Тук-тук-тук [Николай Николаевич Носов] (pdf) читать онлайн

ТУК-ТУК-ТУК
РАССКАЗЫ

Николай Носов

ТУК-ТУК-ТУК
РАССКАЗЫ

Иллюстрации Владимира Канивца

£

эксмо
Москва
2012

Тук-тук-тук
ы втроём — я, Мишка и Костя — при­
ехали в пионерлагерь на день раньше
всего отряда. У нас было задание: украсить
помещение к приезду ребят. Мы сами про­
сили нашего вожатого Витю отправить нас
вперёд. Нам очень хотелось поскорей в ла­
герь.
Витя согласился и сам поехал с нами.
Когда мы приехали, в доме уже заканчива­
лась уборка. Мы развесили на стенах пла­
каты, картины, которые привезли с собой,
потом нарезали из разноцветной бумаги
флажков, нанизали их на верёвочки и по­
весили под потолком. Потом нарвали в поле
цветов, наделали из них букетов и расста­
вили на окнах в банках с водой. Хорошо
получилось!
Вечером вожатый Витя уехал обрат­
но в город. Марья Максимовна, лагерный

М

з

сторож, которая жила рядом в маленьком
домике, сказала, чтобы мы шли ночевать
к ней, но мы не захотели. Мишка сказал,
что мы ничего не боимся и будем ночевать
одни в доме. Марья Максимовна ушла, а мы
поставили во дворе самовар, сели на кры­
лечке и отдыхали. Хорошо было в лагере!
Возле самого дома росли высокие рябины,
а вдоль забора — огромные старые липы.
На них множество круглых вороньих гнёзд.
Вороны кружились над липами и гром­
ко кричали. В воздухе гудели майские жуки.

4

Они носились в разные стороны, налетали
на стены дома и шлёпались на землю. Миш­
ка подбирал их и складывал в коробочку.
А потом солнышко скрылось за лесом,
и облака на небе вспыхнули красным пла­
менем. Так красиво стало! Если бы у меня
были краски, я бы тут же нарисовал кар­
тину: вверху красные облака, а внизу наш
самовар. А от самовара поднимается дым
прямо к облакам, как из пароходной трубы.
Потом облака потухли и стали серые, как
будто горы. Всё переменилось вокруг. Нам
даже стало казаться, что мы попали какимто чудом в другие края.
Самовар вскипел. Мы перенесли его
в комнату, зажгли лампу и сели пить чай.
В окно налетели ночные бабочки; они кру­
жились вокруг лампы, будто плясали. Всё
было как-то необыкновенно. Тихо так, толь­
ко самовар на столе шумит. Мы сидим и чай
пьём, сами себе хозяева.
После чая Мишка запер на крючок дверь
и ещё верёвкой за ручку привязал.
—
Чтоб не забрались разбойники, — го­
ворит.
5

— Не бойся, — говорим мы, — никто не
заберётся.
— Я не боюсь. Так, на всякий случай.
И ставни надо закрыть.
Мы посмеялись над ним, но ставни всётаки закрыли, на всякий случай, и стали
укладываться спать. Сдвинули три кровати
вместе, чтоб удобнее было разговаривать.
Мишка стал просить пустить его в сере­
дину. Костя говорит:
— Ты, видно, хочешь, чтоб разбойники
сначала нас убили, а потом только до тебя
добрались. Ну ладно, ложись.
Пустили его в середину. Но он всё равно,
должно быть, боялся: взял в кухне топор
и сунул его себе под подушку. Мы с Кос­
тей чуть со смеху не лопнули.
— Ты только нас не заруби по ошиб­
ке, — говорим. — А то примешь нас за раз­
бойников и тяпнешь по голове топором.
— Не бойтесь, — говорит Мишка, — не
тяпну!
Потушили мы лампу и стали в темноте
рассказывать друг другу сказки. Сначала
рассказал Мишка, потом я, а когда очередь
дошла до Кости, он начал какую-то длин­
ную страшную сказку про колдунов, про
ведьм, про чертей и про Кощея Бессмерт­
ного. Мишка от страха закутался с головой
в одеяло и стал просить Костю не рассказы­
вать больше эту сказку. А Костя, чтоб попу­
гать Мишку, принялся ещё кулаками по стеб

не стучать и говорить, что это черти стучат.
Мне самому сделалось страшно, и я сказал
Косте, чтоб он перестал.
Наконец Костя унялся. Мишка успокоил­
ся и уснул. Стало тихо. Мы с Костей поче­
му-то долго не могли уснуть. Лежим, при­
слушиваемся, как Мишкины жуки в коробке
шуршат.
— Темно, как в погребе! — сказал Костя.
— Это потому, что ставни закрыты, — го­
ворю я.
— А всё-таки мы храбрые! Не боимся
одни ночевать! — говорит Костя.
Скоро чуточку посветлело. Стали видны
щели в ставнях.
— Наверно, уже рассвет, — говорит Кос­
тя. — Теперь ночи совсем короткие.
— А может быть, луна взошла?
Наконец я задремал. Вдруг слышу сквозь
сон:

Тук-тук-тук!
Я проснулся. Мишка и Костя спят. Я раз­
будил Костю.
— Кто-то стучит, — говорю.
— Кто же может стучать?
— А вот послушай.
Прислушались мы. Тихо. Потом снова:
Тук-тук-тук!
— В дверь стучат, — говорит Костя. —
Кто же это?
Подождали мы. Не стучат больше.
«Может быть, показалось», — думаем.
Вдруг опять:
Тук-тук-тук! Тук-тук-тук!
— Тише, — шепчет Костя, — не надо от­
зываться. Может быть, постучит и уйдёт.
Подождали. Вдруг снова:
Тук-тук-тук! Тра-та-та-та!
— Ах, чтоб тебя разорвало! Не уходит! —
говорит Костя.
— Может быть, это из города кто-нибудь
приехал? — говорю я.
8

— Зачем же в такую поздноту ездить?
Подождём. Если постучат ещё, спросим.
Ждём. Никого нет.
— Наверно, ушёл, — говорит Костя.
Только мы было успокоились, вдруг
снова:
Тра-та-та-та!
Я подскочил в постели от неожиданности.
— Пойдём, — говорю, — спросим.
— Пойдём.
Подкрались мы к двери.
— Кто там? — спрашивает Костя.
Тихо. Никто не отвечает.
— Кто там?
Молчит.
— Кто там?
Никакого ответа.
— Наверно, ушёл, — говорю я.
Пошли мы обратно. Только
отошли от двери:
Ту к-ту к-тук! Т рах-та-тах!
Бросились снова к две­
рям:
— Кто там?
Молчит.
— Что он, глухой, что ли? —
говорит Костя.
Стоим мы, прислушиваем­
ся. За дверью будто об стен­
ку кто-то трётся.
— Кто там?
Ничего не отвечает.
9

Отошли мы от двери. Вдруг снова:
Тук-тук-тук!
Забрались мы на кровать и дышать бо­
имся. Сидели, сидели — не стучит больше.
Легли. Думаем: не будет больше стучать.
Тихо. Вдруг слышим — шуршит по кры­
ше. И вдруг по железу:
Бух-бух-бух! Трах!
— На крышу забрался! — прошептал
Костя.
Вдруг с другой стороны:
Бум-бум-бум! Бах!
— Да тут не один, а двое! — говорю я. —
Что ж это они, крышу разобрать хотят?
Вскочили мы с кроватей, закрыли дверь
в соседнюю комнату, откуда был ход на чер­
дак. К двери стол придвинули и ещё другим
столом и кроватью подпёрли. А на крыше
всё стучат: то один, то другой, то вместе ра­
зом. И ещё третий к ним прибавился. И ещё
кто-то снова в дверь колотить начал.
— Может быть, это кто-нибудь нарочно,
чтоб напугать нас, — говорю я.
— Выйти, — говорит Костя, — да накос­
тылять им по шее, чтоб не мешали спать!
— Ещё нам, — говорю, — накостыляют.
Вдруг их там человек двадцать!
— А может, это и не люди!
— А кто же?
— Черти какие-нибудь.
— Брось, — говорю, — сказки рассказы­
вать! И без сказок страшно!

ю

А Мишка спит и ничего не слышит. Ему
хоть бы что!
— Может быть, разбудить его? — спра­
шиваю.
— Не надо. Пусть пока спит, — говорит
Костя. — Знаешь, какой он трус. До смер­
ти перепугается.
Устали мы, прямо с ног валимся. Спать
хочется! Костя забрался в постель и гово­
рит:
— Надоела мне вся эта музыка! Пусть
там себе хоть головы расшибут на крыше.
Очень мне нужно обращать внимание.
Я вытащил у Мишки из-под подушки то­
пор, положил его рядом с собой в кровать
и тоже прилёг отдохнуть. Стук на крыше
становился всё чаще и тише. Мне стало ка­
заться, что это дождь по крыше стучит, и я
не заметил, как снова уснул.
Утром просыпаемся от страшного стука.
Во дворе шум и крик.
Я схватил топор, подбежал к двери.
— Кто там? — спрашиваю.
И вдруг слышу голос Вити, вожатого:
— Откройте, ребята! Что там с вами слу­
чилось? Полчаса достучаться не можем.
Я открыл дверь. Все ребята гурьбой вва­
лились в комнату. Витя увидел топор.
— Зачем топор? — спрашивает. — И что
у вас за разгром такой?
Мы с Костей стали рассказывать, что
здесь ночью случилось. Но никто нам не ве­
11

рил, все смеялись над нами и говорили, что
это нам с перепугу показалось. Мы с Кос­
тей чуть не плакали от обиды. Вдруг свер­
ху послышался стук.
— Тише! — закричал Костя и поднял па­
лец кверху.
Ребята умолкли и стали прислушиваться.
Тук-тук-тук! — стучало что-то по крыше.
Ребята застыли от удивления. Мы с Кос­
тей открыли дверь и потихоньку вышли во
двор. Все пошли за нами. Мы отошли от
дома в сторону и взглянули на крышу. Там
сидела обыкновенная ворона и что-то кле­
вала.
Тук-тук-тук! Бух-бух! — стучала она по
железу клювом.
Ребята увидели ворону и расхохотались
так громко, что ворона захлопала крылья­
ми и улетела. Ребята сейчас же притащили
лестницу; несколько человек забрались на
крышу посмотреть, что там клевала ворона.
— Здесь прошлогодние ягоды рябины
лежат. Наверно, вороны клюют их и стучат
по крыше! — закричали ребята.
— Откуда же здесь ягоды рябины берут­
ся? — говорим мы.
— Да тут ведь вокруг рябины растут. Вот
ягоды прямо на крышу и падают.
— Постойте, а в дверь-то кто стучал? —
говорю я.
— Да, — говорит Костя, — зачем это во­
ронам понадобилось в дверь стучать? Вы
12

ещё скажете, что вороны нарочно в дверь
стучали, чтоб мы их переночевать пустили.
На это никто не мог ничего ответить. Все
побежали на крыльцо и стали осматривать
дверь. Витя поднял с крыльца ягоду и ска­
зал:
— Они и не стучали в дверь. Они клева­
ли на крыльце ягоды, а вам показалось, что
стучат в дверь.
Мы посмотрели: на крыльце валялось не­
сколько ягод рябины.
— Храбрецы! — смеялись над нами ребя­
та. — Втроём испугались вороны!
— И совсем не втроём, а вдвоём, — го­
ворю я, — Мишка спал как убитый и ниче­
го не слышал.
— Молодец, Мишка! — закричали ребя­
та. — Значит, ты один не боялся вороны?
— Я ничего не боялся, — ответил Миш­
ка. — Я спал и ничего не знаю.
С тех пор все считают Мишку храбре­
цом, а нас с Костей трусами.

