Обещание (ЛП) [Кристен Эшли] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Кристен Эшли Обещание


Перевод осуществлен для ознакомления, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами. Мнение автора может не совпадать с мнением переводчика


1 Принимаю бой от тебя

— Ты готова?

— Ага.

— Такси вызвала?

— Ага.

— Поехали.

С усилием я поднялась с больничной койки, повернулась и нацелила свою задницу в инвалидное кресло, которое Синди неподвижно держала для меня. Я почувствовала, как губы сжались от боли, но я не показала и виду (по крайней мере, надеялась).

Я устроилась поудобнее, но боль полностью не утихла. К счастью, Синди передала мне мою сумку, которую я положила себе на колени, затем она дала мне большой конверт, наполненный какими-то бумагами. Мне пришлось сосредоточиться, чтобы все положить на колени и не концентрироваться на боли.

Боль, кстати, была результатом огнестрельного ранения.

Было удивительно, что из-за огнестрельного ранения я пролежала всего полторы недели в больнице. По словам Синди и других медсестер, я быстро выздоравливала.

Я не чувствовала себя сейчас, что быстро выздоравливала.

Чувствовала я себя дерьмово.

Но я хотела выбраться из этой чертовой больницы. Кровать была неудобной. В заведении было чертовски шумно, так что я плохо спала. Не помогало и то, что пулю, которую я словила, пришлась в живот, так что мне пришлось спать на спине.

Я никогда не спала на спине. Я храпела, когда спала на спине. Женщины не храпят. Я же знала, что на самом деле женщины еще как храпят. Но для меня, как для женщины, я не хотела быть женщиной, которая храпит. Итак, хотя раньше я все время спала на спине, приучила себя спать на животе или боку, чтобы не храпеть.

Да, я сделала это, хотя в моей постели уже семь лет не было мужчины.

Семь.

И все же я не храпела. Даже обитая одна в постели.

Последняя, самая важная причина, по которой я хотела выбраться из этой гребаной больницы, заключалась в том, что в этой больнице меня навещало больше людей, чем в моей квартире за последние семь лет. Сэл. Мальчики Сэла. Жена Сэла, Джина.

И, что хуже всего, Бьянки. Чертовы Бьянки не оставляли меня в покое. Винни-старший, Тереза, даже гребаный Мэнни.

Потом, конечно, Бенни.

Если честно, Бенни был настоящей причиной, по которой я была счастлива сбежать из больницы.

Я избегала Бьянки в течение полутора недель, притворяясь, что сплю, и это было еще более утомительно, чем не спать. Моя дверь открывалась, и не имело значения, что я делала. Смотрела телевизор. Читала книгу. Листала журнал. Разговаривала по телефону. Я мгновенно притворялась спящей, даже отключив для этого телефонный звонок.

Конечно, я переставала притворяться, если это был Сэл, один из его парней, его жена или один из моих друзей.

Я бы не стала притворяться, если бы это были не Бьянки.

Но вчера Бенни это надоело.

За последние полторы недели он ни раз говорил мне прямо на ухо, его губы были так близко к моей коже, что я почти чувствовала их:

— Детка, открой глаза. Я знаю, что ты притворяешься.

Обычно он говорил и ждал. Но недолго.

Я знала Бенито Бьянки. Я знала всех Бьянки. По натуре они не обладали повышенным терпением, даже не повышенным, вполне обычным для рядового человека. А Бенни был самцом Бьянки, так что запас его терпения был сродни терпению комара. Поэтому я могла притворяться, даже не потея.

Я так и делала. Успешно. Полторы недели.

Вчера, однако, я знала, что с Бенни покончено. Это было потому, что он не прошептал мне на ухо, что знает, что я притворяюсь.

О нет.

Вместо этого он прижал мою задницу прямо к себе и растянулся на кровати рядом со мной, подсунув под меня руку, обхватив и прижав меня к себе. Затем он схватил пульт с моего больничного столика и включил гребаный бейсбольный матч.

Я лежала рядом с ним, прикусив язык (образно говоря, если я позволю своим губам двигаться, я больше не смогу притворяться спящей), желая, опять же мысленно, напомнить ему о том факте, что в меня стреляли, и, возможно, ему не следует лежать со мной на больничной койке.

Хотя его лежание рядом со мной не было ужасным. Он был нежен, и было отстойно обнаружить, что Бен может быть нежным физически. Мне не нужно было знать это о нем, так как мне действительно не нужно было знать это о нем, учитывая, что он был братом моего покойного парня, он был итало-американцем, и, наконец, он был сексуальным в том смысле, что Долина Смерти была огненным адом. Он настолько превышал шкалу по своей сексуальности, что шкалу можно было изобрести заново. Я уже вела себя вызывающе по отношению к нему, а он был братом моего покойного парня, так что раздражаться на него было неправильно, то есть совсем неправильно.

Так что мне не нужно было знать, что