Меняю колоду! [Александр Евгеньевич Сухов] (fb2) читать онлайн

Картежник 2. Меняю колоду!

В.С. Высоцкий.

Пролог

Действительный статский советник грандмагистр ментальной магии Антонов Геннадий Васильевич в ожидании отправки поезда проводил время в привокзальной ресторации небольшого городка Климовск Воронежской губернии. Это был мужчина лет сорока, не худ, не полон, шатен, коротко стрижен, со лба легкие залысины, лицом не примечателен, глаза серые невыразительные, росту среднего, одет в обычный цивильный костюм из хлопчатобумажной ткани, бежевого цвета.

Пока паровоз заправят углем, пока зальют воду, пройдет, по словам проводника, не менее часа. Так почему бы это время не потратить с пользой? Геннадий Васильевич любит покушать вкусно и обильно, а в вагоне-ресторане кормили не очень. Суп жидковат, куры суховаты, мясо жесткое, вино откровенная кислятина, к тому же цены… в популярном столичном «Кантемире» куда умереннее. Геннадий Васильевич человек хоть и состоятельный, но переплачивать за откровенно дрянную еду категорически не желает. Посему предпочитает удовлетворять свою тягу к чревоугодию в вот таких привокзальных ресторанах, где и еда качественнее, и цены значительно демократичнее. К тому же, обстановка вполне презентабельная: чистые скатерти, посуда не дребезжит на стыках рельсов, назойливая вонь паровозного дыма не мешает ощущать запахи пищи, фикусы в кадках, цветочки в вазах на столах и прочий приятный антураж. Из динамика льется негромкое:

«Умеют же эти цыгане стронуть за душу, — мысленно рассуждал магик, — но за билеты на свои выступления дерут-с знатно».

Не далее, как пару дней назад ходили в «Руаяль» с Зоенькой на выступление этого Макарского-Наливайченко. Двадцать пять рубликов за два часа песнопений было бы перебором, если бы не шикарная еда и отличные вина в этом престижном заведении. Сам бы он за такие деньги на вечер со знаменитым певцом никогда бы не пошел, но деваться некуда. Если не исполнять некоторые прихоти любовницы, так в самом скором времени можно получить отставку. А Зоя девушка страстная, умелая, замену такой подыскать тяжеловато будет.

Смакуя неспешно (а куда торопиться?) гуся с яблоками под каким-то удивительно нежным соусом и сладкозвучные песнопения Лойко Макарского-Наливайченко, его превосходительство щурился от удовольствия. Когда, казалось бы, желудок уже полон, на помощь приходила стопка превосходной, чистейшей, как слеза младенца «Синбирской». Водка сначала обжигала холодом нёбо, затем устремлялась внутрь огненным потоком, и через минуту в животе появлялось дополнительное пространство, куда можно отправить очередной кусок нежного птичьего мяса с гарниром из грибочков и жареной картошечки, политой вкуснейшим сырным соусом с зеленью.

«Нужно будет персонально поблагодарить повара и наградить рублем, что ли», — подумал действительный статский советник и мысли его потекли в еще более благостном русле. Впереди два месяца заслуженного отпуска. Елизавета Павловна его дражайшая супруга с их тремя малолетними детишками на Капри с самого начала курортного сезона. Последние суматошные дни на службе сильно утомили господина Антонова. Наконец-то два месяца полной свободы от всей этой уголовной процессуальщины. Экспертизы, экспертизы, экспертизы на предмет установления вменяемости или невменяемости того или иного фигуранта очередного уголовного дела. А ведь обвиняемые не обычные пролетарии или купчишки — богема, финансовый олигархат, высший свет. Но тяжелее всего с особами, приближенными ко двору самого ЕИВ — бывает и такое. Как же это все надоело! Если бы не задорный Зоинькин щебет, с ума сошел бы, наверное.

Только не подумайте, что господин Антонов неверный супруг и отчаянный гуляка. Как раз-таки он примерный семьянин любящий муж и заботливый отец. Однако иметь любовницу в кругах, коих он вращается и появляться с ней в общественных местах, как говорится, положение обязывает. А вот не иметь, могут подумать невесть что и сделать соответствующие организационные выводы.

«Ну все, о работе, любовнице и прочей ерунде более не думаю! — Приказал сам себе, Геннадий Васильевич. — Скоро увижу Лизоньку, детишек. Два месяца счастья. Бархатный сезон, теплое море, свежие фрукты, молодое виноградное вино, вечерний преферанс в компании земляков, коих на острове, пожалуй, больше, чем местных обитателей, иже со всем этим прочие мелкие житейские удовольствия и радости».

Можно было бы, полететь на пассажирском дирижабле, времени сэкономил бы аж целых двое суток. Но, вот же беда, господин Антонов с раннего детства страдает боязнью высоты и ни за какие коврижки не поднимется на борт самого комфортабельного воздушного судна. Стоило действительному статскому советнику лишь мысленно представить, что более суток он проведет в отрыве от земли на высоте нескольких километров, и его начинало буквально мутить. Нет, рожденный ползать летать не может. Уж лучше медленно, но по земле-матушке. Оно, хоть статистика утверждает, что в железнодорожных катастрофах погибло значительно больше народа, нежели в воздушных, однако против естества не попрешь.

Почувствовав очередной приступ насыщения, Геннадий Васильевич хлопнул стопочку мягкого тройной очистки напитка, произведенного талантом предприимчивых волжан. Вновь ощутил сначала хлад во рту, затем приятный огнь по пищеводу, и через пару минут вот он аппетит вновь проснулся. Не зря все-таки умные люди придумали водку. Вроде бы, что там мудрить — получил спирт из зерна или картофеля, довел путем добавления воды до нужной плотности. Ан нет, все зависит от качества сырья, вода тож не последнее значение имеет, способы очистки, метод гидратации и еще куча факторов. В «Синбирской» вкус спирта не ощущается вообще, пьешь будто водицу. Ну оченно приятственно!

До отхода поезда оставалось где-то с четверть часа. Геннадий Васильевич успел расправиться с гусем, гарнирами и двухсотграммовым графинчиком водочки. От предложенного услужливым официантом десерта категорически отказался. Тщательно вытер салфеткой выпачканные в гусином жиру пальцы и расплатился за обед. Как только мужчина собрался выйти из-за стола и направиться на кухню, чтобы лично отблагодарить шеф-повара серебряным рублем, незаметная для посторонних вибрация браслета на левой руке оповестила гранмагистра о том, что с ним желают пообщаться.

Мужчина в предчувствии будущих неприятностей, аж скривился. Недаром сегодняшней ночью кошки снились. Черные, огромные котяры, шастали по дивану и его любимому креслу в домашнем рабочем кабинете, рвали когтями обивку, царапали полировку стола, гадили на начищенный мастикой паркет. Б-р-р-р! Не любит господин Антонов этих гадких лохматых тварей, особливо черного окраса.

Грандмагистр вновь плюхнулся на стул, поднес руку с браслетом к глазам и отправил мысленный посыл на соединение, и вскоре его сознание оказалось в замкнутом виртуальном пространстве лицом к лицу с абонентом.

— Доброго дня, Геннадий Васильевич! — Человека, находящегося на другом конце связующей магической нити, не узнать было невозможно, личный секретарь его высокопревосходительства Константина Константиновича Блинова, командующего Мажеским Корпусом Российской Империи, Викентий Борисович Гальский, также, как и сам Антонов гранмагистр и действительный статский советник.

— И вам не хворать, Викентий Борисович, — как-то не очень воодушевленно поприветствовал коллегу Геннадий Васильевич.

— Насколько нам известно, в данный момент ваш поезд находится в уездном Климовске, — не спрашивал, констатировал Гальский.

— Абсолютно точно, ваше превосходительство. Отправление ориентировочно через пятнадцать минут.

— А вот с отправлением вам, уважаемый Геннадий Васильевич, придется немного погодить. На ближайшие дней десять, вам придется отложить свой отпуск. Приказ Верховного вместе с дополнительными инструкциями отправляю вам именным шифрованным посылом. — Глядя на мгновенно погрустневшую физиономию коллеги, секретарь заулыбался и, стараясь хоть как-то подбодрить грандмагистра, оптимистичным голосом сказал: — Да не расстраивайтесь вы так, дражайший Геннадий Васильевич, вам всего-то предстоит посетить пару десятков окрестных поселений с целью выявления всех потенциальных одаренных и отправки означенных лиц на сборный пункт военного комиссариата Климовска. Место для вас в гостинице «Казацкая» уже забронировано. Также вам будет оказана любая посильная помощь от военного комиссариата, местных властных структур и всех штатных сотрудников мажеского корпуса на местах. Транспортом вас обеспечат. Ваша задача лично проверить всех детишек от четырнадцати до семнадцати годков и выявить всех потенциально одаренных вплоть до глубоко латентных. Впрочем, чего это я поперед лошади телегу толкаю! Забирайте вещички, пока поезд не ушел. А с заданием в гостинице ознакомитесь самым подробным образом. Заранее рекомендую отнестись к его выполнению со всем возможным тщанием, ибо команда поступила с самого верха. — При этих словах Гальский закатил глаза и указал перстом правой руки куда-то в потолок

— Хорошо, Викентий Борисович. Всё сделаю именно так, как вы сказали.

Расстроенный до глубины души действительный статский советник подскочил со стула и скорой походкой направился к своему вагону, чтобы забрать вещи. Честно заслуженный серебряный рубль шеф-повар привокзального ресторана так и не получил на этот раз. Однако стоит отдать должное нашему грандмагистру, однажды принятых решений он никогда не отменял и через десять дней перед тем, как покинуть славный уездный городишко Климовск, он все-таки нашел время для того, чтобы премировать мастера сковородок, кастрюль и противней, заодно и покушал плотно перед дальней дорогой.

А пока, кляня свою акрофобию, не позволившую ему воспользоваться более быстрым средством передвижения, господин Антонов едва ли не вприпрыжку мчался к своему вагону первого класса. Готовый к отбытию паровоз уже подал первый гудок, уведомлявший пассажиров о скором отбытии. После третьего поезд тронется, и никого дожидаться не станет.

Успел, забрал багаж, сел в своевременно подвернувшийся конный экипаж и, спустя четверть часа, разодетый будто генерал-фельдмаршал на параде усатый швейцар услужливо распахнул перед ним двери самой престижной гостиницы уездного города Климовск.

Глава 1

Десятое октября семь утра. Солнце уже взошло, но еще не поднялось выше деревьев, обступающих лесную дорогу, по которой топает наш отряд мальчишек из села Бобровка и девчонок, как правобережных, так и левобережных. Теперь все мы бобровцы, идем в школу в соседнее село Большое и при необходимости дадим отпор всякому, кто хотя бы косо посмотрит в сторону кого-либо из нас. Я и вся наша правобережная банда, нарушая окрестную тишину, горланим в полный голос бессменный шлягер, можно сказать, неофициальный гимн детского дома имени Ф.С. Чумбарова-Лучинского. Мой лепший кореш Колька Жомов старается сильнее всех:

Вот такая культурная преемственность миров, благодаря одному вселенцу в тело местного паренька Вовки Зубова.

Я в этом чудно̀м по понятиям среднестатистического землянина мире вот уже полгода. Можно сказать, вполне освоился, и мне здесь очень нравится. Во всяком случае, ничуть не жалею ни об оставленных московских апартаментах, ни о шикарном майбахе, ни об утерянных деньгах, которые зарабатывал посредством ловкости рук и разного рода шулерских приемчиков. И пусть я всего лишь крестьянского сословия сын простого сельского кузнеца, у меня здесь самая настоящая семья: отец, мать, двое братьев, сестра, хоть и отрезанный ломоть, но все-таки. Именно в этом мире я обрел то, чего мне очень не хватало в первой моей жизни, и если мне сейчас сделают предложение вернуться обратно, я с негодованием отвергну его. К тому же, я здесь маг. Да, да, самый настоящий чародей без каких-либо натяжек и допущений. Пока начинающий, можно сказать, самоучка, но в этом плане у меня все впереди. А еще я здесь поэт-песенник и по совместительству композитор. Вот и сейчас мальчишки и девчонки от души исполняли недавно «сочиненную» мной бестолковую, но очень задорную песенку:

Затем также дружно спели задорную «Чунга-чанга», боевую «Мы шли под грохот канонады», трогательную «Маленькая страна» и еще несколько песенок из моего первого детства.

Не заметили, как, протопав четыре версты, оказались на окраине села Большое. В местной школе проходят обучение все окрестные подростки с пятого по восьмой выпускной класс. Первые четыре года детей учат по месту жительства пара специально приглашенных преподавателей начальных классов. В этом процессе также принимают участие сельские маги и служители культа, там, где имеются церкви. Судя по довольно глубоким познаниям реципиента в некоторых науках, обучают здесь вполне добросовестно. Математика, физика и классическая химия преподносятся в достойном виде. И все-таки, на мой взгляд, имеется явный перекос в сторону гуманитарных предметов, то как: риторика, иностранные языки, русский, литература, правоведение. Такие науки как биология, география природоведение, история и прочее-прочее преподносятся лишь мельком.

Тут стоит отметить, что, благодаря своему живому уму и прекрасной памяти, я и в первой реальности учился исключительно на «хорошо» и «отлично». Оказавшись в ином мире, самому себе на удивленье вспомнил все то, что, казалось бы, давно позабыл или вовсе где-то мельком увидел, услышал, не собираясь держать в памяти. Это не только стишки и песенки. Неожиданно в памяти всплыло много всякого-разного, тут и весь курс восьмилетнего обучения в школе и то, чему учили в техническом колледже, а также все то, чего нахватался из книг, Интернета, и других многочисленных источников информации.

Таким образом, багаж моих знаний из первой жизни в совокупности с тем, что уже было в голове моего реципиента гарантированно превышал необходимый минимум для успешного окончания средней школы. Я хоть сейчас могу сдать выпускные экзамены экстернатом, но не хочу этого делать, дабы не вызвать к своей персоналии пристального внимания магического сообщества.

Я хоть и маг, но стоит или не стоит идти под крылышко мажеского корпуса или еще какой подобной организации, решения пока не принял. Оно, конечно, заманчиво получить весь комплекс современных знаний по чародейству и волшебству, но… уж очень не хочется идти к кому-то в кабалу. Желаю быть птицей вольной, не зависящей от чьих-то приказов и ценных указаний. Хочу сам распоряжаться собственной жизнью, а не сидеть, в какой-нибудь тьмутаракани словно гребец-кандальник на галере, подобно нашему сельмагу Кузьме Митрофановичу Зосимову. Жажду мир посмотреть, себя показать и вообще, пошли все в известном эротическом направлении.

А еще я нынче сочинитель популярных песен и, вполне возможно, со временем смогу самостоятельно оплатить магическое обучение. Недавно узнал, что лицо, компенсировавшее государству стоимость полного курса высшего образования, освобождается из-под опеки любых органов и организаций, находящихся на его территории. Правда, тут, есть одна засада. Если какому-нибудь неодаренному магически инженеру для отмазки от государственной опеки достаточно выплатить всего лишь пятьдесят тысяч целковых, магу необходимо передать в казну десять миллионов. ДЕСЯТЬ ЛЯМОВ местных тугриков, это вам не жалкие десять миллионов рублей и даже долларов из первой моей реальности. Российский рубль самая надежная и обеспеченная драгметаллами, госимуществом и прочими имперскими активами валюта в этом мире, четко привязанная к цене на золото. Его стоимость на данный момент составляет полтора грамма чистого золота или двадцать три грамма серебра. Не нужно быть великим математиком, чтобы подсчитать, что десять миллионов рублей — это аж пятнадцать тонн золота, а в серебре я даже цифру называть боюсь. Чтобы заработать эту кучу деньжищ, мне нужно выдавать на гора ежедневно с десяток шлягеров и займет этот процесс незнамо сколько времени.

Можно, конечно, пойти по стопам небезызвестного мультяшного Дяди Федора и попытаться найти клад. Но, стараниями магов в этом мире все более или менее известные клады давным-давно обнаружены и оприходованы. Вроде бы, на дне морей и океанов что-то еще осталось. Но я ни разу не акванавт, чтобы в кратчайшие сроки обследовать дно Мирового Океана. Так что перспективы получить образование за свой счет пока весьма и весьма туманны. Однако это не значит, что мне следует опустить ручонки. Когда-нибудь, пусть через десять, пятнадцать, да хоть двадцать лет накоплю необходимую сумму и вперед на освоение магических вершин.

А пока сижу как в танке, тщательно прячу от всех свой дар. Методику маскировки нашел в одном французском трактате двухсотлетней давности. Ох уж мне эти мыслители прошлого! Копаешься, подобно курице в навозе, в поисках полезной информации среди разного рода нудных философских рассуждений, долгих лирических отступлений и бессмысленного обсасывания концептуальных измышлений кого-то из оппонентов, нынче никому не известного, а полезный выхлоп от всего этого чтива с гулькин клюв. Ладно, ворчать не стану, оно хоть и с трудом, но нужное мне описание рунного конструкта, я все-таки из трактата выудил. Далее все было довольно просто — из бронзы изготовил незамысловатый браслет, на обратную сторону нанес нужные руны, наполнил их Силой и вуаля, ментальный кокон, способный прикрыть мой магический дар от взгляда одаренного, по заверениям автора магической формулы, даже очень высокого уровня, готов. Надел бранзулетку на запястье. Скромно, в глаза не бросается, подобное украшение у многих пацанов имеется, еще и намного красивее и изящнее моего. Я же за красотой не гонюсь, для меня важнее всего функциональность.

Степень достигнутой маскировки самому было оценить довольно затруднительно. Для этого рискнул побеспокоить Зосимова, мол, уважаемый Кузьма Митрофанович, прошу оценить мой магический дар, не проснулся ли ненароком — уж очень жажду стать одаренным. Магик меня обследовал самым тщательным образом и с грустной, даже слегка виноватой улыбкой на добром лице констатировал:

— Нет, Володенька, в тебе дара магического и вряд ли когда-нибудь проснется. Ты уж не обессудь. Впрочем, с твоими способностями механика и сочинителя песен тебе будет не так уж и сложно достигнуть определенных высот в общественной жизни, но только не в управлении Силой.

Сделанной грустью в голосе поблагодарил нашего сельмага. В качестве оплаты трудов передал пакет с тремя штофами батиной «амброзии» и, ликуя в душе, удалился восвояси.

Теперь, я надеюсь, моя одаренность замаскирована вполне прилично и вряд ли может быть выявлена комиссарами от мажеского корпуса, прибытие коих не за горами. Обычно комиссия наезжает в самом начале годового учебного процесса. Всех выявленных ранее магов, закончивших среднюю школу, забирают с собой, затем среди оставшихся определяют тех, у кого за прошедший со времени предыдущей проверки срок смог проклюнуться чародейский дар. Составляют списки и берут на заметку, чтобы по окончании восьмилетки мобилизовать для нужд государства. Вот такая незатейливая процедура.

У меня в запасе целый учебный год, в течение которого я должен решить свою дальнейшую судьбу. Разумеется, профессиональным музыкантом становиться не собираюсь. Вбрасывать шлягеры иной реальности можно ведь, занимаясь каким-нибудь более серьезным делом. Например изобретательством надежных комфортных автомобилей. Опять же со мной богатейший опыт иной реальности. А еще устройство танка будущего мне досконально известно. Да за один только пушечный эжектор, не позволяющий пороховым газам попадать внутрь боевого отделения, меня должны расцеловать в самые интимные места и наградить каким-нибудь орденом. А там трудов-то на час: просверлить в стволе несколько отверстий под известными углами и накрыть это место металлическим кожухом. А еще…

Так, стоп! Размечтался, «товарищ Кошкин». Впрочем, глядя на изображения здешних двух— трех даже четырех башенных монстров или кургузых танкеток, так и хочется изобрести что-нибудь наподобие Т-34. Вот только кто же мне даст? Пока в танкостроении существуют определенные тенденции, хрен кого из высшего начальства можно убедить, что максимально необходимое количество танковых орудий на одной платформе всего лишь одно, плюс пулемет. Опыт — сын ошибок трудных нарабатывается в боевой обстановке, а здесь для этого рода войск кровавый экзамен еще не состоялся.

Ладно, пока не стану лезть к генералитету с ненужными советами. И вообще, в армию меня не тянет. Так что закончу школу, поступлю в какой-нибудь технический ВУЗ. По окончании получу сугубо гражданскую специальность, тем самым избегу призыва на военную службу. Отбоярюсь баблом от обязательной пятилетней отработки по распределению. Стану независимым от опеки государства, заведу «свечной» заводик и буду жить поживать, да добра наживать, потихоньку внедряя в местные реалии разного рода штучки из иного мира. Деньжат подзаработаю, можно будет оплатить обучение в магическом учебном заведении, для того, чтобы стать свободным магом. Блин, пятнадцать тонн золота, долго зарабатывать придется, но я упорный.

Кажется, что-то наподобие плана вырисовывается? Сырая, непродуманная, и все-таки какая-никакая, но вполне реальная задумка. Интересные мысли приходят в голову во время вынужденных прогулок по утреннему лесу. Нужно будет потом всё тщательно проанализировать.

А вот и Большое показалось. От опушки леса до двухэтажного кирпичного здания школы топать еще минут десять — это с учетом девчачьей медлительности.

Всего нас бобровских более полусотни отроков и отроковиц. В хорошую погоду на учебу ходим пешком через лес, в ненастье сельская община выделяет для нас специальный автобус, зимой добираемся опять же через лес на лыжах. Про лыжи и автобус я из памяти реципиента информацию почерпнул, как и про все остальные правила поведения в школе. Сегодня после уроков за нами приедет автотранспорт, поскольку всем нам выдадут кучу учебников и тащить все это на себе задача для подростков непосильная.

Помимо нашей дружной компашки, из Бобровки подъедет на мотоциклах с десяток сынков мироедов, но нам они по причине взаимной классовой ненависти не товарищи. Я бы тоже мог оседлать свой «CeZ-500» и с ветерком домчаться до школы. Но это будет выглядеть не очень правильно в отношении «безлошадных» товарищей. Вообще-то, мне не западло прогуляться с народом, песенки погорланить, с девчонками побалагурить. Некоторых во время каникул возил до стожков. Там, сами понимаете, мы отнюдь не звездами любовались. Жаль, что все это скоро закончится. Зима не располагает к приятным интимным уединениям, а дома особых условий для занятий сексом не наблюдается. Чувствую, скоро придется мне с остервенением колоть дрова, а когда снег выпадет, дополнительные круги на лыжах по лесу накручивать.

А пока на дворе тепло, во всю наслаждаюсь жизнью. Благо девчата здесь не особо ревнивые, перепихнулись к взаимному удовольствию и разбежались тихо и мирно без скандалов и взаимных претензий. Так что с момента расставания с Анютой Дудиной я не был лишен женского внимания. Мне кажется, что наши бобровские девчонки установили своего рода очередность, попробовать хотя бы разок, как это оно с Вовкой Зубовым. Но чаще всего мы катались до стожков с Тонечкой Поляковой фигуристой грудастой синеглазкой. Катя Трофимова дочь старосты также пыталась подкатить, но мне эта девушка, в отличие от реципиента, категорически не нравится ни лицом, ни фигурой, но главное, наглым норовом.

Под задорную песенку про мага недоучку, который сделать хотел утюг… и так далее, наш отряд протопал по селу Большое в направлении школы. Пришли за четверть часа до общего построения. Народ разбежался по классам. Мы с Коляном и еще несколькими ровесниками направились к своему восьмому с литерой «Б». Одноклассники встретили меня как героя. Ну как же, хлипкий и неприметный Вовка Зуб неожиданно прославился на всю Рассею-Матушку и, вообще, за время летних каникул подрос, заматерел. Одноклассницы, поглядывая на меня, о чем-то перешептываются между собой, хихикают. Парни подходят, жмут руку, задают вполне ожидаемые вопросы:

— А каково это быть знаменитым?

— Сколько денег платят за песню?

— Сколько песен ты уже сочинил и какие ближайшие планы?

И так далее в том же духе.

Пришлось всячески изворачиваться, мол, особо знаменитым и богатым себя не ощущаю, сколько песен написал не считал, ибо все время Муза выдает что-нить эдакое музыкальное…

Тут стоит отметить, что Gloria Mundi^[1] меня все-таки не миновала. Несколько раз корреспонденты различных газет и журналов наведывались к нам в гости. Вопросы всякие задавали про мое житье-бытье, временами не очень скромные. Я старался изображать эдакого недалекого сельского парня, говорил много, но не по теме. Щелкоперы, осознав, что перед ними Ваньку валяют и большего от меня они не дождутся, довольно быстро ретировались и более меня не беспокоили. Насчет денег Лойко Макарский-Наливайченко не скупился, не глядя приобрел у меня еще с десяток песен. Кстати, ненавистную мне «Шарманку» Игоря Крутого, написанную специально для Николая Баскова, мне удалось сбагрить аж за десять тысяч — настолько эта откровенная белиберда очаровала тонкую цыганскую натуру. Теперь из каждого «утюга» только и слышится:

— …Влекут ли мечты небывалые, цветут ли цветы запоздалые.

Всё так же рыдает шарманка, в Париже она чужестранка…

Справедливости ради, стоит отметить, что голос Лойко намного приятнее Баскова, поэтому степень моего отторжения этого шлягера на данный момент значительно понизилась. А может быть, причина — сумма моего гонорара, и день ото дня увеличивающийся ручеек денежных поступлений на мой банковский счет от проданных пластинок, выступлений певца на концертах и радио и прочих мероприятиях. По меркам обычного гражданина меня можно назвать богачом. Однако это все-таки не те суммы, которые меня полностью устроят.

Также ко мне подкатывали антрепренеры других, как именитых, так и начинающих певцов. Поначалу хотели просто приобрести права на уже популярные «мои» произведения. Я готов был с ними сотрудничать, но без ущерба для Макарского-Наливайченко, поэтому предлагал другие песни. Однако озвученные суммы моего гонорара и прочие условия их сильно смутили. Удалились, пообещав подумать и с кем-то посоветоваться. Ладно, пускай себе думают, от меня не убудет.

Списанный мотоцикл для бати мы у Зосимова таки приобрели, после того, как нашему магу подогнали новый аппарат. «Уралец» я серьезно подшаманил, после чего счастливые папенька с маменькой в коляске сначала сделали визит Матвеевым в Климовск, затем и к Батуриным не поленились сгонять перед дочкой с зятем похвастаться. Было б чем хвастать, по сравнению с баварским «Оттовагеном» Батуриных батин «Уралец» смотрится, мягко говоря, невыразительно. Не даром после знаменательной поездки в гости к дочке мама ходит слегка задумчивая. Кажется, сработал фактор Золотой Рыбки, типа, не хочу быть крестьянкой, хочу быть столбовой дворянкой. В данном контексте: «С чего бы дочка катается на дорогущем лимузине, когда её маменька вынуждена трястись в трехколесном убожище?». В принципе, для меня не проблема оплатить покупку даже детища германского автопрома. Коль зайдет речь, куплю «Оттоваген», «Уралец» Петьке отойдет. Василию личный транспорт пока без надобности — ему через пару недель служба в армии светит. А деньги, дело наживное, главное, чтобы в доме царили покой, порядок, и, разумеется, чтобы кормили вкусно и вовремя.

На все вопросы одноклассников я так и не успел ответить, поскольку подошло время построения на общешкольную линейку. Помнится, на последнем построении шеренгу нашего класса возглавляли девчонки. За лето парни в большинстве своем обогнали девиц в росте и после некоторых препираний задвинули слабый пол, согласно ранжиру, на левый фланг. Тут пацанам здорово помог наш классный руководитель Кузьма Лукьянович Дроздов-Омелько. Преподаватель латыни и древнегреческого, предупредив непокорных девиц, не желавших смещаться влево, что всякое буйство с их стороны будет строго караться повышением требований к изучению его предметов. Перепугались, ибо в большинстве своем не испытывают особой тяги к означенным дисциплинам. Со своими ста восьмьюдесятью двумя сантиметрами я оказался третьим от ста восьмидесяти пяти сантиметрового правофлангового Игорька Шепитько из Устюжино. Сам был удивлен столь значительному прогрессу вечно замыкающего шеренгу нашего класса Вовки Зубова. Ничего, судя по генетическим предпосылкам, к моменту выпуска шеренгу нашего класса предстоит возглавить мне.

Директор школы Лев Валерианович Розумов, на этот раз был не сильно велеречив и многословен. Буквально в нескольких словах он поздравил всех присутствующих с началом нового учебного года и пожелал ученикам успехов в овладении новыми знаниями. А вот заключительная часть его выступления всех нас, включая преподавательский состав, сильно озадачила.

— Что касаемо учеников седьмых и восьмых классов, — торжественно провозгласил директор, — перед тем, как получить набор учебников, все вы отправитесь сейчас по своим классным комнатам. Там с вами пообщается представитель мажеского корпуса Российской Империи действительный статский советник грандмагистр Антонов Геннадий Васильевич, специально приехавший к нам из самой Москвы. — Розумов указал рукой на неприметного мужчину, коего поначалу все приняли за нового преподавателя. — Настоятельная просьба… нет, требование к классным руководителям, проследить за тем, чтобы никто из старшеклассников не увильнул от предстоящего собеседования с господином Антоновым.

Грядущее общение с каким-то мутным персом народ воспринял вполне спокойно. Ну грандмагистр, ну птица высокого полета из самой столицы, и что с того? Однако у меня на душе отчего-то стало вдруг весьма и весьма тревожно. Сердцем чувствую, мой самопальный маскировочный артефакт не весть какая защита в данных условиях. Интуиция настоятельно нашептывает где-нибудь схорониться от внимания продвинутого мага. А куда бежать? У выхода на страже наш истопник, незаметно не уйти. Отпроситься в туалет смысла никакого, там окошко кот башку не просунет, к тому же зарешеченное. Жаль, что я не Кристобаль Хунта великий маг и волшебник, и не способен просачиваться через канализацию хотя бы на пару лье. М-да, засада. Придется идти на встречу с господином Антоновым. Авось, и пронесет как-нибудь.

После того, как все мы оказались в классе, произошел вполне ожидаемый бедлам локального масштаба, иными словами, легкая потасовка за наиболее козырные места. Впрочем, данное действо касалось только мальчишек. Девчонки чинно расселись за передними партами. Мы же с Колькой Жомовым по предварительной договоренности направились в самый дальний от окна и преподавателя угол, нацелившись на парту рядом с печной стенкой. Несмотря на все предпринимаемые меры, зимой в классе лютуют сквозняки, поэтому означенная парта является статусным местом. На свою беду, нас опередили двое шустрых хохловцев. На мирные просьбы уступить парту, парни не отреагировали должным образом. Пришлось их выдворять силой, но без мордобития, что не заняло особо много времени. Глядя на столь скорую расправу, прочие одноклассники связываться с двумя бобровскими отморозками не рискнули. Таким образом, коронное местечко отныне осталось закреплено за нами.

Стоит отметить, что девчонки за процессом фактического распределения влияния в классе наблюдали с особым интересом. Только Катька Трофимова демонстративно отвернулась. Окрысилась девка на меня знатно. Ну как же, мелкий ничего из себя не представляющий мальчишка, коим она понукала, как хотела, неожиданно вырвался из-под её контроля. Обидно, однако. Вдвойне, даже втройне обидно, что Вовка Зубов умудрился прославиться своими песенками едва ли не на всю страну и вообще красавчик хоть куда. Недаром все признанные бобровские малолетние красотки успели с ним очень близко пообщаться в плане телесном. М-да, локоток близок, да не укусить.

Вскоре народ определился, кому с кем и где сидеть. А минут через пять в помещении появился наш классный руководитель Кузьма Лукьянович Дроздов-Омелько с классным журналом под мышкой. Заняв место учителя, раскрыл гроссбух и споро провел проверку личного состава восьмого «Б». Убедившись в том, что все сорок три ученика на месте, он вольготно откинулся на спинку стула, расслабился, даже глазки прикрыл.

Впрочем, долго ждать визита загадочного грандмагистра нам не пришлось. Минут через десять после переклички двери распахнулись и в помещение вошел Антонов Геннадий Васильевич в сопровождении директора школы. Обычно солидный и вальяжный Лев Валерианович на этот раз был суетлив и угодлив. Вслед за означенными лицами в класс вошел наш истопник с двумя стульями в руках, поставил, куда указал директор и степенно удалился.

Однако важный московский гость усаживаться, вроде бы, и не собирался. Бесцеремонно завладев классным журналом он направился вдоль парт. Кого-то из учеников он обделял своим вниманием, кому-то велел подняться и представиться, после чего делал какую-то отметку напротив его фамилии.

Несложно догадаться, что в данный момент идет процесс выявления одаренных подростков. К моему великому удивлению, таковых оказалось более половины класса. На моей (то есть на памяти моего реципиента) такого еще не случалось. Комиссары от мажеского корпуса обычно выявляли пару-тройку одаренных, а тут будто прорвало. Год назад в нашем классе уже было выявлено трое будущих магов: Екатерина Трофимова, Николай Жомов, и Федор Куракин из села Устюжино.

Я посмотрел чародейским взглядом на только что выявленных магов. Действительно, у каждого отмечалось наличие различной степени мощности источника Силы, от едва тлеющего уголька у гитариста нашего музыкального коллектива Ивана Прокошина, до сияющего, будто маленькое солнышко у Антонины Поляковой. Кстати, подавляющее большинство новых одаренных оказались девчонки, но самое интересное, с каждой из них у меня были самые тесные отношения интимного характера.

От оно как, Михалыч! Это что же получается, я не только одарен сам, но являюсь неким активатором магического дара у тех людей, с кем близко контактирую. Насчет Ваньки, всем было известно, окончательное заключение комиссаров мажеского корпуса о его полной бесперспективности в плане пробуждения магического дара. А тут, нате вам, бывший бездарь, ни с того, ни с сего неожиданно для всех становится одаренным.

Тоня — это же вообще песня! У девчонки представители уважаемой магической комиссии также констатировали невозможность пробуждения дара, отчего девушка сильно страдала. Теперь, после оглашения вердикта грандмагистра, смотрю, аж вся сияет. По самой скромной оценке её дар значительно превосходит потенциал Трофимовой, несмотря на наличие у Катюши преподнесенного мной на день её рождения драмарина златолитстого — мощного стимулятора источника Силы.

Как же я раньше смог упустить данный момент? Интересно, мои родители и братья теперь также одаренные? Нужно будет по возвращении домой самым тщательным образом всех обследовать.

Под самый конец очередь дошла и до нашей с Колькой парты. Если на Жома магик лишь мельком взглянул и сверившись с журналом, констатировал:

— Николай Жомов, недооценили твой дар предыдущие члены комиссии. Смотрю на бумаге у тебя троечка, а по факту не меньше пяти баллов. Превосходный результат, молодой человек.

Мельком посмотрев на меня, господин Антонов собрался было отойти от нашей парочки. Но тут взгляд его серых абсолютно невыразительных глаз уставился на запястье моей левой руки. Неожиданно меня будто пинком под зад снесло с насиженного места одновременно будто за я зык потянули:

— Зубов Владимир, ваше превосходительство! — проорал я, словно новобранец на плацу перед строгим сержантом.

— Ай-ай-ай, — покачал головой грандмагистр, — как же непорядочно с твоей стороны, Володя, скрывать свой дар от полномочного представителя мажеского корпуса государства российского. — Произнес он это спокойным голосом, а у меня мурашки по всему телу и волосы дыбом.

Я слабо разбираюсь в современной магической иерархии и звание «грандмагистр» мне ни о чем не говорит. Но, несмотря на наличие защитного артефакта на моей руке, меня здорово проняло. Лишь теперь я осознал, что за невзрачной внешностью Антонова скрывается настоящий монстр, настолько мощный энергетический поток исходил от него в мою сторону.

Впрочем, невзирая на интенсивное ментальное давление, я все-таки нашел в себе силы, чтобы хоть как-то ему противостоять.

— Не понимаю, о чем это вы, господин грандмагистр.

На что Геннадий Васильевич задорно расхохотался, отчего давление на мое сознание резко ослабло.

— Так, Зубов Владимир… А не тот ли самый Зубов, что песенки всякие сочиняет?

— Так точно, ваша милость, — встрял директор школы, увивавшийся хвостиком за высокой столичной персоной. — Гордость нашей школы и учится примерно.

Антонов благодарно кивнул Льву Валериановичу, после чего вновь обратил все свое внимание на меня, но уже без прежней агрессивности.

— Владимир, ответь мне на один вопрос. Кто тебя надоумил поставить ментальную защиту посредством столь грубой поделки?

Поскольку давление на мой мозг спало, для меня не составило особого труда вновь прикинуться олухом царя небесного.

— Прошу прощения, ваша милость, но я совершенно не понимаю, о каких таких поделках вы говорите.

— Подними, Володя, левый рукав своего пиджака и просвети меня насчет своего браслета.

— А, это! — радостным голосом гаркнул, будто до меня только что дошло, что имеет ввиду столичный магик. — Дык у какого-то цыганенка выменял на курицу, каравай хлеба и связку вяленой рыбы, когда табор в последний раз стоял на Цыганском пустыре, уж больно вещица мне понравилась. Красивая.

— Ты хочешь сказать, что ни о каких… гм… особенных свойствах данного артефакта даже не подозреваешь?

— О каких таких особенных свойствах? — Я недоуменно пожал плечами.

Похоже в данный момент мой артистический дар проявился во всей своей широте. Во всяком случае знаменитое «Не верю!» в мой адрес произнесено не было. Грандмагистр лишь чуть более пристально посмотрел на меня и, покачав головой, сказал:

— Ну и ну, у каких-то цыган на руках артефакт восьмого класса. Не завидую цыганенку, сбагрившему столь ценную вещь какому-то деревенскому парню, после того, как обнаружится пропажа. А ведь если бы не мой уровень, благодаря своему браслету, ты непременно проскочил бы стандартную проверку комиссии мажеского корпуса, и мир так никогда и не узнал бы о твоем даре.

Печально, конечно, что мир все-таки узнал, о том, что я так страстно желал скрыть, однако вольно или невольно, но приходится изображать на физиономии откровенную радость, дескать, всегда хотел стать одаренным, но раньше как-то не получалось. На всякий случай еще и задал вполне ожидаемый от мальчишки моего возраста вопрос:

— И сколько, ваша милость, может стоить мой браслет?

— Не менее двух тысяч рублей, молодой человек, возможно, все три — уж больно изящная рунная формула и внедрена весьма и весьма грамотно. Сразу видно руку мастера. — Насчет «руки мастера» я едва не расхохотался, но все-таки удержался, чай пацан только снаружи, внутри вполне взрослый мужик. В общем и целом ответ мэтра меня порадовал. Таких бранзулеток могу наклепать с десяток за день… Хотя, ни к чему изготавливать основу самому, когда вполне можно прикупить всякой дешевой бижутерии и превратить в дорогущие артефакты, защищающие своего владельца от менталистов среднего уровня. Тем временем магик обратился ко мне официальным тоном: — Итак, Владимир Зубов, прошу снять браслет с руки. — После того, как я был вынужден выполнить его просьбу, скорее требование, он ненадолго впал в медитативное состояние, взгляд его рассредоточился. Тут у меня в голове вместо мозга будто ёжик образовался, точнее, как у Страшилы Мудрого из сказки «Волшебник Изумрудного города» мешочек с иголками, булавками, дамскими шпильками и заколками. Ощущения, скажу вам пренеприятные, слава богу, все закончилось довольно быстро. После означенных манипуляций господин Антонов радостно заулыбался: — Весьма достойный результат, Володя. Насыщение источника и плотность энергии на очень высоком уровне, внешние астральные оболочки ярко выражены, границы между ними четко обозначены. Ну что же, Владимир, поздравляю, у тебя отличные стартовые показатели.

Я рассчитывал, что по результатам проверки нас хоть и зарегистрируют, но оставят в покое еще на год, предоставив возможность получить обязательное среднее образование. Однако ко всеобщему удивлению перед уходом нам объявили, что всем магически одаренным лицам книги избиблиотеки не брать, а в восемь утра следующих суток необходимо явиться на главную площадь своего села. При себе иметь документ удостоверяющий личность, запас продуктов питания на три дня, предметы личной гигиены, сменное исподнее и кое-что по мелочи. Специальным транспортом нас доставят сначала в Климовск на сборный пункт уездного военкомата. Куда повезут дальше, Геннадий Васильевич точного ответа не дал, похоже, сам того не ведает. Однако успокоил дежурными фразами, насчет государства Российского, которое проявляет неустанную заботу о своих одаренных, так что о своем будущем нам волноваться не стоит.

Ага, не стоит. Лучше бы довел до нашего сведения причину столь массовой мобилизации подростков, коим по закону еще учиться и учиться. Не сомневаюсь, что для этого существуют вполне объективные причины, и самый поверхностный анализ ситуации как-то не очень радует. Вне всякого сомнения, Российская Империя резко наращивает свой боевой магический потенциал. Для чего? Догадаться несложно. Впрочем, оставлю-ка я свои мысли покамест при себе. Поживем — увидим.

Вываливаем всей толпой одаренных из класса, тут ко мне подлетает весьма возбужденный Лёнька Сизых и истошно-радостно орет:

— Зуб, у меня и еше десятерых парней и девок мажеский дар выявили! Завтрева всех нас в Климовск отправляют!

Ну, ни хрена себе, семиклассникам тоже не дают доучиться. Чем дальше, тем страньше и чудесатее.

Глава 2

Примчался домой, как угорелый, и не говоря ни слова, переоделся соответствующим образом, и выкатил мотоцикл за ворота. Неожиданный приезд уполномоченного от мажеского корпуса и срочная мобилизация перепутали мне все карты. Первоочередная моя задача на данный момент не плакать в материнский фартук, а сделать так, чтобы заработанные деньги не валялись в банке мертвым грузом, но работали на семью.

До Климовска добрался минут за двадцать. Благо в этом времени дороги еще не забиты автотранспортом, и местами, там, где позволяет качество дорожного покрытия, можно неплохо газануть.

В городе меня интересовало единственное место — банк «Коммерческий» братьев Нехлюдовых. Закатил мотоцикл на охраняемую стоянку перед зданием интересующего меня учреждения и, оставив двухколесного друга рядом с автомобилями банковских служащих и клиентов, буквально влетел внутрь по высоченному крыльцу. Меня здесь знали как солидного клиента и приняли без проволочек. Услужливый управляющий Даниил Михайлович Арский лично занялся решением моего вопроса.

Оформить генеральную доверенность на обоих родителей много времени не заняло. После того, как нужные бумаги оказались у меня на руках, я вздохнул с глубоким облегчением. Оно ведь частенько бывает так, что какая-нибудь неожиданность вдруг помешает воплотить задуманное в жизнь. Сегодня закон Мерфи не сработал против меня и хвала всем богам.

Домой возвращался не торопясь. Главная задача выполнена, спешить некуда. На автомате переключаю передачи, где надо газую, где надо притормаживаю. Главная беда автомобилистов в этом мире вездесущие куры, снующие туда-сюда, реже прочая домашняя живность. Кудахтающие бестии так и норовят попасть под колесо. За прошедшие месяцы вождения мотоцикла я их сбил уже три штуки, благо закон в данном случае на стороне водителя, настоятельно рекомендует владельцам кур следить, чтобы те не шастали по проезжей части и не создавали аварийную ситуацию. Все равно, стараюсь избегать наездов на тупоголовых несушек, именно по этой причине не спешу.

Медленный режим езды заставил меня задуматься о причинах наезда на нашу школу весьма влиятельного представителя мажеского корпуса. Вне всяких сомнений, нечто подобное в данный момент происходит по всей стране. Иначе как всеобщей мобилизацией одаренных подростков от четырнадцати лет и старше это назвать нельзя. В таком случае, возникает закономерный вопрос: «А для какой-такой надобности нашему императору потребовалось столь огромное количество магов?». Ведь ни с того, ни с сего в этом, да и в любом другом мире ничего не происходит. Отсюда сам по себе напрашивается вполне закономерный вывод о появлении некой угрозы самому существованию Российской Империи. Тут к бабке-гадалке не ходи, характер опасности имеет внешний источник.

А кто у нас во врагах числится? Ха, опять же за консультацией в приснопамятной бабке обращаться нет надобности. Все, абсолютно все государства, граничащие с Россией, имеют к нам разного рода претензии территориального характера.

Европа спит и видит, чтобы отомстить за позорный проигрыш в последней Великой Войне, произошедшей сотню лет назад.

Турки, персы так эти испокон веку наши смертельные враги. А после того, как у первых оттяпали вассальный Крым, а у вторых Азербайджанские ханства с огромными запасами прикаспийской нефти, дружеских чувств к нам у правителей этих государств отнюдь не прибавилось.

Кто там дальше? Афганистан. Ну эти попроще, их и страной-то назвать можно с великой натяжкой. Скорее множество относительно независимых вечно грызущихся друг с другом анклавов под правлением, якобы, короля, что, впрочем, не мешает им время от времени собираться в кучу-могучу с целью пограбить приграничные районы северного соседа. Эти в случае какой заварухи своего счастья не упустят.

Следом Китай. Хитрожопый император Цзиньлун первым в драку не полезет, поскольку в настоящий момент практически вся островная часть Поднебесной оккупирована японцами, и лишь благодаря России, островитяне не лезут на её материковую территорию. Однако, если Россия окажется на пороге краха, циньцы непременно постараются оттяпать добрый кусок Средней Азии и вернуть отторгнутую Россией Манчжурию.

Как вишенка на торте остается Япония. Вот тут для меня пока что полные непонятки. Четверть века назад это государство было фактически разгромлено российской армией на суше, на море и в воздухе. Однако по какой-то неведомой причине или ряду причин тогдашний император Всея Руси Николай III отказался от переноса боевых действий на отторгнутые у китайцев острова, даже половину Кореи им фактически подарил, при том, что сбросить в море деморализованную Квантунскую армию было невесть какой уж и сложной задачей.

Впрочем, я не стратег и даже не тактик. Для меня сейчас важнее всего понять, откуда ждать сокрушительного удара по России. Пока, по моим прикидкам, нам ничего особо не угрожает, если только азиаты не снюхались с европейцами. В просвещенной Европе еще помнят предупреждение императора российского столетней давности, что очередной визит к ним нашей армии станет последним для национальной аутентичности европейских народов, ибо все дружно отправятся осваивать просторы Сибири и самый дальний север Северной Америки, где рано или поздно станут русскими, ну те, кто умудрится выжить в суровых условиях тайги и вечной мерзлоты. Эти слова Василия Второго там помнят, принимают во внимание и без абсолютных гарантий на победу над Россией к нам не сунутся.

Ладно, не стану голову ломать на сей счет. Главное, что мне на сегодня известно, стране нужны маги, и я вместе с огромным количеством других одаренных мобилизован. Не могу себя назвать очень уж воинственным человеком, однако в свое время честно отслужил в рядах вооруженных сил России, состоял на учете в военном комиссариате по месту прописки. В связи с последними событиями на Украине (прошу уважаемых древних укров не роптать по поводу моего «на», оно мне как-то привычнее и ближе, чем нынешнее «в») в герои не рвался, но отправиться в зону боевых действий по призыву, согласно своей военно-учетной специальности, был вполне готов. К счастью, не довелось повоевать с небратьями, теперь, похоже, что-то подобное мне предстоит в иной реальности. Боюсь ли я пасть в бою за новую Родину? А вот на этот вопрос ответить затрудняюсь. С одной стороны, все, что я сейчас накручиваю у себя в голове может оказаться абсолютной ерундой и никаких военных действий в ближайшее время не предполагается. С другой стороны, на кой хрен царю-батюшке понадобилось разом столь огромное количество одаренных? Ведь, насколько я понимаю, из нашего класса выгребли даже тех, кого раньше даже не побеспокоили бы. Вообще-то, если честно и откровенно, потерять жизнь в бою очень не хотелось бы, поскольку не настолько туп и бесшабашен, чтобы не бояться смерти.

Сука, ведь зарекся не думать о сегодняшних непонятных вещах, а оно постоянно в башку лезет. Чтобы абстрагироваться от дурных мыслей, неожиданно сам для себя затянул во всю луженую глотку:

Осознав, что именно пою, тут же осекся. Господи, не хватало какой-то песенкой на себя беду накликать. Ну да, с некоторых пор атеист Илья Мурашкин превратился, нет, не в набожного Вовку Зубова, скорее чуточку суеверного. Впрочем, для этого у меня имеется хренова туча причин. Начать, хотя бы, с моего чудесного попадания в тело парнишки из рабоче-крестьянской семьи, а там и магия, и прорвы всякие, грандмагистры… ну и так далее. Воленс-ноленс приходится верить во всякую чертовщину и, разумеется, опасаться разного рода проявлений необычного и загадочного. Хотя, что это я самого себя успокаиваю?! Верю, во все то, что раньше считал абсолютной выдумкой и шарлатанством. Боюсь и одновременно жажду всей душой приобщиться ко всему этому. Может быть, оно и хорошо, что сегодня этот залетный столичный маг вывел меня на чистую воду. Все-таки развивать дар под руководством опытных наставников, вооруженных самыми современными знаниями, совершенно иное, нежели извлекать необходимую информацию из засранных мухами и погрызенных мышами старинных фолиантов. Вспомнил озадаченную физиономию столичного гранмагистра, после того, как озвучил историю происхождения своего «цыганского» браслета и громко задорно расхохотался.

М-да, кажется, помимо суеверий во мне проклюнулись ростки откровенного фатализма. Ну да всемилостивый Боженька он еще и всезнающий, и всемогущий. Пускай все решает за меня-неразумного, а самому мне останется лишь плыть по течению на маленьком плоту, сквозь бури дождь и грозы, грызть семечки и любоваться окружающими пейзажами. Главное не переживать и не волноваться, типа don't worry, be happy, поскольку обо всем позаботится Всевышний. Хе-хе-хе! Щаз, так сразу и начну, только на попу усядусь и ножки под себя подожму. Нет, нет и еще тысячу раз нет. Как там в прежней моей жизни народ говаривал: «На Бога надейся, но сам не плошай». Буду как та лягушка в молоке, усердно трудиться в качестве миксера, чтобы не утонуть во всех этих жизненных дрязгах. А предстоящая служба в мажеском корпусе (наверное все-таки в Мажеском, с большой буквы, ибо отныне эта контора для меня становится Альма-матер) пусть станет для меня очередной школой жизни.

Если раньше в моих воспаленных мозгах нет-нет, да проскочит подлая мыслишка слинять из Бобровки куда-нибудь подальше и там затаиться. Теперь всю эту ерунду выкинул из головы. Оно, может быть, нынешняя царская Россия с кучей Великих, не великих и совсем уж захудалых княжеских, боярских и дворянских родов меня, волею судеб, крестьянского сына, не очень устраивает, но это теперь моя Родина, и я в определенной степени несу за нее ответственность.

А вот и Бобровка, ставшая для меня за прошедшие полгода родным местом, где у меня полноценная любящая семья, даже ненавистники и завистники имеются. Эвон, завтра по утряне на майдан Сенечка Шустров подвалит, призывник херов. Что-то давненько его не было видно. Как прекратил все связи с нашей дружной компашкой, так и не видать его угреватой рожи, не слыхать поганых речей.

Распахиваю створку ворот, навстречу маман. Ага, уже в курсе предстоящего расставания, поскольку вся в слезах и с покрасневшим лицом.

— Ой, Володенька, соколик мой ненаглядный! За что же это нас так Господь наказывает?!..

Пришлось в срочном порядке скорбь материнскую гасить, поскольку терпеть ненавижу бабские стенания:

— Мама, прекрати! Чай я еще не помер…

— Господь с тобой, сынок, не надо таких слов даже в мыслях держать, не то, что вслух произносить! — резко возмутилась маман и начала приходить в свое обычное состояние.

— Ну вот и ладно, маменька. Радоваться должна, что у твоего сыночка чародейский дар обнаружился. Это, наверное, благодаря нашим анакампсеросам…

— Знала бы, выкинула на помойку эту проклятую траву! — зло проворчала Прасковья Григорьевна. — Мой сыночка моя кровиночка из-за её завтра из родного дома улетит, будто утица на зимовку… — М-да, образностью мышления маменька явно не обделена, — и теперь с им незнамо когда свидеться доведется.

— Ты, матушка, не переживай, у студентов что не магических учебных заведений, что магических бывают каникулы летние и зимние. Так что, на празднование Рождества и Нового Года нас всяко должны отпустить по домам.

Успокоив кое-как родительницу, закатил мотоцикл во двор, затем определил его в сарай. Хорошо, что движок воздушного охлаждения, воду сливать не нужно из радиатора. А топливо и масло попрошу слить Петра с началом полноценной зимы. Вне всякого сомнения, брательник будет эксплуатировать мою чезету пока сугробами землю не укроет. Вообще-то, он не дурак, технику гробить не станет, сам сориентируется в обстановке, но подсказать лишний разок будет полезно.

Вскоре и все наше семейство к обеду пожаловало. В связи с неожиданными событиями, батя объявил внеурочные выходные на остаток этого дня и следующие сутки, поскольку случай знаменательный, а значит без доброй пьянки-гулянки ну никак не обойтись. Благо таких как я у половины Бобровки, иначе все село вечерком к нам на огонек пожаловало бы. А так, гульбище состоится во многих домах, значит, при ограниченном скоплении народа.

После обеда отозвал в сторонку мать с отцом и потихоньку от братьев вручил им по экземпляру доверенности на мой банковский вклад. Порадовал, так порадовал родителей. У маменьки. Как я и предполагал, тут же возникла идея приобрести такой же как у Батуриных «антомобиль». Батя же, закатив мечтательно глаза, добавил, что пора расширять производственные площади, да подумать о найме работников. Идей по выпуску новых образцов продукции я ему еще раньше накидал кучу. Хотя бы те же бензиновые зажигалки — Эльдорадо в чистом виде. Там всего-то полдюжины деталей, в основном штамповка, а выхлоп, куда тем чугунным оградам. Ну еще кое-что, пока не оглашу, чтобы не сглазить — ведь мы нонече дюже суеверными стали.

Дополнительно отцу передал магический карабин и полсотни зачарованных патронов к нему. Объяснил, что ходить за белкой в студеную зимнюю пору с ним не стоит, А вот отбиться от твари Прорвы или целой банды ушкуйников вполне. Кстати, я нашел в книгах и наложил на оружие рунную формулу, чтобы во время выстрела не ослепляло стрелка.

Мои надежды на открытие дара у родителей и братьев частично сбылись. Бездарным оказался только батяня. У всех прочих в области солнечного сплетения обнаружилось магическое средоточие в виде едва заметных источников Силы. Вот и хорошо, что слабые, для здоровья полезно, при этом в профессиональные маги не определят. Мама при муже, а братьям оно и даром не нужно. Отслужат в армии, вернутся до дома до хаты, станут бате помогать воплощать в жизнь планов громадье, глядишь и Петр в Бобровке останется при отцовом предприятии. Женятся, внуков заведут на радость родителям. Хотя у маменьки очередное пополнение нашего семейства на подходе. Вот же радости папеньке предстоит испытать, полные подгузники детской неожиданности и прочих неаппетитных субстанций. Кстати, еще один довод, считать, что мобилизация в маги для меня обстоятельство скорее полезное. А вот на долю Петра выпадут самые суровые испытания, так что служба в армии ему раем покажется. Ну да ладно, хватит ёрничать, перед торжественной пьянкой стоит посетить нашу традиционную сходку, поляну чин-чином накрыть, с кем из девчонок напоследок покуролесить.

Проводы младшего сына прошли в теплой дружеской обстановке.

К нам в гости пожаловали ближайшие соседи: Дудины, Стрепетовы, Гармаши и Сильницкие — общим числом человек двадцать. В горнице могло бы поместиться значительно больше народу, так что за срочно сколоченными из уже готовых дощатых щитов столами было вполне вольготно. Маменька также расстаралась, наготовила, роту голодных солдатиков накормить можно.

Под очередную чарку меня поздравляли с высокой честью служить царю-батюшке в качестве мага. Потом изрядно хлебнувший «амброзии» батя возжелал, чтобы младшенький «растянул меха и выдал чо-нить эдакое, веселенькое». Маман уточнила:

— Давай сыночек, про пароход, оно хоть и хулиганское, но за душу цепляет.

Деваться некуда, пришлось идти в свою комнату за баяном и «растягивать меха».

Разумеется в эту ночь никто не спал, и провожаемому не позволили глаз сомкнуть, дескать, по дороге отоспишься. Короче, всю ночь до утра пили, ели, снова пили и закусывали, песни горланили також, а потом и в пляс пустились. Я алкоголем не злоупотреблял, принял на грудь пару стопок, затем чокался с народом рюмкой, наполненной морсом, по цвету неотличимым от батиного самогона. На баяне выдавал что-то из местного репертуара, а также привнесенного из иной реальности.

Походя дал путевку в жизнь онепременному шлягеру всех подобных мероприятий той моей реальности:

Пришлось, разумеется, внести незначительные коррективы. Там где поётся про Красную Армию и большевиков стало:

Ряд куплетов где речь идет про утеснения крестьян, недолю и проклятых мироедов вовсе исключил, ибо народ не поймет. Очень надеюсь, что Демьян Бедный не сильно ворочается в своем гробу. Если что потерпит, главное отныне его стихи будут распевать в иной реальности на всех проводах во солдаты и в маги, ибо очень возбудили незамысловатые строфы всех присутствующих. Меня потребовали её исполнить раз пять, если не больше. После второго исполнения, горланили все вместе дружным хором, а некоторые даже лихо отплясывать умудрялись:

Куролесили почти до семи. За час до назначенного на сборы времени дружно оделись и вывалили на улицу, не забыв прихватить с собой приличное количество выпивки и закуси. Так под баян двинули всей гурьбой на главную и единственную поселковую площадь, именуемую на казацкий манер майданом.

А там уже толпа. Народ веселится во всю. Кто очередную стопку опорожняет, кто огурчиком соленым хрустит, ну или еще какой закусью закусывает алкоголь. Гармошки наяривают, балалайки, гитары, даже на скрипке кто-то из левобережных лабает знатно, целый сводный оркестр получился. Конфликтов между подростками на почве принадлежности к тому или иному берегу речки Сонной не возникает, поскольку праздник всеобщий, значит, прежняя вражда на время забыта.

К нашей компашке тут же подрулил Колька Жомов, веселый, с сияющими от радости и принятого внутрь алкоголя глазенками. Сегодня предки всем отъезжающим разрешили выпить хотя бы по стопочке, праздник все-таки.

— З-знаешь, В-вовка, к-как я р-рад, что ты тоже п-получил с-свой д-дар! — слегка заплетающимся языком сообщил лепший кореш.

— Я тоже, Колян, очень и очень этому рад.

— М-может в од-дну школу оп-преде-лят, — с надеждой в голосе выдал Жом.

— Если что, попросимся в одно учебное заведение или куда там нас пошлют. Не переживай, — успокоил я товарища.

Радостный Николай, умчался прощаться с родственниками, пообещав вскорости вернуться.

Меня же попросили сбацать на баяне «Проводы», и вскоре, все собравшиеся на площади музыканты от души наяривали забористый мотив, а народ во всю распевал и отплясывал. Вот что значит волшебная сила искусства.

В какой-то момент мне на глаза легла пара мягких девичьих ладошек. Благодаря своему особому дару долго гадать от том, кому они принадлежат мне не пришлось.

— Антонина, играть мешаешь!

— Фу, какой бука! — из-за моей спины выскочила Тонечка Полякова, в меру пьяненькая и безмерно счастливая.

Обняла меня за шею, чмокнула в щеку и, буквально опалив мочку моего уха своим горячим дыханием, негромко, но весьма восторженно прошептала:

— Спасибо тебе Вовка!

Ну ни хрена себе, аналитики! Я сразу понял, о чем это она. Но все-таки, прикинувшись валенком, поинтересовался:

— Это за что же, подруга?

— А за твой уд, приятный, животворящий и чудесами одаривающий. Я ведь и не помышляла что дар у меня откроется, также у Валюши, Варвары, Оли, Аглаи и всех прочих девочек, кого ты катал до стожков на своем мотике. Это мы сразу смекнули, так что, Володенька наш родимый, низкий поклон тебе от всех девочек. А еще, благодаря тебе, в нашей Бобровке, больше всего одаренных девчонок выявлено… ну и парней тож.

— А вот этого не надо! — в деланном ужасе закатил глаза к небесам и замахал руками. — Я не по этой части, меня девчонки интересуют.

— Да ладно, Зубов, я ничего такого не имела ввиду. А насчет наших девочек, мы все тебя отблагодарим, как только случай подвернется.

— Что, все разом? — схохмил я.

— Охальник ты, Зуб! — возмутилась Тонечка, — конечно же, по очереди.

— Ой, а я-то надеялся…

— И не надейся! — резко отрубила Полякова и от полноты душевной радостно взвизгнула и помчалась в круг танцующих.

Я же поправил ремни баяна и продолжил наяривать какую-то народную плясовую из этой реальности.

Тут я и поповича приметил. Пьяненький веселый, морда красная, глазенки блестят. Походя оценил его магический дар. По насыщенности энергией своего источника значительно уступает моему, но все-таки превосходит многих, в том числе и Екатерину Трофимову. До того, как заметить меня, моя бывшая «богиня» была весела и беззаботна, активно с кем-то общалась. Однако стоило мне попасть ей на глаза, девчонка будто лимон надкусила. Поделом, не нужно было козни строить будущему великому поэту-песеннику и композитору Вовке Зубову. Хорошо бы оказаться в разных учебных заведениях с ней и Шустровым — уж больно неприятные личности, как бы подлянок не начали устраивать, с этих станется.

Наконец на площади появился староста нашего села в сопровождении штатного мага. Зосимов громким голосом велел прекратить гулянку на время и всем провожающим отойти на одну сторону площади, а отбывающим на другую. Баян отдал брату Петру и, подхватив из рук Василия котомку с вещичками и едой, отправился в указанное сельмагом место.

По воле случая оказался рядом с Оленькой Быковой. Мы хоть и расстались из-за амбиций девчонки, зла друг на друга не держали, при встрече болтали о всяких пустяках. Оля как-то даже попыталась восстановить былые отношения, но к тому времени я уже был избалован женским вниманием. Так что не срослось. Едва завидев меня, она радостно запрыгала, и расцеловала меня крепко и взасос. Похоже, в курсе, как большинство девчонок нашего села ни с того, ни с сего стали одаренными. А с чего бы ей не знать? Чай в одном классе учимся, а девочки у нас уж очень смекалистые и выводы из обрывков информации делают влет. Главное, чтобы не сильно распространялись об этих моих способностях, иначе мобилизуют в штатные активаторы женского дара. Оно, конечно, приятно, но до поры до времени. К тому же, я привык сам отбирать кандидаток в одаренные. Хе-хе-хе!

Разумеется, я немного сгущаю тучи, никто насильно меня не сможет принудить к разного рода услугам сексуального характера. Если только исподволь подгонят симпатичную девчонку. Вот тут я и сам не против, главное, чтобы партнерша испытывала ко мне приязнь, в противном случае у меня просто не встанет на нее. Вот такая я тонко организованная натура.

Добившись подобия порядка в рядах мобилизованных, староста провел перекличку, согласно предоставленного из школы списка. Отсутствующих не оказалось. Все более чем полсотни одаренных от четырнадцати до шестнадцати лет присутствовали на майдане. Колька Жомов так и не появился, похоже родаки крепко окучили парня, а во время переклички он потерял меня из виду.

Вскоре на площадь въехала парочка длинных рейсовых автобусов, двери распахнулись и народ по команде Зосимова рванул гурьбой внутрь занимать коронные места у окошек.

Я же торопиться не стал. Посадочных мест под семь десятков, всяко хватит, а где сидеть у окна или прохода, совершенно неважно. Тут езды всего-то полчаса.

Лишь оказавшись на мягком автобусном сидении, понял, насколько меня утомили эти проводы. Помахал родным из окошка и тут же вырубился, положа голову на свой нехилых размеров рюкзак. Похоже, расстаралась маменька насчет харчей, их тут на неделю, не меньше. Впрочем, у всех остальных баулы не меньше, а у некоторых побольше будут.

Благо Жом оказался в другом автобусе, болтовней меня не отвлекал. К прибытию в Климовск я даже умудрился неплохо выспаться.

К моменту нашего приезда солнышко поднялось над домами и принялось не по-октябрьски шпарить. Пришлось куртку определить в рюкзачок. Еле влезла, насколько там было все плотно упаковано.

Помимо бобровских во дворе военкомата уже скопилась куча призывников из других деревень, сел и поселков нашего довольно обширного уезда. Даже затруднительно подсчитать хотя бы навскидку, сколько нас тут всего одаренных.

Попытки продолжить прерванный банкет некоторыми призывниками тут же пресекались злыми сержанты, пригнанными специально для того, чтобы не дать юным магам водку пьянствовать, ну и безобразия нарушать. Все извлеченное из вещевых мешков спиртное тут же изымалось, якобы для последующего безжалостного выливания в очко уборной. Ага, сольют они. Уверен на все сто, что следующая ночь для вояк станет очень веселой, ибо алкоголя было изъято уж очень много. У меня в рюкзаке на всякий случай также был припасен штоф батиной «амброзии», но я его поберегу на какой-нибудь более знаменательный случай.

— А вот и ты! — радостно закричал Колька Жомов и тут же наехал на лепшего кореша: — А чо в мой автобус не сел?

— А чо ты в мой автобус не сел? — отбоярился я. На что у еле шевелившего мозгами приятеля аргументов не нашлось.

Мы отошли в сторонку и плюхнулись на травку у стенки здания военного комиссариата. Тут нау парочку приметил Лёха Сизых и своим пронзительным голосом оповестил членов нашей музыкальной банды:

— Эй парни, вон Вован Зубов и Колян Жомов!

Подошли, поручкались. Народ выразил безмерную радость, что все поголовно оказались одаренными.

Эти были значительно тупее наших девчонок и не сообразили, что проклевыванию своего магического дара обязаны исключительно близкому общению со мной. Чтобы побыстрее сорганизовать наш музыкальный коллектив мне время от времени приходилось использовать некоторые чародейские приемчики, при этом активно вкачивать в парней ману. Кстати, с девчонками также все не просто так происходило. Во время каждого соития я старался настроиться в унисон ощущениям своей партнерши, и тут без магии ну никак. Теперь пожинаю плоды собственных экспериментов. Впрочем, весьма полезный опыт для меня и не только. Интересно, более продвинутые одаренные используют подобные приемы для инициации дара у неодаренных? А может быть, я всего один такой уникум на целый Белый Свет? Ох уж мне эта секретность! Ладно, поживем, узнаем.

Парни присели рядышком с нами и принялись болтать обо всяком разном. Сегодня актуальной темой для обсуждения, разумеется, были проводы. Как оказалось, спокойно все прошло не на всех провожающих гулянках. На некоторых кто-то кому-то припомнил старые обиды, поэтому не обошлось без доброй русской драки с разлетом мебели и битья посуды. Ну да ладно, гуляем, бьем друг дружке морды, веселуха по полной и от души.

Тут и девчонки бобровские к нам подкатили, все кроме Трофимовой. Тоже принялись щебетать во всю. Некоторые из моих прежних «знакомых» время от времени бросали взгляды в мою сторону, при этом загадочно улыбались куда той Джоконде.

Шустрик также не примкнул к нашему поселковому сообществу. Да и ладно, не очень-то и хотелось.

Автобусы, между тем, все прибывали и прибывали. Из них высыпали все новые и новые представители будущего мажеского братства. Вскоре в довольно обширном дворе военкомата не стало хватать всем места и новоприбывшим оставалось как-то размещаться рядом со своим автотранспортом.

Примерно через час, после нашего прибытия на пороге здания военного комиссариата появилась группа людей во главе с уже известным нам Антоновым Геннадием Васильевичем.

