Дежавю [Катерина Серебренникова] (fb2) читать онлайн

Катерина Серебренникова Дежавю

Знать прошлое достаточно неприятно;

знать еще и будущее было бы просто невыносимо.

У. С. Моэм

Часть 1Сон под дождем

I

Через приоткрытое окно комнату освежало дыхание теплой осени. Она неподвижно сидела за столом, смотря в одну точку под гипнозом собственных мыслей. По худощавому лицу скользили мягкие солнечные лучи, и бликами растворялись в каштановом цвете волос. С улицы не доносилось ни звука, и ей казалось, что она одна во всем мире. Звонок телефона заставил вздрогнуть.

— Зои! Где ты?! Что ты решила?! — Его взволнованный голос вызвал спазм в груди.

— Я…Ты знаешь, я думаю, это судьба… — ответила она.

— Нет! Только не…

Она отключила телефон и вышла из комнаты, приняв самое важное решение в своей жизни.

Он бежал, не чувствуя ног, в голове проносился ураган мыслей. Почему она не передумала. Как он допустил это. Он должен успеть, просто обязан все исправить.

Прошел почти месяц как они познакомились. Его отцу предложили хорошую работу, и они переехали в этот город. Новые места, новая квартира, школа и новые друзья. Он был рад любым возможностям получить свежие впечатления и все в жизни воспринимал как приключение. И первый учебный день не могла омрачить даже хмурая дождливая погода. Ему все виделось необычайно красивым и интересным. В коридорах было многолюдно и шумно. Ученики разных возрастов делились впечатлениями от каникул, шутили и смеялись, кто-то дурачился. Практически все были в строгой школьной форме. Пробираясь сквозь толпу, он заметил девочку с волосами цвета шоколада. Она стояла одна в стороне и перебирала учебники. На ней было простое платье до колен темно-серого цвета. Невысокая и совсем тоненькая, про таких говорят, можно носить в кармане. Движения ее были плавными, вся ее фигура казалась неземной в этом шумном коридоре.

— Привет! — сказал он, когда подошел к ней. — Как провела лето? Здорово тут! Народу столько!

Она подняла на него глаза, и его поразила вдумчивость ее зеленого взгляда. Он был одет в рубашку и джинсы, а на голове, вероятно, давно не видавшая рук парикмахера, в свете окна сияла пышная копна рыжих волос. Она решила про себя, что точно не видела его в этой школе раньше. Кого-то он ей напоминал, но она не могла припомнить. Заметив, как внимательно она смотрит, он расплылся в улыбке.

— Привет, неплохо провела, — ответила Зои смущенно, но твердо. — Да, школа у нас большая. — И, опустив глаза, она продолжила складывать в сумку учебники и тетради, пытаясь понять, где она могла видеть этого рыжего юношу раньше.

Внезапно она вспомнила и резко обернулась, но он уже удалялся в толпе, крутя головой во все стороны, всем улыбаясь и приветствуя всех подряд, будто давно знаком со всеми.

Зои стояла посреди коридора и смотрела ему вслед, смутно припоминая.

Густой и вязкий туман вокруг. Глубоко дыша, она стоит, оглядываясь, но никого не видно. Неожиданно мимо проходит человек и останавливается. Она не может разглядеть лицо. Да, точно, у него рыжие волосы. Она затаив дыхание, хочет подойти к нему, но не получается сделать и шага. Парень склоняется над каким-то предметом, похожим на мешок. Он сидит молча некоторое время, только вздрагивают плечи, и непонятно смеется он или плачет. Потом он берет лопату и выкапывает яму. Затем кладет в нее этот непонятный мешок и начинает закапывать.

Внезапно туман становится гуще, голова кружится, и она видит, что теперь находится перед школой. Люди выбегают из всех дверей, кричат и подгоняют друг друга. «Что происходит?» — гулко кричит она, но никто не слышит ее. Она замечает знакомое лицо. Рыжий парень подбегает к ней, берет за руку и тянет за собой. Они обходят здание, и подходят к старой двери, которой, похоже, никто не пользуется. Парень ковыряет чем-то в замочной скважине, затем оглядывается, с усилием открывает тяжелую дверь, и они делают шаг в темноту…

Туман рассеялся, и она снова стояла в школьном коридоре. Дрожь пробежала по ее телу. Мимо проходила группа девочек, они поглядывали на нее и хихикали. Она не обратила на них внимания. Она думала об этих сценах, от которых было не по себе. В коридорах становилось тихо, только дождь барабанил по окнам. Нужно было спешить на занятие. А в душе затаилась тревога, но, по-видимому, скоро она все узнает.

II

Дождь закончился, оставив повсюду лужи, в которых уже отражались лучи осеннего солнца. Первый день прошел отлично. Воодушевленный он шагал по улице, но почувствовав голод и пожалев, что пренебрег школьной столовой, зашел в небольшое кафе с другой стороны улицы. Внутри было много посетителей, и все места были заняты. Он купил сэндвич и вышел. В стороне на скамейке он увидел ту самую девочку, с которой говорил в коридоре перед уроками.

— О, привет! — сказал он и уселся рядом с ней. — Сэндвич будешь?

Опять он. Она не знала, как относиться к нему. С одной стороны было что-то мрачное в том, что она видела, но с другой стороны от него исходила такая доброта и уверенность. Обдумывая свои ощущения, она заметила, что его рыжая голова так и светится на солнце. Это рассмешило ее, и она еще больше смутилась.

— Да, это смешное предложение, — сказал он, не ожидая такой реакции, — ну ладно, сейчас принесу что-нибудь другое. Что ты предпочитаешь?

— Предпочитаю питаться нормальной пищей, — ответила она, взглянув на него с укором, — и поэтому пойду домой. Там ждет восхитительный куриный суп.

Он даже перестал жевать и скривился, с уголка рта упала крошка. Она снова рассмеялась и встала. Он поспешил за ней.

— А на ходу жевать еще вреднее, еще и всухомятку, — сказала Зои.

— Что ж, я провожу тебя, а ты угостишь меня чаем, — невозмутимо ответил он. — Только, пожалуйста, не предлагай свой восхитительный куриный суп.

Она удивленно посмотрела на него, но возражать не стала. До дома они дошли, болтая о местных достопримечательностях и местах, где любит бывать молодёжь, но, как оказалось, знала она об этом очень мало. И вообще молчала по большей части, зато он болтал без умолку: о том какие в этом городе красивые дома, и что рядом со школой такой прекрасный парк, и что учителя в школе такие приветливые.

Дома их встретила женщина, на ней был деловой костюм, волосы собраны в строгую прическу, какие обычно бывают у стюардесс. С первого взгляда вся она была олицетворением элегантности и собранности, казалось, ее ровная осанка не гнется ни при каких обстоятельствах. Она явно спешила и очень быстро собиралась.

— Привет, мам.

— Привет, Зои. Как прошел первый день? Это твой одноклассник? — Женщина смерила юношу пронизывающим взглядом.

— Просто парень из школы.

— А имя у него есть? — спросила мама Зои, подкрашивая губы помадой перед зеркалом в прихожей.

— Наверное, есть, — ответила ее дочь и пожала плечами.

Он молча слушал этот безэмоциональный диалог, вжавшись в стену. Вид у него был немного потерянный и глупый. Когда мама Зои проходила мимо, он широко улыбнулся и сказал:

— Здравствуйте! Я Марк!

— О, понятно, — сказала женщина и, многозначительно взглянув на дочь, закрыла за собой входную дверь.

— Твоя мама приятная женщина, — заметил он, отклеиваясь от стены.

— Она вечно занята. Работает в адвокатской конторе, очень загружена и редко бывает дома.

— А твой папа?

— Понятия не имею, кто он и где, уже лет пятнадцать, — ответила она сухо.

Пока она готовила чай, он осмотрелся. Квартира небольшая, но уютная. Простая мебель и очень мало вещей. Совсем не похоже на квартиру его семьи, большую и современно обставленную с множеством книг, бытовой техники и всякого декора.

— Милая квартира. А почему у вас совсем нет фотографий? — проведя взглядом по стенам и мебели, спросил Марк.

— А зачем?

— Ну, принято так, у всех дома висят или стоят семейные фото.

— А, я и не знала, что так принято.

Он удивлённо посмотрел на нее, но она не обратила внимания. На столе он заметил книгу «Ясновидение — жульничество или дарование?».

— Неужели кто-то верит в эту чушь, — сказал он, усмехнувшись. Она увидела, что он держит в руках книгу и отвернулась.

— Не знаю, это не моё, — соврала она.

— Все эти ясновидцы, гадалки, колдуны — просто кучка шарлатанов.

После недолгой паузы, задумчиво глядя в окно, она спросила:

— У тебя бывают дежавю?

— Бывают что? — Марк подошел к ней, пытаясь понять, куда она смотрит. Она подняла на него свои зеленые глаза.

— Дежавю. Когда ты ощущаешь, что когда-то уже был в подобной ситуации или в подобном месте. Это обычно длится недолго, буквально несколько секунд — это столько, сколько успел запомнить. — Она кивнула на книгу, в его руках. — А им, может быть, удается запомнить больше.

— Ну, не знаю. У меня такого не бывает.

— Значит, тебе повезло.

Он не знал, что ответить и, не понимая, почему она вдруг погрустнела, сказал:

— А было бы здорово уметь заглянуть в будущее. Вот думаешь брать ли зонт, заглянул в будущее — дождь будет, тогда возьму. Удобно!

— На это прогноз погоды есть.

— О-о, вот его точно гадалки составляют!

И они дружно рассмеялись.

— Думаешь, этот процесс можно контролировать, ну, в смысле способность предсказывания? Открыл, как книгу, и посмотрел? Я думаю, все гораздо сложнее, — сказала она серьезно.

— О да, для этого нужен магический шар! — И он, как фокусник, поводил руками по воздуху.

Зои закатила глаза. По всей видимости, этот парень редко бывает серьезным. Но он ей нравился, с ним было легко и просто, и как давно она вот так непринужденно ни с кем не общалась.

III

Когда он ушел, в квартире стало пусто. Раньше она не думала об одиночестве, она часто бывала одна. Ее мама особо не интересовалась ее делами, главное, чтобы дочь ни в чем не нуждалась и ничем ее не беспокоила. Она не могла сказать, что не чувствовала материнской заботы, но и участия в своей жизни не получала. Из школы пару раз звонили, говорили, что у девочки бывают непонятные приступы. Мама сводила ее к врачу, прошли обследование, врач заключил, что у нее все в полном порядке, и мама решила, что ее дочь просто бывает слишком задумчивой, а учителя преувеличивают.

Таким образом, мама и не подозревала о некоторой необычности своей дочери. А Зои и не пыталась довериться, уверенная, что мать, полностью занятая своей карьерой, и вовсе не поверит ей. Однажды она поделилась своим секретом с близким человеком, но столкнулась с непониманием и предательством. С тех пор она твердо решила, что доверять другим свои тайны не стоит. И так по натуре замкнутая, она еще больше отдалилась от всех. Знакомые и одноклассники считали ее странной, но хотя бы перестали смеяться каждый раз, когда она внезапно могла провалиться в дремоту на несколько секунд, видимо, привыкнув к этой ее особенности. Но держались от нее стороне, а ей так даже было комфортнее. И только с незнакомыми людьми ей удавалось быть самой собой.

Одним летним днем она шла по улице, наслаждаясь яркостью красок, какая бывает в разгар жаркого июля. Перед ней на небольшом расстоянии шел дедушка. Его фигура показалась ей знакомой. Она долго рассматривала его и вдруг глаза ее просияли, она кое-что вспомнила. Как раз по пути была цветочная лавка. Она купила небольшой букет, повязанный нарядной ленточкой.

— Скоро пригодится, — сказала она, вручая букет этому дедушке. Он недоуменно переводил взгляд с цветов на девочку. В этот момент из-за угла вышла пожилая женщина. Дедушка остолбенел. Он часто захлопал ресницами, почесал бороду и смущенно взглянул на Зои. Она ободряюще улыбнулась ему. Нерешительными шагами он подошел к этой женщине. Она уже заметила его, и тоже стояла с растерянным видом, теребя в руках платок. Она неловко обняла его. Пару минут они о чем-то говорили со слезами на глазах, а затем пошли не спеша по тропе в парке, держась за руки. Вдруг дедушка обернулся и, увидев, что Зои еще не ушла, вернулся к ней. Он сердечно благодарил ее и поинтересовался, как она узнала об этой неожиданной встрече. Он безумно полюбил эту женщину еще в юности, но судьба развела их пути, и они очень давно не виделись. Эта встреча была невероятной для них обоих, а цветы оказались как нельзя кстати.

— Просто знала и все, — улыбнулась она в ответ.

Сидя на диване, одна в своем доме, она перебирала свои воспоминания и думала, есть ли у нее какое-то особое предназначение. Она полистала книгу, над которой посмеялся Марк. В ней тоже не было ответа.

Следующие два дня они с Марком не пересекались в школе. Не переставая, шел дождь, а к обеду разошелся такой ливень, что никто не решался выйти на улицу и все столпились на крыльце. Зои протиснулась сквозь толпу и встала на первой ступеньке. Все на нее уставились. Улыбнувшись про себя, она открыла зонт и вышла под дождь, смело шагая по лужам. Внезапно под зонтом оказалась знакомая рыжая шевелюра, с нее ручьем бежала вода.

— Как ты удачно захватила зонт, смотрела прогноз погоды? — подмигнул ей Марк.

— Что-то типа того… — сказала она, пытаясь отстраниться от его мокрой головы, — но этого там не было.

— Давай зайдем в кафе, от зонта толку мало, — проворчал он.

— Был толк, пока я была под ним одна.

Он уже потянул ее в сторону кафе, как вдруг она замерла на месте, а глаза прикрыла рукой.

— Эй, что с тобой? — спросил он испуганно, дергая ее за руку, но она продолжала стоять, не шевелясь. Зонт чуть не выпал из руки. Марк подхватил его и стал беспомощно смотреть вокруг, но рядом никого не было. Вдруг она тяжело задышала и открыла глаза. Вид у нее был уставший, а кожа побледнела. Он смотрел на нее большими глазами. Взяв ее под руку, осторожно повел в кафе. От горячего чая она согрелась и сидела, молча, задумчиво глядя в окно. Он старательно делал вид, что тоже задумался и смотрит вдаль, а сам искоса поглядывал на нее. Похоже, она была где-то далеко и ничего не замечала. Он вздохнул и тихонько спросил:

— У тебя какая-то страшная болезнь?

— Я бы так не сказала.

— Ты очень напугала меня. Часто с тобой такое случается?

— Иногда. Многие думают, что я психопатка. Скоро и ты так будешь думать и не станешь больше общаться со мной.

— Глупости, нормальные люди скучные, — усмехнулся он. — И никакая ты не психопатка.

Она покачала головой.

Выйдя из кафе, они медленно шли среди деревьев, с которых падали последние капли дождя, воздух был чистый и свежий. В парке было тихо, слышно было только чвакающее шуршание листьев под ногами, да со стороны школы доносились возгласы расходившихся в разные стороны учеников. Она первая нарушила молчание:

— Кстати, когда одноклассник предложит тебе пойти на вечеринку, лучше не соглашайся.

Он удивленно взглянул на нее и ответил:

— Уже предложил, и я согласился. Это же здорово! Почему нет? Я явно всем понравился, и все захотели со мной дружить. Разве может быть иначе? — На это замечание она подняла бровь. — Постой, а как ты узнала об этом?

— Уже предложил? Когда? — Зои внезапно остановилась. Он недоверчиво посмотрел на нее и сказал:

— Еще на перемене. А что такого, почему я должен был отказаться?

— Странно, ничего не понимаю.

— Ты и правда, странная, — улыбнулся он. — Увидимся потом.

— Постой, лучше не ходи.

Но Марк уже удалялся по сырой шуршащей тропе.

IV

Капля воды упала на лист. Ещё одна. И мягкий розовый цвет растекся по белоснежной поверхности, создавая свой уникальный узор. Следом на лист упала светло-зеленая капля, а потом желтая и синяя. Помогая каплям большой мокрой кистью, она писала свою музыку цвета. Ей нравились абстракции. В них она видела пространство, легкость, свободу. Акварель всегда успокаивала ее и помогала отвлечься. Звонок в дверь прервал полет ее творчества. Она выглянула в коридор. Кто бы это мог быть, мама раньше полуночи не возвращалась, а иногда даже проводила ночь на работе. Снова постучали. Она посмотрела в глазок и выдохнула. На пороге стоял хмурый Марк.

