Проклятый оборотень. История одной потерянной души [Ирина Ивочкина] (fb2) читать онлайн

Ирина Ивочкина Проклятый оборотень. История одной потерянной души

Пролог

Измерение Гандиары — одно из красивейших мест, где я когда-либо был за всю свою жизнь. Вечно цветущие луга, дремучие леса, в которых живут самые невероятные волшебные существа. Лазурные озера с чистейшей водой, водопады и дикие скалы. Мир пропитан магией, в каждой травинке и букашке живет нить волшебства, наполняя весь мой мир яркими красками. Два пламенных шара над головой. На Терре, в измерении моей любимой, такие светила называют звездами, Солнцем. В моем же мире это Араж и Янор. Братья-близнецы, которые освещают наш мир и дарят тепло. Аналогия глаз волка в ночи. Они могут сверкать из-за особого слоя — мембраны — находящегося за сетчаткой.

Когда наши солнца заходят, и весь мой мир накрывают мрак и тьма, восходит Авина — синяя звезда. Она прекраснее любого светила, ее синее мерцание позволяет нам, волкам, оборачиваться в свою сущность и наслаждаться ее даром — силой и свободой. Моя любимая называет ее луной. Что ж, название мне нравится. Но когда я увидел луну в ее измерении, она показалась мне подавленной и тихой, не такой яркой и ясной, как наша Авина. И лишь раз в месяц, когда пройден полный цикл восхождения синей звезды на Гандиаре, она прячется на целую ночь. В эту ночь новолуния, как говорит моя суженая, волк теряет свои силы и становится уязвимым. Он не может обернуться полностью, раны на теле не заживают, остаются навечно.

Мы поклоняемся Авине. В ночь ее полной силы стаи собираются в лесу и празднуют. Волчицы находят свои пары, и образуются сильные связи для продолжения рода. Так мой отец нашел свою избранную, ту единственную, которая подарила ему наследника. Стивар и Лоралин навсегда останутся самой прекрасной и гармоничной парой на всем белом свете, благословленные Авиной.

Они жили счастливо, но недолго. Моя мать погибла по нелепой случайности: она забрела в лес куда дальше, чем следовало, и, оступившись, провалилась в ущелье. Слишком долго ее искал отец, и даже их сильная связь не помогла ему. Она умерла в муках, истекая кровью.

Часть 1 Измерение Гандиары. Леандр

Дом — это место, где живет любовь, где рождаются воспоминания, где всегда есть друзья, где никогда не кончается смех. Дом — это отправная точка любви, надежды и мечты. Там, где мы любим, и есть дом — дом, который могут покинуть наши ноги, но не наши сердца!

Оливер Уэнделл Холмс

Глава 1 Первое упоминание о Темной. Александра

Допустим, я превратилась во что-то темное, страшное, обреченное на вечные скитания по мирам в одиночестве. Допустим, я хотела убить все живое, столкнуть лбами тех, кто заставил меня стать такой! Даже если вдруг кто-то решил бы, что я не права и каждый может быть брошен, каждый может оказаться в такой ситуации, как моя, то мириться с этим я не собиралась! Я решила, что пришло время отомстить и заставить весь мир страдать!

Я страдала, металась от безысходности и когда поняла, что только он во всем виноват, начала с его мира — мира Гандиары.

Я сотни раз убивала его самыми изощренными способами: чума поражала клан, дикие племена разоряли город и убивали его, естественно, спровоцированные моими потугами. Я убивала его сама: топила в лазурном озере, держа за ногу, пока его легкие не наполнялись водой и он в агонии не замирал в моих руках. Сжигала его в собственной постели, «случайно» уронив свечу на ковер. Пламя тогда охватило бархатные шторы, и постель вспыхнула, как щепка. Он истошно вопил, захлебываясь своими страданиями. А мне все было мало! Я не могла насытиться его мукой! Мне нужно было, чтобы он молил меня о прощении, молил о пощаде! Но он будто и не знал меня. Я приходила к нему во снах, а он отмахивался от меня. Я приходила наяву — и снова он бросал на меня короткий взгляд и проходил мимо.

Я решилась на отчаянный шаг — убить его еще до рождения. Убивала Лоралин каждый раз, когда она беременела. Но в этот же миг все меркло и начиналось сначала. Я металась во времени в тщетной попытке уничтожить его! Но он снова возрождался. Снова и снова… И снова… И каждый раз он не помнил меня!

***

Это был прекрасный день для смерти, не находите? Араж и Янор светили так, что глаза слезились, и щуриться больше не было сил, так светло, что лицо болело. Я прикрыла глаза рукой и уставилась вдаль. Вот она! Идет вдоль ущелья, совсем рядом с обрывом. Странная женщина, никакого чувства самосохранения.

— Прррри-ве-е-е-ет, — я медленно приближалась к девушке. Как же ей идет беременность, живот только начал округляться, правильные черты лица, нежное тело, одетое в свободное платье в пол. Жаль, что снова придется ее убить.

— Доброго времени тебе, прекрасная дева, — она подняла на меня свои голубые глаза и улыбнулась. Хм, не испугалась моего вида, ведь я темная ведьма, даже самой на себя смотреть в зеркало противно. Серая кожа, черные губы, ритуальные метки на лице. Я их не ставлю, они появляются сами собой, от моих деяний, как наказание, видимо.

— Прррррекррррасная? Ты, веррррно, сле-е-е-па, корррроле-е-е-ва? — я даже остановилась перед ней, перестав приближаться и рассматривать перспективу, где лучше ее придушить…

— Ты очень красива. Под всем этим черным одеянием и татуажем ты невероятно красива, я вижу, — она сделала пару шагов ко мне и коснулась моего лица, приподняла за подбородок лицо и внимательно присмотрелась. — Да, именно так, как я сказала.

— А ччччто ты здессссь делаешшшшь одна? Где присссслуга или твой ссссупрррруг? — я отвернула свое лицо и снова уставилась на нее. План пора приводить в действие, или я так разомлею от ее речей, что не смогу убить, и снова придется встречаться с ним.

Да, это моя первая встреча с Лоралин, когда я решилась с ней побеседовать. Почему? Не знаю, просто убивать тело мне надоело, скучно. А вот убить человека, с которым когда-то говорил… Я решила, что стоит попробовать, может, хоть какие-то новые эмоции получу?

— Я… подумала прогуляться, — она пожала плечами и направила свой взор куда-то вдаль. — Подышать воздухом вне стен замка. Там все суетятся вокруг меня. Устала от них. Да и мой сын хочет покоя, как и я, — она улыбнулась и погладила свой живот. — Хочешь прикоснуться? — она схватила мою руку и приложила к своему животу. Я дернулась, чтобы высвободиться, но она настырно удерживала мою ладонь на своем животе. Вот тот самый момент, я дернулась сильнее и, уперевшись в ее плечо, толкнула.

В ее глазах застыл ужас и паника, нога соскользнула с края. Потеряв равновесие, она качнулась и полетела вниз. Я честно хотела все вернуть, остановить ее, схватить за руку, которая тянулась ко мне. Наши пальцы соприкоснулись, но я не успела.

Что ж, наверное, так даже лучше. Я смотрела вниз на гремящие потоки черной воды, что неслись со скалистых гор за замком. Они уносили крики и стоны королевы. Меня не будут мучить угрызения совести. Я чувствовала запах крови.

Все. Год покоя и тишины, пока они снова не встретятся в ночь новолуния. Я приготовилась к тому, что все схлопнется и начнется сначала. Еще пару раз ее убью и придумаю новую смерть: может, для Него, может, для Его отца. Его я, кстати, еще ни разу не убивала…

Время шло, но ничего не происходило… Странно… Живучая тварь…

Я ушла, не в силах больше ждать… Из ущелья уже пахло смертью… А встречаться с ней лицом к лицу мне пока не хотелось…

Но я ошиблась, допустила оплошность… Мотаясь через порталы, которые создавала, я потерялась во времени и убила Лоралин не в тот момент. Она была беременна вторым сыном. Первому же было пять лет. Досадно. И жутко жаль. Ну, раз так, посмотрим, к чему это приведет снова. Это будет даже интересно. Ведь я его уже прокляла, а значит, нам не суждено встретиться… Никогда!

Глава 2 В детстве деревья кажутся большими. Но если с тобой верный друг… Леандр

Я мчался по коридорам замка, поднимаясь в башню, в новом бархатном камзоле зеленого цвета, вышитом драгоценными камнями. Белые лацканы и манжеты, белая рубаха и свободные штаны по колено — я хотел похвастаться учителю. Легкие кожаные тапочки на шнурках шуршали о мраморные полы, когда я входил в поворот, хватаясь за своды стен… Светила били лучами в окна, пока я бежал по коридорам, и ослепляли меня, заставляя щуриться. Здесь трудился мой учитель по философии и истории — великий маг Валаах. Когда мне было лет десять, он уже был дряхлый, как весь мир. Он творил невероятные вещи. Мог из разноцветного порошка сотворить фейерверк прямо в комнате алхимии. Оживить упавшую на лету птицу, просто вдохнув в нее жизнь. Он с таким интересом рассказывал мне истории моего народа, что я, раскрыв рот и глаза от удивления и восторга, ловил каждое слово. А уж когда мы гуляли с ним по королевским садам, и он философствовал, рассматривая исторические факты со всех сторон, верны ли были поступки и каковы их последствия после них, я и вовсе считал его мудрейшим. Я боготворил своего учителя.

— Мой верный друг, ты сегодня опоздал… Снова, — он улыбнулся мне и отвернулся, чтобы устроить мое рабочее место, где уже лежали тетрадь и карандаш.

Свет падал на стол, и в образовавшемся луче роились пылинки. Я засмотрелся.

Дряхлый старик с трясущимися руками, вечно одетый в лохмотья, как мне казалось. Длинный серый то ли халат, то ли ряса, как у монаха, и перевязь на талии из крученой веревки с мохнатыми, растрепавшимися от времени кисточками. Вечно улыбающийся, с морщинистым лицом. Его смеющиеся глаза всегда озорно подмигивали мне, когда я в детстве баловался, и шалости мои сходили мне с рук от чрезмерной доброты старика. Белая шапка длинных волос на голове, плавно переходящая в бороду, связанную лентой.

— Оборотень не должен быть так беспечен, — он выпрямился, встал перед моим столом, сложив руки в замо́к на животе. — Ты будущий король, пора научиться контролировать не только время оборота, но и внутреннюю силу, укрощать характер. Ты же волк, — кажется, он меня упрекнул, но я не обижался.

Он всего лишь человек, не понимающий сущности оборотня. Я королевский сын и могу делать, что и когда захочу. А он, маг, любил меня, как сына, что льстило мне, учитывая, что родной отец не питал ко мне таких трепетных чувств. И я лишь вздернул нос кверху.

— Сегодня я познакомлю тебя с моим внуком, его зовут Горе Луковое, он никак не хочет учиться! Мальчишка! — в сердцах выговорил учитель.

Самое страшное оскорбление, что я слышал от него, было именно «мальчишка». Почему? А черт его знает, видимо, мальчишки у него ассоциировались с глупостью и вседозволенностью. Только взрослый муж мог быть сосредоточенным и серьезным.

— Вся мудрость времен неспособна познать силу его магии, но он упорно не слушает меня и отмахивается. — Маг прошел по комнате, уперся руками в распахнутое окно, полностью заслонив льющийся свет, и выглянул, явно выискивая кого-то глазами. — Он будет великим магом, он поможет тебе в будущем. — Волшебник развернулся и, облокотившись на подоконник, снова обратился ко мне: — Когда вы поладите и почувствуете друг друга, то выстроите новый мир, более сильный. Ты покоришь вершины, которые не мог взять твой отец.

За дверью послышались несмелые шаги и шарканье. Скрипнула, приоткрывшись, дверь. Из-за нее показалось мальчишеское лицо, спрятанное за длинными темными волосами.

— Дедушка, я пришел, ты звал меня? Девка с кухни сказала мне подняться к тебе. Дед, ты здесь? — на меня устремились огромные испуганные глаза. Даже за лохмами было видно его удивление, он не ожидал встретить тут меня. Как-никак принц собственной персоной. Нечасто встретишь его, то есть меня, так близко. — Мой принц, — дверь распахнулась, и мальчик упал на колени, настолько быстро рухнув, что я услышал, как он ударился лбом об деревянный пол. Я даже вздрогнул. — Ой, — простонал он, не поднимая головы.

— Валаах, это и есть твой внук? — я сидел напряженный, как натянутая струна, сосредоточенно смотря на парня, ввалившегося в комнату.

— Да. Горе Луковое, встань, отряхнись и сядь рядом с принцем, — маг подошел к внуку, помог ему подняться, оправил его рубаху, отряхнул колени и подтолкнул. — Учить вас, мальчишек, буду.

Парень прошмыгнул мимо мага и сел на самый край скамейки рядом со мной. Я вырвал лист из тетради и отдал ему запасной карандаш. Тот кивнул и спрятался — за волосами. Я поправил рукава своего нового камзола и, сцепив руки в замок, положил их на столе.

— Итак, сегодня вы будете изучать порталы в другие миры, — маг с ухмылкой оценивающе окинул нас взглядом и, убедившись в нашей заинтересованности, продолжил, размеренно вышагивая то в одну, то в другую сторону класса. — Портал — это сгусток энергии, сосредоточение сил стихий разных миров, — он теребил кончик своей бороды в руках, пока говорил. — Существует два вида порталов. Первый — природный, стихийный, тот, что образуется в мирах, подпитывается из окружающего мира и пылает, пока не иссякнет.

Перевел дух, вдохнул и продолжил:

— Существует возможность его подпитывать магией волшебника, если первый портал добровольно отдает свою магию. На взаимодействие с ним уходит много сил мага. Такая подпитка необходима в больших королевствах для перемещения, торговых отношений и поддержания политической обстановки. — Откашлялся. — Недостаток такого портала в том, что он находится в одном месте и переместить его невозможно. Слияние двух порталов в разных мирах происходит только в условленном месте, на стыке магических нитей. Каждый портал связан с порталом на другой стороне, и перенаправить его нити невозможно.

Маг остановился посередине комнаты, посмотрел на нас, а мы, как завороженные, смотрели на него. Периодически я записывал главные моменты описания портала. Мальчик, сидящий рядом со мной, рисовал то, о чем говорил волшебник. Он что, не умеет писать? Карандаш летал в его руках, чиркая и шурша по грубой бумаге. А что, получилось неплохо. Хорош художник.

— Второй вид портала — это сгусток энергии мага. Так же, как и для природного портала, необходимы владение магией стихий и базовые знания, немалая сила и сосредоточенность. Созданию портала учатся годами. — Маг говорил и поглядывал на нас, чтобы убедиться, что мы слушаем. — Такой портал дает возможность оказаться, где только пожелаешь. Есть, правда, пара условий: чтобы переместиться в другую точку, ты должен там побывать, или окажешься примерно там, где чаще всего оказывался предыдущий маг. Магическая память, так сказать. Горе, я помогу тебе создать твой первый портал, — он посмотрел на мальчишку рядом со мной, тот напрягся и вжался в спинку скамейки, даже рот открыл. Годами, говоришь, учатся? Ха! И еще три раза ха!

— А ты, Леандр. — О! Вот и мне достанется сейчас. — Будешь запоминать каждое его движение, чтобы в будущем помочь своему магу и указать нужное направление.

Каждое движение руки — это указатель, как на карте — на север, запад, юг и восток. Неловкое движение, и вы оба можете оказаться за пределами обитаемых измерений, где не сможете выжить, даже дышать.

Мои расширенные глаза сказали учителю больше, чем слова. Я настороженно покосился на Горе и оценивающе оглядел его. «Даже если он создаст свой портал, я не смогу положиться на него. Не внушает доверия мне этот мальчишка». И все же я хотел испытать силу перемещения. Азарт во мне разыгрался, и я снова обратился во внимание.

— Деда, а можно использовать природный портал как источник силы? Ну, скажем, маг, который израсходовал ночью весь свой запас, припадет к нему и напитается до отвала, снова станет сильным, — Горе вскользь глянул на меня, поправил сползший рукав, закатав его еще выше, и устремил свой взгляд на мага.

— Нет, друг мой, портал можно только подпитывать, пользоваться им для восполнения магии нельзя, это неконтролируемое явление, такой огромной силы не сможет выдержать ни одно существо.

— Даже Верховный маг?

— Даже Верховный. Только восполнять, для поддержания портала, и никогда подпитываться от него, запомни!

— Так вот, — продолжил он, — Горе, встань тут, посередине, — волшебник дождался, пока мальчик выйдет из-за стола и подойдет к нему. — Затяни пояс, — он поправил его рубашку, заправил ее в штаны и сам затянул пояс, такой же, как и у верховного мага — из крученой веревки. Он провел своей рукой по его волосам, убирая их с лица, заглядывая в глаза мальчика. Я увидел ту любовь, которую дед дарил внуку, передавая ему свою силу наставника. Меня даже смутил тот миг осознания таинства передачи магии. Челка упала обратно на глаза Горю, закрывая лицо. Я никак не мог его рассмотреть.

— Разводи руками воздух, чувствуешь силу? — мальчик кивнул и закрыл глаза. — Я дал тебе немного, но для первого переноса хватит, скажем, в сад. И обратно. Согласны? Я буду контролировать и направлять. Не переживай, принц, я не допущу его ошибки.

Мы переглянулись с юным магом и рьяно закивали. Я был в предвкушении. Горе возбужден от переизбытка чувств и возложенной на него миссии перенесения меня в королевский сад.

— Не переживай, Леандр, я буду рядом, — повторил учитель. — Это необходимо и тебе, чтобы ты не боялся переноситься, точно видя цель, и Горю, чтобы он понял, что такое держать в руках силу и чувствовать связь со своим королем.

Валаах встал за спиной внука и, управляя его руками, продолжал наставлять:

— Мы с тобой сейчас, как художники, только ты моя кисть, помазок, который мягко ведет по сгустку энергии. Почувствуй, как она переливается у тебя в руках.

Горе шевелил пальцами, будто касаясь глади воды, чтобы просто образовывались круги, а не будоража всю воду, поднимая ил со дна. Они начали раскачиваться из стороны в сторону, руки мальчика стали двигаться, как крылья птицы, полностью расслабившись и поддаваясь сгустку энергии. В центре его рук образовалась рябь, серо-стальная энергия вырывалась воронкой.

— Направь свой взор на принца, тебе нужно почувствовать его, чтобы знать, что именно сделать дальше, — он повернул мальчика ко мне и кивнул, чтобы я подошел. Я протянул руку, при касании к ряби воздуха почувствовал тепло. Оно двигалось, разливаясь волнами передо мной, как мех мягкого пушного зверька, и дрожало, будто я его пугаю.

— Шагай вперед, принц, я поймаю, — таинственно произнес мой учитель.

И я, не раздумывая, ступил вперед, падая в никуда. Дыхание перехватило, будто я оступился, все перед глазами завертелось. И только через пару секунд я уже висел на руках у старика, который и правда поймал меня. Когда он успел? Как оказался здесь до меня? Создал свой портал или шагнул вместе со мной? Чудно́й старик!

— Мы в саду. Осмотрись, все ли настоящее, — он обвел рукой сад, широкий рукав качнулся перед моим носом, сердце трепыхалось, как пичужка в клетке, я хватал воздух ртом, в горле пересохло. — Паника? Успокойся, твое сердце трепещет, в таком состоянии не вернешься. Только концентрация и сосредоточенность, помнишь?

Я начал дышать ровнее, даже глаза закрыл, бросило в пот, почувствовал, как по вискам потекли капли.

— Вот так. Идем обратно?

Когда я кивнул, он подтолкнул меня обратно к мерцающему порталу, и я снова оказался в комнате перед Горем.

— У меня получилось? — он рыдал в голос, напуганный, бледный, мечущийся по комнате.

Я не мог себе позволить разреветься перед людьми. В таком возрасте для мальчика, а он был примерно моим ровесником, неприемлемо такое поведение. Закусывай губу, злись и срывайся на всех, но не реви. Хотелось ли мне повести себя так же? Да, несомненно. Меня захлестывали эмоции. Но я сдерживался, и потому лишь больше злился и проявлял отвращение к парню.

— Да, мой мальчик, завтра попробуем снова, — только и сказал Валаах, недовольно сведя брови. — Идите.

Чем он был недоволен, я не понял. Валаах отошел к окну и оперся руками на подоконник, опустил голову. Кряхтя, присел на него и откинул голову на свод стены. Лицо его было бледным, глаза закрыты, дыхание рваное. Устал?

Все внутри меня клокотало от пережитого. Мы с Горем спускались из башни по ступеням к длинному коридору, который вел к основному зданию замка — донжону, где находилась моя комната. Мне нужно было переодеться перед тренировкой. Сегодня отец обещал прийти на бои и увидеть, чего я достиг в учениях.

Мне хотелось что-то сказать мальчишке, поддержать его, но пренебрежение к нему и его слабости не давали мне выдавить хоть слово. Хватило только на пожатие руки. Так мы и разошлись. Молча.

Глава 3 Брошенный ребенок. Верн

В измерении Терры, параллельном мире Гандиары, магия проявлялась только у существ, обладающих сильным даром. В основном волшебники и ведьмы скрывали свои способности. Много сотен лет назад за неосмотрительность и свободу действий такие расы сжигались на кострах. На Терре можно встретить пришельцев из других измерений, которые прятались за своими магическими силами или человеческой личиной. Они были изгнаны или самовольно покидали свои дома в поисках новой, лучшей жизни. Позже, ближе к нашему времени, над наиболее выделяющимися особями проводились эксперименты: их изучали и пытались применить способности крови и частиц кожи в медицине и косметологии.

Для поддержания порядка и отслеживания перемещения из одного измерения в другое было создано специальное общество по защите населения Терры от вторжения иноземцев. Члены такого общества распределились по всему миру и создали свои законы и правила для каждой страны. Посольства параллельных измерений тщательно наблюдало за жизнью иномирян, проводило ежегодную перепись населения и тестировало на проявление агрессии.

Смешанные браки между разными видами не приветствовались и относились к ним особенно внимательно. В одной такой смешанной семье гибрида и потомственной ведьмы тридцать лет назад от большой любви родился мальчик. Рос послушным и умным. Верн умел подстраиваться под эмоции и чувства взрослых. Робкий и скромный, полноватый ребенок владел всеми силами родителей понемногу. От матери досталась способность двигать предметы и создавать крошечные природные явления. Например, он мог сотворить вихрь воды в ванной и выплеснуть его на голову матери, когда она его купала. Она хохотала, а он, подбадриваемый ее реакцией, применял магию снова. От отца Верну досталась способность чувствовать эмоции и настроение людей. Он не умел мерцать, как отец. Этот дар завораживал мальчика. Однажды он так сильно старался исчезнуть из комнаты, что кровь носом пошла. Он напугался и больше не пытался повторить этот опыт.

Не всем повезло родиться в королевской семье и расти в роскоши, любви и счастье. Веня радовался мелочам: когда мама, проходя мимо, ерошила его волосы, целовала, обнимала и делала вафли в шипящей вафельнице. И строго-настрого запрещала подходить к плите, когда готовила. Он стоял за ее спиной и обнимал, держа руки под фартуком, завязанным у нее за спиной.

Частный сектор небольшого городка Малиновка, где они жили, состоял из обветшалых домишек, расположенных близко друг к другу. За железнодорожными путями, отделяющими центральную часть города с панельными пятиэтажками от разрухи с отсутствием благоустройства, жили в основном бедняки. Между деревянными заборами разбегались узкие тропинки, заросшие высокой травой, в которой прятались мусорные контейнеры, разнося зловонье на всю улицу. Маленькие земельные участки выделялись государством семьям, в которых кормилец потерял работу или зарабатывал ниже прожиточного минимума. Поселок располагался далеко от мегаполиса, где можно было бы найти достойную работу. Отцу приходилось перебиваться малым заработком, подрабатывая грузчиком в местном магазине и помогая таким же бедным, как их семья, соседям за десяток яиц или литр молока.

Небольшой сад у дома: пара деревьев вокруг участка. На ветру качались навесные качели на веревках для Вени — их сделал отец, когда сын был любим. Дом тоже был небольшой: две комнаты, его и родителей, крошечная кухня, совмещенная со столовой. Стол у окна и три стула. Тускло мерцающая лампочка в старом, покрытом кухонным жиром абажуре над столом периодически мерцала от перепадов напряжения в сети. На подоконнике рассада перцев и помидор, дурно пахнущая, когда ее касаешься. Еле сводили концы с концами, чтобы дом не отняли за долги, и денег оставалось ровно столько, чтобы не умереть от голода.

Разноцветная олимпийка, джинсы-бананы, купленные в комиссионке, высокая, начесанная, сожженная химией челка и вечно накрашенные красной жирной помадой губы. Именно так мама выглядела всегда. Она задорно смеялась, несмотря ни на что, огонь в ее глазах не мерк даже в трудные минуты, когда отец возвращался домой без зарплаты — снова задержали. Целовала в пухлую щеку сына, оставляя алое маслянистое пятно от помады, которое никак не хотело стираться. Именно тогда, размазывая по лицу мамин поцелуй, маленький Веня был счастлив.

Но что-то изменилось в их жизни. Уютный маленький мир небольшой семьи в маленьком доме рушился. Родители стали отдаляться друг от друга, но Верн надеялся и как мог, пытался воссоединить таявшее на глазах тепло. Отец стал более отстраненным. Все реже проводил время с сыном. Чаще отмахиваясь от него, ссылался на усталость и занятость. Чем он был так занят, Веня не понимал. Папа сидел на диване и смотрел вперед. Маленький кинескопный телевизор показывал помехи и «снег». А опущенная рука постоянно держала бутылку, дурно пахнущую кислым пивом.

Однажды Верн вышел из дома, застегивая на ходу куртку с короткими рукавами. Рос он быстро, а денег на новые вещи не хватало. Холод забрался под одежду, и он сжался, потуже затянув шарф на оголенной шее.

Мама сидела на скамейке около дома, подогнув под себя ноги. Она раскачивалась из стороны в сторону и листала зачитанную книжку с пожелтевшими от времени страницами.

— Что ты читаешь? — ребенок подошел к матери и заглянул ей за плечо, чтобы рассмотреть, нет ли в ее книжке картинок.

— Чего тебе? — грубо произнесла она, даже не повернувшись к нему.

— Гайя, что-то случилось? — отец стоял на веранде дома и курил, облокотившись на забор, облупившийся от частого дождя и ветра. Он нахмурил брови и поежился от сквозняка, поднимая воротник фланелевой рубахи, протертой на сгибах и на швах. Неблагоприятный климат, слишком мало солнечных дней и непроходящий ледяной ветер — вот чем отличался их край.

— Я не понимаю… — она вздрогнула от тона мужа и подняла полные слез глаза. — Что-то не так… кажется, нас скоро станет больше.

— Что, снова? Опять? Гайя, я же просил, — прогремел отец, — сейчас это совершенно неуместно, не вовремя. Исправь это, ты поняла меня?

И только когда она нерешительно кивнула, он выбросил окурок в клумбу с многолетними цветами перед крыльцом и ушел в дом, громко хлопнув дверью, которая постоянно скрипела. Венька стоял растерянный, не понимая, что произошло, он переводил взгляд с напуганной матери на дверь, которая закрылась за отцом, и боялся двинуться с места.

Ему было пять лет, когда мать снова забеременела, мальчик стал более замкнутым, чаще закрывался в своих мыслях. Он чувствовал изменения по отношению к себе, ощущал свою ненужность. Улавливал, что в отношениях родителей появился холод, и не мог понять, что так изменило их. Отец чаще задерживался на работе и пропускал ужин. Верн прислушивался к внутренним переживаниям матери и понимал, что она не испытывает к нему прежнего трепета и нежности. Мать сходила с ума от переизбытка копившейся магии, не имея возможности, как все ведьмы, выплеснуть его в круге черной силы раз в месяц. Она все меньше времени уделяла сыну, срывалась на нем. Забросила домашние дела и чаще сидела в саду. Она крушила их дом, лишь прикоснувшись к чему-то: старый чайник из белого фаянса разлетелся вдребезги, забрызгав стены и столешницу коричневой жижей, которую мать заваривала, чаинки стекали по стене и по кухонному фасаду. Дверные петли и замок ржавели, ручки от прикосновений осыпались пылью на пол. Деревянные рамы окон покрывались черной россыпью плесени, подкопченный потолок пошел трещинами.

На Терре, где жила их семья, нельзя пользоваться магией в полную силу, для этого нужно переместиться через портал в один из параллельных миров: Гандиару или Угарку. Жесткий контроль Посольства измерений не давал разрешения на пользование магией, чтобы не привлекать внимание людей. Малыш в животе забирал все силы, создать портал без угрозы для малыша было невозможно. А для перемещения через портал в Посольстве у них не было денег. Верн видел страдания матери и не мог ей помочь, облегчить ее мучения.

Отношения матери и отца совсем испортились. Отец начал прикладываться к спиртному все чаще и пропадал неделями. Где он все это время был и что за работа была у отца, мальчик не знал. Когда тот возвращался домой, ругался с беременной женой и, бывало, бил ее. Мальчик видел нападки отца и ненавидел обоих. Отца за силу, которую применял, хотя не имел на это права, а мать за то, что не могла уйти от него, собрать силы и ударить в ответ.

— Как прошел день, милый? — услышал мальчик голос матери на кухне.

— Как обычно. Сондон направил своих ребят в Угарку. Там, говорят, назревает новая война с Мурлингами… Нужно патрулировать дороги и перекрыть доступ к порталам… — ответил отец слишком сухо, словно отчитался перед военачальником.

— Когда ты переведешь меня в другое измерение? Мне очень тяжело, ты же знаешь, моя сила копится, и мне не справиться с ней в одиночку. Цер, ты слышишь меня? — послышался глухой удар, кажется, отец ударил по столу кулаком.

— Гайя, я тебе еще раз повторяю, надеюсь, в последний раз, если ты не прекратишь свои истерики… — снова удар, теперь хлесткий. Пощечина?

— Ты меня не слушаешь! Я говорю, что… схожу. С ума! — визжала мать.

— Еще раз позволишь себе подобное, и, клянусь богами, ты очень сильно об этом пожалеешь! — прошипел отец и наступила долгая оглушающая тишина. Глубокий вдох и отец продолжил:

— Все порталы перекрыты, и тебя никто не пустит, даже несмотря на то, что ты все еще моя жена…

— Что значит «все еще»? Ты на что намекаешь?

— Разговор окончен, уложи сына и иди спать.

А потом отец ушел. Просто утром собрал вещи и вышел за дверь.

Мать поняла, что не справится с двумя детьми, да и в таком неуравновешенном состоянии она не сможет дать мальчику-гибриду то, что мог дать отец. Почему он не забрал сына с собой? Ребенок перестал быть нужным, в один момент оказался одинок. Все чаще мать упрекала сына в том, что он похож на отца, срываясь на крик. Она закрывалась в комнате и подолгу рыдала в голос. Мальчик сходил с ума от волнения и несправедливости: разве он виноват, что похож на отца? Да и чем? Он любил мать, восхищался ею, никогда не обижал ее, жалел и хотел от нее тепла.

— Не надо, не подходи ко мне, не бей меня больше, — кричала мать, когда сын пытался прильнуть к ней, чтобы получить хоть долю той нежности, что мать дарила своему еще нерожденному ребенку в животе, она наглаживала его и напевала колыбельные, успокаивая. А мальчика отталкивала и гнобила.

— Нет, не смей со мной так разговаривать! Ты не имеешь права, я подарила тебе сына! И снова подарю, еще одного! Не кричи на меня, я не заслужила такого отношения! — кричала мать из кухни, когда мальчик играл на полу в машинки.

Тогда впервые на крик матери он выбежал на кухню в надежде, что отец вернулся. Но нет! Никого, кроме нее, в помещении не было.

— Мама, с кем ты разговариваешь? — мальчик хотел подойти к ней и обнять, даже руки потянул.

— Нет! — взвилась женщина, оттолкнула ладошки мальчика и бросилась бежать. — Не говори со мной так, не надо, ты пугаешь меня, не смей…

Однажды утром в момент прояснения мать подумала отдать сына в детский дом. Слишком навязчивый, постоянно путается под ногами и льнет к ней, хотя его прикосновения были ей неприятны. Потом передумала и решила просто оставить его на улице, чтобы не привлекать внимание специальных служб к своей беременной персоне. Она привела его с сумкой на порог полуразрушенного здания.

— Дорогой мой, ты должен остаться здесь, пока я не смогу забрать тебя обратно, хорошо? — она погладила его дрожащей рукой по щеке и смахнула упавшую слезу.

— Мама, почему ты так поступаешь? Я чувствую твою боль. Что происходит? — мальчик не мог понять, что заставляет его мать причинять боль себе и ему, чувствовал ее смятение, ее отчаяние. Был уверен, что мать не понимает, — она не собиралась его забирать обратно. Мать не в себе, и ей кажется, что когда все наладится, Веня будет снова рядом. Это временно. Но Верн уже тогда понял, что ничего не изменится, что он остается один.

— Ты так похож на отца, — она запрокинула лицо к серому, пасмурному небу и проморгалась.

— Ты поэтому меня оставляешь? Разве я в этом виноват? — мальчика захлестывало от злости. Он никогда не испытывал подобные чувства. Только чувствовал их от других, в основном от отца.

— Нет, дорогой, я просто… — ее лицо изменилось, наполнилось страхом и ненавистью, она снова вернулась в свое помутненное сознание и начала бредить. — Не заставляй меня говорить тебе, не смей манипулировать мной! Ты всю жизнь меня угнетал, загонял в угол и стремился подчинить! Темная, я не справлюсь со всем этим, я не смогу. — Она подняла глаза к небу и судорожно вздохнула. — Ты настолько сильно похож на отца, что, мне кажется, в один момент ты превратишься в него.

Снова с ним? Как понять, когда она говорит ему, а когда с мнимым собеседником? Верн путался и понимал, что ментально отстранился от нее полностью. Ее эмоции захлестывали его. И казалось, что он сам начинает сходить с ума и метаться внутри себя.

— Я не могу жить рядом с тобой, — она пожала плечами, и мальчик почувствовал в ней успокоение. Она что-то решила у себя в голове и смирилась, сама себе внушая, что так будет лучше для них обоих.

— Хорошо, я отпускаю тебя, — Верн взял тяжелую сумку с вещами и ступил на порог здания, кренясь от тяжести вещей.

Он обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на мать, но она будто скрылась, растворилась в ночи.

В том здании, у которого его оставили, было разрушено все: сбитые стены, повсюду мусор и разбитые стекла окон, арматура и разбросанные кирпичи.

Стояли теплые июльские дни. Но ему было холодно оттого, что он один на всем белом свете. Никому не нужен. Верн сидел в углу и, обняв свою сумку, плакал. Горячие слезы текли из ясных глаз, унося все детское и теплое из его жизни. Наивность вытекала из него горькими порывами всхлипов. Вера и надежда в людей покидала ослабшее детское тело, делая его черствым и равнодушным. Больше никто не причинит ему боль, не оставит одного в большом мире и не бросит в океан безнадежности.

Прошло почти четыре года. Больше он не плакал, просто запретил себе. Верн выживал, воровал и скрывался от людей. Он жил отшельником и все больше ненавидел окружающий мир.

Однажды его поймали за воровство в соседней булочной. Голодный оборванец, грязный и вымотанный погоней, он не сопротивлялся. Смирился с участью заключенного. Его привели в шикарный замок, как ему показалось тогда. Витые лестницы, большие окна с видом на городской парк. Внутри замка огромная площадка в центре полукруглого построения со скамейками по периметру, фонариками в кованных рамках, ровно подстриженными кустами и невысокими деревьями.

Грубая женщина, высокая и строгая, с надменным выражением лица подвела Верна к входу в здание.

— Ты останешься здесь, — ледяным тоном произнесла она и опустила на него свои холодные выцветшие глаза. — Пока я не разберусь, куда именно тебя определить. Подожди на скамейке, я скоро вернусь. Ты понял меня?

Показное отвращение не тронуло Верна, он кивнул, даже не взглянув на неприятную женщину.

— Привет, — мальчик заметил девочку, которая сидела на самой дальней скамейке, она сжалась и отвернулась, доедая свою булочку. Запах свежей выпечки заставил желудок сжаться и издать страдальческий вой внутри. Верн окинул играющих на площадке детей и понял, что многие держат в руках такие же булки, видимо, их выдавали всем на завтрак.

— Тебя обижают здесь? — он присел рядом и заглянул за плечо девочки.

Она повернулась, чтобы увидеть его лицо, и, озираясь, отодвинулась, ничего не ответив. Запахнула серую вязаную кофту с оторванной пуговицей и поправила ворот — на улице стояли прохладные осенние дни.

— Кто тебя обижает? Хочешь, я буду защищать тебя? Я смогу. Правда! — он даже закивал для убедительности.

Девочка с интересом уставилась на него и, разломив булочку, протянула больший кусок мальчику. Он с благодарностью кивнул и взял угощение. Вдруг посмотрел на свои руки и понял, что даже не помыл их, а грязный, дурно пахнущий потом и грязью улиц, в изодранной на коленях и локтях одежде, вышел на площадку, чтобы осмотреться. Сумка с вещами осталась валяться где-то у входа в здание, и черт с ней, ничего ценного там нет.

— Как тебя зовут? — он жевал булку, посыпанную сахаром, и рассматривал играющих на площадке детей.

— Зачем тебе мое имя? — пропищала девочка. На вид ей было не больше пяти лет. Она повернулась к площадке и подняла на него зареванные красные глаза. На ее лице под глазом красовалась свежая ссадина и наливался синяк.

— Кто это сделал? — мальчик вскочил со скамьи, схватил ее лицо и уставился на ушиб, поворачивая в разные стороны голову девочки, чтобы лучше рассмотреть раны. Внутри бушевала куча эмоций, от ненависти и желания поквитаться с обидчиком до неконтролируемого ощущения забрать боль и обиду и закрыть от всего мира. — Ты говорила учительнице? — девочка покачала головой и опустила глаза. Ее белые, выцветшие на летнем солнце волосы упали на лицо, выбившись из туго стянутой косы.

— Скажи, кто это сделал? И он пожалеет об этом, я клянусь тебе! — мальчик все больше распалялся, он оглядывался, выискивая обидчика девочки, четыре года на улице сделали из него хоть и тощего, но крепкого и жилистого ребенка.

Она пожала плечами и отвернулась, пряча в руках лицо. Мальчик взял ее за руку и повел к массивным дверям в «замок». Два кусочка булочки так и остались лежать на крашеных досках детдомовской скамьи.

Глава 4 История о зарождении дружбы принца и мага

Леандр, принц, заносчивый мальчишка с вечно задранным носом. Насмехающийся над всеми, задиристый и взбалмошный. На удивление быстро он сдружился с юным волшебником, проникся к нему и старался поддержать его начинания. Даже когда Горе не мог справиться с эмоциями и обуздать свою силу, принц подбадривал его и предлагал новые решения проблемы. Горе же, в свою очередь, открывался принцу и старался настроиться на силу волка, пытался чувствовать его смирение, ту мощь, что подросток держал в узде.

Леандр оборачивался перед магом в волка, гордо вскидывал голову и наслаждался ветром, что трепал его гриву, жмурился от удовольствия и урчал, когда мальчик касался его головы. Горе ощупывал его энергетический настрой и чувствовал принца где-то внутри тела животного. Понимал единение двух сил: человеческой и животной. И пытался усмирить свою магию внутри человеческого молодого тела.

— Леа, куда ты рванул? Подожди меня, — волк несся по лесу, юный маг бежал за ним по ухабам и через бурелом. Там, где волк перепрыгивал через упавшие деревья, мальчик пролезал и тратил на это лишнее время. — Леа, черт тебя дери, стой, несносный волк, я не успеваю. Стой же!

Вдалеке раздался вскрик животного, жуткий визг и хрип. Горе испугался и бросился со всех ног вперед на шум. Он резко остановился около дерева и увидел, как волк душит за горло молодого оленя. Зачем он это сделал? Что пытался показать? Кто сорвался? Волк или принц показал всю силу своего зверя? Волшебник отвернулся и припал к стволу дерева. Его штаны порвались, когда он бежал в гущу леса, и на коленке зияла страшная дыра, свисая обрывком ткани. Мама накажет и заставит зашивать самому. Он вздохнул и попытался приложить ткань, края трепались и потрошились еще больше.

— Чего ты тут стоишь? Что это? Дырка? — к мальчику вышел принц, он был вымазан в крови, его руки, грудь и рот были испачканы.

— Фу, Леа, это отвратительно, ты весь в крови, — к горлу подкатила тошнота.

— Ну, я же волк, это нормально для меня, — пожал плечами.

— И еще ты голый, давай, накинь штаны, — он достал из-за своего пояса привязанную ранее одежду принца.

— Мне нужна будет твоя помощь, нужно дотащить эту тушу в замок, отец оценит и похвалит меня.

— А более цивилизованно ты не мог это сделать?

— Нет, не мог, — огрызнулся принц. — Создай портал прямо в замок, пронесем быстрее и дома окажемся. Уже темнеет.

— Я не могу, ты же знаешь, — виновато ответил Горе.

— Ладно, идем. Так, что там со штанами твоими? Мама сильно ругаться будет? — Леа вскинул оленя на плечо и потащил, ох и недюжинная сила в этом мальчишке.

— Угу, не выдавай меня, я попробую починить.

— Хорошо, только давай в саду, чтобы никто не начал искать нас.

— Давай немного свернем, чуть дольше получится, но ты хоть умоешься, тут недалеко есть ручей. Противно идти с тобой рядом, я чувствую запах теплой крови.

— Да это не от меня, я же тушу тащу, она и воняет. Ладно, давай к ручью, — согласился Леандр.

Мальчик скинул с плеча оленя и пошел к воде, спустился в низину и умылся. Когда поднимался, уперся рукой на валун, он был мокрым, и рука соскочила, оставив глубокий порез на ладони. Он зашипел и схватился за руку.

— Что там у тебя, Леа? — крикнул волшебник.

— А, ничего, порезался, пройдет.

— Дай, посмотрю, — Горе притянул его наверх, схватив за руку, и уставился на рану, кровь текла и капала на траву. — Давай попробую вылечить, меня дед учил, я быстро.

Волшебник потянул принца на траву, уселся и зафиксировал руку парня между коленками, стал водить руками над раной.

— Получится? — засомневался Леандр.

— Сомневаешься? — открыл глаза Горе и посмотрел на принца. — Должно.

— Нет, не сомневаюсь, интересуюсь. Давай быстрее и пойдем, — он тоже сел на пятую точку, расставил ноги, чтобы приблизиться к магу и не менять положение руки, уставился на волшебство, что случится прямо здесь.

Горе закрыл глаза, они мерцали под веками и искрили. Леандр сидел перед ним на траве, внимательно наблюдая за волшебником.

— Ничего себе, а говорит, ничего не получается, даже завораживает, — протянул принц.

Кожа на ладони стягивалась сама собой, и кровь перестала сочиться, осталась только испачканная рука. Снова нужно идти мыть. Хотя есть ли смысл? Все равно тушку нужно нести, а она вся в крови. Потом.

Леа дернул руку, чтобы рассмотреть ладонь — не останется ли шрама? В этот миг маг открыл глаза, и из них началиметаться в разные стороны серебристые жгуты. Леа пытался уворачиваться, но они стегали его по голой груди и лицу, обжигая и оставляя раны.

— Закрой глаза, придурок, — вскрикнул Леандр, все его лицо жгло и саднило.

Горе открыл глаза, и снова жгут мотнулся в сторону принца. Закрыл глаза и проморгался. Все закончилось.

— Леа, прости меня, я испугался, что навредил тебе. Прости меня, я не хотел, — начал было причитать мальчик.

— Да прекрати истерить, идем домой, — Леандр встал на ноги, с остервенением схватил тушу убитого животного, вскинул на плечо и пошел в сторону дома. — Не говори никому, понял?

— Теперь не получится, ты себя видел? Нужно идти к Валааху, только он может это исправить, прости меня…

Принц резко развернулся:

— Если ты еще хоть раз попросишь прощения, клянусь, я отлуплю тебя оленем.

Маг сжал губы и прыснул со смеху. Леа тоже начал хохотать.

Долго потом Верховный маг ругал внука и лечил принца.

Глава 5 Детский дом. Ребенок и его сила. Верн

Здание детского дома стояло полукругом. В одном крыле находились спальни, их было пять. В другом — столовая, спортивный зал, ученические классы и душевые. Центральное здание состояло из учительской на первом этаже и администрации на втором, к ней вели лестницы по обе стороны от центрального входа. Двухэтажное старинное здание возвышалось среди парковой зоны, в центре. Во дворе находилась игровая площадка, корт с баскетбольным кольцом и небольшое футбольное поле. На ночь оставалось дежурить два учителя и дворник, добрый дядька с большими белыми усами.

В целом жизнь в детском доме не напрягала Верна. Он даже немного набрал вес и расслабился: теперь не нужно было воровать, чтобы прокормиться, и искать ночлег. Он спал в теплой постели, ел горячую еду, и у него была подруга, за которую он готов был глотку перегрызть.

Но судьба, казалось, постоянно подкидывала новые испытания, а он изо всех сил старался укрыться от ее новых ударов. Теперь он был не один. С ним была девочка — Соня, он защищал ее, вставал перед ней, заслоняя от мира и хулиганов, которые пытались ее обидеть. Она была милой и тихой, забитой. Но при этом всегда искренне улыбалась ему и с восторгом слушала его истории. Ее беззащитность, наивность и чистота манили его. Он восхищался ею. Она готова была следовать за ним, куда бы он ее ни позвал, и не задавала вопросов. Верн чувствовал свою важность и нужду в нем.

Их кровати стояли рядом. Ночью Соня часто переползала к нему, чтобы никто не смог до нее дотянуться. Она сворачивалась клубком под его боком, и он укрывал ее одеялом, обнимал всю ночь, стоя стражем ее спокойного сна.

Они сидели за спортивным залом, на скамейке в раздевалке, когда все вышли и направились на обед. Он поставил ногу подруги перед собой и завязывал шнурки на ее драных кедах.

— Почему тебя постоянно обижают? Ты красивая, тихая. — спросил мальчик.

— У меня есть одна способность, и не всем она нравится, — ответила девочка, поднимая глаза и считывая его эмоции.

— И что же это за способность? — он отвлекся от шнурков, посмотрел на нее, улыбнулся. Она была так напряжена, будто он ее пытает. Смешная. Потянул за вторую ногу. — Ты умеешь читать мысли и всем рассказываешь самое сокровенное? — он усмехнулся и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Ты не поверишь, а только посмеешься, как все.

— Я хоть раз смеялся над тобой? — нахмурился и даже брови свел, но глаза не поднял, туже затянул шнурок.

— Нет. Я умею становиться невидимой. Ненадолго. — Она опустила глаза и даже, кажется, сжалась.

— Покажешь? — он удивленно на нее уставился и воодушевился.

— Правда? — Он только кивнул.

Соня закрыла глаза и растворилась прямо перед парнем, потом снова появилась и распахнула их.

— Потрясающе, — выдохнул Верн.

— Правда-правда?

Мальчик одобрительно кивнул.

— А другие говорят, что я просто стою за стеной и подслушиваю, а потом все рассказываю учителям. Они боятся меня, потому что я тихая и могу подкрасться незаметно, они не верят, что я умею скрываться. А мне неинтересно, что они говорят или делают, честно-честно.

— Ты сокровище, Сонька, ты даже не представляешь, насколько ты ценная и необыкновенная.

В обед, когда все дети сидели за столами и ели жуткую мешанину в тарелках, гремели ложками, Верн сидел рядом с Соней и неторопливо ел, поглядывая на других. Он подмечал их эмоции. Даже намерения некоторых сделать глупость и пристать к нему как к новичку.

— Эй, растрепа, ты снова села за этот стол, а я говорил, — к ним подошел рослый парень.

За его спиной стояли еще два мальчика. Они были старше, и их было больше. Но Верн не испугался, он поднялся из-за стола и выпрямился, запрокинул голову, потому что нападавший был выше.

— Тебе чего, урод? Ты что-то хотел сказать этой девочке? У тебя какие-то претензии? — спокойным тоном проронил Верн.

— У меня претензии к тебе! Чего встал? Сядь и ешь. Или отойди, — долговязый проигнорировал оскорбление и неуважительный тон. Протянул руку, чтобы схватить девочку за волосы. Но она в мгновение была остановлена и с силой вывернута из сустава, длинный взвыл от боли.

— Я что-то не расслышал. Повтори, пожалуйста. — Верн снова дернул парня за выкрученную руку и приблизился ближе к лицу корчившегося от боли. — Не понимаю, что ты говоришь?

Двое других отступили от них. И в столовую вошла главная надзирательница. Так Верн впервые попал к директору и получил выговор. Больше Соньку никто не трогал.

Время шло, медленно тянулись однообразные дни. Уроки, дополнительные занятия, спортивная секция по баскетболу — все это утомляло Верна, но он упорно трудился, чтобы не оказаться на улице и не потерять Соню. Хотя давалось все это тяжело, никто в детском доме так его и не принял. Верн вырос, возмужал. И в нем билась сила. Он чувствовал свою мощь. Гибрид требовал освобождения и оборота. Ему уже было почти семнадцать. Обычно гибриды оборачиваются раньше, лет в пять-семь.

Драки, постоянная ругань и стычки на уроках. Жесткий отпор, и снова встреча с директором. Его боялись и ненавидели все дети, обходили стороной. Только белокурая Соня держалась за его спиной и шла за ним.

В этот вечер ссора с учителем литературы и русского языка привела его в кабинет директора.

— А, Вениамин, — Евгений Петрович, седовласый сильный мужчина, сидел за массивным столом и что-то писал, когда Верн спокойно вошел в кабинет. — Проходи. Что на этот раз?

— Эта сухая селедка снова влепила мне пару за то, чего я не делал, — внешнее показное спокойствие не могло скрыть бурю внутри Верна. Хотелось разнести все вокруг к чертовой матери, но гибрид внутри выжидал.

Директор поднял глаза от своего документа и внимательно посмотрел на него, сведя густые лохматые брови.

— Для начала давай успокоимся? — Верн мотнул головой в знак отказа. — Хорошо, давай разберемся… — снова отказ. — Так чего же ты хочешь? Выйти отсюда на свободу? Может, выпустить тебя сейчас?

Если Верна выгонят, Соня останется здесь одна. Она младше и не сможет уйти вместе с ним. Испуг на лице или напряженное молчание заставили Евгения Петровича улыбнуться. Его светло-карие глаза лучились добротой, морщинки собрались на щеках, делая его еще старее. Хотя все и говорили, что такого жесткого и злого дядьку надо еще поискать, Верн видел его насквозь. Бывший военный просто не мог вести себя иначе, гордость и честь ему этого не позволяли.

— Давай так. Я отпущу тебя сейчас. На этот раз. Но чтобы в последний раз, понял? — даже палец вытянул и указал прямо в лицо парня.

Верн расслабился и улыбнулся. Кивнул. И так он получил очередной выговор и предупреждение, занесенное в дело.

Верн вышел на площадку. На корте бегали ребята, увидев его, они насторожились и затихли. Бесит. Сидеть на скамейке около здания детского дома перехотелось. Искать Соньку тоже. Решил пойти в парк. Это недалеко, да и голову проветрит.

Опавшие листья лежали вдоль дорожки, выложенной камнем. Он пнул один раз, другой, листья разлетелись в стороны. Что так злит его? Почему никак не успокоиться?

Верн опустился на скамейку и откинулся на спинку, запрокинул голову и уставился в вечернее небо.

Несколько минут он прислушивался к окружающему миру. Шуршали листья на ветру, и пели птицы. Все вокруг умиротворяющее жило. И только буря в душе не унималась. Он достал из внутреннего кармана припрятанную книжку из библиотеки. Книги выносить за пределы детского дома запрещалось. Но эта маленькая шалость так грела душу. Он раскрыл ее и заставил себя сосредоточиться на строчках, чтобы отвлечься от злобы, что кипела внутри.

— Ты слышишь меня? — женский голос был тихий и шипящий, девушка растягивала слоги и говорила нараспев. Он сглотнул, решив, что сошел с ума.

— Да! Ты слышишь меня! Я хочу тебе помочь выбраться отсюда. Ты готов изменить жизнь к лучшему? — волосы на затылке зашевелились, паника накрыла в мгновение. Забытые, но такие близкие ощущения снова вернулись. Словно где-то рядом, за спиной прошла тень матери и коснулась его спины. Верн кивнул и начал озираться по сторонам.

В парке никого, кроме него, не было. Он сидел на лавке под фонарем и читал книжку. Точнее, держал ее в руках и не мог сосредоточиться на буквах. Все внутри кипело от ярости, и в один миг все эмоции пропали. Осталась только растерянность и непонимание.

— Я расскажу тебе, как устроен мир… Куда нужно идти и как достичь поставленной цели. Ты готов? Да, ты готов. Тебе нужно расслабиться и совершить свой первый оборот, я чувствую в тебе силы и потенциал.

— Кто ты? Где ты? Зачем тебе это? Никто не делает добрых жестов просто так… — он вскочил на ноги и, бросив книгу, резко обернулся.

— Я здесь, — послышалось справа у самого уха.

Он резко вскинул руки и обернулся.

— И здесь тоже я, — он дернулся в противоположную сторону и снова обернулся.

На пустынной улице никого не было. Начал накрапывать дождик, и волосы юноши покрывались мелкой россыпью, что искрилась в свете фонарей. На лице то ли испарина от ужаса происходящего, то ли от дождя. Неужели пришло время и ему сойти с ума, как матери?

— Я помогу тебе! И ты станешь королем! Хочешь быть королем, мальчик?! — он нерешительно кивнул. — Я помогу вернуться домой, в измерение Гандиары, помогу пройти по этому пути и возвыситься, ты станешь самым влиятельным и сильным. Ты победишь свои страхи и никогда не будешь ни в чем нуждаться. Хочешь? — Верн снова кивнул. — Я все расскажу, но позже, я помогу, а ты пока иди, жди моих указаний.

Первый оборот произошел в душе. Трое парней ждали, пока он разденется и войдет в кабинку. Его пинали и швыряли о стену. Заламывали руки и били по лицу. Пару раз он умудрился ответить и разбил нос обидчику. Но силы были неравны, и ему пришлось сдаться, оставшись лежать на холодном полу кабинки. Злобно усмехаясь, взрослые парни открыли холодную воду и вышли из кабинки в общую душевую.

После драки и всплеска адреналина, качаясь, он поднялся на ноги, держась за скользкую стену. Он стоял под струями ледяной воды, смывая свою и чужую кровь с лица и рук. Вдруг тело сковало, колени подкосились, и, упав на мокрую плитку, он забился в сотрясающей болью судороге. Он хрипел и стискивал зубы, чтобы не закричать. Глаза закатывались, и мир тускнел. Картинка окружающих стен мелькала и пропадала. Кажется, мучительный спазм длился вечность, до скрежета зубов он смыкал челюсти, мычал от дикой разрывающей боли, катался по полу. Еще миг, и мышцы разорвало бы от напряжения. Кости трещали и выворачивались из суставов, заставляя выть от безысходности.

Но внезапно все тело наполнила легкость, и полная отрешенность в голове позволила подняться на ноги. Ледяные капли стекали по обнаженному юношескому телу, больше не причиняя боли своими колючими иглами. Все перестало иметь значение — только оборот. Верн передернул плечами и исчез, стал невидимым. Он чувствовал свое тело как никогда, видел магию, что струилась по венам, и мельтешение энергии, что вибрировала и окутывала его тело, создавала магический купол невидимости. Он чувствовал присутствие в душевой других ребят, которые видели, как он упал на пол и бился в припадке.

Невидимый, юноша вышел из-за разделяющих душевые кабинки стенок и подошел вплотную к растерявшимся парням.

— Иди посмотри, че там с ним. Живой? — сказал парень, который стоял дальше всех, у выхода.

— Сам иди, вдруг окуклился? Я не хочу смотреть на труп, — другой парень заступил за спину первого и поправил полотенце на бедрах.

— Может, позвать взрослых? Они точно знают, что с ним делать, — третий дернулся к выходу.

Но тут же был остановлен ударом в спину. Его оттолкнуло к стене, и он распластался, не успев выкинуть руки вперед. Двое других ошарашенно уставились на оседающего на пол мальчика. Очнувшись, оба рванули к выходу, но тут же были откинуты обратно. Первый мальчишка упал на спину и прокатился по скользкому кафелю, остановился у противоположной стены. Второй говоривший, растопырив руки в стороны, вскочил на ноги и начал озираться. Полотенце свалилось с него и намокло. Когда ткань поднялась перед его глазами, он взвизгнул и дернулся. Мокрая удавка затянулась на шее, и лицо начало багроветь. Капилляры в глазах лопались, и губы синели в немом крике. Бездыханное тело упало на пол с глухим стуком.

Невидимый Верн медленно вышел из душевой и направился в общую спальню, где спали и девочки, и мальчики. Человек пятнадцать. Вдоль стен стояли шкафы, в которых у каждого ребенка был свой ящик и полочка для вещей. Юноша достал белье, медленно натянул его на все еще мокрое тело, потянулся к полке за плотной рубашкой, надел ее и застегнул на все пуговицы, поправил манжеты. Брюки, коротковатые уже, не торопясь, надел следом, застегнул и повернулся. У окна стояла Соня, внимательно его разглядывая.

— Что-то случилось? Что не так? — Верн подошел в ней и убрал прядь волос за ухо.

— У тебя все хорошо? — спросила Соня, обнимая его за талию.

— Да, вполне. Нам нужно будет уйти отсюда.

— Почему? Что происходит? Веня, расскажи мне.

— Сколько раз просил, не называй меня так, Сонь, ну просил же, — вымученно закатил глаза.

— Прости, Верн, просто я вижу, что у тебя что-то стряслось. Расскажешь? — она заглянула ему в глаза и улыбнулась своей самой завораживающей улыбкой, от которой у него ноги подкашивались, он мог убить за нее — за улыбку.

— Я должен тебе рассказать кое-что, если об этом кто-нибудь узнает… Никто не должен узнать, ты поняла? — он немного расслабился и качнул головой. — Понимаешь?

Девочка опустила глаза и судорожно кивнула. Она закусила губу и всхлипнула:

— Я соберу вещи.

Они бежали ночью, почти налегке. Если бы кто-то узнал, что произошло в душевой и кто стал убийцей, мальчика посадили бы. И его девочка осталась бы одна, без защиты. Допустить этого он не мог. Да, сбежав, они привлекут всеобщее внимание, но он знал, где можно затаиться на время.

***

Как могут выжить дети в диком городе, оборванцы, на которых всем плевать? Мимо проходили люди, серые массы, не обращая на них внимания, что было им только на руку. Ему семнадцать, ей тринадцать. Взявшись за руки, они бежали в разрушенный дом, у которого мальчика когда-то оставила мать.

— Переночуем здесь, с утра двинемся дальше, нужно отдохнуть. Ты как? — он посмотрел на ее раскрасневшееся от ветра и бега лицо и заглянул в большие сапфировые озера глаз. Сказка.

— Все хорошо, я есть хочу, — надув губки, выдавила она, опустив глаза. — Прости, я не подумала о еде.

— Ничего, что-нибудь придумаем. Закутайся пока, я скоро вернусь.

— Подожди, о чем ты хотел поговорить со мной? — спросила она, когда жизнь в детском доме была за спиной и вспоминать те времена никто из них не хотел. Но вопрос так и висел в воздухе.

— Сонь, ты готова услышать страшную историю? — он присел перед ней на корточки и взял ее ладошки в свои руки.

— О тебе? — она напряглась, но не отпрянула и руки не отняла, наоборот, ободряюще сжала его ладонь.

— Да, обо мне.

Когда она кивнула, он вздохнул и начал:

— Я гибрид. Нет, не так, я помесь гибрида и ведьмы. Моя мать бросила меня, когда мне было пять лет. Отец ушел раньше, оставив нас, мать была беременна. Я унаследовал силы обоих. Сегодня, когда мы ушли из детдома, я впервые обернулся и убил человека. — Он внимательно наблюдал за ее реакцией, старался говорить спокойно, тихо.

Она кивнула, подталкивая продолжать.

— Я не человек, понимаешь? Я чувствую магию, я сам магия. И я хочу убить своего отца.

— А что такое гибрид? — она улыбнулась и с хитринкой опустила глаза.

— Ты не боишься меня? — он нахмурился и подался вперед. — Ты вообще слышала, что я тебе сейчас сказал?

— Слышала. Нет, не боюсь, почему я должна тебя бояться? Ты ни разу меня не обидел, даже наоборот.

