Все контракты должны быть исполнены (СИ) [Марат Жанпейсов] (fb2) читать онлайн

Все контракты должны быть исполнены

Глава 1

Деревья шелестят под напором сильного ветра, в котором чуткие уши могут различить разные звуки: шаги животных, щебетание птиц и шум недалекой реки. Но гораздо больше запахов, которые может различить нос маленького животного. Большинство из них малознакомы, но кое-что легко угадывается уже сейчас, например, родная деревня, где перемешаны запахи родни, еды и домов.

Еще ребенок по здешним меркам шустро ныряет в кусты, когда до ушей доносится подозрительный звук. Но это оказывается лишь птица с серым оперением, взлетевшая с ветки над головой. До этого детеныш стоял с закрытыми глазами, больше полагаясь на слух и обоняние, а теперь разглядывает фиолетовые листья дерева, которое раскинуло крону над головой. По коре бегают многочисленные насекомые белого цвета, но они невкусные, лисенок это уже давно выяснил.

После этого зверек бежит в сторону дома, где её наверняка уже хватились. Ловкие лапки почти не оставляют следов на земле, а пушистый хвостик дополнительно заметает на тот случай, если кто-то решит преследовать. В этом нет большой необходимости, просто инстинкты подсказывают делать именно так. Жаль лишь, что запах так просто не скрыть.

Вот впереди показываются невысокие домики, где живет родное племя. Зверолюди расселены почти по всем землям, но не строят государств, а войны по большей части являются локальными спорами за территорию. В этом плане родное племя не слишком воинственное, так как здесь не так уж много взрослых воинов. Лисье племя предпочитает не охотиться на других зверолюдей и жить в дружбе с соседними племенами. К счастью, это удается, поэтому здесь царит мир и можно вот так убегать исследовать незнакомый и страшно интересный мир вокруг.

— Посмотрите, кто явился, — громко заявляет женщина с алыми волосами и лисьими ушами на голове, стоящая рядом с дверью в дом. — Где же тебя носило? И почему набрала колючек в хвост?

Лисенок смотрит на хвост и видит, что мать права, три колючки плотно засели в меху. После этого размер тела немного увеличивается, чтобы принять одну из двух форм, которой с рождения наделены зверолюди. Их народ от природы имеет звериное обличье и человеческую ипостась, которую, впрочем, трудно спутать с настоящими людьми, которых Амелла никогда здесь не видела.

— Я просто побежала за мышкой, а потом поняла, что уже в лесу. Я двигалась осторожно, правда, — оправдывается девочка, выдирая колючки из хвоста.

— Вот так всегда. Твое любопытство до добра не доведет. Ты ведь знаешь правило, что нельзя уходить в одиночку, никого не предупредив. Этот мир только кажется мирным, но в нем скрывается много зла. Заходи в дом, — мать-лисица заходит внутрь.

Амелла, понурив голову, идет следом и оказывается в настоящем центре различных ароматов. Даже в человеческом обличье, в котором удобнее всего использовать речь и пользоваться ручным трудом, нюх почти не теряет остроты. Тут и запах мяса, и сушеных трав, и дыма от костра.

Лисенок подходит ближе к огню, грея голое тело. Зверолюди в большинстве своем не используют одежду в повседневной жизни, особенно, если нужно принимать звериный облик. Вот только взрослые имеют более грубую кожу, в которой даже в ночной холод можно ходить без одежды, а вот Амелле еще только предстоит научиться так «утепляться». Сейчас накрывается одеялом, чтобы стало еще теплее.

Взгляд падает на отцовские доспехи, это единственная одежда, которая жизненно необходима лисам, не имеющим в зверином облике какой-либо брони. Все же они не боги звериного мира подобно драконам. К счастью, отцу давно не приходилось примерять на себя легкий кожаный панцирь с наручами и наколенниками. Сейчас он вместе со старшим братом Амеллы на охоте.

— Раз сидишь у огня, помоги перемешивать еду, — мама вручает деревянную ложку и приказывает мешать кашу в котелке.

— Сегодня мы будем есть приготовленную пищу?

— Да, а что? Тебе не нравится?

— Сырую не нужно готовить, достаточно лишь поймать.

— Отец принесет тебе какой-нибудь гостинец, но тебе нельзя привыкать только к одному типу еды. Если ты в зверином облике, то ты охотишься и ешь сырое мясо. Если в человеческом — то нужно употреблять приготовленную пищу. И тебе нужно больше времени проводить в последнем обличье, если хочешь вырасти умной и красивой. Ты ведь хочешь стать такой?

— Я хочу быть красивой! Но можно неумной, если будет еще красивее.

— Это не так работает, Амелла. Не забывай мешать.

— А почему мы такие? Кто мы: звери или люди? И не должны ли мы выбрать что-то одно?

— Ох, Амелла, для ребенка ты задаешь слишком сложные вопросы. Лучше спроси, откуда появляются дети.

— Но я уже знаю это. Вокруг так много вещей, которые я не понимаю.

— Это нормально. Все в детстве задаются разными вопросами. Но попробуй начать с чего-нибудь полегче. Например, с запоминания рецепта моей каши. В прошлый раз ты кинула слишком много соли, стоило мне отвернуться.

— Я люблю лизать соль, — улыбается девочка, от которой уже прячут солевые камни.

— Будешь много лизать соль, хвост отвалится. А без хвоста и жизнь не мила.

— Неправда! Симрида сказала, что от этого хвост не отвалится.

— Ну раз сама Мудрая это сказала, то спорить не буду, — мать пробует бульон.

Постепенно день идет к завершению, а солнце садится за горизонт. Оно мягким светом прощается с природой, и на освободившееся место приходит прохлада. Второе солнце сегодня не встало на небе, что говорит о приближении осени. Летом обычно большое и малое вместе проходят по небосводу.

— Мам, а можно где-то почитать книги? Симрида говорила, что в них могут быть ответы на многие вопросы.

— У нас нет книг, ты знаешь об этом. К тому же они под запретом. Всё, что нужно, мы передаем от родителя к ребенку устно.

— А почему книги нельзя читать?

— Потому что там могут быть записаны страшные вещи. Давным-давно наш народ получал от людей и других рас книги, но они принесли зло в наш мир. Записанные в них идеи, страшные ритуалы и кровавые хроники многих сбили с пути единства с природой. Другим зверолюдям стало казаться, что в книгах они могут отыскать ответы на любые вопросы, но в итоге нашли лишь новые проблемы. Поэтому нам нельзя читать книги, — рассказывает мать, расчесывая волосы дочери.

— Но там ведь необязательно будут лишь страшные книги. Вдруг есть добрые и полезные книги?

— Такое может быть, но проверять слишком опасно. Записанное знание — темное знание. Только Мудрые разных племен, как наша Симрида, достаточно подготовлены, чтобы бороться с возможным злом. Любое слово на Старших Наречиях, сказанное или написанное, может изменить мир. Но учиться магии не стоит. Магия может дать силу и власть, но такие дары развращают честные сердца.

Лисьи уши собеседниц дергаются одновременно, заслышав шаги за дверью, а потом доносится запах родных, которых нельзя ни с кем спутать. Мужчины вернулись с охоты, и остаток вечера семья провела в веселье и разговорах за общим столом. Однако ночью Амелла всё никак не могла заснуть, поэтому тихонько выскользнула из дома и направилась гулять по тихой деревне.

Не все сейчас спят: есть дозорные, которые охраняют деревню, есть ночные охотники, которые преследуют дичь, выползающую из глубоких нор только в темное время суток. А еще есть Симрида, Мудрая их племени, живущая в центре поселения.

Амелла тихонько крадется в тенях, стараясь не шуметь и оказываться с подветренной стороны. Таким образом ей удается достичь дома, откуда через щели жилища из дерева и мехов виден свет. Девочка тихонько заглядывает в окно и видит, что Симрида накидывает на себя темную накидку, а потом направляется к двери.

Мудрая может ходить куда ей вздумается в любое время, а вот Амелла вряд ли сможет за ней последовать за пределы деревни. Однако любопытство сильно, ведь маленькая лисица знает, что несет Мудрая в мешке за спиной. Там две книги, которые Симрида явно читала, это Амелла позавчера подсмотрела и сейчас тихонько следует, словно ноги сами ведут за Мудрой.

Таким образом они постепенно выходят за пределы деревни, а потом погружаются глубже в лесную чащу. Здесь Амелла неоднократно играла, поэтому уверена, что знает каждый кустик, но Симрида смогла удивить, когда прикоснулась к боку большого камня, и на нем расцвела дверь, испускающая волшебный свет.

«Это магия!» — понимает Амелла, видя исчезновение старой лисы внутри камня. После этого осторожно приближается, принюхивается и прислушивается, а потом осторожно касается поверхности камня. Сердце готово выскочить из груди, когда из камня показывается рука Мудрой, которая затаскивает любопытную преследовательницу внутрь. От страха Амелла сжимается в клубок, но ничего не происходит.

— А я думала, кто крадется за мной, а это самый любопытный ребенок в нашей деревне, — смеется Симрида, чьи волосы уже тронула седина. Статная лисица в человеческой ипостаси, помогает встать.

— Извини, что напугала, но это тебе урок на будущее, — женщина гладит по голове, а потом спрашивает: — Что ты от меня хотела? Неужели я выглядела настолько подозрительно?

— Нет, мне просто было интересно. Мне были интересны книги, — признается девочка.

— Ах, книги. Понятно. Идем за мной.

Только сейчас Амелла осматривается в новом месте и понимает, что они под землей. Вокруг холодный камень, а из стен и потолка растут корни деревьев, испускающие слабый свет. Это явно тайное место, в котором маленьким лисятам быть не положено, но раз уж здесь, то Амелла намерена удовлетворить любопытство.

Они идут по подземному ходу, пока не оказываются в темной комнате. Симрида произносит что-то очень странное, этого языка Амелла не знает, а потом зажигаются десятки свечей, показывая самое удивительное место. С этим не сравнятся ни гигантский муравейник, ни дно реки, ни гнезда стальных орлов. Это шкафы с открытыми полками, в которых тесно прижаты к другу другу книги.

— Это называется библиотека. Здесь хранят книги, — объясняет Симрида. — Одна из моих обязанностей — следить за этим местом.

— Но разве книги не нужно уничтожать?

— Это опасно. Многие книги из других миров написаны на Наречиях. Их лучше просто скрывать от взглядов непосвященных. Да и к тому же это жестоко. Книги — это метафизическая дверь в другие вселенные, созданные автором книги. Понимаешь?

Амелла мотает головой.

— Ну, тогда не заморачивайся. И нет-нет-нет, даже не тяни к ним руки. Я показала тебе это место, но сегодня я изменю вход в это место и больше не позволю за собой следить. В тебе огромная жажда знаний, я это вижу, но знания опасны.

— Неужели я никогда больше сюда не попаду? Можно хотя бы открыть какую-нибудь книгу?

— Есть только один вариант это изменить. Если ты станешь новой Мудрой, то уже тебе придется заботиться об этом месте. В принципе сейчас я как раз подыскиваю ученицу, которая заменит меня, когда я уйду на последнюю охоту. Но придется много учиться и стараться. На игры времени может не хватать.

— Я согласна! — Амелла не может отвести взгляд от книг, как голодный лис от куска мяса.

— Для начала должны согласиться твои родители, но я смогу их уговорить. Тогда проведем первый урок. Он таков: все миры опасны и жестоки. Неконтролируемое знание опасно, но оно же может стать величайшим оружием. Просто хранить знание без осмысливания бесполезно, лучше тогда и не получать его вовсе. Величайшие герои и Мудрые нашего народа в прошлом решили оградить наши земли от влияния чужеродных познаний, но я с этим не согласна. На самом деле опасность скрывается в невежестве. Именно оно делает нас уязвимым против идей из других мест.

Говоря это, новая наставница словно преображается. Над её плечами танцуют лиловые огоньки, а после за спиной распускаются девять больших лисьев хвостов. Амелла смотрит на это чудо в открытым ртом, никогда прежде она не видела соплеменника более чем с одним хвостом. Кажется, что Симрида даже помолодела, но при этом загадочная сила сделала её какой-то «неправильной».

Амелла не может этого объяснить, но сама странная аура и бездонные зрачки, в которых пляшут лиловые искры, вызывают непроизвольную дрожь. Так или иначе наставница и ученица нашли друг друга, но еще не скоро Амелле было позволено открыть первую свою книгу…

Гримуар Разума распахивает глаза в библиотеке башни магии Винкарто. Путешествие в разуме несколько затянулось, и в это время кто-то укрыл её пледом. Амелла выпрямляется на стуле, смотря на стопки книг, которые читала всю ночь, а напротив сидит Ирай, изучающий толстенный том с проклятиями.

— Я не спала, а просто путешествовала по воспоминаниям. Если что-то было нужно, достаточно было позвать, — Мудрая Лисица приглаживает неожиданно растрепавшиеся волосы.

— Ты была так умиротворена, что не стал мешать, — собеседник поднимает взгляд. — Нашла ответ на свой вопрос среди этих книг?

— Пока нет. И вряд ли он здесь будет. Лекс уже ушел?

— Да, сказал, что ты научила его новому навыку, и он еле брел от усталости.

— Однажды пообещала ему, если он справится с «Прибоем мечей Мидра». Пригодится не во всех случаях, но, учитывая, что он владелец одной из легенд, то лишним не будет. Полагаю, скоро уже не будет возможности спокойно сидеть в библиотеке?

— Ага. Как я и думал, демоны нацелились на стратегию «разделяй и властвуй». Теперь материки изолированы друг от друга и на каждом есть форпост демонов, который в будущем превратится во Врата.

— Что же, было ожидаемо, что эту войну мы не выиграем, — Амелла встает и складывает книги, чтобы вернуть на место. — Но если ты придумаешь очень хитрый план, то шансы есть.

— Ты переоцениваешь мои возможности.

— Скорее силу твоего желания.

Человек и Гримуар одновременно улыбаются, хорошо изучив друг друга.

— Надо полагать, что скоро Шкатулка Игр выполнит свою часть сделки и расскажет, где искать твоих прежних товарищей. Ты сразу направишься туда, забыв о Поветрии?

— Забыть о нем не получится. Я считаю, что Ифрат уже в курсе моих махинаций. Слишком долго я не мог бы этого скрывать. Скорее всего он постарается сделать так, чтобы мои товарищи оказались рядом с демонами. Чтобы добраться до одних, мне, вероятно, придется убить других.

— Логичный ход. Я бы поступила так же, — доносится голос Гримуара через несколько стеллажей.

— Да уж, — Ирай снова смотрит на раскрытую книгу, где на рисунке изображен скрючившийся человек в потоках маны, готовых разорвать его на части. Выглядит как отличная аналогия возможному будущему Домена Людей.

— Ты еще будешь читать эту книгу? — спрашивает вернувшаяся Амелла. — После проделанной тобой работы здесь, книги теперь стоит возвращать строго на место.

— Нет, я уже прочел её, — Ирай закрывает том и отдает девушке. — Королевские войска уже готовятся выступить к Аминдале, где засели демоны. Скорее всего Шерил тоже отправится туда, значит, и мне придется.

— А ты ей сказал, что атака может стать самоубийственной?

— Она это понимает, поэтому и попросила помощи. Если королева не будет против, то мне точно придется сопровождать Шерил. Следовательно, отправимся всем отрядом.

— А что если просто отбить город и уничтожить демонический форпост до того, как там откроются Врата?

— Этим и займемся, но может быть очень сложно. С другой стороны мы сможем не сдерживаться против них.

— Что же будет интересно посмотреть, как в твоем случае выглядит «не сдерживаться», — Амелла силой мысли приказывает книге вернуться на место на высокой полке.

— На самом деле я имел в виду тебя, Клогги и Дасиилай. У вас возможностей будет побольше, чем у людей. Я по большей части постараюсь лишь прикрывать.

— Как скажешь. Выглядит как более-менее понятный всем план. Не придется бороться с тенями, как в случае культа Поветрия.

— Про культ, кстати, забывать не стоит, — кивает Ирай и вместе с Гримуаром Разума покидает библиотеку.

Глава 2

Шерил стоит на заседании военного совета, на котором обсуждаются детали предстоящего захвата Аминдалы. Это был городок в центре королевства, а ныне там приземлилась демоническая крепость, превратив всё вокруг в подобие Домена Хаоса. Всем очевидно, что просто не будет, однако, на лицах большинства почти торжественная решимость одолеть врагов или сгинуть навсегда.

— Вот такие дела, — спокойным голосом архимаг Дигер заканчивает доклад.

Маги всего Витро уже успели исследовать обстановку и выяснили, что континент отрезан от остального мира. В море Микон теперь постоянные бури, которые также глушат дальнюю магическую связь и наблюдение. Пока что нет вообще никакой информации о том, чем всё закончилось на Оплотном острове, или что происходит на Аргене.

— Пока мы не найдем способа преодолеть эту изоляцию, нам придется полагаться только на себя, — произносит Игена Локрост. — Довожу до сведения всех, что мы уже обсудили проблему с союзниками из Ограйна, Фроса и Крауза. Они понимают, чем грозит ситуация, когда демоны распахнут новые Врата. Все они пришлют к нам войска, чтобы вместе одолеть демонический форпост, но им придется одолеть большое расстояние, особенно Краузу. Раньше трех-четырех месяцев можно не ожидать, что мы сумеем объединиться с Ограйном и Фросом и еще больше в случае с Краузом.

— А мы можем сделать что-то такое, что использовало Друксау для переброски войск? — уточняет Шерил, намекая на пространственную магию, которую вражеское королевство активировало для мгновенного преодоления больших расстояний.

— На это потребуется огромное количество маны, — отвечает архимаг. — Мы вряд ли сможем её найти. Король Друксау по неподтвержденным слухам приносил в жертву множество людей, чтобы давать своим магам достаточное количество энергии. Мне такие навыки неизвестны, да и вряд ли мы действительно захотели бы воспользоваться таким методом.

— Понятно, но мы можем открыть малые порталы, чтобы пригласить самых сильных воинов и магов.

— Это да, — теперь отвечает королева. — Джуг Арманд, архимаг Ограйна, уже завтра прибудет в Винкарто вместе с учениками. Он имеет уровень «эпоса», а также получил в дар особый навык от Ифрата. Он отправится вместе с нами. Тебе удалось активировать свою легенду?

— Нет, — Шерил с мрачным лицом качает головой. — Точнее активировать как навык можно, но никакого эффекта пока не происходит. Похоже, не могу поймать нужные условия. Если Ифрат помог легенде пробудиться для борьбы с Поветрием, то скорее всего именно в бою против демонов получится обрести всю силу легенды.

— Тебе не стоит идти в бой, — говорит Идрион Локрост, до этого сидевший с пустым лицом. Он и раньше не слишком был активным на заседаниях совета, но все равно каждый скажет, что король изменился. Причем не только внешне, сильно похудев и побледнев, но и в характере, в котором проснулась жестокая сторона.

— Я понимаю отец, буду держаться подальше от первой линии, но приблизиться все равно придется, так как сила легенды нам нужна.

— А что насчет оруженосца её высочества Кэйлы? — спрашивает один из генералов. — Или какую роль он выполняет? Раз уж однажды ритуал Поиска Силы указал на него, а теперь у него есть легенда, то именно его нам стоит в первую очередь отправить в бой.

— Он тоже отправится с нами, — отвечает Шерил, — как часть отряда Гнисира Айтена, моего советника. Он, кстати, и будет отвечать за мою безопасность, а также поможет нам отбить город.

Первая принцесса замечает, как дернулась щека отца, когда он услышал имя Ирая, но при этом ничего говорить не стал, лишь продолжил поглаживать рукоять своего меча.

— Нам нужно как можно больше стрелков и магов, так как Штормовые Небеса в большинстве своем представлены летающими войсками. Они просто пролетят над головами пехоты и ударят в тыл, — к счастью, генерал Ангерс, который возглавит армию, быстро меняет тему, переводя обсуждение к более конкретным вопросам.

После совещания Шерил попыталась в очередной раз поговорить с отцом, беспокоясь о состоянии его здоровья и ума, но он лишь похлопал по плечу с кривой улыбкой и направился к своим покоям.

— Оставь его, лучше готовься к походу, — говорит Игена, стоявшая рядом. — Я останусь в столице, буду продолжать переговоры с другими странами. Как мы и решили, сначала разведаем боем. Если шанс на победу есть, то воспользуемся им. Если нет, то заблокируем подступы к Аминдале и будем дожидаться прихода союзных войск

— И присмотри за отцом, пожалуйста. Что-то мне не по себе.

Шерил направляется в рабочий кабинет, уже зная о том, что последние решения короля уже вызвали немало бед. А дело в том, что многочисленные казни и обыски среди знати Винкарто вызвали недовольство многих представителей аристократии. Дворяне уже отправили общий протест действиям короля, на что Идрион приказал казнить на месте посланников, что просто немыслимо по существовавшим ранее меркам.

«Но сейчас ведь Поветрие», — девушка вспоминает рассказы Ирая и Амеллы о том, что в такое время многие законы и традиции перестанут иметь смысл. Союзы будут рушиться, а государства — разваливаться. Возможно, жестокая политика поможет удержать всех в узде, как если сверх меры затянуть узел, но легче от такого давления вряд ли будет. Ходят слухи, что самые влиятельные феодалы уже открыто говорят о восстании и свержении безумного монарха. На военную помощь этой части аристократии уже рассчитывать не приходится.

«Так, Правило первое: не ломать голову над тем, над чем нет власти», — Шерил вспоминает о собственном Правиле и очищает голову от посторонних мыслей. Пускай они важны, но прямо сейчас принцесса ничего не может сделать с ситуацией. Остается доверить всё матери, которая хороша в переговорах.

Шерил смотрит на город через окно, а потом принимается собираться для похода. Больше ждать нет смысла, а войска уже давно находятся в марше до нужного города. Завтра при помощи портала она прибудет на место вместе с командованием и остальными, чтобы дать первый решительный бой демонам. Из-за того, что неизвестна судьба Кросс-Трая и Аргена, то может показаться, что выжил только Витро, но Шерил надеется, что у союзников и Предсвета всё тоже хорошо.

В углу комнаты на манекене висят доспехи, в которых она отправится в бой, ну, если быть точнее, то куда-нибудь неподалеку от битвы. Несмотря на то, что она тренировалась с оружием и навыками Языковой Системы, имеет артефакты и другую подготовку, мысль о возможном реальном бое дико пугает, из-за чего мышцы непроизвольно сжимаются.

Пальцы проводят невидимую линию по холодному металлу, ремесленник постарался на славу, сделав не просто доспех, но целое произведение искусства. Броня сделана из прочных и легких сплавов и подогнана специально под фигуру принцессы. Узоры цветов и стеблей напоминают легенду Ашеримы, а серебристый оттенок выделяет золотой цвет волос. Два благородных металла словно тоже решили объединиться в борьбе против Поветрия.

Самостоятельно облачиться в броню не сможет, так что придется оставить до завтрашнего дня, а пока что нужно заняться чем-то еще. День уже идет к завершению, но солнца не видно за тучами. Постепенно становится темнее, но Шерил уверена, что заснуть сегодня вряд ли удастся, поэтому снова садится за книги, принесенные из библиотеки башни магии.

В последнее время пыталась найти подсказки в книгах, но до сих пор не знает, какую именно историю олицетворяет легенда. «Свет жизни в бесконечном цикле» может значить что угодно, а описание легенды ни на что конкретное не указывает. Шерил уже пробовала сажать семена, поливать растения. Посещала пахотные поля и медитировала в диких чащобах, но пока что не получила конкретного отклика.

Ирай сказал, что после первого отклика будет намного легче, но когда он будет? Шерил смотрит на лежащую сверху книгу, где на обложке изображен зеленый дуб. Именно эта книга появилась после праздника Встречи Зимы, когда Шерил смогла получить легенду. Книга пуста, кроме первой страницы, где неизвестный автор разлагольствует о природе жизненного цикла и о том, что смерть также естественна, как и жизнь.

«Примерно о том же говорил тот дуб на площади, но я просто не могу относиться к смерти настолько спокойно. Я хочу спасти как можно больше людей, хочу нашей победы. Мне нужно давать надежду, но у меня самой её не так уж много. Где же её взять?» — вдруг размышления прерывает стук в дверь.

Поздней гостьей оказывается Амелла, которая до сих пор иногда беседует, но уроков больше не проводит, так как на них не осталось времени. Впрочем, Шерил всегда рада видеть Мудрую Лисицу, словно близкую подругу, хотя Гримуар вряд ли так считает.

— Прошу прощения за поздний визит. Есть какие-нибудь подвижки в пробуждении легенды?

— Увы, нет. Заходи, пожалуйста.

Амелла входит и снимает капюшон, а сиреневые глаза сразу замечают книги на рабочем столе.

— Вижу, ты тоже ценишь силу знаний, но вряд ли книги, написанные людьми, смогут помочь.

— Да уж, — грустно улыбается принцесса. — Но где мне найти другие книги? В древности, говорят, были целые библиотеки, где все книги были волшебными, так как были написаны на Наречиях. Такие сейчас не найти, но даже если отыскать, то прочитать не получится.

— Мне тоже давно не попадались книги, где Наречия использовались в письменном варианте. Но сейчас речь не об этом. Мне кажется, что я смогла найти кое-что полезное. Ашерима была богиней природы, а расцвет и увядание — естественный цикл. Однако, не он является главным в этой легенде. Во время получения тебе ведь легенда сказала о том, что откроется только тому человеку, кто не убоится смерти, верно?

— Да, но как можно не бояться смерти? Как по мне, любой человек её боится, а тот, кто действительно не страшится, и легенду не захочет.

— Думаю, что проблема в том, что ты и легенда хотите разных вещей. Ты стремишься спасать и дарить надежду, то есть олицетворяешь только одну сторону естественного порядка. Можно сказать, что ты олицетворяешь весну. Легенда же хочет, чтобы ты принимала смерть и упадок как нечто столь же важное, как и осень.

— Предлагаешь мне приносить в жертву людей или животных?

— Нет, это не сработает, если ты не веришь в это. Да и к тому же жертвоприношение не является естественным процессом, это принуждение воли. Моя гипотеза такова, что легенда пробудится лишь тогда, когда баланс будет сильно нарушен. Например, когда вокруг будет одна лишь осень или даже лютая зима.

— То есть на поле боя, — сразу понимает Шерил.

— Возможно. И даже не только поле боя, но и любая территория, зараженная энергиями Хаоса. Скоро мы сможем это проверить. Я лишь хочу указать на то, что в будущем ты можешь столкнуться со сложной ситуацией, когда равновесие цикла не позволит тебе ни спасти, ни навредить. А если есть смещение в какую-либо сторону, то доступным останется противоположный метод.

— То есть, если вокруг «весна», то я смогу использовать только «осень», и наоборот?

— Такова моя гипотеза, — кивает Мудрая Лисица. — Я сказала всё, что хотела. Теперь тебе нужно отдохнуть перед завтрашней отправкой. Если сон не идет, я могу мягко повлиять на разум.

— Спасибо за помощь. В последнее время я слишком много переживаю, так как не уверена, что справлюсь.

— Вспомни мои уроки и принимай сложные, но верные решения. Тогда в итоге ты победишь. А теперь пойдем к твоим покоям.

Девушки выходят из рабочего кабинета, куда Шерил возвращается рано утром, сумев заснуть при помощи магии Гримуара. Теперь пришла пора облачиться в доспех, взять в руки меч и отправляться на войну. Пускай к демонам её никто не подпустит, ей обязательно нужно будет найти общий язык с легендой. От этого может зависеть судьба всего королевства.

Через некоторое время приходит служанка Маки, помогающая надеть поддоспешную одежду, на которой следом оказывается броня. Шерил чувствует себя намного защищеннее, но не представляет, как долго сможет ходить в доспехах, не говоря уже об активном бое. Но это относится лишь к выносливости тела. Если воспользоваться навыком усиления, станет намного легче.

— Вы выглядите очень вдохновляюще, ваше высочество, — улыбается старая женщина. — Я буду молиться Ифрату о том, чтобы вы вернулись живой и с победой. Мне жаль, что я не смогу сопровождать вас в походе.

— Ничего страшного, Маки. Присмотри тут за всем в мое отсутствие. А в походе за мной приглядит Карус.

От переизбытка чувств служанка начала плакать, словно провожает собственную дочь на войну. Впрочем, учитывая её заботу с раннего детства принцессы, она может быть в некотором роде матерью.

Простившись с Маки, Шерил выходит из замка на внутренний двор, где уже готовы к переходу весь отряд командования, включая многочисленных телохранителей. От башни магов отправляется мэтр Учибаеши с боевыми волшебниками. Генерал Ангерс же возглавит основные силы регулярной армии вместе со штабом офицеров.

Отдельно стоит отряд Ирая. Кэйла кивает сестре, но остается на месте. Она тоже облачилась в броню, но предпочла просторные одеяния, которые скрывают руки, но оканчиваются у коленей. Лекс Бронир же при полном параде с новым мечом и щитом салютует первой принцессе вместе с авантюристкой по имени Хирона Свайгел. Гримуаров вместе с Ираем нигде не видно, скорее всего подойдут позже.

Скоро показывается король с королевой, которые торжественно провожают убывающих. Несмотря на все меры предосторожности, это может стать последней миссией для многих присутствующих, так как демоны опасны и не знают пощады. Вряд ли они будут брать в плен или вести переговоры. Война будет вестись до момента полного поражения одной из сторон, и пока перевес не на стороне людей.

Но сердце Шерил греет вид появившегося Гнисира, который настолько спокоен, словно случайно проходил мимо и решил узнать, чем все заняты. С его опытом и подсказками насчет демонов уже разработаны некоторые тактики. Написанный им и Гримуарами справочник успел разойтись по разными странам и материкам, но неизвестно, как скоро союзники смогут с ним ознакомиться и будут ли вообще читать.

— Не отдавайте врагу ни пяди нашей земли! — громко произносит король Идрион, чья бледность под солнечным светом видна еще лучше. Но при этом он стоит с прямой спиной и уже давно незаметны следы давней болезни.

— При этом будьте осторожны. Всегда держите в голове мысль о предателях, которых очень много вокруг. Не забывайте о культе Поветрия, а трусов и дезертиров приказываю не жалеть. За победу Моунцвеля!

Присутствующие подхватывают клич, после чего поочередно заходят в подготовленный портал, который доставит в текущее расположение войск в пятидесяти милях от Аминдалы. Там они пойдут уже вместе, после чего начнет решаться судьба страны и, возможно, Домена Людей.

Шерил заходит в числе последних, на прощание оглянувшись на отца и мать. Идрион торжественно-мрачен, словно сам бы хотел отправиться в бой подобно собственному деду. Игена же выглядит спокойной, но Шерил показалось, что ей совсем не все равно на то, что обе дочери уходят в опасное место. Кэйла теперь поступает только так, как считает нужным, а Шерил нужно разобраться с силой легенды. Как бы то ни было, во время Поветрия найти безопасное место вряд ли получится и уж лучше быть в центре событий, чем дрожать от страха в темной пещере.

После этого девушка заходит в пространственное искажение, приводящее совсем в другое место. Первым бросается в глаза изменившийся пейзаж, где снег и пепел одновременно падают на страдающую землю.

Глава 3

На материке Арген жизнь продолжается, хотя Черное Море не оставляет попыток наступления по руслу реки Красный Улинь, расходясь по различным рукавам длинной полноводной реки. Многочисленные стычки с демонами пока не приносят никаких значимых результатов, а созданный на суше форпост до сих пор не удалось разрушить. Гораздо хуже то, что демоническая магия изолировала континенты друг от друга, включая Оплотный остров. Врата там скорее всего разрушены, так как через них больше нельзя пройти, поэтому судьба Кросс-Трая неизвестна, хоть нетрудно догадаться о безоговорочной победе Штормовых Небес.

Обо всем этом ежедневно стекаются отчеты в замок Гритональ посреди снежного пейзажа. Император-чародей продолжает координировать действия союзников, уже собраны многочисленные армии, готовые обрушиться на врага, но вообще все силы нельзя отвести в одно место, так как Гед-Наруман может атаковать Арген с другой стороны. На последнем совещании Пакта Покоя было решено, что Дин-Атра будет охранять восточное побережье, пока все остальные попробуют выбить клан Черного Моря с Аргена.

Варианты подобраны, приказы отданы, но Ииганил Харнеф продолжает сидеть в зале, задумчиво смотря на танец снежинок на балконе. Сейчас рядом никого нет, даже слуг, поэтому не нужно изображать из себя великого правителя, но маска настолько срослась с натурой, что император даже спит с величественным видом.

Зрачки загадочного алого цвета смотрят в одну точку, пока Ииганил думает над лучшей стратегией, которая поможет Аргену выстоять. К счастью, демоны, похоже, не могут быстро обрушить легионы на людей, поэтому нельзя дать им этого сделать. Непонятно, что происходит на других материках, но правитель Гвент-Дея уверен, что там та же картина. И если Витро может объединить силы и уничтожить форпост до открытия Врат, то кто займется этим на Ак-Треносе? Ведь Аль-Мишот почти уничтожен, а Ифэн и Восточный Абад нельзя назвать союзниками.

«Увы, но им придется действовать самостоятельно», — император-чародей встает из стола и направляется в соседнюю комнату, которая является рабочим кабинетом. Здесь царит идеальный порядок, все вещи, книги и оружие расставлены по своим местам, пока ровные ряды свеч рассеивают мрак. Плотная занавесь на окне закрывает дневной свет, и здесь можно дать глазам отдохнуть, потому что без отдыха они начинают слезиться и болеть.

Ответ на вопрос, почему у императора Гвент-Дея однажды изменился цвет глаз, до сих пор является строжайшим секретом даже для приближенных людей. Об этом не знает ни сын, ни грандмастер Харлат, ни личные советники. Во время прошлого Поветрия, во время которого Ииганил сражался на Арреле, демоническое проклятье атаковало зрение. С каждым годом глаза переставали видеть свет, что скоро должно было привести к полной слепоте.

Лучшие целители и маги втайне пытались лечить императора, но никто не смог даже приблизиться к улучшению состояния или хотя бы остановке потери зрения. Тогда пришлось обращаться к средствам, которые в обычном состоянии стали бы сумасшедшим решением, но Ииганил просто не мог в зените собственного могущества лишиться зрения, поэтому прибегнул к помощи другой силы из Домена Хаоса.

Во время Поветрия удавалось брать в плен демонов и культистов, владеющих запретными знаниями. Через них удалось выяснить суть ритуала, который мог бы призвать в мир людей образ некоего «ключника». Это демон со Двора Плоти, который мастерски играется с чужими организмами. Правителю удалось его вызвать и заключить договор, после чего глаз коснулась особая сила, которая изменила их.

Ииганил Харнеф смог сохранить здоровье глаз и даже на закате своей жизни сохраняет небывалую остроту зрения, но глаза теперь содержат демоническое семя, которое постепенно прорастает внутри органа, навсегда его меняя. Из-за этого удается видеть не только обычный мир, но и его искаженную копию, в которой всё заставлено алыми зеркалами.

Ииганил Харнеф не просто так зовется императором-чародеем. Он изучал как древние ритуалы, так и различную магию из Языковой Системы. Богатство и влияние открывает многочисленные двери, за которыми удавалось получить ценные знания, но не нашлось ничего, что могло бы пролить свет на тайну мира с кровавыми зеркалами. Порой кажется, что глаза тоже являются лишь зеркалом этого искаженного мира.

— Исцеляющее прикосновение, — шепчет император, прикладывая пальцы на закрытые веки. Магическая энергия приятной прохладой проходит по глазным яблокам, успокаивая раздражение и повышая общим комфорт. Несмотря на то, что навык низкого ранга, с нынешней магической силой можно таким навыком даже закрыть серьезную рану.

Седой человек открывает алые глаза, чувствуя ослабление боли. Полумрак вокруг теперь не заполнен красными зеркалами, в которых то и дело можно увидеть размытые силуэты непонятных существ или явлений. Тот «ключник» ничего не стал говорить о том, что будет после изменения органов зрения на демонические, но жалеть об этом решении Ииганил точно не будет, так как это поможет в войне.

После этого император-чародей наклоняется к сундуку рядом с ногами и открывает крышку. В глаза тут же бьет яркий свет магических кристаллов, которые переливаются под влиянием внутренней энергии. Такие вещи нельзя изготовить, только найти на Арреле. Ученые говорят, что есть как минимум два способа возникновения кристаллов: под влиянием магических катаклизмов или в телах демонов. И тот, и другой способ сопровождается большим риском для экспедиций во время сбора.

Пальцы хватают первый попавшийся, и тело начинает поглощать внутреннюю силу кристаллов. Это самый простой способ повысить количество доступной маны, силу магии и уровни внутри Языковой Системы. Но прост он только в том случае, если ты имеешь доступ к этому драгоценному ресурсу.

Закончив примерно с пятью большими кристаллами, Ииганил пробует в очередной раз активировать особый навык, который получил однажды от самого Ифрата. К сожалению, до сих пор ни разу не вышло применить его, что порой сильно злит.

— Чистейшее зеркало Кассиопеи.

«Чистейшее зеркало Кассиопеи»

———

Ранг: Ω (3 слова)

Навык, основанный на силе богини звезд, отражений и снов Кассиопеи. Богиня была знатной мастерицей, когда дело касалось создания особых иллюзий или заглядывания в мир сновидений. Зеркало Кассиопеи является шедевром её мастерской, и никто не знает всех возможностей предмета. По слухам, это зеркало может отразить в себе всю вселенную.

Ииганил благодарен судьбе или Ифрату за такой подарок, но если у него так и не получится им воспользоваться, то и толку никакого не будет. Возникает ощущение, что бог игр и сам не знал всего о Кассиопее, иначе как объяснить такую скупую информацию в описании навыка?

В комнате возникает сильный ветер, задувающий свечи, а потом воздух между ладонями мерцает и создает волны, будто расплавленное стекло пытается принять устойчивую форму. Император-чародей напрягает всю волю и без остатка отдает ману, лишь бы довести действие навыка до самого конца.

Постепенно загадочная субстанция принимает более-менее твердую форму квадратного зеркала с мутной поверхностью. Это вряд ли можно считать копией шедевра мертвой богини, так как поверхность деформирована, а также много трещин. Но при этом навык действует и даже показывает что-то за пределами загородной резиденции.

До этого этапа уже доводилось доходить, но не более. Еще ни разу не получилось увидеть что-то осмысленное в мистическом зеркале, а без этого трудно понять, на что навык способен в принципе. Ииганил пытается вливать больше маны, пытаясь довести дело до конца, но в очередной раз доходит до черты истощения. Зеркало без подпитки гаснет, а потом рассыпается на блестящие искры.

«Похоже, мне нужно больше маны. Если смогу дольше поддерживать, то точно доведу до стабильной формы», — с такими мыслями поглощает силу еще парочки магических кристаллов, как вдруг раздается стук. Похоже, кто-то из слуг принес очередной доклад, так что Ииганил закрывает сундук и позволяет войти. Неожиданно за порогом оказывается грандмастер Харлат.

— Разве ты не убыл в столицу? — усталым голосом произносит император-чародей.

— Да, ваша милость, я собирался, но во время отправления получил важные донесения, которые решил лично вам передать.

— Что настолько важного может быть? Демоны захватили весь мир? — шутит Ииганил, но лицо воина остается мрачным.

— Нет, мой император, мы так просто не сдадимся. Ваш сын, Ментис Харнеф, управляющий столицы, переметнулся на сторону культа Поветрия. Следовательно на сторону Двуединства.

Лицо правителя Гвент-Дея превращается в застывшую маску.

— Повтори, что ты сказал, — кажется, Ииганил не понял, что только что услышал.

— Ваш сын предал человечество, мой император. Сегодня он созвал большой банкет, на который пригласил многочисленных гостей из высшей аристократии Аргена, на которой во всеуслышание заявил о том, что демонов не победить и всем нужно сдаться на милость захватчика. Рядом с гостями оказались и другие предатели, переодетые в слуг. Двери закрылись, и началась бойня. Тех, кто не присягнул на верность Двуединству, жестоко убили. Авторитет вашего сына среди некоторых полков очень высокий, так что Аль-Фион сейчас наполнен боями между силами предателей и сторонниками Оберона Львиного.

С каждым словом Харлата на плечи Ииганила словно добавляется новый груз. Разумеется, он был в курсе того, что культ Поветрия действует на территории Аргена активнее всего, но даже представить не мог, что его сын и единственный наследник нанесет такой удар в спину.

— Какие будут приказы? — грандмастер явно понимает, в каком смятении его правитель, но сейчас действительно не время задаваться бессмысленными вопросами. Проблему нужно решать быстро.

— Значит, ему помогает культ Поветрия. Небось одновременно вербуют новых сторонников.

— Да, всё так. Изменники захватили императорский дворец в центре столицы и близлежащие районы. Оберон, к счастью, сумел оцепить их в центре города, но без вашего приказа он явно не может убить наследного принца.

— Понятно, — чересчур спокойным голосом произносит император-чародей и поднимается из кресла.

После подходит к окну и отодвигает тяжелые шторы, смотря на снежный пейзаж вокруг замка. Ментис должен был стать опорой империи и достойнымпреемником, но вместо этого оказался предателем. Ииганил постарался, чтобы сын получил самое лучшее образование и был готов к любым сложностям. Уже с детства было ясно, что малец также одарен талантами к государственным делам и военному ремеслу, включая и магию. Иметь такого человека во врагах опасно, но больше всего злит Ииганила то, что он ничего не заподозрил, пока не стало слишком поздно.

«Неужели я слишком мало времени уделял ему? А что если его взяли под контроль при помощи магии Разума? Нет, я точно знаю, что он справился бы с этим. Похоже, он не просто предатель, а кто-то из начальства культа Поветрия. Долгие годы мы пытались найти самого главного культиста на Аргене и безрезультатно. Если Ментис был им, то понятно, как ему удалось скрыться», — император-чародей предается невеселым мыслям, которые постепенно начинают тлеть от внутреннего гнева.

«Я дал ему всё, что мог, а могу я почти всё. Что такого ему могли предложить демоны? У него была власть, богатство, сила, почет и уважение, а он все равно решил пойти против Домена Людей?!» — теперь перед взором правителя вновь вырастают алые зеркала. Их дрожащие силуэты будто бы заполонили весь мир. Само восприятие цветов вокруг меняется на алые тона, словно всё происходящее тоже является отражением в одном большом зеркале.

Ярость обманутого человека силой мысли разбивает зеркало перед собой, и по стеклу окна начинает бежать тоненькая трещина. А потом разлетается вдребезги зеркало за пределами замка, в котором видна снежная шапка соседнего утеса. Ровно в тех местах, где прошли трещины алого зеркала, появились вполне реальные разрушения, изменяющие ландшафт рядом. У императора-чародея возникает уверенность, что если он поймает отражение собственного замка и разрушит зеркало, то от Гритоналя останутся лишь руины, но прямо сейчас это не требуется.

— Что же, он выбрал свой путь. Но в конце этой дороги его будет ждать смерть, — тихо произносит Ииганил, возвращаясь за стол. — Передай Оберону, чтобы использовал любой способ для победы. Восстание нужно подавить в кратчайшие сроки.

— А что с Ментисом?

— А ты как думаешь, Харлат? За измену он должен поплатиться жизнью. Предав меня, он сам разорвал семейные узы между нами. Что-то еще?

— Нет, мой император. Я немедленно возвращаюсь в Аль-Фион с вашей волей и помогу Оберону Львиному. Орден Предсвета по-прежнему на вашей стороне.

— Я рад это слышать. Теперь иди, у меня еще есть дела.

Грандмастер Харлат поспешил удалиться, а Ииганил еще некоторое время сидит, смотря в одну точку. Сейчас, когда на него никто не смотрит, он мог бы дать волю чувствам, мог бы кричать и обвинять, но вместо этого вздыхает и вновь открывает сундук с магическими кристаллами.

Однажды он потерял отца, тот пал в битве с демонами на побережье Арреля. Прямо там он был коронован императорскими знаками величия: короной и мантией, и стал новым повелителем Гвент-Дея. Уже после войны во время родов погибла дорогая сердцу императрица. Ментис был единственным человеком, ради которого Ииганил был готов умереть, но теперь император-чародей остался один. Культ Поветрия вместе с Двуединством действительно умеют бить по самым уязвимым местам.

— Больше вам некуда меня ударить. Я стану вашим самым страшным кошмаром. Я не только изгоню вас с Аргена и Домена Людей, я продолжу вас гнать до рубежей Домена Хаоса, в котором перебью каждого из вас, — злой голос отражается от стен рабочего кабинета, пока Ииганил дает обещание невидимому врагу.

Это может показаться странным, но именно в этот момент, когда ум пребывает в состоянии шока и беспорядочного разгула мыслей, зеркало Кассиопеи получается сотворить намного быстрее, а сам результат оказывается лучше. Вот только рядом нет никого, кто бы указал повелителю на тот факт, что вместо мистического света звезд зеркало отражает алый восход гибельной силы.

Ииганил Харнеф продолжает поглощать магические кристаллы и активировать навык, пока тот не достигает стабильной формы. Теперь это почти реальный объект мира, в котором можно увидеть самые разные вещи. Мысли людей и ауры их чувств, удаленные места и потоки энергий Хаоса, растекающихся по материку. Но больше всего сейчас интересует Аль-Фион.

Мысленно император-чародей поворачивает зеркало, пока не удается поймать отражение великого града, покрытого дымом. Раньше там было прекрасно: водопады и белые башни, соединенные узорчатыми мостами. Также в достатке было зеленых рощ и больших площадей из белого камня. Теперь столбы дыма поднимаются в небо, а по некогда чистым улицам маршируют войска Гвент-Дея, сталкиваясь в бою с уродливыми созданиями, которые раньше были людьми. Такое уже бывало в прошлом, когда культ Поветрия мог превращать людей в демоноподобных.

Возникает даже опасная мысль стереть Аль-Фион с лица земли вместе с предателями, и рука даже потянулась к зеркалу, но Ииганил смог себя остановить. Все же это его столица, где много библиотек, лабораторий и мастерских. Не говоря уже о том, что рядом с городом есть Врата, которые ранее были соединены с Кросс-Траем. Если нанести удар сейчас, то также можно поставить под удар союзные войска.

«Пускай Асмодель Белокостный тоже вступит в бой», — правитель принимает такое решение, чтобы у изменников точно не было шансов на победу. Руки тянутся к пергаменту и чернилам, чтобы написать приказ, который отправится в орден Предсвета.

Глава 4

Темный зал по-прежнему залит кровью тех, кто должен был перейти на сторону демонов, но отказался. Тела беспорядочно лежат на месте своей смерти, и никому до них нет дела. Сейчас вокруг императорского дворца Аль-Фиона кипит сражение между культом Поветрия и войсками под предводительством Оберона Львиного, главного помощника императора-чародея Гвент-Дея.

Живых в зале нет, кроме одного человека, который стоит в центре магической фигуры, а вокруг парит магическая пыль, светящаяся во мраке. После этого магия отправляет зов в разные стороны, а пыль принимает облик тех, кто откликнулся.

Ментис Харнеф опускается на одно колено перед предводителями Двуединства. Сила ритуала не может точно передать внешний вид высших демонов, но даже так демонстрирует их внутреннюю мощь большими размерами. Кажется, что два великана достают затылком до потолка банкетного зала. Сам Ментис Харнеф никогда не видел Иду Окин и Гоффроя Ахеса вживую, поэтому не знает, точно ли они выглядят именно так.

Уже бывший наследник престола Гвент-Дея, а также верховный магистр культа Поветрия вряд ли по демоническим меркам выглядит особо захватывающе. Но среди людей многие в нем находят большое сходство с отцом, который сильно постарел.

Крепкое и высокое тело в богатом доспехе с кольчужной накидкой до коленей защищено от холода теплым плащом с меховым воротником. На человеке нет шлема, поэтому легко разглядеть длинные черные волосы и короткую бороду вместе с волевым лицом. Он покорно склонил голову, но при этом сохраняет царственное достоинство.

— Докладывай, — произносит Ида Окин.

Магическая пыль, которая формирует её тело, постоянно танцует и меняет форму в отличии от другого участника встречи, где частицы магии замерли в строгом порядке и образовали статного воина.

— Культ Поветрия берет под контроль Аль-Фион, но пока что вражеские силы мешают продвижению. Сегодня я убил многих сторонников отца, включая известных ученых, магов и полководцев. Это нанесет серьезный ущерб Домену Людей, — голос Ментиса сух и спокоен.

— Тебе хватит сил для захвата столицы? — теперь спрашивает Гоффрой Ахес, глава клана Черного Моря.

— Захватить скорее всего смогу, но не удержать. Авторитет моего отца все еще высок среди знати и низших слоев, так что далеко не все решатся его предать. А простой люд тем более безмерно его уважает.

— У тебя было достаточно времени, чтобы изменить отношение к императору-чародею, саботировать его дела и менять настроения в стране, — напоминает Ида.

— Мне приходилось сохранять осторожность, чтобы не раскрыть себя. Иначе это бы нанесло куда больший вред. Но теперь мы можем погрузить весь Арген в смуту, что сильно помешает его обороне. Или у владык другой план? Например, ввести основные войска через Врата?

— Ты таким образом хочешь узнать, почему мы не атакуем всеми силами? — хмыкает Гоффрой. — Что же, от магистра культа скрывать не будем. Дело в том, что это кара Мирового Закона за вторжение в Домен Космоса. На перемещение большого количества демонов теперь наложено ограничение.

— Разве Мировому Закону есть дело до нападения одного Домена на другой?

— Нет, но есть, когда речь заходит об искажении пространственных переходов. В Домене Космоса мы специально исказили некоторые параметры, чтобы перемещать полки на огромной скорости, но это оказалось нарушением законов того места. Однако иначе было нельзя, Домен Космоса слишком большой.

— Насколько большой?

— Настолько, что в него можно впихнуть миллиарды Доменов Людей. И даже больше, — смеется Ида. — Хотя большая часть пространства там абсолютно пустая. Теперь для обхода ограничения мы строим форпосты и захватывает территории. Чем больше будет территорий под нашим контролем, тем больше войск мы сможем привести из Домена Хаоса. Твоя задача заключается не только в ударах в спину и дезинформации людей, но и в расширении нашей территории.

— Как мне сделать это?

— Используй артефакты, которые были переданы тебе на хранение. Также скоро прибудет команда демонов, которая построит здесь новый форпост. Для этого тебе нужно захватить город и удержать его.

— У меня не хватит военных сил на это. Я почти уверен, что отец направит сюда основные войска.

— Плени как можно больше людей и обращай в демоноподобных. Как боевая сила они не особо хороши, но могут быть мясным щитом. Если потребуется, заполни все улицы трупами.

— Слушаюсь.

— И еще кое-что, — говорит Гоффрой. — Куда пропал Салим Гаш-Арат?

— Разве он не должен быть на Ак-Треносе? Дальняя связь с другими материками сейчас не работает.

— Не прикидывайся дурачком, — от этих слов демона температура воздуха заметно снизилась. — Ты прекрасно знаешь, что он не просто пропал, но еще уничтожил ячейки культа в Аль-Мишоте и других местах. Есть основания полагать, что именно он приложил руку к уничтожению алийя грарат и разбитию Песочных Часов. Он предал Двуединство!

— К сожалению, мне нечего сказать. Он был магистром, равным мне, и не отчитывался передо мной, как и не делал мне никаких предложений. Мы не слишком часто пересекались перед началом Поветрия. Должен вас заверить, что я полностью предан вам и нашему общему делу, ведь от этого зависит исполнение моего желания, — Ментис поднимает голову и твердо смотрит на владык демонов.

— Да, твое желание. Разумеется, за хорошо выполненную работу ты получишь награду, о которой мечтаешь. План действий на ближайшее время тебе ясен?

— Да.

— Тогда исполняй.

Силуэты демонов пропадают, а магическая пыль перестает сверкать и сама возвращается в медные чаши вокруг колдовской фигуры на полу. Мужчина поднимается с коленей и направляется к балкону, чтобы подышать свежим воздухом. Запах крови уже порядком надоел, но глотнуть чистого воздуха не получится, так как замок окружен пожарами, и ветер приносит запах дыма родного города.

Ментис Харнеф смотрит с высокого балкона за тем, что творится в городе и видит, что лояльные императору люди плотным кольцом сдерживают попытки культа прорваться дальше в город. Это, конечно, неприятно, но не критично, так как спящие агенты есть и среди командиров Оберона Львиного. Достаточно отдать приказ, и они откроют коридор для культа.

Сбоку гремит взрыв, когда столкновение двух мощных заклятий создает ударную волну, которая заставляет обрушиться один из мостов над озером, а вместе с мостом падает белоснежная башня. Аль-Фион, город десятков водопадов, построен на склоне скалистого спуска, где бурные реки по многочисленным маршрутам спускаются вниз, протекая меж кварталов, а потом собираются в новые реки Фионской низины, которые текут дальше.

Это не самое удачное место для строительства столицы, и по версии историков раньше город был на границе плоскогорья, но потом «сполз» вместе с почвой и реками. И так как этот процесс сопровождался оползнями и большими разрушениями, город постепенно перестраивался всё ниже и ниже. Насколько это вообще похоже на правду, каждый житель столицы решает для себя сам, Ментиса сейчас больше заботит вопрос захвата и удержания города.

Прекратив бесцельно тратить время, он быстрым шагом спускается вниз и скоро оказывается на площади перед дворцом, где большое количество статуй богам и предыдущим правителям уже разрушено или осквернено кровью и фекалиями. Большое количество слуг и стражи дворца схвачено в плен, а после к ним добавились жители ближайших районов.

Испуганные люди жмутся друг к другу, пребывая в состоянии шока. На их взгляд столица Гвент-Дея должна быть самым безопасным местом в мире, но, похоже, они даже не думали, что кроме врагов внешних есть еще враги внутренние. С хмурым выражением лица человек подходит к самой большой группе, многие из которых по привычке склоняются перед принцем. Остальные подхватывают, и теперь все выказывают Ментису Харнефу почтение. Многие ничего не понимают, а сложить дважды два не могут или не хотят.

Наступает тишина, в которой раздается голос магистра культа, который сообщает страшные для слушающих вести:

— Наш мир обречен, и демонов не остановить. Они уже захватили все ключевые города Аргена и других материков. Сопротивление просто не имеет смысла, поэтому я предлагаю вам спасение. Вы будете под моим началом, и я обещаю вам защиту от демонов. Нас пощадят, а вот всех остальных убьют. Кто хочет пойти за мной в новое будущее?

Ментис нагло врет, ведь пока говорить о победе Двуединства рано, хотя людям вряд ли стоит рассчитывать на победу. Но чтобы создать лояльных для себя слуг, магистру нужно, чтобы они выразили желание явно. Многие сомневаются, ничего не понимая, а вот самые слабовольные уже тянут руки вверх.

Их тут же выводят из общей толпы и собирают отдельно. Никто этого прямо не говорит, но Ментис специально нагнетает обстановку, намекая, что отказавшиеся будут казнены на месте. В итоге начинается массовый переход на сторону Двуединства, что и было нужно Ментису. Помощники выносят большие чаны, в которых булькает теплая и зачарованная кровь. Это и средство лояльности, и подписание договора, после которого не получится вернуться на сторону Домена Людей.

Кисточками культисты выводят на лицах людей руны, которые постепенно вбирают в себя магическую энергию жертв. Кто-то точно не переживет процедуру, но остальные переродятся слугами Двуединства. И так как это ритуальная магия, то для активации нужно хотя бы формальное согласие человека. При этом ничего объяснять не требуется.

Вот уже некоторые кричат и пытаются стереть руны с лиц, но это уже невозможно. Ментис может представить ощущение бедолаг. Это похоже на прижигание клейма, которое входит в резонанс с магической энергией в теле. После воздействует на ману, приводя к аномалиям, которые проявляются на физическом теле. Именно так становятся демоноподобными.

Те, у кого большой запас маны, изменятся сильнее, но выживание это не гарантирует. С безучастным лицом магистр культа смотрит на кричащих и корчащихся людей, тела которых перестраиваются с большой скоростью. От костей и суставов, до органов и кожи: измениться может всё, но куда сильнее влияние на разум. Принятие демонической силы приводит к угасанию ума и слепому подчинению демонам и культу. Теперь они точно лояльны Двуединству.

Похожее действо происходит в разных частях площади, и теперь почти пять сотен демоноподобных готовы исполнить любой безумный приказ. Они тут же разделяются на группы, чтобы поддерживать лояльные принцу полки. На камнях площади осталась примерно сотня тех, кто не смог пережить преобразование и умер в мучениях.

Теперь вокруг стоят три десятка элитных культистов, кто уже давно с принцем и сумел пережить облавы и разоблачения. Каждый из них мастер меча, магии или яда, может выполнить приказ любой сложности и степени мерзости.

— Сегодня нам нужно полностью захватить Аль-Фион и перекрыть основные подходы к нему. Для этого нам нужно будет уничтожить не только имперскую армию, но и её командира, Оберона Львиного. Медлить нельзя, так как к ним скоро подойдет подкрепление. Мы все пройдем по подземным ходам и атакуем ставку командования врага в районе водопада Лейти, либо просто выманим там их. Разбиться на группы по типу оружия!

Задача стоит сложная, но Ментис вполне уверен в своих силах и умениях. Он с мечом и магией дружит с раннего детства, и уже юнцом командовал отрядами, чтобы стать непревзойденным стратегом и воином к началу взрослой жизни. Очевидно, что император пытался сделать свою точную копию.

«Что же, у тебя это получилось, отец. Теперь ты от этого ой как пострадаешь», — принц надевает шлем в форме головы волка и ведет за собой отряд к месту, откуда можно попасть в подземную часть города. В Аль-Фионе много каналов, озер и водопадов, но куда больше скрыто под землей в виде подземных рек и ручьев. Город буквально стоит на воде, и шутка о том, что Аль-Фион — это остров посреди суши, не такая уж шутка.