Она молча открыла дверь. Он просто прошёл в комнату и с важным видом сел на диван.

— Ну что, бросим монетку? Решка — я первый рассказываю. Орел — ты. Но только все как есть. Договорились? — проговорил он деловито. Она усмехнулась.

— Может, ты — орел, а я — решка? — иронично бросила она и села напротив.

— Ну, хорошо, — пробурчал он и начал шарить по всем своим карманам. Что-то выпало из рук, полез доставать из-под дивана. Потом в одном из карманов нашел монетку, но выронил, наклонился поднять, ударился головой о столик, выругался, и наконец, уселся на диван с монеткой в руках весь красный. Она молча наблюдала за всем этим действием. Он смущенно отвел глаза и подбросил монетку.

— Решка, — заключил Марк. — Рассказывай, откуда ты все узнала. Ты с ними заодно или как? Или тоже просто решила подшутить над новеньким?

— Ты все равно мне, не поверишь.

— А ты рискни.

— Однажды я уже пробовала довериться другому человеку. Рассказала лучшей подруге, мы были как сестры, дружили с детского сада, но она не поверила мне. Ещё и разболтала всем, и все стали считать меня чокнутой.

— По-моему, начало положено. А разболтать мне будет некому, одноклассники не скоро со мной захотят общаться.

Она с сомнением посмотрела на него и сочувственно спросила:

— Что там произошло, на вечеринке?

— Я так понял, ты и сама знаешь, — ответил он, взглянув исподлобья.

— Я видела мало. Только как все смеются над тобой.

— Видела, значит? Ты была там?! — Он подался вперед.

— Нет, не была… Иногда… Иногда я вижу, что произойдёт в будущем. — Зои будто нырнула в бочку с ледяной водой, вся съежилась и замолчала. Марк уставился на нее, открыв рот от изумления.

— Не то, чтобы прямо вижу, — продолжила она робко, — только какие-то непонятные обрывки, и в основном про других людей. Все происходит как в тумане. В этот момент я как бы выпадаю из реальности, а людям кажется, что у меня приступ. Это как очень глубокий сон, после него тяжело прихожу в себя, особенно если вижу что-то нехорошее.

Она не решалась посмотреть на него. Сейчас он посмеется и уйдет, подумала она.

— Ого! — вскрикнул он, выпучив глаза. — Не может быть! Ты серьезно предсказываешь будущее?!

— Я же говорила, ты не поверишь. — Она тяжело вздохнула. — И не предсказываю, а только вижу некоторые фрагменты, зачастую о людях, которых даже не знаю. Хотя сегодня произошло нечто странное: я увидела то, что уже было. То есть, как тебя позвал на вечеринку одноклассник. Этого я не понимаю.

— Невероятно! — Он подскочил и стал ходить по комнате. — Ты можешь управлять судьбами!

— И это тоже не так. Во-первых, люди, как правило, в такое не верят. Во-вторых, им комфортнее считать, что их судьба в их руках. Сегодня, например, я попыталась предостеречь тебя, но ты сделал по-своему.

— И все-таки, для чего-то тебе это дано, это не просто так, — сказал он с горящими глазами.

Она сама не раз задумывалась над этим, но пока эта способность доставляла ей одни неудобства. И она не видела плюсов от того, что порой не удивляли некоторые новые встречи и события. Дар это или проклятие — было непонятно, но ей часто хотелось быть обычным человеком, сознание которого не отключается время от времени на несколько секунд. Иногда ей становилась страшно. Она не могла найти поддержку ни у мамы, которая верила только в официальные факты, ни у друзей, которых у нее не было. И она до ужаса боялась, что ее упекут в специальную клинику, для тех, у кого проблемы с головой. Постепенно Зои привыкла к видениям, перестала пугаться их. А потом просто происходило то, что она видела во сне.

Зои пожала плечами и снова спросила:

— Так что произошло на вечеринке?

Марк почесал свой рыжий затылок и смущенно ответил:

— Не было вечеринки. Они дали адрес каких-то пенсионеров, и пока я докричался до бабули, пытаясь узнать здесь ли вечеринка, они уже ржали, выглянув из соседней двери.

— Вот идиоты. — Она возмущенно вскинула руки. — И что ты сделал?

— Бабуля, видать, ждала кого-то другого и сунула мне какой-то пакет. Этот пакет я бросил в них, но он порвался, и весь мусор полетел на них сверху. Ты бы их видела! Ха-ха. Почему-то даже перестали смеяться.

Зои засмеялась вслед за ним.

— Жаль, я не видела именно этот момент во сне! — проговорила она сквозь смех.

Он вспоминал все новые подробности и изображал их гримасы, от чего Зои заливалась смехом снова и снова, не успевая успокоиться. Было приятно видеть, что она перестала грустить. Они еще долго обсуждали этот случай и ее уникальную способность.

V

На следующий день была спартакиада, и вся школа собралась на спортивной площадке. Над трибунами развевались флаги, играла музыка. Повсюду было движение и шум: по громкоговорителю объявляли участников и победителей, кто-то разминался, кто-то делился впечатлениями, разносились крики болельщиков. Марк участвовал в соревнованиях по бегу. Спорт его никогда особо не привлекал, но будучи не обделенным природными данными в виде немалого роста и дюжей активностью, с радостью использовал его для получения удовольствия от всеобщего внимания к себе. Широченными шагами он прибежал на финиш первый, и стал всем махать рукой и посылать воздушные поцелуи, как будто выиграл золото в олимпиаде. Зои помахала ему в ответ с трибуны, и он, заметив ее в толпе среди других болельщиков, подошел и сел рядом довольный собой.

— Ты это видела? — спросил он, немного отдышавшись.

— Поверь, это невозможно было не видеть.

— Нет, в смысле раньше, во сне?

Ее взгляд потускнел.

— Нет, не видела.

Он задумался и осторожно поинтересовался:

— А до нашей встречи ты видела меня?

— Видела однажды, но не сразу вспомнила, когда ты подошел ко мне тогда в коридоре, — она примолкла. — Зря я это сказала. Я не буду рассказывать, даже не проси, — твердо сказала Зои и отвернулась. Он вопросительно посмотрел на нее. Его брови, такие же рыжие как волосы, поползли наверх, и она поняла, что он теперь не отстанет.

— Эти видения были мрачные, а ты совсем не такой, — дрогнувшим голосом сказала Зои.

— Круто! Я хочу знать, что ты видела! Надеюсь, ты не видела, как я свалился с дерева, пока подглядывал за девчонками. — Он как-то по-дурацки захохотал. — Или как сел на ежа в гостях. Или… — Его прервал суровый взгляд Зои, и его щеки залились краской. Марк замолчал и выжидающе смотрел на нее в упор.

Зои вздохнула и рассказала свой сон, в котором видела, как он что-то закапывал, и как они зашли в какую-то дверь, пока в школе была суматоха по неизвестной причине. Марк потупил взгляд.

— Я, наверное, тебя разочарую. Похоже, что иногда ты видишь прошлое, — проговорил он, разведя руками.

Зои недоуменно посмотрела на него. Она никогда об этом не задумывалась, потому что видела во сне других людей и не знала, могло ли событие из них уже случиться раньше.

— Как давно ты видела этот первый сон? — спросил Марк озадаченно.

— Сложно сказать, но не больше месяца назад.

— Пару месяцев назад, перед самым переездом сюда умерла моя собака. Я очень любил ее, — сказал Марк. — Родители взяли ее из приюта, когда брат уехал, потому что мне было одиноко без него, и эта собака стала моим другом. Я похоронил ее в роще недалеко от дома. Это было очень тяжело.

— Мне так жаль.

— Ничего, но это значит, что ты точно видела прошлое.

В голове вихрем проносились мысли. Она всегда задавалась вопросом, почему видит сразу два предсказания, но теперь становилось понятно, что одно из них не является предвидением будущего. Но оставалось совершенно непонятно, как растолковывать эти сновидения и для чего она их видит.

Соревнования закончились, и все присутствующие слонялись по площадке в ожидании награждения победителей. К Марку подошли одноклассники — одни из тех, что затеяли с ним шутку, они поздравили его с победой. Сначала все были смущены, но Марк поблагодарил их в ответ, и все вместе решили забыть о взаимной обиде, согласившись, что в будущем будут вспоминать об этом недоразумении со смехом. Когда одноклассники ушли, он повернулся к Зои и восторженно сказал:

— Я становлюсь популярен!

Солнце окончательно вышло из облаков, в толпе становилось душно, и они пошли по тенистой аллее возле школы, каждый погруженный в свои мысли. Он первый нарушил молчание:

— Интересно, что значит второе видение, что было за той дверью. Или вернее сказать, что будет за этой дверью?

Она промолчала, а ему, казалось, не терпелось сказать что-то еще.

— Может, поищем эту дверь? — выпалил он. Зои замотала головой и ответила:

— Я бы держалась от этой двери подальше.

Ей не понравилась эта идея — сколько раз она пыталась разобраться в своих снах, и каждый раз ее ждало разочарование. События, которые она предвидела, случались со временем сами по себе, и она никак не могла на них повлиять. Но он не хотел слушать, и, не смотря на ее нежелание участвовать в этом, на ее взгляд, бессмысленном занятии, они прошли вокруг школы. Он заставил ее внимательно осмотреть каждую дверь, но ни в одной она не узнала ту, которую видела во сне.

— Как же так? Ты уверена, что это была наша школа?

— Абсолютно, — ответила Зои.

Они прошли мимо глухой стены и уперлись в заросли сухих кустарников. Зои развернулась и собиралась уходить, но Марк заметил за углом ступени, которые вели в полуподвальное помещение. Они пробрались сквозь сухие ветки и увидели внизу в конце лестницы ту самую дверь, которую Зои видела во сне. Марк осторожно спустился по полуразрушенным ступеням и осторожно дернул за ручку, но дверь не подалась, он дернул сильнее и ещё сильнее.

— Видимо, она заперта, — сказала Зои, — и, судя по всему, ею не пользуются.

Ей не терпелось уйти из этого места, она взбежала по ступеням, Марк поспешил за ней. В этот момент дверь открылась, и из нее вышел их школьный психолог, доктор Н. Это был мужчина средних лет, начавший лысеть, немного обрюзгший, вид у него всегда был какой-то уставший и чем-то озабоченный. Но в целом он производил впечатление человека образованного и приятного в общении, со всеми был очень вежлив и учтив. Зои не помнила, чтобы он работал в школе в прошлом году, хотя она могла и не заметить, у нее никогда не возникало мысли сходить на прием к психологу, а ее поведение не вызывало такой необходимости, как было у некоторых буйных и нахальных учеников.

Доктор Н. запер дверь на ключ, и начал подниматься по лестнице, когда вдруг заметил Марка и Зои, стоящих за углом, и вздрогнул.

— Ребята! — сказал психолог, как им показалось, не своим голосом, — Что вы тут делаете? Награждение давно началось, идемте. — Говорил он гораздо эмоциональнее, чем заслуживала ситуация. При каждом слове глаза его нервозно прищуривались. Он прошёл мимо быстрым шагом. Марк и Зои переглянулись.

— Странно. Что он там делал? — спросил Марк, когда школьный психолог ушел.

— Мало ли. — Зои пожала плечами и еще раз посмотрела на дверь. — Пойдем, ты должен получить свою картонную медаль! — И потянула его за рукав в сторону спортивной площадки, откуда уже доносились возгласы и аплодисменты.

VI

Весь вечер он донимал ее расспросами, не видела ли она еще что-нибудь, не упустила ли какую-то деталь. Она пыталась рисовать, а он заставлял снова и снова закрывать глаза и пытаться вспомнить новые подробности. Наконец ей все это надоело, и она раздраженно спросила:

— Ты можешь вспомнить подробно хоть один свой сон?

Он только рукой махнул.

— У меня вообще снов не бывает.

— Они есть у всех, просто ты не помнишь! — гневно заявила Зои, устав от его назойливой идеи раскрыть какой-нибудь заговор.

— Не нравится мне этот психолог, сразу не понравился. Все ходит, наблюдает за всеми, — задумчиво произнес Марк.

— Ну, так это его работа! — Ее терпению пришел конец, она бросила кисть на стол и вытолкала его за дверь, что его совсем не смутило. Он продолжал рассуждать о своих подозрениях и рассеянно пожелал спокойной ночи.

Последующие дни все перемены Марк следил за доктором Н. Иногда Зои заставала его в коридоре за этим занятием. Когда он замечал ее, прикладывал палец ко рту и показывал руками какие-то знаки, но она, ничего не поняв и закатив глаза, просто проходила мимо.

Вечером, разглядывая ее акварельные работы, он докладывал свои наблюдения:

— Он постоянно туда ходит, в подвал. А еще туда ходит уборщик. По вечерам они длительное время находятся там вдвоем! Они что-то замышляют — это точно.

— Ты и вечером за ним следил?? — Она не могла поверить.

— Ну конечно, большинство преступлений совершается в темное время суток!

— Ты зацикли…

Она не успела договорить, ее разум окутал густой туман.

Очень темно. Кажется, она находится в каком-то помещении. Слабый свет пробивается в маленькое окно под потолком. Помещение заставлено какими-то вещами. В узком проходе она видит две мужские фигуры. Они переставляют ящики. Один из них спрашивает:

— Думаете, этого хватит, доктор?

— Конечно! Громыхнет на весь город! — отвечает другой.

Первый злорадно усмехается, но вдруг из угла доносится какой-то шорох, и один из мужчин идет туда посмотреть, что происходит, но резко отскакивает. Из угла выскакивает знакомый парень и стремглав выбегает на улицу.

Туман становится плотнее, и она оказывается в другом месте. Школьный психолог стоит у себя в кабинете, облокотившись на свой стол, а перед ним на стуле сидит Марк. Рядом стоит уборщик и довольно улыбается.

— Я поймал его, когда он пытался вскрыть ящик в подсобке! — произносит он хриплым голосом.

— Что же мне с вами делать? Вы испортите весь сюрприз, — качает головой психолог и добавляет с ехидной улыбкой, — значит, вы нам поможете, молодой человек.

Она проснулась и, тяжело дыша, гневно смотрела на Марка. Хоть голова еще кружилась, ей не терпелось отчитать его:

— Поверить не могу, ты ходил туда?? О чем ты думал?!

Он не ожидал такого натиска и отшатнулся. После ее рассказа о том, что она увидела во сне, она заключила:

— Ты должен прекратить это. Нам лучше в это не ввязываться.

— Они замышляют что-то нехорошее! Мы можем остановить их.

— Мы?? — Она недоуменно взглянула на него.

— Да, твои видения и мои действия.

— Интересно, каким образом мы сможем им помешать. К тому же мы даже не уверенны, что они задумали именно плохое, мы вообще не знаем, что все это значит.

Больше они не говорили об этом, Зои и слышать не хотела о заговорах, а Марк не собирался отступать.

VII

Было солнечное субботнее утро. За окном на легком ветру шелестели золотистые листья. Зои встала по обыкновению пораньше. Ее мама приготовила на завтрак ее любимые пышные оладьи. Она уплетала их с удовольствием, обильно поливая медом. Зои ждала выходные и надеялась провести больше времени с мамой. Ей не терпелось поделиться с ней, что у нее появился друг, и что она собирается подать свою акварельную работу на конкурс, посвященный годовщине школы, которую школа отпразднует в скором времени.

— Мам, я хочу, чтобы ты помогла мне выбрать рисунок для конкурса, — сказала Зои, откусывая очередную оладью.

— Я в этом ничего не понимаю, дорогая, тем более твои рисунки больше напоминают тесты Роршаха, — ответила ее мама. — Зайка, мне сегодня нужно доделать срочную работу, по магазинам пойдем в другой раз. Или сходи с подружками.

Она поцеловала Зои в щеку.

— У меня нет подруг, — проговорила Зои, угрюмо глядя в свое отражение в чашке чая, но ее мама уже надела пальто и ушла.