— Гибрид — это существо, которое может мерцать, сливаться с окружающим миром, становиться невидимым и приобретать вид того, кого захочет. Ты хочешь видеть меня именно таким, поэтому я выгляжу так.

— А как ты выглядишь на самом деле?

— Я не знаю, я никогда не пробовал изменить внешность.

— А сейчас? Что ты чувствуешь сейчас? Ты хочешь измениться? И куда мы идем?

— Мы идем домой. Туда, где я стану королем, где я буду править, никто не сможет слова мне сказать против. И меня будут там любить и восхищаться мной, потому что я не такой, как все. И у нас с тобой никогда не будет нужды в еде. Спи пока, я скоро.

— Хорошо, а что значит исчезать? Как я? Я тоже гибрид?

— Я не уверен, думаю, что нет, иначе ты поняла бы это раньше и не боялась тех, кто тебя обижал, ты смогла бы дать отпор.

— А где ты собрался становиться королем? Ближайшее королевство, как мне известно, в Англии, — она даже усмехнулась, видимо, не поверила ему.

Он остановился и внимательно на нее посмотрел, нахмурил брови и прикусил губу, не решаясь рассказать ей все прямо сейчас. И так много информации свалилось на Соню сегодня… Хотя она достаточно спокойно принимала все, что он говорил. Пусть не до конца верила — потом все увидит сама.

— К твоему сведению, в европейской части нашего материка существуют несколько королевств, кроме Великобритании: Монако, Дания, Испания… — я запнулся, поняв, что не об этом хотел ей рассказать. Решил вернуться в первоначальной мысли. — Существуют миры… Другие, не такие, как тот, к которому ты привыкла. Не этот. Мама рассказывала о моем настоящем доме. Сколько там магии, что питает ее, делая сильной ведьмой. Про непроглядные леса и города на деревьях. Представляешь, как фонарики навесные? Существует несколько других измерений, в которые мы можем перемещаться. Я родился в измерении Гандиары. Потом мои родители переехали сюда. Кажется, я слышал что-то, когда они разговаривали о том, что отец скрывался от врагов. Поэтому мы оказались на Терре. Здесь его найти сложно. Еще измерение Угарки, о нем потом как-нибудь расскажу. Нам нужно найти портал, через который мы уйдем отсюда. Там правит король Стивар — он оборотень. На свете много рас, которые сосуществуют в мире. Маги, ведьмы живут и здесь, на Терре.

— Терра — это измерение, в котором мы сейчас?

— Угу. Наша планета называется Земля. Но название нашего измерения — Терра. Это международное название. Межрасовое. Межизмерительное… — я призадумался, как правильно сказать-то? Решил оставить нерешенным этот вопрос и сменил тему: — Спи, любопытная Варвара… Я скоро вернусь.

— Ну да, уснешь теперь тут, — прошептала девочка и скуксилась, завернулась в плед, который они прихватили из детского дома, чтобы согреться.

— Я все тебе потом расскажу, обещаю. Спи…

Глава 6 Если друг не друг. Леандр

Мой дом — это Белый замок. Огромное изваяние из белого камня, высеченное из горной породы прямо в скалах. Казалось бы, свет должен отражаться и создавать прохладу внутри замка. Но нет. Словно хрустальный сосуд, подсвеченный изнутри, он хранил тепло, что копилось и множилось внутри чаши.

Вокруг замка стоял большой город из такого же белого камня. Называли его Белым, не утруждая себя поиском более звучного названия. От донжона тянулись улочки в разные стороны и упирались в высокие стены.

Меня как принца одного за стены города не выпускали. Отец, наверное, боялся, что единственного наследника престола тут же убьют или покалечат. Да кому я нужен? Поэтому мы с Горем большую часть времени проводили в королевском саду. Сад был раскинут с восточной стороны замка и плавно переходил менее рослыми деревьями и кустарниками в центральную площадь. Словно рассыпавшиеся из бочки зерна. Именно такой ландшафт позволял не сгореть от Янора и Аража и дарил такую желанную прохладу и даже уют.

Прошло почти десять лет с нашего знакомства. Горе стал почти самым близким мне человеком, другом. Мы росли вместе, много времени проводили в саду, пока Горе старался сосредоточиться, чтобы наколдовать что-то. Магия давалась ему с трудом. Не все получалось, и постоянные осечки с треском рассыпались в его ладонях. Но он упорно встряхивал руками и пробовал снова. В это время я читал вслух книги по истории, представляя, как мои предки шагали по моей земле и завоевывали селение за селением. Строили большие белокаменные города с высокими башнями.

Светила нещадно палили мою кожу, жара невероятная, а я сидел, разряженный, как павлин: рубаха, камзол из синего бархата, расшитый сапфирами и фианитами. Стянул камзол, бросил его на скамью и откинулся на спинку. Снова взял книгу и перевернул страницу. Фух, как печет! Хоть бы один пасмурный день. Но нет, сияют эти двое на радость всем, кроме меня.

Горе сидел рядом и щелкал пальцами, чтобы создать искру. На лбу испарина от натуги, лицо сосредоточенное, даже хмурое. Его простая рубаха намокла от пота и прилипла к груди. Видимо, ему тоже было жарко, как и мне.

Наш маг научился оживлять завядшие цветы и рассыпать из ладоней искры, на большее его пока не хватало. «А что, если тебя как-то простимулировать», — пришла мне в голову идея.

Я повернулся к нему и приблизился, скользя по сидению:

— Скажем, я тебя напугаю или… О! Давай представим, что я умираю, а тебе надо срочно меня оживить, — начал я фантазировать, отложив на скамью книгу.

— Ты что, с ума сошел? Это же магия, ее не обманешь, — усмехнулся Горе и посмотрел куда-то вдаль, к замку.

Там рядом с конюшней трудились конюхи, они чистили лошадей, выгуливали их. Маг вздохнул:

— Да и не стану я колдовать на тебе. Ты слишком ценен, — он повернулся ко мне и виновато поднял глаза. — Я научусь, правда. Просто нужно время. Не спеши, это не так легко, как научиться каллиграфии или танцам. Изящное сплетение руны или заклинания — это не просто начертить круг, хотя и круг начертить непросто.

— Да ты философ, мой друг! — восхитился я его речами…

— Да брось, Леа… А о чем ты мечтаешь? — вдруг спросил меня юный маг, снова посмотрев на замок.

— Хм, я не думал об этом, разве могу я о чем-то мечтать? — съехидничал я. — Отец говорит, что мои мечты мальчишеские, детские, и говорить не о чем.

— Поделись, — попросил Горе, обратившись во внимание.

Я усмехнулся и рассказал о тех подвигах, что совершали мои предки, как они спасали юных дев из лап чудовищ и женились на них. Как они бесстрашно бились в сражениях и возвращались победителями, принося домой трофеи, и пировали на весь мир.

— Кажется, кто-то перечитал романов, мой друг, — он хлопнул меня по спине. — Без обид, но твои мечты не выросли вместе с тобой.

— Поэтому я и не хотел рассказывать. — Я сник и потупил взгляд, стал рассматривать свои начищенные сапоги.

— Не обижайся, будут у тебя и сражения, и юные девы, хотя я не думаю, что ты сейчас обделен женским вниманием — вон те две подружки кружат по саду уже в четвертый раз, как ноги еще не стерли такие круги наворачивать? А ты ни разу не посмотрел в их сторону. Ох и знойные. Особенно вон та, блондинка в синем платье. Эх. — Он опустил глаза и покраснел.

— Соньет? Понравилась? Забирай, хоть обеих.

— Как это забирай? Нельзя же так! — вспылил маг. — Они живые, а ты как с вещами. Ты принц, а никак не можешь научиться ценить людские жизни. — Горе вскочил на ноги и одернул рубаху, заправленную в потертые штаны. — Откуда в тебе эта заносчивость?

— О чем ты, Горе? Не возьму в толк, ты упрекаешь меня в том, что я принц? — Я опешил и откинулся на спинку скамьи, не ожидал такой дерзости и потока брани от него.

— Да как я могу посметь? — скривился волшебник. — Я же отребье, что развлекает тебя своим присутствием и присматривает за тобой по наставлению Великого волшебника, чтобы ты снова не вляпался куда-нибудь. — Он махнул на меня рукой и отвернулся, затем снова повернулся и выплюнул: — Ты даже не спросил ни разу, как зовут меня, а мы знакомы много лет.

— Подожди, я ни разу не сказал, что ты отребье или что…

Я начинал злиться. Что за вздор? Я всегда считал его другом, делил с ним все взлеты и падения, поддерживал. Да как он смеет мне такое говорить?! И куда это я вляпался?

Горе снова махнул рукой и ушел, оставив меня одного. Я растерянно озирался по сторонам. Что на него нашло? Чем я мог его обидеть? Ничего не понял, он просто вспылил на пустом месте. И что значит, я не спросил, как его зовут? Все в замке, даже родной дед, звали его Горем Луковым. А чем я отличаюсь? Горе и Горе…

Глава 7 История одного волшебника. Детство. Горлин

Я Горлин. Я рос в человеческой семье трудяг. Моя мать была пастушкой, она любила животных и могла найти к ним подход, лечила раны животных, пострадавших от острых шипов кустарника, их копыта, подбитые на каменистой дороге. Она владела несильной магией, которая позволяла ей прикосновением рук поднять умирающее, страдающее животное. Ее звали другие жители деревни, чтобы успокоить дух животного или принять роды у мучающейся коровы. Она была доброй и мудрой женщиной. Мы жили в деревне вне стен Белого города. Наш дом стоял недалеко от центральной улицы деревни, он был крепкий, но небольшой. Мы жили небедно, но роскоши, как в городе, не было. Мать на всем экономила: на еде и одежде. И даже родство с Великим Валаахом не влияло на наш быт. Она стремилась показать, что великий дар человека — его честность и вера в мирскую жизнь.

Отец состоял на военной службе, охранял наш дом, точнее, дом моего короля, сторожевая башня была моим вторым домом.

Мне было интересно наблюдать за жизнью королевства сверху. Суета внизу и порывистый ветер наверху. Тишина без шума людской толпы.

Я рос замкнутым ребенком, закрывался от всего мира и, самое главное, от людей. Хотя нет, не так. Не от людей — от волков. Я чувствовал опасность, она исходила от них с самого детства, как от сторожевых псов, которых лучше не трогать, если хочешь унести ноги. Я чувствовал силу и единение стаи, их стаи. Мне не было там места. Хоть в королевстве, где я родился, и были люди, они, как мне казалось, тоже с опаской оглядывались, перемещаясь по городу, который окружал Белый замок моего короля.

Почему-то мой дед, Великий волшебник и большой друг Великого Стивара, постоянно возился со мной. Он хотел научить меня тому, что мне было совершенно неинтересно. Он преподавал мне историю королевства, арифметику, писание и отчасти магию, учил меня чувствовать мир. Он оставлял меня поутру на мокрой от росы траве и уходил на весь день.

«Закрой глаза и почувствуй свое единение с природой. Слушай ветер и ручей за тем валуном, пение птиц. Что они тебе говорят? Улови трепет крыльев бабочки. Потом расскажешь, что увидел у себя внутри, в душе».

И я смотрел, точнее, фантазировал, на большее меня не хватало. Как можно услышать, что говорит птица? Ну, слушал я ветер, да, шумит, дует, холодно. Особенно с утра — весь продрог и штаны намочил от мокрой травы, ткань неприятно прилипала к холодной коже и жутко раздражала, все чесалось. А уж как есть хотелось — словами не описать.

Каждое утро я ходил на склон и слушал природу. Да, расслабляет, но слушать, как говорил дед, я не научился. Глупость какая-то.

Однажды утром он заставил меня отрешиться от всего окружающего и услышать себя. Черт, когда я говорю, я и так себя слышу. Что за причуды старика? Слышать себя! Он посмеялся тогда надо мной.

«Ты должен услышать свои мысли, свою силу, что спит в тебе. Ты будущий маг, понимаешь это?» — говорил назидательно мой родственник.

Нет, не упрекал за неумение слушать и слышать, а терпеливо объяснял день за днем одно и то же. Я настолько запомнил его слова, что заканчивал фразу за ним. Правда, в своей голове.

«Ты должен слышать, должен услышать, должен почувствовать». И все в этом роде.

Но я не слышал и не слушал, не чувствовал… С утра до вечера сидел в отдалении от города и всматривался в облака, наслаждался тишиной и покоем вне его стен.

Каждое утро я собирался на свою излюбленную поляну насладиться полетом птиц, свежей водой из ручья. Я даже начал носить с собой блокнот и карандаш, чтобы зарисовывать окружающие меня красоты. Однажды кухарка остановила меня почти у самого выхода и послала к деду, прямо в его башню. Хм, странно, почему он сам меня не позвал, а прислал за мной девку, одну из прислуги…

Там я познакомился со своим будущим королем. Уже тогда я почувствовал силу, рвущуюся из него волнами, как кольца, расшатанные в разные стороны, он не мог обуздать ее. У него не было целей и точки, к которой стремится каждый человек, тем более мужчина, будущий король. Должен же он понимать, что в любом случае королевство унаследует он. Суетный, бунтарь. Только одни шалости и глупости на уме. Мы были ровесниками, но я уже тогда понимал, что юный принц не должен себя так вести.

Глава 8 Мальчик, который вырос. Верн

Верн и Соня выросли. Некоторое время они жили в измерении Терра. Но парень обнаружил, что, став взрослым, а ведь ему был уже двадцать один год, он способен чувствовать магию, энергию, которая сочилась из недр Терры и манила его. Он шел на зов природной необъятной силы. Все это время он искал портал, который мог бы перенести его в другое измерение. Когда Верн был еще маленьким, мать много рассказывала о прекрасном мире, в котором он родился, как сказку на ночь. Подслушивая разговоры родителей на кухне, Верн много раз слышал, что порталы закрыты. Но где они и как выглядят, пока было непонятно. Что конкретно искать?

За ним всюду следовала Соня, которая стала еще прекраснее. Ее круглое белое личико преобразилось, большие наивные глаза смотрели с нежностью и некой хитринкой. Она привлекала его не только своей беззащитностью, которая нуждается в его силе и надежном плече. Он чувствовал ее аромат и погибал, вдыхая полной грудью запах ее волос — внутри кровь бурлила и закипала.

Верна все время тянуло в лес, влекло, как завороженного. Где-то там, в глубине, его дом, он точно знал.

— Вень, ты куда меня притащил? Я устала и хочу спать, смотри, даже солнце еще не встало… — она хныкала и плелась за ним, а он крепко держал ее за руку и тащил за собой.

— Глупенькая, неужели ты не чувствуешь? Он должен быть где-то здесь. Ну прислушайся, как он гудит. Его потоки энергии повсюду, присмотрись… — Верн взглянул на Соньку через плечо и, увидев ее скучающее выражение лица, разозлился. Она всегда его поддерживала, а сейчас, в такой ответственный момент, хочет повернуть назад. — А, что я говорю, ты же не видишь ни черта! — он осекся — слишком грубо — вырвалось. Но стремление найти портал перекрыло все человеческое в нем. Гибрид рвался на свободу и требовал магии. Он перевел дыхание, судорожно выдохнул и как с маленьким ребенком продолжил спокойно: — Просто поверь, мы сейчас найдем портал и перенесемся.

— Так ты что, правда, веришь в эти порталы? Веня, ты пугаешь меня, честное слово. Ну, искал бы один, я спать хочу больше, чем переноситься.

— Ты не понимаешь… Я столько времени его искал, мы проделали такой путь, чтобы достигнуть своей цели… Не смей мне говорить, что это сказка, поняла меня?

Она лишь кивнула, поджав губы.

— Ты сумасшедший… — прошептала Соня, подобравшись и опустив голову.

— Я чувствую его силу, тянет меня к нему, он где-то здесь, рядом… Вон там, идем.

Портал оказался открыт — просто воронка из сгустков энергии посередине леса. Словно кто-то забыл закрыть его или специально открыл, приглашая войти. Верн, не раздумывая, взял за руку девушку и шагнул в неизвестность.

— Веня, где это мы? — она оглядывалась по сторонам. Вроде тот же лес, но что-то изменилось.

Сила наполняла Верна, он даже закрыл глаза от удовольствия. Она проникала в него, напитывая и наполняя до краев, как опущенный в воду сосуд, захлестывая и закручиваясь воронкой. Не захлебнуться бы.

— Мы дома, звезда моя. Я дома, — он улыбнулся Соне и взял за руку. — Теперь все будет иначе. Я покажу тебе весь мир, ты будешь со мной.

Она одернула короткий рукав куртки — выросла из нее. Весь ее вид был нелепым, денег на нормальные вещи не было. Еще одна причина, почему он спешил уйти в другое измерение.

Верн почувствовал силу и решил, что пора, время пришло. Все его потаенные идеи и мысли воплотятся в реальность. Только Сонька останавливала его от намеченной цели. Внутри боролись два существа: гибрид, которого бросили, требовал справедливости, власти, полной силы и владения магией, и человек, невозможно влюбленный в девушку, которая выросла на его глазах. Борьба с самим собой рвала его изнутри.

Соня запрокинула голову и смотрела ввысь. Деревья раскачивались, заслоняя небо. Вроде те же деревья, а может, и нет. Где-то послышался вскрик птицы, и стайка сорвалась с ветвей. Соня, как завороженная, рассматривала новый мир. Верн рассматривал ее. Восторг, с каким девушка впитывала вид леса, подстегивал вести ее дальше. Она касалась стволов деревьев и останавливалась, чтобы слушать пение лесных птиц. Улыбка не сходила с ее лица. А Верн чувствовал себя непобедимым и готовым на новые подвиги. Казалось, что сейчас лопнет от переизбытка чувств. Или магии, что все еще наполняла его ослабшее на Терре тело. Странно, только что Сонька хныкала и собиралась вернуться, а сейчас носится, как сайгак. Возможно, она тоже чувствует магию?

Они шли вперед. Куда именно, не имело значения, ведь лес должен когда-нибудь закончиться.

Несколько дней Верн и Соня провели в чаще. Расположились на срубленных ветвях дерева около костра. Ветки мягко окутывали их, как кокон.

Верну показалось странным, что за все эти дни им на пути не попалась ни одна живая душа. Если верить рассказам матери, то передвижение через порталы должно сопровождаться выбросом магических сил. А значит, их должны были заметить и прийти на помощь, чтобы вывести из леса. Словно кто-то прячет их и водит по кругу.

Когда юноша почувствовал, что полностью восстановил свои силы и готов следовать дальше, они вышли на поляну, озаренную светом двух солнц. Что-то было не так. Обернувшись, Верн увидел мерцающий слой, через который они только что переступили. Он протянул руку и коснулся непонятного свечения, которое качнулось и пошло волнами. Что это?

Сонька бегала по поляне, раскинув руки в разные стороны, и подпрыгивала на месте. Верн задумался: вот и ответ, почему их никто не увидел, этот магический купол скрыл их появление. Он настороженно выступил навстречу, схватил девушку за руку, останавливая, и вывел из леса.

С Соней он был милым, внимательным, заботливым, подталкивал ее, поддерживал, знакомил с новым миром и новыми расами. Рассказывал все, что знал сам. Плавно вовлекал в новую жизнь и готовил к принятию его настоящего.

Еще несколько дней они блуждали по землям Гандиары. Еда, припасенная на Терре, закончилась, и хотелось пить.

Впереди высился лес. Снова лес. Среди ветвей показалась деревенька, она, словно мираж, покачивалась в воздухе. Что за наваждение? Не могут дома качаться, как фонарики. Или, может, это именно тот город, о котором рассказывала мать?

Пройдя еще пару десятков шагов, они оказались в лесной деревне. Дома были построены прямо на деревьях, на разной высоте.

Мать рассказывала Верну об обитателях Гандиары. Больше всех ему запомнились атапи. Они казались волшебными существами из сказок, детских книжек. Добрые, большие, с оленьими рогами и копытами, лоснящейся шерстью на боках и одетые в набедренные повязки. Именно сюда, в деревню атапи, он и привел Соню. Зверолюди, миролюбивые стадные, правда, одетые, как обычные люди, в платья и брюки, они приняли девушку, выделили ей дом и окружили заботой, теплом и семейным уютом. Соня прижилась быстро, хотя и не принадлежала их виду.

Верна же не особо привечали, ведь он гибрид — атапи и гибриды не уживаются рядом. С оглядкой озирались на него, когда он приходил к девушке. А то, что он мог проходить через морок и магический щит, отделяющие селение атапи от окружающего мира, настораживало Берка — главу клана. Вида он не подавал, но и не слишком расслаблялся, в присутствии Верна был начеку.

Без Сони Верн становился жестким и расчетливым. Все чаще бродил по лесу и искал себя. Учился пользоваться своей второй половиной, силой матери. Хоть магом он был не очень сильным, все же упертый настырный гибрид в нем заставлял двигаться вперед.

Верн добрался до Белого города. Уставший и грязный от пешей прогулки в несколько дней он пришел на постоялый двор. Восходила синяя луна, и идти куда-то дальше не было смысла. Нужно заночевать. Верн проверил карманы, пара златых завалялась, должно хватить.

Дородная женщина во льняном платье и белом фартуке с рюшами стояла за прилавком и протирала столешницу. Ее румяное лицо светилось от искренней улыбки.

— Зачем пожаловал, мил человек? — она принюхалась и улыбнулась еще шире. — Ммм, гибрид! Давно к нам не захаживали ваши.

Верн смутился и растерялся. От нее пахло псарней, хотя собак поблизости не видно, и горячей похлебкой. Что ответить ей, чтобы ничего не заподозрила и не начала расспрашивать, кто он и откуда?

— Голодный? — участливо поинтересовалась женщина. — Меня Мартой кличут. Занимай любой стол, сейчас накормлю тебя.

Верн кивнул и прошел в самый дальний угол таверны, что находилась на первом этаже постоялого двора. Теплое и чистое здание, со средневековым убранством, грубо сбитыми столами и скамейками навевали что-то первобытное. Худенькая девчушка лет тринадцати принесла ему холщевую салфетку, деревянную ложку и нарезанный толстыми ломтями горячих хлеб. Перед ним стояла тарелка густой похлебки с куском мяса, от которой шел божественный аромат. Желудок скрутило, и рот наполнился слюной.

Вот если бы Сонька была рядом, она бы оценила маленький пир, которым наградила его Марта. Наевшись и напившись кваса, Верн откинулся на стену спиной и расслабленно закрыл глаза.

— Мама сказала спросить тебя… — девчонка тихонько подошла и, заламывая руки, явно заставляла себя говорить. Верн приоткрыл один глаз. — Еще чего-нибудь желаешь?

— Да, спать хочу. Комната есть? — улыбнулся Верн своей самой обворожительной улыбкой.

— Да, сейчас приготовлю, — она была уже готова сорваться с места, чтобы сбежать, но Верн схватил ее за руку.

— Как звать тебя?

— Риской зови…

Верн спал этой ночью как убитый. Теплая мягкая постель с пуховой подушкой и стеганым одеялом согрели и унесли в мир снов. Ему снился тронный зал с канделябрами на стенах, высокие витражные потолки с видом сражений с драконами. Красный ковер, спускающийся со ступеней его трона. И он, восседающий в бархате и плаще с горностаями на воротнике. Голову венчает тяжелая корона с драгоценными камнями, пальцы в перстнях с рубинами. Рядом на ступенях сидит Соня в шифоновом платье, как персидская царица, томно смотрящая на него и зовущая, манящая своими тонкими пальчиками…

Утром, когда солнца светили в окно, Верн потянулся и выбрался из постели. Дела на день он распланировал еще вчера, когда только приближался к городу.

Вначале искал единомышленников среди бродяг и забулдыг в тавернах. Тех, кто был недоволен правлением короля и хотел бы изменить свою жизнь. Игра в карты и в кости помогла накопить денег и нанять «товарищей», которые шли за ним. Сила росла вместе с его уверенностью в себе.

Он пользовался порталом, который нашел в лесу, чтобы переправить нуждающихся в другое измерение. Нелегально брал деньги за переправу — жизнь налаживалась.

Возвращаться к Соньке становилось все сложнее. После трудового дня Верн шел в сумерках по лесной тропе в сторону селения алапи. В деревне, в которой она жила, на него смотрели, как на врага. Откровенно, не пряча взгляды, оценивали его и перешептывались. Гордо вскинув голову, гибрид шел вперед. Атапи, хоть и дружественный народ, питали неприязнь к гибридам с их любовью к свободе.

Морфы — так называли гибридов люди, в основном на Терре. Дарками их звали атапи. Так как мерцание лучше видно в темноте. Гибриды как нестабильный вид имели множество названий.

Как кочующий народ, они могли находиться в пути несколько месяцев и останавливались, чтобы пополнить запасы воды, продуктов питания и подлечить раны, полученные в сражениях. Так было раньше. Сейчас, в мирное время, гибриды все чаще передвигались — не стояли на месте.

Телеги и крытые повозки гремели от музыки и песен вольнолюбивых дарков. Циркачи со своим укладом и обрядами давали концерты в больших городах и зарабатывали себе на пропитание. Больших племен осталось мало, все чаще дарки разбредались по местности и, мерцая, собирались, когда требовал глава клана. Мерцание — способность становиться невидимым. Она позволяла видеть магическую ауру и проникать сквозь волшебные заслоны и щиты.

Сейчас кланом дарков правил Сондон. Сильный лидер, который наладил межрасовые отношения и вышел на новый уровень правления. Все гибриды в Гандиаре стояли под ним и подчинялись. Отшельников было мало, и всех их держали под контролем. Чаще всего ими были гибриды, потерявшие свою вторую половину. Они дичали и становились неуправляемыми. Связь мерцающих нерушима. И разрушить ее можно только магическим способом. Поэтому Верн был в немилости у Берка и его клана. Возможно, вождя настораживало, что гибрид один, и было непонятно, почему Сон не объявится и не приструнит малолетнего паршивца?

— Берк, могу войти? — Верн постучал по косяку дома главы клана.

Самое большое здание с пристройками стояло посередине селения, любой мог войти в жилище главы, чтобы пожелать добра или за помощью.

— Да, конечно, проходи, будь, как дома. Что привело тебя в мой дом? — Берк выделил последние слова.

Верн понял, что ему не рады, как только впервые здесь появился, но связи нужно было налаживать. Атапи — одно из самых больших племен, один из четырех кланов, с которым нужно строить отношения. Хотя быподдерживать нейтралитет.

— Хотел узнать у тебя, как ты относишься к клану волков? Может, расскажешь что-нибудь важное? — начал с порога гибрид.

— Ты настолько в себе уверен, что готов пойти против оборотней? И почему же именно этот клан тебя заинтересовал? Почему не морфы? Сондон был бы рад… наверное, поделиться с тобой своим местом управленца. И уточни, пожалуйста, какой именно клан оборотней тебя интересует?

— Кто сказал, что я хочу нападать? Просто думал перебраться поближе к королю, в город, там, говорят, прекрасные виды, — он мечтательно закатил глаза.

— Верн, что ты хочешь от меня услышать? Как я к ним отношусь? Они не трогают меня — я не трогаю их, мы мирные. Ни клан Стивара, ни его брата тебе не по зубам.

— Это мы еще посмотрим, — прошептал Верн. — Что ж, если ты считаешь… — уже громче сказал дарк.

— Именно так и считаю. Вот что я тебе скажу: не суйся туда. И не вздумай вести туда девушку, она не простит тебе этого — потеряешь ее.

— Сам разберусь, — бросил парень и развернулся, чтобы выйти. — Спасибо.

— Да не за что… — обронил Берк.

— Сам знаю…

Верн, раздосадованный тем, что не смог ничего выпытать у главы клана, направился к порталу. На сегодня была назначена встреча с гибридом. Кто такой — неизвестно. Просто связался и сказал, что нужна помощь. За ваши деньги любой каприз.

К нему за помощью пришел гибрид, измученный потерей пары, попросил переправить его в измерение Угарки. Стало интересно, что движет этим дарком. Верн даже пошел с ним и вызвал на откровенность. Дарк много рассказывал об измерениях, об укладах и о мире в целом. О Великом Стиваре и его потере — любви всей его жизни, красавице Лоралин. Душераздирающая история. Но Верн не проникся.

Вот уж кто смог стать полезным в поиске истины и приближении к поставленной цели. Разбитый гибрид, потерянный, совсем не затыкался и выливал на Верна столько информации, сколько не мог дать ни один человек, с которым он пил в таверне.

После перехода в Угарку Верн, удивленный окружающим миром, остановился как вкопанный. Он часто моргал и тер глаза, не мог привыкнуть к красному цвету.

— Ты здесь впервые? — Дон, так звали того гибрида, отпил из бутылки мутный напиток и покачнулся.

— Угу, — он повернулся к порталу, тот мерцал, как и прежде, переливаясь разными оттенками красного. — Что происходит? Это какой-то эффект?

— Это Уга-а-а-арка! — таинственно прошептал Дон и икнул.

— А почему все красное-то? — Вокруг них росли поля с красными зернами, трава шелестела, раскачиваясь красным морем. Пыль под ногами, даже небо — все было красное. Боги, пытка для глаз!

— Идешь? — упавший в траву Дон ковырялся и пытался подняться на ноги. Его качало от излишне выпитого алкоголя.

— Я, наверное, как-нибудь сам. В город — это куда? Туда?

— Угу… а я пока тут полежу, отдохну… — пробубнил гибрид и остался лежать на обочине дороги, не в силах подняться и идти.

Верн шел в город, Дон сказал, что идти пару часов быстрым шагом. Именно там он будет искать других наемников. Среди людей их оказалось очень много.

Идти по пыльной дороге в действительности не так просто: ноги проваливались в мягкий слой, и чудилось, что идешь на месте. Зато окружающий его мир становился привычным, и шум ветра, что трепал его волосы и подталкивал вперед, настраивал на мирный лад.

— Зачем ты пришел сюда? Ты тратишь свое время! И мое! Разворачивайся и иди обратно! Ты слышишь меня? — внезапно зашептал женский голос в его голове. Верн даже подпрыгнул от неожиданности. Сердце подскочило в груди. Столько времени прошло с их последней беседы. Голос не оставлял его, пока он находился на Терре. Направлял и рассказывал. Даже во сне этот шипящий шепот не оставлял его. После перемещения в Гандиару наступила долгожданная тишина. Он мог остаться с собой наедине. И по правде сказать, Верн наслаждался этим одиночеством.

— Оставь меня! — отмахнулся, придя в себя. — Я принял решение и наберу тут войско, которое пойдет за мной.

— Люди не справятся с волками, тебе нужны надежные воины, а не эти, которые любят только деньги!

— У меня есть деньги и будет еще больше, особенно если ты мне поможешь, — Верн усмехнулся и продолжил свой путь.

— Тебе нужно учиться справляться со своими порывами. Король должен быть последовательным и рассуждать логично, а ты поступаешь нелогично. Развернись и иди в Гандиару!

— Оставь меня, женщина, все будет так, как я сказал! Пока ты говоришь в моей голове, я буду решать сам, куда мне следовать! Я поступаю правильно, я уверен!

— Здесь ты найдешь свою погибель, если не будешь слушать меня! Не ходи в эту деревню, там тебя не ждет ничего хорошего! Услышь меня! Ты горько пожалеешь, если все же придешь туда!

— Отстань! — рявкнул Верн, и голос в голове затих. Так-то лучше.

Измерение Угарки — одно из самых странных в нашем мире. Красное солнце, луна, растительность — все в красных тонах. Население Угарки — в основном лисы, как и оборотни, живут стаями, со своими законами, традициями и укладом, так же оборачиваются в животную ипостась. Раз в месяц, когда луна теряет свою силу и почти полностью скрывается, лисы праздновали Ночь тишины. В каждом доме горели синие энергетические светила, которые поставлялись из пещеры, называемой Осколок сердца. В рудниках трудились лисы, добывая энергию из черной породы. Выбивали искры под давлением и собирали крупицы синей силы. В эту ночь, как в ночь единения на Гандиаре, лисы создавали семьи, крепкие союзы.

Самой прекрасной принцессой в этом мире когда-то была Светлая Алуна, славившаяся мягким нравом. Она не оборачивалась в человеческую ипостась и наслаждалась своей внешностью лисы: роскошный хвост, лапы с черной шерстью, уши и клыки, белая шерсть на мордочке и заостренные черты лица. Большие желтые глаза на пол-лица с длинными пушистыми ресницами.

Алуна жила в замке много лет назад, пока люди не пришли разорять ее владения. Оставшихся в живых лис поработили. Мелкие деревушки были разбросаны по миру. Лисы выживали как могли. Среди людей это было трудной задачей. Большая часть трудилась в пещерах. Но оставались и те, кто прислуживал людям.

В одной такой деревне на пути в город, где жили в основном лисы, Верн наткнулся на таверну. Нашлись и новые друзья, готовые глотки рвать за него и его деньги. Надрались и шумно пели за столом. Подвыпивший Верн вышел подышать свежим воздухом и облокотился на грязную стену подворотни, достал зажигалку и прикурил. Его внимание привлекла суета за мусорными ящиками. Он пошел на шум и приглушенные стоны. Кто-то насиловал женщину, зажимая ей рот рукой. Не думая ни секунды, он рванул ее спасать. Схватил мужика и оттолкнул его от истязаемой женщины.

— Эй, ты чего, щенок? Какого… — возмутился насильник и замахнулся на парня.

— Оставь ее, — Верн толкнул в плечо мужика, и тот, запутавшись в спущенных штанах, рухнул на спину, ругаясь почем зря.

— Мальчик, тебе чего? Дождись своей очереди, я и тебя обслужу, — произнесла женщина, поправив юбку и подняв глаза. Она тут же изменилась в лице и отшатнулась от него, споткнулась и чуть не упала, рванув за угол.

Верн так и остался стоять с тлеющей сигаретой в руках. Он узнал ее. Пятнадцать лет прошло, но мать почти не изменилась.

***

Верн брел куда глаза глядят. Увиденное не выходило из головы. Столько лет он мечтал увидеть ее и спросить, почему же она так поступила с ним. А что, если умерла или совсем сошла с ума и не узнала бы его. Или, как вариант, снова начала кричать, что он похож на отца и всю жизнь ей испортил. Но вот так? Найти ее в Угарке, ублажающую грязного человеческого самца. Фу, мерзость.

Внутренности скрутил спазм, и его вырвало. Потом Верн выпрямился, вытер рот тыльной стороной ладони, смахнул пот со лба и пару раз вдохнул. Он решил, что нужно поговорить с ней, развернулся и бросился к таверне. Ввалился в помещение, в котором все так же, как до его ухода, веселились мужики. Ему стали противны все и сразу. Неужели они не видят, что происходит за стенами? Люди издеваются друг над другом, женщины опустились и готовы на все за три медяка.

Про лисов и говорить не стоит, их здесь считают рабсилой. Мужчин толком не осталось — повывелись. И считаются на вес золота, причем для своей же семьи. Живут в нищете и убогости, разврате. А все почему? Потому что некий волк в один прекрасный момент решил, что он сильнее, что это место для отбросов, и решил вывести род лисий с лица Угарки. Все знают эту историю. Поговаривают, что произошло это давным-давно, в другом временном пространстве. Хотя, если посудить, как другое время может влиять на настоящее? Непонятно. Жили лисы в свое удовольствие, радовались жизни, плодились и размножались, никому ничего плохого не сделали. Да, может, между собой и ругались. Но кто не ругается?

Верн прошел среди рядов столов и приблизился к барной стойке, за которой стоял лис, он даже не скрывал своего обличия: уши, белая, волосатая морда, клыки и желтые светящиеся глаза. Верн был уверен, что под стойкой есть еще и хвост. Из одежды только кожаная жилетка и брюки. Он натирал стаканы грязным полотенцем.

— Чего тебе, гибрид? — он вскинулся и уверенно повел носом, поднял глаза и сверкнул клыками, проведя по ним языком.

— Дерзкий? Нарваться хочешь? — выпалил Верн.

— С чего бы это? Работаю, удовлетворяю потребности местной живности…

Верн перегнулся через стойку и схватил лиса за грудки, тот сразу притих и поджал уши.

— Ублажаешь, значит… Ну и как оно? Ублажишь меня? Где твои девочки? Показывай давай всех, — прорычал дарк.

— В подсобке сидят, ждут, когда придет новый клиент. Тебе какую? — уже тише спросил лис, нависая над столешницей и цепляясь за нее руками.

— Ту, что с русыми волосами, сегодня стояла в смене за таверной.

— Гайя, что ли? Ну, так она вроде ушла, собралась и сразу ушла, как обслужила клиента.

— Адрес говори.

— Не положено.

— Не зли меня, лис, я всю твою таверну по доскам разберу, ровное место останется. Понял?

— Понял, — сглотнул лис и забегал глазами в поисках помощи, но никто не рвался в бой против Верна, все затихли и ждали дальнейших действий. — Иди в сторону леса, там она живет, никто дальше не ходит, страшные там места, а она каждую ночь туда домой идет, никто не суется на болота.

— На болота, значит, спасибо, — Верн отпустил лиса, и тот даже вздохнул с облегчением.

— Заслужил. — Гибрид бросил пару медяков на стойку.

***

Он шел через лес к болотам, о которых ему уже рассказывал гибрид Дон. «Вернись!» Тот, с которым он сюда и пришел.

Смеркалось, если можно так сказать, заходило красное солнце и восходила красная луна, освещая путь дарка. «Вернись!» Длинная трава в полный рост по сторонам узкой тропинки цеплялась к куртке и стегала по лицу. Штаны липли к ногам, руки стали влажные от травы и вечернего тумана, сапоги промокли, и накрывало тоскливое состояние. Вели вперед только детская обида и злость. «Вернись!»

— Не приближайся, путник, — послышался женский голос.

— Я ненадолго, не переживай… — пробубнил себе под нос Верн и прибавил шага. Он вышел на поляну, посередине стояла ветхая избушка с покосившейся крышей и дверью. Окна забиты, повсюду болотные кочки и смрад тухлятины.

— Стой, говорю! Кто ты? Чего тебе нужно? — снова послышалось со всех сторон.

— Выходи давай, я тебе и расскажу, с глазу на глаз, так сказать…

— Цербиш? Это ты? Зачем ты пришел?

— Цербиш? Все еще чокнутая? Выходи, старая ведьма! — прорычал Верн.

На поляну вышла прекрасная дева, облаченная в светлое платье в пол, подпоясанное лентой, на голове венок из трав.

— Говори, зачем пришел, и убирайся.

А зачем он пришел? Теперь он и сам не знал. Увидеть хотел? Увидел. Что теперь? Узнать, почему бросила? Зачем? Что это изменит? Он вырос, стал сильнее благодаря ее поступку. Услышать, что она раскаивается и просит прощения? Зачем ему это? Узнать, брат у него или сестра, жив ли? Зачем?

Она стояла в свете луны, красивая, свежая, какой он помнил ее в детстве.

Верн сделал шаг, еще. «Остановись и иди назад!» Она стояла на месте, настороженно наблюдая за ним. Двигался к ней, по колено утопая в вязи болота.

— Мама, — шепотом произнес Верн, не решаясь посмотреть ей в глаза.

Ну, вдруг она бросится ему на грудь и будет молить о прощении! Скажет, что любит его и все будет хорошо, теперь все будет хорошо! Она станет восхищаться им, поддержит его и пойдет с ним. Он готов простить ей все, готов увести ее за собой и станет заботиться о ней. Надежда теплилась внутри.

— Нет! — вскрикнула она, вмиг постарев. Платье на ней стало грязным и рваным. Сгорбилась, ссутулилась, на голове копна взъерошенных седых волос. Ведьма. Самая настоящая. Страшная, с корявыми руками и морщинистым лицом.

— Почему ты оставила меня? — зло прорычал он, удивленно распахнув глаза и задержав дыхание. — Я был ребенком! Как ты могла? — его передернуло, и он бросился к ней, чтобы схватить. Она кинулась от него, но не успела. — Стой, ведьма, ты всю жизнь мне испоганила, — он свел руки на шее женщины и пару раз ее встряхнул. «Остановись!»

— Я приняла правильное решение, оставив тебя, я не могла… Ты не должен был… Я не хотела тебя…

Его пальцы непроизвольно начали сжиматься, лицо исказилось, и волна ярости накрыла его, в нем проснулся гибрид, настоящий, полноценный, сильный и мощный, тот, кто когда-то задушил мальчика в душевой кабинке детского дома, тот, кто, впервые обернувшись, насытился ужасом и паникой от нападавших на него.

— Это ты во всем виновата, — шептал Верн, захлебываясь своими эмоциями. — Ты свела меня с ума, только твои ненависть и страх я чувствую повсюду до сих пор… — он сжимал пальцы, ощущая силу гибрида, что спала в нем.

«Верн! Остановись!» Ее глаза закатились, руки, что пытались оторвать его пальцы от шеи для глотка воздуха, ослабли и упали вдоль тела.

— Ты оставишь меня окончательно здесь и сейчас и прекратишь преследовать в моих снах, — кричал ей в лицо, тряся расслабленное тело женщины. — Ты не будешь больше ни с кем спать. Не могла моя мать стать падшей женщиной.

Тело кулем упало на землю к ногам дарка. Его трясло от переполняемых эмоций. Он почувствовал удовлетворение и полное эмоциональное насыщение.

***

Как Верн оказался снова в таверне, непонятно. Только занималось солнце. Голос в голове затих окончательно, больше не было слышно шепота, лишь полная пустота. Он сел на стул у барной стойки и бросил пару медяков.

— Ну как, поговорил? — лис поставил перед ним стакан и наполнил жидкость с едким запахом алкоголя.

Верн отпил глоток и поставил стакан на стойку, расплескав остатки пойла.

— Угу, поговорил. Куда идти, чтобы добраться до ближайшего портала? Тот, откуда я пришел, далеко, а я не хочу оставаться здесь ни минутой больше чем нужно.

— На запад иди, скала называется Осколок сердца. Там, в пещере, есть портал, рудники и отсюда недалеко, обычно работяги приходят, чтобы…

— Да заткнись ты… — заскрипел Верн. Он встал, опрокинув стул, открыл с ноги дверь таверны и вывалился на улицу.

За час дошел до скалы. Вошел в пещеру, темную и сырую. Но разницы особой не было — и так весь вымок на болоте.

— Доберусь до Соньки и там, у нее дома, обсохну и высплюсь, — его голос отражался от стен. — Устал как собака… Кто тут?

Сверху послышался шорох и трескотня. Гибрид поднял голову, но разглядеть ничего не смог, только искрило, переливаясь, серебряно-фиолетовое свечение. В один миг с потолка посыпались камушки, больно жаля по всему телу. Он сгорбился, уворачиваясь, и, присмотревшись сквозь пальцы, закрывающие лицо, Верн понял, что камни не могут летать и светиться. От крыльев этих существ разносились фиолетовые искры. Крылья, как стрекозиные, размером существа были не больше голубя. Черт, фивы!

Гадкие мелкие магические существа, не знающие пощады, стреляющие сгустками темной энергии из своих маленьких заостренных крылышек. Они питаются кровью и очень больно кусаются шестью рядами крошечных зубов. Вгрызаются в плоть и языком-хоботком пробуравливают дыру в кожном покрове, чтобы добраться до кровеносных сосудов, больших вен и артерий. Все, кто пережил встречу с такими чудесными созданиями, остаются на всю жизнь под впечатлением и с ранами по всему телу, потому что фива — существо стайное.

Стая жутко разъяренных кровососущих монстров, которые жалили и рвали плоть на куски. Верн пытался отбиться от них, формируя энергетические шары, но лишь больше их злил, раззадоривал и заставлял нападать яростнее, чтобы обездвижить и уже, наконец, насытиться его кровью. Они сыпались рядом с ним, к его ногам, оглушенные ударами магии. А потом, раскачиваясь в воздухе, поднимались снова и нападали с удвоенной силой. Да как же их убить, чтобы один раз и навсегда?

Верн рванул вглубь пещеры, чтобы добраться до портала до того, как его прикончат эти жуткие магические твари. Силы были на исходе, кровь текла ручьем, тех, кто успевал присосаться, он отрывал, вопя на всю пещеру, кровь брызгала из ран.

Почти обескровленный и потерявший все силы как мага, так и гибрида, не способный обернуться и спрятаться от нападающих фив, Верн упал рядом с порталом. Монстры облепили все тело, вгрызаясь в плоть, сил отбиваться от них больше не было. От злости сотрясало все тело. Столько всего было сделано, и он так глупо попал в засаду! От потери крови глаза начали закрываться, и тут он почувствовал потоки магии, исходящие от портала. Верн собрал все силы и вытянул руку, на которой болталась не меньше пяти фив. Он коснулся потока энергии и начал вбирать ее в себя, боль накрыла, ослепляя, но он вытянул вторую руку и притянул второй поток силы портала. Фивы, почувствовав чужеродную энергию в крови, взмыли и стали яростно верещать, чувствуя, что жертва от них уходит.

Чтобы восполнить силы и выжить, пришлось обесточить портал в пещере, вобрав в себя силу мира Угарки.

***

Верн переместился в измерение Гандиары в последний момент, когда портал сомкнулся и раздался хлопок. Природный портал не так просто истончить, для этого необходимо непрерывно пользоваться им на протяжении столетий или вобрать в себя. А если учесть, что этот портал был и так не совсем наполненным (Леандр в свое время в другом времени, нарочно истончал его, чтобы закрыть путь в измерение красного солнца), то сила, что наполнила Верна, изменила его, едва не разорвав на части от переизбытка. Откуда взялись силы, Верн понял сразу, ведь нечасто порталы иссушаются и наполняют кого-то своей магией. Встреча с фивами оказалась не просто неожиданной, но и судьбоносной. Теперь внутри Верна переливалась густая темная магия, закрепленная магией стихий из портала. Она, словно ртуть, раскачивалась и сгустками сверкала внутри. Теперь уже не юноша — мужчина посмотрел на свои руки и, перевоплотившись в полноценного гибрида, понял, что больше не является ни гибридом, ни магом. Теперь он химера. Может не просто мерцать и становиться невидимым — он способен перемещаться в пространстве и владеет магией, которая противоречит миру.

В таком состоянии нельзя появляться перед Сонькой, она напугается. Он упал на землю и рвал на голове волосы от бессилия и неспособности справиться с противоречиями внутри себя. Нужно что-то менять, как-то взять себя в руки. Он распластался на траве и начал хохотать, неконтролируемые эмоции пугали, отчего становилось еще смешнее.

— Что ррррразвесссселило тебя так, мальччччик? — из-за дерева материализовалась женщина. Она, словно сотканная из тумана, двигалась медленно и распылялась в разные стороны, осторожно обходя его по кругу.

— Кто ты? — тут же вскочил на ноги Верн. — Чего тебе?

— Мне? Ниччччего. Чччему вессселишшшьссся, ссспрррашшшиваю, — все так же кружа вокруг, спросила женщина с черными метками на лице.

— Ничему. Изменился, вот и смеюсь, запутался, не могу справиться с силой, — перечислял Верн, понимая, что обречен блуждать в одиночестве…

Хотя почему? У него есть люди, которые пойдут за ним, если он захочет. И теперь он способен их мотивировать не только деньгами, но и своей силой, запугать и править как маг. Не всем нужно знать, что он теперь не гибрид.

— Я прррредупрежжжждала, пыталась оссссстановить! Ладно… Я помоооогуууу… Тебе нужжжжен маг, чтобы прррравить… А я ведьма, — она усмехнулась и соблазнительно повела плечом.

— Это ты! Ты та самая, что вела меня сюда! Я узнал тебя! — она кивнула и улыбнулась. — И ты сможешь сделать меня королем? — он насторожился. Стоит ли верить ведьме, которую впервые видишь? — И какая тебе оттого выгода? Что ты хочешь взамен?

— Мы ужжже это обсуждаааали. Я хочччу, чччтобы ты стааал коррролем… — после паузы она продолжила, сверкая глазами: — Я хочччу, чччтобы ты убил Леандррррра, — зашипела ведьма, изменившись в лице. Его исказила, изуродовала злоба.

Оскалившись, она продолжила:

— Ты ссссогласссен, я вижжжжу.

— Что я должен делать?

— Слушшшшать меня… — она растворилась, рассыпавшись черным туманом, просочившись в траву, которая в мгновение пожухла и стала вязкой.

— Я буду королем! — крикнул в никуда Верн.

Глава 9 Темная про Угарку. Монстры. С чего все началось. Про Верна. Неправильный Ритуал единения

Измерение Угарки. Населенное лисами, мурлингами, другими видами. Наиболее интересны в этой истории лисы. А конкретно одна лиса, с которой начались все беды этого измерения.

Когда-то совсем давно у меня была подруга — Светлая Алуна. Красивая лиса. Принцесса. Высокая, стройная, рыжая, как пламя, и слишком добрая. Она правила своим королевством в измерении, и ей, как мне казалось, даже поклонялись, приносили всевозможные дары. У нее был маленький сын, замечательный лисенок, любознательный, такой же добрый и милый. Любил помогать матери во врачевании и следовал за ней хвостом.

Когда в самом начале моей истории Леандр пришел в это измерение и решил, что Угарка должна принадлежать ему, он пытался принудить Алуну к служению ему. Удовлетворению его низменных потребностей и желаний. Я от ревности сходила с ума. Я ненавидела принцессу. Сейчас понимаю, что она была ни при чем. Но тогда я жаждала разорвать ее на куски. Зачем Леа так поступал, объяснить я не могла. Чтобы сделать мне больнее? Но за что? Да и вспоминал ли он тогда обо мне, или мне хотелось так думать? Никто об этом уже никогда не узнает.

Я призвала Монстров из недр скалистых пород, наделила их силой и мощью, направляла их, чтобы те разрушали все на своем пути. Одними из самых страшных были глодосы, черви, которые убивали все живое. Они истребляли население. Все деревни, стоящие рядом со скалами, были разорены. В этих деревнях трудились лисы, мужчины работали на рудниках и добывали синюю энергию.

Да, синяя энергия!

Это сила мира Угарки, которая удерживает все происходящее в пределах этого измерения. В то время как я уничтожала Леандра, снова и снова, перерождался он и его мир. Даже Терра развивалась, зациклены были только мы, я и Леандр, и наше окружение. Одни и те же лица раз за разом.

Но Угарка. Это особое место. Все, что мы натворили, продолжает действовать здесь, будто никто и не умирал. С самого начала здесь все началось и продолжает действовать. Мир разрушается, население вымирает. Принципы и устои не меняются. Все не так в этом красном мире. Я все же думаю, что консервирует время здесь синяя энергия. И все страдают по моей вине!

***

Я решила, что лучшей кандидатуры для роли короля не придумать. Верн злобный, мстительный. Он быстро согласится (к слову, так и вышло) на мои условия. Он тщеславный и достигает поставленных целей.

Впервые он меня привлек, когда его поймали и вели в детский дом. Я шла по улице в чайный магазин, чтобы купить нужные мне травы (люблю травяные сборы с чабрецом и сизым мхом, который водится только в Гандиаре), когда мимо меня высокий смуглый мужчина в полицейской форме провел мальчика, крепко держа того за плечо. Я чувствовала в парне смятение, злость на самого себя за то, что попался, и выстраивание плана, как впредь этого не повторить. Ребенок десяти лет был не сломлен, не напуган, он был силен духом и смотрел уверенно, планируя действия на пару шагов вперед. Его аура привлекла мое внимание и немного ошарашила: гибрид с такой родной мне силой ведьмы манил, и почему-то мне захотелось опекать его и взрастить в нем сильную личность, способную на любые поступки, даже самые гадкие.

Когда я открыла портал в лесу, он даже ничего не заподозрил. Портал может быть направленным, если тот, кто его открывает, знает, куда именно должен привести путь. Я привела его в лес, такой же, как тот, в который они пришли на Терре. Высокие деревья, валежник, кусты, похожие на ракиту, и вдаль ничего, кроме леса. Он шагнул, увлекая за собой девчонку, которая мне мешала. Видимо, держала его на плаву, не позволяя сорваться. Что ж, пусть пока будет рядом. Он цепляется за нее, находясь в разуме и человеческой сущности. Будет достаточно проблематично проникать в его мысли и контролировать его, когда он начнет мерцать. Но знать ему об этом необязательно.

Я нашептывала ему истории о Гандиаре, о видах и расах. Он был в полной уверенности, что все это ему говорила мать, когда он был маленьким. Пусть так. Я не против. Я рассказывала и направляла. Спрятала его Соньку у атапи. Пока рано выводить ее на главные позиции, он не готов.

Я рассказывала про порталы, где они, как работают и что необходимо сделать, чтобы направить себя именно в нужное измерение. Он схватывал на лету, помогала его гибридная сущность, научился мерцать по желанию, а не из-за выплеска эмоций. Контроль — главное преимущество и сила дарка (дарки, гибриды, перевертыши, морфы — все это одни существа).

Зачем нечистая понесла его в Угарку, одной Темной Великой известно. Что его влекло туда? Я знала, что туда перебралась его мать, и категорически не хотела этой встречи. Ведьма, хоть и не очень сильная, могла повлиять на его дальнейшую жизнь. Что и произошло. Когда он убил ее, часть ведьмовской силы перешла к нему, хотя вроде бы он и не понял этого. Он решил, что насытился силой эмоций, управляющей морфами. Еще Гайя основательно поселилась в его голове и начала перебивать мой голос.

Меня напрягала такая перемена в нем. Я столько раз просила его развернуться и следовать нашему плану, но он будто оглох. Да, я могла бы появиться перед ним в тот момент и остановить. Могла выключить его сознание и внушить, что это его собственное решение — развернуться и уйти. Но тогда я бы сломала его. А у меня большие планы.

Верн шел к порталу в пещере. Ему о перемещении рассказал бармен в таверне, но не уточнил, что в той пещере водились жуткие твари (глодосы и фивы). Мстительный рыжий гад!

Я снова шептала и пыталась остановить его. Предлагала ему открыть портал для перемещения. Я могла и создавала их рядом с ним, пока он шел. Словно билась о стену и не могла до него достучаться. Он был полностью поглощен своими мыслями и все-таки пришел к этой пещере.

Фивы. Ну что ж, пришло время рассказать и о них. Маленькие магические существа, способные стаей в сотни особей уничтожить лося за считаные минуты, иссушив его, обескровив. Кровососущие паразиты. Водятся чаще всего в темных пещерах, гротах с повышенной влажностью и постоянно температурой. Из-за появления глодосов им пришлось мигрировать, они стали агрессивными и нервными. Нападают не только от голода, но и от страха. Страха погибнуть всем родом, быть проглоченными ужасными червями. Справиться с чешуйчатыми змеями волшебным существам даже магией и силой стаи не представлялось возможным.

Так вот, придя в эту пещеру, Верн столкнулся с фивами, которые прятались у самого входа, пережидая день, чтобы дальше двинуться к новым безопасным местам. Когда гибрид, полумертвый, обессиленный, упал на каменный пол, я почти простилась со своим планом посадить его на трон и свергнуть Леандра. Кажется, я впервые произнесла его имя без щемящей боли в груди. Странно, но мне уже не так больно, хотя желание его убить еще не пропало.

Я начала придумывать новый план, отвернувшись от действа в пещере. Помочь ему я не могла, да и не очень хотелось. Разочаровал меня морф так, что сама хотела его прихлопнуть. Надоело осторожничать и уговаривать. А тут так славно сложились обстоятельства, что мне и не придется пачкать руки … Сам издохнет от истощения.

Только, как ни странно, этот гад не собирался умирать и хватался за жизнь всеми силами. Магическими силами, хочу сказать. Он совершил невозможное! Нет, правда! Он истончил портал, впитал в себя природную магию и воплотился в Гандиаре. Я не знаю, кто бы мог совершить подобное и выжить, а он смог. Теперь он представляет опасность для всех, даже для меня, он начал меня пугать. Страшно представить, какой потенциал в нем таится… и какая мощь может выплеснуться на это измерение. Я начала сомневаться в правильности своего решения и выбора именно этого гибрида, хм… теперь не гибрида… теперь он практически неуязвим…

Мне нужно выстроить с ним такие отношения, которые не выйдут боком, и я буду направлять его… Аккуратно, главное — не сорваться…

***

— Эй, ведьма, куда провалилась? Давай поговорим! — крикнул Верн, двигаясь по лесу. Солнца слепили и нещадно жгли кожу, проникая сквозь ветки деревьев.

— Чего тебе, мальчччишшшка? — прошипела я за его спиной. Он обернулся и уткнулся в туманное марево, дымом расползающееся в разные стороны.

— Хорош кривляться, показывайся давай. Надоело с пустотой разговаривать! — прорычал Верн.

Я собралась в материальное тело и устало уставилась на него, уперевшись боком в ствол дерева.

— Разговор есть. Мне в голову пришла потрясающая идея. Я решил отправить Соньку в замок. Она сможет следить за жизнью королевской знати и докладывать все мне. И я смогу ближе подобраться к королю и грохнуть эту собаку сутулую. — Он оскалился, и глаза загорелись нездоровым огнем.

— И что же именно она должна тебе рассссказывать? Ччччего тебе неизвессстно? Я могу тебе рассказать все. К чччему все это? — как же я устала от его мальчишества и суеты.

Он всегда мне казался рассудительным, со взвешенными решениями и трезвым умом. Сейчас же больше походил на амбициозного самодура, который принимает решения скоропалительно и резво. Хочу, значит, будет!

— При чем тут ты? Я хочу устроить туда ее, а не тебя. Она будет рядиться в королевские платья и мелькать при дворе. Ты же не сможешь так? А она сможет?

— Зачччем? — я отмахнулась от невидимой мошки и уставилась на свои ногти. Утомил.

— Я не доверяю Берку. Он скользкий тип. Я чувствую, что он может предать и подставить. И Соньке там не место. Каждый раз, когда я прихожу, все озираются и смотрят на меня косо. И мне нужен информатор в клане оборотня. Ну, какие еще доводы тебе предоставить?

— Ты же собрррралссся быть коррролем, такие взгляды всегда будут тебя пресссследовать, пока ты не завоюешшшшь сссвой нарррод.

— Вот и поговорили, — разочарованно насупился Верн. — Поможешь или нет?

— Помогу. Бабка там одна живет. Прррри дворрррре сссслужит. Должок за ней имеетсссся. Сссскажешшшшь, ччччто от меня. Она вссссе усссстрррроит. — Я растворилась, не дожидаясь от него ответа.

Как же мне все это надоело! Как с маленьким ребенком сюсюкаюсь. Сколько раз уже порывалась просто переломить его и заставить уже действовать, без оглядки на эту жеманницу. К атапи устроить ее? Пожалуйста. Отличное было решение, скрыта и защищена. Воюй на здоровье, и эта дурочка прикрыта, и тебе полная свобода действий. Нет же. Решил ее в самую гущу запихать. И для чего? Чтобы отвлекала, и только.

Как бы ее так убрать с игровой доски, чтобы дарк ничего не заподозрил и совсем с катушек не слетел? Отступать от плана сейчас мне совершенно не хотелось. Все не к месту и не вовремя. Я пошла у него на поводу снова, лишь бы он ничего не испортил.

— Эй, я недоговорил, слышишь? — Верн закатил глаза и уставился в пустоту, даже не подозревая, что я все еще стою перед ним.

— Говори, я слышу тебя.

— Мне тут одна пташка на хвосте принесла, что для того, чтобы стать королем, нужен маг. Ничего не знаешь об этом? — он усмехнулся и уселся на землю около корявых корней, прислонился к ним спиной и закинул руки за голову, мечтательно рассматривая дали.

— Ну, я говорила тебе об этом. К чему ты клонишь?

— А к тому, что ты ведьма и должна мне служить, верно? Я хочу провести ритуал единения, чтобы ты наверняка стала моей ведьмой. — Он закрыл глаза и прикусил нижнюю губу.

— Для этого необходим ритуальный кинжал и чаша. У тебя они есть?

— А я слышал, что ничего из перечисленного для единения необязательно. Ты можешь испить моей крови без ритуальных ножей, а я укусить тебя без чаши. Или я что-то путаю?

— Ты не волк, чтобы кусать!

— Но я будущий король, — промурлыкал гибрид.

Я материализовалась перед ним, уворачиваться больше не было смысла. Если я все же решилась идти до конца, придется пройти через это. И будь что будет. Да и сам ритуал без атрибутики не считается достоверным. Хотя что-то может пойти не по плану. Было бы легко согласиться, если бы он был просто гибридом. А так, с силой, которая течет по его венам, меня что-то останавливало. Риск? Однозначно он есть. Если бы мы все сделали по правилам, он бы обезопасил себя от моего предательства и от возможности навредить ему. Я бы спасла его ценой своей жизни от любой смерти. Давала силы, питая своей магией, преумножая его мощь. А он мог бы управлять силой мысли и повелевать мной как оружием в моем теле.