Огородники

Ч

ерез день после того, как мы приеха­
ли в пионерлагерь, наш вожатый Витя
сказал, что у нас будет свой огород. Мы
собрались и стали решать, как будем обра­
батывать землю и что сажать. Решили поде­
лить землю на участки и чтобы на каждом
участке бригада из двух человек работала.
Сразу будет видно, кто впереди, а кто от­
стаёт. Отстающим решили помогать, чтобы
вся земля была хорошо обработана и дала
большой урожай.
Мы с Мишкой попросили записать нас
в одну бригаду. Мы ещё в городе услови­
лись, что будем работать вместе и рыбу ло­
вить вместе. Всё у нас было общее: и ло­
паты, и удочки.
—
Ребята, — сказал Вадик Зайцев, —
я предлагаю сделать красное знамя и на
нём написать: «Лучшему огороднику». Кто
14

первый вскопает участок, у того на участке
поставим знамя.
— Правильно, — согласились ребята. —
А потом будем за это знамя бороться. Кто
лучше проведёт посадку, к тому перейдёт на
участок знамя. Потом знамя будем переда­
вать за прополку. А у кого окажется самый
большой урожай, тому подарим осенью это
знамя, и пусть он везёт его с собой в город.
Мы с Мишкой решили бороться за крас­
ное знамя.
— Как возьмём его в самом начале, так
до конца не выпустим и домой увезём, —
говорил Мишка.
Наш огород был недалеко от реки. Мы
измерили землю рулеткой, наметили участки
и вбили колышки с номерами. Нам с Миш­
кой достался двенадцатый участок. Мишка
тут же стал кричать, что нам самый плохой
участок дали.
— Да чем он плохой? — спрашивает Витя.
— Дырка вон тут в земле!
— Ну, что это за дырка! — засмеялся
Витя. — Лошадь копытом продавила.
— И пень вон торчит, — говорит Мишка.
— И на других участках есть пни, пос­
мотри.
Но Мишка уже никуда смотреть не хо­
тел и кричал:
— Его ведь из земли выковыривать надо!
— Что ж, выкорчуете. Сами не справи­
тесь, ребята помогут.
15

— Уж если возьмёмся — справимся, —
обиделся Мишка. — Ещё и ребятам помо­
жем, на буксир кого надо возьмём.
— Вот и хорошо, — сказал Витя.
Все ребята стали вскапывать землю.
И мы с Мишкой стали копать.
Мишка то и дело бегал смотреть, сколь­
ко другие ребята вскопали. Я говорю ему:
— Ты не бегай, работай, а то мы мень­
ше всех вскопаем.
— Ничего, — говорит, — я ещё поднажму.
И стал поднажимать. Поднажмёт, подна­
жмёт и снова убежит куда-нибудь.
В этот день мы мало работали. Скоро
вожатый Витя позвал всех обедать. После
обеда мы с Мишкой схватили лопаты и сно­
ва хотели на огород бежать, но Витя не
позволил. Он сказал:
— Работать будем только
до обеда. После обеда — от­
дыхать, а то у нас найдутся та­
кие ребята, которые в первый
же день перетрудятся и потом
не смогут работать.

16

На следующее утро мы раньше всех при­
мчались на огород и стали копать. Потом
Мишка выпросил у Вити рулетку и принялся
землю мерять, сколько у нас на участке вско­
пано да сколько осталось. Покопает немно­
го и снова меряет. И всё ему кажется мало.
Я говорю:
— Конечно, будет мало, если я один ко­
паю, а ты только меряешь!
Он бросил рулетку и стал копать. Только
недолго копал. Корень ему в земле попал­
ся, так он этот корень стал из земли выди­
рать. Драл его, драл, весь участок разворо­
тил. Даже на соседний участок залез и там
выдирает этот корень.
— Да брось ты его, — говорю. — Чего
ты к нему привязался?
— Я, — говорит, — думал, что он корот­
кий, а он вон какой длинный,
как удав.
— Ну и перестань с ним во­
зиться!
— Да должен же он где-ни­
будь кончиться!
— А тебе будто не всё рав­
но?
— Нет, — говорит, — я та­
кой человек: если за что-ни­
будь взялся, обязательно до
конца сделаю.
И снова ухватился руками
за корень. Тогда я рассердил­
17

ся, подошёл и отрубил этот корень лопатой.
А Мишка корень рулеткой измерил и гово­
рит:
— Ого! Шесть с половиной метров!
А если бы ты не отрубил, так он, может
быть, метров двадцать был бы!
Я говорю:
— Если бы я знал, что ты так будешь ра­
ботать, то с тобой бы не связывался.
А он:
— Можешь отдельно. Я же тебя не за­
ставляю.
— Как же теперь отдельно, когда у нас
столько вскопано! Вот не получим из-за
тебя красного знамени.
— Почему — не получим? Ты посмотри,
сколько у Вани Ложкина и Сени Боброва.
Ещё меньше нашего.
Он побежал на участок Вани и Сени
и стал над ними смеяться:
— Эх, вы! Придётся вас на буксир брать!
А они его прогоняют:
— Смотри, как бы тебя не взяли!
Я говорю:
— Чудак ты! Над другими смеёшься,
а сам сколько сделал? И чего я только
с тобой связался!
— Ничего, — говорит, — я одну штуку при­
думал. Завтра знамя будет на нашем участке.
— С ума, — говорю, — сошёл! Тут на два
дня работы, а с тобой и четыре провозишься.
— Вот увидишь, я потом тебе расскажу.
18

— Ты лучше работай. Всё равно земля
сама не вскопается.
Он взял лопату, но тут Витя сказал, что­
бы все шли обедать. Ну, Мишка лопату на
плечо и помчался впереди всех в лагерь.
После обеда Витя стал красный флаг
делать, а мы все ему помогали: кто палку
строгал, кто материю подшивал, кто разво­
дил краски. Флаг получился красивый. Пал­
ку выкрасили золотой краской, а на крас­
ной материи Витя написал серебряными
буквами: «Лучшему огороднику».
Мишка сказал:
— Давайте ещё пугало сделаем, чтоб во­
роны огород не клевали.
19

Эта затея всем очень понравилась. Взя­
ли мы жердь и к ней крест-накрест палку
привязали, достали старый мешок и сшили
из него рубаху. Потом натянули эту рубаху
на жердь, а сверху глиняный горшок наде­
ли. На горшке Мишка нарисовал углём нос,
рот, глаза. Страшная рожа получилась! Пос­
тавили это пугало посреди двора. Все смот­
рели на него и смеялись.
Мишка отвёл меня в сторону и говорит:
— Вот что я придумал: давай, когда все
лягут спать, удерём на огород и вскопаем
свой участок. Оставим на утро кусочек ма­
ленький, завтра быстро вскопаем и получим
знамя.
Я говорю:
— Если бы ты работал! А то ведь с раз­
ными пустяками возишься.
— Я буду хорошо работать, вот увидишь!
— Ну ладно, только если ты снова возь­
мёшься за старое, брошу всё и уйду.
Вечером все легли спать. И мы с Миш­
кой легли, только для виду. Я уже начал
дремать. Вдруг меня Мишка толкает в бок:
— Вставай! А то не видать нам знамени,
как своих ушей!
Встал я. Мы вышли так, чтобы никто нас
не видел. Взяли лопаты и пошли на огород.
Луна светила, и всё было видно. Пришли на
огород.
— Вот наш участок, — говорит Мишка. —
Видишь, и пень торчит.
20

Стали мы копать. На этот раз Мишка хо­
рошо работал, и мы много вскопали. Дошли
до пня и решили его выкорчевать. Обкопа­
ли со всех сторон и стали из земли тащить.
Тащили, тащили, а он не лезет. Пришлось
обрубать корни лопатой. Устали, как лоша­
ди! Всё-таки вытащили. Землю заровняли,
а пень Мишка на соседний участок бросил.
Я говорю:
— Это ты нехорошо сделал!
— А куда его девать?
— Нельзя же на чужой участок!
— Ну, давай его в реку бросим!
Взяли мы пень и потащили к реке.
А он тяжёлый! Насилу дотащили — и бул­
тых в воду! Он поплыл по реке, как будто
спрут или осьминог какой. Мы посмотрели
ему вслед и пошли домой. Больше в этот
раз уже не могли работать, устали очень.
Да нам совсем небольшой кусочек осталось
вскопать.
Утром проснулись мы позже всех. Всё
тело у нас болит: руки болят, ноги болят,
спина болит.
— Что это? — спрашивает Мишка.
— Перетрудились, — говорю, — слишком
много работали.
Встали мы, размялись немного. За за­
втраком Мишка стал перед ребятами хвас­
тать, что красное знамя достанется нам.
После завтрака все помчались на огород,
а мы с Мишкой пошли не спеша. Куда нам
22

спешить! Пришли на огород. Все, как кро­
ты, роются, а мы ходим да посмеиваемся.
— Не видать вам знамени, — говорим, —
как своих ушей!
Ребята отвечают:
— Вы бы работали! Только другим ме­
шаете.
Тут Мишка говорит:
— А это вот чей участок? Совсем мало
вскопано. И хозяев нет. Наверно, дрыхнут
ещё!
Я посмотрел:
— Номер двенадцатый. Да это ведь наш
участок!
— Не может быть, — говорит Мишка. —
Мы больше вскопали.
— Мне, — говорю, — тоже казалось, что
больше.
— Может быть, нарочно кто-нибудь но­
мерки переменил?
23

— Нет, всё правильно. Вот одиннадца­
тый, а там тринадцатый.
Смотрим, и пень торчит. Мы растерялись
даже.
— Послушай, — говорю я. — Если это
наш участок, то откуда же пень взялся? Мы
ведь его уже выкорчевали!
— Правда, — говорит Мишка. — Не мог
же за ночь новый пень вырасти.
Вдруг слышим, Ваня Ложкин на своём
участке кричит:
— Ребята, смотрите, какое чудо! У нас
тут вчера пень был, а сегодня нету. Куда
он делся?
Все побежали на это чудо смотреть. По­
дошли и мы с Мишкой.
«Что такое! — думаем. — Вчера у них
и до половины не было вскопано, а сегод­
ня совсем небольшой кусочек остался».
— Мишка, — говорю я, — да это ведь мы
ночью по ошибке на их участке работали
и пень им выкорчевали!
— Да что ты!
— Верно!
— Ах мы, ослы! — говорит Мишка. — Да
что же нам теперь делать? По правилу, они
должны нам свой участок отдать, а себе пусть
берут наш. Что мы, даром у них работали?
— Молчи! — говорю. — Хочешь, чтоб над
нами весь лагерь смеялся?
— Что же делать?
— Копать, — говорю, — вот что!
24

Схватили мы лопаты. Да не тут-то было:
руки болят, ноги болят, спина не разгиба­
ется.
Скоро Ваня Ложкин и Сенька Бобров на
своём участке работу кончили. Витя поздра­
вил их и отдал им красное знамя.
Они поставили его посреди участка. Все
собрались вокруг и в ладоши захлопали.
Мишка говорит:
25

— Это неправильно!
— Почему неправильно? — спрашивает
Витя.
— Потому и неправильно, что за них ктото пень выкорчевал. Они сами сказали.
— А мы виноваты? — говорит Ваня. —
Может быть, его кто-нибудь себе на дро­
ва выкорчевал. Разве мы запрещать бу­
дем?
— А может быть, его кто-нибудь по
ошибке вместо своего выкорчевал, — отве­
тил Мишка.
— Тогда бы он здесь был, а его нигде
нет, — сказал Ваня.
— А может быть, они его в реку броси­
ли, — говорит Мишка.
— Ну что ты пристал: «может быть» да
«может быть»!
— Может быть, вам и участок кто-нибудь
ночью вскопал, — не унимался Мишка.
Я его толкаю, чтоб он не проговорился.
Ваня говорит:
— Всё может быть. Мы землю не меряли.
Пошли мы на свой участок и стали копать.
А Ваня и Сенька стали рядом и хихикают.
— Вот работают! — говорит Сенька. —
Будто во сне мочалку жуют.
— Надо их на буксир взять, — сказал
Ваня. — У них ведь меньше всех вскопано.
Ну и взяли нас на буксир. Помогли нам
копать и пень выкорчевать. Всё равно мы
позже всех кончили.
26