Марк зашел за ней после обеда. Погода стояла отличная, и они решили провести, возможно, последний этой осенью, теплый выходной день на свежем воздухе. Они гуляли в парке. Жители города, видимо, также как и они, обрадовавшиеся теплой погоде, массово высыпали на улицу. Больше народу они видели, пожалуй, только на день города.

Зои стала собирать листья, формируя из них букет. Марк хотел помочь, но каждый раз она отвергала его предложения, ссылаясь на недостаточную выразительность собранных им листьев. Оставив последнюю попытку понять ее систему отбора, он стал наблюдать за семьей, которая поблизости играла во фрисби. В этот момент мимо пробежала женщина. Вид у нее был расстроенный, она едва не плакала. Она искала свою собаку, звала ее по имени и спрашивала у всех, не видел ли кто-нибудь ее пса. Марк побежал к ней узнать приметы питомца, собираясь помочь с поисками. Зои прислонилась к дереву и попыталась вспомнить — ей показался знакомым этот момент. Она пыталась сосредоточиться на лице бедной женщины, но мысли раздражительно ускользали, и она никак не могла ухватить нужную. Ассоциации хаотично сменяли друг друга — это как, увидев знакомое лицо в толпе, пытаться вспомнить, где встречался этот человек раньше. Она разозлилась на себя: какой толк с того, что она видит прошлое или будущее, все равно не может никак это использовать! Она в гневе ударила кулаком по дереву. Внезапно в голове всплыла картинка — собака с поджатым хвостом мечется среди машин и заглядывает на всех прохожих. Зои улыбнулась. Воспоминание прояснилось, как проявляется фотография в красном свете. Она узнала это место. Открыв глаза, она поспешила к Марку.

— Я думаю, он должен быть на парковке перед торговым центром, там за парком, — объяснила Зои, пока они шли к выходу из парка, но растерянная хозяйка собаки нервничала, не понимая, зачем они туда идут, ведь ее Бони потерялся далеко оттуда.

Когда они вышли из парка, еще издалека Марк указал на напуганную собаку, бегающую между машин. Бедный пес, едва увидев хозяйку, закрутил своим хвостатым пропеллером и тут же залез к ней на руки, как ребенок, и облизал все ее лицо. Женщина не могла поверить своим глазам, вздыхая от переживания и радости, она прижала его к себе, и одновременно горячо благодарила ребят. Марк и Зои погладили Бони, который так и порывался расцеловать и их тоже. Довольные, что все хорошо закончились, и, получив свою порцию собачьей ласки, они попрощались с расчувствовавшейся женщиной, и направились обратно на прогулку. Немного погодя Марк сказал:

— Видишь, твой дар приносит пользу!

Зои пожала плечами.

— Но так бывает очень редко, — ответила она.

Воскресенье для Зои началось с потрясения. Она все еще лежала в постели, и не могла понять сквозь пелену в глазах во сне она или наяву. Она почувствовала руку мамы на лбу и вздрогнула.

— Ты не заболела, зайка?

Но Зои не могла произнести ни слова. Она посмотрела на маму с сожалением и выдавила из себя, что все в порядке, не о чем беспокоиться, она просто плохо спала. Но все было не так, все было совсем не так. Может ли она проигнорировать этот важный сон, касающегося ее близкого, единственного родного человека. Раньше у нее не было таких существенных видений ни про маму, ни про нее саму. Возможно, это связанно с взрослением или с чем-то еще, но сама перспектива видеть все более значимые моменты испугала. Зои всхлипнула и вжалась в подушку от этой мысли. Ее обожгла жажда избавиться от этой напасти, как от ноющего зуба. Честно признавшись себе, что не представляет, как правильно поступить, Зои решила прислушаться к сердцу.

Когда силы вернулись к ней, она поднялась с постели и вышла из комнаты. Ее мама уже одевалась и собиралась уходить. Зои вздохнула.

— Мам…Ты опять уходишь? — Она грустно посмотрела в пол. Потом она поджала нижнюю губу и робко спросила: — А ты можешь отменить эту сделку, связанную с какими-то деньгами?

Ее мать резко обернулась и сурово глянула на нее. Она не хотела и не собиралась обсуждать это с дочерью, она еще дитя, у нее другие заботы, а жизнь гораздо сложнее, чем кажется в подростковом возрасте.

— Разве я тебе рассказывала? — спросила она Зои.

— Это неважно. Я не хочу, чтобы тебе потом было больно.

— Что ты такое говоришь? — возмущенно заявила ее мама. — Что ты вообще можешь знать и понимать?

— Просто поверь мне. Пожалуйста. Этот мужчина… Он обманывает тебя, — проговорила Зои нерешительно. Она хотела хотя бы попытаться помочь маме избежать разочарования и проблем, надеясь, что она прислушается к ней.

— Прекрати! — Мама Зои в бешенстве вылетела из квартиры.

Зои стояла перед закрытой дверью, и слезы катились из глаз. «Она никогда не услышит меня» — сказала Зои холодному деревянному полотну.

VIII

С начала недели похолодало, за окном завывал ветер. Синоптики не ошиблись, и осень начала вступать в свои права. Марку не хотелось вылезать из-под одеяла. В комнату заглянул его отец и громогласно объявил, что пора вставать и что его сын соня и тунеядец, каких свет не видывал. Но ласково взъерошив рыжую копну на подушке, вышел из комнаты, махнув рукой.

— Опять всю ночь резался в свои игры. — Услышал Марк за дверью.

Мама, как всегда, принялась заступаться, мол, главное, что на учебе это увлечение никак не сказывается. Увлечение. У его мамы всегда получалось подобрать очень милое название чему-либо. Однажды Марк и его отец решили ходить в тренажерный зал, купили годовой абонемент в лучший фитнес-клуб в городе, специальные кроссовки и спортивную форму в фирменном магазине, составили расписание занятий, на подготовку ушло не меньше месяца. И сходили на тренировку один единственный раз. То погода не та, то настроения не было, то дел много. Мама сказала только, что вышла неувязочка.

Учебе компьютерные игры действительно не мешали, он регулярно получал только хорошие отметки, не прикладывая при этом особых усилий. Симуляторы, бродилки и стрелялки постигались скорее из любопытства, и порой надоедали Марку. Ему интереснее было проводить время с настоящими людьми, и искать приключения в реальном мире. Он мечтал стать искателем сокровищ, а потом открыть свой парк развлечений. Марк придумывал для своего парка новые аттракционы, макеты которых собирал из деталей лего. Этими деталями была усыпана вся его комната, и никакие укоры мамы по поводу порядка в доме не могли заставить их не появляться вновь и вновь в самых разных местах квартиры и под ногами, что не раз приводило в бешенство отца. Тем не менее, мечты сына родители воспринимали всерьез. Отец настаивал быть первым посетителем его любимого аттракциона, придуманного им совместно с Марком — Туннель Смерти, в котором нужно было нестись на большой скорости сквозь туннель, на его стенах проецировалось бы изображение космоса, а в конце туннеля выкидывало бы в пропасть, а приземление происходило бы на большой батут. И они не раз с удовольствием проводили опробование в макете на бедных игрушечных супергероях.

Поднятие ранним утром для Марка всегда было тем еще испытанием, но, вспомнив о важном деле, которое запланировано у него на сегодня, он подскочил и одним махом собрался. Тем более сегодня за ним зашла Зои, он не хотел заставлять ее ждать и ушел, не позавтракав. Пока он собирался, его родители познакомились с Зои. Мама Марка напоминала крестную фею из сказки. Добрая, всепонимающая, заботливая, у нее было круглое, мягкое лицо, от нее исходил легкий запах домашней выпечки. Отец Марка, седовласый мужчина в больших очках, больше держался в стороне, было заметно, что он пытается скрыть свое смущение перед новой знакомой. Они тепло встретили Зои и предложили приходить в гости. Такое внимание было непривычно для нее, но было приятно. На стене она увидела фотографию, на которой Марк стоял с парнем, который был его точной копией, только возрастом постарше. Родители заметили ее взгляд и сказали, что это его брат, он живет в другом городе. Она еще раз посмотрела на снимок, а потом на родителей. «Странно, а они совсем не рыжие» — подумала она.

Время тянулось очень медленно. Из-за проходившей в школе олимпиады уроки по некоторым предметам перенесли на более позднее время, и за окном уже вечерело. Ей нравились занятия по рисунку, но сегодня она закончила раньше всех, и сидела, скучая, в ожидании звонка. Вспомнился разговор с Марком, в котором он упоминал о плане осмотреть подвал, при этом, чтобы все в школе были заняты и не заметили, как они туда пробрались. У нее совсем не было идей, как это можно было бы сделать, и, главное, каким образом открыть дверь. Этот рыжий чудик непременно что-нибудь придумает, она почему-то не сомневалась, но эта история не нравилась ей все больше. Мысли ее прервал оглушающий звук. Громогласный голос объявлял о необходимости срочно покинуть здание. Все переглянулись и резко ринулись из класса, крича и толкаясь, не обращая внимания на учителя, который напрасно требовал не устраивать панику. В коридорах творился еще больший хаос. Зои попыталась влиться в поток, но двигался он то на выход, то обратно. Похоже, что никто не имел представления как правильно эвакуироваться. Когда, наконец, учителям удалось организовать детей, и вывести всех на улицу, Зои оказалась во дворе школы. Вокруг был шум и суета, в толпе царила растерянность и недоумение. Встревоженный директор говорил с кем-то по телефону, а доктор Н. опрашивал учителей и проверял все ли вышли. Он был удивительно спокоен и только пожимал плечами на расспросы, почему сработало оповещение.

Вдруг кто-то взял Зои за руку, она обернулась и, почему-то не удивившись, увидела Марка. У него был напряжённый, но довольный вид. Он потянул ее за собой, и, пробежав сквозь толпу никем незамеченные, они подбежали к той самой двери в заднем крыле школы. Марк достал из кармана предмет, похожий на скрепку и принялся ковырять в замке.

— Один из плюсов иметь старшего брата: он всегда научит чему-нибудь полезному, — пояснил он шепотом на немой вопрос Зои. — Ну, и плохому.

Зои уже начинала нервничать, но замок щелкнул, и Марк оглянулся, вопросительно взглянул на нее: "Готова?" Она кивнула, и он потянул тяжёлую дверь. Обдало запахом пыли и затхлости, внутри был кромешный мрак. Марк включил фонарик на телефоне, и они шагнули внутрь. Пройдя небольшой коридор, они оказались в помещении, полностью заставленном мебелью, ящиками и еще какими-то непонятными вещами, между которыми оставался только узкий проход. Осторожно пробираясь через эти нагромождения, они вдруг остановились.

— Вот эти коробки они притащили, когда я тут прятался, — сказал Марк и открыл одну из них. В воздух взметнулось облако пыли. В немом изумлении они уставились на содержимое.

— Что это? Похоже на бомбу, — сказала шепотом Зои.

— Да, это взрывчатка. Это очень много взрывчатки, — ответил Марк, почесывая затылок. — Похоже, они хотят разнести школу в мелкие щепки.

Внезапно Зои осознала, что на улице стало гораздо тише, и потянула Марка на выход, опасаясь, как бы их тут не застукали. Кое-как закрыв дверь той же самодельной отмычкой, они направились обратно к площадке перед школой, где толпа уже значительно поредела. Вероятно, последние занятияотменили и всех распустили по домам.

— Нам нужно рассказать кому-нибудь о том, что мы видели в подвале, — сказала Зои.

— Нам не поверят, нужны доказательства, — с умным видом ответил Марк, — как я сразу не догадался сделать фотки, вот идиот.

— Но это опасно, нас могут застать.

— Поэтому мы разделимся. Уборщик всегда занят в первой половине дня, значит остается отвлечь психолога — этим ты и займешься.

— Я?? Ты спятил? Как я это сделаю? И вообще лучше сейчас же пойти к директору, привести его туда и показать взрывчатку или что там лежит.

— Ага, а дверь я открою также скрепкой? Ему это очень понравится, я думаю. Да и не поверит он. К тому же ему сейчас не до этого, небось, разбирается с департаментом по поводу моей пожарной тревоги.

— Твоей?! — Зои не могла скрыть негодование, — Хочешь сказать, что это твоих рук дело? Ты ненормальный! А если бы кто-то пострадал? А если узнают, что это ты, тебя отчислят или еще чего хуже. Нет, ты точно псих.

Марк терпеливо и спокойно выслушал эту тираду, и, загнув один палец, сказал:

— Во-первых, это было сделано из благих намерений и совершенно безобидным способом: с помощью зажигалки и небольшого клочка бумаги возле пожарного датчика. Никто ведь не пострадал, — заявил он, разводя руками. Зои взялась за свой лоб и покачала головой.

— Во-вторых, — продолжил он, загибая второй палец, — кто бы говорил про психов. Ведунья в трииксовом поколении.

Зои резко ткнула кулаком ему в пресс, он деланно застонал и пробурчал:

— Ого, а с виду такая тихая.

В этот момент мимо них проходила учитель по изобразительному искусству. Очень высокая худая женщина, она всегда носила только белую одежду, и напоминала медсестру, у нее были длинные волосы безумно фиолетового цвета.

— Зои, жду завтра твою работу на конкурс, — сказала она.

— На какой конкурс? — поинтересовался Марк.

— Как же, на конкурс рисунка, приуроченный годовщине школы — 50 лет, который мы отметим в следующем месяце, — ответила учитель, — Зои, я на тебя рассчитываю.

Площадка перед школой совсем опустела, когда фиолетововолосая «медсестра» ушла, они остались одни, стоя под раскидистым дубом.

— Пожалуй, мне пора, — сказала Зои, — нужно еще доработать рисунок.

— Ну, так что, значит, договорились? — настойчиво спросил вдруг Марк и, проигнорировав ее неодобрительный взгляд, крикнул вслед: — Завтра поговори с психологом. — Подумав, как двузначно это звучит, сделал рукой пистолет, тоже рассчитывая на нее.

IX

— Так вы говорите, что видите сны, которые сбываются? — спросил доктор Н., сидя в кресле своем кабинете и пристально глядя на Зои. Она сидела напротив, нервно теребя часы на левой руке. Казалось, его это признание совсем не удивило. Накануне она провела беспокойную ночь, тщетно пытаясь придумать тему для разговора, которая была бы простой и логичной, и при этом можно было бы занять психолога на достаточное время, чтобы Марк успел сделать фотографии. К тому же мысли постоянно перескакивали на проблемы, возникшие с мамой, которая после неприятного разговора в субботу по-прежнему общалась с ней довольно натянуто, что ее очень тревожило, и никак не получалось сконцентрироваться на чем-то другом. Зои хотелось найти способ убедить маму выслушать и поверить. Тот сон не выходил из головы.

Мама с букетом в руках сидит в машине с незнакомым мужчиной. Она улыбается ему, а он целует ее…

Зои брезгливо передернуло от одного воспоминания. Это видение было первым, а значит, это уже произошло, и значит, у мамы появился мужчина, который ухаживает за ней, а возможно она влюблена в него, и поэтому она часто проводит время не дома. Зои могла бы порадоваться за мать, если бы не второе видение о будущем. «Как скоро оно случится? И что бы предложил сделать Марк? Наверняка очередной безумный план придумал бы» — думала она ночью, разглядывая на потолке двигающиеся узоры теней от деревьев и света уличных фонарей. Могла ли она говорить о таких личных вещах с другими, имела ли право обсуждать жизнь мамы — в этом она сомневалась больше всего, хоть в этом и могли быть некоторые последствия и для ее жизни тоже.

Итак, решительно не имея представления, о чем говорить с психологом, и придя к выводу, что не сможет ни о чем так врать, как просто говорить о том, что ее действительно беспокоит, она после первых двух уроков, как они условились с Марком, постучала в дверь кабинета доктора Н. Он с неподдельным интересом выслушал ее.

— Мне никто не верит. Это неудивительно. Я привыкла, — ответила Зои ровно. Ей ужасно не хотелось продолжать этот разговор, она почти пожалела, что вообще согласилась участвовать в этом глупом плане.

— Почему вы решили поговорить об этом? — спросил психолог спокойно, рассеянно перебирая на столе какие-то бумаги и квитанции.

— Мне нужен совет, наверное. Как научиться жить с этим? У меня совсем нет друзей.