Он открыл глаза, и все веселье тут же смыло с его лица, медленно встал передо мной, не разъединяя зрительного контакта, и, прикоснувшись к моей руке, провел по ней тыльной стороной ладони.

— Ты готова? — я уклончиво кивнула и опустила глаза.

Смогу ли я впредь владеть его разумом и наставлять, если он будет чувствовать меня на расстоянии? Смогу ли навредить ему или только наслать галлюцинации? Что-то боролось внутри меня, сопротивлялось.

Он достал раскладной нож из заднего кармана штанов, надрезал ладонь и протянул мне. Крупная алая капля собиралась в руке, а я все не решалась наклонить голову.

Ну же! — гаркнул Верн. — Чего ты тянешь? Передумала?

Я собрала все силы и припала к ладони. Кровь была горьковато-соленой и имела привкус темной магии. Знает ли он сам о своей силе, что способна разрушить все, если он научится ею пользоваться?

Я выпрямилась в полный рост и облизала губы. Он грубо схватил меня за плечи и притянул к себе. Его зубы вонзились в мое плечо и больно сжались на коже. Я вскрикнуть не успела, как в глазах потемнело и сознание выключилось.

Глава 10 Первая любовь. Девушка в синем платье. Искра. Разрушенная душа. Соньет. Горлин

Кто бы мог подумать, что будущий король — это такой лакомый кусочек для девушек любого окружения, от прислуги до принцесс, которые часто приезжали на балы и готовы были пасть к ногам красавчика с искрой в глазах. А ведь там действительно искрило, как только он встречал новую, якобы недоступную цель, в его глазах плясали огненные искры, говорившие о еле сдерживаемом волке, который бесновался от переизбытка желания. Так вот, кто бы мог подумать? Да все! Все могли подумать, и он пользовался своей привлекательностью, своей хулиганской натурой.

Мне по большому счету было все равно, как именно развлекается мой принц. Я следил за ним благодаря своим волнам силы, чтобы этот паршивец никуда не угодил. Круглыми сутками я наблюдал за ним. Только когда он засыпал, насытившись очередной «пустышкой», я мог отключиться и отдохнуть, все равно раскидывая свои щупальца магии, на всякий случай. Я окутывал путами тело Леандра, как паук, и ждал. Если бы что-то пошло не так, я бы почувствовал.

Мы сидели на скамейке в королевском саду, когда я впервые увидел ее. Она прогуливалась по дорожкам сада. Как это интересно, кто позволил обычной прислуге болтаться без дела? Но тем не менее две девушки — рыженькая с кудряшками и блондинка — под руку наворачивали круги вокруг нас. Рыжая не сводила глаз с принца, а блондинка все время смотрела под ноги, увлеченная носами своих ботинок. Как жаль, что я не мог увидеть ее глаз. Мне стало неуютно рядом с принцем. Он был в атласном сюртуке и брюках, что бликовали на свету от солнц при движении, с модной стрижкой и в начищенных сапогах. Я же сидел в холщовых штанах и подпоясанной грубой рубахе, на ногах — кожаные стоптанные сандалии. Никогда не следил за модой. Главное, чтобы одежда была опрятной и чистой. А тут вдруг, глядя на принца и на девушку, от вида которой сердце пропустило удар, я задумался о своих обносках.

Тогда мы крепко поссорились с моим будущим королем. Я жутко злился на него за то, что он не может оценить силу души и ценность человеческой жизни. Именно это меня отталкивало в оборотнях — они всегда считали себя выше людей. Хоть и не показывали это открыто, я чувствовал их надменность, высокомерие. И вот тогда Леандр даже не взглянул на девушек, а отмахнулся и предложил мне — будто куском хлеба поделился.

А я не мог глаз отвести, она словно сияла в ореоле света. Почему-то в ее ауре преобладали синие, фиолетовые цвета. Она была огорчена, разрушена внутри. Мне хотелось приложить все силы, чтобы собрать эту мозаику и воссоздать былую идиллию в ее душе. Она шла вперед, словно королева, такая гибкость и грация, смелая поступь и прямая спина. Ну разве служанки так ходят? Ее строгое голубое платье с белым передником подчеркивало все изгибы женского тела. Кто же она? И почему я не видел ее раньше? Такая тоненькая, изящная, хрупкая снаружи, и такая сильная духом внутри. Холодный взгляд и строгая осанка учительницы. Хм, может, она новая гувернантка моего принца?

Так, страдая и сгорая внутри, я проводил ночи, думая о девушке, которая не обращала внимания ни на что и ни на кого. Она, как и я, была закрыта внутри себя, варилась в своей боли и одиночестве. Я боялся подойти и показаться навязчивым. Ей никто не был нужен, она всем видом это показывала, чем только больше разрывала мою душу на лоскуты, которые обволакивали сердце, с каждым сухим взглядом, брошенным в мою сторону. Скупой поклон головы, равнодушный взгляд и покорно опущенные длинные ресницы. А я готов был разбить руки в кровь, чтобы уничтожить эту стену холода между нами, которую она возвела. Разрушить весь мир для нее. Идти следом, просто находиться рядом и дышать ею.

Глава 11 Надменный маг, или доказательство себе, что ты силен. Леандр

Наши отношения не сдвинулись с точки, на которой остановились, когда мы рассорились. Он не говорил со мной больше, чем того требовалось для обучения. Ни одного лишнего слова или эмоции, хотя я точно знал — они его захлестывали.

Мы учились вместе в классе его деда или на поляне в саду, если для магического круга нужно было начертить руны. Такие тренировки мне нравились больше всего, когда Горе пытался совладать с огнем, стоя в середине круга, за линию которого ничего не просачивалось. Около пруда с водяными лилиями мы тоже пару раз занимались. Валаах пытался научить Горе ходить по воде. Но тот лишь делал шаг и тут же нырял с головой, что меня жутко смешило. Я не со зла, просто он так потешно выныривал весь в ряске, однажды даже с чашей лилии на голове, как в дамской шляпке. Тогда я хохотал до слез.

Маг познавал магию, учитель пытался научить меня чувствовать. А я наблюдал за ними и старался записать все, что касалось меня. Я настраивался на магию. У каждого мага она своя, как почерк, как характер. Мой будущий маг был особенный, он трудился, но не мог справиться с собой. Упорно пытался — и снова ничего. Я подстраивался под его резкие движения мертвых петель, научился чувствовать его эмоции на уровне своего волчьего чутья. Я ощущал его мощь, что вырывалась искаженными потоками, он не мог справиться с магией, и это только мешало сосредоточиться. Я точно знал, что он может, но помочь или подсказать не мог по незнанию предмета и потому, что он меня больше не слушал, не подпускал к своим переживаниям. Однажды я даже понял почему: я тогда посмеялся над ранимой душой, в которой зарождалась юношеская влюбленность в красивую девушку, которой нравился я.

В тот день он с первого раза закрутил портал без помощи деда одним движением расслабленной ладони и скупо улыбнулся: «Ныряй, принц», — процедил Горе сквозь зубы и отвернулся. Я почувствовал его внутреннее торжество, даже сам воодушевился. Но обида на меня все портила. Как изменить его отношение, я пока не знал.

Я шагнул, полностью доверившись ему, как и всегда. А как может быть иначе? Ведь он будет моим и только моим магом! Мы должны будем стать одной стаей, он должен будет выпить моей крови для связующих уз, а я должен буду укусить его, чтобы добровольно принять, показывая свое расположение и подчинение своей жизни. Он должен стать мне ближе, чем брат, но пока ни один из нас не был готов к таким отношениям.

Я, как обычно, вышел на том же месте, просто ступил на траву, развернулся и шагнул обратно. Оказался снова в комнате. Молодой маг стоял посередине под пристальным наблюдением старика. Горе скрестил руки на груди и самодовольно улыбался.

— Ты справился, мой дорогой внук! — бросился обнимать парня Великий маг. Его руки дрожали еще больше, он был счастлив. — Теперь ты точно все сможешь, я верю! — голос мага дрожал от переизбытка чувств.

Ох уж эти старики, эмоциональные и пускающие нюни по любому поводу. Растрогался от мизерного подвига подопечного. Тьфу.

Я кивнул в знак одобрения и уже был готов выйти из башни, когда Валаах меня окликнул:

— Принц, ты должен помириться с Горем. –

Юный маг только закатил глаза и отвернулся. — Только в мире вы сможете достичь высот и гармонии. Сила и магия должны быть в ладу. Услышь меня.

— Я услышал тебя, учитель. — Я склонил перед ним голову и ушел.

Глава 12 Девушка, которую нужно отправить в услужение к королю. Соньет

— Соня, ты должна сейчас же переехать в клан волков, — Верн ворвался в ее дом, запыхавшийся, растрепанный, весь в крови.

— Боги Гандиары, что с тобой, Венечка? Ой, что ж ты натворил-то? — Она подхватила юбки и бросилась к нему, осматривая одежду и лицо.

— Да хватит меня так звать, сколько можно говорить? Верн меня зовут! Верн! Понимаешь ты это или нет? — он схватил ее за плечи и пару раз сильно встряхнул.

— Ты делаешь мне больно, отпусти! Верн. Я поняла, прости… — по ее щекам потекли слезы, она испугалась. — Что на тебя нашло? — он отпустил ее. Потирая плечи, Соня сжалась и отступила на шаг.

— Прости меня, я торопился к тебе, прости, звезда моя. Я не знаю, что со мной. Прости… — Верн отвернулся и пару раз прошел туда-сюда, проводяпятерней по волосам. Вдох-выдох.

— Ты расскажешь мне? — Соня снова попробовала вывести его на разговор, поправляя многослойные разноцветные юбки. Теперь одежда была впору и сидела на ней идеально, подчеркивая все женские изгибы. Легкая рубашка в цветочек с рукавами-фонариками, мелкие пуговицы на груди, привлекающие внимание к округлостям.

— Все потом, собирайся, скорее, — Верн подтолкнул Соню к сундуку, что стоял в углу кухни. — Скорее! — прикрикнул.

Она не стала больше ни о чем спрашивать. Если он в таком состоянии, лучше не перечить, а делать, что сказал. Накинула вязаную кофту на плечи и начала набивать сумки вещами. Через час они уже шли по тропинке к Белому замку.

— В городе скажешь, что пришла из Терры, некоторое время жила у доброй семьи в клане атапи, короче, все как есть. Тебе нужно устроиться на работу в замке как можно скорее. Чем ближе к королевской семье, тем лучше. Я все решу, тебя примут в одной семье, там у меня знакомая, она поможет тебе устроиться в служанки или на кухню, сами разберетесь.

— Вен… Верн, что происходит? К чему такая спешка? Я все поняла, не смотри на меня так, я сделаю, как ты говоришь, ты пугаешь меня.

— Не вздумай исчезнуть сейчас, я не в настроении. Ты будешь мне рассказывать обо всем: что видела, что слышала, кого встречала, в общем, обо всем, ясно? — Верн остановился и внимательно посмотрел на Соню. И когда она кивнула, продолжил путь.

Соня еле за ним поспевала.

— И да, теперь тебя зовут не Соня, а Соньет, для этой земли такое имя больше подходит.

Глава 13 Другие измерения. Познание самого себя. Слышать. Слушать. Чувствовать. Горлин

Я учился с новой силой, с воодушевлением, что ли. Мне хотелось, чтобы она заметила мое рвение и поняла, что я достоин хотя бы ее внимания. Как же я был жалок. Но что может влюбленный человек, который боится быть отвергнутым тем, кто дорог? Я решил стать лучше во всех отношениях, чтобы она гордилась мной, оценила.

Я научился открывать порталы, не спал ночами и рисовал руками в воздухе. Мне казалось, что даже во сне мои руки двигались сами собой, потому что снились именно эти чертовы порталы. Более того, я научился сам входить в них, а не держать в руках, надрывая себе жилы, чтобы воронка не сомкнулась. Я мог поставить достаточно четкую рамку, которая не сворачивалась и стойко мерцала, ожидая моего повеления.

В какой-то момент я понял, что мне надоело перемещаться через порталы только по своему миру. Я обшнырял все уголки в своем измерении, даже карту нарисовал со всеми реками, ручейками и озерами; каждое ущелье и сопка были описаны мной на листах бумаги. Больше всего мне нравился лес. Манили вид, запах и звучание в этой местности. Забравшись на самое высокое дерево, я понял, что вид просто потрясающий, завораживает своей первобытностью и дикостью. Я видел, прячась в кроне деревьев, как хищник прошел прямо под моим деревом, повел носом и отправился дальше. Видел дали, поля и реки, Белый город и замок, деревни. Вот только людей или оборотней я в лесу так и не встретил. Неужели лес настолько обезличен как место засады или просто времяпрепровождения. Эта мысль не выходила у меня из головы. Почему же никого, кроме диких животных, здесь не было? Отсутствие суеты, только шум ветра, шелест ветвей и одиночество. Возможность подумать и оценить свое я.

Мне даже захотелось построить некое подобие дома. Настил из бревен между толстыми стеблями, перетянутый жгутами из плетеных веревок, стены из ветвей, также переплетенные между собой, и крыша из листвы дерева, настолько плотно лежащая шапкой на ветках, что ни дождь, ни ветер — ничто не могло проникнуть и нарушить покой.

Я ликовал, когда сам силой магии и ума сотворил первое сооружение, принадлежащее только мне. Вряд ли волки додумались бы забраться так высоко. Они не прячутся, они идут в атаку стаей. Люди же привыкли выживать. И я как человек прекрасно представлял, что тут я бы мог выжить. Скрыться от всех и остаться наедине с собой, познать себя и успокоить натянутые нервы.

Осмотревновое убежище, где я рисовал, читал и пытался учиться магии в своем мирке, я представил, как можно было бы построить целый город на деревьях. Широкие уплощенные стволы отлично служили бы тропинками, соединяющими дом на одном дереве с другим, и так далее. Зачем мне это нужно? Да черт знает. Может, это и нелогично, но было уютно от мысли, что я мог здесь жить, не озираясь и не ожидая удара в спину ночью, пока сплю.

В один прекрасный вечер я остался на дереве, чтобы наблюдать за закатом светил. Они падали за бугор, опаляя скалы разными оттенками оранжевого цвета. Листва деревьев создавала купол, и все казалось нереального цвета. На меня падала тень от ветвей, преображая и разукрашивая вычурными узорами мою кожу. Я наслаждался видом и менял положение рук, чтобы рисунок искажался. Кажется, я засиделся и заметил это лишь потому, что сумрак накрыл лес, и вышла Авина. Ее голубое свечение создавало холодный озноб внутри моего существа. Мне бы тепла, света, а она дарила покой и холод.

Я собрал свою походную сумку и перекинул ее через плечо. Сегодня хотелось прогуляться по лесу и выйти из него, пройтись пешком, чтобы насладиться видом ночного города: мерцание факелов, затихающий шум и засыпающие жители, последние всполохи жилой энергии.

Я почти спустился по дереву на землю, когда что-то промелькнуло внизу. Дикий зверь? Или, может, человек? Нет, человек не может двигаться с такой скоростью. Я присмотрелся и ничего не увидел, распустил магические щупы и снова ничего не почувствовал. Забрался в дом обратно. Пока я всматривался сквозь туман в нечто, с другой стороны что-то огромное промелькнуло снова. Не оборотень, таких больших не бывает. Я лег на пол на живот и, подперев голову руками, просто смотрел вниз. Эта тень не поднималась, она двигалась только по земле. Но что это, я рассмотреть так и не смог.

Глава 14 Приключение волшебника в измерении Терры. Горлин

Первым моим выбором направления в другое измерение стала Терра. Густонаселенная земля, развитая на несколько поколений сильнее нашего. В большинстве своем обитающее население — люди. Из нелюдей большее количество — ведьмы, скрывающиеся под человеческой личиной. Оборотни и гибриды, способные выжить среди людей. О других расах люди практически ничего не знают, интересуются ими лишь единицы и то из-за фантастических книг и фильмов, не воспринимая всерьез. Хотя существуют культы поклонения всяким богам. Интересные существа, вроде разумные, но верят в сказки и мифы, а не в то, что действительно существует.

Меня выкинуло на поляну в лесу. Растительность была очень похожа на нашу: деревья, кустарники, травы и цветы. Одно солнце. Я его не видел за темными грузными тучами, но точно знал — изучал, когда дед заставлял меня. Пахло надвигающейся грозой.

Так как маг может переместиться только в место, где уже бывал, а я на Терре еще не был, меня перенесло в точку, где чаще всего перемещались маги до меня. Я чувствовал магический след, как тропинку в лесу. Мне навстречу вышла девочка, рыжая и маленькая, лет пятнадцати. Она осторожно приближалась, будто боясь спугнуть дикое животное. В моей голове возникло воспоминание, когда я с принцем сидел на скамье в королевском саду. И по тропинке шли две девушки: одна точно была рыженькой, я не помню ее лица, но ее подруга… ммм, та блондинка, от вида которой живот сводит. Обычно говорят, что там бабочки начинают порхать. И эта рыжая заставила меня в мыслях вернуться туда в сад.

— Ты не Верховный, я помню его. Кто ты такой? — девочка выдернула меня обратно в реальность. — Волшебник, как тебя сюда занесло? Откуда ты?

— Привет, меня зовут Горлин, я с Гандиары. А тебя как зовут, девочка? И как ты поняла, что я маг?

— Я Алиска. Я ведунья, ты разве не чувствуешь? Что же ты за маг такой? Вроде неслабый. Учишься еще, что ли? Такой большой и еще не познал себя? Бабушка сказала, что через портал пришел Великий маг. И где же он?

— Я внук Валааха, поэтому, наверное, и показалось, что это он — одной крови все-таки. Я учусь, да. Сложно мне дается эта наука. Только недавно освоил порталы. Вот решил попутешествовать.

— А хочешь я тебя еще и время контролировать научу? Чтобы ты вернулся в тот момент, когда вошел в портал, чтобы тебя никто не потерял? Только смотри! Нельзя часто пользоваться таким умением, не то все испортишь, поменяешь, а этого делать нельзя. Хочешь?

— Конечно, хочу, как ты можешь спрашивать? Научи меня, маленькая девочка.

— Ты смешной, Горлин. Дай мне руку, я хочу с тобой познакомиться ближе. Только не бойся, ладно? — отличное начало. Обычно после эти слов люди тут же перестают бояться, очень воодушевляет. Я одернул рубаху и затянул пояс. — Я покажу тебе кое-что. Так будет быстрее.

Я протянул свою ладонь, и она, сделав шаг, прикоснулась ко мне. Меня прошибло, словно молнией, от макушки до самых пяток. Тело пронзила ужасная боль. Я увидел все, что может произойти в моей жизни, все возможные варианты за пару секунд. Все виды смерти, все исходы и последствия моих действий. Колдовство — штука опасная, но я не думал, что настолько. Любое заклинание ведет меня к неизбежному, каждый взмах руки. Я увидел, как пользоваться умением владеть временем. Она и правда показала мне. Но способ передачи знания мне категорически не понравился.

— Горлин, все хорошо?

Я открыл глаза. Понял, что лежу на траве, и Алиска нависает надо мной, хлопая по щекам.

— Очнулся? Ну как тебе? — она помогла мне подняться и сесть, поддерживая под спину. Голова кружилась, и подкатила тошнота. — Понял, как это делать? — ни тебе, как ты себя чувствуешь, ни паники в глазах. Что это за девочка вообще? Обычно они пищат и верещат, когда кто-то теряет сознание, а эта вон сидит, дальше что-то рассказывает. Будто нарочно меня заставила пройти через такие пытки. Вот так познакомились поближе. — Всего лишь сомкни ладони и сожми свою мысль до того момента, когда сделал шаг. Только запомни все, что тогда тебя окружало, чтобы не упустить ничего, ни одной мелочи. Вдруг ты вернешься в тот же миг, а за твоей спиной враг с мечом наперевес стоит.

— Давай по старинке учиться? Словами? — я все же поднялся на ноги, голова еще немного кружилась, но я устоял. Она поднялась следом. — Так себе ощущения.

Я понял, что она тоже что-то увидела про меня, когда, склонившись надо мной, пыталась привести меня в чувства. Ей нужен был контакт со мной, чтобы узнать меня. Не просто научить владеть магией. Иначе какой ей интерес первого встречного хватать за руки и обучать? Да, я маг, и она сразу это поняла, просто взглянув на меня. Но какой именно, добрый или злой колдун, на лице не написано. Хотя, может, у меня слишком наивное лицо? Ведь я впервые вышел из своего измерения.

— Просто ты непривыкший, не фильтруешь информацию, что я дала. Ты должен выбрать, что именно хочешь увидеть. Маг способен выделить нужные моменты и оценить именно их. Понял? Давай еще раз. — Она воодушевленно сделала шаг в мою сторону и протянула руки. — Что ты хочешь знать?

— То, что я хочу знать, я узнаю сам, — я отступил. Она нахмурилась. — Я не хочу знать будущее именно об этом. А что увидела ты? Я точно знаю, что это обоюдный процесс. — Алиса рассматривала меня, размышляя, наверное, говорить или нет, даже губу закусила. — Расскажи мне.

— Я увидела тебя рядом с королем. Ты великий и могущественный. Магия пока юная, как и ты, но ты обуздаешь ее, я верю в это! — лицо девчонки просветлело, и она закивала для убедительности. — Еще увидела рядом с тобой девушку с темными волосами. Лица не разглядела, но она тоже сильная волшебница. Ты будешь ее учить, и она будет тебе очень дорога и близка по духу.

— Хм, — я задумался. Ведь девушка, которая мне нравится, блондинка и не волшебница. Может, она хорошо прячется, поэтому я и вижу ее в синих тонах? Она сокрыта от меня? Надо это обдумать. — Алиса, ты покажешь мне свой мир? Я хочу знать все о Терре.

— Да, если ты будешь приходить ко мне иногда, тут так скучно. — Она наигранно надула губы и закатила глаза. — Бабушка моя заставляет сидеть на поляне и слушать. А я хочу с подружками гулять. Не хочу учиться еще и летом.

— Да, мой дед тоже заставляет меня слушать природу. — Я расслабленно уперся боком в дерево. Меня все еще качало от слабости после «близкого» знакомства с ведьмочкой. — А ты не хочешь пройти со мной в портал, в мой мир? Там больше магии, она питает все вокруг. Здесь у вас такой магии нет. Вы сами ее воспроизводите, не чувствую потоков и нитей.

— Обязательно сходим к тебе в гости, но не сегодня. — Она снова потянула ко мне руку. Я настороженно ждал действий, но она всего лишь сжала рукав моей рубашки и потянула. — Идем, я тебя с бабушкой познакомлю, она будет рада.

***

Я вернулся на Гандиару в тот момент, когда Валаах собирался к королю.

— Ох, Горе, ты как раз вовремя, пойдешь со мной. — Он ходил по комнате алхимии и собирал свитки, карты с расположением порталов. Их я вызубрил, когда дед учил меня управляться с ними, и точно мог определить, какая именно карта у него в руках. — Важное совещание в королевском зале. Идем скорее. — Он подтолкнул меня к выходу, вручив мне в руки карты и пару книг Верховного, своего рода дневников, в которые он записывал основные мысли.

— Что за спешка? Дед, да постой же ты… Я был на Терре… Создал портал и сам прошел туда, представляешь?

Я рассказывал о лесе, в который попал. О девочке, которая показала, как управляться со временем. О бабке Марфе, старой ведьме, которая напоила меня клюквенным морсом, прегадким пойлом, и накормила лаптями с картошкой. Дед все время улыбался и поглаживал свою бороду, мы шли по коридорам, соединяющим башню с донжоном замка.

— Как поживает Марфа? — нараспев спросил Валаах.

— Вроде неплохо. Стряпает вкусности, живет в обветшалом домике в лесу, собирает травы, сушит их, в доме так вкусно пахнет сухими грибами, ты бы знал… А откуда ты ее знаешь? — я скакал перед ним, чтобы увидеть его лицо. Он хитро улыбнулся, но промолчал.

В этот самый момент рядом с нами промчался один из советников, так же, как и я, держа в руках свертки и книги.

Мы оказались в зале с массивным круглым столом в центре, с гобеленами и окнами во всю стену. Все расселись и разложили на столе свои документы. Вдоль стены расхаживал Стивар, хмурый и сосредоточенный.

— Положи мои записи и карты на стол и сядь вон туда, — Валаах указал на пару стульев у тяжелых штор, что обрамляли выход из зала. — И слушай внимательно. — Я кивнул и, выполнив все, что сказал мне дед, сел и затих.

— Итак, друзья мои, — прогремел король, остановившись и убедившись, что все в сборе. — Поступила информация, что на нас хотят напасть. И кто же? Мурлинги, представляете? — он снова продолжил свое шествие вдоль стены, заложив руки за спину. — Кто бы мог подумать, что эти кочевые племена ступят на тропу войны… Странно… — больше себе, чем кому бы то ни было, проговорил король.

— Мой король, простите мне мою неуместную подозрительность, — произнес один из советников, — но мурлинги никогда ни на кого не нападали… Я даже не могу представить, что эти ленивые коты смогут пойти войной… и на кого? На нас? На самое сильное и великое королевство?

— Да и как они собираются к нам перебраться? — вступил Валаах. — Живых порталов в Угарке не осталось, все иссякли по непонятным причинам, будто были и в одночасье прекратили существовать. — Он скосил глаза на меня и нахмурился. Мне показалось, он что-то знает, но не хочет рассказывать при всех. — Если, конечно, среди них не появился сильный маг, но я не чувствую силы, способной возродить природные порталы.

— Все вы правы, мои дорогие. Тем не менее нам нужно быть готовыми к войне, — король уперся кулаками в стол и опустил голову. — Советникам проверить достоверность информации. Даю неделю. По мере поступления хоть какого-то слуха тут же мне сообщать. Валаах, тебе поручаю укрепить имеющиеся порталы и следить за возникновением новых, отслеживать всех. Чтобы мышь не проскочила! — Верховный кивнул и что-то записал в книжке. — Так, что еще? Меркин, проверить готовность войск, — обратился король к военному советнику. — Вопросы есть? — после паузы: — Вопросов нет. Тогда на сегодня все свободны. Валаах, задержись.

Когда все разошлись, шурша своими документами и шаркая обувью по паркету, король сел в кресло, стоящее у стола, и устало опустил голову на руки.

— Стивар, что-то стряслось? — Валаах сел рядом и положил руку на плечо друга.

— Да сил моих больше нет с этим Леандром. Совсем от рук отбился, не слушает, грубит, брыкается. Я ему слово — он мне три.

— Подростки — они такие, — усмехнулся старик и расслабился.

— Может, отправить его куда? В военную академию, под чужим именем, конечно. Или, ну не знаю, запереть его в комнате, что ли? Так он и оттуда сбежит, — король усмехнулся и откинулся на спинку кресла.

— А давай мы его отправим в другое измерение уму-разуму поучиться, — заговорщически прошептал Верховный. — Там другой мир, другая среда. Пусть учится самостоятельности, раз так рвется отбиться от рук. Что скажешь? — он качнул головой и провел рукой по бороде.

— А что, это отличная идея. Уже представляешь, куда именно? — оживился король.

— Да есть у меня одна знакомая ведьма. Она ему спуска не даст. Уж поверь, друг мой дорогой, быстро воспитает мальчонку.

— На том и порешим. Как успехи у твоего внука? Слышал, отличный маг получится? — Стивар бросил взгляд на меня, и я вжался в стул и прикинулся ветошью, брошенной на мебель. Спрятался бы за штору, но боюсь, что от пыли привлеку еще больше внимания.

— Учится пока. Но справится, я уверен. Как раз попробует отправить принца в гости в подруге моей. И, к слову, сегодня вернулся с Терры. Так что все получится как надо.

Глава 15 Переживешь ли ты ссору с отцом? И что из нее выйдет. Леандр

Я вошел в тронный зал, мерно вышагивая по ковровой дорожке, что поднималась по ступеням прямо к трону. У дверей стояли часовые в парадных мундирах, полностью вооруженные. На стенах висело трофейное оружие — неинтересно; портреты предков — скучно. Я заметил, как мимо проскочила прислуга, что приносила отцу его лекарства, вот на это стоит обратить внимание, я даже повернулся вокруг своей оси, когда она промчалась мимо меня. Я оценил узкую талию и длинные ноги под юбкой, волосы были собраны в тугой пучок на затылке, такая прическа открывала длинную шею, побуждая меня повести носом, чтобы почувствовать аромат, исходящий от девушки. Засмотрелся: ничего такая, есть за что пощупать. Снова выпрямился и пошел дальше к трону, на котором восседал отец.

— Я слышал, что твой маг делает первые успешные шаги, — он недовольно почесал щетину и проводил взглядом ту, что меня заинтересовала. — Долго же Валаах его готовил, что-то слишком долго. Вы оба, как слепые щенки, никак не можете найти нужного пути, чтобы наладить связь. — Король сидел на троне, расслабленно откинувшись на спинку.

— Отец, я не хочу об этом сейчас говорить. Да, он открыл портал впервые без осложнений. Кроме этого, у него ничего не получается. Так себе маг, — я развел руки в стороны и удрученно скривился в почтительном поклоне Его Величеству. — Тебе больше повезло с магом — он старый и опытный, по наследству перешел от твоих родителей, а мне ничтожество никчемное досталось.

— Ты не можешь так говорить о своем маге, он пока единственный, кто может поддержать тебя, и ты должен сделать все, чтобы он стал преданным.

«О! Как назидательно. Я должен… да ни черта я никому не должен!»

— Ой, да брось, он всего лишь человек, — проронил я, осекшись, когда было уже поздно.

— А ты всего лишь волк! — прогремел король на весь тронный зал. — Никак не поймешь, что ты ничего не представляешь из себя? — Он выпрямился на своем троне, расставив ноги, подаваясь всем корпусом вперед. — Сопляк, кроме шума вокруг твоей персоны и возни с девками по всему замку, — он указал рукой на выход, куда недавно выскочила девушка, — от тебя никакого толка! Ты должен учиться и взрослеть, как будущий король, а не как свинья, которую откармливают только для подачи к столу! — он бушевал, рычал.

— Да не нужен мне твой престол, — я отступил и сморщился, отмахнулся и даже притопнул ногой. — Ничего мне от тебя не нужно! — выкрикнул в сердцах и выбежал из зала. Я мчался к башне, в которой остался Горе, точно знал, что он там, чувствовал его эмоции… Он радовался, его переливающаяся энергия мерцала наверху, пока я поднимался и злился еще больше. Когда я был рядом, он хмурился, и его дерганая синяя с горечью мерцающая аура отталкивала, выпуская в мою сторону энергетические шипы. Я их видел, даже без оборота.

— Ликуешь, маг? — прошипел я.

— Есть отчего… — равнодушно ответил он, снова покрываясь синевой, его радужная аура сползала, словно вторая кожа. — Зачем пришел?

— Давай открывай свой портал. Только на этот раз подальше от этого замка. Туда, где меня никто, кроме тебя, не найдет. — Я схватил его за грудки и притянул к своему лицу. — И только попробуй сказать хоть слово. Я тебя придушу, прямо тут! — я скрипел от злости. Готовый обернуться в любой момент.

— О как! Ты уверен в том, о чем просишь? — Он ловко отцепил меня от своей одежды и отступил на шаг, гордо поднял голову и с улыбкой произнес: — Без Валааха я могу закинуть тебя куда угодно. И никто не узнает. Мы с тобой несвязанные, и другом ты мне никогда не был. Так что, ты доверишься мне? — Горе с явной издевкой смотрел на меня, зная, что сможет дать отпор в любой момент.

— А ты точно уверен, что я не найду лучшего мага, чем ты, сильнее и более мне подходящего для моих целей?

— А какие у тебя цели? — Он наклонился вперед и вскинул одну бровь. — Спасать дев и пировать на весь мир? — маг откровенно издевался.

— Чтоб тебя! Ты отвратителен мне, отребье, отброс, ты ничтожество, не способное ни на что! — я плевался, гавкал, как пес, но не мог справиться с обуревавшими меня эмоциями. — Так пускать искры и слюни по Соньет, слюнтяй, ничтожество! — распалялся я, пытаясь ударить побольнее, понимая, что на его месте я бы закинул себя в измерение, где нет жизни, о котором говорил Валаах, или вообще выкинул в саду одного.

Не выдержав напора ярости, брезгливости и удивления к самому себе, что я трачу свое время на этого человека, я обернулся. Волчья сущность была более зрелой и разумной. Я кивнул магу и зарычал.

— Ты идиот. Ты хоть понимаешь, что ты изодрал всю одежду при обороте? А, черт с тобой, я нашел измерение одно. Там ты остынешь и пожалеешь о своих словах.

Часть 2. Измерение Терра

Но моя воля не была законом. Были разногласия, амбиции… и жажда власти. В Силе есть то, против чего не существует защиты. Меня свергли, лишили власти, изгнали. Я страдала от унижения и пала во тьму.

Star Wars: Knights of the Old Republic II — The Sith Lords

Глава 1 Маленькая рыжая девочка. Леандр

Я был совсем мальчишкой, когда первый раз пересек настоящую границу. Сбежал от отца и от своего обычного мира в другое измерение. Он хотел подготовить меня к принятию его власти. Я не был готов. Мне было двадцать лет. Совсем зеленый. Злость еще кипела внутри меня, кипела и пузырилась. Почему он со всеми был добреньким, а со мной всегда оставался грубым, сухим, будто я не его сын, а дворовый мальчишка, который приносит ему послание из соседнего города! Хотя нет, даже мальчишка-гонец, что приносит скорые вести, будет почтен бо́льшим вниманием и похвалой. А мне достанется нарекание и порицание, упрек и новый урок.

Я выскочил через портал в какой-то лес. Осмотрев себя с ног до головы, понял, что абсолютно голый. «Мда. Так далеко не уйду, да и холодно зверски». Все мысли мигом вылетели из головы, толпа мурашек пронеслась по коже от ледяного ветра. Я попытался обернуться, чтобы покрыться шерстью и согреться. Но что-то блокировало мой порыв.

— Мальчик, как ты тут оказался? Кто ты? — послышался женский старческий голос.

Я обернулся. Ко мне шла ведьма, это я понял сразу. Она была стара, но сила чувствовалась сразу, ореолом светилась вокруг нее. Я прикрылся руками и весь сжался от холода.

— Я? Эм, я… вышел из портала, — обернулся, думал, обратно нырнуть в свое измерение, но портал уже скрутился, и последние искры растворились прямо передо мной. «Чертов Горе, как он мог закрыть портал? Хотя я сам его просил, он и отправил меня сюда, логично все, послушный гад».

— Оборотник, что ли? Совсем молодой. — Она протянула руку и коснулась моего плеча, ощупывая, надавливая. — Пойдем, накормлю тебя. Замерз? — она скинула шерстяную вязаную накидку с плеч и протянула мне.

Я, недолго думая, накинул ее на обнаженные плечи. Шаль укутала меня почти полностью, прикрыв оголенный зад. Мне был неприятен запах этой ведьмы, принц не должен ходить в обносках, но сверкать обнаженными телесами еще неприличнее.

Идти пришлось недолго. На опушке стояла ветхая избушка, вся во мху, с поросшей травой крышей. Кривые палки, переплетенные ветками, служили низеньким забором, накренившееся крыльцо с протертыми ступенями без перил и маленькая дверь в дом.

Вокруг царил порядок, ровные полосы грядок с разными травами, цветы в битых глиняных горшках и вазоны на подоконниках со свисающими из них плетистыми вьюнами.

— Проходи в дом, там на чердаке есть сундук. — Она кивнула на деревянную лестницу, ведущую к потолку. — Посмотри, может, подойдет что-то из одежды, от мужа осталась, вдова я. И сразу возвращайся, погреешься у огня. — Она была милой, улыбалась. Ее морщинистое лицо располагало к общению. Я кивнул и, поднявшись по лестнице, оказался на чердаке, таком низком, что пришлось сложиться в три погибели, чтобы не стукнуться о свод. Сундук я нашел сразу, он стоял почти посередине. В нем были сложены разные тряпки. Я выудил рубашку, большую, пришлось закатать рукава. Брюки, которые болтались на мне, я затянул веревкой, которая лежала тут же в сундуке. Снова подумал о Горе и его простой одежде. Вот и я сейчас, как он, облачился в тряпки простого люда. Действительно, идиот, что обернулся в замке и прыгнул в портал в чем мать родила. На что рассчитывал? Мне вдруг стало стыдно перед Горем. Я, как разъяренная фурия, ворвался и потревожил его, он чему-то радовался. Я не интересовался его успехами, совсем отрешился от него. Когда-то он мне был самым близким другом. И какая разница, во что он одевался? Мы держались друг за друга. Пытались выручить в трудную минуту. А потом все пошло наперекосяк, и мы разошлись из-за разных взглядов. Вмиг понял: я оскорбил и задел его только потому, что меня бесило, что он лучше и правильнее меня.

Я спустился на кухню и уселся за стол, куда указала старушка, ближе к печи, в которой уже стоял казанок. В нем что-то булькало и вкусно пахло вареным мясом и травами.

— Откуда ты, мальчик? Как тебя зовут? — она взяла ухват и потянула на себя казан, у́шло прихватив его руками, одетыми в коряво сшитые варежки, вытянула на подставку около печи. Взяла поварешку и помешала варево. Бросила туда что-то, похожее на специи, опустила голову над супом, закрыла глаза и принюхалась.

— Ммм, вкуснятина, скоро будет готово. Так как звать тебя, малец?

— Я, мнг, кх… Леандр, сын… — я замялся и опустил глаза, задумавшись на мгновение, стоит ли рассказывать незнакомой женщине, чей я сын, не вернет ли она меня обратно к отцу-деспоту? Да какая ей разница, кто я? Пригрела, сейчас приду в себя и вернусь домой. Я же не буду ночевать в этом сарае.

— Знаю я, чей ты сын, сразу поняла, как увидела. Сходи-ка в лес, принеси воды, там, где ты вышел из портала, есть ручей, ведра в сенях, за дверью тулуп, тебе впору будет, ступай. Да внучку мою позови, пусть есть идет.

— Я? За водой? Да я… принц! Я не пойду никуда. — Я скрестил руки на груди и надменно на нее уставился.

— Не пойдешь, значит? — она обернулась, прищурилась, и по спине прошел холод.

— Не-а. — Настырно, раздувая ноздри, я выпятил челюсть.

— А если я превращу тебя прямо сейчас с жабу и суп из тебя сварю? — она свела брови и сделала резкий выпад в мою сторону, указав на меня деревянной длинной ложкой, которой помешивала варево. — Все равно никуда не пойдешь? — она сверкнула старческими глазами и облизнула губы.

Я подхватился и рванул к двери.

— А вас как зовут, бабушка? — я вдруг опомнился, что не пристало сыну короля вести себя как парню некультурному.

— А я бабка Марфа, так и зови. Или просто бабушка, мне будет мило. — Ведьма улыбнулась и вернулась к своему занятию, напевая себе под нос.

— Хорошо, бабушка так бабушка.

Выйдя из дома и схватив стянутые жгутом деревянные ведра, побрел обратно к порталу. Ничего со мной не случится, если я разок принесу воды да проветрюсь немного.

Я вышел на поляну, кажется, заблудился. Понял, что наворачиваю круги. Был тут не раз, видел уже и это корявое дерево с размашистой кроной, и саму поляну, а вот к ручью так и не пришел, что-то будто водило, не пускало выйти из круга. Я выдохнул и повернулся к дереву.

На самой опушке лежала девчонка лет пятнадцати, закинув ноги к небу, оголив их. Хорошо лежала ко мне головой. На ней было цветастое простое платье с длинными рукавами. Руки раскинуты в стороны ладонями вверх. Я смутился. Длинные белые ножки с тонкими лодыжками — она болтала ими в воздухе и что-то напевала, растопыривая пальчики. Ее волосы разметались по густой траве яркими огненными всполохами, завораживающе ползая меж травинок, когда она качала головой из стороны в сторону.

Я приблизился и наклонился над ней. Наши взгляды встретились, и она замолчала, удивленно моргая своими большими зелеными глазами, обрамленными красными ресницами с выгоревшими кончиками.

— Привет. — Я переложил ведра в одну руку и протянул ей другую. Она привстала на локтях и, всколыхнув пламя своих волос, обернулась ко мне, спрятала ноги под длинной юбкой, села, подмяв их под себя.

— Привет, — она дунула на спадающую челку и подняла свои глаза. Зеленые, яркие и обжигающие, пронизывающие до самых глубин.

— Ты как тут оказалась? И чего валяешься? — руку я так и не убрал в ожидании, что она примет ее. Девушка опустила ресницы и отвернулась.

— Просто валяюсь, на солнышке греюсь, по небу хожу. — Она усмехнулась и снова на меня посмотрела своими озорными глазищами. — А ты что тут забыл? Чего слоняешься без дела? Потерялся?

Я кивнул и все же опустил ладонь, так и не дождавшись ее прикосновений.

— К ручью идешь?

— Угу, поможешь найти? Бабушка отправила за тобой и водой.

— Хм, а с чего ты взял, что за мной? — она с вызовом уставилась на меня и ехидно усмехнулась, сидя вполоборота.

— Да ни с чего, просто решил, что это ты, и все. Пойдешь?

— Пойду. Помоги встать. — Она протянула мне руку, наконец наши ладони встретились. И вдруг меня словно током ударило. В глазах потемнело, и увидел я себя в другом мире.

Руки мои привязаны к металлическим балкам, а сам я израненный, окровавленный. На лице моем маска, но точно знаю, что лицо в крови, потому что пахнет кровью, и все ноет. Нос сломан, заложен, губы разбиты. И стою я привязанный, полностью голый. Около меня кружат люди в ярких одеждах, и лишь одна дева в белом стоит рядом и омывает меня. Нежно касается кожи, и боль словно уходит. Она светится изнутри желтым светом, извергая его волнами, накрывая меня своим теплом с ног до головы, отчего коленки дрожат и ноги подкашиваются. Я оборачиваюсь и, накрывая ее своим мощным огромным телом, ломаю ее, слышу хруст косточек и хлюпающие звуки вытекающей из нее жизни. Она в последний раз выдыхает, и все меркнет.

Я снова на поляне держу за руку рыжую ведьмочку.

— Что это было? — Я отдернул руку и спрятал ее за спину, сминая длинную рубаху в кулак.

— Что ты видел? — ведьмочка ни капли не удивилась, просто уставилась на меня изучая.

— Не то, что хотелось бы. Я пойду, наверное. — Я дернулся, чтобы сбежать, не очень-то хотелось к ней снова прикасаться.

— Подожди, пойдем вместе, снова заблудишься. — Она засмеялась, запрокинув голову.

— Не, я сам, найду как-нибудь дорогу. Удачи.

— Ну, хорошо, не сворачивай, прямо иди, на шум воды. — Ведьмочка подмигнула и словно по волшебству испарилась в воздухе.

«Угу, прямо, говоришь, так и пойду прямо».

Скоро я услышал шум ручья, быстро спустился к нему, набрал воды и направился к дому бабушки. Дошел минуты за три — чудеса.

На ступенях крыльца сидела та самая девчонка и плела что-то из травинок.

— Смотри, Алеша, куклу тебе плету. Какую хочешь, покладистую и красивую? Или, может, строптивую, чтобы не скучно было?

— Алеша… — я улыбнулся, — а тебя-то как звать?

— Алиска. Ведьма я, бабушка учит премудростям да нрав укрощать. Что видел, расскажи, в лице ты изменился. Будущее видел? Не по нраву оно тебе? Испугался?

— Ничего не испугался. Оторопел. Не ожидал, что можешь такие волшебства творить.

— Не волшебства это, Алеша, ведунья я. Могу видеть прошлое и показывать будущее.

— И кого же я убью? — вдруг вырвалось из меня. Не в силах сдержаться сел рядом с ней на ступени, вспомнив, как слышал хруст и ломал кости.

— А мне почем знать? Твое же будущее, мне его не видать. Только показать могу, да и то нечеткое оно, измениться может. Бабушка сказала, что ты оборотень. А можешь обернуться прямо сейчас? — юная ведунья с интересом на меня уставилась в ожидании.

— Мне нужно будет раздеться, чтобы не испортить одежду. Отвернись.

Она закрыла руками лицо.

— Не подглядывай.

Я скинул с себя одежду и вмиг обернулся волком. За двадцать лет я научился перевоплощаться в считаные секунды. Раньше, лет в пять, это приносило невыносимую боль, сейчас — щелчок пальцами, и я красавец, лохматый и ловкий.

— Ого, — она убрала ладони от лица и подскочила на месте. — Какой красивый, и глаза, боги, какие потрясающие глаза! Они желтые, как солнышки!

Я воодушевился от комплиментов и прогарцевал перед ней, высоко поднимая лапы, словно конь на параде. Она кинулась ко мне и обняла за шею, утопая руками в длинной гриве жестких волос. Уткнулась носом мне в холку и вдохнула. Меня сначала это смутило, так интимно, она совершенно не понимает, что делает, наивная девчонка. Я не стал заострять на этом внимание. Бабушка может мне голову оторвать голыми руками за похабные мысли.

— Детки мои дорогие, идите кушать, все готово… — будто услышала мои мысли о ней…

Глава 2 Неумение и неопытность приведет к Проклятью. Леандр

Я проводил все свободное время с ведьмой, старался как можно чаще ее касаться, чтобы повторить свое видение. Оно меня и пугало, и влекло одновременно. В то время как Алиска училась управлять даром, я старался увидеть больше деталей в том страшном видении. Знал, в какой именно момент и что произойдет. Аура или тепло тела обожаемой девы в видении омывали меня своим волшебным теплом, словно луч солнца в пасмурное утро, грели и манили уставшего от долгого пути. Нет, не тело нуждалось в этой девушке, вся сущность тянулась к ней. Хотелось прикоснуться и почувствовать ее запах, аромат, нежный и тонкий.

Но однажды видение изменилось.

Я увидел нового себя и свою новую будущую избранную. Я чувствовал ее запах, трогал ее гладкие волосы, запутываясь в них пальцами. Мне нравилось тонуть в их шелке. Когда пальцы касались затылка, я собирал волосы в кулак и притягивал голову к своему лицу. Видеть ее я не мог, но слышал срывающиеся сладкие стоны. Очень хотелось поцеловать, но трепет и рваное дыхание от предвкушения манили больше. Я ждал, чтобы она коснулась теплом своего дыхания моего лица, разгоряченной кожи. Я старался продлить эти мгновения в видении и каждый раз поражался, почему я не могу ее увидеть, все будто в пелене или в тумане. Вот она рядом, но ее нет. Я мог провести руками по женскому стану. Хрупкие руки, изящные тонкие пальцы, округлые бедра, стройные ноги, длинная шея и сладкие губы.

Прошло почти пять лет. Мужская сила в ветхом доме пригодилась. Я помогал по хозяйству: колол дрова, носил воду, поправил дверь. Алиска приезжала только на лето. Марфа приняла меня, выделила мне место в хлеву, которое я обустроил под себя. На Терре перевоплощаться нельзя. Если кто-то увидит — казнят без разговоров. Как только я прошел через портал, Марфа заблокировала оборот, чтобы не спровоцировать мою агрессивную сущность. Она почувствовала мой выброс и что проходил через портал я волком. Потом Марфа, конечно, все объяснила, но тогда мне это показалось странным.

Так как старая ведьма жила в глухом лесу, никто не приходил к ней, кроме Алисы. И она разрешала мне оборачиваться волком и бегать по лесу. Большую часть времени я жил в волчьей шкуре, носился за кроликами и даже пару раз завалил лося. Странное животное, длинноногое и больно бьется.

Однажды ранним утром я тренировался на поляне. Туда вышла Алиса, которая преобразилась за учебный год, стала более женственной и явно красивой. Она улыбнулась мне:

— Ты знаешь, приятно глазу, когда красивый, сильный, полуобнаженный мужчина позволяет себе не только окунуться в детство, носясь по лесам, стирая лапы, но и хорошо владеет человеческим телом и оружием.

Росла Алиска, росло и мое желание к ней прикасаться. Я хотел больше видений, словно одурманенный, ждал ее приезда. Но теперь, когда она стала такой привлекательной, в моей голове появились мысли другого рода, мне хотелось большего. Однажды, после очередного сеанса прикосновения к подруге в видении и моими фантазиями, я остался настолько неудовлетворен и возбужден, что жутко смутился и заставил покраснеть ведьмочку.

Почти неделю я избегал ее. И тогда она перекрыла мне проход в сарае, сказав, что это нормально, когда мне хочется найти свою пару и прикасаться к ней. Ненормально, что через нее, потому что она тоже живая.

Алиску я не привлекал, но те чувства, доли той энергии, что питали меня все эти мгновения видения, она ощущала как покалывания и передачу тепла через ладонь.

Однажды я собрался с силами и решил с ней поговорить, с той, которая так долго мучила меня своим присутствием. Я даже стал видеть ее во сне, как наваждение, она преследовала меня везде. Ее запах, ее энергия. Хотя я понимал, что это невозможно.

«Как тебя зовут», — хотел спросить я, но не услышал своего голоса, только рык, который вибрировал где-то в груди. Я сопел и храпел, шевелил губами, но ни звука, похожего на речь, лишь клацанье зубами.

Она в испуге отпрянула от меня и отняла свои руки. Тепло ушло и закрылось от меня. Стало темно. Я услышал скулеж, стон, нетерпеливое нытье то ли собаки, то ли щенка. «Это что, я издаю подобные звуки?»

«Ты никогда не станешь мне парой! — холодный женский голос, словно гром среди ясного неба. — Я, Александра, Великая темная ведьма, проклинаю тебя!»

Я казался себе крошечным перед ней. Она возвышалась надо мной и все увеличивалась. Могла наступить и раздавить прямо сейчас.

«Ты познаешь холод вселенной и вечность одиночества. Сейчас ты ничто!» — ее ужасающий смех разнесся во все стороны. Я закрыл уши руками, как ребенок. Все внутри меня сотрясалось от ужаса.

«Да придет тьма и холод в твое сердце, и вечная стужа закроет тебе глаза. Предатель и слабак! Это ты виновен во всем! Щенок».

Меня отбросило от Алиски на добрых десять метров, остановило только дерево, больно врезавшись в мою спину. Меня выгнуло от боли, перехватило дыхание.

— Ты чего? Алеша? Что с тобой? Бабушка! — завопила ведьмочка.

— Что стряслось? Ой, касатик, ну что же это? — Марфа положила свою старческую ладонь мне на лоб и отдернула ее. — Ледяной, смотри, какой бледный, неужто приболел, лихорадит его, глянь. Неси воды, не дотащим мы его до дома.

Когда Алиска рванула в дом, бабушка наклонилась к моему лицу и прошептала:

— Отпусти его, слышишь? Рано тебе забирать его, он не выполнил своего предназначения. Костлявая, изыди, не время. Она снова положила свою ладонь мне на лоб и сжала его, продолжая что-то шептать.

Мою голову разрывало от дикой боли. Я распахнул глаза. Все было в синей дымке, я моргал, и слезы текли рекой, в глаза словно насыпали песка. Все тело горело, будто кожу выжигали раскаленным железом, я вопил не своим голосом. Не в силах терпеть муки, я отключился.

Глава 3 Спаситель Валаах и прах деда

Валаах ахнул, когда к нему залетела черная птица и села на подоконник.

— Уйди, нечистая, сгинь.

Когда птица гаркнула, старик вздрогнул:

— Что ты говоришь? Марфа? Говори… — птица, словно закряхтела и начала ковырять клювом свои когти… Повела крыльями и упорхнула. — Боги вселенной, Леандр.

Он начал метаться по комнате, собирая банки с эликсирами и травы, высушенные вечность назад, редкие снадобья с разных миров. Волшебник сгреб все в кучу и высыпал часть содержимого холщовых мешочков прямо на стол. Он поджег лампаду под колбой и начал смешивать ингредиенты, бубня себе под нос.

— Я помогу тебе, мальчишка! Ох и глупый принц, ох ты ж, — причитал Валаах, пока смешивал и шептал заклинание. Что-то где-то щелкнуло, заискрило в спиральной стеклянной колбе, радугой разливаясь по стенкам и стекая каплями в чашу с золотой каймой. Варево шипело, лопались всплывающие зеленые пузыри. Аппарат кряхтел и качался, возмущенно скрипел и посапывал. Внезапно вмиг затих.

Когда все закончилось, Валаах взял кубок и немедля выпил все без остатка. Тут же упал на пол, потеряв равновесие.

— Горе Луковое, — позвал шепотом Верховный маг и потерял сознание.

— Что стряслось, дед? Что с тобой? — парень ворвался в башню и склонился над стариком, взяв его руки в свои. Они были ледяные, старика била дрожь.

— Горе, — очнулся маг. — Сейчас, прямо сейчас твоего короля постигла страшная участь, ты должен спасти его, ты слышишь? Только ты виновен в его беде!

— В чем я виноват? — Горлин потерял нить мысли и хмурился все сильнее.

— Ты разыщешь его и спасешь! — старик дрожал все сильнее, его конечности свело судорогой, все тело выгнуло дугой.

— Боги, что ты сделал? Что мне сделать сейчас? Какого короля? Великий Стивар сейчас в тронном зале, какая участь его постигла? О чем ты говоришь? — Горлина раздирала тысяча вопросов, он ничего не понимал.

— Не нашего короля, балбес! — старый маг злился, что совершенно было на него не похоже. — А твоего, твоего, мальчишка! Забери мою силу, я не смогу больше никому помочь, но ты сможешь, ты силен, глуп, как мешок лука, но ты научишься, слышишь? Не трать мое время, поспеши!

— Что с тобой, дед?

— Я снял часть проклятья, король не будет одинок, у него будут верные друзья и сила, чтобы справиться с этой бедой. Вы поможетенайти ему свою судьбу и не потеряться в темноте.

— Что я должен сделать? — повторил парень.

— На столе, вон там, лежит кинжал. Когда ты закончишь, ты отдашь его своему другу, ты понял меня? Обязательно отдай! — Горлин кивнул. — И чашу, из которой я пил эликсир отмены. Тщательно вымой, чтобы не осталось ни капли предыдущих зелий, и очисти магией, потом поймешь как. И спрячь, создай портал и отпусти ее там. Портал в неизведанное, только туда и спрячь. Когда придет время, ты ее достанешь. Ничего не перепутай. А сейчас возьми кинжал.

— Да взял я! Что дальше? — Горлин вернулся к корчившемуся на полу магу. — Что с ним делать?

— Режь мне руку, да, вот тут. И ничего не перепутай, слышишь! Я про чашу. — Валаах подставил старческую сморщенную ладонь. — Давай же, что ты медлишь! Теперь свою, молодец, возьми меня за руку.

Между их ладонями вспыхнул огонь, фиолетовые искры разбрызгивались, шипя и чиркая, отскакивая в разные стороны. Старик зашептал на непонятном языке, что-то про знания и вечное сияние, про мудрость веков и силу магии предков. Слов было не разобрать. Комната взорвалась светом, и когда Горе привык к нормальному свечению от деда, тот проронил:

— Я горжусь тобой, Горлин!

Валаах улыбнулся, смотря внуку в растерянные глаза.

И в тот же миг рассыпался пеплом по всему полу, пылью оседая на стол, склянки, алхимические приборы и древние книги.

Глава 4 Все пошло не по плану. Темная

Мерзкий старикашка! Гадкая ведьма! Я наблюдала за жизнью принца с того самого момента, как убила его мать. Он не изменился ни капли. Такой же заносчивый, трусливый, любознательный мальчишка, у которого одни бредни на уме. Меня раздражало в нем все: от внешности, которая напоминала мне его тогда, когда он любил меня (любил ли?), до его мимолетных движений, улыбки, желтого взгляда из-под густых размашистых бровей…

Наступил момент его жизни, когда я его прокляла. И что я вижу? Старая ведьма всю ночь что-то шепчет, чтобы отогнать мой морок и черный дым. Отправляет к Верховному своего прихвостня (Черного Ворона Чука). И этот старый дурак ценой своей жизни и своей силы, что давала так много королевству, дарит ему второй шанс. Да что не так с ними всеми? Кто так поступает? Кто отдает всего себя ради какого-то волка? Он же… мерзкий, противный, он… наследник престола, который в будущем уничтожит все вокруг себя!

Разве этого я хотела в самом начале?

Я хотела, чтобы он страдал, лишился всего, что его окружает, бился в истерике от безысходности и боли. А он снова обошел меня. Он снова станет королем… э, не-е-е!

Он не будет разрушать мир, который ему не принадлежит. Мы с ним на пару и так уже наделали дел. Какой бы темной я ни была, это не дает право ни мне, ни ему так поступать с окружающими.

Что вдруг изменилось, спросите вы? Хм. Может, незаслуженная смерть несчастной Лоралин так на меня повлияла? Может, я просто передумала. Но все же королева никак не выходила из головы. Что-то перевернулось внутри меня, я хотела вернуться в то время и все исправить… но я не могу, не имею права. Ведь закольцованная история сведена именно к нему, а не к его матери. И мне действительно жаль.

Новый план! Так как убивать детей не входило в мои принципы, я решила все же позволить ему вырасти и насладиться его никчемной жизнью. Но теперь! Я приведу в его жизнь новые испытания. Я заставлю его лишиться всего, что ему так дорого, что разлучило нас. Я заставлю его заплатить за все мои страдания! О, Великая Темная, какая же ярость кипит в моих венах! Я призову видных демонов и разорю его дом… я убью всех, кто встанет у меня на пути… всех, кто решится помочь ему…

Глава 5 История детства. Лучший друг. Горлин

Я Горлин. Было бы, наверное, слишком пафосно говорить, что я Великий маг. Но, что греха таить, я вырос в своих глазах за эти годы. В тот миг, когда мой дед умер и передал мне весь свой дар и свои силы, что накопили мои предки, также передавая ему свою магию, когда умирали, я ощутил себя всемогущим. Не джинн, конечно (как в той сказке, которую мне рассказывала Алиска. Она вообще много сказок мне поведала о волшебных существах, что на ночь читают детям перед сном), но сила, что теперь текла в моей крови, та мощь, что разрывала мышцы, рвалась наружу через тонкую кожу человеческого тела. Она делала меня практически неуязвимым. Я готов был перевернуть весь мир, поставить все с ног на голову, но понимал, что эту силу нужно беречь и распоряжаться ею грамотно. Хранить, как хрупкий сосуд. Пользоваться умело, как музыкальным инструментом, смазывать струны и постоянно играть, практикуя свое умение. Но это теперь, а раньше… начнем сначала…

Не могу сказать, что я был очень близок с дедом, но эта потеря — крах для всего королевства. Несколько измерений остались без Верховного мага. Уровень моего отчаяния и скорби было не описать словами. Ужас от происходящего накрывал волной с головой. Вынырнуть я не успевал, надрывно выл на всю комнату алхимика. Вся мощь времен, сила и магия переполняли меня через край. Я не мог справиться с мыслями. Казалось, еще миг, и я потеряю сознание.

Я чувствовал себя, как в тронном зале. Все галдели, кричали наперебой. Кто-то шептал прямо мне на ухо, но так четко и так неразборчиво одновременно. Звуки отдалялись и приближались снова, словно отражаясь от стен и возвращаясь в меня. Я схватился за голову и готов был открутить ее и выбросить, лишь бы все это закончилось. Я увидел все прошлые жизни, все воспоминания моих предков. Я видел Леандра в прошлом, как он поступал и что натворил. Не мог я больше злиться на него сегодняшнего, я должен ему помочь, должен быть рядом, чтобы поддержать в трудный миг. Я понял, что я маг, тот маг, который принадлежал королю. Когда он примет меня, мы станем единой силой, которая преодолеет любые преграды. Горы свернет, если понадобится.

В один миг шум закончился. Меня оглушило тишиной. И пониманием, что я теперь Верховный. Я тот, кто должен все исправить. На кого возложена великая миссия.

Внезапно меня осенила ужасная мысль, что все вокруг происходит только из-за принца, весь мир крутится вокруг него. Я честно старался не думать об этом, но в этот миг вдруг безумно захотел его убить. А сейчас, когда сила всех предыдущих магов текла во мне, я мог найти его где угодно и прихлопнуть, как навязчивую муху. Я представил, как поднимаю его волнами магии, щупальцами, что тянутся от меня во все стороны. Как зло пышет внутри меня. Как его тело, сотрясаемое жуткой судорогой, поднимается в воздух. Как он дергает руками и ногами, как его шея напрягается, сопротивляясь моим действиям. Как в одно мгновение изгибается под неестественным углом… И мне под ноги падает бездыханное тело Леандра. Я очнулся от страшного видения и затряс головой, выметая ужасные мысли.