Ребята говорят:
— Давайте на их участке, как на отстаю­
щем, поставим пугало.
Все согласились и поставили пугало на
нашем участке. Мы с Мишкой обиделись.
А ребята говорят:
— Добивайтесь, чтоб ваш участок стал
лучшим, когда посадка и прополка будут,
тогда и уберём с вашего огорода пугало.
Юра Козлов предложил:
— Давайте пугало ставить отстающим.
— Давайте, — обрадовались все.
— А осенью подарим тому, у кого бу­
дет самый плохой урожай, — говорит Сень­
ка Бобров.
Мы с Мишкой решили стараться изо всех
сил, чтоб отделаться от этого пугала. Толь­
ко у нас так ничего и не получилось. Всё
лето простояло оно на нашем участке, по­
тому что на посадке Мишка всё перепутал
и посадил свёклу там, где уже была мор­
ковка посажена, а при прополке вместо
сорняков петрушку повыдергал. Пришлось
на этом месте в спешном порядке редис­
ку посадить. Сколько раз я хотел отделить­
ся от Мишки, да никак не мог. «Кто же, —
думаю, — в беде товарища покидает!» Так
и маялся с ним до конца.
Зато осенью красное знамя нам с Миш­
кой досталось. У нас самый большой уро­
жай помидоров и кабачков оказался.
Ребята стали спорить.
27

— Это неправильно! — говорили они. —
Всё время были отстающие, и вдруг самый
большой урожай!
Но Витя сказал:
— Ничего, ребята, всё правильно. Хоть
они и отставали, но землю хорошо обраба­
тывали, старались и добивались, чтоб боль­
шой урожай был.
Ваня Ложкин сказал:
— У них земля была хорошая. А вот нам
с Сеней скверная земля попалась. И уро­
жай маленький, хоть мы и старались. За что
же нам пугало подарили? Пусть они тогда
и пугало берут себе, раз оно у них всё лето
стояло.
— Ничего, — говорит Мишка, — мы возь­
мём и пугало. Давайте его сюда.
Все засмеялись, а Мишка сказал:
— Если б не это пугало, то мы и знаме­
ни не получили бы.
— Это почему же? — удивились все.
— Потому что на нашем участке оно
ворон пугало, а на других вороны не бо­
ялись, вот и урожай получился меньше.
И потом, из-за этого пугала мы не забы­
вали, что нам надо стараться и работать
лучше.
Я говорю Мишке:
— Зачем ты взял это пугало? Для чего
оно нам?
— Ну, давай его в реку бросим, — гово­
рит Мишка.
28

Взяли мы пугало и бросили в реку. Оно
поплыло по реке, растопырив руки. Мы пос­
мотрели ему вслед и стали в него камнями
бросать. А потом пошли в лагерь.
В тот же день Лёшка Курочкин снял нас
фотоаппаратом вместе со знаменем. Так что
если кому-нибудь хочется карточку, мы мо­
жем прислать.

Про Гену
ена был, в общем, хороший мальчик.
Ничего себе паренёк. Как говорится, не
хуже других детишек. Вполне здоровый,
румяный, лицо кругленькое, нос круг­
ленький, вся голова, в общем, круглень­
кая. А шея у него была короткая. Совсем
почти шеи не было. То есть шея, конечно,
у него имелась, но её можно было раз­
глядеть только летом, когда Гена ходил
в майке или в рубашке с открытым воро­
том. А зимой, когда он надевал тёплую
курточку или пальто, шеи не было видно,
и казалось, что его круглая голова лежа­
ла прямо на плечах, словно арбуз на блю­
де. Но это, конечно, не такая уж большая
беда, потому что у многих ребят, пока они
ещё маленькие, шея бывает коротенькая,
а когда они подрастут, то и шея становит­
ся длинней.
В общем, это был не такой уж большой
недостаток.
Главный недостаток Гены заключался
в том, что он любил иногда приврать. То

Г

31

есть он не то чтобы врал, как говорится,
без зазрения совести. Нет, этого за ним не
водилось. Вернее сказать, он не всегда го­
ворил правду.
Впрочем, с кем этого не бывает! Иной
раз хоть не хочешь, а соврёшь и даже сам
не заметишь, как это вышло.
А учился Гена ничего себе. Как гово­
рится, не хуже других. В общем, неваж­
но учился. Были у него в дневнике тройки,
иногда попадались и двойки. Но это, конеч­
но, только в те дни, когда папа и мама ос­
лабляли своё внимание и не очень следили,
чтоб он вовремя делал уроки.
Но главное, как уже сказано, было то,
что он иногда говорил неправду, то есть
врал иногда так, что себя не помнил. За
это один раз он даже был крепко наказан.
Случилось это зимой, когда в его школе
проводили сбор металлического лома. Ре­
бята задумали помочь государству и соби­
рать металлический лом для заводов. Они
даже решили соревноваться между собой,
кто соберёт больше, а победителей поме­
щать на Доску почёта.
Гена тоже решил соревноваться. Но в пер­
вый день, когда он отправился за металли­
ческим ломом, он встретил во дворе своего
друга Гошу.
Этот Гоша был худенький, маленький
мальчик, чуть ли не на целый год младше
Гены. Но Гена с ним очень дружил, потому
32

что Гоша был умный и всегда придумывал
что-нибудь интересное.
Так случилось и на этот раз. Увидев
Гену, Гоша спросил:
— Ты куда это разогнался?
— Иду собирать металлический лом, —
сказал Гена.
— Пойдём лучше с ледяной горки ка­
таться. В соседнем дворе ребята хорошую
горку сделали.
Они отправились в соседний двор и при­
нялись кататься с горки. Санок у них не
было, поэтому они съезжали попросту на но­
гах. Только это было не очень удобно, пото­
му что каждый раз приходилось ехать снача­
ла стоя, а потом уже лёжа на животе, а иной
раз и на спине.
Наконец Гоша сказал:
— Так кататься невыгодно. Можно рас­
квасить нос. Пойди-ка ты лучше домой за
санками. У тебя ведь есть санки.
Гена пошёл домой, пробрался на кухню
и взял санки. Мама увидала и говорит:
— Зачем санки? Ты ведь пошёл собирать
лом.
— А я буду возить лом на санках, — объ­
яснил Гена. — Он ведь тяжёлый. В руках мно­
го не унесёшь, а на санках гораздо легче.
— А, — сказала мама. — Ну иди.
Целый день Гена катался с Гошей на
санках и только к вечеру вернулся домой.
Всё пальто у него было в снегу.
зз

— Где же ты пропадал столько време­
ни? — спросила мама.
— Собирал лом.
— Неужели для этого надо было так из­
валяться в снегу?
— Ну, это мы на обратном пути с ребя­
тами немножко в снежки поиграли, — объ­
яснил Гена.
— Ничего себе — немножко! — покачала
головой мама.
— А много ты собрал лому? — спросил
Гену папа.
34

— Сорок три килограмма, — не задумы­
ваясь, соврал Гена.
— Молодец! — похвалил папа и стал вы­
считывать, сколько это будет пудов.
— Кто же теперь на пуды считает? —
сказала мама. — Теперь все считают на ки­
лограммы.
— А мне на пуды интересно, — ответил
папа. — Когда-то я работал в порту груз­
чиком. Приходилось носить бочонки с трес­
кой. В каждом бочонке по шесть пудов.
А сорок три килограмма — это почти три
пуда. Как же ты дотащил столько?
— Я ведь не носил, а на санках, — от­
ветил Гена.
— Ну, на санках, конечно, легче, — со­
гласился отец. — А другие ребята сколько
собрали — больше, чем ты, или меньше?
— Меньше, — ответил Гена. — Кто трид­
цать пять килограммов, кто тридцать. Только
один мальчик собрал пятьдесят килограммов,
и ещё один мальчик собрал пятьдесят два.
— Ишь ты! — удивился папа. — На девять
килограммов больше, чем ты.
— Ничего, — сказал Гена. — Завтра я тоже
на первое место выйду.
— Ну ты не особенно надрывайся там, —
сказала мама.
— Зачем — особенно! Как все, так и я.
За ужином Гена ел с большим аппети­
том. Глядя на него, папа и мама радовались.
Им всегда почему-то казалось, что Гена ест
35

мало и от этого может похудеть и заболеть.
Увидев, как он уписывает за обе щеки греч­
невую кашу, отец потрепал его рукой по го­
лове и, засмеявшись, сказал:
— Поработаешь до поту, так и поешь
в охоту! Не так ли, сынок?
— Конечно, так, — согласился Гена.
Весь вечер отец и мать говорили о том,
как хорошо, что теперь в школе приучают
детей к труду.
Папа сказал:
— Кто с малых лет приучится трудиться,
тот вырастет хорошим человеком и никогда
не будет на чужой шее сидеть.
— А я и не буду на чужой шее сидеть, —
сказал Гена. — Я на своей буду сидеть шее.
— Вот, вот! — засмеялся папа. — Ты
у нас хороший мальчик.
Наконец Гена лёг спать, а папа сказал
маме:
— Знаешь, что мне больше всего нравит­
ся в нашем мальчике — это его честность.
Он мог бы наврать с три короба, мог ска­
зать, что собрал больше всех лома, а он от­
кровенно признался, что двое ребят собра­
ли больше его.
— Да, он у нас мальчик честный, — ска­
зала мама.
— По-моему, воспитывать в детях чест­
ность — важнее всего, — продолжал папа. —
Честный человек не соврёт, не обманет,
не подведёт товарища, не возьмёт чужого
36

и трудиться будет исправно, не станет си­
деть сложа руки, когда другие работают,
потому что это значит быть паразитом и по­
едать чужой труд.
На другой день Гена явился в школу,
и учительница спросила, почему он не при­
шёл вчера собирать лом. Не моргнув гла­
зом, Гена ответил, что ему не разрешила
мама, так как у него заболела сестрёнка
воспалением лёгких и он должен был пой­
ти в больницу, чтоб отнести ей апельсин,
а без апельсина она будто бы не могла
выздороветь. Почему ему пришло в голову
наврать про больницу, про сестрёнку, кото­
рой у него вовсе не было, и вдобавок про
апельсин, — это никому не известно.
Придя из школы домой, он пообедал сна­
чала, потом взял саночки, сказал маме, что
идёт собирать лом, а сам снова отправился
кататься на горку. Вернувшись к вечеру до­
мой, он опять принялся сочинять, кто из ре­
бят сколько собрал лому, кто вышел на пер­
вое место, кто на последнее, кто ударник,
кто отличник, кто просто передовик.
Так было каждый день. Уроки Гена сов­
сем перестал делать. Ему не до того было.
В дневнике у него начали появляться двой­
ки. Мама сердилась и говорила:
—
Это всё из-за лома! Разве можно за­
ставлять детей столько трудиться? Ребёнку
совсем некогда делать уроки! Надо будет
пойти в школу и поговорить с учительни­
38

цей. Что они там себе думают? Одно из
двух: пусть или учатся, или лом собирают!
Иначе ничего не выйдет.
Однако ей всё было некогда, и она никак
не могла собраться пойти в школу. Папе она
боялась говорить про плохие отметки Гены,
потому что папа всегда расстраивался, ког­
да узнавал, что его сын скверно учится. Ни­
чего не подозревая, он каждый вечер с ин­
тересом расспрашивал Гену о его трудовых
успехах и даже записывал в свою записную
книжечку, сколько он собрал за день лома.
Гена для большего правдоподобия сочинял
разные небылицы. Сочинил даже, что учи­
тельница Антонина Ивановна поставила его
в пример всему классу и поместила его фа­
милию на Доску почёта.
Наконец наступил день, когда Гена полу­
чил самую скверную отметку, которая толь­
ко бывает на свете, то есть единицу, да ещё
по такому важному предмету, как русский
язык. Он, конечно, ничего не сказал маме,
а просто взял санки и отправился «соби­
рать лом», то есть это он только так го­
ворил, что идёт собирать лом, а на самом
деле пошёл, как всегда, кататься.
Когда он ушёл, мама вспомнила, что не
проверила его отметки. Она достала из сум­
ки дневник и увидела, что у него там «кол»,
то есть, попросту говоря, единица.
—
Эге! — с досадой сказала она. — Это,
наконец, возмутительно! Что они там себе
39