Зодчие в древности предусмотрели, что нужно направлять подземные реки в нужную сторону, поэтому были построены подземелья, где каналы уводили потоки воды в сторону от фундамента важных зданий или дробили силу течения.

Множество волшебных огней рассеивают тьму подземного мира, а идущему в голове колонны Ментису это не нужно, так как меч в левой руке пылает ярким хаотическим пламенем. Дрожащий свет создает такие же тени, пока над головой слышен топот людей и демоноподобных вместе с криками и звоном оружия.

Спокойный шаг резко меняется на бег и маневры, когда впереди показывается похожий отряд, но уже вражеский. Было очевидно, что Оберон подумает о том же самом способе зайти в тыл и отправит разведчиков. Тьма подземелья теперь разрывается от выкриков и света пламени, а Ментис рубит врагов как остервенелый. Когда он только услышал шаги за поворотом, то сразу бросился вперед, и смог подойти очень близко, связав впередиидущих врагов ближним боем.

Несколько воинских навыков активируются мысленно, позволяя легко продавить вражескую оборону безумной по скорости атакой. Огненный меч чертит дуги и отражает удары, а в ранах падающих противников кипит кровь. Даже доспехи рассыпаются пеплом от удара огненным мечом, а Ментис продолжает давить, не давая никому опомниться. Долгие часы тренировок теперь обретают собственную жизнь, становясь партнером в смертоносном танце пылающей стали, а вот оппоненты годятся лишь на роль паркета под тяжелыми сапогами.

Культисты лишь с небольшим запозданием вылетают из поворота и поддерживают атаку. Инициатива с самого начала оказалась на их стороне, так что опрокинуть вражеский отряд и добить выживших не составило большого труда. Маги отряда отправили огненные стрелы и молнии в фигуры спасающихся врагов, чтобы они не смогли предупредить об опасности. Бой в подземелье не занял много времени, но по-прежнему отдается эхом криков и насилия в ушах Ментиса.

— Ускоряемся! Нельзя дать им опомниться, — магистр переходит на медленный бег, заставляя остальных прибавить ходу.

Постепенно они оказываются за пределами наземных боев, значит, над головами вражеская территория. Маги в отряде при помощи навыков смотрят сквозь толщу земли и камня и подсказывают, где стоит нанести удар, чтобы точно привлечь внимание.

На улице собираются отряды щитоносцев, готовые отправиться в гущу городских боев для перекрытия улиц, но земля неожиданно уходит из-под ног в огромную яму. Люди кричат и пытаются выбраться, но вместо руки помощи получают удары культистов, которые поднимаются на поверхность. Принц отдает громкие приказы с поднятым горящим мечом. И это намеренное привлечение внимания Оберона Львиного.

Ментис Харнеф хорошо знает главного полководца, за долгие года изучил привычки и манеру боев. Оберон точно бросится уничтожать внезапную атаку, когда ему донесут о появлении самого главного предателя. Это ведь отличный шанс одним ударом расправиться с восстанием, вот только Ментис не пришел бы сюда без подготовки. Когда Оберон сунется сюда, ловушка захлопнется.

Но пока что маги создают дым, который постепенно заполняет собой квартал и по улицам течет дальше. Это скроет от вражеских взглядов и поможет незаметно разделиться на три отряда, у которых будут разные задачи.

Первый повернет назад и ударит в спину врагам, открывая путь союзникам. Второй отряд тоже вернется по поверхности назад туда, где командиры Оберона на самом деле культисты. Там тоже случится прорыв. А сам Ментис продолжит сидеть в засаде, ожидая прихода главного врага.

Глава 5

Последний день морского путешествия закончился невероятным по силе штормом, словно море Микон решило взбунтоваться против всего мира. Корабль такого не выдержал, но, к счастью, пассажиры оказались достаточно близко к побережью Витро, чтобы добраться вплавь, даже не задействуя никаких особых сил. После этого на берегу показались восемь фигур, это всё, что осталось от Десяти Беспокойных Духов с Арреля.

— Это побережье Крауза, мы прошли по прямой линии через море, — произносит Сиггарт шепотом, но даже шум волн и ветра не может его заглушить. В этих краях он по принуждению Ифрата стал мерзким болотным духом, который сводил напешптываниями путников с верной тропы. Его тело уже давно потеряло человеческий облик, напоминая гниющую тушу морского обитателя со специфическим запахом и отвратительным видом.

— Вот как, — произносит лидер группы. — Что же, нам не особо важно, с чего начинать. Я почти уверен, что в мире началось Поветрие, и морское буйство как-то связано с этим. Спасибо, Енсон, без твоей помощи мы бы не смогли так быстро преодолеть море.

Енсон ничего не отвечает, но его кивок виден всем. Оборотень-убийца, которые перемещался по всем материкам, нигде надолго не задерживаясь. Стоило только поспать в одном месте больше раза, как боль начинала съедать нутро, а если не убивать людей, то она приходила в любом случае. Обернувшись морским чудовищем, он буквально взял на буксир корабль, а потом помог всем добраться до берега. Сейчас он постепенно трансформирует рыбий хвост в человеческие ноги.

— И что дальше? Как мы защитим Аррель? И есть ли в этом хоть какой-то смысл? — спрашивает Камира, получившая свободу, когда её цепи сожгла магия Хаоса, а сам процесс был невероятно мучительным. Сейчас песчаной бурей она может быстро преодолевать большие расстояния.

— Смысл? — переспрашивает командир группы. — Что же, давайте сразу это обсудим, чтобы потом не тратить время. Аррель, конечно, уже не спасти, да и Домен Людей стоит на краю, но на наши цели это влияние не оказывает. Почему? Всё просто: мы собираемся остаться единственными разумными существами в мире. Мы просто убьем всех людей и всех демонов. После этого мы сможем вместе жить в этом мире, никого не опасаясь. Больше не придется прятаться и жить по чужим правилам.

— Не все из нас смогут жить в мире, где не будет никого, кроме нас.

— Тоже верно. Я не сказал о том, что Ифрата мы тоже уничтожим. Вместе с его смертью спадут и наши проклятья. Все просто.

Уверенный голос предводителя внушает спокойствие, как и когда-то очень давно, но это не отменяет тот факт, что подобные амбиции кажутся слишком неосуществимыми для восьми монстров, приплывших с Арреля. Да, они могут принести с собой ужас и смерть куда угодно, но вычистить весь Домен от людей и демонов, а потом еще найти бога игр и его победить… Это кажется несбыточными мечтами.

— Вижу, что не всех из вас я убедил, так что предлагаю просто следовать за мной. Когда придет время, вы всё поймете. И каждый из вас знает, что я никогда не стал бы обманывать вас. Это противоречит заповедям гиагелизма, да и к тому же вы дорогие мне друзья. Несмотря на вашу кошмарную внешность и суть, я по-прежнему вижу в вас тех, кто достоин всего счастья этого мира. Я никогда не отвернусь от вас.

Остальные завороженно слушают вдохновляющую речь. Они знают, что их глава без труда скажет любую вещь с максимальным вовлечением, но гораздо приятнее поверить в то, что это было сказано искренне. К тому же почувствовать ложь, если она была, все равно не выйдет.

— Хорошо, так что дальше? С чего начнем? — теперь спрашивает здоровяк Кристо с посохом на плече. На навершии посоха намертво закреплен обугленный череп молодого дракона.

— Для начала нужна база и дополнительная рабочая сила. Ближайшее королевство — Крауз? Что же, с него и начнем. Мы захватим эту страну, — уверенная улыбка не сходит с лица красноволосого мужчины. Сказано с такой уверенностью, что трудно не поверить в осуществимость намерения.

Вскоре отряд уходит с берега, продвигаясь вглубь материка, пока впереди не показывается деревня, в которую вошел только предводитель, а вышел уже уважаемым человеком, выдав себя за командира королевского отряда, который охотится на чудовищ. С такой легендой и умением сыграть любую роль он получил лошадей и провизию, не прибегая к насилию. Уничтожение крестьян не является сейчас первостепенной задачей.

Таким образом отряд начал быстрее продвигаться вперед по узнанному в деревне маршруту. Крауз сам по себе является типичным феодальным государством, но феодалами здесь являются не аристократы, а жречество. Нынешний король провел реформу, объявив религию единственной великой силой. При этом поклоняются не Ифрату, а новому божеству, главным пророком которого является сам король.

— На самом деле это полная чушь, ведь таким образом новый король лишь подтвердил права на трон, — рассказывает красноволосый, постоянно находясь в сборе любой информации и слухов. — Прошлый король лишился наследника, тот погиб из-за болезни. А потом и сам помер, так как хворь была очень заразной. В итоге началась династическая война между двоюродным братом почившего короля и влиятельным жрецом. Так последний просто сделал себе претензию на трон через новую веру, а противника обвинил в грехах и связях с темными силами. Конечно, потом последовала небольшая гражданская война, в которой жрец победил.

— И к чему ты это? — спрашивает Энигма, держащая в руках украденную с поля мотыгу. Предмет ей совершенно не нужен, но она никогда не могла пройти мимо бесхозной вещи. На Аргене она даже организовала собственную воровскую гильдию, но в итоге воровала у своих же, что привело к кровавым последствиям. Мало кто с первого взгляда мог понять, что хрупкая на вид девушка является чудовищным творением рук Ифрата, которое постоянно в оковах больного разума.

— Мы обернем это оружие против самого короля, — лидер группы не стал вдаваться в подробности, но местному монарху уже можно посочувствовать.

Некоторое время отряд двигался раздельно, пока снова не собрался в окрестностях одного из городов Крауза, где Енсон обернулся крылатым волколаком и поубивал огромное количество солдат и обычных людей. Даже нацелился на магистра одного из самых влиятельных жреческих орденов. И спас нуждающихся новый герой, появившийся в последний момент. Герой схватился с монстром и одолел его мечом и магией, сбросив в ущелье.

Разумеется, всё было подстроено, командир отряда и Енсон лишь разыграли сценку, а после из теней вышел Вулиан, до сих пор боящийся показывать лицо. После вмешательства Ифрата он стал многоликим, получив способность перемещаться по чужим телам. Командир спас его из застенок барьерных темниц на Змеином хребте, а теперь пришла пора вернуть долг. Вулиан проник в тело главы ордена, наградил мужественного героя по заслугам и дал высокий пост в ордене.

Провернуть это дело было проще простого, так как Крауз лихорадит из-за начала Поветрия, и оно забирает всё внимание. Армия собирается в далекий поход до Моунцвеля, где нужно разбить демонов до того, как будут распахнуты Врата из Домена Хаоса. Если это произойдет, то можно ожидать повторения судьбы Арреля, но прямо сейчас Беспокойные Духи ничего с этим делать не собираются.

Будет даже неплохо, если большая часть армии покинет страну, чтобы у нынешней правящей верхушки не было достаточно ресурсов для подавления бунта. Прямо сейчас почти весь отряд находится в одноименной столице Крауза, где готовится большой религиозный праздник, на котором король-жрец намерен выступить с пламенной речью.

Одновременно с подготовкой к празднику новые пособники начали распускать лживые слухи о том, что король на самом деле снюхался с демонами и готовится принести в жертву огромное количество людей, чтобы защитить Крауз от уничтожения. И что именно на празднике он выпустит демонов для массового жертвоприношения.

Организовать всё это оказалось не так уж сложно, новый герой-командир ордена ныне щеголяет в дорогих доспехах и очаровывает людей с первого же разговора. Он знает, как понравиться любому человеку. Знает, как сделать приятно, а как наоборот уязвить и обидеть. Сеть влияния и манипуляций погружается всё глубже в общество и для этого не нужны месяцы подготовки. Достаточно бить в самые слабые места и прочно там закрепляться. Нынешний король просто ничего с этим поделать не может, так как даже не представляет, с кем именно нужно сражаться.

И вместо реальных заговорщиков он хватает невинных, чем вызывает цепочку ненависти, которую умелые руки тут же вплетают в общий узор готовящегося восстания. И, наконец, настает решающий час, когда в столице перед королевским дворцом, а ныне главным храмом, собираются толпы людей. Власть имущие и богатые находятся ближе к дворцу, а все остальные кольцом окружают площадь на улицах и крышах домов.

По ковру с золотыми узорами чинно шагают многочисленные жрецы, несущие символы новой веры. Новый король не придумал ничего интереснее, чем просто объявить себя не просто пророком бога, а его воплощением в Домене Людей. Конечно, если сделать всё грамотно, можно убедить окружающих даже в самых глупых вещах. Особенно, если ты пытаешься воздействовать на мнение толпы. Но это палка о двух концах, ведь если потерять контроль над толпой, то она тебя сметет.

Всё начинается в тот самый момент, когда перед людьми показывается сам король в золотых одеяниях и длинной мантии. Беспокойные Духи вместе с нанятыми головорезами устраивают хаос, в котором ранее обвиняли монарха. Песчаная буря закрывает обзор и вызывает панику, особенно пугает то, что Камира воет в буре о том, что все должны быть принесены в жертву во славу короля и Двуединства.

В давке гибнут люди, льется кровь, а Енсон в облике демона прорывается сквозь толпу, убивая всех подряд. Энигма при помощи магических жезлов создает буйство стихий, сметающее зрителей с крыш, а также превращая улицы в грязевое болото, которое быстро наполняется телами одуревших от страха людей. С другой стороны Кристо прорывается к входу во дворец, не давая главным жрецам спрятаться в нем.

Благодаря буре, никто толком не понимает, что происходит, однако, Камира отводит вихри черного песка от центрального помоста, на котором собралась вся руководящая клика, которую Енсон и Кристо намерено не трогают, изображая из себя демонов-слуг. Это только подтверждает все те слухи, с которыми нынешний король боролся как мог. Если бы они так и остались слухами, то ничего бы не изменилось, но как только они стали явью, всё можно перевернуть с ног на голову, если появиться в нужный момент в нужном месте.

И один душелишенный с мечом в руке оказывается там, пробравшись через хаос и смертельную давку. От его руки якобы погибают оба жутких демона, а потом громкий клич словно разметает песчаную бурю. Это знак, после которого нападение тут же прекращается.

— Король-жрец — предатель! Я, Адимус Морад из славного рода Морадов, положу этому конец, — красноволосый представляется фальшивым именем, которое, впрочем, не взято просто так.

Морады — это древний род Крауза, члены которого оставили важные следы в истории королевства, но род постепенно угас. Среди Морадов были славные полководцы и охотники на демонов, а последние его представители погибли на Арреле во время прошлого Поветрия. Возможно, даже от рук того, кто выдает себя за их потомка.

— Подтверждаю! — громко поддерживает глава священного ордена, телом которого до сих пор управляет Вулиан. — Такое зло должно быть уничтожено.

Однако люди вокруг слишком шокированы происходящим, так что сдвинуть их с места довольно сложно, поэтому Адимус подходит и отточенным движением перерезает горло ближайшему жрецу.

— Остановитесь! Я приказываю вам! — кричит король-жрец. — Это всё подстроено! Моя власть дарована небожителями!

В этот момент кто-то из бывшей аристократии швыряет в него камень. Это становится моментом, когда спущена тетива людского гнева. Организатору переворота больше не пришлось марать клинок кровью, только наблюдать, как обезумевшие люди толпой забивают жрецов, втаптывая в помост. В конце труп короля, полностью покрытый кровью и с переломанными костями, поднимают над высоком шесте, в который начинают швырять камни сотни человек.

Равнодушный взгляд зеленых глаз Адимуса смотрит на это, а потом на товарища, который замечает это и подходит к концу помоста. Собравшиеся на праздник еще не могут прийти в себя, очень много погибло в давке или от рук «демонов», еще больше раненых, но именно сейчас нужно навести порядок.

— В прошлом род Морадов помогал королям и приводил Крауз к процветанию, — торжественно произносит Вулиан. — Но королевская династия прервана, значит, пришел черед по-настоящему достойному человеку занять трон. Я объявляю вам о начале династии Морадов во главе с Адимусом Морадом, который победил демонов и сверг тирана-предателя!

Названный шагает вперед, кивком поблагодарив товарища, которому даже в чужом обличье страшно выступать публично. Заранее обученные люди в толпе начинают громко приветствовать нового короля, давая пример остальным.

— Демоны хотят проверить нас на прочность, но мы не уступим. Я обещаю, что буду сражаться с ними за всех нас. Больше никакого неравенства или глупых религиозных праздников. Теперь каждый сможет получить оружие и что самое главное — магические кристаллы. Взамен я прошу вас идти за мной до самой победы, и тогда мы сможем вернуться сюда, чтобы продолжить счастливую жизнь.

— Но я должен вам признаться. Я не считаю себя достойным роли короля. Но мне удалось найти сына двоюродного брата последнего настоящего короля. Приспешники жрецов во время гражданской войны пытались его убить, но союзники сумели спрятать. В нем течет больше королевской крови, чем во мне, так что и ему быть королем!

Помощники выводят из безопасного места юношу, который действительно является сыном проигравшего в последней войне претендента на корону. Именно он займет трон, а Адимус станет для него регентом до восемнадцатилетия. Несмотря на то, что это кажется ненужным усложнением, душелишенный предпочтет править из тени. Преклонение скота вокруг ему не принесет радости.

Уверенными словами, жестами и мимикой Адимус Морад находит нужную тропу в сердца людей, которые в темный час отчаянно ищут того, кто не просто подарит надежду, но еще покажет, что действительно может справиться с грядущими трудностями. Сегодня новый советник-регент продемонстрировал умения и силу духа, так что получить общую поддержку не составило труда.

И пускай Адимус предстает в чужих глазах как умудренный жизнью воин и лучший наставник для молодого короля, готовый кровь пролить за отчизну, сам же он видит перед собой только отбросов, которые тоже сгниют в этой войне, даже не подозревая, что душелишенный ненавидит их даже больше, чем демонов.

Толпа скандирует имя короля и регента, а последний организовывает порядок и оказание помощи пострадавшим. Лично ходит среди обычного люда и приказывает открыть запасы с исцеляющими артефактами и призвать всех с навыками целительства. Все храмы в Краузе скоро будут уничтожены, а золото и серебро переправлены в деньги и возвращены в финансовые потоки страны. Среди выжившей верхушки пройдут чистки от тех, кто будет против, и на этом книга хроник Крауза перелистнет новую страницу.

Если бы душелишенный действительно хотел, то мог бы претворить в жизнь любую сумасшедшую идею, например, сделать Крауз величайшим государством мира, но ему не нужно процветание, ему нужно очистить Домен ото всех. Он собирается создать дом, в котором сможет жить со своими товарищами.

Сейчас все собрались в тайном месте под дворцом, чтобы обсудить дальнейшие шаги. Восемь фигур склонились над картой Витро, пока Адимус водит пальцем, показывая линию движения войск Ограйна, Фроса и Моунцвеля, которые собираются атаковать демонический форпост на территории Моунцвеля.

— И мы присоединимся? — спрашивает Камира. — А потом ударим в спину?

— И мы присоединимся, но позже. Для нашей победы будет недостаточно напасть на союз трех государств прямо сейчас. Под предлогом внутренних проблем, мы задержим наши войска, а потом и вовсе вернем. Вместо этого пройдем по северо-западным равнинам и вторгнемся в Друксау. Потом захватим Овакс, который вряд ли успел оправиться. Только потом мы навалимся на остальной Пакт Покоя, который будет занят исключительно демонами. В конце концов мы очистим Витро от врагов, а потом будем думать дальше.

Все молчат без возражений, так как привыкли доверять командиру, который и не такое безумие может сделать реальностью.

Глава 6

Первое столкновение с демонами произошло на расстоянии в тридцать миль от Аминдалы. Разведчики королевского войска Моунцвеля угодили в засаду и понесли большие потери. Те, кто смог вырваться из окружения и бежать, сообщили, что демоны даже не пытались их преследовать, а само нападение было похоже на развлечение.

Ирай находится в одном шатре с принцессой Шерил, генералом Ангерсом и другими офицерами. Инцидент с разведывательной группой говорит о том, что демоны пока не намерены далеко отходить от города и напрямую захватывать новые земли. Очевидно, что им сейчас важнее достроить собственные Врата, ведущие за пределы Домена Людей.

— Мы готовы к наступлению? — спрашивает Шерил у генерала Ангерса.

— Можем атаковать в любой момент, ваше высочество. Но получится ли достичь победы — это уже совсем другой вопрос. Мы подготовились согласно созданному справочнику, за что спасибо вашему советнику, но у демонов нет очевидно слабых мест.

— Во всяком случае мы можем предугадать их шаги. Штормовые Небеса обожают атаковать с воздуха, пикируя на наземные войска или обстреливая с большой высоты. Думаю, мы сможем им помешать, если пошлем вперед достаточно сильную бурю. Главное, чтобы было время это сделать.

— Разве есть буря, которую демоны не смогут оседлать?

— Есть, — теперь говорит Гнисир. — Находясь в этом мире, они вынуждены принимать его правила. Например, наличие гравитации и усталость мышц. Несмотря на огромную физическую силу, они не могут постоянно поддерживать себя в воздухе. Значит, будут вынуждены приземлиться, чтобы сохранить силы.

— Хорошо, тогда мы начнем марш. Попробуем справиться без помощи других стран, так как ждать их придется очень долго.

На этом быстрый военный совет завершается, и все расходятся по своим местам. Главнокомандующий организует марш, Шерил с мэтром Учибаеши займется магической атакой. Создать сильную бурю не так легко, как кажется, но группе магов будет намного легче. Сам же Ирай возвращается к своей группе, которая спокойно дожидается известий. У них будет собственная задача, которая очень важна для всей операции.

Удивительно, но даже Клогги спокойно сидит на тюках и смотрит в сторону Аминдалы. Нетрудно догадаться, что она хочет сохранить как можно больше сил для встречи с демонами, которых тоже не сильно любит. Это главный козырь защитников, так как на Витро Гримуар Хаоса еще ни разу не сражался в полную силу.

Ирай обводит лагерь глазами, подмечая множество солдат и палаток. Скоро тут начнется суета, когда придет приказ на выдвижение. Принцесса Кэйла чуть в сторонке упражняется со стальными нитями, пытаясь набросить удавку на вбитый в землю колышек. Судя по напряженному лицу и скованным движениям, получается у нее пока не очень хорошо.

Чамшем — это не то оружие, с которым освоится даже ребенок. Гнисир показал все основные методы работы и приемы, но заучивать их девушке придется самостоятельно.

Хирона сидит рядом с разведенным костром и проверяет алый клинок, подаренный Дасиилай, но вряд ли этому магическому оружию грозят зазубрины и сколы. Идеальное состояние лезвия это только подтверждает. Больше всех волнуется Лекс, беспокойно ходящий вокруг, но это неудивительно. Это будет его первое настоящее дело, а противник достался ужасный во всех смыслах. Ирай улыбкой подбадривает соратника, а потом просит всех собраться ближе.

— Скоро будет отдан приказ на выдвижение. В режиме марша войско отправится прямо к городу, не обращая ни на что внимание. Цель — захватить Аминдалу и разрушить демонический форпост, если демоны сбегут, то преследовать их не будем, — Гнисир быстро посвящает в курс дела.

— И мы пойдем в первых рядах? — спрашивает Хирона.

— Не просто в первых. Мы будем новыми разведчиками, будем координировать действия наступающих войск. Сегодня нам нужно будет хорошо постараться. А теперь о ваших ролях.

Гнисир делает небольшую паузу, словно думает о распределении обязанностей, хотя уже давно принял решение. Как командиру, ему об этом нужно думать в первую очередь.

— Кэйла, Хирона и Лекс. Вы будете позади. Смотрите в оба, вперед не лезьте. Командиром вашего отряда будет Кэйла, остальные прикрывают принцессу и друг друга. Ваша основная задача — выжить, даже если придется бежать с поля боя. Другая задача — передавать наши послания войсковым разведчикам.

Троица кивнула, не показав никаких ярких чувств. С одной стороны им может быть обидно быть лишь резервом, но с другой стороны это намного безопаснее.

—Я, Клогги, Амелла и Дасиилай будем впереди. При необходимости возьмем на себя основной удар, но для начала попробуем быть скрытными. Вопросы?

— То есть нам нужно просто держаться позади вас и следить за сигналами? — уточняет Кэйла.

— Все верно. Я буду подавать знаки, которыми пользуются авантюристы Моунцвеля. Хирона их знает. Лекс, ты дополнительно попробуй активировать легенду, если на вас нападут. На этом всё.

Ни у кого больше вопросов не возникло, так что Хирона сняла книгу с пояса, которая тут же превратилась в Гримуар Драконов в человеческом обличье. Теперь на девушке с драконьими рожками во лбу изумрудный латный доспех, в котором явно должно быть трудно перемещаться. Однако Дасиилай словно не замечает веса и взлетает в серое небо.

В лагере тем временем начинается суматоха, костры тушатся, но палатки не сворачиваются. В бой все пойдут налегке, а всё обеспечение позднее подвезут обозные отряды. Если повезет, то уже завтра они смогут отдохнуть в Аминдале, но верится в этом с трудом, если смотреть на происходящее со стороны обычного воина.

Восьмитысячное войско через час уже начинает медленный марш в сторону врага пока что в походном порядке, а вот группа Ирая уже далеко впереди. Тридцать миль — это значительное расстояние, на котором можно потратить все силы просто на ходьбу в броне и с оружием, но по-другому никак, ведь дальше разливается энергия Хаоса. И это не просто поэтический эпитет.

Природа впереди сильно изменилась. Снег растаял, а если и сохранился, то принял коричневый оттенок. Деревья в это время года итак стоят без листьев, но точно видно, что они уже мертвы, превратившись в трухлявые и одновременно гниющие отростки. Воду из рек, протекающих рядом с Аминдалой, пить теперь явно не стоит. Природа превращается в Аррель, который до сих пор не избавился от этого проклятья, и уже вряд ли когда-нибудь оправится.

Нос постоянно чувствует сладковатых запах разложения, а также непонятную кислую вонь, но чем дальше группа зайдет, тем будет хуже. Ближе к городу проявления Хаоса будут куда более заметными. Сейчас они передвигаются на лошадях, так как это просто быстрее. Всадникам будет проще покрыть расстояние до города, но в бою их придется бросить.

— Приближаются демоны, — предупреждает Клогги. — Можно уже мне, наконец, повеселиться?

Впрочем, это развлечение забирает Дасиилай, парящая над головами. Пятерка крылатых демонов только успела заметить скачущий отряд, как вдруг между ними проносится Гримуар Драконов, хлопая большими крыльями. Демоны тут же бросаются в атаку, чем подписывают себе смертный приговор. Их тела один за другим падают и впечатываются в землю с хлюпающим звуком.

— Лучше побереги силы на Аминдалу, — Ирай советует Гримуару Хаоса. — Нам ведь нужно будет уничтожить целую крепость.

— Ты думаешь, что их форпост будет без защиты магии Хаоса? Это не будет не так просто, как стереть Винкарто с лица земли.

— Однозначно. Но с другой стороны велик шанс, что там не будет Иды Окин, значит, не придется выпрыгивать из штанов, чтобы добиться своего.

— Ты идиот. Хрен там, а не легкая победа. Демоны не сдадутся и не уступят. Люди умоются кровью.

— Что же, другого способа нет.

Клогги лишь улыбнулась, словно поняла то, о чем Ирай говорить вслух не стал. Эти рассуждения на самом деле не во всех случаях отвечают реальности.

Скачка по гибнущей земле продолжается, а небо постепенно темнеет. Сейчас над Аминдалой постоянно висят черные грозовые облака, так что там в любое время суток темно. Странно, но уже преодолели половину пути до города, но врагов не видно, не считая убитой группы демонов. Двуединство не может не знать, что человеческая армия приближается, так что подобное затишье очень подозрительно.

Ирай останавливается на пригорке рядом с фермерским домом. Люди отсюда давно бежали, но взять домашних животных не смогли. Тела куриц и овец лежат в загонах, а поля брошены на произвол судьбы, все равно на них больше ничего не вырастет. Хаос не является символом разрушения, но в мире материи приводит именно к распаду.

Внутри дома царит беспорядок, хозяева бежали в большой спешке, как только поняли, что происходит в ближайшем крупном городе. Теперь несколько найденных свеч немного рассеивают мрак, показывая довольно неплохой быт крестьян, которые жили до Поветрия по-своему счастливой жизнью. Сразу можно сказать, что здесь жило как минимум трое детей: видны кроватки, игрушки и выструганный деревянный конь, на который ребенок может сесть верхом.

— Будем ждать здесь основные войска? — Кэйла тоже с интересом оглядывается. Возможно, впервые находится в крестьянском доме. На дворец похоже мало.

— Да, все же мы разведчики, так что совсем далеко отходить не стоит. Если бы не разливающаяся во все стороны от города энергия Хаоса, мы могли бы использовать навыки для дальней связи. Но теперь придется по старинке. Я с Дасиилай пойду вперед, остальные будьте здесь и обороняйтесь в случае чего.

— Я тоже хочу с тобой! — заявляет Клогги, но Гнисир качает головой.

— Мы используем полет, а крылья тебе недоступны. Мы скоро вернемся.

Душелишенный и Гримуар Драконов выходят наружу, где Дасиилай скептически смотрит на человека и говорит, что катать на себе его не будет.

— Не переживай, этого не потребуется. Я полечу при помощи навыка. Просто подними меня повыше, а потом отпусти.

Сказано — сделано. Гримуар легко поднимает за руки в воздух, пока объекты внизу становятся всё меньше и меньше, а потом отпускает человека.

— Стремглавый полет.

«Стремглавый полет»

———

Ранг: А (2 слова)

Навык стихийной магии Ветра, позволяющий магу создать вокруг своего тела огромные крылья, которые могут понести по воздуху на далекие расстояния. Минусом является то, что силы этих крыльев недостаточно, чтобы набрать первоначальную высоту.

Падение сменяется скольжением по воздушным течениям, когда из-за спины выросли полупрозрачные широкие крылья намного больше площади тела. Гнисир словно попадает в воздушную колею, по которой несется на большой скорости. Уже находясь в полете, можно регулировать направление движения и даже набирать высоту, но не слишком высоко.

Ветер свистит в ушах, а Гнисир внимательно смотрит с высоты на мертвый лес, дорогу и брошенные телеги. Демоны здесь точно были, но вернулись в Аминдалу, другого варианта быть не может. Значит, что когда люди дойдут до города, демоны навалятся все разом. Это будет поражением для уставших людей, значит, стоит растревожить этот улей заранее, заставить потерять силы и концентрацию.

Смотря сверху вниз, снова возникает ощущение игры в мунлуд. Будь это игра, Ирай бы тоже не стал тратить время на подход основных сил и устраивал бы диверсии против демонов, которые сами позволяют безнаказанно летать на своей территории.

«Но как это сделать правильно, не подлетая близко к Аминдале?» — это самый интересный вопрос. Если не найти на него ответ, то рассуждения лишь ими и останутся.

— И что дальше? — сбоку слышен голос Дасиилай. — Демоны нарочно заманивают людей в ловушку.

— Я знаю, — перекрикивает ветер Ирай. — Так что нам нужно будет их выманить. Я уверен, что они внимательно следят за территорией.

— Из-за нас двоих они даже не почешутся.

«Безусловно, но можно обмануть их», — Гнисир готовится активировать кое-что из запаса выученных навыков.

Есть магия, которая может создать хорошую иллюзию, достаточно активировать навык и сконцентрироваться на нужном образе. Но есть существенный недостаток: такую иллюзию легко проверить на достоверность издалека при помощи контрнавыков или Наречия Хаоса. Поэтому, если сейчас использовать магию напрямую на создание миража, то демоны это сразу раскусят. К счастью, в Домене Людей действуют законы, которые могут обмануть глаза, но при этом имеют вполне реальную структуру.

— Туманный край. Разделение воздушных потоков. Теплый ветер. Свет. Фокусировка призрачных линз, — это все навыки, которыми вряд ли убьешь врага, но комбинируя их, можно получить неожиданный результат.

Местность внизу сначала покрывается туманом, наполняя воздушной влагой поля, которая даст материал для дальнейших манипуляций, а также скроет несовершенство деталей иллюзии. Часть тумана нагревается относительно всего объема и разделяется на слои, в которых вспыхивает свет и фокусируется с нужным рассеиванием и цветами.

Сейчас магия лишь раскрашивает зыбкие формы в нужные цвета, но по факту это большой оптический обман в форме идущих по полям отрядов людей. Десятки, сотни и даже тысячи воинов молча идут вперед, пока частицы магического света танцуют вокруг капель воды, а также отражаются от разных слоев воздуха словно в зеркале. Эти колебания создают эффект движения, а туман под ногами мешает оценке пройденного расстояния.

И в отличии от настоящей иллюзии, когда магическая энергия принимает нужный облик, этот обман построен на природных взаимосвязях, которые нельзя развеять. Да и заподозрить подвох будет намного сложнее. Демоны-разведчики, а они точно должны сидеть в тайных постах впереди, уже должны были передать весть о подходе войска людей.

Ирай планирует вниз на воздушных крыльях, а потом ловко приземляется на поле позади туманного фронта. Что интересно, масштабная магия даже не взяла много маны, будто бы до сих пор действует сила наследия пустынь, которые теперь очень и очень далеко. Рядом приземляется Дасиилай и складывает драконьи крылья за спиной.

— Должна признать, что рада быть твоей союзницей, а не врагом, — сказано будничным тоном.

— Для меня это высшая похвала, — серьезно отвечает красноволосый человек. — Теперь ждем реакции демонов.

— Если они клюнут, то что потом? Начнем с ними сражаться?

— Чем больше убьем мы, тем меньше жертв будет среди нашего войска. Думаю, Гримуару Драконов это даже испытанием не будет, — Гнисир намекает на истинную силу Гримуаров.

Да, большинство из них скованы судьбой служения и не имеют свободы воли. Но если на кону стоит их жизнь или есть контракт с кем-то, то они могут выплеснуть наружу всю ярость, живущую на их страницах. По этой чистой силе Ирай уступит хоть Дасиилай, хоть Клогги или Амелле. Ирай уверен, что они и задумывались как абсолютное оружие.

Услышанное очевидно понравилось Дасиилай, вокруг которой начали плясать полупрозрачные языки зеленого пламени. На самом деле Ираю очень повезло, что Гримуар Драконов оказался у Хироны, а последняя присоединилась к нему. С помощью Дасиилай будет намного проще противостоять Поветрию, но нужно помнить, что она не доверяет командиру группы и никогда не сводит подозрительного взора.

Драконьи зрачки внимательно смотрят в зеленые глаза, а потом глядят в сторону, где над полями летят сотни демонов, все же клюнувших на иллюзию. Когда они подлетят ближе, то поймут ошибку, но будет уже слишком поздно. На месте девушки теперь разворачивает крылья настоящий дракон, а Ирай уже заключен в золотой доспех. Когда демоны осознают проблему, они уже не смогут уйти.

Глава 7

Крылья за плечами мерно хлопают, демон направляется в сторону неожиданного появившихся сил людей. Разведчики так и не вернулись, но теперь можно понять, по какой причине. Один из высших демонов Штормовых Небес танцует в порывах ветра, борясь с диким раздражением.

Несмотря на то, что этот мир является для них спасением от энтропии, здесь всё не так. В Домене Хаоса можно было летать на безумных скоростях наперегонки с молниями, а здесь чувство полета отравлено дурацкими законами. Демону кажется, что он лишь привязан к небу на ниточку, на которой барахтается за счет крыльев. Если перестать махать крыльями, то сразу полетит вниз.

Люди видны впереди, но что-то не дает покоя Амишу`Ларку, смотрящему на жалкую военную силу. Почему-то туман движется вместе с армией, словно это является какой-то магией. Разумеется, каждый демон знает о существовании Языковой Системы, но Ифрат никогда не давал демонам доступа к ней, поэтому Амишу`Ларк не знает, есть ли такой навык.

Другая странность — отсутствие звуков. Люди не кричат, не стучат оружием. Нет барабанов или звука рогов, что можно было встретить во время прошлого Поветрия. И если в этом мире прошло уже полвека, то для демонов этот срок оказался не таким уж большим.

Демон в форме черной птицы летит навстречу вместе с отборной сотней демонов, готовых разорвать любого противника. Людей никто здесь не боится, куда страшнее будет гнев Иды Окин, если не получится удержать форпост. Об этом Амишу`Ларк предпочитает не думать.

По сравнению с подчиненными, высший демон выглядит ничтожным, но размеры физического тела не являются значимым фактором опасности. Особенно в родном Домене. В мире людей физические тела куда более статичны, медленно растут, а потом умирают, так что по внешнему виду человека или зверя всегда можно сказать, насколько он опасен без использования магии или оружия.

— Убейте как можно больше! — приказ на Наречии Хаоса вместе со свистящим гулом расходится в разные стороны. Демоны самых разных форм и размеров тут же издают звуки агрессии и ускоряются. Некоторые магически одаренные уже шепчут приказы миру на Наречии, чтобы создать на себе пламенный доспех или оружие. Сам Амишу`Ларк держится позади, поэтому последним понимает, что что-то не так.

Подчиненные наверняка заподозрили неладное, но нарушать приказ не стали и обрушились на войско, которое даже не замедлило шага. Всё это оказалось миражом! Огненные шары развеивают туман над землей, показывая полное отсутствие людей.

Амишу`Ларк издает гневный вой, который направлен на команду наблюдателей, которые должны были проверить наличие иллюзии перед тем, как бить тревогу. Их оправдания высшего демона не заботят, он уже готов магической силой оторвать голову командиру наблюдателей, но приходится об этом забыть, так как враги на самом деле скрывались в мираже.

Крупный дракон с темно-зеленой чешуей окатывает группу демонов потоком яркого пламени. Не узнать драконий огонь очень сложно, Амишу`Ларк тут же приказывает окружить врага и уничтожить. Все драконы должны быть в Домене Зверей, а стая Кинуранава вряд ли уже покинула пределы Домена Хаоса. Значит, это один из врагов, это Гримуар Драконов.

Повелительница Гед-Нарумана предупредила о том, что людям будут помогать Гримуары. Это очень могущественные создания, которых непросто будет победить. Однако будет лучше захватить в плен и магией Хаоса извратить их контракты, чтобы заставить служить себе. Амишу`Ларк со злорадными мыслями начинает увеличиваться в размерах, раздвигая границы возможностей тела в этом мире. Низшие демоны и даже те, кто стоят над ними, но не дотягивают до высшего уровня, так точно не смогут.

Теперь птица сама становится драконом, тело которого окружено вихрями из черных туч, из которых то и дело бьют молнии. Грозовой дракон несется навстречу изумрудному с громким ревом, прокатывающимся по мертвой земле и застывшему воздуху. Два дракона сшибаются в полете и начинают крутиться вокруг друг друга, разливая во все стороны пламя и молнии. Другие демоны благоразумно держатся позади, но совсем зря они переключили внимание на схватку титанов.

Некоторые молнии Амишу`Ларка не гаснут в сумеречном небе, а накладываются друг на друга с облаками искр, словно небесный кузнец бьет по ним громовым молотом. После это молниевое копье устремляется в одного из демонов, разрывая физическую оболочку и превращая в пепел. Далеко не сразу вторгнувшиеся чудовища поняли, что дракон тут не один.

Клубы тумана скрывали человеческую фигуру, словно полностью составленную из золота. Человек вскидывает руки, продолжая похищать чужие молнии и ковать из них оружие для себя. Копья продолжают убивать демонов, которые только сейчас бросаются вниз, чтобы убить наглеца. Самый первый демон с большим змеиным телом и рогом на лбу открывает хищную пасть, чтобы на ходу проглотить цель, но клыки бессильно пытаются прокусить странный доспех. Демон понимает, что это даже не доспех, а само тело, так как одежда на человеке осталась обычной.

После о размышлениях приходится забыть, так как пасть пронзает новое копье, но теперь из прочного льда. Кровь течет по смертельно-холодным граням, пока демон пытается силой мышц сломать копье, добавляя себе мучений. Следом заледенела вся пасть и голова, что привело к смерти физического тела, и летучий змей упал на землю, так и не убив врага. Вот только на его место несутся уже десятки низших демонов, не веря в существование человека, который сможет одолеть их всех. Каждый мнит себя скорым победителем врага, что позволит подняться в хаотичной иерархии Штормовых Небес.

Человек резко проводит руками перед собой, и тут же вырастает лес ледяных копий, на которые некоторые демоны напарываются, не успев затормозить. Те, кто спешил больше всех, погибли первыми, а вот другие разлетаются в стороны, шипя проклятья и приказ миру на родном Наречии. Над головой становится очень светло из-за огромных огненных шаров, готовых испепелить всё на своем пути. Демоны дружно бросают пылающие снаряды вниз, и площадь почти на сотню квадратных метров полностью скрывается под хаотическим пламенем.

Но эта атака кажется блеклой по сравнению с фонтаном драконьего огня, от которого спасается высший демон. Кажется, что сумерки стали ярким днем, когда фонтан достигает очень большой высоты, а потом разлетается во все стороны по небосводу яркими искрами. Это явно смогут увидеть даже люди из основного войска, марширующего по направлению к Аминдале.

Дасиилай сначала бросилась преследовать врага, но потом вернулась и успела испепелить несколько отрядов демонов перед тем, как они понеслись в сторону города. Хаотическое пламя продолжает гореть на земле, не нуждаясь так сильно в топливе, как обычное, но Ираю это по большей части никак не вредит. Магия металла с силой наследия хорошо защищает, правда, одежда сгорела дотла. Это было ожидаемо, поэтому с собой душелишенный не взял ничего такого, что жаль потерять.

— Это было слишком просто. Я думала, что будет сложнее, — Гримуар Драконов делится впечатлениями, подпрыгивая на месте в облике дракона. От подобного проявления чувств немного подрагивает земля, и нечасто увидишь, что Дасиилай таким образом показывает чувства.

— Просто инициатива изначально была на нашей стороне. Они больше испугались, чем действительно оказались побеждены, — Гнисир отменил «Посеребренный доспех Гадота», и теперь холодный ветер неприятно остужает голую кожу. К счастью, это можно поправить при помощи «Сотворения одежды».

«Сотворение одежды»

———

Ранг: B (2 слова)

Магия из раздела создания материи, имеющая несколько уровней подлинности. Магическую энергию можно уплотнить до приобретения свойств нужной одежды, а можно заставить полностью изменить природу сути на реально существующие материалы.

На теле тут же появляется бесформенная серая накидка, похожая на жидкий дым. Уровень мастерства этого навыка не превышает 30%, его Ирай не тренировал целенаправленно, так что не сможет сейчас сделать что-то реально похожее на одежду и тем более изменить природу материала. Но этого достаточно, чтобы прикрыть наготу и сохранять тепло тела.

Магия сотворения материи стоит особняком от прочих навыков Языковой Системы. С её помощью нельзя сделать что-то, что однозначно будет лучше изготовленного традиционным путем. Одежда развеется, если исчерпает вложенную ману, поэтому о долговечности говорить не приходится. Но магия очень удобна, когда нужно быстро создать веревку или мешок для переноски чего-нибудь.

— Даже если и так, мы с ними справились довольно легко. Я ощущала их страх и отчаяние. Мы можем отправиться и давить на них дальше, — Дасиилай вновь приняла человеческий облик.

— Можем, но мы разведчики, так что не будем уходить слишком далеко, — сказав это, Гнисир запускает высоко в небо белый сигнальный огонь, который разделяется на две половинки. Сам цвет не имеет значения, можно выбирать тот, который будет виден лучше всего, а разделение на две части говорит о возможности дальнейшего продвижения. Если бы разделения не было, то это значило бы «стой», а если появились бы три ветви, то это говорило бы о полной безопасности впереди. Сейчас Хирона отправит весть идущим войскам, которые все равно не скоро дойдут до сюда.

Пока есть время Ирай собирается проверить кое-что, что связано с полученным на Ак-Треносе наследием. «Король Вечного Королевства» работает только в пустынях, но непонятно, относится ли это только к пустыням другого материка или их местоположение не имеет значения. К сожалению, рядом пустыни нет, но можно попробовать воссоздать похожие условия при помощи стихийной магии, благо есть чародейство, способное создать песок.

— Приход пустыни.

«Приход пустыни»

———

Ранг: B++ (2 слова)

Стихийная магия Песка, способная изменить состав почвы под ногами мага, а также призвать большое количество песка вокруг себя.

Услим мог управляться таким куда лучше и именно от малсарха в коротком ночном разговоре Ирай получил большую часть знаний об этом подразделе стихийной магии. Вокруг теперь кружится большое количество песка, словно кто-то открыл портал на Ак-Тренос. Гниющая почва под ногами стремительно теряет влагу, а после трескается, пока над поверхностью песчинки рисуют замысловатые картины своим движением.

Гнисир закрывает глаза, концентрируется на наследии и чувствует отклик, значит, расположение пустыни неважно. Этот вариант был самым ожидаемым, ведь не зря Салим Гаш-Арат заявил, что Ифрат пробуждает легенды, чтобы на один пожар бросить другой. Если придется использовать силу наследия, то придется Моунцвель превратить в пустыню, что на пользу точно не пойдет, как и демонический распад.

Рядом по одной лишь мысли возникают призрачные силуэты песчаных духов, которые послушны воле последнего короля. Там и истинные жители Вечного Королевства, и еретические души, отданные магистром культа Поветрия. Несмотря на успех, призвать на клочок пустыни всё войско однозначно не выйдет, как и не получится взять пустыню с собой в карман.

Дасиилай с интересом смотрит на манипуляции, а потом резко вскидывает голову, когда по небу стремительным росчерком пролетает желтая ломаная линия. И вслед ей по всему полю остается выжженный шрам от одного конца до другого. Но это лишь результат атаки, сначала пришлось выдержать удар обрушившейся магии, создавшей огненную стену почти двадцать метров в высоту и вызвавшей небольшое землетрясение.

Гримуар успел отпрыгнуть в безопасное место, а Ирай защитился силой наследия и доспехами Гадота, но удар все равно отправил в полет и извалял в грязи. Демоны показали, что им необязательно нужно приближаться, чтобы убить врагов. Их маги могут дружно пожелать смерть врагам на Наречии Хаоса, и слова воплотятся в реальность. Это оружие, которое может забрать куда больше жизней, чем клыки и мечи.

— И каков твой план по защите от подобных атак? — силуэт Дасиилай показывается среди клубов дыма. Теперь по полю проходит очень глубокая дымящаяся траншея.

— Есть только один вариант — убить всех демонов, способных на это, до того, как сюда подойдут основные силы.

— Кажется, я всё поняла, — задумчиво произносит драконица, остановившись в паре шагов. — На самом деле ты вполне можешь отправиться прямиком в Аминдалу и напасть хоть на всех демонов в одиночку, но делать этого не хочешь, так как не являешься настоящим союзником людей. Ты сражаешься против Поветрия просто потому, что демоны помешают тебе закончить собственное дело, связанное с бывшими товарищами.

— Я никогда этого не скрывал, — пожимает плечами душелишенный, который действительно не чувствует долга по спасению Домена Людей.

Может ли он отправиться в Аминдалу и в одиночку перебить всех демонов? Шансы на победу не слишком велики, но они есть. А если взять с собой Гримуары, то скорее всего участие людей даже не потребуется. Но есть риск лишиться ценного союзника или получить травму, которая помешает в будущем. Холодный расчет велит пожертвовать обычными людьми, нежели своей грудью закрывать тех, кто все равно спасибо не скажет.

— Моунцвелю и другим странам нужно научиться встречаться с такой угрозой, так как мы не всегда будем рядом, — заявляет Гнисир, но Дасиилай явно поняла, что это лишь отмазка, незначительный повод не тратить свои силы.

— Жалкое оправдание. Я вот хочу напротив быть на острие любой атаки и не показывать спину врагу.

— Твое желание так или иначе исполнится. Домен Хаоса еще даже не начал продвигаться основными силами. Миллионы демонов готовы ворваться в мир, среди которых есть тысячи высших. На нас точно хватит крови и смертей.

— Ты вообще веришь в победу Домена Людей?

— Нет. И ты тоже. Человечество никогда не было самой сильной расой Розе Доменов. В одиночку мы можем сопротивляться, иногда побеждать, но не более. Двуединство пришло в мир, но так и не бросило в бой высших демонов, так как они были заняты подготовкой к изоляции континентов. Сейчас высшие демоны заняты сотворением Врат, поэтому победа нам показалась легкой.

— Тот демон, с которым я сражалась, явно был высшим, иначе не смог бы изменить форму с птицы на дракона.

— Это лишь указывает на то, что в Аминдале есть как минимум еще один такой же. Если мы нападем прямо сейчас и продавим до критической точки, на нас нападут сразу оба.

— Ты опять играешь со словами. Мы можем победить их по одному. С поддержкой Клогги и Амеллы мы можем справиться до прихода основных сил. Или тут скрыто что-то еще? Что-то, что заставляет тебя сдерживать силы? — Гримуар Драконов не отводит взгляд от собеседника и принюхивается, словно таким образом Ирай может выдать себя. Дасиилай, может, не такая умная, как Мудрая Лисица, но маловероятно, что инстинкт не подскажет ей, где зарыта собака.

— Ну ты и подонок, Гнисир Айтен, — с отвращением произносит девушка. — Ты же специально хочешь наступления критического момента, чтобы силы людей умылись кровью, а Шкатулка Игр поскорее исполнила свою часть сделки. Однозначно она с тем Энедером следит за происходящим и ждет удобного момента. И ты можешь заставить их ускориться, если они хотят увидеть другое развитие событий.

— Я вправе получить оговоренную информацию как можно скорее, — Ираю остается лишь виновато развести руками. Ведь он продолжает топтать тропы этого мира только потому, что имеет незаконченное дело.

— Тогда поговорим так, как ты любишь. Предлагаю сделку. Давай ударим со всей силы по Аминдале. Взамен я помогу тебе один раз без каких-либо оговорок в будущем, когда потребуется разобраться с кем-то из твоих прежних товарищей. Всё честно, и мы оба получим от этого реальную выгоду.

— По рукам, — это действительно заманчивое предложение, так как Дасиилай не доверяет ему по-настоящему. Отказываться было бы глупо, поэтому рукопожатие человека и Гримуара создает новый контракт. Теперь нужно вызвать сюда всю остальную команду и сообщить о новом плане.

Глава 8

Пробуждение на дне холодной ямы — не самое приятное, что может случиться с пожилым человеком. Но на фоне недавних ужасов, это не так уж плохо. Морвин, что был настоятелем храма в Аминдале, сумел бежать из захваченного демонами города в обнимку со священным символом Менасиуса. Око с черной и белой половинкой холодит руки, но старик ни за что не выпустит его.

Никак иначе, чем чудом, Морвин не может назвать спасение из Аминдалы. Божественное око словно показывало, куда нужно идти и когда нужно прятаться. Для старого жреца это является неопровержимым доказательством скорого возрождения богов, о чем мечтал всю жизнь, поэтому не забрасывал богослужения всему пантеону.

Но что делать дальше? Морвин уже сбился со счета, сколько дней бредет через мертвые леса и поля, прижимая к себе драгоценную вещь. Присутствие бога не получается заметить, словно не пришло нужное время. Но странным образом притупляется чувство голода и жажды, и это очень помогает, так как природа вокруг почувствовала на себе силу демонического влияния, поэтому найти что-то съедобное невероятно сложно.

Морвин с трудом выбирается из ямы, в которую упал ночью, а потом словно заснул. Периодически с ним такое происходит после падения Аминдалы. Может заснуть на половине шага, а потом очнуться в другом месте. Уставший разум жреца уже почти не обращает внимание на эти странности, но удивиться все же приходится, когда среди веток показывается край Аминдалы!

Каким-то образом Морвин в очередной раз вернулся к окраине города, от которого безуспешно пытается сбежать. Кажется, что просто ходит кругами где-то рядом, а потом возвращается назад. Старик уже давно не выходил за пределы храма, но не может поверить, что полностью растерял способность ориентироваться в пространстве.

Жаль только, что солнца над головой нет уже много дней, черные тучи постоянно нависают плотным покрывалом до горизонта. Днем просто сумерки, а вот ночью становится так темно, хоть глаз выколи, и лишь в Аминдале происходят загадочные явления, рассеивающие темноту на многие мили.

Морвин смотрит по сторонам, высматривая демонов, а потом решает тихонько уйти в противоположную сторону, надеясь на успех в этот раз. Но вдруг холодный металл ока Менасиуса становится заметно теплее. Старик трясущимися руками подносит святой артефакт ближе к глазам и замечает еле заметный ток энергии. Возможно, божья воля пробуждается ото сна, значит, жрецу что-то требуется сделать.

Дрожащий взгляд скачет от одной детали к другой, а потом замечает смутную фигуру в кустах, которая указывает пальцем на Аминдалу. Наваждение продержалось всего секунду, можно было принять за морок или обман зрения, но Морвин уже всё понял. Менасиус хочет, чтобы он вернулся в родной город, значит, так тому и быть.

Стоило только прийти к такому решению, как уверенность разлилась по телу подобно теплому вину, согревая и расслабляя. Да, раз это воля бога, то не просто так всё это происходит. И раз Менасиус отправляет старого жреца в очень опасное место, то никого другого рядом просто нет, и груз ответственности от таких мыслей становится намного тяжелее.

Морвин шагает к городу, стараясь как можно реже показываться на открытом месте. Отсюда не удается заметить демонов, словно они прячутся в домах или улетели по другим делам, старик тем не менее про себя молит Менасиуса о защите.

Сейчас Аминдала представляет из себя ужасное зрелище. Множество домов разрушено, а растерзанные тела жителей валяются под ногами. Некоторые районы полностью сгорели в пожарах, оставив после себя большое пепелище. Но Морвин старается не слишком разглядывать разрушенный город, больше внимания тратит на поиск угрозы или новых знаков бога.

И последние не заставляют себя ждать. Сначала на стене дома Морвин обнаружил стрелу, указывающую, куда нужно двигаться. Рисунок будто бы немного сиял в сумерках, давая себя обнаружить. В другой раз под ногами загорались отпечатки человеческих ступней, ведущих в нужную сторону. И появлялись они только в тот момент, когда жрец подходил достаточно близко. Таким образом шаг за шагом Морвин оказывается поблизости от того места, где был центр города и мэрия. Сейчас здесь возвышается черная пирамида, это верхняя часть летучей крепости, упавшей с неба. И вот здесь демонов довольно много.

Чудовища из Домена Хаоса летают вокруг сооружения, по которому бесконечно струятся волны энергии, стекая с вершины пирамиды к земле. Воздух наполнен запахом дыма после разрушений, но при этом есть в нем что-то странное, что заставляет кожу покалывать, а волосы шевелиться. Морвин никогда не изучал магию, ни традиционную, ни через Языковую Систему, но при этом уверен, что всё это происходит не просто так. Но гораздо важнее то, зачем Менасиус привел сюда.

Вдруг демоны приходят в движение, громко кричат слова на непонятном языке и срываются в западном направлении. Стоило только вернуться в знакомые места, как Морвин точно теперь может сориентироваться по сторонам света. Сначала показалось, что демоны обнаружили старого жреца, но ни один близко не подлетел, а Морвин продолжил вжиматься в стену дома.

Где-то за пределами зрения что-то гремит, а небеса сверкают. Это может быть что угодно, но внутренняя уверенность указывает на вариант, связанный с боем. Кто-то явно сражается с захватчиками и делает это успешно. Это могут быть маги Моунцвеля или даже целые войска, что не может не радовать, но потом пирамида начинает дрожать.

Старик испуганно смотрит на дрожь поверхности пирамиды, которая явно скрывает ужасные тайны и силы. На одной из стен показывается проход, из которого шагают новые демоны, один другого страшнее. Иномировые захватчики олицетворяют собой самые жуткие кошмары людей, но Морвин удивляется собственному спокойствию, которое вернулось очень быстро. Появляется трезвая мысль о том, что демоны скрываются именно внутри сооружения.

Сумерки разрывает яркая молния, скачущая по крышам домов, а рассеченные тела демонов падают вниз там, где пронеслось загадочное явление. Жрец чувствует желание приблизиться еще немного к пирамиде, поэтому начинает ползти между камней, не забывая посматривать в небо. Это помогло заметить, что молнией на самом деле является девушка с мечом в руке и драконьими крыльями за спиной. Морвин никогда не слышал о полудраконах и может предположить, что это какой-то новый вид демонов, но тогда почему враги сражаются друг с другом?

Потом выясняется, что это далеко не всё интересное вокруг. Демонов из пирамиды выходит всё больше, но и число нападающих увеличивается. Удается заметить человека в сером балахоне, под которым скрывается золотое тело, словно это какой-то голем на службе архимага. Вот только конструкт явно умеет пользоваться различной магией, хотя неодушевленные вещи не могут владеть Языковой Системой.

Часть района скрывается за бурей из воды и льда, из-за этого не удается понять, что именно там происходит, но само сражение постоянно приближается к наблюдателю, поэтому нужно срочно решить вопрос о том, стоит ли убираться отсюда как можно дальше. До сих пор старик не выяснил, что хочет от него Менасиус, и если остаться здесь дольше, можно пострадать.

У Морвина нет значимых сил, чтобы продолжать бесстрашно оставаться между молотом и наковальней, но уверенность в собственной защищенности только растет внутри. Кажется, что бог справедливости и нейтральности кладет невесомые руки на плечи и позволяет смело поднять голову и посмотреть в лицо опасности. Раз так надо, то Морвин смотреть будет!

Тем временем линия схватки оказывается совсем близко. Из ледяного облака вылетает изрезанное тело чудовища с густой шерстью и двумя парами крыльев. Тело истыкано острыми сосульками, а густая кровь срывается на камни площади. Демон воет от боли, и среди выкриков слышны вполне членораздельные слова на пугающем языке. Пространство вокруг демона дрожит, а потом сжимается плотным доспехом, который появился из ничего.

