Спор
 о соли и железе (Янь те лунь) [Хуань Куань] (fb2) читать онлайн

Хуань Куань Спор
 о соли и железе (Янь те лунь)

ВВЕДЕНИЕ

I СОЗДАНИЕ «СПОРА О СОЛИ И ЖЕЛЕЗЕ» И ЕГО ПРЕДЫСТОРИЯ

Сочетание «соль и железо» (янь те [1] *), встречающееся на страницах истории Западной Хань [1а], вошло в название одного из написанных в то время трактатов — «Спор (или рассуждения) о соли и железе» (Янь те лунь [2]) Хуань Куаня [3] (I в. до н. э.). Название это отнюдь не исчерпывает содержания трактата; тем не менее вопрос о казенных монополиях на «соль и железо» занимает там достаточно важное место, а это позволяет рассматривать трактат в ряду выступлений против этих монополий при Западной Хань.

Обе монополии были введены в 119 (согласно гл. 30 «Ши цзи [4]») или в 117 (согласно гл. 24Б «Хань шу [5]») г. до н. э.^[1] Инициаторами этого являлись «помощники великого земледельца», ведавшие солью и железом, — Кун Цзинь [6] и Дунго Сянь-ян [7], чьи соображения о подведомственных им делах были представлены трону «великим земледельцем» в этом году. Текст доклада гласил: «Горы и моря суть хранилища Неба и Земли, и те и другие должно было бы подчинить малому казначею; но Ваше Величество бескорыстны и [поэтому] подчинили их великому земледельцу, чтобы помочь [пополнить поступления от] налогов. Желательно, чтобы [вы] набирали простолюдинов, которые сами [добровольно] обеспечат свои [производственные] расходы и станут, пользуясь казенными орудиями, производить варку соли, а казенные учреждения (т. е. правительство. — Ю. К.) давали бы им прочные котлы для этой варки. [Купцы] — нечестные простолюдины, кормящиеся второстепенным [занятием], — хотят монопольно завладеть обильными ресурсами гор и морей, чтобы стяжать богатство и заставить служить себе на пользу мелкий люд; невозможно выслушать все их суждения, которые [направлены против государственных монополий на соль и железо и] расстраивают [эти казенные] дела. У тех, кто осмелится частным образом отливать утварь и орудия из железа и варить соль, [надлежит] заковать в ножные железа левую ногу, конфисковать и взять [в казну] их орудия. В округах, которые не поставляют железа, [следует] создать малые казенные учреждения, [ведающие] железом [и занимающиеся литьем старого металла], и для удобства подчинить [их властям тех] уездов, где они будут находиться»^[2]. После представления доклада Кун Цзиню и Дунго Сянь-яну было приказано приступить к организации казенных монополий на соль и железо. И почти сразу же возникла оппозиция этой форме государственного вмешательства в экономику.

Если датировать доклад о введении казенных монополий на соль и железо на основании «Хань шу», то оппозиция им началась в тот же год. Действительно, уже в 117 г. до н. э.^[3] «ученый обширных знаний» Сюй Янь [8] вместе с «учеными обширных знаний» Чу Таем [9] и другими был послан в инспекционную поездку по округам и удельным государствам. В их обязанности входило доносить о таких богатых частных стяжателях, правителях округов и «канцлерах» удельных владений, которые действуют во имя личной выгоды и чинят вред казне, оказывать помощь несчастным, выдвигать учителей для простого народа из числа «трех старцев» и людей, «почтительных к родителям и уважающих старших», рекомендовать двору «благородных мужей выдающегося поведения», а также представлять «канцлеру» и «сановнику-императорскому секретарю» свои соображения о том, что полезно жителям округов и удельных государств^[4]. Общей задачей посланных было инспектирование «нравов и обычаев» и, видимо, «распространенных [упадочных] обычаев»^[5].

Как сообщает «Хань шу», во время своей поездки Сюй Янь «ложно сослался на государев декрет, побудил [жителей удельных] государств Цзяодун [10] и Лу [11] лить [металл], раздувая огонь кузнечными мехами, [и производить] соль и железо». Из дальнейшего повествования можно заключить, что он «упразднил» монополии на соль и железо в обоих удельных государствах, позволил лить металл, дабы обеспечить простолюдинов орудиями в весеннюю страду, и что, действуя недозволенным образом, он следовал чаяниям народа ради личной славы.

«Сановник-императорский секретарь» Чжан Тан обвинил Сюй Яня в «ложной ссылке на государев декрет и причинении великого вреда», за что тому грозила казнь. Оправдываясь, Сюй Янь утверждал, что, согласно принципу «Весен и осеней» (Чунь цю [12])», «если сановник выезжает за границы [государства и у него] есть что-то, чем можно обеспечить спокойствие алтарям духов земли и проса и сохранение тьме простолюдинов, то самоуправство уместно». Дело было передано на рассмотрение чиновнику Чжун Цзюню [13]. Тот отверг довод Сюй Яня, в частности, указав, что, в отличие от древности, когда существовали разные государства удельных правителей и в определенных случаях было уместно самоуправство, «ныне Поднебесная является единой, [на пространстве в] 10 000 ли такие же нравы, поэтому, [согласно принципу] «Весен и осеней», «истинный царь ничего не считает внешним»; почему же [Сюй] Янь, который, инспектируя, объезжал земли в [пределах] границ, приводит [слова о сановнике, что] выехал за границы [государства]?»

В конце концов Сюй Янь признал себя виновным, и Чжун Цзюнь доложил трону, что преступник «ложно сослался на государев декрет и действовал самоуправно». Казнь Сюй Яня все же не состоялась^[6].

Сюй Янь — первый известный нам человек, выступивший против монополий на соль и железо. Существенно, что это чиновник, по долгу службы озабоченный состоянием «нравов и обычаев», и что это конфуцианец, ученик знаменитого конфуцианского ученого из Лу господина Шэня (Шэнь-гуна [14])^[7]. О его философских взглядах можно высказаться и более определенно по тому объяснению, которое он дал своему самоуправному поступку: оно заимствовано из арсенала школы Гунъян [15] комментаторов «Весен и осеней»; формулировка принципа допустимости «самоуправства» содержится и в «Гунъян чжуань [16]» («Комментарии Гунъян»), и в труде крупнейшего теоретика этой школы Дун Чжун-шу [17] (179?-104? гг. до н. э.)^[8].

Сравнение высказываний Сюй Яня и Чжун Цзюня позволяет выявить различие между пространственными представлениями противника монополий на соль и железо и представителя официальной точки зрения. Сюй Янь делит пространство империи на две разнородные части — находящуюся под непосредственным контролем ханьского монарха, где невозможно «самоуправство» сановника, т. е. действуют приказы и законы императора, и лежащую за ее «границами» (земли удельных государств), где такое самоуправство при определенных условиях возможно и, следовательно, императорские приказы и законы не действуют или, по крайней мере, действуют не всегда^[9]. Иными словами, он исходил из представления о неодинаковом отношении китайского монарха к разнородным частям империи. За таким партикуляризмом явно стоит противопоставление своего государства другим китайским государствам времен удельной системы.

Как и Сюй Янь, Чжун Цзюнь, прошедший ученичество у «ученого обширных знаний», основывает свои соображения на формуле «Гунъян чжуань». В его случае это формула «истинный царь ничего не считает внешним»^[10]. Но если формулировка принципа «самоуправства» связана с тенденцией к партикуляризму, то формула «ничего не считать внешним» связана с противоположной тенденцией — к универсализму — внутри той же самой комментаторской школы Гунъян^[11]. Чжун Цзюнь подчеркивает единство и однородность Поднебесной, одинаковое отношение императора к ее пространству, что более соответствует идее централизованной бюрократической империи. Таким образом, пространственные представления противника монополий отличает партикуляризм, а представителя официальной точки зрения — универсализм, причем оба основываются на «Гунъян чжуань».

Второе известное нам выступление против монополий на соль и железо датируется 111 г. до н. э. Как докладывал в этом году трону «сановник-императорский секретарь» Бу Ши [18], «округа и [удельные] государства по большей части не считают полезным, что «начальник столичного уезда» (т. е. императорское правительство) производит соль и железо, [так как] орудия из железа непрочны и дурного качества, цена на них дорога, некоторые [чиновники] насильно заставляют простой люд покупать их»^[12]. Этим и предложением отменить антикупеческий налог на лодки Бу Ши вызвал недовольство императора У-ди, чему в конце концов был обязан служебным понижением в 110 г. до н. э.^[13] В этом же году он выступил против политики государственного вмешательства в сферу торговли, в первую очередь против институтов, ведающих «уравниванием перевозок [налоговых поступлений]» и «выравниванием уровня (т. е. стандартизацией) [цен]», насаждавшихся «главным военным начальником, ведающим зерном» Сан Хун-яном [19], а также, возможно, и против казенных монополий (являвшихся, в частности, торговыми монополиями)^[14]. При этом он подчеркнул, что Небо, послав засуху, выражает неодобрение политики такого государственного вмешательства в экономику: ««Начальник столичного уезда» (т. е. императорское правительство. — Ю. К.) должен кормиться лишь [тем, что дают] налоги цзу [20], и одеваться только [в то, что дают] налоги шуй [21]^[15], — и все. Ныне [Сан] Хун-ян приказал чиновникам сидеть в лавках-мастерских торговых рядов на рынке, продавать товары и домогаться выгоды. Сварите Хун-яна живым, и тогда Небо пошлет дождь»^[16].

Бу Ши был пастухом, человеком сравнительно малообразованным, и нельзя приравнивать его взгляды к философии ученого начетчика. Однако по тому немногому, что известно о нем, создается впечатление о близости его взглядов и поведения к конфуцианским моделям: сам он был предан долгу подданного и считал, что достойному человеку (сановнику) подобает принять смерть во имя долга; у него было твердое убеждение, что богатство (которым он сам не раз в жизни с легкостью поступался во имя частной благотворительности или блага государства) есть не самоцель, а средство, с помощью которого средний (богатый) человек служит высоким целям — помогает родным, бедным, армии и вообще государству; со своей стороны, император отмечал, что Бу Ши безыскусствен и предан, никогда не действовал во имя выгоды и что он верен долгу^[17]. Если сопоставить это с отрицательным отношением Бу Ши к погоне чиновников за выгодой, будет ясно, насколько его трактовка вопроса о казенных монополиях близка к конфуцианской трактовке в духе школы Гунъян (ср. ниже).

Заявление Бу Ши, что если сварить Сан Хун-яна живым, то Небо пошлет дождь, следует воспринимать не как метафору. Согласно распространенным в тот век воззрениям, мир представлял собой единый континуум, в котором, по мнению феноменалистов, действия людей (в первую очередь государя) влияли на природу, вызывали ее ответную реакцию. Наступление засухи феноменалисты объясняли тем, что в космосе возобладало «светлое начало» (ян [22]); как полагали, она могла быть вызвана, в частности, тем, что воплощающий это начало государь «сух — немилостив», «чинит насилия и жестокости»^[18] и т. п. Ритуалисты, среди которых был Дун Чжун-шу, разработали — отчасти на основе народных традиций — магические обряды вызывания дождя путем восстановления равновесия между «светлым» и «темным началом» (инь [23]) в космосе^[19]. Существовало представление, что для восстановления этого равновесия в периоды преобладания «темного начала» следует нападать на всех того же рода, что и это начало, а в периоды преобладания «светлого начала» — быть «озабоченным» людьми того же рода, что и это начало.

По-видимому, в предложении Бу Ши сварить живьем Сан Хун-яна следует видеть отзвуки древних верований, что с помощью человеческого жертвоприношения можно вызвать дождь^[20]. Почему Бу Ши счел Сан Хун-яна человеком того же рода, что и «светлое начало», со всей определенностью сказать трудно. Однако есть указания на то, что казенные монополии (например, монополия на рыбную ловлю) рассматривались феноменалистами как связанные именно со «светлым началом»^[21]; в таком случае инициатор различных видов государственного вмешательства в экономику, контролировавший также и казенные монополии, вполне возможно, рассматривался как человек одного рода со «светлым началом» (воплощением которого в обществе был император).

Третье известное нам выступление против монополий на соль и железо — это представление трону доклада Дун Чжун-шу ок. 104 г. (?) до н. э.^[22] В своем докладе знаменитый философ школы Гунъян противопоставил древние экономические «установления божественных властителей и царей» нововведениям, которые были осуществлены в государстве Цинь [24] в результате реформ Шанского Яна 125] в середине IV в. до н. э.

По Дун Чжун-шу, древние государи, «взимая с народа налог на продукты, не превышали [норму в] одну десятую [урожая], и было легко удовлетворить их требования; используя народ на работах, не превышали [срок в] три дня, и было легко обеспечить их работников». Напротив, в государстве Цинь, где была уничтожена древняя система «колодезных полей» (цзин тянь [26], досл.: «полей, [границы между которыми имеют форму иероглифа] «колодец»»)^[23], развились частная собственность на землю, казенная монополия на ресурсы «рек и озер», «гор и лесов», поляризация имущества, богатство и роскошь одних, нищета и тяготы других, повинности стали в тридцать раз больше, чем в древности, а «налог с полей, подушная подать с детей и прибыли от соли и железа стали в двадцать раз больше, чем в древности». Люди, обрабатывавшие поля богатых простолюдинов, отдавали тем половину урожая. Если простолюдин в древности был материально в состоянии выполнить долг по отношению к членам своей семьи и к государю, за которым «с радостью следовал», то при Цинь бедняки-простолюдины «постоянно носили одежду, [какой покрывают] быков и лошадей^[24], и ели пищу, [какой кормят] собак и свиней», к тому же подвергались необоснованным наказаниям со стороны жестоких и алчных чиновников; они бежали в леса и горы и становились «грабителями и разбойниками», а в стране было огромное число осужденных.

Описав ситуацию в государстве Цинь, Дун Чжун-шу отметил, что «когда возвысилась [династия] Хань, она последовала [за своей предшественницей] и еще ничего не изменила». Он наметил путь постепенного перехода к экономическим порядкам древности: «Хотя было бы трудно действовать в полном [соответствии с] образцом древних «колодезных полей», следует мало-помалу приближаться к [тому, что было в] древности: ограничить поля в [частном] владении простолюдинов, чтобы обеспечить тех, кому не хватает; закрыть дорогу тем, кто объединяет и совмещает в одних руках [прибыли от разных занятий, а также землю и прочее имущество бедняков]; вернуть соль и железо простому люду; отказаться от рабов и рабынь; отменить такой [способ] вселять страх, как убийства по собственному произволу^[25]; уменьшить сбор налогов, сократить трудовые повинности, чтобы дать простор силам простолюдинов [для работы на себя; лишь] после этого можно будет хорошо устроить [людей]»^[26].

Таким образом, для Дун Чжун-шу современные ему казенные монополии на соль и железо ассоциировались с «путем» Цинь и противопоставлялись идеальному пути «божественных властителей» и «царей» древности. Упразднение этих казенных монополий и оживление стихийной экономической жизни он предлагал сочетать с некоторым относительным «выравниванием» имуществ: ограничением частной земельной собственности, созданием препятствий на пути к чрезмерному обогащению частных «монополистов», обеспечением малоимущих.

На несколько иных позициях стоял его ученик историк Сыма Цянь [27] (145?-87? гг. до н. э.). Правда, критики казенных монополий на соль и железо, выраженной прямо, от первого лица, он не оставил. Но он использовал цитированное выше заявление Бу Ши против Сан Хун-яна и торговой деятельности чиновников, чтобы выразить собственную точку зрения^[27]. Он возражал против государственного вмешательства в экономику; его взгляды были связаны с особенностями его эклектической философии даосского толка, в частности, с даосскими концепциями «недеяния» (у вэй [28]) правителя, государева «[умения] сообразовываться [с обстоятельствами времени, природой вещей и чувствами людей] и приспосабливаться к ним» (инь сюнь [29]) и «спонтанности, или того, что происходит так само собой» (цзы жань [30]). Сыма Цянь был более последовательным противником вмешательства государства в экономику, чем Дун Чжун-шу и даже даосские авторы «Лао-цзы [31]», отвергая государственную деятельность по уравнению имуществ и выступая в известной мере с апологией крупных богачей, а также отказываясь от искусственного навязывания обществу древнего идеала управления и — в этой связи — от ограничения природных стремлений людей к богатствам, наслаждениям и почестям^[28].

При Чжао-ди [32] (87-74 гг. до н. э.) произошло крупнейшее выступление конфуцианских ученых против политики казенных монополий на придворной дискуссии 81 г. до н. э. Тем не менее инициатором этой дискуссии был не конфуцианский ученый, а специалист по «законам и статутам», сын одного из крупных «жестоких чиновников» Ду Янь-нянь [33] (правда, известный «великодушием и добротою»). Он «видел, что [глава] государства и [правящего] дома принял в наследство [правление] после расточительства и чрезмерных трат, [посылки в походы] полков и батальонов божественным властителем У; он неоднократно говорил великому воеводе [Хо] Гуану [34], что богатые урожаи не поспевали много раз подряд, что люд, бежавший [с насиженных мест], еще не весь вернулся^[29] и что следует осуществлять [такое же] правление, [какое было] во времена Почтительного к родителям Вэня [35], явить [людям] бережливость и умеренность, великодушие и мягкость, следовать [велениям] сердца Неба, удовлетворять стремления народа, — и ответом [Неба на это] должны будут стать богатые урожаи. [Хо] Гуан внял его советам, рекомендовал достойных и хороших людей, которые обсудили упразднение [казенных учреждений, ведающих] монополией на [приготовление и продажу] опьяняющих напитков, солью и железом; все это началось по почину [Ду] Янь-няня»^[30].

В аргументации Ду Янь-няня небезынтересно отметить два обстоятельства. Во-первых, то, что ему, как и некоторым другим его современникам (Сыма Цяню, в какой-то мере конфуцианским участникам дискуссии 81 г. до н. э. и Гун Юю [36]), уместным казалось возрождение мягкой политики Вэнь-ди (при которой, в частности, простой люд получил возможность «выплавлять железо и варить соль»)^[31]. Во-вторых, что, как и Бу Ши, Ду Янь-нянь связывал неполадки в природе (неурожаи) с политикой, составной частью которой были казенные монополии, обеспечивавшие обильные траты правительства, в частности на военные нужды; с его точки зрения, такая политика нарушала космическую гармонию, и неурожаи были знамениями — откликами Неба на противные миропорядку действия императора; при изменении поведения правителя в направлении, соответствующем миропорядку, их должны были сменить благие знамения — щедрые урожаи.

Таким образом, к концу 80-х гг. до н. э. при дворе существовала достаточно могущественная группировка во главе с регентом Хо Гуаном, которая подготовила выступление против политики казенных монополий, одновременно направленное против десятилетиями связанного с этой политикой «сановника-императорского секретаря» Сан Хун-яна^[32] и его сторонников. Исследователи прослеживают предысторию этой борьбы еще в царствование У-ди^[33]. Политическая вражда двух придворных группировок привела к тому, что первая из них обратилась за поддержкой к силам, находившимся вне двора — образованным людям из провинции.

Если Ду Янь-нянь давал советы Хо Гуану около 83 г. до н. э., то в июле-августе 82 г. до н. э. последовал императорский эдикт (совершенно явно инспирированный Хо Гуаном под влиянием разговоров с Ду Янь-нянем: государю тогда было не более 13 лет, и он едва ли сам диктовал эдикт), повелевающий, «чтобы три помощника и великий министр церемоний рекомендовали по два достойных и хороших человека (сянь лян [37]), а округа и [удельные] государства — каждый по одному человеку [из числа] знатоков писаний (вэнь сюэ [38]), [ответивших на вопросы к экзаменующимся по] высшему разряду». Этот эдикт мотивировал приказ рекомендовать ученых необходимостью компенсировать несовершенство личности монарха и, следовательно, использовал старую ханьскую концепцию, поощрявшую критику, и связанный с ней институт выдвижения кандидатов на должности^[34]. Оба разряда упомянутых в эдикте ученых нуждаются в пояснениях.

Еще в январе 178 г. до н. э. Вэнь-ди издал эдикт, одна из целей которого заключалась в поощрении критики политики центрального правительства. Там предлагалось повсеместно «рекомендовать [Нам] достойных и хороших, прямых и честных людей (сянь лян фан чжэн [39]), которые способны говорить откровенно и увещевать неуклонно, чтобы таким образом исправить Наши недостатки»^[35]. Термин «достойные и хорошие, прямые и честные люди» описывал высокие моральные качества тех, в ком нуждался двор^[36]; нередко (как в 82 г. до н. э.) вместо него использовался термин «достойные и хорошие люди», указывавший на добродетели, ценимые, в частности, конфуцианцами^[37]. Оба термина многократно употреблялись в призывах двора рекомендовать ему кандидатов на должности^[38]. Сперва в числе рекомендованных были не только конфуцианцы, но и приверженцы других школ, например легистов и «дипломатов». «Достойным и хорошим человеком» был эклектик Чао Цо (40), занявший первое место на испытаниях 165 г. до н. э., который считался при Хань легистом^[39]. При У-ди началась «конфуцианизация» состава «достойных и хороших людей»: по совету своего канцлера У-ди не использовал на службе тех из них, рекомендованных в соответствии с эдиктом от 1 ноября 141 г. до н. э., которые оказались приверженцами легистов Шэнь Бу-хая [41] и Хань Фэя [42], «дипломатов» Су Циня (43) и Чжан И [44]^[40].

Иногда рядом с «достойными и хорошими людьми» в ханьских текстах упоминаются «знатоки писаний», которых тоже старался привлечь двор: так было, например, в 165, 141, 134 (?), 130, 122 (?), в период с 86 по 75, в 82 и 73 гг. до н. э.^[41]. Конфуций назвал «знатоками писаний» двух своих учеников. Сюнь-цзы [45] подчеркивал, что, не накапливая знания писаний, нельзя занимать пост чиновника^[42]. Как отмечал Янь Ши-гу [46) (581-645), вэнь сюэ значит «люди, изучившие классические писания»; Ван Ли-ци [47] привел ряд доводов в подтверждение того, что это были конфуцианцы^[43]. При Хань термин «знаток писаний» указывал на чиновничью должность, существовавшую как в некоторых министерствах, так и в округах^[44]. Со 124 г. до н. э. ряды «знатоков писаний» стали пополняться через систему ученичества у «ученых обширных знаний» (бо ши [48)), под чьим руководством рекомендованные местными властями и отобранные «великим министром церемоний» (тай чан [49])^[45] студенты овладевали конфуцианскими классическими книгами^[46].

И «достойных и хороших (или: достойных и хороших, прямых и честных) людей», и «знатоков писаний» по императорскому эдикту рекомендовали высшие чиновники в центре и на местах (в округах), а также государи (и их помощники) в удельных царствах для прохождения испытаний в столице, писания ответов на письменные вопросы императора. Во всяком случае, сохранились сведения, что ответы писали «достойные и хорошие люди», а «великий министр церемоний» докладывал о результатах монарху, после чего достойные получали должности. Самые ранние известные нам письменные испытания этого типа датируются 165 г. до н. э.^[47]

Ван Ли-ци доказывает, что к числу «достойных и хороших людей», рекомендованных в 82 г. до н. э. «великим министром церемоний», относились два конфуцианца, известных по именам — «учитель Тан из [местности] Маолин [50]» и будущий канцлер Вэй Сян [51] из уезда Пинлин [52]^[48], так как обе местности были в то время под контролем этого министра, поскольку все уезды, где находились императорские усыпальницы (лин [53]), до 40 г. до н. э. подчинялись ему^[49]. Со своей стороны добавим, что рекомендовать «знатоков писаний», видимо, могли не все, а только «внутренние округа» и удельные царства, находившиеся на территории «государства центра» (чжун го [54])^[50]; «знатоки писаний», рекомендованные в 82 г. до н. э., были родом из «страны к востоку от горы [Хуа [55]]», и из них известны по именам трое конфуцианцев: «учитель Вань из [удельного государства] Лу [56]», «Лю Цзы-юн (или Лю-цзы) из [удельного государства] Чжуншань [57]» и «учитель Чжу из [округа] Цзюцзян [58]»^[51].

Таким образом, рекомендованные ученые представляли провинции, несущие на себе бремя военных расходов, но непосредственно не подвергающиеся набегам со стороны сюнну. Именно от жителей этих провинций группировка Хо Гуана могла ожидать оппозиции экономической политике, построенной в расчете на обеспечение расходов для войны с сюнну. Из текста эдикта 82 г. до н. э. явствует, что все рекомендованные ученые должны были быть конфуциански образованными: Чжао-ди объяснил нужду в них тем, что недостаточно хорошо понимает конфуцианские сочинения «Сяо цзин [59]», «Лунь юй [60]» и «Шан шу [61]»^[52].

Как и в других случаях, «достойные и хорошие люди» (и, вероятно, «знатоки писаний») отвечали в 82-81 гг. до н. э. на экзаменационные вопросы, написанные на связках бамбуковых дощечек. Вэй Сян в качестве «знатока писаний» или (как полагает Ван Ли-ци) в качестве «достойного и хорошего человека» ответил на экзаменационный вопрос о «приобретениях и потерях», поставленный «великим воеводой Хо Гуаном»^[53]; этот ответ не вошел в «Янь те лунь». Но в этом трактате «знаток писаний» говорит: «Его Величество... приказал ученым — достойным и хорошим людям и знатокам писаний из округов и [удельных] государств — на почтовых колесницах отправиться в [ведомство] казенных колесниц, [чтобы] ... [в своих ответах на вопросы к экзаменующимся, написанные на] связках бамбуковых дощечек, в порядке изложить различия между безопасностью и опасностью, пользой и вредом»; «Учителя в своих ответах на [вопросы к экзаменующимся, написанные на] связках бамбуковых дощечек, «[шли по] разным дорогам, но пришли к тому же»». «Сановник», по-видимому, цитирует императорский эдикт с вопросами к экзаменующимся: «В [вопросах к экзаменующимся, изложенных на] связке бамбуковых дощечек с эдиктом, сказано: "Мы радуемся ученым, [живущим] в пространстве между Небом, Землей и четырьмя странами света, поэтому приглашаем всех незаурядных и выдающихся, знающих писания и широко образованных ученых, [живущих в Поднебесной] по четырем сторонам [от столицы], они быстро продвинутся в должностях с [соответствующим] жалованьем"»^[54].

Ван Ли-ци считает, что в словах трактата «тогда наконец прекратили обсуждение» подразумевается устный диалог, а в словах «прервали (остановили) цы [62]» — письменные ответы на вопросы к экзаменующимся, ибо цы значит нечто письменное. По его мнению, слова «Хань шу» «В то время они возражали друг другу, и было много текстов их обсуждения»^[55] относятся только к записям дискуссии 81 г. до н. э.; эти тексты существовали наряду с письменными ответами на вопросы к экзаменующимся, которые к дискуссии 81 г. до н. э. отношения не имели и в «Янь те лунь» не вошли^[56]. Это мнение, основанное на значении цы «документ», не бесспорно; в данном контексте это слово скорее значит «устное выступление, речь»^[57]. Более того, цы в другом месте «Янь те лунь» означает именно устное выступление участника дискуссии 81 г. до н. э. (во фразе «красноречивый произносил свои речи (цы)»)^[58].

Про дискуссию о «соли и железе» известно следующее. В марте-апреле 81 г. до н. э. императорский эдикт повелел «[чиновникам], имеющим собственное веденье, спросить достойных и хороших людей и знатоков писаний, рекомендованных округами и [удельными] государствами, о том, отчего страдает и мучается народ. Они обсудили упразднение [казенных учреждений, ведающих] солью и железом и монополией на продажу [опьяняющих напитков]»^[59]. Ван Юй-цюань [62а] указывает, что эти ученые высказали свое мнение на расширенной «придворной конференции»^[60]. Со стороны правительства в дискуссии приняли участие «канцлер» Тянь Цянь-цю [63], «сановник-императорский секретарь» Сан Хун-ян, их подчиненные (в «Янь те лунь» их представляют собирательные образы «писца канцлера» (чэн сян ши [64]) и «императорского секретаря» (юй ши [65])). С другой стороны в ней участвовало более шестидесяти «достойных и хороших людей» и «знатоков писаний»^[61].

Резюме этой дискуссии, принадлежащее историку Бань Гу [66] (32-92), подчеркивает лишь главнейшие тезисы сторон: «Когда божественный властитель Чжао взошел на престол, то в шестом году [периода его правления под названием] Ши юань [67] эдикт [повелел] округам и [удельным] государствам рекомендовать ученых — достойных и хороших людей и знатоков писаний, которых спросили о том, отчего страдает и мучается народ, и о важнейшем в наставлении и духовном преображении [людей]. Все они отвечали, что желательно, чтобы [государь] упразднил казенные учреждения, [ведающие] солью и железом, монополией [на приготовление и продажу] опьяняющих напитков и уравниванием перевозок [налоговых поступлений]; чтобы он не соревновался с [народом] Поднебесной в [погоне за] выгодой, явил ему [пример] бережливости и умеренности, — лишь тогда можно будет возродить наставление и духовное преображение [народа. Сан] Хун-ян резко возражал им; он полагал, что эти [учреждения] — важнейшее занятие [главы] государства и [правящего] дома, то основное, с помощью чего он подчиняет варваров и [68] четырех [стран света], дает безопасность [жителям] границ и обеспечивает средства [казны] для расходов, и что их нельзя упразднить»^[62].

Дискуссия о казенных монополиях закончилась совместным докладом Сан Хун-яна и Тянь Цянь-цю, в котором оба министра просили об упразднении в округах и удельных государствах «казенных учреждений, [ведающих] монополией на продажу [опьяняющих напитков]», а также о ликвидации «казенных учреждений, [ведающих] железом» на территории столичной области «внутри застав» (Гуань нэй [69]), т. е. в землях, расположенных к западу от заставы Ханьгу [70] в нынешней пров. Шэньси. В августе 81 г. до н. э. этот доклад был одобрен^[63]. От дискуссии остался «текст обсуждения», содержавший возражения спорящих сторон.

Следующим по времени выступлением по вопросу о казенных монополиях на соль и железо и обо всей связанной с ними политике, по-видимому, следует считать создание трактата «Янь те лунь». Его автор Хуань Куань (второе имя Цы-гун [71]), родом из округа Жунань [72], специалист по «Комментарию Гунъян» к «Веснам и осеням», во времена Сюань-ди [73] (74-48 гг. до н. э.) был рекомендован на должность «[чина охраны, несущего службу в] галерее [дворца]», а затем дослужился до «помощника великого блюстителя [округа] Луцзян [74]». Обладая широкой эрудицией и хорошим слогом, он использовал распространенный («во множестве имевшийся») в то время «текст обсуждения» 81 г. до н. э., «развил и сделал пространнее [запись] обсуждения [казенных монополий на] соль и железо, дополнил и расширил [состав] названий [ее] разделов, до предела развил [изложенные в] ней возражения в споре и написал несколько десятков тысяч слов. Он также хотел таким путем до конца выяснить здесь, [в чем состоят] порядок и смута, и создать образец, [явленный] одной школой»^[64]. По данным I в., трактат Хуань Куаня делился, как и сейчас, на 60 «глав-связок бамбуковых дощечек»; по сведениям VI в., они были к тому времени уже собраны в 10 «свитков»^[65].

Приведенная цитата о работе, выполненной Хуань Куанем как автором, заслуживает некоторых пояснений. Фраза «развил и сделал пространнее [запись] обсуждения [казенных монополий на] соль и железо», вероятно, указывает в первую очередь на то обстоятельство, что сама дискуссия 81 г. до н. э. занимает лишь 41 главу трактата и кончается упомянутым выше докладом трону; далее следуют главы, сообщающие о продолжении спора между сторонами, когда «достойные и хорошие люди» и «знатоки писаний» пришли проситься к «канцлеру» и «сановнику-императорскому секретарю». Эти главы Хуань Куань, видимо, и добавил к первоначальному тексту дискуссии. Если считать, что в основу сорока одной главы трактата лег «текст обсуждения» 81 г. до н. э., то на чем основывался Хуань Куань при создании остальных глав трактата — неизвестно; по мнению китайских комментаторов, продолжение спора должно было на самом деле иметь место, и Хуань Куань дал в своем трактате приукрашенный отчет об этом реальном событии^[66].

Фраза, которую мы только что пытались истолковать, конечно, может указывать и на другие добавления, сделанные Хуань Куанем к «тексту обсуждения», например, на развитие им аргументов спорящих. Но такие добавления, как кажется, скорее подразумеваются словами «до предела развил [изложенные в] ней возражения в споре» (см. выше). Сейчас трудно сказать, что в сорока одной главе трактата восходит к первоначальному «тексту обсуждения» и что было добавлено Хуань Куанем; видимо, в целом следует считать, что основные мысли каждого из выступлений восходят к «тексту обсуждения» 81 г. до н. э., а часть исторических примеров и кое-какие дополнительные соображения могли быть добавлены Хуань Куанем. Кроме того, есть основания думать, что этот автор не развивал аргументов оппонентов конфуцианских ученых, во всяком случае, Сан Хун-яна. Как логично предполагает Го Мо-жо [74а], Хуань Куань, крайне отрицательно относившийся к Сан Хун-яну, не мог «развивать и делать пространнее», «дополнять и расширять» его высказывания^[67]. Возможно, что именно стараниями Хуань Куаня развивать только конфуцианские высказывания объясняется хотя бы отчасти то обстоятельство, что речи «знатока писаний» и «достойного и хорошего человека» в «Янь те лунь» занимают значительно больше места, нежели слова их оппонентов.

Можно попытаться реконструировать отдельные отрывки конфуцианских выступлений, восходящие к «тексту обсуждения» 81 г. до н. э. Дело в том, что в ряде высказываний трактата иногда повторяются слова оппонентов, но с другой интонацией, как это характерно для «чужого слова» в диалоге^[68]. Такие повторяющиеся слова, как правило, можно рассматривать как восходящие к «тексту обсуждения» 81 г. до н. э. и в конечном счете — к диалогу реальных участников этого обсуждения. Во-первых, они содержатся также и в высказываниях Сан Хун-яна и, следовательно, их вряд ли добавил от себя Хуань Куань. Во-вторых, иногда одни и те же повторяющиеся слова встречаются в разных главах трактата. Между тем окончательное деление на главы принадлежит Хуань Куаню (как сообщалось выше, он «дополнил и расширил [состав] названий разделов» первоначальной записи обсуждения). В таком случае наличие в разных (обычно соседних) главах одних и тех же повторяющихся слов можно объяснить тем, что Хуань Куань, деля прежде нерасчлененные отрезки текста на главы, иногда игнорировал диалогические связи между отдельными высказываниями оппонентов (выраженные в явлении повторяющихся слов) и включал эти высказывания в разные главы. Например, гл. 6 трактата кончается словами «знатока писаний»: «Вот отчего страдают и мучаются сто кланов; вот чем озабочены «связанные [своей доктриной] конфуцианские ученые»», а первое высказывание «сановника» в гл. 7 завершается фразой: «Отчего же мучиться ста кланам и чем быть озабоченным знатоку писаний?»^[69] Поскольку Хуань Куань стремился, чтобы каждая глава оканчивалась конфуцианским высказыванием (см. ниже), он кончил гл. 6 словами «знатока писаний», а ответом «сановника» начал гл. 7. Вследствие этого диалогическая связь между обоими высказываниями в контексте трактата является избыточной; следовательно, она не была создана Хуань Куанем, а восходит к использованному им источнику, т. е. к «тексту обсуждения» 81 г. до н. э.

Кроме того, что Хуань Куань добавил к этому тексту гл. 42-60, расширил конфуцианские высказывания, более дробно разбил текст на главы, число которых (равно как и число их названий) увеличилось, он ввел еще одно существенное изменение: ограничил количество спорящих всего шестью фигурами. Из шести только двое — «канцлер» и «сановник» (т. е. «сановник-императорский секретарь») — исторические лица — Тянь Цянь-цю и Сан Хун-ян; остальные четверо — «достойный и хороший человек», «знаток писаний», «писец канцлера» и «императорский секретарь» — являются собирательными образами реальных участников дискуссии — конфуцианских ученых, с одной стороны, и подчиненных «канцлера» и «сановника-императорского секретаря», с другой^[70].

Трактат Хуань Куаня написан в форме диалога и воспроизводит реально имевший место диалог сторон. Но автор, обработавший текст дискуссии 81 г. до н. э., не остается безразличным к позициям сторон и использует их диалог в своих целях для создания «образца, [явленного] одной школой». Поступая так, он пишет произведение в полемическом жанре «споров, или обсуждений», особенность которого состоит в том, чтобы, используя приемы древнекитайского спора, в том числе диалог спорящих, доказывать правоту своих взглядов и опровергать взгляды предшественников (оппонентов). Ранее в этом жанре писал даосско-легистский мыслитель Хань Фэй^[71]; в отличие от него Хуань Куань использует диалог спорящих для установления истины с позиций последователя конфуцианской комментаторской школы Гунъян. Поэтому его симпатии неизменно на одной, а именно конфуцианской, стороне, а его произведение следует признать монологическим; далее мы попытаемся выделить в нем монологические моменты.

Симпатии Хуань Куаня ощутимы в расположении материала и в лаконичных авторских ремарках, изредка перебивающих речи спорящих. Он строит почти все 60 глав своего труда так, что последнее слово остается за конфуцианскими учеными^[72] (этим композиционно подчеркнуто, что они правы и что их высказывания выражают точку зрения автора трактата.)^[73]. Точно так же он не упускает случая отметить в своих ремарках, что «сановник» или его единомышленники испытывали отрицательные эмоции, вызванные критикой их оппонентов (например, смущение, замешательство, огорчение, обиду, стыд), и как-то проявили это внешне (изменились в лице и т. п.); в особенности часто он отмечает, что правительственные чиновники промолчали, не сумев ответить на тот или иной аргумент своих конфуцианских оппонентов, и дает тем самым понять, что отвечать было нечего.

В названиях глав, как уже говорилось, хотя бы отчасти сочиненных Хуань Куанем^[74], тоже иногда ощутима его конфуцианская позиция. Таковы, как нам кажется, названия «Усердно пахать» (гл. 2), «Восстановить древние [порядки]» (гл. 6); «Осуждение [Шанского] Яна» (гл. 7), «Поношение учения [Ли Сы]» (гл. 18), «Следовать пути» (гл. 23), «Ненавидеть алчность» (гл. 33), «Отодвинуть на задний план наказания» (гл. 34), «Чтить нормы поведения» (гл. 37), «Упреки [династии] Цинь» (гл. 44), «Поведаем о совершенных мудрецах» (гл. 58) и, быть может, некоторые другие.

Но, кроме того, трактат имеет своеобразный эпилог — последнюю главу, целиком отведенную суждению некоего «гостя», чьими устами прямо высказана точка зрения Хуань Куаня на дискуссию 81 г. до н. э.: «Министры знали, что, полагаясь на военное начало, можно расширить земли, но не знали, что распространением внутренней духовной силы можно побудить примкнуть к себе пребывающих далеко; знали, что [погоней за] могуществом и выгодой можно расширить средства для расходов, но не знали, что посевом и жатвой можно сделать государство богатым. Если «пребывающие близко с любовью примыкают [к государю], а пребывающие далеко радуются его внутренней духовной силе», то чего он не завершит из того, что делает, чего он не получит из того, что требует? Не пойти по этому пути, а [только и] стремиться к накоплению прибылей и увеличению устрашающего величия, — разве это не заблуждение!».

Таким образом, Хуань Куань описывает столкнувшиеся в дискуссии взгляды конфуцианских ученых и министров в виде ряда оппозиций: почитание «человеколюбия и справедливости» — стремление к «могуществу и выгоде»; путь привлечения «пребывающих близко» и «пребывающих далеко» к императору с помощью распространения его «внутренней духовной силы» — путь «накопления прибылей и увеличения устрашающего величия», опоры на «военное начало» для «расширения земель»; земледелие как способ обогащения государства — «могущество и выгода» как способ увеличения казенных средств; образец, явленный династией Чжоу [75], — пример, показанный династией Цинь^[75].

Некоторые сведения об отношении Хуань Куаня ко взглядам спорящих могут быть почерпнуты из характеристик, которые Хуань Куань дает участникам дискуссии — отдельным конфуцианским ученым, с одной стороны, и Сан Хун-яну и прочим чиновникам, с другой. Он высоко отзывается о моральных качествах конфуцианцев, их страстной принципиальности, их непримиримой критике в адрес оппонентов, их стремлении изменить мир. Он дает неоднозначную оценку «сановнику», воздавая ему должное за эрудициюи умение спорить, но осуждая его за взгляды, отличные от конфуцианских, за то, что он «занимал не тот пост и осуществлял не тот путь», отчего и сам погиб, и свой клан погубил. Он презрительно отзывается о «канцлере» Тянь Цянь-цю, который, занимая столь высокий пост, предпочел отмолчаться во время дискуссии — «не говорил, как «завязанный мешок»»; он резко критикует и подчиненных Сан Хун-яна и Тянь Цянь-цю за неспособность выступить принципиально, за бесхребетную угодливость и лесть по отношению к вышестоящим. На взгляд Хуань Куаня, большое место в конфуцианских рассуждениях занимали древний «путь истинного царя», идея исправления современности и «возвращения к основе», а для Сан Хун-яна были характерны опора на современность, приспособление к переменам, негативное отношение к слепому подражанию древности, отказ от духовного преображения нижестоящих с помощью истинного пути и от того, чтобы препятствовать их естественной склонности устремиться в погоню за выгодой. При этом симпатии автора трактата всецело на стороне конфуцианских ученых^[76].

Дата написания «Рассуждений о соли и железе» неизвестна. Поскольку карьера Хуань Куаня началась при Сюань-ди, то и сочинение его обычно относят к эпохе правления этого императора. Можно предположить, что такое сочинение должно было быть написано в годы обострения спора по важнейшим поставленным там проблемам. Однако единственным свидетельством, что при Сюань-ди как-то обсуждался вопрос о казенных монополиях на соль и железо, является императорский эдикт от октября-ноября 66 г. до н. э., снизивший цену на соль. Ему предшествовало несколько других, изданных в 67 и 66 гг. до н. э. и предписывавших провинциальным властям рекомендовать двору ученых для компенсации несовершенства личности императора; быть может, эти ученые, способные «говорить откровенно и увещевать неуклонно», в какой-то форме и подняли вопрос о казенной монополии на соль^[77].

Однако временем нового оживленного обсуждения вопроса о казенных монополиях, несомненно, являлась эпоха царствования следующего императора — Юань-ди [76] (48-33 гг. до н. э.). известного своими симпатиями к конфуцианцам и к их учению^[78].

Анналы первой половины этого царствования изобилуют сообщениями о знамениях (в том числе о стихийных бедствиях) и ответными императорскими эдиктами, содержащими «самообвинения» и призывы к чиновникам рекомендовать двору ученых, способных компенсировать личное несовершенство государя^[79]. То было время, исключительно благоприятное для конфуцианской критики; при этом внимание критиков было сосредоточено на экономической политике правительства. В этих условиях «конфуцианские ученые, находившиеся на постах, по большей части говорили, что уместно упразднить казенные учреждения, [ведающие] солью и железом, а также казенное учреждение, [ведающее] обработкой земли [в местности] Бэйцзя [77], и казенные житницы для [поддержания] неизменно твердой [цены на зерно, что государю] не [подобает] соревноваться с народом из-за выгоды. Верховный [правитель] (т. е. Юань-ди. — Ю. К.) последовал их суждению и упразднил все это»^[80]. «Казенные учреждения, [ведающие] солью и железом», были ликвидированы в мае-июне 44 г. до н. э.; однако победа конфуцианской точки зрения на монополии государства оказалась временной, т. к. «после этого расходы оказались не обеспечены», и уже в конце 41 г. до н. э. эти учреждения были восстановлены^[81].

Трактат Хуань Куаня (если он действительно был написан при Сюань-ди) либо следует считать своего рода предвестником этого обсуждения, либо же его следует датировать первым пятилетием царствования Юань-ди, когда вопрос о казенных монополиях снова встал с особой остротой.

II «СПОР О СОЛИ И ЖЕЛЕЗЕ» КАК ПАМЯТНИК КИТАЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ^[82]

«Янь те лунь» не только является одним из важнейших источников сведений об идеологии, экономической и социальной истории, духовной и даже материальной культуре западноханьского общества (II-I вв. до н. э.). Он стоит особняком среди значительных древнекитайских текстов как единственный в своем роде крупный памятник спора. В этой уникальности — его особая ценность, но в ней заключена и сложность для его исследователя, сталкивающегося с вопросом о месте этого памятника в древнекитайском контексте. Этот вопрос может быть сформулирован как проблема связей «Янь те лунь» с древнекитайской культурой, идеологией, обществом и государством. Она может быть представлена в виде четырех более частных проблем связи этого памятника в целом с традициями древнекитайской государственности и культуры и связи спорящих в нем сторон с идеологическими течениями, общественными классами, группами и государством.

Первые две проблемы тесно взаимосвязаны, по сути это одна проблема, из которой удобства ради выделен и вынесен вперед более частный аспект. Проблема соотнесения «Янь те лунь» с традициями государственности, на почве которых мог появиться такой памятник, исследователями трактата до сих пор не ставилась, ее постановку заменяло эмпирическое описание. Ее формулирование стало возможным благодаря исследованиям бюрократической структуры империи Хань последних десятилетий, которые показали, что эта структура включала институты обеспечения обратной связи в системе управления путем дискуссии и критики, обращенной наверх^[83]. Одним из таких институтов были «конференции» верхушки чиновников центрального аппарата, генералов, знати и др., созывавшиеся для обсуждения важных дел во дворце, иногда, как в 81 г. до н. э., с привлечением более широкого круга лиц, в данном случае кандидатов на чиновничьи должности^[84]. Поэтому другой традицией государственности, имеющей отношение к делу, следует считать институт рекомендации администрацией округов и удельных царств на службу престолу «знатоков писаний» и «достойных и хороших людей». Одну из спорящих сторон в дискуссии 81 г. до н. э. составили рекомендованные таким путем конфуцианцы^[85], а другую — чиновники центрального аппарата.

Проблема связи «Янь те лунь» с традициями китайской государственности — лишь часть вопроса о соотнесении его с традицией китайской культуры, а именно с традицией спора. Чтобы подойти к ее постановке, нам пришлось, в свою очередь, решить несколько проблем, связанных с исследованием спора. Первая из них — это проблема реконструкции спора как большого и многостороннего явления китайской культуры эпох Чжань го [ 1 ] — Хань (IV в. до н. э. — II в. н. э.), которое охватывало философский спор, придворный политический спор, судебный спор и смыкалось с областью «убеждений» (шуй [1a]). Реконструкция эта стала возможной благодаря современным успехам изучения спора между философами IV-III вв. до н. э.^[86] и китайской риторической традиции^[87], а также нашим исследованиям^[88]. Остановимся здесь лишь на том, что касается философского и политического спора.

Философский спор имел свою «программу» (термин А. Ч. Грэма^[89]), т.е. общие принципы, которые считалось необходимым соблюдать, чтобы вести спор «корректно». Она была направлена против софистов и уделяла внимание, в частности, правильности «умозаключения по аналогии», которое служило логическим аргументом в споре. Эта «программа» существовала по крайней мере с III по I в. до н. э. включительно и разделялась, в частности, эклектиками, легистами и конфуцианцами; прямые цитаты из нее есть в речи «знатока писаний» в «Янь те лунь»^[90].

В IV-III вв. до н. э. споры между философами происходили и в частной обстановке, и публично («в переулках»), и на собраниях в домах вельмож, и даже у ворот одной из царских столиц (в Ци [2]). При дворах царей тоже велись споры — иногда философского характера — на внутри-и внешнеполитические, военные и другие темы. К таким придворным спорам (в частности царства Цинь) восходит традиция различных «конференций» и совещаний при дворе ранней империи, регулярно происходивших при участии конфуцианцев — «эрудитов» («ученых обширных знаний»), а иногда и других, например, дискуссия 81 г. до н. э., которую можно рассматривать как сочетание политического спора с философским. При дворах Цинь и Хань по крайней мере до 81 г. до н. э. бывали споры представителей разных школ, в частности конфуцианцев и легистов, но со времен У-ди династия стала покровительствовать спорам между представителями разных комментаторских школ внутри конфуцианства, тоже происходившим во дворце. После 81 г. до н. э. споры между конфуцианцами при дворе заняли место споров между разными школами мысли^[91].

В ходе исследования пришлось также решать проблему соотношения спора и убеждения. Сравнение того, что удалось выяснить об этих двух явлениях, привело нас к мысли о теснейшей взаимосвязанности мастеров спора и убеждения. Для последних спор был как бы школой, откуда они, в частности, заимствовали логику. Но это не исключает, а предполагает возникновение специфических приемов убеждения — «метода [обсуждения] достоинств и недостатков (чан дуань [3])» (хотя он, видимо, и происходил из спора), приема умозаключения по аналогии не только для доказательства, но и для непрямого выражения мыслей, использования цитат, загадок, басен и притч, а также изящного языка, рифмы и ритма в целях психологического воздействия на слушателя. Мастера убеждать модифицировали традиции спора применительно к своей задаче убеждать и, видимо, в свою очередь повлияли на спор (судя по тому, что витиеватый язык, рифмы, ритм, использование цитат, а иногда и образов из притч есть в «Янь те лунь»).

Между спором и убеждением — близкими, но не тождественными формами диалога — существенная разница, на которой целесообразно остановиться для углубления представления о споре: а) в споре — две активные стороны, при убеждении — одна; б) уровень диалогизации спора выше, чем убеждения; в) спор в ряде случаев имел публичный характер, убеждение предполагало только двух участников; г) спор был взаимодействием сторон с определенными известными друг другу несовместимыми точками зрения, где отношения противодействия преобладали; при убеждении определенной была точка зрения убеждающего, а точка зрения убеждаемого могла быть определенной или недостаточно определенной, могла скрываться им или не скрываться, быть совместимой или несовместимой с точкой зрения убеждающего, так что характер отношений варьировался от согласия до противодействия; д) для успеха в споре было достаточно отстоять свою позицию и сделать оппонента бессильным что-либо возразить, «победить его уста»^[92], и не обязательно переубедить противника, поэтому спор тяготел к логическим средствам, хотя и не исключал других; для успеха убеждения в случае противодействия со стороны убеждаемого было обязательно склонить его к принятию точки зрения убеждающего и к определенному поведению, «покорить его сердце»^[93], поэтому убеждение тяготело к психологическим средствам, хотя и не исключало логических; е) отношения сторон в споре были «горизонтальными», обе имели равное право на победу (хотя победить могущественное лицо или правителя и было рискованно), и в этом смысле спор был «демократичен»; убеждение обычно происходило по «вертикали», гораздо больше сообразовывалось с социальным статусом сторон и в этом смысле было «иерархично»: оно было обращено к вельможе или правителю, который мог принять или отвергнуть совет, наградить или наказать убеждающего; это создавало «трудность убеждать», состоявшую в «знании сердца убеждаемого» и выборе подходящего способа убеждения^[94]. В ответ на эту трудность и возникли такие приемы убеждения, как техника косвенной критики, иносказательного увещания^[95].

Исследовав проблему социально-экономических, социальных, политических и духовных предпосылок древнекитайского спора, мы пришли к выводу, что на спор повлияли социально-экономические сдвиги, происходившие в Китае в конце VI-III в. до н. э. Развитие частной собственности и дробление больших семей (в связи с выделением малой — из 4-5 человек) кажутся очевидными предпосылками по крайней мере судебного спора, т. к. тяжбы велись часто из-за раздела имущества между селившимися врозь родственниками^[96].

Социальной предпосылкой философского спора было появление множества мыслящих личностей, способных на индивидуальное философствование. Период с конца VI по II в. до н. э. был этапом становления личности, ее обособления и осознания себя. Это происходило в ходе образования ряда классов и социальных групп, в особенности группы людей умственного труда — «ученых» (ши [4]). В Китае возникла широкая частная сфера жизни, не поглощенная государством, где наряду с другими подвизались «неслужащие ученые» (чу ши [5]) — те, кто «живут, скрывшись, и дают волю речам»^[97]. В империи они не раз выступали и подвергались репрессиям как критики официальной политики. Среди них были мыслители — последователи Ян Чжу [6] и моисты, конфуцианцы, даосы, легисты, возможно, софисты, представители школы земледельцев. Статус «неслужащих ученых» благоприятствовал развитию школ, а характерная для них свобода высказывания способствовала развитию спора.

Другой социальной предпосылкой философского, а также политического спора и деятельности мастеров убеждать была поддержка, оказываемая «ученым» вельможами времен Чжань го, Цинь и Хань, царями эпохи Чжань го и ханьскими «удельными царями» (чжу хоу ван [7]). В числе «гостей» на их содержании в IV-II вв. до н. э. были и философы, и «ученые, искусные в споре», и носители риторической традиции — странствующие мастера убеждать и авторы стихов в прозе (фу [8])^[98].

У древнекитайского спора были также политические и духовные предпосылки. Речь идет о наличии в политической и духовной жизни некоего множества разных и равноправных точек отсчета (государственных и личностных позиций), что можно описать словом «плюрализм». Видимо, эта особенность в чем-то отражала экономическую структуру, основанную наряду с прочими факторами на частной собственности, и социальную структуру, характеризующуюся существованием множества малых семей и соответственно частных собственников, мыслящих личностей, а также покровителей мастеров спора и убеждения.

Политический «плюрализм» существовал в эпоху Чжань го из-за наличия «равных государств»^[99], что создавало потребность в политических советах и дипломатии равных партнеров; именно ее и обслуживали мастера убеждать. Остатки политического «плюрализма» (раздробленности) внутри Китая сохранялись и в начале Хань, пока существовали достаточно независимые и равные друг другу «удельные цари».

«Плюрализм» в духовной сфере логически вытекает из факта рационализации в среде «ученых» древней религиозно-мифологической традиции, которая пришла в упадок вместе с властью царя Чжоу в период Чунь цю [8а]. Между мыслящей личностью и традицией, утратившей монополию на истину, возникла дистанция, личность начала критически оценивать традицию и по-своему толковать ее; а так как личностей было много, то появился ряд оценок и толкований.

Отношения спора отражали тип экономических, общественных, служебных, политических, военных и т. п. отношений конфликта, который охватил в ту пору огромные области жизни в ущерб гармонии, высоко ценившейся с традиционной точки зрения. Это отразилось в терминологии спора.

«Плюрализм» в духовной жизни соответствовал политической раздробленности, и это четко осознавали мыслители Чжань го и ранней империи. Различия между учениями школ были обусловлены отчасти разным «политическим спросом» в разных царствах, отчасти неодинаковостью влияний на мыслителей разных социальных сил и групп и местных культурных традиций. Почвой философского и политического спора и деятельности мастеров убеждать был «плюрализм» в идеологической, политической, социальной и культурной сферах жизни эпохи Чжань го, отчасти сохранившийся в начале империи.

Сначала легисты, а затем империя Цинь выступили как враги не только политической раздробленности, но и идеологического «плюрализма», видя в них угрозу духовному единству империи. В 213 г. до н. э. были запрещены философские споры частных лиц и критика правления. В начале Хань в связи с частичным возрождением удельной системы ожили некоторые школы и возобновился спор между ними, причем странствующих мастеров убеждать, конфуцианцев и моистов поставляли земли к востоку от горы Хуа [91 — Шань дун [10] (оттуда же происходили и «знатоки писаний», участники дискуссии 81 г. до н. э.)^[100]. С потерей удельными царствами независимости в третьей четверти II в. до н. э. исчезла основная социальная и политическая база «ста школ». В условиях империи выжили и оказались нужными лишь конфуцианцы и даосы, усвоившие некоторые достижения других постепенно затухавших линий былого «плюрализма» времен Чжань го. В качестве его наследия их учения прошли через всю историю Китая; позднее к ним на правах еще одной «школы» присоединился буддизм. От эпохи Чжань го в общем осталась структура соотношения монарха и «школ», которые сохранили место перед престолом, но иерархически стояли ниже, чем странствующие философы и мастера убеждать времен раздробленности. Императоры по мере надобности использовали и комбинировали со своей идеологией элементы трех учений^[101].

Проблема, решение которой нами только намечено, — это проблема значения древнего спора как явления китайской культуры. Нам представляется, что спор оплодотворил культуру ранней империи. Здесь целесообразно подчеркнуть, что спор повлиял: а) на философию, совершенствуя аргументацию философов, дав им форму общения и взаимодействия, способствуя развитию школ, вызвав к жизни логику софистов и поздних моистов^[102]; породив полемический жанр «споров» (лунь [11]), в котором писали Хань Фэй, Хуань Куань, Хуань Тань, Цзоу Бо-ци и Ван Чун^[103]; внеся, быть может, основной вклад в создание «школы эклектиков» (цза цзя [12]), запечатлев свои результаты в сочинениях эклектиков «Люй-ши чунь цю» и «Хуайнань-цзы»^[104] и конфуцианцев «Янь те лунь» и «Бо ху тун [13]»; б) на ханьский идеологический и культурный синтез, дав ему одну из форм диалога идеологических и культурных традиций^[105], содействуя развитию эклектического направления мысли, в частности, в школе эклектиков и легизме, даосизме и конфуцианстве; в) на государственность, особенно в сфере институтов и практики обратной связи, на суд и традиционную дипломатию^[106]; г) на общественную жизнь, сопровождая общественные движения, будучи формой критики официальной политики^[107], отражая (как дискуссия 81 г. до н. э.) борьбу групп «ученых» и бюрократов.

Перед нами встала проблема определения идеологической принадлежности спорящих в «Янь те лунь», т. е. соотнесения их взглядов с «шестью школами» мысли, выделенными Сыма Танем [14] (ум. в 110 г. до н. э.)^[108]. Эта проблема теснейшим образом связана с вопросом, что собой представляла западноханьская школа мысли. Из названий «шести школ» в «Янь те лунь» по отношению к участникам дискуссии употребляется только одно: кандидаты на должности называют себя «конфуцианцами» (жу [15]), так же их именуют их оппоненты^[109]; в отличие от этого чиновники центрального аппарата себя ни к какой школе не относят, а оппоненты один раз называют «писца канцлера» «не тем конфуцианцем (жу)» в ответ на его слова, что когда-то он изучал классические книги «на стезе благородного мужа» — Конфуция^[110].

Тем не менее большинство писавших о трактате с 30-х по 80-е гг. считало не только взгляды кандидатов на должности конфуцианскими, но и взгляды их оппонентов — «сановника», а иногда и других — легистскими или легистски ориентированными. Впрочем, более внимательные наблюдатели достаточно рано стали замечать различия между взглядами чиновников центрального аппарата, а также оттенки во взглядах спорящих сторон, не укладывавшиеся в обычные представления о «легистах» и «конфуцианцах» и требовавшие оговорок, уточнений, а в пределе побуждавшие к изменению точки зрения. В Китае первые признаки более индивидуального подхода к участникам дискуссии проявились не позднее 1958 г., а новые гипотезы были независимо друг от друга предложены в КНР в 1983 г., а на Западе — в 1974 г.

В 1958 г. Ван Ли-ци традиционно изобразил дискуссию 81 г. до н. э. как идеологическую схватку легиста Сан Хун-яна с конфуцианцами, но взгляды остальных чиновников рассмотрел дифференцированно, указывая, что «канцлер» высказывался как адепт даосской, а «писец канцлера» — как сторонник конфуцианской школы^[111]. В 1963 г. Ху Цзи-чуан пришел к далеко не бесспорному выводу, что, хотя политические взгляды Сан Хун-яна были легистскими, его главный вклад в экономическую теорию несовместим с легизмом; в условиях циньско-ханьского взаимопроникновения идей разных школ, когда прежних «чистых» школ уже не существовало, Ху предпочел говорить не об идеологическом споре между конфуцианцами и легистами в 81 г. до н. э., считая это упрощением, а о том, что такие-то лица в таких-то вопросах стояли на позициях конфуцианской, а в таких-то — на позициях других школ; так он расценивал и позиции Сан Хун-яна с его неоднократными ссылками на конфуцианские классические книги^[112].

Настроенный более традиционно Чжан Ле [15а] (1977) считал, что спор на конференции 81 г. до н. э. в общем шел между идеями двух школ — конфуцианской и легистской, хотя при этом Сан Хун-ян обильно ссылался на конфуцианские классические книги, а конфуцианцы хвалили легиста (нам кажется, что точнее было бы сказать: легиста-эклектика) Чао Цо [16] (205?-154 гг. до н. э.)^[113]. Не вполне убедительные попытки увидеть в некоторых мыслях спорящих сплав идей конфуцианства и легизма, образовавшийся в ходе становления эклектической господствующей феодальной идеологии при Хань, есть у Се Тянь-ю [16а] и Ван Цзя-фаня [16б] (1982)^[114].

Дальше других пошел Ван Ли-ци. В 1983 г. он признал, что изображать ханьского У-ди и Сан Хун-яна как легистов — это упрощение; он представил дискуссию, разворачивающуюся в «Янь те лунь», как спор сторонников «пути истинного царя» (ван дао [17]) и «пути гегемона (или главы удельных правителей)» (ба дао [18]), идущий внутри конфуцианства, между «чистыми конфуцианцами» (чунь жу [19]) и «конфуцианцами-эклектиками (цза жу [20])»^[115]. «Знатока писаний» и «достойного и хорошего человека» он считал пропагандистами идей Дун Чжун-шу [21]. Характеристики взглядов «канцлера» и его «писца» он не изменил^[116].

В теории Ван Ли-ци 1983 г. верные положения сочетаются с сомнительными или даже неверными. Верным представляется установление сходства и связи между идеями Дун Чжун-шу и конфуцианцев из «Янь те лунь», а также использование терминов «путь истинного царя» и «путь гегемона» для характеристики взглядов конфуцианцев, с одной стороны, и «сановника», с другой. Это позволяет Вану соотнести спор 81 г. до н. э. с «политической программой» дома Хань, сочетавшей оба «пути», и рассмотреть каждого из императоров как отдававшего первенство либо одному, либо другому «пути» в этом сочетании: по Вану, если преобладал «путь гегемона», то становилась заметна легистская, если преобладал «путь истинного царя» — конфуцианская линия.

Ранее Вана и независимо от него в работах, опубликованных в 1976-1983 гг., мы тоже пришли к выводу о связи идей Дун Чжун-шу и конфуцианцев из «Янь те лунь»^[117] и об эклектизме государственной доктрины дома Хань (как, впрочем, и дома Цинь), обусловленном, в частности, диалогом между сторонниками «путей» «истинного царя» и «гегемона», который велся в поисках равновесия между элементами обоих «путей»; как памятник этого диалога мы и предложили рассматривать «Янь те лунь»^[118]. Поскольку мы выдвинули идею синтеза обоих «путей» в рамках ханьской государственной доктрины, а к этой мысли близка теория Вана, у нас не вызывает возражений и его взгляд на их соотношение внутри их сочетания как на неустойчивое, меняющееся в чем-то от царствования к царствованию.

Но далеко не бесспорным представляется утверждение Вана, что борьба «чистых конфуцианцев» и «конфуцианцев-эклектиков» внутри конфуцианской школы и была — в ханьских терминах — борьбой «пути истинного царя» и «пути гегемона». Нет оснований считать, что термин «чистый конфуцианец» означал представителя конфуцианства, «незамутненного» ханьским синтезом: известно, что Дун Чжун-шу, к которому прилагали этот термин, соединил с конфуцианством элементы учений школ инь и ян, моистской, даосской и других^[119]. Нет оснований и считать, что термин «путь гегемона» мог прилагаться в эпоху Хань (или — уже — в эпоху У-ди [22]) к одному из направлений внутри конфуцинства. Напротив, Сыма Цянь [23] при У-ди обозначил этим термином учение одного из основоположников легизма Шанского Яна; Сюань-ди [24] разумел под этим «путем» способ управления, связанный с применением наказаний (т. е. легизм), в противоположность однобокой опоре на наставления при помощи благой силы дэ монарха и на чиновников-«конфуцианцев»^[120]. К тому же нам неизвестны ханьские тексты, где бы встречалось выражение «конфуцианец-эклектик», и отождествление «пути гегемона» со взглядами «конфуцианцев-эклектиков», строго говоря, есть плод умозрительной реконструкции, а не текстовая реальность.

Потребность Вана доказать, что спор сторонников этих «путей» шел внутри конфуцианства, есть следствие абсолютизации ученым мысли о том, что У-ди выступал против легистов и вообще «ста школ», а чтил только конфуцианство. Из тезиса об установлении конфуцианской монополии на идеологию Ван сделал вывод, что с ситуацией свободной дискуссии между «ста школами» было покончено, легисты затаились, борьба между ними и конфуцианцами прекратилась, а шла лишь борьба внутри конфуцианской школы, которая вобрала в себя идеи других школ — легистской, даосской, инь и ян и т. д., утратив свой первоначальный облик.

Хотя основные предпосылки существования «ста школ» действительно сошли на нет в царствование У-ди^[121], споры при дворе между мыслящими конфуциански и неконфуциански политиками продолжались, причем нет оснований называть их спорами внутри конфуцианской школы, ибо лишь одна сторона выступала в них с конфуцианских позиций, иногда получая от оппонентов признания этого, подразумевающие их собственную непричастность к конфуцианству, — такие ярлыки, как «глупый конфуцианский ученый»^[122]. Покровительство конфуцианцам со стороны У-ди также не означало отказа от использования на службе (в том числе на высоких постах) лиц неконфуцианских, в частности, легистских или эклектических (но легистски окрашенных) взглядов^[123], введения несовместимых с конфуцианством институтов, применения неконфуцианских методов управления. Поэтому уместно говорить об эклектизме стиля поведения У-ди^[124], его взглядов, наконец, его государственной доктрины, отмечая наряду с «триумфом конфуцианства», отразившимся в языке императорских эдиктов, официальных обрядах, поощрении конфуцианской учености, создании «Великого училища» и способах подбора кадров части бюрократии, крен в сторону легизма, проявившийся в сферах права, внешней и экономической политики, во введении легистских экономических и правовых институтов и в способах подбора кадров другой части бюрократии.

Едва ли справедлива трактовка Ваном Сан Хун-яна как «конфуцианца-эклектика», в доме которого (судя по тому, что его сын «постиг методы изучения классических книг») была «весьма насыщенная конфуцианская атмосфера» и который во время дискуссии 81 г. до н. э. часто цитировал «Ши цзин [25]», «Шу цзин [26]» и «Чунь цю [27]»^[125]. Сан Хун-ян не называл себя ни конфуцианцем, ни легистом. О его мировоззрении можно судить в основном по речам «сановника» из «Янь те лунь» (если отождествить с ними его высказывания, как это молчаливо делает Ван). Эти речи свидетельствуют о конфуцианской образованности Сан Хун-яна и о его стремлении обосновать свои идеи, в числе прочего, цитатами из конфуцианских классиков, но отсюда не следует, что он был «конфуцианцем-эклектиком»: по словам Сыма Цяня, конфуциански образован был также Ли Сы [28], ученик Сюнь Цина [29], и тем не менее нет сомнений, что Ли Сы был легистом^[126]. Речи «сановника» свидетельствуют, что Сан Хун-ян не только цитировал конфуцианских классиков, но принижал и критиковал Конфуция и его последователей, высоко ставил легистских мыслителей и первого императора Цинь^[127]. Структурные принципы его мировоззрения, как было показано рядом исследователей, в том числе и нами, связаны с легистской и даосской традициями.

Тем не менее нет оснований считать, что легизм Сан Хун-яна был чистым, как не было им в действительности и конфуцинство Дун Чжун-шу, «знатока писаний» и «достойного и хорошего человека». Напротив, в условиях официального поощрения конфуцианства естественно ожидать, что неконфуцианцы постараются использовать в споре с конфуцианцами аргументы из конфуцианского репертуара. Именно широкая образованность Сан Хун-яна, его искусство спорщика и в то же время его неконфуцианская позиция отразились в оценке, данной ему конфуцианцем Хуань Куанем: «Хотя [его подведение и] не [соответствовало] правому пути, однако великие конфуцианские ученые и «старые знатоки не в состоянии были избавиться [от его нападок]»; его можно назвать сведущим ученым, который имеет обширные знания о вещах». Содержащаяся здесь цитата имплицитно указывает на связь Сан Хун-яна с неконфуцианской и даже антиконфуцианской (даосской) традицией: по словам Сыма Цяня, когда даос Чжуан-цзы [30] нападал на конфуцианцев и моистов, то «даже старые знатоки того века не в состоянии были избавиться [от его нападок]»^[128].

Таким образом, если Ван считает, что спор сторонников «путей» «истинного царя» и «гегемона» шел при Хань внутри конфуцианской школы между «чистыми конфуцианцами» и «конфуцианцами-эклектиками», мы полагаем, что этот спор происходил между конфуцианцами-эклектиками (в частности последователями Дун Чжун-шу) и легистами-эклектиками (в частности Сан Хун-яном и его подчиненным — «императорским секретарем»). Что до «писца канцлера», мы рассматриваем его взгляды как эклектическую смесь легизма и даосизма с конфуцианством. Оценка «канцлера» Тянь Цянь-цю как даоса кажется нам не слишком доказательной, поскольку он почти ничего не говорит в трактате; едва ли не единственное длинное высказывание, которое ему приписывает Ван (но есть и мнение, что оно принадлежит «писцу канцлера»)^[129], скорее обнаруживает связи с легистско-даосской концепцией неосуществимости древних порядков в нынешний век и важности современности.

Если нас с Ван Ли-ци объединяет стремление пользоваться традиционными ханьскими терминами для характеристики взглядов спорящих сторон в «Янь те лунь», то была сделана попытка отказаться от этих терминов в пользу европейских и описать, пользуясь этими последними, не только «Янь те лунь», но и двухсотлетнюю историю Западной Хань. В 1974 г. М. Лёве (Лауи) высказал взгляд, что трактат отражает борьбу не между двумя школами, а между двумя «позициями»: «модернистов», задававших тон при дворе во II в. до н. э., и «реформистов», возобладавших там примерно с 70 г. до н. э.; дискуссия 81 г. до н. э. приходится на переходный период между господством первых и вторых. Обе позиции различаются отношением к «древности» и «современности» и образцам Чжоу и Цинь, вопросам государственного культа и небесным знамениям, методам, стилю и задачам управления, роли в нем императора и бюрократии, внутренней и внешней политике и некоторым древним конфуцианским текстам^[130].

Особенность подхода М. Лёве в том, что «Янь те лунь» вписывается в чисто ханьский историко-идеологический контекст, а исследователь тем самым избавляется от необходимости пользоваться ярлыками «школ», существовавших с V-IV вв. до н. э., объяснять, почему чиновники центрального аппарата, если они «легисты», так часто цитируют конфуцианские тексты и т. п. Уязвимость этого подхода непосредственно вырастает из этой особенности: он а) предрасполагает к чисто эмпирическому описанию (правда, в контексте случаев конфликта со 104 г. до н. э. по 9 г. н. э.) идейных позиций участников дискуссии 81 г. до н. э. (которые при этом М. Лёве подчас излагает чересчур рационалистически) и б) не учитывает то обстоятельство, что кандидаты на должности именуются в «Янь те лунь» конфуцианцами, а это по меньшей мере свидетельствует о неполноценности замены в данном случае термином «реформист» термина «конфуцианец», который помогает правильно структурировать идеологический материал.

В дальнейшем, уже после появления работы Ван Ли-ци (1983) и наших статей, М. Лёве (1986) развил свою теорию, высказав мнение, что принятие императорского идеала при Хань частично совершилось благодаря выработке новых политических концепций; династия искала моральное и интеллектуальное оправдание, выраженное в сверхъестественных терминах, которое бы легитимировало ее правление, и успешно завершила поиски ко временам Ван Мана [31] и Восточной Хань. Эти результаты были достигнуты в ходе двухвекового спора между модернистами и реформистами по вопросам религиозным, интеллектуальным, политическим, экономическим, а также престолонаследия. М. Лёве считает, что модернистскую и реформистскую позиции нельзя полностью отождествить с легистской и конфуцианской школами мысли, «хотя бы потому, что эти школы едва ли проявились как отдельные четко определенные единицы в первые два века до Р. X.», а спорные вопросы, по которым расходились государственные деятели Хань, никоим образом не были тождественны тем, которые затем стали критериями для различения легистской и конфуцианской мысли. При этом М. Лёве признает, что модернистская политика восходит к империи Цинь, управление которой основывалось на принципах Шанского Яна, Шэнь Бу-хая и Хань Фэя, а реформисты приняли этические правила Конфуция в качестве своего идеала.

Эти дополнения М. Лёве свидетельствуют, что, как он ни старается обойтись без концепции школ легистов и конфуцианцев, ему это не вполне удается, ибо его «модернисты» полагаются на «административные методы» легистов «Шан Яна или Ли Сы», а его «реформисты» сдабривают эти методы «милосердием», восходящим к «гуманистическим идеалам Конфуция, Мэн-цзы или Мо Ди [31а]»^[131].

Проведенный нами анализ показал, что в древнем Китае представления о «школе» мысли (цзя [32]), о творчестве-продолжательстве и учительстве-ученичестве строились по моделям династийных и клановых представлений. Представление о «школе» унаследовало от последних мысли об особой творческой роли своего основателя и о передаче его духовного «наследия» в одном направлении, по вытянутой в линию цепочке с маркированным началом. Считалось, что его ученики принимают его «наследие», совершенствуют и передают своим ученикам, следуют его «воле» и преображают «волю» своих учеников по своему подобию, и так из поколения в поколение. Полагали, что «школу» (как и клан) характеризует единство «намерений», «стремлений», которые у каждой «школы» свои, и что именно этим «школы» разнятся между собой. При этом в ханьском сознании мысль «школы» не была дифференцирована от «воли» и не рассматривалась как продукт чистого интеллекта; напротив, сплав мысли и «воли» «школы» считали в целом эманацией уникальной творческой личности основателя, несущей на себе отпечаток этой личности: так, жестокость, отличающую легизм, выводили из жестокости и отсутствия милосердия в характере основателя легистской школы Шанского Яна, явленных в его делах и сочинениях. Архаическая недифференцированность мысли и «воли» проявилась и в представлении, что книга — это декларация авторской «воли»; при этом каждый автор мыслился как основатель собственной «школы», а его книга считалась содержащей «слова одной школы». Поэтому представлению о «школе» был присущ высокий персонализм, а для культуры был характерен «персоналистический» подход к идеям как «духовной собственности», интерес к родословным этих идей^[132].

Думается, такая концепция «школы» отражает, в частности, реальность существования школ мысли во II-I вв. до н. э. Именно в эту эпоху они были систематически описаны и наделены различительными признаками в трактатах Сыма Таня и Сыма Цяня^[133] (а затем Лю Синя [33] и Бань Гу [34] (I в.); из последнего трактата следует, что при Западной Хань писали последователи школ конфуцианцев, даосов, инь и ян, легистов, дипломатов, эклектиков, земледельцев, не говоря уж о школе «незначительных увещаний (или высказываний)» (сяо шо [35])^[134]. Следовательно, признаки первоначального конфуцианства и легизма сохраняли, по мнению Сыма Таня и Сыма Цяня, Лю Синя и Бань Гу, актуальность и для западноханьского (эклектического) конфуцианства и легизма.

Кроме того, политические доктрины обоих учений известны как «путь гегемона» и «путь истинного царя»; их доханьские и ханьские описания дошли до нас вместе со свидетельством императора Сюань-ди (I в. до н. э.), что «дом Хань» правит, используя «смешение» (цза [36]) обоих «путей»^[135], т. е. сочетая легистскую и конфуцианскую политические доктрины. Поэтому отказ М. Лёве описывать историю в терминах спора между «школами» из-за их недостаточной структурированности, да еще со ссылкой на более поздние критерии для различения конфуцианства и легизма не слишком убедителен.

В результате ему вряд ли удалось представить и спор ханьских «модернистов» и «реформистов» вообще и, по его словам, главную их дискуссию 81 г. до н. э. как столкновение двух органических внутренне связных мировоззрений. Он скорее дает слабо структурированное эмпирическое описание позиций сторон в споре, ориентированное на изложение их практических программ. Быть может, поэтому он переоценивает «реализм» модернистов (включая Сан Хун-яна), что ведет к некоторой деформации картины их мировоззрения. Едва ли правомерно также утверждать, как это делает М. Лёве, что при Цинь и в самом начале Хань обладание императорской властью имело оправдание, выраженное лишь в «материальных терминах»; это такое же упрощение, как трактовка Чжан Ле (1977) циньской официальной идеологии как легистской, а официальной идеологии времен У-ди как конфуцианской^[136]. Государственные доктрины империй Цинь и Хань носили эклектический характер, сочетая элементы разных учений, в том числе конфуцианства и легизма, с устойчивым ядром — представлением о совершенномудром царе-мироустроителе, об универсальной монархии. О том, что это представление входило в государственную доктрину при Цинь, свидетельствуют надписи на циньских стелах, императорский титул хуан ди [37] и другие признаки^[137].

Проблема соотнесения спорящих сторон с классами, социальными группами частных собственников и государством, или вопрос о том, кого представляют оппоненты, привлекала внимание в особенности марксистских ученых в КНР, которые пытались связать спорящие стороны в «Янь те лунь» с самыми разными силами общества. Ученые 50-х гг. Го Мо-жо и Ван Ли-ци видели в конфуцианцах в «Янь те лунь» представителей купцов и класса землевладельцев из народа, а в легисте Сан Хун-яне — защитника интересов императорского правительства и государства в целом^[138]. В 60-х гг. Ху Цзи-чуан попытался доказать, что экономические взгляды Сан Хун-яна определила точка зрения класса купцов (особенно крупного торгового капитала), отсюда его теория о важности торговли. По этому токованию, Сан Хун-ян представлял точку зрения купцов, но указанную теорию использовал не только в их интересах, а — шире — для укрепления феодальных финансов и централизованной власти феодальных землевладельцев; конфуцианцы в дискуссии 81 г. до н. э., судя по их экономическим взглядам, представляли интересы крупных землевладельцев^[139].

Во время антиконфуцианской кампании 1972-1975 гг. в КНР «Янь те лунь» был широко использован как памятник идеологической борьбы конфуцианской и легистской школ и получил социально-экономическую и классовую интерпретацию в соответствии с задачами кампании. В ряде статей идеологов этого периода Ло Сы-дина [37а] и других^[140] легист Сан Хун-ян трактуется как представитель интересов прогрессивного феодального класса новых землевладельцев и их «диктатуры» — централизованного государства, сторонник его единства, централизма и обороны, а спорившие с ним конфуцианцы — как представители реакционного сговора консерваторов из класса крупных землевладельцев с остатками сил реставрации рабовладельцев (т. е. ханьских удельных царей с крупными рабовладельцами — ремесленниками и купцами), сторонники восстановления рабовладельческого строя, раскола страны и капитуляции перед агрессией рабовладельцев сюнну^[141]. Эта идеологическая схема еще встречается в отдельных научных работах 80-х гг., даже в такой значительной, как труд Ван Ли-ци (1983). Тот тоже считает, что конфуцианская школа представляла интересы класса рабовладельцев, а легистская — интересы класса новых землевладельцев и что конфуцианцы во время дискуссии 81 г. до н. э. взяли под защиту могущественные дома и знать, а также крупных купцов; он наследует также стиль идеологов антиконфуцианскойкампании^[142].

Однако другие статьи ученых КНР о «Янь те лунь» после 1976 г. в известной мере стараются преодолеть влияние вульгарно-социологической схемы и «классового» подхода этих идеологов. Так, в статье Чжан Ле от прошлого сохранилось лишь противопоставление феодального государства Хань и «рабовладельческой власти национального меньшинства сюнну», но сама дискуссия 81 г. до н. э. изображена как спор между представителями двух групп внутри феодального господствующего класса: Сан Хун-ян представлял ту часть бюрократии, которая вышла из рабовладельцев — купцов и ремесленников, а также могущественных землевладельцев, купивших себе должности за взнос зерна, и занимала важнейшие экономические посты; «достойные и хорошие люди» и «знатоки писаний» занимали невысокое положение внутри господствующего класса и были сравнительно бедны, они должны были представлять некие широкие круги неслужащих землевладельцев^[143].

В статье Се Тянь-ю и Ван Цзя-фаня проявлена еще большая осторожность при соотнесении спорящих сторон дискуссии 81 г. до н. э. с социальными группами: авторы противопоставляют легистов и конфуцианцев как богатых людей, непосредственно занятых управлением экономикой и стоящих у власти, и бедных ученых, не занятых в производстве и в управлении финансами, не стоящих у власти и недовольных последним обстоятельством^[144]. Чжу Жуй-кай [376] видит в легистах представителей крупных землевладельцев, ремесленников, купцов и чиновников, а в конфуцианцах — представителей средних землевладельцев и купцов, также объективно отражавших некоторые требования крестьян-собственников^[145].

Большая часть этих мнений противоречит фактам. Так, трудно рассматривать конфуцианцев из «Янь те лунь» как идеологов класса рабовладельцев, поскольку они критикуют казенное рабство; у других ханьских конфуцианцев встречается даже требование уничтожить его, или ограничить частное рабство, или (как, например, у Дун Чжун-шу) отменить рабство вообще^[146]. Точно так же в ханьских конфуцианцах трудно видеть идеологов крупных купцов и ремесленников ввиду отрицательного отношения всех конфуцианцев к погоне за выгодой и стремления «дать отпор» «второстепенному занятию» — торговле и ремеслу^[147]; но при этом конфуцианское требование отменить казенные монополии на соль, железо, опьяняющие напитки и уменьшить вмешательство государства в экономику было созвучно интересам частных предпринимателей.

Не больше оснований рассматривать конфуцианцев как идеологов богачей-землевладельцев из числа купцов и представителей могущественных кланов, которые присваивают собственность бедняков, или как представителей неких широких кругов неслужащих землевладельцев. Ханьские конфуцианцы либо выступали за ограничение земельной собственности в частных руках, с тем чтобы впоследствии постепенно вернуться к системе уравнительного землепользования, т. е. системе т. н. «колодезных полей» (цзин тянь [38])^[148], либо (как конфуцианцы в «Янь те лунь») высказывались за введение этой системы без всяких оговорок^[149], т. е. безотлагательно. Едва ли требование введения «колодезных полей», связанное с отменой частной собственности на землю, могло выражать чаяния собственников земли, крупных или мелких. Но конфуцианское требование уменьшения налогов и повинностей могло отражать интересы всех тех, кто нес их бремя, в том числе простолюдинов-землевладельцев, а конфуцианское осуждение практики «объединения и совмещения в одних руках» (бин цзянь [39]) полей и прочего имущества бедняков^[150] (а также требование некоторых конфуцианцев, но не тех, чьи мнения отражены в «Янь те лунь», об ограничении размеров частной собственности на землю) — интересы всех тех, кто страдал от концентрации земельной собственности в руках богачей, в первую очередь интересы мелких земельных собственников. Матида Сабуро [39а] (1965) справедливо отмечал, что при сочувственном и отзывчивом отношении к земледельцам конфуцианские интеллектуалы не могли отождествлять себя с ними, ибо «ели, не занимаясь землепашеством»^[151]. Действительно, «знаток писаний» говорит, цитируя «Мэн-цзы [40]»: «Поэтому, «если бы не благородные мужи, некому было бы править маленькими людьми; если бы не маленькие люди, некому было бы кормить благородных мужей». [Этим мужам] не годится пахать и ткать, как простолюдинам и простолюдинкам. Если благородный муж пашет, а не учится, это путь смуты»^[152]. Конфуцианцы относили себя к правящему слою «благородных мужей». Они едва ли «представляли» широкие слои земельных собственников, принадлежавшие к господствующему классу. Их взгляды в лучшем случае могли в чем-то отражать настроения и чаяния широких слоев сельского населения, которому грозили аппетиты богачей-землевладельцев и на чьи плечи бременем ложились налоги и повинности — не более того.

Что до конфуцианского отношения к удельным царям (чжу хоу ван), то при Цинь (213 г. до н. э.) конфуцианцы выступали за учреждение уделов по образцу Инь [40а] и Чжоу, при Хань (судя по словам Дун Чжун-шу) считали уделы нормальным компонентом «пути истинного царя», необходимым во всякой мироустроительной монархии^[153]; но такой взгляд на удельную систему соответствовал официальным взглядам и установлениям династии Хань, которая полагала эту систему полезной и сочетала ее с системой «округов и уездов», стараясь лишь свести на нет опасное для себя могущество удельных царей, ослабить (но не уничтожить) уделы^[154]. Во II в. до н. э. у части конфуцианцев были связи с некоторыми удельными царями, в частности, с царями Хуайнань [41] и Хэншань [42], которые впоследствии составили заговор с целью мятежа против У-ди^[155]. Но в «Янь те лунь» «знаток писаний» отмежевывается от этих конфуцианцев, связавшихся с заговорщиками. Он указывает, что поведение, не подобающее подданному, отвратительно конфуцианцу, что «благородного мужа» «нельзя вынудить учинить смуту», и дает понять, что в преступлении небольшой части конфуцианцев нельзя обвинять их всех. Высоко оценивая Чао Цо и, видимо, считая его конфуцианцем, «знаток писаний» хвалит его за стремление урезать владения и подорвать могущество удельных царей: «Он обдумал план для десяти тысяч поколений... был предан [дому] Хань, но враждебен удельным правителям...»^[156]. Из этого видно, что конфуцианцев из «Янь те лунь» нельзя считать идеологами удельных царей, о которых они рассуждали не как защитники сил сепаратизма, а как лояльные кандидаты на должности императорских чиновников.

Многочисленные попытки изобразить Сан Хун-яна как представителя феодального класса новых землевладельцев, в сущности, основаны на мысли, что в дискуссии он представлял государство, которое авторы попыток рассматривают как феодальное. Следует подчеркнуть, что он представлял интересы именно государства (феодального или нет — вопрос другой), а интересы землевладельцев — лишь в той мере, в которой оно их учитывало.

Мнение, что Сан Хун-ян представлял на дискуссии точку зрения класса купцов (особенно крупных), тоже противоречит фактам. Он принадлежал к бюрократии, вышедшей из купцов и ремесленников. Можно сказать, что он использовал опыт купцов и их идеологию, выступая в качестве представителя бюрократии и идеолога централизованной империи^[157]. Во взглядах Сан Хун-яна есть сильные антикупеческие тенденции: по его мысли, государство должно взять в свои руки значительную часть сфер купеческой деятельности — ремесленного производства и торговли — через казенные монополии на соль, железо и опьяняющие напитки, а также через продажу налоговых поступлений; оно должно заниматься перевозкой этих поступлений, монополизировать и унифицировать денежную систему, устанавливать твердые цены на рынке, а в связи с этим потеснить и обложить налогом купцов и промышленников, не исключая крупных^[158]. Ху Цзи-чуан пытался представить дело так, что крупные железоделы и солевары, становясь чиновниками, ведающими железом, «делили прибыли с торговым капиталом, занятым выплавкой железа», а страдали от монополий лишь средние и мелкие торговцы и ремесленники^[159]. Это неверно. Комплекс мероприятий Сан Хун-яна был направлен против частных купцов как класса и мешал их торгово-промышленной деятельности в качестве частных предпринимателей; если при этом часть богатых купцов — железоделов и солеваров — получала возможность социального «восхождения», превращаясь в чиновников, те, как отмечал В. И. Кудрин, «уже не выражали интересов богатого купечества в целом»^[160].

Итак, попытки изобразить конфуцианцев и легистов в дискуссии 81 г. до н. э. как представителей тех или иных классов и социальных групп частных собственников не дали удовлетворительных результатов; в лучшем случае они выявили, в чьих интересах было то или иное отдельно взятое «требование» спорящих. Думается, что эта неудача не случайна. Конфуцианцы и легисты не могут трактоваться как члены современных политических партий, концентрированно представляющих в национальных масштабах те или иные классовые интересы^[161]. Это не значит, что отдельные чаяния разных классов и социальных групп не нашли никакого отражения в обоих учениях. Мы хотим сказать, что экономические и другие программы, выдвинутые конфуцианцами и легистами, не могут быть полностью отождествлены с требованиями какого-либо одного класса или одной общественной группы. В то же время эти программы служат органическими компонентами двух внутренне связных мировоззрений.

В истории эти экономические программы были на какое-то время в целом приняты империей: конфуцианская — при Ван Мане, когда наряду с ней были введены легистские экономические институты; легистская — при У-ди, когда ее принятие компенсировалось его покровительством конфуцианству.

При Ван Мане (9 г. н. э.) запрет на куплю-продажу земли и рабов продержался всего три года, привел к бесчисленным нарушениям лицами из разных слоев общества — от министров до простолюдинов — и стал одним из источников возмущения землевладельцев против Ван Мана^[162]. Следовательно, конфуцианцы находились в это время в более очевидной и тесной связи с государством, которое временно приняло их программу, чем с землевладельцами в целом, которых не устроило введение системы «колодезных полей». Ханьские конфуцианцы взяли эту систему из своей письменной традиции, она являлась фактом их идеологии, рассматривалась как идеальная^[163] и неоднократно рекомендовалась престолу для немедленного или постепенного введения. Но едва ли она выражала интересы какого-либо класса ханьского общества.

Более успешной была легистская политика экономического регулирования, существенные элементы которого возникли еще при Цинь^[164]; при Хань они были сперва частично упразднены, но постепенно возрождались, пока при У-ди Сан Хун-ян не развил их в систему, действовавшую 30-40 лет, прежде чем государство оказалось вынуждено отказаться от некоторых ее компонентов, сохранив другие. Эта политика не отвечала интересам богатых и могущественных простолюдинов как таковых. Она предусматривала ряд мер по перераспределению богатства, экономическому нивелированию. При этом преследовалась двойная цель — уравнять имущественное положение богатых и бедных простолюдинов («сделать равным многочисленный люд»), одновременно изыскивая средства на императорские расходы без ущерба для бедняков^[165]. Теоретически такая политика должна была отвечать интересам мелких и малоимущих землевладельцев. Сан Хун-ян не меньше конфуцианцев осуждал лиц, несущих ответственность за концентрацию земельной собственности в деревне. Но в результате его политики на плечи земледельцев ложилось бремя эксплуатации государства в форме трудовой и воинской повинности, налогов, арендной платы казне^[166] и т. п. Длительный отрыв от хозяйств, связанный с войнами, тоже не отвечал интересам непосредственных производителей.

Картина усложняется тем, что и в конфуцианстве, и в легизме выявляются идеи, отражающие интересы мелких земельных собственников, т. е. одного и того же класса, который оба учения стремились, каждое по-своему, оградить от посягательств богачей — «тех, что объединяют и совмещают в одних руках [прибыли от разных занятий и чужое имущество]». Оба учения также (вопреки мнению Ху Цзи-чуана) разделяли идею поощрения «основного» занятия — земледелия — и подавления «второстепенного» — ремесла и торговли^[167]. Из этого следует, что связь конфуцианцев и легистов с государством непосредственна и очевидна, а с классами и социальными группами частных собственников размыта и в лучшем случае может быть описана как частичное отражение в обоих учениях настроений и чаяний этих классов и групп, да еще при этом интересов одного и того же класса.

Когда в классовом обществе государство совершает действия, направленные на ограничение или отмену частной собственности, очевидно, оно не выражает классовых интересов частных собственников. Оно выступает как относительно самостоятельная по отношению к ним сила^[168], которая ограничивает и даже ставит под вопрос их права собственности. Три года существования «колодезных полей» при Ван Мане показали, что империя способна выступать именно как такая сила, хотя одновременно выявили и всю относительность ее самостоятельности — реформа провалилась. Проводя политику экономического регулирования, империя тоже выступала как относительно самостоятельная сила, выполняющая редистрибутивные функции; ее сравнительно длительный успех на этом пути не в последнюю очередь объясняется тем, что перераспределение имуществ не наносило прямого ущерба классу мелких земельных собственников.

Итак, государственная власть в ранней империи выступала как экономическая сила, сравнительно самостоятельная по отношению к классам частных собственников, по меньшей мере ограничивавшая частную собственность на землю, осуществлявшая хозяйственно-организационные и рестрибутивные функции. В ряде отношений власть императора была близка к деспотической, но ее «институционно» до известной степени ограничивали правовые установления, система критики со стороны чиновников при помощи знамений, религиозно окрашенные культурные представления, социальные факторы^[169] и др. Опорой государственной власти была широкая социальная база, имевшая атомарную структуру, где реальной экономической единицей была семья земледельца из 4-5 человек^[170]; ради сохранения и беспрепятственной государственной эксплуатации этой базы власть проводила экономическую политику поощрения «основного» и подавления «второстепенного» занятий, обуздания богачей — купцов, ремесленников, крупных землевладельцев, которые зарились на крестьянские земли и другое имущество. Вследствие этого она являлась регулятором материальных отношений между классами^[171]. Но ее регулирующая функция была шире: она пыталась в какой-то мере «сбалансировать» имущественное положение не только богатых и бедных, разных классов и социальных групп, но и разных географических районов империи (районов изобилия и нехватки, «внутренних» и «внешних» округов) путем редистрибуции. В этой мере она пеклась об интересах социального целого. Она также выступала как носительница единства по отношению к собственной атомарной социальной опоре и к обществу в целом, унифицировала его и скрепляла (в том числе экономически), давала ему единые стандарты, начиная с законов и способов администрирования и кончая весами, ценами и налоговыми ставками, боролась с явлениями децентрализации — от сепаратизма уделов до местного самоуправства — и с проявлениями разобщенности — от разных обычаев до разного начертания иероглифов^[172], пытаясь материально и духовно сплотить страну, сообщить ей единство, нужное и для обороны, и для экспансии.

Конфуцианцы и легисты, занимавшие должности или претендовавшие на них, обращались именно к этой императорской власти, предлагая ей разные способы управления, преследующие сходные цели. И те и другие проявляли заботу о классе непосредственных производителей и старались помешать его врагам — богачам — разорять крестьян; и те и другие выдвигали на первый план идею единства. Но способы, которые они предлагали, были различны, ибо являлись производными от разных систем взглядов.

Поэтому целесообразно отказаться от попыток свести конфуцианство и легизм к тем или иным классовым интересам. Более оправданно рассмотрение этих учений в системе отношений «представитель школы (= чиновник или потенциальный чиновник) — государство»^[173]. Опираясь на традиционные учения своих школ, конфуцианцы и легисты предлагали свою политику трону. Они могли выразить чьи-то интересы и описать действительность только языком этих учений, только сквозь их призму видели мир. Поэтому самое целесообразное — рассматривать оппонентов из «Янь те лунь» в первую очередь как носителей этих учений и уже во вторую — как частичных выразителей чьих-то чаяний. Это выдвигает на первый план задачу понять каждое из этих учений как систему. Чтобы этого достигнуть, подходы к трактату, опробованные до сих пор, кажутся малопригодными.

Чаще всего к «Янь те лунь» подходили как к памятнику, отражающему идеологическую борьбу двух школ — конфуцианской и легистской — на втором этапе истории Западной Хань. Но это был не единственный подход к нему. С середины 20-х гг. ряд ученых^[174] подходил к «Янь те лунь» как к источнику по истории экономической мысли; кульминацией такого подхода можно считать попытку В. М. Штейна (1959) рассматривать трактат как памятник «экономической литературы»^[175], впрочем, не получившую поддержки.

Наименее убедительными были попытки некоторых исследователей (особенно Тан Цин-цзэна [42а]) рассматривать экономические идеи «Янь те лунь» в контексте истории мировой экономической мысли, ибо такие «компаративистские» аналогии чаще всего выглядят поверхностными и натянутыми. Более плодотворными были попытки других (В. М. Штейна и Ху Цзи-чуана, Се Тянь-ю и Ван Цзя-фаня^[176]) рассматривать эти идеи в контексте истории китайской экономической мысли.

При всем том, что можно сказать в пользу «политэкономического» подхода к экономическим взглядам древних, он кажется ограниченным и создает известную аберрацию сознания. Сосредоточивая внимание исследователя преимущественно (или исключительно) на экономических представлениях, он несколько изолирует их от общекультурного контекста и побуждает рассматривать их как самодовлеющий ряд, изображать историю экономической мысли в какой-то мере по модели истории политической экономии Нового времени. Такой подход присущ даже наиболее глубоким исследователям экономических взглядов спорящих сторон в «Янь те лунь». Но экономические идеи древних китайцев еще не выделились в особую область знания, были производными от общей картины мира, где господствовали неэкономические доминанты.

Оценивая результаты, достигнутые представителями обоих подходов, можно сказать, что изучение содержания «Янь те лунь» современной наукой принесло определенные плоды. Были выполнены эмпирические описания этого памятника, в особенности имеющихся там экономических идей; они были сделаны на историческом фоне царствований У-ди и Чжао-ди, в связи с анализом политики, идеологии, политической и идеологической борьбы того времени, а также с учетом древнекитайской экономической, политической и философской мысли. Были выявлены и введены в научный оборот отрывки «Янь те лунь», связанные с существенными экономическими, политическими и философскими проблемами. Однако вследствие ограниченности применявшихся подходов памятник был понят лишь отчасти.

Эмпирическое описание по существу является предварительным. Когда же выполнявшие его лица пытались пойти дальше простого описания, их мысль обнаруживала склонность к модернизации, прагматизму и вульгарному социологизированию. Эта тенденция достигла предела в работах авторов времен идеологических кампаний в КНР 1972-1976 гг. и хотя затем уменьшилась, но так и не сошла на нет.

Представители обоих подходов совершенно (или почти) не заметили присутствия во взглядах спорящих концепции космоса, мироустроительного характера концепции императорской власти, специфического представления о причинности как о взаимном влечении объектов того же рода и т. п. В целом древнее мышление легистов и особенно конфуцианцев осталось непонятно современному научному сознанию, склонному изображать легистов как «реалистов»^[177], а конфуцианцев — как «идеалистов» или «ретроградных» сторонников чисто умозрительных теорий.

Поэтому нам представлялось необходимым выработать новый подход к «Янь те лунь», позволяющий осмыслить взгляды спорящих как системы и выявить особенности их представлений о мире. Такой подход, предложенный в этой работе, можно назвать культуроведческим. Он основан на мыслях о важности трактата для истории культуры и целесообразности его исследования культуроведческими методами, вытекающих из постановки вопроса о «Янь те лунь» как о памятнике культурной традиции спора. Суть подхода состоит в выявлении наиболее общих представлений спорящих — уровня «категорий культуры»^[178] — и выяснении, как они реализовались в разных областях — во взглядах на управление государством, войну и мир, право и экономику. В результате применения этого подхода между взглядами спорящих как реализациями набора общекультурных представлений обнаружились системные связи. При этом мы получили две системы взглядов в наиболее удобном для сравнения виде; проведение сравнения позволило определить смысловой уровень спора — выявить, в чем оппоненты были согласны, а в чем не согласны друг с другом.

Мы рассмотрели и сравнили друг с другом конфуцианские и легистские взгляды в «Янь те лунь», воплощающие пять «категорий культуры» — представления о микро-и макрокосмосе, о времени, «роде» (лэй [43]) и единстве. При исследовании каждого из этих представлений пришлось решать четыре проблемы: 1) реконструкции взглядов спорящих, содержащих это представление, поскольку в «Янь те лунь» нет их систематических описаний; 2) соотнесения этих взглядов с разными традициями древнекитайской мысли; 3) выявления воплощений этого представления в других взглядах спорящих; 4) установления уровней совпадений и различий между взглядами спорящих.

Мы реконструировали взгляды спорящих в ходе работы по комментированию «Янь те лунь» филологическими приемами. Мы сделали это путем выявления терминов, ключевых для характеристики тех или иных взглядов, нахождения (с помощью составленной нами картотеки, а также японского индекса, опубликованного в 1972 г. (см. Ямада Кацуми [43а])) и сравнения всех отрывков «Янь те лунь», где встречаются эти термины, обнаружения в этих отрывках скрытых цитат из других памятников и сравнения отрывков с контекстами, откуда заимствованы цитаты. Чтобы определить идеологическую принадлежность этих взглядов, мы соотнесли их с разными традициями китайской мысли, учитывая результаты выявления скрытых цитат в «Янь те лунь» и термины, общие для этого и других памятников.

Представления о микрокосме

Представление о человеческой природе — одно из основных в древнекитайской мысли. Оно важно не только само по себе, но и вследствие своей связи с представлением о макрокосме. С одной стороны, микрокосм выступал как модель макрокосма, обладающая тою же структурой^[179], а с другой, мыслился как объект воздействия из макрокосма, в частности со стороны государственной власти. Отсюда особая роль представления о человеческой природе в космологических и этико-политических учениях древнего Китая.

Рассмотрение терминов, употребляемых спорящими в «Янь те лунь» для описания человеческой природы, показывает, что за исключением термина син [44] (свойства, присущие человеку от рождения) другие обозначения ее связаны с оппозицией «природа — культура» и используют слова с прямым значением сырой (необработанный) материал, например, в противопоставлении чжи [45] — вэнь [46] («сырой материал» — «узор, покрывать узором»). Процесс воспитания, окультуривания человеческой природы представлялся древним китайцам подобным процессу обработки сырья ремесленником — аналогия, восходившая (по предположению Д. Н. Китли) еще к неолитической культуре восточного побережья Китая^[180]. Для описания человеческой природы оппоненты пользовались в общем одинаковым набором слов и выражений, которые были им даны в их языке. Специфической терминологии для этого ни конфуцианская, ни легистская школы не создали^[181]. Различия начинаются на уровне взглядов оппонентов.

Реконструируя взгляды конфуцианцев в «Янь те лунь» на человеческую природу, мы соотнесли их с обзором истории конфуцианских воззрений на эту природу, написанным Ван Чуном^[182]. В гл. 27 «Сюнь-цзы [47]» есть рассуждение о том, что природа человека дуальна и что «любовь к справедливости» побеждает в ней «желание выгоды» или наоборот в зависимости от того, важна для правителя справедливость или выгода. «Знаток писаний» цитирует вывод из этого рассуждения, не называя своего источника: «Поэтому Сын Неба не говорит о большом или малом количестве [богатства], удельный правитель не говорит о выгоде или убытке, сановник не говорит о приобретениях или потерях». В трактате «Мэн-цзы [48]» приведено мнение анонимного мыслителя: «Человеческую природу можно сделать доброй и можно сделать недоброй; по этой причине, когда возвысились [цари] Вэнь [49] и У [50], то простолюдины стали любить добро; когда возвысились [цари] Ю [51] и Ли [52], то простолюдины стали любить насилие». «Знаток писаний», также не указывая источника, говорит: ««Когда возвысился царь Вэнь, то простолюдины стали любить добро; когда возвысились [цари] Ю и Ли, то простолюдины стали любить насилие», — это произошло не оттого, что их природы были различны, а оттого, что нравы и обычаи сделали их такими... Поэтому устроение и смута не зависят от простолюдинов»^[183]. Цитаты из «Мэн-цзы» и «Сюнь-цзы», введенные «без кавычек» в высказывания «знатока писаний», доказывают, что тот разделял дуалистическое представление об этой природе, сформулированное упомянутым у Ван Чуна учеником Конфуция Ши Ши [53] или его единомышленником. «Знаток писаний» усматривал в природе среднего человека задатки любви и к добру, и к насилию; он считал, что сама по себе эта природа еще не делает своего обладателя ни хорошим, ни плохим, и лишь внешние факторы (влияние государя, «нравы и обычаи»), «делают такими» простолюдинов, приводят их к порядку или смуте; при этом оказывающий на них благое влияние «совершенномудрый» должен сообразовываться с задатками их природы, как искусный древодел сообразовывался с тем, к чему было пригодно дерево, а не действовать ей наперекор. Он был убежден, что учиться необходимо всем^[184].

Дуалистический характер взглядов конфуцианцев на человеческую природу потребовал от нас решить проблему ее соотнесения с двумя мировыми началами инь и ян. Прямого ответа на вопрос, считали ли конфуцианцы любовь к добру в человеке связанной с ян, а любовь к насилию или выгоде — с инь, текст трактата не дает, но косвенный ответ можно получить путем сравнения взглядов конфуцианцев с воззрениями Дун Чжун-шу. Мы провели такое сравнение, установив, что те и другие взгляды очень похожи: у Дун Чжун-шу есть и концепция дуальности микрокосма, и мысль, что природа человека — это сырой материал, имеющий только задатки к добру, который становится добрым лишь под влиянием наставлений царя, по воле Неба «завершающего» этическое начало в человеке, и что эти наставления сообразуются с человеческой природой^[185]. При этом для Дун Чжун-шу дуальность микрокосма аналогична дуальности макрокосма: по его мнению, в человеке есть «дыхания» (ци [54]) и «алчности» и «человеколюбия», подобно тому как на Небе есть инь (луна) и ян (солнце)^[186]. Между тем, «знаток писаний», ничего не говоря о связи дуальности человеческой природы с обоими мировыми началами, прямо и безоговорочно присоединяется к дуалистическим воззрениям Дун Чжун-шу на макрокосм. Вслед за Дун Чжун-шу «знаток писаний» соотносит государя с ян и солнцем, подданного — с инь и луной, считает, что государь должен вести себя, сообразуясь с ян, а подданный — с инь, иначе в космосе будет нарушена гармония обоих начал; он рассматривает земное пространство и четыре сезона года как арену взаимодействия инь и ян, считая, что правителю и его помощникам необходимо сообразовывать с ними свое поведение. Поскольку он разделяет мысль Дун Чжун-шу об универсальности дуализма инь и ян, весьма вероятно предположение, что для него структура микрокосма также тождественна структуре макрокосма. Вероятность этого усиливается тем, что, говоря об иглоукалывании, «знаток писаний» отмечает наличие «дыханий» (ци) инь и ян в человеческом организме^[187].

Легистские взгляды на человеческую природу в «Янь те лунь» были реконструированы нами на основании высказываний «сановника», который, пользуясь теми же терминами, что и конфуцианцы, описывал ее иначе. Он признавал существование и «благородных мужей», и «алчных и низких» людей, и «достойных», и «недостойных» от природы, но при этом указывал, что в Поднебесной повально распространена любовь к выгоде. Он подчеркивал невозможность изменить человеческую природу путем «наставления и духовного преображения». По мнению «сановника», на самосовершенствование способен лишь обладатель природы «благородного мужа», но и он бессилен путем обучения передать свои внутренние свойства другим. Поэтому Конфуций не смог перевоспитать даже собственных учеников, не говоря уже о прочих людях своего века (аналогичного взгляда придерживался и «императорский секретарь»). Отсюда мысли «сановника» о никчемности и вредности ученья для тех, кто от рождения не имеет «такой природной сущности», полемически заостренные против тезиса «знатока писаний» о необходимости учиться^[188].

Попытки соотнести все эти взгляды с какой-нибудь традицией представлений о человеческой природе в древнем Китае указывают в сторону даосизма, как доимперского^[189], так и ханьского эклектического^[190]. Они близки также воззрениям легистов и имеют антиконфуцианскую направленность^[191].

Реконструкция взглядов на человеческую природу в «Янь те лунь» показала, что мнение Се Тянь-ю и Ван Цзя-фаня, будто по мысли конфуцианцев она «добра», а по мысли их оппонентов «зла»^[192], ошибочно. «Знаток писаний» считал, что эта природа дуальна и что при хорошем правителе народ становится хорошим, так как этическое начало в людях берет верх над корыстным; «сановник» считал, что люди в массе стремятся к выгоде (т. е. в них преобладает корыстное начало), а совершенномудрый правитель должен сообразовываться с их природой как она есть. По мнению «знатока писаний», разные люди изначально обладают одинаковой природой, содержащей как хорошие, так и плохие задатки и способной к изменению в ту или другую сторону под воздействием извне (в первую очередь наставлений государя); по мнению «сановника», разные люди обладают разной изначальной природой, которая не меняется или очень поверхностно меняется под внешним воздействием. Значит, согласно «знатоку писаний», качества и поведение человека формируются не спонтанно; по мнению «сановника», они возникают спонтанно. Изменение качеств и поведения вещей мира под воздействием извне описывалось в древнем Китае формулой ши жань [55] («сделать такими»), свойства и поведение вещей как они есть — формулой цзы жань [56] («сами собой таковы»), а принцип следования им — словом инь [57] («сообразование»). Принцип ши жань занимал ведущее место в конфуцианской, а принцип инь и формула спонтанности цзы жань — в даосской традиции^[193].

Представления спорящих о человеческой природе воплотились в их внутри-и внешнеполитических взглядах. Призыв конфуцианцев опираться в управлении на личные качества руководителя, на его мироустроительную благую силу дэ [58] с ее «наставлением и духовным преображением» основывается на надежде сделать природу людей хорошей; это, в свою очередь, переносит акцент с управляемых на личность правителя, который должен заниматься самоусовершенствованием, чтобы, будучи образцом, передавать свои качества подражающему ему народу, как гномон делает прямой отбрасываемую им тень^[194]. Призыв же «сановника» опираться в управлении не на личность правителя, а на насилие (уголовные законы и наказания) основывается на убеждении, что человеческой природы не изменить и с нею можно только сообразовываться, уничтожая или устрашая тех, кто от природы плох.

Те же представления воплощены во взглядах оппонентов на внешнюю политику по отношению к сюнну. «Знаток писаний» считает, что на этих варваров надо мирно воздействовать благой силой дэ, относясь к ним как к близким, ибо «нет простолюдинов, которых невозможно духовно преобразить». «Сановник» считает, что духовное преображение сюнну невозможно, и поэтому единственный способ предохранить себя от них — военные меры безопасности^[195].

Представления о макрокосме

В древнекитайской культуре представления о пространстве и времени взаимосвязаны и во многом аналогичны. Как показал еще М. Гранэ (1934), каждый из участков пространства представлялся связанным с определенным отрезком времени, с которым он обладал одинаковым природным свойством, проявляющимся в наборе неразрывно взаимосвязанных атрибутов. Мыслям о различной плотности и прерывности пространства соответствуют мысли о качественной неоднородности и прерывности времени. Параллелью представлению о замкнутом пространстве служит представление о циклической природе времени. И пространство и время мыслятся как имеющие центр. Образом пространства является квадрат, образом времени — круг. Циклическое представление о времени соответствует концепции пространства, названной М. Гранэ пространственным порядком ленного права; оба имеют в основе определенную социальную реальность феодального (как считал М. Гранэ) союза государств, где функцию устроения, периодического обновления пространства и времени выполняет государь, жалующий ленами вассалов. В его столице, расположенной в «центре мира», находится священное место собраний союза, происходящих в ритмически повторяющиеся времена^[196].

Конфуцианцы и их оппоненты пользовались одним и тем же набором слов и выражений, в основном отражающих концепцию квадратного моноцентрического земного пространства. И здесь различия начинаются лишь на уровне взглядов спорящих.

Как показала реконструкция взглядов конфуцианцев на пространство, они разделяли распространенное в тот век представление, что каждому типу местности свойственны особые «дыхания» (ци) — комплекс природно-климатических условий, который влияет на «природу» обитателей местности, их способности, характеры, этические характеристики, физический тип, здоровье (т. е. психофизический склад), желания и обычаи, язык и образ жизни (жилье, одежду, пищу, орудия и оружие, утварь). По этому представлению, каждая местность рождает людей «того же рода» (т. е. таких же свойств), что она сама. Земное пространство представлялось конфуцианцам поделенным на неоднородные участки, которые различаются «дыханиями» и в силу этого населены людьми разного психофизического склада с разными обычаями и образами жизни. Эти участки не только разнородны, но и неравноценны^[197]. Два наиболее обширных района империи, которые противопоставляются в высказываниях «знатока писаний» — это «государство центра» и «пограничные округа». Земля «государства центра» предстает как более совершенная — это район гармонии инь и ян, расположенный в центре Неба и Земли, он содержит «дыхания» всеобщей гармонии и отличается плодородием; в противоположность ему «пограничные округа» — это район дисгармонии инь и ян, край гор и пустынь, камня и песка, лютой стужи, буйных ветров и солончаковой пыли, бесплодный с точки зрения земледельца. «Достойный и хороший человек» рисует район, где «Небо», «презрев», «бросило» сюнну, наподобие этих «пограничных округов»: там сыпучие пески и земля, с которой не прокормиться земледелием; из ничтожной ценности этого района конфуцианец выводит несовершенство образа жизни и отсутствие этики у сюнну^[198]. Такое пространство имеет иерархическую структуру: вершиной ее является центр, частью наиболее совершенной и ценной — «государство центра», а наименее совершенной и ценной — периферийные «пограничные округа» и территория сюнну.

Эта дуалистическая концепция может быть соотнесена с обоими мировыми началами. Что она с ними соотносится, сказано не в «Янь те лунь», а в более раннем тексте «Ши цзи [59]»: Сыма Цянь указывает, что «государство центра», т. е. юго-восточная часть империи к югу от Хуанхэ и горы Хуа — это ян, тогда как территория ху [60] (сюнну), мо [61], юэчжи [62] и других варваров — это инь, а комментаторы II-III вв. добавляют, что территории китайских царств Цинь [63] и Цзинь [64] тоже инь, чем объясняется воинственность тамошнего населения, подобного в этом отношении варварам ху, мо и прочим^[199].

«Государство центра» при Хань называли также «внутренними округами и [удельными] государствами», а 22 «пограничных округа» на севере и другие территории бывших владений Цинь, Цзинь, Янь [64a] и Дай [646] относились к «внешним округам». По приказу императора «внутренние округа и [удельные] государства» рекомендовали двору «знатоков писаний» и «достойных и хороших, прямых и честных людей», которые могут любить народ и способны на откровенные увещания, а «внешние округа» — «смелых и яростных людей, которые знают законы войны». Поскольку воинственность последних считалась обусловленной связью района их обитания с инь, остается предположить, что этические свойства первых тоже считались обусловленными связью района их обитания с ян: ведь «каждая местность рождает [людей] в соответствии со своим родом»^[200]. Видимо, при Хань думали, что преобладание ян в природе одних делает их пригодными к гражданскому администрированию, т. е. для помощи императору в его устроительной мирной деятельности; а преобладание инь в природе других делает их пригодными для войны, т. е. для помощи императору в его карательной деятельности.

Пространственные представления конфуцианцев из «Янь те лунь» воплотились в их взглядах на мироустроение и на политику по отношению к сюнну. По их понятиям, середину моноцентрического пространства занимает «истинный царь», который — добавим — связан с центром и по своей природе. Поэтому он должен был рассматриваться как правитель «того же рода», что и «государство центра»; в таком случае по принципу взаимного влечения объектов «того же» и отталкивания объектов «не одного» рода он должен неодинаково относиться к разным участкам пространства и к их жителям. По словам «достойного и хорошего человека», «в древности [правители] относились к пребывающим близко как к близким, а к пребывающим далеко — как к далеким, ценили тех, с кем были одинаковы, и презирали [людей] не своего рода». Здесь отношение царя к «пребывающим далеко» такое же, как отношение Неба к сюнну: оно выражает «презрение». Такое партикуляристское отношение к разным участкам земного пространства и их жителям сообразуется с тем, что есть, и следует принципу «ответа»: оно есть реакция субъекта (правителя) на вызов, исходящий от природы (и поведения) объекта (китайцев или варваров), и оно «того же рода», что природа объекта^[201]. Наряду с этим древним партикуляристским отношением в конфуцианских высказываниях (на этот раз «знатока писаний») упоминается нынешнее «единство» Поднебесной и «государства центра»^[202], предполагающее единое отношение монарха к их жителям. Чтобы понять, как оба принципа сочетаются в одном мировоззрении, пришлось соотнести взгляды конфуцианцев на мироустроение с соответствующей теорией школы Гунъян.

Эта теория объединяет оба принципа — и неодинакового, и единого, универсалистского отношения правителя к разным участкам земного пространства с их населением, причем ставит второй принцип выше первого и предполагает изменение того, что есть, — приведение жителей этих участков к единству путем трансформации по единому образцу, воплощенному в особе «одного человека» — китайского монарха, в результате чего нравы и привычки должны стать повсюду одинаковыми. Между универсализмом принципа единого и партикуляризмом принципа разного отношения к разным участкам пространства с их населением есть противоречие, которое «Гунъян чжуань [65]» пытается обойти, объявляя проведение первого принципа целью, а следование второму — условием ее достижения. Он выражает это в терминах «считать внутренним» и «считать внешним» и выделяет три периода истории («три века»), описанные в «Чунь цю» по-разному: первый, когда эта летопись считает внутренним только свое государство (Лу [66]), а внешними — прочие китайские владения; второй, когда она считаетвнутренними все китайские владения, а внешними — варваров; а третий — когда «истинный царь ничего не считает внешним». Универсализм царя подражает в этом универсализму Неба, которое «все покрывает»^[203].

Модификация универсализма принципа единства партикуляризмом принципа разного отношения к разным участкам пространства рождает мысль о ступенчатости (иерархической поэтапности) приведения мира к единству. Устроение «пребывающих близко» рассматривается как условие устроения «пребывающих далеко», а дело распространения благой силы дэ царя всегда «начинается с пребывающих близко»^[204]. Это учение включает не только ценностное противопоставление Китая и варваров, но аналогичное противопоставление китайской столицы и провинции. За ним стоит еще живая оппозиция «свое владение — прочие китайские государства» доимперского периода. Принимая принцип единства, отвечавшего потребностям империи, конфуцианцы сохранили в своих взглядах существенные черты партикуляристского отношения монарха к разным участкам пространства времен удельной системы Чжоу и политической раздробленности.

Конфуцианцы из «Янь те лунь» были под сильным влиянием этого учения и взяли из него мысль о поэтапности устроения, приведения к единству. По мнению «знатока писаний», «путь устроения государства в том, чтобы с центра перенести [благое воздействие] на периферию, «[дело] начинается с пребывающих близко». Только если пребывающие близко с любовью примыкают [к государю], то он побудит прийти пребывающих далеко; только если сто кланов удовлетворены во внутренней [области мира], то [государь] помогает [жителям] внешней [области мира]»^[205]. Когда поэтапное устроение распространяется за пределы четырех сторон империи, варвары по собственному побуждению являются с выражением покорности, а такие, как сюнну, становятся «внешними подданными». В результате наступает всеобщее устроение, сопровождающееся благими знамениями — появлением посольств из дальних стран, чудесных птиц («фениксов») и «единорогов». Поэтапное устроение следует модели «поведения Неба» и соответствует миропорядку^[206].

Поэтому для конфуцианцев «внутреннее» и «близкое» гораздо более ценны, чем «внешнее» и «далекое». Это связано с тем, что их способ приведения мира к единству — путь не завоевания, а устроения при помощи благой силы дэ государя. По их мнению, кто подчеркивает значение «внешнего» и «далекого», пренебрегая «внутренним» и «близким», и делает ставку на войну, тот встает на гибельный путь; когда обильна сила дэ, то немногочисленны меры безопасности; искусственные и естественные преграды менее важны, чем эта сила, и участь династии «зависит от внутренней духовной силы (дэ) и не зависит от укреплений». ««Преимущества, которые [дает для обороны] Земля, уступают по важности согласию людей», военная доблесть и физическая сила уступают по важности мирному цивилизующему началу и внутренней духовной силе (дэ)» — говорит «знаток писаний», цитируя «Мэн-цзы»^[207]. Конфуцианцы против того, чтобы жертвовать иерархически более ценным участком пространства ради менее ценного, «внутренним» ради «внешнего». Отсюда их возражения против тягостных войн с сюнну за бесплодную землю, против того, чтобы на «государство центра» ложилось бремя обеспечения нужд жителей границ, в труднейших условиях несущих гарнизонную службу^[208]. Быть может, в этом отношении к «государству центра» и войнам следует видеть отражение настроения жителей той части империи, откуда «знатоки писаний» и «хорошие и достойные люди» были родом, поскольку первых рекомендовали «внутренние округа и [удельные] государства» (и они происходили из страны к востоку от горы Хуа — Шань дун), а вторых — три столичных округа и «великий министр церемоний».

С ориентацией на «близкое» связана и географическая традиция, к которой присоединились конфуцианцы, — традиция трактата «Юй гун [67]», где описаны 9 областей, по преданию, устроенные Юем [68], — «маленький мир» пяти видов владений, подчиненных Сыну Неба, всего 5000 ли в длину и в ширину. Для «знатока писаний» «Юй гун» — оставленный совершенным мудрецом древний образец, воплощающий то, что надо знать в первую очередь («близкое»), и полезный для устроения. Конфуцианец выступает против апологии в речи «сановника» другой географической традиции, ориентированной на «далекое» — на «большой мир», омываемый «морем-океаном»^[209].

Реконструкция пространственных представлений «сановника» показывает членение пространства на те же большие участки, что и у конфуцианцев: «государство центра» и «пограничные округа» с территорией варваров (в частности сюнну). По намекам (что люди на границе страдают от холода или что земли «государства центра» тучны и плодородны^[210]) можно предположить, что для «сановника» эти участки пространства тоже качественно неоднородны, но их сравнительная характеристика в его высказываниях отсутствует. Зато она есть в речи «императорского секретаря»; он противопоставляет перенаселенность «государства центра», отсутствие там обильных источников воды, нужной для выращивания густых кормовых трав, наличие теплого и влажного климата, неблагоприятного для разведения быков и лошадей, и условия в местах, отвоеванных у варваров: земли цян [69] и ху (сюнну) были превращены в парки для разведения птиц и зверей, поставляющие лошадей, редкостные товары и драгоценности для императорского гарема, а земли южных юэ [70] (во «внешних округах» на самом юге империи) — в «сады и огороды», чьи плоды едят простолюдины. «Императорский секретарь» приходит к выводу, что «прибыли, [поступающие из] пограничных округов, также обильны»^[211]. «Сановник» в том же ключе описывает варваров цян и ху в их роли партнеров по меновой торговле с империей как поставщиков различных видов домашнего скота и особенно лошадей, редкостных товаров, сокровищ и драгоценностей; его вывод: «товары из государств периферии текут во внутреннюю [область мира], а выгоды не утекают [от нас] во внешнюю [область мира]... средства [нашего] государства для расходов обильны... средства [нашего] народа для расходов обеспечены»^[212]. Из этого можно заключить, что земли ни во «внешних округах», ни во владениях сюнну и прочих варваров не представлялись «сановнику» и «императорскому секретарю» такими никчемными, как конфуцианцам, глядевшим на них с точки зрения земледельцев, а казались восполняющими то, чего недостает в «государстве центра».

При этом «сановник» разделяет с конфуцианцами мысль о различиях образов жизни варваров (сюнну) и китайцев. Он считает тех и других и по богатству, и особенно этически неравноценными. Для него «государство центра — это «живот и сердце» Поднебесной, место, где собраны достойные ученые, где сосредоточены нормы поведения и справедливость, где создаются богатства и средства для расходов», а сюнну живут простой жизнью кочевников, у них нет ни справедливых законов, ни этикета, ни обрядов, они не соблюдают норм поведения и справедливости, лишены человеколюбия, жестоки, самоуправны, не ведут себя как подданные, алчны, коварны и лживы, вероломны и не заслуживают доверия, все время нарушают договоры с Китаем и непостоянны в своих отношениях с ним; словом, они не являются этическими людьми, а по своей природе подобны разбойникам Чжи [71] и Цяо [72] и «птицам и зверям», особенно «свирепому тигру»^[213].

Эти представления воплотились во взглядах «сановника» на внутреннюю и внешнюю политику. Во-первых, он выдвинул мысль о равном отношении китайского монарха к подвластному ему пространству и населению. Такое отношение игнорирует деление этого пространства на неравноценные участки. Модель такого отношения — свойства, приписываемые Небу, которое, по выражению Дун Чжун-шу, «все покрывает, охватывает и вмещает и ничего не выделяет», а совершенномудрый, подражая Небу, «[одинаково] любит всех и не имеет личных пристрастий»^[214]. «Сановник» не называет Неба, но имеет в виду именно его как образец поведения государя, когда говорит: «Царь все охватывает и вмещает и все покрывает, «[одинаково] любит всех и не имеет личных пристрастий», не увеличивает даяний для пребывающих близко, не забывает о милостях для пребывающих далеко. Ныне и те и другие — это народ, и те и другие — это подданные. Однако безопасность и опасность [их положения, а также их] труд и отдых не равны; разве они не должны быть уравнены?» Неравенство положения жителей «пограничных округов» и «государства центра» — в том, что первые живут в тяжелых природных условиях и принимают на себя удары кочевников, а вторые «спят спокойно, ибо используют пограничные округа как заслон и защиту». «Пограничные округа» являются не только источником «редкостных товаров», быков и лошадей, но и прикрытием от набегов. «Сановник» подчеркивает связанность «государства центра» и «районов границ» в единое целое, их взаимозависимость, основанную на разделении функций. Он утверждает: «Когда нет рук и ног, то живот и сердце будут повреждены; когда нет районов границ, то государство внутренней [части страны] понесет ущерб». Способами уравнять оба района он считает военные походы с целью обезопасить границу от набегов и восполнение нехваток на границе за счет «избытка, [рожденного] тучностью и плодородием почвы государства центра»^[215].

Мысль о необходимости военных мер для обороны переходит во взглядах «сановника» в идею карательного похода и расширения владений империи. Отношение «сановника» к землям сюнну как стоящим присоединения прямо не высказано, но оно подразумевается, поскольку вытекает из представления об этих землях как источнике обильных выгод для Китая. Соответственно, «сановник» мотивирует необходимость военных мер не только потребностями обороны, но и тем, что сюнну по самой своей природе заслуживают нападения — как уже говорилось, они не поддаются духовному преображению «царя», а кроме того, вследствие отсутствия этики являются «несправедливыми», чинят насилия и жестокости и потому достойны карательных походов со стороны тех, кто «поднял справедливые войска» и «опирается на справедливость»^[216].

В противоположность конфуцианцам «сановник» подчеркивал важность естественных и искусственных преград («крепостных стен и земляных валов», Великой стены и т. п.), а тем самым и географического пространственного фактора («положения и местонахождения») для безопасности и расширения государства^[217].

Акцент на «дальнем» и «внешнем» созвучен также географической традиции, к которой присоединился «сановник». Это теория Цзоу Яня [73], по которой «государство центра» рассматривается не как центральная часть мира, а как 1/9 часть одного из девяти континентов, омываемых «великим морем-океаном», где находятся «крайние точки восьми» сторон света и «встречаются Небо и Земля». Стремление «достигнув девяти континентов, плавать на судне по морю-океану», подчинить себе ху (т. е. сюнну), а заодно и «правителей тьмы государств» отличает государя мировой империи, каким был император Цинь. По мнению «сановника», ни легендарный автор «Юй гуна» Юй, ни конфуцианцы и моисты не понимали и не понимают грандиозности Неба и Земли и масштабов великого Пути; конфуцианские взгляды типичны для правителя удельного государства, который «рассматривает свое государство как [один] дом, его заботы — о том, что внутри»; между тем «Сын Неба рассматривает крайние точки восьми [сторон света] как свои границы, его заботы — о том, что вовне»^[218].

Универсалистская теория «сановника» напоминает описание полного мироустроения у конфуцианцев, когда «истинный царь ничего не считает внешним», но «сановник» акцентирует военное, а конфуцианцы — мирное начало. Если для конфуцианцев устроение «пребывающих близко» — это условие устроения «пребывающих далеко», то для «сановника» обеспечение безопасности «внешней» области мира — это условие безопасности его «внутренней» области, «государства центра». Акцент, который «сановник» ставит на заботе о «внешнем», вызван тем, что именно «районы границ» связаны с военной функцией обороны и нападения.

Высказывания «сановника», где сделан упор на военное начало, уравновешены другими о необходимости применять оба начала — и «мирное цивилизующее» (вэнь [74]), и «военное» (у [75])^[219]. Такие заявления контрастируют с односторонними советами «знатока писаний» отказаться от обороны вообще и положиться только на этико-магическое начало.

Таким образом, если конфуцианцы ставили акцент на «внутреннем» и «пребывающих близко», то «сановник» подчеркивал необходимость равного отношения и к «пребывающим близко», и к «пребывающим далеко», и к «государству центра», и к «районам границ», но при этом выдвигал на первый план «внешнее». Если конфуцианцы делали ударение на «мирном цивилизующем начале», то «сановник» говорил о необходимости его сочетания с «военным началом», одновременно подчеркивая важность применения именно «военного начала».

Мы сравнили эти взгляды на разные участки пространства и разные способы воздействия на их жителей с взаимосвязанными представлениями спорящих о сезонах года, наградах и наказаниях, мировых началах. И «знаток писаний» и «сановник» рассматривали четыре сезона как неоднородные отрезки годичного цикла и соотносили с каждым особый вид активности Неба (рождение, взращивание, убивание, хранение); первые два сезона они связывали с ян, вторые два — с инь, первые два вида этой активности считали образцом для благой, вторые два — для карательной деятельности государя. Из этого «сановник» сделал вывод, что «весна и лето... подходят для осуществления человеколюбия; осень и зима... подходят для применения наказаний». В отличие от него «знаток писаний» подчинял деятельность государя более высокому принципу — «пути Неба», который состоит «в том, чтобы любить жизнь и ненавидеть смерть, любить награды и ненавидеть наказания», вследствие чего «Небо низко ставит зиму, но высоко ценит весну, распрямляет светлое начало, но сгибает темное начало», а поэтому «истинный царь ... поворачивается спиной к темному началу и обращается навстречу светлому началу, выдвигает на передний план внутреннюю духовную силу (дэ) и отодвигает на задний план наказания»^[220]. Следовательно, и здесь «сановник» проводил принцип универсализма там, где конфуцианец стоял за партикуляризм.

Взглядам «сановника» свойственна тенденция к универсализму, ибо он вводит момент равного отношения к разнородным отрезкам времени, участкам пространства и способам воздействия государя на их жителей; это перекликается с известным тезисом об универсализме закона у легистов. Напротив, мировоззрение конфуцианцев отличает партикуляризм, ибо они подчеркивают разную ценность разных отрезков времени, участков пространства и способов воздействия государя на их жителей, располагая их в иерархию^[221].

Есть основания соотнести члены рассмотренных выше оппозиций с инь и ян. «Государство центра» (или «внутренние округа и [удельные] государства»), «мирное цивилизующее начало», «внутренняя духовная сила (дэ)» и «весна и лето» связаны с ян, а «пограничные (или внешние) округа» севера и запада империи и прилегающие земли сюнну, цянов и других варваров, «военное начало», «наказания» и «осень и зима» — с инь. Конфуцианцы ценили ян выше, чем инь; это проявилось в их партикуляризме по отношению к разным участкам пространства, способам воздействия императора на их жителей и отрезкам времени. «Сановник» же признавал значение обоих начал, но делал упор на инь; это проявилось в его универсализме по отношению к разным участкам пространства, способам воздействия императора на их жителей и отрезкам времени, а также в том ударении, которое он делал на наказаниях и военном начале, «пограничных округах» на севере и западе империи, соседней части «варварской» периферии и осенне-зимнем периоде. Следовательно, в конфуцианском мировоззрении доминировало ян (как на это указывал еще Дж. Нидэм), а в мировоззрении «сановника» оба мировых начала расценивались как равные, но некоторый перевес имело инь (что в определенной мере сближает это мировоззрение с даосизмом, в котором, по наблюдениям Дж. Нидэма, ведущую роль играло инь^[222]). Значит, спор в «Янь те лунь» происходит между носителями разных установок по отношению к мировым началам, по-разному определивших их концепции управления, их отношение к тем или иным участкам пространства и отрезкам времени.

Представления о времени

Наиболее значительным вкладом в изучение древнекитайских представлений о времени после М. Гранэ (1934) был вклад Дж. Нидэма (1964), который впервые обратил внимание на линейные представления, сочетающиеся с циклическими в китайской культуре и подчас заключенные в «циклическую оправу». Но его мысль, что «линейность» здесь «преобладала»^[223], встретила серьезные возражения. Н. И. Конрад (1965), Н. Сивин (1966, 1969), Дж. Циммерман (1972) и другие показали, что, вопреки его мнению, и в китайской астрономии, и в историографии преобладали циклические представления о времени^[224]. Оставалось проверить гипотезу Дж. Нидэма на материале древних социальных учений, в первую очередь конфуцианства, а также легизма. Для этого мы использовали «Янь те лунь».

Конфуцианцы и их оппоненты пользуются для описания времени одним и тем же набором слов типа «век», «древность», «современность»; слово ши [76] («время») они употребляют в одних и тех же архаических значениях конкретных, разнонаполненных временных отрезков, благоприятных или неблагоприятных для того или иного вида деятельности (эпоха, сезон года, благоприятный случай)^[225].

Реконструкция конфуцианских взглядов на время показала, что для конфуцианцев порой, обладающей высшей и абсолютной ценностью, является «древность». По сравнению с нею «современность» — это эпоха духовного вырождения и упадка и в то же время гораздо более развитой материальной жизни. Социальный порядок и модели поведения «древности» рассматриваются конфуцианцами как соответствующие космическим принципам, «пути Неба»: им представляется, что именно тогда в жизни были полностью реализованы принципы миропорядка, а ее ритм всецело соответствовал природному. Поэтому «древность» для них — своего рода сакральное время^[226].

Конфуцианский взгляд на древность воплотился в теории нормативного поведения, по которой Небо и его «принципы» неизменны и таким же должно быть ориентированное на них поведение. Мы реконструировали ее, сопоставляя со взглядами Дун Чжун-шу. Вслед за Дун Чжун-шу конфуцианцы подчеркивали неизменность «пути» «древности», «прежних царей», «Яо (77] и Шуня [78]», «совершенномудрых людей», «классических книг» и т. п. и ориентировались на неизменные правила, путь (чан [79], цзин [80])^[227].

Отсюда их убеждение, что есть порядки и модели поведения, общие для «древности» и «современности». Выявление «общих принципов древности и современности» кажется характерной чертой конфуцианского мировоззрения. Оно признает только один «путь», подражающий «Небу» и осуществлявшийся в древности. Это согласуется с нашим выводом, что взгляды конфуцианцев отличаются партикуляризмом и установкой на одно мировое начало.

«Современность» не казалась конфуцианцам чем-то отделенным от «древности» непереходимой гранью. Для них «путь прежних царей» или Яо и Шуня был осуществим сегодня. Отсюда их мысль о «возвращении» к «древности», «восстановлении» ее «пути» и конфуцианский способ поведения нормативной личности — подражание образцовому предшественнику, выполнявшему ту же государственную или социальную функцию; через подражание и осуществляется возвращение к древности: государь должен подражать «трем царям», канцлер — Чжоу-гуну [81], «осуществляющий методы» человеколюбия и справедливости — Конфуцию. Это прямое продолжение западночжоуского магического ритуала копирования образца предка, посредством чего достигалось сопричастие мифологической древности^[228].

Объектами подражания правителя являлись как Небо, так и образцовые государи древности, причем тут не было противоречия, ибо эти государи, в свою очередь, подражали Небу. Развивавший ранее такие взгляды Дун Чжун-шу считал, что способность правителя подражать непосредственно Небу или только копировать древний образец зависит от природы его личности: «совершенномудрый» как творческий человек способен на первое, «достойный» как продолжатель — лишь на второе. Отголоски этой теории можно различить в высказывании «знатока писаний»^[229].

Установка на древнее и неизменное не мешает конфуцианцам признавать определенные изменения в истории, разницу между «временами» или «поколениями», чередование эпох расцвета и упадка, а также необходимость для правителей реагировать на эти перемены. «Знаток писаний» разделяет теорию «трех видов наставлений», высказанную еще Дун Чжун-шу; по ней основатели «трех династий» использовали три разных принципа наставления народа в зависимости от обстоятельств времени, от того, какой недостаток развился в народе при прежней династии; эти сменяющие друг друга принципы — искренность, почтительность и утонченная форма — предстают как фазы трехчленного повторяющегося в истории цикла^[230].

Взгляды конфуцианцев пронизаны мыслью о необходимости сообразоваться со временем, подсказанной, в частности, «И цзином [82]»^[231]. Этические свойства человека и реализующие их виды поведения соотнесены в этих взглядах с отрезками времени «того же рода», что эти свойства. Так, «знаток писаний» разделял теорию Дун Чжун-шу о сообразовании правителя с четырьмя сезонами, из которых весна связана с человеколюбием, лето — с милостями, исходящими от силы дэ, осень — со справедливостью, зима — со следованием нормам поведения; он соотносил издание указов с весенне-летним, а законов — с осенне-зимним периодом, подчеркивал, что экономическая политика правителя и хозяйственная деятельность людей должны носить сезонный характер, считал «приведение в гармонию четырех сезонов» обязанностью министров — помощников государя и, следовательно, самого государя^[232]. Благовременность функционирования правителя и связанная с нею благовременность функционирования космоса мыслились конфуцианцами как составная часть общей гармонии.

Время, с которым, по конфуцианским понятиям, следовало сообразовываться, было дискретным и «наполненным»; это качественно разнородные временные отрезки, благоприятные или неблагоприятные для разных видов деятельности. К ним относятся историческая эпоха, сезон года и благоприятный случай. Из них четыре сезона повторялись ежегодно, а три исторические эпохи — с каждым циклом, образованным «тремя династиями», сменяющими друг друга; считались повторяющимися и способы адаптации к этим переменам: виды поведения правителя в течение года, «три вида наставлений».

Использование «благоприятного случая» тоже чаще всего не означало свободной импровизации. Оно в особенности рекомендовалось «благородному мужу»^[233], чье поведение имело нормативный характер и кому полагалось «сообразоваться со старым образцом», а «не создавать заново, во изменение [прежнего]»^[234], т. е. не стремиться к новшествам. В этих условиях нововведения казались возможными во внешнем, второстепенном, а не в сущностном и основном. Их знаком служила замена материала, из которого делалась парадная шапка в старину, другим, более дешевым^[235]: ритуальная функция шапки при этом не менялась.

Дж. Нидэм считал, что конфуцианство подчеркивало «развитие и социальную эволюцию» и что конфуцианская точка зрения не была обращена назад. Он находил «формальное подобие процесса социальной эволюции во времени» у комментатора «Гунъян чжуань» Хэ Сю [83] (129-182), который превратил учение Дун Чжун-шу о «трех веках» в «восходящий социальный эволюционный ряд», состоящий из периодов «слабости и смуты» (шуай луань [84]), «приближения к спокойствию» (шэн пин [85]) и «великого спокойствия» (тай пин [86])^[236]. Два из этих трех терминов используются и в более раннем трактате «Янь те лунь», где термин шэн пин единожды встречается в речи «знатока писаний», а термин тай пин — по разу в высказываниях обоих конфуцианцев, причем известно, что в дискуссии 81 г. до н. э. обсуждение «великого спокойствия» и его истоков занимало большое место^[237]. Поэтому и для исследований временных представлений конфуцианцев в «Янь те лунь», и для проверки гипотезы Дж. Нидэма о преобладании линейной концепции времени в конфуцианстве было важно решить проблему характера времени в теории Хэ Сю. Мы пришли к убеждению, что во взглядах Хэ Сю смена века «слабости и смуты» веком «приближения к спокойствию», а последнего веком «великого спокойствия» указывает на три этапа постепенного устроения мира^[238]. Как уже говорилось, теория «Гунъян чжуань» о поэтапном мироустроении была принята конфуцианцами из «Янь те лунь» (см. выше, с. 56-57). Вместе с нею ими были приняты термины шэн пин и тай пин, существовавшие до Хэ Сю и имевшие те же значения, что и в его теории.

Из слов «знатока писаний» можно заключить, что для него век «приближения к спокойствию» характеризуется отсутствием «застав и мостов» в государствах удельных правителей, иными словами, это век отношения ко всем китайским владениям как к «внутренним»: укрепления на границах между ними исчезают; для него век «великого спокойствия» уже был в древности и может вновь наступить сегодня или в будущем. «Достойный и хороший человек» описывает «великое спокойствие» как пору космической гармонии в древности, вызванной правленьем Чжоу-гуна, т. е. (добавим мы) как эпоху универсального устроения^[239]. Все это созвучно схеме Хэ Сю.

Во взглядах обоих конфуцианцев теория духовного и социального вырождения характеризует первую часть цикла отпадения от «древности» и «возвращения» к ней (отрезок «космос — хаос»); а теория поэтапного мироустроения описывает вторую часть этого цикла (отрезок «хаос — космос»). Взятая изолированно, как у Ван Чуна^[240], теория духовного вырождения имеет линейный характер; но, взятая в контексте других конфуцианских взглядов, в сочетании с мыслью о «восстановлении древних [порядков]» (фу гу [87]), как в «Янь те лунь»^[241], она есть линейное представление в «циклической оправе». Точно так же взятое изолированно временное представление из теории поэтапного мироустроения как будто неотличимо от мысли об эволюции по восходящей линии; но, взятое в контексте конфуцианских взглядов, оно предстает как второй линейный компонент цикла отпадения от «древности» и возвращения к ней. Следовательно, ни у Хэ Сю, ни (ранее) у конфуцианцев из «Янь те лунь» нет изображения «процесса социальной эволюции во времени», а есть лишь его обманчивое «подобие»^[242]. Если в рассмотренных представлениях о времени есть линейные компоненты, то это лишь части циклов. Конфуцианская мысль обращена назад, к «древности», к состоянию «великого спокойствия», которое она стремится восстановить сегодня. Таким образом, временные представления конфуцианцев из «Янь те лунь» аналогичны соответствующим представлениям Дун Чжун-шу. И те и другие близки концепции циклического мифологического времени.

Реконструкция взглядов «сановника» и его единомышленников показывает ориентацию на временной отрезок, противоположный тому, на который ориентировались конфуцианцы, т. е. на «современность», а не на «древность». «Современность» требует особого подхода, основанного на чувственно воспринимаемой реальности. Чиновники считали описанные в книжном предании древние порядки, на которые опирались конфуцианцы, принципиально неосуществимыми сегодня и критиковали конфуцианцев за разрыв между словом и делом, продолжая традицию, начатую даосскими авторами^[243]. Приверженность конфуцианцев к пустым писаниям и цветистым речам они противопоставляли собственной установке на «реальную сущность», «подлинные вещи», «плоды» — знаки своеобразного «реализма»; они ссылались на действительность, дела и личный чувственный опыт и при этом черпали формулировки из доклада Ли Сы [88] (213 г. до н. э.) и «Лао-цзы [89]», цитировали «Янь-цзы [90]»^[244].

Но, возражая против конфуцианского преклонения перед «древностью», «сановник» в ряде случаев сам ссылался на ее авторитет, чтобы, объявив их «древними», оправдать существование обычно сравнительно не очень старых институтов, методов управления, моделей поведения, социальных групп и их занятий, которые осуждались конфуцианцами. Таковы государственные вмешательство в торговлю и монополия на богатства гор и озер; статуты; опора правительства на карающее начало (от наказаний до войны); принцип личного стяжательства; ремесло, торговля и социальная структура, где наряду с земледельцами и домашними ткачихами есть ремесленники, торговцы и чиновники (но нет места для конфуцианцев)^[245], и т. д. Видимо, «древность» сохраняла в глазах легистов часть обаяния периода наивысшей сакральности.

Временные представления чиновников реализовались в их модели поведения. «Сановник», «императорский секретарь» и «писец канцлера» ориентируются не на неизменную, а на меняющуюся реальность. Эта установка диктует определенный тип поведения — не подражание образцам, а импровизацию, приспособление к обстоятельствам, которое идет вразрез с постоянными правилами и рассчитано на короткое время. Принцип поведения, ориентированного на изменяющуюся реальность, обозначен в речах чиновников термином цюань [91] («непостоянные [меры или планы], приспособленные к обстоятельствам», «действуя вопреки постоянным правилам, приспосабливаться к обстоятельствам»). Этот принцип противоположен принципу следования неизменным правилам (чан, цзин)^[246]; с точки зрения чиновников, он так же обязателен для поведения незаурядного человека, как, с точки зрения конфуцианцев, следование неизменным правилам обязательно для поведения нормативной личности^[247].

Попытка соотнести принцип цюань с древнекитайскими учениями показывает, что его в той или иной степени использовали авторы разных направлений неконфуцианской мысли: он очень важен в легизме и даосизме, есть в «Гуань-цзы [92]» и «Инь Вэнь-цзы [93]»^[248]; занимал видное место в сочинениях и практике странствующих дипломатов и советников, военных теоретиков, идеологов купечества эпохи Чжань го; использовался судейскими чиновниками времен Хань^[249]. Он не был чужд и конфуцианству, в частности школы Гунъян^[250], но ведущую роль там играло копирование неизменных образцов. Конфуцианцы же из «Янь те лунь» резко критикуют цюань как принцип своих оппонентов и их предшественников — Шанского Яна [94] и авторов воинственной внешней политики У-ди. Одна из причин этой критики в том, что принцип цюань побуждает людей мыслить явления действительности в рамках слишком короткого отрезка времени, не заботясь о будущем, т. е. что он связан с прагматическим подходом к ним^[251].

Ориентация на изменяющуюся реальность предполагает существование не одного, а разных способов поведения в разных условиях. Если конфуцианцам свойственна установка на единственность «пути древности», то чиновникам — на множественность путей управления, обогащения государства^[252]. Это согласуется с нашим выводом о том, что взглядам «сановника» свойствен универсализм.

Принцип цюань указывает на позицию сообразования со временем, созвучную «И цзину»; чиновники принимают время «современности» как данность, с которой можно только сообразоваться, и обвиняют своих оппонентов, стремящихся «исправить» ее, в разладе со временем^[253]. Нередко под «временем» (ши), с которым следует сообразоваться, они имеют в виду «благоприятное время (случай)» и подчеркивают важность использования благоприятного периода или момента (в частности, в военном деле)^[254], но в других случаях имеют в виду сезоны года и подчеркивают важность сообразования с ними (в частности, в хозяйственной политике, при экономическом регулировании)^[255].

Представления о сезонах у чиновников такие же, что и у конфуцианцев, но в отличие от последних «сановник» не приписывает временам года разной ценности и проявляет к ним равное отношение; в этом проявляется тенденция к универсализму, присущая его взглядам (см. выше, с. 61-62).

Ориентация чиновников на изменяющуюся реальность сочетается в их мировоззрении с мыслью, что перемены делают уникальной каждую эпоху. Поэтому «современность» и «древность» здесь принципиально противопоставлены друг другу.

Такое отношение к времени позволяет соотнести взгляды чиновников с тем, что Дж. Нидэм называет взглядами «даосов и легистов» на историю^[256]. «Писец канцлера» считает, что при создании новых орудий и утвари, законов и указов сообразуются с переменами во временах, отличающихся друг от друга. Как он полагает, «если непременно следовать [образцам] древности и ничего не менять», это привело бы к тому, что не было бы, выражаясь современным языком, движения от первобытной примитивности к современной культуре, «утонченная форма и природная сущность не знали бы перемен, а примитивные повозки все еще существовали бы»^[257]. Образ примитивной повозки восходит к гл. 47 «Хань Фэй-цзы»^[258] и позволяет выявить параллелизм между взглядами на историю «писца канцлера» (который преподносит их в какой-то мере «под конфуцианским соусом» — с цитатой из «Лунь юй [95]», со ссылкой на пример Конфуция) и выдающегося легиста. И тот и другой признают естественным развитие с «древности» до «современности» в области материальной культуры и параллельное изменение в социальной сфере — смену «природной сущности» «утонченной формой» («писец канцлера») и установки на благую силу дэ установкой на насилие («Хань Фэй-цзы [96]»). Эти взгляды отличаются от конфуцианской теории духовного и социального вырождения тем, что не являются компонентами циклического представления; они воплощают своеобразную концепцию линейного необратимого времени, чьей составной частью является представление о творчестве-продолжательстве, имеющее линейный характер («одни создают что-то, а другие следуют этому», по выражению «писца канцлера»)^[259].

«Императорский секретарь» тоже разделяет теорию духовного вырождения, нараставшего по крайней мере со времен династии Ся [97], когда для взаимного доверия еще достаточно было дать слово; при Инь для этого уже требовалось произнести клятву, а при Чжоу — заключить договор, скрепленный кровью, но благая сила дэ и честность все глубже погружались в пучину упадка, который растет и по сей день. Нравственный упадок вызвал появление и умножение законов и указов, переход от символических наказаний, которые были достаточны для борьбы с преступлениями при Яо и Шуне, к наказаниям через увечье, введенным основателями Инь и Чжоу: «времена были неодинаковы, [поэтому] то, считали ли важными легкие или тяжкие [наказания за преступления], было различно»^[260].

Соотнесение этой теории с гл. 13 «Хуайнань-цзы» (откуда «императорский секретарь» приводит цитату «без кавычек») показывает, что и эта теория восходит к «даосским и легистским» взглядам на историю. По мнению А. Ч. Грэма, в тексте «Хуайнань-цзы» отражена историческая схема «школы земледельцев»: здесь очерчены стадии упадка, начавшегося после идеального (по их понятиям) царствования Шэнь-нуна [981, когда еще не было ни наград, ни наказаний, ни законов, ни войн, ни государства, а добровольное сотрудничество людей было основано на их взаимном доверии, не подкрепленном ни клятвами, ни наказаниями; окончательный распад этого идеального порядка был отмечен введением письменных договоров. Сходная схема была у легистов, тоже признававших существование века «совершенного порядка» при Шэнь-нуне. По-видимому, именно на легистский вариант этой теории опирался «императорский секретарь»^[261]; само собой разумеется, и его теория, и ее прототип были основаны на концепции линейного необратимого времени.

Такие взгляды (по крайней мере отчасти) разделял и «сановник», в речах которого дважды встречается образ примитивной повозки и содержится перечень технических изобретений и социально-экономических новшеств, приписываемых в «И цзине» древним культурным героям^[262]. Он указывал, что Шунь и Юй прибегли к мирному цивилизующему, а государи Инь и Чжоу — к военному началу (или же, по предположению Лу Вэнь-чао [99] (1717-1796), первые использовали природную сущность, а вторые — утонченную форму), ибо «в разные времена каждый применял что-то свое»; он добавлял, что пытаться «упорядочить испорченный, имеющий изъян народ [средствами, пригодными для] времен честности и простоты» — дело безнадежное и что нечего и мечтать «достигнуть устроения» людей нынешнего поколения, не идущих в сравнение с людьми древности, «путем отмены законов»^[263]. Следовательно, и он разделял теорию духовного вырождения в ее даосско-легистском линейном варианте.

Тем не менее «сановник» пытался сочетать оппозицию «природная сущность — утонченная форма» с циклической концепцией чередования расцвета и упадка, формулировка которой заимствована у Сыма Цяня^[264]. У нас нет полной уверенности в том, как в данном случае следует интерпретировать эту оппозицию — в качестве описывающей линейное или циклическое время. Несомненно одно: что в мировоззрении «сановника» есть и циклические представления, которые уживаются там с мыслью о необратимом и направленном времени. Тем не менее во взглядах чиновников линейные представления, несомненно, играют видную роль.

Спорящие в «Янь те лунь» разделяли архаическую концепцию дискретного качественно неоднородного времени, признавали необходимость сообразования с ним и расходились на уровне того, с какими временными отрезками и в какой мере следует сообразоваться, равноценные это разнородные отрезки или нет. Конфуцианцы ориентировались на неизменную, а их оппоненты — на непрерывно меняющуюся реальность; отсюда разница их излюбленных типов поведения — подражания древним образцам у конфуцианцев и приспособления к обстоятельствам у их оппонентов. Оппозиция «неизменный [путь]» (цзин) — «приспособление к обстоятельствам вопреки постоянным правилам» (цюань) может быть соотнесена с обоими мировыми началами: согласно Дун Чжун-шу, «Небо рассматривает темное начало как приспособление к обстоятельствам вопреки постоянным правилам и рассматривает светлое начало как неизменный [путь]»^[265]; и здесь установка на ян отличает конфуцианцев, а установка на инь — их оппонентов. У тех и у других есть циклические представления, но у конфуцианцев иных представлений мы просто не видим, взгляды же легистов на историю носят линейный характер.

В связи с этим следует выделить еще одно общее представление у конфуцианцев, легистов, а также даосов, по-разному повернутое и осмысленное в их учениях. Его не заметил М. Гранэ; Дж. Нидэм, подметив его у даосов, назвал теорией «регрессивного вырождения»^[266], а мы предпочитаем называть теорией материальной эволюции и духовного и социального вырождения. Речь идет о двуедином процессе, идущем от древнего («золотого») века «природной сущности» до нынешнего века «утонченной формы». Вероятно, эта концепция восходит к мифологическому (?) субстрату трех учений. Конфуцианцы пытались связать ее с концепцией обратимого времени, включить в цикл «космос — хаос — космос»; «писец канцлера» и «императорский секретарь» сохранили ее как самостоятельное линейное представление, а «сановник», поступив так же, сочетал ее с циклическими взглядами. В легистском памятнике «Шан-цзюнь шу [100]» линейное представление о деградации людей от «простоты» и «искренности» в «древности» до «ловкости» и «обмана» в «современности» сочетается с указанием на начало мира, когда «были установлены Небо и Земля и рождены люди»^[267].

Разница между взглядами конфуцианцев и легистов связана с их разными представлениями о человеческой природе и личности правителя. Конфуцианцы считали возможным преображение этой природы, наделяли «истинного царя» устроительной силой, способной «восстановить древние [порядки]» и вернуть людей от «хаоса» к «космосу»; их оппоненты считали перемены, происшедшие с этой природой, необратимыми, государя неспособным преобразить ее и предлагали управлять, сообразуясь с нею как с данностью. Поэтому одни ориентировались на «древность», а другие — на «современность»^[268]. Вероятно, в основе представлений конфуцианцев, сообразующихся в первую очередь с природными ритмами, лежит опыт земледельцев и связанного с ними правящего слоя. Представления же их оппонентов о различиях между временами, о непрерывных изменениях, о необходимости приспосабливаться к ним и не упускать благоприятного случая восходят к опыту двух сравнительно молодых социальных слоев — специалистов-ши и купцов, почерпнутому в первую очередь в социальной сфере. Именно их наследником по происхождению ироду занятий был Сан Хун-ян^[269].

Представления о «роде»

Представление о роде (лэй) — это категория китайской культуры, моделировавшая поведение объектов, качеств и сил космоса по отношению друг к другу. Считалось, что они гармонически взаимодействуют, притягиваются друг к другу в случае сходства, но взаимно отталкиваются в случае несходства их природы. Гармоническое взаимодействие объектов «того же рода» мыслилось по аналогии с отношениями между возгласом и эхом, телом и его тенью, магнитом и железом. Концепция «рода» служила своеобразным заместителем концепции причинности и основой классификации в китайской культуре^[270].

Проблема отношения разных школ мысли к этой концепции мало изучена. Мы попытались исследовать на материале «Янь те лунь» вопрос, одинаково ли использовали концепцию «рода» при описании мира конфуцианцы и легисты. Реконструкция показала, что во взглядах конфуцианцев в «Янь те лунь», как и в мировоззрении Дун Чжун-шу, концепция «рода» играет большую роль. Принцип взаимного влечения объектов «того же рода» и взаимного отталкивания объектов разного «рода» в отвлеченном виде здесь не сформулирован, но мы встречаемся с ним на уровне простейшего деления объектов, качеств и сил мира на два «рода» — инь и ян: по словам «знатока писаний», «когда возрастает сияние светлого начала ( — солнца], внизу умаляется все, относящееся к роду темного начала; когда в Небе [темное начало — ] «полная луна», то в пучине «полнятся [мясом относящиеся к тому же роду] раковины двустворчатых моллюсков»»^[271]. Следовательно, объекты «того же рода», сколь бы далекими друг от друга они нам ни казались, представлялись конфуцианцам взаимосвязанными и гармонически взаимодействующими, причем расцвет и преобладание одного из «родов» считался несовместимым по времени с расцветом и преобладанием противоположного «рода»: в каждый данный момент процветал и лидировал либо «род» инь, либо «род» ян.

Считалось, что в гармонически функционирующем мире каждая вещь занимает определенное положение и ведет себя, следуя своей природе. Если чье-то поведение перестает соответствовать его природе, это влияет на поведение всего его «рода» и вызывает неполадки в космических масштабах. Как указывает «знаток писаний», ««если подданный не ведет себя как подданный», то темное и светлое начала не будут в гармонии, с солнцем и луной произойдут необычайные перемены»^[272].

Кроме «родов» инь и ян «знаток писаний» (по свидетельству «сановника») выделяет пять «родов» — так называемые «пять [элементов (фаз), которые] побеждают друг друга» (у шэн [101]), или «пять движущих [сил]» (у син [102])^[273]; им соответствуют сезоны года и этические свойства человека. Последовательность «пяти элементов», которые «поочередно порождают друг друга», в мировоззрении «знатока писаний» та же, что у Дун Чжун-шу: «дерево», «огонь», «земля», «металл», «вода». Об этом свидетельствует «сановник», излагающий взгляды «знатока писаний», по которым ««огонь» рождается от «дерева» — [движущей силы, соответствующей циклическому знаку] инь [103]... «вода» рождается от «металла» — [движущей силы, соответствующей циклическому знаку] шэнь [104]... «металл» образуется под воздействием «земли» и умирает под воздействием «огня»». Как нам представляется, последнее предложение значит, что, по мнению «знатока писаний», как и по мнению Дун Чжун-шу, ««земля» рождает «металл», а «огонь» побеждает «металл»»^[274].

Представление о «роде» воплотилось в конфуцианской мысли об изоморфизме в космосе и социуме, в аналогиях между строением того и другого и в связанной с этим идее подражания людей космическим образцам. Так, оно раскрывается в аналогии между неподвижными звездами и министрами, прочими звездами и простолюдинами и в концепциях подражания людей работе четырех сезонов и движению звезд; при этом «знаток писаний» подчиняет принцип подражания государя четырем сезонам принципу его же подражания Небу как благой силе^[275] и тем самым модифицирует первый принцип в сторону партикуляризма.

Представление о «роде» воплощено не только в мыслях о реакции людей на поведение космоса, но и в мыслях о реакции космоса на человеческое поведение (идея «ответа» Неба), т. е. в теории знамений. Поскольку и «ответ» (бао [105]), и вызвавшее его действие считались «того же рода», между ними усматривали сходство, соответствие и взаимное влечение, причем принципу бао приписывали силу действия небесного закона^[276]. По мнению «знатока писаний», добро обязательно приходит в ответ на добро, а зло — на зло. Благие и дурные знамения (счастье и несчастье), посылаемые Небом — это «ответы» на человеческое поведение, которые «приходят в соответствии с [поступком] своего рода»^[277], т. е. как бы притягиваются добрыми и злыми делами.

То же происходит, когда правитель справедливо (подражая Небу) награждает и наказывает своих подданных. Конфуцианцы воспринимают эти действия как проявления принципа бао. Соответствие награды хорошему и наказания дурному поведению они понимают как сходство, однородность. В связи с этим они используют формулу «плохо относиться к тому, кто плох», где словоупотребление подчеркивает сходство преступления и наказания; они также утверждают, что в древности наказания были похожи на преступления, за которые они налагались, как в случае талиона (казнь за убийство, увечье за ранение). Этот взгляд имеет раннюю параллель в «Сюнь-цзы»^[278].

Концепция бао (ответа Неба) позволила конфуцианцам иначе объяснить получение людьми благ от сверхъестественных сил, чем это делал древнекитайский шаманизм, который утверждал, что счастье ниспосылается божествами и духами в ответ на молитвы, магические танцы и жертвоприношения. «Достойный и хороший человек» отодвигает такое воздействие на духов на второй план, выдвигая на первый этическое поведение личности, воплощающее силу дэ, и хорошее правление государя (т. е. сакральной личности), которые соответствуют миропорядку и способны вызвать благую реакцию Неба^[279]. Соотнесение такого взгляда с традицией отношения к духам, восходящей к Конфуцию, показывает, что этот взгляд в русле этой традиции, предлагавшей «почитать духов, но держаться далеко от них»^[280]. По сравнению с шаманизмом в конфуцианском сознании заметен сдвиг к «человеческим» ценностям, таким, как этическое и соответствующее миропорядку ритуализованное поведение личности, и вместе с тем сдвиг от примитивной магии к магии такого поведения; это также сдвиг от представления о высших силах как творящих произвол к представлению о них как действующих в соответствии с подобием этического закона; наконец, это сдвиг от религии, основанной на идее широкого общения между людьми и духами, к религии Неба, контакт с которыми считался доступным лишь царю^[281].

Концепция «рода» воплотилась также в конфуцианских взглядах на управление, на такие вопросы, как подбор кадров бюрократии^[282], ее поведение, духовное преображение народа. Согласно этой концепции, люди «того же рода» влекутся друг к другу, группируются вместе. Поэтому чиновники, помощники царя считались людьми «того же рода», что и он^[283]: казалось, что они привлекаются ко двору столь же естественно, как люди иного «рода» отталкиваются двором и уходят в отставку.

В связи с этим существенным был вопрос о распознании правителем подходящих для службы людей. Одна из сложностей заключалась в том, как отличить людей своего «рода» от тех, что только притворяются таковыми, как разделить людей разного «рода», обладающих внешним сходством. Находятся ли на постах хорошие или плохие чиновники, рассматривалось как знамение подъема или гибели государства, ибо свидетельствовало о том, какова личность правителя^[284].

По мысли «достойного и хорошего человека», устроение подчиненных происходит по модели воздействия формы гномона на очертания его тени, причем гномон и тень представляются ему объектами «того же рода». В этой аналогии придается особое значение прямизне гномона («кто хочет, чтобы тень была пряма, делает прямым [отбрасывающий] ее гномон»), т. е. исправлению личности правителя (царя)^[285]; от «низших» требуется лишь следование образцу, т. е. конформное поведение. Однако считалось, что этому исправлению должны помочь нижестоящие чиновники, от которых при этом требовалось неконформное поведение, отказ от следования модели «тело — тень» или «возглас — эхо»; в этом случае образ «тело — тень» моделировал льстивое и угодливое поведение^[286].

Представление о «роде» реализовалось также во взглядах конфуцианцев на войну, мир и внешнюю политику. С их точки зрения, армия и война притягивают к себе экономическое оскудение как объект «того же рода»: «После великой рати [прежняя жизнь] не может восстановиться в течение нескольких поколений»^[287]. Смута в государстве и наступление на него врага тоже мыслились как объекты «того же рода»; поэтому единственным способом остановить врага казалось устроение собственного государства, превращающее его в объект иного «рода», чем вторжение, и создающее между ними взаимное отталкивание. Отсюда конфуцианская установка на мирное отвращение нападения путем устроения своей страны и на отказ от военных действий^[288]. По словам «знатока писаний», когда гегемон Ци полагался на свою благую силу дэ, сильное государство Чу [106] объявило, что подчиняется ему, а посольства «далеких государств «прибывали к нему сами собой, без [всякого] зова»», видимо, притягиваемые его благой силой как объекты «того же рода»^[289].

Конфуцианцы считали, что китайский монарх в своем мирном отношении к варварам должен руководствоваться двумя установками, воплощающими представление о «роде». Одна установка — партикуляристская, предполагающая разное отношение к китайцам и варварам, поскольку их разные природы требуют разного «ответа»: «В древности [правители]... ценили тех, с кем были одинаковы, и презирали [людей] не своего рода» (см. выше, с. 56). Вторая установка — универсалистская, рассматривающая варваров в качестве такого же объекта духовного преображения со стороны китайского монарха, как и китайцы: под влиянием монаршей устроительной силы варвары должны превратиться в людей «того же рода», что и царь, и с радостью покориться ему, будучи привлечены по принципу гармонического взаимодействия. Имея это в виду, «знаток писаний» говорит о варварах, покорившихся правителям Чжоу, что «они следовали за добром, как тень [следует за телом] и эхо [отвечает на возглас]^[290]». Видимо, именно представление о «роде» организует конфуцианский космос как «единый континуум».

В высказываниях чиновников представление о «роде» тоже занимает важное место, хотя и меньшее, чем у конфуцианцев. Здесь в словах «писца канцлера» сформулирован принцип взаимного влечения объектов «того же рода»: «"У деревьев тань [107] и чжэ [108] есть места, где они растут однородными купами; у травянистого растения хуань [109] и тростника вэй [110] есть места, где они растут зарослями". Здесь сказано о том, что вещи [одного] рода следуют друг за другом. Кун-цзы [111] говорил: «[Обладатель] внутренней духовной силы не бывает одинок, у него непременно есть соседи [-помощники того же рода, что и он сам]». Поэтому, когда возвысился Тан [112], то к нему пришел [достойный министр] И Инь [113], а «нечеловеколюбивые удалились». Еще не бывало, чтобы когда наверху находится мудрый государь, то внизу находились бы мятежные сановники»^[291]. «Писец канцлера» подает этот принцип «под конфуцианским соусом» с цитатами из «Лунь юй». В словах «сановника» тоже есть указание на взаимный резонанс объектов «того же рода»: «...Когда Цзэн-цзы [114] горестно пел подле горы, птицы с горы слетали вниз; когда чиновник, ведающий музыкой, Куан [115], играл на лютне, ..все звери танцевали в такт его [музыке]"^[292]. Еще не бывало таких, которые были бы добры, а с их [поступками] не сообразовывались бы, или таких, которые были бы искренни, а [на их зов] не откликались бы»^[293].

«Сановник» делит вещи мира на два «рода» — инь и ян (видимо, принимая и мысль о невозможности их одновременного расцвета), а также на пять «родов», соответствующих пяти «элементам» (или «фазам»), которые он соотносит со странами света и сезонами года. Последовательность «пяти элементов» у него другая, чем у «знатока писаний»; он считает справедливым утверждение, что «металл» рождается от [«огня» — движущей силы, соответствующей циклическому знаку] сы [115а]», которое противоречит идее «знатока писаний» о рождении «металла» от «земли» и гибели от «огня»^[294].

Анализ реализации представлений о «роде» во взглядах «сановника» показывает не только сходство с конфуцианскими взглядами, но и дальнейшие отличия от них. «Сановник» высказывает идею подражания «царя» универсализму Неба; он принимает мысль о копировании правителем «поведения» Неба, реализованного в смене четырех сезонов, причем в отличие от конфуцианцев не подчиняет принцип копирования сезонов никакому другому, а настаивает на равном, универсалистском отношении монарха и к сезонам, и к копирующим их видам поведения^[295].

«Сановник» разделяет также общую для китайской культуры концепцию бао, но далеко не в том объеме, что конфуцианцы. «Ответ» на заслуги и преступления, о котором он говорит, дается людьми, а не Небом. Принцип бао реализуется в сфере наград и наказаний, исходящих от правителя. «Сановник» цитирует формулу «Гунъян чжуань», выражающую этот принцип: «В древности «благородный муж хорошо относился к тому, кто хорош, и плохо относился к тому, кто плох»...». «Писец канцлера» тоже указывает: «Достойный получает награду, недостойный подвергается наказанию, несомненно, так и должно быть»^[296].

При этом «сановник» не говорил о сходстве наказаний и преступлений (как конфуцианцы), а отстаивал принцип тяжелых наказаний за легкие преступления; видимо, ему был чужд принцип талиона. Зато он усматривал действие принципа бао в области отношения подданных к монарху, правящему в духе универсализма: в благодарность за «выравнивание» монархом положения жителей разных районов от тех ожидается «ответ» — «отплата за благодеяния» государя^[297].

При объяснении части явлений, которые конфуцианцы интерпретировали при помощи концепции бао, «сановник» обходился без нее. Он не разделял концепции бао как «ответа» Неба, отрицал, что стихийные бедствия и неурожаи вызываются человеческой деятельностью, т. е. являются знамениями. Он противопоставлял этому объяснению другое, основанное на концепции взаимодействия космических сил, локализуемых на Небе и недоступных воздействию со стороны хороших или дурных правителей, а также на мысли о предопределении: «Наводнения и засухи суть то, что вызывает Небо; неурожаи и урожаи — это [результат] движения по кругу темного и светлого начал, а не следствие человеческих усилий. В соответствии с предопределяющим принципом [обращения звезды] Великого года (Тай суй [116]), когда она находится в [районе] светлого начала, то вызывает засуху; когда находится в [районе] темного начала, то вызывает наводнение. Раз в 6 лет бывает голод, раз в 12 лет — [великий] неурожай. Таков путь Неба...»^[298]

Соотнесение этой теории с другими древнекитайскими воззрениями показывает, что она основана на высказываниях Цзи Жаня [116а] — учителя купца Фань Ли [117] — и что близкие взгляды затем высказывал купец Бо Гуй [118]. Эклектик даосского толка Сыма Цянь, сознававший, что небесное воздаяние совершается далеко не всегда (т. е. что не все в мире может быть объяснено принципом бао), включил их высказывания в сводную биографию купцов в своей истории, а теорию Цзи Жаня — в ее астрологический трактат^[299]. В I в. эту теорию использовал скептик и рационалист Ван Чун в полемике с феноменалистами для доказательства того, что человек не может своими действиями тронуть Небо, а Небо не отвечает человеку на его поступки; при этом он использовал аргумент, заимствованный у «сановника», что наводнения и засухи случались даже во времена добродетельных государей Яо и Тана и, значит, вызываются не дурным правлением, а предопределением^[300].

Следовательно, «сановник» стоит на почве древней традиции, восходящей к идеологии купечества. В качестве альтернативы объяснению неурожаев и засух с помощью принципа бао она предлагает фаталистическую концепцию, использующую представления о «родах» инь и ян и (во взглядах Цзи Жаня) «пяти элементов».

Во внутренней и внешней политике «сановник» и другие чиновники исключали возможность превращения и китайцев и варваров в объекты «того же рода», что китайский монарх; отсюда акцент, который они делали на наказаниях и войне, обосновывая место карательной деятельности в космосе тоже при помощи представления о «роде» (см. выше, с. 54, 60 и ниже, с. 91-92)^[301].

Таким образом, категория «рода» и у конфуцианцев, и у их оппонентов лежит в основе классификации и группировки вещей, качеств и сил космоса, участков пространства, отрезков времени, людей, их свойств и действий и т. п. Она пронизывает теорию управления и обосновывает внешнюю политику, служа базой для соотнесения действий государя с аспектами космоса. Но конфуцианцы описывали с помощью этой категории и человеческую реакцию на поведение космоса, и реакцию космоса на человеческое поведение, тогда как чиновники ограничивались описанием с ее помощью человеческой реакции на поведение космоса (подражания Небу), а для объяснения неурожаев и стихийных бедствий пользовались идеей предопределения. Разница была и в выборе тех или иных небесных образцов для подражания. Конфуцианцы выбирали образцы и партикуляризма и универсализма, чиновники — только универсализма. Конфуцианцы думали, что в результате подражания свойства народа станут «того же рода», что свойства государя, «сановник» принимал мир таким, каков он есть^[302]. Из-за отказа «сановника» истолковать бао как «ответ» Неба в его космосе оказалась не предусмотрена обратная связь Неба с социумом. Отчасти поэтому в его представлениях о социуме отсутствуют предпосылки для критики власти; но они налицо во взглядах конфуцианцев благодаря теории знамений и тому, что идеал общества помещен в древность^[303].

Представления о единстве

Категория единства — едва ли не самая важная в традиционной культуре Китая. Установку на единство, обращенность к единому называют главной чертой китайского магико-религиозного жизневосприятия и мышления, присущей им еще с дофилософского периода и затем оставшейся общей почвой для разных философских течений. В 1971 г. X. Кестером была поставлена проблема использования этой категории разными школами мысли (в основном конфуцианской и даосской)^[304]. В свою очередь мы попытались исследовать эту проблему на материале взглядов спорящих в «Янь те лунь».

Реконструируя взгляды конфуцианцев в «Янь те лунь» на единство, мы сравнили их с более систематическими высказываниями Дун Чжун-шу на эту тему; это помогло структурировать материал «Янь те лунь». В отличие от писаний Дун Чжун-шу там нет высказываний о едином как начале, из которого развилась «тьма вещей», а говорится о едином в мире, уже разделенном на отдельные вещи, но не изолированные одна от другой, а образующие взаимосвязанные пары противоположностей, «взаимно соотнесенных полярностей»^[305]. Единство выступает как универсальный принцип миропорядка («Неба»), проявляющийся в пределах любой из этих пар. Дун Чжун-шу указывал, что «противоположные друг другу вещи» (инь и ян) не могут «подняться» одновременно, т. е. играть одинаковую роль в пределах некого целого, будь то космос, организм животного и т. п.; лишь «одна» из противоположностей (а не «две»)^[306] является в каждый данный момент ведущим, упорядочивающим началом, и эту роль они играют поочередно.

«Знаток писаний» сформулировал этот принцип в терминах инь и ян как космический. Он говорил: «...Когда возрастает сияние светлого начала [ — солнца], внизу умаляется все, относящееся к роду темного начала; когда в Небе «полная луна», то в пучине «полнятся [мясом] раковины двустворчатых моллюсков»»^[307]. Следовательно, принцип единства реализуется в ходе количественного изменения, связанного с качественным — изменением роли и места обеих противоположностей в иерархии. Каждая из них проходит фазы расцвета и упадка, и цикл повторяется вновь. «Знаток писаний» сравнил реализацию этого принципа в «делах людей» с его воплощением в области динамики природных изменений во времени. По словам «знатока писаний», «если извлекают прибыль там, непременно производят трату здесь, подобно тому как женское и мужское начала — луна и солнце — не светят оба одновременно, а день и ночь попеременно бывают то длинными, то короткими»^[308]. Вероятно, он имел в виду что прибыли государя черпаются из средств народа, и увеличение одних означает уменьшение других, так что государь и народ не могут быть богатыми одновременно.

Рассмотренное представление о поочередном расцвете и упадке двух противоположностей было соотнесено нами с описанием этого цикла в комментарии к 55 гексаграмме «И цзина» «Изобилие» и с характеристикой «пути Неба», состоящего в «умалении полного и увеличении смиренного», которая содержится в комментарии к 15 гексаграмме «И цзина» «Смирение»^[309].

Это представление воплотилось в конфуцианском партикуляризме. Признание единства принципом Неба означает требование, чтобы правитель, копирующий Небо, выбрал ту из противоположностей, на которой следует сосредоточить усилия, и ориентировался на нее^[310]. Это соответствует партикуляристской установке конфуцианцев на одно мировое начало ян, на один неизменный «путь» древности и т. п.

Конфуцианцы и другие мыслители видели проявление этого принципа также в области статики, указывая на его реализации в физических особенностях животных и социальных характеристиках людей. По конфуцианским понятиям, Небо наделяет животное только «одним» органом нападения и защиты — рогами или клыками, а не «двумя» одновременно. Дун Чжун-шу видит социальную аналогию этому в том, что каждая общественная группа должна иметь лишь один источник дохода^[311]. Поскольку концепция разделения источников дохода основана здесь на представлении о разделении занятий, которые суть социальные функции разных общественных групп, очевидно, что здесь само разделение социальных функций (в частности, общественное разделение труда) мыслится как аналог биологических различий, т. е. как соответствующее миропорядку. В сфере социальных функций и доходов, как и в природе, действует ограничительный принцип единства, который велит чиновнику жить только на одно жалованье и не присваивать прибылей, получаемых простолюдинами от «физического труда» (земледелия) и «второстепенного занятия» (торговли и ремесла), воспрещает соперничать с ними в этих областях «из-за выгоды»; как полагали, следование этому принципу ведет к тому, что «выгода» распределена равномерно, а народ обеспечен.

«Знаток писаний» по примеру Дун Чжун-шу опирается на мысль «Ли цзи [119]», что в древности «кто служил на государственной службе, не собирал урожая; кто охотился, не ловил рыбы», и считает, что тогда люди «не занимались двумя занятиями одновременно, не сочетали в одних руках прибылей и жалованья [из разных источников]; поэтому-то не было значительной разницы между всеми занятиями, не было большого разрыва между богатыми и бедными...; сановник помнил о своих человеколюбии и справедливости..., а не действовал во имя могущества и выгоды...»^[312]. Единство, понятое как «одно занятие — один источник дохода», призвано было укрепить гармонию в обществе, умеряя излишества, уравновешивая доходы социальных групп, устраняя соперничество и борьбу, поднимая нравственный уровень чиновничества.

Принцип единства воплотился также в представлении, что каждый должен иметь лишь одну общественную или служебную функцию, которая мыслилась как соответствующая его природе, его «сердцу», а единство занятия означало сосредоточенность «сердца» на одном. Это представление отчасти отражено в цитате, вероятно, из комментария к «Чунь цю», приведенной «знатоком писаний»: «Ученый держится одного и не меняется... выполняет свои служебные функции — и только»^[313].

Принцип единства был реализован и в политической сфере — в конфуцианской концепции единовластия (о ней конфуцианцы из «Янь те лунь» не высказывались) и в теории приведения мира к единству, восходящей к школе Гунъян^[314]. Эта теория безошибочно угадывается за отдельными формулировками «знатока писаний» (см. выше, с. 56-57). У нее есть идеологический аспект, разработанный Дун Чжун-шу. Около 125 г. до н. э. тот предложил У-ди официально запретить неконфуцианские учения — «тогда можно будет придать единство ведущим принципам и сделать ясными законы и нормы, а народ будет знать, чему следовать»^[315]. Это было предложение реализовать принцип «один, а не два», т. е. установку на единство. Оно означало использование на государственной службе исключительно конфуцианцев как людей особого «рода» — принципиальных, хранящих духовные и мирные ценности, словом, таких, в чьей природе преобладает ян, в противоположность опирающимся на насилие, корыстным и беспринципным людям.

«Знаток писаний» прямо не говорит, что разделяет взгляды Дун Чжун-шу, но указывает, что при У-ди возвышались военные, финансисты, богачи, «жестокие чиновники» и льстецы, людей же, «хотевших опираться на человеколюбие и справедливость», при дворе было мало. Он обобщает эту ситуацию словами: «Лед и [раскаленные] уголья не могут находиться в одном и том же сосуде, солнце и луна не могут сиять одновременно»^[316], давая понять, что на службе может преобладать только один «род» людей, а не два, противоположных друг другу^[317]. Добавим, что в сознании конфуцианцев чиновники, «опиравшиеся на человеколюбие и справедливость», противостояли воинам и «жестоким чиновникам» как люди конфуцианского — людям легистского типа^[318].

С мыслью об идеологическом единстве бюрократии в конфуцианстве сочетается мысль о недопустимости разных способов подбора кадров. С точки зрения конфуцианцев, официальные назначения следует давать лишь носителям конфуцианских добродетелей, а таких людей можно набрать только одним способом — путем «отбора и рекомендации» кандидатов по их личным достоинствам; этот способ ассоциировался с «путем истинного царя». Иные способы рекрутирования бюрократии (по принципу происхождения, с учетом имущественного ценза, путем продажи должностей и рангов знатности) предъявляли меньшие требования к личностям будущих чиновников, ассоциировались с «путем гегемона» и осуждались конфуцианцами типа Дун Чжун-шу^[319]. Поэтому и конфуцианцы и эклектики даосского толка^[320] критиковали путь подбора кадров, который широко практиковался при У-ди, как «смешанный», т. е. неоднородный, сочетающий разные компоненты; они указывали, что он неизбежно приводит на посты людей, неподходящих по своей природе: «алчных» богачей (в том числе купцов), сановников, умножающих прибыли, и «храбрых» военных, ведет к падению нравственности и гибели нравов. Продолжая эту традицию, «достойный и хороший человек» противопоставляет древнему способу отбора ученых для замещения должностей по их личным достоинствам современный «путь [выдвижения] чиновников», который «сделался смешанным», так что «они перестали отбираться [для рекомендации]», и в результате «богатые покупают должности с помощью богатства, смелые охотятся за заслугами, [рискуя] смертью». Он подчеркивает, что способ «помочь внутренней духовной силе правителя и открыть дорогу [выдвижению] подданных состоит в том, чтобы отобрать достойных и «использовать их на службе» "по способностям"», как было в древности, и считает особенно важным назначать правителей округов и канцлеров удельных государств лишь после тщательного отбора^[321].

Следовательно, с конфуцианской точки зрения, одно из проявлений единства состоит в том, что государь, воплощающий начало ян, должен править, опираясь на благую силу дэ, т. е. на то же начало, имея помощников «того же рода», что и он — конфуцианцев с их ориентированным на ян учением.

Взгляды чиновников на единство хуже поддаются реконструкции, чем соответствующие конфуцианские взгляды. Чиновники не высказываются о едином не только как о начале всех вещей, но и как о принципе миропорядка. Тем не менее есть основания предполагать, что (по крайней мере) «сановник» разделял представление о единстве, описываемое формулой «один, а не два», так как: 1) его экономический метод помощи нуждающимся за счет богатых соответствует рекомендациям комментария к 15 гексаграмме «И цзина» Смирение^[322], который основан на концепции цикла попеременного расцвета и упадка двух взаимосвязанных противоположностей^[323]; 2) «сановник» разделяет мысль, что одной социальной группе соответствуют одна функция и один источник дохода, а эта мысль, как видно в случае с конфуцианцами, воплощает представление о единстве как о принципе миропорядка (ср. выше, с. 79-80).

По мнению «сановника», принцип единства в древности был воплощен в общественной сфере, где «только ремесленники и торговцы могли кормиться прибылями от второстепенного [занятия]; только хорошие земледельцы могли кормиться плодами урожая; только те, что держат в руках правление, могли кормиться [доходами от] должностей и рангов знатности»^[324]. Соотнесение этого взгляда с теориями «Шан-цзюнь шу» показало, что он продолжает и развивает отмеченную исследователем легизма Л. С. Переломовым легистскую традицию, по которой стремление народа к «единому» — это стремление к землепашеству и войне^[325]. «Сановник» считал, что в его век государство берет на себя «второстепенное занятие»: казна «отливает орудия земледелия, заставляет простолюдинов сосредоточить усилия на основном [занятии] и не заниматься второстепенным»^[326]. Этот взгляд был соотнесен нами с традицией идеологии Цинь, согласно которой император «высоко ставит земледелие и искоренил второстепенное [занятие], черноголовые стали обогащаться, [народ] под Небом, которое все покрывает, сосредоточил сердца на одном и [проникся] единой волей, орудия и утварь [сделаны] по одной мерке...»^[327]

В отличие от конфуцианцев «сановник» не заботился о нравственных стандартах чиновников, т. к. не признавал за ними функции духовного преображения народа, воспитателей нравственности; он одобрял их погоню за выгодой и богатством, полагал, что «богатство и высокое положение — это чаяние ученого», а умение обогатиться рассматривал как признак незаурядной личности, показатель ее способности справиться со своими служебными обязанностями; образцами в этом отношении он считал лиц, прославившихся и как купцы, и как чиновники, — Гуань Чжуна, Фань Ли, Цзы-гуна [120]; к людям этого рода он — сын лоянского купца — относил и себя^[328]. При этом, отстаивая предпринимательскую деятельность чиновников, «сановник» считал допустимым, чтобы в одной чиновничьей семье было несколько занятий^[329], хотя это и противоречит его же представлению о том, как обстояли дела в «древности», когда каждая социальная группа «кормилась» доходами лишь от одного занятия.

Нами был рассмотрен также вопрос о реализации принципа единства во взглядах чиновников на подбор кадров.

«Сановник» не отвергал самого метода «отбора и рекомендации» достойных ученых, считая его необходимым в государстве; в его словах одновременно выражены надежда получить таким путем хороших советчиков и разочарование от того, что рекомендованные конфуцианцы не оправдали ее. «Сановник» и его единомышленники осуждали лиц «конфуцианского» типа, выдвинутых в их времена путем «отбора и рекомендации», низко оценивали их достижения, возражали против использования на службе конфуцианцев, указывая на их недостатки^[330].

На соответствующие взгляды «сановника», видимо, повлияло представление о единстве как принципе миропорядка, описываемое формулой «один, а не два». «Сановник» заявлял, что в древности для конфуцианцев не было места в структуре общества и что они дармоеды, бесполезные для дела устроения^[331]. Этот взгляд был соотнесен нами с легистской традицией отношения к конфуцианцам и моистам, характерной для Шанского Яна и Хань Фэя. Описывая ситуацию, когда государь одновременно опирается на земледельцев и воинов и чтит людей, ведущих себя в конфуцианском духе или проповедующих моистские взгляды, Хань Фэй говорил: «Поэтому несовместимые вещи не сосуществуют друг с другом»^[332]. Это установка на инь. Возражения «сановника» против предоставления постов конфуцианцам, видимо, проистекают из скрытой установки на единство в духе «Хань Фэй-цзы»; она является зеркальным отражением конфуцианской установки на ян.

Что до других способов подбора кадров, «сановник», несомненно, был сторонником продажи должностей^[333] и, быть может, положительно относился к принципу рекрутирования бюрократии по происхождению^[334]. Следовательно, он стоял за «смешанный» путь выдвижения бюрократии, совмещавший способ «рекомендации» достойных с другими способами, осуждаемыми конфуцианцами.

«Императорский секретарь» сочетал мысль о единстве цели у различных выдающихся людей с идеей множества путей к этой цели: «У совершенномудрых людей «разные дороги», но они «приходят к тому же», кто идет, кто останавливается, но их устремления едины». В этих словах использована цитата из «Си цы чжуань [121]», которая ранее была интерпретирована эклектиком даосского толка Сыма Танем в том смысле, что философские школы идут «разными дорогами» к одной и той же цели — «устроению» Поднебесной^[335]. «Императорский секретарь» цитировал «Си цы чжуань» в ином контексте, чтобы доказать, что при подборе кадров ценятся не нравственная безупречность и бескомпромиссность конфуцианцев, «придерживающихся [лишь] одного пути», а хитрость, гибкость и отсутствие излишней щепетильности у талантливого человека, который умеет достичь результата («совершить подвиг») и ценой «малой кривизны [добиться] великой прямизны». Соотнесение этих мыслей с идеями доклада трону Мэй Фу [122] (ок. 15-8 гг. до н. э.) показывает, что это принцип подбора кадров, характерный для «пути гегемона»^[336].

Представление о единстве воплотилось и во взглядах «сановника» на государственное управление. Согласно Хуань Таню [123] (43 г. до н. э. — 28 г. н. э.), отличительной чертой «пути гегемона» (т. е. политической доктрины легизма) была мысль, что «власть исходит от одного [монарха] и правленье не имеет второго источника»^[337]. В 221 г. до н. э. в обращении к трону циньских министров (в числе которых был легист Ли Сы) указывалось, что «законы и указы исходят от одного [монарха]»^[338]. У «сановника» нет такого высказывания, но есть довольно близкие. Дело в том, что «законы» рассматривались легистами как стандарты, а «сановник» неоднократно подчеркивал важность установления государем единых стандартов, но не в правовой, а в экономической области; он был сторонником унификации рыночных цен, «объединения» (монополизации) в руках государства соли и железа, унификации их потребления (в частности, стандартизации изделий из железа) и «выравнивания» цен на них как на товары, наконец, унификации денежной системы (см. ниже, с. 102-107)^[339].

Установление единых стандартов в сфере экономики «одним человеком» — государем — рассматривалось как путь реализации его единого отношения к обоим районам империи — «внутреннему» и «внешнему», ко всем ее жителям — «пребывающим близко» и «пребывающим далеко». Политика «уравнивания» имуществ, защищавшаяся «сановником», тоже была своеобразной формой воплощения универсализма монарха, который стремился посредством нее унифицировать положение своих подданных. Наконец, социальным последствием своих экономических и других мер «сановник» считал возвращение народа к «основному», т. е. одному занятию. Следовательно, он мыслил единое отношение государя к подданным как способ утверждения принципа «одна социальная группа — одна функция — один источник дохода»^[340].

Таким образом, единство стоит наверху шкалы ценностей и у конфуцианцев, и у их оппонентов. И те и другие разделяли мысль о нем как о принципе миропорядка, согласно которому в каждый данный момент возможен расцвет «одной, а не двух» противоположностей и одной социальной группе соответствуют одна функция и один источник дохода. При этом конфуцианцы понимали единство как разное отношение к двум взаимосвязанным противоположностям, как установку на одну из них (ян), а их оппоненты колебались между универсалистским отношением к этим противоположностям и партикуляристским предпочтением одной из них (инь), проявившимся в возражениях «сановника» против приема конфуцианцев на службу. Конфуцианцы исходили из магико-этической интерпретации единовластия, по которой «один человек» — монарх — должен духовно преобразить народ по своему образу и подобию, постепенно приведя его к единству при помощи своей устроительной силы дэ; поэтому они заботились о нравственности проводников государева влияния — чиновников, считали, что на службе следует использовать только таких же конфуцианцев, как они, рекрутируя их лишь путем «отбора и рекомендации». «Сановник» же исходил из того, что монарх является единственным источником власти, которая проявляется одинаково по отношению ко всем; воплощением такого отношения он считал экономические (и правовые) стандарты; он не мыслил эту власть способной духовно преобразить простолюдинов, но полагал, что она в состоянии унифицировать их положение и сделать так, чтобы у них было лишь одно занятие — «основное», а для этого она должна взять на себя «второстепенное занятие»; поэтому чиновники вольны стремиться к выгоде, богатству, предпринимательству, а путь подбора кадров может быть «смешанным»^[341].

Правовые воззрения

Рассмотренные категории культуры реализовались в воззрениях оппонентов на ряд вопросов. Здесь целесообразно остановиться на их взглядах на право и экономику.

Изучение правовых воззрений конфуцианцев и их оппонентов из «Янь те лунь» особенно актуально в связи с исследованием процесса «конфуцианизации» права, начавшегося при Западной Хань^[342]. Реконструкция конфуцианских правовых воззрений показала, что, по мысли «знатока писаний», наказания имеют определенную функцию в космосе, копируют образ действий Неба в осенне-зимний период и связаны с инь; их функция предусмотрена миропорядком как вспомогательная по отношению к благой деятельности государя, связанной с ян, — «наставлениям при помощи внутренней духовной силы (дэ)» — и стоит иерархически ниже ее (см. выше, с. 53-54, 61-62). Сравнение этой концепции со взглядами Дун Чжун-шу показывает, что они определили ее^[343].

Поэтому «знаток писаний» различал два вида законоположений. По его мнению, «указы» фиксируют «наставления», с их помощью «руководят народом», совершенный мудрец создает их, имитируя активность весны и лета; а «законы» фиксируют «наказания», с их помощью «запрещают жестокости и насилия», совершенный мудрец создает их, подражая активности осени и зимы^[344].

Конфуцианцы сознавали бессилие наказаний и законов духовно преобразить человека, сделать его «бескорыстным» или «человеколюбивым». «Благородным мужем» они считали того, кто умеет распознать и устранить зло, пока оно еще в зародыше, в результате чего «законы и указы установлены, но не используются». А «обычным человеком» они считали чиновника, который «выносит решение о том, что уже произошло», т. е. наказывает за преступления^[345]. Соотнесение этого суждения с изречением, встречающимся у Цзя И, Сыма Цяня, в «Да Дай Ли цзи [124]», показывает, что разница между «благородным мужем» и «обычным человеком» соответствует разнице между «нормами поведения» и «законами»: первые «воспрещают [нарушения] до того, как они произошли», а вторые «применяются после того, как они уже произошли»^[346]. «Нормы поведения», как и «наставления», стоят на шкале ценностей выше «законов» и «наказаний» и рассматриваются как главное средство воздействия государя на людей; наказания следует применять к непослушным, только если «нормы поведения» и «наставления» не возымели действия. Выполнение «норм поведения и долга» делает излишним применение наказаний. «Совершенномудрые люди опираются на законы, чтобы завершить наставление, когда наставление бывает завершено, то наказания не применяются»^[347], — говорит «достойный и хороший человек». «Знаток писаний»считает законы той средой, в которой живет народ, состояние и поведение которого зависит от того, «чиста» она или «мутна»: если она «чиста», народ спокоен, с удовольствием занимается своим делом, богатеет, становится человеколюбив и забывает о соперничестве, не нарушает запретов, и тогда не к кому применять законы. С его точки зрения, в идеале государева сила дэ должна быть обильна и ясно видна, а законы малочисленны, ясны и кратки; их обилие мешает их усвоению народом и единообразному применению чиновниками, ведет к росту преступности. Конфуцианцы осуждают суровость законов и наказаний, которая не может остановить преступлений и долго служить основой для управления^[348]. По их понятиям, наказания призваны не только выполнять карательную функцию, но и содействовать воспитанию, а их применение — давать уроки людям. По словам «достойного и хорошего человека», «благородный муж не откладывает наставлений, но не спешит с наказаниями; наказав одного, исправляет сотню; казнив одного, остерегает тьму... Когда единожды применено наказание через смертную казнь, простолюдины следуют нормам поведения и долгу. Ведь «высший преображает низших, как ветер клонит траву»: нет такого, который не последовал бы наставлениям»^[349].

Конфуцианцы подчеркивали, что правильное функционирование законов зависит от личности правителя, будь то государь или чиновник, ибо законы — всего лишь орудия управления^[350].

По мнению конфуцианцев, благое воздействие государя накладывает отпечаток и на чиновников, применяющих наказания: те должны ориентироваться на человечность, чувствовать нежелание наказывать, испытывать стыд за собственную неспособность духовно преобразить преступника, скорбеть о его несовершенстве. «Достойный и хороший человек» подчеркивает, что «милости» «благородного мужа» «простираются на наказанных людей», он «невесел, когда осуществляет наказания»^[351].

Конфуцианцы разделяли принцип соответствия наказаний преступлениям. По мнению «знатока писаний», его осуществление зависит от соблюдения нравственности: «Когда выполняют нормы поведения и долг, то наказания... соответствуют [преступлениям]». «Достойный и хороший человек» отмечал влияние правильной работы судопроизводства на космическую гармонию: «Когда [решения по] тяжбам были справедливыми, наказания... были подходящими, то темное и светлое начала оказывались приведены в гармонию, ветры и дожди бывали ко времени»^[352]. Сопоставление этой мысли со взглядами Дун Чжун-шу показывает ее зависимость от этих взглядов, по которым при несоответствии наказаний преступлениям рождаются вредные «дыхания» и ненависть, нарушается гармония между высшим и низшими, инь и ян, появляются дурные знамения^[353].

«Знаток писаний» воспринимал отношения наказания и преступления как взаимодействие объектов «того же рода». Осознавая принцип соответствия наказаний преступлениям и наград заслугам как своего рода «космический закон», он подчеркивал неотвратимость его действия, характерную для идеальной древности (а ныне утраченную), когда «наказания налагались обязательно, и не было амнистий, амнистировали только в сомнительных случаях». Он выражал озабоченность тем, что в его век, «когда близкий совершает преступление... его не обязательно казнят», «когда далекий имеет заслуги... его не обязательно награждают», т. е. «тем, что нет законов, которые бы непременно исполнялись». В этих словах утверждается принцип универсализма закона, наград и наказаний. Парадоксальным образом этот тезис выдвинут в полемике с поборниками универсализма — легистами, в противовес легистской практике судопроизводства^[354].

Это не значит, что универсализм типичен для конфуцианских правовых воззрений. Напротив, для них типичен партикуляризм. Он проявляется прежде всего в учете воли нарушителя, а не преступного деяния при вынесении приговора. «Знаток писаний» говорил: «Когда решают тяжбы [в соответствии с принципами] "Весен и осеней", то изучают сердце и [таким путем] определяют вину [обвиняемого]. Если воля у него добрая, но нарушает закон, то его избавляют [от наказания]; если воля у него злая, но соответствует закону, то его наказывают»^[355]. «Достойный и хороший человек» указывал, что в древности перед применением заслуженного преступником наказания «сановник» проверял, нет ли основания для помилования, возможного в случае, если преступление совершалось по неведению, неумышленно, по ошибке, по небрежности или забывчивости^[356]. «Знаток писаний» выделял фигуру «зачинщика зла» (чья вина считалась особенно тяжелой) — идейного инициатора (а не исполнителя) преступления. Соотнесение этих взглядов с традицией школы Гунъян и ее представителя Дун Чжун-шу^[357] показывает, что именно их влияние определило мысли конфуцианцев из «Янь те лунь» об учете воли нарушителей при вынесении приговора. Поскольку ее учет означал дифференцированный подход к ним в зависимости от их личностей, он вносил момент партикуляризма в универсалистский закон легистов.

Партикуляризм проявляется и в стремлении «знатока писаний» освободить от коллективной ответственности родственные и соседские группы. «Знаток писаний» говорил: «Я слыхал, что «плохое отношение к тому, кто плох, ограничивается [личностью] этого человека», что благородный муж «ненавидит начало [злодеяния]» и казнит «зачинщика зла»; но еще не слыхал о совместном осуждении [групп] по десять и по пять семей». Здесь (во имя поощрения людей к добру) он противопоставляет универсализму легистского принципа коллективной ответственности дифференцированный подход, карающий только виновных, а особо сурово — подстрекателя к преступлению. Сопоставление этого взгляда с идеями «Гунъян чжуань»^[358] показывает, что мысль «знатока писаний» всецело определена этим комментарием, который он трижды цитирует. Он возражает также против «закона о совместном [с преступником] осуждении зачинщика его укрывания» за то, что этот закон отвергает милосердие по отношению к близким, требуя от отца, чтобы тот донес на своего виновного сына, а не спрятал его, и от брата, чтобы тот задержал своего виновного брата, а не дал ему ускользнуть. И здесь точка зрения «знатока писаний» определена «Гунъян чжуань». Закон, который он критикует, — это «декрет о зачинщиках укрывания [преступника]», ставший «более суровым» при У-ди; в конце II-I вв. до н. э. он критиковался с позиций школы Гунъян за то, что отрицает конфуцианское «отношение к близким как к близким»^[359]. Для «знатока писаний» подобные законы — орудия жестоких чиновников, которые опираются на них, «чтобы ловить невинных как в ловушку, впутывать невинных как соучастников; они распространяют |вину] сына на отца, [вину] младшего брата на старшего брата: один человек виновен, а родная деревня испугана, десять [соседских] семей бросается в бегство»^[360].

Таким образом, конфуцианцы из «Янь те лунь» стремились ввести партикуляризм в право по двум линиям: учета воли обвиняемого при вынесении приговоров и подрыва принципа коллективной ответственности путем освобождения от нее родственных и соседских групп. Эти идеи в определенной мере повлияли на «конфуцианизацию» законов и судебной практики при Хань^[361].

Реконструкция правовых воззрений «сановника» и «императорского секретаря» обнаружила сходство с конфуцианскими взглядами в вопросе о соотнесении наказаний (законов) с сезонами. «Сановник» считал, что «осень и зима... подходят для применения наказаний» (см. выше, с. 62), а карательную войну рассматривал как действие «того же рода», что природные явления осени — «листопад» и «осенний иней»^[362]. Указав, что элемент «металл» рождается от «огня» (ср. выше, с. 76), он добавил: «Наказания, наносящие и не наносящие увечья, налагаются мало, поэтому [только] «пастушья сумка да озимая пшеница умирают летом»»^[363]. На его взгляд, природным образцом для редкого применения наказаний государем в сезон, связанный с ян, служат созревание и «смерть» пастушьей сумки и озимой пшеницы: они гибнут не осенью, как другие растения, а летом. В отличие от конфуцианцев «сановник» смотрел на четыре сезона и на инь и ян как на равноценные, но акцентировал значение осени и зимы, начала инь и наказаний (см. выше, с. 62). Как и «знаток писаний», «императорский секретарь» определял «указы» как средства «наставления», а «законы» как орудия наказания^[364], но не соотносил их с разными сезонами и не пытался связать указы с ян.

В отличие от конфуцианцев чиновники подчеркивали, что для избавления от преступности опора на нравственность недостаточна, «а законами о наказаниях через увечье можно остановить насилие. Мудрый царь основывается на законах»^[365]. Их концепция управления отличается значительно меньшим персонализмом, чем конфуцианская, опирающаяся на качества совершенной личности монарха — его силу дэ, человеколюбие, справедливость и т. п. «Императорский секретарь» заметил, что «если [у правителя] нет ни закона, ни положения, то... даже достойный человек не мог бы добиться устроения...»^[366]. Иными словами, на его взгляд, устроение невозможно без института, отчужденного от личности лидера; такой институт предполагает ее несовершенство, восполняемое внешними по отношению к ней факторами. «Императорский секретарь» подчеркивает, что, как правило, приходится управлять государством и учиться конфуцианской премудрости, обходясь без помощи совершенных личностей типа Чжоу-гуна и Конфуция; помогает институт права: «если в правленьи небольшой изъян, можно преградить [путь его развитию] законами и указами...»^[367].

Эти мысли были соотнесены нами с легистской традицией отношения к «закону» как идеальному стандарту, с чьей помощью можно давать безошибочные оценки в противоположность ненадежным субъективным оценкам большинства правителей. Как указывается в «Шан-цзюнь шу», лишь такая выдающаяся личность, как Яо, может распознать достойного человека, не пользуясь образцом, но Поднебесная не состоит из одних только Яо. Прежние цари понимали, что не надо полагаться на личные суждения и предвзятые оценки, и установили законы, выявив этим различия между людьми; соответствовавшие норме награждались, вредившие государевым интересам наказывались^[368]. Хань Фэй добавляет к «закону» «метод» (шу [125]): «Пусть средний правитель придерживается закона и метода, неискусный плотник придерживается циркуля, наугольника и [мер длины] чи [126] и цунь [127] — и они не ошибутся ни разу в десяти тысячах [случаев]»^[369]. С легистской точки зрения, закон ставится выше личных оценок среднего (а по мнению Хань Фэя, также выдающегося) монарха. Закон рассматривается как стандарт, подобный мерам веса и длины и идеально воплощающий монарший универсализм. Опора на стандарт компенсирует несовершенство личности монарха. «Сановник» и «императорский секретарь» разделяют этот взгляд. Они уподобляют закон такому стандарту, как плотничий шнур, устроение народа — отесыванию дерева, наказания — топору. «Сановник» считает, что «устроение простолюдинов подобно отесыванию [дерева] знаменитым плотничьих дел мастером; он делает это топором... и если дерево соответствует [линии, отбитой] плотничьим шнуром, он прекращает [рубить]... кто занимается устроеньем, пользуется законом». На его взгляд, искусными в применении законов были «жестокие чиновники» времени У-ди^[370].

Чиновники не считали, что в идеале законов должно быть мало, а ставили их число в зависимость от обстоятельств времени; сторонники теории духовного и социального вырождения людей, они отмечали, что с ростом преступности «число указов не может не возрастать, число законов не может не множиться»^[371].

В качестве формулы, трактующей награды и наказания как «ответы» на благое или преступное действие, «сановник» (хоть и не вполне точно) цитирует слова «Гунъян чжуань»: «Благородный муж плохо относится к тому, кто плох... хорошо относится к тому, кто хорош» (ср. выше, с. 76-77). Но он отбрасывает их конфуцианскую трактовку из «Гунъян чжуань», по которой «плохое отношение к тому, кто плох», ограничивается его личностью, а «хорошее отношение к тому, кто хорош, распространяется на его сыновей и внуков»^[372]. Вместо такого партикуляристского отношения к хорошим и плохим «сановник» предлагает другое, придавая универсалистский смысл конфуцианской формуле, но при этом акцентируя «плохое отношение к плохим» и, соответственно, наказания: «Если наказать одного плохого человека, то тьма простолюдинов будет радоваться... Народ становится заносчив оттого, что его с любовью оберегают, но повинуется наказаниям. Поэтому наказания — то, чем исправляют народ...»^[373].

Он отвергает мысль о милосердии, о том, чтобы «благодетельствовать злым людям», полагая, что «сострадание привлекает вражеские войска, человеколюбие наносит ущерб наказаниям». Он, как и «императорский секретарь», связывает между собой мысли о неотвратимости и суровости наказаний: «Если указы суровы, то простолюдины осмотрительны... Если запреты не являются неотвратимыми, то [даже] трусливые люди будут надеяться на незаслуженное везение; если наказания заслуживают доверия, то [даже разбойники] Чжи и Цяо не станут совершать преступлений»^[374].

Эти мысли были соотнесены нами с легистской традицией. Во-первых, с теорией из «Гуань-цзы», связующей принцип назначения наград и наказаний с концепцией универсализма власти монарха, подобного сиянию солнца и луны, от которых все получают свет; по этому принципу «наказания и награды заслуживают доверия и неотвратимы», благодаря ему устанавливается доверие народа к наградам и наказаниям и тем самым к закону^[375]. Во-вторых, со свидетельством Хуань Таня, что по «методу гегемона» «награды и наказания неотвратимы и заслуживают доверия»^[376]. В-третьих, с идеями Шанского Яна, Хань Фэя^[377] и Ли Сы, которые подчеркивали, что награды должны быть щедрыми, а наказания — тяжелыми даже за легкие преступления; эти идеи противоречат конфуцианскому истолкованию соответствия наказаний преступлениям в духе концепции талиона (ср. выше, с. 73-74).

По примеру Ли Сы «императорский секретарь» и «сановник» сочетали принцип суровости законов, идущий от Шанского Яна, с принципом «расследования и требования [к ответу]» (ду цзэ [128]), восходившим к учению Шэнь Бу-хая. Произведенная нами (на более широкой источниковедческой базе, чем та, на которую опирался X. Г. Крил в 1974 г.) реконструкция метода ду цзэ показала, что это — часть «метода» (шу), т. е. административной техники контроля над бюрократией со стороны правителя; что ду цзэ построен на доктрине этого контроля сын мин (129] («исполнения и названия») и, следовательно, воплощает принцип «на основании названия [должности) требовать реального исполнения [ее функций]»; и что, «требуя [к ответу]» тех чиновников, у которых «реальное исполнение» обязанностей не соответствует «названиям» их должностей (т. е. определениям их функций), правитель должен действовать «исключительно сурово», добиваться от чиновников неукоснительного соблюдения обязанностей, побуждать их взимать с народа налоги сполна и безжалостно применять наказания через увечье^[378].

«Императорский секретарь» широко цитирует и использует доклад Ли Сы трону о «расследовании и требовании [к ответу]» 209 г. до н. э., приводит даже содержащиеся там цитаты из «Хань Фэй-цзы», в значительной мере оттуда заимствуя мысль о необходимости тяжких и неотвратимых наказаний, тесно связанную с идеей «расследования и требования [к ответу]»^[379]. «Сановник» тоже цитирует доклад Ли Сы в рассуждении о необходимости суровых наказаний даже за легкое преступление^[380]. Оба чиновника сочетают в своих правовых воззрениях принцип универсализма закона с принципом назначения тяжкого наказания за такое преступление.

В духе этого сочетания «императорский секретарь» толкует и правило коллективной ответственности. Он уподобляет отношения в семье между отцом и сыном, старшим и младшим братьями, живущими в одном доме, связям между телом и конечностям: ««когда придет в движение один сустав», то это становится известно сердцу». На мысли об этих особых связях и проистекающем отсюда особом знании друг о друге он основывает концепцию взаимного наблюдения и взаимной слежки членов одной семьи, входящей в группу из пяти соседних семей, объединенных коллективной ответственностью; он считает отца и старшего брата ответственными за преступления сына и младшего брата, ибо они обязаны «наставлять» и «исправлять» этих последних^[381].

Соотнесение этой концепции с тем, что известно о системе коллективной ответственности Шанского Яна из других источников, в частности, из фрагментов права Цинь, показывает, что «живущих вместе» (т. е. членов одной семьи) считали обладателями особого знания обстоятельств материальной и духовной жизни друг друга и присуждали в случае грабежа и других преступлений к тому же наказанию, что и преступника^[382]. «Императорский секретарь», в сущности, старается обосновать эту циньскую систему, функционировавшую и в его время. Его стремление не делать исключения для ближайших родственников из системы коллективной ответственности противоположно конфуцианской позиции по этому вопросу.

Таким образом, общее между правовыми воззрениями конфуцианцев и легистов — в соотнесении наказаний с космосом и в наделении «указов» воспитательной, а «законов» — карательной функцией. Но конфуцианцы считали функцию законов и наказаний вспомогательной по отношению к благой деятельности государя, основанной на свойствах его личности («наставление при помощи внутренней духовной силы (дэ)» и т. п.) и использующей «нормы поведения», и надеялись, что законы и наказания применяться не будут; по их мысли, законы должны быть малочисленны, мягки и содействовать духовному преображению, а чиновники должны быть человечны и применять их неохотно. «Сановник» и «императорский секретарь» теоретически считали карательную функцию не менее важной, чем функция проявления человеколюбия, но подчеркивали, что именно закон — основа управления; они рассматривали закон как идеальный стандарт, восполняющий личные недостатки монарха, вследствие чего их концепция управления была менее персоналистичной, чем конфуцианская; по их убеждению, законы должны быть многочисленны и суровы, а применять их следует по примеру «жестоких чиновников». Конфуцианцы видели в соответствии наказания преступлению и награды заслуге универсальный принцип, нарушение которого вызывает неполадки в космосе, считали, что наказание притягивается преступлением в качестве объекта «того же рода»; для них характерно стремление модифицировать закон в сторону партикуляризма, чтобы он учитывал волю обвиняемого при вынесении приговора и избавил родственные и соседские группы от коллективной ответственности. «Сановник» и «императорский секретарь» трактовали награды и наказания в духе универсализма, но акцентировали применение наказаний; они не считали, что несоответствие наказаний преступлениям влияет на космос и что наказание должно следовать принципу талиона, а поэтому выдвигали принцип тяжелого наказания за легкое преступление. Они связывали между собой мысли о неотвратимости и суровости наказаний, принципы универсализма закона и тяжелого наказания за легкое преступление и в этом духе защищали принцип коллективной ответственности^[383].

Экономические взгляды

Изучение экономических взглядов спорящих сторон в «Янь те лунь» позволяет осветить проблему влияния неэкономических идей на экономические аспекты конфуцианства и легизма. Оно дает возможность проследить, как компоненты древней картины мира легли в основу взглядов спорящих на роль государства в экономике.

Реконструкция экономических взглядов конфуцианцев показывает, что их мысли об этой роли всецело определены их концепцией мироустроения, предусматривающей в первую очередь выполнение государем функции «устроения людей». Это предполагает развитие в людях этического начала, в частности «человеколюбия и справедливости», и подавление в них корыстного начала — «необузданности желаний», жажды «выгоды от второстепенного [занятия]». Условием успеха «наставления и духовного преображения» народа «знаток писаний» считает соблюдение государем и его чиновниками принципа «не показывать [примера погони за] выгодой», иначе «обычаи народа станут отличаться неискренностью... [люди] повернутся спиной к своему долгу и устремятся в погоню за выгодой...»^[384]. При этом оппозиция «справедливость — выгода» описывает объекты двух противоположных желаний дуальной человеческой природы. Победит ли в простолюдине «любовь к справедливости» или «желание выгоды», зависит от того, что считает важным правитель. По-видимому, «знаток писаний» разделял этот изложенный в гл. 27 «Сюнь-цзы» взгляд (см. выше, с. 51)^[385].

Возражения конфуцианцев против того, чтобы чиновники вмешивались в экономику и стяжали прибыль, отразились в осуждении тех, что «соревнуются с народом в [погоне за] выгодой, разлагают простоту, [свойственную] честным и искренним, и достигают духовного преображения [людей в] алчных и низких». Соотнесение этого взгляда с конфуцианской традицией обнаруживает, что, согласно Дун Чжун-шу, в нем воплощен принцип единства — запрещение обладателям «окладов и жалований» «совмещать их с малой прибылью»^[386], чтобы у них был лишь один источник дохода. Во имя выполнения функции «устроения людей» монарх и его чиновники должны отказаться от легистских экономических институтов, созданных, на взгляд конфуцианцев, ради стяжания прибылей — казенных монополий на соль, железо и опьяняющие напитки, учреждений, «уравнивающих перевозки» налоговых поступлений и занимающихся стандартизацией цен, воздержаться от введения казенной монополии на литье медной монеты^[387] и т. д.

Стяжанию прибылей идеальный государь предпочитает преображение людей. «Знаток писаний» формулирует принцип нестяжания власти: «Истинный царь не накапливает и не собирает [богатство, а] хранит его внизу, у народа, держится далеко от выгоды, [доставляемой] второстепенным [занятием], и «сосредоточивает усилия на [выполнении] долга по отношению к народу»; если долг и нормы поведения будут установлены, то народ будет духовно преображен верховным [правителем]...»^[388]. «Хранение у народа» (или «в Поднебесной» и т. п.) выступает в «Гуань-цзы», «Хань Ши вай чжуань [1301», докладе трону Сяо Ван-чжи [131] и Ли Цяна [132] (61 г. до н. э.)^[389] и других текстах как принцип «истинного царя» (или «древности»), подразумевающий, в частности, отказ государства от получения того или иного вида налога или же дохода (например, откупов от наказаний за преступления), а также отказ хранить богатства в государственной сокровищнице. «Хранение у народа» предполагает следование принципу единства, ибо, как выражался «знаток писаний», «если извлекают прибыль там, непременно производят трату здесь» (см. выше, с. 79); по словам Гуань Чжуна [133], «если наверху есть накопленное богатство, то внизу у народа и чиновников непременно окажутся нехватка и недостаток»^[390].

Поэтому «знаток писаний» считал, что казна должна собирать с народа «только налоги с доходов от земли (цзу шуй [134]) — и все». Этот взгляд следует сопоставить с аналогичной точкой зрения, высказанной ранее Бу Ши (см. выше, с. 10)^[391], противником политики вмешательства государства в торговлю, проводившейся Сан Хун-яном.

Суть конфуцианской экономической политики сформулирована «знатоком писаний», который не случайно назвал ее «путем устроения простолюдинов». Этот путь заключается для него «только в том, чтобы [государь] умерил свои расходы и высоко ставил основное [занятие], разделил землю и ввел «колодезные поля» — и все»^[392]. Соотнесение принципа «умерения расходов» с конфуцианской традицией показывает, что его разделял еще Конфуций. Сочетание этого принципа с высокой оценкой «основного» занятия встречается у конфуцианцев по крайней мере начиная с Сюнь-цзы, в частности и при Западной Хань (например у Гун Юя), но (судя по «Мо-цзы [135]» и свидетельству Сыма Таня) не конфуцианцы, а школа моистов первая выдвинула идею «укрепления основного [занятия] и умерения расходов»^[393].

Мысль об «умеренности» государя в расходах связана с высоким персонализмом конфуцианской теории мироустроения: «когда высший любит богатство, то низшие умирают ради выгоды»^[394] под его влиянием. «Умеренность в расходах» сочетается у государя с «сокращением [казенных] дел». По словам «достойного и хорошего человека», она ведет к обогащению народа: «Если уменьшить труд [простолюдинов на повинностях] и умерить расходы [государя], то «народ станет богат сам собой»»^[395]. Но обогащение — не самоцель, а ступень к духовному преображению: «Когда народ расточителен, то показывают ему [пример] бережливости; когда народ бережлив, то показывают ему [пример] поведения в соответствии с нормами», — повторяет «достойный и хороший человек» слова «Ли цзи». «Умеренность» должна сделаться отличительной чертой стиля жизни не только государя, но и его министров, сановников и их потомков, которым следует «стать самим умеренными и бережливыми, вести за собой [других примером собственной] честности и простоты»^[396].

По мнению конфуцианцев из «Янь те лунь», стиль жизни народа тоже должен в идеале отличаться умеренностью. Так, полагают они, было в древности, когда люди были заняты в «основном занятии», их чувства-желания были «просты», а средств было достаточно. «Знаток писаний» указывает, что в пору «совершенного устроения глубокой древности народ был прост и высоко ценил основное [занятие], был спокоен и счастлив и имел немногочисленные потребности», был доволен своим жилищем, обычаями, пищей, орудиями и утварью^[397]. Оба конфуцианца противопоставляют этому идеалу современность, когда многие в народе занимаются «второстепенным», т. е. ремеслом и торговлей, имеют неумеренные желания, расточительны, и происходит поляризация богатства и бедности, несущая неимущим «голод и холод»^[398]. Конфуцианцы связывают с разными занятиями разные состояния человеческих желаний, которые, по их мнению, в обществе с земледельческим хозяйством натурального типа умеренны, а в обществе торгово-ремесленной экономики товарного типа чрезмерны: «Когда совершенствуют второстепенное [занятие], то народ предается излишествам; когда совершенствуют основное [занятие], то народ прост и честен»^[399]. Они полагают, что при истинном царе «на рынках торговцы не будут пускать в обращение товары, которые бесполезны, ремесленники не будут изготовлять утварь и орудия, которые бесполезны»; царь «не дорожит бесполезными [вещами] и таким образом делает свой народ умеренным»^[400]. Производство и продажа предметов роскоши и т. п., по конфуцианским понятиям, — это явление, свойственное современности — эпохе развития материальной жизни и духовной деградации с присущими ей непомерными желаниями.

Поэтому «знаток писаний» выступает не только против подобной «внутренней торговли», но и против такого аспекта «второстепенного занятия», как неэквивалентный обмен с варварскими землями, откуда в «государство центра» текут вещи или бесполезные, или менее полезные, чем китайские, и куда из Китая утекают «плоды землепашества и шелководства», реальные ценности, а в результате наше «добро и богатства наполняют внешнюю [область мира]». Он осуждает нынешний век с его упадочными обычаями, когда люди «гоняются за товарами варваров мань и мо [135а] и затуманивают ими глаза [жителям] государства центра, ...обменивают ценности, [привезенные за] десять тысяч ли, попусту теряют дни и тратят труд [ради того, что] бесполезно для применения на практике». Он противопоставляет его древности, когда при мироустроителе Юе и государь и народ были удовлетворены богатствами собственной страны, «средства для расходов были обеспечены, и [для этого] не нуждались в землях варваров мань и мо и продуктах отдаленных краев», а также временам материального благополучия при Хань, предшествовавшим походам У-ди против варваров^[401].

Конфуцианцы приняли мысль о неравноценности разных видов труда, отраженную в иерархии «основного» и «второстепенного» занятий. На их взгляд, «одежда и пища — основа для народа, посев и жатва — обязанности народа», производство пищи и одежды, «пахота мужчин и прядение женщин суть важнейшее занятие Поднебесной»^[402]. Свои функции, но второстепенные, есть у торговли и ремесла: «...торговля — то, с помощью чего пускают в обращение скопившиеся и залежавшиеся [товары], ремесло — то, с помощью чего обеспечивают наличие [сельскохозяйственной] утвари и орудий, это не основные обязанности в благоустроенном государстве»^[403]. Конфуцианцы видели разделение труда между земледелием, ремеслом и торговлей и считали, что «в древности... [товаров, на которые был] спрос... у простолюдинов четырех [разрядов], было достаточно для взаимного обмена. Поэтому земледельцы не покидали полевых межей, но у них было достаточно орудий для обработки земли; ремесленники не рубили и не валили [деревьев], но у них было достаточно лесного материала; гончары и плавильщики не пахали полей, но у них было достаточно необработанного и обмолоченного зерна. Каждый из ста кланов получал то, что ему было удобно, а вышестоящие бездействовали, [не беспокоясь] об этом»^[404].

Конфуцианцам казался идеальным стихийный натуральный обмен, существовавший в древности, «когда устраивали рынки», где «не было монет в форме ножа, каждый «обменивал то, что у него есть, на то, чего у него нет»»; затем началось развитие денег, форма которых «неоднократно изменялась, а простолюдины становились все более фальшивыми». Поскольку проявление в народе склонности к обману мыслилось (в частности), как последствие вмешательства государства в денежное хозяйство, «знаток писаний» был против такого вмешательства и предлагал «не запрещать монеты в форме ножа и таким образом ввести в обращение деньги народа»^[405]. Другой причиной роста обмана в мире конфуцианцы считали нынешних представителей «второстепенного занятия». Как указывает «знаток писаний», «торговцы... увеличивают обман, ремесленники... приукрашивают надувательство... сердца их не знают стыда», вследствие чего «неискренние люди обманывают, а честные люди становятся неискренними», тогда как «в древности торговцы... не обманывали [людей завышенными ценами]; ремесленники... не прибегали к надувательству»^[406].

«Основное» и «второстепенное» занятия мыслились конфуцианцами как взаимосвязанные противоположности. Согласно принципу единства, когда «процветает второстепенное [занятие], то приходит в упадок основное [занятие]». Поскольку состояние человеческих чувств бывает наиболее благоприятным для устроения, когда люди занимаются земледелием, конфуцианцы разделяли традиционную для их школы мысль о том, что государю следует поощрять земледелие и не следует поощрять ремесла и торговли. «Знаток писаний» говорил: «...Истинный царь высоко ценит основное [занятие] и дает отпор второстепенному, при помощи норм поведения и справедливости преграждает [путь желаниям] народа...» Поэтому в «способ устроения людей» входит «подавление [жажды] выгоды от второстепенного занятия»^[407]: «...истинные цари запрещали чрезмерную выгоду и умеряли чрезмерные траты. Когда чрезмерная выгода бывала запрещена, то [народ] возвращался к основному [занятию]; когда чрезмерные траты бывали умерены, то средства народа для расходов оказывались обеспечены»^[408].

«Отпор второстепенному занятию» заключался в дискриминации купцов, которым запрещалось служить на государственной службе и т. п. и, что представлялось конфуцианцам еще более важным, в отказе верховного правителя от «действий во имя выгоды»^[409]. Поэтому упразднение государственных экономических институтов вроде монополий и «уравнивая перевозок» налоговых поступлений, с точки зрения «знатока писаний», должно было «выдвинуть вперед основное [занятие] и дать отпор второстепенному». «Достойный и хороший человек» указывает: «...истинный царь сосредоточивает усилия на основном [занятии] и не занимается второстепенным, отвергает [вещи, которыми] хвастаются, прекращает резьбу и шлифовку, пропитывает народ [любовь к] нормам поведения, показывает народу [образец] простоты. По этой причине [и] сто кланов «сосредоточивают усилия на основном [занятии] и не занимаются второстепенным»»^[410].

С точки зрения конфуцианцев, нравственному воздействию на человеческую природу следует предпослать материальную обеспеченность народа, ибо богатство рождает в людях «человеколюбие», устраняет причину их соперничества, вследствие чего в народе исчезают «не человеколюбивые»^[411]. Как показывает соотнесение этого взгляда с конфуцианской традицией, он был присущ ей еще в V-III вв. до н. э., т. е. до начала ханьского синтеза, и был характерен для «пути истинного царя»^[412].

С конфуцианской точки зрения, путь к богатству народа только один — земледелие, физический труд в соответствии с временами года в сочетании с «бережливостью». «Достойный и хороший человек» говорит, что «в прошлом», поскольку «расходы» людей «были умеренны, то их богатства были обильны; так как основное [занятие] совершенствовалось, то народ был богат». «Знаток писаний» тоже указывает, что «прибыль зависит от заботы о самом себе ...богатство зависит от бережливости и усердия и от сообразования с сезонами...»^[413]. Только земледелие может обогатить государство. «Знаток писаний» утверждает: «Если не усердствовать в основном [занятии] — земледелии, нечем сделать государство богатым»^[414].

В качестве идеальной системы землепользования оба конфуцианца рассматривали систему т. н. «колодезных полей». По ней в квадрате, поделенном на 9 одинаковых полей по 100 му [136] в каждом, центральное поле считалось «государевым (или общественным)», и его совместно обрабатывали 8 семей — держатели восьми «частных (или: личных) полей». Работы на «государевом поле» были первоочередными и представляли собой отработочную ренту, величина которой измерялась налогом в 1/10 урожая (или, по другому толкованию, разделявшемуся, в частности, Бань Гу и Хэ Сю [137], урожаем с 10 му «государева поля», которые должен был обработать каждый держатель надела в 100 му, т. е. 1/11 частью всего его урожая)^[415]. Соотнесение идеи «колодезных полей» с конфуцианской традицией показывает, что эта идея восходит к «Мэн-цзы», но на «знатока писаний» повлияла трактовка ее в «Гунъян чжуань», который он прямо цитирует: ««Взимать в качестве налога на продукты одну десятую [долю урожая]» — значит [пользоваться] силами простолюдинов... «Одна десятая — это справедливая норма для [уплаты налога] Поднебесной...»». При такой системе доход правителя всецело зависел от урожая, который он «делил... с простолюдинами»: «когда у простолюдинов не хватало, он не [пользовался] изобилием в одиночестве; когда у простолюдинов было изобилие, он не испытывал нехватки в одиночестве»^[416].

Наделы держателей «колодезных полей» были одинаковы, и введение системы этих полей имело целью «уравнять» простолюдинов имущественно^[417]. Мысль о необходимости такого уравнивания (но без упоминания «колодезных полей») была выражена еще Конфуцием: «Кто владеет государством или имеет владение [сановника], озабочен не тем, что [простолюдины] бедны, а озабочен тем, что [их богатство] не уравнено». «Знаток писаний» повторяет эти слова. Согласно комментарию к ним Дун Чжун-шу, богатый становится заносчив и делается притеснителем, а бедный впадает в печаль и делается грабителем; отсюда мысль о необходимости удерживать богатство и бедность в пределах нормы, исключающей эти крайности, и «гармонически уравнять» имущества^[418]. Конфуцианцы из «Янь те лунь» видят причины имущественного неравенства в Поднебесной, поляризации богатства и бедности в разрушении «норм поведения и справедливости», возникновении соперничества чиновников — «благородных мужей» — в погоне за богатством, которое приводит к смуте, к тому, что «великие проглатывают малых, стремительные берут верх над медлительными». Они противопоставляют этим явлениям мир древности, в котором был реализован принцип единства, «все имели неизменные служебные функции, не могли совмещать в одних руках прибыли [от разных занятий] и полностью [присваивать себе] продукты»^[419]. В ханьском Китае лица, которые присваивали доходы от занятия людей иного социального разряда, усваивали их стиль жизни или же присваивали собственность людей одного с ними разряда, но уступающих им богатством и силой, назывались бин цзянь или цзянь бин [138] («объединяющие и совмещающие в одних руках [прибыли от разных занятий и чужое имущество]»)^[420]. Это выражение «знаток писаний» применяет к членам семей высокопоставленных лиц, чьи «колесницы и одежды, не соответствующие их положению, уподобляются [колесницам и одеждам] вышестоящих — царей и князей, здания дворцов превосходят установления и нормы; они объединяют и совмещают в одних руках ряды жилищ...»; под их влиянием люди «подражают друг другу в расточительстве не по положению, в котором нижестоящие уподобляются вышестоящим, [так что роскошь] растет не переставая»^[421]. Средством, призванным устранить явление бин цзянь, в конфуцианстве считалась система «колодезных полей»^[422].

Дун Чжун-шу, для которого (как для Гун Юя и других приверженцев школы Гунъян) система «колодезных полей» была идеалом землепользования, считал, что ее надо вводить не сразу, а постепенно. Конфуцианцы из «Янь те лунь» ничего не говорили о постепенности перехода к этой системе и рассматривали ее введение («раздел земли [между людьми]») как «настоятельно необходимое в нынешнее время»^[423].

Из приведенного материала видно, что три принципа конфуцианской экономической политики действительно были подчинены неэкономической задаче «устроения простолюдинов»^[424].

Реконструкция взглядов «сановника» на роль государства в экономике показывает, что они в большой мере являются реализацией мысли о монаршем универсализме. Об этом свидетельствуют две взаимосвязанные теории «сановника» — его интерпретация торговли и концепция перераспределения богатства. Он считал торговлю следствием общественного разделения труда между земледельцами, торговцами и ремесленниками, участниками взаимного обмена, экономически зависящими друг от друга: «...если ремесленники не поставляют [своих изделий], то недостает орудий земледелия; если торговцы не поставляют [того, что имеют], то иссякают «драгоценные средства обмена»»; «нуждаются в торговцах, чтобы пускать в обращение [товары], нуждаются в ремесленниках, чтобы изготовлять [изделия]». Соотнесение этого взгляда с воззрениями Сыма Цяня^[425] показывает прямую зависимость от этих воззрений. Этот взгляд позволяет рассматривать торговлю как способ восполнения «недостач» («нехваток») у разных социальных групп и выравнивания их материального положения.

Другой причиной существования торговли «сановник» считал неравномерное географическое размещение природных богатств. Поэтому, на его взгляд, торговля выполняет в космосе определенную функцию, предустановленную миропорядком (чего не заметили наши предшественники)^[426]. Предпосылкой этой теории служат два общекультурных представления — о дифференцирующей роли Земли и выравнивающий роли Неба^[427]. По мнению Сан Хун-яна, участки земного пространства неоднородны, связаны с разными «элементами» из числа пяти, причем в районе преобладания каждого «элемента» изобилует еще какой-то другой. Это создает предпосылку для пространственного перемещения природных богатств путем «перевозки», «распространения», «обращения» (тун [139]) — функции, которую обслуживают «торговцы», причем цель «обращения» товаров — устранить неравенство населения разных районов в обладании теми или иными природными богатствами. Значит, «обращение» реализует универсалистское отношение к жителям разных участков пространства, их «выравнивание»; это отношение «сановник» приписывает Небу. По его словам, путем неравномерного распределения природных богатств «Небо и Земля пускают в обращение тьму товаров, уравнивая тех, кто имеет, и тех, кто не имеет...»; «благодаря движению и обращению богатств и товаров есть возможность уравнять» «тех, кто живет в горах или обитает на болотах, [населяет места, где] заросли травы, в которых растет полынь, или [где] тощая и бесплодная почва». Без торговли «обилие и скудость [продуктов] не уравнены»^[428].

По теории, в которойобращение товаров мыслится как способ реализации универсализма Неба, заботу об обращении берет на себя подражающий этому универсализму государь. Опираясь на «Си цы чжуань», «сановник» указывает, что совершенномудрые государи (культурные герои) древности учредили рынки, организовали торговлю и изобрели разные транспортные средства, чтобы «обменивать товары и «доставлять пользу ста кланам»»^[429].

Для него идея государева вмешательства в торговлю соответствует принципам миропорядка (деятельности Неба) и освящена авторитетом культурных героев древности. Он мотивирует введение казенных монополий на соль и железо и института «уравнивания перевозок» налоговых поступлений древними образцами, явленными этими героями. Задачами этих институтов он считает «пускать в обращение накопленные богатства и помогать [народу] в затруднительном положении», «обеспечивать орудия земледелия» и «восполнять богатства народа»^[430]. Стремясь уравнять в экономическом отношении живущих далеко и близко от центра (столицы), он идет по пути огосударствления торговли.

Оба экономических института, созданные Сан Хун-яном («сановником») в целях вмешательства государства в торговлю, могут быть рассмотрены как реализации принципа монаршего универсализма. Название института «уравнивания перевозок» (цзюнь шу [140]), введенного в 115-110 гг. до н. э. для транспортировки налоговых поступлений в натуральной форме и продажи их в тех местах, где есть спрос на доставляемые товары, было связано с тем, что теоретически он был призван уравнивать «труд и отдых» пребывающих близко и пребывающих далеко в связи с необходимостью доставки налоговых поступлений в столицу. На это указывают слова «сановника»: «Если [государь] уравнивает перевозки [налоговых поступлений], простолюдины [дальних и близких мест] трудятся и отдыхают поровну» и иные свидетельства^[431].

Другой институт под названием «выравнивание стандарта», или «стандартизация» (пин чжунь [141]), был учрежден в 110 г. до н. э. в столице для стандартизации цен на товары. Он воздействовал на сферу обращения товаров, скупая их на рынке в пору их подешевения и продавая в пору их вздорожания по твердой цене; это стабилизировало рыночные цены в масштабе империи, ограничивая пределы их колебаний и не давая крупным частным купцам своими спекуляциями и различным «казенным учреждениям» своими торговыми операциями дезорганизовать рынок^[432]. Этот институт тоже реализовал монарший универсализм: его задачей было установление одного из видов официальных стандартов, а установление любого из них рассматривалось в древнекитайской культуре как способ проявления равного отношения государя к подданным, живущим на участках пространства, далеких или близких от центра^[433].

Соотнесение метода пин чжунь с традицией китайской экономической мысли показывает, что он развивал идеи купеческого идеолога Фань Ли (V в. до н. э.)^[434] и особенно «Гуань-цзы». Концепция пин чжунь связана с теорией экономического регулирования цин чжун [142] («понижения цены на то, что ценится высоко»), изложенной в «Гуань-цзы». По этой теории, правитель скупает товары (зерно, шелк и холст) в пору их избытка и дешевизны, чтобы продавать их затем по твердой цене в пору их нехватки и дороговизны^[435]. «Сановник» полностью принимает эту теорию: «Истинный царь... соблюдает стандарт [цен] и «сообразуется с сезонами», правит народом путем понижения цены на то, что тот ценит высоко. Когда в хороший год созревает богатый урожай, то [государь) запасает и накапливает [продукты], чтобы таким способом заранее принять меры на случай нужды и нехватки; когда в голодный год выдается скудный урожай, то [государь! пускает в обращение деньги и товары, приводит в движение избыток, чтобы помочь тем, у кого нехватка»^[436].

Социальный аспект этой политики состоит в том, что путем скупки и последующей продажи товаров по твердой цене правитель овладевает средствами тех, у кого излишек, и восполняет средства тех, у кого нехватка, лишая богатых купцов возможности наживаться, препятствуя разорению бедняков, сглаживая имущественное неравенство. «Сановник» цитирует «Гуань-цзы», в частности, указывая, что «если не «рассредоточить собранного в руках богачей» и [не] уравнять выгоды, [люди] будут не равны. «Поэтому, если правитель людей накапливает их пищу, хранит их средства для расходов, ограничивает тех из них, у кого избыток, и помогает тем из них, у кого нехватка», «запрещает избытки и излишки и преграждает стезю выгоды»», то народ будет обеспечен^[437].

«Сановник» развил экономическую теорию «Гуань-цзы», обосновав ее с помощью функции таких экономических институтов, как казенные житницы, монополии на природные богатства (в первую очередь на соль и железо), учреждения для «уравнивания перевозок» и «стандартизации» цен. При этом он принял и цели хозяйственного регулирования, провозглашенные в «Гуань-цзы», — создание государственных запасов для помощи людям в тяжелом экономическом положении и обогащение государства, нужное как для этого, так и для покрытия военных расходов, обеспечивающих безопасность подданным империи^[438]. Поскольку одной из причин тяжелого экономического положения «сановник» (вслед за «Гуань-цзы») считал вздувание рыночных цен богатыми купцами, его экономическое регулирование имеет выраженный социальный аспект, выдвигает задачу «уравнять» имущества, сокрушить экономически «могущественных людей», избавить народ от экономической зависимости от них, заменив ее экономической зависимостью от воплощения «справедливости» — монарха. «Уравнивание» — форма реализации универсализма государя, который не только в равной мере заботится о подданных, но и стремится уравнять (унифицировать) их положение. Поэтому очень важной целью экономической политики «сановника» является перераспределение государем богатств в обществе в ущерб тем, у кого их много, и в пользу тех, у кого их мало (что не укладывается в характеристику Сан Хун-яна как подобия «прибыльщика», данную В. М. Штейном)^[439].

Соотнесение экономических концепций «сановника» с древнекитайской культурной традицией обнаруживает их связь с 15 гексаграммой «И цзина» Смирение. В пояснении к ее образу сказано: «...благородный муж уменьшает то, что обильно, и пополняет то, что скудно, взвешивает вещи и дает [всем] поровну»^[440]. Связь с этим принципом имеют методы «уравнивания перевозок», «стандартизации» цен и «понижения цены на то, что ценится высоко»: первый из них состоит в пространственном перемещении товаров из района обилия в район нехватки, два других предполагают скупку товаров в пору изобилия и продажу в пору скудости^[441].

Рад экономических мер времен У-ди (в основном 119-110 гг. до н. э.) был направлен против богатых купцов и крупных предпринимателей в сфере ремесел и промыслов; сюда относятся учреждение казенных монополий, институтов государственного вмешательства в торговлю, унификация денежной системы, введение налогов на имущество и транспортные средства купцов, запрет на их владение частными полями^[442] и др. К этим мерам примыкает старая практика внесения частными лицами из простолюдинов зерна в казну и получения за это рангов знатности, чиновничьих должностей или освобождения от наказаний за преступления: расцвет ее пришелся на 130-110 гг. до н. э., и в него внес вклад Сан Хун-ян (110 г. до н. э.)^[443]. Еще Чао Цо (178 г. до н. э.) указывал, что цель ее — пополнять казну за счет «обладающих избытком» покупателей рангов и уменьшать налоги на бедных, «урезать [средства] тех, у кого избыток, и восполнять [средства] тех, у кого нехватка»^[444]. «Императорский секретарь» использовал эту формулу для характеристики экономических мер «сановника», сказав, что тот «обдумывал [финансовые] расчеты и планы, учредил средства государства для расходов, монополизировал всевозможные прибыли от соли и железа в Поднебесной, чтобы оттеснить богатых торговцев и крупных купцов... [дал возможность] покупать должности и откупаться [от наказаний за] преступления, «урезал [средства] тех, у кого избыток, и восполнял [средства] тех, у кого нехватка», чтобы сделать равным многочисленный люд», и этим обеспечил военные расходы, не увеличивая при этом сбора налогов^[445].

Мысль о том, чтобы «урезать [средства] тех, у кого избыток, и восполнить [средства] тех, у кого нехватка», была соотнесена нами с «Лао-цзы [143]», где эта формула выражает принцип действия Неба. Следовательно, экономические идеи «сановника» (как, впрочем, и «Гуань-цзы») обнаруживают близость к даосизму^[446]. Экономическое нивелирование, будь то путем торговли, «уравнивания перевозок», стандартизации цен, унификации денежной системы, создания казенных монополий, продажи должностей и рангов, предоставления права откупа от наказаний, а также обложения купцов налогом было, с точки зрения «сановника» и его единомышленников, поведением, подражающим «пути Неба». Концепция универсализма государя, копирующего универсализм Неба, кажется пронизывающей взгляды «сановника»; она оказалась плодотворной и для некоторых других представителей древнекитайской экономической мысли, в том числе для авторов экономических глав «Гуань-цзы».

Концепция монаршего стиля жизни и государственных расходов у «сановника» отличалась от конфуцианской. Ссылаясь на авторитет Конфуция и «Ши цзина», он считал нужным «умерять расточительство», но критиковал идею «бережливости», особенно «чрезвычайной бережливости» государей и крупных чиновников, которая подобна бережливости «низших», и утверждал, что бедный образ жизни государей древности, о котором говорят конфуцианцы, не соответствует «установлениям прежних царей»^[447]. Необходимость больших расходов монарха «сановник» связывал с его положением главы мировой империи: «У кого свершения велики, у того расходы крупные... Даже если бы мы любили сокращать [казенные] дела и умерять расходы, как это можно было бы осуществить?» В качестве примера таких расходов он называл траты на «внешнюю политику» — привлечение варваров, распространение силы дэ^[448].

Его представление о подобающем стиле жизни правителей возникло не без влияния «Гуань-цзы» и соответствует концепции общества с товарной экономикой, где государство использует «ремесленников и торговцев, столяров и плотников», «заготовляющих утварь и орудия», украшающих дворцы, вышивающих сложные узоры на ритуальной одежде и т. п.: «они были в древности, а не только [есть] теперь». Здесь разнообразные ремесленники совершенствуют свое мастерство, а «земледельцы и торговцы обменивают [товары] и доставляют этим пользу основному и второстепенному [занятиям]»^[449].

В противоположность конфуцианцам он не одобрял людей, склонных «жить в своей местности и есть свою пищу», обходясь без торговли товарами из отдаленных мест. Поэтому он выступал и как сторонник неэквивалентного обмена с варварским миром, выгодного для Китая: «Золото [из района рек] Жу [144] и Хань [145], дань [тканью из] тонких волокон конопли — вот чем завлекают государства периферии и выуживают ценности у варваров цян [146] и ху [147]. Ведь за одну штуку простого неузорчатого шелка из государства центра [мы] получаем от сюнну товар стоимостью в несколько слитков золота и таким образом сокращаем средства для расходов вражеского государства... Товары из государств периферии текут во внутреннюю [область мира], а выгоды не утекают [от нас] во внешнюю [область мира]...»^[450].

Отношение «сановника» к «основному» и «второстепенному» занятиям имеет и сходство, и различия с конфуцианским. Сходство состоит в том, что он включает в цели одобряемой им политики «утвердить [в Поднебесной] основное [занятие] и подавить второстепенное», «заставлять простолюдинов сосредоточить усилия на основном [занятии], и не заниматься второстепенным»; указывает, что одна из причин установления суровых наказаний за кражу лошади или быка — стремление «придать значение основному [занятию]»; с похвалой отзывается о том, что в период 180 — начала 130-х гг. до н. э. «народ был прост и вернулся к основному [занятию]». Кроме того, он подчеркивает, что император «весной сам пашет, чтобы поощрять земледелие, и помогает ссудами [зерна], чтобы обеспечить тех, у кого нехватка»^[451]. Все это свидетельствует, что для «сановника» земледелие — это действительно «основное» и потому заслуживающее поощрения, а ремесло и торговля — «второстепенное» и заслуживающее «подавления» занятие.

Но на этом сходство со взглядами конфуцианцев кончается, ибо пути поощрения «основного» и «подавления» «второстепенного» у «сановника» принципиально иные. Его задача, без выполнения которой государь не может реализовать свой универсализм, — сделать государство богатым. В отличие от конфуцианцев «сановник» считает: «Достойные и совершенномудрые люди устраивали [дела] семьи не одним-единственным способом, делали богатым государство не одним-единственным путем». Он приходит к мысли, что не следует «непременно прибегать к основному [занятию] — земледелию, чтобы сделать государство богатым» и что «укрепление основного занятия» (и «умерение [своих] расходов», как указывалось в «Гуань-цзы») может даже стать гибельным для правителя. Поэтому он принимает вывод, сделанный из этого в «Гуань-цзы»: искусный правитель действует по правилу: «что Поднебесная ставит низко, я ставлю высоко; что Поднебесная ценит низко, я ценю высоко»; он интерпретирует эту идею как использование «второстепенного занятия» взамен «основного» для обогащения государства^[452]. Эта мысль была соотнесена нами с традицией купеческой идеологии, опыт которой (сформулированный Сыма Цянем) гласил: «Ведь для того, кто из бедности стремится к богатству, земледелие хуже, чем ремесло, ремесло хуже, чем торговля»; «с помощью второстепенного [занятия] они стяжали богатство, с помощью основного сохранили его»^[453].

Сближая (по примеру Чжу из Тао [148], т. е. Фань Ли) «распоряжение имуществом» в семье и в государстве, «сановник» указывал: «Когда [достопочтенный господин] Чжу из Тао распоряжался имуществом, то [использовал] разные дороги — основное и второстепенное [занятия]; когда в одной семье, [как у него], несколько занятий, то путь распоряжения имуществом полностью налицо. Ныне, когда «начальник столичного уезда» отливает орудия земледелия, заставляет простолюдинов сосредоточивать усилия на основном [занятии] и не заниматься второстепенным, то у них нету опасения голода и холода»^[454]. По его мысли, «огосударствление» «второстепенного занятия» вытесняет из этой сферы народ, всецело сосредоточивающийся теперь на «основном занятии», а в государстве «налицо» оба занятия (см. выше, с. 82-83). Как указывал «императорский секретарь», в результате того, что «сановник» учредил казенные монополии на соль и железо и «пустил в обращение богатства гор и рек», «и основное и второстепенное [занятия] получают пользу». Соотнесение этой идеи обоюдной пользы с традицией купеческой идеологии выявляет ее связь с мыслью учителя Фань Ли — Цзи Жаня^[455].

«Сановник» считает, что казенные монополии выполняют сходную функцию вытеснения ранее подвизавшихся в этих сферах частных лиц в земледелие. По его словам, казенные монополии на соль и железо были введены в ситуации, когда «люди, которые высоко ценят основное [занятие]», были «немногочисленны», с целью «утвердить [в Поднебесной] основное [занятие] и подавить второстепенное».

После унификации денежной системы «простолюдины перестали надеяться на беззаконные приобретения, и каждый сосредоточил усилия на своей функции; почему же им было не вернуться к основному [занятию]?»^[456]

Из сопоставления этих высказываний явствует, что под «подавлением второстепенного» имелось в виду не уничтожение «второстепенного занятия» как такового, как общественно-экономической функции, а искоренение занятых в ее сфере частных предпринимателей.

«Сановник» и «императорский секретарь» считали, что в древности существовали «колодезные поля», но это не единственный способ обеспечить народ. Как указывал «императорский секретарь», от древней десятины выгодно отличается современный налог с полей, взимаемый натурой в размере 1/30 урожая, причем в списках отбывающих повинности значатся лица от 23 до 56 лет. На это «знаток писаний» возражал, что на деле этот налог тяжелей десятины, ибо требует взноса одного и того же количества зерна с определенной площади и в урожайный, и в неурожайный год; «если добавить к этому подушную подать и... срочные очередные повинности, то... результаты труда одного человека делятся пополам». Эта критика созвучна критике циньских налогов и повинностей у Дун Чжун-шу^[457].

Между взглядами спорящих на роль государства в экономике больше различий, чем сходства. Различны их отправные точки: для конфуцианцев это теория устроения людей, предварительное условие которого — достижение определенного уровня богатства, для «сановника» это концепция монаршего универсализма, воплощенного в экономической деятельности; отсюда стремление конфуцианцев свести к минимуму хозяйственную роль государства и дать народу самому обогатиться и противоположная идея «сановника», что накопление и перераспределение богатства — это функция государя. Главное сходство взглядов спорящих — в принятии формулы поощрения «основного» и подавления «второстепенного» занятия (хотя и в разных интерпретациях — конфуцианцы хотели ограничения прибылей и дискриминации частных купцов, «сановник» — огосударствления «второстепенного занятия») и во враждебности лицам, присваивающим земельную и иную собственность бедняков (бин цзянь). Это сходство объясняется тем, что и конфуцианство и легизм проявляли известную заботу о классе мелких земельных собственников, частично отражая его интересы. Но вопреки этим интересам легизм нес ему жестокую государственную эксплуатацию, а конфуцианство — перспективу отмены частной собственности на землю (см. выше, с. 45-48).

Заключение

Соотнесение взглядов спорящих с традициями древнекитайской мысли показывает, что взгляды «знатока писаний» и «достойного и хорошего человека» связаны, в первую очередь, с конфуцианством, особенно Дун Чжун-шу; это эклектическое конфуцианство, заимствующее больше всего у школы инь и ян, меньше — у моистов, а отдельные мысли и цитаты — из даосско-легистской традиции. Взгляды «сановника», «императорского секретаря», «писца канцлера» основаны, в первую очередь, на синкретическом сплаве даосской и легистской традиций, типичном для мысли Шэнь Бухая, Хань Фэя^[458], «Гуань-цзы»; это эклектический сплав, включающий также идеи школы инь и ян, идеологов купцов, много конфуцианских цитат.

Тем не менее спорящим свойственны принципиально разные мировоззренческие установки. Д. Боддэ (1963) показал, что конфуцианским обрядам (ли [149]) присущ, партикуляризм, а легистским законам (фа [150]) — универсализм^[459]. Наше исследование позволило расширить применение этих терминов, показало, что они описывают важное общее различие взглядов конфуцианцев и легистов: партикуляризм присущ отношению первых, а универсализм — вторых к разным отрезкам времени, участкам пространства с их жителями, способам воздействия на них государя, путям управления и обогащения государства, обоим мировым началам. Мы выявили, что взгляды «знатока писаний» и «достойного и хорошего человека» ориентированы на ян, а взглядам «сановника» присущи или равное отношение к инь и ян, но с акцентом на инь, или (в вопросах о подборе кадров, о принципе адаптации) скрытая установка только на инь. Это подтверждает наш вывод о связи взглядов «знатока писаний» и «достойного и хорошего человека» с конфуцианской, а «сановника» с даосско-легистской традицией.

Мы соотнесли взгляды конфуцианцев в «Янь те лунь» с идеями «пути истинного царя», а взгляды легистов — с идеями «пути гегемона». Порой осуществления первого «пути» считалась Западная Чжоу, второго — Цинь (особенно эпоха Шанского Яна). Полагали, что разница между «истинным царем» и «гегемоном» носит личностный характер и определена обилием силы дэ: у «царя» ее много, поэтому он способен с ее помощью осуществлять человеколюбие и устроить мир; «гегемону» ее не хватает, поэтому он использует «физическую силу», опирается на мощь большого государства и (по крайней мере, на взгляд конфуцианцев) лишь прикрывается человеколюбием, но несовершенство его личности можно компенсировать с помощью достойных помощников и институтов. Поэтому концепция власти «истинного царя» отличается большим персонализмом, чем «гегемона», им присущи разные типы правителя и чиновника. Обе отправляются от архаической модели мира, но развивают разные ее стороны. В первой доминирует мысль о мироустроительной функции государя, во второй — о его подражании универсализму Неба; первая подчеркивает магико-этическое начало в мире, вторая — выгоду и насилие; первая ориентирована на «восстановление древности», вторая — на принесение пользы в нынешний век^[460].

Диалог между сторонниками обоих «путей» начался в IV-III вв. до н. э. и продолжался в ранней империи. Оба «пути» были ей необходимы и использовались ею. Результатом диалога стали явления их синтеза в сферах идеологии и институтов государства. На уровне мысли школ диалог привел к проникновению элементов конфуцианства в легизм и легизма в конфуцианство, повлиял на «школу эклектиков», совмещавшую взгляды конфуцианцев и моистов, софистов и легистов, в сочинении которой — «Словах автора-эклектика» — говорилось о «путях гегемона и истинного царя»^[461]. На уровне государственных доктрин Цинь и Хань диалог способствовал формированию их эклектического характера. Государи Хань сознательно ориентировались на эклектизм. Сюань-ди заявил, что дом Хань правит, используя «смешение» обоих «путей»^[462]; значит, доктрина и институты империи официально мыслились как плод компромисса между «путями», а дом Хань выступал в политике как аналог «автора-эклектика». Институционным результатом диалога была «конфуцианизация» легистских (в частности правовых и экономических) институтов. Важный эпизод этого диалога и отражен в «Янь те лунь»^[463].

Проведенное исследование позволяет представить взгляды спорящих как две системы. Основные выявленные нами различия этих взглядов — разные представления о человеческой природе и ее способности к духовному преображению под воздействием извне, партикуляризм конфуцианства и универсализм легизма. Но человеческая природа — это природа подданных, представление о ней связано с представлением о личности монарха и его способности воздействовать на подданных, а партикуляризм и универсализм — это прежде всего характеристики отношения того же монарха к подданным (напомним, что моделью для обоих является благое отношение Неба к миру живых: образец партикуляризма — любовь Неба к жизни и ненависть к смерти, образец универсализма — образ Неба, которое «все покрывает»)^[464]. Следовательно, главная разница между взглядами спорящих — в различиях, с одной стороны, их взаимосвязанных представлений о природе подданных и личности монарха, а с другой — их представлений о том, как эта личность относится к подданным и на них воздействует. На взгляд конфуцианцев, царь-мироустроитель своей силой дэ мирно преображает природу подданных (а затем и сюнну), развивает в ней этическое начало, связанное с ян, и подавляет корыстное, связанное с инь; его отношению к их природе присущи активность, акцент на этике и партикуляризм. На взгляд легистов, хотя император обладает силой дэ, он не может духовно преобразить корыстную природу подданных (или сюнну), принимает ее как данность, сообразуется с нею, воздействует на нее наградами и наказаниями (а сюнну подчиняет военной силой)^[465]; его отношению к природе подданных присущи пассивность, безразличие к этике и универсализм.

Что касается пространственных представлений, из мысли конфуцианцев о царе-мироустроителе выводится теория поэтапного устроения жителей моноцентрического пространства по направлению от центра к периферии, а из представления легистов о правителе — мысль о равном отношении государя ко всем подданным независимо от места их жительства и о монаршей заботе о них, состоящей в обеспечении одинаковой безопасности и унификации материального положения. Что касается временных представлений, из мысли конфуцианцев о царе-мироустроителе выводятся их ориентация на «древность» и вера в возможность циклического повторения «древности», а из представления легистов о правителе — их ориентация на «современность», идея необратимости перемен в истории и линейный компонент их представлений о времени. Что касается представления о «роде», мысль конфуцианцев о сакральной личности царя-мироустроителя вписана в образ мира, организованного этим представлением как единый континуум, где царь и сообразуется с космосом, и получает от него знамения в «ответ» на свои поступки; во взглядах легистов правитель лишь сообразуется с космосом, не получая от него «ответов» — показатель меньшей сакральности личности монарха. Что касается представления о единстве, из мысли конфуцианцев о царе-мироустроителе выводится теория приведения мира к единству путем духовного преображения народа при помощи монаршей силы дэ и чиновников «того же рода», что и царь; из представления легистов о правителе как единственном источнике власти, проявляющейся одинаково по отношению ко всем, вытекает роль в управлении правовых и экономических официальных стандартов как воплощения монаршего универсализма. Правовые взгляды конфуцианцев определены мыслями о благом царе-мироустроителе и духовном преображении и проникнуты партикуляризмом, а легистов — их представлением о законе как стандарте, институте, восполняющем личные недостатки монарха, воплощающем его универсализм и устрашающем нарушителей. Экономические взгляды конфуцианцев определены прежде всего теорией мироустроения, а легистов — прежде всего идеей универсализма, проявляющегося в установлении экономических стандартов, редистрибуции и «уравнивании» имуществ.

Следовательно, выявленные нами различия между взглядами конфуцианцев и легистов в «Янь те лунь» выводятся из одного ядра — основного различия между их представлениями о государе и народе, об отношении государя к народу, его воздействии на народ.

* * *

Значение «Янь те лунь» и как источника различных сведений об эпохе Хань, и как единственного дошедшего до нас крупного памятника древнекитайского спора определяет целесообразность многостороннего изучения этого текста и его полного комментированного перевода. До сих пор он был переведен полностью (но с краткими примечаниями) только на японский (Сато Такэтоси [151], 1970), частично на английский (Э. М. Гэйл и другие, 1931, 1934) и французский (Д. Бодри-Велюрс и другие, 1978) и меньше всего на русский (В. М. Штейн, 1959)^[466]. Поэтому полный обстоятельно прокомментированный перевод «Янь те лунь» на один из европейских языков является давно назревшей потребностью мирового китаеведения. Мы завершили работу по полному переводу памятника на русский язык и его подробному комментированию в 1983 г., но лишь небольшая часть ее была издана^[467].

В основу перевода положен критический текст памятника, сверенный, отредактированный и откомментированный Ван Ли-ци в 1958 г.^[468]; по мере необходимости привлекались и текст издания 1983 г., дополненного и исправленного Ван Ли-ци^[469], и некоторые другие современные издания трактата, и посвященные ему текстологические работы. Кроме того, мы добавили к их результатам собственные текстологические изыскания.

* * *

Предлагая свой комментированный перевод вниманию читателей, я хотел бы с благодарностью отметить вклад тех, кто посоветовал мне за него взяться и помог мне его выполнить. Переводом «Янь те лунь» мне предложил заняться покойный В. М. Штейн, предполагавший написать к этому переводу введение. Этот совет горячо поддержал мой покойный учитель Б. И. Панкратов, чьи многочисленные консультации послужили мне очень большим подспорьем в работе на первом, самом трудном ее этапе. В дальнейшем ряд чрезвычайно ценных консультаций по древнекитайскому языку памятника я получил от преподавателей Кафедры китайской филологии Восточного факультета ЛГУ С. Е. Яхонтова и Т. Н. Никитиной; приношу им за это глубокую благодарность. Долгие годы работы над «Янь те лунь» мои коллеги-японисты из СПбФ ИВ РАН — В. Н. Горегляд, Г. Д. Иванова, В. Н. Кобец, К. Г. Маранджян, Ю. Д. Михайлова, Г. Г. Свиридов и З. Я. Ханин — консультировали меня по японскому языку; я очень благодарен им за эти необходимые для меня консультации. Наконец, я выражаю глубокую признательность Фонду международного научного обмена Цзян Цзин-го (Тайбэй, Тайвань) за финансовую помощь, без которой эта рукопись не могла бы быть издана.

СВИТОК 1

Глава 1. ОСНОВНЫЕ СУЖДЕНИЯ^[470]

В шестом году [периода правления] Ши юань^[471] был издан письменный эдикт^[472], который повелевал канцлеру^[473] и [сановнику-]императорскому секретарю^[474] обсудить дела с достойными и хорошими людьми и знатоками писаний, рекомендованными [округами и удельными государствами]^[475], спросить их о том, отчего страдают и мучаются в народе.

В ответ знаток писаний сказал:

«Я, недостойный, слыхал, что способ устроения^[476] людей состоит в том, чтобы преградить истоки необузданных желаний и распущенности^[477], развить зачатки умения следовать по истинному пути и внутренней духовной силы^[478], подавлять [жажду] выгоды от второстепенного [занятия]^[479] и открыть [дорогу стремлению к] человеколюбию и справедливости^[480]. Не показывайте [примера погони за] выгодой — тогда можно будет возродить наставление и духовное преображение [народа] и можно будет изменить его нравы и обычаи^[481]. Ныне в округах и [удельных] государствах есть [казенные учреждения, ведающие] солью и железом^[482], монополией на [приготовление и продажу] опьяняющих напитков^[483], уравниванием перевозок [налоговых поступлений]^[484]; они соревнуются с народом в [погоне за] выгодой^[485], разлагают простоту^[486], [свойственную] честным и искренним, и достигают духовного преображения [людей] в алчных и низких. По этой причине те из ста кланов^[487], которые следуют основному [занятию], редки, а те, которые стремятся к второстепенному [занятию], многочисленны. Ведь когда [у людей] обильна утонченная форма, то скудна природная сущность^[488]; когда [в народе] процветает второстепенное [занятие], то приходит в упадок основное [занятие]. Когда совершенствуют второстепенное [занятие], то народ предается излишествам^[489]; когда совершенствуют основное [занятие], то народ прост и честен^[490]. Когда народ прост и честен, то богатства и средства для расходов бывают обильны; когда народ предается излишествам, то рождаются голод и холод^[491]. Желательно, чтобы [государь] упразднил [казенные учреждения, ведающие] солью и железом, монополией на [приготовление и продажу] опьяняющих напитков и уравниванием перевозок [налоговых поступлений); этим он выдвинет вперед основное [занятие] и даст отпор второстепенному, увеличит пользу, [приносимую] занятию земледелием. [Сделать] это полезно».

Сановник сказал:

«Сюнну повернулись к нам спиной, взбунтовались и не ведут себя как подданные^[492]; они неоднократно чинили насильственные захваты и грабежи в пограничных землях. Если заблаговременно принять меры [по обороне] от них, то заставишь тяжко трудиться мужчин^[493] государства центра^[494]; если не принять, то вторжения и грабежи не будут остановлены. Покойный божественный властитель^[495] жалел жителей границы за то, что они страдают уже долгое время, мучаются оттого, что их захватывают в плен презренные варвары^[496]. Поэтому он построил пограничные крепости и крепостцы^[497], привел в порядок сигнальные вышки^[498], разместил пограничных солдат^[499] и таким образом принял заблаговременные меры [по обороне] от сюнну. Средств для расходов^[500] [на оборону] границ не хватало, поэтому [государь] создал казенные учреждения, [ведающие] солью и железом, основал казенные учреждения, [ведающие] монополией на [приготовление и продажу] опьяняющих напитков, и устроил казенные учреждения, (ведающие] уравниванием перевозок [налоговых поступлений]. Он умножал добро и увеличивал богатство, чтобы содействовать [обеспечению] расходов на [оборону] границ. Ныне же участники обсуждения хотят упразднить эти [казенные учреждения], исчерпать запасы [государственной] сокровищницы и хранилищ^[501] во внутренней [области мира], свести на нет средства для расходов на заблаговременные меры по обороне^[502] во внешней [области мира], заставить воинов^[503], которые стоят наготове в пограничных крепостцах и взобрались на стены [укреплений], голодать и холодать на границе. Чем же [наши критики] намерены снабжать их? Упразднить эти [казенные учреждения] вредно».

Знаток писаний сказал:

«Кун-цзы говорил: «Кто владеет государством или имеет владение сановника, озабочен не тем, что [простолюдины] бедны, а озабочен тем, что [их богатство] не уравнено; озабочен не тем, что они немногочисленны, а озабочен тем, что они неспокойны»^[504]. «Поэтому Сын Неба не говорит о большом или малом количестве [богатства], удельный правитель не говорит о выгоде или убытке, сановник не говорит о приобретениях или потерях»^[505]. [Государь], подобно ветру, воздействует^[506] на пребывающих близко тем, что увеличивает свои человеколюбие и справедливость; побуждает прийти пребывающих далеко^[507] тем, что распространяет вширь деятельность своей внутренней духовной силы. По этой причине «пребывающие близко с любовью примыкают к нему», а пребывающие далеко^[508] с радостью подчиняются ему. Поэтому «тот, кто хорошо умеет побеждать, не дает боя; кто хорошо умеет давать бой, не руководит армией; кто хорошо умеет руководить армией, не выстраивает ее в боевой порядок»^[509]. «Если осуществлять это [человеколюбивое правленье при дворе — ] в Храме [предков] и [Светлом] зале, то [враг] обратит вспять свои тараны и повернет домой свою армию»^[510]. «Царь, который осуществляет правление, [проникнутое] человеколюбием», «не имеет равных в Поднебесной»^[511], для чего же ему траты?»

Сановник сказал:

«Сюнну жестоки и коварны, действуя самовольно и разнузданно, вступают за [Пограничную линию] укреплений, вторгаясь, творят жестокости в государстве центра, насмерть разят [жителей] округов и уездов, [убили] главного военного начальника [округа] Шофан^[512]. Они очень строптивы и супротивны, не повинуются законам, и [уже давно] следует покарать их. Его Величество^[513] удостаивает [народ] великой милости, жалеет, что хороший люд^[514] еще не обеспечен, не может вынести того, чтобы держать воинов и [стоящих над ними] сановников^[515] в степи под [палящим] солнцем. [Знаток писаний], пусть даже [вам] трудно^[516], надев крепкую [броню] и держа заостренное [оружие] в руке, возыметь стремление, обратившись лицом к северу, отплатить сюнну; но [вы же] еще хотите упразднить казенные учреждения, [ведающие] солью и железом и уравниванием перевозок [налоговых поступлений], уменьшить средства для расходов [по обороне] границы, нарушить военные стратегические планы, и [у вас] нет стремления позаботиться о границах, — это в [вашем] суждении^[517] вредно».

Знаток писаний сказал:

«В древности [государи] высоко ценили использование внутренней духовной силы и низко ставили применение оружия^[518]. Кун-цзы говорил: «Если люди, пребывающие далеко, не подчиняются, то [государь] осуществляет мирное цивилизующее начало и внутреннюю духовную силу^[519] и привлекает их с помощью этого; когда же привлечет их, то дает им спокойствие»^[520]. Ныне отбросили уменье следовать по истинному пути и внутреннюю духовную силу и полагаются на оружие и латы^[521]; двигают армии, чтобы пойти на кого-то карательным походом; разместили пограничных солдат, чтобы принять заблаговременные меры [по обороне от] кого-то; днем вынуждают войска жариться на солнце, ночью вынуждают армию мокнуть от росы, выдерживая это долгое время; без конца перевозят на повозках провиант — сушеное зерно для еды в походе и зерно для еды в жидком виде на стоянках^[522]; заставляют воинов из района границы голодать и холодать во внешней [области мира], а сто кланов изнурительно и тяжко трудиться во внутренней [области мира]. Основать казенные учреждения, [ведающие] солью и железом, приступить к созданию казенных учреждений, наживающих прибыль, и таким путем кого-то снабжать — это не такой план, который [годен] на долгое время^[523]. Поэтому [я] считаю полезным упразднить эти [учреждения]».

Сановник сказал:

«Кто в древности учреждал государство и [правящий] дом^[524], то открывал путь для основного и второстепенного [занятий], пускал я обращение товары, которые [одни] имели, а [другие] не имели^[525], с помощью рынка^[526] придавал единство [ценам, которых] за них домогались [при продаже]^[527], «привлекал народ^[528], скапливал тьму товаров»; земледелец, торговец и начальник ремесленников^[529] — «каждый получал то, чего хотел, обменивал [свои товары] и возвращался [домой]». В «[Классической книге] перемен» сказано; «Они распространяли свои изменения и делали так, чтобы народ не утомлялся»^[530]. Поэтому если ремесленники не поставляют [своих изделий], то недостает орудий земледелия^[531]; если торговцы не поставляют [того, что имеют], то иссякают «драгоценные средства обмена»^[532]. Если недостает орудий земледелия, то не выращиваются хлеба; если иссякают «драгоценные средства обмена», то не хватает богатств и средств для расходов^[533]. Поэтому [казенные учреждения, ведающие] солью и железом и уравниванием перевозок [налоговых поступлений] — это то, с помощью чего [государь] пускает в обращение накопленные богатства и помогает [народу] в затруднительном положении^[534]. Упразднить их вредно».

Знаток писаний сказал:

«Ведь если «руководить народом при помощи [государевой] внутренней духовной силы», то народ «вернется к искренности»^[535]; если показывать народу [пример погони за] выгодой, то обычаи народа станут отличаться неискренностью. Если обычаи станут отличаться неискренностью^[536], то [люди] повернутся спиной к своему долгу и устремятся в погоню за выгодой; если устремятся в погоню за выгодой, то сто кланов будут встречаться на дорогах и толпиться на рынках. Лао-цзы говорил: «У бедного государства как будто есть в избытке; и не потому, что [у него] много богатства, а потому, что [чувственные] пристрастия и острые желания [его жителей] многочисленны и народ его беспокойно деятелен»^[537]. По этой причине истинный царь высоко ценит основное [занятие] и дает отпор второстепенному, при помощи норм поведения и справедливости преграждает путь желаниям народа^[538], обеспечивает обилие бобовых и зерновых, добра и богатства^[539]. [Тогда] на рынках торговцы не будут пускать в обращение товары, которые бесполезны, ремесленники не будут изготовлять утварь и орудия, которые бесполезны^[540]. Поэтому торговля — то, с помощью чего пускают в обращение скопившиеся и залежавшиеся [товары]^[541], ремесло — то, с помощью чего обеспечивают наличие [сельскохозяйственной] утвари и орудий; это не основные обязанности^[542] в благоустроенном государстве».

Сановник сказал:

«Гуань-цзы говорил: «Если у государства есть богатые ресурсы плодородных загородных полей, а народу не хватает зерновой пищи, это значит, что не все [нужные сельскохозяйственные] орудия налицо; если у [государства] есть обильные ресурсы гор и морей, а народу не хватает богатств, это значит, что не все торговцы и ремесленники налицо»^{name=r543>[543]}. Киноварь, шерсть и перья^[544] из [земель] Лун и Шу, шкуры и кожи, кость и бивни слонов из [областей] Цзин и Ян^[545], кедр и катальпа, толстый и тонкий бамбук из [страны] к югу от Реки (Цзян)^[546], рыба и соль, шубы из войлока из [царств] Янь и Ци^[547], лак и шелк, тонкое полотно и ткань из волокна рами из [областей] Янь и Юй^[548] — это «средства, пользуясь которыми содержат живых и хоронят умерших [родителей]»^[549]; «нуждаются в торговцах, чтобы пускать в обращение [товары], нуждаются в ремесленниках, чтобы изготовлять [изделия]»^[550]. Поэтому совершенномудрые люди изобрели и «создали» такие орудия [передвижения], как «лодки» и «весла», чтобы с их помощью беспрепятственно плавать повсюду по рекам и горным потокам, «накладывали ярмо на быков и запрягали лошадей», чтобы с их помощью проезжать по холмам и возвышенным равнинам; [так они с грузом] «добирались до самых отдаленных земель» и проникали в самые дальние места; вот как они обменивали товары и доставляли пользу ста кланам"^[551]. По этой причине покойный божественный властитель основал казенные учреждения, [ведающие] железом, чтобы с их помощью обеспечивать орудия земледелия; открыл [казенные учреждения, ведающие] уравниванием перевозок [налоговых поступлений], чтобы с их помощью восполнять богатства народа. [Казенные учреждения, ведающие] солью и железом и уравниванием перевозок [налоговых поступлений], суть то, на что тьма простолюдинов глядит вверх с упованием и откуда получает обеспечение. Упразднить их вредно».

Знаток писаний сказал:

««Если у государства есть богатые ресурсы плодородных загородных полей, а народу не хватает зерновой пищи», это значит, что ремесло и торговля процветают, а основное занятие находится в запустении. «Если у [государства] есть обильные ресурсы гор и морей, а народу не хватает богатств», это значит, что [ремесленники и торговцы] не сосредоточивают усилий на вещах, используемых народом, а [предметы роскоши, изготовление которых требует] необыкновенного умения, многочисленны. Поэтому [даже] источник, дающий начало реке, не в состоянии наполнить дырявую чашу, [даже] горы и моря не в состоянии удовлетворить ненасытные желания^[552]. По этой причине Пань-гэн сменил место жительства [и вместе с тем сменил расточительство на умеренность]^[553], Шунь выбросил [золото-] желтый металл^[554], божественный властитель Гао издал запрет, согласно которому торговцы и купцы «не могли служить на государственной службе»; вот чем [государи] чинили препятствия обычаям алчности и низости и добивались чистоты правд совершенной искренности^[555]. Если, [даже] когда [государь] оттесняет и обрекает на бедность [купцов, торгующих] на рынке, преграждает и закрывает путь извлечения выгоды, народ все еще совершает злодеяния, что же говорить о [поведении народа, когда] верховный [правитель] действует во имя выгоды? В «Комментарии» сказано: «Если удельные правители любят выгоду, то сановники низки; если сановники низки, то младшие чиновники алчны; если младшие чиновники алчны, то простолюдины занимаются грабежом»^[556]. Это значит открыть дорогу извлечения выгоды и устроить для народа лестницу [на пути] к преступлениям».

Сановник сказал:

«В прошлом каждый из [блюстителей] округов, [царей удельных] государств и князей (хоу)^[557] перевозил [в столицу] в качестве дани^[558] продукты своего края; поездки туда и обратно были тягостны и затруднительны^[559], продукты по большей части непрочны и дурного качества, [так что] «[стоимость] некоторых из них не покрывала расходов по их [перевозке]». Поэтому, в округах и [удельных] государствах устроили казенные учреждения, [ведающие] перевозкой [налоговых поступлений]", чтобы через них заниматься «перевозкой [запасов] друг к другу», содействовать [уплате] дани «отдаленными краями»; оттого [этот метод] и называется «уравниванием перевозок [налоговых поступлений]». [Государь] открыл «в столице» сокровищницу для накопленного^[560] и с ее помощью «монополизировал^[561] товары; когда они дешевы, то покупает их, когда дороги, то продает». По этой причине «начальник столичного уезда»^[562] не упускает реальной [выгоды]^[563], «торговцам и купцам неоткуда получать прибыль»; оттого [этот метод] и называется^[564] «выравниванием стандарта [цен]»^[565]. Если [государь] выравнивает стандарт [цен], то простолюдины не теряют [прежних] занятий^[566]; если [государь] уравнивает перевозки [налоговых поступлений], то простолюдины [дальних и близких мест] трудятся и отдыхают поровну^[567]. Поэтому выравнивание стандарта [цен] и уравнивание перевозок [налоговых поступлений] — это то, с помощью чего выравнивают [цены на] тьму товаров и доставляют пользу ста кланам; это [не значит] «открыть дорогу извлечения выгоды и устроить для народа лестницу [на пути] к преступлениям» ».

Знаток писаний сказал.

«Когда в древности с народа взимали налоги натурой^[568], то сообразовывались с тем, в чем он искусен, и не требовали того, в чем он неискусен^[569]; [мужчины-]земледельцы вносили свой урожай, женщины-мастерицы отдавали свои ткани^[570]. Ныне же отказываются от того, что у него есть, и требуют того, чего у него нет. Сто кланов дешево продают товары, чтобы таким путем удовлетворить требования вышестоящих. Недавно [власти] некоторых округов и [удельных] государств приказали народу изготовлять холст и грубые шелковые волокна^[571], чиновники произвольными [придирками] создавали затруднения [при приеме налогов у народа и, поторговавшись], заключали с ним [выгодные для себя] сделки. [В числе] принятого чиновниками — не только тафта из крученых шелковых нитей из Ци и Э да холсты из Шу и Хань^[572], но также и то, что производится в народе [помимо этих тканей]. Когда [чиновники] совершают мошенничества и торгуют твердыми [ценами, устанавливая их за мзду]^[573], простолюдины-земледельцы испытывают удвоенные страдания, а женщины-мастерицы облагаются двойным налогом^[574]. Пока я не вижу, чтобы перевозки [налоговых поступлений] были уравнены. Когда «начальник столичного уезда» широко обнародует [свой эдикт], запирает ворота и монополизирует торговые сделки, то одновременно скупается тьма товаров^[575]. Когда одновременно скупается тьма товаров, то [цены на] товары подскакивают, а если они подскакивают, то торговцы и купцы получают прибыль. Если же [казенные учреждения] сами заключают торговые сделки, то чиновники снисходительно относятся к мошенникам^[576], могущественные чиновники и богатые торговцы накапливают товары и запасают предметы [торговли] в ожидании острой нужды народа^[577]. Пройдохи-купцы^[578] и мошенники-чиновники скупают дешевые [товары], чтобы получить [за них в дальнейшем] высокую цену. Пока я не вижу, чтобы стандарт [цен] был выравнен. Ведь в древности уравнивание перевозок [налоговых поступлений] было тем [средством], с помощью которого делали равным труд и отдых [пребывающих близко и пребывающих далеко], содействовали перевозками дани, а не было [способом], извлекая выгоду, торговать с тьмой простолюдинов^[579]».

Глава 2. УСЕРДНО ПАХАТЬ

Сановник сказал:

«Истинный царь закрывает [доступ] к «[дарованным] Небом богатствам»^[580], накладывает запрет на [торговлю на] рынках на пограничных заставах^[581], соблюдает стандарт [цен] и «сообразуется с сезонами»^[582], правит народом путем понижения цены на то, что тот ценит высоко^[583]. Когда в хороший год созревает богатый урожай, то [государь] запасает и накапливает [продукты], чтобы таким способом заранее принять меры на случай нужды и нехватки; когда в голодный год выдается скудный урожай^[584], то [государь] пускает в обращение деньги и товары^[585], приводит в движение избыток, чтобы помочь [тем, у кого] нехватка^[586]. В старину, [во время] наводнения при Юе и засухи при Тане, сто кланов терпели нехватку и нужду, некоторые занимали у других, чтобы получить одежду и пищу. [Тогда] «Юй из металла с горы Ли» и «Тан из меди с горы Чжуан» «стали лить монеты и вносить их как выкуп за своих простолюдинов»^[587], [продавших во время голода детей], а Поднебесная восхваляла их человеколюбие. В прошлом [казне] не хватало богатств и средств для расходов, и боевые воины иногда не получали жалованья, а^[588] страна к востоку от горы [Хуа]^[589] подверглась стихийному бедствию, и [в царствах] Ци и Чжао^[590] был великий голод. [Тогда государь] воспользовался запасами из [казенных учреждений, ведающих] уравниванием перевозок [налоговых поступлений], и накоплениями из казенных житниц и амбаров для зерна. Благодаря этому боевые воины получили обеспечение; благодаря этому голодающие простолюдины получили помощь^[591]. Поэтому товары из [казенных учреждений, ведающих] уравниванием перевозок [налоговых поступлений], и богатства из [государственных] сокровищницы и хранилищ — не то, чем «торгуют с тьмой простолюдинов»^[592] и чем обеспечивают расходы только на армию; они суть то, чем помогают [людям] в тяжелом положении и нужде и при помощи чего заранее принимают меры против таких стихийных бедствий, как наводнение и засуха».

Знаток писаний сказал:

«В древности [государи] взимали в качестве налога на продукты одну десятую [урожая]^[593], «открывали доступ в подходящие сезоны к запрудам для ловли рыбы на озерах и не налагали на это запрета»^[594]; весь многочисленный люд приходил на южные поля^[595] и не пренебрегал своими обязанностями. Поэтому, «когда [земледельцы] пахали три года, то откладывали запас на один год; когда пахали девять лет, у них был запас на три года»^[596]; вот при помощи чего Юй и Тан заранее приняли меры против наводнения и засухи и обеспечили спокойствие ста кланам^[597]. Если невозделанные земли, поросшие травами и сорняками, не будут распаханы^[598], поля и пашни не будут обработаны, то даже когда [государь] монополизирует богатства гор и морей, пустит в обращение богатства, [добытые] всеми [видами] второстепенного [занятия, он] все еще не в состоянии будет обеспечить [народ]. По этой причине в древности высоко ставили физический труд и сосредоточивали усилия на основном [занятии], отчего посевы и посадки были обильны; сами пахали и сообразовывались с сезонами, отчего одежды и пищи было вдосталь. Даже если подряд случалось несколько голодных лет, все же люди не страдали. Поэтому одежда и пища — основа для народа, посев и жатва — обязанности народа^[599]. Если и то и другое в порядке, то государство богато, а народ спокоен. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Все дома полны [зерном, и потому] жены и дети спокойны»^[600]».

Сановник сказал:

«Достойные и совершенномудрые люди устраивали [дела] семьи не одним-единственным способом^[601], делали богатым государство не одним-единственным путем. В старину Гуань Чжун добился гегемонии [для своего государя] благодаря хитрости непостоянных, применяющихся к обстоятельствам планов^[602], а «[государь] из династии Цзи» бежал [из своего владения] оттого, что «укреплял основное [занятие]»^[603]. Если бы, устраивая [дела] семьи и содержа живых, непременно [полагались] на [одно лишь] земледелие, то Шунь не изготовлял бы глиняной посуды, а И Инь не был бы поваром^[604]. «Поэтому кто хорошо умеет водворять порядок в государстве, [поступает по правилу:] что Поднебесная ставит низко, я ставлю высоко; что Поднебесная ценит низко, я ценю высоко»^[605]. Он заменяет второстепенным основное, заменяет^[606] нереальным реальное^[607]. Ныне богатства гор и озер и запасы [казенных учреждений, ведающих] уравниванием перевозок [налоговых поступлений] — вот с помощью чего [государь] «регулирует [цены на] то, что ценится низко или высоко»^[608], и подчиняет себе удельных правителей. Золото [из района рек] Жу и Хань^[609], дань [тканью из] тонких волокон конопли^[610] — вот чем завлекают государства периферии и выуживают ценности у варваров цян и ху^[611]. Ведь за одну штуку простого неузорчатого шелка из государства центра [мы] получаем от сюнну товар стоимостью в несколько слитков золота и таким образом сокращаем средства для расходов вражеского государства^[612]. По этой причине мулы, ослы и верблюды вступают [к нам за пограничную линию] укреплений непрерывной чередой, [так что задние животные] держат во рту хвосты [передних]^[613]; куланы^[614] и рыжие лошади с белым брюхом все без исключения становятся нашим домашним скотом^[615]. [Шкуры] горностаев (?) и соболей, лис и барсуков, пестрый войлок и узорчатые шерстяные ткани^[616] наполняют государеву сокровищницу внутри [дворца], а плоские нефритовые диски с круглым отверстием посередине и круглые куски нефрита, кораллы и бирюза^[617] все становятся драгоценностями, [принадлежащими] нашему государству. Но если так, то товары из государств периферии текут во внутреннюю [область мира], а выгоды не утекают [от нас] во внешнюю [область мира]. Если редкостные товары текут во внутреннюю [область мира], то средства [нашего] государства для расходов обильны; если выгоды не утекают [от нас] во внешнюю [область мира], то средства [нашего] народа для расходов обеспечены. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Все дома полны [зерном, и потому] жены и дети спокойны»».

Знаток писаний сказал:

«В древности торговцы, пуская в обращение товары, не обманывали [людей завышенными ценами]; ремесленники, [изготовляя] тонкие, но прочные^[618] [изделия], не прибегали к надувательству. Поэтому когда благородный муж^[619] пашет, сеет, охотится и ловит рыбу, суть у него одна^[620]. Торговцы же увеличивают обман, ремесленники же приукрашивают надувательство^[621]; они лелеют [стремление] выследить [благоприятный случай], а сердца их не знают стыда; по этой причине неискренние люди обманывают, а честные люди становятся неискренними^[622]. В старину женщины-музыкантши [царя] Цзе наполняли здания дворца, [носили наикрасивейшие] кофты и плахты с узорами — разноцветными вышивками, поэтому И Инь «бежал далеко» и странствовал в Бо^[623], а женщины-музыкантши в конце концов погубили государство Цзе^[624]. Ныне польза от «мулов и ослов» [сюнну] не соответствует пользе от [наших] быков и лошадей, «[шкуры] горностаев (?) и соболей», «войлок и шерстяные ткани» [сюнну] не увеличивают такие ценности^[625], как [наши] парча и плотная блестящая шелковая материя^[626]. Прекрасный нефрит и кораллы происходят из гор Кунь^[627], жемчуг круглой и иной формы, [рога] носорогов и бивни слонов происходят из [округа] Гуйлинь^[628]; эти [места] отстоят от [государства] Хань на десять с лишним тысяч ли. Если подсчитать плоды землепашества и шелководства и траты средств и богатств, то окажется, что один [чужеземный] предмет [торговли] продается в сто раз дороже его [настоящей] цены и что один черпак, [полученный от сюнну], соответствует [по цене] десяти тысячам мер чжун [нашего] зерна^[629]. Ведь, если верховный [правитель] любит драгоценности и редкости, то [обычай носить] чрезмерно роскошную одежду перейдет к низшим; если он высоко ценит товары из отдаленных краев, то [наше] добро и богатства наполнят внешнюю [область мира]. По этой причине истинный царь не дорожит бесполезными [вещами] и таким образом делает свой народ умеренным, не ценит редкостных товаров и таким образом делает свое государство богатым. Поэтому путь устроения простолюдинов заключается только в том, чтобы [государь] умерил свои расходы и высоко ставил основное [занятие], разделил землю и ввел «колодезные поля»^[630] — и все».

Сановник сказал:

«Если выехать на восток и на запад, на юг и на север из столицы, переехать через горы и реки, проехать по округам и [удельным] государствам, [то окажется, что среди] богатых больших городов [Поднебесной] нет таких, из которых проезжие дороги не шли бы во [всех] пяти [направлениях], которые не были бы [центрами], куда собираются^[631] торговцы и купцы, где производится тьма товаров. Поэтому «совершенномудрый человек сообразуется с временем, [порожденным] Небом», умный сообразуется с богатствами, [порожденными] Землей^[632]; человек высших [достоинств] берет у [других] людей, человек средних [достоинств] утруждает свое тело^[633]. [Пахари-отшельники] Чан-цзюй и Цзе-ни^[634] не имели сбережений [даже в] сотню слитков золота, такие люди, как [труженики, по бедности] носящие сандалии из соломы^[635], не имеют богатств некого Дуня^[636], а торговцы из [города] Вань и [земель] Чжоу, Ци и Лу^[637] встречаются по всей Поднебесной. Потому-то богатство торговцев и купцов [столь велико, что] некоторые накопили по десять тысяч слитков золота; это достигнуто [путем] погони за прибылью и использования избытков. Зачем непременно прибегать к основному [занятию] — земледелию, чтобы сделать государство богатым? Зачем непременно вводить «колодезные поля», чтобы обеспечить простолюдинов?»

Знаток писаний сказал:

«Когда «разлившиеся воды вздулись до Неба», то имел место подвиг — [усмирение потопа] Юем^[638]; когда воды Реки (Хэ) разлились и вышли из берегов, то имело место свершение — (возведение дамбы] Сюаньфан^[639]. Когда [государь] Чжоу [династии] Шан «чинил насилия и жестокости», то имел место замысел, [о котором объявил царь У возле] брода Мэн^[640]; когда Поднебесная обеспокоена, значит, в ней есть богатство, [которое накопили купцы путем] использования избытков. Ведь [в пору] совершенного устроения глубокой древности народ был прост и высоко ценил основное [занятие], был спокоен и счастлив и имел немногочисленные потребности^[641]. В это время по путям и дорогам ходили редко, на рынках росла трава. «Поэтому, если [мужчины] не усердствовали в пахоте, нечем было наполнить пустой [желудок]; если [женщины] не усердствовали в ткачестве, нечем было прикрыть [голое] тело»^[642]. Даже если [кто-то] владел секретом сосредоточения [товаров в своих руках) и методами [достопочтенного господина Чжу из] Тао и [торговца Кун из] Вань, у него не было возможности применить свое профессиональное уменье^[643]. С древности и поныне еще не бывало, чтобы [люди] «получали возмещение», «не давая», и имели заслуги, не трудясь^[644]».

Глава 3. ПУСТИТЬ В ОБРАЩЕНИЕ ТО, ЧТО ИМЕЕТ [НАРОД]^[645]

Сановник сказал:

«[Города] Чжо и Цзи в [царстве] Янь^[646], Ханьдань в [царстве] Чжао^[647], Вэнь и Чжи в [царстве] Вэй^[648], Жунъян в [царстве] Хань^[649], Линьцзы в [царстве] Ци^[650], Вань и Чэнь в [царстве] Чу^[651], Янчжай в [государстве] Чжэн^[652], [столицы] двух [государств] Чжоу в Саньчуань^[653] — первые по богатству в [стране, лежащей] между морей^[654], все они — прославленные города Поднебесной^[655], и не потому, что есть кто-то, помогающий их [жителям] пахать их загородные поля и обрабатывать их землю, а потому, что они находятся на трактах, [связующих] пять городов^[656], примостились по обе стороны таких путей, как проезжие дороги. Поэтому если товары многочисленны, то и народ имеет [имущество] в изобилии; если чье жилище близко от рынка, то^[657] и семья его богата^[658]. Богатство зависит от [торговых] «методов» и приемов^[659], а не от того, чтобы утруждать свое тело; прибыль зависит от положения и местонахождения^[660], а не от того, чтобы «усердно пахать»^[661]».

Знаток писаний сказал:

«[Области] Цзин и Ян^[662] на юге имеют щедрые ресурсы [округа] Гуйлинь, внутри [своей территории] имеют богатства рек и озер, слева имеют металл [из уезда] Линъян, справа^[663] имеют лесной материал [округов] Шу и Хань[чжун]; [жители] рубят деревья и сажают [вместо них] хлеба, жгут сорняки и сеют [вместо них] зерно, пашут при помощи огня и полют при помощи воды^[664]; земля их обширна и изобилует богатствами. Однако народ^[665] [здесь] «беззаботен и ленив, живет не заглядывая вперед»^[666], «находит хорошей свою одежду и вкусной свою пищу»^[667], и даже [в бедных] жилищах, крытых белым [пыреем]^[668], и хижинах, крытых соломой, поют песни под музыкальный аккомпанемент и хоровые песни^[669] и играют на лютнях (цинь); день им обеспечен, но за месяц [запасы] выходят совсем, утром они поют, а вечером грустят^[670]. [Государства] Чжао и Чжуншань^[671] опоясаны Великой Рекой (Хэ)^[672], являются местом, где сходятся тракты^[673], идущие во [всех] четырех [направлениях], преграждают тропу, [по которой хотят пройти все люди] Поднебесной. Торговцев и купцов [здесь так много, что они не могут пройти, чтобы не] задеть друг друга на дороге; удельных правителей [здесь столько, что они не могут проехать, чтобы не] коснуться друг друга на пути. Однако народ [здесь] предается излишествам и любит второстепенное [занятие], расточительствует, мотает и не сосредоточивает усилий на основном [занятии]. Поля и пашни не обработаны, а мужчины и женщины хвастают своими нарядами; в семье нет [даже] малой мерки доу или шао [зерна]^[674], а звучащая лютня (цинь) находится в доме^[675]. По этой причине простолюдины [царств] Чу и Чжао в равной мере бедны, и немногие [там] богаты^[676]; [простолюдины же государств] Сун^[677], Вэй^[678], Хань и Лян^[679] любят основное [занятие], посев и жатву^[680], [и здесь у] равного между собой простого люда, [принадлежащего к] хозяйствам, внесенным в списки^[681], у всех без исключения семьи зажиточны и члены их обеспечены. Поэтому прибыль зависит от заботы о самом себе и не зависит от «положения» и «местонахождения» на проезжих дорогах^[682]; богатство зависит от бережливости и усердия^[683] и от сообразования с сезонами^[684] и не зависит от того, чтобы в течение [всего] года высматривать [благоприятный случай] и собирать [имущество]^[685]».

Сановник сказал:

«Из пяти движущих [сил]^[686] восточная страна света [связана с] «деревом», однако [в округах] Дань[ян и Юй]чжан есть горы, [дающие] золото и медь^[687]; южная страна света [связана с] «огнем», однако [в округе] Цзяочжи есть реки, [словно] великое море; западная страна света [связана с] «металлом», однако в Лун и Шу^[688] есть леса, [дающие] прославленный древесный материал; северная страна света [связана с] «водой», однако в Юду есть земли, [полные] скопившегося песку^[689]. Вот как Небо и Земля пускают в обращение тьму товаров, уравнивая тех, кто имеет, и тех, кто не имеет^[690]. Ныне [скажу:] невозможно использовать весь бамбук больших размеров из [царств] У^[691] и Юэ, весь лесной материал из [владений] Суй и Тан^[692], а [в государствах] Цао, Вэй, Лян и Сун отбирают внутренние гробы^[693] [для повторного использования] и выбрасывают из них мертвые тела; невозможно съесть всю рыбу из рек и озер, всех иглобрюхов из [уезда] Хуан [округа Дун]лай^[694], а [в государствах] Цзоу^[695], Лу, Чжоу и Хань [питаются только похлебкой из] лебеды и бобовых листьев, [что едят бедные простолюдины], да пищей из грубого зерна^[696]. Все богатства Неба и Земли обильны; все ресурсы гор и морей богаты; однако сто кланов испытывают нехватку и нужду, богатств и средств для расходов недостает, обилие и скудость [продуктов] не уравнены, а богатства Поднебесной не рассредоточены [среди народа^[697]]».

Знаток писаний сказал:

«В древности [даже у залов, принадлежавших Яо и Шуню], «балки и стропила из дуба не были отесаны, кровли из тростника^[698] не были подрезаны; [сами государи] одевались в холст и грубую ткань^[699], [что носят люди низкого положения], и пили^[700] из сосудов для похлебки, [сделанных] из обожженной глины»^[701]; [люди] лили металл и делали мотыги, «размяв, придавали форму клейкой глине и делали сосуды»^[702]; ремесленники не изготовляли [предметов, требующих] особого уменья, [и люди в тот] век не ценили высоко вещей, которые нельзя ни надевать, ни есть^[703]. Каждый «считал покойным свое жилище, приятными свои обычаи, вкусной свою пищу»^[704], удобными свою утварь и орудия^[705]. По этой причине товары из отдаленных краев [у нас] не обменивались, а нефрит из гор Кунь [к нам] не прибывал. В нынешний век обычаи пришли в упадок, и [все] соревнуются друг с другом в излишествах и мотовстве; женщины развили до предела [тщательность выделки тканей из] тонких волокон конопли, ремесленники довели до совершенства свое мастерство и уменье; если покрывают резьбой простое необработанное дерево, то высоко ставят драгоценности и редкости, если буравят камень гор, то ищут золото и серебро; [люди] погружаются в глубокие пучины, отыскивая жемчуг круглой и иной формы; устраивают клетки с механическим спусковым приспособлением и ямы для ловли зверей^[706], охотясь на носорогов и слонов; ставят сети для ловли птиц, охотясь на зимородков^[707]; они гоняются за товарами варваров мань и мо^[708] и затуманивают ими глаза [жителям] государства центра, перевозят товары из [варварских владений] Цюн и Цзо^[709] и доставляют их в [область, прилегающую к] восточному морю, обменивают ценности, [привезенные за] десять тысяч ли, попусту теряют дни и тратят труд [ради того, что] бесполезно для применения на практике^[710]. По этой причине простолюдины и простолюдинки^[711] устают до изнурения и усердствуют до изнеможения, а одежды и пищи не хватает. Поэтому истинные цари запрещали чрезмерную выгоду и умеряли чрезмерные траты. Когда чрезмерная выгода бывала запрещена, то [народ] возвращался к основному [занятию]; когда чрезмерные траты бывали умерены, то средства народа для расходов оказывались обеспечены. «По этой причине при жизни [людей] не бывало, чтобы им недоставало средств, а после смерти не бывало, чтобы выбрасывали их мертвые тела»^[712]».

Сановник сказал:

«В древности «здания дворцов имели установленные размеры»^[713], [знать получала в награду] «колесницы и одежды в соответствии со своими свершениями»^[714]; «балки и стропила из дуба» и «кровля из тростника»^[715] не [соответствуют] установлениям прежних царей. Благородный муж^[716], умеряя расточительство, язвительно говорил [и] о бережливости: «Если кто бережлив, то ограничен [и низок]»^[717]. В старину, когда Суньшу Ао был канцлером [царства] Чу, его жена не носила шелка, его лошади не получали зерна в виде корма^[718]. Кун-цзы сказал: «Не одобряю. Его чрезмерная бережливость уподобилась [бережливости] низших^[719]»^[720]. Вот из-за чего были созданы [стихи] «Сверчок»^[721]. Гуань-цзы говорил. «Если не украшать зданий дворцов, то „невозможно использовать весь лесной материал»^[722]; если не наполнять помещений кухонь, то у птиц и зверей не сократится продолжительность их жизни^[723]. Если не будет прибыли от второстепенного [занятия], то основное занятие ничего не будет поставлять [на рынок]^[724]; если не будет [вышитых] черно-белых узоров в виде топоров и черно-голубых узоров [на ритуальной одежде]^[725], работа женщин не будет находить применения^[726]"^[727]. Поэтому ремесленники, торговцы, столяры и плотники^[728] суть те, кого использует государство, кто заготовляет утварь и орудия. Они были в древности, а не только [есть] теперь. Сянь Гао торговал быками в [царстве] Чжоу^[729]; «[сановник, стоивший] пять [шкур] черных баранов» в наемной повозке приехал [в княжество] Цинь^[730]; Гуншу-цзы «применял циркуль и наугольник»^[731]; Оу Е применял плавку и литье [металла]^[732]. В «Изречениях» говорится: «Ремесленники всех [родов] живут в лавках-мастерских, чтобы до конца выполнять свое дело»^[733]. Земледельцы и торговцы обменивают [товары] и доставляют этим пользу основному и второстепенному [занятиям]. Что касается тех, кто живет в горах или обитает в болотах, [населяет места, где] заросли травы, в которых растет полынь, или тощая и бесплодная почва, то благодаря движению и обращению богатств и товаров есть возможность уравнять этих людей^[734]. По этой причине те, у кого много [вследствие благоприятных природных условий], не [пользуются] изобилием в одиночестве, а те, у кого мало [вследствие неблагоприятных природных условий], не испытывают нехватки в одиночестве^[735]. Если каждый будет жить в своей местности и есть свою пищу, то окажется, что апельсины и помпельмусы^[736] не будут продаваться, соль из солончаков [уезда] Цюй^[737] не будет поставляться, войлок и шерстяные ткани не будут предметами торговли^[738], а лесные материалы из [царства] У и [государства] Тан не будут использоваться».

Знаток писаний сказал:

«Мэн-цзы говорил: «Если [правитель] не нарушает определенных сезонов земледельческих работ, [отвлекая людей на отбывание повинностей], то невозможно съесть все зерно; если [женщины] разводят шелковичных червей и выращивают коноплю в подходящие сезоны, то невозможно сносить весь холст и шелк; если [люди с] топорами и секирами входят [в леса на горах] в подходящие сезоны, то невозможно использовать весь лесной материал; если [люди] охотятся и ловят рыбу в подходящие сезоны, то невозможно съесть всю рыбу и мясо»^[739]. Если^[740] [люди] строят^[741] здания дворцов, увеличивают [число] высоких земляных террас, включая те, на которых стоят постройки, столяры и плотники^[742] вырубают из большого малое, делают из круглого квадратное, наверху [зданий] создают [изображения] облаков, а внизу создают [изображения] лесов в горах^[743], то лесного материала не хватает для использования. Если мужчины отвергают основное [занятие] ради второстепенного, нанося узоры, режут по дереву и гравируют по металлу, таким способом изображают птиц и зверей, [причем] до конца исследуют вещи и выясняют [происходящие с ними] изменения, то зерна не хватает для еды^[744]. Если женщины выделывают волокна конопли и обрабатывают тонкие шелковые нити, таким образом создают красно-голубые и красно-белые узоры^[745], [причем] доводят до совершенства свое мастерство и развивают до предела свое умение, то шелка и холста не хватает для ношения^[746]. Если повара, варя [пищу], убивают плоды в утробах беременных самок животных и [губят] птичьи яйца^[747], поджаривают [мясо на сковородах] и обжаривают его на вертеле над огнем, смешивают в нужных дозах приправы и правильно сочетают между собой [вкусовые свойства пищи], доводят до предела пять вкусовых ощущений^[748], то рыбы и мяса не хватает для еды. В нынешний век не [приходится] беспокоиться о том, что «у птиц и зверей не сократится [продолжительность их жизни]» и что «не[возможно использовать] весь лесной материал»^[749], [а следует] беспокоиться о том, что расточительство не по положению, в котором нижестоящие уподобляются вышестоящим^[750], не имеет предела; не [приходится] беспокоиться о том, что нет «войлока и шерстяных тканей», «апельсинов и помпельмусов»^[751], [а следует] беспокоиться о том, что нет [даже] «тесных хижин» и [пищи бедняков] — «шелухи зерна и винной барды»^[752]».

Глава 4. ЛИТЬЕ МОНЕТЫ^[753]

Сановник сказал:

«Если [государь] пускает в обмен монету и «вводит в обращение деньги»^[754], а «[расходы на] дела народа не обеспечены^[755]», значит, «есть какие-то товары, которые накапливают [имущие]»; если «подсчитать первоначальные [затраты земледельцев] и измерить их конечные [результаты]^[756]», а «среди народа есть голодающие», «значит, есть какое-то зерно, которое хранят [в ожидании вздорожания богатые]». «Умный присваивает [плоды] труда ста человек, глупый присваивает [результаты только своей] работы, не покрывающей первоначальных [затрат]; если повелитель людей не уравнивает [имуществ, одни] простолюдины обладают богатством, которое вредит другим». Вот почему некоторые из них запасают излишек, [которого хватит] на сто лет, а «некоторые не едят досыта [даже] винной барды и шелухи зерна»^[757]. «Если простолюдины очень богаты, то невозможно побудить их служить с помощью жалованья; если они очень сильны, то невозможно вселить в них страх с помощью наказаний». Если «не рассредоточить собранного [в руках богачей]» и [не] уравнять выгоды, [люди] будут не равны. «Поэтому если правитель людей накапливает их пишу, хранит их средства для расходов, ограничивает тех из них, у кого избыток, и помогает тем из них, у кого нехватка», «запрещает избытки и излишки и преграждает стезю выгоды»^[758], тогда ста кланам можно будет [жить так, чтобы] и семьи были обеспечены, и члены их были удовлетворены».

Знаток писаний сказал:

«В древности высоко ценили внутреннюю духовную силу и низко ставили выгоду, считали важной справедливость и неважным — богатство^[759]. Во времена трех царей^[760] [страна] попеременно то процветала, то приходила в упадок; когда приходила в упадок, то [царь, основывавший новую династию], спасал ее; когда клонилась к гибели, то упрочивал ее. По этой причине [государи] Ся [высоко ставили] искренность, [государи] Инь — почтительность, а [государи] Чжоу — утонченную форму^[761]; их «наставления, [дававшиеся в] волостных и деревенских школах»^[762], и нормы поведения, [выражающие} почтительность и уступчивость^[763], ясны и стоят того, чтобы иметь возможность их видеть^[764]. Когда же настали более поздние [времена], нормы поведения и долг были заброшены к разрушены, подобное ветру воздействие и наставление [государей]^[765] прервались и прекратились. Поэтому, с тех пор как благородные мужи, кормящиеся [казенным] жалованьем, повернулись спиной к своему долгу и стали соревноваться друг с другом в [приобретении] богатства, великие проглатывают малых^[766], а стремительные берут верх над медлительными^[767]. «Вот почему некоторые запасают излишек, [которого хватит] на сто лет», а некоторым «нечем наполнить пустой [желудок]» и «прикрыть [голое] тело»^[768]. В древности «кто служил на государственной службе, не собирал урожая; кто охотился, не ловил рыбы»^[769]; [даже такие мелкие чины, как] стражники у ворот пограничной заставы или [сторожа], бьющие в деревянную колотушку [по ночам]^[770], все имели неизменные служебные функции, не могли совмещать в одних руках прибыли [от разных занятий]^[771] и полностью [присваивать себе] продукты. А раз так, то глупые и умные имели одинаковые достижения и вторые не брали верха над первыми. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Там есть оставленный пучок колосьев, здесь есть пропущенный колос, это прибыль вдовы»^[772]. [Это] говорится о том, что не [присваивали себе] продуктов полностью^[773]».

Сановник сказал:

«[Цари] Тан и Вэнь наследовали [векам] упадка; когда возвысился [основатель] Хань, он воспользовался изъянами [династии Цинь]^[774]. «В один [период государи отдают предпочтение] природной сущности, в другой — утонченной форме»^[775]; это не означает, что они опрометчиво «изменяют постоянные правила». Когда обычаи имеют изъян, [то государи] меняют законы^[776]; это не означает, что они [только и] стремятся «изменить [устои] древности», а означает те [меры], при помощи которых [правители] «избавляют [страну] от упущений и спасают ее от упадка»^[777]. Поэтому наставления меняются вместе с обычаями, деньги^[778] изменяются вместе с поколениями. [Государи из династии] Сяхоу^[779] использовали черные раковины каури, люди [из дома] Чжоу использовали пурпурные камни (каури)^[780], последующие поколения иногда [употребляли] золотые деньги, монету в форме ножа и монету в виде лопаты^[781]. «Когда вещи развиваются до предела, то приходят в упадок; это движение по кругу, которое кончается и [затем] начинается [вновь]»^[782]. Поэтому если с гор и озер не взимают налогов^[783], то государь и подданные получают прибыль наравне; если на [литье] монет в форме ножа не наложен запрет, то фальшивые и настоящие [деньги] имеют хождение одновременно. Ведь когда подданные богаты, то [стараются] перещеголять один другого; когда низшие монополизируют^[784] прибыли, то [стремятся] превзойти один другого».

Знаток писаний сказал:

«"В древности, когда устраивали рынки", то [там] не было монет в форме ножа, каждый «обменивал то, что у него есть, на то, чего [у него] нет»^[785], «нес в охапке холст, чтобы обменять его на шелк»^[786] — только и всего; последующие же поколения имели панцири черепах и раковины каури^[787], металлические деньги^[788] и пускали их в обмен. [Форма] монеты неоднократно менялась, а простолюдины становились все более фальшивыми. Ведь избавляют от фальши при помощи [поощрения в людях] природной сущности^[789], предотвращают ошибки при помощи [наставления народа] нормам поведения^[790]. Когда «[цари] Тан и Вэнь наследовали [векам] упадка», переменили законы и изменили [способы] духовного преображения [народа], то возвысились пути [правления династий] Инь и Чжоу. Вначале, когда «[основатель] Хань воспользовался изъянами [династии Цинь]»^[791], то не исправил их во изменение [прежнего]; он накапливал прибыли, менял [форму] монеты и хотел таким образом вернуть [народ] к основному [занятию]; это подобно тому, чтобы, выпаривая сок на огне, [пытаться] остановить высушивание [продукта; раздувая] огонь [под котлом, пытаться]остановить кипение [воды]^[792]. «Когда высший любит нормы поведения, то простолюдины совершенствуют [свое поведение даже] в уединении^[793]; когда высший любит богатство, но низшие умирают ради выгоды»^[794]».

Сановник сказал:

«Во времена божественного властителя Вэня [государь] дал простому люду свободную возможность лить медную монету^[795], выплавлять железо и варить соль^[796]. Когда царь [удельного государства] У монополизировал море и озера и преградил [другим] доступ^[797] [к их богатствам, а] Дэн Тун монополизировал [медь] горы Си^[798], то все мошенники и плуты из страны к востоку от горы [Хуа] собрались в [удельном] государстве У, а [жители земель] Цинь и Юн^[799], [округов] Хань[чжун] и Шу стали полагаться на [человека] по фамилии Дэн; «медная монета [царя] У и [господина] Дэна распространилась по Поднебесной»^[800]. Поэтому имел место запрет лить медную монету^[801]. Когда закон, запрещающий и возбраняющий [частное литье медных денег], был установлен, то мошенничество и обман прекратились; когда мошенничество и обман прекратились, то простолюдины перестали надеяться на беззаконные приобретения и каждый сосредоточил усилия на своей функции; почему же им было не вернуться к основному [занятию]? Поэтому когда [государь] приводит [что-то] к единству, то простолюдины не [проявляют] двойственности^[802]; когда монета исходит от высшего, то низшие не испытывают сомнений^[803]».

Знаток писаний сказал:

«Когда в ушедшей в прошлое древности монет было много и богатства находились в обращении, то простолюдины были довольны. Когда после этого постепенно отменили старую монету, и [божественный властитель У] взамен пустил в обращение [монеты из] белого металла [с изображением] панциря черепахи [или] дракона^[804], то простолюдины стали во множестве, обманывая [закон, использовать]^[805] новую монету. Монета неоднократно менялась, а простолюдины испытывали все больше сомнений. Тогда [божественный властитель У] упразднил всю медную монету Поднебесной и повелел изготовлять ее только трем казенным учреждениям, [подчиненным главному военному начальнику], оценивающему [размеры и богатства] вод [и парков]^[806]. Мастера, [льющие монету под началом] чиновников^[807], недобросовестно выполняют [свое дело^[808], их изделия] иногда не соответствуют образцам, поэтому есть тонкие и толстые, легкие и тяжелые [монеты]. Земледельцы непривычны к ним и когда сравнивают их с вещами [того же] рода, то доверяют^[809] прежним [деньгам] и сомневаются в новых, не знают, [какие] фальшивые, а [какие] настоящие^[810]. Торговцы и купцы обменивают хорошее на плохое, меняют [то, что стоило им] пол[цены], на [то, что стоит] двойную [цену]. Когда [земледельцы] покупают, то упускают реальную [выгоду], когда продают, то нарушают принципы [назначения цен]. Их «сомнения возросли очень сильно»^[811]. Ведь уже есть законы [относительно] «литья и подделки металлических денег», а медной монеты хорошего и скверного качества не больше и не меньше, чем прежде^[812]. Если [купцы] разборчивы по отношению к медной монете [и предпочитают хорошую], то товары задерживаются и залеживаются, а потребляющие их люди^[813] особенно страдают от этого. В «Веснах и осенях» сказано: «Если замысел не берет в расчет [всех] вплоть до варваров от [южных] мань до [восточных] и, то его не осуществляют»^[814]. Поэтому истинный царь во внешних [землях] не преграждает доступ к [богатствам] моря и озер и таким образом делает их удобными для использования народом, а во внутренних [землях]^[815] не запрещает монеты в форме ножа и таким образом вводит в обращение деньги народа».

Глава 5. ЗАПРЕТ ПАХАРЯМ^[816]

Сановник сказал:

«Если даже люди из [простых] семей^[817], имея драгоценную утварь, хранят ее, заключив в ящик, не следует ли тем более [поступать таким образом с] горами и морями правителя людей? Ведь места, [доставляющие] могущество и выгоду, непременно находятся в глухих горах и на далеких озерах^[818], никто, кроме могущественных людей, не в состоянии пустить в обращение тамошние богатства^[819]. В иные, [минувшие] времена, когда соль и железо еще не были монополизированы [государем], среди [простолюдинов в] холщовой одежде был [некто] Бин из [уезда] Цюй^[820], среди повелителей людей был царь [удельного государства] У; оба они [дали повод для] первоначального обсуждения [вопроса о] соли и железе. Царь [удельного государства] У монополизировал богатые ресурсы гор и озер; [благодаря этому он смог] уменьшить обложение своего народа налогами, оказывать помощь^[821] и поддержку [людям] в бедности и нужде и таким образом создал личное могущество. Когда его личное могущество возросло, то у него возникло стремление пойти против долга [верного подданного]^[822]. Ведь если загодя не пресечь чего-то в начале, то [придется] беспокоиться из-за этого в конце, как бывает, [когда Река (Хэ)] прорывает [дамбу в своих верховьях, в местности] Люйлян: вода хлынет стремительно, и непременно окажется много таких, которым это принесет вред^[823]. Тай-гун сказал: «Закон истинного царя запрещает, чтобы один дом наносил вред ста домам, сто домов наносили вред удельному правителю, удельный правитель наносил вред Поднебесной»^[824]. Теперь [скажу:] если дать простолюдинам волю [в их стремлении] к могуществу и выгоде^[825], упразднить [казенные учреждения, ведающие] солью и железом, и этим оказать материальную помощь [лицам], которые чинят насилия и жестокости^[826], утолить их алчные желания, [так что] все порочные [люди] соберутся толпой, [могущественные] дома, [действующие] в собственных интересах, составят клики сторонников, то сильные противники [добра]^[827] день ото дня будут становиться [все более] неуправляемыми, и сложится обстановка преступлений, [совершаемых] такими людьми, как те, что объединяют и совмещают в одних руках [прибыли от разных занятий и чужое имущество]^[828]».

Знаток писаний сказал:

«Люди из народа^[829] хранят [свое достояние] в доме, удельные правители хранят его в государстве, Сын Неба хранит его в [стране, лежащей] между морей. Поэтому люди из народа используют ограды как [средства для] хранения и запирания, а Сын Неба использует моря четырех [стран света] как ящик или сундук^[830]. «Когда Сын Неба направляется [в гости] к удельному правителю»^[831], то «поднимается по ступеням [для хозяина], ведущим к залу с востока»^[832]; удельный же правитель «подносит ему замочные ключи»^[833], держа в руке бамбуковую дощечку для письма, внемлет его повелениям, показывает этим, что «никто [из подданных] не ведет себя [по отношению к нему] как хозяин»^[834]. По этой причине истинный царь не накапливает и не собирает [богатство, а] хранит его внизу, у народа^[835], держится далеко от выгоды, [доставляемой] второстепенным [занятием], и «сосредоточивает усилия на [выполнении] долга по отношению к народу»^[836]; если долг и нормы поведения будут установлены, то народ будет духовно преображен верховным [правителем], а коли так, то, даже если бы [цари] Тан и У были живы и дожили до [такого] века, им негде было бы применить свои планы^[837]. Какое мошенничество, [связанное с] функциями ремесленников и торговцев и обязанностями Оу Е, могло бы [тогда] завершиться успехом? Три [семьи, происходившие от князя] Хуаня^[838], единолично присвоили [власть над княжеством] Лу и шесть министров удельного государства^[839] поделили [владение] Цзинь^[840] без помощи [доходов от] соли и железа^[841]. Поэтому самые большие могущество и выгода не зависят [от обладания богатствами] гор и морей, а зависят от государева двора; [то, что] «один дом наносит вред ста домам», «зависит от [правителя, пребывающего за] экраном почтительности», и не зависит от «[некоего] Бина из [уезда] Цюй»^[842]».

Сановник сказал:

«Когда есть запреты на [частное освоение] гор и морей, то [одни] простолюдины не превосходят [других]; когда есть твердые [цены в условиях] роста и падения цен, то простолюдины^[843] не испытывают сомнений. «Начальник столичного уезда» учреждает цены и устанавливает их стандарт^[844], а люди получают то, чего они [хотят]^[845]; «даже если послать мальчика [ростом всего] в пять чи на рынок, никто не сможет его обмануть»^[846]. Теперь [скажу:] если упразднить эти [государевы запреты и твердые цены], то могущественные простолюдины возьмут в свои руки использование ресурсов^[847] и монополизируют прибыли от них. Они станут определять торговые сделки [на рынках] в деревенских переулках, повышение или понижение [цен] будет зависеть от [того, что вымолвят их] уста^[848], [поэтому] не будет постоянной [цены в условиях] роста и падения цен. Спокойно сидя^[849] [сложа руки, эти] простолюдины будут могущественны. По этой причине если [государь] поддерживает сильных и угнетает слабых, то, [значит, достояние] накапливается [разбойником] Чжи^[850]. Если сильные будут поддерживаться, а слабые — угнетаться^[851], то равный между собой простой люд будет уничтожен — [случится так], словно все сорняки расцвели и погубили пять хлебов^[852]. Если «[то, что] один дом наносит вред ста домам, не зависит от [некоего] Бина из [уезда] Цюй»^[853], то как же обстоит дело?»

Знаток писаний сказал:

«Горы и моря суть важные источники^[854] богатств и средств для расходов; орудия из железа суть бесстрашные воины^[855] [на службе] у мужчин-земледельцев. Когда на службе используются бесстрашные воины, то будут уничтожены враги[-сорняки]; когда будут уничтожены враги[-сорняки], то поля будут распаханы; когда поля будут распаханы, то «созреют пять хлебов»^[856]. Когда [для всех] будут открыты важные источники, то сто кланов будут удовлетворены и средства народа^[857] для расходов будут обеспечены; когда средства народа для расходов будут обеспечены, то государство станет богато. Если государство богато да «наставить его [народ]» «при помощи норм поведения»^[858], то идущие по дорогам будут иметь [вежливую привычку] уступать друг другу путь^[859], а ремесленники и торговцы не станут обманывать других^[860]; люди будут лелеять честность и простоту^[861] и на этой основе общаться друг с другом, но никто не будет получать выгоду за счет других. Ведь во [владениях] Цинь, Чу, Янь и Ци [производительные] силы земли неодинаковы, твердые и мягкие [почвы — это] разные условия^[862]; что до применимости больших или малых [орудий], пригодности прямых или изогнутых [плугов], то [поскольку] районы различны и обычаи [там] разнообразны, в каждом считают удобными для себя какие-то [другие орудия]^[863]. Когда же «начальник столичного уезда», монополизировав [изготовление орудий], придает им единообразие, то орудия из железа теряют свою пригодность, а простолюдины-земледельцы лишаются того, что им удобно. Если [сельскохозяйственные] орудия^[864] неудобны, то мужчины-земледельцы устают на загородных полях, а «невозделанные земли, поросшие травами и сорняками», не «распаханы». Если «невозделанные земли, поросшие травами и сорняками», не «распаханы», то простолюдины оказываются в тяжелом положении и нужде^[865]. Поэтому места, где [варят] соль и выплавляют [железо], в основном все примыкают к горам и рекам, находятся близко от железа и угля^[866], положение их всегда удаленное, а труд [там] тяжел. В округах призывники, [отбывающие] срочную очередную [трудовую] повинность как ее [наемные] исполнители^[867], по большей части не [в силах] вынести [ее тягот, и тогда их] обязывают [в свою очередь] брать наемников^[868] вместо себя. Когда [чиновники в] некоторых уездах и владениях [императриц и принцесс]^[869] в соответствии с [числом] семей и людей раздают [простолюдинам] железо, то выравнивают стандарт его цены так, чтобы она была низкой^[870]. Когда [люди из] хороших семей отправляются по пути следования^[871], нанимают [возчиков и транспорт]^[872] и перевозят соль и железо, это обременительные расходы^[873], сто кланов чрезвычайно страдают от этого. Я, глупец недостойный, видал, как одно казенное учреждение наносит вред [живущим на пространстве в] тысячу ли, но еще не видал, чтобы это «зависело от [некоего] Бина из [уезда] Цюй»^[874].

Глава 6. ВОССТАНОВИТЬ ДРЕВНИЕ [ПОРЯДКИ]^[875]

Сановник сказал:

«Когда прежний главный военный начальник Шаньшуй (?) Пэн-цзу^[876], испросив отпуск, чтобы справить траур по родителям, вернулся домой^[877], он говорил о положениях указа о соли и железе; положения указа очень ясны^[878]. Призывники и каторжники^[879] получают одежду и пищу от «начальника столичного уезда», производят отливку утвари и орудий из железа; [таким путем] обеспечено очень много средств для расходов^[880], и это не вредит простолюдинам. Но некоторые чиновники плохи, запреты и указы не действуют, поэтому народ беспокоится и страдает от этого. Замысел указа — объединить [в одних руках]^[881] соль и железо, и не только ради поступления прибыли, [а чтобы] в дальнейшем благодаря этому утвердить [в Поднебесной] основное [занятие] и подавить второстепенное^[882], рассеять сообщества и клики сторонников, запретить излишества и расточительство, преградить путь тем, кто объединяет и совмещает в одних руках [прибыли от разных занятий и чужое имущество]^[883]. В древности «прославленные горы и великие озера не жаловались [удельным правителям] в виде ленных владений»^[884], [не] становились [источником] богатств, монополизированных нижестоящими. «Богатства гор и морей, запасы великих озер суть [то, что заключено] в хранилища Неба и Земли, и те и другие должно было бы подчинить малому казначею^[885]; но Его Величество бескорыстен^[886] и [поэтому] подчинил их великому министру земледелия^[887], чем помог ста кланам». «[Купцам] — нечестным простолюдинам, кормящимся второстепенным [занятием]^[888], — нравится монополизировать обильные ресурсы гор и морей, и [они] хотят [достичь этого], чтобы стяжать богатство^[889] и заставить служить себе на пользу мелкий люд^[890]; поэтому [люди], высказывающие суждения, которые [направлены против государственных монополий на соль и железо и] расстраивают [эти казенные] дела, многочисленны»^[891]. Утварь и орудия из железа, [а также] оружие суть вещи, которые больше всего используются Поднебесной; они не то, чем следует заниматься толпам и массам [простолюдинов]^[892]. В прошлом могущественные и сильные влиятельные дома^[893] имели возможность монопольно завладеть^[894] богатствами гор и морей, добывать железную руду^[895] и лить металл, раздувая огонь кузнечными мехами^[896], варить морскую [воду] и производить соль^[897]. Один дом собирал толпу^[898], иногда достигавшую тысячи с лишним человек, по большей части полностью принимал к себе высланный и изгнанный [за преступления] люд, который далеко ушел от родных деревень, бросил могилы [предков], стал опираться на влиятельные дома, [ища у них покровительства], собирался в глухих горах и на далеких озерах, выполнял дело, [состоявшее в] мошенничестве и обмане^[899], создавал могущество сообществ и клик сторонников; то, что он легко относился к совершению злодеяний, тоже было немаловажно^[900]. Ныне [Сын Неба] расширил дорогу выдвижения достойных людей, отбирает [великих] блюстителей и [главных] военных начальников [округов] и «дает спокойствие народу»^[901], не нуждаясь для этого в отказе от [казенных учреждений, ведающих] солью и железом».

Знаток писаний сказал:

«То, [о чем] говорил главный военный начальник Шаньшуй (?) — это непостоянные, приспособленные к обстоятельствам [меры] той поры, временный метод, и они не стоят того, чтобы их долго осуществлять и передавать [грядущим] поколениям^[902]. Это не тот способ, пользуясь которым, мудрый царь, «повелевая государством, относится к простому люду как к своим детям»^[903]. В «[Классической книге] стихов» сказано: «О горе! Те, что строят планы, не берут за образец прежних достойных людей, не считают неизменными дальновидные замыслы, внемлют только поверхностным речам»^[904]. Здесь стихотворец язвит тех, кто не постиг пути истинного царя, а хорошо умеет^[905] действовать во имя могущества и выгоды. Почтительный к родителям августейший божественный властитель У отразил девять [племен восточных] варваров и^[906], усмирил сто [племен южных] варваров юэ^[907], полки и батальоны^[908] посылались им неоднократно, и провианта — сушеного зерна для еды в походе и зерновой пищи для еды в жидком виде на стоянках — не хватало. Поэтому он создал казенные учреждения, [ведающие] обработкой земли^[909], учредил [новую] медную монету, побудил [богатых простолюдинов] вносить зерно «начальнику столичного уезда»^[910] и, [пользуясь собранными таким путем средствами], избавлял [бедняков] от острой нужды и снабжал необеспеченных. Ныне Его Величество унаследовал достижения великих подвигов [своего предка]^[911], кормит изнуренный и утомленный народ; это время, [когда надлежит] прибегнуть к жидкой каше, [которую государь раздает дряхлым старикам в виде вспомоществования]^[912]. Министрам^[913] следует обдумать способ «успокоить и сплотить»^[914] сто кланов, принести пользу и устранить вред, помочь мудрому правителю человеколюбием и справедливостью, совершенствовать и украшать великое наследие^[915]. Ныне шесть лет с тех пор, как мудрый правитель вступил на престол, а министры не просят об упразднении должностей чиновников, в которых нет настоятельной нужды^[916], о сокращении числа людей, извлекающих прибыли благодаря своей ловкости^[917]. Люди взвешивают [поведение министров]^[918] в течение чрезвычайно долгого времени, простолюдины очень надеются на верховного [правителя]. Его Величество распространяет внутреннюю духовную силу совершенномудрого^[919], струит ее сияющий свет^[920], приказал ученым — достойным и хорошим людям и знатокам писаний из округов и [удельных] государств — на почтовых колесницах^[921] отправиться в [ведомство] казенных колесниц^[922], [чтобы] обсудить пути пяти божественных властителей^[923] и трех царей, подобное ветру воздействие шести классических книг^[924], [в своих ответах на вопросы к экзаменующимся, написанные на] связках бамбуковых дощечек, в порядке изложить^[925] различия между безопасностью и опасностью, пользой и вредом; стремления и намерения [ученых] ясны. Ныне же министры спорят [с ними, но] еще ничего не решили. Это то, что называют «хранить мелочь, но потерять главное, держаться за малую выгоду, но упустить великую выгоду»^[926]».

Сановник сказал:

«Ласточки и воробьи, [обитающие] между стрехами крыши и коньковой балкой^[927], не знают высоты Неба [над] Землей; лягушки из мелкого колодца не знают обширности больших рек и морей^[928]; бедные мужчины и ограниченные женщины не знают планов [главы] государства и [правящего] дома; торговцы, носящие груз на спине или на плечах, не знают богатства некого Дуня. Покойный божественный властитель подсчитал выгоды, [которые можно извлечь из] государств периферии, исчислил боевых солдат варваров ху и юэ [и решил, что] войска врага слабы и его легко подчинить^[929], сил затратишь мало, а свершения будут велики; поэтому он воспользовался переменами обстоятельств, чтобы напасть на варваров и четырех [стран света]^[930]; земли, которые прилегали к горам и морям, он присоединил к Длинной стене, на севере захватил [территорию по] внешнюю сторону Реки (Хэ)^[931], открыл дороги в страну сюнну, но дело еще не закончено [и нуждается в завершении]. Ведь «царь Вэнь получил повеление [Неба]^[932]», «пошел карательным походом на [владение] Чун, построил [стольный] город в [местности] Фэн»^[933]; [а] царь У наследовал ему, «совершил поход, везя с собой [его деревянную] табличку»^[934], разбил [войска династии] Шан, взял в плен [ее государя] Чжоу, завершил наследие царя^[935]. Когда «Цао Мо пренебрег стыдом, [который чувствовал за то, что] трижды потерпел поражение и бежал, обратившись спиной к [противнику]», то вернул захваченные [у государства Лу] земли^[936]; когда Гуань Чжун взвалил на себя бремя [несправедливого осуждения] своего века, то совершил подвиг, [сделавший его князя] гегемоном^[937]. Поэтому «те, у кого стремления великие»^[938], пренебрегают малым; те, кто применяет непостоянные [меры], приспособленные к обстоятельствам^[939], расходятся с заурядными и вульгарными [людьми]^[940]. [Чиновники], имеющие собственное веденье, помышляют о планах [под стать] наставнику Вану^[941], завершают наследие покойного божественного властителя; их стремления заключаются в том, чтобы уничтожить варваров ху и мо, взять в плен шаньюя^[942]. Поэтому им недосуг считаться с^[943] суждениями [посторонних невежд], которые стучатся к ним в дверь, и использовать рассуждения связанных [своей доктриной] конфуцианских ученых^[944]».

Знаток писаний сказал:

«Когда «ласточки и воробьи» удаляются от «стрехи крыши», где [находится] гнездо, то у них есть забота — [вдруг нападет] ястреб или сокол; когда «лягушки из мелкого колодца» удаляются от своего жилья, то у них есть забота — [вдруг поймает] змея или крыса; что же говорить о том, кто «то взмахивает крыльями, то парит» [на высоте в] тысячу жэнь^[945] или плавает в морях четырех [стран света]^[946]? [Подстерегающая] его беда непременно велика. Вот почему Ли Сы сломал себе крылья, а Чжао Гао утонул в пучине^[947]. Я слыхал, что [цари] «Вэнь» и У «получили повеление [Неба], пошли карательным походом на» несправедливого, чтобы дать спокойствие удельным правителям и сановникам^[948], но покуда не слыхал, что довели до изнеможения все [государства нашей] Великой [страны], чтобы заниматься войнами против варваров от [восточных] и до [северных] ди^[949]. В старину [государь] Цинь постоянно изнурял силы Поднебесной, чтобы вести военные действия против варваров ху и юэ^[950], «истощил богатства Поднебесной, чтобы с их помощью обеспечить свои расходы»^[951], однако в конце концов^[952] не смог завершить [того, что хотел], а превратил [задачу] миллионной армии в то, что [можно] поручить [и] одному человеку^[953]; об этом слыхала вся Поднебесная. К тому же «если часто давать бои, то простой люд будет изнурен; если долго применять войска, то боевые солдаты дойдут до изнеможения»^[954]. «Вот отчего страдают и мучаются сто кланов; вот чем озабочены „связанные [своей доктриной] конфуцианские ученые»^[955].

СВИТОК 2

Глава 7. ОСУЖДЕНИЕ [ШАНСКОГО] ЯНА^[956]

Сановник сказал:

«В старину государь [области] Шан^[957] был канцлером [правителя] Цинь^[958]. Внутри [столицы] он установил законы и нормы, сделал суровыми наказания, привел в порядок правление и наставление, так что мошенники и обманщики ни от кого не видели снисхождения. Вне [столицы] он добился стократных прибылей^[959], собирал налог с [продуктов] гор и озер^[960], государство стало богатым, а народ — сильным^[961], защитные доспехи и оружие были в полной готовности, запасы и накопления имелись в избытке. По этой причине он в наказание напал на врага и пошел карательным походом на [другое] государство^[962], силой захватил земли и расширил границы и, хотя не облагал сто кланов налогами^[963], однако армия при этом была обеспечена. Поэтому средства для расходов, [складывавшиеся из казенных] прибылей, не истощались, а простой люд и не знал об этом; земли [Цинь] включили в себя всю [область] к западу от Реки (Хэ), а простой люд не мучился из-за этого. Прибыли от соли и железа суть то, при помощи чего [государь] помогает ста кланам в тяжелом положении, обеспечивает расходы на полки и батальоны, сосредоточивает усилия на создании запасов и накоплений, чтобы заранее принять меры на случай нехватки; [этими прибылями] обеспечивается очень много [средств для расходов], они полезны государству^[964] и не наносят вреда людям. Отчего же «мучиться» "ста кланам" и чем быть «озабоченным»^[965] знатоку писаний?».

Знаток писаний сказал:

«В старину, во времена божественного властителя Вэня [у государя] не было прибылей от соли и железа, а простой люд был богат. Ныне [государь] обладает ими, а сто кланов находятся в тяжелом положении и нужде. Пока я не вижу тех, кому доставляют пользу прибыли, а вижу тех, кому они «наносят вред». К тому же прибыли «не приходят с Неба, не исходят из Земли»^[966], их целиком берут в народе, называть их «стократными» — это ошибочный расчет. Он не отличается от [расчета] глупого человека, который носил на спине дрова, вывернув наизнанку свою шубу; он жалел ее мех и не понимал, что ее кожа износится^[967]. Ведь если у сливовых деревьев ли и мэй нынче «плодов много», в будущем году их из-за этого будет мало; «когда новое зерно созревает, то старое зерно из-за этого подходит к концу». Если уж «Небо и Земля не могут оба достигнуть полноты [одновременно], не тем ли более относится это к делам людей?»^[968] Поэтому, если извлекают прибыль там, непременно производят трату здесь, подобно тому как женское и мужское начала — луна и солнце — не светят оба одновременно, а день и ночь попеременно бывают то длинными, то короткими^[969]. Шанский Ян сделал суровыми законы и увеличил прибыли, жители Цинь были на грани отчаяния и вместе громко плакали по князю (гун) Сяо. У Ци умножил число боевых солдат, нападал и захватывал [земли], жители Чу были охвачены волнениями и вместе беззвучно лили слезы по царю Дао^[970]. После этого [царство] Чу день ото дня все более подвергалось опасности, [царство] Цинь день ото дня становилось все более слабым. Поэтому, когда тобой накапливаются прибыли, то на тебя копится негодование; когда тобой расширяются земли, то на тебя навлекается несчастье. Как это совместить с [утверждением], что «средства для расходов, [складывавшиеся из казенных] прибылей, не истощались, а простой люд и не знал об этом; земли [Цинь] включили в себя всю [область] к западу от Реки (Хэ), а люди не мучились из-за этого»^[971]? Ныне, когда во внутренней [области мира] полагаются на планы Шанского Яна, а во внешней [области мира] применяют оружие У Ци, те, что идут [в поход], страдают на дорогах, те, что живут [на прежнем месте], терпят нехватку в своих домах, старые матери, рыдая, льют слезы [по сыновьям], недовольные незамужние женщины глубоко вздыхают [по женихам]. Даже если бы «знаток писаний» хотел не иметь «забот»^[972], разве можно было бы этого достигнуть?».

Сановник сказал:

«[Дом] Цинь использовал на службе государя [области] Шан, и благодаря этому государство стало богатым и сильным; затем в конце концов он объединил шесть государств^[973] и завершил наследие божественного властителя. Когда [настали] времена [циньского государя] Эр-ши, порочный сановник единолично решал [дела], путь справедливости и беспристрастия не осуществлялся, удельные правители взбунтовались и дали себе волю, храмы предков [династии] были разрушены и погибли^[974]. В [«Комментарии Гунъян» к] «Веснам и осеням» сказано: «Не стоило и говорить [об этом, потому что было опасение, что] Чжайский Чжун погибнет»^[975]. Ведь «кто хорошо поет, побуждает людей подхватить свою песню»; кто хорошо создает, побуждает людей продолжить свой труд^[976]. [Делать] ободья для примитивных повозок^[977] научил Фу-цзы (Сян-ту?)^[978]. То, что путь [династии] Чжоу был осуществлен, произошло благодаря усилиям князя (гун) Чжоу^[979]. Пусть даже «Пи Чэнь создавал бы черновики» [дипломатических документов], но если бы «Цзы-чань» «не придавал им блеска и красоты»^[980], [то дела с иными государствами не были бы успешно закончены; пусть даже цари] Вэнь и У применяли бы циркуль и наугольник, но если бы [достойные министры князь (гун)] «Чжоу» и Люй [Шан] не «просверлили отверстие» и не «вставили в него шип»^[981], то подвиги и славные труды [царей] не были бы завершены. Ныне осуждать Шанского Яна на том основании, что Чжао Гао погубил [государство] Цинь, — все равно, что осуждать И Иня на том основании, что Чунский [князь] Ху сеял смуту в [государстве] Инь^[982]».

Знаток писаний сказал:

«Кто хорошо умеет сверлить отверстие, «ставит» прочный [шип] так, что его «не выдернуть»^[983]; кто хорошо умеет закладывать основание, возводит высокую [постройку] так, что ей не обвалиться. И Инь сделал основанием государства Инь «путь Яо и Шуня»^[984], и сыновья и внуки [Тана] наследовали престол в течение ста поколений без перерыва. Шанский Ян сделал основанием государства Цинь тяжкие наказания и суровые законы, поэтому [власть] и была отнята [у дома Цинь] через два поколения^[985]. Хотя наказания и так уже были суровыми, он, кроме того, создал закон о совместном осуждении [по принципу коллективной ответственности]^[986], установил [закон о] клеветнических осуждении и критике [государя]^[987], увеличил телесные наказания через увечье^[988]; сто кланов «вели себя осторожно и дрожали от страха»^[989], [с перепугу] «не знали, куда девать руки и ставить ноги»^[990]. Хотя сбор налогов^[991] и так уже был обременителен и производился многократно, [Шанский Ян], кроме того, вне [столицы] наложил запрет на источники [богатств] гор и озер, внутри ее «добился стократных прибылей»^[992], а простолюдинам было некому высказать свое мнение и некого побудить снисходительно принять свои слова. Шанский Ян почитал выгоду и пренебрегал справедливостью, высоко ставил физическую силу и ценил [боевые] заслуги^[993]; нельзя сказать, чтобы он не расширил территорий и не увеличил земель [государства Цинь]; однако [с тем получилось], как с людьми, которые страдают от наводнения: когда воды прибавляется, то страдания усиливаются. Вы знаете, что для [дома] Цинь он положил начало наследию божественного властителя^[994]; но не знаете, что для [дома] Цинь он завершил [и] путь гибели. Для кривого^[995] отверстия даже [мастер] Гуншу-цзы не сумел бы [изготовить] подходящий шип; на основании из навоза^[996] даже хороший плотник не сумел бы возвести высокое [здание. Государство Цинь оказалось] подобно осеннему перекати-полю, которое тронуто инеем и осыпается, когда попадет под [порыв] ветра^[997]; что могли бы тут поделать даже десять Цзы-чаней? Поэтому даже [прославленный врач] Бянь Цюэ был не в состоянии «облечь мясом белые кости» [и оживить покойников, даже князья (цзы)] Вэй и Цзи были не в состоянии [своими увещаниями] сохранить государство [Инь], которое погибало^[998]».

Сановник сказал:

««Сказать что-нибудь нетрудно, осуществить это трудно»^[999]. Поэтому достойный «придерживается реальной сущности» и совершает свои славные труды, а не только излагает [сказанное в] пустых писаниях^[1000] — и все. В старину государь [области] Шан был сведущ в методе открывать и закрывать [пути людям]^[1001], воспользовался непостоянными, приспособленными к обстоятельствам [мерами] того века, принес пользу [государю] Цинь и завершил для него наследие, [которое тот передал потомкам]. По этой причине он, когда давал бой, то побеждал, когда нападал, то захватывал [земли], присоединял [владения] находившихся близко и уничтожал [владения] находившихся далеко, ворвался в [государства] Янь и Чжао, вторгся в [государства] Ци и Чу^[1002], удельные правители [жестом почтительной покорности] подобрали полы одежд, обратились лицом к западу^[1003] и повернулись навстречу ветру влияния [государя Цинь]. Затем [циньский воевода] Мэн Тянь пошел карательным походом на варваров ху, расширил земли на тысячу ли, переправившись, достиг [территории] к северу от Реки (Хэ), [и все это с такою легкостью], словно разрушал что трухлявое или ломал что гнилое^[1004]. Почему? [Потому что] оставшиеся [в наследство] замыслы государя [области] Шан были в полном порядке и издавна осуществлялись^[1005]. Поэтому когда [государь Цинь] производил действие, то получал выгоду, когда совершал шаг, то имел достижение. Ведь запасы и накопления, расчеты и планы — вот при помощи чего становятся сильными государство и [правящий] дом. Поэтому кто [хочет] упразднить [казенную монополию на соль и железо] и вернуть их простому люду, тот еще не видал великого плана [устроения государства] и не имел отношения к великому пути».

Знаток писаний сказал:

«Нельзя сказать, чтобы «[метод] Шанского Яна» «открывать и закрывать [пути людям]» не осуществлялся; нельзя сказать, чтобы, когда «Мэн Тянь» заставил «варваров ху» отступить на «тысячу ли», он не совершил подвиг; нельзя сказать, чтобы, когда устрашающее величие [государя Цинь] приводило в трепет Поднебесную, тот не был силен; нельзя сказать, чтобы, когда удельные правители склонились под «ветром его влияния» и «обратились лицом к западу», они не были послушны. Однако все это причины, по которым погиб [дом] Цинь. Шанский Ян при помощи «непостоянных» методов, «приспособленных к обстоятельствам»^[1006], подверг опасности государство Цинь; Мэн Тянь тем, что обрел тысячу ли [завоеванной земли], погубил алтари духов земли и проса^[1007] [государей] Цинь. Эти два человека знали, что «[приносят] пользу», но не знали, что [наносят] вред, знали, как продвинуться вперед, но не знали, как отойти назад. Поэтому в конце концов и сами они умерли, и много [людей, имевших к ним отношение], было уничтожено. Вот что называют «связанные и ограниченные умы и планы глупых людей». Да какой же у них был «великий путь»^[1008]? Поэтому сказано: «Низкие люди сначала поступают в соответствии с [обычными правилами], а потом идут наперекор [реальности]»^[1009]; «хоть они вначале и едут на лошадях, в конце концов непременно плачут кровавыми слезами»^[1010]. Вот о ком это сказано».

Сановник сказал:

«Привлекательные и красивые женщины — это те, к кому ревнует уродливое горбатое [убожество]. Достойные и умные ученые — это те, кого ненавидит низкая и недостойная [посредственность]^[1011]. По этой причине «сановник Шангуань очернил Цюй Юаня перед [царем] Цин-сяном»^[1012], «Гунбо Ляо наговорил на Цзы-лу перед Цзисунем»^[1013]. Ведь государь [области] Шан возвысился из [простолюдинов] в холщовой одежде, из [государства] Вэй приехал в [государство] Цинь, через год стал его канцлером^[1014], переменил законы и сделал ясными наставления, и жители Цинь оказались очень [хорошо] устроенными; поэтому «когда войска приводились в движение, то прирезались [чужие] земли; когда войска получали отдых, то богатело [циньское] государство»^[1015]. Князь (гун) Сяо был очень доволен и пожаловал ему в виде ленного владения земли Юй и Шан, [имеющие] пятьсот ли в длину и в ширину^[1016]. Заслуги его были, как горы, имя его было передано последующим поколениям. [Заурядные] люди того века не в состоянии были совершить [такого], по этой причине они совместно завидовали его способностям и хулили его заслуги».

Знаток писаний сказал:

«Благородный муж, когда служит, непременно «использует истинный путь», когда уходит в отставку, «не пренебрегает своим долгом»^[1017]; когда [его положение] высоко, то не хвастает им; когда [у него есть] заслуги, то не кичится ими; когда пост его почетен, то поступки его почтительны; когда заслуги его велики, то им соблюдаются принципы. Поэтому заурядные и вульгарные [люди] не завидуют его способностям, [люди] его века не ревнуют к его свершениям. Теперь [скажу:] Шанский Ян отринул истинный путь и применил непостоянные [меры], приспособленные к обстоятельствам, отбросил внутреннюю духовную силу и положился на физическую силу, сделал суровыми законы и многочисленными наказания, ввел в обычай жестокость и бесчеловечность; он «обманул старую дружбу» и обратил это в личную заслугу^[1018]; он наказывал сородичей своего князя (гун)^[1019] и таким образом утвердил его устрашающее величие, не выказывал милосердия^[1020] по отношению к ста кланам, не был правдив по отношению к удельным правителям, «каждый человек был ему неприятелем, каждая семья была ему врагом»^[1021]; хоть он и был пожалован леном за обретенные заслуги, вышло, как если бы он съел отравленное мясо и радовался тому, что насытился, не думая о последствиях^[1022], а из-за этого попал в беду. Су Цинь объединял в союз [владения, расположенные] по направлению с юга на север, соединял в союз [владения, расположенные] по направлению с востока на запад, упорядочил шесть государств^[1023]; нельзя сказать, что свершения его не были велики^[1024]. [Злодеев] Цзе и Чжоу называют одновременно с Яо и Шунем, и поныне о них не забыли; нельзя сказать, что их имена оказались недолговечны. Однако проступки не заслуживают высокой оценки, поэтому дела [людей] не хвалят опрометчиво, а их «имена не передают опрометчиво»^[1025]».

Сановник сказал:

«Белый цвет некрашеного шелка не может сохраниться рядом с черным цветом черного шелка; достойные и совершенномудрые люди не могут сохраниться в век смуты^[1026]. По этой причине князь (цзы) Цзи был схвачен и заключен в тюрьму^[1027], а Би-гань подвергся наказанию^[1028]. У Юань был канцлером [царя У] Хэ-люя, которого благодаря этому сделал гегемоном; но Фу-ча не [следовал] пути космическойгармонии и убил [У Юаня], бросив его [тело] в воду^[1029]. Юэ И пользовался доверием и имел заслуги [на службе] у [царя] Чжао [государства] Янь, но попал на подозрение у царя Хуя^[1030]. [Эти] подданные проявили свою честность до конца и потому пожертвовали собой ради славного имени, но столкнулись с тем, что правители того века не использовали их на службе. «Сановник Чжун помогал царю Юэ», строил для него глубокие планы, в конечном счете захватил сильное [царство] У, овладел землями восточных варваров и, но в конце концов был пожалован [мечом] чжу лоу [для самоубийства] и умер^[1031]; это произошло по той причине, что заносчивый правитель повернулся спиной к милостям и благодеяниям, [оказанным Чжуном], внял неосновательному высказыванию, [которое порочило сановника], и не учел его заслуг; разве это вина самого [сановника Чжуна]?»

Знаток писаний сказал:

«"Би-ганю разрезали [грудь, чтобы царь увидел его] сердце, и [мертвое тело] У Цзы-сюя [было засунуто в] кожаный мех для вина"^[1032] не потому, что они легкомысленно задевали государя [в своих речах] и этим подвергали себя опасности, усиленно увещевали его и этим домогались славного имени; искренние и честные сердца, исполненные печали и скорби, пришли в волнение в [их груди], забвение беды и напасти проявилось вовне^[1033]; их стремление заключалось в том, чтобы помочь государю и спасти народ, поэтому сами они умерли без ропота. Благородный муж в состоянии делать то, что считает правильным, но не в состоянии предотвратить дурные поступки [других по отношению к себе], «даже если он находится там, где его подвергают наказанию или смертной казни, это не его вина»^[1034]. По этой причине Би-гань умер, а жители Инь роптали, Цзы-сюй умер, а жители У негодовали. Ныне [скажу: жители] Цинь ненавидели законы Шанского Яна сильнее, чем личных врагов, поэтому в день, когда скончался князь (гун) Сяо, все государство напало на [Шанского Яна], и ему нельзя было бежать ни на восток, ни на запад, ни на юг, ни на север; глядя вверх на Небо, он сказал со вздохом: «Увы! Вот какой крайности достигли вредные [последствия того, что я] занимался правленьем!»^[1035] В конце концов он был разорван на части колесницами, его клан был истреблен^[1036], он стал посмешищем для Поднебесной. Этот человек [сам] убил себя, а не другие люди убили его».

Глава 8. ЧАО ЦО^[1037]

Сановник сказал:

«[Согласно] образцу, [явленному в] «Веснах и осенях», «не следует иметь [даже] намерения [взбунтоваться против] государя или родителей, если кто имеет [такое] намерение, то непременно надлежит казнить его»^[1038]. Поэтому для подданного нет преступления тяжелее, чем убить государя, для сына нет преступления тяжелее, чем убить отца. «В [минувшие] дни [цари] Хуайнани и Хэншани^[1039] совершенствовали свое знание писаний»^[1040], призвали странствующих ученых [из удельных царств по] четырем сторонам, конфуцианские ученые и моисты из страны к востоку от горы [Хуа] все собрались между Рекой (Цзян) и [рекой] Хуай^[1041], толковали и обсуждали [Путь и его Силу], собрали свои споры и написали книгу в несколько десятков глав-связок бамбуковых дощечек^[1042]. Однако [оба правителя] кончили тем, что повернулись спиной к долгу и перестали вести себя как подданные, [странствующие ученые] побудили их замыслить взбунтоваться и пойти против [государя; поэтому их] казнь распространилась на их кланы^[1043]. Чао Цо изменил законы и переменил постоянные правила, не использовал установления и нормы^[1044], притеснял и угнетал [членов] дома государя^[1045], «захватывал и отрезал [земли у] удельных правителей»^[1046], [потому] подданные, [чьи государства] — защита [царствующей династии]^[1047], перестали примыкать [к государю, родная] кость и плоть перестала относиться к нему как к близкому, [цари] У и Чу^[1048] накопили негодование, и [божественный властитель Цзин] «рассек надвое [Чао] Цо на восточном рынке»^[1049], чтобы успокоить воинов армии^[1050] и извиниться перед удельными правителями. А «этот [человек]», кто же «убил его»^[1051]?»

Знаток писаний сказал:

««Кун-цзы не пил из вод Источника грабителей, Цзэн-цзы^[1052] не входил в деревню Побежденная мать». Если они «питали отвращение даже к названиям»^[1053], то что же говорить о тех, кто были [людьми], не ведущими себя как подданные и не поступающими как сыновья? По этой причине «Кун-цзы, [попостившись и] вымыв волосы и тело, явился на аудиенцию ко двору и сообщил о чем-то князю (гун) Аю»^[1054]; «Чэнь Вэнь-цзы имел [в государстве Ци] десять четверок лошадей, но бросил их и покинул его»^[1055]. В «Комментарии» сказано: «Благородному мужу можно дать высокое положение и можно дать низкое положение, можно подвергнуть его наказанию и можно предать его смерти, но нельзя вынудить его учинить смуту»^[1056]. Что касается того, кто украшает свой внешний вид, но не имеет соответствующей внутренней сущности, устами читает нараспев свои писания, но в поступках не следует^[1057] по соответствующему пути, — это грабитель, который, по существу, является сообщником грабителей, но его не терпят среди^[1058] благородных мужей. «Весны и осени» [предписывают] «не вредить многим из-за одного»^[1059], [да и] принцип казни, пресекающей [потомство преступника], чем-то ограничивается и не включает в себя злобы и ненависти^[1060]. Поэтому «когда Шунь стал казнить, то казнил Гуня, когда он стал возвышать, то возвысил Юя»^[1061]. Ведь если из-за изъяна в прекрасном нефрите, который носит государь^[1062], отказаться от таких неотделанных кусков нефрита, а из-за преступления одного человека включать [в число виновных] много [связанных с] ним [людей], то в Поднебесной не будет ни прекрасных драгоценностей, ни заслуживающих доверия ученых. Учитель Чао^[1063] говорил, что земли удельных правителей велики; когда [правители] богаты, то «становятся заносчивы и расточительны», «когда оказываются в чрезвычайном положении», то «объединяются в союз [государств, расположенных] по направлению с юга на север»^[1064]. Поэтому, воспользовавшись проступком [царя] У, [Чао Цо] отрезал у него [округ] Куайцзи; воспользовавшись преступлением [царя] Чу, отнял у него [округ] Дунхай^[1065]; вот как он выравнивал соотношение сил [между столицей и удельными царями], разделял их власть; он обдумал план для десяти тысяч поколений. Сянь Гао был лжив по отношению к [государству] Цинь, но честен по отношению к [государству] Чжэн^[1066], учитель Чао был предан [дому] Хань, но враждебен удельным правителям. Каждый подданный умирает за своего правителя, полезен своему государству. Вот почему Цзе Ян был уважителен по отношению к [государству] Цзинь и пренебрежителен по отношению к [государству] Цзин^[1067]».

Глава 9. ЯЗВИТЕЛЬНАЯ КРИТИКА МОГУЩЕСТВЕННЫХ

Сановник сказал:

«Теперь [позвольте заметить: великие озера] — Цзюйцюй [земли] Юэ, Юньмэн [земли] Чу, Цзюйе [страны] Сун и Мэнчжу [страны] Ци^[1068] — это богатства того, кто владеет государством, [источник] средств гегемона или царя. Если повелитель людей объединяет [в своих руках] и хранит их, то будет силен; если не налагает на них запрет^[1069], то погибнет. [Государь] Ци отдал свои «кишки и желудок» [другим] людям, владения [сановников] стали сильны и неуправляемы — «когда ветви становятся велики, то [своей тяжестью] ломают ствол дерева»^[1070]; [а все] потому, что сановники монополизировали богатство великого моря и монополизировали прибыль от рыбы и соли. Их силы было достаточно для того, чтобы использовать на работах толпы [простолюдинов], их милосердия было достаточно для того, чтобы помогать нижестоящим. По этой причине [жители] государства Ци повернулись спиной [к правителю, пребывающему] внутри [дворца], и примкнули к [лицам] вне [дворца]^[1071], власть перешла к подданным, правление соскользнуло [в руки обладателей] владений [сановников], дом князя сделался слаб, а клан Тянь стал сильным, и те, что [по его поручению], перевозя [товары] на повозках^[1072], ездили к, морю и обратно, пожалуй, [пользовались] тремя тысячами колесниц. [Воистину], если упустишь что-то в корне дерева, то нельзя спасти его верхушку. Теперь [смотрите:] источники [богатств] гор и рек, моря и озер — это не только [ресурсы] Юньмэн и Мэнчжу. [Места, где] льют [металл], раздувая огонь кузнечными мехами^[1073], и варят соль, по своему положению непременно находятся в уединении в глухих ущельях, куда редко добираются люди. То, что мошенники и плуты разъезжают взад и вперед между горами и морем, боюсь, породит великие преступления. Так как они используют прибыль и становятся заносчивы сверх меры, разлагают^[1074] простоту и делают [народ] все более фальшивым, те люди, которые высоко ценят основное [занятие], немногочисленны. Помощники великого земледельца, [ведающие] солью и железом, [Дунго] Сянь-ян, Кун Цзинь^[1075] и другие, [обратившись к трону], просили верховного [правителя]: «Желательно, чтобы вы набирали простолюдинов, которые сами [добровольно] обеспечат свои [производственные] расходы и станут, пользуясь орудиями „начальника столичного уезда», варить соль, [а казенные учреждения] давали бы им орудия^[1076], дабы преградить путь лжи и обману"^[1077]. Как видно из этого, [зло], запрещенное по замыслу указа, [еще] скрыто, а план [чиновников], имеющих собственное веденье, дальновиден».

Знаток писаний сказал:

««План [чиновников], имеющих собственное веденье, дальновиден», а прибыли могущественных домов лежат близко; «[зло], запрещенное по замыслу указа, [еще] скрыто», а путь расточительства, в котором нижестоящие уподобляются вышестоящим, очевиден. С тех пор как были созданы казенные учреждения, наживающие прибыль^[1078], и возникли три [государственных] промысла^[1079], [члены] семей лиц, занимающих высокое положение, тучами передвигаются по дорогам, концы осей [их колесниц], торчащие из ступиц колес, ударяются друг о друга на путях, они отвергают государевы законы и домогаются личной^[1080] выгоды, завладели горами и озерами, монополизировали торговые сделки казенных учреждений, а не только [распоряжаются богатством] «великого моря», «рыбой и солью»^[1081]; они держат в руках «рукояти»^[1082] [власти главы] государства и [правящего] дома и, пользуясь этим, разъезжают по [стране, лежащей] между морей, а не только [обладают] силой Тянь Чана и могуществом «двойного подданного»^[1083]; их могущество^[1084] больше, чем у шести министров удельного государства, их богатство больше, чем у [достопочтенного господина Чжу из] Тао и [Цзы-гуна из] Вэй^[1085]; их колесницы и одежды, не соответствующие их положению, уподобляются [колесницам и одеждам] вышестоящих — царей и князей^[1086], здания их дворцов превосходят установления и нормы; они объединяют и совмещают в одних руках ряды жилищ, [а те] перегораживают и перерезают деревенские переулки; их крытые надземные дороги скрещиваются и сообщаются друг с другом, дают [возможность] гулять [и любоваться видами], их извилистые дороги, [огибающие] копаные пруды, дают [возможность] скакать в разных направлениях; они стоят над омутом и удят рыбу, спускают собак и гонят зайца, [играют в] азартную игру лю бо^[1087] и [показывают свою] силу, [в одиночку поднимая] треножник^[1088], бьют ногой по мячу^[1089] и стравливают друг с другом петухов^[1090]. Наверху в их залах [искусные в музыке и пения] белые девы^[1091] из [государства] Чжуншань исторгают [из струн] «плавную ноту чжи»^[1092], внизу у подножия их зал [плясуны] исполняют под грохочущий барабан [танцы варваров, живущих на реке] Юй [в округе] Ба^[1093]; их жены и дочери одеваются в прозрачную белую шелковую ткань, их рабыни — прислужницы и наложницы — волочат за собой [подолы из] тонкого полотна или ткани из волокна рами^[1094], их сыновья и внуки [при выездах] составляют поезд из колесниц и выстраивают вереницей всадников [свиты]^[1095], выходят [из дому на] охоту и входят [туда по возвращении], проворны и выносливы в ловле дичи малой сетью и стрельбе по птицам стрелами, привязанными на шелковую нить^[1096]. По этой причине пахари оставляют сохи и [более] не трудятся [в земледелии], сто кланов, [рассеиваясь], тают, как лед, становятся ленивыми и нерадивыми^[1097]. Почему? [Потому что], если [одни] сами что-то делают, то другие берут это за образец; [люди] подражают друг другу в расточительстве к по положению, в котором нижестоящие уподобляются вышестоящим, [так что роскошь] растет не переставая. Вот почему сто кланов «становятся все более фальшивыми»^[1098], и редко кто возвращается к основному [занятию]».

Сановник сказал:

«Если должность почетна, то и жалованье у нее обильно; если дерево прекрасно, то и ветви у него густые. Поэтому поскольку царь Вэнь обладал внутренней духовной силой, то его сыновья и внуки были пожалованы ленами; поскольку князь (гун) Чжоу был канцлером, то [его сын] Бо-цинь стал богат^[1099]. «Если воды широки, то и рыбы крупные»; если отец в почете, то и сын в чести^[1100]. В «Комментарии» сказано: «Река (Хэ) и море увлажняют [пространство в] тысячу ли»^[1101]. Обильная внутренняя духовная сила [человека] достигает [даже] морей четырех [стран света], не тем ли более распространяется она на его жену и детей? Поэтому «если муж в чести при дворе, то жена в чести в доме»^[1102]. «Когда [вэйский княжич Цзин] разбогател, то сказал: „[Если не заглядывать вперед], покамест превосходно!»^[1103] — это путь древности. Мэн-цзы говорил: «Царь такой же, как и [прочие] люди, и все же таков, каков он есть, — его положение делает его таким»^[1104]. Пребывая в разряде [простолюдинов из] хозяйств, внесенных в списки, надеяться на то, чтобы [уподобиться] сыновьям и внукам [сановников из разряда] министров и канцлеров^[1105] — это [все равно, что], будучи хромым человеком, пожелать сравняться с [атлетом] Лоу-цзи^[1106]. Не имея [даже] медной монеты, пожелать сокровища в тысячу слитков золота — разве это не пустая надежда?»

Знаток писаний сказал:

«Даже когда Юй и Цзи^[1107] были [простолюдинами в] холщовой одежде, они «думали, что если в Поднебесной есть»^[1108] такие, которые не получили [подобающего] им места, то [они оба ответственны за это], «как будто сами, толкнув, ввергли их в ров»^[1109]; поэтому они поднялись и стали помогать Яо, [Юй] «упорядочил и устроил воду и землю», [а Цзи] научил простолюдинов сеять и жать^[1110]. «Они несли на своих плечах Поднебесную — вот каким было их бремя», разве скажешь: они кормились [казенным] жалованьем, только чтобы содержать жену и детей — и все^[1111]? Ведь тот, кто кормится физическим трудом тьмы людей, принимает на себя их заботы, несет на себе бремя их тяжкого труда^[1112]. Если [хоть] один человек пренебрегает своей функцией^[1113] или [хоть] один чиновник не выполняет служебных обязанностей, и то и другое — это источник озабоченности для министров. Поэтому «когда благородный муж служит на государственной службе, то выполняет связанный с нею долг»^[1114], а не наслаждается своим положением; он получает жалованье, чтобы оказывать милости достойным, а не ищет для себя личной выгоды. [Способность] обнаружить достойного человека и не скрывать его, кормиться [казенным] жалованьем и не пользоваться им в одиночку — вот из-за чего Гуншу «сочли „цивилизованным»^[1115], вот почему Вэй Чэн-цзы сочли достойным^[1116]. Поэтому [только] после того, как «внутренняя духовная сила царя Вэня» была доведена до совершенства, [князь (гун) Чжоу] «пожаловал ленами его сыновей и внуков»^[1117] и «[Поднебесная] не сочла его приверженным к своим»; [только] после того, как подвиги князя (гун) Чжоу были совершены, он получил ленное пожалование и «Поднебесная не сочла его алчным»^[1118]. Ныне же [дела] обстоят не так. Родственники и свойственники^[1119] выдвигают друг друга, [участники] сообществ и клик рекомендуют друг друга. «Если отец в почете» на [высоком] посту, то сын излишествует внутри [их дома]; «если муж в чести при дворе», то просьбы жены выполняются за пределами [их дома]^[1120]. Не имея внутренней духовной силы князя (гун) Чжоу, [люди] обладают его богатством; не совершив подвигов Гуань Чжуна, [люди] обладают его расточительностью^[1121]. Поэтому [даже простолюдины из] «хозяйств, внесенных в списки», [хотят уподобиться сановникам и даже] «хромые люди» «надеются»^[1122] ускорить шаг».

Глава 10. ЯЗВИТЕЛЬНАЯ КРИТИКА В ОТВЕТ^[1123]

Тогда^[1124] сановник принял надменный вид, но стал невесел в сердце своем и сказал:

«Те, что живут в праздности [на одном месте], не знают усердного труда [путников], несущих груз на спине или на голове^[1125]; те, что судят со стороны, [имеют] иные заботы, нежели те, кто берет на себя свою долю [служебных обязанностей]^[1126]. Ныне [территория государства центра] — это округа, где находится живот Поднебесной, [сюда] одновременно собираются удельные правители, но центр и периферия еще не обрели спокойствия^[1127], сердца «взволнованы», как будто [люди] «переправлялись через великую реку», попали под [порыв] ветра и еще не поставили на причал^[1128] лодку. По этой причине рано утром и поздно ночью я думаю о средствах для расходов государства и [правящего] дома; ложась [в постель], забываю о сне, будучи голоден, забываю о еде; цифры подсчетов неотлучно [стоят] перед [моими глазами], тьма дел рассматривается и исследуется [в моем] уме. У [моих] помощников и секретарей^[1129] «способности малы»^[1130], они не в состоянии участвовать в обсуждении замыслов, один же я не постиг великого пути^[1131] и думал о том, чтобы увидеть знатоков писаний, как ждут [князей (гун)] Чжоу и Шао и «надеются, что [снова придет] Гао-цзы»^[1132]. Императорские секретари расследуют дела [о нарушении закона]^[1133], а округа и [удельные] государства рекомендуют бескорыстных и «выдвигают высокоталантливых»^[1134] каждый год в достаточном числе. Ныне достойных и хороших людей и знатоков писаний, которые приехали сюда, шестьдесят с лишним человек; они владеют методами шести классических книг, до предела развили свои мысли и развернули исчерпывающее обсуждение^[1135]; им следовало бы [просветить нас], как излучают свет или снимают [с головы] покров^[1136], а они доверяют [только] прошлому и возражают против современности, "[с одобрением] говорят [лишь] о древности" и не согласны с тем, что настоятельно необходимо в нынешний век. Быть может, я не в состоянии распознавать ученых? Или они обильно приукрашивают утонченную форму [ — свои высказывания], выдают себя за способных людей и этим «путают [ловких подражателей с] настоящими [талантами]»^[1137]? Как трудно увидеть достойного ученого! Начиная с Ни Куаня из [округа] Цяньшэн, который, благодаря тому что изучал «Древние писания», по [занимаемому] посту оказался выше девяти министров^[1138], и вплоть до отобранных и рекомендованных [властями]^[1139] ученых, о ком я слышал и кого видел, [все] были повышены [в чинах], содействовали [исполнению] закона и чрезвычайно выдвинулись, но я еще не видал среди них несравненных^[1140], которые бы возрождали то, что было заброшено^[1141], и совершали подвиги для «начальника столичного уезда»».

Знаток писаний сказал:

«Когда [Гун]шу-цзы обрабатывал лесной материал, если [он сперва] приводил в порядок свои циркуль и наугольник, то отверстие и шип подходили друг к другу; когда чиновник, ведающий музыкой, Куан, приводил в гармонию пять нот, если [он сначала] приводил в порядок свои шесть дудок-камертонов, то ноты гун и шан звучали в лад друг другу^[1142]. [Напротив], когда плотники нашего века не в состоянии подладить отверстие и шип друг к другу, то меняют циркуль и наугольник; когда [музыканты нашего века] не в состоянии привести в гармонию отдельные ноты и их сочетания^[1143], то меняют старые дудки-камертоны. По этой причине отверстие и шип не подходят друг другу и не совпадают друг с другом, отдельные ноты и их сочетания звучат нестройно и не гармонируют друг с другом. Ведь применять циркуль и наугольник и благодаря этому знать соответствие [между отверстием и шипом], дуть в дудки-камертоны и благодаря этому знать изменения^[1144] — это высший [вид поведения]; сообразовываться [с тем, что есть], и следовать этому, а не создавать, и поэтому ждать [себе в помощники] подходящих людей — это следующий по порядку [вид поведения]^[1145]. По этой причине канцлер Цао «изо дня в день пил крепкий опьяняющий напиток»^[1146], а сановник Ни закрыл рот и перестал говорить^[1147]. Поэтому [скажу:] тому, кто устраивает [дела, связанные с] большой [должностью], из-за этого нельзя [перегружаться] многочисленными [обязанностями]; если [обязанности] «многочисленны, то ведут к беспорядку»^[1148]; тому, кто устраивает [дела, связанные с] маленькой [должностью], из-за этого нельзя быть нерадивым; если он нерадив, то [дела] окажутся заброшенными. В «Веснах и осенях» сказано: «Если его правленье [отличается] широтой, то широкий [человек] годится на то, чтобы сделать его [сановником из разряда] министров и канцлеров; если его правленье [отличается] мелочностью, то мелочный [человек] годится [лишь] на то, чтобы сделать его простолюдином»^[1149]. Ведь то, что главные веревки сети не натянуты, нормы поведения и долг не выполняются, это забота министров^[1150]; документы на столах, дела, [связанные со] встречами в установленные сроки, это обязанности помощников и секретарей^[1151]. В «Древних писаниях» сказано: «Выдающиеся люди и [умудренные] старцы занимают должности, все чиновники [собрались] многочисленной толпой, все должностные лица сообразуются с временами года», «все правители [действуют] в подлинном согласии друг с другом»^[1152]. Это сказано о том, что должности обретали подходящих людей, а люди справлялись со своими делами; поэтому [обязанности] должностей были устроены и не приходили в беспорядок, дела начинались и не забрасывались, младшие чиновники соблюдали свои служебные функции^[1153], сановники устраивали [дела, связанные с] их постами, министры же только заведовали наиболее существенным и держали в руках самое основное. Поэтому кто полагается на способных, «требует [от них] выполненных [дел], а [сам] не трудится»^[1154]; кто полагается на себя, [у того] дела оказываются заброшенными, и нет достижений^[1155]. Князь (гун) Хуань сделал Гуань Чжуна своими ушами и глазами^[1156]. Поэтому благородный муж трудится, когда ищет достойных людей, и пребывает в праздности, когда использует их^[1157] на службе; разве скажешь: «он нерадив»? Когда в старину князь (гун) Чжоу был канцлером, он был смиренным, скромным и не был скуп, благодаря за труды ученых Поднебесной^[1158]. По этой причине выдающиеся люди и [умудренные] старцы наполнили [государев] двор, достойные и умные набились в его ворота. Кун-цзы не имел ранга знатности и служебного поста, но, будучи [простолюдином в] холщовой одежде, он побудил следовать за собой семьдесят с лишним человек, и все они были людьми [из разряда] министров и канцлеров удельных правителей^[1159]; что же говорить о том, кто занимает почетное положение [одного из] трех высших министров и поэтому [может] растить ученых Поднебесной? Теперь если вы, при [вашем] высоком положении [одного из] министров и при изрядности [вашего] ранга и жалованья, тем не менее оказались не в состоянии привлечь ученых, то, [значит, вы] еще не владеете способом выдвижения достойных людей. Когда Яо выдвинул Шуня, то, обойдясь с ним как с гостем, выдал своих дочерей за него замуж; когда князь (гун) Хуань выдвинул Гуань Чжуна, то, обойдясь с ним как с гостем, сделал его своим наставником^[1160]. Будучи Сыном Неба, выдать дочерей замуж за простолюдина — это можно назвать «отношением к достойному человеку как к близкому»; будучи удельным правителем, сделать своим наставником простолюдина — это можно назвать «выражением почтения к гостю». По этой причине достойные следовали за ними потоком^[1161] и примыкали к ним не сомневаясь. Ныне, поскольку находящимся в этот век на постах не свойственны «смирение в обхождении с учеными», [образец которого явил царь] Чжао [государства] Янь^[1162], и любовь к достойным, [которою проникнута ода] «Крики оленей»^[1163], а они осуществляют намерения [под стать] Цзан Вэню и Цзы Цзяо, заслоняют достойных и завидуют способным^[1164], сами превозносят собственный ум, хулят таланты [прочих] людей, довольны собой и не спрашивают [совета у других], презирают ученых и не дружат с ними, хвалятся перед достойными своим постом, кичатся перед учеными своим жалованьем, то и требовать, чтобы ученые использовались на службе, тоже трудно».

Сановник безмолвствовал в глубокой задумчивости; при этом достойный и хороший человек долгое время глубоко вздыхал.

Императорский секретарь выступил вперед и сказал:

«Тай-гун был канцлером у [государей] Вэня и У, которых сделал царями Поднебесной; Гуань Чжун был канцлером у князя (гун) Хуаня, которого сделал гегемоном удельных правителей^[1165]. Поэтому достойный достигает поста, как дракон достигает воды и «летучий змей прогуливается в тумане»^[1166]. Канцлер Гунсунь, используя «Весны и осени», убеждал покойного божественного властителя и быстро достиг [должности одного из] трех высших министров^[1167]; он находился в [одном] ряду с [князьями (гун)] Чжоу и Шао, опирался на силу [того, кто управляет страной в] десять тысяч ли^[1168], являлся [образцом] — уровнем и плотничьим шнуром — для Поднебесной; в одежде он не комбинировал один с другим разные цвета, «в пище не сочетал друг с другом разные вкусовые ощущения и благодаря этому [своим примером] вел Поднебесную, но это не принесло пользы устроению»^[1169]. Ученые обширных знаний Чу Тай, Сюй Янь и другие почтительно приняли мудрый [императорский] эдикт, держали в руках верительные бирки и [мчались на] скорых почтовых колесницах, [запряженных четверками перекладных лошадей^[1170]; они] «объезжали, инспектируя, и обследовали округа и [удельные] государства», рекомендовали почтительных к родителям и бескорыстных, «поощряли хороший люд»^[1171], но распространенные [упадочные] обычаи не изменились к лучшему. «[Божественный властитель У] призвал и выдвинул ученых из [числа] достойных и хороших, прямых и честных людей и знатоков писаний; они продвигались [по службе и получали] должности и ранги знатности, перескакивая через [несколько степеней разом], а некоторые дослуживались до министра или сановника»^[1172]; разве это не [то же] «выдвижение ученых [царем] Чжао [государства] Янь» и расширение [приема на службу] достойных царем Вэнем [династии Чжоу]^[1173]? Однако я еще не видал того, что было ими совершено из подвигов и славных трудов. Пожалуй, они не являются «такими талантами, как дракон и змей»^[1174], и теми «достойными», «любовью к которым» [проникнута ода] «Крики оленей»^[1175]».

Знаток писаний сказал:

««Лед и [раскаленные] уголья не [могут находиться] в одном и том же сосуде», солнце и луна не [могут] сиять одновременно^[1176]. Во времена Гунсунь Хуна правитель людей как раз создал план, в котором удостоил вниманием варваров и четырех [стран света]. Поэтому были представлены непостоянные, применяющиеся к обстоятельствам хитрые замыслы и использовались на службе воины из [государства] Чу [области] Цзин^[1177], кое-кто из воевод и полководцев дослужился до того, что был пожалован в князья (хоу) и стал кормиться [доходами с жалованных] поселений^[1178], а те, что победили и взяли [отрубленные головы и пленных]^[1179], получили обильные награды; по этой причине с тех пор стали возвышаться воины, отважно нападающие [на врага]. После этого щиты и копья не лежали без дела, корпуса и батальоны [шагали непрерывной чередой], не пропадая друг у друга из виду, воины в латах устали до изнеможения^[1180], средств для расходов «начальника столичного уезда» не хватало; поэтому возвысились «сановники, которые» «устраивали [оборону в] стратегически важных местах» и «умножали выгоды [государства]»^[1181], и скрылись ученые, [подобные тому, кто удил рыбу в водах] Паньци и [был добыт на охоте, хоть он и не из] медведей^[1182]. На [реках] Цзин и Хуай построили каналы и этим открыли дорогу перевозкам зерна водою^[1183]; Дунго Сянь-ян^[1184] и Кун Цзинь создали [казенные учреждения, ведающие] солью и железом, и обдумали [извлечение с их помощью] всевозможных прибылей. Богатые покупали ранги и приобретали должности, избегали наказаний и освобождались от них^[1185]; казенные расходы стали еще более многочисленными, а те, кто действовал [в управлении], преследовали личную [выгоду]; когда же верховный [правитель и его] подчиненные стали одновременно требовать [средства у простолюдинов]^[1186], «сто кланов не [могли этого] вынести и, будучи испорчены и порочны, стали обманывать законы»^[1187]. Поэтому выдвинулись «жестокие и строгие»^[1188] сановники и возникли «законы о тех, кто видел [преступление] или знал о нем, [но умышленно упустил преступника]»^[1189] и «о тех, кто не выполнял и откладывал [законы и эдикты]»^[1190], люди того же сорта, что Ду Чжоу и Цзянь Сюань, заняли высокое положение «благодаря тому, что суровыми писаными [законами] определяли судебные приговоры»^[1191], а такие люди, как Ван Вэнь-шу, оказались на высоких постах благодаря тому, что «ястребами» и соколами «нападали» [на свои жертвы] и убивали их^[1192]. Тех, которые хотели опираться на человеколюбие и справедливость и «служить государю, используя истинный путь»^[1193], было мало, а тех, которые [своим поведением] беспринципно подлаживались [к верховному правителю] и [своими речами] снискали у него милостивое отношение, было много. Что можно было [тут] поделать при помощи одного лишь Гунсунь Хуна?^[1194]»

Глава 11. ОБСУЖДЕНИЕ КОНФУЦИАНСКИХ УЧЕНЫХ

Императорский секретарь сказал:

«Знаток писаний следует Чжун-ни как основоположнику, восхваляет и прославляет его внутреннюю духовную силу, считает, что с древности и поныне [другого] такого еще не бывало^[1195]. Однако, хотя Кун-цзы осуществлял истинный путь между [государствами] Лу и Вэй, наставлял и духовно преображал [других] на [берегах рек] Чжу и Сы, ученики из-за этого не изменились, [люди] того века из-за этого не стали устроенными, а «[размах] отторжения земель у [государства] Лу все более возрастал»^[1196]. Царь Сюань [государства] Ци восхвалял конфуцианских ученых и воздавал почет знатокам; такие люди, как Мэн Кэ и Шуньюй Кунь, получали жалованье «сановников высшего [разряда]», обсуждали дела государства, не неся служебных функций; вероятно, учителей, [собравшихся] у [ворот] Цзи в [столице] Ци, была тысяча с лишним человек^[1197]. В эти времена [в Ци из конфуцианцев] был не «один Гунсунь Хун»^[1198]; [однако войско] слабого [царства] Янь напало на [государство] Ци и «прямо, без остановок продвинулось» до [его столицы] Линьцзы; царь Минь бежал и умер в [городе] Цзюй^[1199], а [ученые] оказались не в состоянии спасти его. [Последний] царь [Ци], Цзянь, был пленен [государем] Цинь, [его ученые] были взяты в плен вместе с ним и оказались не в состоянии сохранить [государство]^[1200]. А раз так, [стало быть], то, как конфуцианские ученые обеспечивают безопасность государству и воздают почет государю, еще никогда не было действенным».

Знаток писаний сказал:

«Без плети и хлыста даже Цзао-фу не был бы в состоянии приучить [к повиновению] лошадей из своей четверки, без «положенья и статуса» даже Шунь и Юй не были бы в состоянии привести к устроению тьму простолюдинов^[1201]. Кун-цзы сказал: «Птица фэн не прилетает, Река (Хэ) не извергает чертежа, боюсь, что со мной кончено!»^[1202] Поэтому, даже если есть легкая колесница и хорошая лошадь, бывает, что нет возможности пустить их в галоп; даже если есть внутренняя духовная сила совершенномудрого, человеколюбие и справедливость, бывает, что нет возможности распространять их^[1203]. Во времена [царей] Ци — Вэя и Сюаня^[1204] — назначали на высокие посты достойных и выдвигали ученых, государство и [правящий] дом были богаты и сильны, их устрашающее величие действовало на вражеские государства. Когда же [наступило правление] царя Миня, он развил свершения, оставшиеся в наследство^[1205] от двух поколений [его предшественников], «на юге захватил землю к северу от [реки] Хуай, [принадлежавшую царству] Чу», присоединил великое [государство] Сун, охватил [своим влиянием] двенадцать государств, «на западе разбил три [государства, выделившиеся из] Цзинь», заставил отступить сильное [царство] Цинь, [правители] пяти государств явились к нему на аудиенцию с выражением покорности, «государи Цзоу и Лу [и другие] удельные правители с берегов [реки] Сы все вступили в его подданство»^[1206]. Он «хвастался» своими подвигами без конца, и «сто кланов не [могли этого] вынести»^[1207]. Поскольку он не следовал увещаниям своих конфуцианских ученых^[1208], [все они и] каждый разошлись в разные стороны, Шэнь Дао и Цзе-цзы бежали прочь, Тянь Пянь отправился в Се, а «Сунь Цин направился в Чу»^[1209], внутри [царства Ци] не было больше хороших сановников, поэтому удельные правители, «совместно замыслив [войну]», «пошли на него карательным походом»^[1210]. Царь Цзянь внял неосновательным высказываниям, поверил «обратным шпионам», использовал «план Хоу Шэна», «не сблизился с удельными правителями, сплотившись с ними в союз [государств, расположенных] по направлению с юга на север», «таким образом погубил свое государство» и был взят в плен [правителем] Цинь^[1211]; разве [такое наказание] не соответствовало [его поведению]?^[1212]»

Императорский секретарь сказал:

««И Инь стал служить Тану, разрезая и варя [мясо в качестве повара]», а Боли [Си] искал [расположения] князя (гун) Му, кормя быков [в качестве погонщика]; вначале они беспринципно подлаживались [к своим государям] и только после того, как заслужили их доверие, [смогли] дать им [положение] гегемона и царя^[1213]. Если поступать так, каким советам не последуют и какой путь не осуществят [правители]? Поэтому, когда государь [области] Шан «убеждал князя (гун) Сяо, говоря о пути истинного царя», тот не использовал его на службе; когда же [государь области Шан стал убеждать его], говоря о пути, [позволяющем] «сделать государство сильным», то в конце концов благодаря этому [получил возможность] совершить свои подвиги^[1214]. Когда Цзоу-цзы домогался [расположения] правителей своего века, говоря о методах конфуцианских ученых, то не был использован на службе; когда же [он стал домогаться их расположения] при помощи рассуждений об изменениях и превращениях [темного и светлого начал и о цикле смены у власти великих совершенных мудрецов, который] «начинается и кончается [вновь и вновь]», то этим в конце концов прославил свое имя^[1215]. Поэтому если лошадь пробегает тысячу ли, она не обязательно [родом из земель] варваров ху и [округа] Дай^[1216]; если ученый высоко ценится за совершенные подвиги, он не обязательно [знает толк в конфуцианских] писаниях^[1217]. Мэн Кэ придерживался старых методов, не понимал того, что было настоятельно необходимо в его век, поэтому «оказался в трудном положении в [государствах] Лян и Сун, [где его не взяли на службу]»^[1218]; Кун-цзы мог быть прямым, но не мог быть гибким, поэтому голодал в Лицю, [где его окружили, чтобы не дать ему получить должность]^[1219]. Ныне конфуцианские ученые позднего поколения усердствуют, [развивая] внутреннюю духовную силу, время от времени терпят нужду и нехватку, высказывают мнение, что, если не [поступать] в соответствии с этим, [ничего] не выйдет^[1220]. Начиная с [воцарения] дома Чжоу, за тысячу с лишним лет [в нем] были только [образцовые цари] Вэнь, У, Чэн и Кан^[1221]; если [конфуцианские ученые] говорят [о ком-нибудь], то непременно, сверяясь с [прошлым, сопоставляют с] одним из этих [царей]; взяв за образец того, с кем не в состоянии сравниться, восхваляют его, подобно тому как хромой может [с восторгом] говорить о далеком [пути], но не может пройти его. У совершенномудрых людей «разные дороги», но они «приходят к тому же»^[1222], кто идет, кто останавливается, но их устремления едины. Хоть государь [области] Шан переменил законы и изменил наставления, его стремления заключались в том, чтобы «сделать государство сильным» и «принести пользу простолюдинам»^[1223]. Цзоу-цзы создал методы изменений и превращений и также пришел к «человеколюбию и справедливости»^[1224]. Чжайский Чжун «унижал и умалял себя и таким образом осуществил непостоянную [меру], приспособленную к обстоятельствам»; это было ко времени^[1225]. Поэтому «[ценой] малой кривизны [добиться] великой прямизны — вот как поступает благородный муж»^[1226]. Ныне [скажу:] если, [обладая] ограниченностью низких людей, придерживаться [лишь] одного пути и усвоить намерения учителя Вэя, [который довел верность слову до нелепости]^[1227], то не стоит [с одобрением] говорить о том, как [князь (гун)} Вэнь [государства] Цзинь обманул удельных правителей, чтобы воздать почет дому Чжоу, и не стоит восхвалять то, как Гуань Чжун принял на себя стыд и позор [тюремного заключения], чтобы «сохранить [владения], которые погибали»^[1228]».

Знаток писаний сказал:

«Когда И Инь домогался [расположения] Тана, он распознал в нем совершенномудрого правителя; когда Боли [Си] примкнул к [князю] Цинь, он распознал в нем мудрого государя. [Эти] два достопочтенных господина сумели распознать [будущего] гегемона и [будущего] царя, их планы издавна оформились у них [в груди], они не были [людьми], которые ничего не понимают, и «поэтому [не] решали дела бестолково»^[1229]. Кун-цзы сказал: «Если названия не исправлены, то речь не следует [принципам вещей]; если речь не следует [принципам вещей], то дела не будут выполнены»^[1230]. Как же[можно считать], что они «беспринципно подлаживались [к своим государям]» и благодаря этому сумели сделать их «гегемоном и царем»?^[1231] Благородный муж действует, держась внутренней духовной силы и придерживаясь справедливости, поэтому «он [даже] в спешке непременно при них, [даже] в опасности непременно при них»^[1232]. Мэн-цзы сказал: «Если кто пребывает при нынешнем дворе и не изменяет его обычаев, то, [даже когда] достигнет положения [правителя, способного выставить] тысячу боевых колесниц, не в состоянии будет находиться [на престоле и] одного дня»^[1233]. Лучше уж [человеку] жить в бедности и голоде в узком переулке; как может он, изменившись, следовать обычаям заурядных и вульгарных [людей]?^[1234] Когда Хэ-лу убил царя Ляо, царевич Чжа, «удалившись, отправился в Яньлин и до конца жизни не приезжал в столицу У»^[1235]. Когда князь (гун) Лу убил Цзы-чи, Шу-мянь, уйдя в отставку, стал жить, скрывшись [от мира], и перестал кормиться его жалованьем^[1236]. Нанести ущерб долгу, чтобы получить почетное положение, и [избрать] кривой путь, чтобы снискать милостивое отношение^[1237], — так не поступают [люди, готовые] умереть, отдавая [свои силы на благо другим]. Я слыхал, что когда правый путь не осуществляется, то [благородный муж] уходит в отставку, отказавшись от службы, но еще не слыхал, что он [избирает] кривой путь, домогаясь милостивого отношения».

Императорский секретарь сказал:

«В «Обсужденных изречениях» говорится: «Если кто лично делает дурные [дела], благородный муж не приезжает к нему [в государство]»^[1238]. Есть такие слова, да [люди] не в состоянии следовать им в поступках. [Вельможи] по фамилии Цзи [в княжестве Лу] действовали вразрез с истинными путем, изгнали тамошнего государя, узурпировали тамошнее правление, а Жань Цю и Чжун Ю были их сановниками^[1239]. По нормам поведения, «мужчины и женщины не дают и не получают [вещи, соприкасаясь руками], не обмениваются кубками с опьяняющим напитком, [поднося их друг другу]»^[1240]; а когда Кун-цзы направился в [государство] Вэй, то воспользовался [помощью] любимого [государева] сановника Ми Цзы-ся, чтобы посетить супругу [удельного правителя] Вэй, отчего «Цзы-лу был недоволен». [Ми] Цзы-ся был угодливый сановник, и то, что учитель воспользовался его [помощью], не [соответствовало] правому [пути]; мужчины и женщины не общаются, и то, что Кун-«цзы посетил Нань-цзы», не [соответствовало] нормам поведения^[1241]. «Нормы поведения и справедливость исходили от»^[1242] [мудреца] по фамилии Кун, и при этом он «нанес ущерб» [прямому] пути, «домогаясь милостивого отношения»; как это совместимо с [вашими словами о благородном муже], что он «уходит в отставку, отказавшись от службы»^[1243]?»

Знаток писаний сказал:

«То, что Поднебесная не умиротворена и множество государств неспокойно, — забота мудрого царя. То, что «наверху нет Сына Неба, внизу нет начальников краев»^[1244], а Поднебесная пребывает в беспорядке, — забота достойных и совершенномудрых людей. По этой причине Яо был озабочен разлившимися водами, И Инь был озабочен [неустроенностью] народа, Гуань Чжун «был связан путами», [находясь в тюрьме]^[1245], а Кун-цзы странствовал повсюду; они были озабочены несчастьями ста кланов и хотели обеспечить безопасность в момент опасности. По этой причине [И Инь] носил на спине котлы-треножники для варки пищи и кухонные доски для нарезания мяса, [Гуань Чжун] был связан как узник, [Кун-цзы «изо всех сил, уже будучи не в состоянии бежать], полз на четвереньках, чтобы помочь людям»^[1246]. Поэтому «кто преследует беглеца, [должен] бежать, кто спасает утопающего, [должен] промокнуть»^[1247]. Ныне, когда «простые люди» «свалились в поток, [текущий по] ущелью»^[1248], даже если захочешь не промокнуть, разве сможешь перестать [спасать их]?»

Императорский секретарь [недовольно] молчал^[1249] и не отвечал.

Глава 12. ОЗАБОЧЕННОСТЬ ГРАНИЦАМИ

Сановник сказал:

«Знаток писаний говорит: «То, что Поднебесная не умиротворена и множество государств не спокойно, — забота мудрого царя»^[1250]. Поэтому «истинный царь относится к [людям] Поднебесной», как [родные] в одном доме [к плачущему]: «если есть один человек, который не получил [подобающего] ему места», [они] «не веселы из-за него»^[1251]. Поэтому если простой люд тонет в воде^[1252], а [правитель] не спасает его — это не милостивый государь; если [у главы] государства и [правящего] дома беда, а [сановник] не озабочен ею — это не преданный подданный. Ведь хранить душевную чистоту^[1253] и, [если придется], умереть [в годину] бедствий — это служебная функция подданного; одевать и кормить тех, кто голодает и холодает, — это путь любящего отца. Ныне сыновья и младшие братья вдали [от дома] изнурительно трудятся во^[1254] внешней [области мира]; правитель людей неспокоен из-за них с раннего утра до поздней ночи; толпа сановников напрягает все свои силы и высказывает все свои суждения, обдумывает увеличение^[1255] средств государства для расходов. Поэтому помощники и начальники [ведомства] малого казначея^[1256] просили учредить монополию на [приготовление и продажу] опьяняющих напитков^[1257], чтобы снабжать [находящихся на] границе, обеспечивать боевых воинов, спасти народ от беды. «Разве» можно тем, кто является отцами и старшими братьями [ушедших воевать] людей^[1258], в силу этого «перестать [спасать его]?»^[1259] [Жители] внутренней [области мира] экономят на одежде и пище, чтобы помочь тем, кто находится во внешней [области мира, но средств] все еще не хватает. Теперь же [вы], кроме того, хотите упразднить разнообразные средства для расходов, [получаемые от казенных промыслов]. Тех, кто уменьшает расходы на обеспечение границы, еще нельзя считать любящими отцами и достойными старшими братьями».

Знаток писаний сказал:

«В последние времена [царствования дома] Чжоу Сын Неба стал ничтожен и слаб, удельные правители ходили карательными походами [друг на друга, опираясь только на военную] силу^[1260], поэтому государи [удельных] государств были неспокойны, а сановники, строящие замыслы, скакали опрометью [по своей стране]. Почему? [Потому что] вражеские государства были многочисленны, а [их собственные] алтари духов земли и проса находились в опасности. Ныне девять областей^[1261] [заключены] в одну границу, Поднебесная объединена^[1262]. Его Величество на досуге «довольный прогуливается по высоким галереям [дворца]»^[1263], просматривает [тексты] исчерпывающих, [откровенных] речей и совершенных, [прямых] рассуждений толпы сановников, внутри [двора] велит петь «Оды» и «Гимны», вне [его ездит на колеснице под] звон колокольчиков^[1264]; его чистая внутренняя духовная сила^[1265] [явлена] во всем блеске, она стоит наравне [с духовными силами] Танского [Яо] и Юйского [Шуня], а его подвиги и свершения перейдут к сыновьям и внукам. Да разве люди из [племен] варваров мань и мо и земли, которые не кормят [человека], стоят того, чтобы чувствовать из-за них беспокойство и иметь заботу, [как во времена] «сражающихся государств»^[1266]? Если Его Величество не оставит их, а удостоит их благодеяний, исходящих от его внутренней духовной силы, и окажет им милости, северные варвары и непременно обратятся [сердцем] к внутренней [области мира], постучатся в [ворота Пограничной линии] укреплений и по собственному почину придут [с изъявлением покорности]; только после этого он сделает их подданными внешней [области мира]^[1267], и тогда сюнну до конца жизни не нарушат своего слова^[1268]».

Сановник сказал:

«Совершенномудрый правитель думал о том, что государство центра еще не спокойно и северная граница еще не умиротворена; поэтому он «послал бывшего военного начальника-справедливого [судью Ван] Пина и других» «спросить, отчего страдают и мучаются среди людей», оказать помощь находящимся в бедности и занимающим низкое положение, выдать вспомоществование тем, кому не хватает^[1269]. Что касается внутренней духовной силы мудрого царя, которая распространяется толпой сановников и дает спокойствие [всем, находящимся] в пространстве между Небом, Землей и четырьмя странами света^[1270], то мы еще не постигли ее сути и потому спросили об этом учителей. Учителя же при обсуждении этого если не касаются Неба, то погружаются в пучину^[1271] [и теряют чувство реального, впадая то в одну, то в другую крайность], вплоть до того, что хотят судить о великом деле [устроения] государства и [правящего] дома по аналогии с устроением деревень и селений, но только это безнадежно! Они «происходят с полей, орошаемых канавами»^[1272], вышли из бедных переулков, не чувствуют холода ледяной воды, словно пьяные, которые только что очнулись, и совершенно не заслуживают того, чтобы с ними разговаривать».

Знаток писаний сказал:

«Ведь способ, которым хотят сделать народ спокойным и государство богатым, заключается в возвращении к основе; «когда основа установлена, то [сам собой] появляется истинный путь»^[1273]. Если соблюдать принципы Неба и использовать богатства Земли, то совершишь подвиги без труда. Ведь если не привести в хорошее состояние источник, а заниматься устроением [текущего из] него потока^[1274], то не будет основы, чтобы привести его в порядок; даже если истощить свою животворную сущность-дух^[1275], исчерпать свои мысли, не принесешь пользы устроению: когда захочешь кого-то обезопасить, это может только подвергнуть его опасности, когда захочешь кого-то спасти, это может только погубить его. Ведь начала порядка и смуты зависят лишь от того, [придерживаются ли] основного или второстепенного^[1276] — и все, не нужно^[1277] напрягать свой ум, чтобы стало возможно обрести истинный путь. Кун-цзы сказал: «С теми, кто не проник в суть рассуждений, трудно говорить об устроении. Те, чьи пути не одинаковы, не строят совместных замыслов»^[1278]. Ныне в намерениях министров есть что-то односторонне пристрастное; поэтому [для них] невозможно использовать слова знатока писаний».

Сановник сказал:

«Я слыхал, что тот, кто является чьим-то подданным, проявляет всю свою преданность и потому соблюдает служебные функции, а тот, кто является чьим-то сыном, выражает всю свою почтительность к родителям и потому принимает наследие^[1279]. Если у государя бывает проступок, то подданный скрывает его; если у отца бывает проступок, то сын покрывает его^[1280]. Поэтому, когда государь умер, подданный не меняет правления государя; «когда отец умер», сын «не изменяет пути отца»^[1281]. «Весны и осени» «порицают» «разрушение [князем (гун) Вэнем] высокой террасы Цюань» из-за того, что он разрушил «сделанное» «предком» и показал то, что было дурно у государя и отца^[1282]. Теперь [скажу:] происхождение [казенных учреждений, ведающих] солью и железом и уравниванием перевозок [налоговых поступлений], давнее, а если вы хотите их упразднить, то сможете ли не нанести ущерба подвигам покойного божественного властителя и не причинить вреда внутренней духовной силе [нынешнего] совершенномудрого правителя? [Чиновники], имеющие собственное веденье, [как вы выражаетесь], «односторонне пристрастны» к пути преданности [государю] и почтительности к родителям. Это значит, что наши «пути» различны, а [планы] «не одинаковы» с «замыслами»^[1283] знатока писаний».

Знаток писаний сказал:

«Мудрый меняет [поведение], сообразуясь с временем; умный создает установления в соответствии с веком. Кун-цзы сказал: «Парадная шапка из конопляной ткани соответствует [старым] обрядам; ныне [шапку] делают из черного шелка, [это более] бережливо, и я следую [в этом] за толпой»^[1284]. Поэтому когда совершенномудрый человек чтит достойных, то не отступает от [образцов] древности, а когда следует обычаям, то не отдаляется от того, что подходит к условиям^[1285]. Князь (гун) Дин [государства] Лу расположил в порядке таблички предков чжао и му [и при жертвоприношениях] стал сообразовываться [с тем, в какой последовательности правили князья по старшинству, переходя] от деда и более отдаленных предков к отцу^[1286]; князь (гун) Чжао упразднил [должности] министров и младших чиновников [среднего разряда] и тем самым сократил [казенные] дела и умерил [государственные] расходы^[1287]; но нельзя сказать о них, что они «меняли» «сделанное предком» или «изменяли путь отца»^[1288]. Эр-ши расширил [дворец] Эпан, чтобы умножить наследие, [отца]^[1289], а Чжао Гао громоздил друг на друга [все новые] законы Цинь, чтобы возросло устрашающее величие [государя]^[1290]; но еще нельзя сказать о них, что это преданный подданный и почтительный к родителям сын».

СВИТОК 3

Глава 13 Сады и пруды

Сановник сказал:

«Удельный правитель рассматривает свое государство как [один] дом, его заботы — о том, что внутри^[1291]; Сын Неба рассматривает крайние точки восьми [сторон света]^[1292] как свои границы, его заботы — о том, что вовне. Поэтому у кого территория мала, у того расходы мелкие; у кого свершения велики, у того расходы крупные. По этой причине «начальник столичного уезда» учредил [государевы] сады и пруды, объединил [в своих руках богатства] гор и морей, стяжал прибыли, чтобы дополнить ими [доходы от] даней и налогов, исправил [оросительные] канавы и каналы, создал различные [казенные учреждения, ведающие] земледелием, расширил поля и пастбища, умножил парки, где разводят птиц и зверей^[1293]. Великий возница^[1294], [главный военный начальник], оценивающий [размеры и богатства] вод [и парков], малый казначей и великий земледелец ежегодно получают в виде налогов всевозможные доходы^[1295], прибыли от обработки земли и пастьбы скота, арендную плату за [государевы водосборные] пруды [для орошения с защитным валом на берегу] и огороженные заповедники^[1296]; а также на северной границе [Сын Неба] назначил^[1297] чиновников, [ведающих] обработкой земли^[1298], чтобы обеспечить разнообразные средства для расходов, но [этих средств] все-таки еще не хватает. Теперь [скажу:] если вы хотите упразднить их, пресечь их источник, преградить их поток, ответом^[1299] на это будет то, что и у высшего, и у низших они совершенно истощатся, [все] окажутся в тяжелом положении и нужде. Даже если бы мы любили «сокращать [казенные] дела и умерять [государевы] расходы», как это можно было бы осуществить?^[1300]».

Знаток писаний сказал:

«В древности делили землю на участки, достаточные, чтобы прокормить народ, а у народа хватало [средств] на то, чтобы служить стоящему над ним. В государствах, [способных выставить] тысячу боевых колесниц, запряженных четверками лошадей, и на землях, имеющих по сто ли [в длину и в ширину]^[1301], каждый из князей гун, хоу, бо, цзы и нань^[1302] удовлетворял свои требования, исполнял свои желания. [Государь] Цинь объединил земли тьмы государств, овладел богатствами [области, лежащей между] морей четырех [стран света], но его стремления не были удовлетворены, и не потому, что «его территория была мала» и «расходы у него были мелкие», а потому, что у него было много страстных желаний и низшие не могли выдержать его требований. Изречение гласит: «На [княжеской] кухне есть гниющее мясо, а в государстве есть голодающий народ; в [княжеской] конюшне есть гладкие кони, а на дорогах есть голодный люд»^[1303]. Разве нынешние [траты] на содержание собак и лошадей, на пропитание пресмыкающихся и зверей — это только расходы на «гниющее мясо» и кормление лошадей^[1304] [в старину? Когда налицо] должности, которые не приносят пользы, работы, в которых нет настоятельной нужды^[1305], и перемены в сторону излишеств и расточительства, [проявляющиеся в украшениях на] одежде^[1306], то становятся многочисленны те, что, не имея заслуг, одеваются и кормятся за счет «начальника столичного уезда»; по этой причине у высшего не хватает [средств], а низшие «пребывают в тяжелом положении и нужде». Теперь вы хотите помочь второстепенному [занятию], не упраздняя основного, создали [способы] извлечения прибыли с помощью ловкости^[1307], учредили обработку земли и разведение скота, соперничаете со ста кланами, [используя] густые кормовые травы, соперничаете с торговцами и купцами, [получая] торговые прибыли; не так являют внутреннюю духовную силу правителя [в Поднебесной] и помогают в качестве канцлера [главе] государства и [правящего] дома. Ведь пахота мужчин и прядение^[1308] женщин суть важнейшее занятие Поднебесной. Поэтому в древности, разделив землю [между людьми]^[1309], их селили на ней, разделив пахотную землю на участки^[1310], их предоставляли им в обработку. По этой причине у [лиц любого] занятия не было земли, которая бы не кормила [людей], в государстве не было простолюдинов, которые не работали бы на земле^[1311]. Ныне «начальник столичного уезда»^[1312] учредил много парков, где разводят птиц и зверей, государевых полей^[1313], прудов и озер^[1314]; дом государя по названию монополизирует арендную плату^[1315], а [на деле] прибыли переходят к могущественным [частным] домам. [Три столичных округа под началом] трех помощников^[1316] примыкают к горам Нань и Реке (Хэ)^[1317]. «Территория [тут] тесная, а люди многочисленны», «[живущие в Поднебесной по] четырем сторонам [столичной области] одновременно прибывают сюда»^[1318], а [местное] необработанное и обмолоченное зерно и свежие овощи^[1319] не могут обеспечить их [нужд. Поскольку] государевы поля сдаются в аренду по кругу^[1320], [там] не выращиваются шелковицы и вязы, овощи и фрукты, [производительная] сила земли не используется до конца^[1321]. Я, глупец^[1322], считаю, что если это не парки, где разводят птиц и зверей, [государевы водосборные] пруды [для орошения с защитным валом на берегу] и огороженные заповедники, которые учредил покойный божественный властитель^[1323], [землю] стоило бы отдать назад простолюдинам: «начальник столичного уезда» должен собирать только налоги с доходов от земли^[1324] — и все. У арендной платы и [земельного] налога разные названия, но суть их одна. Ведь если поступить таким образом, то все силы простолюдинов будут тратиться на южных полях, все силы простолюдинок будут тратиться на [обработку] волокон конопли^[1325]. Если поля будут распаханы, волокна конопли будут обработаны, то и высший и низшие будут иметь [одежду и пищу] в изобилии; что же [тогда] будут за «тяжелое положение и нужда»^[1326]?».

Сановник хранил молчание и смотрел на канцлера^[1327] и императорского секретаря.

Глава 14 Обесценить то, что ценится высоко

Императорский секретарь выступил вперед и сказал:

«В старину «Тай-гун был пожалован леном в Инцю»^[1328] и, распахав невозделанные земли, поросшие травами и сорняками, поселился там. «Земля [здесь] тощая, люди немногочисленны»; тогда он открыл дорогу второстепенному [занятию с его] выгодами, «довел до совершенства [профессиональное] уменье» в «работе женщин»^[1329]. По этой причине соседние государства вошли в сношения с [владением] Ци, богатства которого накапливались, добро преумножалось^[1330] и которое из поколения в поколение было сильным государством. Когда Гуань Чжун стал канцлером князя (гун) Хуаня, то принял наследие прежнего государя, производил изменения в том, что [народ] ценил высоко и что — низко, на юге заставил подчиниться сильное [государство] Чу и сделал [своего повелителя] гегемоном над удельными правителями^[1331]. Ныне, когда достопочтенный господин сановник^[1332] осуществляет методы Тай-гуна, [князя] Хуаня и Гуань [Чжуна], объединил [в одних руках] соль и железо, пустил в обращение богатства гор и рек, то производится тьма товаров. По этой причине средства для расходов «начальника столичного уезда» богаты и обильны^[1333], народ не находится в тяжелом положении и нужде; это идет на пользу и основному, и второстепенному [занятиям]; и высший, и низшие обеспечены. Это достигнуто [финансовыми] расчетами и подсчетами, а не только занятием земледелием — пахотой и шелководством».

Знаток писаний сказал:

«Нормы поведения и долг — основание государства, а [жажда] могущества и выгоды — порок правления. Кун-цзы сказал: «В состоянии ли он водворить порядок в государстве при помощи норм поведения и уступчивости? Что у него будут [тогда] за [трудности]?»^[1334]. И Инь и Тай-гун добились процветания своих государей, опираясь [всего-навсего на территорию в] «сто ли» [в длину и в ширину]^[1335]; а Гуань Чжун «безраздельно» [пользовался доверием] князя (гун) Хуаня, но оказался не в состоянии достигнуть [для него положения] царя", опираясь на [государство] Ци, [способное выставить] тысячу боевых колесниц, запряженных четверками лошадей^[1336], ибо то, на чем он сосредоточил усилия, было неправильно. Поэтому его заслуги и славное имя пошли прахом, а [попытка осуществить] его путь не увенчалась успехом. В это время никто из удельных правителей не в состоянии был использовать внутреннюю духовную силу, а [все] соперничали друг с другом в том, у кого больше [сулящих почести] заслуг и прибылей^[1337], поэтому стремились превзойти друг друга могуществом. Ныне Поднебесная объединена в одну семью^[1338], почему же вы хотите распространить второстепенное [занятие с его] выгодами, почему же вы хотите распространить [предметы роскоши, изготовление которых требует] необыкновенного уменья? Достопочтенный господин сановник, «считая в уме», обдумывал [обеспечение] средств государства для расходов, продумывал [извлечение] всевозможных доходов^[1339], добавил [к прежним методам] монополию на [приготовление и продажу] опьяняющих напитков; [Дунго] Сянь-ян и Кун Цзинь добавили к этому [казенные учреждения, ведающие] солью и железом^[1340]; такие, как Цзян Чун и Ян Кэ^[1341], присовокупили^[1342] к этому свои острые, как кончик копья, [языки: когда они] «обсуждали дела, касающиеся второстепенного [занятия с его] выгодами, то [делали это так подробно и полно, что, казалось, в состоянии были] расщепить [даже вновь выросший] осенью [тонюсенький] волосок»^[1343], можно сказать^[1344], что не пропускали ничего. [Значит], не только Гуань Чжун «учредил девять сокровищниц»^[1345], «монополизировал [прибыли от промыслов по освоению богатств] гор и моря»^[1346]. Однако [средства] государства и [правящего] дома уменьшились и оскудели, [в жилищах за] внутренними и внешними городскими стенами пусто. Поэтому, если не чтить человеколюбия и справедливости, нечем духовно преобразить народ; если не усердствовать в основном [занятии] — земледелии, нечем сделать государство богатым».

Императорский секретарь сказал:

«Когда в воде есть выдры, то рыбы в пруду беспокоятся^[1347]; когда в государстве есть сильные противники [добра], то равный между собой простой люд исчезает. Поэтому под [сенью] густого леса^[1348] не бывает роскошной травы, между большими глыбами земли не бывает хороших всходов^[1349]. Ведь только если путь устроения государства состоит в том, чтобы «очистить грязь [пороков]»^[1350] и истребить могущественных людей, то сто кланов будут уравнены и каждый станет считать покойной [жизнь под собственной] крышей. Военный начальник — справедливый [судья] Чжан [Тан] «обсуждал и устанавливал статуты и [издавал] указы»^[1351], сделал ясными законы, чтобы [при помощи стандарта] исправить Поднебесную, как выпрямляют [дерево по линии, отбитой] плотничьим шнуром; когда он казнил мошенников и плутов, уничтожал таких людей, как те, что объединяют и совмещают в одних руках [прибыли от разных занятий и чужое имущество], то «сильные не притесняли слабых, толпа не угнетала одиноких»^[1352]; достопочтенный господин сановник обдумывал [финансовые] расчеты и планы, учредил^[1353] средства государства для расходов, монополизировал в Поднебесной всевозможные прибыли от соли и железа, чтобы оттеснить богатых торговцев и крупных купцов; он [дал возможность] покупать должности и откупаться от [наказаний за] преступления, «урезал [средства] тех, у кого избыток, и восполнял [средства] тех, у кого нехватка»^[1354], чтобы сделать равным многочисленный люд. По этой причине, [хотя наши войска, снабженные] оружием и латами, совершали карательные походы на востоке и на западе, сбор налогов не увеличивался, а средства для расходов были обеспечены. Ведь дела, которые приносят убыток или прибыль, суть то, что видят [и понимают лишь] достойные, а не то, что понимает толпа [заурядных] людей».

Знаток писаний сказал:

««Бянь Цюэ», «пощупав пульс, знал, откуда происходит болезнь»; если дыхание светлого начала становилось обильным, то, уменьшив его^[1355], приводил в гармонию с темным началом; если холодное дыхание становилось обильным, то, уменьшив его^[1356], приводил в гармонию со светлым началом^[1357]; по этой причине дыхания жизни и [кровь в] жилах приходили в гармонию^[1358], а ненормальным, [вредным] дыханиям^[1359] было негде задержаться. А ведь неумелый врач не знает строения кожи с узором кровеносных жил, различий в [состоянии] крови и дыханий жизни и колет иглой наобум, не принося пользы [лечению] болезни, ранит кожу — и только^[1360]. Ныне, когда вы хотите «урезать [средства] тех, у кого избыток, и восполнить [средства] тех, у кого нехватка», богатый становится еще богаче, а бедный становится еще^[1361] беднее. Вы сделали суровыми законы и положились на наказания, хотели этим пресечь насилия и остановить преступления, но преступления все еще не остановлены; может быть, не Бянь Цюэ применял каменную иглу для акупунктуры, поэтому [никто из] «толпы [заурядных] людей»^[1362] еще и не получил [подобающего] ему места».

Императорский секретарь сказал:

«Когда [дом] Чжоу учреждал государства [своих подданных, была пожалована], вероятно, тысяча восемьсот удельных правителей^[1363]. После этого сильные стали поглощать слабых, большие — присоединять к себе малых [и в конце концов] объединились в шесть государств. Шесть государств непрерывно вели войны и непрестанно вызывали бедствия в течение нескольких сот лет, во внутренней [области мира] давали отпор вражеским государствам, во внешней [области мира] отражали варваров и четырех [стран света]. Из этого видно, что оружие и латы не лежали без дела и нападения не прекращались; но корпуса и батальоны во внешней [области мира] были обеспечены, а казенные житницы и государственные хранилища во внутренней [области мира] были полны. Ныне мы пользуемся обилием [средств] Поднебесной, богатствами [области, лежащей] между морей [четырех стран света], данью из всех округов, а не только запасами [царств] Ци и Чу да государственными хранилищами [царств] Чжао и Вэй^[1364]. Когда подсчитаешь накопления и измеришь доходы [казны], то [убедишься, что], даже если расходовать эти [средства] в срочном порядке, не должно быть периода нужды и нехватки. Однако [прежде] великий земледелец и другие, используя [сельскохозяйственные] методы и физические [приемы], «лично занимались земледелием», подражали свершениям Хоу Цзи^[1365]; но, когда войска выступили в четырех [направлениях, поступления] средств для расходов прекратились. Это случилось не оттого, что богатств, дарованных Небом, не хватило, а оттого, что [такой способ] приводить [темное и светлое начала] в гармонию, «применяя каменную иглу для акупунктуры»^[1366], уравнивать тех, кто имеет и кто не имеет, и «восполнять [средства] тех, у кого нехватка»^[1367], — тоже не самый лучший. Достопочтенный господин сановник^[1368], «будучи главным военным начальником, ведающим зерном, управлял и распоряжался делами великого земледельца»^[1369], прижигал [тело государства] трутом из полыни и колол его иглою, [воздействуя на кровь, которая] задержалась и застоялась, открыл ей путь [для обращения] по всем кровеносным жилам [государства]; по этой причине тьма товаров пришла в движение и попала в обращение, а у «начальника столичного уезда» стало богатства вдоволь. В это время [государь] ходил карательными походами на учиняющих мятежи и смуты во [владениях варваров по] четырем сторонам [от нашего государства]; траты на военные колесницы и латы, награды за победы и взятие [отрубленных голов и пленных] исчислялись мириадами, и все они обеспечивались великим министром земледелия. Все это достижения Бянь Цюэ и блага, дарованные [казенными учреждениями, ведающими] солью и железом».

Знаток писаний сказал:

«[Люди] пограничных округов живут в горах, обитают в ущельях, где темное и светлое начала не находятся в гармонии друг с другом, цепенящая стужа разрывает трещинами землю, буйный ветер вздымает солончаковую пыль, песок и камни образуют скопления, местность по своим условиям ни на что не годна. Государство центра [расположено] посередине Неба и Земли, где граничат между собой темное и светлое начала; солнце и луна движутся [по орбитам] к югу от него, созвездие Ковша и Полярная звезда^[1370] появляются [в Небе] к северу от него. [Эта земля] содержит в себе дыхания всеобщей гармонии, порождает и производит [на свет] все вещи^[1371]. Ныне оставить ее и вторгнуться в [чужие] пределы, значительно расширить бесплодные земли, где страдают от холода, — это все равно, что покинуть «илистую почву по берегам Реки Цзян и берега Реки Хэ»^[1372] и обрабатывать землю на склоне горного хребта или на болоте, густо заросшем тростником. Вы перевозите на повозках то, что накоплено в казенных житницах и амбарах для зерна, быстро доставляете^[1373] богатства из [государственной] сокровищницы и хранилищ, чтобы обеспечить народ на границе. [Население] государства центра мучается от повинностей и налогов^[1374], народ на границе страдает от [обязанностей] охранять ее и останавливать [врагов]. Он усердно пашет, [но земля] не подходит для посевов, и он закупает зерно; не получая пользы, какую приносят [собственное] шелководство и выращивание конопли, он уповает на шелк и грубую шелковую вату из государства центра и после [их доставки] одевается в [изготовленную из] них одежду. [Хотя] он одевается в кожи и кутается в меха, тех и других никогда не бывает достаточно, чтобы прикрыть тело. Он не оставляет пещер летом^[1375], не покидает землянок зимой; отцы и сыновья, мужья и жены прячутся внутри, в кругу земляных стен маленького домика. А раз [склады] центра и периферии пусты, какие же «достижения» у «Бянь Цюэ» и каковы «блага, дарованные [казенными учреждениями, ведающими] солью и железом»^[1376]?».

Глава 15 Кто «еще не проник в [суть]»^[1377]

Императорский секретарь сказал:

«Люди во внутренних округах^[1378] многочисленны, источники воды не в состоянии обеспечить густые кормовые травы, местность по своим условиям [имеет] теплый и сырой [климат] и не годится для [разведения] быков и лошадей. [Не имея рабочего скота], простолюдины пашут, нажимая ногой на [поперечину] сохи, ходят, неся груз на спине или на плечах, устают до изнурения, но достигают малых результатов. По этой причине сто кланов жили в бедности и испытывали страдания, а одежды и пищи не хватало; старые и малые тащили повозки [с вещами] по дорогам, а из министров и сановников «некоторые ездили в повозках, запряженных быками»^[1379]. Почтительный к родителям августейший божественный властитель У усмирил сто племен варваров юэ и превратил их [земли] в сады и огороды^[1380], заставил отступить варваров цян и ху и превратил их [земли] в парки, где разводят птиц и зверей. По этой причине драгоценности, редкости и диковины наполняют [гарем в] задних [зданиях] дворца, небольшие дикие лошади вороной масти^[1381] и добрые кони северных варваров^[1382] наполняют [государевы] внешние конюшни^[1383]; простолюдины все без исключения ездят на хороших лошадях, а в народе вволю едят апельсины и помпельмусы. Из этого видно, что прибыли, [поступающие] из пограничных округов^[1384], также обильны; а [знаток писаний] говорит: «Что за блага мы получаем [оттуда]?»^[1385] — значит, он еще не проник в [суть] расчетов^[1386]».

Знаток писаний сказал:

«Когда Юй «устроил воды и сушу»^[1387], водворил спокойствие в девяти областях^[1388], то каждая [местность Поднебесной] по четырем сторонам [столицы] представляла в виде дани то, что родит ее земля, и этого хватало, чтобы «наполнить» здания «дворца»^[1389] и удовлетворить желания правителя. Богатств, [доставляемых] десятью тысячами ли тучной земли, горами и реками, хватало, чтобы сделать сто кланов богатыми, средства для расходов были обеспечены, и [для этого] не нуждались в землях варваров мань и мо и продуктах отдаленных краев. Я слыхал, что в прошлом, во времена, когда мы еще не ходили карательными походами на варваров ху и юэ, повинности и налоги были уменьшены, а богатства у народа было вдосталь; он одевался тепло и питался досыта, хранил новое и ел старое [зерно], его холст и шелк удовлетворяли его нужды, его быки и лошади собирались в стада. Земледельцы пахали [землю] и возили [грузы] на лошадях, и все без исключения простолюдины ездили верхом или в повозке. В это время «не пользовались рысаками, к которым прибегали [только] для удобрения [полей]»^[1390]. После этого неоднократно посылались полки и батальоны, боевых коней начало не хватать, коровы и кобылы встали в строй, поэтому жеребята и телята рождались [прямо] на поле сражения^[1391]. Шесть пород домашних животных^[1392] не выращиваются в домах, пять хлебов не выращиваются в полях, простолюдинам не хватает [даже] винной барды и шелухи зерна, какие же «апельсины и помпельмусы» можно «есть вволю»^[1393]? В «Комментарии» сказано: «После великой рати [прежняя жизнь] не может восстановиться в течение нескольких поколений»^[1394]. Теперь между полями округов и [удельных] государств есть межи, но [эти поля] не распаханы; в городах за внутренними и внешними стенами есть жилища, но [в этих домах] пусто. Что же за «обилие» есть в «пограничных округах»?^[1395]».

Императорский секретарь сказал:

«В древности делили на участки пахотную землю, [при замерах считая] по сто двойных шагов (бу) в десятине (му)^[1396], простолюдины пахали [свои наделы, входившие в] «колодезные поля», из десяти [долей урожая] с них взимали в качестве налога на продукты одну^[1397]. [Соблюдать] принцип: сначала государевы [дела], а потом личные — было обязанностью народа и чиновников. Покойный божественный властитель жалел о том, что сто кланов печалятся и страдают, что одежды и пищи не хватает; он стал делить на участки пахотную землю, [при замерах считая] по двести сорок двойных шагов (бу) в одной десятине (му), и, согласно узаконенной норме, стал из тридцати [долей урожая] взимать одну в качестве налога натурой^[1398]. Ленивые простолюдины не сосредоточивают усилий на труде по обработке земли, [поэтому] их постигают голод и холод; по существу, это в порядке вещей^[1399]. Они хотят сеять, не вспахав, хотят снять урожай^[1400], не посадив семян; зачем же обвинять в этом [казенные учреждения, ведающие] солью и железом?».

Знаток писаний сказал:

««Взимать в качестве налога на продукты одну десятую [долю урожая]» — значит [пользоваться] силами простолюдинов^[1401]. Был ли [урожай] обильным или скудным, было ли [зерно] хорошим или плохим, [государь] делил его с простолюдинами. Когда у простолюдинов не хватало, он не [пользовался] изобилием в одиночестве; когда у простолюдинов было изобилие, он не испытывал нехватки в одиночестве. Поэтому говорится: «Одна десятая — это справедливая норма для [уплаты налога] Поднебесной»^[1402]. [Ныне же,] хотя [урожай] и делится на «тридцать [долей]», но выплачивают налог натурой в соответствии с количеством единиц измерения площади цин и му^[1403]; «в обильный год зерно бывает грудами в беспорядке брошено на земле... а [сборщики налога] берут его немного; в голодный год» бывает неурожай зерна и овощей, а [сборщики] «непременно требуют [уплаты налога] сполна»^[1404]. Если добавить к этому подушную подать с детей^[1405] и такую службу, как срочные очередные повинности^[1406], то в общем результаты труда одного человека делятся пополам. Когда земледельцы полностью израсходуют то, что было ими получено, иногда они занимают «в долг, чтобы восполнить эту»^[1407] [недостачу]. По этой причине [хотя] сто кланов усердно пашут и работают [на земле] изо всех сил, но после этого их [все равно] настигают голод и холод. Кто строит крепостную стену, сначала делает толстым ее основание и только после этого начинает требовать, чтобы она была высока; кто питает народ, сначала делает обильным его имущество и только после этого начинает требовать, чтобы тот обеспечил его. В «Обсужденных изречениях» сказано: «Если сто кланов обеспечены, вместе с кем Вы, государь, будете не обеспечены?»^[1408]».

Императорский секретарь сказал:

«В древности мерялись силами удельные правители, одновременно возвысились сражающиеся государства, латы и оружие не лежали без дела, простолюдины забрасывали [работу на] полях и пашнях, [и все же], когда [с них] взимали в качестве налога на продукты одну десятую [долю урожая], они не нарушали своих обязанностей. Ныне благодаря божественной, чудесной силе Его Величества^[1409] оружие и латы уже давно в бездействии, однако «не все простолюдины выходят на южные поля». Пропорционально численности населения [государь] побуждает их прийти [туда] и распахать поля, но [пахарей] не хватает^[1410]; исчерпывая [запасы] казенных житниц и амбаров для зерна, он помогает [людям] в бедности и нужде, [эта помощь] постепенно увеличивается и день ото дня возрастает^[1411]; по этой причине [простолюдины] становятся все более ленивы и уповают на получение пособий от «начальника столичного уезда». Из-за этого государь тоже озабочен, так как он, напротив, сам жалеет народ и трудится для него, а народ все еще поворачивается спиной к его милостям, пренебрегает долгом по отношению к нему и бежит далеко [от дома], переходя с места на место, уклоняется и укрывается от казенных дел [для] верховного [правителя]^[1412]. Одни простолюдины подражают примеру других, [которые бежали], пахотная земля день ото дня зарастает сорняками^[1413], налоги с земли и с души не вносятся, [люди] противостоят и сопротивляются «начальнику столичного уезда». Даже если государь захочетбыть обеспеченным, «вместе с кем» он «будет обеспечен»^[1414]?».

Знаток писаний сказал:

«Если часто пересаживать деревья, то они засохнут; если переселять пресмыкающихся и зверей, то они ослабнут^[1415]. Поэтому «лошади из [округа] Дай любят северный ветер, летающие птицы парят над старым гнездом»^[1416], все без исключения любят [место] своего рождения [и постоянно думают о нем]^[1417]. Из этого видно, что народ не считает выгодным «уклоняться от казенных дел [для] верховного [правителя]^[1418]» и не находит удовольствия в том, чтобы «бежать, переходя с места на место». В прошлом много раз [шли войны — ] поднимались войска, построенные в боевые порядки, средств для расходов не хватало, [поэтому власти] стали взимать налоги с имущества и постоянно получали обеспечение у нынешних простолюдинов^[1419]; и опять земледельцы несут из-за этого бремя тяжкого труда, поэтому «не все выходят на южные поля». По большей части все недоимки по уплате налогов^[1420] — на влиятельных домах, чиновники боятся их, не смеют расследовать [преступления] и требовать [к ответу^[1421] могущественных неплательщиков; зато они] жестоки и строги по отношению к мелкому люду, мелкий люд не [может] вынести этого, «бежит, переходя с места на место», и уходит «далеко [от дома]», а семьи среднего достатка^[1422] продолжают выплачивать за него [налоги]^[1423] — те, что не успели убежать, несут службу за бежавших раньше^[1424]. Хорошие простолюдины^[1425] часто подвергаются жестокому обращению со стороны дурных чиновников, поэтому «одни подражают примеру других, [которые бежали]»^[1426], и много таких, что удаляются [из мест, где тяготы] особенно сильны, и приходят [туда, где с налогами обстоит] несколько лучше^[1427]. В «Комментарии» сказано: «Если правление мягкое, то простолюдины до самой смерти [живут вместе на] этой [земле]; если правление суровое, то [даже] отцы и сыновья разбредаются в разные стороны»^[1428]. По этой причине «пахотная земля день ото дня приходит в запустение»^[1429], [в домах за] внутренними и внешними городскими стенами пусто. Ведь путь управления народом в качестве его пастыря состоит в устранении того, что он ненавидит, в сообразовании с тем, чему он радуется, в обеспечении ему спокойствия, а не в причинении беспокойства, в использовании его на работах, а не в принуждении к изнурительному труду. По этой причине сто кланов будут усердствовать в своем занятии и с радостью [платить] казенные налоги. А если так, то государю не будет [нужды] оказывать помощь народу, народу не будет [нужды] получать содержание от высшего, высший и низшие будут взаимно уступчивы и будут слагаться хвалебные песни^[1430]. Поэтому [правитель] «будет брать», а народ «не будет чувствовать отвращения»^[1431]; [правитель] будет заставлять отбывать повинность, а народ не будет испытывать мучений. В стихах «Башня чудесной силы» [сказано, что] народ сам сделал эту [башню], а не [что] кто-то заставлял его^[1432]; а если так, то что же за необеспеченность будет у государя?».