в школе думают! Ребёнок единицы прино­
сит, а у них только лом на уме!
Оставив все свои дела, она поспешила
в школу.
На её счастье, Антонина Ивановна ещё
не ушла. Увидев Генину маму, она сказала:
— Вот хорошо, что вы пришли. Я вас вы­
звала, чтоб поговорить об успехах Гены.
— Как это вы меня вызвали? — удиви­
лась Генина мама. — Меня никто не вызы­
вал. Я сама пришла.
— Разве вы не получили мою записку? —
спросила учительница.
— Нет.
— Странно! — сказала Антонина Иванов­
на. — Я ещё позавчера велела Гене пере­
дать вам записку.
— Может быть, вы- ошиблись? Вы, навер­
но, кому-нибудь другому велели, а не Гене.
— Нет. Как же я могла ошибиться?
— Почему же Гена не передал мне?
— Надо будет у него об этом спросить, —
сказала Антонина Ивановна. — А сейчас
я хотела выяснить, почему Гена стал хуже
учиться. Мне непонятно, почему он дома
уроки не делает.
— Что же здесь непонятного? — усмех­
нулась Генина мама. — Сами заставляете
детей собирать лом, а потом удивляетесь,
почему дети уроки не делают.
— При чём же здесь лом? — удивилась
учительница.
40

— Как — при чём? Когда же им делать
уроки, если нужно лом собирать? Вы бы
сами подумали.
— Что-то я вас не совсем понимаю. Мы
не перегружаем учащихся этой работой.
В сборе металлолома они участвуют один
раз в неделю. Это не может повредить их
занятиям.
— Ха-ха-ха! Раз в неделю! — засмеялась
Генина мама. — Да они каждый день соби­
рают. Гена собрал почти целую тонну.
— Кто вам сказал?
— Гена.
— Ах так! Если хотите знать, то ваш Гена
не то что тонну, а ни килограмма не соб­
41

рал, ни грамма, ни полграмма! — с возму­
щением сказала учительница.
— Как вы можете так говорить! — вспы­
лила Генина мама. — Он мальчик честный,
он не станет обманывать. Вы ведь сами пос­
тавили его в пример всему классу и пове­
сили на Доску почёта.
— На Доску почёта?! — воскликнула Ан­
тонина Ивановна. — Как же я могла помес­
тить Гену на Доску почёта, если он даже ни
разу не участвовал в сборе металлолома?!
В первый раз сказал, что у него заболела
сестрёнка воспалением лёгких... У вас бо­
лела дочь воспалением лёгких?
— Какая дочь? У меня нет никакой до­
чери!
— Вот видите! А Гена сказал — заболела
сестрёнка воспалением лёгких и мама пос­
лала в больницу отнести апельсин.
— Ну подумайте только! — сказала
мама. — Выдумал апельсин какой-то. Зна­
чит, он всё время меня обманывал! Навер­
ное, и сегодня не пошёл собирать лом?
— Кто же сегодня собирает лом! — от­
ветила учительница. — Сегодня четверг,
а сбор лома проводится у нас по суббо­
там. В субботу мы нарочно отпускаем ре­
бят пораньше.
От волнения Генина мама даже забыла
попрощаться с учительницей и бросилась
поскорей домой. Она не знала, что думать,
что делать. От горя у неё даже заболе­
42

ла голова. Когда вернулся с работы Генин
папа, мама сейчас же рассказала ему обо
всём. Услыхав такую новость, папа ужасно
расстроился и разволновался.
Мама принялась успокаивать его, но он
не хотел успокаиваться и метался по ком­
нате, как разъярённый тигр.
— Подумать только! — кричал он, хвата­
ясь за голову руками. — Значит, он только
и делал, что катался на санках, а нам го­
ворил, что ходит собирать лом. Так врать,
а! Хорошо воспитали сыночка, нечего ска­
зать!
— Но мы же не учили его обманывать! —
сказала мама.
— Этого ещё не хватало! — ответил
папа. — Ну, пусть он только
вернётся, я ему покажу!
Однако Гена долго не при­
ходил. В этот день он ушёл
со своим другом Гошей да­
леко, в парк культуры, и они
катались там на берегу реки
с откосов. Это было очень
увлекательное занятие, и они
никак не могли накататься
досыта.
Было совсем поздно, когда
Гена наконец явился домой.
Он с головы до ног извалялся
в снегу и дышал от усталости,
словно лошадь. Его круглое
43

лицо так и пылало жаром, шапка налезла
на глаза, и, для того чтоб хоть что-нибудь
видеть, ему приходилось запрокидывать на­
зад голову.
Мама и папа тут же подбежали к нему
и стали помогать снять пальто, а когда сня­
ли, от Гены повалил кверху пар.
— Бедненький! Ишь как натрудился-то! —
сказал папа. — У него вся рубашка мокрая!
— Да, — сказал Гена. — Сегодня я сто
пятьдесят килограммов железа собрал.
— Сколько, сколько?
— Сто пятьдесят.
— Ну, герой! — развёл руками отец. —
Надо подсчитать, сколько всего получится.
Папа взял свою записную книжечку
и стал подсчитывать:
— В первый день ты собрал сорок три
килограмма, на следующий ещё пятьде­
сят, — вместе девяносто три, на третий день
шестьдесят четыре — получится сто пятьде­
сят семь, потом ещё шестьдесят девять —
это будет... это будет...
— Двести двадцать шесть, — подсказал
Гена.
— Правильно! — подтвердил папа. — Счи­
таем дальше...
Так он считал, считал, и у него получи­
лась целая тонна, да ещё с лишним.
— Смотри, — с удивлением сказал он. —
Целую тонну железа собрал! Это ж надо!
Кто же ты теперь у нас?
44

— Наверное, отличник или ударник, не
знаю точно, — ответил Гена.
— Не знаешь? А я знаю! — закричал
вдруг отец и стукнул кулаком по столу. —
Ты плут! Мошенник! Трутень ты, вот кто! Ту­
неядец!
— Какой ту-тунеядец? — заикаясь от ис­
пуга, спросил Гена.
— Не знаешь, какие тунеядцы бывают?
— Не-не-не знаю.

45

— Ну, это те, которые сами не трудятся,
а норовят устроиться так, чтоб за них дру­
гие работали.
— Я не норовю... не норовлю, — проле­
петал Гена.
— Не норовишь? — закричал отец страш­
ным голосом. — А кто каждый день на сан­
ках катается, а дома врёт, будто лом соби­
рает? Где записка? Признавайся, негодный!
— Какая за-за-записка?
— Будто не знаешь! Записка, которую
тебе Антонина Ивановна дала.
— У меня нет.
— Где же она?
— Я её в мусоропровод выбросил.
— А, в мусоропровод! — загремел отец
и стукнул кулаком по столу с такой силой,
что зазвенела посуда. — Тебе для того дали
записку, чтоб ты её в мусоропровод бросал?
— Ну, успокойся, пожалуйста, — взмоли­
лась мама. — До смерти перепугаешь ребёнка.
— Перепугаешь его! Как же! Он сам кого
хочешь перепугает. Подумать только — так
врать! Тонну железа собрал! На Доску почё­
та повесили! Это же позор! Как я буду лю­
дям в глаза смотреть!
— Зачем же кричать? Его наказать надо,
а кричать — это непедагогично. У ребёнка
может пропасть аппетит, — сказала мама.
— Думаю, что аппетит у него не про­
падёт, — сказал папа, — а что его наказать
следует, это я и сам знаю.
46

Папа ещё долго стыдил Гену. Гена про­
сил у него прощения, клялся, что теперь ни
за что не будет на санках кататься и всегда
будет собирать лом. Но отец не согласился
его простить. Кончилось дело тем, что Гена
был крепко наказан. Как был наказан, го­
ворить ни к чему. Каждый сам знает, ка­
кие наказания бывают. В общем, наказали
его, и всё.
А в этот год Гена на самом деле уже не
катался больше на санках, так как зима ско­
ро кончилась и снег растаял. Но и железный
лом ему тоже не пришлось собирать, потому
что учебный год подошёл к концу и ребятам
нужно было усиленно заниматься, чтоб пе­
рейти в следующий класс с хорошими отмет­
ками. У них в школе в этот год никто боль­
ше не собирал железного лома.

Приключения
Толи Клюквина
ченик четвёртого класса школы № 36
Толя Клюквин вышел из дома № 10 на
Демьяновской улице и, свернув в Третий Ка­
ширский переулок, зашагал к своему при­
ятелю Славе Огонькову, который жил на
Ломоносовской улице, в доме № 14. Ещё
вчера с вечера друзья условились встре­
титься сегодня утром и поиграть в шахма­
ты. Они оба увлекались этой игрой и спо­
собны были играть с утра до вечера. Такая
на них полоса нашла.
Толя очень спешил, потому что обещал
своему другу прийти к десяти часам утра,
но уже было гораздо больше, так как Толя
по своей неорганизованности замешкал­
ся дома и не успел выйти вовремя. А тут

У

48

ещё, как это всегда бывает, когда поско­
рей надо, на улице произошла задержка.
Он уже был в конце Третьего Каширского
переулка, как вдруг из-за забора вылезла
серая кошка и остановилась с явным наме­
рением перебежать Толе дорогу.
— А-кши! Брысь сейчас же! — закричал
Толя на кошку и, чтоб испугать её, нагнул­
ся, делая вид, будто хочет поднять с зем­
ли камень.
Это действительно испугало кошку, но,
вместо того чтоб бежать назад, она броси­
лась через дорогу и скрылась за воротами
дома на противоположной стороне улицы.
— Ах, чтоб тебя! — растерянно пробор­
мотал Толя.
Он остановился, не смея идти вперёд,
и стал думать, что лучше: плюнуть три раза
через плечо и продолжать путь или возвра­
титься назад и пройти по другой улице. Ог­
лядевшись по сторонам и убедившись, что
его никто не видит, он решил всё же вер­
нуться назад.
«Будто что-нибудь может измениться от
того, что я плюну три раза, — рассуждал
он. — Раз кошка перебежала дорогу, то
тут хоть плюй, хоть не плюй... Хотя если
сказать по правде, то, может быть, и сама
кошка ничего не значит, да ладно уж, шут
с ней! Мне нетрудно по другой дороге прой­
ти, а то на самом деле ещё какая-нибудь
неудача получится».
49

Рассуждая таким образом, Толя вернул­
ся к своему дому и, пройдя по Демьяновской улице до следующего угла, свернул во
Второй Каширский переулок. На этот раз
он добрался до Ломоносовской улицы без
особенных приключений и ещё издали уви­
дел, как из подъезда дома № 14 вышел какой-то мальчик. Сначала Толе показалось,
что он очень похож на Славу Огонькова,
потом показалось, будто не очень. Маль­
чик между тем постоял у подъезда, словно
о чём-то раздумывал, после чего повернул­
ся к Толе спиной и зашагал в противопо­
ложную сторону.
«Ладно, — сказал сам себе Толя. —
Я сейчас поднимусь к Славе, и всё станет
ясно. Если Слава дома, то это, значит, не
он. Если же его дома нет, то тогда это он».
Поднявшись на четвёртый этаж, Толя
позвонил у дверей 31-й квартиры. Ему от­
ворила Славина мама.
— А Слава только что ушёл, — сказала
она. — Разве ты не встретил его?
— Нет, то есть я видел его издали, да
подумал, что это не он. Он ведь сказал, что
подождёт меня.
— Он тебя долго ждал, даже сердился,
что ты не идёшь. А потом ему позвонил по
телефону Женя Зайцев, и Слава сказал, что
пойдёт к нему.
— Свинья какая! Будто уж не мог подож­
дать немножко! — сказал Толя, попрощав­
50