— По-моему, все просто. Не рассказывайте об этом, — предложил он благодушно, — постарайтесь не думать о будущем. А ваши, как вы их называете приступы, со временем перестанут восприниматься с неприязнью к вам. Люди, которые вам симпатизируют, примут вас и вашу уникальность. Ну, а если уж это так необходимо объяснить кому-то еще, так говорите, что это особенность вашего мозга, в момент, когда вы отключаетесь, он достигает высшей апперцепции.

— Хм. Простите, чего достигает?

— Неважно, просто запомните, и больше вас об этом спрашивать не будут, поверьте. — Он загадочно улыбнулся. Она не ожидала такой реакции и не знала что сказать. Его ровный уверенный голос успокаивал, на душе стало легко. Он не воспринял ее как ненормальную, не смотрел на нее как на приведение, он просто говорил с ней как с человеком, которому нужна поддержка. Зои не могла понять — он производил вполне приятное впечатление, и не похож был на человека, который способен нанести другим вред и уж тем более взорвать школу. «Разве может такой человек сделать что-то ужасное?» — крутилось у нее в голове, ей не хотелось думать о нем плохо.

— Могу я еще чем-нибудь помочь? — спросил психолог спустя некоторое время, которое они просидели в молчании. Зои отрицательно покачала головой и собиралась выйти из кабинета, когда он вдруг очень серьезным, но испытующим тоном задал вопрос. Он спросил, не видела ли она в своих снах что-нибудь о нем. Зои стояла в смятении. Ей почему-то хотелось быть честной с ним. Она уже собиралась ответить, как дверь резко открылась, и в кабинет зашел уборщик, за ним следовал Марк, он мрачно глянул на Зои. Уборщик сначала оробел, что вторгся, не спросив, но доктор Н. сказал Зои, что она может обратиться к нему в любое время, и она поняла, на что он намекает. Ей не хотелось оставлять Марка здесь одного, и одному отвечать за их действия.

— Мне кажется, я знаю, в чем тут дело… — сказала она неуверенно, еще не придумав, как она сможет все объяснить. Но Марк едва заметно подал знак, она замолчала и вышла.

Марк сел, а уборщик стоял рядом, улыбаясь.

— Вы ничего не можете мне сделать и не имеете права задерживать или допрашивать. И, кстати, я пришел сюда сам, чтобы разобраться. А для начала скажите ему, — Марк кивнул в сторону уборщика, улыбка которого на секунду погасла, — немедленно вернуть мой телефон, пока я не сообщил родителям.

— Я поймал его, когда он пытался вскрыть ящик в подсобке! — произнес уборщик хриплым голосом. На нем была униформа явно не первой свежести, которая висела на худом теле, как мешок на палке, на лице запущенная щетина, а под глазами залегли тени. Он работал в школе с тех пор, как ее же кое-как закончил. Он знал всех учащихся в лицо, но не по именам. Старательно выполняя свою работу, он брался за любые поручения, за что ему сходили с рук его регулярные исчезновения на несколько дней, а то и недель. К тому же директор, помня его еще учеником младших классов, просто жалел, но каждый раз грозил непременным увольнением, если однажды кто-то из родителей пожалуется на него.

— Что же мне с вами делать? Вы испортите весь сюрприз, — покачал головой психолог и добавил, ехидно улыбаясь:

— Значит, вы нам поможете, молодой человек.

— Помогу?! Еще чего! — возмутился Марк, проверив свой телефон, который ему тут же вернули.

— Я вам все объясню, — ответил доктор Н., садясь снова в свое кресло.

После последнего урока Зои вышла на улицу. Дул сильный ветер, и она уже начинала замерзать. Но здесь ей быстрее получилось вернуть голове ясность, тем более она собиралась дождаться Марка, чтобы узнать, как прошёл разговор с доктором Н. У нее появились сомнения относительно психолога, и она была уверена, что они все поняли неправильно.

Из школы, наконец, вышел Марк и подошел к ней устало.

— У меня был сон, — не дожидаясь объяснений, сказала она.

Сквозь густой туман она видит школьного уборщика в тесном темном помещении. Он сидит, опустив голову.

— Я не могу, не могу сделать это, — стонет он.

— Вы сможете, — говорит другой голос, кому он принадлежит, она не видит, но она его уже где-то слышала. — Вы непременно справитесь, мы сделаем это вместе.

— Это сильнее меня, — кричит уборщик, выпучив глаза, — сколько раз я пытался бросить… Это бесполезно, я пропащий человек, — и он снова опускает голову, всхлипывая.

Внезапно она оказывается перед школой. Вокруг суета, много людей, они напуганы, мимо пробегает врач. В толпе она видит доктора Н., его одежда перепачкана сажей, у него растерянный встревоженный вид. К нему подходит человек в форме:

— Вам нужно пройти с нами, нам нужно задать вам несколько вопросов относительно данного происшествия…

— Они хотят, чтобы я им просто помог в организации праздника в честь годовщины школы, — сказал Марк, выслушав Зои. — И я почти поверил. Но твой сон говорит, что все не так просто. Что ж, я не зря согласился, буду следить за ними тщательнее, у них ничего не получится!

X

Как ни пыталась Зои поговорить с мамой, каждый раз разговор заходил в тупик.

— Я вас познакомлю позже, еще слишком рано, — говорила ее мать, — и ты поймешь, что он замечательный человек. Ты просто ревнуешь.

Но Зои волновало другое. В ее видении мама плакала. Было сложно разобрать, что она говорила, но что-то про деньги, большие деньги, которые ей не вернут, и что она ему поверила. Но донести эту информацию Зои не могла, мама и слушать не хотела про вещие сны.

— Интересно, через какое время произойдёт то будущее, которое я видела, — сказала Зои Марку, который пришёл к ней, чтобы рассказать о последних новостях про психолога.

— Ты не пробовала вести дневник твоих видений? — спросил Марк, — Тогда можно было бы прикинуть.

— Нет, до этого я не додумалась. Но есть недавние видения. Вот смотри, я видела, как тебя позвал одноклассник, это случилось буквально в тот же день, и в тот же день ты побывал на лжевечеринке, верно?

— Точно. Еще ты видела, как я хоронил свою собаку — этот сон был, как ты сказала, примерно месяц назад. Так, а это случилось около двух месяцев назад. А будущее было про…

— Про вход в подвал, — напомнила Зои.

— Да, как раз через месяц после твоего видения! Что еще, Зои? Вспомни.

— Остальное про малознакомых людей, я не знаю, когда было прошлое. Например, про психолога… — Она вдруг замолчала, прошлась по комнате и обернулась. — Есть! Тебя поймали в подвале, проходит день, я это вижу, проходит еще день, и случилось будущее в кабинете у психолога!

— Все сходится! — Марк тоже подскочил. — Ты видишь прошлое и будущее в примерно равных промежутках времени!

Они дали пять ладонями друг другу. И уселись довольные на диван, каждый в своих раздумьях. Но вдруг оба нахмурились. Первая общую мысль озвучила Зои:

— Но я не знаю, как давно мама встречается с этим мужчиной…

Марк недоуменно посмотрел на нее, но видя ее смущение, не стал уточнять, о чем она говорит: «Захочет — сама расскажет».

— Про уборщика тоже непонятно. Когда он сидел в этом темном помещении и изливал душу — нам неизвестно. Значит и непонятно, когда арестуют психолога, и соответственно произойдёт теракт. И почему в твоих снах нет маленькой подписи снизу в виде даты.

И они снова молчаливо погрузились в свои размышления.

— Тебе удалось что-нибудь узнать о тех коробках в подвале? — спросила Зои.

— Не поверишь, в них лежит фейерверк, много фейерверка, как на общегородской новый год. Либо мы в темноте не разглядели толком — он, кстати, без ярлыков и упаковки, либо они уже все перепрятали. Интересно, как администрация на это согласилась. Но доктор потребовал от меня, чтобы я держал все в строжайшем секрете, так что может директор и не в курсе.

Комната погрузилась в туман, он окутывал все сильнее и, наконец, Зои поняла, что сидит в классе. Перед ней рисунок, она видела его раньше. Она нарисовала его. К ней подходит учитель, по ее плечам струятся фиолетовые локоны. Она смотрит на рисунок и говорит:

— У тебя необычная техника, Зои, твои рисунки завораживают. Давай поучаствуем в конкурсе, твой талант должны увидеть все. — Ее улыбка растворилась в тумане.

Зои не могла понять, где находится теперь, вокруг все тот же туман, но дышать тяжелее, она вдыхает, но воздух едва поступает в легкие, а горло раздирает кашель. Она слышит чей-то тонкий голосок рядом. Поворачивается и видит глаза, большие, испуганные глаза в тумане. Зои открывает окно, снизу с улицы доносится жуткий шум и вой сирен. Она хватает девочку и спускает ее вниз через окно, оттуда она только едва видит чьи-то руки, которые подхватывают ребенка. Едва она успевает подумать о себе, как в этот момент ее обдает жаром, и потолок обрушивается на нее сверху.

Зои жадно хватала воздух, большими глазами смотря в никуда, казалось, страх в ее глазах можно ощутить физически.

Марк был потрясён, он схватил журнал и стал обдувать ее им.

— Что ты видела?!

— О боже… — Она закрыла лицо ладонями. — Похоже, я видела свою смерть…

Часть 2Чек на жизнь

I

Октябрь в этих местах всегда был холодный, но в этом году природа решила порадовать теплом еще некоторое время. Несмотря на ветреные дни, которые были всю прошлую неделю, не все листья на деревьях облетели и светились красно-желтым цветом на фоне кристально-голубого неба.

Доктор Н. вышел из магазина, и в приподнятом настроении направился на работу. Предстояла насыщенная неделя, еще много всего нужно было организовать для праздника, провести последние репетиции, подготовить финансовый отчет. Когда на совещании встал вопрос о необходимости назначить ответственного за организацию празднования юбилея школы, на котором непременно будут присутствовать руководители из департамента, а значит все должно быть на высшем уровне, школьный психолог сразу вызвался взяться за это важное дело. Остальные сотрудники только вздохнули с облегчением. У него было много идей, и одна причина, по которой он хотел проделать всю эту непростую работу. Он посмотрел вверх, и подумал, что погода благоволит ему, и он сможет окончательно убедить директора, провести концерт на свежем воздухе, — больше людей смогут присоединиться к празднованию, и их школа прославится на весь город. Хотя директора слава мало привлекала, его больше беспокоило, чтобы все прошло гладко и ровно, тем более в финансовом плане, и так уже было слишком много затрат. Но доктор Н. был настырен, ему удавалось уговорить администрацию, что 50-летие школы бывает один раз, и что не стоит на этом экономить. Все шло, как нельзя лучше. Он уже подходил к школе, когда к нему подбежала встревоженная секретарша, она просила его срочно пройти в мужской туалет, он сразу направился туда. Догадываясь, что именно там произошло, он до последнего надеялся, что ошибается. Но нет, он увидел то, чего боялся — в одной из кабинок в неестественной для человека позе, прямо на грязном полу лежал уборщик. Кожа его была серого цвета, а губы совсем высохли. Он что-то бессвязно бормотал. Доктор Н. схватил его за ворот и поднял одним резким движением.

— Я всегда прихожу рано, — сказала растерянная девушка, — шла мимо и услышала жуткий грохот. Он звал вас.

— Вы все правильно сделали, я сам разберусь. Директору докладывать не нужно. — Он грубо потащил уборщика, который болтался в его руках как тряпка, к себе в кабинет, утешаясь мыслью, что еще рано и никого в школе нет, и надеясь, что секретарь все-таки последует его указанию, так как из-за этой выходки уборщик мог потерять работу в два счета.

II

Зои кое-как открыла глаза, и то, потому что кто-то настырно сначала звонил на ее телефон, а потом громко и непрестанно стучал в дверь.

— Ты издеваешься? Зачем так пугать, я думал, что-то случилось, уже хотел вызывать помощь, — высказал Марк, когда она, наконец, открыла ему дверь. Из соседней квартиры выглядывала соседка, она неодобрительно покачала головой, но Зои было все равно. Последнее время ей все время хотелось спать.

— Собирайся скорей, мы опоздаем в школу! — сказал Марк, наливая чай и намазывая тост маслом для Зои.

— Зачем мне ходить в школу, все равно скоро конец, хоть высплюсь, — ответила Зои и уткнулась лицом в диванную подушку.

— Я не буду говорить то, что обычно говорят на такую фразу — это будет слишком черный юмор для такого рыжего как я. Послушай, нельзя постоянно пребывать в таком настроении, тебе нужно отвлечься от дурных мыслей, так и свихнуться недолго. Тем более мы обязательно что-нибудь придумаем, я уже почти втерся в доверие к психологу и скоро смогу разузнать, что он задумал.

Но Зои его почти не слушала. Прошла почти неделя после того жуткого видения, которое не на шутку напугало ее. Марк пытался успокоить и придумывал каждый раз новые версии, не сводившие увиденное во сне к самому плохому. Хотя сам он втайне был обеспокоен не меньше. Судя полпромежутка времени в видениях прошлого и будущего, они пришли к выводу, что в будущем, вероятно, случится пожар и произойдёт это уже через неделю. Марк задавал вопросы, снова заставлял Зои напрячься и вспомнить хоть какие-то подробности из того сна, но ничего нового им так и не удалось прояснить.

— Это было вечером или днем?

— Сложно сказать. Туман такой густой. Но по ощущениям уже темнело, но было светло…

— Так темно или светло? — Зои пожимала плечами.

— А помещение? Где нашла девочку?

— В каком-то классе.

— Но их много в школе, нужно понять в каком именно.

— Они и без тумана один на другой похожи. — Эти разговоры ужасно утомляли. Марк хотел от нее невозможного. Чем больше он спрашивал, тем больше ей казалось, что она сама додумывает детали, которые не соответствуют действительности. — Я уже не уверена, что это была наша школа. — Времени оставалось мало, и у Зои и без того не получалось думать о чем-то еще, она стала часто чувствовать усталость и сонливость, а новые видения отнимали больше сил, чем раньше, но объяснить она это не могла, кроме как страхом перед собственной судьбой.

На выходных Зои удалось немного отвлечься от мрачных мыслей, но ненадолго. Родители Марка пригласили ее на обед. И так как ее мать была, как всегда, занята целый день, Зои с удовольствием приняла приглашение. Как и в прошлый раз ее приняли очень радушно, мама Марка спрашивала как у нее дела в школе, а его отец показал свою приличную коллекцию часов, которую они хранили в стеклянном шкафу в гостиной. Ее поразили некоторые особенно удивительные экземпляры, она буквально впечаталась в стекло и долго разглядывала их.

— А вы не устаете от постоянного хорового тиканья в доме? — прямо спросила Зои, и сама удивилась себе, насколько было просто с этими людьми, как будто она знала их всю жизнь.

Отец Марка рассмеялся:

— Мне нравится эта девочка! Обычно все охают и ахают, а сами толком и не смотрят. Да мы привыкли к этим звукам, мы их и не слышим, — махнул он рукой.

— Ну да, — синхронно уныло сказали его жена и сын из кухни.

Отец Марка хмуро глянул в их сторону. Зои заметила это и улыбнулась.

— Марк рассказывал, что ты хорошо рисуешь, — сказала мама Марка, когда они сели за стол.

— Мама любит интерпретировать вещи по своему, — заметил Марк. — Я говорил, что Зои рисует необыкновенные абстракции. Но я никогда не видел ее рисунков в другой технике, поэтому не могу судить об их качестве. А абстракции — да, изумительные.

Повисла пауза. Марк принялся жевать, но заметил, что все взгляды обращены на него и замер с вопросом в глазах.

Первый не выдержал отец:

— Ого, да ты сейчас шокировал. Наконец бросил свои дурацкие игры и почитал умные книжки? Зои, ты положительно влияешь на него, но можно как-то не так стремительно, а то наши немолодые нервы не выдержат.

Мама Марка попыталась не рассмеяться. Марк знал отца, и понял его иронию, поэтому только криво улыбнулся в ответ. Зои была обескуражена и почувствовала неловкость. На помощь пришла мама:

— Не слушай их, детка, вечно пытаются переважничать друг друга. Я, к сожалению, пока твоих рисунков не видела, но для меня показатель, что тебя пригласили на конкурс, хоть и школьного уровня. Но я уверена, что это только начало, и что твоя работа победит. — Зои улыбнулась ей. По душе растекалось тепло — как ей не хватало такого участия. Марк заметил ее признательный взгляд и подмигнул. — Кстати, как проходит подготовка к празднику? Мы столько наслышаны о нем и обязательно придем.