Императорский секретарь сказал:

«В древности в пятнадцать [лет] поступали в училище высшей ступени^[1433] и участвовали в [несении] малых трудовых повинностей; в двадцать, надев шапку, становились совершеннолетними людьми и участвовали в [несении] воинской повинности; в пятьдесят и моложе кровеносные жилы [еще] полно[кровны] и крепки, [такие] называются «[людьми] от [пятидесятилетних] с проседью до [тридцатилетних] в расцвете сил»^[1434]. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Фан-шу очень стар, но умеет придать размах своим планам»^[1435]. Поэтому армия [династии] Шан [состояла из молодых, с волосами], как [черные крылья] ворона, армия же [династии] Чжоу [состояла из пожилых, с волосами], как [белые цветы] камыша^[1436]. Ныне Его Величество пожалели сто кланов, сделали послабление в такой службе государю, как трудовая повинность, стали впервые вносить в список [для отбывания повинностей]^[1437] с двадцати трех [лет] и освобождать [от службы] в пятьдесят шесть; вот как [государь] помог «[людям] от стареющих [шестидесятилетних] до [тридцатилетних] в расцвете сил» и дал отдых «[людям] от [семидесятилетних] старцев до [пятидесятилетних] с проседью»^[1438]. Те, что во цвете лет, обрабатывают свои поля и [устраивают] жилища; те, что стары, возделывают свои окруженные земляными насыпями огороды; если они бережливы и усердны да сообразуются с сезонами, то не знают таких бедствий, как голод и холод. Не [заниматься] устройством [дел] своей семьи, а обвинять «начальника столичного уезда» — это тоже заблуждение».

Знаток писаний сказал:

«[Погибшие в] девятнадцать лет и моложе называются «умершими недорослями», это еще не совершеннолетние люди. В двадцать надевают шапку, в тридцать женятся и становятся пригодными для выполнения воинской повинности; в пятьдесят и старше называются «[людьми] от [пятидесятилетних] с проседью до старцев [семидесяти лет]», «опираются на стариковский посох в своем доме»^[1439], не выполняют трудовых повинностей; «вот как [государь] помогает» тем, кому не хватает, «и дает отдых» людям почтенных лет^[1440]. «[Во время] обряда питья опьяняющего напитка [на пиру у начальника] волости» «[люди] от стареющих [шестидесятилетних] до старцев [семидесяти лет]» [получают] редкие кушанья; «вот как» пекутся о «[людях] от стареющих [шестидесятилетних] до седовласых старцев [семидесяти лет]» и «делают ясным, как [следует] содержать стариков»^[1441]. Поэтому старики «насыщаются только мясом», «согреваются только шелком»^[1442], ходят, только опираясь на посох. [Так было в древности]. Ныне же [старики] от пятидесяти и старше, вплоть до шестидесяти [лет], вместе с сыновьями и внуками служат на гужевых перевозках и рядом с [молодыми] исполняют трудовые повинности; это не [соответствует] намерению содержать стариков. «В древности, когда [у подданного] бывал „великий траур», государь в течение трех лет не звал его у его ворот, [разрешив не отбывать повинности]"^[1443], открывал дорогу его почтительности к родителям, утолял его желание предаться глубокой скорби. Пожалуй, только «траур по родителям» был [обрядом], который благородный муж высоко ценил и [считал, что человек тогда] «прилагает все свои [силы]»^[1444]! Ныне же некоторые кладут [на землю] мертвое тело, [оставив его без погребения], отказываются от траурной одежды из пеньки и выполняют воинскую повинность; это не тот [способ], прибегая к которому [государь выказывает] отношение к ста кланам как к своим детям и сообразуется с их стремлением быть почтительными к родителям и уважать старших братьев. Князь (гун) Чжоу, держа на руках [маленького] царя Чэна, устраивал [дела] Поднебесной, его милости заполнили [область, лежащую] между морей [четырех стран света], его благодеяния распространились за пределами четырех [сторон нашего государства]^[1445], «тем более [имеющие] лицо человека»^[1446], которые обладали человеколюбием и внутренней духовной силой, все без исключения получили [подобающие] им места. В «[Классической книге] стихов» сказано: «[Царь Чэн] с раннего утра до поздней ночи основывался на повелении [Неба], проявлял снисходительность и обеспечивал спокойствие»^[1447]. Его Величество «[еще молод — как говорится, впереди у него еще] много вёсен и осеней»^[1448]; он «поручил [дела] крупным сановникам», «министры помогают ему в правлении»^[1449], но правление и наставление еще не равны [по отношению ко всем]. Поэтому «простолюдины обсуждают [дела правления]»^[1450]».

Императорский секретарь молчал и не отвечал.

СВИТОК 4

Глава 16 Расширение земель

Сановник сказал:

«Царь все охватывает и вмещает и все покрывает, «[одинаково] любит всех и не имеет личных пристрастий», не увеличивает даяний для пребывающих близко, не забывает о милостях для пребывающих далеко^[1451]. Ныне и те и другие — это народ, и те и другие — это подданные. Однако безопасность и опасность [их положения, а также их] труд и отдых не равны; разве они не должны быть уравнены? Если вы учитываете только этих, [близких], не думая о тех, [далеких], — это тоже [проявление] вашей любви «обсуждать [дела правления]»^[1452]. Народ вдоль границы живет на землях, где страдают от холода, противостоит такому бедствию, как сильные варвары ху; как только приходят в действие сигнальные вышки, его охватывает беспокойство, что он лишится жизни. Поэтому народ на границе дает сто сражений, а государство центра спит спокойно, ибо использует пограничные округа как заслон и защиту. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Это все без исключения дела царя, а я тяжко тружусь [над ними] один»^[1453]. [Тут] язвительно критикуется «неравное отношение»^[1454]. По этой причине совершенномудрый царь думал о том, что страдают только [пограничные округа по] четырем сторонам [государства центра]^[1455]; он двинул армию и отбросил варваров ху и юэ, заставил грабителей-врагов держаться вдали [от наших пределов] и дал спокойствие [пострадавшим от] бедствий, роздал избыток, [рожденный] тучностью и плодородием почвы государства центра, чтобы помочь [жителям] районов границ. Когда районы границ сильны, то государство центра в безопасности; когда государство центра в безопасности, то наслаждается миром без происшествий, чего же [тогда его жители] станут требовать вместо того, чтобы молчать^[1456]?».

Знаток писаний сказал:

«В древности Сын Неба стоял в центре Поднебесной, [территория] внутри царской области в длину и в ширину не превосходила тысячи ли^[1457], государства удельных правителей не распространялись на земли, которые не кормят [людей: согласно] «Дани Юя», [пространство, занятое пятью видами владений, подчиненных Сыну Неба, в длину и в ширину] достигало пяти тысяч ли^[1458]; каждый народ обеспечивал своего государя, каждый удельный правитель охранял свое государство, поэтому [дани] ста кланов были уравнены, а повинности не были изнурительны. Ныне [наши войска] отбросили варваров ху и юэ на несколько тысяч ли, пути и дороги [туда] извилистые, и [потому] далекие^[1459], профессиональные воины и солдаты-призывники устают до изнеможения. Поэтому у народа на границе бывает напасть — [люди] перерезают [себе] горло, а в государстве центра бывает беда — [люди] умирают и гибнут; вот почему сто кланов ропщут многоголосой толпой «вместо того, чтобы молчать»^[1460]. Ведь путь устроения государства в том, чтобы перенести [благое воздействие] с центра на периферию, «[дело] начинается с пребывающих близко»^[1461]. Только если «пребывающие близко с любовью примыкают [к государю]», то он побудит прийти пребывающих далеко^[1462]; только если сто кланов удовлетворены во внутренней [области мира], то [государь] помогает [жителям] внешней [области мира]. Поэтому, когда толпа сановников обсуждала чьи-то пожелания [с помощью поселений пограничных солдат] обрабатывать землю в Луньтае, мудрый правитель^[1463] не позволил этого, полагая, что выдвинуть на первое место помощь пребывающим близко, сосредоточить силы на том, чтобы успеть [сделать неотложные вещи] вовремя, — это его исконное дело. Поэтому он издал эдикт, гласивший: «Настоятельно необходимое в нынешнее время заключается в том, чтобы пресечь жестокости и насилия [чиновников], остановить самовольное взимание налогов^[1464], [побудить народ] усердствовать в основном [занятии] — земледелии»^[1465]. Чтобы помочь ста кланам в тяжелом положении, министрам следовало повиноваться воле [государя] и просить о сокращении [лиц], не соответствующих должностям. Ныне государство центра пришло в упадок^[1466], но они не озабочены этим, а сосредоточили усилия на районе границы; быть может, [все-таки дело обстоит так, что] земли обширны, да не распаханы, сеют много, да не полют, тратят силы, да без результатов. В «[Классической книге] стихов» говорится: «Не обрабатывай слишком больших полей — только пышно разрастутся сорные травы»^[1467]. Не об этом ли [там] сказано?».

Сановник сказал:

«[Цари] Тан и У ходили карательными походами не потому, что любили войны; царь Сюань [из дома] Чжоу расширил государство на тысячу ли не потому, что жаждал захватов: этим они искореняли разбойников и убийц и давали спокойствие ста кланам. Поэтому благородный муж не двинет в поход армии, которая не имеет [боевых] заслуг, а совершенномудрый царь не возжаждет земли, которая не приносит пользы. Покойный божественный властитель поднял [в поход] армии [под стать войскам царей] Тана и У, [водворив спокойствие], покончил с бедствиями на трех границах^[1468]; [оставалось] подчинить врага, обратившись лицом [только] в одном, [северном направлении], и сюнну бежали. Он «воспользовался Рекой (Хэ)» и горами как преградой [для врагов]; поэтому он бросил землю, которая не кормит [людей], где песок, камни да солончаки; поэтому прирезал [сюнну] «труднодоступные отдаленные уезды», «отказался от земли Цзаоян и отдал ее варварам ху»^[1469], избавился от крепостей, [образующих] изгиб [Пограничной линии укреплений], стал опираться на такую [естественную] преграду, как Река (Хэ), охранял стратегически важные места; благодаря этому он сделал [людям] послабление в [несении] воинской повинности, оберегал народ^[1470]. Из этого видно, что, когда совершенномудрый правитель прилагает свой ум, он не считает важным только расширять земли, изнуряя этим толпы [людей]».

Знаток писаний сказал:

«Можно сказать, что [государь] Цинь впал в крайность, когда он применял оружие; можно сказать, что Мэн Тянь [продвинулся] далеко, когда он расширял границы. Ныне [государь] шагнул за [Пограничную линию] укреплений Мэн Тяня, учредил округа и уезды в землях грабителей — презренных варваров; чем дальше простираются наши земли, тем больше изнуряется наш народ. Невозможно подсчитать все строительные работы в новых округах и траты на [возведение] крепостных стен по ту сторону [Пограничной линии укреплений]^[1471] к западу от [округа] Шофан и к северу от [столицы] Чанъань^[1472]. Но не только это. Сыма [Сян-жу] и Тан Мэн прорубили [в горах] дорогу к юго-западным варварам и, а [жители округов] Ба и Шу были доведены до изнеможения из-за [владений этих варваров] Цюн и Цзо^[1473]. [Воевода], бороздящий моря, пошел карательным походом на [государство] Южное Юэ, [воевода] военных кораблей с ярусными надстройками уничтожил [царство] Восточное Юэ, а [жители государства] Чу [области] Цзин были доведены до изнурения из-за племен оуло^[1474]. Левый воевода пошел карательным походом на [государство] Чаосянь и основал [округ] Линьтунь, а [жители земель] Янь и Ци оказались в тяжелом положении из-за племен вэймо^[1475]. Чжан Цянь^[1476] установил отношения с отдаленными [землями, где] чуждые [нам обычаи], ввел [у нас в употребление] бесполезные [вещи из этих мест], запасы [государственных] сокровищницы и хранилищ потекли в государства периферии. [Так что наше бремя] — это не только траты на «труднодоступные отдаленные [уезды]» и повинности в «Цзаояне». Из этого видно, что не «правитель людей прилагал свой ум»^[1477], а сановники, которые любят [создавать] конфликты^[1478], ошиблись, составляя планы для «начальника столичного уезда»».

Сановник сказал:

«Кто обладает умом Гуань Чжуна, тот не станет выполнять работы презираемых слуг — дровоколов и водоносов; кто обладает замыслами [достопочтенного господина] Чжу из Тао, тот не станет находиться в положении [человека], терпящего бедность и нужду. Знаток писаний в состоянии сказать, но не в состоянии осуществить, «занимает низкое [положение], а клевещет на вышестоящего»^[1479], пребывает в бедности, а осуждает богатство, [произносит] хвастливые речи, но не следует им, [держится как человек] высокого [поведения]^[1480], а его поступки низки, осуждает и восхваляет, злословя, обсуждает [достоинства и недостатки других], чтобы снискать себе славное имя и получить одобрение у людей нашего века. Ведь тот, у кого жалованье не более пучка колосьев или горсти зерна, не в состоянии говорить об устроении; тот, у кого в доме не наберется и даня или ши [зерна], не в состоянии планировать дела [правления]^[1481]. Все конфуцианские ученые бедны и слабы, у них [положенные] им одежды и головные уборы и те рваные; откуда им знать о правлении [главы] государства и [царствующего] дома, о делах «начальника столичного уезда»? Что же тогда говорить о «труднодоступных отдаленных [уездах]» и «Цзаояне»^[1482]?».

Знаток писаний сказал:

«Ведь низкое положение не препятствует уму, бедность не мешает образцовому поведению. Янь Юань «часто оказывался в безысходной нужде», но не считали, что он не достойный человек^[1483]. Кун-цзы «не принимали [и не использовали]», но не считали, что он не совершенный мудрец^[1484]. Если бы^[1485] рекомендовали людей по их наружности, выдвигали ученых по их богатству^[1486], то Тай-гун до конца жизни «орудовал бы ножом [мясника]», а Нин Ци не оставил бы кормления быков^[1487]. В древности благородный муж придерживался истинного пути, устанавливая себе славную репутацию, занимался самоусовершенствованием, ожидая благоприятного случая; не нарушал своей чистоты из-за^[1488] бедности, не менял своих намерений из-за низкого положения, придерживался только человеколюбия, выполнял лишь долг. «Оказавшись подле богатства», «приобрести его неправедно», «увидев выгоду», пойти против «долга», «стать богатым неправым путем», «занять высокое положение», не стяжав себе славного имени^[1489], — [всего этого] не делает человеколюбивый. Поэтому Цзэн Шэнь и Минь Цзы-[цянь] не променяли своего человеколюбия на «богатство [государей] Цзинь и Чу»; Бо-и не променял своего образцового поведения на престол удельного правителя, и по этой причине, [хотя] «князь (гун) Цзин [государства] Ци имел тысячу четверок лошадей», но не в состоянии был тягаться с ним славой^[1490]. Кун-цзы сказал: «О, сколь достойный человек [Янь] Хуй! Один бамбуковый круглый сосуд рисовой каши, один сделанный из горлянки ковш питья — [вот все, чем он питался, да и] жил он в узком переулке; другие люди не могли снести печали от такой [жизни, Янь] Хуй же неизменно сохранял радостное настроение»^[1491]. Поэтому только «человеколюбивый» в состоянии «пребывать в стесненных обстоятельствах» и «в радости»^[1492]. Когда низкий человек становится богат, то сразу же учиняет насилия, «когда становится беден, то сейчас же принимается бесчинствовать»^[1493]. Ян-цзы сказал: «Если кто действует во имя человеколюбия, то не станет богатым; если кто действует во имя богатства, то не станет человеколюбивым»^[1494]. «Если выдвигают на передний план выгоду и отодвигают на задний план долг, то [сановники] будут захватывать и отнимать [принадлежащее государям], не удовлетворяясь»^[1495]. Министры накапливают миллиарды, сановники накапливают тысячи слитков золота, младшие чиновники накапливают сотни слитков золота; когда прибыли уже накоплены и богатства уже собраны^[1496], [люди из] ста кланов страдают от холода [в нищете] и, бежав, порознь бродят по дорогам; как же могли бы одни только конфуцианские ученые «сохранить [положенные] им одежды и головные уборы не рваными»^[1497]?».

Глава 17 Бедные и богатые

Сановник сказал:

«После того как я связал в пучок волосы, повязал пояс, нарядился [и поступил учиться^[1498], в возрасте] тринадцати лет мне посчастливилось получить возможность [попасть в] ночную охрану дворца^[1499], и я прислуживал [Сыну Неба, состоя в свите] у ступицы его колесницы^[1500], благодаря чему достиг постов министра и сановника, получал жалованье и принимал дары [от государя] более шестидесяти лет^[1501]. При расходах на колесницы и лошадей, платье и одежду, при тратах на [содержание] жены и детей, слуг и поваров я подсчитывал приход и [сообразно с этим] производил расход, был бережлив и умерен и благодаря этому что-то откладывал. Что касается окладов и жалований, наград и даров [государя], то я понемногу рассчитывал и прикидывал, как их [выгоднее использовать], постепенно копил и этим стяжал богатство и создал наследие [для потомков]. Поэтому, «хотя делят землю одинаково [между всеми, лишь] достойный в состоянии сохранить ее; хотя делят богатство одинаково [между всеми, только] умный в состоянии рассчитать, как его [выгоднее использовать]»^[1502]. Ведь когда Цзы-гун «продавал и запасал [товары]», а достопочтенный господин Чжу из Тао «трижды составлял [состояние в] тысячу слитков золота»^[1503], разве они непременно брали что-то у простолюдинов? Они только обдумывали что-то, [пользуясь бирками для счета длиной в] шесть цунъ, пускали что-то в оборот^[1504], [учитывая] обилие и нехватку [товаров], брали что-то из [разницы] между высокими и низкими ценами».

Знаток писаний сказал:

«В древности [люди] не занимались двумя занятиями одновременно, не сочетали в одних руках прибылей и жалованья [из разных источников; ведь] только после этого не было значительной разницы между всеми занятиями, не было большого разрыва между богатыми и бедными. Ведь невозможно сполна прославить имя того, кто использовал свой ранг и жалованье, чтобы проявить смирение и уступчивость; невозможно сосчитать весь доход того, кто воспользовался своим могуществом и положением, чтобы домогаться выгоды. Кто [один] кормится [ресурсами] озер и прудов, монопольно завладел [богатствами] гор и морей, с тем [заготовители топлива — ] косари и дровосеки — не в состоянии соперничать в [получении] милостей, с тем торговцы и купцы не в состоянии соперничать в [погоне за] прибылью. Когда Цзы-гун стяжал ее, используя [возможности простолюдина в] холщовой одежде, то Кун-цзы осудил его; разве тем более не [осудил бы он] того, кто стремится к этому, используя свое положение и статус^[1505]? Поэтому в древности сановник помышлял о своих человеколюбии и справедливости, чтобы занять свой пост, а не действовал во имя могущества и выгоды, чтобы удовлетворить собственные интересы».

Сановник сказал:

«Только если у больших гор богатые ресурсы, то сто кланов будут ими обеспечены; только если у Реки Хэ и моря обильные [недра], то простой люд получит от них удовлетворение [своих нужд]. Ведь прудок [шириной всего в] сюнь или чан не может [послужить для] орошения водохранилища — пруда с защитным валом на берегу; [низкорослые] деревья с холмов и курганов не могут [послужить для] возведения зданий дворца^[1506]. Малое [тело] не может вместить большое [тело], малое количество не может обеспечить [нужды] большого количества. Еще не бывало [человека], который не в состоянии был бы обеспечить себя, а в состоянии был бы обеспечить других людей; «еще не бывало [человека], который не в состоянии был бы управлять собой, а в состоянии был бы управлять другими людьми». Поэтому, кто хорошо умеет действовать ради других людей, в состоянии действовать ради самого себя; кто хорошо умеет управлять другими людьми, в состоянии управлять собой. Если знаток писаний не в состоянии привести в порядок свой дом, как же он сможет привести в порядок других?^[1507]».

Знаток писаний сказал:

«Кто едет в дальнюю дорогу, пользуется повозкой; кто переправляется через большие реки и моря, пользуется лодкой. Поэтому, когда достойный ученый совершает подвиг и создает себе славное имя, он пользуется имуществом и «пользуется вещами»^[1508]. Гуншу-цзы был в состоянии воспользоваться лесным материалом правителя людей, чтобы сооружать здания дворцов и высокие земляные террасы, включая те, на которых стоят постройки; но он не был в состоянии построить для себя [даже] маленький домик^[1509] или тесную хижину, ибо [его собственного] лесного материала не хватало. Оу Е был в состоянии воспользоваться медью и железом повелителя государства, чтобы изготовлять из них металлические^[1510] курильницы и большие металлические колокола; но он не был в состоянии изготовить для себя [даже] сосуда для вина или котла-треножника для варки пищи, блюда или чаши для еды и питья, так как не имел для этого необходимого материала^[1511]. Благородный муж в состоянии воспользоваться [поддержкой] двора правителя людей, [держащего в руках] правленье, чтобы наладить согласие среди ста кланов, оказывать милости толпам и массам [простолюдинов]^[1512]; но он не в состоянии сам обогатить свой дом, его положение не подходит [для этого]. Поэтому, когда Шунь пахал на горе Ли, его милости не распространялись [даже] на родную деревню^[1513]; когда Тай-гун забивал быков в Чаогэ, [исходящие от него] выгоды не распространялись [даже] на его жену и детей; когда же они были использованы на службе, их милости распространились на восемь отдаленных районов, благодеяния, исходящие от их внутренней духовной силы, переполнили моря четырех [стран света]^[1514]. Поэтому Шунь пользовался [поддержкой государя] Яо, Тай-гун пользовался [поддержкой государя] Чжоу. Благородный муж в состоянии заниматься самоусовершенствованием, чтобы воспользоваться истинным путем, но не способен, [избрав] кривой путь^[1515], пользоваться богатством».

Сановник сказал:

«Путь космической гармонии явлен высоко в Небе^[1516], вещи рассыпаны по Земле, благодаря им умный становится богат, из-за них глупый впадает в нужду^[1517]. Цзы-гун прославился среди удельных правителей тем, что запасал и накапливал, а достопочтенный господин Чжу из Тао был в почете у людей своего века за преумножение добра. Богатые общались с ними, бедные получали от них поддержку. Поэтому все без исключения от повелителя людей вверху и до ученого[-простолюдина в] холщовой одежде внизу почитали их внутреннюю духовную силу, восхваляли их человеколюбие. Юань Сянь и Кун Цзи в свой век испытывали такие бедствия, как голод и холод, Янь Хуй «часто оказывался в безысходной нужде» в бедном переулке^[1518]; в это время, когда они [ютились] в крайней нищете в пещерах, вырытых в земле, были вынуждены [носить только] длинный халат, подбитый старой шелковой ватой, даже если бы они захотели «пользоваться богатством» и пустить в ход коварство и лесть^[1519], они все равно были бы не в состоянии [сделать это]».

Знаток писаний сказал:

«Кун-цзы говорил: «Если бы было возможно стремиться к богатству, я тоже делал бы это, даже в качестве [возницы, чья] обязанность держать хлыст в руке; если бы оказалось невозможно стремиться к [богатству, я] последовал бы за тем, что я люблю»^[1520]. Благородный муж стремился к долгу, а не к обогащению любой ценой. Поэтому он язвительно критиковал то, что Цзы-гун «не получил повеления [Неба быть богатым], а его добро преумножалось им [по его собственному почину]»^[1521]. Если благородному мужу выпадает благоприятный случай [встретиться с государем и получить его признание], то он становится богат и занимает высокое положение; если не выпадает, то он уходит и радуется истинному пути^[1522]; он не ввязывается [в погоню за] выгодой, поэтому не захватывает беззаконно, повернувшись спиной к своему долгу; он живет, скрывшись [от мира], соблюдает свои принципы, не хочет [ничем] помешать своему образцовому поведению, поэтому не примыкает к сильным^[1523], вредя своей репутации. Даже когда «дашь ему [богатства] домов Хань и Вэй»^[1524], — если это не [соответствует] его стремлениям, то он не станет ими владеть. Богатство и высокое положение не могут принести ему славы, клевета и поношение не могут нанести ему ущерба. Поэтому «длинный халат Юань Сяня, подбитый старой шелковой ватой», был достойней, чем «[одежда из шкурок] лис и барсуков» [главы семьи] Цзисунь^[1525]; «рыбное блюдо» Чжао Сюань-мэна было вкусней, чем [яства] Чжи-бо^[1526] [из мяса] домашних животных, кормящихся травой и зерном; серебряные подвески на поясе Цзы-сы были прекрасней, чем нефрит из Чуйцзи, [полученный] князем (гун) [владения] Юй^[1527]. Князь (хоу) Вэнь [государства] Вэй в почтительном поклоне склонился над перекладиной на передке своей колесницы, [проезжая мимо] квартала Дуаньгань Му, не потому, что тот обладал положением^[1528]; князь (гун) Вэнь [государства] Цзинь, когда увидел Хань Цина, устремился к нему, сойдя с колесницы, не потому, что у того было большое богатство; [оба государя поступили так] потому, что те были богаты человеколюбием, полны внутренней духовной силы^[1529]. Поэтому «зачем непременно» тот, кто занимает высокое положение, [должен обладать] богатством? Он [должен обладать не им], «а только человеколюбием и справедливостью!»^[1530]».

Глава 18 Поношение учения [Ли Сы]

Сановник сказал:

«Ведь держать в мыслях кривой [путь], а говорить о прямом, «выдавать себя за не имеющего желаний»^[1531], а на деле не следовать [этому] — «это не [соответствует] чувствам ученого»^[1532]. В старину Ли Сы вместе с Баоцю-цзы служил Сюнь Цину [как учителю]^[1533]; после этого Ли Сы прибыл в [государство] Цинь, в конце концов получил [пост одного из] трех высших министров и, опираясь на могущество [правителя, способного выставить] десять тысяч боевых колесниц, стал властвовать над [областью, лежащей] между морями [четырех стран света]^[1534]; его заслуги были равны [достижениям] И [Иня] и [Тай-гун-]вана, его слава была так же велика, как гора Тай; а Баоцю-цзы не избежал [жизни в] «травяном шалаше» с окном, сделанным из горла битого глиняного кувшина^[1535]; он был, как лягушки в дождливый год: нельзя сказать, что они не квакают многоголосым хором, но в конце концов подыхают в канаве — только и всего. Теперь [вот что:] если кому нечем прокормить [близких] внутри [своего дома] и нечем заслужить хвалу вне его, если он пребывает в бедности и низком положении, но любит «обсуждать [дела правления]», то пусть даже он говорит о человеколюбии и справедливости — все равно он не заслуживает высокой оценки!^[1536]».

Знаток писаний сказал:

«Когда Ли Сы помогал в качестве канцлера [государю] Цинь, Ши хуан поручал ему [дела], и среди подданных не было второго, равного ему; однако Сюнь Цин не ел из-за^[1537] него, так как видел, что тот попадет в неожиданную беду. Баоцю-цзы питался кашей^[1538] [в шалаше, крытом] перекати-полем и лебедой, осуществлял истинный путь в жилище, крытом белым [пыреем], находил удовольствие в своих стремлениях и был удовлетворен этой [жизнью], словно^[1539] [у него были] просторные хоромы и [яства из мяса] домашних животных, питающихся травой и зерном; у него не было высокого положения, но не было и озабоченности «[постоянными] опасениями» [потерять его]^[1540]. Ведь нельзя сказать, чтобы нефрит из Чуйцзи [князя (гун)] Сяня [государства] Цзинь не был прекрасен, но Гун Чжи-ци вздохнул, увидев его, так как знал, что [у привезшего нефрит в подарок] Сюнь Си был план его [возвращения]; нельзя сказать, чтобы богатство Чжи-бо, охватывавшее [все ценности] трех [государств, выделившихся из] Цзинь, не было большим, но он не знал, что [Чжао] Сян-цзы замыслил его [раздел]; нельзя сказать, чтобы «[одежда из шкурок] лис и барсуков» [главы семьи] Цзисунь не была нарядной, но он не знал, что государь [владения] Лу был озабочен его [могуществом]. Поэтому [князь (гун)] Сянь [государства] Цзинь с помощью превосходных лошадей поймал на крючок [владения] Юй и Го, [Чжао] Сян-цзы при помощи разрушения городских стен завлек [в ловушку] Чжи-бо; поэтому Чжи-бо сам был взят в плен [главой дома] Чжао, а [владения государей] Юй и Го оказались в конце концов присоединены [князем] Цзинь, так как они сосредоточили усилия только на приобретении — и не принимали во внимание последствий этого, [кто] жаждал земли, [кто] считал выгодным [получение] превосходных лошадей^[1541]. Кун-цзы сказал: «Если у человека нет мыслей об отдаленном [будущем], у него непременно будет забота в недалеком [будущем]^[1542]. Те, что находятся ныне на [чиновничьих] постах, завидя выгоду, не предвидят [возможного] убытка, взалкав приобретений, не считаются с [возможным] стыдом, променивают свою жизнь на прибыль, променивают свою смерть на богатство. Не иметь внутренней духовной силы [обладателя] человеколюбия и справедливости, а иметь жалованье [обладателя] богатства и высокого положения — все равно что ступать по [настилу над] волчьей ямой или есть под тяжелыми опускными воротами внутренних городских стен; вот почему Ли Сы подвергся пяти наказаниям^[1543]. „На юге есть птица, называется юань-чу», «ест только плоды бамбука, пьет только из источника с вкусной водой»; она «пролетала» мимо горы Тай, а «сова» с горы Тай, которая, склонив голову, клевала «разлагающуюся [тушку] крысы», «взглянув вверх, увидела» «юань-чу» и «устрашающе заухала»^[1544]. Ныне министры, которые, опираясь на свое богатство и высокое положение, насмехаются над конфуцианскими учеными, превратили [эту манеру] в свое обычное поведение; могут ли они не иметь сходства с совой с горы Тай, которая устрашающе заухала на [птицу] юань-чу?».

Сановник сказал:

«Цель учения — не допускать [употребления] грубой речи, цель норм поведения — придать внешнюю утонченность неотесанному поведению. Поэтому ученьем помогают внутренней духовной силе, нормами поведения придают внешнюю утонченность природной сущности. Когда произносят слова, то думают о том, можно ли их сказать; когда совершают поступки, то думают о том, можно ли им радоваться; «скверные слова не [должны] исходить из [твоих] уст, дурные поступки не [должны] касаться тебя»^[1545]. [Твои] «действия отвечают нормам поведения», «поступки соответствуют истинному пути»^[1546]. Поэтому [благородный муж] «делает что-то [всегда] в соответствии с нормами поведения, высказывает что-то [непременно] в духе уступчивости»^[1547]. По этой причине [он] весь день говорит, «не допуская обмолвок в речи», всю жизнь действует, «не вызывая злобы и ненависти»^[1548]. Теперь [скажу:] правитель людей учредил чиновничьи должности и поставил [на них служащих] при государевом дворе, чтобы управлять народом, раздал ранги и распределил жалованья, чтобы похвалить^[1549] достойных, а [вы] говорите «тяжелые опускные ворота внутренних городских стен», «разлагающаяся [тушка] крысы»^[1550] — какие [у вас] «вульгарные и ошибочные»^[1551] выражения, они противоречат тому, что я слыхал!».

Знаток писаний сказал:

«Когда совершенномудрый правитель «учреждает чиновничьи должности», чтобы поручить исполнение служебных обязанностей [людям], то их занимают способные; когда он «распределяет жалованья, чтобы использовать на службе^[1552] достойных»^[1553], то их получают способные. Когда кто-то занимает высокое положение по справедливости, то не считает его [слишком] высоким; когда кто-то получает [большое жалованье] по справедливости, то не считает его [чересчур] большим. Поэтому «Шунь получил Поднебесную от Яо», Тай-гун не отказался от [поста одного из] трех высших министров [дома] Чжоу^[1554]. «Если же это не те люди, то» [предоставление им «даже одного] бамбукового круглого сосуда рисовой каши и [одного] деревянного сосуда похлебки»^[1555] и то нанесет вред народу. Поэтому «у кого внутренняя духовная сила слаба, а пост высок, способностей мало, а обязанности важны, тот редко минует [беду]»^[1556]. Ведь когда «сова» с горы Тай клевала «разлагающуюся [тушку] крысы» среди далеких болот и глухих ущелий, она не приносила вреда людям. [В отличие от нее] нынешние [чиновники], имеющие собственное веденье, награбив богатств правителя, кормятся ими под боком у законов о наказаниях, не понимая, что механическое спусковое устройство [этой] клетки для ловли зверей будет спущено, да еще при этом «устрашающе ухают» на людей; как может беда, которая их [ждет], сравниться с [той, которой опасалась] «сова» с горы Тай?^[1557]».

Сановник сказал:

«Сыма-цзы говорил: «В Поднебесной беспорядок и смятение — все носятся туда [и обратно] в погоне за прибылью». «Девы из [земли] Чжао» «неразборчивы в том», уродлив или красив [мужчина]; «девушки из [земли] Чжэн» «неразборчивы в том», далек [к нему путь или] близок; торговые люди не стыдятся срама и позора; солдаты-воины не щадят всех сил, которые у них есть; чиновники^[1558] не находятся подле родителей, а служат государю, не уклоняясь от встречающихся им трудностей. Все они действуют во имя прибыли и жалованья^[1559]. Конфуцианские ученые и моисты внутренне алчны, а внешне держатся с достоинством^[1560], разъезжая туда и обратно, странствуют, чтобы давать советы; у них занятой и обеспокоенный вид тоже [оттого, что они] еще не сделали приобретений. Поэтому почет и слава — это желание ученого, богатство и высокое положение — это чаяние ученого. Когда Ли Сы был учеником у Сюнь Цина, повозки, [в которых разъезжала] низкая и недостойная [посредственность], катились рядом с его повозкой; когда же он взмахнул крыльями и взлетел высоко, поднялся, как дракон, стал скакать в разных направлениях, как [быстроногий конь] цзи^[1561], опередил всех и обогнал вся^[1562], то взмахивал крыльями, то парил на высоте в десять тысяч жэнь, — если даже лебедь и [скакун] Хуалю [не]^[1563] были ему товарищами, что же говорить о [зверях и птицах] вроде хромой овцы, ласточек и воробьев? Он пользовался могуществом [повелителя] Поднебесной, управлял толпой, [населяющей] пространство между Небом, Землей и четырьмя странами света; свита, следовавшая за ним, [насчитывала] сто колесниц, жалованье, которым он кормился, [исчислялось] десятью тысячами мер чжун. А у связанных [своей доктриной] конфуцианских ученых [одежда из] холста и грубой ткани и та рваная, винной барды и шелухи зерна и то не досыта; не то что они находят вкусными бобы и бобовые листья и презирают [жизнь в] «просторных хоромах», [просто] они не в состоянии получить [желаемое]; даже если бы они хотели «устрашающе ухать на людей»^[1564], как могли бы они [это делать]?».

Знаток писаний сказал:

««Благородный муж думает о внутренней духовной силе, маленький человек думает о земле»^[1565]; «достойный ученый жертвует собой ради славного имени, алчный муж умирает ради выгоды»^[1566]. Ли Сы алкал того, что было ему желанно, а навлек на себя то, что было ему ненавистно. Суньшу Ао предвидел [опасность], когда она еще не появилась, «трижды покидал [пост] канцлера и не сожалел об этом»^[1567], и не потому, что находил удовольствие в низком и незначительном положении и питал отвращение к обильному жалованью, а потому, что беспокоился^[1568] об отдаленном [будущем] и был осторожен, избегая вреда. Ведь «быка, [предназначенного] для жертвоприношения [Небу и Земле] в предместье [столицы]», «кормят целый год, [затем] наряжают его [в шелка] с узорами — разноцветными вышивками, чтобы завести в [зал для жертвоприношений внутри] храма предков»^[1569]. «Великий мясник»^[1570] «держит в руке нож для жертвоприношений с прикрепленными к его рукояти колокольчиками, чтобы срезать клок шерсти на его [голове]»^[1571]. В это самое время, [даже] если бы он захотел подниматься^[1572] по высокому горному склону, таща на себе тяжелый груз, этогонельзя было бы достигнуть. Когда Шанский Ян оказался в трудном положении в Пэнчи, а У Ци «лег ничком на мертвое тело» [своего] царя^[1573], то [даже] если бы они захотели жить в нищем травяном шалаше, одеваясь в холст и грубую ткань, этого нельзя было бы достигнуть. Когда Ли Сы помогал в качестве канцлера [государю] Цинь, он «пользовался могуществом^[1574] [повелителя] Поднебесной», и для его стремлений показалось бы малым [даже государство, способное выставить] десять тысяч боевых колесниц; когда же он был заключен в тюрьму и его разрывали на части колесницами на рыночной площади в Юньяне^[1575], он тоже захотел, неся на спине дрова, войти в Восточные ворота и идти по кривым улицам и улочкам Шанцая, но этого нельзя было достигнуть^[1576]. Су Цинь и У Ци убили себя тем, что [обладали] могуществом и [занимали] положение. Шанский Ян и Ли Сы погубили себя тем, что [пользовались] почетом и [имели] вес; все они алкали жалованья, жаждали славы и этим положили конец своим жизням. «Ста колесниц свиты, следовавшей за ним»^[1577], никогда бы не хватило, чтобы увезти его несчастье!».

Глава 19 Восхваление достойных

Сановник сказал:

«Бо-и голодал из-за того, что был бескорыстен, учитель Вэй умер из-за того, что был честен. Руководствуясь своими мелкими душевными свойствами, они нанесли ущерб главному, — это «мелочная честность, которую упрямо соблюдают простолюдины и простолюдинки, кончая с собой в горном потоке, о чем никто не знает». Какие у них были подвиги и славные репутации? У Су Циня и Чжан И^[1578] ума хватало на то, чтобы сделать государство сильным, смелости хватало на то, чтобы вселять страх во врагов; «как только [они] приходили в гнев, то удельные правители боялись; когда [они] жили спокойно, то Поднебесная отдыхала»^[1579]. Не было никого среди правителей, [способных выставить] десять тысяч боевых колесниц, которые бы не искали их дружбы, [униженно] сгибая свое тело, произнося смиренные речи и делая щедрые подарки. Вот кого называют прославленными учеными Поднебесной. Ведь тот, у кого ума не хватает для того, чтобы строить вместе с ним планы, а чьи непостоянные [меры], приспособленные к обстоятельствам, не могут осуществиться в его век^[1580], — это «низший из людей»^[1581]. Ныне рекомендованные [знатоки писаний] говорят «есть» про то, чего нет, говорят «полное» про то, что пусто, [одеты в] холщовую одежду и дырявые туфли, погружены в глубокую задумчивость и ходят медленной походкой, как будто что-то потеряли; это [не только] не [те] ученые, которые совершают подвиг и устанавливают себе славную репутацию^[1582], но они также еще не избавились от обычаев заурядных и вульгарных [людей] нашего века».

Знаток писаний сказал:

«Су Цинь оказался на высоком посту во [владении] Чжао благодаря [созданному им] союзу [государств, расположенных] по направлению с юга на север; Чжан И был использован на службе во [владении] Цинь благодаря [созданному им] союзу [государств, расположенных] по направлению с востока на запад. Нельзя сказать, чтобы в это время они не занимали почетного и высокого положения, однако умные ученые, идя [за ними] вослед, были озабочены этим, ибо знали, что кто^[1583] выдвинулся вперед неправым путем, непременно уйдет в отставку неправым путем; что было получено не по справедливости, непременно будет потеряно не по справедливости. Могущества [кланов] Цзи[сунь] и Мэн[сунь], богатства «трех [семей, происходящих от князя] Хуаня», было невозможно достигнуть, но Кун-цзы сказал про их [потомков], что они «захирели»^[1584]. Кто, будучи чьим-то подданным, могуществом равен государю, а богатством равен государству, тот погибнет. Поэтому чем выше его пост, тем тяжелее его вина; чем обильнее его жалованье, тем больше его вина. Ведь кто идет [в поход], в первую очередь бережет себя, а потом уже домогается славы; кто служит на государственной службе, в первую очередь избегает вреда, а потом уже домогается жалованья. Поэтому нельзя сказать, чтобы вкусно пахнущая приманка не была привлекательна, но черепахи гуй и драконы лун, услыхав о ней, прячутся глубоко [в воду], а чудесные птицы луань и фэн, завидев ее, «взмывают высоко»^[1585] [в небо], ибо знают, что она приносит вред телу. Ведь те, что являются [простыми] воронами и сороками, рыбами и черепахами бе, летят как обезумевшие и бросаются в бегство, [пытаются] спастись и скрыться после того, как проглотили вкусно пахнущую приманку, но это бесполезно для [спасения] от смерти. Ныне [чиновники], имеющие собственное веденье^[1586], произвольно распоряжаются законами государства и продвигаются вперед [по службе], несмотря на свои преступления; лишь после того как внезапно возникает близкая опасность, [они пытаются ускользнуть] — колесницы несутся, люди бегут, но это бесполезно для [спасения] от смерти. Того, что они награбили, нельзя возместить [даже трудом] рабов и рабынь^[1587]; когда их жены и дети бросаются в бегство, им негде [укрыться от гибели]^[1588]; сами же они находятся в глубоком [подземелье] тюрьмы, никто не знает [о них] и не [бросает на них] сочувственного взгляда. В это время бывает ли им хоть когда-нибудь до смеха^[1589]?».

Сановник сказал;

«Знаток писаний, [вам присущи] высокие поступки^[1590], вы прямы, словно вас нельзя согнуть; [вам свойственны] большая честность и чистые речи, вы душевно чисты, словно вас нельзя очернить. Однако [вспомните: пограничный солдат] Чэнь Шэн бросил тащить тележку за деревянную поперечину на передке, первый учинил бунт против [государя], поставил себя [царем государства] Расширенное Чу^[1591]; прежде у него не было ни образцового поведения, [достойного] неслужащих ученых [Янь] Хуя и [Чжун] Ю, ни [почетного] положения высших министров или сановников; но когда он, «[воспрянув духом], взмахнул [руками] в [волости] Дацзэ»^[1592], прошло не более [одного] полного месяца, а «такие люди, как [учителя]» затыкающие за пояс [дощечки для записей]»^[1593], из конфуцианских ученых и моистов [земель] Ци и Лу, облачась в свои длинные одежды (длинная одежда: — это официальное платье установленного образца^[1594]), «неся на спине ритуальную утварь, »[Классическую книгу] стихов" и "[Классическую книгу] писаний", [принадлежавшие мудрецу] по фамилии Кун^[1595], положили на землю дары [в знак готовности пожертвовать собой из чувства долга по отношению к государю] и стали его подданными"; Кун Цзя сделался «ученым обширных знаний» [при Чэнь] Шэ и «в конце концов умер вместе с ним» в [городе] Чэнь^[1596], став великим посмешищем для Поднебесной. [Так] вот, оказывается, каковы те, что «прячутся глубоко» и «взмывают высоко»^[1597]?».

Знаток писаний сказал:

«Когда дом Чжоу пришел в упадок, нормы поведения и справедливость были разрушены, и он оказался не в состоянии упорядочить Поднебесную. Удельные правители стали бороться друг с другом и уничтожать друг друга, [пока не] объединились в шесть государств^[1598]; «оружие и латы не лежали без дела», народ не мог спокойно отдохнуть^[1599]. «[Государь] Цинь, обладая стремлениями [жадных] тигров и волков, вгрызался [во владения] удельных правителей, как шелковичный червь [в тутовые листья]», присоединил и поглотил «сражающиеся государства», «превратил их в округа и уезды»; он хвастался своими способностями и кичился своими подвигами, «полагал о себе, что превосходит Яо и Шуня»^[1600], «и стыдился равняться с ними»^[1601]. Он отринул человеколюбие и справедливость и высоко ставил наказания, наносящие и не наносящие увечья, считал, что «в нынешнее время не берут за образец мирное цивилизующее начало, а [все] решается военной [силой]»; Чжао Гао разбирал судебные дела во внутренней [области мира], Мэн Тянь применял оружие во внешней [области мира], сто кланов печалились и страдали, единодушно ненавидели [государя] Цинь^[1602]. Когда царь Чэнь в гневе возбудил [своих приверженцев, ставших его] когтями и зубами, и «начал дело» [восстания против Цинь] в Поднебесной, то, хотя его путь и был плох, тем не менее некоторые из конфуцианских ученых и моистов домогались его [расположения], ибо они считали, что [на свете] «долгое время не было царя»^[1603], со времен Кун-цзы и до сих пор истинный путь был прегражден и не мог осуществиться, а [правитель] Цинь снова наложил на него строгий запрет, поэтому [эти ученые] «излили свой гнев у царя Чэня»^[1604]. Кун-цзы сказал: «Если найдется такой, что использует меня на службе, я, пожалуй, создам Восточное Чжоу!»^[1605] Он надеялся на заслуги [под стать] Чэн Тану^[1606], Вэню и У, на [благо] ста кланам искоренял злодеев и устранял разбойников; разве он алкал жалованья и находил удовольствие в [высоком] посту?».

Сановник сказал:

«Знаток писаний, хотя вашим словам и поступкам свойственно бескорыстие Бо-и, по чистоте [сердца] вы уступаете Люсяскому Хую^[1607]; вы только [кажетесь прозорливым, как тот, кто] смотрит ввысь, [а на деле вы недальновидны, как тот, кто] смотрит вниз, [себе под ноги]; у вас чистые речи, но грязные поступки; когда дело идет о «чаре опьяняющего напитка и деревянной миске мяса», вы «уступаете» другим, медля в нерешительности; [да ведь] вы отказываетесь от малого, но берете большое, бескорыстны, как [разборчивая в еде] курица^[1608], но глотаете^[1609], как [жадный] волк. Такие, как Чжао Вань и Ван Цзан^[1610], за их методы конфуцианских ученых были возведены в министры высшего ранга и тем не менее обладали сердцами, [жадными до] прибыли, [получаемой путем] мошенничества, и не знающими жалости. Чжуфу Янь благодаря своему [бойкому] языку получил крупную должность, присвоил большую власть, обманывал [членов] дома государя, брал взятки у удельных правителей^[1611]. В конце концов все они были казнены смертью. Дунфан Шо называл себя «умным спорщиком», [способным своим красноречием] расплавить твердое и растворить камень, [человеком, который] «не имеет себе равного» среди своего поколения^[1612]; однако, если вникнуть в его собственные поступки, [даже у] безумца рука не поднялась бы совершить их! Что же говорить о [поведении] тех, которые не обладают красноречием Дунфан Шо и на кого «в прочих отношениях [и] смотреть не стоит»^[1613]?».

Знаток писаний сказал:

«У кого стремления хороши, тот забывает о дурном; кто осмотрителен в малом, тот достигает великого^[1614]. [Наблюдать человека, приносящего жертвы] среди ритуальных сосудов для жертвенного мяса, достаточно, чтобы распознать, [как он выполняет] обряды; [наблюдать человека у него дома], за дверями его внутренних покоев, достаточно, чтобы оценить, [высоко ли его] поведенье. «Ведь такие, что носят одежды древности, декламируют по памяти [предания о] пути древности и, отбросив ее, совершают злодеяния, редки». Поэтому благородный муж «говорит, если это ко времени», «берет, если это в соответствии со справедливостью», «не обладает [богатствами и высоким положением], если получил их неправым путем», имеет вдоволь, но не впадает в излишество, «величаво-спокоен, но не заносчив»^[1615]. Поэтому, когда Юань Ан был приближен божественным властителем Цзином, лошадей, которых он держал, было не более одной четверки. Когда Гунсунь Хун занял пост [одного из] трех высших министров, в его доме было не более десяти колесниц. Увещаниям учителя Дунфана внимал и его слова осуществлял божественный властитель У^[1616], [но тот] не стал заносчив сверх меры. Чжуфу [Янь] терпел бедность и «нужду долгие дни»^[1617], ему было омерзительно, что находящиеся на постах, не любя истинного пути, богатеют и занимают высокое положение, [но] не знают, как помочь ученым; тогда он взял избыток от обилия [средств], чтобы «помочь» бедным ученым «в затруднительном положении»^[1618]; он не [стремился] создать наследие — состояние для своего частного дома. [Если] наше поколение ропщет многоголосой толпой, то оно озабочено не тем, что конфуцианские ученые «бескорыстны, как [разборчивая в еде] курица», а тем, что занимающие посты насыщаются, как [жадные] тигры, и глотают, как [хищные] совы, а когда требуют [желаемое] и полностью захватывают его в свои руки^[1619], [после этого] ничего не остается».

СВИТОК 5

Глава 20 Взаимная язвительная критика

Сановник сказал:

«В древности проводили межи на «колодезных полях», делили на участки [землю под] усадьбы и жилища^[1620]; взрослые мужчины обрабатывали свои поля и пашни, женщины обрабатывали свои волокна конопли; «не было пустошей, не было праздношатающихся людей [без определенного занятия]»^[1621]. Поэтому только ремесленники и торговцы могли кормиться прибылями от второстепенного [занятия], только хорошие земледельцы могли кормиться плодами урожая, только те, что держат в руках правление, могли кормиться [доходами] от должностей и рангов знатности. Ныне конфуцианские ученые, оставив плуги^[1622], учат слова о том, что не подтверждается на практике, в течение долгого времени попусту теряют дни, не принося пользы устроению [Поднебесной]; они уходят и приходят, бродят, слоняясь без дела, «едят, не занимаясь землепашеством, одеваются, не разводя шелковичных червей», «обманывают» хороший люд, таким образом обирают земледельцев и вредят правлению. Это тоже то, чем «озабочено» «наше поколение»^[1623]».

Знаток писаний сказал:

«Юй был озабочен разлившимися водами и сам взял на себя труд по их [обузданию], ходил по болотам, ночевал у дороги и [неизменно] проходил мимо [собственных] ворот, не заходя в них. В это время, если у него падала головная шпилька, он не подбирал ее, «если у него зацеплялась [за что-нибудь и сваливалась] шапка, он не оборачивался, чтобы взглянуть»^[1624]; имел ли он досуг, чтобы пахать? Кун-цзы сказал: «Когда стихотворец что-то ненавидел, он не мог молчать; когда я, Цю, что-то ненавижу, я не могу скрывать»^[1625]. По этой причине, после того как, «отправившись на восток и на запад, на юг и на север, он увещевал семьдесят [государей], но не был использован на службе»^[1626], он ушел [со служебного поприща] и осуществил путь истинного царя, создал «Вёсны и осени» и оставил их потомкам, которые [появятся даже] через десять тысяч лет^[1627], а [народ] Поднебесной в своих решениях сообразуется с его [словами] как с образцом^[1628]; разве это то же самое, что пахота и ткачество простолюдинов и простолюдинок? В «Комментарии» сказано: «Если бы благородный муж в то время бездействовал, то народу не с кого было бы брать пример»^[1629]. Поэтому, «если бы не благородные мужи, некому было бы править маленькими людьми; если бы не маленькие люди, некому было бы кормить благородных мужей»^[1630]. [Этим мужам] не годится пахать и ткать как простолюдинам и простолюдинкам^[1631]. Если благородный муж пашет, а не учится, то это путь смуты».

Сановник сказал:

«Когда знаток писаний говорит об устроении, он выше Танского [Яо] и Юйского [Шуня], когда говорит о долге, он выше осеннего неба; у него цветистые речи, но я еще не видал плодов его [деятельности]. В старину, «во времена князя (гун) Му [государства] Лу, Гунъи был канцлером, а Цзы-сы и Цзы-юань были его министрами»^[1632], однако [у владения Лу] на севере [земли] были отторгнуты [государством] Ци и границей была сделана [река] Сы, на юге [правитель Лу] страшился государя Чу, а на западе был покорен государству Цинь^[1633]. Когда Мэн Кэ находился в [царстве] Лян, войска [Лян] были разбиты [армией] Ци, верховный воевода принял смерть, а наследник престола попал в плен; [царство] Лян на западе потерпело поражение от Цинь, его земли были отняты и территории отторгнуты, и оно потеряло [свои владения по] внутреннюю сторону Реки (Хэ) и по внешнюю сторону Реки (Хэ)^[1634]. Ведь семьдесят учеников из школы Чжун-ни покинули своих отцов и матерей, оставили членов своих семей и последовали за Кун-цзы, неся груз [книг] на спине и на плечах; они не «пахали», а «учились», и тогда «смута» стала еще больше^[1635]. Поэтому, если у кого полон короб осколков нефрита, не считают, что он обладает сокровищем; если кто держит в руках писания или несет на спине ящик с книгами, не считают, что он обладает истинным путем^[1636]. Самое важное заключается в том, чтобы обеспечить спокойствие государству и [правящему] дому, принести пользу простому люду, а не в том, чтобы необдуманно [уснащать речь] обильными стилистическими красотами и многочисленными [изящными] выражениями — и только».

Знаток писаний сказал:

««[Князь владения] Юй не использовал замыслов Боли Си и потому погиб [со своим государством], а [князь (гун)] Му [государства] Цинь использовал его [замыслы] и потому благодаря ему достиг гегемонии. Ведь если не использовать на службе достойных людей, то [государство] погибнет; как же можно достигнуть того, чтобы его [земли] не были отторгнуты?»^[1637]. Когда Мэн-цзы направился в Лян, царь Хуй спросил, как тот [собирается] «принести выгоду» [его государству, а Мэн-цзы] ответил [рассуждением о] «человеколюбии и справедливости»^[1638]; то, к чему они стремились и что отвергали, не совпадало; по этой причине [Мэн-цзы] уехал, не будучи использован на службе. Ведь спрятав за пазухой свое сокровище^[1639], он [предпочел] не говорить о нем. Поэтому иметь зерно, но не есть его — не приносит пользы, когда ты голоден; видеть достойного, но не использовать его на службе — не приносит пользы, когда отторгаются [земли]. Во времена [иньского государя] Чжоу при [его дворе] было два [добродетельных] князя (цзы) — Вэй и Цзи, за пределами [его двора] было [два достойных человека] — Цзяо Гэ^[1640] и Цзи-цзы, но^[1641] он оказался не в состоянии сохранить [государство]. Ведь когда высказываются, а [советы] не используют, увещевают, а [увещаниям] не внемлют, то как может даже достойный принести пользу устроению [государства]?».

Сановник сказал:

«Апельсины и помпельмусы происходят из [страны] к югу от Реки (Цзян), но все люди находят их сладкими на вкус, ибо вкусовые ощущения у них одинаковы; прекрасная музыка происходит из [государств] Чжэн и Вэй^[1642], но все люди находят ее приятной на слух, ибо восприятие звуков у них одинаково. Варвар юэ И-у и варвар жун Ю-юй были поняты [только] после того, как [князьям] перевели [их речи], но они оба оказались на высоких постах в [княжествах] Ци и Цинь^[1643], ибо сердца людей одинаковы в [положительном] отношении к добру и [отрицательном] — ко злу. Поэтому, когда Цзэн-цзы [горестно] пел подле горы, птицы с горы слетали вниз^[1644]; когда чиновник, ведающий музыкой, Куан, играл на лютне (цинь), «все звери танцевали в такт [его музыке]»^[1645]. Еще не бывало таких, которые были бы добры, а с их [поступками] не сообразовались бы, или таких, которые были бы искренни, а на их [зов] не откликались бы. Может быть, вы не искренни? По какой [другой] причине вы высказываетесь, а [вашим советам] не следуют, вы действуете, а [с вашими поступками] не сообразуются?».

Знаток писаний сказал:

«[Даже] Бянь Цюэ был не в состоянии излечить болезнь, не поддающуюся каменной игле для акупунктуры и лекарствам; [даже] достойные и совершенномудрые люди не в состоянии исправить государя, не приемлющего увещаний и уговоров^[1646]. Поэтому, [хотя] у [тирана] Цзе и был Гуань Лун-фэн, но [династия] Ся погибла; хотя «у [последнего правителя] Инь было трое человеколюбивых», но [династия] Шан была уничтожена^[1647]; [стало быть], не [нужно] беспокоиться, что нет таких рассуждений, как у Ю-юя и И-у, а [нужно] беспокоиться, что нет такого [умения] слушать, как у [князей] Хуаня и Му^[1648]. По этой причине Кун-цзы ни на востоке, ни на западе не встретил никого [из государей, способных оценить его], а Цюй Юань был выслан и изгнан государством Чу^[1649]. Поэтому [Люсяский Хуй] сказал: «Если [хочешь] служить другому человеку, [избрав] прямой путь, куда уехать, чтобы не оказаться трижды уволенным? Если [хочешь] служить другому человеку, [избрав] кривой путь, зачем непременно покидать государство, где [живут] отец с матерью?»^[1650]. В конце концов не потому ли я «говорю, а [моим советам] не следуют, действую, а [с моими поступками] не сообразуются»^[1651]?».

Сановник сказал:

«Кто поет, не надеется на звонкий голос, а высоко ценит верность ритму; кто обсуждает, не надеется на красивые слова, а считает важной [верность] фактам. Кто [обладает] хорошим голосом, но не знает [правил] модуляции, того еще нельзя назвать способным петь; кто [произносит] хорошие речи, но не понимает перемен [во временах], того еще нельзя назвать способным убеждать. Вы держите в руке циркуль, но порицаете наугольник; схватили уровень, но осуждаете плотничий шнур; постигли [лишь] один ход, поняли [только] один принцип, но не знаете, как давать [верные] оценки; поскольку [сами чего-то] не видели, то не доверяете [видевшим это] другим людям^[1652], словно цикады, которые не знают, что такое снег. Упорно опираться на писания древности, давая ответ на [требования] своего века, — то же самое, что совмещение [несовместимого — одновременное появление в небе находящегося на востоке созвездия] Чэнь и [расположенного на западе созвездия] Шэнь; вы настраиваете лютню (сэ), [предварительно намертво] приклеив колки [для настройки]; вы упрямо [придерживаетесь своих взглядов], и вам трудно приспосабливаться [к обстоятельствам]. Вот почему Кун-цзы не использовался на службе [государями] его века, а Мэн Кэ испытал презрение удельных правителей^[1653]».

Знаток писаний сказал:

«Слепой не может увидеть свет солнца и луны, глухой не может услышать удар грома^[1654]. Ведь говорить тому, кто не понимает музыки, [идущей из твоего сердца], все равно что говорить глухонемому; почему только одни «цикады, которые не знают, что такое снег»^[1655], [не доверяют чужим словам]? Ведь если [такой] умный[, как] И Инь, и такой достойный[, как] Тай-гун, не сумели высказаться перед Цзе и Чжоу [и переубедить их], это была вина не тех, кто увещает, а вина тех, кто слушает. По этой причине цзинский Хэ, «обняв и прижимая к груди неотделанный кусок нефрита»^[1656], плакал кровавыми слезами, говоря: «Где взять доброго мастера, чтобы расколол [кору, облекающую] этот нефрит?» Цюй Юань «бродил и [горестно] пел на берегу озера», говоря: «Где взять Гао Яо, чтобы расследовал до мелочей это [дело]?»^[1657]. Ведь среди повелителей людей не было такого, кто бы не хотел искать достойных себе в помощь, использовать на службе способных для устроения государства; однако [правители] оказались опутаны [по рукам и ногам] безосновательными высказываниями и были введены в заблуждение угодничеством и лестью. По этой причине достойные и совершенномудрые люди были заслонены и скрыты от них, а клеветники и угодливые люди вершили дела, что приводило к гибели их государства и к падению их [правящие] дома, а достойные ученые голодали в пещерах, [находящихся] в скалах. В старину Чжао Гао не обладал знаниями, превосходящими [знания] других, а находился на посту [правителя] тьмы людей; по этой причине он привел государство Цинь к падению и навлек беду на свой клан; он потерял свою «лютню (сэ)», какая [уж там] «настройка [с помощью] приклеенных [намертво] колков»!^[1658]».

Сановник сказал:

«Те, кого называют «знатоками писаний высшего разряда», по уму и сметливости способны постичь методы прежних царей, а по природным свойствам^[1659] подходят для того, чтобы осуществлять их путь. Поэтому когда они живут [дома], то становятся наставниками [других] людей; когда используются на службе, то становятся образцами для своего поколения. Ныне, когда знаток писаний говорит об устроении, то восхваляет Яо и Шуня, когда ведет речь о поведении, то [с одобрением] говорит о Кун[-цзы] и Мо[-цзы]; «если же вручить ему [дела] правления, то не будет знать, [что делать]»^[1660]. Думая о пути древности, вы не в состоянии осуществить его, речи у вас прямы, а поступки кривы, на словах вы одобряете, а в сердце осуждаете. Ваши одежда и головной убор чем-то отличаются от [того, что носят жители] деревенского захолустья^[1661], но в действительности вы ничем не отличаетесь от [самого] обычного человека. Тем из учителей, чьи поступки отвечали требованиям, выпал благоприятный случай, и они были рекомендованы^[1662], заполнили [установленное] число [вакансий] только по счастливой случайности. Пожалуй, они не [соответствуют требованиям — ] тому, о чем сказано в [официальном документе] о мудром выдвижении [на должности]^[1663]; без сомнения, они не пригодны для того, чтобы обсуждать вместе с ними [дела] устроения».

Знаток писаний сказал:

«Небо установило три светила, чтобы освещать и предостерегать [людей]; Сын Неба поставил [на должности] министров, чтобы сделать ясным устроение [людей]. Поэтому говорят: «Министры — это гномоны-образцы для [области, лежащей между] морей четырех [стран света], живописцы для [расцвечивания] чудесного преображающего влияния [государя]^[1664]». В [отношениях с] вышестоящим у них есть обязанность помогать мудрому правителю, в [отношениях с] нижестоящими у них есть функция завершить духовное преображение, исходящее от совершенномудрого; они налаживают согласие между темным и светлым началами, приводят в гармонию четыре времени года, обеспечивают спокойствие толпам и массам [простолюдинов], взращивают все живое, делают так, что сто кланов живут в мире и согласии и не выглядят [как люди, чьи] мысли исполнены ненависти, а варвары и четырех [стран света] послушны [влиянию] внутренней духовной силы [Сына Неба] и не доставляют такой заботы, как бунт против [государя]^[1665]. Это служебные функции министров и то, на чем сосредоточивают усилия достойные. Такие, как И Инь и [князья (гун)] Чжоу и Шао, [обладали] талантами трех высших министров; Тай-дянь и Хун Яо [были] людьми [под стать] девяти министрам. Если знаток писаний не отвечает [требованиям документа о] «мудром выдвижении [на должности]»^[1666], [осуществляемом] совершенномудрым правителем, то и те, кто ныне держит в руках правление, тоже еще не в состоянии вести себя в соответствии с обильной внутренней духовной силой [государя]».

Сановник был недоволен, изменился в лице и не отвечал.

Знаток писаний сказал:

«Когда при дворе нет преданных подданных, правление погружается во мрак; когда у сановника нет прямых младших чиновников, его положение в опасности. Когда Жэнь Цзо прямо высказался об ошибках государя, князь (хоу) Вэнь изменил свои речи и поступки и был назван «достойным государем»^[1667]. Когда Юань Ан язвительно критиковал прямо в лицо заносчивость и надменность князя (хоу) Цзяна, тот в конце концов благодаря этому обрел счастье^[1668]. Поэтому кто [рискует] встретить смерть, чтобы предотвратить ошибки правителя, тот — преданный подданный; кто [не боится] задеть [министров, вызвав] суровое выражение на их лицах, чтобы исправить их упущения министров, тот прямой младший чиновник. Мы, деревенщины, не можем говорить в переулках [одно], а вам в лицо одобрять [другое]^[1669]. Теперь [веревки сети законов] — наставления и приказы о [продаже должностей за] взнос зерна — натянуты, а не ослаблены^[1670], среди кормящихся жалованьем часто не те люди, а это мешает земледельцам, торговцам и ремесленникам; прибыли, [получаемые] на рынке, еще не возвращены простолюдинам, надежды простолюдинов не сбылись. Кроме того, пути божественного властителя и истинного царя по большей части разрушены и не осуществляются. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Держатся очень внушительно многочисленные чиновники». Может быть, вы станете всерьез доверять их планам и применять [эти планы] на практике; они [ведь] не [такие люди, которые] только [и делают, что] произносят пустые слова^[1671] — и все».

Глава 21 Разные дороги

Сановник сказал:

«Семьдесят учеников, [которые] лично получали [наставления] и [овладели] методами совершенномудрого человека, прославились, принадлежа к школе Кун-цзы; все они [имели] таланты [сановников] удельных правителей [из разряда] министров и канцлеров, а было несколько человек, которые «годились на то, чтобы» «[княжить], обратясь лицом к югу»^[1672]. «[Способными] к делам правления были Жань Ю и Цзи-лу, к речам — Цзай Во и Цзы-гун». Цзай Во держал в руках дела [правления], пользовался расположением [государя] Ци; когда Тянь Чан учинил смуту, то истинный путь не осуществлялся, сам [Цзай Во] принял смерть посреди государева двора, а князь (гун) Цзянь был убит на террасе Тань^[1673]. Когда Цзы-лу служил на государственной службе во [владении] Вэй, Кун Куй учинил смуту, [но Цзы-лу] оказался не в состоянии спасти своего государя, который бежал, а тело [Цзы-лу] в [государстве] Вэй было изрублено на куски и замариновано^[1674]; Цзы-гун и Цзы-гао бежали и оказались не в состоянии умереть [за государя в годину] его бедствий, кормились [получаемым от] кого-то обильным жалованьем, но не сумели отплатить ему^[1675], занимали [данные] кем-то почетные должности, но не сумели сохранить его [на престоле]; почему они были внимательны к себе, но невнимательны к государю? Соученики по одной и той же школе, воспринявшие общее учение, [приверженцы Кун-цзы] полагали о себе, что им ведом принцип справедливости в древности и современности, что они сведущи в нормах поведения государя и подданного по отношению друг к другу, [а оказалось, что из них] кто умер, кто бежал; [эти] несколько человек [шли по] «разным дорогам»^[1676]; против какого пути они пошли?».

Знаток писаний сказал:

««Князь (гун) Шан [государства] Сун» «знал, что Кунфу [Цзя] — достойный человек», но «раньше не использовал его на службе [в качестве помощника]», «поэтому сам принял смерть»; «князь (гун) Чжуан [государства] Лу» «знал, что Цзи-ю — достойный человек», но поздно «вручил ему [дела] правления», и государство впало в смуту^[1677]. Государь [владения] Вэй приближал к себе угодливых людей и удалял от себя достойных; [оттого] Цзы-лу находился [далеко] в [городе] Пу, а Кун Куй занимался правлением [при дворе]; князь (гун) Цзянь не внял Цзай Во и разгласил его замысел^[1678]. По этой причине из двух государей один был изгнан, другой убит, а их преданных подданных постигла беда. Когда же [в Вэй] произошло событие [ — поднял смуту Кун Куй], два человека [ — Цзы-гун и Цзы-гао — ] не приняли участия в [заговоре — ] составлении [связанного с] этим плана; поэтому для них допустимо было умереть [за государя], но допустимо было и [продолжать] жить; покинули они [государство] или остались [в нем] — их [верность] долгу была одна и та же. Янь Ин не умер [в годину] бедствий, [вызванных] Цуй [Чжу] и Цин [Фэном], но его нельзя назвать не [преданным] долгу^[1679]; если князь (цзы) Вэй удалился от смуты, [учиненной государем] Инь^[1680], можно ли назвать его не человеколюбивым?».

Сановник сказал:

«Ничто, сделанное человеческими руками^[1681], не может придать простому, неотделанному куску нефрита совершенную красоту; никакая фальшивая прикраса [ничего] не может прибавить [человеку] совершенных достоинств, хранящему свою истинную [природу]. Поэтому «на совершенном нефрите не вырезают узоров», прекрасный жемчуг не украшают рисунком^[1682]. Теперь [скажу:] если Чжун Ю и Жань Цю не обладали естественными свойствами, [подобными по твердости] древесине деревьев тань и чжэ, и природными качествами, [подобными по красоте] неотделанным кускам нефрита, [принадлежавшим князю (хоу)] Суй и [Бянь] Хэ, то придавать им внешнюю утонченность, насилуя [их природу], было бы все равно что «резать по гнилому дереву» или точить свинцовый нож, украшать [безобразную] Мо-му или разрисовывать глиняную фигуру человека: покрытая пятью цветами, [эта фигура] будет «великолепно окрашена, расписана [яркими] узорами», но когда попадет в дождевую воду, текущую в лужи при дороге, или в бегущие волны, то развалится. Ведь если думать о пути древности как о чем-то важном, всецело опираться на «[Классическую книгу] стихов» и «[Классическую книгу] писаний»^[1683], то не сможешь обеспечить безопасность в момент опасности, не сможешь устроить [народ] в пору смуты; [управлять народом, как член] соседского объединения из пяти семей или [житель] деревни гоняют кур, — это тоже неправильно^[1684]».

Знаток писаний сказал:

«Без ученья невозможно управлять собой, «без норм поведения невозможно помочь внутренней духовной силе»^[1685]. Неотделанный кусок нефрита, [найденный] человеком по фамилии Хэ, был прекрасной драгоценностью Поднебесной, но это стало видно [лишь] после [затраты] труда по его обработке^[1686]; Мао-цян была красавицей, но ее красивую внешность [заметили только] после [применения ею] душистого масла для волос, румян и пудры. Князь (гун) Чжоу был самым совершенномудрым человеком Поднебесной, но он проник [в суть вещей лишь] после [воспитания] достойными наставниками и ученья^[1687]. Ныне такие люди, как посредственные ученые из заурядного поколения, не любят учиться, несут на себе бремя важных обязанностей, полагаясь только на собственную глупость, а это все равно что без весел и руля переправляться через великие реки и моря, «попасть под большой ветер, носиться [по волнам]» и утонуть в пучине [глубиной в] сто жэнь или «плыть на восток» к безбрежной реке; как можем мы помешать им и «остановить» их?^[1688]».

Сановник сказал:

«Природе людей присущи твердость или мягкость, внешности их присущи красота или безобразие. Совершенномудрый человек в состоянии сообразоваться с этим, но не в состоянии изменить этого. Кун-цзы произвел [чисто] внешние изменения в одежде нескольких человек, но не сумел изменить их сердца. Поэтому Цзы-лу «снял длинный меч и скинул высокую шапку [смельчака]», поступился своими правилами [, став учеником] в школе учителя; однако, когда он, «подобрав полы одежды» [в знак почтения, приближался к] наставнику или другу, то «имел вид твердого и жестокого человека», — низкое сердце [бойца] еще сохранилось в нем. «Цзай Юй спал днем», ибо хотел сократить трехлетний траур; мудрец сказал [об этом]: «Стену из навоза нельзя оштукатурить». [Он же сказал:] «Такой, как [Чжун] Ю, не умрет своей смертью»^[1689]. Поэтому, если кто, будучи внутренне лишен некой природной сущности, внешне усваивает соответствующую ей утонченную форму, то [наставлять его], даже когда у него есть «достойный наставник» и хороший друг, — все равно, что рисовать по жиру или гравировать по льду[: жир растечется, лед растает, и окажется, что зря] потратил дни и потерял труд. Поэтому хороший наставник не в состоянии сделать красивым уродливое и горбатое [убожество], «душистое масло для волос» не в состоянии преобразить [безобразную] Мо-му^[1690]».

Знаток писаний сказал:

«Если бы [красавица] Си-цзы «вымазалась нечистотами», то и неотесанные мужики «зажали бы носы»; если бы «безобразный человек» нарядно разоделся, то и ему «благодаря этому можно было бы, поклоняясь, приносить жертвы верховному владыке»^[1691]. Если бы два [эти] человека — [Цзы-лу и Цзай Юй] — не прошли через школу совершенномудрого, то не избежали бы [участи] сделаться [безвестными] бедняками; как бы [тогда] приобрели они славу министра или сановника? Поэтому точило — то, чем остро оттачивают лезвие, ученье — то, чем предельно развивают способности. Кун-цзы сказал: «[Нынешняя] чаша для опьяняющего напитка не похожа на [древнюю] четырехгранную чашу, но и это чаша! и это чаша!»^[1692]. Поэтому если приложить человеческие усилия [и обработать кусок дерева], то он станет «сосудом» для храма предков^[1693], если же нет, то он станет [бросовым] древесным материалом — [пойдет на дрова, заготовляемые] дровоколами и [используемые] поварами [для] варки пищи. Если не отточить кусок железа из [царств] Гань и Юэ, то и простолюдин пренебрежет им; если же ремесленник применит свое профессиональное умение, то правитель людей появится на приеме во дворце, опоясанный [мечом, сделанным из этого куска]^[1694]. Ведь уродина считает себя красивой и поэтому [не]^[1695] украшается; глупый считает себя умным и поэтому не учится. [Причина того, что другие] смотрят [на них] и смеются, в них самих, а они сами не сознают своих [заблуждений], не любят пользоваться [помощью] других людей — это ошибка тех, кто считает правым [только] себя».

Глава 22 Прославление достойных

Сановник сказал:

««Твердое ломается, мягкое свертывается»^[1696]. Поэтому Цзи-ю принял смерть из-за своего «упрямства и силы», Цзай Во был убит из-за своей мягкости и слабости. Если бы два [эти] человека не учились, они не обязательно «умерли бы не своей смертью»^[1697]. Почему? Потому что они «зазнались и хвастались [своими] способностями», их «узнали, [испытав] с помощью неважных [дел]», а они «получили важные [посты]»; они хотели, чтобы другие люди слушались их, но сами были не в состоянии слушаться других людей; никто не смотрел на них, а они «выставляли себя напоказ», никто не покупал их, а они набивали себе цену; вот почему сами они оказались убиты, а [тело Цзы-лу] в конце концов было изрублено на куски и замариновано. Я еще не видал, чтобы они «стали »сосудами" для храма предков", а видал, что они были преданы смерти [людьми своего] поколения. Куда же они в свою очередь отправились в то время, когда, [как вы сказали, те, что не любят учиться], «плыли на восток»?^[1698]».

Знаток писаний сказал:

«Когда «добрый конь» тащит «телегу для [перевозки] соли» и [в бессилии] поник головой на «склоне гор» «Тайхан», мясник косится на него, держа в руке нож. Когда Тай-гун испытывал крайнюю нужду, он торговал в Чаогэ, нося на спине [короб с товаром, а глупцы с] всклокоченными головами, собравшись вместе, насмехались над ним. Нельзя сказать, чтобы в это время не было [лошадей с] мышцами, [способными одолеть] дальние расстояния, и выдающихся талантов, [подобных добрым коням], но если бы не царь Вэнь да не Бо-лэ, никто бы не «знал» им цены^[1699]. Цзы-лу и Цзай Во за свою жизнь не пришлось быть выдвинутыми [по рекомендации] Бо-лэ, а довелось повстречаться с безрассудным мясником. Поэтому благородный муж скорбел о них, [говоря]: «Такой, как [Чжун] Ю, не умрет своей смертью»; «Боюсь, что Небо прерывает мою [жизнь]»^[1700]. Кунфу [Цзя] «оказался вовлечен» в бедствие, [вызванное] Хуа Ду, но его нельзя «назвать» не [преданным] "долгу"; Цю-му оказался втянут в беду, [вызванную подданным государства] Сун [Наньгун] Ванем, но его нельзя назвать не «достойным человеком»^[1701]».

Сановник сказал:

«Нынешние ученые не обладают способностями Тай-гуна и свойствами доброго коня, и есть такие, что вредят себе, как оса или скорпион, которые [жалят], отравляя ядом; таковы Чэн Юн из [округа] Дунхай и Ху Цзянь из [округа] Хэдун^[1702]. [Эти] два человека были рекомендованы за [владение] методами [ученых], поднялись из [простых солдат] рот и отделений, сделались начальниками уездов. Разве они не «считали правыми [только] себя»^[1703]? Они ни с кем не действовали согласованно: «их вызывали, а они не приходили, их отталкивали, а они не уходили»; будучи «слишком ревностными [в продвижении по пути добра] или слишком непреклонными и осторожными [в соблюдении долга и воздержании от дурных поступков]», они оказались нескромными; «будучи зловредными», они «оказались непочтительными», [один] жестоко попрал [достоинство] принцессы^[1704], [другой] нарушил [права] крупного сановника и обидел его. Они знали, что этого делать нельзя, и все же упорно осуществляли это, хотели таким образом добиться славы, но их побуждения не соответствовали закону, и в результате они лишились жизни. Я еще не видал того, что было достигнуто [ими с помощью] подвигов и славных трудов, а видел беду, [постигшую их у подножия] Восточной смотровой башни ворот дворца^[1705]: сами они оказались повинны в тяжком преступлении, из-за которого не смогли, прожив долгую жизнь,умереть своей смертью. Они, «приписывая себе чужие мысли, считали себя умными», «разоблачая чужие недостатки, считали себя прямыми», «будучи нескромными, считали себя смелыми»; то, что они попали в беду, несомненно, также соответствовало [их поведению]^[1706]».

Знаток писаний сказал:

«[Эти] два достопочтенных господина имели стремления, [обнаруживающие] чистоту духа, осуществляли путь преданности и прямоты, развили в себе справедливость, служа верховному [правителю], напрягали все силы, преследуя государевы [интересы], «выполняли законы и следовали принципам», они «не уклонялись от сильных противников [добра из страха перед ними]», не выказывали особого благоволения тем, к кому относились как к близким, не дорожили содержанием жены и детей, не заботились об имуществе своих частных домов. Однако в конце концов они оказались не в состоянии ускользнуть от завистливых людей и были вытеснены [со своих мест] «толпой криводушных»^[1707]. Вот почему они были вовлечены в [преступления, каравшиеся] высшей мерой наказания, а их подвиги остались не завершены. Ведь если сородичи государя не ведут себя честно, то не исполняются законы и указы; если «ноги и руки» [государя — его сановники — ] не ведут себя честно, то пышно расцветают мошенничество и порок. Когда Чжао Шэ осуществил то, что [следовало], по отношению к Пинъ-юаньскому [государю], Фань Суй осуществил то, что [следовало], по отношению к князю (хоу) [земли] Жан, то два государства [ — Чжао и Цинь — ] оказались устроены, а оба [правящих] дома сохранились в целости^[1708]. Поэтому когда государь совершает ошибку, то подданный поправляет его; когда высший допускает оплошность, то низший порицает его; когда крупные сановники ведут себя честно, что за [трудности] бывают у начальников уездов?^[1709]. Не вдумываться во что-то в себе, а только осуждать^[1710] других людей — это большая ошибка тех, кто держит в руках правление. Ведь Цюй Юань утонул в омуте, потому что столкнулся с клеветой Цзы Цзяо; Гуань-цзы смог осуществить свой путь благодаря усилиям Бао Шу. Ныне я не вижу усилий Бао Шу, а вижу беду, как [та, что произошла с Цюй Юанем, утопившимся в реке] Мило^[1711]. Даже если бы кто и захотел, «прожив долгую жизнь, умереть своей смертью», как бы он смог этого достигнуть?^[1712]».

Глава 23 Следовать пути

Сановник позвал:

«Императорский секретарь!»

Императорский секретарь не ответил, а [сановник] обратился к писцу канцлера^[1713] со словами:

«[С тех пор как в тринадцать лет] знаток писаний стал связывать в пучок волосы^[1714] и учиться говорить, [как подобает конфуцианцу], он следует в сердце своем [конфуцианскому учению], не оставляя [его], высказывает [его идеи без конца], словно движется по кругу, повторяет [их снова и снова], словно [вращает] гончарный круг; [в его речах] стилистические красоты обильней, чем [бывают] цветы весной, но [эти речи] бесплодней, чем [попытки] ловить ветер. Он «приукрашивает пустые слова и этим создает беспорядок среди настоящих [вещей]», «[с одобрением] говорит [лишь] о древности и этим порицает современность»^[1715]. Если последовать этим [советам], то средства для расходов [государя] — «начальника столичного уезда» — будут упразднены, ибо пустые слова невозможно осуществить в действительности; если им не последовать, то знаток писаний сочтет это неверным, стоустая толпа поднимет многоголосый ропот, так что всех и не выслушать. [Писец канцлера], вы уже много дней находитесь в его «великом приказе»^[1716], постигли глубочайшую древность, вникли в [обстоятельства] нашего века; [скажите], какому [плану] надлежит последовать как подходящему?»

Писец канцлера выступил вперед и сказал:

««Князь (гун) Вэнь [государства] Цзинь был лукав, а не честен, князь (гун) Хуань [государства] Ци был честен, а не лукав»^[1717]; те [пути], по которым они следовали, были неодинаковы, но оба пришли к гегемонии. Если непременно следовать [образцам] древности и ничего не менять, подражать [созданным] прецедентам и ничего не переиначивать, это [привело бы к тому], что утонченная форма и природная сущность не знали бы перемен, а примитивные повозки все еще существовали бы. Поэтому, только если одни создают что-то, а другие следуют этому, то законы и указы окажутся в согласии с [духовным состоянием] народа, а утварь и орудия будут удобны для использования. Кун[-цзы] ответил трем государям [на один и тот же вопрос об управлении, высказав] разные мысли^[1718]; Янь-цзы помогал трем государям в качестве канцлера, [используя] разные пути^[1719]. Не то чтобы [эти мысли или пути] опрометчиво шли вразрез друг с другом: времена, в которые [Кун-цзы и Янь-цзы] служили [разным правителям], были различны. Поскольку министры уже определили путь для [нашего государства] — великого наследия [династии] — и заложили основу неисчерпаемого [источника дохода], желательно, чтобы они не принимали в расчет высказывания по незначительному поводу и не были связаны рассуждениями конфуцианских ученых и моистов».

Знаток писаний сказал:

«Когда чиновник, ведающий музыкой, Куан, приводил в гармонию пять нот, то не пропускал нот гун и шан; когда совершенномудрые цари устраивали мир, то не отступали от человеколюбия и справедливости. [Как говорил Дун Чжун-шу], «поэтому [поведение истинного царя] по названию есть изменение установлений, но по реальной сути не есть изменение пути»^[1720]. От Хуан ди в отдаленные и до трех царей в ближайшие времена не было такого, который бы при помощи внутренней духовной силы не сделал наставления ясными, «со вниманием [не] относился бы к волостным и деревенским школам»^[1721], не чтил бы человеколюбия и справедливости и не положил бы начала наставлению и духовному преображению [народа]; это неизменный путь всех поколений. [Династии] Инь и Чжоу расцвели, сообразуясь с ним и следуя ему, цари Цинь погибли, изменив законы. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Хотя нет старых совершенных людей, все же есть [прежние] неизменные законы-образцы»^[1722]. Это сказано о законах и наставлениях. Поэтому, когда их [готовы] отменить, то их сохраняют, когда их возрождают, то к ним привыкают, когда к ним привыкают, то их выполняют. «Зачем же переделывать [их]?»^[1723]».

Писец канцлера сказал:

««Если [с восхищением] толковать о красоте Си-ши, это не принесет пользы [собственной] наружности; если [с одобрением] говорить о внутренней духовной силе Яо и Шуня, это не принесет пользы устроению [государства]»^[1724]. Ныне, знаток писаний, вы не говорите о способах наведения порядка, а говорите о безрезультатности уже проведенного устроения; это все равно что не говорить о методах обработки полей и при этом восхвалять круглые и квадратные житницы богатых людей. Ведь кто хочет зерна, тот, усердно трудясь, сообразуется с сезонами [полевых работ]; кто хочет устроения, тот сообразуется с веком. Поэтому государь [области] Шан единственный из всех ясно видел, что, [выбирая дорогу] сохранения или гибели [государства], нельзя [поступать] одинаково с заурядными и вульгарными людьми [нынешнего] века оттого, что те губят [его] достижения и ценят [лишь сиюминутную], близкую [выгоду]. Заурядные люди удовлетворены старым, а глупые твердо верят тому, о чем слыхали^[1725]. Поэтому [только] через «три» года «после» того, как «впервые» применили «лодки и повозки», народ «стал получать от них удовлетворение»^[1726]; [только] после того как законы государя [области] Шан были установлены, народ стал верить им. Кун-цзы сказал: «С кем можно вместе учиться, с тем еще нельзя, действуя вопреки постоянным правилам, приспосабливаться к обстоятельствам». Знаток писаний, вам можно приказать [копировать образцы] — применять плотничий шнур, [чтобы отбить прямую линию], или следовать [готовому шаблону для] гравировки, но вы не тот, с кем вместе обсуждают [вещи, лежащие] за пределами [вашего] пути и методов^[1727]».

Знаток писаний сказал:

«Благородный муж «слышит много [всякой всячины, но при пересказе] пропускает сомнительное», «продолжает, а не создает»; при проницательности совершенномудрого его замыслы невелики^[1728], при прозорливом уме его дела немногочисленны. По этой причине, когда его [славный] подвиг совершен, то не пойдет прахом, когда его добрая репутация установилась, то не испортится. У низкого человека «ум поверхностен, а замыслы велики, он чахл и слаб, а [его] обязанности важны», он «останавливается на полпути»; таковы были Су Цинь и Шанский Ян^[1729]. Они не считались с законами прежних царей, осуждали путь совершенномудрых людей, полагались на себя и поэтому погибли. В «[Классической книге] перемен» сказано: «Когда низкий человек находится на высоком посту, то, хоть он и поднялся высоко, непременно падет. Еще не бывало таких, которые бы не довели до совершенства свой путь, не сделали постоянной свою внутреннюю духовную силу, но оказались бы в состоянии хорошо окончить жизнь. По этой причине они вначале всходили на небо, а потом уходили в землю». Когда Юй усмирил разлившиеся воды, народ знал, что это приносит пользу [Поднебесной], и не было никого, кто бы не радовался его подвигу; когда Шанский Ян установил законы, народ знал, что это наносит вред [нарушителям], и не было никого, кто бы не боялся его наказаний. Поэтому, когда подвиг государя Ся был совершен, то он стал царем; когда законы Шанского Яна стали исполняться, то он погиб^[1730]. У Шанского Яна, [как он выражался], «были мысли [человека, который] единственный из всех понимает», но у нашего поколения нет свидетельств того, что он единственный из всех [умел] видеть^[1731]. Знаток писаний не стоит того, чтобы «вместе с ним, действуя вопреки постоянным правилам, приспосабливаться к обстоятельствам» нашего века, но зато он также не несет на себе бремени [осуждения] и не попадает в беду^[1732]».

Глава 24 Обсуждение и осуждение

Писец канцлера сказал:

«У Янь-цзы есть изречение: «У конфуцианских ученых речи цветистые, да мало применимые на практике; они дотошны в музыке, но нерадивы в [управлении] народом, долго соблюдают траур, чем причиняют вред живым, пышно хоронят, чем наносят ущерб имуществу; их обряды перегружены мелочами, поэтому их трудно выполнять, их путь не отвечает временам, поэтому ему трудно следовать; они восхваляют ушедшую в прошлое древность, но хулят свой век, низко ставят то, что видят, но высоко ценят то, что слышат»^[1733]. Эти люди по существу криводушны, а считают себя образцом^[1734]. Вот почему Янь И был казнен, а Ди Шань принял смерть от руки сюнну^[1735]. Занимая свои посты, они осуждали двор своего [государя], живя в наш век, «клеветали на вышестоящего» и в конце концов за это лишились жизни, подвергнувшись смертной казни. Это кто же стал бы за них «нести их бремя [осуждения] и попадать [вместо] них в беду»?^[1736]».

Знаток писаний сказал:

«Обряды — то, чем «преграждают [путь] необузданности желаний», «музыка — то, чем изменяют нравы». Когда «обряды» «процветают» и «музыка» исправлена, то «наказания, наносящие и не наносящие увечья», «соответствуют [преступлениям]». Поэтому когда береговые плотины и дамбы завершены, то народ обходится без такого стихийного бедствия, как наводнение; когда обряды и справедливость установлены, народ обходится без такого [людского] бедствия, как смута^[1737]. Поэтому если обряды и справедливость разрушены, если береговые плотины и дамбы прорваны, то еще не бывало, чтобы таким путем можно было достигнуть устроения. Кун-цзы сказал: «[При выполнении обычных] обрядов лучше быть бережливым, чем расточительным; при выполнении траурных обрядов лучше быть [излишне] скорбным, чем тщательным в мелочах». Поэтому обряды создаются не для того, чтобы «причинять вред живым» и «наносить ущерб имуществу»^[1738]; правила обрядов, ограничения и утонченная форма — не то, чем мешают духовному преображению и вредят обычаям [людей]. Благоустроенное государство со вниманием относится к своим обрядам; государство, находящееся в опасности, со вниманием относится к своим законам. Когда в старину [царство] Цинь с помощью военной силы поглотило Поднебесную, то [Ли] Сы и [Чжао] Гао злыми делами усугубили [грозившую] ему беду, упразднили древние методы, разрушили старые обряды, полагались только на законы о наказаниях, а конфуцианские ученые и моисты вскоре погибли от этого. [Ли Сы и Чжао Гао] закрыли дорогу ученым и заткнули рты людям, угодники и льстецы с каждым днем выдвигались вперед, а верховный [правитель] не слыхал о своих ошибках. Вот почему [династия] Цинь потеряла Поднебесную и лишилась алтарей духов земли и проса^[1739]. Поэтому, когда совершенномудрый человек занимается правлением, он непременно сначала казнит тех, [что подобны Ли Сы и Чжао Гао], ибо^[1740] они произносят искусные, [лживые] речи, которые содействуют злодеяниям, приводят государство и [правящий] дом к падению. Теперь [скажите], сударь, «откуда вы взяли высказывания, губящие государство», [с которыми] пришли сюда? Ведь министры, занимая свои посты, не [стараются избрать для] себя правый путь, а льстят и подлаживаются [к государю] в зависимости от того, каковы [его] намерения, послушно следуют туда, куда [дует] ветер; мне ненавистно, что низкие люди искусно произносят угодливые речи, [притворно] соглашаются, [льстя] в лицо, и таким образом способствуют совершению ошибок другими. Поэтому ученые^[1741], хорошо понимающие [смысл чужих] речей, не [могут] заставить себя следовать за такими людьми, которые беспринципно подлаживаются [к государю], и по этой причине не [умеют] избежать пут и уз [тюремщиков]. О, горе!».

Писец канцлера сказал:

««Что касается деревьев тань и чжэ, то есть места, где они растут однородными купами; что касается травянистого растения хуань и тростника вэй^[1742], то есть места, где они растут зарослями». Это сказано о том, что вещи [одного] рода следуют друг за другом^[1743]. Кун-цзы говорил: «[Обладатель] внутренней духовной силы не бывает одинок, у него непременно есть соседи [ — помощники того же рода, что и он]». Поэтому когда возвысился Тан, то к нему пришел [достойный министр] И Инь, а «не человеколюбивые удалились»^[1744]. Еще не бывало, чтобы когда наверху находится мудрый государь, то внизу находились бы мятежные сановники. Ныне [скажу]: покойный божественный властитель сам осуществлял путь человеколюбивого совершенного мудреца и таким образом изволил управлять [страной, лежащей] между морей; он призвал и выдвинул таких ученых, как [мужи] выдающихся талантов и достойные и хорошие люди, использовал на службе только человеколюбивых, наказал и сослал мятежных сановников, не исключая [даже] тех, к кому относился как к близким, «сосредоточил усилия на поисках достойных людей» и, отобрав недостойных, уволил в отставку; так же как Яо выдвигал людей типа Шуня и Юя, «казнил Гуня» и «выслал Хуань-доу». А вы говорите [про нынешних сановников:] «такие люди, которые беспринципно подлаживаются [к государю]»^[1745]; если так, то правитель не прав, а сановники льстят ему, вы это имеете в виду?».

Знаток писаний сказал:

«Гао Яо ответил Шуню: «[Все] зависит от знания людей; это представляется трудным, пожалуй, даже божественному властителю». Во [время] такого стихийного бедствия, как разлив вод, Яо беспокоился, будучи в одиночестве, но не мог усмирить их; когда же обрел Шуня и Юя, то в девяти областях наступил покой. Поэтому, даже когда есть государь, мудрый, как Яо, если он не получает помощи от Шуня и Юя, то его чистая внутренняя духовная сила не распространяется^[1746]. [«Комментарий Гунъян» к] «Вёснам и осеням» язвительно критикует [положение, когда] «есть [достойный] государь, но у него нет [достойных] сановников». Во времена покойного божественного властителя было еще недостаточно хороших сановников, поэтому порочные сановники нашли [для себя] лазейку [и получили посты]. Когда Яо обрел Шуня и Юя, то Гунь был казнен, а Хуань-доу наказан; когда Чжао Цзянь-цзы обрел Шу-сяна, то Шэн Цин-цзянь был уволен^[1747]. Изречение гласит: «Пока не увижу благородного мужа, не распознаю вероломного сановника». В «[Классической книге] стихов» сказано: «Пока не увижу благородного мужа, опечаленное сердце тревожится; как увижу благородного мужа, сердце тотчас же успокоится»^[1748]. Вот о чем это сказано».

Писец канцлера сказал:

«Когда Яо [сперва] использовал на службе Гуня и Хуань-доу, а [затем] выслал одного и казнил другого за их преступления, обретя Шуня и Юя, «то вся Поднебесная подчинилась, ибо он покарал не человеколюбивых»^[1749]. Повелитель людей применяет этот [принцип] по отношению к равным между собою простолюдинам. А Янь И был начальником части волости в [округе] Цзинань; покойный божественный властитель, выдвинув, удостоил его высокого поста, он достиг должности министра высшего ранга^[1750]. Ди Шань возвысился из [простолюдинов в] холщовой одежде и стал сановником, представляющим свои суждения [при дворе] Хань. Они находились в положении Шуня и Юя, [беспристрастно] «придерживались золотой середины» в Поднебесной, но не сумели таким образом устроить ее [народ], а, наоборот, были осуждены за «клевету на вышестоящего»^[1751]. Поэтому один из них был подвергнут той же каре, что и Хуань-доу, а другого постигло наказание через смертную казнь. Достойный получает награду, недостойный подвергается наказанию, по существу, так и должно быть. Знаток писаний, почему вы этому удивляетесь?»

Знаток писаний сказал:

«Кто участвует в обсуждении, тот отстаивает перед другими справедливость, объясняет другим истинный путь; следуя [по стезе] добра, не ищет победы; [поступая по справедливости], не стыдится оказаться в трудном положении [в споре]; что касается того, чтобы «вводить других в заблуждение» обманом, «запутывать других» «[приукрашенными] выражениями», кичиться перед другими тем, что «кончил [спор, оставив за собой] последнее [слово]», надеяться на победу [в споре] во что бы то ни стало, то не это здесь ценно^[1752]. Ведь Су Цинь и Чжан И «морочили и вводили в заблуждение удельных правителей»^[1753], приводили к падению [государства, способные выставить] десять тысяч боевых колесниц, заставляли правителей [людей] «лишаться [собственного мнения], которое те отстаивали [в разговоре с ними]»; нельзя сказать, чтобы они не были искусны в споре, но это путь смуты. Благородному мужу было ненавистно [поведение низкого человека, он считал], что «невозможно служить государю» «вместе с низким человеком», «беспокоился», что тот, слушаясь и повинуясь, «дойдет до какой угодно [мерзости]»^[1754]. Ныне вы, сударь, не внемлете [велению] истинной справедливости, чтобы в соответствии с нею помочь [сановникам из разряда] министров и канцлеров, да еще повинуетесь и послушно следуете [воле] этих [сановников], любите увещания, [годные лишь на один] миг, и не учитываете, что будет после этого. Если вы, сударь, являетесь чьим-то чиновником, то заслуживаете того, чтобы подвергнуться высшей мере наказания, [так что] вы, сударь, пока помалкивайте!^[1755]».

Писец канцлера сказал:

«Ведь как я слыхал, когда ученый живет в свой век, платья и одежды у него хватает, чтобы покрыть тело, пищи и питья у него хватает, чтобы обеспечить родителей; внутри [его дома средств] хватает для взаимной помощи, а вне [дома] он не просит [ее] у других людей. Поэтому лишь после того, как [преуспел в] самоусовершенствовании, [он] может в силу этого устроить [дела] семьи; лишь после того, как [дела] семьи устроены, [он] может в силу этого устроить [дела] службы. Поэтому кто ест овощи и грубый рис, тот не может в силу этого говорить о почтительности к родителям; у кого голодают и холодают жена и дети, тот не может в силу этого говорить о милосердии; у кого не приведено в порядок оставленное ему наследство, тот не может в силу этого говорить об устроении. Жить в этот век, вести себя [так, как вы], и тем не менее иметь эти три изъяна — этого тоже достаточно, чтобы «помалкивать»!^[1756]».

Глава 25 Почитать и содержать родителей

Знаток писаний сказал:

«Кто хорошо умеет кормить родителей, не обязательно [подает им яства из мяса] домашних животных, питающихся травой и зерном; кто хорошо умеет снабжать их одеждой, не обязательно [предлагает им носить] парчу или шелк с разноцветными вышитыми узорами. Служить своим родителям всем, что у тебя есть, — это вершина почтительности к родителям. Поэтому, если простолюдин усердно трудится, [средств у него] все же достаточно, чтобы следовать нормам поведения; если [бедняк] «кормит [своих родителей] бобовой [кашей] и поит [ледяной] водой», этого достаточно, чтобы проявить все его почтение. Кун-цзы сказал: «То, что сейчас [именуют] почтительностью к родителям, означает только способность кормить их; ...если [при этом] не быть почтительным, чем [кормление родителей] отличается [от кормления собак и лошадей]?»^[1757]. Поэтому высший вид почтительности к родителям — в том, чтобы, [содержа их], «печься о [выполнении] их воли»; следующий за ним — в том, чтобы, [содержа их], печься о выражении их лиц; следующий за ним — в том, чтобы, [содержа их], «печься об их телах»^[1758]. [Нужно] высоко ценить [соблюдение] норм поведения по отношению к ним, а не жаждать [обеспечить] им [только одно] содержание; когда следуют нормам поведения и сердца приведены в гармонию, даже если содержание родителей не обеспечено полностью, это допустимо. В «[Классической книге] перемен» сказано: «Убиение [жертвенного] быка восточным соседом хуже скудного весеннего жертвоприношения западного соседа»^[1759]. Поэтому несоблюдение норм поведения теми, кто богат и занимает высокое положение хуже, чем [проявление] почтительности к родителям и уважения к старшим братьям теми, кто беден и занимает низкое положение. В семье [следует] до конца выказать почтительность к родителям; вне семьи [следует] до конца выказать любовь к старшим братьям; [соблюдая] путь [отношений с] друзьями, [следует] до конца выказать им доверие. Эти три [вида поведения] — вершина почтительности к родителям. «[Повседневно] живя в семье, устраивать [ее дела]» не значит копить богатство, «проявлять почтительность, служа родителям», не значит [подавать] свежую мясную пищу, а [значит] только вызывать благостное выражение на их лицах, повиноваться их воле^[1760], до конца выполнять нормы поведения и долг».

Писец канцлера сказал:

«Восьмидесятилетний называется «темноликим старцем»; семидесятилетний называется «седовласым старцем». Когда «седовласый старец» ест, он «насыщается только мясом», когда одевается, он «согревается только шелком». Поэтому почтительный к родителям сын говорит: [кормя родителей] вкусной и рассыпчатой [пищей], «пекусь об их устах»; [кутая родителей в] легкое и теплое [платье], «пекусь об их телах»^[1761]. «Когда Цзэн-цзы кормил Цзэн Си, у него непременно были [для этого] опьяняющий напиток и мясо». Без парадной одежды и шапки даже Гунси Чи был бы не в состоянии принять [подобающий] вид, без яств даже Минь[-цзы] и Цзэн [-цзы] были бы не в состоянии до конца выполнить [свой долг] кормить родителей^[1762]. Нормы поведения не выполняются по отношению к другим как пустая формальность, поэтому должна быть [соответствующая] им реальная сущность, лишь после этого создают для нее утонченную форму^[1763]. Чем [допустить], чтобы был избыток норм поведения при нехватке [средств на] содержание родителей, лучше уж, чтобы был избыток [средств на] содержание родителей при нехватке норм поведения. Ведь мыть кубок для опьяняющего напитка, чтобы наполнить его водой, подниматься и спускаться [по ступеням], чтобы поднести грубый рис, — хоть это и полное выполнение обрядов, однако «не это здесь ценно»^[1764], [как вы выражаетесь]».

Знаток писаний сказал:

«Не то чтобы мать царя Сяна [из дома] Чжоу была лишена опьяняющего напитка и мяса, не то чтобы ее одежда и пища уступали [одежде и пище] Цзэн Си, однако [царь] приобрел репутацию непочтительного к родителям, так как он оказался не в состоянии служить своим отцу и матери^[1765]. Благородный муж высоко ценит [соблюдение] норм поведения по отношению к ним, низкий человек жаждет [обеспечить] им [только одно] содержание. Ведь если подозвать кого [оскорбительным окриком] «[а] ну-ка [иди сюда!]» и «дать [еду]», швырнув ее, то [даже] «нищий, просящий [подаяние]» и то не взял бы^[1766]. «Если, [поднося пищу гостю], не соблюдают соответствующих норм поведения, даже когда она прекрасна, благородный муж не станет вкушать ее». «Поэтому, согласно нормам поведения, [касающимся пиров], если хозяин лично не поднесет кушанье [гостю], то гость не принесет [часть еды] в жертву духам»^[1767]. Это значит, что подношение кушанья ценится низко, а нормы поведения ценятся высоко».

Писец канцлера сказал:

««Величайшее [проявление] почтительности к родителям — содержать их [на средства всей] Поднебесной или одного государства»^[1768]; следующее за этим [проявление] — содержать их на свое жалованье; и самое последнее [проявление — содержать их своим] физическим трудом. Поэтому цари, князья и повелители государств суть высшие [по почтительности к родителям], а министры и сановники следуют за ними. Ведь если говорить об этом с точки зрения людей из [простых] семей, то [у одних родителей], у которых есть достойные сыновья, занимающие в наш век важные посты [у кормила правления, имеются в распоряжении] высокие залы и обширные жилища, покойные повозки для езды сидя и рослые кони; они носят легкое и теплое [платье], едят вкусную и рассыпчатую [пищу. Другие родители], у которых нет [таких сыновей, одеты] в одежды из грубой ткани и кожаные охотничьи шапки, живут в бедности в узком переулке; если у них бывает [что поесть] утром, то не бывает вечером; они питаются овощами и грубым рисом, едят овощи с острым запахом, видят мясо [только] после осеннего жертвоприношения лоу и новогоднего жертвоприношения ла^[1769]. Животы старых родителей — это не огороды, окруженные земляной насыпью, а набиты, [как и те], только овощами. Ведь овощи и грубый рис — то, чего «не взял бы [даже] нищий, просящий [подаяние]», а сын кормит ими родителей; даже если бы он захотел поступать в соответствии с нормами поведения, «не это было бы здесь ценно»^[1770], [как вы изволили выразиться]».

Знаток писаний сказал:

«Кто, не имея соответствующих способностей, присвоил такой пост и, не имея соответствующих заслуг, получает такое жалованье, пусть даже он обладает богатством и высоким положением, [все равно он содержит отца и мать] так же, как содержали родителей [разбойники] Чжи и Цяо; [хотя] с его высоких террас и очень далеко видно, а его обеденный стол имеет чжан в длину и столько же в ширину, тем не менее нельзя назвать [его поведение проявлением] «почтительности к родителям». «Животы старых родителей» — это не мешки [для добычи] грабителей, по какой же причине постоянно набивать их вещами, [добытыми] неправым путем^[1771]? Ведь если брать то, чем не владеешь [лично] и что не положено тебе по должности, то, когда будет получено богатство, за ним последует напасть; а если в будущем сам умрешь, [настигнутый] бедой, как смогут [твои родители] «есть мясо [после] осеннего жертвоприношения лоу и новогоднего жертвоприношения ла»? Цзэн Шэнь и Минь-цзы не [предоставляли] родителям такого содержания, как [сановники из разряда] министров и канцлеров, но обладали репутацией сыновей, почтительных к родителям; богатство царя Сяна [из дома] Чжоу охватывало [все ценности] Поднебесной, но он нес бремя [осуждения за то, что] был не в состоянии служить отцу и матери. Поэтому, если обряды скудны, а содержание родителей обильно, это не [настоящая] почтительность к родителям; если, ограбив житницу^[1772], кормить [награбленным] отца и мать, это не [настоящая] почтительность к родителям».

Писец канцлера сказал:

«Высший вид почтительности к родителям — в том, чтобы, [содержа их], печься о выражении их лиц, следующий за ним — в том, чтобы обеспечить родителям спокойствие, следующий за ним — в том, чтобы беречь себя. В прошлом Чэнь Юй «изменил [государю] Хань» и «был обезглавлен у реки Чи»; У Бэй был нечестным и супротивным, и [государь] истребил три группы его родственников [вместе с ним]. В близкий к нам век Чжуфу Янь делал то, что не соответствует закону, и в наказание был казнен; Люй Бу-шу витийствовал и подвергся смертной казни^[1773]. Они вели себя неосмотрительно, и казнь их распространилась на их невиновных родителей. Из этого видно, что нормы поведения как пустая формальность не приносят никому пользы. Только после того как утонченная форма и реальная сущность будут применяться в сочетании друг с другом, а нормы поведения и содержание родителей станут осуществляться вместе друг с другом, можно говорить о почтительности к родителям. Почтительность к родителям заключается в реальной сущности [их содержания], а не в приукрашенной наружности; [умение] беречь себя заключается в осмотрительности, а не в безудержном красноречии^[1774]».

Знаток писаний сказал:

«Быть неискренним, когда говоришь, «быть вероломным», когда условишься о встрече, «не проявлять смелости» перед лицом беды, «не быть преданным, когда служишь государю» — это самая большая непочтительность к родителям. Мэн-цзы сказал: «Нынешние младшие чиновники и нынешние сановники все люди, виновные перед [удельными правителями]», «все потворствуют их намерениям и тем потакают их злодеяниям»^[1775]. Ныне вы, сударь, не искренни и не честны, расстраиваете правление искусными, [лживыми] речами, домогаетесь расположения [вышестоящего] угодничеством и лестью. Таким нет места [на службе] в наш век. В «Вёснах и осенях» сказано: «Ученый придерживается одного и остается неизменным, следует принципам [Неба] и не [ищет] помощи извне, выполняет свои служебные функции — и только»^[1776]. Поэтому, «если чей-то пост низок, а [сам он] ведет речь о высоком, это преступленье»^[1777]; «говорить, когда еще не следует говорить, это торопливость». Был эдикт, [повелевавший] министрам^[1778] участвовать в этом обсуждении, а вы [только] попусту состязаетесь [с нами] в красноречии^[1779]».

Глава 26 Язвительная критика суждения [противника]

Писец канцлера сказал:

«Лес в горах не отказывается [дать приют низкорослым] перечным и коричным деревьям и благодаря этому достигает своей высоты; благородный муж «не отказывается [внять] словам [совета простого] дровоноса и благодаря этому увеличивает свою славу»^[1780]. Несомненно, много видавший обладает обширной эрудицией; много слыхавший обладает [большими] знаниями; «кто отвергает увещания, у того [мысли натыкаются на] преграду»; «кто упорно держится своих [пристрастных взглядов], тот остается в одиночестве»^[1781]. Поэтому кто обсуждает замыслы с нижестоящими, у того нет просчетов в его планах; кто советуется с толпой людей, у того нет загубленных достижений. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Спроси совета у [заготовителей топлива — ] косарей и дровосеков»^[1782]. Поэтому раз все [простолюдины в] холщовой одежде могут «высказывать сужденья, увещая при помощи иносказаний», то что же говорить тогда о [таких, как я], писцах министров? В тексте «Вёсен и осеней» не записаны младшие чиновники, но [там] записан «Сюань», ибо его рассматривают как «младшего чиновника [канцлера] — главы [бюрократии]»^[1783], [а я занимаю такую же должность]. Кун-цзы сказал: «[Если бы это было дело правления], то хотя меня и не используют [на службе], пожалуй, я бы участвовал [в его обсуждении] и узнал бы о нем»^[1784]. Я, ваш слуга, бездарен, но я тоже когда-то вслушивался [в слова наставника, занимая по отношению к нему] низкое положение [подчиненного], «подобрав полы одежды» и согнув пальцы [сложенных в знак почтения рук], получал наследие [школы — наставления учителя — ] на стезе благородного мужа^[1785]. Знаток писаний, если вы сказали что-то правильно, какой вред принесут слова вашего слуги? Если же вы, знаток писаний, сказали что-то неправильно, то, даже если бы это был не я, писец канцлера, кто бы не назвал это неправильным?».

Знаток писаний сказал:

«Помогать другому человеку, опираясь на свою прямоту, — это называют преданностью; руководить другим человеком, опираясь на свою порочность, — это называют угодливостью. Ведь кто выступает против ошибок [вышестоящего] и дает ему добрые [советы], тот преданный подданный для государя, тот прямой младший чиновник для сановника. Кун-цзы сказал: «Если у сановника есть трое подданных, [способных на] увещания, то, пусть даже он не [идет по] пути космической гармонии, он не потеряет своего владения». Ныне вы, сударь, находитесь в рядах «младших чиновников [канцлера] — главы [бюрократии]»^[1786], но не обладаете сердцем, [исполненным] преданности и прямоты, не в состоянии выпрямлять криводушных, не в состоянии исправить порочных; вы следуете по течению, чтобы обеспечить себе покой любой ценой, клонитесь по ветру, чтобы угодить вышестоящим. Вы беспринципно соглашаетесь с тем, что говорят вышестоящие, приспосабливаясь, подчиняетесь тому, что делают вышестоящие, как тень сообразуется с [формой] тела и эхо [откликается] на голос, и в конце концов ничего не одобряете и не осуждаете [самостоятельно]. Вы рядитесь в одежду конфуцианского ученого, носите шапку конфуцианского ученого, но не в состоянии осуществлять его путь, ибо вы — не тот конфуцианец, подобно тому как у глиняного дракона есть все — разноцветный узор [чешуи], голова и глаза, но все же он не [настоящий] дракон, крупка дубровная похожа на овощ, но вкус у нее иной, нефрит и [простой] камень похожи, но разного рода^[1787]. Вы, сударь, не конфуцианский ученый, который [вслед за мудрецом] по фамилии Кун придерживается классических книг и блюдет истинный путь, а конфуцианский ученый, который [притворно] соглашается, [льстя] в лицо министрам; вы — «человек не моего сорта». Когда Жань Ю, будучи главным управляющим у [министра] по фамилии Цзи, «увеличивал его [богатство]», Кун-цзы сказал: «Ученики мои, стоило бы с барабанным боем напасть на него». Поэтому кто «помогал [тирану] Цзе», не был умным; кто «собирал [налог] для» Цзе, не был человеколюбивым»^[1788].

Писец канцлера хранил молчание и не отвечал.

Глава 27 Обсуждение [вопроса о] том, что приносит пользу

Сановник сказал:

«Мудрый правитель, занимающийся [устроением людей] нашего века, «чувствует заботу о тьме простолюдинов и усердно трудится для них»^[1789], думает о том, что северная граница еще не умиротворена; он послал посланцев рекомендовать достойных и хороших людей и знатоков писаний высшего разряда и пригласить всех ученых, обладающих истинным путем, желая рассмотреть их особые суждения и необыкновенные планы: он очистил сердце [от предвзятых мнений], внимательно вслушивался [в их слова], внемля им, и надеялся что-то получить [от них]^[1790]. Но учителя оказались не в состоянии придумать необычный план, такой план, который дальновидно намечает карательный подход против сюнну и умиротворение района границы^[1791]; они держатся за иссохшие [от старости] дощечки [древних книг], упорно придерживаются пустых слов, не понимают, к чему следует устремиться и что отвергнуть, каковы перемены во временах, их суждения ни на чем не основаны, они — как те, что скребут себе спину, когда чешется колено; когда они спорят и прекословят у ворот [дворца] государя, невозможно выслушать все их шумные речи, а [своим пустословьем] они похожи на [иероглиф] «толпа», — ведь и они выполняют дела только на словах, и он состоит только из «ртов»; это разве то, что хотел услышать мудрый правитель^[1792]?».

Знаток писаний сказал:

«Учителя в своих ответах на [вопросы к экзаменующимся, написанные на] связке бамбуковых дощечек, «[шли по] разным дорогам, но пришли к тому же»^[1793], их стремления заключаются в том, чтобы воздать почет нормам поведения и справедливости, дать отпор [жажде] богатства и прибыли, восстановить путь ушедшей в прошлое древности, исправить ошибки своего века; [в их числе] нет никого, кто бы не говорил про «великое спокойствие»^[1794]. Хотя не все [их планы] годятся для реального использования, вероятно, среди них есть некоторое число осуществимых. Держащие в руках дела [правления] ничего не понимают в том, как сделать ясными нормы поведения, но «знают толк во второстепенном [занятии с его] выгодами»; это расстраивает [казенные] дела и срывает [принятие наших] советов^[1795]. По этой причине по [нашим] замыслам и задумкам^[1796], расчетам и прикидкам до сих пор еще не вынесены решения. [Суть] не в том, что конфуцианские ученые «не выполняют дел», а в том, что министры хотят достичь выгоды^[1797]».

Сановник сказал:

«Если кто «с виду суров, а внутренне мягок» — это [ловкий лицедей], который [своим притворством] создает беспорядок среди по-настоящему [твердых людей]; если у платья узорчатая лицевая сторона, но посконная подкладка — это [искусная подделка], которая [своим обманчивым видом] «создает беспорядок среди настоящих [вещей]»^[1798]. Если у знатока писаний просторная одежда и широкий пояс^[1799], то он присвоил одежду князя (гун) Чжоу; если у него «вид [человека], согнувшегося в почтительном поклоне», или «почтительно озабоченный вид», то он присвоил вид Чжун-ни; если, обсуждая, он [что-то] восхваляет и прославляет, то он присвоил язык [Бу] Шана и [Дуаньму] Сы; если, язвительно критикуя, он говорит об устроении, то он присвоил таланты Гуань-[цзы] и Янь[-цзы]^[1800]. Для его намерений представляются [слишком] низкими [даже должности] министра и канцлера, для его стремлений кажется [слишком] малым [даже государство, способное выставить] десять тысяч боевых колесниц^[1801], а когда вручишь ему [дела] правления, он окажется глуп [и бестолков], станет действовать как попало и не [сумеет] их устроить. Поэтому «рекомендовать человека по его словам» — все равно что оценивать [и выбирать] коня по его масти^[1802]. Вот почему [такие, как] он, по большей части не бывают рекомендованы. В [вопросах к экзаменующимся, изложенных на] связке бамбуковых дощечек с эдиктом, сказано: «Мы радуемся ученым, [обитающим] в пространстве между Небом, Землей и четырьмя странами света, поэтому приглашаем всех незаурядных и выдающихся, знающих писания и широко образованных ученых, [живущих в Поднебесной] по четырем сторонам [от столицы], они продвинутся [по службе и получат] должности с [соответствующим] жалованьем, перескакивая через [несколько степеней разом]»^[1803]. «Кто произносит [красивые] слова, не обязательно обладает внутренней духовной силой». Почему? [Потому что] «сказать что-нибудь легко, но осуществить это трудно»^[1804]. Покидая повозку, запоминаешь [тащившего ее] быка, так как высоко ценишь то, что он не говорит, а выполняет множество дел. «Большой колокольчик из У сам себя разбил своим языком», Чжуфу Янь сам себя убил своим языком^[1805]. То, что птица, торопящая приход утра, поет в ночи, бесполезно для наступления рассвета; то, что Чжуфу Янь ухал, как сова, оказалось бесполезно для его [спасения от] смерти. «[Суть] не в том, что» [чиновники], имеющие собственное веденье, «хотят достичь выгоды», «а в том, что»^[1806] знаток писаний скован старыми методами, как ножными и ручными колодками, опутан [по рукам и ногам] пустой болтовней».

Знаток писаний сказал:

«[Цари] Тан и У суть те, кто способны были сказать о чем-то и способны были осуществить это. [Чиновники], имеющие собственное веденье, суть те, кто способны сказать, да неспособны осуществить. Если знаток писаний «присвоил себе одежду князя (гун) Чжоу», то [чиновники], имеющие собственное веденье, присвоили себе пост князя (гун) Чжоу; если знаток писаний «скован старыми методами, как ножными и ручными колодками», то [чиновники], имеющие собственное веденье, скованы богатством и прибылью, как ножными и ручными колодками; если «Чжуфу Янь сам себя убил [своим] языком»^[1807], то [чиновники], имеющие собственное веденье, сами себя мучают [погоней] за выгодой. Ведь никто, кроме Цзао-фу, не смог использовать способность [быстроногого коня] цзи [проскакать в день] тысячу ли; никто, кроме Шуня, который сделал его канцлером, не смог использовать ум Юя, [выдающийся среди] тьмы людей. Поэтому, когда Цзи Хуань-цзы устраивал [дела] правления, Люсяский Хуй внезапно скрылся из глаз, [сделавшись отшельником]; лишь после того, как Кун-цзы стал [чиновником], ведающим[наказанием] грабителей, [княжество Лу] расцвело [под его влиянием]. Выбор [быстроногого коня] цзи зависел от Бо-лэ, его достижения зависели от Цзао-фу. Когда Цзао-фу держал в руках вожжи, то с любыми лошадьми, независимо от того, были это клячи или добрые кони, можно было пуститься в путь. Во времена князя (гун) Чжоу с любыми учеными, независимо от того, были это достойные или недостойные люди, можно было говорить об устроении. Поэтому хороший возница искусно приучает лошадей; достойный канцлер искусно использует на службе ученых^[1808]. Ныне [скажу:] если выбрать [лошадь] с необыкновенной способностью и приказать неумелому вознице или конюху править ею, это все равно что запрячь [быстроногого коня] цзи в телегу для [перевозки] соли и заставлять его бежать быстро^[1809]. Вот [почему] достойные и хорошие люди и знатоки писаний «по большей части не бывают рекомендованы»^[1810]».

Сановник сказал:

«Хи-хи! Учителя — низкие и недостойные [посредственности, люди] дурного поведения, они произносят много слов, но [их советы] неприменимы, их чувства и внешний вид не соответствуют друг другу, они — «как грабители, которые пробивают отверстие в стене или перелезают через нее», [правители] были озабочены ими с древности. Действительно, Кун Цю был выгнан государем [владения] Лу и никогда не использовался на службе [князьями] того века. Почему? Потому что он [был нерешителен, как] крыса, высунувшая голову [из норы и, прежде чем выйти, озирающаяся] по сторонам, шел наперекор [требованиям] времени, а не [действовал] в соответствии с ним. Поэтому царь Цинь сжег [книги, излагавшие] их методы, а не осуществлял [эти методы], истребил их в Вэйчжуне, а не использовал на службе. Как могли они тогда «двигать губами и болтать языком», [да еще] не хмуря бровей, с лицами, разгладившимися [от радости], участвовать в обсуждениях перед [государем], «одобрять и порицать» дела государства и [правящего] дома?^[1811]».

Глава 28 Немощь государства

Знаток писаний сказал:

«Когда в государстве есть достойные ученые, но они не используются на службе, это не вина ученых, а позор для того, кто владеет государством. [Хотя] Кун-цзы был великий совершенный мудрец, никто из удельных правителей не сумел использовать его на службе; некогда он находился [лишь] на незначительном посту; после того как он помогал в качестве канцлера [государю] Лу в течение трех месяцев^[1812], [наступила пора], когда он не приказывал, а [люди] выполняли [положенное], он не запрещал, а [преступления] были остановлены; ливень [его влияния] был подобен благовременному дождю, оросившему тьму существ, [которые] «все без исключения пышно расцвели»^[1813]. Что же говорить о том, кто занимает пост при дворе Поднебесной, распространяет слова, идущие от внутренней духовной силы совершенномудрого правителя, и благодеяния [его] наставлений? Ныне министры занимают почетные посты, держат в руках самое важное [для устроения] Поднебесной в течение вот уже более десяти лет, но [воздействие] подвигов и внутренней духовной силы [государя] не распространилось на Поднебесную, а [министры] заставляют сто кланов тяжко трудиться. Сто кланов живут в бедности и убожестве, находятся в крайней нужде, а частные дома [высокопоставленных лиц] накопили по десять тысяч слитков золота. Вот чего стыдился благородный муж и что язвительно критикует [стихотворение] «Рубят красные деревья тань»^[1814]. В старину, когда Шанский Ян помогал в качестве канцлера [государю] Цинь, он отодвинул на задний план нормы поведения и уступчивость и выдвинул на передний алчность и низость, высоко ценил заслуги, [исчисляемые количеством срубленных в бою] голов^[1815], и сосредоточил усилия на наступлении и захвате, не оказывал народу щедрых благодеяний, идущих от внутренней духовной силы, а сделал суровыми для [жителей] государства наказания, наносящие и не наносящие увечья; обычаи день ото дня приходили в упадок, а народ все больше злобился [на Шанского Яна], поэтому царь Хуй сварил, изрубил на куски и замариновал его тело, извиняясь таким образом перед Поднебесной. В это время [Шанский Ян] тоже не был в состоянии «обсуждать» «дела». Ныне [чиновники, которые] держат в руках правление, озабочены тем, что конфуцианские ученые живут в бедности и занимают низкое положение, но «произносят много слов», а конфуцианские ученые^[1816] тоже обеспокоены тем, что [люди, которые] держат в руках дела, богаты и занимают высокое положение, но доставляют много забот».

Сановник посмотрел на знатока писаний и с обеспокоенным видом не произнес ни слова.

Писец канцлера сказал:

«Так вот, обсуждая дела правления государства и [царствующего] дома и рассуждая об удачах и неудачах тех, кто держит в руках правление, почему бы, не торопясь, не объяснить другим принципы, [соответствующие] истинному пути, зачем доходить до такой настоятельной и суровой взаимной критики? Сановник, который резко возражает против упразднения [казенных учреждений, ведающих] солью и железом, делает это не из личной корысти, а потому, что озабочен средствами для расходов государства и [правящего] дома, тратами [на оборону] района границы. Учителя, [высказываясь] учтиво и откровенно^[1817], спорят по поводу [казенных учреждений, ведающих] солью и железом, тоже не ради себя, а потому, что хотят вернуть что-то [в то состояние, в котором оно было] в древности, и помочь осуществить человеколюбие и справедливость. Каждая из двух [сторон] основывается на чем-то своем; но в [разные] времена настоятельно необходимо разное, а кроме того, как можно упорно полагаться на древние методы и осуждать современные способы? К тому же, [если на постах] «не люди», [как сказано в] «Малых одах», непременно есть основания заменить их. Если бы учителя были способны успокоить и сплотить [народ] внутри государства, привлечь и побудить прийти [жителей] отдаленных краев, сделать так, чтобы в районе границ не было такого бедствия, как грабители — презренные варвары, то ради учителей были бы упразднены [даже] все налоги с доходов от земли; что же говорить о [казенных учреждениях, ведающих] солью и железом и уравниванием перевозок [налоговых поступлений]? Вот за что высоко ценят методы конфуцианских ученых: их высоко ценят за то, что [ученые] держатся [принципа] смирения и проявляют уступчивость, обходятся со всеми людьми подобающим образом^[1818]. Ныне те, кто спорят и прекословят с видом [людей], ведущих прямые речи, не употребляют [изящных] выражений Чи и Сы, а предстают перед взором, [произнося] «вульгарные и ошибочные»^[1819] [рассуждения; о таком я и] не слыхал. Если слова сановника хватают через край, то и [слова] учителей тоже таковы; не следует ли учителям принести извинения сановнику?».

Достойный и хороший человек и знаток писаний оба [почтительно] встали с циновок и сказали:

«Мы, деревенщины, ограниченны и невежественны^[1820], редко бываем при великом дворе, наши безрассудные речи по большей части [тут] неуместны и оттого приходятся не по нраву [чиновникам], которые держат в руках дела. Ведь «раствор лекарства в опьяняющем напитке горек на вкус, но полезен для [лечения] болезни; преданные речи режут ухо, но полезны для [исправления] поведения»^[1821]. Поэтому кто ведет прямые речи, тот приносит счастье; кто искусно произносит угодливые речи, тот наносит вред^[1822]. В лесу часто [дует] сильный ветер, к обладателям богатства и высокого положения часто [бывают обращены] льстивые речи. После того как при дворе [страны] в десять тысяч ли день ото дня вы слышали [только] почтительное поддакивание, [теперь] вы слышите прямые речи учителей; для министров это отличное лекарство или каменная игла для акупунктуры^[1823]».

Выражение лица сановника несколько смягчилось, он повернулся спиной к знатоку писаний и обратился к достойному и хорошему человеку со словами:

«В бедных переулках [слышишь] много софизмов, искажающих [действительность]^[1824], а тем, кто мало видал [на своем веку], трудно [что-нибудь] объяснить. Знаток писаний [готов] до смерти защищать изречения, [расплывчатые и туманные], как безбрежный хаос, и не менять [своих взглядов] до конца. Ведь у нас уже была возможность рассмотреть дела ушедшей древности и [прочесть] речи, которые были сказаны в старину. Теперь же, когда мы глядим на нынешний век, то сами видим что-то своими глазами и слышим что-то своими ушами. Когда века разнятся между собой, то и дела различны^[1825]. Во времена [божественных властителей] Вэня и Цзина и в начале [периода правления] Цзянь юань народ был прост и вернулся к основному [занятию], чиновники были бескорыстны и берегли себя [от неприятностей], было изобилие — всего полным-полно, «люди были зажиточны, а семьи их были богаты»^[1826]. Ныне правление не изменилось и наставления не переменились, почему же наше поколение становится все более неискренним, а наши обычаи все больше приходят в упадок? У чиновников не хватает бескорыстия, у народа нет стыда. Когда наказывают за злодеяния и карают за преступления, то оказывается, что преступления все еще не остановлены. У [заурядных] людей нашего века есть пословица: «Конфуцианский ученый из деревни уступает ученому из столицы». Все знатоки писаний происходят из страны к востоку от горы [Хуа], редко бывают на важных обсуждениях, а вы, господа сановники^[1827], уже давно участвуете в обсуждениях в столице; желательно, чтобы вы, исследовав, сделали ясным, почему [именно] таковы причины удач и неудач в управлении^[1828]».

Достойный и хороший человек сказал:

«А ведь страна к востоку от горы [Хуа] — это живот и сердце Поднебесной, поле битвы достойных ученых. Когда августейший божественный властитель Гао взлетел, словно дракон, и поднялся, будто [чудесная птица] фэн, в районе между [землями] Сун и Чу, такие люди, как сыновья и младшие братья из страны к востоку от горы [Хуа] — Сяо [Хэ], Цао [Шэнь], Фань [Куай], Ли [Шан, князь (гун)] Тэн и Гуань [Ин] — стали его помощниками, и, хоть [дело] было [не в древности, а в] иной век, все равно это были [те же] Хун Яо и Тай-дянь^[1829], да и только. Юй происходил из [земли] западных варваров цян, царь Вэнь родился [в стране] северных варваров и^[1830], однако по своей внутренней духовной силе совершенномудрых они стояли выше современников, обладали талантом, [равным способностям] тьмы людей, [вместе взятым], несли обязанности того, кто превосходит [заурядных людей из] толпы^[1831]. [Но есть и такие, что] выезжают из столицы и въезжают туда, [служат], ни разу не вспомнив о возвращении домой, и внезапно кончают жизнь^[1832] всего лишь [презираемыми слугами — ] дровоколами и водоносами. Хоть я, ваш слуга, и не был рожден и взращен в столице, [хоть я] и бесталанный «глупец низшего разряда» и не гожусь на то, чтобы участвовать^[1833] в важном обсуждении, [но], как я, недостойный^[1834], слыхал со слов [знающих] стариков из деревень и селений, в прошлом платье и одежда простых людей были теплыми, но не роскошными; утварь и орудия были простыми, прочными и годными к употреблению. Платье годилось на то, чтобы прикрыть тело; орудия годились на то, чтобы быть удобными для работы; лошади годились на то, чтобы заменить ходьбу пешком; повозки годились на то, чтобы в них ездить; опьяняющий напиток годился для того, чтобы [пить и] веселиться вместе, но не для того, чтобы к нему пристраститься; музыка годилась для того, чтобы смирить сердце, но не для того, чтобы предаться распущенности. Когда они входили [к себе в дом], то не слыхать было «музыки пиров»; когда выходили оттуда, то не видать было «неумеренных развлечений»^[1835]. Если они [куда-то] шли, то несли груз на спине или на плечах; если оставались на месте, то^[1836] мотыжили и пололи [поля]. Так как их расходы были умеренны, то их богатства были обильны; так как основное [занятие] совершенствовалось, то народ был богат. Когда хоронили умерших [родителей], то скорбели о них, а не [стремились к] пышности [обряда]; когда содержали живых [родителей], то соблюдали умеренность, а не занимались расточительством. Крупные сановники были честны, а не имели [корыстных] желаний; те, что держали в руках правление, были снисходительны, а не жестоки. Поэтому многочисленный люд, обеспечив покой своей природе, [довольствовался своей участью]; все чиновники блюли свои должности. В начале [периода правления] Цзянь юань [государь] чтил мирное цивилизующее начало и осуществлял свою внутреннюю духовную силу, а в Поднебесной были порядок и мир. После этого порочные сановники, из которых каждый прибегал к своим уловкам, стали вредить совершенному устроению и вносить в него беспорядок. Вне [столицы] они монополизировали [богатства] гор и морей, внутри [ее] умножали всевозможные прибыли; «Ян Кэ [побуждал] доносить о связках медных монет, [скрытых от налогообложения]»; Цзян Чун ввел запрет на [слишком роскошную] одежду [у расточительных не по положению вельмож]^[1837]; сановник Чжан изменял указы; Ду Чжоу разбирал судебные дела; [при этом] одновременно исполнялись подробнейшие мелочные [законы об] откупе от наказаний и об осужденных [семи] разрядов^[1838], [так что] невозможно записать все [случаи их применения]. Люди того же сорта, что Ся Лань, произвольно производили аресты, а такие люди, как Ван Вэнь-шу, произвольно предавали смерти^[1839]. Жестокие чиновники появились [во множестве], как первые ростки, и повергли в смуту хороший люд. В это время [никто из] ста кланов не [мог ручаться, что] сохранит свою голову и шею, никто из могущественных и богатых не [мог] обеспечить [безопасность] своего клана и фамилии. Совершенномудрый правитель осознал это; тогда он предал смертной казни [Цзян] Чуна и других, казнил всех до одного [чиновников — ] злодеев и разбойников, чтобы уменьшить негодование [приговоренных к] смертной казни и выполнить свой долг по отношению к Поднебесной. После этого^[1840] населяющие [ее] простолюдины, почувствовав себя привольно, снова вернули себе спокойствие. Однако [жизнь после] этой беды «не может восстановиться в течение нескольких поколений», раны, [причиняющие страдания народу], и поныне еще не зажили. Поэтому различные чиновники занимаются правлением как злодеи и разбойники^[1841], а могущественные начальники еще имеют стремление отнимать силой [чужое имущество]. Крупные сановники [по собственному произволу] наказывают [других], самовольно присвоив себе власть; могущественные и коварные люди^[1842] нарушают [чужие права] и обижают [других], составив объединения многочисленных сторонников. Богатые и занимающие высокое положение расточительствуют и мотают, бедные и занимающие низкое положение грабят и убивают. [Ткань — ] изделие женского труда — изготовить трудно, а порвать легко; повозки, [разную] утварь и орудия сделать трудно, а сломать легко. Повозка не [прослужит] и двух лет, орудие не [прослужит] и одного года, [а ведь] одна повозка [стоит] тысячу мер ши [зерна], одно платье — десять мер чжун. У простых людей узорчатые овальные чашки и разрисованные столы, циновки, крытые узорным шелком, и стельки, отороченные каймой^[1843]; рабыни — прислужницы и наложницы — одеваются в одежду из белой тонкой шелковой ткани и обуваются в туфли из шелка, простолюдины едят лучший очищенный рис и питаются мясом^[1844]. В деревнях есть где помыться; в районах есть [бани] с горячей водой^[1845]. На больших дорогах устраивают скачки, в бедных переулках [игроки] бьют ногой по мячу. Те, кто «держит в руках соху» или сжимает в них заступ, «сам пашет»^[1846] и сам ткет, немногочисленны; те же, кто затягивает [пояс] в талии, принимает подтянутый вид, накладывает [на лицо] белую пудру и рисует брови темно-зеленой краской, многочисленны. Неимущие выдают себя за имущих, бедные через силу расточительствуют; у их платья узорчатая лицевая сторона, но нет подкладки; у них ноговицы из белой тонкой шелковой ткани, но посконная одежда. Живые [родители] не содержатся [как следует, зато] мертвые хоронятся пышно; похороны умерших разоряют семьи; когда выдают дочь замуж, то [нагружают] полные возы [приданым; при этом] богатые хотят превзойти друг друга, а бедные хотят сравняться с ними^[1847]. Богатые исчерпывают свои запасы, бедные делают долги [на стороне]. По этой причине народ из года в год живет в острой нужде, из года в год испытывает давление; у бедных «нет стыда», у нуждающихся «не хватает бескорыстия». Вот почему, «когда наказывают за злодеяния и карают за преступления», то оказывается, что «преступления все еще не остановлены». Поэтому если в государстве есть свидетельства суровости и вспыльчивости [правителя], то [там] появится такая немощь, как избыток [богатства у одних] и [его] нехватка [у других]^[1848]».

СВИТОК 6

Глава 29 Избыток [богатства у одних] и [его] нехватка [у других]

Сановник сказал:

«Я-то думал, что достойный и хороший человек [соображает] несколько лучше [знатока писаний], но в конце концов оказалось, что он подменяет друг другом и путает друг с другом тьму и свет, [разглагольствуя], как скрипят повозки варваров ху, когда следуют [вереницей] одна за другой. Учителя, разве вы не видели цикады в последний месяц лета? Ее пение [так и] лезет в ухо, а когда налетит осенний ветер, то пение прекращается. Учителя^[1849], «не говорите легкомысленно того, что вздумается»^[1850]: если не думать о [грозящей из-за] этого беде и замолчать лишь после того, как она придет, — это слишком поздно».

Достойный и хороший человек сказал:

«Когда Кун-цзы читал записи историков, он глубоко вздыхал, ибо скорбел, что справедливая внутренняя духовная сила^[1851] была отринута, а [отношения] государя и подданного оказались в опасности. Ведь достойный человек и благородный муж рассматривают [устроение] Поднебесной как взятую на себя обязанность^[1852]. Кто взял на себя обязанность [заботиться о] великом, тот думает о далеком [будущем]; кто думает о далеком [будущем], тот забывает о близкой [опасности]. Когда искреннее сердце горюет и скорбит, то в нем возрастают лишь сострадание и сочувствие. Поэтому [у кого] искреннее сердце, [тот] независим [в своих мнениях и поступках], и [у него] нет опасений [за себя]. Вот почему стихотворцы создавали [свои произведения], скорбя [о других], а Би-гань и [У] Цзы-сюй забыли о себе и не вспомнили о [грозящей им] беде. Если им было ненавистно, что людей так настоятельно заставляют тяжко трудиться, как могли они молчать? В «[Классической книге] стихов» сказано: «Опечаленные сердца словно сжигает огонь, [люди] не отваживаются даже на шутливый разговор»^[1853]. Кун-цзы «имел беспокойный вид», ибо ему «были омерзительны упрямцы, коснеющие в своем непонимании»; Мо-цзы имел встревоженный вид, ибо печалился о людях своего века^[1854]».

Сановник хранил молчание.

Канцлер сказал:

«Желательно услышать об избытке [богатства у одних] и о [его] нехватке у других^[1855]».

Достойный и хороший человек сказал:

«Здания дворцов, колесницы и кони, платье и одежда, утварь и орудия, погребальные [обряды] и жертвоприношения, еда и питье, звуки [музыки] и красота [женщин, вещи, которые держат ради] забавы и прихоти, суть то, чего не в состоянии перестать [желать] чувства людей. Поэтому совершенномудрые люди [создали] для них установления и нормы, чтобы преградить путь этим [чрезмерным желаниям]. Недавно младшие чиновники и сановники стали стремиться [только] к могуществу и выгоде, пренебрегать нормами поведения и справедливости, поэтому [люди из] ста кланов уподобляются и подражают им, очень серьезно преступают установления и нормы. Я по порядку изложу, как [с этим обстоит] теперь и как [обстояло] в древности, в [следующих] словах:

В древности из хлебов, овощей и фруктов «не ели того, что не достигло поры [созревания]», «из птиц, зверей, рыб и черепах» не ели «тех, которых не годилось убивать». Поэтому [охотникам и рыбакам со стрелами], привязанными на шелковые нити для стрельбы по птицам, и с сетями [для ловли птиц и рыб] не было доступа на болота и озера^[1856], и они не ловили линяющих [птиц и зверей]. Ныне же богатые гонят, истребляют и ловят тенетами [птиц и зверей], нападая врасплох, захватывают оленят и птенцов; предаваясь своим пристрастиям, становятся привержены к опьяняющим напиткам, которых в кабачках — что [воды] во множестве рек; они убивают ягнят, режут поросят, сдирают кожу^[1857] с желторотых птенцов, [употребляют в пищу весенних гусят и осенних цыплят], зимнюю мальву и порей, [выращенный в] теплице, кориандр и [молодые] фиолетовые побеги имбиря, горец и периллу, разные съедобные древесные грибы, [в том числе] растущие на шелковице и на стволах других деревьев^[1858], [мясо] животных, покрытых шерстью или голой кожей, [плоть] насекомых и пресмыкающихся^[1859].

В древности балки и стропила из дуба, кровли из тростника, «вырытые [на крутых берегах рек] пещеры» и снабженные сверху коньковым брусом «землянки»^[1860] годились только на то, чтобы защитить от холода и жары, укрыть от ветра и дождя. Когда же настали более поздние времена, [то даже у залов, принадлежавших Яо и Шуню], «балки и стропила из дуба не были отесаны, кровли из тростника не были подрезаны»^[1861]; не было такой работы, как отесывание и подрезывание, такого труда, как полировка и шлифовка. [При Чжоу] сановник обтесывал четырехгранные стропила во всю длину, младший чиновник обтесывал концы [стропил], а простолюдины^[1862], [орудуя] топором, строили только дома из [неотесанных] бревен. Ныне богатые [возводят деревянные] башни, где [бревна громоздятся друг на друга, пересекаются и подпирают друг друга так же, как в] колодезном срубе; увеличивают [число] балок, вырезают узоры на балюстрадах и белят стены для красоты^[1863].

В древности, если «платье и одежда» «не соответствовали» установлениям, «утварь» и орудия «не годились» для использования, их «не продавали на рынке». Ныне в народе покрывают резьбой и гранят вещи, не соответствующие [прежним установлениям], гравируют и разрисовывают бесполезные предметы, которые [держат ради] забавы и прихоти^[1864]. [Люди любят] одежды с пестрыми вышивками пяти цветов — черного, желтого и разных видов синего, забавляются [куклами] — человечками из рогоза и женщинами из пестрого шелка^[1865], всевозможными зверями, конными игрищами и стравливанием тигров^[1866], [выступлениями] с жердью, на которую поднимаются фокусники, и [ловкостью] канатоходцев, [плясками] диковинных зверей и [искусством] актеров из варваров ху^[1867].

В древности удельные правители не разводили лошадей; когда Сын Неба отдавал им повеление [явиться], они с колесницами прибывали на его пастбища, [чтобы запрячь там лошадей]. Простолюдины, которые пользовались лошадьми, могли этим только заменить свой труд. Поэтому, когда путешествовали, то, надев ярмо, запрягали их в повозку^[1868]; когда оставались на месте, то запрягали их в плуг. Ныне богатые [выезжают], составив поезд из колесниц и выстроив вереницей всадников [свиты; у них есть колесницы], запряженные тройкой лошадей, экипажи сопровождения и повозки с занавесками для женщин. У лиц среднего [достатка] — небольшие повозки с короткими концами осей, торчащими из ступиц колес^[1869]; они украшают конские гривы, защищают подковами копыта. А ведь [корм для] одной лошади, лежащей [в стойле] у кормушки, соответствует пище шести едоков из семьи среднего [достатка]^[1870], и [на него] затрачивается труд одного взрослого мужчины.

В древности простолюдины начинали носить шелк [лишь] после того, как становились «темноликими старцами [восьмидесяти]» или «старцами [семидесяти лет]»; остальные же [одевались] только в посконь, поэтому название их было «[простолюдины в] холщовой одежде». Когда же наступили более поздние [времена], то [простолюдины стали носить] платье с шелковой подкладкой и посконной лицевой стороной, прямой воротник и обходиться без фартука, а платье на вате шилось без каймы^[1871]. Ведь прозрачная белая шелковая ткань и [шелка] с узорами — разноцветными вышивками — шли на одежду повелителя людей, супруги и наложниц [Сына Неба]; грубая шелковая ткань из коконов дикого шелкопряда, тафта из крученых шелковых нитей и отбеленный шелк использовались для нарядов, [одевавшихся по случаю] счастливого события — свадьбы. По этой причине узорчатые шелка и тонкие ткани «не продавали на рынке». Ныне богатые [ходят в одежде с] разноцветными вышивками или из прозрачной белой шелковой ткани, лица среднего [достатка ходят в платье из] белой плотной блестящей шелковой ткани и парчи чистого белого, как лед, цвета^[1872]; простые люди — а надевают одежды супруги и наложниц [Сына Неба], бесцеремонные люди — а носят свадебные наряды. А ведь цена чистой белой тонкой шелковой ткани вдвое выше [цены] тафты из крученых шелковых нитей, [хотя] применение тафты из крученых шелковых нитей вдвое шире, чем [чистой] белой тонкой шелковой ткани^[1873].

В древности у примитивных повозок не было ободьев, у плетенных из бамбука и дерева повозок не было стоек [для перекладин на передке и по бокам и деревянной решетки]. Когда же настали более поздние [времена, у колесниц появились] деревянные решетки выше перекладины на передке, которые не занавешивались; длинные концы осей, выступающие из ступиц колес, где [сходились] частые спицы; циновки из рогоза широколистного для обертывания [колес, чтобы придать мягкость ходу], и зонты, похожие на большие бамбуковые шляпы^[1874], [причем] на зонтах не было украшений, [сделанных с использованием] лака и шелка. У сановников и младших чиновников [экипажи были снабжены] ободьями, деревянной утварью и приспособлениями, свернутой кольцом выделанной кожей, мягкой и упругой сыромятной кожей; у простых людей были лакированные повозки^[1875] с большой деревянной решеткой и единственным колесом. Ныне среди простолюдинов богатые [украшают экипажи] серебром и золотом, [в том числе] золотыми цветами со стеблями, изогнутыми в виде когтя, которые укреплены на концах дуг, образующих каркас балдахина колесницы, [а также] привязывают бунчуки к шестам и обертывают [парчой] древки знамен^[1876]; лица среднего [достатка] инкрустируют золотом удила коней, окрашивают [части экипажа] в ярко-красный цвет, украшают нефритом знамена и [используют в повозках] «летящие деревянные решетки»^[1877].

В древности [носили] шубы из [шкуры] оленя и шапки из кожи, не удаляя [с них] копыт и ног [животных]; когда же настали более поздние [времена], сановники и младшие чиновники [стали одеваться] в платье с широкими рукавами [из шкур] лис и барсуков, в «барашковую шубу с леопардовыми обшлагами», простолюдины же — [носить] меховые ноговицы, исподнюю поясную одежду без мотни и штанин и [штаны с] мотней^[1878], бараньи шубы и меховую одежду с короткими рукавами^[1879]. Ныне богатые [носят шубы] из горностая (?) и соболя, из белого меха лисиц, [одежды] из пуха, растущего на шее дикой утки; а лица среднего [достатка одеваются в] платье из шерстяной ткани, [в короткую наплечную одежду, расшитую] золотой нитью, [в шубы] из шкур соболей [царства] Янь и лошадей соловой и каурой масти [округа] Дай^[1880].

В древности простолюдины ездили верхом без седла и узды, взнуздав [лошадь] с помощью веревки, [использовали] только обувь из сыромятной кожи [для верховой езды] да подстилку из шкуры [вместо седла]^[1881]; когда же настали более поздние [времена], то седла из кожи были сделаны грубо, а железные удила не были украшены. Ныне богатые [употребляют] ремни из выделанной кожи с кожаными украшениями для конских ушей и с [конскими] головными украшениями^[1882] из серебра, узды, [отделанные] золотом и сердоликом, потники из войлока с разноцветной вышивкой, узорные шерстяные украшения седел, которые отчетливо видны во [всей] красе^[1883]; лица же среднего [достатка] лакируют выделанную кожу [для конской сбруи], связывают [скрепляющие ее] шнуры, раскрашивают [украшающие ее] рисунки и высушивают [ее] на солнце.

В древности «выкапывали в земле лунки и использовали их как бочкообразные сосуды для опьяняющего напитка, пили, черпая оттуда пригоршнями»; вероятно, не было жертвенных кубков, [ритуальных] винных чар, бочкообразных треногих сосудов для опьяняющего напитка и подносов для мяса и другой еды^[1884]. Когда же настали более поздние [времена], если говорить о посуде, которую [использовали] простолюдины, то она была только из бамбука, ивы, глины и тыквы-горлянки. Лишь после [появления] сосудов для жертвенного проса в храме предков, [ритуальных] винных чар и деревянных сосудов для мяса и другой еды на них стали вырезать узоры и покрывать их ярко-красным лаком. Ныне у богатых — горла сосудов с серебряными краями, ручки сосудов желтого цвета, отделанные золотом кувшины для опьяняющего напитка с изображением облаков и грома, нефритовые винные чарки^[1885]. У лиц среднего [достатка] — посуда из затвердевшего лака, [изготовленная в казенных мастерских уезда] Еван, инкрустированные золотом овальные чашки, [сделанные в казенных мастерских округа] Шу. А ведь за одну узорчатую овальную чашку [можно] получить десять медных овальных чашек; цена их низкая, тогда как использование не отличается [от использования узорчатой чашки]. То, о чем скорбел князь (цзы) Цзи, сначала относилось к Сыну Неба, теперь же относится к простолюдинам^[1886].

В древности «поджаривали зерна проса [на раскаленных камнях]» и ели куриное просо, «запекали поросенка в глиняной оболочке на раскаленных камнях», чтобы угостить других. После этого, когда люди из [одной] волости [совершали обряд] питья опьяняющего напитка [на пиру у своего начальника], старые [съедали по] нескольку блюд в деревянных сосудах, а молодые ели стоя, [получив] одну [порцию] приправы вроде подливки из вяленого рубленого мяса в рассоле или с добавлением уксуса и одну [порцию] мяса; только [по такому случаю] они пили толпою вместе. Когда же настали более поздние [времена], то, если звали друг друга в гости или на свадьбу, [подавали] деревянный сосуд похлебки, вареный рис без приправы, очень мелко нарубленное мясо и вареное мясо. Ныне же [вот какими] опьяняющими напитками и яствами [угощаются] в народе: кости с большими кусками мяса слой за слоем громоздятся друг на друге; мяса, поджаренного большими кусками на открытом огне или обжаренного небольшими кусочками на вертеле, — полные столы; [тут и] разварное мясо поросенка, «черепаха, запеченная в искусственной оболочке, и мелко нарезанный карп»^[1887]; [тут и] мясо оленят с [приправой из] рыбьей икры, мясо перепелов, кислые апельсины и бетель; [блюда из] иглобрюхов и миног^[1888], подливка из вяленого рубленого мяса в рассоле и уксус — множество [съедобных] вещей и самые разные вкусы.

В древности простолюдины весной и летом пахали и пололи, осенью и зимой собирали и хранили, и вечером, и утром работали изо всех сил, «за счет ночи удлиняли [рабочий] день». В «[Классической книге] стихов» сказано: «Днем ты собирай тростник, ночью ты вей веревки; [с тем и другим] срочно поднимайся на крышу, [чтобы починить ее, а затем] начинай сеять все виды хлебов». Отдыхали только во время осеннего жертвоприношения лоу и новогоднего жертвоприношения ла, пили опьяняющий напиток и ели мясо только в пору жертвоприношений. Ныне же приемы гостей и свадьбы, [где угощают] опьяняющими напитками и яствами, беспрерывно следуют друг за другом, [да так, что успевает] протрезветь всего половина из [каждого] десятка; [люди] бросают дела и следуют за другими [в общем стремлении наслаждаться питьем и едой на пирах]; пожалуй, не бывает дней, когда бы они уставали [от работы]^[1889].

В древности простолюдины [ели] кашу из грубого риса и [похлебку из] лебеды и бобовых листьев и [употребляли] опьяняющий напиток и мясо только во время [обряда] питья опьяняющего напитка на [пиру у начальника] волости, осеннего жертвоприношения лоу, новогоднего жертвоприношения ла и [других] жертвоприношений. Поэтому «удельные правители без [особой] причины не убивали быков и баранов, сановники и младшие чиновники без [особой] причины не убивали собак и свиней». Ныне [торговцы] из переулков городских кварталов, которые вывешивают [на продажу мясо], оставшееся с вечера, мясники и продавцы мяса [из деревень], с продольных и поперечных дорог между полями^[1890] без [особой] причины убивают [скот], варят [его мясо] и собираются в полях за пределами предместий. [Люди] уходят [из дому], неся на спине зерно, и возвращаются назад, держа в руке мясо. А ведь за мясо одной свиньи можно получить урожай среднего года, тогда как пятнадцать мер доу зерна соответствуют пище взрослого мужчины, [которой хватает] на полмесяца^[1891].

В древности простолюдины приносили «жертвы рыбой и бобами», «весной и осенью чинили [и украшали] залы своего храма предков», «у младшего чиновника был один зал для табличек предков», «у сановника — три», в соответствующие сезоны [сановник] совершал [жертвоприношение] «пяти видам божеств»^[1892]; вероятно, [тогда] не было жертвоприношений по выходе за ворота [дома]. Ныне богатые молятся прославленным пикам, «приносят жертвы горам и рекам», забивают быков и бьют в барабаны, [устраивают] представления актеров и музыкантов, танцоров и [лицедеев] в масках^[1893]. Лица среднего [достатка приносят жертвы духам] — «государю юга» и «преграждающему дорогу», на берегах вод [возводят высокие] башни, [упирающиеся в] облака, забивают баранов и убивают собак, играют на лютне сэ и дудят на свирели шэн. Бедные же [приносят в жертву] кур, свиней и [продукты, которые источают] ароматы, [соответствующие] пяти [вкусовым ощущениям, стремятся] охранить свою жизнь [от злых сил] в пору летнего жертвоприношения, совершаемого в день сокрытия фу, и новогоднего жертвоприношения ла, [останавливают рядом свои экипажи] в месте для жертвоприношения духу земли и наклоняют их тенты [так, что те образуют крышу, под которой седоки могут дружески беседовать]^[1894].

В древности просили [у Неба] счастья [как воздаяние за] поведение, в котором [проявляется] внутренняя духовная сила, поэтому приносили жертвы, но мало; просили [у Неба] удачи [как награду за осуществление] человеколюбия и справедливости, поэтому гадали при помощи панцирей черепах и стеблей тысячелистника, но редко. Заурядные и вульгарные [люди] нынешнего века не требовательны к своему поведению, а просят помощи у духов; они нерадивы в [исполнении] норм поведения, но неуклонны в принесении жертв, пренебрегают близкими, но чтят могущественных, действуют совершенно произвольно, но верят [предсказателям счастливых и несчастливых] дней; если им посчастливилось получить [желаемое] после того, как они вняли лживым словам [предсказателя, значит, вознаградив его], они отдали настоящие вещи, а получили призрачное счастье^[1895].

В древности благородный муж был усерден и рано утром, и поздно ночью: он помышлял о своей внутренней духовной силе; а маленький человек был прилежен и утром, и вечером: он помышлял о своей физической силе. Поэтому «благородный муж не кормился [доходами] даром», а маленький человек не ел [хлеба] даром. Заурядные и вульгарные [люди] нынешнего века приукрашивают ложь и пускают в ход обман, становятся для народа шаманками, [пляшущими колдовские пляски], и жрецами, [возносящими молитвы], чтобы получать вознаграждение; они бесстыдны, и у них хорошо подвешен язык, некоторые благодаря этому составляют [состояние] — наследство [для потомков] — и стяжают богатство. Поэтому отлынивающие от работы люди оставляют основное [занятие] и учатся у них. По этой причине на улицах и в переулках [городов] есть шаманки, [пляшущие колдовские пляски]; в деревнях и селениях есть жрецы, [возносящие молитвы]^[1896].

В древности не было кроватей с перекладиной и другим деревянным приспособлением перед ними и [не было] низких столиков у кроватей; когда же настали более поздние времена, то простолюдины [завели у себя] перед кроватями перекладины из дерева с неснятой корой и другие деревянные приспособления [с украшениями в виде (?)] листьев и цветов; младшие чиновники не изготовляли [себе ложа] при помощи топора, [а] сановники [пользовались] только [циновками, плетенными из] тростника и камыша. Ныне богатые вышивают пологи [у кроватей] черно-белыми узорами в виде топоров, раскрашивают ширмы, инкрустируют [их] ножки^[1897]. Лица среднего [достатка спят под] высоким пологом из парчи и плотной шелковой материи, [среди] разноцветных рисунков и красного лака.

В древности были подстилки из кожи, меха и соломы, [но] не применяли двуслойных подстилок для повозок и [других] циновок, не ценили [циновок из] войлока и молодых побегов рогоза широколистного. Когда же настали более поздние [времена], то сановники и младшие чиновники [стали употреблять] циновки в два слоя с каймой из соломы, [циновки из] ровных [стеблей] рогоза широколистного и однослойные [циновки из] камыша озерного^[1898]. Простолюдины же [использовали] только подстилки из соломы с веревочной основой, однослойные [циновки из] камыша и грубые циновки из бамбука. Ныне богатые [употребляют] двуслойные подстилки для повозки, [украшенные] разноцветной вышивкой, ковры, сотканные из шерсти, [циновки из] молодых побегов рогоза широколистного и [заменяющие циновки] топчаны без полога^[1899]; лица же среднего [достатка пользуются] шкурами из [округа] Хань[чжун] и войлоком из [округа] Дай, шерстяными ковриками на приступке у постели и [циновками из] ровных [стеблей] камыша озерного^[1900].

В древности не продавали вареной пищи, не покупали еды. Когда же настали более поздние [времена], то [в обычае] были только убой [скота] и продажа мяса, «покупка опьяняющих напитков и приобретение на рынке вяленого мяса», рыбы и соли. Ныне [готовая] вареная пища [продается] по всем торговым рядам, кости с большими кусками мяса заполнили рынок^[1901]; [люди] в работе ленивы, а в еде непременно сообразуются с временем; они [угощаются] мясом поросенка, жаренным прямо на сильном огне, [яичницей из] куриных яиц с пореем, мелко нарубленным собачьим мясом, густой мясной похлебкой из конины, жареной рыбой, рубленой печенью, соленой бараниной, [вяленым соленым] мясом курицы, [приготовленным] по-ханьски^[1902], [кумысом — ] опьяняющим напитком из сливок, снятых во время пахтанья кобыльего молока в кожаном мехе, вяленой ослятиной и вялеными бараньими желудками, [сдобренными перцем и имбирем], разварным мясом ягненка и продуктами и приправами из бобов, бульоном из цыплят и похлебкой из дикого гуся, соленой рыбой с [сильным] душком и «сладкими тыквами-горлянками», хорошо проваренным, очищенным от шелухи зерном высокого качества и кусками мяса, отрезанными от туши, обжаренной на вертеле над огнем по способу варваров мо^[1903].

В древности [использовали] «глиняный барабан и глиняную барабанную палочку», «стучали [в такт] по дереву и слегка ударяли по каменному билу», чтобы до конца выказать свою радость. Когда же настали более поздние [времена], у министров и сановников появились [бамбуковые] флейты и каменные ударные музыкальные инструменты, у младших чиновников появились лютни цинь и сэ. В прошлом люди на каждом сборище, где пьют опьяняющий напиток, [вели себя] в соответствии с обычаями [данного] района, [а заведя песню], только играли на двенадцатиструнных цитрах да стучали по глиняным кувшинам; не было утонченной музыки и модуляций [голоса, который выводил бы] непоследовательный звук юй. Ныне богатые [владеют] пятью видами музыкальных инструментов, таких, как колокола и барабаны, [содержат] по нескольку хоров мальчиков-певцов. Лица среднего [достатка] играют на свирели юй и настраивают лютню сэ, [к их услугам] танцы [дев из государства] Чжэн и хоровые песни [девушек из владения] Чжао^[1904].

В древности [или] гроб из обожженной глины вмещал мертвое тело, [или его вмещал гроб из] деревянных досок, окруженный кладкой из обожженного кирпича; этого было достаточно только для того, чтобы спрятать тело [покойного], схоронить его волосы и зубы. Когда же настали более поздние [времена], то внутренние гробы из тунга не были прикрыты [пологами и покровом], внешние гробы из дуба не были отесаны. Ныне у богатых — пологи с разноцветными вышивками по бокам гроба на погребальной колеснице и деревянное покрытие гроба из бревен, концы которых сходятся вместе; у лиц среднего [достатка] — внутренний гроб из катальпы, внешний гроб из дерева пянь^[1905]; бедные же пользуются покровом на гроб, украшенным рисунками, халатом для одевания [на мертвеца], мешкамииз шелка и мешочками из красно-желтого шелка, [чтобы обрядить и прикрыть тело покойного]^[1906].

В древности [погребальная] утварь для духа умершего только по форме была [как настоящая, но] по реальной сущности не была [настоящей]; этим показывали народу, что ею «нельзя пользоваться». Когда же настали более поздние [времена], то [в могилах] появились запасы «уксуса и подливки из вяленого рубленого мяса в рассоле», деревянные и глиняные фигуры людей и фигуры лошадей из тунга; когда же совершали [поминальное] жертвоприношение, то не все предметы для него были налицо^[1907]. Ныне [в могилы кладут] много имущества и обильные запасы, а утварь и орудия такие же, как у живых людей^[1908]. Чиновники, [призванные] округами и [удельными] государствами [для отбывания] трудовой повинности, [ездят в повозках на колесах с] простыми ободьями из тутового дерева, а у деревянных и глиняных [подобий] колесниц, [которые кладут в могилы], высокие и большие колеса, покрытые броней из кожи; на простолюдинах нет [даже] плахт, а фигуры людей из тунга, зарываемые в [богатые] могилы, одеты в белые тонкие и плотные блестящие шелковые ткани^[1909].

В древности [хоронили умерших], «не делая могильных насыпей и не сажая [рядом] деревьев», а вернувшись домой, совершали поминальное жертвоприношение после погребения, дающее покой духу усопшего, в передней комнате [дома; тогда] не было жилищ с земляным основанием зала и стрехой крыши, [не было] таких мест, как храм предков. Когда же настали более поздние [времена], то начали делать могильные насыпи и могильные холмы у простолюдинов были [высотой] в половину [сажени] жэнь; «их высота была такой, что на них можно было облокотиться». Ныне богатые наваливают [на могилы] землю так, что та образует горы, сажают рядом деревья так, что те составляют леса; [возле могил] у них высокие земляные террасы с постройками и без и примыкающие друг к другу высокие палаты, скопление смотровых башен дворцовых ворот и ярусные терема; у лиц среднего [достатка возле могил] — боковые калитки храмов для жертвоприношений предкам со щитами-заслонами, стены и башни у ворот с угловыми башенками-заслонками^[1910].

В древности, «если у соседей [одного из пяти дворов] бывали похороны, то, когда [другие соседи вместе] толкли зерно в ступах, они не сопровождали [удары] песта звуками общих рабочих припевок; в переулках не пели песен ни под аккомпанемент музыкальных инструментов, ни без него». Когда Кун-«цзы вкушал пищу рядом с теми, у кого были похороны, он никогда не ел досыта». «Если мудрец в этот день громко плакал по [покойнику], то не пел песен». По нынешним обычаям [люди] пользуются чужими похоронами, чтобы потребовать [себе] опьяняющего напитка и мяса, а если немного посидят вместе [с другими, то] требуют, чтобы [для них] старались изо всех сил, [развлекаются] песнями и плясками, представлениями актеров-музыкантов^[1911], взаимным обменом шутками [между скоморохами] и [их] цирковым искусством.

В древности [отношения] между мужчинами и женщинами [были установлены] испокон [века, но какова] свадебная одежда — этого [тогда] еще не записывали. Когда же настали более поздние [времена] после Юйского [Шуня] и Сяского [Юя], то, по-видимому, на лицевую сторону [свадебного] платья [употребляли] холст, а на подкладку — шелк, [носили] костяные шпильки для прикрепления шапки к волосам и серьги из слоновой кости; «супруга государя, пожалованного леном», «надела платье из холста без подкладки поверх одетого на ней [наряда из] парчи»^[1912] — и только. Ныне богатые [одевают на свадьбу] меховую одежду, [в том числе из шкур] рыжих барсуков, [носят] нефритовые украшения, нитями спускающиеся с парадной шапки-«короны», и нефритовые подвески на поясе. Лица среднего [достатка носят по такому случаю наплечную одежду] с длинными полами и фартуки, прикрепленные к [поясу], декоративные головные шпильки и серьги из нефрита^[1913].

В древности, когда служили живым [родителям], то выказывали всю свою любовь; когда хоронили умерших [родителей], то выражали всю свою скорбь. Поэтому совершенномудрые люди для [того, чтобы воздействовать на подданных], «были умеренны [в расходах]», [а что до соответствующих обрядов, то] «не выполняли их по отношению к другим как пустую формальность». Ныне [люди] не в состоянии проявить всю свою любовь и почтение к живым, [но] соревнуются друг с другом в расточительстве и мотовстве [во время похорон] умерших; хотя они не обладают сердцами, проникнутыми глубокой скорбью, но тех, кто пышно хоронит [покойных] и делает щедрые подарки, восхваляют, считая почтительными к родителям; их славные репутации установлены в мире, их блестящие [имена] известны среди вульгарных и заурядных [людей]. Поэтому многочисленный люд восхищенно подражает им, доходя до того, что продает свои дома и распродает имущество^[1914].

В древности при отношениях [сердечного] согласия между мужем и женой, если один мужчина и одна женщина [вступали в брак], то они осуществляли путь супружеской [жизни]. Когда же настали [более] поздние [времена], то у младшего чиновника бывала одна наложница, у сановника — две, а у удельного правителя бывало только «девять женщин»: [главная жена, две наложницы, а также] «племянница и младшая сестра» [каждой из этих трех] — не более. Ныне [наложницы] удельных правителей насчитываются сотнями, [наложницы] министров и сановников насчитываются десятками; у лиц среднего [достатка есть] прислужницы-рабыни, у богатых же их полон дом. По этой причине кое-кто из женщин в одиночестве ропщет на упущенное [для замужества] время, кое-кто из мужчин до самой смерти не имеет пары^[1915].

В древности, если в неурожайный год не запасали [зерна, то] восполняли нехватку в урожайный год; [когда строили, то] «сообразовывались со старым образцом», а «не создавали заново, во изменение [прежнего]». Ныне у ремесленников [на уме] разные новшества, а у чиновников [на уме] разные желания, [люди] разрушают сделанное, чтобы пойти навстречу своим стремлениям. Они думают [лишь] о том, чтобы иметь величайшие заслуги, стремятся [лишь] к тому, чтобы сохранить лицо. Они копят заслуги, чтобы приобрести славу, и не помогают из сострадания народу в острой нужде. Поля не распаханы, а они украшают казенные почтовые станции и селения^[1916]; жилища городов пусты, а они возводят [вокруг] высокие внешние городские стены.

В древности не расточали человеческие силы для [содержания] птиц и зверей, не отнимали богатств у народа для прокормления собак и лошадей. По этой причине богатства были обильны, а сил было в избытке. Ныне, хотя при помощи свирепых зверей и диковинных животных нельзя ни пахать, ни полоть, тем не менее приказывают тем, кто должен пахать и полоть, кормить и питать их. Кое у кого из ста кланов «длинная рабочая одежда прислужника, [сшитая из] грубой ткани, и та рваная», а собаки и лошади покрыты [попонами из «шелка] с узорами-разноцветными вышивками»; кое у кого из многочисленного люда «шелухи зерна и винной барды и то не досыта», а птицы и звери едят «очищенное от шелухи зерно высокого качества и мясо»^[1917].

В древности повелитель людей «с благоговейной добросовестностью относился к делам» и «жалел низших», «использовал народ на работах в подходящие сезоны»; Сын Неба рассматривал Поднебесную как [один] дом, [а подданные] — его холопы и холопки — каждый в свое время несли государеву службу; это общий принцип древности и современности. Ныне «начальник столичного уезда» содержит много рабов и рабынь, которые, бездельничая, получают от казны одежду и пищу, в личных интересах распоряжаются имуществом, действуют во имя прибыли, [наживаемой путем] мошенничества, работают [на казну] не изо всех сил, а «начальник столичного уезда» упускает реальные [выгоды]. Кое-кто из ста кланов не имеет [даже ничтожных] запасов [зерна величиной с] меру доу или шао, а казенные рабы накапливают сотни слитков золота; многочисленный люд с утра до вечера не бросает работы, а рабы и рабыни бродят без дела в свободно ниспадающей одежде, сложа руки^[1918].

В древности [правители] относились к пребывающим близко как к близким, а к пребывающим далеко — как к далеким, ценили тех, с кем были одинаковы, и презирали [людей] не своего рода. Они не награждали тех, кто не имел заслуг, не содержали тех, кто не приносил пользы. Ныне, хотя варвары мань и мо не имеют заслуг [перед] «начальником столичного уезда», [но] держатся заносчиво и распущенно; у них просторные дома и большие особняки, где они, бездельничая, получают от казны одежду и пищу. Кое-кто из ста кланов ни утром, ни вечером не обеспечен [пищей], а некоторые варвары от [южных] мань до [восточных] и вволю насыщаются опьяняющим напитком и мясом; многочисленный люд, исходя потом, работает изо всех сил, а варвары от [южных] мань до [восточных] и сидят [без дела], скрестив ноги или на корточках^[1919].

В древности у простолюдинов были только [разного] рода сандалии из соломы да [обувь, которую] скрепляли шелком и [к подметкам которой] пришивали [верх из] выделанной кожи. Когда настали более поздние [времена], то [начали носить обувь] «подметки с завязками» и [дешевые грубые туфли, которые даже] «взаймы не берут», кожаную обувь, кожаные башмаки на одинарной подошве и башмаки из сыромятной кожи на двойной подошве. Ныне богатые [обуваются у] прославленных ремесленников[-сапожников], кожевенных дел мастеров, [те работают] проворно и тщательно, придают [обуви] красивый вид, [это туфли] с подкладкой из белой тонкой шелковой ткани, с подошвами, отделанными круглым разноцветным шнуром, с пятками и краями, окаймленными пестрой узорной тканью^[1920]. Лица среднего [достатка носят в соломенных сандалиях] стельки из камыша одноцветного, которые поочередно изготавливают сапожники [местностей] Дэн и Ли. Невежественные юные рабы-слуги и рабыни-прислужницы и наложницы [надевают] башмаки из выделанной кожи и туфли, плетенные из шелка, а слуги на побегушках — туфли из тонкой и мягкой [соломы] с украшениями на носках, служащими для прикрепления обуви завязками к подъему ноги^[1921].

В древности совершенномудрые люди утруждали свое тело и воспитывали свой дух, умеряли свои желания и сдерживали свои чувства, чтили Небо и почитали Землю, совершали благодеяния, исходящие от внутренней духовной силы, и осуществляли человеколюбие. По этой причине Горнее Небо радовалось их [поведению], удлиняло их жизнь и умножало их годы. Поэтому у Яо был [на лице знак долголетия — ] прекрасные брови с длинными волосками несравненной разноцветной окраски, и он правил государством в течение ста лет. Когда же Ши хуан [из династии] Цинь принял странные и ложные [суждения магов], поверил в счастливые и несчастливые предзнаменования, то «послал учителя Лу на поиски [бессмертного] Сяньмэнь Гао», а «Сюй Фу и другие отправились в море на поиски снадобья, дающего бессмертие». В это время ученые из [земель] Ци и Янь оставили мотыги и сохи и стали наперебой говорить о [даосских] божественных бессмертных, об ученых[-магах, знающих тайные] средства. При этом устремившиеся в [столицу] Сяньян насчитывались тысячами; они говорили, что лишь после того, как бессмертные поедят [снадобье с примесью] золота и попьют [раствор] жемчуга, они сохраняют жизнь так же долго, как [существует космос — ] Небо и Земля. После этого [Ши хуан] не раз объезжал с инспекторским осмотром пять [священных] пиков [Поднебесной] и [останавливался в] подворьях близ моря ради поисков таких [мест], как [гора] Пэнлай, [населенная] божественными бессмертными. В округах и уездах, куда неоднократно прибывал [государь], богатые люди помогали предоставлением средств, бедные строили [сооружения] подле дорог. После этого малые бежали, а великие попрятались; чиновники арестовывали [их], тащили за собой, останавливали [и силой отбирали их повозки и коней], не сообразуясь с принципами, [соответствующими] истинному пути. Рядом с прославленными дворцами хижины в полях опустели и пришли в упадок, не было проросших хлебных всходов и прямо стоящих деревьев; у ста кланов [появилось] стремление отложиться [от монарха]; из [каждого] десятка у шестерых были мысли, исполненные ненависти^[1922]. В «[Классической книге] писаний» сказано: «При жертвоприношениях ценят церемониал; если церемониал хуже подношений, это называется »нет жертвоприношений"". Поэтому совершенномудрый человек совершенствует лишь человеколюбие и справедливость в самом себе, пользуется только правым путем [из всех изложенных] в [его] присутствии. По этой причине покойный божественный властитель казнил [магов — воеводу] совершенной образованности, [воеводу, доставившего] пять выгод, — и других; августейший божественный властитель учредил должности [ученых обширных знаний, занимающихся пятью конфуцианскими классическими книгами в Великом] училище^[1923], сблизился с преданными и хорошими людьми, хотел этим пресечь источник странных и дурных [учений] и явить путь совершенной внутренней духовной силы.

Роскошь и излишества зданий дворцов — [все равно что] вредитель для деревьев в лесу; резьба и шлифовка [при отделке] утвари и орудий — [все равно что] вредитель для богатства и средств для расходов; роскошь и нарядность платья и одежды — [все равно что] вредитель для холста и шелка; «пожиранье собаками и лошадьми пищи людей» — [все равно что] вредитель для пяти хлебов; невоздержанность [в пище, приятной для] рта и желудка, — [все равно что] вредитель для рыбы и мяса; неумеренность в расходах и тратах — [все равно что] вредитель для [государственной] сокровищницы и хранилищ; невозбранность расточения запасов [зерна — все равно что] вредитель для [крестьянских] полей; незнание меры в погребальных [обрядах] и жертвоприношениях — [все равно что] вредитель, наносящий ущерб живым. Когда разрушают сделанное и изменяют прежнее, это наносит ущерб [прошлым] достижениям; когда ремесленники и торговцы становятся известны верховному [правителю и используются у него на службе], это наносит ущерб земледельцам. Поэтому, если для [изготовления] одной овальной чашки с ручками затрачивают силы ста человек, а для [изготовления] одной ширмы выполняют работу десяти тысяч человек, непременно окажется много таких, которым это приносит вред. [У людей] глаза ослеплены пятью цветами, уши очарованы пятью нотами, тела [одеты] в самое легкое и теплое [платье], уста [смакуют] самую сладкую и рассыпчатую [пищу. Оттого и] труды кладутся на то, что не приносит пользы, а богатства тратятся на то, в чем нет настоятельной нужды. Недопустимо, чтобы [невоздержанность] рта и желудка приводила ко многим бедствиям. Если государство страдает немощью избытка [богатства у одних] и [его] нехватки [у других], то правление оказывается в небрежении; если человек страдает немощью избытка [дыханий жизни и крови в жилах в одних частях] и нехватки [их в других частях его тела], то тело оказывается в опасности».

Канцлер сказал:

«Как же быть, чтобы вылечить [государство от немощи, проистекающей от] «избытка [богатства у одних] и [его] нехватки [у других]»?^[1924]».

Глава 30 Как избавить от нужды

Достойный и хороший человек сказал:

«Ведь кто «выпрямляет [что-то] кривое», тот прибегает к помощи «прямого [образца]»; кто избавляет от [преобладания] утонченной формы, [тот] прибегает к помощи природной сущности. В старину, когда Янь-цзы помогал в качестве канцлера [государю] Ци, он «[носил] одну лисью шубу тридцать лет». Поэтому, «когда народ расточителен, то показывают ему [пример] бережливости; когда народ бережлив, то показывают ему [пример] поведения в соответствии с нормами». Если теперь сыновья и внуки министров и сановников действительно сумеют умерить [роскошь] своих колесниц и повозок, ограничить [пышность] своего платья и одежды, стать лично умеренными и бережливыми^[1925], повести за собой [других примером собственной] честности и простоты, упразднить свои сады и пруды, сократить [число] своих полей и жилищ, внутри [столицы] не заниматься делами в торговых рядах на рынке, а вне [ее] не заниматься делами в горах и на озерах, то мужчинам-земледельцам будет где обменивать плоды своего труда, женщинам-мастерицам будет где продавать изделия своих [рук]. Если они поступят таким образом, то дыхания жизни и [кровь в] жилах придут в гармонию и спокойствие и не будет немощи, [проистекающей от] их избытка [в одних] и нехватки [в других частях тела государства]».

Сановник сказал:

«Сирота рассуждает о почтительности к родителям, хромой рассуждает о [ходьбе с] посохом, бедный рассуждает о человеколюбии и занимающий низкое положение рассуждает об устроении [государства]. Тот, чье сужденье не касается его самого, легко дает оценки; тот, кто судит со стороны, легко оказывается прав; [но] если он [участник и] несет свою долю [служебных обязанностей], то заблуждается. Поэтому, когда Гунсунь Хун «одевался в холст», а Ни Куань [носил] длинный халат из отбеленного шелка, одежда у них была как у [рабов и рабынь — ] слуг и наложниц, пища у них была как у наемных людей; [но когда оба стояли у власти, царь] Хуайнань пошел против [государя] во внутренней [области мира], а варвары от [южных] мань до [восточных] и стали чинить буйства во внешней [области мира; действия] грабителей и разбойников не были пресечены [их усилиями], а роскошь и излишества не были умерены [их влиянием]. Они были как знахарки-шаманки в год поветрия, которые могут только «двигать губами [и болтать языком]»; какую же [болезнь, проистекающую от] «избытка [дыханий жизни и крови в жилах в одних частях] и их нехватки [в других частях тела государства]», они могли «вылечить»?^[1926]».

Достойный и хороший человек сказал:

«Во времена августейшего божественного властителя Гао Сяо [Хэ] и Цао [Шэнь] были высшими министрами, а такие люди, как [князь (гун)] Тэн и Гуань [Ин], были министрами; они держались очень внушительно, а раз так, то [все] они были достойными людьми. Во времена [божественных властителей] Вэня и Цзина и в начале [периода правления] Цзянь юань у крупных сановников еще был принцип — увещевая, вести за собой [правителя] и придерживаться правого [пути]. После этого было много таких, которые повинуются воле и следуют желаниям [государя], но мало таких, которые дерзают говорить прямо, высказывать свое суждение в лицо и язвительно критиковать в глаза; пользуясь [тем, что они на] государевой [службе], они преследовали личную [выгоду]. Поэтому канцлер [ — князь (хоу)] Уаньский — вел тяжбу из-за садов и полей, спорил о том, кто неправ, а кто прав, перед правителем людей. Ведь как только наклонится девятиярусная башня, даже Гуншу-цзы не в силах будет ее выпрямить; как только станет порочным двор, даже И [Инь] и [Тай-гун]-ван не в силах будут вернуть его [в прежнее состояние]. Поэтому канцлер Гунсунь [Хун] и сановник Ни [Куань], склонившись, [исполненные осторожности и беспокойства], осуществляли истинный путь, распределяли жалованья, чтобы содержать достойных, принижали себя, чтобы смиренно обходиться с учеными; их подвиги и славные труды были известны всем и [действительно] совершены; [но] ни дней, ни сил им не хватило, и у них не было таких продолжателей, как «заведующий внешними сношениями [Цзы-юй]» и «Цзы-чань [из Дунли]»^[1927]. А такие [канцлеры], как [князь (хоу)] Гэн и князь (хоу) Пэн, обратили в прах их наследие, [которое следовало принять, как] конец шелковой нити, и привели в беспорядок их частные принципы [управления], подобные нитям, свисающим с главной веревки сети; они разрушили их подворье для гостей и зал для обсуждений и превратили [эти здания] в конюшню и в помещение для женской [прислуги], не соблюдали норм поведения, [направленных на то, чтобы] содержать ученых, [а в общении с учеными] ценили [уменье принять] надменное выражение лица, [так что у тех] бескорыстие и чувство стыда стали постепенно клониться к упадку, и [люди] принялись соперничать из-за выгоды. Поэтому, [хотя у вельмож есть] хорошие поля и просторные жилища, простолюдинам некуда отправиться, [чтобы найти там приют]. Кто не стыдится действовать во имя выгоды, те заполняют утренний рынок; кто [владеет] рядами [полей для] земледелия и [пастбищ для] скотоводства, те наводняют округа и [удельные] государства. Они творят произвол и насилие, тащат за собой, останавливают [и отнимают силой чужие повозки и коней]; дороги рядом с большими особняками и домами значительных размеров, [где живут могущественные и богатые лица], вот-вот станут непроезжими. От этого, конечно, трудно вылечить, но [и лекаря] нельзя считать искусным».

Сановник «[от гнева] внезапно изменился в лице»^[1928], [но] молчал и не отвечал.

Глава 31 Каменная игла для акупунктуры

Канцлер сказал:

«[Вот] о чем я слыхал от Чжэн Чжан-суня: «Когда лицо благородного мужа принимает строгое выражение, то он далек от грубости и надменности; когда он произносит слова [и придает им определенные] интонации, то далек от вульгарности и ошибок»^[1929]. Потому его слова стоят того, чтобы их передавать; его поступки стоят того, чтобы им подражать. Эти [слова и поступки] суть то, что издавна желали видеть [чиновники], имеющие собственное веденье, [которым нужны образцы]. Что касается «Рассуждений об искусном фехтовальщике» и «Обсуждений азартных игр бо и облавные шашки», [то там один участник поединка или игры] с видом [человека в] расцвете [сил] обращается лицом к другому, [вступая с ним в единоборство], и утверждает свое могущество, [ничего] не заимствуя у другого^[1930]; [эта позиция] ведет к тому, что [чиновники], имеющие собственное веденье, не могут воспользоваться советами достойного и хорошего человека, а достойный и хороший человек и знаток писаний приобрели репутацию неуступчивых людей; я, недостойный, считаю, что учителям не [надо] придерживаться [такой линии поведения]. У Гунсунь Луна есть изречение: «Обсуждение чего-то означает, что пути [его участников] различны, поэтому нельзя не обращать на это внимание. Если обращать [на это] внимание, то [участники] будут снисходительны друг к другу; если они будут снисходительны друг к другу, разве они в конце концов станут спорить? Если они станут спорить и не уступать, то впадут в низость». Ныне, [на ваш взгляд], мало того, что [чиновники], имеющие собственное веденье, не человеколюбивы, [но], кроме того, они еще получили [привилегию] «кормиться [доходами] даром»; у них нет возможности искупить [вину, за которую их] осуждают, и смыть с себя позор. Когда достойные и хорошие люди и знатоки писаний, призванные и выдвинутые «начальником столичного уезда», будучи в близких отношениях с народом, станут крупными чиновниками^[1931], я тоже пока не вижу, как они сумеют вылечить болезнь ста кланов, применяя каменную иглу для акупунктуры».

Достойный и хороший человек сказал:

«У учителя Цзя есть речение: «В искренних речах слова понятны и неприятны [для слуха государя; откровенные] речи, идущие из глубины [души], режут ухо и противоречат стремлениям [государя]». Поэтому сказано: «Как можно позволить [себе] легкомысленно относиться к обсуждению [дел перед государем]?»^[1932]. Если не[льзя] легкомысленно относиться даже к обсуждению [дел], что уж говорить о том, чтобы осуществить что-то? Вот почему Ху Цзянь умер не своей смертью, а Ши Дэ едва избежал беды^[1933]. Изречение гласит: «Пятеро грабителей хватают одного хорошего человека, [потому что] кривое дерево ненавидит прямой плотничий шнур». Ныне, если вы хотите применить каменную иглу для акупунктуры и устранить запоры и задержки мочи [в теле государства], то, боюсь, у вас будет такой же [повод для] беспокойства, что у Чэн [Юна] и Ху [Цзяня]; если же вы, [собравшись лечить], спрячете за пазуху иглу для акупунктуры и положите в мешочек полынь для прижигания, то приобретете репутацию неискусного [врача]. «Волк, [шагнувши вперед], наступает себе на подгрудок и тогда, [подавшись назад], спотыкается о собственный хвост»^[1934]. [Трудна] дорога «благородного мужа»: несомненно, «путь», [сообразуясь с которым] он действует или не действует, «узок», «да и только!» Вот почему Цзы-ши «глубоко вздыхал»^[1935]».

Глава 32 Устранить узость [пути]

Сановник сказал:

«Пусть достойный находится «в большом лесу у подножия горы, он не заблудится, [даже] попав под [дождь с] ветром и громом»; пусть глупый находится на ровной и открытой большой дороге, он все равно потеряет направление. Ныне [великие] блюстители [округов] и канцлеры [удельных государств при назначении на должности] лично получают [от Сына Неба] половину верительной бирки [и как подданные являются к нему на аудиенцию, где] помощники по церемониалу [возглашают для них порядок] выполнения церемоний; они «управляют массой [людей», составляющих население] одного округа; это посты [такие же, как у] начальника края в древности. Они получили [от Сына Неба] повеление [править] и единолично решают [дела], распоряжаются на [территории в] тысячу ли и не управляются [центральной властью из] внутренней [области страны]. Добрые или злые [поступки у человека] — это зависит от него самого, причина только в том, что он сам [на что-то] неспособен; что за «узость» свойственна «пути» [благородного мужа]?^[1936]».

Достойный и хороший человек сказал:

«Когда в древности выдвигали ученых, то выбирали их в волостях и отбирали их в деревнях, оценивали их таланты и способности и «[только] после этого давали им должности»; если они справлялись со своими служебными обязанностями, «[только] после этого давали им ранги и жалованья». Поэтому ученые осуществляли что-то в деревенском захолустье, а их повышали [до должности] при государевом дворе; они совершали что-то втайне, а [это] делалось явным настолько, что становилось известно всем. [Среди] чужих и пребывающих далеко [людей] не было упущенных [государем] ученых, ни у малых, ни у великих^[1937] не было забытых [государем] заслуг. По этой причине достойных выдвигали и использовали их на службе, а недостойными пренебрегали и увольняли их в отставку. Ныне «путь [выдвижения] чиновников сделался смешанным, и они перестали отбираться [для рекомендации]», богатые покупают должности с помощью богатства, смелые охотятся за заслугами, [рискуя] смертью. [Ловкие в] потехе, состоящей в том, чтобы вскакивать на бегу в колесницу, и [силачи, способные] прыгать, [взвалив на себя] треножник^[1938], все были назначены [на должности] чиновников, копят заслуги и дни за днями накапливают [выслугу лет], некоторые [из них] дослуживаются до [постов сановников из разряда] министров и канцлеров. [С пояса у каждого из них] свисает [шнур с] синей каймой, продетый сквозь [отверстие в рукоятке в виде] черепахи [на] серебряной [печати], они единолично захватили «рукояти» [власти] над смертью и жизнью, самовольно распоряжаются жизнями тьмы простолюдинов. [Назначить на высокий пост] слабого — все равно что «велеть овце возглавить [стаю] волков», от этого непременно пойдет смута; [назначить на высокий пост] сильного — это значит дать «острый меч» «безумцу»^[1939], он непременно будет произвольно предавать смерти живых. По этой причине в прошлом среди многочисленного люда в округах и [удельных] государствах одни притесняли других, но [сановники] были не в состоянии навести [там] порядок; некоторые [из них] доходили до того, что перепиливали [людям] горло, предавали смерти невинных, но были не в состоянии исправить [простолюдинов]. Те, что держали в руках главную веревку и свисающие с нее нити сети [правления], не следовали истинному пути; боюсь, что обширная смута становилась все сильнее. В древности, когда [цари] жаловали ленами достойных и давали жалованье способным, [территории этих государств] не превышали ста ли [в длину и в ширину], а в центре [пространства в] сто ли [в длину и в ширину] устраивали столицу; [хотя расстояние от нее до] границ [государства] не превышало пятидесяти [ли, цари] все же считали, что тело одного человека, [пожалованного в правители, имеет ограниченные возможности, ибо его] зрение не может охватить и слух не может уловить [всего], и потому ставили [на должности] министров, сановников и младших чиновников^[1940] ему в помощь; лишь тогда были налицо все [участники] управления. Теперь некоторые из «блюстителей» [округов] и «канцлеров» [удельных государств] не обладают достойностью удельных правителей древности, а «осуществляют правление [на территории в] тысячу ли», «ведают массой [людей, составляющих население] одного округа», распространяют благодеяния, исходящие от внутренней духовной силы совершенномудрого правителя, по своему усмотрению применяют законы, [позволяющие] оставить в живых или предать смерти; это крайне важные [обязанности]. Не человеколюбивые люди не в состоянии нести их, не те люди не в состоянии выполнять их. От личности одного человека зависят порядок и смута, [население территории в] тысячу ли меняется и духовно преображается в соответствии с этой личностью, ее нельзя не выбирать тщательно^[1941]. Поэтому «у правителя бывают люди, пользующиеся его личным расположением, которых он [награждает] богатством, но не бывает людей, пользующихся его личным расположением, которых он [награждает] должностью»; он вывешивает [условия выдачи] наград в ожидании [обладателей] заслуг, располагает в [должном] порядке ранги в ожидании достойных людей, выдвигает хороших, словно их не хватает, увольняет плохих, словно это враги, несомненно, из-за того, что они не имеют заслуг и вредят ста кланам. Ведь [способ] помочь внутренней духовной силе правителя и открыть дорогу [выдвижению] подданных состоит в том, чтобы отбирать достойных и «использовать их на службе» «по способностям», выбрать и отобрать блюстителей [округов] и канцлеров [удельных государств]^[1942] и только после этого назначить их на должности».

Глава 33 Ненавидеть алчность

Сановник сказал:

«Это так. Мало того что врачи неумелы, они еще в придачу во многих [случаях] требуют вознаграждения; мало того, что чиновники часто нехороши, они еще в придачу, пользуясь своим положением, вымогают [имущество] у ста кланов и наживаются на них. Старшие чиновники угнетают младших чиновников, младшие чиновники угнетают сто кланов. Поэтому я озабочен не тем, что [блюстителей округов и канцлеров удельных государств] «выбирают» не «тщательно», а озабочен разницей между тем, чего требуют, и тем, что получают; я озабочен не тем, что их «не хватает»^[1943], а озабочен тем, что они ненасытно алчны».

Достойный и хороший человек сказал:

«Когда в древности устанавливали ранги и жалованья, то министры и сановники [получали] достаточно, чтобы оказывать милости достойным и заботливо обходиться с учеными; младшие чиновники [получали] достаточно, чтобы обеспечить зажиточную [жизнь] себе, а также своей родне; а простолюдины, которые стали должностными лицами, [получали] «достаточно, чтобы взамен [дохода, который бы] они [имели от] землепашества», кормиться своим жалованьем. Ныне же у младших чиновников жалованье скудное; когда они отправляются [на отбывание] трудовых и воинских повинностей [для жителей] округов и [удельных] государств так далеко, что достигают [трех столичных округов под началом] трех помощников, то необработанное и обмолоченное зерно там дорого, и [жалованья младших чиновников] не хватает, чтобы обеспечить их [питание]. Когда [люди] живут [дома] повседневной [жизнью], то им не хватает одежды и пищи; когда случается несчастье, то они продают домашний скот и распродают имущество. Но бывает не только это. Когда посылают чиновников, [призванных для отбывания] трудовой повинности, то казенные учреждения [мест, через которые они следуют], требуют [для них денежные средства с народа]; чиновники, представляющие [двору ежегодные] расчеты [из округов и удельных государств], и могущественные чиновники^[1944] практикуют обращения с просьбами о ссудах; старшие чиновники [уездов], пользуясь своим положением, вымогают [имущество] и наживаются; вышестоящие учреждения [округов и удельных государств] требуют что-то от уездов, уезды требуют это от волостей, а где взять это волостям?^[1945] Изречение гласит: «Подарки и взятки текут наверх подобно тому, как вода стремится вниз; они не иссякают и не прекращают [движения]»^[1946]. Ныне [скажу:] великие реки, Реки Цзян и Хэ, поят великое море, великое море получает [от них] воду, а те хотят, чтобы горные долины уступили им потоки дождевой воды, [которые несут горные речки]; нельзя добиться бескорыстия чиновников. Ведь кто хочет, чтобы тень была пряма, тот делает прямым [отбрасывающий] ее гномон; кто хочет, чтобы нижестоящие были бескорыстны, тот начинает с себя, [подавая личный пример]. Поэтому алчность и низость зависят от руководства и не зависят от нижестоящих; наставление и поучение зависят от правления и не зависят от народа^[1947]».

Сановник сказал:

«Достойный и недостойный обладают [такими] природными сущностями, а алчный и низкий обладают [такой] природой. Благородный муж внутренне очищает себя, но не в состоянии наставить другого, сделав его чистым. Нельзя сказать, чтобы князь (гун) Чжоу не исправлял порочности Гуань[-шу] и Цай[-шу — своих младших братьев, которые восстали против Чжоу]; нельзя сказать, чтобы Цзы-чань не исправлял лживости Дэн Си, [который, на свой лад толкуя законы и вмешиваясь в тяжбы, сеял смуту в государстве Чжэн]; но ведь те внутри [дома] не следовали наставлениям отца и старшего брата, вне [дома] не боялись кары по законам о наказаниях, а это непременно означает, что князь (гун) Чжоу и Цзы-чань были не в состоянии духовно преобразить их. Ныне [вы] одного за другим^[1948] упрекаете в этом [чиновников], имеющих собственное веденье; а разве [чиновники], имеющие собственное веденье, в состоянии связать их по рукам и ногам, чтобы они не совершали проступков?».

Достойный и хороший человек сказал:

«Если четверка лошадей не послушна, это вина возницы; если сто кланов не устроены, это вина [чиновников], имеющих собственное веденье. Язвительная критика «Вёсен и осеней» не распространяется на простолюдинов, так как [эта летопись] упрекает их предводителей^[1949]. Поэтому в древности если сановник собирался надзирать за приведением в исполнение наказания, то не наслаждался звуками [музыки] и красотой [женщин]; мало того что наказание было заслуженным, он еще [скорбно] вздыхал о нем, трижды рассматривая [судебное дело]. Он стыдился, что не сумел духовно преобразить [преступника], и скорбел, что у того [тело] не сохранилось в целости. Не внести ясность в правление и наставление, когда они погружены во мрак, и «не поддержать» сто кланов, «когда они падают», — все равно что позволить новорожденному, который находится на краю колодца, свалиться внутрь. Если поступить таким образом, то как же [государь или чиновник] станет «отцом и матерью» народа? Поэтому благородный муж не откладывает наставлений, но не спешит с наказаниями; наказав одного, исправляет сотню; казнив одного, остерегает тьму^[1950]. По этой причине князь (гун) Чжоу казнил Гуань[-шу] и Цай[-шу], а Цзы-чань казнил Дэн Си. Когда единожды применено наказание через смертную казнь, простолюдины следуют нормам поведения и долгу. Ведь «высший преображает низших, как ветер клонит траву»: нет такого, который бы не последовал наставлениям. Зачем же [чиновникам] «одному за другим» «связывать»^[1951] их [по рукам и ногам]?».

Глава 34 Отодвинуть на задний план наказания

Сановник сказал:

«В древности «благородный муж хорошо относился к тому, кто хорош, и плохо относился к тому, кто плох». Повелитель людей не вскармливает плохого народа, земледелец не взращивает бесполезных всходов. Бесполезные всходы — это [источник] вреда для [добрых] всходов, бесполезный народ — это [источник] вреда для [доброго] народа. Если выполоть одно вредное [растение], то все [добрые] всходы созреют; если наказать одного плохого человека, то тьма простых людей обрадуется. Даже князь (гун) Чжоу и Кун-цзы не могли отказаться от наказаний и использовать на службе плохих людей. Если в семье есть плохой ребенок, то посуда не сохранится в целости; что же говорить о плохом народе? Народ становится заносчив^[1952] от того, что его с любовью оберегают, но повинуется наказаниям. Поэтому наказания — то, чем исправляют народ, прополка — то, чем отделяют [хорошие] всходы [от плохих]».

Достойный и хороший человек сказал:

«В древности [правители] были усердны в наставлении и таким путем руководили народом, «делали ясными законы» и таким образом «исправляли [тексты] законов о наказаниях». Наказания относятся к устроению [людей], как плеть относится к управлению лошадьми. Добрый мастер[-возница] не может править лошадьми без плети, но если у него есть плеть, то не пользуется ею. Совершенномудрые люди пользуются законами, чтобы завершить наставление; когда наставление бывает завершено, то наказания не применяются. Поэтому когда «явлено устрашающее величие [государя]», то не убивают [людей]; когда «установлены наказания», то не совершают преступлений. Теперь [скажу:] когда порвут нити и главную веревку сети [правления], то не смогут расставить [сеть]; когда разрушат нормы поведения и долг [у подданных], то не смогут предотвратить [преступления]. Когда простолюдины «окажутся вовлечены в преступление», то, «следуя за ними, ловить их, чтобы наказать»^[1953], — это «все равно что открыть загон для скота и пускать [туда] отравленные стрелы», не останавливаясь, пока не истребишь всех. Цзэн-цзы сказал: «Высшие сбились с истинного пути, [а потому] народ уже давно в состоянии [духовного] разброда. Если вы поняли действительные обстоятельства [преступления], то относитесь [к виновному] с состраданием и жалостью, а не радуйтесь [собственной проницательности]». Ведь [кто] не скорбит о том, что народ не устроен, а похваляется тем, что сам сумел поймать преступника, подобен [охотнику], стреляющему по птицам стрелами, привязанными на шелковые нити, который радуется, видя, что птица или зверь висит в сетях для их ловли. Ныне те в Поднебесной, кто подвергся наказанию, не обязательно обладают «порочностью Гуань[-шу] и Цай[-шу]» или «лживостью Дэн Си»; боюсь, что «всходы» полностью исчезнут, но «[хорошие так и] не будут отделены от [плохих]»^[1954]; и что народ будет обманут, но [так и] не будет устроен. Кун-цзы сказал: «Если люди не человеколюбивы и ты чрезмерно ненавидишь их — это беда». Поэтому, когда простолюдины находятся в состоянии смуты — вдумывайся, что [не так] в правлении; когда правление находится в состоянии смуты — вдумывайся, что [не так] в тебе; если сам будешь прям, то [и] Поднебесная будет успокоена. По этой причине благородный муж «хвалит хороших и жалеет неспособных», его милости распространяются на наказанных людей, его благодеяния обогащают бедных мужей; он радуется, только когда оказывает благодеяния, и невесел, когда осуществляет наказания^[1955]».

Глава 35 «[Для руководства в полевых работах] вручить [народу записи о] временах года»

Сановник сказал:

«Что касается тех, которые обитают в одной и той же местности и живут в один и тот же век, когда у них не бывает ни стихийных и тому подобных бедствий, ни [заразных] болезней и поветрий «и тем не менее при этом они впадают в бедность и крайность, это объясняется если не их ленью, то их расточительностью»; «когда у них нет ни избыточного имущества, ни побочных доходов и все же при этом они становятся богаты и обеспечены, это объясняется если не их бережливостью, то их усердием». Ныне, если вы говорите: «[Благородный муж] радуется, только когда оказывает благодеяния, и невесел, когда осуществляет наказания», то это [все равно что] жалеть людей, которым не свойственно [образцовое] поведение, и содержать ленивых и расточительных простолюдинов^[1956]. Поэтому жаловать без разбора — это не благодеяние, благодетельствовать злым людям — это не человеколюбие».

Достойный и хороший человек сказал:

«Если в пору расцвета трех династий не было мятежной черни, то это благодаря [добрым] наставлениям; если в последние времена накануне гибели [династий] Ся и Шан не было покорного народа, то это вследствие обычаев, [пришедших в упадок]. По этой причине истинные цари учреждали волостные и деревенские школы, вносили ясность в наставление и духовное преображение, чтобы предохранить свой народ [от зла] и руководить им [на пути к добру]; когда [влияние] правления и наставления распространялось повсюду, то природа людей становилась человеколюбивой и они уясняли себе, что такое добро. Поэтому когда нормы поведения и справедливость установлены, то [даже] пахари проявляют уступчивость в полях; когда нормы поведения и справедливость разрушены, то [даже] благородные мужи соперничают при дворе. Когда люди соперничают, то начинается смута; когда начинается смута, то [жители] Поднебесной не уравнены между собой; поэтому некоторые из простолюдинов бедны, а некоторые богаты. Если богаты, то у них рождается человеколюбие, если «удовлетворены, то прекращается соперничество». «Если вечером в сумерках стучаться в двери к другим людям, прося воды и огня», то [и] алчный муж не поскупится на них. Почему? «Потому что они суть то, чего хватает с избытком». Ведь если, занимаясь правлением, [совершенный мудрец] «сделает так, чтобы бобовых и зерновых стало столько же, сколько воды и огня, то откуда среди народа возьмутся не человеколюбивые?»^[1957]».

Сановник сказал:

«Такие лица, как «игроки в азартную игру бо и [любители] скачек», все суть сыновья и младшие братья богатых людей, а не те, кому не хватает. Поэтому когда простолюдин имеет [средства] в изобилии, то расточительствует непо положению, уподобляясь вышестоящим; когда делается богат, то становится заносчив и расточителен; когда сидит, то имеет самодовольный вид; когда встает, то совершает злодеяния. Я еще не видал, чтобы он стал человеколюбивым. Ведь если кто ведет дела без усердия, расходует богатство неумеренно, то пусть у него будет богатства «столько же, сколько воды и огня»^[1958], можно немедленно ожидать, что он впадает в бедность и нужду. Если народ не запасает впрок, пусть даже [чиновники], имеющие собственное веденье, помогают ему пахать и ткать, будут ли они в состоянии обеспечить его?».

Достойный и хороший человек сказал:

«Когда князь (гун) Чжоу помогал в качестве канцлера царю Чэну, то сто кланов жили в достатке в свое удовольствие, в государстве не было человека, впавшего в бедность, но не потому, что «[чиновники] пахали и ткали» вместо них. «Если [добиться, чтобы они] как следует обрабатывали свои поля и конопляники, да уменьшить сбор налогов натурой с полей, то простолюдины станут богаты»^[1959]. Если [каждый из них], с помощью [богатства выполняя свои обязанности по отношению к стоящим] наверху, станет служить государю и родителям, а [сам] внизу не будет знать таких забот, как голод и холод, то можно завершить наставление [народа]. В «Изречениях» говорится: «»Когда [народ] уже обогащен, что еще [можно] сделать для него?". [Мудрец] сказал: "Наставить его"". «Если наставить его при помощи внутренней духовной силы и придать ему единообразие при помощи норм поведения», то народ «обратится к справедливости» и «последует доброму [примеру]», и не найдется никого, кто «в доме» не «будет почтителен к родителям», а «вне его» не «станет уважать старших»^[1960]. Какие же расточительство и мотовство, грубость и надменность будут ему [тогда] присущи? Гуань-цзы сказал: «Когда казенные житницы и амбары для зерна полны, то [люди] знают правила обрядов; когда одежды и пищи вдоволь, то [люди] знают [разницу между] славой и позором». Поэтому вместе с богатым народом легко поступать в соответствии с нормами поведения»^[1961].

Сановник сказал:

««Начальник столичного уезда» относится к ста кланам, как любящий отец к сыновьям. «Если он предан им, может ли он не поучать их? Если он любит их, может ли он не заставлять их тяжко трудиться?» Поэтому он весной сам пашет, чтобы поощрять земледелие, и помогает ссудами [зерна], чтобы обеспечить тех, у кого нехватка; прокладывает дорогу стоячей воде, «отпускает на волю узников, осужденных за легкие преступления», побуждает народ, усердно трудясь, сообразоваться с сезонами [полевых работ]. Если кто получает милости и удостаивается благодеяний [государя] и все же при этом до сих пор бедствует и нуждается, то, пожалуй, будет трудно «вместе с ним поступать в соответствии с»^[1962] истинным путем так, [как вы хотите]!».

Достойный и хороший человек сказал:

«В древности [правители] «весной обследовали, как обстоит [дело] с пахотой, и восполняли [средства] тех, у кого нехватка; осенью обследовали, как обстоит [дело] с жатвой, и помогали тем, кто не обеспечен». «Когда у народа не хватало богатства, то дани и налоги делались меньше; когда у народа не хватало сил, то строительные работы производились редко», [ибо государи] щадили силы народа и не отнимали у него ни мгновения [рабочего времени]. Поэтому глава Шао «слушал и решал [тяжбы]» под дикой яблоней из-за того, что это — дело, которое помешало бы занятию земледелием. Ныне благовременные дожди вовремя орошают [поля], а семена носятся [ветром] и не могут быть посеяны, осенние хлеба осыпаются на полях и не могут быть убраны. Поля и пашни становятся голой пустыней, а казенные почтовые станции и селения^[1963] превращаются в [многолюдные] рынки. После явления весны вешают голубые флаги и стегают плетью глиняного быка; пожалуй, это не [соответствует] намерению мудрого правителя поощрять пахоту и сев и тому, о чем сказано в весенних приказах^[1964]».

Глава 36 Наводнения и засухи

Сановник сказал:

«[Хотя] Юй и Тан были совершенномудрыми правителями, а Хоу Цзи и И Инь были достойными канцлерами, тем не менее [при них] случились такие стихийные бедствия, как наводнения и засухи. Наводнения и засухи суть то, что вызывает Небо; неурожаи и урожаи — это [результат] движения по кругу темного и светлого начал, а не следствие человеческих усилий. В соответствии с предопределяющим принципом [обращения звезды] Великого года, когда она находится [в районе] светлого начала, то вызывает засуху; когда находится [в районе] темного начала, то вызывает наводнение. Раз в шесть лет бывает голод, раз в двенадцать лет — [великий] неурожай. Таков путь Неба; пожалуй, [наводнения и засухи] происходят не только по вине [чиновников], имеющих собственное веденье^[1965]».

Достойный и хороший человек сказал:

«В древности, когда занимались правлением, то «темное и светлое начала оказывались приведены в гармонию», звезды и созвездия оказывались устроены, «ветры и дожди бывали ко времени». Поэтому, когда поведение совершенствуется^[1966] внутри, слава бывает слышна вовне; если кто делает добро внизу, счастье служит ему ответом Неба. Когда князь (гун) Чжоу совершенствовал себя, то в Поднебесной наступило великое спокойствие, в государстве не было ранних смертей, в те годы не было неурожайных лет. В это время «дожди не разбивали комьев земли», «ветры не завывали в ветвях деревьев», за десять дней выпадал один дождь, дождь непременно шел ночью. Безразлично, на холмах или буграх, высоко или низко, — всюду шло созревание. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Сгущаются темные тучи, мало-помалу накрапывая, идет дождь»^[1967]. Теперь [вот что:] не исследовать, почему это так, а говорить «[это результат] движения по кругу темного и светлого начал» — о таком я [еще] не слыхал. Мэн-цзы сказал [лянскому царю: «»В пору скудости] на полях за пределами предместий есть умершие с голоду, а вы не знаете, как открыть [житницы, чтобы раздать зерно; в пору обилия] собаки и свиньи едят пищу людей, а вы не знаете, как собрать [избытки про запас для нуждающихся]"; будучи отцом и матерью народа, вы говорите, когда простолюдины умирают с голода: "Это не из-за меня, а из-за [не]урожая". Чем это отличается от того, чтобы убить их ножом, а затем сказать: "Это не я, это оружие"?". Настоятельно необходимое в нынешнее время состоит в том, чтобы устранить опасение голода^[1968] и холода, упразднить [казенные учреждения, ведающие] солью и железом, дать отпор [жажде] могущества и выгоды, разделить землю [между людьми], стремиться к основному занятию, выращивать тутовое дерево и коноплю, «до конца использовать [производительную] силу Земли». Если уменьшить труд [простолюдинов на повинностях] и умерить расходы [государя], то «народ станет богат сам собой»^[1969]. Если поступить таким образом, то наводнения и засухи не смогут вызывать [у нас] озабоченность, а голодные годы не смогут внушать [нам] опасения».

Сановник сказал:

«Участник обсуждения высоко ценит сжатость своих выражений и ясность своей мысли, [его речи] приемлемы для слуха толпы людей; ему не нужно [прибегать к] обильным стилистическим красотам, велеречию и многословию, вредить плану преобразования обычаев, [предложенному чиновниками], имеющими собственное веденье, и [вести такие же] речи, [как] люди из [простых] семей, [не сведущие в государственных делах]. Когда [достопочтенный господин] Чжу из Тао распоряжался имуществом, то [использовал] разные дороги — основное и второстепенное [занятия]; когда в одной семье, [как у него], несколько занятий, то путь распоряжения имуществом полностью налицо. Ныне, когда «начальник столичного уезда» отливает орудия земледелия, заставляет простолюдинов сосредоточить усилия на основном [занятии] и не промышлять второстепенным, то у них нету "опасения голода и холода". Из-за какого же наносимого ими вреда [нужно] упразднить [казенные учреждения, ведающие] солью и железом?^[1970]».

Достойный и хороший человек сказал:

«Земледелие — это важнейшее занятие в Поднебесной, орудия из железа — это вещи, которые больше всего используются народом. Если [сельскохозяйственные] орудия удобны, то «сил будет затрачено мало, а [плодов] земледельческого труда получено много»; [тогда] земледельцы довольны своим делом и усердствуют в своей работе". Если [сельскохозяйственные] орудия с изъянами, то поля и пашни приходят в запустение, хлеба не выращиваются, сил [на работу] тратится мало, а плоды труда уменьшаются наполовину. В зависимости от того, удобны или неудобны орудия [земледельцев], плоды их труда разнятся в десять раз. [Чиновники] «начальника столичного уезда» отливают орудия из железа, раздувая огонь кузнечными мехами, в основном во множестве изготовляют большие орудия, стараются [только] отвечать установленным количественным нормам, [их изделия] не годятся для использования народом. Орудия земледелия, используемые народом, тупые и ломаные, сенокос не доставляет удовольствия^[1971]. По этой причине у земледельцев труд тяжел, а получаемый ими урожай мал, и сто кланов страдают от этого».

Сановник сказал:

«Когда призывники, каторжники и ремесленники изо дня в день делают казенное дело для «начальника столичного уезда», то богатство и средства [казны] для расходов обильны, а [сельскохозяйственные] орудия не имеют изъянов. Когда люди из [простых] семей собираются [как частные лица, чтобы производить железо], то у них недостает дней [для работы] и не хватает средств для расходов, силу железа не закаляют [после] плавки, ему не придают нужной степени твердости^[1972]. Поэтому [чиновники], имеющие собственное веденье, просили [Сына Неба] объединить [в своих руках] соль и железо, придать единообразие их использованию, выровнять их цены, чтобы доставить пользу и государевым, и личным [интересам]. Даже если бы Юйский [Шунь] и Сяский [Юй снова] занялись устроением, они бы в этом [ничего] не изменили. Когда чиновники вносят ясность в свои наставления [об отливке орудий], а «ремесленники» «до конца выполняют свое дело», то [железу] придается нужная степень твердости, а «[сельскохозяйственные] орудия удобны». А если так, то почему [от этого] будут «страдать» «сто кланов» и почему [от этого] будут мучиться «земледельцы»?^[1973]».

Достойный и хороший человек сказал:

«Прежде, во времена, когда простолюдины имели возможность [подавать сведения о] тайно произведенной ими оценке [своего имущества для] внесения [соответствующего] налога, чтобы лить [металл], раздувая огонь кузнечными мехами, и варить соль, то соль и пять хлебов были в одной цене^[1974], а орудия были удобны и годились для использования. Ныне, когда «»начальник столичного уезда" производит" «орудия из железа», те часто «непрочны и дурного качества», расходы и траты [на их изготовление] немалые, призывники и каторжники чувствуют беспокойство и не работают изо всех сил. [Прежде] люди из [простых] семей собирались вместе, отцы и сыновья объединяли силы, каждый сосредоточивал их на том, чтобы изготовлять хорошие орудия; орудия, которые были нехороши, не продавались; когда земледельческие работы были срочными, перевозили [орудия], таща [груженные ими] тележки за деревянную поперечину на передке, и раздавали их среди продольных и поперечных дорог между полями. Простолюдины покупали их друг у друга, могли обменивать ломаные на новые, пользуясь [для приобретения последних] своими богатствами и [всяким] добром или пятью хлебами^[1975], иногда покупали их в кредит; [поэтому] простолюдины не оставляли [своего занятия — ] работы, которую делали; когда покупали орудия для обработки земли, каждый получал то, чего хотел, а срочная очередная [трудовая] повинность сокращалась. Если бы «начальник столичного уезда» чинил и исправлял дороги и мосты, используя [только труд] каторжников и [амнистированных, которые] еще [должны] работать [на государство до конца первоначального срока], то все мобилизованные [на отбывание трудовой повинности] простолюдины сочли бы это удобным для себя^[1976]. Ныне, когда [государь] объединил [в своих руках] их источник и унифицировал их цену, многие из орудий непрочны, [покупатель] не [может свободно] выбирать между хорошими и плохими, [торгующие ими] чиновники часто отсутствуют и орудия трудно получить; люди из [простых] семей не в состоянии запасать их в большом количестве; если же запасают их в большом количестве, то [на них] появляется ржавчина. Когда в безделье проводят дни страдной поры, в отдаленных местах покупают орудия для обработки земли, то упускают благоприятное время. Если цены на соль и железо высоки, то это не приносит пользы ста кланам. Кое-кто из бедных простолюдинов [не употребляет ни железа, ни соли:] пашет деревянной [сохой] и полет [голыми] руками, боронит глиняной [бороной] и ест пресную [пищу]. Когда казенные учреждения, [ведающие] железом, продают орудия, а те не продаются, их иногда в большом количестве [раз]дают простолюдинам. Когда призывники и каторжники во время работы не укладываются в [трудовые] нормы, то [официальные] приказы то и дело [повелевают народу] помогать им. Мобилизация и набор [людей на отбывание повинности] не имеют предела, из-за чего срочная очередная [трудовая] повинность равно тяжела [для всех]; поэтому сто кланов страдают и мучаются из-за нее. В древности в уделах, [насчитывающих] тысячу домов, и во владениях, [способных выставить] сто [боевых] колесниц, [товаров, на которые был] спрос у гончаров и плавильщиков, у [прочих] ремесленников и торговцев, [словом], у простолюдинов четырех [разрядов], было достаточно для взаимного обмена. Поэтому земледельцы не покидали полей, но у них было достаточно орудий для обработки земли; ремесленники не рубили и не валили [деревьев], но у них было достаточно лесного материала; гончары и плавильщики не пахали полей, но у них было достаточно необработанного и обмолоченного зерна. Каждый из ста кланов получал то, что ему подходило, а вышестоящие бездействовали, [не беспокоясь] об этом. По этой причине истинный царь сосредоточивает усилия на основном [занятии] и не занимается второстепенным, отвергает [вещи, которыми] хвастаются, устраняет резьбу и шлифовку, пропитывает народ [любовью к] нормам поведения, показывает народу [образец] простоты. По этой причине [и] сто кланов «сосредоточивают усилия на основном [занятии] и не промышляют второстепенным»^[1977]».

СВИТОК 7

Глава 37 Чтить нормы поведения

Сановник сказал:

«Ради гостей, а не ради хозяина украшают [резьбой] скамейки и посохи, [служащие опорой для старых], отделывают бочкообразные треногие сосуды для опьяняющего напитка и подносы для мяса и другой еды. «[Вещи, которыми] хвастаются», диковинные [звери, драгоценности и] редкости суть то, что выставляют напоказ для варваров и четырех [стран света], а не для [собственного] народа. Ведь если даже у людей из [простых] семей, когда у них гости, бывает необычная музыка [в исполнении] музыкантов и актеров, то что же говорить о «начальнике столичного уезда»? Поэтому [государь] ставит в ряд [знамена из] перьев птиц и бунчуки из хвостов яков, выстраивает в ряд боевых коней, чтобы явить [варварам свои] устрашающее величие и военную доблесть. Диковинные звери, драгоценности и редкости суть то, что он показывает пребывающим далеко, привлекая их [к своему двору], и то, чем он распространяет [влияние] своей сияющей внутренней духовной силы^[1978], [так что среди правителей] далеких государств не остается никого, кто бы не прибыл к нему».

Достойный и хороший человек сказал:

«Истинный царь чтит нормы поведения и распространяет благодеяния, исходящие от внутренней духовной силы, высоко ставит человеколюбие и справедливость и низко ценит «странные вещи и физическую силу»; поэтому совершенномудрый человек ничего «не говорил» о них. Кун-цзы сказал: «Слова [должны] быть искренни и честны, а поступки прямы и осмотрительны; даже [оказавшись] во владениях варваров мань и мо», «[этим] нельзя пренебречь»^[1979]. Ныне государи тьмы государств и отдаленных владений, которые подносят подарки, полагающиеся при первой аудиенции, и посещают [нашего властителя], делая ему подношения, приходят к обильной внутренней духовной силе Сына Неба и хотят видеть обряды и церемониал государства центра. Поэтому учреждают^[1980] Светлый зал и Огражденное место, обведенное рвом, чтобы показать им [эти обряды]; поднимают щиты и топоры [в военном танце], возглашают «Оды» и «Гимны», чтобы воздействовать на них, подобно ветру^[1981]. Сейчас [вы] похваляетесь перед ними, выставив напоказ бесполезные предметы, которые [хранят ради] забавы и прихоти, таких животных, как диковинные звери, которых не держат [дома, являя взорам] игрища — состязания в силе — и вещи, которыми хвастаются. Пожалуй, это отличается от того, как князь (гун) Чжоу обходился с [правителями из] отдаленных краев^[1982]. В старину князь (гун) Чжоу придерживался [принципа] смирения и уступчивости и в этом духе общался с учеными, занимающими низкое положение, держался норм поведения и внутренней духовной силы и с их помощью устраивал Поднебесную; поэтому он отказался от подарков, которые поднес на первой аудиенции [правитель] Юэшан, [и этим] явил нормы поведения, [выражающие] почтительность и уважение; а когда затем он вместе с [правителем Юэшан] вошел в храм предков, [где приносились жертвы духу] царя Вэня, то этим явил нормы поведения, [выражающие] великую почтительность к родителям^[1983]. Когда глаза [варвара] видят зрелище величественного поведения, строго соответствующего церемониалу, и [военных танцев со] щитами и топорами, а уши слышат звуки пения без аккомпанемента, «Од» и «Гимнов», то [его] сердце полнится совершенной внутренней духовной силой [Сына Неба], и поэтому [он] радостно примыкает [к нашему государю]. Вот из-за чего варвары и четырех [стран света] стремятся к [выполнению] долга [верности] и примыкают к внутренней [области мира; дело] не в том, что ди-ди, [толмачи западных варваров, которым приходится] повторно переводить [их речь с языка одного переводчика на язык другого]^[1984], приезжают, чтобы посмотреть на свирепых зверей да на черных и бурых медведей. Ведь носороги и слоны, самки носорога и тигры — то, чего много у южных варваров и. Ослы, мулы и верблюды — это обычный домашний скот у северных варваров ди. Чего мало у государства центра, то низко ценят государства периферии. [Жители] Южного Юэ втыкают [перья] павлина для красоты в двери, [так мало они дорожат этой птицей; живущие] возле гор Кунь отгоняют сорок неотделанными кусками нефрита, [так низко они ценят этот камень]. Ныне [скажу:] ценить высоко то, что другие люди ценят низко, дорожить тем, что другие люди имеют в изобилии, — не этим обогащают государство центра и являют обильную внутреннюю духовную силу [нашего монарха. Жемчужина князя (хоу)] Суй и [нефрит Бянь] Хэ были знаменитыми драгоценностями своего века, но они не смогли обеспечить безопасность в момент опасности и сохранить тех, кто погибает. Поэтому только достойные подданные и хорошие канцлеры [могут] возвестить о внутренней духовной силе [нашего государя] и показать устрашающее величие [его военной силы; но ни то, ни другое] не состоит [в том, чтобы выставлять напоказ] «боевых коней», «драгоценности и редкости». По этой причине совершенномудрый царь рассматривает как драгоценности достойных людей и не рассматривает как драгоценности жемчуг и нефрит. В старину, когда Янь-цзы осуществил что-то [на пиру], «среди бочкообразных треногих сосудов для опьяняющего напитка и подносов для мяса и другой еды», то «обратил вспять тараны [врага] за тысячу ли». Если кто не в состоянии [поступать таким образом], пусть даже у него будет полон короб [драгоценностей вроде жемчужины (хоу)] Суй и [нефрита Бянь] Хэ, это не принесет пользы [делу] сохранения тех, кто погибает^[1985]».

Сановник сказал:

«Когда Янь-цзы помогал в качестве канцлера трем государям [владения] Ци, то Цуй [Чжу] и Цин [Фэн] не [пошли по] истинному пути, силой захватили своего государя, ввергли в смуту свое государство; столица князя (гун) Лина оказалась окружена; князь (гун) Чжуан был убит; а во времена князя (гун) Цзина люди из [государства] Цзинь пришли и напали [на Ци], захватили города на границе, взяли приступом Линьцзы; поселения на границе были отторгнуты, внутренние и внешние стены [столицы] были сожжены, здания дворцов были разрушены, драгоценная утварь пропала, какие же «тараны» [Янь-цзы] сумел «обратить вспять»? Из этого видно, что если, как было сказано достойным и хорошим человеком, «достойные люди рассматриваются как драгоценности», то увеличение или уменьшение [территории государства] не стоит принимать во внимание^[1986]».

Достойный и хороший человек сказал:

«Когда Гуань Чжун покинул [владение] Лу и приехал в [государство] Ци, то [князь] Ци сделался гегемоном, а [земли] Лу оказались отторгнуты, но не потому, что [князь] полагался на толпы своих [воинов], а потому, что [Гуань Чжун] примкнул к Ци. Когда У Цзы-сюй, «держа лук», «домогался [расположения царя У], Хэ-люя», тот разбил Чу и вступил в Ин, но не потому, что [царь] полагался на свои войска, а потому, что [У Цзы-сюй] направился в У. Оттого государство, в котором находятся достойные, сильно, а государство, которое они покинули, слабо^[1987]. Пока в [государстве] Чу был Цзы-юй Дэ-чэнь, [цзиньский] князь (гун) Вэнь не [мог] спокойно сидеть на циновке; пока во [владении] Юй был Гун Чжи-ци, [князь (гун)] Сянь [государства] Цзинь не [мог спокойно] спать. Ведь где находятся достойные подданные, оттуда в свою очередь далеки те, кто очищает [государство], истребляя [все для него вредное], открывает и закрывает [пути для людей]. Поэтому в «Вёснах и осенях» сказано: «Если в горах есть тигры и леопарды, из-за этого [там] не собирают лебеды и бобовых листьев; если в государстве есть достойные ученые, из-за этого район границы не несет ущерба [от нападений врага]»^[1988]».

Глава 38 Заблаговременные меры [по обороне] от варваров ху

Сановник сказал:

«Простонародная пословица гласит: «Достойному не следует сносить позор». Если же говорить об этом с точки зрения заурядных и вульгарных [людей нашего] века, то когда в селе в [какой-нибудь] волости есть злодей, [другие] люди все же избегают его. Ныне, когда на высшем [посту] находится мудрый Сын Неба, сюнну открыто учиняют грабежи, вторжениями вносят беспорядок в район границы; это значит, что [одни] нарушают человеколюбие и справедливость, а [другие из-за них] «не собирают лебеды и бобовых листьев». В старину варвары ди вторгались [во владения] царя Тая; жители [местности] Куан посадили Кун-цзы в тюрьму; значит, не человеколюбивые — [источник] вреда для человеколюбивых. По этой причине «начальник столичного уезда» поощряет ратных людей^[1989], чтобы покарать несправедливых, заготовляет защитные доспехи и боевое оружие, чтобы заранее принять меры [по обороне] от не человеколюбивых».

Достойный и хороший человек сказал:

«Сюнну живут среди сыпучих песков [севера], родились в земле, которая не кормит [людей], они суть те, кого, презрев, оставило Небо. У них нет жилищ с земляным основанием зала и стрехой крыши, [должных] различий между мужчиной и женщиной; они используют широкую степь как свои деревни и селенья, пользуются крытыми войлоком шалашами с остовом, сплетенным из ивовых прутьев, как своими жилищами, одеваются в кожи и кутаются в меха, едят мясо и пьют кровь [животных], ведут себя, как посредники по торговле [конями] на рынке, и обитают в жилищах рабов-пастушков; они — как лоси и олени в государстве центра. [А] сановники, любящие [создавать] конфликты, спрашивают с них [соблюдения] справедливости, требуют от них [выполнения] норм поведения; они привели к тому, что щиты и копья государства центра и поныне еще не находятся в бездействии, [страна в] десять тысяч ли принимает заблаговременные меры [по обороне]. Это те, кого язвительно критикует [стихотворение] «Тенета для зайцев»; на самом деле [они] низкие люди, а не те, что являются «животом и сердцем» и «щитом и стеной» [для] «князя»^[1990]».

Сановник сказал:

«Сын Неба — отец и мать Поднебесной. Толпы [людей, живущих] по четырем сторонам [от него], в соответствии со своим долгом все без исключения желают быть [его подданными — ] холопами и холопками. Но он тем не менее приводит в исправность внутренние и внешние городские стены, ставит заставы и мосты, поощряет ратных людей, окружает себя стражей в зданиях дворца — вот как он [еще] на дальнем расстоянии отвращает бедствие и принимает заблаговременные меры [по обороне] от тьмы государств. Ныне сюнну еще не ведут себя как подданные^[1991], и хотя нет военных действий, [если бы кто-нибудь] захотел отменить заблаговременные меры [по обороне], что [тут] можно было бы поделать?».

Достойный и хороший человек сказал:

«Царь У был пленен [государем] Юэ потому, что он, перешагнув через пребывающего близко, вторгся к пребывающим далеко; [правители] Цинь погибли потому, что, приняв заблаговременные меры [по обороне] от варваров ху и юэ во внешней [области мира], допускали ошибки в своем правлении во внутренней [области мира]. Ведь если применять войска вовне, то правление потерпит неудачу внутри; если принимать заблаговременные меры [по обороне] от [врага], которым [мы] озабочены, то увеличим [беду], которой озабочен правитель. Поэтому если правитель людей обрел истинный путь, то пребывающие далеко и пребывающие близко, передвигаясь вместе^[1992], примыкают к нему; таков был царь Вэнь. Если [правитель людей] не обрел истинного пути, то его [подданные] — холопы и холопки — учиняют грабежи; таковы были цари Цинь. Ведь когда приходит в упадок мирное цивилизующее начало, то одерживает верх военное начало; когда становится обильной внутренняя духовная сила, то будут немногочисленны заблаговременные меры [по обороне]».

Сановник сказал:

«В прошлом все варвары и четырех [стран света] были сильны и одновременно чинили грабежи и жестокости. [Армия] Чаосянь перешла через [нашу Пограничную линию] укреплений и овладела восточными землями [государства] Янь; [царства] Восточное Юэ и Дунхай захватили [территории] к югу от [реки] Чжэцзян; [силы] Южного Юэ вторглись во внутреннюю [область мира] и учиняли беспорядки [в районе хребта] Фулин. Такие [племена], как ди и бо, жань и ман, такие [владения], как Суйтан и Куньмин, [набегами] вносили беспорядок в [пределы округов] Лунси, Ба и Шу. Ныне [наши] три границы уже умиротворены, лишь северная граница еще не замирена. А ведь как только сюнну поднимают [в поход войска, у нас] и центр, и периферия трепещут от страха; почему же [у нас] «будут немногочисленны заблаговременные меры [по обороне]»?^[1993]».

Достойный и хороший человек сказал:

«В древности благородный муж осуществлял человеколюбие, проводил в жизнь справедливость и тем умиротворял свой народ, поэтому пребывающие близко привыкали к добру, а пребывающие далеко послушно следовали за ним. По этой причине, когда Кун-цзы служил на государственной службе в [княжестве] Лу, то сперва прослужил три месяца, и [его князь] «заключил мир с [владением] Ци»; потом прослужил [еще] три месяца, и [его князь] «заключил мир с владением Чжэн»: [ведь Кун-цзы] сосредоточил усилия на том, чтобы при помощи внутренней духовной силы успокоить пребывающих близко и умиротворить пребывающих далеко. В это время [княжество] Лу не знало бедствий, [причиняемых] вражескими государствами, несчастий, [исходящих из] соседних пределов. Могущественные подданные, изменив свои правила, [обратились к добру и] стали преданными и покорными. Поэтому Цзи Хуань разрушил стены своей столицы^[1994]; даже большие государства, уважая [владение Лу за] справедливость, завязывали с ним дружбу, [например], «приехал государь Ци и вернул [князю Лу] поля [поселения] Юнь, [землю] Хуань и [местность] Гуйинь». Поэтому, если, занимаясь правлением, использовать внутреннюю духовную силу, не только избегнешь вреда и «обратишь вспять тараны [врага]»; то, чего хочешь, будет получено само собой, без твоих исканий. «Вот почему» ныне сто кланов ропщут «многоголосой толпой», а «центр и периферия» неспокойны; вина лежит на сюнну. [А те] внутри [своих жилищ] лишены защиты, какую [предоставляют] дома, за их пределами лишены запасов, какие [обеспечивают] пашни; они подстегивают коней и пасут их, сообразуясь с тем, где хорошая трава и вкусная вода. Сюнну не меняют своего занятия, а государство центра^[1995] уже охвачено волнениями. [Сюнну] собираются, как ветер, и рассеиваются, как тучи; когда приблизишься к ним, то бегут; когда нападешь на них, то бросаются врассыпную. Их [территорию] нельзя захватить силой и за одно поколение».

Сановник сказал:

«В древности мудрые цари карали притеснителей и защищали слабых, упрочивали [положение] тех, кто клонился [к гибели], и спасали тех, кто оказался в опасности; когда они защищали слабых и спасали тех, кто оказался в опасности, то государи малых владений радовались. Когда они карали притеснителей и упрочивали [положение] тех, кто клонился [к гибели], то к ним примыкали невинные люди. Ныне же, если не пойти карательным походом [на сюнну], то неистовые и вредоносные действия не прекратятся; если не принять заблаговременных мер [по обороне], то по этой причине многочисленный люд окажется оставлен [на произвол] врага. «Вёсны и осени» порицают «опоздания» удельных правителей [на встречи для военных действий], язвительно критикуют того, кто «не до конца выполнил [дело] охраны границы». Отправка на отбывание воинской повинности^[1996], заблаговременные меры по охране границ — [все] это было с древности, а не только есть теперь».

Достойный и хороший человек сказал:

«Земли сюнну обширны и просторны, а ноги их боевых коней легки и резвы; их сила [такова, что они] легко вызывают волнения [в государстве центра]. Когда им сопутствует успех, то тащат [добычу], как тигры; когда им приходится туго, то улетают [прочь], как птицы; они избегают [встреч с нашими] отборными войсками, а громят [наши отряды], изнуренные до предела; «если призывать [на отбывание воинской повинности] мало [людей], то не хватит» [солдат из призывников, отбывающих] срочную очередную воинскую повинность, и [из] осужденных; «если призывать [на отбывание воинской повинности] много [людей]», то народ будет не [в состоянии] вынести такую повинность. Когда повинности многочисленны, то силы [народа] изнурены; когда расходы обильны, то богатств [страны] не хватает. Если и то и другое не прекратится, то у народа останется [неизбывное] чувство обиды. Вот почему [правители] Цинь лишились душевной [привязанности своего] народа и потеряли свои алтари духов земли и проса^[1997]. В древности у Сына Неба «собственное владение [простиралось на] 1000 ли [в длину и в ширину]», а воинские повинности [выполнялись в пределах] 500 ли [от столицы; в ночном бою солдаты] слышали голоса друг друга, сообщающие, [не нужна ли помощь; в случае] болезни они сострадали друг другу; не было армии, которая бы проводила [в походе] слишком долгое время; не было повинности, которая бы [по сроку] превысила [один] сезон^[1998]; [правители] следовали стремлениям простолюдинов, [считаясь с] тем, что у тех на душе, сообразовались с их силами, [поручая им] дела. По этой причине тот, кто [был призван и] шел [в поход], усердно нес службу; кто [не был призван и] оставался на месте, был удовлетворен своим занятием. Ныне [всадники на] боевых конях и [пешие] воины в латах из страны к востоку от горы [Хуа], которые охраняют границу в пограничных округах, [пребывают в] совершенно иных, отдаленных [землях]; их тела находятся в [странах] варваров ху или юэ, а сердца не расстаются с мыслью о старой матери. Старые матери льют слезы, жены чувствуют горе и обиду; они строят догадки о голоде и жажде, которыми те [томимы], они думают о страданиях от холода, которые те [переносят]. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Прежде, когда мы уходили [в поход, побеги] ивы были нежны и гибки; ныне, когда мы идем назад, густо валит падающий снег. Мы идем по дороге медленно, томимы то жаждой, то голодом. Наши сердца печалятся и скорбят, никто не относится к нам с состраданием». Поэтому совершенномудрый человек [ — наш государь — ] пожалел их [за то], что они [бедствуют] таким образом, отнесся с состраданием к тому, что они давно уже покинули отцов и матерей, жен и детей, жарятся на солнце и мокнут от росы [под открытым небом] посреди диких пустошей, живут в земле, где страдают от холода. Оттого весной он отправил посланцев одарить [людей] в благодарность за труды и выдвинуть тех, кто потерял свое место [в жизни]; вот как он проявил сострадание к простолюдинам, пребывающим далеко, и успокоил старых матерей. Благодеяния и милости его чрезвычайно щедры; но чиновники не подходят для того, чтобы выполнять служебные функции и получать [государевы] эдикты, дабы успокоить [народ] и оказать ему помощь; некоторые нарушают [права] и оскорбляют профессиональных воинов и солдат-призывников, заключают с ними торговые сделки, соединяют их силы и объединяют их труд, используют их на работах, не сообразуясь с принципами^[1999]. Поэтому, когда профессиональные воины и солдаты-призывники теряют свое место [в жизни], то их старые матери, жены и дети чувствуют обиду. Когда Бо-цзи, [старшая дочь луского князя Сюаня и супруга князя Гуна владения] Сун, предалась печальным думам, то в государстве Сун произошел пожар, устроенный людьми; когда наложница [князя] Лу не получила того, чего хотела, то в [малых] покоях для отдыха государя Лу случился пожар, вспыхнувший стихийно. Ныне же в Поднебесной не только женщина из Западного дворца [в Лу] да старая мать из [княжества] Сун находятся в числе тех, кто не получил того, чего хотел. В «Вёснах и осенях» записаны [случаи, в которых правители] заставляли толпу [простолюдинов] трудиться на отбывании повинности, ибо [эта летопись] высоко ценит народ. [В случае], когда «жители Сун окружили [поселение] Чангэ», [«Вёсны и осени»] порицают, что те «долго» отбывали повинность. Только так благородный муж и прилагал свой ум, [размышляя о повинностях]^[2000]».

Глава 39 Выполнять обязанности

Писец канцлера сказал:

«Путь прежних царей утрачен уже давно, и трудно восстановить его, а то, о чем говорят достойный и хороший человек и знаток писаний, очень далеко от нас, и трудно это осуществить. Ведь восхвалять высокие поступки самых совершенных мудрецов, [с одобрением] говорить о прекрасных речах [людей] совершенной внутренней духовной силы [ — значит превозносить] не тех, с кем наше поколение в состоянии сравниться. Желательно услышать о нынешних делах настоятельной необходимости, которые возможно вновь осуществить в правлении, чтобы все [люди из] ста кланов имели вдосталь одежды и пищи и не знали заботы [вследствие] нужды и тяжелого положения; «ветры и дожди бывали ко времени», а пять хлебов достигали зрелости; не появлялись гусеницы, поедающие сердцевину и листья хлебных растений, а Поднебесная пребывала в покое и радости; не заводились грабители и разбойники, а беглые люди воротились домой, и каждый пришел назад к своим полям и жилищам; все чиновники были бескорыстны и честны, с почтением выполняли служебные функции, и каждый, принадлежащий к хорошему люду [ — детям государя, — ] обрел свой принцип^[2001]».

Достойный и хороший человек сказал:

«Мэн-цзы говорит: «Не путь Яо и Шуня далек от людей, а [просто] люди не думают о нем — и только!»^[2002]. «[Классическая книга] стихов» гласит: «Он искал ее и не находил, просыпаясь и засыпая, он думал о ней». Если кто «ищет», как в [оде] «Гуань цзюй», любит внутреннюю духовную силу, как в [оде] «Река Хэ широка», разве с ним [может] случиться, что он не переправится [через Реку] или «не найдет» [девушки]^[2003]? Поэтому «на высокую гору смотрят вверх, по большой дороге идут путники»; пусть даже ты не сможешь достигнуть пути, но окажешься от него недалеко^[2004]. «Янь Юань сказал: »Шунь-то что был за человек? Что за человек [Янь] Хуй?"". Ведь если помышлять о достойных и думать о способных, следовать [по стезе] добра без отдыха, то можно достигнуть обычаев [царей] Чэна и Кана, можно достигнуть пути Танского [Яо] и Юйского [Шуня]. Министры [просто] «еще не думали» об этом; [если бы по-настоящему думали], «разве им было бы далеко»^[2005] до пути прежних царей? Князь (гун) Хуань [государства] Ци, будучи удельным правителем, думал о правлении истинного царя, был озабочен [положением] дома Чжоу, спас от крайней опасности все [государства нашей] Великой [страны], усмирил смуты варваров от [восточных] и до [северных] ди, «сохранил [владения], которые погибали», «продолжал [династии], которые прерывались»; его честность и справедливость очень широко претворялись в жизнь, и он прославился в Поднебесной. [Сообщая] о встрече в Шаолине, [«Вёсны и осени»] «согласились с тем, что» он «сделался правителем, стоящим во главе других». «Комментарий» гласит: «Ибо [они] расположили по порядку его заслуги»^[2006]. Поэтому когда «накапливается земля», то «образует горы» и холмы; когда «накапливается вода», то «образует» большие реки и моря; когда «накапливаются хорошие поступки», то «образуют» благородного мужа^[2007]. Кун-цзы сказал: «Я узнал из [стихотворения] »Река Хэ широка" о вершине внутренней духовной силы". А каждый, кто хочет обрести ее, [должен] лишь возвратиться к своей основе [ — первоначальной природе], вернуть что-то в [состояние, в котором оно было в] древности, — и все. В древности, когда кто-нибудь «отправлялся отбывать повинность», то [его отсутствие] «не превышало [срока в один] сезон». Весной отправлялся — осенью возвращался, осенью уходил — весной приходил. Еще не [успевала] измениться холодная или теплая [погода], не менялись платье и одежда, а он уже обязательно возвращался. Мужья и жены «не упускали времени», [томясь в разлуке], люди жили спокойно и мирно, как им хотелось. Когда [решения по] тяжбам были справедливыми, наказания, наносящие и не наносящие увечья, были подходящими, то «темное и светлое начала оказывались приведены в гармонию, ветры и дожди бывали ко времени». Если верховный [правитель] не чинил притеснений и беспорядков, а низшие не уставали от хлопот, каждый хорошо делал свое дело и обеспечивал покой своей природе, то «не появлялись гусеницы, поедающие сердцевину и листья хлебных растений», и не возникали наводнения и засухи. Когда сбор налогов уменьшен, а земледельцы не упускают [подходящего] времени [для своих работ], то сто кланов обеспечены, а «беглые люди возвращаются к своим полям и жилищам»; когда верховный [правитель] чист, спокоен и не имеет желаний, то низшие бескорыстны и не алчны^[2008]. Что до нынешнего времени, то [на отбывание] воинских повинностей отправляются чрезвычайно далеко, [достигли] всех земель, где страдают от холода, всех мест, где [подстерегают] опасности и беды, прошли по территории варваров ху и юэ; в нынешнем году уходят, в будущем году возвращаются, отцы и матери, вытягивая шеи, смотрят вдаль на запад, мужчины и женщины ропщут на свое одиночество и думают друг о друге. Тело [человека] находится в восточном Чу, а его сердце — в [области] к западу от Реки (Хэ). Поэтому когда один человек отправляется [отбывать повинность], то [его] село [в его родной] волости чувствует обиду; когда один человек умирает, то тьма людей горюет. В «[Классической книге] стихов» сказано: «[Занимаюсь] делами царя без отдыха, [а поэтому] не могу сажать [пяти хлебов — ] чумизы, проса [и других]; на что опереться отцу и матери?»; «Думаю об этих почтительных и осторожных людях, и слезы мои льются, как дождь: разве я не помышляю о возвращении домой? Но боюсь этой сети, улавливающей преступников». Чиновники не выполняют законов и потому не успокаивают [народ]; они отворачиваются от государевых и занимаются личными [делами], и каждый, используя свою власть, удовлетворяет свои страстные желания. Люди печалятся и страдают, их мысли исполнены ненависти; а когда верховный [правитель] не озабочен их устроением, то осуществляется дурное правление и возникают ненормальные, [вредные] дыхания; когда возникают ненормальные, [вредные] дыхания, то «появляются гусеницы, поедающие сердцевину и листья хлебных растений», и возникают наводнения и засухи. А раз так, то даже если в любое время служить всем духам, прибегая к моленьям о счастье и жертвоприношениям, моленьям о дожде и [другим] молитвам, разве сумеешь привести в гармонию темное и светлое начала и прекратить [преступления] «грабителей и разбойников»?^[2009]».

Глава 40 Способность говорить

Сановник сказал:

«Слепой «на словах» способен «говорить о белом и черном», но у него нет «глаз», чтобы «различать» то и другое; конфуцианский ученый на словах способен говорить об устроении и смуте, но у него нет способностей, чтобы осуществить это [устроение]. Ведь если говорить, сидя [на месте], но не [пытаться] осуществить [сказанное], то [на словах и слабый] пастушок имеет физическую силу [могучего] У Хо^[2010], а [глупец со] всклокоченной головой обладает внутренней духовной силой Яо и Шуня^[2011]. Поэтому если добиться, чтобы [каждый в своем поведении] близко [придерживался] того, что сказал, то чего конфуцианскому ученому беспокоиться об устроении и смуте, а слепому беспокоиться о белом и черном? «[В древности] речи [о будущих делах] не произносились [наобум], ибо [люди] стыдились, если их собственные действия оказывались недостойны [их слов]». Поэтому благородный муж стыдится, «[занимая] низкий [пост], вестиречь о высоком», быть способным сказать, но не способным осуществить^[2012]».

Достойный и хороший человек сказал:

«Кто «способен сказать», но «не способен осуществить», тот «драгоценность государства». Кто «способен осуществить», но «не способен сказать», тот «полезен государству». Кто сочетает эти два [дара], тот благородный муж. Кто не имеет ни одного из них, тот «[слабый] пастушок» или «[глупец со] всклокоченной головой»^[2013]. [Что до тех, чьи] «слова наполняют Поднебесную», а внутренняя духовная сила покрывает моря четырех [стран света], то таков был князь (гун) Чжоу. [По-вашему], чем говорить о чем-то на словах и осуществлять это лично, не лучше ли хранить молчание и, находясь на [посту], заниматься только [получением] своего жалованья — и все? В таком случае у [вас, чиновников,] держащих в руках дела, совершенно нет ни забот, ни стыда. Теперь, когда путь [прежних царей] не осуществляется, [низкие люди] стремятся только к малой выгоде, жаждут того, в чем нет настоятельной нужды, и этим смущают мысли толпы; [но] благородный муж, даже будучи беден, не делает этого, [и его поведение] заслуживает одобрения. Раствор лекарства в опьяняющем напитке — это то, что полезно при болезни; прямые речи — это лекарство, [нужное] для устроения. Если министры действительно способны сдержать свои [чувства] и обуздать свои [желания], принять прямые речи знатока писаний и отвергнуть лживые речи, применяющиеся к обстоятельствам, упразднить казенные учреждения, наживающие прибыль, целиком вернуть [их доходы] простому люду и лично использовать истинный путь князя (гун) Чжоу, то Поднебесная будет устроена и будут слагаться хвалебные песни. Где же [тогда] «конфуцианский ученый» возьмет «устроение и смуту», чтобы о них «беспокоиться»?^[2014]».

Глава 41 Поборы у низших

Сановник сказал:

«Простолюдины, которые не следуют законам, наносят ущерб прибылям государя и хотят монополизировать [богатства] гор и озер; если последовать стремлениям знатока писаний и достойного и хорошего человека, то прибыли будут возвращены низшим, а «начальнику столичного уезда» ничего нельзя будет поделать. Они осуждают то, что осуществляет высший, критикуют то, что говорит высший, хотят лишь одного — вредить [интересам] высшего и преследовать [интересы] низших, наносить ущерб правителю и действовать в угоду подданным; где [тогда] взять [соблюдение] долга, [проявляющегося в отношениях между] высшим и низшими, и норм поведения государя и подданного по отношению друг к другу? И какие «хвалебные песни» сможет [тогда] «слагать»^[2015] [народ]?».

Достойный и хороший человек сказал:

«В древности поборы, которые производил верховный [правитель], имели [определенную] меру, а его собственное содержание имело [установленные] размеры; в обильный год он взимал немного [зерна], а если год был неурожайным, то отсрочивал [сбор налогов]. «Использование труда народа [на повинностях] не превышало трех дней в году», сбор налога на продукты не превышал одной десятой [урожая]. Государь [был исполнен] горячей любви, подданные отдавали ему все свои силы, верховный [правитель] и низшие были взаимно уступчивы, а Поднебесная^[2016] была упорядочена. [Слова «Классической книги стихов»] «быстро возделывайте ваши частные [поля]» означают, что верховный [правитель] уступчив по отношению к низшим; [слова «пусть сначала дождь оросит наше государево поле], а затем дойдет и до наших частных [полей]» означают, что [подданные] ставят на первое место государеву службу^[2017]. Мэн-цзы сказал: «Еще не бывало человеколюбивого, который бы бросил своих родителей, и справедливого, который бы отодвинул на задний план своего государя». Если «государь ведет себя как государь, а подданный — как подданный», почему же им не [следовать] нормам поведения и справедливости? Когда наступила последняя стадия [упадка накануне гибели дома] Чжоу, путь благодеяниям и милостям [правителей] был закрыт, а их страстные желания сделались многочисленны; государи расточительствовали и мотали, а требований [к народу] со стороны верховного [правителя] стало много. Народ жил в бедности внизу [общественной иерархии] и нерадиво относился к казенным делам. По этой причине появился «налог, взимавшийся натурой с частных полей», [для сбора которого] «обходили [эти] поля, [выбирая лучшие участки с лучшим зерном]»^[2018], и были сложены стихи «Большие крысы»^[2019]. «Князь (гун) Лин [государства] Вэй» в разгаре зимы набрал [для отбывания повинности] массу [простолюдинов] «копать пруды». Хай Чунь, увещевая его, сказал: «Погода холодная. Сто кланов холодают и голодают; желательно, чтобы вы, князь (гун), отменили повинность». Князь (гун) сказал [в ответ]: «Погода холодная?' А почему мне не холодно?». [Хай Чунь молвил:] «Люди говорят: »Живущий в безопасности не может помочь находящемуся в опасности; сытый не может накормить голодного"^[2020]. Поэтому у кого в избытке очищенное от шелухи зерно высокого качества и мясо, с тем трудно говорить о стесненных обстоятельствах; кто проводит жизнь в праздности и удовольствиях, с тем трудно говорить о работе до изнеможения. Ведь у кого высокие залы и обширные жилища, просторные хоромы и внутренние покои в глубине [дома], тот не знает страданий [людей], у которых маленький домик или тесная хижина, крыша течет, а пол сырой. У кого сто четверок лошадей на привязи, добра и богатства полон дом, кто сберегает старое и собирает новое [зерно], тот не знает тяжелого положения [людей], у которых если бывает что поесть утром, то не бывает вечером, и которые берут взаймы [у ростовщиков]. У кого просторные особняки и окруженные земляной насыпью огороды, а хорошие поля вытянулись в ряд одно за другим, тот не знает тяжкого труда [людей], не обладающих ни имуществом, [позволяющим хотя бы] повернуться на пятке [на своей земле], ни жилищем, [позволяющим хотя бы] спрятать голову [под его крышей]. Чьи [табуны] рыжих лошадей с белым брюхом покрывают [склоны] гор^[2021], а [стада] быков и баранов наполняют ущелья, тот не знает бедности [людей], не имеющих [и] одного-единственного поросенка [или] тощего теленка. Кто положил голову на высокое изголовье и лежит, [спокойно] разговаривая, [а на него никто] не кричит, [требуя платежей], тот не знает печали [людей], которые беспокоятся из-за своих долгов, [сделанных ими как] частными [лицами], и грустят из-за налогов, взимаемых чиновниками. Кто одевается в белую тонкую шелковую ткань и носит башмаки из выделанной кожи, ест руками очищенное от шелухи зерно высокого качества и жует жирное [мясо], тот не знает холода, [который мучает человека, одетого в] длинную рабочую одежду прислужника, [сшитую] из грубой ткани, и [не ведает] страданий [людей, питающихся] шелухой зерна и винной бардой^[2022]. Кто не спеша прогуливается во внутренних покоях или [на досуге сидит] в свободно ниспадающей одежде сложа руки и ест со столика, тот не знает усердного труда [людей], которые сами пашут, нажимая ногой на [поперечину] сохи. Кто «ездит в прочном [экипаже] и подстегивает хороших [лошадей]», выстраивает вереницей всадников [свиты, так что они] образуют ряды, тот не знает изнурительной работы [людей], которые идут пешком, неся груз на спине или на плечах. У кого покойная постель и войлочные циновки, а рядом полно прислужниц-рабынь, тот не знает трудностей [людей], которые тащат повозку [с вещами] или тянут [бечевой] лодку, поднимаются на высоты или переправляются через потоки. Кто носит легкое и теплое [платье], одевает прекрасную шубу, живет в теплом доме, ездит, сидя в покойной повозке, тот не знает ни опасностей, ни стужи, [выпадающих на долю воинам], которые взобрались на пограничную стену, [чтобы оборонять ее], пристально всматриваются в [земли] варваров ху и [округа] Дай, повернулись лицом к холодному^[2023] ветру. Чьи «жена и дети [живут с ним] в любви и согласии», а «сыновья и внуки сохраняют его наследие», тот не знает страданий старых матерей, горя и обиды простолюдинок, [разлученных с] единственным мужем. Чьи уши слышат пять нот музыкальной гаммы, а глаза видят актеров, забавляющих [зрителей], тот не знает смерти и гибели, [ожидающих ратников], которые под [градом] летящих стрел отражают врага за [пределами четырех] сторон [нашего государства]. Кто [сидит] лицом на восток, наклонился над столиком и, строча кистью, пишет [судебные] документы, тот не знает трудного положения [узников, томящихся] в деревянных колодках и веревочных путах, [не ведает] тяжелого положения [людей, избиваемых] батогами и розгами из терновника. Кто восседает в повозке на войлочной подстилке и изучает слова книг «с [таким] видом, как будто ему легко»^[2024], тот тоже не знает трудностей [людей], которые ходят пешком [по дорогам] и переправляются вброд [через реки]. В старину, когда Шанский Ян служил на государственной службе во [владении] Цинь, он «наказывал людей [так же легко], как срезают [стебли] тростника»; он использовал армии [так же легко], как стреляют шариками из самострела; кости тех, кто находился в корпусах и батальонах, [валялись непогребенные] под открытым небом у Длинной стены; ручные повозки тех, кто был солдатом-призывником на пограничной службе^[2025], [следовали непрерывной чередой], не пропадая друг у друга из виду; живыми [люди] уходили, но мертвыми возвращались. А разве они не были человеческими детьми? Поэтому благородный муж по своему человеколюбию не делает другим того, чего не желает себе, по своей справедливости судит об остальных; он един с Поднебесной в том, кого любит и кого ненавидит; по отношению к кому он не проявляет [человеколюбия], тот не человеколюбивый. «Князь (гун) Лю любил богатство... У тех, что остались жить [на прежнем месте], были запасы [зерна в житницах]... у тех, что шли [в поход], были мешки [с сушеным зерном]... Царь Дай (Тай) любил красавиц. Во внутренних, [женских покоях] не было недовольных незамужних женщин, во внешних, [мужских покоях] не было холостых мужчин». Когда царь Вэнь создал наказания, в государстве не было [решений по] тяжбам, вызывающих ропот. Когда царь У двигал в поход армию, воины^[2026] рады были умереть за него, простолюдины рады были послужить ему. А раз так, то на какие свои страдания роптал и какие [государевы] требования порицал народ?»

Министры, изменившись в лице, «молчали», [и наступила такая тишина], «как будто [там] никого не было». Тогда наконец прекратили обсуждение и прервали речи.

Доклад [трону] гласил: «Достойные и хорошие люди и знатоки писаний не смыслят в делах «начальника столичного уезда», необоснованно считают, что [казенные учреждения, ведающие] солью и железом, не приносят пользы. Мы просим о том, чтобы [государь] на время упразднил [казенные учреждения, ведающие] монополией на продажу [опьяняющих напитков] в округах и [удельных] государствах, и казенные учреждения, [ведающие] железом [в столичной области] внутри застав^[2027]». На доклад [была наложена резолюция:] «Согласен».

Глава 42 Напасть на них

Когда достойные и хорошие люди и знатоки писаний уже были назначены на должности, то все они получили [посты] сановников и [пришли] проститься с канцлером и [сановником-]императорским секретарем^[2028].

Сановник сказал:

«Когда прежде обсуждали казенные дела, достойный и хороший человек и знаток писаний восхваляли ушедшую в прошлое древность и очень сильно возражали против того, что настоятельно необходимо в нынешний век. Те, кто участвуют в обсуждении, не обязательно [должны] перечить друг другу: [ведь] они надеются на то, что [придут к чему-то] осуществимому. В прошлом, во времена, когда «начальник столичного уезда» еще не занялся устроением варваров ху и юэ, пограничные стены по всем четырем сторонам принимали [удары] врагов, а северная граница особенно страдала от них. Покойный божественный властитель положил конец бедствиям по трем сторонам [нашего государства], ласково умиротворил государства по [четырем] сторонам и превратил их в защиту и заслон [для царствующей династии], использовал до конца [возможности] всех государств, чтобы покарать сюнну. Сюнну [оказались] в своих границах, [как] в клетке для зверей, одинокие, слабые, лишенные помощи; это были времена, [способствовавшие] их затруднениям и гибели. Но их отдаленные [земли так и] не были достигнуты [и покорены нашими войсками]; это дало им возможность снова передохнуть, «предоставить отдых и корм воинам и коням», выступить против [одних] и обмануть [другие владения] Западного края. [Владения же] Западного края примыкают к [землям] грабителей ху, и если охваченные страхом сердца [правителей этих владений] внутренне отдалились бы от [нас], это непременно была бы [для нас] великая забота. По этой причине [наш покойный] государь хотел стереть [непокорство сюнну] с лица земли и нес обременительные расходы, [тратя запасы] казенных житниц и амбаров для зерна. Когда весь день гоняешься за птицей, то, устав, дать ей улететь — это не [самый лучший] план. Ведь Шунь принял как продолжатель наследие [Яо], Юй завершил его славные деянья, [и так же следует поступить нашему нынешнему государю с начинаниями покойного божественного властителя, касающимися сюнну]^[2029]. Теперь мы хотим напасть на них, подняв [в поход войска] в небольших масштабах; как вы относитесь к этому?».

Знаток писаний сказал:

«В иные, [минувшие] времена «начальник столичного уезда» произвел облегчение налогов, казенные средства для расходов стали обильны, люди сделались богаты и обеспечены. После этого [государь] замирил варваров ху и юэ, вошел в сношения с варварами и четырех [стран света], и средств для расходов стало не хватать. Тогда он создал казенные учреждения, наживающие прибыль, обложил повозки и лодки налогом, измерявшимся единицей суть, с помощью [налога на] имущество способствовал [обороне] границ, [дал возможность] откупаться от [наказаний за] преступления и [приказал] доносить о связках медных монет, [скрытых от налогообложения], чем доставил людям беспокойство. Воины в латах умирали, [сражаясь в рядах] корпусов и батальонов, средние люди^[2030] уставали от перевозок [зерна] по суше и воде; кроме того, [государь] использовал осужденных [семи] разрядов [для охраны границ], а наборы и мобилизации [на отбывание повинности, производившиеся] чиновниками, достигли предела. Ведь отдохнуть от чего-то, когда устанешь, возвратиться к началу, когда достигнешь предела, — это путь древности; даже если бы [снова] возвысились Шунь и Юй, они не смогли бы изменить этого».

Сановник сказал:

«В старину [Юй], государь Ся, остановил такое стихийное бедствие, как потоп; сто кланов очень усердно трудились, уставали от [земляных работ с применением] бамбуковых корзин для переноски земли и лопат; [но в пору], наступившую после этого, все получили [пользу от] его достижений. Во времена покойного божественного властителя округа и [удельные] государства испытывали очень сильное беспокойство из-за военных действий, но [государь] также сделал послабление в [несении] воинской повинности на трех границах. Изречение гласит: «Кто видит благоприятный случай, но не доводит [дело] до конца, тот лишается достижений». «Если упустишь врага на один день, навлечешь беду на несколько поколений». Давая отдых уставшим и прибегая к снабжению [нуждающихся], пользуются усталостью [противника] и пользуются благоприятным случаем. Путь божественных властителей и царей — то, чего не могут упустить совершенномудрые и достойные люди. Кому «осталось в наследство кое-что из подвигов и славных трудов [предшественника]»^[2031] и кто не завершает их, боясь тяжкого труда, тот подобен пахарю, который прекратил [работу] от изнурения и усталости. [Но] ведь кто прервал [начатое] дело, у того не будет достижений; кто нерадиво пашет [поле], у того не будет урожая».

Знаток писаний сказал:

«У кого земли обширны, но при этом нет внутренней духовной силы, у того государство находится в опасности; у кого войска сильны, но при этом пренебрежительное отношение к врагу, тот сам погибнет. Когда «тигр и самка носорога схватываются друг с другом», то медведка и муравей осуществляют свои стремления; когда два врага противодействуют друг другу, то простолюдины пользуются благоприятным случаем. По этой причине совершенномудрые цари, увидя выгоду, тревожились о [возможном] ущербе, а глядя на пребывающих далеко, заботились о пребывающих близко. Тем, кто теперь строит планы для «начальника столичного уезда», самое лучшее было бы [посоветовать ему] положить оружие и предоставить отдых воинам, сделать [сюнну] щедрые подарки и заключить с ними [договор о взаимных] согласии и близости, [сосредоточиться] только [на одном — на личном] осуществлении своей мирной цивилизующей внутренней духовной силы. Не помогать из сострадания людям в острой нужде и не учитывать их трудностей, "доводить до изнеможения тех, на кого опираешься, чтобы [завладеть] всей бесполезной землей [варваров] до самого края", «захватывать [в плен] одного [варвара ценой] потери десятерых [своих]» — [такое поведение] недоступно моему^[2032] пониманию».

СВИТОК 8

Глава 43 Заключить [договор о взаимном] согласии

Сановник сказал:

«С тех пор как возвысилась [династия] Хань, она поддерживала [с сюнну] дружественные отношения, заключала [с ними договоры о взаимных] согласии и близости, и подарки, которые делали шаньюям, были чрезвычайно щедры; однако те не изменили своих правил по причине щедрых даров и богатых подарков, а их неистовые и вредоносные действия все более нарастали. Покойный божественный властитель видел, что их можно сокрушить при помощи военной [силы], но нельзя привлечь при помощи внутренней духовной силы. Поэтому, чтобы покарать их за их преступления, он расширил [круг] воевод и полководцев, призвал тех, кто отважно нападает [на врага]. Их заслуги [явлены] во всем блеске, известны в [стране, лежащей] между морей, [а. записи о них] хранятся в историческом архиве; зачем называть [их действия] «захватом [в плен] одного [варвара ценой] потери десятерых [своих]»^[2033]? Ведь кто предается покою, не заглядывая вперед, тот заботится [лишь] о близком [будущем]; кто беспокоится [лишь] о близком [будущем], тот [только] отсрочивает опасность. Достойный человек расходится [во мнениях и поступках] с заурядными и вульгарными [людьми]; умный ученый действует вопреки постоянным правилам, приспосабливаясь к обстоятельствам. Что обдумывает благородный муж, в том сомневаются толпы и массы [простолюдинов]. Поэтому «вместе с простолюдинами можно созерцать успешное завершение [дела, но] нельзя обсуждать его начало». Это то, что видят только одни [чиновники], имеющие собственное веденье^[2034], но чего не видит знаток писаний».

Знаток писаний сказал:

«Когда в прошлом сюнну заключали [с нами договор о взаимных] согласии и близости, а все [прочие] варвары и платили [нам] дань, то государь и подданные, [жители] внешней и внутренней [областей мира] доверяли друг другу, и не было беспокойства, [доставляемого] варварами ху и юэ. В это время у верховного [правителя] «требования были немногочисленны, а удовлетворить их было легко», народ пребывал в покое и радости, и не было происшествий. [Люди] кормились, обрабатывая поля, одевались, занимаясь шелководством и выращивая коноплю. В семьях был запас [зерна на] несколько лет, «начальник столичного уезда» имел в избытке [всякое] добро и богатство, некоторые [люди], от стареющих [шестидесятилетних] до старцев [семидесяти лет] из деревень и селений, получали от него благодеяния. После этого [государь] отверг мирное цивилизующее начало и положился на военное, обрек на страдания армии и изнурял толпы [людей], чтобы захватить бесполезные земли. Он учредил округа среди песка и камней, где народ был не в состоянии защитить себя [от врагов]; если [там], мобилизовав, размещали [войска], которые взбирались на стены [крепостей, чтобы оборонять их], то [местный люд] снабжал их, таща ручные повозки [с провиантом]. Я, недостойный глупец, вижу гибель этого [начинания] и не «вижу его успешного завершения»^[2035]».

Сановник сказал:

«Сюнну лишь номинально домогались [соглашений] от [государей] Хань, но в действительности не следовали [договорам, и мы] не раз бывали обмануты варварами мань и мо; по какой же причине [вы можете] не сожалеть об этом? Августейший божественный властитель Гао с мечом в руке водворил спокойствие в девяти областях. Ныне же [наш государь] при своих девяти областях не оказывает [влияния] на сюнну. Если даже среди простого люда в деревне есть лица высокого и низкого положения, то что же говорить о правителе [страны в] десять тысяч ли и [вожде] сюнну, [владеющем] малым государством? Да как же нам их не разгромить при [всей-то] силе и мощи Поднебесной? Как же нам их не подчинить при [многочисленности] народа Поднебесной? Ныне [скажу:] иметь титул божественного властителя при том, что твое устрашающее величие не распространяется за Длинную стену, вновь и вновь подносить подарки [шаньюю] при том, что он все равно спесив и заносчив, — вот чего не стали бы терпеть пять божественных властителей, вот на что непременно разгневались бы три царя^[2036]».

Знаток писаний сказал:

«[Чэн] Тан служил [династии] Ся, но в конце концов подчинил ее; [государь] Чжоу служил [династии] Инь, но в конце концов уничтожил ее. Поэтому кто, опираясь на большое [государство], руководит малыми, тот станет царем; кто, опираясь на силу, притесняет слабых, тот погибнет. Совершенномудрый человек не заставляет мучиться толпы своих [подданных-простолюдинов], чтобы присоединять другие государства; хороший возница не заставляет мучиться своих лошадей, чтобы делать двойные перегоны. Поэтому, когда Цзао-фу правил лошадьми, они не сбивались с ноги; когда совершенномудрый человек занимается устроеньем, [народ] не отворачивается от его внутренней духовной силы. [Государи] Цинь держали в руках [вожжи, пристегнутые к] острым удилам, и с их помощью управляли [живущими] в пространстве между Небом, Землей и четырьмя странами света; держали в руке длинный хлыст и били им [обитателей отдаленных мест у] крайних точек восьми [сторон света]; когда пристяжные и коренные уже выбились из сил, то стали все больше применять хлыст, поэтому [с возницей] и случилось происшествие, когда он выпустил [из рук вожжи, пристегнутые к] удилам, и выронил хлыст. Нельзя сказать, что «народ» [Поднебесной] не был многочисленным; нельзя сказать, что «сила и мощь» [Поднебесной] не были велики; но все повернулись спиной [к государю, пребывавшему] внутри [дворца], примкнули к [людям, находившимся] вне [дворца], и никто не стал служить ему. Вот почему «августейший божественный властитель Гао» «с мечом в руке» захватил Поднебесную. А ведь если два правителя пребывают в любви и согласии, внутренняя и внешняя [области мира] поддерживают сношения, а Поднебесная живет в покое и мире, из поколения в поколение не испытывая беспокойства, то зачем же при этом «народу» служить [в армии] и «трем царям» «гневаться»?^[2037]».

Сановник сказал:

«Когда Бо-и впервые был пожалован леном в Цинь, земля его имела 70 ли в длину и в ширину; князь (гун) Му положил начало [наследию] гегемона, князь (гун) Сяо расширил [это] наследие. [Так правители Цинь] из [занимающих] низкое положение стали [обладателями] высокого положения, [а их государство] из малого стало большим. Поэтому то, чему заложил основание предок-основоположник, завершили сыновья и внуки. Сянь-юань дал бой у [горы] Чжолу и стал божественным властителем, убив Повелителя дождя и Чи-ю^[2038]. Тан и У пошли карательными походами на [последних правителей династий] Ся и Шан и стали царями, убив Цзе и Чжоу. Хуан ди совершил этим боем подвиг, Тан и У выказали этими карательными походами всю свою почтительность к родителям. Поэтому усердный труд рук и ног — вот что кормит живот и кишки; настоятельно необходимое нынешнему поколению — вот что приносит выгоду последующему поколению. Если теперь варвары и четырех [стран света] вторгнутся во внутреннюю [область мира] и не будут отражены, то у десяти тысяч поколений [наших потомков] непременно будет эта вечная напасть. Покойный божественный властитель поднял справедливые войска, чтобы наказать тех, кто чинит насилие и жестокость, на востоке уничтожил [государство] Чаосянь, на западе замирил племена жань и ман, на юге пленил сто племен варваров юэ, на севере разбил сильных варваров ху; он^[2039] преследовал сюнну, чтобы расширить северную область. То, что [цари] Тан и У подняли [в поход армии], произошло из-за [событий, подобных действиям] войск Чи-ю. Поэтому если совершенномудрый правитель расширяет земли, то не потому, что ищет для себя личной выгоды; если он применяет оружие, то не только потому, что негодует и гневается; он спасает [страну] от крайней опасности и избегает [грозящего ей] вреда, потому что ради многочисленного люда думает об отдаленном [будущем]».

Знаток писаний сказал:

«[Государь] Цинь «на юге пленил могучих варваров юэ, на севере отогнал сильных варваров ху»; он истощил государство центра, чтобы вести военные действия против варваров и четырех [стран света]; люди были изнурены до предела, а верховный [правитель] не помогал им; внутри государства был беспорядок, а верховный [правитель] не знал об этом. По этой причине «один человек» запел песню, а Поднебесная стала вторить ему, «войска [государя] были разбиты Чэнь Шэ, земли [государя] были отняты» удельными правителями; какое «последующее поколение» [дома Цинь] сумело «извлечь из этого выгоду»? В «[Классической книге] стихов» сказано: «Хор птичьих голосов — крики диких гусей, восходящее солнце — начинает светать». Кто жаждет получить выгоду, которая [подвернулась] прежде, тот не думает о беде, которая придет потом. Поэтому «царь У понимал выгоду карательного похода на [государство] Ци, но не знал о беде, [ожидающей его] в Ганьсуй»; [правители] Цинь понимали выгоду наступлений и захватов, но не знали о бедствии, [подстерегавшем их] в Хунмэнь. По этой причине они знали об одной [вещи], но не знали о [других] десяти. [Династия] Чжоу была осмотрительна в малом, а обрела великое; [династия] Цинь хотела великого, а лишилась малого. Изречение гласит: «Если передняя повозка опрокинулась, это предостережение для задней повозки». «Предостережение для [государей] Инь [находится] недалеко — оно относится к веку [последнего] государя Ся»^[2040]».

Глава 44 Упреки [династии] Цинь

Сановник сказал:

«Цинь, Чу, Янь и Ци были государствами, пожалованными [домом] Чжоу [удельным правителям] в виде ленов. Государи трех [владений, выделившихся из] Цзинь, и [правитель] Ци из [династии] Тянь были подданными домов удельных правителей. Они блюли свои государства внутри [своей территории], ходили карательными походами на несправедливых за [ее] пределами; их земли расширялись, их территории увеличивались, поэтому, учредив [для себя] титулы [тех, кто способен выставить] десять тысяч боевых колесниц, они стали удельными правителями. [Государи] почитаемой столицы Чжоу осуществляли нормы поведения и уважали мирное цивилизующее начало, но [земли] их государства отторгались [другими], оно слабело и не могло сохраниться. [Правитель Чжоу] на востоке боялся шести государств, на западе страшился [царства] Цинь, поэтому сам он оказался изгнан, а в храме предков [династии]^[2041] прервались жертвоприношения. Благодаря своей великой милости покойный божественный властитель, продолжая [линию династии Чжоу], возвысил ее потомка, пожаловал [этого потомка по имени] Цзя леном в [округе] Инчуань, дал ему титул «государь, [правящий], обратясь лицом к югу, потомок Чжоу». Когда [правитель] Цинь уже объединил Поднебесную, он на востоке переправился через реку Пэй, присоединил и уничтожил [государство] Чаосянь, на юге забрал [земли] лулян, на севере отогнал варваров ху и ди, на западе захватил племена ди и цян, учредил [для себя] титул божественного властителя, заставил варваров и четырех [стран света] являться к своему двору. В «местах, куда [только] проникают лодки и повозки», «куда [только] доходят следы ног [человека]», не осталось таких [людей], которые все до одного не пришли бы [к государю Цинь как его подданные], и не потому, что они подчинились его внутренней духовной силе, а потому, что они страшились его грозного величия. «Когда [у кого-то] силы много, то [другие] люди являются на аудиенцию к его двору; когда [у кого-то] силы мало, то он [сам] является на аудиенцию ко двору [другого] человека»^[2042]».

Знаток писаний сказал:

«Юй и Шунь были помощниками [государя] Яо; Тан и Вэнь были подданными [правителей династий] Ся и Шан. То, благодаря чему они заставили подчиниться [обитателей отдаленных мест у] крайних точек восьми [сторон света] и являться на аудиенцию к своему двору [жителей страны, лежащей] между морей, не были [захват] земель «лулян» и «грозное величие», [созданное применением] оружия и лат. [Государи] «Цинь, Чу» и «трех [владений, выделившихся из] Цзинь» имели «титул [того, кто способен выставить] десять тысяч боевых колесниц»; они не сосредоточили усилий на накоплении внутренней духовной силы, а сосредоточили их на взаимных вторжениях, скрещивали друг с другом оружие и мерялись силами, но в конце концов все погибли. Хотя они таким образом «увеличивали территории и расширяли земли»^[2043], это было все равно что набивать брюхо, поедая [ядовитый] аконит: [даже] если захотеть, чтобы они спокойно существовали [дальше], как можно было бы этого достигнуть? Ведь кто «водворяет порядок в государстве при помощи норм поведения и уступчивости», подобен Рекам Цзян и Хэ: они текут долгое время, не иссякая, ибо их истоки прекрасны. Если же чьи действия лишены [таких] истоков, тот подобен пламени, [охватившему сухую] полынь: оно яростно вспыхивает, но не имеет продолжения, можно немедленно ожидать, что оно погаснет; таковы были [правители] «сражающихся государств». Внутренняя духовная сила [династии] Чжоу пришла в упадок, но [при покойном божественном властителе] ее потомок был поставлен в [один] ряд с удельными правителями, и [линия династии Чжоу] до сих пор не прервалась. «Сила» [правителя] Цинь была исчерпана до конца, а [враги] уничтожили его клан; как мог он «заставить [других] людей являться на аудиенцию к своему двору»?^[2044]».

Сановник сказал:

«Государство центра и районы границ подобны конечностям с туловищем и животу с сердцем. Ведь если кожа озябнет снаружи, живот и сердце заболеют внутри. Когда внутренние и внешние [органы] усердно трудятся друг для друга, они «не оказывают друг другу благодеяний», ибо «если губы пропадут, то зубам станет холодно», «если конечности и туловище ранены, то сердце печалится и скорбит». Поэтому когда нет рук и ног, то живот и сердце будут повреждены; когда нет районов границ, то государство внутренней [части страны] понесет ущерб^[2045]. В старину варвары [западные] жун и [северные] ди нападали на царя Тая в [местности] Бинь; они перевалили через [горы] Ци и Лян и стали граничить с [государством] Цинь по [рекам] Цзин и Вэй, на востоке достигли [местности] Лухунь [владения] Цзинь^[2046], вторгались в государства центра и чинили насилие [над их жителями, а жители] государств центра страдали от этого. Ныне сюнну вгрызаются [в наши земли], как шелковичный червь [в тутовые листья], вторгаются во внутреннюю [область мира]; живущие далеко не испытывают страданий [от] их [набегов], только район границы принимает на себя их разрушительные [удары]. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Опечаленное сердце скорбит, как подумаешь о том, что в государстве совершают жестокости». Если не ходить карательными походами и не принимать заблаговременных мер [по обороне], то неистовые и вредоносные действия [сюнну] не прекратятся. Поэтому покойный божественный властитель поднял справедливые войска, чтобы пойти [на сюнну] карательным походом [за] их преступления, в конце концов разбил их [в районе гор] Цилянь и (?) Тянь-шань, рассеял собранные [ими] отряды [их] приверженцев, на севере захватил [территорию] до Лунчэна, загнал сюнну в окружение большого масштаба, [так что] шаньюй пал духом и из-за этого едва спасся [от наказания; наши войска] воспользовались бегством [сюнну] и преследовали тех, кто потерпел поражение и бежал, обратившись [к ним] спиной, обезглавили или пленили [в общей сложности] сто с лишним тысяч [врагов]^[2047]. Среди [воинственного] народа, натягивающего тетивы [своих луков], среди вождей в шубах из войлока не было ни одного, который бы не лишился мужества и не бежал бы далеко, потерпев неудачу в бою, а мы в конце концов после этого упорядочили [и отвели домой победоносные] войска. [Один из вождей сюнну, царь] «Хунье, ведя за собой толпу [подвластных] ему [людей], сдался с ними» [нашему государю, который] учредил пять подчиненных государств, чтобы отражать варваров ху. Тогда [население территории] с внутренней стороны Длинной стены и с внешней стороны Реки Хэ и горы [Хуа] стало редко испытывать такие бедствия, как [набеги] грабителей-врагов. При этом [божественный властитель] издал высочайший указ, [которым] «уменьшил число солдат-призывников на пограничной службе», «сделал послабление [в несении] воинских повинностей»^[2048]. Хотя вначале мы изнурительно и тяжко трудились, в конце концов обрели это счастье».

Знаток писаний сказал:

«[Правители] Чжоу из поколения в поколение накапливали внутреннюю духовную силу, в Поднебесной не было никого, кто бы не желал считать их государями, поэтому они царствовали не трудясь; когда оказание [царских] милостей с пребывающих близко переносилось на пребывающих далеко, то варвары мань и мо по собственному почину приходили [к правителям Чжоу с выражением покорности. Государь] Цинь опирался на военные победы и таким образом объединил Поднебесную; он счел слишком маленькой для себя [страну, лежащую] между морей, и возжаждал земель варваров ху и юэ, послал Мэн Тяня напасть на варваров ху, захватил [землю] к югу от Реки (Хэ) и превратил ее в Новую Цинь (Синь-цинь), да потерял свою старую Цинь; построил Длинную стену, чтобы обороняться от варваров ху, да потерял то, что он оборонял. В прошлом оружие и латы неоднократно употреблялись в дело, полки и батальоны не раз посылались [в походы; в пору наших неудач] к северу от Длинной стены по дорогам всюду можно было видеть возвращающиеся домой повозки^[2049] и потерянные наконечники стрел. Когда Ли Гуан-ли и другие легкомысленно составили план [похода и заранее] подсчитывали [число] ног [угнанных у врага] лошадей, которые, [на их взгляд, должны были] вернуться [с ними] назад, [в Поднебесной] не осталось никого, чье сердце не похолодело бы [от ужаса]^[2050]. Даже если мы обрели [царя] Хунье, то не в состоянии были возместить того, что мы потеряли. Это не был наилучший план для наших алтарей духов земли и проса».

Глава 45 Похвальба заслугами^[2051]

Сановник сказал:

«Князь (гун) Хуань [государства] Ци прошел через [территорию] Янь, двинулся карательным походом на горных варваров жун, учинил разгром [владению] Гучжу, нанес урон [владению] Линчжи. Царь У-лин [государства] Чжао перевалил через [горы] Гоучжу, миновал [местность] Дайгу, захватил и уничтожил [владения] варваров линьху и лоуфань^[2052]. [Государь] Янь «внезапным ударом обратил в бегство восточных варваров ху», расширил свои земли, [захватив территорию, простирающуюся на] 1000 ли, переправился в Ляодун и напал на [государство] Чаосянь. Достопочтенный господин Мэн, действуя для [государя] Цинь, своим нападением обратил в бегство сюнну, как хищная птица, [которая] преследует стаю воробьев; сюнну, [оказавшись в таком] положении, дрожали от страха и не смели [даже] издали смотреть [в нашу сторону], обратясь лицом к югу, в течение более чем десяти лет. Когда же настали более поздние [времена], достопочтенный господин Мэн умер, а удельные правители взбунтовались против Цинь; государство центра оказалось ввергнуто в смуту, сюнну сделались многочисленны и снова стали учинять грабежи на границе. Ведь даже опираясь на Янь и Чжао, которые были малыми государствами, [их правители] все же отогнали грабителей — презренных варваров и таким образом расширили свои земли; теперь же, опираясь на огромность государства Хань и на силы [его] народа^[2053], [наш государь располагает] не только такой толпой [воинов], как [князь] Хуань [владения] Ци, не только такой армией, как Янь и Чжао; и если сюнну за [столь] долгое время еще не подчинились ему, это вызвано тою причиной, что толпа сановников не соединила своих усилий, а высший и низшие еще не живут в согласии».

Знаток писаний сказал:

«В древности использовали армию не потому, что алкали выгоды от [завоеванных] земель, а потому, что избавляли народ от беды. Народ мечтал об этом, как в засуху ждут дождя, «с бамбуковыми круглыми сосудами рисовой каши, с сосудами кислого рисового отвара, употребляемого вместо вина, встречал армию царя». Поэтому кто озабочен страданиями людей, к тому народ единодушно примыкает; таковы были [цари] Тан и У. Кто не жалеет о том, что простолюдины умирают, у того силы будут исчерпаны до конца, а [народ] впадет в смуту и поднимет бунт; таков был царь Цинь. Мэн-цзы сказал: «Если государь не обращается к истинному пути, не прибегает к человеколюбию и справедливости, когда усердно воюешь для него, даже если он победит, то непременно погибнет». Вот почему «государство центра» «оказалось ввергнуто в смуту», а не потому, что «Мэн Тянь умер, а удельные правители взбунтовались против Цинь»^[2054]. Когда в старину дом Чжоу был в расцвете, [посольство] государства Юэшан прибыло [ко двору] с подношениями, множество племен варваров мань представило [нам] дани. После этого [дом] Чжоу пришел в упадок, удельные правители стали ходить карательными походами, [опираясь только на военную] силу; [тогда] варвары мань и мо «были рассеяны» [по разным местам], у каждого [правителя] был собранный [им вокруг себя] отряд приверженцев, и они «не могли объединиться друг с другом». По этой причине [государства] Янь и Чжао получили от них то, чего хотели. После этого сюнну постепенно усилились; они вгрызались [во владения] удельных правителей, как шелковичный червь [в тутовые листья], поэтому разбили и обратили в бегство народ юэчжи, пользуясь мощью своих войск, переселяли [подданных] малых государств; [так] «народы, натягивающие луки, были объединены в одну семью», намерения которой едины и усилия соединены, поэтому^[2055] их трудно подчинить. Прежде вы, сударь, составили для покойного божественного властителя план [войны против] сюнну: «С помощью наших войск захватите Западный край, отнимите у них удобно расположенные земли, чтобы высматривать, какие у них происходят перемены. Опираясь на силу [государства] Хань, напасть на толпу сюнну — все равно что прорвать нарыв [выстрелом] из мощного самострела; разве стоит говорить о том, как [царь] Юэ пленил [царя] У?» Верховный [правитель] счел это правильным, использовал, сударь, ваш совет, внял, сударь, вашему плану; даже когда царь Юэ поручал [дела сановнику] Чжуну и [Фань] Ли, он не пошел дальше, чем [покойный божественный властитель пошел в отношении вас]. Из главного военного начальника, выискивающего зерно, вы сделались сановником-императорским секретарем и держали в руках правление в течение десяти с лишним лет, но я еще не видал заслуг, [достойных сановника] Чжуна и [Фань] Ли, а видал [только] свидетельства истощения и упадка [государства]; сюнну из-за этого не стали более покорны, а многочисленный люд, [принадлежащий к] ста кланам, оказался из-за этого изнурен. Это значит, сударь, что ваш план не смог ослабить сюнну, а, напротив, привел в упадок государство центра^[2056]. Действительно ли [человек], который искусно строит планы, поступает таким образом?».

Глава 46 Западный край

Сановник сказал:

«В прошлом сюнну опирались на такие [естественные] преграды, как Река (Хэ) и горы, присваивали прибыли от обработки земли и пастьбы скота, их народ был богат, а их войска сильны; когда они вторгались и учиняли грабежи, то [на территории с нашей,] внутренней [стороны гор] Гоучжу [все] были испуганы и встревожены, а южнее округа Шан все строили крепостные стены. Когда во времена божественного властителя Вэня презренные варвары вторглись в заставу Сяо, то «сигнальными огнями сообщили [о набеге во дворец] Ганьцюань»; толпа сановников была охвачена страхом и не знала, какой [план] придумать; тогда попросили [государя] разместить армию возле столицы [и на границе], «таким образом приняв заблаговременные меры [по обороне] от варваров ху»^[2057]. Варвары ху на западе подчинили себе такие [государства], как Давань и Канцзюй, на юге вошли в сношения со множеством [племен] цян. Покойный божественный властитель отразил их, распространяя [свои владения], отнял у них обширные и обильные земли, учредил [округ] Чжанъи и [другие] к западу [от него], разъединил варваров цян и ху, помешав [их сношениям], отрезал от [варваров ху], как [куски от] тыквы, [государства], оказывавшие им помощь. По этой причине все государства Западного края изнутри дали отпор сюнну, «перерубили им правую руку», [и те] бежали, волоча за собой мечи. Поэтому [наш государь] набрал людей, [желающих] обрабатывать землю и разводить домашний скот, чтобы расширить средства [казны] для расходов; к югу от Длинной стены, в округах, прилегающих к [Пограничной линии] укреплений, [пасутся] на воле лошади и быки, [будущие] запасы [продовольствия] рассыпаны по степи; я все еще не вижу, что ошибочного в этом плане. Ведь [когда Гоу-цзянь], опираясь [лишь] на одно слабое [государство] Юэ, выполнил свое желание [совершить поход на]сильное [царство] У, [оба владения], если измерить их территории и подсчитать численность их [населения], были неравны. [Но] если правитель обдумал [что-то], а сановники составили план, он непременно «смело пойдет вперед» [на врага]^[2058]».

Знаток писаний сказал:

«[Государства] У и Юэ примыкали к Реке (Цзян) и морю, три реки окружали их, они находились между пятью озерами^[2059]; их земли прилегали друг к другу, их территории граничили одна с другой, по их положению [обоим государствам] легко было захватывать [пленных и трофеи] друг у друга. Поэтому еще не слыхать было колоколов и барабанов, [подающих сигналы войскам остановиться или идти вперед], еще не были развернуты знамена, еще не было определено расположение [войск] на позициях, как они уже [успевали] войти в соприкосновение друг с другом. Их армии не несли расходов на [военные] обозы, их воины не знали изнурительного труда, [сопряженного с] нуждой и нехваткой [провианта]. Это то, что называется есть [прямо] на кухне и вести бой в окрестностях [крепостных] ворот. Ныне сюнну пасут скот на бескрайнем пастбище, которое невозможно проехать все до конца, куда ни направишься — на восток или на запад, на юг или на север; их не в состоянии поймать даже [войско, передвигающееся на] легких колесницах и резвых конях; что же говорить о [солдатах, которые] несут на спине тяжелую поклажу, а на плечах — оружие, занимаясь их поисками? Их положение [таково, что] они для нас недосягаемы. О, как бескрайна [их степь]! Как будто движешься в глубь безбрежных болот и не знаешь, где остановишься. О, как необъятна [их степь]! [Ловить их в ней — ] все равно что без сетей ловить рыбу в больших реках или море. Даже если настигнешь их, армия выбьется из сил и дойдет до изнеможения, станет точь-в-точь приманкой, оставленной [врагу]. Поэтому [нынешний] мудрый царь понял, что из этого не извлечь никакой пользы, и счел, что нельзя неоднократно предпринимать военные действия, нельзя долго осуществлять непостоянный, приспособленный к обстоятельствам план. Оттого-то он и издал эдикт, [повелевавший] министрам, сановникам, достойным и хорошим людям и знатокам писаний [обсудить] путь, с помощью которого [можно] вернуть [прямизну] тому, что стало криво, и возродить то, что пришло в упадок. Министрам следует помышлять о трудностях, от которых [страдают] сто кланов, о вреде, который наносят сюнну, сообразоваться со стремлениями совершенномудрого правителя, выполнить дело умиротворения [Поднебесной]. Как раз сейчас вы обращаете внимание на второстепенный план и отвергаете основные суждения^[2060], не сообразуетесь с намерениями верховного [правителя]; это не назовешь проявлением всей своей преданности [по отношению к нему]».

Сановник сказал:

«Сначала Эршиский [воевода] вернулся восвояси, не одолев [Да]вань; участники обсуждения [его похода] хотели сделать так, чтобы правитель людей не дал выхода своему гневу; [если бы они настояли на своем], то весь Западный край, [отложившись от нас], распался бы на части, как разбитая черепица, и примкнул бы к варварам ху, а когда варвары ху получили бы [поддержку] множества государств [Западного края], то они бы еще больше усилились. Покойный божественный властитель перестал внимать странным [советам участников обсуждения], пустил в ход свою военную доблесть и устрашающее величие, повернул назад [войска] и внезапно напал на [Да]вань; все государство [Да]вань покорилось ему, отдало свои [прекрасные] сосуды и преподнесло своих превосходных лошадей. [Правители] таких [владений], как Усунь, в душе испугались и попросили [нашего монарха разрешить им] стать [его подданными — ] холопами и холопками^[2061]. Сюнну пали духом, обратились в бегство и, хотя еще не полностью подчинились, стали жить в отдалении, в земле, где страдают от холода и где тощая и бесплодная почва. Взрослые люди в расцвете сил приняли смерть в [горах] Цилянь и (?) Тяньшань, а [оставшиеся после] них сироты еще [не выросли, чтобы] отплатить [за смерть отцов]. Поэтому толпа сановников обсудила это и сочла, что сюнну оказались поставлены войсками Хань в трудное положение, что они сломали и поранили крылья и что можно в связи с этим напасть на них и подчинить их. Как раз тогда покойный божественный властитель, [скончавшись], покинул толпу сановников, и по этой причине сюнну не изменились [и не стали нашими подданными]. Это «похоже на то, как если бы кто насыпал гору и, недосыпав только одной корзины [земли], остановился». Оценивая подвиги и славные труды, не учитывать принципа их продолжения и завершения — это значит, бросив, отдать [что-то свое] варварам ху и оказать помощь сильному врагу. Перестать питать надежду и разрушить [уже] достигнутое — если кто составил такой план для правителя, это также «нельзя назвать проявлением всей своей преданности [по отношению к нему]»^[2062]».

Знаток писаний сказал:

«Когда [чиновники], имеющие собственное веденье, говорят о делах государств периферии, все участники обсуждения «добиваются приспособления к обстоятельствам на короткое время» и не заботятся о том, что будет после этого. Чжан Цянь говорил о «небесных лошадях» из [государства] Давань, которые «потеют кровавым потом», о настоящем нефрите и «больших птицах» из [страны] Аньси; когда «начальник столичного уезда» «услыхал [рассказ Чжан Цяня], то от этого у него стало радостно на душе»^[2063]. Тогда он двинул большую армию в карательный поход на [владение Да]вань, но только через несколько лет победил его. Ведь когда [Ли Гуан-ли] напал на чужое государство, [пройдя] десять тысяч ли, то еще до того, как [наши] боевые солдаты побывали в сраженьях, «умерших» оказалось больше половины, и, хотя они разгромили [Да]вань и добыли превосходных лошадей, это не был [самый лучший] план. Как раз в то время наши воеводы и полководцы с покрасневшими [от усердия] лицами вели военные действия против варваров и четырех [стран света, наши] полки и батальоны [шли непрерывной чередой], не пропадая друг у друга из виду, [жители] округов и [удельных] государств были мобилизованы одновременно, многочисленный люд испытывал трудности и страдания; «мошенники и обманщики появились [в изобилии], как первые ростки», «грабители и разбойники одновременно завелись [повсюду]», их [насилия] не могли пресечь [великие] блюстители и [главные] военные начальники [округов], их [преступления] не могли остановить [власти] городов и селений. После этого [государь] «послал» «сановника высшего [разряда]», «одетого в одежду с разноцветными вышивками», чтобы тот поднял [войска в поход] и напал на них. В то время никто из хорошего люда — [детей государя, принадлежавших к] ста кланам, — не [мог] до конца прожить [срок своей жизни, определенный] ему повелением [Неба]. Поэтому среди могущественных и внушающих страх людей из страны к востоку от горы [Хуа] широко распространилось двоедушие [ — стремление к мятежу против государя]. Благодаря грозной чудесной духовной силе совершенномудрого — покойного божественного властителя — [непокорные] подчинились. [План сановника неверен:] его ошибки состоят в том, что, желая завершить [покорение] сюнну, он отдаляет [время, когда сбудется его] «надежда». «Если кто составил такой план для правителя», можно ли «назвать [этого человека] преданным»?^[2064]».

Глава 47 Что настоятельно необходимо в наш век

Сановник сказал:

«Учителя, вы говорите, что вам в голову взбредет. Даже если и можно рассмотреть [советы] участников обсуждения, чтобы их использовать, [эти люди] не только [твердо] придерживаются изречений, [восхваляющих] примитивную повозку, [они еще и] «скользкие говоруны, и нельзя следовать им [как образцам]». Ведь для [династии] Хань сюнну — как черви для дерева, как болезни для человека: если не сладить с ними, они так постепенно и проникнут вглубь. Поэтому сановники, строящие замыслы, считают, что [надо], нападая [на сюнну], отнимать [у них то, что им принадлежит], чтобы поставить их в крайне тяжелое положение. Учителя же говорят, что [следует] привлечь их при помощи внутренней духовной силы, а это значит, что у них есть такие высказывания, да нельзя осуществить [эти советы]. Если обратиться к отдаленным векам, то [в поступках] учителей нет ничего похожего на [поведение] трех царей, а если обратиться к недавним векам, то нет ничего похожего на [поведение государей] близкой [к нам по времени династии] Цинь; даже если [чиновникам], имеющим собственное веденье, и можно было бы провести [планы ученых] в жизнь и осуществить их в наш век, дало ли бы это спокойствие многочисленным простолюдинам^[2065] и обеспечило ли бы мир району границы?».

Знаток писаний сказал:

«В старину князь (гун) Хуань [государства] Ци внутри [своей страны] побудил примкнуть к себе сто кланов, за [ее] пределами умиротворил удельных правителей, «сохранял [владения], которые погибали», «продолжал [династии], которые прерывались», а Поднебесная [подчинилась ему так же быстро, как трава] клонится по ветру. После этого его внутренняя духовная сила уменьшилась, а поведение стало хуже; «на встрече [удельных правителей] в Куйцю [князь (гун) Хуань] с самодовольным видом кичился чем-то [перед ними; в числе] взбунтовавшихся оказались [правители] девяти государств». «Вёсны и осени» язвительно критикуют то, что он не чтил внутренней духовной силы, а чтил физическую силу. Поэтому когда он полагался на внутреннюю духовную силу, то сильное [владение] Чу объявило, что подчиняется ему, [посольства] далеких государств «прибывали к нему по собственному почину, без [всякого] зова»; когда он полагался на физическую силу, то пребывающие далеко не любили его, малые государства не примыкали к нему; вот [каковы] свидетельства этого. Действительно, если, «обратившись к отдаленным векам», посмотреть, почему «три царя» достигли процветания, «обратившись к недавним векам», обсудить, почему погибла [династия] «Цинь», а обратившись к средним векам, изложить, почему возвысился [князь] Хуань [государства] Ци, [то увидим одно:] когда отвергали военное начало и осуществляли мирное цивилизующее начало, отбрасывали физическую силу и высоко ставили внутреннюю духовную силу, упраздняли заставы и мосты, уничтожали крепости и крепостцы и, [возглавив народ], руководили им при помощи человеколюбия и справедливости, то на северной границе не бывало заботы, [доставляемой] грабителями — презренными варварами, у государства центра не бывало военных действий^[2066] [с применением] щитов и копий».

Сановник сказал:

«Если дело не сделано заранее, то нельзя с его помощью противостоять неожиданностям; если внутри [государства] не принято заблаговременных мер [по обороне], то нельзя с их помощью отразить врага. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Предостерегай свой народ, тщательно соблюдай свои княжеские [законы и] нормы, чтобы принять меры предосторожности на случай непредвиденного»^[2067]. «Поэтому, [хоть] были и мирные цивилизующие дела, непременно были и военные меры безопасности». В старину князь (гун) Сян [государства] Сун доверял [князю] Чу и не принял заблаговременных мер по [обороне], вследствие чего претерпел от него великий позор, сам был схвачен и заключен в тюрьму, а государство его почти погибло. Поэтому, пусть даже у кого есть искреннее и честное сердце, если он не знает, как, действуя вопреки постоянным правилам, приспосабливаться к обстоятельствам и применяться к переменам, — это путь опасности и гибели. «Вёсны и осени» «не одобряют того, что [кто-то из] варваров от [восточных] и до [северных] ди схватил [правителя одного из] государств центра», потому что те, [будучи варварами], не честны^[2068]. Сюнну [алчны, как] жадные волки, действуют, сообразуясь с благоприятным временем, выступают, пользуясь подходящей обстановкой, поднимаются, как вихрь, и настигают, как молния. А если кто, полагаясь [лишь] на свое искреннее и честное сердце да на такие ценности, как золото и шелк, захочет поверить в обман, [исходящий от варваров, у которых] нет [чувства] справедливости, — это все равно что отнестись к [разбойникам] Чжи и Цяо как к близким и помочь свирепому тигру».

Знаток писаний сказал:

«Согласно «Вёснам и осеням», «истинный царь не имеет равных». Это сказано о том, что его человеколюбие обильно, его внутренняя духовная сила прекрасна, [удельные правители] Поднебесной покоряются [ему], «никто не осмеливается с ним равняться». Деятельность его внутренней духовной силы распространяется за [пределы четырех] сторон [нашего государства]; «в местах, куда [только] достигают лодки и повозки», «куда [только] доходят следы ног [человека]», нет такого, кто бы не удостоился благодеяний [государя. Посольства от] иноземных государств варваров мань и мо, [чью речь приходится] повторно переводить [с языка одного переводчика на язык другого], прибывают к нему по собственному почину [с изъявлением покорности]. В это время Поднебесная пребывает в гармонии и согласии, государь и подданные имеют единую внутреннюю духовную силу, [жители] внутренней и внешней [областей] доверяют друг другу, высший и низшие живут в мире и согласии. Войска размещены, но не используются, щиты и копья заперты и хранятся [в арсеналах], но не применяются. Лао-цзы сказал: «Самке носорога негде пустить в ход свой рог, ядовитым насекомым негде применить свой яд». Поэтому, «когда государь человеколюбив, нет такого, кто не был бы человеколюбив; когда государь справедлив, нет такого, кто не был бы справедлив». Где на свете [можно будет] взять [тогда разбойников] «Чжи и Цяо», чтобы «отнестись к ним как к близким»?^[2069]».

Сановник сказал:

«Если «открыть сердце и показать подлинные чувства», то честность и искренность возбудятся внутри и «[чувство] долга проявится в лице». Когда Хуа Юань из [государства] Сун и Сыма Цзы-фань из [государства] Чу виделись друг с другом, они [по своим стремлениям] внутренне совпали, как [две половинки] верительной бирки; действительно, у них были основания доверять друг другу. Теперь [скажу:] сюнну обладают вероломным сердцем, вынашивают в уме неожиданный обман; лезут вперед, увидев выгоду, поднимаются [в поход], пользуясь благоприятным случаем; тайно продвигаются в [места] рядом с рынками [на пограничных заставах]^[2070], чтобы внезапно напасть на тех, кто не принял заблаговременных мер [по обороне. Доверять им — ] это все равно что разложить [самые] ценные сокровища на дороге, но не охранять их. Если стремиться к тому, чтобы они не пропали, как можно будет этого достигнуть?».

Знаток писаний сказал:

«Если чья искренность и честность явлены в Поднебесной, а чистая внутренняя духовная сила распространилась на [варваров, живущих у] морей четырех [стран света], то «пребывающие близко будут радоваться ему, славословя [его] в хоровых песнях», пребывающие далеко «станут являться на аудиенцию к его двору с [подношениями в виде] птиц в руках». Поэтому, кто исправляет пребывающих близко, не использует устрашающего величия: кто привлекает пребывающих далеко, не использует военной доблести; им осуществляются внутренняя духовная сила и справедливость, и он назначает на службу достойных и хороших людей. Оттого-то его простолюдины относятся к делам так, что отказываются от отдыха и занимаются трудом, относятся к богатству так, что отказываются от большого и предпочитают малое. Высшие и низшие уступчивы по отношению друг к другу; «на путях и дорогах [люди, идя вместе с теми, кто по возрасту могли бы быть их старшими братьями, держатся рядом, но чуть позади, как] летят [вереницей] дикие гуси». В это самое время [все] «низко ставят богатство и высоко ценят внутреннюю духовную силу», придают значение долгу и пренебрежительно относятся к выгоде, «[даже если] награждать их [за воровство], не станут красть»; что за «сокровища» [надо тогда] «охранять»!^[2071]».

Глава 48 [Взаимные] согласие и близость

Сановник сказал:

««В старину царь Янь [государства] Сюй выполнял долг, но был уничтожен; князь (гун) Ай [государства] Лу любил конфуцианских ученых, но [у него] были отторгнуты [земли]». Знать мирное цивилизующее начало и не знать военного начала — то же, что знать одно и не знать двух. Поэтому благородный муж действует, основываясь на искреннем человеколюбии, но непременно строит крепостные стены, чтобы защищаться, приготовляет оружие, чтобы обороняться, из-за того что не человеколюбивые вредят ему. По этой причине в древности «ходили на весеннюю и осеннюю охоту», «упорядочивали войска [и отводили домой после военных учений и смотра]», при этом «подсчитывали вооружение и продовольствие для армии, а также ее военную [и охотничью] добычу»^[2072], так как боялись, что народ, живя спокойной жизнью, забудет принять меры предосторожности на случай бедствия. Поэтому оружие и латы — орудия государства, крепостные стены и земляные валы — укрепления государства, а хотеть их упразднения — это значит убрать лицевую сторону платья и явить [людям] его подкладку, показать сюнну сердце и живот. Сюнну пускаются в путь легко вооруженные и продвигаются вперед тайком, чтобы внезапно напасть в незащищенном месте; [подставиться им — ] это все равно что без лат оказаться на тропе [под градом] стрел и камней; [такого человека] никак не выручить из беды. Вот чего боятся [жители] района границы, и вот чем озабочены [чиновники], имеющие собственное веденье».

Знаток писаний сказал:

«В прошлом [наши божественные властители] открывали заставы и мосты, обменивали то, что [у нас] есть, на то, чего [у нас] нет; «все [сюнну] от шаньюя и ниже любили [государя] Хань» и примыкали к внутренней [области мира], «разъезжали туда и обратно у Длинной стены». После этого «Ван Хуй составил ошибочный план, [как заманить шаньюя в уездный город] Маи», и «[с тех пор] сюнну расторгли [договор о взаимных] согласии и близости, стали нападать на крепостцы, которые преграждали им дорогу»; беды непрестанно влекли за собой одна другую и не прекращались, «войны непрерывно велись одна за другой и не кончались»^[2073]; народ на границе не снимал лат и не ослаблял [тетивы на] самострелах, нес [военную службу] несколько десятков лет; он пахал и полол в латах и шлемах, с мотыгой и бороной [в руках] издали наблюдал [за противником]; когда же [костры для подачи] сигнала дымом бывали зажжены и [корзины с горящим топливом для подачи] сигнала огнем бывали подняты, то [военнообязанные] — мужчины в расцвете сил — выходили сражаться, натянув тетиву на луки, а старики забирались в крепости, перескакивая [через препятствия]. Если [даже простого] рассказа об этом достаточно, чтобы слезы полились и сердце похолодело [от страха], то человеколюбие — это «неспособность] выносить [страдания других]». В «[Классической книге] стихов» сказано: «Когда мне дарят персик, я даю в ответ на это сливу». Я еще не слыхал, что, если от кого-то исходило добро, какое-либо зло приходило ему [в ответ]. Поэтому «если благородный муж относится к делам с благоговейной добросовестностью и не совершает ошибок, почтителен с другими людьми и соблюдает нормы поведения, то все [в стране, лежащей] между морей четырех [стран света], будут его братьями»; «если заглянуть внутрь [самого себя] и не обнаружить [тяжкого порока] — неизлечимого [духовного] недуга, — то чем [тогда] быть озабоченным и чего бояться?»^[2074]».

Сановник сказал:

«С тех пор как во [времена] «Вёсен и осеней» государи всех [государств нашей] Великой [страны] собирались на встречи и заключали друг с другом [договоры о союзе], после трех встреч они отходили друг от друга из-за разногласий и предавались взаимным подозрениям, [отчего] их нападения [друг на друга] не прекращались; «шесть государств сближались, сплачиваясь в союзы [владений, расположенных] по направлению с юга на север», [их представители], носившие шапки и пояса [чиновников], имели сношения друг с другом, но у них никогда не было прочных договоров; что же говорить о [договорах с] государствами птиц и зверей! «Вёсны и осени» [подчеркивают, что нужно] «навестить государя», который «находился в [варварском владении] Чу», [и делают запись об этом, порицая длительное пребывание князя Лу у варваров; в случае же] встречи [удельных правителей в поселении] Гаою [«Вёсны и осени» повторно] записывают [иероглиф] «князь (гун)», потому что [заключенный на этой встрече договор между правителями] обманул варваров от [восточных] и до [северных] ди. Сюнну неоднократно устанавливали с нами [взаимные] согласие и близость, но всегда первые нарушали договор; это государство, которое жаждет вторжений и грабежей, почитает коварные планы. Они то идут против нас, то возвращаются к нам, не заслуживают доверия, сто раз заключали договор и сто раз изменяли ему; [эти их свойства неистребимы], как была неизменна [природа надменного сына Яо, Дань-]чжу, и [младшего брата Шуня], Сяна, [которые оказались неспособны исправиться под благим воздействием], и как не поддавалась преображению [природа жестокого] Шан-цзюня^[2075]. А коли хочешь быть уверенным в заблаговременных мерах [по обороне на случай, если] они применят оружие, то относиться к ним как к близким, используя свою внутреннюю духовную силу, тоже[довольно] трудно».

Знаток писаний сказал:

«Истинный царь, стоя в центре, внемлет [делам] Поднебесной; благодеяния, исходящие от его внутренней духовной силы, распространяются за [пределами четырех] сторон [нашего государства; посольства из] отдаленных государств и [от народов, соблюдающих] чуждые нам обычаи, собираются при дворе за башнями дворцовых ворот; «птицы фэн и хуан находятся на стоящих рядами деревьях, единороги ци-линь находятся на болотах за предместьями [столицы]». Все живое, все существа без исключения удостаиваются благодеяний [государя. К нему влекутся] не потому, что он, ходя пешком [от одного к другому], убеждает в чем-то [каждого] человека, а потому, что он, проявляя свои человеколюбие и доброту, распространяет их; это воистину [так]. Фань Ли происходил из варваров юэ, Ю-юй вырос среди варваров ху, но оба они были достойными помощниками царей-гегемонов. Поэтому даже если в правлении есть наставления, которым не подчиняются, то [и] в такой век нет простолюдинов, которых невозможно духовно преобразить. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Зачерпните той дождевой воды, текущей в лужи при дороге, черпайте там, выливайте тут». Когда князь (гун) Лю жил среди варваров жун и ди, варвары жун и ди были духовно преображены им. Когда царь Дай [Дань-фу] покинул Бинь, народ Биня последовал за ним. Когда князь (гун) Чжоу осуществлял внутреннюю духовную силу, прибыл [с данью правитель далекого варварского] государства Юэшан. Они следовали за добром, как тень [следует за телом] и эхо [отвечает на возглас]. Кто занимается правлением, старается «относиться к пребывающим близко как к близким, используя свою внутреннюю духовную силу»^[2076]; к чему [тогда] беспокоиться, что те, [далекие], не изменятся?».

СВИТОК 9

Глава 49 Воинские повинности

Сановник сказал:

«Пока мясник разделывает [тушу быка] в соответствии со строением [ее мышц], он может разрывать и расчленять [ее] руками; но когда приходит пора вытягивать сухожилия и дырявить кости, он не может разрубить [ни тех ни других], не пустив в ход секиру или топор^[2077]. Совершенномудрый правитель духовно преображает [людей], следуя их природе; если есть непослушные, он также идет на них карательной войной, ведя поднятые [в поход] войска. По этой причине [царь] Тан пошел карательным походом на князя (бо) [владения] Гэ, царь Вэнь пошел карательным походом на варваров цюаньи. Когда же настали более поздние [времена], то варвары жун и ди «[своими вторжениями начали] вносить беспорядок в [нашу] Великую [страну]», государство центра перестало жить мирной [жизнью]; чжоуский царь Сюань и Чжун Шань-фу остановили грабежи и жестокости [врагов]. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Мы пошли карательным походом на варваров сяньюнь, достигли [равнины] Тайюань»; «Едут высланные [боевые] колесницы... строить крепостную стену в той Северной стране»^[2078]. С древности мудрые цари не могли без карательных походов заставить подчиниться несправедливых, не могли без крепостных стен и земляных валов отразить тех, кто чинит жестокости и насилия».

Знаток писаний сказал:

««Когда Шунь взял в руки щит и топор, [чтобы исполнить военный танец], то варвары юмяо подчинились ему». Когда царь Вэнь распространял внутреннюю духовную силу, то побудил прийти варваров и четырех [стран света]^[2079]. В «[Классической книге] стихов» сказано: «В столице Хао [царь У устроил] огражденное место, обведенное рвом; шли с запада и с востока, с юга и с севера, [ни у кого] и мысли не было не подчиниться ему». Не было никого под Небом, которое все покрывает, среди тех, что относятся к роду [имеющих] лицо человека, кто бы не [всматривался в даль с надеждой], вытянув шею, [в ожидании истинного государя] и не примкнул бы к его [монаршей] справедливости. Поэтому, когда [эти государи] размежевывали землю и учреждали границы, люди не нарушали их. Мудрец сказал: «Можно пренебречь [такой опасностью, как] обнаженный клинок, [но] невозможно вступить [на стезю золотой] середины и неизменности»; он сказал это о [стезе, по которой идет лишь обладатель] совершенной внутренней духовной силы. «Поэтому кто хорошо умеет нападать, побеждает, не нуждаясь [для этого] в крепких латах; кто хорошо умеет обороняться, укрепляет [свои позиции], не нуждаясь [для этого] в больших [крепостных] рвах»^[2080]. Когда царь У шел карательным походом на [государя] Инь, он, держа в руке секиру золотого цвета, перед боем привел войска к присяге на [открытом] поле в Му, и не нашлось среди воинов Поднебесной такого, который не захотел бы послужить ему. После этого [царь У «приказал] положить оружие и, заткнув за пояс памятную дощечку для записей, заставил [всю Поднебесную] являться на аудиенцию к своему двору», и не нашлось среди народа Поднебесной такого, который не захотел бы стать его подданным. Уже захватив ее с помощью справедливости, он сохранял ее с помощью внутренней духовной силы. [Династия] Цинь захватила ее с помощью физической силы, сохраняла ее с помощью законов; [эта династия] не поняла, что основное, а что второстепенное, потому и погибла. Ведь если мирное цивилизующее начало еще можно применять долго, то военное начало^[2081] трудно осуществлять в течение длительного времени».

Сановник сказал:

«В «[Классической книге] стихов» сказано: «Варвары сяньюнь очень усилились, по этой причине мы спешим»; «Ратные мужи имеют воинственный вид, они наводят порядок в [землях по] четырем сторонам [государства царя]». Поэтому происхождение обороны, отражения [врага] и карательных походов давнее. «Вёсны и осени» «хвалят [князя Лу за то, что он принял] заблаговременные [меры по] отражению варваров жун еще до их прихода»^[2082]. Поэтому когда четыре конечности сильны, то тело в безопасности; когда цветы и листья растут пышно, то низ дерева и его корень устойчивы. Оттого устроением четырех границ обеспечивают безопасность государству центра, мобилизацией солдат-призывников на пограничной службе делают спокойными труд и отдых. «Когда правитель озабочен, то подданные усердно трудятся; когда высший в опасности, то низшие идут на смерть». Покойный божественный властитель был озабочен тем, что сто кланов оказались не обеспечены; он «выдал запретные медные деньги [из ведомства малого казначея, предназначенные для августейших расходов]», «перестал запрягать тройкой лошадей экипажи, в которых ездил», уменьшил число музыкальных инструментов [при дворе] и «сократил [траты на свои] яства, чтобы помочь»^[2083] доведенным до крайности и обеспечить расходы на [оборону] границ. Я не слыхал, чтобы, не явив [в своих советах] принципа справедливости, состоящего в отплате за благодеяния [государя, верный подданный] являл [там] принцип, состоящий в разрушении [уже] достигнутого».

Знаток писаний сказал:

«Когда путь [династии] Чжоу пришел в упадок и «следы [деяний] истинных царей исчезли», удельные правители стали меряться силами друг с другом и большие — обижать малых. По этой причине сильные государства сосредоточили усилия на захватах, слабые государства принимали заблаговременные меры [по обороне. Пешие] воины в латах трудились, [заняв] боевые позиции, несли повинность на войне; поэтому государь усердно трудился, а народ испытывал трудности и страдания. Ныне государство центра является единым, а [область] в [пределах четырех] сторон [нашего государства] неспокойна, воинские повинности [отбываются] далеко, а [жители] внешней и внутренней [областей мира] утомлены. В древности не было повинностей яо, по сроку превышавших год, не было повинностей и, по сроку превышавших сезон. Ныне те, что [отбывают повинность] близко, [уходят за] несколько тысяч ли; те, что [отбывают ее] далеко, [отправляются за] десять с лишним тысяч ли и проводят [там] два года. Если старший сын не вернулся, отец и мать печалятся, а жена и дети протяжно вздыхают. Обида, [исполненная] душевной муки, начинает шевелиться в сердце, боль от дум, [охваченных] тоской, копится, [проникая] до мозга костей. Вот почему были созданы [оды] «Одинокая дикая яблоня» и «Собираю вику»^[2084]».

Глава 50 Неприступные [естественные] твердыни

Сановник сказал:

«Тигры и самки носорога (?) в состоянии схватить когтями черных и бурых медведей и подчинить себе все множество зверей, потому что у них когти и зубы острые и удобные для хватания. [Царь] Цинь захватил владения удельных правителей, поглотил Поднебесную, объединил государства, равные [его собственному], потому что неприступные [естественные] преграды и препятствия были укреплены, а его «положение и местонахождение было таково»^[2085]. Поэтому, так как у пресноводных и морских черепах есть панцирь, лисы и барсуки не в состоянии ловить их; так как у ядовитых змей есть жало, люди боятся их и не обращаются с ними неосторожно. Поэтому если приняты заблаговременные меры [по обороне], то подчинишь других людей; если не приняты заблаговременные меры [по обороне], то будешь подчинен другими людьми. Оттого «Чжун Шань-фу» «исправлял» «ошибки [в исполнении] обязанностей тем, кто носит [царскую] одежду с драконами»; достопочтенный господин Мэн построил такое укрепление, как Длинная стена; вот каким образом он принял заблаговременные меры [по предотвращению] бедствия, [каким являются] грабители-враги, и «обратил вспять их тараны [еще] за десять тысяч ли». Ныне [скажу:] кто не укрепил своей внешней [области] и [при этом] хочет обеспечить безопасность своей внутренней [области], подобен человеку из [простой] семьи^[2086], который не укрепил ограды; когда ночью лай собак предостерегает его [о нападении грабителей], он действует наобум в темноте».

Знаток писаний сказал:

«[Территория царства] Цинь «слева имеет [горы] Сяо и [заставу] Хань[гу], справа — [горы] Лунди»^[2087], впереди — [округа] Шу и Хань[чжун], позади — горы [Нань] и Реку (Хэ); это «[естественные] преграды на четырех [границах], которые служат ей твердынями», ее «металлическая стена, [протянувшаяся на] тысячу ли»^[2088]. Выдающиеся воеводы и смелые воины, [держа] наготове острое оружие, обороняли проходы между горами и [тайные] тропы в глухих и опасных местах, [точно] Мо-цзы, который оборонялся от такого устройства, как штурмовая осадная лестница высотою до облаков. [Правитель Цинь] полагал, что даже если бы вновь ожили [цари] Тан и У и снова появился бы Чи-ю^[2089], они не [рискнули] бы легкомысленно напасть на него. Однако когда солдат-призывник на пограничной службе Чэнь Шэн, не имея ни поста воеводы или полководца, ни толпы [подчиненных ему воинов, состоящей из] полков и батальонов, взмахнул голыми руками, сжатыми в кулаки, то разбил миллионную армию [Цинь], не встретив [даже] такой преграды, как стена или изгородь. Поэтому «[сокровище государства] состоит во внутренней духовной силе [правителя], а не в [естественных] твердынях». Действительно, если сделать человеколюбие и справедливость препятствием [для врага], уменье следовать по истинному пути и внутреннюю духовную силу — крепостью, достойных людей — боевыми солдатами, а совершенномудрого человека — защитой, то никто не сможет вступить [в наши пределы]. Если бы было так, то в государстве центра не было бы [слышно] такого «предостережения», как «лай собак», а в районе границы не было бы такой заботы, какая [выпала тамошнему люду, который] пугается, как олень, и [опасливо] оглядывается назад, точно волк. [Что же до правителя,] какие у него были бы [тогда] «действия наобум»?^[2090]».

Сановник сказал:

«В древности те, что водворяли порядок в государстве, непременно исследовали [поверхность его] земли, горы и холмы, неприступные [естественные] препятствия и преграды, время, [порожденное] Небом, преимущества, [даваемые] Землей; лишь тогда у них появлялась возможность, используя это, сделаться царями или гегемонами. Поэтому они строили внутренние и внешние городские стены, устраивали рвы и валы, чтобы отражать грабителей-врагов и укрепить государство. В «Вёснах и осенях» сказано: «Зимой углубили [реку] Чжу»; это значит, что усовершенствовали преимущества, [даваемые] Землей. Войско сообразуется со временем, [порожденным] Небом, всею [мощью] нападает на [противника] в уязвимом [месте], но оказывается поставлено в тяжелое положение неприступными [естественными] препятствиями и преградами, получает отпор от «металлической стены»^[2091]. Таковы были осада [царем] Чжуаном [государства] Чу [столицы] Сун и поражение армии [государства] Цинь у высоких круч гор Сяо. Поэтому [в «Мэн-цзы»] и говорится: «Время, [порожденное] Небом, [уступает по важности] преимуществам, [которые дает для обороны] Земля». [Ну, а земли] варваров цян и ху «укреплены и лежат близко от» границы [с ними]; «если теперь не захватить» их, они «непременно станут» вечной «напастью» для четырех границ [нашего государства]. Вот почему «[глава семьи] Цзисунь» «был озабочен» «[владением] Чжуаньюй»; и если было происшествие с Гоу-цзянем, [которого не добили после поражения], то об этом [впоследствии] сожалел [его победитель — правитель] сильного [царства] У^[2092]».

Знаток писаний сказал:

««Преимущества, которые [дает для обороны] Земля, уступают [по важности] согласию людей», военная сила уступает [по важности] мирной цивилизующей внутренней духовной силе. [Правители] Чжоу привлекали к себе пребывающих далеко не благодаря «преимуществам, которые [дает для обороны] Земля», а благодаря «согласию людей»; у ста поколений [правителей Чжоу] не отняли [власти] не благодаря [естественным] преградам, а благодаря внутренней духовной силе. У [царства] У были такие [охраняющие его естественные] преграды, как три реки и пять озер, но оно было присоединено [царством] Юэ; у [царства] Чу была такая [естественная] защита, как пучина [реки] Жу и [местность] Лянтан, но оно было уничтожено [государством] Цинь. У [государства] Цинь были [горы] Лунди и [естественная] цитадель [гор] Сяо, но оно было погублено удельными правителями; у [государства] Цзинь были Река Хэ, [гора] Хуа и [горная местность] Цзюэ, но оно было захвачено шестью своими министрами; у [государства] Ци были гора Тай и великое море, но оно было устрашено силой Тянь Чана. [Хотя] Цзе и Чжоу [и] владели Поднебесной, она была присоединена [к столицам] Хао и Бо; [хотя] царь Цинь [и] властвовал над шестью направлениями [космоса], он был поставлен Чэнь Шэ в тяжелое положение. Не то что «преимущества, которые [дает для обороны] Земля», не были надежны, но [у правителя каждого из этих государств] не было способа, чтобы их сохранить: он забросил пребывающих близко и заботился о пребывающих далеко, как [царь владения] У, который, не водворив спокойствия внутри своего государства, на западе переправился через реку Хуай и стал мериться силами с [государствами] Ци и Цзинь, а [царство] Юэ воспользовалось усталостью его [войск] и напало на него в уязвимом [месте]. Если бы царь У использовал на службе Шэньского Сюя, осуществлял бы свою внутреннюю духовную силу, не полагался бы до конца на многочисленность своих [воинов], то Гоу-цзяню было бы не избежать [участи] сделаться подданным, [чье владение] — защита [государя У]; «какой план [действий против У] посмел бы [он тогда] обдумывать?»^[2093]».

Сановник сказал:

«[Царство] Чу от гор У построило [стену] Фанчэн, соединило [линии обороны своих округов] У и Цяньчжун, устроило заставу Хань и с помощью этого давало отпор [войскам] Цинь. [Царство] Цинь включало в себя [гору] Шан и [реку] Ло, [горы] Сяо и [заставу] Хань[гу] и с помощью этого отражало [нападения] удельных правителей. [Царство] Хань опиралось на [крепость] Иян и на [горы] Ицюэ, останавливало [врага] по дороге [в горах] Чэнгао и Тайхан и с помощью этого обеспечивало безопасность [своей территории, включавшей бывшие земли] Чжоу и Чжэн. «[Царство] Вэй» «построило стену», которая «прилегала к [реке] Ло», опиралось на гору [Хуа], было опоясано Рекой (Хэ) и с помощью этого охраняло [свою часть] государства Цзинь. [Царство] Чжао связало [в одну линию обороны горный проход] Фэйху, [горы] Гоучжу и Мэнмэнь и с помощью этого сохраняло [путь через горную расселину [Цзин]син и [землю] Дай. [Царство] Янь закрыло [дорогу через гору] Цзеши, перерезало [путь через ущелье] Сегу, обнеся оградой [свои земли и прервав их связи с соседними государствами], устроило [пограничную линию] укреплений по [реке] Ляо. [Царство] Ци владело [местностями] Э и Цзюань, устроило заставы в [горах] Жун и Ли, опиралось на гору Тай, полагалось на море и Реку (Хэ)^[2094]. Заставы и мосты суть укрепления государства, а горы и реки суть сокровища алтарей духов земли и проса. Когда жители Сюй уничтожили [владение] Шу, «Вёсны и осени» назвали это «захватом», так как им было ненавистно, что оно не приняло заблаговременных мер [по обороне, а потому государство Сюй, так сказать,] получило вещь «с легкостью». Поэтому сострадание привлекает [вражеские] войска, человеколюбие наносит ущерб наказаниям. Когда благородный муж водворяет порядок в государстве, [там] непременно есть неприступные преграды. В «[Классической книге] перемен» говорится: «Поставили двойные ворота и стали бить в деревянную колотушку [по ночам], чтобы принять меры против разбойных гостей»^[2095]. Это значит, что заблаговременные меры [по обороне] осуществляются издавна».

Знаток писаний сказал:

«Опора на [естественные] преграды уступает опоре на справедливость. В старину [царь] «Тан», опираясь «[на территорию своего владения, имевшего в длину и в ширину по] 70 ли, занимался правлением в Поднебесной», а [владение] «Шу», опиравшееся на [территорию, имевшую по] 100 ли [в длину и ширину], было погублено вражеским государством. Вот почему оно вызвало «ненависть» [«Вёсен и осеней»]. Если бы на «заставы и мосты» можно было бы положиться, то шесть государств не были бы присоединены [царством] Цинь; если бы Реку (Хэ) и горы можно было бы защищать, то [государство] Цинь не было бы погублено [царствами] Чу и Хань. Из этого видно, что повозок с таранами и осадными башнями недостаточно для усиления [государства], высоких стен недостаточно для его укрепления. Если кто делает добро, то процветет; если делает зло, то погибнет. Истинный царь широко [одаривает] любовью и далеко распространяет благодеяния, [жители] внешней и внутренней [областей мира] объединены и единодушны, «[в стране, лежащей между] морей четырех [стран света], каждый [из удельных правителей] приезжает приносить жертвы в соответствии со своими обязанностями». Зачем же «бить в деревянные колотушки [по ночам]», «принимая меры против [разбойных гостей]»? В «Комментарии» сказано: «То, что у удельных правителей есть заставы и мосты, а у простолюдинов есть ранги и жалованья», не возникло в [век] «приближения к спокойствию», а, по-видимому, началось со [времен] «сражающихся государств»^[2096]».

Глава 51 Обсуждение смелости

Сановник сказал:

«Цзин Кэ вынашивал в душе замысел [покушения на царя Цинь] в течение нескольких лет, но «дело не увенчалось успехом», так как [на его кинжал с] «рукоятью в виде ложки» [длиной в один] чи восемь [цунь] «нельзя было положиться»^[2097]. Царь Цинь схватил [оружие в замешательстве] от неожиданного [покушения] и разрубил надвое [тело могучего смельчака Цзин Кэ, подобного Мэн] Бэню и [Ся] Юю, так как положился на острый [меч длиной в] семь чи^[2098]. Если бы Чжуань Чжу [действовал] голыми руками, сжатыми в кулаки, он не избежал бы [участи] сделаться пленником; если бы [к услугам] Яо Ли не было реки, он не был бы в состоянии совершить свой подвиг^[2099]. В наш век говорят, что сильное [царство] Чу и могучее [государство] Чжэн обладали латами из [кожи] самца и самки носорога, мечами из [местности] Танци, [сделанными из] куска железа. Внутри [страны их правители] опирались на «металлические стены», за ее пределами полагались на острое оружие, по этой причине их устрашающее величие действовало на все [государства нашей] Великой [страны], а их сила подчиняла вражеские государства. Поэтому, [даже] если [смельчак] Мэн Бэнь станет размахивать [голыми] руками, толпа [заурядных] людей отнесется к нему с пренебрежением; [даже] если трусливый человек примет заблаговременные меры [по обороне], сила у него удвоится; что же говорить о том, кто опирается на воинов из [царства] У и Чу, которые играют «острыми мечами» и «[натягивают тетиву] мощных самострелов, наступая на них ногой», чтобы померяться силами с презренными варварами мо на поле [брани]? «Что один [его] человек сможет противостоять сотне, об этом не стоит и говорить, [настолько это ясно]!» А ведь если это так, то у варваров ху не будет ущелий, [годных для того, чтобы их от нас] оборонять, у варваров мо не будет войск, [годных для того, чтобы с нами] сражаться, при [их] силах им неустоять против [армии] Хань, в их положении они непременно сдадутся. Вот [так] государь [области] Шан обратил в бегство [войска царства] Вэй, а Сунь Бинь разбил [армию царства] Лян^[2100]».

Знаток писаний молвил:

«Нельзя сказать чтобы [мечи] «Танци» и «Моян» «[царства] Чу» и «[государства] Чжэн» не были остры; нельзя сказать и чтобы «шлемы из [кожи] самца носорога и латы из [кожи] самки носорога» не были крепки; и если тем не менее [оба владения] не смогли сохраниться, это потому, что «нельзя полагаться на» «острые [мечи» и крепкую броню. Государь] Цинь, объединив в своих руках армии шести государств и опираясь на [горы] Сяо и [заставу] Хань[гу], «управлял, как правят конями, [всем] в пространстве между Небом, Землей и четырьмя странами света», так как его «металлическая стена» была прочной, а [клинки, подобные мечам] «Мо-е», были остры; тем не менее Чэнь Шэн, который, не имея [даже таких] средств, [какими располагают] простолюдины, и обходясь без употребления лат и оружия, с помощью «мотыг и борон, [а также] древков копий рогатиной» разбил [войско, оснащенное] повозками с таранами и осадными башнями, [причем с циньской стороны острое оружие (?) под названием] «Ратный подвиг» не наносило ударов, а [добрые луки, вроде именуемого] «Вороний грай»^[2101], не стреляли. То, что называют «металлической стеной», не означает [укрепления, которое получается, когда], трамбуя землю, возводят высокое земляное [сооружение] и, копая землю, углубляют ров; то, что называют «острым оружием», не означает «мечей» «из [царств] У и Юэ», «[сделанных из] куска железа», или [доброго] меча «Гань-цзян». [Это] значит, что если [кто-нибудь] сделает уменье следовать по истинному пути и внутреннюю духовную силу своей внутренней крепостной стеной, а человеколюбие и справедливость своей внешней крепостной стеной, то никто не отважится пойти на их приступ, никто не осмелится в них ворваться. Таков был [сделавший это] царь Вэнь. Если же [кто-нибудь] сделает уменье следовать по истинному пути и внутреннюю духовную силу своим шлемом, а человеколюбие и справедливость своим мечом, то никто не отважится противостоять им, никто не осмелится дать им отпор. Таковы были [сделавшие это цари] Тан и У. Теперь [скажу:] если бы [Гао-цзу] не воздвиг крепостных стен, на которые нельзя пойти приступом, и не приготовил оружия, которому нельзя противостоять, а захотел [овладеть Поднебесной], неся служебные обязанности простолюдина и пустив в ход клинок «[длиной в] три чи»^[2102], этого тоже было бы мало!».

Сановник сказал:

«Когда Цзин Кэ, «держа в руках [один-единственный кинжал с] рукоятью в виде ложки, прибыл в сильное [царство] Цинь, где неизвестно что [его] ждало», то царь Цинь испугался, остался без охраны, всю его охрану объял страх. Когда Чжуань Чжу «взял в руку» меч, подошел вплотную к [правителю государства, способного выставить] десять тысяч боевых колесниц, «заколол» царя У, убил сына наложницы и возвел [на престол] законного наследника, то [в знак траура все на территории, имеющей] тысячу ли [в длину и в ширину], надели шапки из белого некрашеного шелка. Не Чжэн из [владения] Вэй направился к государеву двору [царства] Хань и заколол его правителя; когда его подвиг был совершен, а стремление осуществлено, он ушел оттуда и сам подверг себя наказанию при дворе, [после чего] его «мертвое тело было выставлено напоказ на рынке»^[2103]. Теперь, если [мы] действительно обретем смелых воинов, воспользуемся устрашающим величием сильного [государства] Хань, нападем на лишенных [чувства] справедливости сюнну, по своему усмотрению распорядимся повелением [Неба, устанавливающим срок] их смерти, потребуем их к ответу за их проступки, то осуществим свои стремления, как Цао Гуй, который силой устрашил князя (гун) Хуаня [государства] Ци. Когда мы выставим вперед острия [своих копий] и сломаем острия [их оружия], то [живущие в] крытых войлоком шалашах с остовом, сплетенным из ивовых прутьев, будут повергнуты в замешательство, их высшие^[2104] и низшие станут обманывать друг друга, а мы воспользуемся [их разладом] и будем преследовать их, бросив в дело легко вооруженные отборные отряды; руки у сюнну непременно окажутся связаны за спиной, [как у преступников], и они не посмеют нам сопротивляться».

Знаток писаний сказал:

«Когда [царь] Тан обрел И Иня, то, опираясь на свою маленькую [столицу] Бо, он сделал своими подданными всех [жителей страны, лежащей] между морями; когда царь Вэнь обрел Тай-гуна, то расширил [территории] Фэн и Хао и сделал [своим владением] Поднебесную; когда князь (гун) Хуань [государства] Ци обрел Гуань Чжуна, то с его помощью стал гегемоном; «когда князь (гун) Му [государства] Цинь обрел Ю-юя, то восемь владений западных варваров жун подчинились [Цинь]»^[2105]. Я слыхал, что, когда [государь] обретет достойных и совершенномудрых людей, то варвары мань и мо «прибудут [ко двору] с подношениями», но я еще не слыхал, чтобы захватывали силой и убивали правителя людей, дабы привлечь пребывающих далеко. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Оказывай милости этому государству центра, чтобы умиротворить [удельные владения по] четырем сторонам»; поэтому «даже из [вождей] тех [далеких] племен ди и цян... никто не смел [хоть] раз в течение [одного] поколения не явиться на аудиенцию к царю». И не потому, что они страшились его грозного величия, а потому, что они боялись его внутренней духовной силы. Поэтому [обладающий чувством] справедливости подчиняет лишенных [чувства] справедливости быстрее, чем [скачет] рыжая лошадь с белым брюхом или [летит стрела из] доброго лука; «внутренняя духовная сила» привлекает пребывающих далеко «быстрее, чем [мчится] скорая почтовая колесница, [минуя] одну почтовую станцию за другой»^[2106]».

Глава 52 Обсуждение заслуг

Сановник сказал:

«У сюнну нет такой защиты, как внутренние и внешние городские стены, таких укреплений, как рвы и канавы вокруг этих стен; они не знают употребления длинных копий рогатиной и мощных самострелов, не имеют запасов казенных житниц и амбаров для зерна. [В их стране] у высших нет закона, соответствующего справедливости, [в поведении] низших нет внешней утонченности и упорядоченности, [соответствующих этикету]; государь и сановники относятся [друг к другу] пренебрежительно, свысока, высшие и низшие не соблюдают норм поведения. Сплетенные [прутья] ивы служат им домом, войлочные циновки служат им крышей. У них простые белые деревянные луки и костяные наконечники для стрел; их лошади не питаются зерном. Заблаговременных мер [по обороне] внутри [их страны] не стоит бояться, о нормах их поведения за ее пределами не стоит и говорить. А ведь государство центра — это живот и сердце Поднебесной, место, где собраны достойные ученые, где сосредоточены нормы поведения и справедливость, где создаются богатства и [множатся] средства для расходов. Ведь полагаясь на ум, строить планы против глупого, опираясь на справедливость, идти карательным походом на несправедливого — все равно что, воспользовавшись [выпаданием] осеннего инея, стряхнуть [с дерева сухие] листья. В «Вёснах и осенях» сказано: «С [западными] варварами жун и [северными] варварами ди князь (гун) Хуань [не сражался, а] просто прогонял их — и только»; что же говорить о том, кто располагает силами Поднебесной?^[2107]».

Знаток писаний сказал:

«У сюнну повозки и орудия лишены украшений из серебра и золота, из шелка и лака; они сделаны без излишеств, а [при их изготовлении] стремятся [только] к тому, чтобы они были прочны; что касается одежды из шелка, то у них нет установлений о [ношении] шелка с разноцветными узорами, плахт и юбок, круглых воротников; она сделана без изъяна, а [при ее изготовлении] стремятся [только] к тому, чтобы она была в полном комплекте. Мужчины не занимаются такой работой, как резьба по дереву и гравировка по металлу, [изготовление предметов, требующих] особого уменья, таким трудом, как [строительство] зданий дворцов, внутренних и внешних городских стен; женщины не выполняют такого труда, как [создание] прекрасных вышитых узоров и [предметов роскоши, требующих] необыкновенного уменья, такой работой, как [выделка] тонких или узорных шелков, прозрачной белой шелковой ткани. [Таким образом, лишняя] работа сокращена, а [изделия] годны к употреблению; их легко изготовить, но трудно испортить. Пусть у [сюнну] нет «длинных копий рогатиной и мощных самострелов», [зато у них есть] боевые кони и добрые луки. [Каждая] семья принимает свои заблаговременные меры [по обороне, у каждого] ее члена есть [оружие], которым он пользуется. Когда однажды возникает близкая опасность, им [остается] только натянуть луки да сесть на коней — и все. Провиант [у них] трудно заметить — по [числу] голов [им] выдают пищу на несколько десятков дней; они пользуются горами и ущельями как крепостными стенами и рвами, пользуются [кочевьями с их] реками и травами как казенными житницами и амбарами для зерна. Законы [правителя сюнну] кратки, и их легко понять; требованья [правителя сюнну] немногочисленны, и их легко удовлетворить. По этой причине, когда число наказаний невелико, то [сюнну] не совершают преступлений; когда команда подана, то [сюнну] следуют приказам. Они пренебрегают нормами поведения, но неуклонны в своей честности, мало цивилизованы, но сметливы в делах. Поэтому, хотя у них нет писаний о нормах поведения и справедливости, они гравируют [знаки] на костях и вырезают [знаки] (?) на дереве, [так что у каждого из] чиновников есть возможность делать записи [для] других, у государя есть возможность приказывать сановникам, у высших есть возможность приказывать низшим. Все те из толпы сановников, которые строят планы [захвата страны сюнну] для «начальника столичного уезда», говорят, что это легко, в действительности же это трудно. По этой причине [дом] Цинь хотел «прогнать их», да, напротив, [сам] погиб вместо них. Поэтому «»оружие — это орудие, приносящее несчастье", его нельзя применять опрометчиво". [У правителя вроде циньского] его «сила превращается в слабость», а жизнь — в смерть, так происходит за [какое-нибудь] одно утро^[2108]».

Сановник сказал:

«У Лу Ляня есть высказывание: «[Государь] Цинь... использует своих воинов, прибегая [к обманам], ловко приспособленным к обстоятельствам, использует свой народ, [жестоко] обращаясь с ним, как с рабами-военнопленными»; поэтому когда правление [Цинь] стало суровым, то [продолжалось] недолго. Августейший божественный властитель Гао получил повеление [Неба] и усмирил мятежи и смуты, его подвиги и внутренняя духовная сила были возвышенны и велики, только Небо так же велико, как они; а [божественные властители] Вэнь и Цзин, приняв наследие, «придали ему блеск и красоту». Когда же [воцарился] покойный божественный властитель, он пошел карательным походом на несправедливых, отразил не обладающих внутренней духовной силой, чтобы явить путь человеколюбивого совершенного мудреца, [возвести] из однородного, без примеси [материала] основание для совершенной внутренней духовной силы, [ибо] совершенномудрый правитель [появляется в результате] накопления из года в год человеколюбия и справедливости. Ныне знаток писаний приводит [пример] устроительной деятельности [повелителя] «гибнущего» государства [Цинь], который «упустил правление [из рук]», и сравнивает его с [событиями] современности^[2109]; [если с этим согласиться, тогда и] его слова о том, что «трудно» замышлять захват [страны] сюнну, верны!».

Знаток писаний сказал:

«Во времена [государя из] династии Ю-юй варвары саньмяо не подчинились ему; Юй хотел пойти на них карательным походом, но Шунь сказал: «Это [значит, что им] не возвестили о моей внутренней духовной силе». Когда он воротился к себе и упорядочил [дела] правления, то варвары саньмяо подчинились. Земля, не[годная для] скотоводства, народ, не [позволяющий] вести себя за недоуздок, — совершенномудрый царь не нападает на них с оружием в руках и не применяет к ним [военной] силы; по его мнению, они не стоят того, чтобы обременять сто кланов и утруждать государство центра^[2110]. Ныне мудрый правитель совершенствует наследие совершенномудрого, распространяет преображающее влияние с помощью внутренней духовной силы, но при дворе есть планы относительно того, чтобы «использовать [воинов], прибегая [к обманам], ловко приспособленным к обстоятельствам», бывают случаи, что «ценят заслуги, [исчисляемые количеством срубленных в бою вражеских] голов»; я, ваш подданный, конечно, удивляюсь этому. Ведь [при Цинь] чей-то сановник пользовался могуществом [повелителя] Поднебесной, широко [тратил] средства государства и [царствующего] дома для расходов, сам пользовался [доставшимися] ему выгодами, но не заботился о своем правителе; вот почему военный начальник То и Чжан Хань стали царями — [это произошло] потому, что «[династия] Цинь упустила свое правление [из рук]»^[2111]. Сунь-цзы сказал: «Теперь [замечу:] дела государства и [царствующего] дома претерпевают изменения по сто раз на день, однако [государство] не погибает, потому что [в мирное время] можно добиться проведения преобразований. К тому же времени, когда посылают войска на широкую равнину и на обширные пастбища, когда барабаны бьют [, зовя в наступление], и стрелы летят [непрерывным] потоком, даже если бы [у правителя] был ум Яо или Шуня, он [все равно] не мог бы [ничего] изменить к лучшему». Если, победив кого-то в бою, [правитель] возвращается к себе, осуществляет нормы поведения и справедливость и следует по стопам трех династий, то «человеколюбие и справедливость [сами собой] примыкают к нему»^[2112]. Если, победив в бою, [войска правителя] не отдыхают, то сам он умрет, а государство его погибнет; таков был царь У [Фу-ча]».

Сановник сказал:

«Кто кричит по ветру, тому легко донести [до слуха других свой] голос; кто действует, сообразуясь с благоприятным временем, тому легко прилагать [к делу свои] усилия. [Цари] Вэнь и У, обладая силой с избытком, не строили планов для своих потомков, поэтому через три поколения внутренняя духовная сила [дома Чжоу] пришла в упадок. «Царь Чжао пошел карательным походом на юг», умер «и не вернулся»^[2113]. Если князь (бо) [удельного владения] Фань был схвачен [варварами жун], то [это значит, что] посол [царя Чжоу] не [смог] проехать [по царскому поручению; государство] Цзинь захватило [у чжоуского Сына Неба поселения] Цзяо и Лю; «армия царя потерпела поражение от варваров маожун»^[2114]. Теперь [скажу, правитель Дянь — одного из владений] юго-западных варваров и — был потомком [царя] Чжуана государства Чу; царь [владения] Чаосянь был беглецом из [страны] Янь; [царь] Южного Юэ — военный начальник То — был выходцем из государства центра, он сам поставил себя царем, но его внутренняя духовная сила была чрезвычайно слаба. Однако все они забыли о том, как «велика» Поднебесная, «каждый считал себя [правителем] целой области», был строптив и упрям, спесив и заносчив, называл себя «старцем»^[2115]. Покойный божественный властитель составил план для десяти тысяч поколений; он боялся, что будет [повод для] беспокойства со стороны области Цзи или [придет] напасть со стороны [государства] Цзин на юге; тогда он послал левого воеводу и [воеводу] военных кораблей с ярусными надстройками на их усмирение^[2116]. [Хотя] у нашего оружия не были окровавлены клинки, все [эти земли] подчинились «начальнику столичного уезда». Во времена семи государств все [их правители] опирались на [свои владения, способные выставить по] десять тысяч боевых колесниц, и, обратившись лицом к югу, называли себя царями, были равны по положению, являлись [государями] равных государств в течение нескольких поколений, однако в конце концов не избежали [участи покорно] склонить головы и оказаться связанными в плену у [царя] Цинь. Ныне [владения] сюнну не равны [даже] большому округу дома Хань, в распоряжении [их шаньюя] нет [таких] средств для расходов, [какие были у] шести государств, и [таких] планов, [какие предлагали] достойные ученые. Если, исходя из этого, рассмотреть, «трудно» или «легко»^[2117] [замышлять захват их страны], это можно совершенно ясно увидеть».

Знаток писаний сказал:

«[Правитель] Цинь уничтожил шесть государств, взял в плен семь царей, у него «была громадная сила с избытком». Он полагал о себе, что Чи-ю не смог бы повредить ему, Хуан ди не смог бы прогнать его. Когда же Эр-ши был убит во [дворце] Ванъи, а Цзы-ин, «повязав шею шелковым шнуром для печати», сдался [войскам] Чу, [оказалось, что государь Цинь] так и не добился того, чтобы семь царей «[покорно] склонили головы». Если бы шесть государств [продолжали] существовать одновременно, [царство] Цинь все еще было бы [одним из] «сражающихся государств» и несомненно не погибло бы. Как [мы] поясним это? «Со времен» князя (гун) Сяо «до поры» Ши хуана [государи Цинь] «из поколения в поколение» «являлись предводителями удельных правителей» в течение более чем ста лет. Когда же [государь Цинь] объединил Поднебесную, [династия] погибла через четырнадцать лет. Почему? Потому что, когда «за пределами [страны] у него не стало заботы, [доставляемой] вражескими государствами», то внутри [страны] он дал себе волю. Еще не бывало, чтобы [правитель], «если только это не совершенномудрый человек», осуществив свои стремления, не сделался заносчивым и расточительным^[2118]».

Глава 53 Обсуждение Цзоу [Яня]

Сановник сказал:

«Цзоу-цзы было омерзительно, что конфуцианские ученые и моисты поздних времен не понимают, как обширны Небо и Земля, [каков] ясный и очевидный путь космической гармонии; что они держатся за одну излучину [реки], а хотят узнать [по ней] о множестве излучин, «держатся за один угол [мира], а хотят узнать [по нему] о тьме государств»; это все равно что, не пользуясь уровнем, захотеть узнать, [какие] места высокие, а [какие] низкие, не пользуясь циркулем и наугольником, захотеть узнать, [где] квадрат, а [где] круг. Тогда он сделал умозаключения по аналогии, [отправляясь от] «движения по кругу» «великих совершенных мудрецов», которое «кончается и начинается [вновь]», и возвестил об этом царям и князьям; «сперва описал по порядку прославленные горы и глубокие ущелья государства центра» и таким образом дошел до «[внешней области мира, лежащей] за морями [четырех стран света]». «То, что [конфуцианские ученые] называют государством центра, [занимает лишь] 1/81 часть Поднебесной, именуется [у Цзоу Яня] Божественный континент Красного района» и при этом делится на "девять областей". [На границах континента] реки и горные потоки не судоходны, холмы и возвышенные равнины не проезжи, «[поэтому] именно [эта страна] и образует один континент», [а всего таких континентов девять], и «есть великое море-океан, окружающее их с внешней стороны». Это и есть так называемые крайние точки восьми [сторон света], и «там граничат Небо и Земля»^[2119]. В [главе «Древних писаний»] «Дань Юя» также записаны горы и реки, высокие и низкие места, возвышенные равнины и болотистые низменности, но [Юй] не понимал, что великий Путь далек. Поэтому [государь] Цинь хотел, достигнув девяти континентов, переплыть на плоту море-океан, управляя варварами ху, заставить [повелителей] тьмы государств являться на аудиенцию к своему двору. Учителя, вы держитесь за [свои скромные] планы, [не идущие дальше заботы о] полях, за ограниченность [своего ума, поглощенного делами] деревенского переулка, и еще не поняли значения Поднебесной^[2120]».

Знаток писаний сказал:

«Яо велел Юю стать [министром работ], ведающим пустошами, и [тот] «устроил воду и сушу», «следовал вдоль гор, рубил деревья [и делал из них вехи]», «провел границы между девятью областями». Цзоу Янь же не был совершенномудрым человеком, «создал странные и ложные [рассуждения]», вводил в заблуждение государей шести государств, чтобы представить им свои увещания. Это тот, кого «Вёсны и осени» называют «простолюдином, который морочил и вводил в заблуждение удельного правителя»^[2121]. Кун-цзы сказал: «Если ты еще не можешь служить [живым] людям, как сможешь служить духам [умерших]?» Если вы не постигли того, что находится близко, как сможете познать «море-океан?» Поэтому благородный муж не делает того, что бесполезно для использования; «благородный муж не осуществляет» того, что бесполезно для устроения. Когда три царя верили в неизменный путь, то внутренняя духовная сила их распространилась [даже] на [варваров, живущих у] морей четырех [стран света]; когда [правители] «сражающихся государств» верили лживым речам, то были разбиты и сокрушены, как горы, [слепленные из] глины. В старину, когда Ши хуан [из династии] Цинь уже поглотил Поднебесную, он «захотел» присоединить «тьму государств», но потерял свои тридцать шесть округов; «захотел достигнуть» «моря-океана», но лишился своих областей и уездов. Если так «понимать великое значение [Поднебесной]», лучше уж «придерживаться скромных планов»^[2122]».

Глава 54 Обсуждение стихийных бедствий

Сановник сказал:

«Вместе с шаманками, пляшущими колдовские пляски, и жрецами, возносящими молитвы, нельзя приносить жертвы; вместе с учителями нельзя обсуждать [дела]: они верят [только] прошлому и не верят современности, считают [других] людей неправыми, а себя правыми. А ведь кто говорит о древности, исследует [подтверждения] этого в современности; кто говорит о далеком, приводит это в соответствие со [свидетельствами о] близком. Солнце и луна находятся на Небе, а свидетельства [их влияния] находятся в [жизни] людей. [Возьмем] такие необыкновенные перемены, как стихийные бедствия и необычные происшествия; установленные сроки ранней смерти и долгой жизни; изменения темного и светлого начал; последовательность четырех времен года; [смену таких элементов, как] «вода» и «огонь», «металл» и «дерево»; такие ответы [Неба], как дурные и благие знамения; благословения божеств и духов; счастье [как отклик на] жертвоприношения; [круговое] движение солнца и луны; порядок звезд и созвездий; подробно расскажите об их причинах: «где они берут начало?» Если не знаете, то молчите, не смущайте [наш] слух, не подумав^[2123]».

Знаток писаний сказал:

«Вначале канцлер [царства] Цзянду учитель Дун обсуждал путем умозаключений [по аналогии] темное и светлое начала; [по его учению, каждое из] четырех времен года продолжает другое подобно тому, как отец рождает что-то, а сын кормит это, мать завершает что-то, а сын хранит это. Поэтому весна рождает — это человеколюбие; лето взращивает — это благодеяния, исходящие от внутренней духовной силы; осень завершает — это справедливость; зима хранит — это [следование] нормам поведения. Это последовательность четырех времен года, то, чему подражает совершенномудрый человек. Нельзя полагаться на наказания, чтобы достигнуть духовного преображения, поэтому [правители] распространяют наставления при помощи внутренней духовной силы. «Кто говорит о далеком, тот непременно исследует [доказательства] этого вблизи»^[2124], поэтому [правители] действуют, [соблюдая] в душе [правило] не делать другим того, чего не желаешь себе. По этой причине наказания, наносящие и не наносящие увечья, как будто применяются к ним самим, тяжкий труд как будто возлагается на них лично. К тому же как они могут вытерпеть убийство [простолюдинов — ] своих новорожденных детей [ — во имя того], «чтобы вести военные действия против тех, кто бесполезен», «заставить выбиваться из сил и доводить до изнеможения тех, на кого опираются» [ради того], чтобы "достигнуть" «моря-океана»? Ведь варвары юэ расхваливают [вкус] одностворчатых и двустворчатых моллюсков и пренебрегают [мясом] больших жертвенных животных [ — быков, овец и свиней]; неотесанные мужики любят орать во весь голос и дивятся [песням] «Шао» и «Ху»^[2125]. Поэтому кто не [способен] «распознать [настоящий] вкус [питья и еды]», тот принимает благоуханье за вонь; кто не понимает «истинного пути», тот принимает прекрасные речи за «смущенье слуха». Людям не [суждены] ранняя смерть или долгая жизнь, каждый определяет свою [судьбу — срок жизни, отпущенный] повелением [Неба] — тем, хорошо или плохо он [поступает]^[2126]. «И» и «Ао» «умерли не своей смертью» из-за того, что [слишком полагались один] на свое уменье, [другой] на свою силу^[2127]; Чжи-бо погубил самого себя из-за того, что был жаден и свиреп. Что касается таких свидетельств, как стихийные бедствия, [ниспосланные] Небом, и таких ответов [Неба], как благие знамения, то [следует ждать их] подобно тому, как, подавая милостыню, надеются на [благодарность в] ответ; каждый [ответ] приходит в соответствии с [поступком] своего рода. Поэтому кто любит делать добро, тому Небо поможет счастьем; таковы благие знамения. В «[Классической книге] перемен» сказано: «От Неба благословение этому. Счастье! Ничего неблагоприятного!» Кто любит делать зло, тому Небо отплатит несчастьем; таковы необычайные стихийные бедствия. В [«Комментарии Гунъян» к] «Вёснам и осеням» сказано: «Ответ был справедлив, произошло стихийное бедствие, [ниспосланное] Небом». [Цари] Вэнь и У [династии] Чжоу чтили достойных и принимали их увещания, «не были нерадивы, соблюдая осторожность», их чистая внутренняя духовная сила была хороша и прекрасна, духи Неба и Земли [удостоили] их своих даров^[2128]. «[Классическая книга] стихов» гласит: «Ниспослано счастье обильное, ниспослано счастье великое». Солнце — светлое начало, путь светлого начала светел; луна — темное начало, путь темного начала темен; [отсюда] принцип, согласно которому государь в почете, а подданный принижен. Поэтому, когда возрастает сияние светлого начала [ — солнца], внизу умаляется все, относящееся к роду темного начала; когда в Небе «полная луна», то в пучине «полнятся [мясом относящиеся к тому же роду] раковины двустворчатых моллюсков». Поэтому если «подданный не ведет себя как подданный», то темное и светлое начала не будут в гармонии, с солнцем и луной произойдут необыкновенные перемены; если правление и наставление не уравнены [по отношению ко всем], то и дело будут происходить наводнения и засухи, появятся гусеницы, поедающие сердцевину и листья хлебных растений. Это такие ответы [Неба], как стихийные бедствия и необычайные происшествия. Четыре времени года по порядку сменяют друг друга, а люди подражают их труду; звезды располагаются в ряд на Небе, а люди подражают их движению. Неподвижные звезды подобны министрам, множество [прочих] звезд подобно тьме простолюдинов^[2129]. Когда неподвижные звезды в порядке, то и множество [прочих] звезд упорядочено; когда неподвижные звезды в беспорядке, то множество [прочих] звезд падает [с Неба]».

Сановник сказал:

«Знаток писаний говорит о родах твердого и мягкого и о том, что пять [движущих сил, каждая из которых] побеждает [другую], поочередно порождают одна другую^[2130]. «[Классическая книга] перемен» сведуща в [том, что касается] темного и светлого начал. «[Классическая книга] писаний» превосходна в [том, что касается] пяти движущих [сил]. Что «весна рождает», то «лето взращивает», поэтому «огонь» рождается от "дерева" — [движущей силы, соответствующей циклическому знаку] инь, — и относится к роду светлого начала; что осень рождает, то зима убивает, поэтому «вода» рождается от «металла» — [движущей силы, соответствующей циклическому знаку] шэнь, — и относится к вещам, [воплощающим] темное начало. Четыре времени года и пять движущих [сил] попеременно то приходят в упадок, то достигают расцвета; темное и светлое начала разного рода, «вода и огонь не [могут находиться] в одном и том же сосуде». [По-вашему], «металл» образуется под воздействием «земли» и умирает под воздействием «огня»; [но по другой теории], «металл» рождается от «огня» — [движущей силы, соответствующей циклическому знаку] сы, — какое толкование, какое высказывание правильно?^[2131]».

Знаток писаний сказал:

««Оружие — это орудие, приносящее несчастье»; если латы крепкие, а оружие острое, это беда для Поднебесной. [Хороший правитель обходится с простолюдинами, как будто] в качестве матери, подчиняет себе детей; поэтому он может долгое время [находиться на престоле]. Совершенномудрые люди брали это [поведение] за образец и не наносили вреда [людям], приводя [их] к повиновению. В «[Классической книге] стихов» сказано: «И тогда он собрал щиты и копья, он [снова] вложил луки в налучники и стрелы в колчаны; я буду стремиться к прекрасной внутренней духовной силе и распространю ее в этой Великой [стране]». Не таков век упадка. [Правители] идут против пути Неба, теша этим свои жестокие сердца; [оставляют после себя] лежащие трупы и пролитую кровь, этой [ценой] оспаривая [чужие] земли; они заключают в тюрьму чужих государей, прерывают чужие жертвоприношения, убивают чужих детей, как «косят траву» или рубят деревья. Тех, кто подвергся наказанию, [так много], что они трутся друг о друга плечами [в давке] на дорогах. [Такие правители] делают по отношению к другим людям то, что сами ненавидят. По этой причине их государства и [правящие] дома бывают сокрушены и уничтожены, а сами они страдают [из-за] этого от беды; таковы были цари Цинь^[2132]».

Сановник сказал:

««Металл» рождается от [«огня» — движущей силы, соответствующей циклическому знаку] сы, [когда] наказания, наносящие и не наносящие увечья, налагаются редко, поэтому [только] «пастушья сумка да озимая пшеница умирают летом». В «[Классической книге] перемен» сказано: «Если ты наступил на иней, значит, близок и крепкий лед». Осенью впервые выпадает иней, травы увядают и [листва] деревьев осыпается; в соответствии с зимой приводят в исполнение смертные казни, прячется вся тьма существ. Весна и лето рождают и взращивают, они подходят для того, чтобы осуществлять человеколюбие; осень и зима убивают и хранят, они подходят для того, чтобы применять наказания. Поэтому, если посадить что-нибудь несвоевременно, пусть даже оно пойдет в рост, но не созреет; если осенью или зимой осуществлять благодеяния, исходящие от внутренней духовной силы, это называется «идти против пути Неба». В «Помесячных приказах» сказано: «Налетает прохладный ветер, приходят в движение дыхания смерти, поют [осенние] сверчки, изготовлены кофты и шубы. Сын Неба приводит в исполнение легкие наказания; впервые [совершают] жертвоприношения чу лоу в начале осени и таким образом послушно следуют приказу Неба». Знаток писаний считает одинаковыми четыре времени года, путает друг с другом темное и светлое начала, высоко ставит внутреннюю духовную силу и отменяет наказания^[2133]. Если бы было так, [как он думает], то ястреб и сокол не вели бы себя как хищные птицы, [ловя мелких птах], свирепые звери не хватали бы когтями [добычу, люди] осенью не ходили бы на осеннюю охоту, зимой не занимались бы зимней охотой».

Знаток писаний сказал:

««Путь Неба» в том, чтобы любить жизнь и ненавидеть смерть, любить награды и ненавидеть наказания. Поэтому оно «побуждает светлое начало» находиться на [солнце, которое] полно, и «распространять свои милости и благодеяния», [побуждает] «темное начало» «скрываться в [местах, которые] пусты», и «быть помощником светлого начала». Светлое начало твердо, темное начало мягко, самый младший брат не может превзойти самого старшего. Это значит, что Небо низко ставит зиму, но высоко ценит весну, возвеличивает светлое начало, но умаляет темное начало. Поэтому истинный царь, обратясь лицом к югу, устраивает [дела] Поднебесной, поворачивается спиной к темному началу и обращается навстречу светлому началу, «выдвигает на передний план внутреннюю духовную силу и отодвигает на задний план наказания». Если иней и снег выпадают поздно, пять хлебов еще [успевают] созреть. Но если летом идет град и падает туман, вся тьма существ несет ущерб. Из этого видно, что «сделать суровыми наказания с целью устроить государство — все равно что полагаться на осень и зиму с целью дать созреть хлебам». Поэтому «законы и указы суть орудия для определения наказаний за проступки», а не [средства] подобного ветру воздействия, [свойственного] совершенному устроению. По этой причине в древности мудрые цари усердствовали [в преподании] своих наставлений при помощи внутренней духовной силы и не спешили [с применением] своих наказаний, наносящих и не наносящих увечья. Когда «сеть [законов была так редка, что ее ячеи] давали ускользнуть рыбе, [способной] проглотить корабль», то, наказывая, [государи в то же время] «внимательно рассматривали [наставления при помощи внутренней духовной силы, которые они давали] в [области] за пределами [досягаемости закона, так сказать,] плотничьего шнура, намазанного тушью»; что же касается^[2134] последствий этого, то никто из народа не нарушал запретов».

СВИТОК 10

Глава 55 Наказания и внутренняя духовная сила

Сановник сказал:

«Указы — то, пользуясь чем наставляют простолюдинов, законы — то, пользуясь чем требуют к ответу за преступления. Если указы суровы, то простолюдины осмотрительны; если законы установлены, то преступления запрещены. Если ловчая сеть редка, то зверь убегает из нее; если [сеть] закона редка, то преступления «ускользают» из нее. Если преступления «ускользают» из нее, то простой народ распущен и разнуздан и легкомысленно относится к нарушению запретов. Поэтому, если запреты не являются неотвратимыми, то [даже] трусливые люди будут надеяться на незаслуженное везенье; если наказания заслуживают доверия, то [даже разбойники] Чжи и Цяо не станут совершать преступлений. Когда в древности «создали пять наказаний» и стали «ранить кожу [и мясо осужденных]», то народ «перестал нарушать правила»^[2135]».

Знаток писаний сказал:

«Когда дорог и тропинок много, люди не знают, по какой направиться; когда законов и указов много, простолюдины не знают, чего избегать. Поэтому, когда истинный царь устанавливает законы, они ясны, как солнце и луна, отчего народ не сомневается; они всем известны, как большая дорога, отчего народ не заблуждается. Живущие в уединении в отдаленных краях [ — и те] четко знают их, все невежественные девицы и темные женщины [ — и те] знают, чего избегать. По этой причине законы и указы не нарушаются, тюрьмы при дворе и на местах не используются. В старину законы Цинь были многочисленней, чем сорные травы осенью, а «сеть их была чаще», чем [сплошной слой] застывшего жира; однако «высшие и низшие стали обманывать друг друга», «мошенничество и обман появились [в изобилии], как первые ростки»; «[чиновники], имеющие собственное веденье, [пытались] навести [среди] них порядок», [действуя, как те, что, стремясь] избавить от воспаления, бьют [больного] по ожогу; они не смогли остановить преступлений, и не потому, что «сеть [законов] была редкой» и «преступления ускользали из нее», а потому, что упразднили нормы поведения и справедливость и полагались на наказания, наносящие и не наносящие увечья^[2136]. Теперь статуты и указы [насчитывают] сто с лишним глав, записанных на связках бамбуковых дощечек, их тексты много[речивы], названия преступлений многочисленны; когда [должностные лица] округов и [удельных] государств применяют их, они сомневаются и колеблются, иногда [выносят слишком] мягкие, иногда [слишком] суровые [приговоры]; если уж чиновники, сведущие и искушенные [во всех тонкостях законов], не знают, чего придерживаться, то что же говорить о невежественном народе? Статуты и указы покрываются пылью и поедаются книжным червем в помещениях хранилищ; если уж чиновники не в состоянии посмотреть их все, то что же говорить о невежественном народе? Вот почему вынесение приговоров по судебным делам происходит все чаще, а нарушений запретов простолюдинами случается все больше^[2137]. [В «Классической книге стихов» сказано:] «Пожалейте меня, нуждающегося и малоимущего, что должен буду [сидеть] в местной тюрьме или в тюрьме при дворе; с пригоршней зерна [для жертвоприношения духам] выхожу гадать, как смогу прожить». Стихотворец язвительно критикует [здесь] многочисленность законов о наказаниях. Разновидностей траура по родственникам очень много, но если сократить [их] число, [приравнивая одни к другим], более высокого или более низкого [порядка], то [степеней] траура окажется не больше пяти; «разновидностей пяти наказаний три тысячи», но если «сопоставлять наказания, [приравнивая одни к другим], более высокого или более низкого [порядка]», то [видов] наказаний окажется не больше пяти. Поэтому путь устроения простолюдинов состоит только в том, чтобы стремиться быть усердным в своих наставлениях^[2138]».

Сановник сказал:

«Знаток писаний говорит, что «когда истинный царь устанавливает законы, они всем известны, как большая дорога». Теперь [скажу:] дорога [Сына Неба] для быстрой езды^[2139] [тоже] не маленькая, но простолюдины открыто нарушают [касающиеся] ее [указы] из-за легкости наказания за это преступление. Люди не относятся легкомысленно к тому, чтобы взобраться на высоту в тысячу жэнь; люди не относятся легкомысленно к тому, чтобы поднять тяжесть в тысячу цзюнь. Когда «государь [области] Шан подвергал наказанию через увечье тех, кто рассыпал золу на дороге»^[2140], то народ Цинь был устроен. Поэтому кто украдет лошадь, того предают смерти, кто украдет быка, тому надевают шейную колодку; вот как придают значение основному [занятию] и пресекают [накопление] средств [путем] легкомысленной и опрометчивой [деятельности]. Оружие из арсеналов и продовольствие, [выдаваемое солдатам] поименно [по спискам], — вот чем помогают [обеспечению обороны] границ и придают значение военным мерам безопасности. Ранение при ограблении рассматривается как такое же преступление, что и убийство; вот чем [закон, грозящий наказанием виновным,] «вселяет страх в их сердца» и требует их к ответу за их [преступные] намерения. Это подобно [случаю, когда князь] Лу «с помощью армии [государства] Чу пошел в поход на [владение] Ци», а «Вёсны и осени» прониклись к нему отвращением. Поэтому когда легкое [наказание] делают тяжелым, когда мягкий [приговор] делают суровым^[2141], то есть основания поступать таким образом. Самое тонкое, что есть в законах, по существу не понятно толпе [заурядных] людей».

Знаток писаний сказал:

«В «[Классической книге] стихов» сказано: «Путь к Чжоу [гладок], как точильный камень, он прям, как стрела». Это значит, что по нему легко [следовать. Далее сказано:] «По нему ходили знатные, на него смотрели простолюдины». Это значит, что он ясно виден. Поэтому, когда внутренняя духовная сила ясно видна, ей легко следовать; «когда законы кратки, то их легко выполнять»^[2142]. Ныне дороги [Сына Неба] для быстрой езды проложены по холмам и возвышенным равнинам, вьются и кружат по Поднебесной; по этой причине [страна в] десять тысяч ли стала «волчьей ямой» для народа. Когда сети для ловли птиц расставлены и подвешены в их ущельях, волчьи ямы устроены и преграждают их тропы, да сверху над ними установлены [луки для] стрельбы по птицам влет стрелами, привязанными на шелковые нити, могут ли [звери и птицы] не попасться [в руки охотникам]? [Так и с людьми:] когда [государь] собирает [у себя] то, чего они хотят, учреждает то, из чего они извлекают прибыль, «когда человеколюбие и справедливость постепенно клонятся к упадку, [как будто спускаются вниз по отлогому склону], могут ли [простолюдины] не преступать [правил]?»^[2143]. Поэтому на последней стадии этого [упадка дело] доходит до того, что [они] берут приступом городские стены и врываются в поселения, [грабя], оставляют [государственную] сокровищницу и хранилища без денег, крадут сосуды из храмов предков — разве [речь идет] только о «высоте в тысячу жэнь» или «тяжести в тысячу цзюнь»? Гуань-цзы говорил: «Когда четыре главные веревки сети не натянуты, даже Гао Яо не в состоянии стать главным судьей». Поэтому когда наставления при помощи внутренней духовной силы были отринуты, то пошли в ход обман и ложь; когда нормы поведения и справедливость были разрушены, то расцвели мошенничество и порок; это значит, что не стало человеколюбия и справедливости. Человеколюбие — это свидетельство любви, справедливость — это то, что соответствует делам. Поэтому благородный муж любит людей и переносит это [отношение] на прочие существа, устраивает пребывающих близко и переносит это [воздействие] на пребывающих далеко. В «Комментарии» сказано: «Из всех существ, рожденных [Небом и Землей], нет никого более ценного, чем человек; из тех, кого высоко ценит правитель людей, нет никого более важного, чем человек». Поэтому Небо рождает тьму существ и этим кормит людей; правитель любит людей и этим следует Небу. Я слыхал, что кормят людей [мясом] шести пород домашних животных, птиц и зверей, но еще [никогда] не слыхал, чтобы «вредили людям ради того, чем [их] кормят». Когда «сгорела конюшня» в [государстве] Лу, Кун-«цзы покинул двор» и спрашивал о людях, а «не спрашивал о лошадях»^[2144], ибо он низко ставил домашнюю скотину и высоко ценил людей. Ныне «кто украдет лошадь, того наказывают смертью, кто украдет быка, тому надевают шейную колодку». Когда [кто-то] «едет в повозке или верхом на лошади по дороге [Сына Неба] для быстрой езды» и не останавливается после того, как чиновник изобличил и окриком [пытался остановить] его, это считают «кражей лошади», и наказание [за это] — тоже смерть. Теперь, если кто ранит [мечом другого] человека и убежит с его мечом в руке, — можно ли также назвать это «кражей оружия из арсенала» и [за это] казнить его? Правитель людей устанавливает законы, а простолюдины нарушают их; можно ли расценивать это тоже как «пренебрежение к законам правителя [со стороны того, кто] идет против [него]»? [Вынося] за что-то [слишком] суровый [приговор], можно за это предать смерти, а [вынося слишком] легкий [приговор], можно за это избавить [от наказания]; но это не[соответствует] замыслу законов и запретов. Законы устанавливают, сообразуясь с чувствами людей, а не устраивают волчьи ямы^[2145], чтобы ловить людей, как в ловушку. Поэтому когда разбирают судебные дела [в соответствии с принципами] «Вёсен и осеней», то изучают сердце и [таким путем] определяют вину [обвиняемого]. Если воля у него добрая, но он нарушает закон, то его избавляют [от наказания]; если воля у него злая, но он поступает в соответствии с законом, то его наказывают^[2146]. Теперь, если кто ранил [другого] человека, но ничего [серьезно] не повредил [ему] и воля у него не очень злая, а в [остальном] он поступал в соответствии с законом, — назвать ли его «тем, кто ранил человека при ограблении»? Или это ошибка блюстителей законов? Почему это представляется неправильным в человеческом сердце? В древности того, кто ранил человека, [так что] оставалась рана, наказывали через увечье; того, кто украл и завладевал украденным, наказывали, не нанося увечья; того, кто убил человека, предавали смерти^[2147]. Теперь, если кто возьмет холодное оружие [другого] человека и ранит им [этого] человека, его наказание будет таким же, как за убийство человека; могу ли я не осуждать глубочайший замысел этого [закона]?».

Сановник [стоял], то понурив голову, то подняв ее, [но ничего] не отвечал.

Императорский секретарь сказал:

«Законы — это «поводья и удила» государства; наказания, наносящие и не наносящие увечья, — это веревка для причаливания и весла государства. Потому если поводья и удила в неисправности, то из-за этого даже Ван Лян не сможет достигнуть самых отдаленных земель; если веревка для причаливания и весла не запасены, то из-за этого даже добрый мастер[-кормчий] не сможет пересечь реку. «Хань-цзы было омерзительно, что есть владетели государств, которые не в состоянии сделать ясными свой закон и свое [высокое] положение [государя], управлять, как конской упряжкой, своими [подданными — ] сановниками и подчиненными, сделать свое государство богатым, а войска сильными», чтобы подчинить врагов и противостоять опасностям; они введены в заблуждение внешне утонченными речами глупых конфуцианских ученых и поэтому сомневаются в планах достойных ученых, «выдвигают [на должности] легкомысленных и распущенных вредителей, ставя их выше [людей, обладающих] действительными заслугами»^[2148], а хотят [при этом] устроения государства. [Это] все равно что «захотеть подняться на высоту, отказавшись от лестницы», или «управлять норовистой лошадью, не пользуясь удилами»^[2149]. Если теперь, когда наказания и законы полностью установлены, народ все еще нарушает их, то что же говорить о [временах, когда] не будет законов? Он непременно впадет в смуту!».

Знаток писаний сказал:

««Поводья и удила» суть орудия управления лошадьми, [но только] если на службу будет привлечен «добрый мастер[-возница]», то он приучит [к повиновению коней]; «закон и [высокое] положение [государя]» суть орудия устроения [людей, но только] если на службу будет привлечен достойный человек, то он преобразит [подданных]. Если держащий в руках поводья не тот человек, то лошади поскачут опрометью; если держащий в руках руль не тот человек, то лодка опрокинется и получит повреждения. В старину, когда [государь] У приказал [канцлеру — великому] главе [чиновников] Пи держать в руках руль, тот разбил его лодку; когда [государь] Цинь повелел Чжао Гао держать в руках поводья, тот опрокинул его колесницу. Теперь [скажу:] если отринуть методы человеколюбия и справедливости и положиться на последователей [доктрины] «исполнения и названия», то повторишь события, [происшедшие в] У и Цинь. Ведь являющийся государем подражает трем царям, являющийся канцлером подражает князю (гун) Чжоу, осуществляющий методы [человеколюбия и справедливости] подражает Кун-цзы, это неизменный путь всех поколений. Хань Фэй осуждал прежних царей и не следовал им, отбросил [законы и] указы [для осуществления] правления и не повиновался им, в конце концов наступил [прямо на покрытие] волчьей ямы, сам был заключен в тюрьму и чужестранцем умер в [царстве] Цинь. Ведь^[2150] если кто-то, не проложив великого пути, спорит о мелочах, этого достаточно только для того, чтобы причинить вред ему самому».

Глава 56 Шэнь [Бу-хай] и Хань [Фэй]

Императорский секретарь сказал:

«Если бы сделать канцлером [можно было только] «князя (гун) Чжоу», когда его дождутся, то в мире не было бы множества государств; если бы учиться [можно было только] у «Кун-цзы» после того, как его дождутся, то в мире не было бы конфуцианских ученых и моистов. Ведь если в одежде есть небольшая дыра, ее можно починить лоскутами ткани, а [вы предлагаете] обязательно дожидаться [получения] целой штуки материи, чтобы уж тогда сменить эту [одежду]; если в правлении есть небольшой изъян, можно устранить его законами и указами, а [вы предлагаете] обязательно дожидаться [помощи] «Од» и «Гимнов», чтобы уж тогда устроить это [правление]; это все равно что отвергнуть [услуги] соседнего врача и лечить болезнь [только] после того, как разыщешь [знаменитого лекаря] Юй-фу, либо отказаться от стоячей воды из пруда и тушить пожар [только] после того, как дождешься [воды из] больших рек или моря. [Вы] идете окольным, а не прямым путем, когда [видите] изъян, то не занимаетесь [его устранением]. По этой причине наставлениям и приказам не следуют, а устроение [переходит в] беспорядок. Ведь кто хорошо умеет заниматься правлением, тот, [обнаружив] дыру [в одежде], чинит ее, [заметив] промоину [в плотине], заделывает ее. Поэтому У-цзы с помощью законов навел порядок в [государствах] Чу и Вэй, Шэнь [Бу-хай] и Шанский [Ян] с помощью законов сделали сильными [владения] Цинь и Хань^[2151]».

Знаток писаний сказал:

«Владеющий государством использует на службе достойных, отбирая их из толпы; ученый [муж] следует добру, обладая обширными знаниями. Зачем непременно это [должны быть] «князь (гун) Чжоу» и «Кун-цзы»? Поэтому я сказал только «подражают им» — и все. Теперь же [скажу:] Шанский Ян пошел против пути совершенномудрых людей, изменил и испортил обычаи Цинь, после этого правление пришло в беспорядок, а [государь] не в состоянии был устроить его, [нравы] стали распущенными, а [государю] невозможно было восстановить их [в прежнем виде]. Когда глупый человек поджигает заросли на лугах, то больше [ничего] нельзя спасти; когда осы или скорпионы жалят человека, тот до самой смерти не может прекратить действие их яда. Когда [одни] назойливы, то [другие] останавливают их, когда [одни] неспокойны, то [другие] успокаивают их; [но при этом] высшие и низшие бывают утомлены и встревожены, а смута все более нарастает. Поэтому наставление и духовное преображение, [исходящие от] совершенномудрого человека, вверху струят свет вместе с солнцем и луной, внизу распространяются [среди народа] одновременно с [влиянием] Неба и Земли, разве [про это] скажешь: «[Он] что-то »чинит" в небольших масштабах?"^[2152]».

Императорский секретарь сказал:

«Если дыра в одежде не починена, то день ото дня увеличивается; если течь в дамбе не заделана, то день ото дня возрастает. Когда Великая «Река Хэ» вначале «промыла [дамбу] в [местности] Хуцзы», вода текла всего лишь тонкой струйкой; когда же [образование] этой [промоины] закончилось, [река] разлилась и стала [источником] несчастья для государства центра; она обрушила бедствие [на земли] Лян и Чу, произвела разрушения в [землях] Цао и Вэй, внутренние и внешние городские стены обвалились, запасы и накопления поплыли по течению, сто кланов приютились на деревьях, на [пространстве] в тысячу ли не осталось домов. Это привело к тому, что сиротам и вдовам не на кого стало опереться, старым и малым не к кому стало примкнуть. Поэтому покойный божественный властитель горевал и скорбел о [постигшем] их стихийном бедствии, лично осмотрел береговую плотину Реки Хэ, совершил подвиг Юя [по усмирению вод], и течение Реки Хэ благодаря этому вернулось в [прежнее русло, а жители] Цао и Вэй благодаря этому успокоились. Сто кланов почитали его подвиг и воспевали его внутреннюю духовную силу, пели при этом песню: «В Сюафане заделана [промоина], к нам придет полное счастье»; вот как было [дело] также и [в этом случае]. Почему же не надо «чинить в небольших масштабах»?^[2153]».

Знаток писаний сказал:

«Если Река Хэ образовала промоину, [узкую], как горло глиняного кувшина, но [потом] «произвела разрушения» «на [пространстве] в тысячу ли», то что же говорить о промоине в нормах поведения? Непременно окажется много таких, которым она принесет вред. Ныне [случаи] вынесения приговоров по судебным делам ежегодно насчитываются десятками тысяч, а нарушений закона все больше. Разве [земли, для которых] это стало бедствием, — только «Цао и Вэй»? Ведь [хоть вы] и понимаете, что когда «заделали [промоину] в Сюаньфане», то «к нам пришло счастье», но не понимаете, что когда преградишь источник смуты, то Поднебесная будет устроена. [Что касается норм поведения, то] когда государство Чжоу использовало их, «наказания были установлены, но не применялись»; когда многочисленный люд следовал четырем временам года и каждый, [сообразуясь с ними], до конца выполнял последовательность своих [трудов], то [народ] Поднебесной не вел себя неправильно. В «Гимнах» [в обращении к царю Вэню] сказано: «Умиротвори меня долгой жизнью до [прекрасных седых] бровей, помоги обильным счастьем». Это [значит, что] он дает счастье, и тоже немалое. Искренность и честность, нормы поведения и справедливость — как [дамба] Сюаньфан; когда подвиги и славные труды уже совершены, [государь] в свободно ниспадающей одежде, сложа руки, предается недеянию. Что же [за дыры] «чинят» [тогда чиновники], имеющие собственное веденье? Что же [за течь] «заделывают» [тогда правители, издающие] «законы и указы»?^[2154]».

Императорский секретарь сказал:

«Острые большие тяпки и острые мотыги суть то, что приносит пользу пяти хлебам и наносит вред сорным травам. Ясное правление и справедливые законы суть то, что ненавидят мошенники и порочные люди и что приносит счастье хорошему люду. Поэтому «кривое дерево» ненавидит «прямой» «плотничий шнур», мошенничество и порок ненавидят справедливый закон. По этой причине совершенномудрый человек вникает в то, что правильно и что неправильно, выясняет, что есть порядок и что есть смута; поэтому он устанавливает ясные законы, вводит суровые наказания, предотвращает злодеяния, исправляет пороки, как зажим для выпрямления кривого дерева и станок для выправления луков и самострелов выпрямляют то, что оказалось криво. Поэтому вода — это [средство], заготовленное на случай пожара; закон — это запрет, останавливающий преступления. Без закона и [высокого] положения [государя] даже достойный человек не смог бы добиться устроения; без лат и оружия даже Сунь[-цзы] и У[-цзы] не смогли бы подчинить врага. По этой причине когда Кун-цзы проповедовал человеколюбие и справедливость, то народ не [склонился под его влиянием, как трава] клонится под ветром; когда Бо-и бежал на [гору] Шоуян^[2155], то народ оказалось невозможно преобразить духовно».

Знаток писаний сказал:

««Закон в состоянии наказать» человека, «но не в состоянии заставить человека быть бескорыстным»; «в состоянии казнить» человека, «но не в состоянии заставить человека» быть человеколюбивым. Вот за что высоко ценят хорошего врача: ценят за то, что он вникает в симптомы [болезни] и удаляет ненормальные, [вредные] дыхания, а не за то, что он дырявит кожу, применяя каменную иглу для акупунктуры. Вот за что высоко ценят хорошего чиновника: ценят за то, что он пресекает зло, когда оно еще не появилось, заставляет кого-то не совершать злодеяний, а не за то, что он заключает кого-то в тюрьму и убивает кого-то в наказание. Что касается тех, кого теперь называют «хорошими чиновниками», когда они на основании писаных [законов] расследуют [дела], то наносят этим вред своему народу; когда они прибегают к грубой силе, то мучают этим своих подчиненных; они не доискиваются, откуда происходят законы, а сосредоточиваются на своих жестоких стремлениях. Они на основании писаных [законов] истребляют сородичей [преступника], пользуются законами, чтобы ловить невинных в ловушку, впутывать невинных [как соучастников]; они распространяют [вину] сына на отца, [вину] младшего брата на старшего брата. Один человек виновен, а родная деревня испугана, десять [соседних] семей бросается в бегство; он как прорвавшийся нарыв, истекающий гноем на других, как похотливый распутник, втягивающий [в разврат] других, как одно-единственное коленце [ствола бамбука] — когда [оно] приходит в движение, то качаются все его ветки. В «[Классической книге] стихов» сказано: «Кроме тех виновных, которые уже понесли [наказание за] свои преступления, [даже] такие невинные, как эти, — [и они] оказались замешаны [в преступление] и потому пострадали за другого»; стихотворец скорбит, что они, будучи невинными, оказались впутаны [как соучастники]. Я озабочен не тем, что [орудия прополки] — «большие тяпки и мотыги» — не «остры», а озабочен тем, что, оставляя [без внимания сорную] «траву», они выпалывают хлебные всходы; я озабочен не тем, что нет стандартов, а озабочен тем, что, оставляя [без внимания] «кривое» [дерево], они [считают, что] «плотничий шнур прям». Поэтому, когда близкий совершает преступление, а его не обязательно казнят, это значит, что «мотыга» не применяется; когда далекий имеет заслугу, а его не обязательно награждают, это значит, что хлебные ростки не взращиваются. Поэтому наше поколение озабочено не тем, что «нет законов»^[2156], а озабочено тем, что нет законов, которые бы непременно исполнялись».

Глава 57 Чжоу и Цинь

Императорский секретарь сказал:

«В «Вёснах и осенях» преступники не имеют ни имени, ни звания, называют их «воры»; вот каким образом [эта летопись] выказывает презрение к людям, подвергшимся наказанию, и отличает их от рода людского. Поэтому государь не делает их своими подданными, ученые не берут их себе в друзья и никого из них не терпят [даже] в деревнях. Оттого [как только] простолюдины начинают нарушать какие-либо [запреты], их называют «простолюдинами, не следующими законам». Они нарушают государевы законы, чтобы выказать [особое] расположение другим [людям]; все они покидают своих родителей, неспособны пожертвовать собой ради [соблюдения] честности и умереть во имя долга, бегут, «втягивают других» и сами оказываются вовлечены в преступления; разве то, что они подвергаются наказанию через смертную казнь, не соответствует также [их поведению]? В одном доме между отцом и старшим братом [такие же] отношения, как у тела [ — головы с туловищем — ] и конечностей, которые связаны друг с другом: «когда придет в движение один сустав», то это становится известно сердцу. Поэтому ныне [люди], начиная с князей хоу из [столичной области] внутри застав и ниже, [живя на] соседних землях, [входят] в [группы по] пять [семей]; живущие в [одной] семье наблюдают друг за другом, следят друг за другом, когда кто-либо выходит [из дому] или входит [туда; бывает, что] отец не наставляет сына, старший брат не исправляет младшего^[2157]; если оставить это [без внимания], то кого требовать [к ответу за преступления сыновей и младших братьев]?».

Знаток писаний сказал:

«В древности [правители] доводили до совершенства свои нормы поведения и вносили ясность в свои наставления. Если нормы поведения были доведены до совершенства, а в наставления была внесена ясность [и все же оставались] непослушные, — лишь тогда с ними обходились, применяя наказания. Если наказания, наносящие и не наносящие увечья, соответствовали [преступлениям], народ не роптал. Поэтому когда Шунь применил «»четыре наказания [к великим преступникам], то вся Поднебесная подчинилась ему", так как он покарал не человеколюбивых". При легких и при тяжелых [приговорах] в каждом случае [преступник] подвергался [заслуженному] им наказанию. Наказания налагались обязательно, и не было амнистий, амнистировали только в сомнительных случаях. А если так, то где в тот век было взять простолюдина, не следующего закону, чтобы наказать его? Ныне тот, кто убил человека, остается жить, а кто грабит или ворует, делается богат. Поэтому хороший люд [даже] дома бывает ленивым и нерадивым и, перестав пахать, падает духом, [охваченный тревогой и страхом]. В древности «благородные мужи не приближались к людям, подвергшимся наказанию», ибо «люди, подвергшиеся наказанию, — это не люди»^[2158]. Если кто сам окажется выслан или казнен, то принесет позор последующим поколениям [своего клана], поэтому независимо от того, достойные [они сами] или недостойные, все без исключения стыдятся [наказаний]. Ныне люди дурного поведения алчут выгоды и вследствие этого вовлекаются [в преступления], приняв на себя позор, забывают о нормах поведения и справедливости; они неизменны [только] в [стремлении к одному:] лишь бы как-нибудь прожить любыми средствами. Почему? Однажды [преступника] посылают в камеру для разведения шелковичных червей, [где его подвергают наказанию через оскопление]; его рана еще не зажила, а он уже по ночам охраняет правителя людей, выходит из дворца и входит туда да имеет возможность получать оклад и жалованье, есть пожалованное ему угощенье, [приготовленное в] Великом приказе, [ведающем императорской пищей]; благодаря этому сам он пользуется почетом и славой, а его жена и дети пользуются его богатствами. Поэтому если [даже] кто-нибудь, занимающий [высокий пост] в одном ряду с министрами и канцлерами, подвергается [наказанию через увечье, спознавшись с] ножом и пилой, и не видит [в этом повода для] беспокойства, то что же говорить о [людях из] толп и масс [простолюдинов]? У них совершенно нет стыда!^[2159]. Ныне [скажу про государя:] упразднить его «наставление» при помощи внутренней духовной силы и требовать от кого-либо [выполнения] норм поведения и долга — это значит «жестоко обращаться» с народом. В «Комментарии» к «Вёснам и осеням» сказано: «Если, когда виновен сын, хватают его отца, а когда виновен подданный, хватают его государя, то это величайшая из ошибок при решении [судебных дел]». Ныне карают отца за [преступление] сына, карают старшего брата за [преступление] младшего брата, близкие родственники осуждаются [за преступление] одного из них, [а члены групп по] десять и [по] пять семей втягиваются [в преступление] одного из них, словно [кто-то], потянув [растение] за корень [и вызвав сотрясение], распространяет [его] на цветы и листья или, поранив [на руке] мизинец [и вызвав болезнь], вовлекает [в нее] четыре конечности. А поскольку это так, стало быть, если за виновного по аналогии [с ним] карают невинных, то невинных, [избежавших наказания], будет мало^[2160]. Когда Цзан Вэнь-чжун наводил порядок в [княжестве] Лу, он гордился собой, одолев тамошних воров. Цзы-гун сказал: «Если даже простолюдины обманывают, что же говорить о ворах?»^[2161]. Поэтому чиновника не считают хорошим за обилие [судебных] приговоров, врача не считают искусным за обилие уколов иглой. Когда Цзы-чань наказал двух людей и казнил одного человека, то на дорогах не подбирали потерянного, а народ не имел намерения обманывать. Поэтому кто является «отцом и матерью» народа, тот похож на [человека], растящего больного ребенка: он только умножает свои щедроты — и все. С тех пор как был установлен закон об осуждении за чужое [преступление] зачинщика укрывания [преступника], милосердие по отношению к [родной] кости и плоти оказалось отвергнуто, а преступлений, наказуемых через увечье, стало много^[2162]. [Вот как ведут себя] «отец и мать по отношению к сыну: даже если он виновен», они все же укрывают его, «только потому, что он не хочет признать свою вину». Я слыхал, что «сын скрывает [то, что дурно,] ради отца, отец скрывает [то, что дурно,] ради сына», но еще [никогда] не слыхал об осуждении отца и сына [за преступление] одного из них; я слыхал, что старший и младший братья «[нарочно] медленно преследуют [один другого]», чтобы «дать ускользнуть разбойнику»^[2163], но еще [никогда] не слыхал об осуждении старшего и младшего братьев за [преступление] одного из них; я слыхал, что «плохое отношение к тому, кто плох, ограничивается [личностью] этого человека», что [благородный муж] «ненавидит начало [злодеяния]»^[2164] и казнит «зачинщика зла»^[2165], но еще [никогда] не слыхал об осуждении [членов групп по] десять и [по] пять [семей] за [преступление] одного из них^[2166]. Лао-цзы сказал: «Когда высший не имеет желаний, то народ [сам собой] становится прост; когда высший бездействует, то народ сам собой становится богат». «Государь ведет себя как государь, подданный ведет себя как подданный, отец ведет себя как отец, сын ведет себя как сын»^[2167]. [В таком случае] зачем «[входить в группы по] пять [семей» «тем, кто живет на] соседних землях», зачем «требовать [кого-то к ответу»^[2168] тем, кто] держит в руках правление?».

Императорский секретарь сказал:

«Ведь если кто, неся на спине тяжелую поклажу [весом в] тысячу цзюнь, поднимется с нею на бескрайнюю высоту, станет над отвесным ущельем с высокими крутыми стенами и, [взглянув] вниз, [увидит, что] оказался на краю пропасти неизмеримой [глубины], даже обладай он «проворством [царевича] Цин-цзи» и «смелостью [Мэн] Бэня и [Ся] Юя», не найдется такого, кто бы не затрепетал от страха, так как он поймет, что, если упадет туда, его тело и голова, «мозг и печень запачкают [кровью]»^[2169] камни гор. «Поэтому если кто никогда не обжигался и тем не менее не смеет хватать огонь руками, это потому, что он видит, что что-то себе обожжет; если кто никогда не был ранен и тем не менее не смеет хватать лезвие руками, это потому, что он видит, что что-то себе поранит». Благодаря знанию, что если он сделает зло, то на него непременно будет наложено наказание и наказание распространится на отца и старших братьев, он обязательно из страха будет делать добро. Поэтому когда [правители] учредили законы и создали установления, если [при виде их люди чувствуют себя так], словно оказались на краю ущелья [глубиной в] сто [саженей] жэнь, или хватают огонь руками, или «наступают на лезвия», то народ будет бояться и «не посмеет нарушать» запреты. «У любящей матери бывают испорченные дети», потому что она [жалостлива] — «неспособна вынести [их страдания] в мелочах»; «в семье, где строгие нравы, не бывает буйных рабов», потому что [там] «расследуют и требуют [к ответу]» безотлагательно. Теперь, если не введя [метода], с помощью которого «в семье, где строгие нравы», обуздывают подчиненных, «последуешь [методу], с помощью которого [любящая мать] портит детей»^[2170], то впадешь в заблуждение».

Знаток писаний сказал:

««[Тиран] Чжоу создал наказание огнем», а у [династии] Цинь был закон об аресте жены и детей [преступника и превращении их в казенных рабов]^[2171]. Чжао Гао на основании суровых писаных [установлений] принимал решения по преступлениям внутри [при дворе, а] все чиновники на основании строгих законов выносили приговоры за пределами [двора, на местах]. «Мертвые лежали [вповалку] друг на друге», те, что подверглись наказанию через увечье, [шли непрерывной чередой], не пропадая друг у друга из виду; [люди из] ста кланов «[со страху] кидали косые взгляды, [не смея взглянуть прямо]», «[стояли], наступив себе на ногу, [не смея ступить и шагу]^[2172], дрожали, [хотя] было не холодно. В „[Классической книге] стихов» сказано: «Говорят, что-де Небо высокое, но мы не решаемся не [ходить] под ним сгорбившись. Говорят, что-де Земля твердая, но мы не решаемся не ступать по ней осторожно, мелкими шажками... Жаль нынешних людей; почему [применяющие законы] ведут себя, как ядовитые змеи и ящерицы?». Разве в это время только [подданные Цинь] «не боялись огня» и «наступали на лезвия»? Однако [в результате в государстве Цинь] отцы и сыновья отвернулись друг от друга, старшие и младшие братья стали пренебрегать друг другом и дошло до того, что [родные одной] кости и плоти стали вредить друг другу, высшие и низшие стали убивать друг друга. [Дело] не в том, что наказания син были легкими, а «наказания фа» не были «неотвратимыми», а в том, что указы были чрезвычайно суровыми, а человеколюбие не проявлялось и милости не оказывались^[2173]. Поэтому когда правление мягкое, то низшие относятся к своему высшему как к близкому; когда правление суровое, то подданные составляют заговоры против своего правителя. Оттого [князь (гун)] Ли [государства] Цзинь «был заключен в тюрьму» [своими сановниками]; оттого Эр-ши был убит [заговорщиками]. Как это совместимо с [вашими утверждениями, что народ] «не нарушает» суровые законы и что «в семье, где строгие нравы, не бывает буйных рабов»^[2174]? Совершенномудрые люди понимали это; по этой причине они стремились привести [сердца] в гармонию, а не вселить в них страх. Поэтому августейший божественный властитель Гао сократил исключительно суровые законы Цинь, чтобы успокоить народ, исполненный злобы и ненависти, и взрастить сердца, пребывающие в гармонии и согласии; он боялся только [одного] — как бы наказания не оказались тяжелы, а его внутренняя духовная сила слаба. По этой причине его милости распространялись беспредельно и его благодеяния пролились на последующие поколения. Шанский Ян и У Ци сочли законы [государств] Цинь и Чу легкими и усугубили их [суровость], подвергнув опасности своих правителей на вершине [власти] и положив конец своим жизням внизу, [среди подданных]. Вероятно, [все же] не только «любящая мать»^[2175] [доводит до беды своим воспитанием]?».

Глава 58 Поведаем о совершенных мудрецах

Императорский секретарь сказал:

««Династия Сяхоу не изменяла слову, [правители] Инь приносили клятвы, а [государи] Чжоу заключали клятвенные договоры, скрепленные жертвенной кровью», [но] внутренняя духовная сила и честность все больше приходили в упадок. Не было таких людей, как [цари] Вэнь и У, которые хотели бы выполнять их законы, вот почему [дома] Инь и Чжоу утратили власть, которая была узурпирована удельными правителями. Поэтому когда в одежде дыры, то кроят ее заново, «когда в законах изъяны, то меняют установления». Во времена августейшего божественного властителя Гао спокойствие в Поднебесной было только что водворено, [поэтому] он произнес слова [обладателя] внутренней духовной силы, ввел в действие временные приказы; это была непостоянная мера, приспособленная к обстоятельствам, а не неизменное правило, по которому «водворяют порядок [на место] смуты и возвращают [людей] на правый [путь]»^[2176]. После этого законы стали постепенно нарушаться, [люди] не вели себя честно в том, что касалось принципов. Поэтому когда преступление пустило ростки, то возникли «Наказания [князя] Фу»; когда путь истинного царя пришел в упадок, то стала известна язвительная критика «[Классической книги] стихов»; когда удельные правители чинили насилия, то [их] порицали «Вёсны и осени». Ведь сетью с редкими ячейками невозможно поймать рыбу, законами в «трех разделах» невозможно навести порядок. Поэтому число указов не может не возрастать, число законов не может не множиться. Танский [Яо] и Юйский [Шунь] «рисовали на одежде и головном уборе [преступников подобия наказаний через увечье]» не из личных пристрастий, [цари] Тан и У «ранили кожу [и мясо осужденных]»^[2177] не по [злому] умыслу. Времена были неодинаковы, [поэтому] стремления [правителей] к легким или тяжким [наказаниям] были различны».

Знаток писаний сказал:

«Народ полагается на закон, как рыба полагается на воду. Если вода чистая, то [рыба] спокойна; если «мутная», то беспокойна. Если [народ] беспокоен, то не «чувствует себя удобно в своих жилищах»; если спокоен, то находит удовольствие в своем занятии. Если он находит удовольствие в своем занятии, то становится богат; если становится богат, то у него рождается человеколюбие; «если удовлетворен, то прекращается соперничество». По этой причине в век [чжоуских царей] Чэна и Кана некому было давать награды и не к кому было применять законы. «Не то чтобы кто-то заслуживал наказания, а его не наказывали»: [просто] никто из простолюдинов не нарушал запретов; не то чтобы кто-то заслуживал награды, а его не награждали: [просто] все без исключения простолюдины были человеколюбивы. А если так, то какие дела устраивали чиновники? [Им было нечего делать.] Нынешние [попытки] устроения простолюдинов подобны [попыткам] неумелого возницы править лошадью: когда она идет, то он останавливает ее, когда она останавливается, то он тащит ее, [заставляя идти]. Если тело ее иссечено хлыстом, углы ее губ изранены удилами, то когда он требует, чтобы она не ошибалась, как можно этого достигнуть? Трудовая повинность, [отбывавшаяся народом на строительстве террасы] Ганьци, [вызвала] земляной обвал, [кончившийся падением царя Чу]; династия Лян [погибла от] внутренней «смуты». Суровые наказания не могли это пресечь, строгие законы не могли этого остановить. Поэтому изнуренная лошадь не боится плети и хлыста, изнуренный народ не боится законов о наказаниях. Даже если усугубить их, увеличивая их число, они окажутся бесполезны!»^[2178].

Императорский секретарь сказал:

«Если высокая отвесная «стена» [ограды достигает] трех «[саженей] жэнь», то [и] «Лоу-цзи сочтет, что ему трудно» [перелезть через] нее; если «гора» так высока, что касается облаков, то [и] раб-пастушок поднимается на нее. Поэтому если [преграда] отвесная, то [даже] «Лоу-цзи сочтет, что ему трудно» [одолеть высоту в] три [сажени] жэнь; если «склон отлогий», то [даже] раб-пастушок «сочтет, что ему легко» [достигнуть] вершины горы^[2179]. Когда «расплавленное золото» находится в горне, [даже] «разбойник Чжи» не обратит на него внимания; когда на дороге [валяются] медные деньги и монеты в форме ножа, [даже] простолюдинка «подберет» их. Это не значит, что простолюдинка жадна, а разбойник Чжи бескорыстен; это значит, что установления, [предусматривающие] легкие или «тяжелые» [наказания], различны, а разница между пользой и «вредом» ясна^[2180]. Поэтому можно «полагаться на законы и указы», но нельзя преступать их; можно стоять на краю [пропасти, выполняя их], но нельзя кидаться в нее. В «[Классической книге] стихов» сказано: «[Люди] не отваживаются голыми руками бороться с тигром, не рискуют переходить вброд Реку (Хэ)»^[2181] из-за того, что это бесполезно. [Государь] Лу любил обряды, но приключилась беда, [вызванная кланами] Цзи[сунь] и Мэн[сунь; царь] Куай [государства] Янь любил уступчивость, но произошла смута, [учиненная канцлером] Цзы Чжи. Обрядами и уступчивостью нельзя пресечь злодеяния, а «законами о наказаниях»^[2182] можно остановить насилие. Мудрый государь основывается на законах, поэтому он в состоянии в течение долгого времени обуздывать толпу подчиненных, в продолжение длительного периода блюсти свое государство».

Знаток писаний сказал:

«В древности [правители] делали ясными клятвы, [проникнутые] их человеколюбием и справедливостью, побуждали народ не преступать их. «Казнить, не наставив, — это называют жестокостью в обращении с народом». Чем [люди] будут считать, что нельзя преступать [законы о] наказаниях, пусть уж лучше считают, что нельзя преступать долг; я слыхал, что когда выполняются нормы поведения и долг, то наказания, наносящие и не наносящие увечья, соответствуют [преступлениям], но еще не слыхал, что когда осуществляются наказания, наносящие и не наносящие увечья, то расцветают почтительность к родителям и уважение к старшим братьям. Нельзя поставить высокую стену на узком основании, нельзя долго [опираться на] суровые наказания и строгие законы. Эр-ши поверил планам Чжао Гао, «стал расследовать и требовать [к ответу]» и положился на приговоры к смертной казни; «те, кто подвергся наказанию через увечье, составляли половину [путников на] дорогах; мертвецы ежедневно скапливались грудами»; «те, которые во множестве казнили простолюдинов, считались преданными»; «те, которые взимали с простолюдинов все [налоги] без остатка, считались способными»^[2183]. Сто кланов не [могли] вынести его требований, черноголовые не [могли] вытерпеть его наказаний. [Жители страны, лежащей] между морями, все были опечалены, все были на грани отчаяния от безысходной жизни. Поэтому «[даже] отец не получает от сына услуг, составляющих непомерное бремя; [даже] государь не получает от подданного [удовлетворения] требований, которым нет конца». Умрешь — второй раз жить не будешь; загнанная в угол крыса — [и та] кусает дикую кошку. [Бывало, что] простолюдин, рискуя жизнью, [вступал в единоборство с государем, способным выставить] десять тысяч боевых колесниц; [однажды] «человек из свиты... сломал лук» [и, боясь наказания, убил своего господина]; таковы были Чэнь Шэн и У Гуан. В это время все [жители] Поднебесной восстали и со всех сторон напали на [правителя] Цинь; я слыхал, что не прошло и года, как алтари духов земли и проса [этого государя] превратились в развалины; как это совместимо с [вашим утверждением, что] он «был в состоянии в течение долгого времени обуздывать толпу подчиненных, в продолжение длительного периода блюсти свое государство»?^[2184]».

Императорский секретарь хранил молчание и не отвечал.

Сановник сказал:

«Слепой чиновник, ведающий музыкой, не знает [разницы между] белым и черным, но хорошо умеет воспринимать на слух музыку; конфуцианский ученый не знает, как устроить мир, но хорошо умеет, злословя, обсуждать [других]. Ведь «кто хорошо умеет говорить о Небе», приводит это в соответствие со [свидетельствами о делах] людей; «кто хорошо умеет говорить о древности», исследует [подтверждения] этого в современности. Для чего исполняются указы? Для чего применяются законы? Когда [цари] Тан и У ранили мясо и повреждали кости [осужденных], то [царства] Инь и Чжоу достигли устроения; когда государство Цинь применяло это, то «в законах [появились] изъяны»^[2185] и они стали нарушаться. Статуты, [записанные на бамбуковых дощечках длиной в] два чи и четыре цунь, одни и те же в древности и ныне, но кто-то с их помощью достигал устроения, а кто-то с их помощью сеял смуту. [Согласно] «Вёснам и осеням», исследуют [сердце и определяют] вину; [согласно] «Наказаниям [князя] Фу», решают судебные дела. Теперь мне желательно было бы услышать от вас об истоках порядка и смуты, о том, почему [династии] Чжоу и Цинь^[2186] вели себя так [по-разному]?».

Знаток писаний сказал:

«Весна и лето рождают и взращивают; совершенномудрый человек, имитируя это, создает указы. Осень и зима убивают и хранят; совершенномудрый человек, подражая этому, создает законы. Поэтому указы — это наставления, то, с помощью чего руководят народом; законы — это наказания, то, с помощью чего пресекают жестокости и насилия. Оба суть «орудия устроения» в пору смуты, знаки сохранения или гибели [государства — все] зависит от того, на что полагается высший. «[Цари] Тан и У» превратили нормы поведения и справедливость в основание [управления государством], сделали ясным, что хорошо и что плохо, чтобы руководить своим народом; за преступления, наказуемые через увечье, еще не налагали никакой [кары], а народ [уже] сам выполнял свой долг; вот как «[царства] Инь и Чжоу достигли устроения». Тот, при ком наверху не было наставлений с помощью внутренней духовной силы, внизу не было образцов и правил, кто полагался на наказания через увечье и «сделал неотвратимыми [все свои] наказания», [так что] отрезанные носы наполняли до краев плетеные корзины для переноски земли, «отрубленные ноги наполняли повозки», а всей [территории] к западу от Реки Хэ не хватало для того, чтобы вместить каторжников Поднебесной, и кто в конце концов погиб из-за этого, был царь Цинь. Не «статуты [его, записанные на бамбуковых дощечках длиной в] два чи и четыре цунь»^[2187], отличались [от существовавших в старину], а то, что он совершал, шло против [установлений] древности и наперекор сердцам людей».

Глава 59 Заключительное обсуждение

Сановник сказал:

«Если он читает нараспев иссохшие [от старости] бамбуковые дощечки [древних] книг, декламирует изречения [давно] умерших людей, то [чиновники], имеющие собственное ведение, непохожи на знатока писаний. Знаток писаний знает, что тюрьма находится позади палаты, где занимаются делами правления, но не знает тамошних дел, а если слыхал о тамошних делах, то не понимает их настоятельной необходимости. Ведь устроение простолюдинов подобно «отесыванию [дерева] знаменитым плотничьих дел мастером»: он делает это топором или секирой и, [когда дерево становится таким прямым, что] соответствует [линии, отбитой] плотничьим шнуром, то прекращает [рубить]. Когда такие, как сановник Ду [Чжоу] и военный начальник столицы Ван [Вэнь-шу], исправляли одних законами, словно выпрямляли [по линии, отбитой] плотничьим шнуром, приговаривали других к наказаниям через увечье, то грабежи были остановлены, а преступления пресечены. Поэтому кто стреляет из лука, пользуется мишенью^[2188]; кто занимается устроением, пользуется законом. «Юйский [Шунь] и Сяский [Юй]» использовали «природную сущность», «[государи династий] Инь и Чжоу» использовали «утонченную форму», в разные времена каждый применял что-то [свое]. Ныне [скажу:] «желать упорядочить испорченный, порочный народ [средствами, пригодными для] времен честности и простоты», — это все равно что медлить в нерешительности, когда спасаешь утопающего, проявлять вежливую уступчивость, когда тушишь пожар^[2189]».

Знаток писаний сказал:

««Когда возвысился царь Вэнь, то простолюдины стали любить добро; когда возвысились [цари] Ю и Ли, то простолюдины стали любить насилие», — это произошло не оттого, что их природы были различны, а оттого, что нравы и обычаи сделали их такими. Следовательно, вот почему возвысились [основатели династий] Шан и Чжоу, вот почему погибли [дурные правители] Цзе и Чжоу. «[Цари] Тан и У достигли порядка не потому, что получили [под власть] простолюдинов, [соблюдающих долг, как] Бо-и; [цари] Цзе и Чжоу привели к смуте не потому, что получили [под власть] простолюдинов, [дурных, как разбойники] Чжи и Цяо. Поэтому порядок и смута не зависят от простолюдинов». Кун-цзы сказал: «Разбирая тяжбы, я подобен прочим людям; необходимо же сделать так, чтобы не было тяжб!» [Добиться, чтобы] не было тяжб, трудно; когда же есть тяжба, то разобрать ее легко. Ведь не устроив в ком-то основного, устраивать в нем второстепенное — вот что в древности называли «глупостью» и что ныне называют «умом»; исправлять беспорядок батогами и розгами из терновника, исправлять текст ножом [для выскабливания ошибок] и кистью [для письма, как это делают жестокие чиновники]^[2190], — вот что в древности называли «разбоем» и что ныне называют «достойным поведением»».

Сановник сказал:

«Если [нынешние] обычаи не те, что во времена Танского [Яо] и Юйского [Шуня], а [нынешнее] поколение не то, что люди вроде [добродетельного отшельника] Сюй Ю, то желать достигнуть устроения путем отмены законов — все равно что желать согнуть или выпрямить [дерево], не применяя «зажима для его выпрямления», топора и секиры. «Поэтому кто наводит порядок», не нуждается в «простолюдинах, которые были бы хороши сами по себе»; кто изготовляет колеса, не нуждается в "дереве, которое было бы изогнуто само по себе"^[2191]. В прошлом люди того же сорта, что [разбойники] Ин Шао и Бо Чжэн, устраивали беспорядки в [государствах] Лян и Чу, такие [преступники], как Кунь Лу и Сюй Гу, повергли в смуту [жителей] Ци и Чжао, злодеи из страны к востоку от горы [Хуа] и [столичной области] внутри застав полагались на [своих] людей и опирались на [естественные] преграды. В это время не применить секиру и топор и не сокрушить их военной [силой], а приступить к выполнению норм поведения и осуществлению мирного цивилизующего начала было бы похоже на то, как бездарный лекарь хочет короткой каменной иглой для акупунктуры вылечить нарыв, или на то, как [мудрец] Кун Цю убеждал разбойника Чжи [последовать] нормам поведения^[2192]».

Знаток писаний сказал:

«Если кто вредит строевому лесу, чтобы построить дома, это не хороший плотник; если кто вредит народу, разбойничает по отношению к нему и тем не менее хочет навести порядок, это не хороший чиновник. Поэтому [искусный мастер] Гуншу-цзы сообразовался с тем, к чему пригодно дерево, а совершенномудрый человек не «идет против природы простолюдинов». По этой причине редко используют «топор и секиру», «не применяют» наказаний, наносящих и не наносящих увечья, а когда установлен [путь] правления, то оказывается достигнуто духовное преображение. [Искусный врач] Бянь Цюэ «лечил [болезнь, пока она еще] в порах кожи», прерывая ненормальные, [вредные] дыхания, поэтому нарыв^[2193] не мог образоваться. «Совершенномудрый человек занимается делом», пока еще [ничего] не произошло, поэтому истокам смуты неоткуда появиться. По этой причине камень для акупунктуры хранится, но не применяется, законы и указы изданы, но не используются. Кто выносит приговор за «то, что уже произошло», раскрывает то, что уже обнаружилось, — это «обычный человек»; кто улаживает то, что еще не оформилось, видит то, что еще не появилось, — это благородный муж^[2194]».

Сановник сказал:

«Тот, кого знаток писаний называет [обладателем] совершенного ума, — это Кун-цзы. Он устраивал [государство] Лу, но не достиг цели, был изгнан [государством] Ци, не был использован на службе в [государстве] Вэй, попал в окружение в [земле] Куан и оказался в трудном положении на [границе владений] Чэнь и Цай. А ведь знать, что в это время его не используют на службе, и все-таки убеждать [государя в своей правоте] — это упрямство; знать, что попал в трудное положение, но оказаться неспособнымпрекратить [старания получить желаемое] — это алчность; уехать, не поняв, что был обманут, — это глупость; не суметь умереть, страдая от бедности и унижений, — это стыд. Если таких [вещей], как эти четыре, не делают [и] заурядные простолюдины, то что же говорить о благородном муже? Государь [области] Шан посетил [циньского князя] благодаря [княжескому любимцу сановнику] Цзин Цзяню; князь (хоу) [владения] Ин выдвинулся благодаря [чиновнику, ведавшему приемом гостей и получением докладов о делах,] Ван Цзи^[2195]. Поэтому, [хотя вначале] ученый «пользуется [помощью другого] ученого» и женщина «пользуется [услугами] посредницы-свахи», но когда они становятся «любимы» и высокопоставленны, это случается уже не благодаря усилиям посредницы-свахи или [другого] ученого. Являясь на аудиенцию к [тому или иному правителю] благодаря тому, что воспользовался [чужой помощью], Кун-цзы [все же] не сумел получить [у них] таким путем должность, так как он не был достойным ученым^[2196]».

Знаток писаний сказал:

«Кун-цзы жил в век смуты, помышлял о пути Яо и Шуня, побывал на «востоке» и на «западе», на «юге» и на «севере», [солнце] пекло ему голову и [вода] мочила ноги, а он надеялся, что правители его века осознают [свои заблуждения. «Смута], как воды потопа, разлилась по всей [Поднебесной]», государи ничего не понимали, сановники завидовали ему. Кто бы смог стать для него «посредницей-свахой»? По этой причине [безобразная] Мо-му хвасталась [своей красотой], приукрасив свою наружность, а [красавица] Си-цзы осталась непомолвленной, колеблясь в нерешительности. Нельзя сказать, чтобы [Кун-цзы] не знал, что такое, находясь в стесненных обстоятельствах, не быть использованным на службе, и не скорбел о несчастьях Поднебесной, как любящая мать, которая [скорбит], лежа ничком на [трупе] своего умершего сына: она знает, что ничего не поделаешь, но как же ей перестать [убиваться]^[2197]? Поэтому он направился в Ци, а князь (гун) Цзин обманул его; направился в Вэй, а князь (гун) Лин окружил [его]; Ян Ху оклеветал его; Хуань Туй [пытался] повредить ему^[2198]. Ведь кто вредит совершенномудрому человеку обманом, тот сбился с пути по глупости; кто наносит совершенномудрому человеку ущерб, тот безрассуден и коварен. Эти люди — не люди. У них совершенно нет стыда! Мэн-цзы сказал: «Когда обследуют подданных [ — сановников], близких к [особе государя, — судят о них] по тому, кого они принимают как хозяева; когда обследуют подданных, [прибывших из] отдаленных [краев, судят о них] по тому, какие хозяева их принимают». Если бы совершенномудрый человек обманом домогался милостивого отношения и беспринципно подлаживался к [другим, а] не выбирал себе друзей, [предварительно] взвешивая их поведение, то «как бы [люди могли] считать его Кун-цзы?»^[2199]».

Сановник был удручен и чувствовал в сердце стыд, [от усталости] опустился на четвереньки и не говорил ни слова.

В это время младшие чиновники, которые послушно следовали [туда, куда дует] ветер, и повиновались воле [министров, вдруг перестали трезвонить], словно набор колоколов;^[2200] [у них] «открылись рты, но они не [могли] их закрыть, высунулись языки, но они не [могли] их спрятать»; они помрачнели, как будто на душе у них было тяжкое бремя, а их потребовали [к ответу].

Сановник сказал:

«Ладно. [Мы с вами все равно что] склеенная повозка, которая внезапно попала под дождь [и разошлась по всем швам]: учителя, прошу вас, разойдемся!^[2201]».

Глава 60 Разнообразные суждения^[2202]

Гость сказал:

«Я прочитал обсуждение [казенных монополий на] соль и железо, прочел рассуждения министров, знатоков писаний и достойных и хороших людей; их стремленья [пошли по] «разным дорогам», каждый выдвинул что-то [свое:] кто высоко ценил человеколюбие и справедливость, кто [только и] стремился к могуществу и выгоде; «как отличается это от того, что я слыхал!»^[2203]. [Общее между государями] Чжоу и Цинь ясно: и те и другие, владея Поднебесной, [царствовали], обратясь лицом к югу; однако по безопасности и опасности [их положения] и по длительности [их правления] это были разные века.

Вначале Чжу Цзы-бо из [округа] Жунань говорил мне, что в то время незаурядные и выдающиеся люди выдвинулись одновременно, [ученые Поднебесной, живущие по] четырем сторонам [столицы], собрались, как спицы [во втулке колеса]^[2204]; более шестидесяти людей того же рода, что достойный и хороший человек учитель Тан из [поселения] Маолин или знаток писаний учитель Вань из [удельного государства] Лу, все стеклись ко двору, [находящемуся за] башнями дворцовых ворот, распространяли подобное ветру воздействие шести классических книг, обсуждали источник великого спокойствия; умный предлагал свои планы, человеколюбивый являл свои благодеяния, смелый показывал свою решительность, искусный в споре произносил свои речи^[2205]. [Одни] «выглядели как [люди], спорящие учтиво и откровенно», [другие] «имели вид твердых и прямых [людей]». Хотя подробности не были [мне] рассказаны, [суть] этих [речей] можно было видеть в общих чертах. Однако [достойные ученые] были заслонены [от государя дурными подданными, как] облаками и туманами, [а их советы] в конце концов были отвергнуты и не выполнены^[2206]; о, горе!

Министры знали, что, полагаясь на военное начало, можно расширить земли, но не знали, что, распространяя внутреннюю духовную силу, можно побудить примкнуть к себе пребывающих далеко; знали, что [погоней за] могуществом и выгодой можно увеличить средства для расходов, но не знали, что посевом и жатвой можно сделать государство богатым. Если «пребывающие близко с любовью примыкают [к государю], а пребывающие далеко радуются его внутренней духовной силе», то чего он не завершит из того, что делает, чего он не получит из того, что требует? Не пойти по этому пути, а [только и] стремиться к накоплению прибылей и увеличению устрашающего величия^[2207], — разве это не заблуждение!

Лю Цзы-юн из [удельного государства] Чжуншань говорил о пути истинного царя, [собирался] «исправить [пороки] своего века и вернуть его [людей] на правый [путь]» и сосредоточил усилия на возвращении к основе^[2208]. [В критике] он был прям, а не язвил других безжалостными упреками, [касался] реальных, а не пустых [вещей]^[2209], правильно сочетал [в себе природную сущность и утонченную форму]; этого [человека] можно назвать благородным мужем обширных [знаний]^[2210]. Учитель Чжу из [округа] Цзюцзян воодушевлялся стремлениями Ю Лу, проявлял честность историографа (ши) Юя, изливал гнев и душевную муку, язвительно критиковал министров, был непоколебимо прям и несгибаем; можно назвать его тем, кто «не боится сильных противников [добра]»^[2211].

Сановник Сан [Хун-ян] основывался на [нуждах] своего века, приспосабливался к переменам во временах, отринул путь и методы [конфуцианских ученых], высоко ставил могущество и выгоду, вел споры о мелочах^[2212]; хотя [его поведение и] не [соответствовало] правильному образцу, однако великие конфуцианские ученые и «старые знатоки не в состоянии были избавиться [от его нападок и уйти от ответа]»; его можно назвать сведущим ученым, который имеет обширные знания о вещах^[2213]. Однако когда он обладал постом [сановника из разряда] министров и канцлеров, то не установил [достойного] образца, духовно не преображал нижестоящих, используя истинный путь, а «дал волю [стремлению людей] к выгоде от второстепенного [занятия]», «не подражал» изначальной «древности»^[2214]. В «[Классической книге] перемен» сказано: «Сгорание... отвержение». [Сановник Сан Хун-ян] занимал не тот пост и осуществлял не тот путь; [в конце концов] он действительно потерял свою жизнь и распространил [эту участь] на свой клан^[2215].

Канцлер Чэ [Цянь-цю] по положению стоял в одном ряду с [древними министрами князем (гун)] Чжоу и Люй [Шаном], находился на важнейшей должности и занимал центральное [положение в управлении], но не высказывался, как «завязанный мешок», и удалился, обеспечивая себе покой. «Он! Он! [О нем и говорить не стоит]»^[2216]. Что же касается всех [писцов] канцлера и императорских секретарей, они оказались не в состоянии высказывать суждения, [придерживаясь] правого [пути], чтобы помочь высшим министрам, а стали людьми того же рода, совершали такие же поступки, угождали их намерениям, беспринципно подлаживались к ним, чтобы доставить радость стоящим выше себя. «Разве стоит принимать в расчет людей малых способностей», таких, как угодники и льстецы?^[2217]».

ПРИЛОЖЕНИЯ

БИБЛИОГРАФИЯ (Том 1)

Александров 1977 — Александров А. В. Государственная монополия на железо в Китае II-I вв. до н. э. и ее организационная структура // VIII НКОГК. Тез. и докл. М., 1977. Ч. 1. С. 66-78.

Александров 1978 — Александров А. В. Подневольный труд в казенном железоделательном производстве в Китае в конце первого тысячелетия до н. э. // ГХ НКОГК. Тез. и докл. М., 1978. Ч. 1. С. 119-124.

Александров 1979 — Александров А. В. О начальном этапе использования и производства железа в древнем Китае (по данным археологии) // X НКОГК. Тез. и докл. М., 1979. Ч. 1. С. 28-39.

Алексеев 1916 — Алексеев В. М. Китайская поэма о поэте. Стансы Сыкун Ту (837-908). Пг., 1916.

Алексеев 1958 — Китайская классическая проза в переводах акад. B. М. Алексеева. М., 1958.

Алексеев 1978 — Алексеев В. М. Китайская литература. Избр. труды. М., 1978.

Бахтин — Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963.

Березкина — Березкина Э. И. Математика в девяти книгах // Историко-математические исследования. Вып. 10. М., 1957.

Быков 1961 — Быков Ф. С. Учение о первоэлементах в мировоззрении Дун Чжун-шу. К проблеме становления конфуцианства // КЯИ и Ф. М., 1961. C. 117-130.

Быков 1966 — Быков Ф. С. Зарождение политической и философской мысли в Китае. М., 1966.

К. Васильев 1963 — Васильев К. В. Пожалование «поселений» и раздача земель в древнем Китае в V-III вв. до н. э. // Проблемы социально-экономической истории древнего мира: Сб. памяти акад. Александра Ильича Тюменева. М.; Л., 1963. С. 110-126.

К. Васильев 1968 — Васильев К. В. «Планы Сражающихся царств»: Исследование и переводы. М., 1968.

К. Васильев 1971 (I) — Васильев К. В. Некоторые черты западночжоуской религиозно-политической доктрины // НКОГК. Докл. и тез. М., 1971. Ч. 1. С. 15-21.

К. Васильев 1971 (II) — Васильев К. В. Эпиграфические данные о государственном хозяйстве в древнем Китае (X-VIII вв. до н. э.) // ПП и ПИКНВ. VII. М., 1971. С. 52-54.

К. Васильев 1973 — Васильев К. В. Религиозно-магическая интерпретация власти вана в западночжоуских эпиграфических текстах // Китай: общество и государство. М., 1973. С. 7-12.

К. Васильев, рук. 1974 — Васильев К. В. О некоторых первичных категориях древнекитайской космологии: (Рукоп. докл., прочит, на годич. науч. сессии ЛОИВ АН в мае 1974 г.).

К. Васильев 1975 — Васильев К. В. «Хун фань» («Всеобъемлющий образец») об идеальном правителе и его месте в мире // VI НКОГК. Тез. и докл. М., 1975. Ч. 1. С. 5-14.

К. Васильев 1976 — Васильев К. В. Место народа (минь) в системе древнекитайских представлений о мире//VII НКОГК. Тез. и докл. М., 1976. Ч. 1. С. 25-32.

К. Васильев 1984 — Васильев К. В. Подневольный труд в царстве Цинь (IV-III вв. до н. э.) // Проблемы социальных отношений и форм зависимости на древнем Востоке. М., 1984. С. 227-237.

Л. Васильев 1961 (I) — Васильев Л. С. Аграрные отношения и община в древнем Китае. М., 1961.

Л. Васильев 1961 (II) — Васильев Л. С. Проблема цзин тянь// КЯИ и Ф. М., 1961. С. 24-38.

Л. Васильев 1983 — Васильев Л. С. Проблема генезиса китайского государства (формирование основ социальной структуры и политической администрации). М., 1983.