Судя по виду, весьма довольный гранмагистр посредством магического усиления голоса оповестил присутствующих, чтобы строились в колонны для дальнейшего продвижения на вокзал. Там нас уже ждет специальный поезд для отправки в один из подмосковных распределительных пунктов. Там всех нас подвергнут всестороннему обследованию, после чего окончательно рассортируют в соответствии способностям по разным учебным заведениям.

Построились в колонну по четыре кое-как не по ранжиру, а по территориальной аутентичности. Тут нам здорово помогли вояки. Мои музыканты вокруг меня, девчонки и прочие наши поселковые рядышком. По команде грандмагистра тронулись. Тут я и мои парни грянули звонкими голосами заранее разученную для такого случая задорную песню:

Короче говоря, полверсты до железнодорожного вокзала прошли весело с огоньком и присвистами от прочих участников движения.

Через час мы были распределены опытными сержантами по местам. Все вагоны стандартные плацкартные безо всяких там вторых, первых и прочих классов.

Едва народ оказался внутри, те счастливчики, у кого спиртное не было изъято бдительными вояками, в срочном порядке извлекли бутылки из загашников и, пользуясь занятостью надсмотрщиков, тут же принялись употреблять алкоголь. Девчата оказались предусмотрительнее парней и практически весь прихваченный из дома алкоголь им удалось сохранить. А в плане пития они и вовсе не отставали от парней. Я свой штоф приберег, от предложенного угощения отказался. На меня не обиделись, поскольку «ладно, самим больше достанется». Оказалось, что воякам было не до нас. Закончив с погрузкой, они разместились в отдельном купе и принялись усердно «утилизировать» внутрь собственных организмов изъятый у призывников алкоголь.

А еще через полтора часа, весь наш вагон вместе с сержантами сверхсрочниками истово горланил раз в пятый:

А я сидел с зажмуренными глазами и меня охватывало чувство дежавю. Вот так двадцать лет назад своего субъективного времени я сидел в точно таком же вагоне, рядом поддатый народ во всю дурь своих пока еще не прокуренных легких горланил именно эту песню. И на душе отчего-то вдруг стало тепло и радостно.

Глава 3

— Ты, Вовка, в магах шибко не выпячивайся, — поучал меня старый Влас Стрепетов наш сельский пастух. Опорожнил одним махом рюмку «амброзии», хрустнул соленым рыжиком и продолжил замысловатые речи: — Оно ведь што в армии, што в ином каком опчестве — поближе к кухне, подальше от начальства. Луче всего в интендантах пристроиться. Токмо не всякому дано, бо талан специяльный для того иметь надобно. Считать, там писать грамошно — одно, еще начальству угодить, мысли ихние читать, ну шоб те сказали: «Владимир, срочно принесть то-то и то-то!». А оно у тя ужо в загашнике…

Открываю глаза и какое-то время валяюсь в полном непонимании, где именно нахожусь в данный момент, настолько крепок был мой сон и реальна картина проводов в маги. Только что выслушивал мудреные рассуждения поддатого соседа, кругом были родные лица, и вдруг, вот, нате вам, перенесло незнамо куда. Впрочем, непонимание ситуации длилось недолго. Вскоре осознал где и для чего нахожусь в данный момент.

Повернул голову направо, через проход Колька Жомов дрыхнет без задних ног. И не мудрено, гоняют нас как сидорову козу. Вроде бы магов из нас собрались делать, при этом вот уже целый месяц занимаемся практически исключительно беготней и повзводно развитием индивидуальной мускульной силы в спортивном городке нашей роты. Для меня нагрузки так себе, а вот многим из нас пробежать три километра по легкому утреннему морозцу или подтянуться на турнике десяток раз задача непосильная. Сами виноваты, меньше нужно было дома плюшками баловаться и больше уделять внимание физической подготовке. Глядь, и не стенали бы к концу дня, и не изображали из себя согбенных инвалидов. Не все, конечно, но большинство парней нашей роты отпетые дохляки. Стоит отметить, что в других подразделениях наблюдается точно такая же картина. Впрочем, благодаря заботам приставленных к нам сержантов, прогресс физического развития юных дарований уже заметен. Еще полгодика такой жизни и все наши задохлики станут поголовно богатырями.

Девчонкам намного легче. Их бегать особо не заставляют. Выйдут по утряне из своей казармы, помашут ручками, подрыгают ножками, а у кого «месячные», так и вовсе освобождаются от физических нагрузок.

Пока дневальный не проорал «Рота! Подъем!» у меня есть время рассказать о том, что случилось со мной и с моими коллегами за прошедший месяц.

Мимо Воронежа наш веселый поезд промчался со свистом. Все надежды запастись алкоголем на стоянке в губернском городе пошли прахом. Хотя, того что было в загашниках с лихвой хватило, чтобы на следующее утро мои будущие коллеги по магическому цеху проснулись с больными головами, а некоторые и вовсе в разных экзотических позах оказались на полу вагона. Вот тут-то и начались адовы страдания. Благо охлажденной воды в титане хватило на весь вагон. Всем на зависть, отлично себя чувствовали я, привычные к умеренности девчонки, и, как ни странно, наши сержанты. Последние попивали чай из стаканов в мельхиоровых подстаканниках и не зло посмеивались над неопытными салажатами, совершенно неприспособленными к питию «винишша». На все вопросы «Куда едем и когда приедем?» лишь усмехались и отвечали всегда одно и то же:

— Скоро все сами узнаете. Нам же доводить до вашего сведения что-либо о маршруте движения категорически запрещено.

Я же, несмотря на шум в вагоне, прекрасно выспался. Умылся, почистил зубы, сделал разминку, насколько позволяло пространство тамбура. С аппетитом позавтракал домашними харчами. После чего окончательно почувствовал себя человеком. Перебравший вчера алкоголя Николай Жомов очухался лишь к обеду. Пристроился рядышком со мной и с завистью смотрел, как я уплетаю пироги с мясом и прочую прихваченную из дома снедь. Глядя на страдания лепшего кореша, я все-таки сжалился и накатил ему граммов пятьдесят фирменной батиной самогонки. На запах алкоголя подтянулись и другие страдальцы. Пришлось «лечить» народ, насколько позволил объем тары. После опохмела у Кольки пробудился аппетит, не то чтобы уж очень сильно, но на пару пирожков с визигой его хватило. Оклемавшись немного, Жом полез досыпать на свою верхнюю полку.

Как следствие вчерашней попойки в вагоне изрядно попахивало блевотиной. Пришлось нашим девочкам, вооружившись тряпками, ведрами и швабрами, наводить порядок, поскольку сами виновники были не в состоянии этого сделать. Так или иначе к обеду в нашем вагоне царил относительный порядок.

Чтобы хоть как-то убить время, достал из рюкзака прихваченную из дома книжку о приключениях удачливого атамана Ваньки Лютого и о походах его ватаги в Персию за зипунами, драгметаллами и томными черноокими красавицами. Неожиданно незамысловатый сюжет меня увлек, однако долго наслаждаться чтением мне не дали. В наше купе подкатила инициативная девичья команда и исподволь с заходцем, дескать, не изволите ли, Владимир Прохорович, откушать в приятной женской компании. В отказ не пошел, ибо поесть завсегда готов, даже после недавнего обеда. А вот после приема пищи незнамо откуда нарисовалась гитара, и меня хором уговорили исполнить «что-нибудь приятное для души». Деваться некуда, пришлось отрабатывать харчи. Впрочем, я и сам был вполне рад такому времяпрепровождению. В конце посиделок девчата накормили меня также ужином. Вкусно накормили.

За двое суток наш поезд все-таки добрался до столицы государства Российского города Москвы. Большинство из нас здесь впервые и не отказались бы от занимательной экскурсии по главному граду страны. Ан хотеть не вредно, но не всегда сбываются наши желания. Нас выгрузили из вагонов. В столице было, мягко говоря, не жарко, к тому же, слякотно и промозгло. Пришлось в срочном порядке доставать верхнюю теплую одежду и головные уборы, благо, народ был заранее предупрежден о грядущих холодах, так что с этим проблем не возникло. На дебаркадере Воронежского ж/д вокзала неожиданно какое-то начальство нарисовалось в лице какого-то пожилого мужчины в генеральской шинели и фуражке с высокой тульей и золотой кокардой с многочисленной свитой из блистательных офицеров. Генерал выслушал доклад коменданта поезда, немолодого майора от инфантерии. После чего нам было объявлено о построении в колонну по четыре. С Воронежского вокзала пёхом повели на Киевский. При этом за нами внимательно наблюдали бдительные сержанты и тут же пресекали самым кардинальным образом попытки некоторых особо шустрых товарищей отлучиться до ближайшей лавки, торгующей спиртными напитками.

По Москве протопали, дружно распевая агутинскую «Границу» и «Как родная меня мать провожала», опять же с лихими посвистами и выразительными прихлопами и притопами. На мой взгляд, весьма оригинально получилось. Во всяком случае, полюбоваться нашим шествием вывалила куча ротозеев.

На Киевском вокзале нас вновь поместили в плацкартные вагоны. Все прошло в оперативной обстановке без каких-либо задержек, это однозначно указывало, что за нашим передвижением следят едва ли не с самых властных верхов.

Часов через пять с многочисленными остановками мы проехали мимо Малоярославца, что в Калужской губернии. А еще через полчаса нескорой езды наш поезд остановился на каком-то глухом полустанке под названием Зуевка. Оперативно покинули вагоны и пёхом направились по грунтовой дороге вдоль речки с забавным названием Суходрев. Речушка так себе наподобие нашей Сонной будет. Таких речек с лесистыми берегами, обширными поймами и песчаными пляжами на излучинах по всей России-Матушке бесчисленное множество. Летом здесь, наверняка рай для рыболовов и купальщиков. Топали уже без песен. Подустал народ от долгого сидения в вагонах, да и харчи практически закончились. Вроде бы брали с собой много еды, но мерная вагонная качка, вне всякого сомнения, стимулирует процесс поглощения пищи, к тому же, в дороге особо и заняться было нечем.

В расположение пришли часам к шести вечера. К тому времени и без того тяжелое серое небо окончательно потемнело, с небес на земную твердь посыпался мелкий нудный дождь, постепенно превращая её в жидкую хлябь. Словами передать невозможно нашу радость, после того как начавшая раскисать грунтовая дорога перешла в отсыпанную мелким щебнем тракт. Он вскоре уперся в шлагбаум КПП, за которым маячил ярко освещенный светом электрических ламп обширный городок с ровными рядами одноэтажных бревенчатых строений казарменного типа и еще какими-то зданиями. По земле стелился запах печного дыма, что предвещало скорый отдых от утомительной дороги. Народ тут же подтянулся, ускорил шаг, былое уныние как корова языком слизнула.

Далее было построение, где всех нас сначала разделили по гендерному признаку. Девчонок куда-то увели, а парней, согласно правилам и уложениям армейского устава, разбили сначала поротно, далее назначенные командиры рот разделили свои подразделения на четыре взвода, которые, в свою очередь разбили на четыре отделения. Командиром нашей роты стал капитан Ездаков Вячеслав Александрович, взводным — прапорщик Травкин Сергей Иванович. При распределении по подразделениям офицеры не препятствовали личные пожелания парней с кем быть, поэтому мне и Жому без каких-либо трений удалось попасть в четвертое отделение.

Потом всех нас оперативно препроводили в хорошо протопленную казарму, где остригли «под ноль». Старшина роты наметанным глазом определял параметры того или иного курсанта, давал команду каптеру, который доставал из ворохов одежды и обуви нужный размер. Форма чисто армейского образца. Если кто-то рассчитывал получить халат, с вышитыми звездочками и полумесяцами, а к нему колпак с блестками и волшебную палочку, тот глубоко заблуждался. Абсолютно военная обстановка с главенством устава над целесообразностью.

Облачаться в форму нам сразу не позволили. Отвели в баню, там каждого из нас тщательно осмотрели армейские фельдшеры на предмет разного рода интимных болезней и наличия насекомых. Не выявив таковых, отправили в помывочную, предварительно выдав по куску коричневого мыла и мочалку из липового лыка. Никаких душевых кабин, тазики, бак с хлорной известью для дезинфекции оного, и куча кранов с горячей и холодной водой. На помывку четверть часа.

Как ни странно, уложились в отведенное время, поскольку очень торопились попасть на ужин.

После банных процедур наша гражданская одежка была упакована в матерчатые мешки. Каждый боец написал послюнявленным химическим карандашом свой домашний адрес, куда будет все это доставлено за государственный счет. Как оказалось, наш старшина был своего рода гением по обмундированию личного состава. Одежда и обувка каждому подошла,будто не массово произведена а создана по индпошиву. Нигде ничего не жало, не топорщилось, ноги в яловых сапогах сидели как влитые. Благо народ по большей части сельский, портянки наматывать с самого раннего детства обучены, а кто не умел, показали и объяснили заботливые сержанты из сверхсрочников.

Стоит отметить, что все наши командиры оказались обыкновенными неодаренными вояками. Интересная ситуация. Впрочем, каждая мелочь в этом мире имеет свой потаенный смысл. Надеюсь, скоро нам все разъяснят, так что не стану покамест зря ломать голову насчет подобных несуразностей.

Помещение столовой было огромно и наполовину заполнено новоявленными призывниками. За каждым столом сидело отделение во главе с командиром. Нашим с Колькой отделенным оказался мужчина лет под тридцать, представившийся Захаром Игнатьевичем Вавиловым. Брутальный товарищ с выдающимися усищами на обманчиво добродушной курносой рязанской физиономии, сразу же пресек любые зачатки панибратства, велев обращаться к нему исключительно «господин старший сержант».

Накормили сытно и обильно гречневой кашей с мясом. На десерт по куску ситного, с порцией сливочного масла размером со спичечный коробок, двумя большими кусками рафинада и кружка черного чая. С голодухи все смолотили за милую душу. После ужина назначенный командиром дежурный по столу собрал посуду на поднос и отнес к приемному окошку.

Далее нас построили повзводно и пока еще практически неорганизованной толпой повели в казарму. Несмотря на трехсуточную лежку в поезде, спать хотелось, будто всю дорогу никто из нас глаз не сомкнул. Однако до отбоя пришлось тыкаться-мыкаться еще целый час. Без четверти десять всех нас построили повзводно. Прапорщик Травкин провел вечернюю поверку личного состава, после чего нам было разрешено занять заранее выбранные места на двухъярусных кроватях. Мы с Колькой расположились на втором ярусе, через проход друг от друга. Колян поначалу хотел расположиться внизу, но под давлением моих аргументом, что наверху теплее и никакой страдающий анурезом однополчанин на тебя не нассыт все-таки согласился перебраться наверх.

Со следующего утра началась наша практически армейская житуха. Как нам объяснили отцы-командиры, двухмесячный курс молодого бойца, проходят все военнослужащие, в том числе и будущие маги, так что залупаться не стоит, ибо заветные «упал, отжался», «пять кругов вокруг столовой» и «наряд вне очереди», и в этой реальности имеют место быть. Выступать поначалу некоторые не особо разумные товарищи пытались, мол, мы маги, а не какие-нибудь вояки, нам нужно не пустой беготней заниматься, а магические науки изучать и специальные боевые навыки оттачивать. Но таких очень быстро обломали. Через неделю несогласных с армейскими условиями жизни практически не осталось. То есть, они осталась, но открыто не роптали, всё больше шепотком в тряпочку. А по мне, будто в былую беззаботную армейскую юность вернулся, о которой имею самые наилучшие воспоминания. Хорошо-то как, слов нет.

Наутро следующего дня нас без верхней одежды построили перед казармой уже строго по ранжиру. Далее для некоторых молодых бойцов начался кошмар в виде трехкилометровой пробежки по отсыпанной щебнем и тщательно прикатанной дороге, пролегающей среди густого смешанного леса. Лично я особо не торопился, поскольку друг Колька в свое время не уделял должного внимания общей физической подготовке, так что временами пришлось брать его на буксир, но так, чтобы господин старший сержант не заметил. Минут в тридцать пять нашему отделению все-таки удалось уложиться. Строгий но справедливый Захар Игнатьевич глянул на секундомер, нахмурился и, покачав усатой головой, сказал:

— Плохо, господа призывники, — ну да, не солдаты, не курсанты, не слушатели, до принятия присяги наш статус «призывник», некоторые командиры в шутку величают нас «военами», но никак не боец или рядовой, — ваша спортивная подготовка оставляет желать лучшего. Это хорошо, что некоторые из вас, — сержант многозначительно посмотрел в мою сторону, — подставляют плечо отстающему товарищу, но в следующий раз, если замечу, оба пойдут в свободное время чистить картошку на кухню до самого отбоя. Намек ясен?!

— Так точно, господин старший сержант, — ответило отделение недружным хором.

Далее нас отвели в спортивный городок нашей роты, где мы изучили военно-спортивный комплекс за номером три. Затем были подтягивания на турнике, упражнения на брусьях и много чего еще. Мою физическую подготовку приметили, отметили в самых похвальных эпитетах.

После спортивных мероприятий нам предоставили возможность почистить обувь, умыться и заправить кровати. Затем отвели на завтрак. После завтрака мы отправились в учебное здание, где были занятия по изучению воинских уставов. Еще через три часа всех нас выгнали на плац, где мы отрабатывали индивидуальные строевые приемы и учились ходить строем. Затем обед, вкусный плотный, сытный, после которого здорово потянуло в сон.

Однако поспать нам не дали, загнали в учебные классы и рассадили по партам. Вскоре в помещение вошел моложавый мужчина с капитанскими погонами. Офицер представился Иваном Ильичом Прудкиным младшим магистром менталистики. Он велел всем закрыть глаза и постараться максимально абстрагироваться от реальности. Кажется, нам все-таки предоставляют возможность отдохнуть, пусть не в кровати, хотя бы так, сидя за партой. Ага, щаз, как только мое сознание начало проваливаться в состояние блаженного сна, на меня будто тяжеленный мешок с зерном уронили. Мысли в голове закрутились-завертелись, и в голову устремился мощный поток информации. Как оказалось, процесс довольно болезненный. Хотелось закричать во всю глотку, но голосовой аппарат будто запечатали и мне не удалось издать хотя бы легкого хрипа.

Эта пытка продолжалась, как мне показалось, едва ли не вечность. Наконец отпустило. Ощущения, мягко говоря, необычные. В голове абсолютная пустота и гул, будто в момент набата под главным колоколом постоял. А еще тянущая боль, отчего-то во всех мышцах одновременно. Интересно, что это такое сотворил с нами этот младший магистр-мозголом.

Мне удалось очухаться практически первым из присутствующих. Ощущение абсолютной пустоты под черепной коробкой и назойливый шум в ушах начали постепенно уходить. Вместо этого в голове замельтешили обрывки каких-то новых знаний:

«Дифференциал — линейная часть приращения функции…»,

«Материк Австралия открыт в тысяча семьсот тридцать первом году российской экспедицией из трех военных фрегатов: «Рюрик», «Ослябя», «Муромец» под командованием капитана первого ранга Воронова Бориса Григорьевича…»,

«Поваренная соль, есть продукт химического соединения элементов натрия и хлора…»,

«Сопротивление проводника при прочих равных условиях зависит от его геометрии и от удельного электрического сопротивления материала, из которого он состоит…»,

«Paris, Rome et Madrid capitales égales de la coalition romane…»,

«Per aspera ad astra»…

Иже с этими еще куча других знаний из курса средней школы начали постепенно возникать, подобно изображению на фотобумаге под действием проявителя. При этом информация была сумбурной, ужасно перемешанной и, откровенно говоря, избыточной. Казалось черепушка вот-вот взорвется от наплыва знаний, как перегретый паровой котел.

После того, как присутствующие более или менее оклемались, капитан Прудкин поднялся со стула и прокомментировал свои действия:

— Господа призывники, помимо того, что все вы одаренные и будущие кандидаты в дипломированные маги, вам не была предоставлена возможность закончить курс средней общеобразовательной школы. По причине катастрофической нехватки времени, для постижения наук обычными методами, к вам будет применен экспресс-метод обучения, разработанный нашими учеными-магами. Заодно ваши юные организмы будут подвергаться определенным нагрузкам для повышения выносливости, скорости реакции и мышечной силы. Отныне и до момента принятия вами присяги мы с вами будем встречаться раз в два дня в этой или какой иной аудитории. За это время все вы получите полный комплекс знаний, обязательный для каждого выпускника средней школы. После чего, как и полагается, сдадите выпускные экзамены по математике, физике, химии, древнегреческому, латыни, французскому, русской словесности, географии и общему курсу истории. Вопросы имеются!

— Господин маг, разрешите спросить? — поднял руку какой-то незнакомый парнишка.

— Разрешаю, призывник. Только будьте любезны, пожалуйста представьтесь.

— Олег Орлов из села Козелец. А когда нас магии учить станут?

— Не терпится? — По-доброму заулыбался капитан Прудкин.

— Так точно, уж очень не терпится, ваше высокоблагородие!

— Довожу до вашего сведения, что в Зуевке вы лишь пройдете курс молодого бойца. После принятия присяги, каждый из вас будет протестирован на предмет силы магического дара. О характере тестовых испытаний пока не скажу, но уверяю вас со всей ответственностью, за все время существования нашего центра предварительной подготовки ни один одаренный не пострадал. Дальнейшая ваша судьба будет полностью зависеть от результатов этих испытаний. Ничего более я вам сообщить не уполномочен. Могу лишь сказать, чем выше дар, тем в дальнейшем от вас больше требовать будут, но и результат окажется достойный… Так, на сегодня всё, наше занятие окончено. Отдыхайте, ребята и старайтесь не забивать свои юные светлые головенки малопродуктивными размышлениями о будущем. Здесь армия, сынки, а значит о вас позаботятся ваши отцы-командиры во главе с нашим уважаемым начальником училища генерал-майором Апексимовым Константином Бориславовичем.

Под отдыхом после своих занятий Иван Ильич может быть, и подразумевал праздное шатание бойцов по казарме и расположению части. Однако наши надежды не оправдались по полной. Прапорщик Травкин посчитал, что после трехчасового отсиживания пятой точки нам будет полезно побегать, поотжиматься, поподтягиваться на турнике, на кольцах повисеть тож. Короче армейская формула «балдеющих не вижу» во всем своем абсолютном воплощении. Логично, ибо солдат, не занятый делом, потенциальный преступник. Вот господа сержанты нас и гоняли в хвост и гриву, дабы не позволить никому скатиться до уголовщины. Лично я, вообще-то, привычный к физическим нагрузкам, а вот основная масса народа здорово страдала. Странно, парни вроде бы деревенские, то есть привычные к тяжелому физическому труду, а вот отжаться пару десятков раз или подтянуться на турнике сколько полагается по уставу не способны. А еще многие страдают разного рода острыми неизлечимыми заболеваниями. Вообще-то до призыва не болели, а как начали гонять, вдруг у кого сердечко прихватило у кого ноженьку или рученьку свело, легкие оказались не в порядке, ну и так далее. Бедные, они раньше даже и не подозревали, что в армии существует лишь одно лекарственное средство: «Упал, отжался, раз, два…», да еще сержант сверху на спину наступит сапожищем «чтобы житуха мёдом не казалась».

Зато после всей этой беготни такой аппетит на нас нападал, незамысловатая перловка за самый что ни на есть настоящий цимес проходила. Вообще-то, сам я ни в прошлой, ни в нынешней жизни это блюдо еврейской кухни не пробовал, но знатоки утверждают, что очень даже ничего.

Знания, вбитые нам в головы капитаном-магом Прудкиным, в полной степени улеглись на утро следующего дня. Опять же, многие моменты были мне известны в несколько иной интерпретации. Ничего, придется адаптироваться к текущим условиям. Главное, система мер здесь также, как и в прошлой реальности изобретена французами и, как это ни странно, единицы измерения носят названия: сантиметр, грамм, секунда. Удивительно, но это в очередной раз доказывает некую неразрывную связь между моим первым миром и данной реальностью. Кстати, название бронированной боевой гусеничной машины здесь именно «танк», также происходит от английского «tank», то есть бак или чан. Англы его изобрели специально для борьбы с одаренными, в надежде спрятать экипаж от магических атак за прочной броней и впервые использовали этого монстра в войне с голландскими поселенцами в Южной Африке. Впрочем, не стану пока никого загружать не относящейся к делу информацией.

Таким образом, потянулась наша армейская житуха будто один длинный день сурка с небольшими нюансами.

Кстати, о девчонках. Представительницы противоположного пола обитают в казармах неподалеку. Вот только пообщаться близко с ними нам было недозволительно. Помашешь ручкой издалека кому-то из знакомых — вот и все общение. Впрочем, к отбою народ в большинстве своем был весьма уставшим, так что не до дам-с. Да и условия для интимных встреч отсутствуют. На улице не месяц май. Морозит, снежит, пуржит, короче, некомфортно.

А вот и истошный крик дневального:

— Рота! Па-адъём!

— Подъем, рота! — это уже дежурный по роте сержант Ерофеев командир второго отделения.

Вот тут и начался очередной акт двухмесячного марлезонского балета. Народ мухой повылетал из своих кроватей и устремился к табуретам, на которых была аккуратно разложена наша одежка и перед которыми стояли наши начищенные с вечера «как котовые яйца» сапоги, обмотанные портянками. Удивительно, но многие армейские фразы присущи обеим моим реальностям. Хотя, теперь я уже мало чему удивляюсь.

Далее построение напротив казармы. Легкий морозец пробирает через гимнастерку. Однако просто так нас на холоде долго не держали. Построили в колонну по четыре и вперед, на ежедневную кроссовую дистанцию длиной в три версты.

Сегодня воскресенье. Почти выходной. Основные занятия до обеда. Вечером поведут смотреть синематографическую картину «Поход казаков атамана Позднякова Егора Порфирьевича на стругах в земли турецкие». Признаться, это не первый виденный мной шедевр местного синематографа. Цвет в этом виде искусства пока не появился, а вот звук с недавних пор присутствует, даже соединен на пленке с видеоизображением аналоговой звуковой дорожкой в виде своего рода графической кардиограммы. Кино нам показывают строго выверенной милитаристской тематики. Штурмы крепостей, бои противостоящих флотов, индивидуальные и групповые схватки между одаренными, также эпические полевые сражения целых армий друг с другом. И все это на фоне сердечных страданий какого-нибудь благородного офицера, влюбленного в девицу, значительно превосходящую его по своему общественному статусу. В конечном итоге, непременно счастливый хеппи-энд. Офицер, проявляет невиданную храбрость, получает за это повышение в чине и высокий орден, что возносит героя на должную высоту в запутанной имперской дворянской иерархии и позволяет посвататься к предмету обожания. В финале, получив одобрение от самой девушки и её многочисленной родни, счастливый юноша ведет будущую супругу под венец.

В принципе, патриотический подтекст ясен. Служи по уставу, совершай подвиги и будет тебе щастье по полной программе. Поелику все мы будущие офицеры, то есть обладатели дворянского звания, в зависимости от размера дара, кто личного, кто наследного, каждому из нас есть куда расти не только в званиях, но продвигаться по иерархической лестнице Российской Империи от дворянских званий до боярских и даже княжеских. Вот такие головокружительные перспективы. Вот только наш дорогой, любимый и многоуважаемый Иван Ильич Прудкин, на втором или третьем занятии всем нам популярно объяснил, что до звания капитана, даже майора дорасти каждому из нас вполне реально, а заслужив орден «Святого Андрея Первозванного» четвертой степени, согласно статута награды, получить наследное дворянство. А вот с полковником и выше — это уже полная засада, ибо у полканов, генералов и маршалов есть свои детишки, для которых они годами насиживают ну очень теплые и хлебные места.

— Эх! — Капитан, закатив глаза к потолку, мечтательно выдал: — Если б только война приключилась… — однако тут же осекся.

Большинство из нас поняли оговорку мага-офицера и глупых вопросов задавать не стали. Именно война для всякой армии является экзаменом на профпригодность не только солдата, в особенности офицерского и генеральского состава. Чаще всего во время боевых действий отваливается бесполезный ожиревший слой и на его месте выкристаллизовывается броня из воистину боевых полководцев, не бросающих личный состав в бессмысленные штыковые атаки на мощные укрепления врага, а ищущие пути решения проблем инновационными методами и хитроумными приемами.

Сегодня покажут кино про поход казаков. Интересно, какую философскую подоплеку нам приготовят на этот раз? Насколько мне известно, российское казачество субстанция неоднородная, противоречивая и, в известном смысле, пахучая. В былые годы казачки часто выступали на стороне ярых врагов России, занимались грабежом южных окраин государства. Более того, без зазрения совести, уводили в турецкий, татарский и персидский полон своих единоверцев. А еще, я вспомнил разгуливающих по Москве своей первой реальности, поддатых ряженых, бряцающих непонятными медальками, крестами и орденами с тарелку на широких грудях, и красующихся невнятной символикой на погонах. Енералы, мать их! Смею вас заверить, весьма забавное зрелище, куда там тутошним цыганам, также большим любителям ярких одежек.

Ладно, более не стану ёрничать, поживем, узнаем, какой пласт культуры перевернут на этот раз перед нами современные кинематографисты. А пока кросс и прочие занятия физкультурой. Стоит отметить, что благодаря то ли постоянным физическим нагрузкам, то ли регулярному прессу, обрушиваемому на нас господином младшим магистром, мои товарищи в большинстве своем уже не те задохлики, что были месяц тому как. Надеюсь, за оставшееся время все прочие однополчане также подтянутся до нужного уровня физической подготовки. Вот только для чего нужного, нам пока что не объяснили хотя бы полунамеками.

Глава 4

Вот и второй месяц курса молодого бойца подошел к концу. Теперь мы выглядим уже не теми желторотыми юнцами, что были призваны на государеву службу. Подросли, раздались в плечах у многих даже растительность на лице проклюнулась — усики, бородка, кое у кого бакенбарды. В том числе и у меня поросль под носом и на подбородке. Повезло, что в этом мире станок со сменяемыми безопасными лезвиями уже изобретен, так что осваивать опасное для жизни устройство из какой-нибудь золингеновской стали мне не пришлось. Впрочем, это всего лишь одно из мелких бытовых неудобств.

Своему бурному развитию мы целиком и полностью обязаны, внешне скромному капитану от мажеского корпуса Ивану Ильичу Прудкину, и, разумеется, практически постоянным физическим нагрузкам, под бдительным присмотром наших непосредственных командиров. Комплексный подход к нашей прокачке вполне оправдал себя. Бурный рост юных организмов под воздействием магии без должных физических нагрузок мог бы привести едва ли не к фатальным последствиям, также как избыточная физуха без магической поддержки, скорее, была бы вредна для подавляющего большинства призывников. Так или иначе, но теперь все мы по своему физическому развитию вполне сопоставимы с семнадцати-восемнадцатилетними юношами.

Помимо общей физической подготовки младший магистр ментальной магии вкладывал в наши юные головы комплекс знаний средней школы. Дело в том, что, в отличие от моей прежней реальности, законы в Российской Империи возведены в ранг Абсолюта. Так вот, согласно этим законам, каждый гражданин обязан пройти обязательное восьмилетнее обучение и получить комплекс знаний, определенных министерством образования. Для чего будущему пахарю или скотнику основополагающие законы физики, химическая формула, например, поваренной соли, или понятие интеграла, математической функции и прочее, прочее, прочее — вопрос интересный. Однако царь-батюшка решил, что его подданные должны быть поголовно образованными людьми, значит, так тому и быть. И вряд ли это проявление самодурства, мол, что хочу, то и ворочу. Скорее всего, в этом имеется некий потаенный глубинный смысл, ибо поголовное народное образование — процесс недешевый, государственной казне обходится в хорошую такую копеечку, а деньги на ветер просто так даже самый отпетый самодур вряд ли бы стал выбрасывать. Так или иначе, денежных средств на образование на Руси не жалели, взамен от преподавателей требовали неукоснительного исполнения своих обязанностей, а от учеников столь же неукоснительного прилежания в учебе. С первого по четвертый класс нерадивых школяров секут розгами, внедряя тягу к знаниям через пятую точку, а в более старших классах за нерадение к получению знаний в холодную сажают на хлеб и воду, при этом от занятий в школе и подготовки к урокам лентяя никто не освобождает.

Экспресс-метод внедрения в головы будущих магов комплекса знаний средней школы сработал на все сто. К концу срока КМБ все мы были вполне готовы к сдаче выпускных экзаменов. Интересно, данная методика подходит только одаренным, или годится для всех детишек? Но это не самый первостепенный вопрос, который волновал юные умы. Прежде всего, нам очень хотелось знать, каким образом и в каком объеме из нас будут делать магов.

Большинство парней мечтало повелевать стихиями в порядке убывания: огненной, воздушной, водной и магией земли. Оно ведь здорово и весьма эффектно запустить во врага убойный огненный шар, ветвистую молнию, или выкосить ряды нападающих острым водяным лезвием, на худой конец, мгновенно раздвинуть земную твердь перед наступающим супостатом или уничтожать противника вылезающими из земли острейшими каменными пиками. Овладеть ментальной магией, артефакторикой и алхимией мечтало значительно меньшее количество призывников, поскольку парни не совсем понимали, что это вообще такое. Стоит отметить, что лекарская стезя из всей нашей роты, а это более полутора сотен человек, не привлекла вообще никого. Все хотели быть воинами, на худой конец, манипуляторами или создателями боевых отравляющих веществ.

А вот с девчонками, как раз-таки, всё наоборот. Чаще всего они мечтали стать практикующими целителями, ну или фармацевтами-алхимиками. Откуда нам это известно? К окончанию курса молодого бойца парням все-таки было дозволено общаться с представительницами противоположного пола в личное время, исключительно вне пределов казармы. Встречались со знакомыми девицами на улице, болтали о всяком разном, в основном делились впечатлениями о том, как всем нам тут тяжко. Как оказалось, их также гоняли в хвост и гриву, но немного по-другому. Поскольку женский организм значительно опережает в своем развитии мужской, девушек физическими нагрузками особо не стимулировали. А вот разного рода медитативные практики, по их глубокому убеждению, отнимали значительно больше сил, нежели «какая-то там беготня и подтягивания на турниках». Насколько я понял, девчата, в отличие от парней, едва ли не с самого начала своего пребывания в военном городке приступили к активному изучению магических практик. Впрочем, если вдуматься, четырнадцатилетняя девица в отличие от любого своего ровесника физически и психологически вполне готова стать матерью, то есть является вполне сформированной взрослой особью. Среднее образование посредством экспресс-методик они также получали в полном объеме. К вопросу о девчонках, стоит отметить, что с автором множества последних песенных шлягеров пожелали познакомиться практически все сослуживицы моих знакомых землячек. Подходили, представлялись, расспрашивали о том о сем, глазки строили. С некоторыми я и сам был бы не прочь в стожке поваляться, но, сами понимаете, не срослось по известным причинам.

Что касаемо меня, в боевые маги я особо не рвался. Разумеется, навыками магов-стихийников был бы не прочь овладеть, но не в качестве основной специализации. В будущем я себя видел либо артефактором, либо менталистом. Почему так? Понятия не имею, хочется, и все тут. Впрочем, насколько я понимаю, дальнейшее наше обучение будет проходить в полной зависимости от одаренности того или иного индивидуума. Даже если потенциал позволит, не факт, что мне разрешать самому выбрать ту или иную специальность. Ладно, поживем-увидим. Может быть, я зря всё так накручиваю.

Сдача экзаменов по курсу общеобразовательной средней школы ни у кого из нашей роты каких-либо затруднений не вызвала. Те, кому повезло закончить школу на гражданке, всё равно были вынуждены сдавать экзамены вместе со всеми ибо, несмотря на возраст, правила курса обучения были едины для всех призывников. Вот этот момент был для меня непонятным. И вообще, очень странно, что нас не разделили по возрастным категориям. Надеюсь, в этом также имеется какой-то сакральный смысл.

Итак, вернемся к нашим экзаменам. Тут все до банальности просто. Вытащил из кучи билет по тому или иному предмету, сел за парту, подготовился к ответу, поднятием руки сообщил членам экзаменационной комиссии о готовности. Дождался вызова, отчеканил ответ по сути билета, затем ответил на дополнительные вопросы, получил оценку в зачетную книжку, покинул аудиторию. Письменные экзамены примерно то же самое. Написал сочинение на заданную тему на древнегреческом, латыни, французском или русском сначала вчерне, отредактировал, переписал начисто, сдал наблюдающему за порядком офицеру, свободен, на следующий день получил оценку в зачетку. Все как-то на автомате, можно сказать, обыденно, без полагающегося волнения. А с чего бы волноваться, коль вся необходимая информация прочно вбита в твою голову и разложена по полочкам. Поэтому практически у всех призывников в табели сплошь «хорошо» и «отлично». Даже вечный троечник Жом умудрился стать хорошистом. Вообще-то предмет он знал на отлично, вот только на экзаменах сильно волновался и временами отвечал как-то неуверенно, за что экзаменаторы ему и снижали балл.

По окончании экзаменов состоялось общее построение под звуки духового оркестра с выносом знамени части. На плацу выстроилось ровными рядами все две дюжины учебных рот, включая пять женских. Навскидку всего нас в этом учебном центре более трех с половиной тысяч юношей и девушек в возрасте от четырнадцати до семнадцати лет. Теперь это уже не то жалкое зрелище, что было в самом начале обучения. На очищенной от снега брусчатке стояли уверенные в себе орлы и орлицы, коим со временем предстояло стать верной опорой Царю и Отечеству.

Командир нашей части генерал-майор Апексимов Константин Бориславович задвинул недлинную речугу, в которой поздравил личный состав с успешной сдачей экзаменов, дающих всем нам будущим магам путевку в жизнь. Также он сообщил, что через три дня нас ожидает процедура принятия присяги, перед которой каждому из нас будет выдано табельное оружие.

Вообще-то на соответствующих занятиях нами были изучены практически все виды ручного стрелкового оружия от ШВАБ основной автоматической штурмовой винтовки Российской Армии системы Бочарникова, до ПАБ станкового пулемета с водяным охлаждением ствола Амосова-Болотова. При этом нашим табельным стрелковым оружием станет короткоствольный «Стриж», самозарядный пистолет с обоймой, емкостью восемь патронов, чем я очень и очень доволен, поскольку таскаться с пятикилограммовой ШВАБ удовольствие ниже среднего, а вот всего лишь килограммовая «птаха» в кобуре на поясном ремне великих усилий не потребует.

За день до принятия присяги нам выдали вожделенные для многих стволы. Новенькие в заводской упаковке и густой смазке, а к ним пахнущие кожей и лаком кобуры, муха не топтала. «Стриж» на мой взгляд, здорово напоминает ПМ, из которого мне довелось в свое время пострелять, после чего разбирать и чистить самым тщательным образом, ибо ствол принадлежал самому командиру нашей ремроты. В коридорах казармы установили специальные столы для работы с оружием после чего все мы, пока еще призывники выполнили неполную разборку оружия и тщательную его чистку от солидола. Для меня, обладающего навыками обращения с разного рода механизмами, чистка оружия особого труда не составила. Командир отделения сначала не поверил, что какой-то новобранец смог выполнить задание в столь короткий срок. Вавилов внимательно осмотрел мой пистолет. Убедившись в том, что с ним все в порядке, вернул и даже похвалил:

— Молодец, Зубов! Где так ловко с оружием обращаться научился?

— Дык, господин старший сержант, батя сельский кузнец, помогал ему как мог по механической части, — скромно отбоярился я. Ну не говорить же ему, что в свое время ремонтировал боевые машины, вооружение коих, не чета этой примитивной пукалке, состоящей всего-то из полутора десятков деталей, включая крепежные элементы.

После чистки стволы поместили в специальную комнату, закрывавшуюся оббитой листовым металлом дверью. А вы что думали, прям нам так и позволили иметь оружие при себе? Не положено, к тому же, присягу пока что не приняли.

Перед самой присягой пистолеты нам вернули. Кобуры приказали поместить на поясной ремень с правой стороны. Патроны не выдали, но пообещали вскоре предоставить возможность пострелять из табельного оружия.

Мероприятие состоялось на плацу после торжественного выноса знамени части, опять же под звуки духового оркестра. Не завидую музыкантам, дудеть в дуду на морозе, да еще пальцами без перчаток шевелить по клавишам. Легче всего было тамбур-мажору, барабанщикам и литавристу.

Сам процесс принятия присяги проходил поротно. Очередной парень или девушка покидали строй, четким строевым шагом подходили к ротному, получали из его рук папку в коричневом кожаном переплете с тисненным золотом двуглавым орлом. После чего срывающимся от волнения голосом зачитывали текст присяги:

Я, (имярек), обещаю и клянусь Своей Бессмертной Душой в том, что хочу и должен Его Императорскому Величеству Самодержцу Всероссийскому и Его Императорского Величества Всероссийского Престола Наследнику верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови и все к Высокому Его Императорского Величества Самодержавству силе и власти принадлежащие права и преимущества, узаконенные и впредь узаконяемые, по крайнему разумению, силе и возможности исполнять…

Ну и так далее в том же духе о верности долгу, о терпимости к трудностям, непорочности в мыслях и деяниях во благо Царя и Отечества.

Кстати, никакой религиозной атрибутики во время принятия присяги и вообще по службе, поскольку церковь здесь отделена от государства в значительно большей степени, нежели даже в первой моей реальности. Христианские храмы разных конфессий на территории нашей части имеются, также как мечеть, дацан, даже какая-то юрта с шаманом. А вот синагоги не было, ибо некрещеным представителям избранного Господом народа в Российскую Армию хода не было ни в каком виде — вот такая дискриминация. Верующим в храмы дорога не возбранялась, но исключительно в личное время. Впрочем, особого религиозного рвения у своих сослуживцев я как-то не отмечал.

Отчитавшись, воин возвращал папку с текстом присяги ротному. Тут же от кого-то из присутствующих офицеров или сержантов он получал комплект погон со все тем же изображением двуглавой птицы и буквами КМК, что означает Курсант Мажеского Корпуса, а также кучу других нашивок. Поскольку на улице было, мягко говоря, не жарко, народ не растягивал удовольствие, зачитывали текст присяги со всей возможной оперативностью и становились обратно в строй.

После принятия присяги, как водится, под звуки оркестра и развернутым знаменем прошлись строем по плацу. С удивлением в исполняемой мелодии узнал мотив привнесенной мной в эту реальность «Границы». Ну ни фига себе, явное нарушение моих авторских прав. Хе-хе! Ладно, залупаться не стану, пускай себе наяривают, у меня в голове еще куча музыки, которую со временем непременно «сочиню». Шучу, разумеется. Если бы Агутин и все прочие авторы «моих» песен явились в эту реальность и заявили права на свои произведения, я бы не стал возражать, даже вернул деньги, выплаченные мне в качестве гонорара. Однако подобное невозможно, так что приходится с гордо поднятой головой исполнять роль юного гения.

Я уже ничему не удивлялся, услышав после «Границы» марш «Прощание славянки». Всего-то разок исполнил в извращенно-матерном варианте к вящему удовольствию сослуживцев:

Кто-то ведь подслушал, оценил красоту мелодии, аранжировал для духового оркестра, теперь оченно даже неплохо исполняют. Претендовать на авторство не стану, пусть музыка останется народной.

По принятии присяги нас загнали в теплые казармы, чему после декабрьского морозца-то все мы были очень рады. Дали два часа на приведение формы в должный вид. Затем состоялся праздничный обед. Но это уже так, к слову.

На следующий день на специально обустроенном стрельбище мы выпустили по мишеням по обойме из табельного оружия. Как ни странно, я, практически не стрелявший в этой реальности, умудрился положить все восемь пуль практически в центр черно-белого круга и это с двадцати пяти метров. Стоило лишь абстрагироваться от реальности, сосредоточить все свое внимание на мишени, тут же ручонки сами по себе совершали все необходимые действия вплоть до нажатия на спусковой крючок. Так или иначе, но мой результат оказался лучшим по роте, за что мне была выдана очередная нарукавная нашивка, что-то типа «Меткий стрелок». Вообще-то никогда не считал себя человеком тщеславным, но этот, в общем-то, малозначимый атрибут превосходства над прочими товарищами изрядно пощекотал мое самолюбие.

Еще целых три дня мы фактически занимались разными пустяками. Утренняя беготня и занятия в ротном спортгородке по-прежнему были обязательными. Шагистику по плацу также никто не отменял. Экзамены на знание уставов мы хоть и сдали, но это никак не исключало их постоянного и планомерного изучения. При этом занимались с нами сержанты без прежнего огонька и задора. Создавалось впечатление эдакого затишья перед бурей. Гнетущая обстановка ожидания не могла не сказаться на настроении личного состава. Вроде бы, все экзамены сданы, присяга принята, однако возникает самый главный вопрос: «А что дальше?». Офицеры молчат, сержанты недоуменно пожимают плечами, дескать, нас в «тайны мадридского двора» не посвящают.

На утро четвертого дня ситуация наконец-таки разрешилась. Все началось с того, что на территорию воинской части въехало десяток покрашенных в зеленый цвет армейских автобусов во главе с шикарным лимузином, сияющим черным лаком и, где полагается, зеркальным хромовым покрытием. Остановились рядом с плацем, что в пятидесяти шагах от нашей ротной казармы. Личный состав нашего подразделения в это время отрабатывал военно-спортивный комплекс физических упражнений номер два. По этой причине явление, явно, важного начальства было замечено всеми курсантами роты. Совершая полагающиеся движения корпусом и дрыгая конечностями, мы с интересом наблюдали, как из автомобиля вылез важный мужик в генеральской папахе, светло-серой шинели из дорогого сукна и штанах с широченными лампасами. Его уже встречал командир части Апексимов Константин Бориславович. Звание вновь прибывшего начальства рассмотреть со столь приличного расстояния нам не удалось, но, судя по тому, как генерал-майор вытянулся перед гостем, в нашу часть залетела птица весьма высокого полета. Тем временем из распахнувшихся дверей автобусов начали выходить офицеры, также не простые, по большей степени в папахах, то есть не ниже полковника.

Наш генерал принялся что-то докладывать прибывшему. Однако досмотреть до конца, чем закончится действо нам не позволил ротный. Примчавшийся будто наскипидаренный, капитан Ездаков срывающимся от волнения голосом пропищал:

— Рота! Слушай мою команду! Закончить занятия физической подготовкой! Повзводно направиться в казарму! Выполнять!

Неужто внезапная проверка? Случается такое иногда, еще по прежней жизни помню. Время от времени высокому начальству надоедает протирать штаны в своих кабинетах, ткнет генерал пальчиком в карту наугад «Тэк-с, а где у нас ближайшая войсковая часть, где мы еще не порыбачили и не попили водочки? Ах вот же она!». И начинается геморрой для несчастного комдива, командира танкового полка или аэродромного начальства. Но это в иной реальности. Тут, похоже, все по серьезному. Явно высокое начальство не водку пьянствовать пожаловало.

Пока топали в направлении казармы, мне удалось слегка прощупать своим даром прибывших гостей. Вне всякого сомнения, все они были поголовно одаренными. Из окон казармы плац практически не просматривался, так что дальнейшее действо осталось для нас за кадром. Впрочем, в том, что приезд загадочной группы магов без каких-либо последствий для всех нас не останется, не сомневался никто из курсантов, что по большому счету обнадеживало.

— Зуб, тебе не кажется, что «покупатели» по наши души заявились? — задал вопрос Колька Жомов.

— С чего ты взял?

— Мне Васька Беленький сказывал. Помнишь его? Недавно из армии вернулся, за сеструхой моей ухлестывает, но та покамест думает, носом водит. А че думать, спрашивается?!

— Ты, брат, ближе к делу, — зная охоту приятеля к крестьянскому многословию, я направил ход его мыслей в нужное русло.

— Кароч, когда их еще призывниками привезли на распределительный пункт в Воронеже, тут же набежали офицера со всех волостей и начали отбирать сначала самых лучших, потом похуже, в конце самых захудалых. Василию повезло…

— Интересно, по каким критериям определяли достоинства того или иного кандидата? — мне пришлось вновь перебить говорливого друга.

— Дык, понятно по каким — по внешнему виду, еще вопросики всякие задавали, мол, как учился в школе, какие оценки в аттестате, ну и вообще…

— Не наш вариант, Колян. Нас, вне всякого сомнения, будут тестировать на предмет магической одаренности. Хотелось бы знать, каким образом это будет происходить?

— Мне тоже интересно, Володь. Было б здорово нам показать близкий результат, ну чтобы в одно место попасть.

— Ну да, знать бы прикуп, жить бы в… Жом, как ты считаешь, где в России лучшее место для проживания?

— Ясен пень, — это он от меня присказку подцепил, — в Москве.

— А если в Сочи?

— Тож нормальное место, — согласно закивал головой Николай, — но по мне тогда уж лучше в Ялте или еще каком месте на побережье Крыма. Воздушно, грят, там и море теплое не хуже, чем в Сочах.

Тут было объявлено построение на завтрак, и наш, в общем-то, пустой разговор закончился.

А вот сразу после приема пищи и возвращения роты в казарму началась движуха. Во-первых, весь личный состав роты вывели из казармы для построения повзводно. Затем к нашему взводу подошел какой-то важный чин хоть и без лампасов, но в каракулевой папахе и со знаками различия полковника на погонах. Весьма представительный мужчина где-то годков под сорок. Высок, строен, лицом приятен, смотрит на нас без явного превосходства. А вот, что касаемо ауры, такой мощной и четкой структуры до сих пор мне наблюдать не доводилось. Интересно, какой у него чародейский статус, согласно магической иерархии?

— Взвод! Смир-р-на! — Скомандовал прапорщик Травкин, после чего повернулся к офицеру и четко доложил: — Господин полковник, личный состав для проведения инструктажа построен.

— Взвод, вольно, — как-то вяло, совсем не по-военному выдал полковник, затем представился: — Артамонов Михаил Ильич магистр стихийной магии, полковник Мажеского корпуса Его Императорского Величества. На время проведения испытаний на одаренность назначен куратором вашего взвода. По глазам вижу, что всем вам, мои юные коллеги, не терпится узнать о том, как все будет происходить. — После этих слов народ воодушевился и уже более заинтересованно начал смотреть на полковника-мага. — Видите ли, господа курсанты, это место не просто так определено для вашего начального обучения. Дело в том, что в пяти верстах к югу от расположения части имеется постоянно действующий проход в одну из аномальных зон, существующих вне нашего пространства, в просторечье именуемая Прорва. Поскольку к изучению магических наук вы еще не приступали, довожу до вашего сведения, что всякая подобная внепространственная структура имеет некие определенные индивидуальные особенности, связанные с пока до конца не познанными законами мирозданья, царящими внутри неё. Не стану подробно останавливаться на том, какие бывают аномальные зоны. Остановлюсь лишь на здешней, поскольку каждому из вас в самое ближайшее время предстоит там побывать.

— Ну ни хера себе! — кто-то из курсантов не удержался и выдал вслух, что было в дурной башке.

Однако господин полковник выявлять личность перебившего его выступление несдержанного юноши не стал. На забористоевыражение матерного содержания он лишь усмехнулся и продолжил инструктаж:

— Да, да, молодые люди, вы не ослышались. Каждому из трех с половиной тысяч юношей и девушек, принявших несколько дней назад присягу на верность Государю и Отечеству предстоит пройти в общем-то несложное испытание. Короче говоря, все вы шагнете за Грань. Ваша задача продержаться там как можно дольше, при этом, уверяю вас, там не будет враждебных иномирян хищных монстров и вообще чего-нибудь, опасного для вашего здоровья. Особенность здешней Прорвы заключается в том, что при появлении внутри внепространственного кокона всякого представителя вида хомо сапиенс на него начинает буквально давить постоянно усиливающееся ментальное поле. Сначала вы почувствуете всего лишь легкий дискомфорт, постепенно давление будет увеличиваться, как результат, ваше самочувствие будет становиться все хуже и хуже. В конечном итоге, внешнее воздействие продавит вашу индивидуальную астральную защиту, неприятные ощущения превысят ваш индивидуальный болевой порог, вы потеряете сознание. После чего вас выкинет из иной реальности в нормальный мир. Еще раз повторяю, опасности для вашего здоровья никакой нет. Единственное, что вам угрожает, после того, как вас приведут в чувства наши славные целители, легкая головная боль в течение примерно часа. Так вот, молодые люди, время, проведенное каждым из вас за Гранью, станет некоей исходной точкой оценки вашего магического дара, что, в свою очередь, будет учтено как определяющий параметр для дальнейшего вашего распределения по учебным заведениям Мажеского корпуса. Десяткекурсантов вашей части, из тех, что продержатся дольше всех, будет предоставлен бонус в виде обучения в главном ВУЗе нашего государства Московском Университете Магических наук ректором которого является наш Архимаг и Архимагистр Российской Империи, генерал-полковник и, наконец, командующий Российским Мажеским корпусом Блинов Константин Константинович. К всеобщему сведению, в данный момент Константин Константинович находится на территории вашей учебной части и лично поздравит десятку лидеров. Более того, каждому из этих счастливчиков будет предоставлен свободный выбор магической специализации. Так что, у всех вас есть высокая цель, остается её реализовать. Если имеются вопросы, господа курсанты, я охотно на них отвечу в меру собственной компетенции, разумеется. Дабы избежать хаоса, прошу поднимать руки.

Первым задал вопрос Корсаков Вася, на мой взгляд вполне по делу:

— Курсант Корсаков. Господин полковник, а что именно нам следует ждать за Гранью?

— Хороший вопрос. К сожалению, дать точного ответа на него не могу. Дело в том, что после пересечения границы между мирами каждый из вас окажется в сугубо индивидуальном особом месте данной пространственной локации, будь вас хоть десяток, хоть сотня тысяч, хоть милллион. Как показала практика работы именно с этой внепространственной аномалией, до сих пор все вернувшиеся оттуда утверждают, что оказались в некоем подобии подземелья, предположительно лабиринта. Некоторыми из них были предприняты попытки исследовать данный феномен. Однако все они очень быстро потерпели неудачу, поскольку по мере продвижения внутрь возрастало ментальное давление, как результат человек значительно быстрее терял сознание и возвращался в привычную реальность. Это вам намек, как правильно вести себя во время прохождения испытания — не дергаться и не проявлять исследовательское рвение, сегодня вы там не для этого.

— Курсант Баталов. Господин магистр стихийной магии, каков максимальный результат нахождения испытуемого именно в этой Прорве и какое расстояние удалось преодолеть от места входа в иную реальность? — Вот это, на мой взгляд, отличный вопрос.

— Сорок три минуты — этот срок на сегодняшний момент является пределом нахождения человека внутри данной аномальной зоны. Насчет расстояния, пять сотен с небольшим шагов.

— Курсант Соловьев, — представился долговязый худощавый рыжеволосый детина. — Господин полковник, меня интересует насколько синхронизирован ход времени в разных местах Прорвы и нашей реальности? Я это к тому, что один проведет за Гранью минуту, а ему зачтут двадцать, а другой проторчит там час, а на поверку выйдет всего-то пара минут.

— Ваши опасения напрасны, курсант Соловьев, ход времени полностью совпадает как на Земле, так во всех местах, где довелось побывать нашим исследователям.

Дальше посыпался ряд совершенно пустых, иногда откровенно глупых вопросов. Я даже на них останавливаться не стану.

Сам же я свой вопрос задал в самом конце инструктажа:

— Курсант Зубов. Господин полковник, каков механизм переноса людей в иную реальность и каким образом осуществляется распределение испытуемых по локации?

— Насчет переноса человека за Грань, мы имеем постоянно действующее телепортационное окно неизученной природы, позволяющее пропускать одновременно неограниченное количество разумных. Животные, птицы, а также растения и прочие живые организмы, не обладающие должным интеллектом, пересечь портальную плоскость возможности не имеют. Что же касаемо разброса исследователей по локации, на эту тему имеется ряд гипотез. В качестве главенствующей на данный момент является утверждение академика Глинского Велемира Казимировича о том, что мы имеем дело с практически бесконечным лабиринтом, а сам процесс заброса разумных существ происходит в разные его точки. То есть, внепространственная локация едина, а вот каким образом происходит распределение в ней людей великая тайна для наших ученых умов. К сожалению, я так и не дождался от вас вопроса: «По какой причине потерявших сознание исследователей возвращает обратно в нашу реальность, а не выбрасывает куда-то еще?», — ухмыльнулся Михаил Ильич, и сам тут же дал на него ответ: — Смею вас разочаровать, мои юные коллеги, сие также неведомо нашим мудрецам. Так что, вполне возможно, именно кому-то из вас предстоит раскрыть все загадки и тайны данной аномалии. Засим наша беседа закончена. Ваш поход за Грань назначен на следующее утро, сразу же после завтрака все курсанты поротно направятся к точке входа в иную реальность. — Затем он обратился к нашему комвзвода: — Далее командуйте, господин прапорщик.

После окончания инструктажа во всех прочих взводах мы всей ротой вернулись обратно в казарму, обмозговывать полученную информацию. Более всего народ беспокоила перспектива потери сознания под давлением ментального пресса, но не так чтобы уж очень. А вот перспектива стать победителем негласного соревнования волновала и будоражила воображение у всех без исключения. Я также очень хотел стать студентом Московского Университета, при этом особо себя не накручивал. Случится — хорошо, не случится, да и хрен бы с ней, куда-нибудь все равно определят. Скорее всего, все-таки не случится, ибо, живя бок о бок с одаренными, успел убедиться в том, что многие мои теперешние сослуживцы имеют силу чародейского дара значительно превышающую мой потенциал.

Жом также ходил как в воду опущенный, кому как не ему было понятно, что с его весьма скромным чародейским даром перспектива проторчать за Гранью дольше всех ему уж точно не светит. Парень впал в состояние глубокой депрессии и до самого вечера ходил злой и угрюмый. Привычный еще с гражданки к подобным закидонам друга, я его даже успокаивать не стал — сам переболеет, перестрадает.

Глава 5

— Что, друг мой Колька не весел, и глазенки красные, будто у только что выловленной плотвы? Слышал, как ты всю ночь крутился с боку на бок. Поди не выспался?

— Выспишься тут, — нахмурился приятель, среагировав на мою подначку, — волнуюсь я, Володь.

— Хе, вот на кой хрен было волноваться? Сам не спал и другим не давал.

— Это кому?

— Мне, например. Ладно, шучу. Я ведь тоже, считай, всю ночь не спал.

— А ты-то с чего? Вроде выглядишь бодро, будто продрых спокойно восемь часов.

— Нормально, Колян, себя чувствую. Это потому, что не пустопорожними переживаниями был занят, а думал. Башка ведь нам дадена не только для того, чтобы кашу в нее закидывать ложками. Так вот, дружище, думал я о том, как вести себя в Прорве и кое-что измыслил, чтобы продержаться там чуть дольше, чем остальные курсанты. Оно ведь было бы неплохо получить образование в Университете Магии. Москва, живешь в общаге студгородка, кормят, поят бесплатно, а вот строем ходить не нужно. Лепота! Девчонки тож. Одно хреново…

Я сделал драматическую паузу, на которую товарищ и повелся:

— Что хреново?! Говори, Зуб, не томи!

— Хреново брат то, что учиться в МУМ придется бок о бок с кучей высокородных обалдуев, каждый из которых считает себя пупом земли.

— Да и плевать на них, — Колян аж зажмурился от предвкушения, на его простоватой физиономии было буквально написано, что возможность учиться в главном магическом ВУЗе страны перевешивает все потенциальные неудобства. — Нас двое, блаародные каждый сам по себе, ежли чо, наваляем, нам не привыкать. К тому же в стенах учебного заведения сословные различия между курсантами отменяются.

— Оптимист ты, братец, наивный оптимист. — Я скептически посмотрел на Жома. — Все-таки хочешь продолжить обучение в столице?

— Зуб, это самая заветная моя мечта! — Вдохновенно воскликнул Николай и тут же продолжил менее оптимистично: — Хотеть, оно, конечно, хочется, да кто ж нас туда возьмет?

— Как кто? Ты же лично присутствовал на вчерашнем инструктаже. Нам с тобой нужно проторчать в Прорве дольше других парней и девчонок и пропуск в МУМ у нас в кармане.

— Вот то-то и оно, проторчать дольше других. Ты же, сам понимаешь, что наш с тобой потенциал не самый выдающийся, посему шансов у нас с гулькин писюн.

— Николай, чем ты слушаешь?! — пришлось повысить голос на товарища. — Аль по причине ночной бессонницы совсем разум потерял. Я ж тебе прямым текстом сообщил, что пока ты крутился под одеялом как кура на вертеле, я думал и кое-что придумал. Так что шагом-арш в учебный класс, нам с тобой еще следует разжиться необходимыми наглядными пособиями, да и в курс моей задумки ввести тебя нужно…

Сегодня впервые за время нашего нахождения в учебном центре были отменены обязательные кросс и утренняя физическая зарядка. Курсантам предоставили возможность без суеты привести себя в порядок. Сразу же после завтрака нас построили в колонну по четыре и вывели через ворота КПП за пределы огороженного колючей проволокой пространства расположения части, опять-таки впервые за прошедшие два месяца.

Впереди нашей, согласно нумерации, шагало шесть таких же учебных рот. Шли походной колонной повзводно, то есть с приличным интервалом между подразделениями и не в ногу. Разговоры в строю не возбранялись нашими командирами, однако желающих поболтать не нашлось. После вчерашнего инструктажа народ ходит сосредоточенным, я бы сказал, даже угрюмым. Многие, как мой друг Колька, судя по красным глазам и хмурым физиономиям, эту ночь не смогли глаз сомкнуть. Ясное дело, отправиться неведомо куда, там получить основательно по кумполу — перспектива малоприятная. На месте командования я бы все объяснил курсантам непосредственно перед входом в портал. Однако на то оно и начальство, чтобы ему было виднее. Вполне допускаю, что это сделано специально, чтобы выявить избыточно впечатлительные натуры, неспособные адаптироваться к стрессовым ситуациям. Короче, нам простым курсантам не понять тайные помыслы высшего руководства. Разумеется, большинство из нас жаждали продержаться в аномальной зоне дольше всех. При этом понимали, что шансы на это не так уж велики.

Чтобы хоть немного взбодрить товарищей, поведал рядом идущим о том, как гусар, на экзаменах в военную академию точит шашку и рыдает, поскольку получил задание член на многочлен разложить. Бородатый анекдот из моей первой реальности, только там было про Василия Ивановича Чапаева, зашел, как надо. Народ немного повеселел. Затем рассказал еще несколько забавных историй анекдотического характера, чем изрядно потешил товарищей. Особо понравилось, как поручик Ржевский объяснял Наташе Ростовой, что на улице вовсе не дождь, а ветер-с. Распоясавшись окончательно, процитировал «Луку Мудищева», стараясь подражать голосу Василия Качалова. Вот уж где вштырило, так вштырило. Ржали все, кто находился в пределах слышимости, даже вечно серьезные сержанты нашего взвода и сам прапорщик Травкин, меня он даже похвалил:

— Силен, братец, вирши сочинять. И песни у тебя неплохие выходят. Девки мои Танька с Галькой все уши прожужжали: «Познакомь, да познакомь, папенька, с самым популярным на сегодня композитором-песенником!». Я бы, конечно, не против… но не положено по уставу. А ты мало что композитор, такую похабящину выдаешь — заслушаешься! Еще чо-нить эдакое есть?

Почему нет, коль народ в лице твоего командира жаждет к «похабщине приобщиться». Рассказал еще парочку «срамных од» от Ивана Семеновича Баркова. Закончил строфами в стиле Роберта Рождественского:

Опять же, каюсь — не я сочинил, где-то мельком подслушал в своей первой жизни, неожиданно всплыло в памяти, как, собственно, большинство «моих» стихов и музыки.

До кого долетали мои слова ржали, как кони ретивые перед случкой с кобылами. Кое-кто умудрялся передавать вирши далее по колонне.

За полкилометра до прорвы поступила команда; «Отставить разговоры в строю!». За счет организованной мной психологической накачки личного состава, к приходу на место наш взвод, в отличие от всех прочих подразделений, выглядел весьма бодро, за что прапорщик Травкин Сергей Иванович заслужил устную благодарность от командира учебной части генерал-майора Апексимова Константина Бориславовича. Я же, в свою очередь, удостоился благодарного кивка взводного. Мелочь, но приятно.

Мы ожидали появления нашего куратора полковника Артамонова Михаила Ильича, но тому было не до нас. Впереди идущие роты уже успели пройти через переливчатые небесно-синие портальные врата. Как следствие, в двадцати метрах от входа в Прорву один за другим материализовывались распластанные тела впавших в беспамятство курсантов, испытавших на себе неприятное воздействие иной реальности. Интересно и немного жутко было наблюдать за тем, как сначала формировалась полупрозрачная тень, затем следовал легкий хлопок из-за вытесняемого человеческим телом воздуха и на снегу появлялся очередной потерявший сознание бедолага. Его тут же укладывали на носилки командиры отделений, совместно с пришедшими в чувства курсантами и оттаскивали в одну из больших палаток, коих установили более двух десятков. Там их принимали маги и довольно споро поднимали на ноги. Своего рода конвейер работал четко словно заведенный механизм. В распахнутом настежь проеме одной из палаток я успел заметить нашего куратора Артамонова Михаила Ильича. Руки мага-стихийника покоились на груди какого-то бедолаги, тело которого билось в судорогах. Ну ни фига себе! Вне всякого сомнения, полковник электрокардиостимулятором подрабатывает. А утверждал, что Прорва безопасное для здоровья место. Мля, так и норовят ввести в заблуждение нашего наивного брата-курсанта.

Впрочем, времени на возмущения у меня практически не было. Дождавшись, когда впереди идущий второй взвод нашей роты поглотит синее колышущее марево шириной пять и высотой около четырех метров, нашему третьему было приказано начать движение вслед ушедшим за Грань. Хотел как-то приободрить Кольку Жомова, но повернуть голову назад у меня возможности не было. Ладно, он проинструктирован, как именно себя вести, не пропадет. Надеюсь.

Переход за Грань был для меня не первым и, по большому счету, ничем особенным для моего самочувствия не ознаменован. Единственное кардинальное отличие от Прорвы, что находилась неподалеку от Бобровки — отсутствие рядом с точкой входа портала, посредством которого можно было бы вернуться в свою реальность. Ну и ладно, рано или поздно, под давлением здешнего ментального поля лишусь сознания и вновь окажусь в привычном мире. А пока…

Тут перед моим внутренним взором, как наяву встала озадаченная физиономия Коляна, после того, как я ему велел вырвать из подшивки «Московских Ведомостей» пару газет, сложить и спрятать за голенищем сапога, так чтобы никто не увидел.

— Зачем, Зуб?

— За надом, — ухмыльнулся я, и тут же пояснил: — А теперь представь, что какой-нибудь мужичок жарит сзади бабенку и прочитай заголовок любой газетной статьи или заметку какую.

Николай сделал так, как я сказал:

— Девица из хорошей семьи с воспитанием ищет спонсора для отношений без обязательств, иностранным языкам обучена, также игре на фортепиано. — Какое-то время приятель стоял с отрешенно-недоумевающей физиономией, но очень скоро заржал как сивый мерин. Похоже, текст неплохо лег на предложенную мной мысленную картинку. Отсмеявшись как следует, Николай прочитал следующий заголовок: — Двадцатого октября военные воздухоплаватели нашей великой родины отметили очередную годовщину создания воздушного флота Российской Империи. — Вот тут-то мой приятель угорал по полной.

— Ну все, хватит, Коленька! Надеюсь ты понял суть моей идеи?

— Отлично, Вован, ты придумал! Ржака, не могу! — Сказал Жом немного успокоившись, но все еще время от времени похрюкивая от прорывающихся смешков. — Одного не пойму, причем тут наше испытание в Прорве?

Я посмотрел на него с видом отличника, взирающего на мнущегося у школьной доски никчемного двоечника.

— Коля, скажи мне, в чем основное отличие человека от самого умного и хитрого, на твой взгляд, животного?