шись со Славиной мамой и спускаясь по
лестнице.
Выйдя на улицу, он постоял у подъезда,
раздумывая, что предпринять, потом тоже
пошёл к Жене Зайцеву, который жил на За­
городном шоссе, то есть довольно далеко
от Ломоносовской улицы. Теперь Толе не
к чему было спешить. Он шёл, зевая по сто­
ронам и разглядывая всё, что попадалось
на пути.На Суворовском бульваре он оста­
новился, чтоб посмотреть на ребят, которые
учились кататься на детском двухколёсном
велосипеде.
Ребят было четверо, но ни один из
них ещё не умел кататься, поэтому они не
столько ездили, сколько падали с велоси­
педа. Нужно сказать, что кататься на этом
велосипеде без привычки было довольно
трудно, так как он был не совсем обычной
конструкции. На обычном двухколёсном ве­
лосипеде педали надо крутить только до
тех пор, пока машина не разгонится, пос­
ле чего велосипед едет сам, а педали сто­
ят на месте. На этом же велосипеде педали
надо было крутить всё время. Даже когда
их можно было уже и не крутить, они сами
крутились. Это, наверное, объяснялось тем,
что велосипед был устаревшей системы. Его
подарил ребятам один жилец, который жил
в их доме.
Жильца этого звали Иван Герасимо­
вич. Когда Иван Герасимович был ещё ма51

ленький, ему подарил этот велосипед его
папа. Потом Иван Герасимович вырос и ку­
пил себе настоящий, взрослый, велосипед,
а этот велосипед спрятал в сарае. Он ду­
мал, что когда-нибудь женится и у него бу­
дут дети, тогда он подарит им этот вело­
сипед. Но прошло лет двадцать пять или
тридцать, Иван Герасимович так и не же­
нился, а про велосипед забыл. И вот недав­
но он разбирал у себя в сарае старую рух­
лядь и увидел этот велосипед.
«Что мне с ним делать? — подумал Иван
Герасимович. — Отдам-ка я его ребятам
в общее пользование. Всё равно у меня сво­
их детишек нету. Хотя я ещё, может быть,
женюсь, но к тому времени велосипед сов­
52

сем заржавеет, и его надо будет выбросить
или сдать в утиль».
Он вытащил велосипед из сарая и ска­
зал ребятам:
— Вот вам, чертенята, велосипед. Он хоть
неказистый на вид, зато крепкий. Я в детстве
по целым дням катался на нём, а у него, гля­
дите, хотя бы спица сломалась. Словом, ка­
тайтесь, ребятки. Доламывайте.
Ребята были очень удивлены и даже не
верили, что им дарят велосипед, но потом
увидели, что Иван Герасимович не шутит,
и очень обрадовались. Сначала они поп­
робовали кататься по двору, но там им
было очень больно падать, так как весь
двор был вымощен крупным булыжником.
Тогда они пошли на бульвар, и здесь их
увидел Толя. Он посмотрел, как ребята то
и дело кувыркались с велосипеда на зем­
лю, и сказал:
— Эх, вы! Кто же так учится кататься!
Так и носы расшибёте! На велосипеде надо
учиться кататься с горы.
— Почему с горы? — удивились ребята.
— Потому что, когда едешь с горы, ве­
лосипед катится сам — педали крутить не
надо, и можно учиться держать равнове­
сие. А когда научишься держать равнове­
сие, можно начинать учиться крутить педа­
ли. Если же начнёшь учиться сразу и тому
и другому, то ничего не получится.
Кто-то из ребят сказал:
53

— Надо пройти по
бульвару
дальше, там
дорога идёт вниз, то
есть с горки.
Все побежали туда, где на­
чинался спуск. Но ни у кого не
хватало смелости скатиться на велосипеде
с горы.
— Какие же вы трусишки!
— сказал
Толя. — Ну-ка дайте велосипед,
я покажу
вам, как надо кататься.
Толя сел на велосипед, оттолкнулся ногой
и покатил вниз. Он уже умел немного катать­
ся, и езда на велосипеде не представляла для
него трудности. Ребята гурьбой побежали за
ним. Они уже начали бояться, как бы он не
удрал от них вместе с велосипедом. Велоси­
пед между тем набирал скорость. Педали на­
чали вертеться с такой быстротой, что Толя
не успевал крутить ногами. Пришлось ему от­
пустить педали, но они всё-таки продолжали
вращаться и начали бить его по ногам. Тог­
да Толя расставил ноги широко в стороны
и помчался такой раскорякой со страшной
скоростью. Неожиданно он увидел впереди
малышей, которые играли посреди бульвара.
Чтоб не наехать на них, ему пришлось круто
повернуть в сторону. На его счастье, в огра­
де бульвара оказалась калитка. Толя проско­
чил сквозь неё, в мгновение ока пересек ули­
цу и въехал в ворота дома.
Промелькнув по двору с быстротой мол­
нии, Толя выехал на задворки и со всего
55

разгона наткнулся передним колесом на тол­
стую чугунную тумбу, которая лежала неда­
леко от забора. От удара велосипед брык­
нул, словно лошадь, и встал торчком. Толя
выскочил из седла, перелетел вверх ногами
через забор, как акробат в цирке, и шлёп­
нулся в мусорный ящик, который стоял
в соседнем дворе под забором.
Всё произошло так быстро, что Толя не
успел опомниться, как уже сидел в ящике.
Падая, он зацепился за гвоздь, который
торчал в крышке ящика, и разорвал на спи­
не рубашку. Это несколько задержало ско­
рость полёта, к тому же он упал на кучу
мягкого мусора, что значительно смягчило
56

удар. Таким образом, всё обошлось благо­
получно, если не считать, что в самый пос­
ледний момент Толя ушибся о стенку ящи­
ка лбом.
Придя понемногу в себя, он ощупал ру­
кой ушибленный лоб, и ему показалось, что
там у него ссадина или царапина.
Приложив к ссадине носовой платок,
Толя стал осматриваться по сторонам, пы­
таясь разгадать, куда это он попал.
Ребята, которые мчались за велосипедом
во весь опор, сильно отстали. Они, однако,
успели заметить, как Толя свернул с буль­
вара и скрылся в чужих воротах. Вскочив
в эти же ворота и пробежав в конец дво­
ра, они обнаружили валявшийся под забо-

57

ром велосипед. Увидев, что велосипед не
похищен, но сам Толя куда-то исчез, ребя­
та принялись бегать по двору, заглядывать
во все уголки и кричать:
— Мальчик! Мальчик!
Но Толя не отзывался. Ребята подума­
ли, что он, должно быть, не захотел боль­
ше кататься и ушёл домой. Они взяли вело­
сипед и побежали обратно на бульвар.
Сидя в ящике, Толя слыхал, как крича­
ли ребята, но так как они звали его не по
имени, то решил, что зовут кого-то друго­
го. Осмотревшись по сторонам и выглянув
из мусорного ящика наружу, Толя нако­
нец уяснил себе, куда он попал. Понятно,
у него не было большого желания сидеть
в таком месте. Убедившись, что кровь из
царапины на лбу уже не идёт, он спрятал
в карман носовой платок и вылез из ящика.
Перед ним, за деревьями, был виден се­
рый кирпичный дом с высокой аркой в сте­
не. Толя пошёл прямо под эту арку, наде­
ясь выйти на улицу, но попал не на улицу,
а в другой двор. Здесь было гораздо краси­
вее, чем там, откуда явился Толя. Посреди
двора возвышалась огромная круглая клум­
ба с цветущими астрами, георгинами и яр­
кими, как огоньки, настурциями. Недале­
ко от клумбы была куча песка, обнесённая
с четырёх сторон голубым деревянным за­
борчиком. Какие-то красивые тихие дети си­
дели вокруг кучи и лепили из песка пи рож­
58

ки. Они были в ярких, цветастых платьицах
и костюмчиках. Издали их тоже можно было
принять за цветы. По обеим сторонам песоч­
ной кучи были разбиты газоны с аккуратно
подстриженной зелёной травкой. Вдоль га­
зонов стояли удобные лавочки, на которых
сидели мамы детей. Они мирно беседовали
между собой, читали книжки и следили, чтоб
детишки хорошо вели себя и не запорошили
друг другу песочком глаза.
Позади лавочек была волейбольная пло­
щадка с протянутой поперёк неё верёвоч­
ной сеткой. Несколько мальчиков и девочек
постарше играли в волейбол.
Двор был большой, широкий, окружён­
ный со всех четырёх сторон стенами домов
с балконами. На многих балконах пестрели
цветы, высаженные в длинных деревянных
ящиках. Толя невольно остановился и за­
любовался открывшейся перед ним карти­
ной. Всё это было удивительно: и цветы,
и газоны с травой, и дети, и большой ко­
жаный мяч, плавно взлетавший над волей­
больной сеткой.
«Ах, если бы и мне жить в этом доме! —
подумал Толя. — Я бы каждый день глядел
на цветочки, на песочную горку с детишка­
ми, играл бы с этими мальчиками и девоч­
ками в волейбол».
Он грустно вздохнул и как раз в это вре­
мя увидел, что одна девочка махнула ему
рукой, приглашая его поиграть с ними. Толя
59

подошёл несмело, но уже через две-три ми­
нуты вполне освоился среди новых друзей.
Ему даже стало казаться, что он знаком
с ними чуть ли не тысячу лет. Прошло ещё
минут пять, и он уже захватил, как гово­
рится, инициативу в свои руки: подавал ко­
манду, когда надо было меняться местами,
кричал «аут», «сетбол», «мазила» и другие
какие-то непонятные слова. Он всех учил
правилам игры, хотя сам не особенно соб­
людал эти правила. Кончилось тем, что он
не смог взять мяч, который шёл очень низ­
ко. Вместо того чтоб отбить мяч рукой, он

стукнул по нему ногой. Удар получился бо­
лее сильный, чем ожидал Толя, мяч полетел
в сторону и попал прямо в окно на втором
этаже дома. Осколки стекла со звоном по­
сыпались вниз. Мяч, к счастью, не влетел
в окно, а упал тут же рядом.
Первой мыслью Толи было броситься
наутёк, но он подавил в себе это жела­
ние. Ему казалось нечестным сбежать. Мог­
ли ведь подумать, что окно вышиб не он,
а кто-нибудь из оставшихся игроков. Между
тем один мальчик схватил мяч и, прижимая
его к груди, побежал со двора.
— Спасайся кто может! — закричал кто-то.
Все игроки бросились врассыпную.
Увидев, что остался один, Толя решил,
что теперь и ему можно бежать, но в тот же
момент почувствовал, как его кто-то крепко
схватил сзади за шиворот, и чей-то визгли­
вый голос закричал прямо в ухо:
— Ты куда же это мячом садишь, раз­
бойник?! Некуда тебе мячом пулять, окромя
как по окнам, лоботряс ты этакий!
Толя обернулся, насколько было мож­
но в его положении, и, скосив глаза, увидел
злое лицо старой женщины, с коричневой бо­
родавкой, величиной с горошину, над верх­
ней губой. Одной рукой старуха крепко де­
ржала Толю за шиворот, в другой руке у неё
была чёрная клеёнчатая сумка с продуктами.
— Я нечаянно, — растерянно пробормо­
тал Толя, стараясь вырваться.
61

— Я вот те оторву голову нечаянно да
заместо стекла в окошко вставлю. Нет на
вас, сорванцов, угомону!
— Опять у вас разбили, Дарья Семёнов­
на? — спросила одна из женщин, которые
сидели на лавочке возле песочной кучи.
— У нас, милая, а то как же! Уже в тре­
тий раз подряд бьют, чтоб их лихоманка
била! Стёкол на них не напасёшься. Ты из
какой квартиры? — спросила Дарья Семё­
новна и с силой тряхнула Толю за шиворот.
— Из шестнадцатой, — признался Толя.
— А вот и неправда, — сказала другая
женщина. — Я в шестнадцатой квартире всех
знаю.
— Так я ведь не в вашем доме живу, —
ответил Толя.
— Ах, не в нашем! — со злой усмешкой
сказала Дарья Семёновна. — Мало тут наши
бьют окна, так ещё не наши приходить бу­
дут! Пойдём-ка в домоуправление.
Старуха потащила Толю в домоуправле­
ние. Там сидели управдом и счетовод. Уп­
равдом что-то писал за столом. Счетовод
что-то подсчитывал на арифмометре. Он
при этом курил, не выпуская изо рта папи­
росу, и жмурился от попадавшего в глаза
дыма.
Ещё там, на лавочке, у окна, сидел уса­
тый мужчина в сапогах. Он тоже курил па­
пиросу, отчего в комнате стоял дым стол­
бом.
63