Чудовище снова бросается в бой, и больше Морвин его не видит. Ледяной ливень с острым градом теперь накрывает и жреца, который закрывает лицо, но не собирается бежать. До ушей через вой ветра доносятся крики демонов и звучание магии, пока рядом не возникают шаги того самого человека, который сражался с демонами в одиночку.

Разумеется, золотая статуя, напоминающая человека, заметила жреца, прижимающегося к земле, но атаковать не спешит. Морвин осторожно поднимает голову и выставляет перед собой символ Менасиуса, хотя не уверен, что он сможет защитить, если незнакомец бросится в атаку.

— Беги отсюда, — вполне человеческим голосом произносит воин и направляется дальше к пирамиде. Пускай кажется, что тело у него из золота, на движение это явно влияние не оказывает.

Морвин и рад бы последовать совету и броситься прочь, но ноги не слушаются, словно богу нужно, чтобы он продолжил оставаться здесь. Получилось лишь отползти в другую часть бывшей площади, где толпа демонов корчится от боли и отмахивается от чего-то невидимого. Мимо них проходит девушка-зверолюдка, жрец может поклясться, что заметил лисий хвост и уши. Незнакомка не обратила на него никакого внимания, после чего пошла дальше.

По мнению жреца это совсем не похоже на королевские войска, которые могли бы прибыть для уничтожения демонов. Больше похоже на каких-то авантюристов, а в гильдиях обычно собирается самая разношерстная компания. Но трудно поверить, что есть в Моунцвеле гильдии с такими сильными бойцами. Демонов намного больше, но «авантюристы» уже почти приблизились к пирамиде, не взирая на преграды.

Пока что удалось насчитать трех нападающих, но потом в небе загорается яркая точка. Если приглядеться, то можно увидеть парящую в огненном облаке девушку с растрепавшимися пылающими волосами. Несмотря на то, что тело сохраняет человеческие очертания, оно больше похоже на демоническое с твердой шкурой и наростами. Происходит что-то очень странное, и Морвин даже не надеется разгадать эту загадку.

Странная компания уже почти у подножия пирамиды, а жрец продолжает следить издалека, прячась в переулке между двумя покинутыми домами. В Аминдале снова очень тихо, почти все демоны погибли, но вдруг внутри пирамиды их еще очень много? Подозрительный звук за спиной заставляет резко обернуться и увидеть высокого и худого демона с очень длинными руками, оканчивающимися когтями-серпами. Вместо лица костяная маска, в глазницах которой шевелятся маленькие черные щупальца.

Шипение предлагает не ждать ничего хорошего, а Морвин просто выставляет перед собой символ бога, так как больше ему нечем защититься против такого врага. Когти-серпы занесенной для удара руки внезапно замирают, когда демон обращает внимание на предмет в руках старика. Око Менасиуса испускает из себя силу, из-за которой демон словно теряет желание убить человека. Вместо этого преклоняет одно колено и опускает голову.

«И что дальше?» — Морвин стоит напротив чудовища, которое пришло уничтожить Домен Людей, а теперь словно подчинилось воле Менасиуса. В голове вообще ни одной нормальной мысли, поэтому Морвин продолжает стоять, выставив божественную реликвию перед собой. За спиной тем временем тоже начинается что-то захватывающее и опасное, так как небеса теперь пылают из-за исполинского огненного копья, устремленного в сторону пирамиды. Это вполне очевидное намерение, но что будет с Аминдалой, когда столкнутся подобные силы? А тем более с обычным человеком, который оказался настолько близко?

Неожиданно тело аккуратно подхватывают руки демона, который разворачивает крылья и поднимается в воздух. Морвин сначала пытается сопротивляться, но потом понимает, что это лишено смысла, ведь если вырвется, то просто разобьется с большой высоты. Они движутся прочь от города, и с этого ракурса куда лучше можно разглядеть, как громадное огненное копье врезается в черную пирамиду. До ушей долетает громогласный звук, когда атака достигает цели и пробивает внешнюю стену.

«Неужели победят?» — появляется робкая надежда.

Пускай Морвин совершенно ничего не знает о смельчаках, но может пожелать им только удачи в нелегком деле. Если они победят демонов, то еще не всё потеряно для человечества. Куда больше сейчас заботит демон, летящий над городом с человеком в руках. Жрец пытается крепко держаться за руки чудовища и при этом ни за что не выпустить око Менасиуса.

Но в таком беспомощном состоянии остается лишь смотреть и молиться. Морвин видит, что пирамида получила повреждение, но всё еще возвышается над городом, а пространство наполняют новые отряды летающих демонов, среди которых есть настоящий исполин в облике дракона в окружении грозовой тучи. Кем бы нападающие ни были, они явно разворошили осиное гнездо, и остается лишь молиться за их души.

Увидеть, чем закончится противостояние, похоже, уже не получится, так как демон медленно приземляется за городом, а после опускает человека. Вот теперь человек и демон смотрят друг на друга. Морвин не может ничего сделать такому существу, как и убежать не выйдет. Что обо всем этом думает сам демон, можно лишь догадываться.

— Что тебе надо? — старик все же решается задать вопрос, надеясь на то, что человеческий язык знают в Домене Хаоса.

— Служение… — сиплым голосом произносит демон, продолжая смотреть на священный символ бога в руках жреца.

— Ты служишь Менасиусу?

— Да…

— Почему демон служит тому, кого твой народ убил во время прошлого Поветрия?

Ответом становится тишина, словно демон сам не знает. Остается надеяться только на божественное откровение, и оно скоро показывается на глаза. Снова смутный силуэт, указывающий в чащу, и Морвин теперь точно знает, что нужно делать. Старик решительно шагает в указанном направлении и слышит за спиной шаги демона. С большой радостью распрощался бы с жутким попутчиком, но боится прогнать, поэтому приходится терпеть и молиться.

Вскоре они исчезают в темной чаще, где больше нет жизни. Раньше тут можно было встретить зайцев, лис, сову или оленя, а теперь абсолютная тишина. Звери бросились прочь отсюда, наверное, сразу по прибытию летучей крепости демонов. Пока что непонятно, что можно найти здесь интересного, но вскоре показывается пещера на склоне холма. Пришлось залезть в самую глубину чащи, чтобы найти это место.

Внутри пещеры никого нет, однако, можно заметить, как стены начинают мерцать, показывая наскальные фрески. Кажется, кто-то очень давно вырезал в скале целые послания, принявшие облик странных рун и изображений каких-то сцен. Морвин получил достаточноеобразование для жреца, но ничего не понимает в увиденном, может лишь точно сказать, что здесь изображены картины про людей и демонов.

Где-то люди и демоны воюют, но постепенно сюжеты фресок меняются на сосуществование. Вот два народа вместе возделывают поля и празднуют памятные даты, а кое-где даже держатся за руки рядом с домом. Это настолько странно и непонятно, что от чрезмерной работы разума начинает болеть голова. Молчаливый спутник за спиной никак не мешает ходить из стороны в сторону, но большого интереса к странному месту не показывает.

— Это что же, люди и демоны могут жить в мире? Это ты мне хочешь показать, о Менасиус? — из-за полного смятения жрец задает вопрос вслух и сердцем чувствует ответ. Да, похоже, это и есть решение самого мудрого божества, которое вновь очнулось ото сна. По наитию Морвин протягивает ладонь демону, и тот аккуратно пожимает её.

Глава 9

Пробиться до пирамиды в Аминдале было не слишком сложно по мнению Ирая. Низшие демоны просто не могут оказать значимого сопротивления даже с помощью численного превосходства. Сам Гнисир долгие года выживал на Арреле еще с раннего детства, поэтому сейчас не испытывает никаких сложностей с тем, чтобы убить с десяток демонов. А тысячи часов тренировок в ментальном пространстве и возможность использовать истинный резерв маны многократно увеличивают опасность для врагов.

О Гримуарах даже говорить не приходится. Это великие существа, до краев заполненные магией и знаниями. По уровню сил они вполне могут наподдать высшим демонам, но последние тоже бывают разные, разумеется. Но после того, как Клогги оставила дымящуюся дыру на грани пирамиды, демоны перешли в контрнаступление. Как минимум три сотни низших созданий, около дюжины кандидатов в высшие и один высший демон, тот самый, что сражался с Дасиилай.

Сейчас Гримуар Драконов действует не самостоятельно, а в паре с Хироной. Их союз напоминает слияние, так как Гримуар обернулся чешуей и крыльями для девушки, но это лишь видимое взаимодействие. На самом деле Дасиилай напрямую увеличивает все возможности авантюристки, позволяя выйти за грань возможного для человека.

Можно было бы сейчас просто броситься вперед и убивать врагов, но до сих пор не показался другой высший демон, который явно занят сотворением Врат. Если закрыть на него глаза, то можно получить чувствительный удар в неожиданный момент. Демоны над головой очень медленно хлопают крыльями, так как сейчас разум душелишенного думает на огромной скорости с помощью «Ускорения разума».

«Кэйла и Лекс сейчас прячутся на окраине города, демоны вряд ли переключат на них внимание, когда форпост находится на грани захвата. При этом будет неплохо сохранить сам город и его окрестности, поэтому Клогги не будет бить во всю силу. К тому же тут был какой-то человек с символом Менасиуса», — Ирай вспоминает грязного старика, который непонятно каким образом выживал в Аминдале, но при этом не походил на того, кто перешел на сторону Двуединства.

— Ну что, идем всех убивать? — над головой раздается голос Гримуара Хаоса, нетерпение которого чувствуется очень хорошо.

— Да, идем. Клогги, возьми на себя высшего демона, а мы займемся остальными.

Издав кровожадный крик, демоница срывается с места огненной линией, несущейся прямо на местного предводителя. Клогги по чистой разрушительной силе превосходит всех вокруг. Во время прошлого Поветрия она вполне могла испепелить крупные города, но подобный выброс силы Хаоса в центре Моунцвеля совсем не нужен. Однако сейчас она может сбросить с себя хотя бы часть ограничений, которые для её натуры страшнее смерти.

Амелла и Хирона рядом тоже готовы к бою, прикрывая лица от раскаленного ветра, несущегося от эпицентра яркого взрыва у вершины пирамиды. Клогги не даст высшему демону отвлекаться, и это время нужно использовать для убийства всех остальных.

— В бой!

Справа возникает яркая вспышка, когда Хирона Свайгел молнией бросается вперед и буквально взлетает по стене пирамиды, успев срубить несколько голов. Демоны тоже срываются с небес, наполняя воздух криками и Наречием Хаоса. Похоже, они не ожидали подобного сопротивления, думая, что люди так и остались слабаками.

Впрочем, это действительно так, а Гнисир даже не собирался штурмовать Аминдалу, но контракт с Дасиилай внес коррективы в план. Над головой раскрывается огненная сеть, готовая поймать наглых атакующих, но Амелла просто проводит рукой, и вражеская магия тут же гаснет. После этого Мудрая Лисица сама переходит в наступление, заставляя демонов падать и корчиться в муках. Её основное оружие — это ментальная магия, и разумным существам можно внушить что угодно, даже видение собственной смерти.

Ирай трогается с места последним, а вокруг него вращаются воздушные потоки, собираясь внутри полупрозрачной сферы. «Взрыв пустоты» растаскивает по кускам двух демонов, которые попробовали зайти с тыла. Огромная сила давления невидимым молотом ударила по ним, отбрасывая на десятки метров. Сейчас не тот случай, когда имеет смысл экономить ману, но нужно постоянно держать в уме возможность появления еще одного высшего демона.

Как и ожидалось, демоны дезориентированы внезапным нападением, которое еще становится успешным для нападающих. Похоже, что урок они не усвоили в Домене Космоса, откуда Двуединство было вынуждено уходить без выполнения поставленной цели. А люди и Гримуары продолжают давить, не сбавляя скорости.

Вокруг стоит постоянный гул, перемежающийся со взрывами, когда очередной удар магии забирает с собой еще одну жизнь. Над пирамидой кружится огненный вихрь, из которого пытается вырваться грозовой дракон, но Клогги добычу уже не упустит. Гнисир ускоряется еще сильнее, а у входа в пирамиду уже стоит Хирона, чей меч чертит дуги молний.

Последней в проем заходит Амелла, подавая ментальный сигнал для Клогги. Было заранее оговорено, что Гримуар Хаоса нанесет сильный удар по площади, как только товарищи скроются в крепости. Ирай этого уже не видит, но слышит невероятный грохот и блеск пламени снаружи, который пляшет на отполированных камнях стен и потолка.

Внутри сооружения бой продолжается без каких-либо серьезных происшествий. Первым идет Ирай, принимая на себя все атаки. Золотой доспех оказывается невероятно хорошим подспорьем для роли в группе, которую обычно называют «твердыней». Хирона же находится за спиной и постоянно носится из стороны в сторону, нанося значимый урон демонам, которые сумели обойти Гнисира. Амелла позади всех сканирует округу и подсказывает, куда нужно идти.

Форпост демонов можно растащить на кирпичи, но это не гарантирует нанесения вреда Вратам, которые скорее всего находятся глубоко под землей. Нужно удостовериться, что ими больше не получится воспользоваться, только после этого можно будет считать миссию выполненной. Поток демонов тем временем ослабевает, похоже, вражеские резервы подходят к концу, что немного странно. Ожидалось, что демонов будет больше.

Сапоги оставляют следы в крови убитых чудовищ, пока троица подходит к большому залу, где спиральная лестница уходит вниз, в темноту подземелья.

— Нам нужно ниже, основные потоки энергий устремляются туда. Скорее всего и Врата там же, — говорит Амелла.

Душелишенный выстреливает вниз огненной стрелой, осветившей каждый этаж перед тем, как погаснуть на дне. Выходит не так глубоко, все же эта крепость меньше Гед-Нарумана, но если каждый «подземный» уровень наполнен врагами, то пробиваться боем будет очень сложно.

Словно в подтверждение на разных уровнях возникает шевеление и доносятся проклятья. Форпост все же имеет достаточно сил для сдерживания врага. Пускай с низшими демонами они могут сражаться еще долго, но длинное тело, похожее на змеиное, поднимается прямо со дна перевернутой башни. Такие размеры в мире материи может принять только высший демон.

Чешуя существа испускает тусклый свет, а гребни на позвоночнике кажутся острейшими лезвиями в рост человека. В тесноте сооружения демон не может распахнуть ряды крыльев, но очевидно, что ему это и не слишком нужно, если судить по скорости подъема.

— Ну и громадина, — удивляется вспотевшая Хирона. — Сможем её одолеть?

— Сможем, — кивает Ирай. — Я этим займусь, а вы ждите, пока я не закончу, а потом спускайтесь вниз.

Договорив, Гнисир просто прыгает в пропасть, даже не думая пользоваться лестницей. Это замечает высший демон, который ожидаемо широко раскрывает пасть, которая легко проглотит даже лошадь. Душелишенный не вернется в мир живых, если попадет в желудок высшего демона, и Клогги больше не подстрахует, но сейчас доспех Гадота защитит от любых неудобств.

Ирай попадает прямо в глотку, после чего скатывается по мягким внутренностям, активируя навык Языковой Системы. Рядом камня нет, так что приходится потратить больше маны, чтобы создать из ничего каменное копье, которое больше напоминает заточенный с двух сторон шип, что встал поперек глотки. Острые концы пронзают незащищенные внутренности, вызывая обильное кровотечение. И это лишь начало неприятностей, которые ждут сегодня врага.

Сам высший демон сразу понимает всю опасность ситуации, но не может выплюнуть Гнисира, который намеренно застрял в нужном месте, продолжая разрывать тело изнутри. Огромная змея крушит винтовую лестницу, беснуясь в истерике, и пачками убивает низших демонов, которые оказались слишком близко.

Из желудка к голове поднимается волна желудочного сока, но золотая броня лишь пошла пятнами, даже не думая разрушаться, хотя незащищенная плоть уже бы растворилась. Однако победу праздновать рано, так как высший демон все же является разумным существом, которое прожило куда дольше любого человека.

Змея начинает уменьшаться в размерах, сужая свободное пространство глотки, из-за чего Ирай больше не может пошевелиться. Сила сжатия просто титаническая, даже каменный шип трескается и разлетается на кусочки. Борьба заходит в тупик, но есть кое-что, что не получится сломать, а именно высокая температура.

«Солнечное горнило» пробирает даже доспех Гадота, нанося окружающим тканям смертельные ожоги. Ирай вряд ли сможет выразить ощущения врага как-то иначе «дикой, невыносимой боли». Глотка сгорает из-за высокой температуры, пока чудовище продолжает биться в конвульсиях, потеряв-таки самообладание. Именно паника приводит к смерти, когда голова отделяется от туловища, превратившись в угли в месте атаки.

При этом тело демона все еще продолжает танцевать в предсмертных судорогах, но уже на нижнем этаже демонического форпоста. Скоро Ирай показывается на трупе поверженного врага, нисколько не пострадав, а сверху доносятся хлопки крыльев. Винтовая лестница, что шла по стенкам шахты, полностью разрушена, поэтому девушкам пришлось спускаться иначе.

— Низшие демоны разбежались. Похоже, они полностью потеряли волю к победе, — произносит Хирона, с опаской поглядывая на мертвую змею, которая до сих пор чересчур огромна.

— Ничего удивительного. Все мы заложники инстинктов, и демоны не исключение. Они просто поняли, что умрут, если попытаются перейти нам дорогу, — говорит Амелла, поворачивая голову в сторону большой двери. — Там находятся Врата.

— Тогда идемте, закончим с этим, — Гнисир подходит к створкам и распахивает с заметным усилием.

Перед вторженцами открывается вид на еще один зал, в центре которого вращается огромный магический кристалл, испускающий голубые лучи. Он постоянно крутится вокруг оси, паря в потоках магической энергии, а пол вокруг него расчерчен колдовскими фигурами.

— И это Врата? Я ожидала увидеть что-то похожее на дверь, — признает авантюристка.

— Мы называем это Вратами для удобства, Двуединство использует другой метод для создания пространственного перехода, — объясняет Амелла, словно они на уроке по демоническим технологиям. — Грубо говоря, это разрушитель пространства, который силой уничтожит часть «стены», повредит целостность оболочки Домена. После этого со стороны Домена Хаоса это заметят и зацепятся за это место, не давая разрыву затянуться. Далее достаточно стабилизировать проход и поддерживать его, чтобы перебрасывать любое количество войск.

— А проблема в том, что нельзя разрушить кристалл, иначе взрыв сотрет с лица земли и нас, и Аминдалу, и даже королевские войска затронет. Ударная волна прокатится примерно на триста-четыреста миль во все стороны, — подхватывает Ирай.

— Я уверена, что у вас есть план, — улыбается Хирона, полностью доверяя товарищам.

— Есть разные способы справиться с такой проблемой, — кивает Мудрая Лисица. — Остановить магию нельзя, так как процессом управляет не чародейство или какой-то ритуал. Кристалл вращается в собственном энергетическом поле и разрушит пространство тоже посредством естественных законов мира. Можно, например, поглотить силу кристалла, но он слишком большой для любого человека, а Гримуар этого сделать не сможет. Разрушить нельзя, поглотить силу нельзя, остается лишь переместить в другое место. Насколько мне известно, Ирай уже имеет покупателя, которому может понравиться этот кристалл из сокровищницы Штормовых Небес.

Хирона вопросительно смотрит на спутника, а потом до её ушей долетает странный шепот, пока говорит Ирай.

— Это не покупатель, это мой заимодавец. Я рассчитывал по-другому вернуть долг, но так тоже сойдет. Дасиилай, закрой Хироне лицо, не стоит показывать настоящий облик, — загадочно произносит Ирай, притащив голову убитого высшего демона.

И Гримуар Драконов слушается, похоже, уже догадавшись, кто заберет кристалл. Изумрудная чешуя покрывает кожу лица и застывает маской. После этого в просторном зале появляется еще один источник аномалий, но уже кроваво-красного цвета. Нечто рисует красками прямо по мертвой плоти убитого демона как по холсту, постепенно добавляя всё больше деталей, а потом даже заставляет объект двигаться. Хирона даже не сразу поняла, что останки превратились в огромное сердце.

— Не ожидал, что ты так быстро сможешь со мной расплатиться. Я бы, конечно, хотел, чтобы это была не собственность Иды Окин, но так тоже пойдет, — огромное сердце говорит с Ираем, который тоже до сих пор скрывает лицо под золотой маской.

— Тогда можешь забирать. Я позабочусь, чтобы никто не понял, что здесь был кто-то со Двора Плоти.

— Как однако ловко ты придумал. И долг возвращаешь, и Двуединству мешаешь. Дам бесплатную информацию: вам все равно конец. И это я говорю не потому, что сам являюсь демоном и заинтересован в успехе кампании.

— Я тебя услышал, остаток долга за Кэйлу верну потом.

— Не надо, этот кристалл покроет все расходы. А теперь мне пора, если Ида разнюхает, кто здесь был, у меня будут большие проблемы.

Рот демона в виде сердца раскрывается, обнажая чудовищную внутреннюю суть, где магия и плоть живут в пугающем и завораживающем симбиозе. Ирай и Амелла отвели взгляд, чтобы не смотреть на эти неописумые картины, а вот Хирона помедлила, из-за чего заработала тошноту и головокружение. Демон проглатывает кристалл, а после начинает растворяться в пространстве.

— Ах да, Мудрая Лисица, тебе привет со Двора Девятихвостых Улыбок, — на прощание произносит демон и оставляет после себя лишь кусок подрагивающей плоти, от которой больше нет проку.

— Ого, и кто это был? — спрашивает Хирона у Амеллы, но та словно не слушает.

— Его называют «ключником». Он со Двора Плоти, — подсказывает Дасиилай, способная говорить даже в состоянии слияния.

— А как он смог прийти сюда без портала какого-нибудь?

— Портал — это самый очевидный и грубый способ путешествия. Многие высшие демоны могут проникать через более тонкие или неочевидные структуры. Конкретно для «ключника» любая мертвая плоть может стать дверью в наш мир, — Гримуар Разума словно очнулся от размышлений, снова перейдя в режим ответов на любые сложные вопросы вселенной.

— А что за Двор Девятихвостых Улыбок? Звучит не так жутко, как Двор Плоти.

Амелла молчит, как и Дасиилай. Авантюристка молча ждет ответа на вопрос, а потом подходит Ирай.

— Это Двор безумцев даже по меркам Домена Хаоса, — объясняет он. — Его символ — улыбающаяся морда черной лисы с девятью хвостами. Прибежище очень опасных демонов, которые преследуют только свои цели и могут послать куда подальше даже Двуединство. Философы, ученые, декаденты, мистики и поэты демонического общества. Пожалуй, единственный Двор, где огромная сила не поможет получить приглашение, но при этом известных и чрезвычайно опасных личностей там очень много. С этим Двором лучше не связываться.

— Думаю, это и так понятно, что от любых демонов стоит держаться подальше. Особенно от умных, — Хирона пытается пошутить. — Теперь что будем делать?

— Возвращаемся наружу и поможем Клогги, если в этом будет необходимость, — Ирай ведет команду за собой.

Глава 10

Аль-Фион становится местом другого противостояния, которое такое же важное для судьбы всего Домена. Предательство наследного принца Ментиса Харнефа нанесло сокрушительный удар по Гвент-Дею, но человечество пока не собирается сдаваться. Пускай Ментису удалось выбить имперские войска из города, Оберон Львиный по-прежнему жив и здоров, несмотря на недавнее покушение, когда Ментис заманил в ловушку.

Сейчас главнокомандующий с лояльными войсками стоит лагерем за городом, а внутри шатра происходит военный совет, на котором присутствует пара человек. Во-первых, это сам Оберон Львиный, давний друг и помощник императора-чародея. Они примерно одного возраста и в юности часто проводили много времени вместе. И даже во время предыдущего Поветрия они сражались бок о бок.

На нем красный кафтан, скрывающий доспех, а ровно подстриженная борода имеет цвет перетертой золы. У ног полководца замер любимый пес Сумрак, названный так из-за черного окраса. Этот боевой зверь легко растерзает человека, и даже пару раз в жизни спасал жизнь хозяина, поплатившись несколькими шрамами. Самый заметный проходит над правым глазом.

Сейчас Сумрак спокойно лежит, высунув язык, но внимательно смотрит на гостей шатра, особенно пристально наблюдая за массивной фигурой у импровизированного камина в форме земляной ямы с металлической решеткой.

— Таким образом император хочет, чтобы мы отбили Аль-Фион и устранили Ментиса. Своим предательством он оборвал все связи с отцом и Доменом Людей, — заканчивает грандмастер Харлат, спешивший в столицу, но все равно опоздавший.

— Я так и думал, — кивает Оберон Львиный. — Мне жаль, что я не справился и уступил город.

Как обычно, этот человек спокойно может признать свои ошибки, за что любим многими, особенно самим Ииганилом Харнефом.

— Ничего страшного. Все же это был предательский удар в спину. Да и к тому же он угодил прямо в сердце нашей империи. Культ Поветрия нельзя недооценивать, поэтому я здесь, — продолжает Харлат. — Я привел с собой несколько отрядов ордена и нашу гордость.

Говоря это, собеседник смотрит направо, где большая фигура сидит напротив огня в отбрасываемой тени. Впрочем, этого уже достаточно для понимания нечеловеческой природы. Асмодель Белокостный никак не реагирует, словно пытается отогреться впрок.

— Да, думаю, теперь у нас есть шансы, — кивает Оберон. — Несмотря на то, что Ифрат дал мне особый навык, он почти бесполезен в бою.

— Я бы так не сказал. Этот навык ведь может излечить любую рану. Исцелить любую болезнь. Ни один целитель в мире не может того же, что и вы!

— Так-то оно так, но я бы предпочел нечто боевое. Ладно, каков наш план?

— Сначала нужно понять, что происходит в городе.

— Об этом я могу рассказать. Разведчики докладывают, что Ментис запер все ворота и сейчас баррикадирует улицы. Многих жителей он обратил в демоноподобных при помощи проклятых ритуалов. Сейчас под его началом около двух тысяч боевых единиц: примерно шесть сотен предателей из городских полков и остальные демоноподобные. Не исключено, что там могут появиться и настоящие демоны. Сейчас Врата находятся под нашим контролем, но велика вероятность, что Ментис попробует их захватить.

— Думаю, его план не только в этом. Они могут использовать Аль-Фион в качестве нового форпоста в центре материка.

— Да. Так или иначе нам нужно с ним покончить. Большинство наших войск находится на линии сдерживания Черного Моря, быстро перебросить сюда не выйдет. Но я поднял все резервы, а также запросил помощи у благородных домов поблизости, так что сейчас у нас есть в наличии около четырех тысяч человек.

— Ситуация все равно тяжелая. Штурмовать город тяжелее, чем его оборонять. К тому же среди аристократии могут быть предатели, которые во время штурма отвернутся от нас.

— К сожалению, с этим ничего нельзя поделать, — Оберон виновато разводит руками. — К тому же далеко не каждый решится предать, находясь рядом с Асмоделем.

Беседующие вновь смотрят на сидящую у огня фигуру, но третьему участнику будто все равно.

— Ментис получил первоклассное образование. Отлично владеет мечом и магией, и является могучим лидером под стать отцу, — резюмирует грандмастер Харлат. — Просто точно не будет, но мы должны исполнить волю императора-чародея любой ценой. Эту заразу нужно выжечь раскаленным железом как можно быстрее. Боюсь, у нас нет времени, чтобы придумать хитрый план, поэтому будем штурмовать Аль-Фион, пока предатели не успели в нем закрепиться. Я тоже пойду в бой.

— Тогда приступим, я буду руководить из тыла. Боюсь, Ментис без труда может читать мои шаги, — Оберон поднимается со стула, и Сумрак тотчас повторяет движение. — Выдвигаемся.

На этом время обсуждений заканчивается, чтобы уступить место активным действиям. Аль-Фион на самом деле сложно штурмовать из-за его расположения. Он находится гораздо ниже плато, но не достает до низины. В этом случае в первую очередь нужно будет занять основные дороги, которые ведут наверх, чтобы беспрепятственно проходить по ним. И сложности начинаются уже на этом этапе, когда толпы демоноподобных сбрасывают вниз огромные камни и другими способами перекрывают дорогу.

Стрелы и магия летят с обеих сторон, но таким способом не выиграть сражение, атакующим нужно переломить сопротивление и снова войти в город, а вот обороняющимся напротив удерживать позиции как можно дольше. Усталость все равно возьмет верх над всеми рано или поздно, это понимают командиры с обеих сторон. Демоноподобные при этом выглядят так, словно постоянно полны энергии, что можно списать на изменение человеческой физиологии, однако, среди лояльных императору сил есть тот, кто тоже человеком не является.

Асмодель Белокостный шагает вперед, держа в руках огромный башенный щит и секиру. Такое вооружение не каждый воин поднимет, не говоря уже об активном ведении боя, но походка величайшего воина Домена Людей остается легкой. Кого-то может смутить то, что сильнейший воитель мира человеком не является, но почтительно расступающиеся люди рады видеть его на своей стороне.

Но и демоном Асмодель никогда не был, он из того мира, где звериная натура невероятно сильна в телах жителей. Уроженец Домена Зверей долгие десятилетия живет в мире людей, помогая им по собственной воле и теперь снова готов рискнуть жизнью за других.

Он крупнее любого человека, ростом почти под три метра, а шириной плеч напоминает вековой дуб. Могучие конечности так и кричат о том, что их владелец может выбить жизнь одним ударом, а белоснежные бивни стали причиной прозвища. Ученые утверждают, что когда-то даже в Домене Людей встречались животные, похожие на Асмоделя большими ушами и длинным хоботом, но сейчас их можно встретить только в Домене Зверей, закрытом для любого посещения.

Золотые наплечники сверкают от силы зачарований, пока Асмодель осматривает вражеские укрепления глазами цвета бирюзы. Индивидуально выполненный доспех также закрывает голову, хобот и даже на концы закрученных бивней насажены острые бронзовые наконечники.

За ним идет элитный отряд Предсвета, который часто помогает Асмоделю в битвах, если он об этом попросит. Даже самые могучие воины не могут быть во всех точках сражения, поэтому без надежной команды бывает непросто. Харлат следит за этим издалека и пока что будет находиться рядом с Обероном. Когда они прорвут оборону, тогда поведет за собой другие отряды Предсвета, но пока что не стоит лезть вперед.

Двуединство — страшный враг. Ментис Харнеф тоже не лыком шит. Харлат не боится боли и смерти, после многочисленных сражений и экспедиций страх притуплен почти полностью, но тревога всегда посещает командира, который действительно радеет за общее дело. От полководца зависит успех любой кампании и жизни солдат, а себя Харлат считает отличным руководителем и главой самого могущественного ордена мира. Жаль только, что авторитетом сегодняшнего врага победить не получится.

Однако вид Асмоделя Белокостного даже ему внушает спокойствие, так как достойным противником ему станет только высший демон, да и то не каждый, а только те, кто действительно находятся на вершине. Житель Домена Зверей полвека назад оказался на территории людей и не смог вернуться в родной мир после закрытия прежних маршрутов, и решил помочь справиться с демонами. И если все прочие ветераны неизбежно стареют, то Асмодель словно застыл во времени, лишь наращивая мощь.

Сам же зверолюд знает, что сейчас на него обращено множество взоров, включая вражеские, но ему нет до этого дела. Уникальная внешность всегда притягивала чужое внимание, особенно в этом мире, где зверолюди считаются некой экзотикой. Но даже в родном мире Асмодель помнит, что сильно выделялся среди других силой и непоколебимостью.

Сейчас самый известный воин в мире выходит вперед, где дорога полностью перекрыта сброшенными камнями, а слуги демонов поливают ряды союзников стрелами и магией. Зверолюд спокойно стоит, даже не думая прятаться за щит, но в него все равно противники предпочитают не стрелять. Что же, это им не поможет.

— Отведите солдат чуть назад, — Асмодель говорит негромко, но его голосовые связки намного мощнее человеческих, поэтому приказ легко долетает до передового офицера.

Союзные силы вместе с отрядом Предсвета тотчас отходят, оставив Асмоделя наедине с врагами, которым не остается ничего другого, кроме как сосредоточить атаки на единственном противнике. Зверолюд взмахивает секирой на длинной ручке, и завал исчезает под ярким и громким взрывом.

«Разрушительная поступь Громака»

———

Ранг: Ω (3 слова)

Навык-наследник божества войны и разрушений Громака. С этой силой воин может прорваться через любую защиту и уничтожить хоть армию врагов силой мысли, но куда сильнее потенциал будет раскрыт в битве против более сильного противника. Громак по легендам взрывал целые миры, и свет этих побед порой достигал самых отдаленных уголков космоса.

Этот навык однажды просто так был подарен Асмоделю. В ордене предполагают, что это точно дело рук Ифрата, но самому зверолюду это не так интересно. Навык отлично подходит его тактике волны уничтожения и хорошо справляется с врагами, ничто другое не имеет значения. И даже если боги или судьба отберут это оружие, Асмодель все равно никому не уступит звание сильнейшего.

Там, где только что был завал из камней, теперь поднимается столб черного дыма, а сама дорога чиста. Асмодель Белокостный продолжает собственную победную поступь, и вереница взрывов сопровождает в пути. Предатели и демоноподобные пытаются сопротивляться, но ни одна атака не может пройти сквозь выставленный щит, а лезвие секиры уже успело отведать чужой крови. Неважно, человек, демон или зверолюд перед тобой: все от ран истекают кровью, пока не умрут.

За спиной слышно приближение остальных войск, на них Асмодель больше не тратит время, продолжая двигаться вперед. Его глаза на широком лице смотрят на дом впереди, из окон которого ведется беспорядочная стрельба. Хобот в раздражении бьет по нагрудной броне тоже золотого цвета, как самого благородного металла Домена Людей, а правая нога с силой бьет по земле вместе с нижней кромкой щита.

Для активации навыка обязательно нужно сделать какое-либо действие, которое станет отмашкой для старта могущественной магии. Слитный удар ноги и щита заканчивается масштабным взрывом дома, из-за чего обломки камней, дерева и вражеских тел еще некоторое время падают с неба. Грохот прокатился по некогда красивому городу, где теперь царят разрушение и запустение, и только водопады продолжают падать с уступов, не думая останавливать свой бег.

Прорыв заканчивается успехом, но это еще далеко не победа. Пока что союзные войска прорываются внутрь города, захватывая территорию, но к ним навстречу уже несутся новые противники. Асмодель имеет внушительный запас маны, но сейчас стоит её приберечь на главных культистов. Очевидно, что если убить Ментиса Харнефа, то восстание тут же потеряет силу, но сначала нужно его найти. Асмодель уверен, что принц-предатель будет избегать прямого столкновения с ним.

А пока что бои на улицах разгораются с новой силой, люди и чудовища убивают друг друга, борясь за разные идеалы, хотя об идеалах пособников Двуединства даже говорить кощунственно. Асмодель Белокостный понимает, что сражается не за родной мир, но он тоже имеет с этого определенную выгоду, о которой люди даже не догадываются. Впрочем, даже император-чародей не удивится тому, что в таких конфликтах разные стороны могут объединяться против общего врага, но это не делает их друзьями навеки.

— Скорее всего Ментис находится в императорском дворце, — рядом показывается грандмастер Харлат. — Маги-разведчики говорят, что вокруг дворца вращаются странные потоки магии. Могу руку отдать на отсечение, что там готовятся открыть новые Врата.

— Ну, да. Очевидно, что демоны захотят закрепиться на этом месте, но для этого им нужно больше войск, которые они смогут перебросить только с помощью пространственной магии, — Асмодель закидывает секиру на правое плечо и идет в сторону центра города.

— Тогда ударим вместе. Возьмем всех боевых братьев ордена и штурмуем дворец.

Бои на городских улицах, площадях и мостах через каналы шли весь день. Вечер подкрался незаметно, а градус безумия в Аль-Фионе не думает понижаться. Улицы завалены остывающими телами, а императорский дворец уже близко. Здесь началось восстание, здесь и закончится. Теперь каждый воин понимает, что там происходит что-то странное и страшное, стоит только взглянуть на потоки красной энергии, которые прорываются через окна и двери и поднимаются в темнеющее небо. Харлат даже сравнил это со стаей красных рыбок, которые плавают в огромном резервуаре под названием Аль-Фион.

Асмодель не настолько поэтичен, хотя всегда с интересом слушал человеческих бардов и читал книги, написанные людьми. На его родине письменные знания под запретом, в том числе написанные людьми, но знания опасны в первую очередь для тех, кто слаб разумом и волей. Асмодель уверен, что сможет без вреда для себя прочесть любую книгу, не пуская внутрь естества заразные идеи.

Сейчас остатки восставших укрываются во дворце, готовясь отбить последнюю атаку. Праздновать победу рано, так как ряды союзников значительно поредели, а размен был практически равным. Сейчас внутри дворца остаются около восьмисот воинов, против полутора тысячи снаружи. Факелы и шары света освещают наступающую ночь, но глаза Асмоделя легко различают детали даже без источников света или навыков Языковой Системы.

— Солдаты изнурены, но воодушевлены, — произносит Оберон Львиный, готовый к штурму. — Лучше атаковать без промедления, так как усталость и ночной холод понизят нашу боеспособность, а предатели успеют подготовиться.

— Так и намеревались, — кивает Харлат. — Асмодель, поведешь войска с центрального входа? Я зайду с другой половиной через дополнительный мост соседнего острова.

Учитывая то, что через Аль-Фион протекают множество каналов, районы здесь принято называть островами.

— Хорошо, — кивает зверолюд и направляется вперед. Внушительная фигура хорошо видна на фоне людей, которые собираются идти в решительное наступление, ведь победа кажется близкой.

— Я буду наготове с резервом на всякий случай, — произносит Оберон. — Если будет нужна помощь, отправь условленный сигнал. Да благословит нас Ифрат и император-чародей.

Грандмастеру Харлату остается лишь кивнуть и быстрым шагом направиться прочь. Сегодняшний день был долгим и трудным, но ночь может стать в несколько раз мучительнее и страшнее.

Глава 11

Ментис Харнеф вновь стоит в тронном зале, где раньше императорский род принимал гостей и устраивал праздники. Круглое помещение с троном посередине заполнено алыми танцующими огнями из-за большого кристалла, вращающегося в одном метре над полом. Его в огромной спешке доставили демоны, потратив на это всю жизненную энергию нескольких рабов.

Сейчас можно разглядеть их фигуры, которые готовы распахнуть пространственный переход до Акрополя Некрис. Было решено, что именно клан Черного Моря окажет поддержку в основании дополнительно форпоста. К сожалению, этот портал будет связывать лишь Аль-Фион и Акрополь Некрис, а кристалл, который может прорвать саму оболочку мира и достучаться до Домена Хаоса, так перенести не удастся, для этого потребуется транспорт в виде летучей крепости или корабля.

А помощь сейчас понадобится любая, так как войска императора-чародея вновь перешли в наступление. Хуже всего то, что прибыл грандмастер Харлат и Асмодель Белокостный. Это противники, с которыми Ментис не может с легкостью разобраться, как это было бы против Оберона Львиного. Особенно заставляет волноваться зверолюд, который настолько силен, что имеет привычку переть напролом. Ментис уверен в своих силах и знаниях, но против верховенства такой грубой силы нужно что-то равное.

«Например, высшие демоны», — Ментис бы хотел, чтобы слуги Гоффроя Ахеса поторопились и открыли портал, через который сюда придет кто-то очень сильный. Вот только человек, пусть и магистр культа Поветрия, ничего не может требовать от Двуединства. Принц-предатель Гвент-Дея сражается за собственные идеалы, за собственное видение будущего, и сможет достичь цели, если продолжит оставаться заодно с Доменом Хаоса.

Борьба в принципе бессмысленна, так как Ментис знает, сколько демонов сейчас ждут в очереди на границе двух миров. Домен Хаоса с каждой секундой отдается во власть безжалостной и бездушной энтропии, что то же самое, если из этого мира постепенно уходил бы весь воздух. И то, и другое — смерть для жителей разных миров.

Откуда-то снаружи доносится взрыв, значит, враги пошли на штурм дворца без отдыха, что вполне разумно. Если бы они подарили немного времени, то успело бы подойти подкрепление из Черного Моря. Да и каким оно вообще будет? Этого Ментис не знает. Резервы даже могущественного клана не бесконечны, а от рядовых демонов не будет большого прока.

Конечно, истинные жители Домена Хаоса сильнее демоноподобных, бывших людей, но и слушаться приказов человека они не будут, а Асмоделя Белокостного они вряд ли остановят. Нужен высший демон, и не абы какой, иначе удержать город не выйдет. Вот только большинство из них до сих пор находится за пределами мира из-за глупого наказания Мирового Закона. Теперь приходится ждать, пока демоны на форпостах разорвут ткань самой реальности, открывая проход для ждущих легионов.

— Они прорываются, — говорит очевидную вещь один из помощников.

— Используйте все резервы. Также устройте раскол среди врагов.

Ничего другого сейчас не остается, так как Двуединство приказало оборонять Аль-Фион. Культ Поветрия постоянно получал от демонов редкие и загадочные артефакты, которые могут переломить ход сражения. Сейчас всё это пойдёт в бой: проклятые мечи и кинжалы, которые могут убить даже малейшей царапиной, старинные фолианты, изрыгающие магию сами по себе, и другие страшные вещи, не требующие от владельца какого-либо мастерства или знания.

Одновременно культисты подают тайные сигналы, которые в горячке боя поймут только те, кто их знает. Это приказ спящим агентам действовать, замедлить продвижение противника любыми способами, даже ценой собственной жизни. И взращенные культисты со всем рвением принимаются исполнять волю магистра. Культ всегда был тайной организацией, где рядовые члены ничего не знают о командирах на высоких постах, но все равно удалось создать дисциплинированную силу, которая подобно опухоли прячется в здоровом на первый взгляд теле.

Предатели из числа аристократов Аргена бьют в спины союзников, создавая хаос и забирая жизни врагов. Это замедляет штурм, но вряд ли подарит слишком много времени. Предсвет так вообще ни на что не обращает внимание и продолжает прорываться по мостам, а с предателями разбирается Оберон Львиный, находящийся позади всех. Жаль, что в ближайшем окружении полководца не осталось больше агентов культа.

Однако сердце в груди продолжает биться очень спокойно. Тренировки тела, разума и духа помогают очистить голову от беспокойных мыслей. Во время юности Ментис даже был учеником в Храме Духовных Искусств, в этой известной школе Витро, где мудрецы помогают тренировать мощь духа по древним методикам, зародившимся задолго до появления Языковой Системы.

Ментис делает вдохи и выдохи, заставляя тело насыщаться маной и представляя, как она протекает бурными потоками по всем конечностям и внутренним органам. Возможно, в реальности мана так не циркулирует, но духовные проявления могут менять реальность, если разум достаточно натренирован. Это помогает держать внутренний мир под контролем, что является важным фактором контроля уже окружающего мира.

Глаза перемещаются на клинок, который прислонен к трону. Этот меч подарил отец на пятнадцатилетие, когда наследный принц уже уверенно обращался с любым видом оружия. Ииганил Харнеф тогда сказал, что будущему императору однажды придется сражаться за мир с этим мечом в руке. И он не ошибся, вот только у сына другой взгляд на то, как сражаться за мир и право находиться в нем.

Ментис даже не надеется на понимание отца в этом вопросе, и никакие осторожные разговоры в прошлом не помогли изменить позицию. Для императора-чародея самым важным является Гвент-Дей и Арген. Он будет бороться до самого конца, лишь бы защитить этот жалкий клочок земли, но это тупиковый путь развития.

Книги философов, которыми в молодости зачитывался Ментис, часто содержали изыскания на тему смысла существования. Живые организмы, разумеется, хотят есть, расти и размножаться, такова природа людей и других рас. Глупо её отрицать и с ней бороться, но раз у человечества есть дар разума, то нужно всегда искать пути нового развития.

Если бы не было внешнего врага в лице Двуединства, то страны Аргена перессорились бы друг с другом. Не было бы Поветрия, не стало бы Пакта Покоя, не выросло множество сильных телом и духом людей. Несмотря на то, что смерть и разрушения являются негативными проявлениями судьбы, они также олицетворяют усиление и изменение под стать новым вызовам.

Культ Поветрия по мнению Ментиса является катализатором новых реакций в человеческом обществе. Демоны так или иначе пришли бы в этот мир, самый доступный и слабый во всей Розе Доменов. Именно поэтому был смысл адаптироваться к изменениям, а не вставать в горделивую позу. Любая империя обречена на закат могущества, любой человек рано или поздно состарится и умрет. Это всё недолговечные вещи, которые должны быть скреплены идеей, которая постепенно станет частью культуры.

Сказания о Домене Моря являются самыми любимыми для Ментиса, ведь там ундины и другие морские жители смогли стать централизованным обществом без разделения на различные страны. Именно подобная форма существования способна дать толчок развитию и быть гибкой для любых вызовов, но Домен Людей изначально поделен на разные культуры.

На Аргене свои традиции, на Витро и Ак-Треносе другие. В каждой стране разные законы, а отдельный регион может иметь праздники, которых нет в соседнем. В древности даже верования были разными, а сейчас просто молиться стало некому. Национальная, культурная, языковая принадлежность мешает великому объединению, и это уже никак не исправить, только использовать идею, которая стоит над всем.

И культ Поветрия имеет такую идею, которая заключается вовсе не в спасении от ужасной смерти или жажде власти. Конечно, есть в культе те, кто ищет именно это, но Ментис смотрит на это благосклонно, так как найти тех, кто по-настоящему разделяет твои взгляды, очень сложно. По мнению магистра культ станет тем самым строительным раствором, который скрепит разрозненные камни в единую стену.

Именно это является ключевой идеей организации, а вовсе не прислуживание демонам, о чем любят говорить все остальные. Противникам мешает страх перемен, а также собственное эго, и только те, кто могут через себя переступить, могут увидеть свет совершенно нового мира, где разделения между людьми больше не будет.

Принц, который в любом случае останется в истории Гвент-Дея предателем, продолжает задумчиво гладить рукоять меча, вслушиваясь в шум за стенами. Культ будет стоять до конца вовсе не потому, что этого хочет Двуединство. Нет, они будут стоять до конца, так как хотят увидеть будущее, которое видят во снах. И в случае успеха история империи не будет иметь никакого смысла, так как Гвент-Дея больше не будет существовать. Он повторит судьбу Кронврэта с Арреля.

В тронном зале становится светлее, когда алый кристалл испускает из себя множество лучей. Это говорит о том, что демоны Черного Моря приближаются к завершению работы. Скоро отсюда выйдут подкрепления, однако, помощники сообщают, что им не удается остановить продвижение грандмастера Харлата и тем более Асмоделя Белокостного.

— Поджигайте, — Ментис произносит всего одно слово, намекая на то, что дворец следует уничтожить. Сегодня ночью канет в лету место, наполненное древней историей. А культисты тем временем по цепочке передают приказ, чтобы активировать ритуал, который подожжет кровь, что пролилась за последнее время. Это заставит сверхъестественное пламя взвиться до небес, и воин на троне видит,как за окнами появляется алое зарево.

Сейчас дворец находится в пылающем кольце, через которое войска противника не смогут пробраться. Им придется ждать окончания действия ритуала или пытаться потушить магическое пламя. Однако, пожар-на-крови нельзя так просто потушить, кровь в алхимии мироздания является божественным реагентом, который способен на многие чудеса. Сейчас алый пожар вокруг отлично дополняет буйство красных красок внутри тронного зала, в котором чародейство распахивает ткань реальности, соединенную с удаленным местом.

Проходит еще немного времени, и по каменному полу стучат сапоги выходящих демонов из элитных отрядов Черного Моря. Гоффрой Ахес не поскупился на подкрепления, и сейчас вокруг трона собираются шеренги воинов в черных доспехах.

Лица демонов скрыты под шлемами, а руки сжимают черные щиты и различное оружие. Это могучее дисциплинированное войско, которое временно будет слушаться приказов Ментиса Харнефа, но только если они понравятся тому, кто выходит из портала последним. Высокий демон из числа самых приближенных слуг повелителя Акрополя Некрис, которого стоит бояться любому человеку, но Ментис по-прежнему держит дыхание и мысли под контролем, вставая перед высшим демоном.

Это Ахрап Нобел, морское чудовище с грубой кожей, которую словно пронзают тысячи острых чешуек. Его кожа будто живет собственной жизнью, то ложась броней, то топорщась острым лесом. Слизь капает из огромной пасти, усеянной несколькими рядами клыков, а на широкой голове, увенчанной двумя царственными рогами, симметрично расположены несколько белых глаз без зрачков. Из-за этого трудно понять, куда именно смотрит демон, но без сомнения сейчас его интересует хаос вокруг дворца.

— Я Ментис Харнеф, магистр культа Поветрия, — твердо произносит черноволосый воин, пристегнув меч к поясу.

В ответ Ахрап лишь издает булькающие звуки в глубине глотки, словно смеется над человеком. Из-за ширины пасти и отсутствия щек кажется, что монстр постоянно улыбается, что легко выведет из равновесия почти любого.

— Враги почти прорвались через внешние стены, а кровь скоро догорит. Нам нужно отстоять этот форпост, чтобы уничтожить Гвент-Дей, — продолжает говорить принц как ни в чем не бывало, и только теперь высший демон соизволил отреагировать.

— Мне неинтересны очевидные вещи. Отправляй всех выживших в бой, как только погаснет пожар. Воины клана пойдут второй волной, — голос Ахрапа Нобела странно резонирует в ушах. — Кто самый могучий враг?

— Асмодель Белокостный.

Снова демон издает жуткий смех, словно посчитал слова человека какой-то шуткой. Но Ахрап не может не знать имя того зверолюда, который смог убить множество высших демонов во время прошлого Поветрия в этом мире. Возможно, он так радуется возможности прославиться убийством Асмоделя.

Беседа заканчивается неожиданно, когда потоки огня и пыли заполняют зал вместе с грохотом взрыва. Ментис закрывает лицо рукой, а вторая сжимает обнаженный меч. Враги не могли так быстро оказаться здесь, значит, причиной является только какой-то особенный противник, чей путь сопровождается взрывами.

Воины Черного Моря синхронно поворачиваются, почти никого не потеряв из-за внезапного удара. Все же демоны намного крепче людей. В проеме показывается массивная фигура нечеловека с большими ушами и хоботом. Белая кожа и бивни Асмоделя теперь покрывает сажа, а золото доспехов поблекло, но это явно никак не сказывается на его боевых качествах.

Стрелки дают дружный залп, но стрелы бесполезно отскакивают от огромного щита. За спиной Ментиса помощник докладывает о том, что грандмастер Харлат тоже смог пробиться через пылающую кровь вместе с отрядом из Предсвета.

— Я займусь главой ордена. Асмодель на вас, — выкрикивает Ментис, направляясь в другую сторону вместе с личной гвардией из числа культистов.

— Ты никуда не пойдешь! — нечеловеческий рык оказался настолько громким, что Ментис непроизвольно сбился с шага. Над головой проносится огненной копье, пущенное магией Асмоделя, который быстро выявил главного врага. Когда копье сталкивается со стеной на противоположной стороне, то пробивает в ней дыру, через которую видны силуэты новых противников. Да как они вообще так быстро смогли здесь оказаться?

Ахрап на Наречии Хаоса выкрикивает приказ, одновременно призывая себе на помощь магию в виде сферы черной воды, кружащейся над его головой. Судя по всему отряды врагов смогли каким-то образом потушить пылающую кровь, и теперь прорываются внутрь дворца. Судя по звукам, повсеместно происходят стычки, а бежать некуда. Впрочем, Ментис изначально не собирался куда-либо убегать. Нужно лишь перемолоть все силы нападающих.

Глаза принца замечают блеск золотой молнии, бьющей сквозь оседающую пыль, а потом и боевой двуручный молот, сжимаемый крепкими руками грандмастера Харлата. Под шлемом лица не видно, но магистр культа уверен, что там застыла маска убийцы, который верит в святость собственного пути. Что же, столкновение идеологий — отличный способ проверить, чей путь самый жизнеспособный. Но правильность так проверить не получится, так как истина — понятие относительное.

— Пылающий драконий меч. Мощь короля-титана. Великое укрепление оружия. Родство с камнем. Звериная скорость, — Ментис решительным шагом направляется вперед, чтобы лично одолеть грандмастера. Харлат даже был учителем в прошлом для принца, оттачивая приемы против бронированных противников, теперь этот бой можно считать экзаменом.

Харлат тоже движется навстречу, обновляя навыки защиты и усиления, но он явно потратил за сегодня намного больше маны. Теперь весь тронный зал становится полем битвы, из которой Ментис намерен выйти победителем. Для этого использует всё воинское и магическое мастерство, артефакты и тактику схватки. Его готовили стать величайшим щитом Гвент-Дея и Аргена, но себя магистр ковал острейшим мечом, который отрубит голову и конечности прежним порядкам. Осталось проверить, хватит ли закалки и остроты для претворения желаний в реальность.

Глава 12

Грандмастер Харлат чувствует невероятную тяжесть в руках, молот уже не кажется таким легким, как это было в начале штурма императорского дворца. И даже навыки облегчения веса оружия и доспехов не справляются с задачей, хотя без них было бы куда хуже. Впереди воют демоноподобные, а один из монстров даже сумел перепрыгнуть через строй воинов при помощи странных длинных ног, но сразу отправился на пол быстрым ударом рукояти молота, после чего массивная ударная часть превратила голову существа в кровавую кашу.

Пришлось потратить очень редкие и дорогие артефакты, чтобы прорваться через алый пожар вокруг дворца, но иначе было нельзя, ведь Асмодель Белокостный не стал дожидаться удобного момента, и пришлось идти одновременно с ним. При этом сам величайший воин Предсвета тоже держал в уме наличие союзников с другой стороны, ведь сделал пролом в стене, через которую Харлат ведет боевых товарищей в бой.

Да, это уже тронный зал, заполненный культистами и настоящими демонами. Навык «Золотая гроза» окутывает оружие, позволяя наносить урон, выходящий за рамки возможного, а впереди показывается сам Ментис Харнеф с пылающим мечом.

«Вот теперь всё решится», — понимает Харлат, смотря на борьбу демонов против всего одного Асмоделя. Несмотря на численное превосходство врага, пока рано думать о поражении.

— Ментис, сегодня ты будешь казнен за предательство! — выкрикивает грандмастер ордена, всматриваясь в хмурое лицо принца-предателя.

Ментис Харнеф является идеальной копией отца в молодости. Стройный, образованный и по-своему величественный: это враг, с которым нужно держать ухо востро, ведь опасно не только его умение разить мечом и навыками. Ментис гораздо опаснее своими идеями, которые разлагают и разделяют общество в тот момент, когда всем наоборот нужно быть едиными. И учитывая тот факт, что он является верховным магистром культа Поветрия, организации, которая смогла пятьдесят лет прятаться в тенях мира, нельзя ослаблять бдительность.

Вокруг сияет магия, создаваемая с двух сторон. Ифрат дал Языковую Систему всем людям и вряд ли может по собственному желанию у кого-то её отнять. Скорее всего божество знало, что эту силу люди будут тратить в том числе на то, чтобы убивать друг друга, но Харлат тоже не придумал бы ничего лучше.

Мышцы ног работают на пределе возможностей, бросая грандмастера вперед, прямо на Ментиса, но магистра закрывают два рослых культиста с большими щитами. Ярость клокочет в груди, Харлат бы возопил о том, что они принимают его за того, от кого можно так защититься, но беречь дыхание намного важнее. Тело тараном врезается в щиты и опрокидывает культистов на спину, а руки уже поднимают молот над головой, чтобы обрушить на главного врага, но огненный меч оказывается быстрее, ударяя точно в сочленение доспеха в районе левой подмышки.

Да, Харлат помнит, что давал несколько уроков молодому принцу, когда еще не занял пост грандмастера. Ученик уже тогда казался немного странным, но это оставалось в зоне ответственности интуиции, во всем остальном Ментис был идеальным человеком и наследником трона. Умный, вежливый и храбрый: каких бы высот он добился, останься на стороне человечества! Но часто так бывает, что великие люди совершают великие ошибки. Может, императору-чародею стоило бы больше времени уделять ребенку после смерти императрицы? Харлат не знает, и вряд ли это сейчас имеет смысл.

Противники расходятся и снова сшибаются, но теперь грандмастер не дает к себе легко приблизиться, а правая рука держится за самый кончик рукояти при круговом горизонтальном ударе. Ментис легко ушел от удара, видно, что он тоже находится под навыками усиления и ускорения, обычный человек так бы не смог. Но один из культистов рядом оказался не настолько быстрым, удар молота буквально разорвал тело на куски.

Тем временем за спиной стоит один из товарищей, знающий навыки исцеления. Он останавливает кровь в ране и заставляет её затянуться. Еще немного, и Харлат вновь сможет пользоваться обеими руками, а на теле добавится еще один шрам. А в другой части зала происходит что-то неописуемое.

Темные водные потоки, словно призванные из глубин океана, носятся меж ног демонов Черного Моря, ускоряя движения, а высокий демон швыряет водяную сферу во врага, но навстречу летит удар секирой, кромка которой поджигает и взрывает воздух. Сила взрыва снова расшвыривает врагов, но теперь многие из них уже не встанут. Огонь и вода пытаются убить друга друга, но ни одна сторона не может уверенно взять верх в начале схватки, значит, всё решится выносливостью.

Харлат не знает имени демона, но может догадаться, что это явно кто-то из близкого окружения Гоффроя Ахеса, будь он трижды проклят. Сейчас нужно и помочь Асмоделю, и разобраться с главой культа Поветрия.

— Готово! — выкрикивает целитель за спиной, и Харлат двигает левой рукой, проверяя работоспособность. Боль все еще есть, но это вообще неважно. Главное то, что не утрачена подвижность конечности, ведь Ментис явно намеревался повредить сухожилия или вовсе отсечь руку.