Марк, не отрываясь от пирога, показал большой палец вверх, и мама удовлетворенно кивнула.

После обеда Зои помогала убирать со стола. Взяв очередную тарелку в руки, она поняла, что сознание ее предательски уплывает.

Холодно, очень холодно. И снова туман. Вдруг стук, еще стук, и включилась лампочка. Перед ней крыльцо, засыпанное снегом. Перед дверью два человека, у одного в руках очень большой сверток, другой держит за руку укутанного с ног до головы ребенка. Дверь открыли молодая женщина и мужчина, в их лицах была какая-то ужасная печаль.

— Не хотелось бы отдавать их в руки опеки, вы их ближайшие родственники.

Открывшие дверь люди, не раздумывая, взяли сверток и ребенка на руки и крепко прижали к себе.

Крыльцо растворилось в тумане. Зои стояла в огромном помещении, за высоким столом сидел седой мужчина в черном платье. В углу за решеткой она заметила еще одного мужчину, в котором с изумлением узнала Марка: рыжая борода, уставший обречённый взгляд. Туман пронзил голос:

— Вы признаетесь виновным в совершении убийства в соответствии со статьей…

Марк уже знал, что происходит, поэтому сразу подскочил и осторожно усадил Зои на стул. Она пришла в себя, но не могла успокоиться, из глаз катались слезы. Весь пол был усеян осколками, но никто не обращал на них внимания. Мама Марка дала ей стакан воды и села рядом. Приобняв Зои, она ошарашенно посмотрела на Марка.

Отец был в растерянности и принялся активно собирать разбитую посуду с пола, не смея вмешиваться.

— Тебе лучше, Зои? — спросила мама Марка заботливо.

— Да, спасибо, я в порядке, — ответила Зои, но это было совсем не так, ее сердце стучало созвучно с массой часов в шкафу, — простите меня, пожалуйста, я разбила посуду.

— О, об этом даже не думай, дорогая, главное, что ты в порядке, не беспокойся, мы все уберем, отдохни, моя хорошая.

Зои было очень стыдно перед ними, но сил не было, она только продолжала извиняться.

Когда Марк проводил ее на всякий случай, как настояли его родители, и вернулся домой, они засыпали его вопросами.

— Да не пугайтесь так, у нее бывает, — пытался успокоить их Марк.

— Нужно обязательно сделать томографию мозга. Это не шутки, — сказал отец обеспокоенно.

— Да они проверялись, у нее все хорошо со здоровьем. Просто есть люди, которые ходят во сне, а Зои как бы спит… э… в ходьбе, — подытожил Марк.

Он оставил родителей в причитаниях и переживаниях о бедной девочке. Сам же он не мог перестать думать о состоянии Зои после последнего видения. К тому же, пока он провожал ее до дома, она сначала наотрез отказалась рассказывать, а потом стала говорить, что ничего толком не видела и что у нее бывают и такие, совсем непонятные сны. Но по ее реакции он понял, что видела она что-то конкретное и что-то столь же жуткое, как тот сон про пожар, и, возможно, она видела на этот раз его смерть. Мысли накручивались, как ком, и закончились заключением, что и он непременно погибнет в этом пожаре. Тем не менее, он решил, что будет мучительством дальше расспрашивать Зои об этом видении, сейчас было гораздо полезнее сделать все, дабы держаться подальше от всех пожаров на следующей неделе, а лучше вообще не выходить из дома. Осталось убедить в этом Зои, которая не собиралась ничего предпринимать, уверенная, что на будущее нельзя повлиять. Тем более она должна спасти ребёнка, может в этом и есть ее предназначение. Его все больше не покидало ощущение, что над их жизнью нависает мрачная туча, и опасность грузом легла на плечи.

III

Прошло еще мучительных полчаса. Зои посмотрела на часы на стене — уже час она сидела в коридоре адвокатской конторы. Она никогда раньше не приходила к маме на работу, но сегодня ей отчаянно хотелось поговорить с ней. Марку все-таки удалось вытащить ее из дома в этот день, и кое-как перетерпев уроки, она пришла сюда, но девушка на ресепшене сказала, что ее мама в суде и неизвестно, когда она вернется, но Зои готова была ждать сколько угодно. По коридору без конца сновали сотрудники, из кабинетов доносились бесконечные звонки телефонов, приходили и уходили какие-то люди. Зои начало казаться, что она сидит на карусели, и мимо нее постоянно мелькают лица, но почему-то этот аттракцион никак не останавливается. Наконец, ее мама вернулась из суда, но как только она появилась в конце коридора, ее обступили разные люди, клиенты и сотрудники. Зои даже не пыталась сквозь них протиснуться, она боялась, как мама отреагирует на ее появление здесь. И она просто наблюдала за ней. Вот мама принимает какие-то бумаги, вот дает кому-то поручения, и тут же параллельно разговаривает по сотовому телефону. Казалось, что вся эта суматоха совсем ее не утомляет, глаза ее горели, она явно находилась в своей стезе, приятно ощущая собственную значимость. Обступившая толпа поредела, но Зои не решалась подойти. Внезапно лицо мамы просияло. Не замечая ничего вокруг, она шагнула навстречу мужчине, вышедшему из какого-то кабинета. Он приобнял ее и прошептал что-то на ухо, она смущенно улыбнулась. Заходя в кабинет, она бросила быстрый взгляд в коридор, на лицо ее вдруг легла тень. Она неподвижно смотрела на Зои. Бросив пару слов этому мужчине, которого Зои узнала (именно его она видела во сне), ее мама закрыла дверь в кабинет и подошла к дочери.

— Ты в порядке? Что-нибудь случилось? — обеспокоено и вместе с тем досадливо спросила она.

— Я могу прийти к тебе, только если что-то случилось? — огрызнулась Зои, — есть более важные люди, которые могут беспокоить тебя в любое время?

— Если ты и дальше собираешься разговаривать таким тоном, то, пожалуй, я вернусь к работе, у меня и так мало времени, — отрезала в ответ ее мама, не понимая, что нашло на ее дочь.

— Это у меня мало времени, — бросила Зои неосторожно, чувствуя, что никакой гнев и недовольство матери не остановят ее сейчас от желания высказать все, что она давно хотела сказать, но не решалась. А теперь, увидев, что для единственного, самого близкого человека, более значим мужчина, которого она едва знает, Зои было безразлично, какая реакция последует за ее откровением.

— Я только просила выслушать меня. — Она оглянулась, коридор вдруг опустел. — Поскольку вероятнее всего через неделю мы уже никогда больше не сможем поговорить, я должна сказать тебе нечто важное. И раз ты не находишь в себе сил или желания выслушать свою дочь, то прочти хотя бы письмо, если для тебя еще хоть что-то имеет значение, кроме тебя самой, — выпалив это дрогнувшим голосом, Зои сунула матери письмо и выскочила на улицу, оставив ту в ледяной растерянности. Щеки ее пылали, земля уходила из-под ног, на одном дыхании она долетела до дома, и едва за ней закрылась дверь, она разразилась рыданием от стыда и обиды.

IV

Ещё раз пробежав глазами бумагу и сверив цифры, доктор Н. подписал очередной отчет и прикрепил к нему несколько чеков.

«Осталось подсунуть их директору. Только бы он не стал вдаваться в подробности», — сказал он сам себе. Вдруг в кабинет постучали, и в дверь заглянул Марк. Он успел заметить, как психолог сразу убрал какие-то документы в стол.

— Мы там закончили, осталось только баннер повесить, — отчитался Марк и неуверенно добавил: — можете дать мне ключ, я схожу за ним в подсобку.

Психолог уже заметил, что этот рыжий хитрец не первый раз под любым предлогом пытается туда попасть, но, не понимая какую именно цель тот преследует, старался не пускать туда его одного.

— Нет-нет, мы повесим его позже.

Несмотря на постоянные неудачи в попытках узнать злой замысел психолога, Марку даже нравилась суета, связанная с подготовкой к празднику. Он с удовольствием выполнял поручения и лично контролировал проведение репетиций. «Праздник получится грандиозный!» — с восторгом говорил он родителям.

Сцену было решено установить на улице, на спортивной площадке за школой — там сможет разместиться больше гостей. Марку было поручено собрать группу добровольцев для праздничного оформления, но ему удалось задействовать почти всех в школе, так что воздушные шары, флажки и разнообразные плакаты были обеспечены в большом объеме. Кроме того, Марк договорился с одним из учеников, родители которого были с определенными связями, и в школу привезли осветительную технику, которая превратила обычную школьную сцену в настоящую концертную, что придавало больший масштаб торжеству. Доктор Н. довольно потер руки, когда Марк гордо показал ему результат своих стараний. Планировалось, что после официальной части выступят школьные артисты, танцоры и певцы. Марк устроил целый кастинг, выбрав самые веселые и современные номера. Также на весь день запланированы различные мероприятия: подведение итогов конкурсов, ярмарки, мастер-классы, соревнования и прочие развлечения. А после концерта всех ожидал главный сюрприз. Марк сдержал слово и не говорил о нем никому кроме Зои. Но к этому известию она отнеслась скептически, не видя ничего особенного, — фейерверки запускают по любому поводу. Но у Марка было особое предчувствие, ведь доктор Н. закупил изрядное количество зарядов, он ожидал невероятное шоу, если только ему не удастся докопаться до истины и исключить возможность теракта. Но Зои эта идея уже казалась смешной. «Ты ведь так и не нашел доказательств», — говорила она.

Уже стемнело, когда Марк вышел из школы. Последняя репетиция затянулась, — артисты никак не могли собраться, и в итоге превратилась в балаган и потасовку. Уставший и раздосадованный Марк вдохнул вечерний воздух. Сорванная репетиция, еще один провал с поиском улик в отношении доктора Н., Марк начинал терять логику в своих подозрениях, но, тем не менее, опасения усиливались с каждым днем, но он никак не мог уловить причину своего уныния. Вдруг он заметил в тени школьного уборщика, который последнее время попритих и держался от всех в стороне, он осторожными шагами пробирался в дальний угол двора. Марк решил проследить за ним. Дверь в подсобку оказалась не заперта, и Марк бесшумно зашел в тамбур и стал слушать, затаив дыхание. Он узнал по голосу второго человека.

— Всегда нужно помнить о последствиях, — произнес доктор Н.

— Да я только о них и думаю, — резко ответил уборщик. — Только смысла в этом нет.

— Как же нет, от этого зависит ваше будущее.

— Думаете, оно у меня есть?

— Конечно, есть. Все в ваших руках, нужно придерживаться правильного направления.

— Вокруг сплошные соблазны.

— Если не ходить в определенные места, то и соблазнов не будет. Не думаю, что наркотики на каждом углу продают.

Уборщик только слабо застонал.

— Что ж, попробуем убедить вас забыть дорогу к дельцам. Вы знаете что делать: закройте глаза и начинайте обратный отсчет.

Марк услышал, как уборщик начал считать, и потихоньку вышел. «Так вот в чем дело — у уборщика есть небольшая проблема, и психолог прикрывает его и проводит сеансы психотерапии, а уборщик помогает ему взамен» — Марк поспешил к Зои поделиться этой новостью.

V

Он застал ее за бурной деятельностью. По всей комнате были разбросаны краски, кисти, карандаши; пол был усыпан изрисованными листами бумаги. Марк поднял один из них и был изрядно озадачен: рисунок был выполнен размашистыми мазками, цвета были грязноватых оттенков, что было совсем не похоже на предыдущие работы Зои. Сама она непрерывно рисовала, волосы растрепались, руки и лицо были перепачканы краской, и, казалось, она перестала воспринимать присутствие Марка. На одном рисунке он рассмотрел открытое окно, в котором виднелось несколько рук, на другом были изображены глаза, такие большие, что на лист ничего больше не поместилось бы. Он был в замешательстве и гадал, стоит ли прерывать такой творческий взрыв своей бестолковой новостью. Но Зои сама заговорила:

— Я пытаюсь изобразить все, что видела в том предсказании.

Марк удивлённо отметил про себя, что впервые слышит от нее это слово.

— А я думал, решила разнести всех на конкурсе и взять количеством.

Но она никак не отреагировала. Она пыталась глубже погрузиться в свое сознание, перенося на бумагу все очевидное, что запомнилось, она надеялась, что важные детали, которые она упустила, всплывут сами собой.

— Осталось два дня. Я теперь уверена, что это случится во время праздника. И думаю, что окна класса выходят во двор — это сужает круг поиска. Я поняла это, пока рисовала.

Марк обрадовался, что Зои не собиралась сдаваться.

— Как ты это поняла?

— Видишь этот рисунок? — Она указала на лист, на котором были только непонятные пятна: темные, светлые и одно, совсем маленькое, красное. Марк с сомнением кивнул.

— Я говорила, было темно, но светло, помнишь? — Она подняла глаза на Марка. — Это был вечер, а светло от прожектора возле сцены — я видела, как вы их устанавливали. А это, — она показала на красное пятнышко, — воздушные шары.

Марк подумал, что на факты это мало тянет, но спорить не стал, это уже хоть что-то.

— А почему ты уверена, что это не генеральная репетиция, например, которая состоится завтра? — осторожно поинтересовался Марк, присев на полу рядом с Зои.

— Не знаю, я так чувствую.

Она продолжила самозабвенно рисовать, а Марк, наблюдая за ней, пытался мысленно разложить возможный ход событий, но какая-то важная мысль снова и снова ускользала от него.

— Ты ведь не пойдешь туда послезавтра, верно? — сказал он настойчиво спустя мгновение, но Зои молчала. — Будет лучше, если ты останешься дома, а я сделаю все, чтобы пожара не случилось.

Он смотрел, как она неистово изрисовывает лист за листом, и ему впервые стало жутко рядом с ней.

VI

Значит, это случится уже завтра. Время пролетело, а Марк так и не смог вытянуть из уборщика, что скрывает доктор Н. Накануне вечером они переносили стулья к выходу во двор, чтобы в день праздника их можно было быстро расставить перед сценой. Уборщик был болтлив, и Марк предпринял еще одну попытку, но все было напрасно.

— Но вы же не можете отрицать, что он что-то скрывает.

— Все мы что-то скрываем, — ответил уборщик невозмутимо. Последнее время он выглядел бодрее и каждый день появлялся на работе. Марк отметил про себя, что доктор Н. должно быть неплохой психолог, и их сеансы помогают уборщику справляться с зависимостью.

— Он так экономит на всем, но где-то взял столько пиротехники, — продолжил Марк, не то утверждая, не то спрашивая.

— Не знаю, у каких-то друзей, я так понял, с хорошей скидкой, — ухмыльнулся тот.

Сегодня должна состояться генеральная репетиция, и Марка освободили от уроков. Он направился в кабинет директора, чтобы забрать окончательный согласованный вариант сценария праздника. По пути он встретил секретаршу и спросил, может ли забрать сценарий, она быстро ответила, что ей срочно нужно выполнить одно поручение, и что он может забрать его сам у нее на столе.

— В синей папке с буквой «Н». Доктор всегда приносит свои документы в таких, — добавила она, обернувшись.

В приемной никого не было. Марк подошел к столу и сразу увидел нужную папку. Он взял ее, не задумываясь.

Зои едва слышала, что говорил учитель. Ее мысли находились далеко. Она думала о маме. Узнала ли она правду о том человеке или это еще не случилось. И потому, что мама до сих пор с ней не разговаривает, у Зои была уверенность, что мама так и не прочла письмо. Что ж, может так ей будет проще пережить потерю дочери. Тем более она снова видела ее во сне. Мама Зои в нем была такая красивая и счастливая, она улыбалась и махала рукой, а вдалеке виднелось море. Наверное, отправится в путешествие, предположила Зои, и было немного легче, что мама не будет сильно страдать после ее смерти. И все-таки мысли эти навевали грусть. «Никто обо мне и не вспомнит» — думала она, глядя в окно, где на солнце переливались яркие воздушные шары.

— Зои. Зои?! — учитель едва докричалась до Зои и стояла в негодовании рядом. По классу пронеслась волна смеха, кто-то покрутил пальцем у виска. «Она чокнутая» — сказал кто-то еще.