Попав в эту отравленную дымом атмос­
феру, Толя закашлялся, но Дарья Семёнов­
на бесцеремонно подтолкнула его вперёд и,
прикрыв за собой дверь, сказала:
— Вот, окно высадил. Уже в третий раз
разбивают, значит. Только было отлучилась
в магазин за продуктами, возвращаюсь,
а этот как наподдаст мячик ногой. Сама
видела. Наши-то все на дачу уехали, денег
мне в обрез оставили. Где я теперь на сте­
кольщика два рубля возьму?
— Гм! — промычал управдом, отрываясь
от своих бумаг. — Придётся, дружочек, уп­
латить за стекло два рублика.
64

— Я принесу, — пролепетал Толя.
— Вот, вот, дружище, пойди-ка и принеси.
— Так он и принесёт, держи карман
шире! — проворчала Дарья Семёновна.
— Честное слово, я принесу, — стал уве­
рять её Толя.
— А ты погоди со своим честным-то сло­
вом! Уйдёшь, только тебя и видели!
— Верно, — сказал управдом. — Надо за­
писать его адрес. Как твоё имя, фамилия?
— Толя Клюквин.
— Где живёшь? Говори адрес.
— Демьяновская улица, дом десять, квар­
тира шестнадцать.
— Ну так вот, Толя Клюквин, не при­
несёшь два рубля на стекольщика, мы тебя
по этому адресу живо найдём. Понял? —
сказал управдом, записав Толин адрес.
— Найдёшь его, держи карман, — сказа­
ла недоверчивая старуха. — Он тебе наврёт
с три короба, только записывай.
Управдом покосился на Дарью Семёновну.
— Ну, это нетрудно проверить, — отве­
тил он. — Демьяновская, десять. Это какое
же домоуправление будет?.. Кажется, двад­
цать девятое...
Управдом полистал лежавшую перед ним
тетрадь со списком домоуправлений, снял
телефонную трубку и набрал номер.
— Алло! — закричал он, подождав с минуту. — Это двадцать девятое?.. Посмотрите
там по домовой книге, живёт у вас в шес­
65

тнадцатой квартире Толя Клюквин? Как?..
Живёт?.. Ну спасибо... Что натворил?..
Да ничего особенного. Стекло здесь од­
ной гражданке высадил... Ну, бабушка, вы
не беспокойтесь, — сказал он, обращаясь
к Дарье Семёновне и кладя трубку на мес­
то. — Теперь он от нас не скроется. Всё
правильно.
—
То-то и подозрительно, что всё пра­
вильно, — сказал усатый мужчина, который
сидел на лавочке. — У нас тут в четвёртом
отделении милиции случай был. Задержал
милиционер мальчишку: прыгал на ходу из
трамвая, а штраф отказался платить. Ну,
его, естественно, милиционер в отделение
привёл. Там, естественно, спрашивают: «Как
фамилия?» Он говорит: «Ваня Сидоров», —
то есть не свою фамилию назвал, а одно­
го своего знакомого мальчика. Его спраши­
вают: «Где живёшь?» Он им и адрес этого
Вани Сидорова дал. Те стали звонить из
милиции в домоуправление: живёт, мол, там
у вас Ваня Сидоров? Им говорят: «Живёт».
Ну те, что ж, отпустили этого Ваню Сидо­
рова, то есть не Ваню Сидорова, а этого
мальчишку, который Ваней Сидоровым на­
звался, а на другой день послали родите­
лям настоящего Вани Сидорова повестку,
чтоб уплатили за своего сына штраф. Ну,
родители, конечно, на Ваню набросились.
«Что же ты, говорят, такой-сякой, с под­
ножки на ходу прыгаешь? Штраф теперь за
66

тебя плати!» Парнишка, конечно, расстро­
ился, в слёзы: «Не прыгал я!» — «А, так
ты ещё врать, такой-сякой!» Бедный парень
уверяет, клянётся. Заболел, понимаете, от
такого недоверия. Родители видят — что-то
не то получается. Не стал бы мальчонка так
сильно расстраиваться, если б правда. Отец,
естественно, побежал в милицию. «Мы, го­
ворит, сыну верим. Наш Ваня не станет на
ходу из трамвая прыгать. Он хороший». Ему
говорят: «Они все хорошие, когда дома си­
дят». Отец говорит: «Всё равно я не стану
штраф платить». — «А не заплатите, гово­
рят, судить вас будем».
Через неделю там или другую вызыва­
ют отца на суд. Отец приходит. «Товарищи,
говорит, это что же такое? Не прыгал ведь
он». — «Как, говорят, не прыгал, когда тут
всё: и имя, и фамилия, и адрес, — всё точ­
но записано». Хотели отцу присудить пят­
надцать суток ареста за то, что плохо сына
воспитывает и штраф не хочет платить, да
спасибо, кто-то надоумил вызвать в качест­
ве свидетеля того милиционера, который за­
держал Ваню, когда он с подножки прыгал.
Ну, вызвали, естественно, милиционера,
показали ему Ваню.
Милиционер посмотрел и говорит: «А я
уж и не помню, какой тот мальчишка-то был,
да, сдаётся мне, этот Ваня не тот мальчик,
что я задержал». Потом он ещё приглядел­
ся к нему и говорит: «Да, теперь я точно
67

вижу, что это не тот». Так эта история ничем
и кончилась. А могли Ваниного отца на пят­
надцать суток арестовать ни за что ни про
что. А того парнишку, который Ваней Сидо­
ровым назвался, так и не нашли.
— Да, найдёшь его! — сказал управдом. —
Видно, стреляный воробей оказался.
— Ещё какой стреляный! — подхватил
усатый мужчина. — Обычно мальчишка на­
врёт с три короба, а всё без толку: выду­
мает и номер дома, и квартиру, и улицу.
Станут в домоуправление звонить, а там
во всём доме и квартиры-то такой нет, или
живёт в ней кто-то другой. Вот тут-то он
и попался. А этот всё верно сказал, только
не про себя, а про Ваню Сидорова.
— Этак-то, — сказала Дарья Семёнов­
на, — каждый разобьёт тебе стекло и ска­
жет: я, дескать, Ваня Сидоров, живу там-то
и там-то. Потом иди получай с Вани Сидо­
рова.
— Гм! Вот видите, бабушка, какая ока­
зия, — сказал управдом, пытливо взглянув
на Толю. — Может быть, он на самом деле
Ваня Сидоров, то есть... тьфу!., как, ты ска­
зал, твоя фамилия?
— Толя Клюквин, — ответил Толя.
— Вот, вот. Может быть, он на самом
деле Толя Клюквин, а может, и кто другой.
Тут, как видите, по-всякому бывает. Идитека вы с ним лучше в милицию, там поточ­
ней разберутся.
68

— Зачем в милицию? —
взмолился
Толя. — Я вам говорю правду.
— «Правду, правду»! — проворчала с до­
садой старуха. — Жди от вас правды-то!
Она схватила Толю за руку чуть повыше
локтя и потащила на улицу. Толя семенил
рядом с ней, пугливо оглядываясь по сторо­
нам. Ему казалось, что прохожие с любо­
пытством глядели на него и догадывались,
что его ведут в милицию, наверное, дума­
ли, что он вор.
Толя ни разу ещё не попадал в милицию,
и ему очень не хотелось идти туда. Он рва­
нулся что было силы, но старуха ещё креп­
че впилась своими цепкими пальцами в его
руку.
— За что вы его? — спросила шедшая
навстречу женщина.
— Стекло в доме расшиб.
— Куда же вы его теперь?
— А в милицию. Куда же ещё?
— Пустите меня! — просил Толя, стара­
ясь вырваться.
Но старуха держала его как клещами.
— А ты не трепыхайся, — твердила
она. — От меня всё равно не уйдёшь.
— Пустите! — просил Толя. — Я сам пой­
ду. Не надо меня держать. Я не убегу.
— Так я тебе и поверила.
Убедившись, что ему не вырваться из
рук Дарьи Семёновны, Толя решил пойти на
хитрость. Он видел, что она могла держать
69

его только одной рукой, так как в другой
у неё была сумка с продуктами.
«Когда-нибудь рука у неё устанет, и она
не сможет меня так крепко держать», — ре­
шил Толя.
Он перестал вырываться и некоторое вре­
мя шёл спокойно, как бы примирившись со
своей участью. Усыпив таким образом бди­
тельность старухи, он неожиданно рванулся
и, оказавшись на свободе, бросился удирать.
—
Стой! Стой! — закричала Дарья Семё­
новна, бросаясь за ним вдогонку. — Стой,
говорят тебе! Держите его!

Встречные пешеходы останавливались,
не зная, надо им ловить Толю или не надо.
Один гражданин хотел было его схватить,
но Толя ловко шмыгнул у него под рукой
и, повернув с тротуара, помчался по мосто­
вой. Здесь ему не угрожали встречные пе­
шеходы и он мог развить гораздо большую
скорость. Дарья Семёновна тоже побежала
по мостовой, но тут же чуть не угодила под
грузовую машину.
—
Стой! — закричала она, бросившись
обратно на тротуар. — Остановись сейчас
же! Попадёшь под машину!

71

Но Толя не слушал её. Он выбежал на
перекрёсток и понёсся через дорогу. Дарья
Семёновна увидела мчавшийся наперерез
Толе трамвай и остановилась на углу улицы.
Внутри у неё всё похолодело. Ей казалось,
что Толя вот-вот угодит под трамвай. Но ва­
гоновожатый, увидав Толю, замедлил ход.
Толя перебежал через рельсы, но с другой
стороны к нему уже приближался автомо­
биль. Бежать назад было поздно. Раздал­
ся визг тормозов. Автомобиль ткнул Толю
в плечо и тут же остановился. Толя упал.
Дарья Семёновна уронила на землю сумку
и закрыла лицо руками.
Вокруг Толи моментально
образовалась толпа. Какой-то
гражданин сейчас же подбе-

жал к телефонной будке и стал вызывать
«скорую помощь». Толя между тем поднял­
ся на ноги.
— Больно ушибся? — спросил его ктото. — Ты не ранен?
— Нет, — замотал головой Толя.
Шофёр вылез из кабины и подбежал
к Толе:
— И откуда ты взялся посреди мостовой,
пострелёнок? Больно тебе?
— Нет, не больно.
Шофёр схватил его обеими руками, пот­
рогал за локти, за плечи:
— Нигде не болит?
73

— Нигде. Я испугался просто.
— «Испуга-а-лся»! — Лицо
шофёра расплылось в улыб­
ке. — Скажи спасибо, что я за­
тормозить успел вовремя.
Тут подошёл милиционер.
— Что с мальчиком? — спро­
сил он шофёра.
— Счастливый случай, това­
рищ милиционер. Можно ска­
зать, отделался лёгким испу­
гом.
— Вот как!
В это время сквозь толпу
пробралась Дарья Семёновна. Руки у неё
тряслись от страха, губы дрожали. Увидев,
что Толя как ни в чём не бывало стоит
возле автомашины, она бросилась к нему
и заголосила:
— Живой, гляди-ка! Ах ты мой милы-ы-й!
Толя увидел старуху и метнулся от неё
в сторону. Однако вокруг плотной стеной
стояла толпа, и ему некуда было бежать.
— Да ты что, милый! — замахала руками
старуха. — Да разве ж я тебя трону? Това­
рищ милиционер, это я, честное слово, я во
всём виновата. Это он от меня, окаянной,
с испугу под машину бросился. И всё изза стекла этого, будь оно трижды неладно!
74