Так. Не время паниковать. Нужно собраться с мыслями. Моими мыслями. Дед что-то говорил про чашу и кинжал. Чаша. Я обернулся и, схватив ее со стола, провел вокруг нее пальцами, очищая от бывшей магии, повертел в руках, посмотрел сквозь нее. Так, в никуда. Я размял шею и плечи, закрыл глаза и вытянул руку, чтобы развести воздушные массы. От пальцев скрутилась воронка, и, не думая ни секунды, я аккуратно положил чашу в пустоту, создавшуюся порталом, как в карман.

Так, что дальше? Кинжал. Другу. Яла, самый верный и надежный друг. Тот, кому можно доверить тайну и жизнь. Два брата-близнеца, похожие как две капли воды и разные, как лед и пламень. Ян и Яла. По отдельности обычные рядовые, ничем не приметные: серая внешность, неяркие волосы, незапоминающиеся лица. Но если вдвоем они оказываются в опасности, то сливаются в одного монстра, смесь оборотня и гибрида, перевертыши, нежизнеспособные по отдельности. При рождении Ян должен был погибнуть от нехватки воздуха, пуповина обмоталась вокруг шеи. И когда повитуха уже смирилась с тем, что младенец не дышит, Яла проник в тело брата. Прожив одним совмещенным монстром пять лет, они поддерживали силы друг в друге. Таково их проклятье, вместе — сила, врозь — две тени друг друга.

Мы встретились, когда были совсем детьми. Их дом стоял рядом с нашим. Моя матушка дружила с их матерью и очень дорожила этой дружбой. И мне пришелся по духу мальчишка не слишком яркой внешности, такой же оборвыш с вечно драными коленками, как и я. Любитель лазить по деревьям, за что постоянно получал от отца. «Волк не должен вести себя, как обезьяна», — говорил он. И ничего, что они не были чистокровными волками, а лишь гибридами, акцента на этом не ставил никто. Ребят воспитывали как чистокровных, полноценных членов стаи. Но это никогда нас не останавливало. Только вдвоем, сидя на ветках, мы могли обсудить любую тему. Ян же, зубрилка и книжный червь, сидел под деревом и ждал, пока мы наиграемся. Он не отходил от брата ни на шаг, словно тень.

Из-за их особенности обретения единения они должны были постоянно находиться рядом с магом для поддержания своих сил. Хотя я никогда не был сильным магом, даже не думал о том, что когда-нибудь со мной случится подобное. Но мой друг говорил, что его особенность позволяет ему чувствовать силу внутри меня. Я отмахивался, но спорить с ним не решался, боясь потерять его дружбу. Если бы вдруг они слились воедино, то самостоятельно разделиться были бы неспособны. Чем старше становились, тем сложнее, дольше и болезненнее проходит процесс. Я жутко боялся, что в один момент вдруг что-то произойдет, и они превратятся в гибрида, который не сможет справиться со своей мощью, и покалечатся или кому-то навредят. Что я с ними тогда должен буду сделать?

Мы привязались друг к другу. Я к ним — как к единственным друзьям, они, как я понял уже позже, — из-за моей силы, поэтому и ходили за мной, как привязанные. Ян бродил за нами тенью, не особо любил лазить по деревьям и гоняться за насекомыми с сачками. Он садился неподалеку на землю и доставал карандаш и альбом — рисовал или читал книгу. Чаще молчал, не найдя единомышленников. Когда мы хотели позвать его в свою компанию, он отнекивался и оставался в отдалении, но всегда на виду.

Сколько прошло времени с момента смерти деда, я не могу сказать с уверенностью. Я находился в башне мага и не мог позволить себе выйти. Навел порядок, сложил разлетевшиеся книги и свитки. Магией смахнул пыль и смел пепел, оставшийся от предка. Я тянул время, по второму кругу проводя уборку, переставляя книги и поправляя коблы на столе.

Так, все. Нужно собраться и сообщить королю о гибели Великого волшебника. Ком стоял в горле, я все еще не мог поверить в смерть деда, хотя и видел все своими глазами.

Все же я заставил себя спуститься в тронный зал. Стивар сидел на троне и решал какие-то вопросы с приближенными, я не вникал, сейчас мне нужно было стать вестником страшных событий.

— Горлин, дорогой мой друг, что случилось? На тебе лица нет, — заговорил король, обратив на меня внимание.

— Великий Стивар, с прискорбием хочу сообщить тебе, что Валаах покинул этот мир… — мой голос дрогнул, но я выдохнул и продолжил: — И твоим Верховным магом назначил меня. Мне очень жаль.

— Отчего же? Валаах был прекрасным магом, его будут помнить. Но он был стар, все мы когда-нибудь закончим свой путь, не нужно жалеть умерших, — сказал мне король слишком равнодушно, что ли.

Может, он пытался поддержать меня таким образом. Но меня лишь возмутили его слова. Нет, я, конечно, не подал виду. Он даже не спросил, как умер мой дед, его маг, Валаах, друг, с которым правитель был связан кровью.

— Да, мой король, — только и выдавил я, опустив голову в знак признательности.

— Если мой сын не вернется в течение года, ты станешь моим Верховным магом, Горлин. Будь готов принять свой великий пост. А сейчас иди, наступило время скорби в твоей семье. — Он снова обратился к советнику, что-то ему сказал, пока я, развернувшись, медленно шел к выходу. — Гор, подожди, — окликнул меня король. — Как там дела у Леандра? Не слишком долго ты держишь его там? Может, все же пора возвращать?

— Все идет по плану, мой король, как мы и договаривались, — соврал я, опустив глаза.

— Надеюсь, его мозги встанут на место, и он начнет принимать участие в жизни королевства. — Король улыбнулся и кивнул, отпуская меня.

Поклонившись, я вышел из тронного зала и вернулся в башню мага. Теперь мою башню.

Глава 6 Дом, милый дом. Скорбь и боль. Леандр

Очнулся я в доме бабки Марфы. Как оказался там и как дополз до кровати, не помню. Вряд ли две особи женского пола смогли бы дотащить меня без посторонней помощи, значит, я сделал это сам. А, не важно. Все тело ныло, как после тренировки. Руки и ноги не шевелились и затекли, будто прижатые пудовыми гантелями. В голове шумело, в ушах звенело, в висках набатом стучала кровь. Пить хотелось зверски, язык прилип к небу, я даже пару раз причмокнул, чтобы сглотнуть, но в горле как наждаком прошлись. Попытался встать, от натуги даже вспотел. Кое-как сел, уперевшись руками в край кровати. И тут одеяло сползло с меня, и я увидел свои руки, плечи и грудь. Усталость как рукой сняло. Я изловчился и взглянул на спину. На всем теле красовалась татуировка синего цвета, особенно разукрашены были плечи и спина. Вычурные узоры, ритуальные иероглифы и длинные закрученные линии. Еще кое-что изменилось — я стал хуже видеть. Здрасти, приехали. Я даже попытался проморгаться. Не помогло. Все вокруг меня было теперь в синей дымке. Я встал и, покачиваясь, направился к выходу. От слабости даже тошнота подкатила.

— Куда? А ну, в постель! Рано еще вставать. Кому сказала? Куда ты идешь? Леа! — Марфа шла за мной, придерживая под руку.

— Мне нужно домой. Прямо сейчас. — Проскрипел я, надсадно напрягая гортань. Звук получился каркающий, скрипучий.

— Ты понимаешь, что произошло? Леа, рано домой возвращаться, нужно сил набраться, я помогу. Поставлю тебя на ноги, и пойдешь домой. — Она встала передо мной и посмотрела мне в глаза. Нахмурилась и задумчиво скривилась.

— И что же произошло? Ба Марфа, что со мной произошло? Я что, теперь на всю жизнь такой останусь? — я развел руки в стороны, чтобы она лучше могла меня рассмотреть. — Что-то не так внутри, но описать не могу… будто часть меня украли, понимаешь?

— Да, мой хороший, я понимаю. Прокляли тебя. — Она участливо сжала мою ладонь и провела старческой рукой по щеке. — Кому ты дорогу перешел, мальчик, знаешь? Что ты еще чувствуешь? Верховный жизнь отдал, чтобы спасти тебя. Что ты видел? Кто говорил с тобой? Леа, расскажи мне все.

Она усадила меня на лежак на мосту¹.

— Валаах мертв? Из-за меня? — по спине прошел холод. Мой отец остался без мага, он сейчас уязвим. Как никогда. Сможет ли Горе встать на его место? Сможет ли так же верно служить моему отцу?

— Он спас тебя. Так поступил бы любой волшебник, служащий королю. Ты же наследник. И не из-за тебя, а ради тебя и будущего королевства.

— Если меня прокляли, значит, я теперь одичалый? Бабушка, я проклят! О, Великие светила Гандиары, я проклят! Черти проклятые, да что же это?

Я схватился за голову и сложился в три погибели, чтобы заглушить панику и ужас. Хотелось выть и орать во все горло. Убежать в лес и забыться. Марфа все это время гладила меня по спине и что-то шептала или напевала. Я не особо прислушивался. Был поглощен своими ощущениями и давящей тоской. Что она там говорила? Холод вселенной? Вечность одиночества? Тьма и холод… вечная стужа закроет глаза… вот оно, я не могу видеть нормально, и эта пустота внутри… Я упивался своим положением и смаковал состояние, как девица, готов был упасть на пол, сжаться калачиком и плакать, обнимая колени.

Минут пять, может, десять я истерил, как вдруг все стало незначительным и абсолютно неинтересным. Я поднялся и ушел в комнату. Марфа удивленно уставилась на меня и даже бросилась следом. Я опустился на кровать и начал обуваться. Натянул рубаху, медленно застегивая пуговицы на горловине. Все это время я смотрел перед собой. Перевел взгляд на ведьму. Выдавил улыбку.

— Спасибо за все, ба Марфа. Отправь, пожалуйста, домой.

***

Я вернулся в свое измерение, меня больше ничего не напрягало.

— Где же ты был все это время? — отец обнял меня, я ничего не почувствовал, ничто не екнуло.

Я пожал плечами и отвел глаза, мне не хотелось обижать отца, но врать, что скучал или был безумно рад встрече, я не мог. Он поднял мое лицо, чтобы заглянуть в глаза, и, увидев мои синие радужки, побагровел и заискрился яростью:

— Ты! — он пыхтел от ярости, никогда его таким не видел. — Ты… Где ты был? Где тебя угораздило найти проклятье одиночества? Ты мой единственный сын! — он схватился за грудки моей поношенной рубахи, которую когда-то выделила мне ведьма Марфа.

Я приподнял бровь и равнодушно оторвал его руки от своей одежды.

— Я столько вложил в тебя! — отец еле сдерживался, чтобы не обернуться, белоснежная рубаха так и норовила разойтись по швам, начала трещать. — Ты опозорил меня! Просто прямо сейчас разрушил будущее нашего королевства! — появились волчьи клыки, и глаза загорелись синим пламенем. — Мать была бы в ярости… нет, это я в ярости, она бы умерла со стыда!

Я никогда не видел его глаза в обороте. То ли я не придавал значения, то ли он искусно прятал их. Синие глаза оборотня говорят об одиночестве. Потеря пары меняет глаза навсегда. Но вот в чем дело: у отца был я, наследник. У меня никого не было. Да и для меня теперь это не имело никакого значения. Чего он так распаляется? Воздух будоражит.

Он долго кричал на весь тронный зал, гремел и шипел на меня. Со злостью скинул с себя бархатный жилет, отороченный кожаными ремнями на манжетах и на талии, и провел рукой по волосам выдыхая. А я стоял посередине тронного зала и рассматривал портреты предков на стенах. Ничто меня не трогало: ни его речи, ни его бешеный крик.

Позже, когда поток брани иссяк и король оценил размер бедствия, он поник, и в этот момент мне показалось, что отец в одно мгновение превратился в дряхлого старца. Все его мечты и надежды, возлагаемые на меня, были разрушены.

— Как жаль, что мой единственный сын теперь проклят и не найдет своего счастья.

Его пытливый взгляд старческих глаз, радостный от встречи и горевший во время тирады, резко потух.

— Где же тебя так? — он разочарованно опустил руку. — Король оборотней без пары навечно — это даже звучит скорбно.

— Холод вселенной и вечность одиночества не помешает мне править королевством. — Я равнодушно пожал плечами и тяжело, устало вздохнул. Надоело нытье отца.

— Это не простое проклятье! — взвился отец с новой силой, — ты не просто лишился своей пары, ты потерял интерес к жизни. Она обрекла тебя на вечный холод и тьму? — вопрос, который он задал, заставил меня задуматься. Откуда такая осведомленность? Что может знать король оборотней о проклятии одиночества? С чего он взял, что меня прокляли? Да, он потерял свою пару и тоже являлся одичалым, но про проклятье я ни слова не сказал. Вопросы множились и ответов пока я не находил. — Только пара или нареченная может проклясть своего суженого на одиночество. Где ты ее встретил? Ты знаешь, что это значит? — отец вцепился в мои плечи и встряхнул. Я качнул головой и закатил глаза. — Ты со временем сгоришь и истлеешь от тоски. Ничто тебя не разбудит. Тебе не нужно будет ничего.

Кажется, что он даже потерял ко мне интерес как к преемнику, разочаровался. Ведь меня ничто не трогало. На кой черт мне нужен его престол? Лишь бы никто не трогал, гори все синим пламенем. Сможет ли мой король отдать свое королевство такому волку, который пустит все на самотек?

Больше не было изнуряющих тренировок, как раньше, я не носился по полю до границы и обратно. Даже когда я приходил с утра пораньше, меня никто не ждал. Мой учитель фехтования и верховой езды занимался другими парнями, которых готовили к военной службе.

«Принц, я занят, у меня дела, извини», — только и слышал я от него.

Ничего не объясняя и теперь вечно избегая меня, он, опуская глаза, проходил мимо, если все же приходилось пересекаться. Чувство вины или элементарный приказ от короля, как мне казалось, съедали моего учителя. Но я пытался заниматься самостоятельно, чтобы мой учитель гордился мной. Я знал, что весь королевский двор наблюдает. Хоть я и не рвался как раньше, меня никто не мотивировал и не подбадривал. В итоге мой интерес к тренировкам угас совсем. Я решил, что мне это ни к чему.

Король не обучал меня стратегии и не приглашал на королевские совещания высшей знати. Меня будто больше не было в его жизни. Он смирился с потерей. А я? Как мне смириться с вечным одиночеством? Я теперь одичалый. Не ровен час, стану слоняться приведением по замку и пугать обслугу.

Я потерял интерес ко всему. Умер Валаах, ну и что? Кто занял его место? Какая разница? Даже синий туман в глазах, особенно с утра, когда только открывал их, меня не так напрягал. Слонялся как в тумане, будто зрение село, и все заволокло пеленой. Я научился с этим жить, перевоплощаясь только своими глазами, алое зрение волка было четким несмотря ни на что.

Однажды утром, когда я только открыл глаза и валялся в постели — подниматься теперь не было никакого смысла — идти завтракать, чтобы снова завалиться в постель и мять бока, пока сон опять не сморит меня, раздался какой-то шум. Суета во дворе привлекла мое внимание, и я, нехотя поднявшись, побрел на балкон. Облокотился на каменные необтесанные перила и опустил голову на ладонь. Внизу суетились люди, они бегали по королевскому двору перекрикиваясь. Пара горничных в белых передниках промчалась в сторону конюшни, несколько солдат пробежали, громыхая снаряжением, в другую сторону, к башням. Дворецкий суетился и носился по всему двору, кидая распоряжения подчиненным, конюх пытался вести разъяренного коня моего отца в стойло, его серые бока были покрыты кровью. Он храпел и вставал на дыбы. Кровь насторожила меня. Я приподнялся и постарался посмотреть вниз, на вход в замок. Прямо у двери я увидел отца, его лицо было бледным, почти серым, вся его одежда изодрана и испачкана в грязи и крови. Кровавый след тянулся от дороги к ступеням. Короля несли несколько его товарищей. Кажется, сегодняшняя охота закончилась не так, как он планировал. Я бросился вниз, к дверям в замок, не разбирая дороги, мчался к раненому отцу. Его внесли в спальню, аккуратно разместив на кровати. Тут же подбежали лекари, быстро освобождая от мешающей осмотреть его одежды.

— Оставьте, мои хорошие, не суетитесь, все хорошо. — Отец остановил трясущимися от бессилия руками лекарей и указал им, чтобы они отступили. — Я хочу поговорить с сыном.

Все поспешно удалились, оставив нас наедине. Я боялся ступить шаг, мне было жутко, что я останусь один, совсем один. Ни одной родной души, которая болела бы за меня.

— Прости меня, сынок, — начал король. — Прости, что был с тобой так строг, я должен был ценить каждый миг, проведенный вместе. Хоть Лоралин и не смогла увидеть твоего взросления, она была бы счастлива, что у нас получился такой отличный парень. — Он закашлялся, и я бросился к нему, взяв его ладонь в свои ледяные руки.

— Отец, обернись, ты справишься, ты поправишься. Только постарайся. Ты же сильный волк.

— Мой дорогой Леандр, слишком много крови я потерял, и сил моих хватит на пару минут. Магия, которой я отравлен, не позволяет мне обернуться. — Он выдохнул и закашлялся, губы окрасились кровью. — Слушай меня внимательно и запоминай. Тебе нужно бежать, ты не сможешь противостоять вождю нового племени. — Какого племени? Бредит, что ли? — они объединяются, все четыре, а ты не готов. — Кланы? Кланы объединяются? И колдовством решили убить отца? Ничего не понятно, мысли путались у меня в голове. — Они убьют тебя, а ты даже не успел обзавестись наследником… — он сжал мою руку и приподнял голову. — О, мой бедный сын, спасайся. Беги… — прошептал отец, и глаза в последний раз посмотрели на меня. Остановившись, остекленело уставились в одну точку. Голова упала на подушку, рука ослабла, и я всхлипнул, как ребенок, который потерял все.

На негнущихся ногах я отошел от постели умершего короля. Покинул спальню и побрел в сад. Там всегда шумели высокие деревья, слышался звон скрещенного оружия на тренировках и смеялись девушки из прислуги, которые приходили поглазеть на обнаженных, разгоряченных парней.

Сегодня все было не так. Ветра не было, и ветви не качались. Ни шороха, словно с душой отца весь мир затих. Я опустился около дерева и облокотился на ствол, массивный и корявый, как вся моя несуразная жизнь. Бежать? Куда? Может, просто сдаться врагу и проститься с этим миром?

Мой король, отец, был великим монархом, все боялись его как сильнейшего по праву, он мог завалить оленя из королевского леса голыми руками. Мощь и достоинство. Отец был справедливым, объединял все земли в нашем мире, его уважали и приходили за советом. С ним считались и ему не решались перечить, хотя на собраниях знати для принятия новых указов или рассмотрения законопроектов пыль стояла столбом. Его советники спорили с ним, как заправские друзья и соратники, коими, по сути, и являлись. Однажды, мне было лет семь, я сидел в углу зала Советов, играл с деревянными лошадками, вырезанными специально для юного принца конюхом, когда пара несогласных советников сцепилась в яростной драке, и отец пошел их разнимать. Сначала я испугался, скорее, от неожиданности, но мой отец, хоть и отхватил по лицу, и этот знатный синяк красовался на его лице все собрание, отлупил своих подчиненных в прямом смысле слова, и все снова расселись за круглый стол для дальнейшего совещания. Я не мог отвести глаз от его лица в тот момент. Я понял, что под защитой отца не только я, мальчишка, но и все королевство.

В справедливости короля никто не сомневался, за ним шли люди и нелюди, вся нечисть приходила к нему на поклон, зная, что он рассудит спор и поддержит нуждающегося.

Глава 7 Новый Верховный маг. Горлин

Незадолго до того страшного дня дед взял меня на королевское совещание, где Стивар огласил весть о нападении мурлингов. Странно, ведь, как сказал один из советников, они ленивые, неповоротливые. Я все никак не мог понять, что вдруг их сподвигло двинуться на нас войной? Я кучу времени просидел в библиотеке в поисках информации об этих племенах. На картинках старых книг мурлинги больше походили на пушистых котов с пышными хвостами и ушами с кисточками. И эти животные хотят на нас напасть? Ну, если только затискать до смерти и замурлыкать.

Несколько дней спустя, осознав, наконец, что моего деда больше нет, после вечера скорби в кругу семьи, ритуального развеивания его праха с башни, я направился на Терру.

— Марфа, что произошло? Валаах ничего толком не успел мне рассказать. — Я ворвался в дом, когда увидел тело принца. Его серая кожа покрылась испариной, дыхание было поверхностным, и щеки впали. Его вид меня напугал. — Ба, что случилось? — ошарашенно прошептал, опустившись на стул около стола и подняв на нее глаза.

— Он проклят, милый, — тихо произнесла она севшим голосом.

— Ла-а-а-а-дно, — проблеял я, не до конца понимая, что происходит. — И когда я могу перенести его домой?

— Горлин, тебе нужно отдышаться. Чаю хочешь? Только заварила, свежего, с малиновым листом… — Марфа начала суетиться на кухне, поставила чайник закипать и начала расставлять чашки, чтобы занять руки.

— Ба, когда я заберу его?

— Когда придет время, я сама его провожу. Не волнуйся, все будет хорошо…

После смерти деда прошло еще несколько недель, когда Леандр вернулся из Терры. Я чувствовал свою вину за его проклятье из-за того, что мы до сих пор не прошли обряд единения. Ведь он не был королем, и я не был Верховным. Кто мог предположить подобные события? Почему я не оказался рядом, когда был нужен, и не вывел его из состояния, граничащего со смертью? Да все элементарно — я увлекся поисками решения проблемы и изучением племен мурлингов и совсем забыл про принца. А еще мысли о Соньет и мечты о наших более теплых отношениях совсем выбили меня из обычного ритма жизни. Я мечтал, что теперь, будучи сильным магом, я смогу покорить ее сердце, растопить ту ледяную стену, что она возвела перед собой.

Я не чувствовал принца как Верховный. Если бы я был Верховным. Да, я следил за ним, наблюдал, не приближаясь, на расстоянии. Часто встречался с Алиской и выпытывал у нее детали. Но в эти дни меня рядом не было. Я не решался подойти к нему и поговорить. Я чувствовал его отрешенность и сходил с ума от осознания беспомощности и вины.

На меня свалился груз ответственности, ведь теперь я Верховный, я маг королевства Гандиары и должен помогать королю и поддерживать его.

Стивар вызвал меня к себе в кабинет. Большой деревянный стол из массива, огромная библиотека с золотыми корешками на стеллажах в пол, пара больших кресел у стола и диваны на изящных ножках вдоль стен. Мне казалось все это вычурным, хотелось сбежать от давящего превосходства. Было неуютно.

— Горлин, что думаешь об ожидаемом нападении? — Стивар стоял у окна, уставившись на королевский сад, сведя руки за спиной.

— Мой король, я думаю, что это недостоверная информация. Нас кто-то водит за нос. Не могу понять, кто именно и зачем, но все это неправдоподобно. — Я пожал плечами и уставился на свои ботинки.

— Вот и мне кажется, что что-то происходит. Разузнать бы… Как ты смотришь на прогулку в другое измерение? — Стивар обернулся и серьезно на меня посмотрел. Только сейчас я заметил, как он постарел. Его вечно горящие жизнью глаза потухли, плечи опустились, будто он устал. Да и говорил он теперь тише.

Я отвлекся от слов короля, рассматривая его. Это сейчас что такое? Предложение? Или приказ? Как воспринимать его слова? Видимо, он раньше так же общался с Валаахом, как с другом. Я же смутился и чаще заморгал.

Король улыбнулся и снова отвернулся к окну.

— В Угарку хочу тебя отправить. Тебе нужно найти Алуну. Слышал о такой? — он повернул ко мне голову, чтобы увидеть мой кивок. — И узнать, наконец, что случилось с мурлингами, что изменило их отношение к нам? — Стивар повернулся ко мне и сделал шаг к столу.

Среди кипы бумаг, документов и карт лежал свиток, на котором по центру красовалась сургучная печать с гербом нашего королевства. Король свернул бумагу и поместил в глиняный цилиндр, по краям которого болтались красные кисточки.

— Вернешься, как управишься. Да, и прежде проверь порталы и поставь щиты на за́мок, мало ли что… Пока тебя не будет, я хочу быть уверен, что все останется по-прежнему и на своих местах, понимаешь меня?

— Да, мой король. Я могу идти? — мне было жутко интересно, что за важный документ у него в руках, но я не решился спросить и просто отступил, ожидая одобрения.

— Горлин, это письмо отдашь Алуне. Она поможет тебе и расскажет, что делать дальше и куда идти. В нем написано, что ты теперь Верховный и что тебе можно доверять, как Валааху. Можно сказать, что это твой пропуск куда угодно. Спрячь его.

— Спасибо, — я протянул руку и трясущимися пальцами взял свой первый документ, гласящий о моем статусе. Я качнул рукой и, собрав сгусток энергии, скрутил портал, аккуратно положил туда цилиндр. — Спасибо еще раз.

— Да, иди, поспеши. — Стивар качнул головой и снова вернулся к окну. За чем в саду так пристально мог наблюдать король, я не мог позволить себе спросить. Да это, наверное, было и не нужно. Скорее всего, он просто не справлялся с нахлынувшими отчаянием и болью. Его очень волновало состояние сына, и это было не скрыть, хотя он изо всех сил старался не показывать, что расстроен.

— А как мне найти ее? Куда идти? — я обернулся, но остался на месте.

— Она сама тебя найдет.

В дверь постучали, и она отворилась прямо перед моим носом. На пороге стоял военный советник. Что-то в его раскрасневшемся лице меня насторожило, но я не стал останавливаться и заострять на этом внимание. Молча поклонился и прошел мимо.

— Ты все подготовил? — послышался за дверью голос короля. Меркин ему что-то ответил. Что именно, я уже не слышал, удаляясь от кабинета и направляясь в свою башню, чтобы подготовиться к походу.

Глава 8 Охота. И страх, как хочется владеть вселенной. Верн

Верн ждал свою подругу, спрятавшись под кроной дерева. Прошло время, может, час. Она все никак не приходила, хотя точно знала, что он ждет. Нетерпение съедало изнутри. Когда Сонька поселилась в деревне атапи, она почти не выходила из дома, что абсолютно его устраивало, ведь она ни с кем не могла сдружиться и ждала только его. Но вскоре у нее начали появляться знакомые, которые прониклись к ней. Она влилась в общину и стала работать на благо клана Берка. Сидела с их уродливыми копытными детьми, заплетала вонючие косички девочкам с рожками. Все это жутко бесило Верна.

Почему она уделяет им времени и внимания больше, чем ему? Он ревновал и не мог справиться с эмоциями, которые захлестывали его от одного вида улыбки, которую она дарила не ему. Берк. Вот уж этот старый дурак вообще глаз с нее не спускал. Разве что слюной не захлебывался, созерцая непринужденное общение девушек из клана с его Сонькой! А она в ответ ему улыбалась, снова и снова дарила свое благодушие и искренность. Верн, наконец, понял, что его чувства к ней кардинально изменились. Он хотел не просто оберегать ее, защищать от мира, как в детском доме, он хотел ею владеть. Хотел, чтобы она любила, самозабвенно отдавалась в его руки. Мечтала о встрече и не могла дождаться, когда он прикоснется к ней. Хотел видеть такие же эмоции на ее лице, разгоряченные, раскрасневшиеся щеки от возбуждения, губы, манящие и ждущие сладких влажных поцелуев. Хотел касаться ее гибкого стана…

Девушка показалась вдалеке. Она вышла из двери, что предназначалась для прислуги, и неторопливо направилась к нему, подобрав длинные юбки. Как же она была прекрасна! Светилась, словно святая: светлые волосы подняты в тугой пучок на затылке, строгое платье, изящные руки. Как же страстно хотелось завладеть всем этим волшебством и одарить ее всей силой чувств.

— Соньет, что там происходит? Ты давно не приходила ко мне. — Верн протянул к ней руку, и она вложила тонкие пальчики в его ладонь. — Как ты поживаешь?

Он привлек ее к груди и обнял. Она сжалась в его объятьях и как-то отстранилась, увернулась от поцелуя в щеку. Она упиралась руками в его куртку из жесткой выделанной кожи. От него пахло потом и перегаром. Они стояли в королевском саду под раскидистым деревом, которое полностью скрывало их ветвями от посторонних глаз и от тепла солнц. Казалось, весь мир отвернулся от них в этот момент. Верн прижимал ее к себе, неспособный в полной мере насладиться ее теплом и нежностью. Ему было мало присутствия.

— Что не так, дорогая? — Верн грубо схватил ее лицо и заглянул в глаза. — Говори.

— Все нормально. Я работаю на кухне, как ты и говорил, я приношу еду его Величеству, общаюсь с прислугой. Что ты хочешь услышать? — Соньет повела головой, чтобы вывернуться из захвата его руки, но он не отпустил. Впился губами в ее рот и жадно поцеловал в сжатые губы. Она лишь зажмурилась и жалобно пропищала.

— Расскажи мне. — Верн оторвался от нее и облизал свои пересохшие губы. — Что нового произошло, пока меня не было? Хочу знать все. — Он хищно улыбнулся и сверкнул глазами.

Верн провел рукой по ее спине и остановился на ягодице, грубо смял. Прижал девушку к стволу дерева и начал осыпать мокрыми поцелуями шею, принялся расстегивать пуговицы на спине.

— Чертово платье, зачем столько пуговиц? Ты что тут в монашку играешь? — схватил обеими руками за края платья, рванул и сдернул лиф платья. Оставшиеся не расстегнутыми пуговицы посыпались в разные стороны. Он припал к груди, хищно облизал. Соньет запрокинула голову и всхлипнула. Она стояла, не шевелясь, вжавшись в ствол дерева.

— Король завтра собирается на охоту, — выпалила девушка в надежде, что Верн остановится и переключится.

Верн отстранился от нее и посмотрел осоловелыми глазами.

— Завтра? Угу, понятно. А принц? — он притянул ее за шею к своему лицу, их губы почти соприкоснулись.

— Принц стал проклятым и постоянно сидит в своей комнате, почти не выходит, — прошептала девушка.

— Отлично, я понял. Еще что-то ты хочешь мне рассказать? — Верн внимательно смотрел в ее глаза, продолжая блуждать огрубевшими руками по оголенному телу.

— Ничего особенного, только сплетни о пророчестве и временной петле…

— Неинтересно. Все знают эту сказку. Еще что-то? — девушка только покачала головой. — Ну, беги. — Верн натянул ее платье обратно, медленно закрывая голую грудь, с наслаждением смотря на нее, застегнул пуговицы на шее. — А то тебя хватятся, а ты тут с мужиками зажимаешься. Потом продолжим. — Он шлепнул ее по попке, отчего она подпрыгнула и бросилась бежать.

Верн проводил взглядом девушку и опустился на землю, прислонился к дереву. Частое дыхание нужно было восстановить, руки тряслись от перевозбуждения. Она будет принадлежать ему. Будет и точка, он так решил!

«Итак, что мы имеем? Что? Что ты сказала? — обратился он к невидимой тени. — Да не, просто смущается, никого у нее тут не могло появиться, не говори глупостей, она моя, всегда была моей. Не отвлекай. Итак, завтра мой план должен сработать, я слишком долго об этом думал. Время пришло, завтра король едет на охоту, а его единственный сын попал под проклятие, королевство слабо, как никогда. Да и часть войска направилась на войну с мурлингами, идиоты! Их еще найти нужно, ха! Да-а-а, нужно действовать сейчас! — Верн ехидно усмехнулся и откинул голову, мечтательно уставившись в небо. — Ты поможешь мне, напитаешь силой, и мы вспорем правителя, как консервную банку».

Глава 9 Вторжение в замок. Темная

Поздно вечером я наблюдала закат солнц. За горными склонами разрастались яркие розовые всполохи, отражаясь на пушистых облаках сиреневыми разводами. На опушке около леса всегда тепло, виден Белый город, величественно растущий под горными породами, словно отколовшийся ледник.

— Вот ты где, а я тебя ищу повсюду. Чего делаешь, ведьма? — Верн вышел из леса и плюхнулся рядом со мной на траву.

— Мог бы позвать, я бы пррришшшла. — Нарушил такой момент: светила полностью скрылись за горами, бросив последние цветные всполохи в небо, уступая место ночной звезде, которая разлила свое темно-синее молоко по небосклону.

— Я тут чего подумал… Время еще не пришло? Стивар, собачий сын, подох, короля больше нет, путь свободен, и этот, как его там, Линдотель спит спокойненько в кроватке. Может, это… пошли покорять вершины? — Его наигранное веселье действовало мне на нервы. «Линдотель». Забавно он переиначил имя. Вроде как забыл настоящее имя оборотня? Ну да, как же.

— Ты же все ррррешшшил уже? — Я откинулась на траву и положила руки над головой, уставилась в синее небо. Звезды стали тут и там проявляться в дальних вселенных, россыпью жемчуга освещая мою поляну.

— Что-то мне не нравится твой настрой. Ты что, передумала? Или это ты так настраиваешь на нужный лад? Идем, говорю. Пора делать меня королем, — прикрикнул Верн и толкнул меня в бок.

— Чччто ты придумал? Как будем дейссствовать? — пропела я, закрыв глаза.

— Да ты, верно, издеваешься? — он вскочил на ноги и пару раз прошел мимо меня из стороны в сторону. — Значит так, сейчас же поднимай свою милую попку, зови видных и погнали убивать всех подряд. — Его веселье выводило меня из себя. Он, воодушевленный и окрыленный, идет на войну, будто на праздник. Да, конечно, можно понять, что долгожданный престол ждет не дождется его восхождения. Но не настолько же явно проявлять свое нетерпение.

— Хоррррошшшо. — Я привстала на локтях и подняла на него взгляд. — Значччит, ты хочешшшь, чтобы я ррразбила войско оборрротней и впустила тебя в горррод. Так? — Верн кивнул. — Затем ты войдешшшь со своей арррмией и убьешшшь всех остальных, верррно? — снова воодушевленный кивок, сопровождаемый сумасшедшей улыбкой, как у ребенка, который ждет подарка.

Я тяжело вздохнула и встала на ноги, неторопливо расправила юбку и стряхнула с подола прилипшую траву. Верн нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

— Собирррай свою арррмию. Через два часа жди меня у главных воррррот в горррод. Будет тебе война.

***

Я шла вдоль полей, ведя ладонью по жестким колоскам. За мной шлейфом тянулась темная дымка. Мои видные демоны следовали за мной, не касаясь земли, растворяясь в траве, словно туман.

На башнях загорелись сигнальные огни. Естественно, они заметили приближение моей туманной дымки, что расползалась в разные стороны и окружала стены замка. На галерее стены показались люди, они выстроились, натянув луки. Командный крик. И первая партия стрел полетела в поля. Я отвела рукой стрелу, которая неслась прямо на меня. Щелчок пальцев, и человек, который пытался меня ранить, упал с переломанной шеей. Я шла вперед, разве что не напевая под нос. Ничто не трогало меня. Бой завораживал мужчин, меня все это утомляло. Я подняла глаза на стену и дала команду демонам уничтожить всех, кто охранял ее.

Яростные крики и стоны разносились со всех сторон. Оборотни падали с галереи прямо в ущелье. Переломанные, истерзанные тела мчались навстречу потоку темной реки. Наступила тишина, и видные растворились в ночи.

Я прислушалась, закрыв глаза. Не было ни криков, ни стонов, лишь шелест ветра и травы за спиной. В один миг я оказалась внутри города на площади, вымощенной каменной плиткой. Я обернулась на башни по обе стороны от ворот, в одной из них находился замо́к, открывающий ворота и опускающий мост. Мне не нужно было его видеть и находиться рядом, чтобы отворить ворота. Лишь подумала, представила, и металлическая тяжелая решетка с гулким эхом начала подниматься. Ворота, скрипя петлями, медленно ползли в разные стороны. Мост опускался, гремя цепями. Все. На сегодня я свободна.

Войско Верна спускалось с холма собранной шеренгой. Они стекали вниз к городским стенам, готовые к бою.

Верн сидел на черном коне, гордо расправив плечи, ехал впереди своей армии, ведя их завоевывать ему трон.

Я стояла посреди площади и смотрела в небо. Почему-то меня перестало интересовать, что будет дальше. Я так устала искать выход и строить козни. Вдруг показалось, что все, что я затеяла, неправильно. Так быть не должно. Послышался цокот копыт по мосту. Я обернулась.

— Умница, ты все сделала даже раньше, чем я рассчитывал. А так хотелось полюбоваться на тебя, увидеть, на что ты способна.

— В замке осталисссь ссстражники, дальшшше ты сссправишшшься без меня. Я не ссстану учассствовать в этом. Чччто ты будешшшь делать? Убьешшшь его? — ведь именно такой план был изначально. Я просила именно о смерти Леандра.

— У меня есть идея получше. Хочешь посмотреть? — ямотнула головой.

— Позволь мне уйти…

— Да, конечно… — снисходительно выдавил Верн из себя, надменно подняв голову. — Только знай, к утру я убью здесь всех, кто против меня, кто не встанет на мою сторону. Я буду пытать их, прямо на площади, кровь будет течь ручьем по этим камням.

— Как знаешь…

Глава 10 Признание предателем. Леандр

С утра, когда я все же смог уснуть в беспамятстве — пустой взгляд умершего отца глубоко засел в моих мыслях, послышался шум. Теперь в коридоре, перед моей дверью. Я открыл глаза и снова их закрыл. В комнату ворвались вооруженные мужчины, их было человек десять, все в доспехах и с оружием наготове. Они выдернули меня из постели в одной рубахе, что доходила мне до колен, и поволокли на улицу. Я не сопротивлялся, я был готов умереть. Мои ноги не поспевали за несущими меня солдатами, и я расслабился, повис на руках.

— Смотрите на этого щенка. — На пьедестале посередине городской площади стоял облаченный в черный наряд мужчина. Его смоляные волосы развевались на ветру, и челка то падала на глаза, то раздувалась в разные стороны. — Он слаб, такого короля вы хотите себе? — главарь банды одернул полы куртки и поправил воротник. Да, сегодня было ветрено и как-то слишком зябко. Меня пронизывал холод, ведь я стоял почти голый на коленях перед ним. — Куда он вас поведет? В преисподнюю?

Сельский люд перешептывался, их напуганные лица были направлены на меня. Солдаты заржали в голос, когда предводитель кричал на собравшихся. На лобном месте я стоял на коленях, склонив голову. Меня держали за руки, не давая возможности закрыться от холода. Я замерз настолько, что ног уже не чувствовал. Зубы выдавали дробь, меня всего трясло.

— Подними глаза, жалкий выродок! — мужчина в черном резво подошел и ударил коленом мне в лицо, из носа хлынула кровь, капая на деревянные необтесанные доски эшафота. Бандит схватил меня за волосы и запрокинул голову, мы встретились глазами, столько ярости было в его взгляде. Я же не чувствовал ничего, только боль от удара. — Ты осмелился остаться здесь, зная, что я приду за тобой?

— Откуда мне было знать, что ты придешь за мной? Я даже не знаю, кто ты.

— Значит, ты готов умереть от руки честного воина? — мужчина оттолкнул мою голову, она мотнулась в сторону. Новый предводитель снова повернулся к народу. — Новый достойный король пришел и займет свое место по праву сильнейшего, — продолжал надрываться командир.

— Оставь его, выродок морфа! Ты не сможешь править королевством, ты не королевской крови! — выкрикнул один старик из толпы, опираясь на свою палку дрожащими от старости руками.

— Убейте предателя, — тихо произнес командир, качнув головой в сторону деда.

Лучник натянул тетиву, и жизнь старика закончилась здесь и сейчас, он повалился на землю, люди в панике разошлись, образуя круг. Я дернулся в сторону упавшего старика. Но что я хотел сделать? Оживить его? Закрыть своим телом?

— Так я поступлю с каждым, кто посмеет мне перечить, — предводитель напавших усмехнулся, наблюдая за реакцией собравшихся, и надменно поднял голову.

Люди притихли и замерли в ожидании дальнейших действий. Больше никто не выступил в мою защиту.

— Сегодня, — он сделал паузу и медленно повернулся ко мне, обнажив когти правой руки.

Во мне зародился ужас. Дед, уже лежавший на земле, перед смертью кричал, что этот парень морф, гибрид. Откуда у него когти? Кто это, черт возьми? Откуда он взялся? Он что, решил меня прилюдно признать? Меня признать предателем?

Предателей и убийц признавали именно этим способом, чтобы все знали, что таких существ лучше обходить стороной. В ночь, когда Авина пропадала с неба, заключенного под стражу признавали. Король лично рассекал лицо преступника на глазах всего народа. Такие шрамы оставались навечно, не заживали. Оборотень не мог обернуться в волчью ипостась и страдал от боли и стыда.

Полный оборот в волка в эту ночь невозможен. Но сильный духом и наделенный властью оборотень может частично обернуться, выпустить клыки и когти, чтобы вершить правосудие.

Признанный оборотень не сможет обернуться прилюдно. Пристыженный, он скроется в глубине и забьется внутри человеческого тела. Поговаривают, что были случаи, когда волк совсем пропадал и оставлял человека… человеком.

— Сегодня, — повторил он, — первая ночь новолуния, и я как сильнейший призываю вас узреть признание этого урода, чтобы никому и в голову не пришло, что может быть иначе.

Он замахнулся и с силой ударил своими когтями по моему лицу. Жгучая боль пронзила кожу, и шипение вырвалось из моего горла. Глаза застила кровавая пелена, я не мог обратиться, теперь не мог. Теперь я признан. Клеймо на лице, нанесенное в ночь новолуния, когда ни один волк не может обернуться, запечатало моего волка внутри навечно. И только чудо сможет это исправить. Этот мерзавец словно разделил меня и мою сущность. Одно движение руки нового предводителя и потенциального короля моего королевства, и я просто человек, не способный бороться, слабак, не отстоявший свой дом. На виду у моих людей, моего народа этот подлец стал полноправным, пока еще непризнанным и некоронованным, но королем моего королевства. Никто не защитит меня. Отца больше нет, нет той силы, той твердой руки, которая направит. Меня публично изгнали с престола. Все силы моего предка, все надежды, возложенные на мое правление, рухнули, рассыпались здесь и сейчас.

Ликующие солдаты что-то выкрикивали, злобно скалились и дергались со своих мест, когда меня, окровавленного, тащили обратно в замок.

— Ты сгниешь в темнице своего же дома, ублюдок, — процедил командир и, приподняв мою голову за подбородок, плюнул в лицо.

— Ты, — он обратился к одному из конвоиров, — стереги его и приноси воду раз в день.

Меня бросили, как тряпку, на мокрый пол тюремной камеры. Я растянулся и не смог встать. Одежда сразу стала мокрой, грязной и вонючей. Вдоль стен скакали грызуны, прилипая своими лапками к полу. Они трещали и с любопытством рассматривали меня своими черными глазами-бусинками. Я смотрел на них, положив голову на руку. Лицо жутко пекло, и дергающая боль не давала мне уснуть. Губу словно жгло раскаленным железом. Я чувствовал, как мое лицо отекает и распухает.

Глава 11 Верн — король. Участие Темной и согласие всех кланов

Ну и кашу я заварила. Верн сидел на троне, вальяжно размазавшись на спинке и подлокотниках. Разве может так вести себя настоящий король? Он злорадно улыбался, а в глазах горел больной истеричный огонь. Что-то происходило в этой голове. Что-то страшное и разрушительное. Он ритмично стучал по подлокотнику пальцами и задумчиво, мечтательно отводил глаза.

— Ты пришла, — констатировал Верн, когда заметил меня. Я медленно ступала по длинной ковровой дорожке, ведущей к трону.

В зале ничего не изменилось с тех самых пор, как все началось. Те же разноцветные витражи, отбрасывающие многоликие пятна на пол и стены. Те же лица предков оборотней, правивших этими землями, надменно взирающие сверху вниз, придавливая своим влиянием и высокомерием. Зачем запечатлевать их именно такими? Я точно знаю, что король Мудрый Вехран был самым добрым и рассудительным, умер в глубокой старости от хвори. Бесстрашный Иилсон — самый мощный и могучий воин, был хоть и страшен снаружи (после болезни его тело было испещрили страшные рубцы), но и мухи не обидел, решал все споры и вопросы миром. Это и сгубило его — доверился советнику, который его отравил. Добран Завоеватель, Гастор Непобедимый, Люгран III и все остальные короли не были надменными, они служили своему народу и были справедливыми и честными. Почему мне вдруг захотелось подумать о них? Почему именно сейчас? Потому что на троне в этот самый момент сидел самый омерзительный тип, что мне встречался за все время моей жизни. И самое страшное, что теперь, после единения, я не могу его уничтожить или убрать с поля. Моя игра продолжается, и я все так же, как и раньше, поступаю неправильно, иду неверным путем и допускаю ошибки…

— Что с настроением? Ты не рада? Я король! — Верн усмехнулся и обвел зал рукой. — И все это теперь принадлежит мне!

— Еще ниччччто тебе не пррринадлежит. Нужна корррронация и прррризнание наррррода. Они ссссверррргнут тебя в любой момент, если ты не заррруччччишшшьсся поддеррржкой сссосссседних кланов и хотя бы их уверррением о ненападении.

— Да, ты права. — Верн нахмурился, отвел взгляд к окну и задумался. — Ты должна сейчас же сообщить всем, что коронация назначена на завтра, и уведомить кланы о моем решении. Атапи точно не станут нападать, Сонька сыграла роль в этом. Они не будут вредить ей. Гибриды… кто бы знал, где сейчас их глава. Ты не знаешь?

— Знаю. Ему ссссейчччассс не до тебя. Да и вессссть разлетится быссстрррро. Еще распоряжения будут? — я встала перед ним и выпрямилась.

— Что не так? Я никак не пойму, ты же этого хотела, все вышло именно так. Все идет по плану. Разве нет?

Я пожала плечами. Действительно, именно такого исхода я хотела для Леандра. Он заслужил страдания и сейчас находился в темнице, всего в нескольких сотнях метров от меня. Я чувствовала его боль, но не упивалась ею, мне было жаль его. Я начала сомневаться в себе. Правильно ли поступаю?

Лестор, родной брат Стивара, равнодушно выслушал мою историю и весть о коронации Верна, назначенной на завтра. Он пожал плечами и просто кивнул, даже недослушав меня, когда я пыталась наладить связь и заключить перемирие между кланом оборотня и новым королем.

— Это все, что тебе нужно, Темная? Пакт о ненападении и мое присутствие на коронации? Готов подписать, что ты там принесла, мне все равно. Стивар всегда был тряпкой — заслужил подобную участь. Но идти на праздник мальчишки, который возомнил себя королем, я не собираюсь, без меня обойдетесь.

— Как пожелаешшшшь, — только и вымолвила я.

Клан атапи. Полулюди, полуживотные. С копытами, рогами, хвостами и звериными мордами. Нет ни одного одинакового атапи, ну разве что близнецы, и то определенно чем-то отличаются: то углом рога, то вовсе отсутствием одного. Не путать с гибридами. Гибриды могут перевоплощаться в человеческую сущность, атапи с рождения находятся в одном виде, отчего могут существовать только в измерении Гандиары или Угарки. На Терру им путь заказан — как уродов, отправляли на опыты, по незнанию и желанию узнать о них больше. Хотя, если, допустим, у тебя был только хвост, который можно спрятать в штанах, или шерсть не росла на всем теле, такие тоже могут спокойно существовать на Терре. Но мало кто решался покинуть свой клан. С рождения являясь стайными, атапи предпочитают жить рядом с сородичами. Мало известно историй, когда блудный атапи в одиночку выживал на Терре.

При этом атапи не скрывают своего взрывного нрава. Они могут наброситься, как стадо буйволов, затоптать своими мощными ногами, подкинуть на рога, похожие на рога горного козла или барана.

Клан дарков, или морфов — скрытные существа, легко подстраиваются под окружающий мир, чаще приобретают, как хамелеоны, вид окружения, например, цвет ствола дерева. В основном прячутся и живут на деревьях, чтобы враги или хищники не могли до них добраться. Отличаются хитростью и отличным развитием мускулатуры.

Атапи даже не впустили меня в свой лес. Берк вышел навстречу и, нахмуренный, молча выслушал весть о коронации.

— Где подписать? — прохрипел глава клана.

— Я так понимаю, на корррронацию ты не явишшшшьссся? — я вытянула руку с документом и указала место, где нужно поставить подпись.

— Самонареченный король решил поиграть в игры и приглашает посмотреть на чудесное перевоплощение из оборванца в короли? Ничто его не изменит, он все тот же гибрид. А морф не может быть королем, таков закон жизни в Гандиаре. Но чего я перед тобой распинаюсь, тебе и так все известно. Верно, Темная? Зачем ты идешь за ним? Ты же видишь его насквозь. Какие цели ты преследуешь?

— Я прошшшла ритуал единения… и вынуждена сссследовать за ним. — Я опустила глаза под испытующим взглядом главы клана. Он умный и внимательный. Покачал головой осуждающе и молча удалился.

Верн был в ярости, все кланы отказались присутствовать на его коронации. Она прошла скромно, в кругу слуг и военачальников, которых Верн нанял сам. Высшей знати не было, ведь он всех казнил.

Но и этого ему было достаточно. Теперь он официально являлся высшим мира сего и намеревался переписать все законы и изменить этот мир по своему видению, которое ему одному казалось верным.

Глава 12 Тьма и луч света. Леандр

Я варился в своей ненависти к несправедливому миру и к себе. К пришедшему оборотню, который занял мое место. Ведь он оборотень? У него были когти, которые рассекли мое лицо. Или все же гибрид? Тогда как он посмел взойти на престол? Гандиарой может править только оборотень! Как он посмел ворваться в мой дом в такой тяжелый для меня миг? Как я мог быть настолько слаб, что позволил подобному случиться? Раскис, тряпка! Но что я мог сделать? Гибель отца подкосила и без того мое нестабильное состояние, все внутри переворачивалось от мысли, что я одичалый. Я смаковал свое никому не нужное существование.

И вдруг меня осенила мысль: может, мой отец просто ждал, пока я вдоволь намучаюсь и возьмусь с новыми силами за свое предназначение стать правителем? Может, стал бы усерднее учиться, принимать взвешенные решения, а не заглядываться на служанок, которые сновали по замку и отвлекали меня. Они виляли своими круглыми бедрами и хихикали, когда я зажимал их в темном чулане. Жеманно отпихивались, ничуть не сопротивляясь по-настоящему. Да, я теперь не могу продолжить свой род, но мне было не чуждо ничто живое, тело требовало своей разрядки.

Я никогда не был зубрилкой, изучение старых фолиантов о законах и истории моего королевства давались мне с трудом. Куда приятнее было скакать верхом на гнедом по полю, раскинув руки и пришпоривая скакуна, чтобы несся яростнее, рассекая воздух. Ну а если забредал в лесную чащу, к ручью, чтобы напоить коня и примечал купающихся нимф, сами понимаете, я с разбегу и с воплями несся в воду, распугивая обнаженных девчонок и разнося вокруг себя брызги. Они с визгом разбегались и прятались по кустам, никто не оставался на камнях, чтобы заплести длинные косы. А я, как ребенок, плескался в ледяной воде, брызгаясь во все стороны.

Я попытался обернуться, мало ли что решил этот злодей. Я все равно буду стараться и не оставлю попыток перевернуться в волка. От натуги даже мышцы заныли. Ничего не получалось, только клыки вылезали и когти, которыми я скрежетал по мокрому грязному полу. Глаза искрили, как мерцающая лампочка, — сил на оборот не было. Сегодня ночь новой силы Авины, и обернуться мне больше не сужден о, только несчастные потуги и неполный оборот. Залечить раны я был не в состоянии. Теперь я человек, такой ненавистный, бесполезный и слабый.

В темнице я сидел не один, замки рядом находящихся тюремных камер скрежетали постоянно. По всему коридору разносились стоны и вопли. Видимо, очень многие отказались присягать новому королю, и их, как меня, признавали. Что двигало этими людьми, почему они не присягали новому правителю? И, что более важно, почему их лишь признавали? Не изгоняли или не убивали. Нет, я против того, чтобы казнить всех подряд, тем более, я не могу с уверенностью сказать, что большую часть не казнили. Но все же. А как бы поступил я?

В своей камере я провел неделю. День шел за днем, ничего не происходило. Ко мне никто не приходил. Приносили воду регулярно: грязную и вонючую, но я и тому был рад.

В тот день я сидел на полу, откинувшись на стену, отрешенно смотрел в сторону окна. На улице пели птицы, Янор и Араж двигались к закату, окрашивая облака в неестественно яркие цвета. Там жизнь шла своим чередом, день сменялся ночью, рассыпая по небу мириады звезд. Шли дожди и дул ветер, порывами трепля листву деревьев.

— Эй, принц Леандр, ты тут? — грубый сиплый голос раздался за стеной.

— Да, — просто ответил я, впервые за полдня произнеся что-то. Шевеля рассеченными губами, я снова почувствовал боль, утихшую от покоя и расслабленного состояния тела.

— Ты живой. Нам сказали, что тебя растерзали, пока тащили в башню, многие переметнулись на сторону врага. Но мы по-прежнему верны нашему королю. Теперь король ты, — как-то с грустью произнес голос за стеной.

— Я признан, какой же я король? — уткнулся головой в сведенные на коленях руки и, кажется, снова был готов разрыдаться, как ребенок. Боль и обида мяли мою душу и терзали сердце, я никак не мог смириться с происходящим.

— Это неважно, если ты сам силен духом. Признание — это только рана на лице. Твой дух внутри. И ничто не сможет его сломить, только ты сам. Твой волк вырвется на свободу и покажет свою силу. Я Горлин, твой верный воин, и готов сражаться за тебя, с тобой.

— Горлин, скажи мне, сколько нас? — с надеждой в голосе спросил я.

— Нас семеро, — на выдохе обреченно произнес мой верный воин.

— Ты же понимаешь, что нам не выбраться отсюда всемером? — я снова сник. — Что могут семеро воинов, даже первоклассных? Так, горстка мятежников.

— Мы можем попробовать. Что мы теряем? — все еще с надеждой в голосе бодро произнес Горлин.

— Гор, мы заперты.

— У меня есть план. Ты готов мне довериться, мой король?

— Да, вполне. Думаю, что да.

— Тогда спи, тебе надо набраться сил. Ты поведешь нас вперед, поднимешься и, собрав войско, вернешь себе былую славу короля. Встанешь на ноги и гордо посмотришь вперед, вдаль, где ни одна поганая сволочь больше не посмеет признать без суда.

Он долго еще что-то воинственно шептал, настраивая себя и своих воинов на нужный лад. Я просто отключился.

Глава 13 Темница и побег. Леандр

Меня растолкали ото сна и почти за шиворот выволокли в коридор, кто-то пнул в бок, перебив дыхание. Рядом со звоном упал короткий меч, и я протянул руку, чтобы схватить его. С трофеем в руках я подскочил и начал им махать, что было сил, не разбирая, где враги, а где свои. Встал в позицию, как учили, и, проморгавшись ото сна и от света в коридоре (на стенах чадили факелы), я увидел Горе.

— Оу, остынь, все закончилось, — сказал Гор, вытянув руки перед собой. Я узнал его, только голос изменился, стал взрослым и осмысленным. Он был долговязый, с длинными конечностями, худым лицом и глубоко посаженными глазами золотого цвета, теперь я видел его глаза, потому что волосы были собраны на затылке, а не застилали лицо грязными сосульками. На нем было надето цветастое платье типа халата с большими карманами и длинным кушаком. — Идем, нельзя медлить. Скоро придут новые солдаты.

— Это ведь ты, Горе? Я узнал тебя, это ты тогда…

— Да, прости. Нам, правда, нужно спешить, я все потом тебе расскажу. Мне жаль, что я тогда так поступил… — он опустил свою большую ладонь мне на плечо. Мы стояли друг напротив друга, одного роста и телосложения. Но в нем чувствовалась сила, а я был слаб.

Повсюду валялись скрюченные тела мертвых врагов, их искаженные ужасом лица пугали меня. Кажется, лицо вот этого парнишки мне знакомо, мы вместе сражались на погосте на тренировке. Он был из наших.

— Да, я не ожидал, что его зацепит, жаль парня. Не смотри на него, я не мог иначе. И на меня так не смотри, я выведу тебя отсюда.

— Ты же маг? Настоящий? — нахмурился я.

— Ну, да. Так вышло. Родился таким. Точнее, не таким, как все. — Он уставился на меня, будто не понимал, о чем я говорю, вроде признался ему, что вспомнил, а тут такие вопросы. — Но теперь я с тобой.

— Да я не об этом, я помню тебя. Почему не воспользовался даром там, когда признавали? Почему не скрылся? Не спрятался?

— Ну, сбежал бы я. И что? Как дальше жить-то, зная, что мой король гниет в темнице, готовый подохнуть, как собака. Я твой верный друг, я твой маг, Леандр. — Он сделал ударение на слове «твой».

— Польщен, постараюсь оправдать твои надежды.

— Я уверен, ты справишься. Готов? Нас пятеро осталось, надо спешить. — Он кивнул своим товарищам, и все одной тихой стаей помчались к темному ходу, ведущему к лесу.

— А эти ребята тоже, как и ты, уверены во мне? — мы остановились на лестничном парапете, пока парни осматривались, нет ли кого за углом и не ждет ли нас засада. — Лица знакомые, но не припомню, чтобы мы общались. — Мне было даже неудобно говорить подобное. Мой отец чуть ли не каждую собаку в королевстве знал по имени, он наблюдал за жизнью в нашем мире не с трона, он любил свой народ. А я никогда ни с кем не общался, считал ниже своего достоинства.

— Хм, я маг, учился с тобой фехтованию и бегал рядом с тобой по полю на тренировке, — со вздохом снова начал Горе, когда я обреченно на него посмотрел.

Он улыбнулся, поняв, что шутку я оценил и продолжил:

— Вот этот… — он указал на блондина с вытянутым лицом и длинным носом. — Ива. Он конюх, силен, как все мы, вместе взятые. Здоровый детина.

Парень застенчиво опустил глаза и улыбнулся. Снова занял свою позицию и выглянул за выступ. Огромное тело, широченные плечи, пышущая сила. Его я тоже вспомнил, он помогал мне подружиться с моим конем. Все знали, что он лучший лекарь для животных. Вырос, возмужал.

— Это Гендрик, он повар. Да, мелковат для вояки, но тоже тот еще стервец, очень виртуозно машет ножом, особенно кухонным. — Тот сухо кивнул и отступил за спину Ивы.

Он был ниже всех ростом, коренастый, с короткими ногами, круглой лысой головой, которая крепилась сразу к плечам, шеи, казалось, не было совсем. За кожаным поясом дюжина разных ножей — от овощного до мясного тесака.

— Ян и Яла, два брата, рядовые солдаты. Они перевертыши и могут в бою сливаться в одного воина. Очень хотелось бы посмотреть, но парни утверждают, что процедура болезненная, и обратный оборот занимает много времени.

Оба парня, как под копирку, одинаково улыбнулись, на щеках каждого появились ямочки, озорно заискрились серебром глаза, словно электричество мелькнуло. Неприметные с виду, такие могут затеряться среди народа, даже с метками, на них не обратишь внимания, удобная внешность. Один из них кивнул Горлину, и мы двинулись дальше.

— А этот косматый увалень, — Гор кивнул на последнего парня, который замыкал наш строй: огромный, как медведь с неухоженной пышной шевелюрой, — Тондор. Не смотри, что он большой и кажется неповоротливым, ему так удобнее. Он винодел и, как оказалось, химик, может сотворить из ничего взрывчатку и слепить из грязи оружие…

— Ну, хорошо. А почему вы пошли за мной? Могли же просто уйти. — Я остановился, чтобы всех рассмотреть. Если услышу что-то интересное, не хотелось бы прислушиваться под шум и грохот обуви по каменным ступеням. — Про тебя, Гор, я понял, и про собаку тоже… а вы? — я обратился к парням.

— Гор все четко сказал, ни прибавить, ни убавить, — прошептал Ива и схватился за шею, откашлялся (в темноте не рассмотреть, что с ним не так).

— Прежний король был лучшим и готовил тебя на свое место, может, что-то и не успел, но все же ты лучше Верна, — проскрипел конюх.

Он поднялся по ступеням, приблизился ко мне, и в свете крохотного окна в стене я увидел его. При признании ему повредили не только лицо — шея была перевязана какой-то тряпкой, грязной от крови. На груди красовались кровавые потеки, и, кажется, шрам останется и на ней.

— Я согласен с ребятами, — прорычал большой Тондор, поведя плечом. Высунул голову из-за плеча Горлина, посмотрев на меня из-под длинной челки. Все парни кивнули, решив, что больше говорить не о чем, все единогласны. — У каждого из нас есть свои причины идти за тобой.

— А где вся стража? — удивился я, опомнившись, что в разговоре совсем забыл о них. Они могли в любой момент наброситься из-за стены.