— Ну!.. — Николай завел очи к потолку, — таковых имеется множество. Уточни, хотя бы, что ты имеешь ввиду?

— В плане психологии.

— Здесь я не специалист, Зуб. Мне кажется, особых различий и не существует.

— Не существует, говоришь, при этом портальные врата отчего-то пропускают только людей. Тебе данный факт ни о чем не говорит? Ладно, не стану тебя мучить. Я половину ночи ломал голову в поисках ответа на данный вопрос и, как мне кажется, нашел на него ответ. Наличие чувства юмора — вот кардинальное отличие человека от самого высокоразвитого животного. Любая божья тварь способна радоваться, огорчаться, испытывать ненависть к кому-то или кого-нибудь беззаветно любить. Однако все это на уровне инстинктов и генетической предрасположенности. А вот травить анекдоты или поржать, если кто-то ненароком грохнулся с табуретки или присел на свежеокрашенную скамейку способны только мы — люди. Представь, ты поскользнулся и в новом костюме упал в лужу. Какова будет твоя реакция?

— Огорчусь, — без раздумий ответил Николай.

— А те, кто видел, как ты растянулся в грязи, как бы отреагировали?

— Ну… наверное… то есть наверняка начали бы ржать, маменька только бы и расстроилась.

— Теперь представь, что через месяц или год кто-то напоминает тебе этот прискорбный случай. Твои действия?

— Да чо ты прилип, как банный лист со своими дурацкими вопросами!

— Нет, ты ответь, Колька. Подумай и ответь.

— Да хохотал бы вместе со всеми, к бабке-гадалке не ходи.

— Вот видишь, именно юмор дает человеку способность забывать плохое, то есть способствует преодолению стрессовой ситуации. Уяснил?

— Ну а газетка-то причем?

— Еще не допер? Хреново. Объясняю для особо одаренных. После того, как нас забросит за Грань, садишься на пятую точку, читаешь заголовки и представляешь, как можно ярче, лучше в движении как мужик с бабой совокупляются каким-нибудь экзотическим способом. Уверяю, лучшей защиты для разумного от ментального воздействия на психику не существует. Вспомни вчерашний рассказ Артамонова. Данная Прорва не щадит ни магистров, ни гранмагистров, ни даже архимагов.

— Думаешь, ты хитрее других? — скривил рот в скептической улыбке приятель.

— Надеюсь, Коля, очень надеюсь, чего и тебе желаю, поскольку иного способа хотя бы попытаться зацепиться за столицу у нас с тобой нет. Единственное, о чем тебя попрошу, не растрезвонь, мою методику прочим курсантам и вообще кому бы то ни было. Одному скажешь, весь взвод вскорости знать будет, затем рота, ну и так далее.

— Ладно, Зуб, — сказал Жом, засовывая за голенище сапога пару свернутых газет, — все равно деваться некуда. Насчет сохранения тайны, ты меня знаешь — могила.

Вспомнив забавный разговор с приятелем, прислушался к внутренним ощущениям, затем осмотрелся вокруг. Нападения не ждал, но все-таки на всякий случай расстегнул кобуру «Стрижа», ладонью другой руки ощутил прохладу рукояти армейского ножа, также висящего в ножнах на поясном ремне. Во время последней чистки оружия, я разобрал табельный огнестрел полностью и нанес обычной швейной иглой рунную вязь на каждую его деталь, заодно зачаровал и патроны. Теперь в случае чего имею возможность стрелять как обычным способом, так и магическим. В обычном состоянии как пистолет, так и патрон неактивны в плане магии. При этом я способен в доли секунды закачать в нанесенные руны необходимый объем маны и стрелять значительно более убойными боеприпасами, вполне сопоставимыми по мощности с тем, что я передал отцу вместе с зачарованным карабином. Оно, хоть полковник Артамонов и утверждал, что нападений на людей здесь не отмечалось, и я ему, разумеется, верю, но все-таки предпочитаю быть готовым к любой неожиданности.

Сама же Прорва представляла уходящий вдаль коридор, идеально круглого сечения диаметром метра четыре с гладкими стенками, что, вне всякого сомнения, свидетельствовало о его искусственном происхождении. Стены были едва ли не сплошь покрыты какой-то непонятной субстанцией, напоминающей то ли мох, то ли ковровое покрытие, излучающей довольно яркий фосфоресцирующий свет, как на елочных игрушках, изготовленных в СССР, или стрелках и цифрах некоторых старых наручных часов. Утверждают, что для здоровья человека весьма вредная штука тот светящийся фосфор. Вроде как пилоты и штурманы летающих машин лысели и заболевали онкологическими заболеваниями из-за того, что на шкалах приборов этого вещества было приличное количество. Впрочем, в прежней моей жизни столь опасную подсветку заменили светодиоды и жидкокристаллические дисплеи. Надеюсь, эта светящаяся субстанция не представляет опасности для человеческого организма.

Странно, но ментального давления на мозг пока не ощущалось. Хотя, нет, что-то постепенно начинаю чувствовать, мерзкое и неприятное, будто потихоньку постепенно кто-то пытается бормашиной без анестезии добраться до зубного нерва. Ну все, хватит рассусоливать, пора делом заняться. Потянулся к голенищу сапога и вытащил оттуда парочку газет, посредством которых попытаюсь задержать выдворение себя из данной локации на максимально возможный срок.

Дворником Джумаметдиновым из Замоскворечья была опознана и задержана некая мадам Кривоглазова, занимавшаяся регулярными мелкими кражами из меблированных нумеров доходного дома госпожи Сысоевой.

Наложенная на известную картинку заметка повеселила, но как-то не очень, лишь слегка ослабило все сильнее и сильнее накатывающее ментальное давление на сознание.

Пьяный дебош капитана лейб-гвардии Вихарева в доме терпимости на Чистых Прудах.

Вот это уже лучше. Мысленно представил эдакого наглючего гусара в исполнении Гарика Харламова из одноименного фильма, просмотренного мной перед самым попадаловом, в определенной позе с девицей легкого поведения. Проняло и нехило так. Как результат, ментальное давление на сознание резко пошло на убыль.

На душе вдруг стало светло и радостно от того, что придуманный походу метод работает, и у меня появился шанс продержаться в этой локации достаточно долгое время, чтобы продолжить обучение не абы где, а в самом престижном ВУЗе России. Чтобы не тратить силы, присел прям на покрытый светящимся ковром пол. Буду надеяться, что он все-таки не радиоактивный. А неплохо так, мягонько и зад не холодит.

Просидел так около часа. Как только ментальное давление начинало нарастать, читал очередной заголовок и ржал без удержу.

Наши славные моряки проводят боевые учения…

Крестьянин Тульской губернии Горбатов обнаружил на своем поле клад…

Ага, и тут же поимел его по полной программе. Ха-ха-ха-ах-ах!

Вчера на Тушинском поле было проведено испытание очередного летательного аппарата тяжелее воздуха…

Ну это так себе, не очень…

В какой-то момент мне надоело просто так неподвижно сидеть на попе. Главная задача была выполнена, даже перевыполнена, озвученный магистром стихийной магии Артамоновым максимальный срок пребывания в этой Прорве мною превышен. Вряд ли кто из курсантов сумеет продержаться в Прорве дольше, ну если только единственный обладатель моего секрета Колька Жомов. Хороший парнишка, верный друг, всегда готов подставить плечо в трудную минуту. Немного идеалист, но это лечится временем. По этой причине я и держу его при себе. Да, да, именно держу, и всячески помогаю Николаю развиваться. Это он еще не знает, что каждую ночь я вкачиваю в его астральное тело прорву магической энергии, отчего его внутреннее Средоточие постоянно уплотняется и увеличивается в объеме, то же самое происходит с его внешними ауральными оболочками.

Поднявшись на ноги, поправил лямки армейского рюкзака и решил прогуляться по коридору. Включил прихваченный на всякий случай механический шагомер. Над выбором направления вообще не задумывался, куда глаза смотрят, туда и пойду. Ну с Богом…

Интермедия № 1

— Как это отсутствуют два часа?! — От громкого голоса архимага и командующего Российского Мажеского корпуса казалось сотрясались стены штабной палатки.

Гнев высокого начальства был вполне объясним, ведь только что ему было доложено, что двое курсантов ушли за Грань более двух часов назад и до сих пор так и не вернулись.

— Только что обнаружили, Ваше Высокопревосходительство, — пролепетал изрядно взбледнувший с лица адъютант Блинова майор Мажеского корпуса Виталий Иванович Прошин младший магистр ментальной магии.

— Кто кураторы их подразделений?! Срочно доставить сюда!

— Осмелюсь доложить, — голос адъютанта немного окреп, чай не впервой испытывает на себе гнев непосредственного начальства, к тому же ментальный пресс разгневанного архимага стал потихоньку ослабевать, — оба юноши из одного подразделения, куратор Артамонов Михаил Ильич магистр стихийной магии, полковник Мажеского корпуса отдыхал после реанимационных мероприятий, выводя пострадавших курсантов из состояния клинической смерти, коих на этот раз оказалось более четырех десятков.

— Прорва безопасная. Откуда столько пострадавших, Виталий Иванович?! — Блинов недоуменно уставился на майора.

— Методика экспресс-подготовки, Ваше Высокопревосходительство, применена на столь юных организмах впервые. Вот некоторые и не выдержали. Благо полковник Артамонов проявил инициативу, буквально вытащил детишек из лап смерти…

— …и совсем упустил из виду вверенное ему подразделение, — недовольно проворчал Константин Константинович.

Однако «стреляный воробей» Прошин уже сообразил, что высокое начальство практически не изволят сердиться, позволил плеснуть в разговор толику «словестного сиропа».

— Зато посредством слабых электрических воздействий на сердечную мышцу не допустил гибели юных дарований, что непременно кинуло бы тень на весь наш Мажеский корпус, особенно на вас, как командующего.

Константин Константинович упал обратно в кресло, из которого его заставила подняться новость о двух юных обалдуях, умудрившихся каким-то неведомым образом застрять аж на целых два часа во внепространственной реальности, где ему архимагу и архимагистру Всея Руси удалось продержаться какие-то полчаса. Ситуация непонятная. Вины Артамонова в том, что упустил момент нет. Блинов отлично понимал, что значит основательно выложиться, манипулируя особо тонкими магическими конструктами. Более того, был благодарен полковнику за проявленную инициативу, спасшую его репутацию в глазах Государя Императора и от очередных происков думских, сенатских, особенно церковных интриганов. Блинов мысленно представил, какая бы вонь поднялась в высоких собраниях и сколько грязи на него было бы вылито, случись помереть хотя бы одному курсанту, и физиономию Первомага Российской Империи скривило, будто приличный кусок лимона откусил.

Как же ему надоела вся эта суета высокородных князьков, бояр, новоиспеченных олигархов, церковных иерархов всех мастей и якобы народных избранников! В юные годы он страстно стремился овладевать знаниями и продвигать магические науки. Да куда там. Сплошная хозяйственная суета при вечной нехватке финансирования. А ведь на его плечах помимо корпуса еще и университет. А эти болтливые сволочи, будто сговорились задушить Россию изнутри. Константин Константинович неожиданно вспомнил недавний разговор с министром Финансов. На масленой физиономии закоренелого педераста показушное уважение, а внутри черная злоба. Ясное дело, чем вызванная, Государь распорядился выделить дополнительные средства Мажескому корпусу. А это значит, что возможности украсть из казны в значительной степени сужаются.

«Эх, мне бы необходимую толику власти…», — зло подумал архимаг, представив как будет ставить к стенке одного за другим проворовавшихся чиновников, насквозь коррумпированных депутатов и прочую мерзость и огорченно вздохнул — нет, ничего-то он не сможет с ними сделать, коль сам Государь Император вынужден лавировать и проявлять гибкость в отношении всех этих думских фракций, родовых союзов и прочих кровопийц на теле государства.

— О ЧП с курсантами почему своевременно не доложили? — Блинов вновь вперил грозный генеральский взгляд в своего адъютанта.

— Дык, Ваше Высокопревосходительство…

— Впрочем, можешь не выкручиваться. Хотели пощадить здоровье старика и умолчать о случившемся. Так я понимаю?

— Виноват, Ваше Высокоблагородие, доложили своевременно, но я не хотел вас беспокоить, ведь все обошлось к всеобщему благополучию. Прасковья Матвеевна иже с ней Наталья Константиновна просили по возможности поберечь вас от ненужных стрессов.

Упоминание о супруге и любимой дочери в значительной мере сгладили генеральский гнев. Однако желание хорошенько отчитать майора Прошина хоть и поубавилось, но окончательно не прошло. Он уже было собрался открыть рот, дабы пропесочить чересчур радивого офицера, но тут в палатку вошел вестовой и сходу обратился к архимагу:

— Ваше Высокопревосходительство, разрешите доложить?

— Докладывай, сержант.

— Курсант Жомов проявился из Прорвы. В животе, здравии и в отличие от всех прочих испытуемых, в полном сознании.

— Как это? — Константин Константинович недоуменно уставился на вестового.

— Не могу знать, Ваше Высокопревосходительство. Меня в тот момент там не было. А со слов присутствующих Жомов просто материализовался как бы из воздуха. Ежели что, он перед вашей палаткой ожидает.

— Так зови его, да поскорее!

— Курсант Жомов седьмая учебная рота, третий взвод, четвертое отделение, Ваше Высокопревосходительство, господин генерал-полковник! — едва войдя в палатку, отчеканил Николай

— Проходи, курсант, присаживайся вот на тот стул, — хозяин палатки указал рукой на стоящий напротив рабочего стола означенный предмет мебели. — Поди уставши, после двух часов пребывания за Гранью.

— Никак нет, Ваше Высокопревосходительство. Все время просидел на мягкой подстилке, даже ноги затекли. К тому же, невместно скромному курсанту сидеть в присутствии столь важных особ. Если позволите, я постою.

— Хорошо, можешь оставаться на ногах, коль душа желает.

— А скажи-ка мне, курсант, каким образом тебе удалось продержаться в условиях постоянно повышающегося ментального давления столь долгое время?

— Дык поначалу оно повышалось, опосля отпустило чутка, потом еще чуть-чуть, а в самом конце и вовсе почти не давило. — Радостно выдал Николай, после чего, изрядно погрустнев, продолжил: — А насчет того, как мне удалось продержаться в Прорве два часа, дык не мой секрет. Слово дал держать язык за зубами, господин генерал-полковник.

— Что ты несешь, курсант! — возмущенно воскликнул майор Прошин. — Ты хотя бы представляешь, с кем сейчас разговариваешь?

— Понимаю, не дурак, был бы дурак не понял, — ответствовал изрядно перепуганный Жом заимствованной у своего друга Вовки фразой, при этом продолжил гнуть свою линию: — Прошу прощения, Ваше Высокопревосходительство, Константин Константинович, мой друг Зуб… то есть Владимир Зубов придумал способ продержаться в Прорве сколь угодно долгое время и попросил без евоного разрешения об этом никому не рассказывать, хотя бы батюшке на исповеди, хотя бы самому Государю Императору.

— Да ты!..

Однако дальше прессовать упертого курсанта архимаг Прошину не позволил:

— Хватит, Виталий Иванович! Видишь, человек дал слово, держит его, невзирая на звания и регалии. — И обратившись к курсанту переспросил: — Неужто самому Государю Императору не сознался бы?

— Никак нет, бо слово дал, значится, держи, иначе не по пацански.

Тут беседу несговорчивого курсанта с высоким начальством была прервана появлением в палатке очередного вестового.

— Ваше Высокопревосходительство, разрешите обратиться?!

— Докладывай, голубчик.

— Только что вышел из Прорвы курсант Зубов в животе и полном здравии.

— Где он?

— Здесь, ждет у входа в палатку.

* * *

За час неспешной ходьбы, согласно показаниям шагомера, я сделал порядка пяти тысяч шагов. Это километра три, если не больше. Так или иначе, рекорд продвижения по светящейся трубе мною побит. Старался самостоятельно сопротивляться ментальному давлению, но когда становилось уж очень невмоготу присаживался на мягкий мох. Ну да, вроде бы светящаяся субстанция была растительного происхождения. Интересно, за счет чего существует? Затем разворачивал газетку и читал заголовки, иногда целые небольшие статейки.

Переселенцы из европейской части России осваивают тучные черноземы Манчжурии…

Вполне ржачно.

Намедни посетитель игорного дома братьев Караваевых некто господин Игнатьев попытался воспользоваться магией на вращающееся колесо рулетки, за что был схвачен охраной заведения и передан в руки прибывших на место полицейских…

Ну и так далее. Что-то было очень смешно, что-то не очень.

Вообще-то данному методу релаксации меня научил мой наставник и покровитель истопник детского дома Илья Борисович Ананьев.

— Отсиживаешь, Илюха, очередной срок, — рассказывал он, приняв на грудь чекушку водки, — вроде бы, козырный, неупаханный тяжелым физическим трудом, но бывало такая безнадега навалится, хоть волком вой. Вот тогда газетка и приходит на помощь. В советские времена пресса была мощь и сила, не то что нынче. Комсомольцы рапортовали об успехах, ГЭС строились, Целину осваивали, в космос лётали с помпой, Генсеки в уста сахарные с негритосами взасос лобызались…

Воспоминание об истопнике-шулере повеселило не хуже заголовка в «Московских Ведомостях». Спасибо ему от меня преогромное, сам бы ни в жизнь не допер до подобной ерунды.

Поначалу коридор угнетал своим однообразием. Все та же то ли вырубленная в камне, то ли созданная каким иным способом кишка, стены которой практически сплошь покрыты светящимся мхом. Кусок этой субстанции на всякий случай отделил ножом от стены и поместил в один из карманов своего вещмешка. Заодно кончиком ножа попробовал поцарапать стену. Бесполезно, прочная легированная сталь клинка скользнула по поверхности, будто по стеклу, не оставив на «камне» ни малейшего следа. Пуля, выпушенная из пистолета срикошетила, также не оставив хотя бы малой щербины на светло-серой поверхности. Попытался просканировать стену ментальным полем. Не получилось, в Астрале будто Тьма клубящаяся, непроницаемая для любой магии. Интересный материальчик. Из такого неплохо бы изготовить нагрудные пластины для броника и шлем не помешал бы — никакой менталист не сможет оказать негативное воздействие на бойца, танковая броня також…

Тьфу ты! Я в душе сугубо мирный человек, оказавшийся в армии (ну пока не совсем в армии) по чистому недоразумению, начинаю мыслить и рассуждать, как отмороженный на всю башку вояка. Чур меня, чур!

В какой-то момент мне стало понятно, что двигаюсь не по прямой трубе, а по то ли кольцу, то ли спирали. Также ощущения подсказывали, что труба под моими ногами имеет отрицательный наклон в направлении движения. Впрочем, полагаться на органы чувств в условиях всё усиливающегося ментального давления я бы не стал, мало ли что примерещится.

Меня настолько затянула рутина монотонной ходьбы по коридору, что я едва не прошел мимо неглубокой ниши. Если быть точным, прошел, но, сделав несколько шагов, осознал факт появления на стене темного пятна правильной квадратной формы. Вернулся, чтобы осмотреть загадочный феномен. Вроде бы ничем не примечательное углубление, внутри пусто, однако ничего подобного здесь мне еще не попадалось. Чтобы получше рассмотреть находку, извлек из рюкзака электрический фонарик, питающийся от квадратной батарейки. Щелкнул выключателем. И тут меня поджидал очередной облом. Мало, что стены поцарапать невозможно, здесь, как оказалось, электроприборы отказываются работать. Интересная ситуёвина, организм человека, своего рода также электроприбор, таки почему я до сих пор жив? В принципе, я не против жить дальше, как там в одной старой песне поётся: «Я люблю тебя жизнь и надеюсь, что это взаимно». Хотя с местными феноменами пусть ученые мужи разбираются, интуиция, коей я привык доверять, настоятельно подсказывала, что меня может выкинуть в земную реальность в любой момент. Пришлось напрягать зрение. Наконец глаза адаптировались к призрачному свету «мха». На нижней стенке ниши мне удалось рассмотреть отпечаток пятипалой человеческой ладони, размером вроде бы, совпадающий с моей.

Чудеса, да и только! Не четырехпалая кисть какого-нибудь рептилоида, не перепончатая амфибии, не когтистая лапа арахнида, а именно ладонь человека, при этом никакого не великана или лилипута. Случайность? Вряд ли. Таких случайностей просто не бывает. Похоже, пока я шел к этому месту некие сокрытые от глаза механизмы создали в этой нише отпечаток именно моей ладони. Для чего? Опять же мой верный и надежный друг интуиция настоятельно подсказывала, что убивать столь изощренным способом того, кого можно было бы тысячу раз прихлопнуть иными методами здесь никто не собирается. Значит, отпечаток в неподдающемся механическому воздействию материале — своего рода приглашение. К чему? А вот сейчас и узнаем. Если мне даже оторвет руку, дома её легко восстановят маги. Хотя я не ожидаю такой подлянки от создателей тоннеля, как-то уж слишком мелковато для представителей могущественной цивилизации.

Ничтоже сумняшеся, сунул руку в нишу и поместил ладонь на прохладный «камень».

Блин, предупреждать же надо! Меня будто скалкой по голове ударили, аж искры из глаз посыпались. Благо сознание не потерял, тогда бы точно отсюда выкинуло. Попытался отдернуть ладонь, но не тут-то было, её будто приклеили каким-то сверхпрочным клеем. Стою как дурак, любуюсь на плененную неведомо кем руку. Вроде бы ничего страшного не происходит, лупасить меня по башке больше не пытаются и то хорошо, а что ладонь приклеена, надеюсь, рано или поздно отпустят. На всякий случай решил посмотреть на себя магическим зрением. И вот тут-то меня поджидал сюрприз. Через прилипшую к отпечатку ладонь в мою ауру устремлялся поток какой-то золотистой субстанции, нематериальной природы, разумеется. Минут десять любовался, как золотистое свечение обтекает мое тело и внедряется в ауральное поле в виде самостоятельной энергетической оболочки. Наконец процесс завершился, ладонь «отлипла» и легко покинула нишу.

Первым делом осмотрел кисть. Рука, как рука пальцев не прибавилось и не убавилось, кожа на месте, пальчики шевелятся, болевые или какие еще неприятные ощущения отсутствуют. А вот с изменениями в моей ауре сплошные непонятки. Впрочем, эффект все-таки есть, я перестал ощущать давление здешнего ментального поля. Выходит, мне установили защиту от вредоносного воздействия. М-да, в таком случае непонятно, зачем давили. А может быть… тут мой мозг пронзила забавная мысль. Данная Прорва, суть испытательный полигон на выносливость, своего рода тестирующее устройство. Хватило силы сопротивляться внешнему воздействию, получи ништяк в виде магической защиты, не хватило — вылетай, несолоно хлебавши. Неужели все настолько просто? Интересно, Прорва награждает испытуемого только одним подарком? Может дальше по коридорчику прогуляться, глядь не закончится стенкой. Хе-хе-хе! Все-таки недаром мой наставник Ананьев уважал Владимира Семеновича и мне привил любовь к его творчеству, в стихах Высоцкого комментарии на любые жизненные ситуации найдутся и не в единственном числе.

Хотел прогуляться, но здешняя управляющая магия посчитала иначе. Буквально через пару шагов меня выбросило обратно на мороз в зимнюю серость реальности, ставшей мне родной до скончания моего века.

Глава 6

Тук-тук, тук-тук — мерный стук колес на стыках рельсов. На верхней полке дрыхнет Николай Жомов, я внизу. Мы едем в столицу в университет чародейства и волшебства, кратко именуемый МУМ, где для нас уже забронированы места. В через проход на нижней полке мерно посапывает одна весьма противная наша землячка… Впрочем, обо всем по порядку.

После того, как меня выкинуло из Прорвы, вокруг поднялась какая-то нездоровая суета. Для начала меня против воли уложили на носилки и отнесли в госпитальную палатку. Там мою тушку тщательно обследовал маг-целитель со звездами полковника на погонах. Убедившись в том, что пациент абсолютно здоров, эскулап отпустил меня «на все четыре стороны». Ну да, так и сказал:

— Здоров, братец. Катись ка на все четыре стороны.

Так широко я не пошел, направился к выходу. На улице меня буквально схватил за руку какой-то сержант нехилой комплекции не из наших и куда-то потащил. После того, как мы оказались у входа в палатку приличных размеров, что тот дом, унтер прорычал грозно:

— Стоять, ждать, курсант! — и исчез за матерчатым пологом. Однако не прошло и полуминуты, как держиморда вынырнул обратно на мороз и кратно, но доходчиво скомандовал: — Топай за мной! И смотри мне…

На что именно смотреть, я так и не понял, но заранее приготовился к какой-нибудь подлянке. Ну не мог мой финт с Прорвой пройти незамеченным со стороны самого высокого начальства. А это значит, что меня ждет встреча с самим Константином Константиновичем Блиновым генерал-полковником командующим Мажеским корпусом Российской Империи, председателем Коллегии Архимагов России — Архимагитстром. Так, что мне о нем еще известно? Пожалуй, конкретно больше и ничего, ибо личность не публичная крайне закрытая. Знаю лишь, что регалий у архимага выше крыши. Но я-то тоже не промах, к тому же, у меня напрочь отсутствует пиетет перед любым начальством. Пообщавшись еще в прошлой жизни с представителями так называемых сливок общества, я понял, что большинство из них самые обыкновенные обалдуи, коих волей случая вознесло на вершину социальной пищевой пирамиды. Чаще малообразованные, несмотря на наличие документов об окончании ВУЗов, при этом самоуверенные и категоричные в суждениях по любому вопросу. Встречался с таковыми я обычно за карточным столом, реже на разного уровня раутах, куда меня, как личность известную в определенных кругах и отнюдь не бедную, время от времени приглашали устроители. А еще эти черти болтливы до безобразия. Будь я вражеским шпионом, много интересной и очень важной информации, почерпнутой от думских и сенатских, могбы передать в Центр. Ладно, дела давно минувших дней.

В штабной палатке было вполне комфортно в плане температуры и освещения. Вне всякого сомнения, обогрев производится посредством магии поскольку никаких печей-буржуек внутри не оказалось, а в качестве осветительных приборов под самой крышей висело несколько светящихся шаров, источающих приятный свет солнечного спектра. Мне было интересно, исследовать артефакты, обеспечивающие уют, но я не рискнул применить хотя бы пассивный сканер — мало ли как к этому отнесется генеральская охрана, что напихано как у Тихона вокруг палатки, да и сам генерал, насколько мне известно, маг едва ли не самый сильный в этом мире.

Первым, кто мне попался на глаза, был, как это ни странно, Колька Жомов. Товарищ явно напуган и в то же время нахохлился как боевой птенец, словно собрался навешать кому-то знатных люлей.

Следующей персоной оказался бравый майор ростом под два метра с широченными плечищами и знаками принадлежности к Мажескому корпусу на погонах и нарукавных нашивках. Кажется, я его уже где-то видел. Ну точно, вылезал из генеральского лимузина. Лица его тогда не разобрал, а вот фигура примечательная. Теперь вижу и на физию ничего так: темно-русые волосы стрижены коротко, взгляд синих как весеннее небо глаз орлиный, челюсть квадратная, уши небольшие слегка оттопыренные, нос правильной формы с легкой горбинкой, лоб высокий, шрам через всю правую щеку, можно сказать, красивый, будто специально пластическим хирургом нанесен. М-да, насчет шрама явный перебор с его стороны. Любой маг-целитель способен в считанные минуты его убрать, ан нет, майор небезосновательно считает, что тот его украшает, пижон, однако.

Сидящего за столом генерал-полковника приметил в последнюю очередь. В отличие от своего адъютанта, ничем особо не примечательный мужчина. На вид под шестьдесят, скорее, значительно старше, при этом вполне крепок телом и судя по ясному взору, духом также. Сед, черты лица, по отдельности правильные, однако вместе, нет, не безобразят главного мага империи, скорее делают совершенно непримечательным. Если смотреть издалека, эдакий благообразный добродушный старичок. Вот только столкнувшись с его взглядом, начинаешь понимать, что перед тобой вовсе не добрый греющийся на завалинке под лучами майского солнышка деревенский дедушка, а самый настоящий волчара. Иначе, оно и быть не могло, мягкосердечный добряк вряд ли бы выдержал конкурентную борьбу за столь высокое место в государственной иерархии. Ну кто в России выше или равен этому человеку по степени влияния на внутри и внешнеполитическую ситуацию? Хватит пальцев на одной руке, чтобы всех пересчитать. И добился он этого, насколько мне известно, вовсе не за счет личных предпочтений Государя Императора, а своим великим умом, феноменальной работоспособностью и, разумеется, неустанным трудом на благо родины. При всем при этом, не было в моей душе даже намека на преклонение перед даже столь заслуженным и уважаемым человеком. По уверенному взгляду архимага несложно догадаться, что он считает, что раскрутить меня на искренность для него как два пальца об асфальт. Ну и пусть себетак думает. Я же после недавнего путешествия за Грань получил иммунитет к любым видам ментального воздействия, но делиться этим секретом ни с кем не собираюсь. Начнет прессовать, сделаю вид, что сломался. А в том, что начнет, я ни на мгновение не сомневался, поскольку в его серых глазах помимо уверенности также читалось любопытство. Смотрит на меня и, как будто, сомневается в том, что именно этому юнцу удалось провернуть финт, на который до этого не был способен ни один высший иерарх от магии.

— Ваше Высокопревосходительство господин генерал-полковник, курсант Зубов по вашему приказанию прибыл! — Отчеканил положенную формулу и застыл по стойке «смирно», поедая глазами высокое начальство. Все-таки за моими плечами два года Российской Армии и как обращаться с командирами любого ранга, мне хорошо известно.

Легким движением руки генерал выпроводил из палатки доставившего меня унтера, после чего, нарочито широко заулыбавшись, обратился ко мне со словами:

— Ну здравствуй, братец! Удивил, так удивил старика. Рассказывай

— Что рассказывать Ваше Высокопревосходительство? — я попытался прикинуться лаптем, но не прокатило.

Генерал одарил меня пронзительным взглядом и уже более серьезным тоном сказал:

— Ты мне, курсант, Ваньку-то не валяй. Докладывай, как положено, каким образом тебе и твоему товарищу удалось столь долго продержаться за Гранью? — После чего с улыбкой добавил: — Тут твой приятель курсант Жомов категорически отказывается раскрывать секрет, «бо не по пацански нарушать данное слово». А то, что у тех, кто на государевой службе не должно быть секретов от начальства ему даже невдомек. Ладно, наказывать его не станем, поскольку, так же как и ты, он герой, без малого два часа сумел продержаться в Прорве. Ты, Зубов, у нас и вовсе уникум, как мне доложили, два часа двадцать три минуты находился за Гранью.

— Дык, господин генерал-полковник, — переминаясь с ноги на ногу начал я, — способ уж больно срамной, неприличный, я бы сказал.

— Как это неприличный? — Блинов даже оторвал свой зад от мягкого сиденья. — Рассказывай! — Ладно, коль настаивает, отчего бы не открыть тайну. Ну я и поведал высокому начальству суть своей методы, стараясь всячески огибать острые углы уклончивыми фразами. К концу моего рассказа генерал, а вслед за ним и майор заржали так, будто их мифические кикиморы щекотали перед утоплением в болоте. — Как вижу, сработал твой метод, Владимир. А чего другим не подсказал? Не по-товарищески как-то получается.

— Дык мест на обучении в Московском Университете Магических наук всего десять. — Врезал чистую правду-матку, как бы, по простоте душевной.

— Ну да, ну да, — пробормотал архимаг, — получил стратегическое превосходство и тут же им воспользовался. При этом о друге не забыл, поделился секретом. В общем и целом, ты молодец, Зубов. Свои путевки в МУМ ты и твой приятель заработали честно. Это же надо, более двух часов провести под неуклонно увеличивающимся ментальным давлением! — После чего обратился к своему адъютанту с вопросом: — Виталий Иванович, доложи, какое время у третьего кандидата на обучение в Академии.

Майор схватил лист бумаги со своего стола, раскрыл и начал читать:

— Тэк-с, кто у нас третий? Ага, двадцать четыре минуты за Гранью провела, Екатерина Трофимова пятнадцатая учебная рота второй взвод первое отделение…

— Катька!? — не удержался от чересчур уж громкого восклицания Жом.

Недовольный тем, что его перебили, офицер хоте было устроить выволочку несдержанному курсанту, однако Константин Константинович легким взмахом руки остановил его педагогический порыв. Затем, окинув меня и Николая поочередно внимательным взглядом своих пронзительных серых глаз, поинтересовался:

— Курсант Жомов, тебе известна означенная особа?

— Так точно, Ваше Высокопревосходительство, Катя дочь старосты нашей Бобровки. Это лишь благодаря Зубу… виноват, Зубову Владимиру ей удалось столь долго продержаться в Прорве! — Ну дурак, прям простофан галимый и чего ему язык за зубами не держать?.. Хотя… я все-таки просканировал окружающее пространство и ощутил, мощный поток ментальной энергии исходящий от Блинова в нашу с Коляном сторону. Мне-то с моей защитой по фиг, а вот Жома буквально распирает вывернуть наизнанку душу перед высоким начальством. Ладно, тут я не в силах как-то помешать. Мели Емеля, твоя неделя. — Оно ведь Вовка ей драмарин златолистый из нашей Прорвы добыл. Он тогда еще неодаренный был, я ему путь показал, ну чтобы в ловушку на подходе не вляпался, сам за Грань идти, честно говоря, зассал… ой, прошу прощения, господа хорошие… ой…

— Продолжай, продолжай, голубчик, — Блинов смотрел на нашу парочку со все бо̀льшим и бо̀льшим интересом.

— Ну дык, Вовка не забоялся, отправился в Прорву, бо дал слово перед опчеством, что добудет чудесное растение и подарит на днюху Катьке. Вот и добыл и подарил. А она, стерва неблагодарная… ой прошу прощения, — на что последовало легкое движение генеральской ладошки, мол, продолжай, курсант, далее не сдерживай себя в душевных порывах и словесных оборотах. — Короче, неблагодарная тварь мало, что прилюдно оскорбила Вовку, еще и натравила на него козырных пацанов Ромку Ховрина и Мишку Зюзина. Ну Вован их хорошенько отмудохал вместе с Шустриком, потом еще прощения просили, а попович в виде компенсации продал ему мотик германский… вот. Еще и с мельника сыном связалась подлая Катька, а ведь Володька только ради этой дуры поперся в Прорву. Дура она. Зато Зуб не дурак, песни стал сочинять, заслушаисся и вообще мажеский дар у него открылся. А потом нас всех в учебку загребли, Катьку тож. Знать, здорово помог ей Вовкин драмарин, коль столь долго в Прорве просидела.

Константин Константинович слушал сбивчивый рассказ моего друга Жома и откровенно улыбался.

— Так это ты тот самый Зубов? — переведя взгляд на меня спросил генерал.

Я понял, что именно он имел ввиду без дополнительных объяснений и четко, будто нахожусь под ментальным воздействием, отрапортовал:

— Так точно Ваше Высокопревосходительство! Я и есть тот самый Зубов.

— Ну и как оно, быть поэтом и композитором?

— Хорошо, господин генерал-полковник, денег платят, за всякую ерунду, популярность тож, девчата и вообще… Приятно. — В общем и целом ответил так, как должен был ответить пацан не способный сопротивляться внешнему пси-воздействию.

Блинов удовлетворенно кивнул, скорее всего что-то подобное и ожидал услышать. И наконец вынес свой вердикт относительно нашей парочки и еще кое-кого:

— Так, молодые люди, скоро Рождество Христово и Новый Год. Вы и вся десятка лучших получаете двухнедельный отпуск на малую родину. Отдохнете, погуляете, потом добро пожаловать в стены Московского Университета Магических наук, ректором коего, к вашему сведению, являюсь я. А девятого января, извольте явиться в приемную комиссию Университета. Там вы получите все необходимые инструкции. Удачи вам… Да, еще один момент… Екатерину Трофимову не обижайте, при необходимости подставьте крепкое мужское плечо, чтобы девушка не оступилась. Ведь вы все-таки земляки. Засим свободны, до встречи в Москве!

Мы еще не успели покинуть генеральскую палатку, как туда влетел какой-то запыхавшийся офицер и, пренебрегая уставными уложениями обращения младшего к более старшему по званию чину, сходу выдал:

— Ваше Высокопревосходительство, портал захлопнулся!

Почуяв неприятности на пятую точку мы с Жомом не сговариваясь выскочили на улицу. Слава Богу, всем вдруг стало не до нас и мы, согласно указаниям высшего начальства, направились в расположение части. Сзади еще долго слышались громкие крики. Особенно выделялся резкий голос генерала Блинова.

На следующий день нас допрашивали. Пытались выяснить что мы сделали в Прорве такого, что заставило исчезнуть проход. Слава всем богам, Жому сказать было нечего. А у меня отныне и, надеюсь, навсегда имеется надежная защита от любых ментальных воздействий. Вот только об этом буду знать только я и никто более. Кое-как отбоярились, дескать сидели все время на попе, никаких иных действий не предпринимали. Прокатило и мы все-таки получили обещанный отпуск на родину.

Далее события понеслись как в каком-то красочном слайд-шоу. Помню завистливые выражения на физиономиях теперь уже бывших сослуживцев. Чемодан, вагон, Москва, Киевский вокзал, оттуда прямиком к Воронежскому на такси. Далее снова чемодан вагон, и наша троица (Катьку мы хоть и не простили, но в свою компанию временно приняли) уже в Климовске, где нашу компашку поджидал, нет, не батин грузовичок «ЕГОЗА-М25». За время моего отсутствия отец умудрился приобрести, на зависть всей Бобровке, новенький «Werwolf-4000M», точно такой же, как у исполнителя «моих» песен Лойко Макарского-Наливайченко. На мой вопрос о стоимости тачки, он ответил, небрежно махнув рукой:

— Всего-то двадцать три тыщи, сынок. Лойко подсобил, иначе до сих пор ждали бы когда из Баварии доставят.

Озвученная сумма заставила хрюкнуть от удивления Екатерину и Коляна. Товарища я понимаю, в их многодетном крестьянском семействе крупных денежных сумм отродясь не водилось. Впрочем, староста хоть и числился в первых бобровских богатеях, вряд ли мог себе позволить приобрести столь дорогое чудо германского автопрома. Воистину чудо, без каких-либо преувеличений, не всякое авто моей прежней реальности сможет похвастать подобной роскошью и комфортом внутри салона. Мягкие сидения оббитые натуральной кожей, магический климат-контроль с функцией удаления неприятных запахов и многое другое. Даже столь новомодный девайс, как радиоприемник имеется. Батя не преминул его включить и нате вам, до боли знакомый голос одного ушлого цыгана и проникновенное:

— Сына сочинил, — кивнув в сторону динамика доложился Зубов-старший.

На что раздался явственный скрип зубов сидящей сзади Екатерины. Кажется, девушка наконец-то осознала, кого променяла на сына мельника, которого уже давно выкинула из головы. Впрочем, вполне допускаю, что и не выкинула. Лично мне абсолютно по барабану, это моему реципиенту было не все равно, с кем перепихивается Катюша, мне же эта девица вообще не интересна.

Опять же как в слайд-шоу… зареванное от счастья лицо мамы… Добродушные похлопывания по плечам Петра. Василий второй месяц служит в армии, еще КМБ не прошел и присягу не принял… Баня… Кормление с мамкиными причитаниями: «Ой как исхудал-то, сыночко!»…Расспросы, переживания… Положенная по поводу моего отпуска пьянка-гулянка едва ли не на половину села… Встреча с друзьями-товарищами, «поляна» от моих щедрот… Снова расспросы-ответы. Тут я передал инициативу Жому, языком потрепать он тот еще мастер. Ну это я так, не со зла, друг все-таки, а друзей нужно прощать даже за избыточно длинный язык, особенно если в том их вины и нет.

Затем наступили рождественские и новогодние каникулы. Вот уж где мне удалось знатно оторваться в плане отношений с представительницами противоположного пола. Дело в том, что в зимнее время по выходным один из домов села Большое используется в качестве эдакого клуба, где молодежь получает возможность поплясать под электро-проигрыватель пластинок и еще чем-нибудь интересным заняться. Здание приличных размеров, бывшая летняя резиденция баронского рода Остерманов, выкупленное местной крестьянской общиной четверть века назад вместе с обширными землями и постройками у разорившихся владельцев за денежку невеликую. В будние дни по вечерам здесь крутят «синематографические картины».

Помимо главного зала, где собственно все окрестные пейзане смотрят кино, а молодежь осуществляют танцульки по выходным и праздникам, комнат комнатушек и подсобок здесь превеликое количество. Они хоть и заперты на ключ, но нет такого замка, который был бы способен удержать жаждущую большой но чистой любви парочку от возможности перепихнуться, пусть даже и не в очень располагающей для этого обстановке. Так или иначе, но от девиц, желающих уединиться с юными магическими дарованиями, в военной форме и знаками принадлежности к Мажескому корпусу Российской Империи у нас с Жомом отбоя не было. Чем мы и пользовались на всю катушку.

Слава всем богам за то, что в этом мире существует магия, благодаря которой, возможность ненароком подцепить дурную болезнь или зачать ребенка до вступления в законные брачные отношения полностью отсутствуют. То есть, исключен основной фактор страха, не позволявший девушкам первой моей реальности оторваться на всю катушку. Может быть, какой ханжа и скажет: «Фу, как неприлично, сплошное блядство!». Я отвечу: «А вот и нет». Секс без ограничений предоставляет возможность молодым людям выбрать наиболее подходящего партнера не только в плане телесных утех, но и психологической совместимости, что делает их дальнейшие семейные отношения более устойчивыми. Прожив полгода в Бобровке, я ни разу не слышал чтобы какие-нибудь муж или жена подрались на почве ревности. Оно, может быть, и блудят по-тихому, но не так массово, как в первой моей жизни. Вот такой, казалось бы, парадокс, на самом же деле, вполне нормальное явление для данной земной реальности. Впрочем, не стану более углубляться в разного рода рассуждения псевдофилософского характера.

Еще один момент. Перед Рождеством наш дом посетил Лойко Макарский-Наливайченко. Посидели, отобедали, отдали должное отцовой «амброзии». Затем, уединившись с гостем в моей комнате, предложил ему несколько бессмертных хитов из моей прошлой реальности, на этот раз из репертуара Петра Лещенко. Особенно Лойко понравилось «Все, что было». Глазенки загорелись забегали, ручонки затряслись. Как результат, за три песенки содрал с него полсотни тысяч рубликов, и это даже не за исключительные права, лишь за исполнение «моих» нетленок. На следующий день, как водится, встретились в здании известного банка Климовска, где оформили договор и на мой счет капнула означенная сумма. Заодно проверил свое финансовое состояние. Родители особо не транжирили средства, ну кроме покупки авто, так что к этому моменту там лежало более двухсот тысяч. Батя по весне собирается начать строительство механического завода вблизи уездного центра неподалеку от железнодорожной станции. Пустырь в сотню гектаров уже приобрел, считай за гроши. Поначалу планирует выпуск скобяных изделий, крайне востребованный товар, особенно в удаленных от европейского центра бурно развивающихся сибирских и дальневосточных губерниях. Я ему сказал, чтобы особо не экономил. Если разворачивать производство, так с размахом, чтоб на всю Рассею-Матушку.

Наконец подошло время проводов теперь уже в Москву для обучения в Университете Магических наук. Застольно, шумно, с песнями и плясками. Отец много не пил, ибо именно ему выпала честь вести обратно на железнодорожный вокзал города Климовска нашу троицу. Маменька при расставании всплакнула, как водится. Брат пожал руку и обнял. Батя сохранил все нравоучительные сентенции до прощания в Климовске.

Прибыли вовремя к восьми часам вечера, еще с полчаса ждали прибытия состава. Заселились в отдельное купе. Что приятно, попутчиков в нем не оказалось. Дал трешку проводнику, чтобы никого к нам не подселял. Упаси Господь, какой шумный алкаш окажется, хуже того, дама с грудным ребенком. Еще рупь вручил, чтобы чаем обеспечивал по первому нашему требованию.

Катька была печальна и нелюдима. Знаю, кто ей изрядно подпортил настроение — деревня шило в мешке не утаить. Я даже без помощи говорливых доброхотов все понял, поскольку Вадима Завьялова сына нашего мельника видел на вечеринках в обществе какой-то весьма бойкой девицы из Хохловки, на мой искушенный взгляд, значительно приятнее снаружи Катьки Трофимовой. Насчет прочих достоинств новой пассии Вадима судить не берусь, но то, как крепко она уцепилась за парня, наводило на мысль: быть ему в самом скором времени женатиком. Поэтому и грустит наша Катя, ибо вчистую проиграла наглой девке из какой-то захудалой деревушки. Впрочем, у нее впереди Москва, студиозы МУМ из небедных семей, надеюсь, по достоинству оценят нашу Екатерину, ну, как минимум, столбовым дворянством наградят, а может, и княгиней станет или в боярский род войдет. Если объективно, на рожицу она оченно даже ничего, к тому же свеженькая весьма одаренная селянка — экзотѝк по меркам столицы.

Повертелся на спальном месте. Попытался уснуть. Не получилось. Во время проводов, пока гости развлекались, умудрился покемарить пару часиков, вот сон и не идет.

От визита в родную Бобровку мысли вновь вернулись к тому, что случилось после прохождения курсантами Зуевской внепространственной аномалии — именно под таким названием в официальных документах проходила тамошняя Прорва. То что феномен был делом рук какой-то высокоразвитой цивилизации, ежу понятно. А вот для чего было возиться и создавать грандиозную конструкцию, способную принять в себя единовременно неисчислимое количество разумных, непонятно вообще. Скорее всего, напоминает испытательный полигон, по прохождении которого испытуемый награждается какой-нибудь способностью. Вот только теперь никому кроме меня не суждено получить подарок от неведомых благодетелей. Счастье в одну харю. Почему портальный переход захлопнулся? — вопрос, ответ на который будет вряд ли когда-нибудь получен. Чувствую себя немного виноватым, поскольку подозреваю, что поломка лабиринта моих рук дело. Жаль конечно, потерять столь ценный объект. Было бы неплохо, если все наши курсанты, пройдя испытание за Гранью, получили какую-нибудь ультимативную способность. Мне, например, здорово повезло, поиметь абсолютную защиту от любого ментального воздействия. Хотя если подумать, вдвойне повезло, что об этой фишке знаю только я один. В противном случае, меня ждала бы судьба подопытного кролика. Пусть даже сидеть мне предстояло в золотой клетке, все равно, на фиг, на фиг.

Справедливости ради, стоит отметить, что угрызения совести не очень сильно меня мучают. Я не виноват, что придумал способ продержаться во внепространственной аномальной зоне достаточно времени, чтобы добраться до законного приза. Хорошо, что Колька дисциплинирован и выполнил мои указания сидеть внутри Прорвы на попе и никуда не рыпаться. Уж этот простофиля непременно поведал бы Блинову, что получил награду от неведомых иномирян. Пусть это звучит чересчур эгоистично, но мне опять-таки не стыдно. Предупреждать нужно, так что я не виноват.

Задобрив разумными аргументами слегка потревоженную совесть, сам не заметил как провалился в крепкий здоровый сон без сновидений.

Уснул последним, проснулся, как ни странно, первым. Катя и Колян продолжали преспокойно дрыхнуть. На наручных часах семь утра. Если верить расписанию, в Москве будем через три часа. Можно было бы еще поспать, но услужливая память напомнила о маминых пирожках, копченой курочке и прочих вкусностях хранящихся в моем рюкзаке и в желудке забурчало.

Утренний туалет много времени не занял. Сходил до купе проводника, взял стакан чая. На соседей брать не стал, если что, сами сгоняют, тут недалеко. Свернул матрас с подушкой, одеялом и постельными принадлежностями, сдвинул все это в ноги. На столе расстелил лист вощеной бумаги и начал вываливать на него прихваченные из дома харчи. По купе распространился восхитительный аромат домашней выпечки, копчений, солений и прочих вкусностей.

Едва успел приступить к завтраку, проснулись мои попутчики. Колька молча слез с верхней полки, пробурчал без энтузиазма:

— Доброе утро, — прихватил туалетные принадлежности и пулей выскочил из купе.

Тут и Катька очухалась, потребовала покинуть помещение, дабы в одиночестве привести себя в порядок. Ага, щаз, спешу и спотыкаюсь.

— Кать, ты же в трико и кофте. Форму с сапогами в руки и бегом в специальную женскую комнату переодеваться!

— Наглый ты стал Зубов. Раньше таким не был.

— Все течет, все меняется, — философски заметил я и продолжил преспокойно поглощать ножку копченой курицы.

Дальше Екатерина кочевряжиться не стала, похоже, казарменный быт здорово пообломал норов «первой красавицы села Бобровка». Ну это она так считала. Теперь, кажется, наступило время восприятия ею сермяжной правды жизни. Ярый поклонник Вовка Зубов ушел, без зазрения совести, даже со скандалом, бывший любовник променял её такую хорошую на более приземленную девушку, на которой, вне всякого сомнения, собирается жениться. Подруги общаться с ней не пожелали. «Уж очень Катька борзая стала, командырша, мля!» — это мне одна её бывшая приятельница рассказала на танцульках. Кругом предательство, сплошь завистливые недоброжелатели — Екатерина из тех, что всегда виноватых на стороне ищут, категорически не желает объективно проанализировать собственное поведение. Вот и окрысилась девка едва ли не на весь мир.

Тут и Жом подкатил. Пожурил меня, что не взял для него чая у проводника. Впрочем, не зло, скорее по причине плохого настроения и нехилого похмельного синдрома после вчерашних проводов. К тому же парень еще не успел нагуляться-натешиться вволю, девчонок потискать, винца попить, а тут вновь отправляйся в неизвестность. Оно хоть и престижно, ажно в самой Москве учиться, но очко жим-жим, а вдруг не справится. Я его, как мог успокаивал, мол, если что не брошу, чем смогу, тем подсоблю. Все равно переживает. Успокоившись, Жом мухой сгонял к проводнику и вернулся с двумя стаканами крепко заваренного чая и парой кусков фирменного железнодорожного рафинада в бумажной упаковке с изображением мчащегося по рельсам дымящего трубой паровоза.

А вскоре и Катюша пожаловала. Если объективно, в форме курсанта девушка выглядела на все сто, подтянута и на личико симпотная. То, что не в моем вкусе, скорее мой личный бзик. Жомов аж едой поперхнулся.

— Ой, Коленька, спасибо за чай! — придвинула к себе стакан в металлическом подстаканнике и бесцеремонна схватило пирожок со стола.

Ага, Коленьке спасибо, а на меня демонстративно не посмотрела, лишь трескать чужие харчи горазда. Будь на моем месте пятнадцатилетний пацан, скорее всего, устроил бы скандал. Но я-то человек взрослый, опытный и ко всяким дамским штучкам иммунитет имею. Так что лишь ухмыльнулся и подвинул горку пирогов поближе к Трофимовой.

В назначенный срок поезд прибыл на вокзал. К этому времени мы были уже одеты и с вещичками готовы на выход. Впрочем, вещичек тех у нас по солдатскому рюкзачку, невесть какая тяжесть.

Москва встретила нашу троицу ярким солнцем и легким морозцем. В общем и целом, погода, что надо. Мотор быстро домчал нас до Воробьевых гор. Да, да, я был удивлен факту, что и в этой реальности именно эта территория, принадлежавшая изначально боярскому роду Воробьевых, в XV веке и выкупленная Софьей Витовтовной, дочерью Великого Князя Литовского Витовта женой Великого Князя Московского Василия I, полтора столетия назад была передана Государем Императором в собственность Российского Мажеского корпуса для обустройства Университета Магических наук. Это и кучу других фактов поведал нам крайне разговорчивый водитель чернявый, носатый и с заметным армянским акцентом. Вне всякого сомнения, Кавказ и здесь активно окучивает Нерезиновую.

По аналогии с прошлой своей реальностью ожидал увидеть разбросанные в хаотическом беспорядке за ажурной чугунной оградой учебные корпуса, студенческие общежития и прочую университетскую инфраструктуру. Однако действительность оказалась намного печальнее. Вместо всего перечисленного, мы увидели высокую сплошную стену, наподобие крепостной по всему периметру с клубящимся туманом поверх. Беглое сканирование подтвердило мои подозрения, что на заборчик лучше не влезать — ощутимый удар мощным разрядом электричества станет наградой смельчаку. М-да, это вам не Москва двадцать первого века, Хотя и там запросто так внутрь университетских зданий не попасть, но хотя бы по аллеям между факультетами ходить вполне было доступно для всех граждан. А тут сплошь пропускной режим.

КПП располагалось аккурат там, где в прошлой моей реальности находилась смотровая площадка. Я расплатился с водителем заранее оговоренной полтиной. Выйдя из авто, мы направились к хмурому стражу, бдительно охранявшему вход в храм науки. Откровенно говоря. этот «храм» мне не все больше и больше тюрьму напоминает.

Вышедший из караулки унтер в звании армейского старшины, тщательно проверил наши сопроводительные документы, даже на просвет глянул, только что на зуб не попробовал. Убедившись, что все с нами в полном порядке, расплылся в добродушной располагающей улыбке и подробно объяснил, как добраться до здания приемной комиссии.

Пока топали пешком внимательно осматривал, где именно нам предстояло провести целых пять лет, а может и больше, если повезет попасть в аспирантуру. М-да, это отнюдь не МГУ той прежней моей жизни. Благо студенты строем не ходят. Но в город без соответствующего пропуска, как объяснили стражи на КПП, никого не выпускают. А туманный электрический конструкт на стене, рассчитан защищать не только от проникновения шпионов извне, изнутри также отсюда не выбраться, будь ты хотя бы летун крылатый, непременно собьют дальнобойные охранные заклинания — это до нашего сведения также на КПП довели. Шли неторопливой походкой по тщательно очищенному от снега брусчатому тротуару. То и дело нас обгоняли или попадались нам навстречу чем-то озабоченные юноши и девушки поодиночке и группами. Одежда стандартная для всех: дубленка из овчины, шапка-ушанка, заправленные в полусапожки брюки, на руках меховые кожаные перчатки — все черного цвета, за исключением погон и нарукавных нашивок.

Нашей троицей никто не заинтересовался, лишь бросали беглые равнодушные взгляды, чаще и вовсе не замечали. Мы, в свою очередь, также ни к кому не приставали с расспросами, поскольку военный на КПП всё объяснил вполне доходчиво.

Вот и трехэтажное здание, облицованное мрамором и украшенное колоннами, резьбой и прочими архитектурными элементами, названия коих мне неведомы. Увидев над входом надпись «ПРИЕМНАЯ КОМИССИЯ», не сговариваясь, ускорили шаг.

Учебная часть располагалась на втором этаже здания. У входа в кабинет уже толпилось с десяток парней и девчонок, облаченных в форму стандартного военного образца цвета хаки. Похоже, также победители каких-нибудь выпускных испытаний.

Периодически из-за двери появлялась симпатичная деваха в военной форме черного цвета и тремя полосками на погонах и нарукавных нашивках, скорее всего, третьекурсница. Она забирала документы у вновь прибывших и вновь исчезала за дверью. В ожидании вызова мы отошли в сторонку. Царящая вокруг торжественная тишина к знакомствам и громким разговорам совершенно не располагала. Все это еще успеется.

Пока ждали, подошло еще с десяток таких же как и мы курсантов. Когда подошла наша очередь, первой вызвали Трофимову.

Наконец вслед за Николаем внутрь пригласили и меня. Ну здравствуй, Альма-Матер, принимай в свои объятия одного крайне амбициозного попаданца!

Глава 7

Оформление документов много времени не заняло. Нам выдали студенческие билеты и ордера на заселение в общежитие с указанием соответствующего корпуса, а там, как договоримся с комендантом. Но для начала наша троица отправилась в хозчасть, где местный каптенармус в звании обычного армейского прапора без ленточного метра и циркуля на глазок (способность у них такая что ли?) определил наши параметры и выдал каждому по огромному баулу шмоток. Штатное оружие огнестрельное и холодное у нас забрали. Сказали, что выдадут, когда начальство даст на то указания. Отдавая кобуру с пистолетом и нож, Колян горько вздохнул, мол, какой он теперь воин без оружия. Я тоже вздохнул, но с облегчением, поскольку таскать на поясном ремне без портупеи бесполезные железяки не очень и хотелось.

Затем, по устоявшейся традиции, нас направили в баню. Тут мы с Екатериной, к моему глубокому удовлетворению, и расстались, поскольку мальчики — налево, девочки — направо, ну это так, условно выражаясь. Слез при расставании никто из нас не проронил, лишь сердобольный Колька выразил пожелание держаться вместе «бо земляки». На что мы с Катей скептически хмыкнули. Хоть она объективно и красивая девка, но не лежит к ней душа, хоть ты убейся ап стену. А когда человек неприятен, так и встречаться с ним желания нет никакого. Катюша, вроде бы, того же мнения. Колян, конечно, идеалист наивный, но это должно со временем пройти.

— Непривычно как-то, Володь, — выдал приятель после того, как мы остались одни.

— Что непривычно?

— Ну идем просто так без строя.

— Ну и что?

— Привык я, брат, за два месяца КМБ строем ходить, даже не по себе, — Колька грустно посмотрел на меня своими серыми глазами и изобразил вселенскую печаль на своей крестьянской…

Так, стоп! А где наша простоватая рязанско-ярославская физиономия? Мой простодушный друг кардинально поменялся не только фигурой, но и лицом. Оно, вроде бы, все тот же Колька, но что-то в его чертах неуловимо изменилось и волосы, вроде бы, потемнели. Теперь он мне кого-то напоминает…

— Коль, что с твоей физиономией стало?

— Что, заметно?

— Только что рассмотрел, ты будто на артиста Жана Русселя из «Призраков Нотр-Дам» стал немного похож. — Признаться, сам Руссель практически копия Алена Делона — вот такая интересная загогулина, как сказал бы мой друг и наставник Илья Борисович Ананьев.

— Погоди, Володь, то ли еще будет, — гордо выпятив грудь, ответствовал товарищ. — Я фотку Жана каждый вечер перед сном внимательно разглядываю, представляю, как моя физия постепенно трансформируется в его. Жаль цвет глаз пока не получается поменять на темно синий.

М-да, вот так живешь с человеком практически бок о бок привыкаешь к нему, а потом бах, а вместо Кольки Жан Руссель.

— Ты, Николай, со своей внешностью особо не усердствуй, — с ухмылкой сказал я, — иначе в следующий раз когда дома появишься, родная мать не узнает. — И заголосил, копируя голос его матушки Марины Кондратьевны: — Ой, чо деется, ратуйте громадяне! Вместо мово Кольки какого-то Русселя подкинули!

Поржали изрядно и в приподнятом настроении вошли в двери здешней бани.

Благо перед помывочными процедурами стричься не пришлось, ибо в учебном центре обрастать волосами парням, в отличие от девчонок, было непозволительно, так что стригли нас там под ноль раз в неделю. Здешних студентов вообще не стригут наголо в принудительном порядке — это я успел заметить. Некоторые парни с такими патлами ходят, иная девка от зависти на своих куцых косах повесится. Университетский помывочный комплекс отличался от того, что был в учебке как небо и земля. Традиционные тазики и краны с горячей и холодной водой, разумеется, имели место, как кадушка с раствором хлорной извести, на этом сходство заканчивалось. Здесь помимо мыла и мочалки всем желающим выдавали березовый веник, дабы по исконно русской традиции хорошенько прогреть и отхлестать от всей души свой организм в парилке. А потом под душ, воду здесь не экономили холодную и горячую. Помимо нас с Жомом в помывочной и парной было прилично народу. Знакомых по учебному центру мы не приметили, да и вряд ли бы кого узнали если бы встретили, поди-ка за два месяца перезнакомься с кучей народа, что проходила обучение в учебном центре под Малоярославцем, когда большую часть времени ты вообще не предоставлен самому себе.

В парилке хорошенько прогрелись на верхнем полоке, изрядно отхлестали друг друга. По времени нас никто не ограничивал, так что три захода в парную мы себе с Коляном позволили. В промежутках между ходками перекусывали домашними харчами. Еду запивали кислыми щами. Пенный напиток в бутылках можно было приобрести в буфете при бане.

Тут я совершенно согласен со своим корешем — удивительно и непривычно, когда тебя не подгоняют и вообще строем не заставляют ходить. Оно, хоть только из дома, но оказавшись в стенах учебного заведения, мы подспудно ожидали некое подобие казарменного режима с хождением строем, коллективным отбоем и прочими военными штучками. Ан нет. Как нам объяснили в приемной комиссии, ничего такого не будет. Студенты сами регламентируют свое времяпрепровождение. А вот посещение занятий обязательно, за этим строго следят и нарушителя запросто могут отчислить магом-недоучкой в какую-нибудь действующую войсковую часть.

После помывки обмундировались в выданную интендантом форму. Старую сдали в каптерку при бане. Армейские баулы у нас не отобрали. Самим ничего пришивать не пришлось — погоны, шевроны, петлицы и прочие нашивки уже имелись на своих местах. Далее нам предстояло заселиться в общежитие, при желании посетить столовую, затем в обязательном порядке явиться в главную учебную часть университета.

Двухэтажное кирпичное здание внешне казарменного типа оказалось вовсе не казармой, а вполне себе нормальной студенческой общагой. Дама в возрасте Аглая Никандровна Птица комендант тридцать шестого корпуса забрала у нас ордера, записала наши фамилии в журнал учета и выдала каждому по ключу от двухместных апартаментов за номером двести десять, расположенных на втором этаже. Обстановка нас удивила и порадовала. Получить отдельную комнату с персональными туалетом и душем, это после казарменного быта, воспринималось как сказка.

— Сюда и девчонок водить можно, — озвучил мою мысль Жом.

— Отличная идея, Колян. Только вряд ли у нас поначалу появится такая возможность. Не забыл, что нам в приемной комиссии сказали? Мы сюда попали в самой середине учебного процесса. Нам еще прочих сокурсников нагонять и в конце учебного года сдавать экзамены за два семестра.

— Жуть берет, как представлю, — выдал Жомов.

— Так чего не остался в учебке, коль жуть берет. Прослужил бы там еще семь месяцев, в августе направили бы по распределению в какой ВУЗ попроще. Жил бы в казарме, горя не зная. Ходил бы строем, как все умные люди.

— Не, брат, — не поддался на мою провокацию Николай. — только за эти хоромы я готов зубами грызть гранит науки, даже от общества девчонок отказаться… на время.

На обед мы не пошли — налопались в бане. Решили побыстрее утрясти все формальности с дальнейшим нашим пребыванием в стенах университета и направились в учебную часть. Шинели оставили в раздевалке у входа, после чего протопали в указанном гардеробщицей направлении.

Как оказалось, не мы одни были такими хитрыми, многие неофиты также пожелали как можно быстрее узнать, что их ожидает в стенах самого престижного ВУЗа страны. Предварительно зарегистрировались у секретаря в приемной, после чего около часа дожидались вызова. Первым позвали Жома., минут через семь и меня.

В приличном по площади помещении за столом у окна сидел довольно молодой мужчина, одетый в цивильный костюм, черноволос, кучеряв с характерным семитским профилем. Рядом за отдельным столом молодая девушка с цифрой IV и буквами МУМ и Ц на погонах и шевронах. По всей видимости, мобилизованная в помощь куратору в качестве помощницы на время наплыва новой волны народа из военизированных учебных центров студентка четвертого курса целительского факультета.

Подошел к столу начальника едва не строевым шагом и громко по-военному отчеканил:

— Курсант Зубов для дальнейшего обучения в Московском Университете Магических наук прибыл!

— Грандмаг от алхимии Розенфельд Иосиф Михайлович, куратор вашего потока. Присаживайтесь, Владимир Прохорович, — мужчина рукой указал на стул, напротив своего стола. Затем открыл папку с доставленными из приемной комиссии моими документами. На ознакомление у него ушло не более двух минут. Наконец он оторвал взгляд от бумаг и посмотрел внимательно на меня своими черными как безлунная ночь глубоко посаженными глазами. — Итак, уважаемый, теперь вы студент первого курса нашего славного ВУЗа. По решению ректората вновь прибывшее из различных центров начальной подготовки пополнение одаренных в этом году не будет распределяться по уже существующим учебным группам, как это было в прошлые годы. Вас выделят в отдельный поток из одиннадцати групп. Поскольку все вы в своих воинских частях успешно прошли экспресс-метод обучения, среднее образование вами получено в полной мере. Вот только экспресс-методики по университетскому курсу покамест не готовы, так что вам придется серьезно поднапрячься, чтобы догнать прочих ваших сокурсников. Пожелания, жалобы имеете?

— Иосиф Михайлович, жалоб нет, есть просьба оказаться в одной группе с Жомовым Николаем.

— Ну да, ну да, кто бы сомневался. Только что ваш земляк выразил точно такое же пожелание. С моей стороны возражений не имеется, запишем вас в одну группу. Списки учебных групп и расписание занятий будут вывешены завтра на доске объявлений. Так что искренне желаю вам, Владимир Прохорович, успехов в учебе!

— Премного благодарен, Иосиф Михайлович! И вам многая лета! — Не остался я в долгу

— А сейчас прошу пройти вон в то помещение, — он указал на одну из дверей, коих помимо выхода здесь было целых шесть.

Направился куда было велено. Оказался в комнате с белыми стенами, у дальней от окна стены кушетка, в центре стол, за столом усатый мужчина с круглой физиономией среднестатистического русака одет в белый халат на голове белая же медицинская шапочка.

— Курсант Зубов… хотел представиться по полной форме, но был остановлен легким взмахом руки хозяина кабинета.

— Полноте, батенька, мы тут с вами не в армии. Проходите, присаживайтесь. — Дождавшись, когда моя пятая точка окажется на довольно жестком стуле, кои в моей былой реальности именовались венскими, назвался: — Я Геннадий Васильевич Бывалов магистр от медицины. А теперь можете представиться, молодой человек, только маршировать и горланить будете на плацу, здесь у нас сугубо мирная обстановка.

— Зубов Владимир Прохорович.

— Вот так-то оно будет лучше, — записывая в журнал мои данные улыбнулся доктор. — Годков вам сколько полных?

— Пятнадцать.. в июле шестнадцать стукнет.

Целитель оторвал взгляд от бумаг и с подозрением посмотрел на мою вполне себе взрослую физиономию и оценив ширину отнюдь не детских плеч, скептически выдал:

— А не обманываете ли вы меня часом, отрок? На вид вам не меньше восемнадцати, а то и все двадцать.

— Никак нет, господин магистр, не обманываю. Пятнадцать с половиной лет мне. Это я просто так выгляжу по-взрослому, поскольку породой в отца, а он у нас на селе первейший богатырь. У меня и старшие братаны такие же ранние. А еще я спортом занимаюсь и в учебке здорово поднакачали.

— Ага, тот самый инновационный подход. Надеюсь вас не очень уж мордовали эти два месяца в этом вашем учебном центре?

— Поначалу тяжко было, ваша милость, потом втянулись, ибо человек такая скотина, ко всему привыкает, даже к чему не дано привыкнуть никакой скотине.

— Да вы философ, батенька. — Заулыбался во все тридцать два зуба целитель. — Похвально, похвально, когда столь юный молодой человек не только впитывает знания об окружающем мире, но пытается осмыслить с разных сторон полученную информацию. — Откинувшись на спинку стула, Бывалов задумчиво постучал пальцами по столу. Просидев так с минуту, он вернулся в реальность. — Итак, Владимир Зубов, попрошу вас полностью разоблачиться. — Я по-армейски быстро скинул одежду, немного тормознувперед тем, как стянуть с себя кальсоны, на что доктор с язвительной улыбочкой выдал: — снимайте, снимайте, здесь вам нечего стесняться. Вот вашим товарищам, особливо тем, кому повезло оказаться в третьем кабинете… там такая фифа… — Геннадий Васильевич мечтательно возвел глаза к потолку. — Гм-гм, впрочем, молодой человек, вернемся к нашим баранам.