— Это верно, — сказал кто-то в толпе. —
Я лично видел, как эта старушенция гналась
за ним, словно разъярённая фурия.
— Ну что ж, мы так и запишем, — ска­
зал милиционер и начал писать протокол.
— Пиши, милый, пиши! А ты, голубчик,
не бойся, — обратилась старуха к Толе. —
Я на тебя за стекло не в обиде, чтоб оно
сгорело, век бы его не видать! Ты, милень­
кий, приходи к нам, играй с ребятишками
в этот свой мячик. А стёкла-то эти, бей их
хоть каждый день, разве я что скажу!
Тут неподалёку остановилась машина
«скорой помощи», и из неё вышла женщи­
на в белом халате.
— Где пострадавший? — спросила она,
подойдя к толпе. — Кого здесь машиной
сшибло?
— Да вон мальчонку, — ответил ей кто-то.
Толпа моментально расступилась, и жен­
щина подошла к Толе:
— Ну-ка, держись руками за мою шею,
я тебя в санитарную машину снесу.
— Да он здоровёхонек, — с усмешкой
сказал шофёр. — Ничего ему не сделалось.
— Это вы так думаете, — строго сказа­
ла женщина. — А я вижу, что у мальчика
лоб разбит.
— Так это я не сейчас, — сказал Толя. —
Это я поранился, когда в мусорный ящик
упал.
— В какой такой мусорный ящик?
75

— Ну, когда с ребятами на велосипеде
катался.
Женщина схватила Толю в охапку и по­
несла к санитарной машине.
— Куда же вы его? — сказала Дарья
Семёновна. — Он же сказал, что об мусор­
ный ящик поранился.
— А по-вашему, если об мусорный ящик,
то и лечить не надо? Ему поскорей надо
укол против столбняка сделать.

—
Ну что ж, на то вы и врачи, чтоб знать,
против чего укол делать, — сказала Дарья
Семёновна. — А ты, миленький, приходи
к нам в мячик играть, когда поправишься! —
закричала она и помахала Толе рукой.
Через минуту Толя уже ехал в санитар­
ной машине. Женщина уложила его на но­
силки, а сама села рядом на лавочке.
76

—
Вот приедем в больницу, доктор ос­
мотрит тебя, тогда можно будет и ходить,
и бегать, а сейчас пока полежи, — говори­
ла она.
В окно санитарной машины были видны
только верхние этажи зданий, и Толя никак
не мог догадаться, по каким улицам они еха­
ли. Но не это его тревожило. Больше все­
го его волновало то, что ему должны были
сделать укол. Он боялся, что будет больно.

Скоро машина повернула в ворота лечеб­
ницы и остановилась у подъезда. Два сани­
тара открыли дверцы и начали вытаскивать
из машины носилки. Толя хотел вскочить на
ноги, но один из санитаров строго сказал:
— Лежи, лежи смирненько!
И они понесли Толю в больницу. Толе,
однако, хотелось видеть, куда это его не­
77

сут, и, вместо того чтоб спокойно лежать,
он сидел на носилках и вертел во все сто­
роны головой.
— И что за парень попался такой упря­
мый! — ворчал санитар, который шагал сза­
ди. — Ему говорят — лежи, а он тут как
ванька-встанька.
Пройдя по коридору больницы, санита­
ры внесли Толю в большую светлую комна­
ту с белыми стенами и высоким потолком.
Здесь, как и в коридоре, пахло йодом, кар­
болкой и другими медикаментами. Один из
санитаров легко схватил Толю под мышки
и положил на высокую твёрдую койку, за­
стеленную холодной белой клеёнкой.
— Лежи тут. Сейчас доктор придёт, —
сказал санитар тихо и для чего-то погро­
зил Толе пальцем.
Толя остался лежать. Ему было страш­
но. Доктор почему-то долго не приходил.
Толе уже стало казаться, что о нём все за­
были, но через некоторое время дверь от­
ворилась, и вошёл доктор вместе с меди­
цинской сестрой.
Доктор был старенький и весь белый:
в чистом белом халате, в белом колпаке
на голове, с белыми седыми бровями, а на
носу очки. Он любил говорить слово «нус», обращался к Толе на «вы» и называл
его молодым человеком:
— Ну-с, молодой человек, как же это вы
под машину попали?
78

Не дожидаясь Толиного ответа, он вста­
вил себе в уши две тонкие резиновые тру­
бочки и приложил Толе к груди какую-то
круглую металлическую штучку.
— Ну-с, попрошу вас дышать, молодой
человек. Так... дышите поглубже... ещё ды­
шите... — приговаривал он, прикладывая ме­
таллическую штучку к груди то справа, то
слева.
Потом поднёс Толе к носу палец:
— А теперь попрошу вас смотреть на
кончик моего пальца. — И стал водить паль­
цем в разные стороны.
Толя вертел глазами то вправо, то вле­
во, то вверх, то вниз, старательно следя за
докторским пальцем.
После этого доктор ощупал Толю со
всех сторон, постукал по коленкам резино­
вым молоточком с блестящей металличес­
кой ручкой и, обратившись к медицинской
сестре, спросил:
— У вас всё готово, Серафима Андре­
евна?
— Всё готово, — отозвалась она.
— Ну так приступайте, — приказал док­
тор.
«Батюшки! К чему это она приступать
будет?» — подумал Толя.
От страха у него завертелись в глазах
оранжевые круги и похолодело внутри.
— Не надо мне делать укол! — взмолил­
ся он. — Я больше не буду!
80

— Глупенький! Кто тебе сказал, что
я буду делать укол? Я вовсе не буду.
С улыбкой Серафима Андреевна подош­
ла к Толе, пряча за спиной шприц, который
держала в руке. Свободной рукой она пе­
ревернула Толю на бок и как бы в шутку
ущипнула пальцами за спину.
— Ай! — завизжал Толя, почувствовав,
как игла шприца впилась в его тело.
— Тише, голубчик, тише! Всё уже! Не
кричи! Уже ведь не больно!
— Да, не больно! — плаксиво ответил
Толя.
— Теперь пусть он полежит полчаси­
ка, и можете отправить его домой. Только
не забудьте помазать ему йодом ранку на
лбу, — сказал доктор и вышел из комнаты.
Серафима Андреевна помазала Толе сса­
дину на лбу йодом, потом присела к столу
и стала что-то писать в тетради.
— Тебя как звать-то? — спросила она.
Толя хотел сказать, что его зовут Толя,
но почему-то сказал, что его имя Слава,
а когда Серафима Андреевна спросила, как
его фамилия, он, вместо того чтоб сказать
Клюквин, ответил, что его фамилия Огонь­
ков, то есть назвал имя и фамилию свое­
го приятеля Славы Огонькова, к которому
шёл утром, когда кошка ему дорогу пере­
бежала.
— Красивая у тебя фамилия, — сказа­
ла Серафима Андреевна, записывая имя
81

и фамилию Славы Огонькова. — А где ты
живёшь?
Вместо того чтоб сказать, что он живёт
на Демьяновской, дом 10, квартира 16, Толя
сказал, что живёт на Ломоносовской, дом
14, квартира 31, то есть опять-таки дал ад­
рес не свой, а этого самого Славы Огонь­
кова.
Впоследствии Толя и сам не мог объяс­
нить, почему он соврал. Должно быть, он
вспомнил в этот момент, как никто ему не
поверил в домоуправлении, когда он гово­
рил правду, ну, а раз никто не верит, то
чего ж ему и стараться! К тому же он очень
боялся, как бы из больницы не сообщили
матери про всё, что случилось.
Таким образом, Толя поступил в точ­
ности, как тот мальчик, про которого слы­
шал в домоуправлении. Если бы он не
слышал про этого мальчика, ему бы и в
голову не пришло называться чужим име­
нем и давать чужой адрес, но поскольку
он слышал, то ему тут же и пришло всё
это в голову.
— Ломоносовская улица — это не близ­
ко, — сказала Серафима Андреевна. —
У вас дома есть телефон?
У Толи дома телефона не было, но он
вспомнил, что в квартире у Славы телефон
был, и поэтому сказал, что телефон есть.
— А какой номер? — спросила Серафи­
ма Андреевна.
82

— Номер, номер... — забормотал Толя,
морща изо всех сил лоб. — Номер не пом­
ню.
— Как же ты своего телефона не пом­
нишь? — усмехнулась Серафима Андреев­
на. — Видно, так испугался, когда под ма­
шину попал, что и номер забыл. Ну ничего,
я сейчас посмотрю в справочнике.
— А зачем вы хотите по телефону зво­
нить? — испуганно спросил Толя.
— Надо же сказать твоей маме, чтобы
пришла за тобой. Я бы сама отвела тебя
домой, но мне нельзя отлучаться с работы.
— Будто я сам не найду дороги домой! —
сказал Толя. — Зачем меня ещё отводить!
— Нет, голубчик, я тебя не могу отпус­
тить одного. Вдруг ты снова угодишь под
машину!
Серафима Андреевна принялась листать
телефонную книгу.
— Вот, — сказала она, отыскав нужную
страницу. — Огоньков, Ломоносовская улица,
дом четырнадцать, квартира тридцать один.
Она протянула руку к телефонному аппа­
рату, сняла трубку и принялась набирать но­
мер. Толя с тревогой наблюдал за её дейс­
твиями и ждал, что из всего этого выйдет.
Единственная его надежда была на то, что
у Славы не окажется никого дома. Одна­
ко надежда эта оказалась напрасной. Через
полминуты Серафима Андреевна уже разго­
варивала со Славиной мамой.
83

—
Алло! Это гражда
кова? — кричала она в телефон­
ную трубку. — С вами говорят
из больницы. Вам надо прийти
за сыном. Да, да, за сыном, за
Славой... Что с ним?.. Да с ним
ничего. Он лежит тут... Да вы не
волнуйтесь. С ним ничего, чес­
тное слово, ничего... Ну, а ле­
жит потому, что ему противо­
столбнячный
укол
сделали...
Противостолбнячный... Да... За­
чем укол?.. Ну, вы ведь знаете,
что при ранении всегда полага­
ется укол против столбняка де­
лать... Да нет! Какое ранение!
Кто вам говорит про ранение?
Он вовсе не ранен...- Да не ранен, гово­
рят вам! Просто царапина. Заживёт к ве­
черу... Да я не обманываю вас, честное
слово, я говорю правду. Царапина! А б­
солютно никакого ранения... Что?.. Цара­
пина отчего?.. Ну, попал под машину, то
есть не попал под машину, а его сшибло,
то есть не сшибло, что это я говорю, —
он сам упал, а машины даже близко не
было, честное слово... Да нет, что вы та­
кое выдумываете! Я не успокаиваю вас. Он
живой, честное слово, живой. Да что вы
поднимаете раньше времени панику! Вот
он лежит тут, честное слово, лежит, что
я, врать буду! Приезжайте, сами увидите...
84

Что? Куда приезжать?.. Тургеневская, дом
двадцать пять.
Серафима Андреевна положила трубку
и, улыбнувшись, сказала Толе:
— Ну вот, как удачно всё вышло. Сейчас
твоя мама здесь будет.
Услыхав эту новость, Толя моментально
соскочил с койки, но Серафима Андреевна
уложила его обратно.
— А ты лежи. Зачем же вставать? После
укола всегда полежать надо. Мама придёт,
вместе домой отправитесь.
Толя лежал и старался представить себе,
как он будет выпутываться, когда Слави­
на мама придёт и увидит его
вместо Славы.
«Может быть, признать­
ся Серафиме Андреевне, что
я вовсе не Слава?» — думал
Толя.
Однако он никак не мог
решиться признаться, а по­
том Серафима Андреевна вы­
шла из комнаты, и её долго
не было. Увидев, что она не
возвращается, Толя решил,
что теперь самое лучшее бу­
дет — это удрать отсюда. Он
уже представлял себе, как
Серафима Андреевна и Сла­
вина мама войдут в комнату
и, увидев, что его нет, начнут
85

искать по всей больнице; Славина мама, ко­
нечно, испугается ещё больше, но в конце
концов она всё же вернётся домой, увидит
Славу и успокоится.
Продумав всё это, Толя поднялся на кой­
ке и уже опустил ноги вниз, чтоб соскочить
на пол, но в это время дверь отворилась,
и в комнату вошла Серафима Андреевна,
а за ней Славина мама. Лицо у неё было
бледное и встревоженное.
—
Ну, вот видите, — сказала Серафи­
ма Андреевна. — Он жив и вполне здоров,
и даже смеётся.
Толя сидел на койке и глупо улыбался,
глядя на Славину маму.