— Я бил вниз, чтобы наверняка. Кажется, даже выжег все вокруг немного. Перестарался. — Маг добродушно пожал плечами. Тондор дружески опустил на его плечо руку и сжал в знак поддержки.

Когда мы уже выбежали из тоннеля, волшебник остановился.

— Куда идем дальше? — мы вышли на улицу, и я вздохнул полной грудью. Холод снова прошел по моему телу, намокшая рубаха и голые ноги — все же живой.

— Король, направляй нас. Селение? Другое королевство? Измерение?

— В селении нас найдут. Королевство? Нет, нас теперь везде найдут. Из-за меток мы слишком привлекаем внимание. — Я осмотрел каждого. Все были помечены, как я, кроме мага. Лица изранены, и раны плохо затягивались. Мне стало стыдно, что я не встал в бой. Умер бы честно, а так только подставил своих теперь ребят.

— Не думай о том, что ты предатель. Даже если бы ты погиб, мы бы пошли за тобой. Ничего не изменилось. Мы по-прежнему на твоей стороне. Нас немного, но мы сильны духом. — Гор умел настроить на нужный лад, и все ребята закивали, подтверждая его слова.

— И почему же ничего не изменилось? Почему вы не присягнули новому королю? Почему пошли за мной? — я не удержался и с вызовом посмотрел на мага.

— А ты сам-то как думаешь? Ты сын своего отца. Да, возможно, ты не сможешь так же править, как он, но мы готовы помочь тебе попробовать. Король был мудр, и ты будешь. Он был силен, и в тебе течет его кровь. Он был велик, и ты станешь. Он был стар, — подытожил Гор. — А ты молод.

— Новый король тоже силен и молод, — я противопоставил себя этому чудовищу, что пришло в мой дом, когда я был особенно уязвим.

— Да, ты прав, но он заносчив и самонадеян, глуп и вспыльчив, нерассудителен и агрессивен. Такой король не будет править долго. Люди поймут, кто он, и отвернутся от него. А кто такой король без своего народа? Такой же человек.

Мне на мгновение показалось, что передо мной Великий Валаах, так же монотонно и так же рассудительно вещал Горлин.

— Он воспользовался ослабшим от боли и скорби королевством и ворвался в дом. Это не говорит о его силе и честности, скорее, о том, что он падальщик. Он не пришел к тебе, когда ты был силен, чтобы узнать, кто больше подходит на роль правителя. Он решил подстраховаться твоим признанием, указав на твою слабость. Но то, что ты страдаешь, говорит лишь о том, что ты жив, ты можешь переживать. И поверь, люди поймут, что ты участливый, а не отстраненный самодур.

— Ну что ж, наверное, ты меня убедил. По крайней мере, мне нечего возразить против. Спасибо. Тогда измерение Угарки? — первое, что пришло мне на ум.

Гор одобрительно кивнул, хоть и был удивлен. Он растопырил в разные стороны пальцы, что-то зашептал. Передо мной закрутился воздух, образуя серую воронку. Когда я был готов прыгнуть в нее, послышались шаги в тоннеле.

— Беги, мы остановим их, беги же, глупец. — Поняв, что я не двигаюсь и достаю свой короткий меч, Яла, стоящий справа от меня, сунул мне в свободную руку свой кинжал.

— Мы найдем тебя. — Тондор схватил меня за руку и швырнул, как тряпичную куклу, в портал.

Глава 14 Посланник в Угарку. Горлин

Хм, хоть я теперь Верховный, и в моей голове собраны все знания моих предков, как их применить и правильно управляться с магией, без практики я пока не понимал. Я не был уверен, что смогу найти Алуну сам. Идти в другое измерение одному, не зная новых земель, ничего не понимая в правилах и уставах Угарки. Идея пришла сама собой: мне нужна Алиска. Я уговорю ее пойти со мной, она поможет, я уверен. Не сможет отказать.

Я сидел в классе алхимии и осматривал вещи деда. Походная сумка, колбы для колдовских смесей, карта Угарки с порталами (поправка: бывшими порталами, сейчас ни один из них не работал) и границами королевских земель. Зелья от отравления, мази для ран, бинты. Боги, куда же я так тщательно собираюсь? Ведьма и маг смогут решить любые проблемы. Что же мне никак не собраться ни с силами, ни с мыслями? Я тяну, нарочно тяну время.

Взяв с собой сумку, перекинул ее через плечо и обернулся на платяной шкаф. Одна дверца накренилась и не закрывалась. Она вечно скрипела, когда дед ее закрывал и подпирал стулом.

Я подошел ближе и открыл шкаф настежь: на деревянных вешалках висели чистые рубахи, пара брюк и два шикарных разноцветных платья. Я протянул руку и коснулся одного. Плотная гобеленовая ткань с шитьем на манжетах и воротнике-стойке, большие карманы и перекинутый через плечо широкий золотистый кушак. Потрясающее сокровище для волшебника. Ну разве сможет мальчишка устоять от такой роскоши после жесткой рубахи и штанов с заплатой на коленке? Я скинул сумку с плеча и вытянул из шкафа свой новый наряд. Одевался медленно, тщательно, с толком и расстановкой. Поправил воротник, одернул рукав, застегнул все пуговицы и подпоясался. Красавец, правда? Глянул в зеркало в полный рост, что висело на стене. Провел пятерней по волосам, приглаживая их и открывая лицо. Довольный собой, распихал все по карманам… и все же перекинул сумку через плечо — вдруг пригодится. Создал портал и вышел в лесу у дома бабки Марфы.

— Алиса, ты тут? — я шел к дому по густой сочной траве, задевая ее подолом своего платья. Я чувствовал себя прекрасно, настроение на высшем уровне, готов к любым подвигам.

— Не шуми, Горлин. Чего тебе? — Алиса появилась из ниоткуда прямо передо мной. Я даже застыл, чтобы не зашибить ее. — Голова болит зверски. — Она схватилась за виски и сжала свою голову.

— Подожди, я помогу. — Я убрал ее ладони и схватил голову, путаясь пальцами в распущенных рыжих волосах. Закрыл глаза и направил силу в свои руки. Только бы не открыть глаза. Вот сейчас, еще немного. И… все. — Лучше?

— Да, спасибо. Гораздо лучше. Куда идем? Я готова, только заскочу за сумкой. — Она развернулась и рванула было в сторону крыльца.

— Да погоди, — я схватил ее за руку. — Алис, я хочу позвать тебя не в кино и не в кафе. Мне помощь твоя нужна.

— А я все думаю, чего ты так вырядился? — она осмотрела меня с ног до головы и даже улыбнулась. — Говори уже…

— Мне нужно в Угарку. — Ее милый носик скривился, она отвела глаза и нахмурилась. — Я один не справлюсь, нужна твоя помощь, ты же сильная. Вдвоем мы справимся с моим заданием, ну?

— А мне это зачем? Гор, твое задание может быть опасным, и я не хочу идти ни в какую Угарку. Вообще не хочу уходить из Терры. Мне рано пока путешествовать. — Она как-то опасливо подняла на меня глаза и снова опустила. Неожиданно, даже обидно как-то. Ну что ж, можно было предположить, что она откажется.

— Хорошо, я пойду сам. Один вопрос: это единственная причина? Просто не хочешь? Или есть еще что-то, чего мне знать не стоит?

— Го-о-о-р, — простонала она и закатила глаза. — Вот еще обидься на меня… я никогда не ходила через порталы в другие измерения. — Она всплеснула руками, скрестила их на груди, закрылась от меня и надула губки.

— Ты боишься, что ли? Я же с тобой!

— Я боюсь потеряться, понимаешь? Ведьмы, которые бродят в измерениях и во времени, могут потеряться и сойти с ума… — зловеще прошептала и даже прищурилась.

— Хм, интересно. То есть тебе нужен якорь, который будет держать тебя в одном времени, верно? Я буду твоим якорем, я Верховный маг, и я не потеряюсь, я удержу тебя рядом, идет?

Она нерешительно кивнула и опасливо протянула мне ледяную ладонь.

— Сумка! Ты хотела взять сумку, — я улыбнулся и сжал ее ладонь, чтобы подбодрить.

— В сумке телефон и кредитки, в Угарке они мне не пригодятся. Идем, пока я не передумала.

***

В Угарке на удивление было прохладно. Красная луна освещала красные деревья, кусты, красную дорогу, что расстилалась в три стороны перед нами, и деревянный указатель с прибитыми корявыми гвоздями досками. На указателях надписи: Королевство Алуны (зачеркнуто) — направо. Красное озеро — налево. Осколок сердца — прямо.

— Итак, куда идем? — я обернулся к ведьмочке. Она стояла, сжавшись и трясясь, как осиновый лист. — Ты чего? Замерзла? — я начал растирать ей плечи. Не помогло. Прижал к себе и обнял. — Ну ты чего?

— Меня пугает это место. Гор, я чувствую смерть повсюду. И это красное свечение. Ты видишь его? — она спрятала нос у меня подмышкой и прижалась сильнее.

— Мы же в мире красного солнца! Конечно, здесь все красное. Соберись давай, мне нужна твоя помощь.

— Я говорю не о солнце. Здесь повсюду пахнет смертью и кровью. Темной магией. Будто все вокруг напугано и смердит. Неужели ты не слышишь? Прислушайся, ну же.

Я закрыл глаза и распустил магические щупы. Действительно, повсюду несло гнилью, как в амбаре, из которого забыли вынести мусор и прошлогодние овощи. И весь этот букет впитался в пол и стены.

— Больше всего несет оттуда, чувствуешь? — я вытянул руку в направлении скал, на указателе написано название горы: Осколок сердца. — Значит, мы не идем туда.

Что-то мне подсказывало, что и в королевство Алуны нам тоже не стоит соваться. Кто-то нарочно испортил указатель. Значит, идем к водоему. Насладимся видами священного озера?

— Идем скорее, мне здесь плохо, скоро тошнота перейдет на новый уровень. Давай же, быстрей. — Она вырвалась из моих объятий и, схватив за руку, рванула по пыльной дороге налево от указателя.

— Алис, а если кто-то и знаки местами поменял, чтобы запутать путника? Представь, мы попадем в ловушку к бандитам… — я шел, рассуждал, скорее, себе под нос, а не обращаясь к ней. Просто высказывал свои мысли, но когда увидел выражение ее лица, застывшую маску ужаса, как очнулся. — Ой, да нет. Ну кому это нужно? Глупость какая-то.

— Горлин, я убью тебя! — выпалила она.

— Ладно-ладно, обязательно убьешь, но позже. Смотри, мы почти дошли! — с придыханием произнес я. Впереди виднелась бескрайняя водная гладь. В дрожащей ряби отражалась корявая гора, испещренная круглыми сходами-пещерами. Видимо, раньше здесь что-то добывали, может, синюю энергию, которая питает это измерение. Где же все сейчас?

— Гор, это потрясающе, посмотри, там кто-то выпрыгивает из воды. Это рыбки? — когда мы приблизились к озеру и ступили на песчаный берег, Алиска забыла о страхе и с восхищением ждала новых всплесков, чтобы с визгом подпрыгивать и тыкать пальцем в направлении представления.

— Да, наверное. Не знаю. Куда идти дальше? — я уселся на песок и достал карту.

Разложил ее перед собой и опустил на края камушки, чтобы не скручивалась. Луна освещала карту, но все символы сливались в одно черное пятно. Я мог бы подсветить световым шаром, но тратить силы ночью мне не хотелось. А даст ли мне солнце Угарки столько сил, чтобы восполнить потраченную энергию, я не знал. Не решился.

— Ни черта не видно. Алиса, кончай дурачиться, помоги мне. Я не понимаю, куда идти дальше.

— Почему ты уверен, что я знаю? Чего ты в темноте сидишь? — она встала передо мной, закрыв своей тенью и так темную карту. Я поднял голову и глянул на нее с укором. Она щелкнула пальцами, и между нами засветился энергетический световой шар. — Так лучше?

— Ты не боишься тратить силы здесь? Сможешь ли восполнить?

— Ты поэтому не воспользовался светом? — я кивнул и уткнулся в карту. — Нет, я не боюсь, я питаюсь природной силой, а она здесь повсюду. Что у нас тут? И куда мы вообще идем? Что мы ищем? Ты мне так и не сказал.

— Нам нужно найти Алуну. — Провел пальцем по границе королевства. Зачем? Что я пытался нарисовать? Увидеть? Я вообще не представлял, куда идти.

— Светлую Алуну? Она жива? А зачем она тебе? Зачем мы ее ищем? И почему мы пошли сюда? Ее королевство в другой стороне, Гор, слышишь меня? Мы выбрали неверное направление. Идем обратно к указателю.

— Нет. Мы идем верно. Я чувствую. Но не пойму, что меня блокирует и не пускает дальше. Ты что-нибудь чувствуешь?

— Кроме щита, закрывающего вход в пещеру, и кроме тени, которая бродит рядом с нами, хм… вон там. — Она указала пальцем куда-то вдаль и нахмурилась. — Нет, ничего не чувствую, а ты?

— Алиса, — простонал я и встал на ноги, скручивая карту и запихивая в карман. — Где тень? Какая она? Что ты видишь?

— Ну, она невысокая, однозначно женская… и у нее есть уши и хвост… она… ой! Она голая, — Алиска закрыла глаза руками.

— Королева Алуна, я уже понял, что это ты. Выходи! Мне нужно с тобой поговорить, — произнес я спокойно, закрыв глаза и прислушиваясь.

— Ты не сможешь услышать меня, если я того не захочу. Зачем ты пришел, волшебник? — послышался шепот со всех сторон.

— Меня послал к тебе мой король. Мне помощь твоя нужна.

— Это не тот ли король, который породил Леандра? — прошипела где-то у моего уха тень.

— Дда… именно он, Великий Стивар… — я обернулся, чтобы убедиться, что за моей спиной никого нет.

— Великий, — хмыкнула она. — Я не стану ему помогать и никому из вас. Это все из-за него! — она кричала, надрывая голос, отчего он дрожал и хрипел. — Это он все сломал в моем королевстве! — судорожный вздох закончил ее речь, и все стало тихо.

Рыбки снова начали выпрыгивать из озера, и мелкие брызги разлетались в разные стороны. Стрекотали насекомые, и ветер качал траву.

— Алуна, мне, правда, нужна твоя помощь, я знаю, что он сделал, и не могу отвечать за его поступки. Но мой дом обречен быть разрушенным, если ты не поможешь. Я должен разобраться. После этого я помогу тебе. Постараюсь восстановить твой дом.

— Горлин, ее здесь нет, идем домой. Она не поможет. — Алиса опустила руку на мой локоть и сжала поддерживая. — Идем.

Я опустил голову, тяжело выдохнул и, повернувшись обратно в путь, произнес:

— Мурлинги собрались напасть на мой дом.

— Мурлинги никогда не нападают первыми, — послышался шепот.

— Но мы не нападали на них… никто из моего клана не мог этого сделать, что-то не вяжется никак… мне сообщили, что они идут мстить за свой народ, за то, что Леа разрушил ваш дом.

— Я тебе больше скажу, у мурлингов нет дома. Они кочевые. Невозможно отнять у существа то, чего у него нет. Они живут в скалах. Охотятся и постоянно передвигаются с места на место. Защищают потомство, семью. И если ты просто пройдешь мимо, сделают вид, что не заметили тебя. Кто-то обманул тебя, волшебник.

— Спасибо тебе, Великая королева. — Я склонился на одно колено и опустил голову.

Ко мне вышла невысокая девушка. Я не поднимал головы и видел ее очертания. Она была полностью покрыта рыжей шерстью. Белые грудь, живот и заостренная мордочка. Черные до локтей руки с длинными пальцами и черными ногтями. Длинные стройные ноги, до колена черные, ушки на голове и длинные волосы. Она была одета в лоскуты: пара тряпиц, закрывающая грудь, перекрученные ленты и веревочки из травинок спускались на оголенный живот. Поясом перетянуты жгуты из трав, образуя юбку, не особо прикрывающую бедра. Вот почему она показалась обнаженной Алисе.

— Разве я Великая, мальчик? — она приподняла мое лицо рукой и наклонилась, чтобы рассмотреть. Я увидел прекрасные большие раскосые голубые глаза и пухлые губы, которые растянулись в обворожительной улыбке.

— Да, — прошептал я и сглотнул.

Она отстранилась и засмеялась. Ее смех колокольчиками разнесся по округе.

— Забирай свою девочку и иди домой. Мурлинги не станут нападать на вас. Передай королю, что я прощаю его и его сына. — Она почти скрылась в траве и снова спряталась в своей тени. — И еще, ты пообещал вернуть мне мой дом… — она улыбнулась и растаяла в ночи.

— Горлин, мы можем здесь задержаться? — я обернулся.

С чего бы это вдруг Алиса решила здесь остаться, так резко изменив свой настрой? Она закусила губу и нахмурилась.

— Ну…

— Просто хочу посмотреть на этот мир. — Алиса пожала плечами и повела головой. Мол, ничего такого, что могло бы тебя насторожить, просто прихоть…

— Ну же…

— Гор, говорю же… хочу посмотреть на Угарку днем. В таверну можно сходить… не знаю, у скал, что в том направлении. — Она указала на Осколок Сердца, — есть озеро, искупаться можно…

— Ты чего издеваешься надо мной? Мне нужно вернуться, у меня срочная информация для короля… ты чего задумала?

— Горлинушка, ну, пожа-а-а-а-луйста! Ну, давай на денечек! Ну совсем на чуть-чуточку! — запричитала так, что в ушах зазвенело. Понял, что выпытать из нее хоть слово не получится. Вот, поганка зеленая.

— Хорошо, но днем сразу домой. Посмотрим и домой, — я указал пальцем прямо ей перед носом. — Поняла?

— Да-да-да! Спасибо! Горлин, ты лучший якорь, что у меня был!

***

Мы бродили по округе, Алиска была наигранно веселой, она скакала, как горная коза, по полю и собирала красные цветы. Мы дошли до одной из деревень. Небольшие домики-землянки были неприветливы: окна заколочены, все двери закрыты, не слышно детского смеха. На улице никого. Вдали показалась пожилая женщина, она тащила на спине коромысло с полными ведрами воды. Завидев нас, прибавила шаг и скрылась в своем доме, закрыв дверь.

Я нахмурился и посмотрел на Алису. Она пожала плечами, и мы двинулись дальше.

— Расскажешь или еще не время? — я сорвал травинку и скрутил ее пальцами в трубочку, откинул.

Меня напрягало ее молчание. Я чувствовал ее смятение и неуверенность. Она все еще некомфортно чувствовала себя здесь, хотела идти домой. Я видел ее ауру, которая острыми краями мерцала и дергалась.

— Горлин, всему свое время, — уклончиво и наигранно весело произнесла ведьмочка.

— А когда оно придет, не подскажешь? — я не повернулся, не изменил направления, не остановился. Медленно шел вперед среди домов деревни.

Мы направлялись, вроде в таверну, черт знает зачем. Она специально медленно шла, выискивая насекомых в траве, слушая птиц и рассматривая красные облака. Я злился все больше.

— Когда придем, тогда и скажу.

Утомленный противоречиями между состоянием подруги и ее поведением, я отрешился от окружающего мира и погрузился в свои мысли.

Я вспомнил тот день, когда Леандр ворвался в башню, тогда еще принадлежащую моему деду. До появления принца я наблюдал, как Соньет прогуливалась по саду. Она шла вдоль розовых кустов и периодически наклонялась к бутонам, чтобы вдохнуть их аромат, прикрывала глаза и улыбалась. Никого прекраснее не было на свете. Я наслаждался хотя бы такой, украденной у нее улыбкой, пока она не видела меня.

Боковым зрением я заметил, как мерцающая аура Алиски дернулась, ощетинившись фиолетовыми шипами. Все, моему терпению пришел конец. Ей было плохо, и она, превозмогая тошноту и омерзение, заставляет нас обоих находиться здесь, в Угарке.

— Алиса, — гаркнул я. — Идем домой, прямо сейчас!

— Нельзя сейчас идти домой! — она, напуганная, вся сжалась и в оборонительной позе, закрылась от меня, вытянула руки вперед. Я напугал ее своим свечением? Или резким изменением ауры? — ты должен быть в другом месте, понимаешь? — на ее глазах появились слезы, и подбородок затрясся. Неужели сейчас начнется истерика?

— Объясняй. — Я схватил ее за плечи и встряхнул.

— Хорошо, идем домой. Прямо сейчас. — Она смирилась? Не похоже на рыжую ведьмочку, у которой всегда на все есть свое мнение. — Ко мне домой. — А нет, всестабильно, как и всегда. — И там я все тебе расскажу.

— Идем к тебе домой, только быстро.

Она кивнула, и мы вошли в портал, созданный прямо посреди безлюдной деревни.

В ее квартире пахло цитрусами. Вкусно. Белая мебель, белые покрывала, белая скатерть на столе и одинокая вазочка с белыми пионами.

— Ну же, Алиса, я весь извелся, говори же.

— Сядь в кресло, там удобнее. — Она указала на предмет мебели в углу комнаты. Самый темный угол, хочу сказать. Странный выбор. — Ну что ж, я сел.

— Прости меня, но так нужно. Прямо сейчас в Гандиаре происходит переворот. Короля вчера убили на охоте. Леандра заключили в темницу. И…

У меня волосы на затылке встали дыбом, я давился словами, из горла вырывались только хрипы. Что она такое говорит? И почему я ничего не чувствую? Я Верховный, я должен почувствовать, когда что-то идет не так, или мой щит блокирует мои рецепторы. Нет, этого не может быть. Я сам их ставил и должен почувствовать, если кто-то проникнет. Связи с королем у меня нет, не успел еще пройти ритуал, но все же я не обычный маг. Я должен…

— А еще Леандра признали… свергли… теперь в Белом замке другой король… — Алиса говорила, стоя посреди комнаты и заламывая руки, она вжала голову в плечи. — Ты должен быть здесь сегодня. И прости меня, Горлин, за то, что я сейчас сделаю.

— Что? Что ты сейчас сделаешь? — я не успел и глазом моргнуть, как она ко мне метнулась, прикоснулась к моему лицу. Я отключился.

«Я перенесла тебя в одну из камер. Тебе нужно обезоружить стражу и вытащить отсюда Леандра. Он за соседней стеной. Я знаю, у тебя все получится, я верю в тебя. Гор, ты лучший якорь. Спасибо тебе, ты помог мне поверить в себя. И еще… мы скоро встретимся».

Глава 15 Побег. Горлин

Я открыл глаза, когда портал закрылся перед моим носом. Эта поганка продержала меня неизвестно сколько у себя в квартире. А теперь просто так притащила меня в тюрьму, чтобы я спас всех тут? Ух, что будет, когда мы снова встретимся…

Я осмотрелся и понял, где именно нахожусь. Прислушался и прощупал все здание. Понял, кто и где. Почти все мои друзья были в соседних камерах. Кто-то сильно ранен. Я подполз к стене и попытался рассмотреть в щель, как там мой сосед. Он спал. Переместился к другой стене.

— Тондор, ты как? — зашептал я.

— Жив. Но рожа болит. Ничего, переживу. Тут почти все наши. А ты как тут оказался? — большой оборотень сидел в углу камеры, как и я, и шептал мне в ответ.

— Что произошло? Кто пришел в Белый город? Меня не было день, а тут так все завертелось, — я решил сначала разобраться, с кем имею дело. Не маг ли решил занять трон? Это важно, чтобы понять, с кем воюешь и как с ним воевать.

— День? Тебя не было почти неделю, Горлин! Ты что, спал все это время? — грозно прошептал Тондор.

Неделю? Эта противная ведьма продержала меня целую неделю у себя в квартире? Гадина! Меня переполняло отчаяние. Я все пропустил.

— Неделю назад Стивар отправился на охоту, и его там убили. Это неофициальная версия. Говорят, что он сошел с ума, а потом просто упал с коня весь окровавленный. В общем, никто не знает, что произошло на самом деле. В эту же ночь на замок напали. Вся стража упала замертво. Никто не выжил.

— Ты серьезно? Первоклассные оборотни упали замертво? Точно без магии не обошлось. Черт!

— Леандра вытащили на площадь голого, в одной сорочке, и прилюдно признали. Верн признал. Кто он такой — неясно. Гибрид, оборотень — непонятно. Всю неделю население пытали, заставляли принять власть этого… мало кто дал присягу на верность, но такие есть. Как ни жаль.

— Ясное дело, жить хочется всем. Одно я понял точно, Верн — падаль, подлый мерзавец. Передай остальным мой план… — я вкратце описал ситуацию, рассказал, что и когда делать, и, дождавшись положительного ответа, снова вернулся к стене спящего соседа.

— Эй, Гор, Верн сказал, что он объединился со всеми кланами. — Я отошел от стены, за которой сидел Тондор, но четко расслышал каждое слово, он яростно шептал. Внутри меня все перевернулось. Не могли кланы Гандиары пойти против Стивара. Не могли и все тут. Но червячок сомнения все же тревожил мою душу. — Весь мир против нас. Как мы выберемся? — голос друга дрогнул.

— Пока не знаю и не все понимаю. — Не уверен, что друг услышал меня. И я, наверное, больше себе ответил на вопрос оборотня. — Но я что-нибудь придумаю.

Когда шум в темнице утих и разносились только стоны раненых, трескотня насекомых и шорох от прилипающих к поверхности лапок мелких грызунов, я позволил себе расслабиться и закрыть глаза. Я маг, сильный, как никогда, а позволил схватить себя (и, главное, кому? Алисе, ведьме, которая слабее меня, а выключила меня, как фонарь перед сном. Ух, как же я зол на нее!), чтобы стать ближе к Леандру и вытащить его отсюда (чья это идея вообще? Чьи мысли у меня в голове? Неужели я сам согласился оказаться здесь? Что за идиотский план?).

Почему-то сегодня вспомнился именно тот момент из детства, как мы впервые ходили в кино на Терре с Алиской. Она была моей наставницей, покупала нам мороженое и попкорн, странный на вкус орех, постоянно застревающий в зубах, а еще эти коричневые пленки… фу, гадость без определенного вкуса.

Мы разглядывали мелькающие картинки на белом экране, со всех сторон грохотало от шума. Я как завороженный смотрел фильм, ничего интереснее не видел. Переживал за главных героев. А когда фильм закончился, пошли титры со списком имен в совершенно не стихотворной форме, зачем строить слова таким образом? Просто перечисление имен с обзывательствами. Позже Алиска объяснила, что это не оскорбления, а список участвовавших в съемке людей и их должности, профессии то есть. Я отвернулся от экрана и, ошарашенный просмотренным фильмом, переполняемый эмоциями, уставился на Алиску.

— Ну, как тебе? Понравился фильм? — я лишь кивнул. — Да, мальчишкам всегда нравятся боевики, кровища и драки, шум и брутальные герои в конце.

Тогда я даже представить не мог, что она может так поступить! Предать! Она держала меня взаперти неделю. Ничего не рассказала. Я мог все исправить! Мог предотвратить смерть короля. Признание принца! Мог бы выгнать этого мерзавца из своего дома! Или же нет? Или погиб, как стража, что охраняла замок? Кто помогал Верну? Насколько силен маг, который помогает ему?

Я попытался распустить щупы чуть дальше камер, в которых сидели мои друзья. Но они остались короткими, хилыми. Эта гадина обесточила меня полностью. Сил хватало только на анализ и планирование. Ну что за черт? Как это называется? Мне нужны солнца, чтобы напитаться и восстановиться.

Я потратил несколько дней у крошечного окошка в стене, чтобы восполнить утраченную магию. Ты таким образом решила мне отомстить за мои мысли о знаках и указателях в Угарке? Это низко! Ни за что на свете больше не свяжусь с ведьмой. Я злился зверски, готов был рвать и метать.

И вот настал тот день. Я сидел на полу темницы и ждал нужного момента, когда караульные сменятся, и я буду готов уничтожить всех, кто меня и принца тут держал. Нужно было бежать как можно быстрее и как можно дальше отсюда. Потом разберемся, что с этим всем делать. Сейчас надо спасать этого раскисшего мальчишку.

Времени было достаточно, чтобы остыть и начать думать. В голове зрел план воссоединения с кланами Атапи и Дарков. Не самые дружелюбные существа, но верные в своих убеждениях. Помнили хорошие поступки и чтили традиции. Кажется, Верн бравировал тем, что все кланы объединяются против Белого замка, но он не учел одного: все кланы за верность и честь, а не за подлость и гнусность. Теперь, когда буря в моей голове улеглась и мысли разложились по полочкам, я понял, что моя уверенность в этом крепнет.

С кого начать? Со вспыльчивого атапи или с поиска морфа? Если они не захотят выходить на контакт, замучаешься искать их вибрирующий ореол магической силы. Способны развеивать свечение волшебного существа, то есть свое свечение, если грозит опасность. Словно размножаясь, огоньки разлетаются в разные стороны и мчатся, рассеиваясь и собираясь вместе в разных точках. Пока ты ловишь одну, морф уже перемещается в другую сторону.

Утром, как только солнца встали из-за леса, охрана сменилась, я понял: пора. Встал посередине сырой камеры. Как же я не люблю сырость: влажная одежда липнет к телу и раздражает. Еще с детства, когда дед оставлял на мокрой от росы поляне, эти ощущения вечно меня преследуют. Я расправил плечи и начал притягивать к себе силу тепла светил. Я чувствовал, как лучи напитывают мое изможденное тело. Растопырил пальцы, они дрожали. Когда сила достаточно наполнила меня, чтобы ударить, я опустился на колени и толкнул волну в пол. Всю башню сотрясло, где-то заскрипела грубо сколоченная деревянная мебель, и стены снова тряхнула моя волна. К двери темницы подбежал охранник и, что-то злостно выкрикивая, начал открывать ее. А ведь мне именно это и было нужно. Когда дверь распахнулась, я направил руки на него и, резко дернув от себя, создал подобие портала, того самого, который отправляет в никуда. Он поглотил моего стражника, тот лишь булькнул. Портал лопнул как мыльный пузырь.

Я вышел в длинный коридор, отовсюду дурно пахло затхлостью, сыростью и мочой. Фонари чадили и трещали. Я щелкнул пальцами, и все камеры открылись. Мои парни вышли, готовые сражаться.

— Маг! Ты маг? — мне навстречу выскочил молодой парнишка лет двадцати. Как жаль, придется прикончить, как всех.

— А ну, шаг назад, — крикнул я, и мои парни ступили в свои камеры.

Я снова собрался с силами, опустив руки и задрав голову к потолку, ударил такой мощнейшей волной силы, что все, кто стоял в коридоре, упали замертво. Их скрюченные тела лежали в неестественных позах. Мне действительно не доставляло удовольствия подобное, но выбраться живым хотелось больше.

— Все, идем. Забирайте его. И валим отсюда, пока никто не пришел. — Я качнул головой в сторону камеры принца.

Леандр выкатился оттуда и ошалело начал махать мечом, он смотрел, широко распахнув глаза, и гулко дышал.

Я попытался его остановить и привести в чувства, он узнал меня сразу. Мы неслись по коридорам, по ступеням вниз — к свободе. Когда оказались на улице, мой принц выбрал измерение Угарки.

Странный выбор, но почему бы и нет? Там нас искать будут, однозначно. Но время восстановиться все же есть. И магия там есть, хоть и немного, не как дома. Спрятаться на Терре было бы логичнее, там нас почти никто не ощущает, затеряться в толпе — раз плюнуть. Но магии для создания силовых щитов или куполов тишины не так много. В общем, идем в Угарку.

Но наши планы изменились, когда послышались шаги сверху — к нам мчалась армия Верна. Они поняли, что мы сбежали, и хотели нас схватить. Наверное, волна от моей магии отдалась во всем замке. Но портал уже создан, и отступать было нельзя. Тондор забросил Леандра в другое измерение, а мы остались здесь. Мой портал сам собой схлопнулся за спиной принца. Я лишь расширил глаза, ничего не понял, ведь только что его держал и не мог осечься. Что произошло? Пришлось стоять насмерть. Только в тот момент я понял, что Яла отдал кинжал принцу. Черт. Это же ритуальный кинжал моего деда. Ладно, потом разберусь.

Мои ребята встали перед входом в башню и приготовились сражаться, когда меня вдруг осенило: зачем биться на пределе сил, если можно скрыться прямо сейчас. Время шло, секунды утекали, как песок через пальцы. Я скрутил портал, на большое расстояние нас занести мне не удастся: потратил всю накопленную энергию на волны в башне и на создание портала в Угарку. Но недалеко перенести способен, да и идея появилась мгновенно. Я затолкал всех в портал, сам ступил ногой в него и обернулся, чтобы убедиться, что нас заметили. Первые охранники выбежали на воздух, и один из них даже замахнулся мечом. Я послал ему воздушный поцелуй и скрылся из вида. Портал за мной захлопнулся.

Я вышел последним в очень маленькое помещение. Этот дом я построил сам. Но шести парням здесь было тесно.

— Никому не двигаться. Мы на дереве, очень высоко, свалитесь — костей не соберете, — сказал я, когда верзила Тондор хотел было отступить от нашей жмущейся компашки.

— Ого, — пропищал он, когда все же отклонился, чтобы выглянуть за дверь. — Ты что, решил, что убить нас падением в пропасть будет гуманнее?

— Смешно, но прямо сейчас это самое безопасное место, друзья мои. Располагайтесь, если сможете. Осматривайтесь, я попробую соорудить еще что-нибудь, чтобы было больше места.

— Подожди, давай помогу, — вызвался Ива. Он пробрался мимо Гендрика, который хватался за него, переступил через сидящих в обнимку на полу Ялу и Яна и, прижавшись ко мне, кивнул на выход.

Мы собрали еще один дом, рядом с моим, часа за четыре. Я ломал и поднимал бревна своей магией, Ива скручивал и привязывал, рубил ветки, стоя на них же, чтобы соорудить стены и потолок жилища. Слаженно выходило. Вскоре подтянулись и другие парни. Было видно, как трясутся их ноги от напряжения и страха высоты. Но ни один вида не подавал, что готов прямо сейчас вернуться в мой дом и трястись, как барышня, от ужаса.

Да, оборотни, они такие, храбрые до дрожи в мышцах и не лезут лишний раз на дерево, чтобы не упасть. Яла быстро вклинился к нам в работу. Он заядлый хулиган, вместе со мной все детство лазил по деревьям, без страха перепрыгивая на гибких ногах по веткам, не боясь сорваться. Да, может, на такую высоту мы раньше не забирались, но все же. Так за ночь мы построили два дома, в которых разместились все.

— Гор, как ты смотришь на то, чтобы построить много домов на деревьях? Таким образом мы могли бы спрятать всех, кто на нашей стороне. В городе остались люди, оборотни, гибриды и другие существа, которые прячутся от Верна, от его прихлебателей. Их мучают, пытают, заставляя признать его королем. Он изводит людей, чтобы те присягнули ему и поклонились. — Ива, который остался в моем жилище, чтобы переночевать, готов был хоть сейчас броситься строить новые дома.

— Хорошая идея, дружище. Давай только завтра с утра? Сил моих осталось только на то, чтобы доползти до угла и замертво упасть.

— Спи, волшебник, я пока придумаю, как лучше и быстрее построить город, чтобы всех разместить и удобно поднять стариков и детей. Нет, ты, правда, сам придумал все это? Это же потрясающая идея. Ни один волк или гибрид сюда не заберется, да и не подумает, что можно спрятаться на дереве в тумане. Ты гений, маг.

— Да, я гений. Только не спускайтесь. Во-первых, нас ищут, во-вторых, по лесу бродят тени. Кто это, я так и не понял пока. Но они мне не нравятся, я не чувствую их энергии, а значит, убить не смогу.

Друг кивнул:

— Другим расскажу, отдыхай. — И вышел из моего дома, оставив меня одного.

Я прокручивал в голове сказанное только что Ивой. Верн пытал людей, мучил и убивал. Как же там Соньет? Жива ли? Присягнула на верность? Или убита? От этой мысли меня замутило, и ком встал в горле. Нет! Она жива. Она спряталась где-нибудь в городе или бежала. Я уверен, что она жива.

Я разместился в углу, лег на неровный пол и, опершись спиной на стены, стал размышлять.

Сколько времени потребуется Леандру и мне, чтобы восстановить силы и собрать армию? Я пытался охватить все темы сразу, но все равно мысли вели в одном направлении.

Идея Ивки о постройке города воодушевила меня: я найду Соньет и приведу в безопасное место. Сюда, в город на деревьях. Мы подружимся. Может, все же дружба перерастет во что-то большее.

С мечтами о Соньет я уснул.

Часть 3. Измерение Угарки

Вот что значит быть лучшими друзьями. Вот для чего они нужны. Чтобы помочь не сорваться в пропасть.

Лорен Оливер

Глава 1 Кира, лиса. Леандр

Я вывалился в портал, прокатился по мокрой от росы траве. Он сразу за мной схлопнулся, я даже не успел глазом моргнуть. Я оказался один. Снова. В чужом измерении. Что за подарки судьбы? Или злая шутка Горлина? Все ещё мстит мне, но за что на этот раз? Хотя бы не голый. Ночная сорочка не очень надёжно, но все же прикрывала нагое тело. Если бы ещё она не намокла от травы. Солнца ещё не встали, а красная луна не ушла на покой. И я, словно розовое приведение, стоял посередине дороги. Осмотрелся, все в красных тонах, неприятный цвет для волка. Только в обороте глаза показывают все в красной дымке. А моя дымка настигла меня и в обычном виде — человеческом. Отличная новость!

Насыщенная природа: со всех сторон красные деревья, колючий кустарник и высоченная трава. Под ногами пыльная дорога. Сейчас я походил на черта грязного: мокрая тряпка на теле, вываленная в дорожной пыли — знатно прокатился. А главное — куда в таком виде податься? Куда идти? Мне точно нужна была помощь, хотя бы чтобы понять, где нахожусь и куда следовать дальше.

Дорога, на которой я стоял, предлагала не очень много вариантов. Выбрал идти прямо. Я шел по мягкой пыли, поднимая ее легким дымом, она, как пыльца, стояла столбом за моими шагами. Впереди показались горы, очень далеко, но вид изменился. Хоть что-то. Я увидел указатель и прибавил шаг.

Итак… Хм… Прекрасный вид на озеро… Видимо, особенное, раз целый знак ему выделили. Осколок сердца… Что это? Камень? Хм, скала… В том направлении горы… Тоже, наверное, что-то особенное.

Осматривать красоты мира пока не хотелось.

Мне нужны люди. Или хотя бы разумные существа, которые накормят и дадут одежду. Замёрз от мокрой сорочки. Иду в королевство… Зачеркнутой Алуны… Настораживают такие знаки и желания, идти в переименованное королевство не хочется, но там должны быть люди, а значит, долой неприятие и сопротивление. Вперед!

Пока шел, на меня навалились мысли о произошедшем. Почему меня бросили сюда и оставили одного? Шли за мной, подталкивали, пели в уши, что все только ради меня, такого распрекрасного. И что в итоге?

Да нет. Что-то пошло не по плану, просто так Горлин не мог схлопнуть портал. Я точно помню, что он может его держать долго, надёжно, с крепкой рамой, без мерцаний и сдвигов направлений. Что же случилось и как теперь вернуться? Нет, я пришёл сюда намеренно, чтобы пока затеряться, набраться сил и собраться с мыслями. Так, значит, это они должны найти меня? А как они это сделают? Я не стану стоять на месте и ждать манны небесной, не в этот раз… Да и Гор что-то не особо торопится, я иду уже часа три, а он не пришёл. Хоть бы остался жив и невредим. Кто вызволит меня отсюда, если не он? Трубить всем, что я принц, желания особого нет… Как знать, может, прихлопнут раньше, чем я открою рот.

Мне пришлось слоняться по округе, чтобы скрыться. Я нашел убитого бродягу. Его голова лежала под углом, ему свернули шею и бросили здесь, на обочине дороги. Пришлось снять лохмотья с его окоченевшего тела. Накинул их на себя, чтобы казаться оборванцем, ищущим пропитание и пристанище на ночь. Этой ночью я наколол ногу, прячась в кустах лесной чащи, и ненаигранная хромота придавала моему образу правдоподобности.

В этом измерении, измерении Угарки, некогда процветающем крае, раньше царила жизнь, множились села с магическими тварями (так мне рассказывал Валаах). Все виды, населяющие этот край, жили в мире, пока не пришли люди. Впервые они появились, чтобы остановить нападение на лисов оборотней, истребляющих население, сжигая деревни и разнося мир в щепки. Следом шли ведьмы и маги из Терры, чтобы зачистить земли. Назначенные военачальники оставались здесь следить за порядком. И первое время им это удавалось.

Так как добывать синюю энергию измерения способны только лисы (да и оборотни могли бы, но разве их заставишь работать в шахте?) из-за своей способности к быстрой регенерации и невосприимчивости к пещерным условиям (пыль, грязь, легковоспламеняющийся газ и токсичные выделения пород), королевство Алуны процветало. Продажи энергии держали финансовое состояние на плаву.

Кроме лисов, мурлингов и людей, Угарку населяли ваялы. Это разновидность гибридов: темнокожие с белыми, почти седыми волосами и выцветшими светло-голубыми глазами. Особенное мерцание и способность пропадать делала их неуязвимыми для других рас и магии ведьм и магов.

Эти существа покупали энергию у лисов большими партиями и использовали ее не для освещения помещений в праздники полнолуния — они измельчали ее в порошок и употребляли как наркотик. Курение, вдыхание пыли и введение подкожных инъекций доводили морфов до экстаза.

После того как волки ушли, потрепав лисов и уничтожив большую часть населения, естественно, добыча энергии в разы уменьшилась. И продажи упали, что совершенно не устроило ваялов. Они решили напасть на лисов и забрать последнее, что осталось в хранилище королевского дворца.

Прознав о грядущем нападении, Алуна снова обратилась за помощью к людям. И они выстояли. Темные ваялы покинули земли королевства. Куда именно, сложно сказать, может, перебрались за скалы, может, ушли в море, одним Богам известно.

Алуна в знак благодарности выделила огромный участок земли для построения города для людей. Это была ее роковая ошибка. Но люди все прибывали, их нужно было где-то расселять. Город рос, строились временные селения, дальше — больше, вместе с воинами шли их семьи: женщины и дети. Людей становилось больше, и они занимали все больше земель. Волки ушли из Угарки, поверженные ваялы тоже, но истребление лисьих деревень началось с новой силой. Люди поняли, что сильнее и больше них, они несли из Терры оружие, которое на порядок выше и смертоноснее оружия лисов. По новым правилам лисы работали в шахтах больше, потому что население росло, и синей энергии не хватало. Добыча энергии была поставлена на поток, лисы трудились днем и ночью, чтобы хватало всем. Дома в человеческих городах освещались энергией постоянно — она использовалась как электричество на Терре.

Лисы были сломлены, когда-то процветающее королевство разрушено, Алуна исчезла, оставив свой народ страдать в одиночестве. Две войны истончили веру в лучшую жизнь и мир, превратив лисов в массы второго сорта.

В срок, когда мальчик вырастал и мог держать орудие труда в руках, его забирали на рудник. Пятнадцать лет он был обязан служить на рудниках, и если выживал, мог вернуться в свою деревню, к семье. Чтобы поощрить размножение популяции лисов, им выделялся удел только в том случае, если рождался мальчик. Лисы стали рабами.

Девочки же ценились, только пока не вырастут, они трудились дома, сидели с детьми, готовили, ухаживали за скотиной и за садами, работали в огородах. Заботились о стариках. Дальше превращались в лишний рот, который нужно содержать. Затратное занятие. Если девушка успевала выйти замуж — хорошо, нарожает мальчишек и получит свой участок земли, который до смерти будет возделывать с мужем. Если нет — пока красива и свежа — или на утеху к солдатам, или на кухню, в прачки в богатые семьи к людям.

Люди жестоко расправлялись с поселениями, сжигали дома, насиловали женщин и убивали детей. Они без разбора, как саранча, шли вперед, пока не поработили всех лисов.

Почему я вдруг выбрал именно это измерение? Меня будут искать и здесь тоже, но такого беспорядка в других измерениях нет. И простые люди, даже нелюди, скроют меня с большим желанием, чем миролюбивые горожане, платящие налоги и живущие в роскошных особняках.

***

Я набрел на тихую деревню, в которой жили фермеры. Сидел в засаде весь день и всю ночь, наблюдая за движением и размеренной жизнью обитателей. Казалось, ничто не нарушало покоя в этом селении. Люди не выходили за территорию своих угодий, не общались с соседями и глаз не поднимали. Даже со своими домочадцами особо не разговаривали, чтобы не привлекать внимания. Ведь теперь даже соседи стали врагами, любой готов был убить за участок земли, чтобы выжить, не умереть с голоду. Общинный уклад истлел, остались одни предатели и убийцы, отчаявшиеся трусы, до смерти желающие жить.

Если все-таки ищейки лжекороля придут в эту деревню, искать меня будут на окраинах или в амбарах и сараях, надо спрятаться надежно. Хотя бы чтобы выспаться, не замерзнуть ночью и набраться сил для дальнейшего похода. Дождавшись, когда последняя свеча погасла в окне выбранного мной жилища, я пробрался на чердак дома, особо неприметного, не сильно разрушенного и принадлежащего небогатой семье.

Богатой семьей считалась та, в которой много сыновей. За них в королевстве давали участок земли для расширения угодий. Таким образом, возникало больше возможностей для посевов. Дочь считалась в семье позором. И если до полной луны сознания, то есть до двадцати лет, девушку не брали замуж, то ее отдавали начальнику стражи, который охранял поселения.

Несколько вооруженных людей раз в год посещали деревни и собирали налоги, с кого брали деньгами, с кого товаром, выращенным на полях, и, конечно, забирали с собой свободных девушек, достигших двадцатилетия на момент прибытия солдат.

Я укутался в сваленные в углу на сухой соломе старые ватные стеганые одеяла и задремал, когда меня коснулась чья-то рука. Я резко открыл глаза и задержал дыхание. Крепче схватился за кинжал, который сжимал в руке на всякий случай. Уставился своим волчьим взглядом… на девушку с ярко-рыжими курчавыми волосами.

Глава 2 Странное согласие на поход. Леандр

Она держала над головой зажжённую свечку, пламя которой дергалось от сквозняка, гуляющего средь щелей в плохо заделанной крыше. Ее длинные оранжевые ресницы светились от бликов свечи и отбрасывали тени на щеки. Девушка с интересом смотрела на меня большущими оранжевыми глазами, слегка раскосыми, с темным ободком. Лиса, понял я. Оглядел ее с ног до головы: белая, еле скрывающая ее тело, рубаха до пят, в темноте были видны все женские соблазнительные изгибы.

— Ты кто такой?! — яростно прошептала она, красивые губы искривились в гримасе омерзения. Видимо, мой запах дошел до ее носа, когда я пошевелился.

— Переночую и уйду. Не выдавай, — решительно зашептал в ответ. Вдруг да поможет. Не думал, что меня так быстро раскроют.

— Я сдам тебя. Сейчас свяжу, а завтра сдам.

Я усмехнулся — свяжет она меня.

Ей не понравился вид моей ухмылки. Она резко дернула меня за руку. От неожиданности я потерял равновесие. Она крутанулась вокруг меня и, протянув подо мной неясно откуда взявшуюся веревку, накинула мне на шею удавку. Она в мгновение встала мне на спину, уперлась стопой в шею и натянула веревку, отчего я начал задыхаться. Помогать руками не было смысла — не дотянуться, скинуть ее тоже не получалось. Даже перевернуться не мог, она пальцами второй ноги тыкала мне в ребра, заставляя лежать смирно. Вот так скрутила, как юнца.

Я захрипел и, расслабившись, сделал вид, что потерял сознание. Она бросилась ко мне, отпустив веревку, пыталась перевернуть меня на спину. В этот момент я ее и схватил. Подмял под себя всем телом, закрепив ее ноги своими, руки сжал над головой и намотал ей на шею край веревки, которой был сам скручен.

— Ну и что дальше? — зло прошептала она.

— Идем со мной, ты поможешь мне. Ты просто чудо, я никогда не видел такой техники, такой скорости и гибкости.

— Сбрендил? Кто ты такой вообще? Я не пойду никуда с тобой. Скоро мне двадцать, за мной придут и заберут в лучшую жизнь, осталось недолго ждать.

— Заберут в лучшую жизнь?

— Да, когда приходят солдаты, они забирают девчонок с собой, а там одаривают их подарками, одевают в красивую одежду и балуют, кормят вкусно и сытно. Лучшая жизнь.

— Это кто тебе такую сказку веселую рассказал?

— Мама и рассказала. Она говорит, что всех девчонок забирают туда, никто не вернулся, а значит, там хорошо. Логично?

Эта лиса совсем с ума сошла? Ее мать задурила ей голову, но зачем? Что двигало этой страшной женщиной? Страх потерять хорошие деньги? Что в этой лисе такого особенного, что за нее держатся и боятся потерять? Что происходит вокруг?

— Нелогично! Девчонок ваших забирают, чтобы насиловать толпой, по кругу. А не вернулась ни одна, потому что или убивают, или оставляют в услужении — неизвестно что страшнее. Может, пойдешь на кухню готовить, может, прачкой стирать грязные носки. А если приживешься или приглянешься кому-то из отряда, станешь наложницей в гареме.

— Ты врешь! — зашипела лиса.

— Зачем мне это?

— Чтобы я не сдала тебя и пошла тебе помогать. И вообще, отпусти меня! Чего навалился?

— Ну, не веришь — не верь, сама проверь. Потом расскажешь. — Мы развязывались, выпутывались из веревки. Она отползла от меня и уставилась, явно сомневаясь и раздумывая.

Она усмехнулась и язвительно кивнула, ничего больше не спрашивая. Я удивился, ожидая подвоха.

— Что это сейчас значило? Ты согласилась и пойдешь со мной? Или что-то сама у себя в голове решила?

Я только на миг представил, как эта рыжая бестия прикрывает мне спину в бою и рассказывает, кого остерегаться в лесах и куда лучше спрятаться. Наверняка она весь лес исшныряла в поисках убежища. Она никогда не смирится и не сдастся. Чем не помощник в поисках дома? Проводник в своем мире, лучшего и не найти.

— О чем ты? Я тебя совершенно не знаю, куда я с тобой пойду? С ума сошел? Если ты мне поможешь и спасешь меня, какая разница, здесь меня убьют, как ты утверждаешь, или рядом с тобой?

Когда мое лицо вытянулось, мол, с чего ты взяла, что тебя рядом со мной убьют? Она продолжила:

— Ты ведь не просто так скрываешься? А таких, как ты, тут не любят. И ты не просто путешествуешь. Дальше я как-нибудь сама. Я никуда не пойду с тобой! Не говори ерунды, чего ты там себе напридумывал?

— А если я заплачу тебе? Потом, когда вернусь домой, награжу тебя за помощь мне.

— Ты? Заплатишь мне? Ты себя видел? В обносках, воняешь, как выгребная яма. Чем ты мне заплатишь?

Я пожал плечами, убеждать ее сейчас, что я принц, — время тратить, хотя вдруг она поверит и все же изменит свое мнение…

— Я принц Гандиары, Леандр. Слышала о таком? — ее лицо напряглось, она отпрянула и даже сжалась. Что не так, что я такого сказал? — ты чего?

— Это ты! Это из-за тебя! Ты оборотень? Ты! Тот самый оборотень, который разрушил мой дом! — она кинулась на меня и, растопырив пальцы, как гарпия, хотела вцепиться мне в лицо.

Я схватил ее за кисти и опрокинул, она крутанулась и, вскочив на ноги, пригнулась к земле, зашипела и начала превращаться в лису.

— Послушай! Да, я принц, но я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь, клянусь тебе, я впервые сюда попал. — Я выставил перед собой руки, показывая, что безоружен и хочу просто поговорить. — Не знаю ни твоего мира, ни дорог, ни существ, которые могут попасться на моем пути. Я прошу мне помочь. Стать моим проводником. — Я сделал шаг в сторону, чтобы уйти с ее пути, но она пригнулась ниже и снова зашипела, как разъяренная кошка, осклабилась и сморщилась. — Стань другом, на которого я могу положиться в любой ситуации.

Уговаривать, что смогу ей помочь? Так себе идея. Она оказалась той лисой, которой не понравится там, куда ее заберут. Но я бы хотел, чтобы она была рядом, лучше иметь такую лису в друзьях. Она непокладиста, импульсивна. Кто же будет всю жизнь ее укрощать? Поиграют и грохнут. Хотя, как по мне, она очень привлекательная, фигуристая, красивые глаза и волосы — бери не хочу. Да, у нее есть характер, я бы даже сказал, она задириста. С такой всю жизнь воевать, зато не скучно.

Странный народ, но всех все устраивало. Девушки давно смирились с такой участью, потому никто ничего не менял. Боялись выступить против многочисленных человеческих войск. За них семье выдавали жалование за тот период, пока девица служила у солдат. Когда становилась не нужна — чаще убивали. Если же беременела, то сидела в няньках и растила новых солдат. Девочек от таких союзов умерщвляли сразу. А этой вон сказки всю жизнь рассказывали, чтобы сама пошла. Да-а-а, недолго за нее будут платить.

Глава 3 Пьяная шайка и встреча с Арусом. Леандр

Послышался шум на улице. Около дома выстроился отряд подвыпивших солдат, которые отвлекли нас от разговора и моей тирады про дружбу и верность. Я подошел к стене и попытался рассмотреть в щель между бревнами, что происходит. Солдаты качались и смеялись на всю улицу. Я обернулся, чтобы увидеть восторг в глазах лисы, она ведь так стремится к лучшей жизни. Но восторга не было. Ужас на лице и расширенные глаза, она выпрямилась и ошарашенно на меня уставилась, я вернулся к рассматриванию пьяни на улице.

— Эй, хозяюшка, тащи свою строптивицу, щщас мы ее будем укрощать, — прокричал самый качающийся парень, держась за поскрипывающий забор.

На все селение разнесся конский ржач, веселье продолжалось.

На улицу выбежала босая растрепанная женщина, накидывая на ходу платье и застегивая пуговицы на груди.

— Что же вы, касатики, ночь же на дворе, и спят все, утром приходите, мы подготовим ее для вас. — Она упала на колени и уткнулась головой в сапог пьяного солдата.

— Зови, сказал, старая ведьма. — Он пнул ее носком сапога, и женщина взвыла от боли, хватаясь за лицо.

— Ну что же ты, солдат, ты же должен защищать народ, который так надеется на твою помощь, а не портить лицо, тем более женщинам, — вышел вперед самый трезвый мужчина. — Это неучтиво к пожилому возрасту.

У мужчины было длинное худощавое тело. Он не был тощ, стандартная фигура, даже пропорционально красивая. Длинные стройные ноги, обтянутые тонкими брюками, длинные пальцы на ухоженных руках, которые он подал, чтобы женщина поднялась. Длинные белые волосы были стянуты лентой на затылке. Все бы ничего, обычный щеголь с манерами и дворянским воспитанием. Но бледная серая кожа будто светилась в темноте, глаза отливали стальным цветом и слишком певучий голос с растянутыми гласными резал ухо. Что-то в нем было не так. Что-то настораживало меня. Он явно не человек. Что он делает среди этих пьяных отбросов?

— Кирка, — закричала женщина. — Иди скорее сюда, несносная девчонка! — она оперлась на протянутую руку и схватила мужчину за лацкан сюртука, который ладно сидел на его фигуре, подчеркивая статус дворянина.

— Помоги мне, — девушка качнулась в мою сторону. — Я не хочу, чтобы меня прилюдно «укрощали», — взмолилась она, вцепившись в мою рубаху.

— Да погоди ты. Иди. — Я взял ее за плечи и тихонько встряхнул, чтобы успокоилась. — Я пока что-нибудь придумаю.

А что я мог придумать? Драться прямо сейчас? Их человек десять. Да, все пьяные, но кто знает, может, они прикидываются, чтобы притупить бдительность беззащитной девушки. И этот правильный тоже не внушал доверия. Вряд ли он пришел на помощь. Что он тут разыскивал, в этом забытом богами селении? Видимо, именно он и отведет Киру в лучшую жизнь.

Она нерешительно поднялась и, не увидев в моем лице уверенности, всхлипнув, побрела к выходу. Я пошел за ней по пятам, прячась в тени. Выйдя в коридор, пробрался через окно на крышу и, прижавшись, притих, ожидая дальнейших действий. Ничего разумного не приходило в голову, одни бредни, типа эффекта неожиданности да «хватай и беги».

Она медленно вышла на улицу, не поднимая головы. Ее кудряшки закрывали лицо, руками она стягивала покрывало на груди. Каждый шаг она делала неуверенно, будто ступала по узкой тропинке — еще шаг, оступится и упадет. Ее трясло то ли от страха, то ли от злости. Я видел, как она в любой момент готова была рвануть в сторону леса. Да куда угодно, только подальше от этой шайки бандитов.

Я скинул с себя куртку и драную грязную рубаху. Кажется, я придумал, что нужно сделать. Эти парни действительно пьяны в стельку. И когда синий фонарик свалится им на голову, решат, что допились до чертиков. Эффект неожиданности. Главное — не поскользнуться и не упасть в стог сена под крышей. Вдруг там вилы или еще что похлеще!

— Ну что, уродина, готова красиво раздеться перед настоящими мужчинами? Покажи, что ты прячешь в своих кривых пальцах? — один из них подошел к девушке и наотмашь ударил ее по лицу.

Тело крутануло, и она свалилась мешком на склизкую землю. Пружинистые волосы упали в грязь, девушка медленно подняла лицо, оскалилась, показывая белые клыки. Глаза лисы яростно блеснули, и она начала медленно подниматься.

— О! Какой прекрасный экземпляр. О! Я хочу ее себе, ребята, — бледный красавец обратился к пьяной шайке, наблюдая за девушкой, которая растерялась, услышав его слова. — Я увидел все, что мне нужно, я покупаю ее, стоимость оговорим позже.

Белобрысый мужик чуть ли не хлопал в ладоши от восторга. Его горящие глаза отбрасывали блики, как у кошки ночью, странный эффект для человека. Или все же не человека?

В этот момент я скатился с крыши, в падении оборачиваясь и начиная светиться синим светом. Мои татуировки зажглись на всем теле, глаза загорелись. Я упал с глухим стуком прямо в грязь, поковырявшись немного и вымазавшись полностью, даже не представляю, как это выглядело со стороны. Что-то падает сверху, периодически светится, возится в грязи, поднимается в полный рост. Так себе импровизация, но лучше я придумать не смог. В свете моих глаз сверкнули когти и полоснули по сумке, перекинутой через плечо одного из стоящих рядом с лисой парня. Он успел увернуться, точнее, сложиться вдвое, уползая от главной сцены на четвереньках. Девчонка подхватила сумку за длинный пояс и размахнулась, со всей силы приложила гада, который ее ударил, по голове. Он крякнул и осел.

Еще один надравшийся до звездочек солдафон решил попытать счастья и хотел схватить меня, но я увернулся и с размаху врезал тому кулаком в челюсть. Ох, как красиво полетел! Прямо на спину, запрокинув ноги. Совершенно от себя не ожидая, я издал звериный рык, вопль, от которого у самого заложило уши.

— Бежим! — крикнула лиса, хватая меня за руку.

Все остальные так и остались стоять, ошарашенно моргая в темноте после ослепляющих глаз оборотня.

— Жаль, не женщина, такого я бы тоже забрал, — с придыханием выпалил парень.

— Прекрати светиться, ты нас выдашь.

Я моргнул, и глаза снова стали нормальными, то есть человеческими. Тело тоже погасло, пару раз зажглись руны на шее, но лиса похлопала по ним, как по уголькам, и все потухло. Только когти никак не хотели убираться от бьющего по венам адреналина.

— Что это было? Ты не просто оборотень, ведь так?

— А ты много оборотней встречала вообще?

— Неа, ни одного. Но что-то мне подсказывает, что так быть не должно.

Глава 4 Клятва верности. Странная стая. Леандр

Лисе пришлось вернуться в свой дом, когда стражи скрылись за холмом, ведь в ночной сорочке далеко не убежишь. Она быстро собрала свои вещи, продукты на первое время и чистую воду. Я сидел у костра, который развел, пока ждал ее в лесу. Я уже отчаялся, решил, что лиса просто сбежала, когда она вышла ко мне. Кожаные штаны на ремне, белая свободная рубаха, кожаная жилетка и мягкие сапоги на шнурках. Поверх всего этого был накинут белый плащ в пол из жесткой ткани с прорезями для рук и капюшоном. Она бросила в меня моими же вещами, которые я скинул, когда падал с крыши. Пока я одевался, она рассматривала меня, явно задерживая взгляд на моих метках по всему телу. Когда я поднял глаза, она отвела взгляд и занялась своими вещами.