Эскулап со всем вниманием произвел осмотр моего организма, в рот заглянул, в уши, даже ягодицы приказал раздвинуть и писуна залупить. Далее он постелил на кушетку свежую простыню и велел ложиться и расслабиться. Лег, а вот расслабиться как-то не получилось, поскольку по всему моему организму будто огненная волна прокатилась от пяток до макушки. Неприятно, болезненно, но не смертельно. Впрочем болевые ощущения продолжились примерно с минуту. Затем мне было велено вставать и одеваться. Пока я все это проделывал, Бывалов что-то записывал в своем журнале.

— Ну как, доктор? — полностью облачившись, я нерешительно подошел к столу.

— Великолепно, Владимир Прохорович, мне не удалось выявить в вашем организме ни малейшего отклонения от нормы. Скелет, мышечный каркас, состояние внутренних органов… какие поискать. Голубчик, да вас можно использовать на моих лекциях в качестве идеального образчика самца вида хомо сапиенс. Не желаете ли, принять, так сказать, участие? — Идея стать своего рода моделью для показа студентам-медикам мне категорически не понравилась, но сразу отказ не пошел, пообещал подумать. — В таком случае, более вас не смею задерживать. Пройдёте через вон ту дверь, там вас обследует Георгий Иванович Лапочко грандмагистр один из ведущих специалистов в области ментальной магии. Светило мирового масштаба, скажу вам, без каких-либо преувеличений.

Вот же, блин, засада. Ну никак я не рассчитывал оказаться в лапах сильного менталиста. А вдруг тот выявит во мне нечто такое… ну сами понимаете. Хотя, чему бывать, того не миновать. Рано или поздно в стенах университета такое непременно бы случилось. Попрощавшись с приятным человеком, пошагал в указанном направлении.

Мужчина с забавной фамилией Лапочко в черной форме полковника Мажеского корпуса стоял у окна и дымил в распахнутую форточку папироской. При моем появлении, он ловким щелчком отправил окурок на улицу и, прикрыв форточку, обратился ко мне:

— Ну те-с, ну те-с, кто у нас на очереди?

— Зубов Владимир Прохорович, ваше благородие господин полковник! — рявкнул во всю мощь своих юных легких.

— Ага, посмотрите-ка, Надежда Елпидифоровна, на очередного счастливчика, коему повезло сделать что-то лучше всех прочих своих сослуживцев.

— Жорж, прекратите эти ваши высокородные выпады в сторону представителей простого народа, — раздался приятной тембровой окраски с легкой сексуальной хрипотцой женский голос.

Я развернулся в направлении голоса и увидел сидящую на стуле за небольшим столиком яркую брюнетку с чашечкой кофе в руках, аромат которого распространялся по всему кабинету. На вид лет тридцати в точно такой же черной форме, как Лапочко, только с майорскими звездочками на погонах. Забыл упомянуть, что система званий в России данной реальности полностью совпадает с той, к которой я привык еще в первой своей жизни, что, вне всякого сомнения, лишний раз подтверждает мои подозрения о существовании некой неразрывной связи между нашими мирами, игнорирующей кардинальные различия в развитии исторического процесса. Вполне возможно, что подобных связанных между собой реальностей значительно больше, но это, скорее, из области бездоказательного.

— Надежда, вы чересчур демократичны, — с укоризной покачал головой Георгий Иванович. — Эх, рано или поздно доведут либералы Россию-Матушку до беды своими хождениями в народ. — Кажется, я помимо собственной воли стал свидетелем спора двух представителей дворянского сословия о месте простого народа в жизни государства Российского. Хотя это может быть какая-то провокация в мою сторону. Для чего? Вариантов куча. Например, чтобы выявить вольнодумца или потаенного недоброжелателя государственного режима. Вполне допускаю, что это своего рода тест на психологическую устойчивость одаренного. Что бы это ни было, мне удалось сохранить «морду лица кирпичом», то есть ни жестом, ни мимикой не выдать собственные мысли в отношении этих двух комедиантов. Наконец полковник изволил одарить меня абсолютно равнодушным взглядом. — Итак, студент Зубов, поведай нам, за какие такие заслуги тебя направили на обучение в лучший ВУЗ государства российского?

— Прошел курс молодого бойца в Зуевском учебном центре, что под Малоярославцем. После сдачи экзаменов, в качестве финального испытания был направлен за Грань в числе всех прочих курсантов. В местной Прорве пробыл более двух часов, за что удостоился похвалы от командующего Мажеским корпусом Его Высокопревосходительства Блинова Константина Константиновича. — Рассусоливать не стал, кратко изложил историю своего появления в стенах МУМ.

«Бух, дзинь!» — это чашка с кофием неожиданно выпала из холеных майорских ручек и, выплеснув содержимое на даму, с характерным звуком разбилась об пол. А на физиономии господина полковника нарисовалось выражение растерянности и безграничного удивления.

— Черт побери! — воскликнула Надежда Елпидифоровна и резко слиняла из комнаты, похоже, в туалет замывать кофейное пятно на подпорченных кителе и юбке.

— Так это ты тот самый Зубов, что просидел в «душегубке» два с половиной часа, после чего портал закрылся?! — Громогласно выдал Георгий Иванович Лапочко. — Огромная тебе благодарность от всех сотрудников МУМ!

— Это за что же, господин полковник? — теперь наступила моя очередь удивляться.

— А за то, что наконец закрыл эту проклятую Прорву. Видишь ли, Владимир, всех преподавателей и прочих сотрудников нашего ВУЗа раз в год, а то и чаще в добровольно-принудительном порядке заставляли войти в ту самую прорву, которую посчастливилось закрыть именно тебе. Ты представить себе не можешь. Насколько это неприятно всякий раз получать жестоко по башке… Впрочем, что я говорю? Как раз именно ты способен понять то, что чувствует одаренный, оказавшись под мощнейшим ментальным давлением той аномальной зоны.

— Дык, я тут совершенно не при чём, — попытался отбояриться я от почетного звания «ликвидатор проходов в иные миры».

— Да ладно, молодой человек, не скромничай. Ты там наверняка сотворил что-нибудь эдакое, что помогло захлопнуться «душегубке». Скорее всего, испытав стресс, ты и сам не помнишь, что именно с тобой происходило. Так вот, сейчас мы с Надеждой Елпидифоровной Стравинской и попытаемся распахнуть закрытые участки твоей памяти, юноша. — Полковник аж ладошки потер от предвкушения очередного эксперимента.

— Ваше превосходительство, а может не стоит? — жалобным голосом заблеял я. — Вдруг там такое, о чем лучше вообще не вспоминать. — Ёхана бабай, повезло же нарваться на мировое светило… экспериментатор, мля. А впрочем, может быть это даже и неплохо. Если мне сейчас удастся ввести в заблуждение двух менталистов высокого ранга, я король и впредь никакая одаренная сволочь не сможет влезть ко мне в башку. Если же потерплю фиаско и магам станет известно, чем я занимался в Прорве, прикинусь валенком, мол не помню, не знаю, ну что-то типа — упал, потерял сознание, очнулся — гипс. В любом случае, так или иначе, узнаю свой истинный предел сопротивляемости ментальному воздействию.

Тут и Надежда Елпидифоровна появилась. На безукоризненном кителе и юбке даже мокрого пятна не видать. Похоже магией почистила. Видел такие артефакты в одном из специализированных магазинов Воронежа. Тогда для меня дороговато было, потом как-то запамятовал. Нужно будет отписать бате, чтобы купил маменьке в подарок, хотя бы на Восьмое Марта. Чёрт, что я несу! Какое, на хрен, Восьмое Марта?! Это, наверное, от волнения. Блина, все-таки лучше бы в другой кабинет направили.

— Наденька… то есть, Надежда Елпидифоровна, пока вас не было мы тут с Владимиром подумали и решили провести один простой, но очень важный эксперимент.

Вот же врет и не краснеет. «Мы с Владимиром». Если бы от меня что-нибудь зависело, непременно ушел в отказ. А так, спорить с грандмагистром, то есть, с одаренным всего лишь на ступень нижеархимага себе дороже. Впрочем, о мажеской иерархии как-нибудь после поговорим, сейчас не до этого.

— Владимир, — обратилась ко мне магиня, — прошу прощения за случившееся, но ты сам виноват, сходу бухнуть такое. Да, и спасибо тебе преогромное. Отныне нас перестанут возить в эту дыру, именуемую Зуевкой и засовывать в тамошнюю Прорву.

— Прошу прощения, ваше высокоблагородие, но я уже объяснял господину полковнику, что абсолютно непричастен к закрытию портального перехода.

— А вот это мы сейчас и проверим, — с довольным видом выдал Лапочко. Сука, откуда только взялся на мою бедную голову этот фанатик от науки? Ладно, если процесс изнасилования неотвратим, постараюсь расслабиться и получить удовольствие.

Не знаю, что именно делала в кабинете госпожа майор, может по дружески кофейку выпить зашла к своему коллеге, а может, насчет интима на вечер договориться. А что, полковник мужчина видный: высок, строен, лицом не Квазимодо и вполне себе молод. Судя по отсутствию обручального кольца на пальце, холост или в разводе. Наверняка пользуется повышенным вниманием дам в качестве завидного жениха, ну или партнера по сексу без взаимных обязательств. Так или иначе, Стравинская оказалась одного поля ягода с хозяином кабинета и тут же выразила желание непременно поучаствовать в предстоящем эксперименте.

Меня усадили в удобное кресло Георгия Ивановича. Усыпили для начала. Хе-хе! Ну это они так посчитали, что испытуемый находится в глубоком забытьи. На самом деле, я всего лишь прикрыл глаза и притворился спящим. Ага, первый этап мной успешно преодолен. Двое, вне всякого сомнения, сильных менталистов не смогли справиться с моей защитой. Интересно, догадаются о том, что их водят за нос или нет?

Тем временем Лапочко, посчитав что пациент находится под полным его контролем, обратился ко мне:

— Владимир, ты сейчас находишься у портального перехода в аномальную зону. Что ты видишь вокруг?

— Снег, серое небо, ели, сосны, березы тоже есть. Большой прямоугольник переливчатого синего цвета, куда один за другим повзводно входят наши курсанты. Наконец очередь дошла до нашего подразделения. Вот я внутри огромного длинного коридора, по стенам, на полу и потолке светящийся мох. Извлекаю газету из-за голенища, представляю как мужик трахает бабу в коленно-локтевой позиции, читаю статью «Крестьяне села Покровское весело отметили праздник урожая». — Тут для вящей достоверности я задорно расхохотался. Отсмеявшись, продолжил: — Давление на голову практически пропало. Вот снова начинает угнетать, читаю следующий заголовок…

— Так, стоп, Володя, суть твоего метода понятна. Какие-нибудь иные действия кроме чтения газеты ты совершал?

— Никак нет, все время просидел на попе.

— И не было соблазна пройтись по коридору, глянуть, что там и как?

— Поднимаюсь на ноги, делаю десяток шагов. Ой, больно! Опять накатило. Возвращаюсь бегом на прежнее место и снова за газету читаю: «Студенты Брянского мединститута…».

— Ну всё, достаточно, — скомандовал грандмагистр. — Поспи пока, Володя. — И обратившись к коллеге, сказал: — Надюша, ты не находишь, что этому деревенскому увальню удалось придумать идеальный способ избежать воздействия полевых магических структур на сознание разумного существа? То, над чем безуспешно ломали головы лучшие умы нашего университета. Охренеть! А ведь виртуозно-то как!

— Жорж, нахожу, но как-то оно чересчур похабно. Впрочем, мне нравится, когда ты заходишь в меня сзади. — Ну точно, как я и предполагал, они любовники.

— А знаешь, нам сегодня пренепременно стоит проверить на практике этот способ, я давлю, ты сопротивляешься. Хе-хе-хе! Потом поменяемся ролями. — Незамысловатая шутка Лапочко вызвала у обоих безудержный приступ веселья. Лично меня хрипловато-сексуальный смех Надежды Елпидифоровны заставил изрядно поднапрячься, дабы предотвратить неконтролируемое шевеление одного «предателя» в штанах. У-у-ф! Ролевики херовы. С превеликим трудом мне удалось успокоить своего «дружка». Блин, ну нельзя же так издеваться над мужским естеством. Хорошо, что не стали опробовать мой метод тут же, пока, по их глубокому убеждению, я нахожусь в глубочайшей отключке.

— Хорошая идея, милый. Всегда согласна на подобные эксперименты. — Вот же сука, вновь заставила изрядно помучиться, чтобы ненароком не проколоться из-за неконтролируемой эрекции.

— Ну все, Владимир Зубов, хватит спать! — скомандовал маг, и я открыл глаза…

Колька Жомов поджидал меня в холле, сидя на каменной лавке.

— Что-то долго ты Зуб.

— А, — махнул рукой я, — нарвался на двух фанатиков-менталистов. — И вспомнив разочарованные выражения на физиономиях Лапочко и Стравинской в момент нашего прощания, от души расхохотался, к вящему недоумению приятеля. — Ладно, Колька, пошли прогуляемся, заодно посмотрим, что тут да как.

Глава 8

— Счастлив поздравить с поступлением в наш славный университет новое пополнение одаренных! — На мой взгляд избыточно пафосно провозгласил ректор. Сегодня Константин Константинович был облачен не в генеральскую форму, а в специальный академический балахон и четырехугольную шапочку, наподобие польской конфелератки моей первой реальности. Нам такие выдадут лишь по окончании полного университетского курса после защиты диплома, аккурат на выпускной бал, но до этого момента еще как до Пекина раком. Солидный знак на шее в виде ожерелья из золота и драгоценных камней иже с ним иконостас разного рода наград во всю грудь придавали Блинову вид едва ли не монаршей особы. Несмотря на огромные размеры конференц-зала МУМ, усиленный магией голос архимага был отчетливо слышен в любой его точке. — Итак, юноши и девушки, отныне вы полноправные студенты со всеми правами и обязанностями, налагаемыми как государственными властями, так и внутренними уложениями нашего учебного заведения. Надеюсь, кто-то из вас успел с ними ознакомиться, кто не успел, непременно изучите в самые кратчайшие сроки и со всем должным тщанием, ибо, как говаривали древние латиняне: ignorantia legis neminem excusat, то есть незнание закона не освобождает от ответственности. Но я здесь не для того, чтобы кого-то стращать и запугивать разного рода карами. Все вы здесь собравшиеся прошли нелегкий курс экспресс-обучения в своих центрах начальной подготовки. Боле того, каждому из вас во время финальных испытаний удалось совершить нечто особенное, можно сказать, выдающееся. Однако… — Блинов сделал мхатовскую паузу, — это всего лишь заявка серьезная, надеюсь, обдуманная с вашей стороны, но все-таки пока это лишь заявка. Имею напомнить присутствующим в этом зале неофитам, что сюда вы пришли в середине учебного года. То есть порядком отстали от прочих студентов первого курса, кои успели сдать экзамены за первый семестр. То есть перед вами еще одно испытание — за оставшиеся полугодие догнать ушедших вперед сокурсников и полноценно влиться в ряды нашего славного студенчества. Скажу без утайки, будет тяжело, очень тяжело, некоторые из присутствующих не выдержат нагрузки и покинут стены этого храма науки. Надеюсь, таких будет немного. Смею напомнить, как всем вам было тяжело в учебных центрах, где посредством ментальных практик в ваши светлые головы вкладывали курс средней школы, чтобы каждый из вас получил возможность поступить в высшее учебное заведение. Уверяю, здесь ничего подобного не будет. Обучение продолжите по стандартной схеме: лекции, семинары, практикумы и прочее, прочее. Откровенно говоря, мы бы и рады ускорить учебный процесс, однако экспресс-методика по университетской программе хотя бы для первого курса пока что на стадии разработки. С другой стороны, нет худа без добра, юношам не придется компенсировать последствия ментальных практик тяжелейшими физическими нагрузками, а девушкам продолжительными медитативными трансами. Итак, еще раз поздравляю всех присутствующих в этом зале и добро пожаловать в лучший магический ВУЗ России! — Бурные продолжительные аплодисменты. Дождавшись окончания оваций, Константин Константинович закончил свою в общем-то недлинную речь: — Большинство из вас по младости лет были досрочно оторваны от ваших семей. Уверяю, для этого имеются весьма и весьма весомые причины, о которых вы будете поставлены в известность в свое время. Засим я закончил. За работу, юные маги! Успехов вам в учебе! — И вновь бурные продолжительные аплодисменты.

Народ из зала выходил заряженный положительными эмоциями. Для меня же речь ректора была вполне обыденной, таких выступлений я еще по прошлой жизни багато бачив. Этот хотя бы недолго говорил и, в общем, по делу. «Ковбасу, сало, вареники з сметаною» пообещал, однако обозначил и тернии на пути к звездным просторам. Так что нам с Колькой предстоит учиться, учиться и учиться, как завещал товарищ Ленин. Кстати, весьма уважаемый чел был в чернореческом детдоме имени Ф.С. Чумбарова-Лучинского. Двадцать второе апреля каждый год отмечался у нас как особенный государственный праздник. Стихи учили, песенки всякие. Помнится сам распевал со сцены под гитару:

Ага, а потом шел писать сочинение на тему «Светлый образ коммуниста в романе Шолохова «Поднятая целина». Этаким незамутненным капиталистической заразой совковым уголком был наш детский дом. Хе-хе! Благо для меня нашелся отличный наставник, развеял романтические иллюзии времен развитого социализма. Не будь Ананьева, вышел бы я в мир наивным абсолютно неподготовленным юношей со взором горящим и, скорее всего, натворил бы дел, столкнувшись с жизненными реалиями, глядишь, прочно обосновался бы в местах не столь отдаленных от нашего Чернореченска, до сих пор бревна вручную катал на лесоповале.

Получив благословение от главного человека в нашем учебном заведении, мы с другом направились в здание Метафизического факультета, в одной из аудиторий которого согласно расписанию должна состояться вводная лекция для всех одиннадцати вновь образованных учебных групп, которую проведет наш куратор Розенфельд Иосиф Михайлович.

Этот оказался более многословен нежели ректор. Грандмаг подробнейшим образом расписал, какие именно предметы и в каком объеме предстоит изучить студенту первокурснику к моменту сдачи зачетов и экзаменов. По большому счету, первый курс является вводно-ознакомительным. Нам предстоит по верхам пройтись по всему комплексу магических наук, дабы в дальнейшем определиться со своими наклонностями к той или иной области магических знаний. Тут стоит отметить, что одного желания мало, необходимо иметь еще и природную предрасположенность. Например, кто-то пожелал стать магом огня, в то время как его внутренний источник не способен в нужные сроки сгенерировать необходимый объем Силы. Такому прямая дорога куда-нибудь еще. Как я уже упоминал, большинство первокурсников поначалу мечтают получить распределение на факультет Природных Стихий, что по окончании ВУЗа практически гарантирует вступление в Гвардейский Мажеский полк при дворе Государя Императора. Почетно, денежно, необременительно. Хотя, лично я особо не стремился бы ко двору, ибо палка о двух концах. Подставят твои же товарищи сослуживцы, которые друг другу отнюдь не товарищи ибо все хотят расти в чинах, при том, что возможности для оного крайне ограничены. Вот и приходится блистательным гвардейцам заниматься разного рода подковёрными интригами и прочими неблаговидными деяниями, прикрываясь при этом высокопарными фразами о чести достоинстве и прочих иллюзорных понятиях. Честные и по-настоящему благородные офицеры довольно быстро осознают, в какой серпентарий их занесло и предпочитают отправиться в действующие воинские части с соответствующим внеочередным повышением в звании.

Из обрывков разговоров старшекурсников, подслушанных мной без зазрения совести посредством магического дара в столовой и во время прогулок на свежем воздухе мне удалось выяснить, что иллюзии большинства студентов насчет стихийного факультета развеиваются еще на первом курсе. По законам Российской Империи сословные границы на время обучения между студентами стираются во всех ВУЗах. То есть, все студенты, вроде бы, равны друг перед другом. Однако по факту потомок боярского, княжеского или дворянского рода имеет по сравнению со всеми прочими сокурсниками кучу преференций. Дело даже не в его происхождении, а в тех возможностях повышения магического потенциала еще в детском возрасте, коими обладает его семейство. Отпрыски влиятельных родов с самых юных лет готовятся стать лидерами по жизни. Главное, поднять на недосягаемую для простолюдинов высоту свои магические способности. Для этого, как уже упоминалось, существует огромное количество способов: артефакты, зелья, доступные только для представителей рода книжные знания, тайные родовые чародейские практики и многое-многое другое. Объективно, стартовые позиции какого-нибудь одаренного крестьянского сына и самого захудалого дворянчика несопоставимы. Что же говорить о боярских детях и княжичах. То есть, распределение по престижным специальностям, так или иначе, происходит между высокородными. Бывает, какой весьма одаренный самородок из простолюдинов затешется в их ряды, его тут же постараются всеми доступными способами затюкать и, в конечном итоге, заставят перевестись на менее престижный факультет. Даже если счастливчику достанет упорства и терпения доучиться до получения диплома, например, на кафедре Огнеборцев, стать офицером имперской гвардии шансов у него ноль, поскольку опять-таки заклюют, подставят под дуэль или какое неблаговидное деяние на него навесят — вариантов куча.

Сам я не собираюсь блистать при дворе и становиться стихийником категорически не желаю. Не интересно. Моя стезя либо нелюбимая практически всеми студентами артефакторика, либо, в свете вновь открывшихся обстоятельств, менталистика. Ну да, то, что у меня абсолютный иммунитет ко всякого рода мозголомным штучкам, буквально подталкивает именно в этом направлении. Стоит упомянуть, что с некоторых пор я заметил у себя способность оказывать влияние на поступки людей и животных, то есть заниматься ментальным программированием поведения разумных и неразумных существ.

Вот так-то, раскрою страшную тайну, недавно выяснилось, что я умею внушать подспудные желания как разумным, также и неразумным существам. Например мой сосед утром наотрез отказался совершать пробежку, видите ли не выспался и плевать ему на поддержание физической формы — Ален Делон хренов. Пришлось слегка надавить на его мозги. Так что выскочил из койки как ошпаренный, еле догнал его по дороге на университетский стадион. А еще пока мы с Жомом нарезали круги вокруг поля для игры в мяч (аналог футбола прежней моей реальности) я приметил наглючего котяру, презрительно взиравшего на бегунов. Легкий ментальный посыл, и вот он, вопреки собственному желанию, перебирает лапками рядом с нашей парочкой. Долго мучить животину не стал, но с четверть круга пробежать вместе с нами заставил. Получив свободу, котофей жалобно мяукнул и поспешил поскорее убраться куда подальше от непонятной парочки, принудившей его каким-то необъяснимым образом заниматься бесполезной беготней.

Вообще-то в моем распоряжении еще почти полгода, так что есть время подумать, по какому пути пойти в своей магической специализации. Я еще толком ничего не знаю ни о целительстве, ни об алхимии, ни о метафизике, ни о монстрологии и еще куче других магических наук. Так что, окончательное решение буду принимать после того, как хотя бы поверхностно ознакомлюсь с каждым из разделов магических знаний. Колька пока находится в плену иллюзий, грезит огнем, на худой конец — электричеством, ну уж совсем на худой — магией воды или земли. Ничего, это у него пройдет в самом скором времени, ибо его внутренний источник Силы изрядно не дотягивает до необходимого стихийнику уровня. Да и нечего ему делать среди благородных — не того он поля ягода. Со его-то пацанской честью, да супротив дворянской, тут даже не коса на камень — намного хуже. Но он во всем этом еще не очень разбирается. Впрочем, для того и друзья существуют, чтобы отвращать «заблудших агнцев» от разного рода необдуманных поступков. Тут стоит отметить, что по ночам я продолжаю сливать в Колькину ауру практически весь запас своей маны. Подобное действо благоприятно сказывается на состоянии его магического дара. Теперь его Средоточие уже не тот жалкий уголек двухмесячной давности, скорее яркая звездочка, сопоставимая по светимости с Источниками Силы прочих наших сокурсников. Что касаемо моего Источника, объективно он неплохо развит. Однако, благодаря полученной во время испытания в Прорве способности мне вполне успешно удается его замаскировать под добротный середнячок, дабы не выделяться из рядов сокурсников. Осторожность — наше всё. Был бы пацаном, непременно стал выпендриваться, но я же взрослый человек, изрядно огребавший шишек еще в прошлой своей жизни, так что научился немного думать, прежде чем заявлять во всеуслышание о своих истинных возможностях.

Тем временем, наш куратор продолжал вещать с трибуны. И самой «приятной» для нас новостью от него стало то, что оставшиеся до окончания первого курса считанные месяцы мы будем учиться без выходных по пять пар в день, за исключением воскресенья, там у нас будет всего лишь три пары. Народ мгновенно сообразил, какими последствиями для всех нас чреват подобный режим обучения. В самом лучшем случае, нас выпустят за пределы студгородка в конце июня — начале июля после сдачи всех лабораторных, рефератов, зачетов и экзаменов. Вот такое тяжкое житье-бытье нам светит. После осознания незавидной участи, всем присутствующим в аудитории неожиданно взгрустнулось, что в свою очередь вызвало заметное колебание Астрала. Мне даже показалось, что откуда-то из его глубин раздался ехидный старушечий смешок графини Луговской, что заточила когда-то мою бессмертную душу в драгоценный камень. Не, всего, лишь показалось. Вряд ли высшей демонице есть какое-то дело до одного скромного землянина, заброшенного по её воле в иную реальность. Как там в одном фильме из прошлой жизни говорил один персонаж другому: «Мнительный ты стал, Сидор! Ой, мнительный!».

Пока я предавался мудрствованиям лукавым Иосиф Михайлович закончил вводный курс и попросил студентов задавать вопросы, коли, таковые у них появились. Какое-то время в лектории царила гробовая тишина. Наконец нашелся один смелый юноша, поднял руку и, получив разрешение, выдал:

— Студент Герасимов. Господин куратор. Ответьте, пожалуйста, каким образом в прошлые годы решалась проблема пробела с образованием с такими как мы? Насколько мне известно, из принятых в университет отличившихся во время прохождения начального курса обучения студентов даже отдельную учебную группу не формировали, раскидывали по уже существующим.

— Отличный вопрос, — потер ладошки отчего-то очень довольный Розенфельд. — Видите ли, господа студенты, в прошлые годы вашего брата было от силы пара-тройка дюжин. То есть устраивать для такого количества отдельный учебный процесс было нерентабельно. Первокурсникам, пришедшим в стены университета в середине срока обучения, предоставлялась годовая отсрочка. То есть, каждый учащийся должен был самостоятельно подготовиться к сдаче зачетов и экзаменов за первый семестр. Не совсем самостоятельно, разумеется, в помощь им организовывались факультативные курсы и другие дополнительные занятия. Теперь, когда вас более трех с половиной сотен, руководство ВУЗа посчитало более рациональным распределить пополнение по отдельным учебным группам и интенсифицировать процесс подачи…

Тут меня как пыльным мешком по башке приложили. Нет, я не был удивлен самому подходу к процессу обучения, тут все вполне логично и правильно. Запихнуть такую прорву отстающего народа в существующие учебные группы могло бы стать фатальной ошибкой. Меня удивила вопиющая разница между тремя десятками отличившихся пришлецов прошлых лет и нынешними тремястами пятьюдесятью. Получается, наше пополнение студентов превышает то, что было в предыдущие годы на порядок. Отсюда поневоле напрашивается вывод: как ни крути, но общее количество призванных в этом году одаренных примерно на порядок превышает любые прошлогодние. То есть, налицо тотальная мобилизация всех хромых, косоглазых, страдающих плоскостопием и прочих инвалидов. Ну это я так условно, поскольку, исходя из собственных наблюдений, сделал заключение, что многие из моих однополчан в учебном центре, мягко говоря, не отличались уж очень сильным даром. Таких, насколько мне известно, в былые годы не трогали, а теперь перешерстили Россию-Матушку по полной программе и выгребли всех вплоть до латентных. Хотя к концу КМБ все, так называемые спящие нашей роты «пробудились» и считались вполне себе одаренными. Вполне допускаю, что и в прочих подразделениях менталисты оказались не менее талантливые нежели Иван Ильич Прудкин младший магистр ментальной магии, курировавший нашу роту. Задать что ли вопрос Розенфельду? Хотел было поднять руку, но меня опередила какая-то девчонка, кстати, весьма симпотная.

— Исидора Мальцева, Иосиф Михайлович, если судить по количеству вновь прибывших, получается, что общее число призванных в ряды Мажеского корпуса одаренных составляет по самым скромным подсчетам более трех сотен тысяч — это количество превышает набор предыдущих лет, как минимум, в десять раз. Скажите, для чего нашему государству вдруг понадобилось столь огромная армия действующих магов?

Молодец девка, что называется, не в бровь, а в глаз. Нужно будет запомнить эту Исидору Мальцеву. Мало что умна, еще и на внешность весьма и весьма привлекательна. Стройная зеленоглазая златовласка молодую певицу Анастасию здорово напоминает, и не только внешне еще и голосом с легкой сексуальной хрипотцой. Если у этой девчонки еще и слух музыкальный имеется, я бы сделал из нее богиню эстрады: я королева золотого песка, я королева без прикрас и одежд… Так, тьфу, тьфу, тьфу, не о том думаете, Владимир Прохорович. Интересно, что на это ответит наш куратор?

— М-да, очень верный вопрос. Впрочем, лежит он на поверхности, и я совсем не удивлен тому, что вы мне его задали. Видите ли, господа студенты, мне и самому хотелось бы получить на него ответ. На мой вопрос руководству: «Для чего столь резкое пополнение Мажеского корпуса?» мне было сказано, мол, узнаешь, когда это будет необходимо. Так что, сожалею уважаемая Исидора Мальцева. Вам, мне и всем прочим непосвященным остается лишь набраться терпения и ждать. Впрочем, нам никто не мешает выдвигать на этот счет собственные предположения…

— А что там выдвигать?! — речь куратора была прервана громким возгласом из зала. — Война на носу, к бабке гадалке не ходи. Вот и понадобилось Рассее-Матушке столько магиков.

— Вполне возможно, — Иосиф Михайлович с усмешкой посмотрел на невоспитанного говоруна. — Вот только свое мнение в стенах нашего университета, уважаемый, следует высказывать лишь после того, как вам будет дано на это разрешение. Поднимитесь, студент и представьтесь аудитории!

— Водолазов Игнат, — поднялся со своего места юноша весьма выдающегося роста, который еще резче подчеркивался вопиющей худобой. Парнишка явно страдает анорексией. Такое впечатление, что во время КМБ его голодом морили. Вряд ли, конечно. Скорее проблемы с физиологией или с башкой. — Прошу прощения, Ваше Благородие, виноват. Все язык проклятый, попередь мозгов норовит чо-нить выдать эдакое…

— А что у вас со здоровьем, Игнат Водолазов?

— Здоров как бык, ваша милость. Медицинская комиссия признала годным.

Розенфельд скептическим взглядом окинул избыточно худощавую фигуру студента.

— Присаживайтесь, студент. По окончании нашего собеседования, прошу подойти ко мне. Что-то мне не очень нравится ваша худоба. Покажу вас парочке ведущих специалистов медиков.

Перестраховщик, однако наш Иосиф Михайлович. Вообще-то правильно, что страхуется, помрет такой на лекции или семинаре, кому отвечать? Ясен пень, кому, а именно ему как куратору за недосмотр и нерадение. Оно ведь что в той, что в этой реальности принято награждать непричастных и наказывать невиновных. Так что на его месте, я бы тоже заинтересовался причинами аномальной худобы одного из людей, за которых несу ответственность.

Далее последовал ряд вопросов непринципиального характера. Куратор подробно на них ответил. Наконец время нашего пребывания в аудитории подошло к концу. И наш поток распустили, на обед, после которого началось наше обучение, теперь уже в составе групп.

Все это произошло как-то обыденно, при этом очень резко. Десять академических часов с десятиминутными переменами между парами и получасовым перерывом на обед — это, скажу вам, хуже, чем марш-бросок с полной выкладкой. К концу дня пятая точка буквально ныла от постоянного сидения на жесткой деревянной скамье лекционного зала или «венском» стуле в аудитории.

Если кто-то считает, что нас сразу же стали учить колдовать со страшной злобой, он глубоко заблуждается. Для начала какой-то седенький сухощавый мужчина два часа распинался о том, как он Егорий Андронович Касимов-Писемский стоял у истоков создания МУМ, как тяжко было полтора столетия назад преодолевать чиновничьи косность и вопиющее нежелание «оторвать жопы от своих насиженных мест, чтобы сделать что-нибудь полезное для государства Российского». М-да, реликтом оказался дед, впрочем, он вполне себе в здравом уме, к тому же живчик, хоть куда, на стуле не сидел, больше скакал по аудитории аки молодой козлик. На вопрос одной из девчонок нашей группы «Сколько вам лет?», Егорий Андронович без какого-либо стеснения ответил:

— Двести сорок два годика, голубушка. — Тут мы все и прибалдели. Кремень, а не дед. В его-то возрасте… Впрочем, о чем я говорю, на той Земле лишь библейские патриархи, если верить Священному Писанию, тащили столь длинные жизненные срока, при этом умудрялись до самого смертного одра «рожать, Яковов, Исааков, Иуд, Соломонов и прочих Моисеев». А тут на наших глазах муж вельми пожилой, при этом язык не поворачивается назвать его глубоким старцем. При такой-то его энергии не удивлюсь, если окажется, что Касимов-Писемский до сих пор плодится и размножается.

Закончив вводную часть своей лекции, патриарх вполне внятно и толково просветил насчет принятой в мировом сообществе магов иерархической структуре. На первой ступени индивидуумы с открывшимся магическим даром или просто одаренные. После поступления в магический ВУЗ, каждый получал звание «адепт», на первом курсе — первого ранга, на втором, соответственно, второго и так далее, вплоть до пятого. Далее по порядку шли: — дипломированный маг, грандмаг, младший магистр, магистр, грандмагистр, архимаг. И наконец, как вершина вершин, Председатель Коллегии Архимагов — Архимагистр, коих во всяком царстве-государстве не более одного. Касимов-Писемский также кратко осветил систему продвижения одаренных по довольно крутой и заковыристой лестнице. Но об этом я пока не стану широко распространяться, ибо на предстоящие четыре с половиной года я адепт и заглядывать далеко в будущее не люблю.

Также Касимов-Писемский довольно подробно поведал о структуре ВУЗа, в стенах которого нам с Жомом так удачно довелось оказаться. В составе МУМ девять факультетов: Природных Стихий, Ментальной Магии, Артефаторики, Медицины, Алхимии, Метафизики, Монстрологии и Биоконструирования, Магической Математики (сокращенно Магоматики), наконец факультет Философии. В свою очередь, на каждом факультете существует более узкое распределение по конкретным кафедрам. Также, пока не стану на этом останавливаться, дабы не отягощать свой рассказ излишними подробностями.

Стоит отметить, что Исидора Мальцева оказалась в одной с нами группе, у меня аж сердечко ёкнуло, когда увидел её,. Эдакое зеленоглазое солнышко, точнее, луч света в темном царстве обрушившейся на наши бедные головы лавины знаний. Устанешь от нудных речей очередного лектора, посмотришь на неё и на душе радость, даже в сон перестает клонить. Одно плохо, что на данный объект помимо меня, запало практически вся мужская часть нашей группы и не только нашей. Время от времени Исидоре оказывали знаки внимания парни из других учебных групп, а также со старших курсов. Стоит отдать должное, девушка оказалась не какой-нибудь вертихвосткой. Ухаживания кавалеров воспринимала с улыбкой, при этом от всяких предложений интимного свойства виртуозно уклонялась без нанесения морального урона мужскому достоинству претендентов на шикарное тело девушки, вполне возможно и на её сердце и руку. В связи с тотальной загруженностью я покамест выжидаю и не стремлюсь сойтись поближе с красавицей, общаемся с ней исключительно предметно по тематике учебного процесса, намеков определенного свойства делать не пытаюсь. Короче, действую по принципу, сформулированному Пушкиным Александром Сергеевичем: «Чем меньше женщину мы любим…» ну и так далее по тексту. Мой друг Колька, также поначалу слюни пускал на Исидору, но, получив отлуп, довольно резко охладел к «фригидной недотроге». Откровенно говоря, я не только наблюдал за процессом обольщения своей златовласки, подспудно исподволь путем несложных ментальных манипуляций помогал ей сделать правильный, с моей точки зрения, выбор. И это всякий раз давало положительный результат, поскольку все чаще и чаще ловил на себе задумчивый взгляд Мальцевой. Сам я не торопился, предоставлял возможность «рыбке» поосновательнее «заглотить наживку с крючком». Наступит время…

Впрочем, пока не до этого. После долгих, временами весьма нудных лекций и семинаров было единственное желание плотно поесть и грохнуться в люлю. Ага, щаз, так я и позволил себе и другу лепшему Коляну расслабиться. После ужина пара часов на подготовку к завтрашним семинарским занятиям и лабам. Перед сном десять обязательных кругов вокруг «футбольной» площадки, затем бегом в спортивный городок, что расположен тут же при стадионе, подтягиваться на турнике, качать пресс, поднимать тяжести и так далее. По возвращении в общагу потная одежка летит в «стиральную машину», приобретенную мной в местном «универмаге», затем душ и наконец-таки в койку. Николай отрубается моментально, у меня еще хватает сил вкачать в его ауру весь запас магической энергии своего Источника. А чего жалеть, коль к утру восстановится в прежнем объеме.

И еще один момент, если на какое-то время я и подзабыл, что являюсь «одаренным композитором и поэтом», мне довольно скоро об этом напомнили в самой неприглядной форме. Однако разговор об этом пойдет немного ниже.

Глава 9

Весть о том, что на первый курс в числе свежего пополнения прибыл Владимир Зубов, популярный сочинитель льющихся из каждого «утюга» песенных шлягеров, довольно быстро разнеслась по универу. Ко мне подходили парни и девушки в одиночку и группами интересовались творческими планами и вообще, как это оно быть знаменитым. Отвечал честно, что кем-то особенным себя не ощущаю. Обычный человек: две ноги, две руки, туловище и голова, которая «варит» немного иначе, чем у других людей. К тому же в селе нашем попробуй-ка возгордись, девчата моментально в интиме откажут, а парни еще и морду набьют. Кое-кто интересовался моими доходами чаще в полушутливой форме, мол, поди деньжищ девать некуда? Тут я либо отмалчивался, либо отшучивался, дескать, денег много не бывает, а сколько заработал, все мои.

На самом деле из присланного отцом в начале марта отчета выходило, что мой банковский счет за время моего отсутствия подрос аж до полумиллиона с хвостиком полновесных рубликов. Батя интересовался, на какую сумму он может рассчитывать для обустройства своего предприятия. Ничтоже сумняшеся, я ему отписался, чтобы тратил без ограничений. В том, что отец будет с деньгами крайне осмотрителен, я ни на йоту не сомневался, так что лишнего не потратит, а потратит, так и плевать — еще заработаю.

Что же касаемо писем, в этой реальности к их написанию относятся весьма и весьма творчески с непременным «во первых строках своего письма спешу сообщить…» и далее перечислялись все значимые и малозначимые события, произошедшие в Бобровке в промежутке времени между этим и предыдущим посланием. Ну это мама так подробно все описывает. Батя по своей неискоренимой лености в эпистолярном плане отделывался всего лишь парой страниц, да и то написанных рукой брата Петра. Ясен пень, не кузнецкое это дело собственноручно выписывать на бумаге крючки и закорючки, для этого есть дети, существа безропотные и безотказные. Однако прочь всякую не относящуюся к теме ерунду, вернемся к делам студенческим.

Короче говоря, народ быстро прознал о том, что на первом курсе завелся «гений», но до поры до времени студенты вели себя вполне корректно, а преподавателям было и вовсе по барабану. К тому же, весьма интенсивный процесс обучения не позволял даже помыслить о каких-либо творческих вечерах и прочих культурно-массовых мероприятиях, предлагаемых разного рода инициативными группами.

Итак, это была присказка. Теперь пора и к самой «сказке» перейти.

Сидим, значит, в нашей комнате одним зимним февральским вчетвером я, Николай Жомов, Исидора Мальцева и Валентина Петрова землячка и соседка Исидоры, также наша одногруппница, к тому же, писаная красавица, только брюнетка по масти, ну очень яркая. Нет, не в преферанс режемся, коему я обучил Коляна и двух наших подруг. Занимаемся очень серьезными вещами. А именно, пытаемся представить и зафиксировать мысленно довольно сложный рунно-матричный объемный конструкт. Сложный, разумеется, не для меня, поскольку, обладая развитым воображением и абсолютной памятью, легко могу нарисовать в голове и сколь угодно долго держать в памяти трехмерную матрицу с количеством элементов до двенадцати в кубе. Для моих друзей, построение пока еще трехмерного матричного куба со стороной в четыре рунных знака представляет непреодолимую преграду. Чтобы не показаться нудным, не стану уж очень сильно углубляться в дебри рунологии и магоматики. Отмечу лишь то, что к концуобучения на первом курсе каждый студент должен свободно оперировать кубической матрицей со стороной в пять элементов, описывающей довольно элементарные магические процессы. Поскольку у меня в этом плане было все преотлично, девчонки бесцеремонно заявились к нам в гости и потребовали оказать им помощь в учебе. Бесцеремонно — это я так, для красного словца. Какие могут быть церемонии между друзьями, точнее, больше, чем друзьями? Ну да, мы как-то невзначай (вы поверили?) сошлись комнатами. Сначала чаёк с пирожными и конфетами, затем совместная подготовка к предстоящему учебному дню, разговоры на разные общие темы. В один прекрасный вечер примерно через неделю после начала совместных посиделок наш «Ален Делон» лихо слинял с Валентиной, оставив друга наедине с предметом его вожделений. Как потом доложил товарищ, они с Петровой направились прямиком в комнату девчонок, благо далеко ходить не нужно, всего лишь на первый этаж здания спуститься. Там пробыл он до самого утра, чем предоставил мне оперативный простор, коим я не преминул воспользоваться.

Исидора была также не против, уверен, что между девчонками был тайный сговор. Однако перед тем, как предаться плотским утехам, девушка предупредила, что между нами не может быть ничего серьезного, чисто секс для душевного и телесного здоровья. Эксклюзивных прав друг на друга не заявляем, перед посторонними близких отношений не афишируем. Ха-ха-ха! Напугала чертовка. Вообще-то и я не собираюсь связывать себя узами брака в течение, как минимум, ближайшего десятилетия, или двух. Так что ж теперь вообще не общаться с особами противоположного пола в известном плане? Короче говоря, консенсус между нами был моментально достигнут, рамки взаимоотношений определены. Как результат, ночь оказалась настолько восхитительной, что на следующий день на занятиях мне приходилось прибегать к разного рода ментальным уловкам, чтобы банально не заснуть. Исидора оказалась девушкой довольно опытной в практических вопросах секса, явно не только с помощью «Камасутры» постигала тонкости интимных отношений между мужчиной и женщиной. А еще она была вполне открыта для разного рода экспериментов и не стеснялась в выражениях чувств. Я был очень благодарен проектировщикам здания общежития за звуконепроницаемые межэтажные перекрытия, двери и перегородки между индивидуальными апартаментами. Славно, что озаботились покоем учащихся, иначе той ночью от истошных воплей моей партнерши вся общага стояла бы на ушах. Отныне по предварительному взаимному согласию Николай частенько уходит на ночь в комнату девчонок, Исидора остается со мной.

Сидим мы, значит, в нашей комнате, народ старательно вычерчивает на бумаге матричные послойные срезы и записывает численные значения тензоров, чтобы более наглядно представить структуры рунических форм и взаимодействие всех знаков объемных конструкций. Я же со своей стороны потихоньку, чтобы не догадались, легкими ментальными посылами помогаю всё это им запомнить. Вроде бы неплохо получается. Все довольны, работа кипит. Можно сказать, в комнате царит идиллия. Вдруг мощный удар ногой в дверное полотно. Дверь, разумеется, распахивается, поскольку не заперта на ключ. В помещение вваливается трое изрядно поддатых парней, судя по знакам на погонах и нашивках, третьекурсники. В руках одного из них шестиструнная гитара.

— Эй, ты что ль здесь композитор? — обратился к Жому, по всей видимости, главный заводила пьяной компании.

Зная резкий характер Жома и его способность моментально вписываться во всякий кипиш, а за други своя в особенности, пришлось перехватывать инициативу мне:

— Парни, даже если композитор обитает здесь, это не повод вламываться в его жилище столь наглым образом. Доложили резко, что нужно и так же резко слиняли!

— Так, выходит, это ты композитор? — Осклабился в противной улыбочке главарь. — А коль композитор, бери инструмент, играй. — С этими словами он положил гитару на стол.

— Э-э-э, чо за дела?.. — начал было Колян, но мой толчок в коленку под столом заставил парня умерить пыл.

— С какой стати я должен играть? — обманчиво спокойным тоном спросил я.

— Дык не только сыграешь, ты нам еще и споешь, композитор… мля, — парень извлек из кармана четвертную бумажку и положил рядом с инструментом.

Сука, терпеть ненавижу всякое хамло, особенно из тех, кто считает себя хозяевами жизни, способными оплатить любую свою прихоть. Я внешне вполне спокойно взял банкноту, поднялся из-за стола, подойдя к хаму, ловким движением запихнул бумажку в нагрудный карман его кителя. Затем резко впечатал свой лоб аккурат в физиономию незваного гостя. Хорошая штука человеческий лоб в смысле ударного инструмента. Кость толстая, аккурат, что надо и при ударе, например по носу, риск самому получить травму минимален, а вот означенному органу неприятеля сильно не поздоровится. Так и получилось, после резкого контакта с моим лбом шнобель юноши буквально прилип правой щеке. Не дожидаясь, когда оттуда хлынет кровища, а она непременно хлынет, развернул поплывшего визитера на сто восемьдесят градусов и пинком ноги придал его телу ускорение, необходимое для того, чтобы его вынесло в коридор.

Тут же слышу характерный хруст — это мой друг Колян кому-то из продолжавшей находиться в нашей комнате парочки сломал челюсть. Ловко это у него получается. Еще по Бобровке помнится, как с кем сойдется в драке, так либо половину зубов повышибает, либо челюсть фрагментирует. Специалист, однако. Третий хоть и был изрядно поддавши, мгновенно сообразил, что здесь им не рады. Пока мой приятель занимался выдворением в коридор тела пострадавшего от удара его могучего кулака, парнишка лихо покинул помещение, при этом орал, как оглашенный:

— Быдло, вы не представляете, на кого руку подняли!

За «быдло», конечно, стоило бы ему врезать от души, но я поленился, гоняться за столь шустрым челом, да и Коляна удержал, поскольку двери в общаге хоть практически и звуконепроницаемые, но любознательный народ начал высовывать физиономии с коридор. После того, как помещение было очищено от присутствия посторонних лиц, я захлопнул дверь и запер на ключ. Больше не оставляю её незапертой, мало ли еще кого из меломанов занесет в наш тихий уютный уголок. Ха, это же надо удумать предложить двадцать пять рублей тому, у кого на банковском счете половина ляма в твердой российской валюте, и сумма эта регулярно пополняется.

Первым делом посмотрел на девчонок, не испугались ли. Куда там, сидят, глазищи у обеих что тот рупь серебряный, напряжены, дышат часто, аж ноздри раздуваются. Прям хищницы дикие, дай им волю, выбегут в коридор и каблучками до смерти запинают непрошеных гостей. Вот и хорошо, что не напуганы. Чтобы слегка разрядить обстановку, задал подругам вопрос, в общем-то для меня малоинтересный:

— Девчата, вы часом не знаете, кто это только что так навязчиво-неприлично заглядывал к нам на огонек?

— Олег Демидов сын боярский с парой прихлебателей из мелкопоместного дворянства, — первой вышла из ступора Исидора, — намедни пытались нас кадрить, но мы их отшили. Похоже, что-то про нас прознали и явились тебя и Колю унизить. А вы эвон как с ними… ха-ха-ха! Признайтесь, в своей Бобровке, частенько дрались?

— Бывало, — скромно ответствовал Николай.

— Расскажи, Коленька, — неожиданно заканючила Валюша.

— Да лан, — мой приятель аж покраснел от смущения, бо не по-пацански о своих подвигах девкам баять и тут же перевел стрелки на меня: — Я-то что, вот Вован — эт да! Родного братана от верной гибели уберег. Василию один хмырь-мореман собирался вот такенным каменюкой, — Коля раздвинул руки в жесте рыболова-любителя, демонстрирующего собутыльникам, какую щуку он вчера отловил, — башку разбить, а тут Зуб… то есть Вовка на мотике… кэ-э-эк газанет, да кэ-эк врежется в говнюка! Жаль меня там не было, я бы добавил, особливо пидору Алялину.

Девчонки слушали сбивчивый Колькин рассказ и по их виду было несложно определить, что они банально офигевали от избытка обрушившейся на них информации.

Первой на этот раз опомнилась Валентина. Брезгливо поджав губки она спросила:

— Что, ваш этот… ну Алялин на самом деле гомосексуалист?

— Еще какой, сам пидор гнойный в добавок из училища еще пятерых таких же как сам гондонов притащил на каникулы…

Тут мой приятель наконец осекся, осознав, какую ахинею несет с точки зрения жизненных представлений городских девчонок, не знакомых с суровым сельским житьем-бытьем. Оно хоть Нижний Новгород, откуда их мобилизовали в Мажеский корпус далеко не столица мира, но отцы девчонок хоть мелкие чиновники из городской управы, все-таки постарались всячески оградить дочек от житейской грязи.

Чтобы разрядить обстановку, я забрал со стола гитару, сел на стул, взял аккорд и провел пальцами по струнам. Настроена идеально. Звук приятно порадовал слух, а струны легкой упругостью. Для разминки пальцев пробежался по всему грифу, изобразив что-то испанское. Отличный инструмент, такой запросто так в магазине не купить. Спасибо внутренней жабе, едва не задушила, помешав выкинуть гитару вслед непрошенным гостям. С другой стороны, что с боя взято, то свято. Оно, конечно, произошедшее боем назвать можно лишь с великой натяжкой, но все равно. Виват виктория, горе побежденным, ну и город на трехдневное разграбление! Хе-хе!

Ну все-все, далее куражиться не стану. Еще неизвестно, чем для нас с другом обернется вся эта кутерьма со свернутым носом боярского отпрыска и сломанной челюстью его пришей-пристебая. По всем законам мы были в полном праве изгнать из комнаты непрошенных гостей, тем более, изрядно поддатых. Однако помимо законов существуют еще и понятия. А по понятиям набить морду высокородному щенку может обернуться для нас непредсказуемыми последствиями. Впрочем, не буду покамест размышлять о плохом. У меня в руках преотличная гитара, сам я давненько не брал в руки этот инструмент, даже соскучился. Отчего бы не размять пальцы, иже с ними голосовые связки. Вдарил по струнам и запел:

Откровенно говоря, никогда не любил эту песню. Ну хоть убей, Михаил Боярский не тот образ д’Артаньяна, который рисует богатое юношеское воображение при прочтении книги. Однако на этот раз незамысловатая песенка попала в самую точку. Народ развеселился и через некоторое время мы все вместе дружно горланили:

Вот такая у нас получилась веселуха в ознаменование «великого побоища». Изучение рунологии общим решением было отложено на другой день. Я спел еще парочку задорных песен. Попили чайку с домашним абрикосовым вареньем, принесенным подругами. Затем Николай с Валентиной потихоньку слиняли. Ну а мы с Исидорой занялись приятным времяпрепровождением.

Через пару часов, усталый, но довольный, я лежал, крепко обняв подругу, и размышлял о том, как все-таки здорово обладать ментальными способностями. Если кто-то думает, что в этой жизни что-то происходит случайно, он глубоко заблуждается. Скажу по секрету, то, что мы девчонками стали закадычными друзьями и любовниками, чисто моя заслуга. Особенно тяжело мне далось внушить Николаю, что именно Валя для него свет в окошке. Поначалу он слюни пускал на другую девчонку тоже из нашей группы. Я был бы и рад помочь Жому, но та, к сожалению, не жила в одной комнате с Мальцевой. Короче, вот такой я манипулятор чужими судьбами. Стыдно мне? А вот и ни капельки. Друг счастлив, девчонки довольны — всем хорошо. А я-то как рад, словами не передать. Вот такая картина маслом.

Гром грянул на следующий день после обеда. Наш поток сидел в лекционной аудитории факультета Метафизики. Народ пялился на исписанную мелом доску и слушал пространные объяснения лектора по теме «основы термодинамики в свете новейших метафизических представлений». Лекцию читал магистр-стихийник Авессалом Власьевич Черторыжский-Сурмин. С виду вполне еще молодой мужчина, но какой-то весь из себя изнуренный. Вроде бы красавец брюнет, высок строен, в плечах широк, усищи буденовские, а вот впечатление бравого гусара не производит. К тому же материал преподносит слегка гундосым занудным голосом, отчего бедных студентов буквально кидало в сон. Из формул, тщательно выведенных на доске рукой преподавателя, вроде бы все ясно и понятно. Нет же, этому кренделю непременно нужно разжевать каждый значок, каждую буковку, дабы окончательно запудрить мозги бедным студентам. Есть такая порода преподавателей, способных самый интересный предмет превратить в скучнейшую байду. Авессалом Власьевич, вне всякого сомнения, был бы среди них чемпионом. Я уже вполне разобравшись в сути описываемых препом процессов, чтобы не заснуть от его монотонного голоса, занимался сканированием аур своих сокурсников. Скажу вам, весьма увлекательное занятие. Астрал место, где очень многое можно узнать о том или ином человеке. Например, вон та девица так и зырит в сторону парня, судя по ментальному фону, испытывает к нему конкретное плотское вожделение. А тот ишак безмозглый, вместо того, чтобы повнимательнее оглядеться вокруг и обратить на неё внимание, кидает косые взгляды в сторону прыщавой девицы, ростом на голову выше его, но с сиськами, как минимум, девятого размера. Та же, в свою очередь, страдает по рослому красавцу с развитой мускулатурой, которому женское внимание вообще пофиг, его сексуальные интересы находятся совершенно в иной плоскости… Опаньки! Представитель нетрадиционных сексуальных меньшинств. От оно как! Интересно, каким образом он прошел через сито приемной комиссии и прочих проверяющих менталистов? Хотя вполне допускаю, что нетрадиционная сексуальная ориентация не является причиной для отказа при приеме в университет, лишь бы дар имел соответствующий. М-да, вот такая вечная музыка. Кстати, мои руки-загребуки пока до репертуара ЧижКо не дотянулись. Явное упущение. Пора бы познакомить этот мир с их творчеством. И вообще, необходимо срочно расширять круг исполнителей «моих» песен. Оно, конечно с Лойко Макарским-Наливайченко работается плодотворно, но ему не предложишь хотя бы ту же «Серую лошадку». Решено, по окончании первого курса на каникулах ищем «Марину Капуро». Насчет «Ваенги» я уже подсуетился, ею станет моя Исидора. У девушки оказался практически абсолютный музыкальный слух, а еще, по её словам, она неплохо на фортепиано музицирует, ах да, и крестиком вышивает отменно, ну как же без этого.

За этими мыслями я сначала не обратил особого внимания на то, как в аудиторию прокрался какой-то парень со знаками студента третьего курса. Подойдя к лектору он подал ему сложенный вчетверо лист бумаги. Но в следующий момент, чуйка буквально взвыла от предчувствия неприятностей в самом ближайшем будущем. Так и случилось. Развернув бумагу, магистр сначала прочитал про себя, что там написано, затем громким голосом провозгласил:

— Зубов и Жомов, извольте отправиться к господину ректору. — Ну все понятно, доброхоты доложили архимагу о вчерашнем происшествии в общежитии.

Под сочувственные, равнодушные и даже злорадные (интересно, что мы им такого плохого сделали?) взгляды сокурсников мы с Коляном покинули аудиторию. По дороге в Главное Здание шли молча, поскольку еще утром договорились, коль спросят, говорить чистую правду, слегка отредактированную, разумеется. Настроение у обоих было мерзопакостным. Ладно бы вызвал декан факультета, на котором учится Олег. А тут сам ректор, заинтересовался банальной студенческой дракой. Охренеть и не встать! Неужто род Демидовых подключился к истории и крепенько надавил на высшее руководство учебного заведения. Если это так, ничего хорошего нам ждать не приходится. Детишки богатых родителей чаще всего проходят на платной основе, чтобы по окончании ВУЗа ненароком не угодить куда им не особо хочется и, вообще, не зависеть от государства. То есть заветные пятнадцать тонн золота в счет обучения высокородного говнюка уже перетекли в имперское казначейство. А поелику денежки уплачены, извольте наказать примерно обидчиков нашего воистину драгоценного отпрыска. Ну это я так думаю, при этом всеми силами стараюсь ментально взбодрить друга, да и самому успокоиться. Ну выгонят из МУМ, так не на каторгу в Сибирь, на Аляску, в далекую солнечную Австралию или еще куда-нибудь отправят. Наш магический потенциал до зарезу нужен Империи, значит, продолжим обучение в каком ином ВУЗе, расположенном подальше от столицы. Неприятно, конечно, но и не смертельно. Вряд ли Демидовы объявят мне вендетту за сломанный нос наследника рода. Хотя, кто их знает, помнится из истории прошлого моего мира баре пороли холопов по малейшему поводу. А ведь мы с Колькой для них самое, что ни на есть, холопье племя. Обидно, конечно, но такова жизнь.

— А вот и наши герои-победоносцы! — неожиданно радостным возгласом встретил нас Константин Константинович Блинов. — Заходите, присаживайтесь вон на те стулья. — Деваться некуда, прошли по ковровой дорожке зеленого цвета и разместились там, где было велено. Осмотрелись. Оказалось, что помимо нас в кабинете ректора присутствуют вчерашние наши знакомые и еще какой-то мужчина в цивильном костюме канцелярского вида. Пострадавшие бузотеры не выглядели побитыми, успели получить квалифицированную медицинскую помощь. Парни нагло ухмылялись и бросали насмешливые взгляды в нашу сторону, мол, дрочите жопы, сейчас вам знатно прилетит. Тем временем Архимаг продолжил, глядя на нас с Жомовым: — А ведь было у меня предчувствие во время нашей первой встречи, что ваша парочка рано или поздно доставит мне кучу хлопот, однако не подозревал, что это случится столь быстро. Так вот, эти трое утверждают, что подверглись нападению с вашей стороны с целью грабежа. В результате агрессивных действий двоим из них были нанесены серьезные телесные повреждения. Более того, вами был отобран весьма ценный музыкальный инструмент, что по законам Российской Империи квалифицируется как бандитские действия с целью завладения чужим имуществом. Что вы на это скажете, юные разбойники?

У меня аж дыхалку сперло от предъявленных обвинений. Особенно покоробило «юные разбойники» из уст самого ректора. Получается, нас заочно признали виновными. Что дальше? За грабеж под суд отдадут? Вот только я-то слегка хитрее оказался. Перед уходом на занятия передал гитару дежурному вахтеру, сказав, что гости вчера забыли, сегодня непременно заглянут, чтобы забрать, вдруг нас в это время не окажется на месте. Так или иначе, интуиция подсказала избавиться от дорогущей вещицы и весьма своевременно. Мой товарищ основательно взбледнул с лица и вряд ли в ближайшее время от него можно было дождаться чего-нибудь вразумительного. Придется брать бразды в свои руки, иначе прямая дорога нам с Коляном в Сибирь, на Сахалин или еще куда-нибудь, где обитают российские каторжане.

— Ваше высокопревосходительство, — вскочив со стула я обратился к ректору, — имею вам доложить, что в данный момент мы являемся свидетелями гнусной клеветы на двух ни в чем не повинных студентов-первокурсников. Во-первых, эти трое славных парней заявились без спроса и в пьяном виде в нашу комнату и принесли с собой гитару. Более того, студент Демидов, являясь ярым поклонником моего песенного творчества, лично преподнес инструмент мне в подарок вместе с двадцатью пятью рублями ассигнациями Центрального Имперского Государственного Банка. Разумеется, как человек обеспеченный материально я был вынужден отказаться как от гитары, так и от означенной денежной суммы. На что, Демидов и явившиеся вместе с ним господа, прошу прощения, не знаю их имен и фамилий, проявили в отношении меня и моего соседа по комнате Жомова Владимира Проховича агрессивные действия, за что были выдворены в коридор со всем подобающим вежеством. Что с этими господами происходило дальше ни мне, ни моему товарищу неизвестно. Случайно забытая ими в нашей комнате гитара была сегодня утром передана господину Беликову Григорию Павлиновичу дежурному на вахте нашего общежития для передачи владельцу по первому его требованию. Для установления правдивости своих слов готов пройти любую проверку вплоть до Кристалла Истины — Для вящей официальности говорил, монотонно без эмоций чтобы канцелярщиной разило за версту. Знай наших, чай не лыком шиты. Во время своего доклада краем глаза наблюдал за бояричем и его дружками, но более всего на сидящего рядом с ними мужичонку. Если моя «пурга» особого впечатления на парней не произвела, адвокатский (а я теперь в этом ни на грош не сомневался) при упоминании Кристалла Истины аж весь напрягся. Об этих артефактах мне известно лишь то, что они добываются в одной из Прорв, находящейся на территории России. Где именно? Государственная тайна, ибо уж очень интересными свойствами обладает этот камушек. Положив на него руку, ни один человек не способен соврать. Если даже ректор сейчас верит показаниям Демидова и его прихлебателей, я прозрачно намекнул, что за просто так по прихоти пусть даже одного из самых влиятельных российских родов высечь себя не позволю. Пусть либо всех нас везут в здание суда, либо артефакт доставят в стены университета, мне, по большому счету скрывать нечего. А вот моим оппонентам придется весьма и весьма тяжко, ведь основное обвинение в попытке присвоения чужого имущества растаяло как утренний туман под лучами восходящего дневного светила.

Вот тут-то, наконец, голос подал, насколько я понимаю, официальный представитель рода Демидовых:

— Господин ректор, в свете вновь открывшихся обстоятельств, прошу снять все обвинения с этих двух, вне всякого сомнения, достойных молодых людей. — Опаньки! Умный дяденька, всё просчитал и сделал должные выводы. Если бы гитара до сих пор находилась в нашей комнате у него были шансы отправить нашу парочку рубить сахалинский уголек или мыть золотишко на речке Юкон. А поскольку, факт грабежа вряд ли будет установлен, налицо факт клеветы со стороны рода Демидовых на двух ни в чем неповинных отроков. А это весьма и весьма серьезное обвинение, уже для самого Олежки, коего запросто могут турнуть из университета без компенсации затрат, понесенных родовой казной. Все-таки, рекомендую каждому попаданцу хорошенько изучить законы государства, в котором ему посчастливилось оказаться. Находясь еще в Бобровке, я выклянчил у старосты всю юридическую литературу и хорошенько её проштудировал. Более того, не поленился сгонять в общественную библиотеку Климовска, где помимо доступных книг по магической тематике брал специальную литературу по правоведению.

Похоже, господин Блинов был не хуже меня и присутствующего в кабинете адвокатского, разбирался в законах Российской Империи. По его вдруг азартно загоревшимся глазам несложно догадаться, что в самом скором времени состоится либо грубая «порка», либо изящная «дойка» рода Демидовых. Ну как же, возвести ничем необоснованный поклеп на двух невинных агнцев — так ведь с этого можно что-то поиметь, ну или показать «кузькину мать», в зависимости от его личных пристрастий или неприязни к роду Демидовых. Ректор нажал на кнопку вызова личного секретаря. Через мгновение в кабинете нарисовался известный нам с Колькой майор Прошин.

— Ваше Высокопревосходительство, вызывали?

— Да, Виталий Иванович, пошлите кого-нибудь на вахту тридцать шестого корпуса, пусть заберут и принесут сюда то, что утром там оставили студенты Зубов и Жомов.

Через четверть часа молчаливого ожидания злополучный инструмент был доставлен в целости и сохранности. Вот тут-то представитель рода окончательно взбледнул с лица. Парни, глядя на него, также что-то начали понимать, соответственно, выражение их лиц становилось все менее и менее радостным. А вот наш ректор наоборот, сидел гоголем, похоже, уже знал, какую именно виру стребует от знатного рода, для того, чтобы замять возможный скандал.

— Эта гитара? — взяв в руки доставленный посыльным инструмент спросил Константин Константинович. После кивка Олега, ректор с легкой издевкой в голосе продолжил: — Что же вы, так-то, молодой человек, нехорошо поступаете? Забыли гитару в гостях, вам её собирались вернуть, так для чего же было устраивать весь этот балаган с якобы ограблением и мордобитием? — После чего посмотрел отечески на нас с Николаем: — студенты Зубов и Жомов, все обвинения с вас снимаются, так что можете быть свободны. — Затем перевел взгляд на тройку жалобщиков и официального представителя рода Демидовых и с видом киношного Мюллера из «Семнадцати мгновений весны» сказал: — А вас, господа, я попрошу задержаться.

Ну все точно я предугадал. После нашего ухода в кабинете ректора сначала состоится «порка», затем «дойка». Допускаю, что экзекуции как таковой не будет, но ректор непременно возьмет с Демидовых то, что захочет, и те обязательно выдадут требуемое, поскольку на кону десять миллионов рублей, которые в случае позорного изгнания Олега из стен университета пропадут для рода безвозвратно. А это, еще раз напомню, пятнадцать тысяч кило драгметалла. Допускаю, что золото не главное во всем этом деле, непременное падение престижа рода Демидовых в случае огласки — вот где главная засада.

Мой друг Колька, откровенно говоря, ничего так и не понял. А вот я призадумался о возможных последствиях для нашей парочки со стороны мстительных Демидовых. И откровенно говоря, перспективы меня не порадовали. Вряд ли в стенах университета нас постараются устранить физически, и отпрыску велят держаться от нас как можно дальше. Но какую-нибудь подлянку учинить вполне способны, после того, как мы получим возможность выхода в город. Так что не было печали, купила бабка порося. Друга покамест в эти свои рассуждения посвящать не стал. Гроза пока что миновала, и это здорово, живем дальше. Как там в старинном студенческом гимне вагантов поется:

Gaudeamus igĭ tur,

Juvenes dum sumus!..^[2]

А вечером в дверь нашей комнаты постучался посыльный от самого ректора и вручил лично мне в руки замечательную гитару в качестве компенсации понесенного морального ущерба. Низкий поклон Его Высокопревосходительству за то, что не забыл о скромном студенте Вовке Зубове. Респект и уважуха! Кому, как не ему дано понять, кто именно из нашей парочки постарался вовремя избавиться от улик и отвести от себя обвинение в грабеже. Ну что же, хотя бы пару рейтинговых очков мы с Коляном заработали в глазах высокого начальства. А вот сколько ништяков отхватил господин Блинов от рода Демидовых, увы, но этого нам не дано узнать никогда.

Глава 10

После скандала, связанного с наследником влиятельного российского рода Демидовых, наступило затишье. Народ каким-то образом прознав о случившемся начал обходить нашу четверку по кругу максимально допустимого радиуса. Даже на лекциях вокруг нас образовывалось пустое пространство. Обидно немного, ощущать себя эдакими париями, однако человеческая натура так устроена опасаться гнева сильных мира сего и тех, кто на тебя может этот гнев вызвать хотя бы ненароком. Ну и бог с ними, мы ни к кому не лезем и нас никто не беспокоит.