— Что? — резко ответила Зои, но осеклась.

Учитель, не ожидая такого ответа, отшатнулась и, приподняв бровь, сказала, что Зои зовут к директору, по поводу праздника.

— Все как помешались на этом празднике, лишь бы учебой не заниматься, — проворчала она, садясь на свое место и сердито смотря на Зои поверх очков.

Зои замешкалась, но оставаться все равно не было желания, и она вышла. В коридоре ее ждал Марк.

— Мне некогда, меня к директору зовут.

— Это я тебя вызвал.

Зои даже не удивилась, кто же еще. Они вышли на улицу и сели под дубом. Здесь было так тихо и свежо, и мрачные мысли понемногу отступили.

— Ты даже не представляешь, что попало мне руки. — Зои покосилась на папку в его руках.

— Это папка с поддельными чеками, — сказала она ровным голосом.

Лицо Марка сначала вытянулось, потом перекосилось разочарованием.

— Так ты знала?..

— Мне вчера или позавчера приснилось, только я сразу не поняла о чем речь, а увидела папку, и все стало ясно. А еще уборщик — наркоман. Но как все это может повлиять на пожар завтра? На этот вопрос мы не знаем ответа.

— Но что мне делать с этим? Это ведь мошенничество. Здесь квитанции за костюмы, шары, оформление сцены и на все остальное. А цены какие! Посмотри!

— Да, жадности ему не занимать. Как ты собираешься поступить?

— Есть одна мысль. Я ведь всегда успею изложить факты директору школы. Но что, если использовать эту папку, чтобы выяснить правду.

VII

— Я положил эту папку вам на стол! — Голос психолога разносился по приемной. Бедная секретарша покрылась пятнами от волнения. — Вы вечно все теряете! — И хлопнул дверью. Он шёл по коридору, вытирая пот со лба, глаза его бегали. Вдруг он остановился, как вкопанный.

— Можно поговорить с вами?

Перед психологом стоял Марк, в руках у него была знакомая синяя папка с буквой «Н». Доктор побледнел.

— Лучше не здесь. Поговорим в подсобке, — проговорил он, оглядываясь.

Лампа едва освещала помещение в подвале. Психолог стоял под слабыми лучами, пытаясь сохранять спокойствие. Марк не понял, зачем нужно было говорить именно здесь, но не стал спорить, он твердо стоял напротив и жестко смотрел прямо в глаза доктору Н.

— Верни мне эту папку, парень, там важные документы. Нехорошо брать чужое.

— Это вы верно заметили, — ехидно ответил Марк. — Я их вам верну, но сначала расскажите, что вы задумали, вы устроите пожар? Зачем вам это нужно, хотите замести еще какие-то следы?

Доктор остолбенел.

— О чем ты говоришь? Какой пожар? — Голос стал выше, по лицу ручьем катился пот. — Я не понимаю о чем ты.

— Вранье!

Марк сам не ожидал такой реакции, но он так долго думал о нем, как о безжалостном преступнике, что стал неосознанно чувствовать к нему отвращение. Доктор схватился за сердце и застонал. Марк подхватил его под локоть, но едва он приблизился, как доктор схватил папку, оттолкнул его и выбежал на улицу.

Доктор Н. влетел в свой кабинет, промчавшись по коридору, и не замечая никого вокруг. Запер дверь на ключ, потом рухнул в кресло и, протерев лицо платком, покачал головой. «Чуть не влип» — выдохнул он. В горле пересохло, психолог выпил стакан воды, но в голову словно заполз червяк. Он резко обернулся и открыл папку. Лицо его стало белее бумаги, а щеки пылали. Папка была стерильно пуста.

VIII

Генеральная репетиция подошла к концу. Все похлопали сами себе, довольные своей работой. Директор всех поблагодарил и высказал надежду, что завтра все пройдет гладко, и все будут еще больше стараться, чем сегодня. Затем он подошел к доктору Н.

— Вы большой молодец, все придумано замечательно. Я подписал все ваши заявки, но так и не получил от вас отчет по деньгам. Неужели вам удалось все организовать без лишних затрат?

Доктор Н. покраснел и ответил:

— Ну что вы, я вложил всю душу. Что касается затрат, то там все скромно. Я зайду к вам с утра с отчетом.

Последние приготовления были сделаны, и когда все начали расходиться, психолог подошел к Марку, который всю репетицию не сводил с него внимательного взгляда, и, конечно, слышал разговор с директором, и как психолог без зазрения присвоил себе весь успех.

— Думаю, нам нужно серьезно поговорить, Марк, как взрослым людям, — сказал психолог уже более мягким тоном, чем в прошлый раз, и старался говорить как можно спокойнее, потому что очень многое сейчас зависело от этого парня.

— Я тоже так думаю, но в подсобке вы решили иначе.

— Я хочу объяснить тебе, откуда взялись эти документы. Речь идет не только об этом празднике, в этом отчете затраты и по организации выпускного вечера. Просто мы оставили этот вопрос до нового учебного года.

— Это чушь, — отрезал Марк, и доктор Н. сменился в лице. — Я недавно перешел в эту школу, но знаю, что и вы пришли сюда после лета. И к тому же я умею читать.

Доктор Н. скривился, глаза суетливо бегали, вид его вдруг стал таким кротким.

— Это ведь не твои деньги, — пробурчал он, — какая тебе разница. Зато мне это спасет жизнь. Понимаешь, у всех бывают трудности в жизни, и я попал в сложную ситуацию, увяз в долгах, я хочу выбраться и начать с чистого листа. Эти деньги все равно осядут в чьем-то кармане, а так хоть помогут кому-то. — Доктор свел брови и весь сжался. Это признание далось ему с трудом, в этот момент он действительно вызывал жалость, но Марка волновало другое.

— Какаятрогательная речь. Я отдам вам документы с одним условием.

— Ну, и что ты хочешь? Долю? — прошептал он лукаво.

— Что вы, нет! Не мерьте всех людей по себе! — Психолог содрогнулся и в ужасе огляделся. Успокоившись, что их никто не слышит, побеждено опустил плечи. Он стоял такой жалкий, что Марк уже почти был уверен, что никакой он не террорист.

— Прежде всего, что вы прячете в подсобке?

— Там лежат фейерверки, ты ведь видел.

— Почему их так много? Вы ведь на всем экономите.

— Он достался мне бесплатно.

— То есть вы его украли.

— Почему сразу украл? Мой партнер обанкротился, а он должен был мне, и вернул долг таким образом. Эта пиротехника контрабандная и, скорее всего, старая, неизвестно, где и как хранилась. Надеюсь, хоть один заряд сработает.

Марк нахмурился, все это звучало нелепо и бессмысленно.

— Ладно. Что ещё вы скрываете?

— Там ничего больше нет. Клянусь.

В этот момент Марк понял, насколько этот человек ему неприятен, но почему-то поверил ему, похоже, тот оказался обычным прохвостом.

— Ладно, — сказал Марк, подумав, — я верну папку после праздника, обещаю, и не волнуйтесь, с ними ничего не случится. И, кстати, фейерверк отменяется — это не безопасно.

Доктор медленно сглотнул и кивнул. Провожая Марка взглядом, глаза его стали как две щели, в которых блеснул хитрый свет.

Марк медленно плелся по темному школьному коридору. Классы уже были закрыты, в одном домывала пол уборщица, что-то напевая себе под нос, каждый звук эхом разносился по опустевшему зданию. Он вышел в большой вестибюль, где были выставлены стенды с прикрепленными к ним рисунками для конкурса. Марк прошел вдоль рядов, потом повернул и прошел обратно. На рисунках, где-то лучше, где-то хуже, были изображены обычные картины из жизни: натюрморты, пейзажи, люди или животные. Марк просмотрел подпись с автором на каждой работе, и пришел к окончательному выводу, что рисунка Зои здесь нет. Ему стало обидно за нее. Вероятно, учитель исключил ее работу из-за того, что она сильно выбивалась бы среди остальных. Он вспомнил ее вчерашнее творческое безумие и тяжело вздохнул. Потом расстроенно покачал головой и пошел к выходу, думая о завтрашнем дне. Он исчерпал все возможности, но не заметил за доктором подозрительного поведения, кроме подделывания чеков. Если бы тот задумал поджечь или взорвать школу, Марк и охрана непременно заметили бы это. Но завтра он будет начеку. Конечно, он договорился не запускать фейерверки, но вдруг тот все-таки что-то задумал или его сообщники. Для надежности он решил спрятать ящики, чтобы ни у кого не было соблазна. Ключи он так и не раздобыл, но у него была его верная скрепка. Он ловко вскрыл дверь и начал перебирать коробки.

— Какого…

Коробок с фейерверками будто и в помине не было.

IX

Было уже поздно, но Марку просто необходимо было поговорить с Зои. Она встретила его сонная и вялая, хотя спать не собиралась.

— Я ждала маму, но, похоже, она опять придёт ночью или ближе к утру.

— У тебя были новые видения?

— Касаемо нас или родных — нет. Ни про доктора, ни про уборщика, ни про праздник. Если ты об этом.

— Думаю, ничего страшного не случится. В обмен на документы мы договорились отменить фейерверк.

— И он согласился?

— У него нет выбора. Но лучше завтра останься дома. А я прослежу, чтобы ничего не случилось.

— Звучит очень самонадеянно. Доктор тоже не дурак. К тому же если я останусь дома, кто спасет ребенка.

— Ты даже не знаешь, где его искать. И вообще, не будет пожара, — сказал Марк, проведя рукой по волосам, сам не уверенный в своих словах.

— Будущее не изменить, — вздохнула Зои.

Марк не ответил и попытался возразить только своим взглядом, но и это ему не удалось, он и сам уже не знал во что верить.

После бурной недели и бессонной ночи в раздумьях, проснуться оказалось еще сложнее, чем обычно. Марк приоткрыл один глаз.

— Вставай, засоня, — мама погладила его по голове. — Тебя ждёт сюрприз.

«Надеюсь, единственный на сегодня» — подумал Марк, и нехотя выполз из-под одеяла. Неистово протер глаза и вдруг услышал голоса из соседней комнаты, родителей и еще чей-то. Его будто током ударило, он подскочил и стремительно вошел в гостиную.

— Братишка! Ты как всегда, штаны забыл надеть! — Из центра комнаты на Марка большими озорными глазами смотрела его рыжая копия, только повзрослевшая и возмужалая.

— Ден! — Марк не верил своим глазам. Он крепко обнял брата. — Наконец-то приехал! — Брат похлопал его по спине, играючи сделал захват за шею сзади и потрепал его шевелюру.

— Ну, ты совсем раскис, жмешься, как девчонка! — Но глаза выдавали, насколько он тронут долгожданной встречей. — Вытянулся как сосиска!

— Ты тоже! Только вширь.

Они уселись за стол. Отец расспрашивал Дена о делах, о работе, мама хлопотала вокруг, казалось, так было всегда, и брат никуда не уезжал. Марк не сводил с него глаз, они не виделись несколько лет, ему о стольком хотелось рассказать, расспросить, показать город. В голове закружилась вереница планов.

— Полегче, братец, не все сразу, — сказал на это Ден, — я заехал на один день, можно сказать, проездом, дел еще много. Но теперь мы будем видеться чаще, а на новый год я обязательно приеду на все каникулы, и мы оторвемся!

После шумного и веселого завтрака братья сидели в комнате Марка. Ден рассматривал недоделанный макет аттракциона. Марк понимал, что давно должен быть в школе, но сейчас важнее всего было быть здесь, и он искренне надеялся, что Зои осталась сегодня дома.

— Ты должен кое-что узнать, Марк, — начал Ден, тон его стал серьезным, — это твое право, как личности. Ты уже взрослый парень, все поймешь. Не знаю, были ли у тебя подозрения на этот счет, как у меня в твоем возрасте. Когда у меня появились первые мысли об этом, я, конечно, побоялся спросить напрямую у родителей, поэтому порылся в документах, и все подтвердилось. Наши родители — на самом деле наши родные тетя и дядя. Мне очень жаль, но наши мама и папа погибли, когда мы еще ничего не соображали. Тетя с дядей сразу взяли нас, они решили, что будет лучше полностью усыновить нас, но сказать ли нам об этом, как и когда — они так и не решили. Боялись, наверно, как мы воспримем эту новость, как переживем смерть родителей. Разговор был тяжелый, я им такого наговорил, вспоминать стыдно. К сожалению, мне понадобилось слишком много времени понять это. Надеюсь, ты не такой урод, и все поймешь сразу.

Лицо Марка вытянулось, он не сразу смог осознать услышанное и сидел молча, оцепенев. Потом проговорил хмуро:

— Ты поэтому столько лет не приезжал? А я думал, занят, как говорили мама с папой. Еще думал сбежать к тебе, думал, забыл нас.

— Да, я рассердился, что они нам ничего не рассказали. Мама, то есть тетя, так плакала. А ведь они и сами собирались рассказать, просто время еще не пришло. Я болван, наконец, понял, как много они для нас сделали, сколько любви подарили.

— Но почему они не сказали мне, когда ты узнал?

— Уезжая, я потребовал молчать, пока сам не расскажу, когда надо. И вот теперь я их отлично понимаю, смотрю на твою кислую мину и понимаю.

Марк не знал что сказать. Мир все тот же, а он будто вне его. Странно узнать, что он не тот, кто он есть. Вроде бы все осталось по-прежнему, но прошлое вдруг изменилось, и он уже никогда не будет прежним.

— Мы всегда уверены, что видим очевидное, а потом понимаем, что все совсем не так, как воспринимаем мы.

— Ты стал философом. — Ден улыбнулся и обнял брата. — Не бери сильно в голову, они для нас самые родные люди и готовы жизнь за нас отдать.

X

День стоял великолепно солнечный. На всю улицу раздавалась праздничная музыка. На входе можно было получить программу мероприятия, и доктор Н., прочитав одну из них, удовлетворенно кивнул себе. «Сюрприз» в конце расписания стоял на месте. Отлично, ее не успели перепечатать. Доктор удивился, что Марка пока не видно, хотя он тоже ответственный и должен контролировать участников. Что ж, так даже лучше, без него спокойнее, он наглым образом захватил его тайну, и имеет наглость шантажировать этим. К счастью, директор позабыл про их уговор просмотреть отчет утром. Он как раз прошел мимо, сопровождая персон из департамента, даже не взглянув на психолога. Доктор Н. учтиво со всеми поздоровался, и делегация проплыла дальше по холлу.

Школа и прилегающая территория были нарядно украшены: повсюду были шары, разноцветные флажки и ленты, флаги с эмблемой школы и юбилейной датой. По бокам от главного крыльца и выхода в школьный двор стояли связки гелиевых шаров, а на стенах висели плакаты, изображающие успехи учащихся и учителей, фотографии с олимпиад и спортивных соревнований. Вдоль одной стены выставили все кубки, завоеванные школой за пятьдесят лет. На самом деле все это ничего не стоило для школы — шары, ленты, флаги и прочую праздничную атрибутику принесли Марку ученики со всей школы; большинство плакатов и фотографий нашлось в подсобном помещении; остальное подготовили учителя, по указанию психолога, якобы по распоряжению директора. Доктор Н. приложил немало усилий договориться с продавцами, чтобы получить чеки на все необходимое, не забыв изрядно приписать суммы в большую сторону. А уж сколько всего понадобилось для сцены. Несмотря на чрезмерное любопытство Марка, он вынужден признать, что этот рыжий парень умеет организовать людей; он даже представить не может, где можно было все это раздобыть, но зато прекрасно представляет, как приписать в статью расходов и сделать подтверждающие документы.

Доктор рассчитывал, что придет много людей, но не предполагал, что настолько, кое-где в коридорах было не протолкнуться. Когда начались конкурсы, казалось, и родители вспомнили детство, они с беззаботностью носились наперегонки и участвовали в викторинах. После официальной части, когда были сказаны все поздравительные речи, вручены награды и подарки, и начался концерт, солнце уже клонилось к закату.

Ден видел, что Марка что-то беспокоит, что-то помимо того, что он ему рассказал о родных, тот снова и снова поглядывал на часы. Марку не давала покоя мысль, что сейчас происходит в школе. Наконец, не выдержав, он вышел в другую комнату и набрал Зои.

— Зои! Где ты?! Что ты решила?!