— Как хоть звать-то тебя? — спросил свою спутницу, когда мы сидели ночью в лесу у костра.

Я шевелил угли длинной палкой и наблюдал за ней, а она отрешенно наблюдала за мной.

— Я Кира, а ты, значит, тот самый? Который сбежал? — она провела ладонью по непослушным волосам, убирая их с лица.

— Что значит тот самый? Что ты знаешь? — я напрягся.

— Отец рассказывал, в тавернах говорят. Что, мол, того самого Леандра, с которого все началось, схватили и хотели казнить. Но новый король смилостивился и собирался привести его сюда, в Угарку. К Алуне, чтобы заключить договор, перемирие. Проклятый принц, которого признали, тебя ищут во всех измерениях. Все села переворачивают с ног на голову в поисках тебя. Ума не приложу, зачем им это. Ты и так остался совершенно пуст. Что можно отнять у признанного? — Кира пожала плечами. — Я бы убила тебя сразу, без признания. К чему все эти миндальности?

Я слушал ее, и волосы шевелились на загривке. Меня ищут. Правда или нет, что этот гибрид собирался отдать меня на растерзание Алуне? Кто это вообще? Валаах вроде говорил, что когда-то здесь правила Светлая, но как ее зовут, не помню, хоть убей. И что же здесь с меня началось? И почему я не знаю об этом? Я рос в Гандиаре, сколько себя помню. Может, я был нареченный чей-нибудь, может, отец обещал что-то… я пока ничего не понимал, но обязательно нужно разобраться и все исправить.

— Жизнь? — я задумчиво на нее посмотрел и отвел взгляд.

— Жизнь, — она вздохнула и отвернулась. — Зачем нужна жизнь, в которой нет ничего значимого.

Я задумался и сник. Даже на дальних островах и в спрятанных измерениях знают о моей судьбе.

— Ты не понял, я не хотела обидеть тебя. Извини, я не это имела в виду. Я, скорее, про себя. Я тоже в каком-то роде признанная, женщин не признают как таковых, но от меня все отказались, мои родители считали дни, когда меня заберут и вознаградят их за мучения.

— И что же их так мучило все эти годы? — меня почему-то взяла злость. Она была девочкой, которую не любили, которая была обузой.

— Моим родителям Боги не подарили сына, и мать всю мою жизнь попрекает меня этим, будто это я виновата в ее бедах. Не знаю, слышал ты или нет, но сын — это дар Богов! — Кира скривилась и воздела руки к небу. — За службу мужчине дают новые земли, а они очень ценны в наших краях. Скотину нужно где-то пасти, овощи и фрукты, злаки нужно где-то выращивать. Покупать друг у друга не на что. Энергии на всех не хватает. А я не обычная лиса, если ты еще не понял. — Она посмотрела на меня и глубоко вздохнув, продолжила. — Такие не приживаются. А после того, как ты мне рассказал, куда и зачем меня собирались отправить, я точно уверена, что дома мне не рады. Всем со мной сложно.

— Подожди, но если ты осознаешь, что не такая, как все, зачем ведешь себя так? — я не мог понять, что движет этой красоткой, если она верила, что попадет в лучшую жизнь, зачем противиться и спорить?

— Ты не понимаешь, я не просто не такая, как все, я особенная…

— Да я понял уже…

— Да подожди… У меня был дед, лучший дед на свете, лис до кончика хвоста. Он служил при дворе, когда был еще молод, когда лисы были свободными. Он учил воинов сражаться, и я насела на него, чтобы он и меня научил. Боевые единоборства — что может быть интереснее и опаснее? Мать была против моего увлечения, ругалась, запирала в доме. Я самозабвенно верила, что найду своего «принца». Тогда мать и начала меня сватать всем подряд. Я разозлилась, и все претенденты уходили из нашего дома поломанные, раненые, некоторых уносили.

— А чего приходили-то?

— Так, они это… замуж звали… — Кира сконфуженно улыбнулась и потупила взгляд. — Скоро приходитьперестали, боясь быть «отвергнутыми», — она показала кавычки пальцами и усмехнулась.

— А чего же ты замуж не вышла? Не поверю, что никто тебе не нравился, не верю и все тут…

Она на миг замерла и даже украдкой смахнула слезу.

— У меня был друг, росли вместе, потом встречаться начали. Красивый, умный, внимательный и готовый мириться с моими заскоками, даже замуж звал. Но его забрали на рудники, он так и не вернулся, погиб, — шепотом произнесла лиса и судорожно вздохнула. — Весть пришла, что всю их группу пожрали глодосы, много их развелось, против них не устоишь.

— Мне очень жаль. — Я опустил руку ей на плечо и сжал.

— Не хочу, не готова смириться с тем, что происходит… и остаток жизни провести на кухне, рожая новых рабов для работы в шахте, лишь бы не быть убитой! Не хочу ждать, когда вернется мой муж, чтобы снова в страхе бояться, что придут люди и заберут моего ребенка на шахту. Только мальчишек забирают. А если родится девочка? Что, если родится такая, как я? Нет! Не бывать этому! — она вскочила на ноги и начала метаться из стороны в сторону, эмоционально размахивая руками. — Мне некуда теперь идти, Леандр. Родителям я нужна только для выплат, ведь с меня больше ничего не возьмешь. Да и недолго они, судя по всему, будут их получать. Замуж я не пойду ни под каким предлогом. Мне там делать нечего, я не для этого создана…

— А для чего ты создана, Кира? — я улыбнулся и поощрил ее к продолжению.

— Я? Я не знаю… я никому не нужна, никому не нравлюсь…

— Мне ты нравишься. С тобой легко говорить, не надо искать темы для разговора и увиливать от непростых вопросов. Не надо скрываться и делать вид.

— Интересно, так еще никто не говорил. — Она встала передо мной на одно колено и склонила голову. Положила руку, сжатую в кулак на грудь. — Я, Кира, рожденная под луной железной ладони, преклоняю перед тобой колено…

— Остановить, Кира, что ты делаешь? — я даже отступил на пару шагов, дернулся в попытке поднять ее, но она зыркнула на меня, и я остановился. — Ты свободная, ты ничего мне не должна…

— Заткнись, король, тебе со мной просто, а мне сейчас очень тяжело подбирать слова, чтобы доказать тебе верность. Поэтому я отдам жизнь за тебя, не в долг своей чести, потому что ты спас меня, а потому, что считаю долгом помочь тебе обрести свое счастье, если только ты не оставишь меня и примешь такую, какая есть, вернешь свое королевство и не оттолкнешь меня, когда я стану не нужна.

— Что ты говоришь такое? Неужели я дал повод так думать?

— Ты не предашь мою веру в тебя и не оставишь, я знаю… я продолжу, можно? — Кира подняла глаза на меня. После моего неуверенного кивка вздохнула и заговорила дальше: — Преклоняю перед тобой колено, о, Великий проклятый король измерения Гандиары, Леандр Великий. Вверяю тебе свою жизнь, клянусь служить тебе до самой моей смерти, пока сам ты не отречешься от меня. Клянусь оберегать тебя и семью твою во что бы то ни стало, быть даром, дающим силу.

Она протянула мне свою руку, прижатую ранее в груди. Не поднимая головы, она расправила пальцы, раскрыла кулак и ждала моих действий. Я достал кинжал и надрезал ее ладонь, то же самое проделал со своей рукой и опустился перед ней на колени. Я протянул к ней свою ладонь, и она прижалась к ней губами, слизывая мою кровь, я повторил за ней. Так мы стали стаей.

Обычно такой ритуал проводится в кругу сильных волков, лисы туда не допускаются. Но мы необычная стая, правда? Да и жертвенных кинжалов и ритуальных чаш у нас не было. А значит, все началось здесь и сейчас.

Неловкая пауза затянулась, и я, откашлявшись, отдернул свою руку от ее рта.

Она все так же стояла передо мной на коленях, не поднимая головы.

— Скажи же уже, что принимаешь мой дар и готов идти со мной плечо к плечу. У меня ноги затекли.

Я рассмеялся. Такая дерзкая!

— Я готов принять и принимаю твою силу и твою помощь, твой бесценный дар и твою кровь внутри меня, я буду стоять с тобой плечо к плечу и спина к спине, поддерживать и дарить свою силу взамен, когда тебе нужно будет мое плечо.

Она встала передо мной и кинулась обниматься, слезы текли по ее щекам.

— Спасибо, спасибо, — шептала она в мою промокшую от ее слез рубаху.

— Ты чего! А ну, прекратить разводить сырость, костер почти потух, смущаешь меня своей слабостью.

— Я сильная, — прорыдала она… и засмеялась в голос.

Мы хохотали. После долгих дней и ночей в одиночестве я так устал от унылости. А тут рыжее пятно, которое ворвалось в мою серую жизнь.

Глава 5 Арус. Первое упоминание и первая встреча врагов. Леандр

Мы сели на сложенные ветки около костра рядом друг с другом.

— Замерзла? — я притянул ее в себе и начал растирать плечо.

— Да, немного. — Лиса сложила руки между колен и прижалась сильнее.

— О, какая милая сцена, хотел досмотреть до конца, поэтому не потревожил вас, голубки, — произнес тот самый белобрысый тощий мужик.

Он вышел из-за дерева и встал прямо перед костром, широко расставив ноги в кожаных ботфортах.

— Крошка, иди ко мне, я заберу тебя с собой, — прошептал он, уставившись на лису.

Кира, как завороженная, поднялась на ноги и поплелась в его сторону, не отводя от него глаз, восхищенно моргая своими рыжими глазищами. Он протянул ей руку, и она готова была вложить свою ладонь в его. Я озверел от такой наглости, подскочил и ударил по ее руке, она тут же отпрянула от бледного и встала за мою спину.

— Это ты чего такое удумал, бледный? — прохрипел я. Что-то внутри меня переворачивалось от его вида. Мне хотелось растерзать его за щегольской вид и плавные движения. Разве мужик может быть таким гибким и в то же время ладным? Жеманство и взгляд из-под полуопущенных ресниц, изящные движения и сладкие ужимки, тьфу, гадость какая.

— Ты оборотень? — он опустил разочарованно глаза и поправил лацкан сюртука.

— Угу, а ты…

— Я вампир, разве ты не почувствовал? Наши расы давно враждуют, но нам с тобой это делать не стоит, мы можем договориться мирно.

Оборотни и вампиры всегда враждовали из-за земель. Обе расы почти бессмертны, долгожители, которые никогда не могли решить вопросы миром. Существовали города вампиров, где все бледные, аморфные, вылезают из своих подземелий только ночью. Охотятся за живыми и питаются кровью. Так было раньше. Люди боялись вампиров, жили близ деревень и городов оборотней. Со временем, защищая человеческий народ, оборотни (к слову, люди просили помощи и защиты, за это служили волкам) практически истребили вампов. Остались единицы, рассредоточились по миру и не отсвечивали. За редким исключением встречались, как диковинный зверь.

— И о чем же я должен договариваться с кровососом?

— Хм. Ну, давай начнем с того, что ты отдашь мне эту красотку. — Он кинул взгляд за мою спину и азартно облизнулся. Глаза загорелись, он прикусил губу в предвкушении. — Она для тебя балласт и только удерживает от достижения цели. А мне пригодится, я уйду, и больше ты не вспомнишь обо мне, — простодушно пожал он плечами, возвращая взгляд на меня.

— Ты, верно, шутишь? Она моя, — прорычал я. Даже подался корпусом вперед, чтобы донести до него свою мысль. — И с ней веселее идти, хоть, может, и дольше, но я не спешу, — уже наигранно и расслабленно произнес я, когда лиса выглянула из-за моей руки, цепляясь за мою рубаху.

— Подумай, волк, зачем тебе испорченная лиса? Пойдем со мной, крошка, — попробовал снова зачаровать Киру вампир и сделал шаг вперед. Я двинулся наперерез вампиру, загораживая собой Киру, и оказался с ним нос к носу.

— Медленно сделай шаг назад, иначе прямо здесь и сейчас придет твоя смерть, которой вы все так кичитесь. Или ты готов бросить вызов мне, Леандру, принцу Гандиары и наследнику Великого Стивара?

Лицо вампира вытянулось. Ну что ж, пора бы его добить.

— Я повторю для особо одаренных: Она. Моя. Стая. И. Пойдет. Со мной, — произнес я, чеканя каждое слово.

— Ты пожалеешь об этом, волчара, — прошипел вампир и все же сделал шаг назад, как-то даже сгорбившись. — Меня зовут Арус, и мы еще встретимся с тобой. Ты перешел мне дорогу, а я не забываю таких поступков.

— Давай, шлепай, сосалка мерзкая, до встречи…

— Ты даже не представляешь, как скоро наступит этот момент, а он наступит однозначно.

Он махнул рукой и растворился в темноте и искрах костра.

Глава 6 Признанный лис. Левиан. Последствия нападения фив. Леандр

Утром мы позавтракали вяленым мясом, украденным из дома Киры, и запили все съеденное квасом, налитым в тыквенную бутыль. Мы шли по лесной тропе и смеялись в голос. Кира пыталась шутить про мой запах псины, который перебивает любой запах тыквы, когда пьешь квас, хохотали от души, когда я услышал размеренный бой барабана. Мы осторожно пошли на звук.

— Я не маг, повторяю в который раз, вы не можете меня казнить за то, кем я не являюсь! — вопил мужчина с разбитыми губами.

Он был привязан к дереву, руки за спиной связаны. Его правый глаз полностью заплыл, налившись синей гематомой. Все лицо было в глубоких порезах и ссадинах.

— Я не виновен, я врач. Я не маг, — продолжал кричать он срывающимся голосом.

— Леандр, подожди, это же… он жил во дворце… — Кира вцепилась в мое плечо и шептала мне на ухо. — Давай поможем, его же сейчас убьют….

— Кира, да брось, невиновных не казнят, идем дальше… не на что тут смотреть, его повесят, и все закончится. Мужик, значит, должен пахать на шахте, так? А этот сбежал, может, так поделом же. — Я отмахнулся и хотел развернуться и уйти.

— Леандр, — зло зашипела на меня лиса. — Если ты откажешься, я одна пойду его спасать!

— Ты! — в тон ей зашипел я, чтобы не привлекать внимания. — Ты становишься проблемой! Большой рыжей проблемой! Что ты хочешь сделать? Перебить здесь всех?

— Если придется, а пока импровизируем…

— Только быстро, поняла меня?

Она закивала, и мы вышли из-за деревьев.

— Ты, лис, признаешься трусом и лжецом, ты убил нашего командира своими колдовскими зельями… — продолжал зачитывать приговор один из конвоиров.

Второй в это время проверял на прочность перекинутую через ветку удавку, чтобы повесить мужчину. Третий стучал в барабан, закрыв глаза и явно получая удовольствие от своих действий. Его немного качало то ли от усталости, то ли от ранения. Я почувствовал, как из него вытекает сила, жизненная энергия, как через решето. Темная магия переливалась в теле человека. Кажется, я понял, в чем дело и что нужно делать.

— Остановите это сумасшествие, люди! — закричал мужчина, когда заприметил нас издали. — О, боги, люди, помогите мне! Спасите от этих сумасшедших, они хотят повесить меня за то, что я врач.

Его рубашка разорвалась: рукав болтался на плече, пуговиц не было вовсе, ворот был оторван и висел тряпкой на груди. Штаны все в грязи и крови. На ногах только один ботинок, второй, видимо, где-то потерялся, пока его тащили на казнь.

Мы вышли на поляну.

— О, господа, к чему такой прекрасный день омрачать казнью мага! Неужели вы не знаете, чем карается человек за смерть волшебника?

— Проходи мимо, путник, — пробубнил один из палачей, самый красноречивый, судя по всему. Барабанщик затих и уставился на меня.

— Продолжай, Марак, — скомандовал тот, что проверял удавку парню.

— Вы бесстрашные воины, да пребудет с вами свет, который скоро угаснет, — взмолилась Кира, упав на колени и возведя руки к небу. Ее плащ красиво упал вокруг нее. — Да пребудет свет… — она повторяла и повторяла.

Припадала головой к земле и снова вскидывала руки вверх. Волосы пламенем метались вокруг нее, завораживающее зрелище, даже я завис. И еле сдержался, чтобы не прыснуть со смеху, когда очнулся от действа. Эти трое же насторожились и совсем растеряли свой задор.

— Так, ребятки, пока моя спутница, великая жрица синего неба и черной земли, молится за ваши души, давайте договоримся: я излечу вашего командира. — Почему бы и не попробовать, я ведь не просто так родился принцем-оборотнем, магию чувствую, управлять ею немного могу. — А вы отдадите мне вашего пленника. Все равно он вам больше помогать не сможет, если вы его убьете. А я воспитаю из него отличного выносителя ночного горшка.

Мне вспомнились лекции Верховного про вероисповедание Угарки. Самые скучные уроки, что выдались за все мое обучение. Храм Высших жриц синего неба хранил в себе огромную библиотеку с древними свитками. Синим небо становилось ночью, когда луна скрывалась в ночь новолуния. Монахини в белых одеждах молились сутками напролет, держали обет молчания и чтили законы измерения, следили за выполнением законов в мире. Судили и были милосердны к страдающим. Считались высшими существами расы и почитались жителями Угарки.

— А ты сможешь? Как ты сможешь его вылечить, если даже маг не смог? — сказал тот, кто зачитывал приговор.

Ну, то, что в лисе нет магии, я понял сразу. Он обычный парень, который попался не в том месте, не в то время. А посмотреть на командира стоит в любом случае, хотя бы для того, чтобы понять, что нас ждет впереди и чего начинать бояться и остерегаться.

— Многие готовы помочь вам прямо сейчас? Командир умирает, и спасти его может чудо (если я правильно понял), я могу помочь. Итак, ваше решение? — я невозмутимо задрал нос и прикрыл глаза, наслаждаясь завываниями моей лисы (когда уже ей наскучит ломать комедию?).

— Договорились, идем, но этот лжец останется тут, пока ты не вылечишь нашего командира, чтобы наверняка. Если что, Бодар его убьет.

— Хорошо. Бодар, это ты? — я кивнул второму, который большую часть казни молчал и только дергал веревку, привязанную к дереву. Он кивнул. — Тогда смотри за ним лучше, чтобы не сбежал, он мне нужен.

Маг-лис все это время молчал, он пучил оставшийся целым глаз и не верил в то, что происходит вокруг.

— Кира, остаешься молиться здесь. И присмотри за Бодаром, какой-то он ослабший, кажется, его правая рука ранена. — Я подмигнул ей, и она все поняла.

Если что-то пойдет не так, она наведет здесь порядок и справится с вояками. А про мальчишку, что держал барабан, и говорить нечего, оружия у него нет. Это я приметил сразу, как только вышли на поляну. Да и молод слишком, не станет драться с девушкой, тем более с такой. И, кажется, все же ранен.

Я следовал за солдатом шаг в шаг. Он шел молча, шумно дыша. Странный солдат, как будто выжатый, вся сила его утекала. Я чувствовал, но не мог объяснить, словно за каждым его движением отделялась часть его тени, он рассыпался.

— Что произошло? Что случилось с командиром? От чего не смог вылечить его маг?

— Ночью на нас напали фивы. Когда мы спали, они рвали на части весь наш отряд, со всех сторон налетая, будто рой диких пчел.

— Здесь? Они вроде не водятся на этих землях. Что их привело сюда? — спросил я скорее себя.

Чтобы наткнуться на стаю разъяренных фив, а этим ребятам реально повезло на них наткнуться, надо было очень постараться. Или эти твари спасались от чего-то и по пути решили подкрепиться свежатиной.

— Говорю же, лис этот проклятущий призвал их, чтобы смыться от нас. Он лечил всех, кто приходил к нему, а потом обезумел и призвал.

— Это тебе кто такую историю поведал?

— Так командир и поведал. Сказал, что лис накликал беду. Сумасшедший лекарь.

— Ясно, значит, прибило его магией, правильно я понял, командира вашего? И угасает он, как и все вы. Только его большой волной накрыло, а вас так, потрепало немного, правильно? — парень молча кивал.

Когда мы пришли к палатке, я узнал достаточно, чтобы помочь командиру и его оставшемуся войску.

— Останешься здесь, я не люблю свидетелей.

Тот кивнул, сел на землю и склонился вперед, опустив руки перед собой. Да, сил тут ни у кого нет. Осмотрелся: вокруг командирской палатки лежали на земле и стонали молодые ребята. Кто-то сидел рядом и подпирал деревья. Не говоря об истерзанных и обескровленных людях, я видел темный дух, магию, что текла в их телах, постепенно высасывая жизненные соки.

Я вошел под купол, пахло спиртом и какой-то едкой пряной травой. Подойдя к лежанке из соломы, я увидел на ней мужчину средних лет. Он тяжело дышал, был весь в испарине, из горла вырывались хрипы.

— Слышишь меня, командир? — я ощупывал его раны на шее и груди, места, куда попала большая часть магии. На коже в виде искрящихся молний дрожали ярко-фиолетовые линии. Он мне так и не ответил, лежал в бреду и стонал. — Хорошо же тебя жахнуло. Терпи, мужик, будет больно.

Я откинул в стороны полы его потрепанного мундира и провел рукой над телом раненого. Под моими пальцами, как над ведьмовским шаром, заискрило — молнии тянулись к ладоням, щекоча. Я продолжал медленно водить руками над телом, призывая магию, переливающуюся по всему телу капитана в одно место на груди. Как маленький ребенок собирал горку из песка. Все тело мужчины затрясло от напряжения, он хрипел и извивался, как уж на сковороде. Сосредоточиться мне стало сложнее.

— Эй, мужик, как там тебя, — я крикнул тому парню, который меня сопровождал к лагерю.

Он отдернул ткань шатра и заглянул.

— Приведи ко мне врача, ну, того лиса, мне не справиться без него. Твой командир сильно ранен.

— Я помогу, этого рыжего я звать не буду, капитан сам приказал его не подпускать ни к кому из наших.

Я сел на край лежака в ногах мученика и, опустив плечи и руки, тихо произнес:

— Тогда готовься копать яму. Я могу вывести магию, но он не выдержит болевого шока и скончается раньше. — Я устало поднялся на ноги и направился к выходу. — Я тогда пошел, сами справитесь, без меня.

Я начал подниматься, когда солдат, выставив перед собой руки, остановил меня:

— Щас, жди.

Через пять минут привели врача и швырнули в центр навеса. Он поднял клубы пыли с пола и уставился на меня одним глазом, как на божество. Откуда-то прилетел второй ботинок недомага-лиса, он тут же его натянул и выпрямился. Следом вошла лиса. Она осмотрелась и скривила свой носик — запах ей не понравился.

— Как звать тебя, лекарь? — я поднял глаза на побитого лиса.

— Левиан, — произнес парень оглядываясь.

— Понял тебя Левиан, я Леандр, — он удивленно расширил глаза, но ничего не сказал. — Мне помощь твоя нужна. Я покажу, что делать, а ты уж не подведи, в твоих руках наши жизни. Готов?

Тот кивнул, вытирая руки о штанины грязных брюк.

— Положи руки на его голову. Когда линии поползут к тебе, тут же убирай, понял?

— Угу, и в чем заключается моя помощь?

— Мы должны загнать их в центр, вот сюда, чтобы я смог их поймать, потому что когда они шевелятся, командира начинает трясти, рассыпая их обратно. Кира, — я обратился к своей спутнице, — ты стоишь у ног, делаешь то же самое. Как только они ползут к тебе, руки убираешь, все ясно? Пока его не трогайте, я его подготовлю, и приступим.

Они кивнули.

Я взял свой кинжал и аккуратно разрезал штанины командира до середины бедра, чтобы ноги было видно.

— Поехали. Просто касаетесь. Эти гадкие энергетические щупы должны просто чувствовать ваше присутствие. Когда скажу.

Я перевел дыхание и кивнул. Положил руку на грудь командира. Все его тело тут же затряслось, линии поползли к моим рукам. Левиан схватил человека за голову, готовый, кажется, оторвать ее с корнями, только бы не оплошать. Я усмехнулся. Кира держала мужчину за щиколотки. Линии взбунтовались и разошлись в разные стороны. Этой темной энергии не нравилась скрытая внутри меня сила, она отталкивалась и не хотела идти ко мне. Помощники убрали свои руки, мои все еще лежали на груди командира. Линии бросились врассыпную и снова начали скапливаться в центре, вокруг моих ладоней. Еще и еще мы повторяли процедуру разгона энергии по телу раненого. Его било в судорогах, тряся на жестком лежаке. Глаза были ошарашенно распахнуты, и вдруг он затих, раскрыв рот в немом крике.

— Убрали руки, — прокричал я. И перевоплотившись вмиг, мои глаза стали видеть темную энергию, которая сейчас в бешенстве закачивалась в мои руки. Я чувствовал электрические разряды, от которых волосы на теле вставали дыбом и искрили.

— Леандр, ты весь светишься, как лампочка, — прошептал врач.

Я что-то промычал, не помню что. Мои глаза и тело светились, это я точно знал. Синее свечение разносило холодные отблески по всему шатру. Представляю, что сейчас наблюдали люди, находящиеся по ту сторону, на улице. Синие фонарики блуждали, подсвечивая плотную ткань шатра, и мелькали то тут, то там, куда бы я ни посмотрел. Я отнял от командира руки, когда последняя линия впиталась в меня.

Я осел на пол, обессиленно уронив руки. Уперся ими в землю и выпускал толчками потоки темной энергии. Я видел ее, я чувствовал ее холодную силу. Это не просто фивы, которые ранят, чтобы ослабить. Это окрепшие напуганные монстры, которые отчего-то бежали, а на пути у них встали люди, такие же напуганные и неготовые к борьбе. Не все знали, как справиться со стаей фив. А когда с ними справиться не удавалось, то понимали, что остается только бежать, ужас накрывал волной.

Командир затих и гулко выдохнул. Он расслабился и притих. Равномерное дыхание говорило о том, что он спит. Для него на сегодня бой окончен.

Я поднял глаза на свою свиту помощников, они стояли ошарашенные, ни один не двинулся с места.

— Леа, как ты это сделал? Ты маг? — прошептала Кира.

— Нет, дорогая, я оборотень и сын короля. Я чувствую магию, где-то тут. — Я положил ладонь на грудь.

Валаах учил меня направлять потоки магии, чтобы связь с моим волшебником была крепче. Я должен был уметь ее пропускать через себя и направлять, тогда связь будет крепкой.

Где же мой маг, черт бы его побрал. Горлин, надеюсь, ты живой.

— Это были не просто фивы. Обычно они не нападают на открытой местности и не разлетаются далеко от своего убежища. Они были напуганы, а это что-то значит. Нам стоит поспешить. Помочь остальным и убраться отсюда. Какая-то темная сила преследует меня. Я чувствую, что это не первые и не последние бедствия на моем… — я осекся. — На нашем пути. Ты все еще готова идти со мной?

— А что изменилось? Ты все еще проклят, и я все еще верна тебе. — Она пожала плечами и улыбнулась. — А что нам делать с этим? — Кира кивнула на лиса, опасливо озирающегося по сторонам.

— А давай у него спросим. — Я перевел взгляд на врача. — Какие планы, Левиан?

— Ну, я так понял, что у вас не особо большая компания, как бы… я бы пошел с вами, если не против. Я бы смог помочь, наверное, — он переминался с ноги на ногу и заламывал руки.

— Ну что, Кир, возьмем его с собой? Он может пригодиться.

— Ну ты, как и обещал, научишь его выносить горшок, — мы все засмеялись: я в голос, Кирка хихикала, а лис смущенно улыбнулся.

— Спасибо, — простонал капитан, про которого мы как-то забыли. Сидя на лежаке, опершись руками по обе стороны от ног, он старался удержать равновесие.

Он оглядел свои испорченные брюки, ощупал свою оголенную грудь и поднял светлые голубые глаза. На вид ему было лет тридцать. Как он успел стать командиром?

— Спасибо, я жив. Боги. Прости, Леандр, случайно стал свидетелем вашей беседы, знаю, кто ты. Если нужна будет помощь, в любое время готов прийти без промедления. Клянусь, только позови. — Он опустил голову в жесте повиновения и приложил кулак к груди.

— Позову, не переживай, сейчас любая помощь нужна. Даже людская, — усмехнулся я.

— Погоди с выводами, не люди мы… я гибрид, могу принимать любое обличие. А тут за своего приняли, долго не перевоплощался, силы истощились, поэтому и ослаб. Не смог отразить магию фив.

— Это многое объясняет. Да и не простые это фивы, они в ужасе бежали отчего-то. Не слышал об этом? — капитан удивленно покачал головой. — Давай, командир, зови своих, будем лечить всех. И сваливать отсюда, чтобы отвести от вас темную силу. Нечего рассусоливать и тянуть время.

Он поднялся, качаясь, побрел к выходу. Остановился и обернулся:

— Сондон зовут меня. Можешь звать Сон или Дон.

Я кивнул.

Мы вылечили солдат из отряда, их было немного, человек двадцать. На всех ушло часа два. И мы стали собираться в путь. Каждому из нас вручили по рюкзаку, в котором были припасы, еда, чистая вода во флягах, лежаки, свернутые в тюки и легкие шерстяные одеяла.

— Сондон, как найти тебя, если понадобишься? — я отвел его в сторону, не все в отряде были «нелюдьми».

— Когда нужен буду, сам приду, я почувствую. Я обязан тебе жизнью, и твой запах, ох, я его теперь отовсюду учую.

Мы тепло попрощались и ушли.

Глава 7 Страшная тайна лиса. Леандр

Мы молча шли по лесу. Красные деревья росли так, будто их перевернули и воткнули вверх тормашками. На корявых ветвях росли красные листья, похожие на шипы. Красное солнце освещало наш путь. Как лисы могут жить в таком мире? В глазах прямо мерцает от переизбытка красного. Звереешь от одного пребывания тут.

Под ногами хрустели сучья, где-то вдали шуршали птицы, разнося во все стороны странное бульканье, а не пение или крик совы, более привычный для моих ушей. Я поймал себя на мысли, что ночью в этом измерении я чувствовал себя комфортнее, когда солнце скрывалось за горизонтом и выходила красная луна. Ее холодный свет окрашивал все в темные тона, не светясь со всех сторон кровавой краснотой.

Мы вышли на равнинную местность по дороге вдоль полей, на которых росли цветы, завораживая разными оттенками красного. Я шел впереди, погруженный в свои думы про фив и про темную магию, которой оказалось чересчур много на один лагерь. За мной шел Левиан. Переодевшись в чистую целую рубашку, он стал выглядеть опрятнее. Тоже о чем-то своем думал. Мне кажется, что я даже знаю о чем, чувствовал его печаль и тоску по былому времени. Еще я уловил от него странное чувство, которое не мог объяснить, особенно ярко оно проявлялось, когда лис смотрел на Киру. Последней шла лиса, она приплясывала, собирала цветы и плела венок, что-то напевая под нос. За весь путь мы останавливались пару раз, около ручья, чтобы пополнить запасы свежей чистой воды и отлучиться по нужде.

— Левиан, почему ты еще ни разу за три дня не перевоплотился? Ты же лис, уже давно излечился бы от всех ран и не стонал каждый раз, когда садишься. Хорош кряхтеть, как старый дед, — Кира бубнила всю дорогу после остановки.

— Скоро придем к реке, можно будет искупаться и устроить привал. — Я не стал встревать в их перебранку, точнее, говорила только лиса, а лис все больше хмурился.

— Отстань от меня, женщина, не буду я перевоплощаться перед тобой, — пробубнил Левиан.

— Это почему же? Что в тебе не так? Или ты боишься напугать меня? Или сам настолько хил, что стыдно обернуться? — она откровенно издевалась.

Ну что за вздорная девчонка! Неужели не видит, что его что-то гложет?

— Кира, оставь его, не может он обернуться. Придет время, все случится само собой, — не выдержал я.

— Придет время? А что не так с этим временем? Что изменится?

— Заживут душевные раны. Фингал под глазом заживет, а вот… — я обернулся на лекаря, он в испуге поднял на меня глаза, я не собирался говорить о его увечьях, но он об этом не знал. — Всему свое время, — только и произнес я.

Когда вечером мы сидели у костра и смотрели на искры, разлетающиеся в разные стороны, Кира не выдержала тягостного молчания и ушла купаться, снова.

— Как ты понял? — начал шепотом Левиан.

— Почувствовал родную боль, — я кинул на него взгляд и добродушно улыбнулся, лис смутился и отвел глаза. — Я ведь тоже признанный, если ты не заметил.

— И как ты смирился? — тема ему не нравилась, он был смущен, что кто-то, точнее, я знаю о его тайне, но интерес оказался сильнее.

— Никак, я не смирился. — Повел плечом и хмыкнул. — Моя сущность рвется наружу каждый миг, как чувствует брешь. Но увы, я все еще не могу перевоплотиться. Я мертв внутри эмоционально. — Провел ладонью по лицу и выдохнул. — Советую и тебе скорее прийти к этому. Смириться со своей сущностью и с лишениями. Теперь все будет иначе.

— Все не так просто, это не просто изувеченное лицо, они … они, ты знаешь, что они сделали? И за что? За то, чего я не делал, за то, кем я не являюсь, — начал распаляться лис.

— Да, я знаю, как признают лисов, мне жаль, — я всматривался в даль. Кира давно не возвращается, прислушался. — Просто изувеченное лицо… — я повторил его слова, и мне стало немного легче, что ли… он не понимает, что это означает.

— Прости, я имел в виду… — начал оправдываться Левиан.

— Не переживай, я же не переживаю, но это и правда просто шрамы. И я просто человек. Теперь.

— Ты не просто человек! Ты принц, ты проклятый король. Ты не можешь быть «просто». Все о тебе знают.

— Ага, и все хотят моей смерти. Хватит об этом. — Я встал на ноги и прошел пару раз туда обратно. — А ты, кстати, просто лис без хвоста. — Навис над ним и указал в него пальцем. — И это тоже не настолько страшно, как тебе кажется. Ты поймешь. Тебе не перед кем тут красоваться. — Я развел руки в стороны и многозначительно на него уставился. — Мы все что-то потеряли.

— А что ты потерял? — он тоже вскочил на ноги, чтобы стоять на одном уровне со мной. — Я знаю, что ты потерял связь с сущностью, потому что тебя прокляла ведьма, но сама суть потери?

— Я потерял надежду найти свою половину. Я одичалый! — почти кричал я. И что это вдруг так разошелся? Уселся снова на место и на выдохе выдавил из себя, — я не просто потерял связь с собой и своим волком.

Лекарь кивнул:

— Я схожу за дровами. — Он взял мой короткий меч, лежащий рядом со мной, и ушел в лес. Я слышал, как металл стучал по дереву. Нет, вряд ли он рубил дрова, просто вымещал злость и обиду на весь мир.

— Ты все слышала? — я не оборачивался, строгал палку кинжалом, превращая ее в пику.

— Да. Это правда? — Кира опустилась рядом со мной, прислонившись спиной к моей спине, укутываясь в одеяло. Я кивнул. — Я не знала. — она повернула ко мне голову и опустила ее на мою спину. — Мне так жаль.

— Да, неприятно получилось, потом извинишься перед ним, а сейчас давай есть и скоро спать.

— Я не о нем, Леа…

— Не надо. — Я встал и направился к реке. — Я мыться. Следи за костром.

Глава 8 Портал в Осколке сердца и глодосы. Леандр

Мы блуждали по деревням, чтобы пополнить запасы, помогали местным жителям.

Силой замок не взять, нет у меня той силы, придется хитростью. Как оказалось, ее у меня тоже не было, зато были двое лисов, которые постоянно спорили, по любому поводу. Вначале меня это веселило, потом надоело слушать ругань.

— Поцелуйтесь вы уже, наконец! Может, хоть это исправит ситуацию.

Оба смутились и замолчали. Надолго. О чем они думали, не ясно до сих пор, но споров стало меньше. Они даже как-то добрее, что ли, начали друг с другом общаться.

— Леа, скажи мне, почему ты не хочешь вернуться в свое измерение? Мы ходим по селениям уже месяц. Если я правильно поняла, никого конкретного мы не ищем. Так в чем же дело?

— Как ты наблюдательна, Кира. Мы ищем портал. Я чувствую магию и знаю, что он где-то здесь, но не могу сказать, где именно. Сюда меня перекинул маг. У меня недостаточно знаний и магических сил. Нам нужен либо маг, которого я тут не наблюдаю, либо уже существующий портал. Он находится где-то недалеко, но я не могу его нащупать. Будто он под землей.

Если я правильно понял, то мой маг не может меня почувствовать, иначе уже давно открыл бы портал и забрал меня отсюда, из этого сумасшедшего места. Хотя он утверждал, что чувствует меня. Но что тогда мешает ему вернуть меня домой? Единственным решением было найти портал и вернуться самому. Только портала, нормального, полноценного, я не мог почувствовать. Сила настолько тихо мерцала где-то рядом, что у меня не получалось настроиться на нее. Словно ходил по кругу, будто отводило что-то.

— Ха, Леандр, ты гений! Здесь, в этом селении живут лисы, которые работают на рудниках. Я уверен, они смогут нам помочь, — повеселел Левиан.

Впереди за сопкой высились горные перевалы. Гора, которую местное население называло Осколок сердца, хотя на сердце она не была похожа, как ни приглядывайся. Я любовался видом заходящей красной луны, наблюдая, как шар закатывался за Осколок, разнося в разные стороны красные щупальца отсветов.

— Завтра мы доползем до скалы. Местные говорят, что войти в нее можно только при свете черного солнца. Что это означает — непонятно, но, мне кажется, что оно темнеет ночью, — Левиан говорил, пока раскладывал свои запасы настоек из сумки, чтобы проверить, все ли целы и не нужно ли что-то пополнить.

— Зачем так усложнять жизнь путникам? — скорее себе, чем кому-то сказал я.

— Так мы портал ищем, а не рудник для добычи энергии, правда? Не может каждый ходить туда-сюда. Вот и спрятали. Только знающие могут туда попасть, — ответил лис и продолжил свое занятие.

— Леви, а в этой склянке, ну вот в этой, синей, ты прячешь любовный эликсир? Что ты так трясешься над ним? — Кира подползла к нему на коленях и потянулась рукой к склянке, о которой говорила. Левиан перехватил ее руку и поднес к губам.

— Если хочешь, этот эликсир может стать ядом, если хочешь — целебным снадобьем, но, увы, к любви не имеет никакого отношения.

— Как это — если захочу? — Кира расширила глаза, уставившись на свою руку, и заметно вздрогнула.

— Все зависит от дозировки. — Он хитро посмотрел на нее и опустил свои голубые глаза. Достал из кармана жилета какой-то мешочек и высыпал в стеклянную баночку, положил в сумку.

— А в этой?.. а этот холщовый мешок?..

— Не трогай ничего, женщина! — взвился Левиан.

— Леви, когда ты обернешься? Я хочу посмотреть на тебя, — решила сменить тему лиса.

— У меня есть идея. Давай заплетем твои косы. Можно вплести в них лезвия — будет оружие. Как тебе идея? — тоже резко переменил тему лис. Если честно, даже меня Кира уже достала с оборотом Левиана. — А то ты вечно ходишь, как растрепа, наматывая на голову свое воронье гнездо. — Он издевался над ней, откровенно ловя любую эмоцию. Странный способ ухаживания. Но Кире, по-моему, нравилась его дерзость.

— Хм, за гнездо ты еще получишь, лисий хвост. — Его глаза злобно блеснули, а она, ликуя от своей злой шутки, бьющей прямо в цель, продолжила: — Но твоя идея мне нравится. Поможешь?

Он лишь кивнул, видимо, готовый ей выдергать все ее пружинки. Я снова усмехнулся и улегся на наспех сложенные ветки деревьев, запрокинул руки за голову и уставился в небо. Что-то вдруг нахлынуло, не могу объяснить, что именно. Зависть к этим двоим? Хоть и не назовешь это отношениями, но какие-то эмоциональные всплески они зарождали, а в моем озере тишь да гладь, аж тошно. Еще и эта вечная краснота мира сводила с ума.

Вечером следующего дня мы подошли к скале. В низине лежала заброшенная деревня: кривые заборы и осевшие деревянные дома, заросшие палисадники и тропинки, поросшие высокой травой. Мы пробирались через траву молча, каждый думал о своем. Что могло означать «черное солнце»? Когда оно выходило или заходило, а главное, как оно может светить? Почему ночью? С чего это взял лис? Ночью выходила луна.

— Леандр, объясни мне, зачем мы ищем портал? Ты умеешь им пользоваться? — Левиан шел, бодро ступая следом за мной.

— Да, умею. — Наверное, умею.

Сам не пробовал, но что-нибудь придумаю, зачем их разочаровывать. Хотя бы попробую связаться с Горлином. Прошло пару месяцев, а он так и не появился и не пытался меня вытащить отсюда. Верить в то, что он погиб, я категорически отказывался. Он же должен меня чувствовать на магическом уровне. Я королевской крови, он настроен на меня! Мне нужно к порталу, я чувствую, что он рядом, чувствую магию мира.

— Смотрите, Леа, там что-то мерцает, что это? — Кира указала куда-то вперед. Там словно кто-то маячил зеркалом, что-то светилось на нашем пути. Мы бросились вперед, с трудом пробираясь через траву.

— Запомни это место, нам нужно именно туда, смотри, там есть проход, — я кричал ей, не глядя, где именно она находится, и слышал их грузные шаги за своей спиной.

— Стой, Левиан провалился в яму, Леа… остановись! — Кира вскрикнула, и все стихло. Я обернулся и не увидел никого — ни Киры, ни Левиана.

— Эй, ребята, вы где? — я побрел обратно, пытаясь найти их. Что-то мелькнуло рядом, оставив след, проминая траву рядом со мной. — Эй, кто здесь?

Я достал свой меч и, закрыв глаза, прислушался. Только шум травы на ветру… где-то подо мной послышалось шуршание, прямо под ногами. «Что-то двигалось под землей с бешеной скоростью», — осенило меня. Я помчался на шорох и оказался около мерцающего маяка. Это был темный скол породы, в которой пряталась руда. Лисы добывали ее в этих местах, преобразуя в голубую энергию. Я прошел внутрь пещеры и остановился — слишком много шума от моих шагов, надо тише. Закрыл глаза, все равно от них толку никакого, ни факела, ни свечи, оборачиваться я не решился. Если кто-то утащил моих друзей, свечение глаз может привлечь внимание.

Так я и шел вперед, тихо ступая по каменистому полу пещеры с закрытыми глазами, прислушиваясь к любому шороху. Пока я приносил больше шума, чем тот, к кому я пришел в гости.

Мне было жутко от желания подать голос, я чувствовал чье-то присутствие, будто кто-то дышал рядом. Скорее всего, это просто эмоции, то состояние, которое обостряет все чувства. Напряжение накрывало до звона в ушах. Я потерял свою стаю, и где искать ее, не представлял. Неприятное предчувствие. Я не знал, где мои друзья, живы ли они, и кто их похитил. С этими мыслями я шел по коридору вглубь тоннеля.

Где-то послышался женский вскрик, я рванул вперед, открыв глаза, разнося эхом жуткий топот своих сапог. Надо что-то с ними делать. Я оторвал каблуки и остался на одной подложке. Потом решу этот вопрос, но почти в носках было не так шумно. Впереди показались силуэты, мелькание теней от дыр в потолке пещеры. Я приник к стене и принюхался. Пахло землей, плодородной почвой и кровью. Свежей.

Сердце забилось быстрее, неужели кто-то из моих товарищей ранен или погиб, боль проникла в вены, зажигая внутренний синий огонь. Я вырвался вперед, оказавшись в центре круглой ниши. В углу лежали сложенные тела. Я никак не мог понять, чьи они, будто целая деревня, все жители пришли сюда и улеглись спать, только не слышно сопения и не видно движения от дыхания.

— Леа, — прошептал женский голос. Из груды тел поднялась рука. Рука моей Киры.

Я бросился к ней, схватил ее и потянул на себя, она вывалилась из этой кучи, потянув за собой другие тела, они обрушились мне под ноги. Все были изуродованы, окровавлены и лежали как-то странно, их конечности выгнуты под неестественным углом, а еще они все были черные, будто обугленные или потерявшие свой цвет. Наверное, в этом поселении жили чернокожие люди. Я заскользил в чем-то липком, это была не кровь, а какая-то жижа.

— Кира, милая, что произошло? — я шептал, схватил ее лицо руками и встряхнул. — Кира!

Она подняла тяжелые веки и, открыв рот, чтобы сказать, потеряла сознание.

— Черт тебя дери, Кира! Левиан! — я крикнул, разнеся по всей пещере эхо с ревом.

— Я здесь, не шуми, они повсюду, — откуда-то подал голос мой лис.

— Где ты? Я не вижу тебя! — я начал оглядываться, подхватил Киру на руки и осмотрелся по сторонам.

— Уходи, Леандр, мы не сможем идти с тобой, оставь нас и иди дальше, — послышался сипящий голос.

Я не понимал, откуда идет звук, пока рядом со мной не плюхнулась капля той же жижи, в которой я увяз, когда доставал лису. Я поднял голову вверх. В коконе посередине висело тело, закрытое от всего вокруг слизью. Боги, как же туда добраться?

— Потерпи, Леви, я сейчас. Я аккуратно отнес девушку к выступу, где было сухо и относительно светло, чтобы видеть ее. Вскарабкался по уступам стены, подобрался к креплению кокона в потолке, достал кинжал и только коснулся линии крепления, как кокон полетел вниз. Раздался ужасный скрипучий визг. Я сжался и, потеряв равновесие, свалился на пол. Ногу пронзила резкая боль. Черт. На руках я подтянулся к кокону и заглянул в него, в центре без сознания лежал Левиан, вокруг него растекалась темная жижа. Он был весь вымазан в ней, но вроде цел. Кажется, при падении сильно стукнулся головой — на затылке большущая шишка. Как же их обоих вытащить наружу?

Я осторожно потряс лиса, он нехотя и сморщившись открыл глаза, его рука потянулась к голове.

— Чудеса морфия, я жив, но голова раскалывается.

— Вставай, мне снова нужна твоя помощь. Идти можешь? — Он кивнул. — Ты понесешь Киру, а я буду нас защищать, что-то движется сюда. Не понимаю что.

— Это пещерные черви, глодосы. Они охотятся на все, до чего могут дотянуться, что оказывается в пещере или недалеко, что можно почувствовать. Чувствуют тепло и слышат звуки своими щупальцами. Полностью слепы, но чувствуют все, сенсорами касаясь стен пещеры.

— Как их убить? Ну же, Леви, говори, чего ты завис? — я уставился в направлении, куда были устремлены глаза лиса, — Она жива, просто без сознания.

— Нет, Леа, она отравлена ядом глодоса, посмотри на ее скрюченные почерневшие руки.

Ужас прокрался в меня. Я уставился на Киру. Только сейчас увидел, что она лежит в неестественной позе, все ее тело сковало, она становилась такой, как те, что лежали там, в куче. Они не были поселением чернокожих людей, они были отравлены. У них была не темная кожа, она сменила цвет под действием яда.

— Прямо сейчас приди в себя, что нужно сделать? Говори, Левиан! — я тряс его, как куклу, его голова качалась из стороны в сторону, наверное, причиняя боль.

— У нас нет времени, они тут, — обреченно простонал лис.

— Так, собрался! Говори, я их задержу, а ты ее спасешь и вынесешь отсюда, ты понял? Ты понял меня, лисий хвост? — я знал, что это низко и даже подло, но мне нужно было его расшевелить, а времени катастрофически не хватало.

— Агр, мне нужно найти свои снадобья. — Лис начал мотать головой в поисках своих вещей, повел носом и метнулся в сторону выхода, откуда я пришел. Вскоре он вернулся с сумкой в руках. В этот же миг в пещеру ворвался огромный червь. О, ужас. Это был не червь! Это была огромная змея — руками не обхватить. Массивная голова без глаз, значит, эти гады — существа подземные. Широкие ноздри и огромный рот с высовывающимся языком-отростком с шипами. Ядовитые щупальца, которыми монстр защищался, и два чудовищных клыка размером с мой кинжал, чтобы обездвижить жертву и ввести яд.

Глодос был просто огромный, я даже оторопел. Я обернулся и увидел, что Левиан занимается лисой, не отвлекаясь, значит, и я буду заниматься тем, чем умею. Я буду защищать!

Я с воплем бросился на червя, отрубая его щупальца, он метался от стены к стене, пытаясь придавить меня, как букашку. Скручивался вокруг моего тела, а когда мое оружие касалось его брони, сжимался и разжимался, чтобы удушить. Все его тело покрывала чешуя, как у дракона, в виде черепичных капелек. Я пытался ударить его, но мой меч только отскакивал, высекаяискры.

Краем глаза я увидел, как Левиан поднял Киру на руки и понес к выходу, его качало, но он нес свою ношу. Мой червяк почувствовал движение и дернулся к ним. Я бил наотмашь и увидел, как на голове показалась брешь. Я выхватил свой кинжал и с размаху воткнул в образовавшееся отверстие. Он протащил меня пару метров и затих, но продолжал издавать скрипучие звуки.

— Леа, чтобы убить его, нужно вырвать клыки, он умрет от потери крови, — прокричал мне друг.

— Ну класс, только в рот к нему я еще не лазил! Фу, гадость, какая. — Я сунул руку в разинутую пасть, из которой показался длинный красный язык с шипами.

Медлить было нельзя. Я понял, что еще мгновение — и буду труп. Схватился обеими руками за клыки, уперся ногой в голову, дернул и надломил оба клыка. Хруст. Звук прекратился. И только черная, как нефть, кровь потекла из пасти мне под ноги. Внезапно я понял, что ко мне движутся еще несколько таких же гадов.

Я обернулся, чтобы убедиться, что моих друзей нет. Надеялся, они успели выбраться из пещеры до того, как их сожрали эти мерзкие черви. Глодосов было четверо: один большой и трое поменьше. Я сражался со всеми одновременно. Махал мечом и пытался пробиться через броню. Не знаю, сколько времени прошло с того момента, как я, вымазанный в жиже и в яде, убил первого. Благо меня не ранило, и яд не попал в кровь, так, пара ушибов, и жутко болела нога, на которую я приземлился, когда упал. Двое раненых монстров уползли обратно вглубь пещеры. Одного я обездвижил, но оставил в живых, сил сражаться больше не было, я страшно устал и, хромая, побрел к выходу. Старался двигаться тихо. Кто знает, может, те двое поползли за подмогой. Я прибавил скорость. Когда я, хромая, вышел из пещеры, во всю светило красное солнце. Я сполз по склону и просто лег на землю под каким-то кустом. Дыхание отрывисто вырывалось, я был жив. Но сил не хватало даже просто встать.

— Леви, Кира, — только и смог я прохрипеть.

— Леа?

— Кто здесь? — я схватил меч и направил в сторону шума, из травы на меня вышел Левиан.

— Это я! — я опустил меч и расслабился, — я думал, что тебя там раздавили или ты тоже висишь теперь в пещере. Я хотел пойти за тобой сразу, но Кира… она была слишком нестабильна, прости.

— Ты правильно поступил, что остался с ней рядом. Я справился. Ты далеко ее отнес?

— Нет, в крайний дом, там грязно и темно, но хотя бы нет червей.

— Хорошо. — Я снова опустился на землю и раскинул руки. Как же я устал. Кровь стучала в висках. Все тело ныло. Но я выстоял. Я смог.

— Идем, братец. — Левиан помог мне подняться и потащил меня в сторону дома, в котором оставил Киру. — Ты ранен?

— Не обращай внимания, нога немного болит.

— Они тебя не…

— Нет, упал, — я усмехнулся. Как же глупо звучит.

— Я помогу, давай же. Хоть и светло, никто не знает, чего нам еще ждать.

В доме и правда было грязно, повсюду валялись вещи, осколки посуды, кто-то в панике убегал отсюда. На кровати лежала Кира. Бледное лицо было повернуто в мою сторону, она спала. Я упал на стул, который стоял около стола, и вытянул раненую ногу.

— Как она?

Левиан отпустил меня и подошел к лисе, убрал непослушные локоны с ее лица и провел тыльной стороной ладони по щеке.

— Уже лучше. Ее перестало трясти, я боялся переборщить с микстурой, ну той, из синей бутыли. — Я не мог сосредоточиться на том, что он говорит. Какие бутыли? О чем он? — боялся ее убить. Но вроде все обошлось. Пусть отдыхает.

— Согласен.

— Давай я посмотрю твою ногу. — Левиан подошел, расстелил передо мной свою лекарскую сумку. — Так, что тут у нас? Хм… — он морщился и хмурился, цокал языком, пока вертел мою ногу. — Ну, хоть не сломал, синяк, конечно, знатный, но это просто ушиб. Мазь. — Он протянул мне дурно пахнущую склянку, в которой находилась густая темная, как та жижа из пещеры, мазь. — Чего морщишься, она правда помогает, давай! Тебе очень повезло, чуть сильнее удар, и ты бы сломал ногу. Тогда никто из нас живым из пещеры не выбрался, — добавил лис тихим голосом.

Это вроде «спасибо»?

Я нехотя взял ее в руки и намазался. Лекарь обмотал мою ногу плотной тканью, и мы расположились на полу, рядом с кроватью Киры. Откинув голову на относительно мягкий матрас, я выключился.

Глава 9 Кланы атапи и дарков. Горлин

Я пытался настроиться на королевскую кровь, большего у меня не было. Ритуал единения не пройден, и найти Леа в целом измерении я не был способен, как ни старался. Если Алуна меня нашла сама, то с принцем все намного сложнее. Мы могли бродить рядом и не найти друг друга. Именно поэтому я не стал тратить время на перемещение и поиски, мотаясь по Угарке. Я истратил кучу сил и дней на восполнение энергии, но у меня ничего не выходило.

Я злился на себя и на него. С чего вдруг его понесло в эту чертову Угарку? И меня очень волновал вопрос: почему мой портал схлопнулся? Моя рука не дрогнула, я не мог допустить ошибки. Снова и снова прокручивал в голове события того дня и не мог объяснить, что произошло.

Почему он не решил перенестись на Терру? Там меньше магии, но я был бы уверен, что там его никто не найдет. У меня было бы больше шансов найти его, связаться со знакомыми верными магами, ведьмами. Я бы обратился, наконец, в Посольство параллельных измерений за помощью, там работал отец Алиски. А так никто из Терры даже слушать меня не станет и не рванет на поиски признанного принца. Просить Алиску я тоже не стану, она здесь мне не поможет. Да и что ей сказать? Просить пойти со мной в это смердящее измерение? Я не могу так поступить с ней снова. Да и придушить боюсь, все еще зол на нее за планы, которые она со мной не обсудила. Хотя и была отчасти права.

Несколько недель я не мог найти себе места, все валилось из рук, и в голове ничего/. не собиралось в нормальные мысли. Друзья строили город на деревьях, трудились и лишний раз ко мне не обращались, понимая, что я не могу сосредоточиться и просто покалечу кого-то из них.

На следующий день после побега, ближе к вечеру, когда мои магические силы иссякли и еще не полностью восстановились, все сидели у костра и ели пойманных пушных, зажаренных на огне. Тихо переговариваясь, братья снова подтрунивали друг над другом. Они расслабленно сидели, откинувшись на ствол дерева, и шутили над собравшейся компанией. Тондор дежурил на посту, поэтому у костра его не было, Ива стоял в отдалении и ел, молча смотря вдаль. Гендрик точил свои ножи о кожаную ленту, что натянул на распорке.

Я почувствовал сигнал из Угарки. Леандр воспользовался своим свечением? Почему так далеко от источника магии? Сосредоточение силы в другой стороне. Куда же его занесло? Но он жив, здоров, полон сил. Надеюсь, он догадался и движется к порталу, так я его найду и перенесу домой.

Мне не спалось. Меня переполняли эмоции. Леандр жив — это здорово. Но он так далеко от магии в измерении. Угарка сама по себе странное измерение, а с истощенными порталами, она и вовсе непостижима. Портал — это не только средство перемещения, но и передатчик. Через него маги могут настроиться на волны. В моем случае — моего короля.

Всю ночь я размышлял, как же скорее его найти и не привлечь слишком много внимание мага Верна. Любой волшебник почувствует движение портала, даже крошечного. А маг, который стоял за спиной Верна, наверняка был сильным, раз так быстро занял королевство. Тондор говорил, когда мы сидели в темнице, что все оборотни пали в один миг. Это не что иное, как колдовство.

С самого утра я сидел на своего рода крыльце дома. Выступ из росшей около дома ветки с отростками создавал подобие кресла-качалки. Я скрестил ноги, опустил на них руки и смотрел на восходящие солнца. Скоро Авина войдет в полную силу, и сияние Аража и Янора угаснет на целые сутки. Мне будет мало магии, ведь меня питают именно братья-светила. А волков — Авина. Я собирал свет по крупицам, впитывая тепло кожей, всем своим существом.

Я снова подумал о белокурой девушке, которая осталась там, в городе. Ну, я хотел так думать. Я вспоминал черты ее лица, белую кожу, тонкие руки. И ту мерцающую синюю ауру, что не давала мне покоя. Мне так хотелось изменить ее жизнь, сделать комфортной. Я хотел находиться рядом и поддерживать ее.

Я создал мираж, ее образ стоял передо мной, раскачиваясь маревом, как дымка. Она улыбалась и тянула ко мне руки. Прозрачные тонкие пальчики коснулись моего лица. Я закрыл глаза, представляя тепло и нежность, которую она могла мне подарить этим движением.

Ива повернулся на другой бок и почесал спину, чем привлек мое внимание, и видение рассеялось. Друзья спали, ничто не могло потревожить их сон. — Чего не спится тебе, волшебник? — пробубнил он, не поворачиваясь ко мне.

— Да так, думаю наведаться в кланы атапи и морфов. Как думаешь, пойдут они за Леандром?

Волк встревоженно обернулся и внимательно на меня посмотрел.

— Ты ведь не собираешься звать их сюда? Они могут встать на сторону Верна. И тогда от нас ничего не останется, даже эта горсть единомышленников рассыплется в прах, не оставив и следа на земле.

— Плохо ты знаешь наших союзников, никто никогда не поддержит труса. А Верн именно такой. Он кичится поддержкой и миром с кланами, но боится их больше огня. Если бы не темная ведьма, что стоит за его спиной, они бы уже давно свергли его.

— А ты прямо так уверен в силах Леандра? Или в честности Сондона, главы клана дарков, и Берка, вожака атапи?

— Что-то мне подсказывает, что Сондон точно на нашей стороне, я чувствую его расположение, только прямо сейчас я не вижу его в нашем измерении, будто где-то прячется наблюдая. А Берка я вижу отчетливо, он зол и растерян. Он не может определиться, на чью сторону встать, но я готов ему помочь с выбором.

— Если ты не сумасшедший, то очень наивный, мой друг, — простонал Ива, лег на спину и запрокинул за голову руки. Рубашка натянулась на груди и выскочила из штанов, оголяя рельефный живот. — Но в моей поддержке ты можешь быть уверен на сто процентов, я в любом случае пойду за тобой и помогу тебе.

— С чего бы это?

— Ты сомневаешься во мне? — Ива привстал на локте и внимательно уставился на меня.

— Ничуть. Просто ты так рьяно рассуждаешь, это настораживает. — Я сдержал улыбку, отворачиваясь к солнцам и запрокидывая голову к свету.

— Ой, брось, мне деваться некуда. — Он снова лег в прежнюю позу, закинул ногу на ногу и начал ею раскачивать. — Метаться по кланам… не, я не такой… да и к кому податься? К Верну если только, но к предателю я не пойду, — рассуждал волк. — Остается еще один клан, клан брата Стивара, но он живет в своем мирке и не шевелится, даже зная, что короля больше нет, — фыркнул Ива. — И на престол не претендует, и не собирается помогать. К нему точно не стоит соваться.

— Я и не собирался, но твои размышления меня все же настораживают. — Я обернулся к нему и изучал его расслабленную позу.

— С чего же? Любое существо тянется к лучшей жизни. — Он повернулся ко мне и улыбнулся во все тридцать два. — А я хочу жить лучше. И поэтому выберу эту сторону. Готов сражаться за лучший мир, тот, к которому мы движемся. Движемся ведь, Гор, правда?

— Однозначно, Ива. Все будет хорошо. Только бы пророчество сбылось в нашем времени, а не закинуло нас снова во временную петлю, и все по кругу.

— О чем ты, Горлин? — парень снова привстал на локте и нахмурился.

— А, — я отмахнулся, — дольше объяснять.

Мой дед уже видел все это. Видел падение короля, видел разрушенные миры, Леандра в той, прошлой жизни, и я видел его глазами деда. И зная это, я был просто уверен в том, что поступаю правильно.

Я раздавал распоряжения своим друзьям: набрать чистой воды в ручье недалеко от растущих деревьев, насобирать ягод и грибов. Если получится, поймать какую-нибудь живность, не привлекая внимания и не отходя далеко от нашего убежища.