— Где же мой сын? — спросила Славина
мама, обводя комнату растерянным взгля­
дом и как бы не замечая Толю.
— Да вот же, — весело сказала Сера­
фима Андреевна, махнув рукой в сторону
Толи. — Неужто не признали своего сына?
— Где мой сын? — глухо повторила Сла­
вина мама. — Толя, где Слава?
— Не знаю, — пробормотал Толя.
— Вы ведь вместе были у Жени Зайце­
ва. Куда вы от него пошли? Толя, не скры­
вай от меня ничего!
— Да какой он Толя! Он Слава, — ска­
зала Серафима Андреевна.
— Кто — Слава? — удивилась Славина
мама.
— Да он же. Кто же ещё?
— Слушайте, что всё это значит? Вы ска­
жете наконец, где мой сын?
— Так разве Слава не ваш сын?
— Слава мой сын, но ведь это не Слава,
а Толя! Толя Клюквин, понимаете? Сколько
раз повторять вам! Я, кажется, с ума сойду!
— Что же ты сказал мне, что тебя зовут
Слава Огоньков? — напустилась Серафима
Андреевна на Толю. — Вы меня, гражданка,
простите, но я не виновата. Он мне сказал,
что он Огоньков, я и позвонила вам. Ты за­
чем сказал, что ты Огоньков, когда ты вов­
се не Огоньков? Ты что, не в своём уме,
такие шутки шутить? Или ты, может, испу­
гался, когда под машину попал? Вы его не
87

вините, гражданка, должно быть, он от ис­
пуга не то, что надо, сказал. Это бывает.
— Да я разве виню? Я никого не виню.
Я только хочу узнать, где мой сын?
— Гражданочка, откуда же я могу знать,
где ваш сын? Разве вы не видите, что ва­
шего сына у нас нет?
— Значит, он не попал под машину?
— Должно быть, ещё не попал, — разве­
ла руками Серафима Андреевна. — Думаю,
что, если б попал, его бы к нам привезли.
— Слушай, Толя, — обратилась Славина
мама к Толе. — Ты мне скажи только, ког­
да вы со Славой ушли сегодня от Жени?
— А я разве был сегодня у Жени? —
спросил Толя.
— А разве нет? Мне показалось сегодня
утром, что ты тоже к Жене пошёл.
— Я пойти-то пошёл, но дойти-то не до­
шёл. Я не попал к нему, потому что сюда
вот попал.
— Так, может быть, Слава и сейчас
у Жени сидит? Ты не помнишь телефон
Жени?
— Нет.
— Ну, телефон можно по телефонной
книге узнать, — сказала Серафима Андре­
евна.
Она быстро разыскала в телефонной
книге телефон Жени Зайцева. Славина
мама сейчас же позвонила, и оказалось,
что Слава был там. Поговорив со Славой
88

и приказав ему возвращаться до­
мой, она успокоилась и попро­
сила Серафиму Андреевну дать
ей немножечко валерьяновых ка­
пель. Серафима Андреевна нака­
пала ей валерьянки в стаканчик
и сказала:
— Теперь надо бы позвонить
Толиной маме, чтобы пришла за
ним.
— Нет, нет, — сказала Славина
мама. — Не надо Толиной маме
звонить, а то вы её до смерти пе­
репугаете.
— Что вы! Зачем же я стану
пугать? Уж я знаю, как надо.
— Нет, я лучше сама отведу
Толю домой. Да у них, кстати, и телефо­
на нет.
Сказав это, Славина мама взяла Толю за
руку и, попрощавшись с Серафимой Андре­
евной, вышла на улицу.
— Как же так получилось, что ты в боль­
ницу попал? — спросила она.
Толя стал рассказывать по порядку, как
отправился утром к Славе, но вернулся
назад, потому что ему перебежала доро­
гу кошка, а поэтому он опоздал и не за­
стал Славу дома; как пошёл потом к Жене,
но по дороге стал кататься на велосипеде
и упал в мусорный ящик, потом играл с ре­
бятами в волейбол, разбил мячом окно, по­
89

пал в руки злой бабке, которая потащила
его в милицию, а он от неё вырвался и по­
бежал через дорогу, и его чуть не задавил
автомобиль, после чего его отвезли в боль­
ницу и сделали укол против столбняка. Сла­
вина мама не могла сдержать на лице улыб­
ку, слушая весь этот невероятный рассказ.
Потом она сказала:
— Какой же ты чудной человек! Ну ска­
жи, пожалуйста, что было бы, если бы ты
не обратил внимания на то, что тебе пере­
бежала дорогу кошка, а пошёл бы спокой­
но своей дорогой?
— Да что было бы?.. Ничего, наверное,
и не было бы, — ответил Толя. — Я застал
бы дома Славу, мы играли бы с ним дома
в шахматы, и я не пошёл бы к Жене, не
разбил бы окно, не удрал бы от бабки и не
попал бы под машину.
— Вот видишь! Это всё из-за того, что ты
человек с предрассудками и веришь в раз­
ную чепуху.
— А это что — предрассудки?
— Не знаешь, что такое предрассуд­
ки? — усмехнулась Славина мама. — Пос­
тараюсь тебе объяснить. Ты, наверное, зна­
ешь, что когда-то человек был ещё очень
дикий, необразованный, не умел правильно
рассуждать, не понимал многого, что про­
исходит вокруг. Когда происходило затме­
ние Солнца, он, не умея объяснить это не­
ожиданное явление, пугался и воображал,
90

что оно предвещает какое-нибудь бедствие,
а когда ему неожиданно перебегала дорогу
кошка или другое животное, он думал, что
это тоже сулит какую-нибудь неудачу. Так
появились многие предрассудки, а предрас­
судками они названы потому, что возникли
ещё перед тем, как человек научился пра-

91

вильно пользоваться своим рассудком, или
умом.
— Так лучше их назвали бы не предрас­
судками, а передрассудками, — сказал Толя.
— Ну, это всё равно, что «пред», что
«перед», — сказала Славина мама. — При­
нято говорить «предрассудки». Ну вот. Мы
с тобой прекрасно знаем, что во время сол­
нечного затмения Луна заслоняет Солнце,
и это не может предвещать ничего плохого.
Что же может случиться с человеком плохо­
го, если ему перебежит дорогу кошка?
— Ну что может случиться? Наверное,
ничего, — ответил Толя. — Человек ходит
сам по себе, а кошка бегает сама по себе.
— Вот видишь, ты это понимаешь, — ска­
зала Славина мама. — Плохо будет только
тогда, когда человек из-за какой-нибудь че­
пухи, вроде кошки, станет делать не то, что
должен. Представь себе, что у тебя есть
друг. И вот твой друг попал в беду. Ты спе­
шишь на помощь ему, но как раз в этот мо­
мент тебе перебегает дорогу кошка. Что ты
сделаешь? Повернёшься и пойдёшь назад,
вместо того чтоб выручать друга?
— Нет, я буду выручать друга.
— Правильно! Человеку всегда надо де­
лать то, что велит ему долг, а не то, что ве­
лит ему вера в кошку или в другую какуюнибудь ерунду. Ты вот шёл утром к Славе,
потому что обещал встретиться с ним, зна­
чит, твой долг был идти к нему, а ты из-за
92

какой-то ничтожной кошки стал петлять по
улицам, так что в конце концов чуть под ав­
томобиль не попал.
Пока Славина мама объясняла всё это
Толе, они дошли до Ломоносовской улицы.
Увидев, что они очутились возле Славиного
дома, Толя сказал:
— Не надо меня провожать дальше. Те­
перь я сам дорогу домой найду.
— Ну, иди сам, — согласилась Славина
мама.
Толя свернул в Третий Каширский пе­
реулок и зашагал к своему дому. Он шёл
и думал:
«Вот какая чепуха может выйти из-за
всех этих предрассудков! И ещё хорошо,
что всё хорошо кончилось! Не затормози
шофёр вовремя, и всё кончилось бы гораз­
до хуже».
Неожиданно его рассуждения были пре­
рваны появлением рыжей полусибирской
кошки, которая выскочила из-за угла дома
и, распушив хвост трубой, быстро побежала
через дорогу. Толя вздрогнул от неожидан­
ности и остановился как вкопанный.
«Вот уж как не повезёт с утра, так це­
лый день не будет везти! — с досадой по­
думал он. — Что теперь делать? Если идти
в обход, то снова какая-нибудь ерунда слу­
чится: или в мусорный ящик свалишься, или
кирпич на голову упадёт. Так и во веки ве­
ков домой не дойдёшь!»
93

Он нерешительно посмотрел по сторо­
нам и сказал сам себе:
«Нет, с этим пора кончать! Что я, че­
ловек или не человек? Я человек! А чело­
век — существо умное, гордое. Он запускает
в космос ракеты, покорил атомную энер­
гию, выдумал думающую машину. Человек
не может зависеть от какой-то старой, об­
лезлой кошки и всегда должен делать то,
что велит ему долг. А что мне велит долг?
Мой долг велит мне идти домой обедать,
потому что мама уж давно ждёт меня и, на­
верное, волнуется».
Славина мама долго стояла на углу ули­
цы и смотрела вслед Толе. Она боялась,
как бы с ним не случилось ещё чего-ни­
будь. Она видела, как он почему-то оста­
новился посреди тротуара, постоял в нере­
шительности некоторое время, потом вдруг
махнул рукой и, подняв гордо голову, бод­
ро пошёл вперёд.

Содержание
ТУК-ТУК-ТУК...............................................
ОГОРОДНИКИ............................................... 14
ПРО ГЕ Н У .....................................................31
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОЛИ КЛЮКВИНА........... 48

3

Н 84

Носов Н. Н.
Тук-тук-тук : рассказы / Николай Носов ; [ил. Владимира
Канивца]. — М .: Эксмо, 2012. — 96 с . : ил. — (Книги — мои друзья).
УДК 82-93
ББК 84(2Рос-Рус)6-4

ISBN 978-5-699-48283-2

© Носов, текст, художественные образы, 2011
© Издание И. П. Носова, 2011
© Оформление. ООО «Издательство
«Эксмо», 2012

Литературно-художественное издание
Для младшего школьного возраста
КНИГИ — МОИ ДРУЗЬЯ

Носов Николай Николаевич
ТУК-ТУК-ТУК
Рассказы
Х у д о ж н и к Владимир Канивец
Ответственный редактор В. Карпова
Художественный редактор И. Лапин
Технический редактор М. Печковская
Компьютерная верстка С. Пяташ
Корректор Н. Гайдукова
Издание И. П. Носова
121165, Москва, а/я 10

ООО ■Издательство «Эксмо»
127299, Москва, ул. Клары Цеткин, д. 18/5. Тел. 411-68-86, 956-39-21.
Home раде: «vww.eksmo.ru E-mail: infoOeksmo.ru
Подписано в печать 27.06.2012.
Формат 60>

Всем хорошим во мне
я обязан книгам.
М.Горький

Чтение - вот лучшее учение!
А. С. Пушкин

Тук-тук-тук
Огородники
Про Гену
Приключения Толи Клюквина

^ н т. .е«р ии в
е тт

785699 482832

£

эксм о

. мк а
и чг! с
* *и и и

O ZO N.rU

ISBN 978-5-699-48283-2

Н е зн д й к Д

75823831

)