— Я…Ты знаешь, я думаю, это судьба… — услышал он слабый голос.

— Нет! Только не… — Она не дослушала его. Он стал быстро соображать.

— Эй, ты в порядке? — к нему подошел брат и, заметив растерянный вид Марка, добавил: — Случилось что-то?

— Мне нужно бежать, — встревоженно ответил Марк. — Извини меня, это очень важно.

— Конечно, беги. Но может, нужна помощь? Давай я пойду с тобой.

— Нет. Все нормально. У тебя ведь тоже время поджимает.

— Да, верно, нам вечно не хватает времени. Но я переживаю, что ты попал в беду.

— Нет, Ден, правда, проблемы не у меня, я должен помочь другому человеку. Приезжай поскорей снова. — Они крепко обнялись. В голове, как шмель, пронеслась мысль, а увидятся ли они снова. Опять расстаться с братом было нелегко, но дольше тянуть было нельзя. Время уже было вечернее, когда нехотя попрощавшись с Деном, он выскочил из дома и на ходу набрал Зои. В телефоне монотонно раздавались гудки. Он громко зарычал. Солнце почти скрылось за горизонтом. Марк провел по рыжим волосам и помчался в сторону школы. Только бы успеть. На улице не было ни души. Должно быть, все пошли на праздник. Издалека доносились отголоски музыки. До школы было четыре квартала, и еще нужно было пересечь парк. Едва он достиг последнего поворота, воздух пронзил грохот, а небо осветилось разноцветной вспышкой. Марк застыл на месте и ахнул.

XI

Залпы раздавались один за другим, вспышки и свист непрестанно сменяли друг друга. С улицы за школой доносились восхищенные возгласы. Зои шла по коридору, от каждого хлопка она вздрагивала и в животе что-то сжималось. Она чувствовала, что судьба непреодолимо приближается к ней. Она уже точно знала, к какой двери направляется, но не была уверена, что готова встретить то, что ждет за ней. Она пыталась не думать об этом, она должна найти девочку. Навстречу прошли несколько учеников и их родителей, и стало совсем пусто и тихо, только отсвет и залпы салюта за окнами. Мурашки пробежали от поясницы к затылку — перед ней была дверь в кабинет, к которому она решительно шла. К ее облегчению дверь оказалась не заперта.

Марк бежал, не жалея ног и стараясь не думать, что возможно опоздал. Он вспомнил события последнего месяца, как он познакомился с Зои, и ему вдруг стало страшно, это ведь не сон и не игра, что если ее предсказание сбудется, и она умрет. Его ноги стали ватные, он остановился и увидел в конце улицы школу, когда раздался очередной взрыв салюта. Маленький огонек в темном небе со свистом взлетел вверх и искорками рассыпался над школой. Они не успели догореть, как новые несколько хлопков сразу разрезали воздух, но последовавший за ними свист оборвался раньше, чем Марк успел сообразить, что произошло.

Зои открыла дверь, в помещении был полумрак, только слабый свет из окна, и там никого не оказалось. Столы были завалены одеждой и сумками. Наверно, ученики и их родители оставили их, подумала Зои, и в этот момент стекла в окнах задребезжали, по школе эхом разнесся грохот. В окне где-то совсем близко появился яркий свет, за стеной будто трещала большая печка, становилось жарко. Воздух стал горьким, в горло будто впились колючки. Еще мгновение и дым начал заполнять все пространство, дышать становилось все сложнее. Но Зои знала, зачем она здесь, приложила платок к лицу и обернулась, за столом с вещами стояла девочка с большими испуганными глазами. Непонятно как она оказалась здесь одна, нужно было срочно выбираться. Зои подошла к двери, но побоялась открыть ее, во все щели сочился едкий дым. Придется выбираться через окно. К счастью, кабинет находился на первом этаже, Зои открыла окно, опасаясь как бы не усугубить ситуацию, но дым уже заполнил весь воздух, каждый вдох давался с трудом. Девочка, всхлипывая и кашляя, прижималась всем телом к ней сбоку, ее тоненькое тельце дрожало, как на морозе.

Марк добежал до школы, когда пламя и дым уже виднелись над школой. Вдалеке послышался вой сирен. Люди убегали подальше от здания, Марк попытался прорваться сквозь них во двор школы, но пробираться сквозь множество перепуганных людей, было невозможно.

XII

Маленькая искра, вырвавшись из оболочки, полетела в окно, по стечению обстоятельств, которое оказалось открыто. Она упала прямо на стол, заваленный бумагами, они вспыхнули в одно мгновение. Хватило доли секунды и огонь, родившийся искрой, вершил свою волю уничтожения. Огонь захватывал в свои владения все новые и новые предметы, набирая большую силу. Он, наконец, вырвался на свободу, ожидая своей очереди в коробках. Благо доктор Н. вовремя перепрятал их подальше от любопытных взглядов, ведь фейерверк был кульминацией его махинаций, за него он получил бы больше всего денег, он просто не мог отказаться от этой важной составляющей его плана, только из-за того, что какой-то юнец вообразил, что это может быть опасно. Находя мельчайшие щели, дым заполнял все новые пространства, пока не добрался до легких девочки, которая стояла перед окном на первом этаже школы.

Зои в нерешительности стояла перед закрытым окном, внезапно она почувствовала, что совсем не может вдохнуть, разразившись жутким кашлем. Она стремительно распахнула окно, и ее обдало свежим воздухом, но горло разрывало болью. Под первым этажом располагался довольно высокий цоколь, в котором находились мастерские и служебные помещения, поэтому прыгать все-таки было рискованно, но выбора не было. На улице послышались голоса, кто-то заметил ее, и к окну подбежали несколько человек, они тянули к ней руки и кричали, чтобы она прыгала. Зои подхватила девочку и поставила на подоконник. Сзади становилось все жарче, пот лился с нее ручьем, она ощущала, что огонь все ближе и нужно действовать быстро. Она взяла девочку за талию и, перегнувшись через подоконник, опустила ее через окно наружу. Люди внизу кричали, но она не могла разобрать слов, она словно находилась в вакууме, почти не понимая, что происходит. Когда она начала разжимать хватку, она почувствовала, как внизу приняли девочку из ее рук, и та благополучно оказалась на земле. Все это случилось в одно мгновение, но для Зои все происходило, как в замедленной съемке.

Двор школы уже оцепили полицейские и выводили оставшихся людей с территории. Повсюду была беготня и шум, пожарные машины стояли рядами вдоль школы, пожарные тянули шланги. Машины скорой помощи прибывали одна за другой. Тем временем зарево становилось все больше. Марк чувствовал бешенство, почему они медлят, почему все так долго. Он попробовал прорваться внутрь через центральный вход, но дорогу преградил охранник. Мимо пронеслось несколько пожарных.

— Внутри кто-то еще остался? — Спросил один из них у охранника.

— Думаю, что нет, все были на улице, смотрели концерт и салют, — ответил тот.

— Девочка! — Крикнул Марк. — Там внутри девочка!

Двое пожарных ринулись внутрь. Один задержался и спросил, знает ли Марк, где она может находиться, но он ответил с горьким сожалением, что не имеет представления. Он хотел незаметно проскочить с ними, но охранник снова не пустил его и высказал, чтобы он немедленно убирался отсюда.

Марк обежал квартал, и оказался с обратной стороны школы, за сетчатым забором он увидел несколько открытых окон на первом этаже. Из двух окон валил черный дым, и вырывались языки пламени, доносилось жуткое шипение и треск. Даже находясь на таком отдалении от здания, Марк почувствовал жар. Он смотрел во все глаза, в последнем из открытых окон он увидел силуэт, а внизу толпу людей, они тянули руки вверх и кричали. Вдруг в окне появилось знакомое лицо, перепачканное сажей. Марк содрогнулся. На доли секунды его взгляд встретился с глазами Зои. Он почти не сомневался, что она смотрит именно на него сияющими глазами, и в этот миг пламя за ее спиной вспыхнуло с новой силой, в толпе кто-то вскрикнул. Лицо Зои провалилось в черноту.

Часть 3Вопрос небу

I

Она идет по пустому темному коридору, слышно только глухой стук ее каблуков. Кажется, этот коридор бесконечный, не видно конца, нет окон, одни двери. Много дверей. Она дергает за ручку — одну, другую — похоже, все двери заперты. Она оглядывается, позади такой же бесконечный коридор. Вдруг она слышит чей-то крик, зовущий и протяжный. Она останавливается и прислушивается.

— Мама! — Снова неистовый крик, откуда-то издалека. По телу пробегает дрожь. Она не понимает, откуда доносится голос. Бежит по коридору, открывает рот, чтобы позвать в ответ, но не вырывается ни звука. Она судорожно толкает каждую дверь.

— Мама, мама-а-а! — голос усиливается, становится истошным, переходя в визг. Она стучит в двери ногами и руками, ноги подкашиваются, и она беззвучно кричит.

Мама Зои проснулась в мокром поту на маленьком диване у себя в кабинете. Ей просто приснился кошмарный сон. Эти сутки, проведенные в невыносимом напряжении, и их завершение сильнейшим разочарованием, забрали последние силы, и она, едва прилегла на диван, не заметила, как уснула. Она посмотрела в окно, солнце приближалось к горизонту. Вспомнились последние события, и душу снова наполнили горечь и унижение.

Позавчера он должен был заехать за ней. Она выпорхнула из офиса в новом платье, с вожделением ожидая этого вечера: уютный ресторан, бокал вина и приятная беседа с любимым человеком. Она уже не надеялась, что встретит мужчину своей мечты, который бы предугадывал каждое ее желание, и в котором она готова была бы раствориться. Они познакомились в суде, он тоже был адвокат, и очень успешный, как она догадывалась. У них действительно было много общего, он понимал ее с полуслова. В последнее время они стали встречаться реже. У него появились проблемы с бизнесом, и он мог лишиться всего в любой момент. Она была уверена в нем, он надежный и сильный, а этот сложный период — первое испытание для их отношений, но она была убеждена, что вместе они со всем справятся. Он до последнего отказывался от ее денег, но и ее сбережений оказалось недостаточно. И она приняла решение (тогда ей казалось, что это была ее личная инициатива, а не его воздействие) взять кредит под залог своего имущества. Она не подозревала, чем это обернется, уверенная, что он все вернет. К тому же на руках у нее была расписка, которую он сам предусмотрительно составил.

И вот в тот день они должны были отметить удачное свершение сделки. Она вышла на улицу и вдохнула сырой осенний воздух. Но он так и не приехал. Не появился он и в последующие дни. Его телефон был недоступен. В душе начало закрадываться нехорошее предчувствие. Она использовала все свои связи. Данные из расписки проверили по всем базам, но оказалось, что такого человека никогда не существовало.

II

Она заставила себя встать и прошла в туалет. Отражение в зеркале вызвало отвращение: опухшие веки, красные глаза. Она умылась холодной водой. Негодование готово было вновь прорваться наружу отчаянным рыданием. Тишину пронзил телефонный звонок. Она безнадежно посмотрела на телефон. Думая, какие вести ждут ее с той стороны, подошла к столу и нажала кнопку ответа, в глубине души надеясь, что они хорошие. Она слушала молча и не опустила телефон, когда пошли гудки. Медленно, смотря в одну точку, она осела на стул. По вискам стукали маленькие молоточки. Она убрала телефон и достала из сумки конверт, смотря на него, будто он был с другой планеты. Дрожащими руками она открыла его и достала письмо:

«Мама,

я не знаю, когда ты прочтешь это письмо, и прочтешь ли его вовсе. Но я все же надеюсь, что смогу донести до тебя свои чувства и переживания. У меня есть тайна… странность… дар… — кто как это называет, но для меня это скорее недуг, проклятье, если хочешь. Забавно, но ты даже знаешь, о чем я говорю, но ни тогда, ни потом ты не осмыслила моих слов, думая, что я фантазирую. Может это уже и не важно, но я хочу, чтобы ты осознала, поняла какая твоя дочь, что меня беспокоит. Я вижу прошлое. Вижу будущее. Близких людей, знакомых и нет. Звучит странно, безумно, но это так. И эти моменты неприятны, я чувствую тошноту и головокружение, не говоря уже о кошмарах, которые иногда, к сожалению, бывают в видениях. Я научилась справляться с этой проблемой сама, но мне не хватает тебя!

Я видела в своих снах и тебя. Так я узнала об этом мужчине, и сон был плохой. Он обманет тебя, тебе будет больно до слез от обиды и разочарования. Мои видения не очень разборчивы, но, кажется, ты одолжила ему много денег, а он не станет их возвращать. Мама, будь осторожна, и дело даже не в деньгах, а в твоем сердце, не доверяй ему. Надеюсь, что ты мне поверишь, и что еще не поздно все исправить.

Я очень хочу, чтобы ты была счастлива!

Люблю тебя.

Твоя Зои»

По щекам текли слезы, но не от обиды и досады, а от стыда и любви. Она прижала письмо к груди, все вдруг стало очевидно. Она будто увидела все со стороны, вдруг осознала все его уловки, и поняла, что, скорее всего, она не первая кто попадает под эти чары. Недобрый смех раздался в голове, ее собственный смех. Но это все уже уплывало куда-то далеко, и сердце наливалось жгучей кровью за единственное ценное, что было в ее жизни.

III

Пожарные завершили борьбу с огнем и занимались скруткой шлангов. Врачи оказывали помощь пострадавшим, которые в основном получили травмы при эвакуации в результате начавшейся паники, потому как фейерверк еще какое-то время продолжал взрываться. Специалисты пожарного надзора опрашивали свидетелей для выяснения причины возгорания. Большинство показаний сводились к одному и тому же: причиной стал фейерверк, запущенный без соблюдения правил безопасности. Толпа значительно поредела, но еще повсюду сновали люди, которые искали своих родных, раздавали пледы, носили воду. Понаехали репортеры, и казалось, их было гораздо больше, чем медиков и пожарных вместе взятых. В воздухе висел тяжелый запах гари.

Марк сидел на скамье с другой стороны улицы возле парка. Ему казалось, что когда-то, очень давно, он хотел угостить Зои сэндвичем здесь. Боль прокатилась по телу и застряла где-то под ребрами. Он весь ссутулился, голова лежала на груди. По рыжей шевелюре циклично мелькали огни, красные и синие. Он уже полчаса пытался что-то разглядеть в своих испачканных копотью ладонях, но что, он и сам не знал. В голове было пусто, только мерное гудение, а в груди будто копошился комок тонких скользких змей. Когда он потерял Зои из виду, весь двор заполонили машины и люди, он попытался перелезть через забор, но его оттолкнули полицейские и натянули заграждающую ленту. Вокруг уже собралось много людей, которые пришли поглазеть на происшествие, некоторые снимали на телефоны.

— Марк!

Он медленно поднял голову: к нему приближались его родные и, к его огромному удивлению, во главе со старшим братом. У его мамы был взволнованный вид, она обняла его и провела рукой по щекам и волосам. Отец осмотрел его, и на всякий случай уточнил, точно ли он никак не пострадал. Марк только печально покачал головой.

— Зои… Она… — голос Марка сорвался, слова застряли в сухом горле, и он закрыл лицо руками. Все встревоженно переглянулись.

Отец взял Марка за плечи и повел к машине скорой помощи. Он никогда не видел его в таком состоянии, похоже, парень испытал сильное потрясение, и лучше, чтобы его осмотрел врач. Но там никого не оказалось. Отец с Деном пошли вдоль улицы в поисках кого-нибудь из медиков. Марк медленно, волоча ноги, неосознанно пошел в том же направлении. Взгляд его был пустой и туманный. Мама держалась рядом, в ужасе оглядывая происходящее вокруг.

— Сынок! Подойди сюда!

Марк повиновался и приблизился к скорой, возле которой стоял его отец. Боковая дверь была отодвинута в сторону, внутри кто-то сидел. Марк медленно поднял глаза и застыл в немом изумлении. Из салона машины в бледном свете лампы, поверх кислородной маски, на него смотрели зеленые глаза Зои.