Я собирался идти в другой клан. Ива вызвался идти со мной. Вырядился как на свидание: рубаха новая, парадная, почти без дырок, штаны без заплат, высокие ботинки на шнурках и на мягкой подошве. За плечами кожаный рюкзак. Яла, естественно, тоже рванул вслед за мной, но я отказал ему. Если близнецы пойдут, то это оружие, а именно объединенные гибриды, обязательно выстрелит. И тогда ни о каком мире не может быть и речи.

Мы с Ивой вошли в портал и вышли около леса. Погода испортилась, и начал накрапывать мелкий дождик, стекая за шиворот. Деревья стояли стеной, кустарники росли ровным рядом, будто нарочно посаженные, огораживая проход, колючие длинные шипы не давали переступить через них. На той стороне показался человек. Хм. Человек ли? На его голове красовались большущие рога, завитые в спирали, тяжелые, наверное. Роговые наросты на лбу спускались на виски и заканчивались за ушами и на переносице. По его лицу невозможно было определить возраст, но аккуратно подстриженная борода, которой коснулась седина, явно говорила, что страж был уже немолод. Массивная шея и широкие плечи, накаченная грудная клетка, широко расставленные ноги говорили об уверенности в себе и власти.

— Чего нужно? — пробасил мужчина.

— За помощью пришли, — просто сказал я, ожидая реакции. За его спиной выросла еще пара рогатых атапи. Такие же мощные и сильные.

— Маг, ты слишком сильно распространяешь свою магию, меня прямо задавило ею. Проходи, будь как дома. — Он протянул руку и радушно улыбнулся, я почувствовал тепло от его энергии, желтые всполохи энергетического контура дрогнули и заполнили все вокруг. — В нашем доме всегда рады внуку великого Валааха.

Я шагнул вперед, не боясь наколоться на шипы кустов, Ива сделал нерешительный шаг за мной. Кусты будто расступились, скручиваясь по спирали и убирая колючие ветви.

Мы оказались на поляне, сокрытой мороком. Почти такое же селение, как и у нас, только намного больше. И дома на деревьях не так высоко, в их лес почти не суются охотники или хищники. Атапи — существа стадные и могут за себя постоять, если что-то потревожит их. Повсюду скакали дети, девочки были в легких платьицах, мальчишки — в шортах. В поселке кипела жизнь, у костра сидел старец с седой бородой и обломанным рогом. Он рассказывал детишкам какую-то сказку, и они завороженно, раскрыв рты, смотрели на него. Он вытянул руку и указал куда-то вдаль, дети все как один глянули в ту сторону. Рядом прошла босая девушка в длинном платье. Ну как босая, ноги-то — копыта, особо обувь и не нужна. Из-под платья выглядывал хвост с кисточкой, на голове небольшие рожки завитушками, заплетенные косы были обвиты вокруг рогов — красотка. Она прошла мимо и окликнула другую девушку, они засмеялись, расцеловались и ушли вглубь леса.

Вдалеке раздавался стук, я присмотрелся: пара парней решала свой спор поединком, они разгонялись и бились рогами, как настоящие горные козлы, кто кого сдвинет с места. Силы были равны, и они снова расходились и снова на скорости врезались друг в друга.

Мы шли к центру поселка мимо деда с ребятней. Мой спутник шагал следом. Ива за моей спиной дернулся, чтобы мимо пробежавшие дети не сбили его с ног. Все это время молчаливый оборотень приплясывал за мной, видимо, кто-то из ребятни все же наступил своим копытцем на его мягкие ботинки.

— Как дела в королевстве? Как поживает новый король? — атапи медленно шел вперед, я следовал рядом и внимательно наблюдал за его эмоциональной аурой. Он был спокоен, мирно настроен. Почему интересуется? Если это просто стражник, постовой, то слишком активно участвует в диалоге. Берк? Сам Берк вышел меня встречать?

— Кто бы знал. — Я пожал плечами, и дальше наша компания двигалась молча.

Мы вошли в большой деревянный дом с просторной гостиной, совмещенной с кухней. У плиты суетилась беременная женщина. Ее красивые витые небольшие рога спиралями закручивались вверх, волосы были стянуты в толстую косу и короной скручены вокруг головы. Она обернулась и широко улыбнулась. Кивнула.

— Знакомьтесь, это Круна, душа моя. — Наш встречающий подошел к ней ближе и поцеловал в щеку, она прижалась к мужу и продолжила что-то помешивать на плите. — Жена приготовила чудное жаркое. Располагайтесь за столом, сейчас все и обсудим. — Он расслабленно развалился на стуле во главе стола.

Мы с Ивой устроились рядом с вождем и переглянулись.

— И что же за помощь тебе нужна, волшебник? — отвлек меня от созерцания узоров на скатерти вождь.

Он опустил свою лапищу мне на плечо, я даже прогнулся.

— Про Верна ты слышал, — утвердительно произнес я, мужчина угрюмо кивнул. — Этот подонок вторгся в мой дом, в дом моего короля. Принцу пришлось скрыться, этот подлец признал его, — не стал я ничего скрывать.

— Ого, и чего же ты хочешь от меня? Толпой придем к замку и постучим в ворота? — вождь усмехнулся и прищурился.

— Я хочу заручиться твоей поддержкой, что в нужный момент ты не предашь нашего короля, помня честность и верность его отца твоему народу. Как было до его смерти.

Берк стал серьезным и опустил голову. Он посмотрел на меня исподлобья и прикусил губу.

— Что ж… если только в память о друге. А можешь ли ты заручиться своей верностью? Что когда ты вернешь дом своего короля, не нападешь на мой мирный народ? Сможешь ли быть уверен в принце так же, как и в короле? Если признанный, значит, уже неполноценный, нет?

Дерзит, даже грубит. Проверка? Или просто хамство? Я не стал заострять на этом внимание, мне нужен мир.

— Я даю тебе слово. — Я протянул ладонь и внимательно уставился на вожака клана.

Берк расхохотался и пожал мою руку в ответ. Он притянул меня в крепкие дружеские объятья.

— Будь уверен, маг, я на твоей стороне, война мне ни к чему. Мы мирное население нашего измерения.

— Угу, пока вас никто не трогает, — пробубнил Ива.

— Да, это правда.

Круна накрывала на стол, спешила, расставляла посуду и свежий хлеб. Мы ели, пили, разговаривали на отвлеченные темы о жизни в селении Атапи, вспоминали прошлое. Шутки и смех наполняли столовую.

— Извини, дорогой друг, нам нужно возвращаться. Но когда-нибудь обязательно придем еще. Обещаю тебе. — Вождь пожал плечами и улыбнулся.

Он кивнул, встал из-за стола, вытерев руки о скатерть. Мы встали следом. Обратно шли той же дорогой, в мире атапи кипела жизнь, где-то рыдал ребенок, сидя на попе и со всей злости стуча ложкой по луже. Суета и шум бесед не прекращались. На нас никто не обращал внимания, не смотрел, озираясь, когда мы проходили мимо. Берк вывел нас за колючий кустарник. Стена снова сомкнулась, и мы увидели дремучий лес, непроглядную темноту густой листвы и бурелома. Снова накрапывал дождик, и небо было затянуто тучами.

Глава 10 Выздоровление Киры. Новый член стаи. Леандр

Всю неделю мы с Левианом ходили по очереди на охоту, ловили мелкую дичь и рыбу в ближайшем озере. Кира лежала в бреду, порой она металась и покрывалась черными пятнами. Тогда лис не отходил от нее ни на шаг, все сцеживал ей по ложечке свою микстуру, и когда лиса успокаивалась, тревожно смотрел на нее, ловя каждый вдох.

На седьмой день, когда Кира открыла желтые глаза, лис чуть не разрыдался от счастья. Я улыбнулся ей и вышел из дома, чтобы снова пойти на охоту. Выделанные шкурки я решил пустить на новые сапоги, чтобы не топали по пещерам. Пока лис трудился над новым эликсиром бессмертия для своей подопечной, я кроил себе сапоги на мягкой подошве.

Вскоре Кира окрепла и смогла встать на ноги. Теперь мы вместе в Левианом ходили на охоту, могли загонять цели побольше, чтобы хватило силы дотащить. А Кира готовила похлебку, солила и вялила мясо на будущий поход.

Еще через неделю мы уже были готовы выйти из деревни и пойти к порталу.

— Кира, что с тобой? На тебе нет лица. Ты не отравилась? — Левиан, чрезмерно пытливый и внимательный, начинал надоедать своей опекой даже мне.

— Все нормально, просто как вспомню, что там произошло, ужас берет. — Она подняла на меня полные слез глаза, и когда я нахмурился, продолжила: — Нет, Леандр, ты не переживай, я буду стараться. Я возьму себя в руки, но сегодня позвольте мне быть такой.

— Расслабься, Кир, я все понимаю, девчонки могут показывать свою слабость, это нормально. Поплачь. Говорят, помогает.

Она испуганно посмотрела на меня и, подавив в себе всхлип, судорожно вздохнула и поднялась из-за стола. Вышла из дома, тихо прикрыв дверь.

— Ну что же ты сидишь, иди, успокаивай, — процедил я.

Не знаю, что на меня нашло, но что-то злило меня в них, особенно в Кире, из-за которой мы две недели потратили, отсиживаясь в доме. И лис тоже раздражал, ходил за ней, как хвост, какая ирония, и никак не мог рассказать ей о своих чувствах. Цель была так близка, только спуститься в пещеру и дойти до портала — и я дома. И казалось бы, месяц блуждали. Что такое неделя? Так нет же… меня прямо-таки рвало на части от бешенства.

Лис ничего мне не сказал, укоризненно проводил взглядом, когда я поднялся из-за стола, бросил грязную посуду в таз для мытья и вышел из дома. Я шел к озеру, краем глаза видел Киру, она сидела на дровянике, обняв свои колени.

Около воды я сел на красный песок и, набрав горсть мелких камней, бросал их в воду. Что мешает мне прямо сейчас пойти к порталу? Они мне чужие люди, и быть добрым меня никто не просил. Почему бы не бросить их и не бежать к своей цели? А что у меня за цель? Вернуть свой дом? Как мне вернуть дом в одиночку? Я быстро остыл. Каждый воин ценен, даже такие, как эти лисы. Как Кира, хрупкая на вид и сильная внутри, верткая и хитрая. Как Левиан, умный стратег, ученый, лекарь, который смог снять ядовитый морок с Киры, он сам разработал лекарство, дозировку и время лечения. Ну разве не волшебник? Он не смирился, а потел над своим рецептом по ночам, чтобы днем лечить свою лису. Кто может дать гарантию, что и за мной он будет так же ходить? Но сама мысль, что он ценен, отмела все мои опасения.

Я обернулся, когда лис уже стоял у меня за спиной.

— Леа, я тут подумал. Как ты смотришь на то, чтобы я тебе присягнул? Кира сказала, что поклялась тебе в верности, что готова умереть за тебя, это почти и случилось там, в пещере. Что скажешь? Ты бы взял в свою стаю такого, как я, признанного лиса?

— Ну, допустим, Кира помирала там не за меня. — Я почесал затылок и поднял на него глаза, думая, что даст его присяга и верность.

Снова вернулся к размышлениям, от которых он меня отвлек. Я отвернулся к озеру и продолжил кидать камни. Меня, видимо, это успокаивало.

— Извини, что побеспокоил, — он уже готов был уйти, не дождавшись моего ответа, когда я окликнул его.

— Леви, зачем тебе это? Из-за Киры? Я готов ее отпустить хоть сейчас, снять с нее все обязательства и идти дальше один.

— Она не оставит тебя. Ты же знаешь, какая она упрямая. И нет, не из-за нее, точнее, не только. Из-за меня. — Мои брови удивленно приподнялись. — Тут я никому не нужен, ни одна девушка на меня не посмотрит. Да я сам не смогу тут оставаться. А ты, не знаю… с тобой я кажусь себе нужным, что ли. Там, в пещере, ты готов был умереть ради нас… ради нее. Теперь я хочу отдать долг и встать плечом к плечу с таким королем, как ты, если ты сочтешь, что я достоин.

— С чего бы это? Это же просто отсутствие хвоста, — я усмехнулся, да, как-то по-детски, обидками кидаюсь, но мне так хотелось сейчас его уколоть. — Что было, то было, я про пещеру. А ты достоин? — что на меня нашло, ума не приложу, злоба кипела внутри, хотелось побольнее уколоть, задеть.

— Извини, я, правда, пойду, — лис опустил голову и развернулся.

— Я не отпускал тебя. Если ты готов поклясться мне в верности и признать меня главным, чего никогда не случалось, лисы никогда не преклоняли головы перед волками, и наоборот, то ты не посмеешь уйти, пока я не позволю тебе этого. Ведь ты мне присягнешь не просто как главарю стаи, а как королю. Ты готов к этому? Готов склонить голову и стать моим рабом?

Глаза лиса расширились, налились кровью, и бешеная ярость накрыла его с головой.

— Рабом? Ты в своем уме? Я готов идти за тобой, готов биться за тебя, готов закрывать тебя в бою, как самого себя, прикрывать спину и стоять плечом к плечу как равный! Но никогда — как раб, как слабак! Я хоть и признанный, но не лишен гордости и чести.

— Готов ли ты защищать меня и семью мою? — я уже откровенно улыбался, доставая кинжал из-за пазухи и разрезая ладонь.

— Да, — кивнул лис и упал на колени, приложил кулак к груди и припал к моей ладони, выставив свою передо мной.

Так в моей стае появился еще один член семьи. Кому бы сказал, засмеяли бы.

Может, он и верил сам в то, что идет за мной по своей воле, я-то точно знал, что всему причиной была Кира. Но разубеждать его я не стал.

Глава 11 Темная в гостях у Алуны

Я шла по тропинке среди высокой травы, луна сияла красным светом, озаряя все вокруг. Где-то пролетела стая мелких птиц, щебеча что-то и выискивая встрепенувшихся насекомых, которые разлетались в разные стороны от потревоженной мной травы.

«Алька, ты здессссь, я чувссствую тебя».

Я не останавливаясь шла к красному озеру, здешней достопримечательности, что крылось в кратере горных пород, сползая волнами на красный песок. Поговаривали, что местный сумасшедший разводил здесь диковинных рыбок, которые меняют свой цвет от окружающего мира.

— Чего тебе? Ты не вовремя… — послышался приглушенный шепот.

Если бы не знала, что именно нужно услышать, подумала бы, что порыв ветра шелестит травой.

— Не дуйсссся на меня, я посссстарррраюсссь вссссе иссспрррравить… просссти меня, Алуна! — я закрыла глаза, непрошеные слезы застили вид перед ногами.

— Ты шутишь? Сваливай отсюда, ведьма проклятая! — гневно прошипело где-то у моего уха.

Я обернулась и поежилась от холода. Странно, я не чувствовала холода уже очень давно.

— Аль…

— Убирайся на свою Терру! — перебил меня голос и оглушил так, что даже уши пришлось закрыть руками. — Тебе здесь не рады и убери принца своего, он тоже здесь не к месту, — уже спокойнее и тише.

— Я убиррррала его, много ррраз, но он ссснова перррерождаетссся!

— Я знаю. — Передо мной выросла тень, невысокая женская фигура проплыла прямо перед глазами, только руку протяни. — Он ничего не помнит, верно? Его здесь ненавидят, пытаются поймать и убить. А он даже не в курсе за что.

— Ссстрррранные поссследссствия пррроклятья, то ли я что-то не так сссделала, то ли этот ссстаррррый пень что-то изверррнул и изменил.

Я сказала про Великого Валааха. И меня злость взяла. Могла бы — давно шею свернула этому гадкому старикашке, который вечно лезет не в свое дело.

— Но память его возвррращала только в хорррошие моменты, когда мы любили друг друга, когда были ррродссственными душшшами. Чччто мне делать теперррь, Аль?

— Ты разрушила мой мир! — прорычала Алуна и приблизилась ко мне совсем вплотную. Ее дыхание касалось моего лица. — Ты видела себя? Кем ты стала? — лиса провела пальцами сквозь мои спутанные волосы и намотала на палец локон спиралью. — О! Сашка! Мне так жаль тебя! — Алуна скривила милую мордашку и надула губки.

— Мне жаль, — я сморгнула слезу и запрокинула голову, чтобы больше ни одна не скатилась. — Ужассссно жаль. Я не думала…

— Ты никогда не думаешь! Сначала ты обвинила меня в предательстве, а ведь мы были подругами. Ближе тебя у меня никого не было, ну кроме сына, конечно… Затем ты наслала на нас этих мерзких червей, которые уничтожали моих лисов. Войны, одна за другой, волки, люди, ваялы, снова люди… за что все это? Потому что у тебя в голове сложилась картинка, что все от тебя отвернулись?

— Пррроссссти… — взмолилась я и упала на тропинку, ноги перестали меня держать.

— Зачем ты пришла, Саша? Что ты собираешься делать дальше? Ты поплакаться или совета спросить? Я не стану тебе помогать, ты еще не готова слушать меня… да, хм. — Алуна усмехнулась и качнула головой. — Ты никого не готова слушать!

— Я… я не знаю, мне плохо… больно. Я хочу умерррреть, чтобы все это закончилоссссь, — горькие слезы текли без остановки, руки тряслись еще больше. Не только мой обычный тремор, теперь нервное истощение давало о себе знать. Я была одна последние пару сотен лет… одна и та же история. Замкнутая в самой себе, я бесконечно проживала жизнь затворницы в своей голове.

— А от меня ты что хочешь? Я не смогу тебя убить, даже если очень захочу. Мне не подвластны магические потоки, сама знаешь. Только ты сама можешь все исправить.

— Как? Что нужно сссделать? Как закончить все это?

— Это же очевидно… полюби его снова, прости и смирись с тем, что он именно такой… может, он изменился, ты не пробовала узнать?

Тишина накрыла тропинку. Повсюду высокая трава, меня не было видно. Птицы затихли, насекомые не стрекотали, даже трава не шевелилась от ветра… она ушла.

Глава 12 Ян и Яла. Нерешаемая проблема. Горлин

Когда Леандр еще находился в измерении Угарки, строительство города шло полным ходом. Добывать древесину в лесу не составляло труда, все мужчины трудились не покладая рук весь день, пока Араж и Янор не спускались за горы. В этот день я с Ивой стоял на ветках дерева, чтобы укрепить начальный каркас и защитные леса для постройки дома.

— Гор, посмотри, что там происходит? Никак не пойму, что за суета? — Ива отклонился в сторону, держась за натянутый канат, и нахмурился. — Девчонки разбегаются в разные стороны.

Я обратил взгляд туда, куда указал мой друг. Вдали и правда что-то происходило. Один нестандартно большой оборотень качался из стороны в сторону и бил себя огромными лапищами по голове. Он разгонялся и врезался в ствол дерева, отлетал на несколько метров и снова поднимался, чтобы нанести себе очередной удар.

— Ива, это же… — я рванул с места вниз, мое платье зацепилось за ветку, и ткань с треском разорвалась.

Я не обратил внимания — не до одежды было. В считаные секунды оказался на поляне, где монстр рьяно раскачивался из стороны в сторону, утробно рычал и беспорядочно выбрасывал руки и ноги в разные стороны. Я стоял за его спиной.

— Ян! Яла! — обратился я к монстру, — немедленно остановитесь!

Монстр насторожился и замер на месте в неестественной причудливой позе: ноги согнуты в коленях, руки замерли в полете, голова под углом, уши вверх.

— Прямо сейчас вы оба успокоитесь, и мы поговорим. — Я обошел его и встал напротив. Коснулся правой лапы и медленно опустил. — Да расслабься ты. Я это. Все, дышим ровно. — Монстр выпрямился и стал выше меня на две головы. Он оскалился и злобно зарычал. — Я сказал, остыли, оба! — гаркнул и угрюмо всмотрелся в янтарные глаза гибридного оборотня. Он что-то неразборчиво промычал, словно отплевывался от шерсти, выпячивая язык и морщась.

— Дышим. Оба. В унисон. Вдох… и выдох… — z медленно поднимал ладони перед его лицом. Он стал дышать, растопырив глаза. — Вдох носом. — Ноздри расширились, и он засопел. — И выдох через рот, медленно… — на меня понесло смрадом нечищеных зубов до тошноты и слез, почти сбивая с ног. — Вот так, готовы? — я не дождался ответа и, взяв монстра за оба уха, медленно, словно разрывал лист бумаги по одной линии, боясь оторвать от половинок лишний кусок, потянул в разные стороны. Когда в каждой из моих рук с хлопком оказались два оборотня, я облегченно выдохнул и скрутил оба уха.

— Вы! Придурки! Вы что тут удумали? — я кричал на них, а они, как нашкодившие мальчишки, опускали глаза и хватались за мои руки, чтобы облегчить страдания.

— Горлин, отпусти, больно же! — взвыл Ян.

— Что произошло? Столько лет держались и вот, на тебе! Что за новости?

— Ты, как бабка старая, ворчишь. Отпусти, кому говорят, поняли мы все, — вписался Яла, стоящий справа от меня. Я отпустил их. Оба схватились за уши и начали потирать, обиженно смотря на меня.

— Бабка… — я хмыкнул, остряк, блин. — Я слушаю…

— Яла снова зацепил меня, он вечно крутится под ногами, — начал Ян.

— Я? Да ты вообще обнаглел? — Яла бросился на брата, вцепившись в его куртку, повалил его на землю.

Два парня стали кататься по опавшей листве, нанося друг другу удары по телу. Лица они не трогали. От удара в бок у Яна выбило дух, он закашлялся и начал хватать воздух ртом. Перевернулся на живот и встал на четвереньки. Когда Яла упал на него сверху и обхватил за талию, тот резко перевернулся, и со всего маха оба упали на спину Ялы. Взвыв от боли и выгнувшись всем телом, он отпустил брата. Борьба продолжалась бы и дальше, но я, закатив глаза, качнул пальцами, и оба взмыли в воздух, так и зависнув метрах в двух друг от друга. Дотянуться не было возможности, но они упорно тянулись, чтобы навредить друг к другу, пыхтя и кряхтя. Поняли, что безрезультатно, и оба посмотрели на меня.

— Все? Успокоились? Теперь слушаем меня. Неподходящее время выбрали, ну да ладно. Идем к ручью. Вымоетесь и начнем занятия. Будете объединяться и стараться не убить друг друга. В бою важен тандем, взаимопомощь и выручка. Вы должны чувствовать друг друга на подсознательном уровне. Ясно?

Пока парни купались в ледяной воде ручья, я сидел на камне и наблюдал за ними. Вроде взрослые, а ведут себя как дети.

Я вспомнил, что слышал треск ткани своего одеяния. Расправил полы платья и увидел огромную дыру от кармана до самого шва. Закрыл глаза и медленно провел по разорванной ткани. Я чувствовал тепло и сияние от рук, которые смыкали разорванные нити. Открыл глаза и, довольный своей работой, повернулся к оборотням. Они словно завороженные стояли по колено в воде. Вода стекала с обнаженных по пояс тел, капала с волос на бронзовую кожу плеч. Они смотрели на меня.

— Чего? — растерялся я, даже стал озираться, может, кто стоит за моей спиной, а я и не заметил, как кто-то подкрался.

— Ты волшебник! — развел руками Яла. — А мои носки не заштопаешь? — наигранно сострил оборотень.

— А ты наблюдателен, — я усмехнулся и встал. — Начнем?

Оба кивнули и выбрались из воды, толкаясь и вырываясь вперед.

Ян пару раз поскользнулся и чуть не упал, Яла все же свалился в воду и вымок до нитки. Я обреченно вздохнул. Когда оба стояли передо мной, я высушил их потоком воздуха, взъерошив им шевелюры.

— Что вы почувствовали, когда слились? — начал я свой урок.

— Ну, мне показалось, что Яла в обиде на меня, он рычал в моей голове и не хотел объединяться.

— Конечно, не хотел, ты заставил меня. Ты вынудил! Разве так можно? Разве я заставлял тебя хоть раз что-то делать без твоего желания?

— Так, стоп! С чего все началось-то? Почему вы объединились? — я должен был найти нить для них, которая сможет им помочь в любой момент слиться и разъединиться без последствий и боли.

— Он, — Яла кивнул на брата, — он хочет снова объединяться и тренироваться, как в детстве. А я не готов пока, не готов делиться своими мыслями.

— Хм, мыслями… ты что-то скрываешь от брата и не хочешь, чтобы он узнал об этом, правильно я понял? И дело тут совсем не в том, что ты не хочешь слиться с ним и объединить силы, чтобы помочь нам… нашему королю…

— Я… Я хочу… я… — Яла заикался, всегда, когда тема ему не нравилась, начинал подбирать слова и терялся.

— Горлин, ты разве не понимаешь? Он всегда отгораживался от нас… от меня! Он всегда сторонился и …

— Хватил, Ян! — я увидел, как Яла расстроенно поник. Мой лучший друг никогда так не вел себя, всегда был открыт и искренен, не думал, что у него есть тайны, о которых не знает ни брат, ни я.

— Яла, ты не хочешь делиться с нами своими переживаниями? Это нормально, вполне. У каждого человека должно быть что-то сокровенное… — я начал философствовать, рассуждать на темы психологии, но когда понял, что ничуть не помогаю раскрыться другу, замолк.

— Есть девушка… — начал оборотень и замолчал, посмотрел на нас: сначала на брата, потом на меня, — в нашем селении живет девушка одна, оборотница. Она красивая, с нежным румянцем на лице, улыбка, как луч Аража, да именно его… она завораживает своим взглядом… она…

— Подожди, это ты со мной не хочешь объединяться из-за девки? — ощетинился Ян.

— Она не девка! — огрызнулся Яла, — она любит тебя, идиот! — выкрикнул мой друг и ошарашенный своим выкриком затих.

Все затихли. Наступила гнетущая тишина. Только бег воды в ручье и пение птиц, ветер, гуляющий средь деревьев и раскачивающий листву высоко над головой, нарушал звенящее напряжение и тишину.

— Откуда знаешь? — почти прошептал Ян, — кто она?

— Я не стану говорить тебе и поэтому не хотел объединяться с тобой. Ты будешь насмехаться. Да ты не замечаешь ее вовсе. А она глаз с тебя не сводит. И да, я не буду с тобой сливаться. Все. Я все сказал.

— Яла, ты уверен? Ты лишишь нас самой мощной силы в бою, если откажешься. Вы должны тренироваться, а не тратить время на объяснения. Яла, услышь меня, сейчас совсем не то время… — я стоял в шоке, понимал, что раню друга, что не эти слова он хотел услышать от меня. Но ничего не мог с собой поделать. Разве предстоящий бой не важнее любовных похождений?

— Мы пойдем порознь. Как отдельные оборотни, — твердо сказал Яла. Ян все это время стоял молча, внимательно наблюдая за нашей словесной баталией.

— Хорошо, я услышал тебя. Значит, вот мое слово, последнее, — я сделал ударение на слове «мое», чтобы акцентировать, что именно хочу донести и что больше обсуждать это мы не станем: — Или вы сейчас же решаете свои недомолвки, или не идете в бой. — Ян вздрогнул как от удара и испуганно посмотрел сначала на меня, затем умоляюще на брата. — Следить за вами и вашими неопытными обращениями на поле боя мне некогда, отвлекаться на ваши танцы, как на поляне полчаса назад, я не собираюсь. Даю два дня на принятие решения.

Глава 13 Новая попытка покорить Осколок сердца. Портал и разочарование. Обвал. Леандр

Мы снова шли в пещеру, тем же путем, что и в прошлый раз, только теперь все были настороже, старались не шуметь, на пределе сосредоточенности. Мы прислушивались к каждому шороху.

— Леви, когда ты признаешься, наконец? — прошептал я, идущему за мной лису.

— В чем признаюсь, Леа? — так же шепотом ответил мне лис вопросом.

— В своих чувствах, в чем же еще? Они прозрачны, но я уверен, она ждет слов. — Я обернулся и подмигнул ему, выхватив движение лисы, идущей за лисом.

— Не думаю, что сейчас это уместно, мой король, но я прислушаюсь к твоим словам.

Входить в пещеру было нестрашно, как-то чересчур уверенно я сделал это, ведя за собой свою свиту. Путь нам освещали факелы, мы предусмотрительно взяли их в доме, в котором отсиживались. Кира переживала, ее трясло, она боялась быть отравленной. Лис шел за ней и периодически поддерживал, говоря, что он рядом.

— Леа, а где ты оставил те жуткие отростки и щупы, я бы хотел их забрать с собой. Чтобы исследовать. Может, пригодятся для чего-нибудь.

— Ученый в тебе умрет самым последним, — прошептала Кира.

— Там же, где и валяются эти черви, если, конечно, они еще там. Ты же не просил тогда прихватить трофеи, а мне такая гадость не нужна. Нам все равно идти именно туда, вот и поищем. Хотя я бы не стал время терять. Кто знает, сколько их тут еще.

Долго ждать оные себя не заставили, один несся прямо на нас, издавая мерзкий скрипучий звук. Зная, что делать, я рванул вперед, отсекая его отростки, оседлал его и пару раз ударил в одно и то же место, чтобы защитная чешуйка раскололась. Воткнув кинжал в его голову, чтобы не свалиться, пока он мотал своей башкой из стороны в сторону, сунул руку ему в пасть. Хруст — и клыки у меня в руках. Червь осел и замолк.

Я спрыгнул и протянул лису желаемое, с моей руки капала черная жижа.

— Что еще нужно тебе? Отростки, щупы, может, ядовитые щупальца?

— Все заберу, все, что смогу, — азартно произнес лис с придыханием.

Он достал складной нож и пополз на червя, ковыряя его и отрезая кусочки с разных мест: из пасти, со шкуры отковырял броню. Я не стал дальше смотреть, это было омерзительно.

Мы шли дальше, пока не достигли отсека с дырой в потолке. Снова светило солнце, озаряя все алым светом. Лис тут же кинулся искать щупы. Я же осмотрелся и прислушался — нет ли неподалеку глодоса. Вроде тихо, будто затихарились и ждут, когда мы зайдем глубже, и там, уже поймав в ловушку, поразят ядом и пополнят запасы. Ну, так бы сделал я.

Кира сидела в отдалении, откуда не было видно черных человеческих тел и разлагающихся трупов глодосов, она закрыла глаза и раскачивалась из стороны в сторону. Лис окликнул меня, сообщил, что готов идти дальше, и, собрав в охапку Киру, мы двинулись.

Портал мы нашли, но он давно исчерпал свои силы, несколько лет переправляя путников из одного мира в другой. Поэтому я и не мог его почувствовать сразу. Завести его снова не получилось, магии в нем не было ни капли. Просто серый камень с набитыми иероглифами по контуру.

Я сел рядом с порталом на возвышение и провел рукой по волосам. Черт, что же делать? Куда идти, чтобы найти еще один портал? Я не чувствую ни одного. Если это был самый энергетически меня манящий, то все остальные остыли еще раньше.

— Леа, что нам делать? Идем обратно? — Кира села рядом и положила руку на плечо.

— Да, наверное, — я опустил голову между колен и, вдохнув, встал. — Идем.

В этот же момент раздался грохот, сверху, буравя потолок, свалился глодос невероятных размеров, со стороны, откуда мы пришли, появился еще один. За порталом тоже скрежетал, я был уверен, еще один червь. Кира что есть сил завизжала. Звук пронесся по всей пещере. Черви остановились и затрещали. О, я понял, они дезориентированы громким звуком.

— Кира, визжи что есть сил, — крикнул я ей, на ходу доставая меч и направляясь к ближайшему глодосу. — Леви, можешь тоже повизжать, только отойди от нее подальше, а я буду рвать тут всех.

Я метнулся к самому большому, Кира носилась вокруг остывшего портала и визжала, широко распахнув глаза, ее факел подпрыгивал и чадил. Левиан раскатисто повизгивал с другой стороны пещеры, где было относительно спокойно, там не было червей, меня это насторожило. Что там не так? Почему черви не идут ни туда, ни оттуда.

Я пытался пробить чешую глодоса и крикнул Кире:

— А ну, быстро к лису и стоять там, ждать меня! Визжать не прекращай!

Она послушно рванула к Леви и, встав за его спиной, переведя дух, продолжила визжать, срывая голос. Я понял, что надолго ее не хватит.

Щелчок. Резкий запах серы и вспышка. Стены пещеры сотряс ужасный взрыв, и с потолка посыпались камни. Я скакал на чудовище, когда меня огрело камнем по голове, и я отключился.

— Леа…

— Леандр…

— Леа, черт тебя дери… ты живой?

Как в бочке, ничего не слышу, только отдаленно какие-то голоса. Что случилось? Я открыл глаза. Резкая боль. Черт, голова…

— Леа, ты слышишь? Леа… — шептали где-то за стеной.

Почему здесь стена? Меня что, отбросило? Я шарил руками вокруг себя. Где мой меч? Ну, хоть кинжал на месте, за кушаком. Так, впереди стена, странная. Камни легкие, разные. Обвал, везде валяются камни.

— Кира? — я осмотрелся, ни черта не видно, темно, хоть глаз коли. — Кира, — снова позвал я.

— Да, Леа, я здесь. О боги, помогите мне… лиса придавило камнем, мне не вытащить его. Он оттолкнул меня, и сам попал под валун. Леа, мне не справиться.

— А ну, собралась, хорош сопли жевать, ты же большая, сама говорила, соберись… я тут пока с червяками разберусь. Не могу найти ничего … — я попытался встать, все тело ныло, я застонал и сел обратно. — Ничего не вижу… погоди, — я настроился на нужный лад и озарил все вокруг себя синим светом.

Места вокруг стало меньше, но глодосов не было видно и слышно. Видимо, их отпугнул звук и запах. Что стряслось-то? Помню резкий запах, а потом вспышка. Черт, газ и Киркин факел. Да, спецэффекты что надо.

Я снова попытался встать, голова раскалывалась. Шатаясь, дошел до меча, вытянул его из-под камня и пошел на звук возни. Если не помочь моим, то черви снова вернутся и заберут их. Я отталкивал камни, пока были силы, но вскоре они меня покинули. Послышался шорох с моей стороны, кто-то приближался и издавал скрипучий звук. Все. Не успел.

Глава 14 Горлин и возвращение домой. Леандр

Со стороны входа послышался шорох и шум. В мою сторону двигался большой глодос. Я уже попрощался с жизнью и попросил прощения у всех, кого не смог спасти. Я готов был встретиться с матерью и отцом, надеялся лишь, что умру быстро. Страшно не было. Удивительно, как быстро весь мир перевернулся с ног на голову, от милого домашнего мальчика, мечтающего о странствиях, до мужа, окровавленного и побитого, склонившегося без страха, ожидая конца.

Что-то заискрило рядом со мной. Спираль разбрызгивала желтые всполохи и закручивалась жидким металлом в центре. Что это, черт возьми? Я прикрыл глаза рукой. Центр расширился, и из него вышел… Горлин. Мой маг, боги, как же я был рад его видеть! Следом вышли Ива, Ян и Яла, все вооруженные и живые. Ой. Чуть не разрыдался от переизбытка чувств.

— О, принц, живой, идем домой скорее, — пробасил Ива.

— Тише, балбес. Всех нас сейчас угробишь, эти твари не любят шум.

— Кто? Какие еще твари? — уже шепотом спросил конюх.

— Глодосы, слыхал о таких? — я улыбнулся.

— Нет, но название мне уже не нравится.

— Ребята, готовимся отражать нападение. Отрубайте им все, что движется, нужно пробить броню, чтобы ранить и выдрать его клыки, тогда подохнет. Но там же, во рту, есть щупальца, которые ядовитые, смотрите, чтобы не присосались и не ранили, неприятно лечиться. Кира восстанавливалась две недели.

— Ммм, Кира… — поиграл бровями Яла.

— Да, брось, она лиса. Гор, помощь нужна, моих сил не хватает. Там. — Я кивнул в сторону валунов. — Лисы мои, нужно их достать оттуда. Кира говорит, что парня придавило, он ранен и пока не отозвался ни разу. Справишься?

Гор только кивнул и направился энергией разгребать завал. А я встал в стойку в ряд с парнями и приготовился воевать. Черви нападали по очереди, один за другим. Случившийся обвал неожиданно сыграл нам на руку, теперь места хватало только для того, чтобы глодосы нападали по одному и не могли зайти нам за спину. По крайней мере, пока они не сделают себе новые ходы. Как только мы убивали одного, падал с потолка или выползал из пещеры другой. Что изменилось, я не мог понять. Они будто прощупывали почву.

— Леа, я вытащу их, но мне нужна помощь, транспортировать самостоятельно обоих я не смогу.

Кое-как мы все вместе ступили в портал. Я нес Левиана, он болтался на моих руках, будто труп, дыхание слабое, весь в синяках, кажется, переломаны ребра. Что-то с ногой, как-то неестественно она была у него выгнута. Киру нес Ян, она льнула к нему, сжавшись в маленький комочек. Повисла у него на шее и не хотела отпускать, даже когда мы оказались дома.

Часть 4. Измерение Гандиары

Если кругом одни пешки — это вовсе не означает, что ты король.

Автор неизвестен

Глава 1 Дом на дереве. Лисы

Дом, милый дом! Как же я соскучился по нормальному желтому свету двух братьев — Аража и Янора. И почему я, глупец, всегда бубнил, что от них только жар, что не продохнуть в яркий летний день! Каким же идиотом я был! Что может быть прекраснее солнца, двух солнц, которые опаляют своим теплом кожу лица и греют, даря свой свет, теплый желтый свет, а не мучительный, изнуряющий красный свет, от которого хочется убивать и сходить с ума, даже если ты не предрасположен к сумасшествию.

Я опустился на колени и положил лиса на землю. Мои руки тряслись от напряжения, как-никак мужик все же был тяжелый, тем более, когда полностью расслабленный норовил свалиться кулем.

— Гор, сможешь ему помочь? Я не слышу его дыхания. — Я обернулся к магу.

Тот лишь кивнул и опустил свои ладони на грудь Левиана. Он цокал языком и недовольно кривился. Глаза его были закрыты, но я четко видел искры, что мерцали под веками, я знал точно, как он лечит и почему закрывает глаза.

Когда мы были еще детьми, Валаах первым делом научил его исцелять раны, приговаривая, что лечат, закрыв глаза, чтобы вся сила текла в место соприкосновения, а не распылялась через зеркала души. Магию нужно держать закрытой, тогда она работает. Однажды Гор лечил меня. Кажется, я соскочил со скользкого валуна и рассек ладонь. Юный волшебник тут же схватил меня за руку и, зафиксировав ее между своих коленей, стал водить над ней своими трясущимися пальцами. Я дернулся, и он открыл глаза. Там метались искры, серебристые змеевидные искры, он не успел вернуться в личину человека, и плети стегали меня по лицу, оставляя ожоги. Их потом пришлось лечить Валааху. Они заживали дольше и болезненнее.

Тело Левиана выгибалось, грудная клетка надулась, и ребра приняли правильное положение, нога, как у резиновой куклы, тоже вытянулась и, дернувшись, приняла нормальный вид. Синева на лице пропадала, побелевшие губы приобрели нормальный цвет и растянулись в блаженной улыбке.

— Вот же ж, лис, вставай давай, нефиг отдыхать, мы еще не в безопасности. Еще неизвестно, где безопаснее: под боком у глодосов или около моего дома.

— Не спеши, мой король, ему нужен отдых. Пару дней придется провести в горизонтальном положении. Я восстановил его тело, но связь моей магии хрупка, нужно укрепить. Нужно отнести его в дом. Я подниму, а ты поймаешь.

— Чего я сделаю? — я расширил глаза.

То, что он может своей силой поднять что угодно, это понятно. Вон, минут за пятнадцать разгреб завал в пещере. Но что я должен сделать? Поймать?

— Мой король, мы отстроили дома, убежища на деревьях, ни один волк не учует, и нас оттуда не видно. — Ведь у оборотней лучший нюх, а значит, даже такие грозные враги, если придут, не страшны. — Лучше не придумаешь. Это идея Ивы, он горазд на выдумки.

— Ну, тогда ведите домой, друзья мои.

Как и сказал волшебник, дома будто врастали в стволы деревьев, и действительно, я бы ни за что на свете не полез искать врагов на такой высоте. Кто же будет прятаться наверху, подстерегая, чтобы свалиться и напасть! Но сейчас это лучший вариант, чтобы выжить, а значит, чтобы спасти моих друзей. Я забирался на дерево долго, подбирая нужную ветку, чтобы схватиться и поставить правильно ногу, чтобы не стереть в кровь кожу на животе о рыхлый ствол дерева.

— Ты что там рассматриваешь красоты нашего мира? Давай быстрее, мы же ждем тебя, Леа, — проскрипела лиса.

Ах, ты ж дерзкая девчонка, ну подожди, я до тебя доберусь. Тогда ты у меня побегаешь. Стервоза.

— Я готов, — крикнул я вниз, когда добрался до бревенчатого пола нового дома и упал на спину, чтобы отдышаться. Тут же прямо передо мной повис в воздухе Левиан. Левиан левитирует. Смешно. Я схватил его за ногу и притянул в жилище, он повис над полом на высоте моей груди, я призадумался, как его положить на пол. Но в тот момент он свалился вниз, заскрипев зубами и застонав.

— Прости, друг, не успел среагировать, — тут же кинулся к нему.

— Нормально, — он перевернулся, схватившись за бок, и поднялся на руках, чтобы сесть. — Бывало и хуже. Только колдуну не говори, расстроится, что столько сил и времени на меня потратил, а ты снова жахнул меня ребрами об пол. — Он подтянулся ближе к плетеной из веток стене и, расслабившись, опустился на них спиной. — Непрямой, кстати, пол.

— Ну, как у вас тут дела, мальчики? — пропела Кира, вползая в навесной дом.

Она встала на ноги и, держась за стену из веток, выгнулась и посмотрела вниз, наружу.

— Ого, как высоко. Снизу так не казалось. Кру-у-у-у-то, — протянула она и повернулась к нам, в глазах горел огонь. Вот же ж лиса.

— Ну, я оставлю вас тут, пойду поздороваюсь со своими. И узнаю, что тут и как. Справитесь? — я решил разрядить напряженную обстановку и смыться.

Конечно, я понимал, что своим уходом ничего не разряжаю, а наоборот, только ухудшаю положение лиса. Но когда я находился под перекрестным огнем, где от каждого взгляда искрило, меня прошибал ступор, и на лицо натягивалась идиотская улыбочка, от которой оба часто меня колотили.

Глава 2 Возвращение Леа домой. Горлин

Дома я сидел на своем «кресле-качалке», пока мои друзья разводили костер и готовили обед. Они славно потрудились, поймали пару перепелок и несколько пушных зверьков, на сегодня нам еды хватало. Они что-то шумно обсуждали, смеялись. Ян и Яла спорили и даже успели подраться — на лице Яна светился наливающийся фингал. Я смотрел вдаль и размышлял, что было бы неплохо поставить щиты, скрывающие наше небольшое селение, как в лесу Берка. В идеале не просто скрывающий морок, а еще и щиты, отпугивающие непрошеных гостей, такие, чтобы отводили от нас и вели по другому пути.

Щиты мага будут защищать от видимых врагов и видных демонов. Светлая магия будет их расщеплять, если вдруг такое несмышленое темное создание решит все же прорваться. Но останутся дарки, их мой щит не заметит, они смогут проникнуть сквозь них — гибриды способны мерцать, игнорируя магический щит.

— Горлин, я тут подумал. Может, кроме веток, еще и мосты навесные построить? Так будет легче перебираться между домами и держаться будет за что. Вобьем в ствол дерева колышки и натянем мост? — Ива поднялся ко мне по веткам, достаточно ловко для оборотня.

— Хорошая идея, Ива, дерзай. Помощь нужна? — я оживился, будто очнулся ото сна.

— Да, чуть позже, сначала все подготовлю, потом подержишь меня, пока я буду их вешать. А еще… — он что-то говорил, много, воодушевленно, я кивал, как болван. Я почувствовал своего короля в другом измерении, потянулся к нему своими магическими щупами и попытался коснуться его состояния. Он был ослаблен, и в нем перекатывались магические синие всполохи. Он напитался темной силой, и я не мог понять, как и что он сделал для этого. Я пытался сосредоточиться на энергии, что билась в нем: негативная, сильная, — ничего не выходило. Почему он не зовет меня? Что он там делает и где именно находится? Я не мог понять, куда идти. Он однозначно стал ближе, потому что я чувствую его отчетливее, но все же не могу нащупать.

Да и стоит ли его вообще сюда возвращать? Скоро ли я его почувствую? И готов ли он будет вернуться? Будем ли мы готовы создать ему условия, чтобы спрятать и прикрыть? Верн ищет его, бросил все силы на поиски признанного короля. Он знает, что принц слаб и проклят, и может призвать видных демонов с помощью своего мага, чтобы убить Леандра.

За месяц мы построили еще больше домов, город, теперь уже навесной, разросся и смотрелся величественно. В наше селение прибыли беглые люди и оборотни с других деревень, чтобы укрыться от мародеров и солдат Верна. Мы расселили всех. Но той, о которой я постоянно думал, среди них не было. Волнение зародилось в душе. Да нет, она жива. Просто сейчас не может прийти сюда. Вот и все.

Женщины украшали дома цветами, плели веревки, пряли из выдолбленных трав ткани вроде пологов, которыми мы закрывались от надоедливых насекомых ночью, шторы на окна, вырезанные из ветвей, даже горшки с цветами на навесных ясельках. Отовсюду пахло едой и домом. На зов общины приходили дриады, они приносили дары леса, меха и чистую воду, ягоды и лечебные травы. Помогали заботиться о детях, пока женщины занимались хозяйством. Мужчины ходили на рыбалку и охоту. Все шло своим чередом. За дриадами пришли их мужчины. Самые настоящие сокровища. Их никто и никогда не видел. Эти существа очень редки. Их скрывают, как самый драгоценный дар леса. А тут сами. Во плоти.

В этот вечер мы пили вино, которое сделал Тондор. Впервые за несколько месяцев он, наконец, разрешил нам его испробовать. Гендрик резал какие-то овощи и скидывал их в деревянное блюдо. Он виртуозно махал своим тесаком, движений от скорости было почти не видно. Дети стояли перед ним, ухватившись за стол, и глаз не отводили от его рук. Забавные. Гендрик же улыбался такому вниманию.

— Ива, Яла, помощь нужна, скорее, — крикнул я, когда по спине вдруг прошел холод и прошибло, словно током. — Идем за Леандром.

Все как один оказались рядом, поправляя одежду и проверяя оружие. Я открыл портал и увидел темноту, в ней стоял мой король, кренился от усталости и бессилия. Он заваливался на бок и держал меч за рукоять, явно готовый снова рвануть в бой. Весь в пыли, со светящимися глазами, которые озаряли все кругом. Он выдохнул и закрыл глаза рукой. Но, увидев нас, удивленно уставился. Я шагнул к нему. Леа изменился в лице и расплылся в улыбке так, что щеки готовы были треснуть. Ребята шагнули следом, и Ива изрек:

— О! Принц! Живой! Идем скорее домой, — я ткнул его локтем в бок, а Леа, озираясь, шикнул на него, чтобы вел себя тише.

Принц рассказал нам о пещерных червях — глодосах, и тут меня озарила догадка: в этой пещере есть портал, мой король искал именно его, чтобы вернуться домой, и я мог его почувствовать. Именно из-за портала я понял, когда и куда идти.

Я почувствовал, что в пещере есть еще существа. Девушка, растерянная и напуганная, и еле дышащий парень: они находились рядом. Леа говорил, что они за обвалом, просил помочь им, но я и так уже направился в их сторону. Силой магии я поднимал валуны и отбрасывал их в сторону. Минут за пятнадцать добрался до лисов.

Девушка лежала на груди лиса и всхлипывала, ее нога была зажата под камнем, а парень был почти полностью скрыт за поваленными валунами. Он умирал.

Убрав камень с ноги лисы, я провел по ней рукой и вылечил ее, а с лисом пришлось повозиться. Я убирал камни аккуратно, чтобы не навредить еще больше. Боялся убить его. Леа не простит мне потери своего бойца из его… стаи? Я почувствовал кровь короля внутри парня и девушки. Как же это? Их принял, а меня нет? Да, мы повздорили тогда, но Валаах и Великий Стивар растили нас для того, чтобы мы объединились. Мы должны были пройти ритуал единения. Тогда, в прошлом. Не стоило ждать неизвестно чего. Мы оба были созданы, чтобы править. Он как король, а я его маг. Но столько лет прошло. Он жил на Терре, я учился здесь. Проклятье, Угарка! Столько времени потеряно! Я отодвинул жгучую обиду в сторону и в первую очередь решил помочь страдающему мужчине. Лиса бросилась к раненому и начала трясти его лицо, я даже опешил. Она была в шоке и не понимала, что делала.

— Леви, родненький, очнись, мой хороший, — она продолжала причитать.

— Уберите ее отсюда, сумасшедшая какая-то, — рявкнул я. Ива дернул ее за талию и прижал к своей груди.

Она еще пару раз дернулась, пытаясь метнуться к лежащему без чувств мужчине. И повисла на руках оборотня, потеряв сознание. Он поднял ее на руки и прижал крепче.

— Леа, я вытащу их, но мне нужна помощь, — не отворачиваясь от лиса, произнес я.

Все это время все мужчины сражались с червями, огромными пещерными чудовищами размером с дом.

Леандр кинулся к нам и подхватил раненого на руки.

— Открывай портал, валим отсюда, — прорычал принц. Его ноги подгибались от усталости и тяжести груза.

Мы почти одновременно шагнули в портал и оказались в лесу, освещенном Янором и Аражем. Какое приятное чувство после темной сырой пещеры!

Леа опустил лиса на землю и свалился рядом. Он закрыл глаза и блаженно улыбался. Я стал лечить лиса: водил руками по его телу и исправлял то, что мне казалось неправильным. Анатомия не была моим любимым предметом, но очевидные травмы я мог исправить силой магии, просто заживляя кости и мышцы.

После я поднял его в дом на дереве и ушел в чащу. Мне было так больно от нахождения рядом с королем. Как он мог принять в стаю лис и даже не обмолвиться о том, что я нужен ему! Нет, я не буду смаковать эту мысль. Я отгонял ее, старался думать о том, что король жив, и пытался радоваться этому.

Глава 3 Признание Левиана, и лиса, которая не готова к такому повороту

— Кира, я давно хотел тебе сказать… — начал было лис, когда я уже спускался и вроде как скрылся из виду. Но еще слышал все четко и ясно. Голос его дрожал, дыхание срывалось, и он начал заикаться, как юнец перед барышней. Тьфу, слюнтяй! Соберись, мужик!

— Да, Леви… — подтолкнула его девушка. — Давай я помогу. Тебе больно? Может, принести твои снадобья? Они вот тут, у выхода или входа, даже не знаю, смотря где стоять…

— Кира, — крякнул Левиан. — Послушай меня… я давно хотел тебе сказать, но не мог собраться с мыслями, мне так нужно признаться тебе…

— Леви, дорогой, давай не будем спешить с признаниями. Тебе нужно окрепнуть, встать на ноги, нам нужно помочь Леандру, королю нашему, понимаешь?

— Подожди, Кира, я пытаюсь собраться с мыслями. Мне трудно дышать. О боги Угарки, как же тяжело, что же это со мной? — он что-то тараторил и пытался вдохнуть полной грудью.

— Леви, милый, Леви, что дать тебе? Какой эликсир или снадобье? Снова ребра? Скажи мне скорее, Леви.

— Кира, я влюблен в тебя. Давно, как только увидел, понял, что ты та девушка, с которой я хочу прожить всю жизнь. — Он уставился в расширенные глаза лисы в ожидании чуда или хоть какой-то реакции.

Она ошарашенно моргала и хватала ртом воздух.

— Я… Леви, ты… я, — она стала заикаться, а потом прыснула со смеху и, схватившись за живот, начала заваливаться набок и хохотать в голос. — О, Левиан, ты хитрый лис, ты снова провел меня, — сквозь слезы выдавила она. — Ой насмешил!

Левиан серьезно наблюдал за ее катанием по полу, в глазах искрило от разочарования и тоски, злобы и отчаяния.

— Ты что, правда, что ли? — она вмиг стала серьезной. — Леви, ты мне сейчас признался в своих чувствах? Ты совсем рехнулся? Другого времени не нашел? Мы на войне, ты понимаешь это? Мы оба чуть не подохли там, в пещерах, а ты мне сейчас вещаешь про чувства и про то, что я та, с которой ты что-то там? — Кира фыркнула и отвернулась.

Потом резко повернулась к нему, схватила его лицо своими ладонями и прошептала:

— Если ты еще хоть раз скажешь мне, что испытываешь ко мне, я придушу тебя в тот же миг. Ты понял? — она испытующе смотрела в обиженные голубые глаза.

Когда он опустил их, она дернула его голову, чтобы лис снова обратил на нее внимание, и приникла к его губам, еле касаясь, так трепетно, будто боялась спугнуть. Леви задохнулся от неожиданности и переизбытка чувств, медленно притянул ее к своей груди и утонул в ее аромате.

Глава 4 Армия. Леандр

Я спустился с дерева, как бы смешно это ни звучало, не так резво, как поднялся. Спускаться, глядя под ноги, видя, как земля приближается, но еще так далеко, жутко, страшно, колени слабеют, и руки готовы разжаться в любой момент. Отчего я еще сильнее сжимал каждую ветку и даже насадил себе кучу заноз.

Шумно выдохнул и повернулся к костру, который разжигал высокий парень, блондин, волосы закрывали его лицо. Как же его зовут? Почему я такой идиот и не могу запомнить имена тех, кто идет за мной на смерть? Парень обернулся и улыбнулся. Ива. Точно Ива!

— Привет, — хмыкнул он и вернулся к своему занятию. — Не нравится по веткам ползать? Не привык благородный король к высотам своего королевства?

Вроде ничего обидного, ни капли сарказма или яда в его словах, но почему-то зачесалось в районе грудины.

— Это ничего, не расстраивайся, нам всем тяжело было вначале. Но город растет, и мы строим еще дома. Снизу не видно, но их много, поверь мне, мой король.

— Я верю тебе, Ива. А где все? И костер ночью разве не привлечет внимание войск Верна? — я насторожился, прислушался к шорохам и огляделся.

— Не-е-е-т, Леа, сегодня ночь полной силы Авины. Даже тени в эту ночь не выползают из своих убежишь. Сегодня все празднуют, им не до нас. И мы отметим сегодняшнюю ночь и наберемся сил. Если ты не против.

— Я только за. Что за тени? — воодушевился я.

— Ночью в наших лесах бродят тени, вроде ничего особенного, но люди их боятся, говорят, темные бродят. Горлин не видит в них энергии и не может поставить на них отгоняющие щиты. Непонятно, что это. Никто не знает.

— Хм, если нет энергии, значит, природное явление, духи?

— У духов есть аура, так Гор говорит. А эти безликие, бездушные, пустые. Просто проносятся и пугают население. Кто-то говорит, что они силу забирают. На время, но очень неприятные ощущения. Самое интересное, что они не поднимаются наверх. Только по земле ходят и только в тени.

Сзади послышались неторопливые шаги, и я увидел Гора в обнимку с двумя одинаковыми парнями. Ммм, Ян и как его там… Яла. Они тихо смеялись, подшучивали друг над другом. Я даже позавидовал. У меня никогда не было таких друзей, с которыми можно было бы посмеяться, развеяться. Глаза заволокло голубой пеленой, большей, чем обычно, и красное свечение просочилось, ослепив меня неконтролируемой злостью.

— Эй, Леандр, ты помнишь Яна и Ялу? — Гор провел рукой перед моими глазами и свечения как не бывало. Я проморгался и уставился на него. Кивнул. — Расслабься, твои эмоции сбоят и дергают мою ауру. Не заставляй меня переключаться на тебя, когда защита нашего убежища стоит на первом месте.

— Что ты несешь, Гор? — во наговорил, ни слова не понял. Какой покой? Война идет.

Он по-дружески обнял меня и похлопал по спине.

— Тут тебя окружают друзья. Доверься, король! Мне дороги все эти люди, готов поручиться за каждого из них. Ты доверяешь мне?

— Как всегда, мой маг. — Кажется, я и правда немного расслабился.

С деревьев стали спускаться люди. Кто-то на веревке, держа ее в руке и отталкиваясь от ствола. Кто-то, как я, прыгал по ветвям, только больно резво, перехватывая их руками. Вокруг меня стояли воины, один краше другого, лиц не было видно, их закрывали маски, вымазанные грязью, они могли скрыться где угодно. Даже запаха тел я не чувствовал. Чудеса! Я понял, что действительно готов довериться, ведь за мной шли люди. Много людей. А думал, что я один.

— Леа, это твоя небольшая армия, которая готова идти за тобой, — подтвердил мои мысли волшебник. — Нас немного, но все сильные, ловкие.

Я растрогался, честное слово. Тьфу, слюнтяй.

Вперед вышел огромный парень, в его руках была веревка, которую он наматывал на руку. Я не сразу его узнал, ведь он, как все, был в грязи и полностью закрыт.

— Тондор? Это ты?

Парень кивнул и расплылся в улыбке, его белые клыки светились в темноте ночи. Я бросился его обнимать, и тот в ответ прижал меня к своей могучей груди.

Все парни сняли маски и спрятали их: люди, гибриды, волки, даже двое парней-дриадов. Вот так удивили. Все улыбались, смутив меня.

Гор разрядил обстановку.

— Ну что ж, достаем выпивку и запасы? Начнем наш скромный праздник? Тондор, тащи свои бочки с вином. И девчонок зовите, будем кутить.

Со всех сторон слетелись девушки в разноцветных платьях из легкой прозрачной ткани. Мы гудели и шумели, пели и танцевали под игру Ивы на лютне. А он, оказывается, потрясающе поет, как ангел, честное слово.

Глава 5 Встреча со старыми друзьями. Леандр

Ко мне подошла компания парней. Они окружили меня и расселись вокруг костра. Те самые, что спасли при побеге. Могу ли я назвать их верными друзьями? Ива, Ян, Яла, Тондор, даже Гендрик, с которым мне так и не пришлось поговорить ни разу.

— Как дела, дружище? Что-то ты совсем скис, — спросил Ива.

Я пожал плечами, ничего не ответив. Он протянул мне флягу. Я отпил большой глоток и отдал ее обратно. Напиток пустили по кругу, и снова бутыль вернулась ко мне.

— Я всегда верно служил своему королю, ведь он вытащил меня из нищеты. Оборотень, готовый на все ради своей стаи. Может, я слишком доверчив и раним, — конюх усмехнулся, иронично искривив губы, — но силен в бою, ловкий, несмотря на свою массивность. Дал клятву до конца своих дней защищать род Великого Стивара.

— Кому ты дал клятву, Ива? И зачем ты мне сейчас это говоришь?

— Я дал клятву себе, мой король! Хочу расставить все точки над «i», чтобы не было недомолвок. Хочу, чтобы ты доверял мне как самому себе.

— Допустим, я тебе доверяю. Доверяешь ли ты мне?

— Конечно, ведь ты мой король, ты вернешь мой дом. И я буду так же служить тебе, как служил твоему отцу. Я буду так же ухаживать за животными, буду с ними разговаривать и лечить их от всех недугов.

— Что ты будешь делать? Разговаривать с животными? Ива, ты пьян?

— Не шуми, Леа, Ива правду говорит, — встрял в разговор Тондор. — Все знают, что Ива — первоклассный лекарь для всех зверей, он их слышит и помогает им, может уговорить идти, куда он захочет, и вылечить любого раненого зверя. Всем может помочь, кроме своих, но у него дар такой. Не врач, но лекарь.

— Да, брось, Тондор, я просто люблю животных. Вот такой я, Леа. — Он отпил из бутыли и поднялся на ноги. — Закончилось, пойду еще принесу.

— Я помогу тебе, кажется, одной будет мало, — буркнул Гендрик.

Он засеменил рядом с высоченным Ивой своими коротенькими ножками, высоко задрав голову, что-то говоря конюху. Потешный.

— Он был признан за шутку над новым главарем банды, что вторгся в королевство. Надрезал ремни, что крепили седло на лошади, отчего Верн свалился ничком, как мешок с трухой, — произнес Ян.

Я кивнул, странные шутки, но забавно.

— Ива сам выбрал себе работу конюха, потому что безмерно любит животных, умеет с ними ладить, призывая своим мягким нравом. Умеет прикосновением целить животных и забирать боль, — подхватил Яла.

— Ну, понятно. А вы, братья-близнецы, одинаковые с лица? — я улыбнулся в ответ, когда они оба расплылись в улыбке.

— Мы да, братья-близнецы. Помнится, Гор уже рассказывал тебе о наших способностях, — сказал Яла.