Вельгус 1971 — Вельгус В. А. Понятие левирата в китайских источниках // СНВ. Вып. 11. М., 1971. С. 25-30.

Вельгус 1978 — Вельгус В. А. Известия о странах и народах Африки и морские связи в бассейне Тихого и Индийского океанов (Китайские источники ранее XI в.). М., 1978.

Вяткин 1974 — Вяткин Р. В. Некоторые вопросы истории общества и культуры Китая и кампания «критики Конфуция» в КНР // НАА. 1974. № 4. С. 49-64.

Гавликовский — Гавликовский К. М. Конфуцианские взгляды на войну и военную мощь государства // НКОГК. Докл. и тез. М., 1970. Ч. 1. С. 45-50.

Гуревич 1971 — Гуревич А. Я. Представления о времени в средневековой Европе // Ист. и психол. М., 1971. С. 159-198.

Гуревич 1972 — Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1972.

ГЮ — Го юй (Речи царств) / Пер. с кит., вступ. ст. и примеч. В. С. Таскина. М., 1987.

Деопик — Деопик Д. В. Гегемоны и гегемония по данным «Чуньцю» // V НКОГК. Тез. и докл. М., 1974. С. 35-42.

ДФ — Древнекитайская философия: Собр. текстов в двух томах. М., 1973. Т. 1-2.

ДФ (Хань) — Древнекитайская философия. Эпоха Хань. М., 1990.

Зинин — Зинин С. В. Китайская астрономия: наука и политика (Обзор) // Соврем, ист.-науч. исслед.: наука в традиционном Китае: Реф. сб. М., 1986. С. 128-157.

A. И. Иванов — Иванов А. Материалы по китайской философии: (Введение. Школа фа. Хань Фэй-цзы): Пер. СПб., 1912.

Иванов и Топоров — Иванов В. В., Топоров В. Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы. М., 1965.

Б. Иванов — Иванов Б. В. Категория времени в искусстве и культуре XX века // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974. С. 39-67.

Итс — Итс Р. Ф. Этническая история юга восточной Азии. Л., 1972.

Ким Бусик — Ким Бусик. Самкук саги / Изд. текста, пер., вступ. ст. и коммент. М. Н. Пака. М., 1959.

Кобзев 1981 — Кобзев А. И. Пять элементов и «магические» фигуры «И цзина» // XII НКОГК. Тез. и докл. М., 1981. Ч. 1. С. 73-88.

Кобзев 1982 — Кобзев А. И. Классификационная схема «пять элементов»-у син II XIII НКОГК. Тез. и докл. М, 1982. Ч. 1. С. 34-48.

Кобзев 1987 — Кобзев А. И. Понятийно-теоретические основы конфуцианской социальной утопии // Китайские социальные утопии. М., 1987. С. 58-103.

Конрад 1950 — Конрад Н. И. Сунь-цзы. Трактат о военном искусстве. М.; Л., 1950.

Конрад 1958 — Конрад Н. И. У-цзы. Трактат о военном искусстве / Пер. и коммент. М., 1958.

Конрад 1965 — Конрад Н. И. Полибий и Сыма Цянь // ВДИ. 1965. № 4. С. 3-25.

Кроль 1958 — Кроль Ю. [Рецензия] // ВДИ. 1958. № 2. С. 196-200. Рец. на кн.: Го Мо-жо. Эпоха рабовладельческого строя / Пер. с кит. Л. С. Переломова и М. Г. Прядохина. Ред., коммент. и послесл. Л. И. Думана. М., 1956.

Кроль 1963 — Кроль Ю. Л. О связи некоторых исторических взглядов Сыма Цяня с его позицией критика современности // КСИНА. 1963. № 61. С. 200-208.

Кроль 1968 — Кроль Ю. Л. Два разных отношения государства к традиции в начале истории китайской централизованной бюрократической империи // Роль традиций в истории Китая. Симпозиум: [Тез. докл.] М., 1968. С. 35-38.

Кроль 1969 — Кроль Ю. Л. Опыт классификации и описания структуры пекинских поговорок сехоуюй // Жанры и стили литератур Китая и Кореи: [Сб. ст.] М., 1969. С. 194-203.

Кроль 1970 (I) — Кроль Ю. Л. Древнейшие в Китае законы о критике (Цинь — Западная Хань) // НКОГК. Докл. и тез. М., 1970. Ч. 1. С. 115-124.

Кроль 1970 (II) — Кроль Ю. Л. Сыма Цянь — историк. М., 1970.

Кроль 1971 — Кроль Ю. Л. Заметки о философской аллегории Лим Дже «История цветов» // СНВ. Вып. И. М., 1971. С. 149-159.

Кроль 1972 — Кроль Ю. Л. Ханьское право и «ассоциативное мышление» // III НКОГК. Тез. и докл. М., 1972. Ч. 1. С. 61-71.

Кроль 1973 (I) — Кроль Ю. Л. Древнекитайская концепция образца (и-бяо) II НАА. 1973. № 1. С. 149-152.

Кроль 1973 (II) — Кроль Ю. Л. «Коррелятивное мышление» и древнекитайская концепция «внешней причины» // IV НКОГК. Тез. и докл. М., 1973. Ч. 1. С. 22-34.

Кроль 1973 (III) — Кроль Ю. Л. О концепции «Китай-варвары» // Китай: общество и государство. М., 1973. С. 13-29.

Кроль 1974 (I) — Кроль Ю. Л. Вариант ханьской государственной доктрины, предложенный даосами-эклектиками // V НКОГК. Тез. и докл. М., 1974. Ч. 1. С. 60-70.

Кроль 1974 (II) — Кроль Ю. Л. Литературная теория и литературная практика Сыма Цяня («Ши цзи» и представления школы Гунъян о воле) // История и культура Китая: Сб. памяти акад. В. П. Васильева. М., 1974. С. 200-216.

Кроль 1974 (III) — Кроль Ю. Л. О влиянии «ассоциативного мышления» на «Записи историка» // Ист.-филол. исслед.: Сб. ст. памяти акад. Н. И. Конрада. М., 1974. С. 370-380.

Кроль 1975 (I) — Кроль Ю. Л. Древнекитайское представление о «теле» династии // ПП и ПИКНВ. XI/I. М., 1975. С. 42-47.

Кроль 1975 (II) — Кроль Ю. Л. Пространственные представления в полемике ханьских мыслителей (по материалам трактата «Янь те лунь») // VI НКОГК. Тез. и докл. М., 1975. Ч. 1. С. 117-128.

Кроль 1976 — Кроль Ю. Л. Представления древнекитайских мыслителей о времени (По материалам трактата I в. до н. э. «Янь те лунь») // VII НКОГК. Тез. и докл. М., 1976. Ч. 1. С. 147-158.

Кроль 1977 (I) — Кроль Ю. Л. К характеристике экономических взглядов Сан Хун-яна // ПП и ПИКНВ. XII/I. М., 1977. С. 71-78.

Кроль 1977 (II) — Кроль Ю. Л. О понятии «цзя» (школа) в древнем Китае // VIII НКОГК. Тез. и докл. М., 1977. Ч. 1. С. 79-87.

Кроль 1977 (III) — Кроль Ю. Л. Рассуждение Сыма о «шести школах» // Китай: история, культура и историография. М., 1977. С. 131-157.

Кроль 1977 (IV) — Кроль Ю. Л. Ханьский «декрет о пожаловании в удельные правители и награждении за военные заслуги» // ПП и ПИКНВ. XIII. М., 1977. С. 25-29.

Кроль 1978 (I) — Кроль Ю. Л. Китайцы и «варвары» в системе конфуцианских представлений о вселенной (II в. до н. э. — II в. н. э.) // НАЛ. 1978. № 6. С. 45 — 57.

Кроль 1978 (II) — Кроль Ю. Л. Представления о человеческой природе в полемике ханьских мыслителей (по материалам трактата «Янь те лунь» I в. до н. э.) // IX НКОГК. Тез. и докл. М., 1978. Ч. 1. С. 108-118.

Кроль 1978 (III) — Кроль Ю. Л. Пространственные представления спорящих сторон в «Рассуждениях о соли и железе» Хуань Куаня (I в. до н. э.) // Государство и общество в Китае. М., 1978. С. 21-39.

Кроль 1979 (I) — Кроль Ю. Л. К проблеме культурного наследия в современном Китае (заметки об антиконфуцианской кампании) // НАЛ. 1979. № 2. С. 61-75.

Кроль 1979 (II) — Кроль Ю. Л. Категория единства в полемике ханьских мыслителей (по материалам трактата I в. до н. э. «Янь те лунь») // X НКОГК. Тез. и докл. М., 1979. Ч. 1. С. 67-81.

Кроль 1979 (III) — Кроль Ю. Л. О культурных представлениях, предписывавших соблюдение законов китайскому монарху // ПП и ПИКНВ. XTV/I. М., 1979. С. 100-106.

Кроль 1980 — Кроль Ю. Л. Правовые воззрения ханьских конфуцианцев (по материалам трактата «Янь те лунь») // XI НКОГК. Тез. и докл. М., 1980. Ч. 1. С. 145-155.

Кроль 1981 (I) — Кроль Ю. Л. Концепция «рода» (лэй) в полемике ханьских мыслителей (по материалам трактата I в. до н. э. «Янь те лунь») // XII НКОГК. Тез. и докл. М., 1981. Ч. 1. С. 119-130.

Кроль 1981 (II) — Кроль Ю. Л. Родственные представления о «доме» и «школе» (цзя) в древнем Китае // Общество и государство в Китае. М., 1981. С. 39-57.

Кроль 1982 (I) — Кроль Ю. Л. Конфуцианская и легистская концепции человеческой природы в «Янь те луне» (I в. до н. э.) // Конфуцианство в Китае, проблемы теории и практики. М., 1982. С. 55-87.

Кроль 1982 (II) — Кроль Ю. Л. О любви Сыма Цяня к необычному // XIII НКОГК. Тез. и докл. М., 1982. Ч. 1. С. 74-84.

Кроль 1982 (III) — Кроль Ю. Л. «Рассуждения о соли и железе» Хуань Куаня как памятник диалога, сформировавшего государственную доктрину китайской империи // СНВ. Вып. 23. М., 1982. С. 41-61.

Кроль 1983 (I) — Кроль Ю. Л. К проблеме категорий традиционной китайской культуры («Круглый стол» журнала «Народы Азии и Африки») // НАА. 1983. № 3. С. 82-85.

Кроль 1983 (II) — Кроль Ю. Л. Конфуцианская и легистская интерпретации категории единства в трактате «Янь те лунь» (I в. до н. э.) // Зарубежный Восток: религиозные традиции и современность. М., 1983. С. 219-244.

Кроль 1983 (III) — Кроль Ю. Л. Спор о тех, кто способен сказать, но неспособен осуществить (по материалам трактата I в. до н. э. «Янь те лунь») // XIV НКОГК. Тез. и докл. М., 1983. Ч. 1. С. 98-106.

Кроль 1984 (I) — Кроль Ю. Л. О традиционной китайской концепции «равных государств» // XV НКОГК. Тез. докладов. М., 1984. Ч. 1. С. 128-134.

Кроль 1984 (II) — Кроль Ю. Л. Проблема времени в китайской культуре и «Рассуждения о соли и железе» Хуань Куаня // Из истории традиционной китайской идеологии. М., 1984. С. 53-127.

Кроль 1985 (I) — Кроль Ю. Л. Западноханьская подборка указов о движении по «дороге [Сына Неба] для быстрой езды» (опыт реконструкции) // ПП и ПИКНВ. XVIII/I. М., 1985. С. 191-195.

Кроль 1985 (II) — Кроль Ю. Л. Спор как явление культуры древнего Китая // XVI НКОГК. Тез. и докл. М., 1985. Ч. 1. С. 49-57.

Кроль 1986 (I) — Кроль Ю. Л. К вопросу о влиянии древнекитайского спора на ханьскую литературу // Теоретические проблемы изучения литератур Дальнего Востока. М., 1986. С. 219-225.

Кроль 1986 (Ia) — Кроль Ю. Л. О соотношении древнекитайских представлений о «роде» (лэй) и «клане, или патронимии» (цзун цзу) // ПП и ПИКНВ. XX/I. М., 1986. С. 123-127.

Кроль 1986 (II) — Кроль Ю. Л. Проблема отношения империи Цинь к «второстепенному занятию» // XVII НКОГК. Тез. докладов. М., 1986. Ч. 1. С. 133-139.

Кроль 1986 (III) — Кроль Ю. Л. Ханьский статут о тех, кто не выполняет императорских законов и эдиктов // ПП и ПИКНВ. XIX/I. М., 1986. С. 94-98.

Кроль 1987 (I) — Кроль Ю. Л. Некоторые наблюдения над нумерологическим аспектом ранних «образцовых историй» (чжэн ши) // ПП и ПИКНВ. XXI/I. М., 1987. С. 104-109.

Кроль 1987 (II) — Кроль Ю. Л. Спор как явление культуры древнего Китая // НАЛ. 1987. № 2. С. 24-34.

Кроль 1987 (III) — Кроль Ю. Л. Ханьская концепция «слабого руководства» варварами (цзи ми) // XVIII НКОГК. Тез. докладов. М., 1987. Ч. 1. С. 77-84.

Кроль 1988 — Кроль Ю. Л. Вопрос о том, была ли ранняя китайская империя деспотией, и «соглашение» Гао-цзу // XIX НКОГК. Тез. докладов. М., 1988. Ч. 1. С. 133-137.

Кроль 1989 (I) — Кроль Ю. Л. О двух названиях ремесленных мастерских при Цинь и Хань // ПП и ПИКНВ. XXII/I. М, 1989. С. 132-140.

Кроль 1989 (II) — Кроль Ю. Л. Ханьский термин «хэ цинь» и связанные с ним представления // XX НКОГК. Тез. докладов. М., 1989. Ч. 1. С. 66-71.

Кроль 1990 — Кроль Ю. Л. О гипотезе В. Эберхарда относительно рационализации термина «Сын Неба» в IV в. до н. э. — I в. н. э. // ПП и ПИКНВ. XXIII/I. М., 1990. С. 38-47.

Кроль 1991 (I) — Кроль Ю. Л. «Янь те лунь»: взгляды конфуцианцев на роль государства в экономике // XXIII НКОГК. Тез. докладов. М., 1991. Ч. 1. С. 45-50.

Кроль 1991 (II) — Кроль Ю. Л. «Спор о соли и железе» — памятник китайской культуры эпохи Хань / Дис. в виде науч. докл. на соиск. учен. степ. д. ист. наук. Л., 1991.

Кроль 1993 (I) — Кроль Ю. Л. Была ли ранняя китайская империя деспотией? // ПВ. СПб., 1993. Вып. 4. С. 357-402.

Кроль 1993 (II) — Кроль Ю. Л. Еще раз о формировании нравов и обычаев в теории Бань Гу // XXIV НКОГК. Тез. докладов. М., 1993. Ч. 1. С. 28-31.

Кроль 1994 — Из книги «Янь те лунь». «Имущественное неравенство» / Пер. с древнекит. Ю. Л. Кроля // Бамбуковые страницы: Антология древнекит. лит. М., 1994. С. 209-221.

Кроль 1995 — Кроль Ю. Л. Правовые воззрения легистов из трактата «Янь те лунь» (I в. до н. э.) // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Вып. 16. СПб., 1995. С. 79-88.

КРС — Китайско-русский словарь, составленный архимандритом Палладием и П. С. Поповым. Пекин, 1888. Т. 1-2.

Крюков 1965 — Крюков М. В. Род и патронимия в древнем Китае: Авто-реф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. М., 1965.

Крюков 1967 — Крюков М. В. Формы социальной организации древних китайцев. М., 1967.

Крюков 1970 — Крюков М. В. Об этнической картине мира в древнекитайских письменных памятниках II-I тысячелетия до н. э. (к проблеме корреляции понятий этническая общность — этноним) // Этнонимы. М., 1970. С. 34-45.

Крюков 1972 — Крюков М. В. Система родства китайцев. М., 1972.

Крюков 1980 — Крюков М. В. Китай и соседи: две традиционные модели взаимоотношений // XI НКОГК. Тез. и докл. М., 1980. Ч. 2. С. 3-14.

Крюков и др. 1983 — Крюков М. В., Переломов Л. С, Софронов М. В., Чебоксаров Н. Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М., 1983.

Крюков, Малявин, Софронов — Крюков М. В., Малявин В. В., Софронов М. В. Китайский этнос на пороге средних веков. М., 1979.

Крюков, Софронов, Чебоксаров — Крюков М. В., Софронов М. Б., Чебоксаров Н. Н. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М., 1978.

Кудрин 1962 — Кудрин В. И. Возникновение государственной монополии на соль и железо в эпоху Западной Хань // История стран Востока: Учен. зап. / ЛГУ им. А. А. Жданова. № 304. Изд-во ЛГУ, 1962. С. 115-124.

Кудрин 1979 — Кудрин В. И. Экономическая политика в период Западная Хань (государственное регулирование торговли, финансов и ремесленного производства) // Социальная и социально-экономическая история Китая: Сб. ст. М., 1979. С. 66-89.

Кучера 1970 — Кучера С. Этические основы правового мышления древних китайцев // НКОГК. Докл. и тез. М., 1970. Ч. 1. С. 127-129.

Кучера 1973 — Кучера С. Символические наказания в древнем Китае // Китай: общество и государство. М., 1973. С. 30-54.

Леви-Стросс — Структура мифов // Вопр. филос. 1970. № 7. С. 152-164.

Лисевич 1966 — Лисевич И. С. Моделирование мира в китайской мифологии и учение о пяти первоэлементах // Тез. докл. по теорет. пробл. восточных литератур. М., 1966.

Лисевич 1969 — Лисевич И. С. Древнекитайская поэзия и народная песня. М., 1969.

Лисевич 1979 — Лисевич И. С. Литературная мысль Китая на рубеже древности и средних веков. М., 1979.

Лотман 1967 (I) — Лотман Ю. М. К проблеме типологии культуры // ТПЗС III. Тарту, 1967. С. 30-38.

Лотман 1967 (II) — Лотман Ю. М. Об оппозиции «честь — слава» в светских текстах киевского периода // ТПЗС III. Тарту, 1967. С. 100-112.

Лотман 1970 — Лотман Ю. М. Статьи по типологии культуры. Тарту, 1970.

Малявин — Малявин В. В. Гибель древней империи. М., 1983.

Мартынов 1967 — Мартынов А. С. Отражение восточноазиатской политической структуры в идеологии эпохи Цин // ПП и ПИКНВ. III. Л., 1967. С. 57-58.

Мартынов 1968 (I) — Мартынов А. С. Место традиции в политической идеологии эпохи Цин // Роль традиций в истории Китая: Симпозиум: [Тез. докл.] М., 1968. С. 47-48.

Мартынов 1968 (II) — Мартынов А. С. «Дальние» в системе «чаогун» // ПП и ПИКНВ. IV. Л., 1968. С. 58-60.

Мартынов 1970 (I) — Мартынов А. С. О двух типах взаимодействия в традиционных китайских представлениях о государстве и государственной деятельности // ПП и ПИКНВ. VI. М., 1970. С. 90-92.

Мартынов 1970 (II) — Мартынов А. С. О «персонализме» традиционных китайских воззрений на государственный аппарат // НКОГК. Докл. и тез. М., 1970. Ч. 1. С. 134-139.

Мартынов 1972 (I) — Мартынов А. С. О двух рядах терминов в китайских политических текстах // Письменные памятники Востока: Ист.-филол. исслед. 1969. М., 1972. С. 343-356.

Мартынов 1972 (II) — Мартынов А. С. Представления о природе и мироустроительных функциях власти китайских императоров в официальной традиции // НАА. 1972. № 5. С. 72-82.

Мартынов 1974 — Мартынов А. С. Сила дэ монарха // Письменные памятники Востока: Ист.-филол. исслед. 1971. М., 1974. С. 340 — 387.

Мартынов 1977 — Мартынов А. С. Девизы правлений китайских императоров (нянь-хао) // ПП и ПИКНВ. XII/I. М., 1977. С. 78-84.

Мартынов 1978 — Мартынов А. С. Статус Тибета в XVII-XVIII веках в традиционной китайской системе политических представлений. М., 1978.

Мартынов 1979 — Мартынов А. С. Значение приезда послов в императорском Китае // НАА. 1979. № 1. С. 27-39.

Мартынов 1981 — Мартынов А. С. О различных подходах к проблеме взаимоотношения императорского Китая с внешним миром // XII НКОГК. Тез. и докл. М., 1981. Ч. 2. С. 3-12.

Мартынов 1987 — Мартынов А. С. Конфуцианская утопия в древности и в средневековье // Китайские социальные утопии. М., 1987. С. 10-57.

Мелетинский — Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М., 1976.

Никитина и др. — Никитина В. Б., Паевская Е. В., Позднеева Л. Д. К проблеме периодизации древних литератур Востока // НАА. 1962. № 1. С. ЮЗ-ЮЗ.

Переломов 1961 — Переломов Л. С. Об органах общинного самоуправления в Китае в V-III вв. до н. э. // КЯИ и Ф. М., 1961. С. 45-57.

Переломов 1962 — Переломов Л. С. Империя Цинь — первое централизованное государство в Китае (221-202 гг. до н. э.). М., 1962.

Переломов 1965 — Переломов Л. С. Сельская община в период Хань // НАА. 1965. № 1. С. 93-99.

Переломов 1968 — Книга правителя области Шан (Шан цзюнь шу) / Пер. с кит., вступ. ст. и коммент. Л. С. Переломова. М., 1968.

Переломов 1973 (I) — Переломов Л. С. О сущности легизма // ПДВ. 1973. № 2. С. 77-89.

Переломов 1973 (II) — Переломов Л. С. Являются ли легисты антитрадиционалистами? // IV НКОГК. Тез. и докл. М., 1973. Ч. 1. С. 3-8.

Переломов 1981 — Переломов Л. С. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М., 1981.

Петров 1936 — Петров А. А. Ван Би, 226-249. Из истории китайской философии. М.; Л., 1936.

Петров 1954 — Петров А. А. Ван Чун древнекитайский материалист и просветитель. М., 1954.

Позднеева 1958 — Позднеева Л. Д. К проблеме источниковедческого анализа древнекитайских философских трактатов // ВДИ. 1958. № 3. С. 3-17.

Позднеева 1959 — Позднеева Л. Д. Ораторское искусство и памятники древнего Китая // ВДИ. 1959. № 3. С. 22-43.

Позднеева 1967 — Позднеева Л. Д. Атеисты, материалисты, диалектики древнего Китая. Ян Чжу, Лецзы, Чжуанцзы. М., 1967.

Померанц — Померанц Г. С. О некоторых особенностях исторического процесса в Китае (в порядке обсуждения проблемы) // V НКОГК. Тез. и докл. М., 1974. Ч. 2. С. 222-227.

Померанцева 1972 — Померанцева Л. Е. «Хуайнаньцзы» древнекитайский памятник II в. до н. э.: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук. М., 1972.

Померанцева 1974 — Померанцева Л. Е. Из «Хуайнаньцзы» (Гл. «Об изначальном дао») // Вопр. кит. филол. М., 1974. С. 11-34.

Померанцева 1979 — Померанцева Л. Е. Поздние даосы о природе, обществе и искусстве («Хуайнаньцзы» — II в. до н. э.). М., 1979.

Прядохин — Прядохин М. Г. Китайские недоговорки — иносказания. М., 1977.

Рашковский — Рашковский Е. Б. Востоковедная проблематика в культурно-исторической концепции А. Дж. Тойнби. М., 1977.

Рифтин 1979 — Рифтин Б. Л. От мифа к роману. М., 1979.

Рубин 1962 — Рубин В. А. Был ли в истории китайской литературы «этап ораторского искусства»? // НАА. 1962. № 5. С. 133-141.

Рубин 1970 — Рубин В. А. Идеология и культура древнего Китая (четыре силуэта). М., 1970.

Синицын 1974 — Синицын Е. П. Конфуцианство в эпоху Цинь // История и культура Китая: Сб. памяти акад. В. П. Васильева. М., 1974. С. 147-199.

Синицын 1975 — Синицын К П. Бань Гу — историк древнего Китая. М., 1975.

Спирин — Спирин В. С. К вопросу о «пяти элементах» в классической китайской философии // VI НКОГК. Тез. и докл. М., 1975. Ч. 1. С. 110-116.

Сыма Цянь, пер. Вяткина — Сыма Цянь. Исторические записки. («Ши цзи») / Пер. с кит., предисл., вступ. ст., коммент. и прил. Р. В. Вяткина. М., 1984. Т. 3; 1986. Т. 4; 1987. Т. 5; 1992. Т. 6.

Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина — Сыма Цянь. Исторические записки («Ши цзи») / Пер. с кит. и коммент. Р. В. Вяткина и В. С. Таскина; Под ред. Р. В. Вяткина. Вступ. ст. М. В. Крюкова. М., 1972. Т. 1; 1975. Т. 2.

Сыма Цянь, пер. Панасюка — Сыма Цянь. Избранное / Пер. с кит. В. Панасюка. М., 1956.

Сычевы — Сычев Л. П., Сычев В. Л. Китайский костюм. Символика, история, трактовка в литературе и искусстве. М., 1975.

Таскин 1964 — Таскин В. С. Тюркские названия домашних животных в языке сюнну // КСИНА. № 85. М., 1964. С. 13-20.

Таскин 1968. Вып. 1 — Таскин В. С. Материалы по истории сюнну (по китайским источникам). М., 1968. Вып. 1.

Таскин 1973. Вып. 2 — Таскин В. С. Материалы по истории сюнну. М., 1973. Вып. 2.

Тихвинский — Тихвинский С. Л. Движение за реформы в Китае в конце XIX века и Кан Ю-вэй. М., 1959.

Топоров — Топоров В. Н. О космологических источниках раннеисторических описаний // ТПЗС VI. Тарту, 1973. С. 106-150.

Фельбер — Фельбер Р. Терминологический анализ понятия «справедливость» в древнем Китае // III НКОГК. Тез. и докл. М., 1972. Ч. 1. С. 75-82.

Феоктистов — Феоктистов В. Ф. Философские и общественно-политические взгляды Сюнь-цзы / Исслед. и пер. М., 1976.

Шань хай цзин — Каталог гор и морей (Шань хай цзин) / Предисл., пер. и коммент. Э. М. Яншиной. М., 1977.

Шибутани — Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969.

Шицзин — Шицзин / Изд. подгот. А. А. Штукин и Н. Т. Федоренко. М., 1957.

Штейн — Штейн В. М. Гуань-цзы: Исследование и перевод. М., 1959.

Шуцкий — Шуцкий Ю. К. Китайская классическая «Книга перемен». М., 1960.

Юань Кэ — Юань Кэ. Мифы древнего Китая / Пер. текста Е. И. Лубо-Лесниченко, Е. В. Пузицкого. Пер. коммент. Е. И. Лубо-Лесниченко, В. Ф. Сорокина. Под ред. и с послесл. Б. Л. Рифтина. М., 1965.

Ян Хин-шун — Ян Хин-шун. Древнекитайский философ Лао-цзы и его учение. М.; Л., 1950.

Ян Юн-го — Ян Юн-го. История древнекитайской идеологии. М., 1957.

Яхонтов — Яхонтов С. Е. Древнекитайский язык. М., 1965.

Бо ху тун — Бо ху тун (Всеобъемлющее обсуждение в Зале белого тигра) / Бань Гу-авт. Шанхай, 1935-1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 0238-0239).

БШ — Бэй ши (История северных династии) / Ли Янь-шоу — авт. Пекин, 1958. (Сер. БНБЭШСШ. Т. 11).

Ван Го-вэй — Ван Го-вэй. Мин тан мяо цинь тун као (Общее исследование Светлого зала и храма предков, [включая] парадное и заднее помещения) // Гуань-тан цзи линь (Собрание сочинений Гуань-тана). Пекин, 1959. Т. 1. С. 123-144.

Ван Пэй-чжэн — Ван Пэй-чжэн. Янь те лунь чжа цзи (Заметки о «Споре о соли и железе»). Пекин, 1958.

Ван Сян-фэн — Ван Сян-фэн. «Янь те лунь» цзянь шо (Краткое истолкование «Спора о соли и железе») // ГМЖБ. 1974. 28 июня. С. 2.

Ван Ци-сян — Ван Ци-сян. Чжоу Цинь мин цзя сань цзы цзяо цюань (Три мудреца школы названий времен Чжоу и Цинь, сверенный текст с пояснениями). Пекин, 1957.

ВСДЛ — Вэнь синь дяо лун (Литературная мысль и вырезание орнамента в виде драконов) / Лю Се — авт.; Хуан Шу-линь — коммент.; Ли Сян — доп. коммент.; Ян Мин-чжао — сверка, коммент., добавления упущенного другими. Шанхай, 1958.

ВСТК — Вэнь сянь тун као (Всеобъемлющее исследование записей и оценок событий) / Ма Дуань-линь — авт. Шанхай, 1935. (Сер. ВЮВК. 2-й сб. ШТ. № 7).

Вэй шу — Вэй шу (История Вэй) / Вэй Шоу — авт. Пекин, 1958. (Сер. БНБЭШСШ. Т. 8).

Вэнь сюань — Вэнь сюань (Антология литературы) / Сяо Тун — сост., Ли Шань — коммент. Пекин, 1959. (Сер. ГСЦБЦШ).

Вэнь-цзы-Вэнь-цзы. Шанхай, 1936. (Сер. СББЯ. Т. 151).

Вэнь Чжун — Вэнь Чжун. «Янь те лунь. Бэнь и» пин чжу (Глава «Основные суждения» из «Спора о соли и железе» с критическими заметками и комментарием). Пекин, 1974.

Гао Минь — Гао Минь. И фачжан шэнчань вэй мин син фаньань фуби чжи ши — цзелу Си Хань яньте хуйи шан сянь лян, вэньсюэ ды фаньгэмин цэлюэ (Под названием развития производства на деле занимались опровержением сложившихся мнений и реставрацией — разоблачение контрреволюционных планов «достойных и хороших людей» и «знатоков писаний» на конференции по соли и железу при Западной Хань) // ГМЖБ. 1976. 29 июля. Историческая наука.

Го Мо-жо 1952 — Го Мо-жо. Цзягу вэньцзы яньцзю (Исследование письма на костях и черепашьих панцирях). Пекин, 1952.

Го Мо-жо 1954 — Го Мо-жо. Ши пипань шу (Десять критических статей). Пекин, 1954.

Го Мо-жо 1956 — Го Мо-жо. Сюй ««Янь те лунь» ду бэнь» (Предисловие к ««Спору о соли и железе» — книге для чтения») // Синь цзяньшэ. 1956. № 4. С. 1-2.

Го Мо-жо и др. — Го Мо-жо, Бэнь И-до, Сюй Вэй-юй. Гуань-цзы цзи цзяо (Собрание поправок к тексту «Гуань-цзы»). Пекин, 1956. Т. 1-2.

Го Сун-тао — Го Сун-тао. Ши цзи чжа цзи (Заметки о «Записях историка»). Шанхай, 1957.

Го юй-Го юй (Рассказы о царствах). Шанхай, 1958. (Сер. ГСЦБЦШ).

Гу Цзе-ган — Гу Цзе-ган. Дун Чжун-шу сысян чжун ды Моцзяо чэнфэнь (Элементы учения Мо-цзы в идеологии Дун Чжун-шу) // Вэнь лань сюэ бао. Т. 3. № 1 (1937). С. 1-7.

Гулян чжуань — Чунь цю Гулян чжуань чжу шу («Весны и осени» и «Комментарий Гулян» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 35).

Гунсунь Лун-цзы — Гунсунь Лун-цзы цзяо цюань («Гунсунь Лун-цзы», сверенный текст с пояснениями) // Ван Ци-сян.

Гунъян чжуань — Гунъян чжуань чжу шу («Весны и осени» и «Комментарий Гунъян» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 33-34).

ГЦ — Гуань-цзы тун ши («Гуань-цзы» со всеобъемлющим толкованием) / Чжи Вэй-чэн — сост. Шанхай, 1924. Т. 1-2.

Да Дай ли цзи — Да Дай ли цзи бу чжу («Записи об обрядах Старшего Дая» с дополнительным комментарием) / Дай Дэ — сост. Шанхай, 1935-1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 1-2 (1029-1030)).

ДТШ — Как Ю-вэй. Да тун шу (Книга о великом единении). Пекин, 1956.

Ду Ю — Ду Ю. Тун дянь (Всеобъемлющий свод уложений). Шанхай, 1935. (Сер. ВЮВК. 2-й сб. ШТ. № 1).

ДХХЯ — Дун Хань хуй яо (Собрание важнейших материалов о Восточной Хань) / Сюй Тянь-линь — сост. Пекин, 1955.

Дэн Си-цзы — Дэн Си-цзы цзяо цюань («Дэн Си-цзы», сверенный текст с пояснениями) // Ван Ци-сян.

ЖЧКШСС — Жэньчжэнь каньшу сюэси шэньжу пи Линь пи Кун — во-мэнь ши цзэньян яньцзю «Янь те лунь» ды? (Добросовестно читать и учиться, углублять критику Линь Бяо и Конфуция — как мы изучаем «Спор о соли и железе»?) / Бюро объединенной партийной ячейки 8-го цеха 5-го шанганского завода // ССЮПП. 1974. № 12. С. 3-5.

И ли — И ли чжу шу («Церемониал и обряды» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 15-18).

И линь — И линь (Лес мыслей) / Ма Цзун — сост. Шанхай, 1936. (Сер. СЕБЯ. Т. 157).

Инь Вэнь-цзы — Инь Вэнь-цзы цзяо цюань («Инь Вэнь-цзы», сверенный текст с пояснениями) // Ван Ци-сян.

Кан Ли — Кан Ли. Хань дай ды и чан жу фа да луньчжань (Великая дискуссия конфуцианцев и легистов в эпоху Хань) // ССЮПП. 1973. № 4.

КСЦД — Кан си цзы дань (Словарь Кан си). [Пекин?]: Чжунхуа шуцзюй, 1958.

Кун цун цзы — Кун цун цзы (Мудрецы Кун). Шанхай, 1936. (Сер. СЕБЯ. Т. 143).

КЦЦЮ — Кун-цзы цзя юй (Изречения школы Кун-цзы). Токио, 1922. (Сер. КБТК. Т. 20).

Лань Сы — Лань Сы. Пин «янь те хуйи» (Оцениваю «конференцию о соли и железе») // Ду «Янь те лунь» (Читаю «Спор о соли и железе»). Жэньминь чубаньшэ пров. Цзянсу, 1974. С. 13-25.

Лао Гань 1935 — Лао Гань. Янь те лунь цзяо паи (Сверка текста различных изданий «Спора о соли и железе») // ЛШЮЯЯЦСЦК. Т. 5. № 1 (1935). С. 13-52.

Лао Гань 1948 — Лао Гань. Хань дай чацзюй чжиду као (Исследование системы отбора и выдвижения [чиновников] эпохи Хань) // ЛШЮЯЯЦСЦК. Т. 17 (1948). С. 79-129.

Лао-цзы — Лао-цзы цзяо ши («Лао-цзы», сверенный текст с пояснениями) / Чжу Цянь-чжи — авт. [коммент.]. Шанхай, 1958.

Лао-цзы их — Лао-цзы и хуа («Лао-цзы» с переводом) / Ян Лю-цяо — авт. [пер.] Пекин, 1958.

Ле-цзы — Ле-цзы цзи ши («Ле-цзы» с собранием пояснений) / Ян Бо-цзюнь — авт. [коммент.]. Шанхай, 1958.

Ли цзи — Ли цзи чжу шу («Записи об обрядах» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 19 — 26).

Ли Юань-бин — Ли Юань-бин. Цун Сан Хун-ян цзинцзи чжэнцэ лунь Чжунго гунъин цие (Обсуждение предприятий государственного сектора в Китае исходя из экономической политики Сан Хун-яна) // Гуан да сюэбао. Цзинцзи яньцзю тэкань (Вестник Гуанчжоуского университета. Специальный выпуск по изучению экономики). Июль 1958. С. 67-77.

ЛМЦД — Ляньмянь цзыдянь (Словарь устойчивых сочетаний) / Фу Дин-и — сост. Пекин, 1943. Т. 1-10.

Ло Кай-юй 1981 — Ло Кай-юй. Цинь го «ши у», «у жэнь» као (Исследование «пятков и десятков» и [группы в] «пять человек» в государстве Цинь) // Сычуань дасюэ сюэбао (Вестник Сычуаньского университета). 1981. № 2.

Лу Ань — Лу Ань. Цун Линьи чуту Хань цзянь «Янь-цзы» цань чжан кань «Янь-цзы чунь цю» чжун ды пи Кун цайляо (Рассмотрим материал для критики Конфуция в «Веснах и осенях Янь-цзы» в свете дефектного текста раздела «Янь-цзы», записанного на бамбуковых дощечках времен Хань, который был извлечен из земли в Линьи) // ВУ. 1974. № 6. С. 17-19, 37.

Лунь хэн — Лунь хэн цзяо ши («Критические обсуждения и оценки», сверенный текст с пояснениями) / Хуан Хуй — авт. [коммент.]. Тайбэй, 1964. Т. 1-4.

Лунь юй — Лунь юй и чжу («Обсужденные изречения» с переводом и комментарием) / Ян Бо-цзюнь — авт. [пер. и коммент.] Пекин, 1958.

Лунь юй ЧШ — Лунь юй чжу шу («Обсужденные изречения» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 36).

ЛЧЧ Вэнь сюань — Лю чэнь чжу Вэнь сюань («Антология литературы» с комментариями шести подданных) / Наследник [лянского престола, получивший посмертное прозвание] Чжао-мин — сост. Шанхай, 1928. (Сер. СБЦК. Т. 1-30).

ЛШЧЦ — Люй-ши чунь цю (Весны и осени господина Люя). Шанхай, 1936. (Сер. СББЯ. Т. 150).

Лю тао — Лю тао чжи цзе («Шесть стратегий» с верными толкованиями). Токио, 1922. (Сер. КБТК. Т. 13).

Лю Цзэ-хуа — Лю Цзэ-хуа. Чжань го шици ды «ши» («Ши» периода Воюющих царств) // ЛШЯЦ. 1987. № 4. С. 42-55.

Люй Шу-сян — Люй Шу-сян. Вэнь янь сюй цзы (Служебные слова литературного языка). Пекин, 1954.

Лян Сяо — Лян Сяо. Ду «Янь те лунь» — Си Хань чжун цы жу фа лян цзя ды и чан да луньчжань (Читаю «Спор о соли и железе» — великую дискуссию двух школ, конфуцианской и легистской, происходившую в средний период Западной Хань) // ГМЖБ. 1974. 12 мая. С. 3.

Ма Сянь-син — Ма Сянь-син. Хань ши лунь чжу лэй му. (A Classified Catalogue of Articles and Books on the History of the Han Dynasty) // «Chinese Culture». A Quarterly Review. The China Academy — The Institute for Advanced Chinese Studies. Hwa Kang Yang Ming Shan, Taiwan, China. 1969. Vol. 10. N 3. C. 103-170.

Ma Юань-цай — Ma Юань-цай. Сан Хун-ян нянь пу (Биографическая хроника Сан Хун-яна). Шанхай, 1934.

Мао Ши — Мао Ши чжэн и («Классическая книга стихов версии Мао», истинный смысл). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 5-10).

Матида (1) — Матида Сабуро. Эн тэцу рон ни цуитэ — соно ити (О «Споре о соли и железе» (1)) // Сюкан Тойогаку (Китайские и восточные исследования). № 13 (1965). С. 45-55.

Матида (2) — Матида Сабуро. Эн тэцу рон ни цуитэ — соно ни (О «Споре о соли и железе» (2)) // Бунка (Культура). Т. 29 (1965). С. 222-245, 358-359.

Мо-цзы-Мо цзы. Шанхай, 1936. (Сер. СББЯ. Т. 148).

Морохаси — Морохаси Тэцудзи. Дай Кан-Ва дзитэн (Большой китайско-японский словарь). Токио, 1955 — 1960. Т. 1-12.

Мэн-цзы — Мэн-цзы и чжу («Мэн-цзы» с переводом и комментарием) / Группа по пер. и коммент. «Мэн-цзы» факультета кит. языка Ланьчжоуского ун-та — авт. [пер. и коммент.]. Пекин, 1960. Т. 1-2.

Оу Цзун-ю — Оу Цзун-ю. Янь те лунь чжи юлай цзи синчжи (Происхождение, а также характер «Спора о соли и железе») // Го ли ди и Чжун-шань дасюэ. Юйянь лишисюэ яньцзюсо чжоукань (Государственный первый Университет [Сунь] Чжун-шаня (Сунь Ят-сэна): Еженедельник Ист.-филол. ин-та). Т. 1. № 7 (13 дек. 1927). С. 185-191.

Пэй Сюэ-хай — Пэй Сюэ-хай. Гу шу сюй цзы цзи ши (Собрание толкований «пустых иероглифов» из древних писаний). [Шанхай]: Шанъу. (Предисл. от 1933 г.).

Пэн Синь-вэй — Пэн Синь-вэй (правильное чтение: Пэн Шэнь-вэй. — Ю. К.). Чжунго хоби ши (История китайских денег). Шанхай, 1954. Т. 1-2.

СГЧ — Сань го чжи (История Трех царств) / Чэнь Шоу — авт. Пекин, 1958. (Сер. БНБЭШСШ. Т. 4).

Се Тянь-ю и Ван Цзя-фань — Се Тянь-ю, Ван Цзя-фань. «Янь те лунь» луньчжань шуан фан цзинцзи сысян бяньси (Анализ экономических идей обеих сторон, полемизирующих в «Споре о соли и железе») // Чжунго ши яньцзю (Изучение истории Китая). 1982. № 1. С. 17-31.

Синь сюй — Синь сюй (Новое изложение). Лю Сян — авт. Шанхай, 1935-1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 0529).

Синь сюй ЦЧЦИ — Синь сюй цзинь чжу цзинь и («Новое изложение» с современным комментарием и современным переводом) / Пер. и коммент. Лу Юань-цзюня. Тайбэй, 1984.

Синь шу — Синь шу (Новые писания). / Цзя И — авт. Шанхай, 1936. (Сер. СББЯ. Т. 152).

Синь юй — Синь юй (Новые речения). / Лу Цзя — авт. Шанхай, 1936. (Сер. СЕБЯ. Т. 152).

Су Ши — Су Дун-по цзи (Собрание сочинений Су Дун-по) / Су Ши — авт. Шанхай, 1958. (Сер. ГСЦБЦШ. Т. 1-3).

Суй шу — Суй шу (История Суй) / Вэй Чжэн [и др. — авт.]. Пекин, 1958. (Сер. БНБЭШСШ. Т. 9).

Сунь Цзянь — Сунь Цзянь. Сан Хун-ян фань жу ян фа ды гэсинь цзин-шэнь — ду «Янь те лунь» чжацзи (Новаторский дух, с которым Сан Хун-ян выступал против конфуцианцев и прославлял легистов — заметки при чтении «Спора о соли и железе») // ВУ. 1974. № 6. С. 20-25.

СФХТ — Цзяо чжэн Сань фу хуан ту («Желтый чертеж трех округов, подчиненных столице», сверенный иисправленный текст) / Чжан Цзун-сян — сверка текста. Шанхай, 1958.

СХХЯ — Си Хань хуй яо (Собрание важнейших материалов о Западной Хань) / Сюй Тянь-линь — сост. Пекин, 1955.

СЦЦШ — Сюнь-цзы цзянь ши («Сюнь-цзы» с краткими пояснениями) / Лян Ци-сюн — авт. [коммент.]. Пекин, 1956.

СШЦЧ — Сы шу цзи чжу («Четверокнижие» с собранием комментариев). Пекин, 1957. Т. 1-2.

Сяо цзин — Сяо цзин чжу шу («Классическая книга о почтительности к родителям» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 37).

Тан Цин-цзэн — Тан Цин-цзэн. Хуань Куань Янь те лунь цзинцзи сюэшо цзинь цзе (Современное истолкование экономических теорий в «Споре о соли и железе» Хуань Куаня). // Дунфан цзачжи (Журнал «Восток»). Т. 26. № 17 (1929). С. 79-89.

Тань Цзе-фу — Тань Цзе-фу. Мо бянь фа вэй (Раскрытие сокровенного в моистском споре). Пекин, 1964.

Тао Си-шэн, Шэнь Жэнь-юань — Тао Си-шэн, Шэнь Жэнь-юань. Цинь Хань чжэнчжи чжиду (Политический строй при Цинь и Хань). Тайбэй, 1967.

ТЛШИ — Тан люй шу и (Танские статуты с комментариями). Шанхай, 1935-1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 0778).

ТПЮЛ — Тай пин юй лань (Энциклопедия, составленная в годы Тай пин син го и высочайше просмотренная) / Ли Фан и др. — сост. Пекин, 1960. Т. 1-4.

У Жун-цзэн — У Жун-цзэн. Цинь ды гуань фу шоугунъе (Ремесло в циньских гуаньфу) // Юньмэн Цинь цзянь яньцзю (Изучение бамбуковых дощечек из Юньмэна). Пекин, 1981. С. 38-52.

ФСТИ — Фэн су тун и (Всеобъемлющий смысл нравов и обычаев) / Ин Шао-авт. Шанхай, 1935-1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 274).

ХВЛЧСВС — Хань Вэй Лю чао саньвэнь сюань (Избранная проза периодов Хань, Вэй и Шести династий) / Чэнь Чжун-фань — сост. и коммент. Шанхай, 1956.

Хиранака — Хиранака Рэйдзи. Кондай но кодэн но 'ка' (Энтэцурон Энти хэн но кисай ни цуитэ) (Рента с государевых полей эпохи Хань — в связи с записью в главе «Сады и пруды» «Спора о соли и железе») // Вада хакуси коки кинэн Тоё ронсо (Сб. ст. по истории Востока в честь семидесятилетия д-ра Вада). Токио, 1961. С. 781-792.

ХНЦ-Хуайнань-цзы. Шанхай, 1936. (Сер. СББЯ. Т. 153).

Ху Цзи-чуан — Ху Цзи-чуан. Чжунго цзинцзи сысян ши (История китайской экономической мысли). Шанхай, 1962. Т. 1; 1963. Т. 2.

ХФЦ — Хань Фэй-цзы цзи ши («Хань Фэй-цзы» с собранием толкований) / Чэнь Ци-ю — сверка текста, сост. толкований. Пекин, 1958. Т. 1-2.

ХХЦ — Хоу Хань цзи (Анналы Поздней Хань) / Юань Хун — авт. Шанхай, 1928. Т. 2.

ХХШ — Хоу Хань шу (История Поздней Хань) / Фань Е [-авт.]. Пекин, 1958. (Сер. БНБЭШСШ. Т. 3).

ХЦИ — Хань цзю и (Старый церемониал Хань) / Вэй Хун — авт. Шанхай, 1935-1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 082).

ХШБЧ — Хань шу бу чжу («История Хань» с дополнительным комментарием) / Ван Сянь-цянь — сост. доп. коммент. Пекин, 1959. (Сер. ГСЦБЦШ. Т. 1-8).

ХШВЧ — Хань Ши вай чжуань (Внешний комментарий Ханя на «Классическую книгу стихов») / Хань Ин — авт. Чжоу Тин-цай — сверка текста, коммент. Шанхай, 1935-1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 0524 — 0525).

ХШКГ — Хань шу куй гуань (Исследование «Истории Хань») / Ян Шу-да — авт. Пекин, 1955.

Хэ Чан-цюнь 1956 — Хэ Чан-цюнь. Лунь лян Хань туди чжанью синтай ды фачжан (О развитии форм собственности на землю при обеих династиях Хань). Шанхай, 1956.

Хэ Чан-цюнь 1958 — Хэ Чан-цюнь. Хань Тан цзянь фэнцзянь ды гою туди чжи юй цзюньтянь чжи (Феодальные системы государственной собственности на землю и равных полей в период от Хань до Тан). Шанхай, 1956.

ХЮДЦЦ — Хань юй да цыдянь (Большой словарь китайского языка). Шанхай, 1986-1994. Т. 1-12.

ХЯГЧ — Хуаян го чжи (Трактаты о государствах Хуаян) / Чан Цюй — авт. Гу Гуан-ци — сверка текста. Пекин, 1958. (Сер. ГСЦБЦШ).

Цзин Чи — Цзин Чи. «Янь те лунь» ду хоу (После чтения «Спора о соли и железе») // ССЮПП. 1974. № 10.

Цзинь Дэ-цзянь — Цзинь Дэ-цзянь. Сыма Цянь со цзянь шу као (Исследование книг, которые видел Сыма Цянь). Шанхай, 1963.

Цзинь шу — Цзинь шу (История Цзинь). Пекин, 1958. (Сер. БНБЭШСШ. Т. 5).

Цзо чжуань — Чунь цю Цзо чжуань чжу шу («Весны и осени» и «Комментарий Цзо» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 27-32).

Цзы люэ — Цзы люэ (Общие характеристики авторов) / Гао Сы-сунь — сост. Шанхай, 1936. (Сер. СЕБЯ. Т. 157).

Цинь хуй яо — Цинь хуй яо дин бу (Собрание важнейших материалов о Цинь, исправленное и дополненное издание) / Сюй Фу — сост. Шанхай, 1955.

ЦТШ — Цзю Тан шу (Старая история династии Тан) / Лю Сюй и др. — авт. Пекин, 1958. (Сер. БНБЭШСШ. Т. 12).

ЦФЛ — Цянь фу лунь (Рассуждения мужа, скрывшегося от мира) / Ван Фу-авт. Шанхай, 1936. (Сер. СЕБЯ. Т. 154).

ЦЧСШ — Цзю чжан суань шу (Математика в девяти разделах) / Лю Хуй — коммент. Ли Шунь-фэн — толкования. Шанхай, 1935-1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 1263).

ЦЧТЦ — Цзы чжи тун цзянь (Всеобъемлющее зерцало, помогающее управлению) / Сыма Гуан — авт. Ху Сань-син — фонетический и смысловой коммент. Пекин, 1956. Т. 1 — 20.

ЦШЧЯ — Цюнь шу чжи яо (Важнейшее для управления, отобранное из множества книг) / Вэй Чжэн и др. — сост. Шанхай, 1935 — 1937. (Сер. ЦШЦЧ. Вып. 1. Т. 8 (0202)).

Цы хай — Цы хай хэ дин бэнь («Море фраз», однотомное издание). Шанхай, 1948.

Цы юань — Цы юань чжэн сюй бянь хэ дин бэнь («Источник фраз», основная часть и продолжение, однотомное издание). [Шанхай]: Шанъу инь-шугуань, 1939-1947.

Цэнь Чжун-мянь — Цэнь Чжун-мянь. Мо-цзы чэн шоу гэ пянь цзянь чжу (Все главы «Мо-цзы» об обороне городских стен с кратким комментарием). Пекин, 1958.

Цюй Юань фу — Цюй Юань фу цзяо чжу («Стихи в прозе Цюй Юаня», сверенный текст с комментарием) / Цзян Лян-фу — сверка текста, коммент. Пекин, 1957.

Цянь Хань цзи — Цянь Хань цзи (Анналы Ранней Хань). Сюнь Юэ [ — авт.]. Шанхай, 1928. (Сер. СБЦК шибу (раздел историй). Т. 1-6).

ЦЯХЦЦБ — Цзюйянь Хань цзянь цзябянь (Ханьские бамбуковые дощечки из Цзюйяня, книга 1). Пекин, 1959.

ЧВДЦД — Чжун вэнь да цы дянь (Большой словарь китайского языка). Тайбэй, 1962-1968. Т. 1-40.

ЧЩ — Чжань го цэ (Планы Воюющих царств) / Гао Ю — коммент. Шанхай, 1958. (Сер. ГСЦБЦШ).

Чжан Инь-шэн — Чжан Инь-шэн. Янь те лунь нэй ды Хань дай «пин чжунь» («Выравнивание стандарта цен» эпохи Хань в «Споре о соли и железе») // Шо вэнь юэкань (Ежемесячный журнал «Толкование иероглифов»). Т. 2. № 1 (1940). С. 35-36.

Чжан Ле — Чжан Ле. Пин янь те хуйи (Оценка конференции о соли и железе) //ЛШЯЦ. 1977. № 6. С. 71-82.

Чжан Синь-чэн — Чжан Синь-чэн. Вэй шу тун као (Общее исследование поддельных книг). Шанхай, 1959. Т. 1-2.

Чжоу И — Чжоу И чжу шу («Чжоуская классическая книга перемен» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 1-2).

Чжоу ли — Чжоу ли чжу шу («Обряды Чжоу» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 11-14).

Чжу Жуй-кай — Чжу Жуй-кай. Лян Хань сысян ши (История идеологии периода обеих династий Хань). Шанхай, 1989.

Чжу Си-цзу — Чжу Си-цзу. Сан Хун-ян чжи цзинцзи чжэнцэ фу Сан Хун-ян нянь бяо (Экономическая политика Сан Хун-яна (с приложением хронологии жизни Сан Хун-яна)) // Го ли Бэйцзин дасюэ шэхуй кэсюэ цзикань (Ежеквартальный журнал общественных наук государственного Пекинского университета). Т. 4. № 1, 2 (1925-1926). С. 133-163.

Чжуан-цзы — Чжуан-цзы цзи ши («Чжуан-цзы» с собранием пояснений) / Го Цин-фань — сост. [коммент.]. Пекин, 1961. Т. 1-4.

ЧИЧЧ — Чжэнъи чжаньчжэн бижань шэнли — пипань «Янь те лунь» чжун ды жу цзя ды цзюньши тоусянчжуи (Справедливая война непременно завершится победой — критикуем военное капитулянтство конфуцианцев в «Споре о соли и железе») / Теоретическая группа 389-го военного корабля военно-морского флота НОАК // Хун ци (Красное знамя). 1974. № 12. С. 38-42.

Чу цы — Чу цы цзи чжу («Чуские строфы» с собранием комментариев). [Пекин]: Жэньминь вэньсюэ, 1953.

ЧХДЦД — Чжун хуа да цзы дань (Большой словарь издательства Чжунхуа шуцзюй). [Пекин]: Чжунхуа шуцзюй, 1958.

ЧЦФЛ — Чунь цю фань лу (Нефритовые нити, спускающиеся с венца «Весен и осеней») / Дун Чжун-шу — авт. Шанхай, 1936. (Сер. СЕБЯ. Т. 152).

ЧШ — Чжоу шу (История Чжоу) / Линху Дэ-фэнь и др. — авт. Пекин, 1958. (Сер. БНБЭШСШ. Т. 9).

Чэн Шу-дэ — Чэн Шу-дэ. Цзю чао люй као (Исследование статутов девяти династий). Шанхай, 1955.

Чэнь Чжи — Чэнь Чжи. «Янь те лунь» цуньцзай вэньти ды синь цзе (Новое решение вопросов, существующих в связи со «Спором о соли и железе») // Вэнь ши чжэ (Литература, история, философия). 1962. № 4. С. 68-78.

Шан шу — Шан шу чжу шу («Древние писания» с комментарием и субкомметарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 3-4).

ШБ — Ши бэнь ба чжун («Происхождение поколений», 8 редакций) / Сун Чжун — коммент. Цинь Цзя-мо и др. — сост. Шанхай, 1957.

Ши цзи чжуань — Ши цзи чжуань («Классическая книга стихов» со сводным комментарием) / Чжу Си — сводный коммент. Пекин, 1958.

Шо юань — Шо юань (Сад высказываний) / Лю Сян — авт. Шанхай, 1936. (Сер. СЕБЯ. Т. 124).

Шо юань ЦЧЦИ — Шо юань цзинь чжу цзинь и («Сад высказываний» с современным переводом и современным комментарием) / Лу Юань-цзюнь — пер. и коммент. Тайбэй, 1985.

Шуи цзин чжу — Шуи цзин чжу (Классическая книга о водах с комментарием) / Ли Дао-юань-авт. Пекин, 1958. (Сер. ГСЦБЦШ).

ШХДЦМЧЦ — Шуйхуди Цинь му чжуцзянь (Бамбуковые дощечки из циньской могилы в Шуйхуди) / Группа по приведению в порядок бамбуковых дощечек из циньской могилы в Шуйхуди — сост. Пекин, 1978.

ШЦС — Ши цзи сюань (Избранные главы из «Записей историка») / Ван Бо-сян — сост. и коммент. Пекин, 1957.

ШЦСЧ — Ши цзи сюань чжу (Избранные главы «Записей историка» с комментарием) / Сыма Цянь — авт., Чжан Ю-луань, Гу Сюэ-цзе, Чэнь Эр-дун, Ван Ли-ци, Хуан Су-цю, Янь Дунь-и — коммент. Пекин, 1956.

ШЦХЧКЧ — Ши цзи хуй чжу као чжэн («Записи историка» с собранием комментариев и критическим исследованием) / Сыма Цянь — авт., Такикава Сигэн — сост. «Критического исследования». Пекин, 1955. Т. 1-10.

ШЦШ — Чжу Ши-чэ. Шан цзюнь шу цзе гу дин бэнь («Книга государя Шан», установленный текст с толкованием). Пекин, 1956.

Эн тэцу рон — Эн тэцу рон. Киндай но кэйдзай ронсо («Спор о соли и железе». Экономическая дискуссия эпохи Хань) / Хуань Куань [авт.], Сато Такэтоси — пер. и коммент. Токио, 1970.

Эр я — Эр я чжу шу (Словарь «Близкий к канону» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957. (Сер. ШСЦЧШ. Т. 38).

Юй Цзя-си — Юй Цзя-си. Сы ку ти яо бянь чжэн (Аргументированное обсуждение «Аннотированного «Общего каталога всех книг четырех хранилищ литературы»»). Пекин, 1958.

Юэ чжай — Юэ Чжай. Цзы юань (Происхождение иероглифов). Шанхай, 1954.

Ямада Кацуми — Ямада Кацуми — сост. Эн тэцу рон сакуин (Индекс к «Спору о соли и железе»). Токио, 1972.

Ян Бо-цзюнь — Ян Бо-цзюнь. Вэньянь юйфа (Грамматика литературного языка). Пекин, 1955.

Ян Шу-да — Ян Шу-да. — авт. сочинения, изданного посмертно. Янь те лунь яо ши (Важные пояснения к «Спору о соли и железе»). Пекин, 1957.

Ян Шу-фань — Ян Шу-фань. Лян Хань чжунъян чжэнчжи чжиду юй фа жу сысян (Политическая система в центре и идеи легизма и конфуцианства при обеих династиях Хань). Тайбэй, 1969.

Ян Юн-го 1974 — Ян Юн-го. Сан Хун-ян ды чжэсюэ сысян (Философские идеи Сан Хун-яна) // ЛШЯЦ. 1974. № 1. С. 50-56.

Янь Кэ-цзюнь — Цюань шан гу сань дай Цинь Хань Сань го Лю чао вэнь (Полное собрание текстов периодов глубокой древности, трех династий, Цинь, Хань, Трех царств и Шести династий) / Янь Кэ-цзюнь — сверка текста, составление. Пекин, 1958. Т. 1-4.

ЯТЛ — Янь те лунь дзяо чжу («Спор о соли и железе», сверенный текст с комментарием) / Хуань Куань — авт., Ван Ли-ци — сверка текста, коммент. Шанхай, 1958.

ЯТЛБИ — «Янь те лунь. Бэнь и» пин чжу ([Глава] «Основные суждения» из «Спора о соли и железе» с критическими заметками и комментарием) / Кафедра древней литературы Факультета китайского языка Педагогического института пров. Цзянсу // Ду «Янь те лунь» (Читаю «Спор о соли и железе»). Жэньминь чубаньшэ. пров. Цзянсу. 1974. С. 26-43.

ЯТДЦБ — Янь те лунь ду бэнь («Спор о соли и железе», книга для чтения) / Го Мо-жо — ред. Пекин, 1957.

ЯТЛСИ — «Янь те лунь» сюань и («Спор о соли и железе», избранные места с переводом) / Теоретическая группа 9-го цеха Шэньянского 1-го завода станков, теоретическая группа рабочих цеха голых проводов Шэньянского завода электрического кабеля, группа перевода избранных мест «Спора о соли и железе» Исторического факультета Ляонинского университета — сост. Пекин, 1974.

ЯТЛ (ЦДБ) — Янь те лунь цзяо чжоу (цзэн дин бэнь) («Спор о соли и железе», сверенный текст с комментарием (дополненное и исправленное издание)) / Хуань Куань — авт. Ван Ли-ци — сверка текста, коммент. Тяньцзинь, 1983. Т. 1-2.

ЯТЛ (ЦС) — «Янь те лунь» (цзе сюань). И чжу («Спор о соли и железе» (избранные отрывки). Перевод и комментарий) // «Бэйцзин дасюэ сюэбао» (чжэсюэ шэхуй кэсюэ) («Вестник Пекинского университета» (философия, общественные науки)). 1974. № 3.

ЯТЛЦЧ — Янь те лунь цзянь чжу («Спор о соли и железе» с краткими комментариями) / Ма Фэй-бай — коммент. Пекин, 1984.

ЯЦФЯ — Ян-цзы фа янь («Образцовые речения» Ян-цзы). Шанхай, 1936. (Сер. СББЯ. Т. 154).

ЯЦЧЦ — Янь-цзы чунь цю («Весны и осени Янь-цзы»), Шанхай, 1936. (Сер. СББЯ. Т. 147).

Baudry-Weulersse — Baudry-Weulersse D. Comment lire la Yantie lun // Understanding Modern China. Problems and Methods. Proceedings. XXVIth Conference of Chinese Studies. Ortisei-St. Ulrich Italy. September 3-9, 1978. Supplemento N. 2 a "Cina". IsMEO. Roma. 1979. C. 219-230.

Bauer 1974 — Bauer W. China und die Hoffmmg auf Glilck. Munchen, 1974.

Bauer 1976 — Bauer W. China and the Search for Happiness. N. Y., 1976.

Bielenstein 1950 — Bielenstein H. An Interpretation of the Portents in the Ts'ien-Han-Shu // BMFEA. N 22 (1950). C. 127-144.

Bielenstein 1954 — Bielenstein H. The Restoration of the Han Dynasty with Prolegomena on the Historiography of the Hou Han Shu. Text History. Historiography// BMFEA. N 26 (1954). C. 9-81.

Bielenstein 1980 — Bielenstein H. The Bureaucracy of Han Times. Cambridge. London; New York; New Rochelle; Melbourne; Sydney, 1980.

Biot — Biot E., trad. par. Le Tcheou-li ou Rites des Tcheou. Paris, 1851. T. 1-2.

Bischoff — Bischoff F. A. Interpreting the Fu. A Study in Chinese Literary Rhetoric. Wiesbaden, 1976.

Blue — Blue R. C. The Argumentation of the Shih-huo chih Chapters of the Han, Wei and Sui Dynastic Histories // HJAS. Vol. 11 (1948). N 1 and 2. C. 1-118.

Bodde 1938 — Bodde D. China's First Unifier. A Study of the Ch'in Dynasty as Seen in the Life of Li Ssu. Leiden, 1938.

Chow — Chow Tse-tsung. The Early History of the Chinese Word Shih (Poetry) // Wen-lin: Studies in the Chinese Humanities. Madison, Milwaukee and London, 1968. C. 151-209.

Ch'u-Ch'u Т. Т. Han Social Structure. Seattle and London, 1972.

CI to HS — Combined Indices to Han Shu and the Notes of Yen Shih-ku and Wang Hsien-ch'ien // Harvard-Yenching Institute Sinological Index Series, Index N 36. Taipei, 1966.

CI to SC — Combined Indices to Shih Chi and the Notes of P'ei Yin, Ssu-ma Cheng, Chang Shou-chieh, and Takigawa K'ametaro // Harvard-Yenching Institute Sinological Index Series. N 40. Cambridge, Mass., 1955.

С. К., рец. — С. К. Discourses on Salt and Iron. By Esson M. Gale... Leyden... [a review] // JNCBRAS. Vol. 63 (1932). C. 203-205.

CKT — Chan-Kuo Ts'e. Tr. by J. I Crump. Oxford, 1970.

Cohen — Cohen A. P. Coercing the Rain Deities in Ancient China // History of Religions. Vol. 17 (1978). N 3 & 4. C. 244-265.

Creel 1959 — Creel H. G. The Meaning of Hsing Ming II SSBKD. Copenhagen, 1959. C. 199-211.

Creel 1961 — Creel H. G. The Fa-chia: "Legalists" or "Administrators"? // The Bulletin of the Institute of History and Philology. Academia Sinica: Extra Volume N 4. Studies Presented to Tung Tso Pin on His Sixty Fifth Birthday. Taipei, 1961. C. 607-636.

Creel 1965 (I) — Creel H. G. On the Origin of Wu-\vei II Symposium in Honor of Dr Li Chi on his Seventieth Birthday, Part I. Taipei, 1965. C. 1-33.

Creel 1965 (II) — Creel H. G. The Role of the Horse in Chinese History // American Historical Review. Vol. 70 (1965). N 3. C. 647-672.

Creel 1970 — Creel H. G. The Origins of Statecraft in China. Chicago and London, 1970. Vol. 1.

Creel 1974 — Creel H. G. Shen Pu-hai: A Chinese Political Philosopher of the Fourth Century В. С. Chicago and London, 1974.

de Crespigny 1967 — Crespigny R. de, an Index compiled by. Official Titles of the Former Han Dynasty As translated and transcribed by H. H. Dubs. Canberra, 1967.

de Crespigny 1969 — Crespigny R. de. The Last of the Han, being the chronicle of the years 181-200 A. D. as recorded in chapters 58-68 of the Tzu-chih t'ung-chien of Ssu-ma Kuang. Canberra, 1969.

de Crespigny 1984 — Crespigny R. de. Northern Frontier: The Policies and Strategy of the Later Han Empire. Canberra, 1984.

Crump 1964 — Crump J. J., Jr. Intrigues: Studies of the Chan-kuo Ts'e. Ann Arbor, 1964.

Czuang-tzy — Jabtoriski W., Chmielewski J., Wojtasietvicz O. Czuang-tzy. Nan-Hua-Czen-King: Prawdziwa ksiega poludniowego kwiatu. Warsawa, 1953.

De Francis — De Francis J. Biography of the Marquis of Huaiyin // HJAS. Vol. 10 (1947). N 2. C. 179-215.

Dispute — Dispute sur le sel et le fer. Yantie lun / Presentation par G. Walter. Trad, par D. Baudry-Weulersse, J. Levi, P. Baudry. Paris, 1978.

Dubs 1928 — The Works of Hsuntze. Tr. with notes by H. H. Dubs. L., 1928.

Dubs 1940 — Dubs H. H. Wang Mang and His Economic Reforms // TP. Vol. 35 (1940). Livr 4. C. 219-265.

Dubs 1945 — Dubs H. H. Chinese Imperial Designations // JAOS. Vol. 65 (1945). N 1. C. 26-33.

Duyvendak — The Book of Lord Shang: A Classic of the Chinese School of Law / Tr. with introduct. and notes by J. J. L. Duyvendak. L., 1928.

Bodde 1939 — Bodde D. Types of Chinese Categorical Thinking // JAOS. Vol. 59 (1939). N 1. C. 200-219.

Bodde 1940 — Bodde D. Statesman, Patriot, and General in Ancient China. New Haven, Conn., 1940.

Bodde 1954 — Bodde D. Authority and Law in Ancient China // Authority and Law in Ancient Orient: Supplement N 17 (1954) of JAOS. C. 46-55.

Bodde 1956 — Bodde D. Feudalism in China // Feudalism in History. New Jersey, 1956. C. 49-92.

Bodde 1959 — Bodde D. The Chinese Cosmic Magic Known as Watching for the Ethers// SSBKD. Copenhagen, 1959. C. 14-35.

Bodde 1961 — Bodde D. Myths of Ancient China // S. N. Kramer (ed.). Mythologies of the Ancient World. N. Y., 1961. C. 367-408.

Bodde 1963 — Bodde D. Basic Concepts of Chinese Law. The Genesis and Evolution of Legal Thought in Traditional China // Proceedings of the American Philosophical Society. Vol. 107 (1963). N 5. C. 375-398.

Bodde 1964 — Bodde D. Sexual Sympathetic Magic in Han China // History of Religions. Vol. 3 (1964). N 2. C. 292-299.

Bodde 1975 — Bodde D. Festivals in Classical China. New Year and Other Annual Observances during the Han Dynasty 206 B. C. — A. D. 220. Princeton, 1975.

Bodde 1978 — Bodde D. Marshes in Mencius and Elsewhere. A. Lexicographical Note // Ancient China: Studies in Early Civilization. The Chinese University of Hong Kong, 1978. C. 157-166.

Bodde 1979 — Bodde D. Chinese "Laws of Nature": a Reconsideration // HJAS. Vol. 39 (1979). N 1. C. 139-155.

Bodde 1991 — Bodde D. Chinese Thought, Society, and Science: The Intellectual and Social Background of Science and Technology in Pre-modern China. Honolulu, 1991.

Bodde and Morris — Bodde D. and Morris C. Law in Imperial China Exemplified by 190 Ch'ing Dynasty Cases (Translated from the Hsing-an hui-lan) With Historical, Social, and Juridical Commentaries. Cambridge, Mass., 1967.

Boodberg — Boodberg P. A. On Ancient Chinese Titles // Cedules from a Berkeley Workshop in Asiatic Philology. N 11 (1954).

Chan 1955 — Chan Wing-tsit. The Evolution of the Confucian Concept Jen II PEW. Vol. 4 (1955). N 4.

Chan 1960 — Chan Wing-tsit. The Concept of Man in Clinese Thought // The Concept of Man. L. 1960. C. 158-205.

Chang — Chang Chun-Ming. The Genesis and Meaning of Huan K'uan's "Discourses on Salt and Iron" // The Chinese Social and Political Science Review. Vol. 18 (1934). C. 1-52.

CHC — Twitchett D. and Loewe M. (eds.). The Cambridge History of China. Vol. 1. The Ch'in and Han Empires 221 B. C.-A. D. 220. Cambridge, 1986.

Ch'en 1973 — Ch'en Ch'i-yun. Kudo Toyohiko. Ryoshishunju ni okeru bokateki shiso... // RBS 10. Annee 1964. Paris, 1973. C. 376. N 743.

Chen 1975-Chen Chi-yun. Hsiin Yuen (A. D. 184-209): The Life and Reflections of an Early Medieval Confucian. L., 1975.

Ch'en 1980-Ch'en Ch'i-yun. Hstln Yuen and the Mind of Late Han China: A Translation of the Shen-chien with Introduction and Annotations. Princeton, 198.0.

Cheng Chung-ying — Cheng Chung-ying. Greek and Chinese Views on Time and the Timeless // PEW. Vol. 24 (1974). N 2. C. 155-159.

Chiao — Chiao Wei. Die Raumbegriffe shang, chung, hsia und ihr Bedeutungs-wandel // OE. 18 Jg (1971). Heft 2. C. 217-236.

Eberhard 1933 — Eberhard W. Beitrage zur kosmologischen Spekulation der Chinesen der Han-Zeit. Berlin, 1933.

Eberhard 1957 — Eberhard W. The Political Function of Astronomy and Astronomers in Han China // СП. Chicago, 1957. C. 33-70, 345-352.

Eberhard 1965 — Eberhard W. Conquerors and Rulers: Social Forces in Medieval China. Second, Revised Edition. Leiden, 1965.

Eberhard 1967 — Eberhard W. Guilt and Sin in Traditional China. Berkeley and Los Angeles, 1967.

Egami — Egami Namio. The K'uai-t'i, the T'ao-yu, and the Tan-hsi, the Strange Domestic Animals of the Hsiung-nu // MRDTB. N 13 (1951). C. 87-123.

Eichhorn — Eichhom W. Die alte chinesische Religion und das Staatskultwesen. Liden/Koln, 1976.

Erkes 1918-Erkes E. Das Weltbild des Huai-nan-tze // OZ. Jg. 5 (1918). Heft 1/4. C. 27-80.

Erkes 1931 — Erkes E. Spuren chinesischer Weltschopfungsmythen // TP. Vol. 28 (1931). N 3-5. C. 355-368.

Felber 1964 — Felber R. Zur Bedeutung der Termini shang und ku — eine Betrachtung uber den Charakter des Austauschs in alien China // MIO. Bd. 10 (1964). Heft 2/3. C. 419-434.

Felber 1965 — Felber R. Die Utopie vom «Brunnenfeld» // «Wissenschaftliche Zeitschrift der Karl-Marx-Universitat Leipzig», Gesellschafts und Sprachwissen-schaftliche Reihe. 14 Jg (1965). Heft 3. C. 351-359.

Felber 1968 — Felber R. Stadt und Markt im alien China (Zuo-zhuan-Periode). Proffessor Johannes Schubert zum 70. Geburtstag gewidmel// MIO. Bd. 14 (1968). Heft 1. C. 85-99.

Felber 1973 — Felber R. Die Entwicklung der Austauschverhailnisse im alien China (Ende 8. Jh. bis Anfang 5 Jh. v. u. Z.). Berlin, 1973.

Fingarelle — Fingarette H. Confucius — the Secular as Sacred. New York; Hagerstown; San Francisco; London, 1972.

Forke — Forke A., transl. and annol by. Lun-Heng: Philosophical Essays of Wang Ch'ung. N. Y., 1962. Vol 1-2.

O. Franke — Franke O. Geschichle des chinesischen Reiches. Berlin, 1937. Bd. 3.

W. Franke — Franke W., ubers. «Der Ursprung der Ju und ihre Beziehung zu Konfuzius und Lau-dsi» (von Hu Shih) // Sinica, Sonderausgabe. Jg. 1935. C. 141 — 171; Jg. 1936. C. 1-42.

Friedrich and Lackner — Friedrich M. and Lackner M. Once Again: The Concept of Wu-hsingll EC 9-10 (1983-1985). C. 218-219.

Fujii — Fujii Hiiroshi. The Realities of Sail and Iron Monopoly under ttie Han Dynasty//SZ. Vol.79 (1970). N2. C. 1-63, 127-128 (167-229, 293-294) [Pt. 1]; N 3. C. 33-58 (327-352) [Pt. 2].

Fukui — Fukui Shigemasa. The resuscitation of Mo-chia (the Moist school) in the former Han dynasty — an Essay presenting an hypothesis concerning Ihe formation of Confucianism as the official ideology // Tohogaku (Eastern Studies) / Ed. by Institute of Eastern Culture. N 39 (1970). C. 1-18.

Fung 1964 — Fung Yu-lan. Chuang-tzu. N. Y., 1964.

Fung 1973 — Fung Yu-lan. A History of Chinese Philosophy / Tr. by D. Bodde. Peiping, 1937. Vol. 1; Princeton, 1973. Vol. 2.

Gabain — Gabain A. von. Ein Furstenspiegel: Das Sin-yu des Lu Kia II MSOS. Jg. 33 (1930). Ersle Abteilung. Ostasiatische Studien. C. 1-82.

Gabelentz — Gabelentz G. von der. Chinesische Grammatik mil Ausschluss des niederen Sliles und der heuligen Umgangssprache. Berlin, 1953.

Gale 1931 — Gale E. M. Discourses on Salt and Iron. A Debate on State Control of Commerce and Industry in Ancient China. Chapters I-XDC. Leyden, 1931.

Gale a. o. 1934 — Gale E. M., Boodberg P. A. and Lin Т. С. Discourses on Salt and Iron (Yen T'ieh Lun: Chaps. XX-XXVIII) // JNCBRAS. Vol. 65 (1934). C. 73-110.

Gale 1973 — Gale E. M. Discourses on Salt and Iron: A Debate on State Control of Commerce and Industry in Ancient China. Chapters I-XXVIII. Taipei, 1973.

Goodrich 1959 — Goodrich C. S. Professor Dubs' Translation of the Biography of Wang Mang. JAOS. Vol. 79 (1959). N 2. P. 104-123.

Goodrich 1964-1968 — Goodrich C. S. Two Chapters in the Life of an Empress of the Later Han // HJAS. Vol. 25 (1964-1965). C. 165-167 [I]; Vol. 26 (1965-1966). C. 187-210 [II]; Vol. 28 (1968). C. 206-212 [Letter to the Editor].

Goodrich 1981 — 1983 — Goodrich C. S. Ssu-ma Ch'ien's Biography of Wu Ch'i // Monumenta Serica. Vol. 35 (1981-1983). C. 197-233.

Goodrich 1984 — Goodrich C. S. Riding Astride and the Saddle in Ancient China // HJAS. Vol. 44 (1984). N 2. C. 279-305. Илл. 1-13.

Graham 1964 — Graham A. C. The Logic of the Mohist Hsiao-ch'u IITP. Vol. 51 (1964). Livr. 1. C. 1-54.

Graham 1965 — Graham A. C. Two Dialogues in the Kung-sun Lung Tzu: "White Horse" and "Left and Right"//AM. New Series. Vol. 11 (1965). Pt. 2. C. 128-152.

Graham 1967 — Graham A. C. The Hard and White' Disputations of the Chinese Sophists // BSOAS. Vol. 30 (1967). Pt. 2. C. 358-368.

Graham 1978 — Graham A. C. Later Mohist Logic, Ethics and Science. Hong Kong, London, 1978.

Graham 1979 — Graham A. C. The Nung-chia "School of Tillers" and the Origins of Peasant Utopianism in China // BSOAS. Vol. 42 (1979). Pt. 1. C. 66-100.

Graham 1989 — Graham A. C. Disputers of the Tao: Philosophical Argument in Ancient China. La Salle, Ш., 1989.

Granet 1930 — Granet M. Chinese Civilization. L; N, Y., 1930.

Granet 1959 — Granet M. Danses et legendes de la Chine ancienne. Paris, 1959. T. 1-2.

Granet 1963 — Granet M. Das chinesische Denken: Inhalt. Form. Charakter/ Ubers. von M. Porkert. Munchen, 1963.

Haenisch — Haenisch E. Gestalten aus der Zeit der chinesischen Hegemonie-kampfe: Ubersetzungen aus Sze-ma Ts'ien's historischen Denkwurdigkeiten. Wiesbaden, 1962.

Harper — Harper. D. N. The Han Cosmic Board (Shin) II EC 4 (1978-1979). C. 1-11.

Hefter — Hefter J. Translation of Wang Kuo-wei's M'ing-t'ang-miao-ch'in-t'ung-k'ao // OZ. 1931. C. 17-35, 70-86.

Hervouet 1964 — Hervouet Y. Un poete de cour sous les Han: Sseu-ma Siang-jou. Paris, 1964.

Hervouet 1972 — Hervouet Y. Le chapitre 117 du Che-ki (Biographic de Sseu-ma Siang-jou). Paris, 1972.

HFHD — The History of the Former Han Dynasty by Pan Ku / Tr. with Annot. by H. H. Dubs. Baltimore. Vol. 1 (1938); Vol. 2 (1954); Vol. 3 (1955).

Hightower — Hightower J. R. The Han-shih wai-chuan and the San chia shih II HJAS. Vol. 11 (1944). C. 241-310.

Inaba — Inaba I. Philosophy of History in Ch'un-ch'iu-kung-yang-hsueh // The Shirin or the Journal of History. Vol. 50 (1967). N 3. C. 382-427, 478-477.

Jager — Jager F. Das 82. Kapitel des Schi-gi // Sino-Japonica: Festschrift Andre Wedemeyer zum 80. Geburtstag. Leipzig, 1956. C. 107 — 117.

Johnson — Johnson W. A. Concordance to the Kuan-tzu. With an Introduction by W. A. Rickett. Chinese Materials and Research Aids Service Center. Research Aids Series. N 9. Taipei, 1970.

Kageyama — Kageyama Tsuyoshi. The Salt Monopoly System in the Ts'ien-han Era//SZ, Vol.75 (1966). Pt. 1. N 11. C. 1543-1585, 1659-1660; Pt. 2. N 12. C. 1684-1715, 1778-1779.

Karlgren 1948 — Karlgren B. Glosses on the Book of Documents // BMFEA. N 20 (1948). C. 39-315.

Karlgren 1950 — Karlgren B. The Book of Documents // BMFEA. N 22 (1950). C. 1-81.

Kato — Kato Shigeru. The Study of the Suan-Fu, The Poll Tax of the Han Dynasty // MRDTB. N 1 (1926). C. 51-68.

Keightley 1975 — Keightley D. N. Legitimation in Shang China // Conference on Legitimation of Chinese Imperial Regimes, 15-24 June 1975. Asilomar, California. Mimeographed. C. 1-71.

Keightley 1976 — Keightley D. N. Shang Divination: the Magico-Religious Legacy: A Paper Prepared for the Workshop on Classical Chinese Thought. Harvard University. 2-13 August 1976. C. 1-42.

Keightley 1987 — Keightley D. N. Archaeology and Mentality: The Making of China // Representations 18. Spring 1987. The Regents of the University of California. C. 91-128.

Kiennan — Kierman F. A., Jr. Ssu-ma Ch'ien's Historiographical Attitude as Reflected in Four Late Warring States Biographies. Wiesbaden, 1962.

Knechtges 1968. — Knechtges D. R. Two Studies on the Han Fu (Parerga, 1). Seattle, 1968.

Knechtges 1972 — Knechtges D. R. Narration, Description, and Rhetoric in Yang Shyong's Yeu-lieh Fuh: An Essay in Form and Function of the Hann Fu // Transition and Permanence: Chinese History and Culture. A Festschrift in Honor of Dr. Hsiao Kang-ch'uan. Hong Kong, 1972. C. 359 — 377.

Knechtges 1976 — Knechtges D. R. The Han Rhapsody: A Study of the Fu of Yang Hsiung (53 B. C. — A. D. 18). Cambridge; London; New York; Melbourne. [1976].

Knechtges 1982 — The Han shu Biography of Yang Xiong (53 B. C. — A. D. 18) / Tr. and Annot. by Knechtges D. R. Tempe. Arisona, 1982.

Knechtges/Swanson — Knechtges D. R. and Swanson J. Seven Stimuli for the Prince: The Ch'i-fa of Mei Ch'eng // Monumenta Serica. Vol.29 (1970-1971). C. 99-116.

Knoblock — Knoblock J. H. The Chronology of Xunzi's Works // EC 8 (1982-1983). C. 29-52.

Koga Noboru — [Koga Noboru.] Study of the Ch'ang-an Castle of the Han Dynasty and the Ch'ien-Mu and Hsien-Hsiang-T'ing-Li System. [Tokyo, 1980].

Koster 1967 (I) — Hsun-tzu ins Deutsche ubertragen von H. Koster. Kaldenkirchen, 1967.

Koster 1967 (II) — Koster H. Was ist eigentlich Universismus? // Sinologica. Vol. 9 (1967). N 2. C. 81-95.

Koster 1971 — Koster H. Gibt es ein chinesisches Denken? // Sinologica. Vol. 12 (1971). N 1/2. C. 14-29.

Kroll 1964 — Kroll J. L. Notes on Han Law // TP. Vol. 51 (1964). Livr. 2-3. C. 125-139.

Hihara — Hihara Toshikuni. The Ethic of the Kung-yang School of the Ch'un-ch'iu Studies — on the judgment // The Toyoshi-kenkyu. Vol. 23 (1964). N 3. C. 1-40 (237-276), 1.

Hou — Hou F. W. The Civil Service Recruitment System of the Han Dynasty // Tsing hua Journal of Chinese Studies. New Series. Vol. 1 (1956). C. 138-164.

Hsu — Hsu Cho-yun. Han Agriculture: The Formation of Early Chinese Agrarian Economy (206 B. C. — A. D. 220). Seattle and London, 1980.

HSWC-Han Shih Wai Chuan: Han Ying's Illustrations of the Didactic Application of the Classic of Songs I An Annot. Tr. by Hightower J. R. Cambridge, Mass., 1952.

Hulsewe 1955 — Hulsewe A. F. P. Remnants of Han Law. Leiden, 1955. Vol. 1.

Hulsewe 1957 — Hulsewe A. F. P. Han-time Documents // TP. Vol. 45 (1957). Livr. 1-3. C. 1-50.

Hulsewe 1959 — Hulsewe A. F. P. The Shuo-wen Dictionary as a Source for Ancient. Chinese Law // SSBKD. Copenhagen, 1959. C. 239-258.

Hulsewe 1962 — Hulsewe A. F. P. Notes on the Historiography of the Han Period // HCJ / Beasley W. G. and Pulleyblank E. G. (eds.). London; New York; Toronto, 1962. C. 31-43.

Hulsewe 1974 — Hulsewe A. F. P. Quelques considerations sur le commerce de la soie au temps de la dynastie des Han // Melanges de sinologie oflerts a Monsieur P. Demievffle. Vol. 2. Paris, 1974. C. 117-136.

Hulsewe 1978 (I) — Hulsewe A. F. P. The Ch'in Documents Discovered in Hupei in 1975 // TP. Vol. 64 (1978). Livr. 4-5. C. 175-217.

Hulsewe 1978 (II) — Hulsewe A. F. P. "Contracts" of the Han Period // Ц diritto in Cina. Firenze, 1978. C. 11-38.

Hulsewe 1981 — Hulsewe A. F. P. Royal Rebels // Bulletin de 1'Ecole Francaise d'Extreme-Orient. T. 69 (1981). A la memoire de Paul Demieville (1894-1979). C. 315-325.

Hulsewe 1984 — Hulsewe A. F. P. Some Remarks on Statute Labour during the Ch'in and Han Period // Orientalia Venetiana. Vol. 1. Firenze, 1984. C. 195-204.

Hulsewe 1985 (I) — Hulsewe A. The Influence of the "Legalist" Government of Qin on the Economy as Reflected in the Texts Discovered in Yunmeng County// The Scope of State Power in China / Schram S. R. (ed.). Hong Kong, 1985. C. 211-235.

Hulsewe 1985 (II) — Hulsewe A. F. P. Remnants of Ch'in Law. An annotated translation of the Ch'in legal and administrative rules of the 3rd century В. С. discovered in Yun-meng Prefecture, Hu-pei Province, in 1975. Leiden, 1985.

Hulsewe 1987 — Hulsewe A. F. P. Han China-a Proto "Welfare State"?: Fragments of Han Law Discovered in North-West China // T. P. Vol. 73 (1987). C. 265-285.

Hulsewe 1988 — Hulsewe A. F. P. The Wide Scope of Tao "Theft", in Ch'in-Han Law // EC 13 (1988). C. 166-200.

Hulsewe 1990 — Hulsewe A. F. P. Fragments of Han Law // TP. Vol. 76 (1990). C. 208-233.

Hulsewe/Loewe — Hulsewe A. F. P. (Tr. by), Loewe M. A. N. (Introd. by). China in Central Asia. The Early Stage: 125 B. C. — A. D. 23. Leiden, 1979.

I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes — The I Ching or Book of Changes: The Richard Wilhelm Translation rendered into English by Carry F. Baynes. Princeton, New Jersey, 1977.

Imataka — Imataka Makoto. Ssu-ma Ch'ien's View of Fate and His Philosophy of Cause and Retribution as Seen in the Shih Chi // Journal of Chinese Literature. N 8 (1958). C. 26-49, II-III.

Loewe 1968 (II) — Loewe M. Hiranaka Reiji. Kandai no koden no ka: En-tetsuron Enchi hen no kisai ni tsuite... // RBS 7. Annee 1961. Paris, 1968. C. 61-62. N90.

Loewe 1974 — Loewe M. Crisis and Conflict in Han China 104 BC to AD 9. L., 1974.

Loewe 1979 — Loewe M. Ways to Paradise. The Chinese Quest for Immortality. L., 1979.

Major 1976 — Major J. S. A Note on the Translation of Two Technical Terms in Chinese Science: Wu-hsing and Hsiu II EC 2 (1976). C. 1-3.

Major 1977 — Major J. S. Reply to Richard Kunst's Comments on Hsiu and Wu Hsingll EC 3 (1977). C. 69-70.

Maspero — Maspero H. Le Ming-fang et la crise religieuse chinoise avant les Han // Melanges chinois et bouddhiques. Vol. 9 (1948-1951). C. 1-71.

Masson-Ourssel et Tchou — Masson-Ourssel P. et Tchou Kia-kien. Yin Wen-tseu // TP. Vol. 15 (1914). N 5. C. 557-622.

Maverick — Economic Dialogues in Ancient China: Selections from the Kuan-tzu/Ed. and publ. by L. A. Maverick. Tr.: Tan Po-fu and Wen Kung-wen. Expert critic: Hsiao Kung-ch'flan. Carbondale, 111., 1954.

MH — Les memoires historiques de Se-ma Ts'ien / Tr. et annot. par Ё. Cha-vannes. Paris, 1895-1905. T. 1-5; Paris, 1969. T. 6.

Mei — Mei Yi-pao, tr. by. The Ethical and Political Works of Motse. L., 1929.

Miyazaki — Miyazaki Ichisada. Les villes en Chine a l'epoque des Han // TP. Vol. 48 (1960). Livr. 4-5. C. 376-392.

Morgan — Morgan E., tr. by. Tao, The Great Luminant: Essays from Huai Nan Tzu with Introductory Articles, Notes, Analyses. London; Shanghai, [1933].

Moritz — Moritz R. Hui Shi und die Entwicklung des philosophischen Denkens im alten China. Berlin, 1973.

Munro — Munro D. J. The Concept of Man in Early China. Stanford, 1969.

Needham 1956. T. 2; Needham 1959. T. 3 — Needham J. Science and Civilisation in China. Cambridge, 1956. Vol. 2; 1959. Vol. 3.

Needham 1969 (I) — Needham J. Human Law and the Laws of Nature // Needham J. GT. L., 1969. C. 299-331.

Needham 1969 (II) — Needham J. Time and Eastern Man // Needham J. GT. L., 1969. C. 218-298.

O'Hara — O'Hara A. R. The Position of Woman in Early China according to the Lieh Nti Chuan "The Biographies of Chinese Women". Hong Kong, 1955 (?).

Oliver — Oliver R. T. Communication and Culture in Ancient India and China. Syracuse; N. Y., 1971.

Po Hu T'ung — Po Hu T'ung: The Comprehensive Discussions in the White Tiger Hall / Introduction; Translation; Notes; Fragments by Tjan Tjoe Som. Leiden, 1949. Vol. 1; 1952. Vol. 2.

Pokora 1961 — Pokora T. On the Origin of the Notions T'ai-P'ing and Ta-T'ung in Chinese Philosophy // Ar Or 29/3 (1961). C. 449 — 451.

Pokora 1963 — Pokora T. The Life of Huan T'an // (I): Ar Or 31 (1963). C. 1 — 79; (II): Ar Or 31 (1963). C. 521-576.

Pokora 1965 — Pokora T. Notes on New Studies on Tung Chung-shu (ca. 179 — ca. 104 B. C.) // Ar Or 33 (1965). C. 256-271.

Pokora 1967 — Pokora T. The Concept of Progress in Confucianism. Some Observations on the Utopia of K'ang Yu-wei and its Historical Presuppositions // East and West. New Series. Vol. 17 (1967). N 3-4. C. 302-305.

Pokora 1972 — Pokora T. The Etimology of ku-chl (or hua-chi) II Zeitschrift der Deutschen Morgenlandischen Gesellschaft. Bd. 122 (1972). C. 149-172.

391

Kroll 1965 — Kroll J. Two Approaches to the Shihchi Translations // Orientalistische Literaturzeitung. Jg. 60 (1965). N 3/4. C. 117-129.

Kroll 1966 — Kroll J. L. A Tentative Classification and Description of the Structure of Peking Common Sayings (hsieh-hou-yii) // JAOS. Vol. 86 (1966). N 3. C. 267-276.

Kroll 1970 — Kroll J. L. Chang T'ang's Statutes on Going boyond the Official Functions // Ar Or 38 (1970). C. 313-331.

Kroll 1973 — Kroll J. The Term Yi-piao and "Associative" Thinking // JAOS. Vol. 93 (1973). N 3. C. 356-359.

Kroll 1976 — Kroll J. L. Ssu-ma Ch'ien's Literary Theory and Literary Practice. The Kung-yang School Concept of Will and the Shih chill AF 4 (1976). C. 313-325.

Kroll 1978-1979 — Kroll J. L. Toward a Study of the Economic Views of Sang Hung-yang // EC 4 (1978-1979). C. 11-18.

Kroll 1985-1987 — Kroll J. L. Disputation in Ancient Chinese Culture // EC. 11-12 (1985-1987). C..118-145.

Kroll 1990 — Kroll J. L. Notes on Ch'in and Han Law // Thought and Law in Qin and Han China. Studies presented to Anthony Hulsewe on the occasion of his eightieth birhtday. Leiden, New York. Kobenhavn; Koln, 1990. C. 63-78.

KTCY — K'ung Tzu Chia Yu: The School Sayings of Confucius / Introd., tr. of sections 1-10 with notes by R P. Kramers. Leiden, 1950.

Kunst — Kunst R. A. More on Xiu and Wuxing, with an Addendum on the Use of Archaic Reconstructions // EC 3 (1977). C. 67-69.

Kurihara — Kurihara Tomonobu. Studies on The History of The Ch'in and Han Dynasties. [Tokyo] / Printed by Yoshikawa Kobunkan. 1960.

Larre — Larre C. The Empirical Apperception of Time and the Conception of History in Chinese Thought // Culture and Time. P., 1976. C. 35-62.

Legge, CA — Legge J. Confucian Analects // CC. Vol. 1. Oxford, 1893.

Legge, CT — Legge J. The Ch'un Ts'ew, with the Tso Chuen // CC. Vol. 5. Pt. 1-2. Hongkong; London, 1872.

Legge, DM — Legge J. The Doctrine of the Mean // CC. Vol. 1. Oxford, 1893.

Legge, GL — Legge J. The Great Learning // CC. Vol. 1. Oxford, 1893.

Legge, LK — Legge J. The L! Ki // SBE. Vol. 27-28. Oxford, 1885.

Legge, Mencius — Legge J. The Works of Mencius // CC. Vol. 2. Oxford, 1895.

Legge, Prolegomena — Legge J. The Prolegomena // CC. Vol. 1. Oxford, 1893.

Legge, She К. — Legge. J. The She King, or the Book of Poetry // CC. Vol. 4. Pt. 1-2. Hongkong; London, 1871.

Legge, Shoo K. — Legge J. The Shoo King, or the Book of Historical Documents // CC. Vol. 3-4. Hongkong; London, 1865.

Legge, YK — Legge J. The YT King // SBE. Vol. 16. Oxford, 1882.

Li Ki — Li Ki ou Memoires sur les bienseances et les ceremonies: Texte chinois avec tr. en francais et en latin par S. Couvreur. Ho Kien Fou, 1913. T. 1-2.

Liao — The Complete Works of Han Fei Tzu: A Classic of Chinese Political Science / Tr. with Introd., Notes and Index by W. K. Liao. L., 1959. Vol. 1-2.

Liu — Liu Shu-hsien. Time and Temporality: The Chinese Perspective // PEW. Vol. 24 (1974). N 2. C. 145-153.

LMCD — The Literary Mind and the Carving of Dragons by Liu Hsieh: A Study of Thought and Pattern in Chinese Literature / Tr. with an Introd. and Notes byV. Y. C. Shih. N. Y., 1959.

Loewe 1967 — Loewe M. Records of Han Administration. Cambridge, 1967. Vol. 1-2.

Loewe 1968 (I) — Loewe M. Everyday Life in Early Imperial China. During the Han Period 202 B. C. — A. D. 220. L., N. Y., 1968.

Tokei — Tokei F. Genre Theory in China in the 3rd — 6th Centuries (Liu Hsieh's Theory on Poetic Genres). Budapest, 1971.

Twitchett — Twitchett D. C. Financial Administration under the T'ang Dynasty. Cambridge, 1963.

Waley — Waley A. The Way and Its Power: A Study of the Tao Те Ching and Its Place in Cinese Thought. L., 1934.

Wallacker — Wallacker В. Е. The Huai-nan-tru, Book Eleven: Behaviour, Culture and the Cosmos. New Haven; Conn., 1962.

Wang Gungwu 1965 — Wang Gungwu. Chinese Historians and the Nature of Early Chinese Foreign Relations // The Journal of the Oriental Society of Australia. Vol. 3 (1965). N 2. C. 39-53.

Wang Gungwu 1968 — Wang Gungwu. Early Ming Relations with Southeast Asia, a Background Essay//CWO / J. K. Fairbank (ed.). Cambridge, Mass., 1968. C. 34-62, 293-299.

J. C. Wang — Wang J. C. Y. The Cyclical View of Life and Meaning in the Traditional Chinese Novel // Etudes d'histoire et de litterature chinoises offertes au Professeur Jaroslav Prusek. Paris, 1976. C. 275-301.

Wang Y. С — Wang Yu-ch'uan. An Outline of the Central Government of the Former Han Dynasty // HJAS. Vol. 12 (1949). N 1 and 2. C. 134-187.

Wang Zhongshu — Wang Zhongshu. Han Civilization / Translated by К. С. Chang and Collaborators. New Haven and London, 1982.

Watson 1958 — Watson B. Ssu-ma Ch'ien Grand Historian of China. N. Y., 1958.

Watson 1961 — Records of the Grand Historian of China / Tr. from the Shih Chi of Ssu-ma Ch'ien by Watson B. N. Y. and L, 1961. Vol. 1-2.

Watson 1974 — Watson В., tr. by. Courtier and Commoner in Ancient China: Selections from the History of the Former Han by Pan Ku. N. Y. and L., 1974.

Wheatley — Wheatley P. The Pivot of the Four Quarters. Chicago, 1971.

Wickert — Wickert E. Knut Hamsun und die Grofie Konferenz von Ch'ang'an // Akademie der Wissenschaften and der Literatur. Abhandlungen der Klasse der Li-teratur. Stuttgart, 1988. N 2.

H. Wilhelm 1952 — Wilhelm H. Der Zeitbegriff im Buch der Wandlungen // Eranos-Jahrbuch 20 (1952). C. 321-348.

H. Wilhelm 1957 — Wilhelm H. The Scholar's Frustration: Notes on a Type of Fu II СП / J. K. Fairbank (ed.). Chicago, 1957. C. 310-319, 398-403.

H. Wilhelm 1960 — Wilhelm H. Change: Eight Lectures on The I Ching. N. Y., 1960.

R. Wilhelm — Friihling und Herbst des Lu Bu We / Verdeutscht und erlautert von R. Wilhelm. Jena, 1928.

Woo — Woo K. Les trois theories politiques du Tch'ouen Ts'ieou interpretees par Tong Tchong-chou d'apres les principes de 1'ecole de Kong-yang. P., 1932.

Wright — Wright A. F. On the Uses of Generalization in the Study of Chinese History // Generalization in the Writing of History. Chicago, 1963. C. 36-58.

Wu — Wu Shih-ch'ang. The Original Meaning of 'Ke-Wu' in the Great Learning // Труды двадцать пятого международного конгресса востоковедов. Москва, 9-16 августа 1960 г. М., 1963. Т. 5. С. 219-224.

Yang 1954 — Yang Lien-sheng. Toward a Study of Dynastic Configurations in Chinese History // HJAS. Vol. 17 (1954). N 3 and 4. C. 329-345.

Yang 1961 — Yang Lien-sheng. Notes on Dr. Swann's Food and Money in Ancient China // Yang Lien-sheng. Studies in Chinese Institutional History. Cambridge, Mass., 1961. C. 85-118.

Yang 1968 — Yang Lien-sheng. Historical Notes on the Chinese World Order // CWO / J. K. Fairbank (ed.). Cambridge, Mass., 1968. C. 20-33.

393

Pokora 1973 — Pokora Т. Ironical Critics at Ancient Chinese Courts (Shih chi, 126) // OE. Jg. 20 (1973). Heft 1. C. 49-64.

Pokora 1975 — Pokora T. Hsin-lun (New Treatise) and Other Writings by Huan T'an (43 B. C. — 28 A. D.). Ann Arbor, 1975.

Pokora 1977 — Pokora T. A Mobile Freezer in China in B. C. 99? // Acta Orientalia. T. 31 (1977). Fasc. 3. C. 311-346.

Pokora 1981 — Pokora T. Hsi-men Pao in History and Fiction. A Confucian, Legalist, Ironical Critic // AF 8 (1981). C. 265-298.

Pulleyblank 1959 — Pulleyblank E. G. Burton Watson: Ssu-ma Ch'ien, grand historian of China [a review] // BSOAS. Vol. 22 (1959). Ft. 2. C. 379-381.

Pulleyblank 1962 — Pulleyblank E. G. The Consonantal System of Old Chinese // AM. New Series. Vol. 9 (1962). Pt. 2. C. 206-265.

Rickett — Kuan-tzu: A. Repository of Early Chinese Thought / A translation and study of twelve chapters by W. A. Rickett. Vol. 1. Hong Kong, 1965.

Rubin 1965 — Rubin V. A. Tzu-ch'an and the City-State of Ancient China // TP. Vol. 52 (1965). Livr. 1-3. C. 8-34.

Rubin 1974 — Rubin V. Shen Tao and Fa-chia//JAOS. Vol. 94 (1974). N 3. C. 337-346.

Sailey — Sailey J. A. C. Graham's Disputers of the Tao and Some Recent works in English on Chinese Thought // JAOS. Vol. 112 (1992). N 1. C. 42-54.

Sang Hung-yang — Sang Hung-yang (143-80 B. C), Economist of the Early Han / Tr. by S. C. Ch'en [from Lives of Chinese Great Men, Association Press of China, Shanghai, Vol. II] // JNCBRAS. Vol. 67 (1936). C. 160-170.

Seufert — Seufert W. Urkunden zur staatlichen Neuordnung unter der Han-Dynastie // MSOS. Jg. 23, 24 und 25 (1922). C. 1-50.

Shaughnessy — Shaughnessy E. L. The "Current" Bamboo Annals and the Date of the Zhou Conquest of Shang // EC 11-12 (1985-1987). C. 33-60.

Sivin 1966 — Sivin N. Chinese Conceptions of Time // Earlham Review. Vol. 1 (1966). C. 82-92.

Sivin 1969 — Sivin N. Cosmos and Computation in Early Chinese Mathematical Astronomy // TP. Vol. 55 (1969). Livr. 1-3. C. 1-73.

Soothhill-Soothhill W. E. The Hall of Light. L., 1951.

Soper — Soper A. C. The 'Dome of Heaven' in Asia // The Art Bulletin. Vol. 29 (1947). C. 225-248.

Steininger — Steininger H. M. Granet. Das chinesische Denken... Munchen, 1963 [eine Rezension] // Philosophische Rundschau. Eine Vierteljahresschrift fur philosophische Kritik. 12 Jg (1965). Heft 3/4. C. 303-305.

Suzuki — Suzuki Chusei. China's Relations with Inner Asia: the Hsiung-nu, Tibet // CWO / J. K. Fairbank (ed.). Cambridge, Mass., 1968. C. 180-197.

Swann — Swann N. L. Food and Money in Ancient China: The Earliest Economic History of China to A. D. 25. Han Shu 24 with Related Texts, Han Shu 91 and Shih-chi 129. Princeton, 1950.

Tay — Toy C. N. On the Interpretation of Kung (Duke?) in the Tso-chuan // JAOS. Vol. 93 (1973). N 4. C. 550-555.

T'ang — T'ang Chun-i. The T'ien Ming [Heavenly Ordinance] in Pre-Ch'in China, II // PEW. Vol. 12 (1962). N 1. C. 29-49.

Theunissen — Theunissen P. Su Ts'in und die Politik der Langs-und-Quer-Achse im chinesischen Altertum. Breslau, 1938.

Thiel — Thiel P. J. Der Begriff des Tao im Tao-te-ching // Sinologica. Vol. 12 (1971). N 1/2. C. 30-108.

Tjan — Tjan T. S. On the Rendering of the Word 77 as "Emperor" // JAOS. Vol. 71 (1951). C. 115-121.

Yang 1969 — Yang Lien-sheng. The Concept of "Pao" as a Basis for Social Relations in China // Yang Lien-sheng. Excursions in Sinology. Cambridge, Mass., 1969. C. 3-23.

YHFY — Yang Hsiung's Fa-yen (Worte stronger Ermahnung): Ein philoso-phischer Traktat aus dem Beginn der christlichen Zeitrechnung / Obeisetzt von E. von Zach // Sinologische Beitrage. Batavia, 1939. Vol. IV. C. 1-74.

Yih King, tr. by McCIatchie — A Translation of the Corfucian Yih King or the "Classic of Change" with Notes and Appendix by McCIatchie C. Shanghai; London, 1876.

Yu — Yu Ymg-shih. Trade and Expansion in Han China: A Study in the Structure of Sino-Barbarian Economic Relations. Berkeley and Los Angeles, 1967.

Zach — Die chinesische Anthologie / Ubersetzungen aus dem Wen hsiian von E. von Zach. Cambridge, Mass., 1958. Vol. 1-2.

Zimmerman — Zimmerman J. H. Die Zeit in der chinesischen Geschichts-schreibung // Saeculum 23 (1972). C. 332-350.

БИБЛИОГРАФИЯ (Том 2)

Александров, 1977 — Александров А.В. Государственная монополия на железо в Китае II-I вв. до н.э. и ее организационная структура. — VIII НКОГК. 1977, ч. 1, с. 66-78.

Александров, 1978 — Александров А. В. Подневольный труд в казенном железоделательном производстве в Китае в конце первого тысячелетия до н.э. — IX НКОГК. 1978, ч. 1, с. 119-124.

Александров, 1979 — Александров А.В. О начальном этапе использования и производства железа в древнем Китае (по данным археологии). — X НКОГК. 1979, ч. 1, с. 28-39.

Алексеев, 1916 — Алексеев В.М. Китайская поэма о поэте. Стансы Сыкун Ту (837-908). Пг« 1916.

Алексеев, 1958 — Китайская классическая проза в переводах академика В.М.Алексеева. М., 1958.

Алексеев, 1978 — Алексеев В.М. Китайская литература. Избранные труды. М., 1978.

Бахтин — Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1963.

Березкина — Березкина Э. И. Математика в девяти книгах. — Историко-математические исследования. Вып. 10. М., 1957.

Большой китайско-русский словарь — Большой китайско-русский словарь. Т. 1-4. М., 1983-1984.

Быков, 1961 — Быков Ф.С. Учение о первоэлементах в мировоззрении Дун Чжун-шу. К проблеме становления конфуцианства. — Китай. Япония. История и филология. К семидесятилетию академика Николая Иосифовича Конрада. М., 1961, с. 117-130.

Быков, 1966 — Быков Ф.С. Зарождение политической и философской мысли в Китае. М., 1966.

К. Васильев, 1963 — Васильев К.В. Пожалование «поселений» и раздача земель в древнем Китае в V-III вв. до н.э. — Проблемы социально-экономической истории древнего мира: Сборник памяти академика Александра Ильича Тюменева. М.-Л., 1963, с. 110-126.

К.Васильев, 1968 — Васильев К.В. «Планы Сражающихся царств»: Исследование и переводы. М., 1968.

К.Васильев, 1971а — Васильев К. В. Некоторые черты западночжоуской религиозно-политической доктрины. — НКОГК. 1971, ч. 1, с. 15-21.

К.Васильев, 1971б — Васильев К.В. Эпиграфические данные о государственном хозяйстве в древнем Китае (X-VIII вв. до н.э.). — ПП и ПИКНВ. VII. 1971, с. 52-54.

К.Васильев, 1973 — Васильев К.В. Религиозно-магическая интерпретация власти вана а заладночжоуских эпиграфических текстах. — Китай: общество и государство. М., 1973, с. 7-12.

К.Васильев, рук. 1974 — Васильев К.В. О некоторых первичных категориях древнекитайской космологии (Рук. докл., прочитанного на годичной науч. сессии ЛОИВ АН в мае 1974 г.).

К.Васильев, 1975 — Васильев К.В. «Хун фань» («Всеобъемлющий образец») об идеальном правителе и его месте в мире. — VI НКОГК. 1975, ч. 1, с. 5-14.

К.Васильев, 1976 — Васильев К.В. Место народа (минь) в системе древнекитайских представлений о мире. — VII НКГОК. 1976, ч. 1, с. 25-32.

К.Васильев, 1984 — Васильев К.В. Подневольный труд в царстве Цинь (IV-III вв. до н.э.). — Проблемы социальных отношений и форм зависимости на древнем Востоке. М., 1984, с. 227-237.

Л.Васильев, 1961а — Васильев Л.С. Аграрные отношения и община в древнем Китае. М., 1961.

Л.Васильев, 1961б — Васильев Л.С. Проблема цзин тянь. — Китай. Япония. История и филология. К семидесятилетию академика Николая Иосифовича Конрада. М., 1961, с. 24-38.

Л.Васильев, 1983 — Васильев Л.С. Проблема генезиса китайского государства (формирование основ социальной структуры и политической администрации). М., 1983.

Вельгус, 1971 — Вельгус В А. Понятие левирата в китайских источниках. — СНВ. Вып. П. 1971, с. 25-30.

Вельгус, 1978 — Вельгус В.А. Известия о странах и народах Африки и морские связи в бассейне Тихого и Индийского океанов (Китайские источники ранее IX в.). М., 1978.

Вяткин — Вяткин Р. В. Некоторые вопросы истории общества и культуры Китая и кампания «критики Конфуция» в КНР. — НАА. 1974, № 4, с. 49-64.

Гавликовский — Гавликовский К.М. Конфуцианские взгляды на войну и военную мощь государства. — НКГОК. 1970, ч. 1, с. 45-50.

Гуревич, 1971 — Гуревич А.Я. Представления о времени в средневековой Европе. — История и психология. М., 1971, с. 159-198.

Гуревич, 1972 — Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1972.

ГЮ — Го юй (Речи царств). Пер. с кит., вступит, ст. и примеч. В.С.Таскина. М., 1987.

Деопик — Деопик Д.В. Гегемоны и гегемония по данным «Чунь-цю». — V НКГОК. 1974. ч. 1, с. 35-42.

ДФ — Древнекитайская философия: Собрание текстов в двух томах. Т. 1-2. М., 1973.

ДФ (Хань) — Древнекитайская философия. Эпоха Хань. М., 1990.

Зинин — Зинин С.В. Китайская астрономия: наука и политика (Обзор). — Современные историко-научные исследования: наука в традиционном Китае. Реф. сб. М., 1986, с. 128-157.

А.Иванов — Иванов А. Материалы по китайской философии (Введение. Школа фа. Хань Фэй-цзы). Перевод. СПб., 1912.

Иванов и Топоров — Иванов ВВ., Топоров В Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы. М.. 1965.

В.Иванов — Иванов В.В. Категория времени в искусстве и культуре XX века. — Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974, с. 39-67.

Итс — Итс Р.Ф Этническая история юга восточной Азии. Л.. 1972.

Ким Бусик — Ким Бусик. Самкук саги. Изд. текста, пер., вступит, ст. и коммент. МП.Пака. М., 1959.

Кобзев, 1981 — Кобзев А.И. Пять элементов и «магические» фигуры «И цзина». — XII НКОГК. 1981, ч. 1, с. 73-88.

Кобзев, 1982 — Кобзев А.И. Классификационная схема «пять элементов» — у син. — XIII НКОГК. 1982, ч. 1, с. 34-48.

Кобзев, 1987 — Кобзев А.И. Понятийно-теоретические основы конфуцианской социальной утопии. — Китайские социальные утопии. М.. 1987. с. 58-103.

Конрад, 1950 — Конрад Н.И. Сунь-цзы. Трактат о военном искусстве. М.-Л., 1950.

Конрад, 1958 — Конрад Н.И. У-цзы. Трактат о военном искусстве. Пер. и коммент. М., 1958.

Конрад, 1965 — Конрад Н.И. Полибий и Сыма Цянь. — ВДИ. 1965, № 4, с. 3-25.

Кроль, 1958 — Кроль Ю. [Рец. на:] Го Мо-жо. Эпоха рабовладельческого строя. Пер. с кит. Л.С.Переломова и М.Г.Прядохина. Ред. коммент. и послесл. Л.И.Думана. М., 1956. — ВДИ. 1958, № 2. с. 196-200.

Кроль, 1963 — Кроль Ю.Л. О связи некоторых исторических взглядов Сыма Цяня с его позицией критика современности. — КСИНА. 1963. № 61, с. 200-208.

Кроль, 1968 — Кроль Ю.Л. Два разных отношения государства к традиции в начале истории китайской централизованной бюрократической империи. — Роль традиций в истории Китая. Симпозиум. [Тезисы докладов]. М.. 1968. с. 35-38.

Кроль, 1969 — Кроль Ю.Л. Опыт классификации и описания структуры пекинских поговорок сехоуюй. — Жанры и стили литератур Китая и Кореи. М., 1969, с. 194-203.

Кроль, 1970а — Кроль Ю.Л. Древнейшие в Китае законы о критике (Цинь-Западная Хань). — НКОГК. 1970, ч. 1, с. 115-124.

Кроль, 1970б — Кроль Ю.Л. Сыма Цянь — историк. М.. 1970.

Кроль, 1971 — Кроль Ю.Л. Заметки о философской аллегории Лим Дже «История цветов». — СНВ. Вып. 11. 1971, с. 149-159.

Кроль, 1972 — Кроль Ю.Л. Ханьское право и «ассоциативное мышление». — III НКОГК. 1972, ч. 1, с. 61-71.

Кроль, 1973а — Кроль Ю.Л. Древнекитайская концепция образца (и-бяо). — НАА. 1973.Х» 1 с. 149-152.

Кроль, 1973б — Кроль Ю.Л. «Коррелятивное мышление» и древнекитайская концепция «внешней причины». — IV НКОГК. 1973. ч. 1. с. 22-34.

Кроль, 1973в — Кроль Ю.Л. О концепции «Китай-варвары». — Китай: общество и государство. М., 1973, с. 13-29.

Кроль, 1974а — Кроль Ю.Л. Вариант ханьской государственной доктрины, предложенный даосами-эклектиками. — V НКОГК. 1974, ч. 1, с. 60-70.

Кроль, 19746 — Кроль Ю.Л. Литературная теория и литературная практика Сыма Цяня («Ши цзи» и представления школы Гунъян о воле). — История и культура Китая. Сборник памяти академика В.П.Васильева. М., 1974. с. 200-216.

Кроль, 1974в — Кроль Ю.Л. О влиянии «ассоциативного мышления» на «Записи историка». — Историко-филологические исследования. Сборник статей памяти академика Н.И.Конрада. М., 1974, с. 370-380.

Кроль, 1975а — Кроль Ю.Л. Древнекитайское представление о «теле» династии. — ПП и ПИКНВ. XI/I. 1975, с. 42^17.

Кроль, 1975б — Кроль Ю.Л. Пространственные представления в полемике ханьских мыслителей (по материалам трактата «Янь те лунь»). — VI НКОГК. 1975, ч. 1, с. 117-128.

Кроль, 1976 — Кроль Ю.Л. Представления древнекитайских мыслителей о времени (по материалам трактата I в. до н.э. «Янь те лунь»). — VII НКОГК. 1976, ч. 1, с. 147-158.

Кроль, 1977а — Кроль Ю.Л. К характеристике экономических взглядов Сан Хун-яна. — ПП и ПИКНВ. XII/I. 1977, с. 71-78.

Кроль, 1977б — Кроль Ю.Л. О понятии «цзя» (школа) в древнем Китае. — VIII НКОГК. 1977, ч. 1, с. 79-87.

Кроль, 1977в — Кроль Ю.Л. Рассуждение Сыма о «шести школах». — Китай: история, культура и историография. М., 1977, с. 131-157.

Кроль, 1977г — Кроль Ю.Л. Ханьский «декрет о пожаловании в удельные правители и награждении за военные заслуги». — ПП и ПИКНВ. XIII. 1977, с. 25-29.

Кроль, 1978а — Кроль Ю.Л. Китайцы и «варвары» в системе конфуцианских представлений о вселенной (II в. до н.э. — II в. н.э.). — НАА. 1978, № 6, с. 45-57.

Кроль 19786 — Кроль Ю.Л. Представления о человеческой природе в полемике ханьских мыслителей (по материалам трактата «Янь те лунь» I в. до н.э.). — IX НКОГК. 1978, ч. 1, с. 108-118.

Кроль, 1978в — Кроль Ю.Л. Пространственные представления спорящих сторон в «Рассуждениях о соли и железе» Хуань Куаня (I в. до н.э.). — Государство и общество в Китае. М., 1978, с. 21-39.

Кроль, 1979а — Кроль Ю.Л. К проблеме культурного наследия в современном Китае (заметки об антиконфуцианской кампании). — НАА. 1979. № 2, с. 61-75.

Кроль. 19796 — Кроль Ю.Л. Категория единства в полемике ханьских мыслителей (по материалам трактата I в. до н.э. «Янь те лунь»). — X НКОГК. 1979. ч. I.e. 67-81.

Кроль, 1979в — Кроль Ю.Л. О культурных представлениях, предписывавших соблюдение законов китайскому монарху. — ПП и ПИКНВ. XIV/I. 1979. с. 100-106.

Кроль, 1980 — Кроль Ю Л. Правовые воззрения ханьских конфуцианцев (по материалам трактата «Янь те лунь»). — XI НКОГК 1980. ч. I.e. 145-155.

Кроль. 1981а — Кроль Ю.Л. Концепция «рода» (лэй) в полемике ханьских мыслителей (по материалам трактата I в. до н.э. «Янь те лунь»). — XII НКОГК. 1981,4. 1. с. 119-130.

Кроль, 1981б — Кроль Ю.Л. Родственные представления о «доме» и «школе» (цзя) в древнем Китае. — Общество и государство вКитае. М. 1981. с. 39-57.

Кроль, 1982а — Кроль Ю.Л. Конфуцианская и легистская концепции человеческой природы в «Янь те луне» (I в. до н.э.). — Конфуцианство в Китае, проблемы теории и практики. М., 1982. с. 55-87.

Кроль. 1982б — Кроль Ю.Л. О любви Сыма Цяня к необычному. — XIII НКОГК. 1982, ч. 1, с. 74-84.

Кроль, 1982в — Кроль Ю.Л. «Рассуждения о соли и железе» Хуань Куаня как памятник диалога, сформировавшего государственную доктрину китайской империи. — СНВ. Вып. 23. 1982, с. 41-61.

Кроль, 1983а — Кроль Ю.Л. К проблеме категорий традиционной китайской культуры («Круглый стол» журнала «Народы Азии и Африки»). — НАА. 1983, № 3, с. 82-85.

Кроль, 1983б — Кроль Ю.Л. Конфуцианская и легистская интерпретации категории единства в трактате «Янь те лунь» (I в. до н.э.). — Зарубежный Восток: религиозные традиции и современность. М., 1983, с. 219-244.

Кроль, 1983в — Кроль Ю.Л. Спор о тех, кто способен сказать, но неспособен осуществить, (по материалам трактата I в. до н.э. «Янь те лунь»). — XVI НКОГК. 1983. ч. 1. с. 98-1.06.

Кроль 1984а — Кроль Ю.Л. О традиционной: китайской концепции «равных государств». — XV НКОГК. 1984. ч. 1, с. 128-134.

Кроль. 19846 — Кроль Ю.Л. Проблема времени в китайской культуре и «Рассуждения о соли и железе» Хуань Куаня. — Из истории традиционной китайской идеологии. М., 1984, с. 53-127.

Кроль, 1985а — Кроль Ю.Л. Западноханьская подборка указов о движении по «дороге [Сына Неба] для быстрой езды» (опыт реконструкции). — ПП и ПИКНВ. XVIII/I. 1985, с. 191-195.

Кроль, 1956 — Кроль Ю.Л. Спор как явление культуры древнего Китая. — XVI НКОГК. 1985, ч. I. с. 49-57.

Кроль. 1986а — Кроль Ю.Л. К вопросу о влиянии древнекитайского спора на ханьскую литературу. — Теоретические проблемы изучения литератур Дальнего Востока. М., 1986. с. 219-225.

Кроль, 1986б — Кроль Ю.Л. О соотношении древнекитайских представлений о «роде» (лэй) и «клане, или патронимии» (цзун цзу). — ПП и ПИКНВ. XX/I. 1986. с. 123-127.

Кролк 1986в — Кроль Ю.Л. Проблема отношения империи Цинь к «второстепенному занятию». — XVII НКОГК. 1986, ч. I.с. 133-139.

Кроль, 1986г — Кроль Ю.Л. Ханьский статут о тех, кто не выполняет императорских законов и эдиктов. — ПП и ПИКНВ. XIX/I. 1986. с. 94-98.

Кроль, 1987а — Кроль Ю.Л. Некоторые наблюдения над нумерологическим аспектом ранних «образцовых историй» (чжэн ши). — ПП и ПИКНВ. XXI/I. 1987, с. 104-109.

Кроль, 1987б — Кроль Ю.Л. Спор как явление культуры древнего Китая. — НАЛ. 1987, № 2, с. 24-34.

Кроль, 1987в — Кроль Ю.Л. Ханьская концепция «слабого руководства» варварами (цзими). — XVIII НКОГК. 1987, ч. 1, с. 77-84.

Кроль, 1988 — Кроль Ю.Л. Вопрос о том, была ли ранняя китайская империя деспотией, и «соглашение» Гао-цзу. — XIX НКОГК. 1988, ч. 1, с. 133-137.

Кроль, 1989а — Кроль Ю.Л. О двух названиях ремесленных мастерских при Цинь и Хань. — ПП и ПИКНВ. XXII/I. 1989, с. 132-140.

Кроль, 1989б — Кроль Ю.Л. Ханьский термин «хэ цинь» и связанные с ним представления. — XX НКОГК. 1989, ч. I, с. 66-71.

Кроль, 1990 — Кроль Ю.Л. О гипотезе В.Эберхарда относительно рационализации термина «Сын Неба» в IV в. до н.э. — I в. н.э. — ПП и ПИКНВ. XX1II/I. 1990, с. 38-47.

Кроль, 1991а — Кроль Ю.Л. «Янь те лунь»: взгляды конфуцианцев на роль государства в экономике. — XXIII НКОГК. 1991, ч. 1, с. 45-50.

Кроль, 1991б — Кроль Ю.Л. «Спор о соли и железе» — памятник китайской культуры эпохи Хань. Дис. в виде научн. докл. на соиск. учен. степ. д-ра ист. наук. Л., 1991.

Кроль, 1993а — Кроль Ю.Л. Была ли ранняя китайская империя деспотией? — ПВ. 1993. Вып. 4, с. 357-402.

Кроль, 1993б — Кроль Ю.Л. Еще раз о формировании нравов и обычаев в теории Бань Гу. — XXIV НКОГК. 1993, ч. 1, с. 28-31.

Кроль, 1994 — Из книги «Янь те лунь». «Имущественное неравенство». Пер. с древнекит. Ю.Л.Кроля. — Бамбуковые страницы: Антология древнекитайской литературы. М., 1994, с. 209-221.

Кроль, 1995 — Кроль Ю.Л. Правовые воззрения легистов из трактата «Янь те лунь» (I в. до н.э.). — Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Вып. 16. СПб., 1995, с. 79-88.

КРС — Китайско-русский словарь, составленный архимандритом Палладием и П.С.Поповым. Т. 1-2. Пекин, 1888.

Крюков, 1965 — Крюков М.В. Род и патронимия в древнем Китае. Авто-реф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. М., 1965.

Крюков, 1967 — Крюков M.B. Формы социальной организации древних китайцев. М., 1967.

Крюков. 1970 — Крюков М.В. Об этнической картине мира в древнекитайских письменных памятниках II-I тысячелетия до н.э. (к проблеме корреляции понятий этническая общность — этноним). — Этнонимы. М., 1970, с. 34-45.

Крюков, 1972 — Крюков М.В. Система родства китайцев, 1972.

Крюков, 1980 — Крюков М.В. Китай и соседи: две традиционные модели взаимоотношений. — XI НКОГК. 1980, ч. 2, с. 3-14.

Крюков и др.. 1983 — Крюков М.В., Переломов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М., 1983.

Крюков, Малявин, Софронов — Крюков М.В., Малявин В.В. Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. М. 1979.

Крюков, Софронов, Чебоксаров — Крюков M.B., Софронов M.B., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М.. 1978.

Кудрин. 1962 — Кудрин В.И. Возникновение государственной монополии на соль и железо в эпоху Западной Хань. — История стран Востока. Ученые записки ЛГУ им. А.А.Жданова. № 304, 1962. с. 115-124.

Кудрин. 1979 — Кудрин В.И. Экономическая политика в период Западная Хань (государственное регулирование торговли, финансов и ремесленного производства). — Социальная и социально-экономическая история Китая. Сборник статей. М.. 1979. с. 66-89.

Кучера, 1970 — Кучера С. Этические основы правового мышления древних китайцев. — НКОГК. 1970, ч. 1, с. 127-129.

Кучера, 1973 — Кучера С. Символические наказания в древнем Китае. — Китай: общество и государство М., 1973, с. 30-54.

Леви-Стросс — Структура мифов. — Вопросы философии. 1970, № 7, с. 152-164.

Лисевич, 1966 — Лисевич И.С. Моделирование мира в китайской мифологии и учение о пяти первоэлементах. — Тезисы докладов по теоретическим проблемам восточных литератур. М., 1966.

Лисевич, 1969 — Лисевич И.С. Древнекитайская поэзия и народная песня. М., 1969.

Лисевич, 1979 — Лисевич И.С. Литературная мысль Китая на рубеже древности и средних веков. М., 1979.

Лотман, 1967а — Лотман Ю.М. К проблеме типологии культуры. — ТПЗС111 1967, с. 30-38.

Лотман, 1967б — Лотман Ю.М. Об оппозиции «честь-слава» в светских текстах киевского периода. — ТПЗС III. 1967, с. 100-112.

Лотман. 1970 — Лотман Ю.М. Статьи по типологии культуры. Тарту, 1970.

Малявин — Малявин В.В. Гибель древней империи. М., 1983.

Мартынов. 1967 — Мартынов А С. Отражение восточноазиатской политической структуры в идеологии эпохи Цин. — ПП и ПИКНВ. III. 1967, с. 57-58.

Мартынов, 1968а — Мартынов А.С. Место традиции в политической идеологии эпохи Цин. — Роль традиций в истории Китая. Симпозиум. [Тезисы докладов]. М., 1968, с. 47-48.

Мартынов, 1968б — Мартынов А.С. «Дальние» в системе «чаогун». — ПП и ПИКНВ. IV. 1968, с. 58-60.

Мартынов, 1970а — Мартынов А. С. О двух типах взаимодействия в традиционных китайских представлениях о государстве и государственной деятельности. — ПП и ПИКНВ. VI. 1970, с. 90-92.

Мартынов, 1970б — Мартынов А.С. О «персонализме» традиционных китайских воззрений на государственный аппарат. — НКОГК. 1970, ч. I.e. 134-139.

Мартынов, 1972а — Мартынов А.С. О двух рядах терминов в китайских политических текстах. — Письменные памятники Востока. Историко-филологические исследования. 1969. М., 1972. с. 343-356.

Мартынов. 1972б — Мартынов А.С. Представления о природе и мироустроительных функциях власти китайских императоров в официальной традиции. — НАА. 1972. № 5. с. 72-82.

Мартынов. 1974 — Мартынов А.С. Сила дэ монарха. — Письменные памятники Востока. Историко-филологические исследования. 1971. М.. 1974. с. 340-387.

Мартынов. 1977 — Мартынов А.С. Девизы правлений китайских императоров (нянь-хао). — ПП и ПИКНВ. XII/I. 1977. с 78-84.

Мартынов. 1978 — Мартынов А.С. Статус Тибета в XVII-XVI1I веках в традиционной китайской системе политических представлений. М.. 1978.

Мартынов. 1979 — Мартынов А.С. Значение приезда послов в императорском Китае. — НАА. 1979. N« 1. с. 27-39.

Мартынов. 1981 — Мартынов А.С. О различных подходах к проблеме взаимоотношения императорского Китая с внешним миром. — XII НКОГК. 1981. ч. 1. с. 3-12.

Мартынов. 1987 — Мартынов А. С. Конфуцианская утопия в древности и в средневековье. — Китайские социальные утопии. М.. 1987. с. 10-57.

Мелетинский — Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.. 1976.

Никитина и др. — Никитина В.Б., Паевская Е.В., Позднеева Л.Д. К проблеме периодизации древних литератур Востока. — НАА. 1962. № 1. с. 103-108.

Переломов, 1961 — Переломов Л.С. Об органах общинного самоуправления в Китае в V-III вв. до н.э. — Китай. Япония. История и филология. К семидесятилетию академика Николая Иосифовича Конрада. М.. 1961. с. 45-57

Переломов, 1962 — Переломов Л. С. Империя Цинь — первое централизованное государство в Китае (221-202 гг. до н.э.). М.. 1962.

Переломов. 1965 — Переломов Л. С. Сельская община в период Хань. — НАА. 1965, № I. с. 93-99.

Переломов, 1968 — Книга правителя области Шан (Шан цзюнь шу). Пер. с кит., вступит, ст. и коммент. Л.С.Переломова. М., 1968.

Переломов, 1973а — Переломов Л.С. О сущности легизма. — ПДВ. 1973, № 2, с. 77-89.

Переломов, 1973б — Переломов Л. С. Являются ли легисты антитрадиционалистами? — IV НКОГК. 1973. ч. I, с. 3-8.

Переломов, 1981 — Переломов Л.С. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М., 1981.

Петров, 1936 — Петров А. А. Ван Би, 226-249. Из истории китайской философии. М.-Л.. 1936.

Петров. 1954 — Петров А.А. Ван Чун древнекитайский материалист и просветитель. М.. 1954.

Позднеева. 1958 — Позднеева Л.Д. К проблеме источниковедческого анализа древнекитайских философских трактатов. — ВДИ. 1958, № 3, с. 3-17.

Позднеева, 1959 — Позднеева Л.Д. Ораторское искусство и памятники древнего Китая. — ВДИ. 1959, № 3, с. 22-43.

Позднеева, 1967 — Позднеева Л.Д. Атеисты, материалисты, диалектики древнего Китая. Ян Чжу, Лецзы, Чжуанцзы. М.. 1967.

Померанц — Померанц Г.С. О некоторых особенностях исторического процесса в Китае (в порядке обсуждения проблемы). — V НКОГК. 1974. ч. 2. с. 222-227.

Померанцева. 1972 — Померанцева Л. Е. «Хуайнаньцзы» древнекитайский памятник II в. до н.э. Автореф. дис. на соиск. учен. стен. канд. филол. наук. М. 1972.

Померанцева. 1974 — Померанцева Л.Е. «Хуайнаньцзы» (Гл. «Об изначальном дао»). — Вопросы китайской филологии. М., 1974. с. 11-34.

Померанцева. 1979 — Померанцева Л.Е. Поздние даосы о природе, обществе и искусстве («Хуайнаньцзы» — II в. до н.э.). М., 1979.

Прядохин — Прядохин М.Г. Китайские недоговорки-иносказания. М., 1977.

Рашковский — Рашковский Е. Б. Востоковедная проблематика в культурно-исторической концепции А.Дж.Тойнби. М.. 1977.

Рифтин. 1979 — Рифтин Б.Л. От мифа к роману. М.. 1979.

Рубин. 1962 — Рубин В.А. Был ли в истории китайской литературы «этап ораторского искуства»? — НАД. 1962. № 5. с. 133-141.

Рубин. 1970 — Рубин В.А Идеология и культура древнего Китая (четыре силуэта). М.. 1970.

Синицын. 1974 — Синицын Е.П. Конфуцианство в эпоху Цинь. — История и культура Китая. Сборник памяти академика В.П.Васильева. М.. 1974. с. 147-199.

Синицын. 1975 — Синицын Е.П. Бань Гу — историк древнего Китая. М.. 1975.

Спирин — Спирин B.C. К вопросу о «пяти элементах» в классической китайской философии. — VI НКОГК. 1975. ч. 1. с. 110-116.

Сыма Цянь. пер. Вяткина — Сыма Цянь. Исторические записки («Ши цзи»). Пер. с кит., предисл. вступит, ст.. коммент. и нрил. Р.В.Вяткина. М.. 1984. Т. 3: 1986. Т. 4; 1987. Т. 5: 1992. Т. 6.

Сыма Цянь. пер. Вяткина и Таскина — Сыма Цянь. Исторические записки («Ши цзи»). Пер. с кит. и коммент. Р.В.Вяткина и В.С.Таскипа: под ред. Р.В.Вяткина. Вступит, ст. М.В.Крюкова. М.. 1972. Т. 1; 1975. Т. 2.

Сыма Цянь, пер. Панасюка — Сыма Цянь. Избранное. Пер. с кит. В.Панасюка. М.. 1956.

Сычев — Сычев Л.П., Сычев В.Л. Китайский костюм. Символика, история, трактовка в литературе и искусстве. М.. 1975.

Таскин, 1964 — Таскин B.C. Тюркские названия домашних животных в языке сюнну. — КСИНА. № 85, 1964. с. 13-20.

Таскин, 1968. Вып. 1 — Таскин B.C. Материалы по истории сюнну (но китайским источникам). Вып. 1. М., 1968.

Таскин, 1973. Вып. 2 — Таскин B.C. Материалы по истории сюнну. Вып. 2. М., 1973.

Тихвинский — Тихвинский С.Л. Движение за реформы в Китае в конце XIX века и Кан Ю-вэй. М., 1959.

Топоров — Топоров В.Н. О космологических источниках раннеисториче-ских описаний. — ТПЗС VI.1973, с. 106-150.

Фельбер — Фельбер Р. Терминологический анализ понятия «справедливость» в древнем Китае. — III НКОГК. 1972, ч. I.e. 75-82.

Феоктистов — Феоктистов В. Ф Философские и общественно-политические взгляды Сюнь-цзы. М.. 1976.

Хуань Куань. Т. I. — Хуань Куань. Спор о соли и железе. Пер. с кит., введ. и коммент. Ю.Л.Кроля. Т. 1. СПб., 1997.

Шань хай цзин — Каталог гор и морей (Шань хай цзин). Предисл., пер. и коммент. Э.М.Яншиной. М., 1977.

Шибутани — Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969.

Шизцин — Шицзин. Изд. подгот. А.А.Штукин и Н.Т.Федоренко. М., 1957.

Штейн — Штейн В.М. Гуань-цзы: Исследование и перевод. М., 1959.

Щуцкий — Щуцкий Ю.К. Китайская классическая «Книга перемен». М.. 1960.

Юань Кэ — Юань Кэ. Мифы древнего Китая. Пер. текста Е.И.Лубо-Лесниченко, Е.В.Пузицкого. Пер. коммент. Е.И.Лубо-Лесниченко, В.Ф.Сорокина. Под ред. и с послесл. Б.Л.Рифтина. М., 1965.

Ян Хин-шун — Ян Хин-шун. Древнекитайский философ Лао-цзы и его учение. М.-Л., 1950.

Ян Юн-го — Ян Юн-го. История древнекитайской идеологии. М., 1957.

Яхонтов — Яхонтов С.Е. Древнекитайский язык. М., 1965.

Бо ху тун — Бо ху тун (Всеобъемлющее обсуждение в Зале белого тифа. Авт. Бань Гу). Шанхай, 1935-1937 (ЦЛЩЧ. Т. 0238-0239).

БШ — Бэй ши (История северных династий. [Авт. Ли Янь-шоу]). Пекин, 1958 (БНБЭШСШ. Т. 11).

Ван Го-вэй — Ван Го-вэй. Мин тан мяо цинь тун као (Общее исследование Светлого зала и храма предков, [включая] парадное и заднее помещения). — Гуань-тан цзи линь (Собрание сочинений Гуань-тана). Пекин, 1959. Т. 1, с. 123-144.

Ван Пэй-чжэн — Ван Пэй-чжэн. Янь те лунь чжа цзи (Заметки о «Споре о соли и железе»). Пекин, 1958.

Ван Сян-фэн — Ван Сян-фэн. Янь те лунь цзянь шо (Краткое истолкование «Спора о соли и железе»). — ГМЖБ. 28.07.1974.

Ван Ци-сян — Ван Ци-сян. Чжоу Цинь мин цзя сань цзы цзяо цюань (Три мудреца школы названий времен Чжоу и Цинь, сверенный текст с пояснениями). Пекин, 1957.

ВСДЛ — Вэнь синь дяо лун цзяо чжу (Литературная мысль и вырезание орнамента в виде драконов, сверенный текст с комментарием. Авт. Лю Се. Коммент. Хуан Шу-линя. Доп. коммент. Ли Сяня. Сверка, коммент., добавления упущенного другими Ян Мин-чжао). Шанхай, 1958.

ВСТК — Вэнь сянь тун као (Всеобъемлющее исследование записей и оценок событий. Авт. Ма Дуань-линь). Шанхай. 1935 (ВЮВК. ШТ. № 7).

Вэй шу — Вэй шу (История Вэй. Авт. Вэй Шоу). Пекин, 1958 (БНБЭШСШ. Т. 8).

Вэнь сюань — Вэнь сюань (Антология литературы. Сост. Сяо Тун. Коммент. Ли Шаня). Пекин, 1959 (ГСЦБЦШ).

Вэнь-цзы — Вэнь-цзы. Шанхай, 1936 (СЕБЯ. Т. 151).

Вэнь Чжун — Вэнь Чжун. «Янь те лунь. Бэнь ин пин чжу (Глава «Основные суждения» из «Спора о соли и железе» с критическими заметками и комментарием). Пекин, 1974.

Гао Минь — Гао Минь. И фачжань шэньчань вэй мин син фаньань фуби чжи ши — цзелу Си Хань янь те хуйи шан сянь лян, вэньсюэ ды фаньгэмин (Под названием развития производства на деле занимались опровержением сложившихся мнений и реставрацией — разоблачение контрреволюционных планов «достойных и хороших людей» и «знатоков писаний» на конференции по соли и железу при Западной Хань). — ГМЖБ. 29.07.1976. Историческая наука.

Го Мо-жо, 1952 — Го Мо-жо. Цзягу вэньцзы яньцзю (Исследование письма на костях и черепашьих панцирях). Пекин, 1952.

Го Мо-жо, 1954 — Го Мо-жо. Ши пипань шу (Десять критических статей). Пекин, 1954.

Го Мо-жо, 1956 — Го Мо-жо. Сюй «„Янь те лунь» ду бэнь» (Предисловие к ««Спору о соли и железе» — книге для чтения»), — Синь цзяньшэ.-1956, № 4, с. 1-2.

Го Мо-жо и др. — Го Мо-жо, Вэнь И-до, Сюй Вэй-юй. Гуань-цзы цзи цзяо (Собрание поправок к тексту «Гуань-цзы»). Т. 1-2. Пекин, 1956.

Го Сун-тао — Го Сун-тао. Ши цзи чжа цзи (Заметки о «Записях историка»). Шанхай, 1957.

Го юй — Го юй (Рассказы о царствах). Шанхай, 1958 (ГСЦБЦШ).

Гу Цзе-ган — Гу Цзе-ган. Дун Чжун-шу сысян чжун ды Моцзяо чэнфэнь (Элементы учения Мо-цзы в идеологии Дун Чжун-шу). — Вэнь лань сюэбао. Т. 3, 1937, № 1, с. 1-7.

Гулян чжуань — Чунь цю Гулян чжуань чжу шу («Вёсны и осени» и «Комментарий Гулян» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957 (ШСЦЧШ. Т. 35).

Гунсунь Лун-цзы — Гунсунь Лун-цзы цзяо цюань («Гун-сунь Лун-цзы», сверенный текст с пояснениями). — Ван Ци-сян.

Гунъян чжуань — Чунь цю Гунъян чжуань чжу шу («Вёсны и осени» и «Комментарий Гунъян» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957 (ШСЦЧШ. Т. 33-34).

ГЦ — Гуань-цзы тун ши («Гуань-цзы» со всеобъемлющим толкованием. Сост. Чжи Вэй-чэн). Т. 1-2. Шанхай, 1924.

Да Дай ли цзи — Да Дай ли цзи бу чжу («Записи об обрядах Старшего Дая» с дополнительным комментарием. [Сост. Дай Дэ]). Шанхай, 1935-1937 (ЦШЦЧ. Т. 1-2 (1029-1030)).

ДТШ — Да тун шу (Книга о великом единении. Авт. Кан Ю-вэй). Пекин. 1956.

Ду Ю — Ду Ю. Тун дянь (Всеобъемлющий свод уложений). Шанхай, 1935 (ВЮВК. ШТ. № I).

ДХХЯ — Дун Хань хуй яо (Собрание важнейших материалов о Восточной Хань. Сост. Сюй Тянь-линь). Пекин, 1955.

Дэн Си-цзы — Дэн Си-цзы цзяо цюань («Дэн Си-цзы», сверенный текст с пояснениями). — Ван Ци-сян.

ЖЧКШСС — Жэньчжэнь каньшу сюэси шэньжу пи Линь пи Кунь — во-мэнь ши шэньян яньцзю «Янь те лунь» ды? (Добросовестно читать и учиться, углублять критику Линь Бяо и Конфуция — как мы изучаем «Спор о соли и железе»? Бюро объединенной партийной ячейки 8-го цеха 5-го шанганского завода). — ССЮПП. 1974, № 12, с. 3-5.

И ли — И ли чжу шу («Церемониал и обряды» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957 (ШСЦЧШ. Т. 15-18).

И линь — И линь (Лес мыслей. Сост. Ма Цзун). Шанхай, 1936 (СББЯ. Т. 157).

Инь Вэнь-цзы — Инь Вэнь-цзы цзяо цюань («Инь Вэнь-цзы», сверенный текст с пояснениями). — Ван Ци-сян.

Кан Ли — Кан Ли. Хань дай ды и чан жу фа да луньчжань (Великая дискуссия конфуцианцев и легистов в эпоху Хань). — ССЮПП. 1973, № 4.

КСЦЦ — Кан си цзы дянь (Словарь Кан си). [Пекин?]: Чжунхуа шуцзюй ЦЦЩ, 1958.

Кун цун цзы — Кун цун цзы (Мудрец Кун). Шанхай, 1936 (СЕБЯ. Т. 143).

КЦЦЮ — Кун-цзы цзя юй (Изречения школы Кун-цзы). Токио, 1922 (КБТК. Т. 20).

Лань Си — Лань Сы. Пин «янь те хуйи» (Оцениваю «конференцию о соли и железе»). — Ду «Янь те лунь» (Читаю «Спор о соли и железе»). Изд. Жэньминь (Народ) пров. Цзянсу 1974. с. 13-25.

Лао Гань, 1935 — Лао Гань. Янь те лунь цзяо цзи (Сверка текста различных изданий «Спора о соли и железе»). — ЛШЮЯЯЦСЦК. Т. 5.1935, № 1, с. 13-52.

Лао Гань, 1948 — Лао Гань. Хань дай чацзюй чжиду као (Исследование системы отбора и выдвижения [чиновников] эпохи Хань). — ЛШЮЯЯЦСЦК Т. 17. 1948, с. 79-129.

Лао-цзы — Лао-цзы цзяо ши («Лао-цзы», сверенный текст с пояснениями. Авт. (коммент.) Чжу Цянь-чжи). Шанхай. 1958.

Лао-цзы ИХ — Лао-цзы и хуа («Лао-цзы» с переводом. Пер. Ян Лю-цяо). Пекин, 1958.

Ле-цзы — Ле-цзы цзи ши («Ле-цзы» с собранием пояснений. Коммент. Ян Бо-цзюня). Шанхай. 1958.

Ли цзи — Ли цзи чжу шу («Записи об обрядах» с комментарием и субкомментарием). Пекин. 1957 (ШСЦЧШ. Т. 19-26).

Ли Юань-бин — Ли Юань-бин. Цун Сан Хун-ян цзинцзи чжэнцэ лунь (Обсуждение предприятий государственного сектора в Китае исходя из экономической политики Сан Хун-яна). — Гуан да сюэбао. Цзинцзи яньцзю тэкань (Вестник Гуанчжоуского университета. Специальный выпуск по изучению экономики). Июль 1958, с. 67-77.

ЛМЦД — Ляньмянь цзыдянь (Словарь устойчивых сочетаний. Сост. Фу Дин-и). Т. 1-10. Пекин, 1943.

Ло Кай-юй, 1981 — Ло Кай-юй. Цинь го «ши у», «у жэнь» (Исследование «пятков и десятков» и [группы в] «пять человек» в государстве Цинь). — Сычуань дасюэ сюэбао (Вестник Сычуаньского университета). 1981, № 2.

Лу Ань — Лу Ань. Цун Линьи чуту Хань цзянь «Янь-цзы» цань чжан кань «Янь-цзы чунь цю» чжун ды пи Кун цайляо (Рассмотрим материал для критики Конфуция в «Вёснах и осенях Янь-цзы» в свете дефектного текста раздела «Янь-цзы», записанного на бамбуковых дощечках времен Хань, который был извлечен из земли в Линьи). — ВУ. 1974, № 6, с. 17-19, 37.

Лунь хэн — Лунь хэн цзяо («Критические обсуждения и оценки», сверенный текст с пояснениями. Авт. (коммент.) Хуан Хуй). Т. 1-4. Тайбэй, 1964.

Лунь юй — Лунь юй и чжу («Обсужденные изречения» с переводом и комментарием. Авт. (пер. и коммент.) Ян Бо-цзюнь). Пекин, 1958.

Лунь юй ЧШ — Лунь юй чжу шу я («Обсуждение изречения» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957 (ШСЦЧШ. Т. 36).

ЛЧЧ Вэнь сюань — Лю чэнь чжу Вэнь сюань («Антология литературы» с комментариями шести подданных. Сост. наследник [лянского престола, получивший посмертное прозвание] Чжао-мин). Шанхай, 1928(СБЦК. Т. 1-30).

ЛШЧЦ — Люй-ши чун цю (Вёсны и осени господина Люя). Шанхай, 1936 (СЕБЯ. Т. 150).

Лю тао — Лю тао чжи цзе («Шесть стратегий» с верными толкованиями). Токио, 1922 (КБТК. Т. 13).

Лю Цзэ-хуа — Лю Цзэ-хуа. Чжань го шици ды «ши» («Ши» периода Воюющих царств). — ЛШЯЦ. 1987, № 4. с. 42-55.

Люй Шу-сян — Люй Шу-сян. Вэнь янь сюй цзы (Служебные слова литературного языка). Пекин, 1954.

Лян Сяо — Лян Сяо. Ду «Янь те лунь — Си Хань чжун цы жу фа лян цзя ды и чан да луньчжань (Читаю «Спор о соли и железе» — великую дискуссию двух школ, конфуцианской и легистской, происходившую в средний период Западной Хань). — ГМЖБ. 12.05.1974.

Ма Сянь-син — Ма Сянь-син Хань ши лунь чжу лэй му (A Classified Catalogue of Articles and Books on the History of the Han Dynasty). — Chinese Culture. A Quarterly Review. The China Academy — The Institute for Advanced Chinese Studies. Hwa Rang Yang Ming Shan, Taiwan. China. Vol. 10. 1969,№ 3. c. 103-170.

Ma Юань-цай — Ma Юанъ-цай Сан Хун-ян нянь пу (Биографическая хроника Сан Хун-яна). Шанхай, 1934.

Мао Ши — Мао Ши чжэн и ([Классическая «Книга] стихов» [версии] Мао, истинный смысл). Пекин, 1957 (ШСЦЧШ. Т. 5-10).

Матида (1) — Матида Сабуро. Эн тэцу рои ни цуитэ — соно ити (О «Споре о соли и железе» (1)). — Сюкан Тбйогаку (Китайские и восточные исследования). № 13. Май 1965, с. 45-55.

Матида (2) — Матида Сабуро. Эн тэцу рон ни цуитэ — соно ни (О «Споре о соли и железе» (2)). — Бунка (Культура). Т. 29. Лето 1965, с. 222-245, 358-359.

Мо-цзы — Мо-цзы. Шанхай, 1936 (СББЯ. Т. 148).

Морохаси — Морохаси Тэцудзи. Дан Кан-Ва дзитэн (Большой китайско-японский словарь). Т. 1-12. Токио, 1955-1960.

Мэн-цзы — Мэн-цзы и чжу («Мэн-цзы» с переводом и комментарием. Авт. (пер. и коммент.) — Группа по пер. и коммент. «Мэн-цзы» факультета китайского языка Ланьчжоуского университета). Т. 1-2. Пекин. 1960.

Оу Цзун-ю — Оу Цзун-ю. Янь те лунь чжи юлай цзи синчжи (Происхождение, а также характер «Спора о соли и железе»). — Голи ди и Чжун-шань дасюэ. Юйянь лишисюэ яньцзюсо чжоукань (Государственный первый Университет [Сунь] Чжун-шаня (Сунь Ят-сэна): Еженедельник Историко-филологического института). Т. 1. № 7. 13.12.1927, с. 185-191.

Пэй Сюэ-хай — Пэй Сюэ-хай. Гу шу сюй цзы цзи ши (Собрание толкований «пустых иероглифов» из древних писаний). [Шанхай]: Шанъу (Предисл. от 1933 г.).

Пэн Синь-вэй — Пэн Синь-вэй (правильное чтение: Пэн Шэнь-вэй. — Ю.К.). Чжунго хоби ши (История китайских денег). Т. 1-2. Шанхай, 1954.

СГЧ — Сань го чжи (История Трех царств. Авт. Чэнь Шоу). Пекин, 1958 (БНБЭШСШ. Т. 4).

Се Тянь-ю и Ван Цзя-фань — Се Тянь-ю, Ван Цзя-фань. «Янь те лунь» луньчжань шуан фан цзинцзи сысян бяньси (Анализ экономических идей обеих сторон, полемизирующих в «Споре о соли и железе»). — Чжунго ши яньцзю (Изучение истории Китая). 1982, № 1, с. 17-31.

Синь сюй — Синь сюй (Новое изложение. Авт. Лю Сян). Шанхай, 1935-1937 (ЦШЦЧ. Т. 0529).

Синь сюй ЦЧЦИ — Синь сюй цзинь чжу цзинь («Новое изложение» с современным комментарием и современным переводом. Коммент. и пер. Лу Юань-цзюня). Тайбэй, 1984.

Синь шу — Синь шу (Новые писания. Авт. Цзя И). Шанхай. 1936 (СББЯ. Т. 152).

Синь юй — Синь юй (Новые речения. Авт. Лу Цзя). Шанхай, 1936 (СББЯ. Т. 152).

Су Ши — Су Дун-по цзи (Собрание сочинений Су Дун-по. Авт. Су Ши). Шанхай, 1958 (ГСЦБЦШ. Т. 1-3).

Суй шу — Суй шу (История Суй. Авт. Вэй Чжэн [и др.]). Пекин, 1958 (БНБЭШСШ. Т. 9).

Сунь Цзянь — Сунь Цзянь. Сан Хун-ян фань жу ян фа ды гэсинь цзин-шэнь — ду «Янь те лунь» чжацзи (Новаторский дух, с которым Сан Хун-ян выступал против конфуцианцев и прославлял легистов, — заметки при чтении «Спора о соли и железе»), — ВУ. 1974, № 6, с. 20-25.

СФХТ — Цзяо чжэн Сань фу хуан ту («Желтый чертеж [трех столичных округов под началом] трех помощников», сверенный и исправленный текст. Сверка текста Чжан Цзун-сяна). Шанхай, 1958.

СХХЯ — Си Хань хуй яо (Собрание важнейших материалов о Западной Хань. Сост. Сюй Тянь-линь). Пекин, 1955.

СЦЦШ — Сюнь-цзы цзянь ши («Сюнь-цзы» с краткими пояснениями. Авт. (коммент.) Лян Ци-сюн). Пекин, 1956.

СШЦЧ — Сы шу цзи чжу («Четверокнижие» с собранием комментариев). Т. 1-2. Пекин, 1957.

Сяо цзин — Сяо цзин чжу шу («Классическая книга о почтительности к родителям» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957 (ШСЦЧШ. Т. 37).

Тан Цин-цзэн — Тан Цин-цзэн. Хуань Куань Янь те лунь цзинцзи сюэшо цзинь цзе (Современное истолкование экономических теорий в «Споре о соли и железе» Хуань Куаня). — Дунфан цзачжи МЯШШ (Журнал «Восток»). Т. 26. Сентябрь 1929, № 17, с. 79-89.

Тань Цзе-фу — Тань Цзе-фу. Мо бянь фа вэй (Раскрытие сокровенного в моистском споре). Пекин, 1964.

Тао Си-шэн, Шэнь Жэнь-юань — Тао Си-шэн, Шэнь Жэнь-юань. Цинь Хань чжэнчжи чжиду (Политический строй при Цинь и Хань). Тайбэй, 1967.

ТЛШИ — Тан люй шу и (Танские статуты с комментариями). Шанхай, 1935-1937 (ЦШЦЧ. Т. 0778).

ТПЮЛ — Тан пин юй лань (Энциклопедия, составленная в годы Тай пин син го и высочайше просмотренная. Сост. Ли Фан и др.). Т. 1-4. Пекин, 1960.

У Жун-цзэн — У Жун-цзэн. Цинь ды гуань фу шоугунъе (Ремесло в циньских гуаньфу). — Юньмэн Цинь цзянь яньцзю (Изучение бамбуковых дощечек из Юньмэна). Пекин, 1981, с. 38-52.

ФСТИ — Фэн су тун и (Всеобъемлющий смысл нравов и обычаев. Авт. Ин Шао). Шанхай, 1935-1937 (ЦШЦЧ. Т. 274).

ХВЛЧСВС — Хань Вэй Лю чао саньвэнь сюань (Избранная проза периодов Хань, Вэй и Шести династий. Сост. и коммент. Чэнь Чжун-фань). Шанхай, 1956.

Хиранака — Хиранака Рэйдзи. Кондай но кодэн но 'ка' — Энтэцурон энти хэн но кисай ни цуитэ (Рента с государевых полей эпохи Хань — в связи с записью в главе «Сады и пруды» «Спора о соли и железе»), — Вала хакуси коки кинэн Тоеси ронсо (Сборник статей по истории Востока в честь семидесятилетия д-ра Вада). Токио. 1961. с. 781-792.

ХНЦ — Хуайнань-цзы Шанхай, 1936(СББЯ. Т. 153).

Ху Цзи-чуан — Ху Цзи-чуан. Чжунго цзинцзи сысян ши (История китайской экономической мысли). Шанхай, 1962. Т. 1: 1963. Т. 2.

ХФЦ — Хань Фэй-цзы цзи ши («Хань Фэй-цзы» с собранием толкований. Сверка текста, сост. толкований Чэнь Ци-ю). Т. 1-2. Пекин, 1958.

ХХЦ — Хоу Хань цзи (Анналы Поздней Хань. Авт. Юань Хун). Т. 2. Шанхай, 1928.

ХХШ — Хоу Хань шу (История Поздней Хань. [Авт.] Фань Е). Пекин, 1958 (БНБЭШСШ. Т. 3).

ХЦИ — Хань цзю и (Старый церемониал Хань. Авт. Вэй Хун). Шанхай, 1935-1937 (ЦШЦЧ. Т. 082).

ХШБЧ — Хань шу бу чжу («История Хань» с дополнительным комментарием. Сост. доп. коммент. Ван Сянь-цянь). Пекин, 1959 (ГСЦБЦШ. Т. 1-8).

ХШВЧ — Хань Ши вай чжуань (Внешний комментарий Ханя на «Классическую книгу стихов». Авт. Хань Ин. Сверка текста, коммент. Чжоу Тин-цая). Шанхай, 1935-1937 (ЦШЦЧ. Т. 0524-0525).

ХШКГ — Хань шу куй гуань (Исследование «Истории Хань». Авт. Ян Шу-да). Пекин, 1955.

Хэ Чан-цюнь, 1956 — Хэ Чан-цюнь. Лунь лян Хань туди чжанью синтай ды фачжань (О развитии форм собственности на землю при обеих династиях Хань). Шанхай, 1956.

Хэ Чан-цюнь, 1958 — Хэ Чан-цюнь. Хань Тан цзянь фэнцзянь ды гою туди чжи юй цзюньтянь чжи (Феодальные системы государственной собственности на землю и равных полей в период от Хань до Тан). Шанхай, 1956.

ХЮДЦД — Хань юй да цыдянь (Большой словарь китайского языка). Т. 1-12. Шанхай, 1986-1994.

ХЯГЧ — Хуаян го чжи (Трактаты о государствах Хуаян. Авт. Чан Цюй. Сверка текста Гу Гуан-ци). Пекин, 1958 (ГСЦБЦШ).

Цзин Чи — Цзин Чи. «Янь те лунь» ду xoy (После чтения «Спора о соли и железе»). — ССЮПП. 1974, № 10.

Цзинь Дэ-цзянь — Цзинь Дэ-цзянь. Сыма Цянь со цзянь шу као (Исследование книг, которые видел Сыма Цянь). Шанхай, 1963.

Цзинь шу — Цзинь шу (История Цзинь). Пекин. 1958 (БНБЭШСШ. Т. 5).

Цзо чжуань — Чунь цю Цзо чжуань чжу шу («Вёсны и осени» и «Комментарий Цзо» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957 (ШСЦЧШ. Т. 27-32).

Цзы люэ — Цзы люэ (Общие характеристики авторов. Сост. Гао Сы-сунь). Шанхай. 1936 (СЕБЯ. Т. 157).

Цинь хуй яо — Цинь хуй яо динь бу (Собрание важнейших материалов о Цинь, исправленное и дополненное издание. Сост. Сюй Фу). Шанхай. 1955.

ЦТШ — Цзю Тан шу (Старая история династии Тан. Авт. Лю Сюй и др.). Пекин, 1958 (БНБЭШСШ. Т. 12).

ЦФЛ — Цянь фулу (Рассуждения мужа, скрывшегося от мира. Авт. Ван Фу). Шанхай, 1936 (СЕБЯ. Т. 154).

ЦЧСШ — Цзю чжан суань шу (Математика в девяти разделах. Коммент. Лю Хуя. Толкования Ли Шунь-фэна). Шанхай, 1935-1937 (ЦШЦЧ. Т. 1263).

ЦЧТЦ — Цзы чжи тун шян (Всеобъемлющее зерцало, помогающее управлению. Авт. Сыма Гуан. Фонетический и смысловой коммент. Ху Сань-сина). Т. 1-20. Пекин, 1956.

ЦШЧЯ — Цюнь шу чжи яо (Важнейшее [для управления], отобранное из множества книг. Сост. Вэй Чжэн и др.). Шанхай, 1935-1937 (ЦШЦЧ. Т. 8 (0202)).

Цы хай — Цы хай хэ дин бэнь («Море фраз», однотомное издание). (Шанхай, 1948.

Цы юань — Цы юань чжэн сюй бянь хэ дин бэнь («Источник фраз», основная часть и продолжение, однотомное издание). [Шанхай]: Шанъу иньшугуань, 1939-1947.

Цэнь Чжун-мянь — Цэнь Чжун-мянь. Мо-цзы чэн шоу гэ п»нь цзянь чжу (Все главы «Мо-цзы» об обороне городских стен с кратким комментарием). Пекин, 1958.

Цюй Юань фу — Цюй Юань фу цзяо чжу («Стихи в прозе Цюй Юаня», сверенный текст с комментарием. Сверка текста, коммент. Цзян Лян-фу). Пекин, 1957.

Цянь Хань цзи — Цянь Хань цзи (Анналы Ранней Хань. [Авт.] Сюнь Юэ) (СБЦК шибу (раздел историй). Т. 1-6).

ЦЯХЦЦБ — Цзюйянь Хань цзянь цзябянь (Ханьские бамбуковые дощечки из Цзюйяня, книга 1). Пекин, 1959.

ЧВДЦД — Чжун вэнь да цыдянь (Большой словарь китайского языка). Т. 1-10. Тайбэй, 1962-1968.

ЧГЦ — Чжань го цэ (Планы Воюющих царств. Коммент. Гао Ю). Шанхай, 1958 (ГСЦБЦШ).

Чжан Инь-шэн — Чжан Инь-шэн. Янь те лунь нэй ды Хань дай «пин чжунь» («Выравнивание стандарта цен» эпохи Хань в «Споре о соли и железе»). — Шо вэнь юэкань (Ежемесячный журнал «Толкование иероглифов»). Т. 2. Апрель 1940, № 12, с. 35 — 36.

Чжан Ле — Чжан Ле. Пин янь те хуйи (Оценка конференции о еоли и железе). — ЛШЯЦ. 1977. № 6. с. 71-82.

Чжан Синь-чэн — Чжан Сынь-чэн. Вэй шу тун као (Общее исследование поддельных книг). Т. 1-2. Шанхай. 1959.

Чжоу И — Чжоу И чжу шу («Чжоуская классическая книга перемен» с комментарием и субкомментарием). Пекин. 1957 (Ш'СЦЧШ. Т. 1-2).

Чжоу ли — Чжоу ли чжу шу («Обряды Чжоу» с комментарием и субкомментарием). Пекин. 195-7 (ШСЦЧШ. Т. 11-14).

Чжу Жуй-кай — Чжу Жуй-кай. Лян Хань сысян ши (История идеологии периода обеих династий Хань). Шанхай. 1989.

Чжу Си-цзу — Чжу Си-цщу. Сан Хун-ян чжи цзинцзи чжэнцэ (фу Сан хун-ян нянь бяо) (Экономическая политика Сан Хун-яна (с приложением хронологии жизни Сан Хун-яна)). — Голи Бэйцзин дасют шэхуй кэсюэ цзикань (Ежеквартальный журнал общественных наук государственного Пекинского университета). Т. 4. Октябрь 1925 — март 1926. № 1-2. с. 133-163.

Чжуан-цзы — Чжуан-цзы цзи ши («Чжуан-цзы» с собранием пояснений. Сост. [коммент.] Го Цин-фань). Т. 1-4. Пекин. 1961.

ЧИЧЧ — Чжэнъи чжаньчжэн бижань шэнли — пипань «Янь те лунь» чжун ды жу цзя ды цзюньши (Справедливая война непременно завершится победой — критикуем военное капитулянтство конфуцианцев в «Споре о соли и железе». Теоретическая группа 389-го военного корабля военно-морского флота НОАК). — Хун ци (Красное знамя). 1974. № 12, с. 38-42.

Чу цы — Чу цы цзи чжу («Чуские строфы» с собранием комментариев). [Пекин]: Изд. Жэньминь вэньсюэ, 1953.

ЧХДЦД — Чжунхуа да цзыдянь (Большой китайский словарь). [Пекин]: Чжунхуа шуцзюй. 1958.

ЧЦФЛ — Чунь цю фань лу (Нефритовые нити, спускающиеся с венца «Вёсен и осеней». Авт. Дун Чжун-шу). Шанхай. 1936 (СЕБЯ. Т. 152).

ЧШ — Чжоу шу (История Чжоу. Авт. Линху Дэ-фэнь и др.). Пекин. 1958 (БНБЭШСШ. Т. 9).

Чэн Шу-дэ — Чэн Шу-дэ. Цзю чао люй као (Исследование статутов девяти династий). Шанхай. 1955.

Чэнь Чжи — Чэнь Чжи. «Янь те лунь» цуньцзай вэиьти ды синь цзе (Новое решение вопросов, существующих в связи со «Спором о соли и железе»). — Вэнь ши чжэ (Литература, история, философия). 1962. № 4, с. 68-78.

Шан шу — Шан шу чжу шу («Древние писания» с комментарием и субкомментарием). Пекин. 1957 (ШСЦЧШ. Т. 3-4).

ШБ — Ши бэнь ба чжун («Происхождение поколений», 8 редакций. Коммент. Суп Чжуна. Сост. Цинь Цзя-мо и др.). Шанхай. 1957.

Ши цзи чжуань — Ши цзи чжуань («Классическая книга стихов» со сводным комментарием. Сводный коммент. Чжу Си). Пекин. 1958.

Шо юань — Шо юань (Сад высказываний. Авт. Лю Сян). Шанхай, 1936 (СББЯ. Т. 124).

Шо юань ЦЧЦИ — Шо юань цзинь чжу цзинь и («Сад высказываний» с современным комментарием и современным переводом. Коммент. и пер. Лу Юань-цзюня). Тайбэй, 1985.

Шуи цзин чжу — Шуи цзин чжу (Классическая книга о водах с комментарием. Авт. Ли Дао-юань). Пекин, 1958 (ГСЦБЦШ).

ШХДЦМЧЦ — Шуйхуди Цинь му чжуцзянь (Бамбуковые дощечки из циньской могилы в Шуйхуди. Сост. группа по приведению в порядок бамбуковых дощечек из циньской могилы в Шуйхуди). Пекин, 1978.

ШЦС — Ши цзи сюань (Избранные главы из «Записей историка». Сост. и коммент. Ван Бо-сяна). Пекин, 1957.

ШЦСЧ — Ши цзи сюань чжу (Избранные главы «Записей историка» с комментарием. Авт. [глав] Сыма Цянь. Сост. и коммент. Чжан Ю-луаня, Гу Сюэ-цзе, Чэнь Эр-дуна, Ван Ли-ци, Хуан Су-цю, Янь Дунь-и). Пекин, 1956.

ШЦХЧКЧ — Ши цзи хуй чжу као чжэн («Записи историка» с собранием комментариев и критическим исследованием. Авт. Сыма Цянь. Сост. «Критического исследования» Такикава Сигэн). Т. 1-10. Пекин, 1955.

ШЦШ — Шан цзюнь шу цзе гу дин бэнь («Книга государя Шан». установленный текст с толкованием Чжу Ши-чэ). Пекин, 1956.

Эн тэцу рон — Эн тэцу рон. Киндай но кэйдзай ронсо («Спор о соли и железе». Экономическая дискуссия эпохи Хань. [Авт.] Хуань Куань. Пер. и коммент. Сато Такэтоси). Токио, 1970.

Эр я — Эр я чжу шу (Словарь «Близкий к канону» с комментарием и субкомментарием). Пекин, 1957 (ШСЦЧШ. Т. 38).

Юй Цзя-си — Юй Цзя-си (посмертное издание). Сы ку ти яо бянь чжэн (Аргументированное обсуждение «Аннотированного «Общего каталога всех книг четырех хранилищ литературы»»). Пекин, 1958.

Юэ Чжай — Юэ Чжай. Цзы юань (Происхождение иероглифов). Шанхай, 1954.

Ямада Кацуми — Энтэцу рон сакуин (Индекс к «Спору о соли и железе». Сост. Ямада Кацуми). Токио, 1972.

Ян Бо-цзюнь — Ян Бо-цзюнь. Вэньянь юйфа (Грамматика литературного языка). Пекин, 1955.

Ян Шу-да — Ян Шу-да (посмертное издание). Янь те лунь яо ши (Важные пояснения к «Спору о соли и железе»). Пекин, 1957.

Ян Шу-фань — Ян Шу-фань. Лян Хань чжунъян чжэнчжи чжиду юй фа жу сысян (Политическая система в центре и идеи легизма и конфуцианства при обеих династиях Хань). Тайбэй, 1969.

Ян Юн-го — Ян Юн-го. Сан Хун-ян ды чжэсюэ сысян (философские идеи Сан Хун-яна). — ЛШЯЦ, 1974, с. 50-56.

Янь Кэ-цзюнь — Цюань шан гу сань дай Цинь Хань Сань го Лю чао вэнь (Полное собрание текстов периодов глубокой древности, трех династий, Цинь, Хань, Трех царств и Шести династий. Сверка текста, составление Янь Кэ-цзюня). Т. 1-4. Пекин, 1958.

ЯТЛ — Янь те лунь цзяо чжу («Спор о соли и железе», сверенный текст с комментарием. Авт. Хуань Куань. Сверка текста, коммент. Ван Ли-ци). Шанхай, 1958.

ЯТЛБИ — «Янь те лунь. Бэнь и» пин чжу ([Глава] «Основные суждения» из «Спора о соли и железе» с критическими заметками и комментарием. Кафедра древней литературы факультета китайского языка Педагогического института пров. Цзян-су). — Ду «Янь те лунь» (Читаю «Спор о соли и железе»). Изд. Жэньминь (Народ) пров. Цзянсу, 1974, с. 26-43.

ЯТЛДБ — Янь те лунь ду бэнь («Спор о соли и железе», книга для чтения. Ред. Го Мо-жо). Пекин, 1957.

ЯТЛСИ — «Янь те лунь» сюаньи («Спор о соли и железе», избранные места с переводом. Сост. теоретическая группа 9-го цеха Шэньянского 1-го завода станков, теоретическая группа рабочих цеха голых проводов Шэньянского завода электрического кабеля, группа перевода избранных мест «Спора о соли и железе» исторического факультета Ляонинского университета). Пекин, 1974.

ЯТЛ (ЦДБ) — Янь те лунь цзяо чжоу (цзэн дин бэнь) («Спор о соли и железе», сверенный текст с комментарием (дополненное и исправленное издание). Авт. Хуань Куань. Сверка текста, коммент. Ван Ли-ци). Т. 1-2. Тяньцзинь, 1983.

ЯТЛ (ЦС) — «Янь те лунь» (цзе сюань). И чжу («Спор о соли и железе» (избранные отрывки). Перевод и комментарий). — Бэйцзин дасюэ сюэбао (чжэсюэ шэхуй кюсюэ) (Вестник Пекинского университета (философия, общественные науки)). 1974, № 3.

ЯТЛЦЧ — Янь те лунь цзянь чжу («Спор о соли и железе» с краткими комментариями. Коммент. Ма Фэй-бая). Пекин, 1984.

ЯЦФЯ — Ян-цзы фа янь («Образцовые речения» Ян-цзы). Шанхай, 1936(СББЯ. Т. 154).

ЯЦЧЦ — Янь-цзы чунь цю («Вёсны и осени Янь-цзы»). Шанхай, 1936 (СЕБЯ. Т. 147).

Bodde, 1991 — Bodde D. Chinese Thought, Society, and Science. The Intellectual and Social Background of Science and Technology in Pre-modem China. Honolulu, 1991.

Bodde and Morris — Bodde D. and Morris C. Law in Imperial China Exemplified by 190 Ch'ing Dynasty Cases (Translated from the Hsing-an hui-lan) with Historical, Social, and Juridical Commentaries. Cambridge, Mass, 1967.

Boodberg — Boodberg P.A. On Ancient Chinese Titles. — Cedules from a Berkeley Workshop in Asiatic Philology. No. 11. 1954.

Chan, 1955 — Chan Wing-tsit. The Evolution of the Confucian Concept Jen. — PEW. Vol. 4. No. 4. January 1955.

Chan, 1960 — Chan Wing-tsit. The Concept of Man in Chinese Thought. — The Concept of Man. L. 1960, c. 158-205.

Chang — Chang Chun-Ming. The Genesis and Meaning of Huan K'uan's "Discourses on Salt and Iron". — The Chinese Social and Political Science Review. Vol. 18. 1934, c. 1-52.

CHC — The Cambridge History of China. Twichett D. and Loewe M. (eds.). Vol. 1. The Ch'in and Han Empires 221 B.C. — A.D. 220. Cambridge, 1986.

Ch'en, 1973 — Ch'en Ch'i-yun. Kudo Toyohiko. Ryoshishunju ni okeru bokateki shiso... — RBS 10. Annee 1964. P., No. 743. 1973, c. 376.

Chen, 1975 — Chen Chi-yun. Hsiin Yuen (A.D. 184-209): The Life and Reflections of an Early Medieval Confucian. L., 1975.

Ch'en, 1980 — Ch'en Ch'i-yun. Hsun Yueh and the Mind of Late Han China: A Translation of the Shen-chien with Introduction and Annotations. Princeton, 1980.

Cheng Chung-ying — Cheng Chung-ying. Greek and Chinese Views on Time and the Timeless. — PEW. Vol. 24. No. 2. April 1974, c. 155-159.

Chiao — Chiao Wei. Die Raumbegriffe shang, chung, hsia und ihr Bedeutungs-wandel. — OE. 18 Jg. H. 2. December 1971, c. 217-236.

Chow — Chow Tse-tsung. The Eary History of the Chinese Word Shih (Poetry). — Wen-Lin: Studies in the Chinese Humanities. Madison-Milwaukee-London, 1968, c. 151-209.

Ch'u — Ch'u Т. Т. Han Social Structure. Seattle-London, 1972.

CI to HS — Combined Indices to Han Shu and the Notes of Yen Shih-ku and Wang Hsien-ch'ien. — Harvard-Yenching Institute Sinological Index Series. Index No. 36. Taipei, 1966.

CI to SC — Combined Indices to Shih Chi and the Notes of P'ei Yin, Ssu-ma Cheng, Chang Shou-chieh, and Takigawa K'ametaro. — Harvard-Yenching Institute Sinological Index Series. No. 40. Cambridge, Mass., 1955.

C.K., рец. — С.К. Discourses on Salt and Iron. By Esson M. Gale... Leyden... [a review.]. — JNCBRAS. Vol. 63. 1932, c. 203-205.

CKT — Chan-Kuo Ts'e. Transl. by J.I. Crump. Oxford, 1970.

Cohen — Cohen A.P. Coercing the Rain Deities in Ancient China. — History of Religions. Vol. 17. Nos 3-4. February-May 1978, c. 244-265.

Creel, 1959 — Creel H.G. The Meaning ofHsing Ming. — Studia Serica Bern-hard Karlgren Dedicata. Copenhagen, 1959, c. 199-211.

Baudry-Weulersse — Baudry-Weulersse D. Comment lire la Yantie lun. — Understanding Modern China. Problems and Methods. Proceedings. XXVIth Conference of Chinese Studies. Ortisei — St.Ulrich Italy. September 3-9, 1978. Supplemento No. 2 a "Cina". IsMEO. Roma, 1979, c. 219-230.

Bauer, 1974 — Bauer W. China und die Hoffnung auf Gluck. Munchen, 1974.

Bauer, 1976 — Bauer W. China and the Search for Happiness. N.Y., 1976.

Bielenstein, 1950 — Bielenstein H. An Interpretation of the Portents in the Ts'ien-Han-Shu. — BMFEA. No. 22. 1950, c. 127-144.

Bielenstein, 1954 — Bielenstein H. The Restoration of the Han Dynasty with Prolegomena on the Historiography of the Hou Han Shu. Text History. Historiography. — BMFEA. No. 26. 1954, c. 9-81.

Bielenstein, 1980 — Bielenstein H. The Bureaucracy of Han Times. Cambridge-London-New York-New Rochelle-Melbourne-Sydney, 1980.

Biot — Biot E., trad. par. Le Tcheou-li ou Rites des Tcheou. T. 1-2. P., 1851.

Bischoff — Bischoff F.A. Interpreting the Fu: A Study in Chinese Literary Rhetoric. Wiesbaden, 1976.

Blue — Blue R.C. The Argumentation of the Shih-huo chih Chapters of the Han, Wei and Sui Dynastic Histories. — HJAS. Vol. 11. Nos 1-2. June 1948, c. 1-118.

Bodde, 1938 — Bodde D. China's First Unifier. A Study of the Ch'in Dynasty as Seen in the Life of Li Ssu. Leiden, 1938.

Bodde, 1939 — Bodde D. Types of Chinese Categorical Thinking. — JAOS. Vol. 59. No. 1. March 1939, c. 200-219.

Bodde, 1940 — Bodde D. Statesman, Patriot, and General in Ancient China. New Haven, Conn., 1940.

Bodde, 1954 — Bodde D. Authority and Law in Ancient China. — Authority and Law in the Ancient Orient. Suppl. No. 17 (July-September 1954) of JAOS, c. 46-55.

Bodde, 1956 — Bodde D. Feudalism in China. — Feudalism in History. New Jersey, 1956, c. 49-92.

Bodde, 1959 — Bodde D. The Chinese Cosmic Magic Known as Watching for the Ethers. — Studia Serica Bernhard Karlgren Dedicata. Copenhagen, 1959, c. 14-35.

Bodde, 1961 — Bodde D. Myths of Ancient China. — Mythologies of the Ancient World. S.N. Kramer (ed.). N.Y., 1961, c. 367-408.

Bodde, 1963 — Bodde D. Basic Concepts of Chinese Law. The Genesis and Evolution of Legal Thought in Traditional China. — Proceedings of the American Philosophical Society. Vol. 107. No. 5. October 1963, c. 375-398.

Bodde, 1964 — Bodde D. Sexual Sympathetic Magic in Han China. — History of Religions. Vol. 3. No. 2. Winter 1964, c. 292-299.

Bodde, 1975 — Bodde D. Festivals in Classical China. New Year and Other Annual Observances during the Han Dynasty 206 B.C. — A.D. 220. Princeton, 1975.

Bodde, 1978 — Bodde D. Marshes in Mencius and Elsewhere. A. Lexicographical Note. — Ancient China: Studies in Early Civilization. The Chinese University of Hong Kong, 1978, c. 157-166.

Bodde, 1979 — Bodde D. Chinese "Laws of Nature": a Reconsideration. — HJAS. Vol. 39. No. 1. 1979, c. 139-155.

Egami — Egami Namio. The K'uai-t'i, the T'ao-yu, and the Tan-hsi, the Strange Domestic Animals of the Hsiung-nu. — MRDTB. No. 13. 1951, c. 87-123.

Eichhorn — Eichhorn W. Die alte chinesische Religion und das Staatskultwe-sen. Leiden-Koln, 1976.

Erkes, 1918 — Erkes E. Das Weltbild des Huai-nan-tze. — OZ. Jg. 5. H. 1/4. 1918, c. 27-80.

Erkes, 1931 — Erkes E. Spuren chinesischer Weltsch Opfungsmythen. — TP. Vol. 28. Nos 3-5. 1931, c. 355-368.

Felber, 1964 — Felber R. Zur Bedeutung der Termini shang und ku — eine Betrachtung liber den Charakter des Austauschs in alten China. — MIO. Bd. 10. H. 2/3. 1964, c. 419-434.

Felber, 1965 — Felber R. Die Utopie vom "Brunnenfeld". — Wissenschuft-liche Zeitschrift der Karl-Marx-Universitat Leipzig, Gesellschafts-und Sprachwis-senschaftliche Reihe. Jg. 14. H. 3. 1965, c. 351-359.

Felber, 1968 — Felber R. Stadt und Markt im alten China (Zuo-zhuan-Perio-de). Proffessor Johannes Schubert zum 70. Geburtstag gewidmet. — MIO. Bd. 14. H. 1. 1968, c. 85-99.

Felber, 1973 — Felber R. Die Entwicklung der AustauschverhSltnisse im alten China (Ende 8. Jh. bis Anfang 5 Jh. v. u. Z.). В., 1973

Fingarette — Fingarette H. Confucius — the Secular as Sacred. New York-Hagerstown-San Francisco-London, 1972.

Forke — Lun-Heng: Philosophical Essays of Wang Ch'ung. Transl. and annot. by A. Forke. Vol. 1-2. N.Y., 1962.

O. Franke — Franke O. Geschichte des chinesischen Reiches. В., 1937 Bd. 3.

W. Franke — "Der Ursprung der Ju und ihre Beziehung zu Konfuzius und Lau-dsi" (von Hu Shih). Ubers. von W. Franke. — Sinica, Sonderausgabe. Jg. 1935, c. 141-171 Jg. 1936, c. 1-42.

Friedrich and Lackner — Friedrich M. and Lackner M. Once Again: The Concept of Wu-hsing. — EC: 9-10. 1983-1985, c. 218-219.

Fujii — Fujii Hiroshi. The Realities of Salt and Iron Monopoly under the Han Dynasty. — SZ. Vol. 79. No. 2. February 1970, c. 1-63, 127-128 (167-229, 293-294) [pt. 1]; No. 3. March 1970, c. 33-58 (327-352) [pt. 2].

Fukui — Fukui Shigemasa. The resuscitation of Mo-chia (the Moist school) in the former Han dynasty — an Essay presenting an hypothesis concerning the formation of Confucianism as the official ideology. — Tohogaku (Eastern Studies). Ed. by Institute of Eastern Culture. No. 39. March 1970, c. 1-18.

Fung, 1964 — Fung Yu-lan. Chuang-tzu.N.Y., 1964.

Fung, 1973 — Fung Yu-lan. A History of Chinese Philosophy. Tr. by D. Bod-de. Vol. 1. Peiping, 1937; Vol. 2. Princeton, 1973.

Gabain — Gabain A. von. Ein Furstenspiegel: Das Sin yu des Lu Kia. — MSOS. Jg. 33. 1930. Erste Abteilung. Ostasiatische Studien. C. 1-82.

Gabelentz — Cabelentz G. von der. Chinesische Grammatik mil Ausschluss des hiederen Stiles und der heutigen Umgangssprache. В., 1953.

Gale, 1931 — Gale E.M. Discourses on Salt and Iron. A Debate on State Control of Commerce and Industry in Ancient China. Chapters I-XIX. Leyden, 1931.

Creel, 1961 — Creel H.G. The Fa-chia: "Legalists" or "Administrators"? — The Bulletin of the Institute of History and Philology. Academia Sinica. Extra Volume No. 4. Studies Presented to Tung Tso Pin on His Sixty Fifth Birthday. Taipei, 196l, c. 607-636.

Creel, 1965a — Creel H.G. On the Origin of Wu-wei. — Symposium in Honor of Dr. Li Chi on his Seventieth Birthday. Pt. I. Taipei, 1965, c. 1-33.

Creel, 19656 — Creel H.G. The Role of the Horse in Chinese History. — American Historical Review. Vol. 70. No. 3. April 1965, c. 647-672.

Creel, 1970 — Creel H.G. The Origins of Statecraft in China: The Western Chou Empire. Vol. 1. Chicago-London, 1970.

Creel, 1974 — Creel H.G. Shen Pu-hai: A Chinese Political Philosopher of the Fourth Century B.C. Chicago-London, 1974.

Crump, 1964 — Crump J.J., Jr. Intrigues: Studies of the Chan-kuo Ts'e. Ann Arbor, 1964.

Czuang-tzy — Jablonski W., Chmielewski J., Wojtasiewicz O. Czuang-tzy. Nan-Hua-Czen-King: Prawdziwa ksiega poludniowego kwiatu. Warszawa, 1953.

de Crespigny, 1967 — Official Titles of the Former Han Dynasty as translated and transcribed by H.H. Dubs. An Index compiled by de Crespigny R. Canberra, 1967.

de Crespigny, 1969 — Crespigny R. de. The Last of the Han, being the chronicle of the years 181-200 A.D. as recorded in chapters 58-68 of the Tzu-chih t'ung-chien of Ssu-ma Kuang. Canberra, 1969.

de Crespigny, 1984 — Crespigny R. de. Northern Frontier: The Policies and Strategy of the Later Han Empire. Camberra, 1984.

De Francis — De Francis J. Biography of the Marquis of Huaiyin. — HJAS. Vol. 10. No. 2. September 1947, c. 179-215.

Dispute — Dispute sur le sel et le fer. Yantie lun. Presentation par G. Walter. Trad, par D. Baudry-Weulersse, J. Levi, P. Baudry. P., 1978.

Dubs, 1928 — The Works of Hsuntze. Transl. with notes by H.H. Dubs. L., 1928.

Dubs, 1940 — Dubs H.H. Wang Mang and His Economic Reforms. — TP. Vol. 35. Livr. 4. 1940, c. 219-265.

Dubs, 1945 — Dubs H.H. Chinese Imperial Designations. — JAOS. Vol.65. No. I.March 1945, c. 26-33.

Duyvendak — The Book of Lord Shang: A Classic of the Chinese School of Law. Transl. with introduct. and notes by J.J.L. Duyvendak. L., 1928.

Eberhard, 1933 — Eberhard W. Beitruge zur kosmologischen Spekula-tion der Chinesen der Han-Zeit. В., 1933.

Eberhard, 1957 — Eberhard W. The Political Function of Astronomy and Astronomers in Han China. — Chinese Thought and Institutions. Chicago, 1957, c. 33-70, 345-352.

Eberhard, 1965 — Eberhard W. Conquerors and Rulers: Social Forces in Medieval China. Second, Revised Ed. Leiden, 1965.

Eberhard, 1961 — EberhardW. Guilt and Sin in Traditional China. Berkeley-Los Angeles, 1967.

Hightower — Hightower J.R. The Han-shih wai-chuan and the San chia shih. — HJAS. Vol. 11. 1944, c.241-310.

Hihara — Hihara Toshikuni. The Ethic of the Kung-yang School of the Ch'un-ch'iu Studies — on the judgment. — The Toyoshi-kenkyu. Vol. 23. No. 3. December 1964, c. 1-40(237-276), I.

Hou — Hou F. W. The Civil Service Recruitment System of the Han Dynasty. — Tsing hua Journal of Chinese Studies. New Series. Vol. 1. 1956, c. 138-164.

Hsu — Hsu Cho-yun. Han Agriculture: The Formation of Early Chinese Agrarian Economy (206 B.C. — A.D. 220). Seattle-London, 1980.

HSWC — Han Shih Wai Chuan: Han Ying's Illustrations of the Didactic Application of the Classic of Songs. Transl. with annot. by Hightower J.R. Cambridge, Mass., 1952.

Hulsewd, 1955 — Hulsewe A.F.P. Remnants of Han Law. Vol. I.Leiden, 1955.

Hulsewe, 1957 — Hulsewe A.F.P. Han-time Documents. — TP. Vol.45. Livr. 1-3. 1957, c. 1-50.

Hulsewe, 1959 — Hulsewe A.F.P. The Shuo-wen Dictionary as a Source for Ancient Chinese Law. — Studia Serica Bernhard Karlgren Dedicata. Copenhagen, 1959, c. 239-258.

Hulsewe, 1962 — Hulsewe A.F.P. Notes on the Historiography of the Han Period. — Historians of China and Japan. Beasley W.C. and Pulleyblank E.G. (eds.). London-New York-Toronto, 1962, c. 31-43.

Hulsewe, 1974 — Hulsewe A.F.P. Quelques considerations sur le commerce de la sole au temps de la dynastie des Han. — Melanges de sinologie offerts a Monsieur P. Demieville. Vol. 2. P., 1974, c. 117-136.

Hulsewe, 1978a — Hulsewe A.F.P. The Ch'in Documents Discovered in Hupei in 1975. — TP. Vol. 64. Livr. 4-5. 1978, c. 175-217.

Hulsewe, 1978б — Hulsewe A.F.P. "Contracts" of the Han Period. — Il diritto in Cina. Firenze, 1978, c. 11-38.

Hulsewe, 1981 — Hulsewe A.F.P. Royal Rebels. — Bulletin de l'Ecole Francaise d'Extreme-Orient. T. 69. 1981. A la memoire de Paul Demieville (1894-1979). C. 315-325.

Hulsewe, 1984 — Hulsewe A.F.P. Some Remarks on Statute Labour during the Ch'in and Han Period. — Orientalia Venetiana. Vol. 1. Firenze, 1984, c. 195-204.

Hulsewe, 1985a — Hulsewe A. The Influence of the "Legalist" Government of Qin on the Economy as Reflected in the Texts Discovered in Yunmeng County. — The Scope of State Power in China. Schram S.R. (ed.). Hong Kong, 1985, c. 211-235.

Hulsewd, 1985б — Hulsewe A.F.P. Remnants of Ch'in Law: An annotated translation of the Ch'in legal and administrative rules of the 3rd century B.C. discovered in Yun-meng Prefecture, Hu-pei Province, in 1975. Leiden, 1985.

Hulsewe, 1987 — Hulsewe A.F.P. Han China — a Proto "Welfare State"?: Fragments of Han Law Discovered in North-West China. — TP. Vol. 73, 1987, c. 265-285.

Hulsewe, 1988 — Hulsewe A.F.P. The Wide Scope of Tao "Theft", in Ch'in-Han Law. — EC. 1988, c. 166-200.

Gale a.o., 1934 — Gale E.M., Boodberg P.A. and Lin T.C. Discourses on Salt and Iron (Yen T'ieh Lun: Chaps. XX-XXVIII). — JNCBRAS. Vol.65. 1934, c. 73-110.

Gale, 1973 — Gale E.M. Discourses on Salt and Iron: A Debate on State Control of Commerce and Industry in Ancient China. Chapters I-XXVIII. Taipei, 1973.

Goodrich, 1959 — Coodrich C.S. Professor Dubs' Translation of the Biography of Wang Mang. — JAOS. Vol. 79. No. 2. 1959, c. 104-123.

Goodrich, 1964-1968 — Goodrich C.S. Two Chapters in the Life of an Empress of the Later Han. — HJAS. Vol.25. 1964-1965, c. 165-167 [I]; Vol.26. 1965-1966, c. 187-210 [II]; Vol. 28. 1968, c. 206-212 [Letter to the Editor].

Goodrich, 1981-1983 — Goodrich C.S. Ssu-ma Ch'ien's Biography of Wu Ch'i. — Monumenta Serica. Vol. 35. 1981-1983, c. 197-233.

Goodrich, 1984 — Goodrich C.S. Riding Astride and the Saddle in Ancient China. — HJAS. Vol. 44. No. 2. December 1984, c. 279-305 и илл. 1-13.

Graham, 1964 — Graham A.C. The Logic of the Mohist Hsiao-ch'u. — TP. Vol. 51. Livr. 1. 1964, c. 1-54.

Graham, 1965 — Graham A.C. Two Dialogues in the Kung-sun Lung Tzu: "White Horse" and "Left and Right". — AM. New Series. Vol. 11. Pt. 2. 1965, c. 128-152.

Graham, 1967 — Graham A.C. The 'Hard and White' Disputations of the Chinese Sophists. — BSOAS. Vol. 30. Pt. 2. 1967, c. 358-368.

Graham, 1978 — Graham A.C. Later Mohist Logic, Ethics and Science. Hong Kong-London, 1978.

Graham, 1979 — Graham A.C. The Nung-chia "School of Tillers" and the Origins of Peasant Utopianism in China. — BSOAS. Vol. 42. Pt. 1. 1979, c. 66-100.

Graham, 1989 — Graham A.C. Disputers of the Tao: Philosophical Argument in Ancient China. La Salle, III., 1989.

Granet, 1930 — Granet M. Chinese Civilization. L.-N.Y., 1930.

Granet, 1959 — Granet M. Danses et legendes de la Chine ancienne. T. 1-2. P., 1959.

Granet, 1963 — Granet M. Das chinesische Denken: Inhalt. Form. Charakter. Ubers. von M. Porkert. Munchen, 1963.

Haenisch — Haenisch E. Gestalten aus der Zeit der chinesischen Hege-moniekampfe: Ubersetzungen aus Sze-ma Ts'ien's historischen Denkwurdigkeiten. Wiesbaden, 1962.

Harper — Harper D.N. The Han Cosmic Board (Shih). — EC. 4. 1978-1979, c. 1-11.

Hefter — Hefter J. Translation of Wang Kuo-wei's M'ing-t'ang-miao-ch'in-t'ung-k'ao. — OZ. 1931, c. 17-35, 70-86.

Hervouet, 1964 — Hervouet Y. Un poete de cour sous les Han: Sseu-ma Siang-jou. P., 1964.

Hervouet, 1972 — Hervouet Y. Le chapitre 117 du Che-ki (Biographic de Sseu-ma Siang-jou). P., 1972.

HFHD — The History of the Former Han Dynasty by Pan Ku. Transl. with An-not. by H.H. Dubs. Baltimore. Vol. 1. 1938; Vol. 2. 1954; Vol. 3. 1955.

Hulsewe, 1990 — Hulsewe A.F.P. Fragments of Han Law. — TP. Vol.76. 1990, c. 208-233.

Hulsewe/Loewe — China in Central Asia. The Eary Stage: 125 B.C. — A.D. 23. Transl. by Hulsewe A.F.P. Introd. by Loewe M.A.N. Leiden, 1979.

I Ching, tr. by Wihelm/Baynes — The I Ching or Book of Changes: The Richard Wilhelm Translation rendered into English by Carry F. Baynes. Princeton, New Jersey, 1977.

Imataka — Imataka Makoto. Ssu-ma Ch'ien's View of Fate and His Philosophy of Cause and Retribution as Seen in the Shih Chi. — Journal of Chinese Literature. No. 8. April 1958, c. 26-49, II-III.

Inaba — Inaba I. Philosophy of History in Ch'un-ch'iu-kung-yang-hsUeh. — The Shirin of the Journal of History. Vol. 50. No. 3. May 1967, c. 382-427, 477-478.

Jager — Jager F. Das 82. Kapitel des Schi'-gi. — Sino-Japonica: Festschrift Andre Wedemeyer zum 80. Geburtstag. Leipzig. 1956, c. 107-117.

Johnson — Johnson W. Concordance to the Kuan-tzu. With an Introd. by W.A. Rickett. Chinese Materials and Research Aids Service Center. Research Aids Series. No. 9. Taipei, 1970.

Kageyama — Kageyama Tsuyoshi. The Salt Monopoly System in the Ts'ien-han Era. — SZ. Vol. 75. No. 11. November 1966, c. 1543-1585, 1659-1660 [pt. 1]; No. 12. December 1966, c. 1684-1715, 1778-1779 [pt. 2].

Karlgren, 1948 — Karlgren B. Glosses on the Book of Documents. — BMFEA. No. 20. 1948, c. 39-315.

Karlgen, 1950 — Karlgen B. The Book of Documents. — BMFEA. No. 22. 1950, c. 1-81.

Kato — Kato Shigeru. The Study of the Suan-Fu, The Poll Tax of the Han Dynasty. — MRDTB. No. 1. 1926, c. 51-68.

Keightley, 1975 — Keigthley D.N. Legitimation in Shang China. — Conference on Legitimation of Chinese Imperial Regimes, 15-24 June 1975. Asilomar, California. Mimeographed. C. 1-71.

Keightley, 1976 — Keightley D.N. Shang Divination: the Magico-Religious Legacy. A Paper Prepared for the Workshop on Classical Chinese Thought. Harvard Univ. 2-13 August 1976, c. 1-42.

Keightley, 1987 — Keightley D.N. Archaeology and Mentality: The Making of China. — Representations 18. Spring 1987. The Regents of the Univ. of California. C. 91-128.

Kierman — Kierman F.A., Jr. Ssu-ma Ch'ien's Historiographical Attitude as Reflected in Four Late Warring States Biographies. Wiesbaden, 1962.

Knechtges, 1968 — Knechtges D.R. Two Studies on the Han Fu (Parerga, 1). Seattle, 1968.

Knechtges, 1972 — Knechtges D.R. Narration, Description, and Rhetoric in Yang Shyong's Yeu-lieh Fuh: An Essay in Form and Function of the Han Fu. — Transition and Permanence: Chinese History and Culture. A Festschrift in Honor of Dr. Hsiao Kang-ch'uan. Hong Kong, 1972, c. 359-377.

Knechtges, 1976 — Knechtges D.R. The Han Rhapsody: A Study of the Fu of Yang Hsiung (53 B.C. — A.D. 18). Cambridge-London-New York-Melbourne, [1976].

Knechtges, 1982 — The Han shu Biography of Yang Xiong (53 B.C. — A.D. 18). — Transl. and annot. by Knechtges D.R. Tempe. Arisona, 1982.

Knechtges/Swanson — Knechtges D.R. and Swanson J. Seven Stimuli for the Prince: The Ch'i-fa of Mei Ch'eng. — Monumenta Serica. Vol.29. 1970-1971, c. 99-116.

Knolblock — Knolblock J.H. The Chronology of Xunzi's Works. — EC. 8. 1982-1983, c. 29-52.

Koga Noboru — [Koga Noboru.} Study of the Ch'ang-an Castle of the Han Dynasty and the Ch'ien-Mu and Hsien-Hsiang-T'ing-Li System. [Tokyo, 1980].

Koster, 1967a — Koster H. Hsun-tzu ins Deutsche iibertragen von H. Koster. Kaldenkirchen, 1967.

Koster, 1967b — Koster H. Was ist eigentlich Universismus? — Sinologica. Vol. 9. No. 2. 1967, c. 81-95.

Kuster, 1971 — Koster H. Gibt es ein chinesisches Denken? — Sinologica. Vol. 12. No. 1/2. 1971, c. 14-29.

Kroll, 1964 — Kroll J.L. Notes on Han Law. — TP. Vol. 51. Livr. 2-3. 1964, c. 125-139.

Kroll, 1965 — Kroll J. Two Approaches to the Shihchi Translations. — Orientaliatische Literaturzeitung. Jg. 60. No. 3/4. 1965, c. 117-129.

Kroll, 1966 — Kroll J.L A Tentative Classification and Descripton of the Structure of Peking Common Sayings (hsieh-hou-yu). — JAOS. Vol.86. No. 3. 1966, c. 267-276.

Kroll, 1970 — Kroll J.L. Chang T'ang's Statutes on Going beyond the Official Functions. — Ar Or. 3 8. 1970, c. 313-3 31.

Kroll, 1973 — Kroll J. The Term Yi-piao and "Associative" Thinking. — JAOS. Vol. 93. No. 3. 1973, c. 356-359.

Kroll, 1976 — Kroll J.L. Ssu-ma Ch'ien's Literary Theory and Literary Practice. The Kung-yang School Concept of Will and the Shih chi. — AF. 4. 1976, c. 313-325.

Kroll, 1978-1979 — Kroll J.L. Toward a Study of the Economic Views of Sang Hung-yang. — EC. 4. 1978-1979, c. 11-18.

Kroll, 1985-1987 — Kroll J.L. Disputation in Ancient Chinese Culture. — EC. 11-12. 1985-1987, c. 118-145.

Kroll, 1990 — Kroll J.L. Notes on Ch'in and Han Law. — Thought and Law in Qin and Han China. Studies presented to Anthony Hulsewe on the occasion of his eightieth birthday. Leiden-New York-Kobenhavn-Koln, 1990, c. 63-78.

KTCY — K'ung Tzu Chia Yu: The School Sayings of Confucius. Introd., transl. of sections 1-10 with notes by R.P.Kramers. Leiden, 1950.

Kunst — Kunst R.A. More on Xiu and Wuxing, with an Addendum on the Use of Archaic Reconstructions. — EC. 3. 1977, c. 67-69.

Kurihara — Kurihara Tomonobu. Studies on The History of The Ch'in and Han Dynasties. [Tokyo]. Printed by Yoshikawa Kobunkan, 1960.

Larre — Larre C. The Empirical Apperception of Time and the Conception of History in Chinese Thought. — Culture and Time. P., 1976, c. 35-62.

Legge, CA — Legge J. Confucian Analects. — CC. Vol. 1. Oxford, 1893.

Legge, CT — Legge J. The Ch'un Ts'ew, with the Tso Chuen. — CC. Vol. 5, pt. 1-2. Hong Kong-London, 1872.

Legge, DM — Legge J. The Doctrine of the Mean. — CC. Vol. 1. Oxford, 1893.

Legge, GL — Legge J. The Great Learning. — CC. Vol. 1. Oxford, 1893.

Legge, LK — Legge J. The Li Ki. — SEE. Vol. 27-28. 1885.

Legge, Mencius — Legge J. The Works of Mencius. — CC. Vol. 2. Oxford, 1895.

Legge, Prolegomena — Legge J. The Prolegomena. — CC. Vol. 1. Oxford, 1893.

Legge, She K. — Legge J. The She King, or the Book of Poetry. — CC. Vol. 3-4, pt. 1-2. Hong Kong-London, 1871.

Legge, Shoo K. — Legge J. The Shoo King, or the Book of Historical Documents. — CC. Vol. 3-4. Hong Kong-London, 1865.

Legge, YK — Legge J. The Yi King. — SBE. Vol. 16. 1882.

Li Ki — Li Ki ou Memoires sur les bienseances et les ceremonies. Texte chi-nois avec transl. en francais et en latin par S. Couvreur. T. 1-2. Ho Kien Fou, 1913.

Liao — The Complete Works of Han Fei Tzu: A Classic Political Science. Transl. with Introd., Notes and Index by W.K. Liao. Vol. 1-2. L., 1959.

Liu — Liu Shu-hsien. Time and Temporality: The Chinese Perspective. — PEW. Vol. 24. No. 2. April 1974, c. 145-153.

LMCD — The Literary Mind and the Carving of Dragons by Liu Hsieh: A Study of Thought and Pattern in Chinese Literature. Transl. with an Introd. and Notes be V.Y.C. Shih. N.Y., 1959.

Loewe, 1967. — Loewe M. Records of Han Administration. Vol. 1-2. Cambridge, 1967.

Loewe, 1968a — Loewe M. Everyday Life in Early Imperial China During the Han Period 202 B.C. — A.D. 220. L.-N.Y., 1968.

Loewe, 19686 — Loewe M. Hiranaka Reiji. Kandai no koden no ka: Entetsuron Enchi hen no kisai ni tsuite... — RBS. 7. Annee 1961. P., 1968, c. 61-62, № 90.

Loewe, 1974 — Loewe M. Crisis and Conflict in Han China 104 BC to AD 9. L., 1974.

Loewe, 1979 — Loewe M. Ways to Paradise. The Chinese Quest for Immortality. L., 1979.

Major, 1976 — Major J.S. A Note on the Translation of Two Technical Terms in Chinese Science: Wu-hsing and Hsiu. — EC. 2. 1976, c. 1-3.

Major, 1977 — Major J.S. Reply to Richard Kunst's Comments on Hsiu and Wu Hsing. — EC. 3. 1977, c. 69-70.

Maspero — Maspero H. Le Ming-fang et la crise religieuse chinoise avant les Han. — Melanges chinois et bouddhiques. Vol. 9. 1948-1951, c. 1-71.

Masson-Ourssel et Tchou — Masson-Ourssel P. et Tchou Kia-kien. Yin Wen-tseu — TP. Vol. 15. No. 5. Decembre 1914, c. 557-622.

Maverick — Economic Dialogues in Ancient China: Selections from the Kuan-tzu. Ed. and publ. by L.A. Maverick. Transl. by T'an Po-fu and Wen Kung-wen. Expert critic: Hsiao Kung-ch'uan. Carbondale, 111., 1954.

Mei — The Ethical and Political Works of Motse. Transl. by Mei Yi-pao. L., 1929.

MH — Les mdmoires historiques de Se-ma Ts'ien. Transl. et annot. par E. Chavannes. T. 1-5. P., 1895-1905; T. 6. P., 1969.

Miyazaki — Miyazaki Ichisada. Les villes en Chine a Pepoque des Han. — TP. Vol. 48. Livr. 4-5. 1960, c. 376-392.

Morgan — Tao, The Great Luminant: Essays from Huai Nan Tzu with Introductory Articles, Notes, Analyses. Transl. by Morgan E. London-Shanghai, [1933].

Moritz — Moritz R. Hui Shi und die Entwicklung des philosophischen Denkens im alten China. В., 1973.

Munro — Munro D.J. The Concept of Man in Early China. Stanford, 1969.

Needham, 1956. T. 2; Needham, 1959. T. 3 — Needham J. Science and Civilisation in China. Cambridge, 1956. Vol. 2; 1959. Vol. 3.

Needham, 1969a — Needham J. Human Law and the Laws of Nature. — Needham J. The Grand Titration. Science and Society in East and West. L., 1969, c. 299-331.

Needham, 1969б — Needham J. Time and Eastern Man. — Needham J. The Grand Titration Science and Society in East and West. L., 1969, c. 218-298.

O'Hara — О'Hara A.R. The Position of Woman in Early China according to the Lieh Nu Chuan "The Biographies of Chinese Women". Hong Kong, 1955 (?).

Oliver — Oliver R.T. Communication and Culture in Ancient India and China. Syracuse-New York, 1971.

Po Hu T'ung — Po Hu T'ung: The Comprehensive Discussions in the White Tiger Hall. Introd., Transl., Notes, Fragments by Tjan Tjoe Som. Leiden, 1949. Vol. 1; 1952. Vol. 2.

Pokora, 1961 — Pokora T. On the Origin of the Notions T'ai-P'ing and Ta-T'ung in Chinese Philosophy. — Ar Or. 29/3. 1961, c. 449-451.

Pokora, 1963 — Pokora T. The Life ofHuan T'an. — Ar Or. 31. 1963, c. 1-79 [pt. I]; Ar Or. 31. 1963, c. 521-576 [pt. II].

Pokora, 1965 — Pokora T. Notes on New Studies on Tung Chung-shu (ca. 179-ca. 104 B.C.). — ArOr. 33. 1965, c. 256-271.

Pokora, 1967 — Pokora T. The Concept of Progress in Confucianism. Some Observations on the Utopia of K'ang Yu-wei and its Historical Presuppositions. — East and West. New Series. Vol. 17. Nos 3-4. September-December 1967, c. 302-305.

Pokora, 1972 — Pokora T. The Etymology of ku-chi (or hua-chi). — Zeit-schrift der Deutschen Morgenlandischen Gesellschaft. Bd. 122. 1972, c. 149-172.

Pokora, 1973 — Pokora T. Ironical Critics at Ancient Chinese Courts (Shih chi, 126). — OE. Jg. 20. H. 1. Juli 1973, c. 49-64.

Pokora, 1975 — Pokora T. Hsin-lun (New Treatise) and Other Writings by Huan T'an (43 B.C. — 28 A.D.). Ann Arbor, 1975.

Pokora, 1977 — Pokora T. A Mobile Freezer in China B.C. 99? — Acta Orientalia Academiae Scientiarum Hungaricae. T. 31. Fasc. 3. 1977, c. 311-346.

Pokora, 1981 — Pokora T. Hsi-men Pao in History and Fiction. A Confucian, Legalist, Ironical Critic. — AF. 8. 1981, c. 265-298.

Pulleyblank, 1959 — Pulleyblank E.G. Burton Watson: Ssu-ma Ch'ien, grand historian of China [areview]. — BSOAS. Vol. 22. Pt. 2. 1959, c. 379-381.

Pulleyblank, 1962 — Pulleyblank E.G. The Consonantal System of Old Chinese. — AM. New Series. Vol. 9. Pt. 2. 1962, c. 206-265.

Rickett — Kuan-tzu: A Repository of Early Chinese Thought. A translation and study of twelve chapters by W.A. Rickett. Vol. 1. Hong Kong, 1965.

Rubin, 1965 — Rubin V.A. Tzu-ch'an and the City-State of Ancient China. — TP. Vol. 52. Livr. 1-3. 1965, c. 8-34.

Rubin, 1974 — Rubin V. Shen Tao and Fa-chia. — JAOS. Vol.94. No. 3. 1974, c. 337-346.

Sailey — Sailey J. A.C.Graham's Disputers of the Tao and Some Recent Works in English on Chinese Thought. — JAOS. Vol. 112. No. 1. January-March 1992, c. 42-54.

Sang Hung-yang — Sang Hung-yang (143-80 B.C.), Economist of the Early Han. Transl. by S.C. Ch'en [from Lives of Chinese Great Men, Association Press of China, Shanghai, Vol. 11]. — JNCBRAS. Vol. 67. 1936, c. 160-170.

Seufert — Seufert W. Urkunden zur staatlichen Neuordnung unter der Han-Dynastie. — MSOS. Jg. 23, 24 und 25. 1922, c. 1-50.

Shaughnessy — Shaughnessy E.L. The "Current" Bamboo Annals and the Date of the Zhou Conquest of Shang. — EC. 11-12. 1985-1987, c. 33-60.

Sivin, 1966 — Sivin N. Chinese Conceptions of Time. — Earlham Review. Vol. 1. 1966, c. 82-92.

Sivin, 1969 — Sivin N. Cosmos and Computation in Early Chinese Mathematical Astronomy. — TP. Vol. 55. Livr. 1-3. 1969, c. 1-73.

Soothhill — Soothhill W.E. The Hall of Light. L., 1951.

Soper — Soper A.C. The 'Dome of Heaven' in Asia. — The Art Bulletin. Vol. 29. March 1947, c. 225-248.

Steininger — Steininger H. M. Granet. Das chinesische Denken... Mimchen, 1963 [eine Rezension]. — Philosophische Rundschau. Eine Vierteljahresschrift fur philosophische Kritik. 12 Jg. H. 3/4. Januar 1965, c. 303-305.

Suzuki — Suzuki Chusei. China's Relations with Inner Asia: the Hsiung-nu, Tibet. — The Chinese World Order. J.K. Fairbank (ed.). Cambridge, Mass., 1968, c. 180-197.

Swann — Swann N.L. Food and Money in Ancient China: The Earliest Economic History of China to A.D. 25. Han Shu 24 with Related Texts, Han Shu 91 and Shih-chi 129. Princeton, 1950.

Tay — Tay C.N. On the Interpretation of Kung (Duke?) in the Tso-chuan. — JAOS. Vol. 93. No. 4. October-December 1973, c. 550-555.

T'ang — Tang Chun-i. The T'ien Ming [Heavenly Ordinance] in Pre-Ch'in China, II. — PEW. Vol. 12. No. 1. April 1962, c. 29-49.

Theunissen — Theunissen P. Su Ts'in und die Politik der Langs-und-Quer-Achse im chinesischen Altertum. Breslau, 1938.

Thiel — Thiel P.J. Der Begriff des Tao im Tao-te-ching. — Sinologica. Vol. 12. No. 1/2. 197l, c. 30-108.

Tjan — Tjan T.S. On the Rendering of the Word Ti as "Emperor". — JAOS. Vol.71. 1951, c. 115-121.

Tokei — Tokei F. Genre Theory in China in the 3rd-6th Centuries (Liu Hsieh's Theory on Poetic Genres). Budapest, 1971.

Twitchett — Twitchett D.C. Financial Administration under the T'ang Dynasty. Cambridge, 1963.

Waley — Waley A. The Way and Its Power: A Study of the Tao Те Ching and Its Place in Chinese Thought. L., 1934.

Wallacker — Wallacker B.E. The Huai-nan-tzu, Book Eleven: Behaviour, Culture and the Cosmos. New Haven, Conn., 1962.

Wang Gungwu, 1965 — Wang Gungwu. Chinese Historians and the Nature of Early Chinese Foreign Relations. — The Journal of the Oriental Society of Australia. Vol. 3. No. 2. December 1965, c. 39-53.

Wang Gungwu, 1968 — Wang Gungwu. Early Ming Relations with Southeast Asia: a Background Essay. — The Chinese World Order. J.K. Fairbank (ed.). Cambridge, Mass., 1968, c. 34-62, 293-299.

J.C.Y.Wang — Wang J.C.Y. The Cyclical View of Life and Meaning in the Traditional Chinese Novel. — Etudes d'histoire et de litterature chinoises offertes au Professeur Jaroslav Prusek. P., 1976, c. 275-301.

Wang Y.C. — Wang Yui-ch 'uan. An Outline of the Central Government of the Former Han Dynasty. — HJAS. Vol. 12. Nos 1-2. 1949, c. 134-187.

Wang Zhongshu — Wang Zhongshu. Han Civilization. Transl. by K.C. Chang and Collaborators. New Haven-London, 1982.

Watson, 1958 — Watson B. Ssu-ma Ch'ien Grand Historian of China. N.Y., 1958.

Watson, 1961 — Records of the Grand Historian of China. Transl. from the Shih Chi of Ssu-ma Ch'ien by Watson B. Vol. 1-2. New York-London, 1961.

Watson, 1974 — Courtier and Commoner in Ancient China: Selections from the History of the Former Han by Pan Ku. Transl. by Watson B. New York-London, 1974.

Wheatley — Wheatley P. The Pivot of the Four Quarters. Chicago, 1971.

Wickert — Wickert E. Knut Hamsun und die Grope Konferenz von Ch'ang'an. — Akademie der Wissenschaften und der Literatur. Abhandlungen der Klasse der Literatur. Stuttgart, No. 2. 1988.

H.Wilhelm, 1952 — Wilhelm H. Der Zeitbegriff im Buch der Wandlungen. — Eranos-Jahrbuch. 20. 1952, c. 321-348.

H.Wilhelm, 1957 — Wilhelm H. The Scholar's Frustration: Notes on a Type of Fu. — Chinese Thought and Instutions. J.K. Fairbank (ed.). Chicago, 1957, c. 310-319, 398-403.

H.Wilhelm, 1960 — Wilhelm H. Change: Eight Lectures on The I Ching. N.Y., 1960.

R. Wilhelm — Fruhling und Herbst des Lu Bu We. Verdeutscht und erlautert von R.Wilhelm. Jenz, 1928.

Woo — Woo K. Les trois theories politiques du Tch'ouen Ts'ieou interpreters par Tong Tchong-chou d'apres les principes de 1'ecole de Kong-yang. P., 1932.

Wright — Wright A. F. On the Uses of Generalization in the Study of Chinese History. — Generalization in the Writing of History. Chicago, 1963, c. 36-58.

Wu — Wu Shih-ch 'ang. The Original Meaning of "Ke-Wu" in the Great Learning. — Труды двадцать пятого международного конгресса востоковедов. Москва, 9-16 августа 1960 г. Т. 5. М., 1963, с. 219-224.

Yang, 1954 — Yang Lien-sheng. Toward a Study of Dynastic Configuration in Chinese History. — HJAS. Vol. 17. Nos 3-4. December 1954, c. 329-345.

Yang, 1961 — Yang Lien-sheng. Notes on Dr. Swann's Food and Money in Ancient China. — Yang Lien-sheng. Studies in Chinese Institutional History. Cambridge, Mass., 1961, c. 85-118.

Yang, 1968 — Yang Lien-sheng. Historical Notes on the Chinese World Order. — The Chinese World Order. J.K. Fairbank (ed.). Cambridge, Mass., 1968, c. 20-33.

Yang, 1969 — Yang Lien-sheng. The Concept of "Pao" as a Basis for Social Relations in China. — Yang Lien-sheng. Excursions in Sinology. Cambridge, Mass., 1969, c. 3-23.

YHFY — Yang Hsiung's Fa-yen (Worte strenger Ermahnung): Ein philosophischer Traktat dem Beginn der christlichen Zeitrechnung. Ubersetzt von E. von Zach. — Sinologische Beitrage. Vol. IV,. Batavia, 1939, c. 1-74.

Yih King, tr. by McClatchie — A Translation of the Confucian Yih King or the "Classic of Change" with Notes and Appendix by McClatchie C. Shanghai-London, 1876.

Yu — Yu Ying-shih. Trade and Expansion in Han China: A Study in the Structure of Sino-Barbarian Economic Relations. Berkeley-Los Angeles, 1967.

Zach — Die chinesische Anthologie. Ubersetzungen aus dem Wen hsuan von E. von Zach. Vol. 1-2. Cambridge, Mass., 1958.

Zimmerman — Zimmerman J.H. Die Zeit in der chinesischen Geschichtsschrei-bung. — Saeculum. 23. 1972, c. 332-350.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ (Том 1)

ВДИ — Вестник древней истории

КСИНА — Краткие сообщения Института Народов Азии АН СССР

КЯИиФ — Китай. Япония. История и филология. К семидесятилетию академика Николая Иосифовича Конрада

НКОГК — научная конференция «Общество и государство в Китае»

ПВ — Петербургское востоковедение

ПДВ — Проблемы Дальнего Востока

ПП и ПИКНВ Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока

СНВ — Страны и народы Востока

ТПЗС — Ученые записки Тартуского Государственного Университета. Труды по знаковым системам

БНБЭШСШ — Со инь Бо-на-бэнь эр-ши-сы ши

ВУ — Вэньу

ВЮВК, 2-й сб. — Вань ю вэнь ку ди эр цзи

ГМЖБ — Гуанмин жибао

ГСЦБЦШ — Госюэ цзи бэнь цун шу

ЛШЮЯЯЦСЦК — Го ли чжунъян яньцзююань лиши юй янь яньцзюсо цзикань

ЛШЯЦ — Лиши яньцзю

КБТК — Камбун тайкэй

СББЯ — Сыбубэй яо

СБЦК — Сы бу цун кань

ССЮПП — Сюэси юй пипань

ЦШЦЧ, Вып. 1 — Цун шу цзи чэн чу бянь

ШСЦЧШ — Ши-сань цзин чжу шу

ШТ — Ши тун

AF — Altorientalische Forschungen

АМ — Asia Major

ArOr — Archiv Orientalni

BMFEA — Bulletin of the Museum of Far Eastern Antiquities

BSOAS — Bulletin of the School of Oriental and African Studies

CC — The Chinese Classics

CTI — Chinese Thought and Institutions

CWO — The Chinese World Order

EC — Early China

GT — The Grand Titration. Science and Society in East and West.

HCJ — Historians of China and Japan

HJAS — Harvard Journal of Asiatic Studies

JAOS — Journal of the American Oriental Society

JNCBRAS — Journal of the North China Branch of the Royal Asiatic Society

MIO — Mitteilungen des Institute fur Orientforschung

MRDTB — Memoirs of the Research Department of the Toyo Bunko

MSOS — Mitteilungen des Seminars fur Orientalische Sprachen

OE — Oriens Extremus

OZ — Ostasiatishe Zeitschrift

PEW — Philosophy East and West

RBS — Revue bibliographique de sinologie

SSBKD — Studia Serica Bernhard Karlgren Dedicata

SZ — Shigaku-Zasshi

TP — T'oung Pao

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ (Том 2)

ВДИ — Вестник древней истории. М.

КСИНА — Краткие сообщения Института Народов Азии АН СССР. М.

НАА — Народы Азии и Африки. М.

НКОГК — Научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. М.

ПВ — Петербургское востоковедение. СПб.

ПДВ — Проблемы Дальнего Востока. М.

ПП и ПИКНВ Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. М.-Л.

СНВ — Страны и народы Востока. М.

ТПЗС — Ученые записки Тартуского Государственного Университета. Труды по знаковым системам. Тарту

БНБЭШСШ — Со инь Бо-на-бэнь эр-ши-сы ши (сер.).

ВУ — Вэньу

ВЮВК, 2-й сб. — Вань ю вэнь ку ди эр цзи (сер., 2-й сб.)

ГМЖБ — Гуанмин жибао

ГСЦБЦШ — Го сюэ цзи бэнь цун шу (сер.)

ЛШЮЯЯЦСЦК — Го ли чжунъян яньцзююань лиши юй янь яньцзюсо цзикань. Пекин и др.

ЛШЯЦ — Лиши яньцзю. Пекин

КБТК — Камбун тайкэй

СББЯ — Сы бу бэй яо

СБЦК — Сы бу цун кань

ССЮПП — Сюэси юй пипань. Шанхай

ЦШЦЧ — Цун шу цзи чэн чу бянь (сер., вып. 1)

ШСЦЧШ — Ши-сань цзин чжу шу (сер.)

ШТ — Ши тун

AF — Altorientalische Forschungen. Berlin.

АМ — Asia Major. Leipzig. New Series. London

ArOr — Archiv Orientalni. Praha.

BMFEA — Bulletin of the Museum of Far Eastern Antiquities. Stokholm.

BSOAS — Bulletin of the School of Oriental and African Studies. London.

CC — The Chinese Classics

EC — Early China. Berkeley. Calif.

HJAS — Harvard Journal of Asiatic Studies. Cambridge. Mass.

JAOS — Journal of the American Oriental Society. New Haven. Conn.

JNCBRAS — Journal of the North China Branch of the Royal Asiatic Society. Shanghai.

MIO — Mitteilungen des Instituts fur Orientforschung der Deutschen Akademie der Wissenschaften. Berlin

MRDTB — Memoirs of the Research Department of the Toyo Bunko. Tokyo.

MSOS — Mitteilungen des Seminars fur Orientalische Sprachen. Berlin

OE — Oriens Extremus. Hamburg.

OZ — Ostasiatishe Zeitschrift. Berlin.

PEW — Philosophy East and West. Honolulu.

RBS — Revue bibliographique de sinologie. Paris.

SBE — Sacred Books of the East. Oxford

SZ — Shigaku-Zasshi. Tokyo.

TP — T'oung Pao. Leiden.

Примечания

1

См.: МН, т. 3, с. 569-571; Swann, с. 275; Кудрин 1962, с. 118; Kageyama, pt. 1, c. 1546.

(обратно)

2

ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 22-23; ср.: МН, т. 3, с. 570-571; Watson 1961, т. 2, с. 90; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 210; а также Swann, с. 275-277. Кроме Кун Цзиня и Дунго Сянь-яна к введению казенных монополий на соль и железо имел отношение тогдашний «сановник-императорский секретарь» Чжан Тан [1], который «монополизировал соль и железо Поднебесной» (см.: ХШБЧ, гл. 59, с. 4167; ср.: Chang, с. 19-21).

(обратно)

3

Датируем на основании: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 29-30; МН, т. 3, с. 580-581; Swann, с. 287 и пр. 547; Цянь Хань цзи, гл. 13, с. 9а-9б.

(обратно)

4

См. ссылки в пр. 2; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2053-2054; HFHD, т. 2, с. 68-70. О произношении имени Чу Тая см.: Ван Пэй-чжэн, с. 38.

(обратно)

5

См.: ХШБЧ, гл. 64Б, с. 4355; ЯТЛ, гл. 10, с. 72.

(обратно)

6

См.: ХШБЧ, гл. 64Б, с. 4355-4357; Цянь Хань цзи, гл. 13, с. 9а-9б.

(обратно)

7

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 15; Watson 1961, т. 2, с. 403.

(обратно)

8

См.: Гунъян чжуань, гл. 8, с. 1б-2а; гл. 12, с. 10а; ср.: Po Hu T'ung, с. 222, 278, пр. 73; ЧЦФЛ, гл. 5, с. 20. Господин Шэнь не наставлял в «Гунъян чжуань», а учил «Гулян чжуань» [2] («Комментарию Гулян»), см.: Юй Цзя-си, гл. 10, с. 520-524. Но у Сюй Яня были контакты и со школой Гунъян. Так, «ученый обширных знаний» Чу Тай, одновременно с которым Сюй Янь был послан в инспекционную поездку 117 г. до н. э., являлся учеником Дун Чжун-шу (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 29; Watson 1961, т. 2, с. 412; ХШБЧ, гл. 88, с. 5172; ЯТЛ, гл. 10, с. 78, пр. 43). Имена обоих ученых всплывают в связи с вопросом о жертвоприношениях императора Небу и Земле. Сюй Янь вновь показал себя человеком независимой позиции и своим критическим выступлением о выполнении ритуала жертвоприношений вызвал раздражение императора, который уволил его в отставку (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 12, с. 33; гл. 28, с. 73; МН, т. 3, с. 498; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 273; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 184). Есть известие, что в дискуссии об этих жертвоприношениях Чу Тай был посрамлен Ни Куанем [3] и вынужден был признать, что уступает ему; после этого Ни Куань получил должность «сановника-императорского секретаря», которую прежде надеялся занять Чу Тай (см.: ХШБЧ, гл. 58, с. 4159).

(обратно)

9

Во времена Сюань-ди [4] (74-48 гг. до н. э.), ок. 65 г. до н. э., формула «[согласно] принципу «Весен и осеней», «если сановник выезжает за границу [государства, и у него] есть что-то, чем можно обеспечить спокойствие государству и [правящему] дому, то самоуправство уместно»» была приложена высшими чинами империи к поступку Фэн Фэн-ши [5], ханьского посла, добившегося большого успеха для империи благодаря произведенному по его инициативе нападению на государство Соцзюй [6] в Западном крае (см.: ХШБЧ, гл. 79, с. 4837; гл. 96А, с. 5490).

(обратно)

10

См.: Гунъян чжуань, гл. 1, с. 126; гл. 12, с. 11а. Как заявил Чжун Цзюнь еще ок. 123 г. до н. э., в царствование У-ди [7] (141-87 гг. до н. э.) имело место знамение того, что государь «ничего не считает внешним»: боковые ветви удивительного дерева причудливо соединились вверху, знаменуя, что все «примкнули к внутренней [области мира]» (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4595).

(обратно)

11

См.: Кроль 1978 (1), с. 53-54.

(обратно)

12

ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 40; МН, т. 3, с. 595; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 220; ср.: ХШБЧ, гл. 58, с. 4154. Мы опустили при переводе слово «продавать», стоящее перед «покупать», в соответствии с параллельным текстом «Хань шу» (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2060; Swann, с. 311 и пр. 613).

(обратно)

13

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 40, 41 (ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 220); ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2060; гл. 58, с. 4154 (ср.: Swann, с. 311, 314).

(обратно)

14

Ин Шао [8] (ок. 140-206) описывал монополии времен У-ди как торговые: «Во времена божественного властителя У из-за того, что средств государства для расходов не хватало, «начальник столичного уезда» стал полностью сам продавать соль и железо и продавать опьяняющий напиток» (ХШБЧ, гл. 7, с. 239).

(обратно)

15

Н. Л. Сванн считает, что оба названия налогов следует читать как если бы они составляли сложный термин цзу-шуй [9] и что этот термин обозначает налоги цзу, связанные так или иначе с доходами от использования земли (см.: Swann, с. 319, пр. 639; ср. там же, с. 372). Контекст подсказывает, что речь идет о древней практике взимания налогов натурой, т. е. зерном и тканями, ср. призыв Гун Юя [10] в 44 г. до н. э. восстановить эту древнюю практику (см.: Swann, с. 323 (и пр. 653), 372). В докладе Гун Юя подчеркивается, что налоги цзу шуй вносят не торговцы и купцы, а только земледельцы; здесь цзу — это «налог зерном», а шуй — «налог соломой» (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4607). При этом древние историки указывают, что сочетанием цзу шуй назывались налоги на продукты гор и рек, садов и прудов, а также рыночные лавки, поступления которых шли на личные расходы императора и возглавлявшейся им иерархии знати вплоть до государей, пожалованных ленами, и принцесс императорского дома (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 4; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2012; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 201-202, 320, пр. 7; Swann, с. 150 и пр. 138).

(обратно)

16

ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 44; МН, т. 3, с. 599-600.

(обратно)

17

См.: ХШБЧ, гл. 58, с. 4151-4154; ср. там же, с. 4160; ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 26-28, 39; МН, т. 3, с. 576-578, 594-595; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 212-214, 219.

(обратно)

18

Ср.: ХШБЧ, гл. 27Ба, с. 2331; Лунь хэн, гл. 45, с. 662; Forke, т. 2, с. 327.

(обратно)

19

См.: ЧЦФЛ, гл. 74, с. 87-89; Bodde 1964, с. 292-299.

(обратно)

20

См.: Cohen, с. 246-247; Лунь хэн, гл. 65, с. 942-943; ср.: Forke, т. 1, с. 246-247; Li Ki, т. 1, с. 261, Цзо чжуань, гл. 14, с. 146; Legge, CT, т. 5, с. 179-180; Granet 1930, с. 191.

(обратно)

21

Так, «сановник-императорский секретарь» конфуцианец Сяо Ван-чжи [11] (106-46 гг. до н. э.) ок. 54 г. до н. э. отмечал, что, по словам стариков, когда во времена У-ди «начальник столичного уезда» (т. е. император) сам занимался рыбной ловлей (иными словами, существовала государственная монополия на этот промысел), то в море перестала появляться рыба и появилась лишь после того, как рыболовство было вновь предоставлено народу; в этом министр усматривал пример того, что на возбуждение, исходящее от «темного» или «светлого» начала, вещи отвечают в зависимости от своего «рода» (т. е. вещи притягиваются к тому началу, с которым они одного «рода», и отталкиваются от противоположного начала) (см.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2027; ср.: Swann, с. 193-194; Кроль 1974 (III), с. 370-380). Поскольку народ и рыба связаны с «темным началом» (ср.: Кроль 1970 (II), с. 212), остается заключить, что монополия на рыбную ловлю, так же как стоящий за нею «начальник столичного уезда», была связана со «светлым началом». Отметим также, что, по мнению «достойного и хорошего человека» из трактата Хуань Куаня (ЯТЛ, гл. 36, с. 252; ср.: Штейн, с. 366), упразднение казенных монополий на соль и железо и отказ правительства от установки на могущество и выгоду были одной из предпосылок прекращения наводнений и засух.

(обратно)

22

Основания для датировки этого доклада сравнительно шатки (см.: Swann, с. 179, пр. 230). Ху Цзи-чуан [11а] (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 40) считает, что Дун Чжун-шу представил свой доклад приблизительно между 120 и 115 гг. дон. э. Сюнь Юэ [12] (184-209) приводит этот доклад под 119 г. до н. э. (см.: Цянь Хань цзи, гл. 13, с. 5б-6а). Обе даты предшествуют времени выступления Бу Ши.

(обратно)

23

См.: Л. Васильев 1961 (II), с. 24-38; Felber 1965, с. 351-359.

(обратно)

24

К экономическим аргументам Л. С. Переломова (см.: Переломов 1968, с. 124, пр. 309) в пользу такого понимания текста добавим указание на комментарии Янь Ши-гу [13] (581-645) и Шэнь Цинь-ханя [14] (1775-1831); выражение ню и [15] (досл.: «одежда быка») означает попону, плетенную из перепутанной пеньки или из травы (во времена Шэнь Цинь-ханя — из рисовой соломы), которая набрасывалась на спину быку для тепла.

(обратно)

25

Чжуань ша чжи вэй [16]. Высказывалось мнение, что речь идет о праве на убийство слуг и рабов или только рабов (см.: Swann, с. 183; Переломов 1968, с. 125). Оно основано на толковании Фу Цяня [17] (ок. 125-195): «не имели возможности самовольно убивать рабов и рабынь». Между тем закон запрещал убийство рабов без ведома властей еще с циньских времен, ср. комментарий того же Фу Цяня к «Ши цзи»: «В древности кто убивал рабов и рабынь, все должны были уведомлять об этом казенное учреждение» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 94, с. 2; ср.: ХШБЧ, гл. 77, с. 4806-4807). Наказания за убийство рабов и рабынь зарегистрированы при Восточной Хань (см.: Чэн Шу-дэ, с. 110). Представляется, что в тексте Дун Чжун-шу речь идет не об убийстве рабов свободными, а вообще о самоуправных убийствах людей теми, кто обладает властью или влиянием. Цуй Ши [18] говорил о богатых могущественных домах при Цинь, что они «содержали клиентов-искусных фехтовальщиков, чтобы вселять страх (вэй) в черноголовых, убивали по собственному почину (чжуань ша) невинных...» (Ду Ю, гл. 1, с. 12; ср.: Малявин, с. 29). В «Хань шу» говорится: «Поэтому «способные чиновники», [являющиеся таковыми с точки зрения] заурядных и вульгарных [людей], открыто используют казни грабителей как [способ] вселять страх (вэй), те, кто казнит по собственному почину (чжуань ша), справляются со своими обязанностями, а те, кто выполняет законы, не достигают устроения» (ХШБЧ, гл. 23, с. 1996-1997; ср.: Hulsewe; 1955, т. 1, с. 349). Согласно некоторым конфуцианским высказываниям, в государстве вообще не должно быть произвольного предания смерти (ср.: ХШБЧ, гл. 100Б, с. 5877). Еще Мэн-цзы [19] (см.: Мэн-цзы, с. 287, 288 (12.7)) рекомендует не предавать таким образом смерти сановников. Если же в конфуцианском сочинении признается за кем-то право предавать смерти по собственному почину, то, в частности, за людьми, по своей природе немилостивыми и воинственными (ср.: Бо ху тун, гл. 3А, с. 159; Po Hu Tung, с. 507), такими, как «жестокие чиновники». Дун Чжун-шу писал в век разгула «жестоких чиновников»; вероятно, его предложение было направлено, в частности, против них.

(обратно)

26

См.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022-2023; ср.: Swann, с. 179-183; Переломов 1968, с. 123-125; Hsu, с. 163-164. План, аналогичный проекту Дун Чжун-шу об ограничении количества земли и рабов в частных руках, удалось в 7 г. до н. э. осуществить конфуцианцу Ши Даню [20], также идеализировавшему систему «колодезных полей» (см.: Swann, с. 200-203).

(обратно)

27

См.: Кроль 1970 (II), с. 50-51.

(обратно)

28

См. там же, с. 22, 25-32 (и пр. 67, 73), 93-94. Поэтому представляются не вполне последовательными некоторые высказывания историка, в которых, как кажется, под влиянием конфуцианского учения (быть может, взглядов Дун Чжун-шу?) он считает нужным противопоставить стремлению людей к выгоде воздействие нравственных принципов, норм и наставлений (см. там же, с. 28, 95-97) или же без всякого неодобрения пишет о древних правителях, что те в мирные времена «держали в чести волостные и деревенские школы, выдвигали на передний план основное [занятие] и отодвигали на задний второстепенное, при помощи норм поведения и долга препятствовали [стремлению к] выгоде» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 45; ср.: МН, т. 3, с. 601; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 222).

(обратно)

29

О том же говорит императорский эдикт от июля-августа 83 г. до н. э., что позволяет датировать выступление Ду Янь-няня примерно 83 г. до н. э. (см.. HFHD, т. 2, с. 158).

(обратно)

30

ХШБЧ, гл. 60, с. 4190.

(обратно)

31

См.: Кроль 1970 (II), с. 22 сл.; ЯТЛ, гл. 4, с. 30; гл. 7, с. 50; ХШБЧ, гл. 72, с. 4610; ср.: ЯТЛ (ЦДБ), предисл., с. 15 сл.

(обратно)

32

Ср.: HFHD, т. 2, с. 146-147; Го Мо-жо 1956, с. 1-2; Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 105-106; ХШБЧ, гл. 63, с. 4290; гл. 68, с. 4466-4469.

(обратно)

33

См.: Loewe 1974, с. 37-117, Чжан Ле, с. 71-82; и др.

(обратно)

34

См.: ХШБЧ, гл. 7, с. 238; HFHD, т. 2, с. 159-160; ср. там же, с. 145, 151, 169. Термин «три помощника» (сань фу [21]) указывал на начальников трех столичных округов того же названия (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1127; СХХЯ, с. 325-326; Bielenstein 1980, с. 87, 88, 94, 95, 118): к востоку от Чанъани [22], к северу от Чанлина [23] и к западу от Вэйчэна [24].

(обратно)

35

См.: ХШБЧ, гл. 4, с. 135, HFHD, т. 1, с. 240-242; Кроль 1970 (I), с. 120-121.

(обратно)

36

Ср.: Bielenstein 1980, с. 133.

(обратно)

37

См.: СЦЦШ, гл. 9, с. 115; Кроль 1988 (II), с. 113-114, пр. 41; ЯТЛ, гл. 47, с. 302.

(обратно)

38

См.: СХХЯ, гл. 44, с. 451-453 (ср.: HFHD, т. 1, с. 241, 259; т. 2, с. 27, 38, 155, 214, 220, 221, 246, 308, 322, 379, 383, 411; т. 3, с. 36); ДХХЯ, гл. 26, с. 279-281; Лао Гань 1948, с. 80-81, 82-87, 119-128).

(обратно)

39

См.: ХШБЧ, гл. 49, с. 3766, 3767, 3774; а также ниже, с. 114, пр. 32.

(обратно)

40

См.: HFHD, т. 2, с. 27-28.

(обратно)

41

См.: ХШБЧ, гл. 49, с. 3766; гл. 58, с. 4139-4140 (ср.: Ch'u, с. 342); гл. 65, с. 4379 (ср.: Watson 1974, с. 79; HFHD, т. 2, с. 27-28); гл. 56, с. 3991-3792; гл. 24Б, с. 2045 (ср.: Swann, с. 256-257; ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 14); гл. 89, с. 5180; HFHD, т. 2, с. 27-28 (и пр. 1.6), 38 (и пр. 5.4), 160, 161, 208; Лао Гань 1948, с. 83, 122-123, 127.

(обратно)

42

См.: Legge, СА, с. 238 (XI.II); СЦЦШ, гл. 9, с. 99; ср.: Dubs 1928, с. 121; Koster 1967 (I), с. 89-90; Феоктистов, с. 190.

(обратно)

43

См.: ХШБЧ, гл. 96Б, с. 5519; ЯТЛ (ЦДБ), предисл., с. 6-8.

(обратно)

44

См.: Bielenstein 1980, с. 32, 35, 40, 45, 79, 94, 98, 99, 183, пр. 25.

(обратно)

45

См. о нем: Wang Y. С., с. 150-152; Ян Шу-фань, с. 144-153; Кроль 1970 (II), с. 298-299, 309-310; Bielenstein 1980, с. 17-23.

(обратно)

46

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 9-12; ХШБЧ, гл. 88, с. 5144-5147; гл. 81, с. 4872; гл. 58, с. 4154; Кроль 1970 (II), с. 309, 310; Ch'ii, с. 102-104, 356.

(обратно)

47

См.: ХШБЧ, гл. 49, с. 3766-3767, 3774; гл. 56, с. 3992; гл. 58, с. 4140, 4141; Wang Y. С., с. 151; Creel 1959, с. 207; Swann, с. 29, 257, пр. 462.

(обратно)

48

См.: ХШБЧ, гл. 66, с. 4440; гл. 74, с. 4665; гл. 76, с. 4748-4749.

(обратно)

49

См.: ХШБЧ, гл. 7, с. 243, коммент. Жу Шуня [25] (ок. 189-265); с. 247, коммент. Ин Шао (ок. 140-206); гл. 9, с. 301-302 и коммент. Янь Ши-гу; гл. 83, с. 4939; гл. 19А, с. 1105-1106; ЯТЛ (ЦДБ), предисл., с. 4-6.

(обратно)

50

См.: Кроль 1973 (III), с. 18-19.

(обратно)

51

См.: ЯТЛ, гл. 28, с. 193; гл. 60, с. 373; ХШБЧ, гл. 66, с. 4440, 4441.

(обратно)

52

См.: HFHD, т. 2, с. 159-160; ср. там же, с. 230-231.

(обратно)

53

См.: ХШБЧ, гл. 76, с. 4748-4749.

(обратно)

54

ЯТЛ, гл. 6, с. 43; гл. 27, с. 187. Рекомендованные прибывали почтой на перекладных в столицу, в ведомство «казенных колесниц», которое давало приют людям, явившимся по вызову двора на «казенных колесницах», и в то же время, видимо, было связано с критикой официальной политики, см. ниже, пр. 48 к гл. 6.

(обратно)

55

См.: ЯТЛ, гл. 41, с. 276; ХШБЧ, гл. 66, с. 4440.

(обратно)

56

См.: ЯТЛ (ЦДБ), предисл., с. 4-5.

(обратно)

57

См.: Эн тэцу рон, с. 206; ЯТЛЦЧ, с. 37, пр. 24.

(обратно)

58

См.: ЯТЛ, гл. 60, с. 373.

(обратно)

59

ХШБЧ, гл. 7, с. 239; ср.: HFHD, т. 2, с. 160-161.

(обратно)

60

См.: Wang Y. С., с. 173-178, ос. с. 175.

(обратно)

61

См.: ЯТЛ, гл. 60, с. 373-374; ХШБЧ, гл. 66, с. 4440-4441.

(обратно)

62

ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2062; ср.: ХШБЧ, гл. 66, с. 4440; Swann, с. 320-321.

(обратно)

63

См. там же; HFHD, т. 2, с. 161-162 и пр. 5.4; ЯТЛ, гл. 41, с. 276.

(обратно)

64

См.: ХШБЧ, гл. 66, с. 4440 (ср.: Watson 1958, с. 92-93, 224, пр. 34). Там же Бань Гу отмечает, что конфуцианских ученых, собранных в столицу ок. 82-81 гг. до н. э., спрашивали, «[в чем состоят] порядок и смута». Возможно, выражение и цзя чжи фа [26] значит не «образец, [явленный] одной школой», а «методы одной школы» (см.: Кроль 1981 (II), с. 54, пр. 10).

(обратно)

65

См.: ХШБЧ, гл. 30, с. 3138; гл. 66, с. 4440, коммент. Янь Ши-гу; Суй шу, гл. 34, с. 450.

(обратно)

66

См.: ЯТЛ, гл. 41, с. 276; гл. 42, с. 281; Ван Пэй-чжэн, с. 168. Напомним, что для своих добавлений Хуань Куань мог все же использовать материалы экзаменационных сочинений участников дискуссии. Были у него и источники устной информации о ней, по крайней мере один: о ней ему рассказывал его земляк «учитель Чжу (или Чжу Цзы-бо) из [округа] Жунань [27]» (ХШБЧ, гл. 66, с. 4440; ЯТЛ, гл. 60, с. 373).

(обратно)

67

См.: Го Мо-жо 1956, с. 2.

(обратно)

68

Ср.: Бахтин, с. 260 сл.

(обратно)

69

См.: ЯТЛ, гл. 6, с. 44; гл. 7, с. 50.

(обратно)

70

См.: Го Мо-жо 1956, с. 2. Что «достойный и хороший человек» и «знаток писаний» суть собирательные образы — несомненно, ибо соответствующих реальных участников дискуссии было свыше 60. Собирательность образов «писца канцлера» и «императорского секретаря» не столь несомненна, но вполне вероятна.

(обратно)

71

См. ниже, с. 113, пр. 22.

(обратно)

72

Исключение составляют гл. 24, 27, 29, 41, 59 и 60; но в этих случаях либо есть основания сомневаться, что текст дошел до нас в неискаженном виде (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 91, 98, 146), либо последнее слово в дискуссии фактически принадлежит конфуцианским ученым и заключительные высказывания их оппонентов тут ничего не меняют; последняя же, 60-я глава вообще не содержит образцов прямой речи тех, кто выступал как участник спора в других главах трактата.

(обратно)

73

Ср.: Кроль 1970 (II), с. 49-51; Кроль 1974 (II), с. 211-212; Кроль 1986 (I), с. 219-225.

(обратно)

74

Совершенно неясно, почему Э. М. Гэйл считает, что у нас нет данных, сам ли Хуань Куань написал названия глав в своем трактате или они сочинены позднейшими редакторами (см.: Gale 1931, с. 25, пр. 1). Видимо, названия разделов, имевшихся в «тексте обсуждения» 81 г. до н. э., сочинил не Хуань Куань, а кто-то до него; но он «дополнил и расширил» эти названия, и нет никаких свидетельств, чтобы кто-нибудь менял или добавлял их после него.

(обратно)

75

ЯТЛ, гл. 60, с. 373-374; ср.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2; ХШБЧ, гл. 64А, с. 4313.

(обратно)

76

См.: ЯТЛ, гл. 60, с. 374.

(обратно)

77

См.: HFHD, т. 2, с. 220, 221, 222-223, 226-228. В эту же пору (и, возможно, по предложению тех же ученых) были приняты меры для облегчения экономического положения народа, а также осуществлена «конфуцианизация» закона об укрывании преступника и проявлена забота о положении заключенных (см. там же и с. 223-225).

(обратно)

78

См. там же, с. 285-289.

(обратно)

79

См. там же, с. 303, 305, 306-308, 311-315, 317-326.

(обратно)

80

ХШБЧ, гл. 24А, с. 2028, ср. с. 2027; Swann, с. 196-197, 195 и пр. 292.

(обратно)

81

См.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2028; ср.: Swann, с. 199; HFHD, т. 2, с. 313-316, 324.

(обратно)

82

Этот раздел обобщает результаты наших многолетних исследований «Янь те лунь», проведенных в 70-90 гг. См. резюме: Кроль 1991 (II).

(обратно)

83

См.: Eberhard 1933, с. 97; Bielenstein 1950, с. 127-143; Eberhard 1957, с. 34-70; Кроль 1970 (I), с. 115-124; Кроль 1970 (II), с. 116-122; Зинин, с. 128-157.

(обратно)

84

См.: СХХЯ, гл. 40-41, с. 409-426; ДХХЯ, гл. 22, с. 233-240; Ян Шу-фань, с. 191-204; Wang Y. С., с. 173-178; Bielenstein 1980, с. 144; Kroll 1985-1987, с. 122 и пр. 26.

(обратно)

85

См. выше, с. 14-16.

(обратно)

86

Имеется в виду прежде всего вклад А. Ч. Грэма в изучение философских диспутов V-III в. до н. э., см.: Graham 1978; Graham 1989. О спорах внутри конфуцианства при Хань см.: Po Hu Tung, т. 1, с. 13-14, 91-92, 128-136, 154-165.

(обратно)

87

См.: Theunissen; Crump 1964; К. Васильев 1968; СКТ; Wilhelm 1957, с. 310-319; Позднеева 1958, с. 3-17; Позднеева 1959, с. 22-43; Рубин 1962, с. 133-141; Hervouet 1964; Knechtges/Swanson, с. 99-116; Knechtges 1972, с. 359-377; Knechtges 1976; Bischoff.

(обратно)

88

См.: Кроль 1985 (II), с. 49-57; Кроль 1986 (I), с. 219-225; Кроль 1987 (II), с. 24-34; Kroll 1985-1987, с. 118-145; Кроль 1991 (II).

(обратно)

89

См.: Graham 1978, с. 20-21.

(обратно)

90

См.: Kroll 1985-1987, с. 119-121, 137, пр. 9; Кроль 1987 (II), с. 25-26; ЯТЛ, гл. 24, с. 173; ср. также: ЯТЛ, гл. 26, с. 185.

(обратно)

91

См.: Кроль 1987 (II), с. 26-28; Kroll 1985-1987, с. 121-122.

(обратно)

92

Именно поэтому в «Янь те лунь» в ряде случаев сообщается, что чиновники центрального аппарата молчали и не отвечали оппонентам (ср.: Кроль 1986 (I), с. 219-225).

(обратно)

93

В «Чжуан-цзы» [1] сказано, что софисты «были способны победить уста других людей, но неспособны покорить сердца других людей. Это предел для софистов» (Чжуан-цзы, гл. 33, с. 1111).

(обратно)

94

См.: ХФЦ, гл. 12, с. 221.

(обратно)

95

См.: Kroll 185-187, с. 123-128; Кроль 1987 (II), с. 28-31.

(обратно)

96

См.: ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3025, 3032-3033; гл. 89, с. 5185; гл. 76, с 4751-4752; Ch'u, с. 4-7, 16-17, 252, 262, 280-281, 287, 357.

(обратно)

97

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 82 (ср.: Лунь юй, с. 204 (18.8)); Вэнь сюань, гл 13, с. 280, цитата из Ин Шао.

(обратно)

98

См.: Kroll 1985-1987, с. 129-131.

(обратно)

99

См.: Кроль 1984 (I), с. 128-134.

(обратно)

100

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 58, с. 6; ЯТЛ, гл. 8, с. 62; гл. 28, с. 193; выше, с. 16.

(обратно)

101

См.: Kroll 1985-1987, с. 131-134; Кроль 1985 (II), с. 55-57.

(обратно)

102

Ср.: Graham 1978, с. 19-65; Graham 1989, с. 6-7, 36-39, 75-95, 137-170, 178-186, 262-267; Sailey, с. 43, 46-47.

(обратно)

103

Ван Чун [2] (27-ок. 97) назвал термином «спор (или: обсуждение)» (лунь [3]) такие сочинения, как четыре главы под названием «Возражения» (Нань [4]) Хань Фэя (ум. в 233 г. до н. э.), «Янь те лунь» Хуань Куаня, «Новые обсуждения» (Синь лунь [5]) Хуань Таня [6] (43 г. до н. э. — 28 г. н. э.), «Обсуждения [с целью] исследования» (Цзянь лунь [7]) Цзоу Бо-ци [8], а также собственные произведения «[Критические] обсуждения и оценки» (Лунь хэн [9]) и «Дела правления» (Чжэн у [10]). Суть сочинений этого рода он сформулировал следующим образом: «Когда два клинка рубят друг друга, то становится понятно, какой острый, а какой тупой; когда два рассуждения (лунь) обсуждают друг друга, то видно, какое право, а какое неправо... Люди [этого] века подозревают, что [чьи-то] слова неверны и утверждения ложны; тот, кто [пишет] обсуждение (лунь), [окончательно] устанавливает это» (см.: Лунь хэн, гл. 83, с. 1165-1166; гл. 84, с. 1172-1175; ср.: Forke, т. 1, с. 86-87, 468; Кроль 1978 (III), с. 22).

(обратно)

104

Эта школа, которую Лю Синь [11] (ок. 50 г. до н. э. — 23 г. н. э.) и Бань Гу (32-92) возводят к «приказу обсуждений (или увещаний)», сочетала учения конфуцианцев и моистов, софистов и легистов как нужные для управления государством. В число ее двадцати сочинений входят «Весны и осени господина Люя» (Люй-ши чунь цю [12]) и «Хуайнань-цзы [13]» (трактаты, написанные ок. 240 и 140 гг. до н. э. на основе совместных дискуссий по философским вопросам группами мыслителей или «ученых, искусных в споре» на содержании циньского вельможи и ханьского удельного царя) и произведения Дунфан Шо [14]. Из не дошедших до нас трудов к ней относились сочинение СымаСянжу [15] (ок. 179-117 гг. до н. э.) о покушении Цзин Кэ [16] на царя Цинь (227 г. до н. э.), написанное после обсуждения этого события автором с другими людьми, возражения ханьского «ученого обширных знаний» Сяня [17] Хань Фэю и Шанскому Яну (ум. в 338 г. до н. э.) и «Слова автора-эклектика» (Цза цзя янь [18]), где говорилось о путях «гегемона» и «истинного царя», т. е. сочетались положения конфуцианства и легизма (см.: ХШБЧ, гл. 30, с. 3163-3165; Kroll 1985-1987, с. 121).

(обратно)

105

Ср.: Кроль 1982 (III), с. 41-61.

(обратно)

106

См. там же, с. 123-124, 126, 130-131; Кроль 1987 (II), с. 28, 30-31.

(обратно)

107

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 51; ХШБЧ, гл. 13, с. 366; ХХШ, гл. 53, с. 777; гл. 67, с. 974; Малявин, с. 88-100; Kroll 1985-1987, с. 130, 132-133.

(обратно)

108

См.: Кроль 1977 (III), с. 131-157.

(обратно)

109

См.: ЯТЛ, гл. 6, с. 44; гл. 16, с. 116; гл. 18, с. 128; гл. 19, с. 138; гл. 27, с. 187; гл. 28, с. 192, 193; ср.: ЯТЛ, гл. И, с. 82; гл. 40, с. 272; гл. 18, с. 129; гл. 23, с. 168; гл. 58, с. 362.

(обратно)

110

См.: ЯТЛ, гл. 26, с. 184, 185.

(обратно)

111

См.: ЯТЛ, предисл., с. 3; гл. 31, с. 238, пр. 2.

(обратно)

112

См.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 112.

(обратно)

113

См.: Чжан Ле, с. 77. При Хань Чао Цо (205?-154 гг. до н. э.) по преимуществу расценивали как легиста (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 15-16; гл. 130, с. 59; ХШБЧ, гл. 30, с. 3154; гл. 49, с. 3751-3752; ср.: Creel 1974, с. 153-154, 258-262, 264, 265, 267, 291-292), но в «Янь те лунь» «сановник» критикует, а «знаток писаний» защищает его (см.: ЯТЛ, гл. 8, с. 62). Мы объясняем это эклектизмом взглядов Чао Цо (см.: Creel 1974, с. 332), наличием в них элементов конфуцианства: Чао Цо был ученым обширных знаний и знатоком «Шу цзина [19]» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 16-17; ХШБЧ, гл. 49, с. 3752; ср.: Po Hu T'ung. Table VII).

(обратно)

114

Так, эти авторы видят свидетельство взаимопроникновения конфуцианства и легизма в рассуждении «достойного и хорошего человека», что народ можно «наставить», только сперва обогатив его (см.: ЯТЛ, гл. 35, с. 248): они основываются на том, что конфуцианец дополняет свое рассуждение цитатой из «Гуань-цзы [20]» (см.: ГЦ, гл. 1, с. 1; гл. 80, с. 494; ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 4; Го Мо-жо и др., с. 1-2), а конец его речи («вместе с богатым народом легко поступать в соответствии с нормами поведения») объявляют общим выводом обеих школ (см.: Се Тянь-ю и Ван Цзя-фань, с. 17-18). На это можно возразить, что: а) мысль, содержащаяся в рассуждении, встречается еще в конфуцианских сочинениях V-III вв. до н. э., написанных до начала ханьского синтеза (см.: Лунь юй, с. 144 (13.9); Мэн-цзы, с. 311 (13.23)), которые и цитирует «достойный и хороший человек» (см.: ЯТЛ, гл. 35, с. 247-248); б) по свидетельству Хуань Таня, «устроение [в соответствии с] путем истинного царя» (т. е. политической доктриной конфуцианства) состоит в том, чтобы, «сначала устранив то, что вредно людям, обеспечить им вдоволь одежды и пищи и только после этого наставить их обрядам и долгу» (см.: Янь Кэ-цзюнь. Цюань Хоу Хань вэнь [21], гл. 13, с. 26). Следовательно, эта мысль принадлежит к основному фонду идей доциньского конфуцианства; к явлениям поры ханьского синтеза относится только цитирование в ее подкрепление «Гуань-цзы», памятника, окрашенного в большой мере в даосско-легистские тона. Мнение, что богатство и нравственность связаны друг с другом, со ссылкой на «Гуань-цзы» встречается ранее в пору ханьского синтеза у эклектика Цзя И [22] (201-169 гг. до н. э.), сочетавшего конфуцианские идеи с легистскими и даосскими (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 59 и коммент.; Creel 1974, с. 152-153, 252-259, 262-265, 267, 291, 332, 351), эклектика даосского толка Сыма Цяня [30] (145?-86? гг. до н. э.) (см.: Кроль 1982 (I), с. 66); ср. слова даосского текста из погребения II в. до н. э. (см.: Крюков и др. 1983, с. 339): «Разбогатев, народ начинает понимать стыд». Эта мысль была приемлема не для всякого легиста: так, «сановник» из «Янь те лунь» отрицал, что богатство и достаток делают людей человеколюбивыми (см.: Кроль 1982 (I), с. 74-75).

(обратно)

115

См.: ЯТЛ (ЦДБ), предисл., с. 1-2, 15-22.

(обратно)

116

См. там же, с. 8-14; гл. 31, 411, пр. 1.

(обратно)

117

См.: Кроль 1976, с. 148-151, 156-157; Кроль 1978 (II), с. 110; Кроль 1979 (II), с. 67-68, 70-75; Кроль 1980, с. 145-146, 150-151, 153; Кроль 1981 (I), с. 119, 126; Кроль 1982 (I), с. 67-73 (ср. там же, с. 56-61); Кроль 1982 (III), с. 41-50, 56; Кроль 1983 (II), с. 219-220, 222-230, 237; Кроль 1984 (II), с. 77-87, 93-95; ср. там же, с. 117-118.

(обратно)

118

См.: Кроль 1982 (III), с. 46-58; Кроль 1983 (II), с. 227 сл.

(обратно)

119

См.: ХШБЧ, гл. 100Б, с. 5866; Гу Цзе-ган, с. 1-7; Fung 1973, т. 2, с. 8-30 ел.; Быков 1961, с. 117-130; Pokora 1965, с. 259, 261-262; Bodde 1964, с. 298.

(обратно)

120

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 4; Кроль 1982 (III), с. 50; HFHD, т. 2, с. 300-301; Кроль 1982 (III), с. 50, 55-56. При Восточной Хань Цуй Ши (ок. 103?-171) указывал, что, используя ныне элементы «правления гегемона», следует сделать щедрыми награды и суровыми наказания, внести ясность в законы и методы государя; он считал доказательством, что таким путем можно установить порядок, царствование Сюань-ди, который «сделал суровыми наказания и строгими законы» (см.: ХХШ, гл. 52, с. 768; а также Ян Шу-фань, введ., с. 2-3).

(обратно)

121

См.. ЯТЛ (ЦЦБ), предисл., с. 1-2; Kroll 1985-1987, с. 133.

(обратно)

122

Так было во время дискуссий о политике империи по отношению к сюнну, начиная по крайней мере со 126 г. дон. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 5-6; гл. 122, с. 18-20; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 221-222, 430-432). Между 122 и 116 гг. до н. э. у сановника-императорского секретаря «жестокого чиновника» Чжан Тана и ученого обширных знаний Ди Шаня [23] в присутствии У-ди произошел спор; в ответ на предложение Ди Шаня заключить мир с сюнну Чжан Тан, который прежде в угоду императору содействовал «конфуцианизации» права и держал среди своих секретарей в бытность свою министром правосудия учеников ученых обширных знаний, знатоков «Шу цзина» и «Чунь цю», воскликнул: «[Этот] глупый конфуцианский ученый — невежда» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 15, 19). Ср. сходную критику Сыма Цяня, эклектика даосского толка, в адрес «конфуцианских ученых [нашего] века» за отказ от войн (см. там же, гл. 25, с. 5-6; ср.: МН, т. 3, с. 296 и пр. 2; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 98, 246, пр. 12-14).

(обратно)

123

Так, в 141 г. до н. э. У-ди не принял на службу «достойных и хороших людей», изучавших легистов, в том числе Шэнь Бу-хая и Хань Фэя, и тогда же или позднее выдвинулись Дун Чжун-шу и другие конфуцианцы (см.: HFHD, т. 2, с. 27-28, 35-38 и пр. 5.4; ХШБЧ, гл. 56, с. 4022; Лао Гань 1948, с. 83); тем не менее в 135 г. до н. э. У-ди сделал «сановником-императорским секретарем» Хань Ань-го [24], когда-то изучавшего «"Хань-цзы [25]" и теории авторов-эклектиков», а в 131 г. до н. э. — Чжан Шу [26], который выдвинулся при Вэнь-ди благодаря знанию доктрины «исполнения и названия», разработанной Шэнь Бу-хаем (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 108, с. 2; гл. 103, с. 17; Creel 1974, с. 153-154, 251-252, 268, 289). Карьера Сан Хун-яна почти вся приходится на царствование У-ди (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), предисл., с. 22-29).

(обратно)

124

Ср.: Creel 1974, с. 154-155, 160, 265-270; ЯТЛ (ЦДБ), предисл., с. 18.

(обратно)

125

См. там же, с. 1; ХШБЧ, гл. 60, с. 4188-4189.

(обратно)

126

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 2, 45; Bodde 1938, с. 12, 55, 58 и др.

(обратно)

127

См.: ЯТЛ, гл. 53, с. 332; гл. 59, с. 369, и др.; Кроль 1983 (II), с. 232-234.

(обратно)

128

ЯТЛ, гл. 60, с. 374; ШЦХЧКЧ, гл. 63, с. 11.

(обратно)

129

См.: ЯТЛ, гл. 39, с. 268, 270, пр. 2; ср.: ЯТЛ, гл. 31, с. 236, 237-238, пр. 2; гл. 25, с. 179, 182, пр. 21.

(обратно)

130

См.: Loewe 1974, с. 11-13, 91-92 сл.

(обратно)

131

См.: СНС, с. 103-106; ср. там же, с. 187-189.

(обратно)

132

См.: Кроль 1981 (II), с. 48-53, 55, пр. 14-15; ср.: Кроль 1975 (I), с. 42-47; Кроль 1977 (II), с. 79-87.

(обратно)

133

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 7-14; Кроль 1977 (III), с. 131-157.

(обратно)

134

См.: ХШБЧ, гл. 30, с. 3136-3138, 3147-3148, 3150-3151, 3154, 3160-3161, 3164-3165, 3166-3167, 3169-3170.

(обратно)

135

См.: ХШБЧ, гл. 8, с. 288; а также выше, пр. 23, 39.

(обратно)

136

См.: Чжан Ле, с. 77-78.

(обратно)

137

См.: Кроль 1982 (III), с. 53-56, 59, пр. 6.

(обратно)

138

См.: ЯТЛ, предисл., с. 2-3; ЯТДДБ, предисл., с. 2-3, 5.

(обратно)

139

См.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 84-86, 105-106 сл., 112-117.

(обратно)

140

См.: Кан Ли; Ян Юн-го 1974, с. 50-56; Ван Сян-фэн, с. 2; Вэнь Чжун, с. 1-2, 18-26; Лань Сы, с. 13-25; Лян Сяо, с. 3; ЯТЛБИ, с. 26, 27, 29-31, 33-34, 38-39, 42-43; ЯТЛСИ, с. 1-2, 131-136; ЧИЧЧ, с. 38-42; ЖЧКШСС, с. 3-5; Гао Минь.

(обратно)

141

Лишь одна статья (см.: Сунь Цзянь, с. 20-25) обходится без мысли о рабовладении: Сан Хун-ян изображен здесь как представитель линии У-ди на укрепление централизованного феодального государства и т. д., а конфуцианцы — как представители чаяний могущественных людей, крупных купцов и сил раздробленности — удельных царей, которые были противниками централизма.

(обратно)

142

См.: ЯТЛ (ЦДБ), предисл., с. 3, 4, 6, 8-11, 13-14 и др.

(обратно)

143

См.: Чжан Ле, с. 71, 75, 76, 79-80.

(обратно)

144

См.: Се Тянь-ю и Ван Цзя-фань, с. 18, 20 сл., 30-31.

(обратно)

145

См.: Чжу Жуй-кай, с. 157-158, 159, 161-162.

(обратно)

146

См.: ЯТЛ, гл. 29, с. 207-208; ХШБЧ, гл. 72, с. 4608; гл. 24А, с. 2023; Swann, с. 183, 201-204; Ch'u, с. 145, 147-148, 358-359.

(обратно)

147

См., например, Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 107-108; Кроль 1982 (III), с. 42-45, 48-49.

(обратно)

148

См.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022-2023, 2028-2029; ср.: Swann, с. 179-183, 200-204; Кроль 1982 (III), с. 49.

(обратно)

149

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 12-13; ср.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2; гл. 15, с. 106-107; Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86.

(обратно)

150

См.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022-2223, 2028 (ср.: Swann, с. 179-183, 201); Кроль 1983 (II), с. 222-223, 238 (пр. 24), 243-244, пр. 119.

(обратно)

151

См.: Матида (2), с. 359; ср.: ЯТЛ, гл. 20, с. 142.

(обратно)

152

ЯТЛ, гл. 20, с. 143; ср.: Мэн-цзы, с. 118-119 (5.3).

(обратно)

153

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 50 (ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 76); ХШБЧ, гл. 56, с. 3999 (ср.: Кроль 1982 (III), с. 48); ЧЦФЛ. гл. 37, с. 62.

(обратно)

154

Ср. высказывания государственных деятелей, боровшихся с могуществом уделов: Цзя И (см.: ХШБЧ, гл. 14, с. 429; гл. 48, с. 3699, 3701-3709 (ср.: Ch'u, с. 165-166); ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 101; ср.: МН, т. 2, с. 233-234; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 108-109) и Чао Цо (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 17-20; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 528-531). Бань Гу хвалил Цзя И за то, что тот содействовал пожалованию одного из удельных царей, впоследствии поддержавшего императора в пору мятежа других удельных царей (см.: ХШБЧ, гл. 100Б, с. 5863-5864; гл. 48, с. 3734-3739; HFHD, т. 1, с. 313-314).

(обратно)

155

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 15-1,6, 20-26, 28-37, 39-41, 43-45 (ср.: Watson 1961, т. 2, с. 368-369, 372-391); ХНЦ, предисл. и оглавл., с. 1; ср.: Wallacker, с. 5-6, 8-9; Померанцева 1979, с. 15-20.

(обратно)

156

См.: ЯТЛ, гл. 8, с. 62; а также выше, пр. 32.

(обратно)

157

См.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 77-78 сл., 103; Кроль 1984 (II), с. 123; а также выше, с. 77. Так, частный купец Бо Гуй [27] (ок. 400 г. до н. э.) сформулировал мысль о сообразовании в торговле с переменами во временах (прежде всего с циклами чередования неурожайных и урожайных лет): «Поэтому что другие люди выбрасывают, то я беру, что другие люди берут, то я даю» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 13-14). Сан Хун-ян, опираясь на эту мысль (см.: ЯТЛ, гл. 36, с. 251, 253-254, пр. 2; Кроль 1981 (1), с. 128-129), принял в формулировке «Гуань-цзы» принцип торговли государства, занимающегося экономическим регулированием: «Что Поднебесная ставит низко, я ставлю высоко; что Поднебесная ценит низко, я ценю высоко» (ЯТЛ, гл. 2, с. 12; ср.: ГЦ, гл. 81, с. 502). Один и тот же принцип скупки товаров в пору подешевения мог служить целям и личного обогащения, и государственного регулирования. О том, что купеческие методы могли применяться и в государстве, и в частной семье, см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 8-10; Swann, с. 424-427.

(обратно)

158

См.: Kroll 1978-1979, с. 12-16.

(обратно)

159

Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 95; ср. там же, с. 113; см. там же, с. 87-117.

(обратно)

160

См.: Chang, с. 22, 23; Кудрин 1979, с. 83.

(обратно)

161

Напротив, есть основания полагать, что конфуцианские высказывания отражали настроения лишь части империи, а именно «государства центра».

(обратно)

162

См.: HFHD, т. 3, с. 21-23, 26, 72-73, 284-287, 477-480, 492, 519-526; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022-2023, 2028-2030; Swann, с. 179-183, 200-204, 208-211; Хэ Чан-цюнь 1956, с. 33; Hsu, с. 22-24, 31-32, 163-166.

(обратно)

163

См.: Мэн-цзы, с. 118-120 (5.3); Л.Васильев 1961, с. 24-38; Felber 1965, с. 351-359; Wheatley, с. 132, 176; Л. Васильев 1983, с. 136-140, 165, 176 сл., 294, пр. 2.

(обратно)

164

См.: Кроль 1986 (II), с. 133-139.

(обратно)

165

См.: Kroll 1978-1979, с. 11-17 и пр. 39; ШЦШ, гл. 8, с. 36; гл. 13, с 46; гл. 20, с. 76 (ср.: Duyvendak, с. 65, 236, 253, 304; Переломов 1968, с. 72-74, 182, 192, 220, 279, 305-306); ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 4 (ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 54, 334, пр. 12; Кроль 1986 (II), с. 134, 138); ХШБЧ, гл. 24А, с. 2019 (ср.: Swann, с. 167); ЯТЛ, гл. 14, с. 99.

(обратно)

166

См.: ЯТЛ, гл. 13, с. 95-96; ср.: Hsu, с. 32, 180-181.

(обратно)

167

См.: Кроль 1983 (II), с. 236, 243-244, пр. 119, а также выше, с. 96-98 сл., 105-107.

(обратно)

168

Ср.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 114.

(обратно)

169

См.: Eberhard 1957, с. 34-39, 345-348; Кроль 1979 (III), с. 100-106; Кроль 1988, с. 133-137; Bielenstein 1980, с. 143, 144, 155.

(обратно)

170

См.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2009-2010 (ср.: Swann, с. 140-144); Переломов 1979, с. 24-25; Малявин, с. 24; Ch'u, с. 9; Hsu, с. 70-72; СНС, т. 1, с. 551-554; Koga Noboru, c. 560-564.

(обратно)

171

Ср.: Кудрин 1979, с. 66-69, 88; Л. Васильев 1983, с. 55-57, 283-285, 288, пр. 22; Се Тянь-ю и Ван Цзя-фань, с. 19, 22-25.

(обратно)

172

О введении императором Цинь разных видов единства сообщается в надписи на стеле, установленной им в 219 г. до н. э. на террасе Ланъе [28], см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 36-38; ср.: МН, т. 2, с. 145-146; Переломов 1962, с. 161; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 67-68, 353. О единстве см. также: Кроль 1983 (II), с. 232, 235-236, 242-243, пр. 101; Kroll 1978-1979, с. 13-15, 16, пр. 5.

(обратно)

173

Это означает частичное возвращение к точке зрения ранних исследователей «Янь те лунь», для которых трактат отражает этап борьбы конфуцианских ученых за власть с чиновниками легистской ориентации (см.: Gale 1931, с. XVIII, XXI; Chang, с. 2, 50), т. е. является вехой на пути «конфуцианизации» имперской бюрократии.

(обратно)

174

См.: Чжу Си-цзу, с. 133-163; Оу Цзун-ю, с. 185-191; Тан Цин-цзэн, с. 79-89; Чжан Инь-шэн, с. 35-36; Ли Юань-бин, с. 67-77; Ху Цзи-чуан, т 2, с. 72-143; Се Тянь-ю и Ван Цзя-фань, с. 17-31.

(обратно)

175

См.: Штейн, с. 159-160.

(обратно)

176

См.: Штейн, с. 23, 30, 33, 37, 45, 115-118, 128, 163-167, 175-176, 178, 180-181, 184-185, 190, 195-196, 201-208, а также выше, пр. 93.

(обратно)

177

Этим грешит даже М. Лёве, см.: Loewe 1974, с. 98; СНС, т. 1, с. 488-490.

(обратно)

178

См.: Кроль 1983 (I), с. 82-85.

(обратно)

179

См.: Needham 1956, т. 2, с. 294-303.

(обратно)

180

См.: Keightley 1987, с. 116-117.

(обратно)

181

См.: Кроль 1982 (I), с. 55-63.

(обратно)

182

См.: Лунь хэн, гл. 13, с. 123-135.

(обратно)

183

См.: СЦЦШ, гл. 27, с. 375; Мэн-цзы, с. 258 (11.6); ЯТЛ, гл. 1, с. 2; гл. 59, с. 368. Сентенция, описывающая тип поведения, противоположный обрисованному в цитате из «Сюань-цзы» («Если удельные правители любят выгоду, то сановники низки; если сановники низки, то младшие чиновники алчны; если младшие чиновники алчны, то простолюдины занимаются грабежом»), заимствована «знатоком писаний» из «Комментария» (школы Гунъян), см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 4, 9, пр. 33; ср.: Гунъян чжуань, гл. 13, с. 9а-9б; гл. 5; с. 8а; Ян Шу-да, с. 4.

(обратно)

184

См.: Лунь хэн, гл. 13, с. 124-125; Fung 1973, т. 1, с. 147-148; ЯТЛ гл. 59, с. 369; гл. 21, с. 153, 154; Кроль 1982 (I), с. 63-67, 70-71.

(обратно)

185

См. там же, с. 67-72. Единственное различие тех и других взглядов заключается в том, что Дун Чжун-шу относил все это к природе «среднего человека», которого считал способным к изменению под воздействием извне, вслед за Конфуцием полагая, что мудрец высшего и глупец низшего разряда к изменению неспособны; а «знаток писаний» считал, что ученье необходимо всем, даже такому мудрецу, как Чжоу-гун [29] (см.: ЧЦФЛ, гл. 36, с. 62; ЯТЛ, гл. 21, с. 153, 154). Но есть основания полагать, что это скорее расхождение на уровне формулировки, чем настоящее расхождение во взглядах.

(обратно)

186

См.: ЧЦФЛ, гл. 35 и 36, с. 60-62; ХШБЧ, гл. 56, с. 3997; Лунь хэн, гл. 13, с. 132-133.

(обратно)

187

См.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335-337; гл. 14, с. 99, 100; гл. 20, с. 145; Крол 1982 (I), с. 72-73.

(обратно)

188

См.: ЯТЛ, гл. 33, с. 242; гл. 18, с. 129; гл. 11, с. 82; гл. 56, с. 350. Наряду с этим у «сановника» есть два высказывания об учении и духовном преображении, которые кажутся близкими конфуцианским (см.: ЯТЛ, гл. 18, с. 128; гл. 49, с. 309); вероятно, их присутствие в его рассуждениях следует отнести на счет ханьского синтеза.

(обратно)

189

См.: Чжуан-цзы, гл. 29, с. 996-997 (ср.: ЯТЛ, гл. 21, с. 153, 154); Лао-цзы, § 4, с. 113; § 24, с. 63; ср.: ЯТЛ, гл. 22, с. 161.

(обратно)

190

См.: ХНЦ, гл. 13, с. 113 (ср.: ЯТЛ, гл. 22, с. 161); ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 8, 28-29 (ср.: ЯТЛ, гл. 18, с. 129), а также Кроль 1982 (I), с. 60, 74-75, 76-78.

(обратно)

191

См.: ШЦШ, гл. 23, с. 85; ГЦ, гл. 64, с. 383; Swann, с. 161; Fung 1973, т. 1, с. 326-330; ЯТЛ, гл. 18, с. 127, 129; гл. 24, с. 177, а также Кроль 1982 (I), с. 75.

(обратно)

192

См.: Се Тянь-ю и Ван Цзя-фань, с. 20.

(обратно)

193

См.: Кроль 1973 (II), с. 23-25, 33.

(обратно)

194

См.: ЯТЛ, гл. 33, с. 242; гл. 20, с. 145; Кроль 1973 (I), с. 150-151.

(обратно)

195

См.: ЯТЛ, гл. 48, с. 306; Кроль 1982 (I), с. 81-82.

(обратно)

196

См.: Granet 1963, с. 63-71 и сл.

(обратно)

197

См.: Кроль 1973 (III), с. 18-20; Кроль 1978 (I), с. 46-51, а также ЯТЛ, гл. 5, с. 38, 41, пр. 24; Кроль 1978 (III), с. 24.

(обратно)

198

См.: ЯТЛ, гл. 14, с. 100; гл. 38, с. 262; Кроль 1975 (II), с. 117-118; Кроль 1978 (III), с. 24.

(обратно)

199

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 27, с. 88-89; ср.: ХШБЧ, гл. 26, с. 2215-2216; Кроль 1973 (III), с. 18. Эти комментаторы-Мэн Кан [30] (ок. 220-240) и Вэй Чжао [31] (204-273).

(обратно)

200

См.: Кроль 1973 (III), с. 18-19; ХНЦ, гл. 4, с. 35; ср.: Кроль 1978 (III), с. 46-47.

(обратно)

201

См.: ЯТЛ. гл. 29, с. 208; Кроль 1978 (III), с. 25; Кроль 1972, с. 63-65.

(обратно)

202

См.: ЯТЛ, гл. 49, с. 310; гл. 12, с. 90; гл. 14, с. 99.

(обратно)

203

См.: Гунъян чжуань, гл. 18, с. 46; гл. 1, с. 126; гл. 12, с. 11а; Кроль [978 (III), с. 25-26; Кроль 1978 (I), с. 53-56.

(обратно)

204

См.: Гунъян чжуань, гл. 18, с. 46.

(обратно)

205

ЯТЛ, гл. 16, с. 114-115.

(обратно)

206

См.: ЯТЛ, гл. 44, с. 291; гл. 12, с. 90; гл. 31, с. 403; гл. 55, с. 343-344, Кроль 1978 (III), с. 27-28.

(обратно)

207

См.: ЯТЛ, гл. 38, с. 263; гл. 50, с. 313, 314; ср.: Мэн-цзы, с. 86 (1.4); Кроль 1978 (III), с. 28-29.

(обратно)

208

См.: ЯТЛ, гл. 14, с. 100 — 101; гл. 38, с. 262-263; гл. 52, с. 327; Кроль 1978 (Ш), с. 24-25.

(обратно)

209

См.: ЯТЛ, гл. 53, с. 332; Кроль 1978 (III), с. 29.

(обратно)

210

См.: ЯТЛ, гл. 16, с. 114; Кроль 1978 (III), с. 32.

(обратно)

211

См.: ЯТЛ, гл. 15, с. 105.

(обратно)

212

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 12.

(обратно)

213

См.: ЯТЛ, гл. 52, с. 325-326; гл. 1, с. 1; гл. 38, с. 262; гл. 47, с. 301, 302 гл. 48, с. 305; гл. 49, с. 309; Кроль 1978 (III), с. 30-31.

(обратно)

214

См.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4012.

(обратно)

215

ЯТЛ, гл. 44, с. 291; гл. 16, с. 114; Кроль 1978 (III), с. 32.

(обратно)

216

См.: ЯТЛ, гл. 43, с. 246; гл. 44, с. 291; гл. 49, с. 309; гл. 52, с. 326; Кроль 1978 (III), с. 30, 37, пр. 9. Уцепившись за слово «справедливость», некоторые авторы 1974 г. утверждали, что войны императоров Хань с шаньюями были «справедливыми и революционными», так как их вели представители более передового (феодального) с представителями более отсталого (рабовладельческого) строя, Сан Хун-ян же был сторонником справедливой оборонительной войны против агрессии сюнну (см., например, ЧИЧЧ, с. 38-42; ср.: Кроль 1979 (I), с. 73-74; Переломов 1981, с. 271-272).

(обратно)

217

См.: ЯТЛ, гл. 38, с. 263; гл. 48, с. 305; гл. 50, с. 313; Кроль 1978 (III).

(обратно)

218

См.: ЯТЛ, гл. 53, с. 331-332; гл. 13, с. 95; Кроль 1978 (III), с. 34.

(обратно)

219

См.: ЯТЛ, гл. 47, с. 301; гл. 48, с. 305; Кроль 1978 (III), с. 30-31.

(обратно)

220

См.: ЯТЛ, гл. 54, с. 336-337.

(обратно)

221

См.: Кроль 1978 (III), с. 34-35; ср.: Bodde 1963, с. 385-388.

(обратно)

222

См.: Needham 1956, т. 2, с. 61.

(обратно)

223

См.: Needham 1969 (II), с. 218-298 (цит. с. 252, 294).

(обратно)

224

См.: Конрад 1965, с. 3-25; Sivin 1966, с. 82-92; Sivin 1969, с. 4, 67; Zimmerman, с. 333-350; Кроль 1984 (II), с. 53-70. В 1984 г. мы внесли поправку в их построения, указав на не замеченные ими древнекитайские представления о начале мира и о линейном династийном и клановом времени, а также времени «школы» мысли, строившемся по модели кланового. Династия мыслилась как отрезок прямой, имеющий начало и конец и (как показал Н. Сивин) включенный в циклическую схему дискретного времени; клан и школа мыслились наподобие луча с маркированным началом (см. там же, с. 70-74).

(обратно)

225

См. там же, с. 82, 84, 88, 89, 118-119.

(обратно)

226

См. там же, с. 75-77.

(обратно)

227

См.: ЯТЛ, гл. 19, с. 137; гл. 42, с. 282; гл. 39, с. 269; гл. 7, с. 51; гл. 59, с. 369; гл. 56, с. 349; гл. 53, с. 332; гл. 23, с. 168 (ср.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4015; ЧЦФЛ, гл. 1, с. 8); гл. 29, с. 207; Кроль 1984 (II), с. 77-79.

(обратно)

228

См.: ЯТЛ, гл. 39, с. 269; гл. 36, с. 251; гл. 27, с. 187; гл. 55, с. 345; гл. 56, с. 349; К. Васильев 1973, с. 10-11; Кроль 1984 (II), с. 79-81.

(обратно)

229

См.: ЧЦФЛ, гл. 1, с. 8; ЯТЛ, гл. 10, с. 71; Кроль 1984 (II), с. 81-82.

(обратно)

230

См.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4015 (ср.: ДФ (Хань), с. 150-151); Кроль 1970 (II), с. 85-91, 100 и пр. 53; ЯТЛ, гл. 4, с. 29; Кроль 1984 (II), с. 77-79, 82-83, 90-93.

(обратно)

231

См.: Н. Wilhelm 1952, с. 321-348.

(обратно)

232

См.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335-337; гл. 58, с. 363; гл. 2, с. 12; гл. 49, с. 310; гл. 3, с. 21-22; гл. 20, с. 145; гл. 56, с. 350; гл. 29, с. 202, 204; гл. 10, с. 71; гл. 19, с. 137; Кроль 1984 (II), с. 84-88.

(обратно)

233

См.: ЯТЛ, гл. 16, с. 116; гл. 17, с. 123.

(обратно)

234

О том, что «путь благородного мужа» именно в этом, позднее (в 20-х гг. I в. до н. э.) говорил Чэн-ди [32] (см.: ХШБЧ, гл. 97Б, с. 5600-5601); в «Янь те лунь» «достойный и хороший человек» заявляет только: «В древности... «сообразовывались со старым образцом», а "не создавали заново, во изменение [прежнего]" (ср.: Лунь юй, с. 121 (11.14))» (ЯТЛ, гл. 29, с. 207).

(обратно)

235

См.: ЯТЛ, гл. 12, с. 91; ср.: Лунь юй, с. 93 (9.3).

(обратно)

236

См.: Needham 1969 (II), с. 256, 260-261.

(обратно)

237

См.: ЯТЛ, гл. 60, с. 373.

(обратно)

238

См.: Кроль 1984 (II), с. 90-96.

(обратно)

239

См.: ЯТЛ, гл. 50, с. 315; гл. 27, с. 187; гл. 36, с. 251.

(обратно)

240

См.: Лунь хэн, гл. 56, с. 806-809; Кроль 1984 (II), с. 90-92.

(обратно)

241

См.: ЯТЛ, гл. 27, с. 187; гл. 39, с. 269; ср. там же, гл. 6, с. 42; гл. 28, с. 192.

(обратно)

242

См.: Needham 1969 (II), с. 261-262, а также Pokora 1961, с. 449-451; Pokora 1967, с. 302-305; Bauer 1976, с. 80; Bodde 1991, с. 128.

(обратно)

243

См.: ЯТЛ, гл. 20, с. 145; гл. 39, с. 268; гл. 18, с. 127-129; гл. 27, с. 187; ср.: ХНЦ, гл. 13, с. 113; О. Franke. т. 3, с. 446-447.

(обратно)

244

См.: ЯТЛ, гл. 7, с. 52; гл. 23, с. 167; гл. 20, с. 143; гл. 27, с. 187; гл. 24, с. 171; гл. 28, с. 193; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 51; гл. 127, с. 6; Лао-цзы, § 38, с. 99; Лу Ань, с. 17-19, 37; ЯЦЧЦ, гл. 8, с. 46.

(обратно)

245

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2-3; гл. 6, с. 42; гл. 58, с. 363; гл. 34, с. 245; гл. 38, с. 264; гл. 48, с. 305; гл. 49, с. 309; гл. 55, с. 342; гл. 9, с. 65; гл. 3, с. 21; гл. 20, с. 142; Кроль 1984 (II), с. 110.

(обратно)

246

См.: ЯТЛ, гл. 58, с. 361; Кроль 1984 (II), с. 111, пр. 35.

(обратно)

247

См.: ЯТЛ, гл. 43, с. 285; гл. 6, с. 43; гл. 19, с. 135-136.

(обратно)

248

См.: Duyvendak, с. 100; Gale 1931, с. 38, 46, 47; ХНЦ, гл. 13, с. 116, 117; гл. 15, с. 135, гл. 18, с. 160, 161; ГЦ, гл. 10, с. 68; Инь Вэнь-цзы, гл. 1, с. 22.

(обратно)

249

См.: ХШБЧ, гл. 30, с. 3161, 3189; гл. 51, с. 3853; Kroll 1985-1987, с. 123-124, 140, пр. 37, ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 43, 13, 14; Кроль 1984 (II), с. 114-115 и пр. 43-46.

(обратно)

250

См.: Лунь юй, с. 103 (9.30); Мэн-цзы, с. 177 (7.17); Гунъян чжуань, гл. 5, с. 46-56, 9а; ЧЦФЛ, гл. 3, с. 15; гл. 4, с. 18; Fung 1973, т. 2, с. 77-79; ХХШ, гл. 36, с. 544.

(обратно)

251

См.: ЯТЛ, гл. 40, с. 272; гл. 7, с. 52, 53; гл. 10, с. 73; гл. 46, с. 298; Кроль 1984 (II), с. 115-116; ниже, с. 153, 280, пр. 28.

(обратно)

252

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 12; гл. 11, с. 83; Кроль 1984 (II), с. 116-117.

(обратно)

253

См.: ЯТЛ, гл. 11, с. 83 (ср.: Н. Wilhelm 1952, с. 342 сл.); гл. 60, с. 374; гл. 10, с. 71; гл. 42, с. 281; гл. 47, с. 301; ср. там же, гл. 11, с. 83.

(обратно)

254

См.: ЯТЛ, гл. 42, с. 232; гл. 47, с. 302; гл. 2, с. 13; гл. 50, с. 313; Кроль 1984 (II), с. 119-120.

(обратно)

255

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 13; гл. 35, с. 248; гл. 23, с. 168; Кроль 1984 (II), с. 120-121.

(обратно)

256

См.: Needham 1969 (II), с. 274.

(обратно)

257

См.: ЯТЛ, гл. 23, с. 168.

(обратно)

258

См.: ХФЦ, гл. 47, с. 974.

(обратно)

259

См.: ЯТЛ, гл. 23, с. 168; Кроль 1984 (II), с. 101-103; ср. там же, с. 74; Кроль 1981 (II), с. 39-57.

(обратно)

260

См.: ЯТЛ, гл. 58, с. 361.

(обратно)

261

См.: ХНЦ, гл. 13, с. 113; Graham 1979, с. 70-73, 75, 76, 93; Кроль 1984 (II), с. 105-106.

(обратно)

262

См.: ЯТЛ, гл. 7, с. 51; гл. 47, с. 301; гл. 1, с. 2-3; гл. 50, с. 314.

(обратно)

263

См.: ЯТЛ, гл. 59, с. 368, 370, пр. 5, 6.

(обратно)

264

См.: ЯТЛ, гл. 4, с. 29-30; ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 45; Кроль 1984 (II), с 107-108; Кроль 1970 (II), с. 99-101 и пр. 56. См. также ниже, пр. 241.

(обратно)

265

См.: ЧЦФЛ, гл. 43, с. 67; Кроль 1984 (II), с. 117-118.

(обратно)

266

См.: Needham 1969 (II), с. 254.

(обратно)

267

См.: ШЦШ, гл. 7, с. 13, 14.

(обратно)

268

См.: Кроль 1982 (I), с. 73-74, 79-81.

(обратно)

269

См.: Кроль 1984 (II), с. 121-123.

(обратно)

270

См.: Needham 1956, т. 2, с. 279-291; Bodde 1939, с. 200-219.

(обратно)

271

См.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335; ср.: ЛШЦЧ, св. 9, гл. 5, с. 61; ЧЦФЛ, гл. 57, с. 76; ХНЦ, гл. 3, с. 23; гл. 16, с. 143.

(обратно)

272

См.: Needham 1956, т. 2, с. 281; ЯТЛ, гл. 54, с. 335; ср.: Лунь юй, с. 135 (12.11).

(обратно)

273

См.: ЯТЛ, гл. 54, с. 336.

(обратно)

274

См. там же, с. 335, 336; ЧЦФЛ, гл. 58, с. 76-77; гл. 59, с. 77-78, Fung 1973, т. 2, с. 20-22.

(обратно)

275

См.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335-337; гл. 2, с. 12; гл. 3, с. 20, гл. 10, с. 71; гл. 20, с. 145; гл. 56, с. 350; ЧЦФЛ, гл. 55, с. 75.

(обратно)

276

См.: Кроль 1972, с. 61-66; Кроль 1974 (III), с. 374-376; ср.: Yang 1969, с. 3-23.

(обратно)

277

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 13; гл. 48, с. 305; гл. 54, с. 335.

(обратно)

278

См.: СЦЦШ, гл. 18, с. 238; ЯТЛ, гл. 55, с. 344; Kroll 1990, с. 63-64; а также ссылки в пр. 194.

(обратно)

279

См.: ЯТЛ, гл. 39, с. 269, 270; гл. 29, с. 204.

(обратно)

280

См.: Лунь юй, с. 66 (6.22), 120 (11.12); ср.: ЯТЛ, гл. 53, с. 332.

(обратно)

281

Ср.: Eichhorn, с. 63-70; К. Васильев 1976, с. 29; Keightley 1976, с. 14-16.

(обратно)

282

Об отражении представления о «роде» в конфуцианских взглядах на районы земного пространства и их население, поставляемые ими кадры чиновников и воинов и отношение к ним монарха уже говорилось (см. с. 54-56).

(обратно)

283

См.: ЯТЛ, гл. 59, с. 370; ср.: Мэн-цзы, с. 228 (9.8).

(обратно)

284

См.: ЯТЛ, гл. 26, с. 185; Кроль 1974 (III), с. 374-375; Кроль 1973 (III), с. 19-20.

(обратно)

285

См.: ЯТЛ, гл. 33, с. 242; ср.: ЯТЛ, гл. 20, с. 145.

(обратно)

286

См.: ЯТЛ, гл. 26, с. 184-185.

(обратно)

287

См.: ЯТЛ, гл. 15, с. 106; ср.: Лао-цзы, § 30, с. 77; ЧЦФЛ, гл. 57, с. 76.

(обратно)

288

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2; Кроль 1973 (III), с. 21-25; ниже, с. 132-133, 200-201, пр. 41.

(обратно)

289

См.: ЯТЛ, гл. 47, с. 301; см. пр. 2 к гл. 47 перевода.

(обратно)

290

См.: ЯТЛ, гл. 48, с. 306; ср.: Кроль 1982 (I), с. 81-82.

(обратно)

291

См.: ЯТЛ, гл. 24, с. 172; ср.: ХНЦ, гл. 13, с. 155; Лунь юй, с. 44 (4.25), 138-139 (12.22 и пр. 3).

(обратно)

292

В «Хань Ши вай чжуань [33]» сходное воздействие музыки на птиц, коней и других тварей объясняется так: «... [Звуки] музыки находятся в гармонии друг с другом, вещи [одного] рода возбуждают друг друга и [существа с] таким же голосом откликаются друг другу» (ХШВЧ, гл. 1, с. 6; ср.: HSWC, с. 25).

(обратно)

293

ЯТЛ, гл. 20, с. 143.

(обратно)

294

См.: ЯТЛ, гл. 36, с. 251; гл. 54, с. 335, 336. У «сановника» мы находим еще два указания на то, какова последовательность «пяти элементов». Описывая пространство земли, он перечисляет четыре из них в последовательности: «дерево», «огонь», «металл», «вода», соотнося их с востоком, югом, западом и севером (см.: ЯТЛ, гл. 3, с. 20); описывая явления космоса, он перечисляет те же четыре элемента в последовательности: «вода», «огонь», «металл», «дерево» (см.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335). В обоих случаях отсутствует элемент «земля», и неясно, какое место «сановник» отводит ему. Сато Такэтоси предполагает, что, возможно, утверждению о рождении «металла» от «огня» соответствует последовательность элементов в гл. 8 «Гуань-цзы» — «земля», «дерево», «огонь», «металл», «вода» (ср.: Rickett, т. 1, с. 182, 199 (и пр. 44, 45, 52), 204, 205, 215 (и пр. 186), 206 (и пр. 108), 207, 216 (и пр. 194), 208 (и пр. 122), 210 (и пр. 140), 218), но отмечает, что, по этой версии, «элементы» не порождают друг друга (см.: Эн тэцу рон, с. 259, пр. 12).

(обратно)

295

См.: ЯТЛ, гл. 16, с. 114; гл. 54, с. 336; гл. 52, с. 326; Кроль 1978 (III), с. 31-32, 34-35, 37, пр. 9.

(обратно)

296

ЯТЛ, гл. 34, с. 245 (ср.: Гунъян чжуань, гл. 11, с. 86); гл. 24, с. 173.

(обратно)

297

См.: ЯТЛ, гл. 55, с. 342-344; гл. 49, с. 310.

(обратно)

298

ЯТЛ, гл. 36, с. 251.

(обратно)

299

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 8-9, 13-14; гл. 27, с. 81.

(обратно)

300

См.: Лунь хэн, гл. 45, с. 662-663; гл. 53, с. 770; ср.: Цянь Хань цзи, гл. 6, с. 5а-5б, 6а; Chen 1975, с. 87-88, 90.

(обратно)

301

См. ссылки выше, в пр. 213.

(обратно)

302

Более подробно об этом см. в ст. Кроль 1981 (I), с. 119-130.

(обратно)

303

См.: Eberhard 1957, с. 34-70; ср.: Кроль 1979 (I), с. 65. «Достойный и хороший человек» и «сановник» касаются вопроса о критиках в споре о способных сказать, но неспособных осуществить (см.: ЯТЛ, гл. 40, с. 272). Первый в духе «Сюнь-цзы» называет таких людей «драгоценностью государства» (см.: СЦЦШ, гл. 27, с. 372). Второй обвиняет их в постыдном несоответствии слова и дела и, видимо, разделяет идею Шэнь Бу-хая, что высказывание по вопросу вне служебной компетенции недопустимо как превышение служебных функций (см.: ХФЦ, гл. 38, с. 865; гл. 43, с. 907; Kroll 1970, с. 318-320, 323, 324). В основе спора лежит противопоставление моделей поведения чиновника-критика и чиновника-исполнителя, соответствующих двум концепциям управления: конфуцианской, учитывающей обратную связь, и легистской, учитывающей лишь прямую связь (подробно см.: Кроль 1983 (III), с. 98-106).

(обратно)

304

См.: Koster 1967 (II), с. 81-95; Koster 1971, с. 19-27.

(обратно)

305

См.: Koster 1967 (II), с. 91.

(обратно)

306

См.: ЧЦФЛ, гл. 51, с. 72; ср.: Needham 1956, т. 2, с. 288-289.

(обратно)

307

ЯТЛ, гл. 54, с. 336; ср.: ЛШЧЦ, св. 9, гл. 5, с. 61.

(обратно)

308

ЯТЛ, гл. 7, с. 51; см.: Кроль 1983 (II), с. 219-220.

(обратно)

309

См.: Чжоу И, гл. 6, с. 1а-1б; гл. 2, с. 19а; I Ching, tr. by Wilhelm / Baynes, с. 670, 462-463; Кроль 1983 (II), с. 221; а также ниже, пр. 240.

(обратно)

310

Ср.: ЛШЧЦ, св. 24, гл. 5, с. 180.

(обратно)

311

См.: ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47; ср.: Fung 1973, т. 2, с. 54.

(обратно)

312

См.: ЯТЛ, гл. 4, с. 29 (ср.: Ли цзи, гл. 30, с. 13а; ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47); гл. 17, с. 121.

(обратно)

313

ЯТЛ, гл. 25, с. 180; ср.: ХНЦ, гл. 14, с. 127.

(обратно)

314

См.: Гунъян чжуань, гл. 1, с. 56; Кроль 1978 (I), с. 53-56.

(обратно)

315

См.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4019-4020; ДФ (Хань), с. 129-130, 155.

(обратно)

316

При этом он отчасти повторяет обоснование, которое в трактате «Хань Фэй-цзы [34]» дано мысли, что «разные противоречащие друг другу учения, существуя совместно [при дворе], не могут привести к устроению» (ХФЦ, гл. 50, с. 1085).

(обратно)

317

См.: ЯТЛ, гл. 10, с. 73.

(обратно)

318

См.: Кроль 1983 (II), с. 224-226.

(обратно)

319

См.: ХШБЧ, гл. 67, с. 4453-4457; гл. 9, с. 287-288; гл. 56, с. 4009-4014, 4022; гл. 72, с. 4597, 4608-4610; гл. 78, с. 4816-4817; ДФ (Хань), с. 145-146; Кроль 1983 (II), с. 227-229.

(обратно)

320

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 9, 13, 23.

(обратно)

321

См.: ЯТЛ, гл. 32, с. 240 (ср.: Лунь юй, с. 150 (13.25)); Кроль 1983 (II), с. 229-230.

(обратно)

322

См. выше, с. 79 и ниже, с. 103-104.

(обратно)

323

Напомним в этой связи, что «сановник» повторяет слова Сыма Цяня: «Когда вещи развиваются до предела, то приходят в упадок; это движение по кругу, которое кончается и [затем] начинается вновь» (ЯТЛ, гл. 4, с. 30; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 45). См. ссылки выше, в пр. 182, а также ниже, пр. 30 к гл. 4.

(обратно)

324

См.: ЯТЛ, гл. 20, с. 142.

(обратно)

325

См.: ШЦШ, гл. 8, с. 35, 36; Переломов 1968, с. 83, 180-183, 276-277, пр. 1, 5; Кроль 1983 (П), с. 232, 242, пр. 95.

(обратно)

326

ЯТЛ, гл. 36, с. 252.

(обратно)

327

Текст официальной надписи 219 г. до н. э. на стеле с террасы Ланъе, см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 36-37; Кроль 1983 (II), с. 232, 242-243, пр. 101.

(обратно)

328

См.: ЯТЛ, гл. 18, с. 129 (ср. там же, гл. 24, с. 173-174); гл. 6, с. 116; гл. 17, с. 121-122; Swann, с. 272.

(обратно)

329

См.: ЯТЛ, гл. 17, с. 121; гл. 36, с. 252; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 41, с. 410-411, 424-427, 430.

(обратно)

330

См.: ЯТЛ, гл. 6, с. 43-44; гл. 10, с. 71-73; гл. 11, с. 83; гл. 20, с. 145; гл. 27, с. 187-188.

(обратно)

331

См.: ЯТЛ, гл. 20, с. 142; ср.: Чжуан-цзы, гл. 29, с. 991, 992.

(обратно)

332

См.. ХФЦ, гл. 47, с. 974; гл. 49, с. 1058, 1064, пр. 30, гл. 50, с. 1095; ШЦШ, гл. 8, с. 35; Кроль 1983 (II), с. 232-233.

(обратно)

333

По словам «императорского секретаря», «сановник» дал возможность «покупать должности и откупаться от наказаний» (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99); известно, что Сан Хун-ян в 110 г. до н. э. предложил предоставлять простолюдинам чиновничьи должности, освобождать их от наказаний и т. п. за взнос зерна в казну (см.: Swann, с. 317).

(обратно)

334

См.: ЯТЛ, гл. 9, с. 65, 69, пр. 28; Кроль 1983 (II), с. 234.

(обратно)

335

См.: ЯТЛ, гл. 11, с. 83; Чжоу И, гл. 8, с. 6а; ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 7; Кроль 1977 (III), с. 131, 134, 138, пр. 3.

(обратно)

336

См.: ЯТЛ, гл. 11, с. 83; гл. 6, с. 43-44; ХШБЧ, гл. 67; с. 4457.

(обратно)

337

См.: Янь Кэ-цзюнь. Цюань Хоу Хань вэнь [21], гл. 13, с. 26.

(обратно)

338

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 21.

(обратно)

339

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2, 4; гл. 36, с. 252; гл. 6, с. 42; гл. 4, с. 30; ср.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 88-89, 104-105; Штейн, с. 117-118.

(обратно)

340

См.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99; гл. 6, с. 42; Kroll 1978-1979, с. 14-16.

(обратно)

341

См. ниже, с. 357, пр. 16 к гл. 12.

(обратно)

342

См.: Bodde 1963, с. 387 сл. Термин «конфуцианизация» был предложен Цюй Тун-цзу.

(обратно)

343

См.: ЯТЛ, гл. 54, с. 337; ср.: ХШБЧ, гл. 56, с. 3998; ДФ (Хань), с. 191-192, 136; ЧЦФЛ, гл. 55, с. 75; Кроль 1977 (III), с. 141.

(обратно)

344

См.: ЯТЛ, гл. 58, с. 363.

(обратно)

345

См.: ЯТЛ, гл. 56, с. 350-351; гл. 59, с. 369; ДФ (Хань), с. 195.

(обратно)

346

См.: ХШБЧ, гл. 48, с. 3725; Да Дай Ли цзи, гл. 46, с. 13; ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 25.

(обратно)

347

См.: ЯТЛ, гл. 57, с. 354; гл. 58, с. 363; гл. 34, с. 245.

(обратно)

348

См.: ЯТЛ, гл. 58, с. 361-363; гл. 55, с. 342-343; гл. 57, с. 355-356; гл. 14, с. 100; гл. 4, с. 31; гл. 51, с. 350, 351; гл. 28, с. 194; гл. 54, с, 336; гл. 7, с. 51-54; гл. 19, с. 137; гл. 23, с. 168, 169; гл. 24, с. 172; гл. 41, с. 275. Отсюда критика «знатоком писаний» легистского принципа «расследования и требования [к ответу]» (ду цзэ [35]), см.: ЯТЛ, гл. 58, с. 362.

(обратно)

349

ЯТЛ, гл. 33, с. 243 (ср.: Лунь юй, с. 137 (12.19)); см.: ЯТЛ, гл. 57, с. 354.

(обратно)

350

См.: ЯТЛ, гл. 55, с. 345; гл. 22, с. 162; гл. 32, с. 240.

(обратно)

351

См.: ЯТЛ, гл. 33, с. 243; гл. 34, с. 246; ср.: ЯТЛ, гл. 56, с. 351; гл. 10, с. 73; гл. 18, с. 129; гл. 19, с. 136.

(обратно)

352

ЯТЛ, гл. 58, с. 362; гл. 39, с. 269; ср.: ЯТЛ, гл. 24, с. 172.

(обратно) name=t432>

353

См.: ХШБЧ, гл. 56, с. 3997; ДФ (Хань), с. 135.

(обратно)

354

См.: ЯТЛ, гл. 57, с. 354; гл. 56, с. 351; Кроль 1979 (III), с. 102-103.

(обратно)

355

ЯТЛ, гл. 55, с. 344; ср.: ЧЦФЛ, гл. 5, с. 20; ХШБЧ, гл. 83, с. 4935, 4936; Кроль 1974 (II), с. 208; ср. Hihara, с. 237-276, 1, Hulsewe 1955, т. 1, с. 262; Kroll 1970, с. 326-327.

(обратно)

356

См.: ЯТЛ, гл. 33, с. 243, 244, пр. 13; ср.: Li Ki, т. 1, с. 307.

(обратно)

357

См.: ЯТЛ, гл. 57, с. 355; Гунъян чжуань, гл. 10, с. 46; ЧЦФЛ, гл. 5, с. 20; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 24; ХШБЧ, гл. 77, с. 4798; гл. 83, с. 4935, 4936; Hulsewe 1955, т. 1, с. 265-266.

(обратно)

358

См.: ЯТЛ, гл. 57, с. 355; Гунъян чжуань, гл. 11, с. 8б; гл. 2, с. 16, 7а; гл. 23, с. 76; ср.: ЧЦФЛ, гл. 2, с. 10; ХХШ, гл. 39, с. 577-578.

(обратно)

359

См.: ЯТЛ, гл. 57, с. 355 (ср.: Гунъян чжуань, гл. 14, с. 8а; гл. 9, с. 9а-9б; Лунь юй, с. 146 (13.18)); ХХШ, гл. 64, с. 511; Цзинь шу, гл. 30, с. 227; Кроль 1977 (III), с. 143, пр. 37.

(обратно)

360

ЯТЛ, гл. 56, с. 351.

(обратно)

361

См.: ХШБЧ, гл. 67, с. 4458; гл. 74, с. 4684; ХХШ, гл. 26, с. 400; гл. 39, с. 577; Hulsewe 1955, т. 1, с. 137-138; Kroll 1970, с. 325-327; HFHD, т. 2, с. 224-225 и пр. 10.1. Более подробно первая часть этого раздела изложена в ст.: Кроль 1980, с. 145-155.

(обратно)

362

См.: ЯТЛ, гл. 52, с. 326; Кроль 1978 (III), с. 37, пр. 9.

(обратно)

363

ЯТЛ, гл. 54, с. 336; ср.: ХНЦ, гл. 19, с. 173. Утверждение, что озимая пшеница родится осенью, пастушья сумка — зимой и обе умирают летом, встречается в «Хуайнань-цзы» в контексте теории о победе одного над другим «пяти элементов» — «дерева», «земли», «воды», «огня» и «металла» (см.: ХНЦ, гл. 4, с. 36). Не исключено, что «сановник» (как и Дун Чжун-шу) сочетал в своих взглядах теории о «пяти элементах», и «порождающих», и «побеждающих» друг друга.

(обратно)

364

См.: ЯТЛ, гл. 55, с. 342.

(обратно)

365

См.: ЯТЛ, гл. 58, с. 362.

(обратно)

366

См.: ЯТЛ, гл. 56, с. 350.

(обратно)

367

См.: ЯТЛ, гл. 56, с. 349.

(обратно)

368

См.: ШЦШ, гл. 14, с. 50; Переломов 1968, с. 196-197.

(обратно)

369

ХФЦ, гл. 27, с. 498; Liao, т. 1, с. 270.

(обратно)

370

См.: ЯТЛ, гл. 59, с. 368; ср.: ЯТЛ, гл. 56, с. 356; гл. 14, с. 99; ДФ (Хань), с. 193-195, 176.

(обратно)

371

См.: ЯТЛ, гл. 58, с. 361.

(обратно)

372

См.: Гунъян чжуань, гл. 23, с. 7б; ср. там же, гл. 11, с. 8б.

(обратно)

373

ЯТЛ, гл. 34, с. 245.

(обратно)

374

См.: ЯТЛ, гл. 35, с. 247; гл. 50, с. 314; гл. 55, с. 342.

(обратно)

375

См.: ГЦ, гл. 66, с. 409; гл. 55, с. 351; гл. 53, с. 345.

(обратно)

376

См.: Янь Кэ-цзюнъ. Цюань Хоу Хань вэнь, гл. 13, с. 2б.

(обратно)

377

См.: ШЦШ, гл. 14, с. 49; ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 43; ХФЦ, гл. 43, с. 906, 907; гл. 33, с. 671; гл. 36, с. 800; гл. 38, с. 853; гл. 46, с. 949; гл. 48, с. 1037; гл. 30, с. 516, 519.

(обратно)

378

До сих пор о принципе ду цэ судили в значительной мере по тому, что о нем сказано в докладе трону, представленном Ли Сы [36] в 209 г. до н. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 28-29; Bodde 1938, с. 38-40). X. Г. Крил считал, что Ли Сы несколько исказил философию Шэнь Бу-хая в угоду лености и любви к удовольствиям императора Цинь, которому советовал принять принцип ду цэ (см.: Creel 1974, с. 221-223). Мы использовали для реконструкции принципа ду цэ свидетельство Лю Сяна [37] о сочинении и доктрине Шэнь Бу-хая (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 63, с. 14, коммент. Пэй Иня [38] (ок. 438)), подтверждающее суровость привлечения к ответу по этому принципу (см.: Кроль 1977 (III), с. 150-151, пр. 49), а также описание практики ду цзэ в 209 г. до н. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 34).

(обратно)

379

См.: ЯТЛ, гл. 57, с. 355; гл. 58, с. 362; ср.: ХФЦ, гл. 50, с. 1097; гл. 49, с. 1052; ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 30-31.

(обратно)

380

См.: ЯТЛ, гл. 55, с. 343; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 30.

(обратно)

381

См.: ЯТЛ, гл. 57, с. 354.

(обратно)

382

См.: Koga Noboru, с. 554-556, 565-566; ШХДЦМЧЦ, с. 159, 160, 268, 270.

(обратно)

383

Более подробно см.: Кроль 1995, с. 79-88.

(обратно)

384

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1, 2; ДФ (Хань), с. 158, 159; Кроль 1982 (III), с. 42-43.

(обратно)

385

СЦЦШ, гл. 27, с. 375; ЯТЛ, гл. 1, с. 2; Кроль 1982 (I), с. 63-64.

(обратно)

386

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1; гл. 4, с. 29; ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47; ХШБЧ, гл. 56, с. 4017; ДФ (Хань), с. 129, 152.

(обратно)

387

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1, 4; гл. 4, с. 30-31.

(обратно)

388

ЯТЛ, гл. 5, с. 37.

(обратно)

389

См.: ГЦ, гл. 76, с. 461-462; ХШБЧ, гл. 10, с. 134; ХШБЧ, гл. 78, с. 4817.

(обратно)

390

ХФЦ, гл. 35, с. 387.

(обратно)

391

См.: ЯТЛ, гл. 13, с. 96; ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 44.

(обратно)

392

ЯТЛ, гл. 2, с. 13.

(обратно)

393

См.: Лунь юй, с. 4 (1.5); СЦЦШ, гл. 17, с. 220; ХШБЧ, гл. 72, с. 4601-4611; Мо-цзы, гл. 20-21, с. 39-40; ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 8-12.

(обратно)

394

См.: ЯТЛ, гл. 4, с. 30; ср.: ЯТЛ, гл. 2, с. 13; гл. 12, с. 91.

(обратно)

395

ЯТЛ, гл. 36, с. 252.

(обратно)

396

ЯТЛ, гл. 30, с. 233; ср.: Li Ki, т. 1, с. 212-213 (II. Ч. П. II, 4).

(обратно)

397

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 13; гл. 3, с. 20.

(обратно)

398

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1; гл. 4, с. 29; гл. 9, с. 65; гл. 28, с. 194, гл. 29, с. 203, 207, 209 и др.

(обратно)

399

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1.

(обратно)

400

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 3; гл. 2, с. 13.

(обратно)

401

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 13; гл. 3, с. 21; гл. 15, с. 105.

(обратно)

402

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 12; гл. 13, с. 96.

(обратно)

403

ЯТЛ, гл. 1, с. 3.

(обратно)

404

ЯТЛ, гл. 36, с. 253.

(обратно)

405

См.: ЯТЛ, гл. 4, с. 30, 31.

(обратно)

406

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 12-13.

(обратно)

407

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1, 3.

(обратно)

408

См.: ЯТЛ, гл. 3, с. 21.

(обратно)

409

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 3-4.

(обратно)

410

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1; гл. 36, с. 253; ср.: ЯТЛ, гл. 36, с. 252.

(обратно)

411

См.: ЯТЛ, гл. 35, с. 247.

(обратно)

412

См. выше, пр. 33.

(обратно)

413

См.: ЯТЛ, гл. 28, с. 193; гл. 3, с. 20.

(обратно)

414

ЯТЛ, гл. 14, с. 99; ср.: ЯТЛ, гл. 12, с. 90.

(обратно)

415

См.: Мэн-цзы, с. 118-119(5.3); Swann, с. 117 (пр. 35), 340 (пр. 700), 369-370; Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86, коммент. Хэ Сю [39]; Л. Васильев 1961 (II), с. 24-38; Felber 1965, с. 351-359.

(обратно)

416

См.: ЯТЛ, гл. 15, с. 106; ср.: Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86.

(обратно)

417

Ср.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2000; Swann, с. 115.

(обратно)

418

См.: Лунь юй, с. 179 (16.1), 181, пр. 7; ЯТЛ, гл. 1, с. 2; ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47, а также ниже, с. 195, пр. 22.

(обратно)

419

См.: ЯТЛ, гл. 4, с. 29; гл. 35, с. 247.

(обратно)

420

См.: Кроль 1983 (II), с. 243-244, пр. 119.

(обратно)

421

См.: ЯТЛ, гл. 9, с. 65.

(обратно)

422

Ср. Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86, коммент. Хэ Сю.

(обратно)

423

См.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2023; ЯТЛ, гл. 36, с. 252.

(обратно)

424

См.: Кроль 1991 (I), с. 45-50.

(обратно)

425

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 3; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 6, 5.

(обратно)

426

Ср.: Chang, с. 38-39; Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 80.

(обратно)

427

Ср.: Кроль 1978 (I), с. 45-57; Кроль 1978 (III), с. 29-32.

(обратно)

428

См.: ЯТЛ, гл. 3, с. 20, 21; Kroll 1978-1979, с. 11-12.

(обратно)

429

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2-3; ср.: ЯТЛ, гл. 50, с. 314; Чжоу И, гл. 8, с. 4а-4б.

(обратно)

430

См.: ЯТЛ, гл. 1, с. 3.

(обратно)

431

ЯТЛ, гл. 1, с. 4; ср.: ЦЧСШ, гл. 6, с. 85. См. об этом институте: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 42, 28 (коммент. Мэн Кана); ХШБЧ, гл. 19А, с. 1117 (коммент. Мэн Кана); гл. 24Б, с. 2052; а также: Kroll 1978-1979, с. 12-13; Кроль 1978 (III), с. 32-33, 37, пр. 12, 13. Ср.: Чжу Си-цзу, с. 133-134, 136-138; Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 98-101; Chang, с. 21-22; Swann, с. 314, 64-65; Штейн, с. 152, 201-202; Синицын 1975, с. 48.

(обратно)

432

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 42-43; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2061; Цянь Хань цзи, гл. 13, с. 5а; ЯТЛ, гл. 1, с. 4, а также: Kroll 1978-1979, с. 13, 17, пр. 23; ср.: Чжу Си-цзу, с. 134-136, 138-140; Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 101-103; Swann, с. 65; Штейн, с. 152-153, 202; Синицын 1975, с. 48-49.

(обратно)

433

См.: ХШБЧ, гл. 21А, с. 1629; ЯТЛ, гл. 5, с. 37-38; Инь Вэнь-цзы, гл. 1, с. 23. В качестве стандарта, воплощающего монарший универсализм, может рассматриваться и единая монета. «Сановник» был сторонником унификации денежной системы, предпринятой У-ди в 112 г. до н. э. (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 88-89, 104-105; ср.: Swann, с. 293-294; Штейн, с. 117-118) и дал ее теоретическое обоснование, подчеркнув «установление доверия народа» к единому денежному стандарту: «Когда государь приводит [что-то] к единству, то простолюдины не [проявляют] двойственности; когда монета исходит от высшего, то низшие не испытывают сомнений» (ЯТЛ, гл. 4, с. 30).

(обратно)

434

См.: Штейн, с. 152, 164-165, 202; Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 103.

(обратно)

435

См.: ГЦ, гл. 73, с. 442; ср.: Maverick, с. 120; Штейн, с. 289; ниже, с. 223, пр. 4.

(обратно)

436

ЯТЛ, гл. 2, с. 11.

(обратно)

437

См.: ЯТЛ, гл. 4, с. 29; ср.: ГЦ, гл. 73, с. 438, 440.

(обратно)

438

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 11-12.

(обратно)

439

Ср.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99; Штейн, с. 23.

(обратно)

440

Чжоу И, гл. 2, с. 19а.

(обратно)

441

Бань Гу указывал на связь с этим принципом экономических методов воздействия на цены в сторону их стабилизации, в том числе методов «понижения цены на то, что ценится высоко» Гуань-цзы, «уравнивания перевозок» налоговых поступлений Сан Хун-яна и еще двух методов стандартизации и поддержания твердых цен на зерно (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2073-2074).

(обратно)

442

См.: ЯТЛ, гл. 6, с. 42; гл. 5, с. 37; Swann, с. 63, 65-66, 275-283; HFHD, т. 2, с. 68 и пр. 17.2; ср.: Чжу Си-цзу, с. 141-142.

(обратно)

443

См.: ЯТЛ, гл. 6, с. 43; гл. 10, с. 73; Swann, с. 44-45, 166-167, 169-172, 245-246, 317; ниже, с. 284-285, пр. 36.

(обратно)

444

См.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2019; ср.: Swann, с. 167; ниже, с. 284, пр. 36.

(обратно)

445

См.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99.

(обратно)

446

См.: Лао-цзы, § 77, с. 192 (ср.: ХНЦ, гл. 8, с. 67). О связи «Гуань-цзы» (и в частности, его экономических глав) с даосизмом см.: Штейн, с. 146, 152; Maverick, с. 5, 227-228; Rickett, т. 1, с. 2-4, 151-153, 220-223; а также ХШБЧ, гл. 30, с. 3141, 3148; ср.: Чжоу И, гл. 2, с. 19а, 196.

(обратно)

447

См.: ЯТЛ, гл. 3, с. 21; ср.: Лунь юй, с. 83 (7.36); Legge, She К., с. 174 (I.X.I, 1).

(обратно)

448

См.: ЯТЛ, гл. 13, с. 95; гл. 37, с. 257.

(обратно)

449

См.: ЯТЛ, гл. 3, с. 21.

(обратно)

450

См.: ЯТЛ, гл. 3, с. 21; гл. 2, с. 12.

(обратно)

451

См.: ЯТЛ, гл. 6, с. 42; гл. 36, с. 252; гл. 55, с. 343; гл. 28, с. 193; гл. 35, с. 248.

(обратно)

452

См.: ЯТЛ, гл. 2, с. 12, 13; ср.: ГЦ, гл. 81, с. 502; Го Мо-жо и др., с. 1238-1239.

(обратно)

453

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 33, 43; ср.: Swann, с. 434, 462.

(обратно)

454

См.: ЯТЛ, гл. 36, с. 252.

(обратно)

455

См.: ЯТЛ, гл. 14, с. 98; ср.: ЯТЛ, гл. 2, с. 14; ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 10.

(обратно)

456

См.: ЯТЛ, гл. 9, с. 64; гл. 6, с. 42; гл. 4, с. 30.

(обратно)

457

См.: ЯТЛ, гл. 20, с. 142; гл. 15, с. 106; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2023; Кроль 1982 (III), с. 50.

(обратно)

458

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 63, с. 2-29, ос. с. 12-29.

(обратно)

459

См.: Bodde 1963, с. 383-389 сл. Д. Боддэ основывается на наблюдениях Цюй Тун-цзу.

(обратно)

460

См.: Кроль 1982 (III), с. 50-53; ХШБЧ, гл. 49, с. 3769; Кроль 1970 (I), с. 116-117; а также ниже, с. 357, пр. 16 к гл. 12.

(обратно)

461

См. выше, пр. 23.

(обратно)

462

См. выше, с. 35-36 и пр. 39.

(обратно)

463

См.: Кроль 1982 (III), с. 54-58.

(обратно)

464

См.: ХШБЧ, гл. 56, с. 3998, 4012; ЯТЛ, гл. 54, с. 337; гл. 16, с. 114; ср.: ДФ (Хань), с. 135-136, 147, 191-192, 178.

(обратно)

465

«Сановник» указывает, что «мудрый царь» обладает силой дэ [40], которую распространяет «толпа сановников» и которая «дает спокойствие» всему живому в космосе (см.: ЯТЛ, гл. 12, с. 90). Но, по его мнению, она опирается на экономические учреждения типа казенных монополий и института «уравнивания перевозок» налоговых поступлений (судя по тому, что их упразднение не может не «причинить вреда внутренней духовной силе [нынешнего] совершенномудрого правителя»), а ее влияние распространяется путем демонстрации варварам «диковинных животных, драгоценностей и редкостей»; «обильная» сила дэ «достигает морей четырех [стран света]» (см.: ЯТЛ, гл. 12, с. 91; гл. 37, с. 257; гл. 9, с. 65). На его взгляд, сила дэ — не единственное начало, которое следует использовать в космосе: если делать это осенью и зимой, когда уместны наказания, это будет противодействовать «пути Неба» (см.: ЯТЛ, гл. 54, с. 336). Мало того, военное (карающее) начало может оказаться эффективнее силы дэ и даже создать основу для ее применения. Как подчеркивает «сановник», У-ди видел, что сюнну можно сломить при помощи военной силы, «но нельзя привлечь при помощи внутренней духовной силы», походы У-ди на «не обладающих внутренней духовной силой» имели целью «явить путь человеколюбия совершенного мудреца, [возвести] из однородного, без примеси [материала] основание для совершенной внутренней духовной силы»; конфуцианская идея привлечения сюнну при помощи силы дэ казалась «сановнику» неосуществимой; точно так же он считал, что варвары признали власть императора Цинь «не потому, что они подчинились его внутренней духовной силе, а потому, что они страшились его грозного величия» (см.: ЯТЛ, гл. 43, с. 285; гл. 52, с. 326; гл. 47, с. 301; гл. 48, с. 306; гл. 44, с. 290).

(обратно)

466

См.: Эн тэцу рон; Gale 1931; Gale а. о. 1934; Dispute; Штейн, с. 354-368; а также Needham 1956, т. 2, с. 236-238.

(обратно)

467

См.: ДФ (Хань), с. 155-198, 410-428.

(обратно)

468

См.: ЯТЛ.

(обратно)

469

См.: ЯТЛ (ЦДБ). Систематически мы сверили с этим текстом только свой перевод и комментарий гл. 1-12 «Янь те лунь», поскольку сочли нужным их полностью переработать, так как первый вариант перевода и комментария этих глав был закончен нами давно, в 1975 г.

(обратно)

470

Как указывает Ван Ли-ци, сочетание бэнь и [1] противоположно по смыслу сочетанию мо цзи [2] («второстепенный план, соображения, расчеты») (ср.: ЯТЛ, гл. 1, с. 5; гл. 46, с. 298; ср.: ЧГЦ, кн. 2, гл. 17, с. 41; СКТ, с. 276). Ср. также сочетание мо и [3] («второстепенное суждение») (см.: ХШБЧ, гл. 62, с. 4261; ср.: Алексеев 1958, с. 83; Watson 1958, с. 60).

(обратно)

471

Эдикт был издан во 2-м месяце 6-го года Ши юань [4] (марте-апреле 81 г. до н. э.) правления Чжао-ди [5] (87-74 гг. до н. э.) (см.: HFHD, т. 2, с. 160-161).

(обратно)

472

Чжао шу [6] — «письменный эдикт»; при Хань — название одного из видов «документов» (шу [7]) — письменных посланий, с которыми император обращался к нижестоящим. Назначение чжао шу заключалось в «объявлении», текст его гласил: «Объявляю таким-то чиновникам» (см.: ХХШ, гл. 1А, с. 28; ТПЮЛ, гл. 593, с. 2669; МН, т. 2, с. 126-127, пр. 2; HFHD, т. 1, с. 192, пр. 1; т. 3, с. 248, пр. 34.1).

(обратно)

473

«Канцлер» — условный перевод названия главы ханьской бюрократии чэн сян [8] (досл.: «помощник [государя]» (ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 14)). См. о нем подробно: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1101-1102; Wang Y. С., с. 143-146; Переломов 1962, с. 46; Ян Шу-фань, с. 49-81; Bielenstein 1980, с. 7-8. С июля-августа 90 по день своей смерти 14 марта 77 г. до н. э. канцлером был Тянь (или Чэ) Цянь-цю [9] (см.: ХШБЧ, гл. 66, с. 4421-4425; гл. 19Б, с. 1229, 1240-1241; Swarm, с. 320-321; HFHD, т. 2, с. 116, 161 (пр. 5.4), 170-171).

(обратно)

474

Сочетание юй ши [10] (досл.: «императорский секретарь») употреблено тут вместо юй ши да фу [11] («сановник-императорский секретарь»), ибо оно стоит рядом с термином чэн сян («канцлер»), с которым иерархически логично сопоставлять именно термин, означающий начальника «императорских секретарей» (см.: ХШБЧ, гл. 60, с. 4190-4191; гл. 66, с. 4441; гл. 69, с. 4705; гл. 78, с. 4817; гл. 88, с. 5143; гл. 89, с. 5183, 5195; гл. 96Б, с. 5515, 5519; Hulsewe/Loewe, с. 165 (и пр. 525, 526), 170). Название должности юй ши да фу имело при Хань два сокращения: юй ши, использованное в данном случае, и да фу [12] («сановник»), многократно использованное ниже (см.: ЯТЛ (ЦДБ), гл. 1, с. 5-6, пр. 2). Об этой должности см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1103-1104; Wang Y. С., с. 147-150; Переломов 1962, с. 53-54; Ян Шу-фань, с. 81-98; Bielenstein 1980, с. 8-10. Должность эту с марта-апреля 88 до своей гибели в октябре-ноябре 80 г. до н. э. занимал Сан Хун-ян (см.: HFHD, т. 2, с. 164-165; ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1231-1232, 1239; гл. 59, с. 4173; гл. 60, с. 4187-4189; гл. 63, с. 4290 сл.; гл. 66, с. 4424-4425; гл. 68, с. 4466-4471; ср.: Loewe 1974, с. 72-112), см. о нем: Чжу Си-цзу, с. 149-163; Ма Юань-цай; Sang Hung-yang, с. 160-170; ЯТЛ (ВДВ), предисл., с. 22-29.

(обратно)

475

В квадратных скобках — перевод текста из параллельной фразы «Хань шу» (см.: HFHD, т. 2, с. 160-161; ср.: Swann, с. 320 и пр. 644; ХШБЧ, гл. 66, с. 4424).

(обратно)

476

Вместо чжи [13] («устраивать») в двух параллельных текстах (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 63; ВСТК, гл. 20, с. 193) стоит его синоним ли [14]. Замена первого знака вторым восходит к дин. Тан, когда знак чжи был табуирован как имя третьего императора династии (см.: ЯТЛ (ЦДБ), гл. 1, с. 7, пр. 7).

(обратно)

477

Фан инь и [15]. Слово фан (пишется также [16]) означает «дамба»; отсюда значения «преградить» (как дамба преграждает разлив) и «сохранить» (как дамба удерживает воду) (ср.: Legge, LK, т. 28, с. 284, пр. 2). В «Ли цзи [17]» говорится: «Поэтому благородный муж при помощи норм поведения сохраняет (фан) внутреннюю духовную силу [людей], при помощи наказаний преграждает (фан) [путь] необузданности их желаний (инь), при помощи повелений преграждает (фан) их [алчные] хотения» (Ли цзи, св. 51, гл. 29, с. 4б-5а). В «Бо ху тун [18]» сказано: «Нормы поведения суть то, чем преграждают [путь] необузданности желаний и распущенности, умеряют их расточительство и мотовство» (Бо ху тун, гл. 1Б, с. 45; ср.: PO Hu Tung, т. 2, с. 387). Сравнение норм поведения (обрядов) и справедливости с дамбами есть и в речи «знатока писаний» (см.: ЯТЛ, гл. 24, с. 172).

(обратно)

478

Дао дэ [19]. Согласно Ван Сянь-пяню [20] (1842-1918), в параллельном тексте «Тун дянь [21]» (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 63; ср.: ВСТК, гл. 20, с. 193) вместо дао дэ стоит сочетание цзяо дао [22] («наставление и руководство»), которое тут больше подходит по смыслу (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 5, пр. 4). Но Чэнь Ци-шоу [23] считал, что исправлять тут текст не обязательно, т. к. далее в нем специально говорится о «наставлении и духовном преображении» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 1). М. Гранэ характеризует сочетание дао дэ и его компоненты как обозначающие особую силу религиозно-магического характера, воздействующую на вещи непосредственно, «путем заражения», и дающую людям и прочим существам космоса жизнь и порядок. Генетически эта сила связана со святым местом крестьянской общины, но затем мыслилась как сосредоточенная в правителе устроительная способность, как его власть, могущество, престиж и удача, как гений, вложенный в него Небом. Благодаря этой силе правитель дает всему в мире «определенную силу бытия, которая является мерой его собственного могущества», заставляет природу и людей быть тем, что они есть; поэтому его сила, сила его клана — это источник благ для его страны, обилие силы означает удачу и процветание, истощение — социальные и стихийные бедствия. С точки зрения М. Гранэ, слова дао и дэ довольно близки по смыслу и обозначают два аспекта этой действенной силы, причем дао указывает на «чистую действенность, так сказать, концентрированную и вполне неопределенную», а дэ описывает ту же действенность, когда она реализуется и конкретизируется в отдельных явлениях. «...В то время, как с дэ в первую очередь связана мысль об отдельных достижениях, дао выражает всеобъемлющий порядок, который проявляется в совокупности всех данностей». Таким образом, «дао или дао-дэ представляет действенную силу», от которой «исходит регулирующее влияние» и которая «тождественна господствующему над всем принципу организации и порядка» (см.: Granet 1930, с. 250-251 и сл; Granet 1963, с. 229-230).

Интерпретация, предложенная М. Гранэ, побудила ряд синологов, писавших об этом за последние 60 лет, отказаться от чисто этического понимания дэ как «добродетели» и предпочесть его истолкование как «силы», «благой силы», «духовной (или внутренней духовной) силы», наделенной не только и не столько нравственными, сколько магическими чертами, сближающее представления о дэ и о силе мана у вождей и жрецов «первобытных» народов; наиболее подробные и систематические исследования дэ как силы монарха содержатся в трудах А. С. Мартынова (см.: Мартынов 1972 (II), с. 72-82; Мартынов 1974, с. 341-387; Мартынов 1978, с. 14-46; ср. также: Wheatley, с. 123, 175, 201-202, пр. 177; К. Васильев 1973, с. 7-12; К. Васильев 1975, с. 5-14; Кроль 1970 (I), с. 115-124; Кроль 1973 (III), с. 19, 23-25; Кроль 1975 (II), с. 119-122, 126-128; Кроль 1978 (III), с. 25-29, 34-36).

Сила дэ считалась «внутренней» силой человека, в то же время сопряженной с «получением» «извне»; традиционная этимология слова дэ [24] («сила») — дэ [25] («получать»). Как сказано в «Хань Фэй-цзы», «сила (дэ [24]) — это внутреннее, получение (дэ [25]) — это внешнее» (ХФЦ, гл. 20, с. 326; ср.: Li Ki, т. 2, с. 51 (XVII. I, 8)). Возможно, под силой дэ подразумевалось то, что «получено» от Неба. В «Гуань-цзы» сообщается: «Сила (дэ [24]) — это получение (дэ [25]) [вещью] того, благодаря чему она такова (так себя ведет)» (ГЦ, гл. 36, с. 261). В «Сюнь-цзы» сказано: «То, благодаря чему [вещь] от рождения такова (так себя ведет), называют природой (син [26])» (СЦЦШ, гл. 22, с. 309-310; ср.: Лунь хэн, гл. 13, с. 133). Существовали выражение «природа, [дарованная] Небом» (см.: ХНЦ, гл. 11, с. 91) и представление, что Небо «рождает» дэ в человеке (см.: Лунь юй, с. 77 (7.23)). Отсюда видно, что представление о дэ близко к представлению о человеческой природе.

В конфуцианских высказываниях в «Янь те лунь» дэ [24] противопоставлено «физической (или мышечной) силе» (ли [27]), с которой связаны идеи насилия и военной мощи (см.: ЯТЛ, гл. 29, с. 205; гл. 37, с. 257: гл. 47, с. 301; ср.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2; гл. 4, с. 29; гл. 54, с. 337); со словом дэ сочетаются другие, означающие этические свойства человека (см.: ЯТЛ, гл. 29, с. 208; гл. 11, с. 82, 83; гл. 15, с. 108; гл. 17, с. 122; гл. 18, с. 128; гл. 58, с. 361; гл. 37, с. 257; гл. 47, с. 302); наконец, дэ противопоставляются слова, характеризующие корыстные желания человека, точнее, их объекты (см., например, ЯТЛ, гл. 47, с. 302; гл. 4, с. 29). Следовательно, для конфуцианцев представление о дэ близко к представлению о «человеческой природе» (сын [26]) в узком смысле слова, т. е. о «нравственных инстинктах» — недаром в «Ли цзи» дэ определяется как «начало человеческой природы» (см.: Li Ki, т. 2, с. 79 (XVII.II, 21); Chow, с. 158-159; Кроль 1973 (II), с. 22-26; ср.: Кроль 1982 (I), с. 56). В то же время сила дэ сохраняет в глазах конфуцианцев определенные магические черты, которые четче всего прослеживаются в представлении о способности правителя устроить общество и космос, дать всем существам и поддерживать в них жизнь, расточать милости, содействовать гармоничному функционированию человеческого и природного мира вплоть до обеспечения нормального движения небесных светил, благовременных ветров и дождей, щедрых урожаев и т. п. Обилие этой силы у правителя вызывает благой ответ космоса (добрые знамения), а ее недостаток — социальные и стихийные бедствия (дурные знамения) (см.: ЯТЛ, гл. 54, с. 337 (ср.: с. 335); гл. 36, с. 251-252).

При истолковании сочетания дао дэ мы исходили из глоссы комментатора Чжэн Сюаня [28] (127-200): «Дао [значит иметь] много способностей и умений, дэ [значит] быть в состоянии самому осуществлять их» (Чжоу ли, гл. 22, с. 46; ср.: Biot, т. 2, с. 28; Морохаси, т. 11, с. 124, № 39010, знач. 1). Согласно «Хуайнань-цзы», «поступать, следуя своей природе (син [26]), это называют дао, получить свою природу, [дарованную] Небом, это называют дэ [24]» (ХНЦ, гл. 11, с. 91; ср.: Wallacker, с. 29). Почти такое же определение дао встречается в конфуцианских сочинениях, например в «Чжун юн [29]» (см. там же, с. 51, пр. 2; Legge, DM, с. 283 (I.I)). Стало быть, под словом дао понимаются природные способности и поведение, сообразное природе человека, т. е. нечто близкое дэ. В то же время первое значение дао — «дорога», «путь»; отсюда переносные значения «способ», «руководящий принцип» деятельности, «истинный путь», соответствующий миропорядку, путь космической гармонии (ср.: Rickett, т. 1, с. 36). Интерпретируя глоссу Чжэн Сюаня, мы предполагаем, что дао означает «уменье» определенной личности, состоящее в обладании «истинным путем», а дэ указывает на способность лично осуществить это «уменье» (ср. перевод в Po Hu Tung, т. 1, с. 232, 235, 236).

(обратно)

479

Мо [30] («второстепенное», прямое значение — «верхняя часть дерева, конец ветви») — антоним бэнь [31] («основное», прямое значение — «нижняя часть дерева, корень»). «Второстепенным» занятием считались ремесла и торговля, «основным» — сельское хозяйство: земледелие, шелководство и другие аграрные промыслы, изготовление тканей из волокнистых растений и шелковых нитей (см.: Swann, с. 20, 123 (пр. 53), 145 (пр. 118), 152, 160, пр. 169; Maverick, с. 236-240, 409, 414-418, 424-425). См. выше, с. 95-98, 105-107.

(обратно)

480

Жэнь и [32]. Переводы и интерпретации этого сочетания многообразны, т. к. его компоненты не имеют достаточно близких европейских эквивалентов (см.: Needham 1956, т. 2, с. 11, 545; Po Hu Tung, т. 1, с. 81, 83, 292-293; Конрад 1965, с. 9, 21). «Знаток писаний», основываясь на «Мэн-цзы», определяет жэнь [33] через его омоним жэнь [34] («выносить»): «Жэнь [33] — это не[способность] выносить [страдания других]"» (ЯТЛ, гл. 48, с. 305; ср.: Мэн-цзы, с. 79-80 (3.6)), а также как «свидетельство любви» (см.: ЯТЛ, гл. 55, с. 343). Через второе определение представление о жэнь соотнесено с миропорядком: оно предполагает копирование совершенномудрым правителем одного из свойств Неба, а именно «любви» (жэнь [33]), связанной с весной — порой рождения всего живого (см.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335); эта мысль заимствована у Дун Чжун-шу (см.: ЧЦФЛ, гл. 55, с. 75; ср.: Кроль 1984 (II), с. 84-85; Кроль 1977 (III), с. 141, пр. 26). У Дун Чжун-шу эта «любовь» Неба и правителя универсальна (см.: ЧЦФЛ, гл. 30, с. 51; ХШБЧ, гл. 56, с. 4012); в то же время Небо выделяет человека как самое ценное из существ (см. там же, с. 4013; ДФ (Хань), с. 147, 148-149). В этом смысле «любви» Неба и правителя присущ партикуляризм. Этот партикуляризм подчеркнут и во взглядах «знатока писаний». Тот указывает, что «благородный муж любит людей и переносит это [отношение] на прочие существа»; что, согласно «Комментарию» («Сяо-цзину [35]»), «из всех существ, рожденных [Небом и Землей], нет никого более ценного, чем человек; из тех, кого высоко ценит правитель людей, нет никого более важного, чем человек» (ср.: Сяо цзин, гл. 9, с. 1а), и что «поэтому Небо рождает тьму существ и этим обеспечивает людей; правитель любит людей и этим следует Небу» (ЯТЛ, гл. 55, с. 343-344). Таким образом, в представлении «знатока писаний» о жэнь есть (как и у Дун Чжун-шу) партикуляристский антропоцентрический момент. Поэтому этот термин целесообразно переводить «человеколюбие» в соответствии с его определением «любовь к людям», встречающимся у Конфуция, Мэн-цзы, Дун Чжун-шу и др. (см.: Лунь юй, с. 138 (12.22); Мэн-цзы, с. 197 (8.28); ЧЦФЛ, гл. 30, с. 51). В речах конфуцианцев в «Янь те лунь» термин жэнь характеризует личное поведение и правление «совершенного мудреца», «истинного царя» и «благородного мужа» (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2; гл. 47, с. 302; гл. 29, с. 208; гл. 38, с. 263). Под влиянием человеколюбивого правителя народ тоже становится человеколюбивым (см.: ЯТЛ, гл. 47, с. 302; ср.: ЯТЛ, гл. 41, с. 275; гл. 15, с. 108). Человеколюбие должно быть присуще всей бюрократии как группе людей того же рода, что и правитель (см.: ЯТЛ, гл. 32, с. 240; гл. 26, с. 185). Оно проникает в народ через «правление и наставление», а не с помощью применения законов и наказаний (см.: ЯТЛ, гл. 35, с. 247; гл. 56, с. 350; ср.: ЯТЛ, гл. 57, с. 356); последние служат для того, чтобы «покарать нечеловеколюбивых» (см. там же, с. 354). Конфуцианцы усматривают человеколюбие в основе нескольких моделей нормативного поведения — «снисходительности» (шу [36]), предписывающей «не делать другим того, чего не желаешь себе» (см.: ЯТЛ, гл. 41, с. 275; ср.: Лунь юй, с. 41-42 (4.15), 173-174 (15.24)), и «почтительности к родителям» (сяо [37]) (см.: ЯТЛ, гл. 41, с. 274; ср.: Мэн-цзы, с. 1, 2 (1.1)). Они смотрят на богатство как на предпосылку развития человеколюбия у народа (см.: ЯТЛ, гл. 35, с. 247; гл. 58, с. 361), но считают, что для нормативной личности главное обладать человеколюбием, а не богатством, которое не следует приобретать неправым путем; на их взгляд, лишь человеколюбивый способен стойко сносить бедность; «если кто действует во имя человеколюбия, то не станет богатым» (см.: ЯТЛ, гл. 17, с. 123; гл. 16, с. 116; ср.: Мэн-цзы, с. 118 (5.3)). Следовательно, для них человеколюбие — нравственный инстинкт, противоположный ориентациям на насилие и стяжательство (о жэнь см.: Chan 1955; Chan I960, с. 183-188).

Термин и [38] традиционно толкуется «знатоком писаний» через его омоним и [39] («подходить, соответствовать, подобать»): «И [38] — это то, что соответствует (и [39]) делам» (ЯТЛ, гл. 55, с. 343). Первоначально слово и [38], видимо, не имело морального смысла, а значило нечто вроде «соблюдения меры» и понималось космологически (см.: К. Васильев 1976, с. 31). Термин и в первую очередь означает то, что «соответствует» правилам благопристойного поведения, общественному и в конечном счете мировому порядку, т. е. «подобающее» и «правильное». В конфуцианских, в том числе ханьских текстах он имеет сильную этическую окраску, сближающую его с представлением о нравственном долге. Отсюда два обычных его перевода — «справедливость» и «долг» (см. о нем: Фельбер, с. 75-82). «Знаток писаний» соотносит термин и с миропорядком: для него «долг» (и), определяющий отношения лиц разного статуса (государя и подданного), отражает иерархические отношения ян и инь (солнца и луны), а «справедливость» (и) — это атрибут осени, поры завершения (созревания), которой подражает совершенномудрый (см.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335). Поэтому для него «справедливость» — неотъемлемое личное качество правителя, «благородного мужа» (см.: ЯТЛ, гл. 11, с. 83; гл. 16, с. 116; гл. 9, с. 66; ср.: ЯТЛ, гл. 38, с. 263; гл. 41, с. 275). На его взгляд, под влиянием справедливого правителя народ становится справедливым (см.: ЯТЛ, гл. 47, с. 302; ср.: ЯТЛ, гл. 58, с. 363). Следовательно, термин и характеризует образцовое управление. Оно нацелено на духовное преображение народа и несовместимо с накоплением средств правителем и его погоней за выгодой (см.: ЯТЛ, гл. 5, с. 37): в устроенном мире «придают значение долгу (и) и пренебрежительно относятся к выгоде». Стремление к «справедливости» противоположно стремлению к богатству и карьере; и богатство, и высокое положение становятся приемлемыми для «благородного мужа», только если они приобретены в соответствии со «справедливостью» (см.: ЯТЛ, гл. 47, с. 302; гл. 24, с. 173; гл. 17, с. 122-123; гл. 19, с. 137; ср. там же, с. 136; гл. 11, с. 84; гл. 4, с. 29; гл. 16, с. 116; гл. 1, с. 3; гл. 7, с. 51, 53). При этом конфуцианцы смотрят на богатство как на предпосылку завершения «наставления» народа, в результате чего тот «обратится к справедливости» (см.: ЯТЛ, гл. 35, с. 248). Они противопоставляют «справедливость» насилию. Они ставят «долг» как регулятор человеческого поведения выше, чем наказания, подчеркивают, что, «когда выполняются нормы поведения и долг, то наказания соответствуют [преступлениям]» (ЯТЛ, гл. 58, с. 362). Они видят в «справедливости» лучшую защиту от врагов, чем естественные преграды (см.: ЯТЛ, гл. 50, с. 313, 315), основу для дружеского и уважительного отношения к государству, где осуществляется «справедливость», со стороны других владений (см.: ЯТЛ, гл. 38, с. 263). «Справедливость» и война сочетаются в их взглядах лишь в одном случае — конфуцианцы оправдывают карательный поход «истинного царя» во имя основания новой династии, противопоставляя овладение Поднебесной «при помощи справедливости» ее захвату «при помощи физической силы» (ли [27]); «справедливость» — это одна из ценностей, используя которую, император упорядочивает и объединяет мир под своей властью, не прибегая к «устрашающему величию» и «военной доблести», причем «подчинение справедливостью не имеющих справедливости» совершается с исключительной быстротой (см.: ЯТЛ, гл. 6, с. 44; гл. 49, с. 309, 310 (ср.: Кроль 1970 (II), с. 140-141, 177-182); гл. 47, с. 302; гл. 51, с. 323; гл. 37, с. 258). На взгляд конфуцианцев, варвары сами по себе лишены чувства «долга (справедливости)», и сторонники войн с ними напрасно «спрашивают с них» это чувство; эти варвары подчинятся империи и станут «стремиться к [выполнению] долга [верности]» под мирным цивилизующим влиянием силы дэ императора; доводить до изнеможения Китай в попытках подчинить их силой бессмысленно (см.: ЯТЛ, гл. 38, с. 262; гл. 37, с. 258; гл. 6, с. 44). По мнению конфуцианцев, «долг» как регулятор отношений государя и подданных требует, чтобы подданный ставил свои обязанности по отношению к правителю на первое место (см.: ЯТЛ, гл. 41, с. 274), но не требует, чтобы подданный во всех случаях обязательно разделил его судьбу (например, погиб вместе с государем, впавшим в смуту (см.: ЯТЛ, гл. 21, с. 153)).

Термины жэнь и и образуют устойчивое сочетание жэнь и («человеколюбие и справедливость, или долг»); означаемая им концепция служит в конфуцианском мировоззрении основой для нескольких этических представлений. Мэн-цзы писал: «Суть человеколюбия вот в чем: служить родителям; суть справедливости вот в чем: повиноваться старшим братьям; суть ума вот в чем: понимать эти два [начала] и не отступать от них; суть норм поведения вот в чем: ограничить эти два [начала] и придать им утонченную форму; суть музыки вот в чем: радоваться этим двум [началам]» (Мэн-цзы, с. 183 (7.27)). В мировоззрении Дун Чжун-шу выражение жэнь и указывает на две добродетели, наиболее важные для индивидуальной этики (см.: Fung 1973, т. 2, с. 38). Обе они соотнесены с миропорядком как специфический атрибут человека, свидетельствующий, что тот «более ценен, чем прочие существа», и связанный со «следованием принципам [мира]», которое отличает «благородного мужа» (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4013; ДФ (Хань), с. 149). Вслед за Дун Чжун-шу «знаток писаний» соотносит «человеколюбие» с весной, а «справедливость» с осенью (вместе они как бы представляют все добродетели года) и говорит о человеке как о ценнейшем из существ; он также говорит о «благородном муже»: «когда заслуги его велики, то им соблюдаются принципы» (ЯТЛ, гл. 7, с. 53). «Достойный и хороший человек» соотносит обе добродетели с миропорядком, указывая, что, как считали в древности, в ответ на поведение, проникнутое «человеколюбием и справедливостью», Небо ниспосылает людям «удачу (счастье)» (см.: ЯТЛ, гл. 29, с. 204). Конфуцианцы в «Янь те лунь» чаще всего пользуются сочетанием жэнь и для характеристики основной установки образцового правителя в процессе устроения мира, духовной трансформации людей: «человеколюбие и справедливость» необходимо «накапливать» для «подобного ветру воздействия» на подданных, «осуществлять», «чтить», «высоко ценить», поощрять, руководить с их помощью народом; без них устроение невозможно (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1, 2; гл. 14, с. 99; гл. 23, с. 168; гл. 29, с. 208; гл. 37, с. 257; гл. 45, с. 295; гл. 47, с. 301). Но обладание ими без соответствующего «положения» (престола правителя) лишает возможности даже такого мудреца, как Конфуций, распространить их (см.: ЯТЛ, гл. И, с. 82). Обе добродетели были присущи древним, ныне же они постепенно клонятся к упадку; их забвение означает торжество безнравственности (см.: ЯТЛ, гл. 58, с. 362; гл. 29, с. 204; гл. 55, с. 343; гл. 23, с. 168). Обе добродетели должны украшать бюрократию (см.: ЯТЛ, гл. 6, с. 43 (ср.: гл. 10, с. 73); гл. 17, с. 121; гл. 18, с. 128). Из слов «знатока писаний» ясно, что «человеколюбие и справедливость» в целом противопоставлялись «выгоде» (см.: ЯТЛ, гл. 17, с. 121; гл. 20, с. 143). Они также вместе (как и порознь) противопоставлялись насилию, будь то наказания (см.: ЯТЛ, гл. 19, с. 137) или опора на военное начало (см.: ЯТЛ, гл. 47, с. 301; ср.: гл. 52, с. 327), считались лучшей защитой от врагов (см.: ЯТЛ, гл. 51, с. 322). «Знаток писаний» употребляет сочетание жэнь и как знак конфуцианского учения (см.: ЯТЛ, гл. 55, с. 345; гл. 10, с. 73). Оппоненты конфуцианцев тоже признают за этим выражением важную роль в конфуцианстве, позволяющую жэнь и выступать как его знак (см.: ЯТЛ, гл. 28, с. 192; гл. 18, с. 128; гл. 56, с. 350, 353, пр. 15; гл. 11, с. 83). Хуань Куань, подчеркивая разницу во взглядах между конфуцианцами и «министрами» во время дискуссии 81 г. до н. э., говорит: «...кто высоко ценил человеколюбие и справедливость, кто только и стремился к могуществу и выгоде» (ЯТЛ, гл. 60, с. 373). Словом, «человеколюбие и справедливость» составляли своего рода ядро конфуцианского учения при Хань.

(обратно)

481

«Выгода» (ли [40]) и «человеколюбие и справедливость» образуют оппозицию в конфуцианской философии. Противопоставление их как корыстного и этического начал встречается еще в «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 1-2 (1.1)). Эта оппозиция представляет собой модификацию другой: «справедливость» — «выгода», которая есть у Конфуция (см.: Лунь юй, с. 42 (4.16)). Историю конфуцианской оппозиции «любовь к выгоде» — «любовь к справедливости» в III-I вв. до н. э. см. в ст.: Кроль 1982 (I), с. 63-73. В параллельном тексте «Тун дянь» данная фраза имеет другую редакцию: «Не соперничайте с [народом] Поднебесной из-за выгоды, показывайте ему умеренность и бережливость — лишь тогда можно будет возродить его наставление и духовное преображение» (Ду Ю, гл. 10, с. 58). Считалось, что монарх воздействует на подданных путем «наставления и духовного преображения» (цзяо хуа [41]), воспитывая их этически и превращая людей разного рода в людей того же рода, что и он сам. Конфуций говорил: «Когда есть наставление, то не бывает [разных] родов [людей]» (Лунь юй, с. 177 (15.39)). Цель «наставления и духовного преображения» заключалась в установлении духовного единства всех людей как людей этических, в духовной унификации их по образу и подобию одного человека — государя; в этом видели важнейший момент мироустроения (см. подробно: Кроль 1973 (II), с. 30-31). Фэн су [42] — синонимы, условный перевод — «нравы и обычаи». Но конфуцианская мысль при Восточной Хань пыталась провести различия между значениями обоих слов, например, указывая, что «нравы» (фэн [43]) формируются под влиянием «дыханий» Земли — местных природно-климатических условий, а «обычаи» (су [44]) — под влиянием человеческого фактора, исходящим прежде всего от правителя, и т. п. (см.: ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3016; Кроль 1978 (I), с. 52-53; Кроль 1993, с. 28-31; ФСТИ, предисл., с. 2-3).

(обратно)

482

После представления трону предложений о создании казенных монополий на соль и железо (см. выше, с. 7-8) в 119 г. до н. э. император «приказал Кун Цзиню и Дунго Сянь-яну, [передвигаясь] на почтовых колесницах, запряженных четверкой лошадей, повсеместно пустить в обращение соль и железо Поднебесной и создать (или: привести в действие. — Ю. К.) казенные склады-мастерские (гуань фу [45]) [для производства и/или хранения этих продуктов]» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23, ср.: ХШБЧ, гл. 24Б, 2051; МН, т. 3, с. 571; Watson 1961, т. 2, с. 90; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 211; Swann, с. 278). Эти склады-мастерские, созданные по образцу циньских гуань фу (см.: У Жун-цзэн, с. 38-52; Hulsewe 1985 (I), с. 232; Hulsewe 1985 (II), с. 51, 244), а также тех, что упоминаются в «Гуань-цзы» (см.: ГЦ, гл. 24, с. 190; гл. 76, с. 464; гл. 20, с. 153; ср.: ХШБЧ, гл. 91, с. 5273), совмещали функции хранения и производства. Судя по прецедентам, такой склад-мастерская и принимал корзины с деньгами, и занимался торговлей, и получал денежную выручку; он сдавал в аренду чиновникам казенные экипажи и быков; он имел на хранении шкуры и кожи, а также, видимо, оружие и т. п.; он охранялся; в нем работали люди разныхкатегорий, в том числе провинившиеся чиновники и обладатели рангов знатности, а также те, что должны были отрабатывать долги государству, и ремесленники, занимавшиеся, в частности, изготовлением орудий (см.: Кроль 1989 (I), с. 132-136). Янь Ши-гу писал о складах-мастерских, организованных Кун Цзинем и Дунго Сянь-яном: «Учреждения, ведающие варкой [соли] и литьем [металла], а также выдачей и приемом» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2051). Это означало введение государственного обращения соли и железа и во всяком случае государственного производства железа. На организацию обеих казенных монополий ушло от трех до пяти лет. При Западной Хань «казенные учреждения, [ведающие] солью» (янь гуань [46]) были созданы в 36 округах и уездах, «казенные учреждения, [ведающие] железом» (те гуань [47]) — в 50 (или 49) округах и уездах (но ср.: Александров 1977, с. 71-72). Во главе каждого янь гуань стоял «начальник» (чжан [48]), у которого были «левый и правый помощники» (цзо ю чэн [49]) и «левый и правый помощники, [ведающие] солью» (цзо ю янь чэн [50]). Во главе каждого те гуань тоже стоял «начальник» (чжан), у которого был «помощник» (или были «помощники») (чэн [51]) и еще несколько подчиненных: «ведающий плавкой» (е фу [52]), «начальник литья» (чжу чжан [53]) и, вероятно, «добывающий (досл.: собирающий) железо» (цай те [54]). В округах и удельных государствах, не имеющих своего железа, в 119 г. до н. э. были созданы «малые казенные учреждения, [ведающие] железом» (сяо те гуань [55]) для повторного литья старого металла (см.: Чэнь Чжи, с. 68). Еще недавно монополии на соль и железо считали полными, т. е. распространяющимися на области производства, перевозки и продажи соответствующих товаров (ср.: Кудрин 1962, с. 118). Но исследователи показали, что такою можно считать лишь казенную монополию на железо; существует, однако, точка зрения X. Фудзии, который пытается рассматривать даже монополию на железо как частичную, распространявшуюся на перевозку и продажу железных изделий, а не на их производство (см.: Fujii, pt. 1, с. 1-63, 127-128; pt. 2, с. 33-58).

Насколько можно судить, монополия на соль была действительно частичной, т. к. производство соли велось (по плану Кун Цзиня и Дунго Сянь-яна) частными хозяевами, которые добровольно (в ответ на призыв правительства) брались за производство и со своей стороны несли производственные расходы (напр., оплату рабочих за сбор дров). В то же время они вели производство при помощи орудий (железных котлов для варки соли), которые находились в собственности правительства и предоставлялись им в пользование, и должны были произвести предписанное свыше количество соли (Ц. Кагэяма считает также, что правительство выдавало им определенное вознаграждение, но это мнение весьма спорно). Таким образом, производители соли были подчинены правительству не полностью, а сохраняли некоторую независимость, будучи частными предпринимателями под строгим надзором сверху. Этот надзор осуществляли чиновники янь гуань — термин, который Ц. Кагэяма в связи с этим предлагает переводить «правительственные надзиратели за [производством] соли». Эти чиновничьи должности часто занимали бывшие крупные торговцы солью, в условиях казенной монополии изолированные от процесса производства.

Процесс обращения и продажи соли был полностью поставлен под правительственный контроль. Вся соль доставлялась к чиновнику янь гуань данного района и затем перевозилась при помощи правительственных транспортных средств в разные части страны, где продавалась по устанавливаемой правительством цене. Если янь гуань играл главную роль в надзоре за процессом производства, то региональные административные учреждения в разных частях страны занимались перевозкой и продажей, благодаря которым соль попадала из района производства в район потребления. Чиновники янь гуань подчинялись министерству финансов центрального правительства — до 104 г. до н. э. «великому начальнику земледелия» (да нун лин [56]), а со 104 г. до н. э. по 9 г. н. э. — «великому министру земледелия» (да сы нун [57]), но, по-видимому, в ходе административных перемен правители округов стали располагать властью назначать подведомственных им чиновников янь гуань (см.: Kageyama, pt. 1, с. 1-43, 119-120; pt. 2, с. 22-53, 116-117; Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 93-94). Эту картину отчасти напоминает ситуация с монополией на соль при дин. Тан, возникшая не без влияния ханьских образцов (см.: Twitchett, с. 49-58).

Утверждение Янь Ши-гу, что гуань фу, организованные Кун Цзинем и Дунго Сянь-яном, ведали «варкой соли», плохо вписывается в эту картину: как показал Ц. Кагеяма на основании доклада времен введения обеих казенных монополий, соль производили частные предприниматели под надзором сверху, а не казенные склады-мастерские. Вероятно, комментатор, живший через семь столетий после этого введения, допустил неточность, и в системе казенной монополии на соль гуань фу функционировали в лучшем случае как склады.

В отличие от монополии на соль ханьская казенная монополия на железо представляется нам (как и большинству наших предшественников) полной, т. е. охватывавшей и производство, и транспортировку, и продажу. Видимо, добычей железной руды, плавкой, литьем и изготовлением изделий из железа занимались не добровольцы-предприниматели, а люди, участвующие в принудительном труде или отбывающие трудовую повинность — «призывники» (цзу [58]) и «каторжники» (ту [59]) (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4607; ЯТЛ, гл. 6, с. 42; Александров 1978, с. 119-124), которые трудились под началом чиновников на полном материальном обеспечении казны. По оценке Ху Цзи-чуана, произведенной на основе не слишком надежных цифр доклада Гун Юя трону от 44 г. до н. э., в среднем в каждом «казенном учреждении, [ведающем] железом» было занято на работе свыше 2000 человек, а всего в 49 таких учреждениях было сосредоточено свыше 100 000 людей (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 120, пр. 76; ср.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4607); по оценке А. В. Александрова, в каждом те гуань трудилось около 350 человек, в том числе около 200 «каторжников» и 150-160 «отбывающих трудовую повинность» (или «призывников» (цзу)), причем последние сменялись ежемесячно (см.: Александров 1978, с. 122-123). О казенных монополиях на соль и железо при Западной Хань см.: (Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 94-97; Александров 1977, с. 66-78; Александров 1978, с. 119-124; Александров 1979, с. 30-39; а также Gale 1931, с. XXV сл.; Chang, с. 21-24; Sang Hung-yang, с. 167, 170; Swann, с. 27, 61-64, 182, 267, 271-272, 275-278, 285, 289, 296-297, 311, 313-314, 320, 371; Dubs 1940, с. 219-265; HFHD, т. 3, с. 526 сл.; Штейн, с. 202 сл.; Кудрин 1962, с. 115-124; Кудрин 1979, с. 82-83; Fujii, pt. 1, с. 1-63, 127-128; pt. 2, с. 33-58).

(обратно)

483

Цзю цюэ [60]. Термин цюэ — один из тех, что передают идею монополии, ср. объяснение его через слова чжуань [61] («монополизировать»; Янь Ши-гу поясняет: «Цюэ значит монополизировать (чжуань) прибыль от этого, сделать так, чтобы она поступала в казну» (ХШБЧ, гл. 66, с. 4425; ср.: ХШБЧ, гл. 84, с. 4958)) и ду [62] («один», см.: ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 17, коммент. Сыма Чжэна [63] (ок. 713-742)). Традиционная этимология этого термина связывает значение «монополия» с таким значением цюэ, как мост из бревна или камней, положенных для перехода через реку (см.: ХШБЧ, гл. 6, с. 223, коммент.; ср.: HFHD, т. 2, с. 107, пр. 34.6). Следует добавить, что слово это взаимозаменялось со словами цзяо [63], цзяо [64] и др., в частности, в устойчивом сочетании гу цюэ (или цзяо) [65] («монополизировать») (см.: ХШБЧ, гл. 50, с. 3802, коммент. Ван Сянь-цяня; гл. 66, с. 4438, коммент. Ван Нянь-суня [66] (1744-1832); гл. 84, с. 4958, коммент. Янь Ши-гу и Ван Сянь-цяня; гл. 99В, с. 5790 (ср.: HFHD, т. 3, с. 429); ЦЧТЦ, гл. 58, с. 1859). Так что, возможно, слово цюэ в данном случае произносилось цзяо (ср.: Морохаси, т. 6, с. 489, № 15283, произношение 2). Слово цзю [67] обозначает опьяняющий напиток, приготовлявшийся путем брожения; цзю часто переводят «вино», хотя это не вино в точном смысле слова (см.: Swann, с. 65).

По утверждению «знатока писаний», казенную монополию на «вино» ввел Сан Хун-ян; по словам «сановника», ее предложили чиновники министерства «малого казначея» (быть может, кто-то из его шести «помощников» (чэн [68])?) (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99). Об этой монополии почти ничего не известно. Ею занимались «казенные учреждения, [ведающие] монополией на продажу опьяняющих напитков» (цюэ гу гуань [69]), видимо, подчиненные «великому министру земледелия» (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1117 и коммент. Жу Шуня; СХХЯ, гл. 31, с. 302; Bielenstein 1980, с. 44). По свидетельству Ин Шао, ««начальник столичного уезда» (т. е. правительство. — Ю. К.) сам стал продавать опьяняющий напиток и монополизировал его продажу, [так что] маленькие простые люди более не могли продавать опьяняющий напиток». В комментарии Вэй Чжао уточняется, что речь идет о запрещении простолюдинам «вызывать брожение опьяняющего напитка», что этим могли заниматься только казенные учреждения и они одни получали от этого прибыль (см.: ХШБЧ, гл. 6, с. 223, ср. там же: гл. 7, с. 239; HFHD, т. 2, с. 107, пр. 34.6). Бань Бяо [70] (3-54) и Бань Гу говорили об «установлении [казенной] монополии на продажу опьяняющего напитка (цюэ цзю гу [71])» (см.: ХШБЧ, гл. 96Б, с. 5550; гл. 6, с. 223; ср.: Hulsewe/Loewe, с. 201; HFHD, т. 2, с. 107).

После дискуссии 81 г. до н. э. по рекомендации Сан Хун-яна и Тянь Цянь-цю в округах и удельных государствах эта казенная монополия должна была быть отменена; действительно, в августе этого года были упразднены «казенные учреждения, [ведающие] монополией на продажу опьяняющих напитков, и [государь] приказом [разрешил] простолюдинам получить возможность в соответствии со статутом [подавать сведения] о тайно произведенной ими оценке [своего имущества для] внесения налога [за право продажи хмельного] и продавать опьяняющий напиток [по цене] четыре медных монеты за шэн [72] (= 199,687 см{{{3}}}. -Ю. К)» (ХШБЧ, гл. 7, с. 239-240; ср.: HFHD, т. 2, с. 161-162 и пр. 5.2, 5.4, 5.5). Есть предположение, что отмена этой монополии не распространялась на территорию столичной области «внутри застав», т. е. к западу от заставы Ханьгу (см.: ХШБЧ, гл. 76, с. 4742, коммент. Шэнь Цинь-ханя [73] (1775-1831)). Приведенные тексты не оставляют сомнений, что монополия на опьяняющие напитки охватывала сферу торговли и, возможно (судя по комментарию Вэй Чжао), производства (ср.: HFHD, т. 2, с. 107, 161-162; т. 3, с. 526; Swann, с. 65-66). Ввиду этого кажется странным утверждение (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 97-98), что она распространялась только на сферу производства, тогда как сбыт опьяняющих напитков по-прежнему находился в руках частных купцов. Сведений об организации этой монополии не сохранилось, и о ней судят по данным об аналогичной монополии при Ван Мане, когда в каждом округе было учреждено по одной должности «чиновника (или младшего чиновника), [ведающего] опьяняющими напитками» (цзю ши [74]), который ездил в почтовом экипаже, надзирая за прибылями от этих напитков (см.: HFHD, т. 3, с. 300; Чэнь Чжи, с. 68).

(обратно)

484

Сведения об институте «уравнивания перевозок» (цзюнь шу [75]) немногочисленны. Бань Гу упоминает «начальника уравнивания перевозок» (цзюнь шу лин [76]) и его «помощника» (чэн [68]), подчиненных «великому начальнику земледелия», а также должности с такими же названиями, подчиненные «главному военному начальнику, оценивающему [размеры и богатства] вод [и парков]» (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1117, 1125; Bielenstein 1980, с. 43-44, 66, 83, 179, пр. 338). В наших возможностях рассмотреть только ведомство «начальника уравнивания перевозок» министерства финансов, поскольку о втором ведомстве сведения отсутствуют; высказывалось предположение, что, возможно, это второе ведомство имело специфические функции, связанные с литьем медной монеты (см.: Swann, с. 293, пр. 562). Институт «уравнивания перевозок» был постепенно введен Сан Хун-яном в период со 115 по 110 г. до н. э. Ок. 115 г. до н. э. «Сан Хун-ян сделался помощником великого земледельца и стал управлять делами счетоводства, мало-помалу создал [казенные учреждения, ведающие] уравниванием перевозок, чтобы пустить в обращение товары и предметы [торговли]» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 28; ср.: МН, т. 3, с. 579; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 214, 330-331, пр. 79; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2052; Swann, с. 285-286). В 110 г. до н. э. «[Сан] Хун-ян счел, что... когда перевозятся [продукты, поступившие в качестве] налогов Поднебесной, то [их стоимость] иногда не покрывает расходов по найму [людей и транспорта для их перевозки]. Тогда он просил, чтобы [государь] учредил при великом земледельце [должности для] нескольких десятков человек помощников, [контролирующих] части [территории Поднебесной] (бу чэн [77]), которые бы, разделив [ее] на части, ведали округами и [удельными] государствами; каждый бы повсеместно в уездах создал казенные учреждения, [ведающие] уравниванием перевозок [налоговых поступлений], солью и железом. [Он также просил государя] приказать, чтобы каждый из отдаленных краев вносил налоги своими продуктами, которые [обычно] во время их вздорожания перевозились на повозках и продавались по высокой цене торговцами и купцами, и чтобы [эти края] перевозили друг к другу [свои продукты]» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 42; ср.: МН, т. 3, с. 597-598; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 220-221; Swann, с. 314-315; Цянь Хань цзи, гл. 13, с. 5а). Мэн Кан указывает: «Цзюнь шу говорится о том, что всем, кто должен был что-то вносить (или перевозить; читаем ю со шу [78] вместо со ю шу [79]. — Ю. К.) в казенное учреждение, приказывали вносить (шу [80]) то, чем богата их местность, и выравнивали (т. е. стандартизировали. — Ю. К.) цены [на вносимые продукты, существовавшие в это] время там, где они находились; казенное же учреждение снова в другом месте продавало их. После того как тем, кто вносил (шу) [налоги], уже была доставлена польза, казенные учреждения [также] имели прибыль» (ХШБЧ, гл. 19А, с. 1117; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 28; ХХШ, гл. 116, с. 1564).

К этим текстам, которые обычно анализируют при рассмотрении вопроса о цзюнь шу, следует добавить сравнительно более поздний комментарий Ли Сяня [81] (651-684), почему-то не привлекший к себе внимания современных исследователей. Ли Сянь поясняет фразу, описывающую одно из предложений крупного чиновника Чжан Линя [82], выступившего с ним в 80-х гг. I в. н. э.: «Кроме того, должно, воспользовавшись поездками туда и обратно чиновников, представляющих верховному [правителю ежегодные] счета (ср.: HFHD, т. 2, с. 42, пр. 7.4; Hulsewe 1959, с. 253) из [округа] Цзяочжи [83] и области И (Ичжоу [84]), сделать предметами торговли драгоценности, собирать прибыли от их [продажи];-это-то во времена божественного властителя У и называли «уравниванием перевозок»». Ли Сянь замечает: «Божественный властитель У создал метод уравнивания перевозок. [Это] означает, что налоги с земли и с души (цзу фу [85]) (см.: Swann, с. 248, 372), выплачиваемые областями и округами, вкупе с оплатой найма [людей и транспорта] для перевозок — все это вместе получают казенные учреждения; они делают предметами торговли продукты, поставляемые местностями, где они [находятся, причем] казенные учреждения сами перевозят [продукты] на повозках в столицу; называют это «уравнивать перевозки»» (ХХШ, гл. 43, с. 643).

Таким образом, «уравнивание перевозок» налоговых поступлений фу [86] (термин фу скорее всего означает в данном случае налоги вообще (ср.: Yang 1968, с. 105-107), но некоторые ученые приписывают ему значение «подушная подать» (см.: Swann, с. 315; Hsu, с. 194; и др.)) заключалось в том, что местная администрация («блюстители округов», удельные цари и князья) освобождалась от обременительной для нее и, как считал Сан Хун-ян, невыгодной для государства обязанности перевозить налоговые поступления в натуральной форме в столицу. Функция перевозки налоговых поступлений передавалась «казенным учреждениям, [ведающим] уравниванием перевозок», которые были созданы в округах и удельных государствах; в этих учреждениях имелись должности «начальников» (чжан [48]), «помощников» (чэн [68]) и «надзирающих» (цзянь [87]) (см.: Чэнь Чжи, с. 68). Налоги в эти учреждения вносились не просто натурой, а только теми продуктами, которыми была богата данная местность и которые прежде было выгодно экспортировать, в частности, холстом, грубыми шелковыми волокнами, тафтой из крученых шелковых нитей, отрезами шелка стандартных размеров (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 4; ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 43). Эти продукты вносились из расчета, основанного на их твердой цене, которая была установлена в это время и в данной местности. «Казенные учреждения» сами транспортировали эти продукты в районы, где на них был спрос, и продавали с прибылью, причем местом назначения перевозок могла быть и столица. Кроме того, если верить Ли Сяню, «казенные учреждения, [ведающие] уравниванием перевозок» налоговых поступлений, получали (от местной администрации? или населения?) средства для транспортировки этих продуктов, из которых оплачивались возчики и подводы. Следовательно, введение института цзюнь шу означало огосударствление части сферы транспортировки и обращения. Его задачу ханьские историки видели в том, чтобы «пустить в обращение товары и предметы [торговли]» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 28; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2052). Это объясняет также суть конфуцианских нападок на этот институт: выражаясь словами Чжу Хуя [88] (6-89?), «метод уравнивания перевозок не отличается от спекуляций купцов» (ХХШ, гл. 43, с. 643). Тем не менее по мысли своего создателя институт цзюнь шу должен был выполнять функцию «уравнивания» (см.: Кроль 1978 (III), с. 32-33, 37, пр. 12, 13; Kroll 1978-1979, с. 12-13). Об этом институте см. также: Чжу Си-цзу, с. 133-134, 136-138; Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 98-101; Chang, с. 21-22; Swann, с. 64-65; Штейн, с. 152, 201-202; Синицын 1975, с. 48; Кроль 1977 (I), с. 74-78; Bielenstein 1980, с. 43-44, 46. О связи его с «казенными учреждениями, [ведающими] солью и железом» см.: Kageyama, pt. 2, с. 43-46.

(обратно)

485

Формулировка восходит к Дун Чжун-шу (см.: ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47; ХШБЧ, гл. 56, с. 4017-4018; ср.: ДФ (Хань), с. 152-153; ХШБЧ, гл. 72, с. 4608; HFHD, т. 3, с. 21; ЯТЛ (ЦДБ), гл. 1, с. 9, пр. 17).

(обратно)

486

Пу, или пу [89] («необработанный кусок дерева», «простота»), — один из терминов, способных замещать термин чжи в оппозиции чжи — вэнь [90] (см. подробно в ст.: Кроль 1982 (I), с. 56-60).

(обратно)

487

Бай син [91] («сто кланов», или «сто фамилий») — все фамилии, древнее название простого народа в Китае (см.: Swann, с. 19). Значение син [92] эволюционировало от «восходящего к тотему родового имени» до «фамилии» (см.: Крюков 1965, с. 106-150). Выражение бай син значило и «все кланы», и «все чиновники», и «народ» (см.: HFHD, т. 3, с. 147-148, пр. 6.13; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 223-224, пр. 8).

(обратно)

488

Об оппозиции чжи — вэнь [90] («сырой материал — узор», «природная сущность — утонченная форма», «природа — культура») см.: Кроль 1982 (I), с. 56-62, 73-74, 79; Кроль 1984 (II), с. 90-92.

(обратно)

489

Ма Дуань-линь [93] (ок. 1250-1325) заменяет иероглиф инь [93а] («предается излишествам») на чи [936] («расточительствовать») (см.: ВСТК, гл. 20, с. 193). Повторяя слова «когда народ предается излишествам», Хуань Куань тоже употребляет иероглиф чи вместо инь.

(обратно)

490

Еще один синоним «природной сущности» (чжи [94]) и «простоты» (пу [89]). Вместо цюэ [95] («простой», «искренний», «хороший») Ма Дуань-линь читает и [96] («прекрасный») (см.: ВСТК, гл. 20, с. 193).

(обратно)

491

Дун Чжун-шу писал: «Кун-цзы [97] сказал: «[Государь] озабочен не тем, что [простолюдины] бедны, а озабочен тем, что [их богатство] не уравнено»» (ср.: Лунь юй, с. 179 (16.1)). Поэтому, если есть что-то, что накапливают и умножают, то есть и что-то, что исчерпывают и расточают. Если кто очень разбогател, то становится заносчив; если кто очень обеднел, то печалится. Если печалится, то делается грабителем; если становится заносчив, то делается притеснителем. Это чувства толпы [заурядных] людей. Совершенные мудрецы сообразовывались с чувствами толпы [заурядных] людей, видели, откуда рождается смута. Поэтому они определяли путь людей и устанавливали различия между высшими и низшими; позволяли тем, кто богат, иметь достаточно, чтобы показать свое высокое положение, но не впасть в заносчивость, а тем, кто беден, иметь достаточно, чтобы содержать живых, но не впасть в печаль. Они считали это нормой [богатства] и уравнивали его. По этой причине не было нехватки богатств, а высшие и низшие сообща чувствовали себя спокойно, и поэтому их было легко устроить. В нынешний век [государь] отбросил [принятые] ими (т. е. совершенными мудрецами. — Ю. К.) нормы и установления, и каждый следует за своими желаниями; желания не имеют никаких пределов, а заурядные и вульгарные [люди] получили возможность дать себе волю, их могущество безгранично. Когда наверху большие люди озабочены тем, что им не хватает, а внизу маленькие простые люди изнурены и истощены, то те, кто богат, еще более алчут выгоды и не согласны действовать во имя долга; те же, кто беден, что ни день нарушают запреты, и никак не суметь остановить их. Вот почему трудно устроить [людей нынешнего] века» (ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47; ср.: Fung 1973, т. 2, с. 53-54). Как ясно из этого текста, с точки зрения Дун Чжун-шу и «знатока писаний», «голод и холод», т. е. крайняя бедность, равно как и концентрация богатства, суть следствия «необузданности желаний», неограниченного развития в народе «любви к выгоде», что сказывается во всеобщем стремлении заниматься торговлей (в ущерб земледелию) и приводит к резкой дифференциации имуществ и смуте (ср. выше, с. 99).

(обратно)

492

Приобретение шаньюем сюнну статуса «подданного (или: вассала)» (чэнь [98]), причем почти независимого от империи — «подданного-гостя» (кэ чэнь [99]) (ср.: Kurihara, гл. 5, с. 12-13) — произошло лишь в 51 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 190-196, 256-259; ХШБЧ, гл. 78, с. 4823-4824; гл. 94Б, с. 5358-5360, 5393 (ср.: Таскин 1973, вып. 2, с. 35-36, 66); Yang 1968, с. 31; Wang Gungwu 1965, с. 39-53; Suzuki, с. 180-192; Кроль 1987 (III), с. 77-84). Поворот от прежних отношений «старшего и младшего братьев», при которых существовало (хоть и неполное) «равенство» сторон между империей и сюнну, наметился с активизацией внешней политики У-ди (133 г. до н. э.). Ок. 119 г. до н. э. при китайском дворе возник план: воспользовавшись военными победами над сюнну, не заключать с шаньюем мира как это бывало прежде и как о том просил сам шаньюй, а превратить его в «подданного внешней [области мира]» (вай чэнь [100]) и установить для него приезды на границу для весенних и осенних аудиенций. Шаньюй отверг это требование и задержал привезшего его посла (см.: ХШБЧ, гл. 94А, с. 5331-5332; Таскин 1968, вып. 1, с. 55). В 112 г. до н. э. другой посол Хань опять потребовал от следующего шаньюя признать себя «подданным» императора и за это тоже был задержан. Но ханьские политики не оставляли своего намерения, тогда как сюнну стремились восстановить мирный договор и отношения «старшего и младшего братьев» (см.: ХШБЧ, гл. 94А, с. 5332-5334, 5341-5342; Таскин 1968, вып. 1, с. 56-58). Поскольку шаньюй признал себя «подданным» Хань лишь в 51 г. до н. э., значит, обвинение сюнну в нарушении долга «подданных» отражает не историческую реальность 81 г. до н. э., а тенденцию сторонников активной внешней политики империи рассматривать шаньюя как «подданного внешней [области мира]».

(обратно)

493

Слово ши [101] может здесь значить и «воин» (см.: Gale 1931, с. 3; Эн тэцу рон, с. 3), и «мужчина». Мы приняли последнее значение, поскольку речь идет о жителях «государства центра», а не пограничного района, которые «мучаются» от несения повинностей, а не от необходимости охранять границу (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 100).

(обратно)

494

«Государство центра» (чжун го [102]) — название центральной части империи в противоположность пограничным округам (см.: Swann, с. 308 (пр. 604), 427, 440; HFHD, т. 2, с. 193), ср. выше, с. 54-55, 58-60. О древнем значении термина см.: (Granet 1959, т. 1, с. 72-73 (пр. 1), 111, 114 (пр. 2), 176, пр. 4). Он являлся старинным самоназванием Китая (см.: Крюков и др. 1983, с. 344-347 сл.) и подразумевал ряд общих представлений относительно его центральности в мире, как физической, так и культурной и политической (см.: Wright, с. 43).

(обратно)

495

Имеется в виду У-ди (141-87 гг. до н. э.). Термин ди [103] замещает здесь полный титул хуан ди [104]. Перевод его словами «император» и «самодержавный император» (см.: МН, т. 2, с. 125-127, 380-381; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 62) представляется не слишком удачным, т. к. приписывает этим терминам по преимуществу политическое значение (см.: Bodde 1938, с. 77-78, 124-132), не передавая присущую им идею божественности (см.: Dubs 1945, с. 26-33; Tjan, с. 115-121; Po Hu T'ung, т. 1, с. 230, 291-292 (пр. 168), 293-298 (пр. 171-178), 300-302, пр. 188; Boodberg; Goodrich 1964-1968 [II], с. 198, пр. 16). Ч. С. Гудрич считает наиболее удачным перевод П. Э. Будберга «теарх» и (с оговорками) предлагает переводить ди «теократ». На наш взгляд, древние китайцы видели разницу между государями хуан [105], ди, ван [106] и ба [107] в последовательном убывании «внутренней духовной силы» от одного к другому, поэтому термин хуан ди был связан с обладанием правителем мироустроительной способностью — «внутренней духовной силой» — и, следовательно, с персоналистической концепцией власти. Д. Боддэ видел доказательство преимущественно политического значения термина хуан ди, в частности, в том, что евнух Чжао Гао [108] потребовал, чтобы государь Цинь отказался от этого титула и снова принял титул «царь» (ван), когда тот утратил господство над Поднебесной и остался хозяином лишь части ее (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 83). Как мы полагаем, это свидетельствует лишь о том, что размеры земли, находящейся под воздействием «внутренней духовной силы» монарха, считались одним из показателей этой силы. Ср. «самообвинения» ханьских императоров: «Мы... не в состоянии были далеко [распространить Нашу] внутреннюю духовную силу» (эдикт 162 г. до н. э.); «Поскольку Мы не имеем внутренней духовной силы, то не в состоянии были побудить примкнуть [к Нам] пребывающих далеко» (эдикт 67 г. до н. э.) (HFHD, т. 2, с. 221 (ср. там же, с. 38); т. 1, с. 263-264; см. также: Лунь хэн, гл. 57, с. 825-826; гл. 58, с. 834-835; Кроль 1982 (III), с. 51, 54). Поэтому, используя предложения П. Э. Будберга и Ч. С. Гудрича, мы переводим термин ди сочетанием «божественный властитель», а термин хуан ди — сочетанием «августейший божественный властитель»; о слове хуан («августейший») см.: Po Hu Tung, т. 1, с. 230, 295-298 (пр. 173, 174, 177, 178). Это позволяет более адекватно передать персоналистическую концепцию сакральной власти государя-«устроителя».

(обратно)

496

Лу [109] — слово, означающее «пленный», «раб», употреблялось также как обозначение врагов и нецивилизованных людей — варваров (см.: Морохаси, т. 9, с. 1072, № 32 710). При Хань лу было бранным словом (см.: ХШБЧ, гл. 45, с. 3643). Видимо, это слово как название варвара имело пренебрежительный оттенок. «Скорбь» У-ди отразилась в эдикте, изданном весной 133 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 38-39; Gale 1931, с. 4, пр. 1).

(обратно)

497

Чжан сай [110]. Слово сай [111] («Преграда», или «[Пограничная линия] укреплений») часто употребляется как ханьское название укреплений, служивших северным барьером между собственно Китаем и чужими землями. При династии Цинь эти укрепления именовались Чан чэн [112] («Великая, или длинная, стена») (см.: HFHD, т. 2, с. 193). На важных участках «[Пограничной линии] укреплений» воздвигались обнесенные стенами крепости (чэн [113]), куда помещали чиновников и воинов; эти крепости превращали в преграды (заслоны) для отражения «грабителей»-варваров. Это и были «крепости (досл.: преграды, заслоны)» (чжан [114]) (см.: HFHD, т. 2, с. 102, пр. 32.9; ХШБЧ, гл. 6, с. 221, коммент. Янь Ши-гу; гл. 59, с. 4168 — 4169).

Слово сай имеет также значение «небольшая крепость», «крепостца». Согласно комментарию Чэнь Чжи [114а], составленному на основании данных цзюйяньских текстов, крепости побольше — чжан — и поменьше — сай — создавались в стратегически важных местах и подчинялись «военным начальникам» (вэй [115]), назначавшимся в пограничных округах и ведавшим обороной от нападений варваров. Наряду с этой особой системой обороны существовала ее главная система — земляные сигнальные вышки-террасы. «Главному военному начальнику» (ду вэй [116]) пограничного округа в числе прочих чиновников подчинялись «начальники рот» (хоу гуань [117], или, сокращенно, хоу [118] (ср.: Loewe 1967, т. 1, с. 76)), непосредственно ведавшие сигнальными вышками. Тем, в свою очередь, подчинялись «начальники взводов» (хоу чжан [119]), имевшие в подчинении «начальников отделений» (суй чжан [120]). На каждые 10 деревень (ли [121]) приходилось одно «отделение» (суй [122]), которое и служило основной единицей; в месте, где было учреждено «отделение», не создавали «части волости» (тин [123]) (ср.: HFHD, т. 1, с. 29-30, пр. 3), поэтому «отделение» (суй) можно назвать «отделением – частью волости» (тин суй [124]), а его «начальника» — «начальником части волости» (тин чжан [125]). Ср. также описание этой системы в кн. Loewe 1967, т. 1, с. 76-77. Обе системы обороны невзирая на разницу названий подчинялись одному и тому же командованию («великого блюстителя [округа]» (тай шоу [126]) и «главного военного начальника») и выполняли одинаковую службу; поэтому между военными начальниками, ведавшими крепостями и крепостцами, и начальниками взводов и отделений существовали тесные связи, осуществлялись переводы личного состава и шел постоянный обмен официальными документами (см.: Чэнь Чжи, с. 68-69).

(обратно)

498

Фэн суй [127]. Выражение означает сигнальные вышки, использовавшиеся для сообщения о набегах врага (обычно кочевников). Видимо, световой сигнал фэн [128] подавали при помощи дров и соломы, которые поджигали на верху земляной вышки-террасы, да еще поднимали ввысь на специальной жерди наподобие колодезного журавля; дымовой сигнал суй [129] подавали при помощи большой кучи дров, которую поджигали прямо наверху вышки (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 62, коммент. Мэн Кана [130] (ок. 180-ок. 260), Вэй Чжао [131] (197-273/4). Нагаи Сэкитоку [132] (1732-1817); гл. 77, с. 3, коммент. Вэнь Ина [133] (ок. 196-220); ХШБЧ, гл. 57Б, с. 4101, коммент. Мэн Кана; гл. 48, с. 3711, коммент. Вэнь Ина, Янь Ши-гу; ХХШ, гл. 1Б, с. 40, коммент. Ли Сяня (651 — 684)). По другому объяснению, сигнал фэн был дневным, а сигнал суй — ночным, т. е. первый был дымовым, а второй — световым (см.: ХШБЧ, гл. 48, с. 3711, коммент. Чжан Яня [134] (III в.), Ван Сянь-цяня (1842-1918); ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 62, коммент. Сыма Чжэна [135] (1-я половина VIII в.); гл. 4, с. 65, коммент. Чжан Шоу-цзе [136] (ок. 737)). И. Эрвуэт приводит оба толкования, подкрепляя их ссылками на современные исследования (см.: Hervouet 1972, с. 150, пр. 1). На наш взгляд, больше оснований принять объяснения Вэнь Ина — Янь Ши-гу — Ли Сяня и др. Во-первых, эта традиция восходит к позднеханьским временам и не является последующей умозрительной реконструкцией того, что было при Хань. Во-вторых, она подробно и убедительно описывает каждый из двух способов сигнализации в связи с временем суток, когда его применяют. При этом вполне понятно, что корзину с горючим материалом, дающим световой сигнал фэн ночью, стараются поднять повыше над землей с помощью «журавля», чтобы ее было видно издали. Такое стремление неосуществимо (да и не нужно) при дневном дымовом сигнале — тут важно большое количество дров (которое в корзину не войдет), чтобы был высокий столб дыма. В-третьих, едва ли возможно, чтобы в такие подробные описания, как у Вэнь Ина и особенно Ли Сяня, могла вкрасться путаница (скажем, иероглифы, означающие «днем» и «ночью», могли поменяться местами). Между тем, хотя свидетельство Чжан Яня тоже достаточно древнее, оно столь кратко, что иероглифы, означающие «днем» и «ночью», вполне могли поменяться местами по вине переписчика.

О сигналах огнем и дымом говорилось в части ханьского кодекса, именуемой «статуты о мобилизациях» (син люй (137)) (см.: Hulsewe 19S5, т. 1, с. 35). Система сигнальных вышек на северных границах была создана после того, как циньский генерал Мэн Тянь [138] в 10-х гг. III в. до н. э. завоевал ряд территорий сюнну (см.: ХШБЧ, гл. 52, с. 3884).

(обратно)

499

Тунь шу [139]. Слово тунь [140] означает «собрать» или «разместить» в определенном районе (ср.: HFHD, т. 1, с. 266, пр. 3); шу [141] значит «охранять границу» и «пограничный (или гарнизонный) солдат». В данном случае слова тунь и шу находятся в отношениях сказуемого и дополнения (ср.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2). При Хань повинности несли только обладатели первых 8 рангов, для этого их вносили в списки в 15 лет, они участвовали в военных делах с 20 и, видимо, даже в более юном возрасте и освобождались от несения повинностей в 56-60 лет. Есть известие, что при Чжао-ди людей стали вносить в список для отбывания повинностей в 23 года и освобождать от них в 56 лет, но, возможно, новое правило не применялось на практике (см.: ЯТЛ, гл. 15, с. 107; Hulsewe 1984, с. 198-199). Сперва отбывание воинской повинности при Хань длилось год по циньскому образцу, затем этот срок был сокращен, и год на границе служили только «осужденные (досл.: наказанные) семи разрядов» (ци кэ чжэ [142]) (см.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022-2023; гл. 7, с. 245, коммент. Жу Шуня [143] (ок. 189-265); гл. 6, с. 224, коммент. Чжан Яня; ШЦХЧКЧ, гл. 123, с. 37).

(обратно)

500

Досл.: «...от них». В одном издании трактата вместо юн ду [144] («расходы», «траты») стоит его синоним юн фэй [145] (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 1).

(обратно)

501

Фу ку [146]. Чжэн Сюань (127-200) указывает: «Фу называют место для накопленных сокровищ, добра и ценностей (металла, нефрита, холста и шелка. — Ю. К), ку называют место для колесниц, лошадей, оружия и лат» (Ли цзи, св. 5, гл. 2, с. 14а; ср.: Swann, с. 121, 122 (пр. 47), 174, 204, 149; HFHD, т. 1, с. 57).

(обратно)

502

Чжи [147] — синоним слова шоу [148] («защита, оборона») (см.: Ли цзи, св. 2, гл. 1, с. 56, коммент. Чжэн Сюаня).

(обратно)

503

Ши [149]. Опираясь на исследование Кавадзи Сигэдзо, К. В. Васильев указывает, что ши V-III вв. до н. э. — это, в частности, профессиональные воины (см.: К. Васильев 1968, с. 110, пр. 13). Н. Л. Сванн отмечает, что при Хань ши — это, в частности, молодые офицеры, делившиеся на три разряда и подчинявшиеся чиновникам военного министерства, что термин в ряде случаев означает боевые отряды, низших офицеров с их людьми, офицеров и солдат, воинов (см.: Swann, с. 52, 251, 448).

(обратно)

504

См.: Лунь юй, с. 179 (16.1). В «Лунь юй [150]» и «Янь те лунь» этот текст гласит: бу хуань гуа эр хуань бу цзюнь, бу хуань пинь эр хуань бу ань [151] (ср.: Legge, СА, с. 308; Swann, с. 114 и пр. 23). По примеру Ян Бо-цзюня [151а] мы поменяли местами слова гуа и пинь. К текстологическим и логическим основаниям для такой замены, приведенным Ян Бо-цзюнем (см.: Лунь юй, с. 181, пр. 7), следует добавить, что отрывок из данного изречения, процитированный Дун Чжун-шу, гласит: бу хуань пинь эр хуань бу цзюнь [152] («озабочен не тем, что [простолюдины] бедны, а озабочен тем, что [их богатство] не уравнено») (ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47; ср. выше, пр. 22). Следовательно, при Хань во II в. до н. э. еще имел хождение тот неискаженный текст этого изречения, который затем пришлось реконструировать в наши дни. Тезис о равномерном распределении богатства — один из главных в конфуцианской экономической программе (см. выше, с. 99-100).

Под владетелем государства имеется в виду удельный правитель, под имеющим цзя [153] — сановник, являющийся и главой клана («дома») цзя, и обладателем соответствующего владения цзя.

(обратно)

505

Цитата из «Сюнь-цзы [154]», где эта фраза является выводом из непосредственно предшествующего процитированным словам тезиса об «устроительной» функции государя в отношении дуальной природы простых людей (ср.: СЦЦШ, гл. 27, с. 375; Koster 1967 (I), с. 353-354; Кроль 1982 (I), с. 63-64). Параллельный текст есть в «Хань Ши вай чжуань [155]» (ср.: ХШВЧ, гл. 4, с. 52; HSWC, с. 139-140). Ту же мысль использовал Сяо Ван-чжи [155а] (106-46 гг. до н. э.) в 61 г. до н. э. и особенно Чжу Хуй (6-89?) в 80-х гг. н. э. (см.: Кроль 1982 (III), с. 58-59, пр. 5). О «Сыне Неба» (тянь цзы [156]) см.: (Кроль, 1990, с. 38-47).

(обратно)

506

Слово фэн [156] (обычный перевод — «влияние», «воздействие») означает одну из тех форм воздействия государя на окружающий мир, представление о которых имело аналогом распространение стихий в природе: «ветру в природе» соответствовал «ветер императорского влияния» (см.: Мартынов 1970 (I), с. 91). Отсюда наш перевод «подобное ветру воздействие». Древние китайцы полагали, что оно исходит от «внутренней духовной силы» «благородного мужа», государя (ср.: Лунь юй, с. 137 (12.19); ХШБЧ, гл. 56, с. 3997). Этот и другие аналогичные термины подчеркивали, что правитель выступает как космическая сила (ср.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4012; ЧЦФЛ, гл. 35, с. 59; KTCY, с. 225). Считалось, что «подобное ветру воздействие» шло, в частности, через приказы государя.

(обратно)

507

Досл.: «на них»; слова «пребывающие близко» и «пребывающие далеко» заимствованы из следующего предложения. В «Цзо чжуань [157]» есть близкое по смыслу словосочетанию хуай чжи [158] выражение хуай юань и дэ [159] («побуждать прийти пребывающих далеко с помощью внутренней духовной силы») (см.: Цзо чжуань, гл. 13, с. 2а). Это последнее повторяется в «Хань шу», где под «пребывающими далеко» имеются в виду варварские владения «юго-западных и [160]», «обоих Юэ [161]» и Чаосянь [162] (см.: ХШБЧ, гл. 95, с. 5428-5429). Ян Сюн [163] (53 г. до н. э. — 18 г. н. э.) писал о Ван Мане [164]: «На севере он побудил прийти [к себе] шаньюя [165], ибо [у него] распространенная вширь внутренняя духовная сила» (Вэнь сюань, гл. 48, с. 1064). По традиционным воззрениям, распространение «внутренней духовной силы» побуждало варваров явиться с изъявлением покорности китайскому императору (см.: Мартынов 1972 (II), с. 72-82 и др.). Именно об этом (а не о воздействии императора на собственно китайцев (ср.: Gale 1931, с. 4) — «пребывающих близко», о чем говорилось ранее) сообщается в данной фразе. В следующем предложении говорится о том, как объекты воздействия реагируют на стимулирование со стороны императора. Поэтому нам кажется, что замена иероглифа гуан [166] («распространяться вширь») на ли [167] («стараться», «напрягать силы») и иероглифа хуай [168] («побуждать прийти») на хуа [169] («духовно преображать»), которая была произведена Ду Ю [170] (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 63) и Ма Дуань-линем (см.: ВСТК, гл. 20, с. 193), не поясняет мысли «знатока писаний», гораздо четче выраженной в современном тексте «Янь те лунь».

(обратно)

508

В кавычках — клише, встречавшееся ранее, в частности, в докладе трону Хуайнаньского царя Лю Аня [171] от 135 г. до н. э. Там говорится: «Пребывающие близко с любовью примыкают [к государю], пребывающие далеко приходят к его внутренней духовной силе» (ХШБЧ, гл. 64А, с. 4313; ср.: ХНЦ, гл. 9, с. 77). Ср. слова Конфуция: «Пребывающих близко побуждают радоваться [внутренней духовной силе государя], пребывающих далеко побуждают прийти к ней» (Лунь юй, с. 146 (13.16); ср.: Legge, CA, с. 269). Разделение на «пребывающих близко» (цзинь чжэ [172]) и «пребывающих далеко» (юань чжэ [173]), а также на «внутреннее» и «внешнее» возможно и имеет смысл только по отношению к центру в моноцентрической модели пространства (см.: Granet 1963, с. 63-85; Мартынов 1968 (II), с. 58-60; Мартынов 1972 (II), с. 72-82; и др.).

(обратно)

509

Варианты этого изречения есть в ряде памятников, наиболее близкие к словам «знатока писаний» — в конфуцианских произведениях (см.: Гулян чжуань, гл. 5, с. 7а, 8-й год Чжуан-гуна [174]; ХШБЧ, гл. 23, с. 1973; Hulsewe 1955, т. 1, с. 327, 361-362, пр. 77). По мнению Ван Ли-ци, Хуань Куань должен был заимствовать это изречение у школы современного текста «Чунь цю [175]» (см.: ЯТЛ, с. 6, пр. 11).

(обратно)

510

В «Люй-ши чунь цю [176]» это предложение (с некоторыми отклонениями в иероглифике) приписано Конфуцию (см.: ЛШЧЦ, св. 20, гл. 4, с. 153; ср.: R. Wilhelm, с. 357; KTCY, с. 208, 272). Ключом к его пониманию является представление о взаимном влечении объектов «того же рода» и отталкивании объектов «не одного рода», см. выше, с. 72 сл.; подробно см.: Кроль 1973 (III), с. 20-24. Мяо тан [177] в переносном смысле — двор государя. Слово мяо указывает на «Храм предков» (цзун мяо [178]) государя, где тот «докладывал» духам о делах правления, а слово тан — на «Светлый зал» (мин тан [179]), где эти дела обсуждались с сановниками (см.: Морохаси, т. 4, с. 615, № 65, знач. 2). О ритуальном, моделировавшем космос «Светлом зале», где государь совершал официальные обряды и занимался мироустроительной деятельностью, см.: Ван Го-вэй, с. 123-144 (ср.: Hefter, с. 17-35, 70-86); Maspero, с. 1-71; Soothill, Soper, с. 225-248; Granet 1959, т. 2, с. 116-119. Наш перевод второй фразы, отличающийся от переводов предшественников, основан на коммент. Гао Ю [180] (ок. 205-212) к «Люй-ши чунь цю» (см.: ЛШЧЦ, св. 20, гл. 4, с. 153; ср.: Gale 1931, с. 5; KTCY, с. 208, 272). Слово чун [181] значит «таран на повозке (т. е. на колесах)» (ср.: чун цзюй [182] — «повозка с тараном»), использовавшийся для сокрушения крепостных стен и разрушения вражеского лагеря (см. там же).

(обратно)

511

В основе изречения — тексты «Мэн-цзы [183]» (ср.: Мэн-цзы, с. 10 (1.5), 148 (6.5); Legge, Mencius, с. 135, 136, 273). В этом памятнике сказано, что «правление, [проникнутое] человеколюбием» начинается с проведения правильных границ между полями, образующими систему «колодезных полей» (см.: Мэн-цзы, с. 118-119 (5.3); ср.: Legge, Mencius, с. 243-244).

Тянь ся [184] — «все, что под Небом», или «Поднебесная» — название области господства китайского государя со времен династии Чжоу [185], чьим божеством было Небо и в чью религиозно-политическую доктрину входил принцип господства царя — «Сына Неба» (тянь цзы) — «над всем земным миром» (см.: К. Васильев 1973, с. 7; ср.: Creel 1970, т. 1, с. 44, 82, 441, 493-506). Теоретически тянь ся — это весь мир; но в ряде текстов это обозначение мира китайцев, подвластного «Сыну Неба», в противоположность миру варваров.

(обратно)

512

Шофан ду вэй [186]. Округ Шофан был учрежден в феврале-марте 127 г. до н. э. и занимал северо-западную часть совр. аймака Икэчжаомэн автономного района Внутренняя Монголия (часть Ордоса к югу от Хуанхэ). Ду вэй — название главной военной должности «округа» (цзюнь [187]), которая до июля-августа 148 г. до н. э. именовалась цзюнь вэй [188] («военный начальник округа») (HFHD, т. 1, с. 320). Он был помощником «великого блюстителя» (тай шоу [189]) округа и ведал там военными делами, латниками ополчения и их воинской подготовкой, инспектированием укреплений и сигнальных вышек, пресечением разбоя, а также занимался вопросами управления народом, выдвижения достойных и служебного продвижения чиновников, решения судебных тяжб и т.д. (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1138; Hulsewe 1959, с. 244; Bielenstein 1980, с. 94). В Шофане, как и в других округах периферии, в том числе пограничных, территория для удобства инспектирования была разделена на районы(западный, центральный и восточный), для каждого из которых назначался свой «главный военный начальник»; всего их было три (см. там же, с. 93 и 182 (пр. 18), 94, 96, 97; ХШБЧ, гл. 28Б (I), с. 2900, 2902). В «Хань шу» не сообщается о гибели кого-нибудь из них, но она вполне могла иметь место: известно, что во время набегов сюнну в 167 и 124 гг. до н. э. были убиты «главные военные начальники» двух других пограничных округов (см.: ХШБЧ, гл. 4, с. 144; гл. 94А, с. 5320, 5328; ср.: HFHD, т. 1, с. 255-256 и пр. 1; Таскин 1968, вып. 1, с. 47, 52; ЯТЛ (ЦДБ), с. 12, пр. 42).

Сюнну совершили набег на Шофан зимой 87 г. до н. э.; китайская армия была мобилизована, а затем расквартирована в округе Сихэ [190] (занимал территорию северо-западной части совр. пров. Шаньси, некоторые земли совр. пров. Шэньси и южный угол автономного района Внутренняя Монголия); «левый воевода» (цзо цзян цзюнь [191]) Шангуань Цзе [192] был послан в инспекционную поездку на северную границу. Позднее, зимой 85 г. до н. э. были мобилизованы и посланы в округ Шофан опытные воины и стрелки из лука (см.: HFHD, т. 2, с. 152, 157 и пр. 3.5).

(обратно)

513

Выражение би ся [193] (досл.: «[стоящие) у подножия ступеней, ведущих к залу») является почтительным обращением к государю. По толкованию Цай Юна [194] (133-192), рядом со ступенями, ведущими в зал, где находился Сын Неба, стояли ближние сановники, к которым и обращались сановники, явившиеся для беседы с государем, не смея обратиться к нему непосредственно. Эта формула употреблялась в царстве Цинь еще до времен империи (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 21; ср.: МН, т. 2, с. 125, пр. 1). Э. М. Гэйл считает, что она указывает на непосредственное присутствие императора на дискуссии (см.: Gale 1931, с. 5, пр. 5; ср.: Dispute, с. 8, 21), но об этом ничего не известно. Обычный перевод би ся на европейские языки — «Ваше Величество»; поскольку формула встречается в речах спорящих, обращающихся друг к другу, мы приняли перевод «Его Величество».

(обратно)

514

Юань юань [195]. По словам комментаторов Гао Ю, Яо Ча [196] (533-606) и Янь Ши-гу, юань значит здесь «хороший, добрый» (шань [197]), и слово это повторяется, чтобы показать, что речь идет о множестве людей (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 36; ХШБЧ, гл. 6, с. 185; ср.: ЯТЛ, с. 78, пр. 45). Н. Л. Сванн отмечает, что это выражение отражает концепцию народа как детей правителя (см.: Swann, с. 19, 279).

(обратно)

515

Ши да фу [198]. Как считает Лю Цзэ-хуа [198а] (см.: Лю Цзэ-хуа, с. 45-46), этот термин воплощает концепцию, появившуюся лишь во второй половине периода Чжань го; ей предшествовала концепция, воплощенная в термине да фу ши [199], состоящем из тех же компонентов, но в обратной последовательности, причем термин да фу ши подчеркивает иерархию рангов, а термин ши да фу указывает на социальный слой. Этот термин возник на определенном этапе становления бюрократической системы, когда социальная группа ши [101] уже достойно зарекомендовала себя на чиновничьем поприще (чем Лю Цзэ-хуа и объясняет первое место, отведенное термину ши в сочетании ши да фу), а должность да фу [200] перестала быть наследственной для государевых родственников, получивших уделы благодаря этому родству — сами да фу теперь по большей части были выходцами из ши. По Лю Цзэ-хуа, термину ши да фу присущи два аспекта: 1) он указывает на сравнительно высокопоставленных (вероятно, принадлежащих к верхушке среднего слоя бюрократии) чиновников, занимающих должности и выполняющих служебные функции; 2) он указывает на образованных людей, обладающих определенным социальным положением; с этих пор в истории Китая ши да фу оформились в особую группу лиц, представляющих собой смесь интеллигента и чиновника. Нам кажется сомнительным, что слово ши в начале термина отражает серьезное изменение в обществе, поскольку в одном и том же тексте второй половины Чжань го да фу ши и ши да фу встречаются рядом как синонимы (см.: СЦЦШ, гл. 19, с. 256-257). Кроме того, последовательность рангов внутри термина ши да фу тоже можно рассматривать как иерархическую, только строящуюся снизу вверх, а не сверху вниз (как в термине да фу ши): это ши («воины» («младшие офицеры») или «младшие чиновники») и стоящие над ними да фу («сановники») (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 50; ХШБЧ, гл. 57А, с. 4088, коммент. Янь Ши-гу; Hervouet 1972, с. 123). Нам представляется удачным перевод Н. И. Конрада «воины и сановники» (см.: Конрад 1958, с. 47).

(обратно)

516

Цзун нань [201]. Первоначально в тексте стояло цзун жань [202], и фраза была неудобочитаемой. Ее пытались прочесть несколькими способами: 1) исключив знак цзун как плеоназм (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 2, предложение Ван Сянь-цяня; ср.: Gale 1931, с. 5 и пр. 7); 2) заменив иероглифы жань на у [203] и ю [204] на чжэ [205] (перевод полученного текста: «пусть даже [у вас] нет стремлений того, кто, надев крепкую [броню], с заостренным [оружием] в руках, [хочет], обратившись лицом к северу, отплатить сюнну») (см.: ЯТЛДБ, с. 2 и пр. 2; ср.: ЯТЛБИ, с. 32, пр. 53; ЯТЛЦЧ, с. 4-5, пр. 9); 3) истолковав иероглиф жань как нань [206[ (жань в древности произносился нань и иногда писался [207] или [208]) (см.: Ян Шу-да, с. 2 — 3; ср.: ЯТЛ, с. 2, 6, пр. 14). Мы приняли третью гипотезу.

(обратно)

517

Ван Ли-ци читает жао [209] («расстроить» или «помешать») вместо графически сходного ю [210], отмечая, что в одном издании «Янь те лунь» вместо ю стоит куй [211] («нанести ущерб», «уменьшить») (см.: ЯТЛ, с. 6, пр. 15; ЯТЛ (ЦДБ), с. 13, пр. 50); мы последовали за ним. Другие понимания и реконструкции текста см. в соч.: Ван Пэй-чжэн, с. 2 (ср.: Gale 1931, с. 5); ЯТЛДБ, с. 2 и пр. 3; ЯТЛЦЧ, с. 5, пр. 10. Знак и [212] здесь употреблен вместо и [213] («обсуждение, суждение») (см.: ЯТЛДБ, с. 2; ср.: ЯТЛ, гл. 6, с. 44; гл. 45, с. 295; гл. 60, с. 373). Видимо, знаки юй [214] и ци [215], стоящие перед и [212], следует поменять местами (см.: Ян Шу-да, с. 3).

(обратно)

518

По комментарию Чжан Чжи-сяна [216] (XVI в.), изречение это встречается в «Го юй [217]» («Чжоу юй [218]») и в «Хуайнань-цзы [219]» («Бин люэ сюнь [220]») (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 2).

(обратно)

519

Выражения вэнь дэ [221] («мирное цивилизующее начало и внутренняя духовная сила») и вэй у [222] («устрашающее величие и военная доблесть, или военное начало») составляют оппозицию (см.: ХШБЧ, гл. 23, с. 1976; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 329; ср. там же, с. 322, 354 (пр. 21), 364, пр. 106; HFHD, т. 3, с. 227, пр. 27.6; Legge, Shoo К., т. 3, с. 66, 145; т. 4, с. 308, 682). Они описывают благое мирное (устроительное) и карательное воздействия государя на мир, которые соответственно соотносятся со «светлым» и «темным» началами.

(обратно)

520

Ср.: Лунь юй, с. 179-180 (16.1).

(обратно)

521

Т. е. на войну (ср.: МН, т. 2, с. 148, 488 и пр. 1).

(обратно)

522

О термине лян ши [223] см.: (Чжоу ли, гл. 16, с. 116, коммент.; Biot, т. 1, с. 387 и пр. 2; Swann, с. 55-56, 164 (пр. 181), 175, 225).

(обратно)

523

Чан цэ [224] — букв.: не «хороший» (ср., напр., Морохаси, т. 11, с. 674, № 328, знач. 2), а «постоянный» план, годный «на долгое время» (см., напр., Gale 1931, с. 6; ХВЛЧСВС, с. 160, пр. 2), — есть выражение цзю чан чжи цэ [225], тождественное по смыслу чан цэ, где слово чан, как и сочетание цзю чан, означает «на долгое время» (см.: HFHD, т. 2, с. 327).

(обратно)

524

Го цзя [226]. В переводах этого термина, встречающегося в древних текстах, нет единообразия. Это отчасти объясняется тем, что входящие в него слова до известной степени сохранили собственные значения, которые по-разному понимаются учеными. Если го значит владение государя, «государство» (ср.: Rickett, т. 1, с. 74, пр. 13), то менее ясно, что в данном случае значит цзя. Существует взгляд, что это «семья» и что в термине го цзя отразилось представление о государстве как о большой семье (см.: Рубин 1970, с. 7). Другие считают, что это «семьи», в частности, «семьи» («владения») министров и сановников (см.: Swann, с. 173, пр. 212 (ср. там же, с. 335 (пр. 686), 422); KTCY, с. 227, 317; HFHD, т. 3, с. 202-203, пр. 21.2; ср.: Goodrich 1959, с. 112). Третьи считают, что цзя в сочетании го цзя — это «клан» или княжеский «дом» (см.: Swann, с. 173, пр. 212). Нам представляется наиболее убедительной интерпретация цзя как одной-единственной семьи, а точнее — клана (или «дома») государя. Гу Цзе-ган [226а] еще в 1941 г. указывал, что древнекитайские царства образовались путем установления господства одного клана над другими и что с этим связано устойчивое сочетание го цзя (см.: Тау, с. 551 и пр. 9). Это позволяет объяснить, почему термин го цзя может быть заменен другим — гун цзя [227] («клан, или дом, государя») (ср.: Ли цзи, св. 11, гл. 5, с. 156, и парафраз в коммент. Кун Ин-да [228] (574-648); Морохаси, т. 2, с. 28, № 56, знач. 1). Иногда между словами го и цзя прослеживается сочинительная связь, иногда они соотносятся как определение и определяемое. Составители «Большого китайско-японского словаря» увидели здесь связь первого типа (см.: Морохаси, т. 3, с. 74, № 31, знач. 1), Ч. С. Гудрич — второго (см.: Goodrich 1959, с. 112). В пользу наличия сочинительной связи говорит то, что в текстах встречаются синонимы го цзя — цзя бан [229], цзя го [230] (см.: Морохаси, т. 3, с. 1028 (№ 254), 1024 (№ 91, знач. 1) и бан цзя [231] (Chow, с. 193): видимо, это свидетельствует о том, что компоненты терминов-синонимов го цзя и бан цзя могут меняться местами без ущерба для смысла сочетания. Принятая нами этимология го цзя позволяет объяснить два переносных значения этого термина: 1) «Сын Неба», т. е. глава «государства и [правящего] дома», который представляет и то и другое, и 2) «государство», немыслимое для древних китайцев без царствующего дома; оба значения связаны с представлением о «теле» династии, о соотношении особы монарха, его клана и государства (см.: Кроль 1981 (II), с. 39-45).

(обратно)

525

Тун ю у чжи юн [232]. Слово тун в ряде экономических текстов означает «обращение» (товаров), «ввести в обращение», «находиться в обращении»; его иногда вольно переводят «обменивать» (см.: Swann, с. 110, 421; Felber 1964, с. 430), хотя точное его значение — перемещать (перевозить) товары в пространстве: Чжэн Сюань противопоставляет купцов шан [233] и гу [234] как тех, кто «перевозит (тун) товары», и тех, кто, «сидя на месте, продает товары» (см.: Чжоу ли, гл. 14, с. На; ср.: Biot, т. 1, с. 310, пр. 5; Felber 1973, с. 110). Сочетание ю у — экономический термин, встречающийся еще в «Шу цзине [235]» в значении «то, что [народ] имеет и чего не имеет» (см.: Legge, Shoo К., т. 3, с. 78 (II.PV.I, I)); ср. форму: «то, что он имеет... то, чего он не имеет» (ци со ю... ци со у [236]) (см.; Мэн-цзы, с. 103 (4.10); ЯТЛ, гл. 4, с. 30); см. о нем: (Swann, с. 110 (и пр. 5), 113, 348, 358, 423 (пр. 64), 480). Слово юн здесь значит «то, что используется», «используемые предметы», причем имеются в виду товары или предметы для обмена (см.: ЧХДЦД, с. 1761, юн, знач. 9) — ср. выражение гу юн [237] («торговать товарами (обменивать?)» или «товары купца») (см.: Karlgren 1948, с. 298; Felber 1964, с. 424; ср.: Po Hu T'ung, т. 2, с. 536 и пр. 6).

(обратно)

526

По мнению Р. Фельбера, ши чао [238] значит здесь (как и всюду) «рынок и двор» (см.: Felber 1968, с. 94; ср. Gale 1931, с. 6). Мы согласны с его выводом, что это выражение имеет этимологию «рынок и двор» (добавим, что при Восточной Хань ее придерживался не только Чжэн Сюань, но и Ин Шао [239] (ок. 140-206) (см.: ХШБЧ, гл. 23, с. 1964; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 332, 353, пр. 14)). Но мы не согласны с тем, что ши чао в данном тексте значит «рынок и двор». Еще Ма Юань-цай [240] применительно к тексту «Гуань-цзы [241]» и Ян Бо-цзюнь применительно к текстам «Лунь юй» и «Мэн-цзы» (см.: Го Мо-жо и др., т. 2, с. 1120 (ср.. ШЦХЧКЧ, гл. 75, с. 25, коммент. Сыма Чжэна и Чжан Шоу-цзе); Лунь юй, с. 164 (14.36), пр. 4; Мэн-цзы, с. 69 (3.2), пр. 9) истолковали ши чао просто как «рынок». То же мы можем сказать о ряде текстов эпохи Хань. Так, при переводе ши чао в «экономических» контекстах «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 2; гл. 2, с. 13; гл. 4, с. 30) слово «двор» в лучшем случае излишне, а в худшем — противоречит смыслу. Кроме того, приводя «без кавычек» более древние тексты, Хуань Куань иногда вместо ши [242] («рынок») употребляет выражение ши чао. Например, в «И цзине [243]» сказано: «[Шэнь-нун [244]]... в середине дня устраивал рынки (ши), привлекал простолюдинов Поднебесной, скапливал товары Поднебесной; [люди] обменивали [свои товары] и возвращались [домой], каждый получал то, чего он [хотел]» (Чжоу И, гл. 8, с. 3а; ср.: Legge, YK, с. 383; I Ching, tr. by Wilhelm / Baynes, с. 331). В рассматриваемом параллельном тексте «Янь те лунь» вместо ши стоит ши чао; то же в «Стихотворении в прозе о восточной столице» (Дун ду фу [245]) Бань Гу (см.: Вэнь сюань, гл. 1, с. 16 и коммент. Ли Шаня [246] (ум. в 689); ср.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 1999). Другой пример. В «Мэн-цзы» есть слова: «Когда в древности устраивали рынки (ши), [каждый] обменивал то, что у него есть, на то, чего у него нет» (Мэн-цзы, с. 103 (4.10)). И эта фраза имеет параллель в «Янь те лунь»: «В древности, когда устраивали рынки (ши чао), то [там] не было монет в форме ножа, каждый обменивал то, что у него есть, на то, чего [у него] нет» (ЯТЛ, гл. 4, с. 30). Видимо, для Хуань Куаня ши и ши чао были эквивалентами. Р. Фельбер принял наши соображения о значении ши чао в «Янь те лунь» (см.: Felber 1973, с. 212, пр. 286).

(обратно)

527

Смысл слов и ци цю [247] не вполне ясен. Обычно их переводили, исходя из значения цю «спрос, потребность» (см.: Gale 1931, с. б; Felber 1968, с. 94; ЯТЛБИ, с. 6 (пр. 6), 15; ЯТЛЦЧ, с. 6, пр. 1), «унифицировать спрос на них (или потребности в них)» и др., но непонятно, как этого можно достичь с помощью рынков. Мы предпочли перевести эту фразу, исходя из значения цю «домогаться [цены]» (ср. сочетания цю цзянь [248] («домогаться низкой цены») и цю гуй [249] («домогаться высокой цены») в кн.: (Лунь хэн, гл. 52, с. 752; ср.: Forke, т. 2, с. 316)) и считая, что ци цю значит «[цены, которых] за них домогаются», и что речь идет об унификации рыночных цен.

(обратно)

528

Ши минь [250] — в данном случае «народ» (ср.: СЦЦШ, гл. 15, с. 190; ХШБЧ, гл. 65, с. 4404; ср.: Koster 1967 (I), с. 184; Watson 1974, с. 98; ХЮДЦД, т. 2, с. 1001, знач. 3): в параллельном тексте «И цзина» говорится о «народе (простолюдинах) Поднебесной» (см. выше, пр. 57). Нам кажется (вопреки мнению Сато Такэтоси (см.: Эн тэцу рон, с. 5, 219 и др.)), что в «Янь те лунь» ши минь значит просто «народ (простолюдины)» (см.: ЯТЛ, гл. 16, с. 115; гл. 43, с. 286; гл. 45, с. 295; гл. 51, с. 322), а не «чиновники и народ».

(обратно)

529

Перечислены три разряда простолюдинов за вычетом «ученых» (ср.: Кроль 1983 (II), с. 238, пр. 24). Гун ши [251] («начальник ремесленников, или ремесел») — глава казенного учреждения ремесленников (см.: Felber 1973, с. 44-45). Гун ши был подчинен министру работ — «ведающему пустошами» (сы кун [252]), а ему в свою очередь подчинялись «ремесленники всех [родов]» (бай гун [253]), изготовлявшие под его контролем изделия из материалов, происходящих из «пяти государственных хранилищ» (см.: Ли цзи, св. 15, гл. 6, с. 86). По преданию, при Шуне [254] должность гун ши занимал Чуй [255], и «ремесленники всех [родов] отдавали плоды своего труда» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 59). «Начальник ремесленников» в нашем тексте представляет все виды казенного ремесла.

(обратно)

530

Цитата из «Си цы чжуань [256]», подтверждающая связь всего начала речи «сановника» с этим текстом «И цзина» (ср.: Чжоу И, гл. 8, с. 3б). Ее переводили по-разному, основываясь на разных комментариях (см.: Legge, YK, с. 383; HFHD, т. 2, с. 49; Swann, с. 111; KTCY, с. 329; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 331; Tokei, с. 140-141; Кроль 1984 (II), с. 109 и пр. 33). Наш нынешний перевод основан на толкованиях двух ханьских комментаторов (см.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2000, коммент. Ли Ци [257] (ок. 200); гл. 6, с. 186, коммент. Ин Шао). Изменения, о которых здесь говорится, носят экономический характер: это веревочные сети (нововведение Бао-си [258]), деревянный плуг, рынки и обмен (нововведения Шэнь-нуна); эти новшества после кончины Шэнь-нуна распространяли в народе Хуан ди [259], Яо [260] и Шунь (см.: Чжоу И, гл. 8, с. 3а-4а; Yih King, tr. by McClatchie, с. 332-334).

(обратно)

531

В некоторых изданиях «Янь те лунь» и в редакциях этого отрывка IX и XIV вв. вместо знака гуай [261] стоит графически схожий с ним уместный здесь знак фа [262] («недоставать») (см.: И линь, гл. 3, с. 31; Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194; Ван Пэй-чжэн, с. 2-3; ЯТЛ, с. 7, пр. 19). При повторении этой фразы в тексте «Янь те лунь» употреблен знак фа, а не гуай.

(обратно)

532

Бао хо [263] — название денег (см.: Морохаси, т. 3, с. 1116, № 62, знач. 1 и 2; Swann, с. 67, 68, 228, 326-332 ел., 349-350, 352, 353; HFHD, т. 3, с. 486-492). Более вероятно, что в сочетании бао хо слово хо означает не «товары», а «средства обмена», или «деньги», как и в сочетании ши хо [264], где, по определению Бань Гу, хо указывает, в частности, на металлы, деньги в форме ножа, панцири черепах и каури: когда в 9 г. н. э. Ван Ман ввел деньги бао хо, в качестве них использовались золото, серебро, панцири черепах, каури и медь (см.: Swann, с. 109-110, 67, 326-332). «Сановник» (ум. в 80 г. до н. э.) не мог иметь в виду «драгоценные средства обмена» Ван Мана, но название это применялось к деньгам с древности: по преданию, в 524 г. до н. э. чжоуский царь Цзин [265] отлил большие медные монеты с надписью «драгоценные средства обмена» (см. там же, с. 225-228; Felber 1973, с. 142).

(обратно)

533

Параллельный текст — цитата из «Писания (или: Книги) о Чжоу» (Чжоу шу [266]) (ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 173-174, пр. 13), отсутствующая в современном тексте этого сочинения: «Если не поставляют земледельцы, то не хватает пищи, которую они [производят]; если не поставляют ремесленники, то не хватает изделий, которые они [изготовляют]; если не поставляют торговцы, то иссякают «три драгоценности» (по наиболее убедительному толкованию, металл для изготовления денег — золото, серебро и медь. — Ю. К.); если не поставляют [чиновники], измеряющие [размеры и богатства] гор и озер (юй [267]), то богатства истощаются и уменьшаются; если же богатства истощаются и уменьшаются, то горы и озера не будут освоены» (ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 6; ср.: Swann, с. 422). Торговец мыслится здесь поставщиком денег («трех драгоценностей» или «драгоценных средств обмена») в таком же смысле, как производители материальных благ — поставщиками своих продуктов.