На всякий случай, в университетской библиотеке я взял книгу с описанием Великих Боярских родов. В процессе прочтения толстенного фолианта выяснилось, что основатель рода Демидовых был выходцем из купеческого сословия. В этой реальности они заявили о себе вначале семнадцатого века. Негоциант средней руки Петр Андреевич Демидов во главе нанятой ватаги сорвиголов, своего рода ЧВК, отправился на Каменный Пояс (так в прежние времена именовали Уральские горы). Пройдясь огнем и мечом по улусам аборигенов, Демидову удалось взять под свою руку обширные территории, богатые рудами, каменным углем, поваренной солью и прочими минеральными ресурсами. Богатели Демидовы, богатела казна царей российских, за что Анисиму Петровичу сыну Петра Андреевича было пожаловано боярство и право основать свой род. А еще через полвека этот род был именован Великим. В настоящее время Демидовы владеют не только горнодобывающими, металлургическими, машиностроительными и прочими предприятиями на Урале, их финансовое влияние распространяется едва ли не на половину мира. Вот такая незамысловатая история.

Я, конечно, понимаю желание нашего ректора прихватить Демидовых, грубо говоря, «за яйца», поимев компромат на их отпрыска, претендующего со временем стать главой рода. Но лишь теперь я осознал масштабы «коровьей лепешки», в которую вляпался. Ладно бы только я, еще и друг мой Колька, да и девчонки как свидетели неблаговидной выходки Олега.

М-да, трабла. Если захотят, отловят и прикопают так, что никто не узнает, где могилка моя. Впрочем, чуйка настоятельно подсказывала, что, пока я нахожусь в стенах университета, меня и моих друзей никто не тронет, дабы в очередной раз не кинуть тень на первого по списку наследника главы рода. Даже оберегать будут. К тому же, месть блюдо холодное, чем дальше по времени от события, тем оно вкуснее, ибо жертва успеет пережить все стадии кошмара, именуемого «страх ожидания» и к моменту решающего удара будет окончательно сломлена морально и психологически.

А вот и хер вам, по всей вашей самодовольной роже, господа магнаты. Если пораскинуть мозгами, Жом и наши подруги вряд ли подвергнутся мести со стороны Демидовых, ибо слишком мелкие сошки для этого, да и непосредственного участия в мордобитии лица Олега не принимали. За четыре с лишним года нашего обучения в стенах МУМ про них просто забудут. А вот мне, как главному обидчику наследника, а, значит, и всего их мерзкого рода уж точно не поздоровится. Почему мерзкого? А потому что таких козлов как Олежка плодят. Ну и ладно, хрен с ними, как-нибудь выкручусь. Проанализировав ситуацию, решил вообще ничего не говорить Николаю и подругам, дабы лишний раз их не волновать.

А что касаемо отношения одногруппников, еще раз повторяю — плевать на них. Пусть игнорируют, нам от этого ни жарко ни холодно.

А через неделю последовал вполне ожидаемый вызов к ректору, на этот раз исключительно для меня.

— Проходи, Зубов, присаживайся, — Константин Константинович как всегда был спокоен, что тот мамонт, пролежавший в вечной мерзлоте пару тысячелетий. — Рассказывай.

— Что рассказывать, Ваше Высокопревосходительство?

— Ты лаптем-то не прикидывайся, студент, — показушно возмутился ректор, — доложи-та, братец, самым подробнейшим образом, как именно был учинен мордобой Олега Демидова.

Деваться некуда пришлось колоться по полной:

— Мы сидели с девчонками в нашей комнате, занимались преобразованиями заданных преподавателем магоматических функций в матрично-руническую форму…

— Так уж и науками?! — скептически посмотрел на меня архимаг.

— Могу поклясться чем угодно, ваша милость.

— Ладно, продолжай дальше, — примирительно махнул рукой хозяин кабинета.

Ну я и рассказал как тройка незнакомых студентов вломилась без спросу в нашу комнату и о том, как Олег Демидов в приказной форме потребовал, чтобы я пел для него и его собутыльников. Сам факт избиения наглецов осветил мельком, мол, удачно заехал по носу и с предельной осторожностью выставил зачинщика ссоры в коридор. Точно также поступил с одним из его товарищей мой друг Николай Жомов. То есть обошлись с гаденышами с предельным вежеством, то есть за грубость те отделались малой кровью, в Бобровке за менее значимые провинности наказывают куда как сильнее. И насчет оставленной в комнате гитары все объяснил.

— Так что, господин ректор, получается, мы тут и не при делах вовсе, — закончил я свой рассказ.

— Ну да, совсем не при делах, — покачал головой Блинов, — наследнику рода свернули нос на бок, его приятелю в трех местах челюсть сломали. Однако ловко ты, Зубов, с гитарой всё провернул. Ведь если бы инструмент был найден в вашей комнате… Ну ты понимаешь.

— Понимаю Ваше Высокопревосходительство, еще с малых лет умные люди разъяснили. Поэтому законы государства Российского изучал и продолжаю изучать весьма и весьма досконально.

— Интересно, кто же эти «умные люди»? — скептически хмыкнул ректор.

Ответ на этот вопрос у меня был заранее подготовлен:

— Жил у нас в Бобровке Селифан Елистратович Онищенко, годков двадцать провел на Сахалине за какую-то ерундовую провинность. Подробностей не рассказывал, но, когда бухал в компании с моим родителем, частенько повторял: «Учи законы российские, Вовка, когда-нить, да пригодится». Ну я и учил. А еще вы сами говорили на вводной лекции: «Ignorantia legis neminem excusat».

— Памятливый — это хорошо, — заулыбался мой собеседник. — Не скрою, своим поступком ты мне здорово помог, но об этом знать никому не следует. Однако, обидев Олега, ты в его лице замахнулся на честь уважаемого в нашем государстве рода. Российские законы, конечно, суровы и справедливы, вот только, к великому сожалению, их исполнение не для всех обязательно, особенно когда дело касается высших сфер власти. Я тут поинтересовался списком затребованной тобой литературы в нашей библиотеке. Молодец, ознакомился с деяниями Демидовых и вполне оценил их влияние. Позволь поинтересоваться, какие выводы ты сделал?

Ну что же, вы хочете выводов, их есть у меня:

— Друзей моих с вероятностью девяносто процентов не тронут вообще, господин ректор. На меня же непременно будет объявлена охота. Вряд ли в ближайшее время и в стенах МУМ, скорее всего, попытаются ликвидировать после окончания ВУЗа.

Константин Константинович посмотрел на меня то ли сочувственно, то ли осуждающе. Непонятно.

— Если, Владимир, ты считаешь, что Демидовым достанет терпежу, ждать годами, ты глубоко заблуждаешься. Для них негоже, чтобы обидчик их рода слишком долго ходил по земле и дышал одним с ними воздухом, или вообще дышал. В одном ты прав — в стенах университета ты в полной безопасности, а вот во время прогулок по столице, я за твою голову медного гроша не дам. Подскочит какой забулдыга, ткнет ножичком в печень и был таков. Или пуля из-за угла прилетит. Для полиции банальная история, а те, кто в курсе, тут же сообразят что к чему и сделают правильные выводы. Посему, — он протянул мне серебристый кругляш размером с золотой червонец с ушком для ремешка или веревочки, — это защитный амулет, выдержит два десятка выстрелов из армейской винтовки, сотню ножевых или штыковых ударов, иже с этим разовый урон от стихийной магии уровня архимага. Не будешь хлопать ушами, успеешь убраться куда подальше от своих недоброжелателей, ну или преподнести им пренеприятный сюрприз. Также отныне при выходе за пределы территории университета ты обязан иметь при себе штатное оружие. Соответствующие распоряжения кем надо уже получены. Еще один момент, поскольку один в город ты не пойдешь, это для твоего друга и ваших подруг. — С этими словами архимаг положил передо мной еще три точно таких же амулета. — Артефакты именные, потом разберетесь, какой кому полагается. А теперь свободен, студент Зубов, и удачи тебе.

Перед тем, как покинуть кабинет, я все-таки обратился к его хозяину:

— Ваше Высокопревосходительство, разрешите поблагодарить вас за подаренную гитару. Признаться, инструмент преотличный, такой искать замучаешься.

— И не найдешь, инструменты Антонио Страдивари просто так в купеческих лавках не валяются.

Ёпрст, гитара самого Страдивари! Ну и мудило этот Олег! На хрена столь ценную вещь было тащить из дома? Пижон, однако! Первым моим желанием стало запереть раритет в каком-нибудь пуленепробиваемом и несгораемом сейфе и доставать оттуда только по великим праздникам, а для игры по будням приобрести что-нибудь попроще. Но тут же передумал. Инструмент живет, только в руках музыканта, а в сейфе, это будет просто красивая бесполезная вещица. А вот достойный чехол для нее нужно будет непременно заказать.

Кабинет ректора покинул весьма и весьма ошарашенным и в серьезных раздумьях. Интересно, с чего бы такая забота о нашей компашке со стороны не просто важного государственного деятеля, но одного из самых сильнейших в мире магов? Скорее всего, между ним и родом Демидовых в настоящий момент происходит нечто типа шахматной партии.

Вот бы узнать, какая роль в ней отведена скромному студенту Вовке Зубову. Явно не ферзя или хотя бы слона, скорее пешки, коей можно пожертвовать в любой момент на размен более или менее значимой фигуры. А может быть, меня прочат в проходные? Ха, ха, ха! Кто я такой, чтобы стать ферзем? От подобных мыслей на душе стало пасмурно. Вот же, сука, угораздило меня оказаться между молотом и наковальней. У господина Блинова, вне всякого сомнения, терки с Демидовыми, а страдать должен отчего-то скромный деревенский парнишка.

Обнадеживает лишь то, что в стенах университета мне и моим товарищам ничего не угрожает. За их пределы я попаду лишь после сдачи экзаменов за первый курс. То есть в запасе у меня четыре месяца. Вроде бы, срок небольшой, но если поднапрячься, то и немалый. Защитный амулет, подаренный ректором, хорош, но его действие ограничено внутренним запасом маны. Так что в первую очередь необходимо озаботиться изучением защитных заклинаний. Где взять описание магоформ? Так прямиком из амулета. Кстати, одно боевое заклинание мной уже изучено благодаря штатному магу Бобровки Кузьме Митрофановичу Зосимову, ну и моей абсолютной памяти. Теперь я могу и без огнестрела любого супостата отправить навстречу… хе-хе!.. со Страдивари. Да, еще Кольку и девчонок нужно будет обучить защищаться и обороняться. Амулет — хорошо, а безо всяких амулетов это делать намного лучше.

С тех пор ни ректор, ни куратор потока, ни учебная часть нашу четверку не беспокоили. Николай практически на постоянной основе переселился на место Исидоры, девушка, соответственно, в нашу комнату на его. Мне пришлось заказать для подруги дубликат ключа в университетской мастерской. Впрочем, мы были не оригинальны в вопросе совместного сожительства противоположных полов. Многие юноши и девушки пожелали жить вместе, и администрация охотно шла им навстречу. Чаще всего, в дальнейшем такие пары образовывали прочные семейные союзы у которых рождались, как правило, одаренные дети. То есть, прямая выгода для государства. Взять хотя бы Жома, Колька всерьез задумывался по окончании университета жениться на Валентине. По мне так нормально, совет им да любовь. У нас же с Исидорой все намного проще. Никаких матримониальных планов на будущее, только секс и ничего более. Да, мы друг другу нравимся, иначе и быть не может, но это не причина, чтобы пара амбициозных личностей отказалась от своих далеко идущих планов и скатилась к банальной бытовухе. Возможность в любой момент получить свободу от отношений грела наши души и, как это ни странно, скрепляла наши отношения.

Обучение групп дополнительного потока первокурсников продолжалось в прежнем интенсивном режиме. К нашей с Николаем обязательной утренней разминке подключились подруги, но лишь после того, как на улице растаял снег и температура воздуха перевалила за ноль градусов. Во время таких занятий я незаметно вкачивал в ауру Николая и Валентины весь накопленный за ночь запас Силы, что весьма благоприятно сказывалось на их способности запоминать и усваивать учебный материал. Если кто-то посчитает меня простофилей-альтруистом, будет не прав. Регулярный слив маны способствует также развитию моего собственного Средоточия. То есть, оказывая помощь друзьям в развитии их чародейских способностей, я помогаю и самому себе.

Николай пока что не терял надежды стать магом-стихийником. Идеалист-мечтатель. Ничего, время отвратить друга от глупой затеи у меня с избытком. К тому же, несмотря на все мои манипуляции со сливом маны, его дар объективно меньше чем у одаренных высокородных особ с основного потока нашего курса. А ведь нам придется конкурировать с ними за право учиться на том или ином факультете.

С подругами проще. Исидора и Валентина звезд с неба не хватали и о карьере боевых магов даже не мечтали. Они страстно желали стать целительницами. Кое-какие знания в этом плане девушкам удалось получить, благодаря заботам родителей. Несмотря на более чем скромный достаток их семейств, чадолюбивые папеньки и маменьки наскребли средства на кое-какие артефакты, поспособствовавшие в ранние годы более интенсивному развитию их дара. Также вскладчину ими был куплен учебник по начальной подготовке практикующего боевого медика по которому они совместно и занимались. Отсюда истоки их дружбы и готовности к взаимопомощи.

Означенную книжку я попросил на вечерок у Исидоры. Пролистал. Мельком брошенного взгляда на страницу было вполне достаточно, чтобы запомнить её содержание. Интересная книжка для двух малолетних девиц, особенно многочисленные способы ликвидации артериальных и венозных кровотечений, очистки внутренних полостей раненого в живот бойца от его же собственных фекальных масс, извлечение инородных предметов из мягких тканей и костей и так далее в том же духе. По словам подруги, ничего другого их предкам приобрести не удалось, так что пользовались тем, что было доступно.

После тщательного изучения пособия боевого целителя мне в голову пришла интересная мысль, насчет того, что всякий одаренный врач, имея представление о человеческой анатомии и обладая способностями воздействовать на различные органы, вполне может стать мощной боевой единицей, ведь оказывать воздействие можно не только на организм раненого, но вполне здорового человека и расслабление сфинктера ануса в этом плане не самое вредоносное действо. Инфаркт миокарда, инсульт, мгновенный некроз печени или почек, желирование крови до состояния холодца и прочие неприятные штучки при определенных обстоятельствах могут стать, пожалуй, более эффективным оружием, нежели банальные огнешар, мощный разряд электричества или водяное лезвие. Справедливости ради, подобная мысля пришла в голову не только мне. Как объяснили девчонки, перед начальным курсом введения в медицину, каждый студент дает магическую клятву, по типу клятвы Гиппократа, в основе которой заложен принцип «не навреди». То есть, даже если тебя станут убивать посредством стихийной магии, ты не имеешь права давать ответкуцелительскими заклинаниями. При этом свободно можешь обороняться или нападать иными видами магии или с помощью обыкновенного оружия. Ладно, над этим вопросом следует основательно подумать когда очередь дойдет до вводного курса в магическую медицину, а пока я позаимствовал для себя ряд практик из книги подруги. Если что очищу от фекальных масс собственное брюхо, обильное кровотечение затворю, кости сращу, если, конечно, после ранения сознание не потеряю от болевого шока.

Полученные от Блинова амулеты я в тот же вечер вручил друзьям, стребовав с каждого обещание повесить на шею и не снимать ни при каких обстоятельствах. Свой же артефакт основательно изучил. Оказалась довольно мудреная вещица в плане магии. Ожидаемых рунических заклинаний, внедренных, как оказалось, в платиновый диск не обнаружил. Его астральная структура была разделена на восемь независимых секторов, включавших собственно форму того или иного защитного заклинания от разного рода физических и магических атак, а в центральной его части находилось средоточие запасов приличного количества энергии с функцией подзарядки от источника мага носителя артефакта. Разумеется, я тут же запомнил эти знаки. Более того, «вписал» их нужным образом в собственную ауру, став, таким образом, живым подобием подаренного архимагом амулета. К сожалению, обучить данному приему своих друзей у меня не получилось. Как я ни старался, никому из них так и не удалось хотя бы рассмотреть внедренные в их металлические диски магические знаки. Они их воспринимали всего лишь в виде расплывчатых светящихся объектов, но никак не четких информативных магоформ. Вот тут-то я в полной мере и осознал, разделяющую нас пропасть в плане развития наших магических возможностей. Не просто так мне удалось четко рассмотреть боевую формулу, активированную в свое время Зосимовым против твари Прорвы. Наш сельмаг и не мог и подумать, что рядом окажется весьма продвинутый в плане магического восприятия индивид, способный не только запомнить боевое заклинание, но и применить его на практике. Впрочем, тогдашняя попытка уничтожить пень оказалась для меня едва ли не роковой из-за катастрофического дефицита маны. Но теперь энергии в моем Средоточии вполне достаточно, чтобы наполнить боевую магоформу не один десяток раз. По сути, в данный момент я довольно сильный стихийник, способный манипулировать единственным пока заклинанием, действующим на стыке практически всех природных стихий с привлечением элементов ментальной магии в качестве триггера процесса. Только об этом никому. Представляю реакцию корифеев если станет известно о юном вундеркинде, вооруженном вундервафлей, владению коей в стенах специализированных ВУЗов учат боевых магов аж целых пять лет. Мля, оно, конечно, хорошо, более того, полезно быть особенным, но как бы не проколоться со своей исключительностью. Сразу жить станет веселее, но сильно подозреваю, что не лучше.

Вьюжный февраль уступил место не теплому, в отличие от привычных мест проживания моего реципиента марту. В Бобровке уже снег сошел, травка вовсю проклевывается, мать и мачеха на склонах оврагов и взгорьях распускается буйным цветом, почки на деревьях набухают, вот-вот проклюнутся молодые клейкие листочки. Здесь же, почерневший ноздреватый снег сплошными сугробами по краям мощеных гранитной брусчаткой дорожек, лишь кое-где показалась бурая земля, а до зеленой куцей травы с первоцветами, как минимум, пара-тройка недель. К середине апреля снег по большей части растаял, лишь в университетском парке под кронами елей т в оврагах оставались отдельные очаги зимнего сопротивления. Погоды стояли солнечные, студенты на занятиях чаще посматривали в окошко, нежели на усердно разглагольствующих перед ними преподавателей. Однако необходимость постигать и усваивать знания никто не отменял, поскольку времени до начала сдачи экзаменов оставалось все меньше и меньше. А вот и май весельчак и чародей, по меткому замечанию некоего Константина Фонфанова из иной реальности, веет свежим своим опахалом. Солнце проливает яростные потоки света и тепла на окоченевшую за зиму землю. Травка уже во всю зеленеет, яркие цветы заполонили клумбы. Как апофеоз всего этого буйного действа, по вечерам запели соловьи, а после первой грозы и кукушки голоса подали. Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось? Ку-ку, ку-ку, ку-ку…

А мы же студенты дополнительного набора тем временем усердно продолжаем постигать премудрости пока что ознакомительного курса магических наук. Впереди зачеты по каждому пройденному предмету, а потом экзамены, числом девять по количеству факультетов МУМ. Хвала богам, что их не пара десятков, Особо трудно народу даются магическая математика и метафизика. А по мне так там все довольно просто, главное быть внимательным и понимать общую суть процессов, описываемых тем или иным уравнением или магоматической функцией.

С другими предметами дела обстояли значительно проще. По курсу артефактрики, к примеру, помимо рунного алфавита нужно всего-то выучить назубок с полдюжины несложных рунных форм и научиться комбинировать их для получения желаемого результата и грамотно внедрить в заготовку.

С алхимией точно та же ситуация. Студенту дают для изучения десяток рецептов, предоставляют необходимое оборудование и расходные материалы, с помощью которых он должен приготовить требуемое зелье. Здесь самое главное, не только четко выдержать соотношение ингредиентов, но равномерно вкачать в варево достаточное количество Силы из своего источника.

Как и обещали девчонки, перед вводным курсом в целительские практики всех нас заставили произнести слова магической клятвы перед специальным артефактом, блокирующим даже мысль о том, чтобы нанести человеку умышленный вред посредством лечебных заклинаний. Я ничуть не удивился, что на меня не подействовало, поскольку с некоторых пор имею абсолютный иммунитет к любым попыткам ментального воздействия на своё сознание. Приятно осознавать себя боевым Эскулапом, способным не только лечить людей, но и калечить их средствами магической медицины.

Подробно останавливаться на всех обязательных для изучения предметах не стану ибо муторно и малоинтересно для широких народных масс.

К середине мая все студенты кроме нашего потока успели сдать зачетную сессию, а к концу месяца и экзаменационную. А еще через неделю территория университета будто вымерла. Первокурсники дружно отправились в полевые лагеря для прохождения учебной практики, лютики-цветочки собирать, лягушек и мышей для экспериментов отлавливать, огнешары учиться запускать, тучи разгонять или наоборот, конденсировать влагу из воздуха, ну и так далее в том же духе. Студенты старших курсов разъехались по всему царству-государству Российскому, кто на производства, кто по войсковым частям, кто по госпиталям, кто на исследование загадочных пространственно-временных аномалий и по всяким иным интересным местам, где имеется нужда в чародейских услугах.

К нам же мученикам науки, прибывшим в университет в середине учебного года, вся эта кутерьма никакого отношения не имела. Мы по-прежнему посещали лекции и семинары, корпели в лабораториях и нервно перелистывали конспекты, готовясь к скорым и неминуемым испытаниям.

Интермедия № 2

Кабинет главы рода Демидовых. В кабинете двое: отец и старший сын.

— Олег, до меня дошли слухи, — голос главы рода Демидовых Павла Афанасьевича был непривычно резок, — что ты ведешь переговоры с хитровским отребьем…

— Но, папа…

— Ни слова более, сын. Я недоволен твоими сомнительными связями. Объяснись, пожалуйста.

— Да, я все расскажу, отец, — юноша посмотрел в глаза родителю твердым взглядом уверенного в правильности своих действий человека, — я примерно догадываюсь, откуда тебе стало известно о моих переговорах с Шестопером главарем одной из банд Хитрова рынка. Завербовал кого-то из моих дружков-приятелей, ну и пусть. Я тебе вот что скажу: мне больно каждое утро просыпаться с мыслью о нанесенном каким-то грязным крестьянином лично мне и всему нашему роду оскорблении. Единственное мое желание на данный момент отомстить. Отомстить так, чтобы другим неповадно было.

— К твоему сведению, — глава рода насмешливо посмотрел на сына, — этот, как ты выражаешься, грязный крестьянин, уже заработал на своих песенках более миллиона рублей. А что ты, мой мальчик, сделал для прославленного рода Демидовых? Пока что от тебя одни убытки. Десять миллионов на твое обучение опустим — это святое, а вот Кварцевая Химера, артефакт из Утяшевской Прорвы, главное украшение нашей коллекции, коим пришлось пожертвовать, чтобы Блинов согласился не доводить дело до судебного разбирательства — вот это невосполнимая потеря. А собутыльники твои нищеброды, за них также пришлось расплачиваться из казны нашего рода, чтобы языками не мололи где ни попадя. Я, конечно, понимаю, сын, обида и всё такое прочее, и ты как человек взрослый, имеешь право поступать так, как тебе заблагорассудится. Но… я все-таки посоветовал бы повременить с расправой над Зубовым.

— Папа, — голос наследника рода Демидовых едва не перешел на крик, — ну не могу я больше терпеть это позорище! К тому же, Шестопер обещает все проделать тихо и гладко. Подловят гаденыша в укромном месте, когда тот наконец высунет нос за стены универа, гирькой по башке… Я ему только в бесстыжие зенки гляну, чтобы знал, благодаря кому собачью смерть принял. Затем медленно сожгу, начиная с пяток и выше, чтобы как можно дольше мучился. В конечном итоге, костей от него не останется, я все-таки боевой стихийник и не из самых последних в университете.

— План, конечно, неплох, — боярин задумчиво почесал до синевы выбритый подбородок. — И все-тики на душе у меня отчего-то неспокойно. Так тяжко, как не было в ту пору когда с Голицыными конфликтовали за калифорнийское золото. А вдруг, Зубов ректорская креатура.

На что наследник рода, хищно осклабившись, сказал:

— С чего бы ему быть человеком Блинова, чай не выдающийся маг и не отпрыск знатного рода. Уверяю, отец, все будет шито-крыто, комар носа не подточит. А с Шестопером и его людьми сам потом разберусь. Чтобы уж совсем концы спрятать, устрою им аутодафе. Таким образом, никто кроме нас с тобой не будет знать об обстоятельствах произошедшего. А подозрения и догадки… так что нам с того? Главное доказательства, а их, уверяю, не будет.

— Выходит, ты все уже для себя решил, сын, — не спросил, констатировал Павел Афанасьевич.

— Да, отец, и ничего менять не собираюсь.

— В таком случае, свободен. Чтобы не сглазить, удачи тебе не пожелаю, а пожелаю ни пуха ни пера.

— К черту! — с радостной улыбкой на посветлевшем лице, рявкнул Олег.

Глядя в спину удаляющемуся сыну, в голову Павла Афанасьевича неожиданно вкралась мысль: «А ведь когда-нибудь, он и со мной так же… ну чтобы все шито-крыто. Нет, такому род доверять нельзя, уж очень резок в желаниях и строптив, к тому же, не очень умен. Пустит по ветру все, что наживалось многочисленными поколениями предков. Благо есть, кому кроме этого торопыги передать бразды правления. Ладно, пусть для начала расправится с Зубовым, а там посмотрим, как с этим юношей поступить дальше».

Глава 11

Конец мая ознаменовался и для нас окончанием учебного процесса. Чем ближе к началу зачетных и экзаменационных испытаний, тем народ становился все более и более нервным. Озабоченного студента с раскрытым конспектом или учебником в руках можно было встретить едва ли не повсюду. В связи с теплой солнечной погодой, многие разбредались по парковой зоне и, пристроившись на ковриках в тени цветущих деревьев, штудировали учебные материалы.

Что касаемо меня, я ничуть не парился ибо чувствовал себя вполне подготовленным по всем предметам. До начала первого зачета для допуска к экзамену по общему курсу алхимии оставался один день. Хотя какой на фиг зачет, скорее отчет по лабам перед профессором алхимфака Вдовиным Юрием Васильевичем. Магистр добрейшей души человек, если, конечно, ты в достаточной степени ориентируешься в его предмете. У меня с алхимией абсолютные Мир! Дружба! Жвачка! А вот мои друзья не особо с ней ладили, поэтому основательно оккупировали нашу комнату и штудировали, штудировали, штудировали. Поскольку все необходимые формулы, формулировки, а также описания процессов крепко-накрепко запечатаны в подкорковой части моего мозга, решил прогуляться по свежему воздуху.

Иду, значит, по тенистой аллее, наслаждаюсь запахами цветущей сирени, любуюсь облетающими лепестками яблонь. Красотища! Тут мне в голову пришла отличная идея. Около полугода в Москве, а еще ни разу не прогулялся по её улицам. Интересно пройтись, посмотреть хотя бы для сравнения, что тут да как. Заодно по магазинам прошвырнуться, чего-нибудь сладенького друзьям прикупить для стимуляции активности мозговой деятельности.

Пошел в учебную часть первого курса МУМ. Там тишина и покой, лишь инспектор по общим вопросам Лариса Юрьевна Полежаева усердно обрабатывает пилочкой идеальные коготочки на руках. Войдя в кабинет, сделал характерный жест, подсмотренный в гайдаевском фильме «Двенадцать стульев», это когда Остап делает вид, будто ослеплен красотой и нарядами Елены Щукиной, иными словами, людоедки Эллочки.

— Лариса Юрьевна, вы как всегда неподражаемы и ослепительны!

Ага, щаз, прям так и прокатило. Младший магистр ментальной магии отложила инструмент в сторонку и посмотрела на меня с нескрываемой укоризной в огромных серых глазищах по которым сохнет половина парней нашего первого курса и значительно большее количество старшекурсников. Если объективно, у этой вполне еще юной мадам все остальное кроме глаз также что надо: и ножки ровные, и попа приятная глазу самого тонкого ценителя, и осиная талия, и грудь размера эдак четвертого идеальной формы, и шея, как выражаются некоторые поэты, лебединая, и головка красивая, лицо с идеальными чертами в обрамлении светло-русых волос, уложенных в замысловатую прическу. Красавица, слов нет, и если бы не моя Исидора… Однако прочь из головы всякие левые мысли, я сюда не за этим.

— А, Зубов, тебе чего в общаге не сидится, ну или в читалке?

— Заучился. Чувствую еще один квант знаний и башка моя лопнет, как перезрелый арбуз. Я к вам по делу, неподражаемая Ларочка Юрьевна. — Блин, аж самому тошно от исторгаемой моими собственными устами словесной патоки. Но деваться некуда Полежаева та еще сучка, не знаешь, на какой козе и с какой стороны подъехать. — Мне бы пропуск за пределы университета, прогуляться хочу, проветриться. На Кремль посмотреть…— Осекся, поскольку с губ едва не сорвалось «Мавзолей Ильича посетить», но своевременно сориентировавшись продолжил, практически без паузы: — На собор Василия Блаженного глянуть и вообще.

На этот раз вредная бабенка изображать предельную занятость не стала. Без лишних слов поднялась с кресла, подошла к приоткрытому железному ящику, именуемому, по какому-то недоразумению, сейфом, недолго там покопалась и на свет появилась корочка с золотым теснением двуглавого орла и надписью «Пропуск МУМ». И протягивая мне, ехидненько так сказала:

— Что-то поздновато ты за ним пришел. Все прочие с вашего потока уже успели сгонять в город и не по разу. Скажи своим… друзьям, чтобы также получили пропуска.

Блин, не храм науки, а самая настоящая деревня, где всем и обо всех всё известно. Вот какого Бена этой бабе до наших с Жомом отношений с девчонками. А ведь съязвила с намеком, будто мы свингеры матерые и хотя бы раз в неделю обмениваемся сексуальными партнершами. Стерва, она и есть стерва. Ладно, плевать на нее, похоже, сексуальную неудовлетворенность компенсирует таким образом. Нет, не видать ей мужика на постоянной основе, уж больно специфическая бабенция. Разок чпокнуть и бежать, сломя голову, куда подальше… Тэ-экс, стопэ, опять меня куда-то не в ту степь потянуло. Может, она на меня так влияет, менталистка хренова. Хотя, при моей-то абсолютной защите, вряд ли. Значит, опять-таки все по Фрейду, все наши самые подспудные желания, как ни крути, завязаны на инстинкте безудержного размножения.

Схватил корочки и, сломя голову, выскочил из приемной, не забыв поблагодарить мадемуазель Полежаеву.

Лишь после того, как успешно преодолел КПП, вспомнил о данном ректору обещании скрытого ношения своего штатного «Стрижа». Возвращаться не стал, чародей я или где, если что хотя бы одно боевое заклинание всегда при мне, а против гопников без магии управлюсь. Да и смешно все время дуть на холодную водицу, даже обжегшись однажды на горячем молоке.

Выйдя на проспект Молодых Покорителей Астральных Просторов и сориентировавшись по предварительно изученной карте, повернул налево в направлении центра города. По тротуарам широкой улицы, отгороженным от проезжей части раскидистыми липами и кленами, движутся пешеходы кучками и по одиночке. Большинство чем-то озабочены, торопятся, иные неспешно прогуливаются, явно время убивают. По проезжей части несется плотный поток автотранспорта самого разного назначения от нелепых легковушек чаще с брезентовым верхом, до угловатых грузовиков и самосвалов. Впрочем, в этом столпотворении время от времени мелькают дорогущие лимузины ведущих мировых марок. Частые гудки клаксонов, резкие свистки регулировщиков, визг тормозов — все это создает ощущение, будто неожиданно очутился в Нью-Йорке, Париже, Берлине или каком ином крупном городе начала тридцатых годов той первой моей реальности. Разбушевавшееся воображение неожиданно нарисовало живую картину, как у какого-нибудь банка, богатого магазина или ювелирной лавки останавливается шикарное авто, из которого выскакивают люди в масках с автоматами Томпсона наперевес и начинают беспорядочную пальбу. Бред, конечно, но человеческая фантазия имеет свойство время от времени выдавать что-нибудь эдакое несуразное.

Кстати, запахи выхлопов автомобильных двигателей практически не ощущаются. Согласно правилам местной ГИБДД, каждый владелец автотранспортного средства при движении в городской черте обязан оборудовать его артефактом, нейтрализующим вредные вещества, образующиеся при сгорании топлива. И правило это действует неукоснительно даже в нашем мухами засиженном Климовске. Фиалками со стороны проезжей части не пахнет, но тотального задымления из-за не очень качественного бензина не наблюдается, а легкий запах разогретого металла, масла, краски и еще чего-то до боли знакомого лишь слегка будоражит память о былой жизни в другой Москве.

Если судить по карте, до Кремля чуть более семи кэмэ. Часа за полтора неспешным прогулочным шагом преодолею это расстояние, заодно полюбуюсь на Первопрестольную. Хотя здесь термин «первопрестольная» не актуален, поскольку никакой другой столицы России в этой реальности не существовало.

Вообще-то, город Петроград имеется. По иронии судьбы расположен он на том же самом месте, где и Санкт-Петербург. Название здешнего города на Неве никакого отношения к царской фамилии не имеет, а именован он в честь своего основателя адмирала Петра Никаноровича Петрова. Здешний Петроград, по сути, является обычным форпостом, прикрывающим устье Невы от вторжения неприятельского флота со стороны Балтики. Приморский городишко, каких здесь сотни, без имперского шика и размаха. Да и откуда бы взяться шику и размаху, коль в этой реальности не было сумасбродного царя, прорубавшего окно в Европу ценой неимоверных усилий и человеческих жизней. Я ничуть не осуждаю Петра Великого. Кто я такой? Так философствую от нечего делать.

Преодолев пару километров наконец-то смог хорошенько рассмотреть Москва-реку во всей её красе. Благодаря достижениям магии, все необходимые каналы, связывающие этот город с пятью морями, если быть точным, со всем Мировым Океаном, прорыты около полувека тому как. Дно реки углубили, сделав судоходной на всем её протяжении, берега заточили в гранит, соединили их мостами, так, чтобы под ними могло пройти практически любое гражданское судно, а при необходимости даже боевой корабль класса «линкор». Вот только для этого мосты придется развести, что вполне предусмотрено мостостроителями. Так что берегись супостат, сегодня русский флот на Беломорье или Мурмане (Баренцево море той реальности), завтра он скрытно переместится на Балтику, Черное море или на Каспий для усиления тамошних боевых корабельных групп и флотилий.

Не доходя до моста с четверть километра, почувствовал на себе чей-то заинтересованный взгляд. Опаньки! Сканирование территории особым зрением выявило весьма интересные обстоятельства. Меня пасут. Раз, два, три… мужичка. Один сзади шагах в двадцати следует за мной, не отставая и не обгоняя, двое «грызут семечки» в десятке метров от моста. На меня смотрят без ненависти, но с явным интересом, я бы сказал, азартом. Ну да, с чего бы охотнику ненавидеть кабана, косулю или какого другого зверя, на которого он смотрит через перекрестье прицела? Вне всякого сомнения, я для них в настоящий момент являюсь именно тем самым загонным зверем. Интересно, на банальный грабеж не сильно похоже. Скорее всего… впрочем, чего гадать, скоро сам всё и узнаю.

Более тщательный анализ ситуации показал, что убивать меня пока не собираются. Хотели бы кончить, приготовили ножи. А тут готовят контакт моего темечка с увесистым мешочком, набитым свинцовой дробью. То есть, меня собираются банально оглушить и куда-то доставить — вон у них и авто припарковано к тротуару, эдакий неприметный грузовичок, с тентованным прорезиненным брезентом кузовом. Куда именно меня собираются отвезти не знаю, но вполне догадываюсь, кого именно вскоре увижу. Да что там догадываюсь, абсолютно уверен, что идея моего похищения целиком и полностью принадлежит Олегу Демидову. Сукой мстительной оказался наследник Великого боярского рода.

Определившись с количеством охотников, я бы мог тут же всех их прикончить. Впрочем, я не такой кровожадный, однако наградить недельным поносом вплоть до выпадения прямой кишки из их задниц, пожалуй следовало бы. Ага, прям тут же и начал. Нет, сегодня накажу этих, завтра Олежек других подгонит, к тому же, сделав оргвыводы, снабдит мощными боевыми и защитными артефактами. Нет, так не годится. Как сказал один мудрый человек: «Броненосцы нужно давить, пока они чайники», иными словами, решать проблему следует в зародыше, не откладывая на потом. Решено, получаю по репе мешком с дробью, защитное поле сработает в миллиметре от моей головы, симулирую отключку, позволяю доставить себя к заказчику, пока едем, беру бандюганов конкретно под жесткий ментальный контроль, далее действую по обстоятельствам.

Все случилось в полном соответствии с планом похитителей и моей собственной задумкой. За полсотни метров от «грызунов семечек» идущий сзади резко ускорился и в тот момент, когда мы поравнялись, мне прилетело точно по темечку. Не будь на мне надежной силовой защиты, изрядное сотрясение мозгового вещества мне было бы гарантировано. А так, полевая структура приняла на себя кинетическую энергию массивного объекта и распределила её по всей поверхности кокона без каких-либо внешних эффектов. Парни были полностью уверены, что основательно приложили жертву по башке, мне же оставалось лишь закрыть глаза и начать падать на брусчатку тротуара. Распластаться на жестком дорожном покрытии мне не позволили. Любители лузгать семки быстро подскочили ко мне и взяли под белы рученьки. Со стороны выглядело так, будто сердобольные горожане не позволили упасть изрядно наклюкавшемуся студенту.

— Шут, Бес, парня в кузов, вы с ним побудете, я за руль, Повязать ручонки покрепче не забудьте, и кляп в пасть, магик все-таки.

— Да знаем, Шестопер, чай не стукнутые на головы, чо трындеть-то лишний раз.

— Ты мне базар-то поумерь, морда шутовская! А то…

Что грозило Шуту, я так и не узнал, поскольку главарь не довел мысль до конца. Наверняка всем всё и без объяснений понятно. Тем временем две пары сильных рук ловко закинули меня в кузов. Проехавшись брюхом по не очень тщательно оструганным доскам, я лишний раз поблагодарил ректора за подарок. Сам амулет мне без надобности, но подсмотренные высокоуровневые магические структуры оказалось не так уж и сложно запомнить и воспроизвести. Так что даже костюмчик мой ничуть не пострадал и не испачкался.

Следом запрыгнули Шут и Бес. Благодаря краткой перебранке подельников, теперь мне известно ху из кто. Автомобиль потихоньку тронулся, бандиты Принялись сноровисто стягивать мне руки за спиной. Я же, в свою очередь, занялся примерно тем же самым, но на более высоком уровне. Не успели парни затянуть узел на вязках, как оказались под полным моим контролем. Все-таки недаром я на протяжении нескольких месяцев тренировался на людях и разных животных. Признаться, контролировать своенравногоВасилия, того самого черного как смоль кошака, с которым познакомились на стадионе, оказалось значительно сложнее, чем человека. А вот с тараканами, обитавшими в нашей общаге в приличных количествах, все оказалось довольно просто. Я им банально велел отправиться на мороз, где они все успешно и повымерли. Ужас как не люблю этих мерзких тварей. А еще я частенько брал под контроль лабораторных животных, с факультета Монстрологии, пользуясь свободным доступом к клеткам и вольерам. Разумеется, никакого кляпа в свой рот запихнуть не позволил, да и путы с рук велел снять, если что буду держать конечности за спиной и делать вид, что мне очень неприятно.

Взяв парочку под контроль, усадил парней на деревянную лавку, расположенную вдоль переднего борта, сам сел рядышком и занялся их главарем. Шестопер недолго сопротивлялся. Секунд через тридцать, я наблюдал за дорогой уже его глазами и воспринимал окружающие звуки его ушами. Это еще одна интересная способность, которую я обнаружил в своем чародейском арсенале, работая с живым подопытным материалом. Как-то влиять на решения водителя не стал, пусть везет, куда приказал заказчик.

Поколесив немного по Москве, мы выехали на Боровское шоссе и уже через сорок минут с момента моего пленения оказались на поросшем ивняком и ольшаником берегу небольшой безымянной речушки. Место хорошее живописное, и что немаловажно, абсолютно безлюдное. Тут хоть глотку надорви от крика, спасения ждать не от куда. Вот и славно. На всякий случай просканировал пространство на пару километров окрест. Дикой живности хватает: кабаны, косули, сохатые, даже медведь и несколько стай то ли одичавших собак, то ли волков. Впрочем, не суть, главное, людей ни единой души. Хотя, нет, одна душа метрах в тридцати от дороги сидит на пеньке и прутиком по голенищу сапога постукивает. Неподалеку колесное транспортное средство повышенной проходимости «Nachtigall W4», очередное чудо баварского автопрома, ориентированное на людей с очень и очень толстыми кошельками. Пятьдесят тысяч полновесных российских тугриков вынь да положь. Лично мне такое удовольствие без надобности, но любителей похвастать друг перед другом дорогой тачкой хватает и в этой реальности.

Шут и Бес для правдоподобности нарочито грубо выпихнули меня из кузова, при этом еще и покуражились, подставив подножку, ну чтобы заказчик расслабился и ничего не заподозрил. Перед выходом я приказал своим «похитителям» извлечь шпалеры из потаенных карманов и запихнуть за пояса сзади, чтобы не было видно и в то же время до них было несложно добраться.

Пока я, морщась «от боли», поднимался с земли из кабины вылез Шестопер, присоединился к нашей троице и пинком под зад помог мне ускорить темп движения в направлении буквально сияющего от радости Олега Демидова.

— Ну здравствуй, композитор. Впрочем «здравствуй», в отношении тебя, пожалуй звучит не очень уместно. Ты и сам, надеюсь, это понимаешь. Зря ты тогда «в бутылку полез». Сыграл бы что-нибудь, четвертной заработал, жил бы себе не тужил. А теперь, — он развел руки в показушно-сочувственном жесте, — не обессудь. Все, кто супротив Демидовых пытается выступить, дохнут как мухи по осени. Так что…

— Так это месть рода? — мне пришлось прервать его разглагольствования, ибо слушать всякую чушь терпежу не хватало.

— Много чести, чтобы род Демидовых мстил какому-то грязному пейзанину. Нет, Зубов, это моя личная инициатива.

— Только твоя? — не унимался я.

— Да, только моя, и наш славный род тут не при делах.

— Отличная новость! — усмехнулся теперь уже я. — Поскольку никто из Демидовых кроме тебя не причастен к моему похищению, пусть живут. А вот ты, сучёнок, сейчас сдохнешь.

Я не стал разглагольствовать, подобно киношному злодею, объясняющему оппоненту, какое он говно и за что вообще вскорости сдохнет, просто отдал мысленный приказ троице бандитов извлечь оружие и начать стрелять в Олега. Сам же тем временем занялся нейтрализацией защитного амулета на шее своего врага, наподобие того, коим снабдил нашу четверку заботливый ректор МУМ. Поскольку структурные составляющие, заключенных в платиновом диске обережных чар были мне отлично знакомы, развеять защитный полог стало делом пары секунд. После чего ничем незащищенное тело Олега начали одна за другой рвать тупоносые пули калибра девять миллиметров. Бандиты стреляли бездумно, особо не целясь в наиболее уязвимые места, поэтому парню удалось пережить пару-тройку попаданий и, вне всяких сомнений, очень сильно удивиться, о чем свидетельствовало недоуменное выражение, застывшее на его физиономии даже после смерти.

Отстрелявшись, трое боевиков тупо застыли, глядя куда-то вдаль лишенными искры разума взорами. Ну что же, как там у Вильяма нашего Шекспира: «Мавр свое дело сделал, мавр может уходить». Зная, что Демидов младший являлся при жизни неплохим стихийником, я решил обставить место действия так, чтобы полностью исключить любые подозрения о причастности какого-то первокурсника к гибели боярича. Для этого, над каждым из боевиков создал знак, подсмотренный у бобровского мага и щедро наполнил Силой. Под моим ментальным контролем люди сгорали молча, не шелохнувшись, и упали на землю лишь обгоревшими головешками, что выглядело абсолютно ненормально, более того — жутко.

Нервы у меня оказались достаточно крепкими, никаких позывов блевануть или еще каким физиологическим действием выразить протест против хладнокровного убийства четырех человек. Несмотря на то, что это было первое мое деяние подобного рода, мое сознание не терзали разного рода дурные мысли общегуманитарного характера. Даже запах горелой человеческой плоти практически не раздражал обоняние. Более того, на меня накатило абсолютное спокойствие, появилась уверенность, что все сделано правильно. Если бы не я сейчас уконтрапупил их, они безо всяких сомнений, колебаний и угрызений совести лишили бы жизни меня.

Осмотрелся еще раз самым внимательным образом. Перемолотое бандитскими пулями едва не в фарш тело Олега, в нескольких шагах обгоревшие останки трех человек, рядом оплавленные магическим жаром пистолеты. Для любого следака картина ясная, епе солнечный день. Полицейские маги быстро установят принадлежность трех покойников к криминальной среде. Насчет скорой идентификации личности Демидова, также нет никаких сомнений. По всем признаком здесь состоялась встреча бандитов и боярича. С какой целью? Непонятно, но это и неважно. В результате ссоры, опять же возникшей по неведомой причине, погиб наследник рода Демидовых, успев перед тем, как его изрешетят пули, достойно отомстить своим убийцам. Теперь прибрать следы моего присутствия и валить отсюда. Эвон в паре километров выше по течению появилась отметка явно разумного существа. Похоже, рыбачок из местных тралит спиннингом речушку. Часа через полтора наткнется на место побоища, если не покинет реку раньше. Впрочем, мне плевать, когда будут обнаружены трупы.

Легкими энергетическими посылами затер оставленный мной астральный след. Даже примятую моими ногами траву заставил выпрямиться и внутри грузовика все «провентилировал», дабы никакая экспертиза не вышла на мой след. Затем легкой трусцой побежал по проселку в сторону Москвы, опять же тщательно развеивая отпечатки своей ауры в Астрале. Лишь оказавшись на Боровском шоссе, прекратил шифроваться и заметать следы. Ауры водителей и пассажиров многочисленных проносящихся мимо автомобилей прекрасно справлялись с этой задачей. Как такового сплошного потока не было, поэтому я довольно быстро дождался одинокого грузовика, рванул за ним так, чтобы не оказаться в зоне видимости зеркал заднего вида и вскоре возлежал на мешках с прессованной до каменной твердости овечьей шерстью.

Кузов гостеприимного автомобиля покинул в момент его остановки на железнодорожном переезде уже в столице. Тщательно осмотрел себя со всех сторон. Вроде не испачкался нигде, форменный университетский китель не помят, ботинки хоть слегка запылены. Но в пределах допустимого. На всякий случай, пожертвовал носовым платком и навел блеск на обувь. Вот теперь идеальный студент.

Остаток дня бродил по Москве. Посещал магазины, строил глазки симпатичным продавщицам, совершал мелкие покупки. Мозолил глаза официанткам в кафешке, куда зашел перекусить. Короче, делал всё, чтобы меня запомнили и в случае чего подтвердили мое алиби. Чёрт, а ведь неплохо получалось, хоть до этого никогда не занимался подобной ерундой.

Часам к девяти вечера заявился в общежитие с пакетом вкусняшек, которые мы тут же употребили под чаек.

Друзья выглядели изрядно утомленными, что немудрено, просидев целый день за учебниками и конспектами. Я также особо радостным не выглядел. Меня терзал один вопрос: «Откуда Олегу поступила информация о том, что его недруг покинул стены университета?». Вариантов куча: Полежаева могла запросто отзвониться Демидову-младшему, кто-то из охраны имел возможность подать сигнал, также стационарный пост наблюдения у выхода организовать несложно. Хотя, насчет поста — это вряд ли. Нет смысла торчать у ворот, если существует телефон, и за денежку малую тебе сообщат когда и во сколько интересующий тебя объект покинул безопасную зону. Вряд ли наследник Великого рода испытывает какие-либо финансовые затруднения, остается вариант подкупа. Кто и за какие бабки продал Олегу информацию, в данный момент не суть. Карма неотвратима как восход и закат дневного светила, когда-нибудь, да аукнется.

В общении с товарищами я все-таки старался выглядеть как обычно беззаботным, даже пару бородатых анекдотов рассказал про Чапая и поручика Ржевского. Сегодня Николай с Валей ушли раньше обычного. Усталая Исидора упала на Колькину кровать, заявив, что завтра тяжелый день и ей совершенно не до интима. Откровенно говоря, мне — тоже. Грядущего зачета я не опасался, а вот голову буквально распирало от предчувствия подлянок, кои в самое ближайшее время преподнесет мне судьба-злодейка.

Интуиция меня не обманула. Нет, зачет я сдал практически автоматом. Вдовин Юрий Васильевич, не задав ни одного вопроса «лучшему студенту потока», расписался в моей зачетке о допуске к экзамену. Вручая мне в руки книжицу в сером переплете, он высказал пожелание видеть столь усердного и одаренного студента не просто на факультете Алхимии, но конкретно на возглавляемой им кафедре Мутагенных препаратов. Разумеется, я обещал подумать — не стоит раньше времени расстраивать хорошего человека. А вот стоило мне покинуть аудиторию, тут-то меня и прихватила какая-то девица со знаками студентки четвертого курса факультета Философии:

— Зубов, к ректору срочно! — едва завидев меня, еще издалека заорала она, при этом выглядела так, будто, бегая по летней жаре, искала меня, как минимум пару часов.

Удивился ли я? Да ничуть. Чуйка меня еще ни разу не подводила, к тому же, ночью кошмар привиделся, благо о чем конкретно там было напрочь выпало из памяти после моего пробуждения и слава Богу.

— Здравия желаю Ваше Высокопревосходительство! — рявкнул на пороге ректорского кабинета.

— Проходи Зубов, рад видеть одного из самых подающих надежды студентов первого курса, и это вовсе не мое субъективное мнение, практически все преподаватели так считают. — Голос Блинова при этих словах буквально источал мед и патоку. — Присаживайся, Владимир, на вон тот стул. — Уселся, деваться некуда, коль тебе приказывает самый главный человек в университете. Однако стоило моей пятой точке коснуться мягкой поверхности стула, как на меня навалилась «стопудовая» тяжесть мощного ментального заклинания. Ну как навалилась? Это Константин Константинович считает, что взял мое сознание под полный свой контроль. Блинов не только выдающийся стихийник, ему как менталисту равных долго искать придется. А мне изобразить, что полностью подчиняюсь его воле вообще ничего не стоит. Сделал вид, как и подобает, придурковатый, дабы умом своим не смущать высокое начальство и ненароком не навлечь на себя вполне обоснованных подозрений. — Выходи, Паша! — После этих его слов из соседней комнаты появился мужчина, по внешнему сходству с усопшим Олегом мне было несложно идентифицировать его личность. — Задавай свои вопросы.

Подойдя поближе, Павел Афанасьевич посмотрел мне в глаза и тут же едва ли не огорошил неожиданным вопросом:

— Зубов, это ты убил моего сына?

— Нет, — кратко ответил я, поскольку находился под «полным ментальным контролем», и пространный ответ не предполагался.

— Ты имеешь какое-либо отношение к гибели Олега? — не унимался несчастный отец.

— Не имею, — лишенным намека на эмоции голосом ответствовал я.

— Ну я же говорил, Павел, Зубов вовсе не какой-то хладнокровный убийца. К тому же, обстоятельства дела свидетельствуют о полной его непричастности. Сам же рассказал, что Олега обнаружили изрешеченным пулями, а его убийц обгоревшими головешками.

— Сердце, Константин Константинович. Чувствую, что с этим парнем что-то не так. Вы уверены, что в данный момент он не валяет Ваньку? — От этих его слов у меня сердце едва в пятки не провалилось. М-да, Штирлиц как никогда был близок у провалу.

Ситуацию спас ректор. Он громко и задорно расхохотался. Хорошенько повеселившись, Их Высокопревосходительство промокнули носовым платком ненароком выступившие слезы радости.

— Паша, ты сам-то веришь тому, что какой-то адепт первой ступени способен противиться моему ментальному воздействию? Если что, я десяток таких как ты в бараний рог скручу, а ты у нас, если не ошибаюсь, магистр от менталистики. Эх, Паша, Паша, не будь ты наследником Великого рода, ходил бы уже в грандмагистрах, как минимум, а то и в архимагах. Великий потенциал в твоем лице потеряло государство Российское. Ладно, коль мне не веришь, передаю тебе управление сознанием этого юноши. Взгляни-ка его собственными глазами, чем он вчера занимался.

Тут в мою башку будто липкие щупальца внедрились. Я был к этому вполне готов. Подсунул незваному гостю заранее заготовленный отчет о своих вчерашних хождениях по столичным достопримечательностям, магазинам и прочим заведениям. Не зря по Москве как угорелый мотался. Даже время на попадавшихся на глаза часах и положение дневного светила на небесах в «своих воспоминаниях» отредактировал, чтобы совсем уж никаких вопросов. Разумеется, там малейшего намека не было на нашу встречу с мстительным наследником рода, тем более посланными по мою душу бандитами. Получив доступ к информации, Демидов минут на пять застыл с закрытыми глазами. Этого времени ему вполне хватило, чтобы понять, что Владимир Зубов не имеет никакого отношения к убийству его сына. Выйдя из транса, он тряхнул головой и, обратившись к Блинову, сказал:

— Похоже, вы правы, Константин Константинович, этот парнишка непричастен к гибели Олега.

— В таком случае, — архимаг удовлетворенно потер ладошки, — во избежание разного рода слухов и пересудов, прошу тебя пройти обратно в мои апартаменты. Провожу Зубова, вернемся к делам нашим насущным. Ты, Паша, теперь передо мной в долгу, сам понимаешь, то, что мы с тобой только что проделали в отношении студента, абсолютно противоречит букве закона и неоправданно с точки зрения морали и этики. — Вот же паскудная парочка! А если бы я заранее не подготовился? Демидов уж точно поджарил бы мою тушку прям в кабинете ректора. Ну или еще какой каре подвергнул. По любому, живым отсюда я вряд ли бы вышел. Ладно, припомню ректору эту его подлянку. Павла Афанасьевича также не забуду, мало, что морального урода воспитал, еще и виноватым в его гибели хотел выставить меня. Сердце, видите ли ему подсказывает. А где было твое сердце, когда давал добро на мое устранение? Ведь наверняка о планах сына ему докладывала служба внутренней безопасности, в противном случае грош цена такой СБ и её руководству.

Едва глава рода Демидовых покинул кабинет, архимаг взмахнул рукой в непосредственной близости от моего носа и молвил:

— Очнись, Владимир.

Мне пришлось снова отыгрывать роль человека выпавшего из сомнамбулического состояния. Часто-часто захлопал ресницами, при этом изобразил на лице полное недоумение:

— Ваше Высокопревосходительство…

— Ты молодец, Зубов… и вообще, как я уже отметил, все преподаватели тебя хвалят. В случае успешной сдачи экзаменов, можешь продолжить обучение на любом факультете.

— Вообще-то я артефактором собираюсь стать, — с наивно-детским выражением на физиономии выдал ректору свои «тайные» планы.

— Похвально, что заранее выбрал жизненную стезю. А на какой кафедре, если не секрет?

— Общей артефакторики.

— Значит, универсалом хочешь стать без узкой специализации. Похвально, похвально! А теперь свободен. Иди, готовься к следующему зачету.

Изобразив смущение на лице, я все-таки спросил:

— А зачем вызывали, господин ректор?

— Да так, собственными глазами взглянуть на перспективного студента.

Врет, как дышит. Впрочем, Бог ему судья. А я покамест свалю-ка отсюда от греха подальше.

Выйдя в коридор, ощутил непередаваемую радость и легкость, будто гора с плеч свалилась. Только теперь я осознал, что такое избавиться от подспудного страха разоблачения. Впредь буду осторожнее, и храни меня Господь от общения с высокородными говнюками.

Глава 12

К середине июня экзаменационная сессия практически подошла к концу. Нашей группе предстоял последний экзамен по курсу «введение в целительство». Мои друзья, как обычно, пребывали в предэкзаменационном стрессовом состоянии. Чтобы не видеть мою самодовольную рожу, выдворили меня из комнаты и усердно повторяют расположение на теле человека акупунктурных точек, строение скелета, способы немедикаментозного воздействия на внутренние органы и прочую подобную хрень-замудрень. Мне же ни к чему готовиться не нужно — всезнания уже давно забиты в подкорку головного мозга, ну или где они там хранятся.

После успешной сдачи экзаменов, нас ожидает учебная практика на полигонах, где её уже проходит основной поток первокурсников. Там под наблюдением опытных преподавателей мы будем заниматься отработкой применения несложных стихийных заклинаний, сбором трав, ловлей насекомых и грызунов для разных опытов по монстрологии, алхимии и целительству, медитативными практиками и так далее по всем изученным на первом курсе предметам. Так же в процессе означенных занятий будет проведено распределение студентов по факультетам с учетом силы их магического дара и личных предпочтений. Насчет будущей специализации я не парился ни разу, желающих стать артефакторами не так уж и много, поэтому мое место ждет меня с нетерпением. Разумеется, без студентов факультет не останется, все неудачники огнеборцы-молниевики и прочие менталисты и метафизики, коим не достанет таланта продолжить обучение по выбранной специальности, будут распределены по менее престижным факультетам. Не желаешь стать алхимиком, медиком или артефактором, документы в руки и прямиком в Армию, со специальной отметкой в военном билете, что ты в полной мере прошел начальную мажескую подготовку в стенах МУМ. Там полученные тобой на первом курсе знания и навыки будут задействованы отцами-командирами с пользой для личного состава. Однако желающих добровольно покинуть стены Московского университета за всю историю существования ВУЗа было считанные единицы.

Но самым главным для меня лично, да и всех прочих студентов было то, что после двух месяцев в поле, нам полагаются каникулы аж до первого октября. Родная Бобровка, как я по тебе соскучился! Близкие отношения с Исидорой ни к чему нас не обязывают. На практике и каникулах мы вольные птицы. Так пожелала девушка, именно так мы заранее обговорили наши с ней отношения. А еще регулярный секс с одним партнером нам обоим изрядно приелся. Как выяснилось, мы с подругой ни разу не лебеди, в плане постоянства. К тому же, у Исидоры пунктик имеется — любыми путями задержаться в столице. А это означает, берегись какой-нибудь москвич, и не простой, а из родовитых, рано или поздно тебя охомутает брачными узами эта зеленоглазая златовласка. Во мне, как будущем муже девушка успела разочароваться, ибо под её каблучком как-то не помещаюсь и цепляться за столицу по окончании универа не собираюсь. Скорее всего, на следующем курсе мне придется подыскивать новую пассию. Надеюсь, при моей-то внешности и безграничном обаянии это будет сделать довольно просто.

А может, ну их на фиг этих баб? Неподалеку от МУМ приличный публичный дом с девочками на любой вкус. Скажу по секрету, я там уже побывал и неоднократно. А нечего постоянно ныть про больную голову и лишать человека интима в связи со сдачей очередного зачета или экзамена, который состоится аж через два дня или из-за банальной отговорки насчет больной головы. Подобным отношением бабы сами провоцируют мужиков на измены.

Короче, разочаровался я в своей подруге, чего не скажешь про моего друга Кольку Жомова. У них с Валюшей Петровой полный абгемахт, иными словами, акт непротивления двух сторон матримониальному процессу. Эко я выдал! Аж самому противно, насколько заковыристо. Хе-хе! После практики Колян везет девчонку сначала к своим родакам, потом отправятся в Нижний Новгород к её родне. А там честным пирком, да за свадебку. Вот такой решительный наш Ален Делон, то есть, Жан Руссель, главный сердцеед французского синематографа, на которого мой приятель стал очень и очень похож, аж девки оборачиваются, не оригинал ли из самой Лягушатии пожаловал в стены МУМ. Ха-ха-ха! Кто ж иностранца-то сюда пустит?

Впрочем, со мной также нечто подобное происходит, только не целенаправленно как у Жома, а самопроизвольно. Глядя по утрам на свою физиономию, ловлю себя на том, что все более и более внешне начинаю походить на Илью Мурашкина. Чересчур мягкие, даже смазливые, на мой взгляд, черты Вовки Зубова постепенно трансформируются в былой брутальный образ профессионального картежника. Нет, полностью походить на прототип из иной реальности я не стал, многое в моей внешности осталось от реципиента. Так или иначе, маман при встрече после долгой разлуки непременно меня узнает и заохает: «Ой, как повзрослел-то, сыночко!», а батя довольно осклабится, мол, перестал сын быть соплей, наконец на настоящего мужика походить начал, еще б бородищу отпустил лопатой, тогда да.

Что-то я всё о себе да о себе. Пора и о делах университетских поведать.

Не все из нашего потока прошли на второй курс. Два десятка человек уже отчислены за неуспеваемость и еще с полдюжины за устроенный в общежитии пьяный дебош. Как обычно, причиной свары оказались дамы, но наказаны были, ясен пень, пацаны. Дело, скорее всего, спустили бы на тормозах, если бы студенты банально набили друг другу физиономии и разошлись тихо-мирно. Однако в процессе разборки кто-то кому-то пырнул ножом в живот. В результате колотая рана, кровищи как с резаного порося, лазарет, следственные мероприятия и отчисление всех причастных к мордобою и поножовщине. Так строго наказали, чтобы другим наука и неповадно, и вообще, нечего за колюще-режущие предметы хвататься, когда это не обусловлено жизненной необходимостью.

Если объективно, неуспеваемость в МУМ в большинстве своем означает слабое развитие внутреннего источника маны. Дело в том, что раз в месяц всех нас прогоняют через специальный артефакт, который объективно оценивает прогресс того или иного студента в плане магического потенциала, иными словами, плотность и объем средоточия и накачку ауры. Лично мне постоянно приходится изрядно занижать свои данные, чтобы не привлекать ненужного внимания к своей особе. Тут ведь как все происходит? Обнаружат достойного кандидата, сразу же отправят прямиком на факультет Природных Стихий, хочет он того или нет. А мне оно и даром не нать и ни за какие коврижки не нать. Вообще-то, совсем уж слабосилком я себя не позиционирую, скорее уверенным середняком. Главное, во время каждого последующего тестирования не забыть, что там было в предыдущем и выдать необходимый прирост в развитии источника и уплотнении ауры. Учусь я также неплохо, то есть исключительно на отлично. Мои успехи были отмечены и оценены профессурой. Единственный факультет, куда я не был до сих пор приглашен, как раз-таки Природных Стихий, и это очень даже здорово, поскольку, как уже отмечалось, туда не приглашают, записывают в добровольно-принудительном порядке, согласно показаниям артефакта, регистрирующего силу мажеского дара. Впрочем, популярность боевого факультета настолько велика, что кроме меня, пожалуй, других отказников и не сыскать.

Четырнадцатого июня тысяча девятьсот двадцать четвертого года от рождества Христова по григорианскому календарю (слава богу с юлианского тут съехали еще в семнадцатом веке, так что никаких Старых Новых Годов иже с ними прочих календарных разночтений) состоялся экзамен на знание общих основ целительства. Последний экзамен за первый курс. Поскольку все прочие испытания были мною пройдены с оценкой «отлично», мне требовалось кровь из носу и тут получить наивысший балл. Для чего? А просто, такой уж я амбициозный типус. К тому же, стипендию повышенную обещают. Хе-хе-хе! На самом деле, чем выше у студента успеваемость в учебе, тем у него больше шансов попасть не просто на интересующий факультет, а на определенную специальность. Я выбрал для себя наиболее престижную кафедру Общей артефакторики, так вот, за право туда попасть непременно будет грызня. Если от студентов своего потока конкуренции не опасаюсь, от дворян, кои, имея заведомо лучшую магическую подготовку, пожелают стать артефакторами-универсалами, могут возникнуть разного рода сюрпризы. Поэтому моя победа должна стать абсолютной и безусловной. Для этого за экзамен по магическому целительству я обязан получить высший балл. Как говорил Александр Суворов: «Победить, значит, удивить». Так что, уверяю вас, я готов удивлять и побеждать.

Как обычно, я вошел в аудиторию в первых рядах студентов. Действовать по принципу «сделал дело, сползай с тела» мое кредо. Девять утра, сдам пораньше, отправлюсь в город на прогулку. Мои-то друзья не особо спешат, у них тактика ждать до последнего, когда экзаменатор утомится, размякнет осоловеет, кушать захочет, тут-то его и за «жабры». На мой взгляд, весьма сомнительный подход, но пока у них все прекрасно срабатывает. Троек за экзамены ни у кого нет. Если девчонки сегодня сдадут на пять (а это вполне реально) им-то уж точно светит в будущем стать целительницами с правом выбора узкой специализации. Колька, похоже, вслед за Валентиной также в лекари нацелился, и это хорошо, что отринул идею стать матерым стихийником. Женятся, получится семья медиков, будет к кому обратиться, если зуб заболит или аппендикс воспалится. Шучу, конечно, моих лекарских способностей вполне достаточно, чтобы избавить себя от любой хвори, даже помочь кому-нибудь из страждущих. Метод прямого вливания магической энергии в ауру больного человека работает как часы. Мои товарищи и кое-кто из сокурсников даже не подозревают, что, исключительно благодаря моим манипуляциям, не переболели сезонными простудными заболеваниями. К тому же, во время лекций и практикумов по целительству я неплохо поднаторел оказывать положительное воздействие на определенные органы человека и животных. Пару раз нас даже в один из московских госпиталей возили. Там под присмотром преподавателей мы оказывали помощь больным и покалеченным воинам. Мне даже удалось излечить одного прапорщика, страдавшего позвонковой грыжей безо всякого операционного вмешательства, за что тот был мне весьма и весьма признателен, пузырь неплохого бренди подогнал, а к выпивке преогромную плитку горького шоколада. Душевный мужчина оказался, впрочем, для меня более всего не подарок важен, главное, человеческая благодарность.

Как обычно, взял экзаменационный билет и, чтобы не вызывать подозрений со стороны экзаменаторов, уселся в первом ряду, где вариант со шпорами полностью исключался. Быстро накатал тезисы ответов на два теоретических вопроса, подробно расписал процедуру фиксации перелома парной лучевой кости руки человека посредством подручных материалов с последующей активацией процессов регенеративного сращивания костной ткани.

Для сдачи экзамена я выбрал декана Целительского факультета грандмагистра Богородицкого Антона Макарьевича (упаси Господь Макарычем, Макаровичем или еще как по-другому его назвать). Присел напротив профессора, бодро отчитался по всем обязательным вопросам, не забыв мельком упомянуть разработанную Богородицким и всячески им пропихиваемую теорию «Детерминирующего гельминтоза». За что был пожалован доброжелательным кивком от уважаемого человека.

— Похвально, студент… — он сверился с моей зачеткой, — Зубов, вы имеете четкое представление о теоретических аспектах современной магической медицины. Вдвойне похвально, что вы также ознакомились с основами моей теории детерминирующего влияния разных групп гельминтов на процесс развития человеческого организма. Не хотите ли высказать личное отношение к данной тематике?

Йесс! Рыбка на крючке. Вполне ожидаемый вопрос, профессор задает его в качестве дополнительного едва ли не каждому второму экзаменующемуся, а при особо хорошем настроении, всем подряд. Но я на его величество случай не надеялся, все организовал так, чтобы спровоцировать Богородицкого перейти к обсуждению данной темы. Вообще-то можно было и не отвечать на основные экзаменационные вопросы, если вовремя перевести разговор на вредоносную сущность глистов в процессе развития человеческого организма.

— Сугубо положительно, Антон Макарьевич, то есть, с вами полностью согласен. Научно доказано, что например, Ascaris lumbricoides или аскарида человека повреждает стенки кишечника и отравляет организм зараженного продуктами своей жизнедеятельности индивида. Что особенно отрицательное влияние оказывает именно на неокрепший организм ребенка. Симптоматика: боли в кишечнике, отсутствию аппетита, общий пониженный тонус и так далее. А еще Toxoplasma gondii, переносчиками которой чаще всего являются кошки…

Если кто-то думает, что я случайно упомянул данного паразита, тот глубоко заблуждается. Именно эта мерзопакостная глиста вызывает наибольшее раздражение у профессора Богородицкого.