Прямо сейчас магистр культа словно уклоняется от боя с Харлатом, врываясь в схватку с другой стороны, где оборону держат товарищи из ордена, но Харлат понимает, что это ловушка. Ментис может обмануть кого-нибудь другого, но точно не грандмастера Предсвета. Пришло время взять инициативу в свои руки.

И воин в одиночку устремляется прочь из боя, нацелившись на демонов. Культ и клан Черного Моря, может, и решили разделиться в этом бою, но это не значит, что воинство Домена Людей последует этому разделению. Харлат видит, как последние ряды демонов дружно оборачиваются на его приближение, как смыкаются щиты и выставляются копья, а руна на боку ударной части молота вспыхивает и гаснет окончательно. Использование этого зачарования тратит один из трех зарядов, и сейчас останется всего один.

Золотые молнии формируют призрачную копию молота, которая летит в демонов и прорывается через строй щитоносцев, создавая взрыв, который прокатывается в пространстве волнами разрушения. Взрывается пол сетью огромных трещин. Взрываются доспехи и оружие врагов, от древнего императорского трона остается лишь постамент. Взрывается и алый кристалл, который создал проход до территории демонов.

Оглушительный треск и грохот, а также мельтешение красок наполняют всё вокруг. Харлат находился достаточно близко, так что не смог устоять на ногах, несмотря на защитный амулет, который есть у него, Асмоделя и других воинов Предсвета. Эта магия является последним средством, когда нужно переломить ход сражения. Если демоны и культисты смогут отбиться, то они без труда выбьют остальные силы, а также приведут себе новые подкрепления.

Но самым опасным оказалось место рядом с большим кристаллом, чья сила и держала портал открытым. Магический кристалл не выдержал удара и разлетелся на куски, только добавив разрушений вокруг. Тронный зал трясется, так как всесметающая волна прорывается даже сквозь окна и двери, пытаясь даже в монолитных стенах найти проход для рвущейся во все стороны силы.

Харлат понимает, что лежит на полу, а сияние защитной магии вокруг тела постепенно угасает. В зале осталось всего два воина, которые сумели удержаться на ногах: Асмодель Белокостный и неизвестный высший демон. Первый откидывает обгоревший шлем с суровым видом, а другой затягивает раны с дьявольской улыбкой. Многие демоны Черного Клана погибли во время взрыва, но тут из-за спины доносятся звуки нового боя.

Оказывается, культисты тоже сумели защититься, и огненный меч чертит дугу через ногу одного из боевых товарищей. По лицу Ментиса Харнефа стекает кровь, но не это не кажется смертельным ранением. Принц-предатель похож теперь на вестника гибели мира, хотя и продолжает держать чувства под контролем.

Харлат напрягает мышцы и волю, поднимаясь на ноги. Сейчас численное преимущество не поможет врагам, но важно довести дело до конца. «Мощь короля-титана» пронизывает конечности и корпус, заставляя ману внутри тела буквально гореть. Это скорее всего полностью израсходует внутренний резерв, но иначе Ментиса не победить, так как он тоже пользуется усиливающим навыком.

Подгоняя себя воплем, Харлат устремляется на магистра культа, не обращая внимания ни на что другое. Теперь бой идет так, как нужно Предсвету, а отступать противникам некуда. Несмотря на боль и усталость, в уме грандмастер продолжает убеждать себя разными словами, что нужно немного потерпеть, отдать для победы чуть больше, чем есть в наличии, и тогда можно будет отдохнуть с чувством выполненного долга.

Молот в окружении золотых молний и пылающий прямой клинок обрушиваются друг на друга, создавая оглушительный звон. При каждом ударе из тел сражающихся выплескивается огромная по уровню магическая энергия, создающая штормовые вихри и новые трещины в полу. Харлат использует преимущество в весе, давя на Ментиса, но культист доказывает, что всегда серьезно относился к тренировкам.

Он по большей части принимает удары по касательной, а потом переходит в контратаку, стараясь нанести если не смертельный, то калечащий удар. Теперь это становится смертельной дуэлью, в которую не вмешиваются товарищи с обеих сторон конфликта. Поле зрения каждого сражающегося сужается до фигуры оппонента и линии движения оружия врага. Отскоки сменяются молниеносными выпадами, а те прерываются бешеной раскруткой тяжелого оружия. Смертельный танец, в котором танцоры даже не думают о том, чтобы поразить других своим мастерством. Нет, здесь они сражаются за собственное будущее.

Грандмастер ордена шипит от боли, звук срывается с губ вместе со слюной, когда пылающий кончик меча лишает сразу четырех пальцев на левой руке. Ментис пытался нанести рубящий удар, а Харлат из-за усталости смог лишь прямо заблокировать рукоятью молота, что было на самом деле большой ошибкой. Магистру культа было достаточно повернуть клинок плашмя к рукояти и прочертить кровавую линию по держащим оружие пальцам.

«Похоже, это начало конца», — Харлат настолько устал, что с трудом даже мыслями ворочает. Пот заливает лицо, но даже так видно, что противник чувствует себя не лучше. Однако теперь враг вырывается вперед и вряд ли уступит выигрышные позиции.

Ментис Харнеф специально заходит со стороны левого бока, куда Харлат просто не может теперь нанести хороший удар, а потом острие меча проходит мимо задней поверхности выставленной вперед левой ноги и вонзается во внутреннюю часть правого бедра. Укол напомнил бросок змеи, и вот уже Ментис снова разрывает дистанцию, не забывая об осторожности.

Целитель отряда уже мертв, вокруг продолжается сражение, где Предсвет постепенно сминает культистов, но сам Харлат от своих отрезан. Похоже, не заметил во время боя, что Ментис заставил сместиться в сторону. Из другой части зала продолжают приходить волны света и звука от боя Асмоделя и демона. Пока совершенно неясно, кто из них побеждает, и грандмастер понимает, что уже не сможет узнать, чем всё кончится.

Кровотечение невероятно быстрое и обширное, а маны больше не осталось. Ментис благоразумно отходит, так как знает, что у умирающего человека может появиться мысль забрать врага с собой в могилу. Да, у Харлата остался еще один заряд в молоте, который можно использовать, вот только защитных амулетов у отряда больше нет. Еще один такой взрыв заденет не только культистов, но и отряд Предсвета.

«Готов ли я убить магистра культа ценой своей жизни? Да. А ценой жизни товарищей?» — на последний вопрос умирающий человек не может ответить без сомнений. Секунды растягиваются, хотя это больше похоже на помутнение рассудка из-за кровопотери. Даже если Харлат решился бы на последний отчаянный удар, рука больше не может поднять молот, а тело предательски падает на пол…

Ментис тяжело дышит, смотря на поверженного врага, под которым растекается лужа крови, а сбоку прилетает поток горячего воздуха, когда раскаленная секира перерубает тело Ахрапа Нобела в районе торса. Как и ожидалось, Асмоделя Белокостного, которого Ифрат одарил особой силой, не получится победить так просто. Нужно привести сразу двух-трех высших демонов, чтобы появился шанс на победу.

Магистр культа быстро обводит глазами разрушенный тронный зал. Отряды Оберона Львиного уже виднеются в проходах, культисты теперь в меньшинстве, подкрепление демонов уничтожено, а портал закрыт. Что же, миссия провалена, Ментис уже не сможет переломить ход битвы за Аль-Фион и тем более убить Асмоделя, который уже приближается к нему.

Разум пытается найти выход из сложившейся ситуации, но вдруг к ноге кто-то прикасается. Это явно нечеловеческая рука с темно-синей кожей и черными ногтями. Какой-то демон, похожий на хилого ребенка-мутанта с большой головой смотрит на магистра культа сразу восемью разными глазами.

— Похоже, победы тут не видать. Владыка приказал тебя забрать, — произносит демон.

— И как ты это сделаешь? У тебя есть портальный артефакт? — такая вещь действительно очень может пригодиться, когда нужно переместить всего двух пассажиров.

— Нет, такого нет, хе-хе-хе, — неизвестно, что в этой ситуации демон нашел смешного, но времени на глупости нет, так как Асмодель уже топает сюда.

— Так вытаскивай нас отсюда, демон!

— Как скажешь. Мгновенная телепортация.

Ментис Харнеф вместе с посланником Гоффроя Ахеса исчезает в голубой вспышке, заставив Асмоделя Белокостного остановиться в немом изумлении. Он уже видел этот навык в действии. Демон имеет доступ к Языковой Системе! А также владеет тем же навыком, что и сын магистра Нотса!

Башенного щита уже давно нет в руках, тот демон смог его уничтожить, так что секира берется в две руки, после чего одним ударом удается убить сразу трех культистов. С помощью зверолюда бой за Аль-Фион завершается, но какой ценой?

Бирюзовые глаза смотрят на бледное лицо Харлата, отдавшего жизнь за общее дело. Но плакать по нему Асмодель не будет, хоть и выкажет почтение умершему товарищу. Грандмастер Предсвета погиб, считая Асмоделя своим другом, хотя сам уроженец Домена Зверей никогда с людьми не сближался. И пускай не может назвать себя истинным союзником человечества, он уважал грандмастера и в глубине души хотел бы, чтобы он продолжал жить.

«Но с другой стороны даже хорошо, что он не увидит будущего, которое уготовано Домену Людей», — Асмодель шагает прочь, проходя мимо взволнованного Оберона. Потери людского войска огромны, но выжившие прямо сейчас ликуют и кричат, пережив страшную ночь. Асмодель не будет к ним присоединяться, идя по дымящимся развалинам императорского дворца.

Зверолюд идет к одному из городских озер, туда, где нет назойливого шума падающей воды. Там он вонзает секиру в берег и заходит в воду по колено. Холодная свежесть приятно бодрит, пока руки зачерпывают воду, чтобы обмыть лицо, хобот и уши. Уже очень давно ритуал омовения после битвы не был таким приятным, но дальше однозначно будет намного хуже. Прошлое Поветрие удалось остановить, но это точно станет последним.

Асмодель вспоминает родные края, наполненные многочисленными озерами, реками и лесами. Кто-то считает, что Домен Зверей надежно запечатал все проходы, но усталый воин смотрит на поверхность воды и видит в отражении не себя, а совсем другой мир, где природа куда причудливее и богаче, чем на любом материке Домена Людей.

«И однажды границы размоются, как дороги в сезон дождей», — Асмодель медленно закрывает глаза, наслаждаясь спокойствием и тишиной.

Глава 13

Мальчуган быстрыми шагами приближается к инструктору, стоящему с деревянным мечом. Лагерь подготовки будущих воителей ордена скрыт в лесах Гвент-Дея, и сюда нельзя попасть случайно. Впрочем, у новобранца с серыми волосами точно есть право находиться здесь благодаря своему отцу.

Два меча сшибаются, когда юнец пытается пробить защиту взрослого воина, но получается не очень хорошо. Каждая атака натыкается на непробиваемую защиту, пока не хватает ни умений, ни силы, чтобы продавить оборону оппонента и нанести удар по корпусу. Но молодой ученик сдаваться не намерен, продолжая играть с противником, использовать низкий рост для заходов к ногам и дурить при помощи финтов.

— Это, конечно, весело, но вряд ли поможет, — инструктор наигранно зевает, словно ему лень носиться за вертким парнишкой.

— Разрез! — неожиданно выкрикивает Сивер Нотс, и его меч перерубает оружие взрослого. Далее требовалось лишь дожать, но инструктор сам ускорился и оказался сбоку, перехватывая руку с мечом. После подсечка опрокидывает юнца на холодную землю.

— Применяешь боевые навыки в десять лет? Пусть «Разрез» всего D-ранга, им уже можно убить обычного человека. Кто тебя ему обучил?

— Просто увидел однажды со стороны и повторял, пока не получилось.

— Врешь же ведь. Ну и ладно, я тебе не отец. Просто будь с навыками осторожнее. Используя Языковую Систему, мы говорим на божественном языке, не владея им. Так мне сказал по секрету один знакомый. Воинские навыки и различные заклятья могут изменить ход боя, но также способны задеть союзников или самого пользователя.

— Я учту, — кивает Сивер. — А мы будем изучать навыки потом?

— На самом деле я слышал, что твой отец собирается отдать тебя в военную академию Ограйна. Орден вполне может дать тебе необходимое образование, но Самул Нотс явно считает, что тебе стоит начать свой путь за пределами Предсвета. Тебя скорее всего будут периодически забирать для экспедиций на Аррель, когда подрастешь, но в остальном тебе придется учиться на материке Витро. Что думаешь об этом?

Ученик лишь пожимает плечами, никак не изменившись в лице от услышанной новости. Раз надо уехать, то уедет и обязательно постарается стать лучшим в том месте.

— Ладно, давай попробуем еще раз, но давай без навыков. Сначала нужно овладеть основами боя, а только потом переходить к Языковой Системе. Без прочного фундамента даже Кросс-Трай развалится…

Сиверу кажется, что ему снится сон о далеком прошлом, и можно сказать, что так оно и есть. Ведь глаз демона с красной радужкой и черными узорами смотрит прямо на пленника, вызывая из памяти различные воспоминания.

Сивер Нотс скован черными цепями, которые постоянно поглощают ману и не дают телу восстанавливаться. Во время боя с демонами он попал в плен и теперь находится в неизвестном месте. Возможно, в застенках демонического форпоста, удовлетворяя любопытство стоящего напротив демона.

Пленитель кажется слабым существом с хилым тельцем и раздутой головой, но сила его магии просто невероятна, а один из глаз явно помогает использовать мощную ментальную магию, которая прорывается сквозь волевой барьер и вызывает различные воспоминания. Сначала Сивер думал, что демон пытается вызнать какие-либо тайны ордена или получить иную тактически важную информацию, но ничего подобного. Он вызывает только те воспоминания, в которых Сивер читал о навыках Языковой Системы, тренировал и использовал их по назначению.

— Разрез, — произносит маленьким ртом демон, резко проводя длинным пальцем по черной стене. Палец окутался оболочкой из маны, которая оставила шрам на стене. У него сразу получается почти каждый навык, который он достает из головы пленника. Но, например, он не может общаться с Тенью, так как не имеет её.

— Неплохо, ваша Языковая Система невероятно удобна, — произносит демон, которого один из товарищей назвал Амерлордом. Это Сивер сумел услышать за дверью некоторое время назад, когда пленителя куда-то срочно вызвали.

— Наречие Хаоса напрямую меняет мир, но на нем нет всех слов, — сегодня демон словоохотливее себя вчерашнего, словно случилось что-то хорошее. — Точнее, они, быть может, есть, просто я их не знаю. Вот ты знал, что наше Наречие имеет различные уровни? Просторечный диалект доступен каждому демону, но с его помощью нельзя сотворить что-то действительно сильное. Есть дворянский диалект, на котором говорят высшие демоны. Если ты знаешь его, а также имеешь достаточную силу и волю, то можешь творить невероятные вещи. Но также есть жреческий диалект, о котором ходят легенды. Словарный запас с ним увеличивается многократно, но еще нужно понимать глубинные смыслы произносимых тобой слов.

Сивер продолжает молчать. Пускай он прикован к стене, но рот ему никто не затыкает. Однако тратить силы на разговоры с демоном он не собирается. Даже в компании других людей Сивер предпочтет лишь молчать, если его о чем-то не спрашивают.

— Но вот Языковая Система… — продолжает Амерлорд. — Она однозначно переводит имя навыка на Наречие Богов, которое является исходным Наречием для всей Розы Доменов. Вы, люди, даже не задумываетесь о том, что происходит после озвучивания имени навыка. Ифрат собрал свой Словарь Сократа, куда вписал множество приказов для мироздания на родном Наречии. А потом создал Языковую Систему, которая слушает приказы на человеческом языке, переводит на Наречие Богов и активирует, а потом возвращает результат пользователю. Такова моя гипотеза. Может, расскажешь, что сам думаешь об этом?

Но Сивер продолжает молчать, концентрируясь на том, чтобы максимально закрыть мысли и спрятать самые важные воспоминания. Однако это не сильно помогает, демон все равно влезает в разум, где начинает копаться как у себя дома. И на свет он достает воспоминания, на основе которых учится использовать Языковую Систему.

Для Сивера это неприятное состояние, словно холодный червь копошится в голове, одновременно заставляя думать о прошедших днях. Молодой человек не может придумать никакого объяснения, как демону стала доступна Языковая Система, это что-то из ряда вон выходящее.

Скорость обучения тоже феноменальная, Амерлорду достаточно один раз увидеть применение навыка, чтобы буквально скопировать всю суть и использовать по своему усмотрению. Сивер понимает, что помогает врагу ковать жуткое оружие, но ничего сейчас поделать с этим не может.

Через некоторое время демон уходит заниматься другими делами, оставляя пленника наедине с собственными мыслями. Но на самом деле помимо невеселых дум рядом присутствует Тень. Глубинная часть души есть у каждого человека, но далеко не каждый может с ней говорить и отдавать ей приказы. Но Сивер уже давно прошел все этапы, включая подчинение Тени, так что теперь может пользоваться всеми преимуществами.

При этом Тень Сивера имеет облик тени, это невероятно редкое явление, в то время как у других людей это чаще всего искаженный двойник. Благодаря Тени член ордена Предсвета может использовать высшие навыки магии Теней, даже не произнося имен навыков вслух, но прямо сейчас это помогает очень слабо. Мана постоянно выпивается холодными черными цепями, а силы мышц не хватает, чтобы их разорвать. Радует лишь то, что демон не может создать себе Тень, чтобы подчинить её.

Но пускай побег сейчас невозможен, Сивер все равно общается с Тенью, и мысленный диалог помогает успокоиться и верить в лучшее. Нахождение в плену у демонов в целом не сулит ничего хорошего, ведь что будет, когда Амерлорд узнает всё о Языковой Системе из памяти пленника? Сивер Нотс может лишь догадываться и ждать возможного спасения руками товарищей. Но демоны сильны, и вряд ли Амей справится без подкреплений. Но это лишь часть мыслей, другой половиной естества Сивер надеется, что Амей сможет придумать хитрый план и реализовать его с помощью какого-то редкого артефакта из своей коллекции.

В бою смерть не слишком страшит, но умереть в застенках врага без какой-либо пользы, да еще и выдав кучу важной информации — это по-настоящему пугает Сивера. Каждый воин на защите Домена знает, что может не увидеть следующий рассвет, но обстоятельства гибели тоже невероятно важны.

— Не бойся, выход есть всегда, — шепчет Тень на краю сознания.

— Что ты имеешь в виду? — мысленно спрашивает Сивер. — Без помощи извне мне не выбраться из цепей и камеры. Мне нужен всего один шанс, чтобы использовать телепортацию.

— Телепортация здесь не поможет, так как пленитель знает, что ты ею владеешь. Тюремная камера однозначно окружена барьером, который не позволит сбежать таким способом, — Тень под стать Сиверу спокойна и рассудительна.

— И что ты предлагаешь?

— Бороться. Каждый человек хранит внутри себя огромные силы. Если их использовать, то можно совершить даже невозможное.

Сначала не совсем понятно, что Тень имеет в виду. В экстремальной ситуации тело и разум могут, конечно, мобилизоваться, но это не даст сверхъестественные силы. Глаза смотрят во мрак темницы, различая стены и тяжелую дверь. Скоро должен прийти другой демон, который принесет немного еды и воды, только тогда эта дверь распахнется. Сивер не уверен, что сможет сбежать, когда сюда придет Амерлорд.

— Ты говоришь о душе? Использовать силу собственной души, чтобы получить силу?

— Да, пожертвовать небольшой её частью, чтобы преобразовать это в силу, — мрак вокруг даже немного вибрирует под неслышимые для других слова Тени.

— Идея понятна, хотя добровольно становиться душелишенным не очень хочется. Но я все равно не знаю, как это сделать.

— От одного раза душелишенным стать не получится. Жители Арреля все же получили то, что получили, из рук настоящего бога. Я могу помочь в этом деле, но нам нужно будет действовать сообща. Я в твоем подчинении, поэтому не собираюсь таким образом причинить тебе вред. На самом деле твое спасение в моих интересах.

— Хорошо, я согласен. Давай начнем.

Человек и Тень приступают к работе. Сивер даже не подозревал, что Тень знает способ, с помощью которого можно отщипнуть немного собственной души и использовать в качестве топлива. На самом деле никто не знает достаточно о Тенях, чтобы с уверенностью говорить о том, что возможно, а что — нет.

Дыхание становится быстрым и глубоким, пока не начинается головокружение. Тело бросает в жар, а также начинается дрожь, когда Тень прикасается пальцами к душе. Сивер совершенно не знает, на что это похоже, все манипуляции происходят за пределами человеческих чувств, но следы этого действа сказываются и на физическом теле, и на ментальном состоянии.

Возникает сильное желание взвыть, но не от боли, и смеяться, хотя нет ничего смешного. Тело действительно наполняется огромной силой, такое чувство для Сивера в новинку. Он не из тех, кто от природы одарен огромными резервами маны, его оружие сокрыто в ножнах отточенности навыков, а сам он предпочитает тайные миссии в покрове темноты и теней.

Но сейчас будто бы превращается в Асмоделя Белокостного или кого-то похожего. Мрак тюремной камеры расступается, когда кожа начинает светиться бледным светом, постепенно набирающим силу. Мышцы напрягаются, а потом разрывают черные цепи, словно они потеряли стальную прочность. Это сразу помогает начать восстанавливать резерв маны, который точно пригодится для того, чтобы выбраться из этого места. А свечение постепенно гаснет.

Сивер сидит рядом с дверью, дожидаясь прихода демона с едой. В последние дни он приходил в одно и то же время, хотя здесь очень трудно следить за временем. А вот и долгожданные шаги в коридоре, которые останавливаются напротив двери. Слышен отодвигаемый засов, после чего тюремщик распахивает дверь и переступает порог.

«Похоже, он не слишком хорошо видит в темноте», — Сивер еще вчера заметил, что демон осторожно заходит и перемещается в темной камере. Сейчас это можно использовать.

«Скованное во тьме оружие»

———

Ранг: S++ (4 слова)

Один из продвинутых навыков магии Теней, придающий теням или самой тьме прочность и остроту реального оружия. Чем темнее вокруг или чем четче тень, тем сильнее будет оружие. Только пользователь может легко видеть такое оружие в темноте.

Сивер видит, как в руке появляется огромный двуручный меч, который является черным пятном на фоне сумрака. После лезвие вонзается в шею демона, опрокидывая его на пол. Коленом юноша придавливает врага, не давая вырваться, а меч в горле не даст ничего сказать на Наречии Хаоса или хотя бы позвать на помощь. Несмотря на то, что сила собственной души уже ушла, какие-то её остатки помогли одолеть тюремщика.

Теперь нужно бежать, но перед этим Сивер подбирает с пола хлеб и бутыль воды. Человеку нужно есть и пить, чтобы восстанавливать силы, поэтому Сивер готов есть поднятую с грязного пола еду, лишь бы это помогло сегодня спастись.

— Теперь аккуратно выбирайся отсюда, — подсказывает Тень.

— Может, мне прямо сейчас использовать телепортацию? — размышляет Сивер, переступая порог камеры. В коридоре, освещенном тусклыми лампами, никого нет.

— У тебя не хватит на это маны.

С этим не поспоришь, поэтому придется попробовать выиграть достаточно времени. Черный меч рассыпается в руке под светом ламп, а тратить на его поддержание ману все равно сейчас невыгодно.

«Жаль, что и на погружение в тени сейчас не хватит сил», — Сивер идет в случайную сторону, молясь на отсутствие других демонов в этом месте. Внезапно Тень продолжает помогать, подсказывая маршрут, который может привести к выходу.

— Откуда он тебе известен?

— Я запомнила. Тебя принесли сюда без сознания, но я продолжала запоминать дорогу.

— Вот как, спасибо, — Сивер искренне благодарен своей внутренней сути.

Максимально тихо он пробирается по пустым коридорам, нужно как можно скорее выйти отсюда, чтобы понять собственное местоположение относительно места, в котором попал в плен. А тюремное пространство на самом деле просто огромно. Здесь множество камер и звенящая тишина, нарушаемая лишь изредка, когда проносится сквозняк под ногами.

Найти свой меч вряд ли получится, другого снаряжения в виде кинжала и стальных игл тоже нет. Демоны оставили лишь одежду, проверив каждый карман, включая потайные. Вдруг Тень отправляет чувство опасности, заставляя остановиться и вжаться в стену за одной из колонн прямоугольного зала.

Мимо проходят еще два тюремщика, разговаривая на собственном языке. К счастью, демоны даже не повернули головы, значит, чувствуют себя здесь в полной безопасности.

— Перейди на другую сторону, поднимись по той лестнице на следующий этаж. Там будет всего одна дверь, — Тень продолжает вести по подземелью. — Поспеши, сюда направляются еще демоны.

Бегом Сивер перемещается в указанное место и действительно видит впереди длинный коридор с дверью в конце, но та открывается демонами, которые идут навстречу. Сивер рефлекторно бросается в сторону, и резкое движение не осталось незамеченным. Местные обитатели бросаются вперед, заставляя бежать по подсказкам Тени в другую сторону.

— Забегай в камеру по левую руку, — приказывает Тень.

Сивер слушается и с удивлением обнаруживает, что массивная дверь не заперта. И кто-то смотрит из угла камеры на незваного гостя светящимися зрачками. Кто бы это ни был, он не человек, а вот бежать отсюда поздно, за дверью слышен топот демонов, которые пробежали рядом. Вероятно, они пока не догадались, что человек мог забежать в одну из камер.

— Ну и кто у нас здесь? — из угла доносится хриплый голос.

Глава 14

Сивер Нотс активирует «Ночное зрение», хотя жалко сейчас тратить ману даже на такой нетребовательный навык. Тьма вокруг наполняется призрачным светом, позволяя видеть очертания всех предметов. Но юноша первым делом смотрит в угол камеры, где сидит очень странное существо.

Первой мыслью приходит Домен Зверей, так как заключенный похож на большую птицу с грязными и местами всклокоченными перьями. По каждому плечу проходит крыло, но оно не связано с верхними конечностями, которые оканчиваются большими птичьими лапами. Голова тоже нечеловеческая, а напоминает огромного ворона. Примерно так и выглядят зверолюды из Домена Зверей, которые могут принимать звериный и человекоподобный облик.

— Я пленник демонов и случайно попал к вам, — отвечает Сивер. — Я сразу уйду, как только снаружи станет тихо.

— Да я и не против, сиди сколько хочешь. Мы все же в тюрьме, — зверолюд издает небольшой смешок.

— Дверь в вашу камеру не заперта. Почему вы сами не сбежите?

— А ты знаешь, где мы находимся?

Это важный вопрос, на который Сивер не сумел найти ответ. К счастью, узник не медлит с ответом. Акрополь Некрис.

— Мы на острове Черного Моря? — Сивер такого не ожидал.

Ситуация становится намного сложнее, выбраться отсюда практически невозможно, так как Акрополь точно должен быть защищен от любых попыток проникновения при помощи пространственной магии, а сами демоны вместо портальной магии используют, кажется, особые кристаллы.

— Именно поэтому я сижу здесь, так как сбежать с территории Черного Моря невероятно сложно, — собеседник произносит очевидную вещь и поднимается на ноги. Его глаза немного светятся, возможно, он тоже использует магию. — А какова твоя история?

— Двуединство вторглось в Домен Людей, а я попал в плен. Что тебе еще известно? Я хочу выбраться отсюда, даже если это будет сложно.

— Понятно. Ну, выбраться отсюда сложно, но можно. Это конкретно мне делать бессмысленно, так как домой я попасть все равно не смогу, не забрав отобранное.

Сиверу кажется, что заключенный зверолюд имеет в виду родной Домен, который сейчас закрыт для перемещений. С этим член ордена Предсвета никак помочь не сможет, но зато знает другого зверолюда, который может помочь сородичу. Асмодель Белокостный однозначно из другого племени, но у него все равно больше общего с узником, чем с людьми.

— Я знаю кое-кого из Домена Зверей и могу тебя с ним познакомить. Он сейчас сражается на стороне людей. Помоги мне сбежать, и я отведу тебя к нему.

— Домен Зверей? — узник-ворон издает хриплый смех. — Это то место, где зверолюды пытаются усидеть сразу на двух стульях? Место, где отрицают знания и прогресс, предпочитая жить по древним обычаям? Место, где думают, что смогут бесконечно выть на луну и жить в единстве с природой, хотя при этом захватывают всё больше территорий, не думая о балансе? Нет, спасибо, мой дом уже давно не там.

— Эм, а где же он? Ты живешь в каком-то другом Домене?

Собеседник не отвечает и смотрит даже не на Сивера, а куда-то за правое плечо. Молодой человек терпеливо ждет ответа, а потом слышит шепот Тени:

— Он видит меня.

— Что? — Сивер пытается остаться невозмутимым, хотя услышал кое-что очень странное. Тень — это внутренняя сущность человека, посторонний точно не может её увидеть, пока не появится никаких внешних проявлений.

— Вижу, ты дружен со своей Тенью. Мои поздравления. Кстати, ты знаешь, почему Теней нет у демонов? Потому что природа их душ прозрачна, она пропускает свет Зашедшего Солнца. А вот у людей душа не прозрачна, поэтому отбрасывает видимую тень.

Сиверу кажется, что говорит с каким-то безумцем, растерявшим последние крохи рассудка в длительном заточении. Что такое Зашедшее Солнце? А прозрачность душ?

— Тебе это кажется бредом? — зверолюд не выглядит обиженным. — Это нормально, ведь ты вряд ли знаешь такие вещи, никогда не побывав в Царстве Теней. Именно там находится Зашедшее Солнце, чьи лучи пронизывают Розу Доменов, минуя любое расстояние. И когда на пути лучей оказывается душа живого существа, то появляется Тень. Именно там находится мой дом, но как добраться до него без своей силы?

— Да, я не до конца понимаю, о чем ты говоришь. Даже о Царстве Теней в первый раз слышу. Но если ты хочешь, я постараюсь разузнать об этом. Давай вместе выберемся отсюда. Ты владеешь магией или оружием?

— Я ученый, сбежавший из родного Домена, искатель знаний и смысла жизни. Но воинское ремесло я никогда не забрасывал. Однако как нам это поможет в месте, где находятся тысячи демонов? Ты намерен перебить их всех?

— Нужно выбраться за пределы Акрополя Некрис, и тогда я смогу активировать телепортационный навык, который перенесет нас очень далеко.

— Ах да, навыки Языковой Системы… Это интересная вещь, придуманная богом игр. К сожалению, сам я навыков не знаю, но могу попросить помощи у твоей Тени, если ты не против.

— В каком смысле?

— Видишь ли, моя Тень серьезно пострадала от рук демонов, а потом меня вовсе лишили её. Но вот твоя сильна и подвижна, да ещеимеет естественный облик. Мне ведомы искусства, которые сделают Тень невероятным оружием. Это лежит за пределами Языковой Системы. Это… Куда глубже.

Сивер прислушивается к мнению Тени, которая согласна попробовать.

— Хорошо, если клянешься не вредить ей или мне.

— Клянусь, — по длинному клюву легко распознать кивок.

— И скажи свое имя. Я — Сивер.

— Корво Ом.

Вот таким неожиданным образом Корво Ом и Сивер Нотс становятся союзниками, где без помощи одного другому выбраться не получится. Как и договаривались, орденец позволяет прикоснуться к своей Тени, хотя это совсем не похоже на обычное прикосновение. Скорее на касание ветра, несущего с собой лоскутья мрака. Что именно Корво Ом делает, остается загадкой, но постепенно тень Сивера за спиной становится больше и плотнее. Учитывая темноту камеры, наличие тени, как и возможность её увидеть, удивительны, но это еще не всё.

Тень вдруг падает на плечи, хотя совершенно не имеет веса, а потом стекает по телу подобно жидкости. На поверхности тени происходят изменения, которые в конце концов застывают теневым доспехом с ног до головы. У магии Теней в Языковой Системе есть похожий навык, но он чувствуется совершенно не так. Сиверу кажется, что он находится под многими слоями брони, а также реверсию зрительного восприятия. В темноте становится очень ярко, похоже, что на свету напротив будет казаться, что всё погружено во мрак.

Тем временем слышен странный гул, это потоки ветра пролетают по коридорам подземелья Акрополя Некрис. Корво предупреждает, что это демоны наколдовали ветер, который найдет беглецов, стоит им только выйти наружу. Однако выйти все равно придется, ведь из тюремной камеры выход только один. Здесь и пригождается помощь Корво, так как Сивер буквально проваливается в плоскость теней, даже не применяя навык. Теперь добыча может стать охотником.

Мрак подземелья сейчас подходит как нельзя лучше, так как позволяет бежать с ветрами наперогонки, оставаясь при этом незаметным для врагов. Это уже родная стихия для Сивера, который выпрыгивает за спинами двух демонов и одновременно пронзает их мечами-из-теней. Внутренняя сущность теперь молчит, буквально став частью материальной реальности, что обычно не так просто. Доводилось слышать о редких случаях, когда сама Тень является чем-то особенным, но увидеть на практике — совсем другие впечатления.

Сейчас Сивер кажется себе повелителем тьмы, нахождение во мраке становится естественным, как бой под водой против сухопутных существ, когда ты сам — бог морей. Тревога в подземной тюрьме все же поднята, но демоны пока не могут сообразить, откуда наносятся удары. Они словно не могут даже поверить в то, что какой-то человек в одиночку убивает их на территории самого могучего по их мнению клана.

Воины в черных доспехах громко переговариваются, пытаются при помощи Наречия Хаоса выяснить местоположение скрытого врага, но слабость такого подхода очевидна. Если не знаешь нужных слов, то мир тебя не послушается. Ситуация подтверждает слова Амерлорда о том, что просторечный диалект годится только для тривиальных задач. Но что делать, когда сюда придет сам Амерлорд или какой-нибудь другой высший демон?

По коридору бежит группа демонов, а из теней пола показывается угольно-черный меч, устремляющийся к ногам противников. Очень похоже на плавник какого-то морского хищника, с которым даже клан Черного Моря не найдет общий язык. А вот испытывают боль и истекают кровью демоны так же, как и люди, все в этом мире вынуждены опираться на физическое тело, которое на самом деле очень легко повредить или убить.

— Не слишком увлекайся, — доносится голос Корво, который осторожно идет следом. — Эта сила не бесконечна.

— Я понял. Вот тот коридор приведет к выходу.

Вдвоем они проникают через нужную дверь, откуда видны внутренности большой башни, поднимающейся очень высоко вверх. Огромное количество лестниц запутанными ходами перемещается в разные стороны, уводя в совершенно разные места. Акрополь Некрис со стороны похож на небольшой остров, но при этом внутри он ведь может быть намного больше.

Сивер точно знает, что людским магам уже известны навыки, которые могут расширить внутреннее устройство зданий и других замкнутых пространств, так что демоны вполне могут сделать точно так же.

— Куда нам дальше? — спрашивает Сивер у Тени, но сейчас она не отвечает.

— Пока Тень находится на тебе доспехом, она отделена от твоего внутреннего мира, — зверолюд сразу понимает, с какой трудностью столкнулся Сивер. — Впрочем, эту часть я знаю, так как меня вели в тюрьму как раз через похожее место. Сейчас я поведу.

Сиверу приходится подчиниться, после чего они осторожно пробираются дальше. К счастью, по дороге почти не попадаются демоны, словно они сейчас заняты какими-то другими делами. Сивер может представить, что почти все военные силы клана сейчас находятся за пределами Акрополя и ведут бои против сил Аргена. Нужно как можно скорее оказаться там.

— Стой, мне знакомо это хранилище, — Корво Ом останавливается рядом с массивными дверями, на которых вырезаны замысловатые руны. — Проберись, пожалуйста, внутрь через плоскость теней.

— Зачем? Самая главная ценность сейчас — это свобода. Чем дольше здесь находимся, тем выше шанс обнаружения. Нам нужно наружу.

— Они забрали мою Тень, и мне нужно её вернуть. С ней я смогу помочь выбраться отсюда намного быстрее. Но только ты сейчас сможешь проникнуть через эту дверь, так как открыть её без знания отпирающего пароля не выйдет. Изнутри её открыть очень просто, достаточно дернуть рычаг.

— Хорошо, — это не слишком нравится Сиверу, но сейчас они в одной лодке, а союзникам юноша привык помогать. Если этот Корво Ом хотя бы в половину такой же сильный, как Асмодель Белокостный, то человечество только выиграет от подобного союза.

Тело погружается в пол, проникая в пространство теней, через которое достаточно найти малейшую щель для проникновения в любое закрытое пространство. В итоге Сивер выходит из тени за дверью и опускает торчащий рычаг вниз. Скрежет отворяемой двери, кажется, сейчас разнесется по всей башне, но пока ничего непоправимого не происходит.

Тут же влетает Корво, который бежит по белой дорожке к странному постаменту, составленному из костей неизвестных человеку монстров. На постаменте стоит костяная клетка, внутри которой силится вырваться черный вихрь. Интуиция подсказывает, что это очень опасная вещь, поэтому Сивер бы ни за что не освобождал её, но сейчас он не может придумать причины помешать Корво Ому забрать собственную Тень.

Как только когтистая лапа зверолюда срывает замок и открывает дверь клетки, тьма затапливает всё помещение, в котором не было ничего другого, лишь пустые стены.

«Это не слишком похоже на хранилище, скорее отдельная тюремная камера для указанной силы. Неужели Корво до этого не мог найти способ пробраться сюда самостоятельно?» — думает Сивер и громко зовет товарища, который не сразу откликается.

— Да, я здесь, — голос зверолюда доносится из центра комнаты. Почувствовать радость в его голосе нетрудно.

— Убери тьму и пошли отсюда, если ты получил, что хотел.

— О да, Сивер Нотс, я получил, что хотел. Спасибо тебе. И раз я пообещал, что помогу выбраться, то исполню твое желание. Если ты когда-нибудь захочешь узнать тайны Теней или будешь искать способ победить непобедимого врага, то призови меня.

Собеседник продолжает находиться во тьме, в которой даже Сивер ничего не видит. Это может значить лишь то, что мрак и есть Тень Корво, и она намного сильнее Тени Сивера. Потом невидимые руки отрывают Сивера от пола, поднимая всё выше. Бороться с такой силой не получается, после чего в помещении возникает ураганный вихрь, в котором тело человека напоминает пылинку. Нельзя ни за что зацепиться или вырваться из хватки вихря, только ждать окончания странного процесса.

Постепенно вокруг становится светлее, и Сивер осознает, что лежит в сугробе. Каким-то необъяснимым образом Корво Ом смог-таки переместить Сивера далеко от Акрополя Некрис, но его самого здесь нет. Юноша понимает, что практически ничего не знает о неожиданном союзнике. Возможно, зверолюд просто использовал Сивера для своих целей, но тем не менее помог сбежать из плена демонов, и на том спасибо.

Вокруг раскинулась снежная пустыня, а Тень вернулась в прежнее состояние. К сожалению, вокруг нет никаких ориентиров, кроме высоких снежных гор. Подобные пики можно встретить на Аргене, особенно в северной его части. Если догадка верна, то идти придется очень долго, но это не проблема. Скоро мана восстановится в достаточном количестве, чтобы применить «Мгновенную телепортацию», а пока что следует идти на юг.

Час проходит за часом, и холод пытается проникнуть сквозь слой тонкой одежды и высосать всё тепло из тела, но Сивер стоически переносит неудобства, стараясь сохранить как можно больше маны для пространственного перемещения. А быстрая ходьба помогает согреться и не заработать обморожение.

Скоро приходит ощущение, что количества маны хватает впритык для активации навыка, поэтому Сивер останавливается и концентрируется на нужной точке выхода. Он никогда не проверял максимальное расстояние, на которое способен переместиться, но теоретически в пределах одного материка телепортация должна быть доступна. В мыслях представляет главный лагерь союзных войск, которые сейчас должны сдерживать армию демонов.

— Мгновенная телепортация.

Навык срабатывает как обычно, а ноги теряют под собой опору всего на миг, после чего тело катится по земле. Несмотря на то, что навык сработал, само перемещение выдалось не очень. Не получилось удержать равновесие, и к тому же подступила дикая головная боль. Сивер лежит на земле и наблюдает мельтешение вспышек в глазах. Наверное, примерно так можно себя чувствовать, со всего маху протаранив стену головой. Постепенно чувства приходят в порядок, позволяя встать и оглядеться.

Рядом виден большой город в окружении каменных стен и башен, а также крыша хорошо известного для Сивера места. Все же здесь он провел много лет своей жизни. Юноша смотрит на Тордвайн, столицу Ограйна, и понимает, что Корво Ом перенес его не просто за пределы Акрополя Некрис, но еще за пределы Аргена на континент Витро. Через море телепортироваться не получилось, поэтому и было так плохо после применения навыка.

«Что же, похоже, придется постараться, чтобы вернуться в Гвент-Дей», — по мнению Сивера текущая ситуация намного лучше, чем быть пленником демонов. Во всяком случае в Ограйне и Моунцвеле есть союзники, которые могут помочь, а бороться с демонами скорее всего придется и здесь.

Глава 15

В лагере войск Моунцвеля царит ликование, так как они одолели страшного врага, никого не потеряв. Если быть точным, то они ничего и не делали, все заслуги принадлежат Гнисиру и его команде, которые в одиночку штурмовали Аминдалу и смогли разрушить демонический форпост. Это неминуемо привлекает внимание и повышает авторитет, мешая Ираю находиться в тени, но с этим ничего уже не поделаешь.

— Это просто невероятно! — в очередной раз произносит Шерил в шатре для командования. — У демонов есть какое-то слабое место, в которое кто угодно сможет ударить?

— Нет, просто нужна превосходящая сила, — сдержанно отвечает Ирай. — Нам все же помогали три Гримуара, это и склонило чашу весов в нашу пользу.

— Безусловно, но Кэйла сказала, что ты тоже штурмовал ту пирамиду.

— Да, вместе с Хироной. Но пусть эта победа не ослепляет тебя. Пока почти все войска Домена Хаоса находятся за пределами мира, борьба может казаться нетрудной. Но когда количество демонов будет равно сотням тысяч, станет намного сложнее.

— Я это понимаю, — кивает золотоволосая девушка, которая сейчас не расстается с доспехами, но видно, что ей непривычно постоянно носить такую тяжесть. — Во время прошлого Поветрия на Аррель тоже не наступали сразу все демоны. Вероятно, то было дело рук погибших богов?

— Возможно. Мне трудно об этом судить. Да и не приходил весь Домен Хаоса в прошлый раз. Тогда Двуединство позволило это сделать только тем, кого посчитало полезным. Вероятно, заранее хотели установить свои порядки в захваченном мире, а остальным оставить объедки.

— Ясно. А что нам делать, если сюда придет Ида Окин? Или Кинуранав? Как бороться с такими силами? Ты справишься? — принцесса внимательно смотрит на советника, который качает головой.

— Мои шансы на победу будут весьма низки. Спасая свою жизнь и защищая товарищей, я, конечно, постараюсь придумать план, но демоны на вершине собственного сообщества могут спутать карты одной лишь голой силой.

— Даже с помощью Гримуаров будет сложно?

— Даже с их помощью. К тому же Клогги нужно держаться как можно дальше как от Иды Окин, так и от Гоффроя Ахеса. Все же на Арреле она предала их, попытавшись получить свободу.

— Чтобы Гримуар смог сам разорвать контракт… Это, кажется, невозможно?

— Да, но Клогги — олицетворение Хаоса. Она может расшатать любую устойчивую систему, изменить даже непреложный закон. Но её основная задача была вовсе не в том, чтобы уничтожать вражеский мир, с этим вполне должны были справиться демоны.

— И в чем же заключалась её миссия? — Шерил теперь невероятно заинтересована.

— Не скажу. Спроси у Клогги. Иногда она отказывается отвечать, иногда опускается до слишком ненужных подробностей. Не буду угадывать, какое у нее мнение сейчас относительно раскрытия этих деталей.

— Я прямо заинтригована. Обязательно спрошу.

— Там нет на самом деле ничего захватывающего. Скорее мерзко. Каковы наши дальнейшие шаги?

— Еще жду ответа из Винкарто. Мать сейчас должна обсудить вопрос с отцом и остальными советниками. Вероятно, войска разделятся на несколько больших частей, а потом разойдутся по разным частям королевства. И когда демоны опять придут, то снова будут собираться в нужном месте. Это правильный подход?

— Правильных решений может быть много. Неправильных тоже, — улыбается Гнисир, намекая на неверную формулировку вопроса.

Тем временем у входа в шатер раздаются голоса, после чего входят два человека. Генерал Ангерс, командующий войсками Моунцвеля, и незнакомый мужчина в тяжелой мантии и длинным посохом. Незнакомец скидывает капюшон, показывая волевое лицо с глазами цвета льда и черные короткие волосы, лежащие спутанными прядями.

— Ваше высочество, позвольте представить вам архимага Ограйна Джуга Арманда, — произносит генерал, пока важный гость из соседней страны кланяется принцессе.

— Я рад с вами познакомиться, ваше высочество, — уверенно произносит Джуг. — Слухи о вашей красоте и величии не врали.

— Я тоже рада видеть вас здесь, господин архимаг. Помощь того, кто имеет уровень «эпоса», нам очень нужна.

Следом приходит черед Ирая, который поклонился гораздо ниже.

— Гнисир Айтен, советник ее высочества, — произносит душелишенный, отметив про себя, что пускай Джуг Арманд ведет себя учтиво с принцессой, он не считает её той, на кого точно нужно оглядываться. Но свои наблюдения Ирай оставит при себе, как и всегда. Если бы он говорил всё, что подмечает в людях, его ненавидели бы слишком многие.

— Я слышал, вам удалось уничтожить демонический форпост, — архимаг обращается к принцессе и генералу.

— Это так, — Шерил теперь берет на себя ведение разговора. — За это стоит поблагодарить моего советника и его отряд. Они в одиночку справились с такой невозможной задачей.

Теперь взгляд Джуга Арманда куда дольше задерживается на лице Ирая, спокойно стоящего рядом, словно разговор его не касается.

— Ах да, Гнисир Айтен. Тот, кто заключил союз сразу с тремя Гримуарами. Скажите, я смогу с ними поговорить?

— С Гримуаром Разума проблем не будет, я думаю, особенно, если вы захотите обсудить научные вопросы, — пожимает плечами красноволосый. — Насчет Клогги я не уверен, по её настроению.

— Хм, Клогги — это ведь Гримуар Хаоса? На самом деле именно с ней я бы хотел познакомиться. Буду рад, если вы сможете организовать мне встречу.

— Хорошо, но будьте готовы нарваться на грубость, — улыбается Ирай.

— Ничего страшного, я уже наслышан о противоречивом характере Гримуара, — Джуг возвращает улыбку. — Кстати, что вы намерены делать дальше? Не хотел бы показаться тем, кто влезает в чужие дела, но мне докладывают о новых проблемах в Моунцвеле.

— Боюсь, есть риск получить удар в спину, — хмурится полководец. — Перед вашим приездом я успел получить донесение о том, что часть аристократии открыто взбунтовалось против власти его величества.

Ирай прекрасно знает, с чем это связано. И нет, не обязательно, что культ Поветрия стоит именно за спинами заговорщиков. Новая политика Идриона не понравилась многим дворянам, а это сила, которая привыкла к уважению. У баронов, графов и герцогов есть деньги, замки, дружина и собственное ополчение, так что гражданская война может оказаться разрушительной. Особенно во время войны с демонами.

Примерно те же мысли явно витают в голове Шерил Локрост, которая очень переживает из-за смены нрава отца, но очень трудно проверить, связано ли это именно с Поветрием, или причиной послужило что-то еще. Генерал Ангерс не продолжает речь, значит, конкретных приказов из столицы еще не получил, но можно догадаться, что в следующем сражении им придется убивать других людей. А это неизбежно закончится потерями среди солдат.

И не стоит забывать, что гражданская война скажется и на моральном духе воинов, которые могут легко ненавидеть демонов, но убивать других людей на фоне угрозы всему Домену может показаться дикостью.

— Должен заверить, что Ограйн продолжит поддерживать официальную власть Моунцвеля. Мой король это уже подтвердил, — слово снова берет архимаг. — Но при этом мы не можем гарантировать прямую военную помощь в случае гражданской войны, наш главный приоритет — борьба с Двуединством. Наши дипломаты уже работают в Винкарто.

— Что же, тогда остается ждать королевского указа, — произносит Шерил. — Я незамедлительно отошлю свои предложения в столицу. Генерал Ангерс, помогите, пожалуйста, нашим гостям разместиться в лагере. Ирай, помоги мне составить письмо.

Таким образом короткий разговор заканчивается, и беседующие расходятся. Гнисир послушно идет следом за принцессой в её шатер, рядом с которым постоянно дежурят телохранители из числа элитных воинов. Внутри шатра тепло, так как слуги заранее растопили походную печку, поэтому Шерил сбрасывает тяжелую мантию и просит помочь со снятием доспехов.

— В них я, может, выгляжу внушительнее, но плечи сильно затекают, а также согреться не так уж легко.

— Трудно с этим не согласиться, — кивает Ирай, ослабляя ремни, на которых держится передняя и задняя часть панциря. Точнее, панцирем это назвать можно лишь с натяжкой, слишком уж тонкий слой металла, который вряд ли защитит от настоящего удара. Этот доспех больше нужен для услады глаз и может защитить только магией.

— Фух, в будущем мне нужно больше тренироваться в доспехах. Не представляю, как мужчины могут часами сражаться в них.

— Часами никто не может. Но можно выучить навыки облегчения веса брони. Итак, нужно помочь с составлением письма? Или ты просто хотела кое-что предложить, что нельзя озвучить рядом с Армандом?

— Ты догадливый, — Шерил присаживается на походную кровать. — Нам ни в коем случае нельзя допустить начала гражданской войны.

— Боюсь, она уже началась.

— Верно. Тогда нужно избежать большого кровопролития.

Ирай буквально насквозь видит собеседницу и то, к чему она пытается подойти издалека.

— Ты ведь помнишь? Просто отдай мне приказ. Если устранить глав восстания, то союз против его величества распадется сам по себе. Я могу за это взяться. Убивать у меня получается лучше всего.

— Да, ты понял все верно, — девушка опускает взгляд. — Боюсь, только у тебя получится сделать это быстро и точно. Думаю, мать согласится с моим решением. Но ты точно не против? Разве убийства не наносят вред душе?

— Само по себе убийство нейтрально.

— Это как?

— Попробую объяснить. Если лиса убивает курицу, то можно ли сказать, что она тем самым разрушает свою душу?

— Нет.

— А если авантюрист убьет напавшего разбойника?

— Не думаю.

— А если воин королевства сражается против демонов и культистов, чтобы защитить свою семью и родину?

— Тоже нет. Думаю, я тебя поняла. Душу уничтожает не само действие, а намерения и эмоции.

— Именно, — кивает Гнисир. — Ненависть и жажда крови разрушают душу, но если человек уверен в правильности своих действий или даже вдохновлен чувством долга или религиозными догмами, то его душа от этого не пострадает. Я сделаю дело без особенных чувств, хуже уже вряд ли станет. Куда важнее то, что со мной захочет пойти Кэйла.

— Точно нет! — Шерил тут же поднимает голову. — Ей не стоит этим заниматься. Она и так меня порой пугает, а отправить её убивать аристократов — это уж слишком. Я просто не могу видеть в ней хладнокровного убийцу.

— Но это её естество, — сдержанно отвечает Ирай, и слова эти явно вызывают смятение в душе принцессы. — Я научил её контролировать проклятье, познакомил с Тенью и помог её приручить. Но теперь её суть прочно связана с принципами хищника. Если она не будет жить в соответствии со своим внутренним миром, то будет от этого страдать. Правда такова, что она всегда была хищником, но не могла следовать этому пути, из-за чего была несчастна. Она сознательно захотела встать на путь силы, власти и влияния. Она добровольно пожала руку монстру внутри себя. И будет лучше, если она перейдет на следующую ступень под моим присмотром. Если оставить всё как есть, то в будущем из-за какой-то случайности она может сорваться и убить невинного человека или вовсе сойти с ума. Дисциплина и уровень контроля разделяют ситуации, когда насилие необходимо и когда насилие желанно.

— Я поняла, — кивает Шерил, словно отбросив саму идею спорить с советником. — Только прошу, попробуй показать ей, что существуют в мире способы достижения целей помимо убийства.

— Если представится такая возможность, то обязательно, — говорит Гнисир, но уверен, что шанс такого очень мал.

— Тогда я напишу послание для её величества. Готовься выдвигаться.

Ирай кивает и выходит из шатра, рядом с которым уже дожидается Хирона Свайгел, смотря на то, как сапоги оставляют следы в грязи. Авантюристка поднимает взгляд и улыбается, заметив юношу.

— Хей, Ирай, чего такой серьезный?

— Я всегда такой. Что-то случилось?

— Нет, просто стояла мимо, а тут ты.

— Ну конечно…

Вдвоем они направляются к шатру, которые выделили для их отряда. Наличие второй принцессы Моунцвеля помогает получить лучшее отношение, так что шатер у них такой же большой и теплый, как у Шерил. А внутри каждый занят своим делом.

Клогги показывает Кэйле, как нужно правильно сворачивать головы врагам, а Амелла сидит с книгой, а на её бедра положил голову Лекс и кажется спящим. Но нетрудно догадаться, что сейчас он тренирует навыки в ментальном пространстве.

— Эй, Ирай, когда будет следующий бой? — Гримуар Хаоса изнывает от скуки. — Чем больше я тут сижу, тем больше схожу с ума.

— Но мы здесь всего пару дней, — удивляется Хирона.

— А она никогда не была в своем уме, — негромко заявляет Амелла, переворачивая страницу.

— Ах ты, облезлая лиса, хочешь драки?! — Клогги тут же вспыхивает во всех смыслах. К счастью, команда уже привыкла к её выходкам.

— Скоро у нас будет особая миссия с тренировкой для Кэйлы. Но Гримуарам там делать нечего, — добавляет Гнисир, заметив расползающуюся улыбку Клогги.

— Что значит делать нечего?! Без нас ты даже по лежачему демону не попадешь в упор, — Гримуар Хаоса пытается вытрясти остатки души из тела, но контрприем в виде объятий моментально выводит из равновесия.

— Просто мы пойдем охотиться на людей, у вас же будет цель покрупнее, а именно культ Поветрия.

— Подожди, ты знаешь, где культисты сейчас находятся? — спрашивает Дасиилай, появившись рядом в изумрудном облаке. Гримуар Драконов тоже явно не хочет сидеть на месте.

— Нет, так что придется их выманить. Мы нарушили планы Двуединства на Витро, других форпостов пока никто не видел. Значит, демоны наверняка отправят культ проверить Аминдалу, чтобы разузнать о случившемся. Клогги сможет создать явление Хаоса, напоминающее утерянный для демонов кристалл. Он им точно нужен для создания перехода между мирами, так что культ обязательно придет. А вот войска Моунцвеля скорее всего отступят подальше от города, так как флюиды Хаоса тут заставляют гнить вообще всё. Но будьте аккуратны с Хетлидом. Хирона будет за главную.

— А че она? — тут же возмущается Клогги, хотя ответ ей известен. У людей больше свободы воли, чем у Гримуаров.

— А в чем будет заключаться наша задача? — тихо спрашивает Кэйла, мотая чамшем на запястья. — Если это не демоны и не культисты, то взбунтовавшиеся дворяне?

— В точку. Справишься?

Холодный взгляд красноречивее слов.

На том и порешили. Когда Лекс закончил с тренировкой, пришлось и ему объяснить дальнейший план действий. Ему нужно осваиваться с легендой, но без прямого столкновения с врагами это будет сделать очень трудно. Культ выглядит хорошей целью для раскрытия внутреннего потенциала.

Под вечер в палатку заглянул Джуг Арманд, чтобы выказать почтение принцессе Кэйле, но на самом деле ему были интересны Гримуары. Клогги слишком умаялась, чтобы грубить, но и разговаривать не захотела, а Дасиилай даже не стала принимать человеческий облик. А вот Амелла пустилась в дебаты о редких навыках и возможностях совмещения с ритуалами.

Архимаг Ограйна может иметь неприятные стороны личности, но стоит признать, что он положил на алтарь самосовершенствования много сил и времени, чтобы к тридцати годам занять высокий пост и дорасти до уровня «эпоса». Сам Ирай уже является «мифом», но для него это не играет никакой роли. Так Ифрат захотел ранжировать возможности людей в рамках Языковой Системы, но в реальном противостоянии это не гарантирует победу.

Тем не менее видно, что Джуг не только учил навыки и повышал резерв маны, но еще изучал теоретические дисциплины, хотя сразу виден его практический подход. Даже читая исторические хроники, он пытается найти что-то реально полезное для дел настоящего.

Под утро пришел посыльный от Шерил, который передал весть о том, что пора выдвигаться. Это может значить лишь то, что Идрион и Игена одобрили решение, но все равно решили подтянуть войска ближе к столице. Об этом легко догадаться по бурлению в палаточном лагере, который спешно собирается.

«Что же, так будет даже лучше для оставшейся команды», — думает Ирай, смотря на сонную Кэйлу. Интуиция девушки стала еще острее, раз смогла сквозь сон почувствовать необходимость проснуться.

— Пора собираться? — спрашивает принцесса.

— Да. Бери только самое необходимое. А самое главное — оружие. Шерил организует нам портал. Силы повстанцев концентрируются на северо-западе страны.

— Берегите себя, ваше высочество, — неожиданно и Лекс оказывается рядом. В этой миссии он не сможет сопровождать принцессу, но трудно сказать, где будет опаснее всего.

— Обязательно, Лекс. Ты тоже будь внимательным, — коротко отвечает Кэйла и исчезает за ширмой на «женскую» половину шатра. Отряд разделяется и неизвестно, когда снова получится собраться вместе.