(обратно)

534

Вместо тяо [268] в редакциях IX и XIV вв. стоит графически похожий и уместный по смыслу знак чжоу [269] («помогать») (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194). Ван Ли-ци читает тяо хуань цзи [270] как чжоу хуань цзи, считая это выражение синонимом чжоу цзи [271] («помогать в затруднительном положении» (ср.: Лунь юй, с. 59 (6.4)) (см.: ЯТЛ, с. 7, пр. 22). В противоположность ему Ма Фэй-бай [271а] читает текст тяо хуань цзи, приписывая фразе значение «регулировать малый и большой [спрос]» на товары, потребность в них (см.: ЯТЛЦЧ, с. 6, пр. 8).

(обратно)

535

Первая цитата из Конфуция (ср.: Кроль 1970 (II), с. 35), вторая из Цзэн-цзы [272] (см.: Лунь юй, с. 12-13 (2.3), 7 (1.9)): «Если бережно относиться к [погребальным обрядам, связанным со] смертью [родителей], и возвращаться мыслями к далеким [предкам], то внутренняя духовная сила народа вернется к искренности» (ср.: Legge, CA, с. 141).

(обратно)

536

Об оппозиции «искренность» (хоу [272а]) — «неискренность» (бао [2726]) в «Янь те лунь» см.: (Кроль 1982 (I), с. 62-63; Кроль 1984 (II), с. 90-91 сл.). По циклическому представлению конфуцианцев об истории, «обычаи, отличающиеся неискренностью», были свойственны народу во времена поздней Чжоу и Цинь, когда способ «наставления» народа при помощи «утонченной формы» (или «культуры»), принятый при Чжоу, имел «изъян» и привел к одному лишь соблюдению «писаных законов» «низкими людьми», которые стали неискренни (см. там же: с. 82-83, 91-92 и пр. 17; Кроль 1970 (II), с. 85-91; ДФ (Хань), с. 130, 150-151; ХШБЧ, гл. 9, с. 297).

(обратно)

537

В «Хуайнань-цзы» (а не в «Лао-цзы [273]») сказано: «У государства, которое сохраняется, как будто [чего-то] не хватает; у государства, которое погибает, как будто [что-то] есть в избытке... Не хватает не потому, что нет денег, а потому, что желания [его жителей] умеренны и дела немногочисленны. Есть в избытке не потому, что [у него] много богатства, а потому, что [его] народ беспокойно деятелен и траты многочисленны» (ХНЦ, гл. 11, с. 92; ср.: Wallacker, с. 32, 57, пр. 73). Ван Ли-ци и Го Мо-жо (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 3, 7, пр. 23; ЯТЛДБ, с. 2) обрывают эту цитату на словах «есть в избытке». Эта даосская мысль вписывалась в конфуцианское мировоззрение поры ханьского эклектического синтеза (ср.: ХШБЧ, гл. 91, с. 5238; Swann, с. 417-418).

(обратно)

538

Ван Ли-ци в 1958 г. (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 3) и Го Мо-жо (см.: ЯТЛДБ, с. 3) поставили знак препинания перед, а Э. М. Гэйл (см.: Gale 1931, с. 7), Ян Шу-да [273а] (см.: Ян Шу-да, с. 3), Чэнь Чжун-фань [2736] (см.: ХВЛЧСВС, с. 160) и Ван Ли-ци в 1983 г. (см.: ЯТЛ (ЦДБ), гл. 1, с. 3)-после юй [274] («желания»). Мы приняли вторую разметку как более удовлетворительную с точки зрения и ритма, и смысла текста. Здесь впервые встречается выражение ли и [275]. У слова ли выделяют 3 значения: 1) самое узкое и, видимо, первое — религиозный ритуал («обряды») и его правильное выполнение; 2) более широкое — совокупность правил формального или культурного поведения, как религиозного, так и светского («нормы поведения»); 3) самое широкое — все институты и принятые способы поведения, по конфуцианским понятиям, содействующие гармоничной жизни в обществе (см.: Bodde 1963, с. 382-383). Конфуцианские ли противопоставлялись легистским фа [276] («законам»). На взгляд конфуцианцев, ли, установленные древними мудрецами, дают правила поведения для всех времен, т. к. выражают общие моральные принципы, коренящиеся в природных человеческих чувствах. На этом основании современная наука проводит параллель между ли и западной концепцией естественного права, перекликающуюся с другой параллелью — между фа и западной концепцией позитивного права (см.: Needham 1956, т. 2, с. 519-532, 544-550). Древние конфуцианцы соотносили ли с космическим порядком: у Сюнь-цзы (ранее 300 — после 219 (?) гг. до н. э.) ли выступают как космический принцип, ханьские конфуцианцы подчеркивали их «небесное» происхождение и «сверхчеловеческий авторитет» (см. там же, с. 27-28, 283, 526, 548-549). В этом отношении ли тоже противопоставлялись фа — законы считались творением рук человека, подлежавшим изменению по мере изменения потребностей в разные эпохи (ср.: Bodde 1963, с. 378-381; Hulsewe 1955, т. 1, с. 27 сл.). Конфуцианцы в «Янь те лунь» соотносят ли с миропорядком, вслед за Дун Чжун-шу [277] (ок. 179 — ок. 104 гг. до н. э.) подчеркивая, что «зима хранит — это следование нормам поведения» и что этому подражает совершенномудрый (см.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335); видимо, они также рассматривают усердное выполнение ли как способ «магического» воздействия на космос, в ответ на которое Небо посылает человеку благо (см.: ЯТЛ, гл. 29, с. 204). Функцию ли они видят в помощи благой силе дэ (см.: ЯТЛ, гл. 21, с. 153; ср.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4003; ДФ (Хань), с. 140); это функция «дамбы», состоящая в «преграждении» разлива необузданных желаний людей, их распущенности, смуты; поэтому ли необходимы для «устроения» людей (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 1; гл. 24, с. 172; гл. 56, с. 350; выше, пр. 8 к гл. 1). Функция ли определена этими конфуцианцами также как «ограничения и утонченная форма» (цзе вэнь [278]) (см.: ЯТЛ, гл. 24, с. 172). И конфуцианцы, и даосские эклектики считали, что «нормы поведения» создают «утонченную форму» (вэнь [279]) для «воли» (чжи [280]), «чувств» (цин [281]), которые рассматривались как «природная сущность» (чжи [282]) или «реальная сущность» (ши [283]) человека (см.: ЧЦФЛ, гл. 2, с. 9-10; Кроль 1970 (II), с. 92; Кроль 1974 (II), с. 203, пр. 3; Кроль 1977 (III), с. 141-142, пр. 28). По смыслу это определение ли дополняет их определение как «дамбы»: как сказано в «Ли цзи», «нормы поведения», сообразуясь с «чувствами» людей, создают для них «ограничения и утонченную форму» и превращаются в «дамбы» для простолюдинов (см.: Ли цзи, св. 51, гл. 29, с. 5а). При этом оно позволяет конфуцианцам поставить вопрос о наличии в ли содержательной и формальной сторон — чувства и его внешнего проявления — и в зависимости от него решить вопрос о материальных расходах на «нормы поведения». Говоря о «почтительности к родителям» (сяо [284]), «знаток писаний» противопоставляет ли как некую сущность «содержанию родителей» как форме ее проявления, как ее знаку: на его взгляд, следует стремиться не к роскошному содержанию родителей, а к тому, чтобы выполнить по отношению к ним «нормы поведения», отдать им все, что у тебя есть, полностью выразить свое почтение к ним, и чтобы сердца пришли в гармонию; тогда, «даже если содержание родителей не обеспечено полностью, это допустимо» (см.: ЯТЛ, гл. 25, с. 178). Буква ли кажется конфуцианцу менее важной, чем выраженные в них чувства, материальная форма их проявления — чем они сами; эта форма важна не сама по себе, а как знак стороны духовной. Ли символичны и не позволяют своему материальному выражению приобрести самостоятельную ценность (см. там же, с. 178-179).

Считаясь важнейшим средством «устроения» людей, ли занимают особое место в конфуцианской теории управления. На взгляд конфуцианцев из «Янь те лунь», установка правителя на ли необходима, т. к. народ ориентируется на то же, на что и он (см.: ЯТЛ, гл. 4, с. 30). Их идеал — правление с помощью «норм поведения» и благой силы дэ (см.: ЯТЛ, гл. 37, с. 257). По их мнению, только такое правление делает людей нравственными (см. там же, с. 258; ср.: Лунь юй, с. 12-13 (2.3)). В качестве установки в управлении ли сочетаются с «уступчивостью» (жан [285]), умением отказаться в чужую пользу; оба термина образуют устойчивое сочетание, указывающее на непреходящую основу управления и противоположную военной силе, могуществу и выгоде, алчности и низости (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99 (ср.: Лунь юй, с. 41 (4.13); гл. 44, с. 291; гл. 28, с. 192)). На взгляд конфуцианцев, ориентация правителя на ли противоположна его ориентации на прибыль и стяжательство, заслуживающей осуждения (см.: ЯТЛ, гл. 4, с. 30 (ср.: СЦЦШ, гл. 27, с. 376; Koster 167 (I), с. 354); гл. 27, с. 187). При этом богатство рассматривается конфуцианцами как предпосылка усвоения «норм поведения» народом (см.: ЯТЛ, гл. 5, с. 38; гл. 35, с. 248; а также выше, с. 98, 114, пр. 33). В то же время, по их мысли, народ, обучаемый «нормам поведения», должен воздерживаться от материальных излишеств, и государь предварительно подает ему пример бережливости (см.: ЯТЛ, гл. 30, с. 233).

Правление с помощью ли и благой силы дэ конфуцианцы противопоставляют управлению с помощью насилия и его методов — военной силы, законов и наказаний. Как выразил это «знаток писаний», «благоустроенное государство со вниманием относится к своим нормам поведения; государство, находящееся в опасности, со вниманием относится к своим законам» (ЯТЛ, гл. 24, с. 172). В благоустроенном государстве в древности наказания применялись, только если «нормы поведения» и «наставления» не дали результатов (см.: ЯТЛ, гл. 57, с. 354). Наказания должны соответствовать преступлениям; это соответствие обеспечивается духовным влиянием из сферы этики и психологии — со стороны «норм поведения», преграждающих путь необузданным желаниям, и «музыки» (юэ [286]), изменяющей нравы (см.: ЯТЛ, гл. 24, с. 172; ср.: Eichhorn, с. 69).

Термин ли образует устойчивое сочетание с термином и. На взгляд конфуцианцев из «Янь те лунь», «нормы поведения» и «справедливость (долг)» сходным образом соотносятся с миропорядком — оба связаны с осенне-зимним периодом года (см.: ЯТЛ, гл. 54, с. 335), а их общая функция — та же, что и у ли: служить «дамбой», преграждающей разлив желаний народа, предотвращающей смуту (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 3; гл. 24, с. 172; гл. 56, с. 350; гл. 34, с. 245). «Нормы поведения и справедливость» составляют «основу государства» (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99). Следование им означает, что «государь ведет себя как государь, а подданный — как подданный» (см.: ЯТЛ, гл. 41, с. 274), т. е. что в обществе осуществлено «исправление названий» (ср.: Fung 1973, т. 1, с. 302-303, 306-307, 325; Granet 1963, с. 32-33). Следовать им — непременное требование, предъявляемое к бюрократии и к народу, причем от народа можно требовать этого лишь при условии, что его наставляют при помощи благой силы дэ (см.: ЯТЛ, гл. 29, с. 202; гл. 35, с. 247; гл. 57, с. 354). Ответственность за выполнение «норм поведения и справедливости» лежит на крупной бюрократии — если они не выполняются, «это забота министров» (ЯТЛ, гл. 10, с. 71). Их выполнение рассматривается конфуцианцами как необходимый компонент «почтительности к родителям» (см.: ЯТЛ, гл. 25, с. 178).

Введение «норм поведения и справедливости» — условие распространения «уступчивости», а их отсутствие ведет к торжеству соперничества: когда они «установлены, то [даже] пахари проявляют уступчивость в полях, когда... разрушены, то [даже] благородные мужи соперничают при дворе. Когда люди соперничают, то начинается смута» (см.: ЯТЛ, гл. 35, с. 247). В результате соперничества на поприще стяжательства возникает поляризация богатства и бедности (см.: ЯТЛ, гл. 4, с. 29), в результате соперничества удельных правителей происходят захваты одних владений другими, возникновение крупных владений (см.: ЯТЛ, гл. 19, с. 136-137). «Знаток писаний» противопоставляет «нормам поведения и справедливости» честолюбие и алчность — жажду «могущества и выгоды»: она — «порок правленья» (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99); по его словам, конфуцианцы «стремятся воздать почет нормам поведения и справедливости, дать отпор богатству и прибыли» (см.: ЯТЛ, гл. 27, с. 187).

В высказываниях конфуцианцев из «Янь те лунь» «нормы поведения и справедливость» противопоставлены «законам» и «наказаниям». Как отмечает Дж. Нидэм, более ранней формой различия, выраженного в оппозиции ли — фа, было противопоставление и — фа («справедливости» и «законов»). Разницу между терминами ли и и он видит в том, что они как бы выражают одну и ту же концепцию (параллельную концепции естественного права) на разных уровнях: «и было чем-то стоящим за ли как его оправдание, его внутренняя духовная краса» (Needham 1956, т. 2, с. 545-546). На взгляд конфуцианцев из «Янь те лунь», без «норм поведения и справедливости» наказания не могут положить конец преступлениями и не будут соответствовать им; мало того, осуществление «норм поведения и справедливости» способно сделать излишним применение наказаний (см.: ЯТЛ, гл. 55, с. 342; гл. 58, с. 362-363). Кроме того, наказания стимулируют простолюдинов «следовать нормам поведения и долгу» (см.: ЯТЛ, гл. 33, с. 242), выполняя воспитательную, а не только карательную функцию. Поэтому именно «нормы поведения и справедливость» рассматриваются конфуцианцами как основа управления. На их взгляд, после военной победы правитель должен отойти от насилия и «осуществлять нормы поведения и справедливость», продолжая деяния «трех династий», а непрерывные войны грозят ему гибелью (см.: ЯТЛ, гл. 52, с. 327). По мнению конфуцианцев, «нормы поведения и справедливость» присущи лишь китайцам, а не варварам (см.: ЯТЛ, гл. 52, с. 326; гл. 38, с. 262); для них варвары, каковы бы ни были их достоинства, не являются «этическими людьми».

(обратно)

539

Видимо, текст дошел до нас в искаженном виде (см.: Ян Шу-да, с. 3). Его по-разному размечали. Перевод сделан в соответствии с разметкой Ван Ли-ци, Го Мо-жо и Ма Фэй-бая (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 3; ЯТЛДБ, с. 3; ЯТЛЦЧ, с. 6 и пр. 4). Э. М. Гэйл поставил точку не перед знаком ши [242] («рынок»), как они, а после него (ср.: Gale 1931, с. 7). Чэнь Чжун-фань поставил запятые после су [286а] («зерновые») и ши и получил две равные по числу слогов, но грамматически не параллельные фразы («обеспечивает обилие бобовых и зерновых, добро и богатство поступают на рынки (или: становятся предметом торговли)»). Конфуцианцы считали, что «только если пищи хватает и добро находится в обращении, государство будет обильно и народ богат, а наставление и духовное преображение окажутся завершены»; нежелательна же противоположная ситуация, когда «зерна не хватает, а добро есть в избытке» (см.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 1999-2000; гл. 91, с. 5238). Согласно «Сюнь-цзы», «истинный царь» «пускает в обращение и приводит в движение богатства и товары, необработанное и обмолоченное зерно» (СЦЦШ, гл. 9, с. 107; ср.: Dubs 1928, с. 132; Феоктистов, с. 195).

(обратно)

540

Как сказано в «Гуань-цзы», хорошие ремесленники древности в отличие от нынешних не изготовляли предметов забавы и роскоши, и поэтому «соблюдающие законы» (по Го Мо-жо, ремесленники и купцы из простолюдинов, занимавшие низкое положение) не ценили (или: не производили) этих «бесполезных предметов» (см.: ГЦ, гл. 10, с. 70; Го Мо-жо и др., т. 1, с. 155; Maverick, с. 65-66). Согласно Бань Гу, после правления «гегемонов» в VII в. до н. э. «нормы поведения и справедливость пришли в упадок... [чувственные] пристрастия и острые желания стали неуправляемы, подражание [людям более высокого] ранга в превышение своего положения [продолжалось] без конца. Тогда торговцы пускали в обращение товары, которые трудно достать, ремесленники изготовляли утварь и орудия, которые бесполезны» (ХШБЧ, гл. 91, с. 5238; ср.: Swann, с. 417-419). Ок. 131 г. до н. э. Гунсунь Хун [287] писал: «Если не изготовляют утвари и орудий, которые бесполезны, то сбор налогов будет сокращен» (ХШБЧ, гл. 58, с. 4141).

(обратно)

541

По «Сюнь-цзы», одна из задач «истинного царя» — наладить обращение товаров, чтобы среди них «не было таких, которые залежались и задержались» (см.: СЦЦШ, гл. 9, с. 107; ср. выше, пр. 70 к гл. 1).

(обратно)

542

Сюнь-цзы считал «основными обязанностями» земледелие и шелководство (см.: СЦЦШ, гл. 9, с. 117; ср.: Dubs 1928, с. 149; Koster 1967 (I), с. 108).

(обратно)

543

Под Гуань-цзы [241] имеется в виду Гуань Чжун [288], министр Хуаня, князя (гун) владения Ци [289] (685-643 гг. до н. э.), политическими и экономическими реформами обеспечивший тому роль «гегемона». В современном тексте «Гуань-цзы», который приписывается Гуань Чжуну, но составлен из писаний разных авторов IV-II вв. до н. э., есть отчасти похожие, но отнюдь не тождественные отрывки (см.: ГЦ, гл. 73, с. 438; гл. 81, с. 501; ср.: Maverick, с. 115, 183; Штейн, с. 284, 195-196). Вариант перевода см. в пр. 8 к гл. 36.

(обратно)

544

В редакциях IX, X и XIV вв. в сочетании дань ци [290] вместо знака ци [291] («лак») стоит ша [292], а в сочетании мао юй [293] вместо знака мао [294] стоит мао [295] (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 63; ТПЮЛ, гл. 836, с. 10а; ВСТК, гл. 20, с. 193). На наш взгляд, чтение дань ша [296] («киноварь») предпочтительней, т. к. в речи «сановника» еще раз упоминается «лак» (ци) (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 3), но уже как продукт не западных, а восточных областей империи; это соответствует описанию богатств Поднебесной у Сыма Цяня, где лак назван продуктом страны к востоку от горы Хуа [297] (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 4, 17-18; ср.: Swann, с. 420, 438). Оба знака мао взаимозаменялись; сочетание мао юй [293] толкуется как мао юй [298] («шерсть и перья») (см.: Морохаси, т. 5, с. 690, № 1).

(обратно)

545

Лун [299] — горы Луншань (горный район на территории совр. уездов Лунсянь и Баоцзи в пров. Шэньси и Чжэньюань, Циншуй, Циньань и Цзиннин в пров. Ганьсу); Шу [300] — название, указывающее на горы Миньшань на территории циньского, а позднее ханьского округа Шу (хребет проходит по северной части совр. пров. Сычуань, по ее границе с Ганьсу). Оба горных района смыкаются (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 55, с. 20-21, коммент. Чжан Шоу-цзе). Другое толкование: Лун — это округ Лунси [301] (район совр. пров. Ганьсу); Шу — тоже ханьский округ (район совр. пров. Сычуань) (см.: ЯТЛЦЧ, с. 7, пр. 2; ср.: ХВЛЧСВС, с. 161, пр. 2). Цзин [302] и Ян [303] — две из девяти древних областей (чжоу [304]), на которые делился Китай; Цзин занимала территорию совр. пров. Хунань, Хубэй, юго-восточную часть Сычуани, северо-восточную часть Гуйчжоу, уезды Ляньсянь и Ляньшань в западном углу северо-восточной части пров. Гуандун и уезд Цюаньсянь пров. Гуанси; Ян занимала территории совр. пров. Цзянсу, Аньхуй, Цзянси, Чжэнцзян и Фуцзянь.

(обратно)

546

Выражение Цзян нань [305] (досл.: «то, что к югу от Цзян», т. е. от р. Янцзы) при Хань указывало на район двух округов — Юйчжан [306] и Чанша [307], т. е. на земли совр. пров. Хунань, Цзянси и др. Район этот поставлял твердую древесину деревьев нань цзы [308] (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 4), из которых первое отождествляют с Machilus Nanmu, а второе — с Catalpa ovata (см.: Цы хай, с. 711 (нань), 699 (цзы, знач. 1); Hervouet 1972, с. 26-27, пр. 5), условный перевод «кедр и катальпа» (см.: Swann, с. 420-421).

(обратно)

547

Янь [309] — древнее царство, в V-III вв. до н. э. занимало центральную часть совр. пров. Хэбэй и восточную часть ее северо-востока, южную часть бывшей пров. Жэхэ и большую часть юга пров. Ляонин, примыкало к Бохайскому заливу и Желтому морю; Ци [310] — древнее царство, в V-III вв. до н. э. занимало территорию совр. пров. Шаньдун к северу от гор Тайшань и район пров. Хэбэй вдоль побережья Бохайского залива (к югу от Тяньцзиня и к востоку от р. Вэйхэ). Рыба и соль шли из приморских царств Янь и Ци. Шубы из войлока (чжань [311], знак, в редакциях IX и XIV вв. замененный на чжань [312] (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 63; ВСТК, гл. 20, с. 193)) служили одеждой сюнну и поступали из района к северу от Лунмэнь [313] и Цзеши [314] (см.: ШЦХЧКЧ, гл. ПО, с. 4; гл. 129, с. 4; ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 34; Swann, с. 421).

(обратно)

548

Янь [315] и Юй [316] — две из девяти древних областей (чжоу), на которые делился Китай: Янь занимала территорию юго-западной части совр. пров. Хэбэй и северо-западной части пров. Шаньдун (вариант: юго-западную часть Шаньдуна и восточную часть Хэнани), а Юй — территорию совр. пров. Хэнань. Перечень продуктов этого района почти дословно повторяет сказанное в «Юй гун [317]» про область Юй (там вместо «шелка» (сы [318]) фигурирует «конопля» (си [319])) (ср.: Legge, Shoo К., т. 3, с. 119 (III.I.VIII, 60)). По Сыма Цяню, страна к востоку от горы Хуа была богата «лаком и шелком» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 4). О чи чжу [320] см.: ХШБЧ, гл. 1Б, с. 79, коммент. Янь Ши-гу [321] (581-645); HFHD, т. 1, с. 120 и пр. 2. Согласно этому комментарию в истолковании X. X. Дабса, чи — тонкое полотно из волокон Pueraria phaseoloides, а чжу — тканые волокна растения сида или канатника, Boehmeria nivea или Urtica nivea, превращенные в ткань или в сыром виде. В начале 70-х гг. Б. И. Панкратов предложил нам отождествить знак чжу с чжу [322] (= чжума [323], китайское название рами из семейства крапивных, бот. название Boehmeria nivea, растения, из волокон которого до сих пор делают несколько сортов материи, в частности ткань сябу [324], идущую на шитье летней одежды). Мы приняли толкование Б. И. Панкратова (ср.: ЯТЛЦЧ, с. 8, пр. 6).

(обратно)

549

Почти дословное заимствование у Сыма Цяня (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 5; Swann, с. 421). В редакциях ЕХ, X и XIV вв. вместо сун [324а] («провожать», здесь «хоронить») стоит фэн [3246] («служить») (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 63; ТПЮЛ, гл. 836, с. 10а; ВСТК, гл. 20, с. 193).

(обратно)

550

Не вполне точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 5; Кроль 1970 (II), с. 26-27); у него это рассуждение следует непосредственно за словами: «...средства, пользуясь которыми содержат живых и хоронят умерших [родителей]». Видимо, эта часть речи «сановника» основана на гл. 129 истории Сыма Цяня.

(обратно)

551

Пересказ отрывка из «Си цы чжуань», где изобретение лодок и весел, использование быков и лошадей приписываются Хуан ди, Яо и Шуню (см.: Чжоу И, гл. 8, с. 4а-4б; ср.: Legge, YK, с. 384; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 332). Чуань гу [325] (обычный перевод «реки и долины») в этом контексте скорее значит «реки и горные потоки».

(обратно)

552

В редакции IX в. вместо ци хо [326] («ненасытные желания») стоит и юй [327] («чрезмерные желания») (см.: И линь, гл. 3, с. 31). Ср. образ выбалтывания секретов — бездонной чаши, которую невозможно наполнить — в (ХФЦ, гл. 34, с. 735-736; Liao, т. 2, с. 103-104).

(обратно)

553

Пань-гэн цуй цзюй [328]. Текст неясен. Перевод Э. М. Гэйла «Пань Гэн вел общинную жизнь» (см.: Gale 1931, с. 9) едва ли верен. Некоторые авторы пытались понять текст, исходя из значений цуй «вид густой травы» или «трава» и предполагая, что цуй цзюй — жилище с крышей из соломы злака императа цилиндрическая с неподрезанными краями (см.: Вэнь Чжун, с. 9-10, пр. 5; ЯТЛБИ, с. 38, пр. 31; ЯТЛЦЧ, с. 8, пр. 3). Ван Пэй-чжэн [328а] (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 3-4), Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 8, пр. 30; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 17-18, пр. 83) и Го Мо-жо (см.: ЯТЛДБ, с. 3 и пр. 4) затруднялись понять сочетание цуй цзюй и привели или предложили несколько его реконструкций, в частности, бао цзюй [329] («обезопасить место жительства») (ср.: Legge, Shoo К., т. 3, с. 247 (IV.VII.III, 10); Karlgren 1948, с. 213), шуай ку [330] («вести тех, кто мучается», «вести [людей на] тяжкий труд») (ср.: Legge, Shoo К., т. 3, с. 220, 222 (IV.VII.I, 1); Karlgren 1948, с. 175-176; Вэнь сюань, гл. 2, с. 46 (Zach, т. 1, с. 17); ХВЛЧСВС, с. 162, пр. 3), гэ шэ [331] («сменить расточительство [на умеренность]»). Из этих реконструкций, основанных на графическом сходстве иероглифов, наиболее убедительной кажется замена знака цуй похожим гэ [332], дающая сочетание гэ цзюй [333] («сменить место жительства») (см.: Ян Шу-да, с. 4). Реконструированный текст (кроме случая гэ шэ) прямо или косвенно указывает на перенос Пань-гэном столицы в Инь [334] (Бо [335]) в 1388 г. до н. э. по традиционной хронологии. Древнекитайская литературная традиция, в особенности ханьская, связывала этот перенос с отходом Пань-гэна от расточительства, свойственного его предшественникам, и поворотом к умеренности (см.: Legge, Shoo К., т. 3, с. 247 (IV.VII.III, 10); Karlgren 1948, с. 213; ХШБЧ, гл. 87А, с. 5082 (ср.: Knechtges 1982, с. 24, 96, пр. 180); гл. 75, с. 4713-4716; Шо юань ЦЧЦИ, гл. 20, с. 704; ХХШ, гл. ЗОБ с. 460; Ch'en 1980, с. 127). Перенос столицы служит знаком этого поворота. Если принять реконструкцию гэ шэ, то в исправленном тексте прямо говорится: «Пань-гэн сменил расточительство [на умеренность]» (ср.: Эн тэцу рон, с. 7, 9, пр. 14).

(обратно)

554

По преданию, Шунь и Юй [336] бросали (или скрывали) первый — золото («желтый металл») в горах, второй — жемчуг и нефрит в пучине, чтобы показать, что они не ценят их, и воспрепятствовать корыстным желаниям подданных: так, о Шуне говорили, что этим он «закрыл путь алчным и низким стремлениям» (см.: Синь юй, гл. 2, с. 4; ХНЦ, гл. 20, с. 187; Po Hu T'ung, т. 1, с. 230-231, 298, пр. 179; см. также: ЯТЛ (ЦДБ), с. 18, пр. 84; ср.: Вэнь Чжун, с. 10, пр. 6; Чжуан-цзы, гл. 12, с. 407, 409, пр. 14; Позднеева 1967, с. 188).

(обратно)

555

В кавычках — цитата из закона (вероятно, «статута о торговцах икупцах (шан гу (337) (см.: Felber 1964, с. 419-434))»), введенного Гао-ди [338] (202-195 гг. до н. э.) в период с марта по июль 199 г. до н. э.: он повелел, чтобы «торговые люди не могли носить парчи, разноцветных вышивок, узорного шелка, крепа из растительного волокна [пуэрарии], тонкого полотна, тканей из волокна рами и шерстяной ткани, держать в руке оружие, запрягать в колесницу [четверку] лошадей и ехать верхом на лошади» (ХШБЧ, гл. 1Б, с. 79; ср.: HFHD, т. 1, с. 120-121 и пр. 2). По словам Сыма Цяня, «Гао-цзу [339] приказал, чтобы торговые люди не могли носить шелк и ездить в колеснице, увеличил налоги цзу шуй [340] (см. выше, с. 24, пр. 15), [включавшие налоги на рыночные лавки], и этим обрек их (купцов. — Ю. К) на бедность и унижение. Во времена Почтительного к родителям [августейшего божественного властителя] Хуя [341] (195-188 гг. до н. э.) и государыни-[вдовы божественного властителя] Гао [342] (187-180 гг. до н. э.) из-за того, что Поднебесная только что была замирена, вновь отменили статут о торговцах и купцах; однако сыновья и внуки [тех, кто торговал] на рынке, не могли служить на государственной службе и быть чиновниками» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 4; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 201, 320, пр. 6; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2037-2038; Swann, с. 231-232). По свидетельству Гун Юя [343] (ок. 44 г. до н. э.), при Вэнь-ди [344] (180-157 гг. до н. э.) высоко ставили «бескорыстие и чистоту» и низко «алчность и грязь», а потому «торговым людям, кабальным зятьям, а также чиновникам, которые были осуждены за незаконные прибыли, всем был запрещен и прегражден доступ к должностям, и они не могли быть чиновниками» (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4608; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 135-136). Хуань Тань [345] (ок. 43 г. до н. э. — 28 г. н. э.) писал в докладе трону (27-28 гг.): «Ведь способ устроения государства состоит в том, чтобы возвышать основное занятие и подавлять [жажду] выгоды от второстепенного. По этой причине прежние божественные властители (имеются в виду Гао-цзу и, вероятно, четыре его преемника. — Ю. К.) запретили людям заниматься двумя занятиями [одновременно] и преградили доступ к должностям торговцам и купцам, которые не могли служить на государственной службе и быть чиновниками. Вот чем подавляли [стремление] объединять и совмещать в одних руках [прибыли от разных занятий] (см. выше, с. 80) и взращивали бескорыстие и чувство стыда» (ХХШ, гл. 28А, с. 419; ср.: Pokora 1963 (I), с. 26-27; Hulsewe 1955, т. 1, с. 151, пр. 159). Этот запрет соответствовал принципу единства и отвечал цели этического устроения человеческой природы.

(обратно)

556

Чжуань [346] — комментарий на классическую книгу, здесь, видимо, «Гунъян чжуань [347]» в древней редакции или одно из его толкований. Изречение восходит к школе Гунъян [348] (см.: Ян Шу-да, с. 4). В «Шо юань [349]» сказано: «Чжоуский Сын Неба послал князя (бо) Мао [350] Цзя-фу [351] потребовать металл у удельного правителя. [За это] «Весны и осени» (Чунь цю [352]) порицают его (см.: Гунъян чжуань, гл. 13, с. 9а-9б, 9-й год Вэнь-гуна [353]; ср.: Цзо чжуань, гл. 19А, с. 116; Felber 1973, с. 129. — Ю. К.). Поэтому если Сын Неба любит выгоду, то удельные правители алчны; если удельные правители алчны, то сановники низки; если сановники низки, то простолюдины занимаются воровством. Высший изменяет низших, как ветер клонит траву (ср.: Лунь юй, с. 137 (12.19). — Ю. К.). Поэтому тот, кто является повелителем людей, делает ясным, что высоко ценит внутреннюю духовную силу и низко ценит выгоду, чтобы вести за собой нижестоящих...» (Шо юань, гл. 5, с. 32). В «Гунъян чжуань» говорится: «Пятнадцатый год (правления князя (гун) Хуаня [354]. — Ю. К.), весна, второй месяц. Царь [волею] Неба послал Цзя-фу приехать [к удельным правителям] и потребовать колесниц. Почему это записано? [Потому что] порицается. Почему порицается? [Потому что] истинный царь ничего не требует, требовать колесниц не соответствует нормам поведения». Хэ Сю [355] (129-182) комментирует: «Истинный царь собирает налоги цзу шуй [340] (см. выше, с. 24, пр. 15) внутри государевых земель, [тянущихся в длину и в ширину] на тысячу ли; этого достаточно для обеспечения [царских] расходов. Каждый [из правителей удельных владений по] четырем сторонам приезжает со своей данью и платит ее, этого достаточно для [царского] почета и славы. [Истинный царь] должен вести и возглавлять Поднебесную при помощи совершенного бескорыстия и недеяния и не должен требовать [богатств]. Если он требует их, то удельные правители алчны, сановники низки, младшие чиновники и простолюдины занимаются воровством» (Гунъян чжуань, гл. 5, с. 8а; ср.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4601). В «Янь те лунь» по сравнению с текстами «Шо юань» и комментария Хэ Сю не упомянут «Сын Неба», хотя фигурируют другие ступени иерархии чжоуского общества: «удельные правители» (чжу хоу [356]), «сановники» (да фу [200]), «младшие чиновники» (ши [101]) и «простолюдины» (шу жэнь [357]). Высказывалось предположение, что в этом умолчании — намек на любовь У-ди к выгоде, сказавшуюся во введении казенных монополий (см.: Ян Шу-да, с. 4).

(обратно)

557

Комментируя словосочетание цзюнь го чжу хоу [358], Янь Ши-гу писал: цзюнь — это блюстители округов (ср. пр. 28 к гл. 1), го — это государства [удельных] царей, чжу хоу — это князья ле хоу [359] (см. о них: Ch'u, с. 83-84, пр. 77; Swann, с. 31. — Ю. К.). [Территория блюстителей] округов, [царей удельных] государств, а также князей чжу хоу — общее название [той области по] четырем сторонам, которая находится вне [столицы]» (ХШБЧ, гл. 56, с. 3992; Seufert, с. 14 и пр. 4; ДФ (Хань), с. 131). По другим данным, восходящим к «Тун дянь» (см.: Ду Ю, гл. 31, с. 178; ср.: Морохаси, т. 10, с. 538, № 100, знач. 2), термин чжу хоу при Хань обозначал тех князей хоу [360], которые были сыновьями удельных царей (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 17, с. 3-6; гл. 21, с. 2 (МН., т. 3, с. 87-91, 170; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 361-362, 686); ХШБЧ, гл. 14, с. 427, 429; гл. 15, с. 499; гл. 16, с. 723; гл. 17, с. 927; гл. 18, с. 1014; Bielenstein 1980, с. 105, 108), в отличие от сановников не императорской фамилии, получивших за заслуги княжеский титул чэ хоу [361], т. е. ле хоу. В любом случае термин чжу хоу относится только к обладателям княжеского титула хоу.

(обратно)

558

Гун шу [362]. Слово гун («дань») не являлось названием налога времен Хань; интересно в этой связи использование его в 10 г. при Ван Мане как названия налога с целью подчеркнуть сходство этого налога с древними методами обложения (см.: Swann, с. 69, 340 (и пр. 700), 342). «Знаток писаний» говорит о «перевозке дани» применительно к древности (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 4). «Сановник» употребляет слово гун взамен термина фу [363] («налоги») из параллельного текста Сыма Цяня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 42).

(обратно)

559

В редакции IX в. вместо знака цза [364] в сочетании фань цза [365] («запутанный, затруднительный») стоит графически сходный знак нань [366] (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64). Лу Вэнь-чао [367] (1717-1796) предложил исправить цза на нань (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 4); поправку приняли Го Мо-жо (см.: ЯТЛДБ, с. 3 и пр. 5) и мы.

(обратно)

560

В целях эффективного воздействия на рыночную стихию казенное учреждение пин чжунь [368], ведавшее стандартизацией цен, располагало большим запасом ценностей в столице: оно получало то, что доставляли «перевозки накопленного» (вэй шу [369]) Поднебесной (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 42; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2061; Цянь Хань цзи, гл. 13, с. 5а). В столице была учреждена «сокровищница для накопленного» (вэй фу [370]) (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 4). Ху Гуан [371] (91?-172) поясняет: «Вэй означает накапливать. Что касается таких ценностей, как золото, шелк [и т. п.] (цзинь бо хо хуй [372]), накопленных и собранных округами и [удельными] государствами, то в должное время перевозят их к [великому] министру земледелия; это называется «перевозки накопленного» (вэй шу), с их помощью обеспечивают средства государства для расходов» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2061; ХХШ, гл. 116, с. 1564). Терминология здесь та же, что в «Чжоу ли [373]», где описываются налоговые поступления к «великому казначею» и содержимое «сокровищницы нефрита» (см.: Чжоу ли, гл. 2, с. 5а-5б; гл. 6, с. 7б-8а, 9а; ср.: Biot, т. 1, с. 27, 121-122, 124; Felber 1973, с. 106, 126; ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 52 (Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 144); Li Ki, т. 1, с. 383 (IV.V, 17); ЛМЦД, разд. 10, с. 189-190; Морохаси, т. 10, с. 716, № 76): место, куда поступают налоги, тоже именуется там словом фу [374] («сокровищница», «хранилище для ценностей»), а в выражении хо хуй [375] значение хо — «золото и нефрит» и хуй — «холст и шелк» (см.: Чжоу ли, гл. 2, с. 56, коммент. Чжэн Сюаня), в целом же оно значит «добро и ценности» (ср.: Felber 1973, с. 106, 126). В «Чжоу ли» хо хуй — это ценности, накапливаемые и пускаемые в обращение купцами (см.: Чжоу ли, гл. 2, с. 5а); следовательно, и в комментарии Ху Гуана хо хуй не может значить товары вообще, как иногда полагают (см.: Hulsewe 1978, с. 195, пр. 65; Морохаси, т. 3, с. 674, N 147); это именно ценные предметы, в виде которых в столицу поступали налоги. Но использовались они для монополизации товаров (см.: ЯТЛ, гл. 1, с. 4).

(обратно)

561

Янь Ши-гу поясняет термин лун [376]: «поймать эти занятия (солью и железом. — Ю. К.), как [птицу] в клетку или в сеть (лун по [377]), в обоих [случаях] приказать, чтобы прибыль поступала в казенные учреждения» (ХШБЧ, гл. 59, с. 4167). Лун значит «монополизировать», но попытка вывести это значение из значения «клетка» («поймать в клетку») лишена оснований: иероглиф лун используется в значении «объединить» вместо лун [378] («обладать и тем и другим» (цзянь ю [379])) (см.: Ян Шу-да, с. 6).

(обратно)

562

Сянь гуань [380]. Это выражение значит: 1) центральное правительство, император; 2) должности в уезде, начальник уезда (см.: Цы хай, с. 1056; Hulsewe 1955, т. 1, с. 381, пр. 176; Kageyama, pt. 2, с. 1703-1704). Китайско-японская энциклопедия особо выделяет значения «двор» и «великий министр земледелия» (см.: Морохаси, т. 8, с. 1147, № 25, знач. 2). Сыма Чжэн дал этимологию выражения сянь гуань, употребленного в переносном значении «Сын Неба»: «начальник (гуань) столичного уезда (сянь)» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 57, с. 23; ср.: HFHD, т. 1, с. 311, пр. 3.5). Нагаи Сэкитоку [381] (1732-1817) предполагает, что первоначально жители округов и уездов называли сянь гуань местные административные центры уездов, а потом это название было распространено на государство (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 57, с. 23). Мы условно приняли перевод «начальник столичного уезда» для сянь гуань в значениях «Сын Неба», «двор» и «правительство».

(обратно)

563

На взгляд Ван Ли-ци, бу ши ши [382] значит «завладел материальными средствами», а ши [283] — «имущество, богатство» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 20 (пр. 97), 34, пр. 42). Не отрицая такой возможности, укажем на другую: ши ши можно понять как «не соответствовать действительности», «упустить реальность или что-то реальное (настоящее)». По ханьскому преданию, «начальник [казенного учреждения, ведающего] выравниванием стандарта [цен]» (пин чжунь лин [383]) Чжао Гуан-хань [384] (ум. в 65 г. до н. э.), чтобы узнать цену на лошадей, сперва осведомлялся о ценах на собак, баранов, быков и только потом на лошадей, проверял и приводил в соответствие эти цены, делал так, что они сообразовывались друг с другом по родам, таким путем «узнавал, дороги или дешевы лошади, и не упускал реальной [выгоды] (бу ши ши)» (см.: ХШБЧ, гл. 76, с. 4737, 4740; ср.: ЯТЛЦЧ, с. 9 (пр. 6), 35 (пр. 8), 243, пр. 3).

(обратно)

564

Как отмечает Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 9, пр. 40), в трех изданиях «Янь те лунь», в редакциях IX и XIV вв. (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194) и в параллельном тексте Сыма Цяня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 42, 43) в сочетании мао ли [385] вместо мао стоит моу [386] («получать»). В той же главе «Янь те лунь» встречается сочетание моу ли [387] (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 4). В редакциях IX и XIV вв. (ссылки см. выше) после знака гу [388] («оттого») стоит мин [389] («название»); в параллельных текстах (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 43; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2061) вместо мин [389] стоит его синоним мин [390]. Ван Пэй-чжэн считает, что знака мин здесь быть не должно, т. к. его не было выше, в параллельной фразе о цзюнь шу [75] и нет в редакции этого отрывка первой половины VI в. (см.: ХХШ, гл. 116, с. 1564, коммент. Лю Чжао [391]; Ван Пэй-чжэн, с. 4).

(обратно)

565

В кавычках (за исключением слов «уравниванием перевозок [налоговых поступлений]» и «начальник столичного уезда») — точные и неточные цитаты из изложения доклада Сан Хун-яна трону от 110 г. до н. э. в истории Сыма Цяня (см. частичный перевод ниже). В этом году Сан Хун-ян ввел институт «выравнивания стандарта (досл.: уровня. — Ю. К.) [цен)» (пин чжунь [368]). Сыма Цянь сообщает: «[Сан] Хун-ян счел, что каждое из казенных учреждений само заключает торговые сделки, что они соперничают друг с другом, поэтому [цены на] предметы [торговли] подскакивают... Тогда он просил... [государя] создать в столице [казенное учреждение, ведающее] выравниванием стандарта [цен, чтобы оно] отовсюду получало [ценности, доставляемые] перевозками накопленного Поднебесной; призвать казенные учреждения, [занимающиеся] ремеслом, изготовлять [нужные для этого] повозки и разное снаряжение; всем им уповать на снабжение великого земледельца. Различным же казенным учреждениям [в ведении] великого земледельца полностью монополизировать товары Поднебесной; когда те дороги, то продавать их, когда дешевы, то покупать их. Если поступать подобным образом, и богатым торговцам и крупным купцам неоткуда будет получать великую прибыль, то [все товары] вернутся к своим первоначальным [ценам] (переведено в соответствии с текстом Сюнь Юэ [392] (148-209); обычный перевод — «[люди] вернутся к основному [занятию]», ср., напр., (Hsu 1980, с. 194). — Ю. К.), и [цены на] тьму товаров не смогут подскакивать. Поэтому [таким методом государь] снижает (или: регулирует. — Ю. К.) [цены на] товары Поднебесной. Название [этому методу] — «выравнивание стандарта (или: стандартизация. — Ю. К.) [цен]»» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 42-43; ср.: МН, т. 3, с. 597-598; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 220-221; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2061; Swann, с. 314-316; Цянь Хань цзи, гл. 13, с. 5а). Этот институт был введен одновременно с повсеместной организацией казенных учреждений цзюнь шу (см. пр. 15 к гл. 1); оба института были тесно связаны между собой, причем, как полагают, институт пин чжунь играл роль центрального органа, распоряжавшегося ценностями и товарами (в частности, шелком), накопленными в столице благодаря деятельности института цзюнь шу (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 102-103; Swann, с. 65). В столице было создано специальное казенное учреждение пин чжунь для стандартизации цен на товары. Оно подчинялось «великому начальнику земледелия», возглавлялось «начальником» (лин [393]), получавшим (по крайней мере при Восточной Хань) 600 ши (394] (как мера емкости 1 ши, или дань, был равен 19 968,753 см{{{3}}}, т. е. почти 20 л. (ср., напр., Bielenstein 1980, с. 159, пр. 2)) жалованья, который ведал «выравниванием цен на товары, делал так, что [цены] сообразовались друг с другом», выполнял функции обеспечения торговых операций казенных учреждений и др.; у него был «помощник» (чэн [51]) (см.: ТПЮЛ, гл. 232, с. 8а-8б; ХШБЧ, гл. 19А, с. 1117; Bielenstein 1980, с. 44-46). В распоряжении института пин чжунь были не только ценности, поступившие в «сокровищницу для накопленного» (см. пр. 91 к гл. 1), но также транспортные средства и снаряжение, изготовлявшиеся для их перевозки «казенными учреждениями, [занимающимися] ремеслом (или: казенными учреждениями ремесленников. — Ю. К.)» (гун гуань [395]) — государственными ремесленными мастерскими на местах (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4602 и коммент. Жу Шуня и Цянь Да-чжао [396] (1744-1813]; гл. 28А (I), с. 2454, 2561, 2589; гл. 28А (II), с. 2608, 2700, 2703; гл. 28А(Ш), с. 2807, 2808, 2812; ср. ХХШ, гл. 118, с. 1578; Bielenstein 1980, с. 99), перешедшими на обеспечение министерства «великого земледельца». Метод воздействия этого института на сферу обращения товаров состоял в том, что оно скупало их на рынке в пору их подешевения и продавало в пору их вздорожания по твердой цене. Вероятно, эти продажи производились как в столице, так и в провинции. Таким образом достигалась стабилизация рыночных цен, ограничивавшая пределы их колебаний, не позволявшая крупным частным купцам извлекать большие прибыли из безудержных спекуляций и не дававшая возможности торговым операциям, которые совершались ими, а также различными «казенными учреждениями», дезорганизовать рынок. В результате министерство «великого земледельца» смогло установить твердые цены на товары в масштабах империи (см.: Чжу Си-цзу, с. 134-136, 138-140; Чжан Инь-шэн, с. 35-36; Ху Цзи-чуан, т. 2; с. 101-103, и др.; а также Swann, с. 65; Штейн, с. 152-153; Синицын 1975, с. 38-49; Kroll 1978-1979, с. 13; Bielenstein 1980, с. 44-46).

(обратно)

566

Бу ши чжи [397]. Согласно Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 10, пр. 42), ши чжи значит «потерять место (положение)», т. е. то же, что выражение вэй дэ ци чжи [398] (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 100), доказательством чего служит комментарий Янь Ши-гу: «дэ чжи [399] значит, что каждый получает свое постоянное место (положение)» (см.: ХШБЧ, гл. 76, с. 4744). Добавим, что, по словам того же Янь Ши-гу, ши чжи значит «потерять свой постоянный удел — [положение с его правами и обязанностями] (ши ци чан фэнь [400])» (см.: ХШБЧ, гл. 11, с. 338; ср.: HFHD, т. 3, с. 21). Но Чжэн Сюань передает в парафразе слово чжи из сочетания ши чжи словом «занятие (профессия)» (е [401]), причем из контекста ясно, что речь идет о наследственных занятиях «простолюдинов четырех [разрядов]»: ученых, земледельцев, ремесленников и торговцев (см.: Чжоу ли, гл. 10, с. 36; ср.: Biot, т. 1, с. 198 и пр. 2; Морохаси, т. 3, с. 556, № 99, знач. 2). Поскольку потеря наследственного занятия была равнозначна потере социального статуса, перевод «терять свое положение» тоже правомерен. Как видно из императорского эдикта 7 г. до н. э., к потере прежних занятий вели безграничный рост роскоши знати (от удельных царей до князей и принцесс), крупных чиновников (ранга правителей округа) и богачей-простолюдинов, т. к. те «соревновались с народом [в погоне за] прибылью» (см.: HFHD, т. 3, с. 21). Иными словами, стандартизация цен была направлена против чрезмерного развития частных богатств, которое вело к обнищанию людей, к потере прежних занятий как средств к существованию.

(обратно)

567

Вместо ци лао и [402] («трудиться и отдыхать поровну») в редакции VI в. стоит фраза бу цюй лао [403] («не изнемогает и не изнуряется на работе» (см.: ХХШ, гл. 116, с. 1564, коммент. Лю Чжао), представляющая собой лучшую параллель фразе бу ши чжи [397], чем ци лао и. В редакциях IX и XIV вв. (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194) стоит бу лао [404] («не изнуряться на работе»); по смыслу это соответствует редакции VI в.

(обратно)

568

Фу шуй [405] — устойчивое сочетание, употреблявшееся при Хань для обозначения группы тогдашних налогов, по мнению Э. Шаванна, Я. Я. Л. Дайвендака, Э. М. Гэйла и др. — подушной подати и налога на все продукты земли и ремесла в размере 1/15 их доли (см.: МН, т. 3, с. 541-542, пр. 6; Duyvendak, с. 46-47 и пр. 2; Gale 1931, с. 10 и пр. 5; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 205, 220), а по мнению Н. Л. Сванн — подушных податей (см.: Swann, с. 251 (и пр. 449), 312, 372-373). Н. Л. Сванн явно сужает значение термина: известно, что в последнем десятилетии I в. до н. э. император санкционировал временное увеличение налогов фу шуй на земли возле внутренних и внешних городских стен, а также сады и поля, и что стандартизация фу шуй была связана с аграрной реформой в Цинь (см.: ХШБЧ, гл. 84, с. 4966; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 11; Duyvendak, с. 18-19 (и пр. 3), 46-47; ХШБЧ, гл. 99Б, с. 5726; HFHD, т. 3, с. 284-285). Добавим, что при Хань налоги фу шуй получало, видимо, министерство «великого земледельца»; несомненно, что они шли на государственные нужды — содержание профессиональных воинов, обеспечение расходов бюрократии (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 11; ХШБЧ, гл. 84, с. 4966); при Цинь эти налоги были источником щедрых наград императорским сыновьям и заслуженным сановникам (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 26). Вероятно, выражение фу шуй употреблялось не только как обозначение группы ханьских налогов, но и в более широком смысле: напр., Бань Гу [406] (32-92) сообщает, что один из «царей» сюнну назначил чиновника, который «обложил налогами фу шуй государства» Западного края, получая от них богатство и достаток (см.: ХШБЧ, гл. 96А, с. 5437; ср.: Hulsewe/Loewe, с. 73). Особый вопрос — какой смысл вкладывали в выражение фу шуй, прилагая его к «древности», когда не было «подушных податей». В «Гуань-цзы» древние фу шуй — это налоги, за счет которых наполняются «казенные житницы или амбары для зерна» и в случае уменьшения сбора которых эти житницы и амбары пустеют, а цзы [407] (то же, что ши [101], т. е. «воины» или «чиновники») не получают жалованья; при этом фу шуй сопоставлены с налогами цзи лянь [408], в случае уменьшения сбора которых «орудия» не будут обеспечены (?), а правители других удельных владений не смогут носить меха и шелка из государства Ци [409] (см.: ГЦ, гл. 76, с. 457; Го Мо-жо и др., т. 2. с. 1114-1116). Переводчики толкуют здесь фу шуй как «налоги на землю (долю урожая зерна)» или «поземельный налог», а цзи лянь — как «обложение налогами товаров» или «бремя, падающее на промыслы и торговлю» (см.: Maverick, с. 134; Штейн, с. 300-301); нам представляется, что здесь фу шуй — это налоги натурой с земледельцев, идущие на государственные нужды — содержание армии (или гос. аппарата), а цзи лянь (кстати, тот же термин обозначает чжоуский налог на продукты, генетически связанный с отработочной рентой и уплачивавшийся в размере десятины (см.: ЯТЛ, гл. 41, с. 274)) — налоги, идущие на содержание (казенного?) ремесла. Сыма Цянь сообщает, что Чжоу [410], последний правитель династии Инь [411], увеличил налоги фу шуй, чтобы пополнять запасы «медных денег» и «зерна», а Тянь Си-цзы Ци [412] в государстве Ци VI в. до н. э. взимал налоги фу шуй, пользуясь малой мерой (доу [413]) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 26-27; гл. 46, с. 6; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 175; МН, т. 5, с. 228-229); и для ханьского историка древние фу шуй — это налоги зерном или зерном и деньгами.

(обратно)

569

Ср. утверждение, что при Яо люди «обменивали то, в чем были искусны, на то, в чем были неискусны» (см.: ХНЦ, гл. 11, с. 92 (ср.: Wallacker, с. 32); ЯТЛ (ЦДБ), с. 21, пр. 103).

(обратно)

570

В редакциях VI и IX вв. вместо хо [414] («плоды») стоит похожий знак хо [415] («урожай»), тогда как в редакции XIV в. стоит гу [416] («зерно»); в этих трех редакциях вместо нюй гун [417] («женщины-мастерицы») стоит его синоним гун нюй [418], а вместо гун [419] («результаты») — чжи [420] («ткани») (см.: ХХШ, гл. 116, с. 1564, коммент. Лю Чжао; Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 193). Вслед за Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ (ЦДБ), гл. 1, с. 4, 21, пр. 104) мы приняли чтение хо [415]. Мы также предпочли чтение чжи, т. к. с «урожаем» должны сопоставляться «ткани», а не «результаты».

(обратно)

571

Бу [421] — холст, изготовлявшийся из волокон растения гэ [422] (Pueraria Thunbergiana) и особенно конопли (см.: Swann, с. 109 (и пр. 3), 442 и пр. 178; Creel 1970, т. 1, с. 146, пр. 58); сюй [423] — грубые шелковые волокна (шелковая вата).

(обратно)

572

В современном тексте «Янь те лунь» и трех старых редакциях этого отрывка с VI по XIII в. (см.: ХХШ, гл. 116, с. 1564, коммент. Лю Чжао; ЯТЛ (ЦДБ), с. 21, пр. 108) стоит сочетание ци тао [424]; в редакциях IX и XIV вв. стоит графически похожее сочетание цзи тао [425] («[округ] Цзитао») (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 193). Некоторые редакторы «Янь те лунь» (включая Ван Ли-ци) приняли предложение Хун И-сюаня [426] о замене знака тао похожим на него э [427] (см.: ЯТЛ, с. 4, 10, пр. 48; ЯТЛ (ЦДБ), с. 4, 21-22, пр. 108; ЯТЛДБ, с. 4 и пр. 7; Чэнь Чжун-фань, с. 163, пр. 3). Их мотивы сводятся к следующему: Тао — это ханьский уезд Динтао [428] (на территории совр. уезда Динтао пров. Шаньдун); он не был известен при Хань как поставщик тонкого шелка; зато такой известностью пользовалась местность Э (или Эй [429]), на территории которой при Хань был создан уезд Дунъэ [430] с административным центром на месте совр. Эчэнчжэня, в 50 ли к северо-востоку от уездного города Янгу пров. Шаньдун, — район производства шелка; кроме того, Ци и Э упоминаются рядом как места изготовления разновидностей тонкого шелка (ср.: ХНЦ, гл. 19, с. 177). Чэнь Чжи утверждает, что чтение цзи тао [425] верно: судя по материалам цзюйяньских текстов, Цзитао было временным названием округа, в 52 г. до н. э. переименованного в округ Цзиинь (431); главным из его девяти уездов был Динтао с административным центром в 4 ли к северо-западу от совр. уездного города Динтао пров. Шаньдун (ср.: ХШБЧ, гл. 28А (II), с. 2649 сл.) (см.: Чэнь Чжи, с. 69). Наконец, по мнению Ма Фэй-бая, уезд Динтао относился к области Янь (см. пр. 79 к гл. 1), а «сановник» назвал области Янь и Юй поставщиками шелка; значит, в Динтао тоже производились изделия из шелка, нет оснований считать, что там не изготовлялся тонкий шелк, и замена знака тао знаком э [427] неоправданна (см.: ЯТЛЦЧ, с. 10, пр. 5). Место спорное. Поскольку нет сведений о том, что округ Цзитао или уезд Динтао являлся поставщиком тонкого шелка, мы, хотя и с большими оговорками, принимаем реконструкцию Хун И-сюаня. Хань [432] — территория учрежденного при Цинь округа Ханьчжун [433], охватывавшая верхнее течение реки Хань — земли района совр. пров. Шэньси к югу от гор Циньлина и северо-западную часть совр. пров. Хубэй; административный центр округа был в уезде Наньчжэн [434] (на территории совр. уезда того же названия в пров. Шэньси). Согласно Ван Ли-ци, в Шу изготовляли два рода холста — ткани из конопли и из хлопка (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 22, пр. 109).

(обратно)

573

Син цзянь май пин (или бин) [435]. Согласно комментарию Ван Цзи-пэя [436] к трактату Ван Фу [437], где есть почти такое же выражение, описывающее действия, направленные на то, чтобы «домогаться» выгоды, пин (или бин) значит «выровненная», стандартизованная, твердая цена (см.: ЦФЛ, гл. 26, с. 82; ср. HFHD, т. 3, с. 484 (пр. 21.5), 490 (пр. 22.11), 496). В комментарии Чжэн Сюаня к «Чжоу ли» фраза «твердые цены на рынке» (ши чжун пин цзя [438]) сопоставлена с другой — «месячные твердые [цены] нынешнего времени» (цзинь ши юэ пин [439]) (см.: Чжоу ли, гл. 3, с. 36; ср.: Biot, т. 1, с. 52-53). В приказе Ван Мана от 10 г. сказано: «[Начальники], ведающие рынками, будут регулярно в среднем месяце [каждого из] четырех времен года [в соответствии с] реальностью определять те [цены], которые они контролируют, и устанавливать высокие, средние и низкие цены на товары; каждый [начальник] будет сам использовать их как твердые [цены] на своем рынке (ши пин [440])» (HFHD, т. 3, с. 496; ср.: Swann, с. 341). Наконец, Ян Сюн пишет: «На рынке в одном деревенском переулке не совладать с разными ценами... На рынке в одном деревенском переулке непременно устанавливают твердые [цены] (пин)» (Вэнь сюань, гл. 36, с. 790, коммент. Ли Шаня). Ли Гуй [441] (ок. 317 г.) поясняет: «Кто продает, хочет высокой цены, кто покупает, хочет низкой, как же [могут цены] не быть разными? ...Когда на рынке нет твердых [цен] (пин), то непременно теряют образец для высоких и низких цен» (ЯЦФЯ, гл. 1, с. 5, 6). По мнению Ма Фэй-бая, сочетание май пин [442] значит «закупить по низкой цене, продать по высокой цене» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 10, пр. 6). Но дословно оно значит «продавать твердую [цену]», «торговать твердыми [ценами]», а это может указывать на установление той или иной твердой цены за взятку. В ныне утраченном источнике «Сюй Хань шу [443]» рассказывалось, что в 184 г. Гай Сюнь [444) заступился за «великого блюстителя» округа Увэй [445] Хуан Цзюня [446], который опоздал явиться по вызову ко двору, но благодаря Гай Сюню не был казнен; когда же Хуан Цзюнь поднес в благодарность своему избавителю золото, тот отверг дар со словами: «Я считал, что ваше преступление находится [в сфере, на которую распространяется действие] «восьми соображений», [учитывающих социальный статус виновного при определении наказания], и поэтому говорил в вашу [пользу]: разве я торговал справедливой оценкой (май пин [447])?» (см.: ХХШ, гл. 58, с. 836, коммент. Ли Сяня; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 293, 285-286, 342-343). В этой связи Ван Цзи-пэй и другие отмечают, что в сочетании май пин второе слово бывает записано и знаком пин [448], и знаком пин [449] (см.: ЦФЛ, гл. 26, с. 82; ср.: ХХШ, гл. 103, с. 1472-1473; гл. 69, с. 998, коммент. Ли Сяня); ср. также употребление слова пин [449] («справедливая оценка») в сочетании юэ дань пин [450] («[ежемесячные] справедливые оценки на восходе луны») (см.: ХХШ, гл. 68, с. 996; ср.: Вэнь сюань, гл. 55, с. 1189; Zach, т. 2, с. 963). По мнению Ван Цзи-пэя и Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 22-23, пр. 110), мошенничество май пин описано в «Янь те лунь» словами: «повышение или понижение [цен] будет зависеть от [того, что вымолвят их] уста» (ЯТЛ, гл. 5, с. 38); но там это сказано не о чиновниках, устанавливающих твердые цены, а о частных лицах — богачах, действующих в обстановке отсутствия твердых цен, устанавливаемых государством. Согласно Ван Цзи-пэю, высокие и низкие цены на рынках устанавливались при Хань каждый месяц; для Восточной Хань это подтверждается свидетельством Чжэн Сюаня, но в приказе Ван Мана от 10 г. говорится об установлении твердых цен во втором месяце каждого сезона.

(обратно)

574

В редакциях IX и XIV вв. вместо минь [451] («простолюдины») стоит жэнь [452] («люди») (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 193). Вместо синонимов чун [453] («удвоенные») и цзай [454] («двойной») в редакции VI в. стоят знаки чжун [453] («еще более тяжкие», «дополнительные») и цзянь [455] («кокон шелковичного червя») (см.: ХХШ, гл. 116, с. 1564, коммент. Лю Чжао). Сочетание цзянь шуй [456] дословно означает «налог коконами шелковичного червя».

(обратно)

575

Сянь гуань вэй фа [457] толкуют по-разному. Под сянь гуань понимают и представителей центрального правительства (что логичней — ведь речь идет о системе пин чжунь), и, видимо, уездных чиновников (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 102). Вэй фа может значить и «появиться во множестве (или: интенсивно прийти в действие, проявиться)» (см.: Лунь хэн, гл. 63, с. 906; ср.: Forke, т. 1, с. 219; Gale 1931, с. 11); и «появиться неожиданно» (см.: Морохаси, т. 7, с. 717, № 22), ср. значение вэй «внезапно, вдруг» (см.: ХШБЧ, гл. 47, с. 3683, коммент. Ван Нянь-суня; ср.: HFHD, т. 3, с. 325, пр. 20.3; Pokora 1963 (I), с. 48, пр. 5); и (на взгляд некоторых) «без разбора (беспорядочно) отдавать приказы» (см.: Вэнь Чжун, с. 11, пр. 9; ЯТЛБИ, с. 42, пр. 32; ЯТЛЦЧ, с. 11, пр. 7); и (по мнению Сато Такэтоси) «реквизировать по своему усмотрению» (см.: Эн тэцу рон, с. 8). Мы остановились на значении «широко опубликовать (обнародовать)» (см. ХЮДЦЦ, т. 5, с. 89, вэй фа, знач. 2). Выражение хэ мэнь шань ши [458] («запереть ворота и монополизировать торговые сделки») — это клише, известное также в форме би мэнь чэн (или вэй) ши [459] («запереть ворота и заключать торговые сделки») (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 23, пр. 114; ср.: Малявин, с. 24); оно означает монополизацию торговли (ср.: ЯТЛЦЧ, с. 11, пр. 7). В редакции VI в. во фразе вань у бин шоу [460] вместо вань у стоит вань минь [461] (см.: ХХШ, гл. 116, с. 1564, коммент. Лю Чжао); в этом случае текст значит: «тьма простолюдинов одновременно скупает [товары]»; в редакции XIV в. вместо минь [451] стоит жэнь [452] («люди») в связи с табу на знак минь как на входящий в имя второго императора династии Тан (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 23, пр. 115). В «Тун дань» стоит знак у («товары») (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64), но комментаторы утверждают, что там тоже стоит жэнь вместо у (см.: ЯТЛ, с. 11, пр. 50; Ван Пэй-чжэн, с. 6). В редакциях VI, IX и XIV вв. повторяются лишь два последних иероглифа этой фразы — бин шоу. На наш взгляд, по смыслу лучше других редакция современного текста: при системе пин чжунь товары скупало правительство, а не «тьма простолюдинов».

(обратно)

576

Вместо тэн яо [462] («подскакивать») в редакции IX в. и одном из изданий «Янь те лунь» (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; Ван Пэй-чжэн, с. 6) стоит синонимичное сочетание тэн юн [463] (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 3-4, коммент. Цзинь Чжо [464] (ок. 275), Жу Шуня и Такикава Камэтаро [465]). В сочетании моу ли [387] в одном из изданий «Янь те лунь» и в редакциях IX и XIV вв. (ср.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194) вместо моу [466] стоит моу [386], что согласуется с текстами Сыма Цяня и Бань Гу (см.: ЯТЛ, с. 11, пр. 51; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с, 42; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2061 и коммент. Жу Шуня). Выражение цзы ши [467] указывает на самостоятельную торговую деятельность казенных учреждений, о которой говорил Сан Хун-ян (ср.: пр. 96 к гл. 1) (см. Ян Шу-да, с. 4). Согласно Го Мо-жо, цзы ши значит, что казна сама ведет торговлю; он подозревает, что в этой фразе есть пропуски и ошибки (см.: ЯТДДБ, с. 4, пр. 9). Ван Ли-ци приводит еще две редакции этого текста: в сочинении «Да ши цзи цзе ти [468]» вместо моу ли стоит сочетание цзы ши ли [469] («сами получают прибыль»); в сочинении «Лян Хань бе цзе [470]» сказано: тэн яо [462], цзэ [471] шан гу [337] моу ли [387] цзы ши [467], моу ли цзы ши, цзэ [471] жун цзянь [472] («если [цены] подскакивают, то торговцы и купцы получают прибыль и сами заключают торговые сделки; если получают прибыль и сами заключают торговые сделки, то снисходительно относятся к мошенникам») (ЯТЛ (ЦДБ), с. 23, пр. 117). На наш взгляд, последняя редакция, приписывающая самостоятельные торговые сделки и снисходительное отношение к мошенникам не казенным учреждениям и чиновникам, а купцам, по смыслу хуже современного текста.

(обратно)

577

Хао ли [473] — «могущественные (влиятельные) чиновники» (см.: Морохаси, т. 10, с. 668, № 118; ШЦС, с. 23, пр. 45; HFHD, т. 3, с. 429; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 119; и др.) или «главные (руководящие) чиновники» (см.: ХШБЧ, гл. 39, с. 3469, коммент. Янь Ши-гу; ср.: МН, т. 2, с. 2, 251). В тексте дословно сказано «его», а не «народа».

(обратно)

578

Комментаторы и переводчики расходятся во мнениях, что в выражении цин гу [474] значит определение к слову гу («купцы») — слово цин: «ловкие» (см.: Gale 1931, с. 11), «презренные» (см.: Вэнь Чжун, с. 12, пр. 13; ЯТЛЦЧ, с. 11, пр. 10) или «мелкие» (см.: Эн тэцу рон, с. 8). На взгляд Ван Ли-ци, цин значит «легкомысленный (или нечестный)», «коварный обман», как в выражениях цин минь [475] и цин ся [476] (ср.: ЧЩ, кн. 1, гл. 3, с. 20; ХШБЧ, гл. 77, с. 4808); он также связывает это значение цин с выражением цин цзи чжи цзы [477] (в нашем переводе: «средства, [накопленные путем] легкомысленной и опрометчивой [деятельности]», т. е. торговли) (см.: ЯТЛ, гл. 55, с. 343); он считает, что выражения цин хо [478] и цин бао [479] указывают на эти средства. Согласно Ван Ли-ци, цин гу — это купец-грабитель (спекулянт), который, обладая этими средствами, занимается спекуляциями (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 24, пр. 120). Аргументы Ван Ли-ци по крайней мере частично уязвимы. Цин минь значит «грабители и разбойники», люди, разбогатевшие благодаря грабежу (в противоположность чжун минь [479а] — земледельцам) (см.: ГЦ, гл. 6, с. 37; ср.: Цы хай, с. 1301; Maverick, с. 55), а также «бродячий люд», «легкий» на подъем (см.: Морохаси, т. 10, с. 1030, № 295); цин в выражении цин ся («легкомысленные исправители несправедливостей» или «легкомысленные самоуправные люди, оружием нарушающие законы») переводят словами «легкий и быстрый» или «легкомысленный» (см.: Ch'u, с. 186; Морохаси, т. 10, с. 1025, № 86), в выражении цин хо — словами «немного», «то, что можно сунуть за пазуху» или «дешевый» (см.: Морохаси, т. 10, с. 1024, № 72, знач. 1; ХФЦ, гл. 46, с. 950, 960-961, пр. 45; Liao, т. 2, с. 241), и т. п. Но то, что выражение цин гу сопоставлено с цзянь ли [480] («мошенники (или преступники)-чиновники»), как кажется, оправдывает выбор значения «обманщик» или его синонима при переводе слова цин.

(обратно)

579

Во фразе гу вань у [481] («торговать тьмой товаров» (см.: Gale 1931, с. 11; ЯТЛЦЧ, с. 11, пр. 11)) в редакциях IX и XIV вв. нет знака вань (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194). Согласно Ван Ли-ци, вместо вань у здесь должно стоять выражение вань минь [461], что доказывается фразой из следующей главы гу вань минь [482] («торговать с тьмой простолюдинов») (см.: ЯТЛ, гл. 2, с. 12); это значит, что извлекают выгоду из торговли с простолюдинами (см.: ЯТЛ, с. 11, пр. 53).

(обратно)

580

В редакции IX в. вместо тянь цай [1] («[дарованные] Небом богатства», т. е. природные богатства) стоит цзянь бин [2] (см. выше, с. 100, 108) (ср.: Ду Ю, гл. 11, с. 63). В этом случае следует перевести: «Истинный царь закрывает [дорогу тем, кто] совмещает в одних руках и объединяет [прибыли от разных занятий или чужое имущество]». По Лу Вэнь-чао, такое исправление текста неверно (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 6).

(обратно)

581

В отличие от ряда исследователей мы усматриваем между словами устойчивого сочетания гуань ши [3] («рынки на пограничных заставах») не сочинительную связь, а отношения определения и определяемого (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 42-44; Таскин 1968, вып. 1, с. 50-51). См. о гуань ши: (Yu, с. 95-96, 100; Hulsewe 1985 (II), с. 57 (пр. 6); ср. там же, с. 136, пр. 5). Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 14, пр. 3) цитирует Сыма Цяня: «Во времена государыни-[вдовы божественного властителя] Гао [чиновники], имеющие собственные веденья, просили ее запретить [торговлю] утварью и орудиями из железа на рынках на пограничных заставах [с государством] Южное Юэ [4] (находилось на территории современных пров. Гуанси и Гуандун. — Ю. К.)» (ШЦХЧКЧ, гл. 113, с. 5; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 240). Добавим, что по крайней мере при У-ди реально существовал запрет на вывоз за пограничные заставы чиновниками и простолюдинами оружия и железа для торговли с сюнну; он распространялся также на торговлю с сюнну в столице и был оформлен в виде статута, действие которого зарегистрировано ок. 119 г. до н. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 10-11 и коммент. Ин Шао; ср. там же, гл. 100, с. 43; Watson 1961, т. 2, с. 349-350, 176; ХШБЧ, гл. 40, с. 3796). Наказание знатного китайца в связи с тем, что сюнну приобрели запретные товары за Пограничной линией укреплений, зарегистрировано еще при Цзин-ди [5], под 148 г. до н. э. (см.: ХШБЧ, гл. 16, с. 839; ШЦХЧКЧ, гл. 18, с. 79; МН, т. 3, с. 140, № 100; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 529). В то же время историки отмечают, что при Вэнь-ди, Цзин-ди (157-141 гг. до н. э.) и У-ди рынки на пограничных заставах, где китайцы торговали с сюнну, были открыты (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 100, с. 42-44; ХШБЧ, гл. 94А, с. 5324-5325; гл. 94Б, с. 5391). Таким образом, при Хань существовали запреты на торговлю некоторыми товарами с некитайскими соседями империи.

(обратно)

582

В кавычках — слова, восходящие к «Гуань-цзы»: «Если сообразоваться с сезонами (или: временем) и, кроме того, монопольно завладеть богатствами, [дарованными] Небом, зачем требовать [налоги] от народа?» (ГЦ, гл. 74, с. 447; ср.: Го Мо-жо и др., с. 1080; Maverick, с. 125; Штейн, с. 296). Под сообразованием с временем имеется в виду регулирование государевыми указами труда простолюдинов на казенных повинностях в разные сезоны, а также снабжение их в эти сезоны всем необходимым (орудиями и т. п.), чтобы лишить купцов возможности наживаться на нуждах народа (ср.: Штейн, с. 165). Чжунь [6] означает здесь «стандарт», в частности, стандарт цен. В «Гуань-цзы» сказано: «Стандарт (чжунь [7]), [введенный] государством, [означает, что] устанавливают образец в зависимости от сезона (или: времени)» (ГЦ, гл. 79, с. 481; ср.: Maverick, с. 160, 162, пр. 1); «Обилие и нехватка тьмы товаров зависят от сезонов (или: времени); если стандарт [цен] выровнен (чжунь пин [8]), то его не изменяют; если весы использованы для измерения, то обнаруживается вес» (ГЦ, гл. 73, с. 441; Го Мо-жо и др., с. 1059; ср.: Maverick, с. 118; Штейн, с. 288).

(обратно)

583

Выражение цин чжун [9] часто переводят дословно «легкое и тяжелое», см. обзор переводов и интерпретаций этого термина в кн.: (Штейн, с. 149-158; Blue, с. 102-104; Swann, с. 25, 222-224, 229, 358; Maverick, с. 6, 23, 97, 98, 105-112, 225, 267, 375, 376, 402). В известных нам экономических контекстах цин значит «ценить низко» («то, что ценят низко»), чжун — «ценить высоко» («то, что ценят высоко»), а цин чжун — либо «то, что ценится низко или высоко», либо «понизить цену на то, что ценится высоко». Это ключевой термин в теории экономического регулирования (стабилизации) «Гуань-цзы», по которой, «когда товаров много, то они дешевы, когда мало, то дороги; когда раздают (или рассредоточивают. — Ю. К.) их, то их ценят низко; когда собирают их, то их ценят высоко. Повелитель людей знает, что это так. Поэтому он видит, что в государстве в избытке и чего не хватает, и регулирует его богатства и товары. Когда зерно дешево, то он побуждает [людей] за деньги давать ему пищу; когда холст и шелк дешевы, то он побуждает [людей] за деньги давать ему одежду. Он видит, какие товары ценятся низко и какие высоко, и регулирует это при помощи стандарта [цен]. Поэтому можно регулировать высокую и низкую цену, а государь получает от этого выгоду» (ГЦ, гл. 73, с. 442; ср.: Maverick, с. 120: Штейн, с. 289). Излагая теорию легендарного Гуань Чжуна на основании «Гуань-цзы», Бань Гу пишет о правителе: «Вообще, если кто понижает цену на то, что ценится высоко, собирает и раздает что-то в определенные сезоны, то стандарт [цен] будет выровнен» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2034-2035; ср.: Swann, с. 223-224). Из этого видно, что политика стандартизации цен (пин чжунь), осуществлявшаяся путем скупки товаров в период изобилия и продажи их по твердой цене в период нехватки, непосредственно вырастала из политики цин чжун, «собирания того, что [народ] ценит низко, и раздачи того, что он ценит высоко», проводившейся с учетом времени года (см.: ГЦ, гл. 73, с. 440 (ср.: Maverick, с. 118; Штейн, с. 287-288); Kroll 1978-1979, с. 13-14).

(обратно)

584

Вместо э суй [10] («неурожайный год») в редакциях IX и XIV вв. стоит суй цзянь [11] («выдается скудный урожай») (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194), что лучше отвечает требованиям параллелизма.

(обратно)

585

Речь идет о политике «раздачи того, что [народ] ценит высоко». В «Гуань-цзы» сказано: «Собирать [значит] накапливать что-то, когда [народ] ценит это низко; раздавать [значит] пускать что-то в обращение, когда [народ] ценит это высоко» (ГЦ, гл. 73, с. 440; ср.: Maverick, с. 118; Штейн, с. 287-288).

(обратно)

586

Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 14, пр. 5) резонно читает тяо («регулировать») как чжоу («помогать») (ср. пр. 65 к гл. 1); Ма Фэй-бай принимает чтение тяо (см.: ЯТЛЦЧ, с. 13, пр. 4). В пользу правоты Ван Ли-ци свидетельствует знак чжэнь [12] («помогать»), стоящий в редакции IX в. (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64). Мысль об урезании средств тех, у кого избыток, и восполнении средств тех, у кого нехватка, встречается у даосских и легистских авторов (см.: Лао-цзы, § 77, с. 192; Swann, с. 167; и др.) и гармонирует с принципом поведения «благородного мужа», который, согласно гексаграмме «Смирение» в «И цзине», «уменьшает то, что обильно, и пополняет то, что скудно, взвешивает вещи и дает [всем] поровну» (см.: Чжоу И, гл. 2, с. 19а (ср.: I Ching, tr. by Wilhelm/ Baynes, с. 64); Kroll 1978-1979, с. 14-16); выше, с. 103.

(обратно) name=t666>

587

В «Гуань-цзы» сказано: «При [основателе династии Шан] Тане [13] семь лет была засуха, при [основателе династии Ся] Юе пять лет было наводнение; среди простолюдинов, не имевших каши [для утоления голода], были такие, что продали своих детей. [Тогда] Тан стал лить монету из металла горы Чжуан [14] и вносить выкуп за простолюдинов, которые не имели каши [для утоления голода] и продали своих детей; Юй стал лить монету из металла горы Ли [15] (см.: пр. 16 к гл. 17. — Ю. К.) и вносить выкуп за простолюдинов, которые не имели каши [для утоления голода] и продали своих детей» (ГЦ, гл. 75, с. 450; Го Мо-жо и др., с. 1089-1090; ср.: Maverick, с. 127; Штейн, с. 297-298). «Сановник» воспроизводит текст «Гуань-цзы» не точно. Гора Чжуан, называвшаяся в «Янь те лунь» Янь [16] с тех пор, как знак чжуан был табуирован при Восточной Хань, поскольку служил именем Мин-ди [17] (57-75) (см.: ЯТЛ, с. 14, пр. 6), находилась к востоку от уездного города Яань совр. пров. Сычуань.

(обратно)

588

На взгляд Ван Сянь-цяня, следует исправить знак эр [17а] («а») на цзинь (176] («ныне») в соответствии с редакцией IX в. (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 6; ср.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; Gale 1931, с. 12 и пр. 5). Но такое исправление неправомерно, если принять мнение Ван Ли-ци, что имеется в виду один из двух случаев оказания императором У-ди помощи жителям страны к востоку от горы Хуа [18] после того, как их постигло стихийное бедствие в 120 и в 115 гг. до н. э. (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 28, пр. 7): слово «ныне» не применимо к событиям многолетней давности.

(обратно)

589

Шань дун [19] («к востоку от горы или гор»); по одной традиции, имелась в виду гора Хуа [18], расположенная в совр. пров. Шэньси недалеко от ее границы с пров. Хэнань; по другой — горы Сяо [20], являющиеся отрогами восточной части хребта Циньлин на территории к северо-западу от уездного города Лонин совр. пров. Хэнань; по третьей — горы Тайхан между совр. пров. Шаньси и Хэбэй. Имеются в виду земли «шести царств» эпохи Чжань го к востоку от Цинь.

(обратно)

590

В эпоху Чжань го Чжао [21] занимало северо-восточную часть совр. пров. Шаньси и земли той же провинции к северо-и юго-востоку от центра, юго-восточную часть пров. Хэбэй, простиралось до западной границы пров. Шаньдун и включало северную окраину пров. Хэнань.

(обратно)

591

«Боевые воины» (чжань ши [22]) — группа полупрофессиональных воинов, служилых людей, постоянно связанных с военной организацией и в то же время сохранивших связь с земледелием (см.: К. Васильев 1968, с. 188). Прежде Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 14, пр. 8) пытался связать упомянутый «сановником» эпизод с наводнением в стране к востоку от горы Хуа в 120 г. до н. э. (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 16; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 207; Swann, с. 263; ХШБЧ, гл. 59, с. 4167). Сходного мнения придерживается Ма Фэй-бай (см.: ЯТЛЦЧ, с. 13, пр. 6). Но в 120 г. до н. э. еще не было института «уравнивания перевозок» налоговых поступлений, который начал создаваться ок. 115 г. до н. э. Поэтому можно пытаться связать указанный эпизод только с наводнением, постигшим страну к востоку от горы Хуа в 115 г. до н. э. (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 35-36 (ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 217-218; Swann, с. 301-302); HFHD, т. 2, с. 72; ХШБЧ, гл. 74, с. 4671) (см. выше: пр. 9 к гл. 2), если «сановник» действительно говорит о временах У-ди. Если же речь идет о временах Чжао-ди, возможно, имеются в виду какие-то случаи стихийных бедствий и голода в 86-м и следующих годах до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 156-157, 158; ХШБЧ, гл. 60, с. 4190), о которых почти ничего не известно.

(обратно)

592

Цитата из речи «знатока писаний», см. перевод, гл. 1, с. 137 и пр. 110. Ма Фэй-бай считает выражение гу вань минь здесь неуместным и бессмысленным и предлагает заменить его на гу вань у («торговать тьмой товаров») (см.: ЯТЛЦЧ, с. 13, пр. 7).

(обратно)

593

Ши и эр шуй [23]. Проблема в том, что здесь значит шуй («налог»). Под шуй здесь имеется в виду не тот налог натурой, которым в 594 г. до н. э. обложили частные поля в княжестве Лу [24]. Н. Л. Сванн называет чжоуский налог шуй «налог на продукты», справедливо подчеркивая, что он был «рентой, теоретически уплачиваемой отработкой» в рамках системы «колодезных полей (досл., полей, [границы между которыми имеют форму иероглифа] «колодец»)» (цзин тянь [25]) (см.: Swann, с. 135-136, 179 (и пр. 231), 120-122). Действительно, эквивалентом фразы ши и эр шуй служит фраза ши и эр цзи [26] (см.: ЯТЛ, гл. 15, с. 106; ХШБЧ, гл. 51, с. 3810-3811; Гунъян чжуань, гл. 16, с. 8а-8б и коммент. Хэ Сю; ср.: Bauer 1976, с. 81; Мартынов 1987, с. 32-33). Ясно, что шуй и цзи здесь имеют одно значение. Знак цзи происходит от пиктограммы, встречавшейся в иньских надписях и изображавшей человека с сохой в руках, который работает; он обозначал также ритуальное поле государя — в «Шо вэнь [27]» сказано: «Тысяча му [28] священного поля цзи [29] божественного властителя» (см.: Го Мо-жо 1952, с. 38б-39а; ср.: HFHD, т. 1, с. 281 сл.). Связанные с этим значения цзи — «пахать», «обрабатывать землю» (см.: Bodde 1975, с. 231-233), «коллективная обработка больших полей», система трудовых повинностей (см.: Felber 1965, с. 355, 356), «труд на поле гун и ...продукт с этого поля», «отработочная рента на... полях гун», «рента-налог» (см.: Л. Васильев 1961 (II), с. 31-32), «государственная барщина» на царских землях (цзи тянь [30]), включая и ритуальную пахоту, и способ организации земледельческих работ при участии множества земледельцев, отбывающих трудовую повинность под руководством «надзирателей земель» (см.: К. Васильев 1971 (II), с. 52-54). При Восточной Хань комментаторы неоднократно толковали термин цзи (в частности, в сочетании ши и эр цзи) с помощью слова цзе [31] («заимствовать, воспользоваться»), указывая, что речь идет о том, чтобы, «пользуясь (цзе) силами простолюдинов, обрабатывать государево поле» — см. комментарии Хэ Сю (в Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86), Вэй Чжао и Сюй Шэня [32] (в ХШБЧ, гл. 4, с. 136; ср.: HFHD, т. 1, с. 281), Чжэн Сюаня (в Ли цзи, св. 12, гл. 5, с. 136). Это (пусть неверное (см.: Bodde 1975, с. 233)) толкование свидетельствует, что по ханьским понятиям речь шла об отработочной ренте. При этом в ряде текстов (см.: Мэн-цзы, с. 77 (3.5); Гунъян чжуань, гл. 16, с. 8а-8б; Ли цзи, св. 12, гл. 5, с. 136; ср.: Legge, LK, т. 27, с. 227) термины цзи и его эквивалент чжу [33] противопоставляются шуй — названию налогов типа налога натурой, которым в 594 г. до н. э. обложили частные поля в Лу.

Термин цзи играет определенную роль в описании системы «колодезных полей»: по Мэн-цзы, при династии Инь применялся метод трудовой повинности (отработок) чжу (дословно «помощи»), причем этот термин объясняется посредством слова цзи: «помощь означает пахоту (цзи)»; при применении этого метода, как и двух других методов обложения древности, в казну на деле отдавалась десятина; земля делилась на «государевы (или общественные) поля» (гун тянь [34]) и «частные поля» (сы тянь [35]); это деление, а, следовательно, и сам метод «помощи» существовали также при династии Чжоу. Этот метод осуществлялся в рамках общины «колодезных полей»: в квадрате (1 ли{{{2}}} [36]), поделенном на 9 одинаковых квадратных полей по 100 му в каждом, одно — центральное — считалось «государевым полем»; оно совместно обрабатывалось восемью семьями — держателями остальных восьми «частных полей», причем работы на «государевом поле» рассматривались как первоочередные (см.: Мэн-цзы, с. 118-119 (5.3); Legge, Mencius, с. 240-245). Как отмечается Л. С. Васильевым и Р. Фельбером, это описание «утопической» системы «колодезных полей» внутренне противоречиво и, кроме того, разнится у разных авторов; одно из противоречий — в том, что у Мэн-цзы «государево поле» составляет 1/9 полей общины, а в казну вносится 1/10 всего урожая; некоторые же ханьские ученые, например Бань Гу и Хэ Сю, исходили из того, что в казну отдавали 1/11 урожая (см.: Swann, с. 117 (пр. 35), 340 (пр. 700), 369-370; Bauer 1976, с. 81; Мартынов 1987, с. 32-33). Представление, что в древности «взимали в качестве налога на продукты одну десятую [урожая]», разделялось многими конфуцианцами, в частности комментаторами школы Гунъян, включая составителей самого комментария, Хэ Сю, Дун Чжун-шу и Гун Юя (см.: Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022; гл. 72, с. 4601).

(обратно)

594

Оба предложения — вариация на тему, заданную в «Мэн-цзы», где есть намек на «колодезные поля» (при Вэнь-ване [37] «с пахарей [взимали урожай] одной девятой [части пашни], ...не налагали запрета на [доступ к] запрудам для ловли рыбы на озерах» (см.: Мэн-цзы, с. 36-38 и пр. 4 (2.5); ср.: Legge, Mencius, с. 162)), и разработанную в «Сюнь-цзы» (см.: СЦЦШ, гл. 9, с. 107; ср.: Dubs 1928, с. 132; Феоктистов, с. 195), «Хань Ши вай чжуань» и других памятниках: в век истинного царя «с полей [взимали] одну десятую [долю урожая], открывали доступ в подходящие сезоны к лесам в горах и запрудам для ловли рыбы на озерах и не налагали на это запрета» (см.: ХШВЧ, гл. 3, с. 43 (ср.: HSWC, с. 119); Ли цзи, св. 12, гл. 5, с. 136 (ср.: Legge, LK, т. 27, с. 227; Li Ki, т. 1, с. 293); ГЦ, гл. 26, с. 195; ср.: Го Мо-жо и др., т. 1, с. 437).

(обратно)

595

Ли минь [38] (по толкованию Ин Шао и др., принятому западными учеными (см.: HFHD, т. 2, с. 388-389, пр. 6.8; Swann, с. 19, 112 и пр. 15), «многочисленный люд») — одно из древних названий простого народа, встречающееся в «Шу цзине [39]». Нань му [40] («южные поля», «южные му») — выражение из «Ши цзина [117]»; есть несколько попыток объяснить, почему эти му (название меры площади — китайского «акра», или «десятины», при Чжоу имевшей размер 1 «двойной шаг» (бу [41]) х 100 «двойных шагов», т. е. 192,0996 м{{{2}}}) называются «южными» (см.: Swann, с. 127 (пр. 65), 157 (пр. 159), 361-363). Но Янь Ши-гу, Э. Шаванн и Ван Ли-ци определяют нань му просто как «место, которое пашут и на котором сеют», поля вообще, а не только южные (см.: ХШБЧ, гл. 49, с. 3760; МН, т. 3, с. 572-573, пр. 4; ЯТЛ, с. 98, пр. 19; ЯТЛ (ЦДБ), с. 29, пр. 10).

(обратно)

596

Ср.: (Ли цзи, св. 12, гл. 5, с. 5а (Legge, LK, т. 27, с. 222); ХНЦ, гл. 9, с. 80 (Померанцева 1979, с. 185)).

(обратно)

597

«Согласно закону (или: образцу. — Ю. К.) истинного царя, когда простолюдины пахали три года, то откладывали пищу на один год; когда [пахали] девять лет, то откладывали пищу на три года; когда [пахали] тридцать лет, то у простолюдинов был запас на десять лет. Поэтому, когда при Юе наводнение [длилось] девять лет, а при Тане засуха [продолжалась] семь лет, [бедствие] было [так] сильно, что в полях не осталось зеленой травы, но у простолюдинов не было голодного вида, на дорогах не было людей, просящих [подаяния]» (Синь шу, гл. 3, Ю минь [42], с. 23).

(обратно)

598

Ср.: (Мэн-пзы, с. 175, 176, пр. 4 (7.14); Legge, Mencius, с. 305-306).

(обратно)

599

В эдиктах Вэнь-ди от 15 февраля 178 г. до н. э. и Цзин-ди от февраля-марта 141 г. до н. э. говорилось, что «земледелие — основа для Поднебесной» (HFHD, т. 1, с. 242, 331); ср. доклад Чао Цо [43) трону от 178 г. до н. э. (см. ХШБЧ, гл. 24А, с. 2015).

(обратно)

600

Ср.: (Legge, She К., с. 605 (IV.I.III.VI); Ши цзин, с. 440).

(обратно)

601

В редакциях IX и XIV вв. это предложение начинается со слов гу чжи [44] («древности») и вместо чжи (45] («устраивать») содержит его синоним ли [46]; в редакции IX в. вместо сянь шэн [47] («достойные и совершенномудрые люди») стоит шэн сянь [48] («совершенномудрые и достойные люди») (см.: Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194), как и в некоторых изданиях «Янь те лунь» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 6-7). Неуместный по смыслу знак ши [49] («дом») в трех изданиях трактата заменен на шу [50] («метод, способ») (см. там же; ср.: Gale 1931, с. 14 и пр. 14), но Ван Ли-ци считает это произвольной заменой; на его взгляд, знак ши вкрался в текст по ошибке вместо бао [51], который первоначально писался похоже на ши; слово бао рифмовалось со словом дао [52] («путь», «способ») и выступало в том же значении (см.: ЯТЛ, с. 15, пр. 12; ЯТЛ (ЦДБ), с. 30, пр. 18). Мы приняли это толкование.

(обратно)

602

О «гегемонии» см. выше, с. 35-36, 108-110; (Кроль 1982 (III), с. 45-47, 50-54 сл.). О термине цюань [53] («непостоянные, применяющиеся к обстоятельствам планы») см.: (Кроль 1984(11), с. 111-118). Юй [54] значит «обман, хитрость». Конфуций считал Хуань-гуна, князя Ци и государя Гуань Чжуна, «честным, а не лукавым (юй)» (см.: Лунь юй, с. 158(14.15); ЯТЛ, гл. 23, с. 168).

(обратно)

603

Предложение реконструировано современными исследователями «Янь те лунь» на основании текста «Гуань-цзы» по предложению Чжан Дунь-жэня [55]: его первоначальный текст читался фань ши и цян да ван [56], в реконструированном знак фань заменен на цзи [57], а да — на графически похожий бэнь [58] (см.: ЯТЛ, гл. 2, с. 12 и 15, пр. 13; ЯТЛДБ, с. 5 и пр. 12). Ма Фэй-бай считает эту реконструкцию неоправданной и ограничивается заменой знака да на бэнь; текст (в его интерпретации) можно перевести: «[Сановник] по фамилии Фань бежал из-за того, что укреплял основное [занятие]». Ученый указывает, что люди по фамилии Фань и Чжунхан [59] были «сановниками» государства Цзинь [60] во времена Чунь цю и что Фань ши «ратовал» за то, чтобы пахать землю на быках, предназначенных для жертвоприношений: «консерваторы» не давали ему ходу, и он бежал в Ци (см.: ЯТЛЦЧ, с. 15, пр. 3). Свидетельство источника, на которое ссылается Ма Фэй-бай, говорит, однако, отнюдь не о поощрении земледелия; «Фань Цзи-шэ и Чжунхан Инь (досл.: [сановники] по фамилии Фань и Чжунхан. — Ю. К.), не печалясь о различных бедствиях, хотели захватить власть во владении Цзинь, поэтому их сыновья и внуки должны сейчас пахать землю во владении Ци, а их быки для жертвоприношений в храме предков трудятся на полях. Разве существуют сроки для изменения в положении человека?!» (Го юй, гл. 15, с. 178; цит. по ГЮ, с. 234). Здесь речь о том, что потомки сановников утратили прежний статус и стали простыми земледельцами на чужбине. Слово ши [61] первоначально обозначало «патронимию или общее наследственное имя данной группы родственных семей» (членов одной цзунцзу [62]) и имело эпонимическое происхождение, а впоследствии стало синонимом син («фамилии») (см.: Крюков 1967, с. 120-127). Означает «некто по фамилии» («господин») или «государь по фамилии (т. е. из клана, династии)».

(обратно)

604

По преданию, так как гончары страны восточных варваров и [63] изготовляли глиняную посуду плохого качества, Шунь отправился к ним и сам принялся делать глиняную посуду; через год изготовляемая ими посуда стала прочной. Это вызвало восхищение Чжун-ни [64] (Конфуция), который увидел в этом воздействие личности Шуня, случай «духовного преображения [народа] при помощи внутренней духовной силы совершенномудрого человека» (см.: ХФЦ, гл. 36, с. 796, 797, пр. 5 (ср.: Liao, т. 2, с. 142; А. Иванов, с. 205); ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 46 (ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 141-142); Шо юань, гл. 20, с. 37). По другому преданию, будущий первый министр династии Инь И Инь [65] по имени Э-хэн [66], желавший поступить на службу к основателю династии Тану, стал поваром его жены, затеял с ним беседу о поварском искусстве, а затем перешел к рассуждениям о «пути истинного царя» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 6-7 и коммент. Такикава Камэтаро; МН, т. 1, с. 178 и пр. 1-3; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 167, 284, пр. 20; Legge, Shoo К., с. 191-192).

(обратно)

605

В кавычках — цитаты из «Гуань-цзы», где сказано: «Князь (гун) Хуань сказал: «Если укреплять основное [занятие] и умерять свои расходы, можно ли считать, что [государство] сохранится?» Гуань-цзы сказал в ответ: «Можно считать, что это приемлемо, но этого еще недостаточно, чтобы считать, что оно сохранится. В старину, когда [правитель] государства династии Цзи укреплял основное [занятие] и умерял свои расходы, пять хлебов [там] были обильны, но он был не в состоянии навести порядок, [зерно] потекло в четырех [направлениях] и перешло к [другим владениям] Поднебесной. А раз так случилось, значит, то, что [государь] из династии Цзи укреплял основное [занятие] и умерял свои расходы, было достаточно только для того, чтобы дать иссякнуть зерну его народа, но [государь] оказался не в состоянии навести порядок и стал пленником Поднебесной; по этой причине его государство погибло, а самому ему оказалось негде жить. Поэтому [я и говорю:] можно считать, что это приемлемо, но этого недостаточно, чтобы считать, что [государство] сохранится. Поэтому, кто хорошо умеет водворять порядок в государстве, [поступает по правилу:] то, что Поднебесная ставит низко, я ставлю высоко; то, что Поднебесная ценит низко (цин), я ценю высоко (чжун) [9]; то, что Поднебесная считает многочисленным, я считаю редким. Только после этого можно будет заставить правителей Поднебесной являться [ко мне] на аудиенцию как к своему государю»» (ГЦ, гл. 81, с. 502; Го Мо-жо и др., с. 1238-1239; ср.: Maverick, с. 184). Князь (хоу [67]) Цзи лишился своего государства, уничтоженного владением Ци в 691 г. до н. э. (см.: Цзо чжуань, гл. 8, с. 5а, 4-й год Чжуан-гуна). Объяснение гибели княжества Цзи, содержащееся в «Гуань-цзы», расходится с «Гулян чжуань [68]» в оценке князя Цзи — этот комментарий считает его достойным человеком (см.: Гулян чжуань, гл. 5, с. 4б-5а); оно расходится и с «Гунъян чжуань», который называет князя не достойным, а лично не виновным в уничтожении Цзи из мести государством Ци (см.: Гунъян чжуань, гл. 6, с. 6а-7б; ср.: Legge, CT, с. 58-60; Кроль 1981 (II), с. 44); оно связывает гибель Цзи с личной неспособностью его князя устроить свое владение, а его поощрение земледелия и умеренность в расходах объявляет приемлемыми (так мы понимаем значение сочетания и юй [69] вслед за Го Мо-жо), но недостаточными для сохранения государства. В «Янь те лунь» мысль «Гуань-цзы» несколько деформирована, поскольку говорится о поощрении князем земледелия как о причине его бегства.

(обратно)

606

В двух изданиях «Янь те лунь» и в редакциях IX и XIV вв. вместо дан [70] («колебать») стоит и [71] («менять, заменять») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 31, пр. 22; Ду Ю, гл. 11, с. 64; ВСТК, гл. 20, с. 194).

(обратно)

607

Сюй [72], ши [73]. Предложение, трудное для понимания. По мнению Ху Цзи-чуана, под «второстепенным» и «нереальным (пустым)» имеются в виду деньги, а под «основным» и «реальным (полным)» — предметы, необходимые для материальной жизни (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 82). На взгляд Сато Такэтоси, «второстепенное» — это ремесло и торговля, «основное» — земледелие, а «пустое» и «полное» — ненужные и нужные вещи (см.: Эн тэцу рон, с. 12). Согласно Ма Фэй-баю, это предложение значит: заменить ремеслом и торговлей земледелие, вызывать колебания на мировом рынке с помощью политики цен на товары, которые покупаются дешево, а продаются дорого (см.: ЯТЛЦЧ, с. 15, пр. 6). Нам представляется, что под «заменой второстепенным основного» подразумевается «огосударствление» (части) сферы ремесла и торговли.

(обратно)

608

Видимо, клише из словаря теории хозяйственного регулирования (цин чжун). В 175 г. до н. э. Цзя И [74] писал: «Когда верховный [правитель] владеет запасами меди, он с помощью этого регулирует [цены на] то, что ценится низко или высоко» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2040; ср.: Swann, с. 238; Синицын 1975, с. 51).

(обратно)

609

Жу [75] и Хань [76] — названия двух рек в древнем царстве Чу [77] и прилегающего района, который поставлял золото, добывавшееся в реке Цюйшуй [78] (ныне Шиянхэ пров. Хэнань) (см.: ГЦ, гл. 73, с. 444; гл. 77, с. 469, 470; гл. 78, с. 478; гл. 80, с. 490; гл. 81, с. 499; ср.: Го Мо-жо и др., с. 1120-1121, 1151; Maverick, с. 121, 147, 148, 155, 156, 170, 181). По другому объяснению, речь идет о районе бассейнов рек Жушуй, текущей в пров. Хэнань, и Ханьшуй, текущей по землям юго-западной части пров. Шэньси и северо-западной части пров. Хубэй; это был главный район, производивший золото при Хань (см.: ЯТЛЦЧ, с. 15, пр. 8). В редакции X в. вместо цзинь [79] («золото») стоит сочетание хэ те [80] (может быть, следует читать цзинь те [81] («золото и железо»)?) (см.: ТПЮЛ, гл. 802, с. 6а); это неверное чтение (см.: ЯТЛ, с. 16, пр. 16).

(обратно)

610

Как показал Ван Ли-ци, сянь вэй [82], как и просто вэй, значит «волокна конопли» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 31, пр. 24). Есть и другие толкования — «простой, некрашеный, без узоров» (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 82), «шелка» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 15, пр. 8) и т. д.

(обратно)

611

В девяти изданиях «Янь те лунь» и редакции X в. (см.: ТПЮЛ, гл. 802, с. 6а) вместо ху цян [82а] стоит цян ху; то же в других местах «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 15, с. 105; гл. 46, с. 297; гл. 50, с. 313); из этого Ван Ли-ци заключает, что именно порядок слов цян ху правилен (см.: ЯТЛ (ЦДБ), гл. 31, пр. 25).

(обратно)

612

В древности дуань [83] («штука») назывался кусок материи стандартного размера, служивший единицей измерения длины материи. Согласно разным источникам, был равен 2 чжанам [84] (4,62 м), или 1 чжану 6 чи [85] (3,696 м), или 6 чжанам (13,86 м) (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 7; ЯТЛЦЧ, с. 15, пр. 9), исходя из размеров чжана 2,31 м и чи 0,231 м для эпохи Хань (см.: HFHD, т. 1, с. 279). Как отмечает Н. Л. Сванн, слово цзинь [86] при Хань означало, в частности, золотую денежную единицу, весившую один цзинь [87] (244 г) и приблизительно равную по стоимости 10 000 медных монет; цзинь [86] был не вполне правильной квадратной формы (чи{{{2}}}), со скругленными углами, толще посередине и тоньше по краям (см.: Swann, с. 220-221 (и пр. 362, 363), 229-230 (пр. 389), 327 (пр. 665), 351 (пр. 726), 377, 383; ср.: Пэн Синь-вэй, т. 1, с. 32-35, 70-83). Мы условно переводим это слово «слиток золота»: С. Е. Яхонтов предложил переводы «фунт золота» или «слиток золота весом в фунт». Ян Сюн упоминает ткань, одна штука которой стоит несколько «слитков золота» (см.: Янь Кэ-цзюнь, Цюань Хань вэнь [88], гл. 51, с. 26). Ханьский перебежчик в период между 174 и 166 гг. до н. э. говорил шаньюю, что тот переменил свои прежние обычаи, возлюбил ханьские изделия и что всего за 2/10 этих изделий все сюнну готовы перейти на сторону Хань (см.: ХШБЧ, гл. 94А, с. 5319; ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 45, 142, пр. 145).

(обратно)

613

Редакция X в. отличается от этого текста: «Что касается тафты из крученых шелковых нитей из Ци и Тао (Э? — Ю. К.) и холста из Южной Хань [89] (Шу и Хань? — Ю. К.), то государство центра за одну штуку простого неузорчатого шелка получает от сюнну товар стоимостью в несколько слитков золота; можно добиться того, чтобы ослы, мулы и верблюды вступали [к нам за Пограничную линию] укреплений непрерывной чередой, [так что задние животные] держали бы во рту хвосты [передних]» (ТПЮЛ, гл. 901, с. 7а).

(обратно)

614

Есть два толкования некитайского слова дань (или дянь, или то) си [90]: 1) «род дикой лошади» (вариант: «вороной конь в белых крапинах, рисунок [кожи], как у аллигатора») (Сюй Шэнь); 2) род цзюй сюй [91] (Го Пу [92] (276-324), Сюй Гуан [93] (352-425), Янь Ши-гу) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 3, коммент. Пэй Иня [94] (ок. 465-472) и Сыма Чжэна; ХШБЧ, гл. 57А, с. 4068-4069, коммент. Го Пу и Ван Сянь-цяня; гл. 94А, с. 5301, коммент. Янь Ши-гу). Согласно словарю «Гуан юнь [95]», это слово означает породу животного, похожего на лошадь, но мелкого (см.: ЧХДЦД, с. 3044); Го Пу так же описывает «дикую лошадь» (см.: Вэнь сюань, гл. 7, с. 156). Это легло в основу попыток приписать дань си значение «дикая лошадь, похожая на лошадь, но маленькая» (см.: Цы хай, с. 1510) и даже отождествить это слово с тао ту [96], что, согласно ряду комментариев, значит «дикая лошадь» (см.: ХШБЧ, гл. 57А, с. 4069; ср.: Egami, с. 103; ЯТЛЦЧ, с. 15, пр. 10). Но современные ученые приписывают дань си значение цзюй сюй. Эгами отождествляет цзюй сюй с видом дикого осла Equus hemionus Pallas, который водится в Монголии, а дань си — с другим видом дикого осла (предположительно с куланом, Equus onager Pallas), который тоже водится в Монголии и, быть может, использовался для гужевых перевозок; этимологию дань си он (вслед за Миядзаки) связывает с монгольским taki и маньчжурским tahe (tahi) (см.: Egami, с. 111-123). X. Г. Крил считает это отождествление недостаточно убедительным (см.: Creel 1965 (II), с. 657, пр. 45). Но В. С. Таскин твердо настаивает на значении «кулан», в то же время пытаясь отождествить «тэхи, таньхи (си)» с равнозначным тюркским словом tani (см.: Таскин 1964, с. 13-20; Таскин 1968, вып. 1, с. 117, пр. 1). Мы условно переводим «кулан».

(обратно)

615

Юань ма [97] — «желтая лошадь с белым брюхом» (см.: ХНЦ, гл. 9, с. 73, коммент. Гао Ю [98] (ок. 205-212)), по-видимому, «красной», т. е. рыжей масти (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 7-8). Перечисленные породы скота разводились сюнну (ху) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 2 — 3; ХНЦ, гл. 9, с. 73; ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 34; Померанцева 1979, с. 164).

(обратно)

616

Хунь [99] — «белая мышь, из меха которой делали платье, вероятно горностай. По определению Уильямса род сурка (Arctomis marmota)» (см.: КРС, т. 2, с. 151). Предположение, что хунь — вид Chinchilla lanigera (см.: Цы хай, с. 1568, 1043), кажется невероятным. Возможно, это белка (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 32, пр. 30; ЯТЛЦЧ, с. 15, пр. 11). Поставщиками шкурок хунь были динлинские ху, государство Динлин [100] (см. там же; Ван Пэй-чжэн, с. 8), кочевники, в период расцвета занимавшие пространство к юго-западу от Байкала до Алтая (ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 136, пр. 111). Сыма Цянь сообщает, что сюнну «носят шубы из войлока» (см. там же, с. 34). Цзи [101] — «шерстяная ткань», поставщиками которой были западные ху (см.: HFHD, т. 1, с. 120, пр. 2; т. 3, с. 312, пр. 16.8).

(обратно)

617

Шань ху [102] — коралл (ср.: Husewe/Loewe, с. 107, пр. 225). Гуй Фу [103] (1736-1805), основываясь на «Шо вэнь», где упомянуты два рода шань ху — родящийся в море и родящийся в горах, пытался отождествить шань ху второго рода с тем, о котором в «Янь те лунь» сказано, что он происходит с гор Кунь [104]; по Гуй Фу, цвет его голубовато-зеленый, а другое его старинное название — «зеленый малахит» (цин лан гань [105]) (см. Ван Пэй-чжэн, с 9-10). Лю ли [106] — слово, имеющее несколько значений и способов написания, в том числе би лю ли [107] (см.: ХШБЧ, гл. 96А, с. 5465). Как сообщил нам Б. И. Панкратов, это слово в написаниях фэй тоу ли [108], би тоу ли [109] и фэй лю ли [110] встречается в буддийских книгах и отождествляется с санскритским vaidurya (см. там же, коммент. Сюй Суна [111]), что значит «бирюза» или (в переносном значении) «ляпис-лазули». Такое толкование соответствует глоссе Мэн Кана: «Лю ли [112] синего цвета, подобна нефриту» (см. там же). Другие ученые толкуют вайдурья как берилл (П. Пеллио, Л. Джайлс, А. Ф. П. Хюльзеве) или кварц (Б. Лауфер) (см.: Hulsewe/ Loewe, с. 107, пр. 227). По «Шо вэню», лю [113] — это «камень, обладающий блеском», который «происходит из [страны] западных варваров ху» (цит. по Цы юань, с. 1002). Поставщиком и шань ху, и би лю ли было государство Западного края Цзибинь [113а] (см.: ХШБЧ, гл. 96А, с. 5465), отождествляемое многими с Кашмиром (см.: Pulleyblank 1962, с. 218-219; Hulsewe/Loewe, с. 104, пр. 203). Более поздние комментаторы называют и других поставщиков бирюзы, вплоть до Рима.

(обратно)

618

Чжи лао [114] — «тонкий, но прочный» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 33, пр. 36; ЯТЛЦЧ, с. 16, пр. 1).

(обратно)

619

Цзюнь цзы [115] — человек, образцовый с конфуцианской точки зрения, противоположность «низкого человека» (сяо жэнь [116]). Обычно этой оппозиции дают либо социальную, либо этическую интерпретацию. В начале Западного Чжоу термин цзюнь цзы (досл., «сын государя»), видимо, указывал на близких родственников правителя (его сыновей, позднее их потомков), а также на мужа или возлюбленного в песнях «Ши цзина [117]», термин же сяо жэнь — на простых людей; со времен Чунь цю эта оппозиция получила этическую интерпретацию (в особенности у конфуцианцев), и ее компоненты начали употребляться в значениях «благородный муж — низкий человек» (см.: Creel 1970, т. 1, с. 334-335 и пр. 59-62; ср. там же: с. 461, пр. 60). Наличие двух значений у обоих терминов объясняется раннечжоуским представлением, что знатный человек нормально (если не всегда) является человеком благородных качеств, а простолюдин — мелким человеком. С упадком чжоуского строя эти общественные классы и их образы жизни (включая нравственные стандарты) перестали соответствовать друг другу, что стало заметно во времена Конфуция, когда выражения цзюнь цзы и сяо жэнь стали употребляться в двух разных значениях каждое (см.: Yang 1969, с. 19-20).

Эта интерпретация вписывается в древнекитайское культурное представление о соответствии природы каждого человека занимаемому им месту: нормально управляющие должны были обладать более, а управляемые — менее совершенной природой (см.: Кроль 1972, с. 62-63, 66). Видимо, термины цзюнь цзы и сяо жэнь имели первоначально по одному значению, отражавшему нерасчлененную социально-этическую характеристику соответствующих людей; со временем из социального и этического аспектов этого значения развились оба значения каждого из терминов. Связь между обоими значениями ощущается в «Янь те лунь». Иногда социальное значение обоих терминов выступает здесь на первый план: «Поэтому, «если бы не благородные мужи, некому было бы править маленькими людьми; если бы не маленькие люди, некому было бы кормить благородных мужей»» (ср. Мэн-цзы, с. 118-119 (5.3)). [Эти мужи] заслуживают того, чтобы не пахать и не ткать как простолюдины и простолюдинки. Если благородный муж пашет, а не учится, то это путь смуты» (ЯТЛ, гл. 20, с. 143). В этическом значении термин цзюнь цзы употреблен в рассматриваемом тексте. Вот пример этического употребления термина сяо жэнь: «Когда низкий человек находится на высоком посту, то, хоть он и поднялся высоко, непременно падет» (ЯТЛ, гл. 23, с. 169).

(обратно)

620

Ср.: Лунь хэн, гл. 84, с. 1173; Forke, т. 1, с. 87.

(обратно)

621

Ма Фэй-бай предлагает понимать сочетание чжан чжа [118] («увеличивать обман») как «стремиться к обману» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 16, пр. 3), но это невозможно ввиду употребления чжан...чжа в «Хань шу [119]» (см.: ХШБЧ, гл. 94Б, с. 5392; ср.: Таскин 1973, вып. 2, с. 62). В двух изданиях «Янь те лунь» в сочетании ши ма [120] вместо ши («приукрашивать») стоит вэй [121] («обманывать, надувать»), в трех других стоит чжи [122]. Согласно наиболее правдоподобному объяснению Ван Шао-ланя [123], знак ма [124] должен был первоначально писаться ма [125] (искажение вкралось по вине переписчика), что значит «увеличивать», а также «надувательство, ложь»; ши ма [126] значит «приукрашивая что-то, увеличивать надувательство». На взгляд Ван Ли-ци, ши ма [126] значит «ложь, надувать» (ср. выше: «ремесленники, [изготовляя] тонкие, но прочные [изделия], не прибегали к надувательству» (ЯТЛ, гл. 2, с. 12)); по его наблюдению, последние слова параллельных сочетаний «увеличивать обман (чжа [127])» и «приукрашивать надувательство (ма [124])» относятся к одному и тому же разделу рифм. Менее правдоподобно объяснение Чэнь Цзунь-мо [128], что ма [124] стоит в тексте отнюдь не по ошибке и его следует читать ма [129] («бирка для счета» из слоновой кости, длиной в 6 цунь [130], т. е. 13,86 см при Хань), а отсюда его значение «счет, число»; поэтому ши ма [120] значит «увеличивать и приукрашивать численные [выражения] цен [на товары] не в соответствии с их реальной [стоимостью], подобно тому, как, совершая обман, торговец назначает завышенную цену» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 33, пр. 38).

(обратно)

622

Обыгрываются слова из «Мэн-цзы»: «неискренние люди становятся честными» (Мэн-цзы, с. 232 (10.1)). Ян Шу-да отмечает, что слова чжа [127] и ма [124], цзо [131] («стыдиться, знать стыд») и бао [132J («неискренний») рифмуются и что в «Янь те лунь» время от времени встречаются рифмованные фразы (см.: Ян Шу-да, с. 4; ср.: ЯТЛ, с. 17, пр. 26).

(обратно)

623

В стихотворении в прозе Цзя И слова «бежал далеко» (досл.: «удалился высоко») описывают полет птицы фэн [133], символизирующей достойного человека, который бежит от двора, где в чести недостойные люди (см.: Вэнь сюань, гл. 60, с. 1303; Knechtges 1968, с. 12). В нашем тексте они вызывают такие же ассоциации: Цзе [133а] — порочный государь, окруженный людьми «того же рода». Бо [134] то же, что Бо [135] (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 9; Го Мо-жо и др., с. 1187); в 5 изданиях «Янь те лунь» стоит Бо [135]; оба знака взаимозаменялись (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 33-34, пр. 41). Здесь, по преданию, была столица шанского Тана. Есть разные точки зрения на географическое положение «трех [местностей] Бо» (см.: МН, т. 1, с. 176, пр. 3; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 283, пр. 15; Мэн-цзы, с. 150, пр. 3). Чэнь Мэн-цзя помещает Бо к юго-западу от Гушуцзи в Хэнани.

(обратно)

624

Досл.: его государство. В «Гуань-цзы» сказано: «В старину, во времена [царя] Цзе, тридцать тысяч женщин-музыкантш жестикулировали руками и топали ногами; хор их голосов поднимал [такой] шум у главных, южных ворот [дворца, где совершались жертвоприношения и исполнялась] музыка, что она была слышна на проезжих дорогах [всех] пяти [направлений]; это значит, что не было таких [музыкантш], которые бы не носили кофт и плахт с узорами — разноцветными вышивками. И Инь за одну меру чунь [135а] (равнялась 1 чжану 5 чи (см.: ХНЦ, гл. 4, с. 33), т. е. 3,465 м при Хань. — Ю. К.) [ткани] с узорами — разноцветными вышивками, или ярко-красной шелковой ленты, или плетеной ленты, [что изготовляли] странствующие женщины-мастерицы из Бо, получал от государства Цзе сто мер чжун [136] зерна. А ведь государство Цзе было государством Сына Неба; но Цзе не проявлял заботы о Поднебесной, а доводил до совершенства музыку [в исполнении] женских [голосов], металлических колоколов и барабанов; поэтому И Инь, получив его зерно, отнял у него богатство (? лю [137]). Это называется «побудить прийти к себе богатства Поднебесной»» (ГЦ, гл. 80, с. 283-284; ср.: Maverick, с. 163) (переведено с учетом текстологических замечаний в кн. (Го Мо-жо и др., с. 1186-1187)).

(обратно)

625

В кавычках — цитаты из речи «сановника» (вторая из них неточная), см. с. 139. В редакции X в. вместо ши [73] («богатства») стоит графически похожий знак бао [51] («ценности») (см.: ТПЮЛ, гл. 816, с. 9а). Перевод «применение на практике» (ЯТЛЦЧ, с. 17, пр. 5) вряд ли верен.

(обратно)

626

Ср. сопоставление тканей цзинь и ти [138] в ЯТЛ, гл. 29, с. 203.

(обратно)

627

Горы Кунь [139] — это горы Куньлунь [140], фигурирующие в легендах, которые помещают их на северо-западе и утверждают, что оттуда происходят прекрасный нефрит и малахит (лан гань [141]) (см.: ХНЦ, гл. 4, с. 35; гл. 14, с. 126; Erkes 1918, с. 44 и пр. 74; Hulsewe/Loewe, с. 224, пр. 849). Как указывает Ма Фэй-бай, при Цинь и Хань горами Кунь называли горы, расположенные в верховьях реки Юйтяньхэ в пределах уезда Юйтянь совр. пров. Синьцзян; там находится месторождение нефрита (см.: ЯТЛЦЧ, с. 17, пр. 6).

(обратно)

628

Гуйлинь [142] — округ, созданный еще при Цинь и существовавший при Хань на территории нынешнего автономного района национального меньшинства «чжуан» пров. Гуанси. По Сыма Цяню, эти и другие драгоценности поставлялись страной к югу от Реки (Цзян), т. е. Янцзы (см.: Swann, с. 421). На взгляд Ма Фэй-бая, «знаток писаний» ошибочно называет горы Кунь и Гуйлинь местами, откуда происходят указанные товары; через эти районы проходили важные сухопутные коммуникационные линии, связывавшие страны Запада и Юго-Восточной Азии с Китаем (см.: ЯТЛЦЧ, с. 17, пр. 6).

(обратно)

629

Лу Вэнь-чао указывает, что знак и [143] взаимозаменяется со знаком и [144] («черпак, ковш») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 34, пр. 45; ЯТЛЦЧ, с. 17, пр. 6); Ван Пэй-чжэн предполагает, что и [143] стоит здесь по ошибке вместо чжа [145] («собрать в щепоть, сгрести (взять) пальцами»), т. е. «щепоть». Чжун [136] — древняя мера емкости, при Хань была равна 6 ху [146] 4 доу [147], т. е. 127800,018 см{{{3}}} (ок. 127 л) (ср.: HFHD, т. 1, с. 279; Swann, с. 364). Су [148] — необрушенное зерно, чаще всего просо, иногда пшеница и рис (см. там же, с. 54, 55, 138 и пр. 105).

(обратно)

630

См. выше, с. 95-100.

(обратно)

631

При Хань слова ду [149] и и [150] иногда обозначали, соответственно, более и менее крупные торговые центры (см.: Swann, с. 125 (пр. 59), 434); в эпоху «Цзо чжуань» города ду и и различались только тем, имели ли они храм с табличками предков правителя (см.: Felber 1968, с. 87). Вслед за Ван Ли-ци заменяем по предложению Юй Юэ [151] (1821-1906) знак чжэнь [152] («прибыть, приехать в») на знак цоу [153] («собираться») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 35, пр. 49). Ма Фэй-бай возражает против такой замены, доказывая, что Юй Юэ ошибся (см.. ЯТЛЦЧ, с. 18, пр. 1).

(обратно)

632

В «Хуайнань-цзы» сказано: «По этой причине повелитель людей вверху сообразуется с временем (или: сезонами), [порожденным] Небом, внизу исчерпывает богатства, [порожденные] Землей, а посередине [между ними] использует силы людей» (ХНЦ, гл. 9, с. 80; ср.: Померанцева 1979, с. 185). Ван Хуй [154] (133 г. до н. э.) говорил: «Совершенномудрый человек сообразуется с временем» (ХШБЧ, гл. 52, с. 3884; ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 76). Древние китайцы сопоставляли «время (или сезоны)» (ши [155]) и «богатства» (цай [156]) или «преимущества (выгоды)» (ли [157]), которые, соответственно, «порождают» (или дают) Небо и Земля, причем под последними они разумели то естественные и искусственные преграды, важные для обороны, то богатства земли, то ее производительную силу (см.: Li Ki, т. 1, с. 514 (VII.II, 14), 539 (VIII.I, 3); ХНЦ, гл. 9, с. 74 (ср.: Померанцева 1979, с. 166); Мэн-цзы, с. 86 (4. 1) (ср.: Legge, Mencius, с. 84); СЦЦШ, гл. 11, с. 157; ср.: Koster 1967 (I), с. 150).

(обратно)

633

Конфуцианское поведение противоположно: «Благородный муж требует от себя, низкий человек требует от [других] людей» (Лунь юй, с. 173 (15.21); ср.: Legge, CA, с. 300). «Сановник» формулирует так называемую мораль «низких людей» (см. Yang 1969). Слова ши [155] и цай [156], а также жэнь [158] («людей») и син [159] («тело») в древности попарно рифмовались (см.: ЯТЛ, с. 18, пр. 34, 35).

(обратно)

634

Чан-цзюй [160] и Цзе-ни [161] — два отшельника, трудившиеся в поле, когда их встретили Конфуций и его ученики (см.: Лунь юй, с. 201 (18.6) (ср.: Legge, CA, с. 333-334); ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 56-57; ср.: МН, т. 5, с. 361-363; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 140-141).

(обратно)

635

Сочетание чжи цзюэ (или цяо, или цзяо) [162] непонятно и имеет несколько толкований. Одни понимают его как имена двух разбойников — луского «грабителя Чжи [163]» эпохи Чунь цю и чуского Чжуан Цзяо (или Цяо) [164] времен Чжань го (ср.: МН, т. 5, с. 133; Knechtges 1968, с. 11 и пр. 26, 27; Морохаси, т. 10, с. 951, № 2) (см.: Gale 1931, с. 16 и пр. 5; ЯТЛЦЧ, с. 18, пр. 5 и др.). Этот вариант неудовлетворителен, так как с ним несовместим смысл контекста, где должны фигурировать не разбойники, а бедные люди. Чжан Дунь-жэнь считал, что иероглиф цяо (цзюэ) [165] стоит здесь по ошибке, ибо в тексте говорится о земледельцах, а не о грабителях; на его взгляд, первоначально здесь должно было стоять сочетание чжи лэй [166] («надавливать ногой на [поперечину] сохи»), см. его в ЯТЛ, гл. 15, с. 105; гл. 41, с. 275. Ван Ци-юань [167] возражал ему, что знаки лэй [168] и цзюэ [165], пожалуй, слишком непохожи друг на друга, чтобы первый по ошибке мог быть написан как второй, но что ханьцы часто употребляли вместо цзюэ [165] знак цзюэ [169] («сандалии из соломы») (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 76, с. 11 и коммент. Сюй Гуана; ХШБЧ, гл. 58, с. 4152 и коммент. Янь Ши-гу); в данном случае чжи цзюэ [162] значит чжи цзюэ [170] («носить (топтать) сандалии из соломы»), Юй Юэ, ссылаясь на «Чжуан-цзы [171]» (ср.: Чжуан-цзы, гл. 33, с. 1077), предлагал заменить сочетание чжи цзюэ [162] на ба [172] цзюэ [165] («носить (топтать) сандалии из соломы») (в «Чжуан-цзы», собственно, стоит не это сочетание, а выражение ци [173] цзюэ [165] («деревянная обувь и сандалии из соломы» (ср.: Позднеева 1967, с. 316)). Из текста «Чжуан-цзы» Юй Юэ заключил, что ба цзюэ — то, что носят люди низкого положения. По его мнению, слова «Чан-цзюй и Цзе-ни не имели сбережений [даже в] сотню слитков золота» значат, что мужчины-земледельцы не имеют сбережений в сотню «слитков золота» (ср.: ЯТЛЦЧ, с. 18, пр. 4), сочетание ба цзюэ чжи ту [174] указывает на людей низкого положения, которые служат другим, и означает, что они изнурительно трудятся весь год, но не обладают богатством некого Дуня [175]; это о них ранее говорилось, что они «утруждают свое тело»; они уступают торговцам и купцам — «людям высших [достоинств]», которые «берут у [других] людей»; ср. фразу: «торговцы, носящие груз на спине или на плечах, не знают богатства некого Дуня» (ЯТЛ, гл. 6, с. 73). На взгляд Юй Юэ, ба цзюэ было заменено сочетанием чжи цзюэ [162], так как редко встречается в книгах. Возражая Юй Юэ, Сюй [176] (Сюй Нань-цунь [177]?) и Ван Ли-ци отмечали, что выражение чжи цзяо [162] еще раз встречается в «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 47, с. 302), оно там обычно используется, поэтому не нужно изменять составляющие его знаки; на взгляд Сюя, оно во всех случаях означает бедных и низких людей, которые трудятся и отправляются отбывать повинность; Ван Ли-ци указывал, что Юй Юэ неправильно процитировал «Чжуан-цзы» (см. выше). Тем не менее Ван Пэй-чжэн постарался подкрепить объяснение Юй Юэ и отверг соображения его оппонентов (см.: ЯТЛ, с. 18, пр. 36; Ван Пэй-чжэн, с. 10-11). На наш взгляд, следует предпочесть объяснение Ван Ци-юаня — Сюя — Ван Ли-ци как более экономное и не требующее изменений в тексте; но даже если принять гипотезу Юй Юэ — Ван Пэй-чжэна, объяснение остается по сути тем же самым: имеются в виду люди, носящие сандалии из соломы, т. е. бедные труженики.

(обратно)

636

Иский Дунь [175] — знаменитый богач из Лу (ок. 450 г. до н. э.), разбогатевший благодаря варке соли (см.: Swann, с. 407, 411, 430). В трактате «Кун цун цзы [178]» сказано: «Иский Дунь был бедным ученым из [владения] Лу; когда занимался пахотой, то постоянно голодал, когда занимался шелководством, то постоянно холодал. Услыхал о богатстве достопочтенного господина Чжу из Тао [179], поехал и спросил у него о его методах. Достопочтенный господин Чжу из Тао сообщил ему: «Если вы хотите быстро разбогатеть, то должны разводить самок пяти [пород домашнего скота — быков, лошадей, свиней, овец и ослов]». Тогда тот направился [в область] к западу от Реки (Хэ) [180] и стал с большим [размахом] разводить быков и овец к югу от Иши [181]; прирост его [богатства] за десять лет был несметным, его имущество стало подобно [имуществу] царей (ван [182]) и князей (хоу [67]), он сделал свое имя широко известным в Поднебесной. Так как онумножил свое богатство в Иши, то его зовут «внезапно [разбогатевший в] И[ши] (или: иский Дунь.-Ю. К.)»» (Кун цун цзы, гл. 15, с. 21-22; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 14-15, коммент. Пэй Иня).

(обратно)

637

Вань (или Юань?) [183] — название уезда и уездного города при Цинь и Хань; там был административный центр округа Наньян [184], находившийся на месте совр. города Наньян пров. Хэнань. Под Чжоу имеется в виду территория домена царей династии Восточная Чжоу со столицей в городе Лоян [185] (в 20 ли к северо-востоку от совр. города Лоян пров. Хэнань). Лу [24] — княжество на территории совр. уезда Цюйфу пров. Шаньдун. Город Вань и владения Чжоу (ос. город Лоян), Ци и Лу славились своими купцами (см.: Swann, с. 422, 428, 442-443, 446, 448, 456-457).

(обратно)

638

В кавычках — цитата из «Шу цзина» (ср.: Legge, Shoo К., с. 77 (II.IV.I, 1), 24; Karlgren 1948, с. 65-66). Имеется в виду легенда о борьбе Юя с наводнением (см., например, ХНЦ, гл. 8, с. 67). Возможно, перед знаком юй [186] стоял знак да [187] («великий») или шэнь [188] («божественный»), как того требуют соображения параллелизма (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 12).

(обратно)

639

Хэ [189] («Река») — древнее название Хуанхэ. Сюаньфан [190] — название храма (гун [191]) и местности, находившихся к юго-западу от совр. уездного города Пуян пров. Хэбэй. Храм был возведен на только что построенной дамбе в местности Хуцзы [192] на Хуанхэ в 109 г. до н. э., и его строительство венчало большие работы по усмирению вод реки (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 29, с. 13-18; МН, т. 3, с. 532-537; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 197-200; Watson 1961, т. 2, с. 75-78).

(обратно)

640

В кавычках — цитата из обращения чжоуского царя У [193], поднявшего восстание против Чжоу-синя [194] (традиц. даты: 1154-1122, недавно установленные наукой даты: 1086-1045 гг. до н. э.), последнего царя династии Шан [195] (Шан Чжоу [196]), к своим сторонникам — князьям, чиновникам и воинам, собравшимся у брода Мэн (Мэнцзинь [197]) (по традиционным расчетам, «весной 13 года», т. е. 1122 г. до н. э.). Царь У объявил своим сторонникам, что по воле Неба ведет их в поход для свержения Чжоу-синя (см.: Legge, Shoo К., с. 284 (V.I.I, 5); ср. там же, с. 281-299 (V.I.I-III); о датах см. там же, с. 7, 281-283; Shaughnessy, с. 33-60). Брод Мэн через Хуанхэ находился к югу от совр. уездного города Мэнсянь пров. Хэнань (см. также: МН, т. 1, с. 141 (пр. 3), 205; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 269, пр. 118).

(обратно)

641

Выражение гуа цю [198] дословно значит «сделать свои требования немногочисленными», т. е. уменьшить их. Наряду с конфуцианскими восхвалениями немногочисленности желаний (см.: Мэн-цзы, с. 339 (14.35) (ср.: Legge, Mencius, с. 497); СЦЦШ, гл. 18, с. 251; ср.: Dubs 1928, с. 209) есть и ряд даосских параллелей типа: «Тамошний народ глуп и прост, у него мало личных пристрастий и немногочисленные желания» (Чжуан-цзы, гл. 20, с. 671 (ср.: Позднеева 1967, с. 234); см. также: Лао-цзы, § 19, с. 48 (ср.: Waley, с. 166; Алексеев 1916, с. 243, пр. 1); ХНЦ, гл. 9, с. 71). См. ту же мысль в императорском эдикте 142 г. до н. э. (HFHD, т. 1, с. 329).

(обратно)

642

Ср. изречение: «По этой причине, если они не усердствовали в пахоте, им было нечем поддерживать (досл.: питать. — Ю. К.) жизнь; если они не усердствовали в ткачестве, им было нечем прикрыть тело» (ХНЦ, гл. 11, с. 98: ср.. Wallacker, с. 48-49; Вэнь-цзы, гл. 21, с. 41; ШЦХЧКЧ, гл. 128, с. 20). Быть может, в «Янь те лунь» речь идет о наполнении «пустой [житницы]», а не желудка (см. там же).

(обратно)

643

В современном тексте «Янь те лунь» стояло сочетание тао ши [199], которое пытались понять как означающее «семья гончара» (см.: Gale 1931, с. 17 и пр. 7) или «делать дом из обожженной глины» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 19, пр. 7), но такие значения плохо вписываются в контекст. Сунь И-жан [200] (1848-1908) предложил заменить знак ши («дом») на вань [183] (название города, чьи купцы, по словам «сановника», встречаются по всей Поднебесной, см. пр. 58). Достопочтенный господин Чжу из Тао [179] — прославленный купец Фань Ли [201] (ок. 475 г. до н. э.), который поселился в Тао (совр. уезд Динтао пров. Шаньдун) под именем «достопочтенный господин Чжу (Чжу гун [202])» (см.: Swann, с. 410-411, 424-427; МН, т. 4, с. 439-448; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 16-27; Felber 1973, с. 121-123). Торговец по фамилии Кун (Кун-ши [203]) — железодел и купец, ок. 225 г. до н. э. переселенный в город Вань в Наньяне (см.: Swann, с. 411, 412, 445).

(обратно)

644

Вслед за «Сюнь-цзы» Дун Чжун-шу писал: «Не бывает такого поступка в соответствии с обрядами, который бы остался без ответа; не бывает такого деяния, которое бы осталось без возмещения: это принцип Неба» (ЧЦФЛ, гл. 1, с. 7; ср.: СЦЦШ, гл. 2, с. 22 (Dubs 1928, с. 53; Koster 1967 (I), с. 18; Феоктистов, с. 187); ЯТЛ (ЦДБ), с. 37, пр. 64). Концепция бао [204] («ответ», «возмещение», «воздаяние» и т. п.) с древности лежала в основе социальных отношений в Китае. Как отмечал Л. Ш. Ян, «китайцы считают, что взаимность (реципрокность) действий (любовь и ненависть, награды и наказания) между человеком и человеком и, уж понятно, между людьми и сверхъестественными существами должна быть столь же надежна, как отношения причины и следствия, и поэтому когда китаец действует, он обыкновенно ожидает ответа или возмещения» (см. Yang 1969, с. 3 сл.). Эта концепция выросла на почве представления о взаимном влечении объектов «того же рода». Поскольку бао и вызвавшее его действие считались объектами «того же рода», между ними видели сходство, соответствие и взаимное влечение, причем действие бао рассматривалось как естественный или «Небесный» закон (см. выше, с. 73-74).

(обратно)

645

Тун ю [1] — сокращение и эквивалент выражения тун ю у, см. пр. 56 к гл. 2; (ЯТЛ (ЦДБ), с. 40).

(обратно)

646

Чжо [2] — при Хань название административного центра одноименных уезда (Чжо сянь [3]) и округа (Чжо цзюнь [4]), находился на месте совр. административного центра уезда Чжосянь пров. Хэбэй. Цзи [5] — одно время (ок. 206 г. до н. э.) столица царства Янь, при Цинь и Хань — уездный город, находился на месте совр. уездного города Цзисянь пров. Хэбэй.

(обратно)

647

Ханьдань [6] — столица царства Чжао эпохи Чжань го, древний город находился в 10 ли к юго-западу от совр. уездного города Ханьдань пров. Хэбэй.

(обратно)

648

Город Вэнь [7] — при Хань уездный центр, древний город находился к юго-западу от совр. уездного города Вэньсянь пров. Хэнань. Чжи [8] — город царства Вэй [9], а при Хань административный центр уезда Чжи, находился на месте совр. Чжичэнчжэня, в 13 ли к юго-востоку от уездного города Цзиюань пров. Хэнань. Царство Вэй эпохи Чжань го включало южную часть уезда Ханьчэн по Хуанхэ и земли возле уезда Хуаинь к югу от Вэйхэ в совр. пров. Шэньси; охватывало юго-западную часть пров. Шаньси и вклинивалось в юго-восточную ее часть; простиралось на северную Хэнань и на некоторые ее земли, с юга примыкающие к Хуанхэ; на северо-востоке владело землей между Дамином и Гуанпином пров. Хэбэй и территорией совр. уезда Гуаньсянь пров. Шаньдун.

(обратно)

649

Жунъян [10] — город царства Хань [11] (в эпоху Чжань го оно включало восточную часть совр. пров. Шэньси и северо-западную часть пров. Хэнань), при Хань — уездный город; находился в 17 ли к юго-западу от старого уездного города Жунцзэ пров. Хэнань.

(обратно)

650

Линьцзы [12] — столица царства Ци, при Хань — административный центр уезда Линьцзы, находился на месте совр. уездного города Линьцзы пров. Шаньдун.

(обратно)

651

Город Чэнь [13], как и Вань, принадлежал царству Чу [14], которое в эпоху Чжань го охватывало восточную окраину совр. пров. Сычуань, всю пров. Хубэй, северо-восточную часть пров. Хунань, северные части пров. Цзянси и Аньхуй, юго-восточную часть пров. Шэньси, южную часть пров. Хэнань, центральную часть территории пров. Цзянсу к северу от реки Хуайхэ. Одно время Чэнь был столицей этого царства, а при Хань стал административным центром уезда Чэнь; находился на месте совр. уездного города Хуайян пров. Хэнань.

(обратно)

652

Город Янчжай [15] в эпоху Чунь цю назывался Ли [16], в эпоху Чжань го входил в состав владения Чжэн [17], затем перешел к царству Хань [11] и стал его столицей под названием Янчжай; при Цинь стал административным центром уезда Янчжай; находился на месте совр. уездного города Юйсянь пров. Хэнань. Владение Чжэн существовало с 806 по 375 г. до н. э., его столица находилась к северо-западу от совр. уездного города Хуасянь пров. Шэньси. В эпоху Чжань го часто обозначали царство Хань названием «Чжэн», так как Хань уничтожило Чжэн и перенесло свою столицу на его территорию (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 41, пр. 2, коммент. Ван Ци-юаня).

(обратно)

653

Столицы двух государств Чжоу (эр Чжоу [18]) — это Чэнчжоу [19] в районе совр. города Лояна пров. Хэнань, столица княжества Восточное Чжоу, и находившийся в 40 ли от нее Ванчэн [20], столица княжества Западное Чжоу эпохи Чжань го (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 41-42, пр. 3; ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 38-40, 76, 78-79 и коммент. Сыма Чжэна, Чжан Шоу-цзе и Такикава Камэтаро; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 190-191, 208, 209, 320 (пр. 113), 337 (пр. 216), 338, пр. 222), а не Хаоцзин [21] (находился юго-западнее совр. уездного города Чанъань пров. Шэньси) и Лоян, как Ван Ли-ци считал раньше (см.: ЯТЛ, с. 22, пр. 4). Саньчуань [22] (досл.: «Трехречье») — область, названная так потому, что по ее территории протекали три реки: Хэ (т. е. Хуанхэ), Ло [23] и И [24]; при Цинь был создан округ Саньчуань, при Хань переименованный в округ Хэнань [25]; он занимал район от Тунгуаня и восточнее до Кайфэна в центральной части пров. Хэнань, а также большую часть ее территории к северу от Хуанхэ и к югу от Аньяна.

(обратно)

654

По традиционным китайским представлениям, девять «областей» Китая были заключены «между морей» (хай нэй [26], «четырех морей», или «морей четырех [стран света]» (сы хай [27]) (попытку отождествить «четыре моря» с реальными водоемами см. в ст.: Erkes 1918, с. 27, пр. 2); считалось, что «четыре моря» лежат между восьмью районами, населенными варварами (см.: Po Hu T'ung, с. 334, пр. 329; ср.: Ли цзи, св. 48, гл. 24, с. За; Legge, LK, т. 28, с. 227). Иногда «четыре моря» отождествляли с варварами четырех стран света (см.: Эр я, гл. 7, гл. 5а; ШЦХЧКЧ, гл. 27, с. 88).

(обратно)

655

О роли большинства перечисленных городов в хозяйственной жизни и торговле Китая II в. до н. э. см.: (ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 19-28; Swann, с. 439-448).

(обратно)

656

Ван Ли-ци заменяет фразу у чжу хоу чжи цюй [28] («проезжие дороги, [идущие по землям] удельных правителей пяти [стран света]» (ЯТЛЦЧ, с. 21, пр. 9: ср.: Gale 1931, с. 18 и пр. 3) на у чжу чжи чун [29] («тракты, [связующие] пять городов»), поменяв местами цюй и знак чун из следующей фразы, где он неуместен и где, напротив, уместен знак цюй в устойчивом сочетании цзе цюй [30] («проезжие дороги») (ср.: Ян Шу-да, с. 5). На его взгляд, знак хоу [31] («князь») был вставлен в текст переписчиком, не понимавшим, что значит у чжу, и пытавшимся сделать текст осмысленным. Он и Ян Шу-да реконструируют у чжу как у ду [32] («пять городов»); на его взгляд, замена ду на чжу произошла по ошибке из-за близости звучания этих слов. «Пять городов» при Хань — это Лоян, Ханьдань, Линьцзы, Вань и Чэнду [33] (находился на месте совр. Чэнду в пров. Сычуань) (ср.: HFHD, т. 3, с. 494; Swann, с. 336). Ван Ли-ци приводит материалы, свидетельствующие, что термин у ду применялся и по отношению к городам времен Чжань го, в числе которых был Линьцзы, и что «пять городов» были процветающими торговыми центрами (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 42-43, пр. 4).

(обратно)

657

В редакции IX в. после ши [34] («рынок») стоит не чжэ [35], а цзэ [36] («то») (см.: И линь, гл. 3, с. 31).

(обратно)

658

Ср. мнение, что торговля — наилучший способ разбогатеть, см. выше, с. 106.

(обратно)

659

Шу шу [37]. Переводы и исследования обоих терминов см. в соч.: Gale 1931, с. 18 и пр. 4; Swann, с. 429 (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 14); Duyvendak, с. 92, 94, 205, 216, 218, 318; Rickett, с. 84, 266, 131, 143; Hulsewe 1955, т. 1, с. 327, 360, пр. 71; Pokora 1963 (I), с. 30 и пр. 95; Переломов 1968, с. 249, пр. 10; Creel 1965 (I), с. 26 и пр. 2; Creel 1974, с. 125-129 сл.; ЯТЛЦЧ, с. 21, пр. 11.

(обратно)

660

Ши цзюй [38]. Переводы и исследования термина ши см. в соч.: Gale 1931, с. 19 и пр. 4; Duyvendak с. 97 сл.; Iraataka, с. II; Liao, т. 2, с. 199 и пр. 1; Переломов 1968, с. 311, пр. 2. Ван Пэй-чжэн, Ван Ли-ци и Ма Фэй-бай доказывают, что здесь и ниже (см.: ЯТЛ, гл. 50, с. 313) ши цзюй значит «положение» (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 89; МН, т. 2, с. 220; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 100). Поэтому мы переводим ши и цзюй как синонимы.

(обратно)

661

В кавычках — слова из речи «знатока писаний», ср. выше, с. 141.

(обратно)

662

Заменяем ян [39] на ян [40], мотивировку см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 43, пр. 7.

(обратно)

663

Уезд Линъян [41] при Хань входил в округ Даньян [42], где добывалась медь (см.: ХШБЧ, гл. 28А (III), с. 2768, 2761), и комментаторы предполагают, что «металл из [уезда] Линъян» — это медь; древний город Линъян находился на месте уездного города Линъян совр. пров. Аньхуй (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 44, пр. 9; ЯТЛЦЧ, с. 22, пр. 2). Ван Ли-ци считает, что слова «слева» и «справа», характеризующие в старых текстах положение той или иной местности, означают «слева» и «справа» от столицы, которая в древнем Китае обычно находилась на севере, поэтому «слева» указывает на восток, а «справа» — на запад (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 65, с. 15 (и коммент. Сыма Чжэна); гл. 117, с. 24 (и коммент. Чжан Шоу-цзе и Такикава Камэтаро), 26 и коммент. Чжан Шоу-цзе и др.; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 44, пр. 8). Представляется, что это не совсем точно. Ориентировка в пространстве с помощью слов «слева» и «справа», «впереди» и «позади» (ср.: ЯТЛ, гл. 50, с. 313) производится с точки зрения воображаемого правителя (иногда императора), сидящего внутри своей территории (в столице) лицом к югу (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 55, с. 20-21; Watson 1961, т. 1, с. 145 и пр. 7), причем восток находится слева, запад — справа от него, юг перед ним, а север позади него; видимо, такая же концепция воплощена в найденных в Мавандуе топографической и военной картах II в. до н. э., но не в трехмерном, а в двухмерном пространстве: здесь юг находится вверху (а не впереди), север — внизу (а не позади), а восток — слева. Единственный известный нам случай, в котором «справа» означает «восток», объясняется несколькими способами, в том числе и как ошибка переписчика (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 24 и коммент. Чжан Шоу-цзе и Нагаи Сэкитоку: Hervouet 1972, с. 52 и пр. 8).

(обратно)

664

Т. е. для удобрения почвы сжигается растительность на полях, которые затопляются водой, засеваются рисом, а когда и он и сорняки подрастают, то выпалываются, поле снова затопляется водой, сорняки погибают, и тогда растет только рис. Такой способ возделывания риса применялся при Хань жителями страны «к югу от Реки (Цзян)», в землях Чу и Юэ [43] (пределы древнего царства Юэ начинались в Ланъятай совр. пров. Шаньдун, тянулись вдоль моря на юг, включали большую часть территории пров. Цзянсу, часть пров. Аньхуй, часть восточной границы пров. Цзянси и северную половину пров. Чжэцзян) (см.: МН, т. 3, с. 589, пр. 1; Swann, с. 447; ХШБЧ, гл. 6, с. 199, коммент. Ин Шао; HFHD, т. 2, с. 72-73 и пр. 18.4; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 218, 334, пр. 97).

(обратно)

665

В тексте стоит жань хоу [44] («после этого»), но Ван Ли-ци предлагает исправить хоу на минь [45] («народ») на основании параллельного текста Сыма Цяня: «народ (минь), живя сегодняшним днем (или: не заглядывая вперед. — Ю. К.), находит хорошей свою одежду и вкусной пищу» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 33; ср.: МН, т. 3, с. 586; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 216; Swann, с. 296; Watson 1961, т. 2, с. 97; ЯТЛ, с. 24, пр. 10).

(обратно)

666

Выражение и комментарии к нему см. в кн.: (ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 27 и коммент. Сюй Гуана, Сыма Чжэна, Ин Шао и Цзинь Чжо [46] (ок. 275); ср.: Swann, с. 447; Watson 1961, т. 2, с. 490; Gale 1931, с. 19). Мы следуем толкованию Сюй Гуана.

(обратно)

667

В «Лао-цзы» эти слова относятся к народу, имеющему ограниченные потребности (ср.: Лао-цзы, § 80, с. 198; Waley, с. 241). Ср. пр. 21 к гл. 3.

(обратно)

668

Как указывает Янь Ши-гу, речь идет о доме, крытом стеблями злака императа цилиндрическая (Imperata cylindrica Beauv. var. Koenigii Honda) или тростника (традиционный перевод: «пырея»), см. пр. 54 к гл. 3, — жилище человека, занимающего низкое положение (см.: ХШБЧ, гл. 78, с. 4812; гл. 99А, с. 5676; HFHD, т. 3, с. 171 и пр. 13.1). Добавим, что это бедное жилище (см.: ХШВЧ, гл. 3, с. 40; HSWC, с. 113).

(обратно)

669

Гэ оу [47]. Гэ — песни с музыкальным аккомпанементом (см.: Лисевич 1969, с. 27-28, 107); оу, согласно «Шо вэню», «песня ци» (ци гэ [48]), что означает или пение людей в один голос (хором), или песни земли Ци (см.: ХШБЧ, гл. IA, с. 41; ср. HFHD, т. 1, с. 68 и пр. 3). В нашем случае речь идет явно не о земле Ци.

(обратно)

670

Сыма Цянь писал: «Если [говорить] в общем о территории Чу и Юэ, то земля их обширна, а люди [там] редки... некоторые пашут при помощи огня и полют при помощи воды... местность по [своим] условиям изобилует пищей, [жители] не [знают] бедствий голода и голодной смерти, поэтому беззаботны и ленивы, живут не заглядывая вперед, не имеют накоплений и запасов и [оттого] в большинстве бедны» (ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 26-27).

(обратно)

671

Чжуншань [49] — древнее государство, занимавшее территорию уезда Динсянь совр. пров. Хэбэй, пограничное с Чжао и присоединенное к нему в эпоху Чжань го.

(обратно)

672

Да Хэ [50] («Великая Река») — Хуанхэ. Ср. выражения: «быть одетым [естественными] преградами и опоясанным Рекой (Хэ)» (см.: ХНЦ, гл. 21, с. 192) и «быть одетым горами и опоясанным Рекой (Хэ)» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 88; ср.: МН, т. 2, с. 220; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 100).

(обратно)

673

По предложению Ван Ли-ци и Ма Фэй-бая заменяем непонятный здесь знак шэнь [51] («дух, чудесный») на чжи [52] (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 45, пр. 15; ЯТЛЦЧ, с. 22-23, пр. 8; ср.: ХШБЧ, гл. 65, с. 4399; Watson 1974, с. 94).

(обратно)

674

Доу [53] (досл.: «ковш») — название меры емкости (в частности сыпучих тел), при Хань равной 10 шэн [54], т. е. 1996,875 см{{{3}}} (ср.: HFHD, т. 1, с. 279); шао [55] (досл.: «бамбуковая плетенка») — название меры емкости сыпучих тел, равной 5 шэн (998,4375 см{{{3}}}), 1 доу или 1 доу 1 шэна. Синекдохическое значение устойчивого сочетания доу шао — «мало» применительно к физическому объему, или объему знаний, кругозору, или способностям (ср.: Лунь юй, с. 147-148 (13.20) и пр. 1; Legge, CA, с. 272; ХШБЧ, гл. 66, с. 4441; гл. 85, с. 4995; гл. 97Б, с. 5615).

(обратно)

675

Сыма Цянь писал: «В Чжуншань земля тощая, люди многочисленны; [здесь] еще есть простолюдины — уцелевшие [потомки тех, кто жил в] земле Шацю [56], когда [там] предавался излишествам [иньский] Чжоу. [Поэтому в] обычае [тамошнего] народа порывистость и стремительность, он кормится, уповая на выгоду, [получаемую благодаря] ловкости. Взрослые мужчины собираются вместе, развлекаются и играют... женщины же играют на звучащих лютнях (цинь [56а])...» (ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 20-21; ср.: Swann, с. 441; Watson 1961, т. 2, с. 486-487).

(обратно)

676

Ср. пр. 26 к гл. 3.

(обратно)

677

Сун [57] — название древнего государства, в пору расцвета в эпоху Чжань го занимало земли совр. уезда Шанцю пров. Хэнань и к востоку от него, до территории западнее совр. уездного города Туншань пров. Цзянсу.

(обратно)

678

Вэй [58] — название древнего государства, занимало северную часть совр. пров. Хэнань, западную часть совр. пров. Шаньдун, южную часть совр. пров. Хэбэй и юго-восточный угол совр. пров. Шаньси.

(обратно)

679

Лян [59] — другое название царства Вэй (см. пр. 4 к гл. 3) по городу Далян [60] (ныне Кайфэн пров. Хэнань), куда была перенесена столица в 365 или 340 г. до н. э. (см.: Duyvendak, с. 17 (и пр. 2), 22 и пр. 1).

(обратно)

680

Ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 28; Swann, с. 448; Watson 1961, т. 2, с. 490.

(обратно)

681

Ци минь [61]. По комментарию Цзинь Чжо, ци минь — «это люди государства центра, подвергшиеся наставлениям, единообразные и упорядоченные» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 35; ср.: МН, т. 3, с. 588). По комментарию Гао Ю, это тот, кто «равен (ци [62]) обычному простолюдину» (см.: ХНЦ, гл. 1, с. 12; ср.: Swann, с. 19-20, 349 (и пр. 721), 419 и пр. 40; HFHD, т. 1, с. 144). По комментарию Жу Шуня, ци значит здесь «равный», «того же ранга» (дэн [63]), «когда нет [лиц] высокого и низкого положения, называют их равными между собой простолюдинами (ци минь), они, как теперь говорят, пин минь [64] (простые, или обыкновенные люди)» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2057, коммент. Жу Шуня и Янь Ши-ry; гл. 100Б, с. 5877, коммент. Янь Ши-гу; ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 35, коммент. Такикава Камэтаро; HFHD, т. 3, с. 500 и пр. 26.2; Малявин, с. 19-20; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 217).

(обратно)

682

В кавычках — цитаты из речи «сановника», см. выше.

(обратно)

683

Сыма Цянь пишет о богаче по фамилии Жэнь [65] (III-II вв. до н. э.), что тот «был бережлив и усерден в обработке земли и разведении скота»; он же замечает: «Ведь бережливость и экономность, усердный физический труд — это обычный (или: правильный. — Ю. К.) путь распоряжения имуществом, но богатый непременно одерживает верх при помощи необычного (приема]» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 41, 43; ср.: Swann, с. 463; Кроль 1970 (II), с. 30 и пр. 72; Лао-цзы, §§ 57, 58, с. 147, 151; Waley, с. 211 (и пр. 1), 212). См. пр. 1 к гл. 35.

(обратно)

684

Ср. перевод, гл. 2, с. 138.

(обратно)

685

Суй сы юй цзю [66] — непонятное сочетание слов, которое толкуется по-разному. Э. М. Гэйл понимает выражение суй сы как «иметь надзирающих чиновников в течение всего года», выбирает для юй значение «ряды пантомим, используемые в обрядовых плясках», а для цзю — «увеличивать», толкуя юй цзю («увеличивать ряды пантомим») как внешнее проявление богатства, как «увеличение показного в церемониале» (см.: Gale 1931, с. 20 и пр. 1). Это неубедительно. Ван Ли-ци отождествляет юй цзю с сочетанием ху [67] цзю — судя по комментарию Чжэн Сюаня к разделу «Као гун цзи [68]» в «Чжоу ли», юй и ху в древности вэаимозаменялись; для цзю он принимает значение «собирать» (по отношению к народу), для ху — «останавливать», «останавливать народ, побуждать его не распускаться и не давать себе воли» (ср.: Цзо чжуань, гл. 48, с. 46, 17-й год Чжао-гуна [69], коммент. Ду Юя [70] (222-284) (см.: ЯТЛ, с. 25, пр. 16). Согласно этому толкованию, возможен перевод: «в течение [всего] года ведать тем, чтобы останавливать [народ, не давая ему распуститься], и собирать [его]»; он не вписывается в контекст. К контексту лучше других подходит толкование Го Мо-жо, который приписывает юй цзю значение «собирать, накапливать» (ср.: Чжоу ли, гл. 16, с. 9а), а всему сочетанию — «в течение [всего] года заниматься сбором (накоплением)» (см.: ЯТДДБ, с. 7, пр. 19). Но сы значит не «заниматься», а «ведать». На наш взгляд, исходя из соображений параллелизма следует разбить фразу суй сы юй цзю на две пары слов, а для сы принять значение сы [71] («высматривать»).

(обратно)

686

У син [72] более известны как «пять элементов (или стихий)», а также «пять фаз». Другое их название «пять сил» (у дэ [73]). Согласно ханьской этимологии, син значит «приводить в движение» «дыхания» (ци [74]) (см.: Бо ху тун, гл. 2А, с. 81; ср.: Po Hu Tung, с. 429; коммент. Чжэн Сюаня к гл. «Хун фань [75]» «Шу цзина», цит. в Цы хай, с. 65; Legge, Shoo К., с. 325). У син переводят также «пять агентов». С этим связаны переводы у син «пять движущих сил» (см.: Rickett, т. 1, с. 181-182) и «пять движущих начал» (см.: Кучера 1973, с. 30-31 и пр. 3). К. В. Васильев считает, что старая комментаторская традиция правильно трактует син как «используемые народом», «имеющиеся в обиходе у народа» первоматериалы, и подчеркивает конкретно-вещественный характер «пяти элементов» (см.: К. Васильев, рук. 1974). Р. Моритц переводит у син «пять активностей» и указывает на связь представления о пяти материальных началах с общественной, политико-этической проблематикой (см.: Moritz, с. 13-14). М. Гранэ отмечает, что перевод у син «пять элементов» связан с пониманием их как веществ, а перевод «пять агентов» с пониманием их как сил; сам он толкует и переводит син как «путь». Он указывает на соотнесенность пяти фаз у син с пространственными участками и временными отрезками (страны света и времена года), а также на то, что они сменяются, соревнуются, одолевают друг друга или мирно следуют одна за другой. На взгляд М. Гранэ, главное в представлении об у син — не их названия, а мысль об отрезках (участках) пространственно-временной структуры, не только противополагающихся друг другу, но и находящихся в определенной связи с центром (см.: Granet 1963, с. 237-238 сл.). Подробно об у син см.: (Needham 1956, т. 2, с. 232-244; Po Hu T'ung, с. 73 сл., 97, 108; Major 1976, с. 1-3; Kunst, с. 67-69; Major 1977, с. 69-70; Friedrich and Lackner, 218-219; Спирин, с. 110-116; Кобзев, 1981, с. 73-88; Кобзев 1982, с. 34-48; Graham 1989, с. 325-330, 340-356).

(обратно)

687

Дань Чжан [76]. В начале Хань существовал округ Чжан [77], в 109 г. до н. э. переименованный У-ди в округ Даньян [42]. Он занимал большую часть Ваньнань в совр. пров. Аньхуй, малую часть территории пров. Цзянсу (к юго-западу от Янцзы) и небольшую часть северо-запада пров. Чжэцзян; его административный центр находился в уездном городе Ваньлин [78] (ныне уездный город Сюаньчэн пров. Аньхуй). В округе Даньян было «казенное учреждение, [ведающее] медью» (см.: ХШБЧ, гл. 28А (III), с. 2761, 2762; ср.: Ван Пэй-чжэн, с. 13). Ван Ли-ци, основываясь на комментарии Ян Шу-да, считает, что знак дань здесь указывает на Даньян, а знак чжан — на Чжан шань [79]. Сыма Цянь и Бань Гу говорят о меди из Чжан шань на востоке царства У [80] (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 24; ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3048; ср. Swann, с. 240 (и пр. 418), 396, 445) (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 45-46, пр. 23). Сочетание Чжан шань можно понять и как название конкретных гор («гора (или горы) Чжан»), и как «горы [округа] Чжан». В пользу второго понимания говорит текст: «[Царство] У владело медными горами округа Чжан (досл.: Юйчжан [81], но знак юй здесь плеоназм. — Ю. К.)» (ШЦХЧКЧ, гл. 106, с. 4 и коммент. Сыма Чжэна, Чжан Шоуцзе и Такикава Камэтаро; ХШБЧ, гл. 35, с. 3355 и коммент. Вэй Чжао и Ван Сянь-цяня). Таким образом, сочетание Дань Чжан, возможно, означает «[округ] Дань[ян, бывший] Чжан». Но известно не о золоте, а только о меди из Даньяна; и неясно, почему в тексте рядом стоят старое и новое названия одного и того же округа.

Возможно и другое толкование текста. Если Дань — сокращение названия Даньян, то не исключено, что Чжан — аналогичное сокращение названия округа Юйчжан [81] (см. о нем: ХШБЧ, гл. 28А (III), с. 2773 сл.), занимавшего территорию совр. пров. Цзянси и имевшего административный центр в Наньчане [82] (ныне город того же названия); уезд этого округа Поян [83] был известен как поставщик «желтого металла» (золота) (см. там же, с. 2775; гл. 28Б (II), с. 3049; ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 25). Если принять наше толкование, станет понятным, почему в «Янь те лунь» говорится о горах «Дань и Чжан», дающих не только медь, но и золото. И Даньян и Юйчжан находились на востоке империи.

(обратно)

688

Цзяочжи [84] — ханьский округ, созданный в 112 г. до н. э. на территории северной части Вьетнама. Мы поменяли названия Шу и Лун местами, как в редакции XIII в. в гл. 8 «Юй хай [85]» (см.: ЯТЛ, с. 25, пр. 18).

(обратно)

689

Юду [86], по легенде, местность на территории Шофан [87] («Северной страны») времен Яо (см.: Legge, Shoo К., с. 21 (I.II, 7); Erkes 1918, с. 154 (пр. 140), 56, пр. 149; ХФЦ, гл. 10, с. 188, пр. 5; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 234, пр. 59). Согласно Гао Ю, она находилась «к северу от нынешнего Яньмэнь [88]» (Яньмэнь — название гор и расположенной в них заставы к северо-западу от совр. уездного города Дайсянь пров. Шаньси, а также округа, занимавшего территорию северо-западной части Шаньси севернее Нинъу) (см.: ХНЦ, гл. 4, с. 35; гл. 19, с. 171). На взгляд Ма Фэй-бая, она примерно соответствовала территории области Ючжоу [88а] при Хань, включала земли части совр. пров. Хэбэй, Шаньдунского полуострова, а также пров. Ляонин и др. (см.: ЯТЛЦЧ, с. 24, пр. 4).

По древнекитайским представлениям, каждая страна света соотносилась с одним из «пяти элементов»: восток — с «деревом», юг — с «огнем», центр — с «землей», запад — с «металлом», север — с «водой», ср. выше, с. 73, 76, 122, пр. 212. Каждый «элемент» считался «того же рода», что и соответствующая ему страна света, а поскольку полагали, что «каждая земля рождает в соответствии со своим родом», то на востоке следовало ожидать обилия лесов, на юге — жарких безводных пространств, на западе — металлов, на севере — воды (см.: ХНЦ, гл. 4, с. 35, Erkes 1918, с. 56-61, Кроль 1973 (III), с. 20; Кроль 1978 (I), с. 46 сл.). «Сановник» замечает, что тем не менее в районе преобладания каждого «элемента» изобилует какой-то другой.

(обратно)

690

См. выше, с. 101.

(обратно)

691

Царство У [80] (уничтоженное в 473 г. до н. э.) включало часть территорий совр. пров. Цзянсу (к югу от рек Хуай и Сы) и Чжэцзян.

(обратно)

692

Суй [89] (первоначально писалось суй [90]) — название владения времен Чжоу со столицей, расположенной к югу от совр. уездного города Суйсянь пров. Хубэй, было уничтожено государством Чу в период Чунь цю; при Хань на этой территории был уезд Суй округа Наньян. Тан [91] — название владения периода Чунь цю на территории совр. уезда Танхэ пров. Хэнань.

(обратно)

693

Цао [92] — название государства времен Чжоу, находившегося на территории совр. уезда Цаосянь пров. Шаньдун. Вэй, см. пр. 34 к гл. 3. Сочетание цай гуань [93] толкуют по-разному. Хуан Цзи-ган [94], Ван Ли-ци и Ван Пэй-чжэн приписывают цай значение «отбирать, выбирать»; Ван Пэй-чжэн допускает также, что цай значит здесь «могильный холм»; Сюй толкует цай как название породы дуба (см.: ЯТЛ, с. 25, пр. 19 (ср.: Gale 1931, с. 20 и пр. 10); Ван Пэй-чжэн, с. 13-14). Го Мо-жо и Ма Фэй-бай считают, что цай — это «бальзамник» (Myroxylon racemosum) (см.: ЯТДЦБ, с. 8, пр. 20; ЯТЛЦЧ, с. 24, пр. 5). Не исключено, что цай гуань значит «внутренние гробы из дуба (или: из бальзамника)».

(обратно)

694

Тай [94а] — род морской рыбы: иглобрюх (Tetraodon). Согласно Ли Шаню, в «Хань шу» сказано: «В округе Дунлай [95] есть уезд Хуан [96]» (Вэнь сюань, гл. 35, с. 776; ср.: Zach, с. 636). Уезд Хуан находился на территории одноименного уезда совр. пров. Шаньдун, а его главный город — юго-восточнее нынешнего уездного центра Хуансянь. Округ Дунлай располагался на Шаньдунском полуострове; его административный центр был в И [97] (нынешний Исянь).

(обратно)

695

Цзоу [98] — государство времен Чжоу, называвшееся также Чжу [99]. При Хань на его территории был создан уезд Цзоу. Город Чжу находился в 26 ли к юго-востоку от совр. уездного города Цзоусянь пров. Шаньдун.

(обратно)

696

Ли хо шу ши [100]. Ли — марь белая, или лебеда (Chenopodium album); хо, по танским комментариям, бобовые листья (см.: ХШБЧ, гл. 62, с. 4243, коммент. Янь Ши-гу; ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 11, коммент. Чжан Шоу-цзе), по Ма Фэй-баю, многоколосник морщинистый (Agastache rugosa Kuntze) (см.: ЯТЛЦЧ, с. 24, пр. 6); ли хо — похлебка у людей низкого положения (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 26; ср.: Bodde 1938, с. 37), обычные переводы «марь белая», «грубые овощи», «похлебка из овощей» и т. д. (см.: KTCY, с. 236, 332; Liao, т. 2, с. 277; Watson 1958, с. 46). Сочетание шу ши имеет разные толкования. По одному, в «Лунь юй», оно указывает на растительно-овощную пищу, причем шу значит «овощи» (см.: Цы хай, с. 1165; Gale 1931, с. 20; ЯТЛЦЧ, с. 24, пр. 6); по другому, в «Мэн-цзы», оно значит «каша из грубого риса», причем шу толкуется как шу [101] («грубое зерно», «каша из грубого риса») (см.: Мэн-цзы, с. 237 (10.3), 239, пр. 9; Legge, CA, с. 233 (X.VIII, 10); Лунь юй, с. 111 (10.11), 293). В «Лунь юй» и «Мэн-цзы» «каша из грубого зерна (риса)» сопоставляется с похлебкой из овощей, хотя и обозначенной не иероглифами ли хо; в «Хань Фэй-цзы [102]», гл. 49 и «Ши цзи [103]», гл. 87 и 130 рядом с «похлебкой из лебеды и бобовых листьев» упомянута пища (каша) из грубого зерна, хоть и не обозначенная знаками шу ши (ср.: Liao, т. 2, с. 277; Bodde 1938, с. 37; Watson 1958, с. 46). Отсюда наш перевод.

(обратно)

697

См. выше, с. 100-104.

(обратно)

698

Видимо, слово цай [104] указывает здесь на породу дуба: по Вэй Чжао, Ин Шао и др., это пробковый дуб (Quercus serrata); по Шэнь Цинь-ханю и Ван Сянь-цяню, это один из видов дуба ху [105], называемый иначе пу су [106] (Quercus dentata) — низкорослое дерево, дающее желуди, которое растет между Янцзы и Хуанхэ и идет на изготовление столбов (см.: ХШБЧ, гл. 62, с. 4242-4243; ср.: МН, т. 2, с. 208, пр. 1; Bodde 1938, с. 37). По другим толкованиям, цай значит «выбрать, взять» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 11, коммент. Чжан Шоу-цзе и Ху Сань-сина [107] (1230-1287)), «ксилосма кистевидная» (Xylosma racemosa Miq.) (см.: ЯТЛЦЧ, с. 25, пр. 1) или «пестрый» (цвет необработанного дерева с неснятой корой) (см.: ХФЦ, гл. 49, с. 1044-1045, пр. 15). Вместо чжо [108] («быть отесанным») в некоторых параллельных текстах стоит гуа [109] («быть обструганным») (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 11; гл. 6, с. 77; и др.). Мао [110] — императа цилиндрическая (по другому толкованию, мискантус китайский (Miscanthus sinensis Anderss)) или тростник, использовавшийся как материал для крыш (см.: ЯТЛЦЧ, с. 25, пр. 1).

(обратно)

699

Бу хэ [111]. У хэ есть значения: «грубая шерстяная ткань» (см.: HFHD, т. 1, с. 120, пр. 2), «короткая одежда из непряденой конопли» и «одежда из грубого холста» (см. Мэн-цзы, с. 131, пр. 5). Быть может, глосса слова хэ — мао бу [112] — означает «ворсистый холст», т. е. грубую ткань из растительного волокна, возможно, из гэ [113] («лианы «кудзу»» (Pueraria thunbergiana)) (см.: Wallacker, с. 53, пр. 28). Кстати, в нескольких параллельных текстах вместо бу хэ стоит гэ и [114] («одежда из волокон пуэрарии») (см.: ХФЦ, гл. 49, с. 1041; ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 26; гл. 130, с. 11).

(обратно)

700

Ван Ли-ци предполагает, что, поскольку ту син [115] — «сосуд для похлебки, [сделанный] из обожженной глины», знак фань [116] («есть») надо исправить на инь [117] («пить») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 46, пр. 29); Ма Фэй-бай считает, что ту син — сосуд из глины и для еды, и для питья, а слову фань приписывает значение «накладывать рис» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 25, пр. 2).

(обратно)

701

Текст «Янь те лунь» несколько отличается от параллельных иероглификой, порядком фраз и отсутствием некоторых фраз. Ср.: (Мо-цзы, гл. 21, с. 40 (ср.: Mei, с. 120-121); гл. 15, с. 118; ХФЦ, гл. 10, с. 186; гл. 49, с. 1041 (ср.: Liao, т. 1, с. 185-186; т. 2, с. 277); ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 77 (ср.: МН, т. 2, с. 207-208; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 93); гл. 87, с. 26 (ср.: Bodde 1938, с. 36-37 и пр. 5); гл. 130, с. 11 (ср.: Watson 1958, с. 46; Кроль 1977 (III), пр. 30); ХНЦ, гл. 9, с. 76; ср.: ХШВЧ, гл. 3, с. 27; ЯТЛ, с. 25, пр. 22).

(обратно)

702

Ср. ту же фразу с небольшими отличиями в кн.: Лао-цзы, § 11, с. 28 (ср.: Ян Хин-шун, с. 121; Waley, с. 155); СЦЦШ, гл. 23, с. 329-330 (ср.: Dubs 1928, с. 305).

(обратно)

703

Ср.: Swann, с. 161; HFHD, т. 1, с. 331.

(обратно)

704

Цитата из «Лао-цзы», где иной порядок фраз, а одна из них в «Янь те лунь» отсутствует (см.: Лао-цзы, § 80, с. 198, 199 (ср.: Ян Хин-шун, с. 158; Waley, с. 241); ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 2; ср.. Swann, с. 420, 417).

(обратно)

705

Ср.: ХШБЧ, гл. 30, с. 319).

(обратно)

706

Согласно Мэн Кану, в сочетании цзи сянь [118] цзи значит «спустить», «пустить стрелу», а сянь — «яма для ловли зверей» (см.: ХШБЧ, гл. 49, с. 3770). Это объяснение цзи связано с его первым значением «механическое спусковое устройство самострела (арбалета)». В сочетании цзи цзин [119], синонимичном цзи сянь, Ли Сянь определяет цзи как «клетку для ловли зверей с механическим спусковым устройством» (см.: ХХШ, гл. 80Б, с. 1176).

(обратно)

707

Зимородков (Halcyan coromanda, кит. фэй цуй [120]) поставлял, в частности, ханьский округ Юйлинь [121] с административным центром в уездном городе Бушань [122], расположенном к востоку от совр. уездного города Гуйсянь пров. Гуанси (см.: Цы хай, с. 1075, цуй, фэй; фэй цуй, знач. 2; ХШБЧ, гл. 51, с. 3807, коммент. Ин Шао и «подданного Цзаня [123]» (Фу Цзаня [124]?) (ок. 285 г.); гл. 95, с. 5411, коммент. Шэнь Цинь-ханя).

(обратно)

708

Мань [125] — название южных, а мо [126] — северо-восточных варварских племен, см. их ханьские «ученые этимологии» в кн.: Po Hu Tung, с. 399, 401. Видимо, сочетание мань мо служило общим обозначением варваров; в этой связи С. Е. Яхонтов обратил наше внимание на то, что древние чтения обоих слов (*mron mrak) аллитерируют.

(обратно)

709

Цюн Цзо [127] — названия двух племен юго-западных варваров и (см. Swann, с. 248 (пр. 437), 438-439 и пр. 150), а также их государств. Древняя территория Цюн находилась к юго-востоку от совр. уездного города Сичан пров. Сычуань, древняя территория Цзо — к юго-востоку от совр. уездного города Ханьюань той же провинции. При У-ди на землях этих варваров были созданы уезды Цюнду [128] (в округе Юэсуй [129]) и Цзоду [130] (в округе Чэньли [131]). Они поставляли лошадей и яков (см.: ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3022 (и коммент. Янь Ши-гу); гл. 28А (III), с. 2826, 2827 и коммент. Ван Сянь-цяня; ЯТЛ (ЦДБ), с. 47, пр. 34).

(обратно)

710

Ср. изречение: «Умный не осуществляет того, что бесполезно для применения на практике, но полезно для трат» (ХНЦ, гл. 20, с. 182).

(обратно)

711

В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо ци фу [132] стоит хэ фу [133] и в трех — хэ и [134] («одежда из грубой ткани»); на взгляд Ван Ли-ци, чтение хэ фу дает наилучший смысл, т. к. это устойчивое словосочетание (см.: Мэн-цзы, с. 61 (3.2); ХНЦ, гл. 9, с. 77). Одежду, сшитую из грубой ткани, носили люди низкого положения (см.: Мэн-цзы, с. 69, пр. 11; Ван Пэй-чжэн, с. 14). Устойчивое сочетание пи фу [135] («простолюдинка») парно другому сочетанию пи фу [136] («простолюдин»), чья традиционная этимология — «мужчина (фу), которому [должно] состоять в парном браке (пи)», т. е. не иметь наложниц (см.: Po Hu Tung, с. 224, 262, 280, пр. 96). В обоих случаях элементы стиля жизни выступают как знаки социального статуса (см.: Кроль 1978 (I), с. 49; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 9; Duyvendak, с. 15).

(обратно)

712

Не совсем точные цитаты из «Хуайнань-цзы» (см.: ХНЦ, гл. 9, с. 80; ср.: Померанцева 1979, с. 186) или «Хань Ши вай чжуань» (см.: ХШВЧ, гл. 3, с 35; ср.: HSWC, с. 97).

(обратно)

713

Цитата из «Сюнь-цзы» (см.: СЦЦШ, гл. 9, с. 106; ср.: Dubs 1928, с. 131).

(обратно)

714

Почти точно воспроизведенная цитата из «Шу цзина», описывающая ситуацию при Шуне (см.: Legge, Shoo К., с. 37-38 (II.I.III, 9)). По Дж. Леггу, юн [137] — это «услуга, оказанная народу», такая, как научение земледелию. По комментарию псевдо-Кун Ань-го [138] (III в.), «когда их подвиги бывали совершены, то [Шунь] одаривал их колесницами и одеждами, чтобы сделать очевидным, что они в состоянии были вершить [дела] (юн [139])» (Шан шу, гл. 3, с. 6а). Таким образом, юн [137] значит здесь «свершение» (см. также: Karlgren 1948, с. 64).

(обратно)

715

Неточные цитаты из речи «знатока писаний», см. перевод, гл. 3, с. 143.

(обратно)

716

Имеется в виду Конфуций.

(обратно)

717

См.: Лунь юй, с. 83 (7.36); ср.: Legge, CA, с. 207. Дун Чжун-шу ранее тоже цитировал это изречение Конфуция, подчеркивая, что бережливость не соответствует установлениям совершенномудрых (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4006; ср.: ДФ (Хань), с. 142).

(обратно)

718

О Суньшу Ао [140], «канцлере» чуского царя Чжуана [141] (613-591 гг. до н. э.), см.: (ШЦХЧКЧ, гл. 119, с. 2-4; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 413-415). Замена имени Суньшу Ао на Цзи Вэнь-цзы [142] и названия Чу на Лу [143] в нескольких изданиях «Янь те лунь» неправомерна (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 14-15; ЯТЛ, с. 26, пр. 30).

(обратно)

719

Переводы сочетания цзи ся [144] «быть строгим с подчиненными» и «быть чрезмерно почтительным (низкопоклонничать, льстить)» (см.: Gale 1931, с. 22; Ван Пэй-чжэн, с. 15) не вписываются в контекст. В одном издании «Янь те лунь» вместо цзи стоит би [145]; так и следует читать текст в данном случае, учитывая, что в параллельных текстах тоже стоит би (см.: ЯТЛ, с. 27, пр. 31; ср.: ХФЦ, гл. 33, с. 702; Ли цзи, св. 43, гл. 21, с. 3а). Чэнь Ци-ю поясняет би словом пи [146] («составить пару»), вместо которого, на его взгляд, употреблено би, чье значение — «составить пару и уподобиться» (см.: ХФЦ, с. 140 (пр. 84), 703, пр. 3).

(обратно)

720

Почти точная цитата из «Хань Фэй-цзы» (см.: ХФЦ, гл. 33, с. 703; ср. там же: с. 702, 674-675; Liao, т. 2, с. 81, 65). Там возражение против приниженности и бережливости сановников основано на мысли, что их невозможно будет поощрять и награждать, давая им ранги.

(обратно)

721

«Сверчок» (Си шуай [147]) — название стихотворения из «Ши цзина» (см.: Legge, She К., с. 174 (I.X.I, 1); ср.: Шицзин, с. 139-140). В предисловии Мао [148] сказано, что оно «язвительно критикует князя (гун) Си [государства] Цзинь [149] [за то, что его] бережливость не соответствовала нормам поведения»; как поясняет Кун Ин-да, оно было написано из-за того, что «чрезмерная бережливость князя (гун) Си уподобилась [бережливости] низших и не соответствовала правилам норм поведения» (см.: Мао Ши, гл. 6, с. 2а). Интерпретация «Сверчка» как критикующего бережливость есть в «Древнем стихотворении» (Гу ши [150])Мэй Шэна [151] (?-141 г. до н. э.) (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 48, пр. 42), «Стихотворении в прозе о Западной столице» (Си цзин фу [152]) Чжан Хэна [153] (78-139) (см.: Вэнь сюань, гл. 2, с. 46; ср.: Zach, с. 18) и в «Гуанчэн сун [154]» Ма Жуна [155] (79-166), представленном трону в 115 г. (см. ХХШ, гл. 60А, с. 865).

(обратно)

722

Цитата из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 5 (1. 3)); ср. перевод, гл. 3, с. 145.

(обратно)

723

Ср.: Мэн-цзы, с. 15 (1.7).

(обратно)

724

В современном тексте «Янь те лунь» стоит непонятная фраза бэнь е со чу [156], которую по-разному толковали и реконструировали. Знаку со приписывали значение кэ [157] («можно, годится») (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 15-16), заменяли его на хэ [158] («как») (см.: ЯТЛДБ, с. 8 и пр. 21) или на графически сходный сы [159] («это, его») (см.: ЯТЛ, с. 27, пр. 34). В одном издании «Янь те лунь» перед со стоит отрицание у [160]; ряд исследователей считает, что именно это верное чтение (см.: Gale 1931, с. 22 и пр. 5; ЯТЛ (ЦДБ), с. 39, 48, пр. 44; ЯТЛЦЧ, с. 27, пр. 6; и др.), из них Э. М. Гэйл перевел обсуждаемую фразу «у основного занятия не будет рынка сбыта», а Ма Фэй-бай указал, что ее смысл — «невозможно развивать производство». Тем не менее фраза с отрицанием перед со дословно означает «основное занятие ничего не поставляет».

(обратно)

725

Исследование выражения фу фу [161] см.: Karlgren 1948, с. 121-125.

(обратно)

726

В предложении нюй гун бу ши [162] знак ши толковали как «ослабить, забросить, пренебречь» (ши [163]) (см. ЯТЛ, с. 27, пр. 35) и как «развить, осуществить» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 27, пр. 8). Но он значит и «находить применение, отдавать все силы»; нюй гун бу ши можно перевести «работа женщин не будет находить применения» или «женщины-мастерицы не будут отдавать все силы».

(обратно)

727

В современном тексте «Гуань-цзы» этого отрывка нет (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 15). На взгляд Го Мо-жо (см.: ЯТЛДБ, с. 8, пр. 21), в нем изложен общий смысл гл. «Расточительство и мотовство» (Чи ми [164]) «Гуань-цзы» (см.: ГЦ, гл. 35, с. 235-257; ср.: Maverick, с. 81-85).

(обратно)

728

Слова цзы [165] и цзян [166] обозначают древоделов, но цзы указывает на тех, кто изготовляет вещи (утварь, орудия и сосуды), а цзян — на тех, кто строит здания (см.: Мэн-цзы, с. 147 (6. 4), пр. 4; Цы хай, с. 700).

(обратно)

729

Сянь Гао [167], торговец из Чжэн, в 626 (или 627) г. до н. э. отправился торговать быками на запад, в Чжоу, по дороге встретил циньскую армию и предотвратил ее нападение на Чжэн, поднеся ее начальнику в дар 12 быков от имени своего князя (см.: ХНЦ, гл. 13, с. 116 (ср.: Morgan, с. 161); ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 30-31 (ср.: МН, т. 2, с. 38-39; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 29); Felber 1973, с. 111, 115-116, 216-218, пр. 315, 321, 322). Заменяем знак фань [168] («кормить») графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком фань [169] («торговать») (см.: ЯТЛ, с. 27, пр. 36).

(обратно)

730

У гу [170] — сокращение от у гу да фу [171] («сановник, [стоивший] пять [шкур] черных баранов») — прозвание Боли Си [172], «канцлера» циньского князя (гун) Му [173] (659-621 гг. до н. э.). Есть несколько версий рассказа о том, как Боли Си в возрасте 70 или более лет попал в Цинь между 655 и 652 гг. до н. э. (см.: Мэн-цзы, с. 229-230 (9.9), 231, пр. 1; ШЦХЧКЧ, гл. 5, с, 21 — 23; ср.: МН, т. 2, с. 25-28; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 23-24). По одной версии, он был выкуплен князем Цинь из чуского плена за пять шкур черных баранов, по другим, он сам продал себя циньскому жителю за эту цену, чтобы получить возможность попасть в Цинь и поступить на службу к князю Му; сохранилось и предание о том, что он нищенствовал по дороге (см.: МН, т. 2, с. 27, пр. 1; ХФЦ, гл. 3, с. 49, 55, пр. 44; ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 24; ХШБЧ, гл. 51, с. 3827 и коммент. Ин Шао). По некоторым преданиям, Боли Си «кормил быков возле (досл.: под. — Ю. К.) повозки» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 9; ср.: там же, гл. 68, с. 16-17 (ср.: Duyvendak, с. 24-25); гл. 124, с. 4); там же сообщается, что он кормил их после того, как продал себя «чужестранцу из Цинь». Согласно Лю Сяну [174] (79-8 гг. до н. э.), торговец, которому князь Му велел перевозить соль, купил Боли Си за пять шкур черных баранов и приказал править повозкой для перевозки соли; когда он прибыл в Цинь, во время осмотра доставленной соли князь Му восхитился тучностью быков Боли Си, поговорил с ним, понял, что перед ним благородный муж, и дал ему высокую должность (см.: Шо юань, гл. 2, с. 13). Лян Юй-шэн [175] (1745-1819) относит эту версию к рассказам любителей необычного (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 21).

В VII в. до н. э. княжество Цинь занимало земли на северо-западе Китая, ныне территории западной и северо-восточной частей пров. Шэньси и восточной пров. Ганьсу. При князе Му Цинь расширилось до Хуанхэ, а сам он стал гегемоном западных жунов [176], покорив 12 варварских владений.

(обратно)

731

Гуншу-цзы [177] по имени Бань (пишется [178]) — изобретатель и военный инженер, уроженец княжества Лу, живший при князьях (гун) Дине [179] (510-496 гг. до н. э.) или Ае [180]. (495-477 гг. до н. э.), младший современник Конфуция и старший — Мо-цзы [181] (см.: Mei, с. 255-259). В «Мэн-цзы» сказано: «[Даже имея] остроту зрения Ли Лоу [182] и [профессиональное] умение Гуншу-цзы, если не применять циркуля и наугольника, то не в состоянии будешь очертить квадрат или круг» (Мэн-цзы, с. 162 (7.1)).

(обратно)

732

Оу Е [183} — прославленный специалист по выделке мечей из царства Юэ эпохи Чунь цю, изготовил 5 знаменитых мечей для царя Юэ и 3 для царя Чу.

(обратно)

733

Го Мо-жо исключает знаки юй юэ [184] из текста как плеоназм (см.: ЯТЛДБ, с. 8, пр. 22). Юй — это «Лунь юй» («Обсужденные изречения»), где почти точно процитированные «сановником» слова приписаны Цзы-ся [185] (см.: Лунь юй, с. 207 (19.7); ср.: Legge, CA, с. 341).

(обратно)

734

Досл.: их. Пэн хао [186] — род полыни (Artemisia vulgaris L.), заросли травы, где она растет, а в переносном смысле — человек, живущий в деревенской хижине, которая стоит среди густой травы (см.: Морохаси, т. 9, с. 853, № 10, знач. 1 и 2). См. выше, с. 101.

(обратно)

735

По одному предположению, знак цзинь [187] («умирать с голоду», ср.: Gale 1931, с. 23) стоит здесь по ошибке вместо цинь [188], а знак цинь употреблен как антоним янь [189] («иметь много, иметь в изобилии») и значит «иметь мало, недостаточно», «не хватать» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 16, 52-53; Ян Шу-да, с. 16-17). По другому предположению, иероглифы с фонетической частью цинь [190] («мало, не хватать») имеют значение «мало, не хватать», в том числе цзинь [187] и цинь [188], выступающие как заимствованные иероглифы по отношению к цинь [190] (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 49, пр. 51; ЯТЛЦЧ, с. 27, пр. 16). Сходный текст есть в «Хань Ши вай чжуань»: «Совершенномудрые люди «выдалбливали деревья и делали лодки, заостряли [и обстругивали] деревья и делали весла» (ср.: Чжоу И, гл. 8, с. 4а. — Ю. К.), с их помощью пускали в обращение товары [Поднебесной] по четырем сторонам [столицы], устраивали так, что жителям болот хватало дерева, жителям гор хватало рыбы; из богатств, имеющихся в избытке и изобилии, что-то находилось в движении, поэтому [жители] плодородных и тучных земель не наслаждались в одиночестве, а [жители] тощих и бесплодных земель не страдали в одиночестве» (ХШВЧ, гл. 3, с. 35; ср.: HSWC, с. 97).

(обратно)

736

Обычный перевод слова цзюй [190а] — «мандарин»; перевод «апельсин» был предложен нам Б. И. Панкратовым. Слово ю [191] означает растение, именуемое помпельмус, шеддок или пуммело (Citrus decumana).

(обратно)

737

Топоним Цюй [192] отождествляли: 1) с ханьским уездом Линьцюй [193] на территории совр. пров. Шаньдун (см.: Gale 1931, с. 22 (и пр. 6), 157), что маловероятно; 2) с ханьским уездом Сюйянь [194] (возможно, название читалось Юйянь), чей главный город находился к северо-востоку от совр. уездного города Яньчи пров. Ганьсу; уезд входил в округ Бэйди [195], который занимал юго-восточную часть Ганьсу и южную часть бывшей пров. Нинся (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 10 (ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 124, пр. 44); ЯТЛ, с. 28, пр. 40); 3) с циньским и ханьским уездом Цюй (чей центр находился к югу от совр. уездного города Дунхай, на месте совр. города Синьхайлянь пров. Цзянсу), входившим в округ Дунхай [196] (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 16; ЯТЛЦЧ, с. 27, пр. 18). Слово лу [197] толкуется: 1) как сокращение сочетания да лу [198] («великий солончак»); 2) как название ханьского уезда Лу округа Аньдин [199] (уезд находился на территории совр. пров. Ганьсу или Нинся-Хуйского автономного района) (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 49, пр. 53, коммент. Хуан Цзи-гана; ЯТЛЦЧ, с. 27, пр. 18).

(обратно)

738

Су Циню [200] приписывают слова: «Если [вы], государь, действительно в состоянии послушаться [меня, вашего] подданного, то [царство] Янь непременно отдаст [вам] земли, [поставляющие] войлок и меховую одежду, собак и лошадей, [царство] Ци непременно отдаст море, [обеспечивающее) рыбой и солью, [царство] Чу непременно отдаст сады, [где растут] апельсины и помпельмусы...» (ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 9).

(обратно)

739

Весьма неточная цитата из «Мэн-цзы», в современном тексте которого есть только ее первая и третья фразы за исключением слов «леса на горах» (см: Мэн-цзы, с. 5 (1.3); ср.: Legge, Mencius, с. 6-7). Два исследователя считают, что знак жу [201] («входят») первоначально в тексте «Янь те лунь» отсутствовал и был добавлен переписчиком на основании текста «Мэн-цзы» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 17; ЯТЛ (ЦДБ), с. 40, 49, пр. 56). Если исключить жу из текста, следует перевести: «если [люди] работают топорами и секирами в подходящие сезоны, то...». В основе рассуждения лежит концепция гармонии деятельности людей (начиная с государя) с миропорядком, в частности, со сменой времен года, особенно четко выраженная в «помесячных приказах» (юэ лин [202]) (ср.: Кроль 1977(111), с. 135-136, 140-141, пр. 23, 26; KTCY, с. 208-209, 272-273; Swann, с. 415, пр. 8).

(обратно)

740

В одном издании «Янь те лунь» вместо цзэ [203] стоит ши [204] (досл.: «заставлять») (см.: ЯТЛ, с. 28, пр. 45), на наш взгляд, уместное здесь по смыслу, т. к. в сочетании с предшествующим жо [205] образует условный союз «если». В издании Чжан Чжи-сяна вместо жо стоит отрицание фоу [206]; согласно Ма Фэй-баю, это верное чтение (см.: ЯТЛЦЧ, с. 28, пр. 2). Фоу цзэ значит «если не так, то... в противном случае».

(обратно)

741

В редакции VII в. здесь стоит знак ин [207] («устраивать, строить») вместо ни [208] («упорядочивать, устраивать») (см.: Вэнь сюань, гл. 21, с. 446, коммент. Ли Шаня).

(обратно)

742

В редакции VII в. («И вэнь лэй цзюй [209]», гл. 61) перед словами «столяры и плотники» стоят слова «в домах людей, [занимающих] высокое положение» (гуй жэнь чжи цзя [210]) (см.: ЯТЛ, с. 28, пр. 47).

(обратно)

743

Шан чэн юнь ци, ся чэн шань линь [211]. Дословно это может значить также: «вверху образуют облака, внизу образуют леса в горах». Быть может, это предложение можно пытаться понять иносказательно: формы верхней части высоких хором изменчивы (причудливы), как у облаков, а нижние части хором построены из такого количества бревен, что из них можно составить леса в горах (ср.: ХШБЧ, гл. 87А, с. 5071 и коммент. Мэн Кана (ср.: Knechtges 1982, с. 19, 84, пр. 107); Вэнь сюань, гл. 7, с. 143; ср.: Zach, с. 95).

(обратно)

744

В императорском эдикте Цзин-ди от апреля-мая 142 г. до н. э. сказано: «Резные узоры и гравированные рисунки по металлу суть то, что наносит ущерб занятию земледелием» (ХШБЧ, гл. 5, с. 169; HFHD, т. 1, с. 327-328). Как писал Лу Цзя [212] (ок. 240 — ок. 170 гг. до н. э.), во времена излишеств и порока, наступившие после «совершенных мудрецов поздних [веков]», «простолюдины отвергли основное [занятие] и устремились к второстепенному», повсюду без удержу стали появляться разные виды «мастерства» и «уменья», а искусные ремесленники занимались «резными узорами и гравированными рисунками по металлу» (см.: Синь юй, гл. 1, с. 3).

(обратно)

745

О вэнь чжан [213] см.: (Karlgren 1948, с. 122; Wallacker, с. 49, 75, пр. 372).

(обратно)

746

В эдикте 142 г. до н. э. говорилось: «Парча и разноцветные вышитые узоры, ярко-красные шелковые ленты и плетеные ленты наносят ущерб работе женщин» (см. ссылку в пр. 100 к гл. 3).

(обратно)

747

Ср.: Li Ki, т. 1, с. 284 (III.II, 25); Legge, LK, т. 27, с. 221.

(обратно)

748

Сладкий, кислый, горький, острый и соленый вкус.

(обратно)

749

В кавычках — сокращенные цитаты из речи «сановника», ср. перевод, гл. 3, с. 144.

(обратно)

750

Цзянь ни [214], где цзянь означает уподобление нижестоящего вышестоящему, ни — расточительство, а сочетание в целом — расточительство не по положению, траты, превышающие те, которые человек может позволить себе в соответствии со своим статусом.

(обратно)

751

Цитаты из речи «сановника», ср. перевод, гл. 3, с. 145.

(обратно)

752

В кавычках — цитаты из «Хуайнань-цзы», где сказано, что мудрый правитель не радуется красоте своих террас и вкусу своих яств, если у простого люда нет даже «тесных хижин», «шелухи зерна и винной барды» (см.: ХНЦ, гл. 9, с. 79 (ср.: Померанцева 1979, с. 184); Ян Шу-да, с. 5).

(обратно)

753

На взгляд Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 31, пр. 1), в сочетании цо би [1] цо значит «лить [металл]» (чжу [2]). Толкование основано на глоссе «цо — все равно, что чжи [3] (обрабатывать)» (см.: Вэнь сюань, гл. 11, с. 242, коммент. Ли Шаня; ср.: Zach, с. 175); оно убедительнее взгляда, что цо значил «различные» (см.: Gale 1931, с. 25 и пр. 1).

(обратно)

754

Значение сочетания тун и [4] устанавливается на основании текстов «Гуань-цзы»: 1) «Желтый металл и монеты в форме ножа суть находящиеся в обращении деньги (тун и) простолюдинов» (ГЦ, гл. 73, с. 438); 2) «Желтый металл, монеты в форме ножа и монеты в виде лопаты суть находящиеся в обращении деньги (тун хо [5])» (ГЦ, гл. 81, с. 501); 3) «Повелитель людей (или: ныне государь. — Ю. К.) льет медную монету и учреждает деньги, это находящиеся в обращении средства обмена (тун и) массы простолюдинов» (ГЦ, гл. 73, 439); 4) «Ныне государь льет медную монету и создает деньги, это находящиеся в обращении средства обмена (тун и [6]) простолюдинов» (ГЦ, гл. 80, с. 494). Из сопоставления цитат ясно, что сочетания тун и [4], тун хо и тун и [6] однозначны. По мнению Хэ Жу-чжана [7] (ок. 1886 г.), тун и [4], как и тун и [6], означает, что желтый металл и монеты в форме ножа суть то, что используется народом при обмене и в обращении; это доказывает комментарий Ян Ляна [8] (ок. 818 г.), согласно которому и [9] читается и [10] (см.: СЦЦШ, гл. 8, с. 83). Ван Нянь-сунь считал, что и [9] — то же, что и [10], Отмечая, что тун и [4] в «Гуань-цзы» пишется также тун хо [5] (или тун хо [11]) и тун и [6], Го Мо-жо предполагал, что эти сочетания в равной мере значат «обращение» (см.: Го Мо-жо и др., с, 1050, 1073). И [10] значит «перемещать(ся), обменивать(ся)». Но в сочетании тун и [6] слово и [10] выступает не как глагол, а как имя: в «Янь те лунь» это сочетание параллельно другому — цзяо би [12] («обменивать монету»), построенному по схеме сказуемое — дополнение; кроме того, слово и [9] в синонимичном сочетании тун и [4] способно принимать определение (см.: ЯТЛ, гл. 4, с. 31), а оба сочетания тун и [4 и 6] эквивалентны тун хо, построенному по схеме сказуемое — дополнение. Поэтому оба и [9 и 10] означают здесь «то, что перемещается, обменивается», т. е. средства обращения, обмена, деньги (ср.: Штейн, с. 284, 287; Maverick, с. 115, 117, 174, 183).

(обратно)

755

По мнению Ван Ци-юаня и Ван Сянь-цяня, принятому другими исследователями, вместо цзи [13] в тексте должен стоять фонетически сходный знак цзи [14] («обеспечены») (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 17; ЯТЛ, с. 31, пр. 3; Gale 1931, с. 25, пр. 2; Го Мо-жо и др., с. 1056; ЯТЛЦЧ, с. 29, пр. 2).

(обратно)

756

Фразу цзи бэнь лян вэй [15] не вполне точно цитирует Бань Гу (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2034; ср.: Swann, с. 223); комментарий Ли Ци гласит: «Вэй значит накапливать», а Ван Сянь-цянь поясняет: «Если высший знает количество [земли в] столько-то двойных шагов (бу = 6 чи = 138,6 см) и десятин (му), с которого кормится простолюдин, то можно подсчитать первоначальные [затраты простолюдина] (бэнь) и измерить то, что он накопил». Сочетание бэнь вэй действительно может значить «первоначальные накопления» (см.: ГЦ, гл. 73, с. 440; ср.: Maverick, с. 118). Но Ван Ли-ци предлагает видеть в словах бэнь и вэй антонимы в соответствии с комментарием Чжэн Сюаня к «Ли цзи», где слово юань [16] («источник») толкуется как бэнь («начало»), а вэй («результат, конец») — как мо [17] («конец») (см.: Ли цзи, св. 36, гл. 18, с. 106; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 91). Так же толкуют значение слова вэй Яо Юн-гай [18] и Го Мо-жо, отвергающие комментарий Ли Ци. Сходно понимает эти слова Ань Цзин-хэн [19], на взгляд которого бэнь сказано о том, что родит поле, в вэй, синоним мо («конечное»), — о том, что съедает человек. Фраза означает, что один человек съедает зерно, которое родит поле в столько-то «двойных шагов» (бу) и «десятин» (му); если подсчитать «первоначальное» количество зерна, которое родит поле, и измерить «конечное» количество зерна, которое съедает человек, то его потребление будет обеспечено им самим (см.: Го Мо-жо и др., с. 1055).

На наш взгляд, уязвимое место этого (впрочем, вполне приемлемого) объяснения — что слову со значением «конечное», «результат» приписано значение «потребленное зерно». Скорее можно было бы ждать, что это слово обнаружит значение «зерно, оставшееся после потребления» (т. е. в итоге, в «конце»); это согласовалось бы и с толкованием Ли Ци («накопленное» зерно). Но более убедительным нам кажется другое толкование значений антонимов бэнь и вэй, а именно «первоначальные [затраты]» и «конечные [результаты]»: оно исходит из значения слова бэнь, встречающегося в том же тексте, и является самым экономным. Если принять это объяснение, бэнь указывает на то, что земледелец израсходовал на посев, а вэй — на снятый им урожай; правильное соотношение между первым и вторым означает обеспеченность людей пищей. Ср. фразы: «глупый присваивает [результаты только своей] работы, не покрывающей первоначальных [затрат] (бэнь)» (ЯТЯ, гл. 4, с. 29); «скопившие [много] купцы... [получают] во сто раз больше своих первоначальных [затрат] (бэнь)» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2034). Ср. также способ подсчета прибыли, выраженный в формуле «исключить их первоначальные [затраты] (т. е. вложенные средства (ср.: Swann, с. 340; HFHD, т. 3, с. 496). — Ю. К.) и подсчитать их прибыль» (чу ци бэнь цзи ци ли [20]) (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2068) и примененный, в частности, при подсчете прибыли от продажи опьяняющего напитка (см. там же, с. 2070; ср.: Swann, с. 346; HFHD, т. 3, с. 499). Таким образом, с точки зрения ханьских китайцев, выручка от продажи товара складывалась из двух частей: первоначальных затрат (бэнь) и прибыли (ли). Как мы предполагаем, точно так же снятый урожай — «конечный результат» (мо) — делили на две части: покрывающую первоначальные затраты (бэнь) и некий «чистый доход». Видимо, нормой считалось такое превышение снятого урожая (мо) над первоначальными затратами (бэнь), чтобы крестьянин был сыт. Если снятый урожай не покрывал первоначальных затрат, это означало определенную ступень бедности; если превышал в несколько раз, это указывало на богатство.

(обратно)

757

Цитата из Сыма Цяня, писавшего об эпохе Чжань го: «Поэтому среди простолюдинов некоторые богачи накапливали сотни миллионов, а некоторые бедняки не ели досыта [даже] винной барды и шелухи зерна» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 47; ср.: МН, т. 3, с. 602; Watson 1961, т. 2, с. 105-106; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 223).

(обратно)

758

В кавычках — фрагменты гл. 73 «Гуань-цзы», процитированные подчас весьма неточно; из них преимущественно и составлена речь «сановника». В «Гуань-цзы» сказано: «Поэтому повелитель людей прячет их пищу, хранит их средства для расходов, овладевая [средствами] тех, у кого избыток, регулирует [средства] тех, у кого нехватка... Прежние цари... закрывали [путь] излишкам [богатства у] простолюдинов, преграждали стезю [получения] ими выгоды... Год бывает неурожайный и урожайный, поэтому зерно бывает дорогое и дешевое; приказы бывают не настоятельные и настоятельные, поэтому товары бывают такие, что ценятся низко и что ценятся высоко, однако повелитель людей не в состоянии навести [тут] порядок. Поэтому скопившие [много] купцы бродят по рынкам, пользуются необеспеченностью простолюдинов и [получают] во сто раз больше своих первоначальных [затрат]. Хотя делят землю одинаково [между всеми, лишь] сильный в состоянии сохранить ее; хотя делят богатство одинаково [между всеми, только] умный в состоянии получить его. Умный присваивает [плоды] труда в десять раз большего числа людей, глупый присваивает [результаты только своей] работы, не покрывающей первоначальных [затрат], однако повелитель людей не в состоянии уравнять [имущества]. Поэтому [одни] простолюдины обладают имуществом, во сто крат большим, чем у других. Ведь если простолюдины богаты, то невозможно побудить их служить с помощью жалованья; если бедны, то невозможно вселить в них страх с помощью наказаний. Законы и указы не осуществляются, и тьма простолюдинов не устроена [потому, что имущество] богатых и бедных не равно. К тому же вы, государь, вытащив бирки для счета, измеряете количество используемых предметов (или: средства для расходов. — Ю. К.), пашете поля, возделываете нетронутую землю, поросшую травой, и получаете с них зерно. Что до [земли], с которой кормится народ, то [каждый] человек имеет ее количество в столько-то двойных шагов (бу) и десятин (му). Если подсчитать первоначальные [затраты земледельцев] и измерить их конечные [результаты], то [должно было бы] хватить [еды на всех]; однако среди народа есть голодающие и очень голодные, которые не едят [вовсе]. Почему? [Потому что] есть какое-то зерно, которое хранят [в ожидании вздорожания богатые]. Повелитель людей льет медную монету и учреждает деньги, это находящиеся в обращении средства обмена массы простолюдинов. [Каждый] человек имеет количество в столько-то сот и тысяч [медных монет]; однако [расходы на] дела народа не обеспечены, средств для расходов не хватает. Почему? [Потому что] есть какое-то [денежное] богатство, которое накапливают и хранят [имущие]. В таком случае, если повелитель людей не в состоянии рассредоточить накопленного и собранного [в руках богачей], уравнять [имущества] тех, у кого есть избыток и кому не хватает, разделить [денежные] богатства, накопленные [имущими], упорядочить и регулировать дела народа, то пусть даже государь укрепляет основное [занятие] и стремится пахать, ежедневно обрабатывая землю лемехом, льет монету не прекращая, он и тогда сделает так, что среди подчиненных ему простолюдинов одни будут заставлять служить себе других; как же сумеет он их устроить? ...Ведь когда у простолюдинов есть [продукты] в избытке, то ценят их низко; когда простолюдинам не хватает [продуктов], то ценят их высоко, поэтому повелитель людей раздает (рассредоточивает. — Ю. К) их из-за того, что они ценятся высоко. Когда он собирает, то накапливает их из-за того, что они ценятся низко, когда раздает (рассредоточивает. — Ю. К), то пускает их в обращение из-за того, что они ценятся высоко. Поэтому государь непременно имеет десятикратную прибыль, и можно выровнять цены на ценности (судя по контексту, на зерно. — Ю. К)» (ГЦ, гл. 73, с. 438-441; ср.: Maverick, с. 117-118; Штейн, с. 286-287) (учтены реконструкции в кн.: (Го Мо-жо и др., с. 1052-1059, 1219)). Ср. также: (ГЦ, гл. 80, с. 494; Maverick, с. 174).

(обратно)

759

Ср. схожие мысли у Бань Гу (см.: Swann, с. 417), Лю Сяна (см.: Синь сюй, гл. 4, с. 56) и др.

(обратно)

760

Сань ван [21] («три царя») — основатели трех династий: Ся [22], традиц. даты: 2205-1766 гг. до н. э. (царь Юй); Инь, или Шан, традиц. даты: 1766-1122 гг. до н. э., но см. пр. 61 к гл. 2 (царь Тан); Чжоу, традиц. даты: 1122-256 гг. до н. э. (царь Вэнь [23], традиц. даты: 1231-1135 гг. до н. э., и/или царь У, традиц. даты 1169-1116 гг. до н. э.).

(обратно)

761

О теории «трех видов наставлений» (сань цзяо [24]) см. выше, с. 64 и ссылки в пр. 148.

(обратно)

762

Ср. традиционную этимологию и объяснение терминов сян сюй [25] в кн.: Po Hu Tung, с. 486-487; Swann, с. 115 (и пр. 27), 126 и пр. 62, 63. В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср.: Мэн-цзы, с. 5 (1.3)).

(обратно)

763

Гун жан [26] («почтительность и уступчивость») — слова, которыми в «Шуцзине» охарактеризовано поведение Яо (см.: Legge, Shoo К., с. 15 (I.I, 1)). Из комментария Чжэн Сюаня явствует, что под «почтительностью» (гун) имеется в виду «не лениться на своем посту», а под «уступчивостью» (жан) — «выдвигать достойных и высоко ставить хороших». Кун Ин-да отмечает, что Яо «оказался в состоянии честно и искренне быть почтительным и усердным, оказался способным быть смиренным и уступчивым; раз он был почтительным, то люди не осмеливались оскорблять его; раз он был уступчивым, то никто из людей с ним не соперничал» (Шан шу, гл. 2, с. 4а-4б).

(обратно)

764

Сыма Цянь говорил о «писаниях», связанных с пожалованием царскими титулами трех сыновей У-ди, что эти «писания ясны и весьма заслуживают того, чтобы их видеть (т. е. прочесть. — Ю. К.)» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 60, с. 17-18; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 273).

(обратно)

765

Го Мо-жо предлагает читать вместо фэн су [27] («нравы и обычаи») фэн цзяо (?) [28] («подобное ветру воздействие и наставление») (см.: ЯТЛДБ, с. 9); это гораздо лучше подходит здесь по смыслу: государи воздействуют на народ и наставляют его «нормами поведения и долгом», с отказом от этих ценностей воздействие и наставление должны прекратиться. Ср. похожее рассуждение о «нормах поведения» и «музыке» в эдикте У-ди от июля 124 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 54).

(обратно)

766

Ван Сунь-ли [29] приписывали слова: «Великие нападали на малых... как большая рыба проглатывает мелкую рыбешку» (Шо юань, гл. 15, с. 99). В оппозиции «великие — малые» (да [30] — сяо [31]) социально значительные люди противопоставлены социально незначительным. Обе категории лиц различались статусами в иерархической структуре общества: в текстах говорится о том, что «малые» не могли «не по положению уподобиться» «великим» (см.: ХШБЧ, гл. 91, с. 5235; ср.: Swann, с. 414) и что во времена упадка Чжоу «великие и малые превышали [статус] по отношению друг к другу» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 23, с. 4; ср.: МН, т. 3, с. 207; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 61).

С этим интересно сопоставить оппозицию «большие люди (да жэнь [32]) — маленькие люди (сяо жэнь [33])». Иногда в ней на первый план выступает различие внутренних свойств этих людей, их духовной природы (см.: Мэн-цзы, с. 270 (11.15)), иногда их социальное различие — ср. противопоставление «больших людей» (да жэнь) «маленьким простым людям» (сяо минь [34]) у Дун Чжун-шу (см. выше, пр. 22 к гл. 1). У терминов «благородный муж», «большой человек» и «маленький (или мелкий, низкий. — Ю. К) человек» есть два значения: одно указывает на внутренние свойства человека (его этическую ценность), а второе — на его общественное положение (социальную ценность) (ср.: Мэн-цзы, с. 351, 353, 380). У оппозиций «большие люди — маленькие люди» и «благородный муж — маленький (или низкий) человек» есть общий член — «маленький человек» (сяо жэнь). Логично предположить, что выражение «благородный муж» (цзюнь цзы) замещает выражение «большой человек» (да жэнь) в (первоначальной?) оппозиции «большой человек — маленький человек» (см. выше, пр. 40 к гл. 2).

(обратно)

767

Цзи чжуань [35] толкуют по-разному. Значение «стремительно катиться» (см.: Морохаси, т. 7, с. 304, № 58) в данном контексте не подходит, переводы «по очереди» (см.: Gale 1931, с. 26) и «яростный (энергичный) и изменяющийся» (см.. ЯТЛЦЧ, с. 30, пр. 6) тоже. Го Мо-жо поясняет сочетание цзи чжуань другим — цзи хуань [36] («настоятельный и неспешный», «стремительный и медлительный») (см.: ЯТДЦБ, с. 9). Это приемлемое объяснение, т. к., судя по параллельной фразе с оппозицией да — сяо, слова цзи и чжуань должны быть антонимами. Вероятно, речь идет о напористых и вялых.

(обратно)

768

Первая фраза в кавычках — цитата из речи «сановника» (см. перевод, гл. 4, с. 146), остальные — уже встречавшиеся слова «знатока писаний» (см. там же, гл. 2, с. 141), которые в данном случае передают мысль «сановника», выраженную цитатой из Сыма Цяня (см. там же, гл. 4, с. 146 и пр. 5). См. также: ХФЦ, гл. 20, с. 361 (ср.: Liao, т. 1, с. 190); ЛШЧЦ, св. 1, гл. 3, с. 12; ср.: R. Wilhelm, с. 8 и др.

(обратно)

769

Не совсем точная цитата из Дун Чжун-шу (см.: ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47; ср.: Кроль 1983 (II), с. 222) и «Ли цзи» (см.: Ли цзи, св. 51, гл. 29, с. 13а; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 296).

(обратно)

770

О сочетании бао гуань цзи то [37] см.: (Мэн-цзы, с. 243 (10.5), 244, пр. 1; СЦЦШ, гл. 4, с. 45 (ср.: Dubs 1928, с. 66); ХШБЧ, гл. 91, с. 5235, коммент. Янь Ши-гу; ср.: Swann, с. 414 и пр. 4).

(обратно)

771

Сочетание цзянь ли [38] означает не просто удвоение доходов (ср.: Gale 1931, с. 26), а совмещение в одних руках доходов от разных занятий, нарушающее принципы разделения функций, единства и соответствия каждого его месту в обществе (см. выше, с. 80; Кроль 1972, с. 65 сл.).

(обратно)

772

Цитата из «Ши цзина» (см.: Legge, She К., с. 381 (II.VI.VIII); Шицзин, с. 294). Ср. ее употребление в контексте, созвучном мыслям «знатока писаний», в «Хань Ши вай чжуань» (см.: ХШВЧ, гл. 4, с. 52; ср.: HSWC, с. 140).

(обратно)

773

В основе рассуждения лежит отрывок из Дун Чжун-шу (см.: ЧЦФЛ, гл. 27, с. 47; ср.: Кроль 1983 (II), с. 222). Первая часть этого отрывка — слова Конфуция — содержится также в «Ли цзи» (см.: Ли цзи, св. 51, гл. 29, с. 13а; ср.: Li Ki, т. 2, с. 421-422; Legge, LK, т. 28, с. 296-297; Fung 1973, т. 2, с. 54). Ср. также 3-й ответ Дун Чжун-шу на вопросы У-ди (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4017-4018; ср.: Seufert, с. 47-48; ДФ (Хань), с. 152-153). В этих текстах принцип единства истолкован в смысле «одно занятие — один источник дохода» (см. выше, с. 80; (Кроль 1983 (II), с. 222-223)). Эта мысль вошла в государственную доктрину империи Хань. Об этом говорят, в частности, восточноханьские свидетельства. Так, между 58 и 76 гг. Мин-ди [39] «издал указ, [которым] запретил простолюдинам заниматься двумя занятиями одновременно», а Лю Бань [40], после 68 г. представивший трону критическое мнение по этому поводу, отмечал, что на местах из-за запрета на совмещение двух занятий «доходит до того, что владеющий полем не имеет возможности ловить рыбу» (см.: ХХШ, гл. 39, с. 575); по его предложению, закон был отменен (или смягчен), в результате чего богатые землевладельцы широко занялись торговлей (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 188-189; Yu, с. 18-19, пр. 32). Ок. 106 г. Хуан Сян [41] заявил: «По «Указу о полях», тот, кто торгует, не занимается земледелием; по «Установлениям царя», тот, кто служит на государственной службе, не пашет; люди, которые рубят лед [для жертвоприношений при погребениях как высокопоставленные чиновники] и кормятся жалованьем, не соперничают [из-за] выгоды со ста кланами» (ХХШ, гл. 80А, с. 1171; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 44; Pokora 1977, с. 311-346). Судя по докладу Хуань Таня (см. выше, пр. 86 к гл. 1), эта мысль отразилась не только в восточно-, но и в западноханьском законодательстве, запрещавшем купцам служить на казенных должностях и владеть частными полями. И у Дун Чжун-шу, и у Хуань Таня разделение социальных функций между представителями разных общественных групп (чиновников, земледельцев, купцов и т. п.) и недопустимость совмещения двух занятий и доходов от них в одних руках мыслятся как способ этического устроения людей.

(обратно)

774

Ср. слова Сыма Цяня: «Когда возвысился [государь] Хань, он получил в наследство изъяны [династии] Цинь» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 2; ср.: МН, т. 3, с. 538-539; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 201; Swann, с. 184).

(обратно)

775

Цитата из Сыма Цяня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 45; ср.: МН, т. 3, с. 601-602; Watson 1961, т. 2, с. 105, Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 223). Разбор теории цикла смены принципов управления «природной сущности» и «утонченной формы» см. в соч.: (Кроль 1970 (II), с. 99-101; Кроль 1984 (II), с. 91-93, 107-108). Эта теория связана с теорией «трех видов наставлений» (см. там же, с. 92, пр. 17) и нередко сочетается с ней в рамках одного мировоззрения (см.: Watson 1958, с. 141-142; Po Hu T'ung, с. 78-79; Лунь хэн, гл. 56, с. 808-809; ср.: Forke, т. 1, с. 474-475), в частности, у конфуцианцев школы Гунъян Дун Чжун-шу и Хэ Сю (см.: Po Hu T'ung, с. 351, пр. 474). Конфуцианцы считали чередование «природной сущности» и «утонченной формы», как и «трех видов наставлений», вариациями, имеющими место в рамках «пути истинного царя» (см. там же, с. 548-558; ХШБЧ, гл. 100А, с. 5845).

(обратно)

776

Вместо сочетания цзя фа [42] («способ управления, [свойственный отдельному царствующему] дому» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 31, пр. 3)) Ван Ли-ци предлагает реконструкцию гэн фа [43] («изменять законы»), полагая, что ошибка возникла из-за сходства одного из вариантов написания знака гэн и знака цзя; он ссылается на сходную фразу «Янь те лунь»: «когда законы имеют изъян, то [государь] меняет установления (гэн чжи [44])» (см.: ЯТЛ, с. 32-33, пр. 17; гл. 58, с. 361). Э. М. Гэйл читает гэ [45] («изменить») вместо цзя (см.: Gale 1931, с. 27 и пр. 2). Го Мо-жо предлагает менее убедительную в смысловом отношении реконструкцию чжун фа [46] («получив [в наследство] законы Цинь, не менять их») (см.: ЯТЛДБ, с. 10 и пр. 24).

(обратно)

777

В кавычках — цитаты из сходного отрывка «Хуайнань-цзы»: «Поэтому совершенномудрый человек, когда дело остановилось, то меняет [образ] действий, когда законы имеют изъян, то меняет установления; это не значит, что он любит менять [устои] древности, изменять постоянные правила; он намеревается таким образом избавить [страну] от запустения и спасти ее от упадка, изгнать отклонения [от нормы] и прекратить преступления» (ХНЦ, гл. 20, с. 181). Сходное рассуждение приписывается Гунсунь Яну [47] (ср.: Duyvendak, с. 170; Переломов 1968, с. 140). Ср. также взгляды Дун Чжун-шу (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4015; Кроль 1970 (II), с. 88).

(обратно)

778

Знак би [48] следует читать би [49] («деньги»), о чем свидетельствуют и часть дошедших до нас редакций, и контекст; оба знака в древности взаимозаменялись (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 19; ЯТЛДБ, с. 10; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 57-58, пр. 36; ЯТЛЦЧ, с. 31, пр. 4; Gale 1931, с. 27 и пр. 4).

(обратно)

779

Сяхоу [50] (досл.: «государь (-и) Ся»), по преданию, название государства Юя как Сына Неба: он еще до провозглашения Сыном Неба был пожалован владением Ся (в совр. уезде Юйсянь пров. Хэнань). Царствовавшая ветвь потомков Юя сделала это название своей фамилией (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 2, с. 41, 50; МН, т. 1, с. 97 (и пр. 1), 162 (и пр. 2), 170-171; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 145, 162, 165). В одной редакции X в. после Сяхоу стоит знак ши [51], т. е. сказано: «[государи из] династии (клана) Сяхоу» (см.: ТПЮЛ, гл. 941, с. 2а), но в двух других редакциях X в. знак ши отсутствует (см.: ТПЮЛ, гл. 807, с. 76; гл. 836, с. 4а).

(обратно)

780

Чжоу жэнь [52]-государи Чжоу (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 8, с. 88). Хао И-син [53] (1757-1825) считал, что цзы ши [54] — то же, что цзы бэй [55]: раковина каури, по одним сведениям, белого цвета с пурпурными (или фиолетовыми) крапинами, по другим — пурпурного (или фиолетового) цвета с черными крапинами (ср.: Вэнь сюань, гл. 2, с. 42; Zach, с. 13) (см.: ЯТЛ, с. 33, пр. 21; Ван Пэй-чжэн, с. 19; Пэн Синь-вэй, т. 1, с. 18, 20, пр. 7, 9).

(обратно)

781

Согласно двум энциклопедическим словарям, сочетание цзинь цянь [56] значит здесь «золотые деньги» (см.: Морохаси, т. 2, с. 471, № 733, знач. 1; ЧВДЦД, т. 34, с. 198, № 1138, знач. 1), как, видимо, и в гл. 30 «Шицзи» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 44; ср.: МН, т. 3, с. 600 и пр. 4; Watson 1961, т. 2, с. 104; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 222; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2033; Swann, с. 219). Ср. выражение «желтый металл, монеты в форме ножа и монеты в виде лопаты» (см.: ГЦ, гл. 81, с. 501). Вероятно, имеется в виду золотая монета из государства Чу (см.: Felber 1973, с. 142-143). Но обычно цзинь цянь значит «металлические деньги». Так, сочетанием цзинь цянь названа монета, которую лили на горе Чжуан, где добывали медь (см.: ГЦ, гл. 84, с. 526; ср.: Maverick, с. 206; выше, пр. 8 к гл. 2); им же названы ханьские фальшивые «металлические деньги» II в. до н. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 20, 29; ЯТЛ, гл. 4, с. 31). О дао бу [57] («монета в форме ножа и монета в виде лопаты») см.: (Swann, с. 10, 11, 110 (и пр. 4), 219 (и пр. 360), 221 (и пр. 365), 326 (и пр. 663); Пэн Синь-вэй, т. 1, с. 24 сл.; Felber 1973, с. 136-141). Традиционная этимология названия бу — «холст» и одновременно «быть распространенным среди народа» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 47; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2034 и коммент. Жу Шуня; ср.: Swann, с. 221). Пэн Синь-вэй [57а] сперва принял вторую этимологию (1954), затем первую в связи с тем, что ткань бу в древности служила средством обмена (см.: Creel 1970, т. 1, с. 146, пр. 58). Ван Юй-цюань полагает, что знак бу был использован как название монеты из чисто фонетических соображений; Р. Фельбер тоже считает, что знак бу читался бо и замещал знак бо [58], обозначавший старое земледельческое орудие (см.: Felber 1973, с. 138, 225, пр. 372). Наш перевод условный.

(обратно)

782

Сыма Цянь пишет: «По этой причине, когда вещи расцветают, то приходят в упадок, когда [обстоятельства] времени (вариант: упадок. — Ю. К.) развиваются до предела, то происходит поворот. В один [период государи отдают предпочтение] природной сущности, в другой — утонченной форме, это изменения, которые кончаются и [затем] начинаются [снова]» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 45; ср.: Кроль 1970 (II), с. 99-101 и пр. 56; Кроль 1984 (II), с. 108, пр. 32).

(обратно)

783

«Горы и озера (или болота цзэ [59] (см.: Bodde 1978, с. 157-166))» — выражение, указывающее, в частности, на такие природные богатства, как лес и рыба (см.: СЦЦШ, гл. 9, с. 107; ср.: Dubs 1928, с. 132; Koster 1967 (I), с. 98; Феоктистов, с. 195). Но в «Янь те лунь» оно прежде всего указывает на места добычи соли и железа (см.: ЯТЛ, гл. 5, с. 37; гл. 6, с. 42; и др.). Конфуцианцы защищали политику отказа от обложения налогами продуктов гор, лесов и рыбных водоемов, добыча которых предоставлялась простолюдинам безвозмездно, но только в определенные сезоны, см. ссылки выше в пр. 15 к гл. 2; (HFHD, т. 3, с. 527; KTCY, с. 208, 272).

(обратно)

784

Вставляем цзэ [59а] («то») по предложению Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 33, пр. 24). Чжуань [60] («монополизировать», «единолично завладеть») — синоним цюэ (см. выше, пр. 14 к гл. 1; ХХШ, гл. 8, с. 144, коммент. Ли Сяня со ссылкой на «Цянь шу инь и [61]» («Произношение и смысл [слов в] «Истории Ранней [Хань]»»)).

(обратно)

785

Цитаты из «Мэн-цзы», на тексте которого основано начало речи «знатока писаний» (см.: Мэн-цзы, с. 103 (4.10); ср. выше, пр. 57 к гл. 1; а также ГЦ, гл. 20, с. 155; Го юй, гл. 6, с. 79).

(обратно)

786

Цитата из «Ши цзина» (см.: Legge, She К., с. 97 (I.V.IV); ср.: Шицзин, с 74; Creel 1970, т. 1, с. 138 (и пр. 16), 146, пр. 58).

(обратно)

787

См.: (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 44, 47-48 и коммент. Сыма Чжэна (ср.: МН, т. 3, с. 600, 603; Сыма Цянь, пер. Веткина, т. 4, с. 222, 223); ХШБЧ, гл. 86, с. 5048; HFHD, т. 3, с. 486-489; Swann, с. 326-328). О каури при Западной Чжоу см.: (Creel 1970, т. 1, с. 141-144; Felber 1973, с. 58-60, 204-206, пр. 224-233).

(обратно)

788

В трех изданиях «Янь те лунь» после цзинь цянь [56] стоят еще 4 знака: дао бу чжи би [62] («такие деньги, как монета в форме ножа и монета в виде лопаты») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 58-59, пр. 35). В таком контексте цзинь цянь может значить не «металлические», а «золотые деньги» (см. выше, пр. 29 к гл. 4).

(обратно)

789

Вэй [63] («фальшь, лживость», другое значение «неестественность, искусственность») — слово, способное замещать второй член в оппозиции чжи — вэнь («природная сущность — утонченная форма (предполагающая неискренность)», и антоним термина пу («простота»), способного замещать первый член этой оппозиции (см. выше, пр. 17, 19 к гл. 1; ЯТЛ, гл. 9, с. 64; Кроль 1983 (II), с. 61-62).

(обратно)

790

Сочетание фан ши [64] («предупреждать ошибки») (см.: ХШБЧ, гл. 22, с. 1906; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 431), быть может, значит «преградить [путь] утрате [внутренней духовной силы простолюдинами]». Кун Ин-да писал: «Поэтому повелитель людей учреждает нормы поведения, чтобы преградить [путь] (фан) утрате (ши) внутренней духовной силы простолюдинов» (Ли цзи, св. 51, гл. 29, с. 5а).

(обратно)

791

Фразы в кавычках — цитаты из речи «сановника», см. перевод, гл. 4, с. 147.

(обратно)

792

В основе высказывания лежит суждение Дун Чжун-шу из первого ответа на вопросы У-ди (136 г. до н. э.): «Ныне, когда [династия] Хань наследовала после [династии] Цинь, даже если она хотела бы устроить народ (досл.: их. — Ю. К.), нельзя было бы ничего поделать. Когда издается закон, то рождается мошенничество, когда спускается указ, то возникает обман. Судебные дела за один год насчитываются десятками тысяч и тысячами. Это все равно, что [пытаться] остановить кипение [воды, доливая] ее кипятком: кипение еще усилится, и не будет пользы» (ХШБЧ, гл. 22, с. 1911 (ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 435 и пр. 48-50); гл. 56, с. 4001; ср.: Seufert, с. 26; ДФ (Хань), с. 138). Сыма Цянь приложил это сравнение к деятельности циньских чиновников (см.: Кроль 1970 (II), с. 35-36; Kroll 1965, с. 123-124).

(обратно)

793

По мнению Сюя, ань ши [65] значит: даже когда простолюдины находятся в уединении, они занимаются самоусовершенствованием и не смеют распускаться. Пример такого поведения — действия рыбака, под влиянием правителясвоего города (ученика Конфуция Фу Цзы-цзяня [66]) ночью ловившего рыбу только больших размеров и отпускавшего мелкую рыбешку (см.: ЛШЧЦ, св. 18, гл. 8, с. 137; ср.: R. Wilhelm, с. 316). В «Хуайнань-цзы» сказано: «Внутренняя духовная сила Фу-цзы совершенна, он заставил простолюдинов вести себя в уединении (или: в темноте. — Ю. К.), как если бы рядом было суровое наказание...» (ХНЦ, гл. 12, с. 108 (ср.: Morgan, с. 133); Ван Пэй-чжэн, с. 19). Большинство комментаторов приняло это толкование (см.: ЯТЛ, с. 34, пр. 30; СЦЩП, гл. 27, с. 376, коммент. Лян Ци-сюна; ЯТЛЦЧ, с. 32, пр. 8; ср.: Морохаси, т. 11, с. 758, № 35). Но сам Ван Пэй-чжэн считает, что ань ши то же, что янь ши [67] («прикрывать и приукрашивать» свои недостатки, ошибки). Мы приняли толкование Сюя.

(обратно)

794

Не вполне точно воспроизведенная цитата из «Сюнь-цзы» (см.: СЦЦШ, гл. 27, с. 376; ср.: Koster 1967 (I), с. 354).

(обратно)

795

В апреле-мае 175 г. до н. э. «статут о медной монете», запрещавший ее литье частными лицами, был отменен. Сыма Цянь сообщает, что Вэнь-ди «упразднил статут о медной монете, и простой народ получил возможность лить медную монету» (ШЦХЧКЧ, гл. 22, с. 10; ср.: МН, т. 3, с. 191; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 765, 845, пр. 10). В том же году Цзя И указывал (см.: Цянь Хань цзи, гл. 7, с. 8б-9а; ср.: Swann, с. 233), что вместо отмененного закона Вэнь-ди ввел новый под названием «закон о том, что [люди могут] оплачивать наем [работников] и все в равной мере лить [медную монету]» (см.: Синь шу, гл. 4, Чжу цянь [68], с. 29). Согласно Цзя И, «закон дает [людям] Поднебесной возможность всем в равной мере оплачивать наем [работников], лить медь и олово и изготовлять [из их сплава] медную монету. Если кто осмелится подмешивать [в сплав для монет] свинец и железо и совершать другие обманы, то наказывать его клеймением [и посылкой на каторжные работы]» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2038; ср.: Swann, с. 233-234; Синь шу, гл. 4, Чжу цянь, с. 29; Цянь Хань цзи, гл. 7, с. 9а). Видимо, закон имел форму «статута» (см.: ХШБЧ, гл. 5, с. 167, коммент. Ин Шао; ср.: HFHD, т. 1, с. 323, пр. 7.8). Цзя Шань [69] и Цзя И возражали против нового закона. Первый из них, полагая, что «изменять закон покойного божественного властителя» неправильно, выступил в легистском духе. «В ответ [он сказал, что] считает медные деньги бесполезными предметами (досл.: орудиями. — Ю. К.), однако их можно обменять на богатство и высокое положение; богатство и высокое положение суть рукояти, которые держит в руках правитель людей. Если приказать простолюдинам [самим] изготовлять медные деньги (досл.: их. — Ю. К.), это значит, что они будут держать в руках «рукояти» [власти] вместе с правителем людей; [этот план] нельзя [применять] долго» (ХШБЧ, гл. 51, с. 3817; ср.: ХФЦ, гл. 7, с. 111 сл.; Liao, т. 1, с. 46 сл.). Цзя И указывал на дисфункции нового закона: 1) тот побуждает людей в погоне за прибылью стать фальшивомонетчиками, стимулирует рост преступлений, с которыми сам не может справиться, хотя и карает за них; 2) он приводит к тому, что в разных местах употребляются нестандартные монеты разного веса, а в денежной стихии отсутствует унификация, провести которую невозможно; 3) население все больше отвлекается от земледелия, которое приходит в упадок, и занимается добыванием меди и литьем фальшивой монеты; все больше честных людей становятся преступниками и подвергаются наказаниям, которые ввиду их чрезмерности грозят стать несправедливыми, а это бедствие для государства. Но Цзя И усматривал дисфункцию и у противоположного закона, запрещающего частное литье медных денег: она состоит в непомерном росте числа фальшивомонетчиков, с которыми не справиться даже суровыми законами и казнями. Причину он видел в меди, в том, что она распространена среди народа Поднебесной, и считал, что дисфункции обоих законов можно устранить, только если государь монополизирует запасы меди, а тем самым и выпуск медной монеты; на его взгляд, эта монополия станет источником и внутреннего благополучия для страны, и обеспечения ее мирной внешней политики по отношению к сюнну — политики переманивания подданных шаньюя с помощью китайских богатств на ханьскую сторону (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2038-2041; ср.: Swann, с. 233-239; Синь шу, гл. 4, Чжу цянь, с. 29-30; Ху цзи-чуан, т. 2, с. 14 сл.). Предложения Цзя Шаня и Цзя И не были приняты Вэнь-ди.

(обратно)

796

Сыма Цянь указывал, что после возвышения Хань (судя по контексту, при Вэнь-ди) династия «отменила запрет на [частное освоение ресурсов] гор и озер» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 16; ср.: Swann, с. 437). В анналах он поместил это событие под 158 г. до н. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 37; МН, т. 2, с. 485; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 241; ср.: HFHD, т. 1, с. 266). Из слов Цзя И явствует, что народ при Вэнь-ди еще раньше получил возможность самостоятельно добывать медь, которая «распространилась по Поднебесной», среди «низших» (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2039-2040; Swann, с. 236-238; Синь шу, гл. 3, Тун бу [70], с. 21; ср. там же, гл. 4, Чжу цянь, с. 29-30). Эти слова косвенно свидетельствуют, что существовала свободная добыча и других металлов, в частности железа, которое фальшивомонетчики подмешивали в сплав, идущий на изготовление медных монет.

(обратно)

797

В выражении шань чжан [71] оба слова передают идею монополии. Ср. объяснение термина гу [72] («монополизировать»): «Гу значит «препятствовать» (чжан)... Говорится о том, что препятствуют (чжан) торговле других людей...» (ХХШ, гл. 8, с. 144, коммент. Ли Сяня, цит. «Цянь шу инь и»; ср.: ХШБЧ, гл. 84, с. 4958, коммент. Янь Ши-гу и Сун Ци [73] (998-1061)).

(обратно)

798

Гора Си [74] находилась в уезде Яньдао [75] округа Шу, по одним сведениям, в 3 ли к северу, по другим — на каком-то расстоянии к северо-востоку от совр. уездного города Юнцзин пров. Сычуань (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 125, с. 4 и коммент. Чжан Шоу-цзе; ХШБЧ, гл. 93, с. 5281 и коммент. Янь Ши-гу и Шэнь Цинь-ханя; МН, т. 3, с. 543, пр. 2).

(обратно)

799

Юн [76] — название одной из древних «девяти областей (чжоу)» Китая, включавшей территории северной части совр. пров. Шэньси, большей части северо-западной Ганьсу и Эдзины пров. Цинхай. Примерно к середине IV в. до н. э. этой областью владело княжество Цинь (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 91). Тогда его территория простиралась от юго-восточной части совр. пров. Ганьсу по обоим берегам Вэйхэ, охватывала среднюю часть пров. Шэньси, выходила к Хуанхэ и небольшим участком из юго-восточной части Шэньси вклинивалась в совр. уезд Линбао пров. Хэнань.

(обратно)

800

Сыма Цянь сообщает: «Когда настали времена [божественного властителя] Вэня, медная монета в форме стручков [вяза] становилась все более многочисленной и легкой; тогда [государь] взамен стал лить медную монету весом в четыре шу [77] (т. е. 2,56 г: один шу (в другом произношении чжу) равнялся 0,64 г, один лян [78] — 15,25 г (ср.: Swann, с. 364, 232-233). — Ю. К), а надпись на ней была «половина ляна». Он дал простому люду указом свободную возможность самому лить медную монету. Поэтому царь У [79], который был удельным правителем, подойдя к горам и принявшись лить медную монету, по богатству сделался равен Сыну Неба, а в конце концов через то взбунтовался и пошел против [государя]; Дэн Тун [80], который был сановником, взявшись за литье медной монеты, богатствами превзошел [удельного] царя. Поэтому медная монета [царя] У и [человека] по фамилии Дэн распространилась по Поднебесной; тогда и появился запрет лить медную монету» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 5; ср.: МН, т. 3, с. 542-543; Watson 1961, т. 2, с. 80; Swann, с. 240; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 202). В действительности царь У — племянник Гао-цзу Лю Пи [81], правивший удельным царством У в 196-154 гг. до н. э., — начал литье медной монеты значительно раньше 175 г. до н. э., когда оно еще было запрещено (ср.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 14, 30, пр. 34). Сыма Цянь писал: «Случилось так, что во времена Почтительного к родителям Хуя и государыни-вдовы [божественного властителя] Гао (195-180 гг. до н. э. — Ю. К.) Поднебесная была только что замирена, каждый из [правителей] округов и [удельных] государств и из князей хоу [только и] стремился сам ласково успокоить своих простолюдинов. [Царство] У владело медными горами округа Чжан (см. выше, пр. 43 к гл. 3). [Царь] Пи призвал к себе и собрал у себя беглецов [от правосудия со всей] Поднебесной [и с их помощью] лил все больше медной монеты, варил соль из морской воды; по этой причине он не взимал [с народа] налогов, а средства государства для расходов были богаты и обильны» (ШЦХЧКЧ, гл. 106, с. 4; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 466). Сосредоточение царем У в своих руках добычи меди, выпуска медной монеты и солеварения укрепило экономическую базу его сепаратистских тенденций и привело к его участию в мятеже семи удельных царств против Цзин-ди в 154 г. до н. э., в результате чего царь У был убит (см.: HFHD, т. 1, с. 292-297). Сановник Дэн Тун был фаворитом Вэнь-ди. Сыма Цянь сообщает, что, когда физиогномист предсказал Дэн Туну голодную смерть в бедности, император решил обогатить своего любимца; «тогда он подарил Дэн Туну медную гору в уезде Янь, где есть варвары [75], [входившем в округ] Шу (см. выше, пр. 46 к гл. 4), и тог получил возможность сам лить медную монету. Медная монета [человека] по фамилии Дэн распространилась по Поднебесной, таково было его богатство». При Цзин-ди на Дэн Туна поступил донос, что он «самовольно (досл.: воровски)» вывозит отлитые им медные деньги за пограничную линию укреплений, к варварам; его имущество было полностью конфисковано, а сам он умер в бедности (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 125, с. 3-5 (ср.: Watson 1961, т. 2, с. 464); ХШБЧ, гл. 93, с. 5281-5282; Swann, с. 240 (и пр. 418), 394-398, 444-445; ХЯГЧ, гл. 3, с. 35).

(обратно)

801

Вероятно, казенная монополия на литье медной монеты была восстановлена Цзин-ди. В январе-феврале 144 г. до н. э. он установил «статут, [по которому тех, кто] льет медную монету или подделывает желтый металл [ — золото, следует обезглавить и] бросить на рыночной площади (ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 109-111. — Ю. К.)» (чжу цянь вэй хуан цзинь ци ши люй [82]) (см.: ХШБЧ, гл. 5, с. 167). Видимо, «желтый металл» здесь — синоним слитка золота весом в 244 г, примерно равного по стоимости 10 000 медных монет, (см. выше, пр. 33 к гл. 2). По объяснению Ин Шао, к которому присоединился Янь Ши-гу, введение этого статута было вызвано тем, что еще не был упразднен статут Вэнь-ди о свободном литье медной монеты и что прежде люди много занимались изготовлением поддельного (алхимического) золота, а в результате напрасной траты средств на это бесплодное занятие разорившиеся алхимики становились грабителями и разбойниками (ср.: HFHD, т. 1, с. 323-324, пр. 7.8). Судя по названию статута Цзин-ди, очевидно, он воспрещал и литье медной монеты частными лицами (ср. там же; Swann, с. 381; Bielenstein 1980, с. 47; ХШБЧ, гл. 51, с. 3817, коммент. Ван Сянь-цяня), и подделку золота (ср.: ХШБЧ, гл. 36, с. 3380, коммент. Жу Шуня). Сыма Цянь говорит о «самовольном литье» медной монеты разного достоинства, а позднее и монеты из «белого металла» простолюдинами (или чиновниками и простолюдинами) в периоды 140-120 и 120-115 гг. до н. э.; по его словам, по крайней мере в последний период это преступление каралось смертью (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 18, 20, 29; ср. там же, с. 31: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 208, 209, 214, 215; Swann, с. 267-268, 271, 286-287, 291-292). Выражение «самовольное (или незаконное, досл.: воровское) литье» имеет смысл в условиях казенной монополии на литье монеты (ср.: Hulsewe 1985, с. 189, Е9 и пр. 4, 6), а единственное известное нам законоположение, которое могло бы объяснить его употребление применительно к первой половине царствования У-ди — это статут Цзин-ди (но ср.: Кудрин 1979, с. 79-80). По аналогии с этим статутом, предусматривавшим смертную казнь и за подделку «желтого металла», был обвинен за неудачные алхимические опыты Лю Сян (см.: ХШБЧ, гл. 36, с. 3380, 3382; Кроль 1972, с. 70). В 10-х гг. II в. до н. э. в результате многократных денежных и административных реформ У-ди монополия казны на литье металлических денег приняла новый вид; по мнению ряда ученых, тогда она и была введена (см.: Кудрин 1979, с. 79-80; Bielenstein 1980, с. 43, 83; Swann, с. 378-381).

(обратно)

802

Выражение тун и [83] (синоним и тун [84]) (досл.: «объединить и привести к единству») с его компонентом и («единство») и слово эр [85] («двойственность», «двоедушие», «думать надвое») образуют оппозицию. В китайской культуре «единство» и «двойственность» занимали высшие места соответственно на шкалах положительных и отрицательных величин (см.: Koster 1971, с. 18 сл.; ср. выше, с. 78-85). Унификация монетной системы (ср.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 89) рассматривается «сановником» как частный случай реализации «единства», исключение второго члена оппозиции — «двойственности», а вместе с тем и сомнений простолюдинов относительно полноценности имеющих хождение денег. Глагол «сделать единым» (и [86]) употреблен в меморандуме Цзя И, который перед тем жалуется, что в разных местностях используются медные монеты разного веса и что «стандартные медные монеты (фа цянь [87]) не установлены» (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2039; ср.: Swann, с. 235-236).

(обратно)

803

Еще Цзя И указывал, что «если поддельные медные монеты не будут множиться, то простолюдины не будут испытывать сомнений друг в друге» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2040; ср.: Swann, с. 238).

(обратно)

804

По приказу У-ди зимой 120-119 гг. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 64; Цянь Хань цзи, гл. 13, с. 46) были изготовлены монеты из «белого металла» (бай цзинь [88]), представлявшего собой сплав серебра с оловом, большие запасы которых хранились у «малого казначея» (шао фу [89]). Монеты были трех сортов. Монеты первого сорта назывались «белый сюань» (бай сюань [90]), имели надпись, свидетельствующую, что их вес 8 лян (122 г), круглую форму, изображение дракона, символизирующего Небо (как самого полезного в Небе), и стоили 3000 медяков. Монеты второго сорта были снабжены надписью, свидетельствующей, что их вес 6 лян (91,5 г), имели квадратную форму, изображение лошади, символизирующей Землю (как самой полезной на Земле), и стоили 500 медяков. Монеты третьего сорта имели надпись, свидетельствующую, что их вес 4 ляна (61 г), овальную форму, изображение панциря черепахи, символизирующего Человека (как самого полезного для людей: имелась в виду роль панциря в гаданиях или ценность его в глазах удельных правителей), и стоили 300 медяков. Так три сорта монет из «белого металла» были соотнесены с общекультурным представлением о триаде «Небо-Земля-Человек», реализацией которой они являлись, и с ханьской нумерологией, т. е. включены в серию параллельных рядов из трех компонентов («троек»), а благодаря этому и в древнекитайскую картину мира (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 17, 19-20 (ср.: МН, т. 3, с. 563, 565-567; Watson 1961, т. 2, с. 87-89; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 208-209, 327-328, пр. 59); ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2048-2049; ср.: Swann, с. 267, 270 (и пр. 497, 498), 381-383).

(обратно)

805

Ван Ли-ци считает, что цяо [91] значит «обманывать», как в сочетании цяо фа [92] («обманывать закон») (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 9; гл. 122, с. 10), а смысл фразы «Янь те лунь» совпадает со смыслом слов Сыма Цяня: «Через два года после этого (113 г. до н. э. — Ю. К.) медные монеты с красным ободком обесценились, и простолюдины стали использовать их, обманывая закон» (там же, гл. 30, с. 32; ср.: МН, т. 3, с. 584; Watson 1961, т. 2, с. 96-97; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 215; Swann, с. 293) (см.: ЯТЛ, с. 35, пр. 33; ср.: ЯТЛЦЧ, с. 34, пр. 3).

(обратно)

806

После изъятия из обращения монет с красным ободком У-ди «полностью запретил округам и [удельным] государствам лить медную монету, приказал только трем казенным учреждениям [парка] Шанлинь [93] лить ее. Поскольку медной монеты было уже много, то отдал приказ Поднебесной, что медная монета, [отлитая] не тремя казенными учреждениями, не может иметь хождения. Упразднили и расплавили всю медную монету, которая была прежде отлита округами и [удельными] государствами, и перевезли медь от нее в три казенных учреждения. А медной монеты, отлитой простолюдинами, становилось все меньше, [ибо] при подсчете своих расходов [фальшивомонетчики] были не в состоянии привести их в соответствие с [доходами]. Только настоящие [профессионалы-]ремесленники да великие преступники [все еще] самовольно изготовляли ее» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 31-32; ср.: МН, т. 3, с. 583-584; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 215-216; Swann, с. 291-294). Это означало, что литье медных денег, разрешенное со 118 г. до н. э. округам и удельным государствам (но отнюдь не частным лицам), отныне разрешалось только центральному монетному двору, т. е. произошла централизация государственной монополии на это литье.

Централизация была связана с созданием в 115 г. до н. э. новой должности «главного военного начальника, оценивающего [размеры и богатства] вод [и парков]» (шуй хэн ду вэй [94]), к нему перешла часть обязанностей «малого казначея»; в частности, он стал ведать императорским охотничьим парком Шанлинь к западу от столицы Чанъань [95] и находившимися в нем казенными учреждениями, в том числе, императорским монетным двором (см.: Bielenstein 1980, с. 47, 82-83, 179, пр. 334). Шуй хэн ду вэй имел 5 «помощников» (чэн [96]) и 9 подчиненных казенных учреждений (не считая других), в свою очередь имевших «начальников» (лин [97]) и «помощников» (чэн) (см. там же, с. 82-83). В числе этих девяти, между прочим, были казенное учреждение, ведающее «уравниванием перевозок» (цзюнь шу [98]), «казенное учреждение металлических колоколов» (чжун гуань [99]) и казенное учреждение, ведающее «разделением меди [по сортам]» (бянь тун [100]). По комментарию Жу Шуня, чжун гуань было «казенным учреждением, [ведающим] литьем медной монеты» (монетным двором), а бянь тун «ведало разделением меди по сортам», т. е. сортировкой медной руды или очищенной меди (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1125; ср.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2072, коммент. Янь Ши-гу; МН, т. 2, с. 523; т. 3, с. 584, пр. 1; Swann, с. 293-294, 562). Н. Л. Сванн полагает, что, вероятно, учреждение цзюнь шу (возможно, как-то связанное с цзюнь шу, учрежденными Сан Хун-яном) ведало сбором меди для сортировки и литья. Комментаторы Пэй Инь и Ци Шао-нань [101] (1703-1768), Н. Л. Сванн, X. Биленштайн и Р. В. Вяткин предполагают, что именно эти три учреждения стали монопольно ведать литьем медной монеты (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30., с. 32; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2055; Swann, с. 293, пр. 562; Bielenstein 1980, с. 82, 179, пр. 338; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 216, 332-333, пр. 89). Есть также мнение (возможно, основанное на неточности Пэй Иня или на неверном прочтении его текста), что в число «трех казенных учреждений» следует включать не цзюнь шу, а шанлинь [93], т. е. казенное учреждение при парке Шанлинь (см.: МН, т. 3, с. 585, пр. 2; ср.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1125). Наконец, Чэнь Чжи [102] (см.: Чэнь Чжи, с. 69) отмечает, что казенные учреждения, подведомственные чиновнику шуй хэн ду вэй, по большей части находились в охотничьем парке Шанлинь, поэтому «три казенных учреждения, [подчиненные главному военному начальнику], оценивающему [размеры и богатства] вод [и парков]» назывались также «три казенных учреждения [парка] Шанлинь». Они ведали литьем медной монеты. В свете надписей на ханьских печатях Чэнь Чжи расшифровывает «три казенных учреждения» как «казенное учреждение металлических колоколов» (чжун гуань), «[казенное учреждение специалистов, обладающих] мастерством и умением» (цзи цяо [103]) и «[казенное учреждение, ведающее] разделением меди [по сортам]» (бянь тун). Эти 3 учреждения имели «начальников» (лин) и их «помощников» (чэн); по предположению Чэнь Чжи, первое из них ведало литьем, второе — изготовлением матриц, третье — сырьем. Поэтому он считает ошибочным утверждение Чжан Яня (?), что в число «трех казенных учреждений» входило ведающее «уравниванием перевозок». Он добавляет, что должности «начальника» «[казенного учреждения специалистов, обладающих] мастерством и умением» и его «помощника» (по X. Биленштайну, они ведали, вероятно, строительством и ремонтом отдельных дворцов, домиков, лодок и, возможно, изготовлением артефактов (см.: Bielenstein 1980, с. 82)) были упразднены с 5-го (?) года периода Юн ши [104] (но этот период длился всего 4 года: 16-13 гг. до н. э.), и уже в конце Восточной Хань не знали, каковы были обязанности этих чиновников, о чем свидетельствуют ошибочные комментарии Фу Цяня [105] (129-192) и последовавшего за ним Янь Ши-гу. Как отмечает Чэнь Чжи, в одном издании «Янь те лунь» вместо сань гуань [106] («три казенных учреждения») стоит эр гуань [107] («два казенных учреждения») (ср.: ЯТЛ, гл. 4, с. 30, 35, пр. 34), но, по-видимому, это не ошибка переписчиков: вероятно, выражение указывает на чиновников, в ранний период ведавших литьем медной монеты, или же на «начальников» и «помощников» «казенного учреждения металлических колоколов» и «[казенного учреждения, ведающего] разделением меди [по сортам]».

(обратно)

807

По предложению Сунь И-жана [108] (1848-1908) Ван Ли-ци реконструирует непонятное сочетание ли цзинь [109] как ли цзян [110] («мастера, [льющие монету под началом у] чиновников» или «чиновники и мастера, [льющие монету под их началом]») (см.: ЯТЛ, с. 35, пр. 35; ср.: ЯТЛДБ, с. 10 и пр. 26). Ма Фэй-бай предлагает альтернативную реконструкцию ли чжэн [111] («старшие чиновники, ведающие [делами]», досл.: «чиновники» и «начальники») (см.: ЯТЛЦЧ, с. 34, пр. 5).

(обратно)

808

Цинь [111a] значит «вторгаться» в чужую сферу, «захватывать», «притеснять», ли [1116] — «извлекать прибыль»; переводчики передают лишь второе слово загадочного сочетания (см.: Gale 1931, с. 29; Эн тэцу рон, с. 25). Мы последовали толкованию Ма Фэй-бая (см.: ЯТЛЦЧ, с. 34, пр. 5), поясняющего цинь ли фразой: «сделать работу кое-как и вложить меньше необходимого количества сырья» — она подходит к контексту.

(обратно)

809

Переведено в соответствии с разметкой текста, принятой Ван Ли-ци, Го Мо-жо и Ма Фэй-баем (см.: ЯТЛ, с. 30, 35, пр. 36; ЯТЛДБ, с. 10; ЯТЛЦЧ, с. 33-34 и пр. 6). Ян Шу-да ставит знак препинания перед би [112], находит сочетание би чжи [113] бессмысленным и реконструирует его как би би [114] («постоянно») (см.: Ян Шу-да, с. 5). В соответствии с его предложениями следует перевести: «...были не искушены в [разных] родах вещей, постоянно доверяли...»

(обратно)

810

На взгляд Ван Ли-ци и Ян Шу-да, доверие народа к старым деньгам и недоверие к новым отражает эдикт У-ди от июля-августа 117 г. до н. э. (см.: ЯТЛ, с. 35-36, пр. 37; ср.: HFHD, т. 2, с. 68-69). Но по времени этот эдикт предшествовал централизации казенной монополии на литье медных денег в 113-112 гг. до н. э., см. выше, пр. 54 к гл. 4.

(обратно)

811

Парафраз цитаты из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 56 (3.1)). На взгляд Ма Фэй-бая, это значит: видя, что земледельцы любят настоящие деньги, купцы обмениваются с ними, давая эти деньги на условиях неэквивалентного обмена; поэтому, покупая, земледельцы боятся потери реальной выгоды, продавая, боятся несоответствия принципам (?), а это усиливает их сомнения и замешательство (см.: ЯТЛЦЧ. с. 34-35, пр. 8).

(обратно)

812

Переводим текст, реконструированный Сунь И-жаном, заменившим знак чжэн [115] уместным здесь по смыслу графически сходным гу [116] («прежде») (см.: ЯТЛ, с. 36, пр. 41; ЯТЛЦЧ, с. 35, пр. 9). Юй Юэ полагает, что смысл этого предложения такой же, что и у слов «Хань шу»: «Наказанием всех [виновных] в самовольном (досл.: воровском. — Ю. К.) литье и подделке различных металлических монет была смерть, но таких чиновников и простолюдинов, которые нарушили [закон], было не счесть» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2049 (ср.: Swann, с. 271); ЯТЛ (ЦДБ), с. 61, пр. 52). Заметим, однако, что в этих словах описана ситуация, сложившаяся в 119 г. до н. э., а не в 113-112 гг. до н. э.

(обратно)

813

Юн жэнь [117] — «потребители» (юн чжэ [118]) по мнению Хуан Цзи-гана (см.: ЯТЛ, с. 36, пр. 42) и др. (ср.: Эн тэцу рон, с. 25; Dispute, с. 69) или «люди, использующие медные деньги» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 35, пр. 10).

(обратно)

814

И [119] — название восточных варваров, см. ханьскую «ученую этимологию» в Po Hu T'ung, с. 400-401, эволюцию ранних значений термина в соч.: Крюков 1970, с. 39-40, 42. Мань и |120] — сокращенное общее обозначение варваров четырех стран света (см. там же, с. 41; Creel 1970, т. 1, с. 198). Э. М. Гэйл не отождествил цитату из «Весен и осеней» (Чунь цю). На взгляд Ван Ли-ци, она восходит к толкованию наставника в «Чунь цю» и похожа на изречение: «если выгода не будет стократной, не изменяют закона; если польза не будет десятикратной, не меняют орудия» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 7; ср.: Duyvendak, с. 14; ХШБЧ, гл. 52, с. 3883; Таскин 1968, вып. 1, с. 75); «знаток писаний» выступает против изменения законов и установлений. Большинство ссылок на «Чунь цю» в «Янь те лунь» относятся к «Гунъян чжуань» (ср.: ЯТЛЦЧ, с. 35, пр. И).

(обратно)

815

Ряд исследователей считает, что слова вай — нэй [121] значат здесь «с одной стороны... с другой стороны» (см.: Gale 1931, с. 29; Эн тэцу рон, с. 25; ЯТЛЦЧ, с. 35, пр. 12). На наш взгляд, скорее всего, они выражают оппозицию «внешнее — внутреннее», противопоставляющую «внешние» «вассальные» владения району царской администрации.

(обратно)

816

Речь идет о запрете пахарям извлекать прибыль из соли и железа (см.: ЯТЛ, с. 38, пр. 1; ЯТЛЦЧ, с. 36; но ср.: Gale 1931, с. 30).

(обратно)

817

Цзя жэнь [1] значит здесь «простолюдины», «простолюдины, [принадлежащие к] хозяйствам, внесенным в списки» (см. коммент. Янь Ши-гу и Ван Сянь-цяня в ХШБЧ, гл. 2, с. 106; гл. 33, с. 3293; гл. 37, с. 3433; гл. 93, с. 5295; ср.: HFHD, т. 1, с. 180; ЯТЛ, с. 38, пр. 2; ЯТЛЦЧ, с. 36, пр. 1).

(обратно)

818

В двух изданиях «Янь те лунь» в сочетании хань ся [2] («заключить в ящик») вместо ся стоит его синоним гуй [3] (см.: ЯТЛ, с. 39, пр. 3). В сходной фразе «Лунь юй» вместо хань («заключить в») стоит юнь [4] («положить в футляр», «спрятать») (см.: Лунь юй, с. 98 (9.13); ср.: Legge, CA, с. 221). В редакции IX в. (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58) вместо хань ся стоит ю ся [5] («все еще... в ящике»), вместо жэнь чжу [6] («правителя людей») — тянь ди [7] («Неба и Земли»), а вместо шэнь шань цюн цзэ чжи чжун [8] («в глухих горах и на далеких озерах») — шань цзэ [9[ («горы и озера (или болота)»).

(обратно)

819

Янь Ши-гу парафразирует устойчивое сочетание хао минь [10] словами «могущественные и богатые дома» (см.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2023; ср.: Swann, с. 182; Морохаси, т. 10, с. 668, № 133). В редакции IX в. вместо минь стоит жэнь [11] («люди») (см.: Ду Ю, гл. 10. с. 58). Тун... ли [12] значит «пускать в обращение (или перевозить) ...богатства» (см.: Мо-цзы, гл. 20, с. 39 (ср.: Mei, с. 118); ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 38-39; ср. неверные переводы в кн.: Gale 1931, с. 30; Swann, с. 454; Dispute, с. 71).

(обратно)

820

Цюй Бин [13]. Сыма Цянь называет его «[человеком] по фамилии Бин из Цао»; этот богач составил огромное состояние благодаря плавке железа, занимался также ростовщичеством и торговлей во всех округах и удельных государствах. Славился бережливостью и экономностью, и члены его семьи, стремившиеся только к стяжанию прибыли, вели себя так же (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 39). В «Хань шу» фамилия Бин пишется [14]. Ван Сянь-цянь отмечает, что на территории древнего государства Цао при Хань был уезд Юаньцюй [15] (см.: ХШБЧ, гл. 91, с. 5248; ср.: Swann, с. 454-455). Это ошибка: речь идет об уезде Цюй округа Дунхай, относившемся к району Лу и имевшем на своей территории «казенное учреждение, [ведающее] железом» (см.: ХШБЧ, гл. 28А (III), с. 2732; гл. 28Б (II), с. 3041; выше, пр. 93 к гл. 3). Здесь Бин разбогател как железодел, родом же он, видимо, был из уезда Цао [16] государства Лу (совр. уезд Цаосянь пров. Шаньдун) (см.: ЯТЛЦЧ, с. 36-37, пр. 5).

(обратно)

821

В биографии Лю Пи в «Ши цзи» и «Хань шу» сказано, что он совсем не взимал налогов благодаря доходам от варки соли и литья медной монеты (см. выше, пр. 48 к гл. 4; ШЦХЧКЧ, гл. 106, с. 4-5, 7; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 466, 468; ХШБЧ, гл. 35, с. 3355, 3356). Но в эпилоге биографии Лю Пи Сыма Цянь пишет, что тот «оказался в состоянии уменьшить сбор налогов» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 106, с. 30; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 485). В редакции IX в. пропущен текст, которому соответствует перевод от слова «оба» до слова «У», вместо минь [17] («народа») стоит жэнь [11] («людей») и пропущен знак чжэнь [18] («оказать помощь») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

822

Вместо цюн сяо [19] («бедные маленькие [простые люди]») (см.: ЯТЛЦЧ, с. 37, пр. 7; ср.: Gale 1931, с. 30) в редакции IX в. стоит цюн фа [20] («бедность и нужда») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58); этой редакции следует Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 39, пр. 5). В ней слова «личное могущество (или авторитет вэй [21])» не повторяются. Ни цзе [22] («пойти против долга») см.: ХШБЧ, гл. 76, с. 4744 (ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 180); HFHD, т. 2, с. 226, пр. 10.5.

(обратно)

823

По одним сведениям, Люйлян [23] находился в уезде Люй [24] округа Пэнчэн [25] (ныне уезд Туншань пров. Цзянсу); здесь в реке была большая скала, в которой пробил брешь Юй, чтобы дать проход воде, и так как народ получил возможность переправляться через реку, то и возникло название Люйлян (досл.: люйский мост). По другим сведениям, Люйлян находился к западу от уездного города Лиши [26] (ныне уезд Лиши пров. Шаньси) (см.: ЯТЛ, с. 39, пр. 6; ЯТЛЦЧ, с. 37, пр. 8; Цы хай, с. 261, Люйлян, знач. 1 и 2; ср.: Legge, Shoo К., с. 95 (III.I.II)). В «Мэн-цзы» говорится, что когда Шунь жил в дебрях гор, то, услыхав хорошее слово или увидав хороший поступок, действовал, «как будто прорвали дамбу Реки Цзян или Хэ, вода хлынула стремительно, и никто не в состоянии был остановить ее» (Мэн-цзы, с. 307 (13.16)).

(обратно)

824

Тай-гун — сокращение вместо Тай-гун-ван [27] (досл.: «надежда великого отца») — прозвание Люй Шана [28], полученное от царя Вэня в связи с тем, что тот, впервые повстречав его, сказал: «Мой великий отец (тай гун) (выражение означало престарелого и почтенного главу семьи, отца или деда (ср.: HFHD, т. 1, с. 28-29, пр. 2). — Ю. К.) надеялся на вас давно» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 4; ср.: МН, т. 4, с. 35-36; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с 39). Люй Шан стал знаменитым сподвижником первых государей Чжоу и основателем правящего дома Ци. См. его биографию в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 2 сл.; ср.: МН, т. 4, с. 34 сл.; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 39 сл. Видимо, цитата восходит к сочинению «Тай-гун инь фу [29]», где приведено рассуждение Тай-гуна о 10 великих преступлениях простолюдинов, опасных для порядка в государстве; после перечисления преступлений в сохранившемся фрагменте этого сочинения сказано: «Вот о чем говорят: один дом (или: семья. — Ю. К.) наносит вред одной деревне, одна деревня наносит вред удельному правителю, удельный правитель наносит вред Поднебесной» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 66, пр. 11; Янь Кэ-цзюнь, Цюань шан гу сань дай вэнь [30], гл. 7, с. 1а-1б).

(обратно)

825

В трех изданиях «Янь те лунь» вместо цзинь [30а] («ныне») стоит графически сходный знак лин [31] («приказать»). В редакциях IX и XVI-XVII вв. вместо фан [32] стоит его синоним цзун [33] («дать волю»), а в первой из них вместо минь [17] («простолюдины») — знак жэнь [11] («люди») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58; ЯТ (ЦДБ), с. 66, пр. 12). Эти слова — парафраз оборота фан юй ли [34] из «Лунь юй», где фон обычно читают в 3-м тоне и понимают как «быть в соответствии с», переводя оборот «в соответствии с собственной выгодой (пользой)» (см.: Лунь юй, с. 41 (4.12); ср.: Legge, CA, с. 169; Кроль 1970 (II), с. 28). Возможно, перевод фразы из «Лунь юй» следует пересмотреть в свете парафраза «Янь те лунь» и перевести ее: «Если кто дает волю [стремлению людей? или: своему стремлению?] к выгоде, то его действия вызывают много недовольства».

(обратно)

826

Бао цян [35]; иногда читают те же знаки бао цзян («жестокий и своевольный» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 37, пр. 10; ср.: Gale 1931, с. 31)). В редакции IX в. стоит цян бао [36] (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

827

По комментарию Мао Хэна [37] к «Ши цзину», цян (в «Янь те лунь» стоит его синоним цян [38]) юй [39] значит «очень сильный противник добра» (см.: Мао Ши, гл. 18, с. 10б-11а); Чжэн Сюань толкует цян юй как цян бао [36] («жестокий насильник», «жестокий и своевольный»), Лю Фэн-ши [39а] (конец XI в.) приписывает юй значение «запрещать», а цян юй — «те, у кого силы довольно для того, чтобы запрещать другим людям»; Ван Нянь-сунь понимает юй как синоним цян (см.: ХШБЧ, гл. 77, с. 4786; ср.: Гунъян чжуань, гл. 7, с. 76, коммент. Хэ Сю; Legge, Shoo К., с. 506, 507, 544; ЧЦФЛ, гл. 30, с. 51).

(обратно)

828

Бин цзянъ [40], см. выше, с. 100. См. также: (ХШБЧ, гл. 6, с. 197, коммент. Ли Ци, Вэнь Ина, Янь Ши-гу (ср.: HFHD, т. 2, с. 68, пр. 17.2); Вэнь сюань, гл. 29, с. 639, коммент. Ли Ци; ЯТЛ (ЦДБ), с. 67, пр. 15; Swann, с. 165-166 и пр. 187 (ср. там же, с. 183 (и пр. 246), 201, 226, 287, 336); Maverick, с. 125, 126-127, пр. 8; Hulsewe 1955, т. 1, с. 90; Pokora 1963 (I), с. 27 и пр. 70; Ch'u, с. 182, 198). Попытки X. X. Дабса и Н. Л. Сванн противопоставить по смыслу бин цзянь и цзянь бин [41] неубедительны, т. к. оба термина взаимозаменялись: если у Сыма Цяня в тексте стоит цзянь бин, то в параллельном тексте у Бань Гу стоит бин цзянь (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 7; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022). К тому же известны случаи, когда (вопреки утверждению X. X. Дабса) бин цзянь значит «объединять и совмещать в одних руках» прибыли от разных занятий (см.: ХХШ, гл. 28А, с. 419; HFHD, т. 3, с. 494), а цзянь бин — «объединять и совмещать в одних руках» чужое имущество (см. там же, с. 285). Слова цзянъ и бин близки по смыслу, и непонятно, как их перестановка внутри сочетания могла бы отразиться на его значении. Перед нами одно устойчивое сочетание, встречающееся в двух формах — бин цзянь и цзянь бин. В редакции IX в. вместо конечной частицы — связки е — стоит частица и [42]. Далее говорится: «Прибыли от [казенных учреждений, ведающих] солью и железом, помогают ста кланам в затруднительном положении и обеспечивают расходы на корпуса и батальоны, их нельзя упразднить» (Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

829

В редакции IX в. вместо минь жэнь [43] («народ») стоит жэнь шу [44] («масса людей») (см. там же); видимо, замена объясняется стремлением избежать табуированного знака минь (см.: ЯТЛ, с. 39, пр. 10).

(обратно)

830

В «Хань Ши вай чжуань» приведены слова принца Янь-цзы [45], якобы сказанные цзиньскому князю Пину [46] (558-533 гг. до н. э.), когда случился пожар в сокровищнице: «...Я, ваш подданный, слыхал, что царь хранит [достояние] в Поднебесной, удельный правитель хранит его у ста кланов, мужчины-земледельцы хранят его в круглых житницах и в открытых сусеках в поле, торговцы и купцы хранят его в коробах и сундуках. Ныне сто кланов терпят нужду вне [столицы: у людей даже] длинная одежда [прислужника, сшитая из] грубой ткани, не прикрывает тела, [даже] винная барда и шелуха зерна не наполняют рта, [средства] расточены... а сбор налогов не имеет конца...» Под влиянием Янь-цзы, возражавшего против сбора и хранения государем сокровищ, князь решил «хранить [достояние] среди ста кланов» (см.: ХШВЧ, гл. 10, с. 134-135; HSWC, с. 343). Аналогичную историю сообщает Лю Сян, включая слова: «Сын Неба хранит [достояние] в [стране, лежащей] между морей четырех [стран света], удельный правитель хранит его внутри границ, сановники хранят его в своих владениях, ученые и простолюдины хранят его в коробах и сундуках...» (Шо юань, гл. 20, с. 139-140).

(обратно)

831

Цитата из Цзя И, который писал: «[Согласно] нормам поведения, когда Сын Неба направляется [в гости] во дворец удельного правителя, удельный правитель не смеет следовать по ступеням, ведущим в залу с востока; ступени, ведущие в залу с востока, суть ступени для хозяина. Когда Сын Неба направляется [в гости] к удельному правителю, удельный правитель не смеет считать свой дворец своим, не смеет выполнять церемонии хозяина» (Синь шу, гл. 6, Ли [47], с. 37).

(обратно)

832

Ср. ту же фразу в «Ли цзи»: «Поэтому Сына Неба в [стране, лежащей] между морей четырех [стран света], не [встречают] церемониями, подобающими гостю, никто [из подданных] не смеет вести себя по отношению к нему как хозяин. Поэтому когда государь отправляется [в гости] к своему подданному, то поднимается по ступеням [для хозяина], ведущим в залу с востока, подходит к [почетному] месту в зале и показывает простым людям, что те не смеют считать свои дома своими» (Ли цзи, св. 51, гл. 29, 12а; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 295).

(обратно)

833

Цитата из «Чжань го цэ [47а]» и «Ши цзи» (см.: ЧЩ, кн. 2, гл. 20, с. 75; ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 9; ср.: Kierman, с. 43, 102, пр. 26). Согласно обоим текстам, удельные правители должны были выехать из своих дворцов, поселиться за их пределами и передать Сыну Неба ключи в знак того, что они не являются хозяевами в своих владениях.

(обратно)

834

Чжи цэ [48] может значить и «держать в руке плеть», и «держать в руке бамбуковую дощечку для письма» (см.: ХЮДЦД, т. 2, с. 1137, знач. 1 и 2; ср.: Gale 1931, с. 31; Dispute, с. 72). По одному толкованию, это дощечка для письма с записью повелений царя (см.: Эн тэцу рон, с. 28), по другому — с именем, фамилией и должностью удельного правителя (см.: ЯТЛЦЧ, с. 38, пр. 2). В кавычках — фраза, в несколько иной редакции встречающаяся в «Ли Цзи», см. выше, пр. 17 к гл. 5.

(обратно)

835

В редакции IX в. вместо минь [17] («народ») стоит жэнь [11] («люди») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). В 61 г. до н. э. Сяо Ван-чжи [49] и Ли Цян [50] указывали, что «в древности [государи] хранили [свое достояние] у народа; когда не хватало, то брали у него, когда имели в избытке, то давали ему», причем «высший» был милостив и благодетелен по отношению к «низшим», а те в ответ ставили его материальные интересы выше своих. «Ныне имеется повинность на западной границе, [из-за которой] простолюдины теряют [свое занятие — ] работу, которую они делают; хоть [государь] и взимает налог с каждого хозяйства, и собирает [налог] с каждого рта, чтобы помочь им в тяжелом положении и нужде, [это соответствует] общему принципу справедливости древности, и никто из ста кланов не считает это неправильным». Но Сяо Ван-чжи и Ли Цяну казалось невозможным пополнять казну за счет взносов зерна, с помощью которых преступники откупаются от наказаний (см.: ХШБЧ, гл. 78, с. 4816-4817; ср.: Watson 1974, с. 204-205). Таким образом, мысль о хранении государем богатств у народа была направлена против политики У-ди и др., нацеленной на монополизацию богатств казной, создание государственных запасов любой ценой (например, путем продажи прощений преступникам), т. е. экономических мер в духе «пути гегемона», ср. выше, с. 94-95, 103-104. Эта мысль одобряется и в «Гуань-цзы»: «...Семьи [простолюдинов] и государственная сокровищница соперничают [друг с другом] из-за богатств... Если государственная сокровищница не накапливает богатств, то хранят их у народа... Поэтому, ...если государственная сокровищница не накапливает богатств, ...это вершина устроения» (ГЦ, гл. 3, с. 13; ср.: ГЦ, гл. 76, с. 461-462; Maverick, с. 139). Встречается она и в «Хань Фэй-цзы» (см.: ХФЦ, гл. 10, с. 178; ср.: ХФЦ, с. 182, пр. 22; гл. 35, с. 787; Liao, т. 1, с. 80; т. 2, с. 137). Здесь этот способ хранения запасов тоже описан как момент устроительной деятельности совершенномудрых государей прошлого (ср.: Шо юань, гл. 7, с. 46).

(обратно)

836

Фу ли [51] — «выгода, [доставляемая] второстепенным [занятием]» (торговлей или торговлей и ремеслом) (см.: ХЮДЦД, т. 5, с. 1238 (фу, знач. 14), 1241, фу ли, знач. 1; Эн тэцу рон, с. 28; ЯТЛЦЧ, с. 38, пр. 3). В кавычках — цитата из Конфуция (см.: Лунь юй, с. 66 (6.22); ср.: Legge, CA, с. 191).

(обратно)

837

Жун [52] значит здесь «применять» (см.: ЯТЛ, с. 40, пр. 13; ЯТЛЦЧ, с. 38, пр. 5), поэтому его прямое дополнение люй [53] скорее означает «мысли, планы», чем «беспокойство, озабоченность», как полагают другие (см. там же; Gale 1931, с. 31; Эн тэцу рон, с. 28). Речь идет о планах устроения, излишних, если народ и так уже устроен. В редакции IX в. вместо минь [17] («народ») стоит жэнь [11] («люди»), вместо ши [54] («века») стоит его синоним дай [55] («эпохи») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

838

Сань Хуань [56] — три могущественных семьи владения Лу, происходившие от князя (гун) Хуаня [57] (712-695 гг. до н. э.): Чжунсунь [58], Шусунь [59] и Цзисунь [60]. Во времена Конфуция министры из этих трех семей захватили власть в Лу (см.: Legge, CA, с. 311, 147).

(обратно)

839

Лю цин [61] — министры из шести влиятельных кланов удельного государства Цзинь; три из них были уничтожены, а остальные три в V в. в конце концов поделили между собой Цзинь и основали на его развалинах государства Хань, Чжао и Вэй (см. выше, пр. 4 к гл. 3); в 403 г. до н. э. чжоуский царь санкционировал это, дав представителям этих кланов титулы удельных правителей (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 39, с. 93; ср.: МН, т. 4, с. 335; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 181).

(обратно)

840

Цзинь [62] — удельное государство, основанное во времена Западной Чжоу; в период наивысшего расцвета в эпоху Чунь цю его земли включали большую часть центрального и южного районов совр. пров. Шаньси, большую часть юго-запада пров. Хэбэй, большую часть территории пров. Шэньси к востоку от реки Цзиншуй, западную часть пров. Хэнань и небольшой район северной части этой провинции.

(обратно)

841

В редакции IX в. вместо те [63] («железа») стоит знак е [64] («выплавлять» (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). Ей соответствует перевод: «[от варки] соли и плавки [железа]».

(обратно)

842

Первая и третья фразы в кавычках — цитаты из речи «сановника», см. выше, с. 149-150. Вторая фраза в кавычках — цитата из «Лунь юй», где есть слова «зависит от [того, кто находится] за экраном почтительности». Сяо цян [65] — экран при входе, пройда мимо которого, чиновники оказывались в присутствии государя и потому с этого момента начинали проявлять почтительность (см.: Лунь юй, с. 179 (16.1), 181; ср.: Legge, CA, с. 309; ниже, пр. 8 к гл. 50).

(обратно)

843

В редакции IX в. в обоих случаях вместо минь [17] («простолюдины») стоит жэнь [11] («люди») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

844

До сих пор шэ хэн ли чжунь [66] толковали как «стандартные меры и веса», «унификацию весов и мер» (см.: Gale 1931, с. 32; Dispute, с. 72) или «установление весов и стандартов» (см.: Эн тэцу рон, с. 28). Лишь Ма Фэй-бай предложил понять слово хэн как «твердые цены» (пин [67]), а чжунь как «стабилизацию цен на товары» (пин чжунь [68]); он считает, что фразашэ хэн ли чжунь указывает на создание казенного учреждения пин чжунь в столице в 110 г. до н. э. (см.: ЯТЛЦЧ, с. 39, пр. 3; ср. там же, с. 9, пр. 6; выше, пр. 96 к гл. 1 перевода). Добавим к этому, что в «Гуань-цзы» слово хэн (то же, что [69]) значит «цены» (см.: ГЦ, гл. 81, с. 507; Го Мо-жо и др., с. 1058-1059, 1249; ср.: ГЦ, гл. 73, с. 441). Это значение кажется здесь самым уместным.

(обратно)

845

В редакции IX в. вместо слов жэнь цун со юй [70] («люди следуют за тем, чего хотят») стоит фраза эр жэнь дэ ци со [71] («а люди получают то, чего они [хотят]») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58; ср.: Gale 1931, с. 32 и пр. 2; Ван Пэй-чжэн, с. 21), более уместная здесь по смыслу.

(обратно)

846

Не вполне точно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 126 (5.4)), где изложена теория Сюй Сина [72], по которой с установлением на рынке единых цен люди перестают обманывать друг друга. Чи [73] — мера длины, при Чжоу и Хань равнялась 231 мм (ср.: HFHD, т. 1, с. 279); 5 чи = 115,5 см.

(обратно)

847

В редакции IX в. вместо минь [17] («простолюдины») стоит жэнь [11] («люди») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). Дословно в «Янь те лунь» сказано: «монополизируют (или: возьмут в свои руки) их использование»; мы предполагаем, что имеется в виду использование ресурсов гор и морей.

(обратно)

848

См. выше, пр. 104 к гл. 1, слова Ян Сюна.

(обратно)

849

Ср.: (ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 32; Кроль 1970 (II), с. 30).

(обратно)

850

Чжи [74], см. выше, пр. 56 к гл. 2; (Позднеева 1967, с. 178-180, 293-298; Алексеев 1958, с. 127).

(обратно)

851

Официально функцией законов и указов при Хань считалось угнетение сильных (насильников) и поддержка слабых; то и другое отмечали в качестве характерных черт правлений первых императоров Западной и Восточной Хань, в частности Гао-цзу и Хуй-ди (см.: ХШБЧ, гл. 23, с. 1987, 1994; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 339, 347).

(обратно)

852

Согласно Н. Л. Сванн, это, вероятно, две разновидности проса, пшеница, рис и бобовые (см.: Swann, с. 54). М. В. Крюков и другие дают 3 толкования этого выражения для эпохи Чжоу (со ссылкой на Ци Сы-хэ [74а]): 1) конопля, пшеница, черное просо, чумиза, бобы; 2) рис, чумиза, черное просо, пшеница, бобы; 3) пшеница, чумиза, просо, рис, бобы (см.: Крюков, Софронов, Чебоксаров, с. 257).

(обратно)

853

Цитата из речи «знатока писаний», см. выше.

(обратно)

854

Бао лу [75] (см.: ХЮДЦД, т. 3, с. 1651; ЯТЛЦЧ, с. 40, пр. 1).

(обратно)

855

В редакции IX в. (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58) дважды вместо сы шэн [76] (досл.: «смерть и жизнь», т. е. «ключ к жизни и смерти», «жизненная артерия») (см.: Gale 1931, с. 32; ЯТЛЦЧ, с. 40, пр. 2) стоит сы ши [77] («воин, [готовый на] смерть» (см.: Морохаси, т. 6, с. 735, № 72), «воин, отважный в бою» (см.: ЧГЦ, кн. 1, гл. 3, с. 16, коммент. Гао Ю; ср.: ЧГЦ, кн. 2, гл. 17, с. 41; СКТ, с. 56, 276)). Этой редакции следует Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 41, пр. 21).

(обратно)

856

Цитата из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 125 (5.4)).

(обратно)

857

В редакции IX в. вместо минь [17] («народ») стоит жэнь [11] («люди») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

858

В кавычках — цитаты из Конфуция (см.: Лунь юй, с. 144 (13.9), 13 (2.3)).

(обратно)

859

Привычка «уступать путь» (жан [78]) была свойственна путникам во владениях чжоуского царя Вэня (см.: KTCY, с. 246-247, 353). Редакция IX в. несколько отличается от редакции современного текста «Янь те лунь»; там сказано: «...то сделают государство богатым и наставят его [народ] при помощи норм поведения; если наставят его [народ] при помощи норм поведения, то идущие по дорогам будут иметь [вежливую привычку] уступать друг другу путь» (Ду Ю, гл. 10, с. 58). Ван Ли-ци указывает, что в «Тун дянь» слова цзэ сын дао ю жан [79] приведены в редакции ли сын цзэ дао ю жан [80] («если нормы поведения выполняются, то [у людей на] дорогах есть [привычка] уступать друг другу путь») (см.: ЯТЛ, с. 41, пр. 24). В нашем издании «Тун дянь» стоит цзэ син дао ю жан.

(обратно)

860

Или: друг друга (см.: Эн тэцу рон, с. 29; ЯТЛЦЧ, с. 40, пр. 3).

(обратно)

861

См.: (Кроль 1982 (I), с. 59).

(обратно)

862

В трех изданиях «Янь те лунь» вместо ши ли [81] («силы воинов» (см.: Морохаси, т. 3, с. 283, № 213), здесь скорее «силы мужчин[-землепашцев]» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 48; ср.: Dispute, с. 73)) стоит ту ли [82] («[производительные] силы земли» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 70-71, пр. 39 (ср.: ЩЦХЧКЧ, гл. 30, с. 46; гл. 74, с. 16; гл. 129, с. 13; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2008; Лунь хэн, гл. 8, с. 68; ср.: Swann, с. 57, 58, 136-137, 428; Forke, т. 1, с. 376)), и ряд исследователей читает ту ли и/или переводит в соответствии с этим чтением (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 64; ЯТЛЦЧ, с. 40, пр. 5; Gale 1931, с. 33; Эн тэцу рон, с. 29). Вместо и ши [83] («разные условия (или: положения)») в редакции IX в. стоит и ци [84] («разные дыхания (или: эфиры»)) (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). В связи с этим Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 41, пр. 24) цитирует слова «Чжоу ли» «у земли есть дыхания» с комментарием Чжэн Сюаня: «Дыхания (ци) — это твердое и мягкое (или: сильное и слабое)» (Чжоу ли, гл. 39, с. 36; ср.: Biot, т. 2, с. 460). Добавим, что «твердость» и «мягкость» соотносятся со «светлым» и «темным» началом, причем иногда выражение «твердость и мягкость» выступает как синоним выражения «темное и светлое начало» (см.: ХНЦ, гл. 7, с. 57 (ср.: Morgan, с. 58); ЯТЛ, гл. 54, с. 336; Yih King, tr. by McClatchie, с. V, 295-296, 359-360); и что «твердость и мягкость» выступают и как свойства почв (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 60, с. 18: ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 274), и как свойства человеческой природы (см.: ЯТЛ, гл. 21, с. 154). Учитывая все сказанное, укажем еще на две возможности перевода рассматриваемого текста: 1) (если читать и ци вместо и ши) «[производительные] силы земли неодинаковы, твердые и мягкие [почвы обусловлены] разными дыханиями [Земли]»; и 2) (если читать ши ли вместо ту ли и и ци вместо и ши) «силы мужчин[-землепашцев] неодинаковы, твердость и мягкость [их характеров зависят от] разных дыханий [Земли]» (ср. выше, с. 54-55; Кроль 1978 (I), с. 47, 52-53).

(обратно)

863

Вместо цзюй цзюй [85] в редакции IX в. стоит цзюй гоу [86] (Ван Ли-ци реконструирует это сочетание как цзюй гоу [87] («прямые и изогнутые»)), а вместо и [88] («варьироваться, быть разнообразным») — и [89] («разниться») (см.: ЯТЛ, с. 41, пр. 25; Ду Ю, гл. 10, с. 58). Дан [90] при Чжоу — район (или село), объединявший 500 семей (см.: Swann, с. 125). По «Ли цзи», влияние естественной среды обитания на людей сказывалось не только в формировании разных характеров и обычаев, но и в приготовлении разной пищи, изготовлении разной утвари и орудий и ношении разной одежды (см.: Кроль 1978 (I), с. 47).

(обратно)

864

Выражение ци юн [91] указывает здесь на сельскохозяйственные орудия, но может означать и посуду (см. пр. 37 к гл. 29) или утварь и орудия (см. пр. 60 к гл. 29).

(обратно)

865

В кавычках — фраза из «Мэн-цзы», к которой добавлено отрицание (см.: Мэн-цзы, с. 175 (7.14); ср.: Legge, Mencius, с. 305-306; ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 9; Swann, с. 426). В редакции IX в. вместо минь [17] («простолюдины») в двух местах стоит жэнь [11] («люди»), знак пи [92] («распахивать») дан в начертании [93], знак е [94] («загородные поля») — в начертании [95], после фа [96] («нужда») стоит конечная частица-связка е [97] (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

866

Э. М. Гэйл указывает, что неясно, означал ли термин тань [98] каменный или древесный уголь (см.: Gale 1931, с. 33, пр. 3). Н. Л. Сванн тоже допускает, что термин мог означать и то и другое, и приводит мнение Рида, что в пров. Шаньси железная руда по большей части залегает непосредственно под пластами каменного угля (см.: Swann, с. 26, 236 (пр. 208), 346 (пр. 713), 415, пр. 8). Однако в «Гуань-цзы» сообщается, что в связи с литьем железа, производившимся при помощи кузнечных мехов, занятые этим люди должны были «рубить деревья на горах», вероятно, для получения угля (см.: ГЦ, гл. 81, с. 500; ср.: Maverick, с. 182; Го Мо-жо и др., с. 1233). Так что в нашем случае речь скорее всего идет о древесном угле.

(обратно)

867

Как сообщает Жу Шунь, при Хань было 3 вида «срочной очередной повинности» (гэн [99]): 1) цзу гэн [100] («срочная очередная [трудовая] повинность, [отбываемая] призывником») должна была выполняться всеми людьми, подлежащими призыву, по очереди, причем одна смена продолжалась один месяц; 2) цзянь гэн [101] («срочная очередная [трудовая] повинность, [отбываемая наемным] исполнителем») означала найм заместителя, о чем Жу Шунь писал: «Что касается бедняков, желающих получить медные деньги по найму [на отбывание] срочной очередной [трудовой] повинности, те, кто в свой черед должен [нести повинность], нанимают их, выплачивая им [эти] деньги, [из расчета] 2000 [медных монет] в месяц»; 3) го гэн [102] («срочная очередная [воинская] повинность, [дни которой] проводят [не служа]») означала денежный взнос в казну в размере 300 медных монет, который делал каждый житель Поднебесной вместо того, чтобы лично нести пограничную службу в течение 3 дней в году; взнос шел в пользу призывников, реально отбывающих воинскую повинность в гарнизонах на границе, где одна смена продолжалась не 3 дня, а 1 год (см.. ХШБЧ, гл. 7, с. 245; ХХШ, гл. 5, с. 100; гл. 2, с. 53; ср.: HFHD, т. 2, с. 176; Loewe 1967, т. 1, с. 164; Hsu, с. 241-242). В «Янь те лунь» упоминается не один из этих трех терминов, а явно связанное с ними выражение цзу цзянь гэн чжэ [103], которое до сих пор переводили так, как будто оно является сокращением выражения цзу гэн цзянь гэн чжэ [104], т. е. указывает на две категории лиц, отбывающих повинности цзу гэн и цзянь гэн, а между цзу и цзянь гэн здесь стоит знак препинания (см.: HFHD, т. 2, с. 176; Эн тэцу рон, с. 29, 30, пр. 5; Hsu, с. 242; ЯТЛЦЧ, с. 40, пр. 10). Казалось бы, в пользу такого понимания и перевода говорит то, что в одной из редакций комментария Жу Шуня вместо цзу цзянь гэн чжэ стоит цзу гэн цзянъ гэн чжэ (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 124, с. 12). Однако в другом тексте цзу цзянь гэн чжэ явно указывает лишь на одну категорию лиц, отбывающих повинность. Сыма Цянь сообщает о царе У Лю Пи, что в период между 180 и 157 гг. до н. э., «когда призывники [отбывали] срочную очередную [трудовую] повинность как ее [наемные] исполнители (цзу цзянь гэн), [он вместо нанимателей] давал им твердую оплату (досл.: цену. — Ю. К.)» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 106, с. 7; ср.: ХЩБЧ, гл. 35, с. 3356; Watson 1961, т. 1, с. 468). Повторяя эти слова в своем комментарии, Сыма Чжэн пропускает знак цзу («призывник»), настолько тот семантически неважен, и поясняет: «Это значит, что [наниматель] полностью сам выплачивал медные деньги в пользу того, кто [несет] срочную очередную [трудовую] повинность как ее [наемный] исполнитель (цзянь гэн); теперь, когда царь захотел привязать к себе сердца простолюдинов, то «стал давать [наемникам] твердую оплату», [его] казна (досл.: казенное учреждение. — Ю. К.) возмещала ее [нанимателям]» (ШЦХЧКЧ, гл. 106, с. 7). Другие тексты свидетельствуют, что наймит, получающий «твердую оплату» за несение трудовой повинности вместо нанимателя, тоже именовался цзу («призывник») (см.: ХШБЧ, гл. 29, с. 3075 и коммент. Су Линя [105] (ок. 196-227)). Ссылаясь на «Толкование статутов» (Люй шо [106]), Жу Шунь сообщает, что «призывники, которые [отбывают] срочную очередную [трудовую] повинность как ее [наемные] исполнители (цзу цзянь гэн чжэ), живут [на месте]; живя [на месте, они отбывают] срочную очередную [трудовую] повинность (цзюй гэн [107]) в [своем] уезде и сменяются через 5 месяцев. Потом в соответствии со «статутом о [главном] военном начальнике [округа]» (вэй люй [107а]) (см.: Hulsewe 1959, с. 244; Hulsewe 1985 (II), с. 90-91). — Ю. К.) призывники, которые [отбывают] срочную очередную [трудовую] повинность как ее [наемные] исполнители (цзу цзянь гэн), [стали служить] 1 месяц и отдыхать 11 месяцев» (ХШБЧ, гл. 7, с. 245; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 124, с. 12; HFHD, т. 2, с. 176; Hsu, с. 242); «[при] твердой оплате [наемник] за 1 месяц получает 2000 медных монет» (ХШБЧ, гл. 29, с. 3075). Следовательно, цзу цзянь гэн чжэ — название наемного «призывника».

(обратно)

868

Цюй юн [108] («взять наемника»), см.: (ХШБЧ, гл. 5, с. 171, коммент. Вэй Чжао; гл. 40, с. 3520, коммент. Янь Ши-гу; ЯТЛ (ЦДБ), с. 72, пр. 46: ЯТЛЦЧ, с. 40, пр. 10).

(обратно)

869

Выражение сянь и [109] переводят по-разному, исходя из значений сянь «уезд» или «уездный город» и значений и «город» («городок»), «поселение», «деревня» и «имение»: «уезд и город» (Gale 1931, с. 33), «уезды (или: уездные города) и городки» (см.: HFHD, т. 3, с. 26, 66; т. 1, с. 109 и пр. 2), «уезд и его главный город» (см.: Swann, с. 460), «уездные поселения» (см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 91, 100, пр. 77), «уезды и деревни» (см.: Эн тэцу рон, с. 29), «уезд или имение (владение? — Ю. К)» (см.: HFHD, т. 2, с. 328). В хронологической таблице чиновников «Хань шу» термин и определяется как «[уезд, доходом] с которого кормятся августейшая вдовствующая государыня, августейшая государыня или принцесса» (ср.: СНС, т. 1, с. 475) и сопоставляется с другими названиями уезда: го [110] («государство» — «уезд, доходом с которого кормится князь ле хоу», ср. выше, пр. 88 к гл. 1), дао [111] (уезд, где есть варвары) и сянь (просто уезд) (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1140-1141). В ряду этих четырех терминов в географическом трактате «Хань шу» употреблено и выражение сянь и, видимо, означающее «уезды и владения [императриц и принцесс]» (см.: ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3015).

(обратно)

870

Малопонятное предложение, которое толкуют по-разному в зависимости от того, какое значение принимают для слова фу [112] — «взимать налог» или «раздавать». Э. М. Гэйл переводит: «собирают подушные налоги [посредством принудительных продаж]» (см.: Gale 1931, с. 33); Ван Ли-ци, видимо, считает, что речь идет о взимании «подушной подати» (коу фу [113]) с детей от 7 до 14 лет (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 72, пр. 47); Ма Фэй-бай полагает, что некоторые уезды и владения императриц и принцесс сами не добывали руду, а взимали налог чугуном в соответствии с числом дворов и жителей и при этом снижали цену (на чугун?) (см.: ЯТЛЦЧ, с. 40-41, пр. 11, 12). Не совсем ясно, какова при таком понимании взаимозависимость сбора налогов и продажи железа на рынке. На взгляд Сато Такэтоси, речь идет о связанном с торговлей «распределении железа» по семьям и людям (см.: Эн тэцу рон, с. 29). Как и ему, нам представляется, что фу значит здесь «раздавать, распределять». В «Янь те лунь» есть фраза: «Когда казенные учреждения, [ведающие] железом, продают орудия, а те не продаются, их иногда в большом количестве раздают (фу) простолюдинам» (ЯТЛ, гл. 36, с. 253). По мнению Ху Цзи-чуана, здесь сообщается о том, что, когда изделия казенных учреждений, ведающих железом, было не продать, народ вынуждали покупать их (см.: Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 97; ср.: Эн тэцу рон, с. 187; Dispute, с. 196; Се Тянь-ю и Ван Цзя-фань, с. 24). Он ссылается на слова Бу Ши, что «некоторые [чиновники] насильно заставляют простой люд покупать» железные орудия (см. выше, с. 10). Таким образом, видимо, контекстуальное значение фу в данном случае — принудительная продажа. Но это не лексическое значение фу, каковым является «раздача». В источниках говорится о «раздаче» (фу) при Хань полей «бедным людям» (см.: ХХШ, гл. 2, с. 62) и даже о «раздаче» им полей и жилищ «в соответствии с [численностью] людей (досл.: ртов)» во 2 г. н. э. (коммент. Янь Ши-гу гласит: «Сосчитав [количество] ртов, снабдить их полями и жилищами») (см.: ХШБЧ, гл. 12, с. 12, с. 356; HFHD, т. 3, с. 73). Контекстуальное значение фу в этом случае — безвозмездная раздача.

(обратно)

871

Возможно, правильнее переводить «[люди из] богатых семей» (ср.: Эн тэцу рон, с. 29). У лян цзя [114] — два словарных значения: 1) зажиточная семья, разбогатевшая благодаря своему занятию (скорее всего земледелию) (см.: ГЦ, гл. 24, с. 186; ср.: Го Мо-жо и др., с. 412; Rickett, т. 1, с. 111 и пр. 10); 2) семья хорошего (высокого) происхождения, порядочная семья; по свидетельству Жу Шуня, там не было врачей и шаманов, купцов и торговцев и различных ремесленников (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 109, с. 2; ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3021; ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 100, 169-170, пр. 4); согласно М. Катакура и В. В. Малявину, там на протяжении 5 поколений не было также рабов и преступников (см.: Малявин, с. 20). На основании ряда исследований М. Лёве определяет термин лян цзя цзы [115] как означающий сыновей тех, кто не имел преступного прошлого и обладал материальными предпосылками, позволявшими ему служить чиновником (см.: Loewe 1967, т. 1, с. 78, 149-150, пр. 1). В ханьских источниках термин лян цзя цзы чаще всего обозначает один из видов волонтеров, служивших в армии, из которых рекрутировались два подразделения гвардейцев; это лян цзя цзы из «шести округов» северо-запада: Лунси [116], Тяньшуй [117], Аньдин [118], Бэйди [119], Шанпзюнь [120] и Сихэ [121] (см.: ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3021 и коммент. Янь Ши-гу; гл. 54, с. 3923; гл. 65, с. 4386; гл. 69, с. 4503; гл. 70, с. 4539; ср.: Bielenstein 1980, с. 24-25, 28-29). В связи с этим В. С. Таскин говорит о выделении из массы пограничного населения «военно-служилого люда», получившего за верность трону название «добропорядочные семьи»: «Это был своеобразный тип русского казачества, стоявшего на страже северных границ» (см.: Таскин 1968, вып. 1, с. 170, пр. 4). Ван Ли-ци считает, что, вероятно, термин лян цзя в «Янь те лунь» указывает на жителей «шести округов» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 72, пр. 48). В связи с этим он приписывает слову дао [122] из сочетания дао цы [123], встречающегося в «Янь те лунь» рядом с лян цзя, значение «уезд, где есть варвары от [южных] мань до [восточных] и», по его словам, нечто вроде нынешнего автономного уезда национального меньшинства. Наличие смешанного населения из ханьцев и представителей национальных меньшинств он считает важной особенностью пограничных округов, отличавшей их от «внутренних округов». По его подсчетам, в «шести округах» было 12 уездов дао (хотя на деле смешанное население жило не только в них). Поэтому люди того времени, касаясь вопросов, связанных с мобилизацией, говорили не сянь цы [124] («в соответствии с порядком [расположения] уездов [на пути следования]»), а дао цы («в соответствии с порядком [расположения] уездов, где есть варвары, [на пути следования]») (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 72-73, пр. 49). Эту гипотезу принял Ма Фэй-бай, добавив к ней нечто свое: что лян цзя — это особое название национального меньшинства в «шести округах»; на его взгляд, Жу Шунь ошибался, говоря, что лян цзя — это обыкновенные простолюдины, кроме врачей, купцов и ремесленников; а дао из сочетания дао цы означает не «дорога», а «уезд, где есть варвары» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 41, пр. 12). По нашему мнению, гипотезы, что лян цзя представляли собой своего рода «казачество» или «национальное меньшинство», основаны на мысли, что они жили только в «шести округах» или вообще по северной границе. Но этому противоречат факты, свидетельствующие о «детях из хороших семей» (лян цзя цзы), в одном случае юноше, а в другом — девушке, из округов Шандан [125] и Цинхэ [126] (см.: ХШБЧ, гл. 79, с. 4836; ШЦХЧКЧ, гл. 49, с. 10), а также упоминание, что в государстве Ци IV в. до н. э. были «хорошие и богатые семьи» (лян фу цзя [127]), сыновья из которых, отличавшиеся нравственным поведением, могли по царскому выбору стать чиновниками (см.: Шо юань ЦЧЦИ, гл. 11, с. 354, 355; но ср.: Переломов 1973 (I), с. 85): оба округа (в которых, кстати сказать, не было «уездов, где есть варвары» (дао) (см.: ХШБЧ, гл. 28А (I), с. 2547-2553; гл. 28А (II), с. 2677-2680)) и царство Ци не входили в число пограничных. При Восточной Хань ежегодно девушки в возрасте от 13 до 20 лет родом из «хороших семей» столицы и ее окрестностей отбирались для императорского гарема (см.: ХХШ, гл. 10А, с. 161; Bielenstein 1980, с. 63). Но в таком случае лян цзя жили не только в «шести округах» или пограничных округах, и нет необходимости толковать выражение дао цы по аналогии с сянь цы, иными словами, дао в этом выражении вполне может значить «путь», а само выражение — «путь следования» (см.: Морохаси, т. И, с. 131, № 223; ЧВДЦД, т. 33, с. 139, № 38; Эн тэцу рон, с. 29-30).

(обратно)

872

Янь Ши-гу указывает для цзю [128] значения «перевозить» и «нанимать» (см.: ХШБЧ, гл. 99Б, с. 5737; ср.: HFHD, т. 3, с. 306), «перевозить, получая плату по найму» (см.: ХШБЧ, гл. 50, с. 3802). Фу Цянь сообщает: «Нанимать и перевозить называется цзю»; согласно Нагаи Сэкитоку, речь идет о найме повозок и лошадей (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 42; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 221; МН, т. 3, с. 597; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2061; Swann, с. 314). Чжан Шоу-цзе комментирует сочетание цзю жэнь [129] словами «нанимать людей, которые перевозят» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 17). По мнению М. Лёве, цзю в разных сочетаниях означает наем собственности (возможно, в частности, земли) или труда людей для перевозки (см.: Loewe 1967, т. 2, с. 290, пр. 4).

(обратно)

873

Сочетание знаков и хо и ху [130] («некоторые уезды посылают [людей] на перевозки в соответствии с [числом] дворов» в переводе Ма Фэй-бая (см.: ЯТЛЦЧ, с. 41, пр. 3)), по мнению Лу Вэнь-чао, является плеоназмом; этот взгляд приняли Ван Ли-ци и Го Мо-жо (см.: ЯТЛ, с. 38, 42, пр. 31; ЯТЛДБ, с. 12).

(обратно)

874

Неточная цитата из речи «сановника», см. перевод, гл. 5, с. 151. «Одно казенное учреждение» — то, которое ведает «солью и железом».

(обратно)

875

Янь Ши-гу поясняет выражение фу гу [1] словами «следовать образцам древности и соблюдать их» (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4608). Оно выражает ориентацию на древность, присущую ряду конфуцианцев, в том числе Сюнь-цзы (см.: СЦЦШ, гл. 9, с. 106; ср.: Dubs 1928, с. 131) и мыслителям школы Гунъян (см. Гунъян чжуань, гл. 22, с. 5а и коммент. Хэ Сю; ХШБЧ, гл. 72, с. 4608, слова Гун Юя; ЧЦФЛ, гл. 1, с. 8). См. выше, с. 63-64.

(обратно)

876

Шаньшуй ду вэй Пэн-цзу [2]. Географическое название Шаньшуй в других источниках не встречается, его считают результатом искажения оригинального текста «Янь те лунь», который реконструируют тремя способами: 1) Саньшуй [3] — название уезда (имевшего «казенное учреждение, [ведающее] солью»), в котором была резиденция «главного военного начальника подчиненного (или: зависимого. — Ю. К.) государства» (шу го ду вэй [4]) (см.: ХШБЧ, гл. 28Б (I), с. 2287; гл. 19А, с. 1125, 1133-1139; HFHD, т. 2, с. 62 и пр. 15.3, 15.4; Loewe 1967, т. 1, с. 61-63; Bielenstein 1980, с. 40, 84, 190, пр. 141, 142); уезд входил в округ Аньдин, занимавший территорию к востоку от совр. уезда Пинлян в восточной части Ганьсу и имевший административный центр в Гаопине [5], на месте нынешнего административного центра уезда Гуюань (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 76-77, пр. 1); 2) Цзяньшуй [6] — топоним, предположительно являвшийся названием «крепости» (см. выше, пр. 28 к гл. 1) в округе Чжанъи (или Чжанъе) [7] (находился на территориях совр. уездов Чжанъе, Шаньдань и Юнчан в западной части Ганьсу, его административный центр помещался в уездном городе Лудэ [8], к северо-западу от нынешнего уездного города Чжанъе), — в цзюйяньских документах несколько раз упоминается «присутственное место главного военного начальника Цзяньшуй» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 22; Чэнь Чжи, с. 70; Loewe 1967, т. 2, с. 251-252, 255, 260, 385-387); 3) Тяньшуй — название ханьского округа с административным центром в Пинсяне [9], находившемся к юго-западу от совр. уездного города Тунвэй пров. Ганьсу (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 22); добавим, что в «Хань шу» упоминается должность «главного военного начальника подчиненного государства Тяньшуй» (см.: ХШБЧ, гл. 59, с. 4182). Из этих одинаково вероятных (или маловероятных) предположений чуть более вероятно второе: графически знаки шань и цзянь похожи и могли быть перепутаны. Фамилия Пэн-цзу неизвестна. В 77 г. до н. э. некий Пэн-цзу стал «правителем столицы» (цзин чжао инь [10]), а Чжао Пэн-цзу [11] — «великим министром земледелия» (см.: ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1240-1241); имя Пэн-цзу носил Янь Пэн-цзу [12] (см.: ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1272-1273; гл. 88, с. 5172-5173; гл. 90, с. 5229), младший брат «жестокого чиновника» Янь Янь-няня [13]. Но имел ли кто-нибудь из них отношение к «главному военному начальнику Пэн-цзу» — трудно сказать.

(обратно)

877

Нин гуй [14]. Значение термина см.: (ХШБЧ, гл. 1А, с. 7 и коммент. Ли Фэя [15] (III в.?); гл. 11, с. 339 и коммент. Янь Ши-гу и Ван Сянь-цяня; ср.: HFHD, т. 3, с. 24 (и пр. 3.8), 40-42). О ханьских законах о трехлетних отпусках чиновникам и другим лицам, чтобы они могли справить траур по родителям, см.: (там же; ХШБЧ, гл. 79, с. 4847, коммент. Жу Шуня; ХХШ, гл. 46, с. 689; Hulsewe 1978 (I), с. 207-208; СХХЯ, гл. 42, с. 427-428; Чэн Шу-дэ, с. 80-81). Правило о том, что люди не могут быть отобраны и рекомендованы для службы, если не справили трехлетнего траура, имело форму «статута» (см.: Bodde 1963, с. 391-392).

(обратно)

878

Сочетание знаков лин пинь лин пинь [16] толкуется по-разному. Го Мо-жо счел нужным реконструировать непонятный ему текст, исключил второй знак лин и поставил знак препинания после первого лин, смысл фразы пинь пинь шэнь мин [17] он пояснил словами: «различать качества (или: манеры держаться) очень ясно», толкуя первое пинь как глагол, а второе — как имя (см.: ЯТЛДБ, с. 12 и пр. 31). С ним не согласился Ма Фэй-бай; на его взгляд, лин пинь значит «качество превосходное», а текст содержит устное заявление Пэн-цзу и подтверждение его слов «сановником»: «...Пэн-цзу устно доложил: "Качество соли и железа превосходное", качество превосходное — это совершенно ясно...» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 42, 43, пр. 2). Самое убедительное истолкование предложил Ван Ли-ци; по его мнению, лин пинь значит «положения (или статьи) законов и указов», ибо при Хань часть таких положений, относящихся к законам и указам, называлась пинь, о чем свидетельствует ряд примеров. Он полагает, что «положения указа о соли и железе» в «Янь те лунь» — то же, что «статьи декрета (кэ тяо [18]) о соли и железе», о которых говорится в эдикте Ван Мана от 10 г. н. э. (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2071; ср.: Swann, с. 349; HFHD, т. 3, с. 499-500, 370) (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 77-78, пр. 3). Правота Ван Ли-ци подтверждается тем, что значение пинь «подробные правила» известно исследователям ханьского права (см., например, Hulsewe 1978 (II), с. 28).

(обратно)

879

Цзу ту [19] (ср.: HFHD, т. 2, с. 263, 404; т. 3, с. 400). Кроме «призывников» в системе казенных монополий трудились «каторжники из казенных учреждений, [ведающих] железом» (см.: HFHD, т. 2, с. 391, 406; Kageyama, pt. 1, с. 1547-1552, 1660; Го Мо-жо и др., с. 1234). См. также пр. 13 к гл. 1.

(обратно)

880

Или: «нужд» (юн [20]).

(обратно)

881

Ван Ли-ци и другие по предложению Чжан Дунь-жэня читают лин и [21] («замысел указа») вместо цзинь и [22] («нынешний указ») ввиду параллели в «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 9, с. 64, 65; гл. 6, с. 42, 44, пр. 4; ЯТЛДБ, с. 12 и пр. 32; ЯТЛЦЧ, с. 43, пр. 5). Термин цзун и [23] («объединить [в одних руках]») передает идею казенной монополии; он применялся и для передачи мысли о политическом объединении (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 23, с. 3; ср.: МН, т. 3, с. 202; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 60).

(обратно)

882

См. выше, с. 105-107.

(обратно)

883

См. выше, с. 100, 103-104, 107-108 и пр. 13 к гл. 5. Ср. императорский эдикт от июля-августа 117 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 68).

(обратно)

884

Такой же текст есть в «Ли цзи» (см.: Ли цзи, св. 13, гл. 5, с. 15а; ср.: Legge, LK, т. 27, с. 246; Li Ki, т. 1, с. 324; Бо ху тун, гл. 1Б, с. 70; Po Hu T'ung, с. 416), его чуть измененный и сокращенный вариант — в «Ши цзи» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 106, с. 30; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 485-486). Он критически заострен против идеи предоставления права на использование природных ресурсов удельным правителям и простолюдинам и против соответствующей официальной политики Вэнь-ди. О термине фэн [24] («жаловать в виде ленных владений») см.: (Bodde 1956, с. 50-51, 61; Creel 1970, т. 1, с. 322; ср.: Chow, с. 198).

(обратно)

885

Шао фу [25] — один из девяти «министров» (цин [26]), управлявший личными финансами Сына Неба, в частности, ведавший доходами от гор, морей, прудов и озер (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1118-1121; Ян Шу-фань, с. 178-189; Bielenstein 1980, с. 47-69; Wang Y. С., с. 151, 155-156; Swann, с. 37, 41, 53, 267, 275-276; Переломов 1962, с. 48-51, 221).

(обратно)

886

В «Бо ху тун» «бескорыстие» (бу сы [27]) — одна из характеристик царя (см.: Бо ху тун, гл. 1Б, с. 71; ср.: Po Hu T'ung, с. 417). Сы значит и «корысть», и «личное пристрастие» вообще. С выражением бу сы следует сопоставить выражение у сы [28] («не иметь личных пристрастий»), служащее в текстах разных школ характеристикой совершенного мудреца и государя (см.: ЯТЛ, гл. 16, с. 114; Ли цзи, св. 51, гл. 29, с. За (ср.: Legge, LK, т. 28, с. 281); ХШБЧ, гл. 56, с. 4012 (ср.: Seufert, с. 41; ДФ (Хань), с. 147); Цюй Юань фу, гл. 1, с. 75 («Ли сао [29]»); HFHD, т. 1, с. 226; ХНЦ, гл. 6, с. 52; гл. 19, с. 173; ГЦ, гл. 10, с. 67; гл. 37, с. 264; гл. 45, с. 302; гл. 64, с. 385-386, 387; гл. 66, с. 408-409, 411; ср.: Maverick, с. 63; Rickett, т. 1, с. 169, 134, 136; Needham 1956, т. 2, с. 48-49). Как видно из этих текстов, «беспристрастие» (у сы) государя (мудреца) берет за образец «беспристрастие» Неба, которое все «покрывает», и «Земли», которая все «поддерживает (носит на себе)», а также солнца и луны, которые все освещают (см.: ЛШЧЦ, св. 1, гл. 5, с. 13-14 (ср.: R. Wilhelm, с. 11-13); Creel 1974, с. 358 и пр. 6); тексты говорят о «беспристрастии» ветра, дождя и живых существ (см.: ГЦ, гл. 64, с. 378; гл. 2, с. 9; ср.: Rickett, т. 1, с. 125, 145). Уподобление государя по беспристрастию силе природы, копирование им универсализма Неба было одной из главных идей, на которые опирались концепции «уравнивания перевозок» налоговых поступлений, стандартизации цен и т. п. (см. выше, с. 102-104).

(обратно)

887

Да сы нун — один из девяти «министров» (цин [26]), ведал — в отличие от «малого казначея» — доходами и расходами государства, содержанием армии и бюрократии, а не Сына Неба, в частности, контролировал казенные учреждения, ведавшие «уравниванием перевозок» налоговых поступлений, стандартизацией цен, солью, железом, приготовлением и продажей опьяняющих напитков (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1117-1118, Ян Шу-фань, с. 175-178; Bielenstein 1980, с. 43-47; Wang Y. С., с. 151, 155, 156; Swann, с. 27, 37, 39-40, 62-65 и др.; Переломов 1962, с. 47-48; выше, с. 191).

(обратно)

888

Фу ши цзи (ци?) минь [30]. Фу ши часто понимают как синоним ю ши [31] («кормиться [без определенного занятия], переходя с места на место (бродяжничая)») (см.: ХХШ, гл. 2, с. 61, коммент. Ли Сяня; Swann, с. 159; ЧВДЦД, т. 19, с. 279, N 126, знач. 3). Н. Л. Сванн добавляет, что фу ши здесь — праздные богачи, бродящие без определенного занятия, богатые купцы, которые бродят, скупая товары, чтобы продать их с прибылью (см.: Swann, с. 21, 276-277 и пр. 516). Добавим, что под «определенным занятием» следует понимать земледелие. Среди значений фу — не только «бродить», но и «второстепенное [занятие]» (ср. выше, пр. 21 к гл. 5). Попытка истолковать и перевести сочетание фу ши, исходя из этого значения, кажется вполне оправданной (см.: ХЮДЦЦ, т. 5, с. 1243; ЯТЛ (ЦДБ), с. 79, пр. И; ЯТЛЦЧ, с. 44, пр. 10). В географическом трактате «Хань шу» говорится, что в столице Чанъань [32] «много таких, которые кормятся второстепенным [занятием] (фу ши), простолюдины бросают основное и следуют за второстепенным (мо)» (см.: ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3020); Ван Фу [33] (ок. 76-ок. 157) указывает, что в столице Лоян «[занимающихся] второстепенным (фу мо [34]) в десять раз больше, чем земледельцев, а лицемерных бездельников, [не занимающихся земледелием], в десять раз больше, чем [занимающихся] второстепенным» и что в его век «трудящихся в основном [занятии] мало, а кормящихся второстепенным (фу ши) много» (см.: ЦФЛ, гл. 12, с. 34). Смысл выражения цзи (ци?) минь тоже спорен. Сыма Чжэн считает, что следует читать цзи минь, причем слово цзи означает «удельных правителей», т. е. тех, кто «не чета (не пара) земледельцам и ремесленникам» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23; ср.: МН, т. 3, с. 570 и пр. 6), но Такикава Камэтаро (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23) и комментаторы «Янь те лунь» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 23; ЯТЛ, с. 45, пр. 10) приписывают цзи минь значение «необыкновенно продувные (хитрые, нечестные) простолюдины». Н. Л. Сванн полагает, что произносить следует ци минь, а переводить «необычные [непрочно обосновавшиеся] люди (т. е. торговцы)», но отмечает, что они составляли одну из групп 9-й категории по классификации «Чжоу ли», а именно категории «праздных людей» без постов в управлении и определенных занятий из числа как богачей, так и бедняков (см.: Swann, с. 21, 276-277 и пр. 516; ср.: Чжоу ли, гл. 2, с. 5а). Наконец, поясняя выражение цзи жэнь [35], старый комментарий к «Хань Фэй-цзы» указывает, что цзи означает здесь «лишний», а все сочетание — «праздные люди» (см.: ХФЦ, гл. 10, с. 178, 182, пр. 23; ср.: Liao, т. 1, с. 80 и пр. 3). Добавим, что знак цзи (ци?) был внесен в издание Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня на основании параллельных текстов «Ши цзи» и «Хань шу» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 74, 79, пр. 11); вместо него в современном тексте «Янь те лунь» стоит знак хао [36] («могущественный, влиятельный») (см.: ЯТЛЦЧ, с. 42, 44, пр. 10).

(обратно)

889

Вместо фу е [37] («богатое наследие» (см.: Gale 1931, с. 35), «большое состояние» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 44, пр. 10)) в параллельных текстах «Ши цзи» и «Хань шу» стоит фу сянь [38] («богатство и изобилие», «богатство»); знаки сянь и е графически схожи.

(обратно)

890

Си минь [39] — социально незначительные люди (ср.: HFHD, т. 1, с. 244-245; Swann, с. 277; МН, т. 3, с. 571). Бросается в глаза семантическая близость выражений си минь и сяо минь (ср. выше, пр. 14 к гл. 4; ЯТЛ (ЦДБ), с. 79, пр. 13).

(обратно)

891

В кавычках — две неточно воспроизведенные цитаты из доклада Кун Цзиня и Дунго Сянь-яна (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 22-23; ср. выше, с. 7).

(обратно)

892

Чжун шу [40] — один из терминов, обозначающих простой народ (см.: Swann, с. 19, 175; HFHD, т. 3, с. 494). Ок. 176 г. до н. э. Цзя И писал: «Почетное положение правителя людей подобно залу, толпа сановников подобна ступеням, толпы и массы [простолюдинов] (чжун шу) подобны земле» (ХШБЧ, гл. 48, с. 3727; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 287).

(обратно)

893

Хао цян да цзя [41]. В редакции IX в. вместо да стоит чжи [42] (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58), что требует перевода «могущественные и сильные дома (семьи)»; но в редакции X в. вместо чжи стоит да (см.: ТПЮЛ, гл. 865, с. 56). О термине хао цян см.: (ХХШ, гл. 118, с. 1574 (ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 91); Wang Y. С., с. 160; Ch'u, с. 198; ср.: Морохаси, т. 10, с. 666, № 23). Термин да цзя («великие (влиятельные) дома», «важные семьи» (см.: Ch'u, с. 199)) прилагался к социально значительным семьям (см.: Морохаси, т. 3, с. 375, № 184, знач. 1) и противопоставлялся термину сяо минь («маленькие простые люди»), ср. выше, пр. 14 к гл. 4; (см.: ХШБЧ, гл. 6, с. 197, коммент. Ли Ци; ср.: HFHD, т. 2, с. 68, пр. 17.2; МН, т. 3, с. 563, пр. 2).

(обратно)

894

Комментаторы поясняют значение термина гуань [43] с помощью аналогии с человеком, который держит в руках замочные ключи (гуань яо [44]) от казенных житниц и хранилищ, а также с помощью синонимов: гу [45] («монопольно завладеть чем-то», ср. коммент. Янь Ши-гу к слову гу [46] (см.: ХШБЧ, гл. 91, с. 5253; Ван Пэй-чжэн, с. 195)), чжу [47] («заведовать, контролировать, управлять») (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23, коммент. Чжан Яня и Такикава Камэтаро; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022, коммент. Янь Ши-гу; гл. 66, с. 4425, коммент. Янь Ши-гу) и чжан [48] («держать в руках, ведать, управлять») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 80, пр. 16). Термин передает идею монополии.

(обратно)

895

В редакции IX в. вместо те ши [49] («железная руда») стоит просто ши («камень», здесь — «руда») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). На взгляд Н. Л. Сванн, этот отрывок наводит на мысль, что ши или те ши указывает на присутствие каменного угля в железной руде или вместе с нею (см.: Swann, с. 346, пр. 713). С этим нельзя согласиться: не только выражение те ши (см.: ХХШ, гл. 76, с. 1099; Морохаси, т. 11, с. 642, № 219, знач. 1), но и слово ши в данном контексте указывает на железную руду. Что оно может на нее указывать, свидетельствует древнее название магнита цы ши [50] («камень, испытывающий материнскую любовь»), Гао Ю поясняет это название так: «Камень (ши) — мать железа; так как есть камень, испытывающий материнскую любовь (цы ши), поэтому он в состоянии и притягивать своего ребенка; камень, который не испытывал бы материнской любви, также не был бы в состоянии притягивать его» (ЛШЧЦ, св. 9, гл. 5, с. 61; ср.: R. Wilhelm, с. 114, 485, пр. 20). В субкомментарии к «Цзо чжуань» сообщается также, что железо выплавляют из «камня» (ши), т. е. руды (см.: Го Мо-жо и др., с. 1234).

(обратно)

896

Гу чжу [51] значит раздувать огонь кузнечными мехами при литье меди или железа (см.: Swann, с. 26; Го Мо-жо и др., с. 1233-1234; ЯТЛ (ЦДБ), с 80, пр. 17). Самое раннее объяснение термина, на которое ссылаются ученые, принадлежит Жу Шуню (см.: ХШБЧ, гл. 64Б, с. 4355). Укажем на более раннее объяснение Ху Гуана [52] (91?-172): «Когда льют медь и изготовляют из нее утварь и орудия, то во время литья и плавки раздувают и заставляют пылать [под] нею огонь; называют это гу чжу» (ХХШ, гл. 118, с. 1578).

(обратно)

897

В редакции IX в. сказано просто «варить соль» (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58); Ван Ли-ци реконструировал текст на основании редакции X в. (см.: ТПЮЛ, гл. 865, с. 56), исходя из соображений смыслового параллелизма (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 80, пр. 18).

(обратно)

898

В редакции IX в. знак чжун [53] («толпа») опущен (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). Быть может, речь идет о толпе «молодых рабов» (тун [54]). По одним данным, богатство железодела Чжо Ван-суня [55] измерялось 1000 «молодых рабов» (см.: ЩЦХЧКЧ, гл. 129, с. 38), по другим — 800 «молодых рабов» (см.: ХШБЧ, гл. 91, с. 5247; ср.: Swann, с. 453), по третьим — в доме у Чжо Ван-суня насчитывалась 1000 рабов, а у железодела Чэн Чжэна [56] — 800 (см.: ХЯГЧ, гл. 3, с. 33; ср.: Hervouet 1964, с. 38, 39-40, пр. 5).

(обратно)

899

В редакции IX в. знак шоу [57] («принимать к себе») пропущен, вместо сочетания фан лю жэнь минь [58] («высланный и изгнанный [за преступления] люд») стоит лю фан чжи минь [59] («изгнанных и высланных [за преступления] простолюдинов»), перед цзюй [60] («собираться») стоит сян [61] («вместе») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). В редакции X в. за словами «производить соль» (ср. выше, пр. 23 к гл. 6) идет фраза: «все простолюдины полагались на занятие (или: дело), [состоявшее в] обмане (заменяем вэй [62] графически схожим вэй [63]. — Ю. К) и мошенничестве» (ТПЮЛ, гл. 865, с. 56).

(обратно)

900

В одной редакции этой фразы и двух изданиях «Янь те лунь» вместо да [64] («немаловажно») стоит дай [65] («опасно») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 80, пр. 21), что требует перевода: «то, что он легко относился к совершению злодеяний, тоже было опасно». Использование труда беглых преступников для частной добычи соли и металлов было достаточно типичным, даже если предприниматель был удельным царем (см. выше, пр. 48 к гл. 4). Аналогичная ситуация наблюдается и в начале Восточной Хань (I в.): «Кроме того, в уезде Лэйян [66] [была] железная руда, и [люди из] массы простолюдинов других округов постоянно пользовались этим, собирались [в уезде] и частным образом производили плавку и литье [железа], в связи с этим призывали и побуждали прийти беглецов [от правосудия] и во множестве собирали мошенников и грабителей» (ХХШ, гл. 76, с. 1099).

(обратно)

901

После цзинь [67] («ныне») вместо цзы [68] («само собой надлежит» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 45, пр. 18)) в одном издании «Янь те лунь» стоит и [69] («следует»); Лу Вэнь-чао предлагал заменить цзы на жи [70] («день»), Го Мо-жо (см.: ЯТЛДБ, с. 13) и Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 74, 80, пр. 22) заменили его на чжэ [71]. В трех изданиях трактата вместо знака лянь [72] («отбирать, выбирать») стоит его синоним цзянь [73] (см. там же, с. 80-81, пр. 23). Шоу вэй [74] — сокращение, стоящее вместо названий правителя округа тай шоу («великий блюститель») и его помощника ду вэй («главный военный начальник»), см. о них выше, пр. 43 к гл. 1; (ХШБЧ, гл. 19А, с. 1137-1138; Bielenstein 1980, с. 93-95). Быть может, под «расширением дороги выдвижения достойных» имеется в виду издание «указа о заслугах» (гун лин [75]) в 124 г. до н. э., устанавливавшего порядок набора, подготовки и назначения на должности кадров конфуциански образованной бюрократии (см.: Кроль 1970 (II), с. 309-311), или закона (предположительно 130-120 гг. до н. э.) об испытаниях учащейся молодежи на предмет грамотности и назначения на должности показавших лучшие результаты (см.: Hulsewe 1959, с. 239-258). Слова в кавычках — выражение, встречающееся в «Шу цзине» (см.: Legge, Shoo К., с. 70 (П.Ш.11, 2)).

(обратно)

902

Вместо ли цюань [76] («временная выгода» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 45, пр. 1); «выгода и власть» (см.: Gale 1931, с. 35 и пр. 5)) Ван Ли-ци предлагает оставить в тексте цюань [77] на основании параллели из «Хуайнань-цзы» (см.: ХНЦ, гл. 20, с. 186 (ср.: Кроль 1984 (II), с. 112, пр. 39); ЯТЛ, с. 43, 46, пр. 20; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 81, пр. 24). О термине цюань («непостоянные [меры или планы], приспособленные к обстоятельствам»; «действуя вопреки постоянным правилам, приспосабливаться к обстоятельствам») см. выше, с. 67-68; (Кроль 1984 (II), с. 111-118; Алексеев 1978, с. 390-391). И це [78] значит «временно, непостоянно» (см.: ХШБЧ, гл. 84, с. 4966, коммент. Чжан Яня; гл. 12, с. 351, коммент. Янь Ши-гу (ср.: HFHD, т. 3, с. 64-65, пр. 2.4); гл. 51, с. 3853, коммент. Жу Шуня; гл. 72, с. 4595, коммент. Ван Сянь-цяня (цит. коммент. Чжан Яня)). Янь Ши-гу поясняет его смысл словами: «беспринципно приспосабливаться (досл.: следовать) на короткое время, не [идти] прямым (правильным) путем» (см.: ХШБЧ, гл. 22, с. 1912; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 436). Перед нами характерный образец конфуцианской критики «пути гегемона» за то, что он побуждает людей мыслить явления действительности в рамках слишком короткого отрезка времени, т. е. за прагматизм. За то же в конфуцианской главе «Хуайнань-цзы» критикуются крупнейшие представители школ легистов и дипломатов (см.: Кроль 1984 (II), с. 112 (пр. 39), 116). Ср. определение «пути гегемона» в докладе Мэй Фу [79] (представлен трону между 13 и 8 гг. до н. э.): «Приносить пользу [определенному] времени и не обращать внимания на то, идет ли это против [природы вещей] или следует ей — вот что называется «путем гегемона»» (ХШБЧ, гл. 67, с. 4457).

(обратно)

903

В кавычках — слова И Иня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 6; ср.: МН, т. 1, с. 177; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 167). «Мудрый царь» — правитель типа иньского Тана, чью мудростьвосхваляет И Инь. Мысль об отношении правителя к народу как к своим детям характерна для китайской, особенно для конфуцианской культуры (см.: Мартынов 1974, с. 346-347). В «Чжун юн» «относиться к множеству простолюдинов как к детям» — одно из девяти правил устроителя мира и государства (см.: Legge, DM, с. 408-409 (XX, 12, 13)). Ок. 128 г. до н. э. ученый Янь Ань [80] в докладе трону указывал, что активная внешняя военная политика в пору, когда государству центра не грозят враги, приводит государство в упадок, а это — «не тот способ, используя который, относятся к простому люду как к своим детям» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 23-24; ср.: ХШБЧ, гл. 64Б, с. 4351; Watson 1961, т. 2, с. 233). Ср. также характеристику Сына Неба как «отца и матери народа» в «Шу цзине» (см.: Legge, Shoo К., с. 333 (V.IV, 16); Po Hu Tung, с. 218, 77; HFHD, т. 1, с. 236 и пр. 2, ХШБЧ, гл. 75, с. 4733) и «Ши цзине» (см.: Legge, She К., с. 489 (III.II.V1I, I); ср.: ХШБЧ, гл. 23, с. 1982; Hulsewe 1955, т. 1, с. 334-335). В докладе, поданном трону ок. 128 г. до н. э., ученый Чжуфу Янь [81] привел слова легиста Ли Сы [82], что убивать сюнну после победы над ними — поведение, не подобающее «отцу и матери народа» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 13-14; ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 112). Мы уже отмечали, что увещание Ли Сы, процитированное Чжуфу Янем, не аутентично (см.: Кроль 1970 (II), с. 351-353). Легист-«сановник» сочетает идею, что «Сын Неба — это отец и мать Поднебесной», с мыслью о необходимости принять оборонительные меры против сюнну (см.: ЯТЛ, гл. 38, с. 263).

(обратно)

904

Цитата из «Ши цзина» (см.: Legge, She К., с. 332 (II.V.I); ср.: Шицзин, с. 259).

(обратно)

905

На взгляд Чэнь Цзунь-мо, вместо шань [83] («хорошо уметь») следует читать си [84] («любить») (см.: ЯТЛ, с. 46, пр. 23).

(обратно)

906

Цзю и [85] («девять [племен восточных] варваров и») упоминаются в «Лунь юй», причем Ян Бо-цзюнь [86] полагает, что имеются в виду племена, жившие в южной части совр. пров. Хэнань (см.: Лунь юй, с. 98 (9.14) и пр. 1). Но в традиционном комментарии даны два разных перечня девяти племен, причем во втором упоминаются сюаньту [87], лэлан [88], гаоли [89] и другие древнекорейские племена (см.: Лунь юй ЧШ, гл. 9, с. 4а), с которыми «девять [племен восточных] варваров и» отождествлены в географическом трактате «Хань шу» (см.: ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3036-3038). У-ди завоевал земли этих племен, в 109-108 гг. до н. э. разрушил древнее корейское государство Чаосянь [90], находившееся на территории совр. пров. Ляодун и севернее, на территории нынешней Кореи, и создал на его месте округа Лэлан (с уездом Чаосянь), Сюаньту (с уездом Гаоцзюйли [91]), Линьтунь [92] и Чжэньпань [93] (см.: HFHD, т. 2, с. 90-92; ХШБЧ, гл. 28Б (I), с. 2939-2943). Видимо, название цзю и, во времена Конфуция означавшее некитайских насельников южной Хэнани, ко временам Хань было перенесено на древнекорейские племена и употреблено в этом значении в трактате «Янь те лунь» (ср.: Крюков 1970, с. 40, 42).

(обратно)

907

Бай юэ [94] — тайязычные племена, населявшие во II в. до н. э. царство Южное Юэ [95], расположенное в основном на территории совр. пров. Гуандун и Гуанси, а также северной части Вьетнама; в 111 г. до н. э. У-ди уничтожил это царство и создал на его месте несколько округов (см.: Итс, с. 164, 176, 181-189, 223).

(обратно)

908

Ши люй [96] — названия древних войсковых единиц: по традиции, отряд ши («полк») насчитывал 2500 человек и включал 5 отрядов люй («батальонов») по 500 человек (см.: Чжоу ли, гл. 11, с. 2а; ср.: Biot, т. 2, с. 222; Swann, с. 440; po Hu Tung, с. 446, 461 и пр. 48). Со временем выражение ши люй стало употребляться как общее название войск.

(обратно)

909

При У-ди и позднее наряду с предоставлением непосредственным производителям в аренду собственно китайских земель империя сдавала им в аренду земли, отнятые у варваров. Этим занимались «казенные учреждения, [ведающие] обработкой земли» (тянь гуань [97]), созданные У-ди на северной границе (см.: ЯТЛ, гл. 13, с. 95). Излагая события между 119 и 114 гг. до н. э., Сыма Цянь говорит: «[Государь] Хань переправился через Реку (Хэ); начиная от [округа] Шофан и к западу до Линцзюя (98) он повсеместно проложил [оросительные] каналы и создал казенные учреждения, [ведающие] обработкой земли; офицеры и солдаты-призывники [в количестве] 50 000-60 000 человек постепенно вгрызались [во вражескую территорию], как шелковичный червь [в тутовые листья], и их земли стали непосредственно граничить со [страной] севернее [прежних владений] сюнну» (ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 54; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 183; Таскин 1968, вып. 1, с. 55; ХШБЧ, гл. 94А, с. 5331). Сыма Цянь также пишет, судя по контексту, о событиях 111 г. до н. э.: «Кроме того, несколько десятков тысяч людей переправилось через Реку (Хэ) и построило [укрепления в] Линцзюй. Как только [государь] учредил округа Чжанъи и Цзюцюань [99] (последний находился на территории узкой средней части северо-запада пров. Ганьсу западнее округа Чжанъи, а его административный центр был в уездном городе Луфу [100], на месте нынешнего уездного города Цзюцюань этой провинции. — Ю. К), то в округе Шан (включал северную и западную части совр. пров. Шэньси и часть территории Автономного района Внутренняя Монголия. — Ю. К), [округах] Шофан и Сихэ (см. выше, пр. 43 к гл. 1. — Ю. К.) и [области] к западу от Реки (Хэ) (Хэ си [101] — название района совр. пров. Ганьсу и Цинхай к западу от Хуанхэ, включал коридор западнее Хуанхэ и бассейн реки Хуаншуй. — Ю. К.) он создал казенные учреждения, [ведающие] обработкой земли, расширил границу, а 600 000 солдат-призывников стало охранять ее и обрабатывать [там] землю» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 38; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 219; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2059; Swann, с. 306-308). Н. Л. Сванн вслед за Ван Сянь-цянем заменяет название Цзюцюань на Дуньхуан [102]; она указывает, что, согласно анналам «Хань шу», пограничные округа Чжанъи и Дуньхуан были созданы на территории пров. Ганьсу в 111 г. до н. э., а согласно географическому трактату «Хань шу», округ Чжанъи был учрежден в 104 г. до н. э.; создание военных колоний она датирует 111 г. до н. э. (см. там же, с. 307 и пр. 601; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 335, пр. 105). М. Лёве считает наиболее вероятным, что округа Чжанъи и Цзюцюань были учреждены ок. 104 г. до н. э. (см.: Loewe 1967, т. 1, с. 59-60). Нам представляется, что независимо от этой даты заселение бывших земель сюнну поселенцами из Китая началось (судя по двум косвенным указаниям историка) скорее всего в 10-х гг. II в. до н. э.

Янь Ши-гу подчеркивает, что речь идет о создании первых военных сельскохозяйственных колоний — «[поселений, где пограничные солдаты] размещены для обработки земли» (тунь тянь [103]) (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2059); такие колонии засвидетельствованы в округе Чжанъи в 85 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 157; Loewe 1967, т. 1, с. 56). Мнение Янь Ши-гу, в частности, подтверждают сообщения «Хань шу» о «казенном учреждении, (ведающем] обработкой земли» во владении Западного края Цзюйли [104], расположенном юго-восточнее Куча (см.: Hulsewe/Loewe, с. 164 сл. и пр. 515): здесь говорится и о наличии в Цзюйли «казенного учреждения, [ведающего] обработкой земли», и об «обработке земли» в Цзюйли, и о «солдатах-призывниках (или воинах), обрабатывающих землю» в этом месте, и о том, что «полковник», назначенный У-ди, «разместил [пограничных солдат в поселении] для обработки земли в Цзюйли» (см.: ХШБЧ, гл. 96А, с. 5439, 5441; гл. 96Б, с. 5515, 5538-5541; ср.: Hulsewe/Loewe, с. 76, 79, 165, 185-189). Н. Л. Сванн связывает существование чиновников или учреждений тянь гуань с организацией колоний на вновь присоединенных территориях; она предполагает, что эти учреждения были подведомственны министру земледелия (хотя и считает вопрос нерешенным), и ассоциирует их с «казенными учреждениями, [ведающими] земледелием» (нун гуань [105]), созданными вслед за декретом 115 г. до н. э. о конфискации земель богатых людей (см.: Swann, с. 40-41, 197 (и пр. 297), 307 и пр. 602). М. Лёве подкрепляет материалом ханьских документов характеристику тянь гуань как чиновников или учреждений, связанных с политикой создания военных сельскохозяйственных поселений, которые должны были отчасти обеспечить зерном ханьские пограничные гарнизоны и сделать их менее зависимыми от подвоза продовольствия из центрального Китая; так, в 85 г. до н. э. они стояли во главе ирригационных работ, производившихся руками 1500 солдат-призывников, несших гарнизонную службу или занятых выполнением земледельческих работ (см.: Loewe 1967, т. 1, с. 56, 70, 144 (пр. 26), 147, пр. 72). Это перекликается с сообщением Сыма Цяня о «повсеместной прокладке [оросительных] каналов» в связи с созданием «казенных учреждений, [ведающих] обработкой земли» на территории от округа Шофан до уезда Линцзюй.

Опираясь на свидетельства «Хань шу» и цзюйяньских текстов, Чэнь Чжи (см.: Чэнь Чжи, с. 70) называет три конкретных «казенных учреждения, [ведающих] обработкой земли» при Западной Хань: в Бэйцзя [106] на северной границе, подчиненное округу Уюань [107] (находился на территории Автономного района Внутренняя Монголия, на землях к западу от совр. города Баотоу, к востоку от Хоутао и к югу от гор Иньшань) (ср.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2028; Swann, с. 197); в Цюйли на западной границе (см. выше, а также Hulsewe/Loewe, с. 164 (к пр. 515), 166, пр. 528) и в Синма [108], местности, расположенной вблизи совр. Таралингин-дурбэлджина (см.: Loewe 1967, т. 1, с. 68, 70; т. 2, с. 255, 260). По мнению ученого, сведения об этих трех «казенных учреждениях» подтверждают слова Сыма Цяня о создании «казенных учреждений, [ведающих] обработкой земли» на территории от округа Шофан в Ордосе (ныне Автономный район Внутренняя Монголия) на запад, до уезда Линцзюй (чей центр находился северо-западнее уездного города Юндэн пров. Ганьсу). По свидетельству Ли Фэя, «казенное учреждение, [ведающее] обработкой земли» в местности Бэйцзя (находилась на территории совр. аймака Улатэ к западу от уездного города Уюань и к югу от гор Иньшань в Автономном районе Внутренняя Монголия) «заведовало сдачей в аренду наличных казенных полей простолюдинам и сбором с них платы (или налога. — Ю. К.) за аренду (цзя шуй [109]). Поэтому [здесь] создали казенное учреждение, [ведающее] земледельческими работами» (ХШБЧ, гл. 9, с. 295; ср.: HFHD, т. 2, с. 314, пр. 6.4). Су Линь «считал, что бэй цзя [106] тянь гуань [97] — это казенное учреждение, [ведающее] обработкой земли на севере, которое заведовало сдачей полей в аренду бедным людям, поэтому и называлось «Сдающее в аренду на севере (или: Аренда на севере. — Ю. К.)» (Бэй цзя [106])». То же слово в слово повторил Пэй Инь в V в. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 14, коммент. Сыма Чжэна и Пэй Иня). Н. Л. Сванн приняла эту этимологию топонима Бэйцзя (см.: Swann, с. 197, пр. 297). Есть все основания считать, что географическое название Бэйцзя этимологически связано с существованием в плодородной местности, которая его носила, государственного института, предоставлявшего казенные поля в аренду беднякам. Эта местность была захвачена китайцами у сюнну при Цинь (в 214 г. до н. э.), в связи с чем название Бэйцзя впервые упоминается в истории (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 49 (ср.: МН, т. 2, с. 168-169 и пр. 7; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 75, 359, пр. 131); гл. 110, с. 14 (ср.: Watson 1961, т. 2, с. 160; Таскин 1968, вып. 1, с. 37, 128, пр. 82); Шуй цзин чжу, гл. 1, с. 42). Позднее империя потеряла ее вместе с другими землями, а затем вновь завоевала при У-ди, предположительно в 10-х гг. II в. до н. э. Вероятно, с тех пор и до 44 г. до н. э. там функционировало «казенное учреждение, [ведающее] обработкой земли», которое сдавало казенную землю в аренду беднякам и взимало с них арендную плату. В 44 г. до н. э. по ходатайству чиновников-конфуцианцев это учреждение было упразднено (см.: ХШБЧ, гл. 9, с. 245; гл. 24А, с. 2028; ср.: HFHD, т. 2, с. 314; Swann, с. 197). В 11 г. н. э. в плодородную местность Бэйцзя, подчиненную округу Уюань, по приказу Ван Мана были снова посланы «солдаты-призывники на пограничной службе», чтобы «разместить [их в поселениях с целью] обработки земли в Бэйцзя, дабы помочь этим [обеспечению] провианта для войска» (см.: ХШБЧ, гл. 99Б, с. 5740 (ср.: HFHD, т. 3, с. 313); гл. 28Б (I), с. 2905; Шуй цзин чжу, гл. 1, с. 42). Поскольку китайское название Бэйцзя было дано этой местности (взамен неизвестного сюннуского) еще при империи Цинь и поскольку этимология этого названия указывает на сдачу земли в аренду, можно предположить, что здесь еще при Цинь существовал институт наподобие ханьских «казенных учреждений, [ведающих] обработкой земли», т. е. что уже тогда практиковались предоставление казенной земли в аренду беднякам и организация военных сельскохозяйственных поселений.

(обратно)

910

Скорее всего имеется в виду денежная реформа 112 г. до н. э., см. выше, пр. 54 к гл. 4. Ученые по-разному толкуют сочетание шэ гуань [110]. Ван Ли-ци считает, что шэ значит здесь то же, что в выражениях шэ ли [111] («гоняться за прибылью»), шэ фу [112] («угадывать, что под перевернутой чашкой») и шэ цэ [113] («стрелять по [связкам] бамбуковых дощечек», на которых записаны экзаменационные вопросы, чтобы выбрать себе тему для ответа), а вся фраза — синоним другой: «вносить [в казну ценные] предметы, [чтобы] заместить [вакантную] должность» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 82, пр. 32). Ма Фэй-бай приписывает шэ значение «добывать на охоте», «получать», «приобретать» (см.. ЯТЛЦЧ, с. 46, пр. 8). Яо Фань [113а] считает, что шэ стоит здесь по ошибке, а Ван Пэй-чжэн подозревает, что шэ гуань — это искажение сянь гуань (см. выше, пр. 93 к гл. 1) (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 23). Мы приняли эту реконструкцию, ибо фраза жу су сянь гуань [114] («вносить зерно «начальнику столичного уезда»») встречается в источниках (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 10; Swann, с. 166-167, 248). Встречается там и фраза жу гу бу гуань [115] («внести зерно и заместить [вакантную] должность») (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 29; ср.: МН, т. 3, с. 567; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 214); можно пытаться реконструировать шэ гуань и как бу гуань.

Продажа должностей за взнос зерна, равно как и продажа рангов знатности и освобождения от наказаний были мерами по перераспределению богатства, имевшими легистское циньское происхождение. Еще Шанский Ян [116] (ум. в 338 г. до н. э.) мыслил такую продажу как способ «ослабления народа» (т. е. богачей) и поощрения земледелия (см.: ШЦШ, гл. 8, с. 36; гл. 13, с. 46; гл. 20, с. 76; ср.: Duyvendak, с. 65, 236, 253, 304; Переломов 1968, с. 72-74, 182, 192, 220, 279, 305-306). В царстве Цинь продажа рангов знатности за взнос зерна была зарегистрирована под 243 г. до н. э. и, видимо, имела целью раздачу полученного зерна нуждающимся в год поветрия (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 4; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 54, 334, пр. 12; Кроль 1986 (II), с. 134, 138), т. е. служила целям экономического нивелирования. При Хань в 178 г. до н. э. Чао Цо рассматривал такую продажу как средство перераспределения богатства: «Ведь все те, кто в состоянии внести зерно, чтобы получить ранг, — это обладающие избытком. Если взять у обладающих избытком, чтобы обеспечить средства верховного [правителя] для расходов, то можно уменьшить налоги на бедных простолюдинов. Вот что называют «урезать [средства] тех, у кого избыток, и восполнять [средства] тех, у кого нехватка»; когда приказ [об этом] издан, то народ получает пользу» (ХШБЧ, гл. 24А, с. 2019; ср.: Swann, с. 167). Так же эта практика рассматривалась в экономической системе «сановника» — Сан Хун-яна (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99; Kroll 1978-1979, с. 15-16). Расцвет практики продажи государством рангов знатности, прощений преступникам и чиновничьих должностей приходится на 130-110 гг. до н. э., т. е. на времена У-ди (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 38; гл. 30, с. 10-13 (ср.: МН, т. 2, с. 485; т. 3, с. 555-556; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 241, 464-465, пр. 74; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 205-206, 325-326, пр. 35-44); HFHD, т. 1, с. 179 (и пр. 2), 266-267 и пр. 7; т. 2, с. 56-57; Hulsewe 1955, т. 1, с. 207, 215-216, 223-224; Swann, с. 33-34, 44-45, 166-167, 169-172, 245-246, 252-254, 317; СХХЯ, гл. 35, с. 365-366). По словам Гун Юя (ок. 44 г. до н. э.), так как «средств для расходов не хватало», У-ди «осуществил временные изменения [законов], сделал так, что нарушившие законы стали откупаться от [наказаний за] преступления, а внесшие зерно [в казну] стали замещать [должности] чиновников. По этой причине [жители] Поднебесной предались расточительству и мотовству, чиновничьи должности пришли в беспорядок, народ стал беден, одновременно поднялись грабители и разбойники, а беглецы [от правосудия] сделались многочисленны» (ХШБЧ, гл. 72, с. 4609; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 207). Инициатором этих изменений законов был Сан Хун-ян. Ок. 110 г. до н. э. «Сан Хун-ян, кроме того, просил [государя] повелеть указом, чтобы чиновники могли, внося зерно [в казну], замещать [вакантные] должности, а также чтобы преступники таким образом откупались [от наказаний за] преступления, и повелеть указом, чтобы простолюдины, оказавшиеся способными внести зерно в [житницу] Ганьцюань [117], каждый в соответствии со своим разрядом за это до конца жизни освобождались от воинской повинности и не [подлежали] доносам о связках медных монет, скрытых от налогообложения» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 43; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2061-2062; ср.: МН, т. 3, с. 599; Watson 1961, т. 2, с. 104; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 221-222; Swann, с. 317). Продажа прощений преступникам, рангов знатности и чиновничьих должностей государством вызывала резкую критику конфуцианцев (см.: Кроль 1983 (II), с 228-230; выше, с. 81).

(обратно)

911

У-ди.

(обратно)

912

Ван Ли-ци и другие считают, что речь идет о жидкой каше (ми чжу [118]), которую государь раздавал старикам в виде вспомоществования (см.: Li Ki, т. 1, с. 379 (IV.V)), т. е. о смягчении политики в отношении народа (см.: ЯТЛ, с. 46-47, пр. 25; ЯТЛДБ, с. 13, пр. 24; ср.: Gale 1931, с. 36 и пр. 6; ЯТЛЦЧ, с. 46, пр. 11). Ван Пэй-чжэн пытается доказать, что выражение «времена ми чжу» иносказательно означает пору «порчи и разложения» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 23-24), но это менее убедительно. Добавим, что, по свидетельству императорских эдиктов от апреля-мая 179 и особенно от 8 мая 140 г. до н. э., при Западной Хань существовал закон о выдаче старикам 90 и более лет от роду «каши» (зерна) чиновниками (см.: HFHD, т. 1, с. 236-237; т. 2, с. 28-29; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 82-83, пр. 35; Hulsewe 1987, с. 271-278).

(обратно)

913

Гун цин [119], т. е. «три высших министра» (сань гун [120]) и «девять министров» (цзю цин [121]), см. о них: (Ян Шу-фань, с. 45 сл., 143-144 сл.; Bielenstein 1980, с. 7 сл., 17 сл.; ДФ (Хань), с. 409, пр. 55).

(обратно)

914

Выражение из предисловия Мао [121а]к одной из «малых од» (см.: Мао Ши, гл. 11, с. 1а).

(обратно)

915

Согласно династийной концепции творчества — продолжательства, «мудрый правитель» был по природе продолжателем, способным лишь «совершенствовать» «великое наследие», созданное творцом — основателем династии, а не творить (см.: Кроль 1981 (II), с. 40-41).

(обратно)

916

В эдикте Чжао-ди от марта-апреля 74 г. до н. э. сказано, что недавно он «упразднил должности чиновников, в которых нет настоятельной необходимости» (см.: HFHD, т. 2, с. 173), в чем Ван Ли-ци в 1958 г. угадывал влияние дискуссии о соли и железе (см.: ЯТЛ, с. 47, пр. 27).

(обратно)

917

Согласно Чжан Шоу-цзе, в выражении цзи ли [122] цзи значит «ловкость (умение)» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 20; гл. 130, с. 37). Ван Ли-ци предлагает перевод «выждав удачный случай, увеличивать выгоду» (ЯТЛ (ЦЦБ), с. 83, пр. 38), Ма Фэй-бай — «с помощью ловкости стремиться к выгоде» (ЯТЛЦЧ, с. 46, пр. 15).

(обратно)

918

Чжан Дунь-жэнь считает, что второй знак жэнь [123] («люди») следует исправить на чжэ [71]. Смысл слов цюань сюань [124] неясен, и Ма Фэй-бай отказывается толковать фразу, в тексте которой подозревает ошибки (см.: ЯТЛЦЧ, с. 47, пр. 16). Перевод «оставили дела в состоянии неопределенности» (см.: Gale 1931, с. 36) невозможен. Ван Ли-ци вслед за Ян Шу-да (см.: ЯТЛ, с. 47, пр. 28) принимает для сюань значение «подвесить», а для цюань — «гиря», «противовес» на безмене. Выражение цюань сюань он считает синонимом выражения сюань хэн [125] («быть равным по весу», в переносном смысле — «по силе») из текста «Чжань го цэ», где встречаются оба (см.: ЧЩ, кн. 1, гл. 5, с. 38; ср.: СКТ, с. 88); по его предположению, вероятно, цюань сюань значит: «нуждаются в том, чтобы быть равными по весу (силе)», а рассматриваемый текст «Янь те лунь» основан на высказывании Чжао Гао (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 20), где есть слова цюань и сюань (на наш взгляд, означающие там «могущество (власть)» и «зависеть от, находиться в руках» (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 83, пр. 39)). Нам не вполне понятно, что значит фраза «люди нуждаются в том, чтобы быть равными по весу (или силе)» в данном контексте. Мы попытались перевести, исходя из словарного значения цюань сюань «взвешивать, оценивать, сравнивать» (см.: Морохаси, т. 6, с. 606, № 40; ЧВДЦД, т. 18, с. 85, № 116; ХЮДЦД, т. 4, с. 1366).

(обратно)

919

О «распространении» благой силы см.: (Мартынов 1972 (II), с. 72-82). В докладе трону времен Сюань-ди говорилось, что «распространение внутренней духовной силы происходит при помощи тех, кого [государь] использует на службе» (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4595).

(обратно)

920

Под «светом, или сиянием» (гуан [126]) имеется в виду одна из форм реализации силы дэ. Ее сияние мыслилось как передающееся по наследству (см.: ХХШ, гл. 2, с. 52; ср.: Кроль 1981 (II), с. 42).

(обратно)

921

О «почтовых колесницах для езды» (чэн чжуань [127]), запряженных четверкой перекладных лошадей со сравнительно короткими ногами, см.: HFHD, т. 1, с. 107, пр. 3; т. 3, с. 84, пр. 9.6.

(обратно)

922

«Глава военных начальников, [ведающих] казенными колесницами» (гун цзюй сы ма лин [128]) подчинялся министру — «военному начальнику стражи» (вэй вэй [129]); его обязанностью была охрана «Ворот казенных колесниц» (гун цзюй мэнь [130]), которых при Западной Хань было по 4 во дворце Вэйян [131] и других, расположенных в столице и ее окрестностях (см.: ХШБЧ, гл. 9, с. 296, коммент. Ин Шао и Янь Ши-гу (ср.: HFHD, т. 2, с. 316, пр. 6.9); гл. 50, с. 3781 и коммент. Жу Шуня и Ван Сянь-цяня). В его ведомстве казенных колесниц находились эти колесницы (см.: ХХШ, гл. 35, с. 525, коммент. Ли Сяня), а его подчиненные — «военные начальники, [ведающие] казенными колесницами» (гун цзюй сы ма) — давали приют людям, явившимся на них по вызову двора, лицам, ожидавшим государева эдикта (см.: ХШБЧ, гл. 58, с. 4150; гл. 64А, с. 4327; гл. 65, с. 4381 (ср.: Watson 1974, с. 80); гл. 85, с. 4985), принимали доклады, докладные записки и т. п. трону (см.: ХШБЧ, гл. 71, с. 4468 и коммент. Янь Ши-гу; гл. 19А, с. 1112-1113 и коммент. Янь Ши-гу и Ван Сянь-цяня; ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 15 и коммент. Чжан Шоу-цзе; Ян Шу-фань, с. 165; Bielenstein 1980, с. 31, 32, 166, пр. 115; CI to HS, с. 252-253). К «военным начальникам, [ведающим] казенными колесницами» прибывали и высшие гражданские и военные чины, и князья, и «достойные и хорошие, прямые и честные люди, рекомендованные внутренними округами и [удельными] государствами», «ученые, способные говорить откровенно и увещевать неуклонно», чтобы император мог ознакомиться с их мнением (см.: ХШБЧ, гл. 10, с. 314-315 (ср.: HFHD, т. 2, с. 382-383); ХХШ, гл. 1Б, с. 37 и коммент. Ли Сяня); в ведомстве казенных колесниц и Ворот казенных колесниц устраивались «конференции, или совещания», в частности, по юридическим и идеологическим вопросам (см.: ХШБЧ, гл. 60, с. 4189; гл. 99А, с. 5686; ср.: HFHD, т. 3, с. 191-194; ХХШ, гл. 35, с. 525 и коммент. Ли Сяня). Но туда прибывали также рекомендованные местными властями знатоки военного дела (см.: ХШБЧ, гл. 45, с. 3649; HFHD, т. 3, с. 35, 74). Ведомство казенных колесниц было тесно связано с институтом критики. Это особенно хорошо видно на материале времен Ван Мана. В 9 г. н. э. Ван Ман, незадолго до того переименовавший «военных начальников, [ведающих] казенными колесницами» в «[начальников] четырех Ворот в покои царя» (ван лу сы мэнь [132]), приказал им установить «знамя для представляющих улучшения», «столб для осуждающих и критикующих» и «барабаны для осмелившихся увещевать», а четырем «увещевающим сановникам» (цзянь да фу [133]) постоянно сидеть у «Ворот в покои царя» для приема «тех, кто говорит о делах» (см.: HFHD, т. 3, с. 272-273 и пр. 4.6).

(обратно)

923

Известны разные перечни «пяти божественных властителей» (у ди [134]) (см., например, ЯТЛЦЧ, с. 47, пр. 18; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 221, пр. 1). Вот их список по Сыма Цяню: Хуан ди [135] (Желтый божественный властитель), Чжуань-сюй [136], Ди Ку [137], Танский Яо [138] и Юйский Шунь [139] (ср.: Лисевич 1966).

(обратно)

924

Лю и [140] — «шесть классических книг» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 10 и коммент. Такикава Камэтаро (ср.: Watson 1958, с. 45); ХШБЧ, гл. 30, с. 3089 и коммент. Янь Ши-гу).

(обратно)

925

Дословно в тексте сказано цэ чэнь [141] («на связке бамбуковых дощечек (или: в плане) изложить», «в докладной записке изложить» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 47, пр. 18). Соблазнительно предположить, что цэ — это остаток первоначально стоявшего в тексте выражения дуй цэ [142] («отвечать [на вопросы к экзаменующимся, написанные на] связке бамбуковых дощечек»): «знаток писаний» называет документы, излагающие мысли ученых, термином дуй цэ (см.: ЯТЛ, гл. 27, с. 187). Сочинения дуй цэ с изложением мнений рекомендованных «достойных и хороших людей» составлялись в ответ на государевы «[вопросы к экзаменующимся, изложенные на] связке бамбуковых дощечек с эдиктом» (чжао цэ [142а]) (см. там же; HFHD, т. 2, с. 38; ХШБЧ, гл. 49, с. 3766-3774; гл. 56, с. 3992, 4002, 4011; гл. 58, с. 4140, 4141; гл. 78, с. 4812, коммент. Янь Ши-гу).

(обратно)

926

Человека, занятого мелочами и лишенного сознания главного, «не называли достойным» (см.: ХШБЧ, гл. 83, с. 4932-4933). Взаимная ругань «купчишек и женщин» считалась лишенной «главного» (см.: ХШБЧ, гл. 52, с. 3874; ШЦХЧКЧ, гл. 107, с. 25; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 126). В «Хань Фэй-цзы» сказано: «Если заботиться о малой выгоде, то это вред для великой выгоды» (ХФЦ, гл. 10, с. 164; ср. там же, с. 167; Liao, т. 1, с. 69, 71-73).

(обратно)

927

Вслед за Ван Ли-ци вместо юй чжоу [143] («четыре страны света, верх и низ» и «ушедшая в прошлое древность и грядущая современность» (ХНЦ, гл. 11, с. 95), т. е. пространство и время (ср.: Needham 1956, т. 2, с. 508; Wallacker, с. 40, 67, пр. 224); метафорически — вселенная («Небо и Земля»), ср.: (Gale 1931, с. 37; ЯТЛЦЧ, с. 47-48, пр. 1)) читаем юй дун [144]. В «Хуайнань-цзы» упоминаются «ласточки и воробьи» в пространстве «между юй чжоу». В комментарии Гао Ю сказано, что юй значит «стреха крыши», а чжоу — «продольные и поперечные балки», и цитируется «И цзин»: «Вверху был коньковый брус (или: коньковая балка), внизу были стрехи крыши» (см.: ХНЦ, гл. 6, с. 53; ср.: Yih King, tr. by McClatchie, с. 335, 336; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 334). Ван Ли-ци доказывает, что знак чжоу не имел значения «продольные и поперечные балки» и что, судя по цитате из «И цзина», первоначально в тексте «Хуайнань-цзы» стоял знак дун [145] (которому — добавим — комментаторы приписывают разные значения: «продольная балка» и «коньковая балка, или коньковый брус» (см.: Крюков и др. 1983, с. 213-214)), входивший в сочетание юй дун; по вине переписчика, спутавшего это сочетание с другим, более для него привычным — юй чжоу, в тексте «Хуайнань-цзы» знак дун был заменен на чжоу; затем знак чжоу был внесен и в комментарий Гао Ю, где прежде говорилось просто «Дун значит балка (досл.: поперечная балка. — Ю. К.)» (дун, лян е [146]), а теперь появилась фраза «Чжоу значит продольные и поперечные балки» (чжоу дун лян е [147]). Между тем в нескольких текстах «ласточки и воробьи» ассоциируются именно с коньковой балкой и стрехами крыши. Как отмечает Ван Ли-ци, текст «Янь те лунь» основан на тексте «Хуайнань-цзы» (см.: ЯТЛ, с. 47-48, пр. 33; ЯТЛ (ЦДБ), с. 84-85, пр. 47).

(обратно)

928

Образ лягушки из мелкого колодца впервые встречается в даосском памятнике (см.: Чжуан-цзы, гл. 17, с. 563, 598; ср.: Czuang-tzy, с. 183-184, 189-190; Позднеева 1967, с. 214, 219-220), но есть и в чуть более позднем конфуцианском трактате (см.: СЦЦШ, гл. 18, с. 241; ср.: Dubs 1928, с. 197).

(обратно)

929

Ма Фэй-бай указывает, что бин ди [148] — то же, что ди бин, т. е. «военные силы вражеского государства» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 48, пр. 6). Ван Ли-ци, прежде пытавшийся реконструировать текст, заменив бин на и [149] («считать») (см.: ЯТЛ, с. 48, пр. 36), теперь указывает, что тот основывается на «Шан цзюнь шу [150]», где есть сочетание бин ди (см.: ШЦШ, гл. 10, с. 41; ср.: Duyvendak, с. 245 и пр. 5; Переломов 1968, с. 187, 283, пр. 8) (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 85, пр. 52). При У-ди высказывалась и противоположная точка зрения — что сюнну трудно «подчинить (или покорить)» из-за кочевого образа жизни (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 13, 16; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 227, 228; Таскин 1968, вып. 1, с. 112, 113; Кроль 1970 (II), с. 351).

(обратно)

930

Чжу [151] значит «напасть» (см.: ЯТЛ, гл. 48, пр. 37; ср.: ЯТЛЦЧ, с. 48, пр. 7). В выражении сы и [152] и значит не «восточные варвары», а «варвары четырех стран света», причем, по традиционному объяснению, в качестве общего термина, означающего варваров, выбрано название восточных варваров, т. к. перечисление варваров начинается с востока (см.: Po Hu T'ung, с. 399; Swann, с. 177, пр. 225).

(обратно)

931

Хэ вай [152а] (досл.: «[территория по] внешнюю сторону Реки») древнее название земли к западу и к югу от Хуанхэ (см. подробно пр. 15 к гл. 20); здесь указывает на район севернее Хэтао (см.: ЯТЛЦЧ, с. 48, пр. 9).

(обратно)

932

К началу династии Чжоу (чьим божеством было Небо) в Китае появилась теория «повеления (или мандата) Неба» (тянь мин [1526]). По ней Небо избирает обладателя особой устроительной способности (дэ, см. выше, пр. 9 к гл. 1) и дает ему «повеление» (мин) основать государство и династию с целью устроения мира; власть остается у его потомков, пока они сохраняют дэ и выполняют функцию установления и поддержания порядка в космосе и обществе; в случае утраты дэ и невыполнения этой функции «повеление» «изменяется» — отдается новому избраннику Неба, основателю другой династии (см.: Bodde 1954, с. 46-55; Creel 1970, т. 1, с. 44-45, 51-52, 63 (пр. 27), 64, 80-100, 167, 441, 493-506; К. Васильев 1971 (II), с. 15-21; Кроль 1993 (I), с. 368-374).

(обратно)

933

Обе цитаты — из «Ши цзина», воспроизведены не совсем точно (см.: Legge, She К., с. 461 (III.I.X); ср.: Шицзин, с. 351). Чун [153]-название древнего владения, находившегося на землях совр. уезда Хусянь пров. Шэньси; Фэн [154] — местность в Чун к востоку от совр. уездного города Хусянь и в 25-30 км к югу от Сиани, получила название по реке Фэн, к западу от которой лежала. Столица царя Вэня (Вэнь-вана) тоже называлась Фэн.

(обратно)

934

В кавычках — не совсем точно воспроизведенная цитата из «Хуайнань-цзы» (см.: ХНЦ, гл. 11, с. 94; ср.: Wallacker, с. 39; ШЦХЧКЧ, гл. 128, с. 23). Ши [155] значит здесь не «мертвое тело» (ср.: Gale 1931, с. 38 и пр. 3), а «табличка предка»: речь идет о деревянной табличке Вэнь-вана, которую У-ван сделал и возил с собой в походах (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 13; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 183, 309, пр. 43; МН, т. 1, с. 224, 165, пр. 1).

(обратно)

935

Сыма Цянь говорит не о пленении, а о самоубийстве шанского Чжоу (см.: МН, т. 1, с. 224-335; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 184-187). Вэнь-ван мыслился как основоположник «наследия царя» (ван е [156]), т. е. царства Чжоу, а У-ван — как его продолжатель, «совершенствовавший» и «завершивший» это наследие (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 18 (ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 183; МН, т. 1, с. 223); Кроль 1981 (II), с. 40, 45).

(обратно)

936

В кавычках — почти точная цитата из письма, приписываемого Лу Чжун-ляню [157] (III в. до н. э.) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 17; ср.: Kierman, с. 47, 104-107, пр. 40). Цао Мо [158] (VII в. до н. э.), генерал владения Лу, трижды терпел поражение и бежал от войск Ци; он отдал врагу большую территорию, но затем вернул ее в 682 г. до н. э., отважно с кинжалом в руке пригрозив смертью цискому князю Хуаню во время торжественной аудиенции (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 2-4; Гунъян чжуань, гл. 7, с. 8б-9б; ГЦ, гл. 18, с. 136; ср.: Rickett, т. 1, с. 59-60).

(обратно)

937

Выражение фу... лэй [158а] означает «нести на себе (или взвалить на себя) бремя» несправедливого осуждения (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 19, коммент. Чжан Шоу-цзе и Нагаи Сэкитоку; ХШБЧ, гл. 51, с. 3823 и коммент. Ван Сянь-цяня). Осуждение может исходить от заурядных и вульгарных людей, неспособных оценить выдающийся талант (см.: ХШБЧ, гл. 6, с. 217; ср.: HFHD, т. 2, с. 97). Как отмечал Лу Чжун-лянь, Гуань Чжун был повинен в трех видах недостойного поведения: попытке захватить престол у законного государя, трусости (он покинул своего княжича, а не погиб вместе с ним) и готовности перенести позор заточения; за это правители того века не согласились бы считать его своим подданным, а односельчане — общаться с ним (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 16; ср.: Kierman, с. 46).

(обратно)

938

Выражение объясняется в «Хуайнань-цзы» (см.: ХНЦ, гл. 9, с. 80-81; ср.: Померанцева 1979, с. 187, 188).

(обратно)

939

Выражение юн цюань [159] («применять непостоянные [меры], приспособленные к обстоятельствам») встречается в «Инь Вэнь-цзы [160]» (см.: Инь Вэнь-цзы, гл. 1, с. 22; ср.: Masson-Oursel et Tchou, с. 568; Duyvendak, с. 100).

(обратно)

940

С даосской точки зрения, только совершенномудрый «знает, как, действуя вопреки постоянным [правилам], приспосабливаться к обстоятельствам» (см.: ХНЦ, гл. 13, с. 116; ср.: Morgan, с. 161, 163, 199).

(обратно)

941

Ши Ван [161] (досл.: «наставник Надежда») — Тай-гун-ван, см. выше, пр. 9 к гл. 5.

(обратно)

942

Шаньюй — титул верховного правителя сюнну (см.: ХШБЧ, гл. 94А, с. 5310; ср.: HFHD, т. 2, с. 257, пр. 22.3; Таскин 1968, вып. 1, с. 128, пр. 83). Этимология этого титула окончательно не выяснена. Б.И.Панкратов выдвинул предположение (высказанное в августе 1960 г. в выступлении на XXV Международном конгрессе востоковедов в Москве и развитое в двух докладах — на заседании Дальневосточного кабинета ЛО ИНА АН СССР в 1961 г. и на заседании Восточной комиссии Географического общества в 1971 г.) о том, что титул шаньюй, видимо, следует интерпретировать как дар-хан или каган. С этим перекликается гипотеза Э. Дж. Пуллиблэнка (1962), склонного видеть в слове шаньюй праформу такого титула тюрок, монголов и более западных народов, как tarqan, tarxan и т. п. (см.: Pulleyblank, с. 240-245, 256-257).

(обратно)

943

Принимаем реконструкцию Го Мо-жо, вставившего здесь знак гу [162] («обращать внимание на», «считаться с») (см.: ЯТЛДБ, с. 14).

(обратно)

944

Цзюй жу [163] («связанный [своей доктриной] конфуцианский ученый», «[узколобый] рутинер-конфуцианец»), по мнению Ван Ли-ци, то же, что «глупый конфуцианский ученый» (см.: ЯТЛ, гл. 55, с. 344); он обосновывает это параллелью: во фразе Цзя И «[косный] муж, связанный [миром вещей], опутан обычаями» (ШЦХЧКЧ, гл. 84, с. 33) вместо цзюй ши [164] («[косный] муж, связанный [миром вещей]») в двух редакциях стоит юй ши [165] («глупый муж») (см. там же, коммент. Такикава Камэтаро; ЯТЛ (ЦДБ), с. 87, пр. 64). О термине жу, означавшем при Хань и «ученый», и «конфуцианец», см.: (KTCY, с. 284; W. Franke; СНС, т. 1, с. 748 сл.). По мнению Л. Щ. Яна, первое значение слова жу — «слабый человек» и, возможно, «слабые» «благородные мужи» противопоставлялись «странствующим рыцарям» (см.: Yang 1969, с. 18, 23, пр. 1).

(обратно)

945

Первые три цитаты — из речи «сановника», см. с. 154-155. Жэнь [166] — мера длины («сажень»), равная, судя по данным Ин Шао, 129,36 см, а судя по данным Янь Ши-гу, 184,8 см (см.: Swann, с. 362). В «Хуайнань-цзы» птицам фэн и хуан [167] (обычный перевод этого выражения «самцы и самки феникса» неверен (см.: Knechtges 1968, с. 10-11 (пр. 22), 13)), улетающим вверх больше чем на 10 000 жэнь, которые «то взмахивают крыльями, то парят» в вышине за пределами морей четырех стран света, противопоставлены «ласточки и воробьи», считающие, что птицы фэн и хуан не могут соперничать с ними «между стрехами крыши и коньковой балкой» (см.: ХНЦ, гл. 6, с. 53).

(обратно)

946

В «Чжуан-цзы» «лягушка из мелкого колодца», не знающая ничего, кроме своего маленького мирка, противопоставлена «черепахе из Восточного моря», рассказывающей лягушке о необъятности этого моря (см.: Чжуан-цзы, гл. 17, с. 598; ср.: Позднеева 1967, с. 219-220).

(обратно)

947

Ли Сы (ум. в 208 г. до н. э.) — могущественный «канцлер» империи Цинь, служивший двум ее государям и казненный вследствие интриг временщика Чжао Гао (ум. в 207 г. до н. э.); тот довел императора Эр-ши хуан ди [168] (210-207 гг. до н. э.) до самоубийства в надежде захватить престол, но не решился на узурпацию и в свою очередь был убит преемником Эр-ши Цзы-ином [169] или по его приказу (см.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 62, 64, 69, 76-78, 86-98; Bodde 1938, с. 52-54, 100-101).

(обратно)

948

В кавычках — цитаты из речи «сановника». «Несправедливый» — шанский Чжоу. На взгляд Ван Ли-ци, фраза «дали спокойствие удельным правителям» указывает на карательный поход против него, а фраза «дали спокойствие... сановникам» — на карательный поход против Чун (см.: ЯТЛ, с. 49, пр. 43).

(обратно)

949

Чжу ся [170] — чжоуское самоназвание китайцев, досл.: «все ся», в котором слово ся, вероятно, этимологически связано с названием династии Ся: чжоусцы считали себя потомками людей Ся (см.: Крюков, Софронов, Чебоксаров, с. 9, 272). Мы используем для передачи этого этнонима его традиционное осмысление как «все (чжу) [государства нашей] великой (ся) [страны]» (ср.: Legge, СА, с. 156 (III.V); МН, т. 1, с. 83 и пр. 3); в этой связи отметим, что название династии Ся при Хань пояснялось словом «великий» (см.: Po Hu Tung, с. 235, 316, пр. 250). И ди [171] (где ди — название северных варваров, см. традиционную этимологию (там же, с. 400-401)) — общее наименование варваров четырех стран света. Согласно традиции, названия восточных и северных варваров потому выбраны для передачи этого общего значения, что они стоят в начале и в конце перечня названий варварских племен, начинающегося с востока и кончающегося севером (восточные и, южные мань, западные жун [172] и северные ди) (см. там же, с. 399-401; Крюков 1970, с. 41; ср.: Creel 1970, т. 1, с. 198).

(обратно)

950

См. об этом: Переломов 1962, с. 167-174.

(обратно)

951

Неточно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня, который писал: «Когда-то в древности истощали средства и богатства Поднебесной, чтобы с их помощью обеспечить ее верховного [правителя]» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 48; ср.: МН, т. 3, с. 694; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 224; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2011; Swann, с. 147).

(обратно)

952

Чжун [172а] («множество») — омоним чжун [173] («в конце концов»), в древности оба знака взаимозаменялись (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 87, пр. 69).

(обратно)

953

И бай вань чжи ши вэй и фу чжи жэнь [174]. Неясное место, которое понимают по-разному. По Э. М. Гэйлу, «миллион участников похода был использован для дела одного человека» (см.: Gale 1931, с. 39). По Сато Такэтоси, «случилось так, что миллионное большое войско стало тем, чем пользовался один человек», под которым имеется в виду Чэнь Шэн [175] (ум. в 208 г. до н. э.), поднявший восстание против Цинь (см.: Эн тэцу рон, с. 34, 35, пр. 16), см. о нем: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, 152-162. Наиболее правдоподобно толкование Ма Фэй-бая, заметившего почти идентичное предложение в конце меморандума трону, поданного Хуайнаньским царем Лю Анем в 135 г. до н. э. Тот высказывает опасение, что «генералы и офицеры превратят [задачу] стотысячной армии в то, что [можно] поручить [и] одному послу», а Янь Ши-ry поясняет: «Это значит, что когда [государь] Хань направит одного посла, чтобы умиротворить их, то жители Юэ явятся на аудиенцию с выражением покорности [и данями, и мы] не испытаем затруднений [из-за] отправки войск» (ХШБЧ, гл. 64А, с. 4322). По Ма Фэй-баю, смысл этой фразы таков: поручить миллионной армии то, что в состоянии выполнить один человек, — значит непременно сделать из мухи слона (см.: ЯТЛЦЧ, с. 50, пр. 7).

(обратно)

954

Такое же изречение см. в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 46, сходные изречения см. в кн.: ГЦ, гл. 8, с. 53; гл. 9, с. 60 (ср.: Rickett, т. 1, с. 217 и пр. 195); ХНЦ, гл. 12, с. 103; ХШВЧ, гл. 10, с. 135 (ср.: HSWC, с. 344); и др., см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 88, пр. 70.

(обратно)

955

Несколько переиначенные слова из меморандума трону, представленного ок. 134 г. до н. э. Чжуфу Янем: «Вот чем очень озабочен [Ваш] подданный, вот отчего страдают и мучаются сто кланов» (ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 16; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 228; Таскин 1968, вып. 1, с. 113). «Связанные [своей доктриной] конфуцианские ученые» — цитата из речи «сановника», см. перевод, гл. 6, с. 155.

(обратно)

956

Гунсунь Ян, известный также как Вэй Ян [1] и Шанский Ян, — циньский государственный деятель, реформатор и генерал, один из основоположников легистской школы, апологет «пути гегемона» (см.: Кроль 1982 (III), с. 50), см. его биографию в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 22; ср.: Duyvendak, с. 8-31. Ему приписывают трактат «Шан-цзюнь шу», переведенный и исследованный Я. Я. Л. Дайвендаком (см. там же) и Л. С. Переломовым (см.: Переломов 1968; ср.: Переломов 1981).

(обратно)

957

В 340 г. до н. э., после того как Вэй Ян нанес поражение владению Вэй (см. выше, пр. 4 к гл. 3), правитель Цинь пожаловал ему 15 поселений в областях Шан [2] и Юй [3], а также титул «государя (или господина) Шан» (Шан цзюнь [4]) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 13; ср.: Duyvendak, с. 23 и пр. 1; МН, т. 2, с. 67; т. 4, с. 384 и пр. 4; К. Васильев 1963, с. 112 сл.). Область Шан находилась на территории совр. уезда Шансянь пров. Шэньси, область Юй — к востоку от Нэйсяна совр. пров. Хэнань. И Шан и Юй при Хань были уездами. См. пр. 58 к гл. 7.

(обратно)

958

Вместо сян [5] («быть канцлером») в редакции IX в. стоит знак ли [6] («устраивать») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58); на этом основании Ван Сянь-цянь предполагает, что первоначально в «Янь те лунь» стоял знак чжи [7] («устраивать»), а не сян (см.: ЯТЛ, с. 54, пр. 2). Шанский Ян стал «канцлером» Цинь между 352 и 340 гг. до н. э. и, согласно традиции, был им 10 лет (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 13-14 и коммент., ос. Нагаи Сэкитоку; ср.: Duyvendak, с. 17; МН, т. 2, с. 64, 65). Это было при князе (гун) Сяо [8] (361-338 гг. до н. э.).

(обратно)

959

«Знаток писаний» утверждает, что Шанский Ян «добился (шэ [9]) (досл.: учредил, создал. — Ю. К.) стократных прибылей» не «вне», а «внутри» столицы (см.: ЯТЛ, гл. 7, с. 51).

(обратно) class='book'> 960 Шуй [10] — налог на природные богатства гор, лесов, рек, озер, прудов и запруд. Сыма Цянь говорит лишь о стандартизации налогов фу шуй после реформ Шанского Яна в Цинь в 348 г. до н. э. (см. выше, пр. 99 к гл. 1). Ок. 104 г. до н. э. Дун Чжун-шу писал, что государь Цинь «применил законы Шанского Яна... кроме того, монополизировал прибыли от рек и озер, монопольно завладел обильными ресурсами гор и лесов» (см.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2022; ср.: Swann, с. 181; HFHD, т. 3, с. 527). Отметим в этой связи, что «малый казначей» (шао фу) — циньская должность (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1118 и коммент. Ван Сянь-цяня; Цинь хуй яо, гл. 14, с. 208). Она существовала в царстве Хань эпохи Чжань го (Л. С. Переломов неправ, когда говорит, что там имелась не должность шао фу, а «группа людей, называемых шао-фу» — «определенная категория ремесленников, специализировавшаяся на изготовлении... самострелов» (см.: Переломов 1962, с. 48, пр. 45): в комментарии Чжан Шоу-цзе к тому тексту, на который ссылается исследователь, сказано, что «шао фу — название присутственного места [царства] Хань» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 18)). Если должность шао фу существовала в других государствах времен Чжань го, тем более вероятно, что она существовала в Цинь (где она зарегистрирована в эпоху империи) в IV в. до н. э. Если это верно и если функции этой должности были аналогичны ее функциям при империи, то налог шуй с продуктов рек и озер, гор и лесов должен был поступать к «малому казначею» и предназначаться для содержания циньского правителя. На взгляд Н. Л. Сванн, из налогов шуй на продукты гор и болот (или озер) периода Чжоу при Цинь и Хань выросли государственные монополии на соль, железо, литье монеты и вино, а также налоги на рыбу и другие продукты моря (см.: Swann, с. 370-372). Ван Ли-ци предполагает, что Шанский Ян создал «казенные учреждения, [ведающие] железом» в Цинь и что с него началось получение этим государством прибылей от соли и железа (см.: ЯТЛ, с. 54, пр. 4); Л. С. Переломов замечает, что автор «Шан-цзюнь шу» предлагал «сосредоточить в одних руках [право собственности] на горы и водоемы», и связывает это с идеей монополии на соль и железо, которую пытался осуществить циньский царь (см.: Переломов 1968, с. 76, 101, 144, 250, пр. 22, 23). Данные нарративных источников и фрагментов циньского права убеждают нас в том, что в царстве Цинь были казенные монополии на соль, железо и (во всяком случае, в III в. до н. э.) на литье медной монеты (см.: Кроль 1986 (II), с. 135-136).

(обратно)

961

В редакции IX в. вместо минь цян [11] стоит жэнь цян [12] («люди стали сильными») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

962

Вместо чжэн ди фа го [13] в редакции IX в. стоит чжэн фа ди го («пойти карательным походом на вражеское государство») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58); Ван Сянь-цянь и Э. М. Гэйл считают редакцию IX в. правильной, Ван Ли-ци доказывает, что верна редакция современного текста «Янь те лунь», Ма Фэй-бай не видит между ними смысловой разницы (см.: ЯТЛ, с. 54, пр. 5; Gale 1931, с. 41, пр. 1; ЯТЛЦЧ, с. 51, пр. 5). Другое государство — Вэй, см. выше, пр. 2 к гл. 7. О завоеваниях Цинь при Шанском Яне см.: (Duyvendak, с. 3, 20-22).

(обратно)

963

Фу [14], видимо, значит здесь налоги (ср.: Yang 1961, с. 105-108), идущие на обеспечение армии. В 348 г. до н. э. в Цинь впервые был введен налог фу (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 54), по одному мнению — «налог для армии» (см. там же, коммент. Цяо Чжоу [15]), по другому — налог с площади обработанной земли или зависящий от количества зерна (см. там же, коммент. Ху Сань-сина [16] (1230-1302); МН, т. 2, с. 66 и пр. 4; Duyvendak, с. 46-48; ср.: Переломов 1968, с. 71; Переломов 1981, с. 111), по третьему — подушная подать (см.: Kato, с. 54-55; Swann, с. 150, (пр. 137), 182, 366-367), по четвертому, самому осторожному — «казенные налоги и поборы вообще» (см.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 41, 315, пр. 146). Сыма Цянь говорит о стандартизации налогов фу шуй и об удвоении налога фу с человека Шанским Яном в том случае, когда у простолюдина двое или более сыновей, которые не живут отдельно (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 8, 11; ср.: Duyvendak, с. 15, 19; Переломов 1968, с. 98-100; Ch'u, с. 4-9, 252-254). Кроме того, по словам Дун Чжун-шу, в Цинь после реформ Шанского Яна взималась подушная подать с детей (в возрасте от 7 до 14 или 15 лет (?)) под названием коу фу [17] (см.: ХШБЧ, гл. 24А, с. 2023; ср.: Swann, с. 182, 367; Kato, с. 54-55, 58). Поскольку при Шанском Яне были налоги фу, ясно, что, отрицая это, «сановник» искажает факты; делает он это для того, чтобы показать преимущество косвенных налогов шуй [10] на продукты гор и озер и хозяйственной деятельности казны перед прямым налогом фу (ср.: Штейн, с. 207-208; выше, пр. 4 к гл. 4, пр. 6 к гл. 5).

(обратно)

964

Си Хэ [18] — территория к западу от Хуанхэ, включала земли совр. уездов Хуаинь, Хуасянь, Байшуй и Чэнчэн окр. Вэйнань пров. Шэньси. Чэнь Чжи указывает, что при Цинь и Хань под Си Хэ, или Хэ си, понимали территорию от округа Лунси (охватывал юго-восточную часть совр. Ганьсу) на запад (см.: Чэнь Чжи, с. 77). Сато Такэтоси в соответствии с текстом биографии Шанского Яна читает Хэ си вместо Си Хэ (см.: Эн тэцу рон, с. 200 (пр. 8), 36, 42, пр. 2; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 13). Эта земля была когда-то циньской, затем ею овладело царство Вэй (см. выше, пр. 4 к гл. 3), а в 340 г. до н. э. ее хитростью захватил Шанский Ян (см. ШЦХЧКУ, гл. 68, с. 12-13; Duyvendak, с. 3 (и пр. 6), 20-22; МН, т. 2, с. 67 и пр. 3; К. Васильев 1968, с. 216-217; ЯТЛЦЧ, с. 52, пр. 8). В редакции IX в. вместо эр ши [19] («однако армия») стоит цзюнь ши [20] («корпуса и полки»), вместо цзу [21] («обеспечивает») — его синоним фэн [22], вместо го [23] («государство») — юн [24] («использование»); текст следует переводить «полезно для использования (употребления)») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

965

В кавычках — цитаты из речи «знатока писаний», см. перевод, гл. 6, с. 156.

(обратно)

966

В редакции IX в. вместо гай [25] («ведь») стоит си [26] («в старину») (по мнению Лу Вэнь-чао, это верное чтение); вместо цзинь [27] («ныне») — дан цзинь [28] («в настоящее время»); вместо цзянь ци хай е [29] («вижу вред от них») — цзянь ци со хай [30] («вижу тех, кому они наносят вред») (то же в двух изданиях «Янь те лунь»); вместо бу цун [31] («не из») — синонимичные сочетания фэй цун [32] и бу ю [33] (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58; ЯТЛ (ЦДБ), с. 95, пр. 12-14). В «Ли цзи» говорится о поведении сына, почтительного к родителям: «Оно не нисходит с Неба, не исходит из Земли; это всего лишь [проявление] чувств человека» (Ли цзи, св. 56, гл. 35, с. 96; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 379). В текстах, близких даосизму, сходным образом говорится о законе (см.: ХНЦ, гл. 9, с. 77 (ср.: Померанцева 1979, с. 177-178); ЯТЛ (ЦДБ), с. 95, пр. 14). Во всех этих случаях подчеркивается, что и поведение сына, и закон, и прибыли происходят из чисто человеческой сферы. «Наносят вред» — цитата из речи «сановника», по словам которого «прибыли от соли и железа» «не наносят вреда людям».

(обратно)

967

«Стократные» — цитата из речи «сановника», см. выше. Притчу о глупце и его шубе см. в кн.: Синь сюй, гл. 2, с. 28; ХШБЧ, гл. 81, с. 4873. Как сказано в «Шо вэнь» и комментарии к нему Дуань Юй-цая [34] (1735-1815), в древности шубу носили мехом наружу, а кожей внутрь (см.: Ян Шу-да, с. 7).

(обратно)

968

Ли мэй [35] — породы сливы prunus salicina и primus mume. В редакции IX в. это предложение имеет такой же вид (см.: Ду Ю, гл. 10, пр. 58), но в других редакциях есть разночтения: вместо ли мэй стоит тао ли [36] («персиковые и сливовые деревья»), вместо нянь [37] («год») — его синоним суй [38], вместо шуай [39] («будет мало», «урожай уменьшится») — жан [40] («будут обильны») (см., например, ТПЮЛ, гл. 976, с. 36; гл. 968, с. 7а). В энциклопедии «И вэнь лэй цзюй» есть даже такая редакция этой фразы: «если у персиковых и сливовых деревьев [нынче] плоды многочисленны, в будущем году они будут обильны (цзу жан [41]»; Ван Сянь-цянь указывает, что жан здесь не подходит по смыслу и что уместен знак шуай (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 96, пр. 17). Слова шуай и куй [42] («подходит к концу») входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: Ян Шу-да, с. 7). Вместо лян ин [43] («обоим достигнуть полноты [одновременно]») в редакции IX в. стоит мань ин [44] («быть полными, достигнуть полноты»), что неверно (см.: ЯТЛ, с. 55, пр. 16; ср.: ЛШЧЦ, св. 2, гл. 3, с. 17), а вместо жэнь ши [45] («дела людей») стоит просто жэнь («люди») (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). В кавычках — неточные цитаты из «Люй-ши чунь цю», на текстах которых основан этот отрывок (см.: ЛШЧЦ, св. 24, гл. 5, с. 180; св. 2, гл. 3, с. 17; ср.: R. Wilhelm, с. 426-427, 21; Кроль 1983 (II), с. 220). Как кажется, здесь говорится о принципе единства, проявляющемся в том, что и расцвет и упадок двух противоположностей не совпадают, а чередуются во времени, так что расцвет одной приходится на упадок другой, см. выше, с. 79. Попытка Ван Ли-ци объяснить слова «знатока писаний» о Небе и Земле ссылкой на теорию о том, что Небо неполно на северо-западе, а потому небесные тела перемещаются в этом направлении, Земля же неполна на юго-востоке, отчего реки текут в этом направлении в море (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 127, с. 9 (ср.: ХНЦ, гл. 3, с. 23; Петров 1954, с. 36); ЯТЛ (ЦДБ), с. 96, пр. 19), едва ли удачна: скорее «знаток писаний» имеет в виду цикл непрерывных изменений (см.: Кроль 1983 (II), с. 220-221).

(обратно)

969

Одна из «ипостасей» женского и мужского начала и одно из значений сочетания инь ян [45а] (см. о нем: Granet 1963, с. 86-109; Needham 1956, т. 2, 273-278) — луна и солнце (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 27, с. 83, 88-89 и коммент. Чжан Шоу-цзе; ЯТЛ, с. 55, пр. 17). В редакции IX в. вместо бин яо [46] («светить обоим одновременно») стоит просто бин («быть сдвоенными (соединенными вместе)»), вместо ю [47] («иметь») — дай [48] («попеременно»); на взгляд Лу Вэнь-чао, чтение дай правильное (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58; ЯТЛ, с. 55, пр. 18; ср.: Gale 1931, с. 42 и пр. 2).

(обратно)

970

У Ци [49] (ум. в 381 г. до н. э.) — государственный деятель, реформатор, полководец и военный теоретик, в последние годы жизни — «канцлер» царя Дао [50] (401-381 гг. до н. э.) государства Чу, где он провел реформы, кое-чем напоминающие позднейшие реформы Шанского Яна: упорядочил законы и указы, укрепил центральную власть правителя, государственный аппарат, армию, ослабил влияние крупных сановников, знати — носительницы децентрализаторских тенденций — и странствующих ораторов; это позволило ему обеспечить профессиональных воинов и осуществить ряд успешных войн против соседей (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 65, с. 11-19; Goodrich 1981-1983, с. 197-233; Конрад 1958, с. 7-18; К. Васильев 1968, с. 169, 182). Сопоставление реформ и личных судеб У Ци и Шанского Яна есть в «Хань Фэй-цзы» (см.: ХФЦ, гл. 13, с. 238-239; ср.: Liao, т. 1, с. 114-116). Словарные значения выражения чан бин [51] («длинное оружие (копья)» и «оружие дальнего действия, поражающее на расстоянии») (см.: Морохаси, т. 11, с. 689, № 776) тут не подходят. Переводчики предложили 3 разных перевода: «быть искусным в военных делах» (см.: Эн тэцу рон, с. 37); «увеличить армию» (см.: Gale 1931, с. 42); «чтить военную силу» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 53 (пр. 7), 16, пр. 3); два последних требуют чтения чжан. В трех изданиях «Янь те лунь» и в «Лян Хань бе цзе» вместо сао дун [52] («волнения», «быть охваченным волнениями») стоит его синоним сао дун [53]: оба знака сао в древности взаимозаменялись (см.: ЯТЯ (ЦЦБ), с. 97, пр. 24).

(обратно)

971

Почти точная цитата из речи «сановника», см. перевод, гл. 7, с. 157. В редакции IX в. сказано просто: «как это совместить с [утверждением], что «средства для расходов, [складывавшиеся из казенных] прибылей, не истощались»?» (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58).

(обратно)

972

В кавычках — цитаты из речи «сановника», см. перевод, гл. 7, с. 157. Слово ци [54] в последней фразе значит то же, что ци [55] («разве») (см.: Ян Шу-да, с. 7). В двух изданиях «Янь те лунь» вместо конечной вопросительной частицы е [56] стоит такая же частица ху [57] (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 97, пр. 26).

(обратно)

973

Шесть из семи сильнейших царств эпохи Чжань го: Чу, Ци, Хань, Чжао, Вэй (см. выше, пр. 4 к гл. 3) и Янь; седьмым было Цинь.

(обратно)

974

Эр-ши — сокращение от Эр-ши хуан ди («Августейший божественный властитель второго поколения»), титула, которым после смерти стали называть второго императора Цинь Ху-хая [58], погубившего династию и при Хань считавшегося воплощением всевозможных отрицательных качеств (см.: Кроль 1970 (II), с. 186-189, 193, 197-198, 209, 212, 270-272, 336, 341-349, 353-358). «Порочный сановник» — Чжао Гао, см. выше, пр. 73 к гл. 6. Слова син [59] («осуществлялся») и ван [60] («погибли») входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: Ян Шу-да, с. 8). Образ гибели Цинь, представленной как разрушение «семи храмов» предков Сына Неба, встречается у Цзя И (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 99; гл. 48, с. 25; ср.: МН, т. 2, с. 231, 196, пр. 1; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 106; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 162; Кроль 1970 (II), с. 170).

(обратно)

975

Исследователи, начиная с Лу Вэнь-чао, заменяют сочетание вэй янь цзе [61] на мо янь эр [62], а связку е [63] — на частицу и [64] (см.: ЯТЛ, с. 56, пр. 22). В «Гунъян чжуань» под 15-м годом правления Хуань-гуна (698 г. до н. э.) говорится: «Осенью, в 9-м месяце Ту [65], князь (бо [66])) [государства] Чжэн, приехал во [владение] Ли [67] (в уезде Юйсянь совр. пров. Хэнань. — Ю. К.). Что за Ли? Владение [государства] Чжэн. Почему же [летопись] не говорит «приехал в Чжэн»? Не стоило и говорить [об этом]. Почему не стоило и говорить? [Потому что было опасение, что] Чжайский Чжун [68] погибнет. В таком случае почему [летопись] не говорит, что Ху [69] бежал? Это значит, что Ху был слаб как государь. Если бы Чжайский Чжун был в живых, то [и Ху] был бы в живых; если бы Чжайский Чжун погиб, то [и Ху] погиб бы» (Гунъян чжуань, гл. 5, с. 9а). Чжайский Чжун (ум. в 682 г. до н. э.) — человек по имени Чжун, пожалованный владением Чжай (находилось к северо-востоку от совр. уездного города Чжэнсянь пров. Хэнань), — был «канцлером» государства Чжэн еще при князе (гун) Чжуане [70] (743-702 (или 701) гг. до н. э.). После смерти Чжуана он возвел на престол его сына Ху как законного наследника, но вскоре под давлением государства Сун вынужден был возвести на престол брата Ху по имени Ту, а Ху бежал. К 698 (или 697) г. до н. э. Чжайский Чжун взял в руки всю власть в Чжэн; после неудачной попытки убить его князь Ту в свою очередь вынужден был бежать, а Чжун восстановил Ху на престоле. После бегства Ту поселился в пограничном чжэнском владении Ли (см.. Legge, CT, с. 56-57, 64-65; ШЦХЧКЧ, гл. 42, с. 9-11; МН, т. 4, с. 235, 456-458; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 31-32). Считалось, что ценой компромисса с правителем Сун и нарушения «долга» подданного Чжайский Чжун сумел сохранить и жизнь Ху, и существование Чжэн (см.: ХШБЧ, гл. 51, с. 3838). За это «Гунъян чжуань» называет его «достойным человеком», который «знал, как, действуя вопреки постоянным [правилам], приспосабливаться к обстоятельствам» (см.: Гунъян чжуань, гл. 5, с. 46-56, 9а); сходно оценивает его и Дун Чжун-шу (см.: ЧЦФЛ, гл. 3, с. 15; гл. 4, с. 18; ср.: Fung 1973, т. 2, с. 77-79). «Сановник» подчеркивает, что в Чжэн значим был не государь, а министр, который даже с конфуцианской точки зрения умел образцово применять принцип адаптации цюань (см. выше, с. 67-68; Кроль 1984 (II), с. 112 и пр. 37).

(обратно)

976

В кавычках — фраза, встречающаяся также в «Ли цзи»: «Кто хорошо поет, побуждает людей подхватить свою песню; кто хорошо наставляет, побуждает людей продолжить свои стремления» (Ли цзи, св. 36, гл. 18, с. 76 (ср.: Legge, LK, т. 28, с. 87); см.: Кроль 1981 (II), с. 41-42, 49).

(обратно)

977

Вместо туй цзюй [71] («тачка, которую толкают») ряд исследователей предлагает читать чуй цзюй [72] («примитивная повозка») (см.: ЯТЛ, с. 51, 56-57, пр. 24; ЯТЛДБ, с. 15 и пр. 38; ЯТЛЦЧ, с. 54, пр. 8). На их взгляд, колеса этих повозок вытесывали из одного (цельного) куска дерева, которому придавали круглую форму, а не изготовляли ступицу, спицы и обод из 3 разных видов древесины (ср.: Чжоу ли, гл. 39, с. 7а и коммент. Чжэн Сюаня; Biot, т. 2, с. 466). Го Мо-жо и Ван Ли-ци возводят эту фразу «Янь те лунь» к тексту «Хань Фэй-цзы», где сказано, что повозка туй цзюй (или чуй цзюй) употреблялась в древности, в пору примитивного правления и такой же материальной жизни, но нынешние мудрые люди ею не пользуются (см.: ХФЦ, гл. 47, с. 974; ср.: Liao, т. 2, с. 252). Комментатор «Хань Фэй-цзы» Чэнь Ци-ю [73] присоединился к другой традиции — к ученым, считающим, что правильно читать туй цзюй («толкать повозку», «повозка (тележка), которую толкают»); что имеется в виду тачка небольшого размера с одним колесом; что в древности у таких повозок не было ободьев, которые впервые научил изготовлять Фу-цзы [74], и что, по мысли «Хань Фэй-цзы», в древности не умели запрягать в экипажи лошадей, а существовали лишь тачки, приводимые в движение людьми (см.: ХФЦ, с. 985-986, пр. 46). Добавим, что при Хань существовали повозки туй (или чуй) цзюй с ободьями; в «Хуайнань-цзы» сказано: «Если бы нельзя было изменить то, что было сделано в древности, то тачки (туй цзюй) и поныне не имели бы ободьев» (ХНЦ, гл. 17, с. 152).

(обратно)

978

Го Мо-жо предполагает, что Фу-цзы [74] — имя человека (быть может, человека или духа — персонажа древних мифов), ставшее названием горы, упоминающейся в «Шань хай цзине [75]» (см.: ЯТЛДБ, с. 15, пр. 39). Ван Пэй-чжэн выделяет среди нескольких толкований сочетания фу цзы одно как наиболее вероятное: в «малой оде» «Ши цзине» говорится, что оса «уносит на себе» (фу) «детей» (цзы) — насекомых, живущих на тутовом дереве, — чтобы (как добавляет Чжу Си [76] (1130-1200)) превратить их в своих детей; это аллегория того, что путем «наставления» можно сделать даже непохожих на тебя подобными тебе (см.: Legge, She К., с. 334 (II.V.H) (ср.: Шицзин, с. 260); Ши цзи чжуань, гл. 12, с. 139; ср.: Кроль 1973 (II), с. 30-33); ученый предполагает, что «наставление фу цзы» значит передавать по традиции сыновьям и внукам и иносказательно выражает мысль о помощи наставника в ремесле (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 26-27). Ван Ли-ци прежде отождествлял фу цзы с названием болезни удельного правителя, приведенным в «Бо ху тун» (см.: Po Hu Tung, с. 656), и предполагал, что «ободья для примитивных повозок» были изобретены в связи с болезнями древних удельных правителей (см.: ЯТЛ, с. 57, пр. 25). Но в 1983 г. он выдвинул более правдоподобное предположение, что Фу-цзы — результат искажения имени Сян-ту [77] (см.: Legge, She К., с. 640 (IV.III.IV, 2); Шицзин, с. 462), внука Се [78], от которого пошел род князей, а потом и царей Шан (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 3 (ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 166, 281, пр. 7); Legge, СТ, с. 437, 439; ШБ, ред. Ван Мо [78], с. 7). Источники приписывают Сян-ту (в одном случае называя его Чэн-ду [79]) изобретение упряжки — четверки лошадей, а два из них именуют изобретателем повозки Си-чжуна [80]: «Си-чжун изобрел повозку, Чэн-ду изобрел четверку лошадей» (СЦЦШ, гл. 21, с. 300 (ср.: Dubs 1928, с. 272; Феоктистов, с. 240); см.: ШБ, ред. Ван Мо, с. 40, 41 (Чжоу ли, гл. 33, с. 26, коммент. Чжэн Сюаня; ТПЮЛ, гл. 893, с. 46, коммент. Чжэн Сюаня); Legge, Shoo К., Prolegomena, с. 119). Ван Ли-ци усматривает здесь схему технического прогресса: Си-чжун изобрел примитивную повозку, а Сян-ту технически усовершенствовал ее, создав повозку с ободьями, к тому же запряженную четверкой лошадей (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 99, пр. 32). Со своей стороны укажем, что Си-чжун и Сян-ту — фигуры творца и продолжателя, типичные для китайской культуры, см. выше, с. 69.

(обратно)

979

Князь Чжоу (Чжоу гун [81]) — брат чжоуского У-вана, фактический правитель, а по традиции — и формальный регент в первые годы царствования сына У-вана царя Чэна [82] (по традиционной хронологии, 1115-1079 гг. до н. э.). Подчеркивал важность роли министров и советников государей, сам считался выдающимся и образцовым министром, которому дом Чжоу был обязан рядом институтов и идей, и кем-то вроде «святого-покровителя ученых». Почитался конфуцианцами; его часто рассматривали как предшественника Конфуция (см.: Creel 1970, т. 1, с. 71-80).

(обратно)

980

В кавычках — слова Конфуция, сказавшего, что при составлении приказов или речей, связанных с внешними сношениями, «Пи Чэнь [83] создавал для них черновики, ...заведующий внешними сношениями (син жэнь [84]) Цзы-юй [85] совершенствовал и исправлял их, а Цзы-чань [86] из Дунли [87] придавал им блеск и красоту» (см.: Лунь юй, с. 154 (14.8); ср.: Legge, СА, с. 278; Legge, СТ, с. 565). Пи Чэнь был сановником в Чжэн ок. 543 г. до н. э., когда власть там была в руках Цзы-чаня (ум. в 496 г. до н. э.) (см. о нем: Rubin 1965, с. 8-34). Слова Конфуция выражают концепцию творчества-продолжательства (ср.: Кроль 1981 (II), с. 44-45).

(обратно)

981

В «Комментарии» (Чжуань [88]), процитированном в сочинении «Ши да сяо я пу [89]», сказано: «Царь Вэнь заложил его основание, царь У просверлил в нем отверстие, князь (гун) Чжоу вставил в него шип». Эти слова стоят за текстом речи «сановника» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 27; ЯТЛ (ЦДБ), с. 100, пр. 34).

(обратно)

982

Чунский Ху [90] — князь (хоу [91]) владения Чун, оклеветавший Вэнь-вана перед последним иньским царем Чжоу (см.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 176, 182-183, 297). Апология Шанского Яна подкреплена здесь историческими примерами, свидетельствующими, что роль выдающихся министров (Чжоу-гуна, Люй Шана и И Иня) по отношению к основателям династий подобна роли царей-продолжателей и отлична от роли недостойного министра по отношению к последнему правителю династии.

(обратно)

983

По предложению Чжан Дунь-жэня вслед за Ван Ли-ци и др. заменяем знак пи [92] («утомляться») графически схожим и уместным здесь по смыслу ба [93] («выдернуть»): слово ба рифмуется со словом цзюэ [94] («обвалиться»), а наличие рифм характерно для «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, с. 57, пр. 27). В кавычках — цитаты из «Лао-цзы»: «Что хорошо посажено (или: установлено), того не выкорчевать (или: выдернуть)» (Лао-цзы, § 54, с. 138; ср.: Ян Хин-шун, с. 144; Waley, с. 208; ХФЦ, гл. 20, с. 348; Liao, т. 1, с. 203, 204). По предположению Го Мо-жо и др., знак чжоу [95] («крут» (ср.: Gale 1931, с. 43-44)) — результат искажения графически сходного гу [96] («прочный») (см.: ЯТЛДБ, с. 16 и пр. 40; ЯТЛЦЧ, с. 55, пр. 1).

(обратно)

984

В «Мэн-цзы» сказано, что когда И Инь еще пахал поле в государстве Синь [97] (его древний город находился к северо-востоку от уездного города Чэньлю совр. пров. Хэнань), то «любил путь Яо и Шуня»; Тан смог залучить его к себе на службу, лишь когда тот соблазнился возможностью осуществить этот путь в масштабах государства, сделав Тана подобным Яо и Шуню, а народ Тана подобным народу Яо и Шуня (см.: Мэн-цзы, с. 225-226 (9.7); ср.: Legge, Mencius, с. 361-364).

(обратно)

985

Имеются в виду два поколения «августейших божественных властителей» Цинь (221-207 гг. до н. э.), а не поколения правителей Цинь после Сяо-гуна. Слова ба, цзюэ (см. пр. 27 к гл. 7), цзюэ [98] («перерыва») и до [99] («отнято») входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: Ян Шу-да, с. 8).

(обратно)

986

Сян цзо чжи фа [99а], о термине сян цзо см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 114. Мысль о коллективной ответственности проходит как через законы Шанского Яна, так и через «Шан-цзюнь шу» (см. ссылки в ст.: Kroll 1970, с. 320-321 и пр. 26, 27). О его законах о коллективной ответственности см.: Переломов 1968, с. 94, 98-99; ХФЦ, гл. 13, с. 239; гл. 43, с. 907; ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 8; Hulsewe 1955, т. 1, с. 332, 368, пр. 137.

(обратно)

987

Термин фэй бан [996] означает клевету (см.: ХХШ, гл. 79А, с. 1148) на государя и правительственные мероприятия (см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 419-421, пр. 341). Видимо, это преступление было наказуемо в царстве Цинь (см.: ШХДЦМЧЦ, с. 284) и определенно каралось в империи Цинь (221-207 гг. до н. э.), но, насколько нам известно, лишь в «Янь те лунь» закон, запрещающий это преступление, приписан Шанскому Яну (см.: Цинь хуй яо, гл. 20, с. 307-308). См. об этом законе: Кроль 1970 (I), с. 115-124.

(обратно)

988

Термином жоу син [100] (досл.: «телесные наказания») обозначались наказания через увечье — клеймение, обрубание носа, отрубание ног (иногда только левой ноги); видимо, сюда не входила кастрация (см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 124-126). О наказаниях, введенных Шанским Яном, в частности, о добавлениях, сделанных им к наказаниям через увечье, см. там же, с. 332, 368, пр. 138, 139; Цинь хуй яо, гл. 20, с. 310-311, 319-322.

(обратно)

989

Выражение из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 215 (9.4), ср. там же, с. 217, 218, пр. 19; Legge, Shoo К., с. 66 (П.П.Ш, 21)).

(обратно)

990

Конфуций сказал: «Если наказания, наносящие и не наносящие увечья, не соответствуют [преступлениям], то простолюдины не [знают со страху], куда девать руки и ставить ноги» (Лунь юй, с. 140 (13.3); ср.: Legge, CA, с. 264).

(обратно)

991

В выражении фу лянь [101] («сбор налогов») фу значит налоги вообще (см.: Yang 1961, с. 105-106).

(обратно)

992

Цитата из речи «сановника», который говорил о «стократных прибылях» «вне» столицы (см. перевод, гл. 7, с. 157).

(обратно)

993

Ли [102] («физическая сила») — здесь антоним дэ («внутренняя духовная сила»). По преданию, критик Шанского Яна предостерег его словами «писания»: «Кто полагается на внутреннюю духовную силу (дэ), процветет; кто полагается на физическую силу (ли), погибнет» (ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 19; ср.: Duyvendak, с. 28). Ли — это и могущество (в частности, военное), и насилие, и физическая сила в прямом смысле слова: согласно Хань Фэю, по системе Шанского Яна награды (ранг или чиновничья должность) давались в соответствии с «подвигом (заслугой)», который измерялся количеством отрубленных вражеских голов; Хань Фэй критиковал эту систему, в частности, за то, что она требует храбрости и силы, а не ума и способностей, необходимых чиновникам (см.: ХФЦ, гл. 43, с. 907-908 (ср.: Liao, т. 2, с. 215-216); Kroll 1990, с. 65). Школа Гунъян осуждала одностороннюю опору на «физическую силу». Дун Чжун-шу писал: «Тот, кого ненавидят «Весны и осени», не полагается на внутреннюю духовную силу, а полагается на физическую силу» (ЧЦФЛ, гл. 3, с. 13).

(обратно)

994

Эта мысль и формулировка повторяются у Ван Чуна [103] (27-ок. 97) (см.: Лунь хэн, гл. 82, с. 1147; ср.: Forke, т. 2, с. 233-234).

(обратно)

995

Лу Вэнь-чао и Хун И-сюань реконструируют знак ху [104] как куа [105] («косой, кривой, неправильный») (ср.: Чжоу ли, гл. 33, с. 126, коммент.; Biot, т. 2, с. 282-283), а Чжан Дунь-жэнь — как ху [106] («искривленный, искаженный», «идти наперекор, нарушать»): последний знак встречается в «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 56, с. 350). Ван Ли-ци считает, что ху [106], ху [104] и куа взаимозаменялись, что ху [106] значит «идти наперекор, нарушать», а выражение ху ла [107] — синоним ла ли [108] («противоречить друг другу», «не соответствовать друг другу») из другого текста «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 10, с. 71; ЯТЛ (ЦДБ), с. 102, пр. 46); по Ма Фэй-баю, хула [107] следует читать ху ла [109] («нарушать общие нормы») (см.: ЯТЛЦЧ, с. 56, пр. 12). Мы приняли реконструкцию Лу Вэнь-чао и Хун И-сюаня.

(обратно)

996

Бэнь ту [110] — то же, что фэнь ту [111] («навоз») (ср.: Лунь юй, с. 48 (5.10)): бэнь здесь не «бамбуковая или соломенная корзина для переноски земли» (см.: Gale 1931, с. 44; Эн тэцу рон, с. 38; ЯТЛЦЧ, с. 56, пр. 13), а омоним фэнь («навоз»): в древности оба знака взаимозаменялись (см.: Ян Шу-да, с. 8).

(обратно)

997

Пэн [112], или фэй пэн [113] («летающий пэн») — мелколепестник едкий, или перекати-поле (Erigeron Acris), растение, цветущее осенью; у него один корень, пышные побеги и листья, поэтому его легко вырывает и кружит осенний ветер (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 102-103, пр. 48).

(обратно)

998

Бянь Цюэ (или Цяо) [114] — врач IV-III вв. до н. э., уроженец Чжэн, см. его биографию в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 105, с. 1-19. В кавычках — цитата из «Го юй [115]» (см.: Го юй, гл. 19, с. 216; ср.: 110, с. 274). Вэй-цзы [116] — князь (цзы) владения Вэй по имени Ци [117] (или Кай [118]), по одной версии, старший брат, по другой, дядя иньского Чжоу. Цзи-цзы [119] — князь (цзы) владения Цзи по имени Сюй-юй [120], дядя иньского Чжоу. Оба князя занимали посты при его дворе и пытались увещевать его, предвидя гибель династии, но вотще. Вэй-цзы явился к У-вану, был с почестями отпущен на свободу, а позднее сделан государем владения Сун, где продолжал приносить жертвы предкам Инь. Цзи-цзы был освобожден из тюрьмы, куда его заключил иньский Чжоу, но не пожелал стать подданным новой династии и, по преданию, удалился на территорию совр. Кореи; ему неосновательно приписывают «Хун фань [120а]» (см.: Creel 1970, т. 1, с. 456-458; К. Васильев 1975, с. 5-14). О князьях Вэй и Цзи см.: МН, т. 1, с. 198-199, 206-207, 227, 237, 244; т. 4, с. 214-232; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 175, 177, 178, 190, 297 (пр. 113), 319, пр. 104, 105; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 123-130, 263-265, пр. 1-27; Legge, Shoo К., с. 7-9, 273-274, 278-279 (IV.XI); 315 (V.III, 9), 320 сл. (V.IV, 1-3), 376 сл. (V.VIII).

(обратно)

999

Близкое изречение есть в «Шу цзине» и «Цзо чжуань»; там сказано, что не знать что-либо, а сделать это трудно (см.: Legge, Shoo К., с. 258 (IV.VIII, 13); Legge, CT, с. 628, 630).

(обратно)

1000

В кавычках — цитата из «Лао-цзы» (см.: Лао-цзы, § 38, с. 99; ср.: Waley, с. 190; Ян Хин-шун, с. 136). Выражение кун вэнь [121] здесь указывает на литературное произведение (см.: Вэнь сюань, гл. 41, с. 909, коммент. Ли Шаня; ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 26), а не на ученость (ср.: Gale 1931, с. 45). Дословно оно значит «пустое писание». У Сыма Цяня оно вполне уважительно приложено к сочинениям славных авторов, включая «Чунь цю». Отметив это, Б. Уотсон толкует кун вэнь подобно кун янь [122] («пустые слова», по Б. Уотсону — «теоретические суждения») как означающее в трудах Дун Чжун-шу и его последователей «теоретические писания» (см.: Watson 1958, с. 66, 87-89), но Э. Дж. Пуллиблэнк убедительно возражает против такой интерпретации обоих выражений и толкует кун янь как «всего лишь слова» (см.: Pulleyblank 1959, с. 380-381). Добавим, что, судя по некоторым текстам, кун вэнь — это казенные бумаги чиновников, составленные с целью обмануть правителя (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 127, с. 6; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 471), или во всяком случае писания, содержащие не факты, а плоды авторского вымысла (см.: Лунь хэн, гл. 84, с. 1170-1171; ср.: Forke, т. 1, с. 85). Именно в значении «пустые писания», оторванные от реальности, употребляет это выражение «сановник» (см. подробно: Кроль 1984 (II), с. 98-100).

(обратно)

1001

По толкованию Я. Я. Л. Дойвендака, принятому Л. С. Переломовым, выражение кай сэ [123], входящее в название гл. 7 и первоначально служившее названием гл. 8 «Шан-цзюнь шу», означает «открывание» лишь одних ворот (путей) к богатствам и почестям, т. е. ворот земледелия и войны, и «закрывания» всех остальных (см.: Duyvendak, с. 149; Переломов 1968, с. 175, 273-274). Добавим комментарий Сюй Шэня к выражению ци сэ [124], где ци — синоним кай: «Открывать его (путь. — Ю. К.) при помощи выгод, закрывать его при помощи запретов — это метод Шанского Яна» (ХНЦ, гл. 20, с. 186). Ван Ли-ци полагает, что, видимо, все легисты делали упор на методе кай сэ (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 103, пр. 52).

(обратно)

1002

Шанский Ян считался искусным генералом и был автором военных планов, приспособленных к обстоятельствам (см.: СЦЦШ, гл. 15, с. 197 (ср.: Koster 1967 (I), с. 190); ХШБЧ, гл. 30, с. 3188).

(обратно)

1003

Царство Цинь находилось к западу от 6 государств «страны к востоку от горы [Хуа]», см. пр. 10 к гл. 2.

(обратно)

1004

Мэн Тянь [125] (ум. в 210 г. до н. э.) — циньский генерал, который во главе 300-тысячной армии в 10-х гг. III в. до н. э. воевал с сюнну. О нем см.: Bodde 1940, с. 53-62; Переломов 1962, с. 167-171. Хэ бэй [126] — «к северу от Хуанхэ» (ЯТЛЦЧ, с. 57, пр. 6). О завоеваниях Мэн Тяня после переправы через Хуанхэ в 214 г. до н. э. см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 48-49 (ср.: МН, т. 2, с. 168-169; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 75); Таскин, вып. 1, с. 37, 128, пр. 81-82.

(обратно)

1005

По предложению Сунь И-жана вслед за Ван Ли-ци принимаем чтения чи [127] («упорядочивать») вместо ши [128] и сю [129] («осуществлять(ся)») вместо сюнь [130] («исполняться» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 57, пр. 7)) (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 104, пр. 56). Последние два знака часто путали и писали один вместо другого из-за их графического сходства (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 28).

(обратно)

1006

В кавычках — не всегда точно воспроизведенные цитаты из речи «сановника», см. выше. Термин вэй [131] («вселять страх») означает «устрашающее величие» государя и сопоставляется с термином дэ («внутренняя духовная сила»); оба относятся к одному ряду «терминов влияния, воздействия», идущего сверху вниз (см.: Мартынов 1972 (I), с. 344-348, 351). Добавим, что они описывают воздействия, противоположные по характеру, и являются антонимами, соотносимыми со «светлым» и «темным» началами, см. пр. 50 к гл. 1. Вэй как термин, описывающий грозное (насильственное) воздействие государя, сочетается также с фу [132] («счастье, благодать» (этимологию см. в Chow, с. 200)), термином, означающим здесь «благо», источником которого является не Небо, а сам государь, «дарование благ» («фортуна императора» в переводе А. С. Мартынова (см.: Мартынов 1972 (I), с. 348)); сочетание вэй фу («вселение страха и дарование благ») указывает на «наказания и награды» (см.: Legge, Shoo К., с. 334 (V.IV, 18, 19); Hulsewe 1955, т. 1, с. 347, 392-393 (пр. 218), 413, пр. 305), которые соотносились с «темным» и «светлым» началами (см.: Кроль 1973 (III), с. 16-20). В древности слова син [133] («осуществлялся»), цян [134] («силен») и ван [135] («погиб»), равно как и слова гун [136] («подвиги») и цун [137] («послушны») рифмовались, но принадлежали к двум разным рифмам — ян [138] и дун [139]; здесь обе рифмы объединены в одну и оба ряда слов рифмуются друг с другом (см.: Ян Шу-да, с. 8).

(обратно)

1007

Алтари «духа земли» (шэ [140]) и «духа проса» (цзи [141]), которое считалось главным из злаков, были у Сына Неба и удельных правителей, приносивших жертвы этим божествам (см.: Po Hu Tung, с. 379-386). Существование этих алтарей знаменовало существование государства (династии), их гибель — его гибель (ср.: Legge, LK, т. 27, с. 107). В науке было широко принято мнение, что алтарь шэ играл большую роль в обряде пожалования удельного правителя чжоуским Сыном Неба, но позднее оно было оспорено (см.: Bodde 1956, с. 61; Creel 1970, т. 1, с. 322, 370-371, 383). Древние китайцы видели в алтаре шэ точку контакта определенного пространства с потусторонним миром, шэ был «не только сакральным, но и политическим фокусом определенного пространства, символом независимости, суверенитета» (см.: Мартынов 1972 (II), с. 72-73). Слова го [23] («государства») и цзи [141] («алтарь духа проса») входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: Ян Шу-да, с. 8).

(обратно)

1008

В трех изданиях «Янь те лунь» и еще трех редакциях данного текста в сочетании люань цюй [142] первый знак пишется люань [143] («связывать»), а второй — синоним цзюй [144] («связывать»). В ряде текстов встречаются синонимичные сочетания люань цзюй [145] и цзюй люань [146]; значение второго из них, по свидетельству Ли Сяня, «связывать, быть связанным» (цзюй шу [147]) (см.: ХХШ, гл. 35, с. 528; ЯТЛ (ЦДБ), с. 104, пр. 59; Ван Пэй-чжэн, с. 28-29), т. е. упорно держась ошибочных взглядов, не уметь применяться к обстоятельствам (см.: ЯТЛЦЧ, с. 58, пр. 4). Слова «[приносят] пользу» и «великий путь» — цитаты из речи «сановника», см. перевод, гл. 7, с. 160.

(обратно)

1009

В «Хуайнань-цзы» сказано: «Как, действуя вопреки постоянным [правилам], приспосабливаться к обстоятельствам, это то, что видит один совершенномудрый человек. Поэтому сначала идти наперекор [обычным правилам], а потом оказаться в соответствии [с реальностью] — называют это «знать, как, действуя вопреки постоянным [правилам], приспосабливаться к обстоятельствам». Сначала поступать в соответствии с [обычными правилами], а потом войти в противоречие [с реальностью] — называют это "не знать, как, действуя вопреки постоянным [правилам], приспосабливаться к обстоятельствам". У тех, кто не знает, как, действуя вопреки постоянным [правилам], приспосабливаться к обстоятельствам, хорошее оборачивается плохим» (ср.: Morgan, с. 163); «Поэтому совершенномудрый человек сначала идет наперекор [обычным правилам], а потом оказывается в соответствии [с реальностью]; толпа [заурядных] людей сначала поступает в соответствии с [обычными правилами], а потом идет наперекор [реальности]» (ХНЦ, гл. 13, с. 116; гл. 18, с. 160). Парадоксальным образом «знаток писаний» обвиняет Шанского Яна в незнании принципа цюань, ср. выше, с. 67-68.

(обратно)

1010

Толкование строки из «И цзина»: «Наверху слабая черта. Колесница и кони — вспять. Плач до крови — непрерывным потоком» (Чжоу И, гл. 1, с. 18б-19а; цит. пер. Ю. К. Шуцкого, см.: Шуцкий, с. 207, ср. там же, с. 164; Yih King, IT. by McClatchie, с. 31, 32; Legge, YK, c. 63, 46; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, c. 19, 403). Чэн ма [148] значит «ехать на лошади», «колесница и кони», а шэн ма [148] — «четверка лошадей». В «И цзине», как бы ни переводить эту строку, имеется в виду лошадь (или лошади), которая перестала двигаться вперед (см.: Морохаси, т. 7, с. 916, № 51). Едущий на лошади (или в колеснице) — образ человека, на первых порах добившегося своего — оказывается в столь бедственном положении, что в отчаянии льет кровавые слезы, сознавая близость конца. См. толкования в кн.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 104, пр. 61.

(обратно)

1011

Выражение та жун [149] значит «низкий», «недостойный», «трусливая и скверная посредственность», «низкий человек» (см.: ХШБЧ, гл. 62, с. 4262, коммент. Янь Ши-гу и Ван Сянь-цяня (ср.: Алексеев 1958, с. 84; Watson 1958, с. 60); ЯТЛ (ЦДБ), с. 104-105, пр. 63). Последние слова в параллельных предложениях ду [150] («ревнует», «завидует») и у [151] («ненавидит») входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: Ян Шу-да, с. 8).

(обратно)

1012

Цитата из Сыма Цяня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 84, с. 9; ср.: Алексеев 1958, с. 121). Сановник Шангуань [152] (по одной версии, Шангуань — фамилия, по другой — компонент названия должности, «высший чин» в переводе В. М. Алексеева) носил имя Цзинь Шан (Цзинь-шан?) [153] (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 84, с. 2-3). Он имел такой же ранг, что и государственный деятель поэт Цюй Юань [154] по имени Пин [155], которому Шангуань завидовал и которого дважды оклеветал перед царями Чу Хуаем [156] (328-299 гг. до н. э.) и Цин-сяном [157] (298-263 гг. до н. э.). В данном случае речь идет о втором навете Шангуаня, совершенном по приказу первого министра, в результате чего царь Цин-сян сослал Цюй Юаня (см.: Алексеев 1958, с. 114-123).

(обратно)

1013

Цитата из «Лунь юй» (см.: Лунь юй, с. 164 (14.36); ср.: Legge, CA, с. 289). Гунбо Ляо [158]-житель Лу, см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 41-42; Цзы-лу [159] — второе имя Чжун Ю [160] (см. там же, с. 10-14). Оба ученики Конфуция (см.: Legge, Prolegomena, с. 120, 114-115, № 24, 6). Цзисунь, или Цзи (см. пр. 23 к гл. 5) — фамилия Цзи Кан-цзы [161], сановника владения Лу; Цзы-лу служил ему, когда был оклеветан (см.: ЯТЛЦЧ, с. 59, пр. 4).

(обратно)

1014

Сыма Цянь не сообщает, когда Шанский Ян стал «канцлером» в Цинь, но это могло произойти лишь через несколько лет, а скорей всего — через много лет после того, как в 359 г. до н. э. он поступил там на службу на третьем году пребывания в стране; по одному предположению, он стал «канцлером» в 356, а по другому, более вероятному, — после получения 16-го ранга знатности в 352, но до пожалования его в государи области Шан в 340 г. до н. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 13-14, коммент. Лян Юй-шэна и Нагаи Сэкитоку; ср.: Duyvendak, с. 12 (и пр. 2), 14 (и пр. 6), 17 (и пр. 1), 23; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 40-41). Пожалование это, сопровождавшееся получением княжеского титула ле хоу (см. пр. 88 к гл. 1), видимо, было связано с назначением на должность «канцлера» (см.: ЧГЦ, кн. 1, гл. 3, с. 15). См. выше, пр. 2 и 3 к гл. 7.

(обратно)

1015

В кавычках — почти точная цитата из речи Цай Цзэ [162] (III в. до н. э.) (ЧГЦ, кн. 1, гл. 3, с. 48; ср.: К. Васильев 1968, с. 18; СКТ, с. 134). Вслед за Лу Вэнь-чао и Ван Ли-ци читаем ди гэ [163] («земли прирезались») вместо гэ ди («прирезать или уступать земли») (см.: ЯТЛ, с. 53, 59, пр. 47).