— Вот, именно Toxoplasma gondii! — ожидаемо воскликнул грандмагистр. — Поражает наш мозг и делает из нас круглых идиотов. Нуте-с, батенька, — потирая ручонки он обратился ко мне, — как же вы собираетесь бороться с данной напастью?

— Имею возможность, Ваше Превосходительство, не только рассказать, но и показать, так сказать, практически.

— Это как же, студент… — забывчивый целитель вновь заглянул в мою зачетку, — Зубов Владимир Прохорович? — Ага, прогресс не просто Зубов, а Владимир аж целый Прохорович.

Теперь уже я мысленно потирал потные от волнения ладошки. Общеизвестно, что трояк или четверку выцыганить у профессора несложно, а вот оценку «отлично» получить способен лишь тот, кто знает его предмет ничуть не хуже, нежели он сам, то есть, никто. Благо, в аудитории кроме Богородицкого присутствуют и другие экзаменаторы, поэтому особо амбициозным студентам есть у кого получить высший балл. Но там, своего рода, рулетка, можно нарваться на какого-нибудь аспиранта, возомнившего себя невесть кем и получить незаслуженный трояк за безупречный ответ.

— Если позволите, тут по коридору бродит кот, с характерными признаками токсоплазма: глаза слезятся, лапы дергаются и вообще нервный какой-то. Так вот, я на ваших глазах избавлю его от паразитов данного типа.

— Интересно, интересно, Владимир, — теперь уже он назвал мое имя безо всякой шпаргалки, — а подавайте-ка сюда этого вашего кота.

Общеизвестно, если экспромт заранее не подготовлен, значит это вовсе не экспромт, а черт-те что. Так вот, у меня всё чики-пуки. Бориске (имя черного друга мне поведали сотрудницы университетского общепита, в чье доверие он успел беззастенчиво втереться) заранее подсажена глистная культура, которую я обзавелся на факультете Монстрологии. Ничего, дружбан, терпи недолго осталось мучиться, в качестве поощрения будет тебе парная говядина или курочка.

Выйдя из аудитории, еле продрался через толпу одногруппников, жаждущих задать кучу вопросов по теме сдачи экзаменов, и подойдя к окну, взял на руки едва ли не пудовую тушу откормленного заботливыми поварихами котяры. Стоит отметить, что Борис дрыхнул без задних ног, по всей видимости, наличие токсоплазма никак не повлияло на его аппетит и общее душевное состояние.

Представ пред очи взбудораженного экзаменатора, испросил разрешения поместить продолжавшего спать кота на стол. Антон Макарьевич дал добро взмахом руки.

— Итак, Ваше Превосходительство, перед нами обычный домашний кот. Применяю к нему стандартный диагностический конструкт. Обратите внимание, кровь животного буквально кишит Toxoplasma gondii.

— Ну не то, чтобы кишит, но что есть, то есть, — согласился со мной профессор. — Итак, каким способом вы собираетесь избавить несчастное животное от паразита?

Наш диалог привлек повышенное внимание прочих экзаменаторов. Побросав своих экзаменуемых, они сгрудились вокруг нашего стола и с интересом пялились на ни разу не проснувшегося Бориску.

Я же тем временем, принялся закачивать в ауру животного тонюсенький поток неструктурированной Силы, комментируя при этом свои действия:

-Этому методу меня обучила одна пожилая женщина из соседнего села. Царствие ей небесное! — Разумеется, никакой народной целительницы не было, историю я заранее придумал для обоснования источника своих знаний и умений. — Агриппина Степановна первой заметила во мне, как она выразилась: «Искру Божию» и поделилась некоторыми собственными наработками. Кстати, Антон Макарьевич, она была ярой сторонницей вашей теории, хоть и не подозревала о её существовании.

— Это как же так? — удивленно посмотрел на меня Богородицкий.

— Просто она всем своим пациентам перед тем, как их лечить, скармливала полынь горстями, тыквенные семечки стаканами, наговаривала заговор, и щедро делилась Силой, чтоб «значица, повывесть глистную заразу из организьму», — моя удачная пародия на скрипучий старушечий голос вызвала сдержанный смех присутствующих, включая моего экзаменатора, — у меня же, как выяснилось, мажеский дар оказался чуть более продвинутым, поэтому для избавления от глистов в алхимических или каких иных лекарственных средствах не нуждаюсь.

Тем временем диагностический конструкт зафиксировал резкое уменьшение глистов в кошачьем организме. Наконец последняя багрово-красная точка померкла, что однозначно свидетельствовало о полном избавлении кота Бориса от паразита, именуемого токсоплазма гондии. Наградой мне стали хлопки ученых мужей, внимательно следивших за процессом. Хе-хе! Вот какой я смекалистый, отвлек ученый люд от скучной экзаменационной рутины, и, что уж там говорить, развлек, так развлек. Цирк, да и только. Я прекрасно понимаю, что излечение больных «сырой», иными словами, неструктурированной маной способ весьма затратный, с точки зрения энергетики, все равно, попробуй профессор теперь от меня отделаться записью «хор.» в зачетке, только «отл.», на меньшее я не согласен.

— Ну что же, молодой человек. Оценку «отлично» вы заслужили, даже с лихвой, — расписываясь в зачетке, сказал грандмагистр Богородицкий, после чего торжественно вручил мне со словами: — Жду вас непременно на возглавляемом мной факультете Целительства. Вы же наверняка собираетесь со временем стать светилом медицины. — Вот тут-то я дал промашку, как вскоре оказалось, повлиявшую на мою ближайшую судьбу. Вместо того, чтобы категорически отказаться, я начал мямлить, дескать, еще не определился с выбором профессии, думаю, куда пойти. — А что там думать! — Антон Макарьевич хлопнул ладонью по столу. Сейчас же пойду к ректору и потребую, чтобы вас, Владимир, вне конкурса определили в целители. Ладно, не тотчас же, по окончании экзамена, пренепременно.

Блин, какой к ипеням собачьим конкурс? На Целительский охотно лишь девчонки идут, парни намного реже или когда Родина призовет, то есть, в добровольно-принудительном порядке, если силы чародейского дара не хватило поступить на «что-то более путное». Ладно, пускай себе идет к Блинову, все равно выбор за мной и состоится в самом начале следующего учебного года. К тому времени Антон Макарьевич забудет о существовании студента Зубова, ну я надеюсь, что именно так и произойдет.

Получив в руки вожделенную зачетку, сердечно поблагодарил экзаменатора и покинул аудиторию, не забыв прихватить так и не пробудившегося ото сна котяру. Выйдя в коридор, вернул животное на прежнее место. Кратко поведал присутствующим студентам о том, как удивил и порадовал уважаемого декана факультета Целительства. Затем заглянул в учебную часть, чтобы информировать Ларису Юрьевну Полежаеву об очередном своем успехе. Инспектора навестил вовсе не ради банального хвастовства, а для получения дальнейших инструкций теперь уже студента второго курса МУМ. Также, попутно проверил причастность дамы к памятному похищению. К своей великой радости убедился в полной непричастности женщины. Значит, кто-то на КПП информировал моих недоброжелателей. Ладно, со временем непременно выясню, и понос до крови и выпадения прямой кишки обеспечу тому гондону штопанному.

Получил от Полежаевой пару листов с машинописным текстом с подробнвми инструкциями на ближайшее будущее, взамен оставил свой студбилет для официального подтверждения студента Зубова Владимира Прохоровича о переводе на второй курс. Запись в графе «факультет» появится по окончании учебной практики и летних каникул, а в графе «специализация» только на третьем курсе.

Изучение инструкций отложил на потом. Отправился в общежитие и первым делом поменял на погонах и шевронах латинскую единичку на двоечку. Ну да, я человек, и как всякий человек слаб и немощен, когда дело касается регалий. Заодно потроллить сокурсников приятно, мол смотрите, завидуйте, я… Впрочем, Маяковский по боку, никогда не любил этого агитатора горлана-главаря, из-за того, что безнаказанные в своей дремучей совковости преподаватели школы-детдома заставляли бедных детишек учить дебильные стихи про революцию, советский паспорт и прочую ахинею, более того, требовали декларировать их со сцены по всяким праздникам, даже на Новый Год.

Посмотрел на себя в зеркало. Класс! Красаучег! Не какой-нибудь первогодок-замухрышка, целый второкурсник.

Не поленился, прогулялся до пребывающих в предэкзаменационном треморе друзей. Мой сияющий вид особливо двоечка на погонах и прочих нашивках вызвали неожиданную реакцию подруг. На меня зашипели и попросили не мешать готовиться к сдаче экзамена. Лишь верный Жом, искренне пожал руку и поздравил с переходом на второй курс.

Поскольку в самое ближайшее время друзья в экзаменационную аудиторию входить не собирались, я покинул здание факультета Целительства и отправился в город, прикупить чего-нибудь для праздничного вечернего застолья, посвященному окончанию первого курса.

Погулял, подышал воздухом столицы, прошелся по самым дорогим магазинам, накупил самых лучших вин, экзотических фруктов и заграничных деликатесов, о существовании которых не подозревал ни в той ни в этой жизни.

Но стоило мне лишь вернуться в общежитие, вот тут-то меня и повязали. Поначалу вроде бы ничего такого особенного не предполагалось, всего лишь посыльный велел немедленно предстать пред очи Его Высокопревосходительства ректора МУМ. А вот уже там меня поджидал сюрприз, да еще какой…

Интермедия № 3

— Как нет кадров?! — голос Константина Константиновича был грозен. — Виталий Иванович, ты меня разочаровываешь!

— Но Ваше Высокопревосходительство, — весь вид майора Прошина выражал абсолютную уверенность в собственной невиновности, и голос у него ничуть не дрожал, — старшекурсники в разгоне по производственным практикам, преподавательский состав, в основном, с первокурсниками в полях. При мне в наличии минимум миниморум студентов и преподавателей для более или менее успешной работы приемной комиссии. Ваше распоряжение, брать едва ли не всех подряд…

— Ты мне не дерзи, Виталий! — взгляд Блинова не выражал ничего хорошего для адъютанта. — Ты еще скажи, что я во всем этом бардаке виноват! — Однако ректор как вспыхнул, столь же быстро и перегорел. Бессильно плюхнувшись в кресло, он продолжил уже в более миролюбивом тоне: — Хотя, да, именно я, поскольку дал себя уговорить Его Императорскому Величеству… а денег в полной мере на то, чтобы пополнить кадры и обновить учебную базу так и не дождался.

— Да не переживайте вы так, Константин Константинович. Через два месяца ожидается пополнение из числа стажеров на курсах повышения квалификации. Обойдутся на той злосчастной заставе это время как-нибудь и без штатного мага.

— Ага, а то, что мне из Вознесенска Черноморского генерал-губернатор уже три раза названивал с требованием обеспечить погранзаставу магическим прикрытием ерунда? Между прочим, Петр Евсеевич целиком и полностью прав. Без мажеского пригляда там дыра. Оно и без этого тамошние края славятся невероятным количеством контрабандистов. Впрочем эти субчики еще полбеды, дыра на границе чревата проникновением диверсионных групп с сопредельной территории. Если завтра в Ахтиаре взлетит на воздух какой эсминец или, упаси Господь, броненосец, а потом выяснится, что Мажеский корпус не обеспечил своевременную замену выбывшего из строя капитана… Как его там?

— Коловратова, Ваше Высокопревосходительство.

— Во-во, Виталий. Думские спят и видят, как подмять под себя руководство Мажеским корпусом. Посему будут использовать любой предлог, чтобы убедить царя-батюшку убрать не желающего плясать под их дудку командующего, а заодно с ректорской должности сместить, чтобы денежек государственных не нам, а им перепадало. Все никак не насытятся кровососы проклятые! Короче, кровь из носа, но найди замену штатному магу заставы, хотя бы на оставшиеся до выпуска два месяца. В противном случае…

Закончить начатую мысль Блинову не позволила широко распахнувшаяся дверь. В кабинет ректора будто вихрь ворвался декан факультета Целительства Богородицкий Антон Макарьевич. Взъерошенный грандмагистр от медицины буквально с порога огорошил присутствующих необычным заявлением:

— Константин Константинович, прошу, нет требую, немедленно зачислить студента Зубова на мой факультет!

На что ректор скривился как от зубной боли. Достал его этот сварливый старикан своими хотелками. Чаще всего денег на дополнительные исследования требует и все это со скандалом едва ли не дебошем. Теперь Зубова ему подавай. Ага, фамилия на слуху, хвалят его преподаватели, дескать, весьма прилежен в учебе, жаль параметры средоточия не дотягивают до необходимого минимума, ему бы прямая дорога в стихийники.

— Не понял, Антон Макарьевич, вы что наконец-то изменили своему принципу выше четверки студенту не ставить?

— Вы заблуждаетесь, господин Блинов, я вовсе никакой не самодур и любому студенту всегда рад поставить в зачетную книжку оценку «отлично», если тот, разумеется, достоин.

— Вот что-то за последние лет пять не припомню, чтобы такое случилось, — с нескрываемой укоризной в голосе произнес ректор.

— Представьте себе, случилось. Сегодня я оценил по высшему баллу знания и умения этого весьма и весьма одаренного юноши. Была бы возможность оценить их по более высокой шкале с удовольствием это сделал.

На что Блинов с нескрываемым интересом поинтересовался:

— Так, уважаемый профессор, поделитесь-ка, чем вас так удивил и порадовал студент Зубов?

— Во-первых, этот юноша четко и доходчиво ответил на все вопросы экзаменационного билета. Во вторых, проявил обширные знания по тематике «Гельминтозного Детерминизма». И наконец, прямо на глазах присутствующих избавил кота от Toxoplasma gondii, ранее неизвестным науке способом. Метод избыточно энергозатратный, но все-таки — это по-настоящему действенный способ избавления человека от любых паразитарных организмов и микрофлоры.

— И кого же он избавил от этих самых паразитарных форм? — спросил ректор.

— Кота какого-то, случайно увиденного в коридоре. Тот оказался заражен токсоплазмой. Так вот, юноша в течение пяти минут избавил животинку от гельминтов, заодно от инфекций грибкового и бактериального характера. Иными словами, провел сеанс мощнейшей комплексной терапии. А ведь на это не всякий выпускник нашего факультета способен. Большинство их способны оказывать целительское действие на определенный орган или участок тела, но так, чтобы без теоретической и практической подготовки сразу да весь организм излечить… Короче, Константин Константинович, мне нужен этот студент.

— Вынужден вас огорчить, дорогой, Антон Макарьевич, насколько мне известно, Владимир Зубов собирается стать артефактором. Скажу вам откровенно, Савелий Митрофанович, также, что называется, положил глаз на этого юношу. Более того, деканы факультетов Менталистики и Монстрологии выразили желание заполучить Зубова. Так что смотрите там не передеритесь между собой из-за парня. Хотите совет, уважаемый профессор?

— Извольте, сударь, я весь внимание.

— Я бы на вашем месте силком не тянул парнишку в медицину. Пусть самостоятельно определится сосвоими предпочтениями. А вот факультативно привлечь его к разработке, например, артефакта медицинского назначения, вам никто не запретит. А там, глядишь, и вторую специальность обретет. Я со своей стороны не стану препятствовать получению Зубовым второго диплома, да хотя бы и третьего. Искусные одаренные нужны России как воздух, особенно в свете… — вот тут он осекся, не желая озвучить ранее доверенную Государем Императором тайну. Однако декан Целфака не обратил никакого внимания на оговорку непосредственного начальника.

Совет ректора, фигурально выражаясь, упал на плодородную почву. Богородицкий не был неискоренимым самодуром и прекрасно понимал, что насильно мил не будешь. А подброшенная ректором мысль была вполне работоспособной.

— Хорошо, Константин Константинович, пожалуй, последую вашему совету, не стану силком тащить Владимира на свой факультет. Пусть сам решает кем ему быть. Сомневаюсь, что эдакого хитреца вообще куда-то можно затащить. Лишь теперь до меня дошло, что Зубов с этим Барсиком всё заранее обставил. Скажете, объегорил старика? А вот и нет, несмотря ни на что, я бы хоть сейчас поставил в его зачетную книжку высшую оценку по десятибалльной шкале, коли таковая имела место быть. Так вот, господа.

Засим уважаемый ученый попрощался с присутствующими и удалился восвояси.

Сразу после его ухода ректор уже более бодрым голосом обратился у своему секретарю:

А пошли-ка, Виталий Иванович, посыльного за этим шустрым парнишкой. У меня насчет него неплохая идейка образовалась.

Глава 13

И снова мерный стук колёсных пар на стыках железнодорожных рельсов. Сосед по купе спального вагона, оставив вещички, куда-то слинял. Возможно, к знакомым или друзьям. Даже не представился штафирка невоспитанная. Ну да, теперь всякое гражданское лицо я имею право именовать этим обидным термином, поскольку на моих плечах новенькие погоны лейтенанта Мажеского корпуса, в придачу к еще не обношенной толком полевой офицерской форме, ну или форма к погонам, монопенисно, как любил говаривать Колька Новиков мой закадычный приятель из той реальности. Везет мне на Николаев как в первой так и во второй жизни. От нечего делать упал сверху на покрывало, свесив ноги в начищенных как зеркало сапогах. В голове отчего-то вдруг возник голос Френсиса Росси лидера группы Status Quo:

Абсолютно аналогичная ситуация — Родина в лице командующего Мажеским корпусом генерал-полковника Блинова сказала: «Надо!», студент Зубов ответил: «Есть!». А куда деваться? Супротив столь высокого начальства не попрешь. Оно, конечно, лютики-цветочки собирать, сусликов ловить и прочей ерундой заниматься во время учебной практики меня особо не тянет, однако и лишиться каникул не очень хочется. Оно, вроде бы, всего на пару месяцев планируется меня засунуть в какую-то бессарабскую дыру, расположенную где-то в дельте Дуная, но на практике частенько выходит так, что высокое начальство про тебя ненароком забудет, а местному, лишь бы свободное место в штатном расписании было заполнено, а то, что я пока студент и должен учиться, никого волновать не будет:

Вместе с забойным мотивом, очень популярным во времена моего первого детства и юности, под который мы в армии даже утренней зарядкой занимались, нахлынули воспоминания. Все случилось настолько быстро, что сложившуюся ситуацию толком обмозговать мне было не дано.

Итак, возвращаюсь я из города в студгородок обвешенный пакетами и кульками. Не успеваю разгрузиться, как по мою душу посыльный из канцелярии ректора. Хватает меня за шкирку (разумеется в фигуральном смысле) и тащит пред светлы очи самого Константина Константиновича. Здрасьте, давненько не видались. Разумеется, я не настолько охамел. Представился честь по чести:

— Здравия желаю, Ваше Высокопревосходительство! Студент второго курса Зубов по вашему приказанию прибыл! — Горланил от души, чтобы в ушах высокого начальства свербело. А не фиг отвлекать студента от заслуженной пирушки.

— Молодец, — ректор расплылся во всю лыбу, будто лепшего кореша, коего век не видал, неожиданно повстречал, — вид бравый, слегка придурковатый — всё, как полагается по уставу. — И, выражаясь фигурально, без предварительных ласк, взял быка за рога, то есть осчастливил меня по самые не балуйся: — Видишь ли, Владимир Зубов, на одной из пограничных застав «пал смертью храбрых» некто капитан Мажеского корпуса Коловратов. — Судя по недовольно-скептическому выражению лица и тому, как тот произнес «пал смертью храбрых», смерть упомянутого капитана была отнюдь не славной. — Так вот, Зубов, тебе доверена ответственная задача занять место штатного представителя нашего славного корпуса на этой заставе.

— Мне?! Так у меня же учебная практика буквально на носу. — Я посмотрел недоуменно на продолжавших лыбиться Блинова и майора Прошина.

— Практику мы тебе зачтем автоматом, поскольку преподаватели весьма высоко оценивают твой потенциал, в плане усвоения научных знаний. Насчет твоей предстоящей командировки, вовсе не шутка и не розыгрыш. Пойми, Владимир, так иногда бывает, убыл человек, а заменить его некем. Тут на горизонте появляешься ты, кстати говоря, благодаря стараниями Антона Макарьевича Богородицкого. Профессор тут едва погром не устроил, де, подайте-ка Владимира Зубова на факультет Целительства. С трудом тебя отстоял, цени, иначе судьбы целителя тебе было бы уж точно не миновать — Антон Макарьевич он такой.

— Весьма признателен за вашу заботу, господин ректор! — вполне искренне поблагодарил я, поскольку менять своего решения стать атрефактором не собираюсь. — Но при чём тут погранзастава. Я ведь всего-то простой студент университета, а там эвон какая должность. Может, туда какого обычного армейского офицера на эти два месяца послать?

На что Блинов уже совершенно серьезным тоном сказал:

— Можно было бы, молодой человек, если б не одно обстоятельство… Впрочем, обстоятельств не одно, их много. Да будет тебе известно, дельта Дуная на нынешний момент, места дикие необжитые, в тамошних плавнях сам чёрт ногу сломит, а для скрытого перемещения контрабандистов, считай, наезженный тракт. Если бы только контрабандистов, было бы половина, нет, даже одна сотая беды, по тем местам армия врага пройдет незамеченной, а всякого рода шпионы и бандиты националистического толка так и норовят проскочить вглубь территории Российской Империи и совершить, какую-нибудь пакость, направленную на ослабление оборонного потенциала нашего государства. Но даже не это самое главное, на подведомственной сто тридцать седьмой погранзаставе территории располагается Прорва. Спокойная, наподобие той, что в вашей Бобровке. Однако время от времени оттуда лезет всякая гадость, с которой обычному воину обычным оружием совладать очень и очень затруднительно. Так или иначе, но наличие одаренного на заставе не каприз командования, а насущная необходимость. А кто, по-твоему, несет полную ответственность за своевременное укомплектование наших славных Армии, Флота и Военно-воздушных сил квалифицированными кадрами?

Вопрос риторический, тем не менее я на него ответил:

— Вы, разумеется, Ваше Высокопревосходительство.

— Так-то, Владимир, именно я несу полную ответственность перед Государем Императором за все промахи, связанные с действиями вверенного в мое подчинение корпуса. А оно ведь всего и не предусмотришь. Ну кто мог подумать, что один капитан способен сломать шею, скатившись по пьяной лавочке с крутого склона, и, не приходя в сознание, помер, не дожив пяти годков до заслуженной пенсии. Одаренные весьма живучий народ, особенно квалифицированные маги. А тут как назло, под рукой на замену никого. Благо, профессор Богородицкий своевременно напомнил о твоем существовании.

— Но как? Я же всего лишь студент, по армейским понятиям не унтер-офицер, даже не ефрейтор, обычный рядовой, а там капитан нужен, ну хотя бы какой-никакой лейтенант, насколько я понимаю.

На что ректор вновь широко заулыбался и в откровенно-покровительственном тоне ответствовал:

— Юноша, если ты внимательно изучал уставы Вооруженных Сил Российской Империи, тебе должно быть известно, что должность командира корпуса позволяет присваивать звание любому военнослужащему вплоть до капитана, вне зависимости от его предыдущего звания. Капитана мы тебе, разумеется, не дадим, а вот знаки различия лейтенанта с сегодняшнего дня будешь носить с гордостью. Хе-хе-хе! На тебя уже и форма приготовлена. Парадную, по мере надобности, построишь за свой счет, ты ведь у нас человек небедный, а пока в полевой походишь. Ох, завидую тебе, Зубов! Все девки твои будут! И вообще. Ну всё, на этом разговор окончен. Дальнейшие инструкции получишь у Виталия Ивановича. Все свободны.

М-да, кажется, тут у них серьезная трабла нарисовалась, коль студента в лейтенанты. Без меня всё порешали, не отвертеться. Странно как-то, на всю Рассею-Матушку не нашлось одаренного офицера на замену неудачно свернувшему себе шею капитану. Впрочем, чего в жизни не случается, на то она и жизнь.

Далее у меня состоялся недолгий разговор с майором Прошиным. Адъютант Блинова лишь мельком осветил поставленную передо мной задачу, суть которой если кратко, сводилась к нескольким вещам. Первое — это добраться на поезде до Вознесенска Черноморского, приморского города, расположенного на месте Одессы прошлой моей реальности (в этом мире не было Екатерины Великой и дюка Ришелье, так что всего лишь Вознесенск, а не Одесса). Далее, мне полагалось предстать пред светлы очи генерал-губернатора, по совместительству командующего Юго-Западным военным округом, Петра Евсеевича Кондратьева-Туманова, ну или кого-то из его заместителей, с целью получения направления на сто тридцать седьмую погранзаставу и, согласно полученным в штабе округа указаниям, следовать к месту несения воинской службы.

— Тебе, Зубов, — продолжал инструктировать Прошин тоном матерого наставника, — настоятельно рекомендую особо не выпячиваться. Отсидишь тихонько два месяца, сдашь дела преемнику и домой на каникулы, девок офицерскими погонами в экстаз вгонять. Артефакт с ментальной привязкой к сигнальному периметру, установленному вокруг тамошнего прорыва иной реальности, и специальное оружие с боеприпасами повышенной мощности получишь на перроне при посадке на поезд, иже с этим пакет с более подробными инструкциями и командировочными. Отправление с Киевского вокзала завтра ровно в два пополудни. Третья платформа, восемнадцатый вагон, пятое купе, скорого Москва-Киев-Вознесенск. Настоятельная просьба не опаздывать. А сейчас дуй к каптенармусу за офицерской формой и свой штатный ствол не забудь забрать из оружейки. Вроде бы, всё. Бывай, Владимир, и не поминай лихом.

Нормальным мужиком майор Прошин оказался, вовсе не занудой каким-нибудь.

А теперь представьте реакцию моих друзей, на явление народу ажно цельного пятнадцатилетнего (почти шестнадцатилетнего, хоть и выгляжу на все двадцать) лейтенанта Мажеского корпуса, с кобурой на боку.

У Кольки аж челюсть отвисла и рука с салатом на вилке застыла у рта. Девчонки также впали в ступор. Пришлось выводить из него народ посредством пошловатой шуточки:

— А вот и я! Поди не ждали ни буя?!

— Володь, что это за маскарад такой ты устроил? — первой опомнилась Исидора.

— Никакой и не маскарад, дорогая, отныне и навсегда, ну или до тех пор, пока не разжалуют за какую провинность, ваш покорный слуга честь имеет быть офицером Мажеского корпуса. Пока простой летёха, надеюсь со временем и до генерала дорасту.

— Ну ни хера себе! — это уже Колян очухался. — За что это тебя так? То есть, за какие заслуги наградили?

— Видите ли, товарищи мои верные, стране нужны герои, а бабы рожают дураков. Так вот, один из таких героев перед вами, прошу любить и жаловать.

— Вован, ты чо несёшь! — возмутился Жом, — ему офицера дали, непонятно за что, а он еще и кочевряжится, нос воротит. Нам лейтенантские звания только через четыре года светят, да и то не каждому, кое-кто и мамлея огребет, а кого-то, как нонкомбатантов, и вовсе по статской табели аттестуют, особливо нас, будущих целителей!

— Не, Коль, ни капли не выпендриваюсь. Отправляют меня в Тьмутаракань дальнюю ажно на самую границу с Австро-Венгрией, в комариные края Дунайские, проливать кровушку за родину нашу великую Рассею-Матушку…

— Не ёрничай, Зубов, — недовольно наморщила носик Валентина Мальцева, — рассказывай, зачем к ректору вызывали?

Поскольку о секретности предстоящей командировки меня не предупредили, я поведал друзьям о своем разговоре с Блиновым Константаном Константиновичем, и о своем завтрашнем отъезде.

На что Колян хлопнул ладонью по моему плечу и от чистого сердца поздравил:

— Молоток, Вовка! — И с толикой зависти в голосе добавил: — Повезло тебе, мне бы так, у ж я бы… — но под многозначительным взглядом будущей супруги осекся. Вот же бабы мастерицы засовывать даже таких настоящих пацанов, как Николай под свой каблучок в общем-то невеликого размера.

Затем сели ужинать, заодно достойно отметили окончание первого курса. Мои друзья успели поменять единичку на двоечку на своих погонах и нарукавных нашивках.

Ночь с Исидорой была жаркой и сладкой. Для меня и для подруги было понятно без всяких слов, что это последняя наша встреча. Чувства чувствами, но помимо их существует рациональный аспект нашей жизни. Поскольку из меня жених, как из говна пуля, моя, теперь уже бывшая, подруга собиралась за время учебной практики захомутать какого-нибудь столичного лоха из высокородных препов, чтобы, так же, как её подруга Валентина, подмять под себя и начать лепить из него верного послушного во всем супруга. Флаг ей в руки, а к нему искренние пожелания удачи. Вот только жаль, что не все наши желания сбываются. Надеюсь, у Исидоры всё случится именно так, как ей хочется.

Провожали меня полным комплектом. Перед отъездом девчонки умудрились сгонять в университетский магазин, где накупили гору продуктов мне в дорогу. Большую часть харчей пришлось оставить. Взял с собой лишь копченую курочку, шмат соленого сала, каравай ржаного хлеба, бутылку грузинского крепленого вина, немного сахара и жестяную банку с индийским чаем. Тут езды-то около двух суток, к тому же, во время стоянок поезда можно в любое время дня и ночи вполне достойно перекусить в привокзальных ресторанчиках, именно так и поступает подавляющее большинство обеспеченных пассажиров. На худой конец, имеется вагон-ресторан, но мне его посещать категорически не рекомендовали наши девчата, получившие еще в детском возрасте горький опыт общения с железнодорожным общепитом в одной из поездок начерноморские курорты.

На перроне меня отловил посыльный и вручил под роспись опечатанные личной печатью ректора чемоданчик и толстенный конверт изплотной вощеной бумаги.

Сердечно попрощался с друзьями, пожелал им успешной практики. Выразил надежду появиться в Бобровке к моменту прибытия туда Николая и Валентины.

Ждать отправления состава долго не пришлось.

Мой сосед, влетел как угорелый в купе перед самым отходом поезда. Пробурчал что-то невнятное, то ли поздоровался, то ли послал матерно, я так и не понял. Кинул чемодан на полку для хранения вещей и тут же умчался в неизвестном направлении. Ну и ладно, никто разными глупыми разговорами донимать не будет.

Если кто-то думает, что как только поезд тронулся, лейтенант Зубов кинулся распаковывать кофр и знакомиться с содержимым пакета, тот глубоко заблуждается. У меня неожиданно включился внедренный в мозговую подкорку инстинкт железнодорожного путешественника. Вроде бы только что из-за стола, проголодаться должен нескоро, ан нет, тут же вспомнил про курицу, томящуюся в рюкзаке и сальце, и хлебушек мягкий ноздреватый душистый и едва слюной не подавился. Разложил харчи на клеенчатой скатерке и неспешно перекусил, чем Бог послал, запивая вкусную еду некрепким вином с непонятной надписью на этикетке по-грузински.

Интересный факт, в этой реальности Россия не включила в свой состав ни Грузию, ни Армению, лишь заключила с этими государствами военно-политические союзы. А вот Азербайджан и земли свободолюбивых горцев ушли под руку «Белого царя». Русские войска огнем и мечом жестоко подавили сопротивление местных народов чем отвели смертельную угрозу, в первую очередь, от тех же грузин и армян, а также обезопасили свои земли от грабительских набегов горских племен. Завоевание Кавказа здесь происходило в более жестоком варианте, нежели в первой моей реальности. Все поселения, где находили рабов-славян, сравнивались с землей, а их жители от мала до велика выдворялись за пределы Российской Империи в Турцию или Персию. Освободившиеся плодородные долины моментально заселялись казаками. Вот такая занимательная история. Ну это я так к слову.

Насытившись под завязку. Завалился на койку, свесив, как я уже упоминал, ноги в начищенных сапогах. За воспоминаниями не заметил, как уснул. Сон после обильной пищи, вопреки заявлениям эскулапов, был легок и приятен. Снилось что-то доброе, воздушное, вот только что именно, тут же вылетело из головы после моего внезапного пробуждения. А проснулся я из-за отчетливого щелчка взводимого револьверного курка. Разумеется, я не испугался, поскольку против моей магической защиты пистолетная пуля просто несерьезно. Открыл глаза и вместо ожидаемого темного зрачка направленного на меня ствола увидел бледного, как суточный мертвец соседа по купе, а в его руке приставленный к виску миниатюрный револьвер. Миниатюрный, спору нет, но не настолько миниатюрный, чтобы выпущенная из него пуля не пробила височную кость и не превратила содержимое черепа в кровавое месиво с последующим его выплескиванием наружу.

А мне оно надо? Вместо того, чтобы спокойно свести счеты с жизнью где-нибудь в туалете, этот придурок решил предельно усложнить мне жизнь. Вот сейчас нажмет спусковой крючок, бабахнет, себя и меня забрызгает всякой гадостью, а я только форму получил и сапоги начистил, как котовые яйца. Но хуже всего, на шум пожалуют официальные лица и начнутся всякие ненужные расспросы-допросы. Ну да, я эгоист и думаю прежде всего о собственном благополучии и комфорте. Именно по этой причине, мухой взлетел с кровати и четко рассчитанным ударом кулака выбил злосчастный огнестрел из руки несостоявшегося самоубийцы. Затем схватил соседа по купе за грудки и грозно прошипел прямо в его перепуганное лицо:

— Ты что творишь, урод! Захотел свести счеты с жизнью, так вали в тамбур или еще куда, там и стреляйся на здоровье!

— Я… я …н-не х-хотел, — заметно заикаясь выдавил он побелевшими губами, — н-но т-так уж п-получилось. П-простите.

Теперь я наконец получил возможность хорошенько рассмотреть соседа по купе. Парень лет двадцати пяти, не старше. Росту на полголовы ниже меня, лицо обычное, брюнет, щегольские усики-ниточки под носом, глаза карие выражают безмерный испуг и (я надеюсь) сожаление за свой необдуманный поступок.

Первым делом усадил юношу за столик. Затем извлек из рюкзака початую бутылку вина и накатил ему граненый стакан. Оно, конечно, ему бы водки или коньяку, было бы более актуально, но чего нет, того нет. Выхлебал махом, затем и все остальное содержимое бутылки. Я же тем временем забрал валявшийся на кровати револьвер, снял с боевого взвода и от греха подальше запихнул в карман кителя. После чего присел напротив.

Вино вскоре подействовало. Мертвенная бледность начала сходить с лица юноши, но не печаль-тоска, будто он только что узнал о смерти близкого человека, ну или получил отставку от горячо любимой женщины.

— Владимир Прохорович Зубов лейтенант Мажеского корпуса, в настоящий момент следую к месту дальнейшего прохождения службы.

— Фиолентов Панкратий Тарасович, — представился в свою очередь сосед, — коллежский секретарь, служу в министерстве Путей Сообщения. В настоящий момент направляюсь в Полтавскую губернию… — Вот тут-то моего визави прорвало на банальные рыдания.

Слегка оклемавшись он поведал мне весьма и весьма некрасивую историю. Полгода тому назад, он похоронил свою горячо любимую матушку Фиолентову Настасью Петровну. Отец Тарас Григорьевич отдал Господу душу пять лет назад. Так что теперь именно Панкратий стал официальным главой семьи. По законам Российской Империи на днях наступил срок его вступления в наследство. А наследство приличное, ни много ни мало — десять тысяч гектаров плодородных пахотных земель, сдаваемых в аренду крестьянам. Официальная оценка коммерческой стоимости его земельных владений более двухсот тысяч рублей. Ко всему прочему, имеется усадьба у реки с забавным названием Кобелячка с парком, прудами и трехэтажным фамильным домом. Все это оценено дополнительно в сорок пять тысяч. Получив на руки все необходимые документы, он отправился осмотреть угодья, перезаключить договора с арендаторами. Итак вышло, что буквально полчаса назад все это свое имущество он бездарно спустил в карты. Если бы родительское наследство принадлежало только Панкратию, было бы полбеды. В списке наследников числятся его несовершеннолетние брат и сестра, чьим опекуном он по закону является. Так вот, их доли он также поставил на кон и профукал. Посчитав себя человеком недостойным, господин Фиолентов решил свести счеты с жизнью, дескать, мертвые сраму не имеют.

В результате дотошного опроса выяснилось, что для поездки на вокзал сосед по купе заранее заказал такси. По дороге водитель попросил заехать за двумя своими постоянными клиентами, которым также нужно попасть на Киевский вокзал, как потом выяснилось, на тот же самый поезд. Времени было хоть отбавляй, к тому же, дополнительные пассажиры, по заверениям таксиста, значительно уменьшат его транспортные расходы, ибо все равно платить по счетчику, но теперь не одному ему, а на троих вскладчину. Панкратий Тарасович дал добро.

Пассажиры Павел Павлович и Сергеей Юрьевич оказались вполне респектабельными господами. Поскольку от Виноградова, где чиновник снимал дом с прислугой до конечной остановки ехать было довольно долго, попутчики предложили переброситься в картишки. Играли вариант известной мне по прошлой жизни довольно примитивной карточной игры «сека» три листа, суть которой, в конечном итоге, сводится к банальному торгу. За полчаса Панкратий выиграл у своих новых знакомых аж двести с лишним рубликов. Успех вдохновил Фиолентова, и тот с радостью принял предложение новых своих знакомых «сгонять партийку» уже в поезде, благо ехала парочка (опять-таки счастливый случай!) в одном с нами вагоне через пару купе. Дальнейшее развитие событий было менее радужным для господина Фиолентова. Сначала ему позволили выиграть еще тысячу рубликов, а вот потом он как-то незаметно спустил всю свою наличность, а за ней и всё принадлежащее не только ему, но и сестре и брату недвижимое имущество. Вот такая незамысловатая дорожная история.

Если кратко резюмировать, развели лоха каталы на бабки люто. Азартным оказался Парамоша, то есть Панкратий, не понял, что его банально «обувают», не сумел вовремя остановиться, оставил сестрицу и братишку малых без средств к существованию. Скорее всего, подстава организована кем-то из ближайшего окружения Фиолентова. Кем именно, пусть выясняет сам пострадавший. Потом. По большому счету, мне его не жалко, сам в прошлой жизни точно таким же образом учил жадных простофиль. А вот брата и сестрицу, оставшихся без средств к существованию, даже очень и очень жалко. Упаси Господь, завтра этот придурок вместо того, чтобы отдать все силы на благо малолеток, вновь малодушно решит свести счеты с жизнью, а меня или еще какого другого спасителя поблизости не окажется. Тогда для находящихся под его опекой детишек и вовсе кранты наступят. Приютный дом. Б-р-р! Сам в таковом побывал и врагу не пожелаю там оказаться. Решено, помогу Панкратию Тарасовичу, вернуть потерянное добро, заодно на представителей местного криминалитета погляжу.

Ну не совсем криминалитета, ибо по законам Российской Империи азартные игры не возбранялись, также ограничений по проигрышам не было. Единственное условие, состояло с том, чтобы игроки не задействовали во время игры сверхспособности, иначе это уже не игра, а чистой воды обираловка. Тщательно осмотрел соседа магическим зрением на предмет ментальных закладок. Всё чисто. Никто не воздействовал чарами на его сознание. Значит, обобрали Фиолентова посредством чисто шулерских приёмчиков.

— Слушай, Панкратий, — обратился я к нему по-свойски, — я помогу тебе вернуть твой проигрыш, но при одном условии, ты поклянешься больше не играть в любые азартные игры, особенно на средства сирот.

— Дам самую страшную клятву, Владимир Прохорович! — с надеждой посмотрел на меня Фиолентов. Недаром говорят, что утопающий за соломинку готов ухватиться, а тут аж целый лейтенант, внушающий доверие одним лишь своим бравым видом.

Похоже, сосед под воздействием винных паров подумал, что я сейчас возьму в руки пистолет и пойду восстанавливать справедливость путем угроз и насилия. Нет, дорогой мой Панкратий, никакого криминала. Все произойдет на вполне законных основаниях, короче, играем. Вот только с офицером Мажеского корпуса никакой, даже самый отмороженный на голову шулер за карточный стол не сядет. Поэтому для начала необходимо срочно сменить прикид. Благо в форме я тут особо засветиться не успел. Для Панкратия у меня отводилась особая роль, очень важная. Ему следовало пойти к «своим друзьям» и сообщить «по секрету», что в одном с ним купе едет сынок богатого купчины, при нем крупная денежная сумма, ориентировочно тысяч пятьдесят. Юноша рисковый, горячий, склонен ко всякого рода авантюрам. Так вот, дабы хоть как-то поправить свое финансовое положение, господин Фиолентов за четверть от суммы выигрыша берется уговорить купчишку перекинуться в картишки с их компанией.

Поначалу Панкратий Тарасович не очень поверил в мои способности профессионального игрока в карты и как человек честный попытался отговорить меня от «обреченной на провал» затеи. Пришлось извлечь из рюкзака колоду и продемонстрировать несколько фокусов, весьма впечатливших молодого человека. В результате он вдохновился, воодушевился и решил все-таки отыграть роль человека обезумевшего от горя и готового на любую подлость, ради того, чтобы вернуть хотя бы часть проигранных денег.

Без подготовки в пасть к двум «волчарам» Фиолентова я не отпустил. Около часа мы с ним репетировали. Панкратий Тарасович довольно быстро освоился со своей ролью. Как оказалось, во времена студенчества он играл в любительской театральной труппе своего ВУЗа. Убедившись, что мой подельник выглядит в роли подлеца вполне натурально, отправил его на задание. Сам же тем временем переоделся в тренировочный костюм и домашние тапочки, офицерскую форму повесил в шкаф. Пока сосед отсутствовал отрабатывал перед зеркалом самодовольно-наглое выражение морды своего лица, свойственное юным мажорам, рожденным с золотой ложкой во рту.

А вот и Панкратий. Мы посидели около получаса. Этого времени ушлому чиновнику вполне хватило, чтобы «уговорить молодого купчика» перекинуться в картишки в компании «его хороших знакомых». Не корысти ради, чисто приятного времяпрепровождения для.

— Привет честной компании! — громогласно провозгласил я, снимая с головы несуществующую шляпу и нарочито низко кланяясь, мол я тут хозяин жизни и мне любое ёрничанье позволительно. — С вашего позволения, Владимир Прохорович Зубов.

— Проходите, проходите господа. Меня зовут Павел Павлович Кроха, — буквально осветил меня самой благодушной улыбкой рыжеволосый конопатый мужчина лет около тридцати с вызывающей абсолютное доверие простецкой крестьянской физиономией и протянул руку для пожатия.

— Сергеей Юрьевич Корнеев, — назвался его напарник, русоволосый мужчина лет под сорок абсолютно непримечательной наружности.

После обмена рукопожатиями меня и Панкратия усадили за стол на мягкий диван, сами хозяева уселись на стулья.

Не теряя времени даром, я первым делом обследовал новых знакомых на предмет наличия чародейского дара. К моему глубокому удовлетворению одаренных среди них не оказалось. Хотя на каждом было по защитному амулету. Дешевка, способная уберечь своего владельца максимум от винтовочной пули, слабенького огнешара или какого иного вредоносного чародейского воздействия не выше уровня дипломированного мага.

— Может по пять капель за знакомство? — Предложил Кроха.

— Можно и по пять капель, — согласился я.

Рыжий снял с полки дорожный саквояж, извлек оттуда бутылку темного стекла и поставил на стол. К бутылке присовокупил плитку шоколада и четыре небольшие серебряные стопки.

— Прошу уважаемых гостей не судить нас строго, чем богаты, так сказать, — с обезоруживающей улыбкой сказал Сергей Юрьевич.

В бутылке оказался яванский ром, темный густой ароматный весьма крепкий напиток.

Выпили, закусили шоколадом. Поговорили на всякие нейтральные темы, в основном внешнеполитического характера. Павел Павлович Кроха оказался мужчиной весьма общительным и обаятельным. Рассказал честной компании несколько уморительных анекдотов. Корнеев также показал себя вполне эрудированным и тонким умеющим слушать собеседником. Если не знать, что перед тобой парочка профессиональных шулеров, вполне можно принять их за негоциантов средней руки, направляющихся в Киев на деловую встречу со своим компаньоном. Именно такую версию цели своего путешествия озвучили Кроха и Корнеев. Я же, в свою очередь, рассказал что по поручению батюшки купца первой гильдии Зубова Прохора Петровича следую в Вознесенск Черноморский с целью закупки крупной партии хамсы пряного посола и вяленой тарани.

За душевными разговорами опустошили бутылку. Затем как-то невзначай возникла идея перекинуться в картишки.

Ну что же, в картишки, так в картишки, я не против. Для начала по гривенничку. Сели играть втроем, поскольку Панкратий Тарасович отказался весьма решительно, сославшись на фатальное невезение в азартных играх.

— Ну что же, не везет в карты, повезет в любви, — прокомментировал отказ моего соседа по купе зубоскал Кроха.

Несколько кругов мне карта буквально перла. Что такое десять копеек, вроде бы ерунда, однако необходимость перебивать ставку соперника обеспечивает рост денег на кону буквально в геометрической прогрессии. Что касаемо карт, они оказались банально краплеными, причем не очень качественно посредством нанесения царапин обычной швейной иглой. М-да, столь примитивный крап в приличном обществе не прокатывает. Мне в этом плане очень повезло, никогда не занимался всякой ерундой типа подбора специальной рабочей колоды из десятка колод. Для моего глаза-алмаза в совокупности с абсолютной зрительной памятью, вполне достаточно одной раздачи и я помню малейшие отличительные нюансы рубашки той или иной карты. Если по-честному, со мной нужно играть каждый кон новой колодой, но так никто не поступает, именно по этой причине, я проигрывал исключительно когда этого хотел. Ну да, проигрывал в тактическом плане, чтобы основательно завести оппонента и, в конечном итоге, оставить его без гроша в кармане. Классика жанра. Именно этот финт пытается в данный момент провернуть со мной парочка профессиональных катал. Впрочем, судя по приемам, используемым ими, очень уж крутыми профи я бы их не назвал.

Итак я выиграл около пяти сотен рублей, сейчас меня начнут, что называется, «обувать». Подгреб к себе очередной выигрыш что-то около полусотни целковых и в довольно нескромной манере потребовал поменять колоду. Павел Павлович, было, потянулся к своему саквояжу, но я категорически возразил.

— Вызовите проводника, у него непременно имеются непочатые колоды. Ну чтобы без претензий, уважаемые господа.

Возражений не последовало. Корнеев нажал кнопку вызова и вскоре на пороге возник сухощавый мужчина в форме железнодорожника.

— Чего изволят уважаемые господа?

— Принеси-ка нам, братец, колоду в тридцать шесть листов, — сказал я и протянул ему бумажный рубль. Пока тот ловко вытягивал купюру из моей руки, я успел залезть к нему в мозги и проинструктировать, чтобы принес не ту колоду, что ему выдали каталы, а по-настоящему «свежую» в фабричной упаковке.

Признаюсь, меня здорово порадовало, недоуменное выражение на физиономии Крохи, который после распаковки колоды не обнаружил на листах знакомых царапин. Однако делать нечего, сел за стол, изволь играть, пока есть на что.

Вот тут-то мне поперло. Зная карты на руках соперников, легко определить любой блеф с их стороны. Мне же, даже блефовать надобности не было, лишь изредка для азарта. Теперь уже я полностью контролировал игровой процесс. Через час в карманах Крохи и Корнеева не осталось наличных денег, а в моем кошельке приросло тысяч на одиннадцать. Какие-никакие все-таки профессионалы мужики смекнули, что в моем лице имеют дело с более крутым мастером карточных игр и, сославшись на отсутствие денег, попытались соскочить. Но не тут-то было. Панкратий Тарасович напомнил им о своем недавнем проигрыше. Я же сделав вид, будто слышу об этом впервые, здорово возмутился и потребовал «честной» игры.

Не стану уж очень сильно углубляться в дебри возникшей после моего заявления полемики. Каталы уперлись, однако вид возникшего над столом светящийся шарика размером с теннисный мяч и обещание сдать шулеров куда надо со всеми потрохами и краплеными колодами, кои они передали проводнику мгновенно охладило их пыл. Далее особо и рассказывать нечего. Игра продолжилась с вполне предсказуемым результатом. Я отыграл документы на поместье господина Фиолентова, после чего, оставив пару червонцев бедолагам на обратную дорогу, мы с Панкратием Тарасовичем покинули приятную компанию.

Оказавшись в купе, тут же передал ценные бумаги соседу, к ним присовокупил сотню наличными. Скажу вам, столько добрых слов и клятв в вечной любви и дружбе я никогда и ни от кого не слышал. Отныне и навсегда я самый желанный гость в его доме, ну и так далее в том же духе.

Встреча с железнодорожными шулерами последствий, как я ожидал, не имела. Скорее всего, обиженные парни попытались наехать на проводника, притащившего не ту колоду, и тот им популярно объяснил, с кем они перекидывались в картишки, поскольку имел счастье лицезреть меня в форме лейтенанта Мажеского корпуса.

По прибытии в Киев мы любезно распрощались с господином Фиолентовым. В результате нашего знакомства я получил нехилую прибыль в денежном выражении, а также человека, многим мне обязаным аж из министерства Путей Сообщения. Это сейчас он всего лишь коллежский секретарь, но со временем и до действительного тайного советника, может быть, дослужится. Так что знакомство полезное.

Дальнейшее путешествие до Вознесенска Черноморского обошлось без приключений. В мое купе никого не подселили, что меня вполне устраивало.

Глава 14

По приезде в славный город на Черном море я первым делом рванул на главпочтамт. Далеко ходить не пришлось, нужное здание располагалось на другой стороне привокзальной площади. Там меня поджидала телеграмма из Бобровки следующего содержания:

ПРИВЕТ ЗПТ СЫН ТЧК РОДИЛСЯ МАЛЬЧИК ТЧК ШЕСТНАДЦАТОГО ИЮНЯ ТЧК ЗДОРОВЫЙ ЗПТ ГОРЛАСТЫЙ ЗПТ ВЕС ПЯТЬ КИЛО ДЕВЯТЬСОТ ГРАММ ТЧК НАЗВАЛИ АЛЕКСАНДРОМ ТЧК КРЕСТИНЫ ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ ТЧК ТЕБЕ НЕ ХВОРАТЬ ТЧК ОБНИМАЮ ЗПТ ТВОЙ ОТЕЦ ПРОХОР ПЕТРОВИЧ ТЧК

Все как должно быть, ровно девять месяцев, и вот вам результат. В том, что Саня родится здоровым я ничуть не сомневался, поскольку еще на стадии оплодотворенной яйцеклетки вкачал в ауру маменьки прорву маны и целый месяц внимательно наблюдал за развитием плода, ну пока в маги не забрали. Еще и одаренным станет, годам к восьми-девяти магический дар проявится. Во время новогодних каникул я также не жалел Силы, всячески поддерживал маман. Имя для будущего брата выбрал также я, родители не возражали и не поменяли на какого-нибудь Акакия, Амвросия, Евлампия или еще чего почуднее, хотя чуднее Акакия и придумать сложно. Наш сельский поп Шустров мужчина злопамятный, при крещении вполне мог припомнить скандал с мотоциклом и подлянку учинить. Поэтому я порекомендовал заранее зарегистрировать ребенка в управе под именем Александр, и во время крестин поставить священнослужителя перед свершившимся фактом. Рад ли я? Разумеется, рад, ибо, как я уже говорил, Зубовых много не бывает.

В ответной телеграмме поздравил родных с пополнением семейства. Попросил матушку беречь себя хотя бы первое время, отца с братом — всячески помогать ей и оберегать от стрессов. Короче, бла-бла-бла и всё такое, дистанционно проявил заботу и внимание.

В прошлой жизни мне довелось несколько раз побывать в славном городе Одесса, так вот, первое впечатление от посещения Вознесенска Черноморского были аналогичны тем, что я испытал много лет тому назад. Поначалу, как и тогда, какой-то шустрый юноша, воспользовавшись тем, что я был занят написанием текста ответной телеграммы, попытался умыкнуть кофр с оружием и специальными боеприпасами, врученный мне посыльным в Москве на Киевском вокзале. Если на той Земле мне пришлось изрядно попотеть, бегавши за воришкой, спасая своё добро, а потом еще жестко разбираться с его подельниками, здесь за меня сработала магия. Стоило парню лишь ухватиться за ручку чемоданчика, его тело пронзил мощный разряд электричества. В результате, впавшая в беспамятство скрюченная тушка была передана подоспевшему наряду полиции.

Следующим актом моего знакомства с приморским городом, было то, что меня как-то резко зажали в толпе, когда я направлялся к стоянке такси. В этот момент чья-то ловкая рука попыталась утянуть портмоне из кармана моего кителя. Перехватил запястье вора, посмотрел в наглые цыганские зенки и первоначальное намерение лишь сломать пару пальцев на его руке решил углу̀бить и расширить. Ну что ему перелом каких-то там пальцев, пара часов у лекаря и снова за старое. А вот один медицинский конструкт для скорейшего избавления кишечника больного, страдающего острым пищевым отравлением, от каловых масс, да еще немного мной модифицированный — аккурат то, что надо. Представьте реакцию окружающих, на акт экстренной дефекации цыганского организма с пердежом и дрищем. Я-то к этому был готов и в срочном порядке успел прорваться через толпу еще до момента критического расслабления прямой кишки воришки. А вот его товарищам, осуществлявшим отвлекающий маневр жертвы ограбления, пришлось в полной мере прочувствовать органами обоняния чудовищное амбре выпадающего из штанин бедолаги дерьма. Теперь страдальцу суждено сутки не слезать с очка, после того, как тот до него доберется, разумеется. Помочь ему способен лишь целитель уровня грандмагистра. Вряд ли он такового сыщет, если и сыщет, денег не хватит для оплаты его услуг. Ничего, как правило, в туалете отлично думается, будет знать самонадеянный болван, как в следующий раз лезть в карман офицера Мажеского корпуса.

Случившееся здорово подняло мне настроение, что-то типа сделал козлу гадость, на душе радость. К тому же, погода располагает — ясное без единого облачка небо, палящее солнце, легкий ветерок, напоенный причудливой смесью запахов цветов, фруктов, рыбы и еще чего-то эдакого неуловимо-знакомого.

На стоянке такси было довольно много свободных моторов. Мне приглянулся седан болотного цвета неизвестной фирмы-изготовителя. К нему я и направился. Однако не тут-то было. На полпути к выбранному транспортному средству меня окликнул чей-то грубый голос:

— Эй, паря, топай сюдой! У нас тут очередь на клиента. Тебе кудой?

Я критически осмотрел предлагаемый для поездки рыдван и его извозчика, и мне не понравились ни тот, ни другой. Неухоженное авто походило на «Антилопу Гну» из фильма «Золотой теленок» в момент предшествующий крушению со взрывами и катящимися под откос колесами. Впрочем, прошу прощения, за сравнение с хотя бы внешне ухоженным аппаратом Казимира Козлевича — этот не блистал чистотой, впечатление, что в курятнике недельку простоял, после чего его забыли помыть. Владелец таксомотора с лоснящейся от пота рожей и гнилыми зубами, наверняка смердит похлеще того цыгана.

Не обращая внимания на настырного первоочередника, я подошел к намеченному авто, распахнул заднюю дверцу и, усевшись на пассажирское сиденье, скомандовал:

— К штабу округа, любезный!

Водитель лишь усмехнулся на доносящиеся с улицы крики разъяренного коллеги, от услуг которого я столь резко отказался. Впрочем, дальше угроз в адрес более удачливого товарища дело не пошло.

— Не обращайте внимания, вашбродь, это Гунявый, на его «Каплексе» нормальный клиент брезгует ездить, вот и злобится. С вас целковый. Устроит? Деньги вперед.

— Годится. — Я тут же передал ему означенную сумму и приготовился к продолжительной поездке.

М-да, город хоть именуется Вознесенском Черноморским, но порядки старой доброй Одессы иной реальности здесь имеют место быть в полной мере.

Проехав метров триста, водитель остановился перед давящим своей фундаментальностью трехэтажным зданием, стоящим особняком от прочих строений и огороженным ажурной чугунной оградой с острыми пиками по верху.

— Приехали, вашбродь, штаб округа.

По счетчику копейки три, а то и меньше вышло бы, но уговор дороже денег. Чтобы особо не радовать афериста печальным видом обманутого лоха, изобразил прекрфейс, будто знал заранее, что именно так оно и случится. Дышим ровно, на будущее мне наука. Ох уж мне эти ушлые черноморские вознесенцы или вознесенские черноморцы, буквально нюхом чуют человека с деньгами и мгновенно разрабатывают способ их законного отъема. Остапы Бендеры, мля! Откровенно говоря, столь примитивный развод на деньги меня ничуть не огорчил, скорее позабавил. Так что, я без каких-либо претензий покинул такси в прекрасном состоянии духа, чем явно расстроил ушлого ловкача, явно ожидавшего громкого скандала. Не дождетесь, господин хороший и огромное спасибо за урок.

Снаружи облицованное гранитом здание, как я уже отметил, внушало своей массивностью, а вот внутри все было наоборот легким воздушным: широкие коридоры, высоченные потолки, дубовый паркет, декорированные ореховым шпоном стены, яркий свет электрических ламп. Вид снующих туда-сюда крайне озабоченных военных, реже гражданских лиц с портфелями в руках и без оных создавали атмосферу активного рабочего процесса. «Враг не пройдет!» — стало первой моей мыслью, и я едва не расхохотался во весь голос.

Первым делом представился дежурному по штабу офицеру в форме армейского майора и предъявил соответствующие бумаги.

— Сожалею, Владимир Прохорович, но Петр Евсеевич убыл с целью инспекции войсковых частей округа и в штабе появится недели через три. Пойдите-ка в двести восьмой кабинет к полковнику Круглову Вадиму Рудольфовичу. Он по мажеским делам тут главный.

Мне, по большому счету, абсолютно неважно, из чьих рук я получу подтверждающие мои полномочия бумаги. Поэтому бодрым шагом направился в указанном направлении, то есть на второй этаж, где и располагалось означенное помещение.

Вадим Рудольфович оказался мужчиной неопределенного возраста. По должности ему должно быть не менее пятидесяти годков, а вот на вид он выглядел не старше тридцати пяти. Впрочем, я не удивлен, одаренные здесь не только дольше живут, но и стареют значительно позже, обычных людей. По слухам, декан факультета Артефакторики архимаг Савелий Митрофанович Терновой ручкался аж с самим основоположником монаршего рода Вяземских Василием Дмитриевичем, а выглядит эдаким киношным Дамблдором, то есть вполне крепким седовласым старцем, в трезвом уме и твердой памяти. И таких, как он первомагов на Руси в данный момент не меньше пары сотен. Так что, три века, для одаренного вовсе не предел. Моему появлению представитель Мажеского корпуса определенно обрадовался, похоже, отсутствие на сто тридцать седьмой погранзаставе одаренного офицера всех здесь очень сильно беспокоило.

— Рад, Владимир Прохорович, что в столице столь оперативно отреагировали на наши нужды. Оставьте командировочные документы пока что у меня для окончательного оформления. Завтра явитесь к девяти утра и заберете их. К этому времени вас будет ожидать служебный автомобиль, который доставит вас к месту службы. Засим пока свободны. Рекомендую прогуляться по нашему славному Вознесенску. Не Москва-с, но, уверяю вас, тут есть на что поглядеть. Для обустройства настоятельно рекомендую отель «Perle Noire»^[3], он здесь неподалеку в паре кварталов по Пушечной улице. Там и ресторация, скажу вам, на высоте, по вечерам выступают наши лучшие исполнители, сегодня, как раз-таки поет сам Саша Нагорный, наш вознесенский соловей. Впрочем, что я вам рассказываю, лучше один раз его послушать.

Также полковник Круглов оказался истинным патриотом Вознесенска Черноморского. Несмотря на то, что сам родился он в Калуге, два десятка прожитых в этом причерноморском городе лет кардинальным образом повлияли на его урбанистические предпочтения. Простыми словами, лучше города для него не существовало. Буквально за полчаса полковник поведал мне о самых примечательных местах, кои непременно следует посетить человеку, впервые посетившему этот город.

«Perle Noire» действительно оказался вполне приличной гостиницей. Поскольку в средствах я не был стеснен, выбрал люксовый номер с гостиной, спальней, раздельными ванной и туалетом и шикарным видом на море за два рубля в сутки. Сумма огромная для провинции, а по мне так сущий пустячок. Здесь даже телефон имелся, жаль, что звонить некому. В Бобровке один аппарат на все село, да и тот в управе. Можно, конечно, попросить секретаршу старосты Трофимова, а по совместительству, его благоверную, позвать к телефону кого из родственников. Вот только баба дюже вредная, скорее всего, пошлет меня в долгое эротическое путешествие. К тому же, злая она на меня, сам не понимаю, за какие провинности, поэтому даже пытаться не стоит.

Оставив вещички в номере, последовал совету Вадима Рудольфовича. Город Одесса был мне довольно хорошо знаком, есть с чем сравнить здешний Вознесенск Черноморский. Тут стоит упомянуть, что в Российской Империи помимо этого, городов с названием «Вознесенск», не меньше четырех: на-Беломорье, Сахалинский, Енисейский и Новый Вознесенск аж в далекой Австралии на берегу Тихого океана. Идея проста: основали поселение в день празднования Вознесения Господня, таки быть ему Вознесенском с уточняющей пространственной привязкой в названии.

Впрочем, не стану никого мучить рассуждениями о тонкостях здешней топонимики. Лучше перейдем к моим впечатлениям о городе Вознесенске Черноморском. Скажу без оговорок, это место здорово напомнило мне Одессу. Те же мощеные гранитной брусчаткой улицы и площади, с утра чистенькие прибранные, к вечеру заваленные разного рода мусором, в основном обрывками газет, окурками, фруктовыми объедками и шелухой семян подсолнечника и тыквы. Утром трудолюбивые дворники приводят город в идеальный порядок, а к вечеру нерадивые жители вносят каждый свою достойную лепту, чтобы мужики в фартуках и с мётлами не сидели без дела.

Прогулялся по улицам, защищенным от палящего южного солнца тенью вековых каштанов. Приморский бульвар был точь-в-точь как в Одессе. Те же каштаны в тени которых прятались многочисленные лавочки, на которых местные завсегдатаи в основном пенсионного возраста азартно резались в шахматы, шашки, нарды, даже в картишки. По соседству располагались заботливые мамки и бабульки. Они внимательно наблюдали за своими малолетними детишками и внучатами, кто-то катал взад-вперед коляску в тщетных попытках угомонить разбушевавшееся чадо. И практически все дружно грызли семечки, сплевывая шелуху под ноги, и громко болтали на всякие, безусловно, интересные и важные темы. Здесь даже лестница обнаружилась, наподобие Потемкинской, ведущая к набережной и морскому порту.

Что касаемо архитектуры и планировки, было очевидно, что город проектировали и строили военные. Всё четко, размечено на идеально ровные кварталы. Дома из ракушечника, добытого в местных каменоломнях, часто облицованные гранитом или мрамором, не выше трех этажей. Крыши либо черепичные либо металлические. Отмечается обилие христианских храмов самых разных конфессий, синагоги и мечети здесь также присутствуют. Государство тщательно следит за тем, чтобы население не испытывало каких-либо ущемлений в плане удовлетворения своих религиозных потребностей. Особняком выделялись дома знати. В основном дворцы, окруженные ажурными чугунными оградами до пяти метров высотой и парковыми зонами.

Поскольку город портовый, на улицах можно было часто встретить как российских, так иностранных моряков, соответственно услышать разговоры едва ли не на всех земных языках. Эвон даже японцы с китайцами традиционно группами и едва ли не строем ходят — менталитет у них такой, что в той, что в этой реальности. Европейские морячки, чаще пьяные в обнимку с местными гулящими девками, с готовностью топают туда, где их вскорости лишат честно заработанных гульденов, марок, франков и прочих денежных знаков. Обменять иностранную валюту на российские рубли здесь не проблема, о чем свидетельствует наличие многочисленных меняльных лавок.

Насчет общительности и эрудированности горожан можно песни слагать. Всякий истинный уроженец Вознесенска Черноморского в курсе всех местных нюансов и готов с радостью и абсолютно безвозмездно поделиться информацией с первым встречным-поперечным.

По совету одного из местных товарищей я посетил открытое кафе на приморской набережной, где отведал свежевыловленной барабульки и местных мидий, жаренных банально на листе кровельного железа тут же на моих глазах. Вкусно. Все это запил кувшинчиком легкого алкогольного напитка от молдавских виноделов. Затем еще долго гулял по улицам славного города. Впечатлений получил массу, но чтобы не обременять повествование избыточными подробностями, засим, пожалуй, закончу описательскую часть. Если кого-то заинтересовал мой рассказ, ноги в руки и поездом, дирижаблем, пароходом, да хотя бы автомобилем добро пожаловать в славный Вознесенск Черноморский.

Вернувшись в гостиницу, принял душ, предварительно очистив форму от пыли посредством специального артефакта, изготовленного мной еще в университете на практических занятиях по артефакторике. Сапоги начистил другим магическим девайсом. В Российских ВС ординарец полагается либо старшим офицерам, либо равным им по должности, начиная от командира роты. Мне же как простому лейтенанту опекун из рядовых не светит, так что приходится самому о себе заботиться. Оно, может быть, и западло для какого боярича или княжича, для меня как для выходца из крестьянской семьи совсем необременительно, а как для жителя двадцать первого века и вовсе не комильфо иметь в слугах взрослого мужика. К тому же, я маг или где? Так что никаких ординарцев мне не надо.

К шести вечера отправился в ресторацию на первый этаж гостиницы. Столик забронировал заранее. Не успел ознакомиться с поданными услужливым халдеем списком блюд и винной картой, как официант вернулся поставил передо мной заказанный аперитив, но сразу не свалил, обратился ко мне с просьбой:

— Милостивый государь, сегодня у нас выступает сам Саша Нагорный, так вот, двум благородным дамам, желающим насладиться его чудным пением, не досталось места в нашем заведении. Не желает ли, господин лейтенант, скрасить одиночество в компании этих особ?

Против компании двух благородных дам у меня возражений не появилось. Я ожидал, что за мой столик банально подсадят пару проституток, коих потом можно будет пользовать либо на выбор, либо обеих разом, однако рад был обмануться в своих предположениях. Девушки на самом деле никакого отношения к представительницам одной из древнейших женских профессий не имели. Юны, свежи, к сожалению, весьма экзальтированны в сладостном предвкушении близкой встречи с «величайшим баритоном Вознесенска Черноморского.

— Вера Степановна Антипова, — представилась первая, изобразив сложнейший книксен с полупоклоном, который ни одной проститутке ни в жизнь не исполнить.

— Анфиса Петровна Изюмова, — представилась вторая, продублировав движения подруги.

Вера и Анфиса, значит. Вспомнив прочитанную еще в первом своем детстве сказку про школьницу и подаренную отцом обезьянку, с величайшим трудом не прыснул от смеха. Впрочем, веселое выражение на моей физиономии барышни расценили как знак того, что они произвели на бравого офицера крайне положительное впечатление.

— Владимир Прохорович Зубов, — в свою очередь представился я и, выйдя из-за стола, помог девушкам занять свои места.

После чего внимательно осмотрел дам. Обеим на вид не более двадцати, обе стройняшки, каких поискать, росту одинакового, чуть выше ста семидесяти сантиметров. Вера Степановна яркая смуглокожая брюнетка с фиалкового цвета миндалевидными глазами. Анфиса Петровна загорелая блондинка с волосами цвета соломы и огромными ярко-синими, как лепестки незабудок глазищами. На первый взгляд, лёд и пламень, то есть абсолютно разные типажи. Но, если хорошенько приглядеться, оченно даже схожие. Волосы уложены в одинаковые весьма замысловатые вавилоны. Фигурки у обеих спортивные накачанные, скорее всего, ведут активный образ жизни и много плавают, что для приморского города с многочисленными пляжами неудивительно. Одеты в платья, хоть по цвету и разные, но примерно одного фасона. Блондинка в светлые тона, брюнетка в темное. В ушах, на шее, на запястьях и пальцах девиц явно не дешевый ширпотреб. Натуральные бриллианты весьма сложной огранки, явно сработанные как единый гарнитур, к тому же практически каждый камушек нес в себе определенное чародейское заклинание. Не завидую злодею, в дурную башку которого придет мысль силой завладеть украшениями или банально их обидеть, судьба одного цыгана, восседающего в данный момент на горшке, покажется ему весьма и весьма желанной. Впрочем, не покажется, ибо покойники думать, мечтать и чувствовать не способны. Да что там злодей, с таким арсеналом они способны отбиться от пяти десятков вооруженных огнестрельным оружием мародеров из неодаренных, или полудюжины стихийников уровня грандмага.