Глава 16

На пустынной дороге показываются два всадника. Даже издалека можно предположить, что это мужчина и женщина, спокойно скачущие по своим делам. У них немного вещей с собой, но оружие заметно. Учитывая походную экипировку и малый размер отряда, Ирая и Кэйлу легко спутать с авантюристами. Впрочем, именно ими они и будут притворяться.

— Но артефакт не будет работать постоянно, — говорит Кэйла во время скачки, уверенно держась за поводья. Имеет в виду артефакт, который изменяет внешний вид. Она взяла его у магов дворца перед отправкой с Клогги к месту ритуала возвращения Ирая. Тогда скрыть облик было важно, так как «ключник» со Двора Плоти имеет неприятную особенность вселяться в чужие тела, видя лицо человека. И даже если он этого не сделает сразу, то может ударить в будущем.

— Ничего страшного, на ночь будешь отменять чары. Ты помнишь легенду?

— Да, мы авантюристы из Винкарто, которые взяли заказ на сопровождение купцов как раз в районе сбора восставших дворян. Но нас ведь все равно остановят.

— Обязательно, но ничего страшного. Я заболтаю их.

— В этом я не сомневаюсь. Я могу сказать, что изучила тебя. Ты не любишь приковывать к себе внимание, поэтому предпочитаешь бить из тени или убивать чужими руками.

— Привычка из детства. На Арреле во время Поветрия я не мог нападать в открытую. Приходилось таиться и выжидать лучший момент для атаки.

— И поэтому ты не знаешь никаких боевых стилей?

— Да, меня никто не учил, я больше повторял за животными и демонами, а когда у меня появился наставник, то привычки уже сформировались. Правильные стойки и красота боя меня никогда не привлекала, так как демоны тоже не поклонники фехтования против людей. Сейчас я, конечно, могу скопировать чужие движения.

— А как это работает? Как у тебя получается быстро подхватывать даже мельчайшие детали? Если ты не соврал, то в лагере в первый раз в жизни взял в руки свирель у играющего рядом воина и сразу повторил мелодию.

— Мне трудно это объяснить. Я просто запомнил каждое положение руки и такты дыхания. Я словно вижу скрытые взаимосвязи, будто элементы соединяются друг с другом лучами. Но это не поможет мне сочинить музыку самому. Для этого придется выучить множество мелодий, чтобы потом их соединять по-разному.

— А кем был твой наставник? — Кэйла явно решила задать все вопросы, так как в пути все равно делать нечего.

— Это был удивительный человек. Он тоже был душелишенным, который в окружающем хаосе оставался человеком. Перед Поветрием он жил в Кронврэте и изучал разные науки. Вторжение демонов не позволило завершить труды, но он продолжал жить, стараясь не слишком обращать внимание на разрушения.

— Как это можно жить, не обращая внимание на Поветрие?

— На Поветрие он обращал внимание, но формировал собственное отношение к нему. Он не считал это катастрофой, после которой ничего не останется. Он помогал тем, кому помочь мог. Он был честным и благородным. Именно наставник научил меня секрету, как можно сохранить и даже немного восстановить душу. И он же научил читать и писать, а потом привел в место, где было очень много книг. Я прочел их все.

— И что с ним стало?

— Погиб.

— Об этом я догадалась. Как именно он погиб? Случаем, не от рук экспедиций?

Ирай улыбается, понимая, что интуиция Тени подсказывает девушке, в какой стороне нужно копать.

— Да, от рук пришедших на Аррель людей. Когда его не стало, я снова остался один, а потом еще раз повстречал Клогги, а также нашел других товарищей. Позже мы стали зваться Десятью Беспокойными Духами.

За поворотом показывается купеческий караван, стоящий на обочине тракта. Это как раз то, что нужно. Ирай и не собирался привлекать к себе и Кэйле внимание, двигаясь по недружественной территории в составе пары. А вот если двигаться с караваном, то можно стать его частью для невнимательных взоров. Королевская тайная служба уже договорилась с главой каравана о том, что к ним присоединятся два новых охранника-авантюриста, а также о том, что им нужно передать посылку.

Из недр крытой телеги главный купец выносит длинный предмет. Ирай сразу догадывается, что это его новый посох. Фрид Аполен из Винкарто должен был найти подходящий стихийный накопитель, а потом совместить с боевым посохом. К сожалению, у него не получилось завершить работу до отъезда Ирая, так что получить оружие удается только сейчас.

Гнисир сдергивает ткань, в которую завернуто оружие, и внимательно разглядывает темное дерево с желтыми прожилками. Посох явно сделан из фисалийского дерева, которое славится тем, что легкое и очень упругое. Сломать посох еще придется постараться. На навершии же расположен тусклый камень неправильной формы. Сейчас обработанный магический кристалл неактивен, но стоит заставить его работать, как ситуация изменится.

Вокруг оружия вспыхивает огонь, языки которого устремляются к магическому кристаллу и впитываются в него как вода в губку, заставляя сиять. Стихийный поглотитель работает именно так, как и должен, и всё, что он поглотил, получится использовать в бою. При этом это свойство самого кристалла, а не отдельное зачарование.

Кэйла внимательно наблюдает за манипуляциями, догадываясь о том, что Ирай таким образом намерен беречь ману в бою. И вместо того, чтобы активировать навыки, будет высвобождать накопленную мощь. Пока вокруг спокойно, но сколько это продлится?

С одной стороны Кэйла не испытывает страха от скорого кровопролития, уверенность Тени становится её уверенностью, но в противостоянии победила именно она, а не Тень, значит, ей не обязательно нужно следовать тому, что хочет хищник внутри. Быть на одной волне приятно и легко, но при этом принцесса помнит себя в прошлом, когда даже представить не могла, что однажды станет такой.

«Ладно, я сама выбрала этот путь», — девушка решила не забивать себе этим голову и направилась за спутником.

Теперь они под видом охранников-авантюристов идут вместе с караваном, не обращая на себя внимания. Разумеется, купцы и другие нанятые охранники сначала с интересом на них смотрели, но в пути нет удобных условий, чтобы пристать с расспросами, так что день просто направился к своему завершению, а мили дороги остаются позади, пока холод зимы обволакивает тела.

На привале уже пришлось так или иначе говорить с другими авантюристами, и тут почти всё на себя взял Ирай, на ходу придумав легенду о том, что они путешествуют несколько лет в разных районах страны, а теперь возвращаются домой, решив заработать немного денег по пути. В этой истории нет ничего необычного, так как из-за Поветрия многие решили изменить свои привычки и вернуться в родные края, где остались близкие люди. И так как авантюристы — народ свободный, им никто не может запретить покинуть гильдию и отправиться на все четыре стороны.

Хотя, это может измениться, если король издаст соответствующий указ. Если вторжение демонов станет слишком опасным, взяться за оружие придется вообще всем. И Поветрие — это не обычная локальная война, а конфликт меж двух миров, где не получится сбежать в другую страну. Если демоны победят, то в любом случае выследят каждого человека.

Но пока до такого не дошло, люди все равно пытаются жить по-прежнему. Это не Аррель, на который разом навалились легионы демонов. Торговцы все еще думают о покупке и продаже товаров, а авантюристы ищут заказы, чтобы заработать побольше чанди и переждать зиму в какой-нибудь деревне или городке и реже выходить на холодный воздух.

Еще пара дней прошла очень спокойно. Кэйла теперь легко проводит в седле весь день, общаясь с Тенью и мотая узлы чамшема. Моток металлической нити теперь более послушен воле, особенно после того, как Амелла смогла нанести на него Рунное Наречие. При этом нить очень тонкая и нет инструментов, которые помогли бы нанести настолько маленькие руны, но Мудрая Лисица явно не просто так получила свое прозвище. При помощи навыка она просто увеличила нить до толщины каната, нанесла руны, а потом вернула в исходное состояние. До такого принцесса вряд ли бы додумалась.

На третий день на тракте встречается военный разъезд со знаменами, отличающимися от государственных. Вместо василиска изображен белый орел на фоне черного солнца. Кэйла знает гербы каждого влиятельного рода Моунцвеля, так что без труда вспоминает герцога Нордреда Афлина. В столице его старшего сына новый карательный отряд казнил за попытку препятствия обыску. После этого весь род Афлинов был приравнен к предателям и пособникам культа. Принцесса не может точно сказать, действительно ли это так, но герцог после этого стал бы врагом Идриона Локроста в любом случае.

Сейчас никто не узнает в авантюристке Кэйлу Локрост, так как артефакт изменил лицо, а также прическу и цвет волос на черный. Ирай при этом даже не думает скрывать алые волосы, которые в королевстве не так легко встретить. Вероятно, это не имеет большого смысла.

Началась долгая и утомительная проверка, но мрачные воины герцога кажутся больше уставшими, чем дотошными. Через час их все же пропускают дальше по тракту. Им повезло, что караван везет зерно и другие продукты, поэтому останавливать надолго его не имеет смысла. И как только они окажутся в одном из местных городов, паре убийц придется отделиться и действовать самостоятельно.

Самый ближайший город — Ашертайп, где как раз находится родовой замок рода Афлин. В королевстве сейчас осталось всего три герцога, и на северо-западе самый влиятельный как раз Нордред. Похоже, ему без труда удалось склонить на свою сторону графов и баронов, кого-то угрозами, кого-то — обещаниями защиты от безумного короля.

Интуиция подсказывает Кэйле, что его величество не является в данном случае жертвой обстоятельств. Его жестокая политика, направленная против аристократии принесла ожидаемые плоды. Идриона Локроста никогда не считали особенной политической силой, и резкие перемены у немалого количества дворян вызвали раздражение и даже гнев, если были затронуты интересы конкретных родов.

Однако сочувствовать им принцесса не будет, хоть и не является частью королевского рода по крови. Следы культа Поветрия уже находили среди высшего общества, поэтому враги человечества могут скрываться и в других местах, ведь пустить разложение в верхах куда проще, а прятаться удобнее.

— О чем задумалась? — спрашивает Ирай, покачиваясь в седле.

— Ни о чем. Думаю о дальнейших шагах.

Между собой они не обсуждают ничего конкретного, что может быть подслушано. Но это не мешает говорить общими фразами, которые можно трактовать как угодно.

— Говоришь противоречиво. У меня уже есть план.

— Ты намерен сделать всё сам?

— Тогда стал бы я брать тебя с собой? Нет, я буду прикрывать, а поиск и исполнение заказа на тебе.

— Ты думаешь, я уже могу сама брать заказы в гильдии?

— А почему нет?

Таким образом они изображают из себя авантюристов и болтают о разных вещах, пока к вечеру не показываются каменные стены, строительство которых началось еще более тридцати лет назад. Тогдашний хозяин города и отец Нордреда Афлина решил укрепить город стенами, чтобы в случае чего обороняться от демонов. Во время прошлого Поветрия это не особо пригодилось, но сейчас в этом есть смысл, так как Ашертайп может долго обороняться от королевских войск. Но вместо последних прибыли убийцы.

Гнисир снял комнату в гостинице на верхнем этаже, где они могут провести даже неделю. Ираю хватило бы одной ночи, но ему нужно обучить Кэйлу, значит, лететь вперед с закрытыми глазами нельзя. После ужина они запираются в комнате, где душелишенный готов поведать то, о чем еще никогда не говорил.

Ирая никогда не учили настоящие ассасины, но о них читал в подземной библиотеке столицы Кронврэта. Потом приспособился убивать, отбиваясь от демонов и экспедиций. А уже после ухода с Арреля ему доводилось подрабатывать наемным убийцей, что тоже было лишь одной из масок. Но от «коллег» по цеху он тоже узнал немало интересной информации. Сейчас нужно передать всё это в сжатом виде ученице, играющейся с нитью.

— Возможно, тебе и не нужно вникать в тонкости работы наемным убийцей, но эта наука может пригодиться в будущем. Даже сильного демона можно убить, если не бороться с ним, а атаковать в уязвимое место или заманить в ловушку. Но сначала я хочу спросить: тебя как-либо волнует нравственная сторона этого дела?

Кэйла отвечает не сразу, до сих пор не разобравшись как следует в этом вопросе. Она считает, что в такое время убийство может быть необходимым выходом, но она не чувствует в насилии личной потребности. Но Гнисир ведь спрашивает не совсем об этом. Он хочет узнать, не дрогнет ли рука в ответственный момент из-за чувства жалости.

— Волнует, — честно отвечает девушка. — Поэтому я хотела бы свести количество жертв до минимума. Убрать только верхушку восстания, не трогая их семей, слуг и случайных людей.

— Это разумный подход, — кивает Ирай. — Убийцы бывают разные. Для некоторых это лишь ремесло, позволяющее зарабатывать на жизнь. Такие люди выполняют то, за что им платят. А за что не платят — не выполняют. Но тебя ведут идея и инстинкты, а не желание обогатиться, не так ли?

Принцессе остается согласиться.

— В критической ситуации разум человека может работать совсем не так, как в обычной обстановке. Планы и принципы могут измениться под влиянием эмоций или обстоятельств. В этом плане быть убийцей по ремеслу проще всего, а вот идейные люди должны очень четко представлять себе будущее, которое они преследуют по трупам других людей. Ты видишь это будущее?

— Я его вижу. Мне нужно больше силы, власти и влияния. Демоны меня этого лишат. Культ Поветрия меня этого лишит. Повстанцы тоже угрожают моему будущему. Я не собираюсь оставаться принцессой, которой можно вертеть, казнить вместе с королем или заставить выйти замуж. Этого достаточно?

— Если тебе будут угрожать все жители этого города, то ты поднимешь свой меч над их головой?

Кэйла не спешит с ответом. Если все вокруг станут её врагами, то она будет сражаться изо всех сил, разумеется. Но опасность, на которую намекает Гнисир, заключается в том, что не все враги будут явными. Захочет ли она убить на всякий случай или будет дожидаться только следов явной опасности? Инстинкты хищника говорят, что убивать нужно всех при малейшем подозрении. Воспитание и прочитанные героические книги велят давать шанс и только защищаться на явную атаку.

— Этого я пока не решила. Хочу узнать на примере реального дела.

— Хорошо, — Гнисир не удивлен такому ответу. Тот, кто сомневается, может достичь куда большего, чем убежденный фанатик, возводящий стены из нерушимых принципов.

— Тогда начнем с кое-чего полегче сегодня ночью. Твое задание — поспать, пока я не разбужу. Закрой за мной дверь испи.

Ирай накидывает плащ и привычным движением проверяет наличие кинжала за поясом. Посох сегодня брать не будет, он все равно не против людей. Кэйла лишь кивнула и забралась на кровать, продолжая играть с чамшемом. Ночью она впервые воспользуется им по прямому назначению, а заснуть с такими мыслями может быть куда сложнее, чем биться с врагами.

Однако спокойствие паука внутри помогает расслабить мышцы. Ирай уже ушел проводить подготовку, и в комнате темно и спокойно. Рядом с собой девушка кладет меч, под подушкой лежит кулон, меняющий внешность. За ночные часы он должен успеть восстановить хотя бы один заряд маны. Постепенно глаза смыкаются, и разум погружается в сон, пробуждение из которого оказывается не самым приятным, учитывая удар по голове и попытку связать руки.

Глава 17

Разум Кэйлы очнулся ото сна за миг до удара. Тень внутри постоянно пребывает в бодрствовании, но даже она не смогла предупредить заранее о нападении. Видать, в комнату проник кто-то умелый. Сейчас тело девушки действует само по себе, подтягивая колени к груди и закрывая голову руками. Нападающий явно хочет пленить, а не убить, и в этом его ошибка.

Принцесса с силой бьет обеими ногами в корпус противника, заставляя отшатнуться, а потом вскакивает с кровати. Меча рядом не оказывается, значит, враг смог его по-тихому убрать, но чамшем намотан на запястья, и достаточно дернуть за выступающий конец нити, чтобы распутать сразу весь узел.

Глаза пока почти ничего не видят в темноте, но инстинкты подсказывают, в каком направлении нужно нанести удар. Кэйла раскручивает конец металлической нити и наносит хлесткий удар по врагу. Чамшем при таком ударе может походить на кнут, но нужны годы тренировок, чтобы мастерски овладеть таким ударом. Ирай рассказывал, что убийцы с Аргена могут таким приемом рассечь горло или повредить глаз жертве, но сейчас Кэйла добилась лишь того, что ударили по плотной одежде и голове нападающего.

— Стремящаяся сила! — теперь вперед летит боевой навык, заставляющий противника отлететь в стену, а потом упасть на колени. От силы магии всколыхнулся воздух, а также выбило ставни на окне. Это самый сильный навык, который знает Кэйла, которая мало тренировалась в прошлом в умении пользоваться Языковой Системой для боя. Но сейчас этого должно быть достаточно.

— Стальные рукавицы, — это уже навык поддержки, который создает на руках слой магии, который предохранит от режущего урона. Именно в таком варианте стоит использовать приемы удушения.

Нить чамшема оказывается на горле врага и перекручивается крест-накрест. После этого нужно использовать всю доступную силу рук и ног, чтобы убить человека. Нить достаточно тонкая, чтобы тут же впиться в кожу и даже оставить разрез. С каким-нибудь навыком усиления таким образом можно обезглавить человека, но прямо сейчас Кэйла теряет инициативу в схватке, когда на шум в комнату вбегает кто-то еще и выкрикивает имя навыка. Мощный удар сметает принцессу и заставляет упасть на пол, после чего сознание меркнет.

«Разумеется, нужно было держать в уме, что нападавших могло быть двое. Один делает дело, другой стоит на стреме за дверью», — думает Кэйла, когда очнулась, стараясь не обращать внимание на боль. Обстановку вокруг не узнает, со всех сторон давят каменные стены, а дверь прочно закрыта. Впрочем, проверить её не получится, так как девушка привязана к стулу.

Очевидно, что её пленили и забрали в какое-то место. Маловероятно, что кто-то стал бы похищать авантюристку, значит, организатор нападения был в курсе, что в город под чужой личиной прибыла вторая принцесса Моунцвеля. Кэйла понимает, что кулона на ней нет, и теперь каждый может видеть её настоящий облик. Но не каждый увидит внутренний мир, где в царстве паутины находится паук, делящийся спокойствием и рассудительностью.

«Так, оружия у меня тоже нет, оставили только одежду. Выбраться будет сложно», — думает Кэйла.

Не похоже, что ей как-то мешают использовать навыки, но скорее всего за дверью стоят охранники, через которых пробиться не выйдет. Нет, пока что нужно получить больше информации.

«Но как так получилось, что нас раскрыли настолько быстро? Неужели Ирай все же в чем-то сплоховал? Нет, не может быть. Скорее всего этот наглец специально так всё устроил, чтобы меня потренировать», — интуиция вибрирует нитями паутины в подсознании, подсказывая, что это ответ, близкий к истине.

За дверью раздаются шаги, после чего в комнату входит не кто иной, как сам герцог Нордред Афлин. Это уже стареющий мужчина с большим пузом и мясистым лицом. Его спутанные волосы так и молят о бане и расческе, но вряд ли ему сейчас есть дело до внешнего вида. Он смотрит на пленницу сверху вниз, а потом подтаскивает стул для себя и садится напротив.

— Неожиданно было встретить саму принцессу Кэйлу Локрост в моем городе. Что же вас привело сюда? — басом спрашивает крупный мужчина, демонстративно положив на колени большой меч в ножнах. Однако Кэйла такого уже точно не испугается. Именно она здесь хищник, а не кто-то иной.

— Я путешествую.

— Скрывая свою личность?

— Разумеется. Я ведь не хочу, чтобы меня узнавали, — девушка говорит таким тоном, словно это очевидная даже для ребенка вещь.

— Да? — хмурится герцог. — Или тебя специально послали сюда? Ты чуть не убила одного из моих воинов.

— Я лишь защищалась, — пожимает плечами Кэйла, понимая, что спокойным ведением допроса она ничего не добьется. Перед глазами вновь встает пример Ирая, который за секунду может перевоплотиться в кого угодно. Похоже, Кэйле тоже нужно овладеть таким искусством, ведь далеко не всё можно решить грубой силой. Очевидно, что герцог подозревает её в том, что она действительно собиралась сделать. Нужно отвести от себя подозрения, заменив намерения ложью.

— Что случилось с моим спутником? — принцесса пытается изобразить волнение и то, что хочет скрыть чувства от собеседника. Наверняка Нордред знает, что принцесса прибыла сюда с каким-то сопровождающим.

— А ты о нем беспокоишься? — хмыкает Нордред. — Кто он тебе?

«Ясно, он в курсе Ирая, но не похоже, что они его схватили. Он лишь делает вид, что он может быть в их руках», — догадывается Кэйла, которая уже придумала, как продолжить разговор.

— Я думаю, вы о нем уже слышали. Это Гнисир Айтен, советник моей сестры. И я о нем беспокоюсь, ведь…

— Ведь… — с вопросительным тоном герцог подталкивает к продолжению рассказа.

— На самом деле мы с ним сбежали, так как любим друг друга! — выпаливает Кэйла, опустив лицо к коленям, словно ей невероятно стыдно. В глубине души ей действительно стыдно, но не за обман, а за то, что он такой такой смехотворный. Вот только интуиция в этот раз не подвела, так как на лице герцога застыло неподдельное изумление. В его голове витали мысли о гражданской войне, убийцах и Поветрии, а тут просто парень и девушка влюбились и сбежали на поиски счастья.

— Эм, в самом деле? — Нордред до сих пор хлопает глазами.

— Именно так. Он помог мне на Ак-Треносе избавиться от проклятия, после чего я полюбила его всем сердцем. Мы решили сбежать в эту сторону, чтобы так как здесь его величество не смог бы нас с легкостью найти. Вы же не думаете, что король отправил меня подавлять восстание с одним лишь помощником?

— Что же, с этим трудно не согласиться, — отвечает герцог, который уже попался в сети обмана. На самом деле действительно можно было ожидать кого угодно, но не принцессу, которая никогда не славилась боевыми умениями и совсем не походит для выполнения таких миссий.

— Пожалуйста, герцог, скажите мне, что с Ираем все хорошо. Я не переживу, если с ним что-то случится.

— На самом деле мы его еще не поймали. Мои люди заметили его в городе, но он сумел скрыться. Что же, я понимаю ситуацию, в которой вы оказались. Должен сказать, что я не имею намерений уничтожать королевский род под корень, но отступиться от своей цели не могу. Пообещайте, что поддержите меня после того, как наш союз свергнет с престола короля-безумца, и я обещаю вам свободу и безопасность. Вы сможете построить с Гнисиром Айтеном совместную жизнь, как и мечтали.

— Большое вам спасибо, герцог. Пожалуйста, дайте ему знать, что со мной всё в порядке. А еще лучше, если я сама отправлюсь на его поиски и уговорю показаться.

— Тогда я выделю для вас сопровождающих в Ашертайпе, сейчас вас освободят.

Хозяин окрестных земель выходит из комнаты, позволяя Кэйле вздохнуть с облегчением. Теперь приходит понимание, почему Ирай стремится не демонстрировать свои настоящие силы. Если прикидываться не слишком опасным, то и относиться к тебе будут соответствующе. Кэйла уже успела прославиться как затворница и книжный червь, поэтому опасности в чужих глазах пока не представляет. Ключевое слово — пока.

Скоро приходят слуги, которые развязывают девушку и проводят по замку к внутреннему двору, где уже ждут три воина, которые будут сопровождать в поисках «возлюбленного». Разумеется, Нордред не стал полностью доверять ей, так что придется играть роль. И оружие, конечно, не вернули, из-за чего принцесса чувствует себя не очень уверенно, однако, присутствие Тени заметно успокаивает. Девушка идет в окружении одновременно охраны и наблюдателей и чувствует себя хищником, который принимается плести паутину на новой территории.

Уже наступило позднее утро, и Ашертайп наполнен привычной для любого города суетой. Люди ходят по делам и ведут быт, лают собаки и доносится стук со стороны стройки нового большого дома. Но при этом внимательный взгляд замечает, что количество военных в городе ненормально большое. Солдаты постоянно проходят по улицам и заходят в кабаки. На городской площади даже какое-то большое собрание, где командиры делят воинов на отряды.

Дело, конечно, не в Поветрии, хотя про него никто не сможет забыть. Сейчас гражданская война становится более важным действием, так как от этого зависит, что будет происходить со страной в ближайшем будущем. Кэйла не может угадать намерений короля даже при помощи интуиции, но также ничего не знает о желаниях фракции Нордреда, кроме свержения нынешнего монарха. С одной стороны этот конфликт очень некстати из-за демонического вторжения, но с другой он может быть естественным раскрытием проблем, которые до этого прятались внутри общества Моунцвеля.

— Стой, это… — один из сопровождающих показывает пальцем на человека, стоящего в переулке. У него длинные алые волосы.

— Ирай! — девушка радостно бежит навстречу, стараясь как можно лучше изобразить влюбленность. Ей, как принцессе, никогда не дозволялось заводить подобные отношения, но перечитала столько романов о любви, порой запретной, что может представить себя главной героиней очередного произведения.

К счастью, спутник словно понял замысел с полуслова, поэтому крепко стиснул в объятьях. На ум сразу приходит мысль о том, что это очень приятное чувство, руки у Гнисира сильные, но в то же время ласковые.

— Я рад, что с тобой всё в порядке. Когда я вернулся, в нашем номере был беспорядок, а ты пропала.

— Меня забрали люди герцога Афлина, — принцесса оборачивается к трем мрачным типам, держащим руки на оружии. — Я рассказала Нордреду о том, что мы на самом деле сбежали ото всех, чтобы провести остаток жизни вместе. Я пообещала поддержку герцогу в обмен на свободу и безопасность, так что нам больше не нужно прятаться и бежать.

— Вот как. Это замечательно. Но что дальше?

— Дальше мы сопроводим вас обратно в замок, — говорит главный сопровождающий.

Влюбленные безропотно повинуются и направляются к замку, держась за руки. Герцог Афлин к ним не вышел, так как сейчас собирается куда-то выезжать, поэтому Ирай и Кэйла оказались предоставлены сами себе в выделенной для них комнате. Здесь достаточно безопасно, чтобы обсудить дальнейшие шаги, но Гнисир дополнительно проверяет наличие каких-либо шпионящих навыков.

— Вот таким образом я решила выкрутиться, — заканчивает рассказ девушка, объясняя, каким образом они стали героями любовного романа.

— Это интересно. Бьюсь об заклад, герцог не ожидал услышать такого. Как и в целом встретить принцессу, — Ирай присаживается в кресло. У него тоже забрали всё оружие, но это никак не скажется на его боеспособности.

— Моя Тень мне говорит, что это ты приложил руку к случившемуся.

— Она постоянно следит за мной, — улыбается Ирай. — Да, это действительно я анонимно сдал тебя герцогу. Я же обещал тренировку, и ты с ней справилась на отлично. Теперь нам даже не нужно проникать в замок. Один убийца, с которым я однажды вместе работал, сказал мне интересную вещь: ему не доставлял никакого удовольствия миг убийства цели, но подготовка и планирование заставляли сердце биться чаще. Попробуй тоже почувствовать это.

— Азарт из меня так и прет, — криво улыбается Кэйла, и это чистая правда. Оказавшись в плену и на допросе, она ощутила прилив сил и вдохновения, словно до этого жизнь была серой и заурядной.

— Это хорошо. Помимо этого ночью я разузнал несколько интересных слухов. В этом замке скоро соберутся многие лидеры восстания для обсуждения грядущей войны. Разумеется, нас тоже туда позовут, чтобы ты повторила обещание поддержать от лица Локростов. Возможно, они попытаются с твоей помощью переманить на свою сторону Шерил и даже Игену. Им тоже не с руки терять войска, когда демоны могут нагрянуть в любой момент. Быстрый переворот в столице им больше по душе.

— Звучит разумно. И ты хочешь это как-то использовать?

— Можно было, но наша задача не в этом. Если бы я хотел разорвать страну на части гражданской войной, то поддержал бы повстанцев, но сейчас нам этого не нужно. Мы пришли за их жизнями и без них не уйдем.

— Значит, когда начнется военный совет, мы просто начнем бойню?

— Это будет не так просто. К тому же не всем союзникам Нордреда понравится эта идея. Нам недостаточно убить всех. У них останутся наследники, а вражда может лишь усугубиться. Нам нужно найти такого человека среди них, кто согласится всех предать в обмен на влияние, а потом вернется под власть короля. Восстание завершится не смертью его главных зачинщиков, а переходом войск под королевские знамена. И это будет проще сделать, если от нашего лица будет действовать кто-то местный.

— Дай угадаю, у тебя уже есть кандидат на примете?

— Есть.

— Скажи, а ты случаем не демон или бог под человеческой личиной? Я просто не могу поверить, что такие люди могут существовать.

— Уверяю тебя, я самый обычный человек. В моем роду не было ни богов, ни демонов. Я не избранный и быть им не могу и не хочу. Но могу сделать избранной тебя.

— Ну уж нет. Если хищник будет у всех на виду, то охотиться станет сложнее. Лучше уж пусть Шерил возьмет на себя роль святой девы.

— Великолепный ответ, — улыбается Ирай.

«Разумеется, ведь тебе выгодно иметь под рукой кого-то вроде меня», — Кэйла не будет произносить этого вслух, но она уже не дурочка, какой была в прошлом. Испытания открыли перед ней новые горизонты, но за ними в первую очередь бросились в глаза не очень приятные вещи.

Например, раньше манипуляции Гнисира оставляли лишь неясный след из тревоги, а сейчас многие слова и поступки буквально в лицо говорят, чего хотят добиться. Но пока что девушка не чувствует в себе уверенность бороться с более крупным хищником, а также чувствует, что Ирай прекрасно знает, что она об этом задумывается. Они играют друг с другом, потому что оба получают выгоду.

— И когда состоится собрание?

— Сегодня вечером. Герцог как раз отправился встречать важных гостей. Сегодня вечером мы исполним наш план. Но в этот раз я бы хотел увидеть настоящего хищника. Не сдерживайся, когда придет нужный момент, а я подстрахую.

— Как скажешь, но мне нужно вернуть себе чамшем.

— За это не переживай, — собеседник эффектно щелкает пальцами, и воздух над его рукой дрожит, после чего выплевывает моток металлической нити.

— Значит, среди рун были те, которые могут вернуть оружие в руку? — догадывается Кэйла. — А что еще?

— Больше ничего из того, чего ты не знаешь. Ты тоже сможешь использовать этот трюк, я научу. А пока что нужно чем-то заняться.

— Надеюсь, ты не предложишь лечь поспать, — шутит девушка. — У меня до сих пор болит голова. Головорезы Нордреда не особо церемонились, похищая меня.

Глава 18

Вечером того же дня, когда Ирай и Кэйла оказались в замке герцога Нордреда Афлина, туда стали прибывать новые гости, но уже по приглашению. Через окно, выходящее на внутренний двор, двое убийц смотрят на каждого прибывающего, узнавая по памяти имя, титул и количество политического влияния.

— Барон Строгив. Я слышала, что у него есть целый зверинец полуразумных монстров, — рассказывает Кэйла, смотря спешивающегося мужчину. — Авантюристы, работающие на него, получали щедрое вознаграждение, если приносили жертву живой. Это он нам нужен?

— Нет, не угадала. Ты будешь это спрашивать для каждого гостя? Может, попробуешь выяснить логическим путем?

— Я не такая умная, как ты.

— Значение интеллекта не следует переоценивать. Это не то, что по плечу только гениям.

— В любом случае будет лучше, если ты просто скажешь.

— Хорошо, это граф Абель Полас.

— Полас? Но он ведь служит Нордреду! Его сын женился на третьей дочери из рода Афлинов. Разве они не самые очевидные союзники?

— Они союзники, но стоит только немного сдвинуть игровой стол, как станут врагами.

Игена Локрост для выполнения этой миссии передала большое количество знаний относительно запутанной системы взаимоотношений между дворянами, но содержание переписки с королевой Ирай никому не сообщал. Моунцвель не вчера появился, поэтому за столетия успел сформировать целые династии с громкими победами и страшными поражениями. Некоторые обиды тянутся поколениями, и пример родов Афлинов и Поласов тому яркое подтверждение.

Королева сообщила, что в прошлом эти два рода враждовали, дошло и до пролития крови. В итоге прапрадед Нордреда победил и смог получить большую власть и земли. Его дружба с тогдашним королем позволила заполучить герцогский титул в придачу с более мелкими вассалами, примыкающими к его новой территории. Пускай герцог и граф по большей части лишь играют в сюзерена и вассала, аристократические роды относятся к этому очень серьезно.

Чем выше твой титул, тем больше власти и влияния ты можешь оказывать на ближайшие земли, подчас даже не обращая внимания на власть короля. Так уж получилось, что монарх находится в столице, а на своих землях феодалы могут делать часто всё, что угодно: вводить законы для крестьян, казнить и миловать. И обещание власти, а также отмщения за давние обиды может переманить на свою сторону даже тех, кто кажется неподкупным. Просто потому, что граф Абель Полас на самом деле мечтает о том, чтобы подмять под себя Афлинов и самому стать герцогом.

«В очередной раз можно похвалить Игену, которая держит под контролем всё происходящее в стране. Хорошо, что я сделал её своей союзницей», — думает Ирай, смотря на макушку еще одной помощницы из числа Локростов, кто будет выполнять его приказы, хотя будет видеть подвох.

— А вот и он сам, — говорит Кэйла, продолжая смотреть на гостей. — Думаю, сначала они все соберутся в главном зале, где будут есть и пить, и только потом примутся обсуждать важные дела. Это прямо-таки моунцвельская традиция: нажраться перед тем, как принять судьбоносное решение. Совсем не похоже на традиции Кронврэта, где политические игры было принято проводить на голодный желудок.

— Ты даже об этом слышала, — удивленно говорит душелишенный.

— Книги были моими единственными друзьями, ты ведь знаешь, — пожимает плечами принцесса. — Скорее всего нас позовут под конец банкета. Я почти уверена, что Нордред решит воспользоваться нами, чтобы укрепить свои позиции. Он ведь неформальный лидер восстания и сейчас явно довольно потирает руки после того, как к нему в руки попала я. Ему это кажется подарком судьбы, но скоро он его проклянет.

— Как-то так, да.

— Или ты можешь просто выбить замок на двери, убить охранника, а потом вырезать вообще всех в замке. Причем сделать это так быстро, что никто не сможет распустить слухи о твоей силе. Может, так и поступим? — Кэйла говорит полушутя, хотя конкретно из этой шутки доля правды вытеснила всё прочее.

— Могу попробовать, но ты ведь хочешь еще больше власти и влияния. Когда о нашем деле расползутся слухи, тебя больше никто не будет считать слабой и начитанной девушкой, которую легко прижать к стенке.

— Но как мне это поможет против демонов?

— Почти никак.

Собеседники не сговариваясь улыбаются, в этом обсуждении по большей части нет никакого смысла. Ирай знает, что Кэйла не станет убегать от грязного дела. Кэйла тоже это понимает, как и то, что с её помощью советник сестры опять останется в тени.

— Тогда сегодня ты будешь выполнять мои приказы, по рукам? Ты ведь не хочешь, чтобы потом Клогги случайно узнала, что мы притворялись возлюбленными? Боюсь, в её голове настоящие чувства и притворство никак не отличаются.

— Это уже шантаж, но хорошо. Что именно ты хочешь?

— Я хочу, чтобы граф Полас служил именно мне.

— Ты хочешь вступить в политические игры?

— Да, таковы мои амбиции. Я стала с Тенью единой и теперь чувствую, что обычная жизнь мне просто не подходит. Думаю, ты это прекрасно видишь, ведь сам приложил к этому руку.

— Что же, в таком случае оставляю всё на тебя. Сдерживать внутреннюю суть не стоит, так как это будет жечь изнутри, пока дамба не рухнет. И если это случится, то последствия будут намного хуже.

Да, Гнисир прекрасно видит, что внутренний монстр шепчет Кэйле о том, что нужно укреплять паутину дополнительными нитями. Она ведь сама по себе не имеет достаточной власти. Её названная старшая сестра станет в будущем королевой, если Домен Людей выживет, а ей останется выйти замуж на Клайва Содина или кого-то другого, или самой выбрать иную судьбу. Вот только власти ей это не прибавит, поэтому уже сейчас она намерена оставлять запас «пищи» впрок, подвешивая коконы с пойманными мухами на свою паутину.

Так как планам Ирая это никак не помешает, то препятствовать этому не будет. Все же именно за этим он тянул за собой принцессу. Он вложил в её развитие очень много ресурсов, чтобы использовать в будущем, поэтому разрывать отношения не будет. И даже если она попробует перехитрить его, то ничего у нее не выйдет. Ирай уверен, что увидит любую ловушку задолго до того, как даже самой Кэйле придет в голову какая-нибудь «гениальная» идея.

Постепенно наступает ночь, а по маршруту движения слуг можно догадаться, что пир сейчас в самом разгаре. Мужчины и женщины из кухни выносят дымящиеся блюда, катят бочки и тащат бутыли. Было очевидно, что перед обсуждением важных вопросов повстанцы захотят знатно попировать. Скорее всего важные вопросы начнут решать только завтра, но уже сейчас во время пьяного смеха и чревоугодия они почти наверняка прощупывают почву и заручаются поддержкой друг друга.

Силы восстания вовсе не такие дружные, как может показаться со стороны, так как ни у кого из них нет формального права быть самым главным. Развалить такую систему очень просто, чем сегодня они и займутся. Ирай спокойно сидит в кресле, думая о разных вещах, пока Кэйла занята глубокой медитацией, сидя на кровати.

Душелишенный решил обучить одному из приемов «мысленного зеркала», хотя шанс успешного завершения обучения не слишком высок. Скрыть себя от чужих глаз, заставить человека замереть или поверить любому сказанному слову: всё это и другое лежит за пределами Языковой Системы и ритуалов. Это еще более древний способ изменения правил мира, которым не может овладеть кто угодно. Внутренняя неполноценность помогает Гнисиру быть абсолютным зеркалом любой лжи и поведения, но получится ли у принцессы, вопрос интересный.

«Если Тень поможет, то шанс есть», — Гнисир вспоминает слова Амеллы о том, что техники «мысленного зеркала» или духовные практики Храма Духовных Искусств являются останками великого прошлого, когда Роза Доменов была более населенным местом, а существ, равных богам, было очень много. Десятки тысяч, если не больше. Возможно, современные расы как раз произошли от «богов», поэтому и могут овладеть искусством изменения мира лишь силой собственной воли.

Вдруг до слуха доносится шорох с другой стороны двери, после чего показывается тот самый вояка, что утром сопровождал Кэйлу. Сейчас он обводит взглядом комнату, смотря на гостей-пленников.

— Герцог желает вас видеть. За мной, — грубо произносит воин, выходя из комнаты.

Похоже, пришло время исполнить задуманное. Ирай берет Кэйлу за руку и прижимает к себе, пока они идут по коридорам замка в сторону главного зала, из-за дверей которого доносится шум голосов и вялая музыка приглашенных музыкантов.

— Ждите здесь, — сопровождающий заходит в зал, оставив двоих подчиненных присматривать за принцессой и её любовником.

— Я готова, — шепчет девушка, намекая на то, что мало кому из пиршественного зала понравится.

Ирай не обсуждал, как именно Кэйла намерена сделать дело, она лишь попросила, чтобы он помешал кому-либо сбежать или проникнуть в зал, пока всё не закончится. А что намерена делать сама принцесса, она говорить не стала. Что же, этот расклад Гнисира устраивает, так как спутнице в любом случае нужно привыкать к самостоятельности.

Скоро двери вновь открываются, и ожидающих заводят внутрь под свет множества факелов и глаз гостей. Графы и бароны из окрестных земель внимательно смотрят на принцессу Кэйлу, тихо между собой перешептываясь. В зале примерно тридцать человек, готовых поддержать общее дело против сумасшедшего короля.

— Позвольте вам представить её высочество Кэйлу Локрост, которая прибыла по моему приглашению. Она отреклась от своего отца и пообещала нам поддержку. Всё именно так, ваше высочество? — спрашивает хозяин замка с раскрасневшимся от вина лицом. Как и ожидалось, он решил использовать полученный шанс для укрепления собственных позиций.

Вместо ответа Кэйла проходит вперед, оставив Ирая у двери. Она медленно идет между столов, ловя на себе заинтересованные взгляды. Теперь даже шепотки прекратились, все смотрят на идущую к герцогу девушку. Нордред Афлин стоит с гордо поднятой головой, словно к нему направляется невеста, добытая в тяжелом бою.

«Учитывая, что он вдовец, то в принципе может мечтать о том, чтобы жениться на Кэйле и тем самым получить формальное право на трон. А еще лучше — жениться на Шерил, тогда даже доказывать ничего не придется», — думает Ирай, считая количество выходов из зала. За спиной один основной, и есть еще два в противоположной части зала для слуг. Быстро перекрыть все будет несложно.

— Я рада была получить ваше приглашение, герцог, — уверенным голосом произносит Кэйла, обводя взглядом всех присутствующих. — Ни для кого не секрет, что наш мир стоит на краю гибели из-за Двуединства. Всем понятно, что мир ждут большие потрясения. И большие изменения.

Нордред тут же приосанился, явно думая о смене власти в стране с собой во главе.

— Значит, нам всем нужно будет меняться, адаптироваться и привыкать к новым условиям. Я не знаю точно, нужна ли нашей стране гражданская война, но считаю, что приход Поветрия ясно говорит о необходимости поиска новых полюсов силы. И одним из таких в будущем стану именно я, а все мы можете мне в этом помочь.

Теперь герцог хмурится, но пока что не перебивает Кэйлу, которая заканчивает речь одним предложением:

— Вы можете поддержать меня или умереть.

Все переглядываются, а потом случается кое-что неожиданное, когда Кэйла скидывает с себя плащ. Он падает к ногам, но на этом девушка не останавливается, сдергивая тунику, под которой ничего не оказывается. Гробовая тишина становится единственной видимой реакцией и только одному человеку на это совершенно все равно. Ирай сейчас концентрируется на активации навыков, и как только девушка подаст сигнал, он приступит к активным действиям.

— Ваше высочество, что вы делаете? — остолбеневший ранее Нордред, наконец решает остановить гостью, но та уже сорвала с себя последнюю одежду, оставшись полностью обнаженной.

— Вы можете поддержать меня или умереть, — повторяет Кэйла, смотря теперь прямо в глаза Ирая. Это ожидаемый сигнал, после чего вокруг тела красноволосого убийцы проносится мороз, а ледяные клинки, кажется, возникают из ничего, пронзая воинов герцога.

Вот только взгляды присутствующих до сих пор прикованы к голой принцессе, которая поставила странный ультиматум. Но странным он кажется только до того момента, пока не начинается жуткая метаморфоза. Теперь Кэйла может свободно менять человеческий облик на облик Тени и сохранять при этом разум. Только теперь люди вскакивают со своих мест, но бежать отсюда поздно, так как волшебный лед бронированным панцирем скрывает собой дверь, а на поверхности выпускает острейшие ледяные иглы, между которыми клубится морозный пар.

— Что ты делаешь?! — кричит Нордред, но сопротивляться огромному пауку он не может. Здесь ему не поможет ни меч, ни какой-либо навык. И даже если дворяне попробуют напасть на принцессу общими силами, им это не поможет, так как рядом присутствует убийца, которому плевать на численное превосходство. Однако Ирай не думает, что Кэйле понадобится его помощь, пока что лишь нужно заблокировать остальные выходы, пока паук играется с первой добычей.

Аристократы протрезвели в один миг, схватились за оружие и начали громко звать телохранителей, но сейчас никто не сможет пробиться в зал. А громче всех орет Нордред Афлин, которого подвесили за ноги на паутину. При этом это не обычная паутина, а металлическая, Кэйла показывается величайшее ремесло, которое недоступно ни одному ассасину. Одно из зачарований чамшема позволяет практически бесконечно увеличивать его длину, а инстинкты паука позволяют принцессе манипулировать оружием также свободно, словно это одна из конечностей.

Теперь над головами гостей формируется узор из стальных нитей, по которым с бешеной скоростью носится чудовищно огромный паук. Некоторые храбрецы швыряют кинжалы и выкрикивают имена навыков, но за это тут же расплачиваются, когда оказываются подвешенными на паутине.

— С дороги! — вопит один из гостей, замахиваясь на Ирая.

Душелишенный со спокойным лицом шагает в сторону, но подставляет подножку бегущему. После этого отбирает меч и вонзает в горло человека. Это моментально останавливает других бегущих к последней незаблокированной двери. Пауза позволяет Гнисиру окружить льдом последний выход и оглядеться.

Теперь большая часть гостей жмется к углам зала, не в силах покинуть помещение. Они с ужасом смотрят на то, как Кэйла буквально потрошит тела пойманных жертв, окропляя столы с едой и напитками кровью и внутренностями людей. Но сейчас она не безумный хищник, поэтому сидит на стальных нитях в ожидании решения остальных: склониться или умереть.

— Граф Полас, вы можете возглавить этот регион под своим началом, — тихо говорит Ирай, подойдя к нужному аристократу. — Афлины больше не будут здесь править. Вам лишь нужно будет подать всем пример и склониться перед её высочеством.

Худощавый дворянин с теплом кафтане смотрит на Гнисира сумасшедшими глазами, но потом в них читается понимание. Все же он заранее получил письмо с намеком от Игены Локрост. Со смертью Нордреда он действительно может отомстить чужому роду и объединить под своей властью окружающие земли. Нужно лишь склониться перед Локростами.

Он вздыхает и убирает меч в ножны. Уставшее лицо с покрасневшими глазами становится почтительным, пока он идет навстречу ужасному монстру с поднятыми руками, а потом преклоняет колено:

— Я, Абель Полас, присягаю вам на верность, ваше высочество. Клянусь в праведной службе и обещаю поддерживать порядок и законность по традициям Моунцвеля. Я накажу всех виновных и награжу достойных. Прошу вашей милости.

Неожиданно для всех паук изображает в ответ кивок. Это становится сигналом для остальных, чтобы выйти из углов и пасть ниц. Таким образом восстание завершилось, даже толком не начавшись, а Ирай под маской спокойствия чувствует разливающееся тепло от вида страданий людей. Он до сих пор не может избавиться от ненависти к жителям других материков, но чувства никогда не помешают ему выполнять собственные задачи.

Квест «Найти Шкатулку Игр» начат.

«Наконец-то», — думает душелишенный.

Глава 19

На Оплотном острове больше нет солнца. Здесь постоянные грозовые сумерки и пляски молний, создаваемые Гед-Наруманом. И раз это теперь демоническая земля, то никого подобное не раздражает. Величайшая крепость Домена Людей пала, и это было ожидаемо из-за того, что силы человечества могут рассчитывать лишь на локальные победы, но итог от этого не изменится.

Однако последний король Друксау сидит на импровизированном троне из обломков главной башни Кросс-Трая, находясь в дурном расположении духа. Несмотря на победу, она совершенно не принесла удовольствия, так как была достигнута мимолетным появлением Иды Окин на поле боя. Жак Лоберт не удивлен тому, что повелительница Штормовых Небес находится за такой пропастью в силе, но это заставляет чувствовать зависть и гнев.

Ида Окин дала молчаливое согласие на участие бывшего культиста в штурме укреплений и захвате власти над некоторыми группами демонов. Жак сам не знает, кем себя считать, ведь он больше не человек, но и не демон. Но вместе с тем подобный вопрос его почти не волнует. Так или иначе они победили врагов, а сам воин в алых доспехах высоко продвинулся в иерархии клана, где приветствуется любое хождение по головам. Но настроение лучше от этого не становится, так как Ида Окин запретила покидать остров.

Душа, наполненная черным дымом во всех смыслах, требует движения в сторону нового сражения, но пока у Жака недостаточно сил и влияния, чтобы оспаривать решения хозяйки Гед-Нарумана. Поэтому и остается сидеть с мерзким настроением, смотря на многочисленные разрушения вокруг, поедание тел убитых демонами и расхищение подземных богатств людей.

Нет, себя Жак Лоберт считает величайшим полководцем, поэтому разумом он понимает, почему Ида не собирается лететь куда-либо еще. Домен Хаоса не может провести в этот мир все свои силы разом, поэтому Двуединство строит форпосты, а в них создает Врата для дальнейшего перехода. Их самих монарх не видел, так как к ним его не подпустят, но это не так интересно.

Куда приятнее мечтать о грядущих битвах, воображать фланговые обходы и затягивание кольца вокруг врагов. О бросках конницы и казнях военнопленных с последующим пиром и парадом, после чего очередной поиск нового соперника и всё по-новому. И вместо этого воитель вынужден сидеть и слушать грызню демонов, среди которых то и дело возникает очередной самоубийца, желающий занять место вожака.

Вот и прямо сейчас монстры поднимают вой и лай, когда среди подчиненных появляется еще один демон, напоминающий гору мышц, по которым проходят веревки из вен. Короткие мощные ноги помогают идти по земле, а вот крылья не похожи на те, которые смогут поднять подобную тушу в небо. Но и не всем демонам это нужно, ведь Наречие Хаоса может заставить мир наполнить крылья внеземной силой или просто поднять тело в воздух.

Сейчас очередной претендент поднимает все три руки, оканчивающиеся четырьмя пальцами на каждой конечности. Длинные когти пылают внутренним пламенем, заставляя более мелких демонов послушно расступаться. Только такие вызовы помогают Жаку не выть от скуки, поэтому он бодро поднимается на ноги, держа в обеих руках оружие.

Демоны вокруг уже прозвали это оружие Mukerrahoth, Коллекционер Костей. Полученное в дар оружие может поглощать кости поверженных врагов и не только, после чего трансформировать внешний вид и способности. Прямо сейчас кости приняли облик двуручного меча, жаждущего крови. Желание оружия можно угадать по еле заметной вибрации и щелканью костяных молоточков у гарды, словно это живой организм из банки очередного безумного ученого.

— Я самый сильный! — вопит крупный демон, который в два раза выше самого Жака, а толщиной превосходит всех до этого виденных и убитых.

— Так докажи это! — воин с алых доспехах принимает боевую стойку, подняв меч острием в темное небо.

Демоны вокруг неистовствуют, желая краха каждого бойца, чтобы потом самим занять вожделенное место или хотя бы добить ослабевшего победителя. Но им придется заткнуться и дальше сосать лапу, пока Жак Лоберт будет пробираться все выше по иерархии клана.

Огромный кулак, которым только стены замков крушить, несется к телу, но король Друксау резко уходит в сторону, пропуская конечность мимо себя. Кости, принявшие вид меча, имеют необычайную остроту, но даже так приходится приложить много усилий для того, чтобы пробить плотную кожу демона. Во все стороны брызжет кровь, словно враг под завязку наполнен ею, но пока что это лишь злит врага, если судить по воплю.

Демон-крепыш начинает крушить всё вокруг, его кулаки крошат каменные плиты и взрывают землю, но никак не могут попасть по нынешнему лидеру отряда. После этого претендент на роль предводителя меняет тактику, перейдя к размашистым ударам из стороны в сторону, чтобы когтями располосовать врага. От такого уклоняться уже слишком сложно, поэтому Жак с силой отталкивается от земли в сторону голову оппонента.

В полете он задирает меч над головой, а потом острие вонзается в грудь, глубоко уходя в тело. И как только магическое оружие касается одного из ребер, это становится началом конца для выскочки. Коллекционер Костей берет скелет под контроль, заставляя его переламываться и видоизменяться.

Тяжелые сапоги касаются земли, когда враг падает на бок, а потом тело демона чудовищно искривляется и растягивается вслед изменениям скелета. Сейчас все кости в теле переходят на сторону врага, после чего пускаются в пляс, заставляя более слабую плоть разрываться на куски с фонтаном теплой крови. Описать словами звуки, которые сопровождают процесс, не сможет ни один поэт, но они очень хорошо слышны в окружающей тишине. Остальные демоны завороженно смотрят на казнь смельчака, внутренне боясь оказаться на его месте.

Через полминуты на земле лежит груда окровавленного мяса, а скелет демона, тоже покрытый кровью с треском сжимается, а после поглощается мечом. Коллекция вновь пополнена, а Жак опять не ощущает от победы удовольствия. Какой смысл постоянно принимать вызовы, если противники не представляют никакой опасности? Лишь никчемные воители жаждут сражаться только с теми, кто не может дать отпор. Таких людей и демонов Жак Лоберт презирает и с радостью отправит на тот свет.

Теперь вновь приходится усесться на камни и ждать чего-то. Черный дым вырывается из глазниц шлема, смотря на то, как демоны пожирают труп поверженного товарища. Да, им ведь нужно питаться, как и людям. Мир материи заставляет их искать себе пропитание, иначе физические тела начнут слабеть. Муки голода демонам неприятны, как и людям, но вот сам Жак им больше не подвластен.

Теперь глаза смотрят на собственную левую руку, а если быть точнее, на латную перчатку. Из щелей тоже иногда выходят язычки черного дыма, который теперь является основой тела. Никогда прежде такого видеть не доводилось, и полководец не представляет, на каких законах работает такое превращение.

Король демонических драконов Кинуранав до состояния золы испепелил прежнее тело, но маловероятно, что он приложил руку к перерождению Жака в облике бога войны. Да, себя он порой считает богом войны, созданием совершенно новой природы. У него нет глаз или ушей, но продолжает воспринимать мир подобно человеку. Не испытывает потребности в еде и воде, не нужно спать, тело будто бы имеет бесконечную выносливость. При этом чувства не притуплены и позволяют ощущать боевой азарт и предвкушение.

Но не всё так радужно. Пускай не нужно питаться как человеку или демону, внутри то и дело зарождается неприятное чувство пустоты, которую непонятно чем нужно заполнять. Ни плоть врага, ни магическая энергия, ни удовлетворение потребности в победах: ничто не способно успокоить этот тревожный огонек в груди. Причина его появления не ясна, как и способ потушить. Но о нем можно забыть на некоторое время, если заниматься чем-нибудь другим, а не просто сидеть с важным видом.

Жак решительно встает, чем заставляет демонов вокруг напрячься. Но нет, он идет не убивать их. Ему хочется пройтись по остаткам крепости, вдохнуть запах гари и разлагающихся тел. Может даже встретиться с кем-нибудь сильным, кто поможет хоть немного почувствовать трудность в битве. Но чего он точно не ожидал, так это встречи со смутной фигурой рядом с разрушенными Вратами, которые построили люди для переброски большого количества войск.

Нечто подобное творили маги Друксау путем огромного количества жертвоприношений, а эти Врата не нужно было поддерживать на постоянной основе. Но и носить с собой их было невозможно. Сейчас на площади, заваленной телами, никого нет, только противоестественный мрак, в котором нарочито медленно ползут оранжевые молнии, словно само время тут растягивается до опасных величин.

Во тьме появляются проблески, плывущие в случайную сторону, и вблизи удается увидеть, что они принимают облик странных рыб, которым темнота заменяет воду. Вот рядом проплывает косяк молниевых рыб, и с каждым ударом хвоста во все стороны сыплются небольшие искры. Высоко над головой чинно проплывает странное сплюснутое создание, будто великан наступил и превратил рыбу в блин. Еще много разных созданий плавает во тьме, они яркие, но не могут заставить мрак расступиться полностью.

И совсем рядом с Вратами разряды изредка освещают темную фигуру, которую не получится назвать внушительной. Да, сам облик напоминает человеческую женщину, но царящая вокруг аура не может принадлежать человеку. Это высший демон среди других высших. Жаку было достаточно одной встречи, чтобы навсегда запомнить Иду Окин.

— Что тебе нужно? — голос подтверждает, что демонесса приняла женский облик, хотя демоны не делятся по половому признаку. И как они выбирают пол для материального тела, Жак не знает. Аточнее, ему это неинтересно.

— Ничего, я просто гуляю.

— Ты один из немногих, кто не спешит лебезить передо мной, Жак Лоберт. И твои успехи в штурме Кросс-Трая доставили мне удовольствие.

— Просто я тоже король в душе.

Ида Окин смеется, так и не обернувшись к собеседнику.

— Считаешь, что мы на равных? Ну, может быть по духу это так. Ты знаешь, что я намного сильнее тебя, но ты не испытываешь страха и постоянно ищешь новые пути для громких побед. На самом деле мне это очень нравится. Кто бы мог подумать, что среди людей найдется кто-то похожий на тебя.

— Спасибо на добром слове. И я могу принести Двуединству еще больше побед. Просто дай мне свободу действий и войско. На материках еще в достатке врагов, которых нужно сокрушить.

— Разве я не говорила, что так делать нельзя? Мировой Закон наложил свою кару, и бороться с этим я не могу.

Жак Лоберт уже знает, что демоны не могут вторгнуться всеми силами сразу из-за ограничения, наложенного на них по причине нарушения законов мироздания в Домене Космоса. Но то, что они не могут без форпостов призывать себе подкрепления, разве влияет на него? Именно этот вопрос бывший король Друксау задает собеседнице.

— Выступая на нашей стороне, ты становишься частью Двуединства. Мы не можем просто так отправить демонов во все стороны и начать уничтожение всего, что попадется под руку. Если мы это сделаем, в те места явятся Экзекуторы, стражи Мирового Закона. Они получили силу от Мирового Закона. Они оберегаются Мировым Законом. Можно даже сказать, что они и есть Мировой Закон, его дети, братья и родители.

— Не очень понимаю.

— Тогда потрудись напрячь голову, Жак Лоберт, — властно заявляет Ида. — Сначала нам нужно захватить территорию и только потом приводить туда войска. Не наоборот. Например, Оплотный остров теперь наш, и скоро мы распахнем здесь пространственный переход до Домена Хаоса. То же будет и в других местах.

— Я могу это понять, но план работает не так хорошо, как задумано. До меня дошли слухи, что форпост на Витро разрушен. Моунцвель смог победить твоих слуг и разрушить важный кристалл.