(обратно)

1016

См. пр. 2 к гл. 7. Вслед за другими исключаем из текста знак ань [164] после Шан (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 105-106, пр. 68; ЯТЛЦЧ, с. 59, пр. 7).

(обратно)

1017

Первая фраза в кавычках — цитата из Конфуция (см.: Лунь юй, с. 125 (11.24); ср.: Legge, CA, с. 245), вторая — из «Мэн-цзы», где сказано: «Поэтому ученый в бедности не пренебрегает своим долгом, достигнув [желаемого], не удаляется от пути»; «Кун-цзы служил в соответствии с нормами поведения, уходил в отставку в соответствии с долгом» (Мэн-цзы, с. 304 (13.9), 227 (9.8)).

(обратно)

1018

В кавычках — цитата из речи князя (хоу) Ина [165] (см.: ЧГЦ, кн. 1, гл. 5, с. 46; ср.: СКТ, с. 132). Шанский Ян ок. 341-340 гг. до н. э., воспользовавшись старой дружбой, обманом залучил на пир и захватил в плен вэйского царевича Ана [166], командовавшего армией вражеского государства Вэй, см. пр. 2 к гл. 7 (см.: Duyvendak, с. 17, 20-23; ЛШЧЦ, св. 22, гл. 2, с. 166 (ср.: R. Wilhelm, с. 390-391); Лунь хэн, гл. 21, с. 272-273; ср.: Forke, т. 1, с. 171). Заслуга Шанского Яна — разгром Вэй.

(обратно)

1019

Имеются в виду наказания наставников наследника престола Цинь, один из которых был принцем; своими законами Шанский Ян затронул и возбудил ненависть к себе многих членов княжеского дома (см.: ШЦХЧКЧ, гл 68, с. 8-10, 11, 14 сл., 17, 18, 20; ср.: Duyvendak, с. 15-16, 19, 21 сл., 27, 29).

(обратно)

1020

Недостаток милосердия — традиционное обвинение в адрес Шанского Яна и школы легистов (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 21-22 (ср.: Duyvendak, с 30-31); Кроль 1970 (II), с. 23-24, 35; Кроль 1974 (I), с. 64-65; Кроль 1971, с. 152).

(обратно)

1021

Почти точная цитата из «Прямых (или: лучших? или: исчерпывающих? — Ю. К.) речей» (Чжи янь [167]) Цзя Шаня, писавшего при Вэнь-ди (см.: ХШБЧ, гл. 51, с. 3811).

(обратно)

1022

На взгляд Юй Юэ и Ван Ли-ци, в выражении юй бао [168] («радоваться сытости») знак юй (другое чтение тоу) взаимозаменялся с тоу [169] («не заглядывать вперед, не загадывать») (см.: ЯТЛ, с. 60-61, пр.51); но таково и переносное значение выражения юй бао. Слова чоу [170] («врагом») и цзю [171] («беду») входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: Ян Шу-да, с. 9).

(обратно)

1023

Су Цинь — дипломат и политик IV-III вв. до н. э., странствующий оратор, которому традиция приписывает идею создания союза государств, расположенных по направлению с юга на север («по вертикали» цзун [172]), лежащих к востоку от гор Тайхан. Традиционную биографию Су Циня см. в кн.. ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 1-62. Многие речи, приписывавшиеся Су Циню и его антиподу Чжан И [173], защитнику идеи союза государств, расположенных по направлению с востока на запад («по горизонтали» хэн [174]), являются неаутентичными, в связи с чем некоторые ученые отрицают историчность фигуры Су Циня. Против такого гиперкритицизма выступил К. В. Васильев; он отмечал, что, по современным данным, во второй половине IV в. до н. э. коалиция цзун могла быть направлена против равных тогда по силе Цинь, Ци или Чу, но со временем этот термин стал означать только союз против Цинь, а союз с Цинь одного или нескольких владений, расположенных восточнее, назывался хэн (см.: К. Васильев 1968, с. 47-48 (пр. 4, 5), 54-60). То, что «знаток писаний» приписывает Су Циню создание союза хэн, полностью противоречит традиции, по которой тот «связал в союз [государства, расположенные] по направлению с юга на север, рассеял [союз государств, расположенных] по направлению с востока на запад» (см.: ЧЩ, кн. 1, гл. 3, с. 17; ср.: К. Васильев 1968, с. 58). Быть может, знак лянь [175] («соединял») следует заменить на сань [176] («рассеял»)?

(обратно)

1024

Пренебрежительное отношение к Су Циню и его «методам», его умению применяться к обстоятельствам было распространено во II-I вв. до н. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 62; ср.: Watson 1958, с. 191). «Знаток писаний» разделяет это отношение.

(обратно)

1025

Цитата из «Сюнь-цзы», где сказано: «Грабитель Чжи [177] был алчен и жесток, но его имя было, как солнце и луна, передавалось вместе [со славой] Шуня и Юя без конца; однако благородный муж не ценит [имени грабителя Чжи], ибо оно не соответствует нормам поведения и долгу. Поэтому и было сказано: «Благородный муж... не ценит, если имя передают опрометчиво, считает ценным только то, что подобает...»» (СЦЦШ, гл. 3, с. 25).

(обратно)

1026

Хотя в 5 изданиях «Янь те лунь» вместо сянь шэн [178] («достойные и совершенномудрые люди») стоит шэн сянь («совершенномудрые и достойные люди»), Ван Сянь-цянь показывает, что правильный порядок слов — сянь шэн (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 107, пр. 76; ср.: ТПЮЛ, гл. 814, с. 5а; ЯТЛ, гл. 2, с. 12; гл. 11, с. 84). Перевод обоих предложений смысловой; словом «сохраниться» в первом предложении переведено сочетание цзы фэнь [179] (досл.: «отделиться», возможно, «[сохранить] свое отличие»). Смысл предложения, видимо, связан с древнекитайской теорией трансформации объектов под внешним воздействием. Классический пример такой трансформации — случай изменения цвета куска белого шелкового газа, попавшего туда, где хранится черный шелк: считалось, что белый газ без вываривания сам становится черен под воздействием черного шелка (см.: Лунь хэн, гл. 8, с. 65; Кроль 1973 (II), с. 32-33). Словом «сохраниться» во втором предложении переведено сочетание цзы ли [180] (ср.: Эн тэцу рон, с. 41; ЯТЛЦЧ, с. 61, пр. 1), дословно «управлять (владеть) собой, обуздывать себя»; в редакции X в. стоит его синоним цзы чжи [181] (см.: ТПЮЛ, гл. 814, с. 5а).

(обратно)

1027

См.: ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 32-33; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 177-178. По словам древних текстов, после неудачных попыток увещевать иньского Чжоу Цзи-цзы прикинулся сумасшедшим и «стал рабом» — царь сделал его рабом, заключив в тюрьму (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 38, с. 6, коммент. Нагаи Сэкитоку; ЯТЛЦЧ, с. 61, пр. 2).

(обратно)

1028

Би-гань [182] — дядя иньского Чжоу, которого он пытался увещевать; тот в гневе приказал разрезать его грудь, чтобы посмотреть, как он сказал, верно ли, что у совершенных мудрецов в сердце семь отверстий (см.: МН, т. 1, с. 203, 206-207, 227, 238; т. 4, с. 38, 39, 217-218, 247-248; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 176-178, 184, 188, 297 (пр. 113), 319, пр. 105; т. 5, с. 40, 41, 124, 138). Конфуций дал высокую оценку Би-ганю, Вэй-цзы и Цзи-цзы (см.: Лунь юй, с. 199 (18.1); ср.: Legge, CA, с. 331).

(обратно)

1029

У Юань [183] (или У Цзы-сюй [184]) — государственный деятель родом из Чу, бежавший оттуда и нашедший приют в царстве У (522 г. до н. э.), где он служил царям Хэ-люю, или Хэ-лу [185] (514-496 гг. до н. э.), и Фу-ча [186] (495-473 гг. до н. э.). Хэ-люю он помог захватить престол, стал чиновником, ведавшим внешними сношениями, и обдумывал с царем государственные дела. После смерти Хэ-люя он стал служить Фу-ча, которого предостерегал против царя Юэ Гоу-цзяня [187] (496-465 гг. до н. э.), но тщетно. В конце концов У Цзы-сюй был оговорен, попал в немилость и по приказу Фу-ча покончил жизнь самоубийством (485 или 484 г. до н. э.), перед смертью предсказав уничтожение царства У царством Юэ. Вконец разгневанный этим Фу-ча приказал «засунуть его мертвое тело в кожаный мех для вина и пустил его плыть по течению реки» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 66, с. 19; ср.: Pokora 1972, с. 165-172). В 473 г. до н. э. пророчество сбылось (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 31, с. 24-44; гл. 41, с. 6-14; гл. 66, с. 1-23; ср.: МН, т. 4, с. 17-31, 422-431; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 32-38; т. 6, с. 17-21). В биографии У Цзы-сюя не сказано, что тот был «канцлером» Хэ-люя, но У Цзы-сюй сам говорит Фу-ча: «Я сделал твоего отца гегемоном» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 66, с. 18; ср. там же, гл. 41, с. 11). Значение слова лю [188] не вполне ясно: одни считают, что лю значит «изгнать» (см.: Gale 1931, с. 48; Эн тэцу рон, с. 41), другие связывают его значение с фразой Сыма Цяня «пустил его плыть по течению реки» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 107, пр. 78; ЯТЛЦЧ, с. 61, пр. 3). Об изгнании У Цзы-сюя нам ничего не известно; мы принимаем для лю значение «бросить в воду»: в древности знаки лю и чэнь [189] («погрузить в воду») взаимозаменялись (см.: ЯТЛ, с. 92, пр. 4).

(обратно)

1030

Юэ (или Ио) И [190] — знаменитый полководец, одержавший полную победу над царством Ци во главе коалиции войск разных царств, которую он составил, будучи на службе у царя Чжао [191] (311-279 гг. дон. э.) государства Янь. Юэ И пользовался доверием царя Чжао и был осыпан милостями, но сын Чжао, царь Хуй [192] (278-272 гг. до н. э.), не любивший Юэ И Я подозревавший его, поверил наговорам вражеского агента, подосланного из Ци, отрешил Юэ И от командования армией в Ци и вызвал к себе. Опасаясь казни, Юэ И сдался государству Чжао (см.: МН, т. 4, с. 144-146; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 89; Kierman, с. 20-25, 54-80). Сопоставление судеб У Цзы-сюя и Юэ И есть уже в письме последнего, адресованном царю Хую (см. там же, с. 24).

(обратно)

1031

В кавычках — цитаты из «Хуайнань-цзы» (см.: ХНЦ, гл. 13, с. 117). Сановник Чжун [193] по одной версии — человек по фамилии Дайфу и по имени Чжун, по другой — Вэнь Чжун [194], «сановник» царя Юэ Гоу-цзяня, заключивший мир с Фу-ча после поражения, нанесенного Юэ царством У в 494 г. до н. э. Вместе с министром и купцом Фань Ли он оказал множество услуг Гоу-цзяню, который в конце концов уничтожил У и (по преданию) стал «гегемоном». В это время Фань Ли уехал из Юэ и написал письмо сановнику Чжуну, призывая его сделать то же и предостерегая против опасного нрава Гоу-цзяня, с которым «нельзя вместе радоваться». Сановник, получив письмо, сказался больным, кто-то облыжно обвинил его в намерении учинить смуту, и Гоу-цзянь пожаловал ему меч для самоубийства; тот покончил с собой (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 41, с. 5-16; ср.: МН, т. 4, с. 422-433; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 17-21). Этот меч назван «разящая (досл.: колющая, пронзающая) сталь» (чжу лоу [195]) не в «Ши цзи», а в «Хуайнань-цзы», но Сыма Цянь называет так же меч, пожалованный для самоубийства У Цзы-сюю (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 31, с. 39; гл. 41, с. 10, 284-285, пр. 23). О покорении царством Юэ «восточных варваров и [196]» Сыма Цянь не сообщает. Сопоставление судеб У Цзы-сюя и сановника Чжуна встречается еще в речи Цай Цзэ (III в. до н. э.) (см.: ЧЩ, кн. 1, гл. 5, с. 83-84; ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 43-46; ср.: СКТ, с. 134-135; Pokora 1972, с. 171). Здесь они, Шанский Ян и Бо Ци противопоставлены Фань Ли как люди, которые не сумели уйти, совершив свои подвиги, стояли прямо, но не умели сгибаться, шли вперед, но были неспособны вернуться. Это противопоставление выдержано в даосском духе: поведение Фань Ли, умевшего вовремя уйти, соответствует поведению даосского мудреца, знающего, как применяться к обстоятельствам. Сопоставление судеб Шанского Яна и сановника Чжуна есть и в докладе Цзоу Яна [197], представленном трону из тюрьмы (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 27).

(обратно)

1032

В кавычках — цитата из того же доклада, см. там же, с. 21, ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 32; МН, т. 1, с. 206; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 177; выше пр. 73 к гл. 7.

(обратно)

1033

Ван Ли-ци перенес по предложению Лу Вэнь-чао и Юй Юэ знак хо [198] («беда») с места перед знаком фа [199] («проявиться») на место непосредственно после знака ван [200] («забыть», «забвение») (см.: ЯТЛ, с. 53, 61, пр. 56). Ма Фэй-бай склонен реконструировать предыдущую фразу, перенеся служебное слово чжи [201] на место после сочетания чжун чэн [202] («искренние и честные») с места перед этим сочетанием из соображений параллелизма с той фразой, которую реконструировал Ван Ли-ци (см.: ЯТЛЦЧ, с. 62, пр. 2). На наш взгляд, Ван Ли-ци прав, а Ма Фэй-бай нет, т. к. именно последняя фраза нуждается в реконструкции. В «Янь те лунь» есть еще одно рассуждение на ту же тему, в котором встречается выражение ван хо [203] («забыть о беде»). Оно гласит: «Когда искреннее сердце горюет и скорбит, то в нем возрастают лишь сострадание и сочувствие. Поэтому [у кого] искреннее сердце, ...[у того] нет опасений [за себя]. Вот почему... Би-гань и [У] Цзы-сюй забыли о себе и не вспомнили (досл.: забыли. — Ю. К) о [грозящей им] беде» (ЯТЛ, гл. 29, с. 201). Реконструкция Ван Ли-ци гармонирует с этим отрывком лучше реконструкции Ма Фэй-бая.

(обратно)

1034

В кавычках — вольная передача слов «Лунь юй»: «Даже если он в путах и узах, это не его вина» (Лунь юй, с. 45 (5.1); Legge, CA, с. 172).

(обратно)

1035

Неточно воспроизведенная цитата из «Ши цзи» (см.. ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 20; ср.: Duyvendak, с. 29).

(обратно)

1036

Ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 21 (Duyvendak, с. 30 и пр. 3); ХФЦ, гл. 13, с. 239; Liao, т. 1, с. 115 и пр. 4. Казнь через разрывание на части колесницами состояла в том, что голову и конечности человека привязывали к колесницам, а запряженных в них коней гнали в разных направлениях. Термин и цзу [204] («истребить клан»), употребленный здесь в форме цзу и, по мнению А. Ф. П. Хюльзеве, при Хань указывал на уничтожение «расширенной семьи» преступника, включая его родителей (и, видимо, деда и бабку по отцовской линии), жену и детей (и, вероятно, внуков), братьев и сестер (по-видимому, в том числе и замужних). В том же значении термин употреблялся и применительно ко временам Шанского Яна (ср.: Kroll 1970, с. 321 и пр. 28; Ch'u, с. 251 (пр. 1), 265-266).

(обратно)

1037

Чао Цо [1] (ум. в 154 г. до н. э.) — ханьский государственный деятель. Как и Цзя И, стремился ослабить удельные государства, противостоявшие императорской власти, действуя путем конфискации их земель под предлогом нарушения законов тем или другим удельным царем. Это привело к мятежу семи государей во главе с Лю Пи в 154 г. до н. э. (см. пр. 48 к гл. 4). Под давлением мятежников, по наговору личного врага, которому вторили перетрусившие министры, «сановник-императорский секретарь» Чао Цо был казнен Цзин-ди, чьим любимцем и верным сподвижником он был (см.: HFHD, т. 1, с. 292-295, 313-314; ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 15-21 (ср.: Watson 1961, т. 1, с. 527-533); ХШБЧ, гл. 49, с. 3751-3778; Creel 1974, с. 153-154, 258-269, 332).

(обратно)

1038

Цитата из «Гунъян чжуань» (см.: Гунъян чжуань, гл. 9, с. 5а; гл. 22, с. 16; ЧЦФЛ, гл. 6, с. 24). Представление, выраженное в этих словах, оказало определенное влияние на юридическую практику по крайней мере III в. до н. э.-I в. н. э. (см.: ХШБЧ, гл. 93, с. 5293; гл. 99В, с. 5767 (ср.: HFHD, т. 3, с. 377); ХХШ, гл. 32, с. 492; Лунь хэн, гл. 58, с. 835; ср.: Forke, т. 2, с. 209). В III-II вв. до н. э. употреблялась близкая формула: «Подданный не должен иметь [даже] намерения [взбунтоваться против государя], если кто имеет [такое] намерение, то будет казнен» (ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 38; ср. там же, гл. 99, с. И; Watson 1961, т. 2, с. 385-386; т. 1, с. 291). Хихара Тосикуни указывает на связь этого представления со своеобразной концепцией особого значения воли для оценки человека, разделявшейся школой Гунъян; в частности, согласно этой концепции, «когда явлена злая воля, ее следует искоренить как раз перед (цзян [2]) ее претворением в действия» (см.: Hihara, с. 273-275, 1). Термин цзян означает намерение (точнее, неосуществленное намерение), в данном контексте — дурное намерение пойти против государя или родителей. Представление школы Гунъян о воле сильно повлияло на китайскую культуру, в частности, на историографию, литературу, ее теорию и право (см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 251 сл.; Чэн Шу-дэ, с. 163-177; Kroll 1970, с. 326-327; Кроль 1970 (II), с. 40-42; Кроль 1974 (II), с. 200-216).

(обратно)

1039

Царь Хуайнани — внук Гао-цзу Лю Ань (ок. 180?-122 гг. до н. э.), ср. пр. 39 к гл. 1. Стал царем в 164 г. до н. э.; предпочитая чтение книг и игру на лютне охоте и верховой езде, собрал у себя при дворе несколько тысяч клиентов-«гостей» (см. о них: Ch'u, с. 127-135) — «ученых, [знающих тайные] средства и методы»; 8 из них обладали особенно выдающимися талантами. Вместе с этими восемью и другими, в том числе некоторыми жу («учеными» или «конфуцианскими учеными», ср. пр. 70 к гл. 6) (см.: ХНЦ, предисл. Гао Ю, с. 1; Wallacker, с. 5), Лю Ань в 164-139 гг. дон. э. написал «внутреннюю книгу», насчитывавшую 21 главу-связку бамбуковых дощечек; он написал также «внешнюю книгу» в 33 главах-связках бамбуковых дощечек и «среднюю книгу» в 8 главах-свитках (см.: ХШБЧ, гл. 30, с. 3163; гл. 44, с. 3607). «Внутренняя книга» представляла собой даосский эклектический трактат; ок. 139 г. до н. э. Лю Ань представил его У-ди; под названием «Хуайнань-цзы» книга дошла до наших дней (см.: ХНЦ, предисл. Гао Ю, с. 1; Wallacker, с. 2, 5-6; Померанцева 1979, с. 19-21). В дальнейшем Лю Ань и его брат Лю Цы [3], царь государства Хэншань [4] (правил в 164-122 гг. до н. э.), были изобличены в заговоре с целью взбунтоваться против У-ди и оба наложили на себя руки. Именно при определении вины Лю Аня была использована формула «подданный не должен иметь [даже] намерения [взбунтоваться против государя], если кто имеет [такое] намерение, то будет казнен» (см. пр. 2 к гл. 8), а его вина была сочтена более тяжелой, чем преступление, предусмотренное в этой формуле. Царство Хуайнань было превращено в округ Цзюцзян [5] (куда входили земли к северу от Янцзы в совр. пров. Цзянсу и Аньхуй и вся пров. Цзянси), а царство Хэншань — в одноименный округ (включавший район совр. уезда Хэнъян пров. Хунань). См.: ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 12-46; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 366-392; ХШБЧ, гл. 44, с. 3607-3619.

(обратно)

1040

Цитата из эдикта У-ди, изданного в период с 31 мая по 9 июля 122 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 59). Выражение вэнь сюэ [6] («образованность в писаниях», «изучение писаний») отражает концепцию литературы как учености (ср.: LMCD, с. XIV, XXII; Кроль 1970, с. 43, 46). Легисты осуждали поощрение «знания писаний» правителем (см.: ХФЦ, гл. 47, с. 747; гл. 49, с. 1057-1058, 1067; ср.: Liao, т. 2, с. 251, 285-288, 290-291; ср.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 113-114, пр. 3).

(обратно)

1041

В начале Западной Хань продолжала существовать оставшаяся в наследство от периода Чжань го социальная группа «странствующих ученых» (ср.: К. Васильев 1968, с. 105, 110-111); ее опорой были в особенности удельные цари эпохи Хань (см.: Kroll 1985-1987, с. 131, 133). Термин сы фан [7] («четыре стороны квадрата») связан с образом, характерным для древнекитайских пространственных представлений. Как квадрат мыслилась земля, которую делили на меньшие квадраты — государств, городов и т. д. Стороны квадратов были ориентированы по странам света. Квадратное пространство моноцентрично и делится на неоднородные и неравноценные участки — ряд квадратов, как бы вложенных друг в друга. По делению времен «удельного» Китая в центре находился квадрат царских земель, затем шли три квадрата владений «вассалов» — удельных правителей, а за ними следовал пятый квадрат владений варваров, лежавший за пределами остальных четырех (см.: Granet 1963, с. 66-70). В «Янь те лунь» есть 3 случая употребления термина сы фан, связанных с такой пространственной структурой: в одном он значит «все местности Поднебесной» «по четырем сторонам» от царя (см.: ЯТЛ, гл. 15, с. 105), в 2 других означает удельные владения по четырем сторонам царского домена (см.: ЯТЛ, гл. 49, с. 310; гл. 51, с. 323). Для времен империи в «Янь те лунь» можно выделить несколько другой ряд квадратов, тесно связанный с первым; на это указывают встречающиеся там значения выражения сы фан: 1) Поднебесная (местности Поднебесной) «по четырем сторонам» от ее центра (места нахождения монарха — дворца, столицы и т. п.) (см.: ЯТЛ, гл. 27, с. 187; гл. 38, с. 263; гл. 60, с. 373); 2) Поднебесная «по четырем сторонам» от трех столичных округов (см.: ЯТЛ, гл. 13, с. 96); 3) пограничные округа «по четырем сторонам» «государства центра» (см.: ЯТЛ, гл. 16, с. 114); 4) владения варваров «по четырем сторонам» от нашего государства — Китая, (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 100). В связи с этим укажем на оппозицию фан нэй [8] («[область] внутри [четырех] сторон [нашего государства]») — фан вай [9] («[область] за пределами [четырех] сторон (нашего государства]»), второй член которой встречается в «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 47, с. 302; гл. 48, с. 306). См.: ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 40-41; гл. 117, с. 68; ХШБЧ, гл. 64А, с. 4317, 4333; гл. 49, с. 3766; гл. 51, с. 3454; гл. 56, с. 3994, 4002, 4007; гл. 97Б, с. 5598; ср.: МН, т. 2, с. 488; Сыма Цянь, пер. Веткина и Таскина, т. 2, с. 243; Hervouet 1972, с. 159; HFHD, т. 1, с. 267-268; т. 2, с. 325; ДФ (Хань), с. 132, 139, 144; Seufert, с. 16, 27, 35. Но в данном случае в рассматриваемом тексте за точку отсчета принят не центр Поднебесной и не «государство центра», а удельные царства Хуайнань (территория «между Рекой (Цзян) и [рекой] Хуай») и Хэншань; видимо, термин сы фан указывает на прочие удельные государства «по четырем сторонам» (ср.: Legge, CT, 521, 526). Жу мо [10] — названия представителей двух школ древнекитайской мысли, образовавшие устойчивое сочетание еще в эпоху Чжань го (ср., например, ХФЦ, гл. 50, с. 1080), особенно часто встречающееся в ханьских текстах. При Западной Хань конфуцианская школа постепенно поглотила и упразднила моистскую, усвоив ряд элементов ее учения (см.: Гу Цзе-ган, с. 1-7; Fukui, с. 1-18, 3). Жу приняли участие в создании «Хуайнань-цзы» (см. пр. 3 к гл. 8); это наложило отпечаток на содержание некоторых его глав, например, гл. 20 (ср.: Bodde 1963, с. 385, пр. 42).

(обратно)

1042

Пянь [11] — связка бамбуковых дощечек, на которых написано сочинение (в данном случае «Хуайнань-цзы»), и в то же время его структурная единица («глава», «раздел», «параграф») (ср.: К. Васильев 1968, с. 8 и пр. 3).

(обратно)

1043

Пань ни [12] — «бунт», «восстание» (см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 156). Родственную группу цзун цзу [13] характеризовали и как род, и как большую семью. На взгляд М. В. Крюкова, это родственная организация еще времен Чжоу, которая вела свое происхождение от общего предка — реального исторического лица — и представляла группу родственных семей, соподчиненных между собой в соответствии с делением на прямую и боковые линии родства, форму «патронимического типа» (см.: Крюков 1967, с. 85-96; ср.: Creel 1970, т. 1, с. 91-92 (пр. 36), 315 (пр. 257), 334, пр. 58). Об организации цзун цзу в более поздний период см.: Переломов 1968, с. 42-45 (и работы, указанные в пр. 86); Переломов 1965, с. 98-99; Ch'u, с. 3-4, 9-13, 35, 317, пр. 276. Принцип казни всех членов цзун цзу за преступление одного из них достался эпохе Хань в наследство от чжоуских времен; он свидетельствовал, что человек «выступает в первую очередь не как личность, а как член своей цзун цзу», которая несет за него ответственность (см.: Крюков 1967, с. 87; ср. выше, пр. 80 к гл. 7). Сравнение концепций, связанных с терминами лэй [14] («род, сорт», «сходство, аналогия») и цзун цзу, обнаруживает сходство. Но, хотя представление о лэй как о единице классификации действительности развилось на основе социальной организации древних китайцев, из термина родства, этой социальной организацией не могла быть организация цзун цзу, куда входили жены другого родового имени син; скорее ею могла быть более архаическая организация кровного рода, на что указывает связь между лэй и родовым именем син (см.: Кроль 1986 (1а), с. 123-127). В начале следующего предложения стоит знак ши [15] («побуждать»), который здесь неуместен по смысловым соображениям вопреки мнению Э. М. Гэйла, считавшего, что именно деятельность мятежных ученых привела Чао Цо к энергичной политике централизации (см.: Gale 1931, с. 51 и пр. 5). Чжан Дунь-жэнь полагает, что знак ши попал сюда по ошибке из предшествующего текста, где он стоял перед моу [16] («замыслить») (см.: ЯТЛ, с. 63, пр. 5), и что текст значит: «странствующие ученые побудили [царей] Хуайнани и Хэншани замыслить взбунтоваться и пойти против [государя]» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 111, 114-115, пр. 5; ЯТЛЦЧ, с. 64, пр. 6).

(обратно)

1044

Сыма Цянь прилагает к Чао Цо слова: «Кто изменяет [устои] древности и приводит в беспорядок постоянные правила, если не умрет, то [все] потеряет» (ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 21; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 532). Об изменении законов Чао Цо ок. 156-154 гг. до н. э. см.. ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 17-19; гл. 106, с. 10; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 528-529, 470. Изменению подверглись и «статуты» и «указы» (в последних было изменено 30 «разделов» (чжан [17])) (ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 57).

(обратно)

1045

По мнению Чжан Дунь-жэня, вместо цзун цзу [13] следует читать цзун ши [18] («дом» (клан) Сына Неба) (см.: ЯТЛ, с. 63, пр. 5). Мы условно переводим «дом государя».

(обратно)

1046

Цитата из речи отца Чао Цо, где также сказано, что Чао Цо отдаляет родную «кость и плоть» от императора и вызывает сильное негодование (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 19; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 529).

(обратно)

1047

Фань чэнь [19] — правитель удельного государства: по древней политической теории, удельные («вассальные») государства создавались царями Чжоу на «внешних» землях, чтобы служить «защитой» царя и династии; аналогичной представлялась функция удельных царей при Хань (см.: Creel 1970, т. 1, с. 323; Цзо чжуань, гл. 15, с. На; ХШБЧ, гл. 14, с. 425, 427-430).

(обратно)

1048

Царь У — Лю Пи, см. пр. 48 к гл. 4; царь Чу — Лю У [20] (174-154 гг. до н. э.).

(обратно)

1049

После того как начался мятеж У, Чу и других царств под флагом похода на запад, чтобы казнить Чао Цо, Цзин-ди, последовав увещаниям своих советников, «приказал Чао Цо надеть придворную одежду и рассек его надвое на восточном рынке» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 19; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 530, 476-477). Слово чжань («рассечь надвое») замещает термин яо чжань [21] («рассечь надвое в пояснице», см.: ХШБЧ, гл. 49, 3777); казнь происходила публично, на рыночной площади, в данном случае на рынке в восточной части столицы (ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 110).

(обратно)

1050

Сань цзюнь [22] (досл.: «три корпуса», согласно традиции, 37 500 человек) — войско большого удела времен Чжоу; отсюда переносное значение сань цзюнь — «армия» (см.: Лунь юй, с. 102 (9.26), пр. 1).

(обратно)

1051

Ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 106, с. 20; Watson 1961, т. 1, с. 476-477; HFHD, т. 1, с. 314; ХШБЧ, гл. 49, с. 3776-3777. В кавычках — цитаты из речи «знатока писаний» (см. перевод, гл. 7, с. 163).

(обратно)

1052

Цзэн-цзы [23] (Цзэн Шэнь [24]) — один из ближайших учеников Конфуция, младше его на 46 лет, известный, в частности, почтительностью к родителям (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 32-33; Legge, Prolegomena, с. 117-118 (№ 12), 26).

(обратно)

1053

В кавычках — ходячее изречение времен Хань, см. его варианты в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 32 и коммент. Пэй Иня, Сыма Чжэна, Чжан Шоу-цзе и Лян Юй-шэна; ХНЦ, гл. 16, с. 146; Шо юань, гл. 16, с. 105; ХХШ, гл. 41, с. 618 и коммент. Ли Сяня; Лунь хэн, гл. 26, с. 429; ср.: Forke, т. 1, с. 415. В экземплярах «Янь те лунь», которыми располагали Сыма Чжэн и Чжан Шоу-цзе в VIII в., вместо люй [25] («деревня», «ворота деревни») стоял знак ли [26] («деревня»); Ван Ли-ци вслед за Ян Шу-да предполагает, что в современном тексте «Янь те лунь» тоже должен стоять знак ли (см.: ЯТЛ, с. 63, пр. 6). Даоцюань [27] (досл.: «Источник грабителей») течет к северо-востоку от уездного города Сышуй совр. пров. Шаньдун. Согласно «Хуайнань-цзы», не пил из Источника грабителей не Кун-цзы, а Цзэн-цзы, когда утвердился в бескорыстии; согласно «Ши-цзы [28]», Шэнму [29] (доел.: «Побежденная мать») — название уезда, а не деревни (как и в одном из вариантов доклада Цзоу Яна), и не Цзэн-цзы, а Кун-цзы не остался там ночевать, несмотря на поздний час (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 32 и коммент. Сыма Чжэна и Чжан Шоу-цзе; ср.: ХШБЧ, гл. 51, с. 3833 и коммент. Ван Сянь-цяня). Ближе других к «Янь те лунь» версия Ван Чуна.

(обратно)

1054

Почти точная цитата из «Лунь юй» (см.: Лунь юй, с. 160 (14.21); ср.: Legge, СА, с. 284). Кун-цзы в 481 г. до н. э. сообщил лускому князю (гун) Аю, что Тянь Чан [30] убил государя Ци, и предложил совершить карательный поход против убийцы, но безрезультатно.

(обратно)

1055

Цитата из «Лунь юй» (см.: Лунь юй, с. 52 (5.19); ср.: Legge, CA, с. 180). Чэнь Вэнь-цзы [31] по имени Сюй-у [32] — сановник княжества Ци, покинувший его после того, как другой тамошний сановник в 548 г. до н. э. убил их государя; Конфуций сказал о Чэнь Вэнь-цзы, что тот «чист».

(обратно)

1056

Цитируемый отрывок с некоторыми отличиями содержится в «Ли цзи»: «Мудрец сказал: «Тому, кто служит государю, можно дать высокое положение и можно дать низкое положение, можно сделать его богатым и можно сделать его бедным, можно оставить в живых и можно предать смерти, но нельзя вынудить его учинить смуту»» (Ли цзи, св. 54, гл. 32, с. 126; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 346-347).

(обратно)

1057

В 6 изданиях «Янь те лунь» вместо ю [33] («следовать») стоит его синоним ю [34] — в древности оба знака взаимозаменялись (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 116, пр. 15).

(обратно)

1058

По Хуан Цзи-гану, гу [35] значит здесь «хвастать» (см.: ЯТЛ, с. 63, пр. 11), по Ма Фэй-баю — «по существу», «на самом деле». Сочетание юй дао [36] — синоним юй дао дао [37] («грабить вместе с грабителями») (см.: ХШБЧ, гл. 5, с. 170 и коммент. Вэнь Ина и Янь Ши-гу; ср.: HFHD, т. 1, с. 329), т. е. быть сообщниками грабителей (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 116, пр. 16; ЯТЛЦЧ, с. 65, пр. 6). «Не терпят среди» — вольный перевод фразы, дословно означающей «не допускается в области (сфере)».

(обратно)

1059

Цитата из «Гунъян чжуань» (см.: Гунъян чжуань, гл. 10, с. 10а, 5-й год Си-гуна [38]). Ср. слова «знатока писаний»: «...И сами они умерли, и много [людей, имевших к ним отношение], было уничтожено» (ЯТЛ, гл. 7, с. 52). Речь идет о коллективной ответственности за преступление одного.

(обратно)

1060

Наш перевод термина чжу цзюэ [39] («казнь, пресекающая [потомство преступника]») основан на: ХШБЧ, гл. 87Б, с. 5137, коммент. Янь Ши-гу; ср.: Knechtges 1982, с. 61; Бо ху тун, гл. 1Б, с. 75; Po Hu T'ung, с. 422; ЯТЛ (ЦДБ), с. 116, пр. 18. Об отношении конфуцианцев к коллективной ответственности см. выше, с. 88-89.

(обратно)

1061

Неточная цитата из «Цзо чжуань» (см.: Legge, CT, с. 223, 226). Здесь поступки Шуня служат иллюстрацией мысли, что преступление отца не должно влиять на карьеру сына, на возможность его поступления на службу. По преданию, Гунь [40] — отец Юя, казненный (или пожизненно сосланный) Шунем за то, что не справился с порученной ему борьбой с наводнением (см.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 138, 140, 150-151, 242 (пр. 89), 253, пр. 4,5).

(обратно)

1062

Юй фань [41] — драгоценность из княжества Лу (см.: ЛШЧЦ, св. 10, гл. 3, с. 66 и коммент. Гао Ю; ср.: R. Wilhelm, с. 125).

(обратно)

1063

Чао шэн [42] — Чао Цо. Слово шэн при Хань уже широко применялось для обозначения конфуцианских ученых как сокращение сянь шэн [43] («учитель») (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 7, коммент. Сыма Чжэна). Согласно Фань Нину [44], в древности знаки сянь и шэн употреблялись друг вместо друга (см.: Го Мо-жо и др., с. 155). О выражении сянь шэн см.: Кроль 1981 (II), с. 52).

(обратно)

1064

Здесь цзун [45] (то же, что цзун [46]) — союз не против Цинь, а против императора Хань, базировавшегося на собственно циньских землях, ср. пр. 67 к гл. 7; (ЯТЛ (ЦДБ), с. 117, пр. 22). В кавычках — цитаты из речи Чжуфу Яня, обратившегося к У-ди ок. 127 г. до н. э. и обсуждавшего те же вопросы, что и Чао Цо (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 26; ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 114).

(обратно)

1065

Об этих и других конфискациях земель у удельных правителей под предлогом нарушений ими того или иного закона см.: ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 18-19; гл. 106, с. 8-9; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 529, с. 468-469. Округ Куайцзи [47] был учрежден еще при Цинь, занимал территории юго-восточной части совр. пров. Цзянсу, восточной и южной частей пров. Чжэцзян, имел административный центр в У [48] (ныне Сучжоу). Округ Дунхай [49] занимал территорию восточнее совр. уезда Пэйсянь пров. Цзянсу до моря, а также восточнее совр. уездов Цзыян и др. пров. Шаньдун до моря; его административный центр находился в уездном городе Тань [50] (был расположен в 30 ли к юго-западу от совр. уездного города Таньчэн пров. Шаньдун).

(обратно)

1066

См. пр. 85 к гл. 3. С даосской точки зрения, поведение Сянь Гао, пошедшего на обман, чтобы предотвратить нападение армии Цинь на его родное государство Чжэн, — классический пример принятия непостоянной, приспособленной к обстоятельствам меры (см.: ХНЦ, гл. 12, с. 107; гл. 13, с. 116; гл. 16, с. 143; гл. 18, с. 163). «Знаток писаний» одобряет поведение Сянь Гао вместе с даосами, но осуждает то, как Шанский Ян «применял непостоянные [меры], приспособленные к обстоятельствам» (ср. перевод, гл. 7, с. 160-161).

(обратно)

1067

Цзе Ян [51] (в 8 изданиях «Янь те лунь» его имя передано знаком ян [52]) был сановником государства Цзинь [53] (охватывало значительную часть территории совр. пров. Шаньси и Хэнань). В 595 г. до н. э. был послан в Сун, на которое в это время напало Чу, иначе называвшееся Цзин [54], и которое попросило Цзинь о помощи. Князя Цзинь отговорили от посылки войск, и он ограничился обещанием скорой помощи и советом не сдаваться Чу; это и должен был передать сунцам Цзе Ян. По дороге он был схвачен и выдан князю Чу, который пытался подкупить его, чтобы он сказал сунцам обратное тому, что велел князь Цзинь. Цзе Ян сперва отказался, потом согласился, но, когда ему дали возможность обратиться к жителям Сун, передал им приказ своего государя. Князь Чу хотел казнить Цзе Яна за нарушение их договоренности, но тот объяснил свое поведение принципом верности — «честности» (синь [55]) сановника, ценою собственной жизни выполняющего приказ своего государя. После этого князь Чу отпустил Цзе Яна (см.: Legge, CT, с. 325-326, 327-328; ЯТЛ (ЦДБ), с. 118, пр. 26).

(обратно)

1068

См.: Чжоу ли, гл. 33, с. 6а-7б (ср.: Biot, т. 2, с. 266-267, 270-271); Эр я, гл. 7, с. 2а-2б; Erkes 1918, с. 36-38 и пр. 36, 37, 41. Цзюйцюй [1] находилось между государствами У и Юэ, это оз. Тайху к юго-западу от совр. города Сучжоу. Юньмэн [2], или Дамэн [3], находилось на территории Чу; озерный край Юньмэн простирался от оз. Дунтин (в совр. пров. Хунань) на юге до реки Хань на севере, по обе стороны Янцзы в пределах Хунань и (особенно) Хубэй. Цзюйе [4], или Дае [5], находилось в Сун, к северу от уездного города Цзюйе пров. Шаньдун. Мэнчжу [6] (называлось также Мэнчжу [7], Ванчжу [8], Минду [9] и Мэнчжу [10]) находилось в Ци, к северо-востоку от совр. уездного города Шанцю, на границе уезда Юйчэн пров. Хэнань.

(обратно)

1069

В 3 изданиях «Янь те лунь» вместо цзюнь [11] («государь») стоит чжу [12] («правитель»), вместо шоу [13] («хранить») — и [14] («сделать единым, привести к единству») (см.: ЯТЛ, с. 66, пр. 4). Если принять последнее чтение, в тексте будет стоять сочетание тун эр и чжи [15] («объединить их и привести к единству»), ср. пр. 50 к гл. 4. Речь идет об установлении централизованного контроля над ресурсами озер и о запрете удельным царям и народу пользоваться ими (см.: ЯТЛЦЧ, с. 68, пр. 6).

(обратно)

1070

«Кишки и желудок» (жизненно важные органы) — образ, связанный с аналогией между человеческим телом и государством; здесь указывает на места, изобилующие природными богатствами; цзя здесь владение сановника, ср. пр. 35 к гл. 1 (см.: ЯТЛЦЧ, с. 68, ар. 7). Предложение в кавычках — ходячее изречение того времени (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 107, с. 23; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 125). Вот еще два его варианта: «Когда ветви больше, чем ствол, а голени больше, чем бедра, то, если и не сломаются, непременно согнутся» (ХШБЧ, гл. 52, с. 3873); «Ветви не могут быть больше ствола, верхушка дерева не может быть мощнее, чем его корень» (ХНЦ, гл. 9, с. 78 (ср.: Померанцева 1979, с. 182); ХНЦ, гл. 16, с. 142; гл. 20, с. 186; Синь шу, св. 1, Да ду [15а], с. 12). Использованный здесь образ дерева, чьи ветви противопоставлены стволу и верхушка корням, характерен для китайской культуры. По наблюдениям М. В. Крюкова, этот образ нередко соотносится в текстах с организацией ветвящейся группы родственных семей цзун цзу (ср. пр. 6 к гл. 8), которая сравнивается с «ветвями и листьями» (см.: Крюков 1967, с. 90-91). Добавим, что этот образ служит знаком связанности в единое целое и взаимозависимости «государства центра» и «районов границ», т. е. частей пространства империи (см.: Кроль 1978 (III), с. 33). Пространственный образ дерева имеет также временную и ценностную (иерархическую) интерпретацию. В этой связи укажем на три вида значений оппозиции бэнь мо (см.: Kroll 1973, с. 357, пр. 16): пространственный (корень дерева — верхушка дерева; начало — конец), временной (начало — конец, первый — последний, исток — результат, ср. пр. 4 к гл. 4) и иерархический, связанный со шкалой ценностей (основной — второстепенный, ср. пр. 11 к гл. 1). Образ дерева кое в чем близок «органической» концепции тела. Как и последний, он приложим, в частности, к клану, правящему дому (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 17, с. 7; гл. 18, с. 2; ср.: МН, т. 3, с. 91, 121, 122 и пр. 1; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 363, 448; ХШБЧ, гл. 14, с. 425-430). В «Янь те лунь» образы тела и дерева употребляются рядом и означают то же самое (см.: ЯТЛ, гл. 49, с. 310; Кроль 1978 (III), с. 33). В «Хуайнань-цзы» сказано: «Основное и второстепенное (бэнь мо) [принадлежат] одному телу» (ХНЦ, гл. 20, с. 186; ср.: ХНЦ, гл. 7, с. 57). В некоторых, в частности конфуцианских, текстах представления о бэнь и мо толкуются как категории универсальной иерархической структуры. Так, в конфуцианской главе «Хуайнань-цзы» говорится: «Когда Небо и Земля рождают существа, то [среди тех] бывают основные и второстепенные; когда они вскармливают существа, то бывают идущие впереди и идущие позади». Там предлагается различать «благородного мужа» и «мелкого человека» по тому, ставит ли он бэнь впереди, а мо позади, как первый, или наносит ущерб бэнь с помощью мо, как второй (см.: ХНЦ, гл. 20, с. 186). Значит, по конфуцианским понятиям, считалось, что бэнь и мо образуют некое пространственно-временное единство, в пределах которого первое (главное) место должно отводиться «корню», «началу», «основному», а преобладание «верхушки дерева», «конца» и «второстепенного» представлялось путем к катастрофе («слому ствола дерева»). В свете иерархического принципа «одно, а не два» (см. выше, с. 78-81, 83-84) бэнь и мо суть противоположные друг другу вещи, взаимосвязанные в единстве («одном теле»), и как таковые не могут быть равнозначны: бэнь должно занимать первое, а мо — второе место. Видимо, «сановник» тоже считает, что преобладание мо наносит ущерб бэнь: под «ветвями» он имеет в виду сановников, а под «стволом» — государя Ци.

(обратно)

1071

В одном издании «Янь те лунь» вместо бэй [16] («повернуться спиной») стоит пэй [17] («сопровождать»), графически похожий знак, неуместный здесь по смыслу (см.: ЯТЛ, с. 67, пр. 5). Бай фу [18] значит «повернуться спиной к правому пути (правильному способу поведения или закону. — Ю. К.) и примкнуть к частному дому» (см.: ХХШ, гл. 67, с. 558, коммент. Ли Сяня). В данном тексте речь идет о сановниках, монополизировавших доходы от природных богатств Ци. Здесь оппозиция «внутреннее — внешнее» указывает на местопребывание государя посередине моноцентрического пространства (во дворце, столице и т. п.) и сановников, находящихся вне местопребывания государя.

(обратно)

1072

В одном издании «Янь те лунь» вместо Тянь цзун [19] («клан Тянь») стоит цзюй ши [20] («влиятельный дом») (см.: ЯТЛ, с. 67, пр. 6; ср.: Мэн-цзы, с. 168 (7.6), пр. 1). Клан Тянь, особенно усилившийся в 481-386 гг. до н. э. (ср. пр. 17 к гл. 8), в конце концов захватил престол Ци (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 55-60; МН, т. 4, с. 82-87; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 61-63). Чжуань гу [21] («перевозить [товары] на повозках») см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2047, коммент. Ли Ци; гл. 91, с. 5249, коммент. Янь Ши-гу; ср.: МН, т. 3, с. 526; Swann, с. 208 (пр. 328), 265 (и пр. 483), 456 и пр. 226.

(обратно)

1073

По предположению Ван Ли-ци, знак цзинь («металл») в сочетании гу цзинь [22] — это остаток знака чжу [23] («лить [металл]»), здесь должно стоять гу чжу (ср. пр. 22 к гл. 6) (см.: ЯТЛ, с. 67, пр. 7); Ма Фэй-бай предлагает реконструкцию гу те [24] («производить (выплавлять) чугун») (см.: ЯТЛЦЧ, с. 68, пр. 10).

(обратно)

1074

Вслед за Сунь И-гу [25] и Ван Ли-ци заменяем знак дунь [26] («честность») графически сходным и по соображениям параллелизма более уместным здесь знаком сань [27] («разлагать») (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 122, пр. 7). Не реконструированный текст означает: «честные и простые [люди] становятся более фальшивыми (нечестными)» (или: «превращаются в фальшивых» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 68, пр. 10)).

(обратно)

1075

О «помощниках великого земледельца, [ведающих] солью и железом» (да нун янь те чэн [28]) Дунго Сянь-яне [29] и Кун Цзине [30] — инициаторах введения и организаторах казенных монополий на соль и железо в 119-115 гг. до н. э. — см.: ШЦХЧКЧ, гл. 20-23, 28, 41; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 209-211, 214, 220; Swann, с. 63, 271-272, 275, 277, 285, 311, 314, 412; ХШБЧ, гл. 19А, с. 1117; Bielenstein 1980, с. 43.

(обратно)

1076

В параллельных текстах «Ши цзи» и «Хань шу» вместо юй юн [31] («давать орудия») стоит сочетание юй лао пэнь [32], где юй значит «давать (снабжать)», а лао пэнь толкуют по-разному. Согласно Жу Шуню, лао значит «[казенная] выдача зерновой пищи», а пэнь — «котел (посудина) для варки соли». Су Линь, а вслед за ним Цзинь Чжо и Янь Ши-гу приписывают лао значение «цена (оплата)», «оплата наемника», Юэ Янь [33] считает лао названием котла (посудины). Нагаи Сэкитоку приводит чужое мнение, что лао — место, где скопилась соль, а пэнь — посудина, которую она наполняет. Ван Сянь-цянь объясняет название лао пэнь словами: «казенные учреждения дают [людям] посудины для варки соли, [чтобы] производить [ее], и устанавливают их оплату [за труд]». См.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 22; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2050. Добавим, что в редакции IX в. комментарий Су Линя заканчивается словами: «Лао пэнь — это котел (посудина) для варки соли» (см.: Ду Ю, гл. 10, с. 58). С III в. было непонятно, что такое лао пэнь. Термин долго считался обозначением заработной платы и большой посудины для выпаривания соли, которые давались солеварам правительством (см.: Fujii, pt. 1, с. 128-127). Западные ученые приняли для пэнь значение «сосуд для варки соли», а для лао — «наем», «арендная плата», «сдавать в аренду» и т. п. со ссылкой на комментарий Су Линя (см.: МН, т. 3, с. 570 и пр. 5; Swann, с. 276 и пр. 515; Watson 1961, т. 2, с. 90; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 210 (но см. там же, с. 328, пр. 65)). Однако Су Линь истолковал лао как «оплату наемнику», а не как плату за прокат орудия; видимо, так же думал Ван Сянь-цянь. В наш век Чэнь Чжи и X. Фудзии пытаются доказать, что лао значит «прочный». Первый ссылается на тексты надписей с ханьских больших глиняных кувшинов и лаковых блюд, где слово лао употреблено в этом значении, и указывает, что, судя по письменным сообщениям, 3 ханьских котла лао пэнь еще сохранялись при Сун (см.: Чэнь Чжи, с. 75). Ц. Кагэяма возражает против мнения X. Фудзии, что лао пэнь значит «прочные железные котлы для кипячения соленой воды», и пытается доказать, что это значит «вознаграждение, предложенное производителю соли»; поэтому он оспаривает мнение X. Фудзии, что слово юн в сочетании юй юн [31] значит «орудие» (см.: Kageyama, pt. 1, с. 1583, 1585, пр. 26). Развернутую критику мнения Ц. Кагэяма и новое обоснование гипотезы X. Фудзии см. в Fujii, pt. 1, с. 12-31, 127; pt. 2, с. 52-58.

(обратно)

1077

Неточная цитата из доклада Дунго Сянь-яна и Кун Цзиня, см. выше, с. 7. Параллельные тексты «Ши цзи» и «Хань шу» толкуются разными учеными по-разному прежде всего в зависимости от того, как они понимают знаки цзо [33а] и лао пэнь (см. пр. 9 к гл. 9). Наиболее существенные разногласия имеют место между X. Фудзии и Ц. Кагэяма (см. ссылки там же). X. Фудзии вслед за Нагаи Сэкитоку считает, что цзо значит здесь «производство железных товаров»; по его мнению, в тексте говорится как о производстве железа, так и о варке соли. Ц. Кагэяма полагает, что цзо («делать, производить») следует объединить с последующими двумя словами чжу янь [34] («варить соль», «кипятить соленую воду») и что речь в тексте идет только о производстве соли. Отсюда два разных перевода данного отрывка: а) согласно толкованию X. Фудзии: «Желательно, чтобы из народа широко набирали работников и чтобы они несли расходы по производству; чтобы правительство побудило их производить железные товары орудиями, принадлежащими правительству, и, с другой стороны, побудило их производить соль, снабжая их прочными железными котлами для кипячения соленой воды»; б) согласно толкованию Ц. Кагэяма: «Желательно, чтобы из народа широко набирали работников и чтобы они несли расходы по производству;чтобы правительство побудило их производить соль орудиями, принадлежащими правительству, и давало им за это вознаграждение» (см.: Kageyama, pt. 1, с. 1660, 1659; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 22 и коммент. Нагаи Сэкитоку). Толкование сочетания цзо чжу янь, предложенное Ц. Кагэяма, кажется нам более убедительным. В тексте «Янь те лунь» нет знака цзо (видимо, не такого уж важного для смысла предложения), и речь идет явно лишь о производстве соли; кроме того, в другой главе там встречается сочетание цзо чжу те ци [35] («производить отливку утвари и орудий из железа») (см.: ЯТЛ, гл. 6, с. 42), очень похожее на цзо чжу янь и означающее изготовление только железных предметов. Но тот же текст «Янь те лунь» побуждает нас предпочесть толкование лао пэнь, предложенное Чэнь Чжи и X. Фудзии, тому, на котором настаивает Ц. Кагэяма: значение юн («орудие») указывает скорее на котел для варки соли, чем на «вознаграждение», см. пр. 9 к гл. 9.

(обратно)

1078

В кавычках — цитаты из речи «сановника», см. выше. Употребление выражения ли хай [36] («польза и вред, выгода и убыток») в этом контексте вызывает сомнения. Э. М. Гэйл считает, что речь идет о «системе выгод и убытков», с которой связывает стандартизацию цен (пин чжунь) (см.: Gale 1931, с. 55 и пр. 3; ср. там же, с. 10, пр. 4). Ван Ли-ци прежде предполагал, что знак хай следует заменить на юн [37] (см.: ЯТЛ, с. 67, пр. 11) (добавим, что сочетание ли юн можно было бы понять как «средства для расходов, [складывающиеся из казенных] прибылей»), а теперь считает (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 123, пр. 12), что ли хай указывает на «речи о приобретениях или убытках [в связи с] делами [государств] периферии (т. е. иноземных государств)», ссылаясь при этом на 2 отрывка «Хань шу» (см.: ХШБЧ, гл. 61, с. 4220, 4221 и коммент. Янь Ши-гу; ср. Hulsewe/Loewe, с. 221, 223 и пр. 844). Это не слишком убедительно. Более удачной кажется реконструкция ли хай, предложенная Го Мо-жо для двух случаев, в которых сочетание встречается в «Янь те лунь»: он заменяет ли хай графически сходным ли гуань [38] («казенное учреждение, наживающее прибыль») (см.: ЯТЛДБ, с. 19, 78; ср.: ЯТЛ, с. 65, 281). Принявший эту реконструкцию Ма Фэй-бай считает, что речь идет о чиновниках казенных учреждений, ведающих солью и железом, монополией на приготовление и продажу опьяняющих напитков, уравниванием перевозок налоговых поступлений и др. (см.: ЯТЛЦЧ, с. 69 (пр. 2), 311, пр. 3).

(обратно)

1079

По одному толкованию, «три [государственных] промысла» (сань е [39]) — монополии на соль и железо и акциз на опьяняющие напитки (см.: Gale 1931, с. 55 и пр. 3), по другому — литье металла с применением кузнечных мехов, рыба и соль (см.: ЯТЛ, с. 67, пр. 12), по третьему — «соль и железо», «монополия на [приготовление и продажу] опьяняющих напитков» и «уравнивание перевозок [налоговых поступлений]» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 33, коммент. Яо Фаня [40]; Ян Шу-да, с. 10; ЯТЛЦЧ, с. 69, пр. 3).

(обратно)

1080

Здесь впервые в «Янь те лунь» встречается оппозиция гун [41] — сы [42], которую часто толкуют как «общественное — личное», а знак гун переводят «общественный, общий». Видимо, для древности это модернизация. По традиционным толкованиям (см.: ХФЦ, гл. 49, с. 1057-1058, 1063, пр. 24; ср.: Liao, т. 2, с. 286; А. Иванов, с. 299), сы [42] (или [43]) значит «рассчитывать (или промышлять) для себя», а гун означает нечто противоположное (по «Шо вэнь», «делить поровну») и потому включает в себя графический компонент ба [44], который толкуется как бэй [45] («повернуться спиной»), в данном случае, к «личному», к заботе о личных интересах (сы). Сы — второй графический компонент, входящий в современный знак гун; но древнейшие изображения гун содержат компонент ба (со значением «разделять, раздавать») над небольшим кружочком; это толкуется как превращение сы («личного») в гун (см.: Юэ Чжай, с. 199). Гу Цзе-ган указывал, что слово гун возникло в древнем Китае, когда не было представления об «общественном», что скорее оно «княжеского» или «царского» происхождения. Возможно также, что фонетически слова гун, цзюнь [46] («правитель, господин, государь») и гуань [47] («должность, чиновник, править») являются видоизменениями одного и того же термина. Значение цзюнь слова гун зафиксировано в древних глоссах и устойчивых сочетаниях типа гун цзы [48] («сын государя») и гун сунь [49] («внук государя»). В классическом употреблении гун значит чжэн [50] («правильный, справедливый, беспристрастный»); отсюда гун используется как титул умерших князей, почетный титул потомков совершенномудрых царей, титул «трех гун» и — в переносном смысле — означает «общественный» (в противоположность «личному в феодальном рабстве»), отсюда значение гун «государь» или «государство» в «Ши цзине» («Пусть сначала дождь оросит наши общественные поля, а затем дойдет и до наших личных» (ср.: Legge, She К., с. 381 (II.VI.VIH); Шицзин, с. 294)) и «Цзо чжуань» (ср.: Legge, CT, с. 586, 589) (см.: Тау, с. 550-555). Добавим, что «общее, общественное» воплощалось в древнем Китае в государе и связанном с ним «государевом» начале, причем одним из наименований государя служило слово гун, употреблявшееся также как чжоуский княжеский титул (ср. например: Creel 1970, т. 1, с. 32, 106-107, 325 (пр. 26), 330). Связь представления о государе с идеей «общего» проявлялась, в частности, в мысли о справедливости монарха, его равном отношении к людям, выражающемся в равном распределении (благ, благодати). С этой мыслью связаны значения гун «справедливый, беспристрастный», его толкование «делить поровну», данное Сюй Шэнем, значение компонента ба иероглифа гун. Не позднее Хань слово гун получает универсалистскую характеристику, какую имели Небо — образец универсализма — и копирующий его государь. Цзя И писал: «Все покрывать и не иметь личных пристрастий — это называют справедливость (гун); идти против справедливости есть забота о личных интересах (сы)» (Синь шу, св. 8, Дао шу [51], с. 48); ср. пр. 12 к гл. 6.

(обратно)

1081

Сочетание гуань ши [52] значит не «присутственные места и рынки» (см.: Gale 1931, с. 55) и, вероятно, не «рынки, учрежденные органами власти (приказами)» или «государственные рынки» (см.: ХЮДЦД, т. 3, с. 1379; ЯТЛЦЧ, с. 69, пр. 4), а, скорее всего, «торговые сделки казенных учреждений» или «государственная торговля» (ср.: Эн тэцу рон, с. 59), ср. значение сочетания шань ши «монополизировать торговые сделки (торговлю)» (см. пр. 106 к гл. 1). В кавычках — цитаты из речи «сановника», см. перевод, гл. 9, с. 165.

(обратно)

1082

«Рукояти» (бин [53]) — термин, встречающийся у Шэнь Бу-хая (см.: Creel 1965 (I), с. 19, 25; Creel 1974, с. 63, 66, 123, 131, 230), Хань Фэя (см.: Creel 1961, с. 609; ХФЦ, гл. 7, с. 111; ср. там же, с. 113, пр. 2; Liao, т. 1, с. 46 и пр. 1) и даосов-эклектиков, унаследовавших некоторые их идеи (см.: ХНЦ, гл. 21, с. 189). Переносное значение бин «важнейшее»: имеются в виду неотъемлемые прерогативы государя, в первую очередь власть над жизнью и смертью подданных, награды и наказания. Видимо, в данном случае термин «рукояти» косвенно указывает на соль и железо, поскольку монополии на них были одним из важных источников доходов казны, обеспечивавших государевы награды, ср. пр. 43 к гл. 4, мнение Цзя Шаня.

(обратно)

1083

В 481 г. до н. э. Тянь Чан из клана Тянь произвел дворцовый переворот в Ци, убил государя и возвел на престол его сына, при котором стал всесильным канцлером и обеспечил своему дому могущество и обширные владения. В 379 г. до н. э. его потомок стал государем Ци (см. ссылки в пр. 5 к гл. 9). «Двойной подданный» (пэй чэнь [54]), т. е. подданный подданного, — термин, прилагавшийся к сановникам удельного правителя (таким, как глава клана Тянь) или чиновникам дома сановника (ср.: Лунь юй, с. 181 (16.2), 287; Legge, СА, с. 310).

(обратно)

1084

В «Хань Фэй-цзы» сказано о «могущественных» (вэй [55]) приближенных правителя, что они «монопольно присваивают власть и влияние и таким образом [произвольно устанавливают], что неважно, а что важно» (см.: ХФЦ, гл. 52, с. 1118; ср.: Liao, т. 2, с. 318-319).

(обратно)

1085

Тао цзянь [56] следует читать Тао Вэй [57]. Тао — место, где, выйдя в отставку, жил и торговал «достопочтенный господин Чжу» (Фань Ли), см. пр. 64 к гл. 2. Нет единодушия в вопросе, на кого указывает географическое название Вэй. Высказывались мнения, что это вэйский княжич Цзин [58] или даже Гунсунь Ян (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 33; ЯТЛДБ, с. 19, пр. 45). Но самым убедительным кажется мнение Сунь Чжи-цзу [59] — Хуан Цзи-гана, что тут имеется в виду ученик Конфуция Дуаньму Сы [60] — Цзы-гун [61], служивший в Вэй и разбогатевший благодаря торговле (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 123, пр. 17); о нем сообщается в главе «Ши цзи» о стяжателях сразу после известия о Фань Ли (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 11-12; Swann, с. 427-428; Felber 1973, с. 121; ср.: Legge, Prolegomena, с. 115-116).

(обратно)

1086

Ван гун [62] (см.: ХЮДЦД, т. 4, с. 455, знач. 2).

(обратно)

1087

Комментаторы толкуют выражение лун чай [62а] по-разному. Ван Пэй-чжэн приводит мнение, по которому лун означает цюй [63] («вздыматься»? «выдаваться»?) (см.: Вэнь сюань, гл. 11, с. 231 (коммент. Ли Шаня); ср. там же, гл. 2, с. 26; Zach, с. 165, 2), но сам полагает, что знак лун — искажение сян [64] («укрощать, приручать»), первоначально стоявшего в «Янь те лунь»; сочетание же сян чай [65] («приручать шакалов») значит то же, что сян лун [66] («укрощать драконов») (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 33; ср.: ЯТЛЦЧ, с. 70, пр. 10). На взгляд Ван Ли-ци, лун значит здесь «драться» (как в ЛШЧЦ, св. 16, гл. 66, с. 115; ср.: R. Wilhelm, с. 25), а чай — заимствование вместо цай [67] («способности»), лун цай же значит «способности к драке», «способности любителя драться (драчуна)» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 124, пр. 20). Самое убедительное толкование дал Чэнь Чжи (см.: Чэнь Чжи, с. 70): он думает, что лун чай — это искажение названия азартной игры лю бо [68] (см. о ней: Крюков, Малявин, Софронов, с. 153-155; ср.: К. Васильев 1968, с. 179, пр. 59; Лунь юй, ос. 196-197 (17.22) и пр. 1; Legge, CA, с. 329; Swann, с. 301, 461 и пр. 301).

(обратно)

1088

Дин ли [69] (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 7, с. 4 (ср.: МН, т. 2, с. 249; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 118, 379, пр. 10); ХШБЧ, гл. 51, с. 3821; Чэнь Чжи, с. 70).

(обратно)

1089

Та цзюй [70] — старинная военная спортивная игра; мяч, который участники пинали ногами, делался из кожи и набивался волосом (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 27, коммент. Пэй Иня; гл. 111, с. 31, коммент. Сыма Чжэна, Чжан Шоу-цзе и Такикава Камэтаро). Трактат об этой игре входит в раздел каталога «Хань шу», посвященный военным умениям (см.: ХШБЧ, гл. 30, с. 3196).

(обратно)

1090

Как указывал сановник Со Чжун [71] в 115 (или 114) г. до н. э., «некоторые сыновья и младшие братья (цзы ди [72], ср.: Переломов 1968, с. 42-43. — Ю. К.) из домов, из поколения в поколение [получающих чиновничье жалованье], и богатые люди стравливают петухов друг с другом, гоняют собак и лошадей, стреляют по птицам стрелами, привязанными на шелковую нить, и охотятся, преследуя дичь, играют в азартную игру бо [73], смущают равный между собой простой люд» (ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2057; ср.: Swann, с. 300-301; ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 35; МН, т. 3, с. 588; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 217; ср. также: Swann, с. 449; ЧГЦ, кн. 1, гл. 8, с. 76, СКТ, с. 157-158; ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 27).

(обратно)

1091

«Белая дева» (су нюй [74]) — мифический женский персонаж, который легенда, рассказанная в 111 г. до н. э. связывает с «великим божественным властителем» (Фу-си [75]): тот велел «белой деве» играть на 50-струнной лютне сэ; мелодия была такой печальной, что он приказал ей прекратить игру, но она не послушалась; тогда он сломал лютню пополам, и у инструмента осталось лишь 25 струн (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 70; ср.: МН, т. 3, с. 495 и пр. 1, 2; Watson 1961, т. 2, с. 55; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 182; Юань Кэ, с. 55, 331, пр. 67). По комментарию Гао Ю к «Хуайнань-цзы», «белая дева» была «женщиной, [знающей тайные] средства и методы» времен Хуан ди (см.: Вэнь сюань, гл. 15, с. 315; ср.: Zach, с. 226). В «Янь те лунь» этот образ употреблен метафорически и указывает на прекрасную музыкантшу.

(обратно)

1092

По словам Сыма Цяня, чжуншаньские женщины играют на «звучащих лютнях (цинь)», легко ступают в туфлях без задников, путешествуют, льстя людям высокого положения и богачам, и поступают в дворцовые гаремы удельных правителей по всей Поднебесной (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 20-21; ср.: Swann, с. 441; Watson 1961, т. 2, с. 487). «Плавная нота чжи», или «нота чжи с переливами» (лю чжи [76]) — выражение из произведения Сун Юя [77] (IV?-III вв. до н. э.), где сказано, что эта нота вместе с двумя другими звучала в прекрасной песне, которой мало кто мог вторить в столице Чу (см.: Вэнь сюань, гл. 45, с. 981; ср.: Алексеев 1958, с. 44-45). Чжи — четвертая из «пяти нот» китайской гаммы, считавшаяся соответствующей огню, лету и т. п. (ср.: HFHD, т. 3, с. 408-409, пр. 12.4).

(обратно)

1093

По словам Янь Ши-гу, речь идет о танцорах родом из области Ба [78] и с реки Юй [79] в современной ему области Юй [80] (или [79]); с жителями этих мест ханьский Гао-цзу завоевал собственно циньские земли в 206 г. до н. э., в конце концов одержал победу над своим соперником и уничтожил государство Чу в 202 г. до н. э. Передовой отряд, сопровождавший Гао-цзу и отличившийся в боях в 206 г. до н. э., состоял из людей некитайского племени цзунцев [81]; они были хорошие воины и искусные танцоры; Гао-цзу наблюдал их танцы, а потом велел своим музыкантам обучиться этим танцам; «поэтому он сохранил их военную музыку; из-за этого и началась музыка Ба и Юй [79]». Шэнь Цинь-хань на основании данных «Цзинь шу [82]» указывает, что цзунцы жили в уезде Ланчжун [83] по реке Юй [84] (добавим, что этот уезд при Хань входил в округ Ба, а сейчас входит в пров. Сычуань), отсюда и название их танцев (см.: ХШБЧ, гл. 22, с. 1957-1958; гл. 96Б, с. 5550; ср.: Hulsewe/Loewe, с. 201 и пр. 744; ТПЮЛ, гл. 574, с. 66). Ба — округ, созданный царством Цинь на землях покоренного государства Ба, на территории восточной половины совр. пров. Сычуань. Вместе с округом Шу относился к Гуаньчжуну [85], досл.: «[стране] среди застав», собственно циньской территории (в совр. пров. Шэньси, а также Сычуань), имевшей заставы с четырех сторон: три в Шэньси и одну в Ганьсу.

(обратно)

1094

Бэй це [86]-рабыни (см.: Ch'u, с. 336, пр. 51; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 100, с. 12; Watson 1961, т. 1, с. 306), «прислужницы и наложницы» в гареме (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 76, с. 9 (ср.: Haenisch, с. 18); ХФЦ, гл. 15, с. 268; ср.: Liao, т. 1, с. 137). Все это предложение известно в редакции X в., где перед словами «наверху в залах [искусные в музыке и пении] белые девы из [государства] Чжуншань» добавлено выражение из предыдущего текста: «[у членов] семей лиц, занимающих высокое положение»; перед словом цзо [87] («исполняют») здесь стоит (как и в редакции «И вэнь лэй цзюй») слово цзяо [88] («попеременно, один за другим») (см.: ТПЮЛ, гл. 568, с. 96; ЯТЛ, с. 68. пр. 23).

(обратно)

1095

Ср.: Swann, с. 427 (и пр. 83), 449, 455.

(обратно)

1096

См.: ХНЦ, гл. 5, с. 42 и коммент. Гао Ю.

(обратно)

1097

Речь идет об оставлении земледелия ради какого-то «второстепенного» промысла. «Ленивые» упоминаются в древнекитайских текстах рядом с теми, что кормятся «второстепенным занятием». По наблюдениям Л. С. Переломова, с точки зрения Шанского Яна это (чаще всего) те люди, которые не трудятся в земледелии (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 8; Duyvendak, с. 15; Переломов 1968, с. 76, 98, 101). Добавим, что в императорском эдикте от февраля-марта 21 г. до н. э. сказано: за последнее время простолюдины стали более ленивы и нерадивы, мало кто стремится к основному занятию, зато многие — к второстепенному (см.: HFHD, т. 2, с. 392).

(обратно)

1098

В кавычках — цитата из речи «сановника», см. перевод, гл. 9, с. 165.

(обратно)

1099

Бо-цинь [89] — сын Чжоу-гуна, княживший во владении Лу (сперва на территории совр. уезда Лушань пров. Хэнань, затем на землях совр. уезда Цюйфу пров. Шаньдун, традиционные даты: 1108-1063 гг. до н. э.) (см.: МН, т. 3, с. 30; т. 4, с. 92, 93, 100-103; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 360; т. 4, с. 21, 66, 69, 183, 241, пр. 32). Считалось, что принцип «ответа» (см. выше, с. 73; пр. 65 к гл. 2) действует в ряде поколений и потомки получают воздаяние за «внутреннюю духовную силу» основателя дома, в данном случае — в виде ленных владений (см.: Yang 1969, с. 3-23; Кроль 1970 (II), с. 103-105; Кроль 1972, с. 66 и сл.).

(обратно)

1100

Цитата из «Хуайнань-цзы», где сказано: «Если воды широки, то и рыбы крупные; если горы высоки, то и деревья рослые. Расширить свои земли, но уменьшить свою внутреннюю духовную силу — все равно, что гончару, когда он изготовляет сосуд, придать форму [образующей] его глине, сплющив ее и размяв, но не увеличить ее толщины: тогда [сосуд] разобьется еще скорее» (ХНЦ, гл. 16, с. 143). Здесь имеется в виду, что есть прямо пропорциональная зависимость между величиной силы дэ государя и размерами территории под его контролем; поэтому те и могут служить показателем масштаба силы дэ, см. пр. 26 и гл. 1.

(обратно)

1101

Почти точная цитата из «Гунъян чжуань» (см.: Гунъян чжуань, гл. 12, с. 12а), где сказано, что Сын Неба приносил жертвы «Реке (Хэ) и морю» из-за того, что они дают влагу пространству в 1000 ли (ср.: Po Hu Tung, с. 332, пр. 321). Содержится также в эдикте У-ди от июня 140 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 29 и пр. 2.5).

(обратно)

1102

Ходячее изречение, с небольшими различиями в иероглифике встречающееся в разных сочинениях (см.: И ли, гл. 31, с. 36; Бо ху тун, гл. 1А, с. 9 (ср.: Po Hu Tung, с. 223, 280, пр. 89); Ду Ю, гл. 104, с. 549; ЯТЛ (ЦДБ), с. 125, пр. 33). В большинстве случаев почетное положение жены объясняется тем, что ее долг — следовать за мужем и сообразоваться с ним.

(обратно)

1103

Почти точная цитата из Конфуция (см.: Лунь юй, с. 143 (13.8); ср.: Legge, СА, с. 266). Конфуций сказал это о княжиче Цзине (VI в. до н. э.) из правящей фамилии государства Вэй (см. пр. 34 к гл. 3 и пр. 18 к гл. 9), который, по мнению мудреца, «хорошо умел жить в своем доме». На взгляд комментаторов, Конфуций хотел поставить умеренность и равнодушие к богатству, свойственные Цзину, в пример алчным сановникам того времени, которые предавались расточительству. Видимо, цитата приведена «сановником», чтобы показать, что при известных условиях и Конфуций не возражал против богатства.

(обратно)

1104

Неточная цитата из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 317 (13.36); ср.: Legge, Mencius, с. 470-471). Там сказано: «Здания дворцов, колесницы и лошади, платье и одежда сына царя по большей части такие же, как у [прочих] людей, и все же сын царя таков, каков он есть, — его положение делает его таким». Мэн-цзы придает особое значение в формировании облика царского сына такому фактору, как его «положение (местонахождение)» (цзюй [90]), ср. пр. 16 к гл. 3. В том же параграфе мудрец восклицает при виде царского сына: «Положение меняет «дыхания» (здесь — внешний облик. — Ю. К), питание (или: содержание. — Ю. К.) меняет тело; о сколь велико [значение] положения!» Он также объясняет сходство голосов двух государей сходством их «положения». Положение рассматривалось в китайской культуре как один из внешних факторов, способных изменить природу и род объекта воздействия; это часто описывалось (как в данном случае) формулой ши (чжи) жань [91] («сделать (его) таким», «заставить его вести себя так») (см.: Кроль 1973 (II), с. 32-33).

(обратно)

1105

Цин сян [92] — крупный сановник, осуществляющий правление.

(обратно)

1106

По преданию, Лоу-цзи [93] — брат князя (хоу) Вэня [94] (правил в 424-387 гг., стал хоу в 403 г. до н. э.) государства Вэй (см. пр. 4 к гл. 3), известный как атлет, искусно перелезавший через стены. В притче «Хань Фэй-цзы» Лоу-цзи сопоставляется по своим возможностям с хромой овцой (см.: ХФЦ, гл. 49, с. 1052, 1055, пр. 18; ср. А. Иванов, с. 296; Liao, т. 2, с. 283 и пр. 2-4). Ван Пэй-чжэн считает, что в притче говорится не о хромой овце, а о хромом пастухе, т. е. там та же оппозиция, что и в «Янь те лунь» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 35; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 31; Bodde 1938, с. 41).

(обратно)

1107

Цзи [95] — Хоу Цзи [96] (досл.: «государь-просо»), легендарный основатель дома Чжоу, по преданию, возглавлявший земледельческие работы при Яо, Шуне и Юе. Это также культурный герой, научивший людей сеять хлебные злаки, и земледельческое божество (см.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 107, 144, 151-152, 169, 179-180, 302-303 (пр. 2-8), 305, пр. 19; Creel 1970, т. 1, с. 58, 62-63, 225).

(обратно)

1108

В кавычках — слова из «Мэн-цзы», где сказано: «Юй думал, что если в Поднебесной есть утонувшие — это [его вина], как будто сам он утопил их; Цзи думал, что если в Поднебесной есть голодающие — [это его вина], как будто сам он заставил их голодать. По этой причине они были так стремительны, [приходя людям на помощь]...» (Мэн-цзы, с. 199 (8.29)).

(обратно)

1109

Цитата из «Мэн-цзы», где она характеризует не Юя и Цзи, а И Иня (см.: Мэн-цзы, с. 225 (9.7), 232 (10.1)).

(обратно)

1110

В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Хуайнань-цзы» (см.: ХНЦ, гл. 18, с. 16), где несколько другими словами описана та же заслуга Хоу Цзи (ср.: Legge, Shoo К., с. 43-44 (II.I.V, 17, 18)).

(обратно)

1111

В кавычках — не вполне точная цитата из «Мэн-цзы», где она относится к И Иню (см. пр. 42 к гл. 9). Там сказано: «Вот так он нес на своих плечах тяжкое бремя Поднебесной» (Мэн-цзы, с. 232 (10.1)). В 3 изданиях «Янь те лунь» после ян [96а] («содержать») стоит ци [966] («своих») (см.: ЯТЛ, с. 69, пр. 33).

(обратно)

1112

В том же духе высказывался Хань Синь [97] (ум. в 196 г. до н. э.): «Я слыхал, что тот, кто ездит на колеснице [другого] человека, принимает на себя напасти [этого] человека; кто надевает одежду [другого] человека, держит в мыслях заботы [этого] человека; кто ест пищу [другого] человека, умирает за дело [этого] человека» (ШЦХЧКЧ, гл. 92, с. 30; ср.: De Francis, с. 204).

(обратно)

1113

Ши чжи [98] — см.: Морохаси, т. 3, с. 556, № 99, знач. 1; ср.: Kroll 1970, с. 317-320.

(обратно)

1114

Почти точная цитата из Цзы-лу (см.: Лунь юй, с. 203 (18.7); ср.: Legge, СА, с. 336).

(обратно)

1115

Цитата из Конфуция. В «Лунь юй» говорится: «Сановник Чжуань [99], подданный [дома] Гуншу Вэнь-цзы [100], [будучи рекомендован своим господином, стал таким же чиновником, как тот, и] вместе с Вэнь-цзы поднялся к князю (гун). Мудрец услыхал об этом и сказал: «[Гуншу] заслуживает того, чтобы его считали „цивилизованным» (вэнь [101])"» (Лунь юй, с. 159 (14.18); ср.: Legge, СА, с. 283, 280). Гуншу Вэнь-цзы по имени Чжи [102] или Фа [103] был сановником Вэй (см. пр. 34 к гл. 3) и состоял в родстве со своим князем. Он получил посмертное имя Вэнь («цивилизованный») за то, что заботился о поддержании в княжестве Вэй установлений, касающихся социальных различий, и так вел дипломатические отношения с соседями, что не опозорил вэйских алтарей духов земли и проса (см.: Ли цзи, св. 10, гл. 4, с. 1а; ср.: Legge, LK, т. 27, с. 180-181).

(обратно)

1116

Вэй Чэн-цзы [104] — младший брат князя (хоу) Вэня государства Вэй (см. пр. 39 к гл. 9). Когда ок. 400 г. до н. э. зашла речь о назначении его канцлером Вэй, ему в заслугу было поставлено то, что он употреблял 9/10 своего обильного жалованья не на себя, а на привлечение «ученых Поднебесной», к трем из которых государь Вэй отнесся как к своим учителям (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 44, с. 9-10 (ср.: МН, т. 5, с. 143-147; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 83-84); ХШВЧ, гл. 3, с. 29-30; ср.: HSWC, с. 80-82).

(обратно)

1117

В кавычках — не совсем точно воспроизведенные цитаты из речи «сановника», см. выше. Вслед за Ван Ли-ци заменяем на этом основании название династии Чжоу [105] на Вэнь ван [106] («царь Вэнь») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 120, 126, пр. 43).

(обратно)

1118

В кавычках — неточно воспроизведенные цитаты из «Сюнь-цзы» (см.: СЦЦШ, гл. 8, с. 78; ср.: Dubs 1928, с. 91-92; Koster 1967 (I), с. 69-70), где сказано, что когда Чэн-ван был маленьким, хотя Чжоу-гун обладал властью Сына Неба, «Поднебесная не называла его за это алчным (т. е. властолюбивым. — Ю. К.)», и хотя из 71 созданного им удельного государства 53 (или 55) принадлежало сородичам дома Чжоу, «Поднебесная не называла его за это односторонне пристрастным». На взгляд Ван Сянь-цяня и других, данный текст «Янь те лунь» основан на тексте «Сюнь-цзы»; на этом основании Ван Ли-ци по предложению Лу Вэнь-чао вставляет после слова сунь [107] («внуков») выражение тянь ся [108] («Поднебесная») (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 126, пр. 44; ЯТЛЦЧ, с. 73, пр. 6).

(обратно)

1119

По наблюдениям Ян Бо-цзюня, выражение цинь ци [109] значит: 1) отец и мать (ср.: Ле-цзы, гл. 5, с. 104, коммент. Цянь Да-синя [110] (1728-1804); Позднеева 1967, с. 89); 2) отец, мачеха, младший брат, младшая сестра и др. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 47, коммент. Чжан Шоу-цзе; ср.: МН, т. 1, с. 73; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 142); 3) родственники и свойственники (ср.: Ли цзи, св. 1, гл. 1, с. На, 12а, коммент. Кун Ин-да; Legge, LK, т. 27, с. 67). Ян Бо-цзюнь предполагает, что значение (2) в действительности такое же, как значение (1), т. е. «отец и мать», а Чжан Шоу-цзе ошибся (см.: Мэн-цзы, с. 88 (4.1), пр. 10). В таком случае цинь ци может значить либо «отец и мать», либо «родственники и свойственники», как в данном случае. Согласно Цюй Тун-цзу [110а], термин означает «родственников через брак» — мужниных родителей, братьев, сестер и т. п. (см.: Ch'u, с. 4).

(обратно)

1120

Как доказал Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ (ЦЦБ) с. 126-127, пр. 45), е [111] значит здесь «просьба» (см.: СЦЦШ, гл. 27, с. 376, коммент. Ян Ляна [112] (ок. 818); ХФЦ, гл. 45, с. 940 (ср.: Liao, т. 2, с. 234); ХШБЧ, гл. 85, с. 4986 и коммент. Янь Ши-гу; ХХШ, гл. 10А, с. 160, коммент. Ли Сяня). Ок. 29 г. до н. э. Гу Юн [113] в ответ на императорский эдикт (см.: HFHD, т. 2, с. 382-383) писал: «Жены и наложницы получают то, чего хотят, их просьбы выполняются внутри [дворца], их власть осуществляется за его пределами, доходит до того, что они низвергают и приводят к падению государство и [правящий] дом, смущают и приводят в беспорядок темное и светлое начала» (ХШБЧ, гл. 85, с. 4986). В кавычках — цитаты из речи «сановника», см. перевод, гл. 9, с. 167.

(обратно)

1121

О богатстве Чжоу-гуна см.: Лунь юй, с. 122 (11.17) (ср.: Legge, CA, с. 242); Шо юань ЦЧЦИ, гл. 20, с. 719; о том, что у Гуань Чжуна было столько же богатства, сколько у государя, или что он был расточителен, как государь, см.: ХФЦ, гл. 33, с. 702 (ср.: Liao, т. 2, с. 81); ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 6 (ср.: Алексеев 1958, с. 147); ХШБЧ, гл. 58, с. 4146.

(обратно)

1122

В кавычках — цитаты из речи «сановника», см. перевод, гл. 9, с. 167. Очевидно, что сказуемое с дополнением относятся только к «хромым людям» и не относятся к простолюдинам из «хозяйств, внесенных в списки»; Ван Ли-ци справедливо подозревает, что после иероглифа ху [114] («хозяйств») из текста выпало 4 знака (см.: ЯТЛ, с. 70, пр. 42). Мы предположительно восстановили в квадратных скобках смысл выпавшего текста на основании сравнения с речью «сановника».

(обратно)

1123

В сочетании цы фу [1] более или менее понятно значение цы («острая критика», «нападки», «колоть, наносить удар» и т. п.) и спорно значение фу. Согласно Ван Ли-ци, фу здесь читается так же, как в сочетании фу ни [2], по Ван Ли-ци, «получать денежное довольствие (жалованье)» (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 130-131). В подтверждение он цитирует комментарий Чжэн Чжуна [3] к «Чжоу ли» (см.: Чжоу ли, гл. 3, с. 66), но, согласно толкованию Чжэн Сюаня (см. там же, с. 6б-7а), фу значит здесь «отвечать, докладывать», а ни — «представлять доклад» (ср.: Biot, т. 1, с. 58). По предположению Ван Пэй-чжэна, фу в сочетании цы фу значит «вернуться» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 35), по толкованию Сато Такэтоси — «восстановить (вернуть) древние [порядки]» (см.: Эн тэцу рон, с. 53). Ма Фэй-бай понимает цы фу как «контратаку», «ответный удар» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 74). К этому близко и наше понимание, исходящее из значения фу «отвечать» (ср. также перевод Э. М. Гэйла «парировать» (см.: Gale 1931, с. 59)).

(обратно)

1124

Чжан Дунь-жэнь считает знак юэ [4] («сказать») плеоназмом, т. к. тот отсутствует в 3 редакциях этого текста, и возражает против его замены знаком пай [5] («тогда»), произведенной в издании Чжан Чжи-сяна (и еще в 3 изданиях «Янь те лунь»). Го Мо-жо читает юэ как юань [6] («тогда, поэтому»), и Ван Ли-ци, а за ним и Ма Фэй-бай принимают эту точку зрения (см.: ЯТЛДБ, с. 20; ЯТЛ (ЦДБ), с. 131, пр. 1; ЯТЛЦЧ, с. 74, пр. 1).

(обратно)

1125

В 3 редакциях этого предложения знак дань [7] («праздный, без дела») отсутствует; в 3 изданиях «Янь те лунь» вместо цзай [8] («нести на голове») стоит его синоним дай [9] (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 131, пр. 2, 3).

(обратно)

1126

Дан цзюй [10] (см.: Ли цзи, св. 3, гл. 1, с. 5а, 6а, коммент. Чжэн Сюаня и Кун Ин-да).

(обратно)

1127

По предположению Ван Пэй-чжэна, здесь содержится образ внутренних (как живот в теле человека) округов и удельных государств Китая; Ван цитирует сочинение «Гуан юй цзи [11]», где Поднебесная уподоблена человеческому телу и проводится аналогия между столицей и головой, районом между реками Ихэ [12], Лошуй [13], Ханьшуй [14], Хуанхэ и Хуайхэ [15] и «животом и сердцем» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 35-36). Добавим, что этот образ в развернутом виде встречается в «Янь те лунь»; он построен на противопоставлении «государства центра» (или «внутренних округов»), подобного «животу и сердцу», и «районов границ», подобных «конечностям и [другим] частям тела», на оппозиции «внутреннее — внешнее», на аналогии между человеческим телом и государством (см.: Кроль 1973 (III), с. 17-20; Кроль 1978 (III), с. 33). Го Мо-жо заменяет знак чжэнь [16] («приехать в») графически близким цоу [17] («собираться»), а знак жань [18] («быть таким») — фонетически близким ань [19] («обрести спокойствие»); знак препинания он ставит не после, а перед цзюнь [20] («округа») (см.: ЯТЛДБ, с. 20 и пр. 47). В соответствии с его реконструкцией следует переводить: «Теперь [государство центра] является местом, где находится живот Поднебесной, [правители] округов и удельные правители одновременно собираются [сюда]». В 1958 г. Ван Ли-ци привел в комментариях поправки Го Мо-жо, но дал другую разметку текста, поставив знак препинания после цзюнь [20]; в 1983 г. он подкрепил эту разметку, при которой в тексте имеется сочетание фу цзюй цзюнь [21] («округа, где находится живот»), ссылками на выражение «округ, [помогающий, как] ноги и руки» (гу гун цзюнь [22]) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 100, с. 6; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 302) и другие, использующие образ человеческого тела. Он также указал, что в одном издании «Янь те лунь» вместо фу цзюй цзюнь стоят знаки ю лао цзюнь го [22а] («проявлять заботу об округах и [удельных] государствах и усердно трудиться [для них]», а вместо жань [18] — знак ся [23] («находиться в согласии»); то же наблюдается еще в 3 редакциях этого текста. На взгляд Ван Ли-ци, все это неправомерные попытки изменить непонятный текст. Он особо возражает против замены жань на ся или на ань [19], т. к. и в «Янь те лунь», и в других старых, в особенности ханьских текстах есть устойчивое сочетание вэй жань [24] (в его понимании, «явления и вещи, которые еще не сформировались») (см.: ЯТЛ, с. 74, пр. 5-7; ЯТЛ (ЦДБ), с. 131, пр. 4-6). На наш взгляд, значение вэй жань «то, что еще не стало таким (не стало фактом, не произошло, не имело места)» не вписывается здесь в контекст. Поэтому мы принимаем разметку Ван Ли-ци с поправками Го Мо-жо. Ма Фэй-бай считает, что фу цзюй значит «центр», фу цзюй цзюнь указывает на столицу, а в тексте сказано, что все удельные правители приезжают в столицу, участвуют в обсуждении важных государственных дел и что центр и удельные правители не имеют единого взгляда на обсуждаемые вопросы (см.: ЯТЛЦЧ, с. 75, пр. 4, 5). Это произвольное толкование.

(обратно)

1128

В кавычках — цитаты из «И цзина» (см.: Чжоу И, гл. 4, с. 2а; гл. 2, с. 1а, 26 и др.; ср.: Legge, YK, с. 123, 126, 67, 69 и др.; Yih King, tr. by McClatchie, с. 148, 38, 42 и др.; Шуцкий, с. 291, 159 и др.; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 124, 24, 28 и др.). В двух изданиях «Янь те лунь» вместо бо [25] стоит знак бо [26] («поставить на причал лодку», «остановиться» (ср.: Вэнь сюань, гл. 25, с. 554, коммент. Ли Шаня; Zach, с. 430)); согласно Чжан Чжи-сяну и Ван Ли-ци, оба знака взаимозаменялись (см.: ЯТИ (ЦЦБ), с. 132, пр. 9).

(обратно)

1129

Чэн ши [27] — «помощники и секретари (или: писцы)» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 3 (коммент. Жу Шуня), 16; Морохаси, т. 1, с. 284, № 7; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 344), подчиненные «сановнику-императорскому секретарю» (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1103-1104; Wang Y. С., с. 147-150; Bielenstein 1980, с. 9-10), а не «помощники канцлера», подчиненные последнему, и «императорские секретари», подчиненные «сановнику-императорскому секретарю» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 75, пр. 9).

(обратно)

1130

В кавычках — слова, сказанные Конфуцием о Гуань Чжуне, который, на взгляд мудреца, не был бережлив и не знал норм поведения (см.: Лунь юй, с. 33 (3.22); ср.: Legge, CA, с. 162). Ци [28] значит тут скорее не «способности», а «натура, душевные свойства»; перевод условный.

(обратно)

1131

Юй [29] значит здесь «не постичь», «не проникнуть в» (бу тун [30]), как в эдикте Сюань-ди от сентября-октября 85 г. до н. э.: «Мы не сведущи в шести классических книгах, не постигли (юй) великого пути...» (ХШБЧ, гл. 8, с. 266 и коммент. Мэн Кана; ср.: HFHD, т. 2, с. 230-231). Попытка Ма Фэй-бая перевести юй да дао [31] («не постиг великого пути») словами «чувствовал грусть из-за большой политики страны» (см.: ЯТЛДБ, с. 75, пр. 9) неправомерна. Приведенная фраза эдикта мотивирует приказ высшим чиновникам рекомендовать трону «знатоков писаний» и др. Постижение «великого пути» считалось свойством «великого совершенного мудреца» (ср.: СЦЦШ, гл. 31, с. 402).

(обратно)

1132

Князь (гун) Шао [32] — выдающийся государственный и военный деятель начала династии Чжоу, видимо, родственник правящего дома (возможно, брат Чжоу-гуна). По преданию, когда при Чэн-ване Чжоу-гун контролировал восточную часть его царства, Шао-гун контролировал западную его часть. По смерти Чэн-вана (традиционная дата — 1079 г. до н. э.) сосредоточил в руках наибольшую власть при дворе, имея звание «великого защитника, или пестуна» (тай бао [33]) (ср.: К. Васильев 1975, с. 9 и пр. 1); был пожалован территорией «северного Янь» и, по преданию, основал правящий дом Янь, где, впрочем, реально управлял сын Шао-гуна, находившегося при дворе (см.: МН, т. 4, с. 133-135; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 84; Creel 1970, т. 1, с. 74-75, 108-109, 115, 357-363, 452). Имена князей Чжоу и Шао часто выступают вместе в старых (в частности конфуцианских) текстах как символы идеальных министров древности. Имя Гао-цзы [34] первоначально писалось Цзы-гао [35], порядок знаков изменил Ван Ли-ци. Чжан Чжи-сян пытался отождествить Цзы-гао с достойным человеком древности Бочэн Цзы-гао [36], упомянутым в «Гао ши чжуань [37]», а Лу Вэнь-чао — с Шэнь Чжу-ляном [38] (см.: Gale 1931, с. 59 и пр. 7). Ван Ли-ци последовал более убедительному толкованию Чэнь Цзунь-мо (см.: ЯТЛ, с. 74-75, пр. 14), основанному на тексте «Гунъян чжуань», который хорошо знал и часто использовал в «Янь те лунь» Хуань Куань. Согласно этому тексту, циский Хуань-гун в 660 г. до н. э. послал своего сановника Гао-цзы во главе латников в Лу, где тот возвел на престол князя (гун) Си [39] (659-627 гг. до н. э.) и построил крепостную стену вокруг столицы; жители Лу и поныне любят рассказывать об этом, говоря: «Мы еще надеемся, что [снова придет] Гао-цзы» (см.. Гунъян чжуань, гл. 9, с. 10а).

(обратно)

1133

Ань ши [40] значит «расследовать дела», состоящие в нарушении закона (см.: ХШБЧ, гл. 47, с. 3674; Hulsewe 1955, т. 1, с. 75); этим занимались «императорские секретари» (юй ши) (ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 13; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 427). «Императорский секретарь-помощник внутри [дворца]» (юй ши чжун чэн [41]) «вне» дворца наблюдал за областными инспекторами — «посланцами (или писцами), исправляющими [беззакония в] части [Поднебесной]» (бу цы ши [42]) (см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 16, 87; Кроль 1970 (II), с. 319; Bielenstein 1980; с. 10, 16, 90-92; ср.: Wang Y. С., с. 148-149, 156, 158-161). «Внутри» дворца он возглавлял 15 «императорских секретарей, прислуживающих [во дворце]» (ши юй ши [43]), обязанных, в частности, доносить о нарушениях закона. Он (или эти 15 чиновников? — текст можно понять и так и этак) «получал от министров доклады о делах, доносы и обвинения [преступников], расследования и выявления (? ань чжан [44]) [преступлений]» (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1103-1104; Hulsewe 1955, т. 1, с. 87; Bielenstein 1980, с. 9, 10, 90 и др.). По мнению Чэнь Чжи, это сообщение «Хань шу» имеет в виду будущих областных инспекторов — «посланцев (или писцов), исправляющих [беззакония в] области» (чжоу цы ши [45]); он цитирует отрывок из «Хань цзю и [46]», освещающий деятельность «императорских секретарей», «расследующих дела» о нарушении закона в провинции, и приводит фрагменты цзюйяньских текстов времен Хань, которые считает записями, касающимися такого рода деятельности (см.: Чэнь Чжи, с. 70).

(обратно)

1134

Династия Хань систематически заботилась о «рекомендации бескорыстных» (ча лянь [47]) (см.: ХХШ, гл. 40А, с. 585, коммент. Ли Сяня) в чиновники и поощрении «бескорыстных» чиновников. В ноябре-декабре 135 г. до н. э. У-ди «впервые приказал округам и [удельным] государствам рекомендовать [двору] почтительных к родителям и бескорыстных, каждого по одному человеку» (см.: HFHD, т. 2, с. 34-35); это произошло по инициативе Дун Чжун-шу (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4022). См. о «рекомендации бескорыстных»: (СХХЯ, с. 461-463; Кроль 1983 (II), с. 226-228). В кавычках-цитата из Конфуция (см.: Лунь юй, с. 140 (13.1); ср.: Legge, CA, с. 263), где сформулирован один из его принципов управления, полностью разделявшийся Дун Чжун-шу; последний подчеркивал, что каждый должен соответствовать своей должности (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4010; ср.: ДФ (Хань), с. 145).

(обратно)

1135

Чэн и [47а] скорее значит здесь не «дать волю чувствам» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 75, пр. 14), а — учитывая параллельное выражение цзи лунь [476] (досл.: «сделать исчерпывающим обсуждение») — «развить (довести) мысли до предела».

(обратно)

1136

Чэнь Цзунь-мо считает выражение кай гуан фа мэн [48] непонятным и предлагает две его реконструкции: 1) гуан стоит в тексте вместо знака гу [49] («преграда, закрывать») по ошибке, из-за их графического сходства, а выражение значит «открыть (убрать?) то, что закрывает, снять то, что покрывает»; 2) кай стоит в тексте вместо гуань [50] по ошибке, тоже из-за их графического сходства, а сочетание гуань гуан [51] значит то же, что во фразе из «Хуайнань-цзы» «на востоке проникаю через сияние (? гуань... гуан) обширного изначального дыхания (или: эфира)» (ср.: ХНЦ, гл. 12, с. 108). Ученый считает, что смысл выражений гуань гуан и фа мэн аналогичен. Ван Ли-ци, видимо, склонен принять вторую реконструкцию Чэнь Цзунь-мо (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 133-134, пр. 20). На наш взгляд, кай гуан можно понять как «излучать свет» (см.: Gale 1931, с. 60; ЯТЛЦЧ, с. 75, пр. 14), что лучше всего подходит к контексту. Фа мэн означает в «И цзине» «просвещать темного», «развивать недоразвитого» (см.: Yih King, tr. by McClatchie, с. 33, 34; Legge, YK, с. 65; Шуцкий, с. 16, 207), что годится и в данном случае; но с «излучением света» лучше сопоставимо конкретное значение фа мэн «снять покров» с головы (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 35 и коммент. Жу Шуня, Вэй Чжао и Цзинь Чжо; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 383); его переносные значения — легкость дела («легко, как снять покров» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 8 и коммент. Чжан Шоу-цзе; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 348) и «ясно [видеть]» (см.: Вэнь сюань, гл. 9, с. 184 и коммент. Ли Шаня; ср.: Knechtges 1976, с. 85; Knechtges 1982, с. 45); второе в данном случае подходит.

(обратно)

1137

Типично легистское обвинение конфуцианцев в традиционализме, см. выше, с. 66 сл.; (Кроль 1968, с. 35-38; Кроль 1982 (III), с. 56; Кроль 1984 (II), с. 96-100). В кавычках — цитаты из доклада Ли Сы о сожжении книг 213 г. до н. э., где сказано: «Ныне учителя не берут за образец современность, а учатся у древности и на ее основании осуждают нынешний век... Во всех речах [с одобрением] говорят [лишь] о древности и этим порицают современность, приукрашивают пустые слова и этим путают [искусные подделки с] настоящими [вещами]» (ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 51; ср.: МН, т. 2, с. 71-72; Bodde 1938, с. 82; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 76-77). В речи «сановника» использована оппозиция «утонченная форма» (в качестве последней рассматриваются устные и письменные высказывания человека (см.: Кроль 1974 (II), с. 201-203 сл.)) — «реальная сущность» (здесь «настоящая [вещь]»): выдавая себя за способных (у нэп [52], см.: СЦЦШ, гл. 12, с. 170 (ср.: СЦЦШ, гл. 27, с. 340; Koster 1967 (I), с. 165, 358); ЯТЛЦЧ, с. 76, пр. 16), конфуцианцы этой фальсификацией вносят путаницу в мир «реальностей» — действительно способных людей.

(обратно)

1138

Ни Куань [53] из округа Цяньшэн [54] (находившегося примерно на территории района, который простирался от уезда Личэн до уезда Иду совр. пров. Шаньдун, с административным центром в уездном городе Цяньшэн, расположенном к северу от совр. уездного города Гаоюань той же провинции) — конфуцианец, знаток «Шу цзина»; стал чиновником министра правосудия — «военного начальника-справедливого [судьи]» (тин вэй [55]) Чжан Тана [56] (тот занимал этот пост в 126-121 гг. до н. э.) — и далее пользовался его покровительством; умер в должности «сановника-императорского секретаря» в январе 102 г. до н. э. (ср.: HFHD, т. 2, с. 101). Сыграл роль в процессе «конфуцианизации» сферы права, в котором участвовал его покровитель Чжан Тан, в связи с этим привлекавший в число своих подчиненных знатоков классических книг типа Ни Куаня (см.: Kroll 1970, с. 326-327). Его конфуцианская образованность снискала ему милость У-ди, которому он одно время объяснял «Шу цзин» (см.: ХШБЧ, гл. 88, с. 5155-5156). См. его биографию в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 21-22 (ср.: Watson 1961, т. 2, с. 407-408); ХШБЧ, гл. 58, с. 4154-4159.«Древние писания» (Шан шу [57]) — одно из названий «Шу цзина».

(обратно)

1139

Сюань цзюй [58], см. выше, с. 81, 83.

(обратно)

1140

Цзюэ лунь би [59], ср. парафраз выражения цзюэ лунь, данный Янь Ши-гу: «не иметь подобных себе и похожих на себя» (ХШБЧ, гл. 87Б, с. 5134). Другие толкования цзюэ лунь би по смыслу мало отличаются от этого парафраза (см.: Ян Шу-да, с. 11; ЯТЛЦЧ, с. 76, пр. 19).

(обратно)

1141

В выражении син чжи [60] син толкуется как «поднять, начать, приняться за» и т. д. (ци [61]), а чжи — «забрасывать, упразднять, прийти в упадок» и т. д. (фэй [62]) (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 3996, коммент. Ван Сянь-цяня; Го юй, гл. 10, с. 121, коммент. Вэй Чжао; ср.: Seufert, с. 19; ДФ (Хань), с. 134: ГЮ, с. 162). Соответственно, син чжи может значить «возродить то, что пришло в упадок», «взяться за то, что было заброшено», и т. п.

(обратно)

1142

Ши Куан [63] — «чиновник, ведающий музыкой» (ши) из государства Цзинь (жил в VI в. до н. э.), слепой от рождения, прославленный специалист в области музыки, умевший по ее звукам определять, придет ли дом правителя в упадок, ждет ли в бою победа или поражение, и т. д. (см.: Го юй, гл. 14, с. 165-167 (ср.: ГЮ, с. 217-218, 407-408, пр. 1); Цзо чжуань, гл. 33, с. 86; ШЦХЧКЧ, гл. 39, с. 86; гл. 25, с. 3; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 177-178, 281, пр. 143; т. 4, с. 97; МН, т. 4, с. 329; т. 3, с. 293-294). Китайская гамма состоит из «пяти нот» (у инь [64]), или ступеней, называющихся гун [65], шан [66], цзюэ [67], чжи [68] и юй [69]; они соответствуют европейским нотам до, ре, ми, соль и ля (см.: Мэн-цзы, с. 164 (7.1), пр. 5). В старой китайской музыке и связанных с нею областях (философии, магии, военном деле, метрологии и др.) важную роль играли 12 музыкальных труб — «дудок-камертонов» (люй [70]), которые различались размерами и высотой тона (их ряд начинался с самого длинного и низко звучащего инструмента и кончался самым коротким и высоко звучащим). Их звуки составляют ровно одну октаву, и каждый представляет собою один из 12 полутонов нетемперированной хроматической гаммы, тождественной пифагоровой. 12 «дудок-камертонов» делятся на «шесть дудок-камертонов» (лю люй [71]), издающих сравнительно более низкие полутоны, и «шесть дудок-камертонов» (лю люй [72]), издающих сравнительно более высокие полутоны; первые считались связанными с ян, вторые — с инь. Выражение лю люй [71] иногда (как в данном случае) синекдохически представляет все 12 «дудок-камертонов» (см.: МН, т. 3, с. 293-319, 630-635, ос. с. 293, пр. 3; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 97-106, 245-252, ос. с. 245, пр. 2; Bodde 1959, с. 15-18). 1, 3, 5, 2 и 4-я «дудки-камертоны» издают, соответственно, «ноты» гун, шан, цзюэ, чжи и юй.

Начало речи «знатока писаний» развивает тему, предложенную в «Мэн-цзы»: «[Даже имея] остроту зрения Ли Лоу и [профессиональное] умение Гуншу-цзы, если не применять циркуля и наугольника, то не в состоянии будешь очертить квадрат или круг; [даже имея] чуткость слуха чиновника, ведающего музыкой, Куана, если не применять шести дудок-камертонов, то не в состоянии будешь привести в порядок пять нот; [даже обладая] путем Яо и Шуня, если не применять правления, [проникнутого] человеколюбием, то не в состоянии будешь устроить Поднебесную» (Мэн-цзы, с. 162 (7.1)). Почему-то этого не заметили комментаторы. Смысл начала речи становится ясен в свете высказывания Дун Чжун-шу о копировании неизменных образцов, подражании Небу и «прежним царям» (см.: Кроль 1984 (II), с. 81-82). Использование «дудок-камертонов» музыкантом, «циркуля и наугольника» ремесленником — примеры использования образцов из «Мэн-цзы» и арсенала школы Гунъян.

(обратно)

1143

Некоторые ханьские авторы пытались увидеть разницу между словами шэн и инь в выражении шэн инь [73]: под шэн понимали отдельные ноты (у шэн [74], «пять нот», то же, что у инь, см. пр. 20 к гл. 10), а под инь — сочетания разных нот. Так, Цзя И писал: «По этой причине, когда из пяти нот (шэн) [одна] запевает, [а другая] подпевает, и они откликаются друг другу, то гармония бывает налажена; когда гармония бывает налажена [и ноты] образуют узор (ли [75]), это называется инь» (Синь шу, св. 8, Лю шу [76], с. 49). В других текстах вместо термина ли («узор») употребляются его синонимы вэнь [77] и фан [78] («разноцветный узор»): «Ноты (шэн) образуют разноцветный узор (т. е. сочетание разных нот, подобное смешению разных красок. — Ю. К.), его называют инь» (см.: Мао Ши, гл. 1, с. 36-46 и коммент. Чжэн Сюаня и Кун Ин-да (ср.: Legge, She К., с. 34); Ли цзи, св. 37, гл. 19, с. 1а-2б и коммент. Чжэн Сюаня и Кун Ин-да; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 92, 93; МН, т. 3, с. 238, пр. 3). Чжэн Сюань в комментарии к «Ли цзи» указывает: «Если [ноты] гун, шан, цзюэ, чжи и юй смешаны друг с другом и приведены в гармонию, это называют инь; если [нота] издается отдельно, она называется шэн» (Ли цзи, св. 37, гл. 19, с. 1а). В «Бо ху тун» слово шэн тоже прилагается к «пяти нотам», а этимология слова инь указывает на гармоническое взаимодействие качественно разных звуков (см.: Бо ху тун, гл. 1Б, с. 59; ср.: Po Hu Tung, с. 404): там сказано, что они, «придя в гармонию, глотают друг друга».

(обратно)

1144

В сочетании чжи бянь [79] слово бянь как будто описывает изменения нот (шэн) в ходе их взаимодействия, когда они складываются в «сочетание-узор» в музыкальном произведении (см.: Ли цзи, св. 37, гл. 19, с. 1а-1б); ср. пр. 21 к гл. 10. Хао И-син поясняет: «Ноты откликаются друг другу, поэтому порождают изменения (бянь). Оттого и сказано «знать изменения» (чжи бянь)» (ШЦХЧКЧ, гл. 24, с. 35). Но «музыкальные вариации» (см.: Gale 1931, с. 60), означаемые словом бянь, — это знак гораздо более глубоких «изменении», происходящих в сердцах людей. В «Ли цзи» сказано: «До конца исследовать корень и знать изменения — это природа музыки» (Ли цзи, св. 38, гл. 19, с. 9а). Кун Ин-да комментирует: «Так как музыка первоначально исходит из сердца человека, когда сердце скорбно, то и она скорбна, когда сердце радостно, то и она радостна; это значит, что можно по ней до конца исследовать ее корень. Если сердце злое, то невозможно превратить (бянь) злое в доброе; [постичь это правило — ] это значит знать изменения (чжи бянь). В таком случае, когда выше в тексте было сказано: «Лишь музыку нельзя сделать фальшивой» (ср. там же, с. 76. — Ю. К.), это и имелось в виду. Здесь говорится: до конца исследовать ее корень [в сердце] человека и знать внутренние и внешние изменения и превращения — лишь музыка способна на это, поэтому [в тексте] и сказано «природа музыки»...» (там же, с. 96). По Кун Ин-да, «знать изменения» значит знать пределы изменений человеческого сердца, о котором можно судить, когда человек поет, ибо его пение зависит от того, какое у него сердце, и непременно выдаст, доброе оно или злое (ср.: Legge, LK, т. 28, с. 114; МН, т. 3, с. 258; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 80). Со знанием «природы музыки» связана концепция создания музыки, которая является частным проявлением древнекитайской концепции творчества вообще. В «Ли цзи» сказано: «Поэтому знающий природу обрядов и музыки в состоянии создавать (цзо [80]) их, знающий утонченную форму обрядов и музыки в состоянии следовать (шу [81]) им. Того, кто создает, называют совершенномудрым; того, кто следует, называют мудрым. «Мудрый» и «совершенномудрый» говорят о тех, кто следует и создает» (Ли цзи, св. 37, гл. 19, с. 9а; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 100). Кун Ин-да поясняет: «Ниже [в тексте] сказано: «До конца исследовать корень и знать изменения — это природа музыки». Если кто в состоянии до конца исследовать ее корень, понять ее изменения и их распространение (? бянь тун [82]), это значит, что он знает природу музыки» (там же; ср. то же изречение в ШЦХЧКЧ, гл. 24, с. 23 (ср.: МН, т. 3, с. 249, Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 77); ХШБЧ, гл. 22, с. 1907; Hulsewe 1955, т. 1, с. 432, 441, пр. 13; Watson 1958, с. 90-91; LMCD, с. 13). Таким образом, фраза «дуть в дудки-камертоны и благодаря этому знать изменения» указывает на человека, знающего «природу музыки» и потому способного «создавать» ее. И он, и плотник, «знающий соответствие» между отверстием и шипом, относятся к категории творцов.

(обратно)

1145

Выражение инь сюнь [83] («сообразоваться [с тем, что есть], и следовать этому») — антоним слова цзо [80] («создавать») и выражения гай цзо [84] («создавать заново, во изменение [прежнего]»), ср. сказанное Бань Гу о Хо Гуане [85] (ум. в 67 г. до н. э.): «Гуан сообразовался [с тем, что есть], и следовал этому, соблюдал служебные функции и ничего не создавал заново, во изменение [прежнего]» (см.: ХШБЧ, гл. 89, с. 5180). В династийной сфере выражение инь сюнь характеризовало поведение государей-преемников (за исключением «образцовых [правителей]» (цзун [86])) (см.: Кроль 1981 (II), с. 46-47). С конфуцианской точки зрения такое поведение считалось иерархически менее ценным, чем творчество (цзо), но считалось поведением «мудрого», «достойного человека» и ценилось достаточно высоко. Об этом свидетельствуют конфуцианские высказывания, например, следующее: «Когда благородный муж устраивает [дела] правления, он высоко ценит сообразование [с тем, что есть,] и следование этому и считает трудным создание заново, во изменение [прежнего]» (ХШБЧ, гл. 24А, с. 2028 (ср.: Swann, с. 201); см. также: Кроль 1984 (II), с. 78). Слова «сообразоваться [с тем, что есть,] и следовать этому, а не создавать» эквивалентны словам Конфуция «следую (или: передаю) (шу [81]), а не создаю (цзо [80])» (см.: Кроль 1981 (II), с. 45-46). Считалось, что творец, который «создает», — более совершенная личность, чем продолжатель, который «следует», поэтому продолжатель нуждается в хороших помощниках, способных компенсировать его личное несовершенство (ср.: Кроль 1970 (I), с. 116-117). Это и имеет в виду «знаток писаний». Добавим, что «сообразование и следование» рассматривалось как второй по ценности вид поведения в конфуцианстве, но как первый по ценности вид поведения в даосизме. См.: (Кроль 1977 (Ш), с. 137, 149-151, пр. 49).

(обратно)

1146

«Канцлер Цао» (Цао чэн сян [87]) — Цао Шэнь [88], соратник Гао-цзу, занимавший пост «канцлера» при его преемнике с 7 сентября 193 по день своей смерти 24 сентября 190 г. до н. э. (см.: МН, т. 3, с. 188-189; HFHD, т. 1, с. 180, 183 и пр. 3: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 760). См. его биографию в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 54, с. 1-19; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 421-426; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 203-209. Когда он занял место своего предшественника, то ничего «не изменил» в делах, «целиком следуя» его правилам; подобрал себе помощников по их внутренним качествам, удалил со службы чиновников, склонных сурово применять закон ради того, чтобы стать известными; «день и ночь пил крепкий опьяняющий напиток», и все знали, что он не занимается делами, а когда кто-нибудь из чиновников или клиентов пытался сказать ему что-либо деловое, Цао Шэнь поил его при каждой попытке, пока тот не уходил пьяный, так и не высказав своего мнения; его подчиненные также пили и пели песни, а однажды он присоединился к ним (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 54, с. 14-15; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 423-424; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 207-208). Такое поведение было связано с тем, что он был даосом и применял даосские методы в управлении. Сходным образом вел себя другой «канцлер» — даос Чэнь Пин [89], занимавший попеременно посты «левого» и «правого» «канцлеров» с 23 ноября 190 (или со 189) до самой смерти в 178 г. до н. э. с небольшим перерывом в 180 г. до н. э. (см.: МН, т. 3, с. 189-190; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 760-764); про Чэнь Пина говорили, что он «не устраивает дел [правления], изо дня в день пьет крепкий опьяняющий напиток» (ШЦХЧКЧ, гл. 54, с. 13; гл. 56, с. 20; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 422, 164; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 207, 233). В обоих случаях питье вина выступает как знак даосского поведения, отличавшегося «недеянием» и «сообразованием [с тем, что есть,] и следованием этому».

(обратно)

1147

«Сановник Ни» (Ни да фу [90]) — Ни Куань, видимо, именовавшийся так в связи с тем, что в 110-102 гг. до н. э. занимал должность «сановника-императорского секретаря» (см.: ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1212, 1218; ЯТЛ (ЦДБ), с. 135, пр. 31). Бань Гу сообщает, что «когда [Ни] Куань стал сановником-императорским секретарем, он нес служебные функции, поступая в соответствии с намерениями [государя], и поэтому долго ничего не делал, чтобы исправлять и увещевать верховного [правителя]» (ХШБЧ, гл. 58, с. 4159; ср.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 22; Watson 1961, т. 2, с. 408). Ма Фэй-бай считает, что слова о молчании «сановника Ни» основаны на этом факте (см.: ЯТЛЦЧ, с. 78, пр. 5). Это убедительнее, чем попытка Ван Ли-ци связать их с сообщением, что, будучи мастером составлять доклады и искусно владея письменным словом, Ни Куань «устно не мог разъяснить» свои мысли (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 21 (ср.: Watson 1961, т. 2, с. 407; ХШБЧ, гл. 58, с. 4155); ЯТЛ (ЦДБ), с. 135, пр. 31). Все же не вполне понятно, как этот пример иллюстрирует мысль о творцах и продолжателях.

(обратно)

1148

В кавычках — цитата из «Шу цзина» (см.: Legge, Shoo К., с. 257 — 258 (IV.VIII, pt. II, 11)). Там другое подлежащее: «Если обряды многочисленны (или многосложны, или обременительны. — Ю. К.), то приводят к беспорядку». Текст «Янь те лунь» можно понять и так: «...нельзя быть перегруженным [множеством мелких обязанностей]; если он «перегружен, это ведет к беспорядку»». Это лучше с точки зрения параллелизма.

(обратно)

1149

Такого отрывка нет ни в «Чунь цю», ни в их комментариях. Почти так же сформулированная оппозиция есть у Лу Цзя: «Мелочной (или: выясняющий все до мелочей) чего-нибудь да не увидит, [но] чего не вместит широкий?» (Синь юй, гл. 3, с. 5). На взгляд Ван Ли-ци, Лу Цзя хорошо знал «Гулян Чунь цю [91]» и, вероятно, использовал здесь мысль «Чунь цю» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 135, пр. 34).

(обратно)

1150

Вэй ган [92] (в 3 изданиях «Янь те лунь» и еще 3 редакциях порядок слов обратный — ган вэй) дословно значит «главные веревки сети» (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 36-37; ГЦ, гл. 1, с. 2, коммент.). В «Гуань-цзы» сказано: «Законы и указы суть главные веревки сети (вэй ган)» (ГЦ, гл. 53, с. 343; ср.: Maverick, с. 102); «Если четыре главные веревки сети (вэй) не натянуты, то государство погибнет» (ГЦ, гл. 1, с. 2; ср.: Maverick, с. 32). Выражение «четыре главные веревки сети» означает нормы поведения, справедливость, бескорыстие и чувство стыда (см. также: ХШБЧ, гл. 48, с. 3717). Ван Ли-ци цитирует в пояснении к вэй ган второе изречение из «Гуань-цзы», где «главные веревки сети» истолкованы не как правовые, а как этические устои (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 135, пр. 35). Такое толкование справедливо и для «Янь те лунь» (ср.: ЯТЛ, гл. 34, с. 245). Аналогия между основными принципами (законами) космоса и общества и сетью (или тканью) характерна для древнекитайской культуры (см.: Needham 1956, т. 2, с. 554-556; Harper, с. 3, 7, пр. 31-33); ср. пр. 5 к гл. 32.

(обратно)

1151

Ци хуй [92a] — ханьский термин (см.: Swann, с. 416 (и пр. 14), 421), означающий «встреча во имя официальной цели в заранее установленный срок», в том числе сбор работников, отбывающих трудовую повинность в определенные периоды года, представление административных отчетов и налоговых деклараций нижестоящими чиновниками вышестоящим или чиновниками округа трону, а также представление отчетов вышестоящим властям по их требованию (см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 444-445, пр. 26). Ма Фэй-бай полагает, что ци хуй значит докладывать по начальству в установленный срок и что, поскольку, согласно Цзя И (174 г. до н. э.), крупные сановники считали серьезными только случаи, когда казенные документы не докладывались во время встреч в установленный срок (см.: ХШБЧ, гл. 48, с. 3716; ср.: ХШБЧ, гл. 22, с. 1909; Hulsewe 1955, т. 1, с. 433, 443-444, пр. 26), это была обязанность нижестоящих чиновников, а не забота крупных сановников (см.: ЯТЛЦЧ, с. 78, пр. 9). Тем не менее (пусть как принимающая инстанция) документами, представляемыми во время «собрании в установленный срок», занимались и министры (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4595). Чэнь Чжи толкует ци хуй как название в официальном документе дела, которое должно быть завершено в определенный срок (см.: Чэнь Чжи, с. 70).

(обратно)

1152

Цитаты из «Шу цзина» (см.: Шан шу, гл. 4, с. 12а; гл. 5, с. 9а; ср.: Legge, Shoo К., с. 72, 89). Мы в основном следуем переводу и глоссам Б. Карлгрена (см.: Karlgren 1950, с. 8-9, 12; Karlgren 1948, с. 110 сл., 120-121).

(обратно)

1153

«Соблюдать... служебные функции» (шоу... чжи [93]) — термин, описывавший поведение чиновника, чье «исполнение» обязанностей соответствовало их официальному определению — «названию» его функции (см.: Kroll 1970 с. 318-320, 321, 323-324 (и пр. 40), 325).

(обратно)

1154

В кавычках — цитата из «Хуайнань-цзы» (см.: ХНЦ, гл. 9, с. 71; ср.: Померанцева 1979, с. 158), не отмеченная комментаторами; там сказано: «Метод правителя людей в том, чтобы... сообразоваться [с тем, что есть,] и следовать этому, а полагаться на нижестоящих; требовать [от них] выполненных [дел], а [самому] не трудиться». Термин цзэ чэн [94] («требовать выполненных [дел] (или: достигнутых [результатов])») встречается в даосско-легистских (см.: ХФЦ, гл. 35, с. 758; ср.: Liao, т. 2, с. 118), а также в конфуцианских текстах (см.: СЦЦШ, гл. 28, с. 388; ХШВЧ, гл. 3, с. 37), где употреблена форма цзэ чэн гун [95] («требовать совершенных деяний»). Он, как термины ши чжи («пренебрегать своей функцией», см. пр. 46 к гл. 9) и шоу чжи («соблюдать свою служебную функцию», см. пр. 31 к гл. 10), связан с доктриной организации бюрократии и контроля над нею (син мин [96]), разработанной Шэнь Бу-хаем [97] (ум. в 337 г. до н. э.) и Хань Фэем [98] (ум. в 233 г. до н. э.). По этой доктрине, государь сравнивает «название» (мин), под которым понимается определение должности чиновника, с ее функциями или обязательство человека что-либо совершить, взятое на себя перед правителем, с «исполнением» (син) этих функций или этого обязательства; на основании результатов сравнения производятся набор, перемещение по служебной лестнице и увольнение бюрократии (см.: Creel 1959, с. 199-211; Creel 1961, с. 619, 621-625; Creel 1974, с. 119-124). Эта доктрина вошла в эклектический даосизм при Хань (см.: Кроль 1970 (II), с. 15, 22-26, 34-45; Кроль 1974 (I), с. 64-66, 68; Кроль 1977 (III), с. 132, 133, 138, 143-148, 153, пр. 39-40, 45-46, 55); ее влияние испытали и ханьские конфуцианцы (см.: Creel 1959, с. 207-209; Creel 1974, с. 254 сл., 270, ср. там же, с. 262-265), причем оно было шире, чем казалось вначале (см.: Kroll 1970, с. 323-324 и пр. 38); об этом свидетельствует и данный текст.

(обратно)

1155

Мысль о разделении функций между «министрами» (чиновниками-руководителями) и «помощниками и секретарями» (чиновниками-исполнителями) имеет параллель в идее разделения функций между государем и сановниками, по которой в его ведении находится «наиболее существенное», а в их — детали; эта идея встречается у Шэнь Бу-хая, в гл. 13 «Чжуан-цзы» (см.: Creel 1965 (I), с. 25; Creel 1974, с. 66, 346-347) и в «Сюнь-цзы» (см.: СЦЦШ, гл. 11, с. 145-146; ср.: Koster 1967 (I), с. 137-138). Но у конфуцианцев была и другая концепция. На взгляд эклектика даосского толка, конфуцианское представление о правителе как «гномоне-образце для Поднебесной» (разделявшееся, в частности, тем же Сюнь-цзы) означает, что «правитель трудится, а сановники пребывают в праздности» (см.: Кроль 1977 (III), с. 135, 139-140, пр. 15-18; Кроль 1973 (I), с. 151-152).

(обратно)

1156

Сановники уподоблены государевым «ушам и глазам» в ряде древних текстов (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 136, пр. 40); в «Шу цзине», где встречается аналогия между человеческим телом и государством, сановники сравниваются с «ногами и руками, ушами и глазами» правителя (см.: Legge, Shoo К., с. 79 (II.IV.I, 4)).

(обратно)

1157

В 4 изданиях «Янь те лунь» и еще 4 редакциях здесь вместо чжи [99] («их») стоит жэнь [100] («людей»); такое чтение считал правильным Лу Вэнь-чао (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 136, пр. 41). Похожие изречения встречаются в (Мо-цзы, гл. 3, с. 9 (ср.: Mei, с. 11); СЦЦШ, гл. 11, с. 154; гл. 12, с. 158 (ср.: Koster 1967 (I), с. 146, 152); Л1ПЧЦ, св. 12, гл. 2, с. 76; ср.: R Wilhelm, с. 145). Согласно «Хань Фэй-цзы», Хуань-гун сходным образом высказался о том, как он нашел и использует на службе Гуань Чжуна; далее там критикуется мысль этого князя, что усилий требуют поиски подходящего человека, а не его использование на службе (см.: ХФЦ, гл. 37, с. 829; ср.: Liao, т. 2, с. 163). Ср. также слова «Мэн-цзы»: «Князь (гун) Хуань, [сперва] научившись у Гуань Чжуна, потом сделал его сановником, поэтому, не трудясь, стал гегемоном» (Мэн-цзы, с. 89 (4.2); ср.: Legge, Mencius, с. 214).

(обратно)

1158

Из одного высказывания Конфуция можно заключить, что отсутствие заносчивости и скупости в характере Чжоу-гуна казалось ему исключительно важным достоинством, без которого остальные достоинства князя не заслуживали бы внимания (см.: Лунь юй, с. 88 (8.11); ср.: Legge, CA, с. 212). Ван Фу писал: «Когда князь (гун) Чжоу был [канцлером-]главой [чиновников], помощником [государя], он скромно, со смирением обходился с учеными и потому оказался в состоянии обрести истинных достойных людей» (ЦФЛ, гл. 9, с. 26). Подробно о скромности Чжоу-гуна в отношениях с учеными см.: (ХШВЧ, гл. 3, с. 40-41; ср.: HSWC, с. 113-115; СЦЦШ, гл. 32, с. 407-409). К I в. до н. э. Чжоу-гуна стали изображать как идеального покровителя ученых в духе Мэн-цзы (см.: Creel 1970, т. 1, с. 78).

(обратно)

1159

В «Люй-ши чунь цю» сказано: «Что до [этих] семидесяти человек, если бы правитель, [способный выставить] 10 тысяч боевых колесниц, обрел [из них хоть] одного человека, дабы использовать его на службе, тот годился бы ему в наставники» (ЛШЧЦ, св. 14, гл. 7, с. 94; ср.: R. Wilhelm, с. 197). Сыма Цянь тоже указывал, что 77 учеников Конфуция «все стали наставниками и руководителями» и что, после того как они разъехались по владениям удельных правителей, виднейшие из них сделались «наставниками, руководителями и [чиновниками из разряда] министров и канцлеров» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 48; гл. 121, с. 3; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 396).

(обратно)

1160

По преданию, Яо выдал двух дочерей замуж за Шуня (см., например, Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 138, 142, 236, пр. 68). Предпоследние слова в обеих параллельных фразах — ци [101] («выдать дочерей замуж») и ши [102] («сделать наставником») — входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: ЯТЛ, с. 77, пр. 32); добавим, что обе фразы оканчиваются на одно и то же местоимение чжи [99] («его»).

(обратно)

1161

Последние слова параллельных предложений — сянь [103] («достойный») и бинь [104] («гость») — входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: ЯТЛ, с. 77, пр. 34). В 5 изданиях «Янь те лунь» перед ши [102] («сделать своим наставником») стоит служебное слово эр [105], а не чжи (99); поэтому Ван Ли-ци заменил чжи на эр (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 129, 137, пр. 46), что больше соответствует требованиям параллелизма (см.: ЯТЛЦЧ, с. 79, пр. 17). Жо лю [106] («как поток») — сравнение, имеющее несколько значений: это образ стремительности (см.: Цзо чжуань, гл. 26, с. 116, коммент. Ду Ю; ср.: Gale 1931, с. 62), образ свободно избранного (естественного) направления движения (ср.: Legge, СТ, с. 627 (V.XXX, 2)), образ беспрерывного движения (см.: ЯТЛЦЧ, с. 79, пр. 17; ср.: ЧВДЦД, т. 9, с. 66, № 65, знач. 1, 2, 4); в стихотворении «Ши цзина» похожее сравнение с рекой (шуй [107]) служит образом множества (см.: Ши цзи чжуань, гл. 5, с. 61; Legge, She К., с. 159 (I.VIII.IX, 3); ср.: Шицзин, с. 126).

(обратно)

1162

В кавычках — цитата из Сыма Цяня, писавшего, что царь Чжао (см. пр. 74 к гл. 7), ни на день не забывая о своем желании отплатить государству Ци за поражение и учитывая малые размеры, удаленное положение и недостаток сил своего владения Янь, «[униженно] согнул свое тело и стал смиренно обходиться с учеными... чтобы призвать достойных» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 80, с. 2; ср.: Kierman, с. 20).

(обратно)

1163

«Крики оленей» (Лу мин [108]) — первая «малая ода» «Ши цзина» (см.: Legge, She К., с. 245-247 (II.I.I); ср.: Шицзин, с. 197-198); как явствует из ее содержания и как указано в ее предисловии (см.: Мао Ши, гл. 9 (2), с. 1а), в ней говорится про пир в честь гостей-сановников, которых при этом щедро одаривает хозяин-государь в ожидании, что они будут преданно служить ему (ср.: Legge, She К., Prolegomena, с. 63; ср.: ЦФЛ, гл. 15, с. 46).

(обратно)

1164

Цзан Вэнь [109], или Цзан Вэнь-чжун [110] — сановник, служивший четырем государям Лу, которые правили в 694-610 гг. до н. э. Конфуций осуждал его, в частности, за то, что тот как бы «присвоил (досл.: украл. — Ю. К.) свой пост»: занимая должность, не выполнял ее функций, зная, что уроженец Лу, Чжань Хо [111], известный как Люсяский Хуй [112] (досл.: «[тот, чье посмертное имя — ] Хуй, [из местности] (или: [пожалованный владением]) Люся») — достойный человек, не дал ему поста (см.: Лунь юй, с. 172 (15.14); ср. там же, с. 51-52 (5.18); Legge, CA, с. 298-299, 179). Цзы Цзяо [113] — крупный чиновник в царстве Чу, один из клеветников Цюй Юаня, из-за которых тот был изгнан (см.: Цюй Юань фу, гл. 1, с. 122-124; ХШБЧ, гл. 87А, с. 5060-5061 (ср.: Knechtges 1982, с. 14, 70-71, пр. 44); Гунъян чжуань, гл. 13, с. 106; Синь сюй ЦЧЦИ, гл. 7, с. 240-243; ЯТЛ, с. 77 (пр. 36), 166-167, пр. 26). Э. М. Гэйл следует за теми изданиями «Янь те лунь», где вместо Цзы Цзяо стоит Цзышу [114], и пытается отождествить Цзышу с упомянутым в «Мэн-цзы» Цзышу И [115], известным своим непотизмом (см.: Мэн-цзы, с. 103 (4.10); ср.: Legge, Mencius, с. 227), как это предлагали еще китайские комментаторы (см.: Gale 1931, с. 63 (и пр. 2), 150; ср.: Ван Пэй-чжэн, с. 37-38). Это чтение менее убедительно, т. к. Цзы Цзяо еще раз упоминается в «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 22, с. 162; ср.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 138, пр. 51; ЯТЛЦЧ, с. 79, пр. 20). Тема зависти к достойным и сокрытия превосходных людей есть в «Ли сао [116]», где, видимо, осуждается Цзы Цзяо.

(обратно)

1165

Последние слова обоих параллельных предложений — ся [117] («под») и хоу [118] («князь, удельный правитель») — входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: ЯТЛ, с. 77, пр. 37).

(обратно)

1166

Сравнение навеяно словами Шэнь-цзы [119], приведенными в «Хань Фэй-цзы», откуда происходит цитата, почти точно воспроизведенная в «Янь те лунь» (см.: ХФЦ, гл. 40, с. 886; ср.: Liao, т. 2, с. 199). Тэн шэ [120], называемый также тэн [121] или тэн шэ [122], — это волшебный «летучий змей», принадлежащий к роду драконов, способный подниматься в облака и туманы и «прогуливаться» среди них (см.: Эр я, гл. 9, с. 13а; ШЦХЧКЧ, гл. 128, с. 29, коммент. Го Пу). У Шэнь-цзы аналогия со змеем подкрепляет мысль о том, что достойный бессилен «устраивать» других сам по себе, без соответствующего положения; для устроения имеют значение только положение и статус человека, а не природа его личности (т. е. достойный он или нет, ср. выше, с. 90). В данном случае сравнение достойного человека, получившего пост, с драконом и летучим змеем предполагает, что такой человек и его пост соответствуют друг другу как взаимно тяготеющие объекты «того же рода». Дракон рассматривался в древнем Китае как тварь, рождающаяся и живущая в воде и являющаяся объектом «того же рода», что вода и такие ее модификации, как облака и дождь (см.: Лунь хэн, гл. 22, с. 275-276, 282-284; ср. там же, с. 278; Forke, т. 1, с. 351-352, 356-357, 353). Вероятно, то же справедливо по отношению к «летучему змею», которого относили к «рыбам» и представляли себе летающим в тумане, состоящем из капелек воды. Значит, дракон и вода (или облако), «летучий змей» и туман — объекты «того же рода», влекущиеся друг к другу; точно так же достойный человек и полученный им пост суть объекты «того же рода», между которыми должно проявляться взаимное влечение и существовать соответствие (ср.: Кроль 1972, с. 62-65).

(обратно)

1167

Гунсунь чэн сян [123] — канцлер Гунсунь Хун [124] (200-121 гг. до н. э.), занимавший этот пост с 11 декабря 125 г. до н. э. по день своей смерти 7 апреля 121 г. дон. э. (ср.: ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1196, 1199-1200; МН, т. 3, с. 196, 197; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 3, с. 777-779; HFHD, т. 2, с. 54, 60). Старше 40 лет отроду он стал изучать «Чунь цю» с толкованиями разных школ; сделал головокружительную карьеру при У-ди 70-летним стариком (130-121 гг. до н. э.). См о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 1-11 (ср.: Watson, т. 2, с. 219-225); ХШБЧ, гл. 58, с. 4139-4151. Его карьере способствовало то, что он поставил свою конфуцианскую образованность на службу политике централизации, проводившейся У-ди (см., например, Кроль 1970 (II), с. 7, 34, 38, 289, 309-311). Сыма Цянь указывал, что «Гунсунь Хун получил [должность] канцлера Хань благодаря тому, что принципами, [явленными в] «Веснах и осенях», исправлял сановников и подчиненных, как выпрямляют [по линии, отбитой] плотничьим шнуром (шэн [125])» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 13; ср.: МН, т. 3, с. 557; Watson 1961, т. 2, с. 85; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 206; Swann, с. 255). Янь Ши-гу парафразировал слово шэн фразой «обвинять и судить их» (см.: ХШБЧ, гл. 9, с. 287; ср.: HFHD, т. 2, с. 299; Creel 1959, с. 207). X. Г. Крил указал, что прямое значение шэн — веревка, шнур, употребляемый плотниками, чтобы наметить прямую линию (см.: Creel 1974, с. 270, пр. 156). В 2 изданиях «Янь те лунь» и еще 2 редакциях этого текста вместо цзюй [125а] («быстро») стоит графически похожий знак цзюй [125б] («овладеть», «опереться»), а в одном случае вместо цзи [125в] («достиг (приблизился)») — вэй [125г] («пост») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 139, пр. 58). Это предложение «Янь те лунь» кажется парафразом высказывания Сыма Цяня: «Гунсунь Хун, используя «Весны и осени», [из простолюдина в] белой одежде стал [одним из] трех высших министров» (ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 8; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 398).

(обратно)

1168

Сыма Цянь употребил сходную формулу, говоря о канцлере Ли Сы: «Если бы это было не так, то заслуги [Ли] Сы стояли бы в [одном] ряду с [заслугами князей (гун)] Чжоу и Шао» (ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 46; ср.: Bodde 1938, с. 55; Кроль 1970 (II), с. 196). Слова цзюй вань ли чжи ши [126] можно понять и как «опирался на положение [того, кто управляет страной в] десять тысяч ли. Если читать вань ши [127] («десять тысяч ши») вместо вань ли, текст тоже был бы вполне осмысленным; по свидетельству Янь Ши-гу, «согласно установлениям [дома] Хань, три высших министра именовались «десять тысяч ши», их оклад [составлял] 350 ху [128] (мера емкости, равная 19,9682 л., а также 1 ши) зерна ежемесячно у каждого» (ХШБЧ, гл. 19А, с. 1097); в соответствии с этой реконструкцией следует перевести: «занимал положение [того, кто имеет оклад в] десять тысяч ши».

(обратно)

1169

В кавычках — вольно переданная цитата из Сыма Цяня, писавшего: «Гунсунь Хун, будучи канцлером [дома] Хань, одевался в холст, в еде не комбинировал одно с другим разные вкусовые ощущения (по Сыма Чжэну, это значит, что он не ел больше одного мясного блюда за раз (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 7; ср. там же: с. 4, 6; Watson 1961, т. 2, с. 223, 220, 222).-Ю. К.), стал [примером], ведущим Поднебесную, однако это не принесло пользы обычаям, и [вульгарные и заурядные люди] постепенно устремились в погоню за заслугами!, сулящими почести,] и прибылями» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 14; ср.: МН, т. 3, с. 559; Watson 1961, т. 2, с. 85; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 206). По словам Гунсунь Хуна, он был умерен, в частности, в мясной пище в подражание знаменитому «канцлеру» князя (гун) Цзина [129] (547-490 гг. до н. э.) государства Ци Янь Ину [130] (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 6; гл. 62, с. 7; ср.: Алексеев 1958, с. 147). Ср. аналогичные описания поведения Гоу-цзяня в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 41, с. 7; ср.: МН, т. 4, с. 424; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 18.

(обратно)

1170

Об «ученых обширных знаний» (бо ши [131]) см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1107; Ян Шу-фань, с. 144-149, 152; Bielenstein 1980, с. 19, 23, 138-140; Wang Y. С., с. 152; Переломов 1962, с. 52, 61, пр. 115; Кроль 1970(II), с. 309 сл. О Чу Тае [132] и Сюй Яне [133] см. выше, с. 8-9 и пр. 8, 9. Эдикт об инспекционной поездке шести человек по империи был издан в июле-августе 117 г. до н. э. Выражение цзянь цзе чи чжуань [134] («держать в руках верительные бирки и [мчаться на] скорых почтовых колесницах») см. в кн.: ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 65; ср.. Hervouet 1972, с. 166. О «верительных бирках» (цзе) см.: Чжоу ли, гл. 15, с. 66; ср.: Biot, т. 1, с. 333 (и пр. 5) сл.; ХШБЧ, гл. 54, с. 3947; HFHD, т. 2, с. 161. Термин чи чжуань означал «скорую (досл.: скачущую галопом) почтовую колесницу», запряженную четверкой перекладных лошадей (см.: HFHD, т. 1, с. 107, пр. 3; т. 3, с. 84, пр. 9.6; ШЦХЧКЧ, гл. 75, с. 9; ср.: Haenisch, с. 5).

(обратно)

1171

Первая фраза в кавычках — почти точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 29; ср.: МН, т. 3, с. 581; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 214). В эдикте от июля-августа 117 г. до н. э. говорилось об отборе «почтительных к родителям и уважающих старших братьев» (сяо ти [135]), а не о «почтительных к родителям и бескорыстных» (сяо лянь [136]) (см.: HFHD, т. 2, с. 70). Вторая фраза в кавычках — цитата из эдикта У-ди от декабря 129 — января 128 гг. до н. э. (см. там же, с. 47).

(обратно)

1172

В кавычках — не вполне точная цитата из Сыма Цяня, писавшего под 122 г. до н. э.: «В это время [божественный властитель У] призвал и почтил ученых из [числа] прямых и честных, достойных и хороших людей и знатоков писаний; некоторые дослуживались до министра или сановника» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 14; ср.: МН, т. 3, с. 559; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 206; Swann, с. 256-257).

(обратно)

1173

В кавычках — неточная цитата из речи «знатока писаний», см. выше. В «Ши цзине» Вэнь-ван восхваляется как покровитель «ученых» и «воинов» (ши [137]) (см.: Legge, She К., с. 427-431 (II.I.I); Шицзин, с. 329-330).

(обратно)

1174

Выражение из «Хань Фэй-цзы», где критик отвечает Шэнь-цзы: «Ведь если [дракон и змей], обладая положением, [позволяющим первому летать на] облаке, [а второму прогуливаться в] тумане, могут летать на нем или прогуливаться в нем, это потому, что таланты дракона и змея превосходны» (ХФЦ, гл. 40, с. 88б; ср.: Liao, т. 2, с. 200); ср. пр. 44 к гл. 10.

(обратно)

1175

В кавычках — цитаты из речи «знатока писаний», см. выше.

(обратно)

1176

В кавычках — цитата из «Хань Фэй-цзы» (см.: ХФЦ, гл. 50, с. 1085; ср.: А. Иванов, с. 311; Liao, т. 2, с. 300). См. выше, с. 81, 123, пр. 234.

(обратно)

1177

По свидетельству генерала Ли Лина [138] (ок. 99 г. до н. э.), возглавляемые им войска, размещенные на границе с сюнну, все состояли из «смелых воинов из [государства] Чу [области] Цзин [139]» — искусных фехтовальщиков, силачей и метких стрелков (см.: ХШБЧ, гл. 54, с. 3937; ср.: Таскин 1973, вып. 2, с. 110). Ван Сянь-цянь справедливо считал эти слова ясным доказательством использования на службе указанных воинов. Но Ма Фэй-бай не согласился с ним по хронологическим соображениям — Гунсунь Хун был рекомендован, сделал карьеру и умер в 134-121 гг. до н. э., став канцлером за 26 лет до выступления Ли Лина; на взгляд ученого, «знаток писаний» имеет в виду не эпизод с Ли Лином, а использование на службе Чжу Май-чэня [140], Янь Чжу [141] и других, которые были родом из Куайдзи, входившего в царство Чу (см.: ЯТЛ, с. 79, пр. 49; ЯТЛЦЧ, с. 81, пр. 3). Едва ли Ма Фэй-бай прав: ши [142] в данном случае явно «воины» из Чу, а не «ученые» (какими были Чжу Май-чэнь и Янь Чжу (см.: ХШБЧ, гл. 64А, с. 4327-4329, 4311-4326), хотя они и проявили себя как сторонники войн); разумеется, «воины» из Чу могли служить не только под командой Ли Лина.

(обратно)

1178

«Воеводы и полководцы» (цзян шуай [143]) противопоставлялись «профессиональным воинам и солдатам-призывникам» (ши цзу [144]) (см.: HFHD, т. 2, с. 44-45). Фэн хоу ши и [145] означает «быть пожалованным в князья (хоу) и кормиться [налогами с пожалованных вместе с титулом] поселений» (см.: HFHD, т. 1, с. 195, пр. 2; ср. там же, т. 3, с. 72; К. Васильев 1968, с. 165-166 сл.; ХШБЧ, гл. 39, с. 346003462). Пожалование в «князья» (хоу) за военные заслуги было нормальным путем получения этого ранга при Хань, узаконенным ок. 195 г. до н. э. «соглашением» Гао-цзу (см.: Кроль 1993 (I), с. 385-389). В «Хань шу» сообщается, что, когда при У-ди начались карательные походы против варваров ху и юэ, «воеводы и полководцы получали ранги в соответствии с первоначальным соглашением [Гао-цзу]» и что в их числе были ставшие князьями генералы Вэй Цин [146] и Хо Цюй-бин [147] (см.: ХШБЧ, гл. 17, с. 927; гл. 18, с. 1014, 1032, 1036).

(обратно)

1179

По предложению Сунь И-жана Ван Ли-ци заменил бессмысленный здесь знак мянь [148] графически похожим кэ [149] («побеждать») (см.: ЯТЛ, с. 79, пр. 50); Го Мо-жо заменил его знаком кэ [150] с тем же значением (см.: ЯТЛДБ, с. 22); в другой главе «Янь те лунь» вместо кэ [149] стоит его синоним кэ [151] (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 100): оба знака взаимозаменялись. Термин кэ хо [152] значит «победить» в бою врагов и «взять» отрубленные головы и живых пленных (см.: HFHD, т. 2, с. 43-44 (пр. 7.8), 56, 171, пр. 9.2). Так, в 124-123 гг. до н. э. воины, срубившие голову сюнну или взявшие этих варваров в плен, получили даренья на сумму свыше 200 000 цзинь [153] (мера веса, равная 244 г.) «желтого металла» (золота) (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2043; ср.: Swann, с. 250-251 и пр. 446). За срубленные головы и взятых в плен воинам жаловались не только даренья, но и ранги знатности, причем существовала прямая зависимость между числом срубленных вражеских голов или захваченных пленных и числом полученных «степеней» ранга знатности, между военной заслугой и наградой за нее; в наиболее простом случае за 1 голову давали 1 «степень». Системы рангов знатности и награждения за военные заслуги были унаследованы династией Хань от царства и империи Цинь (см.: Kroll 1990, с. 63-78).

(обратно)

1180

Сочетание цзя ши ми би [154] представляется Ян Шу-да непонятным, и он предлагает реконструировать знак ши («воины») как бин [155] («оружие») (см.: Ян Шу-да, с. 11); полученное предложение можно перевести: «латы и оружие портились и ломались»; возможно, это лучше подходит к контексту, где уместнее указание на потери боевого снаряжения, чем на усталость солдат.

(обратно)

1181

Выражение «устраивать [оборону в] стратегически важных местах (досл.: устраивать опасные места)» — из «И цзина» (см.: Yih King, tr. by McClatchie, с. 137, 138; Legge, УК, с. 237; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 532); выражение «сановники, которые умножают выгоды [государства]» — из Сыма Цяня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 9; ср.: МН, т. 3, с. 550; Watson 1961, т. 2, с. 83; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 204, 323, пр. 25; Swann, с. 246). Согласно Сыма Цяню, войны с сюнну, начавшиеся в 133 г. до н. э., тяжким бременем легли на население Поднебесной, центр и периферия были охвачены беспокойством, «сто кланов были испорчены и порочны и потому стали обманывать законы»; ресурсы казны иссякли и не восполнялись. Тогда «теми, кто вносил [в казну ценные] предметы, стали замещать [вакантные] должности; тех, кто выплачивал [государству] деньги, стали освобождать от наказаний; [принцип] отбора и рекомендации [чиновников] стал клониться к упадку, постыдное [поведение] скрыло [от взоров] бескорыстное, [применяющих] военную силу стали выдвигать вперед и использовать на службе, законы сделались суровыми и указы были подготовлены [во всех подробностях]; с тех пор началось [выдвижение] сановников, которые умножили выгоды [государства]». Имеются в виду сановники типа Сан Ху-яна, Кун Цзиня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 9, коммент. Вэй Чжао) и Дунго Сянь-яна (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2042, коммент. Янь Ши-гу).

(обратно)

1182

Паньци [156] («горный ручей (или поток) Пань») — название реки, текущей на юго-востоке уезда Баоцзи пров. Шэньси и впадающей в р. Вэй; по преданию, здесь, на островке, стоя над омутом, удил рыбу Люй Шан; здесь его повстречал Вэнь-ван. Когда последний собрался на охоту, с которой вернулся вместе с Люй Шаном, ему было предсказано, что он добудет «не медведя Ursus torquatus, не медведя Ursus arctos» (сюн пи [157]) или других зверей, а человека, которого Небо посылает ему в наставники (см.: ЯТЛ, с. 79, пр. 53, коммент. Чжан Чжи-сяна; Шуи цзин чжу, кн. 3, гл. 17, с. 97; ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 3-4 и коммент. Чжан Шоу-цзе и Такикава Камэтаро; ср.: МН, т. 4, с. 35; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 39). Мнение, что Паньци и сюн пи здесь — знаки разных типов людей — образцовых ученых и воинов (см.: Gale 1931, с. 64-65 и пр. 5, 1) или лиц, опытных в военном искусстве, и отважных воинов (см.: ЯТЛЦЧ, с. 82, пр. 9) — едва ли справедливо; скорее речь идет об одном типе достойного сподвижника истинного царя, каким был Люй Шан, в противоположность современным военным и «сановникам, которые умножают выгоды [государства]».

(обратно)

1183

Цзин [158] — река, текущая из совр. пров. Ганьсу в Шэньси, где она сливается с р. Вэй. Хуай [159] — река, вытекающая из совр. пров. Хэнань, протекающая по северным частям пров. Аньхуй и Цзянсу и впадающая в Янцзы. Есть известие о строительстве канала на р. Цзин ок. 95 г. до н. э.; он отводил воды Цзин в р. Вэй [160], тянулся на 200 ли и орошал большую площадь земли (см.: ХШБЧ, гл. 29, с. 3070). Отметим, что хронологически это строительство выпадает из ряда фактов, перечисленных «знатоком писаний»: те в основном относятся к 20-м или 10-м гг. II в. до н. э. Ван Ли-ци сообщает, что ему не известно о строительстве канала для перевозки зерна на р. Хуай при Хань, зато известно о строительстве его на р. Вэй в 129 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 42-43 и пр. 7.6; Swann, с. 260-261; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 196, 207); из-за того, что каналы на реках Цзин и Вэй играли важную транспортную и оросительную роль, обе реки неоднократно упоминаются рядом в ханьских текстах (см.: ХШБЧ, гл. 81, с. 4889; гл. 87А, с. 5083 (ср.: Knechtges 1982, с. 26, 100, пр. 206); Hervouet 1972, с. 55b, 57). Поэтому Ван Ли-ци заменил в своем издании «Янь те лунь» название Хуай на Вэй (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 130, 144, пр. 81), что представляется достаточно обоснованным. Но Ма Фэй-бай цитирует свидетельство Сыма Цяня, что воды р. Хуай были отведены в целях орошения земель округов Жунань [161] (был расположен в основном на территории совр. Хэнани) и Цзюцзян (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 29, с. 17-18; ср.: МН, т. 3, с. 536; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 200); однако историк говорит лишь об оросительном (а не о транспортном) назначении проложенных каналов.

(обратно)

1184

По предложению Чжан Дунь-жэня Ван Ли-ци заменил имя Дунго Янь [161] на Дунго Сянь-ян (см.: ЯТЛ, с. 73, 80, пр. 55). На взгляд Ма Фэй-бая, знак янь стоит в тексте не по ошибке: это другое имя Дунго Сянь-яна, упомянутое только в «Янь те лунь» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 82, пр. 11).

(обратно)

1185

Известно самое меньшее о 3 случаях продажи рангов и должностей при У-ди в 123, 115 и 110 гг. дон. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 11-13, 29, 43; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 205-206, 214, 221-222). Под «рангами» здесь имеются в виду «ранги за военные заслуги» (у гун цзюэ [162]), согласно «подданному Цзаню», имевшие 11 степеней; они были учреждены указом У-ди по просьбе его чиновников в 123 г. до н. э., чтобы простолюдины могли покупать эти почетные ранги, а также откупаться от запрета занимать должность,получать освобождение от наказания или его смягчение (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 11 (и коммент. «подданного Цзаня») сл. (ср.: МН, т. 3, с. 555-556); HFHD, т. 2, с. 56-57 и пр. 12.9; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2043-2045; Swann, с. 33-34, 252-254; Hulsewe 1955, т. 1, с. 215-216, 223-224, пр. 9, 10). См. также: ЯТЛ (ЦДБ), с. 144-145, пр. 83; ЯТЛЦЧ, с. 82, пр. 12.

(обратно)

1186

Как указывал Чжан Дунь-жэнь, оппозицию шан — ся [163] («высший(-е) — низшие», «вышестоящий(-е) — нижестоящие») здесь следует понимать в свете оппозиции гун — сы («государев (казенный) — личный»), ср. пр. 13 к гл. 9; из контекста ясно, что «нижестоящие» — это «те, кто действует [в управлении]», т. е. чиновники, а «вышестоящий» — «верховный [правитель]». Чжан Дунь-жэнь предложил также читать цзянь цю [164] («стали оба (или: одновременно) требовать») вместо у цю [165] («не иметь требований»). Ван Ли-ци и другие приняли это чтение (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 145, пр. 84; ЯТЛЦЧ, с. 83, пр. 13, 14).

(обратно)

1187

В кавычках — неточная цитата из Сыма Цяня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 9); ср. перевод в пр. 59 к гл. 10. Выражение вань би [166] (или [167]) обычно толкуют как «быть бедным и истощенным» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 9, коммент. Сыма Чжэна; ср.: МН, т. 3, с. 550; Watson 1961, т. 2, с. 82; Swann, с. 245; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 204), а слово вань — как «быть сломанным, испорченным, разбитым, разгромленным и т. д.» (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2042, коммент. Янь Ши-гу). При этом Янь Ши-гу поясняет вань словом э [168] («сглаживать углы, быть сглаженным») (см. там же; гл. 64А, с. 4333, коммент. Янь Ши-гу и Ван Сянь-цяня). Вань би тоже встречается в источниках в значении «сглаживать и портить (стирать)» вещь, обладающую углами (гранями), например, печать, и «быть сглаженным и испорченным (стертым)» (о печати) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 92, с. 7; ср.: De Francis, с. 185). Поэтому Такикава Камэтаро принял для вань значение «быть тупым, не иметь углов», а для би — значение «портить (разрушать)». Он предложил также реконструкцию комментария Сыма Чжэна, читая вместо пинь би [169] («быть бедным и истощенным») тань би [170] («быть алчным и иметь изъян») и указав, что значения слов вань [171] и тань близки между собой (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 9) (т. е. вань значит «быть алчным»?). Со своей стороны укажем, что вань и би можно рассматривать как синонимы («быть испорченным и иметь изъян (порок)»); если прямое словарное значение этого выражения «сглаживать и портить», то переносное «надломленный, упадочный, захирелый, [быть в] упадке» (ср.: ХЮДЦД, т. 2, с. 609, знач. 1 и 2). В «Янь те лунь» выражение вань би однажды противопоставляется выражению дунь пу [172] («честность и простота») (см.: ЯТЛ, гл. 59, с. 368), оно должно указывать на испорченность и порочность. На то же указывает связь состояния народа, обозначенного выражением вань би, со стремлением «обманывать законы» (мы принимаем предположение Ян Шу-да — Ван Ли-ци (1958 г.), что в «Янь те лунь» вместо цун фа [172а] («следовать законам»), как и в параллельном тексте «Ши цзи», должно стоять цяо фа («обманывать законы», см. пр. 53 к гл. 4) (см.: ЯТЛ, с. 80, пр. 57; но ср.: Gale 1931, с. 65; ЯТЛЦЧ, с. 83, пр. 15)), с появлением «обмана (мошенничества) и лжи» (см.: ХШБЧ, гл. 64А, с. 4333).

(обратно)

1188

Выражение «жестокие и строгие» характеризует поведение старших чиновников ок. 122 г. до н. э., после раскрытия заговора царей Хуайнани и Хэншани; заимствовано у Сыма Цяня (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 14; ср.: МН] т. 3, с. 558; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 206; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2045; Swann, с. 256).

(обратно)

1189

Закон о тех, кто «видел или знал» (цзянь чжи [173]), известен под несколькими названиями; из них наиболее развернутое — «закон о надзирающих [чиновниках], правителях и начальниках отделов, которые видели [преступление] или знали о нем, но умышленно упустили [преступников]». По этому закону, «каждый из тех, кто видел [преступление] или знал о нем, но не донес [на преступника] и не обвинил его, признавался виновным одинаково с ним; каждый из тех, кто не донес и не обвинил по ошибке, благодаря этому [смягчающему обстоятельству] откупался от приговора; тот, кто не видел [преступления] и не знал о нем, не подлежал осуждению [совместно с преступником]». Закон был создан «жестокими чиновниками» Чжан Таном и Чжао Юем [174] (см. их биографии в ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 11-26; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 425-437) в период их законодательной деятельности в основном в 129-126 гг. до н. э., но отчасти продолжавшейся и позднее. Первый известный случай его применения датируется 116 г. до н. э. Он имел форму «статута» и представлял собой «конфуцианизированный» вариант циньского закона, который в редакции Чжан Тана и Чжао Юя стал учитывать умысел при вынесении приговора, утратив первоначальный универсализм. Этот статут стимулировал взаимную слежку чиновников и более суровое применение ими законов; этим он способствовал формированию социального типа «жестоких чиновников» (см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 260-262; Kroll 1970, с. 324-327).

(обратно)

1190

Термин фэй гэ [175] («не выполнять и откладывать») можно перевести также «отменять и препятствовать [выполнению]». По комментарию Жу Шуня, он значит «не выполнять и откладывать писаные законы Сына Неба, не давать им осуществляться». Сыма Чжэн парафразирует этот термин фразой «не выполнив и отложив повеления Сына Неба, не осуществлять их» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 14). О содержании соответствующего закона можно судить по сохранившимся известиям о его применении и комментариям древних знатоков права. Первое такое известие относится к 124 г. до н. э., когда Хуайнаньский царь Ань по наговору наследника престола приказал своему чиновнику уволить в отставку «[чина дворцовой охраны, несущего службу] в галерее [дворца]» (лан чжун [176]) (см. об этой должности при императорском дворе ХШБЧ, гл. 19А, с. 1107-1109; Ян Шу-фань, с. 154-155; Bielensten 1980, с. 24, 27, 140; Wang Y. С., с. 152-153; МН, т. 2, с. 515-516; Кроль 1970 (II), с. 310, 322; Таскин 1968, вып. 1, с. 141, пр. 135) Лэй Бэя [177], как раз перед этим изъявившего желание в ответ на призыв императорского двора добровольно присоединиться к армии и «отважно напасть на сюнну». Император узнал об этом из доноса сбежавшего в столицу Лэй Бэя. Началось следствие, в которое сперва был вовлечен только наследник хуайнаньского престола, но в конце концов оказался втянут и его отец. Министры, которые вели судебное дело, пришли к мнению: «Хуайнаньский царь Ань преградил и закрыл [путь] тем, кто [хотел] отважно напасть на сюнну — Лэй Бэю и другим, не выполнил и отложил мудрый [императорский] эдикт; он заслуживает, [чтобы его обезглавили и] «бросили на рыночной площади»». У-ди не утвердил такого приговора (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 17-19 (ср.: Watson 1961, т. 2 с. 370-371); ХШБЧ, гл. 44, с. 3609-3610). Но позднее участник суда над царем Хуайнани, формулируя в 122 г. до н. э. его преступления, упомянул и состоявшее в «невыполнении законов» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 38). Комментатор Цуй Хао [178] (?-450 г.) пояснил приговор, предложенный министрами в 124 г. до н. э.: «Письменный эдикт призывал [добровольцев] напасть на сюнну, а [царь Хуайнани] преградил [путь] и чинил препятствия тем, кто откликнулся на призыв, это — то, что статуты Хань называют «не выполнить и отложить [закон или эдикт]»» (там же, с. 19). В другой раз рассматриваемый закон применили в 117 г. дон. э. Зимой этого года чиновник Ян Кэ [179] принимал доносы на людей, которые скрыли или дали неполные сведения относительно имеющихся у них связок медных монет; сведения требовались для обложения налогом их имущества в соответствии с «указом о связках медных монет» (минь цянь лин [180], см. о нем: (Hulsewe 1955, т. 1, с. 56, 57, № 21, 22), который также устанавливал награду за донос на нарушителя указа (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23-25, 31-34; ср.: МН, т. 3, с. 572-575, 583-587; Watson 1961, т. 2, с. 91-92, 97-98; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 211-212, 216-217; Swann, с. 278-283, 294 (и пр. 563), 297; ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1201-1202; гл. 27Б6, с. 2375; HFHD, т. 2, с. 65, пр. 15.13); см. также пр. 10 к гл. 36. «Жестокий чиновник» И Цзун [181] (см. его биографию в ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 26-30; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 437-440) решил, что деятельность Ян Кэ повергает в смуту простолюдинов, и его подчиненные арестовали служащих Ян Кэ. «Сын Неба услыхал об этом и приказал Ду Ши [182] судить [И Цзуна. Ду Ши] счел, что тот не выполнил и отложил [указ], расстроил [казенное] дело, и, [обезглавив], «бросил [И] Цзуна на рыночной площади»» (ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 30). Мэн Кан поясняет: «Божественный властитель У велел Ян Кэ ведать доносами [на тех, кто скрыл или дал неполные сведения об имеющихся у него] связках медных монет, конфисковывать и брать [в казну] их богатства и товары; [И] Цзун арестовал тех, кто служил [Ян] Кэ; это было невыполнение и откладывание письменного эдикта, приведение в расстройство уже завершенного [казенного] дела» (там же; ХШБЧ, гл. 90, с. 5211). Рассматриваемый закон продолжал действовать и при Восточной Хань. На его основании в 28 г. н. э. генерал Чжу Ю [183] был обвинен в том, что согласился взять в плен сдавшегося ему претендента на престол Цинь Фэна [184] и казнил его не сразу, а предварительно доставив в столицу. Обвинение гласило: «не выполнил высочайшего повеления, внял [просьбе Цинь] Фэна о сдаче; это великая непочтительность» (см.: Юань Хун [185] (320-376), «Хоу Хань цзи [186]» (цит. по Чэн Шу-дэ, с. 63); Фань Е [187] (398-446) говорит о «невыполнении эдикта» Чжу Ю и датирует этот эпизод 29 г. (см.: ХХШ, гл. 22, с. 333; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 189). Таким образом, закон о тех, кто «не выполнял и откладывал», касался отношений Сына Неба и административных начальников (будь то гражданский или военный чиновник, а также удельный царь) и предусматривал публичную казнь виновного через отрубание головы на рыночной площади в наказание за то, что тот не считался с императорскими законоположениями и эдиктами. Он имел форму «статута» и был издан не позднее 124 г. до н. э., скорее всего, в пору законодательной активности Чжан Тана и Чжао Юя. Вероятно, он восходил к «статутам о превышении служебных функций» (юэ гуань пюй [188]) (см.: Kroll 1970, с. 313-331). Его действие продолжалось и при Восточной Хань, а предусматриваемое им преступление могло квалифицироваться как «великая непочтительность». Этот статут имел образец в кодексе царства Цинь. Там говорилось: «Что такое «нарушить указ» (фань лин [189]) и «не выполнить указ» (фэй лин [190])? Вот что имеет в виду статут: если в указе сказано « не делай этого», а [виновный] делает это, это называется «нарушить указ»; если в указе сказано «сделай это», а [виновный] не делает этого, это называется «не выполнить указ». В соответствии с прецедентом за оба [преступления] осуждают как за «нарушение указа»» (ШХДЦМЧЦ, с. 211-212; Hulsewe 1985 (II), с. 160; Hulsewe 1978 (I), с. 192). Рассматриваемый статут, как и другие законы Чжан Тана и Чжао Юя, продолжал традиции Цинь. Но преступление, состоящее в «невыполнении приказа государя» (фэн цзюнь мин [191]», признавали и ханьские конфуцианцы, в частности, Дун Чжун-шу. Однако в одном из фрагментов приписываемого ему труда «Чунь цю цзюэ юй [192]), где судебные приговоры выносятся в соответствии с принципами «Чунь цю», приговор за это преступление поставлен в зависимость от этических моментов, побудивших виновного нарушить приказ, от его гуманности, милосердия: сановник, отпустивший олененка, пойманного во время охоты, которого поручил ему везти домой государь, и поступивший так потому, что олениха бежала сзади и кричала, признается заслуживающим снисхождения, «хоть он и не выполнил приказа государя» (см.: Чэн Шу-дэ, с. 164). Следовательно, с конфуцианской точки зрения, был необходим учет умысла, «воли» виновного. Это характерно для трактовки вопросов права в духе учения школы Гунъян (см.: Кроль 1986 (III), с. 94-98).

(обратно)

1191

Ду Чжоу [193] (ум. в 94 г. до н. э.) и Цзянь Сюань [194] (ум. в 102 г. до н. э.) — видные «жестокие чиновники» времен У-ди, служившие одно время под началом Чжан Тана (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 41-44, 40-41 (ср.: Watson 1961, т. 2, с. 448-450, 447-448; а также там же, с. 95, 97, 433 — 434, 436, 438; т. 1, с. 548); Swann, с. 288 (и пр. 549), 294 (пр. 563), 295; HFHD, т. 2, с. 111; ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1217). В «Янь те лунь» фамилия Цзянь, как и в «Хань шу», написана без 85-го ключа [195] (см.: ХШБЧ, гл. 90, с. 5217 и коммент. Янь Ши-гу); согласно Шэнь Цинь-ханю, этот знак взаимозаменялся со знаком цзянь [196]. В кавычках — не вполне точно воспроизведенные цитаты из Сыма Цяня, у которого под 123 г. до н. э. сказано: «С тех пор как Гунсунь Хун получил [должность] канцлера Хань благодаря тому, что принципами, [явленными в] «Веснах и осенях», исправлял сановников и подчиненных, как выпрямляют [по линии, отбитой] плотничьим шнуром, а Чжан Тан стал военным начальником-справедливым [судьей] (т. е. министром правосудия. — Ю. К.) благодаря тому, что суровыми писаными [законами] определял судебные приговоры, появился закон о тех, которые видели [преступление] или знали о нем, [но умышленно упустили преступников], и стали практиковаться судебные дела, решавшиеся после досконального расследования, [против лиц, которые] не выполняли и откладывали [законы и эдикты], расстраивали и осуждали [сделанное Сыном Неба]» (ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 13-14; ср.: МН, т. 3, с. 557-558; Watson 1961, т. 2, с. 85; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 206; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2045; Swann, с. 254-255).

(обратно)

1192

Сыма Цянь сравнивал управление И Цзуна с «нападением» «ястреба» на добычу и указывал, что «жестокий чиновник» Чжи Ду [197] получил прозвище «серый ястреб» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 29, 6; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 439, 422; ХШБЧ, гл. 90, с. 5210, 5204 и коммент. Янь Ши-гу). Ван Вэнь-шу [198] (ум. в 104 г. до н. э.) — крупнейший «жестокий чиновник» (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 30-39; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 440-447, 95, 255, 437, 439; т. 1, с. 548).

(обратно)

1193

В кавычках — цитата из Конфуция, сказавшего: «Тот, кого я называю крупным сановником, служит государю, используя истинный путь; если это невозможно, то прекращает [служить]» (Лунь юй, с. 125 (11.24); ср.: Legge, СА, с. 245).

(обратно)

1194

Возражение «императорскому секретарю»; см. перевод, гл. 10, с. 171.

(обратно)

1195

О термине цзу шу [1] («следовать как основоположнику») см.: (Кроль 1981 (II), с. 51-52). Чжун-ни [2] — второе имя Конфуция (см.: МН, т. 5, с. 290-291, пр. 1; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 126). В одном издании «Янь те лунь» вместо сун [3] («воспевать, восхвалять») стоит его синоним сун [4] (см.: ЯТЛ, с. 84, пр. 2). Словом «такого» мы из стилистических соображений заменили перевод чжи [5] («его»). Ср. аналогичную мысль в Мэн-цзы, с. 63, 64 (3.2).

(обратно)

1196

В 3 изданиях «Янь те лунь» вместо Лу Вэй [6] («Лу и Вэй») стоит сочетание Ци Лу [7] («Ци и Лу») (см.: ЯТЛ, с. 84, пр. 3). По мнению Ма Фэй-бая, в действительности Конфуций совсем не бывал в Ци и неоднократно бывал в Вэй, поэтому следует читать Лу Вэй (см.: ЯТЛЦЧ, с. 84, пр. 2). Чжу [8] и Сы [9] — реки в совр. пров. Шаньдун. Р. Чжу имеет два истока: один к северу от уездного города Цюйфу, другой к северу от уездного города Фэйсянь; она является протоком р. Сы. Последняя имеет четыре истока, находящиеся к востоку от уездного города Сышуй (отсюда ее название), протекает по территории уездов Цюйфу, Цзыян и Цзинин; в древности впадала в р. Хуай (в пределах совр. пров. Цзянсу). Чжу и Сы протекают по землям княжества Лу; здесь Конфуций наставлял своих учеников (см.: Li Ki, т. 1, с. 138; Legge, LK, т. 27, с. 135), поэтому со временем названия этих рек стали употребляться для обозначения конфуцианской школы (см.: ЯТЛЦЧ, с. 84, пр. 2). О термине ди цзы [10] («ученики») см.: (Кроль 1981 (II), с. 52-53). Бянь [11] («изменяться», здесь — «духовно преображаться», «цивилизоваться») по значению аналогично хуа [12] (см.: Кроль 1973 (II), с. 27-31; ХШБЧ, гл. 94А, с. 5302 и коммент. Янь Ши-гу; Granet 1959, т. 1, с. 251-252 (и пр. 3), 370). В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 284, 285-286 (12.6) и пр. 5; ср.: Legge, Mencius, с. 433). Ту же мысль, что у «императорского секретаря», см. в ХНЦ, гл. 11, с. 93; ср.: Wallacker, с. 35.

(обратно)

1197

Сюань ван [13] — царь Сюань владения Ци (342-324 гг. до н. э.) (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 31; ср.: МН, т. 5, с. 258-259; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 117-118), любивший «ученых из числа странствующих [мастеров] убеждать — знатоков писаний», среди которых были такие знаменитости, как Цзоу Янь [14], Шуньюй Кунь [15], Тянь Пянь [16], Цзе Юй [17], также известный как Цзе-цзы [18], Шэнь Дао [19] и другие (Мэн Кэ [20] среди них не назван), общим числом 76 человек; все они «стали сановниками высшего [разряда] (шан да фу [21]), не занимались устроением, а спорили да обсуждали [разные вопросы]. По этой причине вновь стали многочисленны ученые у [ворот] Цзи (Цзи ся [22]) в [столице государства] Ци» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 31; а также гл. 74, с. 5-12; Fung 1973, т. 1, с. 132-133, 153-162, 167-169, 279, 314, 383, 418; Needham 1956, т. 2, с. 232-246; Быков 1966, с. 153 сл.). Несколько сот и тысяч (по другим сведениям, почти тысяча) ученых собралось в месте, названном Цзи ся (досл.: «у подножия Цзи»); по наиболее авторитетному мнению Лю Сяна, Цзи — название ворот в городской стене столицы Ци; Сыма Чжэн приводит свидетельство, что это западные ворота, и еще одно свидетельство, что Цзи — название горы в Ци (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 31; ср.: МН, т. 5, с. 260, пр. 1; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 320, пр. 82). Иногда собрание ученых в Цзи ся рассматривают как философскую школу (см., например, там же) или «академию», иногда отмечают, что у собравшихся там лиц не было единства взглядов. Традиция связывает воззрения их части — Шэнь Дао из Чжао, Тянь Пяня и Цзе-цзы из Ци (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 12; ХШБЧ, гл. 30, с. 3144, 3147, но ср. там же, с. 3153) и других — с даосизмом. На наш взгляд, «академия» Цзи ся была местом диспутов между мыслителями разных школ и представителями разных точек зрения (см.: Kroll 1985-1987, с. 121-122, 138, пр. 21; ДФ (Хань), с. 416-417, пр. 80). Мэн Кэ — это Мэн-цзы, побывавший в Ци, как предполагают, ок. 333 г. до н. э.; высказывалась точка зрения, что из процитированного выше текста «Ши цзи» было удалено первоначально стоявшее там имя Мэн Кэ (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 39; ЯТЛ, с. 85, пр. 4). Шуньюй Кунь из Ци — выдающийся ученый, советчик и дипломат при царях Вэй-ване [23] (378-343 гг. до н. э.) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 18-28; МН, т. 5, с. 241-255; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 112-117) и Сюань-ване; был широко образован и принадлежал к числу «скользких говорунов» (гу цзи [24]) — искусных софистов, «иронических критиков», придворных шутов, умевших в остроумной форме, намеком увещевать государя, ловко дать ему совет как бы невзначай даже в интимной обстановке, например, во время пира (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 1-6 (ср.: Алексеев 1958, с. 107-111; Pokora 1973, с. 54-61; Алексеев 1978, с. 363, 391, пр. 19); гл. 74, с. 10-12; гл. 46, с. 31; Kroll 1985-1987, с. 126).

(обратно)

1198

Цитата из речи «знатока писаний»; см. перевод, гл. 10, с. 172.

(обратно)

1199

Минь ван [25] — царь Минь государства Ци (323-284 гг. до н. э.) (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 32-42; ср.: МН, т. 5, с. 260-273; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 118-122). Цзюй [26] — город Цзюйчэн [27], в те времена принадлежавший Ци, а при Хань ставший центром уезда (совр. уездный город Цзюйсянь пров. Шаньдун). В 284 (285?) г. до н. э. государь Янь отправил генерала Юэ И во главе коалиции войск пяти государств против Ци. Юэ И разбил Минь-вана, взял его столицу и покорил более 70 городов Ци. Минь-ван бежал и в конце концов прибыл в Цзюй — один из двух или трех городов, не сдавшихся врагу; там он оборонялся, пока не был предательски убит (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 41-42; см. также: Kierman, с. 20-21, 37, 66-68 (пр. 22-29), 96-97, пр. 6). В кавычках — цитата из Сыма Цяня, который говорит: «армия Янь продвинулась прямо, без остановок, и усмирила Ци» (ШЦХЧКЧ, гл. 82, с. 2).

(обратно)

1200

Ван Цзянь [28] — последний царь государства Ци (265-221 гг. до н. э.), см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 43-46; ср.: МН, т. 5, с. 277-279; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 123-124. В 221 г. до н. э. Цзянь был взят в плен царем Цинь. По мнению Ма Фэй-бая, здесь сказано не что конфуцианцы не смогли сохранить государство Ци (см.: Gale 1931, с. 67; Эн тэцу рон, с. 60), а что они не сумели сохранить даже себя (см.: ЯТЛЦЧ, с. 85, пр. 6).

(обратно)

1201

Цзао-фу [29] — знаменитый возница чжоуского царя Му [30] (согласно традиции, правил в 1001-947 гг. до н. э.), предок государей владения Чжао (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 3-5; ср.: МН, т. 5, с. 8-10; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 44). После нэн [31] («быть в состоянии») в обоих предложениях в редакции X в. стоит знак и [32] («таким образом»), вместо ши [32а] («поколение, век») стоит ши [326] («сила, власть, положение») (см.: ТПЮЛ, гл. 359, с. 96). Последний знак стоит в 4 изданиях «Янь те лунь», Ван Ли-ци и другие считают это чтение верным и приписывают ши в выражении ши вэй [33] значение «власть (могущество)» (см.: Gale 1931, с. 67 и пр. 5; Эн тэцу рон, с. 60; ЯТЛ, с. 85, пр. 7; ЯТЛЦЧ, с. 86, пр. 2; ЧВДЦД, т. 5, с. 61, № 22); выражение ши вэй еще раз встречается в «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ, гл. 17, с. 121). По мнению В. К. Ляо, ши вэй состоит из двух синонимов и значит «положение и статус» (см.: Liao, т. 2, с. 199 и пр. 1). Это мнение кажется убедительным и в контексте «Хань Фэй-цзы» (см.: ХФЦ, гл. 40, с. 886), и в данном контексте, где ши вэй выступает как параллель другому сочетанию, состоящему из двух синонимов «плеть и хлыст (или плеть с острым концом)». Чэнь Ци-юнь в резюме статьи Кудо Тоёхико толкует ши вэй в «Люй-ши чунь цю» как «специфическую власть и положение правителя при награждении и наказании управляемых» (см.: Ch'en 1973, с. 376, № 743). Связь суждения «знатока писаний» с легистской-даосской традицией несомненна, оно напоминает тексты «Хань Фэй-цзы», где подчеркивается, что без «положения» даже Яо не мог бы «устроить» и трех людей и что устроение простолюдинов Яо и Шунем подобно управлению колесницей искусным возницей Ван Ляном [34] (см.: ХФЦ, гл. 40, с. 886-889; гл. 28, с. 507-508; ср.: Liao, т. 2, с. 199-206; т. 1, с. 275-277). В «Хань Фэй-цзы» рассуждение о «положении и статусе» в одном случае приведено как цитата из «Шэнь-цзы». Ван Ли-ци цитирует гл. «Вэй дэ [35]» этого сочинения: «Когда Яо был простолюдином, то не мог приказывать [даже] семьям своих соседей; когда же он воцарился, обратившись лицом к югу, то приказы его стали действовать, а запреты останавливать [людей]. Из этого видно, что быть достойным недостаточно для того, чтобы заставить подчиниться недостойных, а положение и статус достаточны для того, чтобы заставить подчиниться достойных». Он считает, что текст «Янь те лунь» основан на приведенном тексте «Шэнь-цзы» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 152, пр. 12).

(обратно)

1202

Цитата из Конфуция (см.: Лунь юй, с. 96 (9.9); ср.: Legge, СА, с. 219). По преданию, дракон с телом лошади вынес из Реки (Хуанхэ) «чертеж» — «знаки на спине», которые стали для Фу-си прообразом восьми триграмм (см. там же; LMCD, с. 22 и пр. 2; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 309-310, 320-321). Появления волшебных птиц фэн и хуан (см. пр. 71 к гл. 6) и «чертежа» (диаграммы) из Хуанхэ рассматривались как показатели распространения влияния силы дэ царя в первом случае на птиц и зверей, во втором — на омуты и источники, как благие знамения того, что престол занимает мудрый царь (см.: Бо ху тун, гл. 3А, с. 143-146; Po Hu Tung, с. 241-243, 335-336 (пр. 331), 337-338, пр. 339). Слова Конфуция традиционно понимались как свидетельство, что он потерял надежду на торжество истинного пути в тогдашней Поднебесной. В «Янь те лунь» они цитируются в подтверждение мысли, что без «положения» — царского престола — и мудрец был бессилен утвердить «путь» в мире (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 3999 и коммент. Янь Ши-гу; ср.: Seufert, с. 23-24 и пр. 3; ДФ (Хань), с. 137, 407, пр. 21).

(обратно)

1203

Яо цзюй [36] — легкая маленькая колесница, запряженная одной или двумя лошадьми, в которой, по мнению одних, ехали стоя (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 100, с. 3, коммент. Сюй Гуана и Сыма Чжэна; ср.: HFHD, т. 1, с. 107, пр. 3; т. 3, с. 75, пр. 6.3; Swann, с. 208 (пр. 328), 280, пр. 526), а по мнению других — сидя, чаще всего вдвоем (см.: Крюков, Малявин, Софронов, с. 161-162). Предпоследние слова обоих параллельных предложений — чи [37] («пустить в галоп») и ши [38] («оказывать», «распространять») — входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см.: Ян Шу-да, с. 12).

(обратно)

1204

Исходя из смысла контекста, Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня вставил знак вэй [39] перед сюань [13] и снял отрицание бу [40] перед словом сянь [40а] («назначать на высокие посты»), так как именно при Вэй-ване и Сюань-ване процветали ученые конфуцианской школы (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 4; ЯТЛ (ЦДБ), с. 148, 153, пр. 15).

(обратно)

1205

Фраза фэнь... юй ле [41] значит «развить... свершения, оставшиеся в наследство от...» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 48, с. 22-23; ср.: Watson 1961, т. 1, с. 31; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 161). Ле значит «свершения, подвиги, заслуги» (е [42]) (см.: Ли цзи, св. 54, гл. 32, с. 76; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 340), в частности, в сочетании юй ле (см.: ХШБЧ, гл. 28Б (II), с. 3032, коммент. Янь Ши-гу; гл. 13, с. 367, коммент. Янь Ши-гу; Эр я, гл. 2, с. 6а). Чжан Дунь-жэнь считает, что сочетание юй ле указывает на традицию выдвижения ученых (см.: ЯТЛ, с. 85, пр. 9), но ле может иметь здесь и более широкое значение, в частности, указывать на «устрашающее величие» (ср.: Го юй, гл. 3, с. 39; ЧВДЦД, т. 9, с. 34, № 40).

(обратно)

1206

Хуай бэй [43] — земли к северу от р. Хуай (район совр. округа Сюйчжоу и р. Сы), принадлежали Чу (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 38, 41; ср.: МН, т. 5, с. 269-271; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 121, 122). Ши эр го [44] («двенадцать государств») — выражение, которое Ван Ли-ци считает синонимом выражения ши эр чжу хоу [45] (см.: ХНЦ, гл. 11, с. 93; ср.: Wallacker, с. 35, 61, пр. 132). Прежде он толковал его как «удельные правители двенадцати [областей Поднебесной]» (см.: ЯТЛ, с. 85, пр. 10). Теперь он правильно толкует его как «двенадцать удельных правителей с берегов [реки] Сы» (см.: ЧГЦ, кн. 2, гл. 12, с. 5; ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 25 (коммент. Сыма Чжэна и Такикава Камэтаро); гл. 70, с. 25, коммент. Сыма Чжэна; ЯТЛ (ЦДБ), с. 153, пр. 17). Почти все их названия восстанавливаются по материалам, приведенным Ван Ли-ци: это Сун, Вэй (см. пр. 34 к гл. 3), Цзоу, Лу, Чэнь, Дай [46], Чжу [47], Цзюй [26], Тэн [48], Се [49] и Ни [50]; видимо, это 12 мелких княжеств между Ци и Вэй (см. пр. 4 к гл. 3), расположенных в бассейне рек Хуай и Сы и находившихся в сфере влияния более сильных соседей. Сань Цзинь [51] — «три [государства, выделившиеся из] Цзинь» в 403 г. до н. э., т. е. Чжао, Хань и Вэй (см. пр. 5 и 4 к гл. 3). По мнению Э. М. Гэйла, «пять государств» — это Янь, Цинь, Чу, Чжао и Вэй (см. пр. 34 к гл. 3), которые позже под водительством Янь напали на Ци и изгнали Минь-вана из его столицы (см.: Gale 1931, с. 68 и пр. 6). Но, судя по биографии Юэ И, под его началом для похода на Ци объединились войска Чжао, Чу, Хань, Вэй (см. пр. 4 к гл. 3) и Янь (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 80, с. 4; ср.: Kierman, с. 21) (Ф. А. Кирман считает, что к ним надо добавить Цинь (см. там же, с. 66, пр. 22)). Эти пять владений и назывались «пять государств» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 45). Ма Фэй-бай тоже расшифровывает выражение «пять государств» с помощью этих пяти названий (см.: ЯТЛЦЧ, с. 86, пр. 7). Первая и третья фразы в кавычках — неточные цитаты из раздела «Наследственные дома» «Ши цзи», где о завоеваниях Минь-вана рассказывается под 286 г. до н. э. (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 41); вторая фраза в кавычках — цитата из раздела «Биографии» «Ши цзи» (см. там же, гл. 80, с. 3; ср.: Kierman, с. 21, 63-65, пр. 13-15). Мы приняли разметку текста, предложенную Ма Фэй-баем (см.: ЯТЛЦЧ, с. 85, 86, пр. 7), поставив запятую после знака бэй (как в «Ши цзи»), а не перед ним, как у Ван Ли-ци (см.: ЯТЛ, с. 82).

(обратно)

1207

В кавычках — почти точные цитаты из Сыма Цяня, который писал: «Царь Минь кичился, и сто кланов не [могли этого] вынести» (ШЦХЧКЧ, гл. 80, с. 3; ср.: Kierman, с. 20, 65, пр. 17). Вопреки мнению Ф. А. Кирмана, термин бай син (см. пр. 18 к гл. 1) значит здесь «простолюдины», а не «знать» (ср.: ЯТЛ, гл. 10, с. 73).

(обратно)

1208

Из этих увещаний до нас дошло одно, обращенное к «канцлеру» Ци знаменитым конфуцианским мыслителем Сюнь-цзы — Сюнь Цином (или Сунь Цином [52]) (ум. в 238 г. до н. э.), — вероятно, в период 286-284 гг. до н. э. и содержащее критическую оценку Минь-вана и его «канцлера» (см.: СЦЦШ, гл. 16, с. 211-217 (ср.: Koster 1967 (I), с. 206-210); Knoblock, с. 31, 34, 35).

(обратно)

1209

Се [49] в ту пору было «жалованным поселением» вельможи из Ци, прославленного патрона служилых людей Мэнчанского государя [53] (ум. в 270 г. до н. э.) (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 75, с. 1-26; ср.: Haenisch, с. 1-13). Административный центр Се находился в 44 ли к юго-востоку от совр. уездного города Тэнсянь. По преданию, Чэнь Пянь-цзы [54] (т. е. Тянь Пянь) был оклеветан перед царем Ци Вэй-ваном, который хотел убить его, и бежал в Се (см.: ХНЦ, гл. 18, с. 164). В кавычках — не совсем точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня, который писал: «Сюнь Цин тогда направился в Чу» (ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 14). Но Сыма Цянь говорит это об отъезде Сюнь Цина в Чу, происшедшем уже после того, как умерли Тянь Пянь и его товарищи; во времена царствования Сян-вана [55] (283-265 гг. до н. э.) в Ци Сюнь Цин, будучи старейшим наставником, пользовался там почетом, трижды приносил в жертву вино, потом какой-то житель Ци оклеветал его, и «Сюнь Цин тогда направился в Чу» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 12-14); по современной хронологии, это случилось в 255 г. до н. э. (см.: Knoblock, с. 31, 34 сл.). Судя по контексту, в «Янь те лунь» имеется в виду отъезд Сюнь Цина в Чу в 284 г. до н. э. (см.: Knoblock, с. 31).

(обратно)

1210

Выражением «хорошие сановники» (лян чэнь [56]) в «Шу цзине» названы те, что служат «руками и ногами» монарха (см.: Legge, Shoo К., с. 262 (IV.VIII. pt. III, 9)). В кавычках — цитаты из Сыма Цяня, который писал, что в 284 г. до н. э. правители «Янь, Цинь, Чу и трех [государств, выделившихся из] Цзинь, совместно замыслили [войну против Ци], и каждый из них послал отборные войска в карательный поход...» (ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 41; ср.: МН, т. 5, с. 272; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 122).

(обратно)

1211

Н. И. Конрад перевел выражение фань цзянь [57] (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 34, с. 11 и коммент. Пэй Иня; ср.: МН, т. 4, с. 140; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 87) «обратный шпион». Определение фань цзянь в «Сунь-цзы [58]» гласит: «Обратных шпионов вербуют из шпионов противника и пользуются ими» (Конрад 1950, с. 55, 56 (3(111, 5, 7)). Используется также перевод «обращенный шпион», т. е. шпион противника, которого мы превратили в своего, чтобы распространять через него ложные известия во вражеской стране и вести там разведку (см.: Jager, с. 110 и пр. 11). По мнению Ф. А. Кирмана, в известных ему случаях применения термина фань цзянь общим является не то, что чужих разведчиков обращают в своих или предоставляют им вести двойную игру: их отличает «функция поставщиков вводящих в заблуждение сообщений» (см.: Kierman, с. 68-69, пр. 31). Рассуждение о царе Цзяне основано на посвященном ему тексте Сыма Цяня, а взятые в кавычки слова «знатока писаний» — это неточные цитаты из этого текста (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 45-46; ср.: МН, т. 5, с. 279-281; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 124). Здесь говорится, что в 221 г. до н. э. царь Цзянь «послушался плана Хоу Шэна [59]», своего «канцлера» приблизительно с 249 г. до н. э., и без боя с войском сдался напавшей на Ци армии Цинь; правитель Цинь, взяв его в плен, переселил в местность Гун [60] (на территории совр. уезда Хуйсянь пров, Хэнань), а царство Ци превратил в округ Цинь, завершив этим объединение Поднебесной. Хоу Шэн получил от лазутчиков Цинь много золота и послал туда множество клиентов, которых содержал — «гостей (или: чужестранцев)» (бинь кэ [61]) (см. о них: Ch'u, с. 127-135); те в свою очередь получили щедрые дары золотом, «все стали обратными шпионами» и принялись убеждать царя Цзяня изъявить покорность Цинь вместо того, чтобы готовиться к войне и прийти на помощь другим «пяти государствам» (см. пр. 12 к гл. 11) при нападении Цинь. Уничтожив «пять государств», Цинь покончило и с Ци. «Поэтому жители Ци роптали на то, что царь Цзянь ранее не объединился с удельными правителями в союз [государств, расположенных] по направлению с юга на север, чтобы напасть на Цинь, а послушался коварного сановника и [клиентов]-гостей и таким образом погубил свое государство».

(обратно)

1212

Фраза «разве [такое наказание] не соответствует (и [62]) [его поведению]?» — формула, указывающая на закон воздаяния (см.: Imataka, с. 28; Кроль 1970 (II), с. 101 сл.). В 1970 г. мы неудачно перевели слово и «должно». В основе древнекитайского представления о воздаянии лежала мысль о взаимном влечении объектов «того же рода» (в частности, наказания и преступления) и о соответствии этих объектов друг другу, понимаемом как сходство (см.: Кроль 1972, с. 63-65; Kroll 1990, с. 63-65 сл.; выше, с. 73-74).

(обратно)

1213

Го Мо-жо добавляет знак хоу [63] после жань [64] (см.: ЯТЛДБ, с. 23); следует переводить «[лишь] после этого»; на взгляд Хуан Цзи-гана, жань значит «тогда» (см.: ЯТЛ, с. 86, пр. 16). Ян Шу-да и Ван Ли-ци справедливо отмечают, что это рассуждение основано на отрывке из Сыма Цяня, где высказывается аналогичная мысль (см. там же, пр. 17; ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 9; ср.: Кроль 1982 (II), с. 77; а также пр. 29 к гл. 11). Добавим, что Сыма Цяня, вероятно, вдохновило высказывание Хань Фэя (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 63, с. 24; ХФЦ, гл. 3, с. 49; гл. 12, с. 222; ср.. Liao, т. 1, с. 25, 109; А. Иванов, с. 13, 63); и что обе версии, будто И Инь попал в доверие к Тану благодаря поварскому искусству, а Боли Си к Му-гуну благодаря кормлению быков, т. е. с помощью недостойных уловок, категорически отрицались Мэн-цзы как выдумки (см.: Мэн-азы, с. 225, 229-230 (9.7, 9.9); ср.: Legge, Mencius, с. 361-364, 366-368). В кавычках — почти точная цитата из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 225 (9.7)).

(обратно)

1214

В кавычках — неточные цитаты из Сыма Цяня, на рассказе которого о встрече Шанского Яна с Сяо-гуном основан этот текст (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 4-5; ср.: Duyvendak, с. 11-12; Кроль 1982 (III), с. 50). У Сыма Цяня Шанский Ян убеждает Сяо-гуна последовать «пути божественного властителя», затем «пути истинного царя» и только потом «пути гегемона». «Императорский секретарь» упрощает ситуацию, упоминая только «путь истинного царя» и «путь, [позволяющий] сделать государство сильным» (т. е. «путь гегемона»). Мнение Ин Шао и Янь Ши-гу, что Шанский Ян убеждал князя при помощи «трех методов» — «истинного царя», «гегемона» и метода, позволяющего «сделать государство богатым и армию сильной» (см.: ХШБЧ, гл. 100А, с. 5842), — противоречит сообщению Сыма Цяня.

(обратно)

1215

Цзоу-цзы [65] — Цзоу Янь. По словам Сыма Цяня, Цзоу Янь наблюдал за тем, как убывают и возрастают инь и ян, и «создал странные и ложные (или: необычайные?) рассуждения, главы-связки бамбуковых дощечек о великих совершенных мудрецах, чей [цикл] кончается и начинается [вновь, всего] более ста тысяч слов...» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 5; ср.: Fung 1973, т. 1, с. 160). В «Хань шу» значится сочинение «Цзоу-цзы. [Цикл, который] кончается и начинается [вновь]» в 56 главах-связках бамбуковых дощечек (пянь) (см.: ХШБЧ, гл. 30, с. 3149). Ван Ин-линь [66] (1223-1296) показал, что речь идет о «движении по кругу пяти сил (у дэ [67]), которое кончается и начинается [вновь]» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 23; ср.: МН, т. 3, с. 435-436; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 160, 297, пр. 50); они следуют одна за другой в последовательности: земля, дерево, металл, огонь и вода (см.: ХШБЧ, гл. 30, с. 3149). В «Янь те лунь» тоже говорится, что Цзоу-цзы «исследовал движение по кругу «великих совершенных мудрецов», которое «кончается и начинается [вновь]»» (см.: ЯТЛ, гл. 53, с. 331; ср.: Needham 1956, т. 2, с. 251, 232 ел.).

(обратно)

1216

Округ Дай [68] был создан государством Чжао на месте древнего владения Дай, затем был включен в территорию Цинь; занимал земли северо-восточной части совр. пров. Шаньси и прилежащие к нынешнему уезду Вэйсянь (пров. Хэбэй), где в уездном городе Сангань [69] при Цинь и Западной Хань находился административный центр округа Дай. Земли ху (сюнну) и Дай граничили между собой. Лошади сюнну славились в Китае своими качествами (см.: Creel 1965 (II), с. 656-658).

(обратно)

1217

«Совершенным подвигам», т. е. реальностям, противопоставляются «писания» (досл.: «писания и их выражения» (вэнь цы [70])), т. е. литературная форма (см.: LMCD, с. 14), литературные сочинения. Лу Вэнь-чао предложил вставить перед вэнь цы еще один знак — гуй [71]; в таком случае следует переводить «не обязательно ценится за свои писания». Сравнение особо заслуженного ученого с лошадью, способной пробежать тысячу ли, встречается, в частности, в эдикте У-ди от 106 г. до н. э. (см.: HFHD, т. 2, с. 97). Из более поздних авторов Ван Чун приводит сравнение, напоминающее то, которое употребил «императорский секретарь»: «Поэтому, если лошадь пробегает тысячу ли, она не обязательно [быстроногий конь] цзи [72] или [скакун] Лу[-эр] [73]; если люди надеются быть достойными и умными, они не обязательно станут Кун[-цзы] или Мо[-цзы] [74]» (Лунь хэн, гл. 83, с. 1165; ср.: Forke, т. 1, с. 468).

(обратно)

1218

Сыма Цянь писал: «Мэн Кэ оказался в трудном положении (или: испытывал крайнюю нужду. — Ю. К.) в [государствах] Ци и Лян, [где его не взяли на службу]» (ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 8; ср. там же, с. 3).

(обратно)

1219

Выражение нэн фан бу нэн юань [75], где фан («квадрат») и юань («круг») явно употреблены в глагольных значениях (ср.: Gale 1931, с. 70), не вполне понятно. Образ квадрата, имеющего прямые стороны и углы, связан со значениями «прямой, искренний, принципиальный», образ круга — со значениями «приспосабливающийся к обстоятельствам», «гибкий», «беспринципный»; негибкое, принципиальное поведение высоко пенилось конфуцианцами, гибкость и приспособление к обстоятельствам — в частности, даосами (см.: Кроль 1984 (II), с. 113-114). Поэтому попытки истолковать загадочное выражение как значащее «не уметь приспособиться» (см.: Эн тэцу рон, с. 61), «не быть гибким (не действовать по обстоятельствам)» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 88, пр. 5) не встречают принципиальных возражений и подходят к контексту. Добавим, что в «Хуайнань-цзы» слово фан характеризует прямые и чистые «поступки», а слово юань [76] — «ум» («работу» ума?), его бесконечное движение по кругу; «ум», названный юань, «знает все без исключения»; и такие «поступки», и такой «ум» присущи «совершенномудрому человеку». Кроме того, в «Хуайнань-цзы» словом юань [76] охарактеризованы и «путь» правителя, и «путь» сановника (подданного); в обоих случаях образ круга связан с идеей круговращения (см.: ХНЦ, гл. 9, с. 80-81, 74; ср.: Померанцева 1979, с. 187-189, 167, 225, пр. 29). Если попытаться перевести неясное выражение в свете этих мыслей, «Кун-цзы мог [совершать поступки, прямые, как] сторона квадрата, но не мог [умом объять все, как в бесконечном движении по] кругу». При таком переводе «императорский секретарь» хочет сказать, что Конфуций обладал одним свойством совершенномудрого — прямотой поступков, но был лишен другого его свойства — всеобъемлющего ума. Лицю [77] — местность, где Кун-цзы остался без провианта на пути из Чэнь в Цай [78] (древнее владение с центром на месте совр. уездного города Фэнтай пров. Аньхуй), окруженный по приказу сановников этих двух государств (см.: МН, т. 5, с. 364-366 сл.; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 141 сл.). По данным «Тай пин хуань юй цзи [79]», она находилась к северу от уездного города Юйчэн совр. пров. Хэнань (см.: ЯТЛ, с. 86, пр. 19). Случай, когда Конфуций терпел лишения между Чэнь и Цай, рассматривался как знак того, что его путь не осуществляется (ср.: Кроль 1974 (II), с. 204 и пр. 5).

(обратно)

1220

В 7 изданиях «Янь те лунь» вместо кунь [80] («находиться в трудном положении») стоит графически сходное инь [81] (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 155, пр. 32). Ван Ли-ци ставит знак препинания перед этим иероглифом; возможный перевод в этом случае: «они высказывают только осуждение [современности] и ввиду этого не осуществляют [своих идей]» (см.: Gale 1931, с. 70; ср.: Dispute, с. 85-86). По мнению Ма Фэй-бая, не поставившего запятой перед инь, фраза означает: «говорят, что, если не делать так, ничего не выйдет» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 88, пр. 6).

(обратно)

1221

Кан [ван] [82] — преемник Чэн-вана, согласно традиции, правивший в 1078-1053 гг. до н. э.; считалось, что при нем, как и при Чэн-ване, в стране было великое спокойствие (см.: Creel 1970, т. 1, с. 232).

(обратно)

1222

В кавычках — почти точные цитаты из «И цзина» (см.: Чжоу И, гл. 8, с. 6а; ср.: Yih King, tr. by McClatchie, с. 338; Legge, YK, с. 389; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, c. 338).

(обратно)

1223

В кавычках — цитаты из речи Шанского Яна, приведённой Сыма Цянем (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 6; ср.: Duyvendak, с. 13).

(обратно)

1224

Все рассуждение «императорского секретаря» о Цзоу Яне построено на тексте биографии Цзоу Яня в «Ши цзи», где сперва сообщается о «неортодоксальной» (с конфуцианской точки зрения) части учения этого мыслителя, прославившей его среди удельных правителей, а затем говорится: «Все его методы были в этом роде. Однако в конечном счете они непременно оставались [в пределах] человеколюбия и справедливости, умеренности и бережливости, осуществления [отношений между] государем и подданными, высшим и низшим и шестью родственниками; в начале же [его учения] — лишь вздор... Вот какие почести и церемонии он видел по отношению к себе, когда странствовал [во владениях] удельных правителей; разве [ему пришлось] так же [плохо], как Чжун-ни, который имел [голодный] вид [от питания одними] овощами [в местности между] Чэнь и Цай, [или] Мэн Кэ, который оказался в трудном положении в [государствах] Ци и Лян?.. Разве эти [мудрецы] имели всего лишь намерение льстить заурядным и вульгарным [людям того] века, беспринципно подлаживаться [к правителям] — и все? Но если кто держит в руках квадратный шип и хочет ввести его в круглое отверстие, в состоянии ли он вставить его? Некто сказал: "И Инь носил на спине котлы-треножники для варки пищи, а подвигнутый им Тан благодаря этому стал царем; Боли Си кормил быков возле повозки, а князь (гун) Му благодаря этому стал гегемоном. Они сначала обманом подладились [к своим государям], а потом привели их к великому пути". Хотя слова Цзоу Яня и не соответствуют [представлениям] классических книг, пожалуй, он тоже имел намерение [кормить] быков и [носить] котлы-треножники?» (ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 7-9; ср.: Fung 1973, т. 1, с. 161; Needham 1956, т. 2, с. 233-234). В «Хуайнань-цзы» ученые, считающие, что единственный путь устроения — это подражание древности (судя по контексту, конфуцианцы и моисты), тоже сравниваются с теми, кто, «держа в руке квадратный шип, вставляет его в круглое отверстие» (см.: ХНЦ, гл. 13, с. 113; ср.: Moigan, с. 152).

(обратно)

1225

В кавычках — цитата из «Гунъян чжуань», где сказано: «Есть [определенный] путь осуществления непостоянных [мер], приспособленных к обстоятельствам: [благородный муж] унижает и умаляет себя и таким образом осуществляет непостоянные [меры], приспособленные кобстоятельствам; не наносит ущерба [другому] человеку и таким образом осуществляет непостоянные [меры], приспособленные к обстоятельствам. Убить [другого] человека, чтобы спасти себе жизнь, и погубить [другого] человека, чтобы сохранить себя, этого благородный муж не сделает». Как поясняет Хэ Сю, фраза, которая цитируется в «Янь те лунь», указывает на то, что Чжайский Чжун лично испытал позор изгнания своего государя, чтобы спасти государство Чжэн (см.: Гунъян чжуань, гл. 5, с. 5а-5б; ср.: Legge, CT, с. 57; выше, пр. 19 к гл. 7).

(обратно)

1226

Почти точная цитата из «Хуайнань-цзы» (см.: ХНЦ, гл. 13, с. 117). Здесь сказано: «Согнув [малый] цунь [83] (при Хань равнялся 23,1 мм. — Ю. К.), выпрямить [большой] чи (см. пр. 31 к гл. 5) — вот как делает совершенномудрый человек; [ценой] малой кривизны [добиться] великой прямизны — вот как поступает благородный муж». Близкое по смыслу и по иероглифике изречение содержит цитата из трактата «Ши-цзы [84]» (см.: ТПЮЛ, гл. 830, с. 2а); здесь оно вложено в уста Кун-цзы.

(обратно)

1227

Выражение «ограниченность низких людей» (кэн кэн [85]), которым Конфуций характеризовал именно людей этого рода (см.: Лунь юй, с. 147-148 (13.20), 165 (14.39); ср.: Legge, CA, с. 271, 291), здесь приложено к конфуцианцам. Конфуций говорил об этих людях: «Их слова безусловно заслуживают доверия, их поступки непременно исполнены решимости». Л. Ш. Ян показал, что эта характеристика описывает принципы поведения так называемых «странствующих поборников справедливости (или: рыцарей)» (см.: Yang 1969, с. 6 сл., 17-18; ср.: Кроль 1970 (II), с. 33; Ch'u, с. 186). «Императорский секретарь» говорит, конечно, не о «странствующем поборнике справедливости», а о догматике, неспособном применяться к обстоятельствам, который довел до абсурда принцип верности слову. Таков «учитель Вэй» (Вэй шэн [86]), уроженец Лу, который условился с женщиной о встрече под мостом, она не пришла, а он ждал ее, пока не утонул в разлившейся воде, обхватив опору моста (см.: Чжуан-цзы, гл. 29, с. 998; ср.: Позднеева 1967, с. 297). С даосской точки зрения, поведение учителя Вэя было диаметрально противоположно принципу цюань (см. выше, с. 67-68), означавшему нарушение таких постоянных правил, как всегда говорить правду и соблюдать условленные встречи (см.: ХНЦ, гл. 13, с. 116; ср.: Morgan, с. 161). В стремлении защитить принцип цюань «императорский секретарь» широко пользуется даосской или близкой даосизму аргументацией, взятой у Сыма Цяня или из «Хуайнань-цзы» (см. пр. 29, 31 и 33 к гл. 11), которую подкрепляет и примером Чжайского Чжуна из конфуцианского репертуара (см. пр. 30 к гл. И).

(обратно)

1228

В 633 г. до н. э. прославленный «гегемон» князь (гун) Вэнь государства Цзинь [87] (637-629 гг. до н. э.) по имени Чун-эр [88] собрал удельных правителей и хитростью привел их на аудиенцию к чжоускому царю в цзиньской местности Хэян [89] (совр. уезд Мэнсянь пров. Хэнань), куда предварительно пригласил прибыть этого царя под видом охоты или инспекционной поездки; этот поступок одобряется в «Гунъян чжуань» (см.: Legge, CT, с. 203, 206 (ср. там же, с. 207, 212); Гунъян чжуань, гл. 12, с. 8а; Watson 1958, с. 82; ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 73-74; гл. 39, с. 61, гл. 47, с. 84; ср.: МН, т. 1, с. 295 и пр. 2, 3; т. 4, с. 305-306; т. 5, с. 422; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 207, 335-336; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 165, 278, пр. 102, 103). В последней фразе имеется в виду позор тюремного заключения в Лу, а затем в Ци, который Гуань Чжун претерпел в 685 г. до н. э., потому что, судя по словам, которые ему приписывали, не стыдился такой «мелочи», а стыдился того, что его подвиги и имя еще не были прославлены в Поднебесной (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 2-3; гл. 32, с. 17-19; ср.: Алексеев 1958, с. 145; МН, т. 4, с. 46-49; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 45-46). В кавычках — цитата из «Гунъян чжуань», где в заслугу Хуань-гуну, государю Гуань Чжуна, поставлено «сохранение [владений], которые погибали», уничтоженные варварами (см.: Гунъян чжуань, гл. 11, с. 8б-9а и коммент. Хэ Сю; подробно см. пр. 6 к гл. 39). И Вэнь-гун и Гуань Чжун добились великого, пойдя на малое «прегрешение» — один на приглашение Сына Неба, недопустимое с точки зрения ритуала, другой на позор заточения, т. е. достигли «великой прямизны» ценой «малой кривизны». Такое поведение считалось свойственным «пути гегемона» (ср. мнение Мэй Фу в кн.: ХШБЧ, гл. 67, с. 4457). Оно одобряется и в «Хуайнань-цзы», где сказано: «Ведь совершенномудрый человек, который [что-то] сгибает, добивается таким образом выпрямления; который [что-то] искривляет, добивается таким образом прямизны». В числе примеров, иллюстрирующих там эту мысль, фигурируют, в частности, И Инь со своим поварским искусством, Гуань-цзы, который «принял на себя стыд и позор и не умер», намереваясь в дальнейшем избавить государства центра от бедствия варварских набегов, и Конфуций, пытавшийся провести в жизнь свой «путь» через порочную жену и фаворита князя Вэй (см. пр. 34 к гл. 3; пр. 46 к гл. 11). Всеми этим людьми двигал принцип временного приспособления к обстоятельствам (цюань) и руководила мысль о благе, которое должно воспоследовать (см.: ХНЦ, гл. 20, с. 184).

(обратно)

1229

В кавычках — цитата из Сыма Цяня (см.: ШЦХЧК, гл. 69, с. 13).

(обратно)

1230

Цитата из рассуждения Конфуция об «исправлении названий» (чжэн мин [90]) (см.: Лунь юй, с. 140 (13.3); ср.: Legge, СА, с. 263-264) (см. о нем: Fung 1973, т. 1, с. 59-62, ср. там же, с. 302-303, 306-307, 325). Мы принимаем истолкование чжэн мин, данное М. Гранэ (см.: Granet 1963, с. 32-33; ср.: Fingarette, с. 14-15).

(обратно)

1231

В кавычках — цитаты из речи «императорского секретаря», см. перевод, гл. 11, с. 174.

(обратно)

1232

В кавычках — цитата из Конфуция (см.: Лунь юй, с. 38 (4.5); ср.: Legge, СА, с. 166). В тексте «Янь те лунь» под выражением юй ши [91] (досл.: «при этом», мы перевели «при них») имеются в виду «внутренняя духовная сила» и «справедливость» (см.: Gale 1931, с. 71, пр. 5), а в «Лунь юй» — «человеколюбие» или (скорее) добродетель вообще.

(обратно)

1233

Цитата из «Мэн-цзы», сильно отличающаяся от его параллельного современного текста (см.: Мэн-цзы, с. 293 (12.9); ср.: Legge, Mencius, с. 441), где сказано: «Если кто следует по нынешнему пути и не меняет нынешних обычаев, то, даже если дать ему Поднебесную, не в состоянии будет находиться [на посту и] одного дня». В «Кунь сюэ цзи вэнь [91а]» выявлены расхождения между цитатами из «Мэн-цзы» в «Янь те лунь» и современным текстом «Мэн-цзы» (см.: ЯТЛ, гл. 9, с. 65; гл. 11, с. 83, 87 (пр. 26); гл. 25, с. 179-180, 184, пр. 28). На взгляд Вэн Юань-пи [92], ханьская датировка цитат из «Мэн-цзы» в «Янь те лунь» — недостаточное основание для критики состояния, в котором до нас дошел современный текст «Мэн-цзы»: приведенные как аргументы в споре, они могли не вполне соответствовать древнему оригиналу (см.: ЯТЛ, с. 87, пр. 26). Устойчивое сочетание чэн ши [92а] значит «завершить (здесь: достигнуть) положение (-я)» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 13 (ср.: Watson 1958, с. 47); ХХШ, гл. 19, с. 308). 1000 «боевых колесниц», запряженных четверкой лошадей, считалось способным выставить государство удельного правителя «второго» класса, который являлся сановником государства, способного выставить 10 000 боевых колесниц (см.: Мэн-цзы, с. 1 (1.1), 3, пр. 5).

(обратно)

1234

В конце предложения стоит знак хуа [93] («духовно преображаться»), вместо которого в 3 изданиях «Янь те лунь» стоит е [94]. Соображения параллелизма побуждают предпочесть чтение е (см.: ЯТЛ, с. 87, пр. 27; ЯТЛЦЧ, с. 90, пр. 7). В бедности и голоде в «узком переулке» жил ученик Конфуция Янь Юань [94а] (см.: Лунь юй, с. 63 (6.11); ср.: Legge, СА, с. 188).

(обратно)

1235

В кавычках — почти точная цитата из «Гунъян чжуань» (см.: Гунъян чжуань, гл. 21, с. 66). Хэ-лу [95] — то же, что Хэ-люй, см. пр. 73 к гл. 7. В 514 (или 515) г. до н. э. он, тогда еще царевич Гуан [96], приказал убийце заколоть своего двоюродного брата — царя Ляо [97] (526-515 гг. до н. э.) государства У, сына царя И(или Юй)-мэя [98] (530-527 гг. до н. э.), и предложил престол своему дяде, младшему брату И-мэя по имени Цзи-чжа [99]. Цзи-чжа, названный в «Янь те лунь» «царевичем (досл.: сыном государя) Чжа» (гун цзы Чжа [100]), был достойным человеком, самым младшим из четырех братьев-царевичей. Его отец и братья очень хотели, чтобы он царствовал, но он отказался от престола, предложенного ему сперва отцом, а затем старшим братом ок. 500 г. до н. э. Тогда остальные три брата согласились между собой, что будут царствовать в порядке старшинства, передавая престол не сыну, а младшему брату, и в конце концов очередь дойдет до Цзи-чжа. После смерти И-мэя государство должно было, наконец, перейти к Цзи-чжа, но тут на престол вступил его племянник Ляо (по Сыма Цяню, в связи с очередным отказом Цзи-чжа принять царство). Хэ-лу считал, что, если следовать повелению покойного государя, царем надлежит быть Цзи-чжа, а если не считаться с этим повелением, то ему, Хэ-лу, поэтому он велел умертвить Ляо и предложил престол Цзи-чжа. Тот решительно отказался участвовать в том, что считал узурпацией, осудил Хэ-лу за убийство государя и сородича и в знак неодобрения навсегда удалился в пожалованное ему еще в 548 г. до н. э. поселение Яньлин [101] (находилось на месте совр. административного центра уезда Уцзинь пров. Цзянсу) (см.: Гунъян чжуань, гл. 21, с. 56, а также не во всем совпадающую версию Сыма Цяня в ШЦХЧКЧ, гл. 31, с. 8-10, 22-28; ср.: МН, т. 4, с. 6-7, 17-21; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 27-28, 31-34). Выражение жу У го [102], видимо, значит не «приезжал в государство У» (см.: Gale 1931, с. 72), т. к. поселение Яньлин находилось в пределах границ У, которого не покидал Цзи-чжа, а «приезжал в столицу У» или «приезжал [ко двору] государства У», т. е. указывает на прибытия Цзи-чжа ко двору (см.: Гунъян чжуань, гл. 21, с. 66, коммент. Хэ Сю и субкоммент.).

(обратно)

1236

В «Чунь цю» под 17-м годом правления луского Сюань-гуна [103] (609-592 гг. до н. э.), названного в «Янь те лунь» «князем Лу» (Лу гун [104]), т. е. под 593 г. до н. э., сообщается о смерти «младшего брата князя (гун) Шуси [105]» (в «Янь те лунь» он назван Шу-мянем [106], но в 2 его изданиях — Шу-си (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 157, пр. 49)). По свидетельству «Гулян чжуань», «Чунь цю» считают Шу-си достойным человеком, потому что когда князь убил Цзы-чи [107], то Шу-си осудил брата и хотя и не покинул его, но неизменно отказывался от его даров, кормился, плетя обувь на продажу, и до конца жизни не ел пищи князя Сюаня (см.: Гулян чжуань, гл. 12, с. 9б-10а). Хэ Сю дает сходную оценку Шу-си (см.: Ян Шу-да, с. 12), указывая, что после узурпации престола князем Сюанем «Шу-си не стал служить на государственной службе при его дворе, не стал кормиться его жалованьем, до конца жизни пребывал в бедности и низком положении» (см.: Гунъян чжуань, гл. 16, с. 106). В подтверждение правильности такого поведения Хэ Сю ссылается на Конфуция (см.: Лунь юй, с. 88-89 (8.13); ср.: Legge, CA, с. 212).

(обратно)

1237

Здесь противопоставлены «правый (прямой и правильный. — Ю. К) путь» (чжэн дао [108]) и «кривой путь» (ван дао [109]), причем прямизна выступает как знак принципиальности, а кривизна — как знак приспособления к обстоятельствам, ср. пр. 24 к гл. 11. Эта оппозиция встречается еще в «Мэн-цзы», где сказано: «Я еще не слыхал про такого, кто сделал бы себя кривым (ван) и этим сделал бы [других] людей прямыми (чжэн); что же говорить о том, кто опозорил бы себя и этим исправил бы Поднебесную?» (Мэн-цзы, с. 225 (9.7)). Возражая против «кривого пути», примеры использования которого дают истории о поступлении И Иня на службу к Тану при помощи поварского искусства и Боли Си на службу к Му-гуну посредством кормления быков, «знаток писаний» в какой-то мере идет от «Мэн-цзы», не признававшего ни этого пути, ни (как следствие) достоверности этих историй (см. пр. 25 к гл. 2, пр. 28 к гл. 7, пр. 19, 29 к гл. 11), но при этом не касается вопроса о подлинности обоих рассказов. Добавим, что в даосских текстах, военных трактатах и рассуждениях идеологов купечества «прямое (обычное)» (чжэн [110]) противопоставляется «необычному» (ци [111]) (см.: Кроль 1982 (II), с. 74-84). «Кривое», «необычное» — разные слова для обозначения «непостоянного, приспосабливающегося к обстоятельствам» (цюань), см. выше, с. 67. В даосизме и идеологии «пути гегемона» очень большое значение придавалось именно принципу цюань, часто вызывавшему конфуцианскую критику.

(обратно)

1238

«Обсужденные изречения» — «Лунь юй», обоснование перевода см. в Лунь юй, введение, с. 1-2. В 3 изданиях «Янь те лунь» после названия «Лунь юй» стоит знак юнь [112] («говорится») (см.: ЯТЛ, с. 88, пр. 31). Цитата из Цзы-лу, повторяющего слова Конфуция (см.: Лунь юй, с. 190 (17.7); ср.: Legge, СА, с. 321).

(обратно)

1239

Луский сановник Цзи Пин-цзы [113] в союзе с двумя другими в 517 г. до н. э. изгнал своего князя и захватил власть в Лу (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 33, с. 44-49; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 79-81). Два ученика Конфуция-Жань Цю [114] (второе имя Цзы-ю [115]) (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 9-Ю; Legge, Prolegomena, с. 114 (№ 5); Legge, CA, с. 242-243 (XI.XVI); Мэн-цзы, с. 175-176 (7.14) и пр. 1) и Чжун Ю — стали подданными (чиновниками) внука Цзи Пин-цзы — Цзи Кан-цзы (см. пр. 57 к гл. 7). Они были, каждый в свою очередь (Чжун Ю ок. 500-499 гг., Жань Цю после 493 г. до н. э.) «главными управляющими» (цзай [116]) главы клана Цзи, причем Жань Цю ведал налогами, имел заслуги и способствовал возвращению Кун-цзы в Лу (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 9, 12; гл. 33, с. 51-52; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 82). И Конфуций и «знаток писаний» критически относились к поведению Жань Цю на службе у сановника Цзи (см.: ЯТЛ, гл. 26, с. 185).

(обратно)

1240

Не вполне ясно, что здесь такое ли [117] — просто «нормы поведения (обряды)» (см.: Gale 1931, с. 72; Эн тэцу рон, с. 63) или название сочинения (см.: ЯТЛ, с. 84; ЯТЛДБ, с. 24; ЯТЛЦЧ, с. 90). Очень похожая максима есть в «Ли цзи»: «Мудрец сказал: «[Согласно] нормам поведения, не [во время] жертвоприношений мужчины и женщины не обмениваются кубками с опьяняющим напитком, [поднося их друг другу]... Поэтому мужчины и женщины, когда дают или получают [вещи], не соприкасаются руками...»» (Ли цзи, св. 51, гл. 30, с. 14б, 15а; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 298, 299 (35, 37)). Вторая фраза есть также в Мэн-цзы, с. 177-178 (7.17); здесь ли значит «нормы поведения (правила)». Исходя из очевидной связи между текстами «Янь те лунь» и «Мэн-цзы», мы переводим ли «нормы поведения».

(обратно)

1241

Вэй фу жэнь [118] («супруга [удельного правителя] Вэй») — Нань-цзы [119], жена князя Вэй (см. пр. 34 к гл. 3) Лин-гуна [120] (534-493 гг. до н. э.), имевшая большое влияние на дела правления, но пользовавшаяся репутацией развратной женщины. Невзирая на последнее обстоятельство, Конфуций ок. 495 г. до н. э. нанес ей визит (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 39-41; ср.: МН, т. 5, с. 334-336; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 6, с. 135). В «Лунь юй» сказано: «Мудрец (цзы [121]) посетил Нань-цзы, [отчего] Цзы-лу был недоволен» (см.: Лунь юй, с. 68 (6.28); ср.: Legge, CA, с. 193). Это изречение цитируется в «Янь те лунь» по частям. Согласно «Люй-ши чунь цю» и «Хуайнань-цзы», чтобы провести свой «путь» в жизнь, Конфуций «воспользовался» помощью не только Нань-цзы, но и Ми Цзы-ся [122] (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 63, с. 26-27; ХФЦ, гл. 12, с. 223; ср.: А. Иванов, с. 64-65; Liao, т. 1, с. 111-112), фаворита Лин-гуна (см.: ЛШЧЦ, св. 15, гл. 7, с. 107 (ср.: R. Wilhelm, с. 229); ХНЦ, гл. 20, с. 184; ср.: Мэн-цзы, с. 227-229 (9.8) и пр. 4; выше, пр. 33 к гл. 11). Ми Цзы-ся (который, видимо, устроил визит Конфуция к Нань-цзы) назван в «Янь те лунь» «угодливым сановником» (нин чэнь [123]). По словам Сыма Цяня, поведение Ми Цзы-ся дает представление о людях, впоследствии «снискавших благоволение угодливостью» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 125, с. 9; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 467), а людей этого типа историк определяет как способных «доставить удовольствие ушам и глазам правителя, вызвать благостное выражение на лице правителя и таким образом снискать близость» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 57; ср.: Watson 1961, т. 2, с. 462). «Знаток писаний» противопоставляет «угодливость» (нин) «преданности» (чжун [124]) и связывает первый тип поведения с «порочностью (нечестностью)» (се [125]), а второй — с «прямотой (честностью)» (чжэн [110]). В ханьском официальном документе встречается формулировка «угодливый и порочный, не преданный» (см.: ХШБЧ, гл. 70, с. 4560; ср.: HFHD, т. 2, с. 405). В то же время чжэн значит «прямой», а се — «окольный», так что эта оппозиция напоминает уже рассмотренную «прямой путь — кривой путь», см. пр. 42 к гл. 11.

(обратно)

1242

Лу Вэнь-чао предлагал вставить знак чу [126] («исходить») после Кун ши [127] («[мудрец] по фамилии Кун»). Ван Ли-ци указывает, что в 3 изданиях «Янь те лунь» здесь стоит знак чу и что реконструкция Лу Вэнь-чао основана на изречении «Мэн-цзы»: «Нормы поведения и справедливость исходят (чу) от достойного» (Мэн-цзы, с. 52 (2.16); ср.: Legge, Mencius, с. 177). В обоих случаях чу указывает не на происхождение норм поведения и справедливости, а на их проявление в поведении «достойного человека» (или Конфуция). (Мэн-цзы, с. 52 (2.16); ср.: Legge, Mencius, с. 177).

(обратно)

1243

В кавычках — не совсем точно воспроизведенные цитаты из речи «знатока писаний», см. выше.

(обратно)

1244

В кавычках — цитата, неоднократно встречающаяся в «Гунъян чжуань» и неизменно описывающая самовластие и усобицы удельных правителей при бессилии чжоуского царя (см.: Гунъян чжуань, гл. 6, с. 7а; гл. 10, с. 1а, 16, 4а; гл. 11, с. 56; гл. 16, с. 26). По случаю первого употребления этой формулы под 691 г. до н. э. Хэ Сю замечает: «Когда есть, но не приносит пользы устроению, это называется «нет»...» Фан бо [128] — «начальники краев». Согласно ханьской традиции, отраженной в тексте «Ли цзи», при древних царях за пределами царского домена в тысячу ли в длину и ширину были учреждены должности «начальников краев» (фан бо) (см.: Ли цзи, св. 11, гл. 5, с. 9а, 96; ср.: Legge, LK, т. 27, с. 212-213). По широко принятому пониманию этого текста, «начальников краев» следует отождествлять с восемью «начальниками» (бо) 8 «областей» (чжоу [129]), у каждого из которых под контролем было по 210 подчиненных государств. Согласно другому пониманию, «начальников краев» следует отождествлять с «двумя начальниками (бо)» (при чжоуском У-ване это были Чжоу-гун и Шао-гун), которым подчинялись 8 «начальников областей» (см.: Po Hu T'ung, с. 236, 320 (пр. 271), 412-414 (и пр. 20, 28), 450, 497). Согласно комментаторам, фан бо существовали при Инь и (под измененным названием?) при Чжоу; но термин мог фигурально использоваться и применительно к другим эпохам, например, Цинь (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 37). Ма Фэй-бай полагает, что он означал могущественного удельного правителя края наподобие «пяти гегемонов» эпохи Чунь цю (см.: ЯТЛЦЧ, с. 92, пр. 2).

(обратно)

1245

Яо пытался найти подходящего человека, чтобы справиться с наводнением (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 29-30, 40-42; гл. 2, с. 3-4; ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 138, 140, 150-151). И Инь стремился устроить народ с помощью пути Яо и Шуня, см. пр. 28 к гл. 7; (Legge, Mencius, с. 361-364 (V. Pt. I. VII)). О Гуань Чжуне, находившемся в тюрьме в 685 г. до н. э. (см. пр. 33 к гл. 11), в ряде источников («Хань Фэй-цзы», «Люй-ши чунь цю» и др.) говорится, что он «был связан путами»; обычно указывается, что это произошло в Лу (см. подборку цитат в кн.: ЛМЦД, т. 5, разд. 5, с. 135 — 136).

(обратно)

1246

В кавычках — почти точная цитата из «Ши цзина» (см.: Ши цзи чжуань, гл. 2, с. 21; Legge, She К., с. 57 (I.III.X, 4); ср.: Шицзин, с. 47). Слово «людям» мы подставили вместо «им» (чжи [130]). Ранее этой цитатой уже раз были охарактеризованы усилия Конфуция спасти высокие принципы и страдающих от их попрания людей в век насилия и упадка (см.: ХШВЧ, гл. 5, с. 61; ср.: HSWC, с. 160; ЯТЛ, с. 89. пр. 38).

(обратно)

1247

Неточная цитата из «Люй-ши чунь цю» (см.: ЛПГЧЦ, св. 19, гл. 8, с. 146; ср.: R. Wilhelm, с. 343). В древности последние слова обеих фраз изречения — цюй [131] («бежать») и жу [132] («промокнуть») — входили в одну рифму и рифмовались (см.: Ян Шу-да, с. 13). Изречение иллюстрирует мысль: «Да разве тот, кто хочет совершить подвиг, может [поступать] в соответствии с правилом — [прямым] плотничьим шнуром?», т. е. всегда идти прямым путем. В «Хуайнань-цзы» после утверждения, что совершенному мудрецу допустимо «кривить» для достижения «прямизны» (см. пр. 33 к гл. 11), сказано, что он может идти даже по дурной и темной дороге, намереваясь таким образом «возродить (или: выпрямить) великий путь и совершить великий подвиг, подобно тому как, выходя из лесу, не выбираешь прямого пути и, спасая тонущего человека, не можешь не промочить ноги» (см:. ХНЦ, гл. 20, с. 184; ср.: ХНЦ, гл. 16, с. 143).

(обратно)

1248

В кавычках — неточная цитата из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 47 (2.12), 94(4.4); ср. там же, с. 118 (5.3); Legge, Mencius, с. 173, 217, 242; ЯТЛЦЧ, с. 92, пр. 9).

(обратно)

1249

Мо [133] — «[недовольно] молчать», ср.: мо мо [134] — «хранить [недовольное] молчание» (см.: HFHD, т. 3, с. 309 и пр. 15.8).

(обратно)

1250

В кавычках — цитата из речи «знатока писаний», см. перевод, гл. 11, с. 176.

(обратно)

1251

Под «домом (или комнатой)» (ши [1]) имеется в виду общее жилище отца, сыновей, старших и младших братьев, т. е. расширенной семьи (ср.: Ch'u, с. 4-5; Duyvendak, с. 17-18). В «Янь те лунь» говорится: «В одном доме (ши) между отцом и старшим братом [такие же отношения], как у тела [ — головы с туловищем — ] и конечностей, которые связаны друг с другом: «когда придет в движение один сустав», то это становится известно сердцу» (ЯТЛ, гл. 57, с. 354). Таким образом, отношения царя с народом Поднебесной передает образ тела, в свою очередь воплощающий представление о родственной группе. Варианты очень близкого изречения есть в «Шо юань» (см.: Шо юань ЦЧЦИ, гл. 5, с. 129-130, 132) и «Хань шу», где говорится: «У древних людей было речение: «Когда полный зал [людей] пьет опьяняющий напиток и есть один человек, который, скорбя, беззвучно льет слезы, повернувшись лицом в угол, то все в одном зале из-за него невеселы». Истинный царь относится к Поднебесной, как [сидящие] наверху в одном зале [относятся к плачущему]. Поэтому, если один человек не получил [подобающего] ему справедливого [отношения, государь] печалится и скорбит из-за него в своем сердце»» (ХШБЧ, гл. 23, с. 1992-1993; ср.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 345, 407-408, пр. 287-288). В кавычках — не вполне точно воспроизведенные цитаты из варианта этого изречения, содержащегося в «Хань Ши вай чжуань» (см.: Вэнь сюань, гл. 18, с. 386, коммент. Ли Шаня).

(обратно)

1252

По предложению Ван Сянь-цяня от первоначально стоявшего в тексте сочетания лю чэнь ни [2] Ван Ли-ци оставил выражение лю ни («погружаться в воду и тонуть; тонуть в воде»), а знак чэнь исключил как плеоназм, попавший в текст из старого комментария к знаку лю (в древности лю и чэнь взаимозаменялись) (см.: ЯТЛ, с. 89, 92, пр. 4; Ван Пэй-чжэн, с. 43; ЯТЛДБ, с. 25, пр. 52). Ян Шу-да считает, что лю и чэнь не могли взаимозаменяться из-за сильной разницы в их произношении и что поэтому из текста следует исключить знак лю (а не чэнь) как плеоназм (см.: Ян Шу-да, с. 13). Обе реконструкции переводятся одинаково.

(обратно)

1253

Цзе [3] («долг [верного подданного], честность, душевную чистоту»); см.: Hulsewe 1955, т. 1, с. 357, пр. 46; ЯТЛЦЧ, с. 93, пр. 2.

(обратно)

1254

По предложению Сунь И-жана и Хуан Цзи-гана и по примеру Го Мо-жо Ван Ли-ци вместо юй лао [4] читает лао юй [5] (см.: ЯТЛДБ, с. 25; ЯТЛ, с. 92, пр. 5).

(обратно)

1255

В 3 изданиях трактата вместо цзы [6] («увеличивать») стоит его синоним цзы [7] (см.: ЯТЛ, с. 92, пр. 6).

(обратно)

1256

Выражение шао фу нэн лин [8] («помощники и начальники [ведомства] малого казначея») не совсем ясно. По данным «Хань шу», «малый казначей» имел при Западной Хань 6 «помощников» (чэн) (см.: ХШБЧ, гл. 19А, с. 1118; ср.: Ду Ю, гл. 27, с. 160), но сам не назывался лин («начальник»); в подчинении у него было 12 казенных учреждений, имевших «начальников и помощников» (лин чэн). Возможно, в тексте какое-то искажение: либо его следует читать шао фу лин чэн («начальники и помощники, [подчиненные) малому казначею»), либо знак лин — плеоназм и текст следует реконструировать в виде шао фу чэн («помощники малого казначея»). Наш перевод условный.

(обратно)

1257

См. пр. 14 к гл. 1. Ма Фэй-бай считает, что план введения казенной монополии на продажу опьяняющих напитков был предложен в 98 г. до н. э. «помощниками и начальниками [из ведомства] малого казначея», принят и осуществлен Сан Хун-яном (см.: ЯТЛ, гл. 14, с. 99). Он указывает, что «малым казначеем» тогда был Шангуань Цзе [9], а «великим министром земледелия» — Сан Хун-ян (см.: ЯТЛЦЧ, с. 94, пр. 5). Есть, впрочем, сомнения в том, был ли Шангуань Цзе назначен на пост «малого казначея» в 98 г. до н. э.; Ван Сянь-пянь считает, что в хронологическую таблицу «Хань шу» вкралась ошибка, и речь идет в действительности о 97 г. до н. э.; если это верно, то «малым казначеем» в 98 г. до н. э. был, вероятно, Ван Вэй [10] (см.: ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1217-1219 и коммент. Ван Сянь-цяня; Hulsewe/Loewe, с. 233-235 и пр. 904 (А. Ф. П. Хюльзеве почему-то указывает 102 и 101 вместо 98 и 97 гг. до н. э.)).

(обратно)

1258

«Отцами и старшими братьями» (фу сюн [11]) называлась категория старших членов клана (цзун цзу, см. пр. 6 к гл. 8), руководивших его жизнью в противоположность категории младших его членов — «сыновей (или детей) и младших братьев» (см. пр. 23 к гл. 9) (см.: Крюков 1967, с. 89; Переломов 1968, с. 42-43, 90). Использование номенклатуры родства обусловлено здесь тем, что у «сановника» ощутимо стремление изобразить Поднебесную с «истинным царем» во главе как «один дом» — родственную группу, подобную одному телу (см. пр. 2 к гл. 12), где образ действий государя по отношению к народу — это «путь любящего отца» (ср. пр. 29 к гл. 6), «отцы и старшие братья» представляют правителей (чиновничество), а «сыновья и младшие братья» — войска, посланные для обороны границ.

(обратно)

1259

В кавычках — неточная цитата из речи «знатока писаний», см. перевод, гл. 11, с. 177.

(обратно)

1260

В выражении ли чжэн [12] слово чжэн значит «идти карательным походом», а не «править» (см.: ХШБЧ, гл. 27Б6, с. 2388, коммент. Янь Ши-ry, Ван Нянь-суня и Ван Сянь-цяня); ср., например, высказывание Цзин Фана [13] (77-36 гг. до н. э.): «Сын Неба стал слаб, удельные правители ходили карательными походами [друг на друга, опираясь только на военную] силу» (там же), очень напоминающее слова «знатока писаний». В древности знаки чжэн [14] и чжэн [15] («идти карательным походом») взаимозаменялись (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 43; ЯТЛЦЧ, с. 94, пр. 1).

(обратно)

1261

Известно несколько вариантов разделения Поднебесной на «девять областей» (цзю чжоу [16]) (см.: Цы хай, с. 49, цзю чжоу, знач. 1 и 2). Поскольку здесь речь идет о разделении, предшествовавшем созданию централизованной империи, видимо, имеется в виду описанное в «Чжоу ли» разделение на области Ян, Цзин, Юй, Цин [17] (охватывала южную часть совр. пров. Шаньдун и часть пров. Ляонин к востоку от Ляохэ), Янь (см. пр. 76 и 79 к гл. 1), Юн (см. пр. 47 к гл. 4), Ю [18] (см. пр. 45 к гл. 3), Цзи [19] (по преданию, до того как из нее были выделены области Ю и Бин [20], охватывала всю территорию пров. Хэбэй и Шаньси, земли пров. Ляонин к западу от Ляохэ и пров. Хэнань к северу от Хуанхэ; по делению «Чжоу ли», в нее входили части пров. Шаньси, Хэбэй и северной Хэнани) и Бин (занимала территорию от центральной части совр. пров. Хэбэй на запад, включая северную Шаньси) (см.: Чжоу ли, гл. 33, с. 6а-8б; ср.: Biot, т. 2, с. 264-276). Согласно традиции, зафиксированной, в частности, в «Ли цзи» (см.: Ли цзи, св. 11, гл. 5, с. 5а сл.; ср.: Legge, LK, т. 27, с. 211 сл.), каждая из «девяти областей, [лежащих] между морей четырех [стран света]» имела по 1000 ли в длину и в ширину, а центральная «область» была владением Сына Неба, благодаря чему представление о «девяти областях» имело моноцентрический характер. См. современную оценку подобных традиций в связи с критикой представления о западночжоуском «царском домене» в кн.: Creel 1970, т. 1, с. 363-366.

(обратно)

1262

И тун, см. пр. 50 к гл. 4. Согласно Хэ Сю, «тун значит начало; это выражение, [означающее] собрать воедино и связать» (см.: Гунъян чжуань, гл. 1, с. 56); согласно Янь Ши-гу, «и тун значит, что вся объединенная [совокупность] (тун) тьмы вещей приходит к единству (и)» (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4019). Устойчивое сочетание и тун выражает принцип единства, проявляющийся, в частности, в политической, духовной и пространственной областях (см. выше, с. 56, 80-81), и занимает особо важное место в теории «Гунъян чжуань» (см.: Кроль 1978 (III), с. 26-28; Кроль 1978 (I), с. 52-56; Кроль 1983 (II), с. 223-225; ДФ (Хань), с. 128-130).

(обратно)

1263

В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из эдикта У-ди (125 г. до н. э.?), где описывается Шунь, который в состоянии сакрального бездействия «довольный прогуливался по высоким галереям [дворца]» (см.: ХШБЧ, гл. 56, с. 4002 и коммент. Ван Сянь-цяня; ср.: Seufert, с. 27 и пр. 3; Кроль 1970 (II), с. 88; ДФ (Хань), с. 139).

(обратно)

1264

Чжан Дун-жэнь предложил реконструировать текст лань цюнь чэнь цзи янь, чжи нэй лунь я сун, вай мин хэ луань [21], поменяв местами знаки нэй и лунь, разделив их запятой и убрав запятую перед чжи; на его взгляд, из фразы нэй я сун выпал неизвестный знак, стоявший в оригинале между нэй и я, и первоначально фраза эта представляла собой полную параллель заключительной фразе вай мин хэ луань (см.: ЯТЛ, с. 92, пр. 10). По предположению Ван Пэй-чжэна, выпавший знак — это знак цзо [22] («слагать»): в докладах сановников в «Хань шу» часто встречается выражение сун шэн цзо [23] («слагались хвалебные песни (или: звуки «Гимнов»)») (см.: Ван Пэй-чжэн, с. 44; ср.: Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86; ХШБЧ, гл. 12, с. 363; гл. 72, с. 4601, и др.). Но Ван Ли-ци показал, что выпавший из текста знак — юн [24] («петь», «читать нараспев»): он стоит в одном издании «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 160, 164 (пр. 13), 165, пр. 14). Фраза мин хэ луань дословно означает: «заставлять звучать (при езде) колокольчики, прикрепленные к перекладине для опоры на передке колесницы (хэ), и колокольчики, привязанные к концам удил коней (луань), [на звон которых отзываются первые]» (Ма Фэй-бай считает, что колокольчики луань прикреплялись к перекладине оглобель (см.: ЯТЛЦЧ, с. 94, пр. 3)). Рассматриваемый текст «Янь те лунь» — часть описания функционирования Сына Неба как благой природной стихии. В «Ли цзи» сказано: «Сын Неба составляет триаду с Небом и Землей, поэтому его внутренняя духовная сила равна [силе] Неба и Земли, одновременно приносит пользу тьме существ, сияет наряду с солнцем и луной и не оставляет [без света ничего, даже самого] крошечного и малого, ясно освещает [страну, лежащую между] морей четырех [стран света]. Когда он находится при дворе, то говорит о порядке, [соответствующем] нормам поведения и справедливости человеколюбивого совершенного мудреца; когда находится на отдыхе, то внемлет звукам «Од» (Я [25]) и «Гимнов» (Сун [26]) (имеются в виду стихи трех разделов «Ши цзина», давшие им названия — «правильные» оды, исполнявшиеся на царских праздниках, и «хвалебные» песни, в основном в честь основателей династий, исполнявшиеся в храме предков (см.: Legge, CA, с. 221-222 (IX.XIV); ср.: Лунь юй, с. 99 (9.15), пр. 1). — Ю. К), ...когда всходит на колесницу, то бывают [слышны] звуки колокольчиков, привязанных к концам удил коней, и отзывающихся на них колокольчиков, прикрепленных к перекладине для опоры на передке колесницы...» (Ли цзи, св. 50, гл. 26, с. 2а; ср.: Legge, LK, т. 28, с. 256). В 3 изданиях «Янь те лунь» вместо луань [27] стоит его синоним луань [28]; как поясняет Ван Ли-ци, первое написание указывает на материал, из которого изготовлялся колокольчик (отсюда ключ «металл»), а второе — на его форму: он имел вид мифической птицы луань (отсюда ключ «птица») (см.: ЯТЛ, с. 92-93, пр. 11).

(обратно)

1265

Чунь дэ [29], где слово чунь [30] (синоним чунь, или шунь [31]) значит «чистый», «без примесей», «однородный»; его антонимом является слово бо [32] («пестрый»). Как указывает Мэй Фу, «если один цвет [покрывает] все тело, это называют чистотой (шунь); если белое и черное смешаны вместе, это называют пестротой (бо)» (ХШБЧ, гл. 67, с. 4457). Мэй Фу вводит цветовые образы «чистоты» и «пестроты», характеризуя «путь истинного царя» (который, впрочем, прямо не назван) и «путь гегемона» как предлагающие разные способы подбора кадров, предъявляющие разные требования к нравственным качествам чиновников (см. выше, с. 80-84). Ранее эти цветовые образы встречаются у Сюнь-цзы тоже в связи с характеристикой «истинного царя» и «гегемона» и их помощников. Сюнь-цзы приводит изречение: «Если кто чистого [цвета], то является истинным царем; если кто пестрого [цвета], то является гегемоном; если кто не имеет ни одного из этих [видов окраски], то погибнет». Будучи способным и имея способного «канцлера», правитель является «истинным царем»; будучи неспособным, но выбрав себе способных помощников, правитель является «сильным» (т. е., видимо, «гегемоном»); будучи неспособным, но не понимая необходимости выбора способных помощников и используя на службе льстецов и фаворитов, правитель обрекает себя на опасность и в конце концов на гибель. «Истинный царь» выдвигает на передний план справедливость и отодвигает на задний выгоду, ищет по-настоящему способных людей, невзирая на степень их родства и занимаемое ими положение; правитель, обреченный на гибель, поступает диаметрально противоположным образом; правитель, чье государство сохраняется («гегемон»?), использует установки то «царя», то его антипода. Сюнь-цзы также указывает, что почти полное отсутствие конфуцианских ученых — недостаток владения Цинь, из-за которого тамошний государь при всех достоинствах своей страны далеко уступает «истинному царю». В связи с этим комментатор Ян Лян [33] (жил ок. 818 г.) интерпретирует слово «чистый» из оппозиции «чистый — пестрый»: ««Чистый» сказано о том, что он (истинный царь. — Ю. К.) всецело применяет путь конфуцианских ученых» (см.: СЦЦШ, гл. 11, с. 143-144; гл. 16, с. 218; ср.: Koster 1967 (I), с. 135-136, 211; Синицын 1974, с. 149-150). В I в. Хуань Тань писал: «Путь истинного царя чистого цвета, без примеси; такова его внутренняя духовная сила. Путь гегемона пестрого цвета, смешанный; таковы его свершения» (И линь, гл. 3, с. 34; ср.: Pokora 1975, с. XX, 5-6). Таким образом, установка «истинного царя» на единство, проявляющаяся в выборе себе помощников «того же рода», что и он, — конфуцианских ученых, имеет отправной точкой «чистоту» его «внутренней духовной силы» (см. выше, с. 81-82).

(обратно)

1266

Земли сюнну рассматривались китайцами как непригодные для возделывания и, следовательно, для того, чтобы с них прокормиться (см.: Кроль 1978 (I), с. 46; Кроль 1978 (III), с. 23-25). Чжань го [33а] («сражающиеся государства (или царства)») — название семи сильнейших китайских государств V-III вв. до н. э., после образования империи (221 г. до н. э.) постепенно превратившееся в название соответствующего исторического периода (453-221 гг. до н. э.) (см.: К. Васильев 1968, с. 3, пр. 1).

(обратно)

1267

Вай чэнь, см.: (Kurihara, с. 243-262, 12-13); пр. 23 к гл. 1. «Подданный внешней [области мира]» признавал себя «подданным» Сына Неба, должен был являться на весенние и осенние аудиенции на границу (см.: ШЦХЧКЧ, гл. НО, с. 54; ср.: Таскин 1968, вып. 1, с. 55), получал от императора печать, должен был периодически вносить дань (см.: ХШБЧ, гл. 95, с. 5410, 5406), но считалось, что «внутренняя духовная сила» китайского монарха распространена во «внешней» области мира в меньшей степени, чем во «внутренней», и потому там действовали только «обряды» (ли [34]), а не «законы» (фа [35]) императора (см.: Kurihara, с. 12-13). Сочетание и вэй ху чжи юй вай чэнь [36] толкуют по-разному. Ван Сянь-цянь считал знаки ху чжи юй плеоназмом (см.: ЯТЛ, с. 93, пр. 13), и его предположение приняло несколько переводчиков, включая нас (см.: Gale 1931, с. 76 и пр. 5; Эн тэцу рон, с. 68). Го Мо-жо предложил реконструировать ху как мэн [37] («подданные»), а чжи — как ле [38] («иметь ранг», «поставить в [один] ряд») (см.: ЯТЛДБ, с. 25, пр. 53); если принять его реконструкцию, следует перевести: «сделает их своими подданными, поставит в [один] ряд с подданными внешней [области мира]». Ван Ли-ци приписывает слову чжи значение «устанавливать (определять) политический курс», сочетанию ху чжи — значение «сохраняя их обычаи, не менять их по образцу [отношения к] подчиненным (зависимым) государствам» и полагает, что в тексте сказано: заостряя внимание на таком конкретном объекте, как сюнну, и решая в соответствии с требованиями обстановки [вопрос о] политическом курсе на подчинение варваров ху, он сделает так, чтобы они заняли место в ряду подданных внешней области мира (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 165-166, пр. 19). Ма Фэй-бай ставит между ху и чжи запятую, приписывает слову чжи значение «подчинять себе, держать под контролем (в повиновении)», а сочетанию чжи юй вай чэнь — значение «сделав подданным внешней [области мира], держать в повиновении» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 94, 95, пр. 7).

(обратно)

1268

Выражение бу ши ци со юн [39] непонятно (см.: ЯТЛЦЧ, с. 95, пр. 7); его переводят с натяжкой «не иметь нужной им пищи» (см.: Gale 1931, с. 76), «не съедать всех наших ресурсов» (см.: Dispute, с. 90). Ван Сянь-цянь указывал на наличие ошибок в этой и предшествующей фразах (см.: ЯТЛ, с. 93, пр. 14). Го Мо-жо заменил юн на янь [40] («сказать») (см.: ЯТЛДБ, с. 25 и пр. 53); это дает вполне осмысленное чтение последней фразы, ибо есть выражение ши янь [41] («нарушить (досл.: съесть) слово (обещание)») (см.: Legge, Shoo К., с. 175 (IV.I.II, 4), 730; ср.: Эн тэцу рон, с. 68). Ван Ли-ци считает, что ши здесь значит «кормиться тем, что поставляет (родит) эта местность» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 166, пр. 21).

(обратно)

1269

Тин вэй Пин [42] — министр правосудия Ван Пин [43] (знаки пин [44] и пин [45] в древности взаимозаменялись (см.: Gale 1931, с. 76-77 и пр. 7; Ван Пэй-чжэн, с. 44; ЯТЛ, с. 93, пр. 15; ЯТЛЦЧ, с. 95, пр. 1)). В кавычках-неточные цитаты из неизвестного источника (императорского эдикта 86 г. до н. э.?). По сообщению Бань Гу, в ноябре-декабре этого года Чжао-ди «послал бывшего военного начальника-справедливого [судью] Ван Пина и других, [всего] пять человек, с верительными бирками в руках обследовать округа и [удельные] государства, рекомендовать достойных и хороших людей, спросить, отчего страдает и мучается народ, и о тех, кто потерял свое занятие (или службу. — Ю. К.) [вследствие] несправедливости» (ХШБЧ, гл. 7, с. 236; ср.: HFHD, т. 2, с. 155). Известно также, что Ван Пин стал министром правосудия в 82 г. до н. э., а в 79 г. до н. э. был казнен (см.: ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1236-1237; гл. 60, с. 4189-4190). Вероятно, это был другой Ван Пин (вопреки мнению Ван Ли-ци, который отождествляет обоих (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 166, пр. 22)): иначе придется допустить, что один и тот же человек занимал пост министра правосудия дважды: ранее 86 г. до н. э. и в 82-79 гг. до н. э.

(обратно)

1270

Чжан Дунь-жэнь и Ван Ли-ци читают цюнь чэнь [46] («толпа сановников») вместо цзюнь чэнь [47] («государь и подданные (сановники)»), приняв редакцию, сохранившуюся в 2 изданиях «Янь те лунь» (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 161, 166, пр. 23; ср.: ЯТЛЦЧ, с. 95, пр. 2). В выражении юй нэй [48] юй значит «пространство — Небо, Земля и четыре страны света» (см.: ХШБЧ, гл. 6, с. 184, коммент. Янь Ши-гу; ср.: HFHD, т. 2, с. 46), ср. пр. 53 к гл. 6; поэтому юй нэй указывает на то, что находится в пространстве между Небом и Землей, и аналогично выражению «Поднебесная» (тянь ся [49]) (см.: ЧВДЦД, т. 9, с. 363, № 59). В текстах юй нэй обозначает, в частности, объект упорядочения и унификации, происходящих под воздействием «внутренней духовной силы августейшего божественного властителя» и его «прекрасных свершений» (сю ле [50]) (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 43, 62; ср.: МН, т. 2, с. 161, 186; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 73, 83).

(обратно)

1271

Ранее в «Хуайнань-цзы» встречается сходная критика современных суждений, в которых рассматриваются не реальные, часто встречающиеся случаи, а одна из двух противоположных крайностей: если не высшая точка — вершина «девятого неба», то низшая точка — дно «желтого (подземного) источника» (см.: ХНЦ, гл. 19, с. 173; ср.: Morgan, с. 229, 269, пр. 14а). Аналогичный мотив есть и у Ян Сюна (см.: ХШБЧ, гл. 87Б, с. 5114; ср.: Knechtges 1982, с. 46); его персонаж — «гость» — так описывает сочинение Ян Сюна «Великая тайна» (Тай сюань [51]): «Где оно глубоко, оно погружается в желтый источник; где оно высоко, оно выходит за пределы голубого неба».

(обратно)

1272

Выражение люй ли [52] образовано из двух названий деревень по 25 семей (домов) каждая (см.: Чжоу ли, гл. 3, с. 3а-3б; ср.: Biot, т. 1, с. 51); оно употребляется также как общее название «народа» и «родной деревни» (см.: Цы хай, с. 1410; Морохаси, т. 11, с. 746-747, № 53); еще одно его значение — городской квартал с воротами (см.: Miyazaki, с. 378). Перевод «деревни и селения» близок переводу X. X. Дабса (см.: HFHD, т. 2, с. 202). Бу цзи [53] — «безнадежно» (см.: ХШБЧ, гл. 51, с. 3823, коммент. Ин Шао, Янь Ши-гу, Лю Баня [54] (1023-1089) и Ван Сянь-пяня; ЯТЛ (ЦДБ), с. 167, пр. 27). В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (см.: Мэн-цзы, с. 298 (12.15); ср.: Legge, Mencius, с. 446).

(обратно)

1273

В кавычках — цитата из «Лунь юй» (см.: Лунь юй, с. 2 (1.2); ср.: Legge, СА, с. 138-139), где сказано: «Благородный муж сосредоточивает усилия на основе (бэнь [55]), когда основа установлена, то [сам собой] появляется истинный путь. Почтительность к родителям и уважение к старшим братьям — они суть основа человеколюбия». «Основа», о которой здесь говорится, — этические свойства человека. В связи с этим встает вопрос о значении сочетания фань бэнь [56], стоящего в речи «знатока писаний» перед цитатой из «Лунь юй». Оно может значить и «вернуться к основе (= первоначальной природе)» (см.: Ли цзи, св. 24, гл. 10, с. 3а (ср.: Legge, LK, т. 27, с. 408; Li Ki, т. 1, с. 560); ЛШЧЦ, св. 4, гл. 3, с. 29; ср.: R. Wilhelm, с. 47) или «вернуться к началу (основе)» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 84, с. 3 (ср.: Алексеев 1958, с. 115); Бо ху тун, гл. 3Б, с. 200; ср.: Po Hu Tung, с. 555), а может значить и «вернуться к основному [занятию]» (ср.: ЧВДЦД, т. 2, с. 385, №19). Ма Фэй-бай рассматривает сочетание фань бэнь в свете изречения из «Лунь юй», в котором «почтительность к родителям и уважение к старшим братьям... основа человеколюбия»; на его взгляд, бэнь здесь означает, что осуществление правления, проникнутого человеколюбием, — это основа занятия управлением, а не земледелие, как в других местах «Янь те лунь» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 96, пр. 1). Поэтому вероятно, что бэнь из выражения фань бэнь имеет здесь этическое значение. Кажется, что это так, если рассматривать фань бэнь в контексте изречения из «Лунь юй», включая ту его часть, которая не воспроизведена в «Янь те лунь». Но можно рассматривать сочетание фань бэнь и в контексте собственных слов «знатока писаний», а тот утверждает, что «возвращение к основе» — это способ «сделать государство богатым»; в другом случае он говорит, что этого можно достигнуть, лишь усердствуя «в основном [занятии] — земледелии» (см. выше, с. 98-99). Это как раз свидетельствует в пользу мнения, что бэнь значит здесь «основное» занятие, как полагают Сато Такэтоси и Ху Цзи-чуан (см.: Эн тэцу рон, с. 68; Ху Цзи-чуан, т. 2, с. 108).

(обратно)

1274

Оппозиция «источник» (юань [57]) — «поток» (лю [58]) подобна оппозиции бэнь мо, см. пр. 3 к гл. 9; (СЦЦШ, гл. 10, с. 133; ср.: Koster 1967 (I), с. 126). «Источник» — это «начало», «основное» (бэнь), «поток» — «второстепенное» (мо). Иерархическая неравноценность «источника» и «потока» обусловливает то, что для устроения «потока» необходимо сперва устроить «источник»; ср. формулу. «Кто [собирается] привести в порядок верхушку дерева (мо), [сперва] приводит в порядок его корень (бэнь)» (Синь юй, гл. 2, с. 5; ср.: Кроль 1973 (I), с. 151; ХНЦ, гл. 7, с. 57; Morgan, с. 59).

(обратно)

1275

Пояснение Гао Ю к выражению цзин шэнь [59] в тексте эклектического даосизма гласит: «Цзин — это дыхание жизни человека, шэнь — это заповедное (досл.: хранимое. — Ю. К.) человека» (ХНЦ, гл. 7, с. 57, ср.: Morgan, с. 58). В. М. Алексеев, специально исследовавший это выражение в даосских текстах, отверг толкование Гао Ю и предложил переводить цзин шэнь «ядро-дух», «экстракт духовности; сильный, яркий дух; внутренняя сила; квинтэссенция вдохновения и т. д.»; «ядро духа как экстракт жизненности». В его исследовании (см.: Алексеев 1916, с. 206-209) выделена оппозиция «дух — тело»; цзин шэнь — небесный (т. е. полученный от Неба) элемент в человеке; после смерти — расставания духа и тела — каждый элемент возвращается к своему естественному началу: дух — к Небу, тело — к Земле (ср.: ХНЦ, гл. 7, с. 57 и коммент. Гао Ю; ХШБЧ, гл. 67, с. 4443-4445; Rickett, т. 1, с. 166). От понимания цзин шэнь как чего-то, в целом связанного с Небом, отличается дуалистическая конфуцианская интерпретация I в. н. э., по которой цзин толкуется как «покой», т. е. нечто пассивное, и связывается с инь, а шэнь объясняется как «поток», т. е. нечто активное, и связывается с ян (см.: Бо ху тун, гл. 3Б, с. 215, ср.: Po Hu Tung, т. 2, с. 571). Известно конфуцианское утверждение, что шэнь — это «лучшие (чистейшие) дыхания светлого начала» (см.: Да Дай ли цзи, гл. 58, с. 63). Было высказано мнение, что в сочетании с шэнь, взятом в таком значении, цзин значит «лучшие (чистейшие) дыхания» (см.: ЛМЦД, т. 7, раздел 8, с. 50-51, цзин шэнь, знач. 1). Видимо, эта интерпретация не противоречит мысли о связанности цзин шэнь как целого с Небом, которое считалось воплощением ян. Добавим, что эта мысль принималась не только даосскими, но и конфуцианскими авторами (см., например, Шо юань, гл. 20, с. 141). Неясно, какая интерпретация цзин шэнь подходит в данном случае. Напомним, что «знаток писаний» разделял идею универсальности дуализма инь и ян, см. выше, с. 52.

(обратно)

1276

Критика сторонников «пути гегемона» за то, что они придерживаются не «основного», а «второстепенного», характерна для конфуцианцев. Так, в конфуцианской главе «Хуайнань-цзы» легисты Шанский Ян, Шэнь Бу-хай и Хань Фэй и дипломаты Су Цинь и Чжан И критикуются за то, что их временные, приспособленные к обстоятельствам меры не являются «великой основой устроения» (см. пр. 28 к гл. 6; Кроль 1984 (II), с. 112, пр. 39); там же подчеркивается, что «благородный муж» выдвигает на передний план «основное», а «мелкий человек» вредит «основному» с помощью «второстепенного» (см.: ХНЦ, гл. 20, с. 186; выше, пр. 3 к гл. 9; ср.: Вэнь-цзы, гл. 21, с. 38).

(обратно)

1277

Выражение бу чжи [60] имеет 2 толкования: 1) бу би [61] («не обязательно, не нужно») (см.: Ян Шу-да, с. 13-14; ЯТЛ, с. 93-94, пр. 20; ЯТЛЦЧ, с. 96, пр. 3); 2) бу цзай [62] («не заключаться в, не иметь отношения к») (см.: ЯТЛ (ЦДБ), с. 167, пр. 30). Мы приняли первое.

(обратно)

1278

Лишь второе предложение (в чуть отличной редакции) встречается в «Лунь юй» (см.: Лунь юй, с. 177 (15.40); ср.: Legge, CA, с. 305). Там говорится: «Те, чьи пути не одинаковы, не строят планов друг с другом (или: друг для друга)». Сыма Цянь цитирует это изречение, добавляя: «а каждый следует за своими стремлениями» (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 61, с. 14; ср.: Алексеев 1958, с. 128; Кроль 1974 (II), с. 213; Кроль 1974 (III), с. 377-378). Цитируя Конфуция, «знаток писаний» хочет сказать, что конфуцианские ученые и министры типа «сановника» — люди разных «путей», «воль», а в конечном счете — разного «рода» (см.. ЯТЛ, гл. 26, с. 184-185), отчего министры и не в состоянии воспользоваться советами конфуцианцев. Разница между обоими «родами» людей осмыслялась в духе противоположности между инь и ян (см. выше, с. 81-83, 85; Кроль 1973 (III), с. 17; 1983 (II), с. 224-226; Кроль 1984(11), с. 117-118).

(обратно)

1279

Чэн е [63] — «принять наследие», «продолжить дело покойного отца» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 96, пр. 1). При Хань распространено было мнение, что почтительный сын хорошо умеет продолжать стремления (волю) отца, а также завершать (или продолжать) его дела (см.: Кроль 1981 (II), с. 41-42; Кроль 1993 (I), с. 383).

(обратно)

1280

Конфуций говорил: «Отец скрывает [то, что дурно,] ради сына, сын скрывает [то, что дурно,] ради отца — в этом и заключается прямота» (Лунь юй, с. 146-147 (13.18); ср.: Legge, CA, с. 270). Принцип покрывания отцом и сыном преступлений друг друга служит примером проявления конфуцианского партикуляризма, нарушившего первоначальный универсализм правила коллективной ответственности, сформулированного легистами (см.: Bodde 1963, с. 392). В первой половине I в. до н. э. шла борьба за модификацию в сторону конфуцианского партикуляризма «декрета о зачинщиках укрывания [преступника]» (шоу ни чжи кэ [64]); она закончилась лишь в 66 г. до н. э. «конфуцианизацией» этого декрета (см.: Кроль 1977 (III), с. 137, 143, пр. 37): дети, жены и внуки, явившиеся «зачинщиками укрывания» своих близких, были избавлены от наказания. По мнению Э. М. Гэйла, «сановник» «использует конфуцианский аргумент с прямой целью напасть на своих оппонентов с их же собственным оружием в руках» (см.: Gale 1931, с. 78 и пр. 2). Заметим, однако, что его помощник «императорский секретарь» отстаивает принцип коллективной ответственности членов «дома» за преступление, совершенное одним из них (см.: ЯТЛ, гл. 57, с. 353-355).

(обратно)

1281

Неточно воспроизведенное изречение Конфуция, гласящее: «Когда отец жив, взирай на его стремления; когда отец умер, взирай на его поступки; если три года не станешь производить изменении в пути отца, тебя можно будет назвать почтительным к родителям» (Лунь юй, с. 8 (1.11); ср.: Legge, CA, с. 142).

(обратно)

1282

В «Чунь цю» под 16-м годом правления луского Вэнь-гуна [65] (627-610), т. е. под 612 (или 611) г. до н. э., сообщается: «разрушил высокую террасу Цюань [66]»; это была терраса, построенная его дедом Чжуан-гуном [67] (694-663 гг. до н. э.) в местности Лан [68] и называвшаяся, пока не была достроена, «высокая терраса в Лан [69]». «Сановник» пересказывает оценку этого события в «Гунъян чжуань»: «Почему [в «Веснах и осенях»] записано «разрушил высокую террасу Цюань»? [Потому что летопись] порицает это. Почему порицает? Порицает [и] когда ее построили, порицает [и] когда ее разрушили. Предок сделал ее, сам [князь Вэнь] разрушил ее, лучше бы уж не жил там — и все». По этому поводу Хэ Сю замечает: «Следовало только не жить [там], предоставить ей самой разрушаться, не следовало умышленно разрушать ее и выставлять напоказ то, что было плохо у предка» (см.: Гунъян чжуань, гл. 14, с. 9а; ср.: ХХШ, гл. 48, с. 708). Конфуцианский принцип «сокрытия того, что дурно» развит в «Бо ху тун». Там сказано: «По долгу чьего-то подданного он должен скрывать то, что дурно [у государя], и показывать то, что [у него] хорошо. Почему же тогда [историограф] записывает проступки государя? Каждый сообразуется с чем-то [своим]. Скрывать то, что дурно [у государя — это] говорится о подданном, который распространяет его внутреннюю духовную силу и распространяет нормы поведения. Почему он скрывает то, что дурно, ради своего государя? Государь — самый почитаемый, поэтому он ставит [на посты левого и правого] помощников[-советчиков], назначает [на места] увещающих чиновников и по существу не должен иметь упущений и ошибок. Поэтому в «Обсужденных изречениях» сказано: «[Министр государства] Чэнь, ведающий преступлениями (по другому толкованию, некто Чэнь Сы-бай [70]. — Ю. К.), спросил: „Знал ли обряды [луский] князь (гун) Чжао [71] (542-511 гг. до н. э. — Ю. К.), [когда женился на девушке из правящего дома У [72], носившей ту же фамилию, что и он, а это воспрещается ритуалом]?» Кун-цзы сказал: «Он знал обряды» (см.: Лунь юй, с. 80-81 (7.31) и пр. 1, 2; ср.: Legge, CA, с. 204-205. — Ю. К). Это было сокрытие [того, что дурно], ради своего государя... Государь не скрывает [того, что дурно], ради подданного; почему только отец скрывает [то, что дурно], ради сына? Полагаю, что отец и сын суть одно тело, которое разделено [надвое, так что] слава и позор одного касаются другого. Поэтому в «Обсужденных изречениях» сказано: «Отец скрывает [то, что дурно], ради сына, сын скрывает [то, что дурно], ради отца — в этом и заключается прямота» (см. пр. 31 к гл. 12. — Ю. К). Скрывают ли старший и младший братья [то, что дурно], один ради другого? По тому же принципу, что отец с сыном...» (Бо ху тун, гл. 2Б, с. 120-121; ср.: Po Hu Tung, с. 471-473; Кроль 1993 (I), с. 383-384). Сходный принцип обнаруживается в учении «Гунъян чжуань» о «табу», или «сокрытиях»: ««Весны и осени» скрывают [то, что дурно], ради почитаемого, скрывают [то, что дурно], ради близкого, скрывают [то, что дурно], ради достойного» (Гунъян чжуань, гл. 9, с. 8а; ср.: Watson 1958, с. 81 сл.). При Цинь и Хань изменение того, что сделал император-предшественник, расценивалось как демонстрация его ошибок (см.: Кроль 1993 (I), с. 383). Концепция сохранения в неизменном виде «пути» прежнего государя не была исключительно конфуцианской, см. пр. 40 к гл. 12. Она, как, видимо, и концепция сокрытия того, что дурно у отца или государя, была связана с представлением, что отец и сын суть одно тело, что у них одинаковые стремления («воля»), и с интерпретацией в этом духе «почтительности к родителям» (см.: Кроль 1981 (II), с. 41-42).

(обратно)

1283

В кавычках — цитаты из речи «знатока писаний», см. перевод, гл. 12, с. 179.

(обратно)

1284

Цитата из (Лунь юй, с. 93-94 (9.3) и пр. 1-3; ср.: Legge, CA, с. 217). Как отмечает Ян Бо-цзюнь, ткать шапку из сравнительно грубой конопли было гораздо более тонким и трудоемким делом, чем ткать ее из тонких шелковых нитей. Вряд ли конфуцианцы используют здесь «легистский принцип оппортунизма», цитируя Конфуция в его оправдание, как считает Э. М. Гэйл (см.: Gale 1931, с. 79, пр. 1). См.: (Кроль 1984 (II), с. 89-90, 115 и пр. 47).

(обратно)

1285

Сочетание бу пянь и [73] не очень понятно. Его переводят «не будучи пристрастным к тому, что удобно» (см.: Gale 1931, с. 79; Эн тэцу рон, с. 70) и «всего лишь подлаживаться к требованиям времени» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 97, пр. 3). Однако фраза бу пянь и — явная параллель бу ли гу [74] («не отступать (отдаляться) от древности»), а пянь значит не только «быть односторонним (пристрастным)», но и «отдаляться (отчуждаться)». Отсюда наш перевод.

(обратно)

1286

Чжао [75] и му [76] — названия двух рядов, в которых располагались при Чжоу таблички предков (или храмы предков); к ряду чжао (находился слева) относились таблички предков нечетных поколений (отец, прадед и т. д.), к ряду му (находился справа) — таблички предков четных поколений (сын, дед и т. д.). В соответствии с делением на чжао и му приносились жертвы в храме. Различные истолкования систем чжао му см. в кн.: Л. Васильев 1961 (I), с. 91-92; Крюков 1967, с. 142-145. Согласно «Гунъян чжуань», луский Дин-гун [77] (510-496 гг. до н. э.) (см. о нем: ШЦХЧКЧ, гл. 33, с. 48-50; ср.: МН, т. 4, с. 125-128; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 5, с. 80-81) на 8-м году своего правления (503 или 502 г. до н. э.) стал приносить жертвы прежним князьям Лу в правильной последовательности с точки зрения системы чжао му, исправив этим практику «необычных жертвоприношений», установившуюся при Вэнь-гуне на 2-м году его правления (626 или 625 г. до н. э.). В этому году Вэнь-гун во время совместного жертвоприношения перед табличками своих предков в храме основателя династии повысил статус таблички Си-гуна, принеся ему жертву раньше, чем Минь-гуну [78] (662-661 гг. до н. э.), правившему непосредственно перед Си-гуном. «Гунъян чжуань» порицает это «необычное жертвоприношение» за то, что оно «выдвинуло на передний план отца и отодвинуло на задний деда» (см.: Гунъян чжуань, гл. 13, с. 3б-4а; гл. 26, с. 2а-2б и коммент. Хэ Сю и Сюй Яня [79]; ср.: Цзо чжуань, гл. 55, с. 6а, коммент. Ду Ю и Кун Ин-да; Legge, CT, с. 234). Си-гун (как полагает Ма Фэй-бай) рассматривался как аналог сына Минь-гуна (на деле их родственные отношения были иными), а потому по системе чжао му его табличка в храме должна была находиться справа от таблички Минь-гуна (см.: ЯТЛЦЧ, с. 97-98, пр. 4).

(обратно)

1287

На 5-м году своего правления (538 или 537 г. до н. э.) луский Чжао-гун «упразднил средний корпус», один из «трех корпусов», ранее созданных в Лу Сян-гуном [80] (573-543 гг. до н. э.) на 11-м году его правления (563 или 562 г. до н. э.). В «Гунъян чжуань» сказано: «Что называется «три корпуса»? Три министра. Почему [в «Веснах и осенях»] записано: создал три корпуса"? Это порицается. Почему порицается? В древности были [только] министры высшего [разряда] и министры низшего [разряда], младшие чиновники высшего [разряда] и младшие чиновники низшего [разряда]». Там также сказано: «Что называется «упразднил средний корпус»? Восстановление древних [порядков]. Если это так, то почему [здесь] не сказано о трех министрах? И в числе пяти [предметов] бывает средний, и в числе трех [предметов] бывает средний» (Гунъян чжуань, гл. 19, с. 9б-10а; гл. 22, с. 5а-6а; ср.: Legge, CT, с. 603). На основании этих отрывков Сунь И-жан предположил, что «упразднение среднего корпуса» означало упразднение должностей «министра среднего [разряда]» (чжун цин [81]) и «младшего чиновника среднего [разряда]» (чжун ши [82]) и что в «Янь те лунь» сказано именно об этом (см.: ЯТЛ, с. 94, пр. 26). Из комментариев Хэ Сю и Сюй Яня к процитированным отрывкам тоже следует, что создание «среднего корпуса» и должности «министра среднего [разряда]» Сян-гуном было нарушением установлений царя, «уподоблением высшему в превышение своего положения».

(обратно)

1288

В кавычках — цитаты из речи «сановника», см. перевод, гл. 12, с. 179.

(обратно)

1289

В 209 г. до н. э. Эр-ши сказал, что не довершить строительства дворца Эпан [83], начатого его отцом Ши хуан-ди (см.: Переломов 1962, с. 106, 107, 115, 122), значило бы «показать, что покойный божественный властитель ошибся, когда начал [это] дело». В 208 г. до н. э. в ответ на предложение сановников прекратить это строительство Эр-ши возразил, что оно было предпринято его отцом и предшественником, дабы показать, что тот достиг желаемого; и что, как они сами видели, «из подвигов и славных трудов покойного божественного властителя кое-что осталось в наследство», а если хотеть упразднения «сделанного покойным божественным властителем», нечем будет «воздать» ему (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 74, 79; ср.: МН, т. 2, с. 203, 209; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 2, с. 90-91, 94). Быть может, выражение чун сюй [84] («умножить наследие») следует перевести «чтить наследие» (см.: ЯТЛЦЧ, с. 98, пр. 6).

(обратно)

1290

В 3 изданиях «Янь те лунь» вместо цзэн лэй [85] («громоздить друг на друга») стоит только знак лэй с тем же значением (см.: ЯТЛ (ЦЦБ), с. 169, пр. 40). Чжао Гао наставлял законам царевича — будущего императора Эр-ши, а после восшествия того на престол искусно использовал введение более суровых законов и жестоких наказаний для расправы с политическими противниками (см.: Bodde 1938, с. 30, 35).

(обратно)

1291

Выражение «рассматривать как [один] дом» (и вэй цзя *** ***) значит — считать единым, обладающим едиными намерениями, прилагающим единые усилия (см. [Кроль, 1977б, с. 81: 2.2, с. 86, примеч. 4; Кроль, 1981б, с. 49, 55, примеч. 12]; ср. [Гунъян чжуань, гл. I, с. 12б-13а, коммент. Хэ Сю]). Поясняя слова «царь ничего не считает внешним», Хэ Сю говорит: «мудрый царь рассматривает Поднебесную как [один] дом» (ср. [Кроль, 1978а, с. 54]). Следовательно, один «дом» — это образ единства, относящийся именно к «внутреннему».

(обратно)

1292

Выражение ба цзи *** означает «крайние точки восьми [сторон света]», т.е. северо-востока, востока, юго-востока, юга, юго-запада, запада, северо-запада и севера (ср. [ХНЦ, гл. 4, с. 33, 34; гл. 7, с. 57; Erkes, 1918, с. 33, 53-54]). Эти крайние точки считались находящимися во «внешней [области мира]», за пределами «девяти областей» Поднебесной; полагали, что их отмечают восемь гор (ср. [Erkes, 1918, с. 53-54]). Была сделана попытка предположительно отождествить «крайние точки восьми [сторон света]» с «восемью отдаленными дикими (т.е. варварскими. — Ю.К.) районами» (ба хуан ***) (см. [Po Hu Tung, с. 334, примеч. 329]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 370-371, примеч. 210]). Здесь слово «внешнее» (вай ***) указывает на «внешнюю [область мира]».

(обратно)

1293

Юань ю ***. Оба слова означают места (парки), где разводят и содержат птиц и зверей. Есть несколько гипотез относительно того, как различаются их значения. По одной из них, парки юань большого, а парки ю небольшого размера; по другой, в парках юань содержат птиц и зверей, а в парках ю — быков и лошадей (укажем, что этому объяснению противоречит существование выражения юань ма ***, — «лошади с [императорских] пастбищ, или из парков» (см. [HFHD. Т. 2, с. 30 и примеч. 2.9, с. 167, 304-305 и примеч. 2.8; Swann, с. 172]); по третьей, парк юань обнесен стеной, а парк ю нет; по четвертой, парк, где сажают фруктовые деревья, называют юань, а где разводят животных — ю (см. [ЧВДЦД. Т. 28, с. 124, № 18; HFHD. Т. 1, с. 74 и примеч. 1, с. 272; Мэн-цзы, с. 30: 2.2, примеч. 1]).

(обратно)

1294

Тай пу *** — один из «девяти министров», в чьи обязанности входило ведать лошадьми для армии, для императорских конюшен и для колесниц императора, а также надзирать за государевыми пастбищами и за лошадьми, которые там выращивались (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1113-1115; Wang Y.C., с. 150,153-154; Bielenstein, 1980, с. 34-38]).

(обратно)

1295

Мы следуем разметке текста у Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 26]).

(обратно)

1296

Чи юй чжи цзя *** ***. Чи — государевы водосборные пруды с защитным валом (дамбой) на берегу, юй — заповедные парки Сына Неба, обнесенные оградой, которая делала их недоступными для посторонних (см. [ХШБЧ, гл. 8, с. 261; гл. 9, с. 291; HFHD. Т. 2, с. 222 и примеч. 9.3, с. 306 и примеч. 3.4; Ван Пэй-чжэн, с. 45]). Ханьские императоры неоднократно «отдавали в аренду (цзя)» «бедным простолюдинам» свои пруды для орошения, заповедные парки и другие земли (см. [СХХЯ, гл. 50, с. 509; Хуань Куань. Т. I, с. 281-283, примеч. 35 к гл. 6]). Термин цзя мог использоваться также в значении «арендная плата» по отношению к частному собственнику земли (см. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2030 и коммент. Янь Ши-гу; Swann, с. 209 и примеч. 339; HFHD. Т. 3, с. 479]; ср. [Ch'u, с. 108, 110]).

(обратно)

1297

Досл. «поставил и использовал на службе». Поскольку в трех изданиях трактата здесь стоит только один знак жэнь ***, мы принимаем предположение Лу Вэнь-чао, что другой знак жэнь — это плеоназм, и опускаем его по примеру Э.М. Гэйла и Го Мо-жо (см. [ЯТЛ, с. 97, примеч. 7; Ван Пэй-чжэн, с. 45; Gale, 1931, с. 81 и примеч. 5; ЯТЛДБ, с. 26]).

(обратно)

1298

Тянь гуань, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 281-283, примеч. 35 к гл. б]. Наш перевод следует данному Э.М. Гэйлом, ср. также [Hulsewe, 1985, с. 105: С4 и примеч. 4], но, возможно, лучше перевести: «создал казенные учреждения, [ведающие] обработкой земли» (ср. [Эн тэцу рон, с. 71]).

(обратно)

1299

Ин *** («ответ», или отклик») — одно из слов, описывающих отношения вызова-отклика, которые древние китайцы усматривали между объектами «того же рода».

(обратно)

1300

Ср. [Мэн-цзы, с. 294: 12.10]. В кавычках — цитата из речи «знатока писаний» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 180]). Добавим, что шэн ши *** может значить не только «сократить» или «облегчить (упростить) дела», но и «избавить от [лишнего] труда» (ср. [Gale, 1931, с. 82]). В «Хуайнань-цзы» сказано: «Основное в том, чтобы не отнимать у народа время, [предназначенное для труда на полях], состоит в сокращении [казенных] дел (или: работ); основное в сокращении [казенных] дел состоит в умерении [государевых] расходов» [ХНЦ, гл. 20, с. 185]; ср. [Кроль, 1977в, с. 142-143, примеч. 35].

(обратно)

1301

Бай ли *** («сто ли») — выражение, указывающее на государства князей гун и хоу (см. [Мэн-цзы, с. 235-236: 10.2; Po Hu Tung, с. 415]; ср. [Лунь юй, с. 86: 8.6; Legge, СА, с. 210; ЧВДЦЦ. Т. 22, с. 440-441, № 181, значение 2]).

(обратно)

1302

Гун хоу бо цзы нань *** *** ***, см. [Крюков, 1967, с. 60-75; Creel, 1970. Т. I, с. 32-33, 106-107, 324-330].

(обратно)

1303

Как отмечает Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 14]), слова «народ» (минь *** и «люд» (жэнь ***) входили в одну древнюю рифму и рифмовались. Есть близкое изречение в «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 9: 1.4]). Очень похожий отрывок заканчивается здесь словами: «Это значит, что [государь] во главе [стаи] зверей пожирает людей».

(обратно)

1304

Ср. [ХШБЧ, гл. 74, с. 4670, коммент. Янь Ши-гу].

(обратно)

1305

Ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 285, примеч. 42 к гл. 6; HFHD. Т. 1, с. 261; т. 2, с. 173, 334]. На взгляд Ма Фэй-бая, имеются в виду строительные работы (см. [ЯТЛЦЧ, с. 101, примеч. 7]).

(обратно)

1306

Текст неясен. Яо *** предполагает, что оттуда выпало три иероглифа, стоявшие перед знаком фу (*** («одежда»). Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 46]) высказал предположение, что эти три иероглифа — бу чжун чжи *** *** («неподходящая») (ср. [Цзо чжуань, гл. 15, с. 12а]); но так как далее в тексте говорится о том, что люди «одеваются и кормятся» за счет государя, он высказал еще одно предположение — что знак фу стоит в тексте по ошибке вместо другого иероглифа. Ма Фэй-бай предлагает реконструкцию фу ши *** («украшения на одежде») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 101, примеч. 7]). Мы даем условный перевод.

(обратно)

1307

Ср. упрек «знатока писаний» в адрес «министров», что те не просят императора «об упразднении должностей [чиновников], в которых нет настоятельной нужды, о сокращении числа людей, извлекающих прибыли благодаря своей ловкости» [Хуань Куань. Т. I, с. 154, 285, примеч. 42, 43 к главе 6].

(обратно)

1308

В трех изданиях трактата вместо «прядение» (цзи ***) стоит «ткачество» (чжи ***) (см. [ЯТЛ, с. 97, примеч. 12]).

(обратно)

1309

Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 83, примеч. I]) предполагает, что, вероятно, имеется в виду система «колодезных полей».

(обратно)

1310

Чжи тянь му *** ***. Выражение тянь му означает «поля и сады» (см. [ЧВДЦД. Т. 22, с. 159-160, № 174, значение 1]), т.е. обрабатываемую землю. Можно переводить и «поля» по примеру Э. Шаванна (см. [МН. Т. 3, с. 299]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл.25, с. 8; Legge, Shoo К., с. 227: IV.VII. Ч. I, 11]). Ма Фэй-бай против замены знаком чжи *** («разделить на участки», быть может, «разметить») знака ли ***, первоначально стоявшего в этом тексте (см. [ЛТЛ(ЦДБ), с. 171, примеч. 20]); он приписывает ли значение «приносить (кому-то) выгоду», происходящую от владения полями и садами (см. [ЯТЛЦЧ, с. 102, примеч. 11]).

(обратно)

1311

На взгляд Ван Ли-ци, фа цзо *** значит «заниматься не постоянным (основным) занятием» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 175, примеч. 20]; ср. [ХШБЧ, гл. 9, с. 293 и коммент. Янь Ши-гу; HFHD. Т. 2, с. 312]), на взгляд Ма Фэй-бая — «не под силу обрабатывать землю» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 102, примеч. 11]). Мы перевели в соответствии с предложением С.Е. Яхонтова.

(обратно)

1312

Сянь гуань, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 215, примеч. 93 к гл. 1]. Как и Э.М. Гэйл, при переводе мы игнорировали последующий знак чжи ***, по мнению Ван Сянь-цяня, являющийся плеоназмом (см. [ЯТЛ, с. 97, примеч. 14]).

(обратно)

1313

Гун тянь ***. «Государевы поля» сдавались в аренду бедным простолюдинам, которые уплачивали за них арендную плату (см. [HFHD. Т. 2, с. 222, 302; ХХШ, гл. 2, с. 60; гл. 5, с. 96; ЧВДЦД. Т. 4, с. 77, № 136, значение 2; СХХЯ, гл. 50, с. 509; ДХХЯ, гл. 28, с. 307-308]). Об этом институте см. [Хэ Чан-цюнь, 1956, с. 31-34; Хэ Чан-цюнь, 1958, с. 11-13, 57-58; К.Васильев, 1968, с. 187; Hsu, с. 11-13, 29-33, 177-183].

(обратно)

1314

Ср. [HFHD. Т. 2, с. 72].

(обратно)

1315

Чжан цзя ***. У этого выражения, не встречающегося в словарях, неясный смысл. Нам представляется, что слова чжан цзя должны соотноситься скорее как глагол и дополнение, чем как определение и определяемое; ср. сходную конструкцию в [ЯТЛ, гл. 23, с. 168]. В таком случае слово чжан вполне может быть употреблено в значении «преграждать [другим] доступ» к чему-либо, «монополизировать» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 259, примеч. 45 к гл. 4]), а выражение в целом означает «монополизировать арендную плату». Сюй Чжо-юнь переводит «сдает в аренду [землю крестьянам]» и считает, что бедные земледельцы, получившие землю от правительства, бывали вынуждены продавать ее богачам, вновь становясь арендаторами, но уже не государственными, а частными (см. [Hsu, с. 32, 181]).

(обратно)

1316

Сань фу, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 26, примеч. 34 к Введению, I].

(обратно)

1317

В оригинале стоит сочетание шань хэ *** (горы и реки или Река). Ван Ли-ци приводит высказывание Ян Шу-да о том, что Хуань Куань использовал здесь старое мнение комментаторов «Шан шу» (отраженное, в частности, в комментарии Чжэн Сюаня), по которому территория Гэн ***, где имел резиденцию иньский царь Цзу-и ***, «примыкает к горам и рекам» (см. [Шан шу, гл. 9, с. 16, субкоммент.]). От себя Ван Ли-ци добавляет, что выражение шань хэ указывает здесь на гору Хуашань и реку Хуанхэ (см. [ЯТЛ, с. 97-98, примеч. 15]). Но позднее Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 15]) предположил, что первоначально в тексте стояло выражение сань *** хэ, которое было ошибочно заменено на шань хэ вследствие их фонетической близости, а сань хэ указывает на области «к югу от Реки (Хэ)» (Хэ нань ***), «к востоку от Реки (Хэ)» (Хэ дун ***) и «к западу от Реки (Хэ)» (Хэ си ***). У Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 19]) сказано: «Ведь три [местности возле] Реки (сань хэ) находятся в центре Поднебесной, подобно ножкам котла-треножника; они суть [области], где попеременно жили цари [трех династий]... Территория [тут] небольшая и тесная, а люди многочисленны; это место, где собираются и сосредоточиваются [блюстители] округов (читаем цзюнь *** вместо ду *** — Ю.К.), [цари удельных] государств и князья (хоу) (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 214, примеч. 88 к гл. 1])» (ср. [Swann, с. 439-440]). Согласно этому тексту, выражение сань хэ следует истолковать как обозначение трех «округов» (цзюнь ***) эпохи Хань, примыкавших к Хуанхэ: Хэдун (находился к востоку от Хуанхэ в юго-западной части совр. пров. Шаньси), Хэнэй (находился к северу от Хуанхэ на земле совр. пров. Хэнань) и Хэнань (находился на территории совр. пров. Хэнань южнее Хуанхэ). В отличие от этого Ян Шу-да вместо округа Хэнэй называет область «к западу от Реки (Хэ)» (Хэ си), которая, в свою очередь, отождествляется с Си Хэ (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 293, примеч. 8 к гл. 7]). Но на взгляд Ма Фэй-бая, слово шань здесь вполне уместно и указывает на горы Наньшань *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 102, примеч. 13, с. 357, примеч. 1]; ср. [ХШБЧ, гл. 28Б(П), с. 3020]). Эти горы (другое их название Чжун-наньшань *** ***) находятся южнее города Сиань и относятся к хребту Циньлин — водоразделу бассейнов Хуанхэ и Янцзы.

(обратно)

1318

В кавычках — неточные цитаты из параллельного описания в истории Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 18; Swann, с. 438]).

(обратно)

1319

Синь цай ***. Чжан Дун-жэнь (см. [ЯТЛ, с. 98, примеч. 17]) предлагает читать цай *** вместо цай ***, ср. то же выражение в «Гунъян чжуань» (см. [Гунъян чжуань, гл. 28, с. 46]). Если принять предложение Чжана, перевод выражения синь цай будет «сбор дров» (ср. [Gale, 1931, с. 83]). Однако Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 15]) считает мнение Чжана совершенно ошибочным, так как в тексте говорится о нехватке продуктов питания, и выражение синь цай наряду со словами «необработанное и обмолоченное зерно» должно обозначать такие продукты; между тем синь цай *** означает косарей-дровосеков — людей, собирающих топливо, — значение, неуместное в данном тексте. Мы принимаем объяснение Ян Шу-да; но в этом случае возникает необходимость внести новое исправление в текст, ибо знак синь, как нам кажется, не имеет подходящих значений. Мы заменяем его графически похожим знаком синь ***, образующим вместе со знаком цай *** осмысленное сочетание «свежие овощи».

(обратно)

1320

Чжуань цзя ***, т.е. не одному и тому же лицу постоянно, а разным лицам поочередно. На взгляд Ма Фэй-бая, имеется в виду нечто, очень похожее на субаренду последующих веков: пахотная земля, арендованная у государства, передавалась в субаренду беднякам за высокую арендную плату. Ма указывает, что во времена У-ди некто Нин Чэн *** арендовал у казны свыше 1000 цин полей на горных склонах, сдал их в аренду нескольким тысячам семей бедняков и через несколько лет составил себе состояние в несколько тысяч слитков золота (см. [ЯТЛЦЧ, с. 102, примеч. 15]). Хотя Ма ссылается при этом на «Ши цзи», его мнение основано на более поздней версии сообщения о Нин Чэне (см. [ХШБЧ, гл. 90, с. 5206]); в «Ши цзи» сказано, что тот купил землю, взяв деньги в долг (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 9]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 424; Hsu, с. 54, 61, с. 209 и примеч. 104]), и не говорится, купил у казны или у кого-то еще. Так что толкование Ма Фэй-бая спорно.

(обратно)

1321

Учение об «использовании до конца [производительной] силы земли» приписывается древними историками Ли Кую ***, жившему ок. 400 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 16; гл. 129, с. 13; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2008]; ср. [Swann, с. 428, 136-137 и примеч. 100; Koga Noboru, с. 560-562]).

(обратно)

1322

В одном издании трактата слово «глупец» (юй ***) отсутствует (см. [ЯТЛ, с. 98, примеч. 18]).

(обратно)

1323

Ван Ли-ци ставит точку после фэй *** (см. [ЯТЛ, гл. 14, с. 96; ЯТЛ (ЦДБ), с. 171]), что требует перевода: «Я, глупец, считаю это неправильным. Парки, где разводят птиц и зверей, [государевы водосборные] пруды [для орошения с защитным валом на берегу] и огороженные заповедники, которые учредил покойный божественный властитель, стоило бы отдать назад простолюдинам». Но мы предпочли перевести в соответствии не с этой разметкой текста, а с другой, предложенной Хиранака Рэйдзи (ср. [Loewe, 19686, с. 61-62, № 90]) и принятой, в частности, Сюй Чжо-юнем (см. [Hsu, с. 181 и примеч. 62]) и Ма Фэй-баем (см. [ЯТЛЦЧ, с. 101, 102, примеч. 17]); она не предусматривает знака препинания после фэй. Соответственно речь в тексте идет о возвращении народу не парков, прудов и заповедников, созданных У-ди, а других, за вычетом тех, которые создал У-ди. Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 83-84 и примеч. 6]) дает неверный перевод, а в примечании указывает, что У-ди был известен не «открыванием доступа к национальным резервациям», а, напротив, «огораживанием их», ибо стремился удовлетворить свою страсть к охоте. Но слова кай *** и чжан *** означают здесь не «открывать доступ», а «учреждать», «создавать»; ср. аналогичное их употребление в эдикте Ван Мана от 10 г. н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2067]; ср. [Swann, с. 336; HFHD. Т. 3, с. 493-494]); речь конфуцианца не противоречит словам «сановника», что У-ди «умножил парки, где разводят птиц и зверей».

(обратно)

1324

Цзу шуй, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 10, 24, примеч. 15]. Следует указать, что в начале династии Хань с продуктов «садов и прудов» (равно как гор и рек) и с лавок на рынках взимались именно налоги цзу шуй, шедшие на удовлетворение личных нужд императора и пожалованной ленами знати; и Бу Ши (110 г. до н.э.), и Гун Юй (44 г. до н.э.) выступали за то, чтобы правительство не имело других источников дохода, кроме этих налогов цзу шуй, причем Бу Ши, несомненно, противопоставлял этому способу изыскания средств Санхунъянову политику государственного вмешательства в торговлю (см. [Swann, с. 150 и примеч. 138, с. 319 и примеч. 639, с. 323 и примеч. 653, с. 372, 431-432, 450]). Слова «знатока писаний» — это, собственно, сокращенная версия слов Бу Ши: ««Начальник столичного уезда» должен кормиться лишь [тем, что дают] налоги цзу, и одеваться только [в то, что дают] налоги шуй, — и все» [Хуань Куань. Т. I, с. 10]. Но «знаток писаний» возражает при этом не против торговой деятельности правительства, а против изыскания им средств путем передачи государевых земель в аренду беднякам.

(обратно)

1325

Ср. [Li Ki. Т. I, с. 675: Х.П, 36; Legge, LK. Т. 27, с. 479].

(обратно)

1326

В кавычках — цитата из речи «сановника» (ср. гл. 13, с. 14 наст. изд.).

(обратно)

1327

На взгляд Ма Фэй-бая, вместо чэн сян *** («канцлер») в тексте должно стоять название должности чэн сян ши *** *** («писец канцлера») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 102, примеч. 19]). В одной редакции этого предложения перед чэн сян отсутствует знак ци *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 176, примеч. 28]).

(обратно)

1328

Инцю *** — название местности к юго-востоку от уездного города Чанлэ совр. пров. Шаньдун, где была столица князя Тай-гуна после пожалования ему государства Ци (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 8-9]; ср. [МН. Т. 4, с. 39]). Согласно Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 101, примеч. 2]), в редакции этого текста, процитированного в гл. 51 «И вэнь лай цзюй» и в гл. 50 «Чжи гуань фэнь *** ***», после названия Инцю стоят еще два иероглифа чжи сюй *** (следует перевести «в поселении Инцю»).

(обратно)

1329

В трех изданиях «Янь те лунь» вместо выражения нюй гун *** («работа женщин») стоит выражение нюй хун *** с тем же значением (см. [ЯТЛ, с. 101, примеч. 3]). Четыре фразы в кавычках — неточно воспроизведенные цитаты из параллельного текста «Ши цзи», который отчасти цитируется, отчасти пересказывается в «Янь те лунь» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 6; Swann, с. 422]).

(обратно)

1330

В устойчивом сочетании хо чжи *** слово хо обозначает, видимо, не деньги и товары, а ценные предметы, имущество, добро (см. [Felber, 1973, с. 121]; ср. [там же, с. 106-107; ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 1, коммент. Сыма Чжэна; Лунь хэн, гл. 8, с. 69, коммент.]).

(обратно)

1331

Сыма Цянь (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 19, 21, 23-24]) сообщает о введении Гуань Чжуном метода цин чжун (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 223, примеч. 4 к гл. 2]) под 683 г. до н.э., о провозглашении князя Хуань-гуна «гегемоном» под 679 г. до н.э. и о походе армии Ци против Чу под 656 г. до н.э. (ср. [МН. Т. 4, с. 49, 50, 52-54; ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 5; Алексеев, 1958, с. 146]).

(обратно)

1332

Да фу гэ *** ***. По мнению Чжан Дунь-жэня, это и встречающееся в той же главе трактата выражение да фу цзюнь *** следует реконструировать в виде да фу мин *** («сановник имярек»); слово мин («имя», здесь «имярек») обозначает имя Сан Хун-яна, т.е. соответствующее предложение трактата начинается словами «Ныне сановник Хун-ян». Как предполагал Чжан, в тексте обсуждения 81 г. до н.э. стояла формула да фу мин, Хуань Куань сохранил ее, а затем знак мин был искаженно записан как цзюнь или как гэ. Однако целый ряд комментаторов — Хуан Цзи-ган (см. [ЯТЛ, с. 101, примеч. 5]), Яо Най ***, Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 46-47]), Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 27 и примеч. 55]), Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 15]) — считают, что в тексте всюду стоит формула да фу цзюнь («достопочтенный господин сановник»). При этом они указывают на то, что называть имя оппонента было бы проявлением крайнего высокомерия и что такого не делал даже «сановник» по отношению к «достойному и хорошему человеку» и «знатоку писаний»; в свою очередь, и те не могли назвать его по имени, а тем более не осмелился бы на это подчиненный.

(обратно)

1333

Жао цзу ***. По мнению Чжан Дунь-жэня, знак цзу является плеоназмом (см. [ЯТЛ, с. 101, примеч. 6]).

(обратно)

1334

Цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 41:4.13; Legge, CA, с. 169]).

(обратно)

1335

Ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 20, с. 2; МН. Т. 3, с. 159].

(обратно)

1336

В основе рассуждения о Гуань Чжуне лежат мысли «Мэн-цзы»: с текстом этого трактата речь конфуцианца связывает слово чжуань *** («безраздельно», «всецело»), которым описывается доверие князя Хуаня к Гуань Чжуну; здесь также подчеркивается, что царь Вэнь (чьим советником был Тай-гун) возвысился на территории, имевшей только «сто ли в длину и в ширину» (см. [Мэн-цзы, с. 56-57: 3.1]; ср. [Ян Шу-да, с. 15]). Слова «достигнуть [положения] царя» встречаются в рассуждении Сыма Цяня о Гуань Чжуне, также основанном на мысли Мэн-цзы (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 10]; ср. [Алексеев, 1958, с. 150]).

(обратно)

1337

Гун ли ***, что, как указывает Чэнь Цзунь-мо, равнозначно выражению гун ли *** — «[сулящие почести] заслуги (или свершения) и прибыли» [ЯТЛ, с. 102, примеч. 9].

(обратно)

1338

И цзя — *** — «один дом», образ единства (ср. примеч. 1 к гл. 13 наст. изд.).

(обратно)

1339

«Считал в уме» — цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 21; МН. Т. 3, с. 568, примеч. 1; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2049; Swann, с. 272 и примеч. 504]). Фраза гоу чжу хоу *** *** («был не в ладах с удельными правителями»?) плохо вписывается в контекст, ее переводы натянутые (ср. [Gale, 1931, с. 86; Эн тэцу рон, с. 75; Dispute, с. 100]); поэтому мы реконструируем ее, заменив знак хоу («князь», здесь — «правитель») графически сходным жу *** («доход»); выражение чжу жу *** («всевозможные доходы (поступления)») встречается в «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, гл. 13, с. 95]). Однако Ма Фэй-бай предлагает реконструировать чжу хоу как чжу ли *** («всевозможные прибыли»), ссылаясь на то, что это выражение встречается там еще трижды (см. [ЯТЛЦЧ, с. 104-105, примеч. 6]; ср. [ЯТЛ, гл. 10, с. 73; гл. 13, с. 99; гл. 28, с. 194]).

(обратно)

1340

См. [Хуань Куань. Т. I, с. 7-8].

(обратно)

1341

Цзян Чун *** — крупный чиновник при дворе У-ди, который возглавил расследование дела 91 г. до н.э. о колдовстве, направленном против здоровья императора, и был казнен 1 сентября того же года наследником престола, вовлеченным его стараниями в это дело (см. [ХШБЧ, гл. 45, с. 3639-3643; Loewe, 1974, с. 40-43, 46, 73, 86]). Как отмечает М.Лёве, имя Цзян Чуна дважды с осуждением упоминается в трактате Хуань Куаня как имя одного из виновных в контексте, где советники У-ди критикуются за «мошенничество, материалистическую позицию и суровое управление» (см. там же, с. 73). О его отношении к экономической политике времен У-ди следует сказать, что в 93 г. до н.э. он был назначен на должность «главного военного начальника, оценивающего [размеры и богатства] вод [и парков]». О Ян Кэ см. [Хуань Куань. Т. 1, с. 339, примеч. 68 к гл. 10].

(обратно)

1342

По примеру Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 28]) читаем цзя *** («присовокупили») вместо гэ *** («каждый»), что представляется лучшим с точки зрения параллелизма.

(обратно)

1343

Фраза только двумя служебными и одним знаменательным словом (мо *** «второстепенное [занятие]») отличается от сказанной Сыма Цянем о «трех людях» — Дунго Сянь-яне, Кун Цзине и Сан Хун-яне (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 21]; ср. [МН. Т. 3, с. 586; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 209; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2049; Swann, с. 272]).

(обратно)

1344

Вместо вэй *** («считать») в четырех изданиях «Янь те лунь» стоит вэй *** («сказать») (см. [ЯТЛ, с. 102, примеч. 14]).

(обратно)

1345

В кавычках — цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 9; Swann, с. 422]). По комментарию Чжан Шоу-цзе, под «девятью сокровищницами» (цзю фу ***) имеются в виду девять казенных учреждений, ведавших «богатствами (или средствами обмена) и деньгами», которые якобы существовали при династии Чжоу. В «Ши цзи» говорится, собственно, об учреждении Гуань Чжуном цин чжун *** цзю фу — «[метода регулирования] того, что [народ] ценит низко и что высоко (цин чжун, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 223, примеч. 4 к гл. 2], но, согласно комментарию, речь идет о медных деньгах. — Ю.К.) и девяти сокровищниц», или (скорее) «девяти сокровищниц для [регулирования] того, что [народ] ценит низко и что высоко». В другой главе «Ши цзи» выражения цин чжун и цзю фу тоже употреблены подряд, но в качестве названий сочинений Гуань Чжуна, причем, по Лю Сяну, в тексте «Цзю фу» говорится, «чего нети что есть среди народа», а Сыма Чжэн поясняет, что цзю фу — это казнохранилища для медных денег и что в соответствующем сочинении обсуждается вес — «легкость и тяжесть» (цин чжун) отливаемых медных монет, вследствие чего в тексте и сказано цин чжун цзю фу (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 9-10 и коммент. Пэй Иня и Сыма Чжэна]; ср. [Алексеев, 1958, с. 149; Rickett, с. 5 и примеч. 15; Johnson, с. VII и примеч. 10, 11]). Таким образом, по-видимому, говоря об учреждении «девяти сокровищниц», «знаток писаний» имеет в виду реализацию при посредстве этого института принципа регулирования цен цин чжун, что существенно в данном контексте.

(обратно)

1346

В кавычках — цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 45]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 105; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 233]). Знак *** может читаться яо и значить «искать, добиваться, домогаться, стремиться к», тогда переводить следует «добивался [прибылей от промыслов по освоению богатств] гор и моря» (ср. [Эн тэцу рон, с. 75]), а может читаться цзяо, значить «монополизировать» (производное от значений «граница, заслон») (ср. чжан в [Хуань Куань. Т. I, с. 259, примеч. 45 к гл. 4]), тогда переводить следует «монополизировал [прибыли от промыслов по освоению богатств] гор и моря» (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 105, примеч. 9]).

(обратно)

1347

В «Хуайнань-цзы» сказано: «Ведь кто разводит рыб в пруду, непременно уничтожает выдр» [ХНЦ, гл. 15, с. 131]; ср. [Morgan, с. 184].

(обратно)

1348

В редакции этого текста, сохранившейся в комментарии к «Ци минь яо шу» *** *** и в «Тай пин юй лань», вместо мао линь *** стоит мао му *** («пышных деревьев») (см. [ЯТЛ, с. 103, примеч. 17; ТПЮЛ, гл. 953, с. 16]). Однако Ма Цзун дает чтение мао линь (см. [И линь, гл. 3, с. 31]).

(обратно)

1349

Как отмечает Ян Шу-да [Ян Шу-да, с. 15], слова лао *** («беспокоятся»), сяо *** («исчезает») и мяо *** («всходов») входили в одну древнюю рифму и рифмовались между собой, а слово цао *** («травы») не рифмовалось с ними. В сочинении Лю Сяна [Шо юань, гл. 16, с. 109] есть параллельный отрывок: «Под большими деревьями не бывает прекрасной травы, ей наносит вред обильное темное начало».

(обратно)

1350

Ср. [Legge, CT, с. 714, 718; ХНЦ, гл. 15, с. 131; Morgan, с. 183]. Здесь «очищение грязи» приписано «совершенномудрому человеку», который, применяя оружие, наказывает тех, кто чинит жестокости и насилия, таким путем усмиряет смуту и водворяет спокойствие.

(обратно)

1351

Почти точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 11; Watson, 1961. Т. 2, с. 426]).

(обратно)

1352

Ср. [ГЦ, гл. 67, с. 425]. Там эти слова описывают результаты успешной деятельности гражданских чиновников.

(обратно)

1353

Да фу гэ (см. примеч. 5 к гл. 14 наст. изд.). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо цзянь *** («учредил») стоит да *** («постиг») (см. [ЯТЛ, с. 103, примеч. 20]).

(обратно)

1354

В кавычках — слова из доклада Чао Цо 178 г. до н.э. (ср. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2019]).

(обратно)

1355

В кавычках — цитаты из «Хуайнань-цзы» (вторая цитата неточная); ср. [ХНЦ, гл. 20, с. 183]; (см. ниже, примеч. 6 к гл. 56 наст. изд.). В четырех изданиях трактата вместо чжи *** («его») стоит фа *** («сведя на нет») (см. [ЯТЛ, с. 103, примеч. 21]).

(обратно)

1356

В трех изданиях трактата вместо чжи *** («его») стоит фа *** («сведя на нет») (см. там же, примеч. 22).

(обратно)

1357

В биографии Бянь Цюэ рассказывается, что он считался высшим авторитетом в области диагностики по пульсу и что ему удалось вылечить от болезни наследника престола владения Го *** (в уезде Шэньсянь пров. Хэнань), восстановив гармонию «темного» и «светлого» начал в его организме с помощью иглоукалывания и своеобразного теплолечения (припарок?) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 105, с. 4, 19, 13-16]; ср. [там же, с. 7-8, 11]). Холод считался связанным с «темным началом», «холодное дыхание» — это «дыхание темного начала».

(обратно)

1358

Тяо хэ ***, ср. [Granet, 1963, с. 92-93, 298].

(обратно)

1359

Се ци ***, («ненормальные, [вредные] дыхания») — причина болезни. Так, Бянь Цюэ объяснили болезнь наследника (см. выше) неспособностью «животворной сущности — духа» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 360, примеч. 26 к гл. 12]), т.е. «лучших дыханий жизни» больного, остановить се ци; те скопились в организме, не находя себе выхода, это повело к усилению инь, ослаблению ян, обмороку и смерти (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 105, с. 8]). Мы благодарим Т.Н.Никитину за консультацию по тексту гл. 105 «Ши цзи».

(обратно)

1360

Ср. противоположный образ искусного врача (Бянь Цюэ) в высказываниях «знатока писаний» в трактате Хуань Куаня (см. [ЯТЛ, гл. 56, с. 350-351; гл. 59, с. 369]).

(обратно)

1361

В трех изданиях трактата в обоих случаях вместо слова юй *** («еще более») стоит его синоним и *** (см. [ЯТЛ, с. 103, примеч. 23]).

(обратно)

1362

В кавычках — две цитаты из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 14, с. 18 наст. изд.). Го Мо-жо отмечает, что под человеком из «толпы [заурядных] людей» «знаток писаний» разумеет себя (см. [ЯТЛДБ, с. 29, примеч. 58]).

(обратно)

1363

Ср. аналогичные цифры в кн. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3810 и коммент. Шэнь Цинь-ханя, с. 3811; Ли цзи, св. 11, гл. 5, с. 76, 9а, коммент. Чжэн Сюаня, Кун Ин-да; ЯТЛ, с. 103, примеч. 25]. Современная наука дает в несколько раз меньшие цифры (см. [Крюков, 1967, с. 67-68]).

(обратно)

1364

Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3]).

(обратно)

1365

О том, что Хоу Цзи «лично занимался земледелием», говорится в «Лунь юй» (см. [Лунь юй, с. 153: 14.5]; ср. [Legge, CA, с. 277]).

(обратно)

1366

«Императорский секретарь» использует выражение своего оппонента (ср. выше гл. 14, с. 19 наст. изд.).

(обратно)

1367

В кавычках — слова из доклада Чао Цо (см. ссылку в примеч. 27 к гл. 14 наст. изд.).

(обратно)

1368

И фэй е. Шан да фу цзюнь *** *** *** *** ... — Место неясное, ср. неверный перевод Э.М. Гэйла (см. [Gale, 1931, с. 89]). Ван Сянь-цянь считал, что после знака и (и последующего отрицания фэй) выпало несколько иероглифов, которые он пытался восстановить на основании речи «знатока писаний». Согласно его реконструкции, «императорский секретарь» в ответ на упрек оппонентов заявляет: «приводить [темное и светлое начала] в гармонию, «применяя каменную иглу для акупунктуры», уравнивать тех, кто имеет и кто не имеет, и «восполнять [средства] тех, у кого нехватка», — это также не значит «безрассудно колоть иглой, не принося пользы [лечению] болезни»»... Такая реконструкция, по мнению Вана, соответствует смысловой связности текста. Го Мо-жо считает ее неверной и предлагает другую, более экономную, так как она обходится иероглифами, имеющимися в тексте, лишь меняя два из них местами: Го предлагает читать не ... и фэй е. Шан да фу цзюнь, а и фэй шан е. Да фу цзюнь... Он подчеркивает, что речь в этом тексте идет о «великом земледельце» прежних дней, который, хотя лично и занимался возделыванием земли, не избавил страну от бедности; сделать это удалось только Сан Хун-яну. Этого не понял Ван Сянь-цянь (см. [ЯТЛ, с. 104, примеч. 27; ЯТЛДБ, с. 29 и примеч. 60]). Вслед за Ма Фэй-баем (см. [ЯТЛЦЧ, с. 108, примеч. 6]) мы принимаем реконструкцию Го Мо-жо как более убедительную (кстати, она избавляет от необходимости объяснять, почему в следующей фразе Сан Хун-ян назван шан да фу цзюнь — «достопочтенный господин сановник высшего [разряда]», а не да фу цзюнь — «достопочтенный господин сановник», как ранее; см. примеч. 5 к гл. 14 наст. изд.).

(обратно)

1369

Неточно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 41, а также МН. Т. 3, с. 597; Watson, 1961. Т. 2, с. 103; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2061; Swann, с. 314 и примеч. 621]). Знак юй *** следует, скорее всего, заменить на вэй *** («будучи, в качестве») на основании параллельного текста «Ши цзи»; это предложение Чжан Дунь-жэня, которому последовал Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 89 и примеч. 3]), а также мы; но Чэнь Цзунь-мо толкует юй как и *** («по причине», «посредством»), считая, что его толкование позволит обойтись без реконструкций (см. [ЯТЯ, с. 104, примеч. 28]); как указывает Ма Фэй-бай, знаки юй и и взаимозаменялись (см. [ЯТЛЦЧ, с. 108, примеч. 6]). Чжи (или чи?) су ду вэй *** *** («главный военный начальник, ведающий зерном») — должность в министерстве «великого земледельца» (да нун), которую Сан Хун-ян занял в 110 г. до н.э.; (см. о ней [СХХЯ, гл. 31, с. 302; Swann, с. 40, 314 и примеч. 621; Bielenstein, 1980, с. 169, примеч. 171]); позднее, в 97-87 гг. до н.э., он занимал должность «главного военного начальника, выискивающего зерно» (coy су ду вэй *** ***) — военного чиновника, снабжающего провиантом армию, — в том же министерстве (см. [Swann, с. 40, 184 и примеч. 250, с. 314 и примеч. 621; Loewe, 1974, с. 93, примеч. 5; Bielenstein, 1980, с. 44, 46]). М.Лёве считает первую должность вариантом второй (см. [Loewe, 1974, с. 169, примеч. 171]). См. ниже примеч. 13 к гл. 60 наст. изд.

(обратно)

1370

Доу Цзи ***. Созвездие Ковша (Доу) — это созвездие Большой Медведицы, Цзи — Полярная звезда.

(обратно)

1371

В «Чжоу ли» сказано: «[Место, где] тень [гномона в полдень дня] летнего солнцестояния бывает длиной в один чи пять цунь, называют центром Земли; это место, где гармонически сочетаются друг с другом [дыхания] Неба и Земли, где стыкуются один с другим четыре сезона, где бывают [благовременные] ветры и дожди, где пребывают в гармонии темное и светлое начала. А если так, то все вещи там изобилуют и находятся в безопасности; тогда учреждают там государство царя, устанавливают [границы] его царских земель в тысячу ли в длину и в ширину, устраивая там насыпи и сажая [на них] деревья» [Чжоу ли, гл. 10, с. 7а]; ср. [Biot. Т. 1, с. 201-203].

(обратно)

1372

Цитата из сочинения «Прямые речи» Цзя Шаня, где сказано: «На почве, которая камениста, даже если есть хорошие семена, они на ней не смогут прорасти; на илистой почве по берегам Реки Цзян и на берегах Реки Хэ, даже если есть плохие семена, все они без исключения дадут всходы» [ХШБЧ, гл. 51, с. 3808].

(обратно)

1373

Фэй *** значит «быстро перевозить» (см. [ХШБЧ, гл. 64А, с. 4337, коммент. Янь Ши-гу]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 227; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 112]).

(обратно)

1374

Вместо яо фу *** («повинности и налоги») в трех изданиях трактата стоит выражение яо и *** («трудовые повинности», «воинские повинности», «трудовые и воинские повинности») (см. [ЯТЛ, с. 104, примеч. 31]).

(обратно)

1375

Выражение пи цю *** («кожаная шуба из шкур») не представляет собой параллели следующему выражению мэн мао *** («кутается в меха») и не подходит в данном контексте. Его целесообразнее заменить более уместным здесь выражением и пи *** («одевается в кожи»), учитывая, что сочетание пи цю содержит знак пи, а входящий в него знак цю имеет своим компонентом знак и (т.е. что сочетание пи цю могло оказаться в тексте в результате искажения сочетания и пи), равно как и наличие выражения и пи мэн мао в другой главе «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, гл. 38, с. 262]). Но Ван Ли-ци полагает, что сочетание пи цю мэн мао имеет близкую параллель в «Ши цзине», где в одной из песен есть фраза «лисьи шубы в беспорядке (т.е. сносились. — Ю.К.)» (см. [Legge, She К., с. 60: I.III.XII, 3; ШЦХЧКЧ, гл. 39, с. 21]; ср. [Шицзин, с. 49; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 146, 272-273, примеч. 36]); на его взгляд, мэн мао значит «иметь беспорядочный вид» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 187, примеч. 46]); а Ма Фэй-бай считает, что речь идет о ношении меха поверх кожаной одежды (так он переводит пи цю) в древности (см. [ЯТЛЦЧ, с. 109, примеч. 6]). Комментаторы выдвинули два толкования сочетания ши фу ***. Согласно Хун И-сюаню, Чэнь Цзунь-мо, Ван Пэй-чжэну (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 50]), Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 104-105, примеч. 32]) и Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 29]), знак фу значит «пещера, землянка» и может быть заменен в этом значении знаками *** и ***, а знак ши либо должен быть заменен знаком цюй *** («оставить»), либо выступает как синоним цюй. Согласно Ван Сянь-цяню, Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 16]) и др., смысл сочетания ши фу — «скинуть платье на подкладке» (цюй фу и *** ***); это толкование принял Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 90-91 и примеч. 1]). Мы приняли первое толкование, так как оно лучше подходит и с точки зрения смысла текста, и с точки зрения параллелизма.

(обратно)

1376

В кавычках — слова «императорского секретаря», повторенные «знатоком писаний» с другой интонацией (ср. гл. 14, с. 20 наст. изд.).

(обратно)

1377

Выражение вэй тун *** означает «еще не сведущ (еще не понимает)» и является цитатой из суждения «императорского секретаря» о «знатоке писаний»: «он еще не проник в [суть] расчетов (планов)».

(обратно)

1378

Нэй цзюнь ***, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 15-16, 55, 58-59].

(обратно)

1379

Цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 3; МН. Т. 3, с. 539 и примеч. 4; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 201]). В таких экипажах полагалось ездить беднякам, а не сановникам (ср. [Swann, с. 149]).

(обратно)

1380

Юань пу *** — по одному толкованию, восходящему к Сюй Шэню и др., юань — это фруктовый сад, пу — огород; по другому толкованию, восходящему к Чжэн Сюаню, пу — это сад, где посажены фруктовые деревья и приносящие плоды растения с ползучим стеблем (такие, как тыква), а юань — это изгородь вокруг этого сада (см. [Цы хай, с. 307; Чжоу ли, гл. 2, с. 5а-6а]; ср. [Biot. Т. 1, с. 26; Swann, с. 123-124 и примеч. 55]). По мнению Ма Фэй-бая, юань пу — это сад, где содержат животных (см. [ЯТЛЦЧ, с. 111, примеч. 4]). До сих пор редакция этого отрывка в памятнике X в. не отличается от современной (см. [ТПЮЛ, гл. 966, с. 6а; гл. 973, с. 56]).

(обратно)

1381

Тао ту (или юй) *** — название животного, принадлежащего к «редкому скоту» сюнну, которое Н. Эгами (см. [Egami, с. 103-111]) пытается отождествить с дикой лошадью Пржевальского, что находит невероятным Х.Г. Крил (см. [Creel, 19656, с. 657, примеч. 45]). По мнению В.С. Таскина (см. [Таскин, 1964, с. 13-20; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 117, примеч. 1]), это низкорослая дикая лошадь, пони, название которой он склонен отождествить с тюркским toty.

(обратно)

1382

Цзюэ (или куай) ти *** — название, которое Н. Эгами (см. [Egami, с. 90-103]) отождествляет с аравийской лошадью, первоначально выведенной на берегах Аральского и Каспийского морей, отличной лошадью для колесницы, которая, попав к сюнну, получила название куай-ти (т.е. «потеющая лошадь»), а проникнув через северные границы Китая с эпохи Чжань го, стала именоваться «прекрасной лошадью северных дикарей» и необычным животным (т.е. принадлежащим к «редкому скоту») сюнну, ибо китайцы тогда и понятия не имели о ее западном происхождении. Х.Г. Крил (см. [Creel, 19656, с. 658]) скептического мнения об убедительности этих выводов, но считает вероятным, что лучшие кони кочевников Восточной Азии произошли от породы, завезенной из Западной Азии. Напротив, Э.Дж. Пуллиблэнк (см. [Pulleyblank, 1962, с. 245-246]) считает мнение Н. Эгами вполне приемлемым, за исключением теории (заимствованной у Сиратори), которая связывает это слово с монгольским kulusun («пот»); сам он пытается связать цзюэ ти с енисейскими языками, в которых предполагает раннюю форму *kuti (или *kuti). Наконец, В.С. Таскин (см. [Таскин, 1964, с. 13-20; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 117, примеч. 1]) полагает, что гюэти, куайти — это лошак, полученный от скрещивания ослицы с жеребцом, и пытается отождествить это название с однозначным тюркским термином katip.

(обратно)

1383

В 237 г. до н.э. Ли Сы писал: «Женщины из [государств] Чжэн и Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]) не будут наполнять [гарема в] задних зданиях дворца, хорошие лошади и добрые кони северных варваров не будут наполнять [государевых] внешних конюшен» [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 9]; ср. [Bodde, 1938, с. 19].

(обратно)

1384

В редакции X в. вместо «в народе» (минь цзянь ***) сказано «все простолюдины» (минь цзе ***) и «все чиновники (или: подданные?)» (чэнь шу цзе *** ***) (см. [ТПЮЛ, гл. 966, с. 6а; гл. 973, с. 56]). Цзюй, ю, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 248, примеч. 92 к гл. 3]. В одном издании трактата вместо бянь цзюнь *** стоит бянь би *** («пограничные земли») (см. [ЯТЛ, с. 109, примеч. 4]).

(обратно)

1385

Вопрос звучал чуть иначе (см. гл. 14, с. 21 наст. изд.).

(обратно)

1386

Ср. примеч. 1 к гл. 15 наст. изд.

(обратно)

1387

Цитата из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 43: II.I.V, 17]).

(обратно)

1388

Такую же фразу и похожий текст см. в кн. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2000]; ср. [Swann, с. 112 и примеч. 17]. В данном случае имеются в виду «девять областей», о которых говорится в «Юй гун» (см. примеч. 8 к гл. 16 наст. изд.). По сравнению с «Чжоу ли» в «Юй гун» есть области Сюй *** (куда входили уезды северо-западной части совр. пров. Цзянсу, южной части пров. Шаньдун и северо-восточной части пров. Аньхуй) и Лян *** (занимала территорию совр. пров. Сычуань и юго-западной части совр. пров. Шэньси); в «Чжоу ли» территория области Сюй включена в состав области Цзин, а земли области Лян — в состав области Юн. Согласно «Юй гун», территория области Цзи включала в себя районы будущих областей Ю и Бин. Ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 259, примеч. 46, с. 264, примеч. 81, с. 255, примеч. 19]; здесь соотнесение областей «Юй гун» с современным административным делением деталями отличается от нашего, данного на основании словаря «Цы хай».

(обратно)

1389

В кавычках — цитата из речи «императорского секретаря» (см. гл. 15, с. 21 наст. изд.).

(обратно)

1390

Цитата из «Лао-цзы» (ср. [Лао-цзы, § 46, с. 119-120]; ср. [Ян Хин-шун, с. 140]). Слово цюэ *** («не пользовались») иногда переводят в этом контексте «отсылают обратно»; наш перевод основан на глоссе Ян Лю-цяо *** *** (см. [Ян Лю-цяо, с. 40-41 и примеч. 1]). Слово фэнь *** («удобрения [полей]») часто толкуют как «везти повозку с навозом (удобрением)»; высказывалось также мнение, что знак фэнь в древности взаимозаменялся со знаком бо *** («сеять») и что именно в этом значении фэнь и употреблен в данном тексте «Лао-цзы».

(обратно)

1391

Отрывок основывается на словах § 46 «Лао-цзы», где говорится: «Когда в Поднебесной есть путь, то не пользуются рысаками, к которым прибегают [только] для удобрения [полей]; когда в Поднебесной нет пути, боевые кони (т.е. кобылы) рожают [на поле сражения] в предместье», а также на истолковании этих слов в гл. 20 «Хань Фэй-цзы» (см. ссылки в примеч. 19 к гл. 15 наст, изд.; [ХФЦ, гл. 20, с. 359-361; Liao. Т. 1, с. 187-189; А.Иванов, с. 126]).

(обратно)

1392

Лю чу *** («шесть пород домашних животных») — корова, лошадь, овца, собака, курица и свинья.

(обратно)

1393

В кавычках — слова из речи «императорского секретаря» (см. гл. 15, с. 22 наст. изд.).

(обратно)

1394

Близкое высказывание есть в «Лао-цзы» (см. [Лао-цзы, § 30, с. 77]; ср. [Ян Хин-шун, с. 132-133]). Здесь сказано: «Где находилась армия, вырастают колючие кустарники. После великой рати непременно бывает голодный год». См. также [ХШБЧ, гл. 64А, с. 4317]. В докладе Вэй Сяна, представленном трону между 65 и 62 гг. до н.э., сказано: «[Слова] «После великой рати непременно бывает голодный год» означают, что народ своими дыханиями, [проникнутыми] печалью и страданием, нарушает гармонию темного и светлого начал. Даже если посланные [в поход] войска и одержат победу, еще предстоит печаль в будущем. Боюсь, что из-за этого [похода] случатся такие необычайные происшествия (знамения. — Ю.К.) как стихийные и [тому подобные] бедствия» [ХШБЧ, гл. 74, с. 4669]; ср. [Таскин, 1973. Вып. 2, с. 139, примеч. 34; Watson, 1974, с. 179]. Высказывания, подобные первой части приведенной цитаты из «Лао-цзы», есть в «Люй-ши чунь цю» (см. [ЛШЧЦ, св. 13, гл. 2, с. 82]; ср. [R. Wilhelm, с. 161]) и, что особенно существенно в данном случае, у теоретика школы Гунъян Дун Чжун-шу (см. [ЧЦФЛ, гл. 57, с. 76]; ср. [Needham, 1956. Т. 2, с. 281]). В обоих случаях эти высказывания служат иллюстрацией мысли о том, что объекты «того же рода» испытывают влечение друг к другу. По-видимому, так же может быть истолкована фраза, которую «знаток писаний» приписывает «Комментарию»: «После великой рати [прежняя жизнь] не может восстановиться в течение нескольких поколений», т.е. военные действия вызывают экономическое оскудение как явление «того же рода», что и они. Против этого объяснения возражает «императорский секретарь», указывающий, что экономическое оскудение вызывается ленью простолюдинов.

(обратно)

1395

На взгляд Ма Фэй-бая, речь идет о том, что в домах за городскими стенами нет людей (см. [ЯТЛЦЧ, с. 113, примеч. 9]). Но скорее, судя по контексту, имеется в виду отсутствие запасов; ср. утверждение канцлера У-ди в 108 г. до н.э., что «в казенных житницах и амбарах для зерна за внешними и внутренними городскими стенами пусто» [ХШБЧ, гл. 46, с. 3660]. В кавычках — цитата из речи «императорского секретаря» (см. гл. 15, с. 22 наст. изд.).

(обратно)

1396

Бу, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 250-251, примеч. 4 к гл. 4]; му, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 226, примеч. 16 к гл. 2]. Ср. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2001; Swann, с. 116-117].

(обратно)

1397

Цзин тянь, ши эр цзи и *** *** = ши и эр цзи (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 225-226, примеч. 14 и 15 к гл. 2]).

(обратно)

1398

Имеется в виду «налог с полей» (тянь цзу ***), взимавшийся примерно с 205 г. до н.э. в размере 1/15 части урожая; возможно, затем ставка его увеличилась, но вернулась к первоначальной в 195 г. до н.э.; в таком размере налог продолжал взиматься до 168 г. до н.э., когда он был уменьшен наполовину, а в следующем году отменен (на 12 лет) по предложению Чао Цо в связи с достаточно обильными взносами зерна в казну со стороны желающих получить таким путем ранг знатности; после этого в 156 г. до н.э. «налог с полей» был восстановлен в уменьшенном вдвое размере 1/30 урожая и оставался таким до конца Западной Хань (см. [Swann, с. 149-150, 170-172, 208-209, 369-370; HFHD. Т. 1, с. 175 и примеч. 3, с. 255-256, 310-311 и примеч. 3.4; т. 3, с. 285, 477; Hsu, с. 72; СНС. Т. 1, с. 596-597]). Н.Л. Сванн считала, что восстановление налога в уменьшенном виде в 156 г. до н.э. было связано с увеличением Цзин-ди в 156-155 гг. до н.э. размера «десятины» (му) в 2,4 раза, до 240 «двойных шагов» (бу) (см. [Swann, с. 361, 368, 396-397]), т.е. до 461,03804 м{{{2}}} или до 470 м{{{2}}} (см. [Hulsewe, 1985a, с. 215, примеч. 9]). Но в «Янь те лунь» сказано, что размеры «десятины» увеличил не Цзин-ди (как предполагал Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 94, примеч. 2]), а «покойный божественный властитель», т.е. У-ди; это событие датируют 87 г. до н.э. (см. [Hsu, с. 74, 238, примеч. 106; ЯТЛ (ЦДБ), гл. 15, с. 196, примеч. 24]). По мнению Кога Нобору *** ***, основателем системы, по которой одну «десятину» составляли 240 «двойных шагов», был Шанский Ян, а не Цзин-ди или У-ди (см. [Koga Noboru, с. 551]). Но вполне возможно, что при У-ди имело место какое-то нововведение в истории «налога с полей», связанное с размерами «десятины». Так, Ван Чжи-чан *** *** полагает, что распространение системы «продольных и поперечных дорог между полями» (т.е. циньской аграрной системы Шанского Яна) в землях к востоку от Лояна началось при У-ди, о чем и свидетельствует «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), гл. 15, с. 195-196, примеч. 24]); на взгляд Ма Фэй-бая, размеры му, равные 240 двойным шагам, во времена Шанского Яна были установлены лишь на территории Цинь, а при У-ди были приняты в масштабах всей империи (см. [ЯТЛЦЧ, с. 113, примеч. 2]); А.Ф.П. Хюльзеве считает, что хотя, весьма вероятно, государство Цинь использовало «большую му», равную примерно 470 м{{{2}}}, но распространение последней по всему Китаю произошло ок. 100 г. до н.э., как видно из «Янь те лунь» (см. [Hulsewe, 1985a, с. 215, примеч. 9]).

Казалось бы, поскольку «налог с полей» составлял 1/30 часть урожая, его размеры должны были меняться в зависимости от размеров последнего; на деле этот «налог натурой» выплачивался «в соответствии с количеством единиц измерения площади цин и му» (см. [ЯТЛ, гл. 15, с. 106]). Поэтому еще Э.М. Гэйл указывал, что тот взимался не с урожая, а с площади (см. [Gale, 1931, с. 94, примеч. 2]); и хотя иногда ученые ограничиваются его характеристикой как налога, фиксированного в размере 1/30 доли урожая (см. [Ch'u, с. 92; Малявин, 1983, с. 18-19]), порой они уточняют, что «налогом с полей» облагалась определенная площадь, «десятина» (му) (см. [Swann, с. 361; Loewe, 1967, с. 295, а также ниже]). Видимо, при установлении размеров обложения (по крайней мере после 81 г. до н.э.) учитывалось не только количество, площадь (см. [ХШБЧ, гл. 81, с. 4886 и коммент. Цянь Да-синя]), но и качество земли, которая по этому признаку делилась на три категории (ср. [Чжоу ли, гл. 13, с. 9а, коммент.]), и соответственно получались три стандартные суммы обложения; при этом принимались во внимание плодородие земли и средний урожай с нее, для чего проводились регистрации и официальные обследования пахотной земли, находившейся в частной собственности (см. [Loewe, 1968, с. 68-69; Hsu, с. 72-75, 169, 238-239; СНС. Т. 1, с. 597]). В «Янь те лунь» «знаток писаний» критикует «налог с полей» словами «Мэн-цзы» (см. ниже, примеч. 28 к гл. 15 наст, изд.); из этих слов позволительно сделать вывод, что ставка «налога с полей» была фиксирована для определенной единицы площади и что из года в год государство требовало от земледельца одно и то же количество зерна (ср. [Hsu, с. 72-73]). Аналогичную критику ханьского «налога с полей» находим в указе Ван Мана от 9 г. до н.э. (см. [HFHD. Т. 3, с. 285-286, 477-479]).

(обратно)

1399

Вместо знака до *** («ленивые») в четырех изданиях «Янь те лунь» стоит его синоним до *** — в древних текстах они взаимозаменялись (см. [ЯТЛ, с. 109, примеч. 9; Ван Пэй-чжэн, с. 52]). О ленивых простолюдинах ср. [Куань Куань. Т. I, с. 318, примеч. 30 к гл. 9].

(обратно)

1400

В одном издании вместо хо *** («снимать урожай») стоит его синоним хо *** (см. [ЯТЛ, с. 109, примеч. 10]).

(обратно)

1401

В кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (см. примеч. 26 к гл. 15 наст. изд.), в данном контексте не совсем точно повторяющая слова «императорского секретаря» (см. гл. 15, с. 23 наст. изд.). Вероятно, высказывание «знатока писаний» связано с ханьским истолкованием слова цзи при помощи его омонима цзе («заимствовать»), т.е. пользоваться силами простолюдинов; речь идет об отработочной ренте (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 225-226, примеч. 14 к гл. 2]).

(обратно)

1402

Цитата из «Гунъян чжуань» (см. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86]). Там сказано: «В древности взимали в качестве налога на продукты (цзи) одну десятую [долю урожая]. Почему в древности взимали в качестве налога на продукты одну десятую [долю урожая]? Одна десятая — это справедливая (досл.: не отклоняющаяся от середины. — Ю.К.) норма для [уплаты налога] Поднебесной. Больше одной десятой [взимает правитель, подобный] большому (т.е. очень алчному. — Ю.К.) Цзе или малому (т.е. менее алчному. — Ю.К.) Цзе, меньше одной десятой [взимают правители] варваров большие мо или малые мо. Одна десятая — это справедливая норма для [уплаты налога] Поднебесной. Когда осуществляется [взимание] одной десятой, то слагаются хвалебные песни». Ср. [ХШБЧ, гл. 5L с. 3810-3811; Чжоу ли, гл. 13, с. 9а, коммент. Цзя Гун-яня *** *** (где цитируется сочинение «У цзин и и» *** ***, излагающее учение школы Гунъян); HFHD. Т. 3, с. 284; Гунъян чжуань, гл. 16, с. 8б-9а, коммент. Хэ Сю]; ср. [Felber, 1965, с. 353; Bauer, с. 123-126; Мартынов, 1987, с. 32-35].

(обратно)

1403

Цин му ***. Цин = 100 му, т.е. 46103,804 м{{{2}}}, 4,61 или 4,7 га.

(обратно)

1404

Цитаты из «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 118: 5.3]; ср. [там же, с. 119-120]). В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо выражения лян ли *** («быть грудами в беспорядке брошенным на земле») стоит синонимичное выражение лан ли, как в «Мэн-цзы»; Ван Ли-ци показал, что в древности иероглифы, включавшие фонетические части лян (*** и ***), взаимозаменялись, равно как иероглифы, включавшие фонетические части ли (*** и ***) (см. [ЯТЛ, с. 110, примеч. 13]). «Знаток писаний» критикует ханьский «налог с полей» теми же словами, которыми в «Мэн-цзы» описана система обложения гун *** («уплаты налога, или дани»), согласно традиции практиковавшаяся при династии Ся. «Мэн-цзы» критикует эту систему за то, что она устанавливает среднюю норму сближения, основанную на сравнении между собой урожаев нескольких лет, не увеличивает эту норму в урожайные и не уменьшает в неурожайные годы; последнее обрекает народ на тяжкий труд, заставляет прибегать к займам, несет страдания и гибель семьям земледельцев. Этой системе обложения «Мэн-цзы» противопоставляет как наихудшей систему обложения чжу *** (физическая «помощь» народа при обработке «государева поля» — центрального из девяти «колодезных полей»), которая, согласно традиции, была принята при династиях Инь и Чжоу и которая в «Мэн-цзы» объявлена наилучшей (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 225-226, примеч. 14 к гл. 2]). Иными словами, здесь доказывается преимущество отработок перед оброком. В другом месте «Мэн-цзы» также подчеркивается, что при идеальных порядках «пахари помогают (чжу) [обрабатывать государево поле], но с них не взимают налогов натурой (шуй ***)» [Мэн-цзы, с. 77: 3.5]; ср. [Legge, Mencius, с. 200]. Здесь шуй значит нечто вроде гун.

(обратно)

1405

Коу фу, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 292-293, примеч. 7 к гл. 7]. В 44 г. до н.э. «[Гун] Юй полагал, что в древности народ не облагался подушными податями (?) (фу суань ***) и что подушную подать с детей (коу цянь ***) (синоним коу фу. — Ю.К.) начали [взимать, когда] божественный властитель У пошел карательными походами на варваров (и) четырех [стран света] и обложил народ тяжелыми налогами (фу): когда детям, рожденным простолюдинами, [исполнялось] три года, то [родители начинали] выплачивать подушную подать с детей (коу цянь); поэтому народ страдал чрезвычайно сильно, и доходило до того, что детей убивали, как только они рождались» [ХШБЧ, гл. 72, с. 4606]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 170, примеч. 8.7; Hsu, с. 240]. В сочинении I в. до н.э. сообщается: «Когда облагают народ подушной податью (суань ***), то с детей в возрасте от семи и до четырнадцати лет выплачивают подушную подать (коу цянь) по 23. медные монеты с человека; из них 20 медных монет дают на прокормление Сына Неба, а три медные монеты добавил к подушной подати божественный властитель У, чтобы пополнить [средства на] лошадей для [боевых} колесниц и кавалерии» [ХШБЧ, гл. 7, с. 245, коммент. Жу Шуня; ХЦИ, гл. 2, с. 16]; ср. [ХХШ, гл. 1Б, с. 46; HFHD. Т. 2, с. 170, примеч. 8.7]. Современные ученые с большой оговоркой принимают датировку введения подушной подати с детей, данную Гун Юем, считая более вероятным, что У-ди только увеличил ставку подати с 20 до 23 медных монет и стал взимать ее с детей в возрасте от трех до четырнадцати лет, пока (по инициативе Гун Юя) ее не стали взимать начиная с семи лет; ставка в 23 медные монеты, видимо, сохранялась до конца Хань (ср. [Лунь хэн, гл. 36, с. 570; Forke. Т. 2, с. 83]). Согласно другой точке зрения, подушная подать вначале уплачивалась с детей от семи до четырнадцати лет в размере 23 медных монет; при У-ди этот возраст был понижен до трех лет; в это время три медные монеты из ставки этой подати стали идти на приобретение кавалерийских коней (см. [Kato, с. 54, 55, 58, 67-68; Hsu, с. 76, 77; СНС. Т. 1, с. 598 и примеч. 105]). Но более вероятно, что первоначально подушная подать с детей составляла 20 медных монет: источники ясно говорят, что У-ди «добавил» к ставке этой подати три медные монеты. Кроме того, когда Чжао-ди пытался облегчить бремя этой подати для народа, то в течение двух лет (77-76 гг. до н.э.) ее не взимали совсем, а затем (в 74 г. до н.э.) уменьшили на 3/10; в 55 г. до н.э. ее снова уменьшили; и только в 44 г. до н.э. ее стали взимать с детей не трех-, а семилетнего возраста (см. [ХШБЧ, гл. 7, с. 245, 247; гл. 8, с. 278; гл. 72, с. 4606]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 170 и примеч. 8.7, 174 и примеч. 10.1, с. 252; Hsu, с. 240]). Следовательно, при У-ди и увеличилась ставка подушной подати с детей, и снизился их возраст, причем и то и другое было обременительно для налогоплательщиков. 20 медных монет из этой подати поступали в распоряжение «малого казначея», а три медные монеты шли в государственную казну на военные расходы (см. [СНС. Т. 1, с. 395, 398]).

(обратно)

1406

Гэн яо чжи и *** ***.О значении термина гэн яо в науке нет единого мнения. Н.Л. Сванн (см. [Swann, с. 432, 450]) считает, что он указывает на воинскую и трудовую повинности; текст, на который она опирается (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 30; ХШБЧ, гл. 91, с. 5243]), не дает оснований определить повинность гэн яо как только трудовую или только воинскую. В 1956 г. Ван Ли-ци, а в 1984 г. Ма Фэй-бай полагали, что выражение гэн яо указывает на три вида воинской повинности: цзу гэн, цзянь гэн и го гэн (см. [ШЦСЧ, с. 423, примеч. 125; ЯТЛЦЧ, с. 114, примеч. 7; Хуань Куань. Т. I, с. 271-272, примеч. 52 к гл. 5]). Составители энциклопедических словарей тоже приписывают гэн яо только одно значение — повинности, состоящей в очередной службе по обороне границ (см. [Морохаси. Т. 15, с. 962, № 6, 7; ЧВДЦЦ. Т. 16, с. 141, № 81, 63]). Эта точка зрения уязвима: достаточно сказать, что термины цзу гэн и цзянь гэн указывают на трудовую повинность. В 1983 г. Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), гл. 15, с. 190, 197, примеч. 31; гл. 36, с. 437, 442, примеч. 31]) в одном случае отнес к гэн яо трудовые повинности земледельцев, описанные Чао Цо в его докладе трону ок. 178 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2017-2018]; ср. [Swann, с. 162-164; Hsu, с. 161-162]), в другом же приписал сочетанию гэн яо в гл. 36 «Янь те лунь» значение «несущих повинность можно заменить на работе», а слову гэн в этом сочетании — значение «заменять» (ср. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2025-2026, коммент. Янь Ши-гу, Ван Нянь-суня и Ван Сянь-цяня]); по мнению Вана, «заменяли» простолюдинов на повинности в данном случае каторжники и амнистированные, но обязанные работать на казну до конца первоначального срока. Первый комментарий для нас приемлем, второй нет, учитывая, что, как явствует из других текстов (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 30; ЯТЛ, гл. 15, с. 106]), повинность гэн яо несли не каторжники и амнистированные, а свободные простолюдины. Глава 36 «Янь те лунь» позволяет считать, что под гэн яо имеется в виду «срочная очередная [трудовая] повинность». Там сказано об орудиях земледелия, до введения казенной монополии на железо служивших предметом частного производства и торговли: «Когда покупали орудия для обработки земли, каждый получал то, чего хотел, а срочная очередная [трудовая] повинность (гэн яо) была сокращена»; напротив, в эпоху существования этой монополии, «когда призывники и каторжники производят [изделия, которые] не соответствуют норме, то [официальные] приказы в это время [повелевают] помогать им. Мобилизация и набор [людей на отбывание повинностей] не имеют границ, из-за чего срочная очередная [трудовая] повинность (гэн яо) равно тяжела [для всех]» [ЯТЛ, гл. 36, с. 253]. Значит отбывающие повинность гэн яо обслуживали казенную монополию на железо (производство железных сельскохозяйственных орудий). Добавим, что Янь Ши-гу однажды истолковал гэн яо как трудовую повинность (см. [ХШБЧ, гл. 89, с. 5182]).

Таким образом, под гэн яо имелась в виду срочная очередная трудовая повинность, а также, если согласиться с Н.Л. Сванн, и срочная очередная воинская повинность. По крайней мере в самом термине нет ничего, специфического только для трудовой повинности: и слово гэн, и слово яо применялись к обоим видам повинности, и гэн яо вполне может быть эквивалентом гэн со значением «срочная очередная повинность» и «срочные очередные повинности». В «Янь те лунь» есть лишь один случай (а именно — комментируемый), когда гэн яо, быть может, означает не только трудовую, но также воинскую повинность. Из контекста можно заключить, что во времена У-ди и Чжао-ди «срочные очередные повинности» (гэн яо), а в том числе уж во всяком случае и трудовая повинность, были особенно тяжелы для народа. «Знаток писаний» утверждает, что суммы, уплачиваемые в счет «налога с полей», «подушной подати с детей» и как эквивалент, освобождающий от «срочных очередных повинностей» (гэн яо), составляли половину результатов труда взрослого земледельца; похожие вещи Дун Чжун-шу говорил о династии Цинь (см. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2023]; ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 11-12]), а Ван Ман — о династии Хань (см. [HFHD. Т. 3, с. 285-286, 477-479]). Между тем, по оценкам людей эпохи Хань и современных ученых (ср. [СНС. Т. 1, с. 597-598]), «налог с полей» был сравнительно легок, а «подушная подать с детей» составляла 23 медные монеты с одного ребенка; следовательно, львиная доля денег шла на освобождение от повинностей гэн яо (ср. [Hsu, с. 67-80, особенно с. 79]).

(обратно)

1407

В кавычках — неточно воспроизведенные цитаты из «Мэн-цзы» (см. ссылку в примеч. 28 к гл. 15 наст. изд.).

(обратно)

1408

Цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 134: 12.9; Legge, CA, с. 255]). Это слова заключительной части беседы, в которой ученик Конфуция Ю Жо *** (см. о нем там же, с. 138) высказал одобрение чжоуской системе обложения чэ *** (досл. «общая [налоговая ставка]»), которая требовала внесения в казну одной десятой урожая. По словам «Мэн-цзы», разница между системами чжу и чэ состояла, в частности, в том, что при первой каждая семья получала 70, а при второй — 100 му земли; в то же время только при системе чжу было «государево поле», которое упоминается в одной чжоуской песне «Ши цзина»; «из этого видно, что даже при Чжоу также осуществляли [систему] «помощи» (чжу)» [Мэн-цзы, с. 118: 5.3]; ср. [там же, с. 119, 120, 122, примеч. 7].

(обратно)

1409

Клише, ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 25; МН. Т. 2, с. 131-132; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 64; ЛМЦД. Т. 7, разд. 7, с. 275-276 (шэнь лин ***)]. Шэнь лин — сверхъестественная сила (благое влияние), которую приписывали как отдельному государю, так и его дому в целом, основателю этого дома и его выдающимся потомкам, храмам предков, алтарям духов земли и проса. Фу Дин-и *** — (см. [ЛМЦД. Т. 7, разд. 7, с. 275-276]), основываясь на гл. «Цзэн-цзы тянь юань» «Да Дай Ли цзи», толкует выражение шэнь лин в духе ханьского дуализма: «лучшие (чистейшие) дыхания светлого начала называются шэнь, лучшие (чистейшие) дыхания темного начала называются лин» (ср. [Алексеев, 1916, с. 364]), связывая составляющие его слова с обоими мировыми началами и соответственно отождествляя их с «разумной» и «телесной, или животной» душами (хунь по ***) (см. о них [Eberhard, 1967, с. 16-17; Loewe, 1979, с. 9-12]). Специально исследовавший это выражение в даосских текстах В.М.Алексеев (см. [Алексеев, 1916, с. 340-345, 364-367]) говорит о том, что оно, в частности, имеет «смысл божества» или «божественных особенностей». В этой связи напомним этимологию слова лин. Его первое значение было «магическая сила (мана)», связанное, как полагают, с графическими компонентами иероглифа лин (см. [Erkes, 1918, с. 47-49, примеч. 104]); отсюда развились более поздние значения: «умный», «хороший» («желанный»), а также «божественный», «божество».

(обратно)

1410

Цитата в кавычках — из доклада министров императору У-ди от 119 (или 120) г. до н.э. (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23-24; МН. Т. 3, с. 572; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 211; Swann, с. 279]). Там говорится: «Однако не все простолюдины выходят на южные поля, а торговцы и купцы становятся все более многочисленными [за счет выходцев из числа земледельцев]; бедняки не имеют запасов, и все с упованием смотрят на «начальника столичного уезда» [в ожидании пособий]». Вслед за Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 31]) вместо жань цзэ *** («в таком случае») читаем жань эр *** («однако»), что предпочтительнее с точки зрения смысла. Спорен смысл предложения и коу люй бэй кэнь тянь эр бу цзу *** *** *** *** ***, перед которым Го Мо-жо в отличие от Ван Ли-ци ставит точку, а внутри которого (после бэй) — запятую (см. там же). Ма Фэй-бай считает, что и значит «вследствие этого» (или «с помощью»?), коу люй — «общее количество населения», бэй — «покрывать», а все предложение — что при сравнении общего количества населения и общего количества распаханных полей численность населения уступает численности полей, т.е. полей много, а людей мало (см. [ЯТЛЦЧ, с. 115, примеч. 4, с. 14, примеч. 3]). В 1989 г. профессор исторического факультета Пекинского университета У Жун-цзэн *** ***, к которому мы обратились за консультацией, предложил нам перевод: «если подсчитать в соответствии с критерием пропорциональности количеству населения, то уже распаханных полей все же не хватает». Оба толкования диаметрально противоположны в понимании того, чего «не хватает» — полей или пахарей. Мы приняли разметку текста, предложенную Го Мо-жо; мы приписываем бэй значение «приходить на» («достигать»), которое оно, на наш взгляд, имеет во фразе «прийти на южные поля» (бэй нань му *** ***) (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 2, с. 138, 226, примеч. 16]); но в данном случае бэй, видимо, употреблено в побудительном значении «заставить прийти на». Ключом к пониманию спорного предложения мы считаем текст «Ши цзи», приведенный выше, поскольку он цитируется в «Янь те лунь»; поэтому, на наш взгляд, речь идет о нехватке людей, а не полей. Отсюда наш перевод. Но другие понимают бу цзу и как «нехватку» то ли земли, то ли средств. Отсюда переводы: «и несмотря на подразделение земли пропорционально населению, они все еще страдают от нехватки» [Gale, 1931, с. 95]; «распределяя по числу людей, побуждали распахивать землю, [но те] испытывали недостаток» [Эн тэцу рон, с. 81]; «несмотря нараспределение новых земель, некоторым еще не хватает необходимого» [Dispute, с. 108].

(обратно)

1411

Ма Фэй-бай предлагает переводить словосочетание цинь и жи шэнь *** *** «ущемление интересов феодального государства день ото дня становится все сильнее» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 115, примеч. 4]). На наш взгляд, словосочетание состоит из двух параллельных и близких по смыслу фраз.

(обратно)

1412

Би ни шан гун чжи ши *** *** ***. Лу Вэнь-чао высказывает предположение, что знак ни («укрывались») — плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 110, примеч. 17]). Он же подозревает, что знаки шан и гун должны следовать в обратном порядке, но Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 54]) указывает, что сочетание шан гун, как и сочетание гун шан, встречается в древних текстах. Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 17]) исходит из непонятности фразы шан гун чжи ши и предлагает реконструировать ее в форме шан чжи гун ши; в соответствии с этой реконструкцией и выполнен наш перевод. Но возможны и другие интерпретации. Так, Ван Ли-ци полагает, что шан гун значит «государство (казна)» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 198, примеч. 40]). Ма Фэй-бай же указывает, что это ханьское почетное наименование канцлера, а в данном случае в тексте должно стоять гун шан — обозначение Сына Неба (см. [ЯТЛЦЧ, с. 115, примеч. 5]; ср. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4432 и коммент. Янь Ши-гу]).

(обратно)

1413

В трех изданиях трактата вместо у *** стоит у *** («зарасти сорняками») (см. [ЯТЛ, с. 110, примеч. 18]; ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 54]).

(обратно)

1414

Обыгрывание высказывания из «Лунь юй», процитированного в речи «знатока писаний» (см. гл. 15, с. 24 и примеч. 32 наст. изд.).

(обратно)

1415

На взгляд Ма Фэй-бая, судя по тому, что далее говорится о лошадях и птицах, чун шоу *** значит «птицы и звери» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 116, примеч. 1]; ср. [Эн тэцу рон, с. 72, 81]). Как отмечает Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 17]), слова вэй *** («засохнут») и хуай *** («ослабнут») относились к одной древней рифме и рифмовались между собой.

(обратно)

1416

Ср. аналогичное высказывание в первом из «Девятнадцати древних стихотворений» (см. [Вэнь сюань, гл. 29, с. 631]; ср. [Zach, с. 513]). Ли Шань цитирует в своем комментарии «Хань Ши вай чжуань»: ««Лошади из [округа] Дай (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 346, примеч. 22 к гл. 11 ]) любят северный ветер, летающие птицы садятся на старое гнездо»; все это говорится о тех, кто не забывает своих корней». По мнению Чэня ***, к этому тексту и восходит данное высказывание «Янь те лунь» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 55]).

(обратно)

1417

Ср. [ХНЦ, гл. 17, с. 151; ЯТЛ (ЦДБ), с. 198-199, примеч. 44].

(обратно)

1418

Реконструируем выражение шан гун чжи ши *** *** так же, как выше (см. примеч. 36 к гл. 15 наст. изд.).

(обратно)

1419

И цзы чжэн фу *** ***. Цзы (пишется также ***) означает имущество или оценку имущества для взимания налога. В ханьских документах сохранились образцы таких оценок (см. [Loewe, 1967. Т. 1, с. 71-72, 82; Hsu, с. 230-231]). С определенного числа связок медных монет имущества уплачивался налог в размере одной суань ***, единицы обложения, которая в разное время имела разное числовое значение. Так, Фу Цянь под 142 г. до н.э. указывает, что с денежного имущества в 10 000 медных монет уплачивался налог суань размером в 127 медных монет (см. [ХШБЧ, гл. 5, с. 171]; ср. [HFHD. Т. 1, с. 329-330, примеч. 9.9]); Чжан Янь под 7 г. до н.э. замечает, что при выплате налога «по числу голов быков, лошадей и овец», «будучи обложены налогом, измерявшимся единицей суань, с [каждой] 1000 медных монет вносили 20» [ХШБЧ, гл. 74, с. 4966]; Ли Фэй (III в. ?), комментируя налог на имущество, взимавшийся в 120 г. до н.э., отмечает, что с 1000 медных монет в связках уплачивалась суань, равная 20 медным монетам, и Сыма Чжэн вторит ему (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 24; ХШБЧ, гл. 6, с. 195]). Хэ Чан-цюнь *** *** пытается обосновать мнение, что число 127 стоит в тексте Фу Цяня вследствие ошибки переписчика, а вместо него должно стоять число 120 (см. [Хэ Чан-цюнь, 1956, с. 2, 8, примеч. 3]). В этой связи заметим, что в рассуждении министров об установлении в 120 г. до н.э. налога на имущество разным категориям лиц предлагалось платить «одну суань» с каждых 2000 или 4000 медных монет в связках и 1 или 2 суань с каждого легкого экипажа (в зависимости опять же от того, кому он принадлежал) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 24-25]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 91; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 211; Swann, с. 279-282]). Мнения ученых о том, сколько медных монет входило в эти суань, расходятся (ср. [Чжу Си-цзу, с. 141; Kato, с. 51-58; HFHD. Т. 2, с. 65; Swann, с. 279, примеч. 525, с. 368; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 329, примеч. 71]). У налога на имущество, введенного в 120 г. до н.э., была антикупеческая тенденция: он взимался в размере 1 суань и с 2000 медных монет имущества купцов, и с 4000 медных монет имущества ремесленников; сходным образом налог на транспортные средства требовал уплаты 2 суань с легкой повозки купцами, но 1 суань другими лицами. Купец платил вдвое больше. О ханьских налогах с имущества см. [Swann, с. 279-282, 311, 374, 376]; ср. [Kato, с. 57; HFHD. Т. 2, с. 42 и примеч. 5.7, с. 64-65 и примеч. 15.13; Hsu, с. 40-41, 75-76, 192-193; СНС. Т. 1, с. 599]. См. также [Хуань Куань. Т. I, с. 339, примеч. 68 к гл. 10] и примеч. 3 к гл. 42 наст. изд. Вместо сянь минь *** («нынешние простолюдины») (см. [ЯТЛ, с. 111, примеч. 21; Ян Шу-да, с. 17]) Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 31]) читает цзянь *** минь («простолюдины, занимающие низкое положение», «подлый люд»).

(обратно)

1420

Бу лю *** представляется бессмысленным сочетанием. Вслед за Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 31 и примеч. 61]) по предложению Юй Юэ *** (1821-1906) читаем бу фу *** («недоимки по уплате налогов») вместо бу лю (см. [ЯТЛ, с. 111, примеч. 22]). На взгляд Ма Фэй-бая, лю здесь стоит вместо лю ***; бу лю указывает на «задержку уплаты налогов» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 116, примеч. 6]).

(обратно)

1421

Ду цзэ ***. Как указывал Лу Вэнь-чао, в трех изданиях трактата вместо знака ду стоит *** (читается так же) (см. [ЯТЛ, с. 111, примеч. 23; Ван Пэй-чжэн, с. 55-56]). Выражение ду *** цзэ — это название легистской административной техники, согласно традиции применявшейся Шэнь Бу-хаем (ум. в 337 г. до н.э.), а затем предложенной Ли Сы императору Эр-ши и принятой этим последним в 209 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 28, 29, 31, 33; Bodde, 1938, с. 38-40, 42-44, 205-206; Creel, 1974, с. 221-223 и примеч. 103, 107, с. 226-227, 230, 250, 347-348 и примеч. 3, с. 391-392 и примеч. 6]). Техника эта осуществляла принцип «на основании названия требовать реального исполнения» и была связана с доктриной син мин (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 330, примеч. 32 к гл. 10; Кроль, 1995, с. 83-84]). По мнению Сыма Чжэна, принятому Х.Х. Дабсом, термин цзэ в выражении ду цзэ означает не «требовать к ответу», а «наказывать» (см. [HFHD. Т. 3, с. 420, примеч. 15.6]).

(обратно)

1422

Пять словосочетаний в кавычках заимствованы из речи «императорского секретаря» (см. гл. 15, с. 24-25 наст. изд.). Чжун цзя *** — досл. «средние семьи», занимающие среднее положение между «великими (влиятельными) домами» (да цзя) и «мелким людом» (си минь) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 278, примеч. 19 и 16 к гл. 6]). Под такими семьями подразумевались семьи среднего достатка (в 179-157 гг. до н.э., по официальным данным, он равнялся в среднем 10 слиткам золота) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 33 (ср. МН. Т. 3, с. 585); Swann, с. 294-295 и примеч. 564; HFHD. Т. 1, с. 272; ХХШ, гл. 28А, с. 419 (ср. Pokora, 1963а, с. 27); ЧВДЦД. Т. 1, с. 421, № 389]).

(обратно)

1423

Сэ чу ***. Сочетание смысла не имеет. Текст реконструируют несколькими способами. Так, Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 56]) сообщает о реконструкции Ло Мин-мэна *** ***, который предлагает читать и *** («поселение») вместо графически похожего сэ; сам Ван толкует знаки сэ чу как выражение сэ жань эр *** чу, означающее, по его словам, «испугавшись, бежать». Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 31 и примеч. 62]) предлагает реконструкцию бао *** чу (принявший ее Сато Такэтоси переводит «вместе должны взять на себя [ответственность]» — см. [Эн тэцу рон, с. 82, 85, примеч. 13], но возможно и понимание «уходят вместе»). Чэнь Цзунь-мо предлагает реконструкцию цзи Ш (= Ш) чу, а смысл реконструированного текста поясняет словами «бежали друг за другом» (см. [ЯТЛ, с. 111, примеч. 24]). В 1983 г. Ван Ли-ци произвел похожую реконструкцию: заменил знак сэ графически сходным цзюэ ***, которому приписал значение «продолжать» (цзи *** (= ***)); он видит смысл отрывка в том, что, когда мелкий люд уже ушел, семьи среднего достатка продолжают нести их обязанности и берут на себя все выплаты (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 199-200, примеч. 51]). Ма Фэй-бай истолковал сэ как «наименование», «род», а чу — как «вносить налоги»; на его взгляд, отрывок означает: остается лишь с помощью наименований или видов разнообразных непосильных поборов переложить недоимки на семьи среднего достатка, предоставив им платить за беглецов (см. [ЯТЛЦЧ, с. 117, примеч. 7]).

(обратно)

1424

Дун Чжун-шу (см. [ЧЦФЛ, гл. 6, с. 26]) писал: «Внутри [государства] Лян заставляли простолюдинов отбывать повинности без конца, тамошние простолюдины не в состоянии были вынести этого. Приказали простолюдинам, [проживающим] на соседних землях, составить «пятки» (см. примеч. 1 к гл. 57 наст, изд.), и когда одна семья бежала, то пять семей наказывали смертью. Тамошний народ говорил: «Бежавшие раньше жалуются ленами, те, что не успели убежать, подвергаются наказаниям»»; ср. слова У-ди, сказанные ок. 108 г. до н.э.: «[Мы] подумали, что чиновники часто действуют в личных интересах и взимают [налоги] без конца; те [налогоплательщики], что ушли [с насиженных мест], чувствуют себя спокойно; те, что [по-прежнему] живут [там], испытывают беспокойство. Поэтому [Мы] создали закон о люде, бежавшем [с насиженных мест], и этим [законом] запретили чиновникам облагать [народ] тяжелыми налогами» [ХШБЧ, гл. 46, с. 3661].

(обратно)

1425

Лу минь ***. Есть два объяснения этого сочетания в данном тексте. Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 17]) указывает, что иероглифы, содержащие фонетическую часть ***, в большинстве имеют значение «осторожный и добрый (хороший)» (цзинь шань ***), «добрый (хороший)» (шань) и что, вероятно, таково же значение иероглифа лу в сочетании лу минь (которое противопоставлено сочетанию э ли *** — «дурные чиновники»). Ван Ли-ци в 1958 г. (см. [ЯТЛ, с. 111, примеч. 26]) ошибочно выбрал для лу значение «переписывать», в каковом случае лу минь следует переводить «простолюдины, внесенные в списки [населения]», т.е. из «хозяйств, внесенных в списки». Но в 1983 г. он истолковал лу минь (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 200, примеч. 53]) очень похоже на Ян Шу-да, как «осторожные (или: смирные, кроткие) простолюдины», синоним выражения юань минь *** (см. [ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2040 и коммент. Янь Ши-гу]; ср. [Swann, с. 236]), а вслед за ним Ма Фэй-бай — как «осторожные (сдержанные) или смирные простолюдины»; на взгляд последнего, под э ли имеются в виду корыстолюбивые и алчные чиновники (см. [ЯТЛЦЧ, с. 117, примеч. 8]).

(обратно)

1426

Использованы слова из речи «императорского секретаря» (см. гл. 15, с. 24 наст. изд.).

(обратно)

1427

Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 56]) вслед за Чжан Дунь-жэнем и др. предлагает устранить знак до *** («много») как плеоназм, и Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 31]) следует этому совету. Ван Ли-ци добавляет знак чжэ *** перед до вслед за Го Мо-жо и отмечает, что сочетание шао юй *** («немного лучше») встречается еще раз в «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 111, примеч. 27; гл. 29, с. 201; ЯТЛ (ЦДБ), с. 200, примеч. 54]). Ма Фэй-бай не считается с последним наблюдением и членит текст, разрушая устойчивое сочетание шао юй; по его интерпретации, текст означает: людей, бежавших и ушедших далеко от дома, становится чем дальше, тем больше, вначале они хотели бежать в места, где сравнительно мало жестоких поборов, а в результате оказалось, напротив, что там поборы гораздо больше, чем на прежнем месте жительства (см. [ЯТЛЦЧ, с. 117, примеч. 8]). Мы перевели в соответствии с редакцией Ван Ли-ци.

(обратно)

1428

Источник этой цитаты неизвестен (см. [Gale, 1931, с. 96 и примеч. 2]). Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 56]) отмечает, что в комментарии Чжан Чжи-сяна к этому отрывку цитируется «Хань Ши вай чжуань», и обращает внимание на то, что фраза «отцы и сыновья разбредаются в разные стороны» есть в «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 335: 14.27]).

(обратно)

1429

Неточно воспроизведенная цитата из речи «императорского секретаря» (см. выше, гл. 15, с. 24 наст. изд.).

(обратно)

1430

Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 31 и примеч. 63]) реконструирует первоначально стоявшее в тексте трактата сочетание цзяо и *** как цзяо пи *** («приносить пользу друг другу»), а не как цзяо жан *** («будут взаимно уступчивы»). Вслед за Юй Юэ, Чжан Дунь-жэнем, Ван Ли-ци и др. мы приняли последнюю реконструкцию, дополнительное основание для которой дает параллельная фраза другой главы трактата (см. [ЯТЛ, с. 111, примеч. 28; гл. 41, с. 274; Ван Пэй-чжэн, с. 56-67]). Фраза «будут слагаться хвалебные песни» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 356-357, примеч. 15 к гл. 12]; примеч. 26 к гл. 15 наст, изд.) имеет знаковый характер: она обозначает ситуацию, когда правитель взимает в качестве налога на продукты одну десятую урожая (см. там же, а также [ЯТЛ, с. 112, примеч. 29]), и в конечном счете указывает на его обильную «внутреннюю духовную силу» (дэ) (см. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3811 и коммент. Янь Ши-гу]; ср. [там же, гл. 56, с. 4003; Seufert, с. 27 и примеч. 6]). Хэ Сю отмечал, что «хвалебные песни» — это «песни [периода] великого спокойствия» (тай пин ***), которые бывают вызваны высоким поведением «божественных властителей» и «царей» (см. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 86]; ср. [там же, с. 9а, субкоммент.]).

(обратно)

1431

Использование слов, сказанных в «Лунь юй» о Гуншу Вэнь-цзы *** *** (ср. [Лунь юй, с. 157: 14.13; Legge, CA, с. 280]).

(обратно)

1432

Название стихов «Ши цзина» Лин тай *** переводится по-разному: «чудесная башня» (см. [Legge, She К., с. 456-457: III.I.VIII; Шицзин, с. 348]), «башня духа» или «духовная башня» (см. [Gale, 1931, с. 96; HFHD. Т. 3, с. 191]), «башня благих влияний» (см. [Granet, 1959. Т. 1, с. 139, 140, 147, 290, 291]). Мы выбрали для слова лин значение «чудесная сила» (= благое влияние) (см. примеч. 33 к гл. 15 наст, изд., а также [Erkes, 1918, с. 49, примеч. 104]). В самих стихах, а также в сочинениях времен Чжань го и Хань, описывающих это событие, рассказывается о том, что народ по собственному почину и с великой радостью строил эту башню (см. [Мэн-цзы, с. 3: 1.2; ЯТЛ, с. 112, примеч. 30; Шо юань, гл. 19, с. 127]). Это объясняли исключительным обилием «внутренней духовной силы» царя Вэня, при котором происходило строительство «Башни чудесной силы». Так, Лю Сян писал: «Скопление милостей — это любовь; скопление любви — это человеколюбие; скопление человеколюбия — это чудесная сила (лин). То, благодаря чему «Башня чудесной силы» (Лин тай) является [предметом] чудесной силы (лин), — это скопление человеколюбия. Божественная, чудесная сила (шэнь лин) (см. примеч. 33 к гл. 15 наст, изд.) — это основа Неба и Земли, она является началом тьмы вещей. По этой причине, когда царь Вэнь вначале обошелся с народом, прибегнув к человеколюбию, то от этого в Поднебесной все без исключения стали человеколюбивы. Это была вершина мирной цивилизующей внутренней духовной силы».

(обратно)

1433

Ср. [Swann, с. 130]. Да сюэ *** можно понять и как «большое училище», и как «училище, где [преподают] большую [науку]». Наш перевод отражает то обстоятельство, что это было училище высшей ступени (для старшего возраста, начиная с 1 5 лет).

(обратно)

1434

В тексте трактата, собственно, сказано, «пятьдесят и старше (досл.: выше)» (и шан ***); мы заменяем знак шан на ся *** («ниже», т.е. моложе) по предложению Чэня, который справедливо указывает, что далее лица пятидесяти лет «и старше» названы «[людьми] от [пятидесятилетних] с проседью до старцев [семидесяти] лет» [Ван Пэй-чжэн, с. 57]. Наши переводы названий людей разного возраста здесь и далее весьма условны. В основу (за несколькими исключениями) мы положили названия возрастов в «Ли цзи» (см. [Li Ki. Т. 1, с. 8-9]), где, правда, нет сочетания ай чжуан ***, но где пятидесятилетние названы ай (люди с волосами цвета «полыни», т.е. с проседью), а тридцатилетние — чжуан (люди «в расцвете сил»). Другие исследователи считают, что ай чжуан — название человека около пятидесяти или старше, означающее «старый и степенный» (см. [Gale, 1931, с. 97, примеч. 1]) или «крепкий старик», «старый, но физически крепкий» (см. [Dispute, с. 109; ЯТЛЦЧ, с. 1 18, примеч. 1]).

(обратно)

1435

См. [Legge, She К., с. 287: II.III.IV, 4]; ср. [Шицзин, с. 226]. Фан-шу ***, согласно традиции, один из военачальников чжоуского царя Сюаня *** (827-782 гг. до н.э.); поход, о котором идет речь в стихах, традиционно датируется 825 г. до н.э.

(обратно)

1436

В тексте армия Шан просто уподобляется ворону, а Чжоу — растению ту ***: цветущему белыми цветами камышу или же «горькому овощу» (осоту?), выделяющему белый горький сок (см. [Legge, She К., с. 146: 1.VII.XIX, 2, с. 56: 1.III.X, 2]). Как отмечает Ван Ли-ци, согласно «Кунь сюэ цзи вэнь *** ***», это означает, что династия Шан использовала на службе молодых, а династия Чжоу — старых (см. [ЯТЛ, с. 112, примеч. 32]). Мы поняли образы ворона и растения (по нашему мнению, «камыша») как цветовые (ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 57; ЯТЛЦЧ, с. 118, примеч. 3]), но возможно и другое их понимание: ворона — как знака многочисленности (стаи), растения (на этот раз «горького овоща») — как знака горечи, мучений, доставляемых врагу (см. [Эн тэцу рон, с. 83]); для Э.М. Гэйла (см. [Gale, 1931, с. 97]) и «болотные цветы» (ту), и вороны — знаки многочисленности войск.

(обратно)

1437

Фу *** («вносить в список [для отбывания повинностей]») (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 7, с. 53, коммент. Пэй Иня, Сыма Чжэна, Такикава Камэтаро (ср. МН. Т. 2, с. 301 и примеч. 6; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 144, 402, примеч. 170); ХШБЧ, гл. 1А, с. 49-50 (ср. HFHD. Т. 1, с. 80-81 и примеч. 2); Loewe, 1967. Т. I, с. 163; Hulsewe, 1984, с. 198-199; Hulsewe, 19856, с. II, 32]). Речь идет именно о повинностях (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 271-272, примеч. 52 к гл. 5]), а не о «налогообложении», как считает Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 97]; ср. также [ЯТЛ, с. 112-113, примеч. 33; ЯТЛ (ЦДБ), с. 202, примеч. 65]).

(обратно)

1438

Лао ай ***. По мнению Ма Фэй-бая, это люди 56 лет и старше (см. [ЯТЛЦЧ, с. 118, примеч. 5]; ср. [там же, примеч. 4]). Современной наукой установлено, что при Цинь и Хань в списки для отбывания повинностей вносили мальчиков в возрасте 15 лет; при Цзин-ди (в 155 г. до н.э.) 15 лет заменили на 20, а при Чжао-ди (между 86 и 81 гг. до н.э.) — на 23, но, видимо, эти новые правила не применялись на практике; в 56 лет от несения повинностей освобождались лишь обладатели рангов знатности, простолюдины несли их до 60 лет (см. [Hulsewe, 1984, с. 198-199; Хуань Куань. Т. I, с. 198, примеч. 30 к гл. 1]).

(обратно)

1439

Цитата из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 1, с. 315: III.V, 6]; ср. [Legge, LK. Т. 27, с. 241]). Со стариковским посохом разрешалось ходить дома в 50 лет. В трех изданиях трактата вместо цзя *** («в доме») стоит сян *** («в волости»), что, как отмечает Ван Ли-ци, является неправильным чтением: согласно «Ли цзи», в волости разрешалось ходить со стариковским посохом в 60 лет (см. [ЯТЛ, с. 113, примеч. 35]).

(обратно)

1440

В кавычки взяты не вполне точно воспроизведенные выражения из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 15, с. 26 наст. изд.).

(обратно)

1441

В кавычках (за исключением названий людей разных возрастов) — цитата из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. Т. 2, с. 659: XIII, 8; Legge, LK. Т. 28, с. 439-440]). Там сообщается, что шестидесятилетние и старше сидели, а пятидесятилетние и младше оставались на ногах, чтобы прислуживать старикам; перед шестидесятилетними ставились три блюда, перед семидесятилетними — четыре, перед восьмидесятилетними — пять и перед девяностолетними — шесть блюд в деревянных сосудах. Это был прощальный пир, дававшийся начальником «волости» накануне отъезда достойных и способных людей, которых он рекомендовал на службу удельному правителю. О значении пира у начальника «волости» ср. [Legge, LK. T. 27, с. 56; Bodde, 1975, с. 362, 368-373, 376-377, 380].

(обратно)

1442

Цитаты из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 310: 13.22; Legge, Mencius, с. 462]) и «Ли цзи» (ср. [Li Ki. Т. 1, с. 314: III.V, 5; Legge, LK. Т. 27, с. 241]); ср. также эдикт Вэнь-ди от апреля-мая 179 г. до н.э. (см. [HFHD.T. 1. с. 236]).

(обратно)

1443

Чэнь Чжи приводит два цзюйяньских текста, по его мнению, свидетельствующих, что отец и сын попали в пограничный округ в 102 г. до н.э., занимаясь перевозкой (собственно, в связи с тем, что отец был привлечен туда для обработки земли); и что другие отец и сын вместе тащили в пограничный округ повозку. Чэнь Чжи считает автором политики времен У-ди, в условиях которой земледельцы «внутренних округов» должны были заниматься перевозками в помощь границе, «канцлера» Гунсунь Хэ *** ***, находившегося на этой должности в 103-91 гг. до н.э. (см. [Чэнь Чжи, с. 70-71]; ср. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4415-4417; Loewe, 1974, с. 38-40, 52, 66, 73]). Опору для этого мнения дает материал императорского эдикта, датированного весной 91 г. до н.э., когда в феврале Гунсунь Хэ был вместе с сыном брошен в тюрьму, откуда уже не вышел живым (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4417; HFHD. Т. 2, с. 114]). В кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 15, с. 16]; ср. [ЧЦФЛ, гл. 3, с. 16; ХХШ, гл. 46, с. 689]). «Великий траур» (да сан ***) в данном случае — траур по отцу и матери (ср. [Li Ki. T. 1, с. 318: III.V, 12]).

(обратно)

1444

В кавычках — весьма неточно воспроизведенные цитаты из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 209: 19.17; Legge, CA, с. 344-345]). Под «благородным мужем», видимо, имеется в виду Конфуций. Вместо цзы чжи *** («самому полностью раскрыть свои [чувства]») в тексте трактата Хуань Куаня стоит цзы цзинь ***, выражение, которое значит «до конца исчерпать [или использовать] свои [силы]» (ср. [HFHD. Т. 2, с. 334; ЧВДЦД. Т. 27, с. 306, № 455, значение 2]; ср. [Эн тэцу рон, с. 83]), а в данном контексте — «выказать всю свою любовь к родителям» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 119, примеч. 9]).

(обратно)

1445

Выражение сы бяо *** имеет несколько толкований. Первые два по существу синонимичны: 1) «то, что находится за пределами [области, лежащей между] морей четырех [стран света]» (сы хай чжи вай *** *** ); 2) «то, что находится за пределами четырех сторон [нашего государства]» (сы фан *** чжи вай) (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 238, примеч. 10 к гл. 3, с. 307-308, примеч. 5 к гл. 8]). Третье толкование сы бяо — крайние точки четырех движений, совершаемых Землей и созвездиями в течение четырех времен года (сы ю чжи цзи *** ***) (см. [ЛМЦЦ, разд. 2, с. 182]). В данном случае имеются в виду земли «за пределами четырех [сторон нашего государства]», т.е. владения варваров. Другие переводы этого выражения см. в кн. [Gale, 1931, с. 98; Legge, Shoo К., с. 15, 17: I.I, I; HFHD. Т. 2, с. 257; Мартынов, 1972, с. 80; Pokora, 1975, с. 12, 339, и др.].

(обратно)

1446

По предложению Чжан Дунь-жэня вместо нань мянь *** («обратиться лицом к югу») читаем жэнь *** мянь («[имеющие] лицо человека»), ср. [ЯТЛ, с. 113, примеч. 38; гл. 49, с. 309; Мо-цзы, гл. 31, с. 55; Mei, с. 168; ХХШ, гл. 3, с. 79; гл. 4, с. 82; ЯТЛ (ПДБ), с. 204, примеч. 76; Ван Пэй-чжэн, с. 58; ЯТЛДБ, с. 32 и примеч. 64]. В кавычках — выражение из «Мо-цзы» (ср. [Мо-цзы, гл. 31, с. 55]).

(обратно)

1447

Цитата из «Ши цзина» (ср. [Мао Ши, гл. 19(2), с. 1a; Legge, She К., с. 575: IV.I.VI; Шицзин, с. 418; Ши цзи чжуань, с. 225]).

(обратно)

1448

См. коммент. Ли Сяня в кн. [ХХШ, гл. 43, с. 652].

(обратно)

1449

В кавычках — слова, встречающиеся в дополнении Чу Шао-суня *** *** (ок. 104 — ок. 30 г. до н.э.) к истории Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 60, с. 27]); там вместо «министры» (гун цин) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 289, примеч. 35 к гл. 6]) сказано «крупные сановники» (да чэнь ***).

(обратно)

1450

Использованы слова Конфуция: «Когда в Поднебесной есть истинный путь, то правление не находится в [руках] сановников. Когда в Поднебесной есть истинный путь, то простолюдины не обсуждают [дел правления]» [Лунь юй, с. 181: 16.2]; ср. [Legge, CA, с. 310].

(обратно)

1451

В кавычках — не вполне точная цитата из Дун Чжун-шу (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4012; Seufert, с. 41]). За этими словами стоит прямо не высказанная «сановником», но сформулированная Дун Чжун-шу мысль о том, что в своем универсализме государь подражает Небу, которое «все покрывает, охватывает и вмещает и ничего не выделяет» [Кроль, 1978в, с. 31]. У сы, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 276-277, примеч. 12 к гл. 6]. Более позднюю ханьскую параллель всему предложению см. в [ЦФЛ, гл. 22, с. 68].

(обратно)

1452

Намек на слова «знатока писаний» (см. гл. 15, с. 27 и примеч. 74 наст изд.).

(обратно)

1453

Не вполне точно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 215: 9.4]; ср. [Legge, Mencius, с. 353; Legge, She К., с. 360-362: II.VI.I; Шицзин, с. 280-281]).

(обратно)

1454

В стихах «Ши цзина» (см. [Legge, She К., с. 361: II.VI.I]) говорится: «Сановники проявляют неравное (или несправедливое. — Ю.К.) отношение, [поэтому] я, занимаясь делами, тяжко тружусь один» (ср. [Мэн-цзы, с. 218, примеч. 13]). Видимо, такое объяснение «неравного отношения» полемически заострено против утверждения «знатока писаний», что «правление» и «наставление» «еще не равны [по отношению ко всем]» (см. гл. 15, с. 27 наст. изд.).

(обратно)

1455

Лу Вэнь-чао высказывает предположение, что сочетание сы фан *** («четыре стороны») следует реконструировать как си *** фан («западная страна света, или сторона») (см. [ЯТЛ, с. 117, примеч. 3]).

(обратно)

1456

Досл. «а не молчать». В трех изданиях трактата вместо бу мо *** («не молчать») стоит *** *** («нельзя получить»). Однако Лу Вэнь-чао высказывается в пользу чтения бу мо исходя из того, что ниже в тексте есть фраза: «Вот почему сто кланов ропщут многоголосой толпой вместо того, чтобы молчать (досл.: а не молчат)» (см. гл. 16, с. 29 наст. изд.).

(обратно)

1457

Сянь нэй *** — «[территория] внутри царской области» (см. [Ли цзи, св. 13, гл. 5, с. 156]; ср. [Li Ki. T. 1, с. 325]). Ряд текстов свидетельствует, что в древности (в частности, при Чжоу) столица представлялась расположенной в центре мира (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 99, с. 3-4; Watson, 1961. Т. 1, с. 286; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 69; Po Hu Tung, с. 424 и примеч. 1, 5; ЛШЧЦ, св. 17, гл. 6, с. 125; R. Wilhelm, с. 280; ЯТЛ, с. 117, примеч. 7; Granet, 1963, с. 69, и др.]).

(обратно)

1458

Юй гун *** («Дань Юя») — название одной из глав «Шу цзина», где описаны пять видов владений, подчиненных Сыну Неба (у фу ***) (см. [Legge, Shoo К., с. 142-151: III.I.II, IV]).

(обратно)

1459

В трех изданиях трактата вместо состоящего из двух синонимов выражения хуй би *** («извилистые [и потому далекие]») (см. [Ян Шу-да, с. 19]) стоит сочетание хуй юань *** («извилистые и [потому] далекие») (см. [ЯТЛ, с. 117, примеч. 8]). Как и Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 100 и примеч. 3]), мы приняли последнее чтение, которое Ван Ли-ци считает неверным (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 209, примеч. 10]).

(обратно)

1460

В кавычках — цитата из речи «сановника» (см. гл. 16, с. 28 и примеч. 6 наст. изд.).

(обратно)

1461

В кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 18, с. 46]). «Знаток писаний» выдвигает здесь характерную для конфуцианства (в частности, для школы Гунъян) мысль о поэтапности устроения мира (см. [Кроль, 19756, с. 119-121; Кроль, 1978в, с. 26-28; Кроль, 1978а, с. 55-57]).

(обратно)

1462

См. [Хуань Куань. Т. I, с. 200, примеч. 39 к гл. 1].

(обратно)

1463

Луньтай *** — земля в Западном крае (см. примеч. 2 к гл. 42 наст. изд.), возможно, на территории уезда Луньтай совр. Синьцзяна (см. [ЯТЛ, с. 117, примеч. 10; Таскин, 1973. Вып. 2, с. 163, примеч. 5]). А.Ф.П. Хюльзеве приводит три разные точки зрения на местонахождение Луньтая (см. [Hulsewe / Loewe, с. 166, примеч. 527]). О поселениях, где пограничные солдаты размещены для обработки земли, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 281-283, примеч. 35 к гл. 6].

(обратно)

1464

Шань фу ***. Во введении к цзиньским законам Чжан Пэя ***, написанном в конце III в. (после 268 г.), дается определение этого преступления (см. [Цзинь шу, гл. 30, с. 231; Чэн Шу-дэ, с. 124]), которое состояло в собирании, накоплении и хранении в казенном учреждении ценностей и вещей (или товаров), принадлежащих другим. Известно о существовании при У-ди закона относительно самовольного взимания налогов и о случаях его нарушения. См. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 41 (ср. МН. Т. 3, с. 596; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 220, 335-336, примеч. 112); ХШБЧ, гл. 96Б, с. 5522 (ср. Таскин, 1973. Вып. 2, с. 121; Hulsewe / Loewe, с. 174)]. В 44 г. до н.э. некий князь (хоу) за «самовольное введение повинностей и налогов» лишился одного ранга знатности — стал обладателем девятнадцатого ранга взамен двадцатого (см. [ХШБЧ, гл. 15Б, с. 649]).

(обратно)

1465

Не вполне точно воспроизведенная цитата из эдикта У-ди, в котором давался отрицательный ответ на предложение о создании колоний военных поселенцев для обработки земли в Луньтай и восточнее, внесенное «главным военным начальником, выискивающим зерно» Сан Хун-яном совместно с «канцлером» Тянь Цянь-цю и «сановником-императорским секретарем» Шан Цю-чэном *** *** в 89 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 96Б, с. 5522]; ср. [там же, с. 5515 и сл.; Таскин, 1973. Вып. 2, с. 117-121; Hulsewe / Loewe, с. 165-168; Цянь Хань цзи, гл. 16, с. 76-86, 9а; ЯТЛ, с. 118, примеч. 11; Loewe, 1967. Т. 1, с. 57; Loewe, 1974, с. 64, 97, 227]).

(обратно)

1466

Би ло *** — выражение, которое Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 1 9]) предлагает реконструировать как би лу ***, отмечая, что (по словарю «Фан янь ***») лу значит «прийти в упадок, разрушиться» (бай ***, а выражение би лу имеет значение «прийти в упадок» (би бай ***).

(обратно)

1467

Цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 159: I. VIII. VII; Ши цзин, с. 124]). В «Малом введении» к «Ши цзину» отмечается, что в стихотворении «Слишком большие поля» «сановник» критикует циского князя (гун) Сяна *** (697-686 гг. до н.э.), который, «не обладая человеколюбием и справедливостью, искал великих свершений и, не совершенствуя своей внутренней духовной силы, искал [первого места среди] удельных правителей; его стремления были велики, его ум был напряжен, но [способ], которым он искал [осуществления своих целей], не был истинным путем» [Legge, She К., Prolegomena, с. 53]. По мнению Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 19]), «знаток писаний», который процитировал стихотворение «Слишком большие поля», имел в виду то же, о чем говорится в «Малом введении» к «Ши цзину» версии Мао.

(обратно)

1468

Сань чуй *** — «три границы» империи (восточная, южная и западная), спокойствие которых было обеспечено «покойным божественным властителем» — У-ди (ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 160; ЯТЛЦЧ, с. 124, примеч. 2]).

(обратно)

1469

В кавычках — не вполне точно воспроизведенные цитаты из параллельного текста Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 46]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 178-179; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 52]). По мнению Ци Шао-наня *** *** (1703-1768), местность Цзаоян *** находилась на самом севере округа Шангу *** который занимал большую часть северо-западного и часть центрального района совр. пров. Хэбэй (см. [ХШБЧ, гл. 94А, с. 5327]). Как указывает В.С. Таскин (см. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 126, примеч. 64]), во времена Чжань го это был населенный пункт в царстве Янь, который находился на месте совр. уездного города Хуайлая в пров. Хэбэй. Ма Фэй-бай предполагает, что местность Цзаоян находилась на территории совр. уезда Сюаньхуа пров. Хэбэй (см. [ЯТЛЦЧ, с. 124, примеч. 2]). Захват империей земель к югу от Хуанхэ, учреждение округа Шофан, восстановление Длинной (Великой) стены, когда-то построенной Мэн Тянем при Цинь, устройство стратегической линии обороны по Хуанхэ и уступка сюнну территорий в округе Шангу имели место в 127 г. до н.э. Горы, которыми У-ди «воспользовался» как «преградой» для врагов, — Иньшань *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 124, примеч. 2]), северный отрог хребта Куньлунь, почти пересекающего с востока на запад территорию совр. Автономного района Внутренняя Монголия севернее Баотоу (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 358, примеч. 130]). Выражение доу пи (или би) *** традиционно трактуется как «далекий» (или «труднодоступный и отдаленный», «отдаленный и захолустный») (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 46]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 52; ЧВДЦД. Т. 15, с. 166, № 83; Морохаси. Т. 5, с. 610, № 111]). Но Чэнь Чжи противопоставляет этим объяснениям свое собственное, по которому доу значит «крутой, отвесный», знак пи (его следует читать в этом случае би) — это сокращение графически похожего знака би *** («стена», здесь «скала»), а доу би означает, что в этой местности есть «отвесные скалы» (см. [Чэнь Чжи, с. 71]). По словам Янь Ши-гу (см. [ХШБЧ, гл. 94А, с. 5327]), эти «уезды далеко изгибом вдавались в границы сюнну». Ма Фэй-бай считает, что сочетание доу пи указывает на выступающие и отрезанные от мира участки границы, очень далекие от китайской равнины (см. [ЯТЛЦЧ, с. 124, примеч. 2]). На наш взгляд, не исключено, что доу в этом сочетании значит «вдаваться», «вклиниваться» в чужую территорию (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 22; ХШБЧ, гл. 94Б, с. 5370; Морохаси. Т. 5, с. 607, № 13481, значение 9]).

(обратно)

1470

Ши минь см. [Хуань Куань. Т. I, с. 205, примеч. 59 к гл. 1].

(обратно)

1471

Сато Такэтоси считает, что речь идет о расходах на строительство Великой стены (см. [Эн тэцу рон, с. 88]). Но, согласно Янь Ши-гу, вай чэн *** — это «крепостные стены (или города) по ту сторону [Пограничной линии] укреплений» [ХШБЧ, гл. 94А, с. 5349]; сохранились известия о строительстве таких городов и стен в 104 и 103 гг. до н.э. (см. [там же, с. 5335, 5336; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 59, 60, 149, примеч. 203, с. 150, примеч. 206; Таскин, 1973. Вып. 2, с. 29, 139, примеч. 33]).

(обратно)

1472

Чанъань *** — западноханьская столица, находилась западнее г. Сиань в совр. пров. Шэньси (уезд Чанъань), на берегу р. Вэйхэ.

(обратно)

1473

Пересказ текста Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 8]; ср. [МН. Т. 3, с. 549; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 203; Swann с. 242-243]). Тан Мэн *** — начальник уезда, ок. 135 г. до н.э. посланный с поручением к царю Южного Юэ, а затем — во исполнение его собственного плана — возглавивший миссию к одному из правителей «юго-западных варваров и» (си нань и *** ***), которые населяли часть территорий совр. пров. Гуйчжоу, Юньнань, Сычуань, Цинхай и Восточного Тибета (см. о них подробно [Итс, с. 190-213]), с целью склонить его подчиниться династии Хань. Ему удалось добиться создания нового округа на землях варваров бо *** (район совр. Ибиня) и владения Елан *** в западном районе Юньнани (?) (см. [Hervouet, 1964, с. 83, 105-106, примеч. 1]) ок. 134-133 гг. до н.э., и он получил чин «главного военного начальника» округа. Солдаты округов Ба и Шу начали строить дорогу к «юго-западным варварам и» из страны бо, вероятно, ок. 133 г. до н.э. Это строительство потребовало затраты огромных материальных и людских ресурсов и велось за счет жителей округов Ба и Шу; оно продолжалось ряд лет (важной датой для него был 130 год до н.э.), вызывало недовольство и даже восстания и так и не было закончено. Знаменитый ханьский поэт и государственный деятель Сыма Сян-жу *** *** (ок. 179-117 г. до н.э.) тоже принял большое участие в подчинении «юго-западных варваров и», предложив создать округ на месте варварских владений Цюн и Цзо, и был послан туда с миссией ок. 131 г. до н.э. Он также занимался строительством дорог и мостов и черпал ресурсы из тех же источников (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 116, с. 5-8; гл. 30, с. 9-10]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 290-293, 83; МН. Т. 3, с. 550-551; Hervouet, 1972, с. 144-147; Swann, с. 246-248]). Подробно проблема исследована в кн. [Hervouet, 1964, с. 80-134].

(обратно)

1474

«Воевода, бороздящий моря» (хэн хай цзян цзюнь *** ***) Хань Юэ *** наряду с другими был послан в 111 г. до н.э. не против государства Южное Юэ, а против государства Восточное Юэ *** (занимало территорию восточной и южной частей совр. пров. Чжэцзян, а также юго-восточную часть пров. Фуцзянь). В 112-111 гг. до н.э. на подавление мятежа Южного Юэ был послан «воевода военных кораблей с ярусными надстройками» (лоу чуань цзян цзюнь *** *** ) Ян Пу *** вместе с рядом других военачальников; он принял участие и в походе на Восточное Юэ. Оба карательных похода окончились уничтожением соответствующих варварских царств, причем жители Восточного Юэ были переселены в Китай, в район рек Цзян и Хуай (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 114, с. 6-10]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 254-256; HFHD. Т. 2, с. 79-85]). В тексте трактата сказано, что Ян Пу «охранял границу (шу ***) в [царстве] Южное Юэ»; знак шу здесь не подходит по смыслу; мы предполагаем, что он попал в текст в результате искажения графически близкого сюй *** («уничтожить»), и даем соответствующий перевод.

«Знаток писаний» подчеркивает, что тяготы войн против обоих юэских государств легли на жителей Чу, причем сами походы состоялись из-за оуло ***. Р.Ф. Итс (см. [Итс, с. 185-189, 223, 228, 232-233]) считает, что оуло (лоюэ) — этноним, тождественный сиоу, который указывает на население области, расположенной на западе (юго-западе) от Южного Юэ, а именно царства Ванлан, созданного на севере Вьетнама; вероятно, это население приняло участие в этногенезе вьетнамцев. Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 34, примеч. 65]) принимает отождествление оуло и западных (си ***) оуло для рассматриваемого текста трактата: вслед за Сыма Чжэном он считает, что эти племена жили на территории двух ханьских округов — Цзяочжи и Цзючжэнь *** (второй находился на территории совр. Вьетнама южнее Ханоя) (см. также [ЯТЛЦЧ, с. 125, примеч. 5]).

Однако отождествление оуло только с Си оу *** (Западным Оу), или западными оуло, едва ли объясняет утверждение «знатока писаний». О Западном Оу (или западных оуло) известно, что его правитель называл себя «царем» и что эти племена в свое время подчинились царству Южное Юэ, затем нападали на него, а во время разгрома Южного Юэ покорились императору (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 113, с. 7, 5, 18]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 242, 241, 250; Итс, с. 187-188]).

Нам неизвестно, какая связь существовала между походами китайцев на Южное и Восточное Юэ и Западным Оу (или западными оуло). Зато такая связь была между этими походами и другим государством, в название которого входит слово оу. Мы имеем в виду государство Восточное Оу (Дун оу ***), находившееся в южной части совр. пров. Чжэцзян (район Вэньчжоу), со столицей, расположенной к юго-западу от уездного города Юнцзя; царь этого государства действительно «втянул» китайцев в 138 г. до н.э. в междоусобные дела юэских владений, точнее, дал им повод вмешаться в эти дела (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 114, с. 3-4 и сл.; гл. 30, с. 8]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 252-253 и сл., 82; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2041; Swann, с. 241-242]). Поэтому можно высказать предположение, что наименование оуло применялось не только к Западному, но и (как в данном случае) к Восточному Оу. Ср. похожий текст в истории Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 8]; ср. [МН. Т. 3, с. 548-549]) и комментарий Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 91, примеч. 9]), который считает, что под оу и ло в «Янь те лунь» имеются в виду Восточное Оу (Вэньчжоу пров. Чжэцзян) и Западное Оу (Гуйсянь пров. Гуанси).

(обратно)

1475

Осенью 109 г. до н.э. «левый воевода» (цзо цзян цзюнь *** *** или, как он назван в трактате Хуань Куаня, цзо цзян) Сюнь Чжи *** был послан вместе с Ян Пу в поход против царя Чаосянь, причем сам он двигался из округа Ляодун *** (занимал территории совр. пров. Ляонин, юго-восточную часть пров. Жэхэ и северо-восточную часть пров. Хэбэй, т.е. ряд земель царства Янь), а Ян Пу отплыл из государства Ци; соответственно Сюнь Чжи возглавлял войска из Ляодуна, из уроженцев Янь и Дай, а Ян Пу — из уроженцев Ци. Покорение Чаосянь было завершено в 108 г. до н.э. войсками под командованием Сюнь Чжи (Ян Пу был арестован по его настоянию), и на территории этого государства были организованы 4 округа, в том числе Линьтунь, чей административный центр Дунъи ***, согласно одному отождествлению, находился на месте совр. уездного города Каннын пров. Канвондо Южной Кореи, а согласно другому — в южной части пров. Южная Хамгён Северной Кореи (см. [ЯТЛЦЧ, с. 125, примеч. 6]), За проступки, совершенные во время этой кампании, Сюнь Чжи был казнен, а Ян Пу, также приговоренный к смерти, откупился от наказания и перешел в разряд простолюдинов (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 115, с. 5-9]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 259-263; HFHD. Т. 2, с. 90-93]).

Племена вэймо *** из числа «восточных варваров и» жили на территории совр. пров. Ляонин к востоку от уездного города Фэнчэн и в районе корейской пров. Канвондо. В параллельном тексте Бань Гу говорится, что когда Пэн У *** открыл дорогу через земли вэймо и Чаосянь и учредил округ Цанхай, то население районов Янь и Ци было изнурено и неспокойно (см. [ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2041-2042]; ср. [Swann, с. 243-244]). В параллельном тексте у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 8]) сочетание вэймо отсутствует, но, по-видимому, в результате искажения оригинала (см. [там же, коммент. Такикава Камэтаро]). В анналах «Хань шу» под 128 г. до н.э. поставлены в прямую связь подчинение одного из «восточных варваров и», государя вэй[мо] с 280 000 человек и учреждение округа Цанхай *** *** в бассейнах рек Ялуцзян и Тунцзяцзян и в районе уезда Синьбинь совр. пров. Ляонин (см. [HFHD. Т. 2, с. 50 и примеч. 10.3]). Об огромных затратах материальных и человеческих ресурсов на создание округа Цанхай, аналогичных затратам на покорение земель «юго[-западных] варваров и», см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 10]; ср. [МН. Т. 3, с. 551-552; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 203; Swann, с. 248-249].

(обратно)

1476

Чжан Цянь *** — знаменитый китайский путешественник, достигший Средней Азии, ок. 138 и 115 гг. до н.э. возглавивший двапосольства У-ди — к племенам да юэчжи *** *** (см. о них [Hulsewe/Loewe, с. 119-123]) и усунь (см. примеч. 2 к гл. 42 наст, изд.) — в поисках союзников китайцев против сюнну; также военачальник, участвовавший в войнах с сюнну (см. о нем [Watson, 1961. Т. 2, с. 147-148, 181, 201, 214, 264-274, 276, 293-294; ХШБЧ, гл. 61, с. 4211-4224; Hulsewe / Loewe, с. 207-228]).

(обратно)

1477

В кавычках — слова из речи «сановника», не всегда точно воспроизведенные «знатоком писаний» (ср. гл. 16, с. 30 наст. изд.).

(обратно)

1478

Хао ши *** здесь значит «любить [затевать неприятные] происшествия (конфликты)» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 40, с. 76]; ср. [МН. Т. 4, с. 412; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 215; ЯТЛЦЧ, с. 125, примеч. 8]). Бань Гу утверждал, что расширение границ по трем сторонам происходило по инициативе «сановников, которые любят [создавать] конфликты», и относил к ним Тан Мэна, Сыма Сян-жу и др. (см. [ХШБЧ, гл. 95, с. 5428]).

(обратно)

1479

В кавычках — цитата из «Лунь юй», где Конфуций заявляет, что «благородный муж» «ненавидит того, кто занимает низкое [положение], а клевещет на вышестоящего (или вышестоящих. — Ю.К.)» (см. [Лунь юй, с. 197: 17.24]; ср. [Legge, CA, с. 329-330]). Ван Ли-ци отмечает, что в тексте трактата Хуань Куаня, так же как в тексте ханьских классических книг на камне и в одной из глав «Хань шу», в этой цитате из «Лунь юй» отсутствует иероглиф лю *** («разряд») (см. [ЯТЛ, с. 119, примеч. 17]; ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 59-60]).

(обратно)

1480

Гао ли *** — выражение, не вполне ясное; Э.М. Гэйл переводит его «[произносят] громкие [слова]» [Gale, 1931, с. 103], Сато Такэтоси — «высок только в стремлениях» [Эн тэцу рон, с. 89], Ма Фэй-бай — «внешне высокомерный и важный (или серьезный)» [ЯТЛЦЧ, с. 126, примеч. 3]. Мы приняли для гао ли значение «высокое [поведение]», поскольку по контексту это сочетание должно быть антонимом «низких поступков», а слова гао и ли значат «высокий».

(обратно)

1481

Дань ши ***. Есть разные толкования слова дань (другие написания ***, ***) в этом выражении (см. [ХШБЧ, гл. 45, с. 3629; ШЦХЧКЧ, гл. 92, с. 33]). Янь Ши-гу считает, что оно означает груз, который поднимает один человек. Другие приписывают этому слову значение названия меры емкости. Ин Шао указывает, что это диалектное название (сравнительно) небольшого глиняного сосуда круглой формы с узким горлом емкостью в два ху (19,9682 л х 2 = 39, 9364 л), бытующее в Ци; Су Линь *** (1-я половина III в.) и Цзинь Чжо повторяют, что это название (небольшого) глиняного сосуда круглой формы; мнение Су Линя поддерживает Сыма Чжэн. Нагаи Сэкитоку пытается объединить оба толкования, подчеркивая, что дань — название меры веса снопов, в которых собирали налог с полей в древности; она была равна грузу, который может поднять один человек, и соответствовала двум ши (т.е. 29,3 кг х 2 = 58,6 кг); он подчеркивает при этом, что ши — это название меры веса колосьев, а ху — название меры объема зерна. В свою очередь, слово ши в сочетании дань ши истолковывают как меру емкости (Цзинь Чжо, Сыма Чжэн), как 1 ху (вариант толкования Су Линя); к этому толкованию присоединяются авторы современных словарей (см. [ЛМЦД, разд. 5, с. 243, дань ши; ЧВДЦД. Т. 18, с. 52, № 4]). Вслед за большинством древних комментаторов мы склонны толковать дань и ши как названия мер емкости, соотносящихся как 2:1 (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 333, примеч. 46 к гл. 10]). В одной из речей Куай Туна *** (ок. 203-202 гг. до н.э.) говорилось: «Ведь кто довольствуется выполнением [презираемой] службы дровоколов и поваров (или: тех, кто кормит лошадей), тот упускает могущество [государя, способного выставить] десять тысяч боевых колесниц; кто держится за жалованье, [исчисляемое всего-навсего] данем или ши [зерна], тот лишается поста [сановника из разряда] министров и канцлеров» [ШЦХЧКЧ, гл. 92, с. 33]; ср. [De Francis, с. 206].

(обратно)

1482

И Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 104]), и Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 89]) считают, что речь идет о делах чиновников. В кавычках — слова, уже встречавшиеся и в речи «сановника», и в речи его оппонента (см. гл. 16, с. 30, 31 наст. изд.).

(обратно)

1483

Вслед за Лу Вэнь-чао, Юй Юэ и Ван Ли-ци читаем хай *** («препятствовать») вместо неуместного здесь чжоу *** (см. [ЯТЛ, гл. 16, с. 116, 119, примеч. 19]). В кавычках — цитата из Конфуция, который сказал: «Хуй — он почти достиг [совершенства], но часто оказывается в безысходной нужде» [Лунь юй, с. 123: 11.19]; ср. [Legge, CA, с. 243].

(обратно)

1484

В кавычках — выражение Янь Юаня. Сыма Цянь (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 60-61]; ср. [МН. Т. 5, с. 369-370; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 142; КЦЦЮ, св. 5, гл. 20, с. 16-17]) сообщает о том, как два ученика Конфуция — Цзы-гун и Янь Юань — говорили мудрецу, что из-за величия его учения («пути») никто из государей Поднебесной не в состоянии «принять» его, т.е. использовать его учение; Цзы-гун посоветовал ему приспособиться, Янь Юань — совершенствовать свой «путь» и не печалиться о том, что его не принимают, ибо только таким образом можно явить свою сущность «благородного мужа».

(обратно)

1485

Вместо слова би *** («непременно»), опущенного нами при переводе, в одном из изданий трактата стоит цзи *** («когда») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 60]).

(обратно)

1486

Цай ***. Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 34]) дает правильное чтение цай *** («богатство»).

(обратно)

1487

Нин Ци *** — сановник циского князя (гун) Хуаня. В «Ли сао» говорится: «Люй Ван (т.е. Тай-гун) орудовал ножом [мясника], повстречал чжоуского [царя] Вэня и получил возможность выдвинуться; Нин Ци пел песню, циский [князь (гун)] Хуань услыхал ее и благодаря этому обеспечил себе помощника» [Цюй Юань фу, гл. 1, с. 116]; ср. [там же, с. 117]. В комментариях к этим словам поясняется, что, когда Тай-гун, пробиравшийся с берега моря к царю Вэню, достиг Чаогэ *** — столицы последних иньских царей, находившейся севернее совр. уездного города Цисянь пров. Хэнань, — он впал в такую нужду, что стал, орудуя ножом мясника, заниматься забоем скота. Когда уроженец Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]) Нин Ци совершенствовал свою внутреннюю духовную силу, его не использовали на службе; он стал торговцем, остановился на ночлег за восточными воротами столицы Ци и, кормя быков у повозки, пел песню; услыхав ее, выехавший ночью из города князь Хуань понял, что это незаурядный человек, приказал привести его и использовал на должности «министра-чужестранца» (кэ цин ***), обеспечив себе помощника (см. также [Чу цы, Ли сао, гл. 1, с. 216, коммент.]).

(обратно)

1488

Вместо вэй *** («из-за») и здесь, и в следующей фразе в трех изданиях «Янь те лунь» стоит его синоним и *** (см. [ЯТЛ, с. 120, примеч. 23; Ван Пэй-чжэн, с. 60]).

(обратно)

1489

В пяти изданиях «Янь те лунь» вместо бу гоу *** («относиться со всей серьезностью») стоит гоу дэ *** («приобрести неправедно»); мы следуем за Ван Ли-ци, принявшим последнее чтение (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 215-216, примеч. 45]). В «Ли цзи» сказано: «Оказавшись подле богатства, не приобретай его неправедно» [Li Ki. Т. 1, с. 2: 1. Ч. 1, 4]; ср. [Legge, LK. Т. 27, с. 62]. В «Лунь юй» сказано о «совершенном человеке», что он, «увидев выгоду, думает о долге» (см. [Лунь юй, с. 156: 14.12]; ср. [Legge, CA, с. 280]). Там же приводится изречение Конфуция: «Стать богатым и занять высокое положение неправым путем для меня все равно что [завладеть] плывущими облаками» [Лунь Юй, с. 76: 7.16]; ср. [Legge, CA, с. 200]. Все эти фразы описывают нормативное поведение; в трактате Хуань Куаня цитаты из них используются для описания поведения, диаметрально противоположного нормативному.

(обратно)

1490

Минь Цзы[-цянь] *** [***] — фамилия и второе имя одного из самых почитаемых учеников Конфуция Минь-цзы (первое имя его было Сунь ***), уроженца Лу, на 15 (по другой версии — на 50) лет младше своего учителя. Минь Цзы-цянь, который прославился своей чистотой и почтительностью к родителям, под влиянием Конфуция изжил в себе честолюбие, стал совершенно равнодушен к великолепию власти (см. [Legge, Prolegomena, с. 113-114 (№ 2); ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 7-8]). В «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 89: 4.2]; ср. [Legge, Mencius, с. 213]) приводятся слова Цзэн-цзы (Цзэн Шэня), который, между прочим, говорит: «Богатства [государей] Цзинь и Чу невозможно достигнуть. У них есть их богатство, а у меня есть мое человеколюбие; у них есть их ранг знатности, а у меня есть моя справедливость; в чем же мне себя чувствовать неудовлетворенным [по сравнению с ними]?». Бо-и *** и Шу-ци — сыновья государя владения Гучжу *** *** (находилось на территории от совр. уезда Лулун в пров. Хэбэй до Чаояна в пров. Ляонин на севере, включавшей земли, простиравшиеся на несколько сот километров до нынешнего Автономного района Внутренняя Монголия); после смерти отца они стали уступать друг другу престол и в конце концов удалились к чжоускому царю Вэню, который умер до их прибытия. Братья тщетно пытались отговорить царя У от похода против иньского Чжоу, указывая, что такой поход противен и почтению к родителям, и человеколюбию, и решили не принимать содержания («зерна») от новой династии Чжоу; они скрылись от людей на горе Шоуян *** (по одной из версий, расположенной к югу от Юнци пров. Шаньси), где и умерли с голоду во имя чувства долга (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 61, с. 8-11]; ср. [Алексеев, 1958, с. 125-127]). Конфуций и его школа чрезвычайно высоко оценивали добровольное отшельничество Бо-и и Шу-ци. В рассматриваемом месте трактата использовано противопоставление богатого, но недостойного князя (гун) Цзина *** (547-490 гг. до н.э.) государства Ци и этих отшельников, которое содержится в «Лунь юй»: «Князь Цзин [государства] Ци имел тысячу четверок лошадей, но в день его смерти народ не [мог] похвалить его ни за [одно] благодеяние, исходившее от его внутренней духовной силы; Бо-и и Шу-ци умерли с голоду у подножия горы Шоуян, а народ хвалит их и по сей день» [Лунь юй, с. 185: 16.12]; ср. [Legge, CA, с. 315].

(обратно)

1491

Ср. [Лунь юй, с. 63: 6.11; Legge, CA, с. 188].

(обратно)

1492

Ван Ли-ци исключает из текста последний знак пинь *** («бедность») как плеоназм (см. [ЯТЛ, гл. 16, с. 116, 120, примеч. 29]). Мы следуем за ним. В кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 37: 4.2; Legge, CA, с. 165]). Здесь сказано: «Не человеколюбивому невозможно долго пребывать в стесненных обстоятельствах и невозможно долго пребывать в радости...»

(обратно)

1493

Цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 168: 15.2; Legge, CA, с. 294]).

(обратно)

1494

Цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 118: 5.3; Legge, Mencius, с. 240]), где эти слова (с ничтожными отличиями в иероглифике) приписаны главному чиновнику влиятельного дома Цзи (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 302, примеч. 57 к гл. 7]) в государстве Лу по имени Ян Ху ***, Ян-цзы *** в трактате Хуань Куаня (ср. [Legge, CA, с. 317-318: XVII.I]): в древности оба знака ян взаимозаменялись (см. [ЯТЛЦЧ, с. 128, примеч. 12]).

(обратно)

1495

Цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, 1: 1.1; Legge, Mencius, с. 240]), где последняя фраза читается несколько иначе и лучше с точки зрения смысла: «...то [сановники] не удовлетворятся, [пока] не отнимут [всего у государей]».

(обратно)

1496

Ли цзи бин цай и цзюй *** *** ***. Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 105]) и Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 90]), по-видимому, рассматривают сочетание ли цзи как семантическую единицу со значением «самообогащение», «получать прибыли только для себя». Ма Фэй-бай дает аналогичное толкование (см. [ЯТЛЦЧ, с. 128, примеч. 14]). Мы читаем и *** вместо графически похожего цзи, ставим знак препинания после бин и получаем две параллельные синонимичные фразы (и *** и и *** взаимозаменялись) (ср. [ЯТЛ, с. 36, примеч. 41; Ван Пэй-чжэн, с. 58]). Отсюда наш перевод.

(обратно)

1497

«Знаток писаний» намекает на упрек «сановника» конфуцианцам, что «у них [положенные] им одежды и головные уборы и те рваные» (см. гл. 16, с. 31 наст. изд.).

(обратно)

1498

В данном случае связывание волос в узел указывает на юность возраста «сановника» в момент поступления его в ученики (ср. [ХШБЧ, гл. 88, с. 5149 и коммент. Янь Ши-гу]). Выражение шу сю *** имеет два толкования, которые применимы в данном тексте: 1) «связка» (шу) из 10 «ломтей сушеного мяса» (сю), которая использовалась в качестве подношения при первом посещении человека, например — учителя учеником (см. [Лунь юй, с. 72: 7.7 и примеч. 1; Legge, CA, с. 197]); 2) «повязать пояс (шу) и нарядиться (украситься сю)», что, по словам Чжэн Сюаня, относилось к тем, кому 15 и более лет (см. [ХХШ, гл. 64, с. 936, коммент. Ли Сяня]). Речь идет тоже об учащихся (ср. [ХШБЧ, гл. 99А, с. 5673, коммент. Янь Ши-гу; HFHD. Т. 3, с. 162]). Однако текст трактата Хуань Куаня (где говорится о возрасте до 1 3 лет) опровергает утверждение Чжэн Сюаня, что соответствующим учащимся — 15 лет и более.

(обратно)

1499

Су вэй ***, досл. «охранять по ночам (находясь на ночном дежурстве)», т.е. быть телохранителем (воином личной охраны) императора и — одновременно — гражданским чиновником из его непосредственного окружения (ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 138, 154, примеч. 187; HFHD. Т. 3, с. 140, примеч. 5.4]).

(обратно)

1500

Нянь гу чжи ся *** ***, т.е. служил в императорской свите (ср. [ХШБЧ, гл. 62, с. 4261; гл. 83, с. 4931, а также коммент. Янь Ши-гу; Алексеев, 1958, с. 83; Watson, 1958, с. 59]).

(обратно)

1501

Сыма Цянь сообщает: «[Сан] Хун-ян, сын купца из Лояна, [умел] считать в уме; в возрасте тринадцати лет он стал прислужником внутри [дворца] (ши чжун ***)» [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 21]; ср. [МН. Т. 3, с. 568; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2049; Swann, с. 272]. Как отмечал Яо Най *** в своем послесловии к трактату Хуань Куаня, даже если сложить все годы царствований У-ди и Чжао-ди, протекшие до момента дискуссии о соли и железе, получится 60 лет (54 + 6); поскольку же Сан Хун-ян стал «прислужником внутри [дворца]» не раньше вступления У-ди на престол, то он никак не мог получать жалованья более 60 лет.

(обратно)

1502

Пу *** может значить и «слуг», и «возниц» (см. [ШХДЦМЧЦ, с. 59-60 и примеч. 6, с. 76, 91; Hulsewe, 1985б, с. 47 и примеч. 10, с. 62, 73; ЯТЛЦЧ, с. 130, примеч. 2]). Мысль о создании состояния выражена словами чэн е *** («завершить наследие»), какими выражена и мысль о строительстве государства (ср. [Кроль, 1975а, 43; Кроль, 19776, с. 83; Кроль, 19816, с. 40-41, 50-51]). В кавычках — не совсем точно воспроизведенная цитата из «Гуань-цзы» (см. [ГЦ, гл. 73, с. 439]; ср. [Maverick, с. 117; Штейн, с. 286]). Там сказано: «Хотя делят землю одинаково [между всеми, лишь] сильный в состоянии сохранить ее; хотя делят богатство одинаково [между всеми, только] умный в состоянии получить его».

(обратно)

1503

В редакции Ван Ли-ци, как и в большинстве изданий трактата, вместо Цзы-гун стоит Бо гуй *** — имя богатого купца из Чжоу, занимавшегося торговой деятельностью в начале IV в. до н.э. и прославившегося как основоположник искусства распоряжаться имуществом (см. о нем [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 13-14; Swann, с. 428-429]), а вместо Тао Чжу-гун *** *** стоит Цзы-гун. Однако, как указывает Ван, в трех изданиях трактата имя Бо Гуй изменено на Цзы-гун, а имя Цзы-гун — на Тао Чжу-гун, и эту редакцию принял Лу Вэнь-чао (см. [ЯТЛ, с. 124, примеч. 7]; ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 63]). Мы тоже приняли для перевода эту редакцию, ибо Сыма Цянь (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 12, 11]) употребляет выражение «продавал и запасал [товары]» именно по отношению к Цзы-гуну, а выражение «трижды составил [состояние в] тысячу слитков золота» — излагая биографию «достопочтенного господина Чжу из Тао» (ср. [Swann, с. 427, 425]). По нашему мнению, рассматриваемое предложение трактата Хуань Куаня явно основано на тексте «Ши цзи», что в отношении фразы «продавал и запасал [товары]» признает и Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 124, примеч. 6]). Добавим, что далее «сановник» еще раз сопоставляет Цзы-гуна и «достопочтенного господина Чжу из Тао» (см. гл. 17, с. 35 наст. изд.).

(обратно)

1504

В редакции Ван Ли-ци 1958 г. здесь стоит сочетание фан цунь ***, которое дословно значит «[имеющее] цунь в ширину и в длину», т.е. сердце, по китайским понятиям, — орган мышления; Ван вслед за Ян Шу-да усматривал в этом намек на умение Сан Хун-яна считать в уме и поэтому заменил выражением фан цунь сочетание лю цунь ***, первоначально стоявшее в этом тексте (см. [ЯТЛ, с. 124, примеч. 9; Ян Шу-да, с. 21]). Однако в 1983 г. Ван вернулся к чтению лю цунь, указывающему на бирки для счета длиной в «шесть цунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 217, 222, примеч. 14]), на способ счета (см. [ЯТЛЦЧ, с. 129, 130, примеч. 6]). Глагол юнь ***, видимо, значит здесь «обдумывать», «составлять», как и в сочетаниях с существительными чоу *** («расчеты», «планы»), цэ *** («планы») и чоу цэ («расчеты и планы»). Не вполне ясен смысл параллельного юнь глагола чжуань *** (оба имеют прямое значение «поворачивать, вращать»): в данном контексте чжуань скорее значит «перемещать», «пускать в оборот», может быть, «менять»; но Э.М. Гэйл переводит его словом «маневрировать (добиваться ловкостью)» [Gale, 1931, с. 107], а Сато Такэтоси — словами «обращать внимание» [Эн тэцу рон, с. 92].

(обратно)

1505

Ма Фэй-бай указывает, что под «милостями» имеются в виду «выгоды» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 131, примеч. 3]). О критике Конфуция в адрес Цзы-гуна см. ниже, а также [Лунь юй, с. 123: 11.19]; ср. [Legge, CA, с. 243].

(обратно)

1506

Один сюнь *** был равен при Хань 8 чи, т.е. 184,8 см, один чан *** — 16 чи, т.е. 369,6 см. Последнее высказывание имеет близкие параллели в «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 118; гл. 2, с. 19]): «Ведь в дождевой луже, [образовавшейся в следе] копыта быка, не родятся осетры, а пчелиный улей не вмещает яйца лебедя. Малое тело не годится для того, чтобы вмещать большое тело»; «Ведь в дождевой луже, [образовавшейся в следе] копыта быка, не бывает карпов [длиной даже в один] чи, на горке Куайфу *** (находилась в ханьском округе Чэньлю *** ***, административный центр которого располагался на месте совр. города с таким же названием в пров. Хэнань, примерно в 25 км от Кайфэна. — Ю.К.) не бывает дающих древесину деревьев [высотой даже в один] чжан. Почему это так? В обоих [случаях занимаемые] ими участки [пространства] тесны и малы и не в состоянии вместить огромного и большого...» (ср. [Померанцева, 1979, с. 138-139; ХНЦ, гл. 20, с. 179]).

(обратно)

1507

Изречение в кавычках ранее встречается в докладе трону Гунсунь Хуна (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 9; Watson, 1961. Т. 2, с. 224]). Оно основано на тексте «Чжун юн» (см. [Legge, DM, с. 406-408: XX]). Словами «свой дом» и «других» в данном случае переведены члены оппозиции нэй *** — вай ***. Не исключено, однако, что слово нэй указывает здесь на личность (то, что «внутри», в сердце) человека. Ма Фэй-бай толкует нэй как «собственную жизнь», а вай как «дела государства» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 131, примеч. 6]).

(обратно)

1508

Параллельный текст, на котором основано это высказывание, есть в «Сюнь-цзы»: «Кто пользуется повозкой и конем, тот хоть и не имеет резвых ног, а проезжает 1000 ли; кто пользуется лодкой и веслами, тот хоть и не умеет плавать, а пересекает Реки Цзян и Хэ. Благородный муж при рождении не отличается [от прочих], но он хорошо умеет пользоваться вещами» [СЦЦШ, гл. 1, с. 2-3; Dubs, 1928, с. 32; Koster, 1967а, с. 2-3; Феоктистов, с. 176]. В одной из редакций соответствующего текста «Янь те лунь» вместо «повозкой» сказано «повозкой и конем», а вместо «лодкой» сказано «лодкой и веслами», в конце же добавлена фраза: «Как мы поясним это?» На основании этой редакции, а также редакций VII и IX вв. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731; И линь, гл. 3, с. 31]) Ван Ли-ци вставил предлог юй *** перед цзы *** («имуществом») (см. [ЯТЛ, с. 125, примеч. 15-18]).

(обратно)

1509

В трех изданиях «Янь те лунь» вместо выражения чжуань у *** («маленький домик») стоит синонимичное выражение чжуань ши ***. Вслед за Ван Ли-ци вставляем знак чжи *** после цзюнь *** («повелителя») (см. [ЯТЛ, с. 126, примеч. 19,20]).

(обратно)

1510

По мнению Чжана, вместо цзинь *** («металлические») следует читать цюань *** («целый, полный») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 64]); это чтение принял Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 108 и примеч. 6]).

(обратно)

1511

Перевод сделан в соответствии с реконструкцией и разметкой Ван Ли-ци, основанной на соображениях Чжан Дунь-жэня и Ван Сянь-цяня и редакциях данного предложения VII, IX и X вв. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731; ТПЮЛ, гл. 757, с. 76; И линь, гл. 3, с. 31]; а также [ЯТЛ, с. 126, примеч. 21]; ср. [Gale, 1931, с. 108 и примеч. 7]). Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 35]) приводит нереконструированный текст, который в соответствии с его разметкой можно перевести примерно следующим образом: «...не был в состоянии изготовить для себя [даже] один котел-треножник для варки пищи или блюдо для еды и питья, так как материал был неприменим (досл.: не находил себе применения. — Ю.К.)». Реконструированная версия представляется убедительнее и с точки зрения смысла, и с точки зрения соблюдения параллелизма.

(обратно)

1512

Перевод сделан в соответствии с реконструкцией текста, принятой Ван Сянь-цянем, а за ним и Ван Ли-ци и основанной на редакции VII в. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731]). Текст Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 35]) не реконструирован, не содержит знака нэн *** («в состоянии») и лишен указания, что знак чжэн *** стоит в нем вместо знака чжэн *** («правление»), так как в древности они взаимозаменялись.

(обратно)

1513

Существует шесть гор Ли (Ли шань) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 224, примеч. 8 к гл. 2]), о которых рассказывают, что там в свое время пахал Шунь, в том числе две — в совр. пров. Шаньдун, две — в пров. Шаньси, одна — в пров. Цзянсу и одна — в пров. Чжэцзян (см. подробно [Цы хай, с. 739, Ли шань, значения 1-6]). Мнение, высказанное «знатоком писаний», ранее высказывалось в «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 2, с. 21]; ср. [Morgan, с. 55-56; Померанцева, 1979, с. 145]). Там говорится: «Когда Шунь пахал и делал глиняную посуду, он был не в состоянии принести пользы [даже] своей деревне; когда же он стал царем, обратившись лицом к югу, то благодеяния, исходившие от его внутренней духовной силы, распространились на [область, лежащую между] морей четырех [стран света]; его человеколюбие не могло увеличиться, но его местонахождение стало подходящим, а положение — благоприятным [для оказания милостей]».

(обратно)

1514

Как отмечает Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 21]), слова ли *** («деревню»), цзы *** («детей») и хай *** («моря») входили в одну древнюю рифму.

(обратно)

1515

Ван дао, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 351, примеч. 42 к гл. 11]. Под государем Чжоу имеется в виду царь Вэнь, ср. одну из редакций этого текста, где стоит Чжоу Вэнь *** («[царь] Вэнь [династии] Чжоу») (см. [ЯТЛ, с. 126, примеч. 24]).

(обратно)

1516

Букв. «вывешен, или подвешен (сюань ***), в Небе». Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 109 и примеч. 3]) подчеркивает, что в данном случае слово дао (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 184-186, примеч. 9 к гл. 1]) употреблено как даосский термин, представляющий первичный принцип бытия, в своем переводе неправомерно наделяя дао европейскими чертами божественного законодателя; указавший на эту ошибку Дж. Нидэм (см. [Needham, 1956. Т. 2, с. 573]) толкует дао в этом тексте как обозначение «Порядка Природы», доказывая, что китайское представление о Порядке исключает концепцию заданного закона природы (ср. [Needham, 1969a, с. 323-324 и сл.]).

(обратно)

1517

Ср. параллели в «Гуань-цзы» и «Ши цзи», переведенные У.А. Рикеттом (см. [Rickett, с. 145]) и нами (см. [Кроль, 19706, с. 30 и примеч. 73]).

(обратно)

1518

Юань Сянь *** (второе имя Цзы-сы ***) — ученик Конфуция (на 36 лет младше его), известный своей чистотой, скромностью, удовлетворенностью принципами учителя несмотря на глубокую бедность. Юань Сянь противопоставлялся Цзы-гуну; к «Чжуан-цзы» восходит предание о встрече богатого и знатного Цзы-гуна с бедняком Юань Сянем, который посрамил своего высокомерного посетителя, спросившего, не болен ли Сянь: «Я, Сянь, слыхал, что того, у кого нет богатства, называют бедным; того же, кто, изучая [истинный путь], не в состоянии осуществить его, называют больным. Ныне я, Сянь, беден, но не болен» [Чжуан-цзы, гл. 28, с. 975-977]; ср. [Позднеева, 1967, с. 189]; см. также [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 35-36 и коммент. Такикава Камэтаро; Legge, Prolegomena, с. 117-118: № 15; Legge, CA, с. 185-186: IV.III и примеч.]. Кун Цзи *** (второе имя Цзы-сы ***) — внук Конфуция, который жил в государстве Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]) в большой бедности, одеваясь в очень скверный халат, подбитый старой шелковой ватой, и ел всего 9 раз в 20 дней; но когда ему пытались подарить хорошую лисью шубу, он из принципа отказался (см. [Шо юань, гл. 4, с. 23]). В кавычках — цитата из «Лунь юй» (см. примеч. 33 к гл. 16 наст. изд.). Противопоставление Янь Хуя и Цзы-гуна восходит к этому же тексту «Лунь юй».

(обратно)

1519

Вслед за Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 36]), изданием Ван Ли-ци 1983 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 218]) и Ма Фэй-баем (см. [ЯТЛЦЧ, с. 133 и примеч. 6]) заменяем цзинь *** графически сходным и уместным здесь знаком по *** («находиться в крайней нищете»). В кавычках — цитата из речи «знатока писаний» (см. гл. 17, с. 35 наст. изд.).

(обратно)

1520

Цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 74: 7.12; Legge, CA, с. 198]). В издании «Янь те лунь», использованном Ян Шу-да, вместо ши *** («воин») стоит знак ши *** («дело, обязанность»), который в древности с ним взаимозаменялся (см. [Ян Шу-да, с. 21; Го Мо-жо и др., с. 1116]). Ван Ли-ци принял чтение ши *** вместо ши *** (см. [ЯТЛ, с. 122, 127, примеч. 27]). Мы последовали за ним.

(обратно)

1521

Цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 123: 11.19 и примеч. 3; Legge, CA, с. 243]). Перевод основан на тексте Ван Чуна (см. [Лунь хэн, гл. 8, с. 69]; ср. [Forke. Т. 1, с. 376]). Под «благородным мужем» (цзюнь цзы) имеется в виду Конфуций.