Девушки явно не просто из благородных семей, а из весьма и весьма богатых. Мне хватило пяти минут общения, чтобы понять, девицы на самом деле пришли сюда насладиться голосом своего музыкального кумира, а вовсе не с целью поисков объекта для интрижки. Ну это они так думают. Мне понравились обе, и я решил приложить все возможные усилия, чтобы затащить хотя бы одну из них в свой номер. Лучше обеих, но в этом плане я особо губу не раскатываю. Девицы молодые, до группенсекса не доросшие.

Сделав выбор блюд и вин, я протянул меню соседкам и щелчком пальцев подозвал официанта. Озвучив свои гастрономические хотелки, в шутливой форме обратился к Вере и Анфисе:

— Не стесняйтесь, дамы, выбирайте все, что понравится. Завтра я отправляюсь в места хоть и не столь отдаленные, но весьма дикие, где отсутствие или наличие денег в ближайшие пару месяцев для меня не будет иметь никакого значения.

Поначалу девицы смутились, определенно, благородное происхождение не позволяло принять предложение оплатить их заказ от незнакомого человека. Однако при моем-то красноречии добиться желаемого результата оказалось не так уж и сложно. Наконец мои новые знакомые сделали свой довольно скромный заказ, и по взаимному согласию официант включил его стоимость в мой счет.

Поскольку после продолжительной прогулки по городу я был сильно голоден, а стесняться употреблять пищу в присутствии посторонних людей так и не научился еще в первой своей жизни, знатно приналег на жареного в вине каплуна с картофельным гарниром, не обращая внимания на косые взгляды девушек, привыкших к неспешному поеданию пищи представителями своего окружения. Ну да, умению есть нужно учиться, я же человек простой, коль жрать хочется, лопаю мясо кастрированного петуха так, что косточки на зубах хрустят совсем не эстетично и запиваю не белым-сухим вином, как полагается по этикету, а красным крепленым. Впрочем, тост за присутствующих за столом дам я провозгласил вполне велеречивый в духе грузинских застолий. Девчонкам понравилось, они с удовольствием выпили по бокалу французского игристого вина из провинции Шампань и принялись за свои фруктовые салатики. Я же, как было сказано выше, принялся утолять свой голод, манкируя правила хорошего тона. При этом внимательно следил, чтобы бокалы девчонок не оставались пустыми. Споить я их даже не надеялся, поскольку среди множества чар, внедренных в их амулеты, было нейтрализующее избыток алкоголя в крови человека, но для поднятия настроения хороший тост был самое то.

После каплуна сытости не ощутил, попросил принести что-нибудь из фирменного, но непременно мясного. Похоже, мой волчий аппетит поначалу ошарашил девчонок, затем привел их в неописуемый восторг. Вне всякого сомнения, им впервые повезло столкнуться с по-настоящему голодным мужчиной.

За едой познакомились поближе. Как оказалось, Вера и Анфиса в этом году закончили местный магический ВУЗ и с дипломами целительниц обе получили свободное распределение. Интересно, кто их родители, коль их семейный достаток позволил обеспечить обучение девушек на платной основе? Оно, конечно, недесять миллионов МУМ, но пять сотен тысяч и для столицы сумма внушительная. Впрочем, в неведении я пробыл недолго. Разговорчивые дамы без каких-либо расспросов с моей стороны сами выложили все о своем социальном положении. Как оказалось, их папаши оба купцы первой гильдии и компаньоны по бизнесу. Занимаются торговлей с дальними и не очень странами, имеют собственный флот, в их совместной собственности более половины торгового порта Вознесенска Черноморского. Более того, указом Его Императорского Величества фамилии Изюмовых и Антиповых за заслуги перед Отечеством вот уже как полвека внесены в списки столбовых дворян.

М-да, непростые девушки. Возникает закономерный вопрос: «Почему без охраны?». К тому же, заказать заранее отдельный столик в этом заведении для них было бы плевым делом. Интересно чего бы им подсаживаться к незнакомому лейтенанту, на место рядом с которым претендует куча девиц попроще и намного доступнее? Вне всяких сомнений, с этими чаровницами я пролетаю, как фанера над Парижем. Ладно, снять проститутку на ночь в подобном заведении не представляет особых затруднений, достаточно намекнуть портье и тот вмиг представит с полдюжины на выбор. А этих, отужинаю, как полагается благородному человеку, но «танцевать» не стану. Теперь, по своему нынешнему положению я — «Ваше Благородие» и никак иначе, то есть по Табели о рангах отношусь к категории государственных служащих десятого ранга, а значит являюсь обладателем личного дворянства, хоть и безземельный, но имеющий право вызвать на дуэль любого обидчика, кроме Государя Императора, Великих Князей и членов их семей. По этой причине дискредитировать девчонок назойливыми ухаживаниями или хотя бы намеками на продолжение банкета в моем номере не собираюсь. Посидим, послушаем местного певуна и разбежимся, будто вообще никогда не встречались.

Удовлетворив насущные потребности организма в питательных веществах, мы выпили по чашечке кофе с пирожными. А тут и Саша Нагорный появился, коего антрепренер почему-то представил: Саща. Так и объявил в микрофон слегка пришепетывающий субъект, напомнивший своим видом и речью Бубу Касторского из фильма про неуловимых мстителей:

— Ша, люди, прощу ващего внимания! — После того, как народ утих, продолжил: — А теперь, уважяемая публика, нас посетил сам Саща Нагорный! Прощу любить и жяловать!

Тут же, свет направленных на сцену прожекторов угас. Какое-то время в зале царила мертвая тишина. Впрочем, продлилось это недолго. Спустя полминуты прожектора вновь вспыхнули и на сцене возник молодой мужчина в черном концертном фраке с бабочкой и модных лакированных туфлях. Вне всякого сомнения, мужчина наложил на лицо толстый слой театральных белил, что в совокупности с кипенной манишкой, черным цветом его волос и ярко накрашенными алой помадоц губами делали его похожим на матерого вампира, только что покинувшего место дневной лёжки. Вот на хрена, спрашивается, народ пугать? Дракула недоделанный. Впрочем, глядя на млеющих дам, сделал вывод, что подобный сценический образ пошел бы на ура не только в этом провинциальном городишке, но и в столице.

Тем временем за спиной импозантного Саши грянул ансамбль, состоящий из фортепьяно, разнообразных струнных смычковых и щипковых инструментов, полдюжины духовых и неплохой ударной установки. Музыкальный народ исключительно кучеряво-брюнетистый у некоторых наличествовали пейсы. Во вступлении я с удивлением узнал запущенное мной в этот мир«То что было», и действительно после проигрыша со сцены зазвучал усиленный микрофоном голос Саши Нагорного:

Исполнение мне понравилось, ничуть не хуже Лойко Макарского-Наливайченко, даже лучше. Дальше певец исполнил мою же «Калитку»:

Тут передо мной возник закономерный вопрос: «А не являюсь ли я в данный момент свидетелем банального акта хищения чужой интеллектуальной собственности?». Насколько мне известно, имя Александра Нагорного в присланных мне юрисконсультом господина Макарского-Наливайченко для передачи прав на коммерческое использование моих песен нигде не фигурирует. Это что же, неприкрытое пиратство, получается?! А может хитрожопый Лойко получает отчисления от десятков таких провинциальных певцов, как этот Саша и не считает нужным ставить в известность автора? Ну да, автора, тут уж кто первый встал, того и тапки, а Муза, дама такая, привередливая. Может тот же Вагнер услышал свой «Полет валькирий» в тот момент, когда его исполнял оркестр в какой-иной реальности, или Эдвард Григ также, обладая особыми способностями, подслушал где-то «Песню Сольвейг» и все прочие моменты своего знаменитого камерно-симфонического музыкального произведения. То есть, музыка существует объективно во всех Вселенных бесконечного Мультиверсума, её нужно всего лишь услышать.

Дальше больше. К моему великому удивлению, программа товарища Нагорного за редким исключением состояла из моих композиций. Блин, я сегодня уже стал жертвой одного таксиста-лохотронщика, неужели меня ожидает еще одно фиаско? Ну, сука, этот Шурик, пойдет на перекур, непременно с ним поговорю. Это же надо обирать безнаказанно нищего и голодного композитора. Может я как тот Моцарт, валяюсь в каморке в предсмертном состоянии, а этим дельцам по хер, гребут лопатой МОИ денежки и в ус не дуют.

Еле дождался антракта. Извинившись перед дамами, я в полной решимости отстоять свои права направился за кулисы, где в одной из комнат и застал компашку музыкальных пиратов в полном составе. Народ творчески так бухал, судя по запаху коньячком, таки неплохим, заодно перекусывал.

Подошел к что-то жующему «вампиру». Сразу же затевать ссору не стал, вежливо представился:

— Лейтенант Мажеского корпуса Зубов Владимир Прохорович. Восхищен вашим пением, господин Нагорный. — Также сделав реверанс в сторону музыкантов: — И вашим мастерством, уважаемые господа. Лучшего исполнения моих музыкальных произведений я до сих пор не слышал.

— Ваших произведений?! — Саша на какое-то время впал в ступор, а вместе с ним и все прочие присутствующие в комнате. Впрочем, Нагорный не был бы истинным жителем Вознесенска Черноморского, если бы тут же не нашелся, что ответить наглому самозванцу: — Прошу прощения, Ваше Благородие, но по заверениям Лойко, автор песен в данный момент является студентом МУМ, то ли первого, то ли второго курса, то есть, лейтенантом Мажеского корпуса ну никак не может быть.

Ну что же, справедливо. Сую под нос недоверчивому певуну свой студенческий билет где синим по белому было написано, что именно я являюсь студентом второго курса МУМ, подтверждением чему моя серьезная физиономия на фотографии и магическая метка, вспыхнувшая ярким неоновым светом, стоило мне лишь направить в идентификационный конструкт толику маны. Итак с моим студенчеством разобрались. Следующим документом стала моя офицерская книжка, со всеми перечисленными атрибутами: фотографией, надписью и магической меткой.

— Как видите, господин Нагорный, я и есть тот самый Владимир Прохорович Зубов, чьи песни вы только что исполняли со сцены этого богоугодного заведения.

Удостоверившись в подлинности поэта песенника, Саша с полминуты сидел будто пыльным мешком по башке стукнутый. Наконец, придя в чувства, он радостно воскликнул:

— Братва, гля! Да это ж на полном серьезе Владимир Прохорович! Во дела! — Затем обратил взгляд в мою сторону: — Какая встреча, уважаемый! Макарскому-Наливайченко непременно выражу свое большое «Фи!» за то, что не сказал, что такой маститый человечище будет в нашем городе. Аккурат два дня назад я заключил контракт с его адвокатом на исполнение ваших песен. Таки неплохо посидели, а он ни словом, ни намеком…

Музыкальный народ взбудоражился зашумел, слава богу, никто не бросился меня обнимать и подбрасывать к потолку, похоже, еще маловато приняли на грудь.

У меня с души аж камень свалился. Лойко честно расширяет круг исполнителей моих песен, в результате на мой счет капает все больше и больше денежек. А я-то заподозрил честного человека в незаконном использовании чужой интеллектуальной собственности, моей собственности. Благо кипиш не поднял, вот было бы неловко потом, когда все прояснилось бы.

— Не вините строго моего музыкального агента, уважаемый Александр. О моей командировке в ваши края Лойко ни сном ни духом. Я тут по делам Мажеского корпуса, кои никого из посторонних не касаются. Случайно оказался на вашем концерте и, скажу вам без каких-либо преувеличений, поете вы здорово. Чувствуете душу песни. Единственная претензия с моей стороны, к вашему весьма странному, по моему мнению, сценическому образу. Впрочем, судить не берусь, дамы от вас без ума, насчет мужчин, не уверен.

— Да-с, господин Зубов, выбрал по глупости в самом начале карьеры образ эдакого сказочного вампира, так теперь устроители моих концертов настоятельно требуют именно этого, дескать, от добра добра не ищут, неизвестно, как отреагирует публика если я перестану выбеливать лицо, красить губы и малевать тени под глазами. Впрочем, с обновленным репертуаром, пожалуй, стоит попробовать убрать этот проклятый грим. Да вы присаживайтесь, гость дорогой! Коньяк, водка, вино?

От выпивки вежливо отказался, и тут мне в голову пришла великолепная идея:

— А знаете, Саша, я, пожалуй, вам помогу. У меня есть песня в дар вашему славному Вознесенску Черноморскому и вашему не менее славному коллективу, которую исполнять в образе восставшего из могилы кадавра будет просто неприлично. — С этими словами я направился к заранее примеченному роялю, уселся на вращающийся стул, предварительно подрегулировав его высоту под свои габариты и, откинув крышку, запел:

По большому счету мне особо ничего и менять-то не пришлось в оригинальном тексте Семена Кирсанова, лишь в последнем куплете:

Строчку про Одессу заменил на «В мой солнечный ласковый город». Во всем остальном совпадало с абсолютной точностью. Имеются в Вознесенске и бульвар и маяк, насчет пароходных огней, вне всяких сомнений. К тому же более сорока лет назад одесскому гарнизону совместно с народным ополчением пришлось отражать высадку морского десанта объединенной турецко-романской коалиции, и местные об этом прекрасно помнят до сих пор, так что куплет:

— оказался, что называется, «в масть».

Сказать, что мой подарок музыкальному коллективу понравился, ничего не сказать. Народ возбудился, впрочем, подбрасывать «автора» к потолку никто не кинулся. Музыканты, вооружившись листами бумаги и карандашами для начала записали текст песни, затем музыкальную тему, после чего за дело взялся аранжировщик коллектива, во время выступления Нагорного виртуозно лабавший на саксофоне, юноша с пейсами и полными грусти темными глазами по имени Борис. Ну да, так и представился:

— Богя Гейман. — Он извлек из стоявшего на полу потертого кожаного портфеля пачку разлинованных под нотный стан листов, в считанные минуты расписал инструментальные партии и, вручая ноты коллегам, с серьезным видом предупредил: — Дгузья, не забываем об импговизации, только без фанатизма, мы ггуппа, а не сбогище закогенелых индивидуалистов, тянущих одеяло каждый на себя.

С Сашей договорились петь через куплет, я начинаю, следующий подхватывает он, последний исполняем вместе, фразу «У Черного моря» поем всем ансамблем, у кого в этот момент не заняты губы, также с нее и начинаем после недолгого вступительного проигрыша. Перед выходом на сцену Саша Нагорный ненадолго уединился в туалетной комнате, откуда вышел уже без грима и со слегка взъерошенной прической. Осмотрев его критически, я остался доволен, о чем тут же сообщил во всеуслышание:

— Теперь то, что надо, Александр. Также на будущее советую костюмчик поменять на что-нибудь попроще. Эту песню завтра будет петь весь Вознесенск и выступать вы будете перед многотысячной публикой, не очень изысканной, но честной и благодарной. Так что ближе к народу, и люди к вам потянутся. С этими словами под одним из текстов с нотами я написал: «Славному городу Вознесенску у Черного моря и лично Саше Нагорному с его коллективом подарок от автора», внизу поставил дату и подпись.

Перед выступлением певец представил меня, как автора слов и музыки многих популярных песен. И в качестве вишенки на торте объявил:

— А сейчас, уважаемые господа и дамы, будет исполнена новая песня Владимира Зубова, написанная на основе его впечатлений от сегодняшней прогулки по нашему Вознесенску.

И мы грянули…

Песня произвела ошеломительный фурор. По окончании, зал хлопал, топотал ногами, нашлись даже отчаянные свистуны. Нас вызывали на бис раз пять. Вызвали бы и шестой, но я, сославшись на усталость, вернулся за свой столик, где меня поджидали две в буквальном смысле ошеломленные дамы. По их смущенному и слегка ошалевшему виду было несложно понять, что из «какого-то офицерика» неожиданный сосед по столику вдруг преобразился в едва ли не небожителя, к которому не знаешь на какой козе подъехать. Вот теперь-то их бери под белы ручки и веди в свой номер. Не откажут уж точно, даже на групповуху будут согласны. Но нет, связываться с местной торговой мафией я не намерен, песенки-песенками, но в купеческих кланах свои понятия.

Далее Саша Нагорный спел еще несколько песен. Чтобы не устраивать ажиотаж к своей персоналии, решил удалиться до окончания выступления. Щелчком пальцев подозвал официанта, чтобы расплатиться по счету. Однако вместо знакомого халдея к нашему столику подскочил какой-то пузатый низкорослый мужичок с носом, превосходящим едва ли не в два раза аналогичный орган артиста Фрунзика Мкртчяна:

— Владелец «Черной Жемчужины» Арон Бершевич, — представился он, — рад приветствовать в своем скромном заведении столь популярную личность и ваших прекрасных дам. Отныне любые ваши капризы в моем отеле за счет заведения… И огромная благодарность за все ваши чудесные песни, отдельно за ту, что вы только что подарили нашему славному Вознесенску. — После чего довольно музыкально промурлыкал — У Черного моря.

Как я уже отметил, Вера и Анфиса, с большой долей вероятности, были бы рады продолжить праздник в моем номере, но, сославшись на усталость, и предстоящие на следующий день хлопоты по службе, я скромно удалился.

Вернувшись в свой номер, собирался сразу же прилечь, но тут в мою дверь вежливо постучали. В коридоре у входа меня поджидала дюжина прелестниц, что называется, на любой вкус, во главе с усатым пожилым портье.

— Презент от господина Бершевича, вашбродь. Выбирайте любую, да хоша бы и всех скопом.

Оценил достоинства девушек. Всех, конечно, мне не нужно, но тройку самых симпатичных и бойких пригласил на огонек. Вслед за девицами юноша в гостиничной униформе вкатил тележку уставленную заморскими винами, экзотическими фруктами и разнообразными сладостями.

Не вдаваясь в подробности, со всей ответственностью заявляю, что томный вечер, а за ним и жаркая ночь в объятиях трех красавиц удались на славу.

Глава 15

Проснулся от толчка под зад довольно жесткого пассажирского сидения армейского грузового автомобиля.

— Всё, вашбродь, нормальная дорога кончилась, дальше едем по «стиральной доске», ну мы так называем участок трассы от Лескова до Тантарей, — доложился водитель армейской пятитонки Гранит 5М усатый старшина-сверхсрочник Дёмин Иван Антонович. — Мы-то привычные, а вы уж не обессудьте, господин лейтенант, полсотни кэмэ придется терпеть.

— Не переживайте, Иван Антонович, я в своей Бобровке на мотике гонял и не по такому бездорожью, так что как-нибудь переживу.

Хотел, было, откинувшись на спинку продолжить сон-тренаж, но резкая тряска разбитого в хлам тракта не позволила толком отключиться. Кое-как выбрал оптимальное положение тела, стараясь вовремя реагировать на тычки под зад и неравномерную качку. Какой уж тут сон.

Старшина, и раньше не отличавшийся особой разговорчивостью, теперь полностью сосредоточился на управлении транспортной техникой. Мне же ничего не оставалось, как предаться воспоминаниям о событиях, предшествующих поездке к месту предстоящей службы.

Несмотря на бурную ночь в обществе трех весьма опытных в известном плане дам, часика три мне удалось вздремнуть, так что проснулся довольно рано и в прекрасном настроении. Красотки покинули мои апартаменты около четырех утра. Каждая в знак благодарности унесла по золотому червонцу, ибо было за что. Несмотря на численное превосходство представительниц прекрасной половины рода человеческого, мне все-таки удалось их изрядно утомить во время практически непрерывных любовных баталий. Бесстыжие искусницы-чаровницы, оказались аккурат то, что надо юному организму, пребывающему в финальной стадии пубертатного периода, характеризующегося неуемной гиперсексуальностью. Иными словами, только исторгнул из себя прорву семени в огненное лоно очаровательной брюнетки, а неутомимый «петушок» снова рвется в бой и настоятельно требует продолжения «банкета» с не менее очаровательной блондинкой, а там еще и рыженькая на подходе, прикосновение её грудей размера эдак пятого к моим, пардон, ягодицам, и шарящий по спине горячий язычок уже доводят меня до исступления и заставляют рычать аки тигра. Короче, все как в сказке про девочку Женю, которая в лес за земляникой ходила: одну ягодку беру, на вторую смотрю, а третью примечаю. И так по кругу с краткими перерывами на выпивку и закусон — все-таки силы нужно откуда-то брать, а бутеры с черной икрой, устрицы, мидии и прочий легко усвояемый белок в этом деле отличное подспорье. Впрочем, не стану будоражить ничьё воображение воспоминаниями о прошедшей бурной ночи.

Итак, проснулся выжатый как яблоко под прессом рачительного германского фермера, извлекающего сладкий сок из зрелых плодов с целью изготовления фруктового шнапса. При этом весьма и весьма довольный. Встряхнулся за ночь, да так что традиционную утреннюю зарядку не стал делать. Давненько со мной такого блаженства не случалось. Во всяком случае, в этой жизни ни разу.

После освежающего душа спустился со всеми вещичками в местную едальню, смолотил тарелку жареных колбасок, омлет с белыми грибами и запил все это чашечкой кофе, заваренного стараниями весьма умелого бариста. Денег с меня не взяли, мелочь, а приятно. Сам носатый Арон Бершевич вышел меня провожать — не менее приятное обстоятельство, как мне объяснили девочки, их работодатель весьма уважаемый человек в городе. Владелец «Perle Noire» пообещал в следующий мой визит не менее теплый прием в его заведении, что самое главное, совершенно бесплатно.

В штабе округа царила, насколько я понимаю, обычная для этого места деловая обстановка. Получив пропуск у дежурного офицера, поднялся на второй этаж в двести восьмой кабинет, где весьма неожиданно наткнулся на очень и очень теплый прием со стороны полковника Круглова Вадима Рудольфовича:

— Доброе утро, Владимир Прохорович! — Стоило мне появиться на пороге кабинета, полковник тут же не поленился вскочить со своего кресла, подбежал ко мне и по-отечески приобнял, похлопав ладошками по спине. Затем, отстранился и пояснил причину своего восторга: — Имел честь вчерашним вечером лично лицезреть ваше выступление, дорогой вы наш соловей. Прекрасная песня! Это же надо, иметь такой талантище — всего-то несколько часов в нашем славном городе и так тонко прочувствовать его душу, и не только прочувствовать, но выразить словами, да так, как не дано никому из коренных жителей. Чудесно! Великолепно! Хотел выразить вам свой восторг еще во время концерта, заодно представить свою дражайшую супругу, но поскольку вы находились в обществе двух прекрасных дам, не решился вас побеспокоить. Кстати, неплохой выбор с вашей стороны. Интересно, кто же ваша пассия: Анфиса Петровна или Вера Степановна? Впрочем, прошу пардону, за мой болтливый язык, уж очень супруга интересовалась, вот и ляпнул невзначай. Еще раз прошу прощения дорогой вы наш Владимир Прохорович.

— Ничего, ничего, господин полковник…

— Полноте, уважаемый, отныне и навсегда можете обращаться ко мне по имени и отчеству.

— Спасибо, Вадим Рудольфович, за столь лестную оценку моих скромных поэтических и музыкальных возможностей. Право, мне очень неловко.

— Вы слишком скромны, мой юный друг. Мы с супругой настоятельно просим посетить наш дом в следующий ваш приезд в наш славный Вознесенск. — К моему изумлению, уважаемый полковник Мажеского корпуса пропел приятным баритоном: — У Черного моря. У Черного моря… — И тут он меня буквально сразил неожиданным известием: — Да будет вам известно, Владимир Прохорович, после вашего столь выдающегося выступления Комиссаржевский Эдмунд Казимирович наш уважаемый градоправитель, который также присутствовал на представлении Саши Нагорного, предложил создать инициативную группу для присвоения вам звания «Почетный гражданин Вознесенска Черноморского». Так-то вот. Через месячишко-другой ждите приглашения на бал в нашем дворянском собрании, который будет устроен в честь нового Почетного гражданина, то есть вас.

Оба-на! Не было гроша, да вдруг алтын. Почетный гражданин столь славного города — весьма заманчивая перспектива. Буду вхож во все более или менее влиятельные здешние семейства, но, самое главное, местная вороватая публика наконец-то прекратит попытки почистить мои карманы, или развести на рупь на копеечной поездке — оно ведь запросто можно лишиться лицензии если пожалуюсь градоначальнику. Хе-хе!

Ладно, это я так — ворчу про себя, ибо в памяти свежи и ушлый таксист, и те неудачливые воришки, один из которых должен был еще вчера оклематься в полицейском участке, а второй, по идее, еще восседает орлом на горшке с вывалившейся из ануса прямой кишкой и проклинает момент, когда полез не в тот карман.

— Славная весть, Вадим Рудольфович. Премного благодарен! До сих пор не имею чести состоять в почетных гражданах хотя бы своей родной Бобровки.

— Даже не благодарите, поскольку моих заслуг тут нет. Жаль, что сегодня не смогу пригласить вас на скромный ужин в кругу, так сказать, нашего дружного семейства. — Блин, неужели общение со мной так повлияло на велеречивость господина полковника? Вчера он был хоть и многословен, расхваливая примечательные места Вознесенска, но не до такой степени. Хотя, меня оно не раздражает и, вообще, приятно, когда тебя хвалят, вдвойне приятнее, когда в гости зовут. — Но в следующий ваш визит в наш славный город ждем-с, Клавдия Прокопьевна, дражайшая супруга моя будет рада, а как обрадуются детки: Ксюша, Виктор, Викентий и Марфа, словами не передать! Так что, до встречи. — Вадим Рудольфович ожидаемо вернулся к делам официальным, подойдя к встроенному в кирпичную кладку стены сейфу, открыл ключом дверцу, извлек на свет приличных размеров пакет и вручил мне в руки со словами: — Итак, Владимир Прохорович, здесь ваши документы. Отныне вы занимаете должность начальника мажеской службы сто тридцать седьмой пограничной заставы. Ваши должностные инструкции в этом пакете, с ними ознакомитесь на месте. Вашим непосредственным начальником будет майор Овчинников Николай Дормидонтович командир сто тридцать седьмой заставы, к вашему сведению, также мой хороший знакомый. В пакете, ко всему прочему, конверт с моими самыми благоприятными рекомендациями на ваш счет, просьба передать лично ему в руки. Автомобиль с грузом для пограничников, будет у ворот штаба где-то через… — полковник посмотрел на настенные часы, — четверть часа. Так что желаю удачи и не скучать эти два месяца!

Весть о том, что тут помнят, что лейтенант Зубов направлен на заставу не до конца дней своих, а всего лишь на ограниченный парой месяцев срок весьма меня обнадежила, даже настроение скакнуло до самых высоких отметок, хотя, казалось, куда уж выше. Значит, не придется канючить, мол, заберите меня с заставы, господа хорошие, мне еще в МУМ четыре года учиться и вообще, желаю приобрести специальность, которая позволит мне находиться как можно дальше от линии будущих боевых соприкосновений, а лучше, мастером-артефактором при каком-нибудь заводе, выпускающим сугубо мирный ширпотреб.

Распрощались с господином полковником весьма и весьма душевно. Подхватив вещички, покинул гостеприимный кабинет, затем и здание штаба. А через означенный срок к его главному входу подъехал под завязку загруженный какими-то ящиками, пакетами и мешками Гранит 5М, довольно мощный по нынешним временам грузовик, способный взять в кузов до пяти тонн груза, или транспортировать на прицепе семитонную сто пятидесяти двух миллиметровую ГО-8 (гаубичное орудие восьмой модификации) «Ромашка» с приличным боезапасом к ней, и всем орудийным расчетом из семи человек. Это нам на занятиях по тактике еще на КМБ рассказывали, а после принятия присяги, даже поводить позволили. Не мой брошенный в иной реальности на произвол судьбы Maybach S 580 4MATIC, там и мощи побольше, и гидроусилителей тьма тьмущая, и разного рода электроприводов без счета, и музон на зависть любого меломана, но все-таки для этого времени автомобиль, вполне себе приличный, тем более, не какие-то там немцы сработали, а наши русские люди из Магнитогорска Уральского. А что? Банальное совпадение, вполне закономерное. Гора на Урале, которая к себе всякие железяки притягивает, справедливо названа Магнитной, и город у её подножия также не случайно именуется Магнитогорском.

Водителем, как я уже упоминал, оказался старшина-сверхсрочник Дёмин Иван Антонович. Мужчина на середине четвертого десятка, немногословен, однако подробно описал предстоящий маршрут:

— До Лескова, вашбродь, едем по трассе Вознесенск-Измаил. Далее съезжаем на разбитую грунтовку и по ей шкандыбаем ажно до самых Тантарей, где-то около полусотни верст. Хотя не все там так уж плохо, по некоторым участкам промчимся с ветерком, но в основном, придется тащиться медленно и печально.

Слух зацепила последняя фраза водителя. Неужели забавный анекдот из прошлой реальности имеет место быть и в этой? Поинтересовался, получил отрицательный ответ. Ну и рассказал старшине про ушлого мужичка, предложившего безутешной вдове по окончании поминок печальный медляк в постели. Глядя на ржущего будто конь ретивый водилу, убедился лишний раз в том, что юмор, состояние духа человека вполне универсальное, как минимум, для двух миров.

А еще меня позабавило название населенного пункта. Как человек любопытный задал вопрос водителю:

— Тантари, Иван Антонович, что за словечко такое?

— Дык, господин лейтенант, тантарь на бессарабском комар означает, тантари, соответственно, комары. Вот увидите, этого добра там дюже богато. Спасу от их нема. Только по зиме пропадают месяца на два. Народ специальными артефактами спасается, вот только после гибели капитана Коловратова Андрея Ивановича заряжать их стало некому, теперь у их вся надёжа только на вас, вашбродь.

Ну да, ну да, дельта Дуная, считай, сплошная непролазная болотина, поросшая камышом, с островками твердой земли. В прошлой жизни хорошие знакомые звали меня в эти места поохотиться на птицу, но как-то не задалось. Да и не любитель я в болотных сапожищах грязь месить, к тому же, мясо дикой птицы на вкус мне совершенно не нравится, то ли дело вчерашний каплун. Неожиданно мысли от кастрированного петуха перешли к двум благородным дамам, коим вдруг приспичило напроситься за столик какого-то никому неизвестного лейтенанта, в тот момент неизвестного. Интересно, чем вызвана столь экстравагантная блажь? Скорее всего, кому-то из своих поклонников насолить хотели, и если бы я вдруг напросился к ним в провожатые, меня на улице, скорее всего, поджидал разъяренный ревнивец из местных «золотых мальчиков». Однако. Коварны здешние дамы. И вдруг, этот самый лейтенантишко превращается практически в сказочного принца, который, едва прибыв в город, песню «сочинил». Да еще какую песню! Уверен, что «У Черного моря» на веки вечные останется визитной карточкой славного города Вознесенска Черноморского, коль инициативная группа уже работает над тем, чтобы причислить Зубова Владимира Прохоровича к лику Почетных граждан. Еще один момент: ни полковника Круглова с супругой, ни господина Комиссаржевского со свитой во время концерта Саши Нагорного я не имел чести лицезреть. Скорее всего, на балконе заседали в специальной ложе.

Вскоре, как и обещал Иван Антонович, невзирая на жару, появились комарики. Сначала отдельные экземпляры, затем их становилось все больше и больше, наконец имя им стало Легион. Пришлось применить специальное заклинание, с помощью которого в свое время мне удалось избавить наше общежитие от проклятых тараканов, пауков и клопов. Кровососы, разумеется, не передохли, но теперь предпочитали держаться на приличном расстоянии.

В какой-то момент Гранит 5М взобрался на некрутое взгорье, с вершины которого раскинулся обалденный вид на буро-зеленое тростниковое море с обширными участками открытой воды. На возвышенных местах наблюдались рощицы раскидистых деревьев. И тучи птиц, в основном водоплавающих.

Далее наш путь пролегал мимо многочисленных озер, мелких речушек и ручейков, через некоторые были переброшены деревянные мосты, способные выдержать вес груженого автомобиля, но большинство водных преград мы преодолевали вброд. Из под колес часто вылетали потревоженные птахи. Несколько раз дорогу перебегали здоровенные секачи с многочисленными семействами и без оных, похоже, нас не особо боялись. А еще по дороге нам попалось вольготно расположившееся в обширной луже грязи стадо огромных буйволов с внушающими уважение изогнутыми будто серпы рогами. Издалека приметил стадо оленей и небольшой табун диких лошадей и еще много разной живности, а о птицах я уже упоминал — их великое множество. Особое впечатление на меня произвел вид цветущих белых и розовых лилий, заполонивших русло водоемов, красотища, словами не передать.

Несмотря на обилие водных преград, дорога в дельте Дуная была неплохо накатана, кое-где устлана бревнами. За пару часов непрерывной тряски наш основательно груженый грузовик неожиданно выехал на отсыпанную гравийно-песчаной смесью вполне ухоженную дорогу.

— Еще пара километров, вашбродь, и мы на месте, — доложил ровным голосом водитель, похоже, езда по сомнительного качества дорогам для него вполне привычное явление.

— Иван Антоныч, — я обратился к старшине, воспользовавшись тем, что при разговоре челюсти уже не клацают друг о дружку, грозя откусить кончик языка, — а бывало так, что ваш автомобиль ломался по дороге?

— Ну как же без этого, бывало и довольно часто. Коль самостоятельно не смогу устранить неисправность, при мне особый артефакт имеется. Нажал на кнопку и сиди на попе в ожидании подмоги. Обычно летучка приезжает, и на месте ремонтируем. Хотя несколько раз приходилось на буксире обратно в Вознесенск возвращаться или в Тантари — это до куда ближе, а там уже ремонтировался. Техника, хоть и железная, имеет свойство приходить в негодность, оно также, как и люди и вообще всяка животина. У меня намедни Бобка сдох, кобелёк наш домашний, дык, сколько горя было, будто кто-то из близких помер. Так-то, вашбродь. Дочка Оксанка особливо убивалось. Пришлось успокаивать, де, на Небесах специальный Рай для собак имеется, где они живут себе припеваючи и на бывших хозяев любуются и переживают за их, значица.

Выражать сочувствие по поводу смерти домашнего любимца не стал. Выглядело бы фальшиво с моей стороны. Просто молча поехали дальше.

Перед тем, как добраться до пункта назначения наш Гранит пропылил мимо пяти десятков крытых тростником мазанок разбросанных в живописном беспорядке вдоль левого берега основного русла Дуная. Домишки хоть на вид и неказисты, но опрятны побелены известью, непременно окружены плетеным тыном с кувшинами на колах, утопают в зелени садов. Отдельно православный храм, здание кирпичное с одной позолоченной маковкой и сияющим золотом крестом над ней. Это и оказалось село Тантари, или, как пояснил водитель, просто Комарики. На вопрос, чем здесь живут местные, Иван Антонович ответил:

— Нормально живут. Рыбу ловят. Охотой занимаются, Эвон сады и огороды какие: овощью всякой, соленьями-вареньями, фруктой-ягодой промышляют. И все это за хорошие деньги погранцам сбагривают — далеко везти не надо. Також винцо солдатикам продают, хоша Николай Дормидонтович категорически запретил, но за всеми не уследишь. Короче, все довольны, всем хорошо. Поговаривают, что у контрабандистов проводниками подрабатывают. Может, оно так, может, нет. Кто их знает? Но думаю, что свово не упустят — уж больно хитрожопый народ тут подобрался. Вы, вашродь, коль приспичит, можете по договору с отцом на сеновале повалять какую девку, тут это в порядке вещей. Господа офицера не брезгуют.

Известие о наличии в этом медвежьем углу платных услуг интимного характера, после ночных баталий меня особо не вдохновило, но на заметку взял — мало ли, как оно повернется, не Дуньку же Кулакову ублажать.

КПП пограничной заставы приметил издалека. Рядом здание караульного помещения, шлагбаум с остекленной будкой для дежурного, за проволочным ограждением вышка с торчащим стволом крупнокалиберного пулемета «Вепрь».

Подкатили, побибикали. На звук клаксона сначала вышел рядовой срочной службы из будки с мятой заспанной физиономией. Следом уже из караулки выскочил в сопровождении двух вооруженных бойцов прапорщик, по всей видимости, начкар, с не менее заспанной физией.

Блин, вот у них тут караульная служба поставлена. Похоже, пулеметчик на вышке тоже во всю дрыхнет, поскольку должной бдительности не проявил и даже башку не высунул, хоть звук автомобильного клаксона был весьма громким. Короче, все как в прежней моей реальности — солдат спит, служба идет.

— Антоныч, ты что ль? — Пробурчал недовольно прапорщик. — Рановато, что-то сёдни. Обычно опосля обеда приезжаешь. А кто там у тебя в кабине? — по всей видимости, из-за отсвета автомобильного стекла он меня не рассмотрел достаточно хорошо.

— Дык, Михалыч, нового офицера магика везу на вашу заставу, заместо, значица, капитана Коловратова. Царствие ему небесное. Оттого раньше ажно на три часа выехали с господином лейтенантом.

Надев на голову фуражку я вышел из кабины и представился подошедшему начкару:

Лейтенант Мажеского корпуса Зубов Владимир Прохорович, — затем из нагрудного кармана извлек офицерскую книжку и сопроводительный лист за подписью заместителя генерал-губернатора Кондратьева-Туманова некоего генерала Игнатова В.С., удостоверяющий, мои полномочия.

— Прапорщик Дыня, ваше благородие господин лейтенант, — ознакомившись с моими документами, в свою очередь представился начальник караула. После недолгой паузы добавил: — Кондрат Михалыч.

— Рад знакомству, Кондрат Михайлович, — сказал я, и как старший по званию, первым протянул ладонь для рукопожатия.

Далее старшина Дёмин отчалил на разгрузку, я же, подхватив свои вещички, направился в сопровождении выделенного прапорщиком Дыней бойца в расположение командования сто тридцать седьмой погранзаставы.

Овчинников Николай Дормидонтович оказался мужчиной лет за сорок, невысокого роста, коренаст, голова брита, под носом усы щеточкой, а ля Котовский и вообще внешне здорово напоминает Григория Ивановича. При моем появлении сначала обрадовался, но, разобравшись, что лейтенант не совсем настоящий, взгрустнул.

— Вы хоть противокомариные амулеты, господин студент, зарядить способны? — Рекомендательное письмо полковника Круглова ничуть не изменило скептическое отношение ко мне майора, поскольку ему на заставе нужен сильный маг, а не «стихоплёт-музыкантишко».

— Так точно, Ваше Высокоблагородие! — уверенно отрапортовал я, что хоть и немного, все-таки приподняло настроение командира погранзаставы.

— И то хлеб, — все еще недовольно пробормотал майор. — Вы пока, Владимир Прохорыч, оформитесь в канцелярии. Затем вам покажут ваши апартаменты и отведут в столовую. Далее действуете по инструкциям от вашего начальства, тут я вам не указ. Однако ваша первоочередная задача восстановить работоспособность всех разряженных амулетов. Видите ли, накомарники практически не спасают от кровососов, что оказывает отрицательное воздействие на психологическое состояние личного состава. Для введения в курс дела на сегодня выделяю в ваше полное распоряжение ефрейтора Тихонова. — Подойдя к двери своего кабинета, майор Овчинников распахнул её и прокричал: — Тихонов, зайди-ка!

— Вашвысокобродь, ефрейтор Тихонов по вашему приказанию прибыл! — отрапортовал худощавый мужичок среднего роста, русоволос с физиономией среднестатистического рязанца, курянина или нижегородца, судя по специальным отметкам на погонах и нарукавных нашивках, сверхсрочник, впрочем, как и большинство военнослужащих, попавшихся мне на глаза по дороге.

— Покажешь их благородию, где что, да как. — Затем, обратившись ко мне, сказал: — Канцелярия в смежной комнате, там сдадите документы писарю и за работу.

М-да, резким мужиком оказался мой командир, вместо того, чтобы чайком угостить, да за жизнь побазарить, припахал по полной. Впрочем, я с ним полностью солидарен. Оно хоть, согласно присяги, и полагается военнослужащим переносить все тяготы и невзгоды, но коль есть возможность от них избавиться, на хрена их переносить? Так что, молодец майор, прежде всего о подчиненных думает.

После того, как я уладил все дела со здешним писарчуком, ефрейтор, первым делом показал мои апартаменты. Если точно, небольшой уютный домик, ранее принадлежавший капитану Коловратову, проживавшему здесь вдвоем с супругой. Все по уму: личный кабинет, просторная гостиная, кухня, две спальни, в одной из которых была обустроена детская комната, но после отъезда повзрослевших детишек на учебу в Киев, ею не пользовались. Информация потоком лилась из разговорчивого ефрейтора. Помимо всего прочего, тут были водопровод из артезианской скважины, ванна с холодным и горячим кранами, унитаз со сливным бачком. Нагрев воды в ванной и на кухне обеспечивается специальным магическим артефактом, который мне предстоит наполнить энергией. В общем, нормальное такое жилье. Со слов ефрейтора Тихонова я узнал, что Виктория Модестовна, супруга покойного Андрея Ивановича, сразу после его гибели уехала в Киев к детям и родственникам, мертвое тело забрала с собой, чтобы похоронить на тамошнем кладбище.

Жилище мне понравилось, не какая-нибудь комнатенка в казарме, целый отдельный дом, что по любому лучше самого комфортабельного общежития. Однако надолго мы там не задержались. Скинул вещички, смыл с лица и рук дорожную пыль, прошелся по одежде и сапогам чистящими артефактами и вперед, выполнять задание прямого начальства.

Помещение хранилища магических девайсов располагалось в непосредственной близости от ангаров с автомобильной техникой и складов с оружием боеприпасами и прочим армейским имуществом. Территория огороженная двумя рядами колючей проволоки, вдоль периметра с тщательно вспаханной контрольно-следовой полосой двигаются вооруженные карабинами часовые. Вход внутрь преграждал КПП. Ефрейтор предъявил пропуск, подписанный командиром пограничной заставы и нас пропустили внутрь охраняемой зоны.

— Господин лейтенант, — обратился ко мне ефрейтор Тихонов, — с завтрашнего дня на вас будет выписан постоянный пропуск, заберете у писаря со всеми прочими документами, а пока извольте пройти в вашу лаболаторию.

В «лаболатории» все было обставлено по уму. Рабочий стол с удобным креслом. По стенам шкафы со справочной литературой и папками с документацией. Вне всяких сомнений, мой предшественник в плане служебных обязанностей был педантом и аккуратистом. Все полагающееся оборудование представлено согласно списка. Каждый прибор на своем месте и в ухоженном состоянии. Магическое оборудование полностью заряжено и готово к немедленной работе.

Помимо штатного лабораторного добра, меня ждал приличных размеров ящик с пятью сотнями разряженных амулетов, предназначенных защищать личный состав от нападений кровососущих насекомых, включая комаров, мух и всех видов клещей. Вещь актуальная, но по словам Тихонова, из-за обилия комарья быстро теряющая магический заряд.

Внимательно осмотрев один из амулетов, я пришел к выводу, что емкость внутренней «батарейки» девайса можно повысить аж на порядок. Странно, что капитан Коловратов не воспользовался означенной возможностью. Тут дел всего-то ввести в рунный ряд один дополнительный знак и немного поменять порядок синергического взаимодействия прочих его элементов. Задача вообще-то нетривиальная и если бы я был обычным без году второкурсником, ни в жизнь не взялся что-либо менять в магической структуре. Но дело в том, что я и не обычный студенто, я весьма и весьма интересующийся студент, к тому же, обладающий кое-какими сокрытыми от глаз посторонних возможностями. Вооружившись найденным в столе тонким резцом из высокоуглеродистой стали, поместил один их амулетов под большую линзу на подставке и несколькими четко рассчитанными движениями нанес руну йера в общий ряд рунических знаков, после чего немного подкорректировал их взаимодействие друг с другом, наконец щедрой рукой направил туда поток маны из своего внутреннего средоточия. По моим часам означенная операция заняла у меня десять секунд, то есть на пять сотен амулетов с учетомперекуров мне придется затратить около десяти часов времени. Проще было бы, не внося изменений, просто зарядить все амулеты разом за полчаса. Но моя совесть не позволила заниматься подобной формалистикой. К тому же, мне очень не понравилось майорское «господин студент» вместо уставного «господин лейтенант». Ну что же, придется, как в компьютерных игрушках, прокачивать рейтинг, чтобы НПСы тебе не хамили при встрече, а обращались со всеми полагающимися респектом и уважухой. Хе-хе-хе!

— Ефрейтор, у меня к вам будет просьба, — обратился к Карнаухову, — здесь работы непочатый край, не могли бы вы принести обед для меня прям сюда?

— Буди сделано, вашбродь! Фюнф минутен, как говорят австрияки по ту сторону границы…

— Так, погоди, разве там не румыны?

— Ха! Кто ж руманештям доверит охрану границы Цесарии, господин лейтенант?! Там исключительно представители коронной нации, то есть австрияки, реже венгры. Хунгары, скажу вам, те еще сволочи, хуже австрийцев. Бывает забавы ради, наши посты и дозоры вырезают по-тихому. Был человек, заступил на охрану и оборону государственной границы и вдруг ни с того, ни с сего пропал, будто в воду канул. Особо злобствует ихний капитан Золтон Месарош, грят из спецуры барон голубая кровь белая кость, к тому же, магик. Вроде как, за какую-то провинность сослан на границу по особому распоряжению ажно самого эрцгерцога Альберта наследника трона Австро-Венгрии. Из-за нападений дозоры и скрытые посты усилили, чтоб, значится, даже по малой нужде боец ходил под прикрытием товарища.

После своего рассказа из разряда ужастиков, ефрейтор умчался за обедом для меня. Я же приступил к модификации и зарядке столь необходимых в условиях комариного засилья магических артефактов. В какой-то момент работа приобрела монотонный характер. Руки выполняли необходимые операции практически вне моего сознания, заполнение Силой значительно возросшего объема хранилищ энергии амулетов также не требовало от меня глубокой сосредоточенности. При этом всякий раз, беря в руки очередной артефакт, я недоумевал. Неужели капитан Коловратов как маг был слабее меня? Или ему было, что называется, до лампочки. Судя по порядку, царящему в помещении, он был вполне ответственным человеком. Позже нужно будет навестить писаря, поспрошать насчет своего предшественника.

Начал работать в час пополудни, закончил переделку и зарядку амулетов около часа ночи. Помимо обеда услужливый ефрейтор обеспечил меня и ужином, после чего был мною отпущен. Так что кушал и совершал все прочие физиологические потребности я, что называется, не отходя от кассы. Благо туалет в виде домика с дыркой в полу находился в паре десятков метров от моей лаборатории. Периодически доносившиеся до моего слуха разговоры за окном во время погрузочно-разгрузочных работ, состоящие, как правило, из отборных матюгов, абсолютно не отвлекали меня от дел, более того, основательно веселили. В армии, что в той, что в этой, хоть и запрещено использовать ненормативную лексику направо и налево, но кому и когда всякие армейские запреты мешали выразить душевно своё отношение к той или иной проблеме. Ну а ежели на ногу какой груз упал, тут уж сам Господь Бог велел выдать что-нибудь мощное многоэтажное.

После того, как последний амулет был модифицирован и заряжен энергией под завязку, решил домой не идти. В кабинете имелся топчан, хоть и без постельных принадлежностей, но ничуть не покоцанный, по всей видимости, мой предшественник им практически не пользовался. Протер влажной тряпкой от налета пыли дерматиновую поверхность. Затем разоблачился до трусов и майки, развесив одежду на спинке стула. Лишь приняв горизонтальное положение, осознал, насколько мой организм за этот день устал. Оно, вроде бы, не бегал, не таскал тяжести, а ушатан, будто три вагона в картофаном в одиночку разгрузил. И все-таки заснул счастливым человеком. Ну как же, первое задание командования выполнено и перевыполнено. Будет чем завтра порадовать господина майора. Вот такой я службист, хоть в душе неисправимый штафирка.

Глава 16

— Ту-ту-ту-тум-туту! — усиленный мощными динамиками звук утренней побудки активировал процесс моего освобождения из могучих объятий Морфея.

Я еще не начал осознавать ситуативную составляющую, то есть, находился в полусне, а штаны были уже на мне, портянки на ногах, ноги в сапогах. Лишь после того, как взял в руки френч, осознал, что нахожусь не в казарме и вообще, утренняя побудка не для меня, а для рядового и сержантского состава, также их непосредственных командиров.

Присел на топчан, на котором провел вполне спокойную ночь и, взглянув на ящик с заряженными модернизированными амулетами и радостно заулыбался. А нехило все-таки вчера потрудился. Что называется, по-стахановски. Заодно и потенциал свой магический оценил хотя бы приблизительно. Справедливости ради, как таковой объём внутреннего источника Силы у меня не так уж и велик, до грандмага еле-еле дотягивает, более точно оценю в самое ближайшее время — в доставшейся мне лаборатории имеется для этого специальное оборудование. Однако мой феномен определяется не размером и плотностью средоточия, у меня имеется собственная фича, а именно, регенеративная способность моего магического источника. Дело в том, что в каждый амулет я вливал чуть меньше половины своего запаса Силы. Если бы регенерация маны у меня была бы как у всех прочих здешних магов, мне приходилось бы после зарядки двух артефактов ждать около десяти минут наполнения внутреннего резерва. Однако дефицита маны я не испытывал вообще, поскольку восстановление энергии в средоточии Силы происходило практически мгновенно. Откуда мне известны параметрические данные регенерации магического потенциала среднестатистического одаренного? Таки не в вакууме обитаю. Почти девять месяцев живу в окружении магов, при этом имею глаза, уши и еще кое-какие дополнительные инструменты познания мира. Особенно часто с нехваткой маны студентам доводилось сталкиваться на практических занятиях. Бывало, особенно поначалу, тот или иной товарищ, переоценив собственные возможности, активировал заклинание, требующее магических ресурсов значительно больше, нежели тех, коими он обладал. Дело могло бы закончиться не очень хорошо, поскольку, после истощения внутренних резервов маны запущенный конструкт начинает отбирать жизненную энергию человека. Подобное, помнится, уже случалось со мной, ощущения, скажу вам, незабываемые, то есть, врагу не пожелаешь. Однако бдительные преподаватели контролировали ситуацию и всегда приходили на помощь нерадивому студенту, допустив незначительный отток его жизненных сил, чтобы впредь реально оценивал свой потенциал перед тем, как активировать то или иное заклинание и получил представление о последствиях халатного отношения к магии.

Поймал себя на том, что вместо привычных утренних процедур занимаюсь ерундой. Поднялся с топчана и направился по делам насущным, а именно в отдельно стоящий домик с небольшим легкомысленным отверстием в виде сердечка на уровне человеческого роста, вырезанном в дверке заведения.

Вернувшись в лабораторию, умылся под краном, надел френч, портупею, поправил кобуру и нахлобучил на голову фуражку, сориентировав кокардой по центру лба посредством указательного пальца и кончика носа. Только собрался отправиться на доклад начальству, заодно порешать кое-какие вопросы в канцелярии, как дверь без стука распахнулась, и на пороге нарисовался майор Овчинников в сопровождении ефрейтора Тихонова.

— Тутотки оне, вашвыскбродь, как я и говорил. А куда ж им деваться, коль дома нема? — прокомментировал ефрейтор очевидные вещи. Действительно, куда человеку деваться из расположения войсковой части, если в ней он без году неделя? Вариантов по пальцам одной руки пересчитать.

А вот как расценить явление Овчинникова Николая Дормидонтовича, пока не знаю. То ли забота начальства о подчиненном, то ли пригляд над нерадивым «студентом», от которого не знаешь, чего и ожидать.

Вытянувшись в струнку, поднес ладонь к козырьку фуражки и бодро по-уставному рявкнул:

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие господин майор! — И дальше рапортовал уже более спокойным тоном: — Ваше задание выполнено, все амулеты заряжены… — После недолгой паузы добавил с гордостью в голосе: И немного модифицированы.

Майор в свою очередь приложил ладошку к фуражке, но как-то вяленько, как полагается вышестоящему начальству. Вместо уставного приветствия спросил:

— Как это, господин сту…— однако, осекшись, тут же поправился; — лейтенант, модифицированы?

— Дело в том, что штатная руническая форма, — начал пояснять я, — не рассчитана на столь высокую концентрацию кровососущих насекомых. Мне пришлось слегка дополнить рунный ряд и немного поменять синергическую составляющую между его элементами. В результате увеличилась емкость внутреннего резерва амулетов, также уменьшено количество самопроизвольно утекающей энергии. Таким образом, мы получили улучшение качества магических артефактов. Во-первых, увеличение срока их защитного действия без дополнительной подзарядки. Во-вторых, повысились маскировочные свойства амулетов за счет практически полного устранения утечек магической энергии, что также способствует повышению их КПД.

— На сколько увеличена ёмкость? — майор мгновенно сориентировался и задал вопрос по существу.

— Примерно на порядок, то есть, если раньше магический прибор работал без подзарядки трое суток, теперь будет бесперебойно трудиться месяц, плюс-минус пару-тройку суток. Без достаточного массива эмпирических данных мы не имеем возможности оценить прибавку к ресурсу прибора в результате устранения утечек и более точной калибровки подпитывающего рунную формулу потока Силы.

На что командир погранзаставы скептически заметил:

— Что-то сомнительно, господин магик, — ну хотя бы не студент, — до вас тут был более опытный представитель Мажеского корпуса, и ни о каких таких скрытых возможностях амулетов словом не обмолвился.

— Именно об этом и не только я бы хотел с вами поговорить, ваше высокоблагородие. Несколько вопросов к вам, если можно?

— Вроде особо никуда не тороплюсь. Задавайте, лейтенант.

— Я ничего не знаю о покойном капитане Коловратове. Расскажите о его магической специализации, ну и вообще об обстоятельствах его гибели.

На что Николай Дормидонтович лишь пожал плечами, но все-таки удостоил меня ответом:

— Образование получил в Высшей Школе Магии города Вологды. По специализации стихийник, если точно: огонь и воздух, уровень грандмаг. — Ага, теперь мне понятно, почему предшественник даже не пытался лезть во внутреннюю структуру рунической формы, а просто тупо заряжал то, что привезли со склада округа. Некомпетентен в вопросах атрефакеторики оказался товарищ ибо региональные ВУЗы воспитывают специалистов магов весьма узкой направленности. Это вам не университет, где первый курс посвящен введению в общие основы магических наук, да и потом практикуется комплексный подход, разумеется, с упором на выбранную специализацию, то есть студенту постоянно приходится работать на стыке различных разделов знаний. Тем временем майор продолжал: — Насчет его неудачной гибели, сплошные непонятки. Капитан возвращался вечером из Комариков, хлебнул изрядно, с собой из шинка дополнительно взял штоф самогонки и, судя по количеству оставшейся в сосуде жидкости, периодически отхлебывал из нее. Какого черта его потянуло в лес? Непонятно. Коль отлить, мог бы и в придорожных кустиках, если уж очень стеснительный, но, в том-то и дело, что особой скромностью Андрей Иванович не отличался, тем более на безлюдном тракте. Также по результатам экспертизы, он был не так уж и пьян, чтобы, потеряв равновесие, грохнуться со склона оврага, да и овраг там так себе, захочешь, шею не сломаешь. А ведь сломал, да так, что голова едва не на все сто восемьдесят градусов была повернута. Следственная комиссия от Мажеского корпуса двое суток работала, но ничего странного не обнаружила. Со своей стороны могу добавить, что капитан Коловратов не был горьким пьяницей, даже периодическими запоями не страдал, ну выпьет умеренно в компании сослуживцев или в семейном кругу, но чтобы до положения риз, такого с ним не случалось на моей памяти. Короче говоря, странно все это, выбивается, так сказать из общей канвы поведения человека. Разумеется, я пытался донести свои соображения до следователей, но на них внимания не обратили, расценив произошедшее, как рядовой случай человеческого разгильдяйства.

— А что у вас с сопредельными коллегами? Я слышал, стычки происходят время от времени?

— Бывает, — майор непроизвольно снял фуражку и почесал затылок. — Бывает, чаще всего постреливают для прикрытия прохода очередного каравана с контрабандой, для отвлечения, так сказать, внимания и человеческого ресурса. Как правило это беспорядочная неприцельная стрельба в нашу сторону. Бывало ранят кого, редко до гибели кого-то из наших дело доходило. В общем, обычная рутина. На афганской границе было значительно хуже. Там воины ислама постоянно держали нас в тонусе.

— А почему не по морю возят товар контрабандисты? Было бы намного проще.

— Ха, по морю! Там для них все наглухо перекрыто кораблями береговой охраны, ялик не проскочит. К тому же, тотальный контроль всех судов на предмет ввоза и вывоза запрещенных товаров. А вот у нас раздолье для нелегального перехода как со стороны Румынии к нам, так от нас к румынам. Местные плавни сопоставимы по площади с каким-нибудь германским королевством, а у меня за все про все пять сотен штыков, четверть которых вынуждена заниматься хозяйственной деятельностью. Сколько раз подавал рапорты вышестоящему начальству о необходимости усилить здешнюю границу еще двумя, а то и тремя дополнительными погранзаставами. Да кого там наверху интересует мнение какого-то майора! — Николай Дормидонтович в сердцах махнул рукой, впрочем, сообразив, что слишком разоткровенничался перед малознакомым человеком, уже в более ровной манере продолжил: — Короче, с сопредельной стороны стреляли по нам, мы в отместку по ним— все до поры до времени было без особой злобы. Чаще всего подобные стычки легкими ранениями заканчивались.

— А контрабандисты?

— А что контрабандисты, поди-тко, поймай их в этом тростниковом море. Есть подозрение, что местные из Тантарей проводниками у них подрабатывают, но тут такая круговая порука, хрен кто чего скажет, гнилое цыганское отродье.

— Так вроде молдаване? — я решил уточнить национальный вопрос.

— А, — вновь махнул рукой майор, — что молдаване, что румыны — всё одно цыганва подлая. — И проведя ладонью по горлу, добавил эмоционально: — Вот где они у меня сидят, единоверцы херовы! — М-да, националист, батенька. Впрочем, может быть и не националист вовсе, а просто достали человека. — Ладно, Господь им судья. Так или иначе, до поры до времени все обходилось малой кровью. До того момента, пока на сопредельную погранзаставу не прислали капитана Золтона Месароша. По присланным мне данным разведки, едва ли не один из сильнейших менталистов Австро-Венгрии. Так вот, у этого людоеда манера, время от времени охоту на наши заслоны и дозоры устраивать, да так, что и предъявить нечего. Пропал человек во время патрулирования, потом основательно истерзанное как бы звериными когтями тело подбрасывают на тропу следования. Сами понимаете, какое влияние подобные действия оказывают на дух бойцов нашей заставы. Разумеется, я докладывал на верх, но меня лишь обвинили в паникерстве. А три истерзанных за полгода трупа было велено списать на нерадивость самих бойцов, павших жертвами дикого зверья, мол, нечего бегать в кустики для удовлетворения великой и малой нужды во время несения службы по охране и обороне государственной границы. Однако версия с хищниками ни в какие ворота не лезет, поскольку зверь не для того убивает свою жертву, чтобы, покуражившись, просто выкинуть, ну вы сами понимаете, лейтенант.

— Так точно, господин майор, зверь как существо рациональное, обычно пожирает свою добычу и разбрасываться просто так харчами ни за что не станет.

— Во-во, все так у нас думают. Только наверху мыслят по-другому. Плевать им на очевидные несуразности, лишь бы не спровоцировать вооруженный конфликт между оседними государствами. Кстати, насчет венгерского Мясника[1], за месяц до трагической гибели Андрея Ивановича тот прислал ему записку с вызовом на дуэль, мол, встретимся в честном поединке, выясним у кого хер длиньше. Ну насчет хера я это так фигурально. Коловратов загорелся идеей, я же данной мне властью, запретил подобное непотребство — еще чего не хватало дуэлировать на границе. А теперь думаю, зря отказал, поскольку практически уверен, к гибели капитана приложил свою поганую руку господин Мясник, только на этот раз сработал чисто, комар носа не подточит. Посему, Владимир Прохорович, данной мне властью, посещать Тантари будете в составе организованной группы, также настоятельно рекомендую не нажираться тамошней ракией.

На что я искренним выражением морды лица ответствовал:

— Уверяю, ваше высокоблагородие, я не склонен к излишнему питию алкоголя.

— Ну да, все так говорят, а как дорвутся до спиртного, не удержать, — скептически ухмыльнулся командир погранзаставы. Затем продолжил в более жизнерадостном тоне: — Так что, Владимир Прохорович, коль вы справились с моим заданием, вот вам еще одна работенка. После завтрака Ефрейтор Тихонов вас отведет на конюшню, там полсотни голов ездовых лошадок в седла которых встроены защитные заклинания супротив комаров и клещей. Их необходимо также модифицировать и зарядить. Далее отправляйтесь к Прорве, и берёте управление охранным периметром на себя. Сейчас там отделение бойцов с трехдюймовым полевым орудием, кои нужны мне в другом месте.

— Были попытки прорывов, господин майор? — поинтересовался я.

— Господь миловал, но всяко может статься. Последняя попытка была полтора месяца назад. Здоровенная, скажу вам, хрень из портала выползла, вся в шипах броне, хоть весом с тонну, но шустрая, что тот понос. Наш Андрей Иванович, Царствие ему Небесное быстро показал монстру, где раки зимуют. Тушу потом целым взводом еле вытащили из болотины с тем, чтобы погрузить в кузов грузовика для отправки в Вознесенск. Так что приступайте, Владимир Прохорович, если с амулетами будет все, как вы сказали, объявлю вам благодарность с занесением… так сказать.

Хотел изобразить шуточный испуг и прокричать: «С занесением не надо!», но воздержался от необдуманного поступка, ибо в армии чаще всего бывает так, что шутки юмора воспринимаются не так, как было задумано. Помнится из прошлой жизни, послали старички-хохмачи салагу Ваню Егорчикова, слегка придурковатого деревенского парнишку, на КПП, где дежурили женщины из вохры, вручили ведро и наказали попросить у дам менструации хотя бы половину емкости, чем больше, тем лучше. Как результат, девчата юмора не оценили, навестили расположение роты всем кагалом и крепенько наваляли доморощенным хохмачам в основном по яйцам. Слава боженьке, в тот момент я занимался переборкой жигулевского движка кого-то из офицеров части, в противном случае, уж точно, прилетело бы и мне, ибо пошутковать любил и в отправке салаги за ценным биологическим ресурсом уж точно принял бы самое активное участие. Молод был тогда, горазд учудить что-нибудь эдакое. Уму-разуму и осторожности лишь потом жизнь научила. Впрочем, это совсем другая история, отношения к нынешней ситуации не имеющая.

Офицерская столовая оказалась двухэтажным кирпичным зданием. На первом этаже помещения для хранения продуктов питания, часть которых снабжена морозильными артефактами, а также кухня, посудомоечная, и прочие подсобки. Зал приема пищи располагался на втором этаже. Столики на четыре персоны, стулья — все из экономичных материалов: гнутой стальной оцинкованной трубы и фанеры. Вполне эргономично. За раздаточной стойкой исключительно женский персонал. Явление свежего лица вызвало в их рядах негромкие шепотки. О прибытии молоденького лейтенанта здесь явно были осведомлены и недоумевали, отчего это маг не явился ни на вчерашний обед, ни на ужин, а прислал за пайкой ефрейтора Тихонова. Мне же из-за продолжительных манипуляций с магическими потоками очень хотелось кушать. Я не стал разочаровывать поварих и подавальщиц. От души наставил тарелок со всякой разной едой на поднос и, усевшись за свободный столик, коих тут было не менее полутора десятков, принялся активно работать челюстями. За полчаса ко мне так никто и не подсел. По идее, командир лично должен ввести меня в круг офицеров, однако дел навалилось невпроворот. Тут уж не до экивоков и взаимных расшаркиваний. Запив плотный завтрак стаканом крепкого сладкого чая, вышел на свежий воздух, где меня уже поджидал также основательно набивший брюхо ефрейтор Тихонов.

— Позвольте узнать, ефрейтор, ваше имя. Я так понимаю, начальник заставы определил вас на временную должность моего проводника. Ко мне в отсутствии посторонних можете обращаться Владимир Прохорович, ну сами понимаете.

— Так точно, вашбродь мы это — с пониманием! А меня Касьяном кличут по батюшке Васильевичем.

— Хорошо, Касьян Васильевич, теперь ведите меня на конюшню.

С лошадками, точнее амулетами для защиты животных я разобрался за пару часов. Конюхам объяснил, что следующую подзарядку будем проводить где-то через месячишко. На что те почесали головы и скептически переглянулись, мол, бреши, вьюнош, да не перебарщивай, ибо до тебя тут цельный капитан орудовал и ничего с емкостью магических аккумуляторов сделать не смог. Ну что же, в скором времени их разумный скептицизм развеется. Во всяком случае, через трое суток задумаются, а через неделю-другую станут репы чесать, дескать, не обманул из благородие.

Затем Касьян Васильевич повел меня к здешней Прорве. Пять предстоящих кэмэ по жаре и духоте заставили меня задуматься о создании персонального кондиционера, даже подходящая рунная схема как-то сама собой нарисовалась в голове. Впрочем, чего тянуть, извлек из кошелька пару серебряных пятиалтынных, очистил монеты от наведенных стихийно магических флюидов, нацарапал прихваченным из лаборатории резцом нужные руны, объединил виртуальными синергическими символами в единую связку и вдохнул необходимую толику Силы. Один полученный амулет положил в нагрудный карман своего френча, другой вручил ефрейтору. Сразу стало заметно комфортнее, так что остаток пути мы с Тихоновым проделали бодрячком под восторженные охи и ахи ефрейтора:

— Вот бы нашим ребятам такое в дозор, вашбродь. Бывает отсидишь три часа в засаде, вся вода из организьму выйдет, не напасёсься её. Хужей, когда топаешь по этой адовой духотище. Бывает с некоторыми удар случается, особливо если воду во фляге не присолил.

— Ежели господин майор согласится, непременно обеспечу весь личный состав.

— А чё не согласится? Оченно даже будет согласный. Николай Дормидонтович у нас человек с понятием, о рядовых радеет. Тут было прислали нам одного лейтенанта из родовитых, дык тот начал над людями буквально издеваться. Придешь с наряда весь выжатый как половая тряпка, а тебя заместо положенного отдыха на плац строевой подготовкой заниматься гонят. Так вот, господин майор быстро присёк непотребство и отправил их бродь обратно в Вознесенск Черноморский, а на евоное место старшину Васильева поставил, так и командует до сих пор взводом, а на днях прапорщика дали…

Так за легким трепом всезнающего ефрейтора мы протопали пять километров и прибыли в расположение охранной команды, назначенной начальством на случай прорыва иномирных тварей. Обширная поляна в форме овала метров пятьсот на четыреста, окруженная вековыми дубами и еще какими-то незнакомыми мне широколиственными деревьями. К моему удивлению, местная растительность не была изменена флюидами иной реальности как это было в Бобровке. Сам проход не был привязан ни к какому материальному объекту. Просто в центре свободного от всякой растительности пятачка периодически возникало синеватое сияние, сопровождаемое характерным гулом будто работающего электрического трансформатора высокой мощности.