— Это верно, — по голосу нельзя догадаться, волнует ли Иду Окин эта неудача. — Но есть важные нюансы. Во-первых, не Моунцвель сокрушил форпост, а те силы, которые изображают из себя союзников людей. Во-вторых, чем больше поражений мы заработаем, тем более благосклонным для нас станет Мировой Закон. Видишь ли, эта концепция стремится не только к охранению фундаментальных законов, но и к приведению всего к балансу. Если люди заполучат несколько побед, то Мировой Закон посчитает, что равновесие восстанавливается, после чего можно ожидать ослабление ограничений.

— Это какая-то чушь. Я видел за свою жизнь много вооруженных конфликтов: от поножовщины в темном переулке до войн между странами. Никогда Мировой Закон не вмешивался даже при очевидном всем превосходстве одной стороны над другой.

— Потому что всё тобой перечисленное является копошением блох, которое никак не нарушит вращение Розы Доменов. Но Поветрие может привести к полному краху известного всем мироздания. Ставки высоки, как ты понимаешь.

— На самом деле мне плевать на эти высокие материи. Я хочу побеждать и завоевывать. Отправь меня на Витро с небольшим отрядом демонов, и я верну форпост под наш контроль. Не думаю, что это станет нарушением.

— Тебе думать и не положено, Жак Лоберт, — демоница вытягивает руку, и на ладонь приземляется морской конек, состоящий из оранжевых разрядов. — Тебя я назначу главой этого форпоста. Хочешь?

— Нет! — не раздумывая отвечает воин. Подобное назначение для него станет величайшим крахом. Он ни за что не променяет мантию полководца на сумку какого-то коменданта. Даже если речь о главном демоническом форпосте.

— Ха, я ожидала такой ответ. Ну что же, тогда есть другой вариант. Без масштабных битв и завоеваний, но зато на свежем воздухе. Ты когда-нибудь слышал о Гримуаре Хаоса?

— Допустим.

— Этот Гримуар служил нам во время прошлого Поветрия, но обманул контракт и сбежал. Клогги была совершенно неуправляема. Её нужно вернуть. Если она снова будет делать то, что нам нужно, мы сможем обмануть даже ограничения Мирового Закона. Можно сказать, что этот Гримуар является идеальным оружием против него.

— Найти и привести, хорошо. Это намного лучше. Откуда нужно начать поиски?

— Не поверишь, но с Витро и нашего форпоста. Именно она была одной из атакующих сил. Я дам тебе подходящего напарника, который хорошо в таких делах. Ты возглавишь отряд, но твой напарник будет еще и следить за тобой. Считай его экзаменатором. Он тоже должен выжить, так как только у него есть способ, который запечатает Гримуар и заставит заснуть долгим сном.

— Я готов отправляться хоть прямо сейчас! — рука поднимает и с силой опускает оружие, создав глухой удар, от которого встрепенулись волшебные звери.

— Тогда отправляйся к южной оконечности острова. Туда придет твой напарник, — Ида делает вид, что потеряла интерес к разговору, но не к руинам Врат. Жак Лоберт не знает, что здесь может быть интересного, но сейчас ему не до этого. Он отправляется на новую миссию, где сможет преследовать новую победу! Только от мысли о схватке с Гримуаром Хаоса на душе становится легко и приятно.

На собственное верховенство среди низших демонов ему теперь полностью плевать. Уже через час после его ухода с острова объявятся новые вожаки, которые продолжат бесконечный круговорот смены власти, который вряд ли завершится, пока живы сами демоны, а штормовые небеса висят над головой. Кто бы мог подумать, что хозяйка клана передумает так быстро, поэтому Жак не собирается тратить время попусту, а то вдруг планы снова поменяются.

Глава 20

— Что поделать, мой друг. От культа Поветрия здесь остались лишь мы, — отвечает Хетлид, хотя его никто не спрашивал.

Тода Римме хранит мрачное молчание, ему происходящее совершенно не нравится. Для начала Поветрие идет совсем не так, как себе представлял юноша. В его воображении эта война должна была превратиться в бал льющейся крови, но вместо этого происходят какие-то странные телодвижения. Некромант не спешит ничего объяснять, да и сам наверняка не в курсе всех новостей.

Другая причина недовольства мага Крови заключается в том, что форпост демонов в городе Аминдале сокрушен Гнисиром Айтеном и его отрядом. Это вообще не укладывается ни в какие рамки, и можно лишь обвинять врага в нечестных методах борьбы, ведь с помощью Гримуаров можно и не такое сотворить. И теперь они вынуждены покинуть Винкарто и двигаться туда, чтобы провести разведку по приказу Двуединства. Почему именно они должны этим заниматься, Хетлид только что сказал.

— Выше нос, приключения — это всегда весело, — улыбается собеседник, отпивая из кружки, чуть приподняв маску. Они сидят в придорожной таверне, являясь друг для друга разными полюсами настроения.

— Ага, особенно когда ты подыхаешь, а потом восстаешь из мертвых в самом лучшем настроении, — говорит, наконец, Тода. — Что ты видишь после смерти?

— Рай, мой друг. В буквальном смысле. Там, за гранью смерти, расположен рай, которого я стремлюсь достичь.

— Ну так сдохни окончательно. В чем проблема?

Хетлид с горечью в голосе отвечает, словно неоднократно думал о том же:

— Я бы с радостью, но здесь у меня не завершены все дела. К тому же, мертвые лишаются многих свобод после смерти. А я хотел бы переродиться возвышенным мертвым. Я хочу жить в своем настоящем доме как следует.

— Жить после смерти? — Тода настроен скептически. — Некромантия полностью съела твои мозги. Ты теряешь связь с реальностью, Хетлид.

— И в этом мое спасение, — продолжает улыбаться напарник.

Тода Римме уже замечал странности в поведении некроманта. Он действительно может пропасть из виду, а потом вернуться как ни в чем не бывало в хорошем расположении духа. Сегодня маг Крови точно видел, как стрела пронзила висок чародея, а тот словно специально подставился под удар, чтобы умереть.

— Из-за тебя мне пришлось заниматься проблемой самому, пока ты ловил кайф.

— Ну извини. К тому же я уверен, что ты получил массу удовольствия без какого-либо риска для жизни. Или я не прав?

Тут Хетлид прав, конечно. Тода оглядывается по сторонам, смотря на лежащие тела и залитые кровью полы и столы. Некоторое время назад тут была бойня, в которой маг Крови с удовольствием принял участие. Королевские охотники смогли вычислить их, либо это была простая случайность. Тода Римме не знает, так как не оставил никого в живых, включая хозяев таверны и других путников, которым не посчастливилось оказаться здесь сегодня.

— Король принялся за дело всерьез. Даже вскрыл наше убежище среди аристократии в столице.

— Это да, но с другой стороны он лишь наживет тем самым новые проблемы в лице разгневанных дворян, — пожимает плечами Хетлид.

— Думаешь, гражданская война начнется?

— Есть такая вероятность. Увы, сейчас не удается держать под контролем все важные места. Наша задача в разведке Аминдалы, а не в разжигании войны внутри королевства, хотя последнее было бы очень увлекательно, ха.

— Мне кажется, или миссия разведки смотрится очень странно. Зачем нас самом деле нас туда посылают?

— Ох, мой дорогой Тода, если бы я знал…

— Прекрати так говорить.

Вокруг царит тишина, но вдруг со двора таверны доносятся новые звуки. Звучат копыта и приглушенные людские голоса. Кто-то еще решил остановиться в таверне себе на беду.

— Дай угадаю, ты снова решил умереть? — кислое выражение лица Тоды под стать вкусу пива в кружке.

— А вот и не угадал, я не буду докучать мертвым своими частыми визитами, — за спиной некроманта появляется высокая фигура призрака с длинным мечом.

Дверь в таверну громко хлопает, когда удар ноги заставляет её отвориться. Было ожидаемо, что королевские охотники не передвигаются одним отрядом. И как только первый перестал подавать сигналы, командиры отправили второй. Но его ждет точно такая же судьба, Тода в этом уверен.

Щелкают арбалеты, охотники даже не стали ни в чем разбираться, что согласуется со слухами. Говорят, Идрион Локрост решил объявить беспощадную войну всем силам Зла, поэтому наделил новое подразделение высокими полномочиями. Они могут ворваться куда угодно и убить кого угодно. На самом деле это отличный ход против культа, который до этого предпочитал прятаться. Но делал он это вовсе не потому, что был слаб.

Арбалетные болты бессильно разбиваются о призрачную плоть. Несмотря на то, что высшая нежить кажется нематериальной, она может воздействовать на привычный мир, например, остановить телом оружие и магию, нисколько от этого не страдая. Тода вынимает клинок, но пока не спешит в бой, так как слышит, что противники окружают таверну.

Тем временем проливается новая кровь, когда призрак летит на врагов и взмахивает длинным погребальным клинком. Личная гвардия смерти Хетлида действительно внушает страх и почтительность, так как с такой силой приходится считаться. Тода может даже предположить, что Хетлид сможет справиться даже с каким-нибудь высшим демоном.

— Бейте! Бейте! Маги! Волшебный щит! — охотники на культ, конечно, смелы и настойчивы, но еще было бы неплохо быть сильными, чтобы добиваться хоть каких-нибудь значимых результатов, когда дело доходит до прямого противостояния, не обысков и арестов. По отношению к ним маг Крови испытывает гнев и презрение.

— Высшее кипение крови!

«Высшее кипение крови»

———

Ранг: S (3 слова)

Продвинутый навык из раздела магии Крови, который позволяет поднять температуру крови в теле человека до состояния кипения, что быстро переносит к смерти через порог немыслимой пытки.

Посмотреть эволюционную карту навыка →

Несколько человек, что пытались пробраться через задний ход, теперь вопят и катаются по земле, так как им теперь кажется, что в сосуды им залили расплавленный металл. Жаль только, что это навык, которым не получится пытать долго, так как жертва теряет сознание и жизнь очень быстро.

До слуха Тоды доносится перестук чужих сердец вокруг всей таверны, благодаря «Услышать сердцебиение». Этот навык делает слух сверхъестественным, но избирательно. С помощью него Тода может слышать биение каждого сердца, будто бы прикладывает ухо к чужой груди. Большинство охотников лишь окружило таверну, но врываться внутрь не торопится.

— Сейчас попробуют нас выкурить, — Хетлид даже не двинулся с места.

«Хорошо ему с личной армией нежити», — Тода выливает в себя остатки пива из кружки, а потом на крышу падают огненные шары. Очевидный ход, когда охотники решили просто спалить постройку вместе с культистами внутри.

— Сейчас я им покажу, — Тода Римме собирается выходить, но некромант останавливает жестом.

— Не стоит тратить силы. Пусть играются с огнем, пока он их не спалит.

— О чем ты вообще? Скоро из-за дыма тут будет нечем дышать.

— До этого не дойдет, — главный культист в паре показывает в сторону, где в черном вихре появляется скелет с заметными обугленными участками, особенно это видно на костях рук. Он одет в тлеющую мантию, а на голове у него стальной ободок в виде языков пламени.

— И кто это?

— Известный маг прошлого, чей дух я подчинил. Говорят, не было никого лучше в магии Огня.

Тода садится обратно за стол, хотя уже слышит треск горящего дерева крыши, а также сильный запах гари. Призванная нежить тем временем просто водит руками из стороны в сторону, будто водоросль под водой колеблется под силой течения.

— И что он делает? Что это за навык?

— Он жил задолго до первого Поветрия. Он использует ритуалы, а не Языковую Систему.

— Ох и дождешься ты падения крыши нам на голову. Не желаю чувствовать угли, падающие за шиворот.

Но ничего такого не случилось. Пожар, который начал набирать силу, вдруг отхлынул от строения, оставив черные дымящиеся стены, а пламя превратилось в различных тварей, которые бросились к поджигателями. Огненный козел протаранил самого ближайшего охотника, испепелив ему внутренности, пока стая пылающих волков раздирает людей с другой стороны. Стаи птиц, несколько медведей и оленей расходятся в разные стороны, убивая врагов Поветрия.

Только зачарованное оружие и навыки могут нанести вред таким созданиям, но инициатива полностью утеряна, после чего остается лишь бегство. Но духи огня быстрее ветра и догоняют убегающих, но и сами пропадают, когда отходят слишком далеко от нежити, которая пробудила их при помощи ритуала.

— Ладно, это весело, но нам пора двигаться дальше, — теперь Хетлид встает из-за стола, вешая серпы на пояс.

— А почему бы нам просто не телепортироваться туда? У тебя ведь есть портальный артефакт, и мы израсходовали не все заряды.

— Мне бы хотелось сохранить как больше зарядов маны в нем на непредвиденный случай. К тому же там сейчас королевские войска, которые еще не успели отойти подальше. А когда мы туда доберемся, то их уже не будет.

— А что именно мы там будем искать?

— Огромный кристалл. Эту вещь ни с чем не получится спутать. Он нужен Двуединству для открытия портала между мирами. Мне сообщили, что в Аминдале сначала пропало ощущение присутствия кристалла, а потом вернулось. Возможно, он еще там, поэтому нам нужно будет его захватить.

— Я понял, ты не хочешь пользоваться своим артефактом, чтобы потратить его на транспортировку этого кристалла. А рассказал мне всё это потому, что сейчас намерен опять пойти куда-то один, — Тода разводит руками и видит, что человек под маской широко улыбнулся. Это было видно по движению кожи у краев маски.

— Именно так, дорогой мой Тода. Ты займешься тем, что будешь отвлекать охотников, если тут есть еще один отряд. А я… Я займусь чем-то еще. Встретимся на рассвете завтрашнего дня в окрестностях Аминдалы, где стояла мельница, — договорив этом, Хетлид бодро выходит из опустошенной таверны.

— Прекрати обращаться так ко мне, — бурчит Тода, но принимается выполнять приказ.

Он служит демонам, чтобы получить больше силы и власти, но Двуединство не спешит ничем его одаривать. Почти детская обида вспыхивает внутри того, кто никогда не знал нормального детства и не видел подарков, но рано повзрослевший человек разумом понимает, что никому он на самом деле не нужен, тем более демонам. Они будут ему помогать только в том случае, если он будет представлять из себя кого-то очень полезного. А для этого нужна сила, из-за чего получается замкнутый круг.

Тода Римме тоже выходит из таверны через некоторое время и запрыгивает на коня, пуская галопом по проселочной дороге. Сейчас раннее утро, и снег высыпался на полях белым покрывалом. В такую погоду легко оставить следы, по которым можно будет пройти, и именно это сейчас и нужно. Тода намеренно показывается на виду возможных разведчиков, чтобы приковать к себе внимание, как и приказал Хетлид.

Утреннее кровопролитие немного помогло развеяться, но хорошего настроения уже очень давно не было. Порой возникает мысль о том, что несмотря на все старания ничего уже не поможет в достижении целей. Сколько ни старайся, итог скорее всего не изменится, и ты его даже не сможешь проконтролировать, как и требовать награду. Тода даже не знает, что будет делать, когда тут начнут властвовать демоны. Впрочем, жить в прежнем королевстве тоже не хочется, если он останется бродягой и преступником.

«Пожалуй, лучше всего было в культе перед началом всего этого», — Тода вспоминает те времена, когда он семимильными шагами увеличивал силу и мастерство, оставаясь под покровительством культа Поветрия. Тогда люди их боялись сильнее демонов, ждущих своего часа в другом Домене. Теперь те времена уже не вернуть.

Руки натягивают поводья, когда в мыслях возникает странное и знакомое чувство, словно невидимая рука заставляет смотреть в строго одном направлении. Такое в прошлом делал всего один человек — Салим Гаш-Арат!

Тода Римме пришпоривает лошадь, повернув в нужную сторону. Приходится сойти с дороги, но снега в подлесье не очень много, как и других препятствий. В мыслях маг Крови радуется возможной встречи с покровителем, который привел в культ, а также помог возвыситься над другими его членами. По какой-то причине Салим Гаш-Арат пропал, а также предал культ по мнению Хетлида. Тода этому не верил и сейчас предчувствует раскрытие какой-то важной тайны, с которой он не будет делиться с некромантом.

Вскоре юноша останавливается у берега озера, покрытого тонким льдом. Снова невидимые руки направляют взор по правому берегу, где среди кустов, покрытых снегом, виднеется черный зев пещеры. Даже показалось, что раньше его там не было, но в этом нет ничего удивительного. У культа в разных странах есть скрытые убежища, где чары специально скрывают вход от взглядов случайных людей.

Приблизившись к пещере, Тода спешивается и осторожно приближается к входу. На камнях вокруг входа вырезаны руны, которые подтверждают догадку: это одно из тайных убежищ культа Поветрия, о котором могут не знать почти все культисты. Тода оборачивается и проверяет, что за ним никто не следит, включая нежить Хетлида, а потом заходит в пещеру.

В мыслях он уже представляет, что это схрон самого исчезнувшего магистра культа, а еще лучше, что он ждет ученика внутри. Тода неосознанно ускоряет шаг, пока не пересекает невидимую границу, после которой становится очень тепло.

Пещера внутри оказывается очень просторной, здесь явно потрудились чары искусственного расширения пространства, что может говорить о верности догадки. Но внутри очень тихо, никто не встречает гостя. Тода осматривает разные коридоры, видя спальни, лаборатории и библиотеки, есть даже бассейн со странной фиолетовой водой, которая испускает резкий запах. Отличное место для какого-нибудь мага-затворника, но хозяина пещеры нигде не видно.

По наитию Тода продолжает исследовать пещеру, пока не оказывается рядом с дверью, которая выглядит очень крепкой. Кажется, что над ней потрудились несколько кузнецов или очень опытный маг Металла. Металлические бруски вставлены один в другой, и пазы расположены очень точно, что позволило собрать дверь, а потом приварить заклепки. Дополнительно на двери выгравированы руны, которые защитят от взлома. Однако самое удивительное заключается в том, что дверь открывается сама по себе, когда Тода к ней подходит.

Внутри тесная комнатушка, в которой расположен пьедестал в виде грубо обработанного камня. И если в остальной части пещеры горели «вечные» светильники, то здесь кем-то зажжены свечи. Впрочем, есть навык, который заставит свечу или факел гореть хоть десятилетиями, не боясь ветра и влаги. Тода осторожно подходит к пьедесталу, на котором стоит чаша цвета меди.

В ноздри тут же ударяет знакомый запах, так как чаша до краев заполнена кровью. Теперь Тода уверен, что его покровитель специально привел сюда. По какой-то причине Салим Гаш-Арат не может лично встретиться с учеником, но посылает дар, который сделает Тоду еще сильнее.

— Благодарю вас, учитель. Знайте, что я не сомневался в вас. И если нам нужно будет уничтожить и демонов, и культ, и все королевства, то знайте, что я встану с вами плечом к плечу, — торжественно произносит юноша, почтительно беря чашу обеими руками. Стоило это сделать, как застывшая кровь начала бурлить и рисовать странные узоры. Почти наверняка это чья-то особенная кровь, чью силу сможет себе присвоить только продвинутый маг Крови, коим Тода Римме себя считает.

Глава 21

Под утро заморосил неприятный холодный дождь. Если температура снова упадет, то можно ожидать ледяную дорогу под ногами. Лекс Бронир вдыхает утренний воздух, стоя рядом с шатром. Генерал Ангерс и принцесса Шерил уже отвели основное королевское войско подальше от Аминдалы, чтобы не страдать на демонической земле, а вот у команды Ирая задача совсем другая.

Сумерки над головой постепенно светлеют, но спать от этого хочется только сильнее. Юноша зевает, мечтая о еще нескольких часах сна, но сейчас он на посту, поэтому спать не положено. С уходом королевской армии ушли и дозорные вокруг лагеря. Теперь тут лишь их шатер, поэтому им самим приходится его стеречь.

Лекс продолжает стоять, положив руку на рукоять нового меча, подаренного Ираем. Это прекрасный клинок, впитавший в себя ледяную эссенцию и могущий её выделять обратно. Жаль только, что еще не довелось применить меч по назначению. Или не жаль? Тут Лекс не уверен, так как одновременно хочет битвы и славы, но с другой стороны боится умереть.

Его жизнь круто изменилась, когда ритуал второй принцессы нежданно-негаданно указал на него. Все прежние планы оказались забыты, а сам авантюрист начал подготовку к своему славному будущему. И чем ближе подступает это будущее, тем тревожнее. Но так как Поветрие в любом случае придет за ним, будет предпочтительнее стать сильным, чем остаться слабым.

И в себе Лекс теперь уверен, хоть и продолжает быть, наверное, самым слабым в команде Ирая. Точнее, он не может нормально сравнить себя с принцессой Кэйлой, но во всяком случае рост девушки куда более заметен, чем его собственный.

Тем временем впереди кто-то показывается. Вероятно, это возвращается Клогги. План Гнисира состоит в том, что Гримуар Хаоса будет испускать силу в Аминдале, которая похожа на тот кристалл, который Лекс даже не видел. По идее это должно привлечь культ Поветрия или даже демонов, пока Ирай и Кэйла заняты подавлением восстания в Моунцвеле.

Это действительно Клогги. Она решительно месит сапогами грязь, насколько это вообще можно делать с решимостью на лице. Но вблизи можно понять, что ей не очень приятна смена погоды, как и в целом пребывание здесь. Сейчас волосы Гримуара не горят внутренним пламенем и покрыты небесной влагой, а сама Клогги теперь скорее мрачно шлепает по грязи по направлению к шатру.

— Доброе утро, Клогги. Всё было спокойно?

— Не было бы спокойно, ты бы увидел, как огненная буря уничтожает Аминдалу, — бурчит Гримуар.

— Охотно в это верю, — улыбается в ответ Лекс.

Девушка останавливается рядом с Лексом, но не заходит внутрь шатра, словно хочет что-то сказать. Потом поворачивает голову с хитрой улыбкой и произносит:

— Знаешь, ты можешь поднять мне и себе настроение.

С такими словами она медленно приближается, пока не касается Лекса всем корпусом. Юноша старается сделать вид, что ничего странного не происходит, хотя это вряд ли остановит Клогги. Ирай перед отъездом предупредил, что Клогги может вести себя странно, и что потакать ей в этом не стоит. Но когда стройная демоница прижимается к тебе, трудно не думать о всяких вещах.

И внимательный взгляд темных глаз Гримуара замечает это у человека. Клогги соблазнительно улыбается, а кончики волос принимаются гореть.

— А теперь неси меня на руках до ложа, — требует Клогги, но тут появляется спасение в виде руки Амеллы, которая хватает Гримуар Хаоса за воротник и затаскивает в шатер.

— Не мешай ему, он на посту, — отчитывает Мудрая Лисица свою подругу, после чего в шатре начинаются разборки, которые будят и Хирону.

Без Ирая тут часто происходит бедлам, словно Клогги испытывает великую скуку и чувство брошенности одновременно. А Лексу приходится жить в окружении прекрасных и могущественных дев, среди которых одна Хирона походит на полностью нормальную. Слышно, что она предлагает Клогги горячий чай и сухую одежду, чем тут же повышает ей настроение.

Снова наступает скука, и Лекс широко зевает, плохо спав сегодня. Все, кроме Клогги, круглосуточно меняются на посту, но совершенно неясно, сколько им тут нужно ждать. Гримуар Разума расставил огромное количество ловушек вокруг Аминдалы и в самом городе. Как только кто-то посторонний в них попадет, Амелла это сразу почувствует. Или незнакомый запах дойдет до чуткого обоняния Дасиилай. Сам Лекс такими талантами не обладает и может лишь стоять на посту.

Постепенно становится светлее, хотя юноша уже и не помнит, когда в последний раз видел чистое небо. Зимой постоянно так, но порой возникает ощущение, что демоны в первую очередь украли солнце и голубое небо над головой. Гроза над городом уже давно развеялась, как только форпост был захвачен, но пасмурная погода не думает проходить.

— Зайди и отдохни, — показывается голова Амеллы с лисьими ушами. Всякий раз, когда Лекс их видит, возникает страстное желание их потрогать, но это вряд ли будет уместно.

Юноша послушно заходит в шатер, где из походной печки доносится треск поленьев. Ему и Хироне так или иначе приходится нести службу за пределами шатра из плотной и непромокаемой ткани, так как Гримуары могут следить за округой благодаря своим сверхъестественным силам. Но пока Амелла настороже, а так, наверное, всегда, можно немного отдохнуть и согреться.

Клогги заботливыми руками Хироны уже завернута в одеяло, предварительно избавившись от промокшей одежды. Почему волшебная одежда Гримура в принципе может мокнуть, Лекс не представляет и спрашивать вряд ли будет. Пока что хочется лишь упасть на свой лежак и вновь открыть книгу, которую часто носит с собой. Она словно упала с неба в ту ночь, когда легенда «Великий король-стоик» ответила на зов и даже появилась в Языковой Системе. Правда, при активации навыка ничего не происходило, словно условия были неподходящими.

В книге написана только первая страница, где действительно говорится о детстве будущего короля, который справился с тяжелой лихорадкой и выкарабкался после отравления. Он пережил сестер и братьев в голодные года и оправился после падения с высокого дерева. Он не обладал выдающимися талантами, не сыпал в разные стороны первобытной магией или еще чем-то таким. Но воля к жизни и стойкость во время испытаний были по ощущениям запредельными для обычного ребенка.

При этом будущий король, родившийся в низах общества, был не по годам мудр, редко плакал и смотрел на происходившие вокруг события спокойным взором. Лексу на ум приходит мысль о том, что это даже похоже на самого Ирая.

«Вот уж у кого точно получилось бы намного больше с такой легендой», — думает бывший авантюрист, доходя до последних строк. По всей видимости, такие книги есть у всех, кто получил силу легенды, во всяком случае у Гнисира и принцессы Шерил точно. Однако все правила подобных даров до сих пор неизвестны, и даже Мудрая Лисица лишь может выдвигать гипотезы.

— Внимание, — громко произносит Амелла, замерев посреди шатра. Её лисьи уши чуть подрагивают, а пушистый хвост ходит из стороны в сторону. Лекс бы мысленно представил, как с наслаждением ловит его, но сейчас тревога жужжит под ухом, отвлекая от всего остального.

— Сработали ловушки? — спрашивает Хирона.

— Да. Кто-то посторонний проник в Аминдалу и приближается к пирамиде.

— Ну почему именно сейчас?! — вопит Клогги. — Я устала и никуда не пойду.

— Хорошо, тогда будешь охранять шатер, — соглашается авантюристка, которую Гнисир поставил за главную.

— Ну уж нет, не смейте оставлять меня в тылу!

Гримуар Драконов молча выходит из шатра, и сразу же доносятся хлопки крыльев. Дасиилай ждать никого не намерена, поэтому летит самой первой. Лекс уже на ногах, меч всегда при нем, достаточно схватить шлем и щит, после чего он тоже готов выдвигаться.

Уже через минуту отряд выходит из шатра и берет курс на Аминдалу. План заключался в том, что Клогги будет периодически создавать видимость присутствия того огромного кристалла, что явно заинтересует демонов или скорее культистов. И когда кто-то из них придет сюда, они должны с ними разобраться. А еще лучше — схватить хоть кого-нибудь в плен.

До городской черты менее двух километров, это расстояние можно преодолеть очень быстро, а вокруг города тем временем поднимается полупрозрачный магический барьер. Амелла неплохо подготовилась, Лексу остается лишь изумленно смотреть на возможности Гримуара. Кто бы сейчас ни попал к ним в лапы, он не сможет легко вырваться отсюда.

Но мысли приходят в замешательство, когда видят взрыв дома. Но не магия Огня послужила этому причиной, а огромное тело костяного дракона, вырвавшегося из него как из яйца. Это однозначно высшая нежить, которая потрясает лишь своим видом и абсурдностью полета, когда от крыльев остались лишь кости. Но в мире, где существует магия, можно убедить реальность в том, что что-то должно работать иначе.

— Лекс, будешь прикрывать меня, — на бегу говорит Хирона Свайгел, тоже оценившая уровень угрозы. — Скорее всего это тот самый Хетлид, владеющий Наречием Смерти. К нам в сети попала крупная добыча.

— Хорошо, — только и остается крикнуть Лексу. Все же у напарницы боевого опыта намного больше. Она была авантюристкой, когда Лекс игрался на улице, хотя между ними нет большой разницы в возрасте.

Над Аминдалой поднимается изумрудный дракон, такой же большой, как и противник. Потоки черного и голубого пламени ярко освещают хмурое утро, и под лучами этого представления остальной отряд бегом врывается в городскую черту. Им сейчас крайне важно поймать самих культистов.

— И помните, что у некроманта постоянно под рукой куча высшей нежити в виде призраков. Они могут обладать разными способностями, — напоминает Хирона. — Амелла, можешь почувствовать, где сейчас враг?

Гримуар Разума внимательно смотрит по сторонам, сканируя округу при помощи ментальной магии, а вот Клогги оказывается быстрее всех, указывая куда-то на восток.

— Нет, я чувствую на севере чье-то присутствие, — говорит Мудрая Лисица. — Скорее всего они разделились. Кто-то из них может отвлекать внимание, культ любит эту тактику. Но когда они поймут, что кристалла здесь больше нет, то попробуют сбежать. Мой барьер остановит также пространственное перемещение, но долго не продержится.

— Мы все равно не можем угадать, в какой стороне обманка, так что придется проверить оба направления. Немного поменяем построение. Лекс и Клогги, вы проверьте восточное направление. Я с Амеллой пойдем на север.

Лексу это кажется разумным разделением, чтобы в каждой команде был как минимум один Гримуар. Клогги, может, и не выглядит очень надежной в отличии от Амеллы или Дасиилай, но зато она их во многом сильнее.

— Вперед! — Гримуар Хаоса не оставляет времени на размышления и срывается огненным болидом в небеса, даже не подумав о том, что напарник за ней так не угонится.

— Берегите себя! — выкрикивает напоследок Лекс и устремляется в погоню.

В Аминдале никогда прежде не бывал, но все города Моунцвеля так или иначе похожи друг на друга. Все поселения рождались из маленьких деревень, построенных рядом с водой или полями, либо возведенными рядом с укрепленным прообразом замков. Это юноша вычитал в книгах, которыми увлекся, чтобы быть принцессе Кэйле полезным. Как правило, поселения расли стихийно, но всегда соединялись улицами таким образом, чтобы было как минимум два маршрута, чтобы дойти из одной точки в другую. Это было важно в вопросах обороны поселения или при городских пожарах.

Сейчас Лексу не так важно, какой маршрут выбрать, в мелких городах Моунцвеля почти не встретить тупиков. Главное — двигаться в верную сторону, и тогда получится прийти в нужное место. Где-то впереди раздается гул взрыва и появляется огненное зарево, мимо которого пройти не получится. Приходится добавить скорости, контролируя дыхание, чтобы прибежать не запыхавшись. Есть вероятность, что придется сразу вступить в бой насмерть.

Там, где раньше была ярмарочная площадь, теперь гуляют огненные вихри, на фоне которых можно заметить темные фигуры демонов. О да, это именно что демоны, Лекс полностью уверен. Или культисты, которые умеют превращаться в демонов, как делал тот маг Крови. За короткий срок пребывания королевской армии поблизости удалось собрать трупы горожан и захоронить в общих могилах, но то и дело попадаются пропущенные тела, об одно из которых Лекс чуть не споткнулся, забыв смотреть под ноги.

Пока совершенно непонятно, как врываться в эту схватку и нужно ли это делать. Клогги ведь чертовски сильна и должна сама испепелить врагов до хрустящей корочки. И есть риск самому огрести, если сунется под горячую руку Гримуара Хаоса. Но проходит минута, и противостоянию не видно конца. Некоторые демоны действительно теперь напоминают кучку пепла, но в пожарах гарцует какое-то чудовище, напоминающее гигантскую сколопендру, сделанную целиком из костей. Без грамма живой плоти, одна лишь белизна костей, которые живут своей жизнью и наворачивают круги вокруг Клогги.

И в просветах пламени удается увидеть упавшую на колени девушку, словно ей стало очень плохо. Это что-то необычное, и чувство тревоги становится лишь сильнее.

«Сейчас не время отсиживаться, вперед!» — сам себе приказывает Лекс, выходя на бывшую ярмарочную площадь. Выставив перед собой щит, бывший авантюрист приближается к напарнице, следя за костяным чудовищем, а меч теперь вовсю источает ледяную ауру, позволяя не обращать внимание на окружающий огонь.

Вблизи удается понять, что вовсе не монстр из костей побеждает Клогги. Руки и ноги Гримуара в массивных колодках, которые Клогги почему-то не может разорвать. А к самим колодкам тянется тяжелая цепь до демона с шестью руками и головой в металлической клетке. Рядом с демоном стоит еще одна клетка в рост человека.

«Они хотят пленить Клогги? В этом есть смысл, наверное», — на самом деле Лекс не уверен, но мешкать сейчас точно нельзя. И для начала нужно освободить Гримуар.

К счастью, демон еще не заметил приближающегося человека, и когда костяной монстр пошел на следующий круг, Лекс бросается впереди взмахивает мечом. «Прибой мечей Мидра» создает всего один призрачный клинок, но с могучей силой, которая разрубает цепь.

— Клогги, я перерубил цепь, стой спокойно, — следующими двумя точными ударами удается избавиться от колодок. Теперь ведь всё хорошо?

Но Клогги словно растеряла весь боевой пыл, смотря на человека снизу вверх. В её глазах больше нет огня, только странное подобострастие, что смотрится очень жутко на лице девушки, которая никому не подчиняется.

— Ты пришел отдать мне приказ? Что я должна для тебя сделать? — невинным голосом спрашивает Гримуар Хаоса, словно потерял память или находится под мощной ментальной магией. Девушка как рабыня стоит на коленях и смотрит на господина.

— О чем ты? Нам ведь нужно побе… — закончить Лекс не успевает, так как шорох громче гула огня за спиной заставляет резко обернуться, выставив щит. Исполинский удар опрокидывается наземь, болью отдаваясь в левой руке, а из клубов огня появляется еще один противник, от которого мурашки поползли по коже.

Высокий воин в алых доспехах кажется олицетворением самой смерти, которая сегодня пришла по душу Лекса. Костяная сколопендра втягивается внутрь себя же, уменьшая размеры и принимая облик большой булавы.

— Тут, значит, еще кто-то был? — спрашивает грозный голос из-под шлема, из отверстий которого струится черный дым.

Лекс Бронир мог бы сбежать, но вместо этого дрожащие ноги ведут вперед, чтобы перегородить проход к Клогги. Меч и щит подняты, приглашая забрать желаемое силой.

— Потрясающе! Не вмешивайся, — последнее воин в алых доспехах адресует демону, который хотел пленить Клогги. — Победа и смерть!

Глава 22

«Что я должна сделать?» — единственная мысль бьется в голове. Возникает странное ощущение оторванности от тела, когда произошло нечто странное, заставляющее разум оцепенеть и видеть зыбкую картину прошлого.

Клогги бежит по лесной тропинке, уворачиваясь от свисающих веток и перепрыгивая через корни. На дворе стоит теплое лето, и солнечные лучи пробиваются через густую листву, пока ребенок босыми ногами оставляет следы на земле. Черноволосый ребенок никуда не торопится и ни от кого не бежит, но игра, известная только ей, принуждает бежать еще быстрее.

Скоро впереди показывается выход из тени деревьев, освещенный ярким светом. Девочка вырывается оттуда, еще сильнее ускоряется, а потом достигает обрыва, с которого прыгает так далеко, насколько хватает сил. Чувство свободного полета завершается очень быстро, когда тело падает в реку, подняв брызги.

Вынырнув, довольная Клогги слышит приближение следующего участника игры, который тоже прыгает в реку с обрыва. В этом и есть вся соль: кто сможет прыгнуть дальше всех, тот и выиграл. И мальчишка приземляется чуть дальше, чем заставляет показать язык и плыть к берегу.

Скоро вся стайка детей из ближайшего поместья собирается в тесном кругу, чтобы придумать новую игру. У всех разные предложения, но самая авторитетная тут именно Клогги, которая ведет за собой всех в другую сторону, где с берега можно попасть на дорогу, а та приведет на поля, где пасутся овцы.

— И вот в них можно кидать камни! — звонким голосом сообщает бойкая девчонка с черными волосами, которым еще предстоит высохнуть после плавания.

— Но там точно будет пастух! — возражает Кимель, сын местного лорда, которому просто не с кем играть, детей равного с ним социального положения на много миль нет. Он по мнению Клогги не самый отважный и быстрый, и над ним можно подшучивать сколько угодно.

— В этом весь смысл! Если нас заметят, мы будем бежать. Кого поймают, тот дурак!

Пять мальчиков и четыре девочки принимаются за новую игру, кидая мелкие камни в пасущихся овец. Даже если брать совсем маленькие снаряды, добросить даже до крайней цели не получается, из-за чего детвора всё дальше заходит на поле, пока не раздается стук копыт. Пастух из числа крестьян местного лорда заметил бесноватую детвору, поэтому несется прямо к ним. И то, что он оказался верхом, становится большой проблемой.

Клогги самая первая пустилась наутек, и все остальные последовали её примеру. Один лишь Кимель оказался самым нерасторопным, о чем смеясь говорит Клогги, прячась в кустах за дорогой.

— И что теперь будет? — спрашивает один из группы.

— Да что ему будет? — отмахивается Клогги. — Он — сын лорда. Ему пастух ничего не сделает.

Так и происходит, когда Кимель возвращается к ним, даже не заработав подзатыльника или удара хлыстом по заднице. Да, положение в обществе решает твою судьбу.

— Кимель — дурак. Кимель — копуша, — дразнится Клогги, что подхватывают еще некоторые дети.

— Заткнитесь. Я и не собирался убегать, мне все равно ничего не сделают, — мальчик явно пытается оправдаться.

— Но я видела, что ты начал бежать, — не успокаивается главная заводила.

— Замолчи! Вообще это ты во всем виновата. Я пошел домой, — обиженно отвечает Кимель и действительно идет по направлению к деревне и строящейся крепости, где живет местный лорд.

Клогги пожала на это плечами и продолжила игры со всеми, но вечером того же дня за это пришлось расплачиваться. Мама Клогги работает на кухне лорда, поэтому девочка любит туда приходить после дня игр, чтобы чего-нибудь поесть, но сегодня вместо ужина мать схватила за руку и потащила к самому лорду, который обычно сидит в общем зале с кубком вина.

— Ваша светлость, мы пришли, — женщина встает на колени, что вынуждена повторить Клогги, которая уже догадывается о том, что дурак-Кимель пожаловался на нее отцу и теперь можно ждать лишь наказания. К счастью, мужчине словно все равно на разборки среди детей, но и закрывать глаза он на это не будет.

— Всыпь ей. И посильнее, — только и говорит лорд на бесконечные извинения матери, после чего отпускает.

И всыпали Клогги действительно по самое не хочу, она почти уверена, что голая задница познала всю жгучесть ударов тонкой полоской кожи. И пока Клогги трет зареванное лицо, мать продолжает давать наставления:

— Пойми ты наконец, мы рабы господина, поэтому вести себя нужно подобающе нашему положению. Сын господина для тебя тоже господин, поэтому будь услужливой по отношению к нему. А теперь прекращай плакать и одевайся.

Клогги не могла сидеть и спать на спине еще пару дней, а на третий вновь оказалась на улице, чтобы продолжать игры с другими детьми. Кимель тоже там был, и снова оказался под прицелом насмешек Клогги, которая только разозлилась из-за того, что на нее пожаловались. Теперь к обидным прозвищам добавилось «доносчик» и «плакса». Ничего удивительного, что к вечеру того же дня Клогги вновь наказана матерью.

И чем больше в Клогги пытались вбитьпочтительности и манер, тем сильнее она буйствовала, не страшась нового наказания. Кимель перестал играть с другими детьми, если там была «дура-Клогги», а её матери приходилось краснеть и извиняться еще больше. От этого удары плеткой становились тяжелее и многочисленнее, переходя также на спину. И чем больше брани и рукоприкладства мать получала от лорда, тем больше кровавых отметин оставляла на теле дочери, но даже такие телесные наказания словно заставляли девочку становиться только крепче и безумнее.

При этом, когда пришла пора снимать урожай, её специально отправили помогать на поля, чтобы у нее просто не оставалось времени на игры. Осень прошла без происшествий, а зимой снова случился инцидент, когда детвора принялась собирать свежевыпавший снег и кидаться им в друг друга в составе двух команд. Одной командовала Клогги, а другой — Кимель. Итогом стало разгромное поражение второй команды, а Клогги даже победно поставила ногу на «вражеского» капитана.

Заметившие это слуги донесли лорду, после чего Клогги ожидало новое наказание, но мать даже пальцем её не тронула, вернувшись от лорда и лишь твердила о том, что они должны служить, в этом их призвание. Она молча заставила Клогги помыться и надеть чистое платье, после чего поздно вечером отвела в опочивальню господина. И не слушая никаких вопросов, просто ушла, а скоро пришел хозяин крепости, плотно закрыв за собой дверь.

Вернулась Клогги только под утро с разбитой губой, следами веревки на запястьях и пустым взглядом. Она позавтракала на кухне, где работает мать, и обе молчали. Подобное потом повторялось несколько раз, но поведение Клогги становилось только хуже. Там, где раньше было детское озорство, появилась черная злость. Принуждение к рабское доле, с которым девочка не могла бороться, пробуждало стремление нарушать все остальные правила, какие только можно.

Она и раньше была задирой и непоседой, а теперь пугает вообще всех сверстников, но особенно отыгрывается на Кимеле, на жалобы которого лорд перестал обращать внимание, лишь звал к себе Клогги. Таким образом играть ей больше стало не с кем, она развлекала себя играми с воображаемыми друзьями и научилась слушать музыку, которую никто другой не слышал.

Через год она пугала даже взрослых, а также ночью перерезала горло новому скакуну, подаренному лордом единственному сыну на десятилетие. На это хозяин земель не стал смотреть сквозь пальцы, поэтому решил научить сына, как себя вести со слугами. Клогги в конюшне привязали к столбу, после чего лорд вручил Кимелю палку и приказал бить, пока Клогги не встанет перед ним на колени и попросит прощения.

Сначала это Кимелю даже понравилось, но Клогги успела повидать в своей жизни и не такое, так что лишь терпела, закрыв голову руками. В конюшне никого больше не было, а лорд приказывал бить сильнее, а также повторять приказ преклониться. В итоге до отчаяния дошел сам Кимель, которому только предстояло научиться жестокости. Он со слезами на глазах попросил отца остановить всё это, но лорд лишь вздохнул и приказал отдать ему палку.

Кимель явно тогда обрадовался, но Клогги знала, что лорд может делать с ней абсолютно что угодно без каких-либо ограничений и будет этим пользоваться. Удар взрослого человека заставляет взвыть против воли, и Клогги тут же встает на колени и целует землю у ног Кимеля.

— Вот видишь? Теперь всегда носи с собой палку и используй по назначению, — сказал тогда лорд и отдал ребенку орудие принуждения со следами крови. И Кимелю пришлось подчиниться и через какое-то время он нашел забавным ударять Клогги всякий раз, когда она оказывалась рядом. А дочери кухарки приходилось принимать раболепное положение, иначе лорд снова начнет звать к себе.

В итоге Клогги еще сильнее отдалилась ото всех и научилась не попадаться никому на глаза в течение всего дня, но тогда Кимель придумал новую игру для всех детей. Тот, кто найдет и поймает Клогги, получит вкусную награду со стола лорда. После этого прятаться стало невозможно, её находили, и Кимель заставлял стоять на коленях и бесконечно повторять вопрос о том, что нужно исполнить бестолковой рабыне для её несравненного господина.

Это могло бы продолжаться и дальше, но однажды день не задался от слова совсем. Болел живот, всю ночь пришлось помогать матери на кухне готовиться к скорому пиру, а тут Кимелю вновь стало скучно, и он вновь объявил охоту на Клогги, которая решила поспать на чердаке хранилища с зерном.

И когда сын конюха нашел её там и сбросил спящую с балки, что-то животное пробудилось в ней. Ярость вылилась на первого, кто оказался рядом. Клогги его сначала принялась избивать, а потом задушила оказавшейся под рукой веревкой. Когда она вышла оттуда, Кинель и остальные, до этого бесстрашные, попятились, словно увидели чудовище.

Убийство вызвало переполох, а Клогги даже не пыталась ничего скрывать. Ей уже было все равно, даже если её убьют, но вместо этого лорд решил просто избавиться от той, кто однажды может совершить еще что-то подобное.

В одном комплекте одежды её выпроводили на тракт, где дожидался загадочный человек, которого другие называли колдуном. Подобных людей боялись даже те, кто имел власть в своих руках, так как колдуны могли отдавать приказы самому миру и были на короткой ноге с другими мирами и их обитателями. Мать Клогги не стала провожать дочь, так как была занята новорожденной девочкой, отцом которой стал кто-то из слуг. Возможно, её сестру она сможет воспитать как положено рабам, но проданной незнакомому человеку Клогги на это плевать. Стало вообще на всё плевать.

— Какой приказ я должна для вас исполнить? — это были первые слова, которые она произнесла колдуну с недоброй улыбкой. Огонь в ней потух окончательно, но она даже не догадывалась, что новый господин наполнит её естество совсем другим огнем, который будет жечь, но не согревать…

— Какой приказ я должна для тебя исполнить? — как заведенная повторяет Клогги, стоя на коленях. Огненные вихри вокруг продолжают гулять, уже не слушаясь воли Гримуара Хаоса, поэтому огонь перекидывается на строения Аминдалы. Но разум этого словно не понимает, попав в ловушку воспоминаний.

Глаза видят, как кто-то сражается совсем рядом, но никого не узнает. Юноша с щитом закрывает её от высокого воина в алых доспехах, булава которого отскакивает от щита. Чувства Гримуара подсказывают, что нападающий несет на себе невидимые отпечатки безумия и силы Двуединства, так что у его оппонента нет никаких шансов, но чем критичнее становится ситуация, тем более тверже стоит на ногах молодой человек.

— Какой приказ я должна для тебя исполнить? — повторяет Гримуар, смотря в лицо упавшего человека.

— Приди в себя и победи всех врагов, ты ведь можешь это сделать! — выкрикивает воин, чье лицо смутно знакомо. И теперь получен приказ, который она точно должна выполнить, ведь в душе она рабыня и не смеет поднимать высоко голову.

— Quer larturithu amerande asento ma`ar, — шепчут губы Наречие Хаоса. Гримуар точно знает, что значат слова, и обладает достаточной силой, чтобы мир послушался приказа.

— Это жреческий диалект, — выкрикивает демон с шестью руками напарнику, хотя рядом нет никого, кто мог бы удивиться необходимости демонов общаться на общем человеческом языке.

— И что? — отвечает воин с костяной булавой. — Разве ты не должен был вывести Гримуар из боя?

—Я так и сделал! Но теперь нужно бежать! — четыре руки указывают на светлеющее небо. — Сам Гримуар выживет, заберем потом.

Нападающие тут же исчезают в пожарах, пока над Аминдалой разносится взрыв, в котором погибает огромный дракон-нежить. Дасиилай в облике изумрудного дракона смотрит в небеса, где через тучи проникает огненное зарево, а также к площади спешат Хирона и Амелла, пока Лекс трясет Клогги за плечи, пытаясь вывести из странного состояния.

— Клогги, очнись, пожалуйста. Демоны отступили, как только увидели твою силу. Теперь не нужно бить, ты слышишь?

Остальная часть команды почти одновременно оказывается рядом, а тучи теперь пылают и разрываются на части большим небесным телом, что стремится к земле. По неровной поверхности огромного камня струится пламя, а воздух наполняет сильный гул. Нетрудно догадаться, куда нацелен удар Наречия Хаоса: от Аминдалы и всего вокруг ничего целого не останется.

И только кажется, что небесному телу еще долго падать, скорость только увеличивается, после чего метеорит ударяет в центр города, создавая невероятную по силе ударную волну, которая расходится во все стороны со скоростью звука или даже быстрее. Дома складываются в одну линию независимо от использованных при строительстве материалов, даже копия Гед-Нарумана раскалывается на множество частей.

Бешеный ветер расходится на многие десятки километров, валя деревья, а ему вторит сильное землетрясение, толчки которого пронесли не только по Моунцвелю, но и по всему континенту. Там, где раньше был город Аминдала, теперь дымящийся котлован, который теперь останется здесь на тысячи лет, если к тому момент Домен Людей в принципе будет существовать, ведь бывают такие силы, которые могут не только разрушать целые города, но даже расколоть материк или весь мир.

И в этом даже не будет нарушения Мирового Закона, так как знание и сила могут приводить к сверхрезультатам, хотя не от каждого он захочет такое терпеть. Сейчас все великие силы обращают внимание на удар, который стер с лица земли Аминдалу. Знающие догадаются, что послужило причиной. Например, Ирай вслушивается в подземные толчки и догадывается, что это Клогги все же использовала настоящие силы, хотя они очень далеко.

— Надеюсь, Шерил успела отвести войска, — произносит стоящая рядом Кэйла. — Срочно возвращаемся в Аминдалу?

— Обязательно, но сначала мне нужно сделать кое-какое дело рядом с Винкарто. Мы все равно не успеем прибыть к месту событий вовремя, поэтому нет никакого смысла рвать туда когти.

— Ты просто получил кое-что важное для себя? — догадывается вторая принцесса королевства.

— Можно и так сказать. Я наконец получу оставшуюся часть награды от Шкатулки Игр. Если остальная команда выжила, то наша помощь им не потребуется. Если же нет, то тем более.

Кэйла пожимает плечами. Для нее это вполне приемлемая логика, а ждать геройских поступков от Гнисира Айтена точно не стоит, словно без души мораль и долг не могут существовать. Но сама принцесса душу ведь имеет, но тоже согласна действовать по велению разума, а не чувств. Все же стоящий рядом душелишенный — хороший наставник.

Глава 23

— Что я могу сказать, нам повезло, — произносит Мудрая Лисица.

Лекс пытается встать, но тело словно не слушается. А нет, это просто Хирона свалилась на него, когда с небес упал большой камень.

— Еще хорошо, что Клогги неосознанно защитила себя от удара, а мы оказались рядом, — подхватывает Дасиилай. — Но куда удивительнее сила этой легенды.

— Это точно.

Лекс пытается понять, о чем они говорят, открывает глаза и часто моргает, сбрасывая пыль и грязь с век.

— Мы что, выжили? — хрипло спрашивает юноша. Сейчас мечтает только о холодной и чистой воде.

— Как видишь, — над головой возвышает Гримуар Драконов с вечно строгим выражением лица. — Так, Хирона, давай тоже просыпайся.

Дасиилай хлопает по щекам авантюристки и помогает подняться. Вокруг лишь с трудом можно понять, что происходит, так как всё покрыто дымом, который обходит группу стороной. Вероятно, это действие защитной магии, что сияет вокруг них алмазным куполом, однако, нужно концентрировать взгляд на одной точке, чтобы обратить внимание на еле заметные блики на волшебной поверхности.

Лекс Бронир принимает сидячее положение и видит рядом с собой щит и меч. К счастью, подарки Ирая не пострадали. В нескольких шагах на коленях стоит Амелла, положив ладонь на лоб Клогги. Гримуар Разума точно должен избавиться от ментального вмешательства демонов, так что можно пока считать, что кризис миновал.

— Правда, теперь нам нужен новый план? — спрашивает Лекс, намекая на разрушение Аминдалы.

— Да, привлечь внимание культистов мы вряд ли сможем после этого, но мне кажется, что им был нужен не кристалл, а сама Клогги, — говорит Хирона, выплевывая попавшую в рот землю. — Те, культисты, которых мы обнаружили, даже не пытались дойти до демонической крепости и лишь отвлекали нас. Потом Амелла догадалась, что они делают и что нужно идти к вам на выручку.

— Вы пришли очень вовремя. Иначе мы бы тут сдохли.

— Основной удар именно ты принял на себя, — произносит Дасиилай очень странную вещь. Лексу даже показалось, что он неправильно услышал.

— Я принял? На себя?

— Ты принял на себя, — очень терпеливо объясняет девушка с рожками на лбу. — Похоже, твоя легенда получила нужный толчок для развития.

Только сейчас юноша замечает, что на коленях лежит книга со странной птицей на обложке. Он точно оставил её в шатре, но она словно перенеслась к нему через пространство, наполнившись новыми знаниями. Стоило пальцам коснуться её, как появилось сообщение Языковой Системы.

Знакомые условия раскрыли часть откровений легенды «Великий король-стоик».

— Значит, вот что было нужно…

— Похоже на то, — говорит подошедшая Амелла. — Ты ведь сражался с демоном, который точно был сильнее тебя, но смог сдерживать его напор, не так ли?

— Да-да, сначала мне показалось, что я быстро проиграю, но потом словно из ниоткуда появились новые силы, которые помогли дольше продержаться. То есть условием является борьба против более сильного врага?

— Скорее всего, — кивает Мудрая Лисица. — Ты ведь получил легенду в подобных условиях, сражаясь против големов. Ты выступил против врага и продержался, балансируя на грани. Похоже, именно в этом заключается сила легенды короля-стоика: противостояние с великой силой. Именно твоя легенда окружает нас сейчас. Атака Клогги стала еще более подходящим условием для роста.

— Что же, в этом есть смысл, — кивает Дасиилай. — А что с самой Клогги? Как демоны смогли поколебать рассудок Гримуара? Мы ведь защищены от таких явных атак.

— Думаю, Двуединство знает о Клогги то, чего не знаем мы. Например, какое слабое место. Сейчас я усыпила её, и нам нужно решить, что делать дальше. Хирона, твое мнение?

— А, моё? — авантюристка словно до сих пор не пришла в себя.

— Гнисир тебя оставил за главную.

— Ах да. Дайте мне минуту.

Хирона Свайгел закрывает глаза и просто замирает, сидя на земле, а Лекс тем временем пытается ощутить силу легенды, и та словно отвечает, пока алмазный купол вокруг рассыпается светящимся крошевом. Теперь дыма вокруг становится больше, но Дасиилай просто взмахивает крыльями, создав поток ветра вокруг.

— Аминдала разрушена, так что врагов уже ничем не привлечь. К тому же они скорее всего охотятся за Клогги, а на кристалл изначально было все равно. Значит, нам нужно просто держаться рядом с Клогги, и демоны с культистами придут к нам, где бы мы ни были. Поэтому сейчас лучше воссоединиться с Ираем и принцессой Кэйлой, но сначала вернуться к королевским войскам и рассказать о случившимся, — последовательно говорит Хирона и вопросительно смотрит на товарищей, ожидая оценки.

Возражений не последовало, поэтому Гримуар Драконов вернулась в драконий облик, подхватила Клогги и понесла в сторону, где раньше был их шатер. А вот остальные решили выбираться из глубокого кратера своими силами, так как на дракона могут напасть и тогда им придется ударить по врагам с другой стороны.

— Амелла, а ты можешь открыть портал, если знаешь все навыки мира? — спрашивает Хирона.

— Знать недостаточно, ими нужно владеть.

Пришлось подниматься пешком, извозившись в еще теплой земле. Несмотря на зиму, случившийся катаклизм выбросил огромное количество тепла в окружающий мир, так что Лекс чувствует, как по коже течет пот и впитывается в одежду. Что происходит в центре кратера понять сложно, но кажется, что упавшая с небес звезда по-прежнему раскалена и пылает, зарывшись в землю.

— Не останавливайся, когда нужно идти. Стой, когда хочется бежать, — произносит очень тихий мужской голос прямо у уха.

Лекс замирает и начинает вертеть головой, но никто рядом нет, кто мог бы это сказать. Гримуар Разума вопросительно смотрит на юношу, но тот лишь качает головой и продолжает восхождение. Через некоторое время они выбираются из кратера, осматривая огромное поле разрушений. Вокруг Аминдалы было много лесов, но теперь деревья лежат кронами в противоположную сторону от бывшего людского поселения. Настоящее кладбище деревьев теперь простирается вперед, покуда хватает взгляда.

Дойти до места, где раньше стоял шатер, получилось еще проще и быстрее. Правда, шатер тоже не выдержал силы взрыва, его сдуло на почти сотню метров, а вещи разбросало и того дальше. Дасиилай как раз занята тем, что собирает всё, что еще может быть полезным, а Клогги продолжает спать.

— Я помогу, — говорит Лекс, но через пару шагов начинает тошнить по неизвестной причине.

— Тебе стоит отдохнуть, — Амелла кладет руку на плечо. — Легенда может дать огромную силу, но она заемная и может взимать невидимую плату за могущество.

— Как скажешь, — спорить тут бессмысленно.

Чтобы хоть как-то себя занять, Лекс открывает волшебную книгу, чтобы прочесть новые строки легенды. Конкретного имени того короля опять не произносится, но хватает и других интересных моментов. Например, то, что родители будущего короля погибли во время нападения разбойников, из-за чего король-стоик остался сиротой на пепелище родной деревне. Он скитался и подрабатывал, а также издалека наблюдал за тренировками воинов местных князей.

У него самого не было ни денег, ни связей, чтобы получать уроки военного ремесла и купить себе снаряжение. Даже для вступления в гильдию авантюристов нужен был хоть какой-то минимум: меч с умением пользоваться им на базовом уровне. Но это героя легенды не останавливало: он продолжал наблюдать за другими воинами, ходя на заработки в разные города, и использовал подобранные палки для оттачивания ударов.

Позже ему пришла идея, где можно найти настоящее оружие. Меч — это все же вещь для благородных или хотя бы зажиточных людей. Уже имелась самостоятельно сделанная дубинка, но гильдии специально выставляли требование в мече, чтобы всякие крестьяне не путались под ногами. Но ведь было и другие оружие, которое куда чаще встречалось среди обычного люда.

Будущий король стал охотником. Сначала помогал старому охотнику, а потом получил от него собственный лук и стрелы. И вот здесь появилась возможность раскрыть свои таланты, проводя часы в натягивании тетивы. Обученный работе с деревом, король-стоик изготавливал для себя стрелы и постоянно практиковался в стрельбе, пока не стал очень метким. И при этом руки стали достаточно сильными, чтобы натягивать тетиву достаточно быстро на протяжении некоторого периода времени.