(обратно)

1522

Ср. [Лунь юй, с. 38: 4.4; Legge, CA, с. 166].

(обратно)

1523

Цюй ши ***. Э.М. Гэйл перевел «в погоне за положением» (см. [Gale, 1931, с. 95]). Сато Такэтоси понял ши как «власть» (см. [Эн тэцу рон, с. 95]), а Ма Фэй-бай перевел «примыкать к сильному» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 134, примеч. 5]; ср. [ЧВДЦД. Т. 31, с. 189, № 53, значение 2]). Мы последовали за Ма Фэй-баем, выбравшим для цюй ши одно из его словарных значений.

(обратно)

1524

В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 305: 13.11 и примеч. 2; Legge, Mencius, с. 454]). Хань *** и Вэй *** (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 5, 4 к гл. 3]) — фамилии двух влиятельных домов сановников владения Цзинь эпохи Чунь цю. В «Мэн-цзы» и в трех изданиях «Янь те лунь» вместо фу *** («дать») стоит его синоним фу *** (см. [ЯТЛ, с. 127, примеч. 28]).

(обратно)

1525

Первая фраза в кавычках — слова, заимствованные из речи «сановника» (ср. гл. 17, с. 35 наст. изд.). Оппозицию «длинный халат, подбитый старой шелковой ватой» — «[одежда из шкурок] лис и барсуков» см. в [Лунь юй, с. 102: 9.27]; ср. [Legge, CA, с. 225]. Здесь способность стоять, не стыдясь, в одежде бедняка рядом с людьми в мехах приписывается Цзы-лу; именно Цзы-лу противопоставлен в высказываниях Конфуция главе семьи Цзисунь, который был известен своим богатством (см. [Лунь юй, с. 122: 11.17 (ср. Legge, CA, с. 242-243); Ван Пэй-чжэн, с. 64]).

(обратно)

1526

В кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 15, с. 76]). По предложению Лу Вэнь-чао Ван Ли-ци вслед за этим комментарием к «Чунь цю» читает юй сунь *** («рыбное блюдо (похлебка?)») (ср. [ЧВДЦД, т. 38, с. 100, № 259]); см. [ЯТЛ, с. 127, примеч. 29]. Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 36]) сохраняет первоначальное чтение юй ши *** («рыбная пища»), Ма Фэй-бай тоже, считая оба выражения синонимами (см. [ЯТЛЦЧ, с. 134-135, примеч. 9]). В «Гунъян чжуань» под 604 г. до н.э. рассказывается, что могущественный сановник владения Цзинь Чжао Дунь *** (получивший впоследствии посмертное имя Сюань-мэн ***) пытался увещевать своего утратившего истинный путь и даже совершившего убийство государя, за что тот решил убить его и подослал к нему удальца. Последний обнаружил, что Чжао Дуня никто не охраняет и что тот ест блюдо из рыбы, и это произвело на удальца огромное впечатление: он заявил, что Чжао Дунь человеколюбив, что отсутствие охраны и рыбная еда свидетельствуют о его экономности и бережливости и что он не может убить такого человека, не может и снова предстать перед своим государем, приказа которого не выполнил; после этого он перерезал себе горло (см. [Гунъян чжуань, гл. 15, с. 6а-8а]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 7-9; МН. Т. 5, с. 14-15; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 45-46]). Чжи-бо *** — представитель одного из могущественных родов государства Цзинь, который принял участие в борьбе этих родов за власть и вместе с домами Чжао ***, Хань и Вэй в 458 г. до н.э. захватил земли двух других сильных домов. Ему полностью принадлежала власть в Цзинь в течение нескольких лет; он возвел на престол своего ставленника, прибрал к рукам все земли двух уничтоженных домов, но в 453 г. до н.э. был убит тремя своими бывшими союзниками, которые разделили между собой его владения (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 44; гл. 39, с. 91-92; МН. Т. 1, с. 300 и примеч. 1; т. 4, с. 334-335; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 37, 309, примеч. 114, с. 339, примеч. 33]). Для конфуцианца Чжи-бо — порочный честолюбец, чья опора — богатство и сила.

(обратно)

1527

Чуйцзи *** — название местности в государстве Цзинь, поставлявшей прекрасный нефрит; впоследствии стало нарицательным для такого нефрита. В «Гунъян чжуань» под 658 (или 659) г. до н.э. (второй год правления луского князя Си) рассказывается, что «князь (гун) Сянь ***» владения Цзинь (676-651 гг. до н.э.) по совету своего приближенного Сюнь Си ***, отправил с последним богатые подарки «князю (гун) [владения] Юй ***» в надежде, воспользовавшись алчностью этого князя, захватить с его помощью соседнее владение Го *** (другое написание ***), а затем присоединить и территорию Юй. Князь Юй получил от цзиньского князя четверку коней хорошей породы из земли Цюй *** (возможно, Цюйчань *** в совр. уезде Шилоу пров. Шаньси) и плоский белый нефритовый диск с круглым отверстием посередине из Чуйцзи; за это он согласился пропустить армию Цзинь, выступившую против Го, хотя его умный советчик сановник Гун Чжи-ци *** *** и увещевал его, указывая, что государства Юй и Го могут существовать только благодаря взаимной выручке и что, «если губы пропали, то зубам будет холодно», — захватив Го сегодня, Цзинь захватит завтра и Юй. Алчный князь польстился на подарки и не внял совету, и Гун Чжи-ци с сородичами покинул Юй; в результате через четыре года после захвата Го произошел захват владения Юй вернувшейся цзиньской армией. Вместе с тем подаренные ранее ценности вернулись к князю Сяню. См. [Гунъян чжуань, гл. 10, с. 46-56; Мэн-цзы, с. 230: 9.9 (ср. Legge, Mencuis, с. 367-368); Liao. T.I, с. 71-73; А.Иванов, с. 49; ШЦХЧКЧ, гл. 39, с. 22-23 (ср. МН. Т. 4, с. 267-269)]. Государство Юй находилось в 60 ли к северо-востоку от совр. уездного города Пинлу в пров. Шаньси; государство Го тоже находилось в совр. уезде Пинлу (см. [Мэн-цзы, с. 231, примеч. 2]). Ван Ли-ци отмечает, что этот отрывок основан на тексте гл. 11 «Хуайнань-цзы» и что в сочинении лянского императора Юань-ди *** (552-554) «Цзинь-лоу-цзы *** ***», в гл. «Ли янь ***», сказано: «Поэтому «длинный халат Юань Сяня, подбитый старой шелковой ватой», был достойней, чем «[одежда из шкурок] лис и барсуков» [главы семьи] Цзисунь; мясная пища (следует писать «рыбное блюдо». — Ю.К.) Чжао Сюань[-мэна] была вкусней, чем [яства] Чжи-бо [из мяса] домашних животных, кормящихся травой и зерном; серебряные подвески на поясе (три иероглифа пропущены. — Ю.К.) ...-цзы были прекрасней, чем нефрит из Чуйцзи, [полученный] князем (гун) [владения] Юй. Разве можно дать себе волю из-за привлекательности и красоты!». Он возводит этот текст к трактату Хуань Куаня, указывая также, что в сочинении «Ни лянь чжу *** ***» Юй Синя *** (513-581) есть фраза: «Серебряные подвески на поясе Цзы-сы были прекрасней, чем нефрит из Чуйцзи, [полученный] князем (гун) [владения] Юй» [ЯТЛ, с. 127, примеч. 30; ЯТЛ (ЦДБ), с. 225, 226, примеч. 40, 42].

(обратно)

1528

По преданию, когда князь (хоу) Вэнь государства Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 319, 320, примеч. 39, 49 к гл. 9, с. 237, примеч. 4 к гл. 3]) проезжал мимо квартала достойного человека Дуаньгань Му *** ***, который отказался служить чиновником, то склонился в почтительном поклоне над перекладиной на передке колесницы; удивленному слуге он объяснил свое поведение тем, что Дуаньгань Му славен внутренней духовной силой, а сам он — своей землей и положением, Дуаньгань Му богат справедливостью, а сам он — имуществом и что он уступает в этих отношениях Дуаньгань Му, который никогда не согласится с ним поменяться; когда князь по совету слуги предложил Дуаньгань Му пост «канцлера», тот отказался; тогда он положил ему высокое жалованье и стал постоянно навещать его к восторгу народа и пользе государства. См. [ЛШЧЦ, св. 21, гл. 3, с. 160 (ср. R. Wilhelm, с. 378-379); ХНЦ, гл. 19, с. 172 (ср. Morgan, с. 226-227)]. Люй *** — ворота квартала (части) города, отделенного от других кварталов улицами, обнесенного стеной с одним-единственным входом и охватывавшего приблизительно сто домов; от этих ворот к воротам каждого дома вели узкие переулки (см. [Miyazaki, с. 378]).

(обратно)

1529

О Хань Цине *** ничего не известно, кроме того, что сообщается в тексте трактата Хуань Куаня (ср. [Gale, 1931, с. 136; Ван Пэй-чжэн, с. 65]).

(обратно)

1530

В кавычках — неточные цитаты из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 2: 1.1]).

(обратно)

1531

Об оппозиции ван-чжэн («кривое-прямое») см. [Хуань Куань. Т. I, с. 351, примеч. 42 к гл. 11]. У юй *** («не иметь желаний»), ср. гуа цю, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 236, примеч. 62 к гл. 2].

(обратно)

1532

Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 36]) сохраняет первоначальную редакцию этого места трактата, где знак цы *** («это») стоит после отрицания, тогда как Ван Ли-ци помещает его перед отрицанием и соотносит со знаком фу *** («ведь») в начале предложения (см. [ЯТЛ, с. 130, примеч. 2]). Предложение неточно воспроизводит слова Ли Сы, сказанные на прощание его учителю Сюнь Цину: «Долго находиться в незнатном и низком положении, в тяжелых и мучительных условиях, осуждать [свой] век и питать отвращение к выгоде, выдавать себя за того, кто бездействует (у вэй ***) — это не [соответствует] чувствам (или желаниям) ученого» [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 3-4]; ср. [Bodde, 1938, с. 13]. Здесь критикуется позиция отшельника даосского типа (ср. там же, примеч. 3). Интересно отметить, что при переадресовании этой критики конфуцианцам «сановник» заменяет даосское «недеяние» (у вэй) на общий для конфуцианства и даосизма тезис «не иметь желаний» (у юй).

(обратно)

1533

Баоцю-цзы *** *** — добродетельный отшельник времен Цинь (второй пол. III в. до н.э.). В сочинении Лу Цзя *** (см. [Синь юй, гл. 7, с. 9]) фамилия Баоцю пишется ***. Здесь говорится: «Нельзя сказать, чтобы действия, в которых [проявлялась] внутренняя духовная сила Баоцю, не были выше [поступков] Ли Сы и Чжао Гао; однако он скрылся в травяном шалаше и не был принят [на службу государями] своего века, так как красноречивые сановники вредили ему» (ср. [Gabain, с. 41]). Гу Гуан-ци *** ***, а за ним несколько комментаторов и редакторов трактата Хуань Куаня отождествляют Баоцю с известным конфуцианцем Фуцю Бо *** ***, учившимся у Сюнь Цина, равно как Ли Сы и Хань Фэй (ср. [Bodde, 1938, с. 12-13, 62-77]), и жившим в эпоху Цинь и первых ханьских императоров (см. [ЯТЛ, с. 130, примеч. 3; Gale, 1931, с. 143; Эн тэцу рон, с. 101, примеч. 1]). В числе прочих были приведены доказательства, что знаки бао и фу в древности взаимозаменялись (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 65]). Этот и другие связанные с отождествлением вопросы были подробно рассмотрены Юй Цзя-си *** *** (см. [Юй Цзя-си, с. 518-532]), который старался показать, что Баоцю (= Фуцю Бо) был не только знатоком «Ши цзина» (ср. [Po Hu Tung, табл. III]), но и знатоком «Гулян чжуань» и что он делился этими знаниями с Лу Цзя в 80-х годах II в. до н.э. в столице Чанъань.

(обратно)

1534

Ли Сы прибыл в Цинь в 247 г. до н.э. и получил должность «левого канцлера» (цзо чэн сян *** ***) — одного из «трех высших министров» в период между 219 и 213 гг. до н.э. (см. [Bodde, 1938, с. 86, 87]; ср. [там же, с. 13, 55; ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 4, 45]).

(обратно)

1535

Тай шань *** (***) *** — знаменитая гора в совр. пров. Шаньдун, одна из пяти священных гор Китая, связанная с государственной религией (императорскими жертвоприношениями Небу и Земле). В кавычках — цитата из Лу Цзя (см. примеч. 3 к гл. 18 наст. изд.). Вэн ю *** — окно в лачуге бедняка, либо сделанное из горла битого глиняного кувшина, либо круглое, как это горло (см. [ЧВДЦД. Т. 22, с. 106, № 20]).

(обратно)

1536

В выражении хао и *** знак и («справедливость») по предложению Чжан Дунь-жэня (см. [ЯТЛ, с. 130, примеч. 5]) читаем как и *** («обсуждать») (ср. гл. 16, с. 28 и примеч. 2 наст, изд., а также [ЯТЛДБ, с. 36; Gale, 1931, с. 113 и примеч. 2; Эн тэцу рон, с. 97]). Вместо жэнь и *** («человеколюбии и справедливости») в трех изданиях трактата стоит хао *** и («любви к справедливости») (см. [ЯТЛ, с. 131, примеч. 6]). Эта мысль «сановника» имеет параллель у Сыма Цяня (см. [Кроль, 1963, с. 207-208]).

(обратно)

1537

Вместо Сюнь Цин одно издание читает Сунь *** Цин. В семи изданиях «Янь те лунь» и еще двух редакциях этого текста вместо знака вэй *** стоит его синоним вэй *** («из-за»), который с древности с ним взаимозаменялся (см. [ЯТЛ, с. 131, примеч. 7, 8; Ван Пэй-чжэн, с. 65-66; ЯТЛДБ, с. 36; ЯТЛ (ЦДБ), с. 231, примеч. 10]; ср. [там же, с. 160, 162, примеч. 1]).

(обратно)

1538

По предположению Ма Фэй-бая знак ма *** следует писать ми *** («каша») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 138, примеч. 2]). Мы перевели в соответствии с этим предложением.

(обратно)

1539

Ван Сянь-цянь считает, что вместо юй *** здесь должен стоять знак жу *** («словно») (см. [ЯТЛ, с. 131, примеч. 9]). По-видимому, слово юй употреблено здесь в этом значении (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 66; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 231, примеч. 13]).

(обратно)

1540

Ци ци *** — «[постоянные] опасения» (см. [ЧВДЦД. Т. 13, с. 352, № 25, значение 2]). Этим выражением Конфуций описывает состояние «низкого человека» в противоположность спокойствию «благородного мужа» (см. [Лунь юй, с. 83: 7.37]; ср. [Legge, CA, с. 207]). По-видимому, постоянные опасения «низкого человека» связаны с боязнью потерять богатство и высокое положение, а спокойствие «благородного мужа» — с удовлетворенностью того, кто отверг алчность и честолюбие ради высоких принципов.

(обратно)

1541

Чжао Сян-цзы *** *** — глава дома Чжао в государстве Цзинь, вместе с главами домов Хань и Вэй участвовавший в убийстве Чжи-бо в 453 г. до н.э. (ср. примеч. 29 к гл. 17 наст. изд.). Чжи-бо заставил дома Хань и Вэй отдать ему земли, а Чжао Сян-цзы отказался отдать свои, за это подвергся нападению, бежал и был осажден Чжи-бо и войсками Хань и Вэй в г. Цзиньяне *** (находился на месте совр. г. Тайюань в пров. Шаньси). Осада продлилась более года. Осаждающие отвели воды реки и затопили стены города; осажденным пришлось жить и приготовлять себе пищу над водой; запасы подошли к концу, воины устали. В самый опасный момент Чжао Сян-цзы тайно договорился с главами домов Хань и Вэй о совместном неожиданном нападении на Чжи-бо, которое кончилось гибелью последнего и разделом его земель (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 30-34]; ср. [МН. Т. 5, с. 42-51; А.Иванов, с. 50-51; Liao. Т. 1, с. 78-85]). Вместо знаков чэн хуай *** («разрушения городских стен») Го Мо-жо пишет чэн жан *** (см. [ЯТЛДБ, с. 37]).

(обратно)

1542

Ср. [Лунь юй, с. 171: 15.12; Legge, CA, с. 298].

(обратно)

1543

Вместо фу *** («подвергся», досл. «подчинился», признал свою вину) в трех изданиях «Янь те лунь» стоит цзюй *** («полностью применить», или «подвергнуться всем»), как у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 43]; ср. [Bodde, 1938, с. 52]), а в редакции X в. (см. [ТПЮЛ, гл. 841, с. 76]) стоит чжи *** («навлечь [на себя]»). В этой редакции текст трактата сохранился в следующем виде: «Сановник Ли Сы вместе с Баоцю-цзы служил Сюнь Цину. Баоцю ел коноплю, перекати-поле и... (иероглиф напечатан неразборчиво. — Ю.К.) осуществлял истинный путь в жилище, крытом белым [пыреем]; Ли Сы стал канцлером [государя] Цинь и в конце концов навлек [на себя] пять наказаний». «Пять наказаний» (у син ***) состояли в том, что преступнику клеймили (татуировали) лоб, отрубали нос (а если это был виновный в клевете — то и язык), обе ноги и запарывали его до смерти, после чего, отрубив трупу голову, выставляли ее на шесте, а его кости и мясо разрубали на мелкие куски на рыночной площади (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1988; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 341; Ch'u, с. 402 и примеч. 33]; ср. [Bodde, 1938, с. 52 и примеч. 2, с. 55, 168]). Но Ли Сы, хоть и подвергся «пяти наказаниям», был разрублен надвое в пояснице (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 42-43, 45]; ср. [Bodde, 1938, с. 52 и примеч. 2, с. 55]). В другом списке «пяти наказаний» Ма Фэй-бай указывает кастрацию вместо порки (см. [ЯТЛЦЧ, с. 138, примеч. 11, с. 389, примеч. 3]).

(обратно)

1544

В кавычках — не вполне точно воспроизведенные цитаты из «Чжуан-цзы» (ср. [Чжуан-цзы, гл. 17, с. 605; Позднеева, 1967, с. 221]). Юань-чу *** — мифическая птица, которую комментаторы называют видом птиц фэн и хуан, «южным фениксом» (ср. [Hervouet, 1972, с. 29 и примеч. 1]).

(обратно)

1545

Изречение, встречающееся в «Да Дай ли цзи» (ср. [Да Дай ли цзи, гл. 50, с. 50]). Здесь вместо се син *** («дурные поступки») стоит фань янь *** («докучливые речи»).

(href=#r1545>обратно)

1546

Клише, встречающееся в конфуцианских текстах, — у Дун Чжун-шу (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4004; Seufert, с. 31]), с некоторыми вариациями в «Хань Ши вай чжуань» (ср. [ХШВЧ, гл. 7, с. 98; HSWC, с. 249 и примеч. 8]; см. также [ЛМЦД, разд. 3, с. 395, цун жун ***, значение 3]). Во внутренних кавычках — цитата из «Чжун юн» (ср. [Legge, DM, с. 413:XX.18]).

(обратно)

1547

Цитата из Конфуция (см. [Лунь юй, с. 172: 15.18]; ср. [Legge, CA, с. 299]).

(обратно)

1548

В кавычках цитаты из «Сяо цзин» (ср. [Сяо цзин, св. 2, гл. 4, с. 2а]). Как отмечает Ян Шу-да, в юаньском издании трактата вместо юань ю *** («ропот и упреки») стоит юань у *** («злоба и ненависть»), как и в «Сяо цзин»; знаки *** и *** в древности произносились похоже и взаимозаменялись (см. [ЯТЛ, с. 131-132, примеч. 16]). Ма Фэй-бай считает юань ю и юань у синонимами (см. [ЯТЛЦЧ, с. 139, примеч. 6]). Мы перевели в соответствии с этим толкованием.

(обратно)

1549

В одном издании трактата вместо бао *** («похвалить») стоит жэнь *** («использовать на службе»), в другом — ян *** («содержать, кормить») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 66]).

(обратно)

1550

В кавычках — цитаты из речи «знатока писаний» (см. гл. 18, с. 38 наст. изд.).

(обратно)

1551

В трех изданиях трактата вместо бэй *** («противоречащий принципам, неразумный, ошибочный, неправильный») стоит его синоним бэй *** — в древности оба знака взаимозаменялись (см. [ЯТЛ, с. 132, примеч. 17]). Выражение в кавычках заимствовано из «Лунь юй» (ср. примеч. 8 к гл. 28 наст. изд.).

(обратно)

1552

В трех изданиях трактата вместо жэнь *** стоит ян *** («кормить, содержать») (см. [ЯТЛ, с. 132, примеч. 18]; ср. примеч. 19 к гл. 18 наст, изд.).

(обратно)

1553

В кавычках — цитаты из речи «сановника» (ср. гл. 18, с. 39 наст, изд.).

(обратно)

1554

В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 145: 6.4; Legge, Mencius, с. 269]). Сань гун *** в начале династии Чжоу значило «великий наставник» (тай ши ***), «великий руководитель (или помощник)» (тай фу ***) и «великий защитник (или пестун)» (тай бао) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 323-324, примеч. 10 к гл. 10 (ср. там же, с. 285, примеч. 39 к гл. 6); Legge, Shoo К., с. 526-527: V.XX, 5; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 296, примеч. 106]). Тай-гун был «великим наставником» при У-ване.

(обратно)

1555

В кавычках — цитаты из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 328: 14.11, с. 145: 6.4, с. 266: 11.10; Legge, Mencius, с. 482, 269,414]).

(обратно)

1556

Не вполне точно воспроизведенная цитата из «Си цы чжуань» (см. [Чжоу И, гл. 8, с. 76]; ср. [Yih King, tr. by McClatchie, с. 344; Legge, YK, c. 392; I Ching, tr. by Wilhelm / Baynes, c. 341]). Здесь сказано: «У кого внутренняя духовная сила слаба, а пост почетен, ум мал, а замыслы велики, способностей мало, а обязанности важны, тот редко минует [беду]» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 65; МН. Т. 5, с. 90; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 67]). Вместо слов бу цзи *** («минует [беду]») Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 37]) предлагает читать бу цзи *** («не окажется в опасности»).

(обратно)

1557

См. гл. 18, с. 38 и примеч. 14 наст. изд.

(обратно)

1558

Ван Ли-ци предлагает читать ши *** («чиновники») вместо ши *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 235, примеч. 41]). Мы приняли это предложение.

(обратно)

1559

Цитата и пересказ текста из «Ши цзи». Цитированная фраза приведена у Сыма Цяня *** *** (145?-87? гг. до н.э.), названного в «Янь те лунь» Сыма-цзы *** *** («мудрец Сыма»), как пословица (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 8, 28-29; Swann, с. 424, 449]). Чэнь Чжи указывает, что это самая ранняя цитата из гл. 129 «Ши цзи» и что в «Янь те лунь» есть еще две цитаты из гл. 30 «Ши цзи» (ср. [Хуань Куань. Т. I, гл. 6, с. 154 и примеч. 17; гл. 9, с. 165 и примеч. 10]). На его взгляд, судя по интонации этого текста, в то время Сыма Цяня уже не было на свете. Экземпляр «Ши цзи» находился в столице, но был труднодоступен рядовым людям. Чэнь Чжи объясняет знакомство Сан Хун-яна с этой историей тем, что его подчиненный «помощник императорского секретаря внутри [дворца]» ведал редкими писаниями, картами и списками населения и пр., хранившимся в его департаменте на «Террасе орхидей» во дворце (см. [Кроль, 19706, с. 290; Bielenstein, 1980, с. 9, 173, примеч. 228]); в качестве «сановника-императорского секретаря» Сан Хун-ян и мог читать «Ши цзи» (см. [Чэнь Чжи, с. 71]). Нам уже приходилось критиковать точку зрения Чэнь Чжи, что под экземпляром «Ши цзи», оставленным в столице, следует понимать тот, который находился в хранилище дворца (см. [Кроль, 1970б, с. 323, примеч. 152]).

(обратно)

1560

Слово цзинь ***, означающее, в частности, «кичливы, надменны» (ср. [Эн тэцу рон, с. 100]), скорее значит в этом контексте «держаться с достоинством» (ср. [Лунь юй, с. 194: 17.16; Legge, CA, с. 325; Gale, 1931, с. 117; ЯТЛЦЧ, с. 141, примеч. 2]).

(обратно)

1561

Цзи, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 346, примеч. 22а к гл. 11].

(обратно)

1562

Го цзю и эр *** ***, досл. «опередил девять и обогнал два» (ср. [Gale, 1931, с. 117]), значит «опередил всех и вся». Сато Такэтоси передает этот оборот словами «превзошел Небо и превзошел Землю» [Эн тэцу рон, с. 100]; этот перевод основан на осмыслении «девятки» как символа начала ян и, следовательно, Неба, а «двойки» — как символа начала инь и, следовательно, Земли. Ван Ли-ци считает, что сопоставление девятки (которая в другом тексте указывает на «девять звезд», что толкуется как «девять областей») и двойки (указывающей там же на «два начала» — Небо и Землю) (ср. [Вэнь сюань, гл. 36, с. 789]) описывает странствия поднимающегося дракона и скачущего быстроногого коня между Небом и Землей (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 236, примеч. 45]). По мнению Ма Фэй-бая, девятка означает «много» и в данном случае указывает, что дракон поднялся выше девятого неба; а и эр значит «превзойти (обогнать) второго» и выйти на первое место, т.е. указывает на единственного (уникального) — в данном случае имеется в виду скачка быстроногого коня (см. [ЯТЛЦЧ, с. 141, примеч. 4]).

(обратно)

1563

Образ лебедя ср. в [Мэн-цзы, с. 265: 11.9]). Этот образ как знак незаурядных стремлений противопоставлялся образу ласточек и воробьев (см. [Кроль, 1970б, с. 172]). Скакун Хуалю *** — один из четырех (а по другой версии — из восьми) коней чжоуского царя Му, которыми правил легендарный возница Цзао-фу (см. [МН. Т. 2, с. 5-6 и примеч. 3; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 16-17]). По предложению Юй Юэ ставим отрицание бу *** после знака це ***; Лу Вэнь-чао предполагает, что здесь выпал знак нань *** (см. [ЯТЛ, с. 133, примеч. 27]).

(обратно)

1564

В кавычках — цитаты из речей «знатока писаний» (ср. гл. 18, с. 37, 38, 39 наст. изд.).

(обратно)

1565

Цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 40: 4.11; Legge, CA, с. 168]). Слово ту *** может значить «местность», где людям удобно (спокойно) живется, а может указывать на возделывание земли (откуда наш перевод). По примеру Ян Бо-цзюня Ма Фэй-бай понимает ту как «родные места (родина)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 142, примеч. 1]).

(обратно)

1566

Неточно воспроизведенное высказывание Цзя И *** (201-169 гг. до н.э.), основанное на тексте «Чжуан-цзы» и использованное Сыма Цянем (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 84, с. 32; гл. 61, с. 15; Кроль, 1974б, с. 205-206]). В «Чжуан-цзы» сказано: «Низкие люди жертвуют собой ради выгоды, ученые жертвуют собой ради славного имени... Если то, ради чего они пожертвовали собой, были человеколюбие и справедливость, то заурядные и вульгарные [люди] называют их «благородными мужами»; если то, ради чего они пожертвовали собой, были добро и богатство, то заурядные и вульгарные [люди] называют их «низкими людьми»» [Чжуан-цзы, гл. 8, с. 323]; ср. [Позднеева, 1967, с. 174-175]. Сходное высказывание имелось когда-то в «Ле-цзы»: «Все ученые жертвуют собой ради славного имени, алчные мужи жертвуют собой ради богатства, вся Поднебесная ведет себя так, а не только один человек» [Вэнь сюань, гл. 13, с. 278, коммент.].

(обратно)

1567

Цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 119, с. 4; Watson, 1961. Т. 2, с. 415]). Сообщение о том, что Суньшу Ао трижды был «начальником чиновников» (лин инь ***) или «канцлером» (сян) в Чу и трижды оставил этот пост, содержится в ряде памятников начиная с III в. до н.э. (см. [ЛШЧЦ, св. 20, гл. 3, с. 151] (ср. R. Wilhelm, с. 352); Чжуан-цзы, гл. 21, с. 726 (ср. Позднеева, 1967, с. 245); СЦЦШ, гл. 32, с. 409 (ср. Koster, 1967a, с. 389); и др.]).

(обратно)

1568

Вслед за Ван Ли-ци вставляем хуань *** («беспокоиться») после его синонима люй ***, как в раннеминском издании «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ(ЦДБ), с. 229, 237, примеч. 57]), что отвечает требованиям параллелизма.

(обратно)

1569

В кавычках — неточно воспроизведенные слова Чжуан Чжоу ***, приписываемые ему в истории Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 63, с. 11; Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 58]).

(обратно)

1570

Тай цзай *** («великий мясник») — название должности чиновника, ведавшего при дворе династии Хань приготовлением пищи и расстановкой сосудов для еды во время государственных жертвоприношений; подчинялся «великому министру церемоний» (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1105, 1106; МН. Т. 2, с. 515; Bielenstein, 1980, с. 18, 20, 162, примеч. 56]). Также название должности чиновника, исполнявшего аналогичные функции при дворах правителей древности (см. [ЯТЛЦЧ, с. 142, примеч. 5]).

(обратно)

1571

Цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 375-376: II.VI.VI, 5]; ср. [Шицзин, с. 290]).

(обратно)

1572

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Лу Вэнь-чао заменяем чжи *** графически похожим и уместным здесь по смыслу знаком шан *** («подниматься») (см. [ЯТЛ, с. 130, 134, примеч. 35]). Ма Фэй-бай сохраняет знак чжи, переводя всю фразу «остановил повозку на высоком и крутом склоне горы» [ЯТЛЦЧ, с. 142, примеч. 5]. Это хуже по смыслу.

(обратно)

1573

Согласно Такикава Камэтаро и Ван Ли-ци, Пэнчи *** (или Миньчи *** ) — поселение, некогда принадлежавшее государству Чжэн, где циньские войска захватили в плен и убили Шанского Яна в 338 г. до н.э.; ханьский уезд Миньчи был расположен в северо-западной части совр. пров. Хэнань (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 15, с. 72; гл. 68, с. 21 и коммент. Пэй Иня, Сыма Чжэна, Чжан Шоу-цзе и Такикава Камэтаро; Duyvendak, с. 30 и примеч. 1; ЯТЛ, с. 134, примеч. 36]). Ма Фэй-бай считает правильным чтение Тун ди *** («земля Тун») из гл. 15 «Ши цзи», а не Пэнчи; на его взгляд, Тун — это владение князя (бо ***) Тун, чей древний город находился к юго-западу от совр. уездного города Хуасянь пров. Шэньси, а поселение Миньчи принадлежало тогда царству Хань (см. [ЯТЛЦЧ, с. 142-143, примеч. 6]). Когда царь Чу умер, а его мертвое тело еще лежало в зале, знатные люди, ненавидевшие У Ци, напали на него и принялись обстреливать; тот выдернул стрелы, подбежал к царю, «лег ничком» на его «мертвое тело», вонзил в него стрелы и прокричал, что умирает, так как толпа сановников пошла против государя (см. [ЛШЧЦ, св. 21, гл. 6, с. 163]; ср. [R. Wilhelm, с. 385]).

(обратно)

1574

Си ... ши ***. Вместо си в редакции X в. стоит его синоним цзе *** («опираться, пользоваться») (см. [ТПЮЛ, гл. 645, с. 86]).

(обратно)

1575

В кавычках — не совсем точная цитата из речи «сановника» (ср. гл. 18, с. 37 наст. изд.). Известие о том, что Ли Сы был разорван колесницами в Юньяне *** (северо-западнее совр. уездного города Шуньхуа пров. Шэньси), содержится также в «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 18, с. 161, коммент. Сюй Шэня]). Как указывает Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 135, примеч. 41]), оно подтверждается и в произведении Цао Е *** «Стихи, где воспевается Ли Сы» (Юн Ли Сы ши *** *** ); при Цинь и Хань в Юньяне была тюрьма, и здесь на рыночной площади подвергали наказанию преступников. Согласно Сыма Цяню, Ли Сы был казнен иначе и в другом месте — рассечен надвое в пояснице на рыночной площади в столице Сяньян *** (находилась в уезде Сяньян совр. пров. Шэньси, северо-западнее Сиани, на северном берегу р. Вэйшуй) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 43]; ср. [Bodde, 1938, с. 52]).

(обратно)

1576

Согласно Сыма Цяню, выйдя на казнь из тюрьмы со своим вторым сыном, Ли Сы сказал ему: «Я хотел бы с тобой еще раз вместе выйти из Восточных ворот Шанцая ***, ведя на поводу желтого пса, и гоняться за хитрым зайцем, но разве можно этого достигнуть?» [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 43]; ср. [Bodde, 1938, с. 52]. Шанцай — родина Ли Сы, древняя столица государства Цай, во времена молодости Ли Сы принадлежавшая царству Чу, а при Цинь превращенная в уездный центр (находился юго-западнее Шанцая в совр. пров. Хэнань). В тексте «Янь те лунь» стояло название Хунмэнь *** (см. примеч. 8 к гл. 43 наст, изд.), которое Ван Ли-ци на основании вышеприведенных слов Ли Сы и редакции X в. (см. [ТПЮЛ, гл. 645, с. 86]) заменил на Дун мэнь *** («Восточные ворота») (см. [ЯТЛ, с. 130, 135, примеч. 42]). Но Ма Фэй-бай по-прежнему читает Хунмэнь, неправомерно отвергая реконструкцию Ван Ли-ци; на его взгляд, слова «прибыть (досл.: «войти») в Хунмэнь» указывают на приезд Ли Сы в Цинь, слова «идти по кривым улицам Шанцая» — на его возвращение на родину, а смысл всего отрывка «Янь те лунь» — что в то время, даже если бы Ли Сы захотел в качестве дровосека снова приехать в Цинь или вернуться в родные места, это было бы невыполнимо (см. [ЯТЛЦЧ, с. 42, 43, примеч. 8]).

(обратно)

1577

Неточно воспроизведенная цитата из речи «сановника» (см. гл. 18, с. 40 наст. изд.).

(обратно)

1578

В кавычках — цитата из «Лунь юй» (см. [Лунь юй, с. 159: 14.17]; ср. [Legge, CA, с. 282-283]). Там людям «мелочной честности» противопоставлен Гуань Чжун, который не принял смерти вместе со своим государем, а стал «канцлером» его брата и погубителя Хуань-гуна и сослужил великую службу и тому как государю Ци, и всей Поднебесной. В «Чжань го цэ» (см. [ЧГЦ, гл. 29, с. 57]) в речи перед царем Янь Су Цинь противопоставляет свое поведение бескорыстному поведению Бо-и и честному — «учителя Вэя». Это противопоставление использует «сановник», противопоставляя Бо-и и «учителя Вэя», с одной стороны, и Чжан И *** и Су Циня — с другой. Чжан И был странствующим дипломатом и политиком IV в. до н.э., прославившимся на циньской службе, которому китайская традиция приписывает идею образования союза государств, лежащих по направлению с востока на запад, с владением Цинь (см. его традиционную биографию в [ШЦХЧКЧ, гл. 70, с. 1-51]; ср. [Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 121-146]).

(обратно)

1579

Цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 140: 6.2, с. 141 и примеч. 4; Legge, Mencius, с. 264]). Вместо си *** («потушить огонь»; современные переводчики передают этот знак словами «было великое спокойствие, но не было ратных дел») в «Янь те лунь» стоит графически сходный знак си *** («отдыхать»), что соответствует редакции данной фразы «Мэн-цзы», процитированной в «И линь»; по мнению Ян Шу-да (см. [ЯТЛ, с. 138, примеч. 4]), следует предпочесть именно последнее чтение. Вместо Су Циня в «Мэн-цзы» эти слова отнесены к Гунсунь Яню *** *** — знаменитому политику эпохи Чжань го, занимавшему видный пост в государстве Цинь и должность «канцлера» в пяти владениях (см. его традиционную биографию в [ШЦХЧКЧ, гл. 70, с. 47-50; Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 145-146]).

(обратно)

1580

Выражение цюань бу нэн цзюй дан ши *** *** *** переводят по-разному: «чья власть (влияние) не может возбудить его современников» [Gale, 1931, с. 121]; ср. [Эн тэцу рон, с. 103] и «чьи способности не могут справиться с важными делами того века» [ЯТЛЦЧ, с. 145, примеч. 6]. Мы исходим из значения цзюй «осуществлять(ся)» (син) и существования выражения син цюань*** «осуществлять непостоянные меры, приспособленные к обстоятельствам» [ЯТЛ, гл. 11, с. 83].

(обратно)

1581

Цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 184: 16.9; Legge, CA, с. 314]).

(обратно)

1582

В издании Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 38]) вместо ли гун мин *** *** («совершают подвиг и устанавливают себе славную репутацию») стоит ли гун чэн *** мин («совершают подвиг и создают себе славное имя»).

(обратно)

1583

Вслед за Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 136, 139, примеч. 7]) по соображениям параллелизма добавляем знак чжэ *** после цзинь *** («выдвинуться вперед»).

(обратно)

1584

Цзи Мэн *** — могущественные семьи (кланы) владения Лу Цзисунь и Мэнсунь *** (последняя фамилия была принята взамен прежней одним из представителей клана Чжунсунь) (см. [Хуань Куань. Т. I, примеч. 23 к гл. 5]). Конфуцию принадлежат слова: «Поэтому сыновья и внуки трех [семей, происходящих от князя] Хуаня, захирели» [Лунь юй, с. 182: 16.3]; ср. [Legge, CA, с. 311]. В кавычках — цитаты из этого высказывания.

(обратно)

1585

Птицу луань *** описывают как похожую на реальную (на фазана, аргуса) мифическую (божественную) птицу с пятицветным оперением; она считалась знамением всеобщего мира (см. [Hervouet, 1972, с. 29, примеч. 1; Knechtges, 1968, с. 10-11, примеч. 22; Шань хай цзин, с. 39]). «Взмывают (досл.: удаляются) высоко» — цитата из стихотворения в прозе Цзя И (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 232, примеч. 44 к гл. 2]).

(обратно)

1586

В трех изданиях трактата вместо знака тоу *** («голова») в сочетании сунь *** тоу стоит более уместный здесь знак шэнь *** («тело») (см. [ЯТЛ, с. 139, примеч. 9]). Сунь шэнь значит «спасаться».

(обратно)

1587

Цзан хо *** (см. [ХШБЧ, гл. 62, с. 4269, коммент. Ин Шао, Цзинь Чжо и Янь Ши-гу (ср. Watson, 1958, с. 65); ХФЦ, гл. 21, с. 407, 408-409, примеч. 12; гл. 40, с. 887, 893, примеч. 22 (ср. Liao. T.I, с. 221; т. 2, с. 202); Ван Пэй-чжэн, с. 71]). Термины рабства цзан хо, по одному толкованию, служили в разных китайских диалектах оскорбительными (уничижительными) наименованиями рабов — мужчин (цзан) и женщин (хо), причем цзан называли ребенка от брака простолюдина и рабыни, а хо — ребенка от брака простолюдинки и раба; по другому толкованию, термин цзан хо означал обращенного в рабство военнопленного (ср. этимологию: цзан хо значит «добыча, добытое»); по третьему толкованию, он означал обращенного в рабство государством за преступление (цзан) и обращенного в рабство пойманного беглеца (хо). Т.Ц. Цюй считает, что цзан назывался ребенок от брака раба со свободной, хо — ребенок от брака свободного и рабыни и что это были уничижительные названия рабов (цзан) и рабынь (хо) (см. [Chu, с. 156 и примеч. 266]). Текст испорчен: по мнению комментатора Яо, перед цзан хо выпал какой-то знак или знаки (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 71]). Перевод предположительный.

(обратно)

1588

У чу со *** *** (ср. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4430, коммент. Янь Ши-гу]).

(обратно)

1589

По предложению Лу Вэнь-чао (см. Ван Пэй-чжэн, с. 71) читаем и — («раз») вместо и *** («чтобы»). Дословно фраза значит: «в какое время они смогут [хоть] раз посмеяться?»

(обратно)

1590

По предположению Ван Пэй-чжэна (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 71]), по законам параллелизма перед словами «высокие поступки» должны были первоначально стоять два иероглифа вроде ли чжи *** («укрепляться в своих стремлениях», «стремления, в которых [вы] укрепились»).

(обратно)

1591

Ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 99, с. 2; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 68]. Расширенное [государство] Чу (Чжан Чу ***) — название государства Чэнь Шэна *** (или Чэнь Шэ) со столицей в г. Чэнь, создание которого он провозгласил осенью 209 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 48, с. 8-9 и коммент. Сыма Чжэна и Такикава Камэтаро]; ср. [МН. Т. 6, с. 14 и примеч. 38; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 153]).

(обратно)

1592

В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из трактата Цзя И об ошибках династии Цинь (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 102; МН. Т. 2, с. 235; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 1 10]). Рассуждение «сановника» о том, что Чэнь Шэн был человеком низких достоинств и положения, носит следы влияния мыслей Цзя И (см. [Кроль, 19706, с. 168-170]). Дацзэ — Дацзэсян *** *** («волость Дацзэ») — входила в циньский уезд Ци ***, расположенный к юго-западу от совр. уездного города Сусянь пров. Аньхуй, и находилась к западу от Ци.

(обратно)

1593

Цзинь шэнь *** дословно значит «затыкающие за пояс [дощечки для записей]» (ср. [Таскин, 1973. Вып. 2, с. 64, 144, примеч. 46; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 148, 250, примеч. 135]). В данном случае выражение указывает на конфуцианских ученых (ср. [ХШБЧ, гл. 43, с. 3594, коммент. Янь Ши-гу]).

(обратно)

1594

Пять иероглифов — чан и, гуань чжи е *** *** ***, — отсутствуют в двух изданиях «Янь те лунь»; по мнению Лу Вэнь-чао, Юй Юэ и, видимо, Го Мо-жо, они являются плеоназмом, тогда как Чжан Дунь-жэнь, Ван Пэй-чжэн и Ван Ли-ци считают их пояснением автора, толкуют знаки чан и (досл. «длинная одежда») как «форменное платье, в котором кофта и плахта соединены друг с другом» (шэнь и ***), и реконструируют знаки гуань чжи как жун и *** («ритуальная (или: нарядная?) одежда») (см. [ЯТЛ, с. 139, примеч. 13; Ван Пэй-чжэн, с. 71; ЯТЛДБ, с. 39; ЯТЛ (ЦДБ), с. 240, 245, примеч. 27]). Ма Фэй-бай тоже считает эти пять иероглифов текстом авторского пояснения, но ограничивается заменой знака чжи на и; в этой редакции текст означает: «длинная одежда — это официальное (форменное) платье установленного образца» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 146, 147, примеч. 4]).

(обратно)

1595

Т.е. Конфуцию (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 353, примеч. 47 к гл. 11]).

(обратно)

1596

Предложения в кавычках — весьма неточно воспроизведенные цитаты из истории Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 5; Watson, 1961. Т. 2, с. 396-397]). В речи «сановника» отчасти цитируется, отчасти пересказывается этот текст. Кун Цзя *** — потомок Конфуция в восьмом поколении, поступивший на службу к Чэнь Шэ в качестве бо ши (см. о нем [Кроль, 19706, с. 360-361]).

(обратно)

1597

Цитаты из речи «знатока писаний» (ср. гл. 19, с. 42 наст. изд.).

(обратно)

1598

Вслед за Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 39]) ставим точку после выражения тянь ся («Поднебесную») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 201, примеч. 42 к гл. 1]), а не после сочетания тун ли *** («упорядочить»), как Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, гл. 19, с. 136]).

(обратно)

1599

Цитата (ее менее дословный перевод: «войны не прекращались», см. [ЯТЛЦЧ, с. 148, примеч. 2]) и пересказ фразы из трактата Цзя И (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 100; МН. Т. 2, с. 232; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 107]).

(обратно)

1600

Предложения в кавычках — не вполне точно воспроизведенные цитаты из сочинения Цзя Шаня (ср. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3808, 3810, 3811]). Первое предложение содержит клише, варианты которых встречаются, в частности, в докладах Чжуфу Яня, Янь Аня *** и в авторском тексте Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 13, 21; гл. 6, с. 87]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 226, 232; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 112; МН. Т. 2, с. 218; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 98]). Характеристика, данная в первом предложении Цинь Ши хуан-ди, аналогична другой, данной в «Хуайнань-цзы» его предку Сяо-гуну (ср. [ХНЦ, гл. 21, с. 192; Померанцева, 1979, с. 205]). Параллели к последнему предложению, заключенному в кавычки, см. в [Кроль, 19706, с. 192].

(обратно)

1601

Не вполне точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 87]; ср. [МН. Т. 2, с. 218; Кроль, 1970б, с. 192; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 98]).

(обратно)

1602

В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из речи Чжао Гао, обращенной к императору Эр-ши (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 72; МН. Т. 2, с. 200-201; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 89]). Вместо знака юн *** («применял») в трех изданиях трактата стоит знак чжи *** («приводил в порядок») (см. [ЯТЛ, с. 139, примеч. 17]).

(обратно)

1603

Чэнь-ван *** — Чэнь Шэ; о ханьской оценке его роли см. [Кроль, 19706, с. 160-161, 166]. Первое выражение в кавычках — цитата из Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 48, с. 20]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 159]), второе — не вполне точно воспроизведенная цитата из трактата Цзя И об ошибках династии Цинь, где эти слова объясняют, почему после объединения Китая в 221 г. до н.э. «ученые» (или. «мужи»: ши ***) Поднебесной повернулись навстречу влиянию государей этой династии (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 99]; ср. [МН. Т. 2, с. 232; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 107]).

(обратно)

1604

Цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 5]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 397]). Там эта фраза заключает рассуждение, на котором в большой мере основана данная речь «знатока писаний» (ср. примеч. 19 к гл. 19 наст. изд.).

(обратно)

1605

Ср. [Лунь юй, с. 189: 17.5; Legge, CA, с. 320]. Говоря о создании Восточного Чжоу (Дун Чжоу ***), Конфуций имеет в виду возрождение «пути» основателей царства Чжоу на востоке страны, в Лу (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 246, примеч. 37]).

(обратно)

1606

Чэн Тан *** (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 224, примеч. 8 к гл. 2]).

(обратно)

1607

Разницу между поведением Бо-и, который не поступился своими стремлениями и не опозорил себя, и Люсяского Хуя (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 332, примеч. 42 к гл. 10]), который шел на то и на другое, но речи его соответствовали нормам поведения, а поступки были обдуманны, подчеркивал еще Конфуций; по свидетельству мудреца, Люсяский Хуй готов был служить судьей в соответствии с правым путем, даже если его время от времени увольняли в отставку (см. [Лунь юй, с. 204: 18.8, 199: 18.2]; ср. [Legge, CA, 336-337, 331-332]). В «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 84: 3.9]; ср. [Legge, Mencius, с. 207]) сказано, что Люсяский Хуй не стыдился служить даже дурному государю и не считал низкой для себя даже маленькую должность.

(обратно)

1608

В кавычках — цитаты из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 2, с. 404: XXVII, 8; Legge, LK. Т. 28, с. 286]). Образ «бескорыстия» курицы, которая ищет и выбирает пищу, а не заглатывает ее, как волк, есть в гл. 6 «Пи я ***» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 246, примеч. 40]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 149, примеч. 4]).

(обратно)

1609

В одной из сохранившихся редакций этой фразы вместо тунь*** («глотаете») стоит тань *** («алчны») (см. [ЯТЛ, с. 140, примеч. 20]).

(обратно)

1610

Чжао Вань *** и Ван Цзан *** — конфуцианцы, знатоки «Ши цзина», сделавшие чиновничью карьеру благодаря своей учености и выступавшие по ряду вопросов, связанных с ритуалом. В начале царствования У-ди Чжао Вань стал «сановником-императорским секретарем», а Ван Цзан — «начальником [чинов дворцовой охраны, несущих службу] в галерее [дворца]» (дан чжун лин *** ***) (см. [Bielenstein, 1980, с. 23-31]). Оба они были членами конфуцианской придворной клики и стали жертвами интриг даосски настроенной вдовствующей императрицы; обвиненные в служебных преступлениях, оба были заключены в темницу и покончили с собой в ноябре-декабре 140 г. до н.э. (см. [Watson, 1961. Т. 2, с. 37, 113-114, 398, 402-403; HFHD. Т.2, с. 30-31 и примеч. 2.11; ХШБЧ, гл. 25А, с. 2115; гл. 52, с. 3862; гл. 88, с. 5162-5163]).

(обратно)

1611

Чжуфу Янь — ханьский ученый из уездного города Линьцзы *** (некогда столица государства Ци, при Хань — центр уезда Линьцзы, находился на месте совр. уездного города Линьцзы пров. Шаньдун); изучал методы дипломатического и политического красноречия, а позднее — «И цзин», «Чунь цю» и сочинения различных философов. В царствование У-ди выдвинулся и достиг должности «сановника дворца» (чжун да фу *** ***) (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1108; Wang Y.C., с. 176; МН. Т. 2, с. 515; Bielenstein, 1980, с. 25]). Выступал по поводу законов, войны с сюнну и по другим вопросам, причем стремился к усилению центральной власти, в частности, предложил издать указ о дроблении владений удельных правителей, что привело к их ослаблению. Ок. 127 г. до н.э. был казнен вместе со своим кланом за то, что довел до самоубийства царя Ци; его обвиняли также в получении взяток от удельных правителей (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 11-30; Watson, 1961. Т. 2, с. 225-238; Таскин, 1968. Т. 1, с. 111-116]).

(обратно)

1612

Дунфан Шо *** *** — знаменитый ханьский ученый при дворе У-ди, прославленный своим красноречием и остроумием (см. его биографию в [ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 15-22; ХШБЧ, гл. 65, с. 4379-4413]; ср. [Watson, 1974, с. 79-106]). Слова в кавычках происходят из литературного произведения Дунфан Шо, где они вложены в уста его критика, который утверждает, что таково мнение Дунфан Шо о самом себе (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 17; ХШБЧ, гл. 65, с. 4403; Watson, 1974, с. 97; Вэнь сюань, гл. 45, с. 982]). В «Янь те лунь» стоит выражение бянь люэ *** («умный спорщик»), а в сочинении Дунфан Шо — его синоним бянь чжи ***. Ло Мин-мэн *** *** и другие предлагают заменить ши *** («камень») на бай *** («белое») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 72; ЯТЛ (ЦДБ), с. 247, примеч. 44]). Если принять эту реконструкцию и последовать китайской традиции, то в выражении «расплавить твердое и растопить белое» можно усмотреть намек на рассуждение о «твердом и белом» софиста Гунсунь Луна *** *** (ок. 320-250 гг. до н.э.) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 15-16; гл. 76, с. 11; Fung, 1973. Т. 1, с. 207-209]). Но А. Грэм доказывает, что Гунсунь Лун не был автором такого рассуждения; он видит в тексте «Янь те лунь» свидетельство того, что старый образ твердого и белого камня все еще использовался при Ранней Хань, хотя и явно метафорически (см. [Graham, 1967, с. 365]).

(обратно)

1613

Цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 88: 8.11; Legge, CA, с. 212]). Там сказано: «Если кто обладает талантами и прекрасной натурой князя (гун) Чжоу, достаточно, чтобы он был заносчив и скуп, [тогда] на него в прочих отношениях [и] смотреть не стоит». В «Янь те лунь» слова «не стоит» переданы иероглифами у кэ ***, но в трех изданиях трактата вместо кэ стоит его синоним цзу ***; по мнению Ван Ли-ци, чтение цзу следует предпочесть (см. [ЯТЛ, с. 140, примеч. 23]). В «Лунь юй» стоит сочетание бу цзу *** с тем же значением.

(обратно)

1614

Ср. слова Дун Чжун-шу: «Кто накапливает малое, достигает великого» [ХШБЧ, гл. 56, с. 4014]; ср. [Seufert, с. 43].

(обратно)

1615

Первая цитата — из «Сюнь-цзы» (ср. [СЦЦШ, гл. 31, с. 400; Koster, 1967a, с. 380]); в ней весьма неточно воспроизведены приведенные там слова Конфуция: «В числе тех, что живут в нынешний век, но [хорошо] помнят о пути древности, пребывают среди нынешних обычаев, но носят одежды древности (фу гу чжи фу *** ***; Х. Кёстер со ссылкой на Чжун Цая переводит: «ведут такой же образ жизни, что и древние». — Ю.К.), разве не редки такие, которые, отбросив ее, совершают злодеяния?» Слова шэ цы *** («отбросить это», здесь — «отбросить ее», поскольку имеется в виду древность) в соответствии с комментарием Тао Хун-цина *** *** к «Сюнь-цзы» следует переводить «будучи сторонником этого». Тао предлагает читать шэ в 4-м тоне, а не в 3-м, как мы, и приписывает ему значение чу *** («принимать сторону», «быть сторонником чего-либо»). Учитывая параллельные тексты «Сюнь-цзы» и «Да Дай ли цзи», вслед за Ван Ли-ци мы вставляем в текст «Янь те лунь» знак цы («это», здесь — «ее») после шэ (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 241, 248, примеч. 48]). Более далекую параллель см. в [Мэн-цзы, с. 276-277: 12.2]. Прочие цитаты — из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 157: 14.13, 38: 4.5, 150: 13.26]; ср. [Legge, CA, с. 280, 166, 274]); вторая из них воспроизведена не вполне точно.

(обратно)

1616

Юань Ан *** — уроженец Чу, сановник при императорах Вэнь-ди и Цзин-ди (при последнем он дослужился до «великого министра церемоний»); см. его биографию в [ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 1-15]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 517-527]. Учитель Дунфан (Дунфан сянь шэн *** *** — Дунфан Шо (см. примеч. 35 к гл. 19 наст. изд.)).

(обратно)

1617

Чжуфу — Чжуфу Янь (см. примеч. 34 к гл. 19 наст. изд.). В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из речи Чжуфу Яня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 1 12, с. 27; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 115]). В конце цитаты в «Янь те лунь» стоит бессмысленный здесь знак цы *** («это»); вслед за Ван Ли-ци (1983) заменяем его знаком и *** из речи Чжуфу Яня; другая возможная реконструкция: по предложению Хуан Цзи-гана заменить цы знаком е *** (см. [ЯТЛ, с. 138, 140-141, примеч. 26]).

(обратно)

1618

В кавычках — выражение, употребленное Конфуцием, сказавшим: «Благородный муж помогает [другим] в затруднительном положении, а не приумножает богатства» [Лунь юй, с. 59: 6.4]; ср. [Legge, СА, с. 186].

(обратно)

1619

Вслед за Ван Ли-ци вместо и *** («крупная белая цапля») читаем чи *** («сова»); Хуан Цзи-ган предполагает, что вместо и следует читать чжань *** («ястреб») (см. [ЯТЛ, с. 138, 141, примеч. 27]). Ма Фэй-бай сохраняет чтение и, поясняя, что это баклан, питающийся рыбой и заглатывающий ее при этом целиком (см. [ЯТЛЦЧ, с. 151, примеч. 11]). В кавычках — цитата из речи «сановника» (ср. гл. 19, с. 44 наст. изд.). Знак лань *** взаимозаменялся со знаком лань *** («держать в руках, полностью забрать в свои руки») (см. [ЯТЛ, с. 141, примеч. 28; ЯТЛДБ, с. 40]).

(обратно)

1620

Чань ли *** — по одному толкованию, общее название жилищ (см. [Чжоу ли, гл. 13, с. 5а и сл.]; ср. [Biot. Т. 1, с. 275 и примеч. 6; Цы хай, с. 492; ХЮДЦД. Т. 4, с. 1278]), по другому — дом (или усадьба), где живет одна семья, и деревня из 25 семей (см. [Gale, 1973, с. 167; ЯТЛЦЧ, с. 152, примеч. 1]).

(обратно)

1621

Не вполне точно воспроизведенная цитата из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. Т. 1, с. 297: ШЛИ, 15]; ср. [Legge, LK. Т. 27, с. 230]). Ср. параллель в гл. 24 «Хань шу» (см. [Swann, с. 116]).

(обратно)

1622

Лэй сы *** (досл. «деревянная ручка и лемех плуга») — название плуга, который, как предполагают, получился, когда к изогнутой ручке двузубой сохи (лэй) на место зубьев прикрепили своего рода лемех (сы) (см. [Felber, 1973, с. 29-30, 189-190, примеч. 109, 110; Bodde, 1975, с. 233-240, 392]).

(обратно)

1623

Первые две фразы в кавычках — не вполне точно воспроизведенные цитаты из «Чжуан-цзы», где «разбойник Чжи» говорит, что Конфуций — тот «человек, который обманывает (лжец)», и что он «ест, не занимаясь землепашеством, одевается, не занимаясь ткачеством» [Чжуан-цзы, гл. 29, с. 991, 992]; ср. [Позднеева, 1967, с. 294]. В «Хань Фэй-цзы» образованные, красноречивые и умные ученые, подобные Конфуцию и Мо Ди, критикуются как бесполезные для государства за то, что не пашут и не полют; а лица, которые получают чиновничьи должности благодаря занятию торговлей или владению мастерством, — за то, что «едят, не занимаясь землепашеством», причем эти лица названы «необработанной землей и бесполезным людом» наряду с «конфуцианскими учеными» или просто «учеными» (жу) (см. [ХФЦ, гл. 47, с. 974, гл. 50, с. 1095]; ср. [Liao. Т. 2, с. 251, 305]). Об этой и аналогичной критике конфуцианцев с точки зрения разных школ, в том числе легистской, см. [Graham, 1979, с. 89-90, 73-74, 82, 96]. Последние слова в кавычках — две цитаты из речи «знатока писаний» (ср. гл. 19, с. 45 наст. изд.).

(обратно)

1624

В соответствии с единодушным мнением комментаторов заменяем бессмысленный в данном контексте знак цу *** («принуждать, неспокойный») на знак ци *** («быть озабоченным, опечаленным») (см. [ЯТЛ, с. 146, примеч. 4; Ван Пэй-чжэн, с. 72; ЯТЛДБ, с. 40, примеч. 70; ЯТЛ (ЦДБ), с. 250, 255, примеч. 12; ЯТЛЦЧ, с. 153, примеч. 1]). В кавычках — цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 1, с. 9; Morgan, с. 15-16; Померанцева, 1979, с. 118-119]), где сказано: «Когда Юй поступал в соответствии с благоприятным моментом, если у него терялась туфля, он не подбирал ее, если у него зацеплялась [за что-нибудь и сваливалась] шапка, он не оборачивался, чтобы взглянуть; он не стремился быть впереди других, а старался улучить благоприятный момент».

(обратно)

1625

Ван Чун, возможно, основываясь на «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 255, примеч. 15]), повторяет этот текст (ср. [Лунь хэн, гл. 84, с. 1175; Forke. Т. 1, с. 89]). Цю *** — имя Конфуция. Как отмечает Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 24]), слова мо *** («молчать») и фу *** («скрывать») входили в одну древнюю рифму и рифмовались.

(обратно)

1626

Не вполне точно воспроизведенная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 20, с. 184]). Не исключен и перевод: «увещевал [государей] семьдесят [раз]» (см. [Gale, 1973, с. 168; Эн тэцу рон, с. 109]); мы предпочли последовать переводам Р.Д. Кнэктгеса (см. [Knechtges, 1982, с. 49, 130, примеч. 412]) и Ма Фэй-бая [см. ЯТЛЦЧ, с. 153, примеч. 4]. Как указывает Ван Ли-ци, сохранились традиции, по которым Конфуций обращался к 70, 70 с лишним, 72 или 80 с лишним государям (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 14, с. 6 и коммент. Такикава Камэтаро; ХШБЧ, гл. 87Б, с. 5118 и коммент. Ван Сянь-цяня; Позднеева, 1967, с. 209]); ученый подчеркивает, что подобные цифры не следует принимать буквально — они значат просто «много» (см. [ЯТЛ, с. 146-147, примеч. 7; ЯТЛ (ЦДБ), с. 255-256, примеч. 16]; ср. [Лунь хэн, гл. 26, с. 361-362; Forke. Т. 1, с. 499-500]).

(обратно)

1627

Вместо цзай *** («лет») в трех изданиях «Янь те лунь» стоит ши *** («поколений») (см. [ЯТЛ, с. 147, примеч. 8]).

(обратно)

1628

Ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 93; МН. Т. 5, с. 435; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 151; Шо юань, гл. 5, с. 29; ХШБЧ, гл. 72, с. 4610].

(обратно)

1629

Источник цитаты неизвестен.

(обратно)

1630

В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 118-119: 5.3; Legge, Mencius, с. 244]), воспроизведенная с небольшими изменениями.

(обратно)

1631

Вместо дан бу *** вслед за Яо Фанем, Юй Юэ и Ван Ли-ци читаем бу дан *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 251, 256, примеч. 19]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 153, примеч. 7]).

(обратно)

1632

Му-гун *** — князь Му (407-377 гг. до н.э.) государства Лу. Гунъи *** — добродетельный (по конфуцианским понятиям) «ученый обширных знаний» (бо ши) владения Лу Гунъи Сю *** ***, сделавшийся «канцлером» князя Му. См. о нем [ШЦХЧКЧ, гл. 119, с. 6 (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 415-416); ХШБЧ, гл. 56, с. 4018 (ср. Seufert, с. 48-49)]. Цзы-сы — Кун Цзи — см. примеч. 21 к гл. 17 наст. изд. Цзы-юань *** — видимо, второе имя Се Лю ***, добродетельного конфуцианца из Лу (см. [Мэн-цзы, с. 106: 4.11, с. 107, примеч. 8]; ср. [Legge, Mencius, с. 229]); в параллельном тексте «Мэн-цзы» он назван Цзы-лю ***, в параллельном тексте у Лю Сяна — Цзы-гэн *** (см. [Шо юань, гл. 17, с. 112]); возможно, вместо Цзы-юань следует читать Цзы-гэн (см. [ЯТЛ, с. 147, примеч. 11; Ван Пэй-чжэн, с. 73]). В кавычках — весьма неточно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 284: 12.6; Legge, Mencius, с. 433]); далее в «Мэн-цзы» следует предложение: «но отторжение [земель] от Лу все более возрастало», которое «сановник» не цитирует, а конкретизирует в своей речи. В данном случае он использует слова оппонента Мэн-цзы Шуньюй Куня, иллюстрирующие мысль, что «достойные не приносят пользы государству».

(обратно)

1633

Об отторжении княжеством Ци земель у Лу в 412, 411, 408 и 394 гг. до н.э. и их столкновениях (с переменным успехом) в 390 и 385 гг. до н.э. см. [ШЦХЧКЧ, гл. 15, с. 41, 42, 48, 49, 51]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 3, с. 249, 255, 257]. Первые три захвата земель произошли еще до Му-гуна, но ср. [Мэн-цзы, с. 285-286, примеч. 5]. Сведений об отношениях Лу с Чу и Цинь нет.

(обратно)

1634

Имеются в виду события 341-328 гг. до н.э. В 341 г. до н.э. армия государства Ци захватила в плен наследника престола Вэй, Шэня ***, который имел звание «верховного воеводы», вэйский генерал Пан Цзюань *** был убит, а войска разгромлены (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 44, с. 18-20]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 86]). Это сообщение отличается от версии «Янь те лунь», по которой «верховным воеводой» назван погибший, а наследник — попавшим в плен. В результате войн с Цинь в 340, 330, 329 и 328 гг. до н.э. Вэй вынуждено было постепенно отдать победоносному врагу ряд территорий, в том числе земли Хэ нэй *** и Хэ вай (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 44, с. 20-24]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, гл. 86-87]). Между тем, Мэн Кэ прибыл в Вэй (Лян) лишь в 336 г. до н.э. (см. [там же; ЯТЛ (ЦДБ), с. 257, примеч. 23; ЯТЛЦЧ, с. 154-155, примеч. 6]). Лянский Хуй-ван (см. примеч. 19 к гл. 20 наст, изд.) сказал Мэн-цзы при свидании, что «на востоке потерпел поражение от Ци, там принял смерть [его] старший сын; на западе лишился земли, [захваченной] Цинь, [протяженностью в] 700 ли; на юге был опозорен [разгромом] со стороны Чу» [Мэн-цзы, с. 10, 12: 1.5 и примеч. 4-6]; ср. [Legge, Mencius, с. 134]. Видимо, текст «Янь те лунь» представляет собой вариации на эти темы. Едва ли неудачи Хуй-вана могут быть поставлены в вину Мэн-цзы. Сочетание Хэ нэй (досл.: «[территория по] внутреннюю сторону Реки (Хэ)») указывает на земли к востоку и к северу от Хуанхэ, находящиеся на юго-западе совр. пров. Шаньси и северо-западе совр. пров. Хэнань; сочетание Хэ вай (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 288, примеч. 57 к гл. 6]) указывает на земли к западу и к югу от Хуанхэ, лежащие в западной части Хэнани южнее Хуанхэ и в районе совр. пров. Шэньси по берегам Хуанхэ (см. [ЯТЛЦЧ, с. 155, примеч. 6]).

(обратно)

1635

О семидесяти учениках Конфуция см. [Мэн-цзы, с. 74: 3.3 и примеч. 3; Legge, Prolegomena, с. 112-117]. Слова в кавычках взяты из речи «знатока писаний» и включены в предложение, полемически заостренное против него (ср. гл. 20, с. 47 наст. изд.).

(обратно)

1636

Ср. [Лунь хэн, гл. 82, с. 1151; Forke. Т. 2, с. 237; ТПЮЛ, гл. 802, с. 66]. В параллельном тексте «Лунь хэн» говорится: «если у кого полон короб осколков нефрита, это не составляет сокровища», а в танской редакции этой фразы тоже сказано: «...не составляет его сокровища» [И линь, гл. 3, с. 31]; ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 73]. Слова бао *** («сокровищем») и дао *** («истинным путем») входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см. [Ян Шу-да, с. 24]). У Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 41]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 155, примеч. 8]) сохраненастарая редакция следующего предложения, т.е. в тексте содержатся знаки сун Ши Шу *** *** («декламирует по памяти (или: читает) «[Классическую книгу] стихов» и «[Классическую книгу] писаний»»), из которых Ван Ли-ци, основываясь на тексте трех изданий трактата и на соображениях параллелизма и смысла, оставляет только знаки ши шу, предлагая понимать их как «держит в руках *** = *** писания» [ЯТЛ, с. 147, примеч. 12]. Мы следуем толкованию Ван Ли-ци.

(обратно)

1637

Весьма неточно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 284: 12.6; Legge, Mencius, с. 433-434]). Это слова самого Мэн-цзы, представляющие собой ответ на аргумент Шуньюй Куня, ранее использованный в речи «сановника» (см. примеч. 13 к гл. 20 наст. изд.). Согласно «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 229-231: 9.9]; ср. [Legge, Mencius, с. 366-368; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 23-25, 28, 30, 32, 298-299, примеч. 51]), Боли Си (в отличие от Гун Чжи-ци) даже не пытался отговорить своего государя — князя Юй (см. примеч. 30 к гл. 17 наст, изд.) —- от гибельного решения, понимая, что того невозможно увещевать, и покинул его, отправившись к циньскому князю Му-гуну. Мысль о том, что князь Юй погиб, так как не использовал Боли Си, по преданию, была высказана еще Му-гуном (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 22]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 23]).

(обратно)

1638

Царь Хуй (Хуй-ван ***) государства Лян, т.е. Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3]), встретил Мэн-цзы вопросом о том, как тот собирается «принести выгоду» его государству, в ответ на что мудрец ответствовал рассуждением, где подчеркивал первостепенное значение не «выгоды», а «человеколюбия и справедливости», которыми нужно обладать (см. [Мэн-цзы, с. 1-2: 1.1]; ср. [Legge, Mencius, с. 125-127]).

(обратно)

1639

На взгляд Ван Сянь-цяня, знак фу *** («ведь») в этой фразе — плеоназм, с чем не согласен Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 147, примеч. 16]). По одному толкованию, «сокровище» — это конфуцианский путь устроения государства и умиротворения Поднебесной (см. [ЯТЛЦЧ, с. 155, примеч. 3]), по другому — необыкновенные способности человека, отказавшегося от мысли о службе (ср. [Лунь юй, с. 187: 17.1; Legge, CA, с. 317-318]).

(обратно)

1640

Цзяо Гэ (*** — сановник, верный подданный иньского царя Чжоу, достойный человек (см. [Мэн-цзы, с. 57: 3.1, с. 60, примеч. 20, с. 298: 12.15, с. 299, примеч. 3 (ср. Legge, Mencius, с. 183, 446); ЛШЧЦ, св. 12, гл. 4, с. 77; св. 15, гл. 7, с. 106 (ср. R. Wilhelm, с. 150, 228); Цы хай, с. 1103]). О Цзи-цзы ***, жившем во времена падения династии Инь, ничего не известно (ср. [ЯТЛДБ, с. 41, примеч. 72; Ван Пэй-чжэн, с. 74; ЯТЛ, с. 148, примеч. 17]).

(обратно)

1641

Видимо, слово гу *** имеет здесь значение «однако, но, тем не менее» (ср. [Пэй Сюэ-хай, с. 313; Gale, 1973, с. 170, примеч. 3]).

(обратно)

1642

Ср. [ХНЦ, гл. 1, с. 7; Morgan, с. 10; Померанцева, 1979, с. 115]. Чжэн и Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, 240, примеч. 8, 34 к гл. 3]) славились своей музыкой (песнями), которая, по мнению конфуцианцев, считалась стимулирующей необузданное чувственное влечение к красавицам и вредоносной для внутренней духовной силы; она рассматривалась как музыка века смуты (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 24, с. 13, 59]; ср. [МН. Т. 3, с. 241 и примеч. 2, с. 273 и примеч. 1, с. 275; Legge, LK. Т. 28, с. 118-119]).

(обратно)

1643

Юэ жэнь ***, т.е. уроженец царства Юэ, которое считалось варварским; отличаясь от населения «государств центра» и языком, и культурой, его жители были этнически близки к варварам и (см. [Крюков, Софронов, Чебоксаров, с. 191, 241, 245-247, 250-251, 266, 276-277, 282]). И-у *** — второе имя Гуань Чжуна. Ю-юй *** — имя варвара, ставшего помощником циньского Му-гуна, установлению господства которого над рядом владений западных варваров жун содействовал Ю-юй (см. [Liao. Т. 1, с. 85-88; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 30-32]). При Хань Ю-юю приписывали сочинения, одно из которых относили к школе эклектиков, а другое касалось вопросов военного дела (см. [ХШБЧ, гл. 30, с. 3162, 3190]). Гуань Чжун был уроженцем местности на р. Ин (Ин шан ***, совр. Иншан пров. Аньхуй) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 2]; ср. [Алексеев, 1958, с. 144]), а не царства Юэ. Поэтому Чжан Дунь-жэнь (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 74-75]) высказывает подозрение, что в этой фразе трактата ошибка. В тексте, на котором, как он предполагает, основано рассуждение «сановника», говорится: «По этой причине [государь] Цинь, использовав на службе варвара жун Ю-юя, стал гегемоном в государствах центра; [государь] Ци, использовав на службе варвара юэ Мэна ***, сделал сильным [свое государство при царях] Вэе и Сюане» [ЩЦХЧКЧ, гл. 83, с. 26]. В параллельных текстах «Хань шу» и «Вэнь сюань» вместо Мэна упомянут варвар юэ Цзы-цзан *** (см. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3828; Вэнь сюань, гл. 39, с. 858]; ср. [Zach, с. 724]). Сыма Чжэн приводит предположение комментатора Чжан Яня, что Цзы-цзан, быть может, второе имя Мэна (это сказано в комментарии к гл. 83 «Ши цзи», комментарий к «Вэнь сюань» об этом умалчивает). Чжан Дунь-жэнь добавляет собственное предположение, что имя И-у, возможно, стоит в тексте «Янь те лунь» по ошибке вместо имени Цзы-цзан. Шэнь Цинь-хань, в свою очередь, предполагает, что Цзы-цзан иначе именовался И-у, и пытается отождествить Цзы-цзана с неким юэским Сяном ***, упомянутым у Ван Фу рядом с Ю-юем (см. [ЦФЛ, гл. 4, с. 13, коммент.]), полагая, что знак мэн в тексте Сыма Цяня — это искажение графически похожего знака сян. Ван Пэй-чжэн возражает против этого отождествления и соглашается с гипотезой Чжан Дунь-жэня (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 74-75]). К ней, видимо, склонны Го Мо-жо и Ван Ли-ци (см. [ЯТЛДБ, с. 41, примеч. 73; ЯТЛ, с. 148, примеч. 18]). Нам представляется, что в данном случае под И-у все же может иметься в виду Гуань Чжун: в ответе «знатока писаний» на речь «сановника» Ю-юй и И-у сопоставляются с князьями (гун) Му и Хуанем; между тем именно Гуань Чжун служил цискому Хуань-гуну, тогда как Ю-юй служил циньскому Му-гуну. Если же принять предположение Чжан Дунь-жэня о замене имени И-у на Цзы-цзан, то приходится принять и его предположение о замене имени князя Хуаня на имя царя Вэя, а это неэкономно. Кроме того, в другой главе трактата Хуань Куаня в параллельных фразах еще раз сопоставлены Хуань-гун и Гуань Чжун, Му-гун и Ю-юй (см. гл. 51, с. 166 наст, изд.), а это доказывает, что имя Гуань Чжуна все же упоминалось в паре с именем Ю-юя, а их свершения представлялись аналогичными. Судя по всему, в эпоху Хань существовало предание о варварском происхождении Гуань Чжуна. Но окончательно решить вопрос представляется затруднительным. После того как эти строки были написаны, Ван Ли-ци (1983), основываясь на доводах Чжан Дунь-жэня, здесь и ниже заменил имя Ю-юй именем Цзы-цзан (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 251, 252, 259, примеч. 34, с. 260, примеч. 43]), а Ма Фэй-бай (1984), напротив, сохранил имя Ю-юй по соображениям, близким к нашим (см. [ЯТЛЦЧ, с. 156 и примеч. 3]).

(обратно)

1644

Ма Фэй-бай считает, что инь *** значит «громким голосом декламировать стихи и петь песни» [ЯТЛЦЧ, с. 157, примеч. 7]. По преданию, Цзэн-цзы, будучи почтительным сыном, горевал из-за того, что отец в чем-то заподозрил его, и пел подле (или: на склоне) горы, изливая свою скорбь. См. [ЛШЧЦ, св. 14, гл. 8, с. 96 (ср. R. Wilhelm, с. 200, 497, примеч. 73); Лунь хэн, гл. 19, с. 230 (ср. Forke. Т. 2, с. 178-179)].

(обратно)

1645

В кавычках — цитата из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 89: II.IV.III, 10]). Рассказ о чудесном воздействии, которое оказывала музыка Куана на черных журавлей, пускавшихся в пляс, см. в [ХФЦ, гл. 10, с. 171 (ср. Liao. Т. 1, с. 76); Лунь хэн, гл. 64, с. 908; гл. 5, с. 235 (ср. Forke. Т. 1, с. 221; т. 2, с. 181)]. Сохранился также рассказ, что звуки его лютни заставляли лошадей поднимать головы от еды (см. там же). Видимо, имеется в виду гармоническое воздействие музыки на птиц и животных (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 76]; ср. [ХШБЧ, гл. 36, с. 3386]). Ван Ли-ци предполагает, что сообщение «Янь те лунь» восходит к сочинению «Чиновник, ведающий музыкой, Куан» (Ши Куан) в шести главах-связках бамбуковых дощечек (см. о нем [ХШБЧ, гл. 30, с. 3168; ЯТЛ (ЦДБ), с. 260, примеч. 37]).

(обратно)

1646

Вместо выражения цзянь чжэн *** («увещаний и уговоров») в редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731]) стоит выражение шань янь *** («хороших речей»).

(обратно)

1647

Гуань Лун-фэн *** *** — по преданию, достойный человек, который своими попытками увещевать тирана Цзе навлек на себя смерть (см. [Bodde, 1938, с. 49 и примеч. 1, с. 75, 99]). Переводим текст, реконструированный по предложению Ван Сянь-цяня: Ся ван *** вместо ван Ся (см. [ЯТЛ, с. 149, примеч. 22]), ибо такое чтение лучше с точки зрения параллелизма и, кроме того, оно зафиксировано в редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731]) и двух изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 260, примеч. 40]). В кавычках — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 199: 18.1; Legge, CA, с. 331]). В редакции 631 г. вместо названия династии Инь стоит имя тирана Чжоу. По мнению Сунь Жэнь-хэ *** ***, такое чтение предпочтительней, ибо Чжоу сопоставляется с Цзе из предшествующей фразы (см. [ЯТЛ, с. 149, примеч. 23]). В 1983 г. его принял Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 252, 260, примеч. 41]). «Трое человеколюбивых» — Вэй-цзы, Цзи-цзы и Би-гань. Вслед за Ван Ли-ци читаем жэнь *** («человеколюбивый») вместо жэнь *** («человек») (см. [ЯТЛ, с. 144, 149, примеч. 24]). Ма Фэй-бай указывает, что оба знака взаимозаменялись, и читает жэнь *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 157-158 и примеч. 3]); это требует перевода «трое людей».

(обратно)

1648

В редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731]) в начале этого предложения стоит знак гу *** («поэтому»).

(обратно)

1649

В редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731]) вместо ши (или ди) юй *** стоит только юй («встретить»; имеется в виду «встретить государя, способного удостоить человека признанием и использовать его на службе»); Ван Сянь-цянь считает знак ши (или ди) *** плеоназмом (см. [ЯТЛ, с. 149, примеч. 27]); напротив, Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 25]) считает такое мнение ошибочным и предлагает читать этот знак ди со значением «определять, решать» (дин ***). Текст в редакции Ян Шу-да следует переводить: «у Кун-цзы ни на востоке, ни на западе не было никого, кого бы он решил (?) встретить». Ма Фэй-бай приписывает ши значения «своевременный» и «удовлетворять желания» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 158, примеч. 4]).

(обратно)

1650

Слова Люсяского Хуя, приведенные в «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 199: 18.2; Legge, CA, с. 331-332]). Последнее предложение имелось только в «Лунь юй», пока Ван Ли-ци не ввел его в текст «Янь те лунь», так как оно содержится в редакции этого отрывка 631 г. (см. [ЯТЛ, с. 144, 149, примеч. 29]).

(обратно)

1651

В кавычках — слова из речи «сановника» (см. гл. 20, с. 48 наст, изд.). В редакции 631 г. вместо знаков фэй и цы *** *** («не потому ли») стоят знаки цы со и *** *** («вот почему») и вместо сочетания бу хэ *** («не сообразуются») стоит сочетание *** *** («не достиг того, чтобы [с моими поступками] сообразовывались») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731]). В 1983 г. Ван Ли-ци принял редакцию 631 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 252, 261, примеч. 47]).

(обратно)

1652

Как сообщают Ван Сянь-цянь и Ван Ли-ци, в цитатах, встречающихся в старых сочинениях, эта фраза дошла до нас в несколько иной редакции, вместо знаков бу синь жэнь *** *** («не доверяете другим людям») там стоят знаки эр бу синь *** *** («и не верите» — речь идет о вещах, которых не видел «знаток писаний») (см. [ЯТЛ, с. 150, примеч. 32]); однако в редакции X в. стоит сочетание бу синь жэнь (см. [ТПЮЛ, гл. 944, с. 56]).

(обратно)

1653

Чэнь ***, Шэнь *** — названия созвездий; первое из них, именуемое также Шан *** или Фан ***, находится на востоке и включает четыре звезды созвездия Скорпиона (см. [МН. Т. 3, с. 344 и примеч. 1]), второе находится на западе и включает семь звезд созвездия Ориона (см. там же, с. 341 и примеч. 10, с. 352 и примеч. 2); они появляются в разное время, служат знаками несовместимости и разлуки (см. [Морохаси. Т. 10, с. 1093, № 38682, значение 8; ЧВДЦД. Т. 5, с. 369, № 39, с. 372, № 90]; ср. [Legge, CT, с. 573, 580]). Сато Такэтоси связывает звезду Шан с Люцифером (см. [Эн тэцу рон, с. 115, примеч. 6]). Образ настройки лютни с приклеенными колками см. в [ХНЦ, гл. 11, с. 94; Wallacker, с. 37; Кроль, 19846, с. 98 и примеч. 24].

(обратно)

1654

По предложению Ван Сянь-цяня заменяем знак дянь *** («молния») в сочетании лэй *** дянь («гром и молния») на знак тин *** («удар грома») (см. [ЯТЛ, с. 150, примеч. 34]).

(обратно)

1655

Цитата из речи «сановника» (см. гл. 20, с. 49 наст. изд.). Знак чжун ***, как предполагает Лу Вэнь-чао, является плеоназмом (см. [ЯТЛ, с. 150, примеч. 35]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 160, примеч. 3]). По мнению Чжао Сяо-ляня *** *** и Ван Пэй-чжэна (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 76]), знак чжун попал сюда из дальнейшего текста, где первоначально стояло сочетание чжун тин чжэ *** («тех, кто крепок на ухо (глуховат)»), а не просто тин чжэ («тех, кто слушает»). В 1983 г. Ван Ли-ци высказал мнение, что чжун *** здесь значит «густой и обильный» (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 262, примеч. 55]). Скорее прав Лу Вэнь-чао. Под «не понимающим музыки» имеется в виду человек иного «рода» (природы, сердца), нежели говорящий, поскольку музыка (песня) считалась идущей из сердца; «понимающий музыку», напротив, представлялся человеком «того же рода», что и говорящий (ср. [Кроль, 1978а, с. 48-49, примеч. 12]).

(обратно)

1656

У Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 42]) во фразе шуй чжэ фэй *** *** вместо служебного слова чжэ, введенного сюда Ван Ли-ци на основании трех изданий «Янь те лунь», стоит связка е ***; в одном издании трактата вместо чжэ фэй («ошибка (недостаток) того, кто...») стоит сочетание чжи цзуй *** («вина...») (см. [ЯТЛ, с. 150, примеч. 36]). Сходную сентенцию см. в [КЦЦЮ, св. 4, гл. 16, с. 20-21]. Цзин Хэ *** — по преданию, человек из государства Цзин, звавшийся Хэ или Бянь *** Хэ, который дважды преподносил царям Цзин (т.е. Чу) неотделанный кусок нефрита; оба раза нефрит был сочтен простым камнем, а Бянь Хэ за попытку обмана лишился обеих ног. При третьем по счету царе Бянь Хэ, «прижимая к груди неотделанный кусок нефрита», три дня и три ночи проплакал у подножия гор Чу, где прежде добыл этот камень; когда слезы иссякли, из глаз пошла кровь. Царскому посланцу он объяснил, что плачет не из-за потери обеих ног, а оттого, что драгоценный нефрит был назван простым камнем, а честный ученый — обманщиком. Тогда царь приказал ювелирам отделать нефрит и получил от них обратно драгоценность (см. [ХФЦ, гл. 13, с. 238, 239-241, примеч. 1-7; Liao. Т. 1, с. 113]).

(обратно)

1657

Цитата из произведения «Юй фу ***», приписываемого Цюй Юаню (ср. [Цюй Юань фу, с. 568; ШЦХЧКЧ, гл. 84, с. 12; Алексеев, 1958, с. 121]). Гао Яо ***) — легендарный министр правосудия и законодатель при Шуне (см. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 27, 64, примеч. 12-13; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 144-145, 158-162]).

(обратно)

1658

На взгляд Ма Фэй-бая, слова «пещеры в скалах» указывают здесь на захолустье (см. [ЯТЛЦЧ, с. 160, примеч. 8]). В кавычках — цитаты из речи «сановника» (ср. гл. 20, с. 49 наст. изд.).

(обратно)

1659

Цзы чжи ***. В одном издании «Янь те лунь» слог цзы записан знаком *** (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 77]).

(обратно)

1660

В кавычках — слова Конфуция (см. [Лунь юй, с. 142: 13.5]; ср. [Legge, CA, с. 265]).

(обратно)

1661

Досл.: «сел (или: деревенских улиц — см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 238, примеч. 71, с. 418, примеч. 6]) в волостях», сян цюй ***, см. [МН. Т. 3, с. 547, примеч. 3; Swann, с. 176, примеч. 223].

(обратно)

1662

Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 42, 43, примеч. 74]) предлагает читать вэй *** («делать») вместо вэй *** («говорить»), поскольку оба знака взаимозаменялись. Он и Ван Ли-ци вслед за Ван Сянь-цянем реконструируют непонятное выражение оригинала мэн шуай *** как мэн син *** (см. [там же; ЯТЛ, с. 145, 151, примеч. 41]), которое можно перевести «привалило счастье»; но Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 26]) предлагает более убедительную реконструкцию мэн цзюй *** («быть рекомендованным, выдвинутым»), в соответствии с которой мы и переводим текст (ср. также [ЯТЛЦЧ, с. 161, примеч. 7]).

(обратно)

1663

Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 43]) ставит знак препинания перед сочетанием со вэй *** («то, о чем сказано»), а не после него, как Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 145; ЯТЛ (ЦДБ), с. 253, 265, примеч. 69]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 161, примеч. 8]).

(обратно)

1664

Сань гуан ***, — «три светила», т.е. солнце, луна и звезды (см. [ХШБЧ, гл. 4, с. 135, коммент. Янь Ши-гу; HFHD. Т. 1, с. 245]). На взгляд Ма Фэй-бая, выражение «министры» (гун цин ***) указывает здесь только на «трех высших министров» (сань гун ***), сопоставимых с «тремя светилами» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 161, примеч. 1]). В одной из редакций этого отрывка вместо гун цин стоит сань гун (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 265, примеч. 71]). Перевод чжао цзи *** условный: выражение может значить и «освещать и предостерегать» (ср. [ЛМЦД, разд. 6, с. 333; Wallacker, с. 31]), и «ясно (явно) объявлять» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 265, примеч. 70]), и «освещать» (см. [ЯТЛ, с. 151, примеч. 42; Эн тэцу рон, с. 113; ЯТЛЦЧ, с. 161, примеч. 1]), и даже «освещать ход времени» (см. [Gale, 1973, с. 172; Dispute, с. 140]). Слова цзи *** (то же, что цзи ***: «предостерегать», «возвещать») и чжи *** («устроение») входили в одну древнюю рифму и рифмовались (см. [Ян Шу-да, с. 26]). Бяо и *** или и бяо *** (досл. «гномон», в переносном смысле — «образец») — термин, возникший на почве древнекитайской концепции образца и подражания, согласно которой подражающий соотносится с образцом, как тень с отбрасывающим ее гномоном (телом), т.е. следует за ним и имитирует его (см. [Кроль, 1973а]). Выражение дань цин *** дословно означает «красная и синяя (или зеленая) краска», киноварь и лазурь (или просто краски); отсюда значение «живопись, картина» (ср. [Hervouet, 1972, с. 16-17 и примеч. 7]), «живописец» (см. [Морохаси. Т. 1, с. 326, № 174, значение 41). Киноварь и лазурь служили образом ясности (очевидности) или неизменности (см. [ЛМЦД, разд. 1, с. 71, значение 2; HFHD. Т. 3, с. 441 и примеч. 21. 2]). Но мы предполагаем, что в данном контексте «живопись» — метафора помощи, которую министры оказывают государю в его устроительной деятельности, «завершая» исходящее от него духовное преображение, как живописец накладывает краски; другие предпочли перевести дань цин буквально (ср. [Gale, 1973, с. 173; Эн тэцу рон, с. 114]) или увидеть здесь намек на то, что министры различают правду и ложь, добро и зло так же ясно, как это делает живопись (см. [ЯТЛЦЧ, с. 161-162, примеч. 2]).

(обратно)

1665

Возможно, прообраз этого описания обязанностей министров — описание обязанностей первого министра (канцлера), данное Чэнь Пином (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 56, с. 22]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 243; ЯТЛЦЧ, с. 162, примеч. 4]).

(обратно)

1666

Чжоу, Шао *** см. [Хуань Куань. Т. I, с. 323-324, примеч. 10 к гл. 10]; Тай-дянь ***, Хун-яо *** — подданные и сподвижники чжоуского Вэнь-вана (см. [МН. Т. 1, с. 202, 217, 218, 235, 238; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 176, 182, 187, 188, 307, примеч. 27]). В кавычках — цитата из речи «сановника» (ср. гл. 20, с. 51 наст. изд.).

(обратно)

1667

Жэнь Цзо *** — «сановник» вэйского князя (хоу) Вэня, который в лицо обвинил своего государя в недостойном поведении за то, что тот пожаловал вновь захваченную территорию не младшему брату, а сыну. Увидев недовольство князя, Жэнь Цзо удалился, но тот велел вернуть его после того, как один из приближенных назвал князя «достойным государем» за то, что «преданный подданный» Жэнь Цзо осмелился говорить при нем прямо; когда Жэнь Цзо вернулся, князь пошел ему навстречу и дал ему почетное положение (см. [ЛШЧЦ, св. 24, гл. 3, с. 179]; ср. [R. Wilhelm, с. 423-424]).

(обратно)

1668

Юань Ан (см. примеч. 39 к гл. 19 наст, изд.) критиковал «канцлера» князя (хоу) Цзяна (Цзян-хоу ***) Чжоу По *** перед императором Вэнь-ди за то, что в предшествующее царствование тот не препятствовал с достаточной решительностью засилью родичей императрицы и что ныне у него вид человека, заносчиво ведущего себя перед правителем, тогда как император держит себя смиренно и уступчиво, так что оба они не следуют нормам поведения царя и подданного. Поэтому Чжоу По возненавидел Юань Ана, но после того как был обвинен в намерении восстать и Юань Ан единственный сумел доказать его невиновность, между ними завязалась тесная дружба (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 101, с. 2-3]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 517-518]).

(обратно)

1669

Сян янь мянь вэй *** ***. Фраза непонятна, что объясняют искажением текста при переписке; есть несколько попыток реконструировать ее. Сунь И-жан предлагает читать ее шань *** янь юн *** вэй («хорошо говорить, но, когда нас используют, поступать иначе») (ср. [Legge, Shoo К., с. 24: I.III, 10; ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 29; МН. Т. 1, с. 50; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 138]). Хуан Цзи-ган предлагает заменить сочетание мянь вэй на мянь цун *** («[притворно] соглашаться, [льстя] в лицо»). Го Мо-жо (см. [ЛТЛДБ, с. 43, примеч. 77]) указывает, что знак вэй взаимозаменяется с вэй *** («одобрять») и что сян янь мянь вэй значит «льстить в лицо и осуждать в душе»; это толкование приняли Сато Такэтоси (см. РН тэцу рон, с. 114, 115, примеч. 11]) и Ма Фэй-бай, пытающийся подкрепить его аргументом из арсенала Ван Ли-ци, что «говорить в переулках» значит «обсуждать в переулках» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 51 ]), т.е., как он считает, исподтишка (за спиной) заниматься пересудами на улицах и в переулках (см. [ЯТЛЦЧ, с. 163, примеч. 5]). Наконец, Ван Ли-ци с помощью ряда примеров старается показать, что сочетание сян янь («говорить в переулках») вполне осмысленно, имеет несколько ханьских синонимов и не подлежит реконструкции (из чего, впрочем, исходил еще Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1931, с. 173]; ср. [Синь юй, гл. 8, с. 10; ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 51; ХШБЧ, гл. 30, с. 3170 и коммент. Жу Шуня]). По мнению Ван Ли-ци, предложение в целом означает: «мы не можем обсуждать среди народа в переулках правоту тех, кто держит в руках правление, и вместе с тем не можем спорить перед лицом министров» (см. [ЯТЛ, с. 151-152, примеч. 45]). В своем переводе мы комбинируем интерпретации Го Мо-жо и Ван Ли-ци.

(обратно)

1670

Фан цзинь жэнь чжу, гу чжи цзяо лин, чжан эр бу ши *** *** *** *** *** ***. Неясное место, имеющее несколько толкований. Ван Сянь-цянь считал, что знак гу следует заменить графически похожим гоу *** («натянуть лук до отказа»); на этой реконструкции основаны переводы Э.М. Гэйла (см. [Gale, 1973, с. 173]) и Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 114]). Если принять предложение Вана, то возможен перевод: «Теперь правитель людей натянул, как напрягают лук до отказа, [веревки сети законов] — наставления и приказы, они натянуты, а не ослаблены» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 329, примеч. 28 к гл. 10]). По мнению Вана, имеются в виду «законы и указы о соли и железе», которые «не меняются». Это объяснение кажется не слишком убедительным в данном контексте, где говорится о личных качествах чиновников. Ма Фэй-бай принимает реконструкцию Ван Сянь-цяня, но приписывает гоу значение «ловушка»; на его взгляд, гоу чжи цзяо лин значит «превращает приказы в ловушки» и метафорически указывает на то, что народ мог проявлять активность только в сфере, ограниченной приказами (см. [ЯТЛЦЧ, с. 163, примеч. 6]). Хуан Цзи-ган считает, что вместо слов жэнь чжу гу должно стоять выражение жу *** гу («вносить зерно») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 281-283, примеч. 35 к гл. 6]), указывающее на покупку должностей за взнос зерна. Это толкование дает основание для перевода: «Теперь наставления и приказы о [продаже должностей за] взнос зерна натянуты, а не ослаблены», который вполне подходит к данному контексту. Наконец, комментарий к изданию Чжан Чжи-сяна гласит: «Гу — это жалованье»; соответственно можно перевести: «Теперь [веревки сети законов] — наставления и приказы правителя людей о [тех, кто получает] жалованье, — натянуты, а не ослаблены» [ЯТЛ, с. 152, примеч. 46]. Мы предпочитаем перевести в соответствии с реконструкцией Хуан Цзи-гана, которую принял Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 253, 267-268, примеч. 81]), так как в этом случае текст оказывается наиболее осмыслен: нормальному пребыванию на постах подходящих по своей природе людей противопоставлена современная практика предоставления постов за взнос зерна неподходящим людям (ср. [Кроль, 1979б, с. 75-76; Кроль, 1983б, с. 226, 229-230, 234]).

(обратно)

1671

Вслед за Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 43]) ставим знак препинания после слов шан гун *** («торговцам и ремесленникам»), а не перед ними, как в первом издании Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 145]); в 1983 г. он тоже поставил запятую после шан гун (по его мнению, этот термин указывает на лиц, занятых в ручном ремесле, которые сами производят и сами сбывают товар) (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 253, 254, примеч. 3, с. 268, примеч. 82]). В кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 429: III.I.I]; ср. [Шицзин, с. 330]). Словом ши *** здесь, судя по контексту, обозначены чиновники времен Западной Чжоу (ср. [Creel, 1970. Т. 1, с. 331-333]).

(обратно)

1672

Выражение «разные дороги» (шу лу ***) — из «Си цы чжуань», ср. [Чжоу И, гл. 8, с. 6а; Legge, YK, с. 389; I Ching, tr. by Wilhelm / Baynes, с. 338]. О 70 учениках Конфуция см. примеч. 16 к гл. 20 наст, изд. В кавычках — выражение из высказывания Конфуция о своем ученике Жань Юне *** (ср. [Лунь юй, с. 58: 6.1; Legge, CA, с. 184]). Жань Юн, второе имя Чжун-гун ***, был родом из Лу; он известен, в частности, тем, что задал вопрос об управлении своему учителю, который считал его поведение исполненным внутренней духовной силы, а самого его способным занять престол удельного правителя и не поставил ему в укор того, что его отец был плохим человеком (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 8-9]; ср. [Legge, Prolegomena, с. 114]). Нань мянь *** («[княжить], обратись лицом к югу») — выражение, указывающее на традиционную позу правителя на престоле: именно лицом к югу сидел Сын Неба, удельный правитель, министр или сановник, занимаясь делами правления. Вслед за Ван Ли-ци мы рассматриваем юнь *** как служебное слово, заключающее это предложение (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 269, 273, примеч. 2]). Но в пяти изданиях «Янь те лунь» вместо юнь стоит кэ *** («быть пригодным»), которое Лу Вэнь-чао, а вслед за ним и Ма Фэй-бай относят к следующему предложению (см. [там же; ЯТЛЦЧ, с. 164, примеч. 2]). Едва ли это верное чтение: следующее предложение — цитата из «Лунь юй», где знак кэ отсутствует (см. примеч. 2 к гл. 21 наст. изд.).

(обратно)

1673

Жань Ю *** — Жань Цю; Цзи-лу *** — Чжун Ю. Цзай Во *** — Цзай Юй *** — второе имя Цзы-во ***, уроженец Лу, ученик Конфуция, известный остротой своего языка (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 15-16; Legge, Prolegomena, с. 115]). Предложение в кавычках — цитата из Конфуция, у которого порядок фраз обратный (ср. [Лунь юй, с. 117: 11.3; Legge, CA, с. 237-238]); зато такой же порядок фраз, как в «Янь те лунь», в параллельном тексте у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 2]). По словам историка, находясь на службе в государстве Ци, где Цзай Во был «сановником» в столице Линьцзы, он принял участие в смуте вместе с Тянь Чаном, вследствие чего был истреблен его клан, и Конфуцию было за него стыдно. Варианты этой истории известны из [ЛШЧЦ, св. 17, гл. 6, с. 126 (ср. R. Wilhelm, с. 284); ХНЦ, гл. 18, с. 165; ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 55-59; гл. 46, с. 9-12; гл. 87, с. 37 (ср. МН. Т. 4, с. 82-86; т. 5, с. 232-234; Bodde, 1938, с. 47 и примеч. 3)]. Отсюда явствует, что во время правления князя (гун) Цзяня (Цзянь-гуна ***) (484-481 гг. до н.э.) происходила борьба между двумя его «канцлерами» Тянь Чаном и Кань *** (или Цзянь ***) Чжи ***, носившим второе имя Цзы-во и в некоторых из этих источников названным Цзай Юй; что борьба эта окончилась нападением на Цзы-во при дворе и его убийством, а затем Тянь Чан и его сообщники убили и князя Цзяня (причем источники по-разному говорят о том, где это произошло). Ни один из этих рассказов не сообщает о том, что «канцлер» Цзы-во помогал Тянь Чану учинить мятеж. Часть историков, чьи мнения цитируются в комментариях к этим источникам и к их переводам, считают, что ученик Конфуция Цзай Во может быть отождествлен с «канцлером» Ци, погибшим в борьбе с Тянь Чаном, другие — начиная с Сыма Чжэна и кончая Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 155, примеч. 5]) — полагают, что Кань Чжи и Цзай Во — разные лица, имевшие одинаковое второе имя, отчего их и перепутали древние авторы (стремление доказать это отчасти мотивировано желанием «реабилитировать» ученика Конфуция, якобы «помогавшего» Тянь Чану). Согласно Ма Фэй-баю, и «сановник», и «знаток писаний» принимали версию о том, что Цзай Во был убит в ходе мятежа Тянь Чана, восходящую к докладу Ли Сы; «сановник» полагал, что Цзай Во отдал жизнь, защищая князя Цзяня от Тянь Чана (см. [ЯТЛЦЧ, с. 164-165, примеч. 4]; ср. [ЯТЛ, гл. 21, с. 153; гл. 22, с. 161]). Тань тай *** — терраса Тань (или терраса из дерева тань); это место, где по данным некоторых указанных выше источников, в тот момент, когда было совершено нападение на Цзы-во, князь Цзянь пил с женой чай, а вовсе не был убит; как предполагает Такикава Камэтаро, эта терраса находилась на территории дворца; танский Чжан Шоу-цзе указывает, что она находилась в 1 ли к северо-востоку от современного ему уездного города Линьцзы в Цинчжоу.

(обратно)

1674

Вэй — см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]. Кун Куй *** — вэйский сановник, низложивший князя (гун) Чу (Чу-гуна ***) (492-480 гг. до н.э.) и поставивший на его место его отца, наследника престола, который некогда бежал из страны, — князя (гун) Чжуана (Чжуан-гун ***) (480-478 гг. до н.э.). Цзы-лу служил Кун Кую; он явился к нему на помощь, узнав, что того насильно заставляют принять участие в заговоре против князя Чу, уже после того, как Кун Куй примкнул к этому заговору, а князь бежал, и ничего нельзя было поделать. У ворот столицы Вэй Цзы-лу встретил другого ученика Конфуция, вэйского судью Гао Чая *** (второе имя Цзы-гао *** или ***) (см. о нем [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 40-41; Legge, Prolegomena, с. 119-120]). Гао Чай уходил из города; он стал уговаривать Цзы-лу последовать его примеру и не лезть на рожон, когда князь Чу уже бежал. Предостерегал Цзы-лу от вмешательства в дела заговорщиков и другой вэйский сановник. Но, движимый чувством долга, Цзы-лу пренебрег предостережениями, явился к наследнику престола, стал грозить поджечь террасу, на которой тот стоял, и пренебрежительно отозвался о нем, за что и был убит (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 37, с. 22-25; гл. 67, с. 13-14]; ср. [МН. Т. 4, с. 207-209; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 117-120; Legge, CT, с. 841-842, 843]). В этой связи Сыма Цянь сообщает о Цзы-гуне, что тот был тогда послом государства Лу в Ци, где отговаривал Тянь Чана от нападения на Лу и склонял к нападению на У (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 15, 19-20 и сл.]). Ср. даосскую критику Конфуция за гибель Цзы-лу (см. [Позднеева, 1967, с. 296]) и оценку поведения Цзы-гао, вложенную в уста Конфуция (см. [Шо юань, гл. 14, с. 97]). Тело Цзы-лу было изрублено на куски на рыночной площади и замариновано (см. об этом наказании [Hulsewe, 1955, т. 1, с. 116, 143, примеч. 57, с. 341]).

(обратно)

1675

Цзы-лу отвечал отговаривавшим его от подвига (см. примеч. 3 к гл. 21 наст, изд.): «Если я кормлюсь его пищей, то не уклонюсь от его трудностей» (ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 14]; «Если я получаю выгоду от его жалованья, то непременно избавлю его от беды» [там же, гл. 37, с. 25]; ср. [там же, с. 24; МН. Т. 4, с. 209, 208; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 120]. Неизвестно, почему рядом с Цзы-гао здесь упомянут Цзы-гун.

(обратно)

1676

Тун мэнь гун е *** *** дословно значит «[воспринявшие] общее наследие (т.е. наставления. — Ю.К.) в одной и той же школе» [Кроль, 19816, с. 51]. В кавычках — выражение шу лу (см. примеч. 1 к гл. 21 наст. изд.).

(обратно)

1677

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Лу Вэнь-чао и Чжан Дунь-жэня читаем шан *** вместо сян *** (см. [ЯТЛ, с. 153, 156, примеч. 8]). Князь (гун) Шан (Шан-гун *** правил в Сун в 719-711 (или 710) гг. до н.э. Его сановник, военный министр Кунфу Цзя *** ***, возвел его на престол по воле предыдущего князя. Глава чиновников Сун, Хуа ***, которому приглянулась жена Кунфу Цзя, убил его, якобы чтобы успокоить уставший от войн народ, а затем убил и разгневанного этим государя (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 38, с. 24-25]; ср. [МН. Т. 4, с. 233-235; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 130-131]). Цзи-ю *** (или *** — оба знака ю взаимозаменялись, см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 275, примеч. 10]) — самый младший брат луского князя Чжуана (693-662 гг. до н.э.), которого тот, больной, на смертном одре спросил, кого назначить наследником престола, старшего из трех своих младших братьев или сына любимой наложницы; с помощью Цзи-ю Чжуан-гун (ценой жизни среднего из своих младших братьев) осуществил свое желание сделать князем сына; но вскоре после смерти Чжуана в 662 г. до н.э. старший из трех его младших братьев приказал убить вновь назначенного наследника и возвел на престол другого сына Чжуана, а Цзи-ю бежал из страны (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 33, с. 31-32]; ср. [МН. Т. 4, с. 111-113; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 73-74]). Оба эпизода описываются в «Гунъян чжуань» (см. [Гунъян чжуань, гл. 4, с. 2б-3а; гл. 9, с. 4а-5б]). Дун Чжун-шу, используя цитаты из «Гунъян чжуань», пишет: «Считать ли, что князь (гун) Чжуан не знал, что Цзи-цзы *** (т.е. Цзи-ю. — Ю.К.) — достойный человек? Откуда же он [тогда] знал, что, «будучи болен и накануне смерти», он [должен] «призвать» [Цзи-цзы] «и вручить ему [дела] правления государством»? Считать ли, что князь (гун) Шан не знал, что Кунфу [Цзя] — достойный человек? Откуда же он [тогда] «знал, что если Кунфу [Цзя] умрет, то и сам он непременно умрет, и устремился ему на помощь»? У обоих правителей хватало ума на то, чтобы распознать достойных, но они были нерешительны, оказались не в состоянии использовать их на службе [в качестве помощников], поэтому [князь] Чжуан [государства] Лу оказался в опасности, [князь] Шан [государства] Сун был убит. А если бы князь (гун) Чжуан раньше использовал на службе Цзи-цзы и [князь] Шан [государства] Сун прежде использовал на службе Кунфу [Цзя], им по плечу было бы в дальнейшем привести к возвышению даже соседние государства; разве [в этом случае они всего-навсего] избежали бы [участи] быть убитыми [ — и] только?» (см. [ЧЦФЛ, гл. 5, с. 21]; ср. [Шо юань ЦЧЦИ, гл. 8, с. 231-234]). Хэ Сю придерживается аналогичного мнения (см. [Гунъян чжуань, гл. 4, с. За]). Рассуждение «знатока писаний» основано на словах Дун Чжун-шу, которые отчасти цитируются, отчасти пересказываются в «Янь те лунь» (см. [Ян Шу-да, с. 27]).

(обратно)

1678

«Государь [владения] Вэй» (Вэй цзюнь ***) — князь (гун) Чу (см. примеч. 3 к гл. 21 наст. изд.). Пу *** — название поселения (города) в государстве Вэй, где Цзы-лу служил «сановником» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 12]). Административный центр Пу находился на месте совр. уездного города Чанъюань пров. Хэнань. История о разглашении князем Цзянем плана Цзай Во в источниках не сохранилась; Ма Фэй-бай склонен видеть намек на нее в рассказе из книги «Шо юань» о том, что Фань Ли сообщил Тянь Чану о намерении Цзай Во напасть на него: возможно, это и была тайна, которую разгласил князь Цзянь (см. [ЯТЛЦЧ, с. 166, примеч. 4]).

(обратно)

1679

Цуй ***, Цин *** — Цуй Чжу *** и Цин Фэн ***. Фаворит князя Ци, Цуй Чжу, ок. 599 г. до н.э. вынужден был бежать в Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]); затем в 554 (или 553) г. до н.э. он возвел на престол Ци князя (гун) Чжуана (Чжуан-гуна ***), но уже в 548 г. до н.э. велел своим людям убить его, устроив ему западню в своем доме, когда князь пришел на любовное свидание с женой Цуй Чжу. Янь Ин заявил, что следует принять смерть или бежать вместе с князем, только если тот умирает или удаляется в изгнание ради алтарей духов земли и проса династии; если же князем движут чисто личные побуждения, его участь должны разделить лишь близкие к нему люди. Цуй Чжу разрешил ему удалиться, оплакав государя, и возвел на престол младшего брата князя Чжуана, а сам стал при нем «правым канцлером», тогда как Цин Фэн сделался «левым канцлером». Цуй Чжу пощадил Янь Ина, назвав его «преданным подданным», даже когда тот во имя долга по отношению к государю и династии отказался присоединиться к клятвенному договору в поддержку обоих «канцлеров» и Цин Фэн хотел убить его. В 547-546 гг. до н.э. Цин Фэн сумел уничтожить клан Цуй Чжу, довел его самого до самоубийства и захватил всю власть в Ци; но и сам он вскоре стал жертвой заговора четырех могущественных кланов Ци и в 545 г. до н.э. после поражения бежал из страны; он умер в 538 г. до н.э. (см. [ХНЦ, гл. 7, с. 60-61; ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 36, 41-47]; ср. [МН. Т. 4, с. 64, 69-74; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 52-53, 55-58]).

(обратно)

1680

Т.е. последний иньский царь Чжоу.

(обратно)

1681

По предложению Ян И-суня *** *** (см. [ЯТЛ, с. 157, примеч. 11]) добавляем знак вэй *** («созданный искусством, руками человека, искусственный») перед знаком у *** («вещь», здесь «нечто»). Обычное значение сочетания вэй у — «подделка».

(обратно)

1682

По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак цзинь *** («золото») более уместным здесь по соображениям параллелизма и графически похожим знаком цюань *** (см. [ЯТЛ, с. 157, примеч. 12]). В кавычках — предложение, вариант которого встречается ранее в декрете У-ди с вопросами к экзаменующимся ученым и в ответе на них Дун Чжун-шу (см. ссылку в примеч. 14 к гл. 21 наст. изд.). Мнение, что «на красный лак не наносят узоров, белый нефрит не покрывают резьбой, драгоценный жемчуг не украшают [рисунком]», ибо, поскольку их «природные свойства имеются в избытке (т.е. они и так совершенны. — Ю.К.), они не нуждаются в украшении», приписывалось, в частности, Конфуцию (см. [Шо юань, гл. 20, с. 137]). Однако ранее оно встречается в памятнике эклектического даосизма: «Белый нефрит не покрывают резьбой, на прекрасный жемчуг не наносят узоров, ибо их природные свойства имеются в избытке» [ХНЦ, гл. 17, с. 157].

(обратно)

1683

В тексте игра слов: цай *** значит и «лесной материал (древесина)», и «естественные свойства (способности)», пу *** — и «неотделанный кусок нефрита», и «природные качества» (см. [Кроль, 1982а, с. 60-61]). Тань чжэ *** — названия деревьев, твердая древесина которых употреблялась при изготовлении луков и других изделий. Тань (Dalbergia hupeana) — дерево типа красного, растущее на юге Китая; чжэ (Cudrania triloba) — дерево типа тутового, также используемое для разведения шелковичных червей. Суй Хэ *** — обозначение двух прославленных драгоценностей. Согласно традиции, одна из них (обычно речь идет о жемчужине, а не о нефрите) принадлежала князю (хоу) Суй (Суй-хоу ***) (древний город владения Суй времен Западной Чжоу находился к югу от совр. уездного города Суйсянь пров. Хубэй) и была подарена ему змеей, которую он вылечил от раны; другая (неотделанный кусок нефрита) была найдена Бянь Хэ (см. [Bodde, 1938, с. 18, примеч. 3]). Иносказательно выражение Суй Хэ указывает на прекрасную внутреннюю духовную силу и способности людей (см. [Цы хай, с. 1434, Суй Хэ, значение 1]); в нашем случае в тексте имеет место игра обоих значений. «Резать по гнилому дереву» — выражение, употребленное однажды Конфуцием по отношению к Цзай Юю, чтобы показать, что невозможно исправить человека, который плох от природы (см. [Лунь юй, с. 48: 5.10]; ср. [Legge, CA, с. 176]). Мо-му ***: — по преданию, добродетельная и уродливая жена Хуан ди (см. [ХНЦ, гл. 16, с. 147; Цы хай, с. 390, Мо-му]). О пяти цветах см. примеч. 12 к гл. 29 наст. изд. В кавычках — цитата из Конфуция, у которого она приложена не к вещам, а к людям, на чью внешнюю цивилизованность она указывает (ср. [Лунь юй, с. 54: 5.22; Legge, CA, с. 181]).

(обратно)

1684

Ю ли чжу цзи, нань и у дан е *** *** *** *** ***. По признанию комментатора Яо, это непонятное предложение; его пытаются реконструировать по-разному. Ван Пэй-чжэн предполагает, что вместо нань в тексте должен стоять графически похожий знак но *** («прогонять духа поветрия с помощью обрядов»); он считает, что знак цзи, графически напоминающий знак нань, — плеоназм, знак ю имеет значение «хижина в полях» (ср. [Li Ki. T. 1, с. 595]); по его мнению, сочетание ю ли чжун но означает то же, что слова Конфуция «люди из [данной] волости прогоняют духа поветрия с помощью обрядов» (см. [Лунь юй, с. 111: 10.14]; ср. [Legge, CA, с. 233]); дан («группа единомышленников или родичей») читается как дан *** («соответствовать»); предложение же в целом, видимо, означает, что не следующий по истинному пути, даже если он прогоняет духа поветрия, все же не достигает того, что надлежит (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 80]). Го Мо-жо тоже заменил дан *** на дан *** (см. ЯТЛДБ, с. 44). Ян И-сунь предлагает читать шуй *** («кто») вместо нань («трудно»). Ма Фэй-бай приводит мнение, по которому вместо ю ли следует читать ю чжи *** («пешая и конная почтовая связь», служившая для передачи приказов, а ныне используемая, чтобы гонять кур); но он признает, что текст остается непонятным (см. [ЯТЛЦЧ, с. 167, примеч. 9]). Хуан Цзи-ган реконструирует это предложение, поставив знак линь *** («соседское объединение из пяти семей, околоток, соседи») вместо ю и цзи *** («курица») вместо нянь; смысл реконструированного текста приблизительно таков: «Если и соседи из пяти дворов, и [вся] деревня (ли ***) (которая состояла из пяти соседских объединений линь *** (см. [Koga Noboru, с. 555]. — Ю.К.) гоняют кур, то у кур тоже нет своей компании (досл.: группы единомышленников или сородичей. — Ю.К.)», ибо, если куры не сидят вместе на насесте, они лишены компании себе подобных (см. [ЯТЛ, с. 157, примеч. 14]). Толкования Ван Пэй-чжэна и Хуан Цзи-гана мало подходят в данном контексте. На взгляд Ван Ли-ци, «почтовая станция» (ю) приходится на (объединяет?) пять «деревень» (ли), знак нань (по предложению Хуан Цзи-гана) надо заменить на цзи ***; слово дан *** означает здесь не «объединение сторонников», а селение (административную единицу) в 500 дворов; смысл же предложения в целом следующий: даже если куриц из района между почтовой станцией и (соседними) деревнями гоняют как попало, они все равно в состоянии узнать свой дом и вбежать в него, обгоняя друг друга. Особенно существенным кажется соображение Ван Ли-ци, что при Хань выражение «гонять кур» (чжу цзи, цюй цзи ***) было метафорой «управления народом»: в этом значении оно употреблено в труде Сюнь Юэ (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 277, примеч. 25, 26; Ch'en, 1980, с. 121]). Исходя из этого соображения, мы предполагаем, что в загадочном предложении речь идет о способе лично управлять народом («гонять кур»), который применим в деревне, но неприменим в масштабах империи; именно заих способ управления «сановник» и критикует конфуцианцев. Мы реконструируем текст, исключив знак нань, похожий на соседний цзи ***, как плеоназм (подобно тому как это сделал со знаком цзи Ван Пэй-чжэн) и заменив — по примеру Хуан Цзи-гана — знак ю на линь ***, а дан *** («компания, группа единомышленников») поняв как дан *** («соответствовать, должно», здесь — «правильно»).

(обратно)

1685

Не вполне точное повторение фразы из декрета У-ди с вопросами к экзаменующимся ученым (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4003; Seufert, с. 28; ДФ (Хань), с. 140]). Подробное толкование этого места см. [Кроль, 1982а, с. 71-72]. Если «сановник» считает ученье бессильным перед врожденными свойствами, то «знаток писаний» объявляет его всесильным и нужным для всех.

(обратно)

1686

Хэ ши ***; — см. примеч. 37 к гл. 20 наст. изд. Вслед за Чжан Дунь-жэнем и Ван Ли-ци читаем лянь чжу *** («камень для обработки нефрита», здесь — «обработка») вместо цзянь ши *** («распознавать») (см. [ЯТЛ, с. 153, 157, примеч. 15]). Фраза основана на текстах «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 16, с. 145; гл. 17, с. 152]). Конфуцианскую параллель см. в [СЦЦШ, гл. 27, 379]; ср. [Koster, 1967a, с. 358]. Возможен и перевод: «[лишь] побывав [в руках] у мастера по его обработке» [Gale, 1973, с. 176; Эн тэцу рон, с. 118; ЯТЛЦЧ, с. 168, примеч. 1].

(обратно)

1687

Мао-цян *** (придворная дама Мао) — любимая наложница юэского царя (начало V в. до н.э.), прославленная красавица (см. [Чжуан-цзы, гл. 2, с. 93, 94-95]; ср. [Fung, 1964, с. 59; Позднеева, 1967, с. 25, 144, 353, примеч. 2]). Об эффективности использования румян, помады, пудры и краски для бровей вместо того, чтобы восхищаться красотой Мао-цян, см. [ХФЦ, гл. 50, с. 1099-1100]; ср. [Liao. Т. 2, с. 308]. По преданию, Чжоу-гун учился у Го-шу *** или у Тай-гуна (см. [ХШВЧ, гл. 5, с. 7]; ср. [HSWC, с. 185; Хуань Куань. Т. I, с. 265, примеч. 9 к гл. 5]).

(обратно)

1688

Слово чуань *** («река») переводчики передают словом «море» (см. [Gale, 1973, с. 176; Эн тэцу рон, с. 118]). Возможно, это связано с тем, что в тексте, на котором основано это место речи «знатока писаний», — в притче Су Циня, рассказанной Ли Дую ***, «канцлеру» государства Чжао в первой четверти III в. до н.э., — глиняная фигура говорит деревянной: «Если ты попадешь под сильный ветер и ливень, будешь носиться [по волнам] и проплывешь в реку Чжан (Чжан хэ ***), будешь плыть на восток и достигнешь моря, [окажется, что оно] разлилось и тебе негде остановиться» [ЧГЦ, кн. 2, гл. 18, с. 48].

(обратно)

1689

Слова в кавычках — за исключением первой цитаты из «Чжуан-цзы» (ср. [Чжуан-цзы, гл. 29, с. 996; Позднеева, 1967, с. 296]) — происходят из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 105: 10.4, с. 48:5.10, с. 121: 11.13; Legge, CA, с. 229, 176, 241]); в последней цитате в отличие от текста «Лунь юй» нет знака е ***. Выражение «низкое сердце» (би синь ***) указывает на сердце бойца, человека, не уступающего в споре, конфликте (см. [Кроль, 1982а, с. 84, примеч. 21]). Лю Сян приводит две беседы Цзы-лу с Конфуцием о пользе ученья, начинающиеся с вопросов о длинном мече Цзы-лу и кончающиеся тем, что тот изъявляет желание быть учеником Конфуция (см. [Шо юань ЦЧЦИ, гл. 3, с. 93-94; гл. 5, с. 155]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 10]).

(обратно)

1690

Ср. образы рисунков на воде и резьбы по льду, которые исчезают с течением времени, у Хуань Таня (ср. [Pokora, 1975, с. 65]). В кавычках — цитаты из речи «знатока писаний» (ср. гл. 21, с. 54 наст. изд.). «Уродливое и горбатое [убожество]» и Мо-му (см. примеч. 12 к гл. 21 наст, изд.) — стандартные примеры людей безобразной внешности, которых невозможно сделать красивыми (см. [ХНЦ, гл. 19, с. 173]).

(обратно)

1691

Вслед за Ван Ли-ци вставляем три иероглифа: юэ Си-цзы *** *** («сказал: «Если бы [красавица] Си-цзы...»») (см. [ЯТЛ, с. 154, 159, примеч. 26]). Си-цзы (Си-ши ***) — прославленная красавица древности; по распространенному преданию, жила в V в. до н.э. в царстве Юэ и была преподнесена Фань Ли в подарок царю У, Фу Ча, чтобы он забросил ради нее дела правления; это было сделано с целью добиться падения его и его царства, что в конце концов и удалось. По другим преданиям, Си-ши жила раньше, по одной версии — при династии Ся. Выражение би фу *** здесь скорее указывает на грубого (ограниченного), неотесанного, чем на низкого от природы человека (ср. примеч. 22 к гл. 24 наст. изд.). В кавычках — цитаты из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 195: 8.25, с. 196, примеч. 1; Legge, Mencius, с. 330]). «Верховный владыка» — божество Шан ди *** (см. о нем [Creel, 1970. Т. 1, с. 44: примеч. 11, с. 493-495, 500-501, 503; Eichhorn, с. 7, 8, 10, 17, 23, 27, 37-40, 54, 57, 58, 60-452, 64]; ср. [Keightley, 1975, с. 42-46]). Сходные высказывания есть и в других, в частности, легистских сочинениях (см. [ТПЮЛ, гл. 607, с. 36; ЯТЛ, с. 159, примеч. 26]).

(обратно)

1692

Цзы-лу и Цзай Юй были «сановниками»: первый — в г. Пу в Вэй (см. примеч. 7 к гл. 21 наст, изд.), второй — в г. Линьцзы в Ци (см. [ЯТЛЦЧ, с. 170, примеч. 30]). Гу *** — древний сосуд, из которого пили опьяняющий напиток; и чаша его, и ножка имели по четыре грани; емкость его была два или три шэн ***, т.е. (если чжоуский шэн 0,1937 л) равнялась 0,3874 или 0,5811 л. Во времена Конфуция сосуд гу имел уже круглую чашу и древнее название более не соответствовало новой реальности, что и вызвало замечание мудреца. В кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 67: 6.25; Legge, CA, с. 192]).

(обратно)

1693

Вслед за Чжан Дунь-жэнем и Ван Ли-ци заменяем сочетание ши жэнь *** на жэнь ши *** («человеческие усилия») (см. [ЯТЛ, с. 154, 159, примеч. 28]). Однажды Конфуций назвал своего ученика Цзы-гуна «сосудом» и добавил, что имеет в виду «сосуд с жертвенным просом в храме предков» (см. [Лунь юй, с. 45-46: 5.4]; ср. [Legge, CA, с. 173]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо сы *** («дровокол, дровонос») стоит его синоним сы ***. Вслед за Сунь И-жаном и Ван Ли-ци читаем цуань цай *** («дрова для варки пищи») вместо вэй цай *** (см. [ЯТЛ, с. 154, 160, примеч. 30, 31]).

(обратно)

1694

Гань, Юэ ***, *** — царства У и Юэ, прославленные своими мечами (ср. [Чжуан-цзы, гл. 15, с. 544; Позднеева, 1967, с. 211]). Царство У называлось Гань потому, что когда-то присоединило к своей территории земли враждебного владения Гань, которое оно уничтожило (см. [СЦЦШ, гл. 1, с. 2, коммент.]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо знака ли *** («отточить») стоит его синоним ли *** (см. [ЯТЛ, с. 160, примеч. 32]). Ян Шу-да указывает на параллель последнему предложению в сочинении «Ши-цзы ***» (см. [Ян Шу-да, с. 28]).

(обратно)

1695

В трех изданиях «Янь те лунь» после знака гу *** («поэтому») стоит отрицание бу *** (см. [ЯТЛ, с. 160, примеч. 34]). Го Мо-жо включает знак бу в свою редакцию (см. [ЯТЛДБ, с. 45]). Ма Фэй-бай считает это неверным; на его взгляд, в предложении сказано, что уродина желает наряжаться так же, как и красавица (см. [ЯТЛЦЧ, с. 170, примеч. 8]).

(обратно)

1696

Ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 113; Morgan, с. 153]. Описание принципа миропорядка «слишком твердое ломается, слишком мягкое свертывается» см. в ст. [Кроль, 1982а, с. 77-78]. В «Хуайнань-цзы» совершенномудрому рекомендуется держаться посередине между твердостью и мягкостью: «сановник» хочет сказать, что оба ученика Конфуция не вели себя подобным образом.

(обратно)

1697

В кавычках — цитаты из «Лао-цзы»: «Упрямый и сильный (или: воинственный. — Ю.К.) не умрет своей смертью» [Лао-цзы, § 42, с. 113]; ср. [Waley, с. 195; Ян Хин-шун, с. 139]. Оценка «сановником» гибели Цзи-ю *** и (Цзы-лу) перекликается с даосской оценкой, данной ранее в «Чжуан-цзы», где сказано, что Конфуций довел Цзы-лу до беды своими наставлениями (см. [Чжуан-цзы, гл. 29, с. 996-997]; ср. [Позднеева, 1967, с. 296]). См. подробно [Кроль, 1982а, с. 77-78].

(обратно)

1698

Поведение, которое привело Цзы-лу и Цзай Во к гибели, описывается как нарушающее заповеди даосизма, сформулированные в «Дао дэ цзине»: «Кто выставляет себя напоказ, не становится известен; ...кто хвастается своими [достоинствами], не имеет достижений; кто зазнается, не преуспевает» [Лао-цзы, § 24, с. 63]; ср. [там же, § 22, с. 59; Waley, с. 173, 171; Ян Хин-шун, с. 128, 127]. Подробнее см. [Кроль, 1982а, с. 78]. Слова «узнать, [испытав] с помощью неважного (досл.: малого) [дела]» и «получить важный (досл.: крупный) [пост]» — наполовину точно воспроизведенные цитаты из Конфуция: «Благородного мужа нельзя узнать, [испытав] с помощью неважного [дела], но ему можно получить важный [пост]; низкому человеку нельзя получить важный [пост], но его можно узнать, [испытав] с помощью неважного [дела]» [Лунь юй, с. 176: 15.34]; ср. [Legge, CA, с. 304]. По мнению ряда переводчиков «Янь те лунь», сяо чжи *** значит не «узнать с помощью малого [дела]», а «знать мало» или «[обладать] малым умом (смышленостью)» [Gale, 1973, с. 178; Эн тэцу рон, с. 121; ЯТЛЦЧ, с. 171, примеч. 4]; ср. [Legge, CA, с. 304, коммент.]. В соответствии с этим толкованием следует переводить: «они были «невеликого ума (или: знали мало)», а «получили крупные [посты]»». В 1983 г. Ван Ли-ци заменил сочетание цзюй шоу *** графически похожим цзюй му *** («пасти (или: управлять) в огромных масштабах»), так как сочетание цзюй шоу казалось ему бессмысленным (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 283, 285, примеч. 3]). Но Ма Фэй-бай (на наш взгляд, убедительно) показал, что цзюй шоу — синоним да шоу *** («получить важный (крупный) [пост]») из «Лунь юй» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 171, примеч. 4]). Ван Ли-ци также (по совету Яо Фаня) исключил из издания 1983 г. служебное слово чжи *** после слова цзи *** («сами») как плеоназм (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 285, примеч. 4]). О том, что сделали с телом Цзы-лу см. в примеч. 3 к гл. 21 наст. изд. Последние два выражения в кавычках — цитаты из речей «знатока писаний» (ср. гл. 21, с. 55 и примеч. 22, с. 54 и примеч. 17 наст. изд.).

(обратно)

1699

В кавычках — не вполне точно воспроизведенные цитаты из речи Хань-мина ***, обращенной к Чуньшэньскому государю (Чуньшэнь-цзюнь *** ***) (см. его биографию в истории Сыма Цяня [ШЦХЧКЧ, гл. 78, с. 1-22]; ср. [Haenisch, с. 38-39]). В этой речи сообщается, что однажды добрый конь, который выбился из сил, с телегой соли застряв на середине горного склона, повстречался с Бо-лэ *** (или Сунь Яном ***), знаменитым знатоком лошадей, умевшим распознавать их достоинства по внешнему виду, современником циньского Му-гуна, жившим в VII в. до н.э.); Бо-лэ оплакал участь коня и укрыл его своей одеждой, тот заржал в ответ, и мелодичное ржанье это достигло Неба, ибо конь «увидел, что Бо-лэ знает ему [цену]» (см. [ЧГЦ, кн. 2, гл. 17, с. 39]). Тайхан *** — горная гряда на территориях совр. провинций Хэнань, Шаньси и Хэбэй. Вслед за Ван Сянь-цянем и Ван Ли-ци заменяем знак линь *** («пегая лошадь») на уместный здесь знак цзи *** («добрый конь», «скакун») и вставляем после «Тайхан» знаки чжи бань *** («склон гор») (см. [ЯТЛ, с. 161, 162-163, примеч. 4, 5]). Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 172, примеч. 1]) сохраняет чтение линь, ссылаясь на [ШЦШ, гл. 18, с. 68]; ср. [Переломов, 1968, с. 215]. Редакция X в. в общем обнаруживает незначительные отклонения от текста Ван Ли-ци (см. [ТПЮЛ, гл. 828, с. 26; гл. 897, с. 4а]). Первая цитата в «Тай пин юй лань» дает чтение то *** («сдирать мясо с костей») вместо ни *** («коситься»), как в редакции Ван Ли-ци и во второй цитате в «Тай пин юй лань»; зато в этой последней вместо вань *** («тащит») стоит в отличие от первой цитаты и редакции Ван Ли-ци знак фу *** («несет на спине», здесь — «везет»?). Чтение фу *** встречается и в более ранней редакции этого отрывка, известной из комментария Ли Сяня; кроме того, вместо слов «мясник косится на него, держа в руке нож», там стоят слова «когда увидел Бо-лэ, то, фыркнув, протяжно заржал» (см. [ХХШ, гл. 24, с. 366]; ср. также [ЯТЛ, с. 162-163, примеч. 4]).

(обратно)

1700

Под «благородным мужем» здесь имеется в виду Конфуций. В кавычках — цитаты из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 121: 11.13; Legge, CA, с. 241; Гунъян чжуань, гл. 28, с. 66]). Второе высказывание относится к смерти Цзы-лу. Хэ Сю поясняет, что поскольку Небо породило Янь Юаня и Цзы-лу в помощь учителю, то смерть их — свидетельство намерения Неба погубить его.

(обратно)

1701

В «Гунъян чжуань» (см. [Гунъян чжуань, гл. 4, с. 26, 3а]) сказано: «Кунфу [Цзя] можно назвать [человеком, у которого] чувство долга проявлялось в выражении лица». В 683 (или 682) г. до н.э. подданный государства Сун Наньгун Вань *** *** во время ссоры убил сунского правителя, а затем «сановника» Цю-му ***, который, узнав об убийстве государя, с оружием в руках встретил его у ворот дворца, и главу чиновников Хуа Ду (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 38, с. 26-27]; ср. [МН. Т. 4, с. 236; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 132; Legge, CT, с. 88-89]). По этому случаю в «Гунъян чжуань» Цю-му назван «достойным человеком» и «не боящимся сильных противников [добра]» [Гунъян чжуань, гл. 7, с. 76, 8а]. Этот комментарий называет и Кунфу Цзя, и Цю-му «вовлеченными» (см. [там же, с. 76; гл. 4, с. 26]). В кавычках — цитаты из «Гунъян чжуань».

(обратно)

1702

Ван Ли-ци указывает, что в одном издании «Янь те лунь» вместо и *** («при помощи») стоит сы *** («как») и что в древности эти графически схожие знаки взаимозаменялись (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 286, примеч. 13]). Мы переводим, следуя его толкованию. Сведений о Чэн Юне *** не имеется. Ху Цзянь *** — житель Хэдуна, назначенный в период 100-97 гг. до н.э. помощником инспектора одного из столичных гарнизонов, где он снискал популярность среди солдат. Заслужил одобрение У-ди и стал известен, на свой страх и риск распорядившись казнить чиновника, незаконно занимавшегося торговлей среди солдат северного гарнизона. Позднее сделался начальником уезда Вэйчэн *** — так при У-ди стала называться бывшая циньская столица Сяньян (см. примеч. 45 к гл. 18 наст, изд.), где его правление пользовалось доброй славой. В царствование Чжао-ди (81 г. до н.э.) во время попытки арестовать убийцу, спрятавшегося в доме старшей сестры императора, Ху Цзянь навлек на себя гнев принцессы, по приказу любовника которой убийца совершил преступление; она обвинила Ху Цзяня в оскорбительном поведении по отношению к себе, в обстреле ее жилища, в умышленной попытке не проводить досконального расследования о причинении подчиненными ему чиновниками губительного вреда ее рабам. Хо Гуан не дал хода ее жалобе, но, когда он заболел и делами занялся дед императора, чей сын дружил с любовником принцессы, Ху Цзянь был арестован и совершил самоубийство (см. [ХШБЧ, гл. 67, с. 4445-4448]; ср. [Watson, 1974, с. 109-112]).

(обратно)

1703

Цзу у ***. По чжоуской системе цзу — рота из 100 человек, у — отделение из 5 человек (см. [Чжоу ли, гл. 11, с. 2а]; ср. [Biot. Т. 1, с. 222]). Сянь лин *** — «начальник уезда»; название лин указывает на то, что в уезде было свыше 10 000 дворов, в противном случае начальник назывался чжан *** (ср. [Переломов, 1962, с. 56]). Видимо, сочетание ду фэй *** («разве не является...») Э.М. Гэйл реконструировал как фэй ду («не только») (см. [Gale, 1973, с. 179]); но, кажется, реконструкция не обязательна: ду фэй имеет смысл как оформляющее риторический вопрос. Слова в кавычках — цитата из речи «знатока писаний» (ср. гл. 21, с. 56 наст. изд.).

(обратно)

1704

Первая цитата — из «Хуайнань-цзы»; она описывает поведение даосского типа (см. [ХНЦ, гл. 19, с. 171]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 5; Watson, 1961. Т. 2, с. 346]). Второе выражение в кавычках принадлежит Конфуцию; им он описывал некоторых своих учеников, людей, с которыми можно общаться, если нет придерживающихся золотой середины (ср. [Лунь юй, с. 148: 13.21; Legge, CA, с. 272; Мэн-цзы, с. 341, 342: 14.35; Legge, Mencius, с. 498-499]). Видимо, «сановник» хочет сказать, что оба человека были конфуцианцами не первого, а второго и третьего сорта, впавшими в крайности чрезмерного рвения или чрезмерной осторожности. Выражение чжи хай *** («быть зловредным, приносить вред»; согласно Янь Ши-гу, «стойкое желание жестоко вредить»; см. [ХШБЧ, гл. 81, с. 4875, 4876; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 287, примеч. 18]; но ср. [ЯТЛЦЧ, с. 173, примеч. 4]) входит во фразу, которая, быть может, содержит намек на слова «Хуайнань-цзы»: «Те, что выполняют обряды в наш век, проявляют почтительность и уважение, но являются зловредными» [ХНЦ, гл. 11, с. 91]; ср. [Wallacker, с. 29]. Гун чжу *** — титул принцессы императорского дома (ср. примеч. 7 к гл. 22 наст. изд.).

(обратно)

1705

Т.е. смерть (см. [ЯТЛЦЧ, с. 174, примеч. 7]). Дун гуань *** («Восточная смотровая башня дворцовых ворот») — башня в государстве Лу, у подножия которой Конфуций, по преданию, казнил чиновника шао чжэн Мао *** *** через семь дней после того, как занял пост «ведающего [наказанием] грабителей» (сы коу ***) (см. [Шо юань, гл. 15, с. 102; ХНЦ, гл. 13, с. 119, коммент. Гао Ю]; ср. [Morgan, с. 173]). Впрочем, в некоторых других текстах говорится о «двух (или паре) смотровых башнях дворцовых ворот» (лян гуань ***) (см. [KTCY, с. 205, 263-264]). В трех изданиях «Янь те лунь» тоже стоит сочетание лян гуань (см. [ЯТЛ, с. 165, примеч. 15]).

(обратно)

1706

В кавычках — не вполне точно воспроизведенные цитаты из Цзы-гуна, который этими словами описывает Конфуцию людей, вызывающих его ненависть (ср. [Лунь юй, с. 197: 17.24; Legge, CA, с. 330]). В «Янь те лунь» стоит знак цзяо *** (обычное значение: «хитрый, лживый»), см. [Эн тэцу рон, с. 121; ЯТЛЦЧ, с. 174, примеч. 8], но в «Лунь юй» стоит знак цзяо *** («приписывать себе чужую мысль»); в трех изданиях «Янь те лунь» тоже стоит цзяо ***, а еще в одном-его синоним цзяо ***, стоявший в одном издании «Лунь юй» вместо цзяо *** (см. [ЯТЛ, с. 165, примеч. 16]). Мы следуем чтению «Лунь юй», считая, что ***, ***, ***, — разные начертания одного знака. В «Лунь юй» стоит сунь *** («скромный, послушный») вместо его синонима сунь *** и фраза о нескромности предшествует фразе о разоблачении чужих недостатков. В трех изданиях «Янь те лунь» вместо гу *** («несомненно», «по существу») стоит гу *** с тем же значением (см. [ЯТЛ, с. 165, примеч. 17]); Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 86]) старается доказать, что это один и тот же иероглиф, а Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 46]) поясняет первый знак с помощью второго. Последнее предложение этого отрывка содержит указание на закон воздаяния (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 345, примеч. 18 к гл. 11]).

(обратно)

1707

Выражение туй ли *** переводят по-разному: «поддерживать порядок» (см. [Gale, 1973, с. 179]), «выдвигать [разумные] основания» (см. [Эн тэцу рон, с. 122]), «вести судебное разбирательство» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 174, примеч. 1]). Все это малоубедительно. Мы предпочитаем реконструировать текст: вместо неуместного здесь знака туй («толкать, выдвигать») ставим графически похожий знак сюнь *** («следовать»), так как у Сыма Цяня есть выражение «выполнять законы и следовать принципам» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 56]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 413]). Есть у него и близкое выражение «выполнять служебные функции и следовать принципам» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 119, с. 2]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 413]). Оба выражения характеризуют поведение «чиновников, следующих [принципам]» — антоним «жестоких чиновников» (ср. [Кроль, 19706, с. 37-38]). Под «принципами» (ли) (ср. [Needham, 1956. Т. 2, с. 557-558]) имеются в виду «принципы» Неба, миропорядка, строение, свойственное той или иной вещи. Клише «следование принципам» встречается, в частности, как характеристика поведения чиновников у даосских авторов и у даосов-эклектиков (см. [ГЦ, гл. 36, с. 258]; ср. [Rickett. Т. 1, с. 172]), входит в их представление о «справедливости (долге)» (см. [ХНЦ, гл. 11, с. 94]; ср. [Wallacker, с. 37]), о поведении совершенного мудреца и «благородного мужа» (см. [ХНЦ, гл. 14, с. 124, 126]). Оно входит также в представление конфуцианцев о «благородном муже», который, по Дун Чжун-шу, любит «следовать принципам» (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4013]; ср. [Seufert, с. 43; Fung, 1973. Т. 2, с. 46; ДФ (Хань), с. 149]). «Знаток писаний» цитирует «Вёсны и осени»: «Ученый придерживается одного и остается неизменным, следует принципам [Неба] и не [ищет] помощи извне, выполняет свои служебные функции — и только» (см. гл. 25, с. 70 наст. изд.). Таким образом, и у конфуцианцев «следование принципам» служит характеристикой нормативной личности, в частности чиновника. Следующая фраза в кавычках — не вполне точная цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 544: III.III.VI, 5]; ср. [Шицзин, с. 396]). Там о достойном сановнике сказано, что он «не боится сильных противников [добра]». Выражение «толпа криводушных» — модификация слов Конфуция (букв. «все криводушные») (см. [Лунь юй, с. 21: 2.19]; ср. [Legge, CA, с. 152]). Мудрец говорил, что «криводушных» надо заменить на постах «прямыми», иначе народ не покорится.

(обратно)

1708

Чжао Шэ *** — чиновник ведомства полей в царстве Чжао, который столкнулся с отказом кого-то из дома знаменитого чжаоского царевича и сановника Пинъюаньского государя (Пинъюань-цзюнь *** ***, ум. в 251 г. до н.э.; г. Пинъюань находился в 10 км к югу от совр. уездного города Пинъюань пров. Шаньдун, при Хань стал административным центром округа) уплатить ему налог и по закону казнил девятерых людей, занимавшихся делами на службе у Пинъюаньского государя. Тот в гневе было вознамерился казнить обидчика, но затем внял увещанию Чжао Шэ, который указал, что такое радение интересам собственного дома, а не государя Чжао, уменьшит силу законов и приведет к ослаблению и гибели государства и потере богатства самим царевичем, тогда как противоположное поведение царевича усилит это государство и укрепит его собственное положение. Пинъюаньский государь счел Чжао Шэ достойным человеком и сказал о нем царю, поставившему его ведать налогами, которые стали взиматься с исключительной справедливостью к пользе народа и казны (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 81, с. 12-13]; ср. [Kierman, с. 31]). Биография Пинъюаньского государя есть у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 76, с. 1-23]; ср. [Haenisch, с. 14-19]). Фань Суй *** (ум. в 255 г. до н.э.) (см. [ШХДЦМЧЦ, с. 6, 11, примеч. 38]) — один из странствующих советчиков III в. до н.э., снискавший расположение царя Чжао-сяна (Чжао-сян ван *** ***, 306-251 гг. до н.э.) государства Цинь, получивший от него должность «канцлера» и титул «князя (хоу) [земли] Ин» (Ин-хоу ***); древний город — центр этой земли — находился в 40 км к востоку от совр. уездного города Лушань пров. Хэнань. Это произошло после того, как в 265 г. до н.э. Фань Суй своими интригами и увещеваниями добился смещения циньского «канцлера» «князя (хоу) [земли] Жан» (Жан-хоу ***) Вэй Жаня ***, младшего брата вдовствующей государыни, который почти 30 лет (с небольшим перерывом) занимал этот пост и, как указывал Фань Суй, вместе с сестрой и со своими приверженцами, по существу, узурпировал власть в стране, как будто там не было царя, что грозит сменой династии на престоле (см. об этом [ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 20-24; К.Васильев, 1968, с. 16-17, 179-180; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 46, 48-49, 324, примеч. 237]). Биографии Фань Суя и Вэй Жаня см. в [ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 1-50; гл. 72, с. 1-14].

(обратно)

1709

Сянь (или сюань) лин хэ ю *** ***, где ю по предложению Лу Вэнь-чао заменяет первоначально стоявший в тексте знак кэнь *** (см. [ЯТЛ, с. 162, 166, примеч. 23]). Лу Вэнь-чао считал, что, видимо, здесь из текста что-то выпало (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 86]). Сюань лин значит «вывешивать приказы» на дворцовых воротах, что считалось обязанностью «сановников» (см. [ГЦ, гл. 67, с. 426], где вместо *** стоит ***; ср. [Кроль, 1977в, с. 144]). В таком случае возможен перевод: «где видано, чтобы вывешивали указы [на дворцовых воротах]?», т.е. зачем нужна административная деятельность? Но чтение сянь лин («начальники уездов»), принятое переводчиками (см. [Gale, 1973, с. 180; Эн тэцу рон, с. 123; ЯТЛЦЧ, с. 175, примеч. 8]), вероятнее. «Знаток писаний» хочет сказать, что, если бы крупные сановники не нарушали правил, Чэн Юну и Ху Цзяню не пришлось бы трудно.

(обратно)

1710

Вместо фань *** (здесь — «вдумываться», «уходить в себя», «заниматься самоанализом») в трех изданиях «Янь те лунь» стоит знак цзи *** («достигать», здесь — «трогать»), а еще в одном — цюй *** («брать»). Вместо знака син *** («осуществлять») в сочетании син фэй *** Лу Вэнь-чао предлагает читать дань *** («только») (см. [ЯТЛ, с. 166, примеч. 24, 25]), чему мы и последовали, а Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 46]) заменяет син знаком най ***; конструкция бу ... эр най ... ***... ***... может быть переведена «не ..., а ...», поэтому его редакция также вполне допустима. Ма Фэй-бай приписывает син фэй значение «осуждать, порицать» (ошибки, вину), видимо, трактуя его как глагол и прямое дополнение: «осуществлять порицание» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 175, примеч. 9]).

(обратно)

1711

Бао Шу *** (Бао Шу-я ***) — сановник владения Ци, друг Гуань Чжуна. Бао Шу-я знал ему цену, считал его достойным человеком, прощал ему обман при дележе торговых барышей, просчеты в делах, служебные неудачи, бегство с поля боя, позор тюремного заключения, а в нужный момент представил его князю Хуаню и содействовал его выдвижению; за это Бао Шу-я прославился своим умением распознавать людей (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 2-4]; ср. [Алексеев, 1958, с. 144-145]). Мило *** — название реки, образовавшейся в результате слияния рек Мишуй и Лошуй на территории совр. пров. Хунань, севернее уездного города Сянинь; в Мило утопился Цюй Юань, бросившись в омут, обнимая руками камень (см. там же, с. 122).

(обратно)

1712

В кавычках — цитата из речи «сановника» (ср. гл. 22, с. 57 наст, изд.). В заключительной фразе у ци нэн дэ ху *** *** *** трудность представляет сочетание у ци. В семи изданиях «Янь те лунь» вместо у *** стоит у *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 290, примеч. 35]); если принять это чтение, следует перевести: «как бы он смог этого достигнуть?» Сунь Жэнь-хэ считает, что попытка в некоторых изданиях заменить у *** на у *** совершенно неосновательна, ибо существовало выражение у ци *** (***) ***, и что фраза в целом означает «сможет ли достигнуть?» (см. [ЯТЛ, с. 167, примеч. 27]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 175, примеч. 13]). Однако из примера, приведенного Сунь Жэнь-хэ, явствует, что он имеет в виду сочетание у ци *** («или»; «или может быть?..»), используемое для выражения альтернативного вопроса, а в данном случае никакого альтернативного вопроса в тексте нет; поэтому можно согласиться с Ван Пэй-чжэном (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 86-87]), считающим, что выражение у ци *** к данному тексту отношения не имеет. Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 47]) в своей редакции убрал знак у *** из текста, как в раннеминском издании «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 290, примеч. 35]), оставив только знак ци; этому соответствует перевод: «смог ли бы он этого достигнуть?» Мы принимаем чтение у *** вместо у ***, но осмысленно и чтение Го Мо-жо.

(обратно)

1713

По мнению Хуан Цзи-гана, вместо знака юэ *** («сказал») следует писать графически похожий на него знак му *** («уставился, сделал знак глазами») (см. [ЯТЛ, с. 169, примеч. 2]). Ван Ли-ци не согласен; по его мнению, юэ означает здесь «звать»; он отождествляет «писца канцлера» с одним из двух «главных писцов канцлера» (чэн сян чжан ши *** *** ), получавших оклад в 1000 ши зерна (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1102; Ян Шу-фань, с. 74-75; Bielenstein, 1980, с. 8; ЯТЛ (ЦДБ), с. 293, примеч. 1,2]).

(обратно)

1714

Ср. примеч. 1 к гл. 16 наст. изд.

(обратно)

1715

По предложению Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 47]) читаем вместо бао *** («обнимать») бу *** («ловить»). В 1983 г. Ван Ли-ци по предложению Хуан Цзи-гана заменил оба знака юй *** («чем») на жу *** («как», «все равно что»), дополнительно аргументировав эту замену. В кавычках — цитаты из доклада Ли Сы о сожжении книг от 213 г. до н.э. (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 51; МН. Т. 2, с. 172; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 77; Bodde, 1938, с. 82; Хуань Куань. Т. I, с. 325, примеч. 15 к гл. 10]). Ван Ли-ци указывает, что по правилам рифмовки 300 стихотворений «Ши цзина», которым любили следовать при Хань, слова фэн ***, («ветер») и цзинь *** («современность») принадлежали к одной рифме и рифмовались (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 291, 293-294, примеч. 7]).

(обратно)

1716

Чжу цин *** (досл. «министры») здесь (по толкованию Юй Юэ) — обращение «сановника» к «писцам канцлера» (см. [ЯТЛ, с. 169, примеч. 6]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 177, примеч. 7]). Отсюда наш перевод «вы, [писцы канцлера]». Да фу *** («великий приказ») — название «приказа канцлера» (чэн сян фу *** ***) (см. [ХШБЧ, гл. 59, с. 4164, коммент. Янь Ши-гу]) или «приказов канцлера и [сановника]-императорского секретаря» (см. [ХШБЧ, гл. 60, с. 4186-4187, коммент. Янь Ши-гу]).

(обратно)

1717

В кавычках — цитаты из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 158: 14.15; Legge, CA, c. 281]).

(обратно)

1718

Как отмечается в эдикте У-ди от июня-июля 123 г. до н.э., Конфуций на вопрос одного князя об управлении ответил, что оно состоит в привлечении пребывающих далеко, другого — что оно состоит в правильном выборе чиновников, а третьего — что оно состоит в ограничении расходов; при этом мудрец исходил из того, в чем заключается острая нужда каждого из этих правителей (см. [ХШБЧ, гл. 6, с. 190; HFHD. Т. 2, с. 55-56 и примеч. 12.4-12.6]); ср. несколько иную версию в книге Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 47, примеч. 82]).

(обратно)

1719

Янь-цзы *** — Янь Ин (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 334, примеч. 47 к гл. 10]). По словам Конфуция, Янь Ин служил трем государям Ци, используя разные методы в зависимости от отличительных свойств характера каждого из них и стараясь всякий раз противопоставить что-то их индивидуальным недостаткам (умеренность в расходах — расточительности и т.п.) (см. [ЯЦЧЦ, гл. 7, с. 46; ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 7, коммент. Такикава Камэтаро]).

(обратно)

1720

Вслед за Ван Ли-ци, Лу Вэнь-чао и другими заменяем тун *** на уместный здесь знак дао *** («путь») (см. [ЯТЛ, с. 168, 170, примеч. 10]). В кавычках — цитата из третьего ответа Дун Чжун-шу на вопросы, поставленные в императорском декрете ок. 125 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4015 (ср. Seufert, с. 45; Кроль, 19706, с. 88; ДФ (Хань), с. 151); ЧЦФЛ, гл. 1, с. 8; Po Hu Tung, с. 220, 275, примеч. 45]).

(обратно)

1721

В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 5: 1.3; Legge, Mencius, с. 131]).

(обратно)

1722

Выражение Цинь ван *** значит «царь (или цари) Цинь»; имеются в виду императоры династии Цинь — Ши хуан-ди и Эр-ши или же только Эр-ши. По предложению Чэнь Цзунь-мо читаем сюнь *** («следуя») вместо сю *** («совершенствовать»); как он предполагает, ошибка вкралась в текст из-за графического сходства обоих иероглифов (см. [ЯТЛ, с. 170, примеч. 11]). Цитата в кавычках — из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 509: III.III. 1; Шицзин, с. 378]; см. примеч. 68 к гл. 29 наст. изд.).

(обратно)

1723

По предложению Ван Сянь-цяня Ван Ли-ци в 1983 г. вставил связку е ***, после цзяо *** («наставления») и сохранил после е знак гу *** («поэтому») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 292, 296, примеч. 23]). Мы переводим в соответствии с этой редакцией (ср. [Gale, 1973, с. 182]). Слово гуань *** переводят по-разному: «быть систематизированным» (см. [Gale, 1973, с. 182]), «быть постоянным» (см. [Эн тэцу рон, с. 126]), «на более прочных основаниях» (см. [Dispute, с. 144]), «проводить в жизнь» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 179, примеч. 8]). Мы предпочли выбрать значение гуань «привыкнуть к, ввести в свой обиход», «освоить», кажется, лучше подходящее по смыслу. В кавычках — цитата из третьего ответа Дун Чжун-шу на вопросы, поставленные императором ок. 125 г. до н.э. (см. ссылку в примеч. 8 к гл. 23 наст. изд.).

(обратно)

1724

Весьма неточно воспроизведенная цитата из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 50, с. 1099-1100; А.Иванов, с. 317; Liao. Т. 2, с. 308]). Си-ши — см. примеч. 20 к гл. 21 наст, изд.; Яо, Шунь — см. [Хуань Куань. Т. I, с. 63, 64, 69, 297-298, примеч. 28 к гл. 7].

(обратно)

1725

Китайская традиция действительно приписывает сходную мысль Шанскому Яну (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 6]; ср. [Duyvendak, с. 12-13, 169; Переломов, 1968, с. 139-140]).

(обратно)

1726

Слово го *** («твердо верить») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 179, примеч. 5]; ср. [Gale, 1973, с. 182; Dispute, с. 145]) может значить здесь и «выполнять» (см. [Эн тэцу рон, с. 126]); таков и перевод, предложенный нам Б.И.Панкратовым). В одном издании «Янь те лунь» вместо чжи *** («изготовлять») (см. [ЯТЛ, с. 168]) стоит графически сходный знак ши *** («впервые») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 292, 297, примеч. 26]); Ма Фэй-бай принимает это чтение, в отличие от Ван Ли-ци ставит знак препинания не перед, а после следующего знака ши *** («применять») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 179, примеч. 6]), ссылаясь на параллельный текст «Люй-ши чунь цю». Мы следуем редакции Ма Фэй-бая как более убедительной. В «Люй-ши чунь цю» сказано: «После того, как впервые появились лодки и повозки, [только] через три поколения [люди] стали получать от них удовлетворение (находить их удобными. — Ю.К.)» [ЛШЧЦ, св. 16, гл. 5, с. 114]; ср. [R. Wilhelm, с. 249]. В кавычках — цитаты из «Люй-ши чунь цю».

(обратно)

1727

В кавычках — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 103: 9.30; Legge, СА, с. 225-226; ХНЦ, гл. 13, с. 116; Morgan, с. 162-163]). Большинство перевело здесь дао шу *** «принципы (или: путь) и методы» (конфуцианцев) (см. [Gale, 1973, с. 183; Эн тэцу рон, с. 127]), «учение Кун[-цзы] и Мэн[-цзы]» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 180, примеч. 8]); но в одном случае был предложен перевод «наша политическая система и наши теоретические рамки» (о чиновниках) (см. [Dispute, с. 145]). Он едва ли верен. Из контекста ясно, что речь идет о дао шу («пути и методах» или просто «методах»), признаваемых конфуцианцами, а не о даосско-легистских дао шу (в этом случае уместен был бы перевод: «методы, [соответствующие] пути (дао)») (см. [Creel, 1974, с. 183-184, примеч. 86, с. 377-378 и примеч. 3; ХНЦ, гл. 11, с. 23 (ср. Wallacker, с. 45); ШЦХЧКЧ, гл. 127, с. 4 (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 469); и др.]). Ряд текстов свидетельствует о том, что дао шу были ценностью с конфуцианской точки зрения. Так, в одном конфуцианском тексте этот термин обозначает объект приложения сил «ученого», который не может «исчерпать» дао шу (см. [СЦЦШ, гл. 31, с. 401]; ср. [Koster, 1967a, с. 381]); в другом говорится, что дао шу были уничтожены при династии Цинь в результате сожжения классических книг, казни конфуцианских ученых, введения статута о хранении запрещенных писаний в частных руках и наказания за одобрение древности. См. [ХШБЧ, гл. 36, с. 3421; Вэнь сюань, гл. 43, с. 955 (ср. Zach, с. 802)]; в третьем — о том, что к царю, покровительствовавшему конфуцианству, со всех сторон стекались «люди, [обладавшие] дао шу» (см. [ХШБЧ, гл. 53, с. 3892]). Добавим, что в нескольких текстах говорится о дао шу прежних царей и совершенномудрых людей (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 127, с. 3 (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 468); ХШБЧ, гл. 30, с. 3172, 3205-3206; и др.]). Рассуждение «сановника» напоминает изречение, традиционно приписываемое Шанскому Яну: «Ведь обыкновенные люди удовлетворены своими старыми привычками, а ученые погрязли в том, о чем слышали [от наставников]; оба эти [рода людей] суть те, кому [можно позволить] занимать посты и соблюдать законы, а не те, с кем обсуждают [вещи, лежащие] за пределами [прежних] законов» [ШЦШ, гл. 1, с. 2]; ср. [Переломов, 1968, с. 140; ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 6-7]. Здесь тоже речь идет о творчестве, свободной индивидуальной импровизации в противоположность поведению исполнителей и подражателей, скованному традицией.

(обратно)

1728

В кавычках — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 21: 2.18, 71: 7.1; Legge, CA, с. 151, 195]). В издании Ван Ли-ци после знака моу *** («замыслы») стоит знак да *** («великий»), которым он заменил первоначально стоявшее в тексте выражение сяо жэнь *** («низкий человек»), исходя из того, что в семи изданиях «Янь те лунь» здесь стоит знак да (см. [ЯТЛ, с. 171, примеч. 19; ЯТЛ (ЦДБ), с. 292, 297, примеч. 33]). Однако по смыслу здесь явно должно стоять не слово «великий», а его антоним. Поэтому мы принимаем реконструкцию Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 48]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 180, примеч. 2]), который, устранив последний знак из сочетания сяо жэнь как плеоназм, получил сочетание моу сяо *** («замыслы незначительны (невелики)») (ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 88]).

(обратно)

1729

В кавычках — сперва неточно воспроизведенная цитата из «Си цы чжуань» (см. примеч. 26 к гл. 18 наст, изд.), затем цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 63: 6.12; Legge, CA, с. 188]).

(обратно)

1730

Цитата из «И цзина» отсутствует в его современном тексте. В «Кунь сюэ цзи вэнь *** *** » высказано предположение, что она восходит к «Комментарию к «[Классической книге] перемен»» (И чжуань ***) или к «Апокрифической «[Книге] перемен»» (И вэй ***) (см. [ЯТЛ, с. 171, примеч. 20]). Ся хоу *** значит «государь Ся», т.е. Юй (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 255, примеч. 27 к гл. 4]). Цюань ... гун *** ... *** может значить «усердствовать в работе» (см. примеч. 7 к гл. 36 наст, изд.; [ЯТЛЦЧ, с. 180, примеч. 6]), но может описывать и положительное отношение народа к «подвигу (или: труду)» Юя: «высоко ценить (или: рекомендовать) его достижение» (см. [Gale, 1973, с. 183; Эн тэцу рон, с. 127]), «радоваться его подвигу» (в нашем переводе). Второе значение предпочтительнее, так как лучше удовлетворяет требованиям параллелизма; кроме того, ниже говорится о «подвиге Юя». О том, что Шанского Яна сгубили введенные им законы, см. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 20]; ср. [Duyvendak, с. 29]. Как указывает Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 30]), слова ван *** («стал царем») и ван *** («погиб») входили в одну древнюю рифму.

(обратно)

1731

В кавычках — цитата из «Шан-цзюнь шу» и из речи Шанского Яна, приведенной в его биографии Сыма Цянем (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 6; Duyvendak, с. 12, 169; Переломов, 1968, с. 139]). Ср. аналогичную формулу в истории Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 51]; ср. [МН. Т. 5, с. 73; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 62]). В последней фразе у Ван Ли-ци стоит отрицание бу *** (см. [ЯТЛ, с. 169]), которое он в 1983 г. заменил на знак фа *** («не иметь») как на подходящий по смыслу и графически схожий (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 292, 298, примеч. 37]); Ма Фэй-бай ограничился замечанием, что в этой фразе, вероятно, есть ошибка (см. [ЯТЛЦЧ, с. 180, 181, примеч. 7]).

(обратно)

1732

В кавычках — цитата из речи «сановника», восходящая к Конфуцию (ср. гл. 23, с. 61 и примеч. 15 наст. изд.). Непонятное сочетание лэй фу чжи ян *** *** по предложению Юй Юэ и Ван Ли-ци следует реконструировать как фу лэй мэн *** ян («нести на себе бремя [осуждения] и подвергаться беде (т.е. попасть в беду. — Ю.К.)») (см. [ЯТЛ, с. 171, примеч. 21]; ср. гл. 24, с. 62 и примеч. 4 наст, изд.); в трех изданиях «Янь те лунь» вместо лэй фу здесь стоит фу лэй (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 298, примеч. 38]).

(обратно)

1733

Янь-цзы — см. примеч. 7 к гл. 23 наст. изд. Словом «дотошны» переведено китайское слово фань *** (здесь — «серьезно относятся», см. [ЯТЛЦЧ, с. 182, примеч. 1]). Параллельные, но не идентичные отрывки есть в «Янь-цзы чунь цю» (ср. [ЯЦЧЦ, гл. 8, с. 46]), «Мо-цзы», «Ши цзи» и «Кун-цун-цзы» (см. [Лу Ань, с. 17-19, 37]). В другом высказывании «сановника» также используется критика конфуцианцев, приписываемая Янь Ину (Янь-цзы) (см. примеч. 1 к гл. 47 наст. изд.). Ранее она повлияла на критику конфуцианцев в трактате Сыма, написанном с позиций эклектического даосизма (см. [Кроль, 1977в, с. 136, 141, примеч. 27]).

(обратно)

1734

В пяти изданиях «Янь те лунь» вместо цы *** («эти») стоит би *** («все»?), а вместо ван *** («криводушный») — куан *** («безумный»). Лу Вэнь-чао указывает, что в одном издании вместо ши *** («образец») стоит ши *** («деревянная модель космоса, употребляемая при гадании»), а Чжан Дунь-жэнь отмечает, что в другом издании ши *** изменено на его синоним ши *** (см. [ЯТЛ, с. 174, примеч. 3, 4]). Э.М. Гэйл (см. [Gale, 1973, с. 184 и примеч. 4]) заменяет цы *** на би ***, ши *** на ши ***; на его взгляд, это высказывание следует теории Сюнь-цзы о том, что человеческая природа дурна, и он дает соответствующий перевод; того же мнения придерживается Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 48, 49, примеч. 83]), который заменяет цы *** на янь *** и пытается обосновать эту замену текстологически; текст в его редакции следует переводить: «[Они] говорят (или: [это] значит), что люди по существу (или: изначально) криводушны». Ма Фэй-бай считает правильными чтения би *** и ши ***, и переводит: «считают других людей нечестными, ...используют себя как критерий для оценки других людей» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 182, примеч. 2]; ср. [Gale, 1973, с. 184]). Нам кажется, что весь контекст указывает не вообще на людей, а именно на конфуцианских ученых, и мы принимаем редакцию текста, предложенную Ван Ли-ци; в 1983 г. он заменил ши *** («образец») его синонимом ши ***, обнаружив это чтение также в раннеминском издании «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 299, 303, примеч. 4]).

(обратно)

1735

Янь И *** — «начальник части волости» (тин чжан) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 197, примеч. 28 к гл. 1]) в округе Цзинань ***, чей административный центр находился в уездном городе Дунпинлин *** ***, в 75 ли к востоку от совр. города Цзинань пров. Шаньдун. Янь И выдвинулся благодаря своему бескорыстию и прямоте и стал министром земледелия при У-ди; он критиковал перед императором один из пунктов официальной экономической политики, нацеленной на пополнение казны, чьим главным инициатором, по-видимому, был Чжан Тан, и между обоими министрами пошла распря. В конце концов Чжан Тан приговорил Янь И к смерти за то, что тот якобы открыто не высказал неодобрения негативным сторонам государева указа, но при этом «осудил» этот указ «в душе» (117 г. до н.э.) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 30-31; гл. 122, с. 18; МН. Т. 3, с. 582-583; Watson, 1961. Т. 2, с. 430; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 214-215; Swann, с. 289-291]). Ди Шань *** — конфуцианец, «ученый обширных знаний» (бо ши) при У-ди; ок. 119 г. до н.э. выступил против войн с сюнну и в защиту договора о взаимных «согласии и близости» (хэ цинь ***) (см. [Кроль, 1978а, с. 51, 56-57; Крюков, 1980, с. 5-13; Кроль, 19896, с. 66-71; и др.]), пойдя на открытый конфликт с Чжан Таном. Во время конфликта император стал на сторону Чжан Тана и поставил Ди Шаня в такое положение, что тот вынужден был взяться не за свое дело — стать комендантом крепости на границе; через месяц с небольшим сюнну отрубили ему голову (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 18-20]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 430-432; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 55]).

(обратно)

1736

Первые слова в кавычках — цитата из Конфуция (см. примеч. 29 к гл. 16 наст. изд.). Следующие слова в кавычках — цитата из речи «знатока писаний» (см. гл. 23, с. 61 и примеч. 20 наст. изд.).

(обратно)

1737

Первое выражение в кавычках приложено в «Ли цзи» к наказаниям (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 184, примеч. 8 к гл. 1]; там же см. сравнение обрядов (норм поведения) с дамбами; ср. [Бо ху тун, гл. 1Б, с. 45; Po Hu Tung, с. 387]). Вторая фраза вкавычках — ходячее конфуцианское определение функции музыки, один из вариантов которого приписывается Конфуцию. См. [Сяо цзин, гл. 6, § 12, с. 3а (ср. Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 431, 440, примеч. 9; Кроль, 1978а, с. 53 и примеч. 37); ХШБЧ, гл. 56, с. 3995 (ср. Seufert, с. 18; ДФ (Хань), с. 133); ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 35 (ср. Кроль, 19706, с. 97)]. Именно к формулировке Сыма Цяня ближе всего формулировка «знатока писаний». Последующие слова в кавычках — цитаты из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 140-141: 13.3; Legge, CA, с. 264]).

(обратно)

1738

Ван Сянь-цянь предлагал заменить знак со *** на эр *** («но, и тем не менее») (ср. [ЯТЛ, с. 175, примеч. 10; ЯТЛЦЧ, с. 183, примеч. 3]); в 1983 г. Ван Ли-ци истолковал со как кэ *** («возможно») (см. [ЯТЛ(ЦДБ), с. 303, примеч. 10]). Оба толкования допустимы. Мы последовали за Ван Ли-ци. Первые слова в кавычках — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 26: 3.4; Legge, CA, с. 155-156]). Следующие слова в кавычках — цитаты из речи «писца канцлера» (высказывания «Янь-цзы») (см. гл. 24, с. 62 наст. изд.).

(обратно)

1739

Сы ***, Гао *** — Ли Сы, Чжао Гао. Объяснение гибели Цинь опорой династии на насилие, отказом от традиционных методов и духовных ценностей и нарушением обратной связи в системе управления было типично для конфуцианских и даосских авторов времен Западной Хань (ср., например, [Кроль, 19706, с. 183-201, 269; Кроль, 1977в, с. 143, примеч. 37, с. 145-146, примеч. 44; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 424; Кроль, 1970а, с. 123-124, и др.).

(обратно)

1740

По предложению Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 30]) заменяем знак вэй *** («подделывают») на графически близкий знак вэй *** («так как») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 184, примеч. 9]), который стоит здесь в пяти изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 304, примеч. 13]). Ян Шу-да считает также, что после вэй должен стоять знак ци *** («они»).

(обратно)

1741

В кавычках — вариант ходячего высказывания в форме риторического вопроса, ранее встречавшегося в [ЧГЦ, кн. 2, гл. 13, с. 11; ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 18]; ср. [Bodde, 1938, с. 29]. Вместо сэ *** вслед за Ван Нянь-сунем и Ван Ли-ци читаем и (или: э) *** — этот знак уместен здесь по смыслу и графически схож с сэ (см. [ЯТЛ, с. 175, примеч. 9; ХШБЧ, гл. 90, с. 5232 и коммент. Су Линя, Янь Ши-гу, Сун Ци и Ван Нянь-суня]). Вместо цянь цянь (или цзянь цзянь) *** в четырех изданиях «Янь те лунь» стоит цзянь цзянь *** («искусно произносить угодливые речи», «искусные, угодливые речи») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 305, примеч. 16]). В сочетании чжи янь чжи сы *** *** вместо сы («смерть») в редакции Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 49]) стоит, на наш взгляд, уместный здесь по смыслу знак ши *** («ученые»). Мы перевели текст в этой редакции (ср. [Эн тэцу рон, с. 130]). Другие переводят чжи янь чжи сы «знаю, что, когда выскажусь, могу быть убит» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 184, примеч. 12; Gate, 1973, с. 186; Dispute, с. 148]).

(обратно)

1742

В четырех изданиях «Янь те лунь» стоит хуань *** вместо гуань *** («аист»); вслед за Ван Ли-ци мы читаем хуань (см. [ЯТЛ, с. 172, 176, примеч. 11]). Хуань — травянистое растение, похожее на сорго (Miscanthus Sachariflorus); вэй *** — тростник (Arundo thragmites). Обоими отождествлениями мы обязаны Б.И. Панкратову

(обратно)

1743

В кавычках — неточная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 17, с. 155]), где говорится: «Что касается апельсинов и помпельмусов, то есть места, где они растут однородными купами; что касается травянистого растения хуань и тростника вэй, то есть места, где они растут зарослями; звери, у которых одинаковые ноги, бродят следом друг за другом; птицы, у которых одинаковые крылья, парят, следуя друг за другом». Комментатор Гао Ю поясняет: «Они собираются по родам» (ср. также [ЯТЛ, с. 176, примеч. 11]).

(обратно)

1744

Первые слова в кавычках принадлежат Конфуцию, вторые — его ученику Цзы-ся *** (см. примеч. 12 к гл. 27 наст, изд.; ср. [Лунь юй, с. 44: 4.25, с. 138-139: 12.22 и примеч. 3; Legge, CA, с. 172, 261]).

(обратно)

1745

Первые слова в кавычках — цитата из ответа Дун Чжун-шу на вопросы, поставленные во втором императорском декрете (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4008; Seufert, с. 36; ДФ (Хань), с. 141]). Гунь *** — см. [Хуань Куань. Т. I, с. 310, примеч. 24 к гл. 8]. Хуань-доу *** — по преданию, один из чиновников Яо, который оказался в числе четырех преступников, изгнанных Шунем в крайние точки четырех стран света (см. примеч. 2 к гл. 57 наст. изд.). Хуань-доу был изгнан на гору Чун (Чун шань ***, находится в совр. уезде Лисянь в Хунани (?)), которая считалась крайней южной точкой (см. [МН. Т. 1, с. 49, 67 и примеч. 1, с. 68 и примеч. 2, с. 151; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 137, 140, 159, 235, примеч. 63, с. 241, примеч. 89, с. 242, примеч. 90]). Вторая и третья фразы в кавычках — цитаты из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 39-40: II.I.III, 12]). Последнее выражение в кавычках — цитата из речи «знатока писаний» (см. гл. 24, с. 63 наст. изд.).

(обратно)

1746

В кавычках — цитата из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 70: II.III.I, 2; Karlgren, 1950, с. 8]); но там Гао Яо произносит только слова «зависит от знания людей», а фраза «представляется трудным, пожалуй, даже божественному властителю» вложена в уста Юю. В трех изданиях «Янь те лунь» служебное слово чжи *** стоит не после слова мин *** («мудрый»), а перед ним (см. [ЯТЛ, с. 176, примеч. 15]). Мы перевели в соответствии с этой редакцией (см. [ЯТЛЦЧ, с. 186, примеч. 3]).

(обратно)

1747

Слова в кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 12, с. 1а-1б; Legge, CT, с. 183]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо сочетания цзи Гунь *** («казнили Гуня») стоит сочетание Гунь цзи («Гунь был казнен») (см. [ЯТЛ, с. 176, примеч. 16]). Это чтение предпочтительнее, так как лучше отвечает требованиям параллелизма. Чжао Цзянь-цзы *** *** (Чжао Ян ***) (518-458 гг. до н.э.) — глава могущественного дома Чжао в государстве Цзинь. Шу-сян *** — цзиньский вельможа, который, по преданию, ок. 539 г. до н.э. предсказал, что правление во владении Цзинь перейдет к «шести министрам» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 151, 268, примеч. 24 к гл. 5]); в 536 г. до н.э. он критиковал законы Цзы-чаня (см. [Кроль, 1982в, с. 52] и сочинения, указанные в ссылках к этой статье). Шу-сян упоминается в истории в связи с событиями 40-20-х годов VI в. до н.э. (ср. [МН. Т. 4, с. 15, 74, 331, 368-371, 480, т. 5, с. 23-24, 229; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 31, 58, 178-179, 194-196; т. 6, с. 49-50, 108, 315, примеч. 12]); его сын был казнен вместе с семьей ок. 514 г. до н.э. как сторонник княжеского дома Цзинь (см. [МН. Т. 4, с. 332-333]) теми же «шестью министрами», к числу которых принадлежал и глава дома Чжао. Поэтому невероятно, чтобы Шу-сян был «обретен» Чжао Цзянь-цзы, ибо они не были современниками и принадлежали к борющимся группировкам. Указывая на хронологическое несовпадение годов жизни Чжао Цзянь-цзы и Шу-сяна, комментатор Чжан Дунь-жэнь отмечает, что несоответствия такого рода встречаются и в других местах «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, гл. 27, с. 188, 190, примеч. 17; гл. 57, с. 354, 357, примеч. 16]; ср. примеч. 20 к гл. 27, примеч. 5 к гл. 57 наст, изд.), что они распространены в ханьской литературе и постоянно обнаруживаются в текстах, связанных с именем Лю Сяна *** (79-8 гг. до н.э.). Поэтому Чжан Дунь-жэнь считает неправомерным исправление текста, предложенное Лу Вэнь-чао, а именно замену имени Шу-сяна именем Чжоу Шэ ***, который был подданным Чжао Цзянь-цзы и любил откровенно увещевать его, так что после смерти Чжоу Шэ Чжао Цзянь-цзы даже сетовал, что грустит, слыша поддакивания своих сановников и не слыша прямых выступлений Чжоу Шэ (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 26]; ср. [МН. Т. 5, с. 36-37; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 53-54]). Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 50 и примеч. 85]) и Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 131, 133, примеч. 8]) неправомерно приняли предложение Лу Вэнь-чао. В одном издании трактата вместо имени Шэн Цин-цзянь *** *** стоит имя Шэн Цин-мэй *** ***: иероглифы цзянь и мэй графически похожи (см. [ЯТЛ, с. 176, примеч. 17]). Сведений об этом человеке нет (см. [ЯТЛЦЧ, с. 186, примеч. 7]).

(обратно)

1748

Цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 264: II.I.IX, 5; Ши-цзин, с. 211]). Согласно некоторым толкованиям «Ши цзина», принятым обоими его переводчиками, цзюнь цзы означает здесь «муж» (ср. [Мао Ши, гл. 9, с. За]). Но контекст трактата Хуань Куаня не дает возможности понять это выражение иначе, нежели означающее человека высокого статуса и нравственного поведения. Возможно, в «Янь те лунь» имеет место переосмысление древней обрядовой любовной песни девушек (см. [Granet, 1930, с. 163]) сравнительно поздней философской традицией.

(обратно)

1749

Цитата из «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 212: 9.3; Legge, Mencius, с. 349]). В свою очередь, в «Мэн-цзы» цитируется «Шу цзин» (ср. [Legge, Shoo К., с. 40:11.1.V, 12]).

(обратно)

1750

В 119 г. до н.э. Янь И занял должность одного из «девяти министров» — «великого начальника земледелия» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 277, примеч. 13 к гл. 6]), отсюда заявление «писца канцлера», что тот стал «министром высшего ранга» (шан цин ***) (см. [ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1202]).

(обратно)

1751

На взгляд Ма Фэй-бая, Ди Шань участвовал в обсуждении дел при дворе как «ученый обширных знаний» (бо ши), в частности, в обсуждении вопроса о «согласии и близости» с сюнну, поэтому он назван «сановником, представляющим свои суждения (или: участвующим в обсуждениях)» (и чэнь ***) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 187, примеч. 4]). Первое выражение в кавычках описывает в конфуцианских памятниках поведение, которому Яо велел следовать Шуню, передавая ему престол (см. [Legge, Shoo К., с. 61-62: II.II.II, 15; Лунь юй, с. 215: 20.1; Legge, CA, с. 350]); тем же выражением в «Мэн-цзы» описано поведение Чэн Тана (см. [Мэн-цзы, с. 191: 8.20]). Ма Фэй-бай неверно переводит чжун *** («[путь] справедливости (беспристрастия)», «золотая середина») словами «центральная власть» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 187, примеч. 5]). Второе выражение в кавычках — цитата из Конфуция (см. примеч. 29 к гл. 16 наст. изд.).

(обратно)

1752

Выражения, встречающиеся в тексте, имеют параллели. См. [ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 20; ХШБЧ, гл. 65, с. 4406 (ср. Watson, 1974, с. 99); ХШБЧ, гл. 36, с. 3424 (ср. Po Hu Tung, с. 144); ХФЦ, гл. 32, с. 631 (ср. Liao. Т. 2, с. 39)]. В кавычках — цитаты из «программы» древнекитайского спора, дошедшей до нас во фрагменте «Бе лу ***» Лю Сяна (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 76, с. 11; Graham, 1978, с. 20-21]). Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 31-32]) предполагает, что рассматриваемый текст «Янь те лунь» восходит к традиции, зафиксированной в этом фрагменте «Бе лу». Согласно этой традиции, Цзоу Янь критиковал рассуждение софиста Гунсунь Луна о белой лошади, указывая, что истинная диалектика не стремится «вводить других в заблуждение», причем осуждал многословную риторику с ее прикрасами и ухищрениями, запутыванием собеседника, словопрениями и стремлением каждого участника спора «кончить последним», т.е. оставить за собой последнее слово (ср. [Кроль, 1986а, с. 219-225]). Эта традиция известна из сочинения последней четверти I в. до н.э., но она более древнего происхождения: так, скрытые цитаты из нее есть в трактате Сыма о «шести школах», в той части, где дается критическая оценка «школы названий» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 12]; ср. [Кроль, 1977в, с. 137, 146-147, примеч. 41-44]). Комментируя ранее трактат Сыма, мы не отметили использование здесь критической оценки, принадлежащей Цзоу Яню, который говорил, что софисты «запутывают» других и «не дают возможности вернуться к своим первоначальным намерениям (или мыслям)». Точка зрения Цзоу Яня, хотя и без ссылки на него, была использована также конфуцианцами (см. [ХШВЧ, гл. 6, с. 76-77]; ср. [HSWC, с. 196-197 и примеч. 1, 8]). Ср. комментируемый текст «Янь те лунь» (см. [Кроль, 19876, с. 24-26]).

(обратно)

1753

Слова в кавычках — цитата из увещания Чжан И, обращенного к царю владения Чжао (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 70, с. 34-35]; ср. [Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 138]). Чжан И говорит: «Су Цинь морочил и вводил в заблуждение удельных правителей, выдавал правильное за неправильное, выдавал неправильное за правильное».

(обратно)

1754

В кавычках — неточная цитата из «программы» спора (см. примеч. 20 к гл. 24 наст, изд.), где сказано: «Поэтому победитель не лишается (досл.: теряет) того, что он защищает», т.е. своей позиции, точки зрения в споре. Под «благородным мужем» имеется в виду Конфуций. В кавычках — почти точные цитаты из него (ср. [Лунь юй, с. 193: 17.15; Legge, CA, с. 325]). Здесь би фу *** значит «низкий человек» (ср. примеч. 20 к гл. 21 наст. изд.).

(обратно)

1755

В трех изданиях «Янь те лунь» глава 24 на этом кончается, а последующая речь «писца канцлера» входит в гл. 25 (см. [ЯТЛ, с. 177, примеч. 24]). Такое распределение материала более соответствует композиционным принципам, проявившимся почти во всех других главах трактата, каждая из которых открывается выступлением одного из чиновников и заканчивается словами одного из конфуцианцев (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 20, 28, примеч. 72, 73]).

(обратно)

1756

В 1983 г. Ван Ли-ци заменил знак чжи *** («устраивать») его синонимом ли ***, а знак цзянь *** — на шу *** («овощи») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 301, 308, примеч. 45]). Последняя замена кажется излишней, так как цзянь значит «овощи» (см. [Морохаси. Т. 9, с. 810, № 31497; ЧВДЦД. Т. 28, с. 370, № 32251]). Сюй е *** — «оставшееся (или оставленное) наследие» — передаваемые по наследству дела, достижения, заслуги предка (отца), которые должен «совершенствовать» наследник (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 18 (ср. МН. Т. 1, с. 223; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 183); ХШБЧ, гл. 62, с. 4261 (ср. Watson, 1958, с. 59; Алексеев, 1958, с. 82); Кроль, 19816, с. 40-41, 44-45, 50-51]). Чэнь Цзунь-мо принял для сюй е близкое значение «дело (занятие)». Словом «совершенствовать» переведено слово сю ***, которым Ван Ли-ци по предложению Чэнь Цзунь-мо заменил в своей редакции (см. [ЯТЛ, с. 164, 177, примеч. 2]) первоначально стоявшее в тексте слово бэй ***, сохраненное в редакции Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 50]). Ма Фэй-бай, тоже сохранивший в своей редакции слово бэй, приписывает ему здесь значение «быть полным (совершенным), иметь в наличности» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 189, примеч. 2]). Цзюй сы ши, син сы шэнь *** ***, *** *** переводят «живя в этом мире и поддерживая это телесное (физическое) существование» (см. [Gale, 1973, с. 188]) или «находить свое место в жизни, жить» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 189, примеч. 3]), т.е. (во втором случае) так же, как в словаре истолковано выражение син шэнь (см. [ХЮДЦД. Т. 3, с. 896]; ср. [ХФЦ, гл. 49, с. 1066]; но ср. [Liao. Т. 2, с. 289]). На наш взгляд, ши здесь значит не «мир», а «век», «поколение» (ср. [ЯТЛ, гл. 35, с. 247; Эн тэцу рон, с. 180; Dispute, с. 189]), шэнь — «тело», полученное от родителей (см. [Ли цзи, св. 48, гл. 24, с. 3а; ЛШЧЦ, св. 14, гл. 1, с. 87]), а син — «пользоваться» (ср. [Legge, LK. Т. 28, с. 226-227; Li Ki. T. 2, с. 300-302; R. Wilhelm, с. 177]), дословный же перевод «пользоваться этим телом (личностью)» может быть истолкован как «вести (держать) себя [так]» (ср. [ЯТЛ, гл. 25, с. 179]), где употреблено выражение син шэнь. Ю цы сань лэй *** *** — досл. «иметь эти три вида беспокойства», где слово лэй («беспокойство») указывает на недостаток, порок (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 51, коммент. Нагаи Сэкитоку]; ср. [там же, с. 50]). «Помалкивать» — цитата из речи «знатока писаний» (см. гл. 24, с. 65 наст. изд.).

(обратно)

1757

Первые слова в кавычках — цитата из «Ли цзи» (изречение приписывается Конфуцию) (ср. [Li Ki. Т. 1, с. 227: II. Ч.Н.Н; Legge, LK. Т. 27, с. 182]). Следующие слова в кавычках — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 16: 2.7; Legge, CA, с. 148]).

(обратно)

1758

Эта классификация видов почтительности к родителям в большой мере основана на текстах «Мэн-цзы» и особенно «Люй-ши чунь цю», где встречаются определения или описания того, что такое, «кормя родителей, печься об их воле» или об их «теле» (вариант: «устах и теле»). См. [Мэн-цзы, с. 179-180: 7.19 (ср. Legge, Mencius, с. 186); ЛШЧЦ, св. 14, гл. 1, с. 87 (ср. R. Wilhelm, с. 178)]. Текст «Мэн-цзы» побуждает перевести слово ян *** «кормить», текст «Люй-ши чунь цю» — «содержать», «печься». Наш перевод объединяет оба эти значения слова ян. Ученые расходятся по вопросу о том, чье «выражение лица» (сэ ***) имеется в виду. Так, Э.М. Гэйл и другие переводчики «Янь те лунь» толкуют сэ как «преходящие прихоти» и «чувства» родителей (см. [Gale, 1973, с. 189; Dispute, с. 153]), а Ма Фэй-бай — как указание на то, что сын, служа родителям, должен и думать о выражении их лиц, и сам сохранять доброжелательное (приятное) выражение лица. Точка зрения Ма Фэй-бая кажется эклектической попыткой объединить два комментария — Бао *** и Чжэна *** — к гл. 2 «Лунь юй», на которые он опирается (см. [ЯТЛЦЧ, с. 191, примеч. 5]); в сущности, те противоречат друг другу: согласно первому, слово сэ в «Лунь юй» указывает на радостное выражение лиц родителей, согласно второму — на радостное выражение лица обслуживающего их сына; Ян Бо-цзюнь предпочитает второе толкование (см. [Лунь юй, с. 16-17: 2.8 и примеч. 1]), но кажется, что контекст «Янь те лунь» скорее указывает на выражение лиц родителей. Наш перевод условный.

(обратно)

1759

Вслед за Ван Ли-ци вставляем знак ци *** («ним») после гуй *** («высоко ценить»), поскольку знак ци есть в четырех изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 311, примеч. 4]) и уместен здесь с точки зрения параллелизма. В кавычках — цитата из «И цзина» (ср. [Чжоу И, гл. 6, с. 13а; Yih King, tr. by McClatchie, с. 288; Legge, YK, с. 206; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, c. 247; Шуцкий, с. 196]). Весеннее или летнее жертвоприношение скудно, потому что еще не поспели хлеба. Смысл этой цитаты в том, что простая жертва, принесенная с подлинным благочестием, несет в себе больше блага, чем внушительное богослужение, лишенное тепла (см. [I Ching, tr. by Wilhelm / Baynes, с. 248]). Как замечает по этому поводу Лю Сян (см. [Шо юань, гл. 20, с. 137]), «вероятно, [здесь] высоко ценят обряд (или нормы поведения) и не ценят жертвы». Ср. также использование этой цитаты из «И цзина» в тексте «Ли цзи», который тоже частично цитируется в речи «знатока писаний» (см. ссылки в примеч. 11 к гл. 25 наст. изд.).

(обратно)

1760

Возможен и перевод: «...с благочестивым выражением на лице повиноваться их воле...» (ср. примеч. 2 к гл. 25 наст. изд.). Об искренности к друзьям и о проявлении почтительности к родителям ср. [Li Ki. Т. 2, с. 301: XXI.II, 11; Legge, LK. Т. 28, с. 226]. Слова в кавычках — цитаты из «Сяо цзина» (ср. [Сяо цзин, гл. 7, § 14, с. 16]). Здесь сказано: «Благородный муж проявляет почтительность, служа родителям, поэтому его преданность можно перенести на государя; проявляет любовь, служа старшим братьям, поэтому его послушание можно перенести на старших; [повседневно] живя в семье, устраивает [ее дела], поэтому его [уменье] навести порядок можно перенести на [функции его] должности». О том, что почтительность к родителям предполагает предвосхищение их желаний и выполнение их воли, см. [Li Ki. T. 2, с. 300: XXI.II, 10; Legge, LK. T. 28, с. 226].

(обратно)

1761

Первые две фразы в кавычках — цитаты из «Мэн-цзы» и «Ли цзи» (см. ссылки в примеч. 66 к гл. 15 наст. изд.). Вместо юэ *** («говорит») в трех изданиях «Янь те лунь» стоит знак жи *** («день, изо дня в день») (см. [ЯТЛ, с. 180, примеч. 7]). Ма Фэй-бай приписывает здесь юэ значение «и тогда (в результате)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 192, примеч. 3]). Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 51]) поясняет знак юэ знаком юань *** («тогда», «поэтому»). Последние две фразы в кавычках встречаются ранее в «Люй-ши чунь цю» (см. ссылки в примеч. 2 к гл. 25 наст. изд.).

(обратно)

1762

Цзэн Дянь *** (***), второе имя Си ***, который назван в «Янь те лунь» Цзэн Си *** — отец Цзэн Шэня (Цзэн-цзы), ученик Конфуция (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 38; Legge, Prolegomena, с. 119]). В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 179: 7.19; Legge, Mencius, с. 309]). Гунси Чи ***, второе имя Цзы-хуа ***, уроженец Лу, известный знанием обрядов, ученик Конфуция (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 46; Legge, Prolegomena, с. 121]). В редакции Ван Ли-ци стоит сочетание дуань вэнь *** («придворная одежда и траурная одежда»), которое мы по примеру ряда комментаторов «Янь те лунь» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 91; ЯТЛДБ, с. 51]) отождествляем с выражением дуань мянь *** (вэнь и мянь значат одно и то же). Отвечая учителю на вопрос о своих желаниях, Гунси Чи сказал, что хотел бы в «церемониальной парадной одежде» (дуань), называвшейся так потому, что шилась из прямых (дуань), т.е. прямоугольных кусков темной материи (Л.П. и В.Л.Сычевы определяют дуань как платье или ритуальную кофту прямого покроя с прямыми рукавами, чья прямоугольность символизирует идею правильности (см. [Сычевы, с. 33, 35]), и в церемониальной черной «парадной шапке» (чжан фу ***) быть чиновником, ведающим обрядами во время жертвоприношений в храме предков государя или во время сеймов удельных правителей (см. [Лунь юй, с. 126, 128: 11.26, с. 129, примеч. 5, 6]; ср. [Legge, СА, с. 248]). Минь, Цзэн ***, *** — ученики Конфуция Минь Сунь (см. примеч. 50 к гл. 16 наст, изд.), т.е. Минь-цзы ***, и Цзэн-цзы, более, нежели другие ученики мудреца, прославленные почитанием родителей (см. [ЯТЛ, с. 181, примеч. 8]). Содержание родителей Гунси Хуа (т.е. Гунси Чи) и Цзэн Шэнем сопоставлено друг с другом в «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 11, с. 93]; ср. [Wallacker, с. 35]). В основу перевода положена редакция Ван Ли-ци, в которой по предложению Чжан Дунь-жэня сочетание и ян вэй жун *** *** заменено на и вэй жун («принять [подобающий] вид»), как это имеет место в четырех редакциях данного отрывка «Янь те лунь», а сочетание ян цзу *** — на цзу ян («до конца выполнить [свой долг] кормить родителей»), как это имеет место в трех изданиях трактата (см. [ЯТЛ, с. 178, 180-181, примеч. 8; ЯТЛ (ЦДБ), с. 309, 312, примеч. 10, 11]). Ма Фэй-бай заменяет и ян вэй жун сочетанием и жун вэй ян; на его взгляд, жун значит здесь «внешность и церемониал», а все предложение означает, что если нет парадного платья и парадной шапки, то и Гунси Чи не смог бы с помощью одних лишь (досл.: пустых) внешности и церемониала достигнуть цели содержать родителей (см. [ЯТЛЦЧ, с. 192, примеч. 5]).

(обратно)

1763

Би ю ци ши жань хоу вэй чжи вэнь *** *** *** *** ***. Первоначально в тексте вместо вэнь («утонченная форма») стояло сочетание фу цзы *** («отец и сын»); по предложению Хуан Цзи-гана и Ян Шу-да Ван Ли-ци заменил его на вэнь. В 1958 г. он по ошибке пропустил в реконструированном тексте знак хоу («после»), но в редакции 1983 г. восстановил его (см. [ЯТЛ, с. 178, 181, примеч. 9; ЯТЛ (ЦДБ), с. 309, 313, примеч. 12]). Го Мо-жо сохранил в своей редакции сочетание фу цзы (см. [ЯТЛДБ, с. 51]); ей соответствует перевод: «лишь тогда называют их «отец и сын»». Ма Фэй-бай тоже сохранил это сочетание, но поставил точку перед ним (а не после него, как Го Мо-жо). Его пояснениям и разметке соответствует перевод: «[человек] не может с помощью пустых слов выполнять по отношению к другим нормы поведения, поэтому [у норм] должно быть реальное содержание, только тогда он делает это. Что до отца и сына, то...» [ЯТЛЦЧ, с. 191, 192, примеч. 7]. Мы перевели текст, отредактированный Ван Ли-ци. «Нормы поведения» (ли) трактуются здесь как «утонченная форма» (вэнь) «реальной сущности» (ши). Это соответствует представлениям даосов и даосов-эклектиков, которые понимают под «реальной сущностью» чувства людей; близкие мысли встречаются и у конфуцианцев. Судя по контексту, «писец канцлера» понимает под «реальной сущностью» материальное содержание родителей (см. подробнее [Кроль, 1982а, с. 57]).

(обратно)

1764

Ср. утверждение Цзы-лу, что, как он слыхал от учителя, чем допустить, чтобы в погребальном обряде не хватало скорби, но был избыток по части соблюдения обрядов, лучше уж, чтобы была нехватка по части соблюдения обрядов, но был избыток скорби; чем допустить, чтобы в обрядах жертвоприношений не хватало почтительности, но был избыток по части соблюдения обрядов, лучше уж, чтобы была нехватка по части соблюдения обрядов, но был избыток почтительности (см. [Li Ki. Т. 1, с. 149-150: II. Ч. I.II, 27]). По свидетельству Ван Сянь-цяня, в последней фразе этой речи «помощника канцлера», сохранившейся в гл. 852 «Тай пин юй лань», стоит знак янь *** («там») вместо жань *** («однако»), причем этот знак относится к предшествующему предложению (см. [ЯТЛ, с. 181, примеч. 10]). Но в нашем издании этой энциклопедии стоит не янь, а жань; там также стоит знак тан *** («сладости») вместо ли *** («грубый рис») (см. [ТПЮЛ, гл. 852, с. 2а]). Ван Ли-ци старается доказать, что тан *** — то же, что тан ***, и в конечном счете синоним и ***, слова, означающего сласти, которыми кормили стариков (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 313, примеч. 14]). В кавычках — цитата из речи «знатока писаний» (ср. гл. 24, с 65 наст. изд.).

(обратно)

1765

В «Гунъян чжуань» чжоуский царь Сян (Сян-ван ***, 651-619 гг. до н.э.) осуждается за то, что оказался неспособен служить матери (см. [Гунъян чжуань, гл. 12, с. 2а]). Его мать (по другой версии, это была его мачеха) хотела, чтобы на престол взошел не он, а его единоутробный младший брат (по другой версии, сын его отца и мачехи). Борьба между братьями за престол остро вспыхивала дважды в течение более чем полутора десятков лет, в нее были вовлечены соседние варвары, с помощью которых брату царя Сяна в конце концов удалось захватить власть и добиться его бегства во владение Чжэн в 636 г. до н.э.; но в следующем же году узурпатор был убит, а царь Сян восстановлен на престоле «гегемоном» цзиньским князем (гун) Вэнем. См. [Legge, CT, с. 189-193; ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 69-74 (ср. МН. Т. 1, с. 290-296; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 205-207)]. Чжан Дунь-жэнь считает, что иероглифы ци фу му *** *** («своим отцу и матери»), равно как знак фу («отец») из сочетания фу му («отец и мать»), встречающиеся в следующей речи «знатока писаний», — это плеоназмы, ибо ранее говорится только о матери царя Сяна; он ссылается также на слова «Гунъян чжуань», на которых основано данное рассуждение «знатока писаний», где ничего не сказано об отце. Но как указывают Хуан Цзи-ган и др., фу му — это выражение, сочетающее слова, аналогичные по значению, и неверно, что знак фу является плеоназмом (см. [ЯТЛ, с. 181, примеч. 11; Ян Шу-да, с. 32-33; ЯТЛЦЧ, с. 192-193, примеч. 1]).

(обратно)

1766

На взгляд Чэнь Цзунь-мо, пренебрежительное выражение «ну-ка (или: эй), иди сюда!» попало в текст «Янь те лунь» из «Ли цзи», где оно встречается в словах «Ну-ка, иди сюда есть!», обращенных к голодному (ср. [Li Ki. Т. 1, с. 250: И. Ч. II.III, 17]). Ученый считает, что знак лай *** («иди сюда») нарушает параллелизм, по смыслу является синонимом знака чжао *** («подозвать, побудить прийти») и, вероятно, отсутствовал в первоначальном тексте «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 181, примеч. 12]). Вполне возможно, что он прав, но на перевод это, собственно, не влияет: мы ограничились заключением слов «иди сюда» в квадратные скобки. Слова «дать ему» и «нищий, просящий [подаяние]» — не вполне точные цитаты из «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 266: 11.10, с. 267, примеч. 2; Legge, Mencius, с. 412-413]).

(обратно)

1767

Оба предложения в кавычках почти дословно воспроизводят текст «Ли цзи», где они следуют друг за другом в обратном порядке (ср. [Li Ki. Т. 2, с. 413-414: XXVII, 26; Legge, LK. Т. 28, с. 292]). Ср. также рассуждение «Мэн-цзы» о том, что более ценно, — нормы поведения или еда (см. [Мэн-цзы, с. 274: 12.1]; ср. [Legge, Mencius, с. 422-424]).

(обратно)

1768

Неточно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 215: 9.4]; ср. [Legge, Mencius, с. 353-354]), где сказано: «Из вершин, [которых может достигнуть] почтительный к родителям сын, величайшая — чтить родителей; из вершин, [до которых может подняться] почитание родителей, величайшая — содержать их [на средства всей] Поднебесной».

(обратно)

1769

Вслед за Ван Ли-ци и его предшественниками снимаем знаки чжэ *** после цзы *** (сыновья») и ли *** («грубый рис»), знак янь *** после у *** («не иметь; нет») и знак хай *** после жоу *** («мясо») (см. [ЯТЛ, с. 179, 181-182, примеч. 15, 17-19]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 193-194, примеч. 3, 4]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил знак цзянь *** на шу *** («овощи») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 310, 314, примеч. 26]), но, согласно словарям-энциклопедиям, цзянь тоже значит «овощи» (см. примеч. 24 к гл. 24 наст. изд.). Вслед за Ма Фэй-баем читаем знаки хунь жу *** в обратном порядке жу хунь («есть овощи с острым запахом») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 194, примеч. 4]). В редакции Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 51]) перед хунь жу стоит знак чжу *** («варить»), а после знака жоу *** — знак шэнь ***, поясненный знаком шэнь *** («жидкость, отвар»); перевод текста в этой редакции: «...варят овощи с острым запахом и [вообще] съедобные овощи, видят мясной отвар [только] после осеннего жертвоприношения лоу и новогоднего жертвоприношения ла». Ма Фэй-бай полагает, что знак хай *** следует писать шэнь ***, а этот знак — то же, что шэнь ***, сочетание же жоу *** шэнь *** означает «горячий мясной отвар (бульон)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 194, примеч. 4]). Реконструкция Го Мо-жо — Ма Фэй-бая имеет такое же право на существование, что и реконструкция Ван Ли-ци. Лоу ла *** — названия двух важных жертвоприношений и соответствующих праздников, фигурирующие рядом в нескольких текстах III-I вв. до н.э. Как полагают, лоу был древний народный праздник, быть может, чуского происхождения, из средней части долины Янцзы постепенно распространившийся по Китаю и праздновавшийся в разных местах по-разному, о чем, возможно, свидетельствуют разные даты, указанные для него разными источниками (2, 3 и 8-й месяцы). С лоу генетически был связан более поздний праздник чу лоу *** (вполне возможно, что это название — развернутая форма названия лоу), как считают, искусственно введенный при Хань и относившийся всецело к сфере государственного культа. Жертвоприношение чу лоу совершалось в «начале осени» (в 7-м месяце), было связано с охотой на животных (занятие преимущественно высших классов) и приготовлением мяса, а соответствующая церемония иллюстрировала космическую тему осеннего увядания, суровости и т.п., заданную ритуальным календарем, известным как «Помесячные приказы» (Юэ лин ***). Судя по тому, что в «Янь те лунь» речь идет о мясе, лоу в данном случае указывает на осеннее жертвоприношение чу лоу. Словом ла при Хань называли древнее новогоднее жертвоприношение, совершавшееся в 12-м месяце (между 16 и 27 января), которое посвящалось в первую очередь духам предков семьи и духам (божествам) дома, а также духам покойных императоров, божествам Земли и Проса, обожествленным и полуобожествленным мудрецам и героям древности. Происхождение названия ла китайская традиция связывала с охотой. В жертвоприношении ла и в пиршествах, устраивавшихся в дни праздника ла, важная роль отводилась мясу, особенно баранине. Оба праздника сопровождались пиром. Подробно см. [Bodde, 1975, с. 49-74, 333-339].

(обратно)

1770

В кавычках — две цитаты из речи «знатока писаний» (ср. гл. 25, с. 68; гл. 24, с. 65 наст. изд.).

(обратно)

1771

В кавычках — слова из речи «писца канцлера» (ср. гл. 25, с. 68 наст. изд.).

(обратно)

1772

В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из речи «писца канцлера» (ср. гл. 25, с. 68 наст. изд.). В «Ли цзи» Конфуцию приписаны слова: «Поэтому благородный муж не пренебрегает обрядами из-за того, что [предлагает гостю] скудную [пищу]...» [Li Ki. T. 2, с. 413: XXVII, 26]. Вместо бессмысленного здесь сочетания лян цзюнь *** комментаторы предлагают три реконструкции. Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 52, примеч. 86]) предполагает, что это испорченное сочетание лю мянь *** («пристраститься к пьянству, пьянствовать»); Хуан Цзи-ган предлагает заменить лян цзюнь знаками люэ *** цзюнь («ограбить житницу»); а Юй Юэ предполагает, что лян цзюнь является результатом искажения сочетания цзин *** цзюнь. По мнению Юй Юэ, знак цзин указывает на «большую круглую житницу» (цзюнь), а сочетание в целом — вариант сочетания цзюнь цзин («житницы», или «круглые житницы обычных и больших размеров») (ср. [ГЦ, гл. 83, с. 519; Maverick, с. 197-198]); предложение в целом означает, что если у кого-то нормы поведения скудны, то, даже если у него есть в распоряжении обильные ресурсы житниц, его поведение все равно не заслуживает того, чтобы говорить о подлинном «содержании родителей» (см. [ЯТЛ, с. 182, примеч. 20]); принявший эту реконструкцию Ма Фэй-бай замечает, что цзин цзюнь — древние зернохранилища прямоугольной (цзин) и круглой (цзюнь) формы (см. [ЯТЛЦЧ, с. 195, примеч. 6]); Чэнь Чжи тоже считает, что сочетание лян цзюнь возникло в результате искажения сочетания цзюнь цзин («житницы») (ср. [ГЦ, гл. 83, с. 519; Синь шу, гл. 4, «Сюнну ***», с. 26]) и что это выражение, видимо, восходит к «Гуань-цзы» (см. [Чэнь Чжи, с. 71]). Из этих трех реконструкций наиболее подходящей к контексту и вместе с тем экономной и убедительной представляется реконструкция Хуан Цзи-гана, в соответствии с которой выполнен перевод (ср. также [ЯТЛ (ЦДБ), с. 310, 316, примеч. 32]).

(обратно)

1773

Вслед за Ван Ли-ци и по предложению Чжан Дунь-жэня вставляем знак ши *** («писец») после сян *** («канцлер»), как это имеет место в трех изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 179, 182, примеч. 21]). Ма Фэй-бай замечает, что, по словам Хуань Куаня, «канцлер» не проронил во время спора ни одного слова и что здесь тоже держит речь не он, а «писец канцлера» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 195, примеч. 1]). Мысль о том, что «беречь себя (досл.: тело)» — это проявление почтительности к родителям, основана на представлении, что дети получают от них тело (см. [Сяо цзин, гл. 1, § 1, с. 2а; ЯТЛЦЧ, с. 195, примеч. 2]). Чэнь Юй *** — видный участник восстания против династии Цинь, в ноябре 206 г. до н.э. ставший царем Дай; в следующем году он заключил с царем Хань военный союз с условием, что тот обезглавит бывшего друга Чэнь Юя, Чжан Эра ***, и послал войска ему на помощь; в мае 205 г. до н.э. царь Хань потерпел поражение, после чего Чэнь Юй обнаружил, что его обманули и Чжан Эр жив, и «изменил [государю] Хань»; за это в ноябре-декабре 205 г. до н.э. он подвергся нападению ханьских генералов, в том числе Чжан Эра, которые «обезглавили Чэнь Юя на берегу реки Чи» (Чи шуй ***; согласно некоторым комментаторам, название этой реки читается не Чи, а Ди или Чжи; мы выбрали чтение Чи условно). По одному толкованию, Чи (или Чжи) шуй, у которой убили Чэнь Юя, ныне известна под названием Бэйчишуй (Северная река Чи), берет название на горе Цзюньшань, находящейся западнее уездного города Юаньши пров. Хэбэй, и на востоке впадает в р. Хуайхэ: по другому толкованию, эту реку следует отождествить с Хуайхэ, берущей начало к юго-западу от уездного города Цзаньхуан пров. Хэбэй и впадающей в р. Фуянхэ (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 89, с. 18-20; Watson, 1961. Т. 1, с. 182-184; HFHD. Т. 1, с. 72-73, 77-79, 83]). Ван Ли-ци на основании параллельных отрывков «Ши цзи» и «Хань шу» и четырех изданий «Янь те лунь» резонно заменил название Ху шуй ***, стоявшее в тексте трактата, на Чи шуй (см. [ЯТЛ, с. 179, 182-183, примеч. 22]). В кавычках — не вполне точные цитаты из «Ши цзи» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 89, с. 20]; ср. [ХШБЧ, гл. 32, с. 3287]). У Бэй *** (вместо первого знака в трех изданиях «Янь те лунь» стоит У ***) родом из Чу — служилый человек Хуайнаньского царя Лю Аня, прославленный своими талантами, первый среди его клиентов; несколько раз увещевал своего государя, отговаривая его от намерения поднять восстание против императора, но в конце концов предложил ему собственный план; когда началось расследование заговора, он пришел к императорским чиновникам с повинной, и У-ди хотел его помиловать, но Чжан Тан настоял на его казни (ок. 122 г. до н.э.) потому, что У Бэй был зачинщиком заговора (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 20-39]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 372-386; ХШБЧ, гл. 45, с. 3631-3639]). И сань цзу *** *** — наказание, предусматривавшее казнь расширенной семьи осужденного вместе с ним (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 306, примеч. 80 к гл. 7]). Люй Бу-шу *** *** — уроженец Вэнь (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3]), ученик Дун Чжун-шу, дослужившийся до должности «главного писца канцлера» (см. примеч. 1 к гл. 23 наст, изд.) и посланный в 123 г. до н.э. в Хуайнань для решения судебных дел, связанных с заговором Лю Аня: он решал эти дела в соответствии с принципом справедливости «Чунь цю», а по его возвращении У-ди одобрил его приговоры; о нем известно также, что ранее, ок. 135 г. до н.э., он объявил последней глупостью писание своего учителя, не зная о том, кто автор этого писания. См. [ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 27, 29 (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 410, 412); ХШБЧ, гл. 27А, с. 2287-2289 (ср. HFHD. Т. 2, с. 33)].

(обратно)

1774

Перевод выражений лун коу *** и чи юй *** в этом отрывке не вполне ясен. Лун коу дословно значит «играть устами» (ср. [Gale, 1973, с. 192; Эн тэцу рон, с. 137]), а в переносном смысле — «сеять вражду», «клеветать» и «болтать». Опираясь на употребление этого выражения в «Хань шу» (см. [ХШБЧ, гл. 47, с. 3686]), Ван Ли-ци истолковал его значение в «Янь те лунь» как «сеять раздоры» (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 317, примеч. 37]); вслед за ним Ма Фэй-бай выбрал значение «сеять раздоры, клеветать и сбивать людей с толку» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 196, примеч. 6]). Выражение чи юй переводят «невоздержанное употребление (?) слов» («running wild with words») (см. [Gale, 1973, с. 192]), «болтовня (пустословие)» (см. [Эн тэцу рон, с. 137]), «странствующий оратор ([мастер] убеждать)» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 317, примеч. 38]) и «сеять раздоры своими речами», т.е. как синоним лун коу (см. [ЯТЛЦЧ, с. 196, примеч. 8]). Добавим, что существует с виду похожее выражение чи бянь *** — «искусно пользоваться речами» (см. [Морохаси. Т. 12, с. 502, № 61]) или «распущенное (своевольное) красноречие» (см. [ХЮДЦД. Т. 12, с. 806]). Мы с оговоркой переводим лун коу «витийствовать» исходя из его значений «играть словами» и «красноречие» (ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 318, примеч. 46; ХЮДЦД. Т. 2, с. 1311, значение 3]), а чи юй — «безудержное красноречие» (по аналогии с чи бянь); не исключены также переводы лун коу «болтать языком» и чи юй «безудержная болтовня».

(обратно)

1775

Первые три фразы в кавычках — почти точно воспроизведенные цитаты из высказывания Цзэн-цзы в «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 2, с. 301: XXI, II, 11]), последние две фразы в кавычках — очень неточно воспроизведенные цитаты из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 287, 288: 12.7; Legge, Mencius, с. 435, 438]). Там сказано: «Нынешние сановники — люди, виновные перед нынешними удельными правителями... Нынешние сановники все потворствуют злодеяниям государя». Ван Ли-ци вполне оправданно заменил знак да *** уместным здесь знаком фэн *** («потворствовать»), стоящим в четырех изданиях «Янь те лунь» и в параллельном тексте «Мэн-цзы» (см. [ЯТЛ, с. 180, 184, примеч. 27]). Ван Ли-ци отмечает, что знак гун *** взаимозаменяется с гун *** («быть осмотрительным», «строго блюсти») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 318, примеч. 43]), Ма Фэй-бай — что гун *** — это синоним гун *** («выполнять») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 197, примеч. 5]). Оба толкования в равной степени убедительны.

(обратно)

1776

Видимо, цитата из комментария к «Чунь цю», но какого — неизвестно (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 264, примеч. 62 к гл. 4]).

(обратно)

1777

Почти точно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 243: 10.5, Legge, Mencius, с. 384; Kroll, 1970, с. 323]). В соответствии с текстом «Мэн-цзы» меняем местами знаки вэй *** («пост») и бэй *** («низкий»), читая вэй бэй.

(обратно)

1778

В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 183: 16.6; Legge, CA, с. 312]). Ср. определение «торопливости» (ао ***) в «Сюнь-цзы»: «Сообщать, когда не спрашивают, — это торопливость (ао)» [СЦЦШ, гл. 1, с. 9]; ср. [Dubs, 1928, с. 37-38; Koster, 1967a, с. 7; Феоктистов, с. 179]. Все переводчики «Янь те лунь» приписывают ао его обычное значение «высокомерие» или «дерзость» (см. [Gale, 1973, с. 192; Эн тэцу рон, с. 137; Dispute, с. 156]). Мы выбрали значение «торопливость», учитывая параллельный текст «Лунь юй», где вместо ао стоит цзао *** («беспокойный; беспокойная деятельность», «торопливость») (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 197, примеч. 7]). Однако Ван Пэй-чжэн считает, что в «Лунь юй» цзао *** стоит вместо цзао *** («гомон, шум, галдеж») и что соответствующее значение («крик, гомон») должно быть у ао *** (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 93-94]), и не исключено, что он прав.

(обратно)

1779

На взгляд Ма Фэй-бая, последнее предложение значит: эдикт позволяет участвовать в дискуссии лишь министрам и не требует, чтобы высказывались «писцы канцлера»; слова кун чжань коу *** *** («вести пустые словесные баталии»? или — в нашем переводе — «попусту состязаться в красноречии»?) означают, что у «писца канцлера» нет права высказываться (см. [ЯТЛЦЧ, с. 197, примеч. 8]).

(обратно)

1780

Чжан Дунь-жэнь предлагал заменить знак линь *** («лес») в первой фразе знаком лин *** («холм»), знак гуй *** («коричное дерево») на графически похожий знак куй *** («половина двойного шага»), а выражение цзяо *** куй осмыслить как «половину двойного шага [земли] на вершине горы». Его точку зрения принял и подкрепил Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 94]); ей последовал в 1983 г. Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 319, 320, примеч. 1]). В таком случае первое предложение следует переводить: «Горы и холмы не отказываются и от полшага [земли] на вершине и благодаря этому достигают своей высоты» (ср. [Gale, 1973, с. 193]). Однако и не реконструированный текст вполне осмыслен, что делает реконструкцию не обязательной (см. также [ЯТЛЦЧ, с. 198, примеч. 1]). В кавычках — цитата из «Вэнь-цзы», где вместо «благородный муж» фигурирует «совершенномудрый человек» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 10, коммент. Сыма Чжэна]); «увеличивает... славу» — смысловой перевод китайского выражения «распространяет славу». Похожие рассуждения встречаются ранее, в частности, в «Гуань-цзы», в докладе Ли Сы об изгнании чужестранцев из Цинь (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 10]; ср. [Bodde, 1938, с. 20 и примеч. 3]) — последнее близко по смыслу реконструкции Чжан Дунь-жэня — из «Хань Ши вай чжуань» (см. [ХШВЧ, гл. 3, с. 34]; ср. [HSWC, с. 95-96]).

(обратно)

1781

Параллели первым двум фразам см. в «Сюнь-цзы», где, впрочем, обладатель «обширной эрудиции» определяется как «много слыхавший» (см. [СЦЦШ, гл. 2, с. 16]; ср. [Dubs, 1928, с. 46; Koster, 1967a, с. 13; Феоктистов, с. 183]). Параллели двум последним фразам см. в [Да Дай ли цзи, гл. 65, с. 91].

(обратно)

1782

Цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 501: III.II.X, 3; Ши-цзин, с. 374]; ср. также [ХШВЧ, гл. 3, с. 34; гл. 5, с. 67; HSWC, с. 95-96, 173-174; ХШБЧ, гл. 51, с. 3808 и коммент. Янь Ши-гу]).

(обратно)

1783

Первое выражение в кавычках — цитата из «Ши цзина» (см. [Legge, She К., с. 362: II.VI.I, 6]; ср. [Шицзин, с. 281]). Ши *** — «писец (или секретарь)». Далее в кавычках — цитаты из «Гунъян чжуань». В«Чунь цю» под 723 г. до н.э. есть запись о посылке чжоуским царем некоего цзай Сюаня *** (чью должность мы предпочитаем в свете данного отрывка из «Янь те лунь» переводить не «[канцлер] — глава [бюрократии]», а «[чиновник канцлера] — глава [бюрократии]») в Лу с дарами по случаю погребения одного из местных князей вместе с его женой (см. [Legge, CT, с. 2, 3, 6-7]). В «Гунъян чжуань» в связи с этим указывается: «Что такое цзай? Чиновничья должность. Что такое Сюань? Имя. Почему же вместо фамилии [этого человека] использована чиновничья должность? Потому что он — младший чиновник [канцлера] — главы [бюрократии] (цзай ши ***)»-В комментарии Хэ Сю к этому тексту указано, что в «Чунь цю» «младший чиновник высшего разряда» (шан ши ***) Сына Неба известен по имени и фамилии, «младший чиновник среднего разряда» (чжун ши ***) записан по его должности (это как раз имеет место в настоящем случае), а «младший чиновник низшего разряда» (ся ши ***) называется просто «человеком» (см. [Гунъян чжуань, гл. 1, с. 10а]; ср. [Legge, CT, с. 785, 787, 788, 150]).

(обратно)

1784

Почти точно воспроизведенная цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 145: 13.14; Legge, CA, с. 268]). Вслед за Ван Ли-ци и другими пропускаем знак хоу *** после чжу *** (в параллельном тексте «Лунь юй» здесь стоит чжи ***) как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 184, 186, примеч. 7]).

(обратно)

1785

В кавычках — цитата из «Лунь юй» (см. [Лунь юй, с. 105: 10.4]; ср. [Legge, CA, с. 229]). Вслед за Ван Ли-ци заменяем знак дан *** уместным здесь по смыслу и графически сходным чан *** («когда-то») (см. [ЯТЛ, с. 184, 186, примеч. 8]). Мнение Ма Фэй-бая, что гоу (или цзюй) чжи *** значит «предложение за предложением [уяснять] суть [классических книг]» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 199, примеч. 9]), а не «согнуть пальцы рук» (т.е. почтительный вид), не кажется убедительным, выражение шоу е *** имеет по меньшей мере два объяснения: 1) «[в качестве ученика] получать знания (или наставления) от учителя» (см. [Цы хай, с. 236; Морохаси. Т. 2, с. 707, № 50; ХЮДЦЦ. Т. 2, с. 886, значение 1; ЯТЛЦЧ, с. 199, примеч. 9]); основываясь на этом, мы предложили понимание здесь слова е как «наследия» школы (ср. [ХНЦ, гл. 19, с. 177; Кроль, 1981б, с. 51; ХЮДЦД. Т. 2, с. 886, значение 2]); 2) «получить [от наставника] большие дощечки для письма [с текстом классической книги]» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 321-322, примеч. 12]); по предположению Ван Ли-ци, е означает здесь не «дело», «наследие», «наставления» и т.п., а «бамбуковые дощечки и свитки для письма» (глосса Чжэн Сюаня), «большая доска» (глосса Сюй Шэня); как думает ученый, длинные дощечки для письма использовались для записывания конфуцианских классических книг и государственных законов и достигали размера в два чи четыре цунь; этим он объясняет то, что при Хань слово е нередко употреблялось вместо цзин *** («классическая книга»): они были синонимами. Последним обстоятельством Ван Ли-ци объясняет то, что после шоу е в «Янь те лунь» стоит бессмысленный здесь знак цзин ***: на его взгляд, это испорченный знак цзин *** («классическая книга»), попавший в основной текст трактата из комментария к слову е. В отличие от Ван Ли-ци Ма Фэй-бай не считает знак цзин *** плеоназмом: он приписывает ему значение «напрямик, непосредственно» и предлагает перенести на место перед шоу е (см. [ЯТЛЦЧ, с. 199, примеч. 9]). Перевод, соответствующий его реконструкции: «непосредственно получал знания». Она кажется допустимой, но мы (как и Ван Ли-ци) предпочли опустить слово цзин *** и не перевели его. Под «благородным мужем» имеется в виду Конфуций.

(обратно)

1786

Предложение в кавычках — цитата из «Сяо цзина» (ср. [Сяо цзин, гл. 7, § 15, с. 26]). Цзя *** (букв, «дом») здесь — «владение сановника» (ср. [Creel, 1970. Т. 1, с. 355, примеч. 131, с. 415, примеч. 107]). Выражение в кавычках — цитата из речи «писца канцлера» (см. гл. 26, с. 71 и примеч. 4 наст. изд.).

(обратно)

1787

В трех изданиях трактата вместо ци жу *** («тот конфуцианец») стоит чжэнь *** жу («настоящий конфуцианский ученый»), что, по мнению Ян Шу-да, является неоправданным изменением текста, ибо Хуань Куань здесь подражает словесному обороту из «Гунъян чжуань» (см. [ЯТЛ, с. 186, примеч. 11]; ср. [Гунъян чжуань, гл. 21, с. 56]). Глиняный дракон использовался во время жертвоприношения, вызывающего дождь (см. [ХНЦ, гл. 11, с. 94 и коммент. Гао Ю; Wallacker, с. 38-39; Лунь хэн, гл. 47, с. 691 и сл.; гл. 55, с. 787; гл. 80, с. 1106; Forke. Т. 2, с. 349 и сл. 17, 132]). Тин ли *** — крупка дубровная (Draba nemorosa var. hebecarpa); у нее горький вкус (см. [ЯТЛЦЧ, с. 200-201, примеч. 8]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо вэй шу *** («вкус иной») стоит шу вэй («иной вкус») (см. [ЯТЛ, с. 186, примеч. 11]). Аналогичные рассуждения о похожих предметах разного «рода» см. в [ЧГЦ, кн. 2, гл. 22, с. 92 (ср. СКТ, с. 372; Pokora, 1981, с. 287); ХНЦ, гл. 13, с. 118-119; ЯТЛ, с. 186, примеч. 13; Кроль, 19736, с. 29].

(обратно)

1788

«Ученики» — перевод выражения сяо цзы *** (досл. «малые дети»), описывающего термином родства отношения ученичества (ср. [Кроль, 19816, с. 51-53]). Фразы в кавычках за вычетом предпоследней — почти точные цитаты из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 122: 11.17; Legge, С А, с. 242-243]), предпоследняя фраза в кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 293: 12.9; Legge, Mencius, с. 441]). Последнее предложение по мысли созвучно параллельному тексту «Мэн-цзы».

(обратно)

1789

В кавычках — видимо, распространенное клише того времени (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4008; Seufert, с. 36; ЧВДЦЦ. Т. 13, с. 245, № 71]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил знак жэнь *** («люди») знаком минь *** («простолюдины»), который первоначально стоял в этом тексте и был заменен на жэнь лишь при Тан, поскольку был табуирован как входивший в имя второго императора династии (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 324, 326, примеч. 2]).

(обратно)

1790

Судя по тому, что в трактате уже встречалась фраза «думает о том, что ...северная граница еще не умиротворена», «посланцы», о которых здесь речь, — это Ван Пин и другие (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 12, с. 178 и примеч. 20]). Возможно, что начало речи «сановника» пересказывает императорский эдикт; ср. похожие формулы, встречающиеся в других эдиктах с вопросами к ученым, рекомендованным двору (в частности, см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4004, 4011; Seufert, с. 29, 39]).

(обратно)

1791

Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 35]) указал, что в юаньском издании трактата после устойчивого сочетания юань ту *** («далеко идущий план») стоит глагол фа *** («идти карательным походом»), и одобрил эту редакцию. Ее принял Ван Ли-ци в 1983 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 324, 326, примеч. 6]); принимаем ее и мы. Го Мо-жо и Ван Ли-ци (см. [ЯТЛДБ, с. 534 ЯТЛ, с. 187; ЯТЛ (ЦДБ), с. 324]) поставили запятую перед юань ту, что побуждает осмыслить это выражение как глагол с обстоятельством («дальновидно намечать (планировать)») (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 202, примеч. 4]); переводы Э.М. Гэйла и Сато Такэтоси (см. [Gale, 1973, с. 195; Эн тэцу рон, с. 141]) неточны. При такой разметке нельзя трактовать юань ту и ци цзи *** («необычный план») как однородные члены предложения, но это возможно, если поставить запятую после юань ту; последней разметке соответствует перевод: «...придумать необычные планы и далеко идущие замыслы, [в том числе] план карательного похода против сюнну и умиротворения района границы». О «необычных планах» см. [Кроль, 19826, с. 78, 81-84].

(обратно)

1792

Вслед за Ван Ли-ци и другими заменяем знак мин *** («разъяснять») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 202, примеч. 5]) на более уместный здесь по соображениям параллелизма знак бао *** («придерживаться»), стоящий в редакции IX в. (см. [И линь, гл. 3, с. 31; Gale, 1973, с. 195, примеч. 2; ЯТЛ, с. 187, 188, примеч. 2]). Иероглиф «толпа, масса» (пинь ***) состоит из трех одинаковых компонентов — иероглифов «рот» (коу ***), расположенных «пирамидой»: один наверху и два внизу. Сравнение галдящих конфуцианцев с иероглифом пинь мотивировано фразой цзи коу и чэн ши *** *** ***, в которой, видимо, имеет место игра слов: конфуцианцы «с помощью «ртов» (т.е. только на словах. — Ю.К.) выполняют дела», тогда как пинь «из (= с помощью) «ртов» образует иероглиф», т.е. состоит из одних иероглифов «рот». Ср. толкования Ян И-суня, Хуан Цзи-гана (см. [ЯТЛ, с. 189, примеч. 3]) и Ван Пэй-чжэна (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 96]). Перед нами словесно мотивированное сравнение с игрой слов в тексте мотивировки (ср. [Kroll, 1966, с. 271-273]).

(обратно)

1793

В кавычках — почти точно воспроизведенная цитата из «Си цы чжуань» (см. ссылку в примеч. 1 к гл. 21 наст. изд.).

(обратно)

1794

Тай пин *** («великое спокойствие») (см. [Кроль, 19846, с. 79-80])

(обратно)

1795

В кавычках — неточная цитата из Конфуция, сказавшего: «Благородный муж знает толк в справедливости, низкий человек знает толк в выгоде» (см. [Лунь юй, с. 42: 4.16]; ср. [Legge, CA, с. 170]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо знака хуй (?) *** стоит знак хуй *** («разрушать»), и Ван Ли-ци отмечает, что в древности оба эти знака и знак хуй *** взаимозаменялись (см. [ЯТЛ, с. 189, примеч. 5]). Ян Шу-да считает, что здесь уместен знак хуй ***, так как именно он стоит в рукописной редакции периода Юань (см. [Ян Шу-да, с. 34]). Значение всех трех иероглифов — «разрушать», а сочетание хуй и ***, вероятно, означает «срывать [принятие (или выполнение?)] советов (суждений)».

(обратно)

1796

Вместо цзи люй *** («замыслы и задумки, или планы») в трех изданиях «Янь те лунь» стоит цзи ли *** («подсчитывать выгоды (пользу)») (см. [ЯТЛ, с. 189, примеч. 6]). В одной редакции этого предложения на конце его стоит знак ю *** («иметь(ся)») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 328, примеч. 16]).

(обратно)

1797

В кавычках — не совсем точная цитата из речи «сановника» (ср. гл. 27, с. 72-73 и примеч. 4 наст. изд.). Вслед за Ван Ли-ци добавляем после чэн *** («достичь») знак ли *** («выгода»), стоящий в трех изданиях «Янь те лунь» и (как отмечает Чжан Дунь-жэнь) в параллельной фразе речи «сановника» (см. [ЯТЛ, с. 187, 189, примеч. 7]).

(обратно)

1798

Вслед за Ван Ли-ци заменяем знак жоу *** на похожий и уместный здесь по смыслу знак си *** («конопля», «посконь») — исправление Сунь И-жана — и вставляем перед е *** знак чжэ *** (см. [ЯТЛ, с. 187, 189, примеч. 9-10]). Первая цитата в кавычках — из Конфуция, который приложил эти слова к «низким людям, подобным ворам» (ср. [Лунь юй, с. 193: 17.12; Legge, CA, с. 324]), вторая — из доклада Ли Сы (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 325, примеч. 15 к гл. 10]; ссылки в примеч. 3 к гл. 23 наст. изд.).

(обратно)

1799

Читаем бао *** («широкий, просторный») вместо знака поу ***, на неуместность которого в этом тексте указал Лу Вэнь-чао, предложивший чтение ю *** («широкое роскошное платье») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 96]; Ван Ли-ци дает знак ю в написании *** (см. [ЯТЛ, с. 189, примеч. 11]). Просторная одежда и широкий пояс входили в полное облачение конфуцианца (см. [ХШБЧ, гл. 71, с. 4567]; ср. [Watson, 1974, с. 159]).

(обратно)

1800

Оба выражения в кавычках — из «Лунь юй», первое описывает вид Конфуция, когда он входил в ворота государева дворца, второе — его вид в присутствии государя (ср. [Лунь юй, с. 105: 10.4, с. 104: 10.2; Legge, СА, с. 228, 227]). Шан Сы *** |: Шан — имя ученика Конфуция Бу *** Шана, носившего второе имя Цзы-ся (см. примеч. 12 к гл. 24 наст, изд.), который был на 44 года младше учителя; он был известен своей начитанностью и одно время служил наставником вэйского князя (хоу) Вэня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 28-30; Legge, Prolegomena, с. 117]); Сы — имя Дуаньму Сы. Если Цзы-ся отличался знанием писаний, то Дуаньму Сы — умением говорить (см. [Лунь юй, с. 117: 11.3]; ср. [Legge, СА, с. 237-238]). Гуань Янь *** — Гуань-цзы (Гуань Чжун) и Янь-цзы (Янь Ин). В 1983 г. Ван Ли-ци из соображений параллелизма заменил знак го *** («превосходит») на це *** («присвоил») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 324, 329, примеч. 23]). Мы перевели текст в этой редакции.

(обратно)

1801

Это государство Сына Неба (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1968]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 323, 355, примеч. 33]).

(обратно)

1802

Досл.: оценивать (или: обследовать) его достоинства и недостатки по его шерсти. Об аналогии между узорами шкуры животного и словами (или письменными произведениями) человека см. [Кроль, 19746, с. 202-203; Кроль, 1978а, с. 48-49; Лисевич, 1979, с. 20-22, 233]. «Сановник» подчеркивает разрыв между формой и сущностью, словом и реальностью. Ср. изречение Конфуция: «Благородный муж не рекомендует человека по его словам» [Лунь юй, с. 173: 15.23]; ср. [Legge, СА, с. 300].

(обратно)

1803

Чжэнь *** («Мы») — личное местоимение, которым с 221 г. до н.э. пользовался только император, говоря о себе (см. [МН. Т. 2, с. 127, примеч. 1; Bodde, 1938, с. 44, примеч. 2, с. 93-94; Переломов, 1962, с. 38; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 62, 345-346, примеч. 74]). Вместо знака цюй *** («быстро») в четырех изданиях «Янь те лунь» стоит знак чао *** («перескакивать через [несколько степеней разом]») — чтение, которое Чэнь Цзунь-мо считал неверным (см. [ЯТЛ, с. 190, примеч. 13]), но которое приняли Ван Ли-ци, Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 324, 329, примеч. 28; ЯТЛЦЧ, с. 205, примеч. 10]) и мы. Вероятно, цитата восходит к императорскому эдикту, в котором предлагались вопросы рекомендованным двору для участия в экзаменах ученым (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4004, 3992; Seufert, с. 29, 14]). Ранее уже встречался похожий отрывок (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 10, с. 171 и примеч. 50]).

(обратно)

1804

Высказывание о повозке и быке толкуют по-разному. Э.М. Гэйл и Сато Такэтоси противопоставляют скрипучую повозку бессловесному быку (см. [Gale, 1973, с. 196; Эн тэцу рон, с. 142]), Ма Фэй-бай — низкую оценку быка высокой оценке повозки; он полагает, что это пословица (см. [ЯТЛЦЧ, с. 205, примеч. 12]). На наш взгляд, повозка и бык здесь не противопоставлены друг другу, она упомянута, чтобы дать понять, что высоко оценивший быка человек пользовался им как тягловой силой. Первая фраза в кавычках — не совсем точно воспроизведенная цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 153: 14.4; Legge, CA, с. 276]): «Кто обладает внутренней духовной силой, непременно произносит и [красивые] слова; но кто произносит [красивые] слова, не обязательно обладает внутренней духовной силой». Вторая фраза в кавычках — уже встречавшееся ранее в почти таком же виде изречение (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 7, с. 160 и примеч. 43]).

(обратно)

1805

В кавычках — неточно воспроизведенное изречение, встречающееся в нескольких древних памятниках — «Хуайнань-цзы», «Хань-цзы» («Хань Фэй-цзы») и «Вэнь-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 10, с. 88; ТПЮЛ, гл. 459, с. 3а; Вэнь-цзы, гл. 16, с. 20]). Там говорится, что колокольчик сам разбил себя звоном. Речь идет о большом металлическом колокольчике с деревянным языком. Такой колокольчик трясли рукой, его звоном собирая народ, когда намеревались публично огласить нечто важное. Он был у командира 25 воинов во время похода (см. [ЯТЛЦЧ, с. 205, примеч. 13]). С колокольчиком, в который звонит Небо, сравнивали Конфуция (см. [Лунь юй, с. 35-36: 3.24]; ср. [Legge, СА, с. 164]).

(обратно)

1806

В редакции X в. в названии птицы, поющей перед рассветом, вместо хэ *** стоит знак кань *** (см. [ТПЮЛ, гл. 921, с. 10а]). В кавычках — цитаты из речи «знатока писаний» (ср. гл. 27, с. 73 наст. изд.).

(обратно)

1807

Фразы в кавычках — цитата из речи «сановника» (см. гл. 27, с. 73, 74 наст. изд.).

(обратно)

1808

Цзи Хуань-цзы *** *** — высокий сановник государства Лу во времена Конфуция (ум. в 493 или 492 г. до н.э.); он возглавил клан Цзи (Цзисунь) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 302, примеч. 57 к гл. 7]) в 505 г. до н.э. и через несколько лет сосредоточил в своих руках власть над страной, присвоив прерогативы княжеского дома; он же принял в подарок от правителя Ци красивых танцовщиц, в связи с чем забросил государственные дела; это побудило Конфуция ок. 498-497 гг. до н.э. покинуть Лу (см. [МН. Т. 5, с. 310-311, 315-316, 328-331, 357-358; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 129-131, 133-134, 139, 324, примеч. 13]). Как отмечал Лу Вэнь-чао, Цзи Хуань-цзы и Люсяский Хуй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 332, примеч. 42 к гл. 10]) жили в разное время (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 98; Gale, 1973, с. 197, примеч. 9]). История явно неаутентичная. Согласно Сыма Цяню, Конфуций был «[чиновником], ведающим [наказанием] грабителей» в Лу в 501 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 26]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 131, 326, примеч. 29]). Ма Фэй-бай дает дату 500 г. до н.э. (см. [ЯТЛЦЧ, с. 206, примеч. 4]).

(обратно)

1809

Тексты, представляющие собой параллели первому предложению, см. в [ХФЦ, гл. 40, с. 887; гл. 50, с. 1093 (ср. Liao. Т. 2, с. 202, 304); ХНЦ, гл. 9, с. 78 (ср. Померанцева, 1979, с. 179)]. Вслед за Ван Ли-ци читаем цзан *** вместо цзянь *** (предложение Сунь И-жана) (см. [ЯТЯ, с. 188-189, примеч. 19]). Точное значение слова цзан из выражения цзан цзоу ***, переведенного «неумелые возницы и конюхи», не вполне ясно. Цзоу значит «конюх», чиновник, ведающий запряганием лошадей в повозки; на взгляд Ма Фэй-бая, это раб-коневод (см. [ЯТЛЦЧ, с. 206, примеч. 8]). Видимо, цзан стоит в тексте вместо выражения цзан хо («рабы») (см. примеч. 10 к гл. 19 наст, изд.), которое фигурирует во всех трех параллельных текстах вместо цзан цзоу. Еще в одном параллельном рассуждении (из «Ши-цзы») вместо цзан хо стоит пу жэнь *** («слуга») (см. [ТПЮЛ, гл. 746, с. 56]). Из этого Ван Ли-ци делает вывод, что «слуга» и есть значение цзан и что, поскольку управление лошадьми — это специальность, простой слуга не мог с этим справиться; «конюх» тоже не был искусным возницей, вследствие чего оба слова и стоят рядом в тексте «Янь те лунь». Возможно, однако, и другое объяснение; оно связано со вторым значением сочетания цзан хо, о котором в комментарии Гао Ю к «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 9, с. 78]) сказано: «это тот, кто в древности был неспособен править лошадьми, уроженец Лу». Поэтому Л.Е.Померанцева понимает это сочетание как фамилию и имя человека — Цзан Хо (см. [Померанцева, 1979, с. 179, 226, примеч. 46]). Видимо, его имя стало нарицательным (ср. [ЧВДЦЦ. Т. 27, с. 177, № 73, значение 2]). Как бы то ни было, цзан указывает на неумелого возницу. Вместо знака э *** в трех изданиях «Янь те лунь» стоит э *** («запрягать», досл. «впрячь в ярмо», «наложить ярмо на шею коня») (см. [ЯТЛ, с. 191, примеч. 20]). Сходное сравнение есть в «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 2, с. 21]; ср. [Померанцева, 1979, с. 145]). Вслед за Ван Ли-ци вместо ши цзэ чжи цзи *** *** читаем цзэ чжи ши цзи *** *** («заставить его бежать быстро») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 206, примеч. 9]).

(обратно)

1810

Цитата из речи «сановника» (ср. гл. 27, с. 73-74 наст. изд.). В трех изданиях «Янь те лунь» ею и оканчивается глава 27, последующий же текст включен в главу 28 (см. [ЯТЛ, с. 191, примеч. 22]).

(обратно)

1811

В двух изданиях «Янь те лунь» вместо юй *** («перелезать через») стоит его синоним юй *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 325, 331, примеч. 45]). Фраза в кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 193: 17.12; Legge, СА, с. 324]). Кун Цю *** — Конфуций. Шоу шэ до дуань *** *** («колебаться, как крыса, высунувшая голову из норы, поглядывая в разные стороны») — то же, что шоу шу лян *** дуань (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 107, с. 24-25 и коммент. Пэй Иня, Сыма Чжэна и Такикава Камэтаро; Watson, 1961. Т. 2, с. 126]). Ян Шу-да предполагает, что вместо знака юй в сочетании юй ши *** следует читать у *** (см. [ЯТЛ, с. 191, примеч. 25]). Принимая его реконструкцию, мы переводим выражение у ши *** «идти наперекор [требованиям] времени». Под «царем Цинь» здесь имеется в виду Цинь Ши-хуан (см. примеч. 74 к гл. 29 наст. изд.). Вэйчжун *** — общее название района русла р. Вэй *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 332, примеч. 48]), берущей начало в Ганьсу, текущей по Шэньси, сливающейся с Цзиншуй и впадающей в Хуанхэ; видимо, в узком смысле слова это название района Сяньяна, переименованного при У-ди в Вэйчэн (ср. примеч. 7 к гл. 22 наст, изд.) (см. [Эн тэцу рон, с. 143; ЯТЛЦЧ, с. 207, примеч. 5]). Именно в Сяньяне Ши хуан казнил в 212 г. до н.э. свыше 460 конфуцианских ученых (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 58]; ср. [МН. Т. 2, с. 181-182; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 81]). Казнь эта названа в источниках словом кэн ***, которому одни современные ученые вслед за древними приписывают значение «закопать живьем в землю, похоронить заживо» (см., например, [ЯТЛЦЧ, с. 207, примеч. 5]), другие — значение «хоронить, закапывать» (см. [Gale, 1973, с. 198; Эн тэцу рон, с. 143]), а третьи — «истребить», «казнить» (см. [МН. Т. 2, с. 119 и примеч. 3, с. 181-182 и примеч. 1; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 50, 81]); мы последовали за третьими. Последние два выражения в кавычках — не совсем точные цитаты из «Чжуан-цзы» (см. [Чжуан-цзы, гл. 29, с. 992]; ср. [Позднеева, 1967, с. 294]), где эти слова вложены в уста «разбойника Чжи», критикующего Конфуция.

(обратно)

1812

Да шэн *** («великий совершенный мудрец») — обладатель великой устроительной способности дэ, которая, как полагали, позволяет ему получить «повеление Неба» на царство и основать династию (ср. [Кроль, 19706, с. 136-150]). По предложению Ван Сянь-цяня вместо знака дан *** читаем чан цзюй *** («некогда находился»): в одном издании «Янь те лунь» стоит чан вместо дан (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 337, примеч. 2]), а вместо знака юй *** — сян *** («помогал в качестве канцлера [государю]»); это соответствует редакциям данного текста в соч. «Ши лэй фу *** ***» (разд. «Тянь бу ***») и «Тай пин юй лань» (см. также [ТПЮЛ, гл. 11, с. 2а]). В «Тай пин юй лань» вместо сочетания сяо вэй *** («незначительном посту») по ошибке (мнение Ван Сян-цяня) стоит сочетание шан *** вэй («высоком посту») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 98]). Нереконструированный текст следовало бы перевести: «после того как он занимал незначительный пост в [государстве] Лу в течение трех месяцев». Ма Фэй-бай предлагает вместо дан *** сяо вэй *** читать сяо дан вэй *** *** («короткое время заслуженно занимал пост») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 208, примеч. 1]). Это кажется натяжкой. По преданию, Конфуций был «[чиновником], ведающим [наказанием] грабителей» и одновременно исполнял обязанности «канцлера» в Лу, замещая его в течение трех месяцев (см. там же; ср. примеч. 20 к гл. 27 наст. изд.). Ван Сянь-цянь и Ма Фэй-бай отмечают, что помогать в качестве «канцлера» (или замещать его) не значит занимать незначительный пост; Ван Сянь-цянь полагает, что слова о «незначительном посту» продолжают мысль предшествующего предложения («никто из удельных правителей не сумел использовать его на службе»), а слова «помогал в качестве канцлера [государю] Лу в течение трех месяцев» по смыслу относятся к последующему тексту. Поэтому мы (в отличие от Ван Ли-ци в 1958 г.) ставим точку с запятой не после слов «использовать его на службе», а после слова «посту». В издании Ван Ли-ци 1983 г. здесь вообще нет точки с запятой, только запятая.

(обратно)

1813

Цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 329: 14.15; Legge, Mencius, с. 485]), где (применительно к людям) эти слова значат «все без исключения были возбуждены и воодушевлены (расцвели духовно)».

(обратно)

1814

На взгляд Ма Фэй-бая, под тем, кто «держит в руках самое важное (власть)», здесь подразумевается Сан Хун-ян, который в 100 г. до н.э. стал «великим министром земледелия», в 96 г. до н.э. занял более низкую должность «главного военного начальника, выискивающего зерно», а в 87 г. до н.э. стал «сановником-императорским секретарем»; имеются в виду последние 15 лет карьеры Сан Хун-яна с 96 г. до н.э. (см. [ЯТЛЦЧ, с. 209, примеч. 4]; ср. примеч. 42 к гл. 14 и примеч. 13 к гл. 60 наст. изд.). Возможно, «благородный муж» — это Конфуций. Стихотворение «Рубят красные деревья тань (Dalbergia hupeana, см. примеч. 12 к гл. 21 наст, изд.)» (Фа тань ***) — из «Ши цзина» (см. [Legge, She К., с. 169-171: I.IX.VI]; ср. [Шицзин, с. 135-136]). Оно расценивалось конфуцианской комментаторской традицией как направленное против жадных чиновников и неиспользования на службе достойных людей. В «Малом предисловии» к «Ши цзину» сказано: «[Стихотворение] «Рубят красные деревья тань» язвительно критикует алчность. Те, что находились на постах, были алчны и низки, получали жалованье, не имея заслуг; только благородные мужи не имели возможности выдвинуться и служить на государственной службе» (см. [Legge, She К., Prolegomena, с. 55]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 57 и коммент. Чжан И *** (вторая половина V в.) и Чжан Шоу-цзе; ХШБЧ, гл. 57А, с. 4095 и коммент. Янь Ши-гу; Hervouet, 1972, с. 138 и примеч. 10]). Во времена Сюань-ди (73-49 гг. до н.э.) Ван Цзи *** указывал, что назначение на посты недостойных чиновников по принципу происхождения — за заслуги отцов и старших братьев, являвшихся крупными сановниками (ср. [Кроль, 19836, с. 228]), а не по личным достоинствам, — «то, из-за чего было создано [стихотворение] «Рубят красные деревья тань»» (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4597]). Сходным образом смотрел на это стихотворение Дай Юн *** (133-192), указывавший, что оно сложено женщиной, которая «скорбела, что достойные скрылись [от мира], а те, что даром кормятся [доходами], находятся на постах»; по его мнению, согласно «установлениям совершенномудрых царей», управляющие должны кормиться доходами от других людей, а эти последние — земледелием; «ныне же достойные пребывают в отставке, скрывшись [от мира], и рубят деревья; низкие люди находятся на постах», живут в богатстве, владея драгоценностями, зерном и землей, так что народ не получает «благодеяний, исходящих от внутренней духовной силы» монарха (см. [Ян Шу-да, с. 36]).

(обратно)

1815

Подробно см. [ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 5 (ср. Kierman, с. 42, 101, примеч. 10); Кроль, 1977, с. 26-28; Kroll, 1990, с. 63-74].

(обратно)

1816

По предложению Чжан Дунь-жэня вслед за Чэнь Цзунь-мо и Ван Ли-ци заменяем сюй *** графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком хоу *** («щедрых») (см. [ЯТЛ, с. 192, 195, примеч. 5]). Хуй-ван *** («царь Хуй») — циньский царь Хуй-вэнь (Хуй-вэнь ван *** ***), правивший с 337 по 311 г. до н.э., но только в 324 г. до н.э. принявший титул «царя» (ван). Он казнил Шанского Яна, приказав разорвать его тело на части колесницами (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 7, с. 163 и примеч. 80]); здесь указан иной вид казни. Вслед за Ван Ли-ци вставляем перед и *** («тоже») знак жу *** («конфуцианские ученые»), уместный здесь по смыслу и стоящий на этом месте в трех изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 192, 195, примеч. 6]). В кавычках — цитаты из речи «сановника» (см. гл. 27, с. 75 наст. изд.).

(обратно)

1817

Вслед за Го Мо-жо и Ван Ли-ци заменяем ли *** («выгода») графически похожим и семантически уместным здесь знаком сы *** («личная корысть») (см. [ЯТЛДБ, с. 55; ЯТЛ, с. 192, 195, примеч. 7]). Инь инь *** — выражение, встречающееся в «Лунь юй» в значении «учтивый и прямой (откровенный или правдивый) вид», «ласковый, но беспристрастный вид при произнесении речей» (см. [Лунь юй, с. 104: 10.2, с. 121: 11.3, с. 311; Legge, CA, с. 227, 241]). В качестве эквивалента этого выражения употреблялось омонимичное ему сочетание ***, которое большая часть комментаторов (Сюй Гуан, Янь Ши-гу, Ян Шэнь *** и Нагаи Сэкотоку) склонна истолковать как «вид спора (спорщика)» или даже «спора о мелочах»; Сыма Чжэн понимает его как означающее то же, что инь инь *** (по Э. Шаванну, «[выражаться] с любезной ясностью») (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 33, с. 56 (ср. МН. Т. 4, с. 131 и примеч. 5); ХШБЧ, гл. 66, с. 4440]). В нашем контексте годятся оба значения — и «учтивый и прямой вид» (поскольку речь идет о конфуцианцах), и «вид спорщиков» (поскольку речь идет о дискуссии). Ма Фэй-бай толкует инь инь как «спорить, высказываясь прямо (без обиняков)», т.е. как указание на откровенный спор (см. [ЯТЛЦЧ, с. 210, примеч. 3]).

(обратно)

1818

Вместо знаков це цюй *** в четырех изданиях «Янь те лунь» стоит сочетание це фу *** («к тому же; кроме того») (см. [ЯТЛ, с. 196, примеч. 9]); последнее чтение приняли Ван Ли-ци (в 1983 г.), Ма Фэй-бай (со ссылкой на Лу Вэнь-чао) (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 334, 340, примеч. 14; ЯТЛЦЧ, с. 210, примеч. 5]) и мы. Сяо я *** — «Малые оды», раздел «Ши цзина». В одной из этих од встречается выражение «не люди» (фэй жэнь ***), использованное в «Янь те лунь» в написании фэй жэнь *** (ср. [Legge, She К., с. 357: II.V.X.I; Шицзин, с. 278; ЯТЛЦЧ, с. 210, примеч. 5]). Вслед за Го Мо-жо Ван Ли-ци заменил знак мо *** на уместный здесь знак жо *** («если») и по предложению Лу Вэнь-чао устранил из текста последние два знака сочетания хуай цзан чжи *** *** как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 192, 196, примеч. 10, 11]); перевод хуай «привлечь» выполнен в соответствии с этой редакцией. Ма Фэй-бай реконструирует текст иначе: сохраняет знак мо и заменяет знаки цзан чжи графически близкими (на его взгляд) знаками чжань ши *** («боевые воины»); сочетание хуай чжань ши он интерпретирует как «заботиться о боевых воинах» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 210, примеч. 6]). По предположению Ян Шу-да, вместо шу жу *** («владеющий методами конфуцианский ученый») следует читать жу шу («методы конфуцианских ученых») (см. [Ян Шу-да, с. 36]). Ма Фэй-бай переводит не очень ясную фразу и дао цзинь жэнь *** *** («обходился со всеми людьми в соответствии с истинным путем (или подобающим образом)») (см. [Gale, 1973, с. 200]; ср. [Dispute, с. 159]) «позволить другим в полной мере высказать свои мнения» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 210, примеч. 7]).

(обратно)

1819

Чи, Сы *** — Гунси Чи и Дуаньму Сы. С конфуцианской точки зрения, когда «благородный муж» говорит, он должен избегать «вульгарности (грубости) и ошибок (или противоречия принципам)» (см. [Лунь юй, с. 85-86: 8.4]; ср. [Legge, CA, с. 209]). «Сановник» подчеркивает, что его оппоненты не соблюдают этой заповеди (ср. гл. 18, с. 39 наст. изд.).

(обратно)

1820

По-видимому, вставание с циновок и эти самоуничижительные слова соответствовали требованиям этикета принесения извинений; ср. похожую сцену, описанную у Сыма Сян-жу (см. [Hervouet, 1972, с. 139а, 142]).

(обратно)

1821

Вслед за Ван Ли-ци вставляем под знаком коу *** («рот», переведен «на вкус») знак эр ***, стоящий здесь в четырех изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 192, 196, примеч. 14]). Слова бин *** («болезни») и син *** («поведения») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 36]). Изречение приписывалось Конфуцию; оно встречается (иногда с вариациями) в более ранних, как [ХФЦ, гл. 32, с. 611, 612, примеч. 6, с. 626 (ср. Liao. Т. 2, с. 27, 35); ШЦХЧКЧ, гл. 55, с. 9; гл. 118, с. 27 (ср. Watson, 1961. Т. 1, с. 138; т. 2, с. 378; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 213)], и в двух более поздних памятниках (см. [Шо юань, гл. 9, с. 63; КЦЦЮ, св. 4, гл. 15, с. 2]). Ср. тот же образ в «Янь те лунь» (см. гл. 40, с. 128 наст. изд.). Здесь содержится аналогия между «раствором лекарства в опьяняющем напитке», который горек на вкус, но помогает от болезни, и преданным советом, который неприятен для слуха, но полезен для исправления «поведения» или «устроения».

(обратно)

1822

Ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 128, с. 21]. Здесь сказано: «Кто увещевает, приносит счастье; кто льстит, наносит вред». Слова фу *** («счастье») и цзэй *** («вред») в древности рифмовались друг с другом (см. [ЯТЛ, с. 196-197, примеч. 16]). Вслед за Ван Ли-ци по примеру Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 36]) и Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 55, 56, примеч. 89]) читаем в тексте «Янь те лунь» цзэй *** вместо цзянь ***. Ма Фэй-бай считает, что здесь речь идет не о «дворе [страны в] десять тысяч ли», а о «дворе», стоящие у ворот которого находятся дальше, чем за «десять тысяч ли» от государя, так как тот за целый год не может выслушать их дела (см. [ГЦ, гл. 16, с. 114; ЯТЛЦЧ, с. 211, примеч. 6]). Как кажется, это натянутое толкование.

(обратно)

1823

Слова э *** из выражения э э («прямые речи») и ши *** из выражения чжэнь *** ши («каменная игла для акупунктуры») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 36]).

(обратно)

1824

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Хуан Цзи-гана исключаем знак е *** после су *** («обратился к») как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 193, 197, примеч. 17]). Видимо, здесь использована мысль, близкая легизму и встречающаяся, в частности, в легистском трактате (см. [ШЦШ, гл. 1, с. 4]; ср. [Duyvendak, с. 174; Переломов, 1968, с. 141]; ср. также [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 56; МН. Т. 5, с. 80; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 64]).

(обратно)

1825

В пяти изданиях «Янь те лунь» вместо сочетания мин син *** («вид безбрежного хаоса») стоит сочетание чжа цзы *** («осадок») (см. [ЯТЛ, с. 197, примеч. 19; ЯТЛ (ЦДБ), с. 342, примеч. 27]).

(обратно)

1826

Ср. [Кроль, 1977в, с. 136, 142, примеч. 4; Needham, 1969, с. 282]. Вэнь Цзин *** — Вэнь-ди и Цзин-ди. Цзянь юань *** — период правления У-ди, 140-135 гг. до н.э.; ср. его описание у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 6-7]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 202-203; Swann, с. 173-175]). В кавычках — неточная цитата из этого описания.

(обратно)

1827

Возможно, жу (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 289-290, примеч. 70 к гл. 6]) значит здесь просто «ученый» или «начетчик», а ду (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 233, примеч. 52 к гл. 2]) — «большой город» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 212, примеч. 10]). Цзы да фу *** *** («вы, господа сановники») — вежливое обращение к кандидатам на должности, какими были «достойные и хорошие люди» (см. [Гунъян чжуань, гл. 15, с. 7а, коммент. Хэ Сю; ХШБЧ, гл. 6, с. 179, коммент. Янь Ши-гу; HFHD. Т. 2, с. 38]). Как подчеркивает Ван Ли-ци вслед за Яо Наем, они в качестве рекомендованных «великим министром церемоний» и «тремя помощниками» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 14, 26, примеч. 33]) должны были прежде находиться в столице (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 343, примеч. 31]).

(обратно)

1828

В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо знака ши *** («потери») стоит знак ши *** («знать, понимать») (см. [ЯТЛ, с. 197, примеч. 22]). Текст последнего предложения испорчен, и его реконструируют по-разному (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 100-101; ЯТЛ, с. 197, примеч. 22]). Мы переводим в соответствии с реконструкцией Ван Сянь-цяня, принятой Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 56]), читая юань *** («желать») вместо гу *** («заботиться о») и добавив знак дэ *** («удачи») перед знаком ши *** («неудачи»); в 1983 г. эту реконструкцию принял и Ван Ли-ци, но при этом неправомерно разделил запятой знаки ши *** и гу *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 335, 343, примеч. 32]): ши гу значит здесь «причины» (ср. [Эн тэцу рон, с. 147; Dispute, с. 160]).

(обратно)

1829

Гао хуан ди *** *** (августейший божественный властитель Гао) — Гао-цзу — за некоторое время до августа-сентября 209 г. до н.э. поднял восстание в районе г. Фэн ***, к западу от современного уездного города Пэйсянь пров. Цзянсу, т.е. как раз на стыке Сун и Чу (см. [ЯТЛЦЧ, с. 214, примеч. 2]). Сяо Хэ *** (ум. 16 августа 193 г. до н.э.), Цао Шэнь (ум. 24 сентября 190 г. до н.э.), Фань Куай *** (ум. в июле 189 г. до н.э.), Ли Шан *** (ум. в 180 г. до н.э.), князь (гун) Тэн (Тэн-гун ***) Сяхоу Ин *** *** (ум. в 172 г. до н.э.) и Гуань Ин *** (ум. в январе-феврале 176 г. до н.э.) — соратники Гао-цзу. Их биографии см. в [ШЦХЧКЧ, гл. 53, с. 1-15; гл. 95, с. 1-35]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 125-133, 255-256; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 196-209]. В трех изданиях «Янь те лунь» в последнем предложении вместо знака цзи *** в сочетании суй *** цзи («пусть даже», «хоть») стоит цзи ***, а далее вместо знака цзи *** стоит цзи ***. Ван Сянь-цянь указывает, что эта редакция ошибочна, так как сочетание суй цзи *** значит то же, что сочетание суй цзэ ***, а слоги цзэ *** и цзи *** имеют одинаковый начальный звук (см. [ЯТЛ, с. 197-198, примеч. 23]). Ма Фэй-бай добавляет, что знаки цзи *** и цзэ *** взаимозаменялись, но по примеру трех упомянутых изданий предлагает читать цзи *** (для которого принимает значение «это и есть») вместо цзи *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 214, примеч. 2]). Мы перевели в соответствии с этим толкованием.

(обратно)

1830

Здесь слово и *** употреблено в значении «варвар» вообще, а не в узком значении «восточные варвары» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 264, примеч. 62 к гл. 4, с. 281 и 288, примеч. 32 и 56 к гл. 6]). О происхождении Юя из страны западных варваров цян см. [ШЦХЧКЧ, гл. 15, с. 4 и коммент. Пэй Иня, Чжан Шоу-цзе и Такикава Камэтаро]; ср. [МН. Т. 3, с. 26; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 3, с. 231, 803-804, примеч. 14]; о происхождении Вэнь-вана из страны восточных варваров и см. [Мэн-цзы, с. 184: 8.1]; ср. [Legge, Mencius, с. 316]; следовательно, существуют разные традиции о происхождении Вэнь-вана (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 344, примеч. 36]) или же текст «Янь те лунь» испорчен: как кажется, оппозиция «запад-восток» вероятнее, чем сопоставление «запад-север».

(обратно)

1831

Чжан Чжи-сян указывает, что знак и (или де) *** взаимозаменяется со знаком и (или де) *** («превосходить других»); по мнению Ван Сянь-цяня, и (или де) *** — это ошибочно написанный знак и (или де) ***, причем *** и *** суть один и тот же иероглиф. Как отмечает Чжан Дунь-жэнь, после этой фразы выпал кусок текста, который невозможно восстановить (см. [ЯТЛ, с. 198, примеч. 24, 25]).

(обратно)

1832

По предложению Го Мо-жо читаем знак шу *** («неоднократно») как цзоу *** («внезапно») (ср. [ЯТЛДБ, с. 58]). Лу Вэнь-чао предлагал рассматривать знак хоу *** («потом») как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 198, примеч. 26]), Го Мо-жо заменил его графически похожим знаком фу *** («вновь») (см. [ЯТЛДБ, с. 58]); в последнем случае переводить следует «вновь (опять) кончают...»; мы последовали за Лу Вэнь-чао.

(обратно)

1833

«Глупец низшего разряда» — название категории людей, которую, по мнению Конфуция, невозможно изменить (см. [Лунь юй, с. 188: 17.3]; ср. [Legge, CA, с. 318]); следовательно, перед такого рода глупостью бессильны наставления, тот, кому она свойственна, не способен ничему научиться. Согласно «Хань шу», «глупец низшего разряда» определяется как человек, «вместе с которым можно делать зло, но вместе с которым нельзя делать добро» (см. [ХШБЧ, гл. 20, с. 1336]; ср. [Кроль, 1974а, с. 206, примеч. 6]). Вслед за Ван Ли-ци (1983 г.) заменяем знак и ***, уместным здесь по смыслу и графически схожим знаком юй *** («участвовать») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 344, примеч. 41]). Прежде Ван вслед за Го Мо-жо заменял здесь знак и знаком дан *** (см. [ЯТЛ, с. 193, 198, примеч. 27]; ср. [ЯТЛДБ, с. 56]).

(обратно)

1834

По предложению Лу Вэнь-чао далее следует читать не со и *** а и со (см. [ЯТЛ, с. 198, примеч. 29]), чему мы и последовали.

(обратно)

1835

Ван Фу указывает, что хорошими считаются те «орудия», которые «удобны для работы (дела)» (см. [ЦФЛ, гл. 2, с. 8]). В кавычках — два выражения, употребленные Конфуцием при описании вредных удовольствий (см. [Лунь юй, с. 183: 16.5]; ср. [Legge, CA, с. 312]). Выражение, которое мы читаем янь юэ *** и вслед за Сато Такэтоси и Ма Фэй-баем (см. [Эн тэцу рон, с. 148]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 215, примеч. 9]) переводим «музыка пиров», Ян Бо-цзюнь читает янь лэ и переводит «пить и есть, погрязнуть в пьянстве и разврате». Наш перевод продиктован контекстом — значением глагола вэнь *** («слышать»), дополнением к которому является сочетание янь юэ.

(обратно)

1836

По предложению Чжан Дунь-жэня и Ван Ли-ци читаем знак лэй *** как графически сходный знак ин *** («нести на плечах»); по предложению Ян Шу-да рассматриваем знак цзо *** как тождественный цзэ *** («то, тогда») (см. [ЯТЛ, с. 198, примеч. 30, 31; Ян Шу-да, с. 36]). Ма Фэй-бай отождествляет ин *** с ин *** («дорожные чемоданы (ящики) и корзины») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 215, примеч. 10]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Ян Шу-да вставляем после названия годов правления Цзянь юань (см. примеч. 15 к гл. 28 наст, изд.) служебное слово чжи *** (см. [ЯТЛ, с. 194, 198, примеч. 32]).

(обратно)

1837

Фраза в кавычках — цитата из истории Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 32]; ср. [там же, с. 31, 34; МН. Т. 3, с. 585, 583, 587; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 216, 215, 216-217; Swann, с. 294, 297]). Дословно здесь сказано, что Ян Кэ «доносил о связках медных монет», но, судя по комментариям и другим текстам, он скорее стимулировал эти доносы. По предложению Чжан Дунь-жэня вслед за Ван Ли-ци исключаем из текста знак шэн *** как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 194, 198, примеч. 33]). Цзян Чун (см. примеч. 14 к гл. 14 наст, изд.) испросил для себя разрешение предстать на аудиенции перед императором в одежде и шапке, которые он носил обычно, и отчасти благодаря этому обратил на себя внимание монарха; в дальнейшем, будучи «посланцем в одежде с разноцветными вышивками, [действующим] по прямому указанию [Сына Неба]» (чжи чжи сю и ши чжэ *** *** ***), т.е. обладая властью следователя для особых поручений, призванного карать мошенников и плутов и решать крупные тяжбы (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1104; МН. Т. 2, с. 514; Bielenstein, 1980, с. 9-10, 90]), он «воспрещал и расследовал [случаи] чрезмерной расточительности», причем доносил на родственников императора со стороны жены и сановников, близких к его особе, которые были повинны в расточительности не по положению, и обвинял их, прося императора о конфискации их лошадей и экипажей и о посылке их на войну с сюнну (см. [ХШБЧ, гл. 45, с. 3640-3641]). В «Янь те лунь» дословно сказано, что Цзян Чун «ввел запрет на одежду» (цзинь фу ***); это выражение может значить и «запретная одежда», такая, как шубы из особенно ценных мехов (см. [ТПЮЛ, гл. 694, с. 4а]). По мнению Ван Ли-ци, вероятно, эта фраза указывает на один из видов деятельности Цзян Чуна (как следователя), которую описывают слова «воспрещал и расследовал [случаи] чрезмерной расточительности» [ЯТЛ (ЦДБ), с. 183, примеч. 14, с. 345, примеч. 52]. Откупы от наказаний за это преступление шли на военные нужды (см. [ХШБЧ, гл. 45, с. 3641]).

(обратно)

1838

Чжан да фу *** *** («сановник Чжан») — Чжан Тан. Фа шу кэ чжэ вэй си *** *** *** переводят по-разному: «предписания относительно наказаний и откупов, составленные в мельчайших подробностях» (см. [Gale, 1973, с. 202]); «откуп от наказаний и... ряд статей... ясных и многочисленных» (см. [Dispute, с. 162]), «откуп от наказаний, осуждение и наказание понижением (или: с понижением) в должности, даже в мелких (пустяковых) делах и то...» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 215, примеч. 17]). Добавим к этому попытку разделить знаками препинания (т.е. осмыслить как однородные члены предложения) слова фа, шу, кэ и чжэ, а вэй си перевести «вдаваясь в подробности (детали)» (см. [Эн тэцу рон, с. 149]). Мы исходим из того, что фа шу значит «откуп от наказаний», а кэ чжэ (или цзэ) — «осужденные (досл.: наказанные или порицаемые лица. — Ю.К.) [семи] разрядов» (кэ чжэ (или цзэ) ***), т.е. семь категорий населения: чиновники, виновные впреступлениях; беглецы; кабальные работники, или долговые рабы (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 212-213, примеч. 86 к гл. 1]); купцы; лица, прежде внесенные в рыночные списки; дети лиц, внесенных в такие списки. Люди этих категорий (по циньскому образцу) были мобилизованы весной 97 г. до н.э. для обеспечения армии, двинутой против сюнну (см. [HFHD. Т. 2, с. 108 и примеч. 35.2; Swann, с. 25, 51; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 136, 152-153, примеч. 163, 165; Hulsewe/Loewe, с. 231 и примеч. 889; Chu, с. 328-329 и примеч. 21]). Видимо, аналогичные мобилизации имели место и ранее, осенью 104 и в 100 г. до н.э. (см. [HFHD. Т. 2, с. 100, 104; Чэнь Чжи, с. 76]). Вэй си можно перевести «подробнейшие мелочные [законы]» (ср. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1997; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 349]) или «[законы о] незначительных мелочах (мелких делах)» (ср. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1988; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 340, 421, примеч. 342]). Во втором случае не исключен перевод всего словосочетания: «[законы об] откупе от наказаний, осужденных [семи] разрядов и незначительных мелочах».

(обратно)

1839

Ся Лань *** — «посланец в одежде с разноцветными вышивками, [действующий] по прямому указанию [Сына Неба]» времен У-ди; о нем известно только, что люди его типа появились впервые приблизительно в 120-115 гг. до н.э. Об этом сообщается в тексте гл. 30 «Ши цзи» после упоминания о выдвижении на крупные посты таких чиновников, как Чжан Тан, Ду Чжоу, Ван Вэнь-шу и др. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 30]; ср. [МН. Т. 3, с. 582; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 214, 332, примеч. 85; Swann, с. 228, примеч. 549, с. 229]). Знак бо (бу?) *** («арестовать, схватить») значит также «бить, ударять»; возможно, он употреблен здесь именно в последнем значении (ср. [Эн тэцу рон, с. 149; ЯТЛЦЧ, с. 215, примеч. 18]).

(обратно)

1840

Цзу син *** (досл.: «клан и фамилия») означает «клан» (цзун цзу) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 215, примеч. 20]); о терминах цзу, цзун цзу и син см. [Крюков, 1967, с. 76-126]. В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо жань *** («после этого») стоит знак гу *** («поэтому») (см. [ЯТЛ, с. 199, примеч. 37]).

(обратно)

1841

Слова в кавычках — цитата из «Комментария» (см. гл. 15, с. 22 и примеч. 18 наст. изд.). В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо цзэй *** («разбойники») стоит знак цзи *** («быстрый») (см. [ЯТЛ, с. 199, примеч. 38]). Выражение цань цзэй *** («злодеи (или вредители) и разбойники») встречается в «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 42: 2.8]), где цзэй определяется как «вредить человеколюбивым», а цань — как «вредить справедливым»; но в тексте, приписываемом Тай-гуну, с цань ассоциируется собирание (присвоение) богатств Поднебесной, а с цзэй — жестокости по отношению к ее народу (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 346, примеч. 62]).

(обратно)

1842

В издании 1958 г. у Ван Ли-ци стоит сочетание дуань цзи *** («сокрушать и ломать, как они находят нужным» — см. [Gale, 1973, с. 203]; ср. [Эн тэцу рон, с. 149]; «решать совершенно авторитарно, ни с кем не советуясь» — см. [Dispute, с. 162]; «произвольно решать дела и убивать» — см. [ЯТЛЦЧ, с. 216, примеч. 25]. В 1983 г. Ван заменил его выражением цзи дуань («наказывать по собственному произволу»), встречающимся в ряде текстов (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 336, 346-347, примеч. 63 (ср. ЧГЦ, кн. 1, гл. 3, с. 42); ХШБЧ, гл. 23, с. 1985 (ср. Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 337); и др.]). Мы приняли это убедительное исправление текста. Хао хуа *** («могущественный и коварный человек») — частое обозначение могущественных людей, связанное с их властностью, вероломством и незаконной деятельностью (см. [Chu, с. 198]).

(обратно)

1843

Чэнь Чжи на основании ханьского документа из Цзюйяня указывает цены обыкновенных (не роскошных) экипажей, которые только нам и известны: легкая повозка при Западной Хань стоила 10 000 медяков, а повозка, запряженная быками, — 2000 медяков; исходя из обычной цены на 1 ши обмолоченного зерна при Хань, равной 100 медяков, это соответствует 100 ши обмолоченного зерна за легкую повозку и 20 ши — за повозку, запряженную быками. Документы из Цзюйяня и Дуньхуана времен Хань дают следующие цены на одежду: казенный халат си *** — 230 медяков, халат пао *** — 287 медяков, халат си *** — 450 медяков (все это обычная одежда простолюдинов). Самый роскошный материал на одежду должен был по своей высшей цене соответствовать стоимости 200 ши обмолоченного зерна = 20 000 медяков (расчет произведен на основании данных «Книги Фань-цзы и Цзи-жаня») (см. примеч. 25 к гл. 26 наст. изд.). Между тем, если исходить из обсуждаемого текста «Янь те лунь», цена одежды для одного человека равнялось стоимости 100 ши обмолоченного зерна, т.е. половине цены, указанной в «Книге Фань-цзы и Цзи-жаня» (см. [Чэнь Чжи, с. 71]). Добавим, что это соответствует средней цене самой дорогой ткани, нужной на одежду для одного человека, которая названа в «Книге Фань-цзы и Цзи-жаня» как равная 10 000 медяков. Как указывает Ван Сянь-цянь, в энциклопедиях «И вэнь лэй цзюй» (раздел «Фу ши бу *** ***») и «Бэй тан шу чао» (раздел «И ши бу *** ***»), где цитируется этот текст, вместо знака чан *** («обыкновенного») стоит знак лян *** («хорошего») (см. [ЯТЛ, с. 199, примеч. 39]). В редакции X в., напротив, вместо чан стоит знак цзинь *** («ныне, нынешний») (см. [ТПЮЛ, гл. 493, с. 76]). С точки зрения Гун Юя, в идеальной древности государи были умеренны, что, в частности, проявлялось в отсутствии узоров и рисунков на экипажах и утвари (или орудиях), тогда как в его времена (40-е годы I в. до н.э.) во дворце вдовствующей императрицы ему были пожалованы овальная чашка (ср. примеч. 36 к гл. 29 наст. изд.) и стол, покрытые узорами и рисунками; он счел это неподобающим по отношению к такому, как он, чиновнику-подданному (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4601, 4602]). Чэнь Чжи в этой связи указывает на археологическую находку — лаковый стол из округа Лэлан, датированный 102 г. до н. э. и украшенный живо исполненным орнаментом в виде животных (см. [Чэнь Чжи, с. 71]). Последние четыре иероглифа цзи си ци се *** *** толкуют по-разному. Словарное и принятое всеми переводчиками значение цзи си — «низенькие столики и циновки для сидения». Хуан Цзи-ган приписывает знакам ци се значение «иметься во множестве, беспорядочно громоздиться в изобилии» (см. [ЯТЛ, с. 199, примеч. 41]). Воспользовавшись тем, что в одной редакции этого отрывка «Янь те лунь» вместо знака цзи (дано начертание ***) стоит цзи ***, а в другой вместо знака се стоит де *** (ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 347, примеч. 67]), Ван Пэй-чжэн предлагает понять выражение цзи *** си как «циновки, крытые узорным шелком», а выражение ци се *** как «стельки (прокладки в туфлях), отороченные каймой» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 102]). Ма Фэй-бай комбинирует оба толкования, указывая, что речь идет о «нижнем слое (подошве)», подшитом (?) снизу к столику, и «подкладке», подшитой снизу к циновке (см. [ЯТЛЦЧ, с. 216, примеч. 30]). Перевод условный.

(обратно)

1844

Пи шу *** — простолюдины. В гл. 69 «И вэнь лэй цзюй», где цитируется этот текст, далее следует фраза из пяти иероглифов: «Вот как нарушают порядок» (см. [ЯТЛ, с. 199, примеч. 42]). Та же фраза встречается в двух других редакциях этого текста, датируемых X в. В первой из них перед знаком вань *** («белая тонкая шелковая ткань») стоит знак ло *** («прозрачная шелковая ткань, шелковый газ»); сочетание ло вань значит «прозрачная белая шелковая ткань». Во второй из них, как и в редакции Ван Ли-ци, знак ло отсутствует (см. [ТПЮЛ, гл. 493, с. 76; гл. 710, с. 6а]). В одном издании «Янь те лунь» вместо знака бай *** («очищенный рис») стоит цзин *** («очищенный») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 347, примеч. 68]).

(обратно)

1845

Текст испорчен, и европейские переводы его явно натянуты. По предложению Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 57 и примеч. 90]) заменяем знак су *** («обычаи») на графически похожий знак юй *** («мыться», здесь — «место для мытья»), а знак чан *** («площадь, поле») — на графически похожий знак тан *** («горячая вода», здесь — «[баня с] горячей водой»). Тем самым устраняется главная трудность для перевода текста — смысловая несопоставимость дополнений в двух параллельных фразах, где и подлежащие («деревни в 25 дворов» и «районы», или «села в 500 дворов») и сказуемые («имеют») явно сопоставлены между собой. Но Ма Фэй-бай считает, что толкование Го Мо-жо не подходит к контексту, где говорится о еде и одежде, роскошестве в пище и питье, и что чан здесь значит «место (для еды и питья или для сборища)»: так, ныне место для трапезы земледельцев в районе Тайханшаня называется «место (чан) для питания», южане вместо «спешить на ярмарку» говорят «спешить на место [сборища] (чан)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 216, примеч. 31]). Это толкование требует перевода: «В деревнях есть обычаи, в районах есть места [для еды и питья]», что звучит не слишком убедительно. К тому же, на взгляд конфуцианцев, свои «обычаи» были не в «деревнях», а в «районах» (см. [ЯТЛ, гл. 5, с. 38; гл. 29, с. 208]).

(обратно)

1846

Та *** (***) значит «попирать (здесь: бить) ногами» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 317, примеч. 22 к гл. 9]). Слово ча *** в этом тексте переводили ранее как «челнок ткацкого станка» (см. [Эн тэцу рон, с. 149]). Однако Ван Пэй-чжэн указывает, что ча в данном случае следует писать ча *** («лопата, заступ»). При этом под лэй *** («соха» в нашем переводе) он понимает изогнутую деревянную ручку «лопаты», видимо, представляя себе сельскохозяйственное орудие, о котором пишет, на манер плуга лэй сы (см. примеч. 3 к гл. 20 наст, изд.; [Ван Пэй-чжэн, с. 102-103]). Вряд ли ча в данном случае нечто вроде лемеха примитивного плуга, ручка которого называлась лэй; мы предпочли увидеть в лэй и ча названия двух разных сельскохозяйственных орудий, а не частей одного орудия (ср. [Крюков и др., 1983, с. 151-152]). В кавычках — цитаты из Дун Чжун-шу (ср. [ЧЦФЛ, гл. 19, с. 35]).

(обратно)

1847

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знаком цзюй *** («затягивать [пояс]») графически похожий знак цюй *** («жениться») и устраняем из текста знак цун *** («следовать за») после лянь *** («принять подтянутый [вид]; привести в порядок») (см. [ЯТЛ, с. 200, примеч. 44]). Вместо вань куа *** в четырех изданиях «Янь те лунь» стоит вань ку *** («ноговицы из белой тонкой шелковой ткани») — поясная одежда «сыновей и младших братьев» (т.е. баричей) из знатного дома, например, из числа родственников императора по женской линии (см. [ЧВДЦД. Т. 25, с. 253, № 8; ЯТЛ, с. 200, примеч. 45]). По предложению Ян Шу-да меняем местами стоящие рядом знаки сун *** («похороны [родителей]») и цзан *** («хоронятся»); такой порядок знаков есть в трех изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 200, примеч. 46, 47]). Его правильность подтверждается тем, что слова чжуан *** («одежда»), ян *** («содержатся») и цзан входили в одну древнюю рифму. Слова цзя *** («семью») и цзюй *** («повозки») тоже входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 36-37]). Следует заметить, что именно конфуцианцы не раз подвергались критике за пышность похорон, разоряющих семью (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 18-19 (ср. МН. Т. 5, с. 307); ХФЦ, гл. 50, с. 1085 (ср. Liao. Т. 2, с. 299); ХНЦ, гл. 11, с. 95-96 (ср. Wallacker, с. 36-38); и др.]). Платформу для такой критики давали не только даосизм и легизм, но и моизм (см. [Fung, 1973. Т. 1, с. 88-89; Кроль, 1977в, с. 136, 142]); возможно, именно влиянием моизма следует объяснить, что подобная критика исходит в данном случае от ханьского конфуцианца, т.е. конфуцианца той эпохи, когда произошло сближение конфуцианства и моизма. Примеры критики пышных похорон и неумеренной роскоши обрядов выдачи замуж при Хань см. [HFHD. Т. 1, с. 267; ХШБЧ, гл. 72, с. 4596]. Описание роскоши ханьских свадебных кортежей см. в сочинении Ван Фу [ЦФЛ, гл. 12, с. 37]. Особая роскошь отличала свадьбы дочерей и похороны родителей в земле Цинь (см. [ХШБЧ, гл. 28Б(П), с. 3035]).

(обратно)

1848

В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо знака цзянь *** («уменьшать, сокращать») стоит знак цзан *** («запасы») (см. [ЯТЛ, с. 200, примеч. 49]), который кажется более осмысленным в данном тексте. Лу Вэнь-чао, а за ним Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 217, примеч. 39]) и переводчики «Янь те лунь» (см. [Gale, 1973, с. 203; Dispute, с. 163]), в том числе и мы, приняли чтение цзан (ср. гл. 28, с. 81 наст. изд.). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Лу Вэнь-чао устраняем из сочетания янь бу цзи чжи чжэн *** *** *** («строго исполнять [обязанность] сбора налогов, не срочно необходимых для нужд [государства]» в переводе Ма Фэй-бая, считающего, что здесь имеются в виду казенные предприятия, ведающие солью, железом и т.д., — см. [ЯТЛЦЧ, с. 217, примеч. 41]) отрицание бу (см. [ЯТЛ, с. 194, 200, примеч. 50]); в пользу такого исправления говорит, в частности, то, что янь цзи («суровость и вспыльчивость (или торопливость)») — это устойчивое словосочетание. О том комплексе представлений о правлении и связанных с ним знамениях, компонентом которого является «суровость и вспыльчивость» монарха, см. [ХШБЧ, гл. 27Б6, с. 2371; Eberhard, 1933, с. 27-28]. Вслед за Ван Ли-ци заменяем цянь *** знаком сань *** (предложение Хуан Цзи-гана) и вставляем знак чжи *** после бу цзу *** (предложение Лу Вэнь-чао) (см. [ЯТЛ, с. 194, 200, примеч. 51, 52]). Как указывает Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 103-104; ЯТЛ, с. 209, примеч. 2]), выражение сань бу цзу *** *** следует осмыслять в свете мысли «Дао дэ цзина»: «Путь Неба в том, чтобы урезать [средства] тех, у кого избыток, и восполнять [средства] тех, у кого нехватка; путь людей не таков: он в том, чтобы урезать [средства] тех, у кого нехватка, чтобы обеспечивать тех, у кого избыток» [Лао-цзы, § 77, с. 192]; ср. [Ян Хин-шун, с. 156-157]. Таким образом, выражение сань бу цзу предполагает имущественное неравенство. Бу цзу и означает «нехватку» средств. Сань означает их раздачу. Далее в трактате Хуань Куаня встречается выражение цзюй *** бу цзу (см. [ЯТЛ, гл. 29, с. 209; гл. 30, с. 233]), причем цзюй означает «собирание (концентрацию)» богатств. Сато Такэтоси следует теории Миядзаки Итисада *** ***, по которой оба эти выражения — не антонимы, как можно было бы предположить исходя из того, что слова сань *** и цзюй *** противоположны по смыслу, а являются неправильными записями одного и того же выражения сянь *** бу цзу («избыток и нехватка»); вследствие этого Сато Такэтоси переводит оба эти выражения «неравенство богатства» (см. [Эн тэцу рон, с. 151, 152, 163 и примеч. 1, с. 167]; ср. [там же, с. 150]). Это предположение вполне правдоподобно, ибо в «Янь те лунь» говорится о «немощи (или пороке)» как сань бу цзу, так и цзюй бу цзу. Кроме того, это выражение в записи цзюй бу цзу означает заболевание человеческого организма, проявляющееся, насколько можно судить, в «избытке» «дыханий жизни и [крови в] жилах» в одних местах тела и в их «нехватке» в других его местах (ср. гл. 14, с. 19, 20 и примеч. 30, 32, 41 наст. изд.). Ван Ли-ци считает, что сань значит то же, что и в выражении ««рассредоточить (сань) собранное [в руках богачей]» и уравнять выгоды» [ЯТЛ, гл. 4, с. 29], означает «привести в движение избыток, чтобы помочь тем, у кого нехватка» [ЯТЛ, гл. 2, с. 11; ЯТЛ (ЦДБ), с. 349, примеч. 80]. Ма Фэй-бай предлагает заменить сань бу цзу там, где оно встречается (см. [ЯТЛ, гл. 28, с. 194; гл. 29, с. 201, 202]), на цзюй бу цзу, приписывая последнему выражению значение «избыток и нехватка», «неравенство бедных и богатых» [ЯТЛЦЧ, с. 217, примеч. 41, с. 218]. Перевод в этом случае остается таким же, как у Сато Такэтоси.

(обратно)

1849

Фань *** здесь значит «поменять местами» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 218, примеч. 1]), «подменять друг другом». По предложению Ян Шу-да заменяем бессмысленный в этом тексте знак ци *** («он») на графически похожий знак гун *** («объединять», «считать одинаковым», «валить в одну [кучу]») (см. [Ян Шу-да, с. 37]), здесь — «путать с друг другом». О повозках варваров ху ничего не известно, кроме того, что они были без обычных для Китая украшений, просты и прочны (см. [ЯТЛ, гл. 52, с. 326]). Речь идет о пятнистой цикаде Platypleura kaempferi, о которой в «Чжуан-цзы» сказано, что она «не знает, что бывают весна и осень», так как если рождается весной, то умирает летом, а если рождается летом, то погибает осенью (см. [Чжуан-цзы, гл. 1, с. 11]; ср. [Fung, 1964, с. 30; Позднеева, 1967, с. 136; ЯТЛ, с. 210, примеч. 4]). Читаем знак чжэ *** как чжу ***; по наблюдениям Ян И-суня *** ***, Чжан Дунь-жэня и др., в древности оба иероглифа взаимозаменялись (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 104-105; ЯТЛ, с. 210, примеч. 5]).

(обратно)

1850

В кавычках — выражение, встречающееся в двух стихотворениях «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 339: II.V.III, 8, с. 514: III.III.II, 6; Шицзин, с. 264, 380]).

(обратно)

1851

Ши цзи *** — чжоуские «записи историков (астрологов)», на основании которых Конфуций, согласно распространенному при Хань мнению, написал свои «Вёсны и осени» (см. [ЯТЛ, с. 210, примеч. 7; Цзинь Дэ-цзянь, с. 425-421 и сл.]; ср. [Кроль, 19706, с. 205-218, 230, 233, 365, 372]). Ханьцы полагали, что мудрец сделал это, так как при жизни «путь» его не осуществлялся и он хотел «показать себя» грядущим поколениям, чтобы оставить после себя доброе имя (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 82-84]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 148-149; Кроль, 1974б, с. 200-205]). Чжэн дэ *** («справедливая, или правильная, внутренняя духовная сила») — лишенная личных пристрастий благая сила в государе, связанная с руководством народом при помощи наград (см. [Го юй, гл. 17, с. 192]; ср. [ГЮ, с. 246; Legge, Shoo К., с. 56: П.И.И, 7]).

(обратно)

1852

Ср. [Мэн-цзы, с. 225: 9.7; Legge, Mencius, с. 361-364].

(обратно)

1853

Мы благодарны К. Харбсмайеру за несколько дельных замечаний по переводу начала этой главы. В кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 310: II.IV.VII, 1; Шицзин, с. 245]).

(обратно)

1854

В кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 163: 14.32; Legge, CA, с. 287]). Слова «беспокойный (или занятой) вид», видимо, указывают на странствия Конфуция по удельным княжествам в надежде на приглашение на службу (см. там же, с. 288). Мо-цзы *** — мыслитель V-IV вв. до н.э. (см. [Fung, 1973. Т. 1, с. 76-105]). Та же мысль о беспокойном виде этих двух мыслителей встречается еще в нескольких древних памятниках (см. [Лунь хэн, гл. 80, с. 1108; Forke. Т. 2, с. 141-142; ХШБЧ, гл. 100А, с. 5839; ХХШ, 30А, с. 456; ЯТЛ, с. 211, примеч. 10]; ср. [ХНЦ, гл. 19, с. 172]).

(обратно)

1855

Чжан Дунь-жэнь указывает, что добавление иероглифа ши («писец») после знаков чэн сян («канцлер») в этой главе (см. примеч. 37 к гл. 13 наст, изд.), как это имеет место в трех изданиях трактата, неправомерно (см. [ЯТЛ, с. 211, примеч. 11]).

(обратно)

1856

Первая цитата в кавычках — из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 109: 10.8, с. 110, примеч. 3; Legge, CA, с. 232]); вторая — из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 1, с. 310: III.V, 17]). Параллель следующему предложению см. в [СЦЦШ, гл. 9, с. 110]; ср. [Dubs, 1928, с. 138; Koster, 1967a, с. 102; Феоктистов, с. 198]. Цза мао *** — птицы и звери со «смешанным» (пестрым, неоднородным) оперением или шерстным покровом; перевод «линяющие» был предложен нам С.Е.Яхонтовым. На взгляд Ма Фэй-бая, речь идет о еще не выросшем оперении и шерстном покрове молодых птиц и зверей (см. [ЯТЛЦЧ, с. 221, примеч. 4]).

(обратно)

1857

Ван Пэй-чжэн вместо чжу цюй *** предлагает читать цюй чжу *** («выгонять, преследовать») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 105]). В трех изданиях трактата вместо чжу стоит суй *** («таким образом, затем») (см. [ЯТЛ, с. 211, примеч. 12]). Го Мо-жо заменяет чжу на знак най *** («зато», «напротив») (см. [ЯТЛДБ, с. 58]). Ван Пэй-чжэн предлагает дополнить знак цзянь *** («истреблять») его синонимом, соглашаясь с комментатором Яо *** что, по-видимому, в тексте есть пропуск, и предполагая, что в оригинале стояло выражение тянь *** цзянь или цзянь ме *** («истреблять») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 105]). Хуан Цзи-ган считает, что вместо цзянь следует читать сянь *** («тонкий», «маленький»?) и что либо знак ван *** («сети»), либо знак цзюй (цзе) *** («тенета», «тенета для зайцев», «силок для птиц и зверей») в тексте излишен (см. [ЯТЛ, с. 211, примеч. 13]). По существу, и Ван Пэй-чжэн, и Хуан Цзи-ган предпринимают — один путем добавления, другой путем сокращения одного иероглифа — попытку восстановить ритм текста. То же делает Ма Фэй-бай, предлагая устранить знак чжу как плеоназм и переводя цюй цзянь «преследуя, истреблять их» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 221, примеч. 5]). Мы принимаем версию Ван Пэй-чжэна. Вслед за Ван Ли-ци читаем цзю *** («опьяняющий напиток») вместо бессмысленного здесь знака ю *** (см. [ЯТЛ, с. 202, 211, примеч. 14]). Смысл сочетания пу бай чуань *** *** не вполне ясен. Одни толкуют его «ставить сети на всех реках» (см. [Эн тэцу рон, с. 152; Dispute, с. 166; Кроль, 1994, с. 210]), другие считают, что «сто (множество) рек» — образ обилия опьяняющего напитка (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 361, примеч. 19]) или местных кабачков (см. [ЯТЛЦЧ, с. 221, примеч. 7]). Первое толкование грамматически проще, а второе ближе к контексту, хотя оба не слишком убедительны. Наш перевод условный. Знаку сянь *** здесь приписывают значения «свежий», «свежее мясо» (см. [Эн тэцу рон, с. 152]), «есть свежее мясо» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 221, примеч. 8]), но его можно толковать и как «приносить в жертву» (см. [Li Ki. Т. 1, с. 344: IV.II, 15]), и как «расчленить, разъять на части» и т.п. (см. [Ле-цзы, гл. 5, с. 104, коммент. Лу Вэнь-чао и др.]), и как «умереть преждевременно», «маленький» (см. [там же, коммент. Ян Бо-цзюня]). По контексту сянь должно значить здесь «убивать»; это значение можно вывести из каждого из последних трех толкований. Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня читаем цзи тай цзянь *** *** вместо цзи тай пянь *** ***; по одному толкованию, это значит «резать поросят» (см. [ЯТЛ, с. 211-212, примеч. 15]; ср. [Эн тэцу рон, с. 152; Dispute, с. 166]), по другому — «разрезав [чрево, извлечь] зародыши и убить новорожденных» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 362, примеч. 19]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 50; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 138; ЯТЛЦЧ, с. 221, примеч. 9]). Первое толкование кажется более убедительным: с ягнятами и желторотыми птенцами сопоставимы поросята, а не плоды в утробе матери. Возможно, пи *** здесь значит не «сдирать кожу» (см. [ЯТЛ, с. 212, примеч. 15; Эн тэцу рон, с. 152; ЯТЛЦЧ, с. 221, примеч. 10]) и не «ощипывать перья» (см. [Dispute, с. 166]), а «поедать кожу» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 362, примеч. 19]).

(обратно)

1858

Зимняя мальва (дун куй ***) — Malva verticillata (мальва китайская). По мнению Ван Ли-ци, вэнь цзю *** — это «осенний порей (Allium porrum)», упоминаемый Чжан Хэном (ср. [Вэнь сюань, гл. 4, с. 77; Zach, с. 40]; см. [ЯТЛ, с. 212, примеч. 17]). Поскольку и мальва, и порей — осенние овощи, Ван Ли-ци полагает, что, вероятно, оба были выращены в теплице не осенью, а в другой сезон (зимой) — отсюда выражение «зимняя мальва», и что вэнь цзю значит «порей, выращенный в теплице» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 362, примеч. 22]; ср. [ХШБЧ, гл. 89, с. 5199; ЯТЛЦЧ, с. 222, примеч. 11]). Знак цзюнь ***, по мнению Хуан Цзи-гана, Ван Пэй-чжэна и Ян Шу-да, следует заменить графически сходным иероглифом суй *** (пахучее растение, похожее на имбирь и считавшееся в Китае видом имбиря, вероятно, Coriandrum sativum L.); Ян Шу-да дает современный китайский эквивалент янсуйцай *** *** (см. [ЯТЛ, с. 212, примеч. 18; Ван Пэй-чжэн, с. 107-108; Ян Шу-да, с. 37]). Цзы *** — фиолетовые (молодые) побеги имбиря (см. [ЯТЛ, с. 212, примеч. 19; ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 34, коммент. Чжан Яня; Вэнь сюань, гл. 1, с. 162, коммент. Чжан И; Hervouet, 1972, с. 81 и примеч. 10]). Горец (ляо ***) Polygonum — горькое на вкус растение (по китайским понятиям, «овощ») семейства гречишных, растущее по берегам вод и употребляющееся в качестве приправы. Перилла (су ***) — в данном случае, видимо, Perilla ocymoides красная или Perilla frutescens var. crispa purpurea Makino, или перилла нанкинская (Perilla nankinensis Decne) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 222, примеч. 12]), — масличное растение семейства губоцветных, ароматное, и листья, и плоды которого употребляются в пищу. Сунь И-жан и Хуан Цзи-ган (см. [ЯТЛ, с. 213, примеч. 21; Ван Пэй-чжэн, с. 108-109]) считают, что знак фэн *** стоит здесь по ошибке, причем первый предлагает заменить его знаком синь (или сюнь) *** («ухо (гриб), растущее на шелковице») — эта точка зрения аргументирована Ван Пэй-чжэном (ср. также [ЯТЛЦЧ, с. 222, примеч. 13]), а другой — знаком фэн *** (растение из семейства горчичных или брюква). «Уши (грибы), растущие на стволах деревьев» (жуань ***), известны в Европе как «иудины уши» Auricularia auricula Judae (L.) Schroet. По «Большому китайско-русскому словарю» и синь, и жуань — это аурикулария ушковидная (Auricularia auricula Undrew.), съедобный древесный гриб.

(обратно)

1859

По предложению Ян Шу-да читаем вместо го *** («плод») ло *** («голый», здесь — род животных, лишенных шерсти, перьев, чешуи или раковины, наиболее важным из которых считался человек); такое чтение уместно в контексте, где эти животные сопоставлены с другими, покрытыми шерстью (мао ***) (см. [Ян Шу-да, с. 38; Морохаси. Т. 1, с. 849, № 6]; ср. [Li Ki. Т. 1, с. 371; Лунь хэн, гл. 22, с. 277; Forke. Т. 1, с. 353]). Сочетание чун хэ *** (досл.: «насекомые, или пресмыкающиеся, и барсуки») едва ли уместно в данном контексте, ибо за барсуками охотились ради их шкуры, а не мяса; но Ма Фэй-бай сохраняет чтение хэ (см. [ЯТЛЦЧ, с. 222, примеч. 14]). Ван Пэй-чжэн предлагает заменить знак хэ на сян ***; сочетание чун сян означает съедобную личинку, живущую в земле и похожую на личинку (куколку) шелковичного червя, но больше размером; считалось, что эта личинка слышит — «знает» — звуки (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 109]). Нам кажется более правомерной наша собственная реконструкция чун чжи ***, к которой мы пришли независимо от Ван Ли-ци (ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 363-364, примеч. 27]), ибо знак чжи представляет собой ключ, входящий компонентом в знак хэ, а значение такого сочетания — «насекомые (с ногами) и пресмыкающиеся (без ног)» — в целом шире, чем значение выражения хэ сян, и более сопоставимо со значением выражения мао ло. (Напомним, что по китайским представлениям в понятие «черви» (чун) входили насекомые и пресмыкающиеся.) Иными словами, по-видимому, значение выражения мао ло чун чжи охватывало всех зверей, животных, лишенных иного покрова, кроме кожного, пресмыкающихся, червей и насекомых, т.е. основные категории фауны (см. [Морохаси. Т. 10, с. 95, № 5]), — «различных больших и малых животных», как считает Ван Ли-ци (1983 г.).

(обратно)

1860

Последние два абзаца восходят к одной из «великих од» «Ши шина» (ср. [Legge, She К., с. 437: I1I.I.III, I; Шицзин, с. 335]). Там говорится о «рытье пещер и... землянок», укрывавших народ во времена «древнего князя (гун) Дань-фу» (гу гун Дань-фу *** *** — первого исторически достоверного из князей Чжоу; он именовался традицией также «царем Таем» (Тай-ван ***), был дедом царя Вэня и считался потомком Хоу Цзи в двенадцатом поколении (см. [Creel, 1970. Т. 1, с. 58-63; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 180-181, 305, примеч. 19]). Слово «пещера» передано в тексте издания 1958 г. трактата знаком фу ***, в четырех других изданиях — знаком фу *** (что, по мнению Лу Вэнь-чао, верное чтение) и, как считает Ян Шу-да, должно передаваться знаком фу *** (см. [ЯТЛ, с. 213, примеч. 22; Ян Шу-да, с. 38]). Существует и другое толкование слова фу и выражения фу сюэ *** (= ***) *** («пещеры и землянки» в нашем переводе); Д. Боддэ передает это выражение как «крытые ямы (т.е. землянки. — Ю.К.)», считая, что в упомянутой выше «великой оде» «Шицзина» речь идет о «кровлях» (фу) и «ямах (или землянках)» (сюэ) (см. [Bodde, 1978, с. 163]). Это остроумная интерпретация; мы остаемся при прежней только потому, что слово фу встречается в «Янь те лунь» отдельно в самостоятельном значении «пещера (землянка)» (см. примеч. 48 к гл. 14 наст, изд.). Ма Фэй-бай считает, что фу — это пещерные жилища, выкопанные на обрывах (крутых берегах рек), а сюэ — пещеры, выкопанные на ровном месте по вертикали, отсюда и необходимость снабдить их сверху коньковым брусом (см. [ЯТЛЦЧ, с. 222, примеч. 2]).

(обратно)

1861

См. [Хуань Куань. Т. I, гл. 3, с. 143, 244, примеч. 57].

(обратно)

1862

По предложению Сунь И-жана исключаем из текста «Янь те лунь» знак ин *** («столб»); резон для этого — что в параллельных отрывках «Го юй», «Гулян чжуань» и др. (см. ниже) говорится не о столбах, а о стропилах. Вместо ин *** шоу *** в параллельном тексте комментария Чжэн Сюаня стоит шоу *** бэнь *** («обтесывать начало (т.е. конец. — Ю.К.) [стропила]») (см. [Ли цзи, св. 23, гл. 10, с. 10а]; ср. [там же, с. 106, коммент. Кун Ин-да]: «обтесывать начало бревна, чтобы оно стало тонким и соответствовало концу [бревна]»). О разном стиле отделки стропил дворцовых зданий в зависимости от статуса их хозяина — правителя или чиновника — в эпоху Чжоу см. [Го юй, гл. 14, с. 168-169 (ср. ГЮ, с. 221); Гунъян чжуань, гл. 8, с. 5а, коммент. Хэ Сю; Гулян чжуань, гл. 6, с. 36]. Ван Ли-ци считает, что смысл сочетания ин *** шоу *** тот же, что у выражения «обтесывать начало (т.е. конец. — Ю.К.) [стропила]» из «Гунъян чжуань» (ср. также значение шоу по коммент. Вэй Чжао «обтесывать его начало» [Го юй, гл. 14, с. 169]); но смысл знака ин *** для Ван Ли-ци неясен (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 364-365, примеч. 31]). Ван Пэй-чжэн предлагает не исключать из текста знака ин *** («кончик») и указывает для сочетания ин шоу *** значение «кончик шила» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 110]). Если не исключать знака ин *** («столб»), то сочетание лэн ин *** можно перевести «граненые (ребристые) столбы (колонны)» или, как это сделал Ма Фэй-бай, «четырехгранные столбы». Он также перевел ин *** шоу *** «обтесав, сделать тонкой верхнюю часть (капитель) столба» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 222, примеч. 4]).

(обратно)

1863

Такую башню в 104 г. до н.э. построил У-ди (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 12, с. 48 и коммент. Сыма Чжэна]; ср. [МН. Т. 3, с. 514 и примеч. 6; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 282]). Формой она напоминала сруб (или перила, ограждение) колодца, имела углы. Стиль зданий древности резко отличался от описанного здесь стиля современных жилищ. По словам Ян Сюна, в старину дерево полировалось, но не покрывалось резьбой, стены штукатурились, но не расписывались (см. [ХШБЧ, гл. 87А, с. 5081]; ср. [Knechtges, 1976, с. 54]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак сю *** («украшать») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 223, примеч. 6]) графически похожим и более уместным здесь по смыслу знаком шунь *** («горизонтальный брус перил») (см. [ЯТЛ, с. 213, примеч. 24]), а также (по предложению Ван Шао-ланя *** *** знак ю *** знаком нэй (нуань) *** (***) («намазывать, красить, штукатурить»); по Ван Ли-ци, за которым мы последовали, речь идет о побелке стен мелом для красоты (см. [ЯТЛ, с. 213-214, примеч. 25]). Ма Фэй-бай предлагает замену знака ю на мань *** (= ***) («обмазывать, штукатурить»), считая, что речь идет об украшении (обмазывании) стен белой глиной (см. [ЯТЛЦЧ, с. 223, примеч. 7]).

(обратно)

1864

В кавычках — цитаты из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 1, с. 308-310: III.IV, 17]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Ян Шу-да перемещаем сюда сочетание вань хао *** («[вещи, которые держат ради] забавы и прихоти») с его старого места в начале следующего предложения (см. [ЯТЛЦЧ, с. 223, примеч. 3, 6]) ввиду параллели в гл. 37 «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 202, 214, примеч. 26, с. 257]). Мы сознаем, что это небезупречное решение, так как новая редакция хуже прежней с точки зрения параллелизма.

(обратно)

1865

Выражения пу жэнь *** и цза фу *** переведены как названия кукол в соответствии с предположением Чэнь Чжи (см. [Чэнь Чжи, с. 71]). Но цза фу может значить и «различные женщины» (ср. [Эн тэцу рон, с. 153]). Знак пу означает здесь «рогоз восточный» (Typha orientalis Presl.) (ср. примеч. 26 к гл. 29 наст. изд.). На взгляд Ма Фэй-бая, пу жэнь — это ремесленники, занимающиеся плетением разноцветных игрушек из рогоза восточного, таких, как «разные женщины», «всевозможные звери», «конные игрища (цирковые представления, вольтижировка)» и «стравливание тигров» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 223, примеч. 4]). На взгляд Ван Пэй-чжэна, речь в тексте идет об актерской игре, но его толкование гораздо менее убедительно (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 111-112]). У сэ *** («пять цветов») — синий, желтый, красный, белый и черный. Под «разными видами синего цвета» имеются в виду зеленый, синий и черный (см. [ЯТЛЦЧ, с. 223, примеч. 3]).

(обратно)

1866

О конных «игрищах» (цирковых представлениях) см. [СГЧ, гл. 5, с. 76, коммент.; Морохаси. Т. 12, с. 462, № 111]). Сохранилось свидетельство о натравливании тигров друг на друга по приказу императора во дворце в 74 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 68, с. 4476]; ср. [Watson, 1974, с. 133]; ср. сообщения о более поздних тигриных боях в кн. [Ван Пэй-чжэн, с. 112]).

(обратно)

1867

Смысл этих восьми иероглифов довольно неясен, и комментаторы дают им разные толкования. Знаки тан ти чжуй жэнь *** *** пытаются осмыслить четырьмя способами. 1) Одни на место тан ставят графически похожий знак тан ***, с которым тот взаимозаменяется; в этом случае тан ти истолковывают как название «сверкающего драгоценного камня пурпурного (лилового) цвета» (хо ци ***); отсюда выводится значение «украшать человека драгоценностями (жемчугом) и перьями зимородка», рассматривая их как предметы забавы. Примкнувший к такому толкованию (предложенному Хун И-сюанем) Чэнь Чжи принимает для выражения чжуй жэнь значение «канатоходцы (акробаты)»; он связывает это название с тем, что по канату ходили и плясали на нем двое, двигаясь от его концов навстречу друг другу (см. [Вэнь сюань, гл. 2, с. 43]; ср. [Zach, с. 14]), а сочетание тан ти чжуй жэнь толкует как изображение канатоходцев, словно летящих по воздуху, сверкая разными цветами. Такому объяснению соответствует перевод «канатоходцы, [сверкающие подобно] драгоценному камню пурпурного (лилового) цвета». К этому близко истолкование выражения чжуй жэнь как чжуй жэнь *** — «люди, спускающиеся по канату (или: люди каната)», т.е. акробаты-канатолазы (точка зрения Фан И-чжи *** ***, которую считает допустимой Ван Пэй-чжэн). 2) Иные ученые ставят на место ти графически похожий знак ти *** («лестница»); в этом случае тан толкуется как «пустота», а тан ти — как жердь, на которую поднимаются фокусники, бамбуковый шест для подъема в высоту (точка зрения Ян Шэня *** и др.), причем смысл выражения чжуй жэнь — «фокусник, иллюзионист» (мнение Фан И-чжи). В этом случае исходят из значения слова чжуй «вырезать» (фокусник создает иллюзию, что режет на части людей, переставляет головы быкам и лошадям). 3) Это же значение чжуй дало основание еще для одного толкования: если тан ти служит названием драгоценного камня, а чжуй значит «вырезать», то тан ти чжуй жэнь можно попытаться истолковать как вырезание из камня человеческих фигурок — безделушек, предметов, которые держат ради забавы и прихоти (комментарий Сюя ***). Ма Фэй-бай (считающий, что хо ци — название драгоценного камня желтого цвета, видом напоминающего слюду и привозившегося из южного округа на территории совр. Вьетнама) толкует тан ти чжуй жэнь как название мастеров, использовавших драгоценные камни, гравировавших и гранивших разнообразные безделушки, в том числе «чудищ» («диковинных зверей») и «женщин из племени ху», о которых говорится дальше (см. [ЯТЛЦЧ, с. 223, примеч. 5]). 4) Еще Хун И-сюань указывал, что знаки тан ти можно реконструировать, снабдив оба ключом «еда» ***; в этом случае сочетание значит «лепешки из рисовой муки». Это толкование принял Хуан Цзи-ган, читающий знак чжуй как дяо *** («гравировать, вырезать, рисовать») и, видимо, понимающий смысл сочетания дяо жэнь как «разрисованная человеческая фигурка (?)».

Сочетание знаков ци чун ху да *** *** не менее загадочно. На взгляд Ван Ли-ци, ци чун значит «диковинные звери» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 397, примеч. 237]). По мнению Чэнь Чжи, это те огромные рыбы, по поводу которых Чжан Хэн сообщает, что (во время игрищ-представлений) они превращаются в драконов (см. [Вэнь сюань, гл. 2, с. 43]; ср. [Zach, с. 15]). Сходного взгляда придерживается Фан И-чжи, считающий, что ци чун — общее название для рыб, драконов и чудища мань янь ***, которые являлись персонажами плясок, игрищ-представлений (см. [ХШБЧ, гл. 96Б, с. 5550; Hulsewe/Loewe, с. 201 и примеч. 744]); Ван Пэй-чжэн считает это толкование допустимым (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 113]). Эти авторы расходятся в том, что такое ху да. Чэнь Чжи хочет истолковать и это сочетание в свете описания ханьских игрищ-представлений, сделанного Чжан Хэном, у которого говорится о дочерях божественного властителя Яо, Нюй-ин *** и Э-хуан ***, сидящих и поющих протяжные песни (см. [Вэнь сюань, гл. 2, с. 43]; ср. [Zach, с. 14]); по его мнению, ху да значит «наложница из племени ху, [красотой] подобная Да-цзи ***», т.е. наложнице последнего иньского царя Чжоу, способствовавшей его падению, имя которой было при Хань синонимом прекрасной женщины (ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 175, 295, примеч. 100]). Ма Фэй-бай тоже предлагает толкование «женщины из племени ху» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 223, примеч. 6]). Фан И-чжи, видимо, опирается на тех авторов, которые пытаются реконструировать знак да как графически сходный иероглиф дань ***. Они приписывают ему смысл, связанный с более поздним значением этого иероглифа «название ряда женских театральных амплуа», такой же, какой он имеет в термине хуа дань ***, который служил названием одного из женских амплуа средневекового китайского театра (мнение У Шуан-яя *** *** и др.). Согласно Фан И-чжи, ху да — это то же, что современные исполнители женских ролей. Чэнь Цзунь-мо подчеркивает, что это актеры дань *** из варваров ху (ключ «человек» в этом знаке был, по его мнению, ошибочно заменен ключом «женщина»), а Ван Ли-ци развивает его точку зрения, указывая на отношение, которое древние актеры дань имели к исполнению хоровых песен без музыкального аккомпанемента при Хань (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 368-369, примеч. 41]; ср. [Лисевич, 1969, с. 28]). От суждений этих авторов отличается точка зрения Чжан Тай-яня *** ***, который истолковывает сочетание ци чун как «сыновья варваров мань»; это дает основание Ван Пэй-чжэну предположить, что сочетание ци чун ху да означает «сыновья варваров мань и жены (женщины) варваров ди». Наконец, Хуан Цзи-ган считает, что все восемь иероглифов, реконструированные в соответствии с его идеями (см. выше), указывают на людей, подобных нынешним продавцам сластей. Подробно см. [Чэнь Чжи, с. 71-72; ЯТЛ, с. 214-215, примеч. 28, 29; Ван Пэй-чжэн, с. 112-113].

Нам представляются более убедительными реконструкции и толкования, интерпретирующие текст как описание игрищ-представлений в свете «стихотворения в прозе» Чжан Хэна (см. ссылки выше), но они настолько ненадежны, что перевод весьма условен. Заметим, что актеры (или актрисы?) из варваров ху, быть может, не случайно упоминаются в одном контексте с акробатами и фокусниками — по предположению В.А.Вельгуса, исполнителями акробатических, жонглерских и атлетических номеров, появившимися в Китае только в середине Западной Хань (II-I вв. до н.э.), по всей вероятности, были иностранцы (см. [Вельгус, 1978, с. 108-112]). Добавим, что, по Ма Фэй-баю, весь отрывок следует перевести: «[носят ради] забавы и прихоти одежды с вышивками пяти цветов — черного, желтого и разных видов синего, забавляются [фигурками] различных женщин и всевозможных зверей, [участников] конных игрищ и дерущихся тигров, [изготовленными] мастерами, которые плетут их из рогоза, [а также фигурками] чудищ и женщин из племени ху, [изготовленными] мастерами, которые, используя драгоценные камни, гравируют и гранят различные безделушки» [ЯТЛЦЧ, с. 223, примеч. 3-6]. У этой интерпретации есть свои достоинства: главное — что она в отличие от других вписывается в тему «одежды, не соответствующей» установлениям, и «бесполезных предметов», заданную в начале абзаца.

(обратно)

1868

В оде «Ши цзина» говорится о подданных Сына Неба, которые с колесницами отправляются на пастбище, когда он повелевает им явиться (см. [Legge, She К., с. 261-262: II.I.VIII.I, 2]); ср. [Шицзин, с. 210]); в «Сюнь-цзы» эти подданные названы удельными правителями, которые, когда их зовет Сын Неба, велят тащить свои колесницы к коням, не дожидаясь прибытия этих коней (см. [СЦЦШ, гл. 27, с. 364]; ср. [Koster, 1967а, с. 342]). Вслед за Ван Ли-ци переносим знак ма *** («лошадях») с места после знака чжэ *** на место перед ним (см. [ЯТЛ, с. 202, 215, примеч. 30]), где ма стоит в редакции этого отрывка, сохранившейся в энциклопедии X в.; здесь знак ци *** («них») отсутствует, а вместо знака э *** («впрягать в ярмо») стоит знак э *** с тем же значением (см. [ТПЮЛ, гл. 823, с. За; гл. 897, с. 4а]; ср. примеч. 21 к гл. 27 наст. изд.). Сочетание чэн ма ***, обычно означающее «запрягать лошадь в повозку, ездить на лошади», здесь, судя по контексту, должно означать «пользоваться лошадью» (у чэн есть значение «пользоваться»); далее поясняется, что речь идет о запрягании в повозку и в плуг (ср. [Dispute, с. 167]).

(обратно)

1869

По словарю «Шо вэнь» цзы пин *** значит «экипажи с занавесками», причем пин — это экипаж с занавеской впереди, а цзы — с занавеской позади (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 370, примеч. 47]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 224, примеч. 4]). На основании другого словаря II в. н.э. М.В.Крюков указывает, что у повозок цзы рама кузова имела выдвинутые назад отростки, а у повозок пин не имела (см. [Крюков, Малявин, Софронов, с. 162-163]). Выражения дуань гу *** и чан гу *** значат «короткие и удлиненные ступицы колес» или (по другому толкованию) «короткие и длинные концы осей, торчащие из ступиц колес» (см. [Ян Шу-да, с. 38; ЯТЛЦЧ, с. 224, примеч. 5]); мы приняли второе толкование. О длинных концах осей, торчащих из ступиц боевых колесниц, упоминается в «Ши цзине» (см. [Legge, She К., с. 193: I.XI.III, I]; ср. [Ши-цзин, с. 154]). Другие упоминания о длинных концах осей боевых колесниц см. в кн. [Ван Пэй-чжэн, с. 113].

(обратно)

1870

Большинство комментаторов считает, что знак фань *** сочетания фань вэй ***, следует реконструировать как его омоним фань *** («украшать конскую гриву», «украшение конской гривы»), современное написание ***. По мнению Ян Шу-да, фань вэй ***, вероятно, значит «украшать конский хвост тем, чем украшают конскую гриву» (см. [Ян Шу-да, с. 38]), «украшение на хвосте коня» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 224, примеч. 5]). По предложению Ван Ли-ци сочетание фань вэй следует реконструировать как фань мао *** («украшать конскую гриву»); как он думает, знак вэй стал ошибочно писаться вместо знака мао вследствие их графического сходства (см. [ЯТЛ, с. 215, примеч. 32]). В редакции X в. вместо фу *** («лежа») стоит знак фу *** («накладывать ярмо», «запрягать», здесь — «в упряжке»?) (см. [ТПЮЛ, гл. 897, с. 4а]). В этом случае следует переводить «в упряжке и в стойле». По подсчетам Чэнь Чжи, основанным на документах из Цзюйяня, лошадь ежедневно съедала — в больших ханьских мерах — два доу, а ежемесячно — шесть ши зерна; простолюдин обычно съедал в месяц одинши пять доу или один ши восемь доу, а низший чиновник — три ши три доу три шэна зерна. Чэнь Чжи считает, что месячное зерновое довольствие лошади — шесть ши — соответствовало месячному пропитанию четырех человек из семьи среднего достатка; если же учесть месячные расходы на сено и т.д. для этой лошади, общий итог как раз и будет равняться продовольствию, необходимому ежемесячно шести едокам из семьи среднего достатка (см. [Чэнь Чжи, с. 72]). Эти подсчеты не кажутся слишком надежными (ср. [Loewe, 1967. Т. 1, с. 94; т. 2, с. 67-71]).

(обратно)

1871

О фартуке, прикрывающем колени (обычный, но неверный перевод «наколенники»), как части китайского костюма см. [HFHD. Т. 3, с. 129-130, примеч. 2.8; Сычевы, с. 36]. Сохранилось свидетельство Сюнь-цзы (III в. до н.э.) о том, что, согласно вульгарному мнению того времени, в древности, когда якобы применялись символические наказания, преступники взамен смертной казни должны были носить красную одежду без каймы (см. [СЦЦШ, гл. 18, с. 238]; ср. [Dubs, 1928, с. 193]). Отсутствие каймы на одежде рассматривается Янь Ши-гу как знак того, что эти преступники обладали чувством стыда (см. [ХШБЧ, гл. 22, с. 1994; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 347]). Из этого Ван Пэй-чжэн делает вывод, что, поскольку речь идет о символически наказанных преступниках, нормой в древности была кайма на платье (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 114]). Во всяком случае, так гласило распространенное в III-I вв. до н.э. мнение. Быть может, вместо знака хэ *** («шилось», согласно толкованию Ван Пэй-чжэна) следует поставить графически сходный знак цзя *** («платье на подкладке без ваты»). Если принять эту нашу реконструкцию, смысл текста будет «платье на вате и на подкладке без ваты было без каймы», что, быть может, предпочтительнее.

(обратно)

1872

В кавычках — цитата из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 1, с. 309-310: III.IV, 17]). В редакции этого текста, сохранившейся в энциклопедии X в., вместо знака жу *** («разноцветным») стоит знак ци *** («узорный шелк») (см. [ТПЮЛ, гл. 815, с. 11а]). В этом случае следует переводить «[одежды из] узорного шелка или с разноцветными вышивками». В этой редакции также вместо знака бин *** (досл.: «как лед»; здесь, вероятно, «чистого, белого, как лед, цвета» — см. [ХШБЧ, гл. 28Б(П), с. 3039, коммент. Янь Ши-гу и Ван Нянь-суня; ЯТЛ (ЦДБ), с. 371-372, примеч. 61; ЯТЛЦЧ, с. 225, примеч. 6]) перед цзинь *** («парчой») стоит графически похожий на бин знак шуй *** («вода»), а слово, означающее «старцами [семидесяти лет]», предшествует слову, означающему «темноликими старцами [восьмидесяти лет]»; таков же порядок этих слов в тексте «Тай пин юй лань» (см. [ТПЮЛ, гл. 689, с. 11а]). Вслед за Ван Сянь-цянем и Ван Ли-ци читаем бин *** цзинь *** вместо цзинь бин (см. [ЯТЛ, с. 203, 216, примеч. 36]).

(обратно)

1873

В докладе Цзя И императору Вэнь-ди (периода 174-169 гг. до н.э.) говорится, что ныне простолюдины могут пользоваться «одеждой божественного властителя», а «[певицы из числа] музыкантов и актеров» и низкие люди (рабы?) — «украшениями [его] супруги-государыни» (см. [ХШБЧ, гл. 48, с. 3712; Ch’u, с. 341]). По подсчетам Чэнь Чжи, согласно «Книге Фань-цзы и Цзи-жаня» (Фань-цзы Цзи-жань шу *** *** ***), один чжан белой ткани стоил 200 медных монет, что, по мнению этого автора, в общем подкрепляется сведениями из текстов с ханьских бамбуковых дощечек из Цзюйяня; согласно ханьским текстам, опубликованным Ван Го-вэем, цена одного чжана тафты из крученых шелковых нитей составляла 154 с лишком медных монет, т.е. была ниже цены белого шелка примерно на четверть. Расхождение между данными аутентичных ханьских текстов и сведениями «Янь те лунь» Чэнь Чжи объясняет различиями места, времени и качества сырья, считая, несомненным, что при Хань цена на белый шелк была выше, чем на тафту из крученых шелковых нитей (см. [Чэнь Чжи, с. 72]).

(обратно)

1874

В редакции этого отрывка, сохранившейся в «Тай пин юй лань», вместо чуй *** («примитивных») стоит цяо *** («хворост») — явное искажение уместного здесь знака чуй; вместо жоу *** («ободьев») стоит лунь *** («колес»); вместо юй *** («повозок») стоит его синоним цзюй ***; вместо чжи *** («стоек» — см. [Эн тэцу рон, с. 154; ЯТЛ (ЦДБ), с. 372, примеч. 65] — или «прямого куска дерева (засова?) для запирания дверец экипажа снаружи» — см. [ЯТЛЦЧ, с. 225, примеч. 2; ХЮДЦД. Т. 4, с. 1081, чжи, значение 1]) стоит знак э *** («ярма»), а вместо фу *** («полотнища») — более соответствующий данному контексту знак фу *** («спицы») (см. [ТПЮЛ, гл. 358, с. 8а]). Почему-то этот текст не был использован Сунь И-жаном и Ян Шу-да, предложившими заменить фу («полотнища») на фу («спицы») (см. [ЯТЛ, с. 216, примеч. 40; Ян Шу-да, с. 39]). Пу *** обычно переводится «тростник (или камыш)»; согласно словарю Морохаси, это гама, т.е. рогоз широколистный (Typha latifolia) (см. [Морохаси. Т. 9, с. 825, № 31611, значение 1]; ср. там же, с. 829, № 98). По Ма Фэй-баю, это рогоз восточный (Typha orientalis Presl.) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 225, примеч. 5]). Вслед за Ян Шу-да читаем ли *** («большая бамбуковая шляпа») вместо графически похожего на него знака цзи *** (см. [Ян Шу-да, с. 39]); если сохранить знак цзи *** («лекарственное растение», по «Большому китайско-русскому словарю» — «борщевик»), то следует перевести «зонт (верх) колесницы, плетенный из травы» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 225, примеч. 5]; ср. [Dispute, с. 168]).

(обратно)

1875

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Сунь И-жана заменяем знак жань *** уместным перед сы *** («шелк») и юй *** («повозки») знаком ци *** («лак, лакированный») (см. [ЯТЛ, с. 203, 216-217, примеч. 42, 44]). По предложению Хун И-сюаня и Сюй Дэ-пэя *** *** принятому Го Мо-жо, реконструируем сочетание знаков дань фу *** («простые деревянные башмаки»?) как графически сходное с ним сочетание знаков шань цзюэ *** («обод») (см. [ЯТЛ, с. 217, примеч. 43 (ср. ЯТЛ, с. 51); ЯТЛДБ, с. 59 и примеч. 92]). Пань вэй ***, согласно словарям и переводу Сато Такэтоси, — большой пояс из выделанной кожи, который «сановники» и «младшие чиновники» использовали при дворе (см. [Морохаси. Т. 8, с. 134, № 6; ЧВДЦД. Т. 23, с. 89, № 66; Эн тэцу рон, с. 154]). Однако контекст указывает скорее на «свернутую кольцом (или спиралью. — Ю.К.) выделанную кожу» — параллель «мягкой и упругой сыромятной коже», причем и тот и другой вид кожи, видимо, использовался в экипаже: по крайней мере, сохранилось свидетельство, что выделанной кожей и грубой шелковой ватой обертывали колеса экипажа, чтобы придать мягкость их ходу; полоса такой кожи, служившая своеобразной шиной, как раз и должна была иметь форму кольца (см. [ХШБЧ, гл. 68, с. 4484]; ср. [Watson, 1974, с. 141]). О применении выделанной кожи в качестве покрытия в экипажах в VI в. до н.э. см. [Го юй, гл. 14, с. 171 и коммент. Вэй Чжао (ср. ГЮ, с. 224); ЯТЛ (ЦДБ), с. 373, примеч. 71].

(обратно)

1876

Ван Ли-ци приписывает сочетанию инь хуан *** («серебро и золото», «золотая и серебряная [насечка]», «серебряного и желтого цвета») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 226, примеч. 11, с. 372, примеч. 1; Dispute, с. 168, 230; Эн тэцу рон, с. 154, 247]) значение «серебро желтого (золотого) цвета» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 347, примеч. 74]); едва ли это уместно в данном контексте. Чжан Дунь-жэнь рассматривает знак цзо *** («левый») как плеоназм, а знак чжао *** («когти») заменяет графически похожим чжао *** («драгоценное украшение в виде когтя или крючка, укрепленное на конце дуги, образующей каркас балдахина (или зонта.-Ю.К.} колесницы») (ср. [Морохаси. Т. 7, с. 962, № 21172; ХШБЧ, гл. 99В, с. 5783, коммент. Янь Ши-гу; HFHD. Т. 3, с. 413]); ранее Лу Вэнь-чао предлагал аналогичную замену чжао *** на цзао (чжао?) *** без ключа «нефрит», но с тем же значением, что чжао ***. Ван Сянь-цянь указывал, что в старой редакции этой фразы в «Тай пин юй лань» есть иероглиф цзо и что поэтому, вероятно, реконструкции Лу Вэнь-чао и Чжан Дунь-жэня неправомерны (см. [ЯТЛ, с. 217, примеч. 46]; ср. [ТПЮЛ, гл. 358, с. 8а]). Ван Пэй-чжэн, в свою очередь, пытается осмыслить в этом тексте знак цзо, иллюстрируя его значение «левый» ссылкой на «Хань шу» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 116-117]; ср. [HFHD. Т. 1, с. 325-326]), но это малоубедительно, так как цзо вклинивается в тексте между знаками хуа *** («цветок») и чжао ***, образующими устойчивое сочетание со значением «[золотые] цветы со стеблями, изогнутыми в виде когтя, которые укреплены на концах дуг, образующих каркас балдахина колесницы» (ср. [Вэнь сюань, гл. 3, с. 59, коммент. (ср. Zach, с. 27); Морохаси. Т. 9, с. 713, № 164]). Ван Ли-ци более убедительно восстанавливает сочетание хуа цзо чжао *** как цзинь хуа чжао *** *** (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 373-374, примеч. 74]) с тем же значением, что и хуа чжао ***. Последовать ли за Чжан Дунь-жэнем или Ван Ли-ци, перевод от этого почти не изменится. Ян Шу-да предлагает более убедительное в данном контексте толкование знака жуй *** как бунчука, привязанного к концу древка, тогда как Ван Пэй-чжэн выбирает как будто менее удачное значение — «веревка, служащая поручнем для поднимающегося в повозку или стоящего в ней ездока», которое требует, чтобы тот же иероглиф произносился суй (см. также [ЯТЛ (ЦДБ), с. 374, примеч. 75; ЯТЛЦЧ, с. 226, примеч. 12]). Со своей стороны отметим, что правоту Ян Шу-да доказывает текст редакции этого отрывка, относящийся к X в.: там вместо жуй («бунчук») стоит его синоним, взаимозаменяющийся с ним знак жуй *** (см. [ТПЮЛ, гл. 358, с. 8а]). Если прав Ян Шу-да, то, видимо, следует предпочесть (в контексте, где говорится о флагах) его толкование знака ган *** как «древка знамени (флагштока)» интерпретации того же знака как нижней части центрального столба (стержня), на котором держится зонт колесницы (см. [Ян Шу-да, с. 40; Ван Пэй-чжэн, с. 117; ЯТЛ (ЦДБ), с. 374, примеч. 75]). Ма Фэй-бай переводит: «обертывают кожей рукоять зонта (верха) колесницы» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 226, примеч. 12]).

(обратно)

1877

В современном тексте трактата говорится о раскрашивании в «разные цвета» (цай ***), но в редакции X в. вместо цай стоит чжу *** («ярко-красный цвет, киноварь») (см. [ТПЮЛ, гл. 358, с. 8а]). Мы предпочли перевести в соответствии с этой редакцией, учитывая ее древность, а также сведения о зависимости именно ярко-красной окраски частей экипажа от статуса его хозяина при Западной Хань: по эдикту Цзин-ди (144 г. до н.э.), сановники, получавшие 2000 мер ши, имели право покрасить киноварью оба боковых заслона своего экипажа, а чиновники, получавшие от 1000 до 600 ши, — только один левый заслон (см. [HFHD. Т. 2, с. 324-325]). Фраза «украшают нефритом знамена», согласно современному тексту трактата, читается эр цзинь ***, где эр значит «серьги», «нефрит круглой формы», возможно, нефритовые украшения, похожие на серьги (Ван Пэй-чжэн), «украшать нефритом» (Ян Шу-да), «украшать драгоценными камнями (самоцветами)» (Ма Фэй-бай, см. [ЯТЛЦЧ, с. 226, примеч. 14]). Цзинь означает ременную сбрую, перехватывающую грудь лошади; она выполняет функцию, сходную с функцией мартингала: в четверке она не дает пристяжной коснуться головой груди коренной лошади (обе коренные запрягались вровень друг с другом, но были чуть выдвинуты вперед по сравнению с обеими пристяжными). Таким образом, эр цзинь может значить «украшать нефритом (или драгоценными камнями) грудные ремни конской сбруи» (Ван Пэй-чжэн, Ян Шу-да, Ма Фэй-бай). Однако Чэнь Чжи не согласен с таким толкованием цзинь; по его мнению, этот знак — другое написание знака ци *** («удила, узда»); от себя добавим, что в редакции X в. вместо цзинь в этом тексте стоит знак лэ *** («узда») (см. [ТПЮЛ, гл. 358, с. 8а]). В свою очередь, знак ци, по Чэнь Чжи, замещает знак ци *** (установленные на повозках знамена и колокольчики). Об употреблении знака цзинь в значении «знамя» свидетельствуют тексты, написанные на деревянных дощечках, из Цзюйяня и Дуньхуана (см. [Чэнь Чжи, с. 72]). Указание Чэнь Чжи на «колокольчики» едва ли что-нибудь доказывает, ибо редакция X в. свидетельствует о том, что в этом месте «Янь те лунь» стоит не лин *** («колокольчик»), а знак лин *** («решетка повозки») (см. также [ЯТЛ, с. 203, 219, примеч. 48]); но соблазнительно в этом контексте воспользоваться предложенным Чэнь Чжи толкованием знака цзинь как стоящего вместо ци («знамя»), хотя, конечно, не исключено, что здесь имеются в виду и «грудные ремни конской сбруи» или даже «узда». «Летящая деревянная решетка» (фэй пин ***) — составная часть легкого экипажа, который уподобляется Чжэн Сюанем современной ему повозке с окошками. Это был охотничий экипаж, снабженный спереди гнутой решеткой, за которой стоял ездок, стрелявший по дичи прямо оттуда. См. [Вэнь сюань, гл. 34, с. 752 (ср. Zach, с. 612; Knechtges / Swanson, с. 112 и примеч. 56); ХШБЧ, гл. 8, с. 252 (ср. HFHD. Т. 2, с. 205 и примеч. 36)]. Согласно комментариям Ли Шаня и др., выражение «летящая деревянная решетка» также указывает на красную шелковую ткань с изображениями, которая привязывалась к концам колесной оси в виде украшения; такая ткань могла служить и для защиты от грязи, будучи прикреплена на передке экипажа. По одной из версий, на колеснице императора эта ткань имела в ширину восемь цунь (или восемь чи?), в длину свисала до земли, а изображены на ней были звери, символизирующие страны света, — слева синий дракон (восток), справа белый тигр (запад); причем в экипажах этого типа, принадлежавших сановникам, получающим 2000 мер ши жалованья, изображения отсутствовали (см. [Вэнь сюань, гл. 3, с. 59 (ср. Zach, с. 27); Ван Пэй-чжэн, с. 117-118]). Как отмечал Ян Сюн применительно ко времени Ван Мана, а затем и такие комментаторы, как Ли Шань, «деревянные решетки повозок» использовались наряду со знаменами (ср. выше) как знаки определенного статуса; так, сохранилось свидетельство, что лицам, не являющимся младшими чиновниками, нельзя было заводить повозок с «летящими деревянными решетками»; правда, какие времена имеет в виду это свидетельство, неясно: взято оно из «Шан шу Да чжуан *** ***» («Великого комментария» к «Древним писаниям»), приписываемого Фу Шэну *** (III-II вв. до н.э.) (см. [Вэнь сюань, гл. 48, с. 1064]; ср. [Zach, с. 903]). Очевидно, что, по мнению «достойного и хорошего человека», современные ему простолюдины превышают свой статус, употребляя экипажи, соответствующие более высокому социальному рангу.

(обратно)

1878

В редакции X в. вместо мао *** стоит мао *** («шапка») (см. [ТПЮЛ, гл. 695, с. 6а]). О ношении оленьих шуб в древности см. [Кроль, 1977в, с. 136, 142, примеч. 29, ссылки]. В кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 182: I.X.VIII, 1; Шицзин, с. 146]). По предложению Ван Ли-ци заменяем знак ни *** («олененок») на цю *** («шуба») в соответствии с текстом «Ши цзина», а знак тун *** («ярко-красный») — на знак лун *** («мотня штанов» или «штанина [от колена и ниже]») (см. [ЯТЛ, с. 217, примеч. 49, 50]). Ван Пэй-чжэн сообщает о другом способе реконструкции этого текста: следует переменить местами знак тун и предшествующий ему знак чжун *** («подштанники») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 118]). Исподняя нательная поясная одежда без мотни и штанин чжун описана М.В.Крюковым под названием кунь (варианты написания ***, ***) (см. [Крюков, Малявин, Софронов, с. 147-148]): в словаре «Гуан я ***» чжун определяется как кунь (ср. [Ян Шу-да, с. 40]). Следует отметить, что обычное толкование кунь — короткие штаны или подштанники, по одной версии, до колен, а по другой, оставляющие неприкрытыми ляжки (см. об этом термине [Hervouet, 1972, с. 7 и примеч. 2]). Соответственно можно понять сочетание чжун лун и как «короткие и длинные штаны». Ма Фэй-бай оставляет последовательность знаков чжун *** и тун *** без изменений (видимо, он читает их сун тун) и переводит это сочетание «короткие штаны красного цвета» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 226, примеч. 3]).

(обратно)

1879

Четыре иероглифа, смысл которых неясен. Ван Пэй-чжэн интерпретирует знак пу *** («простой») как графически похожий знак пу (имеющий начертания ***, ***, (***) со значением «кроить полотнища для плахты», «плахта (подол) узко скроенного форменного платья, в котором кофта и плахта соединены друг с другом», и полагает, что пу ди *** — то же, что ди пу, предположительно — баранья шуба. По его же мнению, следует заменить знак фу *** («примыкать») на графически похожий знак бо *** («легкий халат с короткими рукавами», здесь скорее просто «одежда с короткими рукавами»); сочетание пи бо *** предположительно означает «короткая шуба из шкур разных зверей» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 118]). Эту реконструкцию приняли Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 352, 375-376, примеч. 85]) и (частично) Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 226, примеч. 3]): первый читает ди пу, а второй — бу ди ***, приписывая этому сочетанию значение «мужская головная повязка (тюрбан) из шкуры барана». Мы переводим ди пу в соответствии с предположениями Ван Пэй-чжэна, а пи бо (Ma Фэй-бай читает фу) — «меховая одежда с короткими рукавами» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 226, примеч. 3]): Конфуций носил длинную меховую одежду с коротким правым рукавом у себя дома (см. [Лунь юй, с. 107-108: 10.6]; ср. [Legge, CA, с. 231]). Переводы условные.

(обратно)

1880

Вслед за Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 203, 217-218, примеч. 51]) читаем хунь дяо *** («горностай (?) и соболь») вместо хунь у *** («белка и белка-летяга») в переводе Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 226, примеч. 4]); относительно хунь см. [Хуань Куань. Т. I, с. 230, примеч. 37 к гл. 2]. Шуба из белого меха, происходившего из подмышечной части лисьей шкуры, считалась большой редкостью, которую подобало носить государям и вельможам, а отнюдь не простолюдинам; по преданию, она стоила «тысячу слитков золота» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 75, с. 8-9 (ср. Haenisch, с. 4 и примеч. 3); Li Ki. T. 1, с. 695]). По предложению Сунь И-жана заменяем знак чжу *** («взлетать») на графически сходный с ним знак вэн *** («пух на шее у птиц»); по мнению Суня, основывающемуся на комментарии Янь Ши-гу, выражение «пух на шее дикой утки» указывает на украшение шубы, аналогичное тканому или вышитому узору на шелке, использующему этот образ; однако Ван Пэй-чжэн старается показать, что речь идет о реальном пухе на шее (или на голове, или под шеей) дикой утки, из которого изготовляли одежду и подстилки (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 119-120; ЯТЛ, с. 218, примеч. 53; ЯТЛ (ЦДБ), с. 377, примеч. 88]). Ло (или хэ) *** — название норного животного (предположительно какого-то вида соболя), происходящего из царства Янь (и земли варваров ху); из шкур этого зверя шились шубы (см. [ЯТЛЦЧ, с. 227, примеч. 5; Морохаси. Т. 12, с. 1070, № 48430]). Значение выражения Дай хуан *** неясно. По разным толкованиям оно указывает на лошадь соловой или каурой масти (см. [Морохаси. Т. 12, с. 946, № 47926, значение 4; Эн тэцу рон, с. 154]; ср. [Dispute, с. 169]); на тифа с шерстью светлой окраски, водящегося в районе Цзяньпина ***, Цинли *** и Чаояна *** (ныне пров. Ляонин), т.е. недалеко от территории древнего владения Дай (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 120]); на желтую куницу из округа Дай (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 377, примеч. 90]; ср. [ТПЮЛ, гл. 694, с. 4а]); и на суслика из того же региона (см. [ЯТЛЦЧ, с. 227, примеч. 5]). Перевод условный.

(обратно)

1881

По мнению Сунь И-жана, первый знак сочетания цзянь ци *** следует заменить графически сходным знаком цзянь *** («голый», здесь — «без седла и узды»); в этом случае сочетание означает «ездить верхом без седла и узды». Но так как в редакции X в. в этом сочетании стоит тот же знак цзянь, что и в современном тексте трактата (см. [ТПЮЛ, гл. 358, с. 76; гл. 359, с. 4а; гл. 472, с. 2а]), Ван Пэй-чжэн предлагает рассматривать его как употребленный вместо цзянь *** («без седла и узды») ввиду их фонетической близости. Согласно той же редакции, вместо «сыромятной кожи» (гэ ***) следует читать «травы (соломы)» (цао ***); причем Ван Пэй-чжэн (основываясь на редакции «Чу сюэ цзи» *** ***) находит именно такое чтение наилучшим и склонен рассматривать знак гэ как искажение графически похожего знака цао (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 120]). На деле речь, видимо, идет о башмаках или, быть может, о чем-то вроде сапог (ди ***) из сыромятной кожи — обуви для верховой езды, заимствованной у северных кочевников в IV в. до н.э. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 377, примеч. 92; Крюков и др., с. 198]). Наконец, в редакции X в. слово цзянь *** («подстилки», «циновки») записано с ключом «трава» ***. Ма Фэй-бай считает, что это тюфяки из шкуры (кожи), клавшиеся на седло (см. [ЯТЛЦЧ, с. 227, примеч. 1]); это противоречит контексту. Явно прав Ч.С. Гудрич, указывающий, что цзянь — «циновка, подкладка, мягкое седло, попона», а пи цзянь — «подкладка (мягкое седло) из шкуры (или кожи)» (см. [Goodrich, 1984, с. 288 и примеч. 28]).

(обратно)

1882

В редакции X в. вместо ли (мао) *** («як, конский или бычий хвост») стоит уместный тут знак гун *** («делать, изготовлять») (см. [ТПЮЛ, гл. 358, с. 76; гл. 359, с. 4а]). Ван Пэй-чжэн предполагает, что знак мао (ли) здесь взаимозаменяется с мао *** («грубый») и что сочетание мао чэн *** значит «дурного качества (с изъяном) и неискусно (грубо) сделанный». На взгляд Ван Ли-ци, ли *** чэн значит «шерстяная ткань», «вещь, сотканная из шерсти» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 377, примеч. 93]), но если принять его толкование, в тексте нарушается параллелизм; ср. попытки преодолеть это несоответствие в [ЯТЛЦЧ, с. 277, примеч. 2] и в [Goodrich, 1984, с. 288], во втором случае путем использования значения ли «хвост яка». В гл. 22 «Чу сюэ цзи *** ***») где цитируется отрывок из этого текста, после слов «железные удила не были украшены» говорится: «После этого появились седла с резным крестообразным [узором] (лоу цюй ***) и седла с высокими луками и с [узором в виде] фиолетовых метелок [мискантуса] наверху (цзы жун ти гао цяо ань *** *** *** ), на некоторых были украшения из золота, серебра и перьев зимородка» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 377, примеч. 94]; ср. [ТПЮЛ, гл. 358, с. 26]). Переводами названий седел мы обязаны Ч.С. Гудричу (см. его письмо нам от 30.XI.-2.XII. 1996 г.); в предложенных им переводах мы заменили только слова «фиолетовый жун» на «фиолетовые метелки [мискантуса]». Вместо знака, фонетическая часть которого читается чжэнь ***, в шести изданиях «Янь те лунь» стоит знак, фонетическая часть которого читается цзюй ***, а еще в одном — знак, фонетическая часть которого произносится чу ***. Лу Вэнь-чао считает, что последний иероглиф — то же, что иероглиф суй *** («кожаная обувь, башмаки»); в связи с этим Ван Сянь-цянь предполагает, что сочетание *** (видимо, в данном случае его следует читать суй эр) означает кожаные украшения, надевавшиеся на уши лошади (ср. перевод Ч.С. Гудрича: «покрывают уши своих коней, пользуясь кожаными ремешками (завязками), украшенными серебром», — см. [Goodrich, 1984, с. 288]). Ван Ли-ци считает, что и знак, фонетическая часть которого читается чжэнь, и эр ***, вероятно, указывают на кожаные украшения конских ушей вроде подвесок; причем у знати подвески эр *** были из нефрита (поэтому знак эр пишется с ключом «нефрит»), а здесь подвески эр *** — из кожи, поэтому для их обозначения использован просто знак «ухо» (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 377-378, примеч. 95]). Ма Фэй-бай предполагает, что знак, фонетическая часть которого читается чжэнь, так же как знак чжэнь ***, означал украшения для ушей, только эти украшения в первом случае изготовлялись из кожи, а во втором из нефрита, что определило разные ключи обоих иероглифов (см. [ЯТЛЦЧ, с. 227, примеч. 3]). Однако Ван Пэй-чжэн предлагает реконструировать знак эр («ухо») как жун *** (= ***) («шерстяные (меховые?) украшения седла или лобные украшения лошади»?), а знак, фонетическая часть которого читается чжэнь, — как гуй *** («кожа, шитая узорами») (см. [ЯТЛ, с. 218, примеч. 57; Ван Пэй-чжэн, с. 121]). Эта реконструкция менее экономна, чем реконструкция Ван Сянь-цяня, предлагающего изменить всего один знак. Считая, что слово не *** («головные украшения») неприменимо к лошадям, Ван Пэй-чжэн полагает, что в данном тексте предпочтительнее другое значение знака не — «держать вещь, сжав ее с двух боков с помощью бамбука (т.е. бамбуковых щипцов. — Ю.К.)», вследствие чего он обозначает предмет, которым взнуздывают голову коня (удила?). Но другие комментаторы считают, что речь идет о головных конских украшениях из серебра (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 378, примеч. 95; ЯТЛЦЧ, с. 227, примеч. 3]). Ма Фэй-бай переводит лэ *** — «украшение из мягкой кожи на теле лошади»; но словарные значения лэ — «выделанная кожа [для] коня», «веревка из выделанной кожи», отсюда «узда» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 121; Морохаси. Т. 12, с. 181, № 43078; Эн тэцу рон, с. 154]). Как подозревает ученый, после знака лэ из текста что-то выпало (см. ЯТЛЦЧ, с. 227, примеч. 3).

(обратно)

1883

После хуан цзинь *** в современном тексте трактата (в частности, в редакции Ван Ли-ци) стоит сочетание дан лэ ***, которое толкуют как означающее «узду с колокольчиками» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 227, примеч. 3]) или «чистую узду (из золота)» (см. [Эн тэцу рон, с. 154]); было высказано и предположение, что после лан из текста выпал знак гань ***: лан гань лэ значит «узда, [украшенная] драгоценными камнями (или: камнями, подобными драгоценным)» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 378, примеч. 96]). В редакции X в. в одном случае стоит лан лэ (см. [ТПЮЛ, гл. 359, с. 4а]), но во втором — сочетание ма нао *** (= ***) лэ («узда, [отделанная] сердоликом») (см. [там же, гл. 816, с. 96]), а в третьем — сочетание инь бяо *** («серебряные удила») (см. [там же, гл. 472, с. 2а]). Ван Пэй-чжэн предлагает поставить перед иероглифами ма нао лэ знак лан *** («цепь») из современного текста и читать это место хуан цзинь лан ма нао лэ («цепи из желтого металла (т.е. золота), узды, [отделанные] сердоликом» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 121]). Нам кажется, что с точки зрения параллелизма предпочтительнее чтение ма нао лэ. В редакции X в. в одном случае читаем янь хань ***, как и в современном тексте трактата (см. [ТПЮЛ, гл. 359, с. 4а]), а в двух других случаях — янь *** хань (см. [там же, гл. 472, с. 2а; гл. 816, с. 96]); это выражение буквально означает «покров от пота» (потник?). Ван Ли-ци определяет значение этого выражения как приспособление, предохраняющее конское тело от пота (см. [ЯТЛ, с. 219, примеч. 58; Goodrich, 1984, с. 289]). Но Ван Пэй-чжэн предлагает заменить знак хань на графически похожий знак у *** («грязь») и читать янь у («покров от грязи», т.е. конская попона) (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 121-122]). Возможно, он прав, так как в одном случае в редакции X в. вместо хань стоит у (см. [ТПЮЛ, гл. 816, с. 96]), а по смыслу предлагаемое им чтение кажется вполне убедительным. Вслед за Ван Ли-ци читаем хуа жун мин сянь *** *** («узорные шерстяные (или меховые) украшения седел отчетливо видны во [всей] красе (яркости)») вместо малопонятного сочетания чуй эр ху сянь *** ***, в котором выражение чуй эр толкуют как «самим прикреплять [себе] к ушам (или: заставлять лошадей носить) нефритовые подвески» (см. [Эн тэцу рон, с. 154; Dispute, с. 169]), «ушные конские украшения из прекрасного нефрита [местности] Чуйцзи ***», а выражение ху сянь — как «пояс с пряжкой, [изделие] варваров ху» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 227-228, примеч. 3]; ср. [Эн тэцу рон, с. 154]), «редкости из [страны] варваров ху» (см. [Goodrich, 1984, с. 289]) или «варварские брелоки (привески)», украшающие коней (см. [Dispute, с. 169]). Часть этих толкований может относиться только к украшениям всадников, а не коней, что плохо вписывается в контекст. Реконструкция Ван Ли-ци 1983 г. построена на фразе из стихотворения в прозе Фу Сюаня *** (217-278) о стрельбе из лука с коня на скаку: «узорные шерстяные украшения седла (хуа жун) пестры и ярки (цай сянь ***)» [ТПЮЛ, гл. 359, с. 26]; на взгляд ученого, фраза основана на тексте «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 378, примеч. 97]). На сегодня это наиболее убедительное толкование. Вслед за Ван Ли-ци по предложению Сунь И-жана заменяем знак жань *** знаком ци *** («лакировать») (см. [ЯТЛ, с. 203, 219, примеч. 59]).

(обратно)

1884

В кавычках — слова, приписываемые «Ли цзи» и другими конфуцианскими памятниками Конфуцию (см. [Li Ki. Т. 1, с. 502-503: VII.Ц; ср. [КЦЦЮ, гл. 6, с. 32; KTCY, с. 221, 301]). В соответствии с этими текстами заменяем знак пэй *** («сосуд из необожженной глины») на графически похожий знак поу *** («черпать пригоршнями»). В этом месте в редакции X в. стоит тоже графически похожий знак бэй *** — «овальная чашка с двумя плоскими ручками» (см. [Крюков и др., с. 137]), обычный перевод «кубок»; там же вместо цзунь *** («бочкообразный треногий сосуд для опьяняющего напитка») стоит его синоним цзунь *** (пишется с ключом «дерево») и (в одном случае) вместо у *** (здесь означает «выкапывать лунку в земле») — знак юй *** («чаша, миска»), имеющий общий с ним графический элемент. Этим чтениям следует предпочесть те, что даны в «Ли цзи». В редакции X в. есть два варианта заключительной части этого предложения: «не было жертвенных кубков, не было [ритуальных] винных чар» (см. [ТПЮЛ, гл. 472, с. 2а]) и «не было (читаем мэй *** «каждый» как у *** «нет». — Ю.К.) жертвенных кубков и кувшинов для питья, [ритуальных] винных чар и деревянных сосудов для мяса» (см. там же, гл. 759, с. 8а). Трудно сказать, какую из трех версий следует предпочесть. С.Е.Яхонтов указал нам на возможность, что гай *** здесь значит «потому что» (а не «вероятно»), как и в позднем вэньяне.

(обратно)

1885

Вслед за Ван Ли-ци и другими читаем пао *** («тыква-горлянка») вместо графически сходного ху *** («кувшин, баклага (для вина)») (см. [ЯТЛ, с. 203, 219, примеч. 60; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 352, 378-379, примеч. 102]); Ма Фэй-бай, сохранивший чтение ху, переводит: «керамический кувшин для воды или баклага для вина» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 228, примеч. 2]). Как отмечает Чэнь Чжи, выражение «горла сосудов с серебряными краями, ручки (или ушки) сосудов желтого цвета» указывает на инкрустированные (серебром, золотом или золоченой медью) сосуды типа блюд для еды и овальных чашек с ручками; археологии более всего известна инкрустированная таким образом посуда из лака, причем она датируется периодом не раньше Западной Хань; особенно много инкрустированных сосудов с ручками желтого цвета найдено на ханьском городище в Сиани (см. [Чэнь Чжи, с. 72]). М.В.Крюков связывает слова «Янь те лунь» «серебряные края и золотые ручки» с посудой типа лакированной кружки с бронзовыми позолоченными ручками из погребения Мавандуй I (см. [Крюков и др., с. 211]). В одном варианте редакции X в. вместо лэй *** («кувшины для опьяняющего напитка с изображениями облаков и грома») стоит графически похожий неуместный здесь знак лэй *** («окоп»); в другом вместо коу *** («горла сосудов») стоит также неуместный здесь знак цзянь *** («мечи»), вместо цзинь *** лэй («отделанные золотом (или золотые, см. [ЯТЛЦЧ, с. 228, примеч. 4J) кувшины для опьяняющего напитка с изображением облаков и грома») — лэй цзунь *** («кувшины для опьяняющего напитка с изображением облаков и грома»), вместо чжун *** («винные чарки») — пу *** («миски, сосуды») (см. [ТПЮЛ, гл. 759, с. 8а; гл. 472, с. 2а]).

(обратно)

1886

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Ван Сянь-цяня читаем е ван *** вместо шу юй *** (см. [ЯТЛ, с. 203, 219, примеч. 63]). Еван — ханьский уезд округа Хэнэй, уездный центр находился на месте Хуайцинфу (уезд Циньян) совр. пров. Хэнань; по свидетельству Жу Шуня, основанному на данных географического трактата «Хань шу», в этом округе были казенные учреждения, занимающиеся ремеслом (императорские мастерские), которые ведали изготовлением сосудов из лака (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4602]). В округе Шу находились императорские мастерские, ведавшие изготовлением сосудов, отделанных золотом и серебром (см. [там же, а также ХХШ, гл. 10 А, с. 173 и коммент. Ли Сяня]). Как отмечает Чэнь Чжи, главной продукцией казенных мастерских округа Хэнэй (данные о таких мастерских в уезде Еван не сохранились) были механизмы для самострелов, но наряду с этим там изготовляли и сосуды из лака. На территории Лэлан были найдены сосуды, изготовленные из тонкого дерева, тонкого полотна, ткани из волокон рами и лака (они назывались чжу ци ***, досл. «посуда, [на изготовление которой пошла] ткань из волокон рами», в нашем переводе «посуда из затвердевшего лака»). Археологически засвидетельствована также посуда из лака (в частности, овальные чашки) с инкрустациями (в том числе из позолоченной меди), изготовленная в казенных мастерских в округе Шу и в других местах. По скудным данным ханьских текстов, добытых археологическим путем, стоимость одной овальной чашки с ручкой, сделанной из ярко-красного лака (видимо, без золотых инкрустаций), составляла 50 медяков, тогда как овальная чашка (по всей вероятности) из простого дерева стоила 20 медяков (см. [Чэнь Чжи, с. 72-73]). Словом «скорбел» мы передали значение иероглифа цзи *** («оплакивать, вздыхать» и т.п.), которым, следуя предположению Чжан Дунь-жэня, мы заменили графически похожий иероглиф цзи *** («порицать») в тексте трактата (см. [ЯТЛ, с. 219-220, примеч. 65]), хотя последний иероглиф стоит в редакции X в. Речь идет о скорби князя Цзи по поводу того, что иньский царь Чжоу сделал палочки для еды (или чашу-кувшин) из слоновой кости: князь считал, что сделавший такую вещь непременно заведет и овальную чашку (кубок) из нефрита и изощрит свой вкус, т.е. усвоит роскошный стиль жизни (см. [ХНЦ, гл. 10, с. 88; гл. 16, с. 146 (и коммент. Гао Ю); ШЦХЧКЧ, гл. 14, с. 4]; ср. [МН. Т. 3, с. 16 и примеч. 3; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 3, с. 50, 791, примеч. 4]). Уже при Поздней Хань сходная формула «то, о чем скорбел князь (цзы) Цзи, теперь относится к [рабам и рабыням — ] слугам и наложницам (ср. примеч. 2 к гл. 30 наст. изд.)» была помещена в конец красочного описания нарушений знатью и рабами древних установлений, касающихся стиля жизни (см. [ЦФЛ, гл. 12, с. 37]). Редакция X в. не дает лучших чтений этого отрывка, чем в тексте у Ван Ли-ци: вместо Еван здесь стоит сочетание е юй ***, вместо Шу — знак шу *** («подчинять»), знак вэнь *** («узорчатый») пропущен (см. [ТПЮЛ, гл. 759, с. 8а]).

(обратно)

1887

Шу *** — просо (Panicum miliaceum L.). Бай *** — куриное просо (Panicum Grus-galli L. var. frumentaceum Trin.); в редакции Х в. этот знак пропущен, а перед знаком ши *** («ели») стоит служебное слово эр ***. Ван Ли-ци заменил би *** («вид пылающего огня», здесь «поджаривать или печь на огне») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 229, примеч. 1]) знаком бо ***, как в редакции X в. (см. [ТПЮЛ, с. 849, с. 46]). Традиционный перевод бо «раздирать руками на куски», но, по мнению Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 204, 220, примеч. 67]), следует рассматривать бо (бай) как знак, употребленный вместо графически похожего пи (би) ***, а пи (би) значит «запечь в искусственной оболочке» (пао (бао) *** (***) [= ***]) (см. [Крюков и др., с. 207]). Это предположение вполне вероятно (ср. [КРС. Т. 1, с. 12]); добавим, что, согласно «Ли цзи», поросенок запекался целиком в оболочке из глины (пао) (см. [Li Ki. Т. 1, с. 656: Х.П, 6]); но, на взгляд комментаторов и переводчиков, параллельные тексты «Ли цзи» (две процитированные оттуда в «Янь те лунь» фразы мы взяли в кавычки) и «Кун-цзы цзя юй» указывают на значение бо «раздирать руками на куски» (см. [Li Ki. Т. 1, с. 502: VII.I, 6; КЦЦЮ, св. 1, гл. 6, с. 32; KTCY, с. 221, 301]). Об обряде питья опьяняющего напитка на пиру у начальника волости см. гл. 15, с. 26 и примеч. 65 наст. изд. О ханьских приправах (соусах) см. [Крюков и др., с. 208-209]. Ван Ли-ци приписывает ци *** («очень») значение «ломтики свинины или баранины, нарезанные в виде шашек» (ци ***): он считает, что оба знака взаимозаменялись (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 380, примеч. 1]). Это требует перевода «ломтики свинины и баранины в виде шашек, мелко нарубленное мясо». Ван Ли-ци также приписывает сочетанию яо люй *** («мясо с костями») (см. примеч. 53 к гл. 29 наст, изд.; [Эн тэцу рон, с. 155, 157]) смысл «мясные приправы (или блюда)... выставлены», так как оба слова встречаются в этих значениях в оде «Ши цзина» (см. [Legge, She К., с. 395: II.VII. VI, 1 (ср. Шицзин, с. 305); ЯТЛ (ЦДБ), с. 381, примеч. 115]); Ма Фэй-бай со ссылкой на комментарий к «Цзо чжуань» принимает для знака яо (в его чтении: сяо) значение «нарубленное мясо», но сохраняет для люй значение «быть выставленным»; его перевод: «выставлено очень много мясной снеди» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 230, примеч. 4]; ср. [Dispute, с. 170]). Наш перевод условный. В редакции Ван Ли-ци комментируемый отрывок кончается словами: «разварное мясо черепахи и мелко нарезанный карп»; однако в редакции X в. сохранилась другая концовка этого отрывка, которую мы приняли для перевода, так как она предпочтительнее и из-за древности редакции, и с точки зрения параллелизма, и в свете заключающей ее цитаты из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 284: II.III.III, 6; с. 548: III.III.VII, 3; Шицзин, с. 224, 399]). Заменяем в редакции X в. знак бао *** («охватывать») на графически похожий знак пао *** (= ***) из «Ши цзина», обычно означающий «жареная», но здесь скорее — «запеченная в искусственной оболочке» (см. [ТПЮЛ, гл. 849, с. 46]).

(обратно)

1888

По одному толкованию, ни луань *** значит «мясо олененка [с приправой из] рыбьей икры» (см. [ЯТЛ, с. 220-221, примеч. 71]; ср. [Эн тэцу рон, с. 155; Dispute, с. 170]), по другому — «зародыш оленя» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 230, примеч. 7]). По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем непонятное сочетание знаков чэн цзюй *** на графически похожее осмысленное сочетание чэн цзюй *** (см. [ЯТЛ, с. 221, примеч. 72]). Чэн *** означает близкое к апельсину растение — горький померанец, бигарадия или кислый апельсин (Citrus aurantium L.); по другому толкованию, это мандарин юнос (Citrus junos Tan) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 230, примеч. 7]); цзюй *** означает растение, чьи плоды или листья использовались для приготовления приправы в округе Шу; это название пытаются отождествить по-разному; из отождествлений наиболее вероятное — бетель (бетелевый перец) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 116, с. 5, 6 (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 291); Hervouet, 1964, с. 80-81, примеч. 4; Yu, с. 94, 192; Hulsewe/Loewe, с. 198, примеч. 725]). Ли *** — минога японская (Entospenus japonicus Martens).

(обратно)

1889

«За счет ночи удлиняли день» — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 192: 8.20]; ср. [Legge, Mencius, с. 326]); в нашем контексте имеется в виду рабочий день. Следующий отрывок в кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 232: I.XV.I, 7; Шицзин, с. 186]). О тростнике (мао), которым крыли крыши, ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 244, примеч. 54 к гл. 3]. Вслед за Ван Ли-ци читаем си чэн *** («снять опьянение (протрезвиться)») (см. [ХШБЧ, гл. 22, с. 1948]) вместо графически сходного сочетания чжэ син *** (см. [ЯТЛ, с. 204, 221, примеч. 75]). В основе перевода «половина из [каждого] десятка» — толкование сочетания ши бань *** предложенное Сунь И-жаном (см. [ЯТЛ, с. 221, примеч. 75]); Го Мо-жо принимает реконструкцию этого текста, предложенную Лу Вэнь-чао, который заменяет ши бань на шэн доу *** (в таком случае следует переводить «для протрезвления [выпивают] меры емкости шэн и доу [напитка из сладкого сока сахарного тростника]») (см. [ЯТЛДБ, с. 59 и примеч. 93]). Сочетание люй у фа жи *** *** («пожалуй, не бывает дней, когда бы они уставали [от работы]») непонятно и переведено условно. Ма Фэй-бай переводит «пожалуй, не бывает свободных дней (или: дней перерыва)», т.е. «не бывает и одного дня, когда бы они не участвовали [в пирах]» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 230, примеч. 4]).

(обратно)

1890

Об обряде питья опьяняющего напитка в волости см. примеч. 65 к гл. 15 наст. изд. В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Ли цзи», где говорится: «Удельные правители без [особой] причины не убивали быков, сановники без [особой] причины не убивали баранов, младшие чиновники без [особой] причины не убивали собак и свиней, простолюдины без [особой] причины не ели редкостных яств» [Li Ki. Т. 1, с. 292-293: III.III, 10]. Ханьские статуты предписывали штраф за пирушку с тремя и более участниками без особой причины (см. [ХШБЧ, гл. 4, с. 129, коммент. Вэнь Ина; HFHD. Т. 1, с. 231, примеч. 2]). Выражение сюань (или сянь) бо *** непонятно, и его истолковывают по-разному. Чэнь Цзунь-мо, читающий бо *** («глава, старший») вместо бо *** («сотник»), предлагает два толкования: «своего рода мясник» и «глава, вождь, выдающаяся личность» (в последнем случае знак сюань предлагается читать как сяо *** — «сильный, смелый») (см. [ЯТЛ, с. 221, примеч. 78]). Ван Ли-ци и Ма Фэй-бай развивают второе толкование, указывая на синонимы «надменный вожак, живущий в роскоши» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 383, примеч. 130]) и «тиран (самодур, злодей)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 231, примеч. 3]). Ян Шу-да предлагает заменить знак бо («глава, старший») близким, как он подчеркивает, по звучанию знаком гэ *** («вешалка, козлы для подвешивания»): сочетание сюань гэ («козлы для подвешивания») зафиксировано в комментарии Чжэн Чжуна *** (ок. 5 г. до н.э. — 83 г. н.э.) к «Чжоу ли», где говорится о «козлах для подвешивания кусков мяса» у мясников (ср. [Чжоу ли, гл. 13, с. За; Biot. Т. 1, с. 273 и примеч. 3]). Ван Пэй-чжэн (вслед за Чжан Дунь-жэнем) предлагает заменить бо («глава, старший») графически похожим знаком су *** («оставлять на ночь; оставшееся с вечера»); по его мнению, в тексте идет речь о «вывешенном» (сюань) на продажу «оставшемся с вечера» (су) мясе (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 128]). Мы условно принимаем эту последнюю интерпретацию. Обычный перевод выражения ту гу *** — «мясники и продавцы опьяняющих напитков»; однако если в данном контексте ту значит «забивать» (скот), то гу, видимо, значит «продавать» (мясо) (см. там же), отсюда наш перевод (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 231, примеч. 3]). В сочетании цянь бо *** заменяем бессмысленный здесь знак бо на графически сходный мо ***; цянь мо — хорошо известное выражение, означающее продольные и поперечные (т.е. идущие с юга на север и с востока на запад) дороги между полями; участки земли, которыми наделялись простолюдины, располагались возле этих дорог, и вся система наделения землей, введенная еще Шанским Яном в княжестве Цинь в 350 г. до н.э., обозначалась выражением цянь мо. Согласно Кога Нобору, цянь мо — это участок, включающий 100 единиц площади цин пахотной земли, исходя из расчета, что 240 «двойных шагов» (бу)-одной «десятине» (му); участок располагался по обе стороны каждых пяти поперечных дорог мо длиной в 2400 «двойных шагов» и, в свою очередь, расположенных по обе стороны продольной дороги цянь длиной в 5000 «двойных шагов». Этот участок земли был разделен на 1000 частей еще одной системой дорог; каждый взрослый человек в семье получал 1 цин земли и был земледельцем и воином одновременно. На этой системе наделения землей строилась и административная система объединения людей в деревни и города, и военная система, в том числе система наград за военные заслуги, и социальная организация (см. [Koga Noboru, с. 543-576]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 52 и коммент. Сыма Чжэна и Такикава Сигэна; МН. Т. 2, с. 66 и примеч. 2; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 41, 314-315, примеч. 144]).

(обратно)

1891

По подсчетам Чэнь Чжи, свинья (согласно «Цзю чжан суань шу *** *** », гл. 8) стоила 900 медяков; эта цифра, по его мнению, не могла сильно отличаться от реальной цены свиньи; рис при Хань стоил обычно 100 медяков за 1 ши, причем нормальный урожай с 1 му составлял как раз 1 ши зерна, так что стоимость одной свиньи соответствовала стоимости урожая риса с 9 му;как считает Чэнь Чжи, это отвечает утверждению трактата Хуань Куаня. На взгляд ученого, последняя часть этого утверждения означает, что одна мясная трапеза стоила столько же, сколько 15 доу риса, составлявших полумесячный рацион мужчины в расцвете сил, а данные цзюйяньских текстов полностью подтверждают это сообщение: там указан месячный рацион зерна солдата, равный 3 ши 3 доу и 3 1/3 шэн (см. [Чэнь Чжи, с. 73]; ср. [Loewe, 1967. Т. 1, с. 93, 94; т. 2, с. 70, 75, примеч. 26, с. 77]). В книге М.Лёве также указан месячный рацион гражданского лица, равный 3 ши (см. там же, с. 70).

(обратно)

1892

«Жертвы рыбой и бобами» — цитата из «Гунъян чжуань», описывающая скудные, первые по порядку жертвоприношения, согласно обычаю Ци, совершавшиеся женщиной (женой) (см. [Гунъян чжуань, гл. 27, с. 7а и коммент. Хэ Сю]). Далее в кавычках — цитаты из «Ли цзи» (см. [Li Ki. Т. 2, с. 446: XXVIII.I, 56; т. 1, с. 288, 289: ШЛИ, 4, 6]; ср. [Legge, LK. Т. 28, с. 310; т. 27, с. 223, 225]). В «Ли цзи» (гл. «Чжун юн») сказано, что залы храма предков чинят У-ван и Чжоу-гун; в «Янь те лунь» знак мяо *** («храм предков», его залы) заменен своим синонимом сы ***; возможно, это сделано из стилистических соображений, во избежание повторения знака мяо («зал для табличек предков» в нашем переводе), который еще дважды фигурирует в следующих фразах «Янь те лунь» (см. [Ян Шу-да, с. 42]). По одному толкованию, жертвы приносились «пяти божествам» (или духам) дома, а именно божествам его внутренних дверей — весной, очага — летом, имплювия — центра дома — в середине года, т.е. в конце лета, внешних ворот — осенью, переулка или колодца — зимой (см. [Li Ki. T. 1, с. 289, 99-100, 331 (ср. Po Hu Tung, с. 376-378; HFHD. Т. 2, с. 100-101, примеч. 32.2; Bodde, 1975, с. 55); Ян Шу-да, с. 42; Dispute, с. 172]). По другому толкованию, «пять божеств» — это духи, ведающие судьбой, имплювием (центром дома), воротами столицы, дорогами столицы и душами усопших удельных правителей, не имевших потомков (см. [Li Ki. T. 2, с. 266-267: XX, 7; ЯТЛ, с. 222, примеч. 80; Эн тэцу рон, с. 164, примеч. 30; ЯТЛ (ЦДБ), с. 384, примеч. 137]). Жертвоприношения по выходе из дверей дома, не дозволенные простолюдинам, упомянуты в [ФСТИ, св. 2, гл. 9, с. 220].

(обратно)

1893

В кавычках — почти точно воспроизведенное выражение из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 34: ИЛ.III, 6]). Согласно толкованию Чэнь Цзунь-мо — Ван Ли-ци, в выражении у сян *** знак сян означает «деревянную куклу» (см. [ЯТЛ, с. 222, примеч. 82; ЯТЛ (ЦДБ), с. 384, примеч. 140]; ср. [ХШБЧ, гл. 22, с. 1959, коммент. Шэнь Цинь-ханя]), а переводить следует «танцующие куклы» (ср. [Эн тэцу рон, с. 156]). На взгляд других, у сян — люди, а не куклы: «танцоры в масках» (см. [Dispute, с. 172]) (заметим, что некоторые основания для такого перевода дает комментарий Вэй Чжао к выражению сян жэнь *** — «носящие маску», см. [ХШБЧ, гл. 22, с. 1959; ТПЮЛ, гл. 569, с. 4а]) или «танцоры и женщины, занимающиеся исполнением песен-сказов (речитативов)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 232, примеч. 4]). Наконец, Ван Пэй-чжэн указал, что в одном издании трактата вместо сян стоит графически похожий знак дуй *** («толпа, ряд, группа») и что в более поздних памятниках встречается выражение у дуй *** («труппа (ряд?) танцоров») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 129]). Наш перевод «танцоры и [лицедеи] в масках» условный.

(обратно)

1894

Сочетание нань цзюй дан лу *** *** имеет два толкования. По мнению Ван Пэй-чжэна, речь идет о том, чтобы «жить [лицом к] югу (на юге?) (нань цзюй) в здании дворца и благодаря этому сверху смотреть на большую дорогу (лу)» [Ван Пэй-чжэн, с. 128], а на взгляд Ма Фэй-бая — о том, чтобы «жить, обратясь [лицом] к югу, и загородить главную улицу», причем предложение в целом означает: «когда выезжают для принесения жертв, то часто [останавливаются] на главной дороге или над поверхностью воды и строят высокие башни и большие здания» [ЯТЛЦЧ, с. 232, примеч. 5]. Все это не слишком убедительно. Правдоподобнее мнение Ян Шу-да, что перед нами — имена духов: «государь юга» (нань цзюнь ***) (знаком цзюнь Ян предлагает заменить непонятный ему в этом контексте, но графически похожий иероглиф цзюй) и «преграждающий дорогу» (дан лу). Последнее имя духа встречается в трактате Ван Фу (см. [ЦФЛ, гл. 26, с. 82]). «Государь юга» в текстах не встречается, но можно предположить его существование, поскольку там упоминаются духи — «государь севера» (см. там же) и «государь востока» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 384, примеч. 141]). По мнению Ван Пэй-чжэна, выражение у фан *** (досл. «пять ароматов») указывает на «ароматы, [соответствующие] пяти вкусовым ощущениям» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 128-129]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 232, примеч. 6]). Сочетание вэй бао *** реконструируется комментаторами как вэй бао ***, при этом Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 222, примеч. 84]) приписывает ему значение выражения «охранять (сохранять) жизнь» из «Чжуан цзы» (ср. [Чжуан-цзы, гл. 23, с. 785; Позднеева, 1967, с. 256]); Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 129]) считает, что знак бао *** указывает на «зонт (верх, покров)» колесницы (ср. [Li Ki. Т. 2, с. 186: XVIII.IV, 16; HFHD. Т. 3, с. 413]), а вэй бао представляет собой параллель выражению цин гай *** «наклонить тенты (зонты)» экипажей, которые остановились друг рядом с другом, так, чтобы эти тенты образовали крышу, под которой могут беседовать седоки (ср. [КЦЦЮ, гл. 8, с. 10; KTCY, с. 237, 333]); Ма Фэй-бай полагает, что бао *** — это «кровля из соломы», которой кроют временные шалаши (сараи?), разбросанные в месте жертвоприношения земле, когда собираются совершить новогоднее жертвоприношение ла; на его взгляд, выражение цин гай в данном случае служит знаком многочисленности собравшихся для участия в жертвоприношении, а не дружеской беседы (см. [ЯТЛЦЧ, с. 232, примеч. 6]; ср. [Эн тэцу рон, с. 156]). Мы предпочитаем толкование Ван Ли-ци, а также принимаем его предположение, что вместо сань ла *** (это сочетание переводят «раздавать множеству людей деньги и вещи на праздник жертвоприношения ла» — см. [Эн тэцу рон, с. 156] — или «разбросать [что-то] в месте жертвоприношения земле с намерением совершить новогоднее жертвоприношение ла» — см. [ЯТЛЦЧ, с. 232, примеч. 6]) следует читать фу *** ла «летнее жертвоприношение в день (или дни) сокрытия (фу) и новогоднее жертвоприношение ла»; по одной теории, речь идет о «сокрытии» «дыханий» инь, а по другой — элемента «металл» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 385, примеч. 145]); фу ла — жертвоприношения 6-го и 12-го месяцев, происходившие соответственно через некоторое время после летнего и зимнего солнцестояний (13-22 июля и 16-27 января). Праздники фу и ла сближало то, что они сочетали культ предков с обрядами, направленными на отвращение зла. Три «декады» фу приходились на время с 13 июля по 18 августа, самое жаркое в году, и жертвоприношение фу сперва имело целью отвращение злых сил, связанных с жарой, влажной погодой (поветрий, вредоносных насекомых и др.). Ради этого фу и было введено в 676 г. до н.э. в княжестве Цинь, где тогда были принесены в жертву собаки (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 19 и коммент. Пэй Иня, Чжан Шоу-цзе и Такикава Камэтаро]; ср. [МН. Т. 2, с. 23 и примеч. 5; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 22, 297-298, примеч. 47]). Потом оно получило космологические объяснения. При Хань, если не раньше, дни фу, как и Новый год ла, стали главной порой жертвоприношений предкам. На праздники фу и ла варили баранов, поджаривали на вертеле ягнят и пили опьяняющий напиток (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4432; Вэнь сюань, гл. 41, с. 911]), а в жертву усопшим приносили животных (см. подробно [Bodde, 1975, с. 49, 63-66 и примеч. 63, 64, с. 317-325]). По наблюдениям Чэнь Чжи, сохранился ряд свидетельств ханьских текстов о весенних и осенних жертвоприношениях солдат-призывников на пограничной службе, совершавшихся духу земли, причем, по цзюйяньским материалам, в число приносившихся в жертву вещей входили, в частности, одна курица, одна мера доу проса и одна мера доу сорго (гаоляна), 2 доу опьяняющего напитка и 1/3 шэна соли; у М.Лёве фигурируют 1 доу проса и 1 доу сорго (см. [Loewe, 1967. Т. 1, с. 114]). Чэнь Чжи (см. [Чэнь Чжи, с. 73]) полагает, что это известие в общем близко формуле «Янь те лунь» «куры, свиньи и [продукты, источающие] ароматы, [соответствующие] пяти [вкусовым ощущениям]», только в пограничном районе Цзюйяня, где трудно было достать свинину, в качестве жертвоприношений использовали одних кур; о распределении жертвенного мяса в связи с деревенскими жертвоприношениями духу земли (III в. до н.э.) см. [ШЦХЧКЧ, гл. 56, с. 4]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 153].

(обратно)

1895

Под «древностью», возможно, имеются в виду времена, когда Поднебесной владел клан Шэнь-нуна *** (Божественного земледельца): по преданию, тогда всю свою почтительность выказывали во время жертвоприношений в разные сезоны, но не молились о счастье (благословении); по предположению А.Ч. Грэма, это предание указывает на то, что людям следует добиваться процветания собственным трудом, а не ждать даров от богов; оно вписывается в идеологию «школы земледельцев» (см. [Graham, 1979, с. 81-82]). Согласно С.Е. Яхонтову, куань *** здесь указывает на то, что «приносили жертвы, но произвольно (без строгой регламентации)», согласно Ма Фэй-баю — что их приносили «не настоятельно» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 233, примеч. 1]). На взгляд Ян Шу-да, знак куань здесь неуместен и его следует заменить на гуа *** («мало, редко») (см. [Ян Шу-да, с. 42]; ср. [Dispute, с. 172]). Мы принимаем реконструкцию Ян Шу-да по соображениям параллелизма. Биографии ханьских предсказателей счастливых и несчастливых дней см. [ШЦХЧКЧ, гл. 127, с. 1-14]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 468-475].

(обратно)

1896

В редакциях IX в. (см. [И линь, гл. 3, с. 31]) и X в. (см. [ТПЮЛ, гл. 364, с. 7а]) вместо ли *** («физической силе») стоит ли *** («выгоде»). В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 170-171: I.IX.VI; Шицзин, с. 135-136; Мэн-цзы, с. 315: 13.32]). В редакции Х в. (дающей сокращенную версию текста трактата) есть слова «ныне люди», которые отсутствуют в редакции Ван Ли-ци (см. [ТПЮЛ, гл. 364, с. 7а]). Го Мо-жо добавляет перед словом «век» слово «нынешний» (изинь ***) (см. [ЯТЛДБ, с. 60]; ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 354, 386, примеч. 152]). Ян Шу-да указывает, что в древности слова дэ *** («получить [желаемое]»), фу *** («счастье»), дэ *** («внутренней духовной силе»), ли («физической силе») и ши *** («ел») относились к той же древней рифме и рифмовались (см. [Ян Шу-да, с. 42]). О терминах у *** («шаманка», «шаман» с характерной для них практикой экстатических танцев как средства контакта с духами) и чжу *** («жрец, возносящий молитвы», контактирующий с духами посредством устного слова) см. [Eichhom, с. 15-36]. Ван Фу указывает, что в его время у чжу (видимо, здесь — шаманки и жрицы?) «плясали под барабан и служили духам», чтобы обмануть народ (см. [ЦФЛ, гл. 12, с. 35]). Ван Ли-ци толкует знак ли из сочетания ли се *** как означающий «оставшееся жертвенное мясо» (см. [ЯТЛ, с. 222, примеч. 88]). В таком случае ли се следует переводить «вознаграждение (благодарность) в виде оставшегося жертвенного мяса» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 233, примеч. 3]). Мы следуем за Ян Шу-да, приписывающим ли значение «давать, жаловать» (ср. [Legge, She К., с. 554: ШЛИ. VIII, 5]), а ли се — значение «вознаградить (отблагодарить)» (см. [Ян Шу-да, с. 43]). Ма Фэй-бай приписывает выражению цзянь э *** прямое значение «твердый лоб», а не переносное «бесстыжий, толстокожий, твердолобый» (см. [ЯТЛ, с. 222, примеч. 89; Морохаси. Т. 3, с. 205, № 217; Эн тэцу рон, с. 157; Dispute, с. 173]); на его взгляд, лбы у чжу были твердые потому, что, молясь духам, они клали земные поклоны (см. [ЯТЛЦЧ, с. 233, примеч. 3]).

(обратно)

1897

Значение знака мань (мэнь) *** в данном контексте не ясно: по мысли Ван Пэй-чжэна, оно сходно со значением предшествующего знака ган *** («перекладина перед кроватью») — оба означают деревянное приспособление перед кроватью (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 129]; ср. [Эн тэцу рон, с. 157]); на взгляд Ма Фэй-бая, мэнь — это «доски кровати» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 233, примеч. 1]). Одни толкуют выражение цай му *** как «дерево (лесоматериал) с узором» (ср. [Морохаси. Т. 11, с. 407, № 113; Эн тэцу рон, с. 157]), на взгляд других, слово цай указывает на пеструю окраску неснятой коры у (неотесанного) дерева (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 244, примеч. 54 к гл. 3; Dispute, с. 173]) или является названием дерева «ксилосма кистевидная» (Xylosma racemosa Miq.) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 234, примеч. 2]). Дословно е хуа *** значит «листья и цветы» (ср. [Кроль, 1994, с. 215]) или «украшение в виде листьев и цветов (досл.: «украшенное так, словно имело листья и цветы») (см. [Эн тэцу рон, с. 157]), но большинство комментаторов считают это выражение бессмысленным и предлагают три предположительные реконструкции текста: су сан *** «простое (необработанное) тутовое дерево») (Сунь И-жан), де хуа *** («доски на кровати и перекладина перед кроватью») (Ван Ли-ци) (см. [ЯТЛ, с. 223, примеч. 92]) и е хуа *** («еще не потерявшая листву береза маньчжурская (Betula mandshurica Nakai)») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 234, примеч. 2]). Текст непонятен, а потому перевод условен. Вариант перевода: «В древности не было таких кроватей, как имеющие перед собой перекладину и [сделанные из] досок, таких столов, как низкий столик у кровати; когда же настали более поздние времена, то простолюдины [завели себе кровати с] перекладиной из дерева ксилосма (или дуба, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 243, 244, примеч. 49, 54 к гл. 3]) и досками из березы с необлетевшей листвой(?)». Согласно Ма Фэй-баю, слова «не изготовляли [себе ложа] при помощи топора» подразумевают, что на кроватях младших чиновников не было резного орнамента (см. [ЯТЛЦЧ, с. 234, примеч. 2]). Гуань *** — камыш озерный (Scirpus lacustris var. tabernaemontani), употреблялся для изготовления циновок. Возможно, речь идет об инкрустированных металлом (золотом?) ножках кроватей (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 386, примеч. 161]), а не ширм (экранов) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 234, примеч. 3]).

(обратно)

1898

Знак жо *** означает молодые, нежные побеги рогоза широколистного (пу) (ср. примеч. 26 к гл. 29 наст. изд.). Перевод у... цзя, ..мэй ***… ***, … *** словами «не применяли (или: не клали, т.е. не расстилали) (ср. [Dispute, с. 173]), не ценили...» условен: его уязвимость в том, что значение цзя («применять, класть») и мэй («ценить, хвалить») не представляют собой семантической параллели, которой можно здесь ожидать. В тексте Ван Чуна, где есть такая параллель, цзя значит «преувеличение», а мэй — «похвала» (или «прикраса») (см. [Лунь хэн, гл. 16, с. 180]; ср. [Forke. Т. 2, с. 253]), но едва ли эти значения подходят в данном случае. В редакции X в. знак ши *** («младшие чиновники») пропущен. По предложению Ян Шу-да заменяем знак фу *** графически похожим знаком фу *** («в два слоя»), что соответствует, в частности, редакции X в. и соображениям Ван Сянь-цяня; Ян предлагает заменить и знак цао *** («трава, солома») графически похожим знаком гэ *** («кожа»), но в редакции X в. стоит цао (см. также [ЯТЛЦЧ, с. 234, примеч. 2]). Возможно, сочетание пу пин ***, стоящее и в редакции X в. (см. ТПЮЛ, гл. 709, с. 6а]), и в нынешних, означает ровную циновку из рогоза широколистного (пу) или ровные стебли рогоза, из которого она сделана (см. [Ян Шу-да, с. 43]). Есть также мнение, что вместо пин *** следует читать пин *** (***), так как в древности первый знак употреблялся вместо второго; пу пин в этом случае означает рогоз широколистный (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 130; ЯТЛ (ЦДБ), с. 386-387, примеч. 164, 165]) или (по Ма Фэй-баю) «циновку, плетенную из рогоза восточного (Typha orientalis Presl.)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 234, примеч. 2]).

(обратно)

1899

Линь *** — род камыша озерного (Scirpus lacustris var. tabemae-montani). По предложению Чэнь Чжи выражение дань линь ***, переведенное нами «однослойная [циновка из] камыша озерного», следует реконструировать как дянь *** линь («[циновка из] камыша озерного»). По предложению Сунь И-жана читаем цюй жоу *** («ковры, сотканные из шерсти») вместо бессмысленного сочетания ди жоу *** (см. [ЯТЛ, с. 223-224, примеч. 98]), которое, впрочем, Ма Фэй-бай переводит «мягкая циновка из фазаньего пуха» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 234, примеч. 4]). Выражение пу цзы *** означает молодые, нежные побеги рогоза широколистного (пу) (ср. примеч. 26 и 50 к гл. 29 наст. изд.). Вслед за Ван Ли-ци заменяем лу линь *** — непонятное сочетание, не встречающееся в других текстах, — графически схожим и уместным здесь по смыслу сочетанием лу чуан *** («топчан, или кровать без полога», досл. «открытый топчан», использовавшийся в качестве циновки) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 7 и коммент. Такикава Камэтаро; ЯТЛ (ЦДБ), с. 354, 387-388, примеч. 171]). Этот текст в редакции X в. сильно отличается от современного: «В древности простолюдины использовали циновки, плетенные из рогоза широколистного, с соломенной основой; когда же [настали более] поздние [времена], они попирали ногами [циновки из] молодых побегов рогоза широколистного, циновки в два слоя, квадратные циновки с каймой из шелка» [ТПЮЛ, гл. 709, с. 6а]. Чэнь Чжи приводит цитаты из традиционной литературы и из текстов, написанных на цзюйяньских бамбуковых дощечках, свидетельствующие, что при Хань цены на циновки в столичной области были равны 100 медякам за штуку, а в пограничных округах — 150 медякам за штуку (в последнем случае речь идет о циновках в два слоя из рогоза широколистного с каймой из синего холста) (см. [Чэнь Чжи, с. 73-74]).

(обратно)

1900

В одном издании трактата вместо знака ***, отсутствующего в словарях, стоит графически похожий знак хань ***, в данном случае указывающий на округ Ханьчжун (см. [ЯТЛ, с. 224, примеч. 100]). Ван Пэй-чжэн предполагает, что загадочный иероглиф является искажением знака хуань *** («волк-самец») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 131]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 235, примеч. 5]). По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем бессмысленное сочетание та цзо *** выражением та дэн *** («шерстяной коврик на приступке у постели»); у обоих знаков та — общий графический элемент (фонетическая часть), по мнению Чжан Дунь-жэня, это один и тот же иероглиф (см. [ЯТЛ, с. 244, примеч. 101]). Ма Фэй-бай считает, что та цзо *** — синоним та цзо *** («вещь, подпирающая кровать») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 235, примеч. 5]).

(обратно)

1901

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня читаем жэнь *** («вареная (готовая) пища») вместо графически похожего жэнь *** (см. [ЯТЛ, с. 205, 224, примеч. 102]). Ван Пэй-чжэн считает, что выражение ту гу (см. примеч. 42 к гл. 29 наст. изд.), означающее здесь «мясник и торговец опьяняющими напитками», неуместно в контексте, где далее говорится о покупке или продаже опьяняющих напитков, и предлагает читать куай *** (или ***) («мелко рубить мясо») вместо гу (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 131-132]). Но сам же Ван Пэй-чжэн ранее показал, что выражение гу ту означает в «Янь те лунь» «забивать [скот] и продавать [мясо]» (ср. [там же, с. 128; ЯТЛЦЧ, с. 235, примеч. 2]), так что его реконструкция излишня. О Конфуции говорили, что он не пил «покупного опьяняющего напитка» и не ел «покупного (приобретенного на рынке) сушеного мяса» (см. [Лунь юй, с. 109-110: 10.8]; ср. [Legge, CA, с. 232]). Оба выражения употреблены в тексте «Янь те лунь». По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак ши *** в бессмысленном сочетании яо *** ши на знак люй *** («множество»); яо люй означает «кости с большими кусками (= множеством) мяса» (см. [ЯТЛ, с. 224, примеч. 104; Морохаси. Т. 6, с. 779 (№ 16647, I, значение 3), с. 780, № 14]; ср. выше, примеч. 39 к гл. 29 наст. изд.). Чэн ши *** дословно значит «образовать (сформировать) рынок», а не заполнить его (см. [ЯТЛЦЧ, с. 235, примеч. 3]).

(обратно)

1902

По предложению Чэнь Чжи исходим из того, что знак ян *** употреблен здесь вместо ян *** («жарить прямо на сильном огне») (см. [Чэнь Чжи, с. 74]; ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 388, примеч. 177]). Ма Фэй-бай толкует ян *** как имя собственное — либо как фамилию лица, приготовлявшего это блюдо, либо как название ханьского уезда Ян (чей центр, известный торговый город, находился к юго-востоку от совр. уездного центра Хунтун пров. Шаньси), откуда якобы происходило это блюдо (см. [ЯТЛЦЧ, с. 235, примеч. 4]); это менее убедительное толкование. Принимаем предположение Ян Шу-да и Ван Ли-ци, что знак цзюань *** стоит в тексте вместо цзюань *** («густая мясная похлебка») (см. [Ян Шу-да, с. 44; ЯТЛ, с. 225, примеч. 106]). Ван Пэй-чжэн считает, что знак *** в данном случае означает половые органы маленького жеребенка (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 132]); тогда его следует читать цзуй (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 235, примеч. 5]). В соответствии с мнением Сунь И-жана, Ван Пэй-чжэна и Ван Ли-ци рассматриваем знак янь *** как заменяющий в тексте свой омоним янь *** («солить»). Значение сочетания цзи хань *** не вполне ясно. По мнению Сунь И-жана, дополнительно аргументированному Ван Пэй-чжэном, знак хань следует заменить на близкий по звучанию хань *** и сочетание означает то же, что Хань цзи («курица по-ханьски», т.е. приготовленная по рецепту, принятому в государстве Хань, ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 5 к гл. 3]), причем речь идет о вяленом соленом мясе (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 132-133]). Добавим, что точка зрения Сунь И-жана основана на комментарии Ли Шаня к «Вэнь сюань», где, в частности, указывается, что в древности оба знака хань взаимозаменялись. В противовес Сунь И-жану и Ван Пэй-чжэну Ма Фэй-бай приписывает хань *** значение «варить рыбу и жарить мясо», а цзи хань — предположительно — значение «объединить разные части тела курицы и, смешав, приготовить их» (указывая при этом как синоним выражение «мелко нарубленные куриные потроха») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 235-236, примеч. 7]). На взгляд Сунь Жэнь-хэ, знак хань *** значит «холодный», а сочетание цзи хань, по всей вероятности, означает мясо курицы, которое, приправив, жарят досуха, пока не выйдет весь сок, и едят в холодном виде (см. [ЯТЛ, с. 225, примеч. 107]). Наш перевод условный. Отрывок от слов «жареной рыбы» до слов «[вяленым соленым] мясом курицы, [приготовленным] по-ханьски», сохранился в редакции VII в., в комментарии Ли Шаня (?-689) (см. [Вэнь сюань, гл. 27, с. 603; гл. 34, с. 758]). Эта редакция ничем не отличается от современной.

(обратно)

1903

Ван Ли-ци реконструирует непонятное сочетание современного текста тяо ма ло жи *** *** как дун *** ма ло цзю ***, что дословно означает «опьяняющий напиток из сливок, снятых во время пахтанья кобыльего молока в кожаном мехе». Об изготовлении этого опьяняющего напитка (кумыса?) при Хань и о чиновниках, которые ведали этим, см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1115; гл. 22, с. 1960 и коммент. Ин Шао, Жу Шуня, Ли Ци, «подданного Цзаня», Янь Ши-гу и Цянь Да-чжао; ЯТЛ, с. 225-226, примеч. 108]. У Ван Пэй-чжэна сказано, что в данном тексте на описание каждого продукта использовано два, а не четыре иероглифа и что людям той эпохи достаточно было сказать дун ма, чтобы они поняли, что речь идет о названии сливок, и не надо было для этого употреблять дополнительно слово ло («молочные сливки»). Оставшиеся два иероглифа реконструируемой фразы должны означать другой продукт, сочетающийся с первым. Таковы побеги бамбука: знаки ло жи можно реконструировать как ло цзюнь (или цюнь) *** («побеги бамбука из [государства] Ло») (государство Ло в данном случае, видимо, указывает на страну лоюэ). Ван Пэй-чжэн приводит и другую реконструкцию сочетания тяо ма ло жи: быть может, тяо ма — то же, что ма тяо («большие певчие цикады», Cryptotympana pustulata), ло — искажение знака ло *** (мелкий тунец восточный, Thunnus orientails Temm. et Schl.), имеющего с ним общую фонетическую часть, а жи — искажение графически сходного знака бай *** («белый», здесь — название рыбьего мяса) (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 133-134]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 236, примеч. 8]). В таком случае сочетание тяо ма ло бай переводится «[блюда из] больших цикад и мяса мелкого тунца». Сочетание цзянь бу *** непонятно. Сунь И-жан показал, что знак бу взаимозаменяется со знаком фу *** («сушить, или вялить, на крыше дома», «сушеное, или вяленое, мясо»). В таком случае цзянь бу может значить «вяленое мясо хромого [животного]». Ван Пэй-чжэн старается (с натяжкой) показать, что этим животным был осел или заяц (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 134]). Ма Фэй-бай выбирает для цзянь значение «немощный осел» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 236, примеч. 9]); мы принимаем это толкование. Вслед за Ван Ли-ци по предложению Сунь И-жана читаем вэй *** («желудок») вместо бессмысленного здесь юн *** (см. [ЯТЛ, с. 205, 226, примеч. 109]). О вяленых бараньих желудках (вэй фу ***), которые в 10-м месяце сначала обдавали кипятком, а потом вялили, сдобрив специями (перцем и имбирем), см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 44 и коммент. Цзинь Чжо и Чжан Шоу-цзе]. Комментаторы Сюй и Ван Ли-ци предлагают заменить неуместный в данном контексте знак сы *** («одаривать, пожаловать») на графически похожий знак син *** («сласти»). В таком случае следует переводить «сласти из бобов (т.е. те, в которые входит бобовая мука)». Эту реконструкцию принял Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 61]). Ян Шу-да предложил заменить сы графически близким чан *** («кишка», «колбаса» ?) — знаком, стоящим здесь в двух изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 390, примеч. 184]); на его взгляд, речь в тексте о «колбасе из соевых бобов», «соевой колбасе». Ван Пэй-чжэн предполагал, что знак сы стоит в тексте вместо фонетически близкого чи *** («продукты и приправы из бобов»); мы принимаем его гипотезу (см. [ЯТЛ, с. 226, примеч. 10; Ван Пэй-чжэн, с. 135]). Сочетание цзы бао *** бессмысленно. Сунь И-жан предлагает заменить знак цзы на тай *** (= ***) («иглобрюх»); он считает, что тай — название морской рыбы и бао — тоже название морской рыбы, которую солят (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 35; Swann, с. 436]). Сунь Жэнь-хэ и Ян Шу-да выступают против этого предположения, так как ранее в речи «достойного и хорошего человека» уже говорилось о блюдах из «иглобрюхов и миног» (ср. гл. 29, с. 87 и примеч. 40 наст, изд.), и упоминание иглобрюхов в данном случае было бы повторением; кроме того, в этом тексте один предмет обычно описывается двумя словами (иероглифами), а каждая пара предметов сопоставляется друг с другом, поэтому, если бы сочетание тай бао указывало на две морские рыбы, оно нарушало бы структуру текста. Оба ученых предлагают реконструировать знак цзы как чоу *** (этот знак включает в себя цзы как графический компонент) — «вонять», «провонять», «протухнуть» (см.[ЯТЛ, с. 226, примеч. 112; Ян Шу-да, с. 44]); в таком случае чоу бао означает «соленая рыба с [сильным] душком»; это значение вполне сопоставимо со «сладкими тыквами-горлянками», упомянутыми в одной из «малых од» «Ши цзина» (см. [Legge, She К., с. 27: II.II.VI, 3]); по Ма Фэй-баю, имеются в виду дыни, Cucumis melo L. (см. [ЯТЛЦЧ, с. 236, примеч. 12]); по Ван Ли-ци, это должны быть вяленые (сушеные) фрукты (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 390, примеч. 187]). Со своей стороны, Ван Пэй-чжэн предлагает реконструировать цзы как графически похожий знак бай *** («белый») на том основании, что в комментарии Чжан Шоу-цзе иероглиф бао поясняется с помощью этого знака (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 35]; см. [Ван Пэй-чжэн, с. 137]). Мы затрудняемся дать точный перевод сочетания бай бао (видимо, Чжан Шоу-цзе имеет в виду под бао разную мелкую рыбешку?). Наконец, Го Мо-жо дает реконструкцию бэй *** бао; знак бэй («раковина») тоже графически похож на цзы (см. [ЯТЛДБ, с. 61]); видимо, бэй бао значит «моллюск «морское ушко»» (бао имеет значение «морское ушко, ушко гигантское», Haliotis gigantea Gmel.). Мы предпочитаем реконструкцию Сунь Жэнь-хэ — Ян Шу-да как наиболее убедительную. По предложению Лу Вэнь-чао заменяем знак жэ *** («жареный») на шу *** («хорошо проваренный»). Следуя предположению Ван Ли-ци, заменяем знак хэ *** в сочетании хэ чжи *** («вкусное мясо, жаренное на вертеле» с «хорошо проваренной рисовой кашей» в интерпретации Ма Фэй-бая, см. [ЯТЛЦЧ, с. 236, примеч. 13]) на мо ***; мо чжи означает тушу, целиком обжаренную на вертеле над огнем (чжи), от которой каждый отрезает себе кусок; способ приготовления этого блюда восходил к варварам ху и мо и ценился в Китае с периода Тай ши *** (96-93 гг. до н.э.) (см. [ЯТЛ, с. 226, примеч. 113, 114]; ср. [ТПЮЛ, гл. 859, с. 10а]). Ван Сянь-цянь считает, что это блюдо — то же, что нынешняя жареная свинина (см. [ЧВДЦД. Т. 31, с. 737, № 3]). Ван Пэй-чжэн полагает, что жэ («жареный») — правильное чтение и что речь в тексте идет о жареной зерновой пище (просе?); что выражение хэ чжи тоже вполне понятно без реконструкции и означает определенный способ приготовления (жирной) свинины с кислым душком, которая нарезается ломтями, солится, а к ней подается рис с мясной подливой (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 137]).

(обратно)

1904

Первая фраза в кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 1, с. 736-737: XII, 21, с. 503: VII.I, 6]), за ней следует неточно воспроизведенная цитата из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 89: II.IV.III, 10; ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 57; МН. Т. 1, с. 86-87; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 146]): там речь идет не о дереве и камне, а только о камне (каменных билах). Вслед за Ван Ли-ци вставляем перед хоу *** знак ци *** (досл. «после этого»; «более поздние» в нашем переводе) (см. [ЯТЛ, с. 205, 227, примеч. 116]). Игра на цитре и постукивание по глиняному кувшину, использовавшемуся как ударный музыкальный инструмент, — характерный аккомпанемент пению в царстве Цинь (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 9]; ср. [Bodde, 1938, с. 19]). Поясняя выражение бянь юй ***, Ма Фэй-бай цитирует сочинение «Мэн си би тань *** ***», по которому первые три ступени китайской пентатоники (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 326, примеч. 20 к гл. 10]) являются «последовательными звуками» (цун шэн ***), а последние две — «непоследовательными звуками» (бянь шэн ***); слово цун означает, что первые три ступени, следуя одна за другой, находятся в одном и том же ряду ступеней хроматического ряда (либо нечетных ян, либо четных инь); слово бянь означает, что четвертая и пятая ступени пентатоники находятся в другом ряду ступеней хроматического ряда, а не там, где первая ступень: если та — в ряду четных ступеней (инь), то они — в ряду нечетных (ян), и наоборот (см. [ЯТЛЦЧ, с. 237, примеч. 3]). Юй — пятая ступень пентатоники; в свете сказанного выше бянь юй значит «непоследовательный звук юй». К «пяти видам музыкальных инструментов (досл.: музыки)» (у юэ ***) в данном случае относятся лютни, свирели, барабаны, металлические колокола и каменные ударные музыкальные инструменты. Ма Фэй-бай неверно толкует у юэ как пять нот (см. [ЯТЛЦЧ, с. 237, примеч. 4]). Сыма Цянь особо отмечает игру на «поющей лютне сэ» и привлекательность движений и поступи девушек из Чжао и Чжэн (см. ссылки в примеч. 29 к гл. 18 наст. изд.). Этот текст «Янь те лунь» известен в сокращенной редакции X в. Конец ее несколько отличается от редакции Ван Ли-ци: «Ныне богатые играют на двенадцатиструнной цитре и настраивают, лютню цинь, [к их услугам] танцы [дев из государства] Чжэн и хоровые песни [девушек из владения] Чжао» (причем знаку *** («танцы») в отличие от редакции Ван Ли-ци написан без ключа «человек») (см. [ТПЮЛ, гл. 568, с. 96]).

(обратно)

1905

Тун *** — дерево тунг (Aleurites); по другим данным, это павловния войлочная (Paulownia tomentosa) из семейства молочайных. Согласно «Ли цзи», гроб из обожженной глины использовался при Шуне; его окружали кладкой из обожженного кирпича при династии Сяхоу, а уже при Инь появились внутренние и внешние гробы (см. [Li Ki. T. 1, с. 118: II. Ч. I.I, 12]). Гробы из тунга (или павловнии?) традиция относила ко временам Юя (основателя династии Сяхоу) (см. [Кроль, 1977в, с. 136, 142, примеч. 30]); считалось, что это дерево скверного качества. Словом «дуб» мы перевели знак цай ***, который, на взгляд Ма Фэй-бая, надо переводить здесь «ксилосма кистевидная» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 237-238, примеч. 2]); во всяком случае в сопоставлении с тунгом цай — явно название дерева (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 244, примеч. 54 к гл. 3]). В редакции X в. вместо последнего предложения значится: «внутренние гробы из тунга не сохранялись (? и ***), внутренние гробы из шелковицы не оставлялись (? лю ***)». Эта редакция кажется хуже редакции Ван Ли-ци по смыслу. Вместо знаков сю цян ти цоу *** *** («пологи с разноцветными вышивками по бокам гроба на погребальной колеснице и деревянное покрытие (или обшивка) гроба, обложенного бревнами, концы которых сходятся вместе») в редакции X в. стоит непонятное сочетание знаков бу *** ти цян цоу, вероятно, являющееся искажением первого (см. [ТПЮЛ, гл. 551, с. 66]). Пянь *** — название дерева, которое пытаются отождествить по-разному; исследовавший этот вопрос И. Эрвуэт предполагает, что речь идет скорее всего о дереве из семейства лавровых Lindera megaphylla (см. [Hervouet, 1972, с. 26, примеч. 5]); у нас бытует перевод «камфарное дерево» (ср., например, [Крюков и др., с. 244]). Покрытие гроба из бревен, концы которых сходятся вместе, и гроб из катальпы, а также, вероятно, остальные перечисленные погребальные принадлежности — признаки высокого статуса. См. [ХШБЧ, гл. 68, с. 4482 (ср. Watson, 1974, с. 139); Li Ki. Т. 1, с. 185; ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 7; ЛШЧЦ, св. 10, гл. 2, с. 64 (ср. R. WiIhelm, с. 122)].

(обратно)

1906

Сочетание хуа хуан и пао *** *** толкуется и переводится по-разному. Ван Ли-ци и Ян Шу-да цитируют комментарий Чжэн Сюаня к «Ли цзи», где в описании погребения сановника употреблено выражение хуа хуан («покров на внутренний гроб, украшенный изображениями [облаков]») (см. [Li Ki. T. 2, с. 252-253: XIX.II, 37]); согласно этому комментарию, хуан означает покров, который кладется сверху, чтобы зрелище мертвого тела не внушало толпе отвращения (см. [ЯТЛ, с. 227, примеч. 122; Ян Шу-да, с. 44-45]). При таком толковании текста сочетание значит или «украсить рисунками покров на гроб и одеть [на мертвеца] халат», или «украшенный рисунками покров на гроб и халат для одевания [на мертвеца]». В пользу последнего перевода говорят соображения параллелизма. Но Ван Пэй-чжэн предполагает, что сочетание из четырех иероглифов следует понимать как одну фразу, означающую, по всей вероятности, разрисовывание и раскрашивание одежды. Это сомнительно, так как текст явно членится на две пары слов, которые (по соображениям параллелизма) должны быть связаны сочинительной связью, как однородные члены предложения; к тому же и хуа хуан, и и пао представляют собой устойчивые словосочетания. Но предположение Ван Пэй-чжэна о том, что в описании погребального инвентаря бедных речь идет об особой одежде для покойников, составленной из отдельных кусков, каждый из которых облекает какую-нибудь часть мертвого тела (для чего служат, в частности, мешки из шелка, играющие роль чехлов), вполне правдоподобно (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 138]). Покров на гроб (который не входит в состав «сборного савана») служит тем же целям, что и этот «саван»: прикрывает мертвое тело, чтобы люди не испытывали при виде его отвращения. Наш перевод всего этого абзаца сильно отличается от выполненного М.В.Крюковым (см. [Крюков и др., с. 244-245]).

(обратно)

1907

В редакции «Бэй тан шу чао *** ***» Юй Ши-наня *** *** (558-638) в первой фразе, взятой в кавычки, как и в «Ли цзи», после отрицания стоит знак кэ *** («возможно») (см. [ЯТЛ, с. 227, примеч. 123]). Независимо друг от друга эту редакцию приняли Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 355, 392, примеч. 204]) и мы. В редакции X в. знак кэ отсутствует. В «Ли цзи» Конфуцию приписываются слова: «Кто изобрел [погребальную] утварь для духа умершего, тот знал путь [совершения] погребальных обрядов: он заготовил [все необходимые] предметы, но ими нельзя было пользоваться» [Li Ki. T. 1, с. 208: II. Ч. П.1, 44]; ср. [там же, с. 163-164, 169, 176: П. Ч. II.III, 3, 6, 9]. Вторая взятая в кавычки фраза — тоже из «Ли цзи», где говорится, что князь (гун) Сян *** (651-637 гг. до н.э.) государства Сун при похоронах жены положил в могилу сто кувшинов с «уксусом и подливкой из вяленого рубленого мяса в рассоле» (по «Большому китайско-русскому словарю» — «строганое мясо в маринаде»); по этому случаю Цзэн-цзы с осуждением заметил, что, хотя эти сосуды называются «[погребальной] утварью для духа умершего», тем не менее князь «наполнил их» содержимым (как если бы это были сосуды для жертвоприношений духам-хранителям) (см. [Li Ki. Т. 1, с. 176: II. Ч. I.III, 19]). «[Погребальной] утварью для духа умершего» (мин ци ***) назывались такие предметы погребального инвентаря, как макеты житниц, колодцев, крестьянских дворов, обеспечивавших нужды повседневной жизни (см. [Loewe, 1979, с. 13]); но, быть может, учитывая высказывание Цзэн-цзы, следует переводить начало предыдущего предложения «Янь те лунь» несколько иначе: «В древности [погребальные] сосуды для духа умершего имели [только] форму [настоящих, но] не имели [их] содержимого»; этот отрывок допускает и такой перевод, поскольку ци *** значит и «сосуд», и «утварь», а ши *** — и «реальная сущность», и «наполнять, содержимое (то, чем наполняют)». Деревянные части конской фигуры были обнаружены при раскопках захоронения на территории Лэлан (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 138-139]). При раскопках древних могил в Китае, в том числе периода Хань, был найден ряд фигур и фигурок людей и лошадей из глины и металла; при раскопках гробницы Цинь Ши хуан-ди было обнаружено множество фигур лошадей и воинов из глины, исполненных в натуральную величину. Как указывает Ян Шу-да, из текста начиная со слов ми цзи *** выпали какие-то иероглифы, а вместо знака ци *** («он», «этот»), вероятно, следует читать у *** («не иметь») (см. [Ян Шу-да, с. 45]); в таком случае фраза, содержащая это слово, значит: «все без исключения связанные с ним (этим) предметы были налицо». Ван Пэй-чжэн предлагает две реконструкции выпавших иероглифов: 1) ввести в текст или до, или после ми цзи сочетание цзан ши *** («погребение, похороны»), причем ми в этом случае значит «завершить», а. ми цзи — «поминальное жертвоприношение после похорон»; 2) ввести в текст или до, или после ми цзи сочетание фань хань *** («класть кусок нефрита в рот покойнику»), причем ми в этом случае значит «собирать» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 139]). В 1983 г. Ван Ли-ци предложил новую реконструкцию: заменить ми цзи, не встречающееся в древних текстах, графически похожим юэ цзи *** («скудное жертвоприношение»), по смыслу созвучным последующей фразе: «не все предметы для него были налицо» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 392-393, примеч. 206]). Уязвимость этой реконструкции в том, что выражение «скудное жертвоприношение» обычно указывает не на погребальные, а на сезонные (весенние и летние) обряды (см. гл. 25, с. 66 и примеч. 3 наст. изд.), в данном же тексте говорится о похоронах. В отличие от Ван Пэй-чжэна и Ван Ли-ци Ма Фэй-бай отказался от реконструкции текста; используя одну из идей Ван Пэй-чжэна, он приписывает ми значение «кончить, выполнить», ми цзи — «выполнить обряд жертвоприношения», а последующей фразе — значение «не все вышеуказанные предметы, имеющие отношение к жертвоприношениям, были налицо» и считает, что это — знак сравнительно скромных и простых обрядов того времени (см. [ЯТЛЦЧ, с. 238, примеч. 2]). Мы используем идеи Ван Пэй-чжэна и Ма Фэй-бая.

(обратно)

1908

Ранее сходная критика роскошных погребений встречается в «Люй-ши чунь цю» (см. [ЛШЧЦ, св. 10, гл. 2, с. 64]; ср. [R. Wilhelm, с. 121-122]). Пример конфуцианской критики роскошного погребения в конце династии Западная Хань см. в [ХШБЧ, гл. 93, с. 5297]. Об этой практике и ее критике см. [Ван Пэй-чжэн, с. 139; примеч. 66 к гл. 29 наст. изд.].

(обратно)

1909

В соответствии с предположением Ян Шу-да заменяем знак жоу *** («гнуть») на жоу *** («обод») (см. [Ян Шу-да, с. 45]). О деревянных и глиняных макетах колесниц времен Хань см. [ХШБЧ, гл. 76, с. 4749]; о них свидетельствуют также материалы археологических раскопок. Ван Пэй-чжэн, исходя из параллели в тексте той же главы «Янь те лунь» (см. гл. 29, с. 85 и примеч. 26, с. 354 наст, изд.), предлагает реконструировать рассматриваемый отрывок, введя в него после знака су *** («простой, неукрашенный») знак чжи *** («стойка») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 139]). В таком случае следует переводить «с простыми (неукрашенными) стойками и ободьями из тутового дерева». Вслед за Ма Фэй-баем толкуем лу лунь *** как «высокие и большие колеса повозки, покрытые броней из кожи»; это толкование восходит к значению лу «большой щит» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 239, примеч. 4; ХЮДЦД. Т. 4, с. 1356]; ср. [Legge, CT, с. 442-443, 446]). Ранее Ван Ли-ци, отправляясь от значения лу «наблюдательная вышка», «наблюдательная башня на колесах», пришел к сходному выводу, что речь идет о высоких колесах (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 393, примеч. 209]). Вслед за Чжан Дунь-жэнем заменяем знак мао *** в сочетании мао пин *** на уместный здесь знак жао *** («окружать, обвязывать») (см. [ЯТЛ, с. 227, примеч. 126]). Жао мин значит «плахта» или же «накидка на плечи, оплечье»; в первом случае сочетание дословно может быть переведено «то, что окружает [тело от] поясницы и ниже», во втором — «то, что окружает воротник». Есть также мнение, что речь здесь идет о нижнем белье (см. [Эн тэцу рон, с. 158]). По примеру Чжан Дунь-жэня выбираем значение «плахта»; Ма Фэй-бай перевел «оплечье» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 239, примеч. 5]). Вань ти *** дословно значит «белая тонкая и плотная блестящая шелковые ткани», но, возможно, оба знака служат для обозначения одной ткани — белого плотного шелка (ср. [ЧВДЦД. Т. 25, с. 253, № 13]). Текст этого абзаца сохранился в редакции X в. в сильно сокращенном виде; вместо «показывали народу (минь ***)», там значится «показывали людям (жэнь ***)», а последнее предложение выглядит так: «Ныне [в могилы кладут] обильное имущество и многочисленные запасы, а утварь и орудия такие же, как у живых людей; все одеты в плотные блестящие и белые тонкие шелковые ткани» (см. [ТПЮЛ, гл. 552, с. 4а]). Описание сходной картины богатых захоронений см. в [ЦФЛ, гл. 12, с. 38]. Археологические раскопки обнаружили множество глиняных и деревянных человеческих фигурок и фигур в древних погребениях; фигурки II в. до н.э., найденные в Мавандуй, одеты в шелка (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 393, примеч. 211]).

(обратно)

1910

Первая фраза в кавычках — из «Си цы чжуань» (ср. [Yih King, tr. by McClatchie, с. 335, 336; I Ching, tr. by Wilhelm / Baynes, c. 335]). Та же фраза есть в «Ли цзи» (см. [Li Ki. T. 1, с. 287: ШЛИ, 2]), где она описывает поведение простолюдинов времен «истинных царей». Значение слова цинь *** в данном случае не вполне ясно: его пытаются отождествить и с внутренней комнатой усыпальницы (см. [Эн тэцу рон, с. 158]), и со спальней (см. [Dispute, с. 175]), и с задним помещением храма предков (см. [ЯТЛЦЧ, с. 239, примеч. 1]). Нам представляется, что речь идет о передних покоях дома в противоположность храму предков с его залами (ср. [Li Ki. T. 1, с. 289: III.I, 4]). Перевод условный. О поминальных жертвоприношениях после погребения, дающих покой духу усопшего, см. [Li Ki. T. 1, с. 142, 206, 418]. Выражение тань юй *** имеет прямое словарное значение «земляное возвышение для жертвоприношений и здания дворца» (см. [Морохаси. Т. 3, с. 268, № 1]), основанное на комментарии Янь Ши-гу (ср. [ХШБЧ, гл. 22, с. 1950]); здесь оно не подходит, равно как и значение «высокая земляная платформа для совершения жертвоприношений, а также храм» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 239, примеч. 1]): речь идет о жилище (доме). Тань юй дословно значит здесь «земляное основаниезала и стреха крыши» (ср. [СЦЦШ, гл. 8, с. 97]; ср. [Dubs, 1928, с. 118 и примеч. 2; Koster, 1967a, с. 88]) и указывает на типично китайский дом, возведенный на стилобате (ср. [Крюков, Софронов, Чебоксаров, с. 259-262]). Вторая фраза в кавычках — из «Ли цзи», где Конфуций прилагает ее к образцовой, с его точки зрения, могильной насыпи, которую сделал над могилой своего старшего сына Цзи-чжа: эта могила, судя по комментарию Чжэн Сюаня, была высотой в четыре чи, т.е. ровно в одну вторую жэнь (см. [Li Ki. Т. 1, с. 246: II. Ч. ИЛИ, 3; Ян Шу-да, с. 46])., Лю Сян излагает историю захоронений сходным образом, но делает это более подробно (см. [ХШБЧ, гл. 36, с. 3403-3409]). Ма Фэй-бай полагает, что слово гуань *** («дозорные вышки (башни) по бокам въездных ворот») указывает на «храмы» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 240, примеч. 3]). Выражения пин гэ *** (переведенное «боковые калитки... со щитами-заслонами») и фу сы *** (переведенное «угловые башенки-заслоны») нуждаются в комментировании. Пин означает щит, ставившийся впереди или позади ворот и заслонявший их; поэтому для знака гэ нами было выбрано значение «боковая калитка (воротца возле ворот)» (ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 140; Эн тэцу рон, с. 159]). В «Ли цзи» говорится о «резном щите-заслоне» перед внешними воротами храма предков государя (см. [Li Ki. T. 1, с. 734: XII, 14]). Но как минимум в трех изданиях «Янь те лунь» вместо гэ стоит взаимозаменяющийся и графически схожий с ним знак гэ *** («терем, палаты») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 140]); двое ученых предпочли это чтение (см. [Dispute, с. 176; ЯТЛЦЧ, с. 240, примеч. 4]). Фу сы может означать: 1) заслон внутри ворот или за воротами дворца; 2) дом, возведенный на стене, небольшой ярусный терем, башенку; это толкование основано на комментарии Ван Нянь-суня — Ван Сянь-цяня, которые указывают, что такие постройки имелись на углах крепостных (городских) стен и на воротах (или привратных башнях?), а также на стенках-заслонах (пин) и служили для прикрытия стен (ср. [ХШБЧ, гл. 4, с. 141; HFHD. Т. 1, с. 250-251, примеч. 3]); 3) извилистые крытые надземные дороги-переходы (типа галерей или коридоров), которые соединяют башни дворцовых ворот и служат для прикрытия участка стены там, где есть двойное отверстие; этимология этого выражения традиционно связывается с названием сети или же с прямым значением сочетания фу сы *** («еще раз подумать», «повторно обдумать»): считалось, что, достигнув заслона фу сы, подданный должен был еще раз обдумать дело, с которым намеревался обратиться к государю (см. [Морохаси. Т. 9, с. 12-13, № 2; т. 4, с. 158, № 7734, значение 5]). Отрывок из «Янь те лунь», где содержится выражение фу сы (в записи ***), цитируется в «Шуи цзин чжу»: как там указано, он означает, что «устанавливают заслоны (пин), построенные по углам (стен?)» (см. [Шуи цзин чжу, гл. 3, с. 75]). По-видимому, речь идет о башенках-заслонах. Стиль устройства богатых могил с насыпями, как горы, с лесами кладбищенских деревьев и роскошными сооружениями вошел в моду, как указывает Ван Ли-ци, со времен Цинь (см. [ЯТЛ, с. 228, примеч. 130]; ср. [ЛШЧЦ, св. 10, гл. 3, с. 65; R. Wilhelm, с. 122]).

(обратно)

1911

Первый текст в кавычках — неточно воспроизведенная цитата из «Ли цзи»: «Если у соседей [одного из пяти дворов] бывают похороны, то, когда [другие соседи вместе] толкут зерно в ступах, они не сопровождают [удары] песта звуками общих рабочих припевок; если в деревне (или в городском квартале, которые состоят из пяти пятидворок. — Ю.К.) есть покойник, обряженный и положенный в гроб [в ожидании погребения], то в переулках не поют песен» [Li Ki. T. 1, с. 51-52:1. Ч. I.IV, 43, 117-118: II. Ч. I.I, II]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 17 и коммент. Пэй Иня и Чжан Шоу-цзе]. Вторые два предложения в кавычках — цитаты из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 73: 7.9, 7.10; Legge, СА, с. 197]). Сыма Цянь свидетельствует, что еще при Цинь на похоронах играли на духовых инструментах — флейтах (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 57, с. 2 и коммент. Жу Шуня и «подданного Цзаня»]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 427; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 236; ЯТЛ, с. 228, примеч. 134]).

(обратно)

1912

Юй Ся *** — Юйский [Шунь] и Сяский [Юй]. Фэн цзюнь *** (досл. «государь, пожалованный леном», «удельный государь») в эпоху Чжань го — владетель, получивший свой лен от царя одного из китайских государств (ср. [ХФЦ, гл. 13, с. 238-239; Liao. Т. 1, с. 238]). По мнению Цюй Тун-цзу, при Хань титулом фэн цзюнь («баронет» в его переводе) именовались «лорд» или «леди», пожалованные леном и получающие от него доход, по знатности рангом ниже «маркиза» (обычный на Западе перевод китайского титула хоу (***); вопрос о том, именовались ли хотя бы некоторые категории князей хоу титулом фэн цзюнь, весьма спорен (см. [Ch'u, с. 475, примеч. 351]; ср. [МН. Т. 3, с. 542; Swann, с. 31-32, 265, примеч. 485; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 71, 208, 327, примеч. 56]). Вслед за Янь Ши-гу Ван Ли-ци считает, что при Хань к числу фэн цзюнь относились принцессы гун чжу (ср. примеч. 9 к гл. 22 наст, изд.) и князья ле хоу (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 214, примеч. 88 к гл. 1]; см. [ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2047, коммент. Янь Ши-гу; ЯТЛ (ЦДБ), с. 295, примеч. 225]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 240, примеч. 2]). В данном случае этим титулом назван, видимо, удельный правитель. В «Лунь юй» сообщается, что жена «повелителя (или государя) государства» (бан цзюнь *** или го цзюнь ***) называется «супруга удельного правителя» (фу жэнь) (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 352, примеч. 46 к гл. 11]; см. [Луньюй, с. 186: 16.14]; ср. [Legge, СА, с. 316; Po Hu Tung, с. 224]). При Хань жена князя ле хоу тоже именовалась фу жэнь (см. [ЯТЛЦЧ, с. 240, примеч. 2]). Вероятно, сочетание фэн цзюнь фу жэнь из «Янь те лунь» означает то же, что бан цзюнь фу жэнь («супруга повелителя государства»), составленное из текста «Лунь юй»; слово фэн заменяет слово бан в связи с тем, что последнее было табуировано как имя Гао-цзу (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 8, с. 3, коммент. Сыма Чжэна и Такикава Сигэна]; см. [Ван Пэй-чжэн, с. 140]). В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 94:1.V.III, 1; Шицзин, с. 72]). Здесь описывается наряд княжны во время свадьбы, который она одела в дорогу. В редакции, наиболее близкой к тексту «Янь те лунь», эта фраза встречается в «Чжун юн», где в тексте и комментарии Чжэн Сюаня поясняется, что «благородному мужу» не хотелось, чтобы были видны узоры парчового платья (ср. [Li Ki. Т. 2, с. 476: XXVIII.II, 60]), «как у низкого человека» (см. [Ян Шу-да, с. 46]). На взгляд Дуань Юй-цая, эта фраза означает возвращение к своей первоначальной природе, а по комментарию Мао к «Ши цзину», эта фраза указывает на обильную благую силу новобрачной (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 395, примеч. 226]).

(обратно)

1913

По предложению Сунь И-жана знак лу *** («дорога») следует заменить на графически похожий знак лу *** («роса», здесь — «жемчужные и нефритовые подвески»), уместный в данном контексте (см. [ЯТЛ, с. 228-229, примеч. 136; Ван Пэй-чжэн, с. 140]). Кроме того, знак лу *** стоит еще в трех изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 396, примеч. 227]). Спорен перевод цзяо *** из сочетания цзяо хуй ***, где хуй значит «фартук» (ср. [HFHD. Т. 3, с. 129-130, примеч. 2.8; Сычевы, с. 36]); мы основывались на комментарии к «Эр я» (ср. [Эр я, гл. 5, с. 7а; Ван Пэй-чжэн, с. 140]), что «фартук» «перекрещивается (стыкуется)» с поясом и таким образом подвязывается к телу. Но можно пытаться понять цзяо и как «воротник» (см. [Эн тэцу рон, с. 159]; ср. [Морохаси. Т. 1, с. 534, № 291, значение 5, 8]). Тогда следует переводить «[наплечную одежду с] длинными полами, воротником и фартуком». На взгляд Ма Фэй-бая, цзяо означает соприкосновение (стык) полы с фартуком (см. [ЯТЛЦЧ, с. 241, примеч. 4]). Вслед за Чэнь Цзунь-мо и Ван Ли-ци читаем жуй *** («скипетр», здесь — «нефрит») вместо графически похожего дуань *** («кончик») (см. [ЯТЛ, с. 206, 229, примеч. 137]). Но по мнению Ма Фэй-бая, речь идет о «кончиках (дуань) шпилек и серег, инкрустированных нефритом» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 241, примеч. 4]).