На краю поляны вместительная палатка для отдыха личного состава. Неподалеку сорока пяти миллиметровое противотанковое орудие наведено аккурат на портальный проход. На небольшой дистанции от пушки парочка станковых пулеметов, оборудованных кожухами водяного охлаждения здорово напоминающих знакомый по фильмам первой реальности легендарный пулемет Максима.

При появлении нашей парочки, ко мне подскочил бравый усатый сержант-сверхсрочник и лихо отрапортовал:

— Ваш бродь господин лейтенант, вверенное мне подразделение несет дежурство по пресечению попыток пересечения, так сказать! Докладывает Сержант Мухин.

— Лейтенант Зубов, официальный представитель Мажеского корпуса — представился я и первым подал руку для рукопожатия. Затем для порядка поинтересовался: — Все тихо, сержант?

— Так точно, вашбродь! Господь миловал.

Между тем ефрейтор Тихонов извлек из своего вещевого мешка полтора десятка заряженных модифицированных амулетов и раздал выстроившимся в шеренгу бойцам, изрядно покусанным насекомыми. Радости на лицах было, словами не передать, и слов благодарности в мой адрес, также предостаточно, хоть по уставу в строю разговаривать без разрешения начальства категорически запрещено. Ничего, я начальство не строгое, а доброе слово и кошке приятно.

Извлек из кармана вверенный вместе со специальной винтовкой тетрагексаэдр (иными словами правильный многогранник с двадцатью четырьмя гранями), размером с вишню, изготовленный из горного хрусталя. Присел в сторонке от бойцов, попросив некоторое время не отвлекать, и максимально сосредоточился на магическом предмете. Привязка охранного периметра заняла минут пять не более. Теперь я постоянно чувствую это место и в случае попытки прорыва незваных гостей в нашу реальность получу сигнал, более того, на пришлеца навешивается магическая метка, и какие бы длинные ноги у него не были, я его непременно найду и уничтожу, но, согласно инструкции, для начала постараюсь вступить в контакт. Для повышения транспортных возможностей в конюшне меня поджидает специально выделенная в мое распоряжение лошадка по имени Зорька. Благодаря реципиенту, навыки вождения пердячего транспорта у меня имеются, благо самому ухаживать за лошадью в мои обязанности не входит. Иех, прокачусь!

По завершении привязки к своей астральной составляющей охранного контура, подозвал сержанта Мухина:

— Засим, бойцы, можете быть свободными. Сворачивайтесь, и дуйте в расположение заставы. Отныне охрана и оборона вверенного вам объекта переходит в ведомство Мажеского корпуса… в моем лице.

Собрать вещички и погрузить на телегу, много времени не заняло. Тут и три лошадки с соседней поляны, где они паслись на зеленой травке подогнали. Пока суд да дело, я модифицировал и зарядил отпугивающие амулеты животных. В телегу впрягли аж пару лошадей, пушчонку с зарядным ящиком тянула одна. От предложения сесть в телегу категорически отказался, лучше ноги разомну, иначе зачахну от сидячей жизни.

По возвращении на погранзаставу доложился майору Овчинникову о выполненном задании, заодно проявил инициативу, дескать могу изготовить магические артефакты, защищающие личный состав от воздействия повышенных температуры и влажности воздуха. Начальство к моей инициативе поначалу отнеслось скептически. Традиционное: «До тебя тут были более опытные маги и ничего подобного не предлагали», откровенно говоря, достало. Вместо слов, я выдал майору зачарованный пятиалтынный и после привязки и активации артефакта мне тут же поверили и заценили мою старательность весьма положительно. После хвалебных реляций, майор уже в более деловом тоне обратился ко мне:

— Владимир Прохорович, — вот это уже настоящий прогресс, не студент или лейтенант, а по имени и отчеству, оно вроде бы и раньше так величал, но как-то не очень убедительно, — что вам понадобится для обеспечения личного состава подобными амулетами?

— Ваше Высокоблагородие, бронзовые, лучше серебряные кругляши вот такого диаметра, толщиной до трех миллиметров, — я указал на зажатую в его пальцах пятнадцатикопеечную монету, — лучше с заранее проделанным отверстием и ушком для веревки, кожаного ремешка или цепочки.

— Хорошо, лейтенант, покамест можете заниматься своими делами. Понадобитесь, за вами пришлю ефрейтора Тихонова. Рекомендую походить по расположению, с людьми познакомиться, короче вникнуть в обстановку. Пропуск на охраняемую территорию, где находится ваша лаборатория, получите у писаря. Свободны.

Откровенно говоря, после похода к Прорве особо бродить по заставе желания не было. Уж лучше ознакомлюсь с наследием, доставшемся от предшественника. Удивительное решение начальства отправить мага стихийника туда, где самое место артефактору. Данное обстоятельство непременно отмечу в своем отчете ректору, пусть тщательнее контролирует работу функционеров корпуса на местах. А то ишь взяли моду пихать куда не следует первого попавшегося под руку.

А тут и время обеда подоспело. Направился в столовую, плотно покушал, на радость румяным работницам общепита. Интересный факт, женщине нравится, когда мужик трескает за обе щеки её стряпню, а коль похвалит, так она вся ваша. Так что утверждение о том, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок верно лишь отчасти. Скорее мужик, самоотверженно слопавший пересоленный суп очарует даму. После вкусного обеда я не поскупился на похвалы здешним работницам, и если хотя бы одна из них была не замужем и хоть немного удовлетворяла моим представлениям о женской красоте, непременно пригласил к себе в гости на вечерний чаёк с последующими потрахушками. Вот же ерунда какая-то в дурную башку лезет. Еще вчера утром думал, что на неделю, как минимум, забуду о бабах, ан нет, феноменально быстро восстановился. Ладно, пока не критично, хоть мысли посетить местечко Тантари и присмотреть там смуглянку-молдаванку посимпатичнее уже зародились в голове и вскоре закономерно прорастут бурными всходами. Проклятая гиперсексуальность! То ли дело спокойная тихая старость — принял на грудь граммов сто и никакие бабы не нужны. Хе-хе — это я так изгаляюсь, не примите за чистую монету. Ну все, хватит упражняться в мыслеблудии, пойду-ка посмотрю, что там мне досталось в наследство от почившего в Бозе капитана Коловратова.

Глава 17

Дорогие мои родители: Прохор Петрович и Прасковья Григорьевна; и брат мой Петр Прохорович, во первых строках своего письма, спешу поздравить семейство Зубовых с пополнением! Также имею уведомить разлюбезные вы мои, что в настоящее время нахожусь на юго-западной границе нашей необъятной Родины в Бессарабии на пограничной заставе в чине лейтенанта на должности официального представителя Мажеского корпуса. Служба моя проходит гладко. Начальство хоть и строгое, но справедливое, так что все у меня в этом плане хорошо. Здоровье моё прекрасное. Кормят сытно и вкусно, так что просьба к маменьке насчет кормежки не беспокоиться. Места здесь дикие. Говорят, охота и рыбалка отменные, но мне покамест на это не хватает времени, поскольку занят по горло служебными делами, о которых распространяться не стану, ибо военная тайна. Вот, пожалуй, и всё. Горячие приветы брату Василию, сестрице Аннушке, всем остальным нашим сродственникам, а также соседям.

Всех люблю, крепко обнимаю! Ваш сын и брат Владимир Прохорович Зубов.

Сложил тетрадную страничку так, чтобы поместилась в конверт с уже написанными на нем адресами получателя и отправителя. Заклеивать не стал — перлюстрацию никто не отменял. Перед отправкой местный представитель контрразведки старший лейтенант Благой Виктор Иванович непременно сунет туда нос, дабы никакой военный секрет не ушел на сторону, также, чтобы народ на гражданке не смешили всякого рода завиральными байками о том, как в танках горят, или с дирижаблей выпадают, да так удачно, прям в стог, где их уже поджидают голые девки с растопыренными ногами. А что, был у нас в рембате еще в прошлой жизни сочинитель, родным живописал, как воюет в Сомали с тамошними пиратами. Мы угорали всем личным составом, когда комроты зачитывал перед строем одно из его эпистолярных творений.

За рабочей суетой и приемкой дел от покойного капитана Коловратова мухой пролетело трое суток. Лишь сегодня я нашел время черкануть коротенькое письмо родным людям. Волнуются, поди, ждут подробностей. А какие в этой тьмутаракани могут быть подробности — суета сует. Здешние офицеры, как только прознали о том, что молоденький лейтенант-студент что-то может в плане магии, так на меня посыпался град просьб. Кому-то понадобилось подзарядить радиоприемник или какой иной девайс, работающий посредством магической энергии. У кого-то что-то требовало починки. Кому-то и вовсе подай в дом систему кондиционирования воздуха. И все это помимо непосредственных служебных обязанностей. Бытовую мелочёвку я худо бедно восстанавливаю и подзаряжаю, от крупных проектов по благоустройству офицерских жилищ категорически отказываюсь, ссылаясь на катастрофическую занятость или отсутствие должной квалификации. И что самое удивительное, ни одна офицерская морда копейки не предложила за мою работу. Не то чтобы мне эти копейки уж очень нужны — миллионщику-то, но сам факт того, что я тут на всех обязан пахать бесплатно раздражает. Лишь начальник погранзаставы, которому я отремонтировал радиоприемник, попытался выдать мне аж целый рупь. Разумеется, я отказался, а вот с прочего офицерья непременно взял бы, но не предлагают сволочи жадные, пользуются тем, что я даже не намекаю по поводу оплаты своего труда. Потому как деликатный и отношений ни с кем портить не хочу. А хочу я спокойно отслужить полагающиеся два месяца и убыть отсюда, оставив о себе самые наилучшие воспоминания. Самое главное, меня местные офицеры не манкируют, скорее я сам не иду ни с кем на близкие контакты, ибо излишнее обременение знакомствами мне без надобности. Впрочем и букой себя не позиционирую. Держусь скромно, не выпячиваюсь, как и полагается новичку-временщику.

Справедливости ради, стоит отметить, что в закромах покойного капитана Коловратова мне удалось обнаружить целое Эльдорадо информации, да такой, что в богатой университетской библиотеке студенту младших курсов, никто этого на руки не выдаст.

Но дело даже не в книгах. Самое замечательное мое приобретение — лабораторное оборудование с описаниями маго-технологических процессов. Посредством всего этого я имею возможность изготавливать довольно сложные артефакты, варить зелья, но самое главное, выполнять замеры магических потенциалов разного рода объектов, в частности себя любимого. В стенах университета, как уже неоднократно упоминалось, мне приходилось всячески занижать свои показатели. Теперь у меня появилась возможность оценить мой чародейский дар объективно и самое главное, приватно. Это крайне необходимо для того, чтобы оптимальным образом продвигаться в своем чародейском развитии.

Разумеется, я бы тут же занялся лабораторными экспериментами, однако служба пока отнимает большую часть времени. Сегодня собираюсь пройтись по примыкающему к морю маршруту в составе группы пограничников. Заодно продумать систему оповещения при любой попытке пересечения границы чужаками, по типу той, что установлена вокруг здешней Прорвы. Есть у меня несколько идей на этот счет, вот только не без оснований опасаюсь, что растянутая на пару десятков километров аж до самого Черного моря такая схема окажется избыточно энергоемкой. Это я со своей феноменальной способностью восстанавливать запас магической энергии имею возможность расходовать ману практически без опасений, что она закончится. Начальство ведь как рассудит: коль справился студент второкурсник, значит, там все просто, а пошлем-ка вместо него мага, только что получившего диплом какого-нибудь ВУЗа. После того, как выяснится, что выпускник ВУЗа не способен справиться с тем, что я тут наворотил, может получиться форменный конфуз несовместимый с жизнью сменщика. Поэтому все свои конструкты я разрабатываю таким образом, чтобы их был способен подзарядить любой хотя бы самый посредственный дипломированный одаренный. У меня маны в средоточии тоже не так уж и много, вылезаю за счет феноменальной регенерации. Так вот, стараюсь делать так, чтобы мой преемник банально не сдох в процессе подзарядки модифицированных амулетов. Короче говоря, приходится действовать осторожно с оглядкой. Единственное, что можно сделать с запланированной мной охранной системой границы, осуществить установку сторожевых конструктов в виде сети из независимых друг от друга элементов, чтобы подзарядка каждого не требовала разового расхода большого объема маны. Для этого, мне необходимо определить достаточное количество реперных точек, лучше всего, чтобы это были крупные камни или выходы на поверхность скальных пород, но вряд ли я таковые среди сплошного местного аллювия обнаружу. Придется задействовать деревья, желательно вековые гиганты, устоявшие под натиском непогоды. Теперь самое главное, чтобы таковые обнаружились и произрастали друг от друга на расстоянии не далее трех сотен метров.

Вообще-то я мог бы преспокойно и один прогуляться вдоль границы, однако заботливое начальство в лице командира погранзаставы категорически запретило «заниматься подобными глупостями». Вот так меня здесь любят и ценят. Впрочем, допускаю, что забота Овчинникова Николая Дормидонтовича о каком-то лейтенанте вызвана совершенно иными причинами. Ну не хочется ему получать очередной втык от начальства, если вдобавок к Коловратову сгинет в местных плавнях еще и юный маг. Осудить не осудят, но в знак «благодарности» запросто могут загнать куда пресловутый Макар телят не гонял. Оно вроде и тут не мед сахарный, но на территории Российской Империи есть куча мест, где значительно хуже, и об этом майору известно вовсе не со слов какого-нибудь чужого дяденьки.

Точно в назначенный срок после развода караулов по охране государственной границы, я присоединился со своей Зорькой к одной из конных групп. Хорошая у меня лошадка, смирная и выносливая, яблоки и абрикосы любит, впрочем, кто их не любит. Мы с ней сразу же подружились, мне даже к своим ментальным способностям не пришлось обращаться. Начальник караула лейтенант Дробышев Андрей Васильевич наказал мне держаться в середине группы, сам же возглавил колонну. Особо не торопились и лошадок не гнали. По пути я примечал подходящие для реперных точек деревья. Пока мне везло, наша дорога проходила в основном вдоль опушек небольших рощиц, отдельно стоящих древесных гигантов также хватало. Удивительно, но с полдюжины довольно крупных валунов мне таки попались на глаза. Откуда их сюда занесло, непонятно, вполне допускаю, что это человеческих рук дело. Вот только для чего корячиться с многотонными каменюками не понимаю. Впрочем, тут же услужливая память подбросила из своих бездонных закромов случай из моей прошлой жизни. Путешествовал я как-то с группой товарищей по Алтайским горам. Рыбалка, охота, водочка, ну и так далее. Места дикие безлюдные, кое-где десятилетиями не ступала нога человека. И вдруг, нате вам, посреди реликтовой тайги вижу древний холодильник марки ЗИЛ, а рядом унитаз. Шкаф для хранения и заморозки продуктов питания с запертой дверцей, вполне допускаю, что в рабочем состоянии. Унитаз также как новенький. Вот только оба предмета основательно птичками, да насекомыми обгажено. Насчет того, как эти предметы там оказались, у нас лишь единственная версия сформировалась — спустили аккуратно с борта вертолета. Ну не на горбу же тащили эту тяжесть по лесному бездорожью упертые туристы. А вот для чего это было сделано, абсолютно непонятно. Скорее, чисто ради прикола. Идет человек по диким местам первозданными красотами природы любуется, и вдруг, нате вам, холодильник и унитаз, инсталляция, однако. Увидел и охренел. Вот и мы увидели и охренели. Как результат, позитивное настроение в группе скакнуло до максимума.

Часика за полтора добрались до здания караулки, где сменили прежний наряд. Пока начальники караулов решали вопросы по передаче дел, я в составе патруля направился на объезд вверенного данному наряду участка границы протяженностью около десятка километров. Разумеется, никакой контрольно-следовой полосы тут не было, зато в составе патруля находился опытный следопыт, коему как два пальца об асфальт было отличить след кабана, тура или еще какого животного от ходулек, коими пользуются нарушители границы с целью введения погранцов в заблуждение.

Пока бойцы несли службу я выстраивал мысленно контур будущей охранной системы. Кстати, таковая в незапамятные времена здесь существовала о чем свидетельствуют таящиеся под метровыми слоями наносных пород огромные валуны. Ага, так вот для чего нужны были обнаруженные по дороге камни. Их привезли сюда цесарцы в те беспокойные времена, когда Бессарабия входила в состав их империи, пытались таким образом обезопасить границу от агрессивных турок. Ну что же отлично, деревья искать нет надобности, а то, что будущие реперные точки занесены илом и песком беда не великая, моих знаний в области магии земли вполне достаточно для того, чтобы они сами повылазили на поверхность. Путь нашей группы в основном пролегал среди густых тростниковых зарослей, буквально кишащих всяким зверьем и птицами. Что касаемо комаров, их здесь тучи, ибо основное первичное звено в кормовой базе множества более сложных живых организмов.

Солнце клонилось к закату, когда мы достигли побережья Черного моря. Все предварительные рекогносцировочные работы были мной выполнены. Сегодня переночую в караулке, а завтра с утра займусь построением сторожевой сети, после введения в строй которой полностью отпадет надобность регулярного патрулирования данного участка границы. На столе начкара появится прибор типа пульта и при загорании магического «светодиода» и срабатывании звукового сигнала (вдруг дежурный заснул) сторожевая группа поднимется в ружьё и помчится к месту пересечения границы нарушителем. Подобные системы уже установлены на некоторых участках сухопутной границы нашего государства, но широкого распространения не получили из-за необходимости регулярной подзарядки рунических форм на реперных точках. Мне же в помощь здешняя Прорва с её безграничным и бесперебойнымхалявным манопотоком, бездарно рассеивающимся в окружающем пространстве. По дороге сюда мне в голову пришла светлая мысль задействовать часть этой энергии сначала для подпитки сторожевой сети, которую я собираюсь устроить по всей границе, подконтрольной сто тридцать седьмой заставе, а потом хочу установить в расположении заставы специальные посты для зарядки амулетов и любых других магических девайсов типа часов, радиоприемников, холодильных устройств светильников и прочего ширпотреба, ибо негоже представителю Мажеского корпуса заниматься во время службы всякой ерундой. У меня куча литературы, которую следует основательно проштудировать за эти два месяца. Также в моем распоряжении прекрасно оборудованная и укомплектованная расходными материалами магическая лаборатория. А еще, я все-таки собираюсь наведаться в здешнюю Прорву. Оно хоть и категорически запрещено, но где те запрещальщики, кои способны остановить одного крайне любопытного чародея. А не фиг, нужно хотя бы описание какое жутко-пугающее прикладывать, чтоб напрочь отбить охоту туда ходить. Запись же в сопроводительных документах «Внепространственный прокол близ бессарабского села Тантари ведет в иную пространственно-временную локацию. По причине высокой опасности для жизни человека, посещать означенное место не рекомендуется». Вот ключевая фраза: «посещать не рекомендуется». Если б, было написано «посещать запрещено», я бы, вполне возможно, крепенько подумал. Хотя вряд ли меня удержала бы даже формулировка «категорически запрещено». Ну любопытный я. Там темно, страшно, там что-то царапается и шуршит, но мы туда идем — все в рамках голливудских поведенческих императивов. Мне страшно… но любопытно, и я туда непременно отправлюсь. Всё равно всем по фиг, чем занимается господин лейтенант, лишь бы амулеты работали, да радио транслировало мои ужасно популярные песенки. Кстати, весть о том, что представитель Мажеского корпуса и есть тот самый Зубов довольно быстро облетела военный городок. Кажется, мне теперь не понадобится обращаться к корыстным тантарийским отцам семейств, дабы воспользоваться интимными услугами их дочерей, поскольку с полдюжины совершеннолетних дочек здешних офицеров уже оказывают юному гению знаки внимания и готовы запрыгнуть ко мне в койку. Я, разумеется, не против, но тут необходима рекогносцировка, на предмет потенциальных люлей от разгневанного папеньки. Как говорят в нашей Бобровке: «Хотца нет получать таковые». А когда определюсь, велком ту май койка, дорогие красавицы, кровать у меня хоть и узкая, ничего, на расстеленном на полу покрывале заниматься этим делом даже еще сподручнее, я не капризен. Тьфу ты чёрт, прям по Филатову:

Каюсь, грешен, физиология рулит, но и о делах наших скорбных все-таки не забываю.

Закатное светило недолго висело над водной гладью. Как оно бывает в южных широтах, бульк и утонуло в раскаленной докрасна черноморской лаве. Практически мгновенно наступила бархатно-черная звездная ночь. Время возвращаться обратно. Во избежание травм лошадиных ног передвигались осторожно, на особо неудобных участках коняжек вели под уздцы. Лично мне было необязательно слезать с Зорьки, поскольку посредством своих магических способностей передавал картинку окружающего мира в ярком свете непосредственно в мозг животного, однако выпендриваться не стал, когда бойцы покидали седла, топал ножками вместе со всеми. Шли, как и положено по уставу, в полном молчании.

Когда миновали примерно четверть расстояния, я ощутил присутствие группы разумных, следующей на лодке с территории сопредельного государства в направлении нашего берега по одной из проток Дуная. Шепотом (хоть в этом особой необходимости не было) доложил обстановку старшему патрульной группы сержанту Вавилову.

— Контрабасы, — озвучил тот очевидную мысль, — наверняка с товаром.

Упоминание о возможных трофеях здорово возбудило народ. Оно хоть и полагается весь конфискат сдавать начальству, за что бойцам выплачивается неплохая денежная премия, но кто же откажется привезти домой кружевное нижнее белье, уж-жасно моднючие нейлоновые чулки или колготы, духи, губную помаду и прочие женские радости от продвинутых европейских производителей, предлагаемые покупателям в отечественных магазинах за несусветные бабки. Я бы также не отказался от дефицита, хотя маминого размера лифчик среди трофеев вряд ли обнаружится. Ладно, чулки, помада и духи тоже нормальный подарок, а если винище какое найдется среди трофеев, будет, что привезти и бате с братом. Просьба не удивляться моей осведомленности. Как человек интересующийся я буквально в первый же день выведал у болтливого ефрейтора Тихонова, чем богато здешнее сообщество контрабандистов. Так что будем брать, авось, и меня не обделят ништяками, тем более, у меня имеется чем облегчить работу наших бойцов. Ну это я так, скромно, на самом деле не облегчить, а выполнить за них всю самую опасную часть будущей операции.

Пока мы чапали к берегу, предприимчивые парни с сопредельной стороны успели причалить и, замаскировав водное транспортное средство в непролазных зарослях камыша. После чего двинули практически в нашем направлении.

— Сержант, я их отслеживаю в постоянном режиме. — доложился я. — Идут пёхом, числом семь человек, изрядно нагружены. Если сохранят взятый темп, минут через пять будут здесь. — И указав рукой на свободный от растительности участок местности начал излагать свой план: — Когда подойдут, скажите бойцам чтобы не дергались, попробую дотянуться до нарушителей и обездвижить ударом электричества. — На самом деле я планировал отключить их посредством ментальных практик. Об этой способности в моем личном деле не указано, однако имеется запись насчет слабых задатков мага стихийника. Так что, пусть все думают, что подрыгало, раскорячило и конечности им свело не в результате моего мысленного приказа, а посредством банального удара током, я даже запах озона организую, чтобы уж совсем никаких подозрений. Почему не хочу воспользоваться реальным магическим электричеством? Исключительно из человеколюбия — опасаюсь отправить кого-нибудь на тот свет, вдруг у кого-то, не приведи Господь, больное сердце окажется, я не готов убивать людей, несущих мне дары. И тот факт, что они пока не подозревают об этом, ничего не меняет, пусть их наказывают те, кому за это деньги платят, а наше дело встретить, обезвредить, обобрать и сопроводить в специальное место.

Тут мне в голову пришла интересная мысль. А ведь продолжи мы следовать прежним маршрутом, контрабандистам удалось бы удачно проскочить и добраться до нужного места. А там сдать товар заказчику, получить товар для транспортировки в Австро-Венгрию и ножками-ножками обратно. Считай полная безнаказанность. А все из-за того, что график движения сторожевых групп каждой местной собаке известен и захват нарушителей скорее не профессионализм погранцов, а глупость или неопытность «контрабасов». Это хорошо, что сегодня я оказался в составе патрульной группы. И все-таки, привлекать одаренных к патрулированию границы абсолютно нерациональное использование их магического потенциала. Вот когда создам систему оповещения, тогда граница уж точно будет на замке.

Сегодня новолуние, спутница Земли отмечена на небосводе лишь тонким серпиком. Однако света звезд вполне хватает, чтобы неплохо ориентироваться в окружающей обстановке. А мне так и вовсе грех жаловаться при моих-то особых возможностях. Кстати, нужно взять на заметку разработку аналога прибора ночного видения. Там ничего особо сложного — всего-то регистратор инфракрасного излучения, плюс блок, трансформирующий тепловой поток в видимое изображение. В качестве заготовок вполне подойдут обычный бинокль и мотоциклетные очки. Впрочем, хорошенько обмозговать схему будущего магического девайса мне не позволили «волхвы», дары несущие. По тяжелому дыханию «контрабасов» стало окончательно понятно, что идут не порожняком. По возросшему благостному ментальному фону, исходящему от пограничников, это понял не только я. Вскоре на поляну вышла цепочка горбатых существ. Если бы не знать, кто это, можно запросто испугаться, приняв за чудищ Прорвы.

Как только семерка нарушителей границы оказалась в пределах моей досягаемости, накрыл ментальным заклинанием сразу всю группу, заодно своим дал установку «видеть разряды электричества и нюхать озон». Короче, полная иллюзия применения магической цепной молнии, одного иззаклинаний, условно относящегося к воздушной стихии. На самом деле, я взял под контроль сознание всей семерки и заставив слегка подергаться, ввел в состояние полной отключки. Всё, моя задача на этом завершена. Теперь пусть напрягаются погранцы.

Через четверть часа незадачливые нарушители сидели на травке со связанными за спиной руками и стойко переносили укусы комаров. При каждом обнаружился аналог нашего защищающего от посягательств насекомых амулета, но кто ж им позволит носить столь ценную вещицу, которую можно сбыть гражданским аж за пару червонцев. Так что всё, что было у них магического содрали в первую очередь. А что комарики покусают, так впредь наука — не лезь, куда не положено. До смерти не заедят и ладно. Кстати, среди магических трофеев присмотрел для себя интересный артефакт, уничтожающий все следы группы на материальном и астральном уровнях и с разрешения начальника патруля (я тут хоть и старший по званию, но отнюдь не главный) забрал его в свое личное пользование. Появится свободное время, поэкспериментирую с девайсом.

Насчет шмоток также довольно быстро разобрались. Контрабандисты тащили в основном текстиль, парфюмерию, элитную выпивку, кое-что из ювелирных украшений, в основном заготовки под магические артефакты. Раздел добычи на месте производить не стали. Этим по возвращении в караульное помещение займется лейтенант Дробышев. Большую часть трофеев все-таки придется передать в специальную трофейную службу, ибо жадность — прямая дорога к нищете. Честно поделишься с кем надо, никто не задаст ненужных вопросов насчет происхождения весьма дорогих вещиц в твоем бауле.

Бойцы сноровисто погрузили мешки с трофеями и конфискованное у контрабандистов оружие на лошадок и наша команда в увеличенном составе дружно потопала к зданию караулки, где нас ждали горячий ужин и не менее горячий прием прочих товарищей, ибо сегодня каждый боец нашего караула станет значительно богаче, по меркам простого обывателя, разумеется. А по мне, так мелочёвка от которой, впрочем, не собираюсь отказываться.

По прибытии на место, сержант доложился начкару о наших достижениях. Пленных определили в здешнюю каталажку, специально оборудованную на случай поимки нарушителей границы.

Отложив на завтра сортировку и раздел трофеев, Андрей Васильевич занялся допросом старшего группы нарушителей, чернявого низкорослого крепыша с основательно опухшей из-за комариных укусов физиономией. Допрос происходил при моем, разумеется, самом активном участии. Для вящей разговорчивости допрашиваемого мы с лейтенантом немного поиграли в незамысловатых «доброго и злого полицейских». Я изображал, естественно, злого, что после «удара электричеством» и болезненных комариных укусов было не так уж и сложно. Для начала накричал на основательно очумевшего мужика, пообещав яйца оторвать, если тот не ответит на все вопросы господина лейтенанта. Далее в дело вступил «добрый» лейтенант Дробышев. Позволил бедолаге утолить жажду, говорил ровно, где-то даже по-отечески. Короче, через полчаса нам было известно практически все об этом человеке, также обо всех запланированных на эту ночь преступных действиях возглавляемой им команды.

Григор Григораш, подвязался к контрабандному промыслу три года назад. До сих пор у него не возникало никаких накладок. А какие могут быть накладки, если своевременно отстегивать достаточные суммы на лапу командованию австро-венгерской пограничной заставы. Никаких препон, сплошь помощь и поддержка. Также помогало покровительство Имперской Службы Разведки, часть товара из России напрямую шла в различные армейские ведомства, при этом неплохо оплачивалось. Попытка наладить подобные отношения с русскими военными с треском провалилась. Однако с помощью конфискованного мной амулета пересечение участка границы, охраняемого сто тридцать седьмой пограничной заставой не представляло особых затруднений. К тому же, график движения мобильных групп и места оборудованных засад были нарушителям отлично известны. Виной тому болтливые языки господ офицеров, регулярно посещающих шинок в Тантарях, также имеющих половые связи с тамошними девками, которые за любовными утехами выведывают у пьяных мужиков разную информацию, а потом продают всем заинтересованным лицам за денежку малую. В задачу группы Григораша в эту ночь входило форсирование дунайской протоки, высадка на российскую территорию, после чего они должны были пройти десять километров посуху, где в условленном месте их будет поджидать автомобиль подельников. Там они скинут груз, взамен заберут другой контрабандный товар для переправки на свою территорию.

После слов пленного мы дружно переглянулись с лейтенантом. Вот оно подфартило, так подфартило. Помимо румын прихватить за яйца еще и своих, было бы очень даже неплохо. Тут верная медалька светит, или орденок какой. Я хоть человек скромный, но от награды не откажусь. Да и лейтенант был бы не против.

Оставив Григора в допросной комнате, мы с Дробышевым вышли на свежий воздух. Лейтенант закурил папироску, я же принялся излагать придуманный по ходу план предполагаемых действий.

— Короче, Андрей Васильевич, надо брать «контрабасов» пока счастье само в руки идет.

— Полностью согласен с вами, Владимир Прохорович. Было бы неплохо, и тех взять по-тихому.

— Отлично. Вы выделяете в мое распоряжение пятерку бойцов. Прихватим субчиков. Вот шуму завтра будет на всю округу. Пусть только попробуют крестиком «За беспорочную службу» отделаться от нас, тут полноценная боевая награда светит.

Начкар ничего не сказал, но по радостной улыбке было понятно, что тот полностью разделяет мои меркантильные мечтания. Деньги-деньгами, кои полагаются бойцам за взятие нарушителей границы а блямба на груди за принятие инициативного решения — отличная к ним прибавка, тем более, за боевые награды Царь-Батюшка еще и приплачивает.

Сказано-сделано. Подробно описывать охоту на подельников ранее захваченных нарушителей границы не стану. Через час возглавляемая мной группа бойцов добралась до указанного Григорашем места встречи. Захват троих человек для меня оказался плевым делом. Связанных плеников покидали в кузов, предварительно лишив их всех амулетов.

Затем один из моих бойцов уселся за руль грузовика с армейскими номерами. А вот это уже весьма интересно и указывает открытым текстом на связь контрабандистов с тыловым военным начальством достаточно высокого ранга. Вот шум-то поднимется, кое-кто из «заслуженных» непременно отправится на скамью подсудимых. Оно ведь за просто украсть что-то у государства уж очень больно не наказывают, а вот сбыт потенциальному противнику изделий военного назначения — этим уже военная контрразведка заниматься будет. Означенные изделия были представлены двумя тысячами боевых защитных амулетов, способных отразить несколько прямых попаданий винтовочных пуль или разово спасти жизнь бойца от воздействия заклинаний стихийной магии. Помимо защитных амулетов, там обнаружилось более тысячи армейских магических лечилок для остановки крови и снятия болевого шока у раненого бойца. Все новенькое, только что с заводского конвейера, муха не топтала. Так что кому-то мимо намыленной веревки не проскочить. Эти мысли бередили мой разум всю дорогу до караульного помещения.

Глава 18

После нашего возвращения начальник караула доложил на заставу о случившемся по телефону. Первым делом успокоил комзаставы, что все под контролем, нарушители схвачены посажены в кутузку, контрабандный груз перехвачен и также находится под охраной, меры усиления не требуются. Начальство прониклось успокоилось и пообещало появиться к завтрашнему утру. Меня покормили и отправили на покой в комнату отдыха. Там для гостя нашелся вполне себе удобный топчан. Как только моя голова коснулась оббитой чертовой кожей поверхности лежака меня тут же вырубило. Спал беспробудным сном без сновидений, и никакие телодвижения соседей меня не побеспокоили. Проснулся около шести утра отлично отдохнувшим.

Совершив все необходимые гигиенические процедуры, поел недавно доставленной из расположения погранзаставы горячей овсяной кашей с мясом, запил сладким чаем с добрым куском ситного и толстым слоем сливочного масла. Далее уведомил начкара, что до окончания сегодняшнего дня буду заниматься служебными делами, согласованными с командованием. Впечатленный продемонстрированными накануне моими возможностями Андрей Васильевич даже охрану не предложил — еще неясно, кто кого охранять будет. Лейтенант робко намекнул, что было бы неплохо дождаться приезда командира погранзаставы. Однако, у меня свои задачи, так что отдуваться за наши ночные подвиги придется целиком и полностью ему.

Зорьку оставил в конюшне при караулке. Оно, конечно, конным путешествовать сподручнее, однако лошади каким-то непостижимым образом чувствуют, когда в их присутствии совершают магические манипуляции. Из-за этого сильно беспокоятся и стремятся убраться куда подальше от источника раздражения. Ладно, пускай отдыхает сил набирается, а я как-нибудь ножками поработаю, для здоровья полезно.

Я был уже в двух сотнях метров от караульного помещения, когда на автостоянку вырулил автомобиль начальника пограничной заставы. Укрывшись в зарослях камыша, понаблюдал, как оттуда выходят хмурый не выспавшийся майор Овчинников в сопровождении безопасника старшего лейтенанта Благого, также в не самом лучшем расположении духа и пары автоматчиков охраны. Вот же я вовремя свалил. В принципе, предъявить за отсутствие мне никто не сможет, поскольку задания по укреплению государственной границы никто не отменял, а с нарушителями и своими предателями как-нибудь и без меня разберутся. На самый верх наверняка уже доложено. К обеду уж точно комиссия из округа прискачет, начнутся допросы задержанных и опросы погранцов. Обо мне вспомнят, даст Бог, только завтра. Я же за это время реальную пользу Отечеству принесу, заодно и в магии немного поднаторею. Объективно постоянные сбросы Силы из средоточия весьма положительно влияют на мой чародейский тонус. А здесь места тихие, не контролируемые продвинутыми магами, можно чародействовать от души безо всяких опасений обратить на себя внимание.

Первый реперный камень по ряду причин дался мне с трудом. Поначалу магическая формула упорно не желала внедряться в зернистую структуру гранитного валуна. Пришлось корректировать граничные параметры. В конечном итоге данная проблема была все-таки решена. Далее спрессованная почва никак не желала раздвигаться, чтобы выпустить объект из своих недр. Для решения задачи потребовалось обратиться к рунной магии, то есть, рисовать знаки прям на земле по периметру будущей ямы. Наконец дело сдвинулось с мертвой точки. После перечисленных манипуляций, направил щедрый поток маны сначала в руническую вязь, затем в виртуальную форму, внедренную в структуру камня. Немного перестарался. После того, как в спрессованном за несколько веков слое смеси ила и песка образовалась достаточная дыра, из нее солидно так выполз камушек весом в пару тонн и завис в воздухе на высоте примерно трех метров от поверхности земли. Удивительно, но столь массивный предмет для компенсации силы земного тяготения забирал у меня совсем незначительное количество магической энергии. Однако как только я попытался сдвинуть камень в сторонку, Сила из моего внутреннего источника хлынула бурным потоком, пришлось в срочном порядке умерить пыл с экспериментами. Вскоре действие раздвигавших почву рун закончилось, как результат, дыра в земле затянулась и на месте глубокой ямы осталась лишь неглубокая вмятина, в которую успешно приземлился мой первый камень. Далее было все просто: тщательно «очистить» объект от всех наведенных магических флюидов, внедрить в гранитную структуру заранее разработанную рунную форму много времени не заняло. Вот и первая реперная точка готова. Подача энергии от Прорвы осуществлю когда будет полностью готов к эксплуатации весь участок границы от расположения пограничной заставы до морского побережья. Работа с первым камнем отняла у меня не более десяти минут. Взглянув на часы, заулыбался — такими темпами до вечера всяко управлюсь. Завтра, если позволят обстоятельства, обеспечу подачу энергии от Прорвы к караулке, заодно начну строительство системы сигнализации от караульного помещения к расположению погранзаставы. Нужно будет еще управляющий артефакт для начкара смастерить, чтобы ясно понимал, что, где и когда происходит на вверенном ему для охраны и обороны участке государственной границы. С этим проблем не будет, с десяток отличных яшмовых плиток прямоугольной формы лежат до поры до времени среди оставшегося от капитана Коловратова добра. В лаборатории еще много ценного, разбираться и разбираться.

Далее потопал, напевая негромко неожиданно навеянное подсознанием:

Что-то типа нам песня строить и жить помогает. Нужно будет кому-нибудь впарить забойную тему с гранитным камушком, хотя, с этим погожу — в этой реальности пока нет необходимого для исполнения подобных песен электронного звука. Вот «изобрету» электрогитару с рычагом тремоло и прочими приблудами, а с ней электронный синтезатор, качественные аудио колонки, приличный микрофон, ударную установку нормальную и еще кучу всяких интересных вещиц. Тут вам не там, при наличии магии паять электронные схемы не обязательно. Есть у меня на этот счет некоторые мысли, так что держитесь люди, рок-н-рол не за горами. Надеюсь, на втором курсе свободного времени будет побольше, так что грянем студенческим коллективом…

Подготовка следующей реперной точки заняла от силы пять минут. Далее пошло еще веселее. Несколько раз мимо меня проносились конные пограничные разъезды. Со слов патрульных я узнал, что в караульном помещении в настоящий момент столпотворение чистой воды. Комиссия нагрянула аж из самого Вознесенска Черноморского во главе с целым генералом. Тот жутко недоволен, что главного виновника праздника (то есть меня) не оказалось на месте. Ладно пускай пока Дробышев отдувается, вещует моя чувствительная задница, что вскоре и моя очередь наступит. Ну да, навели мы вчера шороху знатно, теперь только расхлебывай. Скоро московские товарищи нагрянут выяснять, откуда у контрабандистов приличная партия предметов весьма специфического назначения. Оно и правильно, непозволительно, чтобы случилось, как во время одной войсковой операции из прошлой моей жизни — военные склады забиты всяким добром, а добро-то оказывается еще времен ВОВ молью и мышами поеденное, при этом деньги на новое непонятно где растворились, получилось так, что воевать-то и нечем. Впрочем, чего там непонятного, имена известны, вот только озвучить их опасаются, типа какая-то мифическая «пятая колонна» весь бюджет скоммуниздила к ипеням собачьим. Так называемые ответственные лица всё знают и понимают, но языки в задницы позапихивали, тем временем наглое ворье преспокойно слиняло из страны во главе с самым главным рыжим жуликом, а тех, кто остался пальцем тронуть нишкни. Суки драные! Судоплатова на них и Петрова с Башировым, да так, чтоб яд не просроченный и ледоруб поострее…

Ладно, не стану заводить себя в праведном гневе, проблемы иной реальности для меня остались навсегда за бортом. Теперь главное, чтобы здесь не случилось того, что было там. И я, как законопослушный гражданин, обязан всемерно этому содействовать. Я хоть человек скромный, но, коль совершил подвиг (а я, вне всяких сомнений, его совершил) медаль (лучше орден) мне подай. Вспомнил опять-таки из первой реальности малолетних курсантов всяких суворовских училищ, иже с ними тех же казачков, бодро марширующих по улицам позвякивая непонятно за какие подвиги заработанными медальками и орденами. Чистой воды клоунада и профанация. Хихикнул про себя и продолжил движение, согласно намеченного маршрута. Сегодня закрою участок границы длиной в десяток километров. Общая её протяженность в ведении сто тридцать седьмой пограничной заставы составляет более сорока кэмэ, так что работы невпроворот.

К шести вечера намеченные на день задачи были мною выполнены. Активные манипуляции тонкими материями периодически вызывали у меня волчий аппетит. Так что пришлось раза четыре останавливаться на перекусоны. Зная об этой беде, заранее запасся парой десятков банок тушенки, рыбных консервов и сгущенки, к ним доброй ковригой ржаного ноздреватого хлеба. Хомячил консервы, не разогревая, с помощью ножа прям из банки, сгущенку высасывал через дырочку, при этом урчал от удовольствия, будто стая счастливых котов. Маман подобный режим питания вряд ли бы одобрила.

Не перестаю удивляться, насколько быстро и гармонично мне удалось влиться в эту реальность, мама, папа, братья, сеструха. Как бы, само собой разумеющееся, у меня появились родные люди, коих, как оказалось, в прежней реальности мне очень и очень не хватало.

Впрочем, и прежняя моя ипостась все сильнее и сильнее отражается на моем внешнем облике. Мордой лица я теперь вылитый Илья Мурашкин с небольшой поправкой на Вовку Зубова. Волосы чуть темнее, и цвет глаз становится все более и более синим, неуклонно приближаясь к оригиналу из прежней реальности. Статями уже превзошел Мурашкина — в талии и бедрах не такой массивный, как Прохор Петрович Зубов и мои братья, но росточком и шириной плеч, пожалуй, всем им дам фору в самое ближайшее время. Иногда гляну на себя в зеркало и глазам не верю — всего лишь без полутора недель шестнадцатилетний вьюнош, а внешне меньше двадцати не дать, а то и побольше. Впрочем, особо над этим вопросом не парюсь, что дадено, всё моё, тем более, объективно красавчик, молодые девки млеют от одного лишь моего вида, да и женщины постарше томно вздыхают, косясь в мою сторону. Хоть сейчас в синематограф подавайся на роли коварных обольстителей прекрасных дам. Господи, да что ж это за ерунда в башку лезет?! Неужто первые признаки спермотоксикоза?

В караульное помещение вернулся затемно. Тихо, всё вокруг спокойно, комиссия вместе с генералом слиняла в расположение заставы. Автостоянка практически пуста, на ней лишь маячит дежурный грузовик, из которого парочка бойцов выгружает термосы с харчами, доставленными из солдатской столовой погранзаставы. Вместо лейтенанта Дробышева в комнате начкара обнаружился старший лейтенант Матвеев Геннадий Евгеньевич. Поручкались. Старлей в нескольких словах обрисовал обстановку, царившую днем на погранзаставе. Ничего интересного: допросы, опросы и прочие следственные мероприятия — все как я и предполагал. Меня покормили только что привезенным ужином. Затем, оседлав Зорьку, преспокойно отправился до дому до хаты.

Утро началось с форменного шухера. Толком не успел привести себя в порядок, как за мной примчался, едва не высунув язык от усердия, ефрейтор Тихонов.

— Вашбродь, срочно к начальнику погранзаставы!

— И вам не хворать, Касьян Васильевич. — Прикинувшись лаптем, поинтересовался: — С чего такой переполох, часом, не знаешь?

— Как не знать, Владимир Прохорович, второй день комиссия в штабе заседает во главе с их высокопревосходительством генералом Ермолиным Александром Степановичем, а с им куча офицеров в званиях пожиже, но дотошные, аки вша портошная — во все углы и дыры носы пихают, всё недостатки примечают. Инспе-е-кция.

Ну да, все как обычно в армии, героическая вроде бы застава, захватила десяток нарушителей и всякого ценного добра кучу. Причастных награждать впору. Ан нет, проверку на предмет выявления всяких недостатков учиняют вместо того, чтобы ловить реальных преступников, окопавшихся в военном ведомстве. Хотя, вполне допускаю, что я излишне критичен, и все причастные к нелегальному вывозу за границу изделий военного назначения уже томятся в тюремных казематах Вознесенска Черноморского. А инспекторская проверка чисто проформы ради, дескать, так положено. Пока шли с ефрейтором до здания штаба, я успел убедиться, что наш Николай Дормидонтович воробей еще тот стрелянный. Травка, кустарники и кроны деревьев подстрижены, на дорожках, газонах и плацу ни соринки, краска на стенах и крышах зданий сверкает новизной, бетонные бордюры вдоль дорог побелены. Короче, молодец майор, успел марафет навести. Даже представить страшно, какой кипиш творился перед приездом комиссии на территории заставы. Зато сегодня тишь, гладь и божья благодать, как будто оно всегда так и было.

Генерал-лейтенант Ермолин поначалу показался мне типичным бравым воякой мирного времени, иными словами, надутым индюком, склонным к пустословию. Моложавый, румяный явно получал чины не на поле брани, а в иных более спокойных условиях. Вообще-то, меня он встретил вполне благосклонно:

— А вот и наш герой! — Показушно-радостно воскликнул он после моего доклада о прибытии. — Что же это, Владимир Прохорович, ты от нас прячешься незнамо где? — Вообще-то по уставу все военнослужащие Российской Армии должны обращаться друг к другу на «вы». Но где тот устав для из превосходительств, тем более высокопревосходительств? Вопрос риторический.

— Дык Ваше Превосходительство, как представитель Мажеского корпуса я выполнял задание своего непосредственного начальства по магическому усилению охраны границы Российской Империи, поскольку приказа, отменяющего оное не последовало. — Во, как я ловко перевел стрелки на командира заставы. А не фиг. Подчиненных, занятых делом, нужно выгораживать перед всякими самодурами, а не стоять соляным столпом, будто в рот воды набрал.

— Это ты молодец, голубчик, что, несмотря ни на какие обстоятельства, не забываешь о своем воинском долге, — неожиданно высокое начальство сменило гнев на милость. — А теперь поведай-ка нам, как это тебе удалось фактически в одиночку обезвредить такое количество нарушителей?

Удивительно, но пограничники не стали тянуть одеяло на себя, мол, это мы тут такие герои, это полностью наша заслуга. Честно и откровенно рассказали обо всех обстоятельствах пленения десяти контрабандистов.

— Случайно, господин генерал-лейтенант, считайте «контрабасы»… то есть нарушители сами вышли на нас. Ну а отработать по ним слабеньким заклинанием цепной молнии было для меня делом нехитрым. При этом стоит отметить слаженные действия личного состава патруля в составе которого я выполнял рекогносцировочные работы. Лихо повязали супостата, быстро доставили в караульное помещение и поместили под стражу. Также весьма профессионально действовал лейтенант Дробышев Андрей Васильевич, обеспечивший качественный экспресс-допрос главаря банды Григора Григораша. Своевременно полученная информация позволила обезвредить группу подельников преступной группы, занимавшихся контрабандой с нашей стороны. Так что, Ваше Превосходительство, какой-то особой своей заслуги я не вижу, поскольку каждый пограничник из состава караула проявил себя молодцом. Но самое главное, стоит отметить заслуги их высокоблагородия майора Овчинникова Николая Дормидонтовича. Благодаря именно его постоянным действиям по отработке специальных навыков у личного состава, весьма сложный участок границы, проходящей по территории дельты Дуная, находится под нашим неусыпным контролем и никакой самый изощренный нарушитель не пройдет безнаказанно. — Опа! Вот это я выдал! Кратко и ёмко. Всем сестрам по серьгам, в самом положительном смысле данного выражения. Вроде никого не забыл, хотя можно было бы упомянуть еще и нашего молчи-молчи старлея Благого. Нет, будет перебор, пусть о нем Овчинников высокому начальству сказы сказывает.

— Скромен, — констатировал генерал Ермолин, — значит, честен. Своих заслуг не выпячивает, о товарищах не забывает, хотя, вне всяких сомнений, настоящий герой. — Мое первое впечатление об Александре Степановиче, как о туповатом самодуре, покрылось эдакой густой сеткой трещин и начало рассыпаться прямо на глазах.

Но самое главное, на лице моего непосредственного начальника майора Овчинникова промелькнуло благодарное выражение, дескать, молодец, верным путем идешь, товарищ. И это очень здорово, ибо с этим человеком мне еще два месяца служить, и, как это обычно бывает в армии, обиженный командир — горе для подчиненного и наоборот — довольный командир для подчиненного лепше родного батяни. Так что вовремя сказанное доброе слово о том, кто тебе может изрядно подгадить, непременно возвратится все тем же добром. Именно таким немудреным методом строятся карьеры в армии и не только.

К моему глубокому удовлетворению, долго мурыжить «героя» не стали. Получив изрядную порцию похвальных слов, после кое-каких уточнений обстоятельств случившегося, я был милостиво отпущен буквально через полчаса. А еще мне было настоятельно велено не покидать расположения заставы, поскольку ожидается приезд инспекторской группы из самой столицы, которой я буду непременно представлен, как главный виновник праздника. Вертевшийся на языке вопрос насчет окопавшихся в нашем тылу вредителей я так и не решился задать. Да и вряд ли кто-либо из присутствующих смог бы на него ответить.

Жаль, что мне приказано никуда не отлучаться. Все планы козе под хвост. Ладно, другими делами пока займусь. Перед тем, как отправиться в лабораторию, посетил столовую, где плотно позавтракал. Война войной, а обед (в данном случае, завтрак) по расписанию.

До вечера занимался всякими важными делами. Для начала составил опись оборудования и расходных материалов, сверил её с предыдущей. Результат инспекции меня весьма и весьма порадовал. Как выяснилось, лаборатория регулярно снабжалась по первому классу. Иными словами, оборудование и расходные материалы завозились в необходимых объемах, но практически не использовались Коловратовым, ибо далек был стихийник от артефакторики. При этом, хитроумный капитан каждый год отчитывался о полном расходовании материальных ресурсов и требовал доставки очередной партии. Для чего? Тут все понятно, наверняка хотел перед дембелем вывезти грузовичок-другой для реализации на черном рынке. Причем все добро формально проходило бы как личная собственность капитана Коловратова. Так что вывози свободно, а что там на самом деле в коробках и ящиках никому дела нет.

Одних левых противокомариных амулетов было более двух сотен. За каждый нелегальные торговцы отвалили бы по два червонца, как минимум. То есть, только на этих артефактах, кои якобы уже давно потеряны нерасторопными погранцами и заменены на новые, ушлый капитан заработал бы тыщ около пяти полновесных целковых. А еще куча оборудования, заготовки для артефактов, ценное сырье для алхимических производств и еще много всякого разного. И теперь все это моё.

Для чего оно легальному миллионеру, получающему приличный доход от продажи музыкальных произведений? Разумеется, ни с какими дельцами черного рынка я связываться не собираюсь. А вот при наличии обширной справочной литературы за отведенные пару месяцев можно с помощью этого богатства прилично продвинуться не только в артефакторике, но и других областях магии. В университете никакая лаборатория близко не допустит студента к столь богатому ассортименту расходных материалов. А у меня уже все есть. Так что было бы глупо не воспользоваться счастливым случаем. Понаделаю защитных амулетов для погранцов, благо заготовок аж две тысячи. Реализую идею подзарядки магических девайсов энергией Прорвы. Себя любимого также не забуду — в пособии по алхимии приметил формулу эликсира, способствующего стимуляции магического потенциала одаренного. А еще есть рецепт пилюль для повышения реакции. Грех не воспользоваться. А еще…

Так, стопэ! Первым делом самолеты, в моем случае знания, а девушки, то есть тренировки умений и наработка навыков потом. В лаборатории засиделся дотемна. К концу рабочего дня башка гудела как все тот же трансформатор и была готова разлететься на куски от избытка полученной, но еще не до конца обработанной и усвоенной информации, почерпнутой из книг.

За ужином к моему столику подсел лейтенант Дробышев и еще парочка знакомых офицеров. Андрей Васильевич по-доброму пожурил меня за то, что заставил в одиночку отдуваться перед начальством и поблагодарил за лестный отзыв перед генерал-лейтенантом Ермолиным. Как оказалось, я ошибался насчет этого военачальника, приняв его за паркетного шаркуна. На самом деле, вполне себе героическая личность, особо отличился в Средней Азии при взятии Бухары и присоединении эмирата к Российской Империи. Это хорошо, что комиссию возглавляет приличный человек. Также подивился оперативности местных болтунов, растрезвонивших на всю заставу о нашем разговоре с генерал-лейтенантом. Ну и ладно, ничего плохого о своих сослуживцах мною сказано не было, более того, из моих слов следует, что вся наша застава во главе с её начальником достойна высших воинских наград. И об этом также известно всем, вплоть до самого последнего свинаря. Выходит, проверку на «вшивость» я прошел, с чем себя и поздравляю.

Однако самый главный в этот день сюрприз поджидал меня в моем домишке. Впрочем, я практически не был удивлен, обнаружив на своей подушке записку следующего содержания:

Господин Зубов, если Вы, в отличие от вашего предшественника, человек чести и настоящий дворянин, жду Вас в два часа ночи на пустыре у южной околицы села Тантари. Честная дуэль. Я буду один без какого-либо сопровождения. Рекомендую и Вам поступить также.

Капитан З.М.

Интересно получается, кто-то в мое отсутствие подбросил записку и это кто-то… Епрст!.. Баба! Судя по оставленному астральному следу, не какая-нибудь уборщица, а самая что ни на есть благоверная супруга нашего уважаемого безопасника старшего лейтенанта Благого Маргарита Никитична. Этой даме и всем прочим женам офицеров я был представлен практически по приезде. Вместе с «фотографическими» портретами по привычке зафиксировал отпечатки их аур. Это именно она три с половиной часа назад тихонько проскользнула в мою квартирку, открыв дверь непонятно откуда добытым ключом, и преспокойно подкинула записку, написанную рукой капитана Золтона Месароша. Почему я уверен, что запись сделана рукой самого Мясника? Так все по тому же астральному отпечатку сильного одаренного, который автор послания даже не попытался каким-либо образом затереть и разумеется по званию и инициалам.

М-да, интересно, сам Благой как-то причастен к явно противозаконной деятельности своей супруги? За шпионаж или иную какую деятельность в пользу враждебного государства на Руси до сих пор головы рубят, вешают, к стенке ставят перед расстрельным взводом, очень редко отправляют на каторгу. Маргарите Никитичне, казнь не грозит, но отправка в жаркую Австралию или на холодную Аляску или еще в какое неуютное место, на радость мужикам-каторжанам, оченно даже светит. Даже если Благой и не при делах, тупоголовая баба изрядно подкузьмила своему супругу, связавшись с офицером враждебного России государства.

Впрочем, мне сейчас не до чужих семейных проблем. Мне прислали вызов на дуэль и как «человек чести и настоящий дворянин» я обязан как-то на него отреагировать. Капитан Коловратов, отказавшись от дуэли, по мнению Золтона Месароша, оказался человеком без чести. Как результат был убит самым наиподлейшим образом, теперь у меня в этом нет ни малейших сомнений. Согласно дуэльному кодексу, получив вызов, я в первую очередь обязан оповестить своего непосредственного начальника. Результат предсказуем как восход Солнца — майор Овчинников категорически запретит нашу встречу с Мясником, более того, посадит под домашний арест. Таким образом, чтобы не выглядеть (Хе-хе! Сыну-то сельского кузнеца и безродного подкидыша из иной реальности в одном флаконе) ненастоящим дворянином в глазах врага, мне следует провернуть все по-тихому.

Итак, что мне известно о капитане Месароше? Немногое, но в том, что тот является сильным магом менталистом я абсолютно уверен. То есть он попытается захватить мой разум, затем инсценировать несчастный случай, как это было с моим предшественником. Ха! Ха! Ха! И еще тысячу Ха! О том, что у меня приобретенный иммунитет к ментальной магии не в курсе даже Архимагистр Блинов, командующий Мажеским корпусом. Так что самый продвинутый адепт ментальной магии для меня что дитя малое супротив взрослого мужика, к тому же вооруженного до зубов. Мне неизвестно, каков уровень капитана Золтона Месароша в стихийной магии, но хотя бы один мощный его удар моя защита выдержит, разумеется в том случае, если мои зачарованные пули не смогут пробить его магическую броню.

Рискую ли я, выбрав дуэль с, вне всяких сомнений, более опытным магом? Разумеется, рискую. Оправдан ли этот риск? Для меня существует единственный ответ на этот вопрос, и он положительный. Не то чтобы меня очень сильно волнуют проблемы офицерской чести, но примерно наказать откровенного негодяя русофоба и безжалостного убийцу наших бойцов уж очень хочется. Главное, у меня для этого имеются все шансы. Гора, фигурально выражаясь, сама примчалась к Магомету, поэтому грех не воспользоваться столь удачным случаем.

Итак, решено — дуэли быть. Однако перед тем, как отправиться к месту встречи, необходимо написать записку на имя майора Овчинникова, чтобы в случае моей неожиданной гибели тот вызвал комиссию на предмет расследования антигосударственной деятельности одной особы женского пола и возможной причастности к этому её мужа. Свернутый вдвое лист бумаги поместил в конверт, на который наложил рунное заклинание таким образом, чтобы кроме Николая Дормидонтовича его никто не смог увидеть и взять в руки. Пакет с посланием оставил на столе.

Ну все, вроде бы готов. Пора отчаливать.

Миновать незамеченным КПП заставы для меня несоставило на малейшего труда. Простенькое заклинание отвода глаз из все той же школы ментальной магии и часовые в остекленной будке и на вышке полностью проигнорировали выскользнувшую за пределы охраняемого периметра человеческую тень. Далее легкая пробежка и я на окраине Тантарей. Погода чудная. Тепло сухо Луна отмечена на небесах невыразительным серпиком. А вот звезды смотрятся не мелкими пульсирующими точками, а яркими шарами. Красотища, любовался бы и любовался, вот только обстоятельства не позволяют.

Прибыл на четверть часа раньше своего противника. Подождал немного, заодно на местности освоился. Наконец мои магические синапсы зафиксировали приближение к пустырю трех человек. Двое, судя по астральному спектру, обычные люди. А вот третий буквально полыхал в магическом спектре, куда там тем звездам. По моей оценке капитан был магистром, допускаю, начальный уровень грандмагистра. Перед выходом из расположения я специально уменьшил светимость своего средоточия, чтобы предстать перед соперником не в самом грозном виде. В паре сотен метров провожатые остановились, капитан, как и обещал, пошел к месту дуэли без сопровождения. А чего ему бояться? Меня он давно «отсканировал» и установил для себя, что соперник не представляет для него абсолютно никакой опасности.

При ближайшем рассмотрении венгр оказался мужчиной выше среднего роста, физически развитым и внешне вполне привлекателен для представительниц женского пола. Уважают бабы лихо закрученные усики, носы с легкой аристократической горбинкой и наглый взгляд абсолютно уверенного в собственной неотразимости мужика. Мне он напомнил поручика Ржевского, не киношного обаяшку Юрия Яковлева, а пошловатого персонажа из многочисленных анекдотов.

— Так, так, так, — задумчиво пробормотал венгр по-русски совершенно без акцента, — так вот кто так безответственно встревает в дела, которые его совершенно не касаются. Студент, — выдал он пренебрежительно, — сидел бы тихо на пятой точке положенные два месяца, отправился бы обратно в свой университет в животе и здравии…

Разливаясь соловьем, чародей между делом брал под свой контроль мое сознание. Ну это так ему казалось, что он его переподчиняет. На самом деле, его потуги натыкались на мою непреодолимую ментальную защиту. Вот только об этом злодей пока не догадывался. Я же был не намерен выслушивать всякий бред насчет крутости и величия своего оппонента. Не откладывая дела в долгий ящик поднял руку с заранее приготовленным к бою модифицированным штатным «Стрижом» и, целясь в голову оппонента, выпустил одной очередью весь зачарованный боекомплект из восьми пуль. Промахнуться с расстояния десятка метров было нереально. Двух пуль хватило, чтобы развеять магическую защиту венгра. Третья превратила его голову в кровавый туман. Остальные пять боеприпасов улетели в сторону Дуная и взорвались где-то на середине протоки. Как результат обезглавленное тело капитана Золтона Месароша, рухнуло на землю, орошая кровью луговую травку.

М-да, переоценил я потенциал своего противника. Не дуэль, полная хрень. Чистой воды убийство с моей стороны. Кажется венгр что-то понял, когда моя рука с оружием пошла вверх, однако предпринять уже ничего не успел. Да и мощность моих боеприпасов оказалась просто фантастической. Если б не продвинутая защита, меня точно припечатало взрывной волной и окропило кровищей с ног до головы. Хотя не стоит беспокоиться о том, чего не случилось. Что же касательно оппонента, смерть ему досталась легкая, в отличие от зверски замученных им людей.

Так, не расслабляемся. На звук канонады уже мчатся сопровождающие. Пока парни в полных непонятках. Судя по эмоциональному фону полностью уверены в победе своего босса. В ночной темноте бойцы толком ничего не могли рассмотреть. Когда парочка приблизилась на полсотни метров, я легко подчинил их сознание своей воле. Через полминуты передо мной стояли два биоробота, готовых охотно отвечать на любые мои вопросы.

Из краткого допроса выяснилось, что Иштван и Габор были такими же тварями, как их босс. Вместе с Мясником они принимали участие в пытках и издевательствах над захваченными а плен пограничниками. Основной целью подобных действий было хорошенько запугать наших парней, чтобы караваны с контрабандой проходили через границу беспрепятственно. Также они назвали мне имена всех агентов, завербованных Месарошем как на заставе в частности, так и на территории Российской Империи в общем. Кстати, супруга нашего безопасника попалась в элементарную «медовую ловушку», иными словами, влюбилась в венгерского офицера будто кошка и была готова выполнить любое его задание. Обманутый супруг не подозревал о тайных делишках своей жены. На мой взгляд, это ничуть не умаляет его вины. Грош цена тебе как начальнику службы безопасности, если развел под своим носом самое настоящее шпионское кубло. Впрочем, со всем этим за отсутствием доказательной базы придется разбираться мне. Чего-нибудь да придумаю. Но это после. А пока у меня другие дела.

Тщательно вызнав у венгров все, что им известно, приказал взять на руки труп их начальника, двигаться на берег Дуная и там меня ждать. Сам же занялся уничтожением улик, оставленных на поляне. Первым делом разбудил обитателей нескольких близлежащих муравейников и поставил перед ними задачу как можно быстрее утилизировать человеческую плоть, чтобы ни капельки крови, ни микрограмма мозгового или костного вещества — все должно быть уничтожено, либо основательно прикопано трудолюбивыми насекомыми. Затем развеял астральные флюиды, по которым можно было бы понять, куда делся Золтон Месарош и его товарищи. Астрал пришлось чистить аж до самой реки, где у них в камышах был спрятан небольшой рыбацкий ялик. Трехлапый якорь извлек из воды и закинул на дно лодки. Почистив от астральных меток австро-венгров, отпустил суденышко на стремнину реки. Теперь это обычная лодка, принесенная течением откуда-то в верховий Дуная и никакого отношения к ночным событиям, случившимся на пустыре возле молдавского села Тантари не имеющая.

Вернувшись к терпеливо дожидавшимся меня Иштвану и Габору приказал им отправляться в реку вместе с телом покойного командира. Далее все просто, заклинание водяных лезвий фрагментировало тела до состояния мясного фарша. Наличие приличного количества халявной еды изрядно взбудоражило водных обитателей. Что не сожрут осядет на дно или к утру будет вынесено в море. В любом случае, привязать останки к конкретным личностям не способен самый продвинутый маг.

Для верности еще немного побродил по окрестностям, подчищая все даже самые незначительные следы своего ночного пребывания в окрестностях Комариков. Затем потопал обратно на погранзаставу. На часах половина третьего, так что всяко выспаться успею.

Эпилог

Семидесяти двух летний Альберт Рудольф Габсбург эрцгерцог астрийский пребывал в бешенстве. Только что на его стол лег доклад начальника сорок пятой погранзаставы, из которого следовало, что муж его любимой младшей дочери Маргариты капитан австрийской разведки Золтон Месарош неведомым образом выпал из планетарного Астрального поля. Иными словами, либо погиб, либо взят в плен и полностью изолирован в магическом плане.

Потеряв астральную связь с продвинутым чародеем, штатный маг заставы тут же по команде доложил о случившемся. В срочном порядке были проведены поисковые работы официально на пограничной заставе и прилегающей к ней местности и неофициально на территории сопредельного государства.

В результате установлено, что означенное лицо в сопровождении двух бойцов примерно в час ночи убыло на лодке, предположительно, на левый берег Дуная. Методами астрального зондирования и визуального досмотра место высадки и средство доставки обнаружены не были. Останков упомянутых лиц либо каких иных следов их пребывания на территории сопредельного государства также не выявлено.

О целях и задачах предполагаемой операции капитан ни перед кем не отчитывался. Известно лишь то, что днем раньше офицер посетил село Тантари, предположительно, для встречи с кем-то из завербованных агентов, личность которого была известна только резиденту, возможно, также и его людям. По словам одного из пограничников, случайно подслушавшего разговор Золтона Месароша с бойцами его личной команды, капитан был весьма недоволен сорванной операцией по транспортировке нелегального груза из России. Якобы тот, по чьей вине это случилось, должен был непременно ответить за свои действия. Конкретных имен в означенном разговоре названо не было.

— Довыпендривался зятек, — в гневе прошипел эрцгерцог.

По большому счету, Альберт Рудольф не жаловал зятя за острый несдержанный язык и абсолютное небрежение к уважаемым в империи начальствующим особам. Однако приходилось терпеть наглеца, по причине болезненной привязанности к нему дочери.

А еще Золтон был превосходным разведчиком и, будучи отправленным в опалу на одну из самых занюханных пограничных застав, сумел за год без малого создать обширную шпионскую сеть на территории Юго-Западного военного округа Российской Империи. К сожалению, отныне абсолютно бесполезную для Австро-Венгрии, поскольку все контакты со своими агентами зятек контролировал лично и никаких записей на этот счет после своего загадочного исчезновения не оставил. Самонадеян был, считал себя бессмертным, вот и просчитался. Жаль, очень жаль, отныне организованные капитаном нелегальные поставки в Австро-Венгрию российских магических артефактов прекратятся, а также иссякнет стабильный поток важной информации о состоянии воск потенциального противника.

Однако больше всего эрцгерцога беспокоила будущая реакция дочери на известие о гибели обожаемого супруга. Нет эту задачу он никому не перепоручит. Сам постарается донести до любимого чада печальную весть и приложит все возможные усилия, чтобы душевная травма для Марго была по возможности минимальной.

Что же касательно расследования обстоятельств загадочной гибели зятя (да-да, Альберт Рудольф ничуть не сомневался в том, что Золтон Месарош мертв), следует предпринять кое-какие действия. Он нажал кнопку вызова адъютанта.

— Ваше Императорское Высочество, вызывали? — обратился к эрцгерцогу вошедший в кабинет полковник от инфантерии.

— Адольф, в срочном порядке свяжитесь с Оракулом. Пусть отправляется на сорок пятую пограничную заставу и на месте разберется с обстоятельствами загадочной пропажи капитана Золтона Месароша.

Офицер был полностью в курсе случившегося, поскольку лично сортировал корреспонденцию для своего патрона по степени важности, поэтому удивлен не был.

— Будет сделано, господин эрцгерцог, — после чего тут же отправился выполнять распоряжение начальства.

Альберт Рудольф, поднявшись из-за своего рабочего стола, неспешной походкой пожилого человека направился в покои дочери.

Конец

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/270879

Примечания

1

Слава Мирская (лат.)

(обратно)

2

Будем веселы, пока молоды! (лат.)

(обратно)

3

«Черная Жемчужина» (франц.)

(обратно)

Оглавление

Картежник 2. Меняю колоду!

  Пролог

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Эпилог

*** Примечания ***