В те времена лучники среди армии и ополчения пользовались авторитетом, хоть и не таким, как мечники-мастера. И меткого новобранца мог взять к себе один из местных феодалов, если претендент мог доказать, что он отличный стрелок. На вербовочном пункте молодой лучник произвел фурор, поражая мишени очень точно независимо от расстояния.

Таким образом началась военная карьера, что являлась практически единственным способом мужчине выйти за пределы собственного сословия. Но мало кто тогда мог знать, что этот охотник и сирота в будущем займет трон королевства…

Лексу хочется ругаться, так как повествование снова обрывается на самом интересном. И чтобы увидеть продолжение истории, придется снова пробуждать части легенды сумасшедшими подвигами. Бывший авантюрист аккуратно закрывает книгу и раздумывает над тем, чем будут заполняться остальные страницы книги, когда история короля-стоика подойдет к концу.

— Ох, моя голова, — сбоку доносится голос Клогги.

— Ты как себя чувствуешь? — тут же подскакивает Лекс.

Остальные тоже заметили пробуждение Гримуара Хаоса и подошли ближе.

— Отвратительно, словно у меня в голове копалась эта лиса.

— Так и было, — серьезно отвечает Амелла. — Но сначала ты попала под ментальный удар демонов. Ты что-нибудь помнишь об этом?

Лекс и все остальные смотрят на хмурое выражение лица Клогги, которая лишь пожимает плечами, словно всё забыла, как дурной сон.

— А зачем вы разрушили город?

— Но это ты его разрушила! — смеется Хирона.

— Что? Зачем мне это делать? Ох и влетит мне от Ирая! — Клогги принимается кататься по земле.

— Прости, это я попросил тебя убить врагов, и ты просто перестаралась, — извиняется Лекс, чувствуя облегчение от возвращения напарницы в нормальное состояние. Хотя стоит ли считать легкое помешательство нормальным состоянием? Может и нет, но то слепое подчинение кому угодно было каким-то противоестественным и даже мерзким. Особенно от лица демоницы, которая может разрушить целый мир, если уронит на него камень размером куда больше упавшего. Лекс не уверен, может ли Наречие Хаоса призвать камень покрупнее, но отбрасывать такой вариант не стоит.

— Точно! Это ты во всем виноват, — Клогги вскакивает и отряхивается. — И что дальше?

— Мы собираемся возвращаться к остальному войску, а потом соединиться с Ираем и принцессой. Прежний план уже неосуществим, — говорит Хирона. — Будем надеяться, что демоны и культисты погибли под твоим ударом.

— Нет, у Хетлида однозначно есть портальный артефакт, поэтому культисты могли успеть сбежать, — качает головой Амелла.

— И демоны вряд ли сдохли. И там были не только демоны, — заявляет Гримуар Хаоса. — Тот в алых доспехах точно не демон. Он не издавал музыку Хаоса, хотя пропитан им.

— Потому что это был тот самый король Друксау, который вернулся к жизни после атаки Кинуранава, а также был с Салимом Гаш-Аратом в центре Черной пустыни.

— А ведь верно, — после подсказки Мудрой Лисицы морщины на лбу Клогги разгладились. — А я гадала, почему он мне кажется знакомым. Ирай ведь запретил нам приближаться к нему.

— Да, ведь он под покровительством Пожирателя Слов. Худшего врага для Гримуара не сыскать.

— А кто такой Пожиратель Слов? — спрашивает Хирона, переводя взгляд между Гримуарами. — Это тот самый, про кого говорил Ирай на Ак-Треносе или путаю?

— Да, про него. Мне неизвестна его история и текущее местоположение. Он высший демон и может поглощать саму концепцию божественного языка, из которого состоят Гримуары, — большего Амелле сказать нечего, а Клогги добавляет, что он — тот еще козел.

Беседа прерывается странным явлением, когда в воздухе бешено вращаются две яркие точки, которые сталкиваются и раскидывают в стороны магическую энергию, принимающий облик овала. Кто-то не поскупился на создание экстренного портала в это место. Это может быть враг, но скорее всего друг.

Первым показывается старенький и низенький мужчина с теплом полушубке и мечом за плече. В нем сразу можно признать грандмастера Тозгуча, что имеет уровень «мифа» в Языковой Системе. Следом показывается мэтр Учибаеши с принцессой Шерил. Впрочем, их появление было закономерным, дело было лишь в том, сколько времени им потребуется, чтобы прийти сюда для расследования происшествия.

— Ваше высочество, тут еще могут быть враги, — член башни магов безуспешно пытается отговорить принцессу находиться здесь, но Шерил явно не слушает, увидев всю команду Ирая.

— Я рада, что вы все целы, — глаза Шерил пробежались по каждому присутствующему. — Что именно тут случилось?

— Пришли культисты и демоны. Мы дали бой, но всё зашло слишком далеко. Удалось ли убить кого-то из врагов, выяснить сейчас не получится, — Хирона лаконично подводит итог в роли заместителя командира группы.

— Даже не знаю, что сказать.

По лицу первой принцессы Моунцвеля Лекс может догадаться, что она просто не верит своим глазам. Сила, которая может сделать подобное, может стать значимой в войне против демонов, но есть демоны, которые могут не уступить в чистой мощи.

— Клогги, это ведь ты сделала? — тихо спрашивает Шерил.

— Нет, это Лекс виноват, — Гримуар Хаоса сразу скидывает вину на юношу, тыча в последнего пальцем. — Я просто сделала, что мне сказали.

— Да, моя неосторожная просьба могла стать этому причиной, — отнекиваться Лекс не собирается, хотя не похоже, что принцесса ищет виновного.

Наступает тишина, во время которой отчетливо слышно, как сморкается старик. Звук настолько громкий, словно Тозгуч не прочищал ноздри последние десять лет. Или все просто настолько погрузились в свои мысли, что любой шорох мог вывести из равновесия.

— Ой, простите мне мои манеры, — говорит грандмастер. — Я человек простой и этикету не обучен.

— Ничего страшного, грандмастер Тозгуч, — улыбается Шерил. — Мы не на королевском приеме. Что вы думаете насчет всего этого? На Арреле было так же?

— На Арреле чего только не было. Больше всего мне запомнилось, как я выпил испортившейся воды и маялся лихорадкой и поносом. Опорожнялся с такой силой, что заслужил прозвище «три метра против ветра». Ни один недоброжелатель не хотел зайти мне за спину. Но других катаклизмов и стихийных бедствий тоже хватало.

Клогги аж хрюкнула от смеха, услышав хоть что-то забавное за последнее время, а вот высокий мэтр Учибаеши лишь закатил глаза.

— А ты забавный старик. Я тоже была на Арреле, но поноса так и не получилось заработать.

— Я сомневаюсь, что Гримуар может таким мучиться, но попробуйте поесть в лагерной столовой. Возможно, блюда из той клоаки проймут даже такую крепкую девку, — Тозгуч совершенно не испытывает волнения перед Клогги.

— Ваше высочество, мы можем воспользоваться вашим порталом? — Амелла возвращает разговор в деловое русло. — Нам потребуется немного отдохнуть, а потом возвращаться к Ираю. От него, кстати, нет вестей?

— Пока что нет. Мы сможем стабилизировать портал, чтобы провести так много человек, но потребуется некоторое время на подготовку.

— Я займусь этим, выше высочество, — маг башни кланяется и возвращается к разрыву в пространстве, которое то расширяется, то сжимается. Из-за такой нестабильной формы действительно может возникнуть опасность схлопывания портала при увеличении нагрузки.

— Мне вот что интересно, — продолжает Шерил. — Как вы смогли выжить в месте удара? При помощи силы Гримуаров?

— Не совсем. Основной удар принял на себя Лекс, — Амелла кивком передает слово юноше.

— А, да, у меня пробудилась легенда, сила которой отлично подходит для противостояния превосходящим силам. Сам момент удара я не помню, так как отключился.

— Потрясающе. Теперь понятно, как можно дальше настраивать связь с этой легендой, — несмотря на радость в голосе, на лице принцессы есть морщины, которые могут подсказать о том, что сама Шерил все еще не продвинулась в активации своей легенды. Лекс и рад бы помочь, но тут он совершенно не помощник. Даже ему очевидно, что все пробужденные легенды уникальны и ждут разных условий.

— Именно так, — говорит кто-то прямо в ухо, но увидеть говорящего не получается.

— Не дергайся, — продолжает мужской голос, исполненный внутренней силы. — Ты владелец легенды, значит, только ты можешь слышать меня. Все же я и есть король-стоик.

Глава 24

Амерлорд поворачивает голову в сторону приближающегося противника. Силы Черного Моря дошли до первой оборонительной линии людей, но пока что не могут прорваться через нее из-за недостаточного количества солдат. Можно в очередной раз проклясть Мировой Закон, который решил ограничить перемещения из Домена Хаоса, но Амерлорд привык использовать голову по назначению, поэтому понимает, что миропорядку на самом деле все равно, кого ограничивать, всё зависит от твоих действий. Если ты разбегаешься и таранишь стену головой, то будь готов, что последняя после этого будет болеть.

Щуплый демон с большой головой на самом деле даже рад тому, что приходится вырывать победу с трудом. Ведь трудности — это мост на другой берег, где ждет рост влияния. Если соперники в клане потерпят поражение, а сам Амерлорд наоборот справится, то Гоффрой Ахес точно одарит слугу властью. А это нужно любому демону, даже самому низшему. Особенно самому низшему, ведь чем ты глубже в дерьме, тем более страстно мечтаешь из него выбраться. И Амерлорд успел за свою жизнь столкнуться с неприятными поражениями.

Настроение повышается, если мечтать о будущей силе и привилегиях, но этого еще нужно добиться. Идущие в бой люди — отличный материал, который можно использовать в качестве дороги до цели. Жаль только, что здесь командует другой демон.

Сейчас почти все войска покинули Акрополь Некрис, что защитить возведенный форпост и отбросить войска людей. Каждый человек по отдельности — слабое и бесполезное существо, достойное лишь умереть, но когда люди собираются в большие толпы, они могут доставить проблем кому угодно. А Языковая Система может значительно помочь Домену Людей. Вот только теперь и у Амерлорда она есть.

Демон тихо хихикает, смотря восемью глазами в разные стороны, а шрам на месте девятого скрывает глаз, что раньше принадлежал человеку. Амерлорд сумел сохранить в тайне пленника и свои новые возможности, о которых знают только его слуги. Пока что рано показывать это, лучше приберечь до момента, когда действительно понадобится.

Тем временем над холмами разливается звук рогов, люди готовятся к атаке, чтобы сражаться за родную землю с удивительным упорством. Амерлорд даже может их понять, ведь любое существо может стать опасным, если загнать его в угол. Вот только демоны тоже на грани отчаяния, ведь энтропия в родном мире с каждым днем повышается. Демон даже слышал, что некоторые области Домена Хаоса уже полностью опустели, так как там энтропия зашкаливает.

Невысокие холмы со снеговыми шапками расходятся во все стороны, а на их склонах стоят хвойные деревья, равнодушно смотрящие на подготовку к битве. Демонов здесь всего две тысячи против двадцати тысяч людей, но это не слишком опасный расклад. Каждый воин Черного Моря проходит через долгие тренировки, чтобы разить врага как одно целое. Дисциплина, порядок и мастерство: это три добродетели, выдвинутые Гоффроем Ахесом на передний план. Они существуют словно в противовес Штормовым Небесам, где всё почти наоборот.

Над головой слышен гром, это приближаются темные тучи, вызванные людьми. Жалкая пародия на грозы Иды Окин, но это тоже может стать чем-то опасным. Амерлорд будет рад услышать как можно больше имен навыков и посмотреть, что они делают. Всё, что попадает к нему в руки, навсегда останется при нем.

По холмам пробегается протяжный хриплый звук — сигнал уже Черного Моря. Дождь из стрел поднимается высоко в воздух, а потом падает со свистом, но ни один снаряд не смог долететь до врага. Мерцающее облако над головой людей поймало каждую стрелу.

«Ха, а что они будут делать с магическими атаками?» — думает Амерлорд, следя на начинающимся сражением.

Демоны обращаются к Наречию Хаоса на тех уровнях, которые им доступны, и к людям отправляются огненные ленты и кометы, часть из которых все же забирает жизни. Именно огонь является олицетворением разрушения почти во всех мирах, поэтому неудивительно, что пламя чаще всего фигурирует среди Наречия, которое знают низшие демоны. А вот дворянский или уж тем более жреческий диалекты могут принять самую разную форму.

Однако нападающие не думают останавливаться. Среди Языковой Системы тоже хватает навыков, которыми можно массово убивать, поэтому в ответ летят огненные шары, смерчи и клубки молний. Амерлорд хочет узнать каждое имя навыка, но с такого расстояния не получится ничего услышать.

Слух — не самое сильное, что есть у физического тела стоящего демона, но зрение фантастическое. И один из глаз может видеть удаленные места без каких-либо проблем. Острота зрения настолько хороша, что отсюда Амерлорд может читать по губам людей, нужно лишь успевать увидеть это.

Зрительное восприятие играет разными красками, перемешивается и деформируется. Это намного лучше обычного человеческого зрения, ограниченного и блеклого. Пускай в Домене Хаоса всё устроено по-другому, и наличие глаз как отдельного органа, который можно потрогать, не обязательно, но создатель вселенной явно решил, что все расы так или иначе будут пользоваться таким органом чувств.

Амерлорд видит сразу много картин от разных глаз, с разной перспективой и цветовым насыщением. Всё сливается в единый холст, в котором только он может ориентироваться, так как давно приспособил мозг к такому. Сейчас тонкие губы вокруг маленького круглого рта повторяют по слогам имена навыков, которые глаз с янтарным зрачком считывает с движений губ людей.

Но внезапные известия заставляют бросить это занятие, так как случилось кое-что важное далеко отсюда. Слуга шепчет послание о том, что из тюрьмы Акрополя Некрис сбежал человеческий пленник, который до сих пор нужен Амерлорду. Демон даже сперва подумал, что слуга издевается над ним, что выразилось зловещей аурой вокруг.

— Как человек смог сбежать? На нем были выпивающие ману цепи! Запертая дверь! Невозможность телепоратации! Купленные мною охранники! Что это значит?! — с каждым предложением Амерлорд повышает громкость голоса, переходя почти на визг.

Однако вспышка ярости прошла очень быстро. Себя демон считает истинным интеллектуалом, поэтому вариант реветь и крушить всё подряд от злости он оставит другим высшим демонам, которые не могут контролировать эмоции.

— Прошу нас простить, — гонец стоит на коленях. — Возможно, у пленника была какая-то сила, которую он сумел от нас скрыть.

— Ясно. Произошло что-то еще?

— Обнаружили взлом одного из хранилищ, в котором долгое время хранилось одно из аномальных явлений Шупикаллы.

Амерлорду знакомо это имя. Шупикалла — это высший демон, который очень давно ходил под знаменами клана Черного Моря, но потом вдруг ушел в другое место. Кажется, в один из демонических дворов. На самом деле никто не может просто так взять и уйти без разрешения Ахеса, и Амерлорд слышал, что Шупикалла принес очень щедрые дары повелителю за разрешение уйти из клана.

Шупикалла был демоном-коллекционером, который часто уходил в путешествия и возвращался с интересными находками. В Акрополе Некрис остались его хранилища, которые никто не хотел трогать, так как Шупикалла мог вернуться, а внутри могли храниться опасные вещи. Да и войти в них без специальных ключей затруднительно.

— Ты хочешь сказать, что тот человек влез в одно из хранилищ? И что потом?

— Учитывая открытую дверь, да. Когда мы туда вошли, то там уже никого не было, а сам человек больше на виду не появлялся, и поисковая магия не могла его засечь. Мы не знаем, что хранилось в той комнате, но этого явно там больше нет.

— Понятно. Кто-то посторонний заметил нашу проблему?

Слуга почему-то медлит с ответом, хотя Амерлорд уже догадывается о причине.

— Да, мой господин. Переполох в темнице попал в поле зрения слуг других высших демонов, хотя я не думаю, что они точно поняли в чем дело.

Но этого уже достаточно для смерти. Один из глаз на голове вспыхивает ярким пламенем, смотря на дрожащего слугу. После этого тело низшего демона зеркально вспыхивает ярким пламенем, в котором существо умирает, страшно крича. Но эта кара хоть и мучительна, но длится недолго, так как от демона теперь осталась лишь горячая зола.

«Это не к добру. Мои соперники могут попытаться раскопать то, кого я держал в подземельях острова», — это Амерлорду точно не нужно, так как он нарушил несколько важных правил. Во-первых, утаил свои новые возможности по использованию Языковой Системы. Во-вторых, тайком привел пленника в Акрополь Некрис, минуя внимание высшего демона-надзирателя тюрьмы. Враги могут выдумать нарушение еще кучи правил, что в клане строго наказывается.

В голове демона выстраиваются новые логические цепочки, которые должны помочь решить новую проблему. Силой тут мало что можно решить, так как пусть Амерлорд и зашел на ступень высших демонов, внутри этой группы есть отдельная иерархия с теми, кто внизу и наверху.

— Эй, ты всё слышал? — демон поворачивает голову к одному из помощников, который кивает в ответ.

— Тогда возвращайся в Акрополь и отыщи мне беглеца. Или подтверди, что он смог сбежать оттуда. Но сделай это так, чтобы не обращать на себя внимание.

Амерлорд стремится к власти и всем бонусам, что она дает. В первую очередь — безопасность и доступ к ресурсам. Это нужно и демонам, и людям. И конкуренция среди демонов может быть более безжалостной, значит, нужно стать еще сильнее, быстрее, наглее и хитрее. И последнего у него в достатке.

Здесь на линии фронта присутствуют его главные политические соперники, которые с радостью воспользуются слабостью одного из советников повелителя Черного Моря, чтобы возвыситься самим или избавиться от опасного конкурента. И то, что сейчас началась битва, подходит как нельзя лучше.

Амерлорд чувствует возбуждение в теле, оно пробегает приятными волнами по мышцам и коже. И пускай проблемы никто не любит, демон с девятью глазами обожает их на самом деле решать и выходить победителем. Прямо сейчас в мыслях формируется план, который может привести к феноменальному успеху, если удастся его осуществить. Или доведет до краха, если удача отвернется.

«Была не была», — думает высший демон, двигаясь ближе к полю битвы, откуда доносятся крики, звон оружия и звуки магии. Амерлорд не из тех демонов, что стремятся идти в ближний бой, принимая ванны из крови врагов, но среди его оппонентов есть те, кто всякий раз сильно злят, указывая на это.

Да, Амерлород имеет слабое тело, но он точно всех поставит на место, не имея могучего и внушительного тела. Он перестает следить за людьми, янтарный глаз принимается выискивать определенных демонов, которые точно повышают влияние путем уничтожения людей.

Обнаружить первую жертву удалось очень легко, ведь это Гиборот, высокий демон в черных доспехах, орудующий огромной алебардой. Один из самых противных советников Гоффроя Ахеса, который никогда не упускает случая задеть Амерлорда. И он будет одним из первых, кто нанесет удар, когда ему доложат о нечистых делишках щуплого политического оппонента.

— Призрачный облик, — произносит Амерлорд, и воздух вокруг него начинает рябить, а токи светящейся магической энергии окутывают тело причудливыми узорами. После свечение пропадает, а на месте демона стоит человеческий воин с мечом и посохом в руке. Этот навык Языковой Системы позволяет накинуть на тело отличную иллюзию, но она может обмануть только глаза. Однако этого будет достаточно для претворения задумки в реальность. Амерлорд не знает нужных слов, чтобы добиться такого же эффекта на Наречии Хаоса, так что может лишь еще раз восхититься собственным гением.

— Мгновенная телепортация, — теперь высший демон оказывается в центре буйства смерти, где проходит тупое и зазубренное лезвие алебарды, которое тем не менее легко рассекает тела людей вместе с доспехами.

Гиборот нависает над людьми, даже не обращая внимания на боевые навыки, которыми его пытаются убить. Его зачарованная броня сделана умелыми руками и злой волей кузнецов Черного Моря. Она может рассеивать любую магическую атаку, низводя до состояния безобидного касания. Но при этом имеет уязвимое место, в которое можно ударить только при помощи Наречия Хаоса. Если быть точнее, этот доспех защищает от чего угодно, но только не от родного для демонов Наречия, поэтому в Акрополе Гиборот носит совершенно другие доспехи.

В горячке боя никто даже не обратил внимание на человека, который указал посохом на ужасного демона, хохочущего при виде бесполезных попыток себя убить. Никто не ожидал, что атака обычным огненным шаром возымеет хоть какой-то эффект, но внутри этого броска Амерлорд спрятал ядовитую иглу в виде атаки Наречием Хаоса, которое прошло сквозь металл на убийственной скорости.

Ох, какой же взрыв удовольствия испытывает Амерлорд, чувствуя дрожь в конечностях при виде глупого выражения морды Гиборота, который не может понять, почему из раны на груди струится кровь. Физические параметры Амерлорда плачевны, но в силе магии он уверен. Неожиданно успешная атака становится для других людей сигналом удвоить усилия, а Амерлорд просто телепортируется обратно на холм, где находятся преданные ему демоны.

Там он срывает с себя иллюзию и предается хохоту, смотря на то, как Гиборот, могучий Гиборот, славный Гиборот, Гиборот Разрушитель падает сначала на колени, а потом и вовсе целует землю, так и не справившись с нанесенным уроном. Его забивают люди, чтобы он никогда больше не смог поднять руку на Домен Людей.

«Хорошо, его демоны станут моими приспешниками», — думает Амерлорд, выискивая следующую жертву. В бою хватает тех, кто мешает уверенно продвигаться в иерархии внутри клана, поэтому к еще двум самым опасным противникам приходит демон.

Первый просто получает фатальный удар в спину, на что пришлось потратить редкий артефакт, существующий только в Домене Хаоса. Убить второго высшего демона Амерлорду силы бы не хватило в обычных условиях, но магия Теней, выученная у того пленника, оказалась неожиданно прелестной. Было достаточно раскрыть под ногами противника тень, в которую демон провалился по пояс.

Оппонент вырвался обратно уже без ног, так как просто не мог атаковать врага, находящегося в другой плоскости бытия. Подобный ущерб сделал высшего демона легкой добычей для людских воинов, которые тоже владеют впечатляющими навыками.

Амерлорд мог бы повторять это и дальше, избавляясь от прочих соперников, но на этом он остановился. Чувство меры невероятно важно, и оно хорошо развито у интригана-советника. Если баланс сил качнется слишком сильно в его пользу, это заставит всех остальных ополчиться против него. Нет, ни в коем случае нельзя давать повода другим высшим демонам объединяться. И пока что удержать больше власти в своих хилых руках Амерлорд не сможет. Смерть трех самых раздражающих демонов пока что достаточна.

Филигранное исполнение плана сильно улучшило настроение Амерлорда после неприятных новостей из Акрополя Некрис, но теперь нужно найти нового пленника, кто поделится именами других навыков.Нет ни одного демона, кто знает все диалекты Наречия Хаоса на всю глубину роковых слов и значений. И даже если узнать новое слово, мир не будет его слушаться, пока ты полностью не осознаешь его.

А вот задумке Ифрата Амерлорд готов аплодировать. Возможно, людям тоже непросто изучать новые навыки, но к нему это не относится. Достаточно лишь услышать имя навыка и понять его предназначение, чтобы легко повторить.

— Выходим на охоту. Мне нужны маги и воины из числа людей. Обязательно живые и невредимые. Если будут раненые, то залечите их раны насколько будет возможно. И самое главное — всё нужно сделать незаметно для других групп демонов. Я понятно выражаюсь?

Слуги кивают, уже давно привыкнув к тому, что хозяин предпочитает идти к вершине тайными тропами.

Глава 25

Копыта лошадей месят грязь на дороге, ведущей к Винкарто, пока небо светлеет. Температура воздуха поднялась со вчерашнего дня, когда Аминдала была уничтожена, и Гнисир Айтен может догадаться, что это могло быть вызвано катаклизмом Клогги. Но такого удара магией недостаточно, чтобы радикально изменить климат, как это было на Арреле.

Рядом на лошади сидит Кэйла Локрост, слушающая шепот Абеля Поласа. И пускай мужчина говорит тихо, уши все равно могут различить слова. Граф переметнулся обратно на сторону королевской власти и захватил с собой больше половины мятежников, что является потрясающим результатом, как ни крути. Вот только в тот день в замок Нордреда Афлина прибыли далеко не все бунтовщики, которые были заняты сбором сил в другом районе.

И сейчас граф шепчет принцессе о том, что повстанцы движутся к Винкарто, стремясь быстро напасть на дворец и убить его величество. И основная проблема не только в том, что они находятся намного ближе к столице, но еще потому, что среди них главный оппонент герцога Афлина по имени Август Тримм. Говорят, что он известный и могучий чародей, который большую часть жизни провел на государственной службе в башне магии Винкарто, а потом возглавил другую в родном для себя регионе королевства.

«Да, было наивно полагать, что мятежники будут едины. Даже среди них есть разные лагеря», — думает Ирай и понимает, насколько ему все равно. Сейчас волнует только одна вещь: нужно найти Шкатулку Игр, но пока нет никаких подсказок, где именно она может находиться. Есть вероятность, что она может успешно скрываться от обнаружения сколько угодно времени.

Ирай спокойно смотрит перед собой, не меняя направление взора, пока сбоку не раздается голос второй принцессы:

— И каков наш план?

Обращается она явно к нему, так что нужно что-то ответить.

— Предлагаю вернуться в Винкарто и помочь закрыть эту проблему. Я почти уверен, что остальная часть нашей команды тоже вернется туда.

— Жаль только, что телепортировать войска невероятно сложно и почти невозможно без длительной подготовки.

— Если бы был найден способ мгновенной транспортировки огромного количества людей на большие расстояния без строительства огромных порталов, то правила ведения войны пришлось бы менять. Друксау тому был подтверждением.

— Теперь демоны станут этому подтверждением, если их форпосты не уничтожат в других местах, — говорит Кэйла с мрачным выражением лица. — И мы ведь совершенно не знаем, что происходит на других континентах. Спасибо за это демонам.

— Что же, тогда остается заниматься тем, что в наших силах, — пожимает плечами Ирай. Он по-прежнему думает о совсем другом, лишь поддерживая разговор на заданную тему. Возможно, Кэйла об этом догадалась, так как не стала продолжать разговор.

Сейчас они ведут с собой около семи тысяч воинов, вернувшихся под королевские знамена. Армия составлена из дружин аристократов под предводительством графа Поласа, но большая часть состоит из крестьянского ополчения, которое нельзя назвать профессиональными войсками. То есть даже против других людей эффективны они не будут. Может обрадовать только то, что вторая группа мятежников точно такая же.

Гнисир провожает взглядом пролетевших всадников-разведчиков, которые исследуют окружающие земли на предмет возможной засады, но на этот счет Ирай совершенно не волнуется. План повстанцев явный и легкочитаемый: им нужно захватить столицу и убить Локростов, после чего страна скатится болото поисков новой законной власти. И поиск этот может быть еще более кровавым. А если культ Поветрия все еще может действовать, то может помочь Августу Тримму, что резко повысит опасность мятежа.

Но это для красноволосого убийцы и так понятно, это не то, над чем нужно постоянно размышлять. Лучше потратить свободное время на моделирование возможных исходов против тех, на кого он охотится очень давно.

Енсон, Камира, Кристо, Вулиан, Сиггарт, Энигма, Форима: Шкатулка Игр обещала предоставить информацию о ком-то из них и до сих пор не исполнила свою часть сделки. Ирай подозревает, что они уже не те, кем были на Арреле, когда они вместе веселились и проливали кровь. Анхель, Хамад и Камира изменились очень сильно и даже получили большую силу. Можно предполагать, что они изменились и внешне, и внутренне.

И если с Анхелем душелишенный был знаком с детства, и он всегда поддерживал командира, то другие могут яростно бороться против Гнисира. Если бы наставник был жив, то он обязательно бы спросил, почему Ирай намерен убить бывших товарищей, которые могут быть рады текущему состоянию дел. Той же Камире якобы было хорошо в Черной пустыне, но Ирай является абсолютным зеркалом для чужих душ. В нем отразится даже мельчайшее пятно. И Камира, несмотря на её слова, была несчастна, а Ирай может это изменить только одним способом.

При этом принципы гиагелизма Гнисир нарушать не собирается, поэтому никакого самообмана: убийство товарищей поможет в первую очередь ему, а не им. Это эгоистичный ход мыслей, но Ирай намерен прекратить историю Десяти Беспокойных Духов точно так же, как и начал её. Он не ведь не спрашивал ни у кого из них: хотят ли они к нему присоединиться. Он просто манипулировал и создавал такие условия, после которых получал нужный себе ответ. Кто-то впечатлительный бы сказал, что он — самое страшное зло, порожденное Поветрием.

— Научи меня навыку сотворения одежды, — Кэйла вновь заговаривает.

Гнисир понимает, что ей очень хочется поделиться впечатлениями после сознательного превращения в паука с момента приручения Тени.

— Без проблем. Постоянно раздеваться перед превращением не очень удобно. А как тебе в целом новые ощущения?

— Они не особо новые, но это первый раз, когда я была в трезвом состоянии рассудка и полностью контролировала каждый свой шаг, — девушка тут же принимается рассказывать. — Превращение было без боли и других неприятных ощущений, словно отсутствие борьбы и полное принятие больше не создают противоречий собственной природы. Мой вес сильно увеличился, как и размеры, но я чувствовала невероятную легкость!

Пускай Кэйла сильно изменилась и стала походить на опасного хищника в шкуре человека, она все равно остается человеком в начале жизненного пути. Многое для нее будет в новинку, а впечатлительный характер еще не скоро изменится под грузом прожитых лет.

— А чамшем действительно что-то с чем-то, когда находится в паучьих лапах. Зачарование действительно позволяет его удлинять и будто бы мысленно им управлять. В следующий раз я собираюсь проверить получится ли активировать навыки Языковой Системы в облике паука. Говорить в нем точно не выйдет, но раз я могу мыслить, значит, и пользоваться навыками.

— Да, это интересная идея, обязательно проверь её на каком-нибудь простом навыке, который получится активировать мысленно в человеческом облике.

— А еще можешь научить меня Наречию Хаоса?

— Не стоит, — честно отвечает Ирай. — Это язык демонов. В руках человека энергии Хаоса будут сжигать душу. Но при этом и тело будет страдать.

— Оценить воздействие на душу довольно сложно, а что происходит с телом? — хмурится Кэйла, которая вряд ли видит какое-либо ухудшение здоровья напарника.

— Оно будет выражаться в возникновении мутаций и смертельных болезней тела. У многих вырастают опухоли или наоборот теряются какие-то функции организма. Например, демоноподобные получаются при вливании слишком большого количества энергии Хаоса за короткий промежуток времени. Для многих это становится смертельным. Я являюсь исключением только потому, что Клогги подарила мне благословение, когда обучала этому языку.

— Тогда можно ли предположить, что все остальные Наречия так или иначе опасны для людей?

— Можно, но тут мне сказать нечего. Про другие я почти ничего не знаю. Могу лишь предположить, что Мировой Закон затрагивает даже эту сферу, ведь Наречие буквально меняет реальность согласно произнесенным словам.

В разговорах они продолжают движение, которое продлится еще два дня перед тем, как они достигнут Винкарто. Все королевские чародеи сейчас заняты происшествием в Аминдале, поэтому портал путникам никто не откроет, и в этом нет большой необходимости. Разумеется, силы Августа Тримма уже сегодня вечером могут быть под стенами Винкарто, но в городе есть лояльные королю войска, гильдии авантюристов и что самое главное — башня магии во главе с архимагом Дигером.

Чародеи в целом являются обособленной силой в политических играх. Башня магии нужна всем, поэтому врагом её никто не будет называть, но маги не могут работать сразу на обе стороны конфликта, поэтому архимагу в любом случае придется выбрать кого-то. И Ирай уверен, что Дигер не станет ввергать страну в еще больший бардак, когда нужно консолидироваться против демонической угрозы.

Да и сам Идрион уже не тот добродушный и неуверенный король, которого чуть не сверг Эвенот Голдплот. Он сможет принять лучшие решения вместе с Игеной, чтобы точно выйти победителем. Скорее всего им даже вмешиваться не придется. Опять же за исключением ситуации, когда среди повстанцев появится новый культ Поветрия или даже демоны-лазутчики.

На привале Кэйла, как подобает королевской особе, принимает просителей и гостей из числа дворянства, что теперь служит ей. Пускай эта власть номинальна и держится на имени рода Локростов, принцесса не скрывает, что собирается стать сильным игроком на политической арене и может предложить своим союзникам значимые бонусы за сотрудничество. Показав сначала силу и жестокость, сейчас Кэйла подобно Игене пленяет словами и обещаниями, показывая то, что она тоже может играть по привычным правилам.

В этом плане она даже может переплюнуть Шерил, которая все же имеет немного другой характер. Кэйла концентрируется именно на получении власти и личного влияния на себя и свое окружение, в то время как Шерил пытается мыслить более глобально. У нее уже есть власть, которая однажды сама придет в руки, когда придет черед становиться королевой. Шерил больше заботит Поветрие.

По-своему размеренное путешествие закончилось поздно ночью, когда к шатру принцессы прибежал граф Полас с важной вестью о начале штурма Винкарто. В составе армии есть маги, владеющие навыками дальней слежки, которые на привале настроились на столицу. И пускай большая часть города со дворцом скрыта от подобного наблюдения, на окраинах удалось заметить войска Тримма, которые даже смогли проникнуть в город, что может говорить о предательстве.

— Мы в любом случае опоздаем. Войска, которые ведет Шерил, тем более, — пожимает плечами Кэйла, которая ничего поделать с этим не может. — Заметили что-то еще?

— Боюсь, что да. Силы Августа Тримма пополнились большим количеством воинов. Оказалось, что он снюхался с королем Фроса!

Аристократы вокруг молчат, ожидая реакции Кэйлы, которая такого явно не ожидала. Королевства Пакта Покоя друг другу союзники, и странно, что король Инзуд вдруг решил поддержать восстание в соседней стране.

— Это точная информация?

— Да, — печально кивает граф. — Невозможно не узнать стяги и элементы экипировки фросийцев. Теперь вокруг Винкарто почти тридцать тысяч врагов. Силы Фроса по всей видимости подошли под прикрытием военной помощи против демонов, поэтому в Винкарто не видели в этом проблемы, пока предательство не стало явным.

Теперь Кэйла сталкивается с тем, что обязательно будет преследовать любого лидера. Тому, кто стоит на вершине, обязательно нужно будет решать возникающие проблемы. Ирай и Амелла как смогли научили этому Шерил, и теперь пришел черед второй принцессы.

— Наших сил недостаточно для того, чтобы одолеть врагов.

— Август объединился с Инзудом, чтобы получить статус регента с его помощью в обмен на часть земель королевства!

— И что будем делать?

Среди дворян начинаются дебаты, где многие уже не видят способа победить. Спокойными остаются лишь два человека: Ирай и Кэйла. Первому просто неинтересно, а вторая закрыла глаза для общения с Тенью. И когда приходит к решению, то открывает и решительно обрывает все разговоры.

— Мы продолжаем двигаться к столице. Отступать сейчас нельзя. Приказывайте всем собираться в путь. Мы не будем зря тратить время. Я почти уверена, что Шерил и генерал Ангерс тоже будут спешно двигаться к Винкарто.

— А разве не лучше сначала объединиться с её высочеством, а потом приближаться к столице?

— Тогда мы потеряем огромное количество времени и позволим захватить город. Поветрие вскрывает все гнойники, которые раньше скрывались под кожей, так что пришла пора их выжигать. Кто-то из вас хочет со мной поспорить? — сказано очень сильно, так что никто не думает высказываться против, еще свежо воспоминание о бойне в замке герцога Афлина.

— Выполняем приказ, — говори граф остальным. Он сделал свою ставку и теперь вынужден поддерживать принцессу Кэйлу. Без нее он упадет еще ниже и потеряет всех союзников.

Аристократы расходятся, и скоро лагерь наполняет шум и суета. Девушка смотрит на это всё, а потом разворачивается к Ираю.

— Каково твое мнение?

— Можешь делать всё, что посчитаешь нужным, — пожимает плечами душелишенный.

— Ты присягнул моей сестре, но если начнешь служить мне, то я предоставлю тебе так много бонусов, сколько ты даже не унесешь. Сможешь стать серым кардиналом с высочайшими полномочиями, — наглость предложения не имеет границ, но это даже нравится Ираю, который будет вынужден отказаться. Он сотворил из принцессы оружие, чтобы пользоваться им, а не самому ложиться в её маленькие, но сильные руки.

Но говорить ничего не пришлось, только извиняюще улыбнуться.

— Понятно, — Кэйла не выглядит расстроенной. — Тогда как насчет взять меня в жены? В Ашертайпе мы даже притворялись любовниками.

— Меня не интересует брак даже с принцессой. Но ты мыслишь верно: тебе в будущем нужны полезные и лояльные союзники, которые будут тебе помогать. И, разумеется, ты должна иметь возможность ими управлять. В этом плане я тебе совсем не подхожу.

— Я так и думала, но должна была проверить. Ты поступаешь очень умно, никогда не говоря прямо, чего именно добиваешься. Из-за этого трудно предложить тебе что-то интересное.

— О да, понимание мотивов помогает во многих делах, — кивает Гнисир, вспоминая Шкатулку Игр, которая знала, что именно нужно было предложить.

— Или ты просто влюблен в один из Гримуаров или в Хирону и лишь строишь из себя неподвластного эмоциям мужика.

— На самом деле я хочу создать себе гарем, и пока в нем не будет как минимум полсотни прелестных дев, я не успокоюсь. Хочешь быть его частью? — поддерживает шутку Ирай.

— Только если я буду первой и главной женой, — улыбается принцесса. — И даже душелишенный не выдержит такое количество женщин вокруг себя постоянно. Особенно, если все они будут как Клогги.

— Тоже верно. Но даже Клогги умеет быть очаровательной.

— Ага, когда лежит, молчит и не двигается. Но её умению привлекать и пленять чужое внимание я по-настоящему завидую. Тогда спрошу по-другому: ты поможешь мне в Винкарто?

— Помогу. Мне выгодно, если Моунцвель будет крепким и сплоченным, — и это даже отчасти правда.

— Что же, я рада этому. С тобой рядом чувствую себя намного спокойнее.

— Стоять рядом я умею очень хорошо, но тебе нужно потренироваться говорить эту фразу правильно.

— Черт, я много читала про любовь, но и изображать её получается очень плохо. Возможно, мне для этого нужно влюбиться по-настоящему?

— Тут я не советчик, — Гнисир виновато разводит руками, пока ночь освещена кострами, а тени спешно собирающихся людей танцуют на земле и палатках. Вряд ли они успеют, но есть шанс, что если очень сильно торопиться, можно прибыть вовремя.

Глава 26

Глаза уставшего короля закрыты, пока тело и разум отдыхают на мягкой траве, а по коже пробегает теплый ветер. В этом месте всё прекрасно и спокойно, здесь вечная ночь дарит отдых, пока далекие звезды смотрят сверху. Идрион Локрост лежит на вершине одного из курганов, а вокруг колышется целое море цветов, испускающих мистический фиолетовый цвет. Но отдыху приходит конец, когда до слуха доносится стук в дверь.

Лицо монарха раздраженно кривится, когда морок пропадает. Хотелось провести там еще немного времени, хотя бы несколько минут, но дела, дела, бесконечные дела постоянно пожирают всё свободное время. Будь проклято Поветрие вместе со всеми демонами.

Стук в дверь становится настойчивее, словно действительно случилось что-то очень важное. Обе руки Идриона сжимают дедушкин меч на груди, он не тяжел для взрослого человека, но словно давит на тело и не дает встать. Только усилием воли король все же поднимается с кровати и направляется к двери.

— Ну что еще? — раздраженно спрашивает у советника за дверью. При этом видно, как сильно волнуется придворный.

— Ваше величество, плохие новости. Армия Августа Тримма подошла к Винкарто. У него приблизительно пять тысяч человек.

— Ты оторвал меня от отдыха, чтобы сообщить это? Мы и так знали, что он придет.

— Проблема не в этом. Похоже, он объединился с королем Инзудом, который прислал гонца с требованием сдаться в обмен на сохранение жизни всей королевской семье. Совокупно столицу теперь осаждают более тридцати тысяч человек.

Идрион пытается собрать мысли в кучу, совершенно не понимая, причем тут Фрос. Силы Пакта Покоя на Витро должны были послать войска для битвы с демонами, но Инзуд решил под таким прикрытием подойти к Винкарто и осадить его?

В очередной раз монарх чувствует, что кто-то ни во что его не ставит. Инзуд до этого всегда поддерживал Моунцвель, а теперь решил воспользоваться внутренними проблемами? Что же, если он хочет проблем, то их точно получит, иначе Идрион точно потеряет новообретенную веру в себя.

— Собирайте срочный совет в тронном зале! — приказывает король и сразу направляется туда.

Оказывается, сегодня ночью никто и не думал отдыхать, так что на сбор много времени не понадобилось. Разумеется, явилась и Игена, кивнувшая супругу и вставшая рядом с троном. Тем временем приходят новые донесения о том, что силы мятежников прорвались через восточные ворота, но их сумели выбить обратно.

— Ворота открыли предатели из числа королевского гарнизона. Всех их, включая их командиров, уже повесили на столбах, — докладывает столичный генерал. — Однако, войска Фроса пока не приближаются к городу и явно дожидаются ответа на предложение.

Идрион уже знает, о каком предложении идет речь, а также свой ответ.

— Пускай посланник Инзуда вернется со следующими словами: на земле Моунцвеля фросийцы найдут лишь смерть, — это лаконичный ответ, который можно трактовать только одним способом: отныне Моунцвель и Фрос — заклятые враги, и один не будет спокойно жить, пока жив другой.

— И как ты намерен побеждать их? — тихо спрашивает Игена. — Наши основные силы пока далеко от Винкарто. Сумеем ли мы продержаться до их прихода?

— Этого и не потребуется. Когда Инзуд услышит мой ответ, он сразу пойдет на штурм со всех сторон. Разумеется, столичных войск не хватит, чтобы отбить такую атаку. Они войдут в город, — Идрион отвечает громко, чтобы слышал каждый участник ночного военного совета. — Но суть от этого не изменится, на этой земле он найдет лишь смерть.

Идрион Локрост и сам не знает, откуда в нем такая уверенность, но это точно не сумасшествие или черное отчаяние. Нет, он полностью уверен, и ладонь на рукояти меча ощущает приятное тепло. Глаза монарха смотрят на тронный зал и видят тысячи фиолетовых цветов, на которые никто больше не обращает внимание. По мнению Идриона странно не замечать такую красоту, хотя в его голове появилась, разумеется, мысль о том, что цветы может видеть только он.

«И это не безумие, это доказательство моей избранности», — думает сидящий на троне человек, который уже давно не похож на себя из прошлого. Ему уже все равно, как он выглядит или говорит. Мирские дела теперь становятся досадной необходимостью, чтобы и дальше наслаждаться редкими минутами отдыха посреди великих холмов с цветами.

— Ваше величество, что именно нам нужно сделать? — переспрашивает генерал, который не понял слов короля.

— Организуйте оборону. Поставьте в строй вообще всех, включая мужчин из числа обычных горожан. Городская стража, авантюристы, преступники, да даже калеки пусть берут в руки оружие. Передайте весть архимагу Дигеру, чтобы маги тоже приняли участие в происходящих событиях. Если стены и ворота удержать не выйдет, отступайте и перекрывайте улицы. Сражайтесь так отчаянно, словно от вашей победы будет зависеть судьба всей Розы Доменов!

Вот это уже выглядит как план, а уверенное поведение короля вселяет в остальных веру в победу. Пускай она призрачная, но все-таки есть. А вот сам Идрион полностью уверен в том, что сегодня ночью Винкарто переродится в огне и смерти. И за этими мыслями он не замечает тяжелый взгляд Игены, которая выходит из зала вместе со всеми, оставив короля сидеть с мрачной ухмылкой на лице.

Скоро штурм действительно начался, когда Инзуд получил ответ на предложение капитуляции. Такого он не ожидал от Идриона, которого все считали не особо волевым человеком. И раз четкий ответ получен, приказ опустошить Винкарто вражеские генералы восприняли без удивления.

Теперь совокупная сила атакующих превышает обороняющихся почти в шесть раз, но защищать укрепления всегда легче, чем их штурмовать. На стенах стоят лучники и маги, убивающие подступающих врагов, но и последние постоянно огрызаются, то и дело убивая кого-то на стенах. Наступление идет сразу со всех направлений, штурмующие тащат только что изготовленные лестницы и пытаются с их помощью вскарабкиваться на стены.

И пока далекая от линии сражения башня магии вдруг покрывается голубым туманом, который медленно поднимается в ночное небо, а потом распространяется во все стороны, покрывая собой город. После над головами начинают формироваться волшебные облака, исторгающие из себя проливной дождь, который направлен по большей части именно на участки за стенами.

Почва под ногами врагов очень быстро пропитывается дождевой влагой и становится похожей на болото, затрудняя движение всего: от людей до таранов. Нечто похожее планировалось использовать против армии Друксау при помощи ритуала, только тот был намного сильнее и масштабнее. Постепенно становится настолько плохо, что на некоторых участках люди проваливаются по пояс в грязь, пытаясь приблизиться к стенам.

Этого должно было хватить для дальнейшего сдерживания, ведь брать в осаду город противникам не с руки, так как скоро подойдут основные войска Моунцвеля. Но новый лидер мятежников по имени Август Тримм недавно и сам перешел на уровень «мифа» в Языковой Системе, уже давно решив сместить архимага Дигера с поста верховного чародея.

Он стоит под навесом, смотря на вязнущее в грязи воинство. Он уже давно не чувствует себя молодым, так как груз обильной пищи и малоподвижного образа жизни всё сильнее тянет к земле, но это не сказывается на внутреннем видении себя. Ведь себя уже воображает не только главой столичной башни магии, но и сидящим на королевском троне. Взяв такую полноту власти, он сможет стать похожим на императора-чародея Гвент-Дея! Но для этого нужно победить, и очень хорошо, что специально изучал навыки, которые помогут в осадном ремесле.

Август Тримм является непревзойденным мастером магии Земли, которая в таких ситуациях может намного больше, чем все остальные. Ведь всё стоит на земле и от нее зависит. Выставив посох перед собой, глава мятежников произносит:

— Локальное землетрясение.

Тут же до ног доносятся толчки, эпицентр которых возник прямо за городской стеной. Постепенно подземный молот сильнее бьет по земной тверди, заставляя разрушаться дома и трястись стены. Крики ужаса защитников долетают даже до сюда и ласкают слух завоевателя. По стенам ползут трещины, а некоторые секции и вовсе рушатся.

— Застывшая почва!

Еще один навык, который заставляет болото грязи вновь принять твердый вид, несмотря на идущий дождь. Конечно, кто-то из собственных воинов может не успеть выбраться и окажется замурованным в землю с гранитной прочностью, но сейчас совсем не до этого.

В этом месте происходит прорыв, который растянувшиеся по всему периметру королевские войска просто не могут остановить. При этом Август не собирается предавать столицу огню, ведь ему в ней править, но некоторых разрушений все же не избежать. Например, башни магии, ведь Дигер точно не будет сдаваться, а выкурить из укрепленного места будет ой как непросто.

Однако магия Земли и здесь пригодится, ведь башня — это сооружение, которое стоит на фундаменте. И если под ней откроется пропасть, то это станет днем триумфа Август Тримма, который должен был стать архимагом уже давно, но старик Дигер с нахальной улыбкой цеплялся за власть руками и ногами.

Вспомнив об этом, чародей вновь испытывает злость, кровь приливает к лицу, но нужно держать эмоции под контролем, поэтому волшебник глубоко дышит и прикладывается к фляжке, в которой разбавлено зелье, которое прибавит бодрости на всю ночь. Отдыхать нужно будет потом, сейчас требуется идти дальше.

И силы мятежников с поддержкой Фроса идут. Прорывы случаются в других частях стены, скоро бои переходят на улицы, возникают локальные пожары. Горожане оказались между молотом и наковальней, не собираясь умирать ни за одну из сторон, а воинам по обе стороны баррикады просто не до них. Сейчас более важными становятся улицы, а не дома.

И на всё это смотрит Идрион Локрост с вершины одной из высоких башен дворца. Он уже одет в древний боевой доспех, в котором воевал еще его дед. На поясе висит черный клинок, а левая рука крепко стискивает рукоять. Король смотрит на подошедшую супругу и улыбается:

— Ты только посмотри, Игена. Демоны до сюда даже не добрались, но мир уже катится в бездну. Что-то мне подсказывает, что Аррель пал не только из-за Двуединства, но и из-за внутренних противоречий и несогласованности.

— И тебя это радует? — холодно спрашивает королева. — К утру они уже будут под стенами замка. Наши воины уже теряют веру в победу.

— На самом деле всё в порядке, — мягким тоном говорит Идрион. — Всё и должно быть так.

— Как так?

— Смерть на самом деле является отличным исходом для многих. Её не нужно бояться. На самом деле будет неплохо, если вокруг не останется живых душ, — говоря это, Идрион смотрит на поля фиолетовых цветов, которые захватывают Винкарто. Чем больше умирает людей, тем больше цветов и тем сильнее радуется душа короля.

— Ты обезумел, Идрион, — мрачно произносит женщина с золотыми волосами. — Я это уже давно поняла, но ничего поделать не могла.

— Может, я просто изменился? — пожимает плечами мужчина, нисколько не обидевшись. — Если я кардинально изменил взгляды на мир и перестал быть удобным болванчиком на троне, то это не значит, что я обезумел.

— Я никогда не считала тебя болванчиком на троне, просто мне приходилось вести много дел независимо от тебя. Мне казалось, что ты просто не хочешь этим заниматься, поэтому многие важные дела я брала на себя.

— Я ни в чем тебя не обвиняю. Я стал выше мирской суеты.

— Ты решил покончить жизнь самоубийством, прыгнув с вершины башни?

— Прыгнуть вниз? — с удивлением переспрашивает король, словно о таком даже не думал.

Он подходит к краю и смотрит под ноги без какого-либо страха в сердце. И видит внизу не каменную поверхность улицы и ряды крыш, а море светящихся цветов, которые словно готовы поймать упавшее тело и качать на пружинящих стеблях.

— Хм, на самом деле это неплохая мысль, ведь для истинного перевоплощения, переосмысления и перерождения нужно сжечь все мосты в прежнюю жизнь. Знаешь, кто это сказал?

— И кто же?

— Хм, я не знаю его имени, — улыбается Идрион, словно понял, что сказал какую-то глупость, не подумав.

— Понятно. Теперь я понимаю, что не смогу тебя остановить. Я покидаю Винкарто, маги настроили портал, но долго он не продержится, ведь Фрос может создать пространственную блокаду вокруг столицы. Если ты хочешь, давай уйдем вместе. Воссоединимся с Шерил и Кэйлой и отобьем Винкарто.

— Ты не понимаешь, отбивать город нам не придется. Но если ты хочешь, можешь бежать, — равнодушно произносит Идрион, так ни разу не взглянув на супругу. Но даже если бы попробовал, то лица не увидел бы. Цветы смерти покрывают всё вокруг, скрывая призрачным светом любые детали.

— Прощай, Идрион, — глухим голосом произносит королева и спускается с башни. Через некоторое время она исчезает в портале, который перенесет далеко от Винкарто.

А штурм города подходит к кульминации, пока на глазах обеих сторон король Моунцвеля не прыгнул с высокой башни головой вниз. Сотни глаз с замиранием сердца смотрели на летящую вниз фигуру. Король покончил жизнь самоубийством, и это событие окончательно подорвало дух защитников города. Бои моментально прекратились, а мятежники принялись громко праздновать победу.

Труп короля притащили на главную городскую площадь, где рядом с фонтаном в облике василиска на него победоносно поставил ногу Август Тримм. Сейчас он переживает самый громкий миг своей жизни, слушая восторженные возгласы союзников и удары мечей по щитам. Даже появление короля Фроса в окружении внушительной свиты не сильно испортило настроение.

Август понимает, что с Инзудом ему пока придется дружить, так как силы совсем не равны. Однако по договоренности трон достанется именно Августу, а Фрос сможет забрать себе спорные земли на границе. Разумеется, отдавать их было очень жалко, но в будущем их можно будет вернуть, в этом новый верховный чародей уверен.

И да, захват власти среди магического сообщества тоже невероятно радует. Внутри башни магии были его сторонники, которые начали создавать трения и наводить смуту, чтобы в критический момент большинство отвернулось от Дигера. Так что даже не пришлось разрушать башню магии, что очень радует, ведь строительство такого сооружения очень сложное и долгое. Жаль только, что архимаг сумел сбежать через личный портал.

— Ваше величество, — Август одаривает союзника поклоном.

— Ваше величество, — усмехается в ответ Инзуд с густыми черными бровями и усами. На нем парадный доспех, изукрашенный самоцветами и узорами, а на голове шлем, напоминающий корону. И то, что Инзуд шутливо вернул обращение, лишь доказывает поддержку претензий Августа на корону Моунцвеля. И это ожидаемо, ведь у Инзуда нет времени и достаточных сил, чтобы захватить и удержать власть в королевстве с учетом того, что скоро могут вернуться демоны.

Соратники уже торжественно несут из дворца корону, которую носил Идрион Локрост. Сейчас она окажется на голове Августа, исполняя давнюю мечту. Он даже прикрыл глаза, смакуя момент, а вот Инзуд смотрит на тело Идриона, которое до сих пор крепко сжимает обнаженный черный клинок, который словно окончательно потух, став почти что угольным.

— Эх, а ты мог бы продолжать меня поддерживать вместо ордена Предсвета, но ты по глупости решил довериться своей гадюке-королеве и мнимой мощи Аргена, который далеко и скоро будет уничтожен, — Инзуд словно хочет объяснить мертвецу причину удара в спину, хотя это уже не имеет смысла.

— Победа наша! — а вот Август беснуется, запрыгивая на фонтан с короной в руке. Людское море вокруг тоже кричит, все взгляды теперь устремлены на нового короля, поэтому далеко не все сразу заметили, что труп у фонтана начал подниматься. Опираясь на меч, мертвец встает на ноги, а потом всё переворачивается с ног на голову. Смерть сменяется на жизнь, а жизнь — на смерть.

Крики ужаса и страданий приходят на смену радости. Кровь пропитывает уличные камни, удобряя поверхность для новых курганов, на которых вырастут новые могильные цветы. И никто не сможет покинуть Винкарто, а на площади, заваленной телами, теперь возвышает только одна фигура — сам Идрион, покрытый чужой кровью. Он берет корону из холодных пальцев Августа Тримма и кладет на свою голову, смотря мертвыми глазами на каменного василиска.

Глава 27

Лояльные королю силы подошли к Винкарто только ранним утром, когда уже всё было кончено. Пришлось отобрать восемьсот всадников и загнать лошадей, чтобы прибыть как можно раньше, но теперь всем понятно, что успеть не удалось. Винкарто в утренних сумерках напоминает древние руины, наполненные призраками прошлого. Вокруг города множество следов яростного штурма, но ни одного тела. То же можно сказать и про стены, некоторые даже уничтожены.

— Нам нужно разведать обстановку в городе, — говорит Кэйла. — Я тоже пойду.

— Это может быть опасно, ваше высочество. Враги могут специально скрываться, ожидая нашего появления, — замечает граф Полас.

— Ничего страшного, просто будьте наготове и дожидайтесь остальной части войск. Со мной пойдет Гнисир, он устранит любую опасность.

Ираю приходится молча склонить голову, хотя он не был бы настолько категоричен на счет собственного могущества. Так или иначе они въезжают в город с небольшим отрядом, внимательно смотря по сторонам. Душелишенный может с уверенностью сказать, что в Винкарто больше никого нет, словно все жители сбежали. В этом есть смысл, но на последнем привале маги видели, что горожане были в городе уже после взятия столицы в кольцо.

«Значит, они ушли после разрешения ситуации?» — Ирай видит большое количество следов на улицах, но пока непонятно, зачем горожанам куда-то уходить, если мятежники и Фрос были побеждены. А если не были побеждены, то зачем уходить уже им?

— Что думаешь? — спрашивает Кэйла. — Атмосфера в городе мрачнее некуда. Кажется, что все покинули город.

— Пока нет дельных мыслей. Хотелось бы, конечно, расспросить кого-нибудь из тех, кто здесь был. Осталось лишь найти очевидцев.

Однако Ирай уверен, что сделать этого не получится. Сопровождающие врываются в случайные дома, но находят лишь пустоту, хотя не видно, чтобы люди собирали вещи в дальнюю дорогу. Все будто вышли на прогулку и не вернулись. Скоро показывается главная городская площадь, такая же пустая и холодная. Здесь явно что-то происходило.

— Нужно проверить дворец. Вдруг хоть там что-нибудь сохранилось, — произносит принцесса.

— А я бы проверил башню магов, а также заглянул на нашу базу.

— Тогда разделимся?

Это не очень хорошая идея в условиях неопределенности, к тому же интуиция подсказывает об опасности, которая постоянно рядом. Но Гнисир не собирается бесконечно опекать Кэйлу, которая теперь вполне может справиться со многими вещами самостоятельно.

— Давай. Сопровождающих забери с собой всех.

На том и порешили, и пока Кэйла движется в сторону королевского дворца, красноволосый убийца решает заехать в башню магии, где кто-то мог выжить или хотя бы спрятаться. Само строение построено с добавлением магии, поэтому может защитить от многих опасностей, включая угрозы сверхъестественной природы.

Ограждение на территорию башни магии повалено, а на ней самой видны следы магического боя. Но опять никаких тел не видно, словно кто-то успел собрать трупы до их прибытия. Сама башня не заперта, поэтому удается зайти внутрь и ожидаемо увидеть темноту и тишину.