(обратно)

1914

Первые слова в кавычках — выражение из «Сяо цзина» (ср. [Сяо цзин, св. 3, гл. 2, с. 1а]). Умеренность государя в расходах должна была воспрепятствовать «расточительству и излишествам» (ср. [HFHD. Т. 3, с. 21 и примеч. 2.10]). Вторые слова в кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 13, с. 46]), истолкованная у Дун Чжун-шу (см. [ЧЦФЛ, гл. 2, с. 9]) в том смысле, что в обрядах следует высоко ценить «стремления» того, кто совершает эти обряды. Как, в частности, указывает Дун Чжун-шу, благородный муж, т.е. Конфуций, соглашался с тем, что человек понимает обряды погребения, если он «скорбя, остается на почве бережливости (или: пребывает в стесненных [обстоятельствах]. — Ю.К.)». При Юань-ди Гун Юй критиковал излишнюю роскошь похорон, совершаемых простолюдинами, которые «опустошают [свои дома] на земле, чтобы наполнить [могилы] под землей» (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4603]). При Восточной Хань Цуй Ши *** указывал на то, что в его век непомерность трат на похороны умерших родителей идет во вред их содержанию, пока они живы (см. [Янь Кэ-цзюнь, Цюань Хоу Хань вэнь *** ***, гл. 46, с. 5а-5б]). Сходная критика неспособности многих современников служить родителям, пока они живы, и стремления ради собственного прославления устроить им пышные похороны, когда те умрут, есть в трактате Ван Фу; он считает, что это не настоящая «почтительность к родителям» и что она вносит смуту в подлинные проявления «почтительности к родителям и уважения к старшим братьям» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 361, примеч. 32 к гл. 12]); настоящая же «почтительность к родителям» состоит, по его мнению, в том, чтобы содержать (кормить) их, пока они живы, и следовать их воле, на что неспособны упомянутые выше люди (см. [ЦФЛ, гл. 2, с. 9]). Вместо знака фа *** («стрелять») в двух изданиях «Янь те лунь» стоит уместный здесь, на наш взгляд (в частности, с точки зрения параллелизма), знак фэй *** («продавать») (см. [ЯТЛ, с. 229, примеч. 139; ЯТЛЦЧ, с. 241, примеч. 3]). Однако в 1983 г. Ван Ли-ци высказал мнение, что знак фэй был введен в текст вместо фа лишь при Мин (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 396, примеч. 231]).

(обратно)

1915

Выражения «девять женщин» и «двоюродная сестра и младшая сестра» взяты из «Гунъян чжуань»; согласно этому тексту, удельный правитель берет себе главную жену из одного государства, а еще два государства посылают ему по наложнице, причем каждая из трех женщин прибывает в сопровождении племянницы — дочери своего старшего брата (по другому предположению, двоюродной сестры — дочери старшего брата своего отца) — и своей младшей сестры; считалось, что этим обеспечивается отсутствие ревности между женщинами внутри каждой из трех групп (не родственных между собой): в случае рождения ребенка обе родственницы матери будут ему рады, как если бы родили его сами (см. [Гунъян чжуань, гл. 8, с. 16; Бо ху тун, гл. 4А, с. 258; Po Hu Tung, с. 251, 252, 349, примеч. 465; Li Ki. T. 1, с. 72, 184: I. Ч. II.I, 6; Ван Пэй-чжэн, с. 140-141]). О «прислужницах-рабынях» (ши юй ***) см. [Ch’u, с. 274-275, примеч. 114]. Сходное рассуждение о многочисленности наложниц у ханьских удельных правителей и богачей — чиновников и простолюдинов — и о печальных последствиях этого — появлении множества одиноких мужчин и женщин — принадлежит Гун Юю (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4603]; ср. [Ch'u, с. 45]). Конфуцианская установка на благовременность замужества созвучна идеям «И цзина» (см. [Кроль, 19846, с. 89 и примеч. 16]).

(обратно)

1916

В кавычках — цитаты из высказывания Минь Цзы-цяня (Минь Суня) о том, что сокровищницу в Лу надо отремонтировать в старом стиле, не перестраивая ее заново; Конфуций одобрил это высказывание (см. [Лунь юй, с. 121: 11.14]; ср. [Legge, CA, с. 241]). Значение выражения тин ло *** не вполне ясно. Тин («часть волости») — административная единица, включавшая 10 «деревень» ли ***, причем 10 тин составляли сян *** («волость») (см. [HFHD, Т. 1, с. 29-30, примеч. 3; Переломов, 1962, с. 59-61; Hulsewe, 1957, с. 9-10; Miyazaki, с. 376 и сл.; Koga Noboru, с. 548-551]). На администрацию тина были возложены военные и полицейские функции, а также содержание одной или нескольких почтовых станций (традиция утверждала, что «одна станция (тин) бывает через каждые 10 ли»), причем управление «начальника части волости» (тин чжан) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 197, примеч. 28 к гл. 1]) служило одновременно и казенным (чиновничьим) постоялым двором, и полицейским участком (см. [Bielenstein, 1980, с. 103, 104, 187, 188]). Одна из традиционных этимологии слова тин («останавливаться») связана со значением «постоялый двор» для приезжих; в восточноханьском источнике наряду с этим сообщается, что в тине есть ярусные башни (см. [ТПЮЛ, гл. 194, с. 6а-6б]). Слово ло имеет два близких между собой значения, вписывающиеся в данный контекст: «селение» (ср. [Ян Шу-да, с. 46]) и «жилище, частный дом, особняк» (см. [ЯТЛ, с. 229, примеч. 143]). В другом тексте выражение тин ло («почтовые станции и селения») указывает на места, где живут простолюдины, на «присутственные места», где пребывают чиновники (см. [Синь юй, гл. 8, с. 10]). В данном случае тин ло значит то же (или «казенные почтовые станции и частные дома»). На взгляд Ма Фэй-бая, во фразе ни цзюэ и *** (= ***) *** («пойти навстречу (угождать) их желаниям») слово цзюэ («их») указывает на богачей (см. [ЯТЛЦЧ, с. 242, примеч. 3]). Это сомнительно. В императорском эдикте от июня 64 г. до н.э. некоторые чиновники осуждаются за то, что они с целью угодить проезжающим, связанным с их начальниками, произвольно набирают людей на трудовую повинность для украшения почтовых кухонь и станций, этим превышают свои служебные функции и нарушают законы, чтобы обеспечить себе славу (см. [HFHD. Т. 2, с. 232; Kroll, 1970, с. 322]).

(обратно)

1917

Шу хэ ***. По одному толкованию, первый иероглиф читается не дуань, а шу и служит эквивалентом графически сходного знака шу *** — «длинная холщовая одежда прислужника» (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4604-4605, коммент. Янь Ши-гу; ШЦХЧКЧ, гл. 75, с. 5, коммент. Сыма Чжэна; Ван Пэй-чжэн, с. 166]); Ма Фэй-бай переводит «одежда из грубого холста» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 242, примеч. 3]). По другому толкованию, первый знак читается дуань, а выражение означает «короткую куртку» (см. [Wallacker, с. 30, 53, примеч. 28; Морохаси. Т. 8, с. 291, № 29, значение 1]). Речь идет о рабочей одежде прислужника или другого человека, стоящего низко на социальной лестнице. В кавычках — цитаты из «Хань Фэй-цзы» (где, в свою очередь, обыгрывается изречение из «Янь-цзы»): «Поэтому, у кого шелухи зерна и винной барды и то не досыта, тот не стремится мыслями к очищенному от шелухи зерну высокого качества и мясу; у кого длинная рабочая одежда прислужника, [сшитая из] грубой ткани, и та рваная, тот не ждет [шелков] с узорами разноцветными вышивками» [ХФЦ, гл. 49, с. 1058]; ср. [там же, с. 1065, примеч. 37; А.Иванов, с. 300; Liao. Т. 2, с. 288]. В «Хань шу» тоже есть текст, близкий к изречению в «Янь те лунь» (см. [ХШБЧ, гл. 91, с. 5239]; ср. [Swann, с. 419]). Вслед за Ван Ли-ци добавляем знак лян *** («очищенное от шелухи зерно высокого качества») перед жоу *** («мясо») (см. [ЯТЛ, с. 207, 229, примеч. 144]; ср. [Dispute, с. 177]). Знак лян есть в приведенном выше тексте «Хань Фэй-цзы»; поэтому попытки обойтись без него (см. [Эн тэцу рон, с. 160; ЯТЛЦЧ, с. 242-243, примеч. 3]) неправомерны.

(обратно)

1918

В кавычках (кроме слов «начальник столичного уезда») — цитаты из «Лунь юй», где вместо «низших» сказано «людей» (см. [Лунь юй, с. 4: 1.5]; ср. [Legge, CA, с. 140]). Чэнь це *** (досл. «слуги и служанки, или наложницы») — обычное в государствах Цинь и Хань обозначение подданных (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 55, с. 13; Watson, 1961. T.I, с. 140]). В «Чжоу ли» так называются бедные мужчины и женщины, занимающие низкое положение (слуги и служанки), которые собирают съедобные корни и плоды растений (см. [Чжоу ли, гл. 2, с. 5а, 56, 6б]; ср. [Swann, с. 21]). Во времена Шанского Яна это выражение обычно обозначало несвободных слуг (видимо, рабов), которых придавали обладателю определенного статуса (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 9]; ср. [Duyvendak, с. 15; Переломов, 1968, с. 98]). Современные китайские ученые интерпретируют этот термин в циньских законах как означающий рабов (см. [ШХДЦМЧЦ, с. 174-175, 184, 197-198, 224, 249-250]). Поэтому выражение, будучи приложено к подданным, означало рабскую покорность (см. [Swann, с. 21-23, 205, 322; HFHD. Т. 3, с. 224 и примеч. 26.10, с. 476]; ср. [Мартынов, 1981, с. 10]). Отсюда наш перевод — «холопы и холопки». Ну бэй *** — «рабы и рабыни», как государственные, так и частные; об их статусе и богатстве при Хань см. подробно [Ch’u, с. 151-156]. В императорским эдикте от конца июля-августа 13 г. до н.э. указывалось, что некоторые министры, князья, государевы слуги и ближние сановники «содержат много рабов и рабынь» (см. [HFHD. Т. 2, с. 409]) — упрек, который «достойный и хороший человек» ранее теми же словами адресовал двору; позднее эти слова повторил восточноханьский ученый Ван Фу (см. [ЦФЛ, гл. 12, с. 37]). Сы цзо чань е *** *** толкуют и как «тайком составляют себе состояние» (см. [Эн тэцу рон, с. 160]), и как «в личных интересах занимаются (распоряжаются) имуществом» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 243, примеч. 3]). Условно принимаем второе толкование. Гуань ну *** — «казенный раб» (см. [Ch’u, с. 145]); ср. аналогичный термин гуань бэй *** («казенная рабыня») (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1981]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 334; Ch’u, с. 339]). Чэнь Чжи указывает, что сохранившаяся ханьская купчая, совершенная при покупке земли казенным рабом, свидетельствует об уплате им суммы в 15 тыс. медных монет и о наличии у раба как минимум состояния, соответствующего сотне слитков золота (см. [Чэнь Чжи, с. 74]). Около 44 г. до н.э. Гун Юй сообщал, что свыше 100 000 казенных рабов и рабынь развлекаются и бездельничают, а на их обеспечение уходит 500 или 600 миллионов, взимаемых в виде налога с народа (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4608]; ср. [Ch’u, с. 358-359 и примеч. 128]). Критика рабства и требования отменить его (хотя бы частично) не раз высказывались ханьскими конфуцианцами, в том числе приверженцами школы Гунъян (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 12, 42, 116, примеч. 65; Ch'u, с. 145-146, 158-159; Swann, с. 23-24, 183, 201, 203]).

(обратно)

1919

Первое предложение абзаца содержит партикуляристскую формулу неодинакового отношения китайского монарха к населению разных районов моноцентрического пространства в зависимости от их «рода» (см. [Кроль, 1978а, с. 51-52; Кроль, 1978в, с. 25]). В отличие от Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 208; ЯТЛ (ЦДБ), с. 357]) и следуя Ма Фэй-баю (см. [ЯТЛЦЧ, с. 243, 244, примеч. 2]), ставим запятую не перед выражением сянь гуань («начальник столичного уезда», см. [Хуань Куань. Т. I, с. 220-221, примеч. 106 к гл. 1]), а после него, что лучше с точки зрения смысла. Вслед за Ван Ли-ци толкуем выражение цзюй сы *** (досл.: «жить в лавках-мастерских» — ср. [Лунь юй, с. 207: 19.7; Legge, СА, с. 341], — что в данном контексте едва ли подходит) как имеющее смысл «держаться (вести себя) заносчиво и распущенно (своевольно)» (см. [ЯТЛ, с. 230, примеч. 146]). Но Ван Ли-ци находит такое же значение и у выражения сы цзюй *** (ср. [Эн тэцу рон, с. 161]); на наш взгляд, сы цзюй здесь уместнее перевести «сидят на корточках» (см. [Морохаси. Т. 11, с. 244, № 16]); Ма Фэй-бай пытается объединить оба толкования (см. [ЯТЛЦЧ, с. 244, примеч. 4]). Вслед за Ван Сянь-цянем, Ван Ли-ци и др. исключаем из текста знак цзинь *** («ныне») перед названием варваров мань и (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 264, примеч. 62 к гл. 4]) как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 208, 230, примеч. 148]).

(обратно)

1920

По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем сочетание лу фэй *** на уместное здесь и графически сходное с ним сочетание цу фэй *** (= *** или ***) *** (знак лу — это сокращение цу). Цу значит «туфли из соломы», фэй — «туфли (или сандалии?) из соломы (по другим версиям, из кожи или пеньки)». Ван Сянь-цянь указывает, что в этой фразе, сохранившейся в старых редакциях в «Чу сюэ цзи *** ***» (разд. «Ци У бу *** ***»), «Бэй тан шу чао *** ***» (разд. «И ши бу *** ***») и «Тай пин юй лань» (гл. 697), стоит сочетание цу фэй *** (см. [ЯТЛ, с. 230, примеч. 149; Морохаси. Т. 4, с. 161, № 7738, значение 1]). Кстати, в нашем издании «Тай пин юй лань» стоит то же лу фэй, что и в современном тексте трактата Хуань Куаня (см. [ТПЮЛ, гл. 697, с. 4а]). Чжан Дунь-жэнь доказывал, что знак ***, обычно произносящийся цзи, тут является графическим искажением иероглифа ли *** («туфли»); в трех сочинениях, перечисленных Ван Сянь-цянем, вместо цзи стоит ли. Тем не менее Сунь И-жан считал, что знак цзи следует истолковывать как графически сходный знак цзи *** («сандалии») (см. [Ян Шу-да, с. 46]). Деревянные сандалии цзи, как полагают, появились лишь в III в. (ср. [Крюков и др., с. 150]). На взгляд Ма Фэй-бая, и цу фэй *** (= ***) ***, и цао цзи *** — это «сандалии из соломы» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 244, примеч. 1]). Вслед за Ван Ли-ци вместо шан вэй *** читаем чжан вэй *** («пришить [к подметке верх из] выделанной кожи»): знаки шан и чжан взаимозаменялись (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 398-399, примеч. 248; ХЮДЦД. Т. 2, с. 1661]); вслед за Ма Фэй-баем толкуем су сы *** как «скреплять (досл.: связывать) шелком» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 244, примеч. 1]); другое толкование: «укорачивать (или: короткий) шелк» (см. [Морохаси. Т. 8, с. 1153, № 17; Эн тэцу рон, с. 161]); не исключено и значение «прошивать вдоль шелковой нитью». Ци ся *** — название обуви, условно переведенное нами «подметки с завязками». Ци означает «завязки» обуви или ее «украшения», ся — «подметка, подошва», так что возможен и перевод «подметки с украшениями», «узорчатые подметки» (ср. [ХШБЧ, гл. 97Б, с. 5606; Watson, 1974, с. 264]). По мнению Сунь Жэнь-хэ, вероятно, ци ся указывает на тот или иной способ закрепления обуви на ноге завязками, которые либо дотягивали до ноги от носка башмака, либо обвязывали ими ступню с двух сторон — справа и слева, начиная от подметки (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 244, примеч. 2]). По его мнению, выражение ци ся значило то же, что бу цзе *** — название дешевой общедоступной обуви, (досл.: «взаймы не берут (или: не дают)»), которая могла изготовляться из соломы, пеньки или выделанной кожи; фонетическим вариантом этого названия является циское (шаньдунское) название обуви бо си ***, которое этимологизируется как «грубая с виду». С точки зрения Сунь Жэнь-хэ, названиями ся и бу цзе обозначают одно и то же, но по разным признакам: первое — по способу закрепления на ноге (завязкам), второе — по качеству (грубости) (см. [ЯТЛ, с. 230, примеч. 150; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 399, примеч. 249]). Перевод гэ чжун *** «кожевенных дел мастера» условный — неизвестно, что значит это сочетание (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 244, примеч. 3]). На взгляд Ма Фэй-бая, цин ми *** значит «легкий, мягкий и красивый», а ши жун *** — «сделать так, чтобы внешний вид был красив» (см. там же); на взгляд Ван Ли-ци, ми значит «тщательный», а жун — «внешний вид» (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 399-400, примеч. 251]). Соответственно переводить следует: «[обувь] легкая, мягкая и прекрасная, [ей] придан красивый внешний вид» или «[сапожники] проворные (ловкие) и тщательные, придают [обуви] красивый внешний вид». Чэнь Чжи читает цун жун *** («чувствовать себя свободно, непринужденно, удобно», «жить, ничего не делая и чувствуя себя свободно», «бродить, прогуливаться» и др.) вместо ши жун; он считает также, что выражение цин ми цун жун по смыслу совпадает с другими — хуа *** ми цун жун («праздно прогуливаться в красивых и щегольских [вещах]») (см. [Чэнь Чжи, с. 74]). Наш перевод условный. В соответствии с толкованием Сунь И-жана, подкрепленным аргументами Ван Пэй-чжэна и Ма Фэй-бая, понимаем слово юэ *** как юэ *** («ткань с разноцветными узорами, или рисунками», служащая для украшения в качестве каймы), а слово цзун *** — как означающее вид такой ткани; дуань *** в этом случае означает «концы» (пятки? или пятки и носки?) обуви, а юань *** — ее «край» или «рант» (см. [ЯТЛ, с. 231, примеч. 151; Ван Пэй-чжэн, с. 143-144; ЯТЛЦЧ, с. 244, примеч. 3]). Согласно Ван Ли-ци, юэ дуань значит «украсить пестрой узорной тканью конец (пятку) туфли», а цзун юань — «окаймлять туфли [шелком с] узорами разноцветными вышивками» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 400, примеч. 352]; ср. [ХШБЧ, гл. 48, с. 3712]). Ма Фэй-бай толкует юэ *** как название вида рогоза, из которого изготовлялось полотно, и приписывает сочетанию юэ и дуань *** значение «изготовлять концы (пятки? или пятки и носки?) [туфель] из полотна, [которое делается из] рогоза юэ». Это не слишком убедительно: имеется в виду очень тонкое полотно. Сочетание дэн ли *** толкуют по-разному: 1) как название столицы древнего владения Дэн на территории совр. уезда Шидэн пров. Хэнань; при Цинь район Дэнли был превращен в уезд, который при Хань входил в округ Наньян, известный производством соломенных сандалий, обуви с соломенной стелькой внутри; в ту пору в Наньяне некий человек по фамилии Дэн *** изготовлял тонкий редкий холст; возможно, из этого холста делали туфли (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 144]); 2) как названия двух местностей Дэн и Ли ***, входивших при Хань в округ Наньян (район совр. Наньяна пров. Хэнань); в обеих занимались изготовлением соломенных сандалий (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 400, примеч. 253]); 3) как «подкладку для туфель, изготовленную из отбеленного шелка (тонкого редкого холста?) [человека по фамилии] Дэн» (см. ЯТЛЦЧ, с. 245, примеч. 4).

(обратно)

1921

Согласно Ван Пэй-чжэну, сянь (цзянь) *** может значить «на досуге, не торопясь»; но, может быть, это имя Дяо Сяня (Цзяня) ***, прославившегося умением использовать труд своих рабов (ср. [Swann, с. 409, 455; Ch'u, с. 322-324]; см. [Ван Пэй-чжэн, с. 144]). В соответствии с первым толкованием следует переводить «[обувь], сделанная на досуге, не торопясь», в соответствии со вторым — «[обувь], сделанная [ремесленниками, которых использовал на службе Дяо] Сянь». На взгляд Ван Ли-ци, цзянь значит «попеременно» (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 400, примеч. 253]), а на взгляд Ма Фэй-бая — «отчасти» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 245, примеч. 4]); переводить следует «[обувь, которую] попеременно изготовляют [сапожники местностей] Дэн и Ли», или «[обувь, чья подкладка] отчасти изготовлена из отбеленного шелка [человека по фамилии] Дэн». Мы условно перевели в соответствии с толкованием Ван Ли-ци — оно лучше вписывается в контекст. Куай *** — камыш одноцветный (Scirpus cyperinus var. concolor). Цинь цзянь *** — непонятное сочетание. Ван Пэй-чжэн толкует слово цинь как название ароматной травы (или дерева), а сочетанию цинь цзянь приписывает возможное значение: «из травы плетут ее (обуви. — Ю.К.) части, прикрывающие [ногу] с боков, чтобы те были прочными»; это смысловая параллель предыдущей фразе, которая, по Вану, означает: «из травы делают стельки на ее подошвы, чтобы те были толстыми» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 144-145]). Это натянутое толкование. Сунь Жэнь-хэ предложил заменить знак цзянь на графически похожий шу *** («юный раб-слуга»), а Ван Ли-ци — знак цинь на графически похожий чунь *** («глупый»). В 1958 г. Ван Ли-ци поставил запятую перед куай *** и точку после цинь цзянь (см. [ЯТЛ, с. 208, 231, примеч. 152]). В 1983 г. он заменил цинь цзянь на чунь шу («невежественный юный раб-слуга») и поставил точку перед этим сочетанием, сняв запятую перед куай (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 357, 400, примеч. 254]). Мы перевели в соответствии с редакцией 1983 г. Вэй та *** означает «башмаки (туфли) из выделанной кожи», как это доказывают Ян Шу-да и Ван Пэй-чжэн (см. [Ян Шу-да, с. 47; Ван Пэй-чжэн, с. 145]; ср. [ХШБЧ, гл. 87Б, с. 5107; Knechtges, 1976, с. 82]). Однако Чэнь Чжи, обнаруживший это выражение в одной из надписей на цзюйяньских бамбуковых дощечках периода Хань (в сочетании и *** вэй та — пара «кожаных нарукавников, надеваемых при стрельбе из лука»), толкует вэй та как кожаный нарукавник (см. [Чэнь Чжи, с. 74]). Это объяснение явно не подходит к данному контексту. Цзя И в докладе, представленном в 174-169 гг. до н.э., сообщал о продаже простолюдинами рабов (рабынь), одетых в расшитые шелковые одежды и в туфли, плетенные из шелка, отделанные плетеным шелковым шнуром по краям (см. [ХШБЧ, гл. 48, с. 3712]; ср. [Ch’u, с. 340]). По предложению Ван Шао-ланя заменяем неуместное здесь выражение гоу гуань *** («нечестный чиновник») на графически похожее цюй вань ***. Туфли с украшениями на носках (цюй ***) (см. о них [ХШБЧ, гл. 99А, с. 5692 и коммент. Мэн Кана, Янь Ши-гу и Ван Сянь-цяня]; ср. [HFHD. Т. 3, с. 208, 209, примеч. 22.7]) рассматривались как принадлежность наряда ученого — потенциального чиновника (см. [СЦЦШ, гл. 31, с. 400 (ср. Koster, 1967а, с. 380; Li Ki. T. 1, с. 711); ЯТЛ (ЦДБ), с. 401, примеч. 256]). Поэтому они не соответствовали стилю жизни (статусу) слуги, для которого были роскошью. По мнению Ван Шао-ланя, знак вань значит здесь «привязывать (прикреплять), завязывать», а выражение цюй вань — «носки их туфель декорированы украшениями, чтобы их привязывать» (см. [ЯТЛ, с. 231, примеч. 154]). В «И ли ***» сказано: «Завязки привязывают сзади к подъему ноги и соединяют с украшением на носке туфли» (см. [И ли, гл. 36, с. За]; ср. [там же, гл. 35, с. 86]). По-видимому, цюй вань значит «украшение на носке туфли, служащее для ее прикрепления завязками к подъему ноги». В редакции X в. этот абзац известен в чрезвычайно сокращенной версии: «В древности у простолюдинов были обувь из пеньки да туфли из соломы; ныне богатые [носят] башмаки из выделанной кожи да туфли, плетенные из шелка» [ТПЮЛ, гл. 697, с. 4а].

(обратно)

1922

Возможно, синь *** («радоваться») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 245, примеч. 2]) следует перевести «быть тронутым» или «вкушать от жертв» (см.[ЯТЛ (ЦДБ), с. 401, примеч. 258]). Согласно распространенной ханьской традиции, у Яо были «восьмицветные брови», или «пестрые брови, похожие на иероглиф ба *** («восемь»)», что вписывалось в конфуцианское представление о совершенномудром правителе как знак его особой проницательности (см. [Po Hu Tung, с. 532; Рифтин, с. 130, 133-135, 204, 207]). «Прекрасные брови с длинными волосками» воспринимались как знак долголетия (см. [Legge, She К., с. 273, 231]). В кавычках — неточно воспроизведенные цитаты из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 45, 47, 65; МН. Т. 2, с. 164-165, 167, 190; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 74, 85]). Уроженец государства Янь учитель Лу *** был послан на поиски яньского «бессмертного» Сяньмэнь Гао *** *** с горы Цзеши *** (вероятно, находилась на побережье Бохайского залива в совр. пров. Хэбэй) в 215 г. до н.э. (по предположению Ма Фэй-бая, сянь мэнь Гао — это буддийский шраман (ша мэнь ***) Гао, или Гао Ши *** — см. [ЯТЛЦЧ, с. 246, примеч. 4]). В 219 г. до н.э. уроженец Ци Сюй Фу *** (***) испросил разрешения отправиться с несколькими тысячами юношей и девушек в море на поиски островов, где живут бессмертные. В 215 г. до н.э. еще трое ученых были посланы на поиски «снадобья, дающего бессмертие». В 212 г. до н.э. учитель Лу, прежде посоветовавший циньскому императору хранить свое местонахождение в тайне от подданных и пользовавшийся монаршими милостями, бежал; разгневанный Ши хуан осудил и его, и Сюй Фу с товарищами, вспомнив, что те потратили огромные средства, так и не добыв «снадобья» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 40, 54-57]; ср. [МН. Т. 2, с. 151-152, 176-181; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 70, 79-80]). Под 210 г. до н.э. сообщается, что на поиски «снадобья» в море отправились маг Сюй Фу и другие, что они за несколько лет ничего не добыли и попросили искусных стрелков себе в сопровождающие, дабы те стреляли по мешающим экспедиции огромным рыбам; им были выданы снасти для ловли этих рыб, а император сам из самострела убил одну из них. По другой версии, Сюй Фу просил императора дать ему с собой юношей и девушек, а также изделия разных ремесленников (или самих ремесленников?) и с ним были посланы 3000 молодых людей, ремесленники и семена пяти видов хлебов; он же основал по дороге собственное царство и не вернулся (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 22-23]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 374-375; МН. Т. 2, с. 152-153]). В государствах Ци и Янь на морском побережье было много «ученых[-магов, знающих тайные] средства» (фан ши ***), которые передавали методы Цзоу Яня, но не могли понять их; из их среды вышло несметное число беспринципных придворных льстецов, добивавшихся своих целей при помощи «странных и ложных» рассуждений, в частности, о трех чудесных горах-островах, лежащих в море (одна из них называлась Пэнлай ***), якобы населенных бессмертными, где находится также «снадобье, дающее бессмертие». Доверявший магам Ши хуан неоднократно посещал приморские области и поручал магам отправиться на поиски чудесных островов и «снадобья, дающего бессмертие» (в частности, в 219, 215, 210 гг. до н.э.) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 23-26]; ср. [МН. Т. 3, с. 435-438; Watson, 1961. Т. 2, с. 25-27; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 161; Bodde, 1938, с. 115-119]). У юэ *** — пять священных пиков Китая; во времена Цинь это были Тайши ***, Хэншань ***, Тайшань ***, Куайцзи *** и Сяншань *** (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 28; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 162, 292, примеч. 10, 9, с. 291, примеч. 1, с. 294, примеч. 27, с. 298, примеч. 53, 55; ЯТЛЦЧ, с. 246, примеч. 6]). Объезд государем-мироустроителем этих гор, соотнесенных с пятью районами земного пространства, одновременно служил его контакту с высшими силами и был проявлением мироустроительной магической деятельности, актом устроения пространства и времени (см. [Wheatley, с. 434; Eichhorn, с. 30-31]). «Малые» — это социально незначительные, «великие» — социально значительные (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 253, примеч. 14 к гл. 4]), а не просто бедные и богатые, как это поняли Сато Такэтоси и Ма Фэй-бай (см. [Эн тэцу рон, с. 162; ЯТЛЦЧ, с. 246, примеч. 8]). В сочетании лу шэ цю ло *** *** лу шэ может значить «хижины в полях» (см. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2001; Swann, с. 117]) или «жилища» (см. [Эн тэцу рон, с. 162]), а цю ло — «деревни» (см. [там же; ХЮДЦД. Т. 1, с. 512]), «холмы и изгороди» (см. [Морохаси. Т. 1, с. 281, № 113]) или «быть пустым и приходить в упадок» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 247, примеч. 10]). Мы приняли последнее толкование как более подходящее по смыслу. По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак бань *** («половина») на лю *** («шестерых») (см. [ЯТЛ, с. 232, примеч. 159]): в речи У Бэя (см. примеч. 17 к гл. 25 наст. изд.) говорилось, что после отбытия Сюй Фу в сопровождении 3000 юношей и девушек на поиски горы Пэнлай шесть семей из каждого десятка были охвачены желанием поднять мятеж (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 118, с. 23]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 375]). Ма Фэй-бай сохраняет знак бань в значении «половина» («пять из десяти») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 247, примеч. 11]).

(обратно)

1923

В кавычках — цитата из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 441: V.XIII, 12]). Она воспроизведена в том виде, в каком встречается в «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 282: 12.5]; ср. [Legge, Mencius, с. 431-432]). Лу Вэнь-чао высказал подозрение, что знак юй *** («защищать, охранять», ср. [Эн тэцу рон, с. 162]) следует заменить на графически похожий юй *** (в сочетании со словом «путь» подходят такие его значения, как «пользоваться», «направляться к», «опираться на», «осуществлять» и т.п.) (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 145]). И Ван Ли-ци в 1983 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 358, 403, примеч. 270]), и мы приняли это предположение. Вэнь чэн [цзянь цзюнь] *** [***] («[Воевода] совершенной образованности») — титул, полученный от императора У-ди магом Шао-вэном *** из земли Ци, который был в милости в 121-119 гг. до н.э., пока его тайно не казнил император (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 52-53]; ср. [МН. Т. 3, с. 470-471; Watson, 1961. Т. 2, с. 41-42; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 258-259; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 172-175]). У ли [цзян цзюнь] *** [***] («[Воевода], доставивший пять выгод») — титул, полученный от У-ди магом Луань Да ***, соучеником Шао-вэна, который был в милости при императорском дворе в 113-112 гг. до н.э., пока не был казнен вместе со своими сторонниками (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 57-69]; ср. [МН. Т. 3, с. 477-493; Watson, 1961. Т. 2, с. 45-54; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 261-271; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 175-177, 182]). По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак сюань *** на графически похожий и уместный здесь знак хуан *** «августейший». Чтение Сюань-ди в данном случае невозможно как анахронизм (этот император правил в 74-48 гг. до н.э.), поэтому Ма Фэй-бай подозревает, что оба знака — плеоназм (см. [ЯТЛЦЧ, с. 247, примеч. 14]). Чжан Дунь-жэнь и Ван Ли-ци указывают, что попытка заменить в пяти изданиях сочетание Сюань-ди на би ся («Ваше Величество») (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 201-202, примеч. 44 к гл. 1]) неправомерна (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 403, примеч. 272]). Сюэ гуань *** (досл. «училище» или «чиновник-наставник в училище») обозначает также (как в данном случае) нечто вроде «кафедры в университете» — должность «ученого обширных знаний» (бо ши) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 334, примеч. 48 к гл. 10]) в «Великом училище» (тай сюэ ***), т.е. в «Императорском университете», или «Академии» (см. [Bielenstein, 1980, с. 19, 138; Морохаси. Т. 3, с. 885, № 53, значение 3]; ср. [Вэнь сюань, гл. 43, с. 955; Zach, с. 801]). В 136 г. до н.э. У-ди, ранее запретивший служить представителям некоторых неконфуцианских учений (легистам и др.), учредил должности «ученых обширных знаний, [занимающихся] пятью классическими книгами» (у цзин *** бо ши) (см. [HFHD. Т. 2, с. 32 и примеч. 3.7]; ср. там же, с. 28). Это официальное поощрение конфуцианцев и имеется в виду в данном случае.

(обратно)

1924

Сходная мысль, что украшательство — все равно, что моль для одежды, сшитой мастерицами, высказывалась Ян Сюном (см. [Knechtges, 1976, с. 95; Лисевич, 1979, с. 224-225]). Фраза в кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы», где говорится: «собаки и свиньи едят (или пожирают) пищу людей» (см. [Мэн-цзы, с. 5: 1.3]; ср. [Legge, Mencius, с. 132]). Выражение лоу цзи *** толкуют по-разному: «земледельцы, в избытке владеющие собранным урожаем» (см. [Морохаси. Т. 7, с. 214, № 63]); «допустить утечку зерна из запасов» (см. [Эн тэцу рон, с. 162]); «небрежность в регулировании запасов» (см. [Dispute, с. 180]); «утекающие запасы воды» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 248, примеч. 4]); «расточение запасов (их трата впустую)» (см. [ХЮДЦД. Т. 6, с. 112]). Бэй цюань *** («овальная чашка с ручками») — сочетание, встречающееся в «Ли цзи» и «Мэн-цзы» (см. [Li Ki. Т. 1, с. 718: XI.III, 24; Мэн-цзы, с. 253-254: 11.1 и примеч. 2]; ср. [Legge, Mencius, с. 394]). По мнению Чжэн Сюаня, это выражение означает сосуды для похлебки, опьяняющего напитка, а также мытья; современные переводчики «Мэн-цзы» передают его сочетанием «овальные чашки (для вина) и тарелки (для еды)». Но знак цюань значит здесь «ручки» (см. [ТПЮЛ, гл. 701, с. 36]). На взгляд Чэнь Чжи, бэй цюань указывает на овальные чашки для питья с ручками (ушками) (ср. примеч. 37 к гл. 29 наст. изд.). По его подсчетам, в надписях на сосудах такого типа из округа Лэлан в общем встречается до 16 наименований разных ремесленников, занятых их изготовлением, и чиновников, наблюдающих за производственным процессом, причем на одном сосуде — до 12 наименований максимум; по мнению Чэнь Чжи, цифра «сто человек» включает, наряду с этими ремесленниками и чиновниками, также торговцев и купцов, занятых перевозкой и продажей овальных чашек. Чэнь Чжи на основании сравнительно поздних сочинений приходит к выводу, что ширмы в Китае были изобретены в конце эпохи Чжань го; он приводит свидетельство одного из текстов с цзюйяньских бамбуковых дощечек о ханьских ширмах. По его мнению, цифра «десять тысяч человек» не означает, что эти люди одновременно работали над изготовлением экрана, а подразумевает, что для этого требовались их совокупные усилия, как это имело место в случае со «ста людьми», чей труд шел на создание и т.п. овальных чашек с ручками (см. [Чэнь Чжи, с. 74]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 248, примеч. 5]). Вероятно, Чэнь Чжи напрасно старается истолковать символические цифры «сто» и «десять тысяч» буквально. Предложение ци вэй хай и до и *** *** ***, по нашему мнению, нуждается в реконструкции. В трактате Хуань Куаня есть еще по меньшей мере два параллельных предложения: ци со шан би *** *** до и («непременно окажется много таких, которым это принесет вред») и ци со хай и до и (с таким же значением), причем в трех изданиях трактата в последнем предложении вместо и *** («также») стоит би («непременно»), что является правильным чтением (см. [ЯТЛ, гл. 5, с. 37; гл. 56, с. 350, 352, примеч. 9]). Учитывая эти параллели, заменяем вэй на со и и *** на би. Укажем, однако, что в редакции X в. в этой фразе все же стоит вэй; правда, и сама фраза выглядит иначе — ци вэй до и *** *** («их (или этого) много», «они суть многи») (см. [ТПЮЛ, гл. 701, с. 3б]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак сю *** графически похожим и уместным здесь по смыслу тао *** («плохо видеть», «лишиться (не иметь) зоркости») (см. [ЯТЛ, с. 209, 232, примеч. 163]). По предложению Лу Вэнь-чао заменяем знак бо *** («тонкий») на нуань *** («теплый»), который образует со знаком цин *** («легкий») устойчивое сочетание цин нуань («легкий и теплый» — об одежде). В четырех изданиях трактата вместо знака цзи *** («довести до предела, исчерпать», в данном контексте «есть самую лучшую пищу») стоит его синоним цюн *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 403-404, примеч. 278, 279]). В эпоху Хань не раз встречаются подобные описания человеческих чувственных желаний (см., например, [Swann, с. 420]). Предложение коу фу бу кэ вэй до *** *** *** (досл.: «нельзя считать, что ртов и желудков много» — ср. [Dispute, с. 180] — или «недопустимо, чтобы ртов и желудков было много») не вписывается в контекст. Ма Фэй-бай подозревает, что оттуда что-то выпало (см. [-ЯТЛЦЧ, с. 248, примеч. 11]). На наш взгляд, есть несколько способов сделать текст удобочитаемым: 1) следующее предложение начинается со знака гу *** («поэтому»); если поставить точку не перед, а после гу или вставить в конец рассматриваемого предложения еще один знак гу, то оно будет оканчиваться сочетанием до гу («много бедствий»); его можно перевести: «недопустимо, чтобы [невоздержанность] рта и желудка приводила ко многим бедствиям»; 2) если заменить до графически схожим чи *** («излишние траты, расточительный»), то возможен перевод: «недопустимо быть расточительным ради рта и желудка»; 3) можно принять для вэй до значение «иметь боевые заслуги» (или «иметь много боевых заслуг») (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 57, с. 6-7 и коммент. Такикава Камэтаро; ХШБЧ, гл. 40, с. 3509 и коммент. Лю Чана *** (1019-1068)]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 429; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 237]), как мы поступили ранее (см. [Кроль, 1994, с. 220]), но это перевод с натяжкой. Наш новый перевод условный. В трех изданиях «Янь те лунь» вместо чэн сян («канцлер») стоит чэн сян ши («писец канцлера») (см. примеч. 37 к гл. 13 наст, изд.), и текст начиная с этих слов входит там в гл. 30 (см. [ЯТЛ, с. 232, примеч. 166]). В кавычках — почти точная цитата из речи «достойного и хорошего человека» (см. гл. 28, с. 81 наст. изд.).

(обратно)

1925

По предложению Ван Ли-ци заменяем го *** («переходить через») на и *** («прибегнуть к помощи») (см. [ЯТЛ, с. 234, примеч. 2; ЯТЛ (ЦДБ), с. 405, 406, примеч. 1]). Первые слова в кавычках — не совсем точные цитаты из Дун Чжун-шу: «... чтобы, исправляя [нравы] порочного века (досл.: выпрямляя кривой век), сделать его [людей] прямодушными (досл.: прямыми), не исправляя сверх меры» (см. [ЧЦФЛ, гл. 2, с. 12]). Ма Фэй-бай сохраняет знак го и переводит: «кто выпрямляет кривую вещь, тот не переходит прямой линии, идущей через самую ее середину» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 249, примеч. 1]). Это хуже с точки зрения параллелизма. Далее в кавычках — неточные цитаты из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. Т. 1, с. 212-213: II. Ч. II.II, 4]). Фраза «лично является умеренным и бережливым» — клише: в докладе Лю Сяна трону она описывает поведение императора (см. [ХШБЧ, гл. 36, с. 3408]).

(обратно)

1926

Обвинение конфуцианцев в том, что, будучи бедными, они разглагольствуют о человеколюбии и, занимая низкое положение, ведут речи об управлении, уже встречалось в высказываниях «сановника» (см. гл. 16, с. 31; гл. 18, с. 37 и примеч. 6 наст. изд.). Аналогичное противопоставлениетех, кто судит со стороны, и непосредственных участников, несущих свою долю служебных обязанностей (дан цзюй), ср. выше [Хуань Куань. Т. I, гл. 10, с. 168 и примеч. 4]. Как отмечает Ван Ли-ци, на данном тексте основано изречение, встречающееся в «Тан шу ***» (см. [ЦТШ, гл. 102, с. 869]). Есть и современная пословица: «Кто смотрит со стороны, тот видит ясно; кто несет свою долю [служебных обязанностей] (или: кто лично участвует [в деле]), тот заблуждается». Возможно, луань *** значит здесь не «заблуждаться», а «прийти в смятение» (см. [Эн тэцу рон, с. 167; ЯТЛЦЧ, с. 250, примеч. 3]). Пу це *** — рабы и рабыни: слуги (видимо, включая прислужниц) и наложницы — см. [ЧГЦ, кн. 1, гл. 3, с. 25 (ср. СКТ, с. 63); ШЦХЧКЧ, гл. 70, с. 43; гл. 75, с. 5 (ср. там же, гл. 76, с. 9; Haenisch, с. 2; ХЮДЦД. Т. 1, с. 1669)]. «Одевался в холст» — цитата из «Ши цзи» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 333-334, примеч. 47 к гл. 10]). Выражение юн фу *** обычно значит «заурядный человек», но здесь оно употреблено вместо юн *** фу («наемник»): первые иероглифы (юн) обоих сочетаний в древности взаимозаменялись. В современном тексте трактата и в редакции X в. юн не имеет ключевого знака «человек» (ср. [ТПЮЛ, гл. 693, с. 3а]); но, как отмечает Ван Сянь-цянь, в версии раздела «И гуань бу *** ***» «Бэй тан шу чао» иероглиф юн имеет этот ключевой знак (см. [ЯТЛ, с. 234, примеч. 4, 5]). Можно понять текст и так, что замечание об одежде и пище относится к одному Ни Куаню; но о Гунсунь Хуне мы знаем из его биографии, что он очень скромно одевался и питался, а о Ни Куане такие сведения отсутствуют. По словам современника, Гунсунь Хун как один из трех высших министров получал очень большое жалованье и его холщовая одежда была обманом (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 6]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 222]). Как отмечает Ван Ли-ци, шаманок-целительниц презирали, а занятие их считали второстепенным (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 407, примеч. 6]). «Двигать губами» — неточная цитата из речи «разбойника Чжи» в гл. 29 «Чжуан-цзы», критикующей Конфуция (см. ссылку в примеч. 23 к гл. 27 наст. изд.). Остальные слова в кавычках в последнем предложении — почти точные цитаты из высказываний «канцлера» и «достойного и хорошего человека» (см. гл. 29, с. 97; гл. 30, с. 98 наст. изд.).

(обратно)

1927

По Ма Фэй-баю, знак гу *** перед сочетанием Уань чэн сян *** *** («канцлер — [князь (хоу)] Уаньский») значит не «поэтому» (ср. [Эн тэцу рон, с. 168]), а «покойный» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 251, примеч. 4]). Этот князь — Тянь Фэнь *** (ум. ок. 130 г. до н.э.); он получил княжеский титул в 140 г. до н.э. и стал «канцлером» в 135 г. до н.э. Историки отмечают, что Тянь Фэнь, дядя императора У-ди по женской линии, настроенный в пользу конфуцианского учения, со времени своего назначения «канцлером» стал вести роскошный образ жизни, его палаты превосходили все другие, его «поля и сады» были самыми плодородными. Однажды он просил императора о расширении территории своей резиденции за счет земли ведомства, ремесленники которого изготовляли вещи для дворца (см. [Bielenstein, 1980, с. 51-52, 171, примеч. 202]), чем вызвал монарший гнев; в другой раз он пытался востребовать чужие поля непосредственно у их хозяина (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 107, с. И, 17]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 115, 120-121; Ch’u, с. 419]). Быть может, имеется в виду первый из этих эпизодов (ср. [ЯТЛ, с. 235, примеч. 8]). Предложение со слов «как только наклонится девятиярусная башня» до слов «вернуть его [в прежнее состояние]» сохранилось в редакциях IX и XII вв. (см. [И линь, гл. 3, с. 31; Цзы люэ, гл. 4, с. 18]). В редакции XII в. Гао Сы-суня *** ***, вместо бэнь чао *** («двор» императора или удельного правителя — см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 338, примеч. 3], «нынешний двор» — см. [ЯТЛЦЧ, с. 209, примеч. 3] — или «этот (= наш) двор») стоит сочетание да *** чао («[наш] великий двор») — чтение, которому, как указывает Ван Ли-ци, нельзя следовать (см. [ЯТЛ, с. 235, примеч. 9]). Поведение Гунсунь Хуна и Ни Куаня по отношению к ученым описывается похожим на поведение Чжоу-гуна (ср. [Хуань Куань. Т. I, гл. 10, с. 170 и примеч. 36]). По Ма Фэй-баю, выражение фэнь лу *** значит здесь «выделить часть из [своего] жалованья» (на содержание достойных) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 252, примеч. 6]), а не «распределять (разделив, раздать) жалованья», но ср. [там же, с. 139, примеч. 7; Эн тэцу рон, с. 168]. Жи ли *** («...дней ...сил») — связанные между собой представления о времени и человеческих трудовых потенциях, где время выступает как разделенное на отграниченные друг от друга отрезки — «дни», заполненные или не заполненные работой — приложением человеческих «сил» (ср. [Мэн-цзы, с. 108, 109: 4.12; Legge, Mencius, с. 231]). Ван Фу писал: «...То, благодаря чему труд может быть совершен (народом, выращивающим обильный урожай зерна. — Ю.К.), — это дни и силы. Дни в духовно преображенном государстве [текут] медленно, оттого они долги; поэтому его народ имеет досуг, а сил у него в избытке. Дни в государстве, охваченном смутой, [текут] быстро, оттого они коротки; поэтому его народ — в крайности и [очень] занят, а сил у него не хватает. «[Текут] медленно» и «долги» не означает, что Си-хэ *** (здесь — солнце) движется тихо, а [указывает на то], что государь мудр, народ спокоен, и сил в избытке. «[Текут] быстро» и «коротки» не означает, что мерные деления [календаря] урезаны и сокращены, а [указывает на то], что [ум] у высшего помрачен, низшие впали в смуту, и сил не хватает» [ХХШ, гл. 49, с. 727]. Это рассуждение свидетельствует, что древнее китайское сознание хорошо улавливало разницу между достаточно абстрактным, равномерно протекающим и однородным временем, исчисляемым движением солнца, и «днями», по-разному наполненными и субъективно переживаемыми в условиях разной социальной реальности. Цзы-юй — второе имя Гунсунь Хуя *** ***, «заведующего внешними сношениями» (син жэнь ***) во владении Чжэн VI в. до н.э. В кавычках — цитата из «Лунь юй» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 297, примеч. 24 к гл. 7]). Имена Цзы-юя и Цзы-чаня — знаки древнекитайской концепции продолжательства (см. [Кроль, 19816, с. 39-57]).

(обратно)

1928

Титул князя (хоу) Гэн *** *** был пожалован Гунсунь Хэ *** *** (см. примеч. 67 к гл. 15 наст, изд.) в 103 г. до н.э., одновременно с должностью «канцлера» (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4415]). Пэн-хоу *** (князь Пэн; название его владения пишется в «Хань шу», как и в трех изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 235, примеч. 13]), с ключом «вода» ***) — племянник У-ди Лю Цюй(или Чу?)-ли *** ***, назначенный 14 апреля 91 г. до н.э. левым «канцлером» (вместо Гунсунь Хэ) и одновременно пожалованный в князья местности Пэн (2200 дворов); был казнен 18 июля 90 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4417-4421; HFHD. Т. 2, с. 114, 116; Loewe, 1974, с. 39-40, 44-45, 53-54, 66, 73, 89]). Бань Гу сообщает, что Гунсунь Хун, став «канцлером» и получив княжеский титул (124 г. до н.э.), завел «подворье для гостей», куда с восточной стороны была открыта калитка для достойных людей, с которыми «канцлер» проводил совещания; после его смерти в 121 г. до н.э. при четырех последующих «канцлерах» это подворье пустовало, а впоследствии, во времена Гунсунь Хэ и Лю Цюй-ли, было разрушено и на его месте построены конюшни, каретный сарай и «дом для рабов и рабынь» (см. [ХШБЧ, гл. 58, с. 4147, 4150]). Вероятно, этот «дом» — то же, что «помещение для женщин (женской [прислуги])» из «Янь те лунь». Заслуживает внимания, что понятия о «наследии» и «принципах» конфуцианских министров переданы словами, чьи первые значения связаны с представлениями о ткани или сети: сюй *** («наследие») дословно значит «конец шелковой нити» (ср. [Мартынов, 1968, с. 47-48; Эн тэцу рон, с. 168]), цзи *** («частные принципы, правила [управления]») — «нити, свисающие с главной веревки сети» (см. [Harper, с. 3, 7]; см. также примеч. 5 к гл. 32 наст. изд.). Другие толкуют здесь сюй как «дело» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 408, примеч. 15]), а цзи — как «законы, правовой режим» или «нормы поведения» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 252, примеч. 7]). Выражение чао ши *** здесь переводят по-разному: «утренний рынок» (см. [Эн тэцу рон, с. 168]), «при дворе и в столице» (см. [Dispute, с. 182]) и «правительственные органы и рынок» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 252, примеч. 9]). На наш взгляд, в значении чао ши важна идея «рынка» — судя по контексту, речь идет о купцах (ср. [там же, с. 252, примеч. 9]). Отсюда наш перевод (ср. [Вэнь сюань, гл. 2, с. 34, коммент. Ли Шаня, цитата из «Чжоу ли»]). Сохранилось известие, что рабы из свиты сыновей и внуков кормилицы У-ди «творили произвол и насилие в Чанъани, преграждали [едущим] дорогу, тащили за собой, останавливали [и насильно отбирали] повозки и коней [других] людей, силой отнимали одежду и платье у [других] людей» [ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 14]. В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы», где она описывает реакцию царя Ци Сюаня на предостережение, что, если тот не послушается увещаний, он будет заменен на престоле кем-нибудь другим (см. [Мэн-цзы, с. 251-252: 10.9]; ср. [Legge, Mencius, с. 525]).

(обратно)

1929

В трех изданиях трактата Хуань Куаня вместо слов чэн сян («канцлер») стоят слова чэн сян ши («писец канцлера») (ср. примеч. 37 к гл. 13 наст. изд.). Чжан Дунь-жэнь одобряет именно такую редакцию текста, находя, что она соответствует характеристике «писца (или писцов?) канцлера», данной в гл. 60 трактата (ср. [ЯТЛ, гл. 60, с. 374]). Ма Фэй-бай тоже одобряет эту редакцию, так как, на его взгляд, приписывание этого высказывания «канцлеру» противоречит характеристике последнего как молчавшего во время дискуссии (ср. там же; см. [ЯТЛЦЧ, с. 253, примеч. 1]). Ван Ли-ци возражает против этой точки зрения. По его мнению, в «Янь те лунь» отчетливо различаются изображения «канцлера» и «писца канцлера» как двух конкретных личностей, и это ясно видно из их речей. Ученый насчитывает четыре способа выявления различий между ними: 1) «канцлер» называет себя личным местоимением у *** («я»), «писец канцлера» — описательным выражением пу *** («я, ваш слуга»), ибо высказывается в присутствии своего непосредственного начальника; 2) «канцлер» говорит о себе ю сы *** («[чиновник], имеющий собственное веденье»), а «писец канцлера» — да фу *** («сановник»); 3) «канцлер» называет противную сторону чжу шэн *** («учителя»), а «писец канцлера» — вэнь сюэ *** («знаток писаний»); 4) «канцлер» — последователь даосизма, а «писец канцлера» — конфуцианства. Ван Ли-ци полагает, что по этим четырем показателям данная речь явно принадлежит «канцлеру», а не «писцу канцлера» (см. [ЯТЛ, с. 237-238, примеч. 2; ЯТЛ (ЦДБ), с. 411, примеч. 1]). Вслед за Чжан Дунь-жэнем Ван Ли-ци вместо Чжэн Чжан-сунь *** *** читает Чжэн чжан чжэ *** *** («Житель Чжэн, превосходящий других годами и достоинствами»). Это название даосского сочинения, состоящего из одной главы, записанной на связке бамбуковых дощечек (пянь). Автор неизвестен; согласно традиции, он жил в государстве Чжэн в конце периода Чунь цю или в эпоху Чжань го, раньше Хань-цзы (Хань Фэй), у которого есть цитаты из «Чжэн чжан чжэ», и был достойным человеком. Трактат «Чжэн чжан чжэ» в одной пянь зарегистрирован в каталоге Лю Синя — Бань Гу в числе даосских произведений (см. [ХШБЧ, гл. 30, с. 3147; ЯТЛ, с. 236, 238, примеч. 3; ЯТЛ(ЦДБ), с. 410, 411-412, примеч. 2]). Однако Ма Фэй-бай выдвигает против этой редакции серьезные возражения: 1) формула «я слыхал что-то (от)» во всех без исключения случаях прилагается к людям, которые видят и слышат друг друга, поэтому Чжэн Чжан-сунь должен был быть современником «императорского секретаря», который его видел и слышал, и не мог иметь отношения к «жителю Чжэн, превосходящему других годами и достоинствами», — человеку эпохи «шести государств»; 2) судя по цитатам, сохранившимся в «Хань Фэй-цзы» (см. [ХФЦ, гл. 34, с. 729, 730, примеч. 4; гл. 37, с. 824, 825, примеч. 6]; ср. [Liao. Т. 2, с. 100, 160]), сочинение «Чжэн чжан чжэ» было даосским; слова же, вложенные в «Янь те лунь» в уста Чжэн Чжан-суня, — это слова, сказанные учеником Конфуция Цзэн Шэнем Мэн-цзы, т.е. конфуцианское изречение. Поэтому Ма Фэй-бай считает, что замена фамилии и имени известного в тот век конфуцианца Чжэн Чжан-суня названием даосского сочинения «Чжэн чжан чжэ» невозможна не только грамматически (?), но и с точки зрения идеологии (см. [ЯТЛЦЧ, с. 253-254, примеч. 2]). Вслед за Ма Фэй-баем мы восстанавливаем чтение «Чжэн Чжан-сунь». В кавычках — вариант высказывания, которое в «Лунь юй» приписано Цзэн-цзы: «То, чему благородный муж придает значение в манере [обхождения с другими], суть три [вещи]: когда он принимает [важный] вид, то далек от грубости и надменности; когда его лицо принимает строгое выражение, то он близок к искренности; когда он произносит слова [и придает им определенные] интонации, то далек от вульгарности и ошибок» [Лунь юй, с. 85: 8.4]; ср. [Legge, CA, с. 209]. Согласно Дж. Леггу и Ян Бо-цзюню, в данном случае термин цзюнь цзы — «благородный муж» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 231, примеч. 40 к гл. 2]) означает высокопоставленное лицо.

(обратно)

1930

Цзянь кэ лунь *** *** («Рассуждения об искусном фехтовальщике») — либо определенный трактат, либо вообще трактаты о фехтовании; рассуждения цитируются Ян Сюном (см. [ЯЦФЯ, гл. 2, с. 9]; ср. [YHFY, с. 6]). Сунь И-жан указывает на сходный термин цзянь лунь («рассуждения об [искусстве] фехтования») (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 4; Watson, 1958, с. 42, 203, примеч. 9]). Бо и бянь *** *** («Обсуждения азартных игр (или спор об азартных играх) бо и облавные шашки»), видимо, тоже название трактата (или группы трактатов) об азартных играх. Под азартной игрой в «шашки» (и) имеются в виду «облавные шашки» (вэй ци ***); об играх бо и «облавные шашки» см. [Крюков и др., с. 153-155, 156-158]. Как и Ма Фэй-бай, мы не согласны с Го Мо-жо, на взгляд которого имя Су Цинь ***, стоящее в нереконструированном тексте «Янь те лунь», — это имя собственное, употребленное как глагол (см. [ЯТЛДБ, с. 64, примеч. 96]), т.е. «вести себя, как Су Цинь» или (скорее) «относиться, как к Су Циню»: против этого говорят соображения параллелизма. Поэтому вслед за Ван Ли-ци по предложению Сунь И-жана мы устраняем из сочетания су цинь *** знак цинь как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 236, 238, примеч. 6]). На взгляд Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 254, примеч. 6]), сочетание шэн сэ *** («цветущий вид, красота») значит «выражение лица, [искаженного] яростью», сочетание сян цзя *** — то ли «занимать друг у друга», то ли «идти на компромисс друг с другом» (на наш взгляд, оно значит здесь «заимствовать у другого») (ср. [ЯТЛ, гл. 2, с. 11]), а сочетания «рассуждение о фехтовании», «спор об азартных играх бо и облавные шашки» и фраза «обратился к другому с выражением лица, [искаженного] яростью» имеют те же значения, что сообщения в биографии Цзин Кэ (см. о нем примеч. 1 к гл. 51 наст. изд.) о том, как человек, с которым тот «обсуждал [фехтование на] мечах», «в гневе злобно уставился на него», а другой человек, с которым Цзин Кэ «поспорил» об одном из правил (ходов) игры в бо, «в гневе накричал на него» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 20-21; Bodde, 1940, с. 23-24]). Нам кажется, что связь между биографией Цзин Кэ и рассматриваемым текстом «Янь те лунь» довольно отдаленная: в последнем Цзянь кэ лунь — явно название трактата о фехтовальщиках, одна из идей которого и приводится ниже. На наш взгляд, «канцлер» (или «писец канцлера») ссылается на правила поединка, будь то бой на мечах или азартная игра, потому что спор — это тоже вид поединка (схватки), только словесный. Как отмечает комментатор Яо ***, в этих фразах есть пропуски и ошибки (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 147]).

(обратно)

1931

Возможно, Гунсунь Лун *** *** здесь — софист эпохи Чжань го, имевший второе имя Цзы-бин *** (ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 148; ЯТЛЦЧ, с. 254-255, примеч. 7]), но, на взгляд Ван Ли-ци и Сато Такэтоси, это ученик Конфуция, имевший второе имя Цзы-ши *** (см. о нем в [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 47-48; Legge, Prolegomena, с. 122, № 35]); он был на 53 года младше учителя, но жил раньше софиста. Ван и Сато мотивируют свое мнение тем, что Цзы-ши упоминается в ответе «достойного и хорошего человека» «канцлеру» в той же главе «Янь те лунь»; это малоубедительно. Процитированное здесь высказывание Гунсунь Луна отсутствует в современном тексте трактата, носящего имя этого софиста (см. [ЯТЛ, с. 238, примеч. 7; Эн тэцу рон, с. 171, примеч. 3; ЯТЛЦЧ, с. 255, примеч. 7]). Это высказывание толкуют и переводят по-разному. Особенно темен смысл первого предложения лунь чжи вэй дао бянь *** *** ***, которое даже размечают неодинаково: Го Мо-жо ставит запятую после дао и перед бянь (см. [ЯТЛДБ, с. 64]), другие редакторы — нет. Видимо, разметке Го Мо-жо соответствует перевод: «Принцип(ы) спора — говорить, чтобы было понятно» (см. [Эн тэцу рон, с. 170]). Ма Фэй-бай толкует лунь как «обсуждать вопрос», дао — как «способ», бянь — как «показывать, что правильно и что неправильно или что подлинно и что поддельно», а предложение в целом передает: «цель обсуждения вопроса заключается в том, чтобы показать, что правильно, а что неправильно или что подлинно, а что поддельно» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 255, примеч. 7]), незаметно выпустив из своего парафраза слово дао. Мы переводим загадочное сочетание дао бянь «пути различны (четко разграничены)» (ср. [Морохаси. Т. 10, с. 1090, № 38677, значение 8; Большой китайско-русский словарь. Т. 2, с. 849, бянь, I, гл. А, значение 4]), не исключая, что оно может значить «высказывания различны», и приняв для вэй значение «означать». Перед знаками чжу и *** («обращать внимание», «сосредоточить мысли на») вставляем отрицание бу *** как в редакциях Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 64]), Ван Ли-ци (1983 г.) (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 410]) и Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 253]). Попытка Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 255, примеч. 7]) объявить синонимами выражения сян куань *** («быть снисходительными (терпимыми) друг к другу») из «Янь те лунь» и сян цзя *** из речи Цзоу Яня, полемически заостренной против Гунсунь Луна (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 76, с. 11, коммент. Пэй Иня, цитата из Лю Сяна]), не убедительна: сян цзя у Цзоу Яня скорее значит «обманывать других» (ср. [Graham, 1978, с. 20-21; Кроль, 19876, с. 25]). На наш взгляд, знак ци *** значит здесь «разве, неужели»; обычно в таких случаях в предложении есть конечная частица, но здесь она почему-то отсутствует; однако нам кажется, что осмыслить слова Гунсунь Луна можно, лишь поняв это предложение как риторический вопрос (в переводе Сато Такэтоси он заменен отрицанием — см. [Эн тэцу рон, с. 170]). «Кормиться [доходами] даром» — выражение из оды «Ши цзина» (см. гл. 29, с. 89 и примеч. 48 наст. изд.). После отрицания у *** вставляем в текст предлог и ***, как в издании Го Мо-жо; последний толкует эр цзи *** как жу *** цзи («если дойти до» или «достигнуть») (см. [ЯТЛДБ, с. 64]). Цинь минь *** («быть в близких отношениях с народом», а не «самолично управлять народом», как полагает Ма Фэй-бай — см. [ЯТЛЦЧ, с. 255, примеч. 9]) — устойчивая характеристика «достойных и хороших людей» и других категорий кандидатов на должности, выдвинутых властями в 67, 66, 58, 6 гг. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 8, с. 261, 262, 276; гл. 11, с. 340]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 220 и примеч. 8.10, с. 222 и примеч. 9.4, с. 246 и примеч. 18.4; т. 3, с. 27; а также ХХШ, гл. 61, с. 891, 892; ЯТЛ (ЦДБ), с. 413, примеч. 11]). Выражению вэй ши *** приписывают значения «великий человек» (см. [Морохаси. Т. 1, с. 859, № 23; ЧВДЦД. Т. 3, с. 181, № 14]), «умный чиновник» (см. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 1584]), «прекрасно выполнять служебные обязанности» (см. [Эн тэцу рон, с. 170]) и «те, кто продвигаются по службе, прилежно учась» (см. [ЯТЛДБ, с. 255, примеч. 9]).

(обратно)

1932

Цзя шэн *** («учитель Цзя»), по мнению Сато Такэтоси, известный ханьский государственный деятель, мыслитель и поэт Цзя И *** (ок. 200-168 гг. до н.э.) (см. [Эн тэцу рон, с. 171, примеч. 4]); см. о нем [ШЦХЧКЧ, гл. 84, с. 20-37; Watson, 1961. Т. 1, с. 508-517; ХШБЧ, гл. 48, с. 3687-3740]. Но на взгляд Ма Фэй-бая, «учитель Цзя» здесь — Цзя Шань, автор сочинения «Прямые речи» (Чжи янь) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 258, примеч. 43 к гл. 4, с. 303, примеч. 65 к гл. 7]), а не Цзя И, в чьих писаниях нет высказываний, подобных приведенному в «Янь те лунь». Ученый нашел в докладе Цзя Шаня Вэнь-ди суждение, близкое по смыслу этому высказыванию. Вот его перевод: «Я, ваш подданный, слыхал: когда преданный подданный служит государю, то, если речи его искренни и откровенны, [его совет] не используют, а сам он оказывается в опасности; если же речи его не искренни и не откровенны, то невозможно с их помощью сделать ясным истинный путь» [ХШБЧ, гл. 51, с. 3808]. Ма Фэй-бай считает, что «[откровенные] речи, [идущие из] глубины [души]» — это «искренние и откровенные» речи, т.е. то, что называется «прямыми речами»; цитата из Цзя Шаня в «Янь те лунь» передает лишь общий смысл высказывания этого автора, а не воспроизводит оригинал дословно; это характерно для «Янь те лунь» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 255, примеч. 1]). Вероятно, Ма Фэй-бай прав. Сочетание кэнь янь *** переводят и как «говорить вежливо» (см. [Эн тэцу рон, с. 170]), и как «искренние речи» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 255, примеч. 5; ХЮДЦД. Т. 7, с. 747]). Второй перевод лучше согласуется с контекстом. У Дунфан Шо в «Рассуждении (или споре) учителя, которого нет» (Фэй ю сянь шэн лунь *** *** ***) сказано: «Как можно позволить [себе] легкомысленно относиться к обсуждению [дел перед государем]?» и затем поясняется, что «обсуждения», или советы правителю, могут быть неприятны для его глаза, уха и сердца (ума), но полезны для его тела (жизни); а могут быть приятны в трех указанных отношениях, но гибельны для поведения того, к кому они обращены. К «обсуждениям» первого рода относятся честные прямые увещания и откровенные критические высказывания (в одном случае они названы «[откровенными] речами, [идущими из] глубины [души]»); к «обсуждениям» второго рода — искусные, лживые речи, направленные не на то, чтобы помочь правителю, а на то, чтобы снискать его милость. См. [Вэнь сюань, гл. 51, с. 1111 (ср. Zach, с. 941-942); ХШБЧ, гл. 65, с. 4408-4409 (ср. Watson, 1974, с. 101-102)].

(обратно)

1933

Следуя предложению Чэнь Чжи (см. [Чэнь Чжи, с. 74]), заменяем стоящее в современном тексте трактата сочетание знаков у дэ *** (человек по имени У Дэ неизвестен) на ши дэ *** (ши графически напоминает у, а оба знака дэ при Хань употреблялись друг вместо друга). Ши Дэ был в 91 г. до н.э. «младшим руководителем» (шао фу ***) наследника престола (ср. [Bielenstein, 1980, с. 75, 177, примеч. 310]) Ли ***, который посоветовал ему арестовать Цзян Чуна и других, пытавшихся обвинить Ли в колдовстве; затем он возглавил один из отрядов наследника, сформированных из амнистированных преступников, видимо, принял участие в битве с императорскими войсками, был схвачен и, как можно предположить, казнен вместе с родней (см. [ХШБЧ, гл. 17, с. 989; гл. 63, с. 4277; гл. 66, с. 4419, 4420]; ср. [Watson, 1974, с. 48; Loewe, 1974, с. 42, 43]). Ранее этот Ши Дэ (по мнению Чжоу Шоу-чана, речь идет о другом Ши Дэ, тезке предыдущего, — см. [ХШБЧ, гл. 63, с. 4277]) имел княжеский титул и в течение трех лет (со 102 по 100 г. до н.э.) был «великим министром церемоний», но за различные провинности («не соблюдал закона, обманывал высшего, при жертвоприношении не следовал указам» — «жертвенное животное для храма предков оказалось тощим») «был осужден..., внес зерно (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 284, примеч. 36 к гл. 6, с. 337-338, примеч. 63, 67 к гл. 10]) и откупился от приговора», «остался цел и был вынужден [строить] укрепления и [ходить дозором] с рассвета» (ср. [HFHD. Т. 1, с. 177 и примеч. 1]); при этом он лишился поста, а княжество его было уничтожено (см. [ХШБЧ, гл. 18, с. 1041; гл. 19Б, с. 1218-1219; гл. 46, с. 3662]). По мнению Чэнь Чжи, именно этот эпизод биографии Ши Дэ имеется в виду в трактате Хуань Куаня. Ван Ли-ци (1983 г.) предполагает, что У Дэ *** следует читать Юй Дэ ***, поскольку в древности знаки у и юй взаимозаменялись, а Юй Дэ — это «воевода Юй», который в 202 г. до н.э. доложил Гао-ди, что к нему на аудиенцию явился Лоу (или Лю) Цзин *** (***) *** (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 99, с. 2]; ср. [Таскин. Вып. 1, с. 68-69]). По этой гипотезе, когда Лю Цзин в 200 г. до н.э. был на короткое время брошен императором в тюрьму за совет не нападать на сюнну (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 99, с. 7-8]; ср. [Таскин. Вып. 1, с. 71]), возможно, Гао-ди перенес свой гнев и на «воеводу Юя», с чьей помощью Лю Цзин получил первую аудиенцию, но так как Лю Цзин был прощен, ничего не должно было случиться и с воеводой; поэтому в «Янь те лунь» и сказано: «едва избежал беды» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 413, примеч. 13]). Это очень натянутое объяснение.

(обратно)

1934

Вторая часть пословицы, приведенной «достойным и хорошим человеком», встречается в одной из речей «императорского секретаря»: «Поэтому кривое дерево ненавидит прямой плотничный шнур; мошенничество и порок ненавидят справедливый закон» [ЯТЛ, гл. 56, с. 350]. Ср. вариант, приведенный Ван Фу: «Кривое дерево ненавидит прямой плотничный шнур; [заслуживающий] тяжкое наказание ненавидит ясную улику» [ЦФЛ, гл. 7, с. 21]. Как заметил С.Е.Яхонтов, пословица, приведенная «достойным хорошим человеком», «содержит ссылку на другую, [приведенную «императорским секретарем»], но имеет несколько иной смысл: ...когда разбойники в большинстве, то они арестовывают доброго человека (в идеале должно быть наоборот — добрые люди арестовывают преступника); это потому, что «кривое дерево не любит прямую веревку». По этим двум причинам говорить правду при дворе опасно. (В пословице содержится более сильное осуждение императорского двора, чем в самом тексте.)» В 1983 г. Ван Ли-ци пытался приписать здесь слову чжи *** («хватать, арестовывать») значение «упорно твердить», ссылаясь на два текста из «Хань шу» и комментарий Шэнь Цинь-ханя (см. [ХШБЧ, гл. 53, с. 3906; гл. 60, с. 4189; ЯТЛ (ЦДБ), с. 413-414, примеч. 14]); хотя чжи и имеет значение «упорствовать в», но в данном случае оно не подходит к контексту. Гуань гэ *** (или ***) — название болезни, проявлявшейся в запорах, задержках мочи и (по некоторым сведениям) рвоте; с точки зрения древнекитайской медицины, болезнь, при которой кал и моча «не проходят», проистекала оттого, что темное и светлое начала в организме достигали расцвета одновременно: таким образом, правильное соотношение (равновесие) их нарушалось, и одно оказывалось неспособно играть ведущую роль по отношению к другому (см. [Морохаси. Т. И, с. 771, № 20; ЧВДЦД. Т. 35, с. 195, № 109, 116; ХЮДЦЦ. Т. 12, с. 162]). По Ма Фэй-баю, гуань гэ значит «сочленения (суставы) костей и грудобрюшная преграда (диафрагма)», а тун *** гуань гэ значит «нанося им уколы каменной иглой для акупунктуры, сделать их проницаемыми (открытыми для обращения)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 256, примеч. 5]); ср. второе значение гуань гэ в энциклопедическом словаре — «грудобрюшная преграда» (см. [ХЮДЦД. Т. 12, с. 162]). О Чэн Ху ***, или Чэн *** Ху (в древности знаки чэн *** и чэн *** взаимозаменялись), т.е. Чэн Юне и Ху Цзяне см. примеч. 7 к гл. 22 наст. изд. В кавычках — почти точно воспроизведенная цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К, с. 242: I.XV.VII, 1; Шицзин, с. 193]). Переносный смысл ее — что трудно и двигаться вперед, и отступать назад (см. [ЯТЛЦЧ, с. 256, примеч. 5]).

(обратно)

1935

В кавычках — слова, которые традиция приписывает ученику Конфуция Цзы-ши (Гунсунь Луну). Тот «глубоко вздыхал», взойдя на горы У (У шань ***) (в совр. уезде Лунсянь пров. Шэньси) и оглядевшись по сторонам; он объяснил свои горестные вздохи ученикам тем, что на свете есть люди, сведущие в обстоятельствах дел, но не умеющие подлаживаться к стремлениям других; и есть умеющие подлаживаться к стремлениям других, но несведущие в обстоятельствах дел; первые навлекают на себя беду и гибель честными увещаниями, вторые — льстивыми советами правителю. «Из этого видно, что путь благородного мужа узок, да и только! Действительно, если не повстречать мудрого правителя, то, [находясь] на узком пути, да еще перед лицом грозной опасности или [мешающей движению] преграды, нельзя пойти по [этому пути]» [Шо юань, гл. 17, с. 111]. Слова Цзы-ши известны нам из памятника, приписываемого Лю Сяну, т.е. из текста, который традиция относит к тому же I в. до н.э., когда был создан «Янь те лунь»; вероятно, они попали туда из источника, известного также «достойному и хорошему человеку» и/или Хуань Куаню. На взгляд Ван Ли-ци, поскольку они отсутствуют в современном тексте «Гунсунь Лун-цзы *** ***», то они должны восходить к одной из утраченных восьми глав этого трактата (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 415, примеч. 20]).

(обратно)

1936

По предложению Ян Шу-да читаем лу *** («лес у подножья (или на склоне) горы») вместо линь *** («лес»): как полагает этот ученый, первоначально стоявший в тексте трактата знак лу утратил нижнюю (фонетическую) часть и таким образом превратился в знак линь (его бывшая ключевая часть) (см. [Ян Шу-да, с. 49]). В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 32: II.I.III, 2; ХНЦ, гл. 20, с. 181 и коммент. Гао Ю; ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 32, 53; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 139, 144; ЯТЛ (ЦДБ), с. 417, примеч. 1]). Шоу сян *** — «[великие] блюстители [округов]» и «канцлеры [удельных государств]». В сентябре-октябре 178 г. до н.э. впервые при Хань были изготовлены бронзовые «тигровые» верительные бирки и бамбуковые посольские верительные бирки для «великих блюстителей» округов и (судя по текстам «Ши цзи» и «Янь те лунь») «канцлеров» удельных государств (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 23-24]; ср. [МН. Т. 2, с. 465; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 233, 459, примеч. 39; HFHD. Т. 1, с. 245 и примеч. 2]). Как отмечал Чэнь Чжи, пока известны археологические находки только тигровых бирок «великих блюстителей» округов (см. [Чэнь Чжи, с. 75]). «Управлять массой [людей]» — выражение из «И цзина» (см. [The Yih King, tr. by McClatchie, c. 168]; cp. [Wilhelm / Baynes, c. 140]). О «начальнике края» см. [Хуань Куань. Т. 1, с. 353, примеч. 49 к гл. 11]. Ван Ли-ци старается показать, что слово фан («край») в этом выражении заменяет слово чжоу *** («область») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 417, примеч. 3]). Вполне возможно, что он прав. Слова в кавычках в последнем предложении — цитаты из речи «достойного и хорошего человека» (см. гл. 31, с. 101 наст. изд.).

(обратно)

1937

В кавычках — цитаты из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 1, с. 303: III.IV, 7; Legge, LK. Т. 27, с. 234]). Похожую, но более подробную картину «отбора и рекомендации» при Чжоу см. в [Ду Ю, гл. 13, с. 73]. Возможно, что сю *** значит здесь «достойно вели себя» (см. [Эн тэцу рон, с. 172]), а не «осуществляли». Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 49]) читает знак, обычно произносящийся ши *** («терять»), как графически сходный знак и *** («скрыться от мира»), а Ван Ли-ци — как его синоним и омоним и *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 418, примеч. 7]); это требует перевода «ученые, скрывшиеся от мира», «отшельники». Но принимать чтение и нет необходимости: существует выражение ши ши *** («терять ученых») (см. [ХШБЧ, гл. 65, с. 4403; Вэнь сюань, гл. 45, с. 982]; ср. [Watson, 1974, с. 97]); поэтому перевод «терять (или упускать) ученых» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 258, примеч. 3]) правомерен; он лучше с точки зрения параллелизма; от него почти не отличается перевод «не заметить ученых» (см. [Эн тэцу рон, с. 172]). О «малых» и «великих» см. [Хуань Куань. Т. I, с. 253, примеч. 14 к гл. 4]; (см. примеч. 74 к гл. 29 наст. изд.).

(обратно)

1938

В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23; МН. Т. 3, с. 571; Swann, с. 278, примеч. 521]). По предложению Ван Ли-ци (ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 240, 241, примеч. 3]) заменяем знак юн *** («был завален») знаком цза *** («сделался смешанным»), который стоит в редакции этого отрывка IX в. и в параллельном тексте «Ши цзи»; в редакции IX в. вместо знака гу *** («покупают») стоит его синоним май ***; это лучшее чтение: именно сочетание май гуань *** («покупать должности») встречается в другом месте трактата (см. [ЯТЛ, с. 99, 241, примеч. 3, 4; И линь, гл. 3, с. 31]). По свидетельству Гун Юя (ок. 44 г. до н.э.), при У-ди заурядные и вульгарные люди говорили: «Зачем быть почтительными к родителям и уважать старших братьев? Если у нас много богатств, то будем [и так] пользоваться славой. Зачем [соблюдать] нормы поведения и справедливость? Если мы [владеем] писцовым письмом, то будем [и так] состоять на государственной службе. Зачем быть осмотрительными? Если мы будем храбры, то [сможем и так] ведать чиновничьими должностями» [ХШБЧ, гл. 72, с. 4609]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 339]. Об акробатических трюках на колеснице — «потехе, состоящей в том, чтобы вскакивать на бегу в колесницу» (си цзюй ***), см. [ШЦХЧКЧ, гл. 103, с. 10-11, коммент. Ин Шао, Жу Шуня, Сыма Чжэна и Шэнь Цинь-ханя; ХШБЧ, гл. 46, с. 3663, коммент. Фу Цяня (ок. 125-195), Ин Шао, Янь Ши-гу и Шэнь Цинь-ханя]. Перевод выражения си цзюй сделан в соответствии с толкованием Ин Шао (ср. [Морохаси. Т. 5, с. 46, № 56, значение 1]). С выражением дин яо *** («[силач, способный] прыгать, [взвалив на себя] треножник») ср. выражение дин ли («сила [того, кто способен в одиночку] поднять треножник») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 317, примеч. 21 к гл. 9]). Согласно Фу Цяню (см. выше), люди, обозначенные выражением си цзюй, тоже были силачи. В ханьских текстах встречаются выражения «воин, [способный] поднять треножник» (см. [ХШБЧ, гл. 61, с. 3821]) и «чиновник, [поднимающий] треножник» (см. [ХШБЧ, гл. 65, с. 4401]). Цитируя комментарий Янь Ши-гу к последнему выражению («подобный нынешним чиновникам, поднимающим треножники перед дворцом»), Ван Ли-ци считает, что оба являются синонимами (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 419, примеч. 12]); Ма Фэй-бай, видимо, усматривает между ними разницу — на его взгляд, второе выражение означает «чиновников, ведающих потехой поднимания треножников перед дворцом августейшего божественного властителя». Он говорит о дин яо и си цзюй как о двух видах циркового искусства времен Чжань го, Цинь и/или Хань (см. [ЯТЛЦЧ, с. 259, примеч. 6]). Можно указать на их популярность при императорском дворе: так, при Вэнь-ди будущий «канцлер» начал свою карьеру, став чиновником дворцовой охраны благодаря тому, что умел вскакивать на ходу в колесницу (см. [ХШБЧ, гл. 46, с. 3663; ЯТЛ (ЦДБ), с. 418, примеч. 11]).

(обратно)

1939

Чжан Дунь-жэнь правомерно предлагает замену выражения цин шэн *** («синий, или зеленый, шнур») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 259, примеч. 7]) на цин чжунь *** («синяя, или зеленая, кайма»), где слово чжунь указывает на нарядную кайму шнура для печати, за который та подвешивалась к поясу (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 419, примеч. 13]); при Восточной Хань синие шнуры для печатей и серебряные печати с рукоятками в виде черепахи были у чиновников, получающих «полных 2000 мер ши» зерна; к таковым относились «девять министров» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 149]; ср. [Bielenstein, 1980, с. 4, 17, 126-131, 198-199; ЯТЛЦЧ, с. 259, примеч. 6]); такие печати (но мне неизвестно, с какими шнурами) были и у «императорских секретарей» (см. [ТПЮЛ, с. 683, с. 66]). При Западной Хань серебряная печать с синим шнуром, во всяком случае, была у «сановника-императорского секретаря» (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1103]). Держать в одних руках власть над жизнью и смертью (досл.: «рукояти [власти] предавать смерти или оставлять в живых») считалось прерогативой государя (см. [ХШБЧ, гл. 64А, с. 4323; гл. 66, с. 4425; Хуань Куань. Т. I, с. 316, примеч. 15 к гл. 9]; ср. [там же, с. 258, примеч. 43 к гл. 4]). Слово мин *** («повеление Неба») означает также срок жизни, определенный повелением Неба; отсюда значения мин «судьба» и «жизнь» (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 3993, 3997; Seufert, с. 16, 20]). «Велеть овце возглавить [стаю] волков» — образное выражение, встречающееся, в частности, в речи четырех достойных старцев, возражавших против назначения наследника престола главнокомандующим в карательном походе 196 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 55, с. 24]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 147; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 220]). Сравнение человека, лишенного человеколюбия, но обладающего смелостью и решительностью, с «безумным», который держит в руке «острый меч», см. в [ХНЦ, гл. 9, с. 82]; ср. [Померанцева, 1979, с. 192]; ср. также [ЛШЧЦ, св. 11, гл. 4, с. 71; R. Wilhelm, с. 137]. В «Люй-ши чунь цю», в частности, сходным образом описан смелый человек, не считающийся со справедливостью.

(обратно)

1940

Ган цзи *** (досл. «главная веревка и свисающие с нее нити сети») — здесь этот образ используется как аналогия управления народом, как аналогия принципов этого управления. Человек, который поднимает (или держит в руках) главную веревку сети и свисающие с нее нити, растягивает эту веревку так, что сеть разворачивается, не запутавшись, — это правитель в данном случае, видимо, высший чиновник (ср. [Harper, с. 3, 7, примеч. 31-33; Хуань Куань. Т. I, с. 329, примеч. 28 к гл. 10]). Ду *** здесь — столица удельного государства (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 259, примеч. 11]). Сыма Цянь в одном случае сообщает, что при Западной Чжоу некоторые пожалованные лены имели 100, а некоторые — 50 ли в длину и ширину, а в другом — что территории более крупных ленов не превышали 100, а менее крупных — 30 ли в длину и ширину (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 14, с. 5; гл. 17, с. 3]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 3, с. 50, 360]). В нескольких восточноханьских текстах сказано, что территория древнего лена не превышала 100 ли в длину и в ширину в знак того, что именно на такой территории слышны раскаты грома (см. [ХХШ, гл. IA, с. 29; Po Hu Tung, с. 219, 269-270, примеч. 31, с. 415; ЦФЛ, гл. 17, с. 55]); это объяснение связывали с комментариями к 3-й гексаграмме «И цзина» (см. [Yin King, tr. by McClat-chie, c. 29-30]; cp. [Wilhelm / Baynes, c. 16-17]). Ханьскую конфуцианскую точку зрения на то, какие министры, сановники и чиновники были у удельных правителей при Чжоу, см. в [Po Hu Tung, с. 415-416].

(обратно)

1941

Фразы в кавычках — неточно воспроизведенные цитаты из речи «сановника» (ср. гл. 32, с. 102 наст. изд.). «С этой личностью...»: в тексте дословно сказано «с нею». Сходное рассуждение, в котором сопоставлены личности удельных правителей древности (времен Чжоу) с личностями «блюстителей» округов и «канцлеров» удельных государств современности, см. в [ЦФЛ, гл. 17, с. 55]. Видимо, Ван Фу развивает мысли «достойного и хорошего человека».

(обратно)

1942

Первое предложение в кавычках — неточно воспроизведенная цитата из «Сюнь-цзы» (см. [СЦЦШ, гл. 12, с. 170]; ср. [Koster, 1967a, с. 165]). Частично (и тоже неточно) она воспроизведена также в [ХШБЧ, гл. 93, с. 5299]. Выражение фэй гун *** («не имеют заслуг», см. в [ЯТЛЦЧ, с. 260, примеч. 16]) Сато Такэтоси перевел «губят достижения» (см. [Эн тэцу рон, с. 173]). Слова «использовать их на службе по способностям» — выражение Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 150: 13.25; Legge, СА, с. 273-274]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил знак фу *** («помогать») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 260, примеч. 17]) его синонимом фу *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 417, 420, примеч. 22]).

(обратно)

1943

Цинь юй *** — «вымогать, пользуясь своим положением (или: отнимать силой), и наживаться за счет (досл.: выуживать у)» — см. [ХШБЧ, гл. 8, с. 278; гл. 76, с. 4776; HFHD. Т. 2, с. 244; т. 3, с. 315 (ср. HFHD. Т. 1, с. 329, примеч. 9.7); ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 18 (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 431); ХФЦ, гл. 11, с. 209, 220, примеч. 76 (ср. Liao. Т. 1, с. 105); Лунь хэн, гл. 49, с. 709 (ср. Forke. Т. 2, с. 363)]. «Старшие чиновники» (чжан ли ***) — помощники и военные (полицейские) начальники при начальниках уездов со сравнительно высоким жалованьем от 400 (или даже 600 и выше?) до 200 мер ши зерна; «младшие чиновники» (сяо ли ***) — мелкие чиновники, получавшие маленькое жалованье (100 ши зерна и меньше), канцеляристы и писцы местных административных органов (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1139 (ср. Bielenstein, 1980, с. 100; ЯТЛЦЧ, с. 261, примеч. 3); гл. 8, с. 275; гл. 56, с. 4009 и коммент. Ван Мин-шэна; HFHD. Т. 1, с. 324 и примеч. 8.1; т. 2, с. 244 и примеч. 17.11; ХХШ, гл. 1А, с. 22 и коммент. Ли Сяня; Loewe, 1967. Т. 2, с. 57]). «Старшие чиновники» назначались императором, «младшие» — начальниками уездов на местах (см. [Hulsewe, 1978а, с. 201]). В кавычках — цитаты из речи «достойного и хорошего человека» (см. гл. 32, с. 104 наст. изд.).

(обратно)

1944

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня вставляем в текст еще один знак ши *** («младшие чиновники») (см. [ЯТЛ, с. 242, 243, примеч. 3]). Дан *** может означать здесь и «сородичей» (т.е. родственников и свойственников), и объединение (группу) единомышленников «младшего чиновника» (ср. [Эн тэцу рон, с. 175]). В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 235: 10.2; Legge, Mencius, с. 376]). Смысл и даже слова эдикта Сюань-ди от августа-сентября 59 г. до н.э. перекликаются с текстом «Янь те лунь»: «Ныне все младшие чиновники, напрягая все свои силы, занимаются служебными делами, но жалованье у них скудное; трудно [при этом] хотеть, чтобы они не вымогали [имущество] у ста кланов и не наживались на них, пользуясь своим положением» [ХШБЧ, гл. 8, с. 275]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 244]. В четырех изданиях «Янь те лунь» и еще одной редакции этого текста вместо яо ши *** («отбывающий трудовую повинность» или «посланный на отбывание трудовой повинности» — ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 7, с. 25; МН. Т. 2, с. 272; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 129; ХШБЧ, гл. 77, с. 4783, 4785 и коммент. Янь Ши-гу]) стоит яо ли *** («чиновники, [ведающие] трудовой повинностью» — см. [Эн тэцу рон, с. 175; Dispute, с. 184]) — или, скорее, «чиновники, [призванные для отбывания] трудовой повинности» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 423, примеч. 7], — таким при династии Цинь был будущий основатель Хань) (см. [HFHD. Т. 1, с. 29, 30]). Чтение яо ли в этом контексте кажется предпочтительным (см. [ЯТЛЦЧ, с. 262, примеч. 4]). Предложение гуань тин шэ чжуй *** *** толкуют по-разному. Ученые согласны в том, что гуань тин — это «казенные учреждения» (см. [Эн тэцу рон, с. 175]), местные органы власти (см. [ЯТЛЦЧ, с. 262, примеч. 4]; ср. [Dispute, с. 184]), но приписывают сочетанию шэ чжуй значения «усердно взимают [налоги]» (см. [Эн тэцу рон, с. 175]), «осуществляют на них давление» (см. [Dispute, с. 184]), «гонятся (за чем-то) с солдатами (воинами)» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 423, примеч. 8]), «требовать» (см. [ХЮДЦД. Т. 6, с. 973]), «за (кого-то) требуют (взыскивают) денежные средства с народа» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 262, примеч. 4]). Толкование шэ «воины», связанное с его значением «натягивать [тетиву] лука» (ср. [Морохаси. Т. 5, с. 447, № 13010, значение 6 и № 12]), кажется неубедительным; Ма Фэй-бай принял для шэ значение «вместо (за)» (ср. [там же, № 13010, значение 19]). Выражение сяо цзи цюань ли *** *** малопонятно. Ван Ли-ци предлагает толкование знака цзи как указывающего на «счетного» чиновника, представляющего расчеты из округов и удельных государств двору (см. [ЯТЛ, с. 244, примеч. 6]). Добавим, что цзи действительно употребляется в значении «чиновник, [представляющий ежегодные] расчеты (отчеты)» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 10, коммент. Сыма Чжэна; ХШБЧ, гл. 6, с. 182, коммент. Янь Ши-гу]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 42, примеч. 7.4]). Сато Такэтоси переводит сочетание сяо цзи цюань ли так, как будто оно означает только чиновников, ежегодно представляющих расчеты (приходо-расходные книги) округов и удельных государств в столицу (см. [Эн тэцу рон, с. 175, 177, примеч. 1]). При этом остаются необъясненными знаки сяо («маленький») и цюань («могущественный»). Современные толкователи приписывают значение «чиновники, [представляющие] расчеты» только выражению сяо цзи (см. [ХЮДЦД. Т. 2, с. 1613, значение 3]); цюань ли значит «могущественные чиновники» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 262, примеч. 4]). Добавим, что «чиновник, [представляющий] расчеты» (т.е. финансовую отчетность), был помощником «блюстителя» округа и получал 600 ши жалованья (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1137-1138; Bielenstein, 1980, с. 93]). Следовательно, речь идет о крупных чиновниках округов в отличие от «старших чиновников» уездов. Дефект этого толкования — что и оно не объясняет слова сяо. У сяо цзи есть значение «малые (частные) подсчеты, или итоги», ежемесячные, а не ежегодные (ср. [Чжоу ли, гл. 3, с. 6а; Biot. Т. 1, с. 56; ХЮДЦД. Т. 2, с. 1613, сяо цзи, значение 1]). Не ведал ли сяо цзи ежемесячными подсчетами? Наш перевод условный.

(обратно)

1945

Посвидетельству словаря «Шо вэнь», когда чиновники «просят ссуду» (т.е. в долг), то бывает особое знамение — появляются насекомые, поедающие листья хлебных злаков; Ван Ли-ци поясняет, что речь идет о чиновниках-мошенниках, лихоимцах (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 423, примеч. 10]). По мнению Ван Сянь-цяня, следует внести исправления в порядок знаков в тексте и в его разметку: вместо шан фу ся *** *** читать шан ся фу, а точку ставить не перед шан, а после ся (см. [ЯТЛ, с. 244, примеч. 7]). Если принять эти исправления, выражение шан ся («стоящие высоко и стоящие низко», «старые и молодые», т.е. разные слои общества) оказывается в позиции дополнения к сказуемому цинь юй *** (см. примеч. 1 к гл. 33 наст. изд.). В этом случае знак фу оказывается в следующем предложении и, возможно, означает не «учреждение», а «столицу округа», резиденцию «блюстителя» округа (ср. [ХХШ, гл. 27, с. 406, коммент. Ли Сяня; гл. 82Б, с. 1225]). По свидетельству Чжан Чжи-сяна, у Сюнь Юэ есть близкое по смыслу рассуждение об идеальных размерах жалованья чиновников, установленного древними царями, когда «пост непременно соответствовал внутренней духовной силе, жалованье непременно соответствовало рангу», и о порочной ханьской системе скудных жалований, содействующей развитию в чиновниках алчности и духа стяжательства, бесстыдному присвоению ими прибылей простолюдинов, росту их богатств и духовной деградации (см. [ЯТЛ, с. 244, примеч. 8]). Нам не удалось установить, откуда происходит цитата из Сюнь Юэ. Но Ван Ли-ци цитирует очень похожий отрывок из главы 2 «Шэнь цзянь ***» Сюнь Юэ, посвященный жалованьям в древности и при Хань, в котором выдвигаются аналогичные принципы (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 423-424, примеч. 12]; ср. [Ch'en, 1980, с. 138]). Он также приводит слова Гун Юя о своекорыстных происках волостных чиновников (ср. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4607]), на взгляд ученого, свидетельствующие, что «волости берут это у народа».

(обратно)

1946

Выражение хо лу ***, переведенное нами «подарки и взятки» (ср. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1979; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 332; Dispute, с. 184]), может значить и «добро (имущество)»; ср. то обстоятельство, что в одной из редакций письма Сыма Цяня стоит выражение цай лу *** («[денежное] богатство и добро», «имущество») (см. [ХШБЧ, гл. 62, с. 4265]; ср. [Watson, 1958, с. 62]), а в другой — хо лу (см. [Вэнь сюань, гл. 41, с. 905]; ср. [Алексеев, 1958, с. 88]). На взгляд некоторых, таково его значение и в данном случае (см. [ЯТЛЦЧ, с. 262, примеч. 6; Эн тэцу рон, с. 175]). В современном тексте трактата после хо лу стоит сочетание ся лю *** («текут вниз»), что кажется здесь бессмысленным; заменяем его на сочетание шан *** лю («текут вверх», т.е. в руки правящих классов) ввиду наличия такой же фразы хо лу шан лю в «Хань шу»; там эта фраза описывает ситуацию при Ван Мане, явившуюся следствием того, что правители — от князей до мелких чиновников — не получали жалованья и собирали налоги в свою пользу (см. [ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2072]; ср. [Swann, с. 356; HFHD. Т. 3, с. 504]). Сравнение движения товаров с движением воды, безостановочно бегущей вниз, ни днем, ни ночью не знающей ни минуты покоя, встречается у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 5]; ср. [Swann, с. 421; Кроль, 19706, с. 27]).

(обратно)

1947

Вместо «воду» в тексте стоит местоимение «это». Читаем лао *** как графически отличающийся от него только ключом знак лао *** («дождевая вода»). Под «руководством» (как отмечает Ян Шу-да) имеются в виду «старшие чиновники» (см. [Ян Шу-да, с. 49]). Истолкование аналогии между гномоном и образцом см. [Кроль, 1973а, с. 150 и примеч. 13]).

(обратно)

1948

Гуань Цай *** — Гуань-шу *** и Цай-шу *** — младшие братья царя У и Чжоу-гуна; после смерти царя У они вместе с потомком династии Инь и другими восстали против Чжоу, заподозрив, что «канцлер» Чжоу-гун действует не в интересах малолетнего царя Чэна, но потерпели поражение. По одной версии, Чжоу-гун казнил обоих царских братьев, по другой — казнил только Гуань-шу, а Цай-шу сослал (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 34; гл. 4, с. 38; гл. 35, с. 4]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 178, 190, 301, примеч. 127, с. 319, примеч. 104; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 93-94; МН. Т. 1, с. 207-208, 245; т. 4, с. 154]). Дэн Си *** (***), по преданию, софист из государства Чжэн, живший во второй половине VI в. до н.э., одновременно с Цзы-чанем. По одной версии (восходящей к «Люй-ши чунь цю»), своими юридическими советами тяжущимся он запутывал вопрос о том, что с точки зрения законов правильно, а что нет, что можно, а что нельзя, успешно добивался оправдания или осуждения тех, кого хотел, вызвал великую смуту в государстве Чжэн и в конце концов был казнен первым министром и законодателем Цзы-чанем, который ранее тщетно пытался пресечь распространение сочинений Дэн Си. Этого софиста считают одним из предтеч «школы названий» (см. [Moritz, с. 52-60; R. Wilhelm, с. 301-302]). Однако конец правления Цзы-чаня в Чжэн приходится на 522 г. до н.э., тогда как, по «Цзо чжуань», Дэн Си был казнен чжэнским Сы Чуанем *** в 502 (или 500?) г. до н.э. (ср. [Legge, CT, с. 771, 772]). Как указывают все комментаторы, и эр *** («один за другим»), ввиду формулировки ответа «достойного и хорошего человека» (который использует эти слова «сановника») следует заменить на и и *** («один за другим») (см. [ЯТЛ, с. 245, примеч. 11; Ван Пэй-чжэн, с. 150-151]; ср. [ЯТЛДБ, с. 66, примеч. 98; Эн тэцу рон, с. 177, примеч. 4; и др.]).

(обратно)

1949

Действительно, в комментарии Хэ Сю к «Гунъян чжуань» сформулирован принцип, по которому следует сперва упрекать (или покарать) предводителя (руководство), а потом уже перейти к группе его единомышленников; при этом, согласно субкомментарию к «Гунъян чжуань», под «предводителем» подразумевается «предводитель разбойников» времен Хань. Этот принцип Ван Фу приписывает «Чунь цю» (см. [Гунъян чжуань, гл. 24, с. 76]; ср. [там же, гл. 24, с. 26; ЦФЛ, гл. 19, с. 62]). Как можно предположить, это требование упрекать предводителя (руководство) логически вытекает из тезиса о важности учета преступной воли при вынесении приговора (ср. [Кроль, 19746, с. 200-201, 208]). Оно связано также с ханьской идеей, восходящей к «Сюнь-цзы», о том, что разница между учеными (чиновниками) и простолюдинами состоит не в их происхождении, а в личном соблюдении ими этических принципов, т.е. это разница не генетическая, а этическая (см. [HSWC, с. 161]), и (через эту идею) с мыслями о том, что наказания не распространяются на сановников, а нормы поведения — на простолюдинов (см. [Po Hu Tung, с. 605; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 424, примеч. 16]).

(обратно)

1950

Словом «заслуженным» переведен термин дан *** («соответствовать, быть равным, адекватным») (см. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 80, 401, примеч. 261; Кроль, 1972, с. 61; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 424, примеч. 17]). Выражение сань сюнь *** (досл. «трижды обходить дозором или объезжать с инспекцией») в данном контексте имеет другое значение, которые мы пытались передать словами «трижды рассмотреть» («снова и снова осматривать (инспектировать)» в переводе Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 264, примеч. 3]); на взгляд Ван Ли-ци, это выражение связано с формулировкой «три [случая] помилования», встречающейся в «Ли цзи»; это три случая, в которых царь может помиловать виновного после того, как ему доложили об окончании судебного дела; по комментарию Чжэн Сюаня, помилованию подлежали случаи, в которых преступление было совершено по неведению, вследствие неумышленной ошибки (оплошности) или по небрежности либо забывчивости (см. [ЯТЛ, с. 244, примеч. 13; Li Ki. Т. 1, с. 307: III.IV, 15; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 262-263]). Ма Фэй-бай предлагает читать чи ци *** («стыдился, что он») вместо ци чи («он стыдился») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 264, примеч. 4]). В кавычках — почти точная цитата из Конфуция (см. [Лунь юй, с. 179: 16.1, 180]; ср. [Legge, CA, с. 307]). Она указывает на образ плохого поводыря при оступившемся слепом. Образ малого ребенка, рискующего свалиться в колодец и вызывающего у любого человека чувство сострадания, см. в [Мэн-цзы, с. 79, 80: 3.6]; ср. [Legge, Mencius, с. 202]. О концепции «отца и матери» народа ср. [Хуан Куань. Т. I, с. 280, примеч. 29 к гл. 6]. Бань Гу сообщает о протеже Тянь Янь-няня *** *** (в свою очередь, близкого к Хо Гуану) по имени И Вэн-гуй *** ***, который стал править округом Дунхай приблизительно в период между 69 и 52 гг. до н.э.: «Когда он кого-нибудь хватал, то наказанием одного предостерегал сотню; все чиновники и простолюдины подчинялись ему, боялись его, изменили свое поведение и обновились» [ХШБЧ, гл. 76, с. 4746-4747].

(обратно)

1951

Слова в кавычках о влиянии высшего на низших в той же формулировке встречаются у Лу Цзя (см. [Синь юй, гл. 4, с. 6]; ср. [ДФ (Хань), с. 86]) и почти в той же — у Лю Сяна (см. [Шо юань, гл. 5, с. 32]). Трава, клонящаяся под ветром, — образ влияния, оказываемого правителями на управляемых, который употреблял еще Конфуций: «Внутренняя духовная сила благородного мужа — это ветер, внутренняя духовная сила маленьких людей — это трава; когда ветер веет над травой, она непременно клонится под ним» [Лунь юй, с. 137: 12.19]; ср. [Legge, СА, с. 258-259]. Это изречение повторил Дун Чжун-шу (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 3997]; ср. [Seufert, с. 20-21]). Не само изречение, а заключенный в нем образ встречается в «конфуцианской» главе «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 20, с. 184]). Заключительные слова в кавычках — из речи «сановника» (см. гл. 33, с. 106 наст. изд.).

(обратно)

1952

В кавычках — неточно и не полностью воспроизведенная цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 11, с. 86; гл. 2, с. 16, 7а]). Как считают Чэнь Цзунь-мо и Ван Ли-ци, знак чу («полоть») в сочетании чу цзы *** следует заменить на графически похожий знак цзюй *** («избалованный, своевольный, заносчивый») (см. [ЯТЛ, с. 146, примеч. 2; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 426, 427, примеч. 3]). В соответствии с этой реконструкцией следует переводить: «Если в семье есть избалованное дитя, то посуда не сохранится в целости; что же говорить об избалованном народе?» В комментарии Ван Пэй-чжэна предложена другая реконструкция знака чу, а именно знак я ***, который в данном случае читается э *** («плохой») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 151-152]); Го Мо-жо заменяет чу на э (см. [ЯТЛДБ, с. 67]). Каждая из реконструкций имеет свой резон: в пользу первой свидетельствует то, что в следующей фразе говорится: «народ становится заносчив (или своеволен)»; в пользу второй — то, что в предшествующем тексте фигурирует «плохой народ». Мы вслед за японским (ср. [Эн тэцу рон, с. 178]) и в противоположность французскому переводу трактата (ср. [Dispute, с. 187]) предпочитаем замену чу на э. По Ма Фэй-баю, чу цзы указывает на плохого (испорченного) сына, которого следовало уничтожить, но этого не сделали (см. [ЯТЛЦЧ, с. 265, примеч. 6]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак цзяо *** («наставлять») графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком ао *** («быть заносчивым») (см. [ЯТЛ, с. 245, 246, примеч. 3]). Выражение чжэн син *** толкуется двояко: «исправлять [тексты] законов о наказаниях через увечье» (см. [Ли цзи, св. 13, гл. 5, с. 6а, коммент. Кун Ин-да]; ср. [ХЮДЦД. Т. 5, с. 309, значение 2]) и «сделать так, чтобы справедливо (не допуская неточностей) применяли наказания» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 266, примеч. 1]; ср. [КЦЦЮ, св. 7, гл. 31, с. 16, доп. коммент. Хэ Мэн-чуня *** ***]). Мы принимаем толкование Кун Ин-да.

(обратно)

1953

В кавычках — цитаты из «Ли цзи» (см. [Ли цзи, св. 13, гл. 5, с. 5а]; ср. [Li Ki. Т. 1, с. 304]). Сочетание вэй ли *** может быть понято (в соответствии с комментарием Ян Ляна) как «устрашающее величие явлено», а может быть истолковано (в соответствии с комментарием Ван Нянь-суня) как «власть сурова» или (по Ма Фэй-баю) «величие сурово» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 266, примеч. 5]). Хотя значение ли «поднимать, являть» совсем (или почти) не подкреплено другими примерами, оно наилучшим образом соответствует и смыслу текста, и требованиям параллелизма. Это и параллельное сочетание в кавычках — почти точные цитаты из речи Конфуция, приведенной в рассказе о его деятельности как министра правосудия в Лу; мудрец говорит: «По этой причине устрашающее величие было явлено (или: сурово), но не использовалось; наказания были установлены, но не применялись» [СЦЦШ, гл. 28, с. 389 (ср. Koster, 1967а, с. 368); ХШВЧ, гл. 3, с. 36 (ср. HSWC, с. 101-102)]; (ср. также [ТПЮЛ, гл. 78, с. 7а; Померанцева, 1979, с. 159]). Текст речи «достойного и хорошего человека» содержит и другие признаки связи с этим рассказом (см. примеч. 3 к гл. 34 наст. изд.). О «нитях и главной веревке сети (принципах управления народом)» (цзи ган ***) см. примеч. 5 к гл. 32 наст. изд. В редакции 631 г. после юн *** («пользуется ею») стоит связка е ***, а вместо ван *** («сеть», «сети закона») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 266, примеч. 7]) стоит цзуй *** («преступление») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 731, 732]). Принимаем именно чтение цзуй ввиду того, что оно встречается и в тексте «Мэн-цзы», который в данном случае отчасти цитирует, отчасти пересказывает «достойный и хороший человек»: в кавычках — неточно воспроизведенные слова «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 17: 1.7, с. 22; Legge, Mencius, с. 147-148]). Это ускользнуло от внимания наших предшественников.

(обратно)

1954

В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из «Хань Ши вай чжуань», где сказано: «Ведь утратив это основное наставление, обходиться с ними, используя наказания, — все равно, что пробить брешь в [стене] загона для скота и пускать [туда] отравленные стрелы» [ХШВЧ, гл. 3, с. 36]; ср. [HSWC, с. 102]. Эта цитата восходит к той же речи Конфуция из рассказа о его деятельности в качестве министра правосудия, что и упомянутые выше (см. примеч. 2 к гл. 34 наст. изд.). В этой речи фигурирует также сравнение наказаний с плетью возницы (см. [ХШВЧ, гл. 3, с. 36-37]; ср. [HSWC, с. 102-103]). Далее в кавычках — цитата из «Лунь юй» (см. [Лунь юй, с. 210: 19.19]; ср. [Legge, СА, с. 345]). В редакциях «Янь те лунь» Ван Ли-ци и Го Мо-жо русскому слову «то» соответствует знак цзи ***, тогда как в «Лунь юй» стоит цзэ ***; но в редакции этого отрывка «Янь те лунь», датируемой 631 г., тоже фигурирует цзэ (см. [ЯТЛ, гл. 34, с. 245; ЯТЛДБ, с. 67; ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]). В редакции 631 г. после знака вэй *** («лживость») стоит связка е ***, которой нет в современном тексте «Янь те лунь» (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]). Слова «порочность Гуань[-шу] и Цай[-шу]», «лживость Дэн Си», и «отделять [хорошие] всходы [от плохих]» — цитаты из речей «сановника» (см. гл. 33, с. 105; гл. 34, с. 107 наст. изд.).

(обратно)

1955

Слова Конфуция — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 88: 8.10; Legge, СА, с. 211]). В редакции 631 г. вместо и *** («чрезмерно») стоит и *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]). Фраза в кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 206: 19.3; Legge, СА, с. 340]). Конфуцианское отношение к наказанным преступникам было не только милостивым; «благородный муж» не считал их полноценными людьми и стыдился общения с ними (см. гл. 57, с. 188 и примеч. 2, с. 610 наст. изд.). По Ма Фэй-баю, заключительные фразы означают, что народ радуется человеколюбивому правлению и невесел, если правят с помощью законов (см. [ЯТЛЦЧ, с. 267, примеч. 13]).

(обратно)

1956

Название главы восходит к тексту «Шу цзина» (см. [Legge, Shoo К., с. 18: I.II, 3]). Сочетание цзи е *** может значить и «особое (необычное) занятие» (см. [Эн тэцу рон, с. 180; ЯТЛ (ЦДБ), с. 431, примеч. 1 (ср. ХШБЧ, гл. 23, с. 1987 и коммент. Янь Ши-гу; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 340, 393-394, примеч. 223); ЯТЛЦЧ, с. 268, примеч. 2]), и «избыточное имущество». Мы приняли второе значение, поскольку в «Гуань-цзы» встречается выражение «побочные доходы и избыточные (чистые) прибыли (цзи ли ***)» (см. [ГЦ, гл. 53, с. 346]), которое, на взгляд Ма Фэй-бая, является синонимом сочетания, употребленного в тексте «Янь те лунь» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 268, примеч. 2]). Первый отрывок речи «сановника» частично (хоть и весьма неточно) цитирует, а частично пересказывает рассуждение «Хань Фэй-цзы»: «Ученые нынешнего века, которые разглагольствуют об устроении, по большей части говорят: «Дайте [вспомоществование] (в тексте стоит знак ди *** — »землю", но Чэнь Ци-ю убедительно доказывает, что это плеоназм. — Ю.К.) людям, живущим в бедности и крайности, чтобы обеспечить неимущих". Ныне [скажу:] что касается [лиц, первоначально] таких же, как другие люди, когда у них нет прибылей ни от урожайных лет, ни от побочных доходов и тем не менее при этом они вполне обеспечены, это объясняется если не их усердием, то их бережливостью; что касается [лиц, первоначально] таких же, как другие люди, когда у них не бывает несчастий в виде неурожаев хлебов и овощей, болезней и недугов, бед и наказаний и тем не менее при этом они впадают в бедность и крайность, это объясняется если не их расточительностью, то их ленью. Расточительные и ленивые бедны; усердные и бережливые богаты. Ныне [скажу:] если высший взимает что-то у богатых людей, чтобы раздавать бедным семьям, это [то же самое, что] отнимать у усердных и бережливых и отдавать расточительным и ленивым; если, несмотря на это, он стремится к тому, чтобы народ усердно обрабатывал свою землю и умерил свои расходы, этого невозможно достигнуть» [ХФЦ, гл. 50, с. 1089, 1090, примеч. 2]; ср. [А.Иванов, с. 311-312; Liao. Т. 2, с. 301]. Эту «трудовую» теорию обогащения, разделяемую также «императорским секретарем» (см. гл. 15, с. 23, 26 наст., изд.) и «знатоком писаний», следует сопоставить с теорией обогащения путем торговли (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 106; гл. 2, с. 139 и примеч. 26; гл. 3, с. 142 и примеч. 14, 39; гл. 4, с. 149]). Вслед за Ван Ли-ци читаем юэ *** («говорить»), как в четырех изданиях «Янь те лунь», вместо графически похожего жи *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 429, 431, примеч. 2]). «Сановник» цитирует слова своего оппонента (см. гл. 34, с. 108 наст. изд.).

(обратно)

1957

О «трех династиях» см. [Хуань Куань. Т. I, с. 252-253, примеч. 8 к гл. 4]. Мэн («подданные», «народ») (ср. [там же, с. 358, примеч. 18 к гл. 12; ХФЦ, гл. 36, с. 809, 811, примеч. 9; Liao. Т. 2, с. 152; ЯТЛ (ЦДБ), с. 431, примеч. 4]) в данном случае, исходя из контекста, переведено «чернь». По преданию, землепашцы уступали друг другу межи между полями во владении Чжоу при будущем Вэнь-ване (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 12-13]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 182-183; ЯТЛ (ЦДБ), с. 432, примеч. 6]). По предложению Ма Фэй-бая переносим знак минь *** («простолюдинов») на место после гу *** с его первоначального места перед чжэн *** («соперничество») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 269, примеч. 5]). В отличие от этого Чжан Дунь-жэнь и Ван Ли-ци предлагают устранить знак минь как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 247, 249, примеч. 5]; ср. [ЯТЛ, гл. 58, с. 361]). Слова «если удовлетворены, то прекращается соперничество» — цитата из «Хуайнань-цзы», где сказано: «Если требования удовлетворены, то прекращается соперничество» (см. [ХНЦ, гл. 11, с. 99]; ср. [Wallacker, с. 50]). Мнение, что богатство и человеколюбие связаны друг с другом, разделяет и «знаток писаний» (см. гл. 58, с. 193 наст. изд.). Оно высказывалось также в неконфуцианских сочинениях (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 114, примеч. 33 к Введению, II; ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 7; Swann, с. 423]). Из последних трех предложений в кавычках первое и третье — почти точные цитаты из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 311: 13.23; Legge, Mencius, с. 462-463]); между ними — неточная цитата из «Хуайнань-цзы», где сказано: «Если стучаться в [чужие] двери, прося воды [и огня], то не найдется никого, кто бы не дал [их], потому что [вода и огонь] — это то, чего хватает с избытком» [ХНЦ, гл. 11, с. 99]; ср. [Wallacker, с. 50, 77, примеч. 407]. Точку зрения Дун Чжун-шу см. в [Хуань Куань. Т. I, с. 195, примеч. 22 к гл. 1].

(обратно)

1958

Первое выражение в кавычках ранее встречается у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 29]; ср. [Swann, с. 499; Watson, 1961. Т. 2, с. 491-492], второе — цитата из речи конфуцианца (ср. гл. 35, с. 109 наст. изд.).

(обратно)

1959

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Лу Вэнь-чао читаем цюн жэнь Ц А («человек, впавший в бедность») вместо цюн фа *** («впавшие в бедность и нужду»); в редакции 631 г. нет знака фа (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732; ЯТЛ, с. 247, 249, примеч. 7]). Ма Фэй-бай читает цюн фа, отмечая, что это сочетание восходит к речи «сановника», а знак жэнь («человек, люди») ставит после отрицания фэй *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 270, примеч. 1]); это требует перевода: «...в государстве не было «впавших в бедность и нужду», но не потому, что [другие] люди «пахали и ткали» вместо них...» Слова «пахали и ткали» — цитата из речи «сановника» (см. гл. 35, с. 109 наст. изд.). Следующее предложение в кавычках — цитата из «Мэн-цзы», где последняя фраза читается «то простолюдинов можно сделать богатыми» (ср. [Мэн-цзы, с. 311: 13.23; Legge, Mencius, с. 262]). Ван Ли-ци толкует здесь выражение тянь чоу *** не просто как «пашни» (наш обычный перевод — «поля и пашни»), а как «поля, засеянные хлебами (тянь) и коноплей (чоу)»; на его взгляд, они упоминаются рядом, так как один вид растений используется для приготовления пищи, а другой — для изготовления одежды (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 432-433, примеч. 13]; ср. [Legge, Mencius, с. 462]). Ввиду контекста мы тоже переводим здесь тянь чоу «поля и конопляники». Шуй лянь *** видимо, налоги взимавшиеся с частных полей в натуральной форме (ср. [Чжоу ли, гл. 7, с. 16; Biot. Т. 1, с. 133, 134; Swann, с. 49, 136; Морохаси. Т. 8, с. 580, № 65, значение 1]).

(обратно)

1960

В кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 144: 13.9, с. 12-13: 2.3; Legge, CA, с. 266-267, 146]). Там сказано: «если руководить им при помощи внутренней духовной силы», но в редакции этой фразы в «Ли цзи», как и в «Янь те лунь», говорится «если наставить его...» (см. [Li Ki. Т. 2, с. 515: XXX, 3]). В редакции 631 г. тоже стоит цзяо чжи *** («наставить его») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]). Поэтому вслед за Ван Ли-ци мы повторяем в тексте «Янь те лунь» сочетание цзяо чжи, видимо, выпавшее при переписке (см. [ЯТЛ, с. 248, 249, примеч. 10]). Вслед за ним же заменяем сочетание цун и *** («поступать по справедливости») графически сходным сочетанием си и *** («обратиться к справедливости»), стоящим в редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]); выражения «обратиться к справедливости» и «последовать по [стезе] добра (или: доброму [примеру])» (цун шань ***) — цитаты из Конфуция (см. [Лунь юй, с. 72: 7.3, с. 77: 7.22, с. 134-135: 12.10]; ср. [Legge, CA, с. 195, 202, 251]). Слова «в доме быть почтительным к родителям, вне его... уважать старших (или: старших братьев)» — цитата из Конфуция (см. [Лунь юй, с. 5: 1.6]; ср. [Legge, CA, с. 140]).

(обратно)

1961

В редакции 631 г. после глагола ю *** («иметь», переведен словами «будут присущи») стоит вопросительная частица ху ***; вместо выражения бай син *** («сто кланов») — выражение и ши *** («одежда и пища») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]). Во всех известных нам редакциях этого отрывка из «Гуань-цзы» тоже стоит выражение и ши, которое, кстати, лучше подходит здесь по смыслу (см. [ГЦ, гл. 1, с. 1; гл. 80, с. 494 (ср. Maverick, с. 31, 174); ШЦХЧКЧ, гл. 62, с. 4 (ср. Алексеев, 1958, с. 146); Го Мо-жо и др., с. 1-2]). При переводе мы следовали редакции 631 г.; в соответствии с современным текстом надо переводить: «когда сто кланов обеспечены, то знают [разницу между] славой и позором». В современном тексте «Янь те лунь» речь «знатока писаний» кончается так: «Поэтому вместе с народом легко поступать в соответствии с нормами поведения, но трудно вместе с ним поступать в соответствии с истинным путем». Это не очень понятно. Вероятно, поэтому Ван Ли-ци принял более ясную по смыслу редакцию 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]): вставил знак фу *** («богатым») после гу *** («поэтому») и опустил четыре последних знака в речи «знатока писаний», означающие «трудно вместе с ними поступать в соответствии с истинным путем», которые еще Ван Сянь-цянь считал плеоназмом (см. [ЯТЛ, с. 248, 250, примеч. 14; ЯТЛ (ЦДБ), с. 430, 433, примеч. 19]). Мы перевели в соответствии с этой редакцией. Ма Фэй-бай возражает против редакции Ван Сянь-цяня, так как далее «сановник» повторяет слова «трудно вместе с ними поступать в соответствии с истинным путем». Казалось бы, это резонно. Но смысл предложения в целом Ма Фэй-бай толкует с натяжкой: «как только кто разбогател, то может справиться, поэтому [здесь] сказано «легко»; однако если кто богат, но его не наставили, то он еще далек от истинного пути, поэтому здесь сказано «трудно»» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 270, примеч. 6]). Мы не понимаем, как поведение, сообразующееся с нормами (ли ***), может с конфуцианской точки зрения представляться не соответствующим истинному пути; мы считаем также, что интерпретация Ма Фэй-бая не вписывается в контекст, где говорится об обогащении народа как о предпосылке его наставления; поэтому мы отвергаем ее.

(обратно)

1962

В кавычках — цитата из Конфуция; в «Янь те лунь» обратный по сравнению с «Лунь юй» порядок предложений, и вместо знака нэн *** («может») во втором предложении употреблен его синоним эр *** (ср. [Лунь юй, с. 154: 14.7; Legge, CA, с. 278]): в древности они взаимозаменялись (см. [ЯТЛЦЧ, с. 271, примеч. 2]). Обычай императорской весенней пахоты на священном поле Сына Неба был весьма древним (несомненно, чжоуским и, вероятно, шанским); при Хань его возобновил в 178 г. до н.э. Вэнь-ди с целью «поощрения» народа (см. [HFHD. Т. 1, с. 242-243, 281-283; Swann, с. 151-158, 200-201; Bodde, 1975, с. 223-241]). Этот обычай был возобновлен под влиянием меморандума Цзя И, который выступил за поощрение земледелия монархом и за создание больших государственных запасов зерна на случай стихийного бедствия или войны (т.е. с позиции, близкой легистскому универсализму). К этому обычаю, по-видимому, с одобрением относился Дун Чжун-шу (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4008]; ср. [там же, с. 4003; Seufert, с. 36, 29; ДФ (Хань), с. 144, 140, 407, примеч. 26]). В устах «сановника» этот обычай ассоциируется (как и у Цзя И) с мыслью об «обеспечении (или: пополнении [средств]) тех, у кого нехватка» совершенно в духе легистского универсализма. «Сановник» обозначает это обеспечение термином чжэнь дай *** (= ***) ***, который, по мнению Н.Л. Сванн, значит «распределение зерна бесплатно или в долг, выплачиваемый с процентами или без» (см. [Swann, с. 25, 199 и примеч. 303, с. 214]), а по мнению других — «оказывать помощь и предоставлять ссуду» (см. [HFHD. Т. 2, с. 156; ЯТЛЦЧ, с. 271, примеч. 3]) или «оказывая помощь, давать взаймы» (см. [Морохаси. Т. 10, с. 763, № 18]), «давать взаймы зерно» (см. [Эн тэцу рон, с. 181]), «распределять блага» (см. [Dispute, с. 191]). Оно явно мыслится «сановником» в виде предоставления казной ссуд нуждающимся. Ханьская практика предоставления таких ссуд началась с того же императора Вэнь-ди (апрель-май 179 г. до н.э.), который подчеркивал, что эта благая практика сообразуется с весенним периодом и соответствует поведению «отца и матери народа» (см. [HFHD. Т. 1, с. 236]). Интересно отметить, что, объявляя об учреждении священного поля и начале его обработки своими руками, император Вэнь-ди одновременно даровал помилование тем, кто взял у казны в долг семена и пищу, но не отдал их (см. [там же, с. 242-243]). И предоставление казной ссуд нуждающимся, и прощение тех, кто не вернул этих ссуд, продолжались при большинстве западноханьских императоров, включая Чжао-ди (см. [СХХЯ, гл. 55, с. 549-552; Swann, с. 25, 199 и примеч. 303, с. 214]). Слова в кавычках «прощает узников, осужденных за легкие преступления» — цитата из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 1, с. 358, 357: IV, III]). Слова в кавычках «вместе с... поступать в соответствии с» взяты из речи «достойного и хорошего человека» (см. гл. 35, с. 110 наст. изд.).

(обратно)

1963

Первая цитата — из «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 33, 34: 2.4, с. 287: 12.7]; ср. [Legge, Mencius, с. 159, 436]). Гун фу *** («дани и налоги», «налоги») — термин, который встречается также в «Чжоу ли» и «Го юй» (см. [Чжоу ли, гл. 11, с. 2а, 26, коммент. Чжэн Сюаня и Цзя Гун-яня (ср. Biot. Т. 1, с. 222, 223-224, примеч. 4); Го юй, гл. 5, с. 64; Kato, с. 60, 61]). Вторая цитата — из «Гулян чжуань»; она воспроизведена неточно, в частности, в «Гулян чжуань» предложения имеют обратный порядок (ср. [Гулян чжуань, гл. 6, с. 8а]). По предложению Чэнь Цяо-цуна *** *** — Ян Шу-да в соответствии с текстом «Гулян чжуань» заменяем знаки гун е лао *** *** на знаки гун чжу хань *** *** (см. [Ян Шу-да, с. 50]; ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 430, 434, примеч. 25]). Перевод дан в соответствии с этой реконструкцией. Перевод нереконструированного текста: «заслуги (или: подвиги и славные труды) были прочны»; это в данном контексте бессмысленно. Ма Фэй-бай предлагает реконструкцию гун е хань, толкуя смысл этих знаков как «уменьшить обложение трудовой повинностью» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 371, примеч. 2]). Шао-бо *** (глава Шао) или Шао-гун *** (князь Шао), по имени Ши *** (XII-XI вв. до н.э.), принадлежал к царствующему дому Чжоу и одно время был вторым по значению и объему власти вельможей в государстве после князя (гун) Чжоу. Когда князь Чжоу ведал восточными землями Чжоу, князь Шао ведал западными (в этом качестве он и назывался «глава Шао»). По преданию, князь Шао объезжал, инспектируя, разные районы этих земель; там росла дикая яблоня (гань тан ***) или, как обычно переводят это сочетание, груша (см. [Морохаси. Т. 6, с. 1021, № 138, значение 1]; ср. [Legge, She К., с. 26: I.II.V, I; Шицзин, с. 25]). Под этим деревом князь Шао якобы разбирал тяжбы и вершил дела правления, в память о чем, как полагали, была сочинена одна из од «Ши цзина» (см. [Legge, She К., Prolegomena, с. 39; ШЦХЧКЧ, гл.34, с. 2-4; МН. Т. 4, с. 133-135]). По одной из версий этого предания, приведенной Хань Ином, князь Шао облюбовал себе под этим деревом место для «слушанья и решенья» судебных дел, так как не хотел утруждать простых людей походами в свою резиденцию и потому решил обосноваться в наиболее удобном для них пункте, среди крестьянских полей (см. [ХШВЧ, гл. 1, с. 10; HSWC, с. 36-37; Шо юань, гл. 5, с. 29]). Это и имеется в виду в речи «достойного и хорошего человека». Исторические сведения о князе Шао см. в [Creel, 1970. Т. 1, с. 74-75, 108-109, 115, 122, 357-363, 452]. Сюань *** (условно переведено «носятся [ветром]» по предложению Б.И.Панкратова) дословно значит «висеть» в воздухе. Тин ло *** — то же, что тин *** ло (см. примеч. 68 к гл. 29 наст, изд.); как отмечает Ян Шу-да, правильно второе написание знака тин (см. [Ян Шу-да, с. 50]); Ван Ли-ци считает оба написания допустимыми (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 434, примеч. 29]).

(обратно)

1964

В редакции X в. вместо эр хоу *** («после») стоит чжи *** хоу с тем же значением; вместо цэ *** («стегают плетью») стоит чжу *** («сооружают»); вместо эр чунь лин чжи со вэй е *** *** *** *** («тому, о чем сказано в весенних приказах») стоит чунь лин чжи лунь *** е («рассуждению весенних приказов») (см. [ТПЮЛ, гл. 341, с. 46]); первые два чтения встречаются и в редакции VII в. — в гл. 121 «Бэй тан шу чао *** ***» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 435, примеч. 30, 31]). «Явление весны» — то же, что «начало весны» (см. [ЯТЛ, с. 250, примеч. 20]). День начала весны приходился приблизительно на 5 февраля, т.е. иногда на 1-й, а иногда на 12-й месяц по лунному календарю. Во время официальной праздничной церемонии встречи ее участники — гражданские чиновники — одевались в голубое, в предместье за восточными воротами города устанавливались голубые знамена (голубой или, как чаще переводят, зеленый цвет и восток считали соответствующими весне); там же устанавливались глиняные фигуры быка и земледельца. Одной из функций этого глиняного быка считалось изгнание зимних холодов, другой — поощрение земледелия. Культ быка в Китае до XX в. включал ритуальную схватку с этим животным, известную как «битье весны», «стегание весны (или быка) плетью». В день начала весны или накануне чиновники города выходили за восточные ворота, где возвышалась глиняная фигура быка, раскрашенная (иногда слепым человеком) в разные цвета; они били или хлестали эту фигуру, пока она не разваливалась на куски, по цвету которых часто делали предсказания на предстоящий год. По мнению К.У.Бишопа, разбивание глиняной фигуры было заменой древнего обряда убиения настоящего животного, а убиение божества-покровителя земледелия, символом которого являлся бык, совершалось для того, чтобы его жизнь и сила могли перейти в новые посевы и обеспечить обильный урожай. Д. Боддэ считает эти предположения весьма вероятными, но отмечает, что они подтверждены лишь скудными или сравнительно поздними текстуальными доказательствами или не подтверждены вовсе (см. [Bodde, 1975, с. 189-209]). В этой связи он указывает, что самое раннее употребление термина типа «стегание быка плетью (или хлыстом)» (бянь ню ***) относится к концу VIII — началу IX в.; с этим трудно согласиться, учитывая текст «Янь те лунь», где вместо бянь ню употреблено синонимичное выражение цэ ту ню *** *** («стегают плетью глиняного быка»); в соответствии с текстом издания «Янь те лунь» в серии «Сы бу бэй яо» Д. Боддэ перевел «сооружается глиняный бык» (см. [Bodde, 1975, с. 202, 206-207]). «Весенние приказы», о которых говорит «достойный и хороший человек», — это сезонные приказы, чьим обнародованием на местах (при Восточной Хань) занимались, как предполагает Ван Ли-ци, подчиненные чиновники, совмещавшие эту функцию с другой, например, «наставник, [ведающий] помесячными приказами». Об этой должности см. [Bielenstein, 1980, с. 86, 93]. Исторически зарегистрированный случай обнародования весенних приказов правителем округа относится еще ко временам Ван Мана (см. [ХХШ, гл. 52, с. 357]). Ван Ли-ци полагает, что представление о западноханьских весенних приказах может дать текст восточноханьского эдикта от дня начала весны, провозглашающий «великую снисходительность» государя; в этом эдикте говорится, что весной высшим министрам надлежит заботиться о зачатках новой жизни; расследование преступлений (за исключением заслуживающих смертной казни) должно быть отложено до начала лета, алчным и жестоким следует дать отпор, а мягких и хороших следует выдвинуть (см. [ХХШ, гл. 94, с. 1398]; ср. [Bodde, 1975, с. 190]). Ван Ли-ци указывает, что разница между институтами обеих Хань была невелика, а в эдикте к тому же содержится ясная ссылка на прецедент (см. [ЯТЛ, с. 250-251, примеч. 22]). Это мнение не согласуется с мнением Д. Боддэ, что ханьская политика издания подобных эдиктов и наложения сезонных запретов на расследование уголовных дел, видимо, началась только в 28 г. н.э. (см. [Bodde, 1975, с. 191-192]). Ма Фэй-бай указывает, что в тексте «Янь те лунь» речь идет об обряде, который совершают с запозданием, «после явления весны», т.е. после дня начала весны; поэтому там и говорится о несоответствии этого обряда «тому, о чем сказано в весенних приказах», которые при Хань обнародовались казенными учреждениями как раз в день начала весны (см. [ЯТЛЦЧ, с. 272, примеч. 7]).

(обратно)

1965

Тай суй ***, звезда «Великого года», согласно древнекитайским представлениям, невидимый коррелят Юпитера, вращающийся в противоположном направлении и совершающий приблизительно за 12 лет полный круг по небу (см. [Sivin, 1969, с. 15-16]). Теория, излагаемая «сановником», очень напоминает теорию Цзи Жаня *** — Фань Ли; Цзи Жань, согласно одним авторам, учитель Фань Ли, согласно другим — название его сочинения (см. [Ху Цзи-чуан. Т. 1, с. 189-190, примеч. 15]). Об этой теории см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 8-9 (ср. Swann, с. 426); гл. 27, с. 81 (ср. МН. Т. 3, с. 400); Лунь хэн, гл. 45, с. 662-663; гл. 53, с. 770-771 (ср. Forke. Т. 2, с. 327, 12-13); Ху Цзи-чуан. Т. 1, с. 176-181, 191, примеч. 28]. Правда, там речь идет о влиянии звезды Великого года на стихийные бедствия и урожаи в зависимости от того, в районе господства какого из элементов — «воды», «металла», «дерева» или «огня» — находится эта звезда. На взгляд Р. Фельбера, вероятно, эта теория — идеализированное и модернизированное изображение того, что в действительности говорил Цзи Жань, датируемое IV-Ш вв. до н.э. (см. [Felber, 1973, с. 121-122, 334, примеч. 330]). Перевод слова шу *** русским «принцип» — условный: «принцип» (или «путь») — одно из возможных здесь значений шу; другое такое значение —-«метод предсказания (гадания)». С этим словом связана мысль о судьбе (предопределении), поэтому к слову «принцип» в переводе добавлено определение «предопределяющий»; учитывая значение шу «число», можно также предположить, что этот «принцип» имел числовое выражение (ср. [Creel, 1974, с. 125-129; Цянь Хань цзи, гл. 6, с. 5а; Ch'en, 1980, с. 88]). В данном случае это могло означать, что засуха приходится на пятый, великая засуха — на одиннадцатый, тогда как наводнение — на первый год двенадцатилетнего цикла; в соответствии с сообщениями Сыма Цяня и Ван Чуна (см. ссылки выше), голод должен приходиться на время, когда звезда Великого года окажется в районе элемента «дерево», но Ху Цзи-чуан считает, что речь в данном случае идет не о «голоде», а об урожайном годе (см. [Ху Цзи-чуан. Т. 1, с. 191, примеч. 28]). По Ху Цзи-чуану, «великий голод» приходится на одиннадцатый год 12-летнего цикла (см. [там же, с. 178-179]). Ван Ли-ци указывает, что орбита обращения Тай суй делилась на 12 районов, соответствовавших 12 «земным ветвям», и что сочетание Тай суй чжи *** шу означает район, которого в тот год достигла эта звезда в процессе обращения (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 438, примеч. 2]). Если принять это толкование, видимо, шу следует перевести «числа» или «подсчеты»: «В соответствии с подсчетами, [связанными с обращением звезды] Великого года...» В отличие от Ван Ли-ци и нас Ма Фэй-бай прямо отождествляет Тай суй с Юпитером (см. [ЯТЛЦЧ, с. 374-375, примеч. 3]). После знака дао *** («Путь») в четырех изданиях трактата стоит знак гу *** («несомненно, по существу») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 439, примеч. 4]).

(обратно)

1966

В редакции 631 г. вместо чжэн ю дэ *** *** («в правлении была внутренняя духовная сила») стоит чжэн дэ *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]), причем дэ чжэн значит «заниматься правлением». Ма Фэй-бай предлагает чтение чжэн ю дэ *** («правили так, как следует») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 274, примеч. 1]), забывая, что в редакции 631 г., на которую он ссылается, знак ю отсутствует. В кавычках — цитаты из первого ответа Дун Чжун-шу на вопросы императора (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 3999]; ср. [ДФ (Хань), с. 136]). Вслед за Ван Сянь-цянем, Ван Ли-ци и др. читаем син сю *** («поведение совершенствуется»), как в редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]), вместо сюнь син *** («объезжать дозором») (см. [ЯТЛ, с. 251, 254, примеч. 6; ЯТЛЦЧ, с. 274, примеч. 2]).

(обратно)

1967

В редакции 631 г. после вэй *** («делает») вместо шань *** («добро») стоит местоимение чжи *** («это, что-то»); после Чжоу гун вместо цзай цзи *** (где второй знак следует читать цзи *** — «себя», см. [ЯТЛ, с. 254, примеч. 8], а выражение в целом означает «вел себя образцово», ср. [KTCY, с. 327-328] или «совершенствовал себя», см. [ЯТЛЦЧ, с. 274-275, примеч. 3]) стоит цзай шан *** («находился на высшем [посту]»); перед ши *** («время») нет служебного слова чжи ***; после юй *** («дождь») этот иероглиф не повторяется; иероглиф шу *** («шло созревание», «созревало») написан без ключевого знака «огонь» (кстати, в редакции «Янь те лунь» X в. он имеет ключевой знак «огонь» — см. [ТПЮЛ, гл. 35, с. 26]); после шу нет цитаты из «Ши цзина» (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]; ср. эту цитату [Legge, She К., с. 381: II.VI.VIH; Шицзин, с. 293]). Фразы «дожди не разбивали комьев земли» и «ветры не завывали в ветвях деревьев» взяты из типично конфуцианского описания эпохи «великого спокойствия»; традиция приписывает одно из таких описаний Дун Чжун-шу (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 439, примеч. 9]; ср. [там же, с. 275, примеч. 4]); эти образы рассматривались конфуцианцами как знамения «великого спокойствия» (см. [Лунь хэн, гл. 52, с. 751]; ср. [Forke. Т. 2, с. 315]). Аналогичное описание эпохи Чжоу-гуна (от слова «время» до слов «шло созревание») входило когда-то в трактат Ван Чуна (см. [Лунь хэн, Приложение I, с. 1203]). На основании редакции этого отрывка «Янь те лунь», сохранившейся в двух разделах «Бэй тан шу чао» Юй Ши-наня *** *** (558-638), где предложение «ветры не завывали в ветвях деревьев» стоит раньше предложения «дожди не разбивали комьев земли», Ван Сянь-цянь предполагал, что так первоначально должно было быть и в «Янь те лунь»; он подкрепил свое предположение тем, что в «И вэнь лэй цзюй» (раздел «Небо») и «Тай пин юй лань» (гл. 872) фразы, развивающие тему дождя, представляют взаимосвязанный текст: «В век великого спокойствия дожди не разбивали комьев земли, за десять дней выпадал один дождь, дождь непременно шел ночью» [ТПЮЛ, гл. 872, с. 66]. Ван Ли-ци со своей стороны указал, что в сунском сочинении «Пи я ***» (гл. 19) Лу Дяня *** порядок предложений такой же, что и в современном тексте «Янь те лунь», а в сочинении «Фу жуй ту *** ***» сообщалось: «Во времена князя (гун) Чжоу в Поднебесной было великое спокойствие; в это время за десять дней выпадал один дождь; дождь непременно шел ночью» [ТПЮЛ, гл. 872, с. 66]; см. [ЯТЛ, с. 254, примеч. 10]. Иными словами, в «Фу жуй ту» сообщение о периодичности и времени дождей не предварено фразой «дожди не разбивали комьев земли» и, следовательно, между тем и этим сообщениями нет нерасторжимой связи. Со своей стороны укажем, что, во-первых, Ван Чун один раз приводит слова «ветры не завывали в ветвях деревьев, дожди не разбивали комьев земли» в том порядке, который считает правильным Ван Сянь-цянь (см. [ЯТЛ, гл. 52, с. 751]), другой раз — в том порядке, в каком они идут в современном тексте «Янь те лунь», причем в варианте, почти дословно совпадающем с этим текстом (см. [Лунь хэн, Приложение I, с. 1203]); и что, во-вторых, в «Тай пин юй лань» есть цитата из «Янь те лунь»: «Во времена великого спокойствия ветры не завывали в ветвях деревьев, дожди не разбивали комьев земли» [ТПЮЛ, гл. 9, с. 96], т.е. в X в. существовала редакция «Янь те лунь», где порядок предложений был правильным с точки зрения Ван Сянь-цяня. Таким образом, со времен Хань в разных текстах зарегистрированы обе последовательности предложений; в редакциях «Янь те лунь» VII и X вв. засвидетельствована последовательность, которую предпочитает Ван Сянь-цянь, а в редакции «Янь те лунь» 631 г. — та последовательность, которую он считает ошибочной. Следовательно, можно утверждать, что последовательность предложений в каких-то старых редакциях трактата было иной, чем в современном его тексте; но для определения, какая последовательность правильная, данных недостаточно.

(обратно)

1968

Первая фраза в кавычках — цитата из речи «сановника» (см. гл. 36, с. 111 наст. изд.). В редакции 631 г. вместо э *** («сильный голод», здесь — «с голоду») стоит сы *** («умершие»); вместо цзянь *** («собрать») стоит лянь *** с тем же значением (в древности оба знака взаимозаменялись — см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 440, примеч. 15]); вместо минь *** («простолюдины») стоит цзянь *** («видеть»); после местоимения во *** («я») в обоих случаях опущена связка е ***; слово цзи *** («голода») записано знаком цзи *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]). Отрывок в кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы»: «Мэн-цзы сказал [лянскому царю: «В пору обилия] собаки и свиньи едят пищу людей, а вы не знаете, как собрать [избытки про запас для нуждающихся; в пору скудости] на дорогах есть умершие с голоду, а вы не знаете, как открыть [житницы, чтобы раздать зерно]. Когда люди умирают, вы говорите: „Это не из-за меня, а из-за [не]урожая». Чем это отличается от того, чтобы убить людей, заколов их, и сказать: «Это не я, это оружие»?» [Мэн-цзы, с. 5, 7: 1.3]; ср. [Legge, Mencius, с. 132; Swann, с. 358]. Основное различие между редакцией цитаты из «Мэн-цзы» в «Янь те лунь» и ее другими редакциями — что в «Янь те лунь» стоит шоу *** («собирать урожай», «урожай»), тогда как в других текстах стоит фа *** — «открыть [житницы, чтобы раздать зерно]». Знак шоу здесь неподходит; высказывалось мнение, что, возможно, он — результат искажения графически похожего знака му *** («пасти», в переносном значении «управлять») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 155; ЯТЛ (ЦДБ), с. 440, примеч. 14]). Ма Фэй-бай приписывает шоу *** значение «брать под опеку», а цзянь *** — «контролировать и сдерживать» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 275, примеч. 8]). Мы заменяем шоу знаком фа, а цзянь толкуем как синоним лянь ***.

(обратно)

1969

Под «разделом земли» имеется в виду действие, сопутствующее организации системы «колодезных полей» (ср. [Хуан Куань. Т. I, гл. 2, с. 140]). Ма Фэй-бай приписывает цюй *** значение «стимулировать, развивать, способствовать» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 275, примеч. 9]), а не «стремиться к». Первая фраза в кавычках указывает на учение Ли Куя (см. примеч. 31 к гл. 13 наст, изд.), вторая — цитата из «Лао-цзы» (ср. [Лао-цзы, § 57, с. 149; Ян Хин-шун, с. 146]). На взгляд Ван Ли-ци, выражение цзя жэнь юй *** *** (досл. «речи людей из [простых] семей») указывает на речи старух (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 18, коммент. Такикава Камэтаро]) и по смыслу близко выражению цзя жэнь янь *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 440, примеч. 18]). Янь Ши-гу поясняет термин цзя жэнь в последнем выражении словами «такие, как слуги (рабы)» (см. [ХШБЧ, гл. 88, с. 5167]). По комментарию Фу Цяня, при Цзин-ди один конфуцианец назвал «Лао-цзы» «словами (янь) людей из [простых] семей», поскольку при ближайшем рассмотрении оказалось, что этот трактат обсуждает «лишь устроение государства и управление собой (самосовершенствование)» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 17]). Мнение Нагаи Сэкитоку кажется более убедительным: «Цзя жэнь значит «простолюдин», [в «Лао-цзы»] говорится только о методах простолюдинов управлять собой (самосовершенствоваться) и управлять [делами] семьи, их (эти методы. — Ю.К.) нельзя применять в государстве» (см. [там же, с. 18]). На взгляд Ма Фэй-бая, «речи людей из [простых] семей» — слова, не имеющие отношения к важным государственным делам, вроде простонародных высказываний, разговоров на бытовые темы (см. [ЯТЛЦЧ, с. 275-276, примеч. 1]). Разметка текста у Ван Ли-ци (1958 г.), у которого точка стоит после цзи *** («план») (см. [ЯТЛ, с. 252]; ср. перевод в [Эн тэцу рон, с. 185]), неверна. Мы принимаем разметку текста Го Мо-жо, поставившего точку после юй («речи») (см. [ЯТЛДБ, с. 69]); ее приняли Ван Ли-ци в 1983 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 436]) и Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 275]).

(обратно)

1970

Фань Ли (Чжу из Тао) сначала из Юэ переехал в Ци, где пахал на берегу моря и распоряжался имуществом вместе со своими сыновьями, быстро составив состояние; затем раздал его и переехал в Тао (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 236, примеч. 64 к гл. 2]); там увидел, что можно разбогатеть на торговле, опять принялся обрабатывать землю, вместе с сыновьями разводил скот, а также занимался очень прибыльной торговлей и скоро снова разбогател (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 41, с. 25-26]; ср. [МН. Т. 4, с. 441-442; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 24-25]). Р. Фельбер невысокого мнения о достоверности этого рассказа, в котором запечатлены экономические условия IV или III в. до н.э. (см. [Felber, 1973, с. 122-123]). «Опасения голода и холода» — почти точная цитата из речи «достойного и хорошего человека» (ср. гл. 36, с. 112 наст. изд.).

(обратно)

1971

Первое предложение в кавычках — неточная цитата из рассуждения чжаоского царя о принятии варварского платья взамен традиционного (307 г. до н.э.);. «Сил будет затрачено мало, а достижений будет много» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 51]; ср. [МН. Т. 5, с. 73; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 62]). Почти дословно то же повторяет Бань Гу об урожаях зерна, выращенных по новому методу после 85 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2026]; ср. [Swann, с. 191]). Далее в кавычках — цитата из «Ли цзи» (ср. [Ли цзи, св. 12, гл. 5, с. 166]; ср. [Li Ki. T. 1, с. 297]). Согласно Кун Ин-да, выражение цюань гун (ср. примеч. 18 к гл. 23 наст, изд.) значит «усердствовать в совершении подвига» (см. [Ли цзи, св. 12, гл. 5, с. 17а]), но, исходя из контекста, здесь для гун целесообразнее принять значение «труд, работа». Под «большими орудиями» (да ци ***) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 276, примеч. 4]) Чэнь Чжи предлагает понимать «прочные котлы для варки соли» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 313-314, примеч. 9, 10 к гл. 9]) и оружие из меди (бронзы?) и железа, изготовлявшиеся в казенных мастерских; по его мнению, выражение юань чэн *** («установленная количественная норма», ср. [ХШБЧ, гл. 76, с. 4747, коммент. Янь Ши-гу; ХНЦ, гл. 16, с. 145, коммент. Гао Ю]) было обычным в западноханьских официальных документах (см. [Чэнь Чжи, с. 75]). Сочетание бу тун *** непонятно. Его переводили и «нельзя резать, не режется» (см. [Эн тэцу рон, с. 185]), и «не срочный, не настоятельный» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 441, примеч. 21]), и «не испытывать большого удовольствия, не доставляющий удовольствие» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 276, примеч. 5]). Наш перевод условный.

(обратно)

1972

По наблюдениям Чэнь Чжи, из четырех категорий людей, перечисленных в формуле цзу ту гун цзян *** ***, встречающейся в ханьских сочинениях, реальными являются лишь первые три (призывники, каторжники и ремесленники), тогда как цзян входят в число ремесленников, при этом их статус был ниже статуса ремесленников: цзян не упоминаются в надписях ни на медных (бронзовых), ни на лаковых изделиях времен обеих Хань, где фигурируют лишь ремесленники, в надписях на камне впервые встречаются в тексте улянской стелы (ок. 150 г.), а в надписях на механизмах для самострелов — лишь во времена династии Цао-Вэй (220-265) (см. [Чэнь Чжи, с. 75]). Но словарное значение гун цзян — «ремесленники» (см. [Морохаси. Т. 4, с. 342, № 43, значение 1; ХЮДЦЦ. Т. 1, с. 953]), быть может, здесь — «опытные (квалифицированные) ремесленники» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 277, примеч. 1]). Сочетание ци юн бэй *** *** («[сельскохозяйственные] орудия не имеют изъянов» в нашем переводе) можно понять и как «все [нужные сельскохозяйственные] орудия налицо (или: готовы)» (ср. [Эн тэцу рон, с. 186; ЯТЛЦЧ, с. 277, примеч. 1]). Мы предпочли перевести по-своему, ибо: 1) бэй значит не только «иметься в наличии, быть готовым», но и «совершенный, полноценный»; 2) в данном контексте речь идет скорее об изъянах отдельных орудий, чем о том, что они имеются в неполном ассортименте; 3) Ма Фэй-бай толкует бу бэй *** и бу цзюй *** («иметь изъяны») как синонимы (см. [ЯТЛЦЧ, с. 7, примеч. 1, с. 276, примеч. 2]). Если наши соображения верны, то отрывки из гл. 1 «Янь те лунь», переведенные нами «не все [нужные сельскохозяйственные] орудия налицо (бу бэй)» и «не все торговцы и ремесленники налицо (бу бэй)» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 135]), тоже следует переводить «у [сельскохозяйственных] орудий есть изъяны» и «у торговцев и ремесленников есть недостатки». Последнее предложение — вольный перевод текста, где дословно сказано: «твердость и мягкость не приведены в гармонию друг с другом (или: не находятся в должной пропорции, не соответствуют норме)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 277, примеч. 2]).

(обратно)

1973

Первые слова в кавычках — цитаты из «Лунь юй» (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 3, с. 144, 248, примеч. 89]). Фраза, переведенная «[железу] придается нужная степень твердости», дословно значит «твердость и мягкость приведены в гармонию друг с другом» (ср. примеч. 8 к гл. 36 наст. изд.). Последние слова в кавычках — цитаты из речи «достойного и хорошего человека» (см. гл. 36, с. 113 наст. изд.).

(обратно)

1974

По мнению ряда ученых начиная с Яо Ная, первые четыре иероглифа из речи «достойного и хорошего человека» — цзу ту гун цзян *** *** — плеоназм: они попали сюда из начала речи «сановника»; Го Мо-жо исключил их из текста (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 441, примеч. 25; Ян Шу-да, с. 51; ЯТЛДБ, с. 70 и примеч. 100; ЯТЛЦЧ, с. 278, примеч. 1]). Из этой редакции исходили при переводе два наших предшественника (см. [Эн тэцу рон, с. 186, 187, примеч. 4; Dispute, с. 195]) и мы. Но Ван Ли-ци сохранил в своих изданиях эти четыре иероглифа, считая, что слова «призывники, каторжники и ремесленники!» произнесены здесь с восклицательной интонацией и подобны словам «Он! Он! [О нем и говорить не стоит]» из последней главы «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 252; ЯТЛ (ЦДБ), с. 437, 441, примеч. 24]; ср. гл. 60, с. 202 и примеч. 15 наст. изд.). В соответствии с этим толкованием следует переводить: ««Призывники, каторжники и ремесленники» [ — о них и говорить не стоит]! Прежде...» В.М.Штейн неудачно перевел эти четыре иероглифа «крепостные «синьту» работают в мастерских» (см. [Штейн, с. 367]). Чжань цзу *** («[подавать сведения о] тайно произведенной оценке [своего имущества для] внесения [соответствующего] налога») — действие, которое должен был выполнить частный предприниматель, имевший право вести свое дело только при условии уплаты налога с имущества, причем размер налога определялся на основании сведений о стоимости этого имущества, поданных самим хозяином. Подача такого рода сведений об оценке имущества — указание на то, что государственной монополии на данное занятие не существовало (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 191-192, примеч. 14 к гл. 1]). Это правило (в отношении купцов, ростовщиков, ремесленников, в частности, занимающихся литьем металла) отражено в «указе о связках медных монет» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 338-340, примеч. 68 к гл. 10]), как его реконструирует Чэн Шу-дэ (см. [Чэн Шу-дэ, гл. 1, с. 27; ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23-25; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2051-2052; МН. Т. 3, с. 572-575; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 211-212; Swann, с. 278-283]). По мнению Чэнь Чжи, хотя западноханьские данные о ценах на соль отсутствуют, можно обратиться к восточноханьским сведениям. Согласно «Сюй Хань шу *** ***» («Продолжение «Истории Хань»») Сыма Бяо *** *** (240-306), в начале правления «великого блюстителя» Юй Сюя *** в округе Уду *** (располагался на землях, ныне входящих в провинции Ганьсу и Шэньси), т.е. где-то в период между 110 и 126 гг., цена на зерно была 1500 медных монет за 1 ши, а цена на соль — 8000 медных монет за 1 ши; через три года цена на зерно стала 80 медных монет за 1 ши, а цена на соль — 100 медных монет за 1 ши (ср. [ТПЮЛ, гл. 865, с. 2а]). Чэнь Чжи указывает, что поскольку при Хань 1 ши равнялся 120 цзиням, то цена 1 цзиня соли при Восточной Хань была меньше одной медной монеты; так как обычная цена на рис при Хань была 100 медных монет за 1 ши, то, если исходить из свидетельства комментируемого отрывка «Янь те лунь», при Западной Хань цена на соль в период подешевения тоже была 100 медных монет за 1 ши, т.е. равнялась цене зерна. Судя по тону и смыслу рассуждения «знатока писаний», цена на соль после введения казенных монополий на соль и железо непременно поднялась по сравнению с прежней (см. [Чэнь Чжи, с. 75]). Ма Фэй-бай того же мнения; при этом он указывает, что цена на соль стала выше цены на зерно (см. [ЯТЛЦЧ, с. 278, примеч. 1]). Добавим, что использованная Чэнь Чжи цитата из «Сюй Хань шу» известна не только в редакции X в. («Тай пин юй лань»), но и в редакции VII в. (см. [ХХШ, гл. 58, с. 831, коммент. Ли Сяня]); согласно этой редакции, при Юй Сюе 1 ши соли сначала стоил 1000, а через три года — 400 медных монет; Фань Е же говорит о десятикратном подешевении соли и зерна за годы правления Юй Сюя (см. там же).

(обратно)

1975

Го Мо-жо исключил из сочетания хэ ли *** знак хэ («быть приведенным в гармонию») (см. [ЯТЛДБ, с. 70]), Ма Фэй-бай — нет: на его взгляд, сочетание хэ ли указывает на слова «сановника» (см. гл. 36, с. 113 наст, изд.) «[железу] придается нужная степень твердости (досл.: твердость и мягкость приведены в гармонию (хэ) друг с другом) (ср. примеч. 8 и 9 к гл. 36 наст, изд.), а «[сельскохозяйственные] орудия удобны»» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 278, примеч. 1]). Это требует перевода «орудия достаточно [тверды] и удобны». Мы перевели в соответствии с редакцией Го Мо-жо (ср. [Эн тэцу рон, с. 186, 187, примеч. 5]). Фразы в кавычках — цитаты из рассуждения Бу Ши, где есть сходная жалоба на низкое качество и дороговизну железных орудий (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 10, 272-273, примеч. 55 к гл. 5]). Знак цзи *** значит, в частности, «собирать, скапливать» и «множество»; эти значения использовали другие переводчики (см. [Эн тэцу рон, с. 186; Dispute, с. 195]). По предложению Ян И-суня *** *** и Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 442, примеч. 27; ЯТЛЦЧ, с. 278, примеч. 4]) заменяем цзи графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком шоу *** («продавать(ся)»). В сочетании юнь янь ***, по мнению Ван Ли-ци, янь значит «раздавать (рассредоточивать)» (ср. [Вэнь сюань, гл. 34, с. 754; Knechtges / Swanson, с. 115; Zach, с. 615]), а по мнению Ма Фэй-бая — «распространять, разбрасывать» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 278, примеч. 5]). Ян Шу-да считает знак янь здесь бессмысленным и предполагает, что он оказался в тексте в результате искажения первоначально стоявшего тут графически сходного знака син *** (см. [Ян Шу-да, с. 51]), который, добавим, стоит здесь в одном издании «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 442, примеч. 28]). На наш взгляд, это маловероятно — обычное значение устойчивого сочетания юнь син «двигаться по кругу (вращаться)» (ср. [Морохаси. Т. 11, с. 110, № 13]), что в данном контексте не подходит. Поэтому мы принимаем толкование Ван Ли-ци, приписывая юнь янь значение «перевозить и раздавать». Ван Ли-ци указывает, что «продольные и поперечные дороги между полями» служили местом народных сборищ, где происходили жертвоприношения, сопровождавшиеся азартными играми, песнями и плясками (см. [ХШБЧ, гл. 27Ба, с. 2424-2425]), поэтому там покупали и доставленные на тележках сельскохозяйственные орудия (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 442, примеч. 28]). По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак хо *** («добро, имущество») уместным здесь графически сходным знаком мао *** («обменять, заменить») (см. [ЯТЛ, с. 256, примеч. 21]). В.М.Штейн предлагает другую гипотетическую реконструкцию, а именно замену знака би *** («ломаные») на графически сходный знак би *** («деньги»); он переводит «происходит обмен новых денег (?) на товары» (см. [Штейн, с. 367 и примеч. 19]). Эта реконструкция едва ли правомерна. Ма Фэй-бай сохраняет в своей редакции знак хо («богатство»), приписывает второму знаку хо, встречающемуся в том же предложении, контекстуальное значение «орудия земледелия», а части этого предложения — смысл «обменивать либо богатство, либо пять хлебов, либо испорченные старые орудия земледелия на новые орудия земледелия» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 278, примеч. 6]). На наш взгляд, второй знак хо не указывает на орудия земледелия; в грамматически ясном тексте говорится о замене ломаных орудий новыми в обмен на имущество и зерно. В трех изданиях «Янь те лунь» в сочетании хо ши ши минь *** *** знак ши *** («время») отсутствует (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 442, примеч. 30]). Ма Фэй-бай поставил точку перед знаком минь, а не после него, как Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 253]). Мы приняли эту разметку текста, а также толкование предложения хо ши ши как «иногда еще могут покупать в кредит» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 277, 278, примеч. 6]).

(обратно)

1976

Фу цзо *** (досл.: «те, что еще [должны] работать») — категория бывших каторжников, освобожденных от этого статуса и его внешних признаков (ошейника и ножных кандалов из железа, красно-бурой одежды преступника) по амнистии, но обязанных по-прежнему работать на правительство до конца срока, к которому они были первоначально приговорены (см. подробно [HFHD. Т. 2, с. 200, примеч. 1.4; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 240-241; Loewe, 1967. Т. 1, с. 79]). Из текстов с цзюйяньских бамбуковых планок, которые цитирует Чэнь Чжи, видно, что этот термин применялся при Хань и к мужчинам, и к женщинам; приведенные им же ханьские надписи на камне и литературные сведения свидетельствуют об использовании каторжников для строительства и ремонта дорог и мостов при обеих Хань. Ван Ли-ци поставил знак препинания после сочетания чжу фа *** (см. [ЯТЛ, с. 253; ЯТЛ (ЦДБ), с. 437]), которое мы в этом случае затрудняемся перевести. Го Мо-жо заменил фа графически сходным фэй *** (чжу фэй значит «все повреждения») (см. [ЯТЛДБ, с. 70]). У В.М.Штейна находим первую (хоть и не вполне удачную) попытку связать знаки фа и минь *** («мобилизовали ... народ») (см. [Штейн, с. 358]). Чэнь Чжи поставил знак препинания перед чжу фа (см. [Чэнь Чжи, с. 75-76]), а Ма Фэй-бай, приняв такую же разметку текста, убедительно истолковал его и указал, что еще в «Гуань-цзы» есть сопоставление «мобилизованных рабов-каторжников» и «мобилизованных простолюдинов» (фа минь) (см. [ГЦ, гл. 81, с. 500]; ср. [Го Мо-жо и др., с. 1234; Maverick, с. 182; ЯТЛЦЧ, с. 277, 279, примеч. 7]). Мы приняли разметку и толкование Ма Фэй-бая.

(обратно)

1977

По предположению Лу Вэнь-чао, следует реконструировать знак чжэнь *** как сю *** («ржавчина»), по предположению Чжан Дунь-жэня, как шэн (или син) *** (то же значение); Лу Вэнь-чао считает также, что вместо шэн *** («появляется»), вероятно, в тексте должно стоять цзо *** («садится») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 156]). Как подозревает Ван Ли-ци, верна реконструкция шэн (син) *** («ржаветь»); вероятно, этот знак был ошибочно заменен на чжэнь; кроме того, от него в тексте осталась его правая (фонетическая) часть — знак шэн *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 443, примеч. 34]). Гао юй жи *** *** — страдная пора, время, когда в изобилии растут зерновые (см. [ЯТЛЦЧ, с. 279, примеч. 11; Эн тэцу рон, с. 187]). Сочетание юань ши *** в этом контексте скорее значит «покупать в отдаленных местах» (см. там же), чем «далекие города», в которых находятся казенные учреждения, ведающие солью и железом (см. [ЯТЛЦЧ, с. 279, примеч. 11]). Вслед за Чжан Дунь-жэнем, Ян И-сунем и Ван Ли-ци заменяем знак дань *** («есть») графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком дань *** («пресное, несоленое») (см. [ЯТЛ, с. 253, 256, примеч. 23]). Чжун чэн *** (= ***) значит «укладываться в норму», «сообразоваться с нормой», «соответствовать норме», причем знак чэн здесь, видимо, указывает на трудовую норму (норму выработки?) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 57 (ср. МН. Т. 2, с. 180; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 80, 361, примеч. 146); ХШБЧ, гл. 23, с. 1980 (ср. Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 332, 368, примеч. 140); гл. 53, с. 3899 и коммент. Янь Ши-гу; Hulsewe, 1985, с. 61 и примеч. 2, 4, 5]); трудно согласиться с мнением, что чэн здесь значит «сообразоваться с лимитом времени» (см. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 610, чжун чэн, значение 3]). Чэнь Чжи на материале цзюйяньских текстов показывает, что выражения чжун чэн и бу *** чжун чэн («не укладываться в норму», «не сообразоваться с нормой», «не соответствовать норме») являлись стандартными в официальных документах ханьского времени (см. [Чэнь Чжи, с. 76]). Фа чжэн *** («мобилизация и набор [людей на отбывание повинностей]») — термин, известный также в форме чжэн фа (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 5; ХШБЧ, гл. 91, с. 5236; Swann, с. 421, 416]). Попытки понять термин чжэн («набор») внутри выражения чжэн фа как указывающий на сбор материальных и/или денежных средств (ср. [Цы хай, с. 518; HFHD. Т. 3, с. 314]) едва ли совместимы со случаями, когда это выражение относится в целом только к мобилизации людей (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 21; МН. Т. 3, с. 568; Watson, 1961. Т. 2, с. 89; ЛМЦЦ, разд. 3, с. 414]). Об и *** («уделах») см. [Л.Васильев, 1961а, с. 106-116; Creel, 1970. Т. 1, с. 356, примеч. 136; Wheatley, с. 167]. Выражение сы минь *** («простолюдины четырех [разрядов]») обычно указывает на ученых, земледельцев, ремесленников и торговцев (см. [Гунъян чжуань, гл. 17, с. 1а; ХШБЧ, гл. 24А, с. 2000-2001]; ср. [Swann, с. 19, 20, 54, 115, 130-131, примеч. 76; Кроль, 19836, с. 238, примеч. 24]). На взгляд Ван Ли-ци, в «Янь те лунь» термин сы минь значит то же (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 441, примеч. 41]), на взгляд Ма Фэй-бая, он указывает на гончаров, плавильщиков, ремесленников и торговцев (см. [ЯТЛЦЧ, с. 279, примеч. 17]). Следуя реконструкции Го Мо-жо, добавляем по смыслу два иероглифа цай му *** («лесного материала») перед знаками тао е *** («гончары и плавильщики») (см. [ЯТЛДБ, с. 70 и примеч. 101; ЯТЛ (ЦДБ), с. 438, 444, примеч. 42]). Лу Вэнь-чао предлагал другую реконструкцию, а именно вставить знаки шан жэнь *** («торговцы») после знаков тао е (см. [ЯТЛ, с. 256, примеч. 26]). В соответствии с нею следует переводить: «ремесленники не рубили и не валили [деревьев], но у них было достаточно [изделий] гончаров и плавильщиков, торговцы не пахали полей, но у них было достаточно необработанного и обмолоченного зерна»; это по смыслу хуже реконструкции Го Мо-жо. Ма Фэй-бай предлагает заменить гун жэнь *** («ремесленники») на гун шан *** («ремесленники и торговцы»), поскольку они упоминались рядом выше (см. [ЯТЛЦЧ, с. 279, примеч. 17]). Его попытка истолковать тао е как «гончарные изделия и медные (бронзовые?) и железные изделия» в данном контексте неубедительна. Прообраз этого описания ситуации в древности есть в «Сюнь-цзы» (см. [СЦЦШ, гл. 9, с. 108]; ср. [Koster, 1967a, с. 99]). В одной редакции этого текста «Янь те лунь» вместо ши и *** («по этой причине») стоит цзэ *** («тогда») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 444, примеч. 45]). Последние слова в кавычках — почти дословно воспроизведенная цитата из речи «сановника» (см. гл. 36, с. 112 наст. изд.).

(обратно)

1978

Слова «[вещи, которыми] хвастаются» — цитата из речи «достойного и хорошего человека» (ср. гл. 36, с. 115 наст. изд.). Выражение ци бянь *** (досл.: «необычное», «необычные изменения») уместно не только в контексте военного дела (ср. [Морохаси. Т. 3, с. 577, № 264]); Ма Фэй-бай поясняет его словом «иллюзионизм» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 280, примеч. 3]), но здесь оно приложено к музыке и, видимо, указывает на модуляции голоса, выводящего «непоследовательные» звуки китайской пентатоники (ср. примеч. 56 к гл. 29 наст, изд.), либо на новые музыкальные вариации, либо вообще на необычную музыку (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 327, примеч. 22 к гл. 10]). Наш перевод условен. Текст предпоследнего предложения не вполне ясен. По предположению Чэнь Цзунь-мо, судя по тексту ответа «достойного и хорошего человека», между знаками мин *** («являет» или «заставляет воссиять») и дэ *** («внутреннюю духовную силу») следует вставить знак шэн *** («обильную») (см. [ЯТЛ, с. 259, примеч. 3]; ср. [там же, с. 258]). Эту реконструкцию в 1983 г. принял Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 445, 448, примеч. 7]). Она требует перевода: «...то, что он показывает [жителям] обширных отдаленных [земель] и чем привлекает их к себе, являет им обильную внутреннюю духовную силу». Ян Шу-да, а за ним и Ма Фэй-бай предлагают другую реконструкцию — поменять местами знаки гуан *** и юань ***, переведенные выше словами «обширных отдаленных [земель]»; новая разбивка делит текст на две параллельные фразы по три слова в каждой (см. [Ян Шу-да, с. 52]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 280, примеч. 5]), что лучше с точки зрения ритма; мы принимаем эту реконструкцию.

(обратно)

1979

В «Лунь юй» сказано: «Мудрец не говорил о странных вещах (или о чудесах. — Ю.К.) и о физической силе, о смутах и о духах» [Лунь юй, с. 77: 7.21]; ср. [Legge, CA, с. 201; Fingarette, с. 2]. В редакции 631 г. вместо шан *** («высоко ставит») стоит его синоним шан ***; знак чжи *** стоит не после знаков (этнонимов) мань мо (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 245, примеч. 64 к гл. 3]), а перед ними и употреблен в значении «отправляться», а не в функции служебного слова; знак бан *** («владения») отсутствует; знак ци («пренебречь, обойтись») дан в написании ***, а не *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 732]). Слова, вложенные здесь в уста Конфуцию, составлены из двух цитат из «Лунь юй» (см. [Лунь юй, с. 169: 15.6, с. 147: 13.9]; ср. [Legge, CA, с. 295, 271]).

(обратно)

1980

Вань фан *** («тьмы государств») — термин, в котором слово фан означает государство (ср. [Лунь юй, с. 232, фан, значение 2; Creel, 1970. Т. 1, с. 453, примеч. 35, с. 499]). В редакции 631 г. после знака сянь *** («подносить, делать подношение») стоит знак цзянь *** («повидать, посетить, представиться»); это кажется наилучшим с точки зрения ритма и смысла текста, отсюда наш перевод (в соответствии с редакцией Ван Ли-ци следует переводить: «подносят подарки, которые дарят при первой аудиенции»); вместо шэн дэ *** («обильной внутренней духовной силе») стоит вэй дэ *** («устрашение [военной силой] и благодеяния, исходящие от внутренней духовной силы»); после ли *** («нормы поведения, обряды») нет знака и *** («церемониал»), а вместо последующего гу *** («поэтому») стоит и *** («подобает») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]). Ван Сянь-цянь считает эту редакцию правильной (см. [ЯТЛ, с. 259, примеч. 6]). Если согласиться с ним, то нужно переводить: «...думают об устрашении [военной силой] и о благодеяниях, которые исходят от внутренней духовной силы Сына Неба, и хотят видеть обряды государства центра; подобает учредить Светлый зал...»

(обратно)

1981

Би юн *** (в редакции 631 г. второй иероглиф пишется *** — «Огражденное место, обнесенное рвом» в переводе Д. Боддэ — здание, обведенное круговым рвом с водой, через который было переброшено четыре моста по четырем сторонам света. Сам институт восходит к началу династии Чжоу, но здание, при Восточной Хань именовавшееся «Огражденное место, обведенное рвом», было построено в 56 г. н.э. меньше чем на милю южнее Лояна, непосредственно к западу от дороги, идущей на юг из южных городских ворот. И по расположению, и по функции оно было связано с «Великим училищем» (см. примеч. 75 к гл. 29 наст, изд.), ибо здесь по тому или иному случаю император давал наставления толпе или собирал ученых, чиновников и прочих; считалось, что отсюда исходит преображающее духовное влияние монарха; здесь исполнялась музыка и совершались обряды, такие, как весенняя и осенняя церемонии стрельбы из лука для учащихся «Великого училища» и церемония угощения стариков (см. [Bodde, 1975, с. 365-371; Po Hu Tung, с. 484-486]). Император У-ди построил Светлый зал в 110-109 гг. до н.э., а обсуждался вопрос о таком строительстве еще в 140 г. до н.э. (см. [HFHD. Т. 2, с. 87 и примеч. 25.2, с. 30 и примеч. 2.10]). В 1956 г. были обнаружены руины Светлого зала ханьской столицы Чанъань; они находятся в западном предместье г. Сиань в пров. Шэньси (см. [Эн тэцу рон, с. 190, примеч. 3]). Светлый зал, в частности, служил местом, где давались аудиенции удельным правителям (см. [ХШБЧ, гл. 88, с. 5162]). На взгляд Ма Фэй-бая, под танцем со щитами и топорами имеется в виду подобный тому, который описан в «Шу цзине» в словах: «Они плясали со щитами и перьями между двумя лестницами» [Legge, Shoo К., с. 66: II.II.III, 21].

(обратно)

1982

По предложению Чэнь Цзунь-мо и вслед за Ван Ли-ци вставляем после най *** уместный здесь знак и ***, (см. [ЯТЛ, с. 257, 259, примеч. 7]; ср. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]). Цзюэ (или цзяо) ди *** («состязания в силе» или «борьба») — термин, дословно означающий «бодаться рогами» (что, как предполагают, возможно, указывает на происхождение этих игр от ритуального боя быков); состязания с таким названием устраивались императорами Цинь в 208 г. до н.э. и Хань по крайней мере со 108 по 44 г. до н.э., когда они были упразднены заодно с казенными монополиями на соль и железо и, вероятно, тоже по конфуцианскому почину; они включали скачки на колесницах, соревнования в стрельбе из лука и другие военные игры, реминисценции боя быков (состязания пар людей, которые бодали друг друга рогами) и, вероятно, религиозные танцы из района р. Юй в совр. пров. Сычуань (см. [HFHD. Т. 2, с. 92, 129-131, 314; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 325; Bodde, 1975, с. 206]). В редакции 631 г. вместо чжу си *** («разные (или все) игрища (= игры-представления)») стоит чжи *** си (служебное слово — показатель определения к существительному — и определяемое «игрища»), после тянь ся *** («Поднебесная») стоит связка е *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]). Чтение чжи вместо чжу предпочтительнее исходя из соображений параллелизма; что до смысловой стороны вопроса, то «состязания в силе» рассматривались как один из пяти видов «игр-представлений» (см. [Вельгус, 1978, с. 106, 212, примеч. 9]). Сюань яо чжи у *** *** переводят либо «сверкающие и сияющие вещи и т.д.» (см. [Эн тэцу рон, с. 188]; ср. [Морохаси. Т. 5, с. 387, № 1]), либо «целая выставка мишуры» (см. [Dispute, с. 198]) и «вещи, которые можно выставить напоказ (которыми можно хвалиться)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 282, примеч. 5]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 279, примеч. 19]), используя прямое или переносное значения сюань яо. Наш перевод условный. Чжан Чжи-сян приписывает Янь Ши-гу утверждение, что это выражение означало «фокусников-иллюзионистов» (см. [ЯТЛ, с. 259, примеч. 9]), по мнению В.А.Вельгуса, происходивших из Александрии. Однако начало приписываемого Яню комментария ему не принадлежит: вводные слова «Сюань яо чжи у суть фокусники-иллюзионисты» взяты неизвестно откуда; далее Яню приписывается фраза комментатора Ин Шао, который пояснил ею слово сюань *** («затуманивать глаза, морочить») из выражения сюань жэнь *** («фокусник, фокусник-иллюзионист»): «Сюань значит обманывать и вводить в заблуждение других»; и только после этого цитируется собственный комментарий Яня к слову сюань из выражения сюань жэнь (а отнюдь не сюань яо чжи у) (ср. [ХШБЧ, гл. 61, с. 4221; Вельгус, 1978, с. 107]). Поэтому мы воздержались от отождествления, предложенного Чжан Чжи-сяном. Тем не менее искусство фокусников-иллюзионистов упоминается в источниках наряду с необычайными игрищами и «состязаниями в силе», которыми император У-ди ок. 105 г. до н.э. стремился поразить воображение гостей из «государств периферии» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 123, с. 30; Вельгус, 1978, с. 105]). «Состязания в силе» весны 108 г. до н.э. были устроены для правителей «государств периферии», которые явились с приношениями ко двору Сына Неба (см. [Цянь Хань цзи, гл. 14, с. 14а]).

(обратно)

1983

Юэшан *** (или юэчан, последний иероглиф пишется также иногда ***, иногда ***) — название племени, которое жило в районе между пров. Юньнань, Бирмой и Трунбо (Аннамом); по преданию, посольство владения Юэшан принесло Чжоу-гуну в дань белого фазана (см. [Лунь хэн, гл. 18, с. 210; гл. 26, с. 372; Forke. Т. 1, с. 505; т. 2, с. 166; Po Hu Tung, с. 242, 243, 338, примеч. 343, с. 342, примеч. 364; HFHD. Т. 3, с. 146]). В редакции 631 г. вместо цянь *** («смирения») стоит выражение цянь жан *** («смирения и уступчивости»); перед бэй ши *** («учеными, занимающими низкое положение») стоит глагол цзяо *** («общаться»); вместо ли *** («нормы поведения, ритуал») стоит выражение ли дэ *** («нормы поведения и внутренняя духовная сила»); вместо чжи *** («устроить») стоит ся *** («покорить»?); перед цы *** («отказаться от») стоит гу *** («поэтому»); вместо гун жан *** («почтительность и уступчивость») стоит гун цзин *** («почтительность и уважение»); после ли («нормы поведения») стоит связка е *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]). Представляется, что в ряде случаев эти чтения предпочтительнее чтений современного текста «Янь те лунь». В первую очередь это можно сказать о знаке цзяо («общаться»), В современном тексте «Янь те лунь» плохо поддается переводу выражение бэй ши; контекст требует, чтобы оно означало нечто вроде «быть скромным по отношению к ученым» (ср. [Эн тэцу рон, с. 188]); но едва ли такой перевод возможен, если учесть, что то же сочетание в другом месте трактата значит «презирать (или принижать) ученых» (ср. [Хуань Куань. Т. I, гл. 10, с. 171]). Однако такое значение бэй ши можно сохранить, если вставить перед этим сочетанием знак цзяо из редакции 631 г.: цзяо бэй ши значит «общаться с занимающими низкое положение (= приниженными) учеными». Если принять это чтение, то по законам параллелизма надо принять чтения цянь жан и ли дэ; а тогда во избежание повторения слова жан лучше читать гун цзин, чем гун жан. Пожалуй, единственное, что стоит сохранить от современной редакции, — знак чжи вместо ся, как в одном издании «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 257, 260, примеч. 10]). Перевод выполнен в соответствии с этими соображениями. Согласно комментарию Чжан Чжи-сяна и Ян Шу-да, в «Фэн су тун» сообщается, что, когда юэшанское посольство явилось со своей данью — белым фазаном, Чжоу-гун положил ее в качестве подношения в храме предков и сказал: «Внутренняя духовная сила покойного отца [была такова, что он] овладел Поднебесной, почет [следует] воздать тому, кому подобает, — отцу, это вершина пути людей» [ЯТЛ, с. 260, примеч. 12; Ян Шу-да, с. 52].

(обратно)

1984

В редакции 631 г. вместо цин гэ *** («пения без аккомпанемента» флейт и струнных инструментов) стоит шэн гэ *** («пения тех, кто поднялся в [зал]») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]). Му и *** («стремятся [выполнить] долг [верности]»), по мнению А.С.Мартынова, один из терминов, описывающих духовное преображение варвара под благим воздействием китайского монарха: «Переход в новое состояние рождал в этом некогда беспринципном существе тягу к основным нормам поведения: одной из разновидностей искренности была... «искренность стремления к долгу»» [Мартынов, 1972, с. 81]; ср. [Мартынов, 1979, с. 30]. Нам кажется, что под «долгом» в данном выражении в первую очередь понимается принцип, регулирующий отношения государя и подданного, господина и его клиентов бинь кэ (ср. [Хуан Куань. Т. I, с. 345, примеч. 17 к гл. 11]); поэтому со «стремлением к [выполнению] долга [верности]» может ассоциироваться желание человека стать чьим-либо подданным (чэнь це) (ср. примеч. 70 к гл. 29 наст, изд.) или готовность клиента-«гостя» принять смерть вместе с господином; при этом слова «стремление к [выполнению] долга [верности]» нередко относятся к китайцам, а отнюдь не только к варварам (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 55, с. 13; гл. 94, с. 12 (ср. Watson, 1961. Т. 1, с. 140, 251); ХШБЧ, гл. 33, с. 3308; гл. 62, с. 4269 (ср. Алексеев, 1958, с. 93; Watson, 1958, с. 65); HFHD. 1.2, с. 265; Морохаси. Т. 4, с. 1153, № 12]). Следовательно, «стремление к [выполнению] долга [верности]» рождается не только у духовно преображенного варвара, а служит общей характеристикой всех желающих стать (или быть) подданными или клиентами. О значении слова му в сочетании му и см. [Pokora, 1975, с. 259, примеч. 77]. Нэй фу *** («примыкают к внутренней [области мира]») — термин, аналогичный ранее встречавшемуся нэй сян *** («обратиться [сердцем] к внутренней [области мира]») (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 12, с. 178]) и означающий, что правитель «внешнего» государства, района «внешней» области мира, «периферии», становится подданным правителя «внутренней» области мира (см. [там же, с. 358, примеч. 18 к гл. 12]), что варвары покоряются Китаю (см. [ЧВДЦД. Т. 3, с. 411, № 130]; ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 9, 24, примеч. 24]). Ди-ди *** — название переводчиков с языков западных варваров; ср. традиционную этимологию Чжэн Сюаня-Кун Ин-да, по которой первый знак ди указывает на языки варваров от восточных и до северных ди (и ди) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 290, примеч. 75 к гл. 6]), а второй значит «знать» (см. [Ли цзи, св. 12, гл. 5, с. 156, 166; Legge, LK. Т. 27, с. 230; Li Ki. T.I, с. 297]).

(обратно)

1985

Слово сы *** указывает на животное, похожее на корову (буйвола?), но с одним рогом, твердой и толстой кожей, из которой можно изготовлять латы, шерстью черного цвета и весящее примерно четверть тонны (см. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 265]). Сы переводят «буйвол», и мы хотели условно принять этот перевод, но С.Е.Яхонтов выдвинул веские возражения: «Лучше не переводить «буйвол», т.к. это хорошо известное домашнее животное, а сы — что-то очень экзотическое (по современным словарям — самка носорога, но это очень позднее значение). Го Пу, коммент. на «Эр-я»: «один рог, синего цвета, весу 1000 фунтов». Но в самом «Эр-я» сказано только, что похож на корову... С зоологией у Х[уань] К[уаня] слабо. Он видел в текстах сочетание ху *** сы и думает, что сы — что-то похожее на тигра. Но уж буйвола он видел и от тигра отличить может». Действительно, в «Янь те лунь» зверь сы вступает в схватку с тигром (см. гл. 42, с. 134 наст, изд.), так же, как и тигр, способен когтями (и зубами?) вцепиться в медведя (см. там же, гл. 50, с. 158-159), хотя при этом обладает и рогом (или рогами) (см. там же, гл. 47, с. 151), кожей, из которой делают латы (см. там же, гл. 51, с. 163, 164). На наш взгляд, утверждение «сановника» относительно способности «самки носорога» когтить медведя выглядит странно в свете сообщения, что в ту эпоху все знали о наличии «рогов и когтей» у «самок носорога и тигров», т.е. рогов у самок носорога и когтей у тигров. Хань Фэй сообщает: «Простые люди знают только, что у самок носорога и тигров есть рога и когти, но не знают, что у тьмы всех [остальных] существ [тоже] есть рога и когти», имея в виду употребление выражения «рога и когти» метафорически, в переносном значении (см. [ХФЦ, гл. 20, с. 371]; ср. [Liao. Т. 1, с. 196-197]). Если прав С.Е.Яхонтов, то образ «самки носорога» в «Янь те лунь» наделен некоторыми чертами образа тигра и в чем-то мифологизирован; если справедливы наши подозрения, то знак сы («самка носорога») попал в начало гл. 50 «Янь те лунь» по ошибке (см. примеч. 1 к гл. 50 наст. изд.). В любом случае перевод сы «самка носорога» предпочтительнее, тем более что, на взгляд Ма Фэй-бая, это значение встречается в древних книгах (см. [ЯТЛЦЧ, с. 282, примеч. 10]). Кунь шань *** («гор Кунь») см. [Хуань Куань. Т. I, с. 233, примеч. 48 к гл. 2]. В энциклопедии X в. цитируется «Лунь хэн»: «На горах Чжун (Чжун шань) *** (другое название — Куньлунь — см. [Морохаси. Т. 11, с. 602, № 47, значение 1(г)]. — Ю.К.) кусками нефрита отгоняют сорок» [ТПЮЛ, гл. 38, с. 76]. В редакции 631 г. вместо люй ло *** («ослы, мулы») стоит сочетание ло люй («мулы и ослы»); второй знак слова «верблюды» имеет написание то ***, а не то ***; вместо уместного здесь первого знака слова «сороки» (или «вороны и сороки») — у *** («вороны») — стоит графически близкий, но менее подходящий знак няо *** («птицы») (кстати сказать, в редакции X в. встречаются оба варианта — и няо, и у) (см. [ТПЮЛ, гл. 805, с. 56; гл. 921, с. 4а]); вместо выражения «ценить высоко то, что другие люди (жэнь ***) ценят низко, дорожить тем, что другие люди (жэнь) имеют в изобилии», здесь стоит сочетание «ценить высоко то, что они (ци ***) имеют в изобилии» (см. [там же, гл. 924, с. 6а]); после сочетания чжун го («государство центра») стоит служебное слово эр ***; после сочетания Суй, Хэ *** и перед служебным словом чжи *** стоит уместный здесь знак ши *** («века») (ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 158; ЯТЛ (ЦДБ), с. 446, 450, примеч. 25; ЯТЛЦЧ, с. 282, примеч. 14]), что нашло отражение в нашем переводе; начальная частица вэй («только») записана с ключевым знаком «рот» ***, а не «сердце» ***; вместо выражения цюань ма *** («собак и лошадей») стоит уместное здесь выражение жун *** ма («боевых коней»), принятое нами для перевода, а после выражения чжэнь гуай *** («драгоценности и редкости») стоит связка е *** (оба выражения взяты в кавычки как цитаты из речи «сановника» — ср. гл. 37, с. 116 наст, изд.); слово сю («осуществлял») записано знаком ***, а не ***; в конце речи после цунь ван *** («сохранения тех, кто погибает») стоит частица и *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]). Слова в кавычках в предложении, где говорится о Янь-цзы, — почти точно воспроизведенные цитаты из «Янь-цзы чунь цю» и «Хань Ши вай чжуань». В первом памятнике говорится: «Чжун-ни сказал: «Он, не покидая [пира и находясь] среди бочкообразных треногих сосудов для опьяняющего напитка и подносов для мяса и другой еды, знал [о том, как отвратить нападение] за тысячу ли, — это сказано о Янь-цзы. Можно назвать это »обращением вспять таранов [врага]""» [ЯТЛЦЧ, с. 282, примеч. 16]. Во втором памятнике сообщается, что Янь-цзы на пиру у своего князя Цзина, правителя Ци, намеренно задел посла государства Цзинь, приказав убрать сосуд для опьяняющего напитка, поданный тому по приказу князя, едва посол выпил за княжеское здоровье; этим Янь-цзы предотвратил нападение Цзинь на свое княжество, дав понять послу, что он понимает, что тот «испытывает» князя Ци. Услыхав об этом, Конфуций сказал: «Прекрасно! Янь-цзы, не покидая [пира и оставаясь] среди ритуальных сосудов для жертвенного мяса, обратил вспять тараны [врага] за тысячу ли» [ХШВЧ, гл. 8, с. 106]; ср. [HSWC, с. 272-273].

(обратно)

1986

Вслед за Чжан Дунь-жэнем, Ян И-сунем и Ван Ли-ци заменяем тун *** графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком го *** («столица») (см. [ЯТЛ, с. 258, 261, примеч. 19]). Ма Фэй-бай сохраняет знак тун, приписывая ему значение «вместе с»: на его взгляд, тун указывает на то, что князь вместе с Янь Ином был окружен в Линьцзы (см. [ЯТЛЦЧ, с. 283, примеч. 1]). Лин-гун *** (581-554 гг. до н.э.), Чжуан-гун и Цзин-гун — князья Ци, которым Янь-цзы служил до своей смерти при Цзин-гуне, происшедшей (по Сыма Цяню) в 500 г. до н.э., но, возможно, и ранее; столица Лин-гуна Линьцзы была окружена войсками владения Цзинь на 27-м году его правления, т.е. в 555 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 50, 40-41]; ср. [МН. Т. 4, с. 78, 68; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 59, 237, примеч. 96, с. 54-55]). Чуй ду *** толкуют двояко: 1) город с храмом предков, поэтому называющийся Ду, в местности Чуй (такой город был у государства Вэй, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3]) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 44, с. 44 и коммент. Сюй Гуана и Сыма Чжэна]; ср. [МН. Т. 5, с. 189 и примеч. 2; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 95]); 2) «город(а) на границе» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 283, примеч. 2]). Второе толкование правдоподобнее. Об убийстве Чжуан-гуна см. примеч. 8 к гл. 21 наст. изд. «Наследственные дома» «Ши цзи», посвященные истории Ци и Цзинь, не сообщают о нападении армии Цзинь на Ци при Цзин-гуне. Второй слог названия Линьцзы передан в данном тексте знаком цзы ***. Слова «тараны» и «обратить вспять», а также «достойные люди рассматриваются как драгоценности» — цитаты из речи «достойного и хорошего человека» (см. гл. 37, с. 118 наст. изд.). Последняя фраза переведена в соответствии с толкованием Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 283, примеч. 3]; но ср. [Эн тэцу рон, с. 190]).

(обратно)

1987

Лу Вэнь-чао предполагал, что знак ши *** («опирался») следует заменить графически сходным знаком чи *** («держал в руках»), который, по свидетельству Чжан Дунь-жэня, стоит здесь в двух изданиях трактата (см. [ЯТЛ, с. 261, примеч. 22]). Такую редакцию принял в 1983 г. Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 446, 451, примеч. 32]). Представляется, что чтение ши правильное, так как в параллельном предложении стоит его синоним фу *** («полагался»), Ин *** — столица Чу, находившаяся на месте г. Цзинань уезда Цзянлин совр. пров. Хубэй. Слова в кавычках — цитаты из рассказа об У Цзы-сюе, содержащегося в разных сочинениях (см. [Гунъян чжуань, гл. 25, с. 8б-9а; Гулян чжуань, гл. 19, с. 46 и др.]; ср. [ЯТЛ, с. 261, примеч. 23]).

(обратно)

1988

Цзы-юй Дэ-чэнь *** *** (Дэ-чэнь — имя, Цзы-юй — второе имя) — генерал владения Чу, который когда-то предложил своему правителю убить будущего цзиньского князя Вэня (тогда еще просто принца, скитавшегося в изгнании на чужбине) и далее продолжал относиться к нему отрицательно, воевал с ним и потерпел поражение; со своей стороны князь Вэнь считал его своим смертельным врагом и говорил, что не может перестать печалиться, пока жив Цзы-юй Дэ-чэнь; когда правитель Чу в 633 (или 632) г. до н.э. казнил Цзы-юя (или довел его до самоубийства), это вызвало радость князя Вэня (см. [Legge, CT, с. 315, 321; ШЦХЧКЧ, гл. 60, с. 44, 55-56, 59-60, 74; гл. 40, с. 15]; ср. [МН. Т. 4, с. 288-289, 300-301, 304, 318, 347-348]). Цэ си *** значит здесь «сидеть неспокойно от тревоги или от страха» (см. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 1544, значение 2; ЯТЛЦЧ, с. 284, примеч. 4]) или «сидеть на отдельной циновке», в позе озабоченного или опечаленного человека (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 451-452, примеч. 34]; ср. [Li Ki. Т. 1, с. 41: I.I.IV, 2]). Текстуально близкие суждения о Цзы-юе Дэ-чэне и цзиньском князе Вэне, относящиеся к I в. до н.э., см. в[ХШБЧ, гл. 70, с. 4554; гл. 86, с. 5033; Шо юань ЦЧЦИ, гл. 8, с. 231]. Еще в «Хуайнань-цзы» указывается, что, когда цзиньский князь Сянь хотел напасть на владение Юй, то, пока там находился Гун Чжи-ци, князь из-за этого не мог спокойно спать, пища казалась ему невкусной, но он не отваживался на вооруженное выступление против Юй; оно произошло только после отъезда Гун Чжи-ци, совет которого не был использован; отсюда следует, что успех обороны и нападения определяется тем, обрел ли правитель достойных людей или потерял их (см. [Хуайнань-цзы, гл. 20, с. 183]). Лю Сян писал: «Пока во [владении] Юй был Гун Чжи-ци, князь (гун) Сянь [государства] Цзинь (см. примеч. 30 к гл. 17 наст. изд. — Ю.К.) из-за этого не спал все ночи напролет; пока в государстве Чу был Цзы-юй Дэ-чэнь, князь (гун) Вэнь из-за этого не [мог] спокойно сидеть на циновке. О, как далеко [расстояние, на котором] достойный справляется с бедствием и обращает вспять тараны [врага]!» (см. [Шо юань, гл. 8, с. 49]). По предложению Ван Сянь-цяня вслед за Ван Ли-ци вставляем знак сянь *** («достойный») перед чэнь *** («подданный») (см. [ЯТЛ, с. 258, 261, примеч. 25]). «Достойным подданным» противопоставлены министры типа Шанского Яна, прославленного искусством «открывать и закрывать» (кай сэ) пути для людей (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 300, примеч. 45 к гл. 7]). В более широком смысле кай сэ означает умение выбирать (принимать или отвергать); применять его, в частности, рекомендовали неконфуцианские авторы, например, в военном деле (см. [Морохаси. Т. 11, с. 717, № 238, значение 1; ХНЦ, гл. 15, с. 133; ЯТЛ, с. 262, примеч. 26]). По мнению Ван Ли-ци, цитата из «Чунь цю» — это высказывание, переданное специалистами по современному тексту этой летописи, а не отрывок из нее самой; манера снабжать цитату из комментария ссылкой на саму классическую книгу была в обычае в эпоху Хань. Высказывания, близкие к процитированному в «Янь те лунь», есть в соч. [ХНЦ, гл. 16, с. 143; ХШБЧ, гл. 77, с. 4788, и др.; ЯТЛ, с. 262, примеч. 27]. Наиболее близкое содержится в «Вэнь-цзы»: «Если в горах есть свирепые звери, то из-за них [там] не рубят деревьев в лесу; если в огороде есть ядовитые насекомые, из-за них [там] не собирают мальвы и бобовых листьев; если в государстве есть достойные люди, они обращают вспять тараны [врага] за тысячу ли» [ХШБЧ, гл. 77, с. 4788, коммент. Шэнь Цинь-ханя]. Вместо куй хо *** («мальвы и бобовых листьев») Ма Фэй-бай, ссылаясь на ряд параллелей, предлагает читать ли хо *** («лебеды и бобовых листьев») (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 243-244, примеч. 52 к гл. 3]; см. [ЯТЛЦЧ, примеч. 284, примеч. 7]); скорее всего, он прав (ср. [ЯТЛ, с. 262]), но в «Вэнь-цзы» стоит куй хо. В двух изданиях «Янь те лунь» вместо хай *** («несет ущерб») стоит графически близкий знак гэ *** («быть отрезанным, отторгнутым») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 159]). В соответствии с такой редакцией следует переводить «район границ не будет отторгнут».

(обратно)

1989

Первая фраза в кавычках после пословицы — неточная цитата из речи «достойного и хорошего человека» (ср. гл. 37, с. 119 наст. изд.). В отличие от Чжан Дунь-жэня и Ван Ли-ци в 1983 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 453, 456, примеч. 4]) сохраняем в ней отрицание бу *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 285, примеч. 3]). Варвары ди вторгались во владение «царя Тая» (см. примеч. 12 к гл. 29 наст, изд.), который вследствие этого оставил территорию Бинь *** (в совр. уезде Сюньи пров. Шэньси) и переселился в местность у подножья горы Ци ***, 120-130 км западнее совр. Сиани, а его народ последовал за ним (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 6-7; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 181, 304-305, примеч. 12, 17; Creel, 1970. Т. 1, с. 58-59]). Конфуций был задержан в пути жителями местности Куан *** (возможно, совр. Куанчэн в 15 ли к юго-западу от уездного города Чанъюань пров. Хэнань), по ошибке принявшими его за своего обидчика; по некоторым сведениям, задержание продолжалось пять дней (см. [Лунь юй, с. 94-95: 9.4 и примеч. 1]; ср. [Legge, СА, с. 217]). Добавляем после сочетания ли у *** («поощрять (или воодушевлять) ратных») знак ши *** («воинов», переведенный словом «людей») из соображений ритма и ввиду параллели в речи «сановника» (см. [ЯТЛ, гл. 38, с. 263]). Ван Ли-ци и Ма Фэй-бай обходятся без такой реконструкции, а выражение ли у толкуют как «упорядочивать войска» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 456, примеч. 7; ЯТЛЦЧ, с. 285, примеч. 5]) или «ставить военное дело превыше всего» (см. там же).

(обратно)

1990

Часть этой речи «достойного и хорошего человека» сохранилась в редакции X в. (от слов «сюнну» до слов «находятся в бездействии»); этот текст отличается от редакции Ван Ли-ци только сокращениями (см. [ТПЮЛ, гл. 351, с. 7а]). Цюн (или: хун) лу *** («крытыми войлоком шалашами с остовом, сплетенным из ивовых прутьев») — см. об этом термине [ШЦХЧКЧ, гл. 27, с. 75-76; гл. 110, с. 35; ХШБЧ, гл. 54, с. 3951-3952, коммент. Мэн Кана и Ван Сянь-цяня]; ср. [МН. Т. 3, с. 395; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 142-143, примеч. 147; Эн тэцу рон, с. 196, примеч. 3; Крюков и др., 1983, с. 59]. Возможно, характеристика сюнну как торговых посредников (барышников) указывает на их участие в торговле с Китаем на рынках у пограничных застав (см. [ЯТЛЦЧ, с. 286, примеч. 3]). Ту цзюй *** («Тенета для зайцев») — стихотворение «Ши цзина», где воспевается могучий «ратный муж», способный быть «животом и сердцем» и «щитом и стеной» для своего «князя» (гун хоу *** (см. [Legge, She К., с. 13, 14: I.I.7, 1, 3]; ср. [Шицзин, с. 16]). «Достойный и хороший человек» хочет сказать, что сторонники войны с сюнну — «низкие люди» — непохожи на тех образцовых воинов, которых изображает это стихотворение. Истолкование его как критического не соответствует мнению «Малого предисловия» к этому памятнику (ср. [Legge, She К., Prolegomena, с. 38]) и, по предположению Ван Ли-ци, восходит к специалистам по его современному тексту (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 457, примеч. 13]; ср. также [Ян Шу-да, с. 54; Ван Пэй-чжэн, с. 159-160; ЯТЛЦЧ, с. 286, примеч. 5]).

(обратно)

1991

Ср. соответствующую конфуцианскую теорию об императоре как «отце и матери» Поднебесной в [Хуань Куань. Т. I, гл. 6, с. 154, 280, примеч. 29]; см. также гл. 33, с. 106 наст. изд.

(обратно)

1992

У-ван *** («царь У») — Фу-ча, государь Юэ — Гоу-цзянь. Под «пребывающим близко» имеется в виду Гоу-цзянь, под «пребывающими далеко» — государи Ци и Цзинь (см. [ЯТЛЦЧ, с. 287, примеч. 1]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 37-38; т. 6, с. 18-20]). На взгляд Ма Фэй-бая, стоящий после бэй *** («принять заблаговременные меры [по обороне]») знак вэй *** взаимозаменяется с юй *** («от (со стороны)», «в отношении») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 287, примеч. 3]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил выражение цянь син *** («тайно передвигаясь») (см. [ЛМЦЦ. Т. 6, разд. 6, с. 245; ЯТЛЦЧ, с. 287, примеч. 4]) графически сходным се син *** («идти (ехать) вместе»), так как знак цянь кажется ему здесь непонятным (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 453, 457, примеч. 15]); это лучше по смыслу, однако выражение цянь син встречается в других текстах (см., например, [ЧГЦ, кн. 1, гл. 3, с. 22]; ср. [СКТ, с. 130]).

(обратно)

1993

Последовав редакции Чэнь Цзунь-мо, Ван Ли-ци ввел в текст второй знак юэ *** после первого (см. [ЯТЛ, с. 263, 265, примеч. 4; ЯТЛ (ЦДБ), с. 454, 457, примеч. 17]); это требует перевода «Восточное Юэ пересекло (досл.: перешло через; может быть: перешло [границу] (?) — Ю.К.) Дунхай ***» (см. [Эн тэцу рон, с. 193]) или (вольно) «Восточное Юэ отторгло от нас некоторые территории Дунхая» (см. [Dispute, с. 203]). Трудно согласиться с такой реконструкцией. Восточное Юэ — название владения, чей царь начал править не раньше 135 г. до н.э. и занимал престол до 111 г. до н.э.; когда он был убит, его царство уничтожено, а бывшие подданные переселены в Китай (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 114, с. 6-10 (ср. Watson, 196]. Т. 2, с. 254-256); HFHD. Т. 2, с. 34, 84-85]). Вопрос в том, о каком Дунхае идет речь. Это не может быть округ Дунхай, лежащий значительно севернее земель юэсцев. Это не может быть и царство Дунхай, иначе называвшееся Восточное Оу (см. о нем примеч. 24 к гл. 16 наст. изд.). Восточное Оу существовало со 192 по 138 г. до н.э., когда его царь просил о переселении своего народа в Китай, — см. [ШЦХЧКЧ, гл. 114, с. 3-5 (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 250-253); гл. 20, с. 2; гл. 22, с. 18-19 (ср. Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 3, с. 642, 773, 835, примеч. 1)], т.е. было уничтожено до восшествия царя Восточного Юэ на престол. Раз оба царства существовали не одновременно, первое не могло пересечь границ второго, и введение в текст знака юэ не обосновано. Поэтому мы следуем за Ма Фэй-баем, обошедшимся без такой реконструкции; он отмечает, что местности, где пребывали оба царя, находились к югу от р. Чжэцзян *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 288, примеч. 2]), протекающей в совр. пров. Чжэцзян. Царь Восточного Юэ взбунтовался против Хань в 111 г. до н.э.; на царе Дунхая (Восточного Оу) лежала какая-то вина, за которую он и пострадал в 138 г. до н.э. (см. [HFHD. Т. 2, с. 82, 83]). Нэй цинь *** (досл. «вторгнуться внутрь») значит «вторгнуться во внутреннюю [область мира]». Фулин *** (***) — название горного хребта, служившего южным рубежом китайского округа Чанша *** (занимал часть совр. пров. Хунань к востоку от р. Цзышуй и северо-западную часть пров. Гуандун). Ди *** — название не вполне ясной этнической группы — племен, обитавших в районе южной части совр. пров. Сычуань и связанных с цянами (см. [Hervouet, 1964, с. 120, 123-125]). Бо *** — племя, населявшее территорию совр. Ибиня пров. Сычуань, район слияния рек Янцзы и Миньцзян; одни приписывают бо тайское происхождение, другие связывают их с ди и цянами, третьи рассматривают как смесь цянов и китайцев либо цянов и юэсцев и т.п. (см. [Hervouet, 1964, с. 83, 126-128]). Жань ман *** — название двух племен, которые почти всегда упоминаются в источниках рядом, так что их часто склонны рассматривать как одно племя жань ман; жили по верхнему течению Миньцзяна, в горном районе совр. уезда Маосянь пров. Сычуань, и относились к цянам (см. [Hervouet, 1964, с. 123-125]). Суйтан *** — название владения юго-западных варваров, а затем ханьского уезда. Сато Такэтоси локализует это владение на территории совр. Сичана пров. Сычуань (см. [Эн тэцу рон, с. 196, примеч. 7]); по указанию Лао Ганя ***, ханьский уезд Суйтан соответствует совр. Юньлуну западнее Дали (в западной части пров. Юньнань), а словарь Морохаси помещает административный центр этого уезда южнее совр. уездного города Лунсянь той же провинции (см. [Морохаси. Т. 4, с. 310, № 2]). Видимо, и владение, и уезд были населены племенем суй ***; это племя одни считают тибетским, другие цянским, третьи связывают его с насельниками Ба и Шу (см. [Hervouet, 1964, с. 116-119]). Куньмин *** — название племени, обитавшего, согласно И.Эрвуэту, как и племя суй, в западной части совр. пров. Юньнань и этнически относившегося, по мнению одних, к цянам, по мнению других, к уманям, по мнению третьих, к ди (см. выше), по мнению четвертых, к мосо или лису из Лицзяна и т.п. (см. [Hervouet, 1964, с. 117-119]). Куньмин было также названием варварского владения, которое, по мнению Сато Такэтоси, находилось на территории совр. Яньюаня пров. Сычуань (см. [Эн тэцу рон, с. 196, примеч. 7]; ср. также [ШЦХЧКЧ, гл. 116, с. 3; Watson, 1961. Т. 2, с. 290]). Последнее предложение фу и цзюй цзэ сюн ну чжун вай чжэнь цзюй, бэй эр хэ гуа е *** *** *** *** ***, *** *** *** непонятно, его реконструируют несколькими способами. Ван Ли-ци вслед за Ван Сянь-цянем читает: сюн ну чжэнь цзюй, чжун вай ши *** бэй («сюнну трепещут от страха, [у нас] в центре и на периферии отменили заблаговременные меры [по обороне]»), а знаки ... бэй эр хэ гуа е считает ответом на слова «достойного и хорошего человека» бэй гуа *** («будут немногочисленны заблаговременные меры [по обороне]») (см. гл. 38, с. 121 наст, изд.; [ЯТЛ, с. 263, 266, примеч. 7; ЯТЛ (ЦДБ), с. 454, 459, примеч. 23]). Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 73]) переставил существительное сюн ну в позицию после начальной частицы фу («ведь»), выражение чжун вай («центр и периферия») — на место, где раньше стояло сюн ну, а вместо знаков бэй эр хэ гуа е читает ши *** бэй эр хэ и *** е («почему же уместно (или: следует) отменить заблаговременные меры [по обороне]?»). Ма Фэй-бай полагает, что знак цзюй *** значит «напасть и захватить», «взять с боя (или: силой)», как ниже, в конце ответа «достойного и хорошего человека» (см. [ЯТЛ, с. 264]), и относится к Хань (а не к сюнну), смысл же отрывка такой: теперь три стороны света уже замирены, и нужно лишь, не опасаясь за свой тыл, одержать одну победу, чтобы заставить сюнну в центре и на периферии трепетать от страха, а вы еще что-то говорите о том, будут ли немногочисленными или нет заблаговременные меры по обороне, от которых отказались (?). Он отвергает обе реконструкции своих предшественников (см. [ЯТЛЦЧ, с. 288-289, примеч. 6]). Как нам кажется, цзюй *** значит здесь «поднять войска» в поход, а не «напасть и захватить», и относится к сюнну, а не к Хань; выражение же чжун вай, как отмечал еще Ван Сянь-цянь, относится к Хань, а не к сюнну. Мы принимаем реконструкцию Го Мо-жо, за исключением последнего предложения, которое мы читаем бэй эр хэ гуа е, так же, как было в тексте «Янь те лунь» до всяких реконструкций: Ван Сянь-цянь прав — здесь действительно цитируются слова «достойного и хорошего человека», а потому знак ши («отказаться от», «отменить») здесь излишен.

(обратно)

1994

Конфуций служил в Лу с 509 по 496 г. до н.э. (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 129-134; ЯТЛДБ, с. 289, примеч. 2]). Мир с Ци (см. примеч. 7 к гл. 38 наст, изд.) был заключен в 500-м, а с Чжэн — в 499 г. до н.э.; в кавычках — цитаты из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 26, с. 46, 6а]). Там также сказано, что «когда Кун-цзы исполнял обязанности при [вельможе по фамилии] Цзисунь, тот три месяца не поступал вопреки [его советам]» (там же). Ван Ли-ци связывает слова «сперва прослужил три месяца» и «потом прослужил [еще] три месяца» из «Янь те лунь» с традицией школы Гунъян, подчеркивавшей трехмесячные периоды влияния мудреца (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 459, примеч. 25]). О Цзи Хуане, он же Цзи Хуань-цзы, см. примеч. 20 к гл. 27 наст. изд. Чжун Ю был сделан «главным управляющим» министра по фамилии Цзи (см. примеч. 44 к гл. 11 наст, изд.), чтобы разрушить стены трех столиц трех влиятельных кланов владения Лу, державших в нем власть в своих руках; разрушение стен было задумано Конфуцием и выполнено в 498 или 497 г. до н.э. Речь идет о столице клана Цзи (Цзисунь) г. Би *** (находился в 70 ли к юго-западу от совр. уездного города Бисянь пров. Шаньдун), столице клана Шусунь *** г. Хоу *** (находился южнее совр. уездного города Дунпин пров. Шаньдун) и столице клана Мэнсунь (см. примеч. 7 к гл. 19 наст, изд.) г. Чэн ***, расположенной к северо-востоку от совр. уездного г. Нинъян пров. Шаньдун. Стены Хоу были разрушены; при попытке разрушить стены Би вспыхнуло восстание местных жителей против князя Лу, но было подавлено, а стены разрушены; стены Чэн уцелели (см. [Гунъян чжуань, гл. 26, с. 6а, 66; Legge, CT, с. 780-781; Эн тэцу рон, с. 196-197, примеч. 8; МН. Т. 4, с. 127; т. 5, с. 324-326; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 81; т. 6, с. 132-133]).

(обратно)

1995

Первая цитата — из «Чунь цю» (ср. [Legge, CT, с. 774, 776-778]). Юнь *** — название поселения, которое владение Ци захватило у Лу сперва в 517 (516?), а затем в 504 (503?) г. до н.э.; видимо, речь идет о Западном Юнь (Си Юнь ***), расположенном к востоку от совр. уездного города Юньчэн пров. Шаньдун (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 33, с. 46-47, 49-50]; ср. [МН. Т. 4, с. 124-126; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 80, 81, 245, примеч. 83]). Хуань *** — земля в княжестве Лу южнее совр. уездного города Фэйчэн и севернее Нинъяна пров. Шаньдун; Гуйинь *** — местность к северу от горы Гуйшань (название, собственно, и значит «севернее Гуй»), расположенной юго-западнее совр. уездного города Синьтай пров. Шаньдун. Эти три территории были возвращены государем Ци Цзин-гуном князю Лу Дин-гуну во время их встречи в 501 (500?) г. до н.э. в местности Цзягу *** (находилась к югу от административного центра совр. уезда Лайу пров. Шаньдун); участником этой встречи был Конфуций, который сумел своим вмешательством в церемониал показать правителю Ци, что тот не следует справедливости, устыдить его и побудить во искупление его вины вернуть отторгнутые прежде у Лу земли и отказаться от мысли о внезапном нападении на Лу (см. подробно [Гунъян чжуань, гл. 26, с. 4б-5а; ШЦХЧКЧ, гл. 33, с. 50; гл. 47, с. 26-30]; ср. [МН. Т. 4, с. 127; т. 5, с. 319-324; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 81, 245, примеч. 90; т. 6, с. 131-132, 326, примеч. 30]). «Обратить вспять тараны [врага]» — клише (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 1, с. 133, 200-201, примеч. 41]; гл. 37, с. 118 и примеч. 8; гл. 50, с. 159 и примеч. 2 наст. изд.). «Вот почему ныне сто кланов ропщут многоголосой толпой» — неточная цитата из Дун Чжун-шу (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4017]; ср. [ДФ (Хань), с. 152]). «Центр и периферия» — цитата из речи «сановника» (см. гл. 38, с. 121 наст. изд.).

(обратно)

1996

В трех изданиях «Янь те лунь» после вэй *** («опасности») стоят знаки вэй жо фу вэй *** *** («защищали слабых и спасали тех, кто оказался в опасности») (см. [ЯТЛ, с. 266, примеч. 10]). Ван Пэй-чжэн считает, что следует добавить их в текст «Янь те лунь» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 161]). Мы последовали его предложению. В комментариях Ли Шаня (ум. в 689 г.) к «Вэнь сюань» дважды цитируются слова «Янь те лунь»: «упрочивали [положение] тех, кто клонился к падению, и спасали тех, кто оказался в опасности» (см. [ЛЧЧ Вэнь сюань, гл. 28, с. 96; гл. 37, с. 356]). В комментарии Хэ Сю к «Гунъян чжуань» указано, что в этой летописи критикуются как не заслуживающие доверия те удельные правители «государств центра», которые явились для охраны границ, какой-либо территории не дружно, вместе с прочими, а — из-за своей нерадивости — по отдельности, позже, чем нужно (см. [Гунъян чжуань, гл. 19, с. 56, 9а]; ср. [ЯТЛ, с. 266, примеч. 11]). Там также по той же причине критикуется князь, который, по словам «Гунъян чжуань», «опоздал на встречу» с другими для нападения на Сун (см. [Гунъян чжуань, гл. 7, с. 9б-10а]; ср. [Ян Шу-да, с. 54]). В кавычках — слова, взятые из текста «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 12, с. 56]); речь идет о принце по имени Май ***, который в 633 г. до н.э. охранял Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]), но не выполнил этого дела до конца и был предан смерти (см. [Legge, CT, с. 202, 207, 208]).

(обратно)

1997

Не вполне понятно выражение няо чжэ ***; Ван Пэй-чжэн предполагает, что оно указывает, как и соседние выражения, на избегание и уход (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 161]); в таком смысле его и переводят, используя более или менее подходящие значения слова чжэ (ср. [Эн тэцу рон, с. 194; Dispute, с. 205; Graham, 1978, с. 338-339, примеч. 238; ЯТЛЦЧ, с. 297, примеч. 2]). Нам кажется, что таким путем можно сделать лишь натянутые переводы; но если предположить, что чжэ — это испорченный знак ши *** («летать, улетать»), в который знак чжэ входит в качестве фонетического компонента, то получим вполне осмысленное сочетание няо ши («улетать, как птица»); наш перевод выполнен в соответствии с этой реконструкцией. В современном тексте трактата стоит явно неуместный здесь знак му *** («пасти»), который считает уместным лишь Ма Фэй-бай, подчеркивающий, что пастьба у сюнну была неотделима от военного похода (см. [ЯТЛЦЧ, с. 291-292, примеч. 2]); Чжан Дунь-жэнь вслед за Юй Юэ предложил заменить му графически похожим знаком шоу *** («ловить»); Го Мо-жо заменил му графически сходным гун *** («нападать») (см. [ЯТЛ, с. 127, примеч. 12; ЯТЛДБ, с. 73]). Убедительнее других реконструкция Ван Ли-ци, заменившего му графически сходным цюй *** («разгромить, разбить»): этот знак описывает разгром силами сюнну крайне измученных китайских отрядов (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 48-49 и коммент. Сыма Чжэна и Чжан Шоу-цзе; ХШБЧ, гл. 94А, с. 5328 и коммент. Янь Ши-гу (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 180; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 53); ЯТЛ (ЦДБ), с. 460, примеч. 37]). Тактику, описанную конфуцианцем, сюнну, в частности, применяли в 123-122 гг. до н.э. Гэн чжэ *** («[солдаты из призывников, отбывающих] срочную очередную воинскую повинность, и [из] осужденных» — см. [Хуань Куань. Т. I, с. 271-272, примеч. 52 к гл. 5; примеч. 27 к гл. 28 наст. изд. (ср. Хуань Куань. Т. I, с. 213, примеч. 86 к гл. 1)] — термин, не раз встречающийся в ханьских текстах (см. [ХШБЧ, гл. 6, с. 195, 222 (ср. HFHD. Т. 2, с. 63, 104); гл. 27Ба, с. 2344; гл. 49, с. 3759; гл. 24А, с. 2011, коммент. Ин Шао; Чэнь Чжи, с. 76]). Попытка Ма Фэй-бая истолковать гэн как «заменять» и чжэ (в этом случае читается ши?) как «возвращаться домой» (ср. [ХШБЧ, гл. 49, с. 3761]) несостоятельна. В кавычках — выражения из доклада Чао Цо об обороне границы и поощрении земледелия (см. там же), мысли которого использует «сановник» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 292, примеч. 3]). Вслед за Го Мо-жо вставляем после служебного слова со *** предлог и *** («почему») (см. [ЯТЛДБ, с. 73]).

(обратно)

1998

Фэн ци *** («собственное владение») — государево владение, территория под непосредственным управлением Сына Неба. Мыслилась как находящаяся в центре мира, как земля, наиболее близкая к Сыну Неба; с этим Сюй Шэнь связывал этимологию слова ци («близкий») (см. [ХШБЧ, гл. 94Б, с. 5393; Таскин, 1973. Вып. 2, с. 67; ЧХДЦД, с. 1758]). По мнению некоторых, слово фэн указывает на ленное пожалование (см. [Bodde, 1956, с. 50-51, 61; Creel, 1970. T.I, с. 322; и др.]); быть может, имеются в виду те пожалования фэн, которые, по преданию, Сын Неба давал своим чиновникам сравнительно недалеко от столицы? (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 35; МН. Т. 2, с. 482; HFHD. Т. 2, с. 263]). Согласно другой точке зрения, выражение «фэн ци [простиралось на] 1000 ли» происходит из «Ши цзина», где есть фраза «собственное государево владение (бан *** ци) [простирается на] 1000 ли» (см. [Legge, She К., с. 637: IV, III.III]; ср. [Шицзин, с. 461]); поскольку знак бан служил именем основателя Хань Гао-цзу, то был табуирован и его заменяли знаком фэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 161]). Это более правдоподобная интерпретация. Со времен Чжань го считалось, что во времена династии Западная Чжоу собственное владение Сына Неба представляло собой квадрат по 1000 ли в длину и ширину. На взгляд Ма Фэй-бая, поскольку столица находилась в центре этого квадрата, от нее до каждой из сторон квадрата, т.е. до границ, было 500 ли (см. [ЯТЛЦЧ, с. 292, примеч. 5]). Заметим, что современная наука склонна отрицать достоверность предания о существовании собственного императорского владения в ту эпоху, так как это предание не подкреплено свидетельствами западночжоуских источников (см. [Creel, 1970. Т. 1, с. 363-366]). Значение слова шэн *** не вполне понятно. Слово пытались перевести буквально «победные» — о кликах с поля битвы (см. [Эн тэцу рон, с. 195]) — и в переносном смысле «заслуженные» — о людях (см. [Dispute, с. 205]); второе неверно. Ван Ли-ци предложил истолковать контекст, где встречается это слово, в свете описаний военной системы, по преданию, введенной Гуань-цзы (см. [ГЦ, гл. 20, с. 158]), и военной системы, по мнению Чао Цо, существовавшей в древности (см. [ХШБЧ, гл. 49, с. 3765]). Согласно обоим описаниям, солдаты рот и отделений в ходе ночных боев слышали голоса друг друга или узнавали друг друга по голосам; этого было достаточно, чтобы предотвратить беспорядок или прийти на помощь друг другу. Ван Ли-ци считает, что знаки шэн ***, тэн *** и тэн *** значат «передавать (сообщать)» и что первые два являются заимствованиями для третьего, представляющего собой правильное написание данного иероглифа (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 461, примеч. 40]). Видимо, в соответствии с этим толкованием Ма Фэй-бай переводит «сведения о военных победах и поражениях» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 292, примеч. 5]). Хань Ин указывает, что, когда достойный государь занимался устроительной деятельностью, «повинности [по срокам] не превышали [одного] сезона» (см. [ХШВЧ, гл. 8, с. 107 (ср. HSWC, с. 275; ХШБЧ, гл. 85, с. 4990); ЯТЛ (ЦДБ), с. 461, примеч. 41]); см. также примеч. 12 к гл. 38 и примеч. 8 к гл. 49 наст. изд.

(обратно)

1999

Имеется в виду посылка зимой 85-84 гг. до н.э. опытных воинов и стрелков в округ Шофан (см. [HFHD. Т. 2, с. 157 и примеч. 3.5; ЯТЛ (ЦДБ), с. 461, примеч. 42]). Чэнь Чжи цитирует ряд ханьских текстов (преимущественно надписи на зеркалах), где говорится о тоске женщины по мужу, надолго разлученному с ней из-за его обязанности охранять границы (см. [Чэнь Чжи, с. 76]). Цитата в кавычках — из «Ши цзина» (см. [Legge, She К., с. 261: II.I.VII, 6]; ср. [Шицзин, с. 209]). В отличие от текста «Ши цзина» в «Янь те лунь» знак цзинь *** («ныне») стоит не перед, а после местоимения во *** («я, мы»), а вместо знака чжи *** («знает») стоит знак чжи ***. Вслед за Ван Ли-ци переносим знак цзинь на место перед во, где он стоит в четырех изданиях трактата (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 455, 462, примеч. 45]). Сходные сообщения ханьских документов о гибели мужчин в походах и о страданиях и слезах их матерей, жен и детей см. в [ХШБЧ, гл. 64Б, с. 4372-4373; ХХШ, гл. 89, с. 1332]; ср. [Таскин, 1973. Вып. 2, с. 80]. Первое содержится в докладе трону 46 г. до н.э. (см. [HFHD. Т. 2, с. 310]), но описывает времена У-ди, второе включено в императорский эдикт 82 г. н.э., но описывает ситуацию в прошлом. В «Бо ху тун» рассуждение о том, что в древности поход не превышал срока в один сезон, также подкреплено цитатой из «Ши цзина», ранее приведенной «достойным и хорошим человеком» (см. [Бо ху тун, гл. 2А, с. 104]; ср. [Po Hu Tung, с. 452-453]; см. также примеч. 8 к гл. 49 наст. изд.). В связи с сообщением о посылке императорских посланцев, призванных явить августейшее сострадание к подданным, Чжан Чжи-сян указывает на посылку пяти человек — Ван Пина (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 358-359, примеч. 20 к гл. 12]) и других — в 86 г. до н.э. (см. [ЯТЛ, с. 267, примеч. 17]). Однако Ван Пин был послан в ноябре-декабре 86 г. до н.э., а отнюдь не весной, так что «достойный и хороший человек» имеет в виду не этот, а аналогичный случай. По мнению Чэнь Чжи, под «заключением торговых сделок» между чиновниками, с одной стороны, и профессиональными воинами и солдатами-призывниками — с другой, имеется в виду засвидетельствованная в цзюйяньских текстах продажа в кредит солдатами-призывниками на пограничной службе выданной им казенной одежды таким чиновникам, как командиры взводов или отделений (ср. [Loewe, 1967. Т. 1, с. 116, 158; Hulsewe, 1978, с. 29-30]). Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 462, примеч. 48]) видит в этой формуле указание на рынки, учреждавшиеся в военных лагерях для торговли с военнослужащими (см. [ШЦШ, гл. 2, с. 8]; ср. [Переломов, 1968, с. 146]) и облагавшиеся налогом — см. [ШЦХЧКЧ, гл. 81, с. 21 (ср. Kierman, с. 35); гл. 102, с. 14 и коммент. Сыма Чжэна (ср. Watson, 1961. Т. 1, с. 540)]. Как указывает Чэнь Чжи, солдаты-призывники в пограничных округах, которые несли тяжелую нагрузку как рабочая сила, именовались «[лица], выполняющие тяжелый труд» (цзюй цзо ***) (ср. [Loewe, 1967. Т. 2, с. 279]). Кроме охраны по ночам вышек для наблюдения за сигналами огнем, солдаты-призывники на пограничной службе несли еще разные повинности в дневное время; например, как сообщается в одном из цзюйяньских документов, они охраняли гарнизонные здания и казармы, стерегли сады, приводили в порядок счета, ухаживали за лошадьми, готовили пищу для офицеров, занимались собирательством, посылались с поручениями, оказывали помощь (ср. [Loewe, 1967. Т. 2, с. 132, 133]), а также (судя по другим документам) должны были изготовлять кирпичи, которые высушивались на солнце (ср. [Loewe, 1967. Т. 1, с. 104-106, т. 2, с. 123-137]). По мнению Чэнь Чжи, это описание нестроевых обязанностей пограничных солдат-призывников соответствует словам трактата Хуань Куаня о том, что чиновники «соединяют их силы и объединяют их труд, используют их на работах, не сообразуясь с принципами» (см. [Чэнь Чжи, с. 76-77]; ср. гл. 38, с. 124 наст. изд.). Ма Фэй-бай тоже видит в формуле «соединять силы и объединять труд ([разные виды] труда? — Ю.К.)» указание на то, что люди делали несколько (разных) дел одновременно (см. [ЯТЛЦЧ, с. 293, примеч. 14]).

(обратно)

2000

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Юй Юэ исключаем из текста знак е *** после гу *** («поэтому») как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 264, 267, примеч. 18]). Сун бо цзи *** *** (Су некая Бо-цзи, или Су некая старшая дочь) — дочь князя (гун) Сюаня *** (609-592 гг. до н.э.) владения Лу и жена князя (гун) Гуна *** (588-576 гг. до н.э.) владения Сун. Овдовев через 10 лет, она больше не вышла замуж и вела добродетельный образ жизни более 30 лет; погибла же она в 544 г. до н.э. во время пожара, приключившегося ночью в ее доме, так как, опасаясь нарушить долг, отказалась покинуть дом в такое время без наставницы (см. [Legge, CT, с. 551, 553, 555, 556; О'Hara, с. 103-106]). Эта история рассказывается также в «Комментарии Гунъян» (см. [Гунъян чжуань, гл. 21, с. 8б-9а]). Как считал Дун Чжун-шу, кроме того, что после смерти мужа Бо-цзи жила уединенно и блюла долг верности в течение более чем тридцати лет, она еще скорбела о бедствиях государства и правящего дома; а так как скопление темного начала рождает светлое начало, то и вспыхнул пожар; видимо, это толкование характерно для комментаторов школы Гунъян; во всяком случае, его отчасти принял Хэ Сю, говоря, что выполнение норм поведения Бо-цзи (приведшее к ее гибели во время пожара) было порождено ее чувством печали, наивысшим напряжением ее мысли (см. [ХШБЧ, гл. 27А, с. 2281-2282, а также коммент. Шэнь Цинь-ханя]). В «Чунь цю» под 641 г. до н.э. упоминается пожар в «Западном дворце» в княжестве Лу (см. [Legge, CT, с. 177, 178]). В «Гунъян чжуань» указывается, что «Западный дворец» — это «малые покои для отдыха государя», что существовал также «Восточный дворец», а всего у удельного правителя было три дворца. Дун Чжун-шу считал, что в «Западном дворце» жила «супруга» князя Лу. Но комментатор Хэ Сю поясняет, что «Западный дворец» был одним из зданий внутри «малых покоев для отдыха государя», в котором жила женщина из государства Чу; по его мнению, в двух других дворцах «малых покоев для отдыха государя» Лу жили женщины еще из двух государств; супруга князя жила в центральном, а левая и правая наложницы — соответственно в восточном и западном дворцах. В ту пору на луского князя (гун) Си (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 324, примеч. 10 к гл. 10]) оказал давление правитель владения Ци, поэтому наложница, происходившая из Ци, стала главной женой этого князя, а женщина из Чу, которая первоначально должна была стать «супругой» князя, была лишена этой возможности, очутилась в «Западном дворце» и не видела сочувствия; ее скорбью и ропотом на свое одиночество и был вызван пожар (см. [Гунъян чжуань, гл. 11, с. 11 а-116; ХШБЧ, гл. 27А, с. 2278-2279; ХХШ, гл. 66, с. 962; гл. 78, с. 1133]; ср. [ЯТЛ, с. 267-268, примеч. 20]). Слово чжун *** («высоко ценить» в нашем переводе), действительно, мотивирует регистрацию факта в «Гунъян чжуань». Под 716 г. до н.э. здесь сообщается: «Летом обнесли стеной [поселение] Чжунцю *** (находилось в 50 ли к северо-востоку от совр. уездного города Линьи пров. Шаньдун. — Ю.К.). Что за Чжунцю? Это внутреннее поселение [княжества Лу]. Почему записано, что обнесли стеной Чжунцю? Записано потому, что это важная (или: тяжелая, чжун) [работа]» [Гунъян чжуань, гл. 3, с. 56]. Ван Ли-ци усматривает здесь у чжун два значения: слово указывает и на то, что «ценят силы народа», и на то, что «успех нелегок (досл.: тяжелый, трудоемкий, т.е. нелегкий)» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 463, примеч. 53]). Чангэ *** — название поселения, находившегося севернее совр. уездного города Чангэ пров. Хэнань. В кавычках — цитаты из «Чунь цю» и «Гунъян чжуань». В «Чунь цю» под 719 г. до н.э. сообщается: «Жители Сун напали на [владение] Чжэн и окружили [поселение] Чангэ» (см. [Legge, СТ, с. 17-20]). В «Гунъян чжуань» под 718 г. до н.э. указывается, что сунцы «взяли Чангэ. Если кто брал поселение вне [территории Лу, то в «Вёснах и осенях» это] не записано; почему же этот [случай] записан? [В укор, так как отбывание воинской повинности продолжалось слишком] долго». Хэ Сю поясняет, что если в древности армия отправлялась в поход на срок не более одного сезона, то в данном случае владение Сун потратило на взятие Чангэ больше года, слишком долго держа в тяжелых условиях войска, что и вызвало осуждение со стороны автора летописи (см. [Гунъян чжуань, гл. 3, с. 4б-5а]). В «Бо ху тун» пример с осадой и взятием Чангэ и мнение «Гунъян чжуань» по этому поводу тоже иллюстрируют мысль, что, согласно древнему правилу, поход не должен длиться более одного сезона (см. [Бо ху тун, гл. 2А, с. 104 (ср. Po Hu Tung, с. 452-453 и примеч. 36, 37); примеч. 11 к гл. 38 наст, изд.]). Не исключено, что речь «достойного и хорошего человека», где цитатами из «Ши цзина» и «Чунь цю» (в интерпретации комментария Гунъян) иллюстрируется это древнее правило, явилась своего рода образцом для текста «Бо ху тун», где для такой же цели использован тот же иллюстративный материал. «Благородный муж» — «автор» «Чунь цю», т.е. Конфуций.

(обратно)

2001

По свидетельству Чжан Дунь-жэня, в трех изданиях трактата вместо чэн сян («канцлер») стоит чэн сян ши («писец канцлера») (ср. примеч. 37 к гл. 13, примеч. 76 к гл. 29 наст. изд.; см. [ЯТЛ, с. 270, примеч. 1]). Го Мо-жо принимает именно это чтение (см. [ЯТЛДБ, с. 74]), Сато Такэтоси переводит в соответствии с ним (см. [Эн тэцу рон, с. 198]), и мы следуем его примеру. В кавычках — цитата из Дун Чжун-шу (см. гл. 36, с. 111 и примеч. 2 к гл. 36 наст. изд.). О мин тэ *** («гусеницы, поедающие сердцевину и листья хлебных растений») см. [Ван Пэй-чжэн, с. 150; Legge, She К., с. 380: II.VI.VIII, 2, с. 381 (ср. Шицзин, с. 293); HFHD. Т. 2, с. 41, примеч. 7.3].

(обратно)

2002

По предположению Ван Ли-ци, возможно, по ошибке в тексте вместо Кун-цзы *** стоит Мэн-цзы ***, ибо известны близкие изречения, принадлежащие Конфуцию (см. ниже), а не Мэн-цзы; тем не менее, по наблюдению Ван Ли-ци, в тексте «Янь те лунь», доступном людям эпохи Сун (X-XIII вв.), уже стояло имя Мэн-цзы (см. [ЯТЛ, с. 270, примеч. 5]). В «Чжун юн» приводятся слова Конфуция: «Истинный путь не далек от людей; если, когда человек осуществляет путь, тот оказывается далек от людей, его нельзя считать истинным путем» [Legge, DM, с. 393: XIII]. В «Лунь юй» цитируется замечание мудреца: «Он еще не думал о ней; [если бы по-настоящему думал], разве ему было бы далеко (досл.: что за дальнее расстояние было бы. — Ю.К.) [до ее дома]?» [Лунь юй, с. 103: 9.31]; ср. [Legge, CA, с. 226]. Из текста неясен пол того, кто думает, и того, о ком думают; наш перевод условен. Замечание Конфуция может быть в другом контексте понято и так: «Он еще не думал об этом; [если бы по-настоящему думал], разве ему было бы далеко до этого?»

(обратно)

2003

Первые слова в кавычках — цитата из оды «Гуань цзюй ***» (неточно можно это перевести «Кричащие птицы», но на каких птиц указывает входящий в название знак цзюй — не ясно), первой в «Ши цзине» (см. [Legge, She К., с. 3: I.I.I]; ср. [Шицзин, с. 9]). Хэ гуан *** («Река Хэ широка») — название оды «Ши цзина», приписываемой матери сунского князя (гун) Сяна (см. примеч. 59 к гл. 29 наст, изд.), которая якобы сочинила эти стихи, вернувшись во владение Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]) после развода и не будучи в состоянии перестать думать о сыне, княжившем в Сун (см. [Legge, She К., с. 104:1.V.VII; Legge, She К., Prolegomena, с. 47; Шицзин, с. 79, 548]). В стихотворении говорится, что его автору Река (Хэ) не кажется широкой, а владение Сун — далеким и что автор с легкостью переправился бы через эту реку и за одно утро достиг бы этого владения. Под «любовью к внутренней духовной силе», видимо, имеется в виду любовь матери князя к благой силе ее сына (о котором она неотступно думает), помогающая ей преодолевать расстояния.

(обратно)

2004

Слова в кавычках — цитата из стихотворения «Ши цзина» «Цзюй ся ***» («Чеки на концах оси повозки») (см. [Legge, She К., с. 393: II.VII.IV, 5]; ср. [Шицзин, с. 303]). Ту же мысль см. в [ШЦКЧКЧ, гл. 47, с. 93]. Ван Дуань-ли *** *** отмечал, что во времена дискуссии о казенных монополиях на соль и железо и написания трактата «Янь те лунь» в «Великом училище» еще не была учреждена должность «ученого обширных знаний», который бы толковал «Ши цзин» с комментарием Мао Чана ***, и потому в «Янь те лунь» цитируются толкования «Ши цзина», восходящие к трем школам — Лу, Ци и Ханя из Янь; Ван Пэй-чжэн считает, что из числа трех школ надо исключить также школу Ханя (Хань Ина ***), так как в «Янь те лунь» в ряде случаев явно не принимаются версии этой школы (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 162]). О ней и прочих школах см. [Hightower, с. 241-310].

(обратно)

2005

В кавычках — неточная цитата из «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 112: 5.1]; ср. [Legge, Mencius, с. 235]). Там говорится, что в ответ на чужой вопрос, обращенный к князю: «Он взрослый мужчина и я взрослый мужчина, почему же я боюсь его?», «Янь Юань сказал: «Что за человек был Шунь? Что я за человек? Кто действует, тоже станет таким, как он»». В последнем предложении используются (выделенные кавычками) слова Конфуция (см. выше, примеч. 2 к гл. 39 наст. изд.).

(обратно)

2006

Конфуцианскую концепцию «правления истинного царя» в интерпретации Мэн-цзы см. [Мэн-цзы, с. 36: 2.5] (ср. [Legge, Mencius, с. 161-162]). Она предполагала отчуждение у земледельцев 1/9 урожая (вероятно, через систему «колодезных полей»), предоставление наследственных жалований чиновникам (и потомкам чиновников), досмотр товаров, но освобождение от пошлин на рынках на пограничных заставах (или: на заставах и рынках), отсутствие запретов на ловлю рыбы в запрудах на озерах; освобождение от наказания жены и детей преступника; особую заботу о стариках — вдовцах, вдовах и бездетных — и о сиротах. Осуществление такого правления Мэн-цзы приписывал Вэнь-вану. Цзе цзюэ *** — термин, встречающийся в «Гуань-цзы», где он означает одну из девяти милостей, оказываемых правителем народу: если кто из «народа (?)» (ши минь ***) погибал на государевой службе или в бою, а потомков у него не было, то его друзьям отдавался приказ, получив средства от государя, приносить жертвы покойному (см. [ГЦ, гл. 54, с. 348, 350; Го Мо-жо и др., с. 872]). В этом случае цзе цзюэ должно означать «продолжать [род, или клан], который прервался». Но в данном случае выражения цунь ван и цзе цзюэ являются цитатами из «Гунъян чжуань», где сказано: «У князя (гун) Хуаня была заслуга продолжения [династий], которые прерывались (цзе цзюэ), и сохранения [владений], которые погибали (цунь ван)». Хэ Сю поясняет, что под «продолжением [династий], которые прерывались» имеется в виду возведение князем Хуанем на луский престол Си-гуна в 660 (или 659) г. до н.э. (точнее говоря, содействие князя Хуаня этому восшествию на престол); под «сохранением [владений], которые погибали» имеется в виду сохранение им уничтоженных варварами владений Син *** (находилось юго-восточнее уездного города Синтай совр. пров. Хэбэй) в том же году, Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]) в 659 (или 658) г. до н.э. и Ци *** (находилось в совр. уезде Цисянь пров. Хэнань) в 647 (или 646) г. до н.э. (см. [Гунъян чжуань, гл. 11, с. 8б-9а; гл. 10, с. 1а, 2а, 4а; гл. 11, с. 5а-5б; ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 22; гл. 33, с. 31-34]; ср. [МН. Т. 4, с. 51-52, 111-114; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 47, 73-75]). Шаолин *** находился во владении Чу, в 45 ли к востоку от совр. уездного города Яньчэн пров. Хэнань. В 657 (или 656) г. до н.э. циский Хуань-гун напал на Чу во главе армии удельных правителей, и чуский сановник был прислан своим государем для заключения «клятвенного договора, скрепленного жертвенной кровью» (мэн ***) в Шаолине, где стали лагерем войска удельных правителей; чуский сановник выразил от имени своего князя желание подчиниться Ци, поскольку тот заботится о китайских государствах (см. [Legge, CT, с. 138-141; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 22-23, 298, примеч. 50]). Этот эпизод подробно комментируется в «Гунъян чжуань» (см. [Гунъян чжуань, гл. 10, с. 7а-8а]). Там указывается, что «Чунь цю» сообщают о «приезде» сановника из Чу, ибо «согласны с тем, что [князь] Хуань сделался правителем, стоящим во главе других», т.е. гегемоном, в связи с чем они «расположили (изложили) по порядку его заслуги» (сюй цзи ***), самой выдающейся из которых (по толкованию Хэ Сю) было подчинение Чу. Вместо выражения сюй цзи в тексте «Янь те лунь» стоит графически сходное сочетание юй цзи ***; по обоснованному мнению Го Мо-жо, знаки сюй и юй, цзи и цзи в древности взаимозаменялись (см. [ЯТЛДБ, с. 75, примеч. 104; ЯТЛЦЧ, с. 296, примеч. 8]; но ср. [ЯТЛ, с. 271, примеч. 10]).

(обратно)

2007

В «Сюнь-цзы» есть высказывание: «Накапливая (нагромождая) землю, образуют гору, из которой возникают ветры и дожди; накапливая воду, образуют пучину, из которой рождаются драконы цзяо и лун; накапливая добрые [поступки], образуют внутреннюю духовную силу, и тогда сама собой обретается божественная мудрость, из которой будет обеспечено сердце совершенномудрого» [СЦЦШ, гл. 1, с. 4]; ср. [Dubs, 1928, с. 34; Koster, 1967a, с. 4; Феоктистов, с. 177]. В «Янь те лунь» оно наполовину неточно цитируется, наполовину пересказывается. Последние слова второго и третьего предложений этого высказывания — хай *** («моря») и цзы *** («сын» из выражения цзюнь цзы «сын государя» = «благородный муж») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 55]).

(обратно)

2008

«Река Хэ широка» — см. примеч. 3 к гл. 39 наст. изд. По мнению Ян И-суня, вместо дэ *** («обрести») в тексте должно стоять дэ *** («внутренняя духовная сила») (см. [ЯТЛ, с. 271, примеч. 13]). Вместо син *** («шел») в трех изданиях трактата стоит более уместный здесь по смыслу знак ван *** («уходил») (см. [ЯТЛ, с. 271, примеч. 13, 14]). После высказывания Конфуция в кавычках — цитаты из текста Хань Ина: «Во времена великого спокойствия [отсутствие] простолюдинов, которые отправлялись отбывать повинность, не превышало [срока в один] сезон; мужчины и женщины не упускали времени для того, чтобы сочетаться парами...» [ХШБЧ, гл. 3, с. 34; HSWC, с. 96]. В «Помесячных приказах» также говорится, что осенью при вынесении судебных приговоров по тяжбам надлежит непременно быть справедливым (см. [Li Ki. Т. 1, с. 376: IV.IV, 33]). Следующие предложения в кавычках — неточные цитаты из речи «писца канцлера» (см. гл. 39, с. 124-125 наст, изд.). Первая из них, сообщающая о гармонии инь и ян и своевременности ветров и дождей, восходит к ответу Дун Чжун-шу на вопросы императора (см. ссылку в примеч. 2 к гл. 36 наст. изд.). Интересно отметить, что идеальное состояние правителя описывается «на даосский манер» и с использованием терминов «чистота и спокойствие» (цин цзин ***) и «неимение желаний» (бу юй ***), употреблявшихся даосами (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 54, с. 13, 19; гл. 130, с. 47; Watson, 1961. Т. 1, с. 422, 426; Watson, 1958, с. 169; Кроль, 1977в, с. 140, примеч. 19, 20, с. 148-149, примеч. 48]; ср. также [Хуань Куань. Т. I, с. 206, примеч. 68 к гл. 1, с. 236, примеч. 62 к гл. 2]).

(обратно)

2009

В двух изданиях «Янь те лунь» вместо сюань *** («возвращаются») стоит его синоним хуань *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 467, примеч. 19]). Чэнь Чжи, основываясь на ханьских текстах из Цзюйяня, приходит к выводу, что слова «в нынешнем году уходят, в будущем году возвращаются» отражают обычные сроки службы солдат-призывников на границе (см. [Чэнь Чжи, с. 77]); это соответствует гипотезе, по которой призывник служил на границе весь второй год службы (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 271-272, примеч. 52 к гл. 5]). Фраза «мужчины и женщины роптали на свое одиночество» встречается в «Малом предисловии» к «Ши цзину» (см. [Legge, She К., Prolegomena, с. 42]). По Сыма Цяню, восточное Чу (дун Чу ***) включало земли от уездного города Пэнчэна *** (ныне Сюйчжоу пров. Цзянсу) и восточнее, округа Дунхай и У и владение Гуанлин *** (находилось северо-восточнее города Янчжоу совр. пров. Цзянсу) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 24]). Какуказывает Чэнь Чжи, Мэн Кан отождествляет восточное Чу с У; но из цзюйяньских документов явствует, что среди солдат-призывников, несших пограничную службу в Цзюйяне, не было жителей округа У *** (другое название округа Куайцзи, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 311, примеч. 28 к гл. 8], занимал земли совр. пров. Цзянсу к югу от Янцзы и восточнее Маошань, большей части Чжэцзян и всей Фуцзяни), который, будучи местностью, богатой реками, поставлял кадры для флота, а не солдат-призывников, занятых охраной границы и обработкой земли. Поэтому Чэнь Чжи предполагает, что слова «тело [человека] находится в восточном Чу...», вероятно, принадлежат уроженцу У (см. [Чэнь Чжи, с. 77]). Это предположение едва ли достаточно обосновано, поскольку речь идет о человеке, который физически находится на территории У, а душой стремится в область к западу от Хуанхэ (Си Хэ) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 293, примеч. 8 к гл. 7]), т.е. в Шэньси (западнее Лунси, как отмечает сам Чэнь Чжи). Цзи шу ***, два вида проса, или же чумиза и просо (черное просо). Обе цитаты из «Ши цзина» (см. [Legge, She К., с. 183: I.X.VIII, 1, с. 364: II.VI.III]; ср. [Шицзин, с. 147, 283]). В тексте «Ши цзина» вместо знака гун *** («почтительный», «осторожный») стоит его синоним — знак гун ***. Возможно, «почтительные и осторожные» люди — те друзья (товарищи) автора стихотворения, которые не служат (ср. [Ши цзи чжуань, гл. 13, с. 151; Эн тэцу рон, с. 200]); но не исключено, что гун *** значит здесь «ласковый (добрый) и мягкий (нежный)» человек — жена автора стихотворения, ждущая его дома (см. [ЯТЛЦЧ, с. 297, примеч. 23]). О вредных «дыханиях», возникающих в результате дурного правления — однобокой опоры на наказания, см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 3997] (ср. [Seufert, с. 20; ДФ (Хань), с. 135]). По Дун Чжун-шу, накопление этих «дыханий» тоже приводит к нарушению гармонии между высшими и низшими, равновесия между инь и ян и появлению знамений. В двух изданиях «Янь те лунь» вместо чун мин *** («насекомые — вредители хлебных растений») стоит выражение мин тэ *** («гусеницы (вредители), поедающие сердцевину и листья хлебных растений»), а в одном — мин тэ *** с тем же значением (ср. примеч. 1 к гл. 39 наст, изд.) (см. [ЯТЛ, с. 271, примеч. 18]). Последнее чтение кажется предпочтительным ввиду встречавшейся ранее параллели: «не появлялись гусеницы, поедающие сердцевину и листья хлебных растений, и не возникали наводнения и засухи» (см. гл. 39, с. 126 наст. изд.). В одном издании «Янь те лунь» вместо вопросительной частицы и ***, в конце последнего предложения, стоит вопросительная частица е ***, (см. [ЯТЛ, с. 272, примеч. 19]). Последние цитаты — из речи «писца канцлера» (см. гл. 39, с. 124-125 наст. изд.).

(обратно)

2010

Образ слепого, который способен «на словах» (досл. «устами») «говорить о белом и черном», но не способен «различить» эти два цвета «глазами», восходит к «Хуайнань-цзы»: «Спроси слепого музыканта: «На что похоже белое?» Ответит: «На белый шелк». «А черное?» «На тутовую ягоду». А возьмет в руки белое и черное, посмотрит — и не знает, где что. Люди видят белое и черное глазами, говорят о них устами. У слепого музыканта есть возможность говорить о белом и черном, но нет возможности распознавать белое и черное. Поэтому он говорит о белом и черном так же, как другие люди, но он различает белое и черное иначе, нежели другие люди» [ХНЦ, гл. 9, с. 82]; цит. по [Померанцева, 1979, с. 191] (с изменениями). Мы обязаны С.Е. Яхонтову тремя уточнениями в переводе этой главы. По предложению Чжао Сяо-ляня *** *** из соображений параллелизма вставляем знак эр *** («но») после знака луань *** («смуте») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 163]). Выражение му тун *** значит «пастушок» (т.е. мальчик-пастух), как мы его и перевели, или «раб-пастушок», учитывая, что слово тун может значить и «юноша», и «раб», последнее, впрочем, как полагают, безотносительно к возрасту (см. [Ch’u, с. 336-337]). У Хо *** — имя силача, поднимавшего большие тяжести и, согласно Сыма Цяню, служившего при дворе циньского царя У (У ван ***), 310-307 гг. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 63]; ср. [МН. Т. 2, с. 76; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 44]). Имя это встречается также в «Шан цзюнь шу» и «Мэн-цзы» (см. [ШЦШ, гл. 9, с. 40; гл. 20, с. 78]; ср. [Duyvendak, с. 243, 309; Переломов, 1968, с. 186, 223; Мэн-цзы, с. 376: 12.2]; ср. [Legge, Mencius, с. 425]). Существует мнение, что оба эти памятника хронологически предшествуют царствованию циньского царя У и что, видимо, имя силача древности У Хо употреблялось по отношению к циньскому силачу как нарицательное, т.е. у того в действительности были другие фамилия и имя (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 63-64, коммент. Такикава Камэтаро]; ср. [Мэн-цзы, с. 378, примеч. 3]). Однако циньский У Хо назван Сыма Цянем рядом с еще двумя силачами, причем приведены фамилии и имена всех троих; а вопрос о датировке разных глав «Шан цзюнь шу» довольно сложен: по крайней мере гл. 20 этого памятника датируется в настоящее время периодом между 241 и 221 гг. до н.э. (см. [Graham, 1979, с. 69, примеч. 15]). Поэтому, с нашей точки зрения, пока все же вполне вероятно, что У Хо — настоящие фамилия и имя циньского силача.

(обратно)

2011

Сочетание фэн сюй *** непонятно. Чжан Чжи-сян и другие предлагали отождествить его с именем Фэн-мэна ***, или Фэн-мэня ***, мифического персонажа, известным в разных вариантах из ряда памятников; Фэн-мэн якобы жил во времена династии Ся и учился стрельбе из лука у стрелка И ***, которого затем убил из зависти (см. [Юань Кэ, с. 201-203, 393-394, примеч. 94-98]). Юй Юэ считает это отождествление неверным; по его мнению, если «пастушок» противопоставляется У Хо как самый слабый (см. примеч. 1 к гл. 40 наст, изд.), то фэн сюй противопоставляется Яо и Шуню как самый глупый; он предлагает реконструировать фэн сюй как цзюй шу (или coy) *** («лоток для ношения вещей на голове») и предполагает, что это выражение имеет переносное значение, указывающее на человека, как и выражение доу шао (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 30 к гл. 3]) — меры емкости доу и шао, в переносном смысле — малые способности (знания). Сначала Ван Ли-ци предлагал реконструировать фэн сюй как фонетически близкое сочетание Пан Сюнь ***; по его предположению, это имя евнуха, а смысл фразы — критика предоставления императором главных постов евнухам, аналогичная той, что была высказана конфуцианцем Гай Куань-жао *** *** в докладе императору Сюань-ди: «Теперь путь совершенномудрого постепенно приходит в упадок, методы конфуцианских ученых не осуществляются, делают [главными чиновниками, подобными князьям (гун)] Чжоу и Шао, [евнухов, иначе говоря,] то, что осталось [от людей] после наказания через увечье...» [ХШБЧ, гл. 77, с. 4787; ЯТЛ, с. 273, примеч. 2]. Го Мо-жо предпочитает реконструировать сочетание фэн сюй как графически напоминающее его сочетание пэн сюй *** («всклокоченные усы») (см. [ЯТЛДБ, с. 76]). Наиболее удачной представляется реконструкция Ван Пэй-чжэна, по примеру Чэня *** предлагающего заменить фэн сюй на графически сходное сочетание пэн тоу *** («всклокоченная голова») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 163-164]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 172, примеч. 2; ХШБЧ, гл. 87Б, с. 5107 и коммент. Янь Ши-гу; Knechtges, 1976, с. 82; Лунь хэн, гл. 63, с. 899; Forke. Т. 1, с. 213]). Это сочетание в другой главе «Янь те лунь», судя по контексту, явно обозначает низкого (заурядного или глупого) человека; там сказано, что именно люди «с всклокоченными головами» смеялись над человеком выдающегося таланта — Тай-гуном, когда тот, находясь в нужде, должен был торговать вразнос (см. гл. 22, с. 56 наст, изд.), т.е. неспособны были по достоинству оценить его, сами будучи иного «рода». В 1983 г. эту реконструкцию принял Ван Ли-ци, предположив, что сочетание пэн тоу было названием «трудового народа», как и сочетание цянь шоу (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 469, примеч. 3]; с. 625 наст. изд.).

(обратно)

2012

Первое предложение в кавычках — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 43: 4.22; Legge, CA, с. 171]). Второе предложение в кавычках — цитата из «Мэн-цзы», где есть изречение: «Если чей-то пост низок, а [сам] он ведет речь о высоком, — это преступление. Поступить на [должность] при дворе государя, когда [твой] путь не осуществляется, — это стыд» [Мэн-цзы, с. 243: 10.5]; ср. [Legge, Mencius, с. 384]. Преступление, о котором говорит Мэн-цзы, квалифицировалось как «превышение служебных функций» (см. [Kroll, 1970, с. 323, 324]).

(обратно)

2013

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Юй Юэ заменяем имя У Хо уместным здесь сочетанием му тун (см. [примеч. 1 к гл. 40 наст, изд.; ЯТЛ, с. 272, 273, примеч. 6]). Фэн сюй (= пэн тоу) — см. примеч. 2 к гл. 40 наст. изд. Начало речи «достойного и хорошего человека» основано на рассуждении Сюнь-цзы (в кавычках — неточная цитата из него): «Кто на словах способен о чем-то сказать и сам способен это осуществить, тот драгоценность государства. Кто на словах не способен о чем-то сказать, но сам способен это осуществить, у того государственные способности. Кто на словах способен о чем-то сказать, но сам не способен это осуществить, тот полезен государству. Кто на словах говорит о добре, но сам совершает зло, тот несчастье государства (или: дурное знаменье для государства. — Ю.К.). Устроитель государства почитает его драгоценности, с любовью оберегает способных им [управлять], использует полезных ему, устраняет его несчастья» [СЦЦШ, гл. 27, с. 372]; ср. [Koster, 1967a, с. 350].

(обратно)

2014

В кавычках — цитата из «Сяо цзина» (ср. [Сяо цзин, св. 2, гл. 4, с. 2а]), где говорится: «Когда слова наполняют Поднебесную, в них не бывает ошибок, [какие встречаются] в речи; когда поступки наполняют Поднебесную, они не вызывают ненависти и злобы». Слова, «наполняющие Поднебесную», — те, что широко распространяют ее жители (см. [ЯТЛЦЧ, с. 299, примеч. 3]). По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак ши *** на ши *** («ведать», здесь «быть занятым»), а знак син *** — на лу *** («жалованье») (см. [ЯТЛ, с. 274, примеч. 8]); ср. значение выражения ши лу *** («ведать, или быть занятым, [только получением своего] жалованья», не заботясь о служебных обязанностях) (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4620 и коммент. Янь Ши-гу]). Ма Фэй-бай считает текст испорченным и не видит смысла в этих исправлениях (см. [ЯТЛЦЧ, с. 299, примеч. 4]). Ср. оппозицию «малая выгода»-«великая выгода» выше (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 6, с. 154, 287, примеч. 52]). Об аналогии между «раствором лекарства в опьяняющем напитке» и «прямыми речами» см. выше, гл. 28, с. 77 и примеч. 10 наст. изд. Экономические идеи «достойного и хорошего человека» созвучны предложению Дун Чжун-шу «вернуть соль и железо простому люду» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 12]). О складывании хвалебных песен (ср. формулу сун шэн цзо) как о признаке эпохи «великого спокойствия» см. гл. 15, с. 23, 25 и примеч. 26 и 54 к гл. 15 наст, изд., а также [Хуань Куань. Т. I, с. 356-357, примеч. 15 к гл. 12]. В последнем предложении в кавычках — цитаты из речи «сановника» (ср. гл. 40, с. 127 наст. изд.).

(обратно)

2015

Цюй ся *** («получать [доходы] от низших», «поборы у низших») — выражение, встречающееся в «Гуань-цзы» (см. [ГЦ, гл. 76, с. 457]; ср. [Maverick, с. 134; Го Мо-жо и др., с. 1114]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня устраняем из текста знаки янь те («соль и железо») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 7]), предшествовавшие цюй ся в тексте заглавия (см. [ЯТЛ, с. 274, 276, примеч. 1]). В кавычках — цитаты из речи «достойного и хорошего человека» (см. гл. 40, с. 128 и примеч. 5 наст. изд.).

(обратно)

2016

Ян Шу-да предлагает заменить бессмысленный в данном контексте знак дао *** («грабить») графически похожим знаком ин *** («полный», «взимать сполна», здесь «взимать немного») (ср. [Мэн-цзы, с. 118: 5.3; Legge, Mencius, с. 241]); по его мнению, предложение означает: «в обильный год тоже взимал(и) немного» (см. [Ян Шу-да, с. 56]). Знак сы *** («отсрочить [сбор] налогов») употреблен в этом значении в соответствии с традицией ханьского современного текста «Лунь юй», на которую, по мнению Сунь И-жана, в данном случае опирался Хуань Куань (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 164]). Ван Ли-ци считает, что тот основывался на тексте «Гуань-цзы», где о князе Ци Хуань-гуне сказано: суй цзи бу шуй суй цзи ши эр шуй *** *** *** *** ***. Комментаторы толкуют вторую часть этого текста двояко: а) «Когда год был неурожайный, то [князь] не облагал налогом; когда год был неурожайный, то [князь] отсрочивал сбор налогов»; б) «Когда год был голодный, то [князь] не облагал налогом, а [ждал], пока голод не уменьшится (не ослабнет), и тогда облагал налогом» [ГЦ, гл. 18, с. 141]; ср. [Го Мо-жо и др., с. 292; Rickett, с. 67-68]. На взгляд Ван Ли-ци, ши значит здесь «отсрочить», а не «уменьшать», причем оба синонима — ши и сы — это заимствованные иероглифы, употребленные вместо знака, правильное написание которого чэ *** ( (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 474, примеч. 1]). Наш перевод следует толкованиям Сунь И-жана и Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 303, примеч. 1]). В кавычках — не вполне точная цитата из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. Т. 1, с. 293: III.III, Л]). О сборе налогов на продукты цзи лянь см. [Хуань Куань. Т. 1, с. 217-218, примеч. 99 к гл. 1]. В трех изданиях трактата перед тянь ся *** («Поднебесная») стоит знак эр *** («а») (см. [ЯТЛ, с. 276, примеч. 5]).

(обратно)

2017

Фразы в кавычках — цитаты из двух разных стихотворений «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 584: IV.II.II; с. 381: H.VI.VIII, 3; Шицзин, с. 424, 294]). В «Ши цзине» вместо цзюнь *** («быстро») стоит знак цзюнь *** с тем же значением. В комментарии Мао Чана к первой фразе в кавычках говорится: «[Это] значит, что верховный [правитель] хочет сделать свой народ богатым и уступчив по отношению к низшим, хочет лишь [одного] — чтобы народ в широких [масштабах] возделывал (досл.: поднимал [новь]. — Ю.К.) свои частные (или: личные, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 99, 315, примеч. 13]) поля», а Кун Ин-да поясняет, что, желая обогащения народа с помощью земледелия, верховный правитель говорит о «частных (или: личных)» полях, не касаясь государевой пашни (см. [Мао Ши, гл. 19(2), с. 11 б]). Ян Шу-да указывает, что, поскольку Хуань Куань использовал толкования традиции современного текста «Лунь юй» (см. примеч. 2 к гл. 41 наст, изд.), можно прийти к выводу, что в данном случае это толкование совпадает с комментарием Мао Чана (см. [Ян Шу-да, с. 56]). В комментарии Чжэн Сюаня ко второй фразе в кавычках указывается: «Сердца этого народа ставят на первое место государевы, а на последнее — частные [интересы], побуждают владыку Неба оросить дождем государево поле и только после этого дойти до частных полей. Это означает, что народ опирается на внутреннюю духовную силу государя и получает от него великие милости» [Мао Ши, гл. 14А, с. 10а]. Чжу Си цитирует комментарий «господина Су ***»: «Народ говорит: «Пусть [сначала] дождь оросит наше государево поле, а затем дойдет и до наших частных [полей]»; а государь говорит: «Быстро возделывайте ваши частные [поля] на всем [протяжении] тридцати ли». Вот какая взаимная преданность и любовь между тамошними верховным [правителем] и низшими» [Ши цзи чжуань, гл. 19, с. 228].

(обратно)

2018

Первая фраза в кавычках — не вполне точная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 1, 2: 1.1; Legge, Mencius, с. 127]), вторая — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 135: 12.11; Legge, CA, с. 256]). Вместо гун ху *** Чжан Дунь-жэнь предложил реконструкцию шан гун *** («вверху достигнуть государства (дома государя ?)» (шан чжи гун цзя *** *** ), но в четырех изданиях «Янь те лунь», в частности, в издании Го Мо-жо, стоит более уместное здесь по смыслу выражение гун ши *** («казенные дела») (см. [ЯТЛ, с. 274, 277, примеч. 9; ЯТЛ (ЦДБ), с. 475, примеч. 8; ЯТЛДБ, с. 77]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 304, примеч. 8]). Слова в кавычках в последнем предложении — из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 8а]). Там указывается, что в 15-м году своего правления (595 или 594 г. до н.э.) луский князь (гун) Сюань «впервые обложил поля (му) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 226, примеч. 16 к гл. 2]) налогом, взимавшимся натурой (шуй) (см. примеч. 4 к гл. 36 наст. изд.)... Что называется «обложить поля налогом, взимавшимся натурой»? Обложить их налогом, взимавшимся натурой, [для сбора которого] обходили поля, [выбирая лучшие участки с лучшим зерном]». Далее в «Гунъян чжуань» указывается, что запись о введении натурального налога на частные поля в «Чунь цю» сделана в связи со стремлением критиковать его потому, что идеальной нормой обложения, с точки зрения «Гунъян чжуань», представляется десятина (см. примеч. 26 к гл. 15 наст, изд.), от которой отступает новый налог (см. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 8а-9а, коммент. Хэ Сю]; ср. [Bauer, 1974, с. 123-126; Мартынов, 1987, с. 32-35]). У Хэ Сю и в «Гулян чжуань» поясняется, что речь идет о десятине, обеспечиваемой путем коллективной обработки «государевой» пашни в системе «колодезных полей» (см. [Гулян чжуань, гл. 12, с. 8б-9а]).

(обратно)

2019

Ши шу *** («Большие крысы» или «Кроты») — название стихотворения «Ши цзина», в котором, согласно традиции, народ критикует правителя за тяжкие поборы (см. [Legge, She К., с. 171-173: I.IX.VII; Legge, She К., Prolegomena, с. 55]; ср. [Шицзин, с. 137-138]). По предположению Гу Гуан-ци, идея, что между введением натурального налога на частные поля в 595 г. до н.э. (см. примеч. 4 к гл. 41 наст, изд.) и стихотворением «Большие крысы» есть связь (что и то и другое «суть одно дело»), вероятно, восходит к предисловию (или предисловиям?) к «Ши цзину» трех школ его толкователей (ср. примеч. 4 к гл. 39 наст, изд.). Близкую точку зрения он находит в «Гунъян чжуань», где сказано: «Что [называется] «обложить поля налогом, взимавшимся натурой»? Обложить их налогом, взимавшимся натурой, [для сбора которого] обходили поля, [выбирая лучшие участки с лучшим зерном]» (см. примеч. 4 к гл. 41 наст, изд.); «Когда осуществляется [взимание] одной десятой [урожая], то слагаются хвалебные песни» (см. примеч. 26 к гл. 15 наст. изд.). По мнению Гу Гуан-ци, это сказано из-за стихотворения «Большие крысы». Он считает, что близость толкований «Ши цзина», принадлежащих трем школам, и «Гунъян чжуань» естественна, ибо речь идет о современном тексте обоих памятников, и в доказательство цитирует слова Ван Фу: «когда [князь] обложил поля (му) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 226, примеч. 16 к гл. 2]) налогом, взимавшимся натурой, [для сбора которого] их обходили, [выбирая лучшие участки с лучшим зерном], то было сложено [стихотворение] «Большие крысы»» [ЦФЛ, гл. 15, с. 46; ЯТЛ, с. 277, примеч. 10]. Ван Ли-ци и Ма Фэй-бай полагают, что «налог, взимавшийся натурой» платили в соответствии с площадью обложенных им «полей» (му), что он узаконивал частную собственность на землю новых феодалов-землевладельцев и означал крах прежней системы «колодезных полей», связанной с рабовладельческим строем и монополией рабовладельцев на землю (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 475, примеч. 9; ЯТЛЦЧ, с. 304, примеч. 9]).

(обратно)

2020

Вэй — см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]. Ранее история вэйского Лин-гуна сходным образом излагалась в «Люй-ши чунь цю», где Хай Чунь *** назван Вань *** Чунь (см. [ЛШЧЦ, св. 25, гл. 4, с. 185-186]; ср. [R. Wilhelm, с. 441-442]). В «Синь сюй» (см. [Синь сюй ЦЧЦИ, гл. 6, с. 202]) и в трех изданиях «Янь те лунь» он тоже назван Вань Чунь (см. [ЯТЛ, с. 277, примеч. 12]). В кавычках — более или менее точные цитаты из «Люй-ши чунь цю», где говорится: «Князь (гун) Лин [государства] Вэй [велел] в холодную погоду копать пруды. Вань Чунь, увещевая его, сказал: «Погода холодная — боюсь, что начать [работу, связанную с] отбыванием трудовой повинности, повредит народу». Князь (гун) сказал [в ответ]: «Погода холодная?»...» В редакции этого отрывка «Янь те лунь» 631 г. после имени Хай Чунь следует предлог и *** («из-за этого»); вместо слов князя «Погода холодная? А почему мне не холодно?» стоят слова: ««Погода холодная? холодная?» Хай Чунь сказал...»; вместо знака цзи *** («голодного») стоит знак цзи *** с тем же значением (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]).

(обратно)

2021

В редакции 631 г. вместо и *** («праздности») стоит его синоним и ***; вместо знака ши *** («сырой») стоит его синоним ши *** — в древности оба знака взаимозаменялись (см. [ЯТЛ, с. 277, примеч. 13]); вместо лю *** («середина здания») стоит уместный тут по смыслу знак тун *** («болеть», здесь скорее «страдания») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]). Еще в трех изданиях «Янь те лунь» вместо лю *** стоит лю *** («поток») или лю *** приписано произношение лю ***. Чжан Дунь-жэнь предлагал заменить лю *** на знак бин *** («болезнь, болеть, страдать») (см. [ЯТЛ, с. 277, примеч. 13]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил лю *** графически сходным цань ***, чье значение, как указал ученый, Янь Ши-гу истолковал с помощью слова тун ***; Ван допускает также, что знак лю *** попал в текст по ошибке вместо лю ***, стоящего в редакции «Бай цзы лэй хань *** ***», причем лю *** является синонимом бин *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 476, примеч. 13]). Ма Фэй-бай поддерживает последнюю реконструкцию, указывая, что лю *** значит «опухоль», но может быть истолкован и как «болезнь, страдание» (бин ***) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 304-305, примеч. 13]). Мы приняли первую реконструкцию Ван Ли-ци, косвенно подкрепленную текстом редакции 631 г., и переводим цань «страдания» (ср. [Эн тэцу рон, с. 204]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня в соответствии с редакцией 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]) после цзи *** («тяжелое положение» в нашем переводе, «волнения» в переводе Ма Фэй-бая, см. [ЯТЛЦЧ, с. 305, примеч. 5]) мы ввели в текст связку е *** (см. [ЯТЛ, с. 274, 278, примеч. 14]). Смысл сочетания у юнь чжун чжи е цуань тоу чжай чжэ чжи и *** *** *** *** *** *** не вполне ясен. Ван Ли-ци указывает, что, вероятно, вместо юнь чжун следует читать хуань *** чжун, а это значит «повернуться на пятке» или «возвратиться»; и что до или после знака чжай из текста, видимо, выпали какие-то иероглифы (см. [ЯТЛ, с. 278, примеч. 15, 16]). Ван Пэй-чжэн цитирует мнение комментатора Яо, что перед знаком чжай, вероятно, выпал знак чжи ***; по его собственному мнению, выражение цуань тоу означает «бежать, обхватив голову руками, как скрывается [от опасности] крыса» (ср. [ХШБЧ, гл. 45, с. 3627 и коммент. Янь Ши-гу]); он считает, что выражения юнь чжун чжи е и цуань тоу чжи и параллельны друг другу, а знак чжай является плеоназмом (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 166]). По мнению Сато Такэтоси, слова у юнь чжун чжи е указывают на людей, которым не устроиться на работу даже на очень короткий срок, а слова цуань тоу чжай — на людей, не имеющих дома, где бы можно было укрыть голову (см. [Эн тэцу рон, с. 204]). Французские переводчики считают, что речь идет о несчастных обладателях полей размером с платок и жилищ наподобие крысиных нор (см. [Dispute, с. 208]). По наиболее убедительному толкованию Ма Фэй-бая, у юнь чжун чжи е значит «не иметь [достаточно] места, чтобы повернуться на пятке» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 305, примеч. 15]). В 1983 г. Ван Ли-ци реконструировал сочетание цуань тоу чжай как цуань тоу юань цзин ***, что значит «спрятать (укрыть) голову и согнуть шею»; на его взгляд, «согнуть шею» — ходячее выражение времен Хань, образ оказавшегося в тяжелом положении или нужде человека (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 476, примеч. 18]; ср. [ХШБЧ, гл. 45, с. 3651 и коммент. Янь Ши-гу и Шэнь Цинь-ханя; О'Hara, с. 122]). Ма Фэй-бай истолковал цуань тоу чжай чжэ как человека «на побегушках (цуань) в резиденции (чжай) предводителя (тоу)». Представляется, что оба толкования не идеально вписываются в контекст. По предложению Яо мы вставляем знак чжи перед чжай и получаем таким путем два параллельных дополнения к глаголу у («не иметь»): первое из них описывает отсутствующее имущество (землю), второе — отсутствующие жилища бедняков, чей «тяжкий (физический) труд» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 305, примеч. 15]; ср. [Эн тэцу рон, с. 204]) (или «низкое положение» (?) и) неведом богатым землевладельцам и домовладельцам. Отсюда наш перевод. Выражение юань ма ***, вероятно, тождественно выражению юань ма («рыжая лошадь с белым брюхом») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 230, примеч. 36 к гл. 2; ЯТЛ, с. 325, примеч. 21; Ван Пэй-чжэн, с. 191]). Ма Фэй-бай переводит бэй шань *** (в нашем переводе «покрывать [склоны] гор») словами «заполнить все горы» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 305, примеч. 16]). У Сыма Цяня в описании богатств одного скотовода сказано, что его коней и быков можно было считать ущельями (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 15]; ср. [Swann, с. 430 и примеч. 98]).

(обратно)

2022

В двух изданиях «Янь те лунь» вместо чжай *** («долгами») стоит его синоним чжай ***, оба знака в древности взаимозаменялись. Го Мо-жо предложил читать знак чжэн *** в непонятном сочетании чжэн ци (цу) *** как чжэн *** («взимать», «взимать налоги»). Ян И-сунь предположил, что ци следует реконструировать как фу *** («налоги») (см. [ЯТЛ, с. 278, примеч. 17-19; ЯТЛДБ, с. 77]); в результате получается осмысленное выражение чжэн фу («взимаемые налоги»). Но Ван Ли-ци считает, что чжэн *** — это «начальник (староста)» волости или деревни, а ци (цу) — это заимствование, употребленное вместо цу *** («вынуждать, заставлять, давить») (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 477, примеч. 23]); Ма Фэй-бай приписывает ли чжэн *** значение «волостной чиновник, правитель волости», а знаку ци (цу) — значение «грустить, падать духом» и по соображениям параллелизма ставит ци перед ли чжэн; на его взгляд, фраза «грустить из-за [волостных] чиновников» указывает на ситуацию, описанную ранее «знатоком писаний», по чьим словам, чиновники ли чжэн боятся взыскивать недоимки с влиятельных домов и привлекать их к ответу, но строги по отношению к «мелкому люду», который от них бежит (см. [ЯТЛ, гл. 15, с. 107]; ср. гл. 15, с. 25 наст, изд.). Последняя реконструкция, отвечающая принципу параллелизма, убедительнее других; но в ней «долги» сопоставлены с «чиновниками». Чтобы избежать этого, мы принимаем поправку Го Мо-жо (см. выше). В соответствии с предложением Ван Ли-ци и Ван Пэй-чжэна заменяем знак бо *** («хлопать рукой, схватить, взять») графически сходным туань *** («брать руками пищу»), который более подходит здесь по смыслу и стоит в четырех изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 278, примеч. 20; Ван Пэй-чжэн, с. 166]). Речь идет о манере есть рис с общего блюда, скатывая его в лепешки (см. [Ли цзи, св. 2, гл. 1, с. 12а-12б; Li Ki. Т. 1, с. 35-36]). В словарях отсутствует знак со 119-м ключом, правая часть которого читается хоу ***. Чжан Дунь-жэнь предлагает реконструировать его как хуа (или хо) *** со значением «высевки (отруби)», «грубые рисовые высевки», «рисовая шелуха»; согласно предложению Чэня, вместо этого неизвестного иероглифа следует читать цзао *** («винная барда»); в доказательство он ссылается на текст гл. 29 «Янь те лунь»: «Кое у кого из многочисленного люда «шелухи зерна и винной барды и то не досыта»» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 166-167]; гл. 29, с. 94 наст. изд.). Ма Фэй-бай подозревает, что загадочный знак — это гоу из сочетания кан гоу *** («шелуха с жидкой грязью»), означающий «грязь, грязный» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 305, примеч. 18]). Вторая реконструкция лучше вписывается в контекст.

(обратно)

2023

Предложение «Кто [на досуге сидит] в свободно ниспадающей одежде сложа руки и ест со столика, тот не знает усердного труда [людей], которые сами пашут, нажимая ногой на [поперечину] сохи» сохранилось в танской редакции (см. [ЛЧЧ Вэнь сюань, гл. 35, с. 176]). Это противоречит предположению Ван Ли-ци, что вместо чжи («надавливать (наступать) ногой на») из выражения чжи лэй *** в тексте должен стоять знак чжи *** («подбирать») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 477, примеч. 28]); ранее такое предположение высказывал Ван Пэй-чжэн (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 167]). Выражение «нажимать (надавливать) ногой на [поперечину] сохи» уже встречалось в «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, гл. 15, с. 105]). Исследовавший его Д. Боддэ писал мне 13 декабря 1977 г.: «Я считаю, что чжи лэй *** вполне может значить «нажимать ногой на поперечину лэй». Видимо, в двух отрывках «Янь те лунь», где встречается этот термин, он является специальным. Одно из значений чжи — та *** («попирать, наступать (нажимать)»), т.е. в этом контексте «нажимать на поперечину лэй». Далее, в одном из случаев, где [термин] встречается в «Янь те лунь» [см. ЯТЛ, гл. 15, с. 105], чжи лэй очень хорошо противопоставляется фу дань ***: «нажимание на лэй по направлению вниз» противопоставлено «поддерживанию ноши» (висящей на бамбуковом коромысле). Одно действие совершают ногой, другое — плечом. Что касается «столика для еды», то, видимо, он напоминал блюдо, которое держали в руках во время трапезы (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 167]). В кавычках — клише, описывающее стиль жизни богатого человека (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 41, с. 31]; ср. [МН. Т. 4, с. 447; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 27]). В пяти изданиях «Янь те лунь» и в редакции 631 г. вместо дань *** («нести груз на плечах») стоит его синоним, графически похожий знак дань ***. Дун Чжун-шу писал, что «ездить в повозке [соответствует] посту благородного мужа; носить груз на спине или на плечах — это обязанность маленького человека» [ХШБЧ, гл. 56, с. 4019]; ср. [ДФ (Хань), с. 154]. В редакции 631 г. вместо тун [в] стоит уместный здесь по смыслу знак куан *** со значением «покойная», которым Ван Ли-ци по предложению Юй Юэ заменил тун в своей редакции (см. [ЯТЛ, с. 275, 278-279, примеч. 24]); вместо чжань *** («войлок, войлочная») стоит знак цзянь *** («циновка») (ср. примеч. 33 к гл. 29 наст, изд.); вместо фу *** («тащить») стоит менее уместный здесь по смыслу знак фу *** («запрягать»); слово чуань («лодка») записано знаком ***, а не ***, слово нуань («теплый») — знаком ***, а не ***; вместо знака бянь *** («граница») в сочетании бянь чэн *** («стена на границе, пограничная стена») стоит знак чан *** («длинная»), т.е. речь идет о «Длинной (или Великой) стене»; вместо знака пяо *** («носиться (по ветру)») стоит семантически более уместный здесь знак тяо *** («пристально всматриваться»); вместо знака сян *** («повернуться лицом к») стоит его синоним сян ***; после знака чжэ *** («те, которые...») отсутствует показатель определения к существительному — служебное слово чжи *** (см. [ЯТЛ, с. 278-279, примеч. 22-26; ЦШЧЯ, гл. 42, с. 733]). Вслед за Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 473, 478, примеч. 36]) заменяем ин в сочетании ин цю *** знаком мэй ***: мэй цю — устойчивое сочетание со значением «прекрасная шуба». По предложению Ян Шу-да заменяем знак цин *** («чистый», «чистый и слабый») графически сходным и семантически более уместным цзин *** («холодный») (см. [Ян Шу-да, с. 57]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 306, примеч. 22]). Предложение, которому соответствует перевод от слов «кто «ездит в прочном экипаже»» до слов «неся груз на спине и на плечах», сохранилось в сочинении Ма Цзуна (см. [И линь, гл. 3, с. 31]).

(обратно)

2024

В кавычках — цитаты из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 252: II.I.V, 7, с. 574: IV.I.V, с. 572: IV.I.IV; Шицзин, с. 203, 416, 417]). Вместо слов «его наследие» в китайском оригинале стоит просто «это». Здесь уместно напомнить об этимологии слова «простолюдинка» (пи фу): женщина, состоящая в парном браке (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 245, примеч. 67 к гл. 3]). В редакции 631 г. выражение цяо цуй *** («страданий») записано знаками ***; вместо знака цзюй *** («отражают») стоит близкий по значению знак туй *** (досл. «отталкивают»); вместо знака чжэ *** («тот, который») стоит более уместный здесь знак ван *** («гибель»); вместо знака сян *** («обратиться лицом к») стоит его синоним сян ***; вместо знака фу *** («наклониться над») стоит графически сходный знак чжан *** («опираться на»): как указывает Ван Сянь-цянь, выражение чжан цзи *** («опираться о стол») значит слушать тяжбы (добавим, что фу цзи значит «навалиться грудью на стол (при письме)», «наклониться над столом») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 306, примеч. 25]); вместо служебного слова жу *** стоит эр *** (в древности оба слова взаимозаменялись); знаки вэнь дяо *** (по Ма Фэй-баю, «с помощью официального документа перебросить (? перевести ?) имущество подчиненным») идут в обратной последовательности — тяо (? или: дяо?) вэнь («сыпать цитатами как из мешка») см. [ХЮДЦД. Т. 6, с. 164]; «писать (или: обнародовать?) официальные документы» см. [Эн тэцу рон, с. 205; Dispute, с. 209]; вместо цю *** («требовать») стоит графически сходный знак му *** («дерево») (чтения тяо вэнь и му принял Ван Ли-ци, а за ним и мы, но не принял Ма Фэй-бай, см. [ЯТЛЦЧ, с. 306, примеч. 25]); перед связкой е *** знак чжэ *** («тот, который») отсутствует (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734; ЯТЛ, с. 279, примеч. 30-32]); в редакции Ван Ли-ци 1983 г. знак чжэ перенесен с места перед е на более подходящее, после знака чу *** («розги из терновника») (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 473, 479, примеч. 44]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо ань *** стоит знак ань *** («смотреть, исследовать»), в который предыдущий знак входит в качестве фонетической части (см. [ЯТЛ, с. 279, примеч. 33]). В кавычках — выражение, встречающееся в «Мэн-цзы» (см. [Мэн цзы, с. 58: 3.1]; ср. [Legge, Mencius, с. 182]); в переводе этого выражения и всего предложения мы последовали за Ма Фэй-баем (см. [ЯТЛЦЧ, с. 306, примеч. 26]). Быть может, речь идет о том, что сказано не в «книгах», а в «картах и списках [населения]» (см. [Эн тэцу рон, с. 205]; ср. [Кроль, 19706, с. 294-295]): фигура путешественника, изучающего карту, вполне вписывается в контекст.

(обратно)

2025

По предположению Ян Шу-да, жэнь *** («использовать на службе») в данном случае — искажение графически сходного знака ши *** («служить на государственной службе») (см. [Ян Шу-да, с. 57]). Термин цзянь мао *** образуют названия двух близких видов тростника; цзянь определяется в комментариях как вымоченный в воде мао, а сочетание цзянь мао — как название одного из видов мао (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 244, примеч. 54 к гл. 3]; см. [Морохаси. Т. 9, с. 694, № 15; Legge, She К., с. 416: II.VIII.V, 2]). Первоначально в «Янь те лунь» стояло цзянь фан *** («многолетнее травянистое растение с длинными листьями и крепким корнем и ароматные травы» в переводе Ма Фэй-бая, см. [ЯТЛЦЧ, с. 306, примеч. 27]), а чтение цзянь мао было только в редакции 631 г. до н.э. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734]). По предложению Ван Сянь-цяня и Юй Юэ (см. [ЯТЛ, с. 275, 280, примеч. 35]) Ван Ли-ци принял чтение цзянь мао. Он отметил также, что в одном издании «Янь те лунь» вместо цзянь фан стоит цао цзянь *** («трава и тростник») и что, видимо, это чтение было принято редактором под влиянием прообраза сравнения, употребленного «достойным и хорошим человеком»: еще Цзя И писал, что при Цинь, в частности, при втором императоре династии, «смотрели на убийство людей, как на косьбу травы или косьбу тростника (цао цзянь)» (см. [ХШБЧ, гл. 48, с. 3723; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 479, примеч. 47]). В кавычках — неточная цитата из Цзя И. При Шанском Яне еще не было Великой стены, построенной в предпоследнем десятилетии III в. до н.э.; либо имеются в виду ее предшественницы — Длинные стены времен Чжань го (например, такие стены были построены правителями царства Вэй, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3] в 352 г. до н.э.) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 44, с. 18]; ср. [МН. Т. 5, с. 153]), а также Чжао и Янь (см. [ШЦХЧКЧ, гл. ПО, с. 12, 13]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 37]), либо мы имеем дело с явным анахронизмом. На взгляд Ма Фэй-бая, речь идет о Длинной стене государства Вэй, построенной в 352 г. до н.э. и простиравшейся от уезда Чжэн *** (совр. уезд Хуасянь пров. Шэньси) по реке Ло *** на север, до округа Шанцзюнь, где на северном конце стены находилась крепость Гуян ***, ныне уездный город Гуян в Автономном районе Внутренняя Монголия (см. [ЯТЛЦЧ, с. 306-307, примеч. 27]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 39, 40, 313-314, примеч. 141]). Значение выражения шу цао *** не вполне ясно. В «Ши цзи» оно сопоставлено с выражением чжуань шу *** («перевозить») (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 28]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 236; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 115]). Термин чжуань шу, в частности, применялся для обозначения перевозок зерна (провианта) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 97, с. 6]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 271; HFHD. Т. 2, с. 242; ЯТЛ, гл. 1, с. 2]). При сопоставлении выражений шу цао и чжуань шу обращает на себя внимание «парность» терминов цао и чжуань: первый означает «перевозить [зерно] водой», т.е. на судах, второй — «перевозить на повозках», т.е. посуху (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 53, с. 4]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 126]). Следовательно, чжуань шу должно значить «перевозить на повозках», а шу цао — «охранять границу и перевозить зерно водой» или «перевозить зерно (провиант) водой при помощи пограничных солдат»; словарь дает для шу цао значение «перевозить на судах военное снаряжение» (см. [Морохаси. Т. 5, с. 4, № 13]); Ма Фэй-бай переводит шу «обрабатывать поля военных поселений и расквартировывать войска для охраны границ», а цао — «перевозить водным путем» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 307, примеч. 27]). Однако к контексту «Янь те лунь» эти значения не подходят. Во-первых, неясно, почему здесь говорится о «ручных повозках (или повозках на ручной тяге)», которые тянут люди, если эти люди занимаются перевозками (сплавом) продовольствия или даже военного снаряжения на судах. Во-вторых, судя по еще двум упоминаниям шу цао в «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, гл. 44, с. 291; гл. 49, с. 310]), так назывались люди, число которых можно было «уменьшить» и которых можно было «призвать (мобилизовать)»; это была категория подлежавшего мобилизации населения, и перевод этого выражения с помощью глагола с дополнением может разве что помочь понять этимологию термина, не больше. По счастью, в нашем распоряжении есть сообщение «Янь те лунь», что об уменьшении числа шу цао говорилось в некоем «высочайшем указе» (см. [ЯТЛ, гл. 44, с. 291]), и текст самого этого указа от 121 г. до н.э., где говорится: «уменьшил наполовину число солдат-призывников на пограничной службе (шу цзу ***)» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 111, с. 24]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 205; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 89]). Следовательно термин шу цао был эквивалентом термина шу цзу. Можно предположить, что сочетание шу цао *** появилось в «Янь те лунь» в результате искажения текста, где прежде стояло либо сочетание шу цзу (правда, такое искажение трудно объяснить графическим сходством знаков), либо графически похожее сочетание шу цао *** в котором последний знак цао значит либо «сослуживец (товарищ, коллега)», либо «отряд (группа)», а само сочетание значит «сослуживцы (или: отряды), охраняющие границу». Видимо, к сближению шу цао *** с шу цзу склонился и Ван Ли-ци в 1983 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 503, примеч. 29]); впрочем, он не сформулировал этого словесно, а ограничился цитированием отрывков из «Янь те лунь», где есть выражение шу цао ***, и двух текстов «Хань шу», где сказано об уменьшении числа шу цзу наполовину (см. [HFHD. Т. 2, с. 63; ХШБЧ, гл. 94А, с. 5330]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. ПО, с. 51; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 54]). В редакции 631 г. вместо нянь цзюй *** («ручные повозки») стоит выражение цзы цзюй *** («повозки для поклажи»); вместо сюань *** («возвращались») стоит его синоним хуань *** (то же в трех изданиях «Янь те лунь») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734; ЯТЛ, с. 280, примеч. 36-37]).

(обратно)

2026

Шу *** — один из конфуцианских принципов поведения, определенный самим Конфуцием словами «чего сам не хочешь [себе], не делай другим» (см. [Лунь юй, с. 173-174: 15.24]; ср. [Legge, CA, с. 301]). Связь этого принципа с категорией «человеколюбия» (жэнь) прослеживается в другом изречении Конфуция, согласно которому «быть способным выбирать аналогии вблизи (т.е., судя по контексту, делать другим то, чего желаешь себе. — Ю.К.) — можно назвать это способом [осуществления] «человеколюбия»» (см. [Лунь юй, с. 69-70: 6.30]; ср. [Legge, CA, с. 194; Fingarette, с. 41-42]). Принцип был развит в «Мэн-цзы» и в особенности в «Чжун юн» (см. [Fung, 1973. Т. 1, с. 71-73, 120, 129, 244, 372-373]). Выражаясь языком современной социальной психологии, он клал в основу отношения к людям способность «принятия роли» другого (ср. [Шибутани, с. 46]) — умение поставить себя на его место. По мнению Ян И-суня, во фразе со бу ши *** *** («по отношению к кому он не проявляет [человеколюбия]») есть пропуски и ошибки (см. [ЯТЛ, с. 280, примеч. 38]). На взгляд Ма Фэй-бая, бу ши значит «не осуществлять человеколюбивого правления» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 307, примеч. 28]). В кавычках — почти точные цитаты из «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 36-38: 2.5]; ср. [Legge, Mencius, с. 163-164]). Гун Лю *** («князь Лю»), согласно не слишком надежной традиции, правнук Хоу Цзи, выдающийся представитель дома Чжоу, «культурный герой», который заботился о земледелии и о создании запасов зерна; он отправился в поход в землю Бинь, где построил столицу Чжоу, ввел налоги и обеспечил богатство и процветание народу, который во множестве переселился туда вслед за ним (см. [Legge, She К., с. 483-489]; ср. [Шицзин, с. 364-366; Creel, 1970. Т. 1, с. 58; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 107, 180, 303-305, примеч. 11, 12, 19]). Дай ван *** (царь Дай), то же, что царь Тай (см. примеч. 12 к гл. 29 наст. изд.). На взгляд Ма Фэй-бая, под «созданием наказаний» будущим Вэнь-ваном имеется в виду его просьба к шанскому царю Чжоу-синю отменить наказание путем поджаривания на огне (см. примеч. 15 к гл. 57 наст, изд.), когда (согласно одному из ханьских описаний) преступников заставляли пройти по лежащему горизонтально смазанному жиром медному столбу, с которого они соскальзывали прямо на пылающие угли (см. [О'Hara, с. 188 и примеч. 4; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 176, 182, 296, примеч. 105]); под словами «двигать в поход армию» имеются в виду сбор удельных правителей у брода Мэн через Хуанхэ и предпринятое позднее У-ваном уничтожение династии Шан (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 183-186; ЯТЛЦЧ, с. 307, примеч. 31, 32]).

(обратно)

2027

«Молчали», «как будто никого не было» — цитаты из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 20, с. 180]), употребленные Хуань Куанем в собственных целях — для изображения поставленных в тупик чиновников, которым нечего возразить своим оппонентам, а не идеальной ситуации при совершенномудром правителе, как в «Хуайнань-цзы». Вслед за Ван Ли-ци по предложению Лу Вэнь-чао исключаем из текста знак эр ***, стоявший после те *** («железо»), как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 276, 280, примеч. 41]). Цюэ гу *** («покупать и/или продавать опьяняющие напитки») — в трех изданиях «Янь те лунь» вместо гу стоит его синоним гу ***, отличающийся от него лишь ключевым знаком (см. [ЯТЛ, с. 281, примеч. 42]) — дословно значит «монополизировать (цюэ) (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 191-192, примеч. 14 к гл. 1]) продажу опьяняющих напитков или торговлю опьяняющими напитками» (ср. [HFHD. Т. 2, с. 161, примеч. 5.4]). Казенная монополия на продажу опьяняющих напитков в округах и удельных государствах была отменена в августе 81 г. до н.э. (см. подробно [Хуань Куань. Т. I, с. 191-192, примеч. 14 к гл. 1]). О Гуаньнэй *** см. [Хуань Куань. Т. I, с. 18]. Яо Най отметил, что сообщением о докладе трону и его одобрении кончается текст обсуждения вопроса о соли и железе, а содержание последующих глав (начиная с 42-й) отражает новый спор «сановника-императорского секретаря» и «знатока писаний», происшедший в другое время и касавшийся разных вопросов — от нападения на сюнну до законов о наказаниях через увечье; при этом он предположил, что эти речи, вероятно, принадлежат Хуань Куаню, представляя собой его вымысел или домысел. Напротив, Чэнь Ци-шоу подчеркнул, что продолжение спора должно было иметь место в действительности, но Хуань Куань приукрасил свое сообщение о нем, а Ма Фэй-байдаже назвал предположение Яо Ная «замазыванием фактов», зашедшим слишком далеко (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 480, примеч. 58; Ван Пэй-чжэн, с. 168; ЯТЛЦЧ, с. 308, примеч. 36]).

(обратно)

2028

Ван Пэй-чжэн предполагает, что название главы следует читать не цзи чжи *** («напасть на них»), а цзи бянь *** («напасть на границу»); по его сведениям, в одном издании «Янь те лунь» в названии главы стояло бянь вместо чжи (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 168]). Тем не менее в самом тексте этой главы, в речи «сановника» встречается именно выражение цзи чжи (см. [ЯТЛ, гл. 42, с. 281]). Первая строка главы не вполне ясна. Наше понимание отражено в переводе. Нам представляется, что знак бай *** употреблен здесь в значении «быть назначенным на должность», а нашим предшественникам — в значении «поклониться»; выражение цюй ле да фу *** *** кажется им означающим «обратиться к сидящим в ряд сановникам (или: снова занять среди них место)», тогда как мы приписываем ему значение «получить [посты] сановников»; иероглиф цы *** значит здесь «[прийти] проститься [перед расставанием]» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 308, примеч. 36, с. 309, примеч. 1]); другие перевели его «высказать благодарность» и «держаться на расстоянии от» (см. [Эн тэцу рон, с. 207; Dispute, с. 211]). Случаи, когда первой должностью ученого при дворе оказывался пост «сановника», были крайне редки во времена императоров У-ди и Чжао-ди; поэтому Яо Най усомнился в том, что сообщение, будто все конфуцианские участники дискуссии 81 г. до н.э. стали «сановниками», соответствует действительности, а не является умозрительным выводом Хуань Куаня (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 169]). На это Ван Ли-ци возражал, что Яо Най в своей аргументации спутал названия должности и ранга (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 483, примеч. 2]).

(обратно)

2029

О функции удельного государства как «защиты и заслона» царствующего дома см. [Хуань Куань. Т. I, с. 309, примеч. 10 к гл. 8] (ср. [Кроль, 1993а, с. 44, 116, примеч. 72, 73]). Вслед за Чэнь Цзун-мо заменяем знак цун («заставить подчиниться») в сочетании фу цун *** («успокоить и заставить подчиниться» в переводе Ма Фэй-бая, см. [ЯТЛЦЧ, с. 310, примеч. 4]) графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком сюнь *** («умиротворять, приласкать»); по предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак цзюнь *** («округа») графически сходным и семантически уместным здесь знаком цюнь *** (= ***) («толпа, все»). По мнению Чжана, под «использованием до конца [возможностей] всех государств» имеются в виду контакты Китая с усунями ***, Да Ся *** (Бактрией) и т.п. (см. [ЯТЛ, с. 282-283, примеч. 3, 4; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 57]). А.Ф.П. Хюльзеве переводил ши ма *** «кони воинов» (см. [Hulsewe/Loewe, с. 150, 168, 198]), но обычный перевод этого выражения «воины и кони» лучше вписывается здесь в контекст: «предоставить отдых воинам, откармливать лошадей» (см. [Dispute, с. 211; Эн тэцу рон, с. 207]). Шаньюй сюнну перестал совершать набеги на ханьские рубежи, «предоставил отдых и корм воинам и коням» и неоднократно отправлял к императору посольства с просьбой заключить договор о взаимных «согласии и близости» (ср. примеч. 3 к гл. 24 наст, изд.) после поражения 119 г. до н.э., приблизительно около 112 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 56; ХШБЧ, гл. 94А, с. 5333]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 185; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 56]). Си юй *** («Западный край» или «Западные области») — название географического района, простиравшегося от крайней западной точки китайской линии обороны (северо-западная оконечность совр. пров. Ганьсу) на востоке до Памира на западе; здесь, преимущественно на землях Восточного Туркестана, находилось несколько десятков владений, северо-восточными соседями которых были сюнну. Со времен У-ди китайцы искали союза с этими владениями против сюнну, стремились вырвать их из-под влияния последних и подчинить себе (см. подробно [Yu, с. 132-150]). Видимо, выражение чэн гун *** значит здесь не «совершить славные деяния», а «завершить славные деяния» Яо (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 2, с. 4; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 151]). Пример с Юем параллелен примеру с Шунем и содержит в себе намек на то, что за линию по отношению к сюнну Чжао-ди должен продолжать как сын и преемник политики У-ди.

(обратно)

2030

Вслед за Го Мо-жо заменяем знак хай *** («вред») семантически уместным и графически сходным знаком гуань *** («казенные учреждения») (см. [ЯТЛДБ, гл. 42, с. 78]); Ван Сянь-цянь предлагает другую замену — знак чжоу *** («повсеместно распространять») (см. [ЯТЛ, с. 283, примеч. 5]). По свидетельству министров У-ди (120 г. до н.э.), в «прежние (иные) времена» государь «обложил легкие повозки (яо цзюй) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 343, примеч. 9 к гл. 11]) налогом, измерявшимся единицей суань» (см. примеч. 43 к гл. 15 наст, изд.); по правилам, предложенным тогда этими министрами, налог составлял 1 суань, равную 120 медным монетам, с каждой легкой повозки для лиц, не пользующихся привилегиями в качестве чиновников, деревенских властей — «трех старейших» (сань лао ***) — и конных воинов с северной границы; зато он составлял 2 суань с каждой легкой повозки, принадлежавшей купцам, и 1 суань с каждого принадлежавшего им судна длиной в 5 чжан и более (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 24-25]; ср. [МН. Т. 3, с. 573-575; Watson, 1961. Т. 2, с. 91; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 211; Swann, с. 279-282]). Под «прежними» временами имеется в виду зима 130-129 гг. до н.э., когда У-ди впервые обложил повозки торговцев налогом, измерявшимся единицей суань; по словам комментатора Ли Ци, это означало, что император «впервые обложил налогом повозки и лодки торговцев и купцов, приказал им выплачивать налог, измерявшийся единицей суань» [ХШБЧ, гл. 6, с. 183]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 42 и примеч. 7.5]. Об откупе от наказаний и об «указе о связках медных монет» см. [Хуань Куань. Т. I, с. 283-285, примеч. 36 к гл. 6, с. 338-340, примеч. 68 к гл. 10; Kroll, 1978-1979, с. 15, 16; Кроль, 1977а, с. 76-77]. Термин чжун ши *** (досл. «средние люди», «люди средних [достоинств: способностей и ума, нравственных качеств и т.д.]» (ср. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 581, значения 2 и 4]; см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 2, с. 140]) указывает здесь скорее всего на «рядовых (обыкновенных) людей» (см. [Эн тэцу рон, с. 208]), хотя предлагались и другие переводы: «рекруты» и «люди из семей среднего достатка» (см. [Dispute, с. 212; ЯТЛЦЧ, с. 311, примеч. 4]). Имеются в виду лица среднего ума и способностей, которые в силу этого не поднялись выше статуса людей физического труда, ибо «человек средних [достоинств] утруждает свое тело» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 140]).

(обратно)

2031

По преданию, сам Юй пользовался такой корзиной и лопатой во время борьбы с потопом, возглавляя народ (см. [ХНЦ, гл. 21, с. 191]; ср. [Померанцева, 1979, с. 204]). «Покойный божественный властитель» — У-ди. Слова «если упустить врага на один день, навлечешь беду на несколько поколений» — неточная цитата из «Цзо чжуань» (ср. [Legge, СТ, с. 223, 225]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чэнь Цзунь-мо заменяем кунь в сочетании кунь би *** («усталость и упадок сил», «ощутить усталость» в переводе Ма Фэй-бая, см. [ЯТЛЦЧ, с. 312, примеч. 6]) на уместный здесь по смыслу и графически похожий знак инь *** («воспользоваться») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 482, 485-486, примеч. 19]). На взгляд Вана, значение инь би близко значению выражения «приспосабливаться к изменениям (реагировать на перемены)»; мы выбрали для би значение «устать, выбиться из сил», а для инь би — значение «(вос)пользоваться усталостью [противника]» и перевели с учетом соображений параллелизма. Последнее предложение в кавычках — видимо, стандартная формула, выражающая идею преемства (ю сюй ***); она встречается в речи, приписываемой циньскому императору Эр-ши (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 79]; ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 363-364, примеч. 40 к гл. 12]). Здесь она указывает на план нападения на сюнну (см. [ЯТЛЦЧ, с. 312, примеч. 7]).

(обратно)

2032

В редакции 631 г. вместо дэ *** («получить») стоит его омоним, уместный здесь по смыслу знак дэ («внутренняя духовная сила») (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 184-186, примеч. 9 к гл. 1]); вместо цзюй *** («схватиться», «схватиться и не уступать друг другу») стоит его синоним бо ***; вместо знака сянь (цзянь) *** («благоприятным случаем») стоит взаимозаменяющийся с ним знак сянь *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734]). Первая фраза в кавычках — неточная цитата из речи Чжан И, где есть образ схватки двух тигров (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 70, с. 25 и коммент. Такикава Камэтаро; ЧГЦ, кн. 2, гл. 14, с. 22; ЯТЛ (ЦДБ), с. 486, примеч. 21]). Согласно Ван Ли-ци, эта фраза основана также на тексте «Лао-цзы» (см. [Лао-цзы, § 55, с. 141]; ср. [Ян Хин-шун, с. 145; Лао-цзы их, с. 48]). По предложению Чэнь Цзунь-мо заменяем знак цзи ***, непонятно что означающий в этом тексте, знаком кан *** («сопротивляться, противодействовать»), вульгарное написание которого похоже на цзи, отчего, видимо, и произошло искажение текста (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 486, примеч. 22]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Юй Юэ вставляем знак со *** между би *** («доводить до изнеможения») и чи *** («держаться»), а чи заменяем графически сходным и уместным здесь по смыслу знаком ши *** («опираться») (см. [ЯТЛ, с. 282, примеч. 15]). В кавычках — весьма неточно воспроизведенная цитата из Сыма Сян-жу *** *** (ок. 179-117 гг. до н.э.) (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 69; Hervouet, 1972, с. 162]), в сочинении которого отцы и старики округа Шу (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 210, примеч. 76 к гл. 1]) говорят: «Вы доводите до изнеможения тех, на кого опираетесь, чтобы вести военные действия против тех (или: служить тем), кто бесполезен» (ср. [ЯТЛ, гл. 54, с. 335; ХШБЧ, гл. 58, с. 4146; гл. 96А, с. 5469; Hulsewe/Loewe, с. 111]). «Захватывать [в плен] одного [варвара ценой] потери десятерых [своих]» — неточная цитата из письма императора Вэнь-ди Чжао То (см. [ХШБЧ, гл. 95, с. 5409]). В последнем предложении притяжательным местоимением «моему» переведено китайское выражение вэнь сюэ («знаток писаний») (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 14-15]).

(обратно)

2033

По предложению Ян Шу-да заменяем бессмысленный здесь знак цзи *** («записывать») на предлог и *** (***) (см. [Ян Шу-да, с. 57]). По мнению Ван Пэй-чжэна, цзи значит здесь «приводить в порядок», «обращать внимание» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 170]). Чжи *** («даров»), собственно, означает подарок, который подносят при первой аудиенции; не исключено, что в данном случае вместо чжи в тексте должен стоять графически похожий знак хо *** («добро, подарок») (ср. [Felber, 1973, с. 107]), если учесть наличие устойчивого сочетания хо лу («подарки и взятки») (ср. примеч. 4 к гл. 33 наст. изд.). Гун сюнь *** («заслуги») — выражение, составленное из названий двух видов заслуг: в одном тексте гун — заслуга, состоящая в затрате физических сил, в другом — заслуга перед государством; в одном тексте сюнь — заслуга, состоящая в воздвижении храма предков и обеспечении спокойствия алтарям духов земли и проса с помощью силы дэ, а в другом — заслуга перед царем (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 18, с. 2; МН. Т. 3, с. 120-121]). Цитата — из речи «знатока писаний» (см. гл. 42, с. 134 наст. изд.).

(обратно)

2034

В оригинале сказано: «Ведь кто предается покою, не заглядывая вперед, тот [только] отсрочивает опасность; кто беспокоится о близком [будущем], тот заботится [лишь] о близком». Второе предложение тавтологично, видимо, в его текст вкралось искажение; но тавтологии можно избежать, поменяв местами вторые части обоих предложений, что и сделано в нашем переводе. Сановник говорил: «...те, кто применяет непостоянные [меры], приспособленные к обстоятельствам, расходятся с заурядными и вульгарными [людьми]» (см. [Хуань Куань, Т. I, гл. 6, с. 155]). Вместо предлога юй *** («вместе с») в пяти изданиях «Янь те лунь» стоит предлог и *** (см. [ЯТЛ, с. 287, примеч. 3]). В кавычках — ходячее изречение, варианты которого встречаются в нескольких древних текстах, в том числе легистских. См. [ТПЮЛ, гл. 329, с. 46; ГЦ, гл. 16, с. 113 (ср. Rickett, с. 97 и примеч. 48); ЛШЧЦ, св. 16, гл. 5, с. 113 (ср. R. Wilhelm, с. 248); ШЦШ, гл. 1, с. 2 (ср. Duyvendak, с. 169; Переломов, 1968, с. 139)].

(обратно)

2035

Чжу и *** («все варвары и») — ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 288, примеч. 56 к гл. 6]; см. также примеч. 19 к гл. 28 наст. изд. Как отмечает Чэнь Чжи, в середине царствования последнего цинского императора в районе Шахукоу *** *** города Гуйхуа *** *** было обнаружено свыше десятка больших кирпичей с надписью в двенадцать иероглифов, возвещающей о «согласии и близости» с шаньюем, несущих бесконечные покой и радость на «десять тысяч лет»; по мнению ученого, эти кирпичи должны восходить к раннему или среднему периоду правления династии Западная Хань (206 г. до н.э. — 25 г. н.э.), а текст начертанной на них надписи совпадает со взглядами «знатока писаний» на мир с сюнну (см. [Чэнь Чжи, с. 77]). В кавычках — клише из описания поведения (правления) совершенного мудреца, встречающееся, в частности, в «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 9, с. 71 (ср. [Померанцева, 1979, с. 160); гл. 20, с. 182; Хуань Куань. Т. I, с. 236, примеч. 62 к гл. 2]). Перевод знака хо *** («некоторые») не бесспорен. Лу Вэнь-чао предлагал заменить его графически сходным сянь *** («все»), и Сато Такэтоси последовал этому предложению (см. [Эн тэцу рон, с. 210]); но Чжан Дунь-жэнь и Ван Пэй-чжэн истолковывают в данном тексте хо как «иметь(ся)» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 171]), т.е. «есть [такие, которые]...» = «некоторые»; мы последовали этому толкованию. Последние слова в кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из речи «сановника» (см. гл. 43, с. 135 наст. изд.).

(обратно)

2036

По мнению Сато Такэтоси, под цзю чжоу (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 355-356, примеч. 12 к гл. 12]) имеются в виду «девять областей» по «Юй гун» (ср. примеч. 12 к гл. 15 наст, изд.; см. [Эн тэцу рон, с. 213, примеч. 1]). Для описания социальной иерархичности сельского мира использованы названия разных категорий фишек в азартной игре бо (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 316-317, примеч. 20 к гл. 9]) — сяо сань ***. Сяо — название самой ценной, с точки зрения игроков, фишки (слово это значит «сова», чье изображение было выгравировано на фишке): она давала право игроку и «есть» (т.е. сделать ход), и воздержаться от хода. Про фишки сань известно, что они помогают «сове» действовать и что одна «сова» не может победить пять фишек сань; известно также сравнение лидера Поднебесной с «совой», а его помощников — с фишками сань. Из этого Гу Гуан-ци делает вывод, что сяо сань означает людей высокого и низкого положения (см. [ХФЦ, гл. 33, с. 692, 693, примеч. 1-3 (ср. Liao. Т. 2, с. 75); ЧГЦ, кн. 2, гл. 16, с. 34 (ср. СКТ, с. 267); Чу цы, св. 7(1Х), с. 10а; ШЦХЧКЧ, гл. 44, с. 33-34 (ср. МЫ. Т. 5, с. 171, 173); Крюков и др., с. 154-155]). По предложению Лу Вэнь-чао заменяем знак цюань *** («замышлять») графически сходным и семантически уместным здесь знаком цуй *** («разгромить»); по предложению Ван Пэй-чжэна заменяем знак цинь *** («усердный труд») графически сходным и семантически уместным здесь знаком цзинь *** («мощь, сила») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 171]). Оба исправления были приняты Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 80]); но мы предпочитаем его разметке текста ту, которую принял Ван Ли-ци (в частности, потому что Го Мо-жо пришлось расчленить запятой устойчивое сочетание ши минь («народ») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 205, примеч. 59 к гл. 1]). По предложению Ван Сянь-цяня и по примеру Го Мо-жо вставляем перед сочетанием Чан чэн («Длинную стену») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 197, примеч. 28 к гл. 1]) предлог юй ***, а после Чан чэн — сочетание чжи вай *** («за») (см. [ЯТЛ, с. 288, примеч. 9; ЯТЛДБ, с. 80]). Речь «сановника» кое-чем напоминает рассуждение Цзя И (см. [ХШБЧ, гл. 48, с. 3711-3712]).

(обратно)

2037

Как отмечает Ян Шу-да, знаки ван *** («царем») и ван *** («погибнет») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 58]). Под «[государями] Цинь» имеются в виду Ши хуан-ди и его преемники. Предложение, начиная со слов «[государи] Цинь» и кончая словами «крайними точками восьми [сторон света]», сохранилось в редакции X в. (см. [ТПЮЛ, гл. 359, с. 96]); слово сю («длинный») передано здесь знаком *** (а не ***). Это предложение генетически связано с рассуждением Цзя И об ошибках государей Цинь, где говорится о циньском царе (Ши хуан-ди), что он, «размахивая длинной плетью, с ее помощью управлял [живущими] в пространстве между Небом, Землей и четырьмя странами света» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 95]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 104; МН. Т. 2, с. 228]). Перевод сочетания цин сянь *** («выпустил [из рук вожжи, пристегнутые к] удилам») основывается только на данном контексте; среди словарных значений цин «выпустить [из рук]» отсутствует, дословно же цин сянь значит, вероятно, «дать упасть (или съехать) удилам», быть может, «потерять удила». Заменяем знак цинь («усердный труд») знаком цзинь («мощь»), как в речи «сановника» (см. примеч. 4 к гл. 43 наст. изд.). В кавычках — слова из выражения, заимствованные «знатоком писаний» из речи «сановника» (ср. гл. 43, с. 136 наст. изд.). Как отмечает Ван Ли-ци, в четырех изданиях «Янь те лунь» вместо знака ну *** («гневаться») стоит графически сходный знак чоу *** («печалиться»), что неверно, так как здесь использовано высказывание «сановника», в котором употреблен именно знак ну (см. [ЯТЛ, с. 288, примеч. 14]).

(обратно)

2038

Бо-и *** (он же Да-фэй ***), по преданию, был предком дома Цинь, помогавшим Юю в его мироустроительной деятельности и за это получившим от Шуня черную кайму на флаг, а затем и жену; тогда Бо-и стал помогать Шуню приручать птиц и зверей и за это был пожалован территорией и фамилией Ин *** (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 3-4, 9; гл. 6, с. 87]; ср. [МН. Т. 2, с. 2-3, 11,218; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 15, 18,98,289,290]). Му гун *** — то же, что Му гун (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 247, примеч. 86 к гл. 3]). Му-гун стал «гегемоном» среди западных жунов в 623 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 36, 37]; ср. [МН. Т. 2, с. 45; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т, 2, с. 32, 33]). Сянь-юань *** — имя Хуан ди; по преданию, тот сразился с взбунтовавшимся против него мифическим чудовищем Чи-ю *** на поле у горы Чжолу *** (согласно Такикава Камэтаро, находится в уезде Сюаньхуа совр. пров. Хэбэй; согласно Сато Такэтоси, местность Чжолу находится к юго-востоку от уездного центра Чжолу совр. пров. Хэнань), захватил мятежника в плен, убил его и стал «Желтым божественным властителем» (Хуан ди) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 8-9; МН. Т. 1, с. 29; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 134, 225, примеч. 14; Юань Кэ, с. 117-132, 359-363]). В современном тексте «Янь те лунь» перед именем Чи-ю стоит непонятное сочетание лян и ***. Чжан Дунь-жэнь полагал, что знаки лян и — это искажение отчасти графически похожих знаков юй ши *** («[дух], ведающий дождем», «Повелитель дождя»); по преданию, Чи-ю пригласил «Повелителя дождя» последовать за собой на войну с Хуан ди и воспользовался его помощью (ср. [Шань хай цзин, с. 124-125]); можно предположить, что, согласно какому-либо из рассказов разных авторов о Хуан ди, «Повелитель дождя» был убит вместе с Чи-ю. В 1958 г. Ван Ли-ци предполагал, что знаки лян и — это искажение имени И-синя ***, упомянутого в комментарии Гао Ю (см. [ЛШЧЦ, св. 9, гл. 2, с. 58]) в перечне погибших рядом с именем Чи-ю (см. [ЯТЛ, с. 288-289, примеч. 15]). В 1983 г. Ван Ли-ци предложил реконструкцию лян Хао *** («двое Хао») вместо лян и ***, предполагая, что имеются в виду Тай-хао *** (***) и Шао-хао *** (***) (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 489, 494, примеч. 33]). Реконструкцию Чжан Дунь-жэня приняли Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 80]), Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 212, 213, примеч. 4]) и Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 318, примеч. 4]), хотя Ван Пэй-чжэн показал, что предположение о существовании истории об убийстве «Повелителя дождя» заодно с Чи-ю в цикле рассказов о Хуан ди совершенно не доказано (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 172-173]). Мы условно перевели в соответствии с реконструкцией Чжан Дунь-жэня.

(обратно)

2039

И бин *** («справедливые войска») — это войска, по определению, во имя «справедливости» избавляющие мир от смуты и карающие насильников (см. [ХШБЧ, гл. 74, с. 4668]; ср. [Yang, 1968, с. 28; ЛШЧЦ, св. 7, гл. 2, с. 45; св. 13, гл. 2, с. 83; R. Wilhelm, с. 82, 163; Вэнь-цзы, гл. 15, с. 18]). Конфуцианцы склонны были противопоставлять использование «справедливых войск» применению в военном деле обманов и хитростей (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 92, с. 13]; ср. [De Francis, с. 190]). Как предполагал Ван Сянь-цянь, имя Ли Му ***, генерала государства Чжао, — плеоназм, так как по смыслу оно совершенно не вписывается в контекст; на самом деле преследовали сюнну ханьские войска (см. [ЯТЛ, с. 289, примеч. 17; ЯТЛ (ЦДБ), с. 489, 494-495, примеч. 35]). Напротив, Ма Фэй-бай считает, что имя это здесь уместно, ибо Ли Му разгромил сюнну и на десять с лишним лет отбил у них охоту совершать набеги (см. [ЯТЛЦЧ, с. 318, примеч. 10]).

(обратно)

2040

Первые фразы в кавычках — неточная цитата из речи «сановника» (ср. гл. 43, с. 138 наст. изд.). «Один человек» — Чэнь Шэ: цитата из сочинения «Прямые речи» Цзя Шаня (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 258, примеч. 43 к гл. 4, с. 303, примеч. 65 к гл. 7]); далее в кавычках — неточная цитата оттуда же (см. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3806, 3810]). Следующие слова в кавычках — неточные цитаты из речи «сановника» (см. гл. 43, с. 138 наст. изд.). После них в кавычках — почти точная цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 54:1.III.IX, 3; Шицзин, с. 45]). Ван Ли-ци вслед за Хун И-сюанем приписывает выражению дэн дэ *** значение «алкать приобретений», а Ма Фэй-бай — «захватывать (овладевать) [в ходе] продвижения вперед» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 496, примеч. 42]); мы следуем за Ван Ли-ци. По его свидетельству, сохранились две редакции отрывка «Янь те лунь», включающего эту цитату из «Ши цзина» вместе с последующими двумя предложениями; наиболее значительное отличие этих редакций от современного текста «Янь те лунь» — формулировка последней фразы: «тот не печалится о вреде, который последует потом» (см. [ЯТЛ, с. 289-290, примеч. 21]) вместо «тот не думает о беде, которая придет потом». Известие о поражении, нанесенном войсками У войскам Ци в 485 г. до н.э., не подтверждается большинством источников (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 36, 308-309, примеч. 108]). Ганьсуй-*** — местность в совр. уезде Усянь пров. Цзянсу, где был разбит и наложил на себя руки царь У Фу-ча. Слова в кавычках — неточно воспроизведенная цитата из «Ши цзи» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 78, с. 6]; ср. [Haenisch, с. 40]). Хунмэнь *** — название склона возвышенности, расположенной в восточной части совр. уезда Линьтун пров. Шэньси. Здесь в 207 г. до н.э. стояла лагерем четырехсоттысячная армия вождя повстанцев Сян Юя *** (ум. в 202 г. до н.э.); отсюда он выступил на запад, чтобы истребить население циньской столицы Сяньян, убить последнего циньского царя, сдавшегося в плен, и сжечь циньские дворцы (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 130-131, 135-136, 389, примеч. 89]). Последний государь Ся — Цзе. Пословица «если передняя повозка опрокинулась, это урок для задней повозки» встречается в ряде текстов, иногда в несколько модифицированном виде (см. [ЧВДЦД. Т. 4, с. 314, № 77, 78]). Последняя цитата в кавычках — из «Ши цзина», где слово «предостережение» (цзянь) записано знаком ***, а не *** (см. [Legge, She К., с. 510: III.III.I, 8]; ср. [Шицзин, с. 378]). И упомянутая пословица (в несколько модифицированном виде), и цитата из «Ши цзина» служат для подкрепления мысли о том, что прошлое есть учитель будущего, еще в «Хань Ши вай чжуань» (см. [ХШВЧ, гл. 6, с. 69]; ср. [HSWC. с. 179]).

(обратно)

2041

Тянь ши *** («[человек] по фамилии Тянь», в данном случае «[правитель] из династии Тянь») — Тянь Чан. Цзя чэнь *** («подданный [частного] дома») — термин, означающий слугу или чиновника влиятельного частного «дома» «министра» или «сановника», здесь — «удельного правителя» (см. [Эн тэцу рон, с. 215; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 499, примеч. 1; ЯТЛЦЧ, с. 322, примеч. 2]), в отличие от «подданного государя» (гун чэнь ***) (см. [Legge, CT, с. 545, 549; ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 17; МН. Т. 5, с. 304; СЦЦШ, гл. 27, с. 369; Koster, 1967a, с. 347; ХФЦ, гл. 31, с. 582; Liao. Т. 2, с. 9]). Цзун Чжоу *** («почитаемой столицы Чжоу»), выражение, означающее царскую столицу династии Чжоу (ср. [Legge, She К., с. 318: II.IV.VIII, 8]); по словам Чэнь Цзунь-мо, речь идет о Западной Чжоу (Си Чжоу ***), традиционные даты 1122-771 гг. до н.э. Значение выражения чжан вэнь *** («уважали мирное цивилизующее начало») см. [ХШБЧ, гл. 6, с. 188]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 52].

(обратно)

2042

«Покойный божественный властитель» — У-ди, который в 114 г. до н.э. разыскал в округе Хэнань *** (занимал северную часть совр. пров. Хэнань по обоим берегам Хуанхэ, административный центр его был в Лояне) непрямого потомка дома Чжоу по имени Цзи Цзя ***, пожаловал ему территорию в 30 ли, населенную 3000 дворов, и титул Чжоу цзы нань цзюнь *** ***, означающий, по мнению одних, «государь из [Хэ]нань, потомок (или князь?) Чжоу», а по мнению других, «государь, [правящий], обратясь лицом к югу, потомок Чжоу»; поселение, пожалованное Цзи Цзя, называлось Чаншэ *** (город Чаншэ находится в совр. уезде Чангэ пров. Хэнань). Инчуань *** — название циньского и ханьского округа на территории совр. пров. Хэнань; туда входила территория уездов Юйсянь, Синьчжэн и др. к югу от Чжэнчжоу. Этим пожалованьем потомок династии Чжоу был приравнен к князьям ле хоу (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 214, примеч. 88 к гл. 1 ]); цель пожалованья заключалась в том, чтобы дать ему возможность приносить жертвы своим предкам (см. [Ш1ДХЧКЧ, гл. 4, с. 96-97; МН. Т. 1, с. 319; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 217, 342, примеч. 254; HFHD. Т. 2, с. 74-75; ХШБЧ, гл. 18, с. 1038]). Титул Чжоу цзы нань цзюнь в трех изданиях «Янь те лунь» пишется через иероглиф нань *** (чему следует Ван Ли-ци), в других случаях — через иероглиф нань *** (чему следует Го Мо-жо) (см. [ЯТЛДБ, с. 81]); есть мнение, что первое написание ошибочно, но Чжан Дунь-жэнь считает, что оба — варианты написания одного и того же иероглифа (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 174]). Как указывают Ван Ци-юань и Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 81, примеч. 107]), «река Пэй» (Пэй шуй ***) должна быть та же самая, которую Бань Гу называет «рекой Пэй» (Пэй шуй ***) и которая носит теперь название Ялуцзян; по свидетельству этого историка, при Цинь китайцы переправились через эту реку (см. [ХШБЧ, гл. 95, с. 5423]). Лулян *** — китайское обозначение жителей юга, которое, на взгляд Сыма Чжэна, описывает их природу; по мнению Чжан Шоу-цзе, люди, живущие южнее пяти хребтов, по большей части населяют возвышенные равнины в горах, а от природы им свойственны сила и жестокость, отсюда их название лу лян («насильники с возвышенных равнин»). Под лулян имеются в виду «сто племен варваров юэ», населявшие южные районы совр. провинций Гуандун и Гуанси, на покорение которых в 214 г. до н.э. были посланы циньские войска из бывших беглецов, пойманных властями, кабальных работников, или долговых рабов (ср. [Хуан Куань. Т. I, с. 212-213, примеч. 86 к гл. 1]), и торговцев (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 48]; ср. [МН. Т. 2, с. 168 и примеч. 2, 3; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 75, 358, примеч. 128, 129]). Титул «августейшего божественного властителя» (хуан ди) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 196-197, примеч. 26 к гл. 1]) был принят циньским царем в 221 г. до н.э. (см. [Bodde, 1938, с. 124-132; Переломов, 1962, с. 38; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 61-63]). В кавычках — весьма неточные цитаты из циньской надписи на стеле 219 г. до н.э. с террасы Ланье ***, которая была построена тогда же на горе Ланье, находящейся на юго-востоке совр. уезда Чжучэн пров. Шаньдун. Там, в частности, говорилось: «В местах, которые освещают солнце и луна, куда возят поклажу лодки и повозки, все до конца проживают свой [срок, отпущенный им] повелением [Неба], нет таких, которые бы не получили желаемого»; «В местах, куда [только] доходят следы людей, нет таких, которые не были бы подданными [божественного властителя]» [Ш1ДХЧКЧ, гл. 6, с. 37, 38]; ср. [МН. Т. 2, с. 146, 149; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 68, 69]. В кавычках — цитата из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 50, с. 1097; Liao. Т. 2, с. 306; ДФ. Т. 2, с. 280; Suzuki, с. 184]).

(обратно)

2043

В трех изданиях «Янь те лунь» вместо у *** («сосредоточили их», т.е. «сосредоточили усилия») стоит знак фу *** («выступать против, изменять») (см. [ЯТЛ, с. 293, примеч. 7]). Цзэ *** — лекарственное растение аконит (Aconitum), или борец, из семейства лютиковых, обладающее ядовитыми свойствами. Образ голодного человека, наевшегося аконита, есть в «Чжань го цэ» (см. [ЧГЦ, кн. 3, гл. 29, с. 56]). Слова в кавычках — цитаты из речи «сановника» (см. гл. 44, с. 139 наст. изд.).

(обратно)

2044

Первые слова в кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 41: 4.13; Legge, CA, с. 169]). В тексте Ван Ли-ци стоит выражение цзян хай *** («большие реки и моря»); в двух изданиях «Янь те лунь» вместо знака хай стоит знак ху *** («озера»), в двух других изданиях — знак хэ *** («Река Хэ») (см. [ЯТЛ, с. 293, примеч. 9]). Мы приняли (вслед за Сато Такэтоси) именно последнее чтение (ср. [Эн тэцу рон, с. 216]), отсюда наш перевод сочетания цзян хэ (ср. гл. 33, с. 105 и примеч. 11 к гл. 17 наст. изд.). О том, как наследник дома Чжоу получил в 114 г. до н.э. статус, равный статусу удельного правителя, см. примеч. 2 к гл. 44 наст. изд. Последние слова в кавычках — грамматически измененная цитата из речи «сановника» (ср. гл. 44, с. 139 наст. изд.).

(обратно)

2045

Об аналогии между центральной частью империи и районами границ, с одной стороны, и органами человеческого тела — с другой, ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 322-323, примеч. 5 к гл. 10]. Вместо знака чан *** («кишки») в редакции IX в. стоит более уместный здесь знак синь *** («сердце») (см. [И линь, гл. 3, с. 31; ЯТЛ, с. 293, примеч. 11]). По предложению Ян Шу-да заменяем знак чжу *** («помогать») уместным здесь знаком сы *** («благодеяний») (см. [Ян Шу-да, с. 58]). Нэй го *** («государство внутренней [части страны]») здесь — то же, что «государство центра» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 196, примеч. 25 к гл. 1]). Первая фраза в кавычках — цитата из «Гулян чжуань» (ср. [Гулян чжуань, гл. 7, с. 8а]), где сказано: «Когда [владения] Юй и Го спасали друг друга, они не оказывали друг другу благодеяний: если бы сегодня кто погубил Го, завтра он погубил бы Юй». Второе высказывание в кавычках — цитата из «Цзо чжуань», где оно названо пословицей и приложено к тем же владениям Юй и Го (см. [Legge, CT, с. 143, 145]). Третье изречение в кавычках — почти точная цитата из эдикта У-ди от июня 122 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 6, с. 191]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 59]). В «Янь те лунь» сказано: «когда нет рук и ног, то конечности и другие части тела (чжи ти ***) будут изувечены», что не кажется осмысленным; логичнее было бы заменить выражение чжи ти более уместным здесь фу синь *** («живот и сердце») и переводить «то живот и сердце будут повреждены»; это предположение подкрепляет и параллельный образ «государств внутренней [части страны]», который сопоставим с внутренними, а не с внешними органами тела. Как отмечает Ян Шу-да, знаки фэй *** («будут изувечены, будут повреждены») и хай *** («понесут ущерб») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 59]).

(обратно)

2046

Жун, ди *** («[западные] варвары жун и [северные] ди», «варвары жун и ди») — один из общих терминов для обозначения варваров, указывает на варваров вообще (см. [Крюков, 1970, с. 41]) или на «все северо-западные некитайские племена» (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 304, примеч. 15]). Бинь *** — то же, что Бинь (см. примеч. 1 к гл. 38 наст. изд.). Гора Лян *** находится северо-западнее совр. уездного города Ганьсянь (или: Цяньсянь?) пров. Шэньси. Вэй *** — река Вэйшуй (или: Вэйхэ); Цзин — приток р. Вэй, впадающий в нее в пров. Шэньси, северо-западнее города Сиань, тогда как истоки Цзин — в пров. Ганьсу; Вэй — приток Хуанхэ, течет через пров. Шэньси. Лухунь *** — местность, получившая это название по переселенным туда во времена Чунь цю лухуньским варварам жун. В 525 г. до н.э. жившие там жуны были покорены государством Цзинь. При династии Хань был учрежден уезд Лухунь, чей главный город находился в 30 км к северу от совр. уездного города Сунсянь пров. Хэнань.

(обратно)

2047

Цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 319: II.IV.VIII, 11; Шицзин, с. 251]). Цилянь ***, Тяньшань *** — названия одной и той же или двух разных горных цепей. Если первое справедливо, надо переводить «[гор] Цилянь, [называемых также] Тяньшань». Янь Ши-гу утверждает, что цилянь — сюннуское слово, означающее «небо» (в отличие от него Э.Дж. Пуллиблэнк считает цилянь словом из языка юэчжи); Тяньшань же значит по-китайски «Небесные горы». На основании таких свидетельств полагают, что Тяньшань — другое название гор Цилянь (см. [ЯТЛЦЧ, с. 325, примеч. 7]). Горы Цилянь иногда пытаются отождествлять с хребтом Рихтгофена в совр. пров. Ганьсу. Горы Тяньшань — хребет в южной части Синьцзяна. В 121 г. до н.э. китайская конница под командованием Хо Цюй-бина *** *** (140-117 гг. до н.э.) достигла гор Цилянь, где была база скотоводства сюнну, убила или взяла в плен более 30 тысяч кочевников (в том числе свыше 70 знатных) и отняла у них эти земли (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 50; гл. 111, с. 19; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 58, 87, 147-148, примеч. 183; Hulsewe/Loewe, с. 120, примеч. 282; Эн тэцу рон, с. 218, примеч. 9, 10]). Лунчэн *** (или ***) *** — место, где в пятом месяце года устраивалось великое сборище сюнну в ритуальных целях: здесь приносили жертвы предкам, Небу, Земле и духам. В 129 г. до н.э. военачальник Вэй Цин *** достиг этого ритуального центра и одержал победу, убив или взяв в плен 7000 сюнну (см. [HFHD. Т. 2, с. 3 и примеч. 7.8; ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 23,44-45]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 40, 51]).

(обратно)

2048

Хунье *** (правильное написание последнего иероглифа ***) (см. [Ян Шу-да, с. 59]) — «царь», правивший в западной части земли сюнну, понесший поражения и тяжелые потери в боях с Хо Цюй-бином, поэтому страшившийся наказания шаньюя и сдавшийся китайцам в 121 г. до н.э. вместе с 30-40 тысячами своих подчиненных. Подробно см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 14-15, 27; гл. 110, с. 51; гл. 111, с. 21-24; гл. 120, с. 9-11] (ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 86, 93, 181, 204-205, 349-350; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 54, 88-89]). В кавычках — довольно неточно воспроизведенная цитата из гл. 120 «Ши цзи», а также выражения из эдикта, восхваляющего заслуги Хо Цюй-бина и процитированного в гл. 111 «Ши цзи» (см. ниже). Шу го *** («подчиненное государство») — термин, означающий зависимое государство, чье население составляли переселенные варвары, сдавшиеся Китаю; они сохраняли название своего государства и свои обычаи, но подчинялись империи; такие государства стали учреждать со 121 г. до н.э. на территориях пограничных округов за пределами старой пограничной линии укреплений (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 111, с. 24 и коммент. Чжан Шоу-цзе]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 89, 165, примеч. 26; ЦЧТЦ, гл. 19, с. 634 и коммент. Ху Сань-сина; ЯТЛ (ЦДБ), с. 502-503, примеч. 27]), на землях, заселенных частично или полностью не китайцами, но в определенной степени подвластных китайцам; они контролировались «главными военными начальниками подчиненных государств» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 275, примеч. 2 к гл. 6]), а население их регистрировалось китайскими чиновниками, по-видимому, облагалось налогами и несло повинности в пользу империи (см. [Loewe, 1967. Т. 1, с. 61-64]). Фраза «учредил пять подчиненных государств» встречалась в докладе Ван Шуня *** и Лю Синя, поданном в 7 г. до н.э.; по мнению Хэ Чжо (или Хэ Чао?) *** (1661-1722), под «пятью подчиненными государствами» имеются в виду учрежденные в округе Шофан и тех четырех округах, что были созданы в области «к западу от Реки (Хэ)» (Хэ си) (см. примеч. 27 к гл. 13 наст, изд.; [СНС, с. 391; ХШБЧ, гл. 73, с. 4658]). В «пяти подчиненных государствах» были поселены сдавшиеся вместе с царем Хунье сюнну (см. [HFHD. Т. 2, с. 62 и примеч. 15.3, 15.4]). Выражение Хэ шань *** имеет два значения: 1) Хуанхэ и горы; 2) Хуанхэ и гора Хуашань (см. [ЧВДЦД. Т. 19, с. 102, № 7]). Во втором значении это выражение употреблялось, чтобы указать на «государство центра», которое определялось как территория к югу от «Реки Хэ и горы [Хуа]» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 27, с. 88]; ср. [МН. Т. 3, с. 405]). В отличие от Сато Такэтоси (ср. [Эн тэцу рон, с. 217]) мы считаем, что в данном контексте уместно второе (а не первое) значение рассматриваемого выражения, т.е. что под территорией с внутренней стороны Великой стены и с внешней стороны «Реки Хэ и горы [Хуа]» имеются в виду «пограничные округа», противопоставленные центральной части империи — «государству центра». Вместо знака ме *** («уничтожать») Го Мо-жо дает графически близкий и более уместный здесь знак цзянь *** («уменьшать») (см. [ЯТЛДБ, с. 82]); мы следуем его редакции. О шу цао см. примеч. 11 к гл. 41 наст, изд.; о яо и *** (слово яо в одном издании записано знаком Ц, см. [Ван Пэй-чжэн, с. 175]); см. примеч. 47 к гл. 14 наст. изд.

(обратно)

2049

Хэ нань *** («земля к югу от Реки (Хэ)») — территория, которую Сато Такэтоси локализует в северной части совр. пров. Шэньси (см. [Эн тэцу рон, с. 218, примеч. 12]), а Р.В. Вяткин и В.С. Таскин определяют как район в северной излучине Хуанхэ, входящий ныне в Автономный район Внутренняя Монголия и включающий аймак Икэчжао (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 358, примеч. 127]). Мэн Тянь был послан на захват этого района в 215 г. до н.э., после чего тот получил название Синьцинь *** (Новая Цинь), или Синьциньчжун *** *** (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 47-48; гл. 30, с. 16, 36; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 75; МН. Т. 3, с. 562 и примеч. 1, 591; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 207, 218, 334, примеч. 99; ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2046-2047; Swann, с. 263-264 и примеч. 480]). Сюань цзюй *** переводят и «возвращающиеся домой повозки» (см. [Эн тэцу рон, с. 217]), быть может, имея в виду груженные сокровищами повозки генерала, возвращающиеся домой в ходе отступления разбитой армии (ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 503-504, примеч. 33]), и «опрокинутые повозки» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 326, примеч. 3]). Мы выбрали первый перевод, так как он связан со словарным значением сюань и в какой-то мере опирается на танский комментарий Ли Сяня к тексту, где встречается сочетание сюань цзюй (см. [ХХШ, гл. 65, с. 949]).

(обратно)

2050

Ли Гуан-ли *** *** — ханьский генерал, возглавивший в 104 г. до н.э. поход на владение Давань, или Даюань ***, по распространенному мнению, Фергану, а по мнению Э.Дж. Пуллиблэнка, государство в Согдиане. Поход продлился более четырех лет, стоил китайцам огромных жертв, на первом этапе окончился поражением и лишь затем увенчался успехом; одной из целей похода было добыть для императора прославленных лошадей из Давань, которые и были уведены в Китай после победы; среди них было лишь немного самых лучших коней и около 3000 коней и кобылиц средних статей и ниже. Подробно см. в [ШЦХЧКЧ, гл. 123, с. 34-42; ХШБЧ, гл. 61, с. 4224-4231]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 281-288; Hulsewe/Loewe, с. 227-236]. По словам Ма Фэй-бая, Чжан Дунь-жэнь считал, что «знаток писаний» имел в виду именно этот поход. Чжан Дунь-жэнь предложил повторить знак цзи *** («план», «планировать») перед сочетанием хуань ма цзу *** *** и предположил, что, возможно, здесь из текста выпали какие-то иероглифы. Ван Ли-ци принял его реконструкцию, но отверг его предположение: на его взгляд, сочетание цзи *** хуань ма цзу *** *** и указывает на «легкомысленный план» (см. [ЯТЛ, с. 292, 294, примеч. 19; ЯТЛ (ЦДБ), с. 498, 504, примеч. 34]). Мы условно перевели текст этой реконструкции; при этом мы исходили из того, что при Хань лошадей считали по числу копыт, т.е. по числу ног (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 30-31 и коммент. Пэй Иня, Сыма Чжэна и Нагаи Сэкитоку]). Но двое ученых ее не приняли. Из них Сато Такэтоси перевел хуань ма цзу «потерпев поражение, прибежали обратно» (см. [Эн тэцу рон, с. 217]), что, видимо, является литературным вариантом перевода фразы, дословно означающей «обратили вспять ноги [своих] коней»; а Ма Фэй-бай передал то же сочетание словами «вернуться назад, отняв лошадей, которым сюнну связали передние и задние ноги». Ма Фэй-бай также заявил, что «знаток писаний» имеет в виду не поход Ли Гуан-ли за даваньскими лошадьми, как полагал Чжан Дунь-жэнь, а его последний поход на сюнну 88 г. до н.э. во главе 70 000 всадников, окончившийся его разгромом и пленением; на взгляд ученого, именно о походе 88 г. до н.э. глубоко сожалел У-ди и именно из-за этого похода похолодели сердца жителей Поднебесной. При этом Ма Фэй-бай утверждал, что слова цин *** цзи хуань ма цзу («[составить] легкомысленный план вернуться назад, отняв лошадей, которым сюнну связали передние и задние ноги» в его переводе) касаются плана, имеющего отношение к истории о том, что «сюнну связывали передние и задние ноги лошадей» еще до выступления Ли Гуан-ли в поход (см. [ЯТЛЦЧ, с. 327, примеч. 4]). Эта история известна из эдикта У-ди (традиционная дата 89 г. до н.э.), где император наряду с желанием освободить ханьских послов, задержанных сюнну, указывает на нее как на одну из причин похода Ли Гуан-ли (В.С. Таскин и А.Ф.П. Хюльзеве датируют этот поход 90-м, а не 88 г. до н.э.)-В эдикте рассказывается о докладной записке, где сообщалось, что сюнну кладут возле крепостных стен (Великой стены?) лошадей со связанными передними и задними ногами, скачут к стене и кричат, что это подарки от них китайцам; все, прочитавшие это сообщение, сошлись во мнении, что связывание конских ног самими сюнну — очень неблагоприятный для них знак (по мнению Сюй Суна, предвестье военного поражения), а кое-кто считал, что это признак их слабости; что гадания свидетельствовали о благоприятности момента для нападения на сюнну и неизбежности их поражения; но что и планы, и гадания оказались ошибочны и после разгрома Ли Гуан-ли «связывание лошадей» обернулось проклятием для Хань (см. [ХШБЧ, гл. 96Б, с. 5519-5521]; ср. [Hulsewe/Loewe, с. 169-172; Таскин, 1973. Вып. 2, с. 119-120]). Вполне возможно, что в обсуждаемом отрывке действительно имеется в виду поход Ли Гуан-ли 90-го (или, как пишет Ма Фэй-бай, 88-го) г. до н.э., но перевод Ма Фэй-бая явно неверен.

(обратно)

2051

Бань Гу сообщает, что, когда Сан Хун-ян стал «сановником-императорским секретарем», на восьмой год он, считая себя человеком, с помощью казенных монополий умножившим прибыли государства, «похвалялся своими заслугами» и захотел получить чиновничьи должности для своих сыновей и младших братьев (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4425]).

(обратно)

2052

Шань жун *** («горных варваров жун») — название некитайского народа, обитавшего севернее Ци и напавшего на владение Янь, из-за чего и был совершен карательный поход; Вэй Чжао *** (204-273) отождествляет этот народ (или племена) с современными ему сяньбийцами, Сыма Чжэн — с сюнну (?). Гучжу и Линчжи *** — владения, союзные горным жунам; территория Линчжи, согласно тому же Вэй Чжао, в его время представляла собой уезд округа Ляоси ***; столица Линчжи находилась на месте совр. уездного города Цяньань пров. Хэбэй. О победоносном походе Хуань-гуна на горных жунов и оба соседних владения, который имел место в 663 г. до н.э., см. [Го юй, гл. 6, с. 85; ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 20; гл. 32, с. 21-22]; ср. [ГЮ, с. 119, 360; МН. Т. 1, с. 24-25; т. 4, с. 51; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 22, 298, примеч. 49]. Царь У-лин (У-лин ван *** ***) правил в Чжао в 325-299 гг. до н.э. (см. [МН. Т. 5, с. 65-87]). Гоучжу *** — одно из названий гор Яньмэнь; Дайгу *** — название местности, согласно Сато Такэтоси, горы (см. [Эн тэцу рон, с. 221, примеч. 5]); и те, и другая находятся к северо-западу от совр. уездного городаДайсянь в пров. Шаньси. Впоследствии через неприступные горы Гоучжу пролегала дорога идущих в поход против сюнну армий Гао-цзу, а в местности Дайгу жил в начале периода Хань шаньюй сюнну. Варвары линьху *** и лоуфань *** обитали к западу от государства Чжао (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 50, 57]; ср. [МН. Т. 5, с. 71 и примеч. 3, с. 81, 44, примеч. 4]). Лоуфань были известны как искусные стрелки из лука и наездники; у них был царь (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 147-148, 405-406, примеч. 196]). Сыма Цянь сообщает также о царе линьху, который в 306 г. до н.э. поднес чжаоскому царю У-лину лошадей (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 60-61]; ср. [МН. Т. 5, с. 85; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 66]). Не вполне ясно, о каком военном походе (или походах) царя У-лина идет речь. Согласно Сыма Цяню, в 306 г. до н.э. царь У-лин совершил поход против ху на западе и достиг Юйчжуна *** — местности к северу от Хуанхэ в совр. Автономном районе Внутренняя Монголия, где, по свидетельству Такикава Камэтаро, в эпоху Чжань го и жили племена линьху; получив от них лошадей, царь вернулся восвояси (см. там же). В 297 г. до н.э., уже передав престол сыну, бывший царь Чжао выступил из района Дай на запад, повстречал царя варваров лоуфань на территории Сихэ (будущего ханьского округа Сихэ) и подтянул свои войска (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 63]; ср. [МН. Т. 5, с. 89]). Сыма Цянь также сообщает, что, изменив обычаи своего государства, введя ношение одежды ху и обучив своих воинов верховой езде и стрельбе из лука, царь У-лин «на севере разбил племена линьху и лоуфань.» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 12]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 37]). Но тот же историк пишет не о царе У-лине, а о его предке Чжао Сян-цзы, что тот «перевалил через [горы] Гоучжу, разбил [варваров] и присоединил [царство] Дай (где затем был создан округ Дай. — Ю.К.)» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 10]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 36, 124-125, примеч. 47-50]).

(обратно)

2053

Дун ху *** («восточных варваров ху») — племена, жившие восточнее ху (сюнну), откуда (согласно комментатору Фу Цяню) их название, и севернее Янь. Тот же Фу Цянь считает дун ху предками племен увань *** (т.е. ухуань ***, жили в основном в Южной Маньчжурии, были в начале правления династии Хань разгромлены сюнну и платили им дань, остатки их удерживали гору Ухуань, ныне гора Уляо во Внутренней Монголии, откуда и пошло их название), которые вели кочевой образ жизни, брали себе имя отца в качестве фамилии и поголовно, включая женщин, брили головы (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 10]; ср. [там же, с. 17-18; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 38-39; YU, с. 53-54]). Вопрос о том, можно ли относить дун ху к тунгусам, спорен (см. [YU, с. 106 — 107 и примеч. 67]). В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Ши цзи», где сказано, что достойный генерал из владения Янь, Цинь Кай ***, пользовавшийся доверием сюнну, «внезапным ударом разбил и обратил в бегство восточных варваров ху, [так что] восточные варвары ху были отогнаны более чем на тысячу ли» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 13]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 37]), что произошло, видимо, в первой половине III в. до н.э. Ляодун (ср. примеч. 25 к гл. 16 наст, изд.) занимал территорию будущего циньско-ханьского одноименного округа восточнее Ляохэ, через которую, видимо, и переправились яньцы. Сыма Цянь сообщает, что во времена самостоятельности государства Янь (в эпоху Чжань го) оно захватило и подчинило себе владения Чжэньпань (на чьей территории был затем учрежден ханьский округ) и Чаосянь, поставило там чиновников и воздвигло пограничные укрепления (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 115, с. 2]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 258]). Мэн гун *** («достопочтенный господин Мэн») — Мэн Тянь; он покончил с собой в 210 г. до н.э.; под Цинь имеются в виду Ши хуан-ди и Эр ши хуан-ди. О термине ши минь («народ») см. [Хуань Куань. Т. I, с. 205, примеч. 59 к гл. 1].

(обратно)

2054

В трех изданиях «Янь те лунь» после местоимения чжи *** («этом») стоит служебное слово чжэ *** («тот, который»), а еще в одном издании после чжэ отсутствует слово жо *** («как») (см. [ЯТЛ, с. 296, примеч. 3]). Слово цзян *** («кислого рисового отвара, употребляемого вместо вина») переведено нами в соответствии с толкованием комментария к «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 45, примеч. 5 к 2.10]); по словарю Морохаси (см. [Морохаси. Т. 7, с. 248, № 18185, значение 4]), оно значит здесь просто «напиток» (ср. [Эн тэцу рон, с. 219]). Заменяем знак ни *** («идти против», «идти наперекор») более уместным здесь знаком ин ***, который стоит вместо ни в четырех изданиях «Янь те лунь» и в тексте «Мэн-цзы». Слова в кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 44: 2.10; Legge, Mencius, с. 170]). Из соображений параллелизма, а также по грамматическим соображениям переносим служебное слово чжэ *** («тот, который»), стоящее перед словом Цинь, на место перед словом ли *** («силы»). Далее в кавычках — довольно неточно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 293: 12.9; Legge, Mencius, с. 441]), где сказано: «Если государь не обращается к истинному пути, не стремится к человеколюбию, то домогаться того, чтобы за него усердно воевали, — это все равно, что помогать Цзе». Последние слова в кавычках — почти точно воспроизведенные цитаты из речи «сановника» (см. гл. 45, с. 143 наст. изд.).

(обратно)

2055

О Юэшан ши *** см. примеч. 6 к гл. 37 наст. изд. (ши в данном случае значит «династия», «государство»). Бай мань *** («множество, или сто, племен варваров мань»), по мнению Ван Су *** указывает в данном случае на множество племен варваров от восточных и до северных ди (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 43]); по другому толкованию этого выражения, широко принятому в словарях (см., например, [Морохаси. Т. 8, с. 60, № 503]), оно указывает не на варваров вообще, а служит общим названием только южных племен мань. Последнее вероятнее (см. [ХШБЧ, гл. 73, с. 4658]). Конфуцию приписывается свидетельство, что чжоуский У-ван распространил свое влияние, в частности, на множество племен варваров мань и побудил их являться с данью к своему двору (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 43]; ср. [МН. Т. 5, с. 341-342; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 136]). Выражение ли чжэн *** см. в [Хуань Куань. Т. I, с. 355, примеч. 11 к гл. 12]. В кавычках — цитаты из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 10; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 36]). Термин чжу хоу *** обычно применялся к китайским «удельным правителям» (см. [Creel, 1970. Т. 1, с. 323, примеч. 20, с. 330]), но не исключено, что в данном случае он указывает на князей варваров. Интересно, что формула «вгрызаться [во владения] удельных правителей, как шелковичный червь [в тутовые листья]» обычно описывает объединение Китая под властью династии Цинь (см., например, гл. 19, с. 44 наст, изд.; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 87]; и др.). Юэчжи *** — название воинственного кочевого индо-скифского народа, первоначально жившего между Дуньхуаном и горами Цилянь в Ганьсу; сюнну разбили юэчжи в первой четверти II в. до н.э., затем был убит царь юэчжи, а из его черепа был сделан сосуд для питья; в результате ок. 176-175 гг. до н.э. большая часть юэчжи переселилась на запад и покорила Да Ся (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 19, 29; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 39, 43; Hulsewe/Loewe, с. 119-121]). Фраза «разбили и обратили в бегство народ юэчжи» подразумевает, по-видимому, поход шаньюя Маодуня ***, который после внезапного нападения на восточных варваров ху, их полного разгрома и уничтожения их царя «на западе своим нападением обратил в бегство народ юэчжи» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 19]). Последнее предложение в кавычках — почти точная цитата из письма шаньюя Маодуня императору Вэнь-ди от 176 г. до н.э. (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. ПО, с. 30]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 43]). Вместо гу *** («поэтому») в одном издании «Янь те лунь» стоит гу *** («несомненно») (см. [ЯТЛ, с. 296, примеч. 7]).

(обратно)

2056

Образ стрельбы по (созревшему) нарыву из мощного самострела не раз встречается в более ранних текстах, где он, в частности, указывает на легкость, с которой китайские армии могут разгромить сюнну (см. [ЧГЦ, кн. 1, гл. 4, с. 34; ШЦХЧКЧ, гл. 72, с. 11; ХШБЧ, гл. 52, с. 3884]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 76]). И *** в данном случае употреблено в значении и *** («суждение, соображения, совет») (см. [ЯТЛДБ, с. 83]). О Чжун, Ли *** («[сановнику] Чжуну и [Фань] Ли») см. [Хуань Куань. Т. I, с. 305, примеч. 75 к гл. 7, с. 236, примеч. 64 к гл. 2]. Поскольку в момент дискуссии о казенных монополиях на соль и железо Сан Хун-ян занимал должность «сановника-императорского секретаря» только седьмой год, Го Мо-жо приходит к выводу, что цифра «десять с лишним лет» относится к сроку, который этот государственный муж пробыл на обеих названных «знатоком писаний» должностях до дискуссии (с 97 по 81 г. до н.э.), в общей сложности одиннадцать плюс шесть лет; по Ма Фэй-баю, Сан Хун-ян стал «главным военным начальником, выискивающим зерно» в 96 г. до н.э., за пятнадцать лет до дискуссии (см. [ЯТЛДБ, с. 83, примеч. 108; ЯТЛЦЧ, с. 331, примеч. 12]). Выражение цзя мянь (или фу) *** не вполне понятно; если читать его цзя мянь, оно означает «прилагать больше стараний», «больше напрягать силы» (ср. [ЧВДЦД. Т. 5, с. 14, № 67]); если цзя фу, оно может значить «больше склонять голову, [моля о милосердии]» (ср. [Эн тэцу рон, с. 220]), «еще больше подчиняться (покоряться)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 331, примеч. 13]). Мы выбрали второе значение.

(обратно)

2057

На взгляд Ма Фэй-бая, под горами имеются в виду Иньшань *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 332, примеч. 1]; ср. примеч. 19 к гл. 16 наст. изд.). В 166 г. до н.э. 140 000 всадников шаньюя сюнну вторглись в один из уездов и заставу Сяо (Сяо гуань ***), убили «главного военного начальника» округа Бэйди, захватили очень много людей и скота; застава Сяо — северная застава района Гуаньчжун, находилась к северо-западу от совр. уездного города Хуаньсянь пров. Ганьсу (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 37]; ср. [Таскин, 1968. Вып. I, с. 47, 143, примеч. 149]). Ганьцюань *** — название гор, иначе известных как Гуюань, расположенных к северо-западу от совр. уездного города Шуньхуа в пров. Шэньси; так назывался также дворец, находившийся в совр. уезде Шуньхуа, — одна из резиденций императора. В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня, который пишет, что за год с лишним до смерти Вэнь-ди (т.е. в 158 г. до н.э.), «когда хуская конница, вторгнувшаяся в [округ] Дай, подошла к Гоучжу, об этом сообщили сигнальными огнями в Ганьцюань и далее в Чанъань» [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 42]; цит. по [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 49]. Сыма Цянь сообщает под 158 г. до н.э., но до рассказа о световых сигналах, переданных во дворец Ганьцюань и в Чанъань, что сюнну снова предприняли крупное нападение на округа Шан и Юньчжун *** (округ, учрежденный еще царством Чжао на территории северо-западной части совр. пров. Шэньси и юго-западной части Автономного района Внутренняя Монголия с центром в уездном городе Юньчжун на месте нынешнего уездного города Токото), куда вторглись по 30 тысяч всадников, многих убив и угнав в плен. В связи с этим император приказал армиям трех военачальников расположиться в округе Бэйди, в горах Гоучжу в округе Дай и в горном проходе Фэйху *** (название горы, горного прохода и заставы к северу от совр. уездного города Лайюань в пров. Хэбэй, в отрогах хребта Тайханшань; этот горный проход имел важное стратегическое значение (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 96, с. 7; Watson, 1961. Т. 1, с. 272]) в землях Чжао. «Вдоль границы также каждый [гарнизон должен был] стойко охранять [свой участок], таким образом приняв заблаговременные меры [по обороне] от варваров ху» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 41-42]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 49]).

(обратно)

2058

Канцзюй *** — среднеазиатское государство с тохарским названием в районе Самарканда или в районе Бухары, Хорезма и части Согдианы, одно время вынужденное служить сюнну (см. [Вельгус, 1978, с. 137, 145; Hulsewe/Loewe, с. 123-131]). Цюнь цян *** — «множеством [племен] цян». По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем жан *** («уступать») графически сходным знаком жан *** («отразить») (см. [ЯТЛ, с. 299, примеч. 4]). В основе рассуждения «сановника» о войне У-ди с сюнну лежит текст Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 58]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 185; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 57]); на этих двух текстах основаны суждения Лю Синя (7 г. до н.э.), Бань Бяо и Бань Гу на ту же тему (см. [ХШБЧ, гл. 73, с. 4658; гл. 96Б, с. 554«]; ср. [Hulsewe/Loewe, с. 198]). Образ «перерубания правой руки» сюнну, связанный с учреждением округов Дуньхуан, Цзюцюань и Чжанъи (см. [Loewe, 1967. Т. 1, с. 59-60; ЯТЛЦЧ, с. 333, примеч. 4]), отрезавших от сюнну варваров цян и ставших базой для походов в Западный край, восходит к Чжан Цяню и встречается в ханьских текстах (см. [ХШБЧ, гл. 61, с. 4217-4218 и коммент. Ван Сянь-цяня; гл. 73, с. 4658; гл. 96, с. 5548]; ср. [Hulsewe/Loewe, с. 217, 198]), а параллель ему есть еще в «Чжань го цэ» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 513, примеч. 5]). «Правой рукой сюнну» считались владения Западного края, «левой» — государство Чаосянь на их восточной границе (между прочим, это свидетельство связей сюнну и Чаосянь). Образ ассоциируется с представлением о шаньюе, сидящем на престоле лицом к югу, смысл образа — изоляция, одиночество. Вместо конечной частицы и *** в одном издании «Янь те лунь» стоит связка е *** (см. [ЯТЛ, с. 299, примеч. 7]). Ван Ли-ци считает, что замена и на е здесь не обязательна, поскольку в «Мэн-цзы», откуда заимствовано слово, переведенное «смело пойдет вперед» (на врага) (см. [Мэн-цзы, с. 61, 65: 3.2]; ср. [Legge, Mencius, с. 187, 188]), на конце предложения тоже стоит и (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 513, примеч. 7]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 314, примеч. 8]).

(обратно)

2059

Сань чуань *** («три реки», или «Трехречье») — название, которое имеет разные истолкования (см. [Морохаси. Т. 1, с. 158, № 1060, значение 1]): 1) реки Цзиншуй, Вэйшуй и Лошуй; 2) реки Цзиншуй, Вэйшуй и Цяньшуй; 3) реки Цзиншуй, Вэйшуй и Жуйшуй; 4) реки Хуанхэ, Лошуй и Ишуй; 5) реки Хуачишуй, Хэйшуй и Лошуй. Со своей стороны Сато Такэтоси приводит три других возможных истолкования этого названия: 1)три реки, вытекающие из озера Пэнли (совр. Поянху); 2) реки Чжэцзян, Пуцзян и Яньцзян; 3) реки Сунцзян, Цяньтанцзян и Пуянцзян (см. [Эн тэцу рон, с. 225, примеч. 7]; ср. примеч. 9 к гл. 50 наст. изд.). Название у ху *** имеет также ряд истолкований (см. [ЧВДЦД. Т. 2, с. 204-205, № 700]), из которых Сато Такэтоси приводит два: 1) озера, образующие озеро Тайху; 2) озеро Тайху и еще четыре в его окрестностях (см. ниже; [Эн тэцу рон, с. 225, примеч. 8]). Ван Ли-ци останавливается на толковании «трех рек» как Сунцзян, Цяньтанцзян и Пуянцзян и «пяти озер» как Тайху, Чантанху, Шэгуйху, Шанху и Гэху (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 513, примеч. 8, 9]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 334, примеч. 1]).

(обратно)

2060

Мы переводим сян цы *** (досл. «следовать по порядку (очереди) один за другим») по предложению Ма Фэй-бая «граничить друг с другом» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 334, примеч. 1]). Сходные описания взаимоотношений царств У и Юэ содержатся в разных вариантах речи, приписываемой по большей части У Цзы-сюю (см. [ЛШЧЦ, св. 14, гл. 5, с. 92-93; св. 23, гл. 3, с. 173]; ср. [Wilhelm, с. 191-192, 404; ЯТЛ, с. 299, примеч. 8]). Цин цзюй *** («легких колесниц») — термин, указывающий на древние боевые колесницы, запряженные четверкой лошадей, лишенные бокового и верхнего покрытия для защиты от противника и предназначавшиеся для его преследования, наступательных действий (см. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 160, примеч. 15]). По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак лэй *** на графически сходный и уместный здесь знак ин *** («нести на плечах») (см. [ЯТЛ, с. 299, примеч. 9]). По предложению Ван Сянь-цяня заменяем выражение хао хао *** («обширный», «необъятный») графически близким и более уместным здесь выражением хао хао *** («огромный», «необъятный» — о водах), которое, как свидетельствует Ван Ли-ци со слов Чжан Чжи-сяна, и стояло в древнем издании «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 299, примеч. 10]). Ян Шу-да отмечает, что слова чжи *** («остановишься») и хай *** («морях») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 59]). В переводе и... шу син ***... *** («неоднократно предпринимать военные действия») мы последовали за Ма Фэй-баем, который, видимо, шел от толкования Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 514-515, примеч. 19]), но далее поняли текст иначе, нежели Ма Фэй-бай. Тот вместо «осуществлять непостоянный, приспособленный к обстоятельствам план» перевел «расширять власть», а описание «пути», который повелевал обсудить императорский эдикт, передал словами «восстановить положение или репутацию пострадавших от несправедливостей оговоренных людей (нечто вроде того, что ныне называется реабилитацией. — Ю.К.), восстановить в должности низких людей» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 335, примеч. 8]). Это напоминает интерпретации времен кампании критики Линь Бяо и Конфуция. «Второстепенный план» — план покорения Западного края (см. там же, примеч. 10); об «основных суждениях» см. [Хуань Куань. Т. I, с. 183, примеч. 1 к гл. 1].

(обратно)

2061

Лу Вэнь-чао предполагал, что знаки со у *** следует поменять местами (см. [ЯТЛ, с. 300, примеч. 11]), из чего мы и исходили в переводе. Вместо знака суй *** («хотя») по предложению Чжан Дунь-жэня подставляем графически сходный знак цуй *** («отвергать», «разрушать», «осуждать») (см. [ЯТЛ, с. 300, примеч. 12]). Эрши *** («Эршиский [воевода]») — титул, который в 104 г. до н.э. был дан Ли Гуан-ли, когда он был послан в первый поход на Давань; тогда он подчинил только часть встречных владений и не смог взять города Юйчэн *** одноименного царства (находился восточнее Давань, точное местоположение неизвестно), после чего отступил в Дуньхуан. Город Эрши был столицей владения Давань, откуда Ли Гуан-ли должен был привести лошадей; это место в западной науке обычно отождествляется с Сутришной (у нас это слово произносят Сутрушна или Уструшана) раннего средневековья, близ Ура-Тюбе, между Ходжентом (Ленинабадом) и Самаркандом. Э.Дж. Пуллиблэнк склонен отождествлять Эрши с Нисеей (см. [Hulsewe/Loewe, с. 76, примеч. 41, с. 227, примеч. 863, с. 228-229]). По устному сообщению В.А.Лившица, отождествление Эрши с каким-либо городом на территории Уструшаны (города Сутрушны или Уструшаны не было вообще, это название области) более чем спорно. Советские археологи предпочитали отождествлять Эрши со средневековым Касаном, а не с городами на территории Уструшаны. Во время обсуждения первого, неудачного похода на Давань (103 г. до н.э.) большинство участников, начиная с министров, высказалось за прекращение военных экспедиций в Западный край, чтобы сосредоточить силы для нападения на сюнну; но император, опасаясь падения престижа Хань в Западном крае, усилил войско Ли Гуан-ли подкреплениями и снова двинул его в поход на Давань; в конце концов Ли Гуан-ли добился победы, посадил на престол Давань угодного Хань царя, в 101 г. до н.э. привел в Чанъань желанных даваньских коней и обеспечил покорность владений Западного края своему императору (см. там же, с. 229-236). В одном издании «Янь те лунь» вместо бу *** («не») стоит отрицание мо ***; по предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак гу *** («поэтому», «умышленно») уместным здесь по смыслу и графически сходным знаком юй *** («хотели») (см. [ЯТЛ, с. 300, примеч. 13, 14]). Выражение у вэй *** переводят «военная мощь», «авторитет, величие» (ср. [Морохаси. Т. 6, с. 687, № 17, значение 1; Эн тэцу рон, с. 223; Dispute, с. 223; ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 43; МН. Т. 2, с. 160; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 72]), но мы предпочитаем толковать это выражение как состоящее из двух однородных членов предложения, а не из определения и определяемого, так как существует выражение вэй у («устрашающее величие и военная доблесть, или сила») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 203, примеч. 50 к гл. 1]), состоящее из тех же компонентов, но с обратным порядком слов; отсюда наш перевод у вэй «военная доблесть и устрашающее величие».

(обратно)

2062

О Цилянь и(?) Тяньшань см. примеч. 7 к гл. 44 наст. изд. В кавычках — почти точная цитата из Конфуция (см. [Лунь юй, с, 100: 9.19]; ср. [Legge, CA, с. 222]). Далее в кавычках — не совсем точная цитата из речи «знатока писаний» (см. гл. 46, с. 146 наст. изд.). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Ян И-суня заменяем дуань *** («непременно») (ср. [Эн тэцу рон, с. 224; ЯТЛЦЧ, с. 336, примеч. 11]) графически похожим и уместным здесь по смыслу знаком цзи *** («продолжать, наследовать») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 511, 515, примеч. 28]).

(обратно)

2063

В кавычках — почти точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня, который замечает: «Те из заурядных и вульгарных [людей] нашего века, которые говорят о сюнну, озабочены тем, чтобы им добиться приспособления к обстоятельствам на короткое время...» [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 69]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 192; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 62]. Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня заменяем цзи *** графически сходным и семантически уместным здесь знаком цзяо *** («искать, добиваться, требовать, домогаться»), стоящим в параллельном тексте «Ши цзи» (см. [ЯТЛ, с. 298, 300, примеч. 16]). Начиная с Сыма Чжэна комментаторы сначала «Ши цзи», а потом и «Янь те лунь» приписывают словам цзяо и ши чжи цюань *** — *** *** значение «домогаться [того, чтобы стать] фаворитом (временщиком) на короткое время», «надеяться незаслуженно получить могущество на короткое время» и т.п. (см. ссылки выше, а также [ЯТЛ, с. 300, примеч. 16; ЯТЛЦЧ, с. 337, примеч. 1]), и лишь Сато Такэтоси переводит «требовать временных мер» (см. [Эн тэцу рон, с. 224]). На наш взгляд, его перевод ближе всех к истине: тот же текст встречается в «Хань шу», где после цюань стоит бянь *** («перемены») (см. [ХШБЧ, гл. 34, с. 3347]), а цюань бянь значит «приспосабливаться к переменам», иными словами, в тексте речь идет о планах и мерах на короткое время, применяющихся к обстоятельствам. О хороших конях государства Давань говорили, что они «потеют кровавым потом» и что происходят они от «небесных лошадей». Сначала термин «небесные лошади» прилагался только к лошадям из государства Усунь (ср. примеч. 2 к гл. 42 наст, изд.), о которых китайцы узнали лишь после путешествия Чжан Цяня, приблизительно в 119-115 гг. до н.э. Затем У-ди начал называть «небесными лошадьми» коней из Давань, которые были еще лучше усуньских и «потели кровавым потом». Видимо, при Хань эти лошади считались чудесными («сверхъестественными»), обладанию ими придавалось не только практическое, но и символическое значение. Им были посвящены два дошедших до нас гимна, исполнявшихся во время жертвоприношений и сочиненных в 113 и 101 гг. до н.э. Отдельными учеными высказывалось также предположение (правда, пока не подтвержденное археологическими доказательствами), что поиски «небесных лошадей» были частью мер, предпринятых У-ди для достижения бессмертия. Роль этих лошадей в китайской мифологии неясна; видимо, их появление могло рассматриваться как благое знамение (см. [Hulsewe/Loewe, с. 132-134, примеч. 332]). Аньси *** — Парфия (см. [Yu, с. 156-158; Вельгус, 1978, с. 141-147; Hulsewe/Loewe, с. 115-118, 225-226]). О «больших птицах» (страусах) в Аньси упоминается в докладе Чжан Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 123, с. 13]; ср. [Вельгус, 1978, с. 141; Hulsewe/Loewe, с. 116, примеч. 270]). Последние слова в кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня: «Сыну Неба уже полюбились лошади из [Да-]вань, и он услыхал об этом с удовольствием» [ШЦХЧКЧ, гл. 123, с. 32]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 280; Hulsewe/Loewe, с. 226].

(обратно)

2064

В пяти изданиях «Янь те лунь» вместо отрицания вэй *** («не», «еще не») стоит отрицание бу *** («не») (см. [ЯТЛ, с. 300, примеч. 18]). По предложению Лу Вэнь-чао заменяем знак цзу *** («солдат-призывник») на шуай *** («командир, полководец») (см. [ЯТЛ, с. 300, примеч. 20]). Ши *** может значить здесь «служить (прислуживать)» (см. [Hervouet, 1972, с. 162]) и «вести военные действия (или: использовать силы) против» (см. [Gale, 1931, с. 39; Эн тэцу рон, с. 44, 224, 254]). Мы приняли второй перевод (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 156]; см. также с. 147-148, 174, примеч. 5 к гл. 42 наст. изд.). Ли жэнь *** («многочисленный люд») — то же, что ли минь (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 226, примеч. 16 к гл. 2]). «Умершие» — цитата из сообщения Сыма Цяня о втором походе Ли Гуан-ли (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 123, с. 41]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 287]). Оба предложения в кавычках — клише (иногда с небольшими модификациями), встречающиеся в более ранней литературе (см., например, [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 102; гл. 122, с. 3, 37 и др.]). Имеется в виду «посылка» в 99 г. до н.э. «посланца в одежде с разноцветными вышивками, [действующего] по прямому указанию [Сына Неба]» (ср. примеч. 26 к гл. 28 наст, изд.) Бао Шэн-чжи *** *** и других, «одетых в одежду с разноцветными вышивками» и державших в руках топоры; они должны были по частям преследовать и арестовывать толпы «грабителей», появившихся в округах Тайшань *** (этот округ занимал часть уездов посередине совр. пров. Шаньдун и имел административный центр к юго-востоку от совр. города Тайань) и Ланъе *** (занимал юго-восточную часть территории пров. Шаньдун и имел административный центр на месте совр. уездного города Чжучэн) и возглавлявшихся такими людьми, как Сюй Бо ***; эти «грабители» опирались на горы и нападали на города (см. [HFHD. Т. 2, с. 106]). О «могущественных и внушающих страх людях (или: лицах)» см. [Ch’u, с. 197-198]. Шэн пин *** («чудесная (божественная) духовная сила совершенномудрого») (ср. примеч. 33 к гл. 15 наст, изд.) здесь, видимо, указывает на «грозную (или: вселяющую страх) чудесную духовную силу» (вэй пин ***) Сына Неба (см. [ЧВДЦД. Т. 9, с. 122, № 335; Морохаси. Т. 9, с. 209, № 301, т. 3, с. 705, № 177]). Древним китайцам представлялось, что грозная сила императора вэй пин распространяется на «внешнюю» область мира и «покрывает» ее, когда императору покоряются сюнну (ср. [Вэнь сюань, гл. 51, с. 1121; Zach. Т. 2, с. 955]). Начиная со слова «надежда», в кавычках — почти точные цитаты из речи «сановника» (ср. гл. 46, с. 147 наст. изд.).

(обратно)

2065

В кавычках — не вполне точная цитата из приведенной в «Ши цзи» речи Янь Ина (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 18]; ср. [МН. Т. 5, с. 307 и примеч. 3; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 129]): тот называет конфуцианских ученых «скользкими говорунами», которых «нельзя взять за образец», а «сановник» повторяет это критическое мнение. Гу (или хуа) цзи *** («скользкими говорунами») — термин, обозначавший искусных софистов, «иронических критиков», шутов — людей, славившихся находчивостью речей и умевших дать правителю умный совет в остроумной форме (см. подробно [Pokora, 1972, с. 128-149; Алексеев, 1978, с. 353-365]; см. также [ШЦХЧКЧ, гл. 71, с. 2-3; ХШБЧ, гл. 58, с. 4160; гл. 65, с. 4412; Watson, 1974, с. 106; ВСДЛ, гл. 16, с. 105]). Вслед за Ван Ли-ци заменяем сю *** знаком сюнь *** («следовать») (см. [ЯТЛ, с. 301, 303, примеч. 2]). Сочетание цзюй эр син *** *** может означать «всё (в совокупности, полностью. — Ю.К.) осуществить»; в пользу такого толкования говорит также существование выражения цзюй син («повсюду ездить») (см. [ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2051]; ср. [Swann, с. 277-278]: в обоих случаях цзюй интерпретируется как цзе *** («все, всюду»), ср. комментарий Янь Ши-гу к выражению цзюй син («повсюду ездить»). Как нам указал С.Е.Яхонтов, такой перевод цзюй эр син не вполне убедителен с грамматической точки зрения (так как, в частности, непонятно, почему, если цзюй — наречие, после него должно стоять слово эр); с точки зрения грамматики цзюй лучше понять как глагол. Между тем одно из глагольных значений этого слова синонимично значению син: «осуществлять, проводить в жизнь». На таком переводе цзюй мы с оговоркой и остановились. Чжэн шу *** («многочисленным простолюдинам», «множество простолюдинов») — одно из названий простого народа, характеризующее его как некое множество (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 226, примеч. 16 к гл. 2, с. 214, примеч. 87 к гл. 1, с. 266, примеч. 14 к гл. 5, с. 278, примеч. 18 к гл. 6]; примеч. 8 к гл. 46 наст, изд.; см. [Морохаси. Т. 9, с. 833, № 23; HFHD. Т. 2, с. 47]).

(обратно)

2066

Две первые цитаты уже встречались (см. гл. 39, с. 125 и примеч. 6 наст. изд.). Куйцю *** — местность в уезде Дунжэнь совр. пров. Хэнань, где в 652 (или 651) г. до н.э. князь Хуань собрал удельных правителей. Предложение, где упоминается встреча в Куйцю, — почти точно воспроизведенная цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 11, с. 26]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 24-25; МН. Т. 4, с. 54-55]). «Прибывали по собственному почину, без [всякого] зова» — клише, описывающее спонтанное влечение одного объекта к другому, встречается в ряде древних (в частности, даосских) текстов (см., например, [Кроль, 19706, с. 27; ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 15; и др.]). В данном случае это клише характеризует распространение влияния Ци: под этим влиянием другие государства, даже самые сильные и далекие, преображаются по образу и подобию Ци и шлют посольства ко двору Хуань-гуна с выражением покорности, в чем проявляется их влечение к объекту того же рода, что и они сами (ср. [Кроль, 1973в, с. 20-25]). В кавычках — цитаты из речи «сановника» (см. гл. 47, с. 149 наст. изд.).

(обратно)

2067

В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо бань (или бянь) *** стоит бань *** («делать», это один и тот же иероглиф), в одном — иероглиф бянь *** («спорить, обсуждать») (см. [ЯТЛ, с. 302, примеч. 5; Ван Пэй-чжэн, с. 179]). В кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 513: III.IH.II, 5; Шицзин, с. 380]). Вместо знака чжи *** («приводить к порядку») в «Янь те лунь» стоит гао *** («предостерегать»); в одном издании «Янь те лунь» стоит графически сходный знак цзе *** («укорять»); в двух других ханьских редакциях этого текста «Ши цзина» вместо чжи стоит знак гао *** (взаимозаменялся с ***) (см. [ЯТЛ, с. 303, примеч. 6; Ван Пэй-чжэн, с. 179]; ср. [HSWC, с. 196, примеч. 11; ЯТЛ, с. 342, примеч. 3]). Знаки, составляющие слово жэнь минь *** («люд, народ») в «Ши цзине», стоят в «Янь те лунь» в обратном порядке (минь жэнь) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 266, примеч. 14 к гл. 5]).

(обратно)

2068

В кавычках — не вполне точная цитата из «Гулян чжуань» (ср. [Гулян чжуань, гл. 16, с. 46]). В 640 (или 639) г. до н.э. во время встречи удельных правителей сунский князь Сян-гун был схвачен князем (цзы) Чу, который напал на государство Сун, требуя от сунцев покорности и грозя в противном случае убить их князя; сунцы не поддались угрозе, Сян-гун был отпущен и в конце концов вернулся домой (см. [Legge, СТ, с. 179-180; ШЦХЧКЧ, гл. 38, с. 29-30 (ср. МН. Т. 4, с. 238); Гунъян чжуань, гл. 11, с. 116-126]). Как отмечается в «Гунъян чжуань» (см. там же), где этот эпизод рассказан особенно подробно, «Чунь цю» не сообщают, что Сян-гун был схвачен князем Чу, так как они «не одобряют того, что [кто-то из] варваров от [восточных] и до [северных] ди схватил [правителя одного из] государств центра»; по словам принца, предостерегавшего Сян-гуна, «Чу — это государство варваров (и), оно сильное, но не имеет чувства долга...» В реконструкции текста мы следуем за Ван Ли-ци, который по предложению Чжан Дунь-жэня заменил бэй *** графически сходным и семантически уместным здесь знаком синь *** («доверял»), вставил в текст знаки чжи чжи *** («...схватил») и исключил оттуда знаки вэй ли *** как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 300, 303, примеч. 9, 10]). Го Мо-жо заменил вэй ли знаками вэй ти *** (см. [ЯТЛДБ, с. 85 и примеч. 109]); его редакция требует перевода: ««Вёсны и осени» не одобряют (не оценивают высоко) варваров от [восточных] и до [северных] ди, государства центра являются образцом (? или сущностью?) из-за того, что те не заслуживают доверия». Ма Фэй-бай принял два первых исправления Чжан Дунь-жэня, но сохранил в своей редакции знаки вэй ли и перевел: «[«Вёсны и осени»] не согласны с тем, что [случай, когда кто-то из] варваров от [восточных] и до [северных] ди схватил [правителя одного из] государств центра, соответствует нормам поведения и справедливости» (см. [ЯТЛДБ, с. 342, примеч. 6]). В трех изданиях «Янь те лунь» в цитате из «Гунъян чжуань» знаки и ди («варваров от [восточных] и до [северных] ди») отсутствуют (см. [ЯТЛ, с. 303-304, примеч. 10]).

(обратно)

2069

Первое предложение в кавычках — цитата из «Гунъян чжуань», второе — не вполне точная цитата оттуда же (ср. [Гунъян чжуань, гл. 17, с. 16]). По предложению Чжан Дунь-жэня Ван Ли-ци оставляет от сочетания шоу цзяо *** («принимать дружеские отношения», «дружить», т.е. «быть равноправным» в переводе Ма Фэй-бая, см. [ЯТЛЦЧ, с. 343, примеч. 1]) знак цзяо, которому приписывает значения «отвечать», «дать отпор, противостоять» (цзяо ***); шоу при этом рассматривается как плеоназм (см. {ЯТЛ (ЦДБ), с. 522, примеч. 13]); добавим, что цзяо *** имеет также значения «равняться (сравниваться)» и «мериться [силами]», вписывающиеся в данный контекст. Го Мо-жо считает, что шоу — это, вероятно, искажение графически сходного ле *** (= ***), означающего «быть равным» (см. [ЯТЛДБ, с. 85, примеч. 110]); в таком случае ле цзяо может быть понято как «общаться на равных» (ср. [Эн тэцу рон, с. 228]). Следующие две фразы в кавычках — неточные цитаты из текста с циньской стелы на террасе Ланъе, клише из описания повсеместного распространения силы дэ в мире времен Цинь и Хань (см. примеч. 2 к гл. 44 наст, изд.; см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 522, примеч. 14]). Далее в кавычках — две неточные цитаты из «Лао-цзы» (ср. [Лао-цзы, § 50, с. 129, § 55, с. 140-141; Ян Хин-шун, с. 142, 145]). Седьмое высказывание в кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 180: 7.20; Legge, Mencius, с. 310-311]). Слова в кавычках в последнем предложении — цитаты из речи «сановника» (см. гл. 47, с. 150 наст. изд.).

(обратно)

2070

В тексте дословно сказано не просто «сердца», а «сердца и живота». Первая фраза в кавычках — клише, варианты которого встречаются в биографии Дай Цзэ *** (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 38]), в докладе Цзоу Яна ***, поданном им из тюрьмы своему государю, лянскому царю, видимо, где-то в самом конце 150-х годов до н.э. (ср. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3830; Вэнь сюань, гл. 39, с. 859; Zach. Т. 2, с. 726]; и др., см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 522, примеч. 18]). Вторая фраза в кавычках — почти точная цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 4, с. За]). Согласно «Гунъян чжуань», в 595 г. (а по Сыма Цяню, в 594 г.) до н.э. царь Чу Чжуан (Чжуан ван ***, 613-591 гг. до н.э.) осадил столицу Сун; когда у осаждающей армии после длительной осады осталось только на семь дней провианта и ей предстояло либо победить, либо в недалеком будущем вернуться восвояси, на разведку был послан чуский генерал Сыма Цзы-фань *** ***. На земляной насыпи, на которую он взошел, чтобы посмотреть, что происходит в сунской столице, Цзы-фань встретил сунского военачальника Хуа Юаня ***, которого спросил о положении в осажденной столице, и получил правдивое описание бедственной ситуации в голодающем городе; Хуа Юань добавил, что видит в своем собеседнике благородного мужа, способного с состраданием отнестись к чужому несчастью, а не низкого человека, усматривающего в этом удачу для себя. Цзы-фань сообщил Хуа Юаню, что у них в армии тоже осталось только на семь дней провианта, вернулся в свой стан и рассказал царю Чжуану о том, что узнал. Когда же царь захотел взять сунскую столицу, генерал оповестил его, что раскрыл Хуа Юаню продовольственное положение чуской армии, ибо, если уж в маленьком государстве Сун еще есть подданные, которые не обманывают других, возможно ли, чтобы их не было в Чу? А когда царь стал настаивать на своем желании, Цзы-фань объявил, что хочет один вернуться домой, и этим подвиг царя Чжуана на совместное возвращение (см. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 6а-7а]). Источники рассказывают эту историю в разных вариантах (см. [Legge, CT, с. 326, 328; ШЦХЧКЧ, гл. 14, с. 103; гл. 38, с. 35-36; гл. 40, с. 22]; ср. [МН. Т. 4, с. 243, 356]), причем, согласно Сыма Цяню, царь Чжуан сказал Цзы-фаню: «Как искренне [ты] говорил! У моего войска тоже [только] на два дня провианта», а затем отвел войска и удалился «по причине доверия», проявленного Хуа Юанем (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 38, с. 36]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 135]). На взгляд Чжан Дунь-жэня, знак ши *** («рынок») в тексте «Янь те лунь» должен был первоначально писаться сы *** (= ***) («вести разведку, высматривать») (см. [ЯТЛ, с. 304, примеч. 16]); это требует перевода «ведут разведку с флангов». Но Чэнь Чжи полагает, что речь идет о больших рынках, которые в ранний период Западной Хань учреждались в крупных торговых центрах за пределами округов и уездов (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 22, с. 3; МН. Т. 3, с. 187]). По мнению Чэнь Чжи, система устройства больших рынков была уже упразднена во времена У-ди и Чжао-ди, но еще существовала при Вэнь-ди; в тексте «Янь те лунь», который, видимо, следует переводить «тайно продвигаются [в места] рядом с рынками», слово ши *** указывает на «рынок [округа] Дай» (см. [Чэнь Чжи, с. 77]). Ма Фэй-бай (вслед за Чэнь Чжи, но без ссылки на него) толкует ши цзэ *** как «места рядом с рынками на заставах, устраивавшимися в укрепленных точках на границе империи с сюнну», и переводит: «сюнну постоянно тайком продвигались (пролезали) [в места] рядом с рынками на заставах» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 344, примеч. 3]). Допустимы и перевод по Чжан Дунь-жэню, и перевод по Чэнь Чжи и Ма Фэй-баю, но второй не требует исправления текста, и мы предпочли его.

(обратно)

2071

В редакции Ван Ли-ци в сочетании гэ оу (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 239-240, примеч. 25 к гл. 3]) стоит знак гэ *** вместо *** с тем же значением «петь песни», но в других шести изданиях «Янь те лунь» и еще двух редакциях стоит знак *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 519, 523, примеч. 23]). Первое предложение в кавычках есть еще в «Сюнь-цзы» (ср. [СЦЦШ, гл. 8, с. 81; Dubs, 1928, с. 95; Koster, 1967a, с. 72]), но цитата в данном случае не оттуда, а из «Хуайнань-цзы», где сказано: «Сто кланов радовались ему, славословя его в хоровых песнях, удельные правители являлись на аудиенцию к его двору с [подношениями в виде] птиц в руках» [ХНЦ, гл. 20, с. 185]. Вслед за Ван Ли-ци (1983 г.) и Ма Фэй-баем (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 519, 523, примеч. 25; ЯТЛЦЧ, с. 345, примеч. 3]) вводим в текст связку е *** после ши *** («делам») по соображениям параллелизма и в соответствии с редакцией одного издания «Янь те лунь». Третье предложение в кавычках — цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 8, с. 67]; ср. также [Li Ki. T. 1, с. 319-320]), четвертое — цитата из «Чжун юн» (ср. [Legge, DM, с. 410: XX, 14]). Пятая фраза в кавычках — цитата из Конфуция, который на вопрос самого влиятельного в Лу министра, озабоченного многочисленностью воров в стране, отвечал: «Кабы вы, сударь, не были жадны, то, даже если награждали бы их [за воровство, люди] не стали бы красть» [Лунь юй, с. 136: 12.18]; ср. [Legge, CA, с. 258]. Последние два слова в кавычках — цитаты из речи «сановника» (ср. гл. 47, с. 151 наст. изд.).

(обратно)

2072

Вслед за Ван Ли-ци читаем ван син *** («царь выполнял») вместо син ван («выполнял царский (= царя) [долг]») и вставляем Лу Ай гун *** *** перед хао *** («любил») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 524, 526, примеч. 1]). Сюй *** — государство, находившееся на севере совр. уезда Сысянь пров. Аньхуй. По одному преданию, сюйский царь (ван) Янь *** поднял мятеж против чжоуского царя Му, который подавил этот мятеж при помощи Цзао-фу (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 17, 292, примеч. 17]). По другому преданию, царь Янь был неизменно исполнен сострадания и милосердия, осуществлял человеколюбие и выполнял долг, чем привлек правителей 32 (или 36) государств к своему двору с выражением покорности; но сам он умер, а государство его погибло, и никого из его потомков не осталось в живых, ибо он не принимал военных мер безопасности и был уничтожен цзинским (т.е. чуским) царем Вэнем (Цзин Вэнь ван *** ***, 689-677 гг. до н.э.); по этой версии, царь Янь правил в первой четверти VII в. до н.э. (см. [ХНЦ, гл. 13, с. 117; ХФЦ, гл. 49, с. 1041-1042, 1048, примеч. 36]; ср. [Liao. Т. 2, с. 278-279]). Есть и другие версии гибели владения Сюй и его царя Яня (см. [Лунь хэн, гл. 5, с. 38; ХФЦ, с. 1048-1049, примеч. 36-37; Ван Пэй-чжэн, с. 180-181]). В данном случае, видимо, принята версия «Хуайнань-цзы», ибо в «Янь те лунь» цитируется (хотя и не вполне точно и во вдвое сокращенном виде) текст именно этого памятника (ср. [ХНЦ, гл. 18, с. 167]). Го Мо-жо, следуя предложениям Сунь И-жана, дает редакцию этого отрывка, которую следует перевести: «В старину [царь] Янь [государства] Сюй выполнял долг, но был уничтожен; [князь] Му [государства] Лу любил конфуцианских ученых, но [у него] были отторгнуты [земли]» [ЯТЛДБ, гл. 48, с. 87 и примеч. 112]. Ван Ли-ци убедительно показал натянутость толкования Сунь И-жана (см. [ЯТЛ, с. 306, примеч. 2]). Предложение «знать одну, но не знать двух [частей целого]» — клише, варианты которого ранее встречаются в [ШЦХЧКЧ, гл. 8, с. 66 (ср. МН. Т. 2, с. 383; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 188; Кроль, 1970б, с. 142); HFHD. Т. 1, с. 106; Чжуан-цзы, гл. 12, с. 438 (ср. Позднеева, 1967, с. 193)]. Последние три цитаты в кавычках — цитаты из «Цзо чжуань» (ср. [Legge, CT, с. 17, 19], где под 719 (718?) г. до н.э. описан древний способ обучения войск и подготовки к войне (см. [ЯТЛЦЧ, с. 347, примеч. 2]).

(обратно)

2073

Историки сообщают об «открытии застав и мостов» при Вэнь-ди в 168 г. до н.э. между территорией, находившейся под непосредственным контролем его чиновников, и землями удельных правителей (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 45; гл. 129, с. 16; HFHD. Т. 1, с. 306; Кроль, 1978а, с. 55]). Они говорят об «открытии рынков на пограничных заставах» с сюнну при Вэнь-ди, Цзин-ди и в первые 13 лет правления У-ди, со второй половины 170-х примерно по 128 г. до н.э., когда эти действия были связаны с политикой взаимных «согласия и близости» (см. [ХШБЧ, гл. 94Б, с. 5391; ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 42-44; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 50, 51; СНС, с. 388]; ср. [ЯТЛ, с. 307, примеч. 4]). В кавычках — цитаты из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 43]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 50]). Ван Хуй *** — ханьский военачальник, который в 135-133 гг. до н.э. выступил инициатором смены мирной политики по отношению к сюнну политикой войны с ними. По его плану, принятому императором после споров при дворе и осуществленному в 133 г. до н.э., житель пограничного уездного города Маи ***, находившегося в 40 ли к северо-востоку от совр. уездного города Шосянь в пров. Шаньси, явился к шаньюю и стал соблазнять его напасть на Маи и разграбить его богатства, чтобы заманить шаньюя в засаду и уничтожить вместе с войском. Шаньюй вторгся в китайские пределы, но узнал о готовящейся западне от пленного и вовремя повернул восвояси. Командовавший воинской частью в этой операции Ван Хуй не решился из страха перед возвращающимся шаньюем напасть на обоз сюнну, как было условлено; за это и за инициативу, проявленную при выработке плана военных действий, он был казнен или покончил с собой. С этих пор империя перешла к активной военной политике по отношению к сюнну (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 43-44; гл. 108, с. 8-12; ХШБЧ, гл. 52, с. 3881-3887]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 27-28, 50, 73-78; Watson, 1961. Т. 2, с. 135-138]). По предложению Чэнь Цзунь-мо Ван Ли-ци реконструирует текст после слов хэ цинь («[взаимные] согласие и близость», см. примеч. 3 к гл. 24 наст. изд.), заменив сочетание гу дан лу цзе хо *** *** *** знаками гун дан лу сай, хо *** ***, *** (««...нападать на крепостцы, которые преграждали им дорогу»; беды...» — см. [ЯТЛ, с. 305, 307-308, примеч. 6; ЯТЛ (ЦДБ), с. 524, 527, примеч. 7]), не раз встречающимися в «Ши цзи» (см. ниже). В кавычках — не всегда точные цитаты из «Ши цзи» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 20, с. 2; гл. 30, с. 9; гл. 110, с. 43-44; гл. 120, с. 10; МН. Т. 3, с. 158, 549-550; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 50-51; Watson, 1961. Т. 2, с. 350]). Но Го Мо-жо, а за ним и Ма Фэй-бай сохраняют редакцию гу дан лу цзе хо; в соответствии с ней и примечаниями Ма Фэй-бая следует переводить: «сюнну расторгли [договор о взаимных] согласии и близости. Поэтому районы вдоль проезжих дорог навлекали на себя беды[одну за другой, Хань и сюнну] враждовали друг с другом, не прекращая, непрерывно вели войны, не переставая» [ЯТЛДБ, гл. 48, с. 87; ЯТЛЦЧ, с. 347, 348, примеч. 3]. Редакция Го Мо-жо менее убедительна, чем редакция Чэнь Цзунь-мо-Ван Ли-ци, так как последние реконструируют испорченный текст «Янь те лунь», исходя из параллельных текстов «Ши цзи», из которых текст гл. 110 неоднократно использован в гл. 48 трактата Хуань Куаня (см. [ЯТЛ, с. 307-308, примеч. 6]). Добавим к этому, что, по-видимому, изречение «беды влекут за собой одна другую и не прекращаются, войны непрерывно ведутся одна за другой и не кончаются (вариант: войска получают отдых и снова посылаются)» было устойчивым клише (ср. [ХШБЧ, гл. 64Б, с. 4351; ХХШ, гл. 28А, с. 423]). Как кажется, это говорит против реконструкции Го Мо-жо и Ма Фэй-бая: они включают слово хо («беды») в предыдущую фразу, что невозможно, так как оно входит в состав клише.

(обратно)

2074

Сочетание чао юэ *** значит «перескакивать [через препятствия]» (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 348, примеч. 6]). Первая фраза в кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 79-80: 3.6; Legge, Mencius, с. 202]). Предложение «человеколюбие — это «неспособность] выносить [страдания других]»» встречается позднее в трактате «Бо ху тун» (см. [Бо ху тун, гл. ЗБ, с. 209]; ср. [Po Hu Tung, с. 565]). В этом толковании «человеколюбия» использована игра слов (см. [Fung, 1973. Т. 2, с. 40 и примеч. 3], а также [Хуань Куань. Т. I, с. 186-187, примеч. 11 к гл. 1]). Предложение в кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 515: III.III.II, с. 108:1.V.X; Шицзин, с. 381, 82]). В этой цитате и следующем предложении сформулирован принцип «ответа» (бао) (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 73-74, 236, примеч. 65 к гл. 2]). Как справедливо указывалось (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 181]), это предложение связано с толкованием процитированной строки из «Ши цзина», приведенным в комментарии Чжэн Сюаня: «Здесь говорится, что, если от кого исходит добро, то к нему приходит добро; нет человека, который, действуя, не получает своего ответа-воздаяния (бао)» [Мао Ши, гл. 18, с. 96]. Две последние цитаты — из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 132: 12.5, с. 131: 12.4; Legge, CA, с. 252, 253]). Убедительный философский комментарий последней цитаты дал Х. Фингаретт (см. [Fingarette, с. 31, 45-47]). Слова из этой цитаты «чем быть озабоченным и чего бояться» в контексте диалога, зафиксированного в «Янь те лунь», связаны со словами из речи «сановника»: «Вот чего боятся [жители] района границы, и вот чем озабочены [чиновники], имеющие собственное веденье» (см. гл. 48, с. 152 наст. изд.).

(обратно)

2075

Период, о котором говорится в «Чунь цю», или эпоха Чунь цю, охватывает 242 года правления двенадцати государей владения Лу с 722 по 481 г. до н.э. Первое предложение в кавычках — видимо, клише; Сыма Цянь описывает им деятельность Су Циня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 62]). «Сановник» противопоставляет китайцев как людей, «носящих пояса и шапки» чиновников (см. [Кроль, 1978а, с. 48]), варварам (сюнну), подобным «птицам и зверям» (см. [Кроль, 1973в, с. 15-16]). Далее в кавычках — цитаты из «Гунъян чжуань» и «Чунь цю» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 21, с. 46]). В «Чунь цю» под первым месяцем 29-го года правления луского князя Сян-гуна, т.е. 545 г. до н.э., есть запись: «Весной, в первом месяце царя, князь (гун) находился в Чу». В «Гунъян чжуань» задается вопрос, почему в летописи об этом сказано, поскольку насчет пребывания другого луского князя, Чэн-гуна *** (591-574 гг. до н.э.), в первом месяце 11-го года его правления (т.е. в 581 г. до н.э.) в Цзинь там ничего не сказано (ср. [Гунъян чжуань, гл. 18, с. 1а]); на это дается ответ: «В первом месяце навещают государя». В своем комментарии Хэ Сю указывает, что поскольку в первом месяце год кончается и начинается снова, подданные и сыновья, радуясь, что их государи и отцы переживают конец старого и начало нового годичного цикла, навещают их, принося подарки, полагающиеся при первой аудиенции. Оттого в «Чунь цю» и сообщается о месте пребывания князя. Пытаясь объяснить, почему в «Чунь цю» записано «находился в Чу» об одном и не записано «находился в Цзинь» о другом князе, Хэ Сю указывает, что летописец отрицательно относился к длительному пребыванию Сян-гуна у варваров (т.е. в Чу) и сделал запись о том, где тот находился, из-за опасности, которую это представляло для подданных и сыновей (см. [Гунъян чжуань, гл. 21, с. 46]). Об этом эпизоде см. гл. 47, с. 150 и примеч. 4 наст. изд. Гаою *** (в «Цзо чжуань» это название пишется ***, в «Гунъян чжуань» — Хаою *** — см. [ЯТЛ, с. 308, примеч. 12]) — поселение на территории владения Чжэн, находившееся к югу от совр. уездного города Линьин пров. Хэнань. Под четвертым годом правления луского князя Дин-гуна, т.е. под 507 г. до н.э., в «Гунъян чжуань» зарегистрированы две встречи «князя (гун)» с другими китайскими князьями в третьем и пятом месяцах, причем во втором случае сказано: «В пятом месяце князь (гун), а также удельные правители заключили клятвенный договор, скрепленный жертвенной кровью, в Хаою». Как поясняет Хэ Сю, в летописи повторно говорится «князь» потому, что предшественник Дин-гуна, князь Чжао-гун, неоднократно отправлялся в Цзинь, но не получал ответа (видимо, на свои предложения устроить встречу князей) и в конце концов был изгнан министром по фамилии Цзи *** (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 302, примеч. 57 к гл. 7, с. 352, примеч. 44 к гл. И, с. 268, примеч. 23 к гл. 5]). Когда же вскоре после восшествия Дин-гуна на престол ему удалось заключить с удельными правителями клятвенный договор, скрепленный жертвенной кровью, летописец с радостью сделал об этом запись (см. [Гунъян чжуань, гл. 25, с. 6а, 7а]). Можно лишь гадать о смысле обеих ссылок «сановника» на «Гунъян чжуань» (особенно второй) в данном контексте. Как кажется, «сановник» с их помощью хочет показать, что «Чунь цю» с недоверием относятся к варварам и одобряют договор между китайскими владениями, заключенный не в интересах варваров (т.е. одобряют разговор с теми с позиции силы?). Го Мо-жо предлагает читать вместо дай *** («обманул») знак да *** («ответил») (см. [ЯТЛДБ, с. 87 и примеч. 113]), но Сато Такэтоси не видит в этом смысла (см. [Эн тэцу рон, с. 232, 233-234, примеч. 7]). Ма Фэй-бай приписывает дай значение «умиротворить» и указывает, что «сановник» и Хэ Сю по-разному объясняли, почему в «Чунь цю» в рассматриваемом отрывке повторяется знак гун («князь») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 349, примеч. 4]). По примеру Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 87]) исключаем следующий за иероглифом дао *** («грабежей») знак цюй *** («выгонять»); такая редакция лучше и со стилистической точки зрения (более строгое соблюдение параллелизма), и в смысловом отношении. Вот редакция Ван Ли-ци в переводе Ма Фэй-бая: «они ненасытно алчны, совершают налеты, грабят и выгоняют людей и скот» [ЯТЛЦЧ, с. 349, примеч. 5]. Чжу *** — Дань Чжу ***, по преданию, непутевый сын Яо, известный своей неискоренимой надменностью; Сян ***, по преданию, младший брат Шуня; Шан-цзюнь ***, по преданию, сын Шуня, отличавшийся неискоренимой жестокостью (см. о них [Кроль, 1982а, с. 81, 84-85, примеч. 24]).

(обратно)

2076

Ци линь *** («единороги ци линь») — мифический благовещий зверь, воплощение любви ко всему живому, с телом оленя, хвостом быка, лбом волка и одним рогом; его шкура желтого цвета, а на ногах лошадиные копытца, которыми он осторожно ступает, чтобы не погубить ни одного насекомого, ни единой травинки; живет 10 000 лет (см. [Po Hu Tung, с. 336, примеч. 331]). Предложения в кавычках — это весьма неточно воспроизведенная цитата из Сюнь-цзы (ср. [СЦЦШ, гл. 31 с. 403; Koster, 1967a, с. 383]). Как видно из контекста, откуда почерпнута эта цитата, появление мифических птиц и единорогов рассматривалось как знамение правления, исполненного любви ко всему живому; это появление означало, что благая сила дэ государя распространяет свое влияние на птиц и четвероногих (см. [Po Hu Tung, с. 241]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо знака жэнь *** («человеколюбие») стоит знак жэнь *** («человек»), в одном — ши *** («сила») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 529, примеч. 21]). Смысл следующих двух предложений — фэй цзу син эр жэнь бань чжи е *** *** *** *** (в переводе Сато Такэтоси: «не из-за того, что отправлялся пешком (досл. ногами) и делал [что-то] подобное этому, [прилагая] человеческие усилия» [Эн тэцу рон, с. 233] и еще одного — не вполне ясен. Ма Фэй-бай считает, что здесь есть пропуски и ошибки (см. [ЯТЛЦЧ, с. 350, примеч. 3]). Го Мо-жо читает жэнь *** («нести обязанности, поручать») вместо графически сходного жэнь *** и фу *** («распространять, насаждать, развивать») вместо хуан *** (см. [ЯТЛДБ, с. 88]); Ван Ли-ци приписывает цзу значение «полный, совершенный», а хуан — «большой» и, отмечая разночтения, указывает, что в одном издании «Янь те лунь» вместо хуан стоит гуан *** («широкий», «распространять»); ученый считает гуан произвольным исправлением текста (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 529, примеч. 21, 23]). Мы принимаем мнение Ван Ли-ци (см. там же), что эти два предложения основаны на тексте «Хуайнань-цзы», который описывает благое правление совершенного мудреца, возникающую под его влиянием социальную гармонию и ответ на это (а в конечном счете на государеву силу дэ) со стороны варваров — прибытие их посольств из далеких государств в страну, лежащую «между морей четырех [стран света]»; это происходит «не потому, что [правитель] в каждом дворе убеждает (бянь ***) и в каждой семье уговаривает их, а потому, что он проявляет свою искренность (досл.: искреннее сердце) и распространяет [ее проявления] в Поднебесной» (см. [ХНЦ, гл. 20, с. 180]). В соответствии с этим отрывком из «Хуайнань-цзы» мы реконструируем текст «Янь те лунь»: читаем жэнь *** («[каждый] человек») вместо жэнь ***, бянь *** («убеждать») вместо графически сходного бань *** («делать, выполнять») и гуан *** («распространять») (или фу *** с тем же значением) вместо хуан ***. Разумеется, наш перевод условен. В кавычках — цитата из «Ши цзина» (см. [Legge, She К., с. 489: III.II.VII, 1; Шицзин, с. 367]). Конфуцианец представляет себе распространение китайского влияния как стихийное влечение варваров к добру, уподобление ему по модели «тело-тень» и «возглас-эхо» (ср. [Кроль, 1981а, с. 125]). Последнее предложение в кавычках — почти точная цитата из речи «сановника» (ср. гл. 48, с. 154 наст. изд.).

(обратно)

2077

Образ искусного мясника, режущего быков, чей нож остается неизменно острым благодаря его особому умению, встречается в ряде даосских или связанных с даосизмом текстов (см. [Чжуан-цзы, гл. 3, с. 119; Позднеева, 1967, с. 147; ГЦ, гл. 29, с. 205; Го Мо-жо и др., с. 456-457]). Как указано в «Хуайнань-цзы», причина в том, что этот нож гулял среди множества пустот; Гао Ю замечает по этому поводу, что манера великого мясника резать «соответствовала строению [мышц] (ли ***)», по другому толкованию, кожи, т.е. рисунку кожного покрова (см. [ХНЦ, гл. 11, с. 95 (ср. Wallacker, с. 41); ЯТЛЦЧ, с. 351, примеч. 1]). Непосредственным прообразом рассуждения «сановника» является высказывание Цзя И о том же знаменитом мяснике; последний с легкостью разделывал мясо быка с помощью тонкого лезвия, которое никогда не тупилось, но расправлялся с большими тазовыми и бедренными костями с помощью секиры или топора; Цзя И уподобил человеколюбие, справедливость и щедроты тонкому лезвию правителя, могущество к положение, законы и установления — секире и топору правителя, а удельных царей — тазовым и бедренным костям, к которым бесполезно подступаться с тонким лезвием, отказавшись от применения секиры и топора (см. [ХШБЧ, гл. 48, с. 3705]). По предложению Ма Фэй-бая заменяем сочетание цзинь фу *** («металлический топор») на цзинь фу *** («секиру или топор»), как у Цзя И, и переставляем знак хэн *** («разрезать», здесь «разрывать») на место после шоу *** («руками») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 351, примеч. 1]).

(обратно)

2078

«Князь [владения] Гэ» (Гэ бо ***) — правитель владения, столица которого находилась в 15 ли к северу от совр. уездного города Нинлин пров. Хэнань; оно располагалось по соседству с местностью Бо, где жил Тан. Князь Гэ вел себя распущенно и не приносил положенных жертв; Тан старался побудить его приносить жертвы, то снабжая его жертвенными быками и овцами, то посылая пахарей, чтобы обеспечить жертвенное просо. Князь Гэ во главе своего народа напал на стариков и слабых, которые носили этим пахарям пищу и питье, отобрал съестное и убил тех, кто не соглашался его отдать, в частности мальчика, несшего просо и мясо для пахарей. Из-за убийства этого мальчика Тан пошел на князя Бо карательным походом. С этого начались его карательные походы; всего их было одиннадцать (см. [Мэн-цзы, с. 147-149: 6.5; Legge, Mencius, с. 271-273; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 167, 283-284, примеч. 17]). Цюаньи *** — северо-западное племя, именовавшееся также цюаньжун ***. По преданию, Вэнь-ван совершил против него поход за пять лет до своей смерти (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 13; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 183, 307, примеч. 31]). В кавычках — выражение из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 44: II.I.V, 20]). Чжун Шань-фу (*** *** — ближний сановник Сюань-вана, ответственный, в частности, за охрану царя, за распространение царских приказов и за представление о них докладов. Занимался строительством крепостной стены на востоке страны (см. [Legge, She К., с. 541-545: III.III.VI]; ср. [Шицзин, с. 395-397; Creel, 1970, с. 119, примеч. 67]). Тщетно выступал против переписи населения и назначения наследником престола в Лу младшего сына князя; позже привел там к власти своего ставленника (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 200, 330, примеч. 167; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 70, 71]). Кочевые племена сяньюнь *** были одной из ветвей северных варваров; в источниках упоминается ряд войн китайцев с варварами сяньюнь в ранний период Чжоу; сяньюнь называют предками сюнну (см. [Creel, 1970, с. 235, 240, 302; Морохаси. Т. 7, с. 750, № 1, 2; ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 2; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 34]). Тайюань *** (досл. «Великая равнина») — большая низменность в совр. пров. Шаньси; по одним предположениям, это котловина, где ныне находится г. Тайюань, по другим — это местность в совр. уезде Вэньси. Выражение пэн пэн *** (переведенное словом «едут») может значить здесь и «многочисленны» (см. [Ши цзи чжуань, гл. 9, с. 107]). Обе цитаты из «Ши цзина» взяты из «Малых од» (ср. [Legge, She К., с. 283: П.Ш.Ш, 5, с. 263: II.I.VIII, 3; Шицзин, с. 224, 210-211]). Полководец времен Сюань-вана, который вел колесницы в Северную страну, носил имя Нань Чжун *** (см. [ЯТЛ, с. 311, примеч. 5; Ван Пэй-чжэн, с. 181-182]). Северная страна (Шо фан ***) — район совр. уездов Линъу пров. Ганьсу и Хэншань пров. Шэньси (см. [ЯТЛЦЧ, с. 352, примеч. 8]).

(обратно)

2079

Юмяо *** — племена южных варваров, иначе именовавшиеся саньмяо ***, по преданию, жившие во времена Шуня. Сыма Цянь говорит о том, что они неоднократно восставали между реками Янцзы и Хуайхэ и в области Цзин и что Шунь предложил в наказание переселить их на запад, в горы Саньвэй *** (на землях совр. уезда Дуньхуан пров. Ганьсу), для того чтобы духовно преобразить тамошние племена жун; по сообщению того же историка, позднее Шунь отделил и выслал непокорную часть саньмяо, а в результате устроительной деятельности Юя в горах Саньвэй среди племен саньмяо воцарился порядок (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 1, с. 41-42, 58-59; гл. 2, с. 21; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 140, 146, 155, 241, примеч. 88, с. 242, примеч. 90, с. 248, примеч. 124, с. 266, примеч. 100]). По более раннему преданию «Шу цзина», мяо были изобретателями законов и наказаний через увечье, в результате применения которых народ впал в смуту и погибло много невинных людей, из-за чего «Верховный владыка» искоренил мяо (см. [Legge, Shoo К., с. 591-593: V.XXVII, 3-5; Bodde, 1963, с. 380; Bodde, 1961, с. 389-394]). Предложение в кавычках — не вполне точная цитата из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 49, с. 1042; А.Иванов, с. 293; Liao. Т. 2, с. 279]), где сказано: «Во времена Шуня варвары юмяо не подчинились ему; Юй вознамерился пойти на них карательным походом, но Шунь сказал: «Нельзя. Когда внутренняя духовная сила верховного [правителя] невелика, то пускать в ход военное начало не [соответствует] истинному пути». Затем он в течение трех лет совершенствовал наставление [народа], взяв в руки щит и топор, исполнил [военный] танец, и тогда варвары юмяо подчинились». Мнение, что «Шунь, взяв в руки щит и топор, подчинил варваров юмяо», основанное на «Хань Фэй-цзы», встречается также в «Хуайнань-цзы» (см. [ХФЦ, с. 1049, примеч. 39]; ср. [ХНЦ, гл. 11, с. 94; Wallacker, с. 39]). В одной древней редакции этого отрывка «Янь те лунь» вместо знака ди *** («основа, дно, доходить до конца») перед дэ («внутренняя духовная сила») стоит уместный здесь по смыслу знак сюань («распространять»): сюань дэ *** значит «распространять внутреннюю духовную силу» (см. [ЯТЛ, с. 311, примеч. 6]). На взгляд Ма Фэй-бая, ди дэ значит совершенствовать свою силу дэ (свои нравственные качества) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 352, примеч. 1]).

(обратно)

2080

Цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 463: III.I.X, 6; Ши цзин, с. 352]). Как указывал Чжу Си, цитируя Чжан-цзы ***, «огражденное место, окруженное рвом, у Башни чудесной силы (см. примеч. 56 к гл. 15 наст, изд.) — это училище царя Вэня; огражденное место, окруженное рвом, в столице Хао — это училище царя У» [Ши цзи чжуань, гл. 16, с. 189]. Гуй и *** — термин, чаще всего выражающий мысль о подчинении варваров Китаю (см., например, [ШЦХЧКЧ, гл. 126, с. 22]), будь то государство («примкнуть к справедливости государства центра») (см. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 176, коммент. Хэ Сю]) или его император («примкнуть к справедливости Вашего Величества») (см. [Синь шу, гл. 4, Сюнну, с. 27]; ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4007; Seufert, с. 35; ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 61; Hervouet, 1972, с. 147 и примеч. 5]); гуй и переводят также «вернуться к верности, [подобающей] вассалу [по отношению к своему сюзерену]» (см. [HFHD. Т. 2, с. 80, 251 и примеч. 20.1]), полагая, что и означает долг, регулирующий отношения государя и подданного. В одном издании «Янь те лунь» вместо цзин *** («границы») стоит знак цзинь *** («запреты») (см. [ЯТЛ, с. 311, примеч. 8]). Под «мудрецом» имеется в виду Конфуций. О выражении чжун юн *** («[золотой] середины и неизменности») см. [Legge, DM, с. 382-381]. В кавычках — цитата из Конфуция, которая не вполне точно воспроизводит текст «Чжун юн» (ср. [Legge, DM, гл. 9, с. 389]). Последнее изречение в кавычках — неточная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 20, с. 183]), где сказано: «Поэтому кто обороняется, укрепляет [свои позиции], не нуждаясь [для этого] в [крепостных] рвах; кто нападает, врывается [в город] и захватывает его, не нуждаясь [для этого] в повозках с таранами и с осадными башнями» [ХНЦ, гл. 15, с. 135]; ср. [Morgan, с. 200]. Ввиду близости обоих текстов мы предпочитаем переводить сочетание цюй лян *** в «Янь те лунь» не «большие мосты» (ср. [Морохаси. Т. 7, с. 96, № 48, значение 1]) и не «каналы и мосты» (ср. [Эн тэцу рон, с. 235]), а «большие [крепостные] рвы» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 353, примеч. 6]) или «[крепостные] рвы» (ср. параллельное сочетание цюй цянь *** («[крепостные] рвы») в «Хуайнань-цзы»); это лучше вписывается в контекст.

(обратно)

2081

Хуан юэ *** («секиру золотого (желтого) цвета») — боевой топор на длинной рукояти, по мнению одних, сделанный из золота или отделанный им, по мнению других, скорее покрашенный в желтую краску (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 311, примеч. 55]). Му *** — местность за пределами предместий иньской столицы Чаогэ, к югу от совр. уездного города Цзисянь пров. Хэнань. Слово ши *** («привести войска к присяге перед боем», «поклясться») западные ученые обычно переводили в этом контексте «речь», «произносить речь» перед войсками (ср. [Creel, 1970, с. 455]). Произнося свою речь, У-ван держал «секиру золотого цвета» в левой руке (см. [Legge, Shoo К., с. 300-304: V.II, 1; МН. Т. 1, с. 228-229; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 185-186]). Слова в кавычках — неточно воспроизведенная цитата из «Хуайнань-цзы», где об У-ване сказано, что он «[приказал] положить (т.е. перестать применять) пять видов оружия, отпустил на волю быков и лошадей и, заткнув [за пояс] памятную дощечку для записей, заставил [всю] Поднебесную являться на аудиенцию к своему двору» (см. [ХНЦ, гл. 20, с. 185]; ср. [ХНЦ, гл. 11, с. 97; Wallacker, с. 46]). В «Люй-ши чунь цю» сказано: «Царь У обрел ее (Поднебесную. — Ю.К.) с помощью военного начала, удерживал ее в руках при помощи мирного цивилизующего начала; он [приказал] побросать копья и ослабить [тетиву на] луках, показал Поднебесной, что не будет применять оружия; вот чем он сохранил ее» [ЛШЧЦ, св. 23, гл. 6, с. 175]; ср. [R. Wilhelm, с. 415].

(обратно)

2082

Видимо, термин сы фан («[землях по] четырем сторонам [государства царя]» — ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 307-308, примеч. 5 к гл. 8, с. 213-214, примеч. 87 и 88 к гл. 1]) указывает здесь на земли удельных правителей по четырем сторонам расположенного в центре царского домена — столицы и прилегающей области. Цитаты из «Ши цзина» ср. в [Legge, She К., с. 281: II.III.III, 1, с. 552: ШЛИ.VIII, 2; Шицзин, с. 223, 401]. В «Ши цзине» в первой цитате вместо знака цзи *** (обычно читается цзе, но в данном случае употреблен вместо графически близкого знака цзи *** — «спешить») стоит его синоним цзи *** (см. [ЯТЛ, с. 311-312, примеч. 13]); во второй цитате вместо сочетания хуан хуан *** («воинственный вид») стоит его синоним гуан гуан ***. Последнее предложение в кавычках — неточная цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 8, с. 1а]). Там под 677 г. до н.э. сказано: «Летом князь (гун) преследовал варваров жун до западного [берега реки] Цзи ***... Если здесь не [сказано], что [варвары жун] напали на государства центра, то почему же в них («Вёснах и осенях». — Ю.К.) сказано, что [князь] преследовал [варваров жун] ради государств центра? Потому что [«Вёсны и осени»] восхваляют [князя Лу за принятие] заблаговременных [мер] по их (варваров. — Ю.К.) отражению еще до их прихода». В основу перевода этой цитаты в «Янь те лунь» положена редакция Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, гл. 49, с. 89 и примеч. 114]), реконструирующая текст памятника в соответствии с параллельным текстом «Гунъян чжуань»; Го Мо-жо учитывает замечания Лу Вэнь-чао о необходимости заменить знак цзи *** («порицать, критиковать») на да *** («одобрять, хвалить») и Чжан Дунь-жэня о том, что знак ли *** следует исключить из текста трактата Хуань Куаня как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 312, примеч. 15]). Ма Фэй-бай не согласен с тем, что ли — плеоназм; он считает, что знак указывает на этноним лижун ***, чьи носители жили на территории совр. уезда Линьтун пров. Шэньси и не могли, совершая набеги, достигать западного берега р. Цзи, т.е. (добавим от себя) мест юго-восточнее совр. уезда Хэцзэ пров. Шаньдун (см. [ЯТЛЦЧ, с. 354, примеч. 3]).

(обратно)

2083

В «Го юй» есть изречение: «Придают силу четырем конечностям, чтобы защитить тело» [Го юй, гл. 16, с. 186]. Как указывает Ян Шу-да, слова гу *** («в безопасности») и цзюй *** («устойчивы») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 62]). О «солдатах-призывниках на пограничной службе» (шу цао) см. примеч. 11 к гл. 41 наст. изд. Перевод слова шэнь *** «делают нормальными (стабильными, спокойными)» условен; другие переводят его «выяснять (уточнять)» (см. [Эн тэцу рон, с. 236]) и «тщательно расследовать и принимать меры» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 354, примеч. 5]), но эти переводы вряд ли вписываются в контекст, где речь идет о военной защите труда и отдыха. В кавычках — не совсем точно воспроизведенные слова Фань Ли о поведении подданного (ср. [Го юй, гл. 21, с. 239; ГЮ, с. 304]): «Что касается тех, кто являются чьими-то подданными, когда государь озабочен, то подданные усердно трудятся; когда государь опозорен, то низшие идут на смерть». Цзинь цян *** («запретные медные деньги») — денежные средства из казны «малого казначея», предназначенные для личных расходов императора (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1118, коммент. Ин Шао и Ван Сянь-цяня; гл. 64Б. с. 4374 и коммент. Янь Ши-гу; ТПЮЛ, гл. 627, с. 8а; Pokora, 1975, с. 49, 58-59, примеч. 19-23; Кроль, 1989а, с. 137]); в параллельном тексте «Хань шу» «запретные медные деньги» названы содержимым «хранилища во дворце, [подведомственного начальнику] императорского гардероба (юй фу ***)» (см. [ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2046]); этот чиновник, ведавший шитьем, стиркой и починкой императорской одежды, изготовлением тканей для дворца, а также деньгами, ценностями, вышитыми шелками и т.п., был евнухом из ведомства «малого казначея» (см. [Swann, с. 41; Bielenstein, 1980, с. 51, 61]). В кавычках — не вполне точные цитаты из текста «Ши цзи», повествующего о событиях 121 г. до н.э. Там и в «Хань шу» рассказывается, что в связи со сдачей в плен китайцам нескольких десятков тысяч варваров ху, которые получили щедрые награды и перешли на содержание империи, «у «начальника столичного уезда» не хватало [средств]; тогда Сын Неба сократил [траты на свои] яства, перестал запрягать четверки лошадей в экипажи, на которых ездил, выдал [медные деньги] из хранилища во дворце, [подведомственного начальнику] императорского гардероба, чтобы обеспечить их». См. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 15-16 (ср. МН. Т. 3, с. 561; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 207); ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2046 (ср. Swann, с. 262)]. Экипажи, запряженные четверкой лошадей, использовались также как экипажи свиты императора (см. [ХШБЧ, гл. 47, с. 3673, коммент. «подданного Цзаня»]). Разница между текстами «Ши цзи», «Хань шу» и «Янь те лунь» состоит в том, что в первых двух говорится об экипажах, запряженных четверкой, а во втором — тройкой лошадей (перевод слова цань *** «пристяжные» вместо «тройка» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 354, примеч. 6, с. 317, примеч. 4]) здесь невозможен). Скорее всего следует предпочесть чтение обеих историй; в другом месте «Хань шу» тоже говорится об императорских экипажах, запряженных четверкой лошадей (см. [ХШБЧ, гл. 24А, с. 2012; гл. 47, с. 3673]; ср. [Swann, с. 149]). В 119 г. до н.э. министры указывали императору, что из-за стихийных бедствий и последовавшего разорения бедняков правительство призвало желающих переселиться на обширные и плодородные территории, в связи с чем «Ваше Величество сократили [траты на свои] яства, урезали свои расходы, выдали запретные медные деньги [из ведомства малого казначея, предназначенные для августейших нужд], чтобы помочь хорошему люду — [детям государя]...» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 23]; ср. [МН. Т. 3, с. 572; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 211]). Что до «уменьшения числа музыкальных инструментов», то, согласно докладу Хо Цюй-бина трону ок. 117 г. до н.э., У-ди жалел народ до самозабвения, «урезал [траты на свои] яства, уменьшил число музыкальных инструментов...» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 60, с. 2-3]). Аналогичные меры принял в 48 г. до н.э. император Юань-ди, приказавший в связи с эпидемией «сократить [траты на свои] яства и уменьшить число служащих [в штате] Музыкальной палаты» [ХШБЧ, гл. 9, с. 290]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 304]. Возможно, что фразу бянь юэ *** следует толковать не как уменьшение числа музыкальных инструментов вслед за словарем Морохаси (см. [Морохаси. Т. 10, с. 732, № 6]), а как сокращение числа музыкантов. Подобные меры императора считались имеющими образец в глубокой древности: как отмечал в своем докладе ок. 12 г. до н.э. Гу Юн, «в древности, если не поспевал богатый [урожай] хлебов, [государь] сокращал [траты на свои] яства; если многократно [страну] постигали стихийные бедствия, [государь] уменьшал [расходы на свои] платья...» [ХШБЧ, гл. 85, с. 5011].

(обратно)

2084

В одном издании «Янь те лунь» перед знаком Чжоу стоит знак си *** («в старину») (см. [ЯТЛ, с. 312, примеч. 18]). В кавычках — не вполне точная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 192: 8.21; Legge, Mencius, с. 327]). Картину должного отношения к времени вообще и к вопросу об использовании народа на отбывании повинности в особенности нарисовал Хань Ин ***: «Во времена великого спокойствия (см. примеч. 6 к гл. 27 наст. изд.) у простолюдинов, которые отправлялись отбывать повинность (и), [она] по сроку не превышала [одного] сезона...» [ХШВЧ, гл. 3, с. 34]; ср. [HSWC, с. 275]. В издании Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, гл. 49, с. 89]) знаки цзи тун *** («копить боль») идут в обратной последовательности тун цзи («боль копится»); мы предпочитаем эту редакцию из соображений параллелизма и как более грамматически и семантически ясную (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 355, примеч. 7]). Ди ду *** («Одинокая дикая яблоня (или груша, как считают некоторые)») и Цай вэй *** («Собираю вику», имеется в виду вика посевная, Vicia saliva L.) — названия двух стихотворений «Ши цзина» из раздела «Малые оды» (см. [Legge, She К., с. 265-266: II.I.IX, с. 258-261: II.I.VII]; ср. [Шицзин, с. 212-213, 208-209]). Согласно «Малому предисловию» к «Ши цзину», «[Ода] «Собираю вику» [сообщает] о посылке на охрану границы. Во времена царя Вэня на западе была напасть от варваров куньи *** (северо-западное племя, которое известно также под названиями цюаньжун и цюаньи, — см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 307, примеч. 31]. — Ю.К.), на севере была беда от варваров сяньюнь *** (то же, что сяньюнь в несколько другом написании, — см. примеч. 2 к гл. 49 наст. изд. — Ю.К.); своим повелением Сын Неба отдал приказ воеводам и полководцам, послал [войска] на охрану границы, чтобы оберечь государство центра. Поэтому с пением «Собираю вику» их посылали..., [пением] «Одинокой дикой яблони» благодарили их за труды при возвращении... [Ода] «Одинокая дикая яблоня» благодарит [отбывающих] повинность при их возвращении» [Legge, She К., Prolegomena, с. 64]. Как отмечает Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 62]), в отличие от «Малого предисловия» Мао Чана Хуань Куань рассматривал «Одинокую дикую яблоню» как стихотворение, содержащее критику. Ян находит в текстах I в. н.э. аналогичную точку зрения. Так, в «Бо ху тун» говорится: «В древности, когда выступала армия, [длительность похода] не превышала [срока в один] сезон из-за того, что [иначе это вызвало бы] ненависть в мыслях. Согласно пути Неба, один сезон рождает, другой сезон вскармливает. Человек — [самое] ценное существо для Неба; если [продолжительность похода] превышает [срок в один] сезон, то внутри [домов] будут недовольные незамужние женщины, а вне [домов] — холостые мужчины». Далее как иллюстрация этой мысли цитируется ода «Собираю вику» (см. [Бо ху тун, гл. 2А, с. 104]; ср. [Po Hu Tung, с. 452-453]; ср. начало того отрывка, который цитирует в «Янь те лунь» «достойный и хороший человек»: см. гл. 38, с. 123 и примеч. 11 наст. изд.). Бань Гу также цитирует эту оду, предваряя цитату словами: «Во времена [чжоуского] царя И (И ван ***, традиционные даты правления 934-910 гг. до н.э.) ... «царский дом в конце концов пришел в упадок, [западные] варвары жун и [северные] ди одни за другими вторгались к нам» (ср. Янь Кэ-цзюнь, Цюань Хоу Хань вэнь, гл. 14, с. 2а. — Ю.К.), чинили насилия и жестокости в отношении государства центра, а государство центра страдало от них; поэтому стихотворец впервые создал [оду, проникнутую язвительной критикой,] и с омерзением спел об этом...» [ХШБЧ, гл. 94А, с. 5303]; ср. [Legge, She К., с. 258: II.I.VII; Шицзин, с. 208]. Это перекликается со словами Сыма Цяня: «Во времена [чжоуского] царя И царский дом в конце концов пришел в упадок, и стихотворец создал [оду, проникнутую] язвительной критикой» [ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 51]; ср. [МН. Т. 1, с. 268; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 197]. На основании высказываний «Бо ху тун», Бань Гу и тому подобных текстов Ван Сянь-цянь пришел к выводу, что в них использовано понимание оды «Собираю вику», отличающее три школы толкований «Ши цзина» (ср. примеч. 4 к гл. 39 наст, изд.), и что оно не совпадает с интерпретацией комментария Мао, относящей эту оду ко временам Вэнь-вана (см. [ХШБЧ, гл. 94А, с. 5303]). Со своей стороны, Ян Шу-да считает, что и в «Бо ху тун», и у Бань Гу использовано толкование «школы современного текста» и что это согласуется с мнением Хуань Куаня о критической направленности од «Одинокая дикая яблоня» и «Собираю вику»; Ян Шу-да также объясняет иероглифическое отличие цитаты из «Ши цзина» в «Янь те лунь» от версии Мао (ср. примеч. 6 к гл. 49 наст, изд.) тем, что Хуань Куань использовал «современный текст» «Ши цзина» (см. [Ян Шу-да, с. 62]).