IV

Когда школьный уборщик поджег последний заряд, доктор Н. поймал на себе одобрительный взгляд директора. Душа хлопала в ладоши. Все получилось. Но кто бы мог подумать, что все произойдет вот так. Он не хотел никому причинить вреда, он только слабый жалкий человек, который только и умеет, что врать и изворачиваться, он только хотел разобраться с прошлым, и начать новую жизнь, без долгов, без страха. Из-за него пострадали люди, а ведь Марк предупреждал, что это не безопасно, он ведь и сам знал, что эта пиротехника слишком старая. Это было безрассудно. Когда он увидел пламя из окна и там ребенка, сердце его рухнуло. Люди помогали, уборщик сразу сообразил и подскочил под окно самый первый, а он стоял, как истукан, разинув рот, и ничего не предпринял. Все пропало.

Он сидел на ступенях главного крыльца школы, поставив локти на колени и обхватив голову руками. Он не мог больше смотреть на весь этот ужас вокруг. Неожиданно к нему кто-то подошел и спросил, не нужна ли ему помощь, он только вздрогнул, замотал головой, встал и пошел прочь.

До Марка, наконец, дошло, что перед ним действительно Зои, живая и почти невредимая. Одна рука была перебинтована, она дышала через маску, пытаясь восстановить дыхание. Она почувствовала непреодолимое желание сфотографировать его сейчас с этой гримасой невероятного удивления и рассмеялась глазами. Марк расплылся в ответ. Отец подбадривающе хлопнул его по плечу. Зои осторожно придвинулась к выходу. Мама Марка обняла ее, закутывая тщательнее в плед, и осторожно вытерла платком ее лицо от копоти.

— Спасибо, — хрипло прошептала она, и появившийся неподалеку врач погрозил по-отечески ей пальцем, она смутилась и снова надела маску.

Они были так заняты Зои, что не заметили, как вернулся Ден.

— Я смотрю, врач больше не нужен? Больной прозрел? — Спросил он. Все обернулись. Зои некоторое время неподвижно смотрела на него. Потом она часто заморгала, и ее глаза округлились. Отец Марка заметил, что часто видит такую реакцию на сходство братьев, хотя разница в возрасте шесть лет. Но Зои думала совсем не об этом. Она продолжала мерно дышать, с хрипом делая каждый вдох. Внезапно ресницы ее опустились.

Марк догадывался, что с ней происходит, и не стал никого звать на помощь. Не самый подходящий момент, учитывая, что она сейчас и так очень слаба, подумал он. Благо никто ничего не заметил: его родители подошли к другим родителям и расспрашивали про пожар. Ден только тронул брата локтем в знак вопроса, но тот покачал головой. В этот момент Зои открыла глаза. Марк подумал, что сейчас не время для лишних переживаний, и попытался отвлечь ее:

— Ты, наверно, уже догадалась, это мой брат Ден.

Ден понял, что сейчас не время лезть с расспросами, и просто улыбнулся ей уже очень знакомой улыбкой до ушей и помахал рукой.

— Кстати, ты чего здесь делаешь, ты ведь спешил по важным делам? — осведомился у него Марк.

— Да вот, вожусь тут с сопляком, который всех до жути перепугал. Удрал в школу, а потом мы узнаем от соседей, что там случился пожар. Уж не ты ли это устроил?

— «Не ты ли это устроил?» — гневно глянув, передразнил его Марк. Ден в ответ пихнул его в плечо. Зои под маской улыбалась. Вдруг выражение ее изменилось, и она показала рукой куда-то за спину Марка. Они с братом обернулись: мимо них проплывала поникшая фигура школьного психолога, виду него был потерянный. К нему подошли несколько человек с серьезными лицами. Они показали ему какие-то удостоверения, и тот, что был в форме пожарного надзора, обратился к нему:

— Вам нужно пройти с нами. Нам нужно задать вам несколько вопросов относительно данного происшествия. — Доктор Н. вдруг заметил Марка и посмотрел на него, в его взгляде было отчаяние. Марк не собирался возвращать папку с чеками и квитанциями. Он нашел в толпе директора и решительно направился к нему, он намеревался рассказать ему все, что знал, и потом отдать папку, как доказательство. Ответственные должны ответить за свои поступки, все могло закончиться гораздо хуже. Но подойдя ближе, он ненароком услышал разговор. Наказание грозило всей администрации школы за запуск фейерверка без разрешения и соблюдения пожарной безопасности, к тому же пиротехнические изделия не имели сертификата. Конечно, директор будет делать все, чтобы не всплыли еще какие-то факты, которые могут навредить и ему в том числе. Поэтому недолго думая, Марк развернулся и подошел к сотруднику пожарного надзора, который опрашивал всех, но не его, а ему было что рассказать.

V

— Зои! ЗОИ! — По улице в направлении школы бежала мама Зои, костюм ее был измят, блузка наполовину вылезла из брюк, волосы были растрепаны. Кто-то из учителей указал ей на машину, и она подбежала к Зои. Она обсмотрела и прощупала свою дочь с ног до головы. Потом прижала к себе, осыпая поцелуями. Зои была в изумлении, и молча принимала этот неожиданный взрыв нежности. К ним подошел врач, который издалека, занимаясь другими пострадавшими, наблюдал за состоянием Зои. Он осмотрел ее еще раз, и рассказал родительнице, какие повреждения получила ее дочь, и какое необходимо лечение. Мама Зои очень внимательно слушала и засыпала врача вопросами. Когда он, наконец, отошел, к ним подошла девочка из первого или второго класса. Зои узнала эти глаза. Пожалуй, она никогда не сможет их забыть. С ней были ее родители, они горячо пожали здоровую руку Зои и обняли ее мать.

— Ваша дочь — герой, — обратилась мама девочки, потом повернулась к Зои: — Ты спасла нашу Люси, мы так благодарны тебе!

— Как вовремя ты оказалась там, — добавил отец спасенной девочки.

— Жаль, что ты пострадала, — тоненьким голоском проговорила сама Люси и закашлялась. Получив небольшое отравление дымом, она в целом была в полном порядке. Внизу из окна ее сразу подхватили люди и легонько опустили на землю, потом она сразу попала в руки врачей. — И я не успела взять фотоаппарат, он, наверное, сгорел.

Родители смущенно оглянулись.

Их окружили учителя, журналисты и другие родители, которые подхватили разговор. Все хвалили Зои и говорили комплименты ее маме, кто-то задавал вопросы, что именно там произошло, и молва пошла дальше по толпе. Зои смутилась, она не знала, что сказать и просто улыбалась, уткнувшись лбом в материнскую шею. Пережитые эмоции и полученные травмы навалились вдруг дикой усталостью, и она начала чувствовать слабость, хотелось поскорее оказаться в постели и в тишине. Родители Люси пожелали скорейшего выздоровления и направились к своей машине. Журналисты фотографировали и собирались взять интервью, когда подошел отец Марка и отстранил их подальше от Зои и ее мамы, которая теперь не отходила от дочери ни на шаг.

VI

Ветер становился сильнее с каждым днем, напоминая о скором приближении зимы. Солнце появлялось из серости неба все реже, а деревья стояли уже без листьев, в сонном оцепенении ожидая первых заморозков.

Здание школы пустовало. В результате пожара полностью выгорели два класса, и частично пострадали соседние с ними кабинеты. Велись ремонтные работы, и ученики были распределены по другим школам. Расследование затянулось, но ходили слухи, что директор школы уже снят с должности, и привлечен к ответственности, а школьный психолог, который признал свою вину, находился под домашним арестом и ожидал вынесения решения суда. Также кто-то пустил слух, что якобы один ребенок погиб при пожаре, но это тщательно скрывается. Другие говорили, что одна девочка спасла ребенка с помощью телепатической силы. Некоторые версии были совсем абсурдные.

Марк и Зои, к их общему огорчению, в результате распределения оказались в разных школах. Последний раз они виделись, когда Марк навестил ее в больнице, где она провела несколько дней после пожара. Она быстро восстановилась. Старания врачей, отдых и безмерная забота ее матери способствовали этому в полной мере. Спустя три недели после пожара, они встретились в парке в выходной день, и, прогуливаясь по пустынным аллеям, делились впечатлениями от других школ. Зои не заметила ничего особенного, школа была самой обычной, мало отличаясь от предыдущей, а Марк не переставал выказывать свое восхищение от его новой школы, в которой все было еще более великолепное, чем в их родном учреждении. Зои иронично осведомилась, нашел ли он уже какую-нибудь тайную дверь и не заметил ли чего-нибудь странного в ком-нибудь из учителей. Марк в ответ только криво улыбнулся и глубже натянул шапку. Помпон на его шапке раскачивался в такт шагам. День был спокойный и безветренный, но от холодного воздуха стыли уши и нос. Они шли некоторое время молча. Потом Марк спросил:

— Как у тебя с мамой?

— Все хорошо, она стала больше бывать дома, каждый вечер мы вместе смотрим телевизор или чем-нибудь занимаемся. Мы будто заново узнаем друг друга.

— А как твои видения? Их не стало меньше?

— Нет, в этом все по-прежнему. Только я стала относиться к ним иначе, проще что ли. И я веду записи, как ты советовал. По крайней мере, теперь рядом есть человек, с которым я могу спокойно обсудить это. Даже два человека. — Она бросила на него быстрый взгляд. Он довольно кивнул в ответ.

— Я думала о школьном психологе, докторе Н., мне немного жаль его.

— Сам виноват. Он совершал незаконные действия, подверг опасности людей, большинство из которых дети. По его вине ты чуть не погибла. Он должен ответить за это. Хотя мне кажется, такой человек из всего выкрутится.

— Он не такой плохой. Это ведь он вызвал пожарных. — Марк остановился и резко повернулся, лицо его выражало недоверчивое изумление. — Да. Я встретила его в нижнем вестибюле в тот вечер, когда я зашла в школу. У него был беспокойный вид. Он вдруг почему-то спросил меня, случится ли что-то нехорошее. Это было так странно и неожиданно. Я ответила, что это очень вероятно, и попросила позвонить в пожарную часть. Он напрягся, но по его взгляду я почувствовала, что он почему-то мне верит.

— Надо же, — сказал Марк с сомнением. — Поэтому они приехали так быстро, едва все началось. — Зои закивала. — Лучше б он салют этот запустил где-нибудь в поле.

«Или у себя дома» — подумал он.

— Кстати, как ты нашла Люси, эту девочку из видения?

— Помнишь, я как-то рисовала целый вечер, пытаясь вспомнить подробности того сна. Это совершенно не помогло. Хотя, может и не совсем, потому что той же ночью я проснулась и внезапно вспомнила, что видела во сне свой рисунок на столе, тот самый, который принесла на конкурс. Свой рисунок я всегда узнаю, даже из тысячи работ. — Марк закивал понимающе. — Значит, это был кабинет изобразительного искусства. И его окна как раз выходят во двор.

Зои вдруг осознала, что ее работа просто валялась в кабинете на столе. Сейчас это уже было не важно, ее рисунок стал пеплом, это уже в прошлом.

Один вопрос крутился в голове Марка уже давно, и теперь, когда Зои оправилась, он смог, наконец, спросить:

— Во сне ты видела, что погибла, но ты жива. И я думал, что так и случилось, когда рухнул потолок, и ты пропала где-то в огне. Значит, тебе удалось изменить судьбу?

— Я много думала об этом и кое-что поняла. Во сне обрушился потолок, да, так мне показалось. В реальности произошло то же самое, только на самом деле на меня навалился пожарный. Он закрыл меня всем телом от того, что отвалилось от потолка и от огня. А тело это, скажу тебе, оказалось здоровенным, будто на меня полздания рухнуло. Потом мы выбрались через окно, но этого я уже не помню. Я очнулась, а вокруг меня были врачи. Сначала я подумала, что умерла, но врачи сказали, что я проживу долгую интересную жизнь, если постараюсь и сделаю вдох. И я стала дышать.

VII

Они дошли до конца парка, откуда открывался вид на шоссе внизу, и сидели на качели, едва покачивалась, смотря вдаль. Зои не знала, может ли она обсудить с ним то, о чем ее давно беспокоили мысли, об одном ее сне, и робко проговорила:

— Марк, я видела сон про вас с братом. Про ваше прошлое, когда вы были совсем маленькие. Может, я не должна говорить тебе, но там…

— Наверное, ты о том, что нас усыновили. Да, так и есть, Ден рассказал мне. И, заметив ее удивленно взволнованный взгляд добавил:

— Ого, неужели я опередил тебя хоть в каком-то важном известии!

— И ты так спокойно говоришь об этом?

— Да, я люблю их, они любят меня, и я им благодарен, что в самый тяжелый и страшный момент в нашей жизни они не бросили нас. Конечно, в душе я еще переживаю, порой чувствую себя обманутым, немного злюсь. Еще я сильно грущу по родным родителям, которые погибли. Кстати, Ден обещал, что весной мы обязательно съездим на их могилу. Но тетя и дядя то ни в чем не виноваты. В общем, справляемся помаленьку. Вы с мамой заново узнаете друг друга, а я заново узнаю себя и своих родных.

Зои взяла его за руку, он едва улыбнулся, но вдруг задумался.

— Получается, ты видела прошлое про нас, а что же было в будущем?

Зои не хотелось говорить ему, она вспомнила тот страшный сон и вспомнила вечер после пожара, когда к машине скорой помощи, в которой она находилась, подошел его брат Ден, и насколько ее поразило их внешнее сходство. Внезапно ее осенила мысль, она сопоставила образ из сна и лицо Дена, и она не сомневалась, что именно он был в том сне, это его обвинили в убийстве, а не Марка. Холодок пробежал по спине, совсем не связанный с осенней погодой. В любом случае, как она скажет об этом Марку.

Густой, очень густой туман. Сквозь него она видит, как рыжий мальчик перелазит через забор. Он спрыгивает и оглядывается. В руке у него какой-то предмет, она присматривается — похоже на букетик цветов. Он проходит мимо нее, она поворачивается вслед за ним и вздрагивает: перед ней каменные прямоугольники, земля утыкана ими. Кладбище. Мальчик останавливается возле одного надгробия и опускается на колени…

Ее сознание уносится вдаль от этого места, и она оказывается в темном переулке. Доносятся крики. Мимо проносятся два парня. Туман становится немного прозрачнее, и она видит, как два человека яростно дерутся. Возле стены, вжимаясь в нее, стоит напуганная девушка. Один из дерущихся рыжий парень. Ден. На какое-то мгновение другой парень отстраняется, но снова набрасывается, и Ден делает ответный удар, от которого неизвестный парень всем своим весом летит на железное ограждение…

Она внезапно припомнила это видение, которое случилось вечером после пожара. Ей снова стало дурно от него. На удивление Марк не продолжил допытываться от Зои, что она видела про их будущее, и помалкивал. Но теперь она не могла не думать об этом. Она снова и снова сравнивала лица из сна и реальности, и теперь у нее не осталось сомнений — это действительно был брат Марка. И то, что произошло с ним, было ужасно. Возможно, нужно предупредить Дена об этой драке, вдруг получится избежать ее, и он просто заступится за девушку, но не нанесет этот последний роковой удар. Она уже начала решительно говорить, но Марк вдруг прервал ее:

— Может ты права, и ни к чему знать, что будет дальше. Постоянно беспокоясь о прошлом и будущем, мы можем лишиться настоящего.

— Верно, — тихо ответила Зои, не представляя, сколько ей понадобится сил, чтобы всю жизнь нести эту ответственность за знание о прошлом и будущем других людей, которое возможно и нельзя изменить, но, вероятно, стоило бы попробовать. А иначе просто непостижимо, зачем ей этот мучительный дар.

Поднялся ветер, Зои поежилась и встала с качели. Марк посмотрел на нее.

— Получается, будущее нельзя изменить. И все-таки, тогда почему и для чего ты видишь эти сны? — Вопрос был адресован скорее небу, чем Зои. Ее позабавило, как у них сошлись мысли.

— Мы никогда не узнаем ответа. Может быть, чтобы не забывать, что всегда есть выбор. А может быть это просто сны. Которые сбываются. А можно считать это простым совпадением. — Она пожала плечами.

Он задумался. Потом пристально посмотрел на нее снизу вверх. Ее зеленые глаза на фоне серого неба казались еще ярче. В них был целый мир, загадочный и бесконечный. Широкая улыбка расплылась на его лице. Как будто солнце пробилось сквозь плотные облака.

— Ты чего? — спросила Зои.

— А у меня дежавю…

Оглавление

Часть 1Сон под дождем

Часть 2Чек на жизнь

Часть 3Вопрос небу