Множество волшебных огоньков зажигаются по мысленному приказу и рассеивают мглу вокруг. Вокруг раскинулся огромный холл первого этажа, искусственно расширенный при помощи магии. Вот там вход в сокровищницу, там библиотека, а вон та лестница ведет на верхние этажи. Ирай решает проверить всё сверху вниз, поэтому сразу поднимается на вершину башни, где проходит в кабинет архимага, в котором до этого был всего один раз, когда получил задание на проникновение в клуб Ак-Мирон для игры в мунлуд со Шкатулкой Игр.

На нужном этаже всё перевернуто вверх дном, дверь в кабинет верховного чародея выбита ударом. Нетрудно догадаться, что здесь тоже происходило сражение, причем между магами. Скорее всего штурм Винкарто вызвал раскол среди магов башни, где мятежники появились даже среди членов башни магии.

В кабинете, разумеется, архимага Дигера не оказывается, везде царит бардак и хаос. Книжные стеллажи перевернуты, редкие и дорогие инструменты сломаны и растоптаны. Кто-то целенаправленно вымещал злость на убранстве кабинета.

Поняв, что ничего интересного найти не удастся, Гнисир снова спускается на первый этаж и заходит в прохладу библиотеки, которая сама по себе является башней внутри главного сооружения. Мэтра Мовака не оказывается в рабочем кабинете, но Ирай даже не надеется найти выживших, только убедиться, что не забыл ничего важного в этом месте, что ненадолго стало его домом. Даже поднялся в собственную каморку, где вновь собралась пыль за время его отсутствия.

В очередной раз душелишенный рад остаться жить в библиотеке навсегда и напрочь забыть о других целях. В памяти вновь встает картина гигантской подземной библиотеки под столицей Кронврэта, где он читал одну книгу за другой и обсуждал с наставником прочитанное. К сожалению, он не может забыть обо всем остальном и просто остаться обитать в этом месте.

— Да, мне пора уходить отсюда. Все же я никогда не верил, что смогу найти место, где получится отдыхать до конца жизни, — произносит человек в пустоту, а из-за спины доносятся комментарии призраков прошлого, каждый из которых имеет собственное мнение на этот счет.

Скоро Ирай снова шагает по первому этажу, больше здесь проверять ничего не будет, даже заглядывать в сокровищницу, так как чары наверняка там продолжают действовать, а он не знает, что еще хранилось там помимо маски короля Друксау. К тому же не хотелось бы снова обращать на себя внимание обитающей там легенды. А выйдя на широкую лестницу за дверьми башни, пришлось остановиться, увидев что-то очень странное.

По обе стороны дороги стоят неподвижные фигуры королевских гвардейцев, выстроившихся в идеальные линии. Их лица скрыты под шлемами, но раны на телах указывают на недавнюю смерть. Кто-то прислал за Гнисиром нежить в качестве торжественного эскорта.

Ирай с равнодушным видом шагает между нежитью до выхода с территории, за которой стоит карета, запряженная мертвыми скакунами. Очевидно, что это прислали за ним, так что остается лишь сесть в транспорт и куда-то мчаться. Если в месте прибытия удастся выяснить, что здесь произошло, то будет замечательно. Возможное нападение Гнисира не пугает, так как высшей нежити рядом заметить не удалось.

Скоро мертвый кучер берет курс на дворец, что неудивительно. Ирай уже начинает догадываться, что здесь могло произойти. Он проезжал и проходил пешком по этому маршруту большое количество раз, и теперь это скорее всего последний раз, когда он может посетить королевский дворец без боя.

В конце поездки карета останавливается на внутреннем дворе замка, где трясутся от страха сопровождающие Кэйлы. Обычным людям находиться рядом с нежитью всегда некомфортно, но принцесса явно приказала им стоять спокойно и не вынимать оружие. Они с надеждой посмотрели на Ирая, но тот молча прошел мимо, так как мертвые слуги ведут его внутрь дворца. И новый маршрут очень знаком, ведь они направляются в тронный зал, где уже кто-то находится.

Первой попадается на глаза Кэйла, стоящая рядом с троном, а на вот в нем самом на возвышении показывается очень знакомая фигура. Последний король Моунцвеля Идрион Локрост сидит в древних доспехах, подпирая подбородок оголовьем своего черного клинка. Он уже не человек.

— А, Гнисир Айтен тоже решил зайти в гости, — насмешливо произносит Идрион, выпрямляясь на троне.

— Я не мог отказаться от приглашения, ваше величество, — низко кланяется Ирай.

— Ну еще бы, — хмыкает мертвый король.

И это уже не простая нежить. И даже не высшая нежить, а кое-что похуже и посильнее. Ирай никогда не изучал некромантию, но доводилось встречать в древних томах упоминания о высшей форме существования вне цикла жизни и смерти, когда заклинатель мог добровольно стать нежитью. Это называлось разными терминами: перерождение во смерти, личефикация, некрозантум. И описывалось как высшая точка мастерства некроманта, который мог приобрести бессмертие, сохранив разум и душу в нетленной оболочке.

— Как там дела с другими мятежниками? Герцогом Афлином, кажется? — Идрион делает вид, что ничего странного не случилось.

— Я вернула их в лоно королевской власти, ваше величество, — со стороны Кэйла выглядит спокойной, но в голосе легко читается сильное напряжение. Все же она опять столкнулась с хищником, который выше её в цепочке питания.

— Вот как… Замечательно, Кэйла. Ты стала просто невероятной девушкой, и я уверен, что ты совершишь еще множество подвигов.

— Благодарю вас, ваше величество. Позвольте задать вопрос: что произошло здесь сегодня ночью?

— А разве не очевидно? — брови монарха-лича чуть приподнимаются. — Предатель Август и предатель Инзуд нашли здесь свою смерть, как я им и обещал. Или тебя на самом деле интересует, что я намерен делать дальше? Даже не знаю. На самом деле мне плевать на Поветрие и политические игры. Вы до сих пор живы только потому, что я хотел с вами побеседовать, и когда разговор закончится, вы покинете Винкарто и уже никогда сюда не вернетесь.

Ирай и Кэйла молчат, не собираясь прерывать Идриона, поэтому он продолжает:

— И если кто-то из живых окажется в окрестностях Винкарто или в самом городе, они познают мой гнев, кем быони ни были. Хоть боги, хоть демоны, хоть Локросты. Единственное исключение — это Шерил. Ей я дозволяю гостить у меня, пока она того хочет, передайте ей, когда встретите. Отныне это царство мертвых, где я полноправный владыка, поэтому не мешайте больше моему покою.

Ирай знает, какие чувства сейчас властвуют в разуме короля. В древних хрониках говорилось, что некроманты всегда заражались неизбывным стремлением обрести настоящий покой. Чем могущественнее становится маг Смерти, тем сильнее он отстранялся от мирской жизни. Многие отрекались от семей, привилегий и привычек ради поиска места или состояния, в котором им было бы комфортнее всего. Поэты прошлого даже описывали, что владыки мертвых искали покой в смерти, но просто умереть было ниже их достоинства.

«Это больше не Идрион Локрост, поэтому относиться к нему не получится, как прежде. Но он точно не мог бы сам пройти через подобное перерождение», — думает Ирай, смотря на бледное и осунувшееся лицо и синие губы короля-мертвеца. Идрион сейчас действительно очень силен как физически, так и магически, не говоря уже о новых мистических силах, что ему открылись. Это всё понятно, но без посторонней помощи он бы не смог до такого дойти.

Взгляд душелишенного концентрируется на черном клинке, с овладения которым и начались изменения в короле. Сначала влияние было лишь на психику, а теперь изменения стали глобальными и необратимыми. Этот меч не то, за что себя выдает.

И словно в награду за верную мысль, пространство озаряется темно-фиолетовым светом, испускаемым раскидистыми бутонами цветов под ногами. Это ноктита могильная, обычно растущая на кладбищах, местах сражений и курганах. А вместо меча в воздухе перелистывает страницы книга на неизвестном языке, а потом том превращается в хрупкую девочку в черном платье с волосами под стать окружающим цветам. Она чуть улыбается, а потом видение резко прекращается и, судя по всему, его видел только Ирай.

«Решил показаться именно мне? Так вот куда запропастился Гримуар, похищенный культом из королевского музея», — размышляет Ирай, а потом еще раз кланяется вместе с Кэйлой и покидает тронный зал, а после и дворец.

Идрион Локрост дал им два часа, чтобы покинуть Винкарто и его окрестности, поэтому на обратном пути Гнисир решил заглянуть на их базу. Там не осталось никаких ценных вещей, кроме одной. Маску короля Друксау душелишенный не стал брать с собой в поход на Аминдалу, так как знал, что не будет её использовать. Но теперь забрать придется, так как Идрион действительно вряд ли позволит вернуться за ней позже.

Для этого вновь пришлось разделиться с Кэйлой, которая очень молчалива, переваривая последние события. Разумеется, она тоже достаточно начитана, чтобы понять, что именно произошло с её названным отцом. Может, она никогда не была с ним очень близка, но сейчас явно думает о том, как на это отреагирует Шерил и остальное королевство.

Ранее столица Моунцвеля была светлым и шумным местом, а теперь Ирай скачет в великой тишине и предается воспоминаниям. Например, когда впервые прибыл сюда бродягой или участвовал в праздновании победы над Курганным Воем. Сейчас вокруг противоестественная тишина, которую вполне можно окрести загробным покоем. И скоро впереди показывается дом, который теперь придется покинуть. Недолго он прослужил, но Гнисир привык не иметь места, которое по-настоящему получится назвать домом.

Внутри трехэтажного строения с пристроенной башенкой всё так же тихо и спокойно. Защитные чары Амеллы до сих пор действуют, но они вряд ли помогут против лича, которому помогает Гримуар. В тайной комнате в зачарованном сундуке лежит завернутая в ткань маска, которая ужаснет любого, кто на нее посмотрит. При этом истинная сила раскроется лишь на чьем-то лице, хотя и простое созерцание предмета порождает в разуме сильное беспокойство и тревогу даже у волевых людей.

Убрав предмет в рюкзак, Ирай смотрит по сторонам, вспоминая еще какие-либо важные предметы и вспоминает про личные вещи команды. Например, фигурки для мунлуда Амеллы тоже аккуратно упаковываются и отправляются к маске. То же происходит с некоторыми личными вещами Хироны и Лекса. Кэйле, по её словам, ничего отсюда забирать не нужно, а Клогги и Дасиилай никаких личных вещей не собирали.

Вдруг с третьего этажа доносится стук, слишком громкий для окружающей тишины. Поднявшись туда, Гнисир даже удивился, увидев на столе комнаты для общих собраний черную коробочку.

Квест «Найти Шкатулку Игр» выполнен.

— Ого, ты сама пришла, я удивлен, — Ирай подходит к столу и садится на привычное место.

Шкатулка Игр откидывает крышку и выпускает многочисленные черные ленты. Гнисир с интересом смотрит на приготовления к разговору, гадая о том, как артефакт будет разговаривать без мастера Энедера. Однако, похоже, что Шкатулка может обойтись и без человека, хотя возникшее присутствие в комнате очень и очень не понравилось Ираю, ведь он уже встречался с этим явлением в прошлом.

Ленты скручиваются вокруг себя, образуя человеческую фигуру, словно обернутую лентами. Нет ни конечностей, ни лица, но гость из далеких краев явно может и говорить, и видеть собеседника. Сам Ифрат, проклятый бог игр, во второй раз снизошел до простого смертного.

— Здравствуй, Злослов. Или Гнисир Айтен, Ирай, Петро, Афаил, Киногт и с десяток других вымышленных имен? — голос божества напоминает голос Энедера, но эти нотки смеха и чувства превосходства не спутать ни с чем.

— Да хоть Менасиусом назови, — пожимает плечами человек.

— Очень смешно, — у фигуры теперь появляется лицо, когда ленты искривляются таким образом, чтобы образовать рот, нос, глаза и форму человеческой головы. — Я слышал, что Шкатулка задолжала тебе знание. Это нехорошо, поэтому я пришел это исправить.

— Не нужно со мной играть, Ифрат. Я плевать хотел на твои игры. Выкладывай информацию и убирайся.

— Ты всё также ненавидишь меня? Но ты ведь прям как я! Лжешь, манипулируешь и угрожаешь, не считаясь ни с чьим мнением. Разве я не прав?

— То, что мы похожи, только добавляет желания тебя убить.

Фигура из лент, парящая над столом, смеется. Этот безумный бог просто не может быть серьезным, но Гнисир догадывается, что это лишь маска, под которой скрываются куда более страшные вещи.

— На самом деле ты просто достойный жалости человек, который травмирован на всю жизнь. Заполняешь пустоту общением с друзьями, которые больше не рядом, выдумал себе главного врага в моем лице и не можешь принять чувств тех, кто по-настоящему рядом с тобой.

— Ты же не жалеть меня пришел.

— Да, я по делу, разумеется. Я не смогу тебя обмануть мнимым сочувствием, потому что мне на самом деле плевать на твои страдания, и ты это прекрасно знаешь. Но мы оба можем быть полезными друг другу. Давай на время забудем об обидах и поговорим о важных вещах.

— Давай, я все равно не могу уйти, пока не получу то, о чем договаривался с твоим артефактом, — пожимает плечами Ирай.

— Тогда приступим, — почти торжественно произносит Ифрат.

Глава 28

В прошлый раз Ирай встречался с Ифратом до того, как в первый раз сыграл со временем в городе Агориш. Тогда он уже был немолодым человеком по местным меркам, хоть и сохранял крепость зрелого тела. Все же жизнь на Арреле любого делает сильнее или убивает. И вот тогда бог игр упал как снег на голову и предложил сотрудничать для будущих великих свершений. Красочно описывал то, что в будущем может ждать мир, объяснял, какой потенциал имеет Языковая Система, и остальное в таком же духе.

Но Злослову было совершенно плевать на судьбу мира сразу по двум причинам. Во-первых, он ненавидел людей с других материков. Во-вторых, он ненавидел самого Ифрата, который бросил под жертвенный нож целый материк, чтобы создать свою замечательную Языковую Систему.

И когда Ифрат понял, что человек наотрез отказывается от предложения могущества, то придумал новый план, в котором будет дергать за нити ненависти. Было достаточно пленить остальной его отряд и использовать для своих целей, одновременно выманивая таким образом Злослова с Арреля.

И пускай душелишенный не мог испытывать чувств дружбы, но возникшая пустота начала быстрее съедать душу. И сейчас два безжалостных хищника вновь смотрят друг на друга, но в схватке нет никакого смысла: Ифрату нужен Ирай, а последний понимает, что здесь лишь образ божества.

— И что на этот раз ты намерен мне предложить? — тон голоса Гнисира холоден.

— Мое предложение не слишком изменилось. Моя цель заключается в выживании Домена Людей, вот и всё. Хотя ты можешь думать, что у меня есть еще какие-то тайные цели. Если бы мне было все равно на человечество, то я бы еще во время прошлого Поветрия остался бы в тени.

— И это меня удивило бы не так сильно.

— Разумеется, ведь я коварный и мелочный бог в твоих глазах. Но у меня просто есть цель, и я иду к ней через любые препятствия. Если надо чем-то или кем-то пожертвовать, я это делаю. Ровно как ты, ха-ха-ха.

— Да, я это уже понял, незачем постоянно об этом напоминать. Ты можешь сказать прямо, что тебе нужно?

— Могу, но тогда ты можешь что-то неправильно понять, так что послушай. Время у тебя еще есть до того, как лич во дворце решит встать с трона. Хе, кто бы мог подумать, что Идрион Локрост сможет стать таким? Кстати, ты знаешь, кто ему помог?

— Гримуар.

— Да, а какой именно? Хочешь расскажу?

— Нет, спрошу у Амеллы по описанию. Хотя уже догадываюсь.

— Ну как хочешь. Такого даже я не предполагал, но сейчас не это важно. Важно то, что не только Двуединство угрожает Домену Людей. К сожалению, подобие Поветрия проходит сейчас по всей Розе Доменов. И пускай проблему так никто не называет, но по духу очень близка. Наступает эпоха великих раздоров и перемен. На самом деле раз в тысячу, пять или десять тысяч лет войны, катаклизмы и другие потрясения происходят в масштабах совокупности миров. Последнее значимое событие происходило, когда родной мир богов был уничтожен, что дало начало Домену Усопших. Тогда это казалось буквально концом света…

Ирай, являясь абсолютным зеркалом для чужих душ, ощущает потребность бога в разговоре как таковом. Словно он чертовски устал постоянно сражаться один и разговаривать лишь со своими мыслями.

— Неужели ты не можешь найти себе какого-нибудь более приятного собеседника? Я уверен, найдется немало людей, кто будет тебя слушать, затаив дыхание.

— Конечно, могу. Но мне сейчас нужен не приятный, а полезный собеседник. И так уж получилось, что ты единственный, кто оказался в зоне моего восприятия. Остальные где-то прячутся. На чем я остановился? Ах да, проблемы, которые возникнут совсем скоро. Есть еще один Домен, где сейчас всё очень плохо даже без участия демонов, а решением станет вторжение сюда. Представляешь, что здесь начнется? — черные ленты теперь формируют новые отростки, становящиеся руками Ифрата. Прямо сейчас он их разводит, словно пытается показать всю ширину или глубину предстоящих проблем.

— Даже если так, то что я смогу с этим сделать? Я всего лишь человек, а вот ты бог.

— Очень ценное наблюдение, но видишь ли, я немного занят тем, что поддерживаю Языковую Систему, про суть работы которой я тебе рассказал в прошлый раз. Ты должен помнить. Помимо этого пришлось заплатить большую цену, чтобы создать из душ павших богов новые навыки невероятной силы, чтобы дать их человечеству. Потом я, конечно, понял, что это была не самая удачная идея, так что проект пришлось свернуть. Кстати! — Ифрат всплескивает руками, словно вспомнил что-то важное.

«Тоже мне актер», — думает Ирай, словно сидит перед сценой и смотрит представление.

— Ведь навык, от которого ты отказался, до сих пор тебе доступен, достаточно протянуть к нему руку и получить невиданное могущество! Разумеется, не настолько невиданное, чтобы решить все проблемы, но неплохое такое. И уж поверь мне, тогда я раздавал эти навыки, даже не смотря в лицо получателям. Я этого просто не мог сделать, пока не нашел себе пророка в лице Энедера. Я выбирал по совокупности сил, намерений и единства духа и навыка, и нисколько не удивлен тому, что именно тебе достался тот навык.

— Потрясающая история, но ты до сих пор не сказал ничего по делу. Если ты хочешь, чтобы я слушал твои переживания и впечатления и помогал решать проблемы, то ты должен стать частью моей команды, то есть подчиняться мне.

— А-ха-ха. Хоть и звучит как шутка, но ты это сказал действительно серьезно. Это даже немного пугает. Ладно, я действительно трачу наше время, — высота голоса Ифрата снижается, словно он решил наконец успокоиться.

— Ты уже должен догадаться, зачем я пришел к тебе. Мне нужна твоя помощь. В обмен я не только скажу, где сейчас искать всех твоих товарищей, а не только одного, но и помогу упокоить их навсегда. Могу даже рассказать, что с ними сталось и на что они сейчас способны. Ну как, интересно?

Гнисир молчит, смотря на фигуру из черных лент. Разумеется, это весьма лакомые условия, но нельзя ответить согласием, пока неизвестно, что подразумевается под помощью душелишенного.

— Скажи конкретно, что я должен буду сделать в обмен на всю эту информацию.

— Остановить Поветрие. Домен Людей должен выжить, иначе баланс в вихре Розы Доменов нарушится, как только здесь начнут хозяйничать демоны. Я не прошу меня понимать, но будь уверен, что я тоже воспринимаю Розу как свой дом и не хочу его разрушения.

— Эта задача слишком размыта и глобальна. Попроси чего-нибудь попроще.

— Хорошо, уточню. Разрушь кланы Черного Моря и Штормовых Небес. Ида Окин и Гоффрой Ахес тоже должны быть мертвы. Это более четкое задание?

— Да, но оно не сильно легче становится. Ты просишь уничтожить Двуединство и двух высших демонов, которые сильнее меня. Не слишком-то равный обмен.

— Ой, не прибедняйся, Гнисир Айтен. У тебя достаточно сил, чтобы встряхнуть любой демонический клан. У тебя могучие союзники и недюжинный интеллект, поэтому я уверен, что ты точно сможешь победить, если этого захочешь. Но ты во всем ищешь подвох, если дело касается меня.

— И правильно делаю. Ты тоже не белый и пушистый, особенно, если говорить о судьбе моих новых товарищей. Даже если теоретически я могу справиться с задачей, на это может уйти очень много времени, и сил на мою цель уже может не хватить.

— Это будет легче, чем кажется, ведь скоро в этот мир вторгнется еще один Домен, который тоже переживает тяжелый кризис. И ты легко догадаешься, кто это будет. Не говоря уже о распрях среди демонов.

Да, Ирай моментально перебирает в уме каждый Домен и находит единственный, кто потенциально может испытывать необходимость во вторжении помимо демонов.

— В таком случае Домен Людей точно обречен. Будет трехсторонняя война, которая окончится вездесущими разрушениями. В мир скоро хлынут орды низших демонов, а высшие развяжут себе руки.

— И именно поэтому я ищу и ищу любые возможности предотвратить катастрофу. Я бы тоже хотел до скончания веков играть в игры и ни о чем не беспокоиться, но это уже невозможно. Разрушение одного Домена по цепочке может вызвать катаклизмы в других. Возможно, тебе и все равно, но разве ты не хочешь использовать свои таланты на благо мироздания, а не только себя? У тебя ведь появились новые друзья, которые тебя уважают, а некоторые даже сходят с ума от любви. Так, может, ради них стоит постараться?

— Ты говоришь правильные слова, но лишь манипулируешь чувствами и понятиями. Вот только чувств я лишен и слишком умен, чтобы меня можно было обдурить. Хочешь, чтобы я сделал для тебя что-то этакое? Предложи что-то равное, — ледяным тоном произносит Ирай, нисколько не беспокоясь о том, что указывает последнему существующему богу.

— Хорошо, Гнисир Айтен. Будь по-твоему. Встань на стражу этого мира, и я открою тебе знания относительно твоих бывших товарищей и опасности, что они таят. При этом я сразу тебе это расскажу, стоит только пожать руки. Но это не всё…

Наступает пауза, во время которой Ирай терпеливо ждет более выгодных для себя условий.

— И если ты справишься с поставленной задачей, то я клянусь, что открою тебе дорогу в мои чертоги, в Домен Богов. И там… Там ты сможешь меня убить, о чем уже давно мечтаешь. К тому моменту я скорее всего так ослабну, что это не будет так уж сложно. И когда моя жизнь прервется, в твоих руках окажутся ключи от чужих судеб, что я однажды пленил.

— Да, речь о Гримуарах, все же именно я приложил руку к их сотворению, — продолжает бог игр. — Они были лишь прототипами оружия, которое я хотел использовать во время первого Поветрия. Одаренные мальчики и девочки, у которых выжгли естество и наполнили образовавшуюся пустоту Наречиями. Многие из них уже должны почувствовать ослабление судьбы, так как ослабеваю я сам. Значит, к ним может возвращаться память о прежней жизни, особенно у тех, кто её потерял. При этом слабость будет только нарастать и однажды все Гримуары просто исчезнут, растворятся на мельчайшие частицы, и только если изменить саму судьбу, это можно будет не только остановить, но и полностью освободить их от гнета существования в роли Гримуара. Ты сможешь это сделать для тех, кто путешествует рядом с тобой, если ты это захочешь. Теперь я смог тебя заинтересовать?

Ирай вообще никак не изменился в лице, но в разуме кипят размышления, выходящие далеко за границы этого разговора. Мозг просчитывает на сотни и тысячи ходов вперед, предвидя разные варианты того, чем может закончиться этот союз. Душелишенный ищет любые ловушки, а также пути достижения победы. Перед мысленным взором теперь огромное количество запутанных маршрутов, но даже творец мироздания не сможет проверить каждый возможный исход, так как их число стремится к бесконечности. И Ирай размышляет ровно до того момента, пока не удается получить результат, который его хотя бы частично устроит. Вариант выиграть найден.

— Хорошо, Ифрат. На такие условия я соглашусь. Мы скрепим уговор узами судьбы?

— Конечно, пусть сам Мировой Закон станет для нас свидетелем, — кажется, что собеседник чувствует большое облегчение. — Надеюсь, теперь ты станешь более активным.

— Я буду стараться ровно настолько, сколько нужно для выполнения уговора, — душелишенный смотрит на протянутую ладонь, но не спешит протягивать свою. — Я защищу мир от всех напастей, но хочу внести дополнительное условие. В твой мир я смогу прийти не только один. Согласно контракту с Гримуаром Разума, я должен буду взять его с собой. Возможно, мне потребуется кто-то еще.

— Без проблем, возьмешь всех, кого захочешь, — быстро кивает фигура.

Человек и бог пожимают руки, и в этот миг их судьбы сплетаются, и узел не распутается до тех пор, пока обе стороны не выполнят контракт. Этот процесс не сопровождается особыми чувствами или игрой магии, но прикосновение загадочной силы почувствуют и люди, и боги.

— А теперь я внимательно слушаю насчет моих старых товарищей, — говорит Гнисир. — Только говорит кратко и по существу, мне нужно еще успеть убраться из Винкарто, пока не вышел срок, отпущенный Идрионом.

— Да, конечно, — кивает фигура из черных лент и принимается рассказывать…

Покинул Ирай город на последних минутах. Спину то и дело сверлили глаза мертвецов, готовые наброситься на живого, как только выйдет срок пребывания. Кэйла со своими сторонниками дожидалась его возвращения на порядочном удалении от городской черты и сейчас занята тем, что наводит порядок среди дворян.

— Что-то ты долго, заблудился? — шутит принцесса, смотря на спешивающегося юношу.

— Нет, занимался тайными делами, — Ирай одновременно отвечает честно и уходит от ответа. — Что ты хочешь делать дальше?

— Пожалуй, остается идти навстречу Шерил и объединять войска. Винкарто отныне является проклятым городом мертвецов и таким останется на долгие века, как мне кажется. Это больше не часть Моунцвеля и нужно как можно скорее распространить эту весть, чтобы кто-то случайно не вошел на запретную территорию.

— Разумный подход.

— Ты отправишься со мной?

— Да, мне тоже нужно воссоединиться с командой и узнать последние новости.

— А потом?

Гнисир ничего не отвечает, будто не хочет отвечать, но все же игнорировать вопрос не собирается.

— После я отправлюсь выполнять важное дело, ведь скоро новый враг ударит по Моунцвелю со стороны Овакса.

— Еще один враг? Да сколько можно? — тут даже хладнокровие хищника не помогло Кэйле. — Снова Друксау?

— Не совсем. Друксау и Овакса больше не существует. Они стали частью Крауза, и это королевство следующее на очереди.

— Стоп, я запуталась. Причем тут Крауз? Что вообще происходит?

— В Краузе был переворот, и там теперь новый король, который захватывает весь Витро. Эту проблему я возьму на себя, а тебе, Шерил и Игене нужно сформировать новую столицу и навести порядок, пока на мир не обрушатся новые проблемы.

— Полное сумасшествие, — шепчет принцесса.

— И не говори.

— Значит, на это дело меня ты не возьмешь?

— Да, скорее всего Лекса и Хирону тоже. Новый противник намного опаснее демонов. Давай отправляться.

— Как скажешь.

Кэйла явно ничего не поняла, но почувствовала, что Ирай рассказывать не захочет. При этом заметно, что он стал как будто активнее, хотя раньше источал равнодушие и словно чего-то ждал. И непонятно, к худу это или к добру.

Не зная отдыха, люди вновь собираются в путь, чтобы теперь двигаться на восток к основному войску, которое продолжает на ускоренном марше приближаться к столице. При этом там уже в курсе того, что Винкарто подвергся нападению и пал, так как разведчики обнаружили её величество в окружении небольшого отряда телохранителей, а потом появился даже архимаг Дигер вместе с ближайшими учениками и сторонниками из других башен магии.

Когда они попробовали проверить, что происходит в Винкарто, то увидели лишь черную ауру, которая теперь покрывает весь город и окрестности, и во всем этом скрывалась чья-то злая воля, вселяя страх. Это явление заметно только при попытке увидеть удаленное место, если находиться рядом, то проблем быть не должно, но разведчики не успели дойти до столицы, так как их перехватили бывшие мятежники, которые сообщили страшные вести.

Через несколько дней обе армии воссоединились, и без промедления был созван военный совет, на котором собрались все, включая Локростов, Гнисира с его командой, генералов и аристократов. И там будет решаться судьба Моунцвеля, ведь теперь это только их забота, раз уж король Идрион отринул человеческую суть и теперь образовал новое королевство нежити на месте бывшей столицы.

Глава 29

— Итак, что мы должны сделать? — громко спрашивает Игена Локрост, начиная обсуждение насущных проблем. Все важные лица государства теперь собрались в походном шатре, которому ой как далеко до дворцовых удобств и красоты, но в Винкарто теперь путь закрыт.

По мнению Гнисира, который тоже находится здесь вместе с командой, королева восприняла вести о судьбе мужа довольно спокойно, словно уже успела попрощаться навсегда. Но и на полное равнодушие это не похоже. А вот на лице Шерил до сих пор видны тяжелые мысли о том, что отец по доброй воле стал мертвым чудовищем с великой силой, да и еще ей единственной позволил вернуться в Винкарто.

Другие сановники и военные чины ошарашены не меньше такому повороту событий. Прежние порядки готовы рухнуть, но это нормальное явление для Поветрия, которое готово проверить на прочность и общество в целом, и крепость духа каждого отдельного человека.

— Избрать новую столицу, — Ирай шепчет на ухо принцессе Шерил, продолжая исполнять роль советника.

— Да, нам нужно создать новый центр для Моунцвеля, который станет новой столицей, — громко говорит первая принцесса. — При этом отстраивать новую у нас нет возможности, поэтому нужно выбрать какой-то из существующих городов. Он должен быть укрепленным и вместительным, а еще располагаться в удобном месте.

Все принимаются кивать и предлагать свои варианты. Так уж получилось, что городов, почти равных Винкарто, в королевстве нет. Нынешняя территория нежити была местом, которое развивалось лучше, быстрее и дольше всех.

— Альм-Норит, ваше величество, — произносит граф Полас. — Этот город изначально был передовой крепостью в эпоху Пожарных войн, но после границы королевства расширялись, а вокруг крепости возник город, так как в ближайших горах обнаружили залежи железа, меди и золота. Город обнесен стеной, а крепость до сих пор функционирует. При необходимости можно укрываться в шахтах.

Шепотом вокруг начинаются обсуждения этого варианта, который оказывается самым лучшим. Альм-Норит теперь находится в глубине королевства, как и Винкарто, а также имеет развитые дороги, так как требовалось постоянно вывозить руду или привозить новых рабочих. Там есть реки и горы, которые помогут пережить возможную осаду. В плане обороноспособности этот город будет даже лучше Винкарто.

— Решено, — кивает королева. — Кто был приставлен следить за этим городом?

— Он находился под присмотром герцога Ламбуса, но он сбежал в Ограйн, как только началось Поветрие, — продолжает граф. — Все же изначально он был дворянином именно Ограйна, а титул здесь получил при помощи брака на дочери герцога Митрана.

— Этого достаточно, спасибо, — Игена останавливает объяснения. — Теперь я вспомнила его. Что же, в таком случае это почти что перст судьбы. Мы сделаем Альм-Норит новой столицей Моунцвеля. Также я должна проговорить, что всю полноту власти я беру на себя. Пускай это против обычаев нашего королевства, так как править должен именно король, но думаю, что ни у кого не будет возражений. Я права?

Разумеется, все выражают согласие. Лучше поддержать сильного лидера, чем вновь погружаться в гражданскую войну за власть.

— Но не волнуйтесь, мы не будем нарушать обычаи бесконечно долго, — продолжает королева.

— Вы намерены найти нового мужа, ваше величество? — с улыбкой спрашивает архимаг Дигер.

— Не думаю. Это сложная ситуация, так как Идрион одновременно жив и мертв. В этом случае будет лучше передать бразды правления новому поколению. Супруг Шерил станет новым королем, а она — новой королевой. Это все равно должно было случиться рано или поздно, так что никаких проблем быть не должно.

Теперь взгляды всех прикованы к Шерил, которая испуганно озирается и пожимает плечами.

— Если это будет необходимо, я готова стать новой королевой. Но боюсь, мой суженный вряд ли сможет прибыть на Витро до завершения Поветрия.

— Этот вопрос решим, когда к нему подойдем, — кивает Игена и переводит разговор на другую тему. — Мы справились с демоническим форпостом на Витро, а ситуация в других землях нам неизвестна. Однако проблемы пока не думают проходить, так как сумасшествие заполнило весь континент. Мне доложили, что в Краузе произошел переворот, и новый король напал на Друксау и Овакс. Мы будем следующими на очереди. Ограйн в лице Джуга Арманда нас заверяет, что остается нашим союзником. А вот Фрос, обитель предателей, можно даже не рассматривать, так как вся их армия погибла в Винкарто. Нам нужно будет быть готовыми к войне против Крауза.

— Эту проблему я готов взять на себя, — неожиданно произносит Ирай, который на советах только шепчет на ухо Шерил.

Все удивленно смотрят на красноволосого человека, словно впервые его заметили. Изумились даже Локросты, включая почти всю команду. Ирай понимает, что до этого действительно сдержанно относился к спасению мира, считая роль спасителя донельзя глупой. У него были свои цели и только ради них он был готов на какие-то активные действия. Сейчас, впрочем, это не изменилось, просто Ифрату пришлось предложить невыгодные для себя условия, чтобы добиться согласия.

— Вот как, — произносит Игена с вернувшейся невозмутимостью. — А как именно ты намерен с этим разобраться? Ты можешь в одиночку уничтожить вражескую армию? Снова призовешь Кинуранава?

— Нет, этого не потребуется. Хочу лишь обезглавить, лишив командования. И теперь после сожжения я уже не вернусь, так что Кинуранава призывать не буду. Боюсь, там находится противник, который другим не по зубам. Я решу проблему необходимым способом.

— Тебе потребуется от нас какая-то помощь?

— Если речь о войсках, то нет, только моя команда. Пригодятся лишь припасы и кое-какие артефакты.

— Тогда я оставляю это на тебя, Гнисир Айтен. Мы же займемся наведением порядка в королевстве, — кивает Игена. — Первым делом нужно оцепить Винкарто и никого к нему не подпускать. Во всех городах, селах и деревнях гонцы должны рассказывать о том, что отныне столица будет располагаться в Альм-Норите, а в Винкарто неосторожный путник найдет лишь смерть. Далее нам стоит продолжать готовиться к военным действиям против демонов. Скорее всего они найдут способ прийти сюда куда большими силами. Ведь так, Ирай?

— Обязательно придут, как только перенесут в Домен Людей основные силы, — пока что Гнисир не будет говорить, что на территории людей будет претендовать также третья сторона конфликта, которая до этого скрывалась в дали. Эта информация может привести к панике, расскажет лишь королеве и Шерил в приватной обстановке.

Дальнейшее обсуждение было связано с различными деталями, так что Ирай первым покинул шатер вместе со своей командой. Хирона уже позаботилась, чтобы им выделили новый шатер, где они могут наконец обсудить последние события.

— Ирай, я сломала тот город! — почти плачет Клогги, чуть не сбив с ног. Она не особо любит всякие совещания, поэтому осталась в шатре.

— Да ничего страшного, он уже был не в лучшем состоянии после демонов, — душелишенный обнимает Гримуар Хаоса, к которому тут же возвращается веселье и радость жизни.

— Там и моя вина была, — смущенно произносит Лекс, садясь на чурбак, что заменяет стул. — Но зато я смог пробудить легенду, которая даже выдержала падение небесного камня!

— Вот как? Тогда всё сложилось даже удачно. Расскажи подробнее.

Пришлось потратить немного времени, чтобы выслушать историю о том, что происходило во время его отсутствия. Как и ожидалось, культисты все же пришли проверить наличие кристалла в Аминдале, но на самом деле они нацелились на Клогги, раз прибыла даже ловчая команда из Гед-Нарумана. Демон с шестью руками и клеткой на голове Ираю знаком, так как Клогги про него рассказывала. А вот сама демоница делает вид, что ей все равно.

«Нет, это было опасно, раз там появился даже бывший король Друксау. Надо было догадаться, что Ида Окин может использовать силу Пожирателя Слов для поимки беглого Гримуара», — размышляет душелишенный, продолжая гладить Клогги по голове.

По условиям контракта он должен любить и заботиться о Гримуаре Хаоса, поэтому важно не допустить повторения ситуации в будущем. Но пока что Гнисир рассказывает о том, как Кэйла смогла приструнить часть мятежников и взять их под контроль, а потом про путешествие в Винкарто.

— И теперь нам нужно сражаться с армией Крауза? — хмурится Дасиилай, которая явно не собирается воевать с людьми, ведь её главные враги — это демоны.

— Нет, сам по себе Крауз не важен, — отвечает Ирай, смотря на заходящую в шатер Кэйлу и Шерил. Военный совет скорее всего завершился, и теперь принцессы решили поучаствовать в другом.

— Я не очень понимаю, кто тогда враг? — спрашивает Кэйла, которая расслышала последние слова.

Ирай стоит, прислонившись к одному из четырех столбов, поддерживающих потолок шатра, и обнимает Клогги. Остальные присутствующие смотрят на него, как это бывало в прошлом. Тогда Десять Беспокойных Духов тоже слушали его внимательно, когда он рассказывал интересные истории, почерпнутые из книг, или объяснял план атаки. Много воды утекло с тех времен, но кое-что не меняется.

В прошлом он поддерживал товарищей, успокаивал, защищал и веселил, если это было необходимо, чтобы они оставались полезными как можно дольше. Из-за отсутствия души Ирай никогда не сможет понять, являлись ли те чувства чем-то настоящим или были лишь внушены себе, чтобы стать очередной маской. Но сейчас он намерен бывших товарищей навсегда упокоить, чтобы им больше не пришлось страдать, даже если они имеют другое мнение.

Гнисир точно уверен, что Ифрат солгал ему как минимум в одной детали: он явно изменил судьбы большинства из них, чтобы однажды они повернули оружие против лидера и расправились с ним. И даже если им это удастся, они продолжат страдать, поэтому ничего другого не остается, кроме убийства. Ход мыслей бога игр понять легко, ведь Ирай сам бы поступил так же.

— Курганный Вой, что терроризировал Моунцвель, был когда-то моим другом детства. Его звали Анхель, и я пришел в эту страну, чтобы его убить. Я выступил против армии Друксау, чтобы забрать жизнь другого бывшего товарища. Я отправился в Черную пустыню, чтобы найти и убить еще одного. Это и есть моя основная цель, которая продолжает поддерживать во мне интерес к жизни, — говорит Ирай, смотря на серьезные лица слушателей. Из присутствующих только Амелла и Клогги знали больше остальных.

— И сейчас среди армии Крауза есть кто-то еще из них? — тихо предполагает Шерил, которая вряд ли надеялась, что советник будет когда-нибудь откровенничать сверх необходимого.

— Да, там находятся разом все, кто мне нужен, поэтому я отправляюсь туда. Однако это очень опасное дело, так что я возьму с собой только Гримуары. Кэйла, ты будешь помогать Шерил и её величеству. Получай влияние и наращивай власть, если чувствуешь в этом необходимость. Ты уже совсем не та, кого я однажды спас от рук ассасинов. То же относится и к тебе, Шерил. В будущем тебе предстоит возглавить страну, причем в самые страшные для нее времена.

— Говоришь так, будто прощаешься, — грустно улыбается будущая королева.

— Нет, не прощаюсь, но риск проиграть все же есть. Лекс, продолжай оттачивать мастерство и защищай принцесс, ведь тебе уготована роль героя.

— Я не подведу, — торжественно кивает юноша, положив руку на меч.

— А я вот пойду с тобой, и ты не сможешь меня переспорить, — заявляет Хирона. — К тому же мы с Дасиилай работаем в паре.

— Это аргумент, — кивает Ирай. — И да, тебя я все равно переубедить не смогу. Мы отправимся в ближайшие дни, я попрошу архимага помочь нам соорудить хоть какой-нибудь портал в западную часть страны. И на этом всё, что я хотел сказать. О плане конкретных действий подумаем чуть позже.

Постепенно все разошлись. Шерил отправилась помогать матери, взяв с собой Кэйлу и Лекса, а Хирона отправилась тренироваться с Гримуаром Драконов, подобные тренировки точно ей пригодятся в будущем. В шатре остались лишь Ирай, Клогги и Амелла.

Мудрая Лисица подходит к лежанке, на которой спит Клогги, продолжая сжимать левую руку Гнисира, а тот догадывается, что хочет обсудить Гримуар Разума.

— Странно, она действительно спит, хотя нам сон не нужен. Наша судьба начинает меняться, не так ли?

— Да. К тебе возвращаются воспоминания? — зеленые глаза смотрят на девушку.

— Я не забывала свое прошлое и не помню только те события, во время которых стала Гримуаром. Все же я властна над своим разумом, но не все Гримуары могут таким похвастаться. Клогги, например. Те демоны смогли её нейтрализовать ментальным ударом, который вырвал на поверхность забытые воспоминания. Клогги явно была к этому не готова и просто погрузилась в переживания прошедших событий. Лекс сказал, что она будто не воспринимала реальность и вела себя немного странно.

— Показывала послушание и даже раболепие?

— Да. Это связано с её прошлым?

— Верно. Её с рождения окружали такие вещи, как рабство, унижения, ограничение воли и насилие. После становления Гримуаром она попала в руки демонов, где попала под еще больший гнет. Это оставило отпечаток на ней.

— И ты знаешь, чем она занималась там до начала Поветрия?

— Точно нет, но по её рассказам она давала жизнь новым демонам. В Домене Хаоса, как ты знаешь, нет привычной нам материи, и новая жизнь там появляется не так, как у людей, но даже там требуется сосуд для вынашивания, если ты хочешь создать что-то уникальное. И Клогги принуждали рожать демонов, одаривая их благословением Хаоса. Она была безропотной рабыней на службе Двуединства, чутко реагируя на состояние тюремщиков и слушая музыку Хаоса. Почувствовать гнев, похоть или страх для нее элементарно, и она принимала это всё в себя, не смея бороться, чтобы угождать еще лучше.

— И как она освободилась?

— Однажды на выжженных полях Кронврэта встретила мальчишку с пустыми глазами, который вовсе не излучал никакой музыки. Он ничего не думал про Гримуар Хаоса и ничего от него не хотел. Она настроилась и приняла это, что создало брешь в контракте с Двуединством. Потом её природа помогла извратить и уничтожить действие контракта, и она получила свободу, но только не от своего разума. Она поставила всё вверх тормашками, став самой свободолюбивой, самовлюбленной и наглой личностью в мироздании. Выстрелила в обратную сторону, как сжатая пружина, но до сих пор не выносит долгое нахождение вдали от меня, так как продолжает воспринимать чужие эмоции и желания. И только рядом со мной ощущает покой, так как я пуст внутри. Она рассказала мне историю, а потом выжгла себе воспоминания, от которых хотела избавиться. Но, видать, они вернулись.

— Понятно. Хочешь, и я тебе расскажу то, что помню из своего прошлого?

— Только если ты этого хочешь, — пожимает плечами Ирай. — Ты ведь догадалась, что будет, если Ифрат окончательно растеряет силы?

— Да, я погибну окончательно, как и все другие Гримуары, а жить я хочу. Но если смерть неизбежна, то будет неплохо, если кто-то будет помнить обо мне не только тот факт, что я была Гримуаром Разума.

— Ифрат за помощь с Поветрием обещал открыть дорогу в Домен Богов, где мы его убьем и получим ключи от судеб Гримуаров. С помощью этого ты, Клогги, Дасиилай и все остальные получат назад свободу воли, перестав быть Гримуарами.

— План ясен, — кивает Амелла. — И спасибо тебе.

— Не за что. Контракты должны быть исполнены. Правда, победить Поветрие будет непросто.

— Раз уж у нас теперь есть настоящий план, то успех гарантирован, — Амелла прямо воодушевилась, размахивая хвостом. — На своих страницах я отыщу знание, которое нам поможет!

— О, ладно. Тогда постарайся, — улыбается Ирай, фиксируя потерю чувствительности в крепко сжатой руке, и в ближайший час Клогги явно не выпустит её.

Глава 30

Начавшееся на закате сражение к середине ночи постепенно остановилось, и что удивительно, закончилось победой людей. Объединенные войска Аргена не только сумели отбросить врага от линии сдерживания, но сейчас уверенно возвращают земли под свой контроль. Солдаты громко радуются, смотря на то, как отряды Черного Моря отступают от поля битвы, позволяя закрепиться на новом участке.

Эйфория людей Асмоделю понятна, они привыкли страшиться демонов, и каждый в мыслях представлял самые ужасные исходы, а теперь выходит, что Двуединство можно победить. Это действительно так, Двуединство можно победить, но не людям.

Воин в массивных доспехах поднимается с бревна, хотя внушительным его делают в первую очередь не доспехи, а само тело. Зверолюди бывают самых разных размеров, и соплеменники Асмоделя от природы считаются крупными. В руке зажата алебарда, пока хобот дергается из стороны в сторону, втягивая в себя запахи дыма, пота и чего-то еще неуловимого.

Стоящие рядом воины Предсвета с благоговением смотрят на живую легенду, которая с их точки зрения не стареет, хотя время безжалостно по отношению к любой расе Розы Доменов. Асмодель Белокостный долго помогал человечеству, начиная с первого Поветрия, и даже этому сотрудничеству должен прийти конец. Все же в Домене Людей зверолюд действовал не по доброте душевной, как могло показаться наивным людям.

При этом никаких клятв нарушать он не будет. Во время прошлого Поветрия он просто вступил в схватку с демонами, ни у кого не спрашивая разрешения, а люди были благодарны любой помощи. В итоге всё сложилось так, что Асмодель вступил в сильнейшую организацию, которая до сих пор сохраняет лидерство. И во время вступления он не произносил никаких обещаний и не клялся в верности, и даже человеческий император не мог заставить его преклонить колени.

В итоге зверолюд стал служить людям, слугой при этом не являясь. Это было похоже на добровольную помощь, за которую Асмодель не брал платы и ничего особенного не просил в ответ. И теперь он может разорвать отношения с людьми, словно ничего не было. Ведь он ничего не обещал Харлату или Ииганилу Харнефу.

С такими мыслями зверолюд топает в сторону, понимая, что совсем скоро он станет врагом людей и может немало из них убить. При этом он не будет чувствовать ненависти по отношению к людям, они ему даже нравятся во многих вещах, но необходимость толкает на серьезные шаги.

Сейчас защитники Аргена могут радоваться победе, но очевидно, что скоро легионы демонов хлынут в мир через Врата впереди. До них скорее всего люди дойти не сумеют даже с помощью Асмоделя, и вот тогда численное превосходство перестанет существовать, и земля обильно пропитается кровью.

Сам же зверолюд уходит без прощаний, и никто не смеет его остановить с вопросом. Товарищи по ордену привыкли, что Асмодель немногословен и любит бродить сам по себе, раздражаясь, когда его просят оставаться на месте. В этом выражается его звериный дух, его истинная натура, а неволя будет хуже смерти.

Постепенно внушительная фигура растворяется в темноте, и Асмодель всё дальше уходит от людского войска. Здесь может быть небезопасно для одинокого воина, но только для обычного человека, сам же зверолюд не боится вообще никого, даже если высшие демоны захотят устроить ему засаду. При этом он понимает, что верхушка Двуединства просто ждет завершения работы над Вратами, поэтому вряд ли будет кого-то искать и нападать.

Большие развесистые уши внимательно ловят звуки окружающего мира. Несмотря на Поветрие, природа здесь старается продолжать привычную жизнь. Над головой то и дело раздаются хлопки крыльев, а из кустов выпрыгивает белый заяц. Дикая природа прекрасна и совершенна, уроженец Домена Зверей в этом уверен, так как еще помнит родной дом с озерами, рощами и большими полями.

Но вряд ли сейчас вДомене Зверей всё так же хорошо, ведь баланс природы нарушен. И именно в этом причина такого долгого нахождения в Домене Людей. Просто был нужен хоть кто-то, кто возьмется за подготовку открытия Врат домой. Во время начала прошлого Поветрия старейшие и сильнейшие кланы Домена Зверей пришли к решению, что мир нужно обезопасить от возможного вторжения демонов. Тогда вожди тряслись от страха и сделали всё настолько хорошо, что все пути в Домен Зверей рухнули без возможности быстрого восстановления только с одной стороны. И именно тогда пришел черед Асмоделя.

Он успел оказаться здесь, будучи представителем фракции, которая была не согласна с решением старейшин. Почти полвека он восстанавливал Врата, построенные давным-давно, о чем даже люди уже забыли, пока товарищи восстанавливают мост в Домене Зверей. И когда две половинки моста соединятся, по нему будет возможно пройти. До этого славного момента осталось совсем немного времени.

Асмодель уходит глубже в чащу, в место, про которое знает только он. Здесь, в тайном и глубоком месте, расположены древнейшие руины, в которых сохранились крупицы древней силы. И задачей Асмоделя было из крупиц восстановить прежний океан силы, ведь иначе проход между мирами невозможен. И хоть работа не закончена, придется изменить сроки из-за того, что демоны могут первыми занять Домен Людей.

Зверолюд осторожно спускается по крутой тропе в расщелину, где тихо и холодно. Здесь десятилетия назад по дну расщелины бежал быстрый ручей, который пришлось перекрыть и пустить по другому маршруту. Теперь русло давно высохло, позволив раскопать сами Врата. На самом деле они совсем не похожи на ворота в привычном понимании, скорее это большая каменная площадка, которая связана с очень далеким местом за пределами Домена. И чтобы всё заработало, нужно открыть портал с двух сторон.

Руки аккуратно расставляют магические кристаллы, которые приходилось собирать или покупать в мире людей, но они лишь помогают в деле, но не сделают его за Асмоделя. Только зная секрет работы пространственного перемещения, можно активировать и связать Врата. Каждый Домен придумал свой способ, но так или иначе всё основано на Мировом Перекрестке, межпространственной структуре, чей творец неизвестен.

Активируя кристаллы в нужном порядке, Асмодель отправляет запрос через Мировой Перекресток. Суть такова, что это послание могут увидеть во всех местах, куда тянутся дороги Перекрестка, а это скорее всего вся Роза Доменов, но знающие правильный ответ смогут подать верный сигнал, который и будет ждать Асмодель.

И пока остается только ждать, зверолюд садится на камень и предается воспоминаниям о прошлом. Долго он не виделся со своими соплеменниками, и Домен Зверей мог сильно измениться, но кое в чем Асмодель Белокостный уверен: жить там стало только хуже.

Предпосылки грядущих проблем были видны еще в прошлом, когда племена зверолюдей разрастались с большой скоростью. Изобилие еды и воды, и отсутствие больших опасностей привели к золотым векам для Домена Зверей, но это же в итоге привело к грани отчаяния. Чем больше становится зверолюдей, тем меньше ресурсов и свободных территорий. Очевидно, что в таких условиях начались эпохи кровопролитных войн, после которых рождаемость подскакивала еще сильнее и всё по новой.

При этом Домен Зверей предпочитает оставаться верным традициям прошлого, поэтому ожидать какого-то революционного технического или культурного прогресса не стоит. В этом плане люди намного более гибкие и приспособленные, с этим Асмодель точно спорить не будет. Но между своим народом и человечеством он выберет первое.

Игра волшебных огней немного меняется, когда магические камни поднимаются в воздух и выстраиваются в определенные фигуры. Все движения и цвета сами по себе являются зашифрованным посланием, которое могут знать только соплеменники. И раз сигнал получен, то это точно те, кого ждет зверолюд, значит, можно активировать портал.

Вся расщелина в земле озаряется ярким светом, который легко достигает неба, где смешивается с тучами, создавая мистическое светопреставление. А вот под ногами бьется штормовое море из чистейшей энергии, на которое даже смотреть больно, поэтому Асмодель закрывает глаза рукой. Вибрации расходятся во все стороны и могут быть обнаружены как человеческими магами, так и демонами, но это уже неважно. Рядом появляются силуэты других зверолюдей, готовых к бою, ведь они пришли сюда именно как захватчики.

Можно продолжать решать проблему с перенаселением путем убийства других зверолюдов, но вместо этого большинство согласилось с тем, что лучше захватить целый мир для своих нужд. И единственным подходящим Доменом оказался именно Домен Людей. Домен Моря почти не имеет суши, Домен Хаоса является средоточием разрушительных энергий, а Домены Богов и Космоса завоевать невозможно. Вот так и получается, что людям придется отдать свой мир в те или иные руки: демонов или зверолюдей. Скоро здесь начнется совсем другая война.

— Приветствую тебя, Асмодель, — низким голосом произносит старейшина племени, которому уже больше ста пятидесяти лет. Он имеет морщинистую серую шкуру, а бивни уже давно пожелтели. Но при этом он — Мудрый их племени и знает много могущественных ритуалов.

— И я тебя, Мудрый, — зверолюд внимательно оглядывает соплеменников, кивая всем знакомым. — Вас всего сотня. Где остальные?

— Они подойдут позже. Этот маршрут очень хрупок, нельзя на него вставать сразу многим. Сейчас это место нужно будет защищать, пока десятки тысяч воинов разных племен будут переходить в этот мир для завоевания. И раз ты уже давно здесь и всё изучил, то ты возглавишь нашу армию. Все старейшины и Мудрые с этим согласились.

— Для меня это честь, — кивает Асмодель, а потом их разговор прерывает чей-то смех, доносящийся откуда-то сверху.

Зверолюди поднимают головы и видят на фоне светящегося неба фигуру с девятью пушистыми хвостами. Это очевидно зверолюдка из лисьего племени, и история сохранила всего одну такую, кто имела так много хвостов. Нарушительница Обетов, Демоническая Лиса, а также Симрида в прошлом: эту зверолюдку знают во всем Домене Зверей, так как она положила начало безумию среди племен и убила многих воинов и Мудрых, и что самое страшное — наплевала на священные традиции, а позже основала Двор в Домене Хаоса.

— А я знала, что рано или поздно вы придете сюда, чтобы захватить этот мир. Пока еще не поздно, вам лучше убраться назад, так как демоны тоже закончили со всеми Вратами, которые смогли защитить. Мое присутствие здесь тому доказательство.

— Нам не о чем говорить с предательницей! — Асмодель поднимает алебарду и воинственно задирает хобот. Но при этом первым атаковать он не собирается, так как Симрида является высшим демоном среди других высших и может уничтожить Врата до того, как через них пройдут все войска Домена Зверей.

— Ну еще бы. Вы ведь аборигены, у которых отсохли мозги за ненадобностью. Боитесь всего нового и отрицаете его. Думаете, если закрыть глаза на неудобные вещи, то они перестанут существовать, — демонесса постепенно спускается словно на невидимой платформе, но лицо скрыто в тени сияющих небес. И лишь золотые зрачки ярко пылают во тьме.

Однако в ответ Симрида получает лишь мрачное молчание воинов, готовых к бою, поэтому вздыхает и продолжает.

— С вами даже поговорить не о чем. Думаете, что я пришла, чтобы разрушить эти Врата и сорвать все ваши планы? А вот и нет! Будет даже интереснее, если два Домена схлестнутся на территории третьего. Какие непредставимые для фантазии узоры может здесь сплести судьба?

Асмодель Белокостный молчит не потому, что ему нечего сказать, а потому, что видит перед собой безумицу. Очень опасную и могущественную сумасшедшую, которая отринула свою природу, чтобы преследовать только ей ведомые цели. Очевидно, что она нашла новую игру и хочет, чтобы зверолюди в ней участвовали.

— Симрида — ты позор всех Мудрых. Ты должна была охранять народ от запретных вещей, а не распространять их! — а вот стоящий рядом Мудрый племени перестает сдерживать гнев. — И мы готовились не только бороться с людьми и демонами. Ты тоже почувствуешь наш гнев.

Асмодель не успевает остановить Мудрого, который поднял посох, навершие которого загорается ярким пламенем. Девятихвостая лиса в ответ протягивает ладонь и моментально побеждает в этой дуэли. Тело соплеменника трансформируется и подвергается по-настоящему ужасным метаморфозам. Кожа, мышцы, кровь и кости: всё разделяется на отдельные слои, из которых невидимое веретено создает нити. А после все нити как живые сплетаются в картину, на которой изображена деревня зверолюдей с горящими домами и многочисленными трупами.

Нарушительница Обетов без каких-либо сложностей превратила Мудрого в картину из плоти, а теперь её смех разносится в ночи, когда алебарда Асмоделя пронзила её силуэт. Делая бросок, Асмодель и не надеялся задеть Демоническую Лису, так как к битве с ней он пока не готов, но хотя бы получилось прогнать. Сейчас все вокруг с содроганием смотрят, как на раме из костей натянуто кожаное полотно, на котором кровью и магией написана ужасная картина.

При помощи навыка Языковой Системы Асмодель уничтожает предмет и обращается ко всем присутствующим:

— Не бойтесь. Наши враги сильны, но и у нас есть преимущества. Отдельные демоны могут быть сколь угодно сильны и хитры, но у нас есть единство, а у них каждый тянет одеяло на себя. Я клянусь вам, что мы победим любой ценой. Если для этого нужно будет уничтожить всех людей и демонов, я с радостью пойду на это. А вы будете рядом со мной!

Воины вокруг задирают хоботы и оружие, оглашая расщелину громогласным воплем. Это уже не война двух Доменов, теперь эти события начинают затрагивать стабильность всей Розы Доменов. И вряд ли есть кто-то, кто может с большой точностью предугадать, что из этого получится.

Конец пятой книги

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30