(обратно)

2085

Возможно, знак сы («самка носорога») попал в текст по ошибке, в результате искажения другого знака, означающего хищника, который имеет зубы и когти. О «зубах и когтях» «самки носорога» см. примеч. 8 к гл. 37 наст. изд. По совету С.Е. Яхонтова переводим сюн пи (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 336, примеч. 60 к гл. 10]) «черные и бурые медведи» (при этом он замечает, что пи — это скорее не бурый медведь, а медведь-пищухоед, открытый Пржевальским и живущий в пустыне), слово ли *** — «острые» (см. также [Эн тэцу рон, с. 238; Dispute, с. 225]), а сочетание цзюэ бянь *** — «удобны для хватания». По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак чао *** («пересечь, пройти через», «превзойти», «одержать верх над» — ср. [Эн тэцу рон, с. 238]) на графически сходный знак цяо *** (см. [ЯТЛ, с. 315, примеч. 2]). По словарю этот знак в чтении цяо значит цзюй *** («поднимать») (см. [Морохаси. Т. 5, с. 192, № 11968, чтение III, значение 1, 2]), но его использование в трактате Цзя И (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 99]) и в рассматриваемом контексте побуждает выбрать для цзюй (и соответственно для цяо) значение «захватывать»; значение «поднимать» в трактате Цзя И настолько неуместно, что переводчики, несмотря на указания китайских комментаторов, предпочли прочесть соответствующий иероглиф не цяо, а чжао и потому перевести его «привлечь к себе», «побудить прийти», что представляется в данном контексте натяжкой (см. [МП. Т. 2, с. 231; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 106]). Выражение ди го *** означает и «вражеское государство» (ср. [Эн тэцу рон, с. 238]), и «равное государство», «государство, равное [по статусу]» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 20, 39]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 39, 48; Yang, 1968, с. 131; Кроль, 1978а, с. 56-57]). М.В.Крюков подробно анализирует термин ди го и приходит к выводу о связи его с концепцией установления мира между правителем варваров (в том числе шаньюем) и китайским императором, скрепленного родством через брак (ранее эта концепция была исследована в нашей работе — ср. [Кроль, 1978а, с. 56-57]); соглашаясь со своими предшественниками в том, что отношения ди го были принципиально отличны от отношений господства-подчинения типа государь-подданный («сюзерен-вассал»), он подчеркивает, что эти отношения подразумевали «не реальное равенство сил двух государств, а их статус». К этому М.В.Крюков добавляет, что, поскольку содержанием «договоров о мире и родстве» (хэ цинь) (см. примеч. 3 к гл. 24 наст, изд.) «было породнение китайского императора с правителем соседнего государства», а сами договоры могли «санкционировать различные родственные отношения между партнерами», и что «поскольку отношения между договаривавшимися о мире мыслились в терминах родства, совершенно исключалась возможность полного равенства сторон», ибо, с китайской точки зрения, два родственника не могли занимать равного положения, так как отличались друг от друга «либо по относительному старшинству в пределах одного поколения», «либо вообще принадлежали к разным поколениям». Поэтому, признавая «сопоставимым» «статус» государств, описанных в источниках как ди го, М.В.Крюков подчеркивает их «неравноправное» положение, как оно отражено в «договорах о мире и родстве» (см. [Крюков, 1980, с. 4-7, 9, 12-13]).

С нашей точки зрения, мысль М.В.Крюкова о том, что «братские» отношения китайцев и варваров (как и вообще их отношения, моделированные по типу родственных и выраженные в терминах родства) не могли быть вполне равными, уточняет данное нами ранее описание древнекитайской концепции «братских государств» (см. [Кроль, 1978а, с. 56-57]). Справедливыми кажутся и соображения Ян Лянь-шэна — М.В. Крюкова, что термин ди го указывает именно на соотношение статусов государств: комментатор Вэй Чжао (204-237) прямо говорит, что ди го (или правители ди го) суть «те, у кого положения (или статусы) равные» (см. [Го юй, гл. 2, с. 23]); иными словами, термин означает «государства равного статуса». Этот термин (как и термин «братские государства») восходит ко временам удельной системы, политической раздробленности эпохи Чжоу; он описывает не отношения удельного правителя с Сыном Неба по «вертикали» (отношения подданного и государя), а отношения равных удельных правителей друг с другом по «горизонтали». Превращение власти дома Чжоу в номинальную, а затем и его гибель в эпоху Чжань го выдвинули эти «горизонтальные» отношения на первый план.

Концепции ди го соответствовала определенная концепция войны, мыслившейся не как карательный поход одного государства против другого (что предполагало бы неравенство их статусов), а скорее как нечто вроде «поединка равных». Видимо, это имел в виду Мэн-цзы, когда говорил: «Во [времена] «Вёсен и осеней» не было справедливых войн; [а вот] что тот [правитель] лучше этого — это бывало. Карательный поход означает, что высший карает низшего; равные [по статусу] государства (ди го) не совершают карательных походов друг против друга» [Мэн-цзы, с. 324-325: 14.2]; ср. [Legge, Mencius, с. 478]. А.С.Мартынов справедливо указывал, что первое значение выражения ди го — «враждебные государства» (см. [Мартынов, 1981, с. 10]). Это весьма примечательно: термин ди го имеет в виду не гармонию как высшую установку древнекитайской культуры, а конфликт, при этом конфликт равных. Этот термин появился в изрядно «десакрализованном» мире, и за ним стояла не концепция устроительной силы дэ, а концепция военной силы ди го, которой соответствовала и определенная дипломатическая практика равных партнеров; ее яркие образцы дает история дипломатии между китайскими государствами времен Чжань го.

При династии Хань употребление термина ди го изменилось: внутри Китая не осталось способных помериться силой с императором, все стали его подданными, зато во времена шаньюя Маодуня такой силой стали сюнну. Как писал Сыма Цянь, тогда держава «сюнну стала всех сильнее и больше, она полностью подчинила себе северных варваров и и сделалась равным государством (ди го) с государством центра на юге» [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 20]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 163; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 39].

М.В.Крюков едва ли прав, когда считает, что «признание отношений «ди го» каждый раз оказывалось сопряженным с установлением определенных родственных связей между «двумя правителями»». Частным случаем этого было заключение так наз. «договора о мире и родстве», прецедент для чего был создан ханьским Гао-цзу (см. [Крюков, 1980, с. 5]). Сыма Цянь нигде не связывает термин ди го с породнением Ханьской династии и правителя сюнну и рассказывает о заключении между ними договора хэ цинь, уже назвав государства сюнну и китайцев термином ди го. Описывая первое посольство Лу Цзя к царю Южного Юэ Чжао То в 196 г. до н.э., он приводит слова ханьского посла, обращенные к этому государю и имеющие целью склонить его стать подданным Хань: «Вы, у кого в подножье я, пошли против природы, [дарованной] Небом, отринули шапку и пояс [чиновника] и хотите, опираясь на маленькое Юэ, соперничать (ти хэн) (см. примеч. 11 к гл. 52 наст. изд.) с Сыном Неба, быть [правителем] равного государства...» [ШЦХЧКЧ, гл. 97, с. 13]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 275]. Никакого породнения с царем Южного Юэ у императора Хань не намечалось; после беседы с Лу Цзя этот царь признал себя подданным Китая.

Наконец, когда шаньюй сюнну Хуханье *** *** в 51 г. до н.э. прибыл в Китай, именуя себя подданным императора, он не был женат на ханьской принцессе, и тем не менее сановник Сяо Ван-чжи *** *** «почел, что шаньюй — не тот, к кому применимо первое число первого месяца [нашего календаря], а потому называет себя [правителем] равного государства (ди го); следует обойтись с ним в соответствии с ритуалом, подобающим тому, кто не является подданным» [ХШБЧ, гл. 78, с. 4823]; ср. [Watson, 1974, с. 213; Хуань Куань. Т. I, с. 195-196, примеч. 23 к гл. 1].

Все это свидетельствует, что термин ди го употреблялся независимо от факта породнения китайского и варварского правителей, когда уместен был другой термин, включавший терминологию родства (типа «братские государства» и т.п.). Для употребления термина ди го достаточно было равенства статусов, а знаково это выражалось в том, что равное Китаю государство не пользовалось китайским календарем, не присылало к китайскому двору дани, с его правителем обходились согласно ритуалу, подобающему тому, кто не является подданным, и ставили его выше таких подданных — китайских удельных царей (см. [Цянь Хань цзи, гл. 20, с. 11а-11б]). Попытка М.В.Крюкова рассмотреть термин ди го сквозь призму терминов породнения не представляется правомерной, даже если часто тот и другие употреблялись в истории рядом. А отсюда следует, что термин ди го означает просто равные по статусу государства и ни о каком неполном равенстве (или «сопоставимости») статусов говорить в случае термина ди го нет оснований, если такое неполное равенство статусов не предполагается официальным употреблением терминологии родства в межгосударственных отношениях. Слова «положение и местонахождение было таково» — это цитата из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 89; МН. Т. 2, с. 220; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 100]).

(обратно)

2086

Вместо знака чан *** («неистовствовать») в четырех изданиях «Янь те лунь» стоит графически сходный знак чан *** («запевать»); как замечает Лу Вэнь-чао, трудно понять оба знака в данном контексте. Чжан Дунь-жэнь предлагает заменить знаки гуй *** чан графически сходными знаками бе вэй *** (***), которые встречаются в ханьском сочинении «Фэн су тун *** ***». По его словам, «черепахи и ежи» (бе вэй) — самые низкие из существ; если в тексте сказано, что у ежа есть броня, то имеются в виду его иголки, которые покрывают его, как броня (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 356, примеч. 3]). Чжан Дунь-жэнь не понимает, почему далее говорится о «лисах и барсуках», которые не могут схватить черепаху и ежа, и подозревает тут какую-то ошибку в тексте. Кроме Ма Фэй-бая реконструкцию Чжан Дунь-жэня приняли Сато Такэтоси, который перевел «черепахи и ежи» (см. [Эн тэцу рон, с. 283]), и Го Мо-жо, по мнению которого бе вэй — это наземное животное (почему про него и сказано, что его не могут поймать лисы и барсуки), вероятно, типа броненосца (см. [ЯТЛДБ, с. 89 и примеч. 115]). Гипотеза Го Мо-жо дает возможность избавиться от противоречия в тексте, в котором ежу (хотя бы и в переносном смысле) приписывается наличие панциря. Этого противоречия дает возможность избежать и более экономная реконструкция Юй Юэ, который предлагает заменить знак чан *** на графически сходный знак мэй (или мао) *** (морская черепаха бисса — Eretmochelys imbricata) (см. [ЯТЛ, с. 315, примеч. 3]). Гуй *** — название пресноводной черепахи Clemmys chinensis (или Clemmys japonica). В таком случае гуй мэй значит «черепахи», «сухопутные и морские черепахи» (пер. С.Е. Яхонтова). Эту реконструкцию мы и принимаем как наиболее экономную, хотя нам непонятно, как могли бы лиса и барсук пытаться ловить морских черепах. Наш перевод условный. Первые слова в кавычках — цитаты из стихотворения «Ши цзина» времен Сюань-вана, где сказано: «Если [в исполнении] обязанностей тем, кто носит [царскую] одежду с драконами, бывают ошибки, только Чжун Шань-фу (см. примеч. 2 к гл. 49 наст, изд.) исправляет их» [Legge, She К., с. 544: III.III.VI, 6]; ср. [Шицзин, с. 396]. Последние слова в кавычках — клише (ср. [Хуань Куань. Т. I, гл. 1, с. 133, 200-201, примеч. 41]; ср. гл. 37, с.118 и примеч. 8; гл. 38, с. 122 и примеч. 7 наст. изд.).

(обратно)

2087

В трех изданиях трактата Хуань Куаня после знака цинь *** стоит знак ди («земли, территория») (см. [ЯТЛ, с. 315, примеч. 5]). Имеется в виду территория собственно Цинь, т.е. район Гуаньчжун, как видно из сравнения текста «Янь те лунь» со словами ханьского государственного деятеля Чжан Ляна *** (ум. в 186 г. до н.э.), сказанными ок. 202 г. до н.э. императору по поводу выбора места для ханьской столицы: «Гуаньчжун слева имеет [горы] Сяо и [заставу] Хань[гу], справа имеет [горные районы] Лун и Шу» [ШЦХЧКЧ, гл. 55, с. 20-21]; ср. [там же, гл. 86, с. 23; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 218; Watson, 1961. Т. 1, с. 145; Bodde, 1940, с. 25]. Текст «Янь те лунь» — это неточно воспроизведенная цитата из речи Чжан Ляна. Сяо *** (***) — название двух гор, расположенных в 60 ли к северо-западу от совр. уездного города Лонин пров. Хэнань и тянущихся на 35 ли с востока на запад; в тесном ущелье между ними находится местность Сяо. Хань (или Сянь) *** — название горного прохода и заставы Ханьгу (Сяньгу) ***, находившихся юго-западнее совр. уездного города Линбао пров. Хэнань. При У-ди застава была перенесена в местность в 300 ли от старой, на территории совр. уезда Темэнь пров. Хэнань (см. [ЯТЛЦЧ, с. 357, примеч. 1]). Лунди *** — одно из названий гор Луншань (находятся к северо-западу от уездного города Лунсянь пров. Шэньси и тянутся до границ уездов Циншуй, Чжэньюань и Цзиннин пров. Ганьсу); эти горы образовывали западный стратегически важный рубеж Гуаньчжуна. В редакции VII в., известной из комментария Ли Шаня (ум. в 689 г.) (см. [ЛЧЧ Вэнь сюань, гл. 1, с. 5а; гл. 2, с. За; гл. 10, с. 136, 17а]), после цинь знак ди отсутствует, а вместо Лунди стоит сочетание Лун э *** («преграда [гор] Лун»). Направление налево указывает здесь на восток, направо — на запад (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 238-239, примеч. 19 к гл. 3]), вперед — на юг, назад — на север: ориентировка пространства производится по отношению к фигуре правителя, сидящего внутри циньской территории лицом к югу (ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 145, примеч. 7]).

(обратно)

2088

Слова в кавычках взяты из речи Фань Суя *** (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 15]), произнесенной (согласно традиции) в период между 271 и 266 гг. до н.э. Ранее они обыгрывались в трактате Цзя И об ошибках Цинь, где сказано: «Территория Цинь одета горами и опоясана Рекой (Хэ), которые служат ей твердынями, это государство, с четырех [сторон защищенное естественными] преградами»; выражение «тысяча ли металлической стены» происходит оттуда же (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 88, 97]; ср. [МН. Т. 2, с. 120, 129; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 100, 105]). Горы (или гора): Наньшань? или Хуашань? Первый отрывок из трактата Цзя И основан на тексте речи Су Циня, слова Цзя И «тысяча ли металлической стены» взяты из высказывания Чжан Ляна 202 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 4-5; гл. 55, с. 21]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 145; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 218]; выше, примеч. 3 к гл. 50 наст. изд.). Обе цитаты дошли в редакции VII в. (см. [ЛЧЧ Вэнь сюань, гл. 1, с. 66; гл. 21, с. 86; гл. 50, с. 27а]).

(обратно)

2089

О том, как основатель школы моистов Мо-цзы, или Мо Ди (мо Ди? — см. [Graham, 1978, с. 3, 6 и примеч. 9]) *** (V в. до н.э.), искусный в деле обороны, придумал эффективную защиту от «штурмовых осадных лестниц высотой до облаков», изобретенных Гуншу Банем, который собирался использовать их при штурме городских стен в государстве Сун, сказано в трактате «Мо-цзы» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 17-18, коммент. Пэй Иня и Сыма Чжэна; Цэнь Чжун-мянь, с. 43-48; Мо-цзы, гл. 56, с. 104-105; ХНЦ, гл. 19, с. 172; Graham, 1978, с. 6-7]). Го Мо-жо предполагал, что фраза о Мо-цзы попала в текст «Янь те лунь» из древнего комментария (см. [ЯТЛ, с. 316, примеч. 9]). С точки зрения китайцев эпохи Хань, Чи-ю считался искусным в военном деле наряду с Хуан ди (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 97, с. 10 и коммент. Чжоу Шоу-чана; гл. 8, с. 16; Watson, 1961. Т. 1, с. 174, 82; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 162, 416, примеч. 36; ЯТЛ, гл. 52, с. 328]; гл. 52, с. 171 наст. изд.). Отметивший это Ван Ли-ци склонен говорить о нем при этом как о человеке (см. [ЯТЛ, с. 316, примеч. 10]), но его же примеры показывают, что Чи-ю рассматривался на рубеже Цинь и Хань как обладающая сверхчеловеческой силой сакральная фигура, которой приносят жертвы. В редакции VII в. вместо жэнь *** («поста») стоит бин *** («войска»), вместо цюань *** («кулак») стоит его графический вариант ***, вместо ши *** («армия») стоит его синоним цзюнь *** (см. [ЛЧЧ Вэнь сюань, гл. 41, с. 166]).

(обратно)

2090

В кавычках — не вполне точно воспроизведенное высказывание У Ци: «[Сокровище государства] состоит во внутренней духовной силе [правителя], а не в стратегически важных пунктах» [ШЦХЧКЧ, гл. 65, с. 14, 15]; ср. [Goodrich, 1981, с. 200; Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 76, 77; Конрад, 1958, с. 14, 15]). Аргументация «знатока писаний» разворачивается в ключе, заданном речью У Ци, где содержится это высказывание; по словам Сыма Цяня, в этой речи-увещании У Ци доказывал, что «рельеф местности [с ее стратегически важными пунктами] уступает [по значению для государства] внутренней духовной силе [правителя]» [ШЦХЧКЧ, гл. 65, с. 19]; ср. [Goodrich, 1981, с. 203; Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 79]. Это также идея первой части трактата Цзя И (использованного в своей речи «знатоком писаний», ср. примеч. 4 к гл. 50 наст, изд.), как это явствует из слов Чу Шао-суня *** *** (I в. до н.э.), предваряющих эту часть трактата Цзя И, процитированную в конце гл. 48 «Ши цзи» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 48, с. 20-25]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 30-33; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 159]). Вслед за Ван Ли-ци (1983 г.) заменяем знак син *** («выполнять») более уместным здесь по смыслу и по соображениям параллелизма знаком жэнь *** («человеколюбие»), стоящим в одном издании «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 536, 541, примеч. 17]). Большая часть дальнейшего текста речи «сановника» сохранилась в редакциях VII в. (см. [ЛЧЧ Вэнь сюань, гл. 18, с. 12а; гл. 44, с. 17б; гл. 56, с. 15а-15б]) и IX в. (см. [И линь, гл. 3, с. 31]). Бань Гу впоследствии не вполне точно процитировал оттуда фразу; он писал, что «в течение трех поколений «не было [слышно] такого предостережения (сигнала тревоги. — Ю.К.), как лай собак»» [ХШБЧ, гл. 94Б, с. 5393]; ср. [Таскин, 1973. Вып. 2, с. 66]. Последнее предложение фу хэ ван син эр чжи ху *** *** *** *** в редакции IX в. отсутствует. Ван Пэй-чжэн предлагает для чжи значения «отправиться» и «достигнуть», считая, что общий смысл предложения — «действуя наобум, нельзя отразить нападение в месте, которого он достиг» [Ван Пэй-чжэн, с. 185]. Такое толкование кажется натянутым. Го Мо-жо заменяет чжи на юнь *** («говорить») (см. [ЯТЛДБ, гл. 50, с. 90]); в этом случае следует перевести: «О каких действиях наобум шла бы [тогда] речь?» Ма Фэй-бай предложил поменять в этом предложении местами знаки син и эр и читать эр син (см. [ЯТЛЦЧ, с. 358, примеч. 6]); этому соответствует перевод: «Как бы он [тогда] «делал это наобум»?» Это вполне допустимая реконструкция, но она требует осмысления чжи как местоимения, что несколько меняет значение глагола син, превращая его в переходный. Однако, по свидетельству комментаторов, в четырех изданиях «Янь те лунь» служебное слово эр отсутствует, а после служебного слова чжи стоит глагол ю *** («иметь»); в одном из этих изданий на конце предложения нет также вопросительной частицы ху (см. [ЯТЛ, с. 317, примеч. 13]). В пользу правильности такой редакции говорят не только грамматические и смысловые (слово чжи осмысляется как служебное), но и текстологические соображения, поэтому она кажется нам предпочтительной. Слова в кавычках в последних двух предложениях — это цитаты из речи «сановника» (см. гл. 50, с. 159 наст. изд.).

(обратно)

2091

В редакции Го Мо-жо знак ди *** («земля») после чжи *** («строить») отсутствует (см. [ЯТЛДБ, гл. 50, с. 90]). Это предпочтительнее и со смысловой точки зрения (чжи ди значит «разделить землю на участки», что в данном случае бессмысленно), и в стилистическом отношении (по соображениям параллелизма); поэтому по примеру Сато Такэтоси мы пренебрегаем знаком ди при переводе. В кавычках — цитата из «Чунь цю» (ср. [Legge, CT, с. 83])), где соответствующая запись стоит под 9-м месяцем 9-го года правления Чжуан-гуна, т.е. 685 (6?) г. до н.э. О реке Чжу в «Гунъян чжуань» сказано: «...Чего ради углубили ее? Боялись [государя] Ци. Из-за чего боялись [государя] Ци? Потому что отказались убить принца Цзю (цзы Цзю ***)» [Гунъян чжуань, гл. 7, с. 46]. Принц Цзю, брат Хуань-гуна, после неудачной попытки захватить власть в Ци в 685 г. до н.э. бежал вместе с Гуань Чжуном в Лу, где в следующем году был убит людьми из Ци или из Лу по требованию Хуань-гуна (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 32, с. 16-18; гл. 33, с. 29]; ср. [МН. Т. 4, с. 46-48, ПО; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 45, 73]). Река Чжу протекала к северу от крепостной стены Лу, с той стороны, откуда ожидался приход войск Ци (см. [Гунъян чжуань, гл. 7, с. 46, коммент. Хэ Сю; Ван Пэй-чжэн, с. 185]; ср. [Legge, CT, с. 84]). По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак гу *** на графически похожий знак кунь *** («страдать, оказаться поставленным в тяжелое положение») (см. [ЯТЛ, с. 317, примеч. 15]). «Металлическая стена» — образ прочной цитадели (в данном случае естественной) (ср. гл. 50, с. 159 и примеч. 4 наст. изд.).

(обратно)

2092

В 595 г. до н.э. чуский царь Чжуан-ван (Чу Чжуан ***) вторгся во владение Сун и осадил его столицу, а в следующем году снял осаду и заключил мир с Сун (см. [Legge, CT, с. 323-328]; выше, примеч. 6 к гл. 47 наст. изд.). На этот эпизод истории взаимоотношений Чу и Сун ссылается Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 241, примеч. 3]); в отличие от него Ян Шу-да ссылается почему-то на эпизод захвата правителя Сун государем Чу в 640 г. до н.э. (см. примеч. 4 к гл. 47 наст. изд.); это неверно, ибо в то время в Чу правил не Чжуан-ван, а царь Чэн (Чэн ван ***, 671-626 гг. до н.э.). Сообщение о поражении войск Цинь в 628 г. до н.э. у отвесных скал гор Сяо *** (ср. примеч. 3 к гл. 50 наст, изд.) — видимо, под навесом, образованным этими скалами, или в гроте в этих скалах — содержится в «Гунъян чжуань» (см. [Гунъян чжуань, гл. 12, с. 12а-13а]). Поражение нанесли объединенные силы владения Цзинь и варваров (ср. также [Legge, CT, с. 221-223, 225; Гулян чжуань, гл. 9, с. 9а-9б]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо сочетания цинь инь *** («высокие кручи гор») стоит сочетание цинь янь *** («отвесные скалы (скалистые кручи)», «наклонившиеся наружу (нависшие?) скалы», «грот в отвесных скалах»), как в «Гунъян чжуань» (см. [ЯТЛ, с. 317-318, примеч. 17]). В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 86: 4.1; Legge, Mencius, с. 268]): из нее выпали слова бу жу *** («уступает [по важности]») (см. [ЯТЛ, с. 318, примеч. 18]). Вслед за Чжан Дунь-жэнем и Ван Ли-ци (1983 г.) вводим сочетание бу чжу в текст «Янь те лунь», где цитируется «Мэн-цзы» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 537, 542, примеч. 25]); Чжан Дунь-жэнь также считал, что знаки тянь ши *** («время, [порожденное] Небом») в начале речи «сановника» — плеоназм (см. там же). Напротив, на взгляд Ма Фэй-бая, введение сочетания бу жу в текст искажает его смысл, ибо «сановник» явно хочет сказать, что ни без «времени, [порожденного] Небом», ни без «преимуществ, [которые дает для обороны] Земля», обойтись невозможно, необходимо и то и другое (см. [ЯТЛЦЧ, с. 359, примеч. 6]). Нам все же представляется, что Ма Фэй-бай не прав и что «сановник», как и Мэн-цзы, выстраивает иерархию, в которой «время» менее важно, чем «преимущества», даваемые для обороны «Землей». Далее в кавычках — цитаты из «Лунь юй», где сказано: «[Министр] по фамилии Цзи (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 302, примеч. 57 к гл. 7]) собирался напасть на [зависимое от Лу владение] Чжуаньюй *** (находилось в районе нынешней деревни Чжуаньюй, в 80 ли к северо-западу от уездного города Бисянь совр. пров. Шаньдун. — Ю.К.)... Жань Ю сказал: «Ныне [земли владения] Чжуаньюй укреплены и лежат близко от Би, [столицы клана Цзи]. Если теперь не захватить его, оно в последующих поколениях непременно станет заботой для сыновей и внуков...» Кун-цзы сказал: «...Я боюсь, что озабоченность [главы семьи] Цзисунь (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 268, примеч. 23 к гл. 5]) будет зависеть не от [владения] Чжуаньюй, а от [того, кто находится] за „экраном почтительности» (см. [там же, с. 268-269, примеч. 27 к гл. 5]), [ — от государя Лу]"» [Лунь юй, с. 179: 16.1; Legge, СА, с. 309]. Вслед за Лу Вэнь-чао, Чжан Дунь-жэнем и Ван Ли-ци мы устраняем из текста знак гань *** («посметь, решиться») (см. [ЯТЛ, с. 314, 318, примеч. 19; ЯТЛ (ЦДБ), с. 537, 542, примеч. 26]), которого нет в «Мэн-цзы»; но Ма Фэй-бай считает, что гань — не обязательно плеоназм (см. [ЯТЛЦЧ, с. 359, примеч. 7]).

(обратно)

2093

В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 86: 4.1; Legge, Mencius, с. 268]); первая часть этой цитаты была ранее приведена в речи «сановника» (см. гл. 50, с. 160 и примеч. 8 наст. изд.). Сань цзян *** («три реки») — это три реки (цзян), названия которых отождествляются по-разному, например: 1) с Северной, Центральной и Южной реками (цзян), о которых говорится в географическом трактате «Хань шу» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 29, с. 5, коммент. Сыма Чжэна]) и которые М. Рихтхофен истолковал как Янцзыцзян от Ухоу до моря, ее рукав, ответвляющийся от нее в Ухоу, протекающий через оз. Тайху и впадающий в море вблизи Ханчжоу, и Чжэцзян, которую М. Рихтхофен и У.Уильямс называют Цяньтанцзян, тоже впадающую в бухту Ханчжоу (см. [МН. Т. 1, с. 119, примеч. 2; т. 3, с. 522, примеч. 5]); 2) с Сунцзян, Цяньтанцзян и Пуянцзян (коммент. Вэй Чжао) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 2, с. 13; гл. 29, с. 5; гл. 129, с. 24]); 3) с Ханьцзян, Янцзыцзян и Ганьцзян; 4) с Янцзыцзян, Усунцзян и Цяньтанцзян (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 153, 260, примеч. 59]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 360, примеч. 4, с. 334, примеч. 1]); 5) с Сунцзян, Лоуцзян и Дунцзян (притоками оз. Тайху). Ср. сань чуань (см. примеч. 3 к гл. 46 наст. изд.). О Жуюань *** сведений нет; видимо, это значит «пучина [реки] Жу» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 543, примеч. 28]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 366, примеч. 5]). По предложению Лу Вэнь-чао и Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 318, примеч. 22]) и по примеру Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 239, 241, примеч. 7]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 360, примеч. 5]) заменяем мань тан *** графически похожим сочетанием Лянтан *** (***), которое встречается в источниках как географическое название; это место, где чуский царь Чжуан (см. примеч. 8 к гл. 50 наст. изд.) разгромил цзиньцев (см. [ЛШЧЦ, св. 11, гл. 2, с. 70; R. Wilhelm, с. 133; Синь шу, гл. 7, Сянь син ***, с. 43; Шо юань, гл. 8, с. 51]). Из исторических трудов известно, что царь Чжуан разбил цзиньцев в 598 (или 597) г. до н.э. (см. [Legge, СТ, с. 311-321; МН. Т. 4, с. 356; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 189]), но в качестве места, где это произошло, указан берег Хуанхэ, а не Лянтан; в «Чунь цю» названа местность Би *** в совр. пров. Хэнань, принадлежавшая государству Чжэн, а не Чу. Существует предположение, что Лянтан — то же, что канал Ландан *** — древнее название р. Цзялухэ, при Цинь и Хань именовавшейся Хунгоу *** (ср. [Морохаси. Т. 9, с. 813, № 2; т. 10, с. 758, № 138, значение 1, б; ШЦС, с. 60, примеч. 541; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 407, примеч. 208]; см. [Ван Пэй-чжэн, с. 186-187]). Хэ Хуа *** («Река Хэ и [гора] Хуа») — река Хуанхэ и гора Хуашань (один из пяти священных пиков Поднебесной (см. примеч. 74 к гл. 29 наст, изд.), находится в совр. уезде Хуаинь пров. Шэньси). Чжан Дунь-жэнь заменил неуместное здесь по смыслу выражение цзю Хэ *** («девять [притоков] Реки (Хэ)») на Цзюмэнь *** — название городского поселения царства Чжао, находившегося к северо-западу от совр. уездного города Гаочэн пров. Хэбэй и при Хань ставшего центром уезда (см. [ЯТЛ, с. 318, примеч. 23]). В редакции X в. вместо цзю Хэ стоит цзю э *** (см. [ТПЮЛ, гл. 96, с. 4а]). В 1983 г. Ван Ли-ци выбрал именно это чтение (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 537, 543, примеч. 29]). Вероятно, он прав: название Цзюэ, дословно означающее «девять горных склонов (или косогоров)», давалось горным местностям, где очертания склонов и вершин образовывали извилистые линии, делающие множество зигзагов (см. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 736]). Вероятно, во владении Цзинь тоже была стратегически важная горная местность под названием Цзюэ. Гора Тайшань *** (ср. примеч. 74 к гл. 29 наст, изд.) находится в совр. пров. Шаньдун. Вместо фу *** («терпеть поражение») в редакции X в. стоит се *** («быть устрашенным силой») (см. [ТПЮЛ, гл. 56, с. 4а]); в 1983 г. Ван Ли-ци принял именно это чтение (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 537, 543, примеч. 30]); мы последовали за ним. Вслед за ним по предложению Сунь И-жана читаем хао *** вместо цзи ***. Город Хао (знак взаимозаменялся с ***), находившийся к юго-западу от совр. Сиани в пров. Шэньси, и город Бо — соответственно столицы У-вана и Чэн Тана (см. [ЯТЛ, с. 318-319, примеч. 25]). Лю хэ *** («шесть направлений») — шесть направлений космоса: Небо (вверху), Земля (внизу) и четыре страны света — обычное обозначение подвластной императору космической сферы (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 38, 63; МН. Т. 2, с. 148, 187; ХНЦ, гл. 19, с. 174; HFHD. Т. 2, с. 304; и др.]). По предложению Чэнь Цзунь-мо после Хуай *** читаем шуй *** («реку») вместо шань *** («гору») (см. [ЯТЛ, с. 319, примеч. 26]). Шэньский Сюй *** — это У Цзы-сюй: в царстве У он был пожалован землей Шэнь, столица которой находилась севернее совр. уездного города Наньян пров. Хэнань, почему его и называли Шэньским Сюем. Фань чэнь *** — вассал, то же, что фань чэнь («подданный, [чье государство — ] защита [царя и династии]») (ср. [Hulsewe/Loewe, с. 79, примеч. 67; Хуань Куань. Т. I, с. 309, примеч. 10 к гл. 8]). Последнее предложение в кавычках — цитата из речи Цзы-гуна (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 24]), а также клише, встречающееся в других текстах (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 543, примеч. 34]). Цзы-гун приписывает эти слова Гоу-цзяню, который уверял его, что до смерти не забудет милостей, оказанных ему царем У, восклицая: «Какой план [действий против него] посмел бы [я] обдумывать?»

(обратно)

2094

У шань *** («гор У») — название гор, находящихся юго-восточнее совр. уездного города Ушань пров. Сычуань. Название Фанчэн *** имеет два толкования: а) название горы на северной границе Чу (коммент. Ян Ляна) и б) название пограничной укрепленной линии (коммент. Сюй Шэня) или Длинной стены в уезде Есянь *** на севере Чу (коммент. Бань Гу и Ли Дао-юаня *** ***) (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 543-544, примеч. 35]). Гора Фанчэн находится юго-восточнее совр. уездного города Чжушань пров. Хубэй; другое ее название в переводе означает «гора, с которой увидели Чу», так как, по преданию, циньские войска, взойдя на нее, увидели земли Чу (ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 45, 322, примеч. 193]). Ма Фэй-бай отмечает, что Фанчэн — название не одного, а трех участков Длинной стены в Чу: а) находившегося в уезде Есянь (на территории совр. уезда Есянь пров. Хэнань); б) находившегося в уезде Лисянь ***, между местностью северо-восточнее совр. уездного города Нэйсян пров. Хэнань и совр. уездным городом Чжушань пров. Хубэй; в) начинавшегося у гор У. Ученый указывает, что чуский округ У *** находился восточнее совр. уездного города Ушань пров. Сычуань, а чуский округ Цяньчжун *** — западнее совр. уездного города Юаньлин пров. Хунань. По реконструкции Ма Фэй-бая, если соединить линией три участка чуской стены Фанчэн, то в эпоху Чжань го она начиналась в совр. уезде Биян пров. Хэнань, на севере достигала уезда Есянь, поворачивала на запад, пересекала уезд Лушань той же пров. Хэнань, шла дальше на юго-запад, проходила северо-восточнее уездного города Нэйсян и достигала совр. уезда Чжушань пров. Хубэй; на западе же она достигала уезда Ушань пров. Сычуань, а дальше на юг — уезда Юаньлин пров. Хунань (см. [ЯТЛЦЧ, с. 362, примеч. 1]). Добавим, что стратегически важные места округов У и Цяньчжун фигурируют в источниках рядом (см. [ЧГЦ, кн. 1, гл. 3, с. 16]). Хань гуань *** («заставу Хань») — название заставы, устроенной чусцами в 377 г. до н.э. на границе с Шу в связи с необходимостью отражать наступающие оттуда войска; когда же Цинь присоединило территорию Шу, застава стала служить для обороны от войск Цинь. Ма Фэй-бай называет два места, где, по разным комментариям, находилась застава Хань: совр. уезд Фэнцзе пров. Сычуань и совр. уезд Чанъян пров. Хубэй (см. [ЯТЛЦЧ, с. 362, примеч. 2]); указывая на уезд Юйфу *** ***, учрежденный при Цинь, Ван Ли-ци, как и Э. Шаванн, фактически склоняется к первой интерпретации (см. [ЯТЛ, с. 319, примеч. 28]; ср. [МН. Т. 4, с. 384, примеч. 2]), Р.В. Вяткин же — ко второй (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 202, 292, примеч. 108]); попутно заметим, что отождествление Р.В. Вяткиным заставы Хань с заставой Ханьгу неосновательно. По мнению Чэнь Чжи, знак хань в названии заставы — это иное написание знака цзянь (или гань) ***; застава Цзянь, или Гань ***, фигурирует на двух древних оттисках печатей; Чэнь Чжи локализует ее в восточноханьских округах Ба или Шу, западнее танского уездного города Башань *** *** (см. [Чэнь Чжи, с. 77-78]), т.е., видимо, тоже в совр. уезде Фэнцзе. Шан Ло *** — уезды Шан (его центр находился восточнее совр. уездного города Шансянь пров. Шэньси) и Шанло *** (ныне административный центр того же уезда Шансянь) (см. [Морохаси. Т. 2, с. 1056, № 245]). Но Сато Такэтоси и Ма Фэй-бай считают, что выражение Шан Ло имеет в виду гору Шаншань (к юго-востоку от того же совр. уездного города Шансянь) и реку Лошуй ***, или Бэйлошуй *** ***, которая берет начало на горе Байюй юго-восточнее уездного города Динбянь пров. Шэньси, течет на юго-восток и впадает в реки Вэйшуй и Хуанхэ (см. [Эн тэцу рон, с. 240, 242, примеч. 13; ЯТЛЦЧ, с. 362, примеч. 3; Морохаси. Т. 6, с. 1094, № 32, значение 1, б]); это больше гармонирует с контекстом, где фигурируют естественные преграды. Иян *** — в эпоху Чжань го поселение в царстве Хань. Су Цинь говорил об Ияне как о «крепости» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 17]; ср. [там же, с. 10 и коммент. Чжан Шоу-цзе и Такикава Камэтаро]). При Хань Иян — центр уезда того же названия, занимал территорию западнее совр. уездного города Иян пров. Хэнань. Ицюэ *** — название двух гор (другое их название Лунмэнь), находящихся к югу от совр. города Лоян пров. Хэнань. Ма Фэй-бай перевел слова цзу *** «охраняло» и яо *** «останавливало на пути (перехватывало по дороге, задерживало)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 362-363, примеч. 4]). Но в качестве второго дополнения к глаголу цзу стоит название гор Ицюэ; между тем, по комментарию Янь Ши-гу, выражение цзу шань *** значит «опираясь на стратегически важные (или неприступные) места гор, укрепить свои [позиции]» [ХШБЧ, гл. 6, с. 223]; в сочетании с выражением «опоясаться (или быть опоясанным) Рекой (Хэ)» оно значит «опираться на горы» (см. [ХЮДЦЦ. Т. 11, с. 943]). Допустимо также принять для цзу значение «преграждать», «использовать как преграду» (ср. [HFHD. Т. 2, с. 106], где цзу шань переведено «преградил горные [проходы]»). Вслед за Ма Фэй-баем мы переводим яо *** «останавливало по дороге» (т.е. как яо ***), но яо *** может значить здесь и «использовать как стратегически важный пункт» (ср. [Эн тэцу рон, с. 240]). Чэнгао *** — название горы или гор (то же, что гора (горы) уезда Фаньшуй ***, или Сышуй ***), т.е. естественной преграды (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 97, с. 7 и коммент. Сыма Чжэна]; ср. [Watson, 1961. Т. 1, с. 272]), расположенной на важном пути (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 19]), а также название города, в эпоху Чунь цю принадлежавшего государству Чжэн; в 375 г. до н.э. Чжэн было покорено царством Хань, которое вследствие этого стало именоваться «Чжэн» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 45, с. 6; МН. Т. 5, с. 203]), а Чэнгао продолжал на протяжении IV и III вв. до н.э. оставаться стратегически важным пунктом; город находился в пров. Хэнань, северо-западнее совр. уездного города Сышуй (Фаньшуй) (см. [Эн тэцу рон, с. 242, примеч. 16; ЯТЛЦЧ, с. 363, примеч. 4]), в нынешнем уезде Синъян (Инъян) (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 331, примеч. 259]). «Сановник» имеет в виду стратегически важную дорогу через горы Тайхан (см. примеч. 4 к гл. 22 наст, изд.), отделявшие северную часть царства Хань от территорий бывшего владения Чжэн на юго-востоке и Ияна на западе; стратегически важный участок гор находился северо-западнее совр. уездного города Циньян пров. Хэнань (см. [ЯТЛЦЧ, с. 363, примеч. 4]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 20]). Как отмечает Ван Ли-ци, выражение «Чжоу и Чжэн» указывает на царство Хань, которое владело бывшими землями обоих этих государств (см. [ЯТЛ, с. 319-320, примеч. 31]). О царстве Вэй см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3]. В кавычках — неточно воспроизведенная цитата из Сыма Цяня, который писал: «[Царство] Вэй построило Длинную стену (см. примеч. 11 к гл. 41 наст, изд.), которая [шла] от [земли] Чжэн, прилегала к реке Ло *** (Лошуй. — Ю.К.)...» [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 49]; ср. [МН. Т. 2, с. 61; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 39]. «Опиралось на горы и опоясалось (или было опоясано) Рекой (Хэ)» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 28 к гл. 3]). Ма Фэй-бай считает, что речь идет о горе Хуа (см. [ЯТЛЦЧ, с. 363, примеч. 5]). Княжество Хань выделилось из Цзинь в 403 г. до н.э. (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 345, примеч. 16 к гл. 11]). Мэнмэнь *** — название горы в пров. Шаньси, использовавшейся как естественный стратегический рубеж (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 65, с. 15; Goodrich, 1981, с. 201, 222, примеч. 27]); упоминается в источниках рядом с горами Тайхан как их стратегически важный пункт (см. [там же; ЯТЛ, с. 320, примеч. 35]); находится чуть восточнее их, к западу от совр. уездного города Хуйсянь пров. Хэнань (см. [ЯТЛЦЧ, с. 363, примеч. 6]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Сунь И-жана заменяем неуместный здесь знак цзин *** (земля Цзин не входила в территорию Чжао) графически сходным знаком син *** («горный проход, расселина, ущелье») — название стратегически важного горного прохода Цзинсин *** на западной границе государства Чжао; горы Цзинсин, формой напоминающие колодец (цзин), находятся на северо-востоке совр. уезда Цзинсин пров. Хэбэй, вблизи границы с уездом Холу (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 61; МЫ. Т. 5, с. 85 и примеч. 4; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 361, примеч. 62; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 364, примеч. 167; ЯТЛЦЧ, с. 363, примеч. 6]). В 1983 г. Ван Ли-ци отверг реконструкцию Сунь И-жана и заменил цзин графически сходным знаком син (или гэн) ***, который служил названием места, куда перенес свою резиденцию иньский царь Цзу-и ***; оно находилось на территории Чжао, вблизи района Дай, по мнению Ван Ли-ци, в совр. уезде Хэцзинь пров. Шаньси (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 18 и коммент. Сыма Чжэна и Чжан Шоу-цзе (ср. Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 171, 291, примеч. 69); ХШБЧ, гл. 28Б (П), с. 2965, коммент. Бань Гу; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 537, 545, примеч. 44]). Как и Ма Фэй-баю, реконструкция Сунь И-жана кажется нам убедительнее. Название Сегу *** дословно значит «кривое (косое) ущелье»; сведений о его местонахождении нет. Ван Ли-ци отождествляет Сегу *** с Сегу *** — ущельем с синонимичным и омонимичным названием, расположенным в 30 ли юго-западнее уездного города Мэйсянь пров. Шэньси: в одном издании «Янь те лунь» в тексте стоит именно Сегу *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 545, примеч. 45; Морохаси. Т. 5, с. 614, № 31]). Ма Фэй-бай допускает, что, возможно, Сегу *** — искажение названия округа Шангу (см. [ЯТЛЦЧ, с. 363, примеч. 7]; примеч. 19 к гл. 16 наст. изд.), но это, как кажется, маловероятно. Сочетание жао юань *** имеет несколько толкований. На взгляд Ван Пэй-чжэна (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 187]), вместо знака юань («поддерживать, помогать») в тексте должен стоять рифмующийся с ним знак сянь ***; этот же последний означает «три Хань (кор. Хан)» (сань Хань, кор. Самхан) ***, т.е. три политических объединения (племени или союза племен, «государства», с точки зрения китайских историков), находившихся в начале н.э. в южной части Корейского п-ова: Махань (кор. Махан) *** на западе (охватывало 54 «владения» — общины?), Чэньхань (кор. Чинхан) *** на востоке (охватывало 12 «владений») и Бяньхань (кор. Пёнхан) *** южнее Чэньхань, на юго-востоке (охватывало тоже 12 «владений») (см. [Ким Бусик, с. 24, 298-299, примеч. 5]). В 1983 г. Ван Ли-ци приписал жао значение «окружать, ограждать, обносить [оградой, прервав связи с соседними землями]» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 7, с. 5а и коммент. Хэ Сю]), а знак юань заменил графически сходным цзяо ***, значение которого (видимо, на основании комментария Чжан И ***, вторая половина V в.) истолковал как реку с деревянным частоколом, служащую границей с варварами (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 117, с, 67; Hervouet, 1972, с. 157 и примеч. 1]); на его взгляд, сочетание жао цзяо значит «преградив [дороги], сделать так, чтобы [население] не могло общаться с соседними государствами» [ЯТЛ (ЦДБ), с. 545-546, примеч. 46]. Мысль Ван Ли-ци, что речь идет о частоколе на р. Ляохэ, не бесспорна — Нагаи Сэкитоку и Ван Сянь-цянь показали, что цзяо значит просто «[пограничная линия] укреплений»; это связано со значением этого же знака (читается яо) «задерживать, останавливать» (см. [там же; ХШБЧ, гл. 93, с. 5282]; ср. примеч. 10 к гл. 50 наст. изд.). Но в целом объяснение Ван Ли-ци наиболее приемлемо. Ма Фэй-бай, как обычно, предпочитает не реконструировать текст; его толкованию соответствует перевод: «идя в обход (жао), пересекло [округ] Шангу, чтобы помочь (юань) [округам] Ляодун и Ляоси» [ЯТЛЦЧ, с. 363, примеч. 7]. Слово Ляо *** («[реку] Ляо»), вероятно, указывает на Ляохэ (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 545, примеч. 46]) или, что менее вероятно, на округа Ляодун и Ляоси (см. [ЯТЛЦЧ, с. 363, примеч. 7]). Цзюань *** — местность (поселение) в 20 ли к востоку от совр. уездного города Пусянь пров. Шаньдун (см. там же, примеч. 8); по другому комментарию, то же, что совр. уездный город Цзюаньчэн этой провинции. По мнению Ван Пэй-чжэна, первый знак жун сочетания жун ли ***, возможно, указывает на топоним Жунчэн *** — название уезда в пров. Шаньдун, учрежденного при Маньчжурской династии, и название бухты к юго-востоку от уездного города Жунчэн той же провинции (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 187]). Как считает Ма Фэй-бай, жун — то же, что гора Жунчэн *** ***, расположенная в совр. уезде Жунчэн пров. Шаньдун (ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 85, 363, примеч. 161]). Но, по мнению двух других комментаторов, текст нуждается в реконструкции. Сунь И-жан предлагает заменить жун на знак пу ***, ссылаясь на то, что в «Чжань го цэ» встречается сочетание названий Пу и Ли; в комментарии Ван Пэй-чжэна вместо ли *** стоит его омоним *** (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 187]). Эту реконструкцию приводит Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 91, примеч. 119]) и принимает Сато Такэтоси, который указывает в примечании, что Пу находится южнее уездного города Пусянь пров. Шаньдун, а Ли — близко от Пу (см. [Эн тэцу рон, с. 240, примеч. 22]). Однако в нашем издании «Чжань го цэ» стоит сочетание Пу и Мо ***, а не Пу и Ли (см. [ЧГЦ, кн. 1, гл. 6, с. 55]). Добавим, что Пу — название р. Пушуй южнее уездного города Пусянь, а Ли — название горы (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 224, примеч. 8 к гл. 2]; примеч. 18 к гл. 17 наст, изд.); возможно, имеется в виду та гора Ли, что находится южнее уездного города Личэн пров. Шаньдун и называется также Цяньфошань (см. [ЯТЛЦЧ, с. 364, примеч. 8]). Чэнь Цзунь-мо предлагает другую (предположительную) реконструкцию сочетания жун ли (см. [ЯТЛ, с. 320, примеч. 37]): по ней знак жун заменяется графически сходным знаком ло (лэ) ***, так как, по свидетельству «Шуи цзин чжу», река Лошуй течет из местности к юго-востоку от старого уездного города Личэн ***: уезд Личэн был учрежден при Хань, его административный центр находился на месте совр. города Цзинань пров. Шаньдун. Обе реконструкции не кажутся особенно убедительными, мы условно принимаем толкование Ма Фэй-бая как наиболее экономное. Тай *** шань — то же, что Тай шань (см. примеч. 9 к гл. 50 наст. изд.); хай Хэ *** («море, или моря, и Река») — Бохай, Желтое море, Восточно-Китайское море и Хуанхэ (см. [ЯТЛЦЧ, с. 364, примеч. 8]). По мнению Сунь И-жана, после знака Хэ выпали какие-то иероглифы (см. [ЯТЛ, с. 320, примеч. 38]).

(обратно)

2095

По предложению Сунь И-жана (и вслед за Ван Ли-ци) вместо лян гуань читаем гуань лян («заставы и мосты») (см. примеч. 2 к гл. 48 наст. изд.), как в пяти изданиях «Янь те лунь», а после знака чуань *** («реки») вставляем служебное слово чжэ *** (см. [ЯТЛ, с. 320-321, примеч. 39, 40; ЯТЛ (ЦДБ), с. 537, 546, примеч. 49, 50]). Шу *** — название владения, в 658 (или 657) г. до н.э. уничтоженного владением Сюй (см. примеч. 1 к гл. 48 наст. изд.); столица Шу находилась на месте совр. уездного города Шучэн и западнее совр. уездного города Луцзян пров. Аньхуй. В «Чунь цю» сказано: «Жители [государства] Сюй захватили (досл.: взяли) [владение] Шу», по поводу чего «Гунъян чжуань» замечает: «Почему они (т.е. «Вёсны и осени». — Ю.К.) говорят «захватили»? Потому что [государство Сюй сделало это] с легкостью», а Хэ Сю комментирует высказывание «[сделало] с легкостью» словами: «[правитель Шу] еще не принял заблаговременных мер по обороне и отражению [врага]» [Гунъян чжуань, гл. 10, с. 6а]; ср. [Legge, CT, с. 137, 138]. Лай бин *** переводят и «привлечь войска [других государств]», и «влечь за собой (вызывать) войну», син *** — и «наказания», и «управление с помощью законов» (см. [Эн тэцу рон, с. 240; ЯТЛЦЧ, с. 364, примеч. 11]). Последнее предложение в кавычках — цитата из «Си цы чжуань» (ср. [Yih King, tr. by McClatchie, с. 333, 334; Legge, YK, c. 384; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, c. 333]). В пяти изданиях и еще двух редакциях «Янь те лунь» вместо то *** («толкать») стоит то *** («деревянная колотушка [ночного сторожа]»). Лу Вэнь-чао считает, что первое то следует отождествить со вторым: то *** — это написание то *** в стиле чжуань. Чжан Дунь-жэнь считает, что то *** тождественно то *** («колотушка») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 187-188]; ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 546, примеч. 53]),

(обратно)

2096

В редакции X в. в конце первого предложения речи «знатока писаний» стоит связка е *** (см. [ТПЮЛ, гл. 421, с. 56]). Вслед за Ван Ли-ци заменяем цянь *** графически похожим и уместным здесь по смыслу знаком ши *** («десять»), который стоит в четырех изданиях «Янь те лунь» и в «Мэн-цзы» (см. [ЯТЛ, с. 315, 320, примеч. 44]). В кавычках — цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 45: 2.11; Legge, Mencius, с. 170]). «Ненависть» — цитата из речи «сановника», который говорил, что неподготовленность владения Шу «была ненавистна» «Вёснам и осеням» (см. гл. 50, с. 162 наст. изд.). Слова «заставы и мосты» — тоже цитата из речи «сановника» (см. там же). Чу Хань *** («[царствами] Чу и Хань») — названия двух царств, образовавшихся на развалинах империи Цинь и боровшихся друг с другом в 206-202 гг. до н.э.; царство Западное Чу возглавил Сян Юй, царство Хань — Лю Бан *** (ум. в 195 г. до н.э.), основатель династии Хань; в 207 г. до н.э. Лю Бан первым захватил циньскую столицу и взял в плен циньского царя, после чего Сян Юй предал эту столицу огню и мечу, а циньского царя — смерти; о территориях царств Чу и Хань см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 137-138, 140, 393, примеч. 118, с. 396-397, примеч. 139]. Вместо син шань *** («делает добро») в редакции Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 91]) и комментарии Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 64]) стоит син и *** («выполняет долг», «осуществляет справедливость») — именно так переводит Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 241]). Но чтение «добро» лучше подходит к данному контексту. Слова чан *** («процветет») и ван *** («погибнет») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 64]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 19, коммент. Такикава Сигэн; гл. 27, с. 94]). Слова в кавычках об использовании деревянных колотушек обыгрывают цитату из «Си цы чжуань», приведенную «сановником» (см. гл. 50, с. 162 и примеч. 11 наст. изд.). Далее в кавычках — не совсем точная цитата из «Сяо цзина» (ср. [Сяо цзин, св. 5, гл. 9, с. 16]), где речь идет о временах Чжоу-гуна и жертвоприношениях Хоу Цзи, Небу и Вэнь-вану (ср. [ХШБЧ, гл. 73, с. 4646]). Шэн пин *** (в одном издании «Янь те лунь» стоит ***) — «приближения к спокойствию» — название второго «века» в конфуцианской теории «трех веков» (см. [Кроль, 19846, с. 57, 94-96; Хуань Куань. Т. I, с. 65-66]); при Западной Хань встречается также в докладе Мэй Фу, поданном трону в период между 13 и 8 гг. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 67, с. 4455]). Согласно комментарию Чжан Яня, в век шэн пин у народа скапливались трехлетние запасы зерна, а это, по словам «знатока писаний», бывало в древности, когда взимали десятину в рамках системы «колодезных полей» (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 2, с. 138, 225, 226, примеч. 14, 17, 18]).

(обратно)

2097

Цзин Кэ *** (ум. в 227 г. до н.э.) — прославленный «клиент-убийца» («служилый человек на содержании, [готовый] заколоть [врага]») на службе у наследника престола государства Янь, погибший во время неудачного покушения на царя Цинь, будущего императора Ши хуан-ди; см. его биографию у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 20-40; Bodde, 1940, с. 23-52]). Слова «дело не увенчалось успехом» — цитата из биографии Цзин Кэ (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 36]; ср. [Bodde, 1940, с. 35]). Кинжал (или короткий меч) под названием би шоу ***, который Цзин Кэ использовал во время покушения, имел длину в 1 чи 8 цунь, т.е. 41,58 см (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 31; Bodde, 1940, с. 31-32, примеч. 51; ЯТЛ, с. 323, примеч. 2]). В связи с этим Сыма Чжэн цитирует «Янь те лунь», где «сановник» «считает, что длина [кинжала] была чи и 8 цунь, его рукоять (конец) походила на ложку, поэтому [о нем и] говорили «рукоять (конец) в виде ложки» (би шоу)» [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 3; гл. 31, с. 27]. В словах бу цзу ши *** *** («нельзя положиться», «ненадежный» — см. [Эн тэцу рон, с. 243]; С.Е.Яхонтов предложил нам переводы «оказался недостаточно надежным(?)», «был недостаточной опорой(?)») обыгрывается сочетание цзу ши («можно было бы положиться») из речи «знатока писаний» (ср. гл. 50, с. 162 наст. изд.). Первое предложение речи «сановника» сохранилось также в редакциях второй половины V в. и X в. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 36, коммент. Пэй Иня; ТПЮЛ, гл. 346, с. 9а]), здесь стоит сочетание чи ба *** («чи и 8 [цунь]») вместо сань чи *** («3 чи»). В редакции X в. перед знаком чи стоит предлог и *** («потому что», «так как»). По предложению Лу Вэнь-чао Ван Ли-ци (а за ним и мы) принял чтение чи ба (см. [ЯТЛ, с. 321, 323, примеч. 20; ЯТЛ (ЦДБ), с. 548, 550, примеч. 2]). Ма Фэй-бай сохранил чтение сань чи (см. [ЯТЛЦЧ, с. 366-367, примеч. 1]).

(обратно)

2098

Бэнь, Юй *** — прославленные силачи и смельчаки Мэн *** Бэнь и Ся Юй. Первого из них отождествляют с Мэн Юэ *** (ум. в 307 г. до н.э.), силачом на службе у циньского государя У-вана (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 63-64 (ср. МН. Т. 2, с. 76; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 44); Мэн-цзы, с. 61: 3.2, с. 68, примеч. 5]; примеч. 1 к гл. 40 наст. изд.). Второй — Ся Юй, «муж, сильный духом» из земли Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]), живший в конце Чжоу (см. [ХШБЧ, гл. 28Б(П), с. 3044 и коммент. Янь Ши-гу]). Слова «7 чи» (= 161,7 см) указывают на длинный меч (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 550, примеч. 4]). В редакции этого предложения, относящейся ко второй половине V в., вместо дань *** («испугался») стоит знак цао *** («взял в руку, схватил, схватил [меч]»), который включил в свою редакцию Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 91]) и принял Ма Фэй-бай, а после имени Юй — служебное слово чжэ ***, наличия которого требует принцип параллелизма (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 36, коммент. Пэй Иня]); мы переводим в соответствии с этой редакцией и толкованием Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 367, примеч. 2]).

(обратно)

2099

Чжуань Чжу *** — прославленный «служилый человек на содержании, [готовый] заколоть [врага]», живший в VI в. до н.э., который по приказу царевича, будущего царя У Хэ-люя, кинжалом с «рукоятью в виде ложки» (ср. примеч. 1 к гл. 51 наст, изд.) в 515 г. до н.э. убил Ляо, царя государства У, и сам был убит после этого успешного покушения (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 31, с. 23-27; гл. 86, с. 4-7]; ср. [МН. Т. 4, с. 17-21; Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 198-200]). В одной из копий «Янь те лунь» вместо цюань *** («руками, сжатыми в кулаки») стоит знак цюань *** с тем же значением, который взаимозаменяется еще с одним их синонимом, графически похожим на цюань ***, знаком цюань *** с такой же фонетической частью, но с ключом «рука». Гу Цянь-ли *** *** считает, что следовало бы писать здесь этот иероглиф именно с ключом «рука» (см. [ЯТЛ, с. 323, примеч. 4]). Яо Ли ***, по преданию, обещал царю У Хэ-люю убить сына царя Ляо по имени Цин-цзи ***. Чтобы выполнить это обещание, он вошел в доверие к Цин-цзи, жившему в изгнании, убедив его, что он, Яо Ли, — враг Хэ-люя (который «для убедительности» казнил жену и детей Яо Ли). Затем Яо Ли предложил царевичу отнять у Хэ-люя его государство и получил согласие. При переправе через реку Янцзы Яо Ли попытался убить Цин-цзи мечом, но тот швырнул Яо Ли в воду, когда же Яо Ли выплыл, то царевич бросил его в реку еще два раза, а потом заявил, что дарует ему жизнь, чтобы тот стяжал себе славное имя. Вернувшись в царство У, Яо Ли объявил, что считает себя не человеколюбивым (так как дал истребить свою семью ради успеха покушения на царевича), нарушителем долга (так как хотел убить сына прежнего государя ради нового государя) и опозоренным (ибо Цин-цзи подарил ему жизнь); он бросился на меч и покончил с собой, несмотря на попытки царя Хэ-люя помешать этому. По мнению авторов «Люй-ши чунь цю», Яо Ли отличали чувство долга, бескорыстие и чувство стыда (см. [ЛШЧЦ, св. 11 гл. 3, с. 71]; ср. [R. Wilhelm, с. 135-136]).

(обратно)

2100

Танци (или Танси) *** — название части волости (тин) (см. примеч. 68 к гл. 29 наст. изд.) ханьского уезда (сянь) Уфан *** ***, административный центр которого находился в 20 км западнее совр. уездного города Суйпин пров. Хэнань; местность Танци тоже находилась западнее этого города. Еще в эпоху Чжань го она упоминалась как один из поставщиков мечей и копий рогатиной для солдат царства Хань. По этой местности и мечи назывались «Танци» (см. [Ян Шу-да, с. 64]). Знак тин *** значит, по Сюй Шэню, еще не превращенный в орудие или предмет утвари кусок металла — золота, серебра, меди, железа и т.п.; тин — также название оружия, отлитого из металла, здесь — меча (см. [ЯТЛ, с. 324, примеч. 6; ЯТЛЦЧ, с. 367, примеч. 5]). Вместо тин в редакции первой половины VIII в. стоит знак цзянь *** («мечами») (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 19, коммент. Чжан Шоу-цзе]), а в редакции X в. — знак *** (= *** «трофеи»?). В редакции X в. вместо фу *** («подчиняла») стоит фу *** («заставить покориться»), вместо фэнь *** («поднять [руку], взмахнуть [голыми руками]») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 367, примеч. 7]) — графически похожий знак сюй *** («питать», «накапливать»), не подходящий по смыслу. Перевод ци ***, «сила» — попытка передать контекстуальное значение емкого термина «дыхания»; связанный с ним круг представлений подробно исследован И.С. Лисевичем (см. [Лисевич, 1979, с. 32-63]); Сато Такэтоси переводит здесь ци «природная бодрость (энергия)» (см. [Эн тэцу рон, с. 243]), а Ма Фэй-бай — «[физическая] сила» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 367, примеч. 7]), что лучше подходит к контексту. В редакции X в. нет знака куан ***, («тем более»), а знак мо дан в вульгарном написании *** (см. [ТПЮЛ, гл. 339, с. 36]). На взгляд Ма Фэй-бая, в отличие от упомянутых раньше «знатоком писаний» «воинов из [государства] Чу [области] Цзин» (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 10, с. 172, 334-335, примеч. 55]) эти «воины из [царств] У и Чу» имеют отношение к тем «воинам из [государства] Чу [области] Цзин», о которых ок. 99 г. до н.э. говорил Ли Лин (см. [Таскин, 1973. Вып. 2, с. 110]): У было уничтожено царством Юэ, которое в свою очередь было уничтожено государством Чу, почему «У и Чу» и стали называть «[государство] Чу [области] Цзин»; разумеется, в рассматриваемом случае имеются в виду не те войска, которыми лично командовал Ли Лин; выражение «воины из [царств] У и Чу» употреблено в переносном значении для описания храбрых воинов. Ма Фэй-бай допускает также, что в этом выражении содержится указание на категорию людей типа Чжуань Чжу и Яо Ли (см. [ЯТЛЦЧ, с. 367, примеч. 8]). Чэн *** значит «скакать верхом во весь опор (галопом)», что едва ли осмысленно в отношении арбалетчиков, но в переносном смысле это слово может быть понято как «вступить в бой» (см. там же). Однако мы предпочлипринять для чэн другое значение — «скакать наперегонки», «состязаться» (см. [Морохаси. Т. 12, с. 525, № 44778, значение 4]), в данном случае — «мериться силами». Выражение чжун юань *** может значить «Центральная равнина», т.е. часть Китая, противопоставлявшаяся районам границы, а также территориям, заселенным варварами: в древности сюда включали нынешние западные части провинций Шаньдун и Хэнань, южные части провинций Хэбэй и Шаньси, восточную часть пров. Шэньси, т.е. царские земли времен Чжоу и территорию удельных правителей императорской крови периода Хань. Но контекст противоречит этому — воины из У и Чу служили в пограничных войсках и едва ли предвкушали бои с варварами мо (т.е. сюнну) в сердце Китая; отсюда наш перевод чжун юань словом «поле» (см. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 600, чжун юань, значение 1]), т.е. поле боя. В кавычках — неточные цитаты из речи Су Циня, обращенной к царю Хань: «При храбрости солдат Хань, которые одеты в крепкие латы, [натягивают тетиву] мощных самострелов, наступая на них ногой, опоясаны острыми мечами, — что один человек сможет противостоять сотне, об этом не стоит и говорить, [настолько это ясно]!» [ЧГЦ, кн. 3, гл. 26, с. 30]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 20]. Начиная со слов «сильное [государство] Чу» и до сих пор текст сохранился в редакции X в. (см. [ТПЮЛ, гл. 356, с. 2а; гл. 339, с. 36]). О победе Шанского Яна над Вэй см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3, с. 291, 302, примеч. 2 и 62 к гл. 7]. Сунь Бинь *** — знаменитый военный теоретик и советник, которому в 60-х годах IV в. до н.э. отрубили ноги в результате происков его соученика — генерала в царстве Вэй (или Лян) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 35 к гл. 3]). Сунь Бинь сделался военным советником в царстве Ци и в конце концов в 341 г. до н.э. добился того, что войска этого царства разбили наголову вэйскую армию, довели до самоубийства генерала, из-за которого Сунь Бинь лишился ног, и взяли в плен наследника вэйского престола (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 65, с. 5-11]; ср. [Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 71-75; МН. Т. 5, с. 155-157]). По другим, более ранним сведениям, генерал, оклеветавший Сунь Биня, не покончил с собой в 341 г. до н.э., а попал в плен к правителю Ци еще при разгроме вэйской армии в 353 г. до н.э. (см. [ЯТЛЦЧ, с. 368, примеч. 11]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 3, с. 268]).

(обратно)

2101

Моян *** толкуют как имя ремесленника (Сыма Чжэн), географическое название (Чжан Шоу-цзе) и название прекрасного меча (Гао Ю) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 19; ХНЦ, гл. 19, с. 177]). В упомянутой выше речи Су Циня перед царем Хань (см. примеч. 4 к гл. 51 наст. изд.) это географическое название, фигурирующее рядом с Танци как название места, откуда происходят мечи и копья рогатиной (см. [ЧГЦ, кн. 3, гл. 26, с. 30; ШЦХЧКЧ, гл. 69, с. 19]). Если это было место, откуда поступали прославленные мечи, его название вполне могло стать названием этих мечей, как и топоним «Танци». «Знаток писаний» обыгрывает речь «сановника», откуда происходят слова «[царство] Чу», «[государство] Чжэн» и «Танци», «шлемы из [кожи (или рога?)] самца носорога и латы из [кожи] самки носорога», «нельзя полагаться», «полагаться на острый [меч, оружие]» (ши ли ***); это дословные или почти дословные цитаты оттуда (ср. гл. 51, с. 163 наст. изд.). Го Мо-жо добавил после ли («острый») знак бин *** («оружие») (см. [ЯТЛДБ, с. 91]); эта редакция требует перевода «нельзя полагаться на острое оружие». Далее в кавычках — цитата из трактата Цзя И, обвиняющего в ошибках династию Цинь, где управление миром метафорически описано как управление лошадьми (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 95 и коммент. Янь Ши-гу]; ср. [МН. Т. 2, с. 228; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 104, 371-372, примеч. 216]). Фраза цзинь ши чжи гу *** *** малопонятна. Сато Такэтоси перевел ее «оружие было прочно» (см. [Эн тэцу рон, с. 243]), вероятно, потому, что у выражения цзинь ши есть значение «оружие» (см. [Морохаси. Т. 11, с. 463, № 659, значение 5]), а в этом отрывке речь идет об оружии. Но там говорится также о латах и твердынях; узкий контекст, в частности сказуемое гу («быть прочным»), скорее указывает именно на твердыни. Цзинь ши дословно значит «металл и камень». Но крепостные стены строились в ту пору в основном из утрамбованной земли и к тому же лишь в переносном смысле могли быть названы сделанными из «металла»; поэтому мы предполагаем, что в тексте вместо ши («камень») первоначально стоял знак чэн *** («стена»), т.е. было сочетание цзинь чэн («металлическая стена»). Если мы правы, то это тоже цитата из трактата Цзя И (ср. примеч. 4 и 7 к гл. 50 наст, изд.); отсюда наш перевод. Сяо *** — то же, что Сяо (см. примеч. 3 и 8 к гл. 50 наст. изд.). Мо-е *** — первоначально имя человека. По одной версии, это имя жены мастера Гань-цзяна ***, получившего от царя Хэ-люя задание отлить меч; женщина бросилась в горн и ценой собственной жизни обеспечила плавку металла: из этого металла мастер изготовил два меча, один из которых назвал своим именем (Гань-цзян) и поднес царю, а другой назвал именем жены (Мо-е) и сохранил; согласно другому источнику, Мо-е ограничилась тем, что бросила в огонь горна свои волосы и ногти (см. [HSWC, с. 122, примеч. 8]). По второй версии, Мо-е (Mo E?) был «сановником» царства У, который изготовлял драгоценные мечи, вследствие чего те носили его имя. Согласно обеим версиям, имя Мо-е стало названием меча; по третьей же версии, это название большого копья рогатиной (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 84, с. 24, коммент. Ин Шао и Сыма Чжэна, Сюй Шэня, «подданного Цзаня» и Пэй Иня]). О «народе» (ши минь) см. [Хуань Куань. Т. I, с. 205, примеч. 59 к гл. 1]. Сочетание чу ю цзи цзян *** *** («мотыги, бороны, древки копьев рогатиной») — почти точная цитата из трактата Цзя И, обвиняющего в ошибках династию Цинь (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 98]), где вместо цзян стоит его синоним цинь *** — «рукоять мотыги» (см. [ЯТЛ, с. 324, примеч. 11]), «древко копья рогатиной (или: двузубой алебарды)» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 17, коммент. Сыма Чжэна]). Слово ю толкуется как «сельскохозяйственное орудие» (Сюй Гуан), «молот для разбивания комьев земли» (Жу Шунь), т.е. борона без зубьев, служащая для разбивания комьев и разравнивания земли или как «рукоять мотыги» (Фу Цянь, Мэн Кан, Сыма Чжэн) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 87, 98]). Э. Шаванн перевел чу ю «рукоять мотыги» (см. [МН. Т. 2, с. 230]), «мотыги и рукояти мотыг» (см. [там же, с. 219]), Р.В. Вяткин и В.С. Таскин — «мотыги, колы» (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 99, 106]), видимо поняв ю в духе толкования Жу Шуня, как «деревянный кол для рыхления земли», а Сато Такэтоси — «лопата (мотыга? — Ю.К.), каток» (см. [Эн тэцу рон, с. 244]), истолковав ю тоже по Жу Шуню. На наш взгляд, верно именно это толкование: в «Янь те лунь» чу ю встречается в глагольном значении «полоть и боронить» (ср. [ЯТЛ, с. 305; ЯТЛЦЧ, с. 348, примеч. 5, с. 368, примеч. 3]). Цзи может значить здесь дерево ююба (жужуб), называющееся также унаби, зизифус, или грудная ягода (Ziziphus ju-juba Mill) (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 189-190; ЯТЛЦЧ, с. 368-369, примеч. 3; ХЮДЦД. Т. 4, с. 1107]), или «растение (дерево или кустарник) с колючками» (см. [Морохаси. Т. 6, с. 396, № 7; МН. Т. 2, с. 230; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 106]). Ван Нянь-сунь замечает, что, согласно ханьскому словарю диалектов, цинь значит «палка», а цзи цинь *** — рубить деревья цзи и делать из них палки, о чем в тексте трактата Цзя И ранее сказано: «срубали деревья и делали из них оружие» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 98]; ср. [там же, коммент. Фу Цяня; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 106; Ван Пэй-чжэн, с. 189-190; ЯТЛЦЧ, с. 368-369, примеч. 3]). В отличие от других древних комментаторов Сыма Чжэн видит в слове цзи название копья рогатиной (или двузубой алебарды, соединяющей в себе клевец и пику), а в слове цинь — обозначение ее древка; Янь Ши-гу замечает, что при Цинь оружие было расплавлено, а потому у людей были в распоряжении только рукояти (древки) копий рогатиной (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 17, коммент. Сыма Чжэна и Такикава Камэтаро; ХЮДЦД. Т. 4, с. 1106, цзи цинь]). Наш перевод условный. Сочетание у чжао *** толкуют по-разному. Сато Такэтоси видит в этих словах названия музыкальных произведений (песен), из которых первое приписывалось чжоускому У-вану, а второе — Шуню (см. [Эн тэцу рон, с. 244]). Однако традиционные толкования названий обеих песен не вяжутся с контекстом, где говорится об армии Цинь. Название «Чжао» взаимозаменялось с названием «Шао ***», которое истолковывалось в значении «продолжать, наследовать» (цзи ***, шао ***), причем имелось в виду «продолжение» «пути»Яо (см. [Li Ki. Т. 2, с. 68; Po Hu Tung, с. 393; и др.]), а также в значении «делать ясным, являть» (чжао), причем имелось в виду «явление наследия» Яо (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 189; Морохаси. Т. 12, с. 223, № 43276, значение 1]). Название песни «У» (досл. «военное начало, военная доблесть») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 203, примеч. 50 к гл. 1]) связывали с тем, что ее автор, совершая карательный поход против Инь, пустил в ход «военную доблесть» Чжоу (см. [ХШБЧ, гл. 22, с. 1917]; ср. [Po Hu Tung, с. 394]). В «Лунь юй» сказано: «Мудрец говорил о [песне] «Шао», что она «безупречно прекрасна и, кроме того, безупречно добра»; он говорил о [песне] «У», что она безупречно прекрасна, но еще не безупречно добра"» [Лунь юй, с. 36: 3.25]; ср. [Legge, CA, с. 164]. Конфуций хотел этим сказать, что путь получения престола Шунем был путем мирной и полной преемственности после отречения Яо, тогда как У-ван прибег к военному походу, чтобы воцариться в Поднебесной, которую пришлось возвращать к порядку (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4005, 4015-4016; Seufert, с. 31-32, 45-46; ДФ (Хань), с. 141, 150-151; Bodde, 1938, с. 19, 20, примеч. 1]). Из названий обеих песен только «У», и то притягивая за уши, можно пытаться как-то вписать в рассматриваемый контекст. В 1983 г. Ван Ли-ци пришел к выводу, что сочетание у чжао значит «воинский внешний вид совершенно великолепен», указав, что речь идет о превосходном состоянии военного снаряжения и красоте знамен; в доказательство он сослался на текст Бань Гу, где у чжао дословно значит «военная [доблесть] проявлялась вовне» (см. [ХШБЧ, гл. 67, с. 4464]); на взгляд ученого, смысл фразы «Янь те лунь», где встречается сочетание у чжао, в том, что воинский внешний вид войск Цинь был совершенно великолепен, но они не могли совершить вылазку и нанести удар (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 551, примеч. 16]). Ма Фэй-бай предполагает, что у чжао должно быть названием острого оружия, сопоставимым с названием лука из следующей фразы, но у него нет фактов, подкрепляющих эту гипотезу, и он основывается только на контексте; толкование Ма Фэй-бая требует перевода «[острое оружие] «у чжао» не сыграло роли» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 369, примеч. 4]). Наконец, у чжао имеет значение «военная заслуга (ратный подвиг)» (см. [ХЮДЦД. Т. 5, с. 342, у чжао, значение 1]), т.е. может указывать на циньские войска, имеющие боевые заслуги, или служить названием, в частности, названием оружия. Мы перевели в соответствии с толкованием Ма Фэй-бая, ибо в трактате Цзя И об ошибках Цинь есть следующий текст, описывающий пассивность циньцев во время наступления Чэнь Шэна: «[Их] длинные копья рогатиной не кололи, [их] мощные самострелы не стреляли» [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 88]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 99]. У хао *** («Вороний грай») — название хорошего лука. По одной из легенд о происхождении этого названия оно было дано тому луку Хуан ди, который с криками, напоминающими карканье ворон, подобрала толпа после вознесения Хуан ди на Небо на драконе (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 12, с. 26; гл. 28, с. 66; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 268; МН. Т. 3, с. 488-489; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 180]); по другой, хороший лук получил это название, так как был сделан из настолько твердой ветки дерева, что ворона не смела взлететь с нее и каркала на ветке (см. [ХНЦ, гл. 1, с. 6]; ср. [Померанцева, 1979, с. 113, 211-212, примеч. 63]).

(обратно)

2102

В редакции X в. вместо Юэ стоит название государства Чу (см. [ТПЮЛ, гл. 343, с. 6а]); это точнее соответствует словам «сановника» о «воинах У и Чу», вооруженных «острыми мечами». О переводе тин словом «меч» см. примеч. 4 к гл. 51 наст. изд. «Гань-цзян» — название меча (см. примеч. 5 к гл. 51 наст. изд.). В кавычках — не всегда точные заимствования из речи «сановника» (ср. гл. 51, с. 163-164 наст. изд.). В трех редакциях этой фразы, сохранившихся в памятниках VI-VII и X вв., слово чжоу («шлемом») записано не знаком ***, а знаком *** (см. [ЯТЛ, с. 324, примеч. 13; ТПЮЛ, гл. 343, с. 6а; гл. 403, с. 36]). Вместо юй *** («управлять») в редакции X в. стоит уместный здесь по смыслу и графически похожий знак юй *** («отражать [натиск], дать отпор, сопротивляться») (см. [ТПЮЛ, гл. 343, с. 6а]). Ма Фэй-бай усматривает в выражении «[длиной в] три чи» (т.е. в 69,3 см) намек на кинжал «с рукоятью в виде ложки» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 369, примеч. 8]) — оружие «служилого человека на содержании, [готового] заколоть [врага]», но то было почти вдвое короче (см. примеч. 1 к гл. 51 наст. изд.). В отличие от наших предшественников мы усматриваем в этих словах намек на основателя Хань Гао-цзу, сопоставимого с Вэнь-ваном, Чэн Таном и У-ваном; Гао-цзу сказал о себе: «Я, будучи [простолюдином в] холщовой одежде, с мечом [длиной в] три чи в руке захватил Поднебесную: разве это [случилось] не по повелению Неба?» [ШЦХЧКЧ, гл. 8, с. 84]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 197, 441, примеч. 229].

(обратно)

2103

В кавычках — слова, приписываемые Цзин Кэ (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 32]; ср. [Bodde, 1940, с. 32]). Царь Цинь — будущий Ши хуан-ди. Ср. сцену покушения на него Цзин Кэ (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 35-36; Bodde, 1940, с. 34-35]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил знак ли *** знаком мо *** («приближаться») и показал, что в древности один не раз писали по ошибке вместо другого (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 549, 552, примеч. 21]). Мы перевели в соответствии с его реконструкцией. «Царь У» (ср. примеч. 4 к гл. 38 наст, изд.) — в данном случае царь Ляо (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 350-351, примеч. 40 к гл. 11]). Слова «взял в руку» и «заколол» заимствованы у Сыма Цяня: он пишет, что Чжуань Чжу, «взяв в руку [кинжал с] рукоятью в виде ложки, заколол царя Ляо» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 31, с. 27]; ср. {МН. Т. 4, с. 20-21; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 33]). Законным наследником, т.е. старшим сыном главной жены, являлся будущий царь Хэ-люй, а Ляо был старшим сыном царя от наложницы (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 31, с. 23, 26; гл. 86, с. 5-6 (ср. МН. Т. 4, с. 17, 19; Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 198-199); Гунъян чжуань, гл. 21, с. 66]). Знак гао *** в древности взаимозаменялся с гао *** («белый некрашеный шелк») (см. [ЯТЛ, с. 324, примеч. 15, коммент. Ван Сянь-цяня]). Не Чжэн *** — прославленный «служилый человек на содержании, [готовый] заколоть [врага]», который убил «канцлера» Хань Цзя-лэя ***, отомстив этим за вельможу, у которого была вражда с Цзя-лзем. Не Чжэн прибыл в Хань от этого вельможи, из государства Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]). После убийства он уничтожил еще несколько десятков человек из окружения Цзя-лэя, а потом покончил с собой, предварительно обезобразив свое лицо до неузнаваемости (как замечает С.Е.Яхонтов, «чтобы не было неприятностей его родственникам, которых должны были казнить за него»), после чего правитель Хань «взял мертвое тело Не Чжэна и выставил его напоказ на рынке» для опознания (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 12-20]; ср. [Сыма Цянь, пер. Панасюка, с. 202-205; МН. Т. 5, с. 202 и примеч. 4; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 99, 312, примеч. 17]). По мнению Ван Пэй-чжэна (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 191]), знак ю и значит «проследовать (пройти или проехать) через»; на взгляд Ян Шу-да, он стоит здесь по ошибке вместо ю *** («скитаться, путешествовать»); мы предполагаем, что ю *** значит «направиться». Сато Такэтоси и С.Е.Яхонтов перевели слова цы ци чжу *** *** «заколол его правителя (или господина, повелителя)», при этом считая, что речь идет об убийстве «канцлера» Цзя-лэя (см. [Эн тэцу рон, с. 244]); Ян Шу-да утверждал, что слова «сановника» просто неверны, так как Не Чжэн убил именно «канцлера» (см. [Ян Шу-да, с. 64]). Сыма Цянь пишет, что убийство произошло в «приказе» «канцлера», но комментатор Лян Юй-шэн *** *** (1745-1819) обнаружил в «Чжань го цэ» иную версию событий. По ней и князь Хань, далее названный Ай-хоу («князем Аем ***»), и его «канцлер» Цзя-лэй по имени Гуй (Куй) ***, приходившийся князю младшим дядей по отцу, оба присутствовали на встрече князей в Дунмэн ***; Не Чжэн вошел и попытался заколоть «канцлера», тот побежал и обхватил руками князя; тогда Не Чжэн заколол Гуя и одновременно попал мечом в Ай-хоу, а уж после этого положил еще несколько десятков человек (см. [ЧГЦ, кн. 3, гл. 27, с. 45; ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 17, коммент. Сыма Чжэна и Лян Юй-шэна]). Лян Юй-шэн считал, что версия «Ши цзи» об убийстве Гуя в «приказе» «канцлера» ошибочна; на взгляд Такикава Камэтаро, сообщение «Чжань го цэ» и гл. 86 «Ши цзи», что в этом эпизоде участвовал Ай-хоу, тоже ошибочно, в действительности это был Ле-хоу («князь Ле ***»), правивший в 399-387 гг. до н.э. (см. там же); но в другом месте Такикава Камэтаро утверждает противоположное — что убийство случилось при Ай-хоу, правившем в 376-371 гг. до н.э., а сообщение Сыма Цяня, что оно произошло при Ле-хоу, в 397 г. до н.э., — ошибка (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 45, с. 6]). В отличие от Ле-хоу Ай-хоу действительно был убит в 371 г. до н.э., но, по сообщению Сыма Цяня, Хань Янем ***, а не Не Чжэном (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 45, с. 6-7 и коммент. Лян Юй-шэна]). В свете этих противоречивых версий ясно, что сообщение «Янь те лунь» об убийстве Не Чжэном правителя Хань восходит к «Чжань го цэ» (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 369, примеч. 3]); под «правителем» скорее имеется в виду Ай-хоу, дата убийства — скорее 371, чем 397 г. до н.э. В кавычках — почти точная цитата из рассказа «Чжань го цэ» и «Ши цзи» о Не Чжэне (ср. [ЧГЦ, кн. 3, гл. 27, с. 45; ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 17]) (в нашем издании «Чжань го цэ» текст слегка искажен, но в других изданиях нет).

(обратно)

2104

Цао Гуй *** — это Цао Мо (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 289, примеч. 62 к гл. 6]); о разных иероглифах, которыми записано его имя, см. [ШЦХЧКЧ, гл. 86, с. 2, коммент. Сыма Чжэна и Такикава Сигэна; Rickett, с. 59, примеч. 96]; жизнеописание Цао Мо открывает гл. 86 «Ши цзи», посвященную «служилым людям на содержании, [готовым] заколоть [врага]». По предложению Лу Вэнь-чао и по примеру Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, гл. 51, с. 92]) заменяем не очень уместный здесь знак фу *** («изменять, выступать против») графически схожим знаком се *** («устрашить силой») (ср. [Эн тэцу рон, с. 244; ЯТЛЦЧ, с. 369-370, примеч. 4]). Чжан Дунь-жэнь считает эту реконструкцию ошибочной и предлагает собственную — замену фу графически похожим знаком чжи *** («угрозами превратить в заложника»), что тоже приемлемо (см. [ЯТЛ, с. 325, примеч. 16]). Хун И-сюань предполагал, что фу *** («напасть, ударять») — это искажение знака чжэ *** («сломать») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 191]). В таком случае следует читать не фу жуй *** («напасть на отборные [войска]») (ср. [Эн тэцу рон, с. 244]), а чжэ жуй («сломать острие [оружия]»), что лучше подходит в этом контексте. Эту точку зрения принял Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 549, 553, примеч. 25]). Ма Фэй-бай приписал сочетанию туй фэн *** значение «[нам] с охранниками (телохранителями) противной стороны взаимно (или поочередно) атаковать друг друга» [ЯТЛЦЧ, с. 370, примеч. 5]. Новейший толковый словарь исходит из того, что знаки туй и цуй *** взаимозаменялись, и приписывает туй фэн прямое значение «громить (или осаживать) [вооруженного] клинками врага (досл.: клинки врага)», переносное — «атаковать, штурмовать», а отсюда «воевать» и «двинуть войска, наступать» (см. [ХЮДДД. Т. 6, с. 680]). Это толкование вписывается не во все известные нам контексты, где встречается выражение туй фэн: в одном случае последнее употреблено перед сочетанием, означающим «вступили в бой, подвергаясь смертельной опасности» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 5, с. 26; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 27]), в другом — в сочетании «держа в руках мечи, ... (туй фэн), последовали за божественным властителем Гао» (см. [ХШБЧ, гл. 63, с. 4294]; ср. [Watson, 1974, с. 94]). В обоих случаях туй фэн указывает на готовность к бою, а не на разгром врага; переводчики дружно передают это выражение как «подняли копья». Мы приняли для туй значение «выставить (выдвинуть) вперед» (быть может, допустимо «[с копьями] наперевес»?).

(обратно)

2105

Фэн, Хао *** — названия двух столиц и владений династии Чжоу; эти названия записывались и другими иероглифами (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 288, примеч. 59 к гл. 6, с. 237, примеч. 9 к гл. 3]; примеч. 9 к гл. 50 наст. изд.). Предложения, где они встречаются, переведены в соответствии с поправками С.Е. Яхонтова и комментарием Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 370, примеч. 2]). После имени Гуань Чжун в трех изданиях «Янь те лунь» стоит имя Нин Ци (см. примеч. 37 к гл. 16 наст, изд.), что Чжан Дунь-жэнь считает ошибочным (см. [ЯТЛ, с. 325, примеч. 17, 18]). Си жун *** — «западные варвары жун» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 290, примеч. 75 к гл. 6]). Предложение в кавычках — цитата из Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 9]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 3]), в тексте у которого, по мнению Чжан Дунь-жэня, далее перечисляются названия восьми племен варваров жун, чьи «государства» признали власть Цинь: это мяньчжу *** (жили на территории к востоку от совр. уезда Тяньшуй пров. Ганьсу), хуньжун *** (точное место жительства не указано, но известно, что они, как и мяньчжу, жили западнее гор Лун, см. [Хуань Куань. Т. I, с. 210, примеч. 76 к гл. 1]), варвары ди и хуаньские варвары жун (ди хуань чжи жун *** ***) (ди — видимо, некитайское население земель к западу от Хуанхэ, района между реками Инь *** и Ло *** (Тувэйхэ и Бэйлохэ в северной и средней частях совр. пров. Шэньси), о котором говорилось ранее в тексте Сыма Цяня; Хуань (Юань?) — название жунского поселения, находившегося к северо-востоку от совр. уездного города Лунси пров. Ганьсу), ицюйские варвары жун (Ицюй *** — название западножунского владения, присоединенного в первой половине III в. до н.э. царством Цинь; при Хань его территория была превращена в уезд с центром к северо-западу от совр. уездного города Нинсянь в пров. Ганьсу), далиские варвары жун (Дали *** — название западножунского владения, находившегося на юго-востоке совр. пров. Шэньси, на землях уездов Дали и Чаои), учжиские и юйяньские варвары жун (Учжи *** — жунское владение, образовавшееся на бывших чжоуских землях и во второй половине IV в. до н.э. присоединенное царством Цинь, которым оно было превращено в одноименный уезд с центром восточнее совр. уездного города Аньдин в пров. Шэньси; Сюйянь, или Юйянь, — жунское владение, при Хань превращенное в одноименный уезд) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 248, примеч. 93 к гл. 3]). Об этих племенах см. [ШЦХЧКЧ, гл. 110, с. 8-10]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 36, 123-124, примеч. 34-44]. Сравнив тексты «Янь те лунь» и гл. 110 «Ши цзи», Чжан Дунь-жэнь делает правомерный вывод, что имя Боли Си (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 247, примеч. 86 к гл. 3]), встречающееся в трех изданиях «Янь те лунь» перед именем Ю-юй и после знака дэ *** («обрел»), попало туда по ошибке: Боли Си не имел никакого отношения к покорению восьми жунских владений. Между тем, его имя было не только без всякого основания добавлено к тексту «Янь те лунь», но для симметрии после имени Гуань Чжуна было также ошибочно добавлено имя Нин Ци, ср. выше (см. [ЯТЛ, с. 325, примеч. 18]).

(обратно)

2106

Мы перевели цзе ша *** «захватывать силой и убивать» по совету С.Е. Яхонтова и в соответствии с толкованием новейшего китайского словаря-энциклопедии (см. [ХЮДЦД. Т. 2, с. 780]); раньше цзе ша переводили «грозить и убивать» (см. [Морохаси. Т. 2, с. 379, № 22; Эн тэцу рон, с. 245]). В кавычках — цитаты из двух стихотворений «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 495: III.II.IX, 1, с. 644: IV.III.V, 2; Шицзин, с. 371, 465]). Из второго стихотворения происходит и оборот «прибыть [ко двору] с подношениями», употребленный выше: «Даже из [вождей] тех [далеких] племен ди и цян никто не осмелился не прибыть [ко двору] с подношениями, никто не смел раз в течение [одного] поколения не явиться на аудиенцию к царю». О «рыжей лошади с белым брюхом» (юань ма) см. примеч. 7 к гл. 41 наст. изд. (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 230, примеч. 36 к гл. 2]). В пяти изданиях и еще двух редакциях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 554, примеч. 35]) вместо неуместного в последнем предложении предлога и *** стоит семантически уместный здесь знак дэ («внутренняя духовная сила») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 184-185, примеч. 9 к гл. 1]). Быстрота распространения этой силы сравнивается со скоростью почтовой связи на перекладных еще в «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 57: 3.1; Legge, Mencius, с. 184]) и «Люй-ши чунь цю» (ср. [ЛШЧЦ, св. 19, гл. 3, с. 141; R. Wilhelm, с. 325]); в «Мэн-цзы» это сравнение приписывается Конфуцию; слова в кавычках — неточная цитата из этих памятников. Ма Фэй-бай предлагает перевод и чжи *** «используя это (= справедливость)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 370, примеч. 7]), но это хуже и по смыслу, и с точки зрения параллелизма.

(обратно)

2107

В трех изданиях «Янь те лунь» слово го («внешняя городская стена») записано знаком ***, а не знаком *** (см. [ЯТЛ, с. 328, примеч. 2]). Еще Чжуфу Янь *** *** (казнен в 127 г. до н.э.) (см. его биографию в [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 11-30]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 225-238; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 111-116]) цитировал слова Ли Сы об отсутствии городских стен и запасов зерна у сюнну (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 13]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 112]). По свидетельству Чао Цо, луки сюнну дальнобойностью уступали мощным китайским арбалетам (см. [ХШБЧ, гл. 49, с. 3756]). Вэнь ли *** («внешней утонченности и упорядоченности») — сочетание, в котором термин вэнь указывает на «утонченную форму (цивилизованность)», а ли — на «порядок (систему)». В трех изданиях «Янь те лунь» и в редакции этого текста, относящейся к X в. (см. [ТПЮЛ, гл. 174, с. 6а]), вместо знака дай *** («дом покосился») стоит графически схожий и семантически уместный здесь знак си *** («циновка») (см. [ЯТЛ, с. 328, примеч. 3; Ван Пэй-чжэн, с. 191-192]); мы принимаем мнение комментаторов, что дай — это искаженный знак си. О жилище сюнну — ивовом шалаше, крытом войлочными циновками, см. примеч. 2 к гл. 38. Описание «государства центра» основано на том, что «княжич Чэн *** ***» в своем ответе У-лин-вану в 307 г. до н.э. сказал о «государствах центра» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 43, с. 54]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 63; ЯТЛ (ЦДБ), с. 558, примеч. 4]). В кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 9, с. За]).

(обратно)

2108

Судя по контексту, знак сы *** («шелк») стоит здесь по ошибке вместо знака и *** («одежда») или сочетания и фу *** («платье и одежда») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 193]). Сочетание ду чэн *** («она сделана без изъяна (совершенно)») переведено в соответствии с толкованием Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛЦЧ, с. 372, примеч. 2]); параллельное сочетание су чэн *** должно в таком случае означать «они сделаны без излишеств (просто, без прикрас)». Сато Такэтоси приписывает су чэн значение «сделаны из некрашеного дерева», но не может подобрать параллельное значение для ду чэн (в его переводе «сделано все, что угодно») (см. [Эн тэцу рон, с. 247]). По предположению Ван Ли-ци, основывающемуся на значении ду «собираться», ду чэн значит, что одежду делают из отреза материи размером в целое полотнище (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 559, примеч. 8]); это толкование кажется натянутым. Знак гун *** здесь — заместитель своего фонетического компонента гун *** («труд»). Ван Пэй-чжэн предлагает реконструировать выражение ци сю *** («прекрасный вышитый узор»), так как в том же предложении еще раз встречается знак ци (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 192]); это кажется излишним, так как второй раз ци употреблен в значении «узорный шелк» (ср. примеч. 24 к гл. 29 наст, изд.), а не «прекрасный». Слова «длинных копий рогатиной и мощных самострелов» заимствованы из речи «сановника» (ср. гл. 52, с. 166 наст. изд.). Смысл слов цзы лян бу цзянь ань шоу, эр чжи... ши *** *** ***, ***... *** и неясен. По Сато Такэтоси, значение ань шоу — «исследовать головы», т.е. число людей (см. [Эн тэцу рон, с. 248]); французский перевод приписывает ань шоу значение «вместилища (приемники)» для зерна (см. [Dispute, с. 230]); по Ма Фэй-баю, ань значит здесь «деревянный поднос [на ножках] для подавания пищи» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 373, примеч. 6]). Можно предположить, что шоу — искажение графически близкого знака му *** («глаз, взгляд»); в «Мо-цзы» ань му означает «того, кто неподвижным взглядом пристально следит [за действиями противника]» (см. [Цэн Чжун-мянь, с. 45]; ср. [ХЮДЦД. Т. 4, с. 1009, ань му, значение 1]). Возможно, перед знаком ань из текста выпал знак юй ***. Значение сочетания чжи... ши переводчики и комментаторы понимают как «запас (или приготовления), чтобы продержаться (поддерживать)» (см. [Dispute, с. 230; Эн тэцу рон, с. 248]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 373, примеч. 6]), но эти слова могут значить и «выдавать (или рассчитывать)... пищу», а также «везти с собой... пищу». Переводы наших предшественников нас не удовлетворяют. Если принять нашу реконструкцию, то текст значит: «их провианта не видно [даже] тому, кто неподвижным взглядом пристально следит [за действиями врага], а они везут с собой пишу на несколько десятков дней». Но наилучшим нам кажется толкование текста Т.Н.Никитиной. Она предложила нам не реконструировать текст, а принять для ань шоу значение «в соответствии с [числом] голов (по [числу] голов)», для чжи... ши — значение «выдавать пишу» и поставить запятую перед ань шоу, а не перед эр; мы перевели в соответствии с ее толкованием. В редакции X в. вместо чэн го *** («внутренняя и внешняя городские (крепостные) стены») стоит выражение чэн чи *** («крепостная стена и ров») (см. [ТПЮЛ, гл. 190, с. 6а]), более уместное здесь по смыслу. Знак бянь *** в сочетании с фа *** («закон») выступает как эквивалент бянь *** («спорить, дискутировать»), а бянь фа значит «спорить на основании закона» (ср. [Морохаси. Т. 10, с. 1086, № 82, с. 1092, № 70]); но возможно и что бянь в данном случае значит «понять» (см. [Эн тэцу рон, с. 248]). По Ма Фэй-баю, бянь *** значит здесь «проводить различие, разбираться в...»; вместо бянь *** в некоторых случаях стоит знак бань *** («заниматься делами, действовать, исполнять»), что также допустимо по смыслу (см. [ЯТЛЦЧ, с. 373, примеч. 7]); бань стоит в одном издании «Янь те лунь» и еще в трех редакциях рассматриваемого текста (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 559, примеч. 10]). В контекст вписываются два значения: «понимать» и «исполнять». Условно выбираем первое. Вслед за Ван Ли-ци читаем цзюань му *** вместо цзюань и *** (см. [ЯТЛ, с. 326, 329, примеч. 7; ЯТЛ (ЦДБ), с. 555, 559, примеч. 11]). Значение сочетания цзюань му *** тоже не ясно. Ван Пэй-чжэн считает, что под «деревом» (му) имеется в виду деревянная палочка для накручивания свитка из шелка (цзюань), тогда как деревянные дощечки для письма скреплялись ремешком (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 193]). Отсюда следует, что сюнну писали на шелке, но других известий об этом нет. Цзюань может замещать знак цюань *** в значении ци *** («бирка, контракт»), а первое значение ци, связанное с предыдущим, — «вырезать ножом». Не исключено, что цюань му значит «вырезать [знаки] на дереве»; это предпочтительно с точки зрения параллелизма. Согласно Бань Гу, да и Сыма Цяню, у сюнну не было письменных документов, а соглашения (законы?) существовали в устной форме. Но шаньюи и/или их приближенные читали и писали на китайском языке. Сами или с чужой помощью шаньюи переписывались с императорами (одно письмо было написано на дощечках длиной 1 чи и 2 цунь), позже представляли им доклады, заключали с ними договоры и хранили их копии, могли прочесть китайскую надпись на печати; после 174 г. до н.э. китаец-перебежчик научил приближенных шаньюя вести записи для ежегодного подсчета и проверки численности населения и скота в целях налогообложения (см. [ХШБЧ, гл. 94А, с. 5301, 5311, 5314-5319, 5321-5322, 5341-5342; гл. 94Б, с. 5361-5364, 5366, 5370-5373, 5377-5382]). «Прогнать их» — цитата из речи «сановника», который взял это сочетание из «Гунъян чжуань» (см. гл. 52, с. 167 и примеч. 1 наст. изд.). По-видимому, в словах «[сам] погиб вместо них» заключен намек на пророчество, что дом Цинь будет погублен ху; Сыма Цянь привел это пророчество в своей истории для того, чтобы показать, что первый император Цинь оставался глух к предостережениям Неба и людей: якобы из-за этого пророчества тот послал войска против варваров ху в 215 г. до н.э., дом Цинь погиб из-за другого ху — принца Ху-хая ***, будущего Эр-ши (см. [Кроль, 1970б, с. 366-367]). Слова в кавычках о необходимости осторожно обращаться с оружием — неточная цитата из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 2, с. 30; Liao. Т. 1, с. 15]); близкие по смыслу изречения есть в «Го юй» (см. [Го юй, гл. 21, с. 233]; ср. [ГЮ, с. 296]), «Лао-цзы» (ср. [Лао-цзы, § 31, с. 79-81; Ян Хин-шун, с. 132]), «Люй-ши чунь цю» (ср. [ЛШЧЦ, св. 8, гл. 2, с. 52; R. Wilhelm, с. 95]), «Ши цзи» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 25, с. 8; гл. 41, с. 4; гл. 112, с. 13; МН. Т. 3, с. 298; т. 4, с. 420; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 99; т. 6, с. 16; Таскин, 1968. Вып. 1, с. 111]), «Хань шу» (см. [ХШБЧ, гл. 79, с. 4842]) и др. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 559, примеч. 12]). Последние слова в кавычках — почти точная цитата из доклада Чао Цо, где сказано: «Хоть это и так, «оружие — это орудие, приносящее несчастье», война — это опасное дело. Великое превращается в малое, а сила превращается в слабость всего лишь за время, [нужное, чтобы] опустить и поднять голову» [ХШБЧ, гл. 49, с. 3757]. Это суждение Чао Цо отчасти цитируется, отчасти пересказывается «знатоком писаний», который одобрительно относился к Чао Цо и некоторым его идеям (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 35, 114, примеч. 32, с. 163-164, 309-311, примеч. 7, 9, 12, 26-28]).

(обратно)

2109

Лу Лянь ***, или Лу Чжун ***-лянь, — выдающийся дипломат и автор военных планов III в. до н.э., уроженец Ци, принципиально отказывавшийся служить; в частности, прославился тем, что добился снятия циньской осады со столицы царства Чжао и помешал тому, чтобы Чжао признало правителя Цинь «божественным властителем» (ди) (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 196-197, примеч. 26 к гл. 1]) ок. 257-256 гг. до н.э. (см. его биографию у Сыма Цяня [ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 1-18]; ср. [Kierman, с. 41-47, 99-113]). Цитата в кавычках взята из речи Лу Чжун-ляня, обращенной к генералу, который пытался склонить Чжао к признанию циньского царя «божественным властителем» (ср. [ЧГЦ, кн. 2, гл. 20, с. 74; ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 5; Kierman, с. 42]), и почти точно воспроизводит текст «Чжань го цэ» и Сыма Цяня. Разница в том, что в «Чжань го цэ» и у Сыма Цяня стоит знак лу *** («раб-военнопленный», в данном случае речь идет о безжалостном использовании своего народа как рабов), а в «Янь те лунь» — графически сходный знак нюэ *** («жестоко обращаться»). Версия «Чжань го цэ» — «Ши цзи» («[безжалостно] использовать как рабов-военнопленных») отражена в комментарии Сыма Чжэна VIII в. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 83, с. 5]); скорее всего, в «Янь те лунь» тоже должен стоять знак лу (вместо нюэ), как сочли его переводчики (см. [Эн тэцу рон, с. 248; Dispute, с. 231]), редакторы и комментаторы (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 556, 560, примеч. 14; ЯТЛЦЧ, с. 373, примеч. 2]), но смысловой разницы между обеими версиями нет. Интерпретацию отрывка об основателе династии Хань и его продолжателях см. [Кроль, 19816, с. 44-45]. «Гибнущего» и «трудно» — цитаты из речи «знатока писаний» (см. гл. 52, с. 168 наст, изд., где первое слово переведено «погиб»). Слова «упустил правление [из рук]» — почти точная цитата из фразы «[династия] Цинь упустила свое правление [из рук]»; это клише, встречающееся, в частности, у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 7, с. 76; гл. 130, с. 44]; ср. [Алексеев, 1958, с. 135; МН. Т. 2, с. 322; Watson, 1961. Т. 1, с. 73, 19; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 155]). Следуя предположению Ян Шу-да, заменяем знак ван *** («царь») графически сходным и по смыслу более уместным здесь чжу *** («правитель») (см. [Ян Шу-да, с. 65]). «Сановник» обвиняет «знатока писаний» в уголовно наказуемом высказывании: в середине 50-х годов I в. до н.э. один сановник был обвинен, в частности, в том, что «без оснований привел [пример] гибнущего государства (имелась в виду тоже империя Цинь. — Ю.К.), чтобы осудить и подвергнуть критике наш век; он не соблюдает норм поведения подданного» [ХШБЧ, гл. 66, с. 4430]; ср. [Кроль, 1979а, с. 74].

(обратно)

2110

Ю-юй ши *** *** («[государь из] династии Ю-юй») — Шунь, по преданию, владетель княжества Юй со столицей, расположенной северо-восточнее совр. уезда Пинлу пров. Шаньси. Рассказ о саньмяо — неточная цитата из «Хань Фэй-цзы» (см. примеч. 3 к гл. 49 наст. изд.). В «Люй-ши чунь цю» говорится: «Варвары саньмяо не подчинялись [Шуню]. Юй просил [разрешения] напасть на них, но Шунь сказал: «Можно [покорить их только] при помощи внутренней духовной силы». Когда он в течение трех лет осуществлял благодеяния, исходящие от внутренней духовной силы, то варвары саньмяо подчинились ему» [ЛШЧЦ, св. 19, гл. 3, с. 141]; ср. [R. Wilhelm, с. 325; HSWC, с. 104-105]. Ок. 135 г. до н.э. царь Хуайнани (см. [Хуань Куань.. Т. I, с. 306-307, примеч. 3 к гл. 8]) говорил о варварах ху и юэ, что их нельзя подчинить силой и что, по его мнению, «негодная для жизни земля, не поддающийся управлению народ не стоят того, чтобы обременять из-за них государство центра» [ХШБЧ, гл. 64А, с. 4313-4314]. Сходное суждение было высказано ок. 133 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 52, с. 3884]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 75]). Мнение «знатока писаний» восходит к этим и подобным суждениям. Слово цзи из сочетания бу цзи *** (в вольном переводе — «не [поддающийся] обузданию» (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 374, примеч. 2]) буквально означает «накинуть недоуздок» (а не «надеть узду») и указывает на мягкое руководство варварами со стороны китайской империи, которое древние уподобляли ведению коня за недоуздок или быка в поводу (цзи ми ***) (см. [Кроль, 1987в, с. 77-84]); хотя Ван Ли-ци и не сделал такого вывода, но, поясняя выражение бу цзи, он процитировал сочинение Ин Шао о церемониале, принятом в официальных учреждениях Хань (II в.), где контроль над варварами четырех стран света сравнивается с накидыванием недоуздка на коня и повода на быка (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 560, примеч. 19]). Добавим, что в «Хань шу» выражением бу цзи характеризуется «государь» из «отдаленного района», на которого пошли карательным походом китайские воеводы (см. [ХШБЧ, гл. 70, с. 4560]); это был Чжичжи *** ***, шаньюй сюнну, с 50-х годов I в. до н.э. правивший одновременно со своим братом Хуханье; император сперва строил отношения с Хуханье и пытался строить их с Чжичжи по модели цзи ми (см. [ХШБЧ, гл. 94Б, с. 5375; гл. 70, с. 4541]; ср. [Таскин, 1973. Вып. 2, с. 149, 125]), но ок. 43 г. до н.э. Чжичжи совершил преступление против Хань и бежал во владение Канцзюй Западного края, где ок. 36 г. до н.э. его в конце концов настигли ханьские войска и отрубили ему голову (см. [ХШБЧ, гл. 70, с. 4541-4547]; ср. [Таскин, 1973. Вып. 2, с. 125-129]). Поскольку выражением бу цзи охарактеризован варварский правитель, чье поведение вошло в противоречие с моделью цзи ми, вполне вероятно, что бу цзи буквально значит «не [позволяющий вести себя за] недоуздок (или: [накинуть на себя] недоуздок)». Видимо, отсюда происходит значение бу цзи «поступки не следуют нормам поведения и законам» в современном толковом словаре (см. [ХЮДЦД. Т. I, с. 483, бу цзи, значение 2]).

(обратно)

2111

В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо чжу *** («правитель») стоит знак ван *** («царь») (см. [ЯТЛ, с. 329, примеч. 13]). Выражения в кавычках — почти точные цитаты из речи Лу Чжун-ляня, о которой уже говорилось (см. примеч. 3 к гл. 52 наст, изд.): «Это Цинь — государство, которое отринуло нормы поведения и справедливость, ценит заслуги, [исчисляемые количеством срубленных в бою вражеских] голов, использует своих воинов, прибегая [к обманам], ловко приспособленным к обстоятельствам, [безжалостно] использует свой народ как рабов-военнопленных» (см. ссылки в примеч. 3 к гл. 52 наст. изд.). Часть этой речи уже цитировал «сановник» (см. гл. 52, с. 168 наст, изд.). Вэй То *** («военный начальник То») — обычное наименование Чжао То *** (ум. в 137 г. до н.э.), который при династии Цинь был одним из уездных начальников в округе Наньхай *** (создан в 214 г. до н.э. на территории районов Шаогуань, Чаочжоу, Хуйчжоу и др. в центре и в северной части совр. пров. Гуандун), а при Эр-ши (ок. 209-208 гг. до н.э.) стал «военным начальником» (вэй) (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 201, примеч. 43 к гл. 1]) этого округа; после падения Цинь в 207 г. до н.э. Чжао То, объединивший под своей властью вместе с Наньхаем еще два округа, созданные империей в 214 г. до н.э. на территориях совр. провинций Гуанси и Гуандун (ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 75, 358, примеч. 129]), провозгласил себя царем У Южного Юэ (Нань Юэ У ван *** ***); это произошло ранее 196 и, возможно, даже 202 г. до н.э. Биография Чжао То приводится в «Ши цзи» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 113, с. 1-7]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 239-242]). Циньский министр Чжан Хань *** был «малым казначеем» при Эр-ши; он предложил удачный план спасения столицы Цинь от войск повстанцев (208 г. до н.э.), освободив и вооружив против них каторжников и рабов, вел успешные боевые действия по подавлению восстания против Цинь, но затем начал терпеть и неудачи, навлек на себя немилость временщика Чжао Гао и в конце концов, опасаясь расправы со стороны двора, вступил в переговоры с вождем антициньских сил Сян Юем *** (ум. в 202 г. до н.э.) и сдался повстанцам, причем вскоре была предательски истреблена его армия. Тогда же в 207 г. до н.э. Сян Юй сделал его царем Юн (Юн ван ***) — столичной области Цинь (Юн — название циньской столицы времен Чунь цю, при Хань — центр одноименного уезда, находившийся южнее совр. уездного города Фэнсян пров. Шэньси), иными словами — царем собственно циньских земель; в 206 г. до н.э. он действительно дал Чжан Ханю в управление земли западнее Сяньяна, но через несколько месяцев Чжан Хань был разбит будущим первым ханьским императором Гао-цзу, а в 205 г. до н.э. покончил с собой после того, как под натиском ханьских войск пала его столица (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 92, 94, 95, 99, 121, 123-124, 127-130, 138, 164, 171, 173, 175, 178, 366, примеч. 182, 183, с. 394, примеч. 120]). Слова «упустила правление из [рук]» — цитата из речи «сановника» (ср. гл. 52, с. 168 и примеч. 3 наст. изд.). Под «чьим-то сановником, который пользовался могуществом [повелителя] Поднебесной» имеется в виду циньский «канцлер» Ли Сы (см. гл. 18, с. 41 наст. изд.). «Знаток писаний» хочет сказать, что в ошибках династии Цинь, вызвавших восстание против нее и распад империи на отдельные царства, был повинен «канцлер» Ли Сы и что сходным образом ответственность за военную политику империи Хань в царствование Чжао-ди, аналогичную ошибочной циньской военной политике, лежит на высших чиновниках государства — на «канцлере» и «сановнике-императорском секретаре».

(обратно)

2112

И в современном тексте, и в экземпляре «Сунь-цзы бин фа *** ***» («Законов войны Сунь-цзы»), добытом археологами в ханьской могиле, слова, процитированные «знатоком писаний», отсутствуют (см. [Эн тэцу рон, с. 251, примеч. 7; ЯТЛЦЧ, с. 374, примеч. 5]). По предположению Шэнь Цинь-ханя (см. [ХШБЧ, гл. 30, с. 3146]), имеется в виду сочинение «Сунь-цзы ***» эпохи Чжань го в 16 главах из раздела «Даосская школа» каталога Лю Синя — Бань Гу. В кавычках — клише, встречающееся у даосского эклектика Сыма Цяня: «Когда человек богат, человеколюбие и справедливость [сами собой] примыкают к нему» [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 7]; ср. [Swann, с. 423; Watson, 1961. Т. 2, с. 479; Кроль, 19706, с. 31].

(обратно)

2113

Ср. образ кричащего по ветру у Сюнь-цзы (см. [СЦЦШ, гл. 1, с. 2]; ср. [Dubs, 1928, с. 32; Koster, 1967a, с. 2; Феоктистов, с. 176]) и у Сыма Цяня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 124, с. 6]; ср. [Алексеев, 1968, с. 154; Watson, 1961. Т. 2, с. 454]). В речи 133 г. до н.э. Ван Хуй говорил: «Я, вашподданный, слыхал, что птица фэн пользуется [попутным] ветром, совершенномудрый человек сообразуется с благоприятным временем» [ХШБЧ, гл. 52, с. 3884]; ср. [Таскин, 1968. Вып. 1, с. 76]. Три поколения — чжоуские цари Чэн-ван, Кан-ван и Чжао-ван. В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Цзо чжуань» (ср. [Legge, СТ, с. 139, 140]). О чжоуском царе Чжао (Чжао ван ***), согласно традиции правившем в 1052-1002 гг. до н.э., мало что известно, кроме того, что он совершил несколько карательных походов на юг (видимо, в частности, против Чу), а из последнего похода не вернулся: по одной из версий, утонул при переправе через реку (см., например, [ЛШЧЦ, св. 6, гл. 3, с. 41; R. Wilhelm, с. 72]). Согласно версии сочинений «Ди ван ши цзи *** ***» и «Ши цзи», «внутренняя духовная сила» этого государя «пришла в упадок», а «путь царя умалился и обнаружил изъяны» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 42 и коммент. Чжан Шоу-цзе]; ср. [МН. Т. 1, с. 250 и примеч. 3; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 192, 322, примеч. 122]). «Сановник» тоже ставит в связь жалкое состояние устроительной силы царя и его гибель в походе. О походах царя Чжао см. [Creel, 1970. Т. 1, с. 223, 233-235, 301, 427, 428].

(обратно)

2114

В «Чунь цю» и «Цзо чжуань» под 717 г. до н.э. сообщается, что чжоуский «царь [волею] Неба» послал князя (бо) удельного владения Фань (Фань бо ***) (это владение находилось на границе совр. уезда Хуйсянь пров. Хэнань) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 375, примеч. 4]) проведать государя Лу, но на обратном пути на этого посла напали варвары жун, с которыми тот ранее обошелся невежливо, когда они явились на аудиенцию к чжоускому двору; варвары вернулись к себе вместе с ним (см. примеч. 10 к гл. 52 наст. изд.). В «Гунъян чжуань» указывается, что на деле варвары «схватили (т.е. взяли в плен)» чжоуского «сановника» князя (бо) Фань, но в «Чунь цю» говорится только о «нападении» на него, так как эта летопись стремится возвеличить китайского посла и не одобряет (не признает) того, что варвары взяли в плен подобную фигуру из «государств центра» (см. [Legge, CT, с. 22, 23; Гунъян чжуань, гл. 3, с. 5б-6а]; ср. гл. 47, с. 150 и примеч. 4 наст. изд.). Таким образом, «сановник» понимает эпизод с князем Фань в духе «Гунъян чжуань». По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знак пэй *** уместным здесь знаком лю *** (см. [ЯТЛ, с. 330, примеч. 16]). Цзяо *** — поселение, находившееся в пределах совр. уезда Юйсян пров. Шаньси; Лю — поселение в 5 ли к востоку от уездного города Эсянь (?) пров. Шэньси. На взгляд Ма Фэй-бая, оба должны были находиться в районе совр. провинций Хэнань и Шаньси (см. [ЯТЛЦЧ, с. 376, примеч. 9]). Оба они принадлежали чжоускому «Сыну Неба» и оба подверглись нападению со стороны Цзинь: в 520 г. до н.э. цзиньцы окружили Цзяо, в 609 г. до н.э. вторглись в Лю (см. [Гунъян чжуань, гл. 3, с. 6а, коммент. Хэ Сю и Сюй Яня *** (жил в конце дин. Тан); гл. 24, с. 1а; гл. 15, с. 36]); вместо названия Лю в «Цзо чжуань» стоит название владения Чун (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 288, примеч. 59 к гл. 6]; см. [Legge, CT, с. 695-698, 284-285, 287]). Как отмечается в «Гунъян чжуань», летопись «Чунь цю» не связывает названия этих поселений с династией Чжоу, так как «не одобряет (не признает) нападений на Сына Неба» (см. [Гунъян чжуань, гл. 24, с. 1а; гл. 15, с. 36]). Мао жун *** (написание первого иероглифа такое же, как в «Цзо чжуань», в «Гунъян чжуань» вместо него стоит знак мао *** (см. [Гунъян чжуань, гл. 17, с. 16]) — одно из племен варваров жун, жившее в совр. уезде Пинлу пров. Шаньси (см. [Legge, CT, с. 336; ЯТЛЦЧ, с. 375, примеч. 5]). Последнее предложение в кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Чунь цю» (ср. [Legge, CT, с. 336]), где разгром чжоуской царской армии варварами маожун датирован 591 г. до н.э. В «Гунъян чжуань» высказывается предположение, что армия царя и на этот раз была разбита войсками Цзинь, но в «Чунь цю» не сказано об этом, так как там выдвинут принцип: «Истинный царь не имеет равных, никто не осмеливается противостоять ему» (ср. гл. 47, с. 150 и примеч. 5 наст, изд.; см. [Гунъян чжуань, гл. 17, с. 16]).

(обратно)

2115

Си нань чжу и *** *** («юго-западные варвары и», «все варвары и юго-запада») — то же, что си нань и (см. примеч. 23 к гл. 16; ср. примеч. 3 к гл. 43 наст. изд.). Чуский генерал Чжуан Цзюэ (или Цзяо) ***, в период между 339 и 329 гг. до н.э. посланный на покорение земель юго-западных варваров и в конце концов ставший царем завоеванной им территории Дянь *** (расположенной вокруг озера, от которого это царство получило свое название, возле совр. уездного города Куньмин в пров. Юньнань), был потомком чуского царя Чжуана (см. примеч. 8 к гл. 50 наст, изд.; [ШЦХЧКЧ, гл. 116, с. 4-5]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 290-291; Hervouet, 1964, с. 76-77, 111-112]). Вэй Мань *** был уроженцем Янь; ок. 195 г. до н.э. он бежал, собрал вокруг себя больше тысячи человек, перешел восточную линию китайских укреплений, мало-помалу подчинил себе варварские племена из владений Чжэньпань (см. примеч. 2 к гл. 45 наст, изд.; ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 281, примеч. 32 к гл. 6]) и Чаосянь, а также китайских беглецов из царств Янь и Ци и стал царем Чаосянь (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 115, с. 2-3]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 258]). В одном издании «Янь те лунь» вместо ван *** («забывать») стоит его синоним ван ***: в древности оба знака взаимозаменялись (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 194; ЯТЛ, с. 330, примеч. 18]). В кавычках — весьма неточные цитаты из Сыма Цяня, который пишет о царе Дянь и о князе Елан: «Так как дороги к ним не были открыты [для] движения (или: не были проложены), то каждый считал себя правителем целой области и не понимал, как обширна и велика [держава] Хань» [ШЦХЧКЧ, гл. 116, с. 10]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 294]. В докладе Тан Мэна (см. примеч. 23 к гл. 16 наст, изд.) говорилось о царе Южного Юэ, что тот «по названию является подданным (или вассалом) внешней [области мира]» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 358, примеч. 18 к гл. 12, с. 195-196, примеч. 23 к гл. 1]), «а по реальной сути он правитель целой области» [ШЦХЧКЧ, гл. 116, с. 6]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 292]. То же самое говорил о правителе территории, в дальнейшем вошедшей в царство Южное Юэ, циньский «военный начальник» округа Наньхай, указывая, что там можно «основать государство» будущему царю Южного Юэ Чжао То (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 113, с. 3]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 240]). В одном издании «Янь те лунь» вместо знака ао *** («заносчив») стоит его синоним ао ***, отличающийся от него только наличием 9-го ключа; в древности оба знака взаимозаменялись (см. [ЯТЛ, с. 330, примеч. 20]). «Старцем» называл себя Чжао То, письменно обращаясь к императору Вэнь-ди (ок. 179 г. до н.э.) как его подданный: «я, старец, ваш подданный То, великий вождь (или старейшина ?) варваров от [южных] мань до [восточных] и» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 113, с. 6; Watson, 1961. Т. 2, с. 242; ХШБЧ, гл. 95, с. 5409-5411]).

(обратно)

2116

По мнению Ван Ли-ци, слова «[повод для] беспокойства со стороны области Цзи» основаны на следующем рассуждении из «Хуайнань-цзы»: «Поэтому, если Сын Неба обрел истинный путь, оборона касается варваров и четырех [стран света]; если Сын Неба потерял истинный путь, оборона касается удельных правителей; если удельный правитель обрел истинный путь, оборона касается соседних владений с четырех [сторон]; если удельный правитель потерял истинный путь, оборона касается четырех границ [его государства]. Поэтому, когда [Чэн] Тан жил в Бо, [простиравшемся на] 70 ли [в длину и в ширину], а царь Вэнь жил в Фэн, [имевшем по] 100 ли [в длину и в ширину], в Поднебесной действовали приказы обоих, запреты обоих останавливали [нарушителей]. Когда [дом] Чжоу пришел в упадок, «варвары жун напали на князя (бо) [удельного владения] Фань в [местности] Чуцю *** (***) (в эпоху Чунь цю — название территории, принадлежавшей жунам, чей административный центр находился к юго-востоку от совр. уездного города Цаосянь пров. Шаньдун, а также название поселения государства Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]), находившегося восточнее совр. уездного города Хуасянь пров. Хэнань; по мнению Ма Фэй-бая, здесь имеется в виду вэйское поселение) и вернулись с ним к себе» (ср. [Legge, CT, с. 22]; примеч. 8 к гл. 52 наст, изд.). Поэтому, если кто обрел истинный путь, то, [даже] опираясь на территорию, [имеющую] 100 ли [в длину и в ширину], отдает приказы удельным правителям; если кто потерял истинный путь, то, [даже] опираясь на огромность Поднебесной, боится области Цзи» [ХНЦ, гл. 20, с. 185]. Ван Ли-ци считает, что здесь «область Цзи» указывает на Поднебесную; по его мнению, выражение «южное [государство] Цзин» (т.е. Чу) имеет в виду эпизод с чжоуским царем Чжао, который пошел в поход на юг и не вернулся (ср. примеч. 7 к гл. 52 наст, изд.; см. [ЯТЛ, с. 330-331, примеч. 22]). В отличие от него Ма Фэй-бай считает, что поселения Чуцю, Цзяо, Лю и местность, где жили варвары маожун, входили в «область Цзи», занимавшую часть совр. провинций Хэнань и Шаньси (см. [ЯТЛЦЧ, с. 376, примеч. 9; Хуань Куань. Т. I, с. 355-356, примеч. 12 к гл. 12]; примеч. 8-10 к гл. 52 наст. изд.). На первый взгляд это выглядит убедительно, но входило ли туда поселение Лю? Ван Пэй-чжэн подчеркивает, что «покойный божественный властитель» (У-ди) опасался создания независимых государств выходцами из Китая, отложившимися от империи, вроде перечисленных «сановником», и что в этом смысл текста (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 194]). Вероятно, Ван Пэй-чжэн прав. «Воевода военных кораблей с ярусными надстройками» Ян Пу посылался не только на покорение юэсцев, но и на завоевание Чаосянь (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 281, примеч. 32 к гл. 6]) одновременно с «левым воеводой» Сюнь Чжи в 109 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 115, с. 5]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 259-260]).

(обратно)

2117

О выражении ци го *** («семи государств») см. примеч. 12 к гл. 52 наст. изд. Ти хэн *** (досл. «поднимать (т.е. держать) в руках весы», «взвешивать») указывает на состояние равновесия (см. [ХФЦ, гл. 6, с. 87, 99-100, примеч. 61, коммент. Сун Гао-юаня *** ***]; ср. [Liao. Т. 1, с. 41]), равенство двух людей (см. [ХШБЧ, гл. 60, с. 4209, коммент. «подданного Цзаня» и Янь Ши-гу]), в том числе сановников и правителей (см. [ХФЦ, гл. 19, с. 307, 312, примеч. 6; гл. 48, с. 1006, 1014, примеч. 34; ГЦ, гл. 81, с. 505]; ср. [Liao. Т. 1, с. 156; т. 2, с. 264; Maverick, с. 185]), отсюда переводы «быть равным по положению» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 376, примеч. 10]), «соперничать на равных». Вслед за Ван Ли-ци, в свою очередь последовавшим примеру Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 94]), вставляем знак мянь *** («[покорно] склонить») перед шоу *** («головы») (см. [ЯТЛ, с. 328, 331, примеч. 25]). «Трудно», «легко» — цитаты из речи «знатока писаний» (ср. гл. 52, с. 168 наст. изд.).

(обратно)

2118

Согласно Ма Фэй-баю, в число «семи царей» (ци ван ***) входили: Ань, царь Хань *** *** (238-230 гг. до н.э.); Цянь, царь Чжао *** *** (235-228 гг. до н.э.); Цзя, царь Вэй *** *** (227-225 гг. до н.э.); Фу-чу, царь Цзин *** ***, т.е. Чу (227-223 гг. до н.э.); Си, царь Янь *** *** (254-222 гг. до н.э.); Цзя, царь Дай *** *** (227-222 гг. до н.э.); Цзянь, царь Ци (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 342, примеч. 6 к гл. 11]); поскольку Цзя, царь Дай, был царевичем государства Чжао, который провозгласил себя царем Дай, то он подчинялся царству Чжао и не мог создать отдельное независимое государство, поэтому в тексте «Янь те лунь» говорится только об уничтожении шести государств царством Цинь (см. [ЯТЛЦЧ, с. 377, примеч. 1]). Если принять не только первую, но и вторую часть этого объяснения, возникает вопрос: что же имел в виду «сановник», говоря о «семи государствах» (ци го)! Ранее Ма Фэй-бай заметил, что в словах «знатока писаний» «семь царей «[покорно] склонили головы»» продолжено обсуждение вопроса о «семи государствах», начатое «сановником» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 376, примеч. 10]); на наш взгляд, это совершенно правильно, что подтверждает и цитата из речи «сановника» (ср. выше), взятая в кавычки; значит, под «семью государствами» имеются в виду «шесть государств» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 295, примеч. 17 к гл. 7]) и Дай. Очевидно, имели хождение оба выражения, но чаще говорили о «шести государствах» — ведь государство Дай существовало всего шесть лет перед созданием централизованной бюрократической империи и считалось своего рода «продолжением» Чжао под другим названием (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 79]), его принимали во внимание, лишь касаясь эпохи объединения Китая под властью Цинь.

В кавычках — неточная цитата из речи «сановника» (ср. гл. 52, с. 170 наст, изд.); при этом она составлена еще из двух цитат — из Цзя И: «У [государя] Цинь силы было с избытком (больше, чем нужно)» [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 95]; ср. [МН. Т. 2, с. 228; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 104] и из «Гунъян чжуань»: «Сила была громадная, с избытком» [Гунъян чжуань, гл. 14, с. 56]. В двух изданиях «Янь те лунь» вместо чи *** («прогнать») стоит знак куан *** («исправить», «помочь»), а в трех изданиях вместо ши *** («убить [отца, государя]») стоит графически похожий знак ша *** («убить») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 563, примеч. 39, 40]). Ванъи *** — название циньского дворца, стоявшего над рекой Цзиншуй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 336, примеч. 61 к гл. 10]), в местности на стыке совр. уездов Сяньян и Цзинъян пров. Шэньси; там, в деревне Гуйцунь *** еще можно видеть его фундамент (см. [ЯТЛЦЧ, с. 377, примеч. 3]); северная сторона дворца была обращена к равнине (и), по которой течет река, отсюда его название, дословно означающее «издали смотрю на равнину» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 81, коммент. Пэй Иня и Чжан Шоу-цзе]). Здесь в 207 г. до н.э. заговорщики принудили к самоубийству императора Эр-ши (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 95-97; Bodde, 1938, с. 53]). Цзы-ин *** — последний государь династии Цинь; он правил всего 46 дней в октябре-ноябре 207 г. до н.э. в качестве «царя» (а не «августейшего божественного властителя») и сдался Лю Бану, «повязав шею шелковым шнуром для печати» в знак того, что собирается сдаться (см. [HFHD. Vol. 1, с. 56 и примеч. 2]) или даже, как указывает Ин Шао, совершить самоубийство. Через месяц с лишним Цзы-ин был убит Сян Юем (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 81-86; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 95-98, 368-369, примеч. 197-200]). И Лю Бан, и Сян Юй действовали как генералы царя Чу (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 126, 165, 166]). «[Покорно] склонили головы» — цитата из речи «сановника» (см. гл. 52, с. 170 наст. изд.). В издании Го Мо-жо знак го после чжань отсутствует; переводить следует «все еще вело бы войны» (см. [ЯТЛДБ, гл. 52, с. 94]). По предложению Чжао Цзин-фу *** ***, одобренному Лу Вэнь-чао, Ван Ли-ци вставляет знак го после чжань и получает сочетание чжань го («сражающиеся государства») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 357-358, примеч. 17 к гл. 12]). Ван Сянь-цянь считает, что знак гу *** («несомненно») попал в текст в результате искажения знака го (см. [ЯТЛ, с. 331, примеч. 27]); переводить следует: «...сражающихся государств, оно еще не погибло бы». Ма Фэй-бай отвергает реконструкцию Го Мо-жо и принимает реконструкцию Ван Сянь-цяня (см. [ЯТЛЦЧ, с. 377, примеч. 4]). А. Грэм указывает на роль фразы «как мы поясним это?» в моистской логике, где она употребляется в споре при приведении доказательств, когда один из спорящих «прибегает к объяснению, чтобы выявить основания», и приводит примеры, которые принимает его оппонент, а затем задает тому вопрос: «если это так в вашем случае, почему же это не может быть так и в моем?» (см. [Graham, 1978, с. 484]). Хотя «знаток писаний» и не задает такого вопроса, он приводит пример длительности существования царства Цинь и кратковременности — империи Цинь, видимо приемлемый для «сановника», делает из этого парадоксальный вывод, что в ситуации «сражающихся государств» царство Цинь продолжало бы существовать как одно из них, и находит этому основание в личной «психологии» правителя Цинь. Как кажется, это лишь отчасти соответствует моистской схеме «приведения [доказательств]» (юань ***). В кавычках — несколько переиначенная цитата из Цзя И: «Со времен князя (гун) Му до поры царя Цинь (имеется в виду Ши хуан. — Ю.К.) [правило] более двадцати государей, которые постоянно являлись предводителями удельных правителей; но разве они из поколения в поколение были достойными людьми?» [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 88-89]; ср. [МН. Т. 2, с. 220; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 100]. Слова «за пределами [страны] у него не стало заботы, [доставляемой] вражескими (или: равными. — Ю.К.) государствами» перефразируют высказывание Мэн-цзы (ср. [Мэн-цзы, с. 298: 12.15; Legge, Mencius, с. 447]). В «Цзо чжуань» говорится: «Только совершенномудрый человек способен не иметь заботы ни за пределами [государства], ни внутри его. Если только это не совершенномудрый человек, когда за пределами [государства] спокойно, у него обязательно будет забота внутри» [Legge, CT, с. 391]; ср. [там же, с. 396]. Отсюда происходит последняя цитата в речи «знатока писаний».

(обратно)

2119

В кавычках — видимо, цитата из Цзоу Яня, ранее использованная в «Хуайнань-цзы», где говорится: «Ведь если они «держатся за один угол [мира], но забывают о тьме государств», берут одну вещь, но отвергают остальные вещи, то полученного ими будет мало, а устроенного ими будет немного» [ХНЦ, гл. 20, с. 182]. Мысль Цзоу Яня, как кажется, используется и в другой главе того же памятника (см. [ХНЦ, гл. 13, с. 115]). О циклической теории Цзоу Яня см. [Хуань Куань. Т. I, с. 346, примеч. 21 к гл. 11; Кроль, 19846, с. 108]. Сочетание чжао куан *** («ясный и очевидный (понятный)» (см. [ХЮДЦД. Т. 5, с. 690]) традиционно переводили «ясный и широкий» в соответствии с комментарием Янь Ши-гу (см. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3833]). Предложение цзян и цюй эр юй дао цзю чжэ *** *** *** *** толкуют по-разному. Согласно Дж. Нидэму, оно значит: «Зная лишь одну часть, они думали, что могут говорить обо всех девяти частях» [Needham, 1956. Т. 2, с. 251], а согласно Сато Такэтоси — «хотя известна только одна излучина, ее считают путеводителем (досл.: указателем дороги. — Ю.К.) по многим излучинам» [Эн тэцу рон, с. 253]; французский перевод пересказывает весь отрывок «Янь те лунь»: «в его глазах они не имели ни малейшего понятия о законах вселенной и при своих малых знаниях ручались, что знают все» (см. [Dispute, с. 233]), а Ма Фэй-бай приписывает цзян значения «крепко держать в руке (схватить), употреблять (брать что-либо для чего-либо), держать в руках (придерживаться чего-либо)», а дао — значение «проходить (течь по руслу)», как в тексте «Цзо чжуань» под 543 г. до н.э. (ср. [Legge, CT, с. 561, 566]; см. [ЯТЛЦЧ, с. 378, примеч. 1]). Мы построили свой перевод на сравнении с параллельным предложением, где глаголу цзян соответствует глагол шоу *** («держаться за», «придерживаться»), а глаголу дао — глагол чжи *** («знать»). Это побудило нас выбрать для цзян значение «держаться за», а для дао — «знать» (хотя по «Большому китайско-русскому словарю» «знать» — это среднекитайское значение дао, это слово в значении «очень хорошо знать» встречается еще в «Го юй») (см. [Морохаси. Т. 11, с. 125, № 39010, II, значение 10]). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня заменяем знаки ле ши *** уместным здесь по смыслу сочетанием сянь ле *** («сначала описал»), вставляем знак и — («один») после ба ши *** («восемьдесят») и заменяем чуань *** графически сходным чжоу *** («континент») в соответствии с параллельным текстом «Ши цзи», а также (в случае чжоу) с двумя изданиями «Янь те лунь» и еще одной редакцией этого отрывка (см. [ЯТЛ, с. 331, 332-333, примеч. 4, 5, 7; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 564, 565, примеч. 3-5]). Хай вай *** («[внешняя область мира, лежащая] за морями [четырех стран света]») — антоним хай нэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 238, примеч. 10 к гл. 3]). Если обычно этот термин обозначает земли варваров четырех стран света (см. [ЧВДЦД. Т. 19, с. 293, № 57, значение 1]), то в теориях Цзоу Яня он указывает на пространство, где находятся девять «континентов» (чжоу), каждый из которых подобен Поднебесной (ср. [Лунь хэн, гл. 84, с. 1175]; ср. [Forke. Т. 1, с. 89]); по словам же Сыма Цяня, Цзоу Янь «касался того, что находится за морями и чего люди не могут видеть» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 6]). Чи сянь шэнь чжоу *** *** («Божественный континент Красного района») — название, которое мы перевели условно; по Ван Чуну, этот «континент» находился на юго-востоке, а не в центре земли (см. [Лунь хэн, гл. 31, с. 478, 482]); слово чжоу, которое мы в соответствии с европейской традицией переводим «континент», по словарю Морохаси в данном случае означает «государство, страна» (см. [Морохаси. Т. 4, с. 332, № 8678, значение 4]). В отличие от Чжан Дунь-жэня и Ван Ли-ци, заменивших знак чуань знаком чжоу, Чжан Чжи-сян, Ху Юань-чан *** ***, Ван Пэй-чжэн и Ма Фэй-бай считают, что чуань («река») стоит в тексте не по ошибке, но относится к следующему предложению, а перед ним должна стоять точка, предшествующий же текст значит: «делится на девять [частей (или областей)]». В издании Чжан Чжи-сяна после чуань добавлены знаки гу цзу (эту реконструкцию приняли и остальные трое), в результате чего образовалось предложение чуань гу цзу цзюэ *** *** («на реках и горных потоках есть преграды [для судоходства]», «реки и горные потоки несудоходны») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 195; ЯТЛЦЧ, с. 379, примеч. 3]). Мы принимаем эту реконструкцию; но так как ранее вслед за Ван Ли-ци мы заменили чуань на чжоу, то мы вставляем после чжоу в текст не два, а три знака, а именно чуань гу цзу. У Сыма Цяня сказано, что, поскольку каждый «континент» омывается малыми морями, ни люди, ни птицы, ни звери не могут перемещаться с одного на другой, и «континент» представляет собой единый район (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 7]). По Ван Чуну, вокруг каждого «континента» таких малых морей четыре (см. [Лунь хэн, гл. 31, с. 478]). Вместо да *** («великий») в четырех изданиях «Янь те лунь» стоит графически сходный знак ба *** («восемь»), неуместный здесь по смыслу (см. [ЯТЛ, с. 333, примеч. 9]); в параллельном тексте «Ши цзи» стоит да. В соответствии с этим текстом вслед за Ван Ли-ци заменяем тянь ся *** выражением тянь ди *** («Небо и Земля») (см. [ЯТЛ, с. 332, 333, примеч. 10]). В кавычках — не всегда точные цитаты из биографии Цзоу Яня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 6-7; Fung, 1973. Т. 1, с. 160-161; Needham, 1956. Т. 2, с. 233, 236, 251]). Ма Фэй-бай считает, что «Движение по кругу великих совершенных мудрецов, которое кончается и начинается [вновь]» (Да шэн чжун ши чжи юнь *** *** ***) — название сочинения Цзоу Яня, аналогичное названиям других его не дошедших до нас сочинений (см. [ЯТЛЦЧ, с. 379, примеч. 2]), из которых особенно напоминают текст «Янь те лунь» названия «Главы-связки бамбуковых дощечек о великих совершенных мудрецах, чей [цикл] кончается и начинается [вновь]» (Чжун ши да шэн чжи пянь *** *** ***), «Цзоу-цзы. [Цикл, который] кончается и начинается [вновь]» (Цзоу цзы. Чжун ши ***) и «Движение по кругу (или: цикл) пяти сил, которое кончается и начинается [вновь]» (Чжун ши у дэ чжи юнь *** ***) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 346, примеч. 21 к гл. 11; ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 23]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 160]). Но в тексте «Янь те лунь» перед словами да шэн чжун ши чжи юнь *** *** *** стоит глагол туй ***, по тому же Ма Фэй-баю означающий «выводить заключение (судить по аналогии), раскрывать (объяснять)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 379, примеч. 2]). Что туй значит здесь именно «делать умозаключения по аналогии», явствует из описания метода Цзоу Яня, данного Сыма Цянем (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 5-6]). Поэтому едва ли слова да шэн чжун ши чжи юнь — это название сочинения.

(обратно)

2120

В одном издании «Янь те лунь» вместо цзин *** («ближайший, прямой» или «дорога») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 379, примеч. 6]) стоит графически сходный знак яо *** («далекий»), которому мы вслед за большинством наших предшественников и отдаем предпочтение как наиболее подходящему по смыслу (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 195; ЯТЛДБ, с. 94]; ср. [Needham, 1956. Т. 2, с. 251; Эн тэцу рон, с. 252]). Во французском переводе слова «великий путь далек» заменены выражением «общие очертания нашего земного шара» (!) [Dispute, с. 233]. Слово да *** здесь значит «достигнуть» (см. [Needham, 1956. Т. 2, с. 251]) или «пройти по» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 379, примеч. 7]).

(обратно)

2121

Сы кун *** («[министр работ], ведающий пустошами») — должность Юя, связанная с его устроительной деятельностью (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 151, 424]). В кавычках — цитаты из «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 43: II.I.V, 17, с. 77: II.IV.I, 1, с. 92: III.I.I, 1]), переведенные с учетом комментария Янь Ши-гу, основанного на тексте «Ши цзи» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 2, с. 4-5 и коммент. Сыма Чжэна]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 151, 254, примеч. 9]), по которому Юй делал из срубленных деревьев вехи (см. [ХШБЧ, гл. 28А(1), с. 2468-2469]). Быть может, речь идет об определении границ девяти областей по высоким горам и большим рекам (ср. [Legge, Shoo К., с. 94; Needham, 1956. Т. 2, с. 251]). Дж. Нидэм переводит слово сюй из сочетания сюй цзю чжоу *** *** «определить границы» (девяти провинций), «размежевать», Ма Фэй-бай полагает, что речь идет об упорядочении (проведении градации, классификации) земельных налогов (см. [ЯТЛЦЧ, с. 380, примеч. 1]). Это сочетание — клише, встречающееся ранее в «Ши цзи», где оно описывает деятельность Юя (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 7]); его переводили в этом контексте «распланировать», «разграничить (размежевать)», «учредить» или «упорядочить» «девять областей» (см. [Fung, 1973. Т. 1, с. 160; Needham, 1956. Т. 2, с. 236]; к др.). В любом случае объектом разграничения или упорядочения являются «девять областей»; по преданию, Юй занимался ими сначала, а введением дифференцированной системы «даней» потом, ср. суждения автора «Малого предисловия» к «Шу цзину» и Бань Гу о главе «Юй гун» (см. [Legge, Shoo К., с. 3; ХШБЧ, гл. 28А(1), с. 2468 и коммент. Ван Сянь-цяня]). Цзоу Янь *** — то же, что Цзоу Янь (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 341-342, примеч. 3 к гл. 11]). В отличие от других переводчиков Ма Фэй-бай приписал фэй в сочетании фэй шэн жэнь *** *** значения «быть против, возражать» и «клеветать, порочить» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 380, примеч. 2]), а не значение «не был» (см. [Needham, 1956. Т. 2, с. 251; Эн тэцу рон, с. 252]). Едва ли он прав: ранее «знаток писаний» употребил это сочетание, заимствовав его из «Цзо чжуань», в значении «не совершенномудрый человек (не быть совершенномудрым человеком)» (см. гл. 52, с. 171 и примеч. 12 наст. изд.). По предложению Чжан Дунь-жэня — Чэнь Цзунь-мо заменяем знак у *** («ошибочные») на уместный здесь знак сюй *** («необычайные»,, «лживые», «ложные»), который стоит в параллельном тексте Сыма Цяня (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 346, примеч. 21 к гл. 11]), неточно процитированном в данном случае; сюй является, по мнению Чэнь Цзунь-мо и других, заместителем знака сюй |J (см. [ЯТЛ, с. 334, примеч. 13]). Значение этого последнего знака — «лживые (ложные) слова» (по Ван Нянь-суню) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 28, с. 24]) или «преувеличенный, хвастливый (?)» (по Такикава Камэтаро) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 5]). Ма Фэй-бай читает гуай тань *** («нелепые речи, странные рассуждения») вместо гуай у *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 379, 380, примеч. 2]). Вслед за Ван Ли-ци добавляем в текст, который «знаток писаний» приписывает «Чунь цю», знак ин *** («вводить в заблуждение», в нашем переводе — «морочить») на основании параллельных сообщений Сыма Чжэна и Чжан Шоу-цзе (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 567, примеч. 18]). Слова «Кун-цзы сказал: «Простолюдина, который морочил и вводил в заблуждение удельного правителя, за его преступление казнят»» [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 29]; ср. [МН. Т. 5, с. 322 и примеч. 4; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 132; KTCY, с. 203, 257-258], видимо, связаны с традицией школы Гунъян; эта формула встречается в комментарии Хэ Сю и, возможно, еще в одном тексте этой школы: по свидетельству автора субкомментария к «Гунъян чжуань» Сюй Яня ***, она встречается в «Янь-цзы чунь цю *** ***» (см. [Гунъян чжуань, гл. 26, с. 46]), т.е. в «Вёснах и осенях Янь-цзы (Янь Ина)», — название, которое Ван Ли-ци в 1958 г. предлагал читать «Мин-ши чунь цю *** ***» («Вёсны и осени господина Мина»); так именовалось сочинение ханьского комментатора школы Гунъян Мин Ду *** (ср. [Po Hu Tung, табл. VII; ХШБЧ, гл. 88, с. 5174]). Поскольку Хуань Куань и Мин Ду, как полагал Ван Ли-ци, были современниками, первый не мог цитировать сочинения второго, и следует предположить, что речь идет о старом комментарии школы Гунъян, которым могли пользоваться оба автора (см. [ЯТЛ, с. 334, примеч. 14]). Сыма Чжэн (VIII в.) свидетельствует: «Хуань Куань и Ван Чун считали, что то, что говорил [Цзоу] Янь, было «странным и ложным», «пустым и неверным» (ср. [Лунь хэн, гл. 31, с. 480]), он «морочил и вводил в заблуждение» «государей шести государств» и, пользуясь этим, представлял им свои странные увещания; таков тот, кого называют «простолюдином, который морочил и вводил в заблуждение удельного правителя»»; то же почти слово в слово повторил Чжан Шоу-цзе (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 6]; ср. [Лунь хэн, гл. 31, с. 477-484; Forke. Т. 1, с. 253-257]).

(обратно)

2122

Цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 120: 11.12; Legge, CA, с. 240; Eichhorn, с. 65]), где говорится не о «божествах и духах (или злых и добрых духах)» (гуй шэнь ***), а только о «духах», или «демонах» (гуй). Слова «благородный муж не осуществляет» взяты из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 84: 3.9; Legge, Mencius, с. 208]). Эта конфуцианская критика теории Цзоу Яня была впоследствии продолжена Ван Чуном в духе наивного «рационализма» и «реализма» (см. [Лунь хэн, гл. 31, с. 477-484]; ср. [Forke. Т. 1, с. 251-257]). Ван Ли-ци приписывает знаку гуан *** значение «распространяться (расширяться)», Ма Фэй-бай — «наполнять» (см. [ЯТЛ, с. 334, примеч. 16; ЯТЛЦЧ, с. 380, примеч. 6]). На наш взгляд, первое убедительнее. Выражение цзя янь *** («превосходные речи», «добрые советы») может быть осмыслено в этом контексте разве что иронически; поэтому его переводят «соблазнительные учения (людей вроде учителя Цзоу)» (см. [Needham, 1956. Т. 2, с. 252]) и «речи, приятные на слух» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 380, примеч. 6]), а Го Мо-жо заменил цзя янь уместным здесь по смыслу сочетанием э *** янь («ложные (лживые) речи») (см. [ЯТЛДБ, с. 95]). Мы приняли реконструкцию Го Мо-жо. Смысл предложения по ван эр ни шань *** *** *** неясен. Непонятно, что такое ни шань. По мнению Ван Пэй-чжэна, ни шань (досл. «гора из грязи или глины») указывает на холм, на вершине которого во впадине (низине) есть грязь от скопления дождевой воды; как он считает, такие холмы оставались, в частности, на месте разрушенных столиц, так как в древности существовал обычай, предав смерти убийцу, выкапывать пруд на месте его разрушенного дома (ср. [Li Ki. T. 1, с. 251]), и аналогичным образом должны были поступать победители со столицами своих поверженных врагов (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 196]). Быть может, это объяснение использовано во французском переводе «Янь те лунь», где сказано, что царство удельного правителя превратится в руины («поле развалин») (см. [Dispute, с. 234]). Ма Фэй-бай приписал ни значение «красить, мазать» и истолковал ни шань (досл. «измазать гору») как аналог фразы «Янь те лунь» «тело и голова, мозг и печень запачкают [кровью] камни гор» (см. [ЯТЛ, гл. 57, с. 355; ЯТЛЦЧ, с. 380, примеч. 6, с. 408, примеч. 1]). Двое других ученых реконструировали текст «Янь те лунь». Го Мо-жо заменил эр знаком жу *** («как») (см. [ЯТЛДБ, с. 95]). Ван Ли-ци в 1983 г. заменил по ван эр ни шань знаками эр по ван жу цю шань *** *** ***; это предложение мы без всякой уверенности переводим: «то разбитые и уничтоженные [громоздились], словно горы)» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 564, 568, примеч. 23]). Мы комбинируем реконструкции Го Мо-жо и Ван Ли-ци, читая эр по ван жу ни шань *** *** *** («то были разбиты и сокрушены, как горы, [слепленные] из глины»). О 36 округах империи Цинь см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 64, 347, примеч. 79]. В кавычках — неточные цитаты из речи «сановника» (см. гл. 53, с. 172 наст. изд.).

(обратно)

2123

Параллельные мысли есть у Сюнь-цзы: «Поэтому кто хорошо умеет говорить о древности, у того непременно есть подтверждения [его слов] в современности; кто хорошо умеет говорить о Небе, у того непременно есть доказательства [его слов] в [жизни] людей» [СЦЦШ, гл. 23, с. 332]; ср. [Dubs, 1928, с. 309; Koster, 1967a, с. 308; Феоктистов, с. 261], а также у Лу Цзя (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 572, примеч. 1]). Еще одна параллель встречается в третьем декрете У-ди с вопросами к экзаменующимся ученым, на которые отвечал Дун Чжун-шу: «Кто хорошо умеет говорить о Небе, у того непременно есть свидетельства [правоты его слов] в [жизни] людей; кто хорошо умеет говорить о древности, у того непременно есть доказательства [его слов] в современности» [ХШБЧ, гл. 56, с. 4011]; ср. [Seufert, с. 39; ДФ (Хань), с. 146]. Слово цзи *** (в нашем переводе «порядок»), на взгляд Ма Фэй-бая, значит «зодиакальные созвездия». Не совсем ясно, каким образом «[круговое] движение солнца и луны» и «порядок звезд и созвездий» можно рассматривать как свидетельства влияния солнца и луны на жизнь людей. Комментарий, приведенный Ван Пэй-чжэном (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 196]), предлагает читать цзи *** («спешно, второпях») вместо гоу *** («необдуманно» или, по Ма Фэй-баю, «произвольно») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 381-382, примеч. 5]); но можно понять эту фразу и без такого исправления текста. В кавычках — фраза, заимствованная «сановником» из эдикта У-ди с вопросами к «достойным и хорошим людям» и «знатокам писаний», рекомендованным в 130 г. до н.э. (ср. [ХШБЧ, гл. 58, с. 4141]).

(обратно)

2124

Цзянду *** — царство, столица которого находилась в 20-25 км от совр. уездного города Цзянду пров. Цзянсу. Дун шэн *** («учитель Дун») — Дун Чжун-шу (см. [Кроль, 1970б, с. 4, примеч. 2, с. 371]). Быть может, в данном случае уместнее переводить жэнь (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 186-189, примеч. 11 к гл. 1]) «любовь» (ср. [Fung, 1973. Т. 2, с. 33, 38 сл.]). Рассуждение Дун Чжун-шу, на котором основано изложение его взглядов «знатоком писаний», см. в [ЧЦФЛ, гл. 38, с. 62]. Там сказано: «Царь Сянь [государства] Хэцзянь *** *** спросил у достопочтенного Дуна из города Вэнь *** ***: «В »Классической книге о почтительности к родителям" сказано: "Ведь почтительность к родителям — неизменный [путь] Неба, принцип Земли". Почему это говорится?" В ответ [достопочтенный Дун] сказал: «У Неба есть пять движущих [сил]; таковы дерево, огонь, земля, металл и вода. Дерево рождает огонь, огонь рождает землю, земля рождает металл, металл рождает воду; вода — это зима, металл — это осень, земля — это последний [месяц] лета, огонь — это лето, дерево — это весна. Весна ведает рождением, лето ведает взращиванием, последний [месяц] лета ведает кормлением, осень ведает сбором урожая, зима ведает хранением. Хранение — то, что осуществляет зима. По этой причине что рождает отец, то взращивает его сын; что взращивает отец, то кормит его сын; что кормит отец, то завершает его сын. Все, что делает отец, все это, почтительно получив и приняв, продолжает и осуществляет его сын, который не осмеливается не завершить [дела] так, как намеревался отец. Все это является путем людей. Поэтому пять движущих [сил] (у син ***) суть пять [видов] поведения (у син). Из этого видно: то, что отец передает что-то, а сын получает это, есть путь Неба. Поэтому, если [в »Классической книге о почтительности к родителям"] сказано: "Ведь почтительность к родителям — неизменный [путь] Неба", то сказано [так] об этом"». В кавычках — неточная цитата из речи «сановника» (см. гл. 54, с. 173 наст. изд.).

(обратно)

2125

В трех изданиях «Янь те лунь» вместо нэй (здесь «сердце») в сочетании нэй шу *** стоит ю *** («осуществлять», «применять», «следовать»); по мнению Го Мо-жо, вместо нэй должен стоять знак чжун *** (см. [ЯТЛ, с. 337, примеч. 4]). Слово чжун имеет обычно значение «преданность», «верность», но в сочетании с шу («не делать другим того, чего не желаешь себе») (см. примеч. 12 к гл. 41 наст. изд.) чжун, видимо, значит «отдать все [силы] своего сердца или всю свою искренность», т.е. «от всего сердца» (см. [Морохаси. Т. 4, с. 971, № 129]); по мнению Ян Бо-цзюня, это слово означает положительную, активную сторону шу (см. [Лунь юй, с. 41: 4.5, с. 42, примеч. 2], ср. [там же, с. 69-70: 6.3; Legge, СА, с. 170, 194; Fingarette, с. 41]), т.е. «делать другим то, чего желаешь себе». Но в 1983 г. Ван Ли-ци указал, что сочетание нэй шу при Хань было устойчивым (ср. [ХШБЧ, гл. 16, с. 726]) и потому текст «Янь те лунь» не нужно реконструировать (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 572, примеч. 4]). Ма Фэй-бай сохранил это сочетание в своей редакции, приписав ему значение «осуществлять великодушие, [идущее] из глубины сердца» и тот же смысл, что у слов Цзэн-цзы «я ежедневно проверяю себя в трех [отношениях]» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 383, примеч. 4]; ср. [Лунь юй, с. 3-4: 1.4; Legge, CA, с. 139]). Мы перевели нэй шу «[соблюдать] в душе [правило] не делать другим того, чего не желаешь себе» (ср. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 1010]). О народе как детях правителя см. [Хуань Куань. Т. I, с. 280, примеч. 29 к гл. 6]. Две первые фразы в кавычках — не вполне точные цитаты из Сыма Сян-жу (см. примеч. 5 к гл. 42 наст. изд.). Сочетание «достигнуть» «моря-океана» составлено из слов речи «сановника» (см. гл. 53, с. 172 наст. изд.). В пяти изданиях «Янь те лунь» вместо знака лэй *** («слабый») стоит графически сходный и уместный здесь по смыслу знак ло *** («брюхоногие, т.е. одностворчатые, моллюски») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 572, примеч. 5]). Относительно обилия морских одностворчатых и двустворчатых моллюсков в Юэ, где их широко употребляло в пишу местное население, сообщается в «Ши цзи» и в комментариях к ним (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 129, с. 26-27]; ср. [Swann, с. 447 и примеч. 211]). Цзэ цзе *** значит «громко кричать» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 572, примеч. 6; ЯТЛЦЧ, с. 383, примеч. 6; ХЮДЦД. Т. 3, с. 263, цзэ цзе, значение 1]), но переводчики «Янь те лунь» 70-х годов считали, что речь идет о народных (или крикливых) песнях (см. [Эн тэцу рон, с. 255; Dispute, с. 236]). Шао ху *** — название древнего музыкального произведения. По одному толкованию, это музыкальное произведение (песня) иньского Чэн Тана (Ма Фэй-бай читает второй знак хо, но словарь Морохаси дает произношение ху (см. [ЯТЛЦЧ, с. 383, примеч. 6; Морохаси. Т. 7, с. 321, № 18517, IV, значение 2]), причем знак шао значит «наследовать [великому Юю]», «продолжать [внутреннюю духовную силу Юя]», а ху (= ху ***) — «защищать [народ]»; по другому толкованию, «Шао» — это название музыкального произведения (песни) Шуня (см. примеч. 5 к гл. 51 наст, изд.), а «Ху» — название музыкального произведения (музыки) Чэн Тана (см. [Морохаси. Т. 12, с. 223, № 19, 20]).

(обратно)

2126

Первые слова в кавычках — из «Чжун юн», где сказано: «Я знаю то, [почему] не понимают истинного пути (или: пути золотой середины. — Ю.К.)... Среди людей нет таких, которые бы не пили и не ели, но мало кто способен распознать [настоящий] вкус [еды и питья]» [Legge, DM, с. 387: IV]. «Смущение слуха» — цитата из речи «сановника» (см. гл. 54, с. 173 наст. изд.). Дун Чжун-шу говорил: «Одни умирают рано, другие живут долго; одни человеколюбивы, другие низки (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 3993; Seufert, с. 16; ДФ (Хань), с. 132]), [ибо правитель] завершает их, как изготовляют глиняную посуду и плавят металл, они не могут быть безупречно прекрасны, в них бывает порожденное и порядком, и смутой, [поэтому подданные разных государей] не равны [по срокам жизни и свойствам]. Кун-цзы сказал: «Внутренняя духовная сила благородного мужа — это ветер, внутренняя духовная сила маленьких людей — это трава, когда ветер веет над травой, она непременно клонится под ним» (ср. [Лунь юй, с. 137: 12.19; Legge, CA, с. 259]. — Ю.К.). Поэтому когда Яо и Шунь творили добро, исходившее от их внутренней духовной силы, то простолюдины были человеколюбивы и жили долго; когда Цзе и Чжоу чинили жестокости, то простолюдины были низки и умирали рано» [ХШБЧ, гл. 56, с. 3997]; ср. [Seufert, с. 20; ДФ (Хань), с. 135]. За этим рассуждением стоит мысль о том, что срок жизни определяется поведением человека, которое формируется под влиянием хорошего или плохого государя; этот срок является ответом (воздаянием) Неба на характер этого поведения: ведущие себя дурно умирают рано, ведущие себя хорошо живут долго. В правомерности подобной точки зрения сомневался Сыма Цянь, ее отрицал Ван Чун (см. [Кроль, 19706, с. 106-108]).

(обратно)

2127

И — по преданию, имя Хоу И ***, государя одного из владений, жившего в пору упадка династии Ся. Хоу И был знаменитым стрелком из лука. Ему удалось узурпировать власть династии Ся, но в конце концов он был убит своим «канцлером» Ханьским Чжо (Хань Чжо ***), который, в свою очередь, узурпировал власть; сын Ханьского Чжо, Ао ***, отличался большой силой; возглавив войско, он убил государя династии Ся, низложенного узурпатором Хоу И, но впоследствии сам был казнен сыном убитого им монарха; после восшествия этого сына на престол власть вернулась к законной династии (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 2, с. 45-46, коммент. Сыма Чжэна, Чжан Шоу-цзе; Цзо чжуань, гл. 29, с. 126-136]; ср. [МН. Т. 1, с. 167; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 277-278, примеч. 168; Legge, CT, с. 422, 424]). Чжан Шоу-цзе записал имя Ао знаком ***; так же записано оно в шести изданиях «Янь те лунь» и в «Шо вэнь»: видимо, оба знака взаимозаменялись (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 572-573, примеч. 7]). По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем неуместный здесь по смыслу знак гун *** («подвиг, заслуга») графически сходным знаком цяо *** («уменье, сноровка») (см. [ЯТЛ, с. 338, примеч. 7]): слово «уменье» осмысленно по отношению к обоим И — знаменитому стрелку и его потомку-узурпатору, который «опирался на свое [искусство] стрелять из лука» (см. [Legge, CT, с. 422, 424]). В кавычках — цитаты из вопроса, с которым Наньгун Ко *** *** (см. о нем [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 36-37; Legge, Prolegomena, с. 119, № 17]) обратился к своему учителю Конфуцию (см. [Лунь юй, с. 153: 14.5]; ср. [Legge, CA, с. 277]). Наньгун Ко сказал: «И искусно стрелял из лука, Ао *** [был так силен, что мог] волочить лодку по суше (дан чжоу ***; это выражение переводят также «ухватившись за нос лодки, раскачивать ее влево и вправо» и «брать штурмом [позицию врага] с помощью войск на судах», т.е. «быть сильным в бою на воде» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 37, коммент. Пэй Иня (ср. ЯТЛЦЧ, с. 383, примеч. 7); Лунь юй, с. 153, 154, примеч. 7]. — Ю.К.), но оба умерли не своей смертью. Юй и [Хоу] Цзи сами занимались земледелием, но завладели Поднебесной, [не так ли?]». Конфуций ничего не ответил, но, когда ученик ушел, выразил восхищение им как «благородным мужем», высоко чтущим «внутреннюю духовную силу».

(обратно)

2128

Вслед за Ван Ли-ци по соображениям параллелизма заменяем тань лан *** («жадный волк») графически очень похожим сочетанием тань хэнь *** («жадный и свирепый») (см. [ЯТЛ, с. 335, 338, примеч. 8]), Первое предложение в кавычках — цитата из «И цзина» (ср. [Yih King, tr. by McClatchie, с. 80; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 62]; цит. по [Щуцкий, с. 170: № 14, VI, с. 245]), второе — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 96]), где эта запись относится к такому знамению, как появление молодой бескрылой саранчи зимой после введения налога, взимавшегося натурой с частных полей в 595 (или 594) г. до н.э. (см. примеч. 4 к гл. 41 наст, изд.), взамен старой системы взимания «десятины» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 8а-9а; Legge, CT, с. 325, 327, 329]). Появление саранчи рассматривалось как наказание Неба лускому Сюань-гуну за то, что, введя этот налог, он «изменил древнее [установление] и переменил постоянное [правило]» (см. [Гунъян чжуань, гл. 16, с. 96]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 384, примеч. 12]). По свидетельству Лу Вэнь-чао, вместо У *** в одной редакции этого отрывка стоит знак ван *** («царь») (см. [ЯТЛ, с. 338, примеч. 11]); это чтение едва ли приемлемо, так как строки из «Ши цзина», процитированные ниже, относятся именно к царю У и его потомкам. Слова «не были нерадивы (дай *** = дай ***) (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 197; Ян Шу-да, с. 66]), соблюдая осторожность» — цитата из «Сюнь-цзы» (ср. [СЦЦШ, гл. 27, Koster, 1967a, с. 346]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо куан *** («дарить») стоит его синоним и омоним куан *** (см. [ЯТЛ, с. 338, примеч. 12]).

(обратно) class='book'> 2129 Первое предложение в кавычках — почти точная цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 579: IV.I.IX; Шицзин, с. 421]). Вслед за Ван Ли-ци заменяем в ней знаки жан жан *** знаками жан жан *** («обильное»), которые стоят в трех изданиях «Янь те лунь» и в «Ши цзине» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 570, 573, примеч. 15]). По предложению Лу Вэнь-чао заменяем знак сянь *** («сначала») на уместный здесь графически сходный гуан *** («свет, сияние») (см. [ЯТЛ, с. 338, примеч. 15]). Ма Фэй-бай сохраняет чтение сянь и переводит «сначала становится обильным» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 384, примеч. 17]). Слова «полная луна» и «полнятся [мясом] раковины двустворчатых моллюсков» — почти точные цитаты из «Люй-ши чунь цю», имеющие параллели также в других памятниках; из этих параллелей видно, что связь между полной луной и наполнением двустворчатых раковин — пример гармоничного взаимодействия объектов «того же рода» (ср. [ЛШЦЧ, св. 9, гл. 5, с. 61; R. Wilhelm, с. 114; ЧЦФЛ, гл. 57, с. 76; Needham, 1956. Т. 2, с. 281-282; ХНЦ, гл. 3, с. 23; гл. 16, с. 143]). Слова «подданный не ведет себя как подданный» — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 135: 12.11; Legge, СА, с. 256; Fung, 1973. Т. 1, с. 60]). Конец речи «знатока писаний» сохранился в редакции X в. (см. [ТПЮЛ, гл. 7, с. За]).

(обратно)

2130

В шести изданиях «Янь те лунь» вместо у *** («пять») стоит графически сходный знак ху *** («взаимно, друг друга»), но Ван Ли-ци возражает против замены у на ху, считая, что в тексте идет речь о «пяти победах» (у шэн ***) одного над другим «пяти элементов (или движущих сил)» в соответствии с теорией Цзоу Яня о том, что «пять элементов» побеждают один другого (см. [Fung, 1973. Т. 1, с. 159-163; ЯТЛ (ЦДБ), с. 574, примеч. 22]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 26, с. 9 и коммент. Пэй Иня; МН. Т. 3, с. 328; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 109, 256, примеч. 29]). Го Мо-жо тоже сохраняет чтение у шэн (см. [ЯТЛДБ, с. 96]). Однако Сато Такэтоси считает неправомерным приложение к этому тексту теории Цзоу Яня, поскольку перед тем «знаток писаний» говорит о теории Дун Чжун-шу о взаимном порождении «пяти элементов» и далее «сановник» тоже говорит о теории их взаимного порождения; кроме того, «знаток писаний» критикует учение Цзоу Яня в предыдущей гл. 53 (см. [Эн тэцу рон, с. 258-259, примеч. 9]). У Дун Чжун-шу (чьи взгляды на космос определяют воззрения «знатока писаний») есть и теория взаимного порождения, и теория взаимного преодоления «пяти элементов» (см. [Fung, 1973. Т. 2, с. 20-22]), т.е. пяти фаз чередования инь и ян; последние названы в речи «сановника» «родами твердого и мягкого» (ср. [Loewe, 1979, с. 6]). Если заменить у знаком ху, следует перевести: «побеждают и поочередно порождают один другого» (ср. [Эн тэцу рон, с. 256]). Но контекст, где говорится и об инь и ян, и о «пяти элементах», убеждает нас в правоте Ван Ли-ци и Го Мо-жо: выражение у шэн, какова бы ни была его этимология, выступает здесь как синоним у син; мы переводим у шэн «пять [движущих сил, каждая из которых] побеждает [другую]».

(обратно)

2131

Имеется в виду глава «Шу цзина» «Хун фань ***» (ср. [Legge, Shoo К., с. 321-344]). Аналогичные по типу высказывания о том, в чем сильная сторона той или иной классической книги, см. в «Ши цзи» и комментарии Такикава Камэтаро (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 22-23]; ср. [Watson, 1958, с. 51, 211, примеч. 68]). Как отмечает Ма Фэй-бай, «И цзин» назван «сведущим» по части инь и ян, так как это гадательная книга, освещающая вопрос об этих двух началах, что отражено, в частности, в «Си цы чжуань *** ***» («Комментарии к афоризмам [-суждениям], привязанным к [гексаграммам и их чертам в «Книге перемен»]») (см. [I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 297-298, 289, 300, 302, 308-309; Fung, 1973. Т. 1, с. 385-387]); а «Шу цзин» назван «превосходным (досл.: сильным)» в том, что касается «пяти движущих [сил]», из-за главы «Хун фань», где описаны «пять элементов» (ср. [Legge, Shoo К., с. 323-326; ДФ. Т. 1, с. 105; К.Васильев, 1975, с. 5-14]; см. [ЯТЛЦЧ, с. 385, примеч. 2]). «Весна рождает», «лето взращивает» — распространенные клише; здесь это цитаты из речи «знатока писаний» (ср. гл. 54, с. 173 наст. изд.). Элемент «дерево» считался соответствующим циклическому знаку инь, отсюда сочетание инь му *** (ср. [Лунь хэн, гл. 14, с. 139; Forke. Т. 1, с. 105]), а элемент «металл» — циклическому знаку шэнь, отсюда сочетание шэнь цзинь ***. Ранее в речи «знатока писаний» употреблена не формула «что осень рождает, то зима убивает», а чаще встречающаяся формула «осень завершает, ...зима хранит» (см. гл. 54, с. 173 наст. изд.). Дун Чжун-шу писал об отношениях между «элементами»: «Все передающие что-то — их отцы, все получающие это — их сыновья (ср. цитату из Дун Чжун-шу в Примеч. 2 к гл. 54 наст. изд. — Ю.К.); постоянно пользоваться [положением] чьего-то отца, чтобы приказывать своему сыну, — это путь Неба. По этой причине когда «дерево» уже живет, то «огонь» кормит его, когда «металл» уже умер, то «вода» хранит его». Он объясняет такое отношение «огня» и «воды» к породившим их «элементам» тем, что они ведут себя как «сыновья» по отношению к «отцам», с которыми они того же рода, — ««огонь», доставляя радость «дереву», кормит его как [воплощение] светлого начала; «вода», ограничивая срок «металла», хоронит его как [воплощение] темного начала» (см. [ЧЦФЛ, гл. 42, с. 65]). В этой связи заметим, что слово цан *** («хранить», «прятать(ся)»), характеризующее функцию «зимы» и элемента «вода», царствующего в этот сезон, употребляется в «Ли цзи» для пояснения слова «хоронить», ибо «кто прячет [тело], хочет, чтобы [другие] люди не могли его увидеть» (см. [Li Ki. T. 1, с. 178: II.I.III, 25]). О высказывании «Вода и огонь не [могут находиться] в одном и том же сосуде» см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 10, с. 172, 334, примеч. 54]. Согласно воззрениям Дун Чжун-шу, «земля» рождает «металл», который бывает побежден «огнем» (см. [Fung, 1973. Т. 2, с. 20, 22]). Сато Такэтоси указывает, что обычная последовательность взаимного порождения «пяти элементов», принятая, в частности, в св. 1-12 «Люй-ши чунь цю» (ср. [R. Wilhelm, с. 1-154]), гл. 4 «Ли цзи» (ср. [Li Ki. Т. 1, с. 330-410]) и гл. 5 «Хуайнань-цзы», — это «дерево», «огонь», «земля», «металл» и «вода» (эту теорию разделял также Дун Чжун-шу — ср. [Fung, 1973. Т. 2, с. 20-21]); но по теории гл. 8 «Гуань-цзы» (ср. [Rickett. T.I, с. 182, 199 и примеч. 44, 45, 52, с. 204, 205, 215 и примеч. 186, с. 206 и примеч. 108, с. 207, 216 и примеч. 194, с. 208 и примеч. 122, с. 210 и примеч. 140, с. 218]) последовательность элементов несколько иная: «земля», «дерево», «огонь», «металл» и «вода»; по этой теории «элементы» не порождают один другого, но Сато Такэтоси высказывает догадку, не на ней ли основана версия, упомянутая «сановником», что «металл» рождается от «[«огня» — движущей силы, соответствующей циклическому знаку] сы ***» (см. [Эн тэцу рон, с. 259, примеч. 12]). Согласно Ван Пэй-чжэну, либо знаки хэ шо *** («какое толкование»), либо знаки хэ янь *** («какое высказывание») — плеоназм (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 198]); Ма Фэй-бай считает все это предложение малопонятным и подозревает в тексте ошибки (см. [ЯТЛЦЧ, с. 385, примеч. 3]). Наш перевод условный.

(обратно)

2132

О высказывании «Оружие — это орудие, приносящее несчастье» см. примеч. 2 к гл. 52 наст. изд. На взгляд Ма Фэй-бая, фраза «в качестве матери подчиняет себе ребенка (или: детей)» указывает на то, что «[правитель], будучи светлым началом, подчиняет себе темное начало»; это метафора, заменяющая формулу: «высоко ставить внутреннюю духовную силу и отменять наказания» (см. гл. 54, с. 175 наст, изд.). В редакции X в. вместо предлога и ***, стоит местоимение ци ***, а вместо ян *** — знак шан *** («наносить вред») (см. [ТПЮЛ, гл. 271, с. 7б-8а]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо ян стоит графически сходный и по смыслу уместный здесь знак ян *** (тоже «наносить вред») (см. [ЯТЛ, с. 338, примеч. 19]). В 1983 г. Ван Ли-ци добавил к прежнему комментарию цитату из Вэнь Тин-ши *** ***, который принял чтение ян ***, а Ма Фэй-бай, последовав за Вэнем, даже попытался перевести этот знак в данном контексте словами «[не] позволять темному началу превратиться в светлое (ян ***)» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 570, 574, примеч. 24]). Это неверное чтение и неверный перевод. Употребленный в «Янь те лунь» оборот я эр бу ян *** *** встречается в «Хань шу» в форме и я эр бу ян *** *** *** («обуздывая и приводя к повиновению, не наносил вреда») (см. [ХШБЧ, гл. 79, с. 4844]), так что здесь правильное чтение — ян *** («наносить вред»), чьим синонимом является знак шан, а знак ян *** («светлое начало») попал в текст по ошибке вследствие графического и фонетического сходства обоих знаков ян. Некитайские переводчики «Янь те лунь» прочли и перевели здесь ян *** верно; при этом Сато Такэтоси неверно прочел янь *** («питать отвращение к») вместо я, французские переводчики перевели я вольно («правит своим народом»), но вполне допустимо, а Ма Фэй-бай прочел и перевел я правильно (см. [Эн тэцу рон, с. 256; Dispute, с. 238; ЯТЛЦЧ, с. 385, примеч. 2]). Как отмечает Ян Шу-да, слова ян *** («беда»), чан *** («долгое время») и ян *** входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 67]). Вместо знака то *** («вложить в чехлы или в мешки», здесь — «вложить в налучники и колчаны») в четырех изданиях «Янь те лунь» употреблен его синоним гао *** («вложить в налучники», здесь — «вложить в налучники и колчаны») (см. [ЯТЛ, с. 339, примеч. 20]), как в параллельном тексте «Ши цзина»; оба знака взаимозаменялись (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 574-575, примеч. 25]). Слова сы юй ши ся *** *** толкуют по-разному. Чжу Си приписывает сы значение «располагать в порядке, выставлять», а ся — «государство центра» (см. там же, примеч. 26); ся толкуют и как название древнего музыкального произведения (см. [ЯТЛЦЧ, с. 385, примеч. 3]). Дж. Легг приписывает сы значение «распространять», а ся понимает как название китайского царства еще до династии Ся; он переводит сы «показывать (проявлять, обнаруживать)» и ся «великие страны»; мы последовали за ним. В кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 578: IV.I[i].VIII; Шицзин, с. 420]). Вслед за Ма Фэй-баем заменяем сочетание сюэ лю *** («кровь льется», «поток крови») на лю сюэ («пролитая кровь», «кровопролитие»), которое здесь уместней с точки зрения параллелизма (см. [ЯТЛЦЧ, с. 385, примеч. 4]). «Прервать чужие (досл.: [другого] человека) жертвоприношения» — значит уничтожить чужое государство, не оставив на престоле наследника царствовавшей династии, так что некому будет возглавлять обряд жертвоприношений (см. [ЯТЛЦЧ, с. 385, примеч. 5]). Слова «знатока писаний» о правителях, которые «убивают чужих детей, как косят траву или рубят деревья», содержат неточную цитату из Цзя И, согласно которому при циньском Эр-ши «смотрели (или он смотрел) на убийство людей, как на косьбу травы или срезание тростника» (см. примеч. 11 к гл. 41 наст. изд.).

(обратно)

2133

Поскольку по теории, упомянутой «сановником», «металл» рождается летом, а лето — один из двух сезонов рождения и взращивания, связанных со «светлым началом», то, по принципу сообразования человеческих действий с природой, наказания в этот период применяются мало; образцом для редкого применения наказаний летом, по мнению «сановника», служат пастушья сумка и озимая пшеница, которые в отличие от подавляющего большинства растений созревают и «умирают» не осенью, а летом. Первое предложение в кавычках — цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 19, с. 173; Morgan, с. 228-229]). В комментарии к другой его главе Гао Ю поясняет, что озимая пшеница относится к элементу «металл», «рождается» осенью, когда царит этот элемент, и «умирает» летом, когда царит элемент «огонь», а пастушья сумка относится к элементу «вода», «рождается» зимой, когда царит этот «элемент», и «умирает» летом, когда царит элемент «земля» (см. [ХНЦ, гл. 4, с. 36]; ср. [Erkes, 1918, с. 64-65]). Второе предложение в кавычках — цитата из «И цзина» (ср. [Yin King, tr. by McClatchie, с. 21, 22; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, c. 13]; цит по [Шуцкий, с. 164]). Слово цан ***, которое мы переводим «хранить», когда оно описывает функцию зимы («зима хранит»), значит «прятаться», когда оно характеризует поведение «тьмы существ» в этот сезон (см. [Эн тэцу рон, с. 256-257; Dispute, с. 238]; ср. примеч. 9 к гл. 54 наст, изд.); впрочем, Ма Фэй-бай приписывает и здесь цан значение «хранить, собирать» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 386, примеч. 3]). «Идти против пути Неба» — цитата из речи «знатока писаний» (см. гл. 54, с. 176 наст. изд.). Чу лоу *** — то же, что чу лоу (см. там же, примеч. 13 к гл. 25); именно последнее чтение принято здесь в трех изданиях «Янь те лунь». Чжан Дунь-жэнь возражал против замены одного знака лоу другим и против отождествления праздника лоу с чу лоу (см. [ЯТЛ, с. 340, примеч. 26]), но другие китайские ученые (см., например, [ЯТЛЦЧ, с. 386, примеч. 5]) и западные исследователи (см. примеч. 13 к гл. 25 наст. изд.) связывают лоу и чу лоу. Как отмечает Д. Боддэ (см. [Bodde, 1975, с. 335]), частичная параллель цитате из «Помесячных приказов» есть в «Ли цзи» (ср. [Li Ki. Т. 1, с. 373]); она дает основания для вывода о датировании праздника чу лоу седьмым месяцем, к которому относится отрывок «Ли цзи». Следует указать, что более близкая параллель есть в «Люй-ши чунь цю» (ср. [ЛШЧЦ, св. 6, гл. 1, с. 39; R. Wilhelm, с. 67, 479, примеч. 2]), где соответствующий текст помещен под шестым месяцем. Как бы то ни было, и в «Люй-ши чунь цю» описываются явления ранней осени (прохладный северный ветер, пение сверчков в домах). Ван Ли-ци исключил из текста знак юэ *** («говорить») после вэнь сюэ *** («знаток писаний»), поскольку юэ нет в двух изданиях «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ, с. 336, 340, примеч. 27]), но Ма Фэй-бай сохранил юэ, поскольку в следующей главе «Янь те лунь» «сановник» повторяет слова «знатока писаний», предварив их формулой «знаток писаний говорит» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 386-387, примеч. 6]; ср. [ЯТЛ, гл. 55, с. 343]). Вслед за другими переводчиками мы приняли реконструкцию Ван Ли-ци (ср. [Эн тэцу рон, с. 257; Dispute, с. 239]). Редакция Ма Фэй-бая требует перевода: «Знаток писаний говорит»: «[Надо] считать одинаковыми четыре сезона, объединять (? или смешивать?) друг с другом темное и светлое начала, высоко ставить внутреннюю духовную силу и отменить наказания».

(обратно)

2134

В кавычках — весьма неточные, иногда очень далекие от текста оригинала цитаты из рассуждения об инь и ян, которые содержатся в ответе Дун Чжун-шу на первый эдикт У-ди (ок. 134 г. до н.э.) (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 3998]; ср. [Seufert, с. 21-22; ДФ (Хань), с. 135-136]). Как свидетельствуют материалы, приведенные Ван Пэй-чжэном, слово ши *** («полное») указывает на «солнце» (жи ***), которое в ханьских текстах (в частности, в словарях) определяется с помощью слова ши; жи и ши фонетически близки, а по ханьским понятиям «чистые дыхания жизни» (или: «животворная сущность») солнца не идут на ущерб (не убывают), его свет обилен, чем и объясняется «полнота» солнца (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 199; ЯТЛ (ЦДБ), с. 576, примеч. 34]; ср. [ТПЮЛ, гл. 3, с. 1а, 36; Po Hu Tung, с. 593]). По мнению Сато Такэтоси, «полные» места (позиции) — это восток, запад, юг и север, а «пустые» — юго-восток, юго-запад, северо-запад и северо-восток. Толкование Ван Пэй-чжэна кажется более убедительным. Японский, а за ним и французский перевод фразы цзи бу нэн цзя мэн *** *** *** — «конец (или: третий месяц) сезона не может победить (превзойти) [его] начало (первый месяц)» [Эн тэцу рон, с. 257; Dispute, с. 239]. Эта интерпретация уступает по ясности интерпретации Ма Фэй-бая, на чей взгляд речь идет о самом младшем (цзи) и самом старшем (мэн) из четырех братьев (см. [ЯТЛЦЧ, с. 387, примеч. 2]): предполагается, что отношения инь и ян строятся по образцу отношений младшего и старшего братьев, так что фраза содержит конфуцианское толкование иерархии обоих мировых начал, а в конечном счете — конфуцианскую установку на ян. Далее в кавычках, начиная со слов «законы и указы», — не вполне точные цитаты, первая из «Хуайнань-цзы» или обе из «Ши цзи» (ср. [ХНЦ, гл. 20, с. 182; ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 3, 4; Кроль, 1970б, с. 35, 36]). Слово мао *** значит здесь «усердствовать» (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4011, коммент. Янь Ши-гу]), а не «добиваться процветания», как думали другие (ср. [Эн тэцу рон, с. 257; Dispute, с. 240]). Отрывок от слов «мудрые цари» до слов «рыбе, [способной] проглотить корабль» известен в редакции VII в. (см. [ЛЧЧ Вэнь сюань, гл. 43, с. 246, коммент. Ли Шаня]). Образ закона как плотничьего шнура, намазанного тушью, и разделение сфер в пределах и за пределами его досягаемости см. в [ХФЦ, гл. 29, с. 512, 514, примеч. 4; ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 45]; ср. [Liao. Т. 1, с. 278; Watson, 1961. Т. 2, с. 451]. Последние слова в кавычках — видимо, неточная цитата из «Ши цзи» (см. выше, где сказано о заурядных министрах, занимавших должности после смерти Чжан Тана: «[у них] было недостаточно [времени даже для того, чтобы] избавиться от [собственных] ошибок, откуда же [им было взять] досуг, чтобы рассмотреть [наставления при помощи внутренней духовной силы] в [области] за пределами [закона, так сказать,] плотничьего шнура, намазанного тушью?» По предложению Лу Вэнь-чао заменяем бессмысленный здесь знак фань *** на уместный по смыслу и графически сходный знак цзи *** («когда») (см. [ЯТЛ, с. 341, примеч. 30]).

(обратно)

2135

«Ускользают» — цитата из речи «знатока писаний (см. гл. 54, с. 177 наст. изд.). Пример сурового закона см. в гл. 55, с. 179-180, 591, примеч. 6 наст. изд. Тезис о неотвратимости запретов восходит к легистскому принципу «сделать награды заслуживающими доверия и наказания неотвратимыми», воплощавшему в себе монарший универсализм. В «Хань Фэй-цзы» этот принцип отражен в названиях второго и третьего методов (из общего числа семи), которыми должен пользоваться правитель (см. [ХФЦ, гл. 30, с. 516, 519-521]; ср. [А.Иванов, с. 166, 168-170; Liao. Т. 1, с. 281-283]); соблюдение этого принципа Бань Гу приписывал Сюань-ди (см. [HFHD. Т. 2, с. 265; Кроль, 1979в, с. 101-103]). Го Мо-жо заменяет бессмысленный здесь знак фа *** («закон») на куан *** («безумный») (см. [ЯТЛДБ, с. 97]); это требует перевода «[даже] безумец...». Но Ван Пэй-чжэн, а за ним Ван Ли-ци и другие предлагают более убедительную замену фа графически похожим и подходящим по смыслу знаком це *** («трусливый») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 200; ЯТЛ (ЦДБ), с. 577, 581, примеч. 2; ЯТЛЦЧ, с. 389, примеч. 2]); мы последовали за ними. По предложению Чжан Дунь-жэня заменяем неуместный здесь по смыслу знак цзе *** («предостерегать») графически сходным и подходящим по смыслу знаком чэн *** (здесь «заслуживать доверия») (см. [ЯТЛ, с. 345, примеч. 3]). В «Гуань-цзы» говорится: «Кто использует награды, тот высоко ценит то, что они заслуживают доверия (чэн); кто применяет наказания, тот высоко ценит то, что они неотвратимы...» [ГЦ, гл. 55, с. 351]; ср. [ГЦ, гл. 52, с. 333; Го Мо-жо и др., с. 874]; «Самое лучшее было бы, чтобы награды и наказания были неотвратимы и заслуживали доверия; это ведет к тому, что народ доверяет им» [ГЦ, гл. 55, с. 351; гл. 53, с. 345]; ср. [Го Мо-жо и др., с. 874, 859-860]; см. также примеч. 6 к гл. 55 наст. изд. «Ранить кожу [и мясо осужденных]» — видимо, клише, ранее встречающееся в докладе трону, представленном «канцлером» и «императорским секретарем» ок. 167 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1982]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 335]). Кэ *** — значит и «вырезать, гравировать» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 389, примеч. 3]), и (как в данном случае) «ранить, повреждать» (ср. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4003; Seufert, с. 28; ДФ (Хань), с. 140]). Речь идет о наказаниях через увечье. Слова «создали пять наказаний» — неточная цитата из «Ли цзи» (ср. [Li Ki. T. 2, с. 515]). Имеются в виду пять наказаний увечьем или смертью (см. примеч. 13 к гл. 18 наст. изд.). Слова «перестал нарушать правила» — из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 13: 2.4; Legge, CA, с. 147]).

(обратно)

2136

В редакции 631 г. в сочетании дао дэ чжун *** *** (которое Ма Фэй-бай с натяжкой переводит «нравственные догмы очень сложны», см. [ЯТЛЦЧ, с. 390, примеч. I]) вместо знака дэ, неуместного здесь по смыслу, стоит семантически уместный и графически в какой-то степени похожий знак цзин *** («дорожка, тропинка»); вместо жэнь *** («люди») стоит минь *** («простолюдины»), а вместо минь — жэнь; после знаков ю и («следовать по, направляться»), би *** («избегать», в редакции 631 г. он написан со 162-м ключом ***) и фа *** («законы») стоит связка е ***; вместо шоу *** («рука») стоит уместный здесь и графически похожий знак ху ***; вместо цзу *** («нога») — местоимение 3-го л. чжи ***; вместо ши нюй *** («девушка, непорочная (незамужняя) девица») стоит юй фу *** («глупая, или невежественная, баба») (Ван Ли-ци считает, что следует читать юй нюй («глупая, или невежественная, девица») — см. [ЯТЛ, с. 345, примеч. 6]); вместо предлога и *** стоит союз гу *** («отчего; поэтому») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734]). В 1983 г. Ван Ли-ци в основном принял версию редакции 631 г., кроме перемены местами знаков жэнь и минь, введения в текст связки е и чтения фу вместо нюй (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 577, 581-582, примеч. 5-8]). Видимо, слово куан *** значит в этом отрывке не «широкий», как думал Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 260]), а, судя по контексту, «всем известный, очевидный» и близко по значению прилагательному чжао *** («ясный») из предшествующего параллельного сочетания (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 390, примеч. 1]). Предложение «законы Цинь были многочисленней, чем сорные травы осенью», а «сеть их была чаще, чем [сплошной слой] застывшего жира» сохранилось в редакциях IV-VIII и X вв.: оно «без кавычек» цитируется в «Вэй шу ***» (см. [Вэй шу, гл. 111, с. 2а]); со ссылкой на «Янь те лунь» оно (иногда не полностью) сохранилось в [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 796; ЛЧЧ Вэнь сюань, гл. 36, с. 13а, коммент. Ли Шаня; ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 3, коммент. Сыма Чжэна; И линь, гл. 3, с. 31; ТПЮЛ, гл. 638, с. 7а], а также в «И вэнь лэй цзюй», Син фа бу ***. Вместо дунь *** («обманывать») в «И вэнь лэй цзюй» и «Тай пин юй лань» стоит цюй *** («спешить, направляться»), вместо мэн *** («первые ростки») в «Вэй шу» стоит бин *** («одновременно»). Однако у Сыма Цяня, неточной цитатой из которого является этот отрывок «Янь те лунь», и у Цзя И (которого, в свою очередь, цитирует Сыма Цянь) в параллельных текстах стоит уместный здесь знак дунь. В редакции 631 г. вместо фа *** («наказывать по закону», «управлять (наводить порядок) на основе закона») (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 390, примеч. 6]) стоит чжи *** («наводить порядок»). Ван Ли-ци заменил фа знаком чжи (см. [ЯТЛ, с. 242, 246, примеч. 9]), что соответствует параллельному тексту «Ши цзи». Сыма Цянь писал: «В старину сеть [законов] Поднебесной была частой, однако мошенничество и обман появились [в изобилии], как первые ростки, и когда они разрослись до предела, высшие и низшие стали обманывать друг друга; дошло до того, что не[возможно оказалось] спасти [от этого страну]. В те времена [попытки] чиновников навести порядок [были так же бесполезны], как [попытки] потушить пожар, [подбрасывая охапки хвороста], или [остановить] кипение, раздувая огонь [под котлом с кипятком]. Если [чиновники] не были воинственными и дюжими, суровыми и жестокими [людьми], как могли они справляться со своими обязанностями и чувствовать радостное удовлетворение?» [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 3]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 419; Кроль, 19706, с. 35-36]. Цзя И указывал: «Мошенничество и обман появились [повсюду] одновременно, а высшие и низшие стали обманывать друг друга» [ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 102]; ср. [МП. Т. 2, с. 235; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 109]. В редакции 631 г. вместо знака пу («бить», «тушить») из сочетания цзю лань пу цзяо *** *** стоит знак ба *** («бить») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734]). Смысл сочетания не вполне ясен. Сато Такэтоси переводит его «ухаживать за воспаленным местом, тушить (?) обгоревшее место» [Эн тэцу рон, с. 260], Ма Фэй-бай — «[избавлять от] ожога [или] тушить пожар» [ЯТЛЦЧ, с. 390, примеч. 6]; Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 582, 583, примеч. 15, 16]), поясняя сочетание цзю лань, цитирует характеристику правления совершенномудрых царей, данную Ван Фу: «спасают (цзю) от беды, как от воспаления (или: нагноения) (лань) на протянутой [за помощью] руке» [ЦФЛ, гл. 22, с. 68], а поясняя сочетание пу цзяо — слова советника Чжоу-цзы ***, в 259 г. до н.э. сказанные правителю Ци: «К тому же дело спасения Чжао [таково, что его] следует [делать срочно], как, схватив (досл.: держа в руках) прохудившуюся корчагу, поливают обгоревший (цзяо) котел» [ШЦХЧКЧ, гл. 46, с. 44]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 123]. Наш перевод условный. «Сеть была редкой», «преступления ускользали из нее» — почти точные цитаты из речи «сановника» (ср. гл. 55, с. 178 наст. изд.).

(обратно)

2137

Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 583, примеч. 17]) подозревает, что перед бай *** («сто») из текста выпал знак сань *** («три»); единственное основание для этого — что в «Цзинь шу» говорится «более чем о 300 (сань бай)» «главах, записанных на связках бамбуковых дощечек» («янь) с текстами «решений по делам» времен Хань, собранных в виде «указов А» и того, что за ними следовало, т.е. других «указов» (см. [Цзинь шу, гл. 30, с. 56]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 54-55]). Вряд ли это справедливое предположение: в «Янь те лунь» речь идет о «статутах и указах», а в «Цзинь шу» о «статутах» в 60 «главах, записанных на связках бамбуковых дощечек» (пянь), отдельно говорилось раньше, и число 60 не входит в число 300; кроме того, неизвестно, издала ли уже династия Хань к 81 г. до н.э. 300 или даже больше «глав, записанных на связках бамбуковых дощечек» с текстами «указов», о которых сказано в «Цзинь шу». Вместо цзюнь *** («округа») в редакции 631 г. стоит графически похожий знак цюнь *** («толпа», здесь — «все») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734]). Первое чтение предпочтительнее и по смыслу, и потому, что именно оно встречается у Бань Гу (см. ниже). Цянь... шэнь... ***... ***... («...[выносят слишком] мягкие... [или слишком] суровые [приговоры]») значит дословно «мелкие» и «глубокие»; видимо, приговор в точном соответствии с законом рассматривался как пин *** («ровный, справедливый»), более «мелкий», чем пин, — как слишком мягкий, более «глубокий» — как слишком суровый (см. [ХШБЧ, гл. 8, с. 267; гл. 23, с. 1994; гл. 51, с. 3852; гл. 60, с. 4189]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 232; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 346, 160]). Бань Гу использовал в своей истории весь этот отрывок из «Янь те лунь» (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1985]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 338, 389, примеч. 199]). Предложение «если уж чиновники, сведущие и искушенные во всех тонкостях [законов], не знают, чего придерживаться» с небольшими изменениями встречается в эдикте императора Чэн-ди, изданном в период 28-25 гг. до н.э. (ср. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1987; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 340]). Эта цитата показывает, что попытка Ма Фэй-бая перевести слово чу *** в параллельном тексте «Янь те лунь» «разрешать [вопрос], разбирать [конфликт]» вряд ли оправданна: судя по эдикту Чэн-ди, чу должно быть близко по значению к ю *** («следовать») (ср. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1987, коммент. Янь Ши-гу; ЯТЛЦЧ, с. 390, примеч. 8]); поэтому мы выбираем значение чу «находиться, встать на [какую-либо] сторону, придерживаться» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 100, с. 12; Watson, 1961. Т. 1, с. 306]). В параллельном тексте «Хань шу» (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1985]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 338]) вместо чжань гэ *** («помещение хранилища(?)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 390, примеч. 9; ХЮДЦД. Т. 4, с. 1098, чжань гэ, значение 2]) стоит сочетание цзи гэ *** («настольный книжный шкаф (или: полка)» (см. [Морохаси. Т. 2, с. 164, № 4]) (?) или «полки в книжном ящике-шкафу» (см. [ХЮДЦД. Т. 2, с. 282]) (?). Не исключено, что чжань гэ тоже значит «книжные полки» (ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 201; ЯТЛ (ЦДБ), с. 583, примеч. 18]). Вместо куан юй *** («не тем более ли») в редакции 631 г. стоит просто куан с тем же значением, что лучше с точки зрения параллелизма; после цзинь *** («запретов») стоит цзы до *** («случается все больше») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734]). Мы принимаем оба чтения редакции 631 г. (второе вслед за Ван Ли-ци) (см. [ЯТЛ, с. 343, 346, примеч. 10]).

(обратно)

2138

В кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 335: III.V.II; Шицзин, с. 261]). В трех изданиях «Янь те лунь» она предварена словами Ши юнь ***: («В «[Классической книге] стихов» сказано») (см. [ЯТЛ, с. 346, примеч. 11]). По предложению Чжан Дунь-жэня меняем местами знаки фу *** («сближать (или: сопоставлять) [преступление] по аналогии [с другим]») и шай *** («сокращать число»). По его мнению, выражение шан *** шай ся *** шай (досл. «сократить вверху, сократить внизу». — Ю.К.) значит «пять степеней траура (имеются в виду два трехлетних, девяти-, пяти-и трехмесячный виды траура, ср. [ЯТЛЦЧ, с. 391, примеч. 11; Bodde and Morris, с. 35-37]. — Ю.К.)»; а выражение шан фу ся фу означает «сопоставлять (сравнивать) [со случаями] более высокого и более низкого [порядка]», «то, о чем [в «Шу цзине»] сказано: «сопоставлять наказания, [приравнивая одни к другим], более высокого или более низкого [порядка]»» (см. [ЯТЛ, с. 346, примеч. 13]). Здесь использованы идеи «Ли цзи» и «Шу цзина». В «Ли цзи» цитируется «Комментарий»: «[Видов] преступлений много, а наказаний пять (см. примеч. 13 к гл. 18 наст. изд. — Ю.К.); [случаев ношения] траура много, а [степеней] траура пять; [определяя наказание или вид траура,] сопоставляют его с [наказанием или видом траура] более высокого или более низкого [порядка] и ставят с теми в один ряд» [Ли цзи, св. 57, гл. 36, с. 2а]; ср. [Li Ki. T. 2, с. 568: XXXIII. 20; Legge, LK. Т. 28, с. 384]. В «Шу цзине» сказано: «Разновидностей пяти наказаний три тысячи, сопоставляют наказания, [приравнивая одни к другим], более высокого или более низкого [порядка] (т.е. к более тяжелым или более легким наказаниям. — Ю.К.)» [Шан шу, св. 19, гл. 29, с. 156, 166]; ср. [Legge, Shoo К., с. 606: XXVII, 18]. Ма Фэй-бай переводит нереконструированный текст «Янь те лунь»: «[Случаев] ношения траура по родственникам очень много, но в результате [его ношения] по аналогии со [случаями] более высокого или более низкого [порядка] в целом [люди] не выходят за пределы пяти видов траура. Хотя [в разделе] пяти наказаний больше трех тысяч рубрик, но если сократить [их] число, [приравняв одни наказания к другим], более высокого или более низкого [порядка, люди] тоже не выйдут за пределы пяти наказаний» [ЯТЛЦЧ, с. 391, примеч. 11, 12]. Вслед за Ван Ли-ци мы вставляем знак чжи *** после минь *** («простолюдинов»); чжи стоит здесь в двух изданиях «Янь те лунь» и в редакции 631 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 578, 584, примеч. 23]). В редакции 631 г. вместо местоимения ци *** («его») стоит предлог юй ***, а вместо знаков эр и *** («только и всего») — связка е *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 734]); мы следуем этой редакции.

(обратно)

2139

В кавычках — не вполне точная цитата из речи «знатока писаний» (ср. гл. 55, с. 178 наст. изд.). Чи дао *** («дороги [Сына Неба] для быстрой езды») начали строиться по всей империи сразу же после ее образования, в 220 г. до н.э., возможно, по инициативе Ли Сы. Такие дороги связывали столицу с отдаленными областями страны; лошади скакали по ним галопом (откуда их название). Ширина дороги составляла 50 «двойных шагов» (бу), т.е. 69,3 м, а вдоль ее центральной полосы шириной в 3 чжана, т.е. 6,93 м, были посажены деревья — сосны (вырубленные впоследствии в 151 г. до н.э.), которые отмечали границу полосы, где мог ездить только Сын Неба (считалось, что для его разъездов по стране и строились эти дороги); дорога с внешней стороны деревьев была утрамбована, и центральная полоса возвышалась над нею (см. [СФХТ, гл. 1, с. 6-7; ХШБЧ, гл. 51, с. 3807; ШЦХЧКЧ, гл. 6, с. 32; гл. 11, с. 8; МН. Т. 2, с. 139, 174; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 65, 78, 249, 349, примеч. 86, с. 469, примеч. 17; Bodde, 1938, с. 51, 179; Переломов, 1962, с. 155]).

Приведенные цифры внушают некоторые сомнения. Так, в письме к нам от 28 декабря 1984 г. А.Ф.П. Хюльзеве отказался поверить, что дороги были шириной в 70 м на всем своем протяжении, согласившись в лучшем случае допустить, что преувеличенные размеры, быть может, отличали их вблизи Чанъани, служа знаком императорского величия; ученому казалось, что столь широкие дороги были бы бесполезны и что резонной была бы ширина в 5 (а не в 50) «двойных шагов». С другой стороны, археологические раскопки в Чанъани показывают, что восемь больших улиц столицы имели стандартную ширину ок. 45 м и делились на три части — центральную, шириной ок. 20 м (в письменных источниках она именуется чи дао), предназначенную для императора, и две боковые, шириной ок. 12 м каждая, предназначенные для прочих людей (см. [Wang Zhongshu, с. 3 и рис. 8]).

Проезд по императорской дороге был запрещен, но для определенных лиц или категорий лиц делались исключения: им разрешалось ездить по «боковым дорогам» по обе стороны запретной, центральной полосы шириной в 3 чжана. Остается не вполне ясным, означает ли слово чжун *** из сочетания чи дао чжун (ниже всюду переведенного «по дороге [Сына Неба] для быстрой езды») «центральную» часть дороги или всю ширину дороги (на последнее значение, видимо, указывает процитированный ниже текст «Сань фу хуан ту *** ***», где имеющий право проезда по чи дао чжун все же не может ездить по полосе шириной в 3 чжана). Если слово чжун указывает, как мы считаем, на всю ширину дороги, из этого следует, что езда по всей ширине «дороги [Сына Неба] для быстрой езды» была, как правило, запрещена и что «боковые дороги» — это две полосы по обе стороны центральной (шириной в 3 чжана), которые за вычетом этой центральной полосы занимали все пространство дороги. Если бы слово чжун указывало только на «центральную» часть дороги, из этого следовало бы, что «боковые дороги» были уже, чем обе эти полосы, и вместе с полосой в 3 чжана составляли центральную часть императорской дороги, а по их сторонам оставались еще какие-то части дороги, на которые запрет езды не распространялся, т.е. что императорская дорога делилась не на три, а на пять полос; но этому противоречат приведенные археологические данные.

Правила, касающиеся в первую очередь конного движения по «дороге [Сына Неба] для быстрой езды», были изложены в серии ханьских указов на эту тему. Это собрание указов включало «указ Б» (лин и ***); следовательно, можно предположить существование хронологически более раннего «указа А», а также более позднего «указа В» (лин бин ***) и т.д. (ср. [Kroll, 1964, с. 125-139]). Так, Ван Сянь-шэнь *** *** цитирует сочинение «Сань фу хуан ту»: «В ханьском указе есть установление [относительно] посланцев (заменяем знак хоу *** («князь») на уместный здесь и графически похожий знак ши *** («посланец») из параллельного текста Жу Шуня — см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4625]. — Ю.К.), по которому тот, кто может ездить по дороге [Сына Неба] для быстрой езды, ездит по боковой дороге и не может ездить по [полосе шириной в] 3 чжана в центре. Если кто поступает не по указу, у того, конфискуют и берут [в казну] его повозку и лошадей» (ср. [СФХТ, гл. 2, с. 6-7]). Ван предполагает, что это циньское установление (см. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3807]). Жу Шунь (который в сокращенном виде цитирует это правило, но ссылается не на «Сань фу хуан ту», а просто на «указ», см. выше) приводит также следующее законоположение: «По указу Б, если кто верхом или в повозке на лошадях ехал по дороге [Сына Неба] для быстрой езды, то когда его уже осудят [за это], у него конфискуют и возьмут [в казну] повозку и лошадей, [а также] упряжь (сбрую)» [ХШБЧ, гл. 45, с. 3642]. Предлагая поправку к последним словам этого перевода, которую мы приняли, А.Ф.П. Хюльзеве заметил в письме к нам, что речь идет именно об «упряжи со всеми ее декоративными элементами — ...на лошади были не только ремни и куски кожи ее упряжи, но также и бронзовые диски на лбу и груди». Об упряжи (сбруе) см. также [Goodrich, 1984, с. 290-291].

Самый ранний пока известный нам случай применения «указа Б» относится к 119 (118?) г. до н.э., когда один из князей (хоу) был осужден за то, что ехал по императорской дороге, а при окрике чиновника (?) ускакал прочь; за это преступление было уничтожено его государство (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 18, с. 107-108; ХШБЧ, гл. 16, с. 880-881]; ср. [МН. Т. 3, с. 139; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 3, с. 561]).

Тоже ко временам У-ди (начало I в. до н.э.) относится случай, когда крупный чиновник окликнул и задержал принцессу, ехавшую по императорской дороге, а она сослалась на свое право езды, данное ей «эдиктом» покойной императрицы; тогда чиновник конфисковал экипажи всей ее свиты (см. [ХШБЧ, гл. 45, с. 3641-3642]). Тот же чиновник, видимо, незадолго до 93 г. до н.э. (в 94 г. до н.э.?), передал властям за такое же преступление служащего наследника престола, у которого тоже были конфискованы экипаж и лошади, а о случившемся (невзирая на просьбу наследника) было доложено У-ди, который одобрил поведение своего чиновника (см. там же). За езду по императорской дороге ок. 19 г. до н.э. лишился экипажа и лошадей еще один чиновник, на этот раз подчиненный «канцлера»; задним числом вина его была сформулирована в словах: «прежде лично нарушил указ, ехал по дороге [Сына Неба] для быстрой езды» (см. [ХШБЧ, гл. 84, с. 4954, 4957]). Ок. 7-5 гг. (или в 3 г.?) до н.э. мелкие чиновники, подчиненные «канцлеру», «на основании указа ездили по дороге [Сына Неба] для быстрой езды», один из них был задержан, а его лошади и экипаж были конфискованы за нарушение «указа Б», но затем это было сочтено оскорблением «канцлера» (см. [ХШБЧ, гл. 72, с. 4624-4625; Цянь Хань цзи, гл. 29, с. 5а]).

Для полноты картины упомянем указ императора Юань-ди, разрешавший наследнику престола переходить через «дорогу [Сына Неба] для быстрой езды» (см. [HFHD. Т. 2, с. 374 и примеч. 1.4]; ср. [там же. Т. 3, с. 212, примеч. 23.6]).

Из приведенного материала явствует, что коллекция указов, связанных с запретом ездить по императорской дороге, состояла (как можно предположить) из нескольких законоположений; из них (предположительно) «указ А» (издан, вероятно, во II в. до н.э.) формулировал общее правило о езде (а возможно, и ходьбе) по этой дороге; «указ Б» (издан ранее 119 г. до н.э.) предусматривал конфискацию повозки, лошадей и упряжи за самовольную езду (и распространялся, в частности, на знать, ее служащих и государственных чиновников); «указ В» (предположительно) разрешал официальным «посланцам» ездить по этой дороге (но ни в коем случае не по центральной ее полосе, а по «боковым дорогам»); последующий указ («указ Г»?) разрешал наследнику престола переходить через эту дорогу; кроме того, можно было ездить по этой дороге по «эдикту» императрицы, однако на свиту действие «эдикта» не распространялось. Ср. также сводку материала об императорских дорогах в кн. [ЛМЦД, разд. 12, с. 4-5].

(обратно)

2140

Цзюнь *** — мера веса, при Западной Хань равная 7,32 кг. В одной из редакций этой фразы вместо обоих знаков цянь *** («тысяча») стоит графически сходный знак ши *** («десять») (см. [ЯТЛ, с. 346, примеч. 15]). Ли Сы писал в докладе трону: «...Умеющий наказывать виновного (досл.: кого-то. — Ю.К.) непременно усугубляет это [наказание]. Поэтому законы государя [области] Шан подвергали наказанию через увечье тех, кто рассыпал золу на дороге. А ведь рассыпать золу — это малое преступление, тогда как подвергнуться наказанию через увечье — это тяжелое наказание...» [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 30]; ср. [Bodde, 1938, с. 40]. Это рассуждение построено на мысли «Хань Фэй-цзы» об аналогичных законах династии Инь (см. [ХФЦ, гл. 30, с. 541-542]; ср. [А.Иванов, с. 168, примеч. 4; Liao. Т. 1, с. 293-294]). В свою очередь, эти законы, как и законы Шанского Яна, для «Хань Фэй-цзы» суть реализация принципа «сделать неотвратимыми наказания» (би фа ***) (см. примеч. 1 к гл. 55 наст. изд.). В этом трактате сказано: «...По этой причине если наказания, наносящие и не наносящие увечья, не являются неотвратимыми, то запреты и приказы не действуют... Поэтому... законы Инь подвергали наказанию через увечье тех, кто рассыпал золу... Гунсунь Ян сделал тяжелыми [наказания за] легкие преступления...» [ХФЦ, гл. 30, с. 519; А.Иванов, с. 168; Liao. T.I, с. 282]. Ван Ли-ци подозревает, что законы о тяжком наказании за рассыпание золы в действительности были впервые введены в государстве Цинь Шанским Яном; видимо, циньцы только ссылались на прецедент династии Инь (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 584-585, примеч. 26]); Ма Фэй-бай же думает, что Шанский Ян скопировал реальный иньский закон (см. [ЯТЛЦЧ, с. 392, примеч. 3]); последнее мнение кажется менее убедительным.

(обратно)

2141

Вслед за французскими переводчиками «Янь те лунь» и Ма Фэй-баем читаем цзя *** («утяжелить наказание на одну степень» в переводе Сато Такэтоси, см. [Эн тэцу рон, с. 261]; на взгляд А.Ф.П. Хюльзеве, такое увеличение означает, что наказание было тяжелее того, которое было оправдано ценой украденного скота, см. [Hulsewe, 1988, с. 170]) как графически сходный и уместный здесь по смыслу знак цзя *** («надевать шейную колодку (кангу)») (см. [Dispute, с. 253; ЯТЛЦЧ, с. 392, примеч. 4]). Ма Фэй-бай считает, что слова «кто украдет лошадь, того предают смерти, кто украдет быка, тому надевают шейную колодку...», «оружие из арсеналов и продовольствие, [выдаваемое солдатам] поименно [по спискам]» и «ранение при ограблении рассматривается как такое же преступление, что и убийство» — цитаты из тогдашних статутов и указов (см. [ЯТЛЦЧ, с. 392, примеч. 5]). Сохранились известия о том, что ханьские статуты о разбое наказывали за убой чужого скота или нанесение ему ран, в частности карали смертью (?) за убой быка (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 585, примеч. 27; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 33, № 2 (f)]). Под «легкомысленной и опрометчивой [деятельностью]» (цин цзи ***) можно понимать и воровство, и (как Сато Такэтоси) торговлю (см. [Эн тэцу рон, с. 261]). В сочетании у бин мин ши *** ***, по толкованию Ван Пэй-чжэна, принятому переводчиками (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 201; Эн тэцу рон, с. 261; Dispute, с. 243]), мин значит «заслуга, подвиг», а сочетание означает, что воины должны подсчитать количество своих заслуг, чтобы были установлены размеры получаемого ими жалованья. Это толкование неубедительно. То же можно сказать о толковании Ван Ли-ци, по которому у бин мин ши значит «солдаты (или: унтер-офицеры и рядовые) войск пограничной охраны — грозная сила, их провиант и фураж велики (мин)» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 585, примеч. 28]). Гораздо убедительнее толкование Чэнь Чжи, по которому у бин значит «оружие из арсеналов», а мин ши — «счетные книги [обеспечения] солдат-призывников на гарнизонной службе в пограничных округах продовольствием, которое выдавалось на руки по именам» (см. [Чэнь Чжи, с. 78]). Ма Фэй-бай отчасти последовал за ним, приписав мин ши значение «проверяя правильность по именным спискам, выдавать продовольствие», но при этом перевел у бин «вооруженные солдаты» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 392, примеч. 5]). Независимо от них обоих мы приняли для мин ши перевод «продовольствие, [выдаваемое солдатам] поименно [по спискам]». Слово дао *** (судя по контексту, «ограбление») чаще значит «воровство» (см. [Hulsewe, 1988, с. 166-200]; примеч. 11 и 13 к гл. 55 наст. изд.). Фраза «вселяет страх в их сердца» ранее встречается в «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 121]). Ван Ли-ци считает, что выражение цзэ ци и *** *** — здесь синоним выражения сянь и *** («предугадывать намеренья (мысли)») (см. [ХШБЧ, гл. 67, с. 4447 и коммент. Янь Ши-гу]; ср. [Watson, 1974, с. 111; ХЮДЦД. Т. 2, с. 245]); на наш взгляд, лучше вписывается в контекст перевод Сато Такэтоси «призывать к ответу за их сокровенные мысли» (см. [Эн тэцу рон, с. 261]; ср. [Dispute, с. 243]). Под «Чунь цю» имеется в виду «Гунъян чжуань». В кавычках — цитата из «Чунь цю» (ср. [Legge, CT, с. 197, 198, 199]), где под 635 (634?) г. до н.э. сперва сообщается о походе князя Лу на княжество Ци силами государства Чу и о захвате у Ци его земли, а затем что князь Лу вернулся из похода. Согласно «Гунъян чжуань», в результате захвата земли князь Лу не получил того, чего хотел, ибо у него появилась забота — грозная опасность: «Чунь цю» намекают на это словами «пришел из похода на Ци». Хэ Сюпоясняет, что так как в Лу было «пусто» — не было войск, — князь попросил у Чу армию для похода на Ци и избежал беды по счастливой случайности (умер князь Ци, «гегемоном» был цзиньский Вэнь-гун), а, как говорил Конфуций, по счастливой случайности спасается нечестный человек, обманщик (см. [Лунь юй, с. 65: 6.19; Legge, CA, с. 190]); и что поэтому князь Лу «хоть и «получил то, чего хотел» (землю. — Ю.К.), все же «пришел (?) [из] похода» [и оказался в опасности]» [Гунъян чжуань, гл. 12, с. 4б-5а]; ср. [там же, гл. 6, с. 96].

(обратно)

2142

Возможно, имеется в виду не «путь к (или путь к [столице]) Чжоу», а «путь Чжоу». Обе цитаты — из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 353: II.V.IX, 1; Шицзин, с. 275]). Они цитируются с такими же пояснениями («Это значит, что по нему легко [следовать]... Это значит, что он ясно виден») в комментарии Хань Ина (см. [ХШВЧ, гл. 3, с. 36]; ср. [HSWC, с. 102]), откуда, видимо, взято начало речи «знатока писаний». Следующие две фразы имеют (хотя и не близкую) параллель в той же главе этого комментария: «Когда законы бывали изданы, им оказывалось легко следовать; когда [казенные] дела (работы) бывали немногочисленны, их оказывалось легко выполнить (или: выполнить с успехом)» [ЯТЛ, с. 347, примеч. 19; ХШВЧ, гл. 3, с. 27]; ср. [HSWC, с. 75 и примеч. 8].

(обратно)

2143

Выражение цзин ин *** имеет в числе прочих значения «строить» и «планировать», из которых Сато Такэтоси предпочел первое, а Ма Фэй-бай — второе, имея в виду планирование путей сообщения (см. [Эн тэцу рон, с. 262; ЯТЛЦЧ, с. 393, примеч. 3]); нам кажется, что «строить, прокладывать» лучше вписывается в контекст. Сходный образ «волчьей ямы» ранее встречается в «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 29-30: 2.2; Legge, Mencius, с. 154]). Вместо знака цзяо *** («поддельный») в одном издании «Янь те лунь» стоит также бессмысленный здесь знак цзяо *** («заносчивый»), а в трех — чжо *** («стрелять по птицам стрелами, привязанными на шелковые нити»). По мнению Лу Вэнь-чао, затем подкрепленному доводами Ван Пэй-чжэна, в тексте уместен иероглиф чжо; по мнению Сунь И-жана, принятому Ван Ли-ци в 1983 г., вместо цзяо («поддельный») в тексте должен стоять знак цзэн *** («короткая стрела»), который пишется с таким же ключом 111 (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 202; ЯТЛ (ЦДБ), с. 578, 586-587, примеч. 38]). В первом случае следует переводить «стрельба по птицам влёт стрелами, привязанными на шелковые нити», во втором к слову «стрелами» надо добавить определение «короткими». Трудно сказать, какая из двух реконструкций верна; между ними почти нет смысловой разницы. Значение слова кай *** не вполне ясно: его переводили «показывать» (см. [Эн тэцу рон, с. 262]), «махать под носом» (см. [Dispute, с. 243]); мы (без полной уверенности) выбрали значение «учреждать». Предложение в кавычках — не вполне точная цитата из комментария Хань Ина: «Ведь простолюдины не могут перелезть (досл.: переступить) через стену [высотой всего в] один жэнь, но [даже] мальчики могут подняться на гору [высотой в] сто жэнь и гулять там по той причине, [что у нее есть] отлогий склон. Ныне, когда человеколюбие и справедливость уже давно постепенно клонятся к упадку, [как будто спускаются вниз по отлогому склону], можем ли мы сказать, что простолюдины не преступают [правил]?» [ХШВЧ, гл. 3, с. 36]; ср. [HSWC, с. 101]. Этот отрывок, в свою очередь, не вполне точно воспроизводит текст «Сюнь-цзы» (см. [СЦЦШ, гл. 28, с. 389]; ср. [Koster, 1967a, с. 368]).

(обратно)

2144

Цзинь *** может в данном случае указывать и на металлические деньги, и на золото (ср. [Морохаси. Т. 5, с. 338, № 18, значения 1 и 2]). Согласно ханьским статутам, хищение предметов из императорского храма предков каралось смертной казнью (в частности, таким ее видом, как обезглавливание, с последующим выставлением тела на рыночной площади) независимо от количества украденных вещей (см. [Шан шу, св. 10, с. 106 (разд. Шан шу ***, гл. 17), субкоммент. Кун Ин-да, коммент. «Истинный смысл»; ШЦХЧКЧ, гл. 102, с. 9-10; ХШБЧ, гл. 50, с. 3783-3784 (ср. Watson, 1961. Т. 1, с. 537-538); Hulsewe, 1988, с. 171-172]). Слова в кавычках — цитаты из речи «сановника» (ср. гл. 55, с. 179 наст. изд.). Ши *** в данном случае значит «главный судья», «начальник судей» (см. [Legge, Shoo К., с. 44, 45: II.I.V, 20]). В современном тексте «Гуань-цзы» есть изречение с такой же первой, но другой второй частью (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 329, примеч. 28 к гл. 10]). В четырех изданиях «Янь те лунь» вместо знака жэнь *** («человеколюбие») стоит уместный здесь по смыслу знак жэнь *** («человек») (см. [ЯТЛ, с. 347, примеч. 22]). Близкое антропоцентрическое высказывание есть в «Сяо цзине» (см. [Сяо цзин, св. 5, гл. 9, с. 1а]) и повторено у Дун Чжун-шу (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4013]; ср. [ДФ (Хань), с. 149]). В одном издании «Янь те лунь» вместо «правитель любит людей» сказано «правитель людей любит людей» (см. [ЯТЛ, с. 347, примеч. 23]). С.Е.Яхонтов замечает, что слово ай *** (в нашем переводе «любит») «в древнекит[айском] — скорее значило «дорожит»». Далее в кавычках — не совсем точная цитата из «Мэн-цзы», где сказано: «Благородный муж не вредит людям ради (досл.: с помощью) того, чем он кормит людей» [Мэн-цзы, с. 51: 2.15]; ср. [Legge, Mencius, с. 176]. Выражение «вредить тем, кого кормишь, ради того, чем кормишь» см. в [ЛШЧЦ, св. 21, гл. 4, с. 161; ХНЦ, гл. 17, с. 151; ЯТЛ (ЦДБ), с. 587, примеч. 44]. Последние слова в кавычках — почти точная цитата из «Лунь юй» (см. [Лунь юй, с. 112: 10.17]; ср. [Legge, CA, с. 234]); отрывок оттуда пересказывает «знаток писаний».

(обратно)

2145

Первые слова в кавычках — цитата из речи «сановника» (ср. гл. 55, с. 180 и примеч. 7 наст, изд.), вторые — цитата из «указа Б» (см. с. 590, примеч. 5 к гл. 55 наст. изд.). Вслед за Ван Ли-ци по предложению Чжан Дунь-жэня и Ян И-суня читаем син чи *** («едет [по дороге Сына Неба для] быстрой езды») вместо чи син (см. [ЯТЛ, с. 344, 347, примеч. 25]). Как отмечает Го Мо-жо на основании комментария Чжан Дунь-жэня, поскольку по «указу Б» экипаж, лошади и упряжь ехавшего по императорской дороге подлежали конфискации, чиновники могли рассматривать их как не его собственность. Поэтому, если человек не останавливался после оклика, его считали укравшим лошадь; Го Мо-жо, а вслед за ним и Ван Ли-ци усматривают в этом крючкотворство чиновников, манипулировавших «указом Б» (см. [ЯТЛДБ, с. 99, примеч. 127; ЯТЛ (ЦДБ), с. 587, примеч. 46]). В связи с этим напомним, что князь, который в 119 г. до н.э. ехал по императорской дороге, был окликнут чиновником, но ускакал, лишился не лошадей и экипажа, а своего государства (см. с. 590, примеч. 5 к гл. 55 наст. изд.), т.е. был явно наказан не по «указу Б», а строже. Данных о применении смертной казни за «кражу лошади» у нас нет (ср. [Hulsewe, 1988, с. 170]); известен как будто один случай, когда смерть (? — употреблен термин, означающий и смертную казнь, и наказание вообще) грозила человеку за «кражу быка» (см. [Чэн Шу-дэ, с. 113]). Главный арсенал был устроен Сяо Хэ во дворце Вэйян *** ***, но арсеналы существовали и в округах. Начальник арсенала ведал оружием, получал 600 ши жалованья и (по крайней мере при Восточной Хань, но, возможно, и раньше) имел одного помощника (см. [ХШБЧ, гл. 19А, с. 1121-1122 и коммент. Ван Сянь-цяня; ЯТЛ (ЦДБ), с. 588, примеч. 48]; ср. [Bielenstein, 1980, с. 37-38, 78]). Судя по судебному казусу, рассмотренному Дун Чжун-шу, подлежал обсуждению вопрос: «Если [служащий в арсенале солдат-призывник] А украл оружие из арсенала, заслуживает ли он того, чтобы [его обезглавили, а его тело] бросили на рыночной площади?» За «кражу оружия из арсенала» в 18 г. до н.э. был казнен колодник (см. [Чэн Шу-дэ, с. 127, 164; Hulsewe, 1988, с. 173]). Значение слова дао ***, переведенного «кража», включает и случаи грабежа (ср. примеч. 7 и 13 к гл. 55 наст, изд.): неоднократно «кража оружия из арсенала» совершалась группой повстанцев, стремившихся вооружиться; так, например, было в 22, 17 и 13 гг. до н.э. (см. [HFHD. Т. 2, с. 391, 399, 406]). Случай «бегства с мечом в руке» встречается в цзюйяньских документах (см. [Чэнь Чжи, с. 78]). Здесь же находим случай ранения неизвестного человека мечом, описанный тем, кто нанес рану (см. [Loewe, 1967. Т. 2, с. 358, 359]). По предложению Ян И-суня заменяем знак мянь *** («лицо») на уместный здесь по смыслу и графически похожий знак эр *** (служебное слово) (см. [ЯТЛ, с. 348, примеч. 27]). Ма Фэй-бай переводит нереконструированный текст «давать отпор (противодействовать) в лицо» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 394, примеч. 15]). Слово юэ *** явно употреблено здесь в значении «закон», «ограничивающие [законы]» (или «законы-соглашения»?) (ср. [Цзинь шу, гл. 30, с. 3а; ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 6; Watson, 1961. Т. 2, с. 346-347; Кроль, 1979в, с. 105; Кроль, 1993а, с. 384, 385, 389]). Заменяем знак цзуй *** («преступление») более уместным по смыслу и графически похожим знаком цзин *** («волчья яма»), как в параллельном тексте в «Кун-цзы цзя юй» (см. [КЦЦЮ, св. 7, гл. 30, с. 11]).

(обратно)

2146

Аналогичное рассуждение есть у Дун Чжун-шу: «Когда разбирают судебное дело [в соответствии с принципами] «Вёсен и осеней», то, основываясь на [имеющихся в] нем фактах (или: действиях. — Ю.К.), исследуют воли [участвующих в] нем [сторон]; если у кого воля злая, то, не дожидаясь, когда она будет выполнена, [определяют его вину]; у зачинщика зла наказание особенно тяжелое; у кого сердце честное, у того и приговор легкий» [ЧЦФЛ, гл. 5, с. 20]; ср. [Чэн Шу-дэ, с. 163, 164, 167, 169; Кроль, 19746, с. 208]. Принцип «исследовать сердце и [таким образом] определить вину», выдвинутый школой Гунъян (см. [Hihara, с. 1-40]), неоднократно применялся при Хань. Так, в правление императора Ай-ди (ок. 7 г. до н.э.), когда при дворе обсуждалось дело о нанесении увечий одному чиновнику лицом, подосланным другим чиновником, приводились такие доводы, как «согласно принципу «Вёсен и осеней», исследуют сердце и [таким образом] определяют вину», «согласно принципу «Вёсен и осеней», если у кого намерение злое, то, [хотя им и] были совершены подвиги, он не избегнет наказания» [ХШБЧ, гл. 83, с. 4936, 4935]; ср. [Цянь Хань цзи, гл. 28, с. 3а-3б]. Во 2 г. до н.э. при обсуждении вины «канцлера» группа чиновников при дворе ссылалась на то, что, «когда совершенномудрые цари выносили приговоры по судебным делам, они непременно сначала исследовали сердце и [таким образом] определяли вину [обвиняемого]...» [ХШБЧ, гл. 86, с. 5042]; ср. [HFHD. Т. 3, с. 37; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 291]. Тот же принцип фигурирует в трактате Ван Чуна, написанном между 76 и 84 гг. до н.э. (в формулировке «исследовать сердце и вникнуть в намерения»), где из него выводится тезис о необходимости наказывать злой умысел и прощать ошибки (см. [Лунь хэн, гл. 33, с. 522-523]; ср. [Forke. Т. 2, с. 46-47; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 252]), а также в рассуждении Ин Шао, составленном ок. 194-196 гг. (см. [ХХШ, гл. 48, с. 716]). В рассуждении еще одного из ханьских конфуцианцев II в. н.э. употреблена близкая формула: «Согласно принципу «Вёсен и осеней», расследуют действительные обстоятельства [преступления] и определяют вину, прощают дела и наказывают (или: упрекают. — Ю.К.) за намерения» [ХХШ, гл. 48, с. 717]; ср. [там же, с. 716]. В этой формуле (как видно из комментария Хэ Сю, см. там же, с. 717) «расследование действительных обстоятельств» означает учет намерений виновного (так что, быть может, знак цин *** значит в ней «чувства», а не «действительные обстоятельства»).

(обратно)

2147

Знак нянь *** («думать, размышлять») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 394, примеч. 17]) — искажение знака цзинь *** («теперь»), образующего его верхнюю часть (см. [Эн тэцу рон, с. 263; ЯТЛ (ЦДБ), с. 579, 588, примеч. 51]). Ван Ли-ци в 1983 г. заменил также минь *** («простолюдин») знаком жэнь *** («человек»), считая, что знак минь попал в текст по ошибке переписчика (см. [там же, с. 579, 588, примеч. 51]). Мы приняли оба исправления. За «ранение при ограблении» полагалось такое же наказание, как за убийство. В формуле «ранить человека при ограблении» слово дао («ограбление») может значить и «воровство» (см. примеч. 7, 11 к гл. 55 наст. изд.). В танских статутах обсуждается случай непреднамеренного убийства или ранения человека по ошибке при краже, который обычно рассматривался по аналогии со случаем убийства или ранения в драке (см. [ТЛШИ, гл. 20, с. 234-235]; ср. [Чэн Шу-дэ, с. 113]). О ранении и убийстве в драке при Хань см. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 254-255]. Цзан *** (иногда пишется ***) означает «добычу (украденные вещи)» в случае воровства (см. [Hulsewe, 1988, с. 167-168]) и «незаконную прибыль» вне зависимости от способа ее получения — путем служебных злоупотреблений, вымогательства, коррупции и т.д. (см. там же; [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 136, 152, примеч. 164, с. 178]). Фа *** («наказывать, не нанося увечья»), вероятно, означает здесь «штраф» (ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 134-135, 205]); это исходит из контекста. Казнь за убийство, штраф за воровство и наказание через увечье за ранение — три вида наказания в духе «права талиона», с традиционной китайской точки зрения похожие на соответствующие преступления и потому рассматривавшиеся как объекты «того же рода», которые как бы «притягиваются» этими преступлениями (см. [Кроль, 1972, с. 61 — 65; Кроль, 1977г, с. 25-29; Kroll, 1990, с. 63-64]). Конфуцианцы вслед за Сюнь-цзы не раз подчеркивали, что «все цари» наказывали смертью за убийство и увечьем за ранение, что это их неизменный путь (см. [СЦЦШ, гл. 18, с. 239; ХШБЧ, гл. 23, с. 1995; гл. 83, с. 4936; ХХШ, гл. 48, с. 715]; ср. [Dubs, 1928, с. 195; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 348, 414, примеч. 316]). Так называемые законы в «трех разделах», введенные Лю Баном на рубеже 207 и 206 гг. до н.э., которые предусматривали смерть за убийство и наказания в соответствии с преступлениями за ранение и воровство (грабеж) (см. о них [HFHD. Т. 1, с. 58; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 333, 368-372, примеч. 143, с. 80, 96-97; Кроль, 1970б, с. 140-141, 180]), видимо, тоже отражали китайскую версию «права талиона».

(обратно)

2148

Вслед за Ван Ли-ци по предложению Лу Вэнь-чао (см. [ЯТЛ, с. 344, 348, примеч. 30; ЯТЛ (ЦДБ), с. 579, 588-589, примеч. 53]) читаем юй ши («императорский секретарь») вместо юй ши да фу («сановник-императорский секретарь») (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 183, примеч. 5 к гл. 1]): выше сказано, что «сановник-императорский секретарь» «не отвечал» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 395, примеч. 1]). В тексте сказано не «законы» (фа ***), а «блюстители (исполнители) законов» (чжи фа чжэ *** ***), что бессмысленно; в сходном по мысли отрывке «Хуайнань-цзы» сравниваются с поводьями и удилами именно законы (см. [ХНЦ, гл. 9, с. 78]; ср. [Померанцева, 1979, с. 179]). Ван Лян *** — прославленный возница эпохи Чунь цю, сын цзиньского сановника; иначе его звали Сунь У-чжэном *** ***, он правил колесницей Чжао Цзянь-цзы (см. примеч. 15 к гл. 24 наст. изд.); по преданию, после смерти превратился в звезду (см. [ХНЦ, гл. 6, с. 53, коммент. Гао Ю; Померанцева, 1979, с. 80, 151-152, 178, 180-181, 222, примеч. 30]). Хань-цзы *** — древний мыслитель легист Хань Фэй *** (ум. в 233 г. до н.э.); перевод части его биографии и его сочинений см. [Liao. Т. 1-2; А.Иванов]. В одном из его сочинений сказано: «Если [средние правители] соблюдают закон и занимают [высокое] положение [государя], то приводят [народ] к порядку; если отворачиваются от закона и оставляют [высокое] положение [государя], то приводят [народ] к смуте» [ХФЦ, гл. 44, с. 888]; ср. [Liao. Т. 2, с. 204-205]. По предложению Чжан Дунь-жэня исключаем из текста знак юэ *** («говорить») как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 348, примеч. 33]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо знака гу *** («твердыня») стоит графически похожий и уместный здесь по смыслу знак го *** («государство») (см. [ЯТЛ, с. 348, примеч. 34]). «Сделать государство богатым и армию сильной» — один из легистских тезисов. В кавычках — неточные цитаты из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 63, с. 15; Liao. Т. 1, с. XXVII]). В легистских памятниках «пять вредителей (или: паразитов)» — это «ученые», «говорящие о древности», «носящие на поясе меч», «придворные» (?) и «торговый и ремесленный люд» (см. [ХФЦ, гл. 49, с. 1078, 1079, примеч. 5; Liao. Т. 2, с. 297; ДФ. Т. 2, с. 274-275]); на взгляд Ван Ли-ци, «легкомысленные и распущенные вредители», о которых говорит «императорский секретарь», — это «ученые», которые восхваляют пути прежних царей, ссылаются на человеколюбие и справедливость, придают великолепие своему виду и одежде и красоту своим рассуждениям в спорах, заставляют усомниться в законах своего века и вызывают двоедушие у правителя (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 589, примеч. 58]).

(обратно)

2149

Первая фраза в кавычках — не совсем точная цитата из сочинения «Цзю чжан ***», приписываемого Цюй Юаню (см. [Цюй Юань фу, с. 388]), вторая (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 77, коммент. Сыма Чжэна]) — неточная цитата из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 49, с. 1051; Liao. Т. 2, с. 280]) или из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 113; Morgan, с. 149]). Сходное сравнение попытки править норовистой лошадью при помощи поводьев с попытками управлять разложившимся народом времен нынешнего упадка, прибегая к наказаниям, использовавшимся Яо и Шунем, содержится также в гл. 23 «Хань шу» (см. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 348, 415-416, примеч. 326] и др.; ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 589, примеч. 60]).

(обратно)

2150

«Поводья и удила», «добрый мастер[-возница]», «закон и [высокое] положение [государя]» — цитаты из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 55, с. 182 наст. изд.). Цзай Пи *** («[канцлер-великий] глава [чиновников] Пи») — Бо *** Пи, первый министр царства У при Фу-ча, который из корысти склонил своего царя к миру с царем Юэ (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 304-305, примеч. 73, 75 к гл. 7]) ок. 494 г. до н.э., а последний в конце концов в 473 г. до н.э. уничтожил У и казнил Бо Пи (см. [МН. Т. 4, с. 21-23, 25-28, 31-32, 128, 376, 422-423, 427-428, 431; т. 5, с. 376; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 34-38, 81-82, 198, 227, примеч. 78; т. 6, с. 17, 19, 21, 143]). Ранее Бо Пи очернил в глазах Фу-ча У Цзы-сюя, противившегося политике первого министра. Под Цинь имеется в виду император Эр-ши. О доктрине «исполнения и названия» см. [Хуань Куань. Т. I, с. 330, примеч. 32 к гл. 10]. На взгляд Ван Ли-ци, под последователем этой доктрины здесь подразумевается Чао Цо (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 589-590, примеч. 62]), на взгляд Ма Фэй-бая — направление (школа) в легизме (см. [ЯТЛЦЧ, с. 398, примеч. 6]); речь, конечно, идет не об одном Чао Цо. Мысль о подражании древним царям, канцлерам и Конфуцию вписывается в конфуцианские циклические воззрения на историю, ср. взгляды Дун Чжун-шу и Сыма Цяня, находившегося под его влиянием (см. [ДФ (Хань), с. 150-151; Кроль, 19706, с. 85-101]). Критику Хань Фэем конфуцианского восхваления древности, стремления следовать ей и образцам, явленным ее правителями, см. в [ХФЦ, гл. 14, с. 248; гл. 49, с. 1040]; ср. [Liao. Т. 1, с. 123; т. 2, с. 276]. Чжэн лин *** может быть дословно понято как «правильный приказ» (ср. [Эн тэцу рон, с. 264]), но по словарю это «указы [и законы (т.е. всякие законоположения. — Ю.К.), осуществляющие] правление» (см. [Морохаси. Т. 6, с. 478, № 456, значение 1]). В семи изданиях «Янь те лунь» вместо сочетания знаков цзюй сянь *** («все попали в западню»?) стоят более уместные здесь по смыслу графически похожие знаки цзу дао *** («в конце концов наступить на...») (см. [ЯТЛ, с. 349, примеч. 37]). Вслед за Го Мо-жо (ср. [ЯТЛДБ, с. 99]) мы принимаем это чтение (см. также [ЯТЛ, с. 349, примеч. 37; ЯТЛ (ЦДБ), с. 580, 590, примеч. 68; ЯТЛЦЧ, с. 396, примеч. 8]). В пяти изданиях «Янь те лунь» перед фу *** («ведь») вместо второго знака цинь *** стоит графически похожий знак бэнь *** («собственно говоря»). Чжан Дунь-жэнь подозревает, что знак цинь повторяется в тексте в связи с тем, что выше, после знака шэнь *** («сам»), выпал какой-то неизвестный иероглиф и что поэтому редактор добавил второй знак цинь; замену этого второго цинь на бэнь он считает неправомерной (см. [ЯТЛ, с. 349, примеч. 38]). По мнению Чжао Сяо-ляня *** ***, повторяющийся знак цинь должен быть искажением знака цзюй ***, а после знака шэнь ничего не выпало (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 204]). Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 99]) сокращает второй знак цинь, что дает нормальное предложение, начинающееся с частицы фу *** («ведь»). Мы принимаем чтение Го Мо-жо, как это сделал (без ссылки на него) Ван Ли-ци в 1983 г.; он также указал, что в одной редакции этой фразы второй знак цинь отсутствует (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 580, 590-591, примеч. 69]). Оппозиция «споры о мелочах (неважных делах)» — «великий путь» встречается у Ян Сюна (см. [ХШБЧ, гл. 87Б, с. 5130]; ср. [Knechtges, 1982, с. 56-57]), и Ван Ли-ци считает, что текст Ян Сюна основан на данном отрывке «Янь те лунь» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 591, примеч. 70]). Эта оппозиция встречается также в «Кун цун цзы» (см. [Graham, 1978, с. 20]); ср. параллелизм между «спорами о мелочах» и «малым путем» в «Хань шу» и «Кун-цзы цзя юй» (см.[ХШБЧ, гл. 80, с. 4865; KTCY, с. 249, 357]).

(обратно)

2151

В начале своей речи «императорский секретарь» использует идеи Хань Фэя (см. [ХФЦ, гл. 40, с. 888; гл. 50, с. 1080]; ср. [Liao. Т. 2, с. 205, 298]). Шэнь, Хань***: Шэнь — легист Шэнь Бу-хай *** *** (ум. в 337 г. до н.э.) (см. о нем [Creel, 1974]), Хань — Хань Фэй. Слова го *** («государство») и мо *** («моисты») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 68]). «Князь (гун) Чжоу» и «Кун-цзы» — цитаты из речи «знатока писаний» (ср. гл. 55, с. 183 наст. изд.). По предложению Сунь И-жана заменяем цзинь ле *** («пола порвалась») графически похожим и более уместным здесь по смыслу сочетанием се (или си) ле *** («лоскуты ткани, [оставшиеся после шитья одежды]» (см. [ЯТЛ, с. 352, примеч. 3; ЯТЛ (ЦДБ), с. 592, 594, примеч. 2]). Впрочем, Ма Фэй-бай считает, что и цзинь ле тоже значит «лоскуты, оставшиеся после кройки (шитья) одежды» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 397, примеч. 2]). Пи *** — «штука», т.е. полотнище материи стандартных размеров, при Чжоу длиной в 4 чжан (ср. [Swann, с. 221]). Юй-фу *** — прославленный врач глубокой древности, по одной из версий подданный Хуан ди (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 102, с. 8-10]). Мысли о том, что «водой, [доставляемой] издалека, не тушат пожара, [вспыхнувшего] близко», что не надо заливать огонь водой из моря и что заниматься устроением нынешнего народа, лишь дождавшись людей, достойных, как Яо или Шунь, — все равно что спасать голодающих, лишь дождавшись высококачественного зерна и мяса, высказывал еще Хань Фэй (см. [ХФЦ, гл. 22, с. 434; гл. 40, с. 889]; ср. [Liao. Т. 1, с. 236-237; т. 2, с. 205]). У-цзы *** — У Ци. О Вэй см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3]. Шэнь, Шан *** — Шэнь Бу-хай и Шанский Ян. Хань — княжество, где был министром Шэнь Бу-хай.

(обратно)

2152

«Князь (гун) Чжоу» и «Кун-цзы» — цитаты из речи «императорского секретаря» (см. гл. 56, с. 183 наст. изд.). Вслед за Го Мо-жо и Ван Ли-ци исключаем из текста имя У Ци ***, так как там говорится лишь о событиях в государстве Цинь (см. [ЯТЛДБ, с. 100 и примеч. 129; ЯТЛ, с. 349, 352, примеч. 5]). Значение выражения мао (или хао) луань *** может быть истолковано двояко. По комментарию Янь Ши-гу, мао значит здесь «неясный» (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 4005]); но, согласно тому же комментатору, мао в другом сочетании значит луань («прийти или быть приведенным в беспорядок») (см. [ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2045; гл. 90, с. 5232]). В первом случае выражение означает «наступление неясности и беспорядка», во втором «прийти (или быть приведенным) в беспорядок» (ср. также [Морохаси. Т. 9, с. 175-176, № 43; Seufert, с. 32; HFHD. Т. 1, с. 329]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил знак ли *** («устроить») его синонимом чжи ***, заметив, что последний был заменен знаком ли при Тан, поскольку его табуировали как имя третьего императора династии (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 592, 595, примеч. 6]). Сочетание лю и *** значит то же, что лю и *** (***) («стать распущенным, разнузданным»); Цзя И характеризует им нравы и обычаи, унаследованные от Цинь (см. [ХШБЧ, гл. 48, с. 3716 и коммент. Ван Нянь-суня; гл. 22, с. 1909 и коммент. Ван Сянь-цяня]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 433]); возможно, «знаток писаний» заимствовал это выражение у Цзя И. Выражение пэй цзэ *** (обычный перевод — «заросшее болото») может означать луга, поросшие пышной растительностью — травами, кустарником и деревьями (см. [Bodde, 1978, с. 163-165]). Эти заросли уничтожались огнем (с целью охоты или расчистки земли под пашню). Го Мо-жо считает, что под глупцами, поджегшими заросли, имеются в виду Чэнь Шэн и его товарищ У Гуан *** (см. [ЯТЛДБ, с. 100, примеч. 129]), что сомнительно — следующее предложение к Чэнь Шэну и У Гуану относиться не может. Скорее прав Ма Фэй-бай, на взгляд которого здесь иносказательно дано понять, что сделанное Шанским Яном и У Ци — глупость (см. [ЯТЛЦЧ, с. 398, примеч. 3]), только мы бы сказали — сделанное Шанским Яном, поскольку, по нашему мнению, имя У Ци здесь — плеоназм. В кавычках — почти точная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 306: 13.13; Legge, Mencius, с. 455]). В тексте — игра слов: бу *** значит и «чинить» (дыру в одежде), о чем говорил «императорский секретарь», и «исправлять» (недостатки), что он имел в виду в переносном смысле (см. гл. 56, с. 183-184 наст. изд.). Это слово встречается в переносном значении и в цитате из «Мэн-цзы».

(обратно)

2153

Хуцзы *** — название местности, расположенной южнее совр. уездного города Пуян пров. Хэбэй, где, по Сыма Цяню, Хуанхэ еще ок. 132 г. до н.э. пробила брешь в дамбе и вышла из берегов; слова в кавычках — цитаты из Сыма Цяня (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 29, с. 8; МН. Т. 3, с. 525-526; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 196]). В основном «императорский секретарь» имеет в виду заделывание промоины дамбы в Хуцзы в 109 г. до н.э., на которое У-ди послал несколько десятков тысяч призывников, а затем принял в нем и личное участие: принес божеству Хуанхэ жертвы, приказал своей свите носить вязанки хвороста, чтобы заполнить брешь, и сочинил песню о Хуцзы, кончавшуюся словами: «В Сюаньфане заделана [промоина], к нам придет полное счастье». Как указывает Сыма Цянь, за двадцать с лишним лет после прорыва дамбы в Хуцзы случился ряд неурожайных годов, причем в особенности пострадали земли Лян и Чу (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 29, с. 13-17]; ср. [МН. Т. 3, с. 532-536; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 198-199]). Пострадавший от наводнения район включал северо-восточную часть совр. пров. Хэнань, северо-западную часть совр. пров. Цзянсу, юго-восточную часть совр. пров. Аньхуй и западную половину совр. пров. Шаньдун (см. [ЯТЛЦЧ, с. 399, примеч. 3]). О ремонте дамбы в Хуцзы и строительстве храма Сюаньфан в 109 г. до н.э. см. [Хуань Куань. Т. I, с. 141, 235, примеч. 60 к гл. 2]. Слова и *** («опереться») и гуй *** («примкнуть») входили в одну древнюю рифму (см. [Ян Шу-да, с. 69]). Слова «не надо «чинить в небольших масштабах»» — не вполне точная цитата из речи «знатока писаний», в свою очередь цитирующего «Мэн-цзы» (ср. гл. 56, с. 184 и примеч. 2 наст. изд.).

(обратно)

2154

Лю Сян цитирует речь, в которой истоки р. Янцзы тоже уподобляются горлу глиняного кувшина; этому противопоставлена ее ширина в пределах государства Чу, исчисляемая тысячей ли (см. [Синь сюй ЦЧЦИ, гл. 4, с. 143, 144]). В трех изданиях «Янь те лунь» вместо и *** («тоже») стоит знак би *** («непременно»), и один из комментаторов подчеркивает, что это верное чтение (см. [ЯТЛ, с. 352, примеч. 9]). Мы согласны с этим (см. подробно в примеч. 76 к гл. 29 наст. изд.). В шести изданиях «Янь те лунь» вместо цзы *** («все больше») стоит его синоним с ключевым знаком 85 — цзы *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 595, примеч. 11]). Слова в кавычках — точно или не совсем точно воспроизведенные цитаты из речи «императорского секретаря» (см. гл. 56, с. 185 наст. изд.). Сэ *** значит и «заделать» промоину (брешь), и «преградить (завалить)» истоки (напр., источник смуты), отсюда (не переведенная нами) игра слов в речи «знатока писаний». Выражение «наказания были установлены, но не применялись», которым, в частности, стандартно характеризовались правления Чжоу-гуна и образцовых государей Чжоу, см. в [СЦЦШ, гл. 28, с, 389 (ср. Koster, 1967a, с. 368); ХНЦ, гл. 20, с. 183; ШЦХЧКЧ, гл. 117, с. 58 (ср. Hervouet, 1972, с. 140); ХШБЧ, гл. 3, с. 36 (ср. HSWC, с. 102); HFHD. Т. 2, с. 36-37 и примеч. 51, с. 392; т. 3, с. 182, 244; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 334, 377, примеч. 155; Swann, с. 210 и примеч. 335; КЦЦЮ, св. 1, гл. 2, с. 11 (ср. KTCY, с. 207, 269)]. Сыма Цянь указывает, что при царях Чэне и Кане «Поднебесная жила в покое и мире, наказания были установлены, но более сорока лет не применялись» [ШЦХЧКЧ, гл. 4, с. 42]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 192]. Выражение чжун ци сюй *** *** понимают по-разному: «оканчивает свою жизнь сообразно последовательности старости и юности» (см. [Эн тэцу рон, с. 267]); «исполняет свои труды в подходящие моменты (своевременно)» (см. [Dispute, с. 249]); «до конца выполняет то, что ему следует (последовательность своих действий)» (Б.И.Панкратов); «по порядку кончает и снова начинает» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 400, примеч. 6]). На наш взгляд, речь идет о сообразовании в деятельности с четырьмя временами года — в «И цзине» говорится: «Ведь великий человек... сообразуется в последовательности (сюй) (или: согласует последовательность) своих [действий] с четырьмя временами года» [Чжоу И, гл. 1, с. 126 и коммент. Кун Ин-да]; ср. [Yih King, tr. by McClatchie, с. 18; Legge, YK, c. 418; I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, c. 417]. По примеру Го Мо-жо заменяем знак гу *** («одинокий») графически похожим и уместным по смыслу знаком куа *** («вести себя неправильно») (ср. [ЯТЛДБ, с. 100]). Другие сохранили знак гу в своих редакциях. Ван Ли-ци приписал ему значение «быть одиноким» (см. [Лунь юй, с. 44: 4.25]; ср. гл. 24, с. 63 и примеч. 12 наст, изд.), а Ма Фэй-бай — «обманывать ожидания, оказаться неблагодарным» (см. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 596, примеч. 18; ЯТЛЦЧ, с. 400, примеч. 4]). Но эти значения (по крайней мере первое) хуже вписываются в контекст. О прекрасных седых бровях как признаке долголетия см. примеч. 74 к гл. 29 наст. изд. Чжи *** — счастье или благословение, ниспосланное свыше Небом или, как в данном случае, предком, ср. фу (см. [Chow, с. 199-200; HFHD. Т. 3, с. 375, примеч. 3.3, с. 408, примеч. 12.4; Хуань Куань. Т. I, с. 300-301, примеч. 50 к гл. 7]). Цитата в кавычках происходит из «Гимнов Чжоу» «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 590: IV.I[ii].VII; Шицзин, с. 429]). Слова «гимна» обращены к покойному августейшему отцу Сына Неба — Вэнь-вану, а не к Небу; в связи с этим следует указать, что, как предполагает Ван Ли-ци, вместо знака тянь *** («Небо») здесь должен стоять графически похожий знак фу *** («он») (см. [ЯТЛ, с. 352, примеч. 12; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 593, 596, примеч. 20]), который по смыслу больше подходит к контексту. В отличие от Ма Фэй-бая, почему-то считающего, что в тексте высказана идея провиденциализма (повеления, или мандата, Неба) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 400, примеч. 6]), мы принимаем редакцию Ван Ли-ци 1983 г. и читаем фу вместо тянь. Слова в кавычках в двух последних предложениях речи «знатока писаний» — цитаты из высказываний «императорского секретаря» (ср. гл. 56, с. 183, 184, 185 наст. изд.).

(обратно)

2155

В кавычках — цитаты из Хань Фэя: «Когда плотничий шнур прям, то кривое дерево будет обтесано» [ХФЦ, гл. 6, с. 88]; ср. [Liao. Т. 1, с. 45]. Вместо знаков инь гуа (или го) *** («зажим для выпрямления кривого дерева») в трех изданиях «Янь те лунь» стоят графически сходные знаки инь го *** (см. [ЯТЛ, с. 353, примеч. 13]). По предложению Лу Вэнь-чао заменяем знак ху *** («искривленный, кривой») графически похожим знаком куа *** («кривой») (см. [ЯТЛ, с. 353, примеч. 14]; ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 299, примеч. 39 к гл. 7]). Сунь У ***: Сунь — это Сунь-цзы *** (Сунь У ***), прославленный полководец и автор трактата о военном искусстве (см. [Конрад, 1950]) VI-V вв. до н.э.; см. его биографию в [ШЦХЧКЧ, гл. 65, с. 1-4]; У — это У-цзы (см. примеч. 1 к гл. 56 наст. изд.). По предложению Чжан Дунь-жэня добавляем отрицание бу *** в предпоследней фразе речи «императорского секретаря» (см. [ЯТЛ, с. 353, примеч. 15]). Чжан Дунь-жэнь считал также, что знаки фэн *** («ветер», «ветер влияния») и кэ *** («возможно») — это, должно быть, плеоназм (см. там же). Если исключить их из текста, следует переводить: «то народ не последовал [за ним] (или: [остался] непослушен)... то народ не поддавался духовному преображению». Но Го Мо-жо и Ма Фэй-бай игнорировали эти исправления, приняв лишь предложение ввести в текст отрицание бу (см. [ЯТЛДБ, с. 101; ЯТЛЦЧ, с. 401, примеч. 6]). Реконструкция Чжан Дунь-жэня кажется нам достаточно убедительной; но она требует внести в текст еще два серьезных изменения. Поскольку же редакция Го Мо-жо и Ма Фэй-бая вполне удобочитаема, мы перевели ее; разумеется, перевод условный.

(обратно)

2156

Выражения в кавычках в первом предложении — цитаты из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 20, с. 183]), где ранее встречается и сравнение хорошего врача с хорошим чиновником: «Вот за что высоко ценят Бянь Цюэ: ценят не за то, что он составлял лекарство в соответствии с болезнью, а ценят за то, что он знал, откуда происходит болезнь, щупая пульс — [биение] кровеносной жилы [больного]. Вот за что высоко ценят совершенномудрого человека: ценят не за то, что он определял (?) наказания в соответствии с преступлениями, а ценят за то, что он знал, откуда происходит смута». Смысл выражения шэнь сяо си *** *** не вполне ясен. Сато Такэтоси переводит его «хорошо знать состояние (положение) больного» (см. [Эн тэцу рон, с. 268]), Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 401, примеч. 1]) думает, что оно указывает на тщательное и разностороннее обследование физического состояния больного (в том числе есть ли у него слабость, жар и т.п.) с целью назначения нужного лекарства; на взгляд ученого, шэнь сяо си — синоним уже встречавшегося в трактате выражения «щупать пульс» (см. [ЯТЛ, гл. 14, с. 99]). Кроме того, словари-энциклопедии дают для сяо си значения «колебания температуры человеческого тела» (см. [Морохаси. Т. 6, с. 1186, № 82, значение 5]), «уменьшение или увеличение», «изменения», «признаки, симптомы» (см. [ХЮДЦЦ. Т. 5, с. 1203-1204, значение 1, 2, 8]), используя которые можно перевести «вникать в изменения, [происшедшие в теле больного]» или «вникать в симптомы [болезни]». Наш перевод условный. Смысл сочетаний вэнь ча *** и вэнь чжу *** не вполне понятен, их толкуют и переводят по-разному: «детально знать уголовное право (законодательство)» и «казнить на основании уголовного законодательства» (см. [Эн тэцу рон, с. 269]), «жестокие законы» и «законы служат лишь для преследования невинных» (см. [Dispute, с. 250]), «манипулируют законами, ловко подводят [одних] под наказания [для] других» и «обвинять невиновных по жестоким статьям закона, заманивать их, как птиц в сети» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 401, 402, примеч. 3, 4]). Ван Ли-ци предложил толкование одного лишь выражения вэнь чжу (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 597, примеч. 30]), в котором он видит синоним выражения шэнь вэнь чжоу на *** ***, согласно «Большому китайско-русскому словарю» означающего «подводить под особо жестокую статью закона (например, отводя смягчающие обстоятельства); обвинять невиновного по жестоким статьям закона» (возможен и перевод: «извращая статьи закона или с излишней строгостью ссылаясь на статьи закона, вовлекают [невинного] человека в преступление» (см. [ХЮДЦД. Т. 5, с. 1423]); в доказательство ученый ссылается только на один ханьский текст, где сказано: «Чиновники, [ведающие официальными документами], с ножом [для выскабливания ошибок в текстах] и кистью [для письма в руках] специально [своими кривыми толкованиями] придают суровость писаным [законам] и умело клевещут [на людей] (шэнь вэнь цяо ди *** ***), вовлекают людей в преступления...» [ХШБЧ, гл. 50, с. 3794]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 7; Watson, 1961. Т. 2, с. 347]. С нашей точки зрения, с натяжкой допустимо понять здесь вэнь как смысловой эквивалент шэнь вэнь; это выражение, в свою очередь, значит «сделать суровыми писаные [законы]»; добавим, что суровость законов может явиться и следствием деятельности законодателя, соответствующим образом сформулировавшего их статьи (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 14]; ср. [Watson, 1961. 1.2, с. 427]), и результатом кривых толкований чиновников, применявших эти статьи, как в рассматриваемом случае. Одно из значений чжу («укорять, порицать, обвинять») вполне подходит для сочетания вэнь чжу, как его понимает Ван Ли-ци. Если последовать его толкованию, надо перевести вэнь чжу «они обвиняют [невинных, кривыми толкованиями] придав суровость писаным [законам]». Все же мы предпочли иной перевод, поскольку, с одной стороны, приписывать вэнь значение шэнь вэнь — это некоторая натяжка, а с другой — у слова чжу есть значение «истреблять сородичей (семью) преступника» (см. [Морохаси. Т. 10, с. 463, № 35427, значение 2]), уместное в данном контексте: по нашему предположению, вэнь чжу скорее значит «на основании писаных [законов] истреблять сородичей [преступника]». Разумеется, наши переводы вэнь ча и вэнь чжу условны. В эдикте Чэн-ди от февраля-марта 17 г. до н.э. есть отрывок, который (особенно своим первым предложением) очень напоминает слова «знатока писаний»: «Один человек виновен, [а] весь его клан держат в заключении, земледельцы теряют свое занятие, и много таких, которые чувствуют ненависть» [ХШБЧ, гл. 10, с. 323]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 399]. В редакции 631 г. вместо нин (нэн) *** («пропитывать, смачивать», а также, по Ма Фэй-баю, «гноиться», «прорваться» — глагольное значение, производное, на его взгляд, от именного «грязь, слякоть», — см. [ЯТЛЦЧ, с. 402, примеч. 5]) стоит уместный здесь по смыслу (см. [ЯТЛ, с. 353, примеч. 17]) знак мань *** («прорваться» — о нарыве) (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735]). В кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 326: II.IV.X, 1; Шицзин, с. 255]). Ма Фэй-бай приписывает пу *** (обычный перевод — «быть повсюду», «без разбора, огульно») (см. там же) значение «(по)страдать, погибнуть», так как этот знак взаимозаменялся со своим омонимом и синонимом графически сходным знаком пу *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 402, примеч. 6]); мы перевели в соответствии с толкованием Ма Фэй-бая. В редакции 631 г. вместо ноу *** («кирка, или мотыга, для прополки») стоит более уместный здесь знак чу *** («мотыга»), встречавшийся ранее в речи «императорского секретаря» (ср. [ЯТЛ, гл. 56, с. 350]); мы принимаем чтение чу; далее в той же редакции слово чу тоже записано не иероглифом ***, а иероглифом *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735]). Согласно Ван Ли-ци, слово вэй в сочетании вэй го *** значит «иметь», так как это сочетание параллельно другому — ю гун *** («иметь заслугу») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 597, примеч. 37]); в отличие от Ван Ли-ци Ма Фэй-бай переводит вэй го «творить зло» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 402, примеч. 9]). Последние слова в кавычках — цитаты из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 56, с. 186, 604, примеч. 5 наст. изд.).

(обратно)

2157

В «Гулян чжуань» говорится об убийстве неким «вором (или разбойником)» старшего брата одного князя и поясняется: ««Вор» — это [наименование, выражающее] презрение» (см. [Гулян чжуань, гл. 18, с. 26]; ср. [Legge, CT, с. 676, 677-678, 680, 681-682]; ср. [там же, с. 447]). Согласно комментариям Хэ Сю и других к «Гунъян чжуань», употребление в «Чунь цю» слова «вор» вместо имени и фамилии «сановника» или «младшего чиновника», которые совершили убийство, значимо — указывает на тяжесть преступления, зависит от статуса убитого и свидетельствует о понижении статуса убийцы в глазах автора «Чунь цю» (см. [Гунъян чжуань, гл. 19, с. 9а; гл. 14, с. 9а]). Согласно «Ли цзи», преступники, подвергшиеся наказанию, не находятся рядом с государем, государев дом не служит им приютом, сановники не кормят их, а младшие чиновники не разговаривают с ними при встрече на дороге; государь ссылает их в разные места в соответствии с их виной и не распространяет на них своего правления, показывая этим, что они не заслуживают того, чтобы жить (см. [Li Ki. Т. 1, с. 53:1(1), 52, с. 275: 111(11), 11]). Последовав в 1983 г. редакции Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 101]), Ван Ли-ци заменил знак ши *** («вначале», «начинать») на чи *** («стыдиться»), знак мин *** («повеление, приказ») на графически похожий знак цзинь *** («ныне»), а перед ним поставил точку (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 598, 601, примеч. 3, 4]). Эта реконструкция требует перевода: «Поэтому простолюдины стыдятся нарушать какие-либо [запреты]. Ныне простолюдины, не следующие законам...» В нашем переводе 1983 г. мы, как и Ван Ли-ци, но независимо от него, приняли эту реконструкцию, потому что его редакция 1958 г. не казалась нам осмысленной (она предполагает перевод: «Поэтому простолюдины впервые нарушают приказ» [ЯТЛ, с. 353], который не вписывается в контекст). Но Ма Фэй-бай нашел способ сделать ее осмысленной: он поставил после чжи *** («это», «что-то», здесь: «какие-то [запреты]») запятую, а не точку, после минь *** («простолюдины») — точку и перевел: «Поэтому как только простолюдины начинают совершать преступления, их считают «простолюдинами, не следующими законам»» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 403-404, примеч. 3]). Это толкование выглядит не менее убедительно, чем реконструкция Го Мо-жо, и к тому же не требует реконструкции текста. Поэтому мы предпочли его. Фу цзе *** («пожертвовать собой ради [соблюдения] честности (душевной чистоты, идеалов)» (см. [ХЮДЦД. Т. 1, с. 1185]) иногда переводят также «хранить честность» (см. [ХЮДЦД. Т. 2, с. 383, № 144; Эн тэцу рон, с. 270]) и даже «полагаться на честность» (рассматривая знак фу как результат искажения знака чжан *** «опираться на») (см. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 325, 357, примеч. 46]). Вслед за Сато Такэтоси переводим ли *** (возможные в этом контексте значения — «принцип», «путь») словом «долг» (ср. [Эн тэцу рон, с. 270]): в пользу этого перевода говорят параллельные тексты, собранные Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 601, примеч. 5]). В кавычках — цитаты из «речи знатока писаний», чьи слова «императорский секретарь» употребляет в других контекстуальных значениях: если в речи первого выражение сян лянь *** означает «втягивать других [в разврат] (вступать с ними в связи?)», то в речи второго — «втягивать других [в преступление]» (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 404, примеч. 4]; но ср. [там же, с. 402, примеч. 5]); если в речи первого выражение и цзе *** означает «одно-единственное коленце» (ствола бамбука), то в речи второго — «один сустав» (ср. гл. 56, с. 187 наст. изд.). Моделью единства членов родственной группы служит концепция «тела» (ср. [Кроль, 19816, с. 39-57]), согласно которой родители и дети — это одно тело, разделенное пополам (см. [там же, с. 42-43; ЛШЧЦ, св. 9, гл. 5, с. 61]; ср. [R. Wilhelm, с. 115-116]). Гуань нэй хоу *** *** — князья (хоу), живущие и получающие доход в столичной области «внутри застав» (т.е. к западу от заставы Ханьгу), на территории совр. пров. Шэньси; при Цинь и Хань гуань нэй хоу назывались обладатели 19-го ранга знатности, которые занимали положение выше «девяти министров», но ниже ле хоу (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 214, примеч. 88 к гл. 1]) — князей хоу, обладавших 20-м рангом знатности. Они жили в столице, не имели каких-либо пожалованных территорий, а получали от императора право взимать налоги с населения определенных земель (поселений), расположенных в столичной области; отсюда титул этих князей (см. [ХШБЧ, гл. 3, с. 117, коммент. Жу Шуня; ЯТЛ (ЦДБ), с. 601, примеч. 7; Swann, с. 31; Переломов, 1962, с. 62; Ch'u, с. 83-84, примеч. 77]). У *** («пяток») — единица соседской системы, введенной (а скорее дополненной принципом коллективной ответственности) по инициативе Шанского Яна в государстве Цинь в 356 г. до н.э. (ср. [Hulsewe, 1985, с. 13 и примеч. 104]). Согласно Кога Нобору, в этой системе черты родственного объединения сочетались с чертами соседского: пять соседних семей составляли «[группу в] пять [семей]», или «пяток», который был родственным объединением, включавшим отца, сыновей, братьев и т.п., а два «пятака», чьи дома были обращены фасадом друг к другу, — «[группу в] десять [семей]», или «десяток» (ши ***), который не был родственным объединением; во главе каждой из этих единиц стояли соответственно «начальник пятка» и «начальник десятка». Члены «пятков» и «десятков» должны были трудиться совместно и оказывать друг другу взаимную помощь, а также несли ответственность за поддержание общественного порядка, уплату налогов, ведение списков; они обязаны были наблюдать друг за другом и были связаны правилом коллективной ответственности за преступление одного из них (см. [Koga Noboru, с. 554-556, 565-566]). Взаимные доносы были вменены вобязанность, за недоносительство человека разрубали пополам; донесший на преступника награждался так же, как отрубивший голову врага, а укрывший преступника наказывался, как сдавшийся врагу (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 8; Duyvendak, с. 14 и примеч. 7, с. 57-61; Переломов, 1968, с. 98-99; ЯТЛ, с. 356, примеч. 4]). Циньское право содержало также правила, касающиеся вынесения приговора за ложный донос (см. [ШХДЦМЧЦ, с. 192-194]). Система «пятков» и «десятков» действовала и при Хань, и во времена Ван Мана (см. [Swann, с. 353; HFHD. Т. 3, с. 307, 371, 401, 410, 502; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 273, 283, примеч. 63, 64; ХШБЧ, гл. 76, с. 4747; и др.]).

(обратно)

2158

Выражение дэн чжи и син *** *** толкуют и переводят по-разному: «применять наказания», «наказывать» (см. [Эн тэцу рон, с. 270; Dispute, с. 252]); «обходиться с (кем-либо), применяя наказания» (см. [Ян Шу-да, с. 69]); «придать (кому) единство (единообразие) с помощью наказаний», как в высказывании Конфуция, где вместо дэн употреблен его синоним ци *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 601, примеч. 9]; ср. [Лунь юй, с. 13: 2.3; Legge, СА, с. 146]; перевод см. гл. 35, с. 110 и примеч. 5 наст. изд.); «оценивать (измерять) тяжесть наказания» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 405, примеч. 1]). Наиболее убедительным кажется толкование Ян Шу-да; японский и французский переводы могут быть приняты постольку, поскольку по смыслу они не противоречат этому толкованию; довольно убедительно и толкование Ван Ли-ци; недопустимо лишь толкование Ма Фэй-бая, так как в этом контексте имя существительное син выступает как название орудия действия, обозначенного глаголом дэн, а не как его прямое дополнение. В редакции 631 г. после юань *** («роптал») стоит конечная частица и *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735]). Четыре великих преступника, которых покарал Шунь, — Гун-гун *** (см. о нем [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 137-138, 140, 234-235, примеч. 63]), Хуань-доу, варвары саньмяо и Гунь. Слова о карательной деятельности Шуня, взятые в кавычки, — это цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 212-213: 9.3; Legge, Mencius, с. 349]), где, в свою очередь, цитируется текст «Шу цзина» (ср. [Legge, Shoo К., с. 40: II.I.V, 12]), выделенный нами с помощью внутренних кавычек. В редакции 631 г. вместо фу *** («подвергался») стоит фу *** с тем же значением (оба знака взаимозаменялись); вместо вэй *** («только») стоит его графически сходный синоним вэй ***; после местоимения чжи *** стоит вопросительная конечная частица ху *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735]). Предложения в кавычках о людях, подвергшихся наказанию, — цитаты из «Гунъян чжуань», где сказано: «Люди, подвергшиеся наказанию, — это не те люди. Благородные мужи не приближаются к людям, подвергшимся наказанию; если кто приближается к людям, подвергшимся наказанию, то это путь презрения к смерти» (см. [Гунъян чжуань, гл. 21, с. 56]; ср. [ХШБЧ, гл. 62, с. 4260-4262; Watson, 1958, с. 59, 215-216, примеч. 107-109; Алексеев, 1958, с. 81]).

(обратно)

2159

«Камера для разведения шелковичных червей» — теплое и темное помещение, где производили оскопление (см. [ХШБЧ, гл. 62, с. 4265; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 127-128]). Здесь термин су вэй («ночная охрана (стража) дворца») (см. примеч. 2 к гл. 17 наст. из.) употреблен в глагольном значении «охранять по ночам» и указывает на службу императорского телохранителя. Вслед за Ван Ли-ци читаем ю дэ *** вместо дэ ю и принимаем для ю значение «еще», предложенное Чэнь Цзунь-мо (см. [ЯТЛ, с. 354, 356, примеч. 7]). Ма Фэй-бай читает эти знаки в последовательности дэ ю и принимает для ю значение «вследствие»; на его взгляд, смысл этого предложения — «имеет возможность вследствие того, что получает жалованье и т.д., сделать так, что сам пользуется почетом...» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 405-406, примеч. 10]). Хо ци жао *** *** переводили и «достигает богатой жизни» (см. там же; ср. [Эн тэцу рон, с. 271]), и «пользуются их богатствами» (см. [Dispute, с. 252]). Мы предпочли второй перевод. Тай гуань *** («Великий приказ, [ведающий императорской пищей]») — учреждение, ведавшее питанием во дворце; его возглавлял «начальник» (лин ***), имевший семь «помощников» (чэн ***) и 3000 подчиненных ему рабов; оно относилось к ведомству «малого казначея» (см. [Bielenstein, 1980, с. 51]; ср. [там же, с. 57, 60, 61, 68, 171, примеч. 196, с. 173, примеч. 238, с. 174, примеч. 225, с. 197, примеч. 26]). Дао цзюй *** — орудия наказания через увечье: нож служил для оскопления мужчины, пила — для отпиливания ног; но известно, что подвергшийся оскоплению говорил о себе как о том, что осталось после применения «ножа и пилы» (см. [ХШБЧ, гл. 62, с. 4261]; ср. [Watson, 1958, с. 59; Морохаси. Т. 1, с. 189, № 8]). Пример судьбы, описанной в этом отрывке (и то, если быть точным, не без оговорок), дает только жизнь Сыма Цяня (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 207]). Указывая на это, Ма Фэй-бай подчеркивает противоположность взглядов конфуцианца и «сановника» на этого историка (см. [ЯТЛЦЧ, с. 406, примеч. 12]) — в отличие от «знатока писаний» «сановник» с одобрением цитирует слова Сыма Цяня (см. выше, гл. 18, с. 39-40 и примеч. 29 наст. изд.).

(обратно)

2160

Вслед за Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 354, 357, примеч. 8-10]) вводим в текст знак цзинь *** («ныне») в начале первого предложения и знак чжуань *** («Комментарий») после названия «Чунь цю ***», а знаком сян *** («друг друга, других») заменяем сяо в сочетании сяо цзо ***; эта реконструкция основана на редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735]). В кавычках — цитаты из Конфуция: «Казнить, не наставив, — это называют жестоко обращаться [с людьми]» [Лунь юй, с. 217: 20.2]; ср. [Legge, CA, с. 353]. Под «Комментарием» (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 213-214, примеч. 87 к гл. 1]) имеется в виду «Гунъян чжуань»: в кавычки заключена почти точная цитата оттуда (ср. [Гунъян чжуань, гл. 18, с. 7а]); но там первые два предложения следуют в обратном порядке. Как показал Ван Ли-ци, цинь ци *** (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 321, примеч. 52 к гл. 9]) — в данном случае близкие родственники: отец (или родители), сыновья, старшие и младшие братья (см. [ЯТЛ, с. 357, примеч. 11]). Описание ханьских законов о коллективной ответственности, данное «знатоком писаний», похоже на то, что нам известно про законы Шанского Яна о круговой поруке (см. [ХФЦ, гл. 13, с. 239, 243, примеч. 21; гл. 43, с. 907, 910, примеч. 15, 16 (ср. Liao. Т. 1, с. 115; т. 2, с. 213); ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 7-8 и коммент. Сыма Чжэна]; а также [Хуань Куань. Т. I, с. 298, ссылки в примеч. 30 к гл. 7]). Смысл сравнения действия законов о коллективной ответственности с последствиями ранения мизинца становится понятен в свете сообщения о конце царя У Хэ-люя: тот был «ранен в палец», от этого заболел и умер (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 66, с. 14]). В редакции 631 г. вместо знака чжи *** в двух случаях стоит уместный здесь знак эр *** (показатель определения к сказуемому). Она дает также более развернутый вариант последнего предложения: «А поскольку это так, то за виновного по аналогии [с ним] карают невинных; если же по аналогии [с ним] карают невинных, то невинных, [избежавших наказания], в Поднебесной будет мало» [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735]. В редакции 631 г. стоит сочетание фань чжу ***, принятое Ван Ли-ци; в большинстве изданий «Янь те лунь» вместо этого стоит цзи чжу *** («распространить кару на»), а в пяти изданиях стоит сочетание чжу цзи *** («кара распространяется на...»), принятое Ма Фэй-баем (см. [ЯТЛ, с. 354, 357, примеч. 13; ЯТЛ (ЦДБ), с. 599, 603, примеч. 22, 23; ЯТЛЦЧ, с. 406, примеч. 15]). Вслед за Ван Ли-ци мы приняли чтение фань чжу, условно переведя это сочетание «карать по аналогии с»; но вполне приемлема и редакция Ма Фэй-бая, требующая перевода «распространяют кару виновного на невинных».

(обратно)

2161

Лу Вэнь-чао считал второй знак минь *** («простолюдины») в речи Цзы-гуна плеоназмом (см. [ЯТЛ, с. 357, примеч. 15]); Го Мо-жо заменил его знаком цзюэ *** («этот») (см. [ЯТЛДБ, с. 102]); в 1983 г. и Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 599, 603, примеч. 24]), и мы независимо друг от друга последовали за Лу Вэнь-чао. Еще в «Кунь сюэ цзи вэнь» (гл. 10) отмечается, что Цзан Вэнь-чжун и Цзы-гун не были современниками и что в этой речи «знатока писаний» ошибка. По этому поводу Лу Вэнь-чао высказал соображение, что, возможно, Цзы-гун дал оценку Цзан Вэнь-чжуну задним числом. В свою очередь, Ван Ли-ци заметил, что в гл. 3 «Хань Ши вай чжуань» содержатся высказывания Цзы-гуна, осуждающие жестокие расправы с преступниками в Лу в период правления Цзисунь-цзы *** *** (см. [HSWC, с. 105-106]); он предполагает, что, возможно, в рассматриваемом тексте «Янь те лунь» имя Цзан Вэнь-чжуна стоит по ошибке вместо имени Цзисунь-цзы (см. [ЯТЛ, с. 357-358, примеч. 16]). Это предположение кажется довольно натянутым. Его не разделяет Ма Фэй-бай, тоже согласный с Лу Вэнь-чао (которого он при этом не называет), что Цзан Вэнь-чжун и Цзы-гун не были современниками и что второй рассуждал о первом задним числом: он указывает, что у Конфуция тоже есть критика в адрес Цзан Вэнь-чжуна (см. [ЯТЛЦЧ, с. 406, примеч. 16]; ср. [Лунь юй, с. 172: 15.14; Legge, CA, с. 298-299]). Тем более вероятно, добавим мы, что о Цзан Вэнь-чжуне мог критически отзываться и ученик Конфуция Цзы-гун.

(обратно)

2162

В редакции 631 г. фразы сообщения о Цзы-чане следуют в обратном порядке: «казнил одного человека и наказал двух людей»; там же вместо знака и *** стоит уместный здесь по смыслу (ср. [ЯТЛ, с. 358, примеч. 17]) графически похожий знак сы *** («быть подобным»), а на конце последнего предложения стоит конечная частица и *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735]). Ма Фэй-бай видит в этом казненном Дэн Си (см. [ЯТЛЦЧ, с. 406, примеч. 18]). Как показал Ван Ли-ци, в древних книгах знаки и и сы взаимозаменялись (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 603, примеч. 26]). В отличие от него Ма Фэй-бай считает неверным чтение сы в редакции 631 г. и приписывает и *** значение слова вэй *** (см. [ЯТЛЦЧ, с. 406, примеч. 19]). Мы приняли редакцию Ван Ли-ци. Об «отце и матери» народа ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 280, примеч. 29 к гл. 6]. Шоу ни сян цзо чжи фа *** («закон об осуждении за чужое (досл.: [совершенное] другим) [преступление] зачинщика укрывания [преступника]») стал применяться более сурово в век У-ди (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 361, примеч. 31 к гл. 12]) и только в 66 г. до н.э. подвергся «конфуцианизации» (модифицировавшись в сторону партикуляризма): из сферы его действия были исключены родители и дети, внуки и деды с бабками, мужья и жены и, вероятно, старшие и младшие братья (см. подробно [Кроль, 1977в, примеч. 38]; ср. [HFHD. Т. 2, с. 224-225 и примеч. 10.1; и др.]). Но другие категории лиц продолжали осуждаться по этому закону, о чем свидетельствуют случаи его применения в 65 и 55 гг. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 15Б, с. 630; гл. 15А, с. 607; ЯТЛЦЧ, с. 406-407, примеч. 20]). Конфуцианская критика «постановления о зачинщиках укрывания преступника» повлияла на соответствующие взгляды даосских эклектиков (см. [Кроль, 1977в, примеч. 38; Кроль, 1974а, с. 64-65]).

(обратно)

2163

В редакции 631 г. в начале первого предложения стоит знак вэнь *** («я слыхал») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735]). Вслед за Чэнь Цзунь-мо и Ван Ли-ци перемещаем его в начало второго предложения (см. [ЯТЛ, с. 355, 358, примеч. 20; ЯТЛ (ЦДБ), с. 599, 604, примеч. 30]); это лучше и с точки зрения параллелизма. Также вслед за Ван Ли-ци заменяем знак ци *** («разве») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 405]) более уместным здесь по смыслу знаком ци *** («он»), стоящим и в редакции 631 г., и в «Гунъян чжуань». Слова в кавычках в этом предложении — цитаты из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 14, с. 8а]). Слова в кавычках во втором предложении — почти точная цитата из «Лунь юй» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 361, примеч. 31 к гл. 12]). Дун Чжун-шу процитировал эти слова, обосновывая оправдательный приговор человеку, который спрятал усыновленного и выращенного им найденыша, совершившего убийство; при этом философ ссылался не на «Лунь юй», а на «принцип справедливости» «Чунь цю»; императорским эдиктом обвиняемый был оправдан (см. [Ду Ю, гл. 69, с. 382; Чэн Шу-дэ, с. 164]). Мянь цзэй ***, согласно комментарию Янь Ши-гу, означает «избавить... от наказания за причиненный вред и смуту» (см. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3836]), т.е. цзэй означает «причинять вред», «разрушать», «убивать», «убийца» (ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 253]). В «Гунъян чжуань» есть изречение: «[Нарочно] медленно преследовать и дать убежать разбойнику (и *** цзэй) — это путь отношения к близким как к близким (т.е. любви к близким родственникам. — Ю.К.)» [Гунъян чжуань, гл. 9, с. 9а-9б]. В версии этого изречения, приведенной в «Гулян чжуань», тоже стоит выражение и цзэй (см. [Гулян чжуань, гл. 1, с. За]), как в одном издании «Янь те лунь». Поскольку Хуань Куань опирался на традицию «Гунъян чжуань», Ван Ци-юань *** *** пришел к выводу, что экземпляр этого комментария, которым пользовался Хуань Куань, отличался от экземпляра Хэ Сю; Сунь Жэнь-хэ, основываясь на западноханьском использовании процитированного выше текста из «Гунъян чжуань», где стоит мянь цзэй, а не и цзэй (см. [ХШБЧ, гл. 51, с. 3836]), считает, что так вполне могло быть и в экземпляре, который был в распоряжении Хуань Куаня (см. [ЯТЛ, с. 358, примеч. 22]; ср. [Ван Пэй-чжэн, с. 207-208]). Следовательно, это выражение «Янь те лунь» восходит к «Гунъян чжуань», и его нужно сопоставлять с выражением и цзэй; в таком случае оно значит «дать ускользнуть (освободить, дать спастись) разбойнику (или злодею)».

(обратно)

2164

Цитаты из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 23, с. 76; гл. 11, с. 86; гл. 2, с. 7а, 16, 26; гл. 3, с. 8а; гл. 5, с. 1а]). Эти формулы истолкованы в [Кроль, 1972, с. 64-65; Кроль, 1980, с. 153-154]. Ср. также [ЯТЛ, с. 358, примеч. 23, коммент. Ван Ци-юаня].

(обратно)

2165

Цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 10, с. 46]). «Зачинщик зла» — идейный инициатор преступления, подстрекающий к нему других, — должен быть наказан особенно сурово в связи с тем значением, которое комментаторы школы Гунъян придавали преступной воле (ср. гл. 55, с. 181-182 и примеч. 12 наст. изд.). О «зачинщике зла» см. [ЧЦФЛ, гл. 5, с. 20; ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 18; гл. 130, с. 24 (ср. Watson, 1961. Т. 2, с. 230; Watson, 1958, с. 52); ХШБЧ, гл. 77, с. 4798; гл. 83, с. 4935, 4936 (ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 265-266)]; ср. примеч. 12 к гл. 55 наст. изд.

(обратно)

2166

В редакции 631 г. перед знаками хуань чжуй *** («[нарочно] медленно преследуют») стоит знак нэн *** («могут»); в последнем предложении после знаков ши у (см. примеч. 1 к гл. 57 наст, изд.) стоит знак эр *** вместо чжи ***, а после знаков сян цзо *** («осуждение... за [преступление] одного из них») стоит связка е ***. Ван Сянь-цянь считает оба последних чтения правильными (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 735; ЯТЛ, с. 359, примеч. 26]).

(обратно)

2167

У ши *** — то же, что у вэй *** («бездействие», «недеяние»). Первая цитата в кавычках — из «Лао-цзы» (ср. [Лао-цзы, § 57, с. 149]; ср. [Ян Хин-шун, с. 146]) — воспроизведена неточно. Вторая цитата в кавычках — из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 135: 12.11; Legge, CA, с. 256; Fung, 1973. Т. 1, с. 60]).

(обратно)

2168

В кавычках — цитаты из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 57, с. 188 наст. изд.).

(обратно)

2169

Образ человека, стоящего над глубокой пропастью (или омутом), есть в «Ши цзине» (см. [Legge, She К., с. 333: II.V.I, 6]; ср. [Шицзин, с. 259]).Чжан Дунь-жэнь предлагает заменить знак цзянь *** («сильный, неутомимый») графически сходным цзе *** («проворный, проворство») в связи с тем, что у Сыма Сян-жу царевич Цин-цзи упомянут как образец «проворства» (цзе) (см. [Hervouet, 1972, с. 173Ь, 176 и примеч. 2]). «Проворство Цин-цзи» и «смелость Мэн Бэня и Ся Юя» были в I в. до н.э. литературным клише (см. [ХШБЧ, гл. 65, с. 4380 и коммент. Янь Ши-гу]; ср. [Watson, 1974, с. 80; ЯТЛ (ЦДБ), с. 605, примеч. 39]), видимо восходящим к Сыма Сян-жу. В трех изданиях «Янь те лунь» вместо дао ли *** («бояться, страх») стоит сун *** ли («задрожать от страха»); как указывают Чэнь Цзунь-мо и Ван Ли-ци, это напрасная попытка исправить текст (см. [ЯТЛ, с. 359, примеч. 29]). Выражение «мозг и печень запачкают [кровью]» — из Сыма Сян-жу (ср. [Hervouet, 1972, с. 151а, 151]).

(обратно)

2170

В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 119]). Выражение «наступить на лезвия» восходит к «Чжун юн» (см. [Legge, DM, с. 389: IX]). «Народ не посмеет нарушать» — выражение из доклада Ли Сы, где развивается аналогичная мысль и в подкрепление ее тоже цитируются те слова из «Хань Фэй-цзы», которые далее приводит «императорский секретарь» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 30; Bodde, 1938, с. 40]). «У любящей матери бывают испорченные дети» и «в семье, где строгие нравы, не бывает буйных рабов» — цитаты из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 50, с. 1097; А.Иванов, с. 316; Liao. Т. 2, с. 306]), где они следуют в обратном порядке. Ли Сы писал в своем докладе трону о необходимости «расследовать и требовать [к ответу]» (ок. 209 г. да н.э.): «Поэтому Хань-цзы говорил: «У любящей матери бывают испорченные дети, а в семье, где строгие нравы, не бывает буйных рабов». Почему? Явно потому, что умеющий наказывать виновного непременно усугубляет это [наказание] (см. продолжение перевода в примеч. 6 к гл. 55 наст. изд. — Ю.К.)... Только мудрый правитель умеет провести суровое расследование легкого преступления; ведь если расследование суровое, даже когда преступление легкое, что же говорить о [случае], когда бывает совершено тяжкое преступление? Поэтому народ не посмеет нарушать [законов]». Как видно из этого, «императорский секретарь» толкует «Хань Фэй-цзы» в духе Ли Сы; в этом рассуждении проводится принцип «сделать неотвратимыми наказания» (см. примеч. 1 и 6 к гл. 55 наст. изд.). «Неспособность] вынести [страдания других] в мелочах» — цитата из Конфуция (ср. [Лунь юй, с. 174-175: 15.27; Legge, СА, с. 302]), где значение этого выражения шире: «нетерпеливость (невыдержанность) в мелочах», причем оно указывает и на вспыльчивость по поводу мелочей, и на доброту в мелочах («человеколюбие женщины»), и на отсутствие подлинной отваги мужественного воина («смелость простолюдина») — обе последние черты находили у Сян Юя (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 92, с. 6-7; De Francis, с. 185; Кроль, 19706, с. 179]), — и на мелкую жадность. В данном случае речь идет о «человеколюбии женщины», почтительной, любящей, ласковой и полной сострадания в личных отношениях, но и только; вспомним в связи с этим определение «человеколюбия» у «Мэн-цзы» как «не[способности] вынести [страдания других]» (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 186, примеч. 11 к гл. 1]). Последнее предложение в кавычках — почти точно воспроизведенная цитата из того же доклада Ли Сы от 209 г. до н.э. (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 32; Bodde, 1938, с. 41]). Следуя предложению Ян Шу-да (см. [Ян Шу-да, с. 71]), вместо сю *** («совершенствовать, осуществлять»; в переводе Ма Фэй-бая «заниматься» — см. [ЯТЛЦЧ, с. 408, примеч. 6]) читаем сюнь *** (последовать»).

(обратно)

2171

Тирану Чжоу приписывалось создание наказания «огнем (или: [через] сожжение, поджаривание)» (пао ло ***), согласно традиции состоявшего в том, что медный столб обмазывали жиром и помещали горизонтально над раскаленными угольями, а преступника заставляли пройти по нему, и он, поскользнувшись, падал на уголья и погибал на потеху наложнице тирана Чжоу (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 28 и коммент. 29]; ср. [МН. Т. 1, с. 201 и примеч. 1, с. 202; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 176, 296, примеч. 105; О'Hara, с. 188; ХНЦ, гл. 11, с. 91]; ср. [Wallacker, с. 30, 54, примеч. 38]). Фраза «Чжоу... создал наказание огнем» — из «Сюнь-цзы» (см. [СЦЦШ, гл. 15, с. 203]; ср. [Koster, 1967, с. 196; ШЦХЧКЧ, гл. 22, с. 15]; ср. [МН. Т. 3, с. 218-219]). Шоу ну *** (или шоу ну ***, как в редакции 631 г.) (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]) дословно значит «арест жены и детей [преступника]». Наказание фигурирует в одном из законов Шанского Яна от 356 г. до н.э., где ему подлежат «[семьи] тех, кто занимается [извлечением] прибылей из второстепенного занятия, а также тех, кто беден из-за [собственной] лени» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 8-9]; ср. [Duyvendak, с. 15; Переломов, 1968, с. 98]). Сыма Чжэн считает, что собирали и переписывали жен и детей таких преступников, «конфисковали» их и превращали в казенных рабов. Нагаи Сэкитоку (1732-1817) полагает, что речь идет об обращении в рабство самих этих преступников, а не их жен и детей, и такого же взгляда придерживаются оба переводчика. Однако ханьские материалы свидетельствуют, что речь идет об аресте и наказании жен и детей преступника, и о том же говорят комментарии II-III вв. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 10, с. 13-14, 45 и коммент. Ин Шао и Су Линя]; ср. [МН. Т. 2, с. 454-455; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 226-227, 245, 455, примеч. 20; HFHD. Т. 1, с. 233 и примеч. 3, с. 306 и примеч. 2.1; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 114 и примеч. 53, с. 341-342, 396-399, примеч. 239-246; ХШБЧ, гл. 4, с. 130; гл. 5, с. 158; гл. 23, с. 1988-1983; гл. 100Б, с. 5849; Морохаси. Т. 5, с. 468, № 184-186]). В январе-феврале 179 г. до н.э. император Вэнь-ди отменил наконец продолжавший действовать до тех пор закон («статуты и указы») об аресте жен и детей преступника. К ханьским свидетельствам об этом циньском законе следует добавить данные законов царства Цинь, сравнительно недавно ставшие известными науке; здесь не встречается термина шоу ну, но не менее четырех раз фигурирует его первый компонент шоу, использованный (по мнению исследователей и переводчиков этих законов) в значении шоу ну, причем термин шоу относится к женам и детям преступника (см. [ШХДЦМЧЦ, с. 201, 224, 235]).

(обратно)

2172

«Мертвые лежали друг на друге» — клише, ранее встречается в «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 8, с. 65]). Следующее предложение — тоже, видимо, клише. Следующие два выражения в кавычках — цитаты из речи Цзи Аня ***, произнесенной в период между 129 и 124 гг. до н.э., в которой описывается страх народа Поднебесной перед Чжан Таном и его законами (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 120, с. 7; Watson, 1961. Т. 2, с. 347]).

(обратно)

2173

Первые слова в кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 317: II.IV.VIII, 6; Шицзин, с. 249]). Два следующих выражения в кавычках — неточные цитаты из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 57, с. 190, 191 наст. изд.). В редакции 631 г. вместо мань *** («пренебрегать») стоит его синоним, взаимозаменяющийся с ним знак мань ***; вместо цань *** («вредить») стоит графически похожий знак цзянь *** («топтать, попирать»); вместо да *** («очень, чрезвычайно») стоит его синоним, графически похожий знак тай ***; в конце последнего предложения стоит уместная здесь связка е *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]). Во фразе ««наказания (фа ***])» не были «неотвратимыми»» использована формулировка «Хань Фэй-цзы» «сделать неотвратимыми наказания» (см. примеч. 1 к гл. 55 наст. изд.). Видимо, в этой формулировке слово фа значит не «другие наказания» в отличие от «наказаний через увечье» (син ***) (ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 347-348, 416, примеч. 331, с. 436]), а «наказания» вообще. Не вполне ясно, что означают слова фа и син в рассматриваемой фразе: разные виды наказаний или наказания вообще (т.е. оба выступают как синонимы)? Скорее справедливо второе. Наш перевод условный.

(обратно)

2174

В редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]) перед дополнениями шан *** («высшего») и чжу *** стоит местоимение ци *** («своего»); вместо слова минь *** («народ») стоит слово чэнь *** («подданные»); вместо сочетания цзянь ша *** («был убит») стоит сочетание и ши *** («поэтому был убит (досл.: подвергся цареубийству)»), что лучше по соображениям параллелизма; вместо знака хань *** («буйный, дерзкий») стоит знак гэ *** («драчливый»?) (как отмечает Ван Ли-ци, гэ *** — то же, что графически сходный с ним знак гэ ***, синонимичный хань; именно знак гэ *** стоит в тексте доклада Ли Сы) (см. [ЯТЛ, с. 360, примеч. 42]; ср. примеч. 14 к гл. 57 наст. изд.). Князь (гун) Ли *** (581-574 или 580-573 гг. до н.э.) государства Цзинь, как сказано в «Хуайнань-цзы», достиг военного могущества, одержав победы над другими удельными правителями, исполнился высокомерия, был безмерно расточителен и жестоко тиранил народ; у него не осталось сановников, которые бы помогали ему, и он лишился помощи других князей, казнил крупных сановников и слышал от приближенных только лесть; во время одной из его поездок двое его сановников со своими приверженцами схватили князя, угрожая ему, и «заключили его в тюрьму»; никто из удельных правителей не пришел ему на выручку, никто из народа не горевал о нем, и он умер в заключении через три месяца (см. [ХНЦ, гл. 18, с. 159]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 39, с. 79-83; МН. Т. 4, с. 323-327; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 174-176]). О гибели Эр-ши см. примеч. 12 к гл. 52 наст. изд. Последние две фразы в кавычках — цитаты из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 57, с. 191 наст. изд.).

(обратно)

2175

В редакции 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]) вместо чжи *** («знать») стоит уместный здесь знак хэ *** («привести в гармонию») (Лу Вэнь-чао предлагал менее удачную замену чжи на энь *** «милости») (см. [ЯТЛ, с. 360, примеч. 43]); после фа *** («законы») стоит уместный здесь знак и *** («чтобы»); вместо минь *** («народ») стоит знак жэнь *** («люди»); вместо сочетания ши энь *** стоит сочетание энь ши ***, в большей степени соответствующее требованиям параллелизма (см. [ЯТЛ, с. 360, примеч. 45, коммент. Ван Сянь-цяня]. Мы приняли эти чтения (ср. [ЯТЛ (ЦЦБ), с. 600, примеч. 54-55, 57-61]). О сокращении циньских законов и сведении их к законам в «трех разделах» см. примеч. 13 к гл. 55 наст. изд. «Любящая мать» — цитата из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 57, с. 191 наст. изд.).

(обратно)

2176

Вслед за Ван Ли-ци заменяем чжу *** («все») и синь *** («доверять») графически похожими и уместными здесь по смыслу знаками чжао *** («объявлять, возвещать») и бэй *** («изменять») (см. [ЯТЛ, с. 361, 363-364, примеч. 1, 2]). Первые слова в кавычках — не вполне точная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 113; Morgan, с. 150; Graham, 1979, с. 75-76]). Как указывает Лу Вэнь-чао, вместо цай *** в тексте должен стоять знак цай *** («кроить»): оба иероглифа взаимозаменялись (см. [ЯТЛ, с. 364, примеч. 3]). В одном издании «Янь те лунь» здесь стоит цай *** (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 209]). Вторые слова в кавычках — почти точная цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 20, с. 181; Кроль, 1984б, с. 106, примеч. 30]). В шести изданиях «Янь те лунь» и еще двух редакциях этого текста вместо и цзу *** стоит сочетание сань чжан *** («три раздела») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 611, примеч. 4]). Вслед за Чжан Дунь-жэнем Ма Фэй-бай предлагает читать сань чжан вместо и цзу, так как ниже в тексте сказано о «законах в трех разделах» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 412, примеч. 4]). В 1983 г. Ван Ли-ци заменил и цзу фонетически похожим сочетанием и це *** («временный, непостоянный»), отметив, что все приказы (или: указы), законы и установления, учрежденные временно, как непостоянные, приспособленные к обстоятельствам меры, можно назвать «временными» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 608, 611-612, примеч. 4]; ср. [Хуань Куань. Т. I, гл. 6, с. 153, 280, примеч. 28]). Приведенные им примеры доказывают, что в текстах I-III вв. встречаются сочетания и це чжи фа *** *** («временный закон») (см., например, [ХШБЧ, гл. 99В, с. 5777]; ср. [HFHD. Т. 3, с. 400]), и це чжи чжи *** *** («временное установление») (см. [Вэнь сюань, гл. 37, с. 814]), а один раз о «временных законах» сказано: «временно ввожу в действие эти приказы» (и це син цы лин *** *** ***) (см. [ХШБЧ, гл. 99В, с. 5777]; ср. [HFHD. Т. 3, с. 401]). По толкованию Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 104, примеч. 133]), под и цзу («одно [наказание] смертью») «императорский секретарь» имеет в виду то обстоятельство, что в законах, сокращенных Гао-цзу до «трех разрядов» (см. примеч. 13 к гл. 55 наст. изд.), смертная казнь полагалась только за убийство. Это толкование требует перевода: «отдал (ввел в действие) приказ [о наказаниях, в числе которых было только] одно [наказание] смертью». Другие попытки осмыслить сочетание и цзу путем реконструкции текста см. в [Ван Пэй-чжэн, с. 209]. Мы принимаем реконструкцию Ван Ли-ци как более экономную и хорошо вписывающуюся в контекст. Отметим, что все рассмотренные толкования прямо или косвенно указывают на «законы в трех разделах». Третьи слова в кавычках — цитата из «Гунъян чжуань» (ср. [Гунъян чжуань, гл. 28, с. 8а]). Воспользовавшись этой цитатой, сановники Гао-цзу после его смерти 23 июня 195 г. до н.э. описали его «подвиги» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 8, с. 86]; ср. [МН. Т. 2, с. 403; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 198; HFHD. Т. 1, с. 145]).

(обратно)

2177

Фу син *** — то же, что «Наказания [князя (хоу)] Люй» (Люй син ***), название главы «Шу цзина» (см. [Legge, Shoo К., с. 588: V.XXVII]). Автором ее считался князь Люй, живший при чжоуском Му-ване (см. [ЯТЛЦЧ, с. 412, примеч. 5]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 195-196, 325-326, примеч. 142]; ср. [там же, с. 347, 353, примеч. 22]). По мнению одних, князья Люй и Фу — одно и то же лицо (см. [там же, с. 325]), по мнению других, Фу — название удела, полученного потомками князя Люй (см. [ЯТЛЦЧ, с. 412, примеч. 5]). Комментаторы (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 612, примеч. 6]; ср. [ЯТЛЦЧ, с. 412, примеч. 6]) проводят параллель между мыслью «императорского секретаря» о критической роли песен «Ши цзина» и «Чунь цю» в пору упадка и идеями «Мэн-цзы» (см. [Мэн-цзы, с. 192: 8.21]; ср. [Legge, Mencius, с. 327]). Но в «Мэн-цзы» говорится не о критических высказываниях песен, а об их исчезновении в пору, когда исчезли следы (?) истинных царей; лишь после этого появились «Чунь цю». Образ сети с редкими ячеями, которой невозможно поймать птицу, восходит к «Хуайнань-цзы»; там говорится о сети с одной ячеёй (см. [ХНЦ, гл. 16, с. 146; гл. 17, с. 156]; ср. [Ch'en, 1980, с. 146]). О законах в «трех разделах» см. примеч. 13 к гл. 55, примеч. 1 к гл. 58 наст. изд. Оба выражения в кавычках — цитаты из эдикта Вэнь-ди от 167 г. до н.э. (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1982]; ср. [там же, с. 1996; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 334, 335, 348]). Судя по этому тексту, под «ранением кожи» имеются в виду наказания через увечье. О символических наказаниях в древнем Китае см. в [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 347; HFHD. Т. 2, с. 36, 123-125; Po Hu Tung, с. 536, 603-604; Кучера, 1973, с. 30-54]; подборку древних высказываний о них см. в [ТПЮЛ, гл. 645, с. 1а-1б, 5а-5б].

(обратно)

2178

Сравнение народа с рыбой восходит к «Хуайнань-цзы», где сказано: «Ведь если вода мутная, то рыба, задыхаясь, разевает рот; если правление жестокое, то народ впадает в смуту» [ХНЦ, гл. 9, с. 71]; ср. [Померанцева, 1979, с. 160, 224, примеч. 6]. Согласно комментарию, это, в свою очередь, цитата из «Хань Ши вай чжуань». «Чувствовать себя удобно в своем жилище» — клише (ср., например, [Ян Хин-шун, с. 158]). В редакции 631 г. вместо шань *** («становится обеспечен») стоит его омоним и синоним, графически похожий знак шань ***; перед глаголом ли *** («устраивать») стоит модальное прилагательное кэ *** («можно»), а после ли — вопросительная частица ху ***; перед глаголом цю *** («требует») стоит служебное слово эр ***, а в конце того же предложения — вопросительная частица е *** вместо ху ***; в последнем предложении вместо пи *** («изнуренный, усталый») в обоих случаях стоит его синоним пи ***, вместо знака цзэн *** («увеличиваться») — его синоним, графически похожий знак цзэн ***, вместо глагола у *** (= ***) («не иметь») — его антоним ю *** («иметь»); в последнем случае переводить фразу следует в форме риторического вопроса: «принесет ли это пользу?» (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]). Мы приняли большинство этих чтений. Обе фразы в кавычках — из «Хуайнань-цзы» (ср. гл. 35, с. 109 и примеч. 2 наст. изд.; [ХНЦ, гл. 20, с. 183]); там сказано: «В древности законы были учреждены, но их не нарушали; наказания были установлены, но их не применяли; не то чтобы кто-то заслуживал наказания, а его не наказывали». «Знаток писаний» сравнивает устроение простолюдинов с попытками «неумелого возницы править лошадью». Похожее сравнение управления народом с тем, как «средний человек» правит «захудалой клячей», есть в сочинении современника Хуань Куаня Ван Бао ***, написанном при Сюань-ди (см. [ХШБЧ, гл. 64Б, с. 4362]). Там тоже говорится, что возница «ранит» ей «углы губ» и «ломает» об нее «хлыст». Ма Фэй-бай предлагает читать чэ (чи) *** («тащить») вместо графически сходного цзи *** («бить») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 413, примеч. 5]). Мы принимаем это чтение — оно лучше вписывается в контекст. «Земляной обвал» (ту бэн ***) — образ падения правителя или династии (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 112, с. 17]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 229]), а не бегства отбывающих трудовую повинность; поэтому вряд ли правы ученые, пытающиеся истолковать следующую фразу «знатока писаний» как сообщение о таком бегстве: «Рабочие, возводившие террасу Ганьци, разбежались во все стороны, словно обвалилась земля» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 413, примеч. 6]; ср. [Эн тэцу рон, с. 277]). Как будто наш перевод лучше вписывается в контекст. Терраса Ганьци *** находилась северо-западнее уездного города Шаншуй совр. пров. Хэнань, а по другому толкованию — юго-восточнее уездного города Босянь пров. Аньхуй (см. [МН. Т. 4, с. 16, примеч. 5; Эн тэцу рон, с. 277; ЧВДЦД. Т. 2, с. 80, № 218, значение 2]). Ее строил в течение трех лет, так и не достроив, правитель Чу, царь Лин *** (540-529 гг. до н.э.), который этим строительством довел народ до изнурения, и в результате тот покинул его, когда в 530 или 529 г. до н.э. обиженные им братья и члены могущественных кланов при поддержке других удельных правителей, воспользовавшись народным недовольством, убили его сыновей и отняли у него престол; царь Лин удалился в изгнание и вскоре наложил на себя руки или — по другой версии — умер в местности Ганьци, страдая от голода и лишений (см. [Гунъян чжуань, гл. 23, с. 1a; Legge, CT, с. 642-643, 648-649; ШЦХЧКЧ, гл. 40, с. 28-31 (ср. МН. Т. 4, с. 363-367; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 192-193); ХНЦ, гл. 20, с. 185]). Династия Лян (Лян ши ***) погибла в 676 г. до н.э. Как подчеркивают комментаторы, гибель государства Лян (находилось к югу от совр. уездного города Ханьчэн пров. Шэньси) не была вызвана нападением извне. Согласно «Цзо чжуань», лянский князь любил заниматься строительными работами и обнесением стенами городов; это довело до изнурения народ, который уже не мог выносить тяжкий труд; когда простолюдины покрывали государев дворец крышей, стали поговаривать о предстоящем внезапном нападении Цинь, народ стал бояться и «впал в смуту», после чего Цинь захватило Лян (см. [Legge, CT, с. 176, 177]). Согласно «Гунъян чжуань», в «Чунь цю» говорится, что «[государство] Лян погибло», так как оно само «себя погубило», и погибло оно, как «тухнет рыба», т.е. начав портиться изнутри. Хэ Сю поясняет это, указывая, что государь Лян сделал жестокими наказания и суровыми законы, так что за преступление одной семьи осуждали совместно с ней еще четыре и в государстве не осталось избежавших наказания; вследствие этого однажды люди из «ста кланов» все один за другим покинули его; это было похоже на то, как тухнет рыба: гниение начинается изнутри (см. [Гунъян чжуань, гл. 11, с. 10б-11а]). Комментарий Хэ Сю созвучен словам «знатока писаний». Учитывая, что далее «знаток писаний» снова упоминает рядом «суровые наказания» и «строгие законы», а также соображения параллелизма, мы вслед за Го Мо-жо и Ван Ли-ци вводим в текст знаки янь син *** («суровые наказания») и нэн *** («могли») (см. [ЯТЛДБ, с. 104; ЯТЛ, с. 361, 365, примеч. 13, 14]).

(обратно)

2179

В пяти изданиях «Янь те лунь» вместо жэнь *** («сажень») стоит его синоним жэнь *** (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 290, примеч. 71 к гл. 6]) — по словам Лу Вэнь-чао, оба знака взаимозаменялись, — а после имени Лоу-цзи — уместный здесь знак нань *** («сочтет трудным») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 613, примеч. 22, 23]). В кавычках — точные или почти точные цитаты из параллелей началу речи «императорского секретаря» в «Сюнь-цзы» (см. [СЦЦШ, гл. 28, с. 389]; ср. [Koster, 1967а, с. 368]), «Хань Фэй-цзы», докладе Ли Сы о необходимости «расследовать и требовать [к ответу]» (см. ссылки в примеч. 5 к гл. 58 наст, изд.) и «Хань Ши вай чжуань» (см. примеч. 9 к гл. 55 наст. изд.).

(обратно)

2180

В редакции X в. вместо имени Чжуан Цяо (см. примеч. 9 к гл. 52 наст. изд.) стоят более уместные здесь знаки дао Чжи *** («разбойник Чжи»), как в параллельных текстах «Хань Фэй-цзы» и доклада Ли Сы о необходимости «расследовать и требовать [к ответу]»; знак пи *** из выражения пи фу (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 245, примеч. 67 к гл. 3]) дан в написании пи ***; вместо до *** («подберет») стоит знак бо ***, как будто не имеющий подходящих к контексту значений (см. [ТПЮЛ, гл. 836, с. 4а]). Цянь дао *** — названия разных видов медной монеты («медные деньги и монеты в форме ножа») (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 44, 47]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 4, с. 222, 223, 339-340, примеч. 128; Морохаси. Т. 11, с. 569, № 143]). В «Хань Фэй-цзы» то, что и наемный работник (или заурядный человек?) не упустит случая присвоить даже небольшой кусок ткани, объясняется соображением, что грозящий за это «вред» не неотвратим; если бы воровство неотвратимо влекло за собой «повреждение рук», как в случае с расплавленным золотом, то и знаменитый разбойник не стал бы «подбирать» его; «поэтому мудрый правитель делает свои наказания неотвратимыми... наказания лучше всего тяжкие и неотвратимые...» [ХФЦ, гл. 49, с. 1052]; ср. [А.Иванов, с. 296; Liao. Т. 2, с. 283]. Тот же афоризм и та же мысль содержатся в указанном докладе Ли Сы (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 30-31]; ср. [Bodde, 1938, с. 40-41]). Оба эти легистских памятника лежат в основе рассуждений «императорского секретаря» о необходимости тяжких и неотвратимых наказаний (ср. примеч. 1 и 6 к гл. 55, примеч. 4 к гл. 58 наст. изд.). Оттуда цитируются дословно только отдельные выражения и слова, взятые в переводе в кавычки. В гл. «Ли хай чжан *** ***» сочинения «Лю-цзы ***» («Синь лунь ***») есть параллельное изречение, близкое к версии «Янь те лунь» упоминанием «горна (плавильной печи)»: «Когда расплавленное золото находится в горне, то [и] вор не возьмет его, и не потому, что не желает [иметь его], а потому, что если возьмет, то обожжется» [ЯТЛ, с. 366, примеч. 21].

(обратно)

2181

В кавычках — не вполне точная цитата из речи «знатока писаний» (ср. гл. 58, с. 193 наст. изд.). Сравнение чувства, возникающего у человека перед лицом законов, с ощущениями стоящего на краю пропасти встречается в другой речи «императорского секретаря» (см. гл. 57, с. 190-191 и примеч. 13 наст. изд.). Далее в кавычках — цитата из «Ши цзина» (ср. [Legge, She К., с. 333: II.V.I, 6; Шицзин, с. 259]). В двух изданиях «Янь те лунь» вместо кэ *** («возможно») стоит гань *** («смеют», «отваживаются»), как в «Ши цзине» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 210]). Мы приняли чтение гань; в противном случае следует переводить: «Нельзя голыми руками бороться с тигром». В одном списке «Янь те лунь» вместо пин *** («переходить вброд реку», «переправляться через реку без лодки») стоит его синоним, графически похожий знак пин ***. Согласно Лу Вэнь-чао, знаки кэ *** и пин *** стоят в параллельном тексте в сочинении «Ши као ***» Ван Ин-линя *** *** (1223-1269), посвященном толкованиям «Ши цзина», оставшимся от трех школ (ср. примеч. 4 к гл. 39, примеч. 8 к гл. 49 наст, изд.; см. [ЯТЛ, с. 366, примеч. 22, 23]). Ян Бо-цзюнь считает, что знак хэ *** указывает здесь на реку вообще, а не обязательно на Хуанхэ — «Реку (Хэ)» (см. [Лунь юй, с. 73, 74, примеч. 2]); нам кажется, что контекст требует значения Хуанхэ, ибо не через всякую реку нельзя переправиться вброд, а только через большую, типа Хуанхэ.

(обратно)

2182

Под государем Лу имеется в виду Чжао-гун, в 517 г. до н.э. замысливший убить своего сановника Цзи Пин-цзы (из клана Цзисунь) за то, что тот не шел по истинному пути и подражал стилю жизни и поведения главы княжеского дома (удельного правителя), превышая свое положение сановника; но Цзи Пин-цзы поддержали другие могущественные кланы, в том числе клан Мэн (Мэнсунь); Чжао-гун был разбит, бежал и умер в изгнании. Конфуций одобрил обряды, которые совершил изгнанник Чжао-гун при встрече с князем Ци, а также сказанные при этом слова (см. [Гунъян чжуань, гл. 24, с. 4а-6а; ШЦХЧКЧ, гл. 33, с. 44-48]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 79-80]). Янь Куай *** — царь Куай (321 или 320-312 гг. до н.э.) государства Янь, проявив умение «отказаться в пользу другого» (жан ***) (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 253, примеч. 11 к гл. 4]), уступил престол своему «канцлеру» Цзы Чжи *** по совету сторонника этого «канцлера»; через три года после воцарения Цзы Чжи в стране учинилась великая смута, народ был охвачен страхом, после чего один из воевод и наследник престола составили заговор с целью напасть на Цзы Чжи и получили поддержку царства Ци; воевода осадил дворец государя Янь, не смог его взять и вместе с народом напал на яньского наследника престола, но был убит; не один месяц продолжалось бедствие, унесшее несколько десятков тысяч жизней, напугавшее народ и отшатнувшее его от престола. Этим воспользовался царь Ци, который послал войска, без боя захватившие Янь и одержавшие над ним великую победу; царь Куай погиб, а Цзы Чжи бежал (в 314 г. до н.э.?); через два года жители Янь сообща возвели на престол законного наследника (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 34, с. 11-16]; ср. [МН. Т. 4, с. 140-144; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 87-89]). «Законы о наказаниях» — цитата из речи «знатока писаний» (см. гл. 58, с. 194 наст. изд.).

(обратно)

2183

В «Янь те лунь» после знака юй *** («преступать») стоит сочетание шан ху ***, а в трех изданиях — ху шан («по отношению к вышестоящему (или: высшему)») (см. [ЯТЛ, с. 366, примеч. 25]), что Ма Фэй-бай считает правильным чтением (см. [ЯТЛЦЧ, с. 414, 415, примеч. 1]). В редакции 631 г. знаки ху шан отсутствуют; как кажется, это чтение лучше; его приняли две редакции этого текста и предпочел в своем издании Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 609, 615, примеч. 31]); мы последовали за ним. В кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 217, 218: 20.2; Legge, СА, с. 353]). В редакции 631 г. вместо син *** («осуществляются») во втором случае стоит знак жэнь *** («полагаются на»); вместо знака и *** стоит знак е ***; вместо янь фа цзюнь син *** *** стоит уместное здесь сочетание янь син цзюнь фа (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 615, примеч. 34, 35]; ср. выше, примеч. 3 к гл. 58 наст, изд.); вместо знака се ***, на взгляд Ван Ли-ци, означающего здесь «повторный, многократный» (см. [ЯТЛ, с. 366, примеч. 29; ЯТЛ (ЦДБ), с. 615, примеч. 36]), стоит более подходящий к контексту знак шэнь *** («сурово»), похожий на се графически; в свете параллельного текста Сыма Цяня (см. ниже) знак шэнь следует предпочесть, как это сделали Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 104]), судя по его переводу, Сато Такэтоси (см. [Эн тэцу рон, с. 278]) и Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 415, примеч. 3]). Как и у Сыма Цяня, термин ду цзэ (см. примеч. 45 к гл. 15 наст, изд.) написан в редакции 631 г. через ду ***, а не через ду ***; вместо ли *** («угнетать», «вредить») стоит более уместный здесь (в свете параллельного текста Сыма Цяня) знак лянь *** («взимать [налог]») (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]). Впрочем, Ван Ли-ци считает, что выражение ли минь *** («угнетать народ», «причинять ущерб народу») попало сюда из «Мэн-цзы» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 615, примеч. 37]; ср. [Мэн-цзы, с. 123: 5.4, с. 126, 131, примеч. 9; Legge, Mencius, с. 247]). Вряд ли это так. По нашему мнению, весь этот отрывок речи «знатока писаний» — весьма неточная цитата из Сыма Цяня, который описывает последствия доклада Ли Сы (а отнюдь не Чжао Гао!) о необходимости «расследовать и привлекать [к ответу]»; напомним, что этот доклад — один из главных источников идей «императорского секретаря», против которых спорит «знаток писаний» (см. примеч. 5 к гл. 58 наст. изд.). Сыма Цянь пишет: «Когда доклад был представлен, Эр-ши остался доволен; тогда он стал все более суровоосуществлять расследование и привлечение (досл.: требование. — Ю.К.) [к ответу]. Те, которые взимали с простолюдинов налоги сполна (или: в большом количестве?; или: сурово?), считались умными чиновниками. Эр-ши говорил: «Если они ведут себя так, то можно сказать, что я в состоянии расследовать и требовать [к ответу]». Те, кто подвергся наказанию через увечье, составляли половину [путников] на дорогах; мертвецы ежедневно скапливались грудами на рыночных площадях. Те, которые во множестве казнили людей, считались преданными подданными. Эр-ши говорил: «Если они ведут себя так, то можно сказать, что я в состоянии расследовать и требовать [к ответу]»» [ШЦХЧКЧ, гл. 87, с. 34]; ср. [Bodde, 1938, с. 43-44]. В кавычках — точные и не вполне точные цитаты из этого текста.

(обратно)

2184

Цянь шоу *** — название для простого народа (см. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 347, примеч. 80]). Первое предложение в кавычках — цитата из «Чжань го цэ» (см. [ЯТЛ, с. 366, примеч. 31]); мы не смогли найти ее в разделе «Планы Цинь» (Цинь цэ ***), на который ссылается Ван Ли-ци. В редакции 631 г. вместо ван *** стоит уместный здесь по смыслу и графически похожий знак жэнь *** («бремя») (он же стоит в «Чжань го цэ» и в трех изданиях «Янь те лунь» — см. [ЯТЛ, с. 336, примеч. 31]); вместо сы бу цзай шэн *** *** («умрешь — второй раз жить не будешь») стоят знаки чжи *** сы бу цзай («известно, что умрешь — второй раз [жить не будешь]»); знак ли *** («дикая кошка» или «енотовидная собака») имеет начертание ***; вместо сюй *** («развалины») стоит его синоним, графически похожий знак сюй *** (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 736]). «Человек из свиты (досл.: из дома. — Ю.К.)» (шэ жэнь ***) — название служилых людей, живших на хлебах у вельмож, а также сопровождавших их в качестве близких им лиц (слуг) (ср. [Bielenstein, 1980, с. 23, 164, примеч. 22]). Смысл предложения пи фу бэнь вань шэн *** *** *** нам не ясен. Пи фу значит «простолюдин», вань шэн — «[правитель государства, способного выставить] десять тысяч боевых колесниц», т.е. Сын Неба. Значение бэнь все понимают по-разному: «гоняться за» (см. [Эн тэцу рон, с. 278]), «обращать в бегство» (см. [Dispute, с. 259]) и «бросаться навстречу высшему(?)», т.е. «не дорожить (рисковать) жизнью»; в последнем случае предложение значит: «и простолюдин отваживается, рискуя жизнью, вступить в борьбу с Сыном Неба» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 415, примеч. 8]). Условно принимаем последнее толкование, предложенное Ма Фэй-баем. Второе предложение в кавычках — цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 13, с. 114]). Там рассказывается, что Цзы Ян *** из государства Чжэн, занимавший в нем не то престол, не то пост «канцлера», был тверд и любил применять наказания, не амнистируя преступников; когда один из «людей свиты» «сломал лук», он опасался казни за свою провинность и, воспользовавшись суматохой, вызванной преследованием бешеной собаки, убил Цзы Яна; к этому привели твердость и суровость его господина. Ранее вариант этой истории встречается в «Люй-ши чунь цю» (см. [ЛШЧЦ, св. 19, гл. 5, с. 144]; ср. [R. Willhelm, с. 335]). В «Янь те лунь» сказано: «сговорившись (ци ***), все восстали» (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 415, примеч. 9]), что не соответствует действительности — восстание против Цинь было стихийным; мы согласны с Ван Ли-ци, рассматривающим ци как плеоназм, и вслед за ним исключаем этот знак из текста (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 609, 616, примеч. 41]). Также вслед за Ван Ли-ци заменяем знак фан из выражения фан мянь *** знаком сы *** («четыре», здесь «все»), чье рукописное начертание похоже на фан (см. [там же, примеч. 42]), и в соответствии с редакцией 631 г. (см. [ЦШЧЯ, гл. 42, с. 737]), контекстом и соображениями параллелизма вставляем перед чжи *** («обуздывать») знак чан *** («долгое время») (см. [ЯТЛ, с. 362, 367, примеч. 34]). Последнее предложение в кавычках — цитата из речи «императорского секретаря» (ср. гл. 58, с. 194 наст. изд.).

(обратно)

2185

Вместо знака вэнь *** («слушать, вслушиваться, воспринимать на слух») в двух изданиях «Янь те лунь» стоит графически похожий и более осмысленный здесь ввиду параллели знак цзянь *** («критиковать, критический») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 616, примеч. 45]); чтение вэнь требует перевода «воспринимать на слух [чужие] речи» (ср. [Эн тэцу рон, с. 279]), чтение цзянь — «произносить критические суждения». Но, как указывает Ма Фэй-бай, особенностью слепых музыкантов, в частности Куана (ср. [Legge, CT, с. 477, 479; Legge, Mencius, с. 288: IV.I.II, 1, с. 406: VI.I.VII, 6]), был очень чуткий музыкальный слух, поэтому следует заменить янь *** знаком инь *** («ноты, песни, музыкальные произведения») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 416, примеч. 1]). На наш взгляд, знаки янь и инь графически похожи, чем можно объяснить ошибку переписчика, а перевод «слушать музыку» прекрасно вписывается в контекст. Поэтому мы приняли реконструкцию Ма Фэй-бая. Параллели изречению «ведь «кто хорошо умеет говорить о Небе», приводит это в соответствие со [свидетельствами о делах] людей, «кто хорошо умеет говорить о древности», исследует [подтверждения] этого в современности», см. выше, гл. 54, с. 173 и примеч. 1 наст, изд.) (в кавычки в переводе взяты цитаты из Сюнь-цзы и биографии Дун Чжун-шу). В редакциях этого изречения, сохранившихся в разделе «Син фа бу *** ***» энциклопедии «И вэнь лэй цзюй» и в таком же разделе «Тай пин юй лань» (см. [ТПЮЛ, гл. 638, с. 7а]) в обоих случаях после местоимения чжи *** («это», «этого») стоит уместный здесь предлог юй *** (см. [ЯТЛ, с. 367, примеч. 36]). Чжан Дунь-жэнь указал, что во фразе цюань цзи гу *** *** («сохраняли в целости мышцы (кожу?) и кости [осужденных]») должна быть ошибка, поскольку ранее «императорский секретарь» утверждал, что «[цари] Тан и У «ранили кожу [и мясо осужденных]»» (гл. 58, с. 193 наст, изд.); по мнению ученого, первоначально эта фраза, вероятно, не отличалась по смыслу от процитированных слов «императорского секретаря» (см. [ЯТЛ, с. 367, примеч. 37]). Ван Ли-ци возражал Чжан Дунь-жэню, утверждая, что фраза «сохранить в целости мышцы (мясо) и кости [осужденных]» не содержит ошибки, поскольку далее «знаток писаний» говорит о временах царей Тана и У: «за преступления, наказуемые через увечье, еще не налагали никакой [кары], а народ [уже] сам выполнял [свой] долг» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 617, примеч. 48]). Напротив, Ма Фэй-бай (в свете соображений Чжан Дунь-жэня, на которого он почему-то не сослался) предложил реконструировать фразу цюань цзи гу, заменив цюань знаком кэ *** («повреждать, ранить») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 416, примеч. 4]). Мы думаем, что Ма Фэй-бай прав. В пользу этого говорят два дополнительных соображения. 1) В докладе трону, представленном после 36 г. н.э., знаток законов Лян Тун *** писал: «...У трех царей были законы о смертной казни и о ранении мяса (мышц; или кожи?) (кэ цзи ***)»; по комментарию Ли Сяня, имелись в виду татуировка (клеймение), отрезание носа, вырезание коленных чашечек и/или отрубание ног (см. [ХХШ, гл. 34, с. 510]), но есть основания сомневаться, что термин кэ цзи относился к наказаниям, связанным с повреждением костей (см. ниже); из текста следует, что, по ханьским понятиям, при Тане и У применялись наказания через увечье, которые назывались кэ цзи. 2) В словаре-энциклопедии зарегистрировано выражение кэ гу *** (досл. «повреждать кости»); у него несколько значений, среди которых есть и такое переносное, как указание на жестокость уголовного кодекса (см. [ХЮДЦД. Т. 2, с. 675, кэ гу, значение 3]). Зарегистрировано там и выражение кэ цзи кэ гу (см. [там же, с. 674]), но словарь не дает его значений, связанных с наказаниями через увечье. Тем не менее вполне возможно, что выражение употреблялось и в таком значении и что со случаем такого употребления мы встречаемся в «Янь те лунь». Предложение «в законах [появились] изъяны» — цитата из «Хуайнань-цзы», ранее приведенная в речи «императорского секретаря» (см. гл. 58, с. 192 и примеч. 1 наст. изд.).

(обратно)

2186

Ханьские статуты записывались на бамбуковых дощечках длиной в два чи четыре цунь, т.е. 55,44 см, но обычно в речи употребляли для обозначения этой длины круглое число три чи (= 63,3 см) (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 42 и коммент. Пэй Иня; ХШБЧ, гл. 83, с. 4944]); более подробно см. [ЯТЛ, с. 367, примеч. 38; Ван Пэй-чжэн, с. 211; ЯТЛЦЧ, с. 416, примеч. 5]. Выражение юань цзуй *** имеет словарное значение «прощать преступление» (см. [Морохаси. Т. 2, с. 654, № 76, значение 1]; ср. [ХХШ, гл. 79А, с. 1150]), которое как будто не подходит в данном контексте; слово юань значит также «исследовать, расследовать»; отсюда возможность перевести юань цзуй «расследовать преступление» (ср. [Эн тэцу рон, с. 279]). Но скорее всего прав Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 416, примеч. 6]), считающий выражение юань цзуй синонимом фразы лунь синь дин цзуй *** *** («изучают сердце и [таким путем] определяют вину») (см. гл. 55, с. 181-182 наст. изд.), известной также в варианте юань *** синь дин цзуй («исследуют сердце и [таким образом] определяют вину») (см. [ХШБЧ, гл. 83, с. 4936]; ср. выше, примеч. 12 к гл. 55 наст. изд.). Как указывает Гу Гуан-ци, выражение чжи юй *** означает «с состраданием и жалостью решать судебные дела» и связано с толкованием «современного текста» «Шу цзина». В «Великом комментарии» (Да чжуань ***) Фу Шэна *** (III-II вв. до н.э.) к «Шу цзину» сказано: «Хотя тот, кто слушает тяжбу, и понял его (виновного. — Ю.К.) стремление [совершить преступление] (?), он непременно относится к нему с состраданием и жалостью, ибо тот, кто умер, не может снова ожить, а то, что прервалось, не может снова продолжаться» (ср. сходную формулу в ханьском праве [Kroll, 1964, с. 130-134]). Согласно Гу Гуан-ци, в «Шу цзине» сказано: «с состраданием и жалостью решают судебные дела», поэтому Хуань Куань и употребил предложение «[согласно] «Наказаниям [князя] Фу», [с состраданием и жалостью] решают судебные дела» рядом с другим — «[согласно] «Вёснам и осеням», исследуют [сердце и определяют] вину». Гу Гуан-ци указывает, что выражение «решать судебные дела» (чжэ юй *** есть в «Лунь юй» (см. [Лунь юй, с. 135: 12.12]; ср. [Legge, CA, с. 257]) и что в тексте этого сочинения из княжества Лу (ср. [Legge, Prolegomena, с. 12]) знак чжэ *** («решать») читается как чжи ***; он отмечает, что и в гл. 23 истории Бань Гу тоже есть отрывок, в котором цитируется «Шу цзин» (ср. [Legge, Shoo К., с. 595: V.XXVII, 8]), где чжэ *** толкуется как чжи *** (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1993]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 346, 409, примеч. 294]), и что это толкование также восходит к «Великому комментарию». Таким образом, и Фу Шэн, и Хуань Куань, и Бань Гу читали чжэ как чжи (см. [ЯТЛ, с. 367, примеч. 39]). Интерпретация Гу Гуан-ци не кажется нам убедительной. Судя по контексту, «сановник» просто хочет сказать, что и в конфуцианских классических книгах предусмотрены расследование преступлений и вынесение судебных приговоров по тяжбам. В трех изданиях «Янь те лунь» после знака цинь *** стоит служебное слово чжи *** (см. [ЯТЛ, с. 367, примеч. 40]).

(обратно)

2187

О функциях сезонов и копировании их совершенномудрыми см. гл. 54, с. 173 и ссылки на Дун Чжун-шу в примеч. 2 наст, изд.; ср. [Кроль, 1977в, с. 136, 141, примеч. 26; Кроль, 19846, с. 84-89]; о том же в сфере (ханьского) права и его теории см. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 103-109; Кроль, 1980, с. 145-147]. Словом «наказания» здесь передан термин син фа *** (досл. «наказания, наносящие и не наносящие увечья»). Сыма Цянь называет «законы и указы» «орудиями устроения» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 3]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 419; Кроль, 1970б, с. 35]). Первые два выражения в кавычках — из речи «сановника» (ср. гл. 58, с. 196 наст. изд.). Выражение «сделал неотвратимыми... наказания» — из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 49, с. 1052; А.Иванов, с. 296; Liao. Т. 2, с. 283]); о соответствующем легистском принципе см. примеч. 1 и 6 к гл. 55, примеч. 4 и 5 к гл. 58 наст. изд. О наказаниях через отрезание носа и отрубание ног при Цинь и Хань (входивших в «пять наказаний», см. примеч. 13 к гл. 18 наст, изд.) см. [Bodde, 1938, с. 169; Переломов, 1962, с. 140; Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 125-126]. «Отрубленные ноги переполняли повозки» — быть может, неточная цитата из «Гуань-цзы» (см. [ГЦ, гл. 35, с. 235]), где сказано: «[имена людей, у которых были] отрублены ноги, заполняли реестры (счетные книги) [преступников] (досл.: отрубленные ноги наполняли реестры)» (ср. [Го Мо-жо и др., с. 541-542]). Под территорией к западу от Реки Хэ имеется в виду исконная земля царства Цинь «внутри застав» (Гуаньчжун) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 417, примеч. 5]). Последнее выражение в кавычках — цитата из речи «сановника» (ср. гл. 58, с. 196 и примеч. 11 наст. изд.).

(обратно)

2188

Выражение да лунь *** («Заключительное обсуждение») имеет словарные значения «глубокое (вдумчивое) обсуждение» и «суровое обсуждение» (см. [ЧВДЦЦ. Т. 8, с. 255, № 1658, значения 1, 2]). По мнению Ван Ли-ци, в названии гл. 59 «Янь те лунь» это выражение означает «резюме», причем слово лунь в нем связано с тем же словом в названии всего трактата («обсуждение, спор») (см. [ЯТЛ, с. 370, примеч. 1]); отсюда перевод Сато Такэтоси: «Резюме (итоги) дискуссии» (см. [Эн тэцу рон, с. 281]). В самом трактате выражение да лунь встречается в значении «важные обсуждения» (см. гл. 28, с. 78 наст. изд.). После отрицания бу ***, следующего за ю сы ***, в пяти изданиях «Янь те лунь» вместо предлога и *** стоит графически похожий знак сы *** («похожи»); как показывает Ван Ли-ци, в древности оба знака взаимозаменялись (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 621, примеч. 3]). Описание слов совершенного мудреца, содержащихся в книге, как высказываний (давно) умершего человека, жившего в древности, есть в «Чжуан-цзы» (см. [Чжуан-цзы, гл. 13, с. 490-491]; ср. [Позднеева, 1976, с. 202-203]). Слово тин *** толкуют здесь и как «зал суда» (см. [Эн тэцу рон, с. 281]), и — шире — как «место, где правящий класс в феодальную эпоху занимался делами правления» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 418, примеч. 2]). Условно переводим «палата, где занимаются делами правления». В кавычках — почти точная цитата из «Лао-цзы» (ср. [Лао-цзы, § 74, с. 186-187; Ян Хин-шун, с. 155]), где человек, обтесывающий дерево вместо знаменитого плотничьих дел мастера, выступает как аналог того, кто предает людей смерти вместо постоянно ведающего этой функцией (Неба?). Ду да фу *** *** («сановник Ду») — Ду Чжоу (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 340, примеч. 69 к гл. 10]), который стал «сановником-императорским секретарем» в 98 г. до н.э. и занимал этот пост четыре года до своей смерти в 94 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 44, коммент. Сюй Гуана]). Ван чжун вэй *** *** («военный начальник столицы Ван») — Ван Вэнь-шу (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 340, примеч. 70 к гл. 10]) занимал должность «военного начальника столицы» (чжун вэй ***) (см. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 87-88; Bielenstein, 1980, с. 78-80]) в течение пяти лет, со 119 по 115 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 32, коммент. Ван Сянь-цяня; ХШБЧ, гл. 19Б, с. 1201-1202, 1207-1208]). В тексте — игра слов: шэн *** (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 333, примеч. 45 к гл. 10]) значит и «исправлять», и «выпрямлять [по линии, отбитой] плотничьим шнуром»; отсюда наш перевод. Знак ши *** («положение») — искажение графически сходного знака не *** («мишень, цель для стрельбы из лука») (см. [ЯТЛ, с. 370, примеч. 4, коммент. Чэнь Цзунь-мо и Ван Ли-ци]).

(обратно)

2189

Как указывает Лу Вэнь-чао, вместо знака вэнь *** («мирное цивилизующее начало») должен стоять знак чжи *** («природная сущность»), а вместо знака у *** («военное начало») — знак вэнь *** («утонченная форма») (см. [ЯТЛ, с. 370, примеч. 5, 6; Кроль, 1984б, с. 107]). Параллельный текст, на котором, по-видимому, основано утверждение «сановника», есть в «Ли цзи», где Конфуцию приписывается такое высказывание: «Природная сущность при Юйском [Шуне] и Сяском [Юе] и утонченная форма при [государях династий] Инь и Чжоу достигли предела. При Юйском [Шуне] и Сяском [Юе] утонченная форма не [могла] взять верх над их природной сущностью, при [государях династий] Инь и Чжоу природная сущность не [могла] взять верх над их утонченной формой» [Ли цзи, св. 54, гл. 32, с. 10а]; ср. [Li Ki. T. 2, с. 500: XXIX, 33]. В 1983 г. Ван Ли-ци счел мнение Лу Вэнь-чао ошибочным и предложил осмыслить слова «сановника» в свете того, что в «Хуайнань-цзы» сказано о Гао-цзу, при котором «в течение одного века (эпохи) мирное цивилизующее начало и военное начало попеременно играли главную роль (досл.: являлись курицей или петухом, т.е. слабым или сильным) и использовались [лишь] по временам» [ХНЦ, гл. 13, с. 114-115]. Это не слишком убедительное толкование, поскольку у «сановника» речь идет не об одной, а о разных эпохах. Мы предпочли принять предложение Лу Вэнь-чао и перевести реконструированный текст. О дунь пу *** («честность и простота») см. [Кроль, 1982а, с. 58-63]. Последние слова в кавычках — неточная цитата из «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 13, с. 113]). Аналогичное рассуждение о невозможности применять наказания времен Яо и Шуня в нынешний век ухудшения нравов («обычаев») даже по сравнению с эпохой «трех династий» встречается позднее у Бань Гу (см. [ХШБЧ, гл. 23, с. 1996]; ср. [Hulsewe, 1955. Т. 1, с. 348]).

(обратно)

2190

Ю ***, Ли *** — цари династии Чжоу; царь Ю (781-771 гг. до н.э.) был последним государем династии Западная Чжоу, который своим дурным и легкомысленным поведением привел ее к падению и был убит вторгшимися варварами. Царь Ли (878-841 или 828 гг. до н.э.), как и царь Ю, традиционно считался дурным, жестоким и легкомысленным правителем, вызвавшим восстание и вынужденным удалиться в изгнание (см. о них подробно [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 200-203, 197-199; Creel, 1970, с. 129, 240-241, 426, 438-439, 118, 236-238, 298, 301-302, 430-432]). В кавычках — не вполне точная цитата из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 258: 11.6; Legge, Mencius, с. 401]). Анализ этого текста см. [Кроль, 1982а, с. 64-65]. Следующий отрывок в кавычках — неточная цитата из трактата «Шэнь-цзы ***», в одном из сохранившихся фрагментов которого сказано: «[Цари] Тан и У достигли порядка не потому, что получили [под власть] простолюдинов, [соблюдающих долг, как] Бо-и; [цари] Цзе и Чжоу привели к смуте не потому, что получили [под власть] простолюдинов, [дурных, как разбойники] Чжи и Цяо. Порядок и смута [среди] простолюдинов зависят от высшего, безопасность и опасность [для] государства зависят от правления» [ЯТЛ (ЦДБ), с. 623, примеч. 12]. Далее в кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 136: 12.13; Legge, CA, с. 257]). После нее в трех изданиях «Янь те лунь» стоит уместный здесь по смыслу знак у *** («не было») (см. [ЯТЛ, с. 371, примеч. 9]). Дао би *** («нож и кисть») — выражение, указывающее на чиновников, ведавших официальными документами, писавших кистью на деревянных дощечках и выскабливавших ошибки ножом; таковы были (жестокие) чиновники, которые занимались суровым мелочным расследованием судебных дел при Цинь, на них опирался циньский император (ср. [ХШБЧ, гл. 39, с. 3476]), и высказывалось мнение, что они сгубили его государство (см. [Кроль, 1977в, с. 145, примеч. 44]).

(обратно)

2191

Сюй Ю *** — отшельник древности, по преданию отказавшийся от престола, который ему хотел передать Яо (см. о нем [Fung, 1964, с. 35-36, 127-128; Позднеева, 1967, с. 137, 168, 189, 267, 282, 285, 291, 301, 312; ШЦХЧКЧ, гл. 61, с. 6]; ср. [Watson, 1958, с. 187, 215, примеч. 103, с. 238, примеч. 16]). О выражении инь го см. примеч. 5 к гл. 56 наст. изд.; в трех изданиях «Янь те лунь» оба знака написаны с ключом 75 («дерево») (см. [ЯТЛ, с. 371, примеч. 10]). В кавычках — неточные цитаты из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 50, с. 1098; А.Иванов, с. 316; Liao. Т. 2, с. 306-307; ДФ. Т. 2, с. 280-281]). Здесь говорится, что совершенномудрый правитель, занимающийся устроением государства, не рассчитывает на то, что люди будут делать ему добро, а рассчитывает на то, что они не смогут делать зла, ибо людей первого рода — ничтожное количество, а второго — множество. Поэтому он сосредоточивает усилия не на внутренней духовной силе, а на законах. Если рассчитывать на стрелы, прямые сами по себе, то за сто поколений не найдется и одной стрелы; если рассчитывать на «куски дерева, круглые сами по себе», то за тысячу поколений не найдется и одного колеса; но езда в повозках и стрельба по птицам происходят несмотря на это потому, что применяется «зажим для выпрямления (и сгибания?) дерева». Добрый мастер не ценит кусков дерева, круглых самих по себе, и стрел, прямых самих по себе, ибо ездят в повозках и стреляют многие. «Мудрый правитель не ценит [способа устроения, при котором], когда полагаются не на награды и наказания, а на народ, который хорош сам по себе. Почему? Потому что нельзя обойтись без законов государства, а тех, кого [надо] устроить, — не один человек».

(обратно)

2192

Сыма Цянь сообщает: «С тех пор как [Ван] Вэнь-шу (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 340, примеч. 70 к гл. 10]) и другие стали наводить порядок жестокими [средствами], великие блюстители округов и их главные военные начальники, удельные правители и [чиновники, получающие жалованье в размере] 2000 мер ши [зерна], которые хотели навести порядок, по большей части полностью подражали [Ван] Вэнь-шу, а чиновники и народ все более легкомысленно нарушали законы, и грабители и разбойники восставали во все большем числе. В [округе] Наньян были Мэй Мянь *** и Бо Чжэн И ***, в [государстве] Чу были Инь Чжун *** (в списке (или списках?) «Ши цзи», виденном Сюй Гуаном (352-425), вместо Инь стояла фамилия Цзя ***, а в «Хань шу» стоит графически похожая на Цзя фамилия Дуань ***. — Ю.К.) и Ду Шао ***. В [земле] Ци был Сюй Бо ***, в районе [государств] Янь и Чжао были люди такого сорта, как Цзянь Лу *** и Фань Шэн *** (Бань Гу называет его Фань Чжу ***. — Ю.К.). Большие шайки [разбойников] достигали нескольких тысяч человек, они самовольно присваивали себе титулы, нападали на города и селения, забирали оружие из арсеналов, освобождали [приговоренных к] смертной казни, связывали и оскорбляли великих блюстителей и главных военных начальников округов, убивали [чиновников, получающих жалованье в размере] 2000 мер ши [зерна], составляли воззвания, в которых делали объявления [жителям] уездов, понуждали их запасать [для разбойников] пищу. Грабители в небольших шайках насчитывались сотнями, а тех, кто грабил деревни в волостях, было не счесть» [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 37-38]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 445-446; ХШБЧ, гл. 90, с. 5218-5219]. Ученые, начиная с Шэнь Цинь-ханя, указывали на некоторые отличия текста «Янь те лунь» от сообщения Сыма Цяня, в частности в отношении имен повстанческих вождей. Эти имена не вполне одинаково пишутся также в «Ши щи» и в «Хань шу». Их исследование было выполнено Чжан Дунь-жэнем (см. [ЯТЛ, с. 371, примеч. 11]), Ван Пэй-чжэном (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 212-213]) и Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 106, примеч. 135]). Последний пришел к наиболее определенным выводам: Бо Чжэн *** — то же, что Бо Чжэн *** из «Ши цзи» (в «Хань шу» он назван Бо Чжэн ***); Ин Шао *** — то же, что Ду Шао *** из «Ши цзи» и «Хань шу» (скорописные написания знаков ин и ду похожи, и правильное чтение этой фамилии Ду); Кунь Лу *** — то же, что Цзянь Лу *** из «Ши цзи» (в комментарии к этому имени в гл. 90 «Хань шу» сообщается, что Янь Ду *** читал знак цзянь как чжэнь ***, и Го Мо-жо предполагает, что, видимо, знак кунь из «Янь те лунь» — искажение знака чжэнь, т.е. что повстанческого вождя звали Чжэнь Лу); добавим, что еще в одной главе «Хань шу» стоит имя Цзянь (Чжэнь?) Лу *** (см. [ХШБЧ, гл. 98, с. 5632]); Сюй Гу *** — то же, что Сюй Бо *** из «Ши цзи» (в «Хань шу» его имя в параллельном тексте пишется так же, но в гл. 6 оно записано графически сходным знаком бо (см. примеч. 8 к гл. 46 наст, изд.); знак бо *** графически напоминает гу ***, поэтому в «Янь те лунь» и встречается ошибочное написание гу) (ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 623-624, примеч. 18; ЯТЛЦЧ, с. 420, примеч. 4]). Решительное подавление этого повстанческого движения началось ок. 99 г. до н.э. (см. примеч. 8 к гл. 46 наст. изд.), продолжалось несколько лет, ознаменовалось кровавыми массовыми казнями, но подавить движение до конца так и не удалось, и оно стало вновь нарастать (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 38-39]; ср. [Watson, 1961. Т. 2, с. 446-447; ХШБЧ, гл. 90, с. 5219; HFHD. Т. 2, с. 106, примеч. 34.4]). Ма Фэй-бай доказывает, что это восстание было очень значительным; оно продолжалось пять лет — с 100/99 до 94 г. до н.э.; число его участников было велико (об этом свидетельствует, в частности масштаб казней — во время подавления иногда случалось, что единовременно казнили больше чем по 1000 повстанцев или карали по нескольку тысяч людей за соучастие); оно охватило обширные территории — источники называют Наньян, Чу, Ци, район Янь и Чжао, округа Тайшань *** (его центр находился в совр. уезде Тайань пров. Шаньдун), Ланье, Вэйцзюнь *** (его 18 уездов располагались на землях совр. пров. Хэнань), царство Лян и «страну к востоку от горы [Хуа]», а также свидетельствуют, что влияние «шаек разбойников из всех округов востока» распространялось до столицы (ср. [HFHD. Т. 2, с. 106]); наконец, за подавление восстания было ответственно пять видных сановников. В числе причин восстания Ма Фэй-бай называет плохое управление чиновников, действие закона об откупе от смертной казни, войны с внешним врагом, но самым важным считает накал классовых противоречий между земледельцами и феодальными землевладельцами (см. [ЯТЛЦЧ, с. 420-421, примеч. 4]). История о том, как Конфуций пытался обратить на путь истинный разбойника Чжи, уговаривая его последовать своему учению, и как тот посрамил мудреца, содержится в «Чжуан-цзы» (см. [Чжуан-цзы, гл. 29, с. 990-1001]; ср. [Позднеева, 1967, с. 293-298]).

(обратно)

2193

Как отмечает Ван Пэй-чжэн, в «Да сюэ ***» сказано: «Любить то, что ненавидят [другие] люди, и ненавидеть то, что любят [другие] люди, — это называется идти против природы людей. Несчастье непременно постигнет его личность» [Legge, GL, с. 378: X, 17]. На этом рассуждении и основан текст Хуань Куаня (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 213]). Об этом отрывке см. [Кроль, 1982а, с. 65]. В этом высказывании ощутима скрытая полемика с легистами. В «Хань Фэй-цзы» говорится: «Повелитель людей [должен быть достаточно] мудр, чтобы суметь понять, как навести порядок, [достаточно] суров, чтобы обязательно осуществить его. Поэтому, даже если он идет против [природы] простолюдинов, он непременно устанавливает свой порядок» [ХФЦ, гл. 18, с. 298]; ср. [Liao. Т. 1, с. 154-155]. «Топор и секиру» и «не применяют» — цитаты из речи «сановника»; в первом выражении порядок слов обратный (ср. гл. 59, с. 198 наст. изд.). «Лечил [болезнь, пока она еще] в порах кожи» — цитата из «Хань Фэй-цзы» (ср. [ХФЦ, гл. 21, с. 397; А.Иванов, с. 143; Liao. Т. 1, с. 215]). Вместо знака цоу *** («строение кожи, жилки на коже») в шести изданиях «Янь те лунь» и еще двух редакциях этого отрывка стоит знак цоу *** с тем же значением; в древности оба знака взаимозаменялись. Вместо юн *** («нарыв») в двух изданиях «Янь те лунь» стоит знак цо *** («маленький нарыв», «легкая опухоль»). В древнекитайской медицине «ненормальные (вредные) дыхания» (се ци) противопоставлялись «нормальным (здоровым) дыханиям» (чжэн ци ***) — внутренней способности организма к защите, сопротивлению болезни и регенерации; считалось, что се ци входят извне в открытые поры тела, с чего и начинается болезнь (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 624-625, примеч. 23, 24, 25; ХЮДЦД. Т. 5, с. 319, значение 7]).

(обратно)

2194

Первое предложение в кавычках — цитата из «Хуайнань-цзы» (ср. [ХНЦ, гл. 18, с. 166]). В древности было распространено изречение, впервые встречающееся у Цзя И, где следующим образом определялась разница между «нормами поведения (обрядами)» и «законом»: «Ум обычного человека способен увидеть то, что уже произошло, но не способен увидеть того, что произойдет в будущем. Ведь нормы поведения воспрещают [нарушения] до того, как те произойдут в будущем, а закон воспрещает [нарушения] после того, как те уже произошли. По этой причине легко увидеть, [зачем] применяется закон, но трудно понять, зачем появляются нормы поведения» [ХШБЧ, гл. 48, с. 3725]; ср. [Да Дай Ли цзи, гл. 46, с. 13]. Это же рассуждение в части, касающейся «норм поведения» и «закона», с небольшими вариациями приводит Сыма Цянь (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 25]; ср. [Watson, 1958, с. 52-53, 212, примеч. 73]). Оно легло в основу разделения на «обычных людей» (чиновников, решающих судебные дела) и «благородных мужей», которое вводит «знаток писаний»; в кавычках — цитаты из Цзя И.

(обратно)

2195

По Сыма Цяню, после 535 г. до н.э. Конфуций стал служить сперва лускому клану Цзи мелким чиновником, а потом и князю Лу на должности министра работ, «ведающего пустошами», причем о его службе на этой должности упоминается дважды — до его отъезда в Ци и через десять лет после возвращения оттуда; современный биограф Конфуция не называет его министром работ ранее 500 г. до н.э., считая, что до отъезда в Ци тот был просто одним из приближенных правителя Лу, бывавшим на дворцовых приемах (см. [Переломов, 1981, с. 56, 59]), и, наверно, это правильно. После 517 г. до н.э. Конфуций перебрался в Ци, когда из Лу вынужден был бежать законный князь и там пошла смута, но поступлению мудреца на службу к цискому Цзин-гуну помешали первый министр Янь Ин и другие недоброжелатели; Цзин-гун отказался от услуг Конфуция, и в 510 г. до н.э. тот вернулся в Лу. В течение ряда лет мудрец не занимал постов из-за того, что власть в государстве попала в недостойные руки, но примерно в 501 г. до н.э. новый князь Лу сделал его, уже достигшего 50 лет, правителем поселения (территории), затем министром работ, «ведающим пустошами», и, наконец, «великим [министром], ведающим [наказанием] грабителей» (ученые считают вопрос о том, занимал ли Конфуций последние две должности, спорным); в 497 (или 496) г. до н.э. он совмещал последнюю должность с временным исполнением обязанностей «канцлера» Лу, но в том же году вынужден был уехать, потому что и вельможа Цзи Хуань-цзы, и князь Лу забросили дела правления из-за девушек, искусных в музыке и танцах и подаренных Лу государством Ци. Конфуций отправился в Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]), к Лин-гуну, но был оклеветан перед ним и почел за благо через десять месяцев уехать в княжество Чэнь; находясь в пути, он был по недоразумению окружен жителями земли Куан. Вернувшись в 495 г. до н.э. в Вэй, мудрец задержался там всего на месяц с небольшим — его не устроило поведение князя (см. подробнее в примеч. 11 к гл. 59 наст. изд.). В конце концов он добрался до княжества Чэнь, прожил там три года, уехал, опять попал в Вэй и пытался дать совет Лин-гуну, но состарившемуся князю было лень заниматься делами правления, и он так и не воспользовался Конфуцием и его советами; мудрец покинул Вэй (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 13, 16-20, 24-27, 33-41, 42-46 (ср. Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 127, 128-129, 131, 133-135, 136-137, 326, примеч. 29); Переломов, 1981, с. 59-62; Хуань Куань. Т. I, с. 352-353, примеч. 46 к гл. 11]; примеч. 1 к гл. 39 наст. изд.). Чэнь ***, Дай *** — названия двух владений. Государство Чэнь, которым был при чжоуском У-ване пожалован потомок Шуня, занимало в период Чунь цю территорию района к востоку от совр. города Кайфэн пров. Хэнань и к северу от уездного города Босянь пров. Аньхуй; его столица находилась в Ваньцю ***, ныне это уездный город Хуайян пров. Хэнань. Государство Чэнь было уничтожено Чу (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 7 к гл. 3]) в конце периода Чунь цю. История о том, как в 489 г. до н.э. Конфуций был окружен в открытом поле между Чэнь и Цай по приказу «сановников» этих владений, почуявших в нем для себя угрозу, не мог двигаться дальше и голодал со своими спутниками, которые стали болеть, пока их не выручила армия Чу, сообщается в его биографии (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 57-61]; ср. [МН. Т. 5, с. 364-371; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 141-143; Лунь юй, с. 54 — 55: 5.22; Legge, CA, с. 237]). Цзин Цзянь *** — любимец князя (гун) Сяо, благодаря которому Шанский Ян получил аудиенцию у этого правителя (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 68, с. 3-4]; ср. [Duyvendak, с. 11-12]); согласно комментарию Чжан Шоу-цзе, евнух Ван Цзи *** (ум. в 255 г. до н.э., см. [ШХДЦМЧЦ, с. 6, 11, примеч. 38]) — циньский чиновник, ведавший приемом гостей и получением докладов о делах при царе Чжао-сяне; будучи в государстве Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 237, примеч. 4 к гл. 3]), Ван Цзи познакомился с Фань Суем, понял, что тот — достойный человек, вывез его в Цинь и рекомендовал своему государю; это произошло ок. 273-271 гг. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 79, с. 4-6]).

(обратно)

2196

В «Хуайнань-цзы» сказано: «Выходят замуж, пользуясь [услугами] посредницы-свахи (мэй ***), но образуют [семью], не пользуясь [услугами] посредницы-свахи; заводят связи, пользуясь [помощью другого] человека, но сближаются, не пользуясь [помощью другого] человека. Если поведение одинаковое и устремления такие же, то один последует за другим, [даже если надо приехать из мест, лежащих за] тысячу ли; если поведение не одинаковое и устремления разные, то [и соседи, живущие за] воротами напротив друг друга, не общаются» [ХНЦ, гл. 16, с. 144]. «Сановник» основывается на этом высказывании и, хоть и не вполне точно, отчасти цитирует его. В комментарии Чжан Чжи-сяна к этому отрывку «Янь те лунь» приведены слова Цзы-лу: «Ши *** пользуется [помощью] посредника (чжун ***), женщина (нюй ***) пользуется услугами посредницы-свахи». Чжан Чжи-сян подозревает, что в тексте «Янь те лунь» ши инь ши *** *** второй знак ши стоит вместо чжун и что то же можно сказать о еще одном знаке ши, встречающемся ниже (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 213]). Его предположение требует перевода слов ши инь чжун: «ши (ученые? младшие чиновники? молодые люди?) пользуются [услугами] посредника». Ван Ли-ци возражает на это, что второй знак ши стоит в тексте отнюдь не по ошибке, и доказывает, что в древности словом ши называли молодого неженатого мужчину, а словом нюй — молодую незамужнюю женщину (девушку) (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 625-626, примеч. 30]). На наш взгляд, несмотря на убедительность этого доказательства, оно мало помогает понять слова «сановника», ибо проблематично значение не первого знака ши, а второго, обозначающего лицо, аналогичное свахе, а не жениху. В «Хуайнань-цзы» в сочетании инь жэнь *** («пользоваться [помощью другого] человека») вместо ши стоит жэнь («человек»), и нет никаких оснований считать, что это помощь в заключении брака. И в «Янь те лунь» контекст говорит скорее в пользу того, что речь идет о рекомендации одного человека другим при поступлении на службу. Поэтому мы приняли для ши значение «ученый». Отсюда и наш перевод. Последнее предложение речи «сановника» не понятно; его реконструируют разными способами. Чжан Дунь-жэнь заменяет знак юэ *** («сказать») графически сходным инь *** («воспользовался [помощью]»), ставит перед ним предлог — слово и ***, стоящее в нереконструированном тексте ниже, после отрицания, — и исключает из последней фразы знаки ши *** («ученый») и нюй *** («женщина»). Он ссылается на то, что при такой реконструкции первая фраза предложения имеет параллель в «Люй-ши чунь цю» (см. [ЛШЧЦ, св. 15, гл. 7, с. 107]; ср. [R. Wilhelm, с. 229]); там речь идет о том, что Конфуций «воспользовался» (инь) помощью Ми Цзы-ся, чтобы получить аудиенцию у супруги вэйского князя (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 352-353, примеч. 46 к гл. 11]). В подкрепление его точки зрения Ван Ли-ци в 1958 г. привел высказывание «императорского секретаря»: «Когда Кун-цзы направился в [государство] Вэй, то воспользовался [помощью] любимого [государева] сановника Ми Цзы-ся, чтобы посетить супругу [удельного правителя] Вэй» [ЯТЛ, с. 372, примеч. 18; Хуань Куань. Т. I, гл. 11, с. 176]. Но в 1983 г. он предложил собственную реконструкцию, исходя из мысли, что в реконструируемой фразе содержится критика Конфуция. На взгляд Ван Ли-ци, мудрец критикуется здесь за то, что, объезжая множество государств, не сумел успешно воспользоваться чужой помощью при поступлении на службу. Реконструкция Ван Ли-ци выглядит следующим образом: Кун цзы бу и инь цзинь цзянь эр нэн ван чжэ *** *** *** *** *** *** («Кун-цзы оказался неспособен продвинуться вперед (?) благодаря тому, что, воспользовавшись [чужой помощью], получал аудиенцию [у того или иного правителя]»). Близкую, но, как кажется, более простую и экономную реконструкцию предложил Ма Фэй-бай; его реконструкция выглядит так: Кун цзы инь цзинь цзянь эр бу нэн и ван чжэ. Ученый подчеркнул, что в тексте есть пропуски и ошибки; что там подведен итог всей жизни и деятельности Конфуция и потому не названы имена покровителей, помогавших ему получать аудиенции, и что слово ван значит там «идти вперед по пути, по которому не ходили предшественники» (в переносном смысле — смелый) (ср. [Мэн-цзы, с. 61: 3.2, с. 65; ЯТЛ, гл. 46, с. 297]). Ма Фэй-бай парафразирует: «прокладывая новые пути, добиться использования на ответственном посту» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 334, примеч. 8]). В соответствии с реконструкцией Ма Фэй-бая мы и перевели этот текст. Го Мо-жо тоже заменяет знак юэ *** знаком инь ***, после которого, основываясь на цитированном выше высказывании «императорского секретаря», вставляет в текст выражение би чэнь *** («любимого [государева] сановника») и больше не производит там никаких изменений (см. [ЯТЛДБ, с. 107 и примеч. 136]). В соответствии с его реконструкцией следует переводить: «Если Кун-цзы явился с визитом [к супруге удельного правителя Вэй], воспользовавшись [помощью] любимого [государева] сановника, но не сумел благодаря этому получить должность, то он не был [таким, как] достойный ученый или талантливая женщина». Как указывает Ван Пэй-чжэн, в комментарии к этому высказыванию, процитированному в сочинении Сунь Син-яня *** *** «Кун-цзы цзи юй *** ***», сказано, что в одном издании («Янь те лунь»?) нет слов цай нюй *** («талантливая женщина») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 213]); в этом случае последняя фраза значит «он не был достойным ученым», что лучше по смыслу; мы принимаем это чтение. На наш взгляд, ван в данном случае значит не «уйти (пойти)» (см. [Эн тэцу рон, с. 283]), не «делать» (см. [Dispute, с. 263]) и не «идти вперед по пути, по которому не ходили предшественники», а то же, что жэнь ***: «быть использованным на службе (назначенным на должность)», т.е. «получить назначение (должность)» (ср. [Морохаси. Т. 4, с. 813, № 10073, значение 9]); так мы перевели еще в 1983 г.; в сущности, к этому значению приближается и Ма Фэй-бай в своем парафразе.

(обратно)

2197

Начало речи «знатока писаний» по смыслу перекликается с отрывком из «Хань Ши вай чжуань», где с помощью цитат из «Ши цзина» описывается, как Конфуций, «ползая на четвереньках, спасал» тех, что были «с запада и с востока, с юга и с севера» (см. [ХШВЧ, гл. 5, с. 61]; ср. [HSWC, с. 160; Legge, She К., с. 57:1.III.X, 4, с. 463: III.I.X, 6; Шизцин, с. 47, 352]). Переводя слова дун си нань бэй *** ***, мы последовали за Сато Такэтоси (он перевел: «объехал четыре страны света» — см. [Эн тэцу рон, с. 283]); ср. [Dispute, с. 264]: здесь названия четырех стран света употреблены как глаголы, а не как существительные, в качестве которых они выступают в «Ши цзине» и «Хань Ши вай чжуань». Первое предложение в кавычках — неточная цитата из «Лунь юй», где эти слова приписаны Цзе-ни; по иероглифике цитата ближе к параллельному тексту в «Ши цзи», чем в «Лунь юй» (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 56; МЫ. Т. 5, с. 363; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 140; Лунь юй, с. 202: 18.6; Legge, CA, с. 334]). В одном списке «Янь те лунь» вместо цзюнь *** («государи») стоит близкий по значению знак чжу *** («правители») (см. [ЯТЛ, с. 372, примеч. 20]), в двух изданиях вместо хэ *** («смог») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 423, примеч. 3]; ср. [Dispute, с. 264]) стоит графически сходный знак пин *** («приказывать») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 214]). «Посредница-сваха» — цитата из речи «сановника» (ср. гл. 59, с. 199 наст. изд.). Как указывал Лу Вэнь-чао, знаки в сочетании куа цзинь *** (в переводе Ма Фэй-бая, «хвастаться своей красотой») (см. [ЯТЛЦЧ, с. 423, примеч. 4]) должны следовать в обратном порядке — цзинь куа («кичилась и хвасталась» или просто «хвасталась») (см. [ЯТЛ, с. 372, примеч. 22]); таков их порядок в трех изданиях «Янь те лунь», принятый также Ван Ли-ци в редакции 1983 г. (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 620, 626, примеч. 36]). Х. Вильхельм отмечал, что в стихах в прозе (фу), приписываемых Сюнь Цину, появляется образ сватовства, указывающий на отношения ученого, стремящегося получить должность, и правителя, способного ее предложить; это соответствует символике «И цзина», по которой чиновник относится к правителю как инь к ян, что позволяет описывать поступление на службу в терминах «любовной интриги»; в фу Сюнь Цина называются легендарные красавицы, которые так и не вышли замуж, и безобразная Мо-му, которой удалось вступить в брак (см. [H. Wilhelm, 1957, с. 316-317]). Ван Ли-ци (см. [ЯТЛ, с. 372, примеч. 23]) предлагает читать знак у *** в ровном тоне и приписывает ему значение «как», тогда как Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 107]) заменяет у знаком хоу *** («после»); если принять его реконструкцию, следует переводить: «она перестанет [горевать только] после того, как поймет, что ничего не поделаешь».

(обратно)

2198

Это предложение известно в двух вариантах. В большинстве изданий, в частности в изданиях Го Мо-жо, Ван Ли-ци и Ма Фэй-бая (см. [ЯТЛДБ, с. 107; ЯТЛ, с. 369; ЯТЛ (ЦДБ), с. 620; ЯТЛЦЧ, с. 423]), содержится текст, переведенный нами. Об отношении Цзин-гуна к Конфуцию см. примеч. 8 к гл. 59 наст. изд., а также [Лунь юй, с. 199-200: 18.3; Legge, СА, с. 332; МН. Т. 5, с. 304-310; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 128-129]. Отказ Цзин-гуна от услуг мудреца лишь с натяжкой можно назвать обманом. Ок. 495 г. до н.э. Лин-гун выказал неуважение к благой силе дэ Конфуция и унизил его, воздав ему меньшие почести, чем своей любимой жене Нань-цзы и придворному евнуху, с которыми во время прогулки ехал в одном экипаже; это побудило мудреца покинуть Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]); об этом эпизоде см. в [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 40-41; МН. Т. 5, с. 335-336; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 135]; ср. [Лунь юй, с. 100: 9.18, с. 171-172: 15.13; Legge, CA, с. 222, 298; Watson, 1958, с. 59, 215, примеч. 107]. Возможно, в речи «знатока писаний» имеется в виду более раннее происшествие с Конфуцием в Вэй, когда мудреца оклеветали перед князем, который начал принимать угрожающие меры; из опасения, что его обвинят в преступлении, Конфуций уехал во владение Чэнь (см. примеч. 8 к гл. 59 наст. изд.); но и в этой истории ни слова нет о том, что Лин-гун «окружил» Конфуция. Ян Ху *** (или Хо ***) — подданный клана Цзи (Цзисунь), который держал в руках главу этого клана, а через него — власть в государстве Лу; не одобряя этого, Конфуций большую часть последнего десятилетия VI в. до н.э. не занимал должности в Лу; в 501 (или 502?) г. до н.э. Ян Ху после неудачного для него столкновения с тремя семьями, происходившими от князя Хуаня (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 268, примеч. 23 к гл. 5]), бежал за границу (см. о нем [Лунь юй, с. 187-188: 17.1 и примеч. 1; Legge, CA, с. 317-318; МН. Т. 4, с. 77, 126-127, 206, 245, 333; т. 5, с. 25, 38, 294, 315-317, 332, 354; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 59, 81, 136, 179, 245, примеч. 88; т. 6, с. 50, 126, 130, 131, 134, 323, примеч. 9]). В «Ши цзи» нет сведений, что Ян Ху оклеветал Конфуция. Хуань Туй *** (точнее, Сян Туй ***, происходивший от сунского князя (гун) Хуаня *** (681-651 гг. до н.э.), был сановником (военным министром) в государстве Сун; в 493 или 492 (по другим данным, в 496 или 495) г. до н.э, когда Конфуций с учениками проезжал через Сун и остановился для совершения обрядов под большим деревом, оно было повалено по приказу Хуань Туя с целью убить мудреца, который отнесся к происшествию фаталистически (см. [Лунь юй, с. 77-78: 7.23 и примеч. 1; Legge, CA, с. 202; ШЦХЧКЧ, гл. 38, с. 38; гл. 47, с. 41; МН. Т. 4, с. 245; т. 5, с. 336-337; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 136, 268, примеч. 61; т. 6, с. 135]). Чжан Дунь-жэнь считал правильной именно эту редакцию данного отрывка трактата, хотя и отмечал, что знак вэй *** («окружил») вкрался в нее поошибке и что после вэй из текста выпало местоимение чжи *** («его»); он противопоставлял эту редакцию другой, более многословной, дошедшей до нас в трех изданиях «Янь те лунь», считая последнюю результатом расширения текста, произведенного Чжан Чжи-сяном (см. [ЯТЛ, с. 372-373, примеч. 24]). Текст этой второй редакции гласит: «Поэтому он направился в Ци, а князь (гун) Цзин отнесся к нему свысока; направился в Вэй, а князь (гун) Лин пренебрежительно обошелся с ним; направился в Чэнь, а жители [местности] Куан окружили его; направился в Цай, а Хуань Туй [пытался] повредить ему; направился в Чу, а Цзы-си *** оклеветал его». Это требует дополнительных пояснений. Проезжая через местность Куан по дороге в Чэнь, Конфуций был задержан на пять дней ее жителями, которые по ошибке приняли его за Ян Ху, некогда жестоко с ними обошедшегося, — оба человека были похожи; мудрец отнесся к опасности как фаталист; согласно традиции, это случилось примерно в 496 г. до н.э. (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 36-38; МН. Т. 5, с. 331-333; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 134-135]). История о покушении Хуань Туя на жизнь Конфуция рассказана в редакции Чжан Чжи-сяна чуть иначе, чем в «Ши цзи». У Сыма Цяня сказано, что Хуань Туй пытался убить мудреца, когда тот прибыл в Сун из владения Цао (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 41]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 135]), а не когда тот ехал в Цай. Цзы-си (ум. в 479 г. до н.э.) — второе имя «начальника чиновников» (лин инь, см. примеч. 37 к гл. 18 наст, изд.), т.е. «канцлера», царевича по имени Шэнь (гун цзы Шэнь, *** ***), младшего брата чуского царя Чжао *** (515-489 гг. до н.э.). В 489 г. до н.э., после того как армия Чу вызволила Конфуция с учениками из окружения в районе между Чэнь и Цай (см. примеч. 8 к гл. 59 наст. изд.), чуский царь Чжао намеревался пожаловать мудреца леном, но Цзы-си отговорил его от этого, указав, что Конфуций, владеющий территорией и поддерживаемый достойными учениками, представит угрозу для безопасности Чу и принесет этому царству несчастье (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 47, с. 61-63]; ср. [там же, гл. 40, с. 45-46; МН. Т. 5, с. 371-373; т. 4, с. 379-380; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 6, с. 142-143; т. 5, с. 199-200]). Конфуций пренебрежительно отозвался о Цзы-си, в ответ на вопрос о нем воскликнув: «Он! Он! [О нем и говорить не стоит]» (см. [Лунь юй, с. 155-156: 14.9 и примеч. 1, 2; Legge, CA, с. 278]). Таким образом, в обоих вариантах рассмотренного предложения есть сведения, противоречащие Сыма-цяневу преданию о Конфуции; это и побудило Ма Фэй-бая высказать мнение, что в тексте есть пропуски и ошибки (см. [ЯТЛЦЧ, с. 424, примеч. 6]). Но в редакции Чжан Чжи-сяна этих отклонений от предания явно меньше — собственно говоря, всего одно: что покушение на жизнь Конфуция было совершено по дороге в Цай. Именно потому, что эта редакция лучше согласуется с дошедшими до нас рассказами о странствиях Конфуция, Сато Такэтоси в 1970 г., а вслед за ним и мы в 1990 г. положили ее в основу своих переводов (см. [Эн тэцу рон, с. 284]; ср. [ДФ (Хань), с. 196, 427, примеч. 238]).

(обратно)

2199

По предложению Чжан Дунь-жэня устраняем из текста знак хо *** как плеоназм (см. [ЯТЛ, с. 373, примеч. 25]). В отличие от Чжан Дунь-жэня Го Мо-жо сохранил хо, добавив перед ним знаки куан цзяо юй *** *** (см. [ЯТЛДБ, с. 107]). Если принять эту реконструкцию, то следует переводить: «Безрассудные и коварные, сбившиеся с пути по глупости люди — не люди». Ма Фэй-бай предложил добавить перед хо либо знак куан («безрассудные»), либо знак цзяо («коварные»), заметив, что цзяо стоит здесь в издании Чжан Чжи-сяна (см. [ЯТЛЦЧ, с. 424, примеч. 8]); эта редакция требует перевода «безрассудные (или: коварные) и сбившиеся с пути люди». В кавычках — не вполне точные цитаты из «Мэн-цзы» (ср. [Мэн-цзы, с. 228: 9.8; Legge, Mencius, с. 366]). Что до слова чэнь *** («подданный, сановник»), то, согласно Сато Такэтоси, оно указывает на подданных своего государства и на подданных других государств (см. [Эн тэцу рон, с. 284]), а по мнению французских переводчиков — на министров при своем дворе и на вассалов из отдаленных стран (см. [Dispute, с. 264]). Смысл первых двух слов сочетания вэй жун гоу хэ *** *** понимают по-разному, приписывая вэй жун значение «обманом снискать себе расположение» (см. [Эн тэцу рон, с. 284]) и «делать вид, будто выглядишь достойно» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 424, примеч. 10]). Предпочитаем первый перевод, учитывая контекст, а также наличие в «Янь те лунь» таких выражений, как тоу хэ цюй жун *** *** («беспринципно подлаживаться к [кому-то] и снискать у него милостивое отношение») (см. [Хуань Куань. Т. I, гл. 10, с. 172]) и ван дао цюй жун *** *** («[избрать] кривой путь, домогаясь милостивого отношения» (там же, гл. 11, с. 176).

(обратно)

2200

Прежде выражение сы цзюй *** в «Янь те лунь» переводили «озирался по сторонам», «[молчал], ища вокруг себя поддержки» (см. [Эн тэцу рон, с. 284; Dispute, с. 264; ДФ (Хань), с. 196]), но Ван Ли-ци показал, что речь идет о человеке, опирающемся о пол (или землю), руками и ногами и, как он считал, принявшем вежливую позу, выражавшую уважение (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 627-628, примеч. 44]). Вслед за ним похожее толкование дал Ма Фэй-бай, указав, что в древности люди и сидели, и лежали на циновках, причем когда сидели, подогнув под себя ноги, то, собственно, стояли на циновке на коленях (опустившись на пятки), и что сидевший на циновке «сановник» от усталости еще и оперся руками о землю, чтобы передохнуть; на взгляд Ма Фэй-бая, выражение «встать (опуститься) на четвереньки» имеет здесь иронический смысл (см. [ЯТЛЦЧ, с. 424, примеч. 1]). Скорее прав Ма Фэй-бай: едва ли сы цзюй всегда выражает только почтительность. Нам известно лишь одно употребление этого выражения в другом ханьском тексте, и там оно описывает позу, выражающую готовность к половому акту, а не почтительность (см. [ХШБЧ, гл. 53, с. 3899]).

Слово бянь *** толкуется учеными неоднозначно. Комментатор Чэнь цитирует в связи с ним два текста — «Сюнь-цзы», где оно приложено к людям (князьям) и значит (по мнению переводчика) «располагаться в порядке» (см. [СЦЦШ, гл. 18, с. 244]; ср. [Koster, 1967a, с. 233]), и «Хань Фэй-цзы», где оно тоже приложено к людям («Поднебесной») и значит «во множестве» или «непрерывной [вереницей следовать друг за другом]» (см. [ХФЦ, гл. 1, с. 4, 22-23, примеч. 85]; ср. [Морохаси. Т. 8, с. 1127, № 38, с. 1174, № 2; А.Иванов, с. 7; Liao. Т. 1, с. 9]). Ван Пэй-чжэн считает, что в обоих цитатах значение слова бянь такое же, как в рассматриваемом тексте «Янь те лунь» (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 214]). На взгляд Ван Ли-ци, слово бянь тоже значит здесь «располагать по порядку» и указывает на более чем 60 «достойных и хороших людей» и «знатоков писаний» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 628, примеч. 45]), что вряд ли вписывается в контекст. Го Мо-жо полагает, что после бянь из текста что-то выпало; в древности были такие музыкальные инструменты, как «наборы» (бянь) литофонов (каменных бил) и колоколов (подвешенных на перекладине вертикально стоящей рамы); поскольку литофоны не имеют «ртов», они не годятся в данном случае как объекты для сравнения; поэтому Го Мо-жо добавляет после знака бянь знак чжун *** («колокол») (см. [ЯТЛДБ, с. 107 и примеч. 137]). Мы приняли его реконструкцию для перевода (ср. [Эн тэцу рон, с. 284, 285, примеч. 8]); ее принял также (без ссылки на Го Мо-жо) Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 424, примеч. 2]). Однако Чэнь Чжи предлагает другую реконструкцию этого текста. По его мнению, после бянь оттуда выпал один иероглиф, вероятно иероглиф бэй *** («раковина»). В доказательство он приводит ходячее во времена Хань сравнение: «зубы, как ряд раковин (бянь бэй ***)» — см. [ХШБЧ, гл. 65, с. 4320 (ср. Watson, 1974, с. 80); ХШВЧ, гл. 9, с. 123 (ср. HSWC, с. 316 и примеч. 4)]. Поскольку далее в тексте «Янь те лунь» фигурируют «рты» и «языки», Чэнь Чжи считает выражение бэнь бэй связанным с ними по смыслу (см. [Чэнь Чжи, с. 78]). Тем не менее оно плохо подходит к контексту, ибо сравнение это описывает красивую наружность, что в данном случае совершенно неуместно; кроме того, в контексте отсутствует слово «зубы». Можно с большой натяжкой попытаться перевести текст, реконструированный Чэнь Чжи, следующим образом: «В это время у младших чиновников, которые послушно следовали [туда, куда дует] ветер, и повиновались воле [министров, зубы] были, как ряд раковин, рты как открылись, так и не закрывались...»

(обратно)

2201

В кавычках — не вполне точно воспроизведенная цитата из «Чжуан-цзы», где сказано: «[От того, что он услышал], у Гунсунь Луна открылся рот, но он не [мог] закрыть его, высунулся язык, но он не [мог] спрятать его; тогда он убежал прочь» [Чжуан-цзы, гл. 17, с. 603]; ср. [Позднеева, 1967, с. 220]. В соответствии с этим текстом Ван Ли-ци предлагает читать шэ цзюй *** («языки высунулись») вместо цзюй шэ *** («высунули языки») (см. [ЯТЛ, с. 373, примеч. 27]). Этого же требуют и соображения параллелизма. Языки, которые высунулись (досл.: поднялись) изо ртов и не могут спрятаться (досл.: опуститься), — образ бессилия что-то сказать, «паралича» речи (ср. [Dispute, с. 264]); его подробно разъясняет Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 424-425, примеч. 2]). В большинстве старых изданий «Янь те лунь» в речи «сановника» стоит знак сю ***, вместо которого в одном списке стоит знак шу *** («быстро», «внезапно»). По предложению Чжан Дунь-жэня Го Мо-жо и Ван Ли-ци включили в свои редакции шу вместо сю (ср. [ЯТЛДБ, гл. 59, с. 107 и примеч. 138; ЯТЛДБ, предисловие, с. 6; ЯТЛ, с. 370, 373, примеч. 29]). Мы последовали за ними. Ма Фэй-бай считает это чтение допустимым, но, со своей стороны, предлагает сохранить сю, перенеся его на место после фэн *** («встретиться», здесь «попасть под») и использовав его значение «длительный», «затяжной» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 425, примеч. 3]); это требует перевода: «...попала под затяжной дождь». Реконструкция и перевод Ма Фэй-бая тоже вполне допустимы. Как отмечал Чжан Дунь-жэнь, в восточноханьском сочинении «И линь ***» сохранилось изречение, похожее на последние слова «сановника»: «Склеенная повозка ехала на восток, попала под дождь, и пять украшений — кожаных повязок на дышле — отвалились и упали». Вероятно, это было (ходячее) выражение того времени (см. [ЯТЛ, с. 373, примеч. 29]). Го Мо-жо справедливо отмечает известное сходство последних слов «сановника» и нынешних «недоговорок» (сехоуюй); он указывает, что особенно много таких оборотов речи в диалекте пров. Сычуань, где они обычно называются чжаньяньцзы *** ***, и что привычка употреблять такие обороты уже была распространена при Хань (см. [Го Мо-жо, 1956, с. 2]). Действительно, перед нами двучленное высказывание, которое введено в речь в составе словесно мотивированного сравнения (ср. [Kroll, 1966, с. 271-273]). Его первая часть — объект сравнения — создает один контекст, в котором находится слово цзе *** и где оно значит «развалиться» (выше в цитате из «И линь» мы перевели цзе «отвалились»): когда склеенная повозка внезапно попадает под дождь (или попадает под затяжной дождь), она разваливается. Однако слово цзе в контексте речи «сановника» обращено к конфуцианским «учителям» — участникам дискуссии и в этом контексте имеет другое значение. Есть три мнения о том, каково это значение. Сато Такэтоси переводит здесь цзе словом «мириться» (см. [Эн тэцу рон, с. 284]); ср. мнение Ма Фэй-бая, что «сановник» использует ходячее изречение как метафору мирного разрешения спора с «достойными и хорошими людьми» и «знатоками писаний» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 425, примеч. 3]). Добавим в этой связи, что одно из словарных значений цзе — «примирять, разрешать [конфликты]». Сторонники другого мнения относительно значения цзе — французские переводчики «Янь те лунь» и мы — переводят это слово «проститься с» (см. [Dispute, с. 264]) или «разойдемся» (см. [ДФ (Хань), с. 196]), используя его значение «расстаться», «разойтись». Наконец, в 1983 г. Ван Ли-ци приписал здесь цзе значение «объясняться», «оправдываться» (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 628, примеч. 51]; ср. [ХШБЧ, гл. 52, с. 3868 и коммент. Янь Ши-гу; гл. 90, с. 5216 и коммент. Янь Ши-гу]). Значит ли высказывание «сановника» — «учителя, прошу вас, помиримся», или «прошу вас, разойдемся», или «прошу вас, объяснимся», — вследствие включенности цзе сразу в два контекста с ним происходит игра слов (мы пытались передать ее, переводя цзе в одном контексте «разойтись по швам», а в другом — просто «разойтись»). Перед нами острота типа сехоуюй. Если допустить, что во времена Сан Хун-яна существовало ходячее выражение «склеенная повозка внезапно попала под дождь — развалилась», то следует отметить, что уже этот древний предтеча нынешних сехоуюй обладал способностью принимать между своими первым и вторым членами слова, не относящиеся к его составу («учителя, прошу вас», досл.: «прошу разрешения, чтобы мы с учителями...»), — так же, как это имеет место в современных сехоуюй (см. [Прядохин, с. 66-70]).

(обратно)

2202

Ван Ли-ци связывает название этой главы цза лунь *** с традиционным делением ряда сочинений раздела «мудрецы» (третьего в системе четырех традиционных разделов литературы) на «внутренние» и «разнообразные» (или смешанные)» главы, усматривая в противопоставлении тех или этих глав параллель делению текста «Янь те лунь» на собственно дискуссию (гл. 1-59) и главу, где автор трактата изложил резоны, по которым написал свой труд (см. [ЯТЛ, с. 374, примеч. 1]). Это мнение не кажется убедительным. Цза лунь дословно значит «разнообразные (или разные, или смешанные) суждения (оценки)»; глава посвящена суждениям некоего «гостя» (т.е. автора трактата) — это название подчеркивает его неучастие в дискуссии и потому беспристрастность его оценок «со стороны» (ср. [ЯТЛЦЧ, с. 427, примеч. 1]), — обо всех участниках спора 81 г. до н.э. и об их точках зрения. Содержание главы — суждения о разных лицах — соответствует ее названию.

(обратно)

2203

Текст гл. 60 «Янь те лунь» сохранился в несколько сокращенной редакции I в. н.э.: он включен в историю Бань Гу (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4440-4441]). Далее отличия этой редакции от современного текста трактата будут указываться без подробных ссылок. В редакции I в. опущено личное местоимение юй *** («я»); вместо знака ду *** («рассмотрел») стоит его синоним, графически похожий знак гуань ***; вместо знака и *** («обсуждение») стоит его синоним, графически похожий знак и *** (они взаимозаменялись). «Разные дороги» — цитата из «Си цы чжуань» (см. ссылку в примеч. 1 к гл. 21 наст, изд.). Вместо шан *** («высоко ценил») в параллельных текстах сочинений «Гу цзинь куан ши вэнь юань *** *** ***» (гл. 11) и «Гу лунь да гуань *** ***» (гл. 29) стоит знак тан *** с тем же значением (см. [ЯТЛ, с. 374, примеч. 2]): оба знака взаимозаменялись (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 631, примеч. 1, 2]). В редакции I в. восклицательную частицу цзай ***, которая при инверсии стоит после сказуемого, выраженного прилагательным, заменяет частица ху ***. Предложение в кавычках — цитата из «Лунь юй» (ср. [Лунь юй, с. 206-207: 19.3; Legge, CA, с. 340]), где тоже использована частица ху. Янь Ши-гу полагал, что Хуань Куань процитировал здесь фразу ученика Конфуция Цзы-чжана *** (Чжуаньсунь Ши *** ***) (см. о нем [ШЦХЧКЧ, гл. 67, с. 29-32; Legge, Prolegomena, с. 117, № 1.1 ]), потому что в ней высказано отношение Цзы-чжана к чужим словам, выражающим «волю», отличную от его собственной (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4440]).

(обратно)

2204

Жунань *** — название ханьского округа, большая часть территории которого располагалась на землях совр. пров. Хэнань. В редакции I в. Чжу Цзы-бо *** *** назван «учителем Чжу» (Чжу шэн ***), а все предложение имеет несколько другую форму: «[Я] слышал, что учитель Чжу говорил...». В редакции I в. вместо хао *** («незаурядные») стоит его синоним знак ин ***. В четырех изданиях «Янь те лунь» и еще двух редакциях этого отрывка вместо цоу *** («собираться, сходиться») стоит его синоним, графически похожий на него знак цоу *** (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 631, примеч. 5]). «Собираться, как спицы [во втулке колеса]» — образ подданных, сановников, стекающихся к государю. См. [ХФЦ, гл. 8, с. 122, 135, примеч. 60; гл. 6, с. 88, 104, примеч. «4 (ср. Liao. Т. 1, с. 56, 44); ХНЦ, гл. 9, с. 76 (ср. Померанцева, 1979, с. 175-176); ШЦХЧКЧ, гл. 130, с. 61 (ср. Watson, 1958, с. 56)], в особенности популярный у даосских авторов (см. [Лао-цзы, § 11, с. 27]; ср. [Ян Хин-шун, с. 120-121]),

(обратно)

2205

Маолин *** — местность, получившая это название в 139 г. до н.э. от императора У-ди, который выбрал ее для своего погребения (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 15]), на левом берегу р. Вэй, западнее совр. Сяньяна, в 30-40 км от Сиани, северо-восточнее совр. уездного города Синпина пров. Шэньси; здесь было учреждено поселение (город), а затем и уезд Маолин (см. [Hervouet, 1964, с. 65, 470; HFHD. Т. 2, с. 31]). Тан шэн ***, Вань шэн *** — «учитель Тан», «учитель Вань». В редакции I в. после названия Лу стоит знак го *** («государство», в данном случае удельное); вместо знака лунь *** («человек того же рода, что и...») стоит его синоним ту *** («такой человек, как...», «человек того же сорта, что и...»); перед юй *** («более», «излишек») стоит знак ю *** («иметь»). В редакции I в. вместо знака фэн *** («подобное ветру воздействие») стоит его синоним, графически составляющий его правый (фонетический) компонент, — знак фэн *** (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 199, примеч. 37 к гл. 1]); то же в редакции этого отрывка в «Гу цзинь куан ши вэнь юань» (см. [ЯТЛ (ЦДБ),. с. 6М, примеч. 7]); вместо знака лунь *** («обсуждали») стоит знак чэнь *** («излагали», «перечисляли по порядку»); вместо выражения тай пин *** («великого спокойствия») стоит выражение чжи пин *** («устроение и спокойствие»), синонимичное тай пин (см. [Лунь хэн, гл. 4, с. 31]; ср. [Forke. Т. 1, с. 316; Морохаси. Т. 6, с. 1030, № 168, значение 1]); вместо знака чжи *** («умный») стоит его синоним и графический компонент чжи ***; вместо выражения чэнь... цы ***... *** («произносил... речи») (ср. [Хуань Куань. Т. I, с. 16-17]) стоит выражение чэн... цы ***... *** («произносил речи, как заблагорассудится» или «делал пространными свои речи», «произносил пространные речи»). «Человеколюбие», «ум» и «смелость» — три свойства, проявлять которые, по мнению Конфуция, «благородный муж» считает своим «путем» (см. [Лунь юй, с. 162: 14.28]; ср. [Legge, CA, с. 286]). Таким образом, «умный», «человеколюбивый» и «смелый» выступают как три олицетворения качеств конфуцианского «благородного мужа». Что же касается «искусного в споре (или: красноречивого)», то, с конфуцианской точки зрения, «благородный муж» должен быть «красноречив», только говоря о «человеколюбии», и ему лучше молчать, чем говорить на другие темы (см. [СЦЦШ, гл. 5, с. 57-58]; ср. [Koster, 1967a, с. 50-51]). Речи конфуцианцев в «Янь те лунь» удовлетворяют этому требованию, предъявляемому «благородному мужу». В редакции I в. «искусный в споре (красноречивый)» характеризуется словами «произносил свои речи, как заблагорассудится» («давал волю своим речам», «не знал удержу в своих речах»); такая характеристика скорее под стать странствующему оратору времен Чжань го (ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 14, с. 9; МН. Т. 3, с. 20; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 3, с. 52-53], а также [Вэнь сюань, гл. 45, с. 991]).

(обратно)

2206

В редакции I в. вместо инь инь *** («выглядеть учтивым и откровенным (или: справедливым)», «высказываться учтиво и откровенно») стоит выражение инь инь *** (по комментарию Янь Ши-гу, «вид спора (спорщика)») (см. примеч. 6 к гл. 28 наст. изд.); вместо кань кань *** (по одному толкованию, «вид твердых (непреклонных) и прямых (честных) [людей]», по другому — «мирный и радостный вид») стоит выражение хан хан *** («вид крепкого и твердого [человека]», в переводе Ма Фэй-бая — «вид [того, кто держится] уверенно и смело (с сознанием своей правоты)», см. [ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 9]). Ван Ли-ци считает, что выражения инь инь *** и инь инь *** в древности взаимозаменялись, и ссылается в этой связи на комментарий Сыма Чжэна (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 33, с. 56; ЯТЛ, с. 375, примеч. 10]). Ма Фэй-бай согласен с этим, но приписывает инь инь только значение «вид спорящих» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 9]) — явно по примеру Янь Ши-гу. На наш взгляд, выражение инь инь описывает манеру конфуцианских ученых держаться в споре «учтиво и (или: но) откровенно» (см. выше, гл. 28, с. 77 и примеч. 6 наст, изд.); нам близка более ранняя попытка Ма Фэй-бая объединить значения обоих сочетаний инь инь (см. там же), отсюда наш перевод: «иметь вид [людей], спорящих учтиво и откровенно». В «Лунь юй» сказано: «Минь Цзы[-цянь] стоял возле Кун-цзы с учтивым и откровенным (или: справедливым) видом; Цзы-лу имел вид твердого и жестокого человека; Жань Ю и Цзы-гун имели мирный и радостный вид (или: вид твердых и прямых [людей]). Мудрец был доволен, [но говорил]: «Такой, как [Чжун] Ю (т.е. Цзы-лу. — Ю.К.), не умрет своей смертью»» [Лунь юй, с. 121: 11.13]; ср. [Legge, СА, с. 241]; см. гл. 22, с. 57 и примеч. 5 наст. изд. После отрицания вэй *** («еще не») в редакции I в. модальный глагол нэн *** («мочь») отсутствует. В соответствии с редакцией Ван Ли-ци, вероятно, следует переводить: «Хотя [Чжу Цзы-бо?] не смог рассказать (досл.: обеспечить, заготовить) [мне] подробности...» Сравнение того, как порочные подданные заслоняют (от государя) достойных людей, с тем, как плывущие облака закрывают солнце и луну, встречается в трактате Лу Цзя (см. [Синь юй, гл. 6, с. 7]), в «Семи увещаниях» Дунфан Шо (см. [Янь Кэ-цзюнь. Цюань Хань вэнь *** ***, гл. 25, с. 16; ЯТЛ (ЦДБ), с. 632, примеч. 13]) и у Чу Шао-суня (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 128, с. 28]). Как замечает Ван Ли-ци, слова «в конце концов были отвергнуты и не осуществлены» противоречат известию о том, что после дискуссии о соли и железе, созванной весной 81 г. до н.э., осенью в седьмом месяце (т.е. в августе) того же года была упразднена казенная монополия на продажу опьяняющих напитков (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 632, примеч. 14]).

(обратно)

2207

По соображениям параллелизма вслед за Ван Ли-ци вместо дэ гуан *** («распространение внутренней духовной силы») читаем гуан дэ («распространять внутреннюю духовную силу»). В гл. 181 «Юй хай ***» вместо фу *** («побудить прийти к себе») стоит его синоним, знак чжи *** («привлечь») (см. там же, примеч. 15). В кавычках — клише, вариант которого уже встречался в «Янь те лунь» (ср. [Хуань Куань. Т. I, гл. 1, с. 132, 200, примеч. 39]).

(обратно)

2208

В редакции I в. вместо Лю Цзы-юн *** *** стоит Лю-цзы ***, а вместо знака юн стоит графически похожий знак туй *** («расширять», «заключать [по аналогии]»). В таком случае следует переводить: «Лю-цзы из [удельного государства] Чжуншань обсуждал путем умозаключений [по аналогии]...». В редакции I в. вместо цзяо *** («выпрямить кривое», «исправить изъян») стоит его синоним, графически похожий знак цзяо ***, а вместо фу *** («вернуть») — его синоним фань ***. В кавычках — неточная цитата из «Гунъян чжуань» (см. [Гунъян чжуань, гл. 28, с. 8а]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 60, с. 9; HFHD. Т. 1, с. 145]). По мнению Сато Такэтоси, под «основой» в данном случае имеется в виду «основное» занятие — земледелие (см. [Эн тэцу рон, с. 237]); остаются и другие возможности истолкования (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 359-360, примеч. 24 к гл. 12]).

(обратно)

2209

Знак цзяо *** имеет в этом контексте два толкования. Как указывает Чжан Дунь-жэнь, это тот же иероглиф, что цзяо ***, причем в том случае, который он при этом обсуждает, речь идет о значении «приписывать себе чужие мысли» (выдавая их за свои) (см. гл. 22, с. 57 и примеч. 11 наст, изд.; [ЯТЛ, с. 165, примеч. 16]; ср. [Эн тэцу рон, с. 287; ЯТЛ (ЦДБ), с. 632, примеч. 18; ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 14]). На взгляд Ван Пэй-чжэна, цзяо *** значит здесь «торопливый, неотложный, настоятельный, срочный, внезапный». На наш взгляд, из двух только толкование Чжан Дунь-жэня может удовлетворять данному контексту; если принять его, следует перевести: «он был прям (честен), а не приписывал себе чужие мысли». Но существует еще одна возможность истолковать цзяо. В «Лунь юй» есть два случая, в которых слово чжи *** («прямой, прямота») сопоставлено со словом цзяо *** (= цзяо ***). В одном случае говорится, что если кто «прям, но не знает норм поведения, то язвит других безжалостными упреками», в другом — что если кто «любит прямоту, но не любит ученья, его недостаток — в уязвлении других безжалостными упреками» (см. [Лунь юй, с. 84-85: 8.2 и примеч. 2, с. 191: 17.8]; ср. [Legge, CA, с. 208, 322; Морохаси. Т. 8, с. 1049, № 27421, значение 6; там же, с. 1049, № 16]). Это значение цзяо *** («язвить других безжалостными упреками», «быть беспощадно язвительным», т.е., критиковать резко и невежливо) мы и приняли: видимо, Хуань Куань хочет сказать, что Лю Цзы-юн высказывался прямо (откровенно), но не был излишне резок в своей критике (ср. [Chang, с. 3]). Вместо знака ***, не встречающегося в словарях, в трех изданиях «Янь те лунь» стоит графически сходный знак ***. Сунь Жэнь-хэ полагает, что знак *** читается со *** («пустой») и что попытка в одном издании «Янь те лунь» заменить его графически сходным знаком су *** («искренность, правдивость, чистосердечие») неправомерна (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 632, примеч. 19]). Ван Пэй-чжэн дает для со *** значение «исчерпывать(ся), истощать(ся), кончить(ся)». Он также приводит мнение комментатора Чжана, считающего правомерной замену знака *** на су *** «искренность, искренний») (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 215]). Ма Фэй-бай использует наблюдение Сунь Жэнь-хэ и трактует слова це и со (?) из сочетания це эр бу со (?)*** *** (= ***) как выражающие оппозицию «реальный (действительный, настоящий)» — «пустой» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 14]); ср. другие переводы этого места: «строг (или проницателен?) без злости» (см. [Chang, с. 3]), его высказывания «сердечны, а не пусты» (см. [Эн тэцу рон, с. 287]). Наш перевод условен.

(обратно)

2210

Вместо выражения бинь бинь *** («правильно сочетал [в себе природную сущность и утонченную форму]») в редакции I в. стоит его синоним бинь бинь ***; оба выражения в древности взаимозаменялись (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 12; гл. 130, с. 59; ХШБЧ, гл. 88, с. 5146]). Правильное сочетание этих аспектов было, по конфуцианским понятиям, присуще «благородному мужу» (цзюнь цзы). См. [Хуань Куань. Т. I, с. 235, примеч. 58 к гл. 2; Лунь юй, с. 65: 6.18 (ср. Legge, CA, с. 190; Кроль, 1982а, с. 56)]. С этим связана оценка Лю Цзы-юна как «благородного мужа обширных [знаний]».

(обратно)

2211

Цзюцзян *** — округ времен Цинь и Хань, занимавший земли к северу от Янцзы в совр. пров. Цзянсу и Аньхуй и всю территорию пров. Цзянси (см. [ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 15]). Чжу шэн *** — «учитель Чжу». Ю Лу *** — Чжун Ю, чье второе имя было Цзы-лу. Ши (ши?) Юй *** (обычный перевод — «историограф Юй»), — «сановник» владения Вэй (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 240, примеч. 34 к гл. 3]) Ши Цю ***, второе имя Цзы-юй ***. Конфуций восхвалял его за «прямоту», подобную прямизне стрелы, сохранявшуюся им при всех обстоятельствах — и когда в государстве был порядок, и когда там была смута (см. [Лунь юй, с. 170: 15.7]; ср. [Legge, CA, с. 296; ХШБЧ, гл. 72, с. 4606 и коммент. Янь Ши-ry]). По преданию, «историограф Юй» даже после смерти — с помощью своих похорон — сумел увещевать государя Вэй, побудив того повысить в должности достойного и уволить в отставку недостойного чиновника (см. [HSWC, с. 245-246]). В редакции I в. вместо слов фэнь... и, туй... цзе ***... ***, ***... *** («воодушевлялся стремлениями... проявлял честность (или: душевную чистоту)») стоят слова фэнь... цзе ***... *** («воодушевлялся честностью (или: душевной чистотой) [историографа Юя]»). Ма Фэй-бай приписывает фэнь значение «воодушевляться», а туй — «распространять (проводить)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 15]). Слова «изливал гнев и душевную муку (тоску)» встречаются в докладе Мэй Фу, представленном трону между 13 и 8 гг. до н.э.; Мэй Фу говорит об «ученых Поднебесной», что, если император будет поощрять их высказываться, они станут «изливать гнев и душевную муку, произносить (досл.: извергать из себя) преданные речи» (см. [ХШБЧ, гл. 67, с. 4456]). В редакции I в. вместо цы цзи *** («язвительно критиковал») стоит слово цзи *** («порицал»). Цзе жань *** («непоколебимо») может значить здесь и «иметь необычный (особенный) вид» (ср. [Эн тэцу рон, с. 287]), но контекст побудил нас, как ранее Фу Дин-и (см. [ЛМЦД, разд. 1, с. 155-1 56]), остановиться на первом значении. В редакции I в. вместо выражения цян юй *** («сильных противников [добра]») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 266, примеч. 12 к гл. 5]) стоит его синоним цян юй ***: оба знака цян и оба знака юй взаимозаменялись (см. [Морохаси. Т. 4, с. 771, № 9872, чтение 9; т. 3, с. 72, № 4793, чтение 2]). Последняя фраза в кавычках — цитата из «Ши цзина», где она приложена к Чжун Шань-фу (ср. [Legge, She К., с. 544: III.III.VI, 5; Шицзин, с. 396]). Такая же фраза приложена в «Гунъян чжуань» к сунскому «сановнику» Цю-му (см. [Гунъян чжуань, гл. 7, с. 7б-8а]; ср. [Legge, CT, с. 88, 89; ШЦХЧКЧ, гл. 38, с. 27; МН. Т. 4, с. 236]). В «Гунъян чжуань» сказано: «Цю-му можно назвать тем, кто «не боится сильных противников [добра]»». Хуань Куань воспроизводит эту формулу.

(обратно)

2212

Сан да фу *** *** — «сановник Сан [Хун-ян]». Фразу туй дао шу *** *** понимают по-разному, приписывая ей значения «двигать вперед (или: предлагать) дао шу» (см. [Эн тэцу рон, с. 287]), «отбросить (не использовать) дао шу» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 16]) и др. Нам теперь кажется, что правилен последний перевод (Ма Фэй-бая) и что под дао шу имеются в виду «путь и методы» конфуцианцев (ср. примеч. 15 к гл. 23 наст, изд.); поэтому мы отказались от нашего прежнего перевода «развивал общепринятые методы» (см. [ДФ (Хань), с. 198]) в пользу нового. Но следует добавить, что фраза туй дао шу встречается еще раз в контексте, в котором «отбрасывание пути и методов» конфуцианских ученых, строго говоря, не первый перевод, который приходит в голову. Бань Гу прилагает ее к царю владения Хэцзянь ***, который был поклонником и покровителем конфуцианства: историк сообщает, что тот в своих ответах императору У-ди на вопросы о делах «отбросил (?) путь и методы» (туй дао шу) и результат был удачен — он понял, что подходит для этих дел (?), текст его ответов был краток, а их смысл ясен (см. [ХШБЧ, гл. 53, с. 3893]). Наш перевод условен. В редакции I в. вместо шан *** («высоко ставил (ценил)») стоит выражение шан... чжи люэ ***... *** («высоко ставил планы [достижения могущества и выгоды]»). Фразу би (или: пи) люэ сяо бянь *** *** тоже толкуют по-разному. Сато Такэтоси (довольно неубедительно) перевел ее «уклоняющиеся в сторону (или односторонние) [коварные] планы и пустяковые дискуссии» (см. [Эн тэцу рон, с. 287]); Чэнь Цзунь-мо реконструировал ее в виде пи сяо бянь со значением «устранил споры о пустяках», что звучит как комплимент Сан Хун-яну (ср. [ДФ (Хань), с. 198]); Ван Ли-ци в 1983 г. странным образом понял ее как синоним предложения «все [остальные чиновники] занимались [только] устроением неважных (досл.: малых) [дел] (мелочей)» (см. [ХШБЧ, гл. 90, с. 5218]; ср. [ШЦХЧКЧ, гл. 122, с. 41-42; Watson, 1961. Т. 2, с. 447]), при этом резонно возразив Чэнь Цзунь-мо, что слова, сказанные Хуань Куанем о Сан Хун-яне, порочат его, и потому в них невозможно утверждение, будто «сановник» устранил споры о мелочах, которые вели конфуцианские ученые (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 632-633, примеч. 25]). Ма Фэй-бай перевел рассматриваемую фразу «в общем прибегал к спорам о мелочах» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 16]). Из процитированных этот перевод как будто лучше других вписывается в контекст — ведь обычно не легисты обвиняли конфуцианцев в ведении «споров о мелочах», а конфуцианцы легистов. Именно с конфуцианской точки зрения считалось, что «споры о мелочах (о второстепенном)» наименее важны, ведут к забвению главного и наносят ущерб «речам» и «справедливости». См. [СЦЦШ, гл. 5, с. 57, 58 (ср. Koster, 1967а, с. 51); ХНЦ, гл. 20, с. 182; ХШБЧ, гл. 80, с. 4865; КЦЦЮ, св. 2, гл. 10, с. 28 (ср. KTCY, с. 249, 357)]. Что касается «Янь те лунь», то здесь «знаток писаний» тоже говорит «императорскому секретарю» о легисте Хань Фэе: «Ведь если [кто-то], не проложив великого пути, спорит о мелочах, этого достаточно только для того, чтобы причинить вред ему самому» (см. гл. 55, с. 183 наст. изд.). Этими словами завершается глава, и есть все основания считать, что они выражают мнение, с которым согласен Хуань Куань (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 20]). Все же перевод Ма Фэй-бая нуждается в уточнении. В китайском тексте знаки пи люэ *** должны идти один за другим в обратной последовательности для того, чтобы их можно было пытаться перевести «в общем прибегал к», причем пи не имеет значения «прибегать к», «использовать». Выход мы видим в том, чтобы вслед за Чэнь Цзунь-мо устранить из текста знак люэ, что, кстати сказать, делает текст лучше с точки зрения параллелизма, и принять для слова пи значение «развивать, разворачивать» (применительно к спору допустимо употребить слово «вести»).

(обратно)

2213

Под «правильным образцом» имеется в виду конфуцианский образец поведения. В чем-то сходным образом строятся некоторые оценки Сыма Цяня (например, см. [ШЦХЧКЧ, гл. 74, с. 9; гл. 83, с. 33; гл. 117, с. 105; гл. 124, с. 3]; ср. [Кроль, 19826, с. 77, 78, 80-81]); но если у Сыма Цяня оценки типа: хотя поступки человека не соответствуют «истинной (или: великой) справедливости», он все же за то-то заслуживает похвалы, — свидетельствуют о неконфуцианских настроениях историка, то у Хуань Куаня использование аналогичной формы скорее означает желание быть справедливым к незаурядному идейному противнику. В редакции I в. отсутствует знак жань *** («однако»), знак цзюй *** («великие») записан со 167-м ключом ***, нет неуместного в данном контексте сочетания э жань ***, а вместо бессмысленного здесь слова да *** («большой», «очень») стоит подходящее по смыслу отрицание бу ***. Слова в кавычках — почти точная цитата из биографии Чжуан-цзы ***, написанной Сыма Цянем, где говорится, что Чжуан-цзы нападал на конфуцианцев и моистов и «даже старые знатоки (или ученые) того века не в состоянии были избавиться [от его нападок]» (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 63, с. 11]; ср. [Fung, 1973. Т. 1, с. 221]). Эта скрытая цитата позволяет в данном случае принять для перевода редакцию I в. как наиболее близкую к процитированному тексту Сыма Цяня. В двух изданиях «Янь те лунь» и еще одной редакции этого отрывка э жань *** заменено на более осмысленное и графически сходное сочетание нюй жань *** («стыдясь», «со стыдом») (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 629,633, примеч. 26 и коммент. Чжан Дунь-жэня]); Го Мо-жо принял это чтение, но при этом заменил да *** на бу *** (см. [ЯТЛДБ, с. 108]), как в редакции I в.; за ним последовали Ван Ли-ци (в 1983 г.) и (в примечании) Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 629, 633, примеч. 26; ЯТЛЦЧ, с. 428, примеч. 16]). Мы не последовали за ними, поскольку знаков нюй жань нет ни в редакции I в., ни в «Чжуан-цзы». Янь Ши-гу поясняет цитату из «Чжуан-цзы» словами: «[Это] значит, что [их] аргументы не [могли] превзойти [доводы Сан] Хун-яна» [ХШБЧ, гл. 66, с. 4441]; ср. [ЯТЛ (ЦДБ), с. 633, примеч. 27]. «Сведущим ученым, который имеет обширные знания о вещах» Сан Хун-ян назван отчасти по аналогии с Цзы-чанем (см. [Цзо чжуань, гл. 41, с. 136; КЦЦЮ, св. 3, гл. 14, с. 25-26]) и Цзи-чжа (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 31, с. 45]; ср. [МН. Т. 4, с. 33]); те, впрочем, удостоились более почетного наименования «благородных мужей, которые имеют обширные знания о вещах». В редакции I в. вместо тун ши *** («сведущий ученый») стоит выражение тун да чжи ши *** *** с тем же значением, отсутствуют знаки кэ вэй *** («можно назвать»), а вместо конечной частицы и *** стоит связка е ***. Историк Бань Гу назвал Мэн-цзы, Сюнь-цзы, Дун Чжун-шу, Сыма Цяня, Лю Сяна и Ян Сюна, в частности, «имевшими обширные знания о вещах» и «сведущими» в древности и современности (см. [ХШБЧ, гл. 36, с. 3426]; ср. [там же, гл. 62, с. 4273; Watson, 1958, с. 68]). Таким образом, Хуань Куань оценивает эрудицию Сан Хун-яна весьма высоко.

(обратно)

2214

В редакции I в. вместо сочетания шэ цин сян чжи вэй *** *** *** («обладал постом [сановника из разряда] министров и канцлеров») стоит сочетание шэ гун цин чжи бин *** *** *** («держал в руках рукояти [власти одного из] министров»). Ма Фэй-бай приписывает слову шэ в первом из этих сочетаний значение «совмещать должности» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 428-429, примеч. 17]), считая, что речь идет о совмещении Сан Хун-яном должностей «главного военного начальника, ведающего зерном» и «великого земледельца» (см. гл. 14, с. 20; гл. 45, с. 144 наст. изд.). Свою идею совмещения должностей Сан Хун-яном Ма Фэй-бай обосновывает тем, что в 110 г. до н.э., когда тот занял пост «главного военного начальника, ведающего зерном», пост «великого земледельца» пустовал, и Сан Хун-ян исполнял его обязанности в течение 11 лет, до 100 г. до н.э. (см. [ЯТЛЦЧ, с. 108, примеч. 6]), когда он стал «великим министром земледелия»; затем в 96 г. до н.э. он был понижен в должности и назначен «главным военным начальником, выискивающим зерно» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 331, примеч. 12]; гл. 45, с. 144 и примеч. 6 наст, изд.; ср. [Swann, с. 314 и примеч. 621]). Независимо от того, прав он или нет, шэ в рассматриваемом случае вряд ли значит «совмещать», ибо Сан Хун-ян никогда не совмещал посты «министра» и «канцлера» (т.е. одного из «высших министров»), а в лучшем случае совмещал (если правы Н.Л. Сванн и Ма Фэй-бай) пост крупного чиновника с исполнением обязанностей вышестоящего министра. Как нам кажется, в тексте речь идет не о том, что он «совмещал должности», а о том, что он «держал в руках» должности ранга «девяти министров» (пост «великого министра земледелия») и «трех высших министров» (пост «сановника-императорского секретаря»), иначе говоря, последовательно «обладал» ими. В кавычках — не вполне точная цитата из «Лунь юй» о стремлении к выгоде (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 266, примеч. 10 к гл. 5]). В отличие от «Лунь юй», где говорится только о «выгоде (прибыли)», в редакции Ван Ли-ци стоит выражение ли мо *** («второстепенное [занятие с его] выгодами»), а в редакции I в. — выражение мо ли *** («выгода от второстепенного [занятия]»); по мнению Ван Сянь-цяня, смысл обоих выражений один, о чем особенно ясно свидетельствует настоящий случай (см. [Ван Пэй-чжэн, с. 15]; ср. [ЯТЛ, с. 14-15, примеч. 10]). В редакции I в. вместо выражения ши гу *** («изначальная древность») стоит синонимичное выражение гу ши *** («начало древности»). Слова «не подражал древности» восходят к «Шу цзину» (ср. [Legge, Shoo К., с. 260: IV.VIII. Ч. III, 3]) и встречаются в ханьских текстах как клише (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 7, с. 76]; ср. [МН. Т. 2, с. 323; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 2, с. 156]). В редакции I в. порядок последних фраз обратный: ««не подражал» началу «древности», а «дал волю [стремлению людей] к выгоде» от второстепенного [занятия]».

(обратно)

2215

В кавычках — цитата из «И цзина» (ср. [Чжоу И, гл. 3, с. 22а-22б; Yin King, tr. by McClatchie, с. 144; Legge, YK, с. 121]; цит. по [Щуцкий, с. 178]; ср. [там же, с. 288]). Смысл этих слов в данном контексте проясняет комментарий Р. Вильхельма к гексаграмме 30 «И цзина», откуда они происходят: «Человек возбудимый и неугомонный может быстро достичь видного положения, но [его деятельность] не дает прочных результатов. Так, дела кончаются плохо, когда человек растрачивает себя слишком поспешно и уничтожает себя, как метеор» [I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 121]. Хуань Куань хочет сказать, что Сан Хун-ян ярко вспыхнул, сделав стремительную карьеру, сгорел и был отвергнут. Текст «И цзина» цитируется Хуань Куанем не полностью; там сказано: «Внезапно наступает это! Сгорание, отмирание, отверженность» (цит. по [Щуцкий, с. 288]). Для понимания того отношения, которое эти слова имеют к Сан Хун-яну, важен также комментарий Ван Би *** (226-249) к слову «отмирание»: «Если кто приблизился к [государю, занимающему] самое почетное положение, вступил не на тот пост и хочет добиться для себя еще большего процветания, он вследствие этого сгорит на [этом посту] и [срок, отпущенный ему] повелением [Неба], обязательно не будет прожит им до конца (см. примеч. 2 к гл. 44 наст. изд. — Ю.К.). Поэтому [в тексте гексаграммы] сказано «отмирание»» [Чжоу И, гл. 3, с. 22а-22б, коммент.]. На взгляд Ма Фэй-бая, в комментарии к словам «сожжение» и «отвержение» Ван Би имеет в виду сожжение человеком самого себя и отвержение самого себя (отчаяние в самом себе) (см. [ЯТЛЦЧ, с. 429, примеч. 18]). Как указывает Янь Ши-гу (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4441]), в последнем предложении имеются в виду заговор, в котором принял участие Сан Хун-ян в 80 г. до н.э., и его казнь (см. [HFHD. Т. 2, с. 164-165; Loewe, 1974, с. 73-75]).

(обратно)

2216

Чэ чэн сян *** *** — «канцлер Чэ [Цянь-цю]». Чэ чэн сян дословно значит «канцлер «Повозка»»; этот титул (или прозвище) был дан «канцлеру» Тянь Цянь-цю в связи с тем, что он по старости лет получил разрешение являться на аудиенции к императору во дворец на маленькой повозке (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4424-4425]). В редакции I в. вместо знака чэ (или цзюй) *** стоит по ошибке графически похожий знак дун ***; вместо знака цзи *** («стал, вступил») стоит его синоним ли (люй) ***; вместо знаков Чжоу Лу ***, которые по предложению Сунь Жэнь-хэ следует читать Чжоу Люй *** (см. [ЯТЛ, с. 376, примеч. 24]) — реконструкция, на которой основан наш перевод, — стоят знаки И Люй *** («И [Инь] и Люй [Шан]»). Чу чжун *** имеет прямое значение «находиться в центре» (см. [Морохаси. Т. 9, с. 1061, № 70, значение 1]), т.е. пребывать в наиболее ценной части моноцентрического пространства, откуда исходит устроение мира (управление), там же, где находится император, чьим помощником считался «канцлер», и переносное значение «занимать центральное положение» (в политике) (см. [Эн тэцу рон, с. 287; ЯТЛЦЧ, с. 429, примеч. 20; ХЮДЦЦ. Т. 8, с. 837, чу чжун, значение 1]). Выражение «завязанный мешок» — цитата из «И цзина»: «Завязанный мешок: ни порицания, ни хвалы», причем в комментарии к образу дано понять, что, не высказывая порицания, человек, подобный «завязанному мешку», ведет себя осторожно и благодаря этому избегает вреда (см. [Чжоу И, гл. 1, с. 15а]; ср. [I Ching, tr. by Wilhelm/Baynes, с. 14, 391; Yih King, tr. by McClatchie, c. 23, 24; Щуцкий, с. 15, 203]). Янь Ши-гу тоже подчеркивает момент осторожности, связанный с образом человека, который замкнулся от других, как завязанный мешок (см. [ХШБЧ, гл. 66, с. 4441]). Однако образ «завязанного мешка» имеет и другой смысловой аспект. Как отмечает Кун Ин-да, в мешке хранятся вещи, как в сердце хранится ум, и если кто прячет свой ум, не используя его, он может быть назван «завязанным мешком»; поскольку он не являет своих заслуг другим, в тексте гексаграммы сказано «нет похвалы», поскольку он не противится другим, там сказано «нет порицания» (см. [Чжоу И, гл. 1, с. 15а, коммент.]). Лян Ци-сюн указывает, что «завязанный мешок» — это аналог людей, не участвующих в обсуждении, у которых нет ни плохого, ни хорошего, заслуживающего упоминания, и которые всегда избирают позицию стороннего наблюдателя; Сюнь-цзы прилагал эту аналогию к «никчемным конфуцианским ученым», которые не стараются ни получить новые знания, ни поделиться своими знаниями с другими (см. [СЦЦШ, гл. 5, с. 55]; ср. [Koster, 1967a, с. 48-49 и примеч. 14]). Хуань Куань критикует Чэ Цянь-цю именно за неучастие в дискуссии, за избранную им из осторожности позицию стороннего наблюдателя. На долю другого ханьского канцлера I в. до н.э. тоже досталась сходная критика — обвинение в том, что он «обеспечивал себе покой и сохранял свой пост» [ХШБЧ, гл. 67, с. 4450]. «Он! Он!» — цитата из Конфуция (см. примеч. 11 к гл. 59 наст. изд.). Янь Ши-гу поясняет: «Этозначит: «О том человеке не стоит и говорить»» [ХШБЧ, гл. 66, с. 4441; Ян Шу-да, с. 73]. Хо Гуан «ценил» Чэ Цянь-цю за то, что тот предоставил ему безраздельно управлять Поднебесной и на совещаниях министров неизменно отказывался «поучать и проверять» его, так «в конце концов [и] не согласился ничего сказать» [ХШБЧ, гл. 66, с. 4424], т.е. проявил те же качества «завязанного мешка», который «не высказывается». В свете этого образа Ма Фэй-бай рассмотрел реальное поведение Чэ Цянь-цю на дискуссии. По соображениям ученого, она была проведена в два этапа, из которых первый отражен в гл. 1-41, а второй — в гл. 42-59 «Янь те лунь». Больше всего на ней выступали «достойный и хороший человек» и особенно «знаток писаний»; на первом этапе «знаток писаний» сделал это 79 раз, а на втором — 43 раза, всего 122 раза; «достойный и хороший человек» выступал на первом этапе 26 раз, а на втором не выступал совсем. Из их оппонентов больше других выступал Сан Хун-ян — на первом этапе 78 раз, на втором — 36 раз, всего 114 раз; следующим по числу выступлений был «императорский секретарь», на первом этапе бравший слово 11, а на втором — 8 раз, всего 19 раз; еще меньше выступал «писец канцлера» — на первом этапе 15 раз, на втором — ни одного. Но меньше всех выступал Чэ Цянь-цю, причем только на первом этапе, когда он взял слово дважды, каждый раз произнеся всего одну фразу (см. гл. 29, с. 83, 97 наст. изд.). Ма Фэй-бай добавляет, что Чэ Цянь-цю вел себя как «завязанный мешок» не только на дискуссии о соли и железе, но и раньше, когда отказывался «поучать и проверять» Хо Гуана на совещаниях министров (см. [ЯТЛЦЧ, с. 429, примеч. 20]).

(обратно)

2217

В редакции I в. знак цюнь *** («все») перед сочетанием чэн сян *** отсутствует, а после юй ши *** стоят знаки лян фу чжи ши *** *** («младшие чиновники из обоих приказов»). Выражение лян фу («оба приказа, или управления») означает «приказ канцлера» и «приказ [сановника-] императорского секретаря» (см. [ХШБЧ, гл. 60, с. 4191; гл. 83, с. 4932, коммент. Жу Шуня и Янь Ши-гу]). Редакция современного текста «Янь те лунь» неудовлетворительна, ибо выражения чэн сян и юй ши, будучи сопоставлены, означают «канцлер» и «[сановник-]императорский секретарь» (а не «императорские секретари») (см. [Хуань Куань. Т. I, с. 183, примеч. 5 к гл. 1]), и к этим словам по смыслу неприложимо слово цюнь («все, толпа»). Чтобы выйти из положения, Чжан Дунь-жэнь (см. [ЯТЛ, с. 377, примеч. 28]), а за ним Го Мо-жо (см. [ЯТЛДБ, с. 108, примеч. 140]) и Ма Фэй-бай (см. [ЯТЛЦЧ, с. 429, примеч. 21]) предлагают реконструировать или реконструируют текст, вставляя после чэн сян знак ши *** («писец») и получая словосочетание, в переводе означающее «всех «писцов канцлера» и «императорских секретарей»». Редакция I в. до н.э., напротив, вполне удовлетворительна; в ней сказано: «младшие чиновники из обоих приказов — канцлера» и [сановника-]императорского секретаря». Значение слова чжан в сочетании чжан тун син *** *** («совершали (?) такие же поступки») для нас не вполне ясно. Его переводили «следовали примеру» (см. [Эн тэцу рон, с. 287]), «расти (вырастать)» (см. [ЯТЛЦЧ, с. 429, примеч. 21]), «уважали» (см. [ДФ (Хань), с. 198]), но все это значения, не удовлетворяющие требованиям параллелизма. Мы условно перевели чжан «совершали». Обвиняя подчиненных высших министров в том, что они стали «того же рода», что их начальники, Хуань Куань требует от этих подчиненных неконформного поведения, увещаний, нацеленных на исправление «канцлера» и «сановника-императорского секретаря» (ср. [Кроль, 1981а, с. 124]). В редакции I в. вместо жэнь *** («люди») стоит знак ту *** («такие, как...»); вместо суань *** («считать, принимать в расчет») стоит его синоним, взаимозаменявшийся с ним в древности знак сюань ***; вместо конечной модальной частицы цзай ***, содержащей риторический вопрос, стоит вопросительная частица е ***. В кавычках — цитата из Конфуция, который на вопрос Цзы-гуна о людях, ныне занимающихся правлением, отвечал: «Разве стоит принимать в расчет людей малых способностей?» (см. [Лунь юй, с. 147, 148: 13.20; Legge, CA, с. 272]). Редакции современных текстов «Лунь юй» и «Янь те лунь» совпадают за исключением двух моментов: в «Лунь юй» употреблена конечная вопросительная частица е ***; там нет знаков дао юй чжи ту *** *** («таких, как угодники и льстецы»). В обоих этих отношениях современный текст «Лунь юй» совпадает с текстом гл. 60 «Янь те лунь» в редакции I в. до н.э.

(обратно)

Оглавление

ВВЕДЕНИЕ

  I СОЗДАНИЕ «СПОРА О СОЛИ И ЖЕЛЕЗЕ» И ЕГО ПРЕДЫСТОРИЯ

  II «СПОР О СОЛИ И ЖЕЛЕЗЕ» КАК ПАМЯТНИК КИТАЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ[82]

СВИТОК 1

  Глава 1. ОСНОВНЫЕ СУЖДЕНИЯ[470]

  Глава 2. УСЕРДНО ПАХАТЬ

  Глава 3. ПУСТИТЬ В ОБРАЩЕНИЕ ТО, ЧТО ИМЕЕТ [НАРОД][645]

  Глава 4. ЛИТЬЕ МОНЕТЫ[753]

  Глава 5. ЗАПРЕТ ПАХАРЯМ[816]

  Глава 6. ВОССТАНОВИТЬ ДРЕВНИЕ [ПОРЯДКИ][875]

СВИТОК 2

  Глава 7. ОСУЖДЕНИЕ [ШАНСКОГО] ЯНА[956]

  Глава 8. ЧАО ЦО[1037]

  Глава 9. ЯЗВИТЕЛЬНАЯ КРИТИКА МОГУЩЕСТВЕННЫХ

  Глава 10. ЯЗВИТЕЛЬНАЯ КРИТИКА В ОТВЕТ[1123]

  Глава 11. ОБСУЖДЕНИЕ КОНФУЦИАНСКИХ УЧЕНЫХ

  Глава 12. ОЗАБОЧЕННОСТЬ ГРАНИЦАМИ

СВИТОК 3

  Глава 13 Сады и пруды

  Глава 14 Обесценить то, что ценится высоко

  Глава 15 Кто «еще не проник в [суть]»[1377]

СВИТОК 4

  Глава 16 Расширение земель

  Глава 17 Бедные и богатые

  Глава 18 Поношение учения [Ли Сы]

  Глава 19 Восхваление достойных

СВИТОК 5

  Глава 20 Взаимная язвительная критика

  Глава 21 Разные дороги

  Глава 22 Прославление достойных

  Глава 23 Следовать пути

  Глава 24 Обсуждение и осуждение

  Глава 25 Почитать и содержать родителей

  Глава 26 Язвительная критика суждения [противника]

  Глава 27 Обсуждение [вопроса о] том, что приносит пользу

  Глава 28 Немощь государства

СВИТОК 6

  Глава 29 Избыток [богатства у одних] и [его] нехватка [у других]

  Глава 30 Как избавить от нужды

  Глава 31 Каменная игла для акупунктуры

  Глава 32 Устранить узость [пути]

  Глава 33 Ненавидеть алчность

  Глава 34 Отодвинуть на задний план наказания

  Глава 35 «[Для руководства в полевых работах] вручить [народу записи о] временах года»

  Глава 36 Наводнения и засухи

СВИТОК 7

  Глава 37 Чтить нормы поведения

  Глава 38 Заблаговременные меры [по обороне] от варваров ху

  Глава 39 Выполнять обязанности

  Глава 40 Способность говорить

  Глава 41 Поборы у низших

  Глава 42 Напасть на них

СВИТОК 8

  Глава 43 Заключить [договор о взаимном] согласии

  Глава 44 Упреки [династии] Цинь

  Глава 45 Похвальба заслугами[2051]

  Глава 46 Западный край

  Глава 47 Что настоятельно необходимо в наш век

  Глава 48 [Взаимные] согласие и близость

СВИТОК 9

  Глава 49 Воинские повинности

  Глава 50 Неприступные [естественные] твердыни

  Глава 51 Обсуждение смелости

  Глава 52 Обсуждение заслуг

  Глава 53 Обсуждение Цзоу [Яня]

  Глава 54 Обсуждение стихийных бедствий

СВИТОК 10

  Глава 55 Наказания и внутренняя духовная сила

  Глава 56 Шэнь [Бу-хай] и Хань [Фэй]

  Глава 57 Чжоу и Цинь

  Глава 58 Поведаем о совершенных мудрецах

  Глава 59 Заключительное обсуждение

  Глава 60 Разнообразные суждения[2202]

ПРИЛОЖЕНИЯ

  БИБЛИОГРАФИЯ (Том 1)

  БИБЛИОГРАФИЯ (Том 2)

  СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ (Том 1)

  СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ (Том 2)

*** Примечания ***