— А еще мы лучшие друзья Горлина, уж простите, братья, — произнес Ян, кивнув каждому из сидящих в круге, и все в ответ покачали головами.

— Прям-таки лучшие? — произнес я, вынуждая продолжать говорить.

— Ну, Ян немного лукавит. Мы его друзья вынужденно. Нет, подожди, не вытягивай свою физиономию, он нам дорог, как третий брат, но мы от него зависим больше, чем он от нас. Без него нам тяжко, а мы оплачиваем ему своей верной дружбой.

— Ничего не понял.

— Да прокляты они, Леа, — произнес Ива, вернувшись с полными руками фляг, наполненных вином. Он раздал каждому в руки и опустился на землю. Гендрик сел рядом с ним и поставил свои фляги перед собой.

— Они не могут разделиться, если сольются, так и будут страдать без мага. Если не окажется волшебника рядом. А так питаются друг от друга. Маг держит их отдельно, а они ему верны, как псы. Эй, тише, братва, я любя, — он блокировал выпад Ялы и все равно получил он Яна подзатыльник.

— Тондор. Одинокий оборотень, вся моя стая перебита пришлыми бандитами, растерзаны и убиты на моих глазах, — почти прошептал оборотень.

— Ага, его звериная сущность проявляется от несправедливости и обиды, — заржал Яла. Ян ткнул его в бок, и тот замолк.

— Убитый горем и скорбью потому, что одинок. И не имею цели найти, заменить свою семью. — Он без обиды посмотрел на близнецов и отпил из бутыли.

— Стивар нашел его в горящей деревне грязным замерзшим мальчишкой, лет десяти, свернувшимся у колодца на сырой промерзшей земле, ожидающим своего последнего часа, — продолжил Ива. — Он упорно не хотел уходить от своих родных, желая погибнуть с ними. Но король приютил его и воспитал в нем воина, способного защищать и быть сильным не только снаружи, но и внутри. Воспитал в нем миролюбивого оборотня, контролирующего в себе силу и бьющую через край энергию.

— Угу, несмотря на свои габариты, очень аккуратный, любит во всем порядок и покой, — шутливо обронил Ян, косясь на великана, в ожидании тычка или подзатыльника. — Хоть его волосы непослушны от природы, с этим беспорядком Стивар смирился.

Тут же Яла и Ян начали кривляться, показывая, какой у Тондора на голове беспорядок, они вскидывали и тормошили волосы друг друга. Шуты.

— Не можешь изменить — смирись и прими как данность, — произнес Тондор и тяжко вздохнул, улыбнувшись ребячеству близнецов.

— Спокойный, нетипичный оборотень, молчаливый, но рассудительный. Прижился в стае и ничего не планирует менять. Лучше умереть спиной к спине со своими, чем метаться в поисках лучшей жизни. Лучше стабильно жить хорошо, чем искать лучше, не зная, что ждет. Верно, друг? — к нам вернулся Горлин, он положил руку на плечо Тондора и сел рядом с нами. Гендрик протянул ему бутыль с вином. — А еще он потрясающий винодел.

Косматый увалень отмахнулся и, кажется, покраснел. Тут же разговор на разрозненные темы разлился по поляне с новой силой. Мы смеялись, и я чувствовал себя дома. В уюте и тепле дружной компании.

Глава 6 Связь с королем, ритуал. Стая. Горлин

Этим же вечером, когда все более-менее успокоились после возвращения короля и праздновали восхождение Авины, Леандр достал кинжал из-за кушака. Он протянул его Яле.

— Горлин, я слышал, у тебя где-то спрятан кубок единения? — он ехидно улыбнулся.

— Да, мой король, у меня имеется такая диковинная вещица. А что, собственно, ты решил делать с ним? — меня терзали сомнения, я догадывался, что Леандр решил принять свою стаю и соединиться с ней кровью.

— Я хочу восстановить традиции и создать свой клан верных друзей и соратников. Как ты смотришь на это?

Я встряхнул пальцами и протянул руку в созданный портал, достал когда-то отправленный туда кубок и протянул его королю, припав на колено и протянув руки с сокровищем.

Все ахнули от восхищения, ведь кубок представлял собой величайшее творение рук магов, моих предков. Кованое вычурное обрамление из золота тулова чаши, вокруг самой чаши — из хрусталя. Филигранная работа мастера над созданием длинной ножки и основания.

Леа принял сосуд и вытянул его над головой.

— Яла, пускай кинжал по кругу, я хочу испить крови каждого в этот вечер.

Яла зажал оружие в кулаке и дернул его, отдал брату. Ян проделал те же манипуляции и отдал следующему оборотню и так далее. Все они по очереди подходили к королю, и пара капель капала в кубок. Когда последний волк отдал свою дань предводителю, Леа размешал кровь собратьев в чаше, как дорогое вино, и, припав губами, выпил содержимое.

Сосредоточение силы стаи теперь вихрем наполняло тело короля оборотней. Его глаза засветились синим сиянием, на теле проявились татуировки, просвечивая через рубаху. Он отбросил кубок в траву и разорвал на груди одежду. Клыки выросли, и лицо превратилось в волчью пасть. На весь лес разнесся оглушительный волчий рык. Леа принял боевую стойку: расставив широко ноги и разведя руки с когтями в стороны. Оскалившись, он величественно воззрился на свою стаю, тело покачивалось от напряжения, в глазах горело превосходство. Смешанная кровь капала с клыков. Стая синхронно опустилась на колено, все преклонили головы и ударили в грудь кулаком с левой стороны, признавая своего короля. Издали тихий приглушенный рык в знак преданности и признания.

— Встань на колено, мой маг, — вдохновенно произнес мой король, повернувшись ко мне.

У меня в груди сжалось и пропустило удар сердце. Я опустился на колено и поднял голову.

— Мой великий маг, я нарекаю тебя магом трех измерений, принимаю тебя в свою стаю и желаю поделиться с тобой силой. Взамен требую от тебя твою веру в меня и помощь, что можешь дать мне только ты!

Я не мог вымолвить и слова, в глазах стояли слезы, предательские, я не мог проронить их, но и сдержать не мог. Они застили глаза и мешали рассмотреть выражения лица моего короля. Он встал на колени передо мной и развязал на мне пояс, стянул с плеч мое платье, оголив шею, медленно отклонил мою голову.

— Закрой глаза, волшебник, будет немного жечь.

— Я знаю, — проскрипел я осипшим голосом.

В этот же миг в мою шею вонзились клыки, и если бы я стоял, то тут же упал, все тело охватила слабость, и в глазах потемнело, потом окатило магией, и затылок взмок, словно при лихорадке. Леа сделал глоток и, проведя языком по ране, чтобы закрыть ее, отстранился. На его лице светилась улыбка с окровавленными зубами, человеческими зубами. Я сглотнул и опустил голову. Она немного кружилась, и во всем теле все еще была слабость. Я, наконец, почувствовал то единение с королем, о котором мечтает каждый волшебник. Но ритуал еще не был завершен.

— Я, Горлин, сын Гардана и внук Великого Валааха. — Мне показалось, что сейчас за моей спиной стоят все мои предки. Они, положа руки на свои плечи, раскачивались в ритуальном танце и пели низкими голосами возносящиеся ввысь песни. — Отдаю тебе свою жизнь, свою силу и магию. Вверяю тебе во владение свою волю и признаю тебя моим королем, — мой голос был сильным, несмотря на волнение и переполняющие эмоции. — Клянусь служить тебе, пока смерть не заберет мое тело. И после, передав свою силу потомку, клянусь охранять твое существо и твою кровь.

Я вытянул руку, и ее коснулся холод кинжала, того самого, которым я резал руки в башне деда, это был ритуальный кинжал. Я взял в руки ладонь Леандра и сделал надрез, отдал кинжал Яле и припал к руке короля. Я слизал кровь, и мои глаза, как и глаза короля, засияли синим светом. Мы стояли друг против друга и произносили ритуальные речи о единении и добровольном принятии, о подчинении своей жизни и связующих узах, сродни братским. Вверх от наших тел поднимались синие искры, кружа медленным вихрем, обволакивая наши тела и тела стаи. Мы в один голос пропели последние строки клятвы и, словно два выключенных фонарика, упали в разные стороны без сознания.

Глава 7 Разговор по душам. Волшебник и король. Леандр

Я познакомился почти со всеми в городе на деревьях. И порядком надрался. Мои лисы так и не спустились к праздничному костру. Видимо, им было чем заняться. А куда теперь деться мне? Спать не хотелось.

Я сидел у догорающего костра, угли тлели, по головешкам пробегали последние огненные всполохи, оставляя красные искры. Ребята разбрелись по своим домам. Я остался один.

— Чего не идешь спать? Ты должен отдохнуть. И нам нужно обговорить план действий, но завтра.

— Гор, я думаю, нужно выступать с утра, как только выйдет солнце, нужно идти на замок. Мой дом не может больше принадлежать чужаку.

— О, Леа, ты совсем пьян. Все завтра. С утра одна половина твоего войска будет валяться с головной болью от похмелья, а вторую половину нужно будет искать по домам, чтобы оторвать от дриад, поверь, они тоже изможденные и совсем не полны сил для войны.

— Горлин, вот скажи мне как друг. Ты на чьей стороне? За кого ты воюешь? Почему ты сидишь здесь со мной и любуешься вместо того, чтобы поднять свой зад и пойди отвоевывать мой дом?

— Все, Леандр, пора домой, идем, я помогу, проспишься в моем жилище. А завтра мы все обсудим.

— Ты слабак, волшебник и предатель, ты тряпка, которой моют полы. — Я икнул и покачнулся. — Ты…

— Заткнись прямо сейчас, мой король, ты не хочешь узнать всю мощь моей силы и … — он не успел договорить, я размахнулся и ударил его по лицу, сам от себя не ожидал, но удар вышел смачный с клацаньем зубов мага.

Его голова мотнулась в сторону, и он, недолго думая, ответил мне. Удар. Еще. В живот с ноги. Как подло! Меня оттолкнуло назад. Но я устоял. И снова в лицо. Удар. И я лежу.

Лежу и смотрю в небо, звездное, с полной белоснежной Авиной. Ммм, сказка.

— Ты не станешь рисковать никем из моих людей, из своих людей. Ты поступишь правильно, как должен поступить истинный король! — Гор говорил четко, я слушал его, разглядывая небо. — Ты соберешь все свои силы, всю свою волю в кулак и придумаешь, как нам выйти сухими из воды, чтобы все остались живы и радовались твоему восхождению. А не сдохли там, как твари. Ты еще не понял, но маг нынешнего короля — самый страшный маг даже для меня, у нее в подчинении видные демоны. Да, те самые, что утаскивают твою душу, не оставляя никакой надежды. Я не пойду на них с голыми руками. Надо быть полным идиотом, чтобы сейчас выйти против вооруженной армии голым. — Он гулко выдохнул и, наконец, замолчал. Вот трепло. Сколько можно сотрясать воздух?

Тело вдруг стало таким легким, и меня понесло, деревья поплыли мимо, я начал подниматься, отчего кроны деревьев стали ко мне приближаться. Глазам не верил, это же надо было так напиться, что полеты мерещатся. Закрыл глаза и отключился.

Глава 8 Темная любовь. Леандр

Я проснулся оттого, что у меня затекла спина. Все же бревенчатый пол — это пытка для моего существа. Спать на земле, подложив под голову тюк из листьев или спину соседа, куда приятнее, чем пролежать без движения в таком доме на полу. Как же это меня так? Я потянулся и хрустнул позвоночником. Размял плечи и шею. Так, ладно. Где я? Если я в том доме, куда впервые залез, то где лисы? Если нет, то в чьем же тогда?

Я лег на пол, на живот и выглянул наружу. Жуть какая. Высота, жахнуться отсюда — нефиг делать. А там внизу — шмяк и лепешка. И нет Леандра.

Я оглянулся по сторонам и ошалел: вокруг меня росли такие же домики, как тот, в котором сейчас проснулся я. Между домами тянулись ветви, притянутые друг к другу и стянутые жгутами, образуя дорожки, по которым можно спокойно пройти от одного дома к другому. Ну прямо целый город! Вот это да!

Я спустился на землю и осмотрелся. От костра ничего не осталось. Вокруг ни единой души. Тихо, как в лесу. Идиотское сравнение.

И я пошел. Сказать, что я целенаправленно куда-то шел, нет, не могу, просто шел. Хотелось пить. В паре шагов от себя увидел парня, точно оборотень. И точно из наших, одет так, чтобы не быть заметным, и в маске.

— Мой король, — вытянулся он.

— Я прогуляться. Не переживай, я недолго.

— И недалеко.

— Ага и недалеко, — в тон ответил я.

Но мне вдруг жутко захотелось пройти по королевскому саду, прислониться к деревьям, которые в детстве мне казались такими большими. Моя мама любила розы, она сажала кусты разных цветов, вокруг росли самшитовые кустики, ровно выстриженные причудливыми геометрическими фигурами.

Я шел несколько часов вдоль высоких широких стволов, вышел далеко от границ города на деревьях. Щит Горлина остался за спиной. Я продолжал путь, вдали виднелся мой город, мой замок. Поля злаков, которые засеивали пахари, теперь пустовали, люди боялись выходить и возделывать земли. В любой момент наемники Верна могли напасть и убить, чтобы позабавиться и обокрасть. Тонкие тропинки поросли высокой зеленой травой. Я упорно шел вперед. Горлин жутко разозлится, когда поймет, что я покинул селение, но остановиться я уже не мог.

Я бродил, воодушевленный видами моей земли. Надо мной кружили большие птицы. Наверное, стерки выискивали мелких грызунов в полях. Белоснежные облака крутились барашками и, словно сладкая вата, растворялись в синей глади небосвода. Легкий ветерок трепал мои волосы и раскачивал волны высоких злаков. Я провел по ним руками, жесткие стебли скребли мои ладони. Я улыбался, шел навстречу ветру и радовался, как ребенок.

Я точно знал, что за полем находятся лужайки, выровненные трудолюбивыми садовниками, и подстриженные кусты, похожие на акации, с большими колючками, которые прятались в густой листве. Они, словно стена, отделяли сад от другого, свободного и простого мира. Дороги к замку вели с трех сторон. От сада вряд ли пришли бы враги, их засекли бы издалека, увидев с башен. Да и деревни разнорабочих и фермеров в отдалении закрывали подход к величественным строениям города.

Я прошел по засыпанной мелкими камушками дорожке, они хрустели под ботинками. Шел в сторону озера, где когда-то в юности гонял нимф своими воплями. Мне нравилось их пугать. Я опустился на землю, прямо на траву около воды и сорвал травинку, покрутил ее в руках. Прошло пару месяцев, но мне казалось, что полжизни я бродил по измерениям, сражался за мир и снова пришел к своему дому, к своему разрушенному миру.

— Ну и кааааак ттттебе тттттвой дооооом? — за моей спиной что-то прошипело.

Я обернулся и увидел девушку, прекраснее которой никогда не видел.

— Кто ты? — я вскочил на ноги и отступил от нее на пару шагов.

Вокруг нее клубились дымные вихры, ее темные волосы объемной шапкой лежали на голове, сплетенные в свободную косу. На лице, на лбу и щеках были нарисованы ритуальные символы, по губам, рассекая их пополам, начерчена черная линия, которая опускалась на подбородок. Пальцы постоянно двигались, мелко дрожа, первые две фаланги были черны, и острые когти тоже черного цвета. На шее висели костяные бусы в несколько рядов. Черное свободное платье ниспадало и прикрывало ноги до середины икры, она была босой, и от ее шагов трава вокруг жухла и сжималась.

— Я твоя ссссужжжженая, любимый, ты отрексссся от меня там, в другоооом миииире, помнишшшшь? Ты осссставил меня ради своей сссссилы и власссссти, — она произносила слова медленно, нараспев, тянула шипящие, изредка подергивалась и поводила головой в сторону, как сумасшедшая. Она меня пугала.

— Я не мог отречься от своей судьбы, если ты таковой была. Значит, что-то меня спровоцировало, заставило. Ты врешь мне.

Она метнулась ко мне и в мгновение оказалась рядом. Ее дыхание опалило мои губы. Словно удар по голове, я вспомнил все: я чувствовал ее, именно ее в своем видении, ее тепло, ее дыхание, как я касался ее гибкого тела.

— Этого не может быть, — простонал я ей в рот…

— Даааа, ты вссспомнииил… я ждааалааа тебя, я тянууулаась к тебе… я была готова ради тебя на всссеее… А ты осссставил меняя… — последнюю фразу она визгливо прокричала.

— Как ты здесь оказалась? Почему здесь и сейчас? — я будто опомнился.

— Хм, милый, я думала ты догадаешшшшься… — она наигранно захныкала и надула губки.

— О чем? Это ты преследовала меня там, в Угарке?

— Ну ччччто ты? Я лишшшь пыталассссь помоччччь тебе верррнутьссся, я посылала своиххх воинов, и они гнали тебя ко мнеее. — Выплюнув последнее слово, она провела кончиками пальцев по моей щеке.

— Что тебе нужно? — я отдернул голову от ее мерзких рук.

— Твоя сссмеррть! — прошипела она с восторгом. — ИВеррррн мне поможжжжжет.

— Я понял, я все понял. Как же я раньше не догадался! Король не может править без управления магией. Ему нужен маг! — я обернулся к ней, когда она, медленно обходя меня, встала за спиной. — Ты его маг!

Она довольно кивнула и закусила нижнюю губу. Приблизилась, вцепилась своими когтями в мое плечо и потянула к себе, я не особо сопротивлялся. Пришлось наклониться, она была намного ниже меня.

— Ты можешь все исссссправить прямо сейчасссс, ссскажи, что я твоя, а ты мой, и мы попрррробуем наччччать все сссначчччала… — дыша мне на ухо, говорила она.

Фу, меня передернуло, и это не скрылось от нее. Она отпрянула, и зло перекосило ее лицо.

— Ты! Подоххнешшшшь…

— Ага, слышал уже… — я был готов развернуться и уйти.

Но меня схватили, снова те же парни, что тащили на признание и в темницу. Почему я не услышал их? Будто выросли за спиной из ниоткуда. Меня схватили под руки, сжав в тиски мои плечи.

Александра впилась своими корявыми пальцами в мой затылок и снова зашептала что-то, в глазах потемнело, и силы оставили меня.

Парни волокли меня, ноги тащились, не поспевая за телом. Неужели меня так оглушило, что я никак не могу прийти в себя?

Синий туман плелся за нами по земле со стороны леса. Он подкрадывался ко мне, я чувствовал его силу и… тепло. Что-то родное кралось за мной в том направлении, куда меня тащили эти двое. Парни вместе со мной, висящим на их руках, повернулись к лесу. Оттуда вышло белое марево. Сияние без оболочки, оно разрасталось и поглощало все вокруг.

Моих конвоиров будто затянуло в воронку под землю, и я пал на землю, ударился головой и потерял сознание. Открыл глаза, точнее, попытался — вокруг темнота. Не понимал, где я и что со мной. Ничего не видел. Холод и тьма наконец меня догнали. Я услышал голоса. Мужские и женские.

— Кто здесь? Что здесь происходит? Где я? — мой голос дрожал от напряжения, я был мокрый то ли от пота, то ли от крови, то ли от воды. Холод пронизывал мое тело, со всех сторон дул ветер.

Часть 5. Терра

Утверждение, что невозможно всю жизнь любить одну и ту же женщину, так же неразумно, как и считать, что известному скрипачу для исполнения разных песен нужны совершенно разные скрипки.

Оноре де Бальзак

Глава 1 С днем рождения, старушка! Маруся

Завтра мне исполнится тридцать лет, и подруга решила устроить мне сюрприз. Она ведет меня в частный клуб, в который простому человеку не попасть. Кто бы мог подумать, что дочь богатенького папочки посещает такие заведения!

Алиска готовила меня к празднику целый день: мы прошлись по магазинам, купили мне шикарное ажурное короткое черное платье, под которым не спрячешь ничего. Пришлось покупать к нему комплект черного шелкового белья, которое на удивление превосходно село на мою фигуру. И черные бархатные босоножки на шпильке, идеально подходящие к платью. Алиска, фанатка спа и наращенных ресниц и ногтей, обновляла свой маникюр, когда я нежилась в чутких руках массажиста. Под конец дня, уставшая и довольная, я распрощалась с подругой и забралась в полную воды ванну. Я опустилась в пену, чтобы меня не было видно. Наконец, можно расслабиться.

В утро моего дня рождения я проснулась от ужасно раздирающего звонка в дверь. Он не прекращал звонить, истошно вопя на всю квартиру. Я сломя голову понеслась к двери, опрокинув стул, выбежавший мне на пути и запутавшийся в моих ногах. Я открыла дверь и хотела было накричать на неадекватного гостя, как увидела Алиску с шариками и подарочным бантиком на голове. В руках были пакеты из магазинов, которые мы вчера посетили. Злость и сон как рукой сняло. Вот такая у меня подруга. Она завизжала от восторга и пронеслась мимо меня, со скрипом протиснувшись в квартиру с шариками, бросила все прямо тут у порога и повисла на мне, не прекращая визжать: «С днем рождения, старушка!».

— Сегодня по плану: посетить ресторан, после обеда поедем кататься на яхте и потом… тадам! В клуб. — Она прыгала вокруг меня и повизгивала.

— Алис, а может, хоть этот день я проведу дома в постели перед телевизором? У меня так мало выходных. — Я с надеждой в голосе посмотрела умоляюще на подругу, понимая, что нет и малюсенького шансика, но попробовать стоило.

— Не говори глупостей, ты должна пройти все круги ада, прежде чем разменяешь четвертый десяток. Сегодня, так сказать, рубеж. И тебе понравится все, что я приготовила, я тебе обещаю!

Я обреченно кивнула, подняла стул, который так и продолжал валяться в проходе, и поплелась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Подруга моя тем временем готовила мне завтрак, мой любимый кофе с пригоревшим сахаром.

— Мань, все готово, выползай, я знаю, что ты не умерла и просто тянешь время! Кофе остынет! — крикнула она из кухни.

На самом деле меня зовут Сашка, Александра, но подруга всегда зовет меня либо Марусей, либо Маней. Так повелось с детства. С чего все началось, хоть убей, не помню, но я привыкла и смирилась. Нет, я не пассивная тень своей подруги, просто правда так устала за этот год, без отпуска и выходных, что совсем извелась, и не было сил ни спорить, ни сопротивляться, ни брыкаться. Хочет она ухайдакать меня в мой же день рождения — ну флаг ей в руки. Почему бы не порадовать человека, тем более все за ее счет — такое было условие. Ее условие. Я должна только моргать удивленными глазками и восторгаться ее усилиями.

Про обед и говорить не стоило, все было на высшем уровне, как обычно. Все виды мяса и морепродуктов, шведский стол, ей-богу.

— Вот это вот попробуй, ну как? А вот это? — подруга запихивала в меня все, что стояло на столе, и я, как тот волк из мультика, только успевала жевать. — Прожевала? Вот это еще вкусно, правда? — после того как убедилась, что рот пуст.

«Щас спою».

— Да, все безумно вкусно, но я больше так не могу. Остановись, подруга, или я лопну, и останешься ты одна на этом свете. В меня больше не влезет. — Я откинулась на стуле и вытянула ноги, положила руку на живот и тут же убрала, поняв, что даже тяжесть руки переполненный желудок не вынесет.

Наелись, напились, поржали на весь ресторан отца моей подруги и пошли дальше. На яхте мы выбрались в открытое море и нежились на солнышке, когда стюарды в белой форме подносили нам коктейли. На мне были надеты бикини цвета коралла и шляпа с широкими полями. Солнечные очки, как у черепахи Тортиллы. Алиска всю меня вымазала солнцезащитным кремом и уложила на шезлонг. Разместившись рядом, она протянула руку к столику, что стоял между нашими лежаками, и взяла свой напиток.

— Алис, а тебе никогда не хотелось пожить простой тихой жизнью где-нибудь в тихом месте, не в городе? — вдруг нахлынуло на меня ни с того ни с сего.

Подруга подняла голову и посмотрела на меня из-под своей широкополой соломенной шляпы. Она приподняла одну бровь и уставилась на меня, будто впервые увидела.

— Ты, верно, шутишь, подруга? Как я могу променять вот это все. — Она обвела рукой вокруг, указывая на яхту, море и обслуживающий персонал. — На покой где-то в захолустье? Ну уж нет. Я хочу жить красиво, пока есть силы и деньги у моего папочки.

— Да, наверное, я глупость сморозила, — я усмехнулась и закрыла глаза.

Мои родители не были бедными, но яхты у нас не было, да и растили меня в строгости и убеждали каждый день, что не в деньгах счастье и что надо добиваться всего самой. Нужно трудиться, чтобы чего-то достичь. На Алиску же все свалилось сразу — при рождении. Ее баловали с раннего детства, ни в чем не отказывали и всячески потакали. Несмотря на разные взгляды и образ жизни, подругами мы быть не перестали. Даже сдружились еще больше.

— Все, пойдем, надо собираться в клуб, скоро начнется самое интересное. Ой как мне не терпится, ты бы знала, — она жужжала вокруг меня, еле сдерживая эмоции.

— Неужели тебе не терпится потанцевать и попеть в караоке? Алис, когда ты повзрослеешь? — я усмехнулась и отвернулась к морю.

Все же у нас с ней разное представление о праздниках. По мне, так лучше посидеть в кругу семьи и остаться, наконец, в одиночестве. Она носилась по всем клубам, готова была всю ночь скакать на каблучищах, бухать как сапожник. И материлась при этом так же. Заноза в з…

— Идем, говорю, — она схватила меня за руку, и я, чуть не свалившись на палубу, побежала за ней, соскочив с шезлонга.

Мы закрылись в каюте и, по очереди приняв душ, начали наряжаться и краситься. Я любовалась на себя в зеркало. Платье подчеркивало все прелести моей фигуры: круглые бедра, узкую талию и небольшую, но высокую грудь, обтянутую шикарным бельем. На лице минимум макияжа, ресницы и румяна — вот и весь мейкап. Не люблю боевой раскрас. Алиска же нанесла на себя чуть ли не все, что было в косметичке.

Глава 2 Замок Дракулы. Маруся

Яхта причалила к берегу, когда уже начало смеркаться, и, сойдя на причал, я поняла, что здесь еще не бывала. Остров. Тропические растения, пальмы и белый песок. Доски причала были прибиты так редко, что мне пришлось идти на носочках, чтобы не провалиться каблуком. Я смотрела под ноги, и в глазах зарябило.

Когда причал закончился, началась брусчатая дорожка, по которой мы прошли мимо самшитовых кустов, вычурно выстриженных спиралями, к огромному особняку. Колонны из белого мрамора, растущие ввысь, витражные окна, тускло смотревшие на нас. И цветная подсветка по всему острову.

— Это и есть твой клуб? Клуб по интересам? Алиса, куда ты меня привезла? — я остановилась, и желание туда идти у меня пропало, в общем-то, так и не появившись.

Я и так не сторонник ночных клубов, но именно сейчас и именно туда мне категорически идти не хотелось. Что-то останавливало. Разворачивало и гнало обратно. Что это? Предчувствие или просто веление сердца? Сказать точно не могу. Но в голове набатом стучали чьи-то слова. Сссстой! Не ходи туда! Веррррниссссь! Ты пожалеешшшшь о ссссвоем ррррешшшшении! Тебе туда идти нельзя! И все слова именно так и тянулись, растягиваясь в моей голове, словно змеиное шипение.

— Да погоди ты, Марусь, прекрати тоску нагонять. Ну, чего тебя сегодня не раскачать-то никак?

— Ты меня до отвала накормила, потом разморила на солнце, а теперь хочешь привести в замок Дракулы? — я смущенно рассмеялась, не могу же я ей рассказать, что просто трушу. И про голос в моей голове. — Накормила, намыла, подготовила, короче. Хорошо, я готова, обещаю больше не сопротивляться. Я тебе доверяю.

— Точно? Обещаешь? — она прищурилась и, придвинувшись, заглянула мне в глаза. Я кивнула, сжав губы. Она кивнула в ответ. И мы направились к особняку, у дверей которого стояли два амбала в черных очках, у каждого был наушник в ухе. Ну, прямо спецагенты.

Алиска протянула им два пригласительных, которые достала из клатча, и мы вошли в холл с высокими потолками, тускло освещенный красным светом. Никаких фасадных лестниц с резными перилами и цветов в вазонах. Большое пустое помещение с огромным количеством мужчин и женщин, которые терлись друг об друга под ритмы громкой музыки. Посередине находилась платформа для диджея, он стоял в наушниках и качал головой в такт.

И правда, клуб. А так и не скажешь. Полуголые люди, барная стойка, музыка. Что еще нужно для счастья в день рождения?

— Сначала потанцуем, расслабимся. Потом я покажу тебе основной подарок, — подмигнула мне подруга, протягивая стакан с коктейлем, который взяла с подноса, их разносили официанты по всему помещению.

— Хорошо, только я сначала к бару, надо привыкнуть и перевести дух, — я направилась к стойке, когда меня перехватил какой-то парень и, нагло водя по моему телу руками, начал тереться за моей спиной. Я вывернулась и, помотав головой, проследовала дальше. Села на барный стул и заказала коктейль «Идиот», мой любимый, кола и виски.

Алиска уже страстно прижималась попкой к паху какого-то парня. Я присмотрелась и узнала Венса (Ваську), парня Алиски. Видимо, они договорились заранее встретиться здесь. Она развернулась к нему лицом, и он, подхватив ее на руки, понес куда-то. Она обвила его руками и ногами и целовала так, будто сейчас умрет. Вот это страсть, я даже позавидовала. У меня времени не хватает на личную жизнь, да и смысла нет сейчас заводить какие-то шуры-муры. Только серьезные отношения, для создания семьи. В моей голове был четкий план действий: серьезные свидания, похожие на собеседования, с полной автобиографией от партнера, пакетом справок и результатов анализов. Серьезные взгляды на будущее, планы хотя бы на ближайшие пять лет. Какой-нибудь аналитик или банкир вполне подошел бы на роль моего будущего мужа. Я человек серьезный. Вот сегодня уже тридцать. Что я здесь делаю?

Ко мне подсела девушка с огненными волосами, которые спускались по спине струящимся пламенем.

— Скучаешь? — наклонилась она ко мне, чокаясь с моим стоящим на стойке стаканом. — Меня Таша зовут, а тебя?

— Да пока не поняла, только пришла. Я Сашка. — Отсалютовала ей стаканом и устремила взгляд в толпу, потеряла Алиску с Васькой, когда отвлеклась на Ташу, и стало как-то неуютно.

— А ты тоже за покупкой пришла или так, в аренду взять, поиграться? — она отпила из стакана и тоже уставилась куда-то вдаль.

— За покупкой? — не поняла я. — Я с подругой, мы вместе приехали, но она с парнем куда-то ушла.

— Я вот хочу нового раба купить, мой предыдущий не справляется, хочу еще одного. А сегодня аукцион будет после танцев.

Раба? Нового? Это куда я попала-то? И тут меня вдруг осенило: Алиска давно говорит, что у меня нет личной жизни, а в моем возрасте пора бы и о здоровье задуматься. Мол, парень мне нужен если не для отношений, так хоть для спорта. И вот она решила мне подарить раба? Меня в пот бросило, и лицо загорелось, я растерялась.

— Это у вас такие ролевые игры здесь?

Таша пожала плечами и странно улыбнулась, уклончиво отвела взгляд и припала губами к своему стакану с коктейлем. Но ее странная реакция притупила мои сомнения. Просто вечеринка извращенцев! Что-то странное происходит вокруг, но уходить мне вдруг перехотелось.

— Пойдем танцевать, оставь стакан, он никуда не денется. — Она потянула меня за руку, и я оказалась на танцполе. Вокруг двигались люди, создавая живую движущуюся массу. Я закрыла глаза и поддалась порыву, стала раскачиваться в такт музыке. Рука держащей меня Таши потерялась, и меня начали касаться чьи-то чужие руки. На шее я почувствовала чье-то теплое дыхание и, откинув голову, положила ее на плечо парню, который меня к себе прижимал. Я расслабилась и двигала бедрами с ним в унисон. Он положил свою большую ладонь на мой живот, прижав меня ближе к своему торсу, второй рукой он закинул мою руку себе за шею — высокий. Он дышал ровно и медленно, начал меня целовать в шею, еле касаясь губами. Его пальцы несильно впились в мое бедро, захватив ткань платья и приподняв подол. Его рука, которая была на моем животе, поползла дальше по талии, вдавливая меня в тело парня. Я почувствовала его возбуждение. Дыхание стало прерывистым, поцелуи — более ощутимыми и уверенными. Когда музыка изменилась на быстрый темп, он остановился, но не отпустил меня.

— Пойдем со мной, — сказал он мне на ухо приятным баритоном с хрипом от возбуждения.

Я обернулась и посмотрела на него. Он был красив, даже очень. Прямой нос, светлые волосы, спадающие на лоб в намеренно небрежной прическе. Холодные синие глаза, которые сейчас горели желанием. И губы, ммм, какие губы! Полные и обещающие дикое наслаждение от прикосновения к ним. Он ждал моего ответа, не отпуская, но давая возможность отказаться, если я передумаю. Я нерешительно кивнула. Он облегченно улыбнулся, провел рукой по моему плечу, опускаясь к ладони. Все это время он смотрел мне в глаза, ожидая, что я отдерну руку. Я ждала, как завороженная, смотря ему в глаза. Наши пальцы встретились, и он потянул меня на себя, делая шаг назад. Я последовала за ним. Еще шаг. Все это время он двигался спиной вперед, не разрывая зрительный контакт. Люди расступались перед ним, и мы шли среди дергающихся под ритмы людей. Он прислонился к стене, когда мы вышли из круга танцующих, и прижал меня к своей груди. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в глаза. Он опустил голову и нежно коснулся моих губ своими. Я закрыла глаза и даже, кажется, выдохнула в голос, чего он, конечно, не услышал из-за шума музыки.

Он толкнул дверь, шагнул назад и повлек меня за собой, не отпуская из своих объятий. Резко закрыл дверь за моей спиной и прислонил меня к ней. Стало тихо, весь звук будто выключили. Он припал к моим губам более требовательно, но все еще робко, словно позволял привыкнуть к нему. Я запустила руки в его волосы, и тут он словно сорвался с цепи. Парень проник языком мне в рот, и началась борьба. Стал осыпать шею и плечи поцелуями. Стянул бретели платья и стиснул в страстных объятьях. Он расстегнул на спине молнию платья и стянул вниз, оно упало к ногам, я осталась в одном белье. Резко остановившись, отступил на шаг и осмотрел меня с ног до головы. Мне стало неуютно и холодно, хотелось прикрыться, и руки сами потянулись к груди.

— Нет, не надо, дай налюбоваться и запомнить каждый момент. — Я остановилась и опустила глаза от стыда. — Нет, смотри на меня. Прямо на меня.

Он начал расстегивать пуговицы рубашки, медленно опускаясь все ниже. Почему же их там много? Вытянул полы из джинсов, и я залюбовалась накаченным торсом и бледной кожей. Он расстегнул пуговицу на одной манжете, затем на другой. Я хотела подойти и коснуться его, но он отступил он меня на шаг и покачал головой. — Стой там и смотри, я сказал. Тебе нравится?

Я неуверенно кивнула, хотя мне не понравился его тон, и это остудило меня. Что-то холодное прошло по спине.

— Я ухожу. — Я наклонилась за платьем, что валялось у моих ног, но он перехватил мою ладонь и резко поднял обратно.

— Ты никуда не пойдешь, ты будешь стоять и смотреть на меня. — Его рука остановилась на моей шее и сжала ее. — Если еще раз посмеешь ослушаться, я свяжу тебя и все равно буду делать так, как я хочу. Ты поняла меня? — его голос был грубым и холодным.

Я сглотнула комок в горле и кивнула. Вот так попала. И черт дернул пойти с ним? Он, все так же держа за шею, повел меня к кровати и толкнул, я упала на нее спиной. Парень опустился на меня сверху, прижав своим телом, и стал целовать мои щеки и глаза, опускаться все ниже. Задержался на шее и провел по ней языком, отчего меня передернуло. Он опускался все ниже и остановился на моей груди. Слезы текли по щекам. Не так я хотела отпраздновать свой день рождения. Ой, не так.

— Это ж надо так все испортить, — бубнил он себе под нос. — Даже раздеться не дала, а я так тебя хочу… — он все говорил что-то полушепотом, продолжая изучать губами мое тело, а я лежала на кровати, смотря в потолок и смирившись, ждала, когда все это закончится.

Дверь распахнулась, впустив в помещение свет и музыку. Я от облегчения даже подпрыгнула и, пнув его в живот коленом, спрыгнула с кровати.

— Урод!

Глава 3 Спасение из рук блондина. Маруся

Алиска стояла в дверном проеме, уперев руки в косяк. Она вошла в комнату и бросила убийственный взгляд сначала на меня, оценила мой вид. Потом посмотрела на парня, который вальяжно развалился на кровати в призывно расстегнутой рубашке.

— Ну и чего приперлась? — процедил сквозь зубы шикарный блондин.

— Арус, ты что, не знаешь, кто она? Ты не понял этого сразу? — она посмотрела на меня, прикрыла дверь и сказала уже мне. — Одевайся, быстро.

— Да и какая мне разница, кто она? Понял, и что? С нее не убудет. Даже не поняла бы. Короче, пошли вон отсюда, обе. — Он встал с кровати и приблизился ко мне, провел тыльной стороной ладони по щеке. — Ты все равно будешь моей. Это лишь вопрос времени.

Алиска резко подняла руку, растопырив пальцы, и «урода» отбросило к стене, он упал на пол и так и остался лежать на животе. Видимо, потерял сознание от удара.

Я, как завороженная, стояла, не понимая, что происходит. Я уже оделась, подруга взяла меня за руку и быстро вывела из комнаты.

— Чего тебя дернуло пойти куда-то? Ты же сказала, что будешь переводить дух у барной стойки! Еще и с этим, Мань, ты нормальная? — не унималась Алиска.

— Чего ты орешь на меня? Я сама в шоке. Как приворожил. Если бы не заговорил, то я бы не остановилась. И, о ужас! — меня била мелкая дрожь. — Поехали домой, а?

— Ага, щас! Я что, просто так все это тут организовывала? Иди выпей чего-нибудь успокаивающего, я Венса найду сейчас, и все начнется. Только ни шагу отсюда, ты поняла?

Я отвернулась от всех, от Алисы и танцпола, взяла свой стакан, который так и стоял там, где я его оставила. Руки тряслись, как после жуткой пьянки. Что я только что там увидела? Алиса мановением руки швырнула через всю комнату нехилого мужика, даже не прикоснувшись к нему. То ли это адреналин и алкоголь ударили мне по мозгам, то ли что-то здесь не так, но теперь я хочу разобраться в этом еще больше. Я уставилась на бармена.

— Все нормально? — спросил он, придвинувшись ко мне и протирая стакан.

— Угу, нормально, — выдавила из себя я. Все в голове перемешалось, и говорить, если честно, мне совершенно не хотелось. Прямо сейчас я хотела бы оказаться в своей комнате, а лучше в ванной, наполненной пеной и душистыми маслами. Я бы закинула ноги на край и расслабилась с бокалом вина. Как я и планировала отметить свой день рождения. Наушники с какой-нибудь тихой музыкой для релакса и полное одиночество. А не вот это вот все. Почему я пошла с этим парнем в приватную комнату? Это совершенно на меня не похоже, несвойственная мне беспечность.

— Не делай так больше. — Мужчина наклонился ко мне ближе, его ухоженная коротко стриженная борода привлекла мое внимание. Тонкие, но красивые губы, растянутые в милой доброжелательной улыбке. Я подняла глаза выше и встретилась с ним взглядом. Темные, почти черные глаза пронзительно смотрели на меня, во взгляде не было улыбки, он говорил серьезно, даже поучительно, что ли. — Тут ни с кем уходить нельзя. Тем более с кровососами. Ничего хорошего он тебе не даст. — Когда мое лицо вытянулось, он продолжил: — И выбери того, что в маске. Так, совет дружеский. Он крут, поверь. — Он опять обратился к своему занятию: протиранию и без того чистого стакана. Улыбнулся мимо проходящему парню. Подмигнул официантке и снова вернулся ко мне. — Да и тут ему делать нечего, новенький, сломают быстро.

О чем он говорит? В какой маске? Кто кого сломает? Что тут происходит вообще? Я даже посмотрела на просвет, на свой стакан, может, мне что-то подмешали в него? Я натянуто улыбнулась бармену и, опустив голову на руки, закрыла глаза. Однозначно хочу домой. Все! Баста!

Глава 4 Белый зал. Аукцион. Маруся

Алиска приближалась к барной стойке, таща сквозь толпу танцующих Венса, крепко держа его за руку. С другой стороны ко мне шла Ташка с широченной улыбкой. Они приблизились ко мне одновременно, Васька кивнул мне и отошел за спину Алиски.

— Ты куда делась-то? Сказала же, что нельзя быть тут одной. — Таша осмотрела меня с ног до головы. — Жива, слава тебе, великая Темная богиня! А ты где болталась? Все не натискаешься со своим… — Алиска пихнула ее в бок, чтобы та заткнулась, и наигранно мне улыбнулась.

— Вижу, вы уже познакомились, это Наташка. Таша — моя давняя подруга, она одна из наших, потом расскажу. Сейчас все начнется, нам надо спуститься в белый зал.

Я кивнула, но с места не сдвинулась. Все так же стояли вокруг меня, Ташка разглядывала танцующих, причмокивая, когда какой-нибудь красавец ей подмигивал, или закатывала глаза. А Алиска целовалась с Венсом. Удивлена, что он еще не утащил ее куда-нибудь в укромный уголок, как в прошлый раз. Я бы на ее месте не выдержала такого натиска.

Людей на танцполе стало заметно меньше, все куда-то рассосались. Алиска отстранилась от парня и схватила меня за руку. Поволокла куда-то, я даже опомниться не успела. Мы прошли весь красный зал и подошли к большой лестнице с каменными ступенями. Чтобы пройти одну ступень, нужно было сделать два-три шага. Неудобная. Кто такие придумывает? И тянулась она по спирали, без перил. Я держалась за Алиску и за стену, чтобы не упасть, пока спускалась.

Мы оказались в просторном белом помещении. Белые кожаные диваны с мощными подлокотниками стояли посередине. Гости рассаживались и болтали. Дамы держали в руках фужеры с шампанским, будто только что не скакали этажом выше, как последние потаскушки. Мужчины стояли вдоль стен, собравшись в кучки, кто-то курил, кто-то держал в руках стаканы с виски или водкой. Я словно попала в другой мир.

— Ты слюни-то подбери и не рассматривай так пристально. Здесь есть виды, которые не любят такого внимания.

— Виды? — опешила я.

— Все потом, все потом, — пропела Алиска, проскальзывая мимо меня.

Она направилась к двери, около которой стояли очередные амбалы из охраны, что-то шепнула одному на ухо. Он кивнул и что-то сказал по рации. Все вокруг стихло.

Двери распахнулись, и в зал вошел мужчина средних лет, одетый в белую одежду, я бы назвала это ночной рубашкой. Я вдруг увидела, что около стен на больших платформах стояли какие-то экспонаты, накрытые простынями. А заметила я их, потому что накидки двигались то ли от дыхания, то ли от ветра, сквозившего в помещении.

— Дамы и господа, я очень рад снова видеть вас в этом шикарном доме, который принадлежит нашей прекрасной ведунье, Алисе Вериной. — Со всех сторон раздались аплодисменты, Алиска стояла, прижав руку к груди, и улыбалась, кивая окружающим. Я выпала в осадок. Так этот ее клуб? Ведунья? Хм, интересные у них тут косплеи. И даже ничего не сказала, вот поганка вареная. Потом все выскажу ей.

А ведущий продолжил:

— Позвольте предложить вашему вниманию новые экспонаты разных видов и из разных измерений.

Он взмахнул рукой и простыни, как по мановению палочки, улетели куда-то под потолок. Я даже запрокинула голову, чтобы убедиться, что они не свалятся обратно. Они исчезли где-то в темноте.

Когда я опустила голову и увидела, что же скрывали эти простыни, у меня пропал дар речи. На постаментах стояли обнаженные люди. Мужчины и женщины, на вид от двадцати до сорока лет. На них были ошейники, привязанные к вбитому в центре каждой подставки крюку. На их бедрах висели таблички с номером, которые прикрывали «самое интересное». Многие номера повторялись, меня это заинтересовало. Но больше всего меня интересовал вопрос, что тут происходит и почему моя подруга — организатор этого собрания?

— Алис, время еще не пришло? Что тут происходит? Ты что, торгуешь людьми? Работорговля? Дом терпимости? Что это такое?

— Ой, Маня, надо было тебе раньше, конечно, все рассказать, но я как-то не решалась. Я ведьма, потомственная. А эти люди, как ты их назвала, это в основном оборотники. Ну, рабы, если хочешь. Здесь на земле немногие могут обернуться. Но, в общем, они не люди. Так, питомцы.

— Так, все! Я не хочу в этом участвовать, мне пора домой. — Я так разозлилась, что готова была прямо сейчас сорваться с места, только вот вдруг опомнилась, что мы на острове, а управлять яхтой я не умею. И вряд ли Алискины слуги послушают меня и увезут.

— Марусь, давай я покажу тебе кое-что. Только ты не пугайся и не кричи, ладно? — отличное начало разговора. Обычно после таких слов люди не пугаются и не кричат. Это же логично. Сарказм в моей голове так и бил фонтаном.

Алиса коснулась моей руки, и меня накрыло. Вот прямо накрыло. Я словно перекаталась на аттракционах, и меня замутило со страшной силой. В голове все перемешалось, в глазах мерцало, темнело и снова накрывало яркими образами. Я увидела, как мы гуляли по лесу, в деревне, где жила ба Алиски. Как учились в техникуме вместе и строили глазки парням из параллельной группы технарей. Еще одна интересная история из жизни Алисы. Она катит на велосипеде вдоль частных домов в элитном районе города. Дождь хлещет ее по щекам, и она счастлива. Картинки мелькали несвязанными потоками. Мое прошлое, ее прошлое. Другой видеоряд, в котором я в своей квартире с каким-то мужчиной, но лица его не вижу, боль, всепоглощающая тоска и одиночество. Яркая вспышка и полная темнота.

Алиса стояла надо мной и хлопала по щекам. Я открыла глаза и поняла, что снова в белом зале ее клуба.

— Все хорошо? Ты вернулась? — она улыбнулась и закусила губу. — Ну как?

— Что как? — я было качнулась, чтобы вскочить на ноги и бежать отсюда. Все тут сумасшедшие, ненормальные. И я, кажется, тоже ненормальная, раз осталась, а не послушала свой внутренний шипящий голос и не развернулась сразу, как только пришла сюда.

— Подожди, не так рьяно, голова может закружиться, не спеши, вот так, медленно…

— Отстань, Алис! — я все же встала на ноги и покачнулась. Подруга поддержала за локоть. А я выдернула свою руку и зло зыркнула на нее. — Что ты только что сделала? Что это было? — Алиса открыла было рот, — Хотя, нет, не говори. Это какое-то помешательство? Ты что-то подсыпала мне в коктейль, да? — Алиса снова подалась мне навстречу. — Нет, не отвечай, я не хочу знать. — Я выставила перед собой руки и гулко выдохнула. — Я бы хотела поехать домой. Прямо сейчас.

— Я не стану тебя держать, только давай договоримся, ты сначала пройдешь вон по тому ряду и всех посмотришь. А потом я готова тебя отпустить. — Она прищурилась, явно уверенная в том, что я пойду по «вон тому ряду».

Я зло кивнула и проследовала в указанном направлении.

Проходя быстрым шагом вдоль экспонатов, я обратила внимание, что девушки, сидевшие на диване и томно посасывающие шампанское, сейчас стояли и рассматривали парней, которые, опустив головы, находились на подставках. Первые хихикали и тыкали пальцем в причинные места экспонатов. Молодая парочка, наверное, недавно расписавшиеся, жмущиеся друг к другу, как будто медовый месяц еще не закончился, выбирали себе девушку для утех и никак не могли определиться: рыженькая с кудряшками или блондинка с большой грудью.

— Посмотри, эта рыжая, это лиса, она из измерения Угарки. Ее отец продавал на базаре за то, что у нее волосы не прямые, а кудрявые. — Алиса вприпрыжку следовала за мной и, сбивая дыхание, рассказывала мне о стоящих на постаментах экспонатах.

Я бросила взгляд на рыжую девушку и с отвращением отвернулась. Странная вечеринка извращенцев. Но кто я такая, чтобы осуждать предпочтения богатеньких детишек?

— Ее бы забрали на невольничий рынок и продали какому-нибудь сальному хозяину, который замучил бы ее или забил до смерти из-за непокорности.

— А ты, значит, спасла ее, — решила я включиться в игру. Ну, хочется ей преподнести все в таком виде. Почему бы и нет? Доиграем партии до конца и разойдемся. — Продаешь несальным? — зло зыркнула я на подругу. А подруга ли она мне теперь? Не думала, что она такая.

— Да погоди, вот этот мальчик, посмотри же. — Она остановила меня напротив брюнета, худощавого, с длинными руками и ногами. Его глаза полностью черные. Странные линзы. Можно даже сказать, что он красив, если откормить. — Дарк, морф или гибрид, может принимать любое обличие, подстраиваясь под желания господина при образовании связи. Если связь не укрепилась, раба чаще всего убивают. — Алиса не увидела враждебности в моем взгляде и продолжила более оживленно: — Он был рабом, его пороли за то, что он не так ублажал свою госпожу. А здесь ему могут попасться люди, которым он будет служить в доме. Его будут кормить, а не использовать. Да, я пытаюсь им помочь как могу. В их мире им нет места. Многие сами просят о помощи, зная, что тут им помогут.

— А что означают эти номера? Я заметила, что у многих они одинаковые, значит, не порядковые.

— Нет, не порядковые. Это код. Первая цифра — это представляющие опасность, вторая — красив ли человек, — она усмехнулась, — и третья — покорный, готовый служить. Есть еще одна негласная оценка, но это при конкретном предпочтении покупателя — готовность к сексу. Оговаривается заранее. Так что выставлять это напоказ тут как-то не принято.

Мы подошли к последнему экспонату в этом ряду. Он был огромный, просто нереальных размеров мужчина. Стоял на растяжке, типа креста, к которому он прикован цепями. На лице маска, закрывающая все лицо и даже глаза. Он был раздет — лишь повязка, состоящая из веревочки, на которой висел номер 10.2.1. (10 — опасный, 2 — красив в человеческой сущности, 1 — непокорный). Для чего его тут привязали, если он опасен и неприспособлен к услужению?

Его руки были сжаты в кулаки, красивые накаченные ноги расставлены и прикованы к балкам цепями. Широкие стопы с длинными правильными пальцами привлекли мое внимание, уверенно стоит на обеих ногах, интересно, он громко ходит? По талии тоже перекинута цепь. Полностью напряжен, мощь чувствуется на расстоянии. Все тело изуродовано длинными шрамами, видимо, от плетей или в боях на мечах. Пара очень глубоких багровых и свежих рубцов на груди. Груда мускулов. Около него стояли шестеро охранников с электрическими дубинками в руках.

Всех остальных я будто и не видела. Я подошла и протянула руку, которую перехватил охранник.

— Экспонаты трогать нельзя, — произнес он.

«Экспонат» утробно зарычал, отчего охранника передернуло. Кажется, прикованный мужчина внушал страх всем окружающим. Всем, кроме меня. Меня тянуло к нему.

— Мне можно, я его покупаю, — произнесла, сама от себя не ожидая. Я все так же тянула руку и прикоснулась к его теплой груди. Он вздрогнул и задержал дыхание. — Я заберу тебя отсюда.

— Алиска, он нужен мне. Вот этого хочу. — Я обернулась и посмотрела на подругу, она улыбалась во все тридцать два зуба.

— Я знала, что ты оценишь этого верзилу. Ты только посмотри, какой у него там. — Она хотела приподнять табличку с номером, но я ударила ее по руке.

— Эй, это мой мужчина, чего это ты руки тянешь? Только я могу его трогать и смотреть на него. Уведи его отсюда. Сейчас же.

— Эй, Марусь, я не могу сейчас этого сделать. Торги только начались. А отпустить его или скинуть цепи прямо сейчас нельзя. Ты думаешь, они для красоты, что ли? Он в первой категории опасности, посмотри, десять из десяти. Я не стану так рисковать.

— Значит, ширму поставь или закрой его, я не хочу, чтобы на него таращились или трогали.

— Ну, трогать тут никого нельзя, товар слишком деликатен, прикосновением и отравить можно. Ладно, я что-нибудь придумаю.

Она позвала Васю и что-то шепнула ему, он кивнул и быстрым шагом удалился из зала. Через пять минут мой постамент с «покупкой» вывозили оттуда. Я шла следом в смешанных чувствах.

— Сколько я должна тебе заплатить на него? — язык не поворачивался произнести эти гадкие слова.

Но раз мы все еще играем, пусть так. Начинала ли я ей верить? Не уверена. Но что-то внутри меня хотело принять ее историю. Мне всегда нравились сказки про параллельные миры, эльфов и кольцо всевластия.

— Нисколько. Это мой тебе подарок. Только будь осторожна, хоть ты ему и предназначена судьбой, никто не знает, что у него в голове.

— Предназначена чем? — пропищала я. Заигрываешься, подруга.

— Да-да, поэтому мне и пришлось тебя сюда привести. Я бы никогда и ни за что на свете этого не сделала, если бы не особый случай. Так надо, причем надо тебе. Неужто ты думаешь, я бы раскрылась перед тобой, даже несмотря на то, что мы лучшие подруги! Сама подумай! Могла бы ты предположить, что я ведьма, и ты, кстати, тоже. — Я хотела возмутиться, но передумала. Что же еще мне поведает моя сумасшедшая подруга? — не знаю, почему твои родители тебе не говорили и не готовили к обороту. Ну, обращение в простонародье. Сегодня последняя ночь, когда ты человек. Оно произойдет завтра, первое и последнее в твоей жизни. — Ух ты! А завтра я проснусь с хвостом, копытами и рогами, как у беса? Во дает! Ну, фантазерка! — и он поможет его пережить, не все проходят инициацию. Кто-то погибает в первые часы, если рядом нет нужного мужчины. Тебе повезло, этот знает свое дело, уж поверь мне. — Сама проверяла? Червячок ревности поселился где-то в районе груди, и я даже закусила щеку изнутри, чтобы не выдать своего состояния. — После оборота ты будешь видеть то, что даже представить в страшном сне не могла, и вытворять такие вещи, от которых голову сносит.

— Если этот слон предназначен мне судьбой, какого лешего ты выставила его в общий зал? К тому же если он так страшен, стоило ли подвергать всех такой опасности? — вслух стала рассуждать я.

— Я и не хотела. Думала сразу отвести тебя в подвал, где готовят экспонаты. Но ты ухитрилась оказаться наедине с вампиром. Зато теперь Арус знает, что ты нашла пару и что ему не стоит на тебя посягать. Может, остынет.

О! Новый персонаж — вампир. Оборотни, вампиры. Кто-то пересмотрел фантастических фильмов? Стоит тщательнее выбирать друзей. Это я поняла однозначно.

— И кто же этот вампир? Зачем я ему? Не мог поесть в другом месте? Или я его особый сорт наркотика (где-то слышала, в каком-то сопливом фильме для малолеток)? — я даже усмехнулась своей шутке.

— Ты не воспринимаешь всерьез все, что я тебе только что сказала, верно? — она нахмурилась и с досадой отвела взгляд.

— А должна? Алиса, ты только послушай себя! Оборотни, вампиры, дарки, правильно запомнила? Ты в своем уме? Я понимаю, что ты тут как королева и вершительница судеб, госпожа, если хочешь, но давай на этом все. Хватит. Ну, несмешно.

От полученной информации у меня кружилась голова. То ли моя подруга заигралась в перевоплощения, то ли я сходила с ума. Но дальше по коридору, куда мне указали парни в черных костюмах и солнечных очках, я шла в полном раздрае.

Глава 5 Омовение. Освобождение. Маруся

Я спустилась в подвал, где в сырости и затхлости стоял постамент с моей «покупкой». Его даже не подумали отстегнуть или накинуть на него что-то. Тут было прохладно и сквозило со всех сторон. В полумраке я заметила блестящие темные полосы на его теле. Что это, кровь? Его били? Меня не было минут пятнадцать. За что его били сейчас? Его тело дрожало и покрывалось мурашками.

Подойдя ближе, я прикоснулась к его животу, отчего он напрягся и дернулся ко мне, шумно вдохнув. Я запрокинула голову, чтобы увидеть его лицо, но оно было в маске. Мои руки были в липкой крови, я принялась оттирать ее с ладоней.

— Эй, кто-нибудь, — крикнула я охрипшим голосом.

Из-за двери показался молоденький мальчик с мокрым разбитым лицом, из его носа на подбородок стекала кровь. Видимо, он пытался умыться, но кровь не останавливалась.

— Почему ты в крови?

— Он… это… того… головой двинул, и мне в лицо… — прогнусавил парень, запрокидывая голову.

— Понятно. Там есть вода? — снова обратилась я к нему.

Тот кивнул, и я направилась к подсобному помещению, в котором оказались и тряпки, и даже бинты. Видимо, тут били и восстанавливали непокорных рабов. Я набрала воды в ведро и, прихватив чистую ветошь, вернулась к моему рабу, даже передернуло от мысли о последнем. Странная помощь, о которой говорила Алиса. Если она помогает этим несчастным, откуда она их вытаскивает? Что, нужно их лечить? И почему их бьют? Этого за что приковали?

Я прикоснулась мокрой тканью к голому окровавленному телу, и мужчина, запрокинув голову, издал тихий стон.

— Тебе больно? — отдернула я руку.

Он помотал головой и что-то нечленораздельно произнес, я не поняла. Может, иностранец? Продолжила омывать его тело. Розовые потоки воды стекали по ногам и лужицей скапливались на белоснежном постаменте.

— Зачем ты его ударил? — спросила я, продолжая водить тканью по его телу. Он рыкнул и больше не произнес ни слова.

Я опустилась ниже к ногам, бедра тоже были изранены. Чем же его били, что раны почти сразу затягиваются? Прижигали их, что ли? Под пятнами крови оставались розовые рубцы, меня осенило, что перед тем, как вывести его в зал для продажи, его тоже били и так же мыли, чтобы не пугал покупателей. Меня взяла такая злость, что я готова была сама кидаться на всех, кто попадется под руку.

Я поднялась и, запрокинув голову, попыталась снять с него маску. Сначала он уворачивался, не давая добраться до его головы. Ухватившись за край, пару раз безрезультатно дернула. Устав сражаться, я снова вышла в белый зал.

Глазами нашла Алиску и подозвала ее, махнув рукой. Она, распахнув глаза, с ужасом окинула меня и быстро выпроводила из зала на ступени, которые спускались в подвал. Мои колени были в крови, руки по локоть в багровых подтеках.

— Они его били, и он до сих пор прикован. Алиса, что, блин, происходит? Его нужно освободить, — затребовала я.

Алиса шумно выдохнула и, потерев переносицу, тихо произнесла:

— Отпустить его я не смогу. Могу перевести в клетку, там ненамного удобнее. И били его, скорее всего, из-за того, что он опять пытался сбежать или ранил одного из моих ребят.

Хм, торговаться не было ни сил, ни времени. Я молча кивнула. Клетка, значит, клетка. Хоть руки и ноги сможет размять.

— И маску надо снять, Алиса, — я окликнула ее, когда она уже почти ушла, та обернулась и прищурила глаза, неуверенно кивнула.

Она достала мобильный телефон, тонкими пальчиками пролетела по экрану и приложила трубку к уху.

— Отпустите его. Да, в седьмую, она самая большая. Да. Если нужно. Да. Не бить. Как хочешь, твои проблемы, он уже куплен.

— Ты бы выпила чего-нибудь, — она положила трубку и подняла глаза на меня с легкой улыбкой, — там есть на что посмотреть. Зрелище не для слабонервных.

— Что у него нет носа или глаз? Что с ним не так?

— Он не просто оборотень, он сын короля. Его глаза необычные, не такие, как у всех. Когда мы дружили, у него были желтые глаза, теперь они синие, холодные и страшные.

— Вы дружили? Раньше? А теперь ты заковала его и продаешь? Хороша подруга, — не удержалась я от едкого комментария. — Мне тоже стоит начинать тебя бояться?

— Не осуждай меня, ты ничего не знаешь ни о нем, ни обо мне.

Я лишь безразлично пожала плечами, больше мне нечего было ей сказать. Свои выводы я сделала.

— Ключ от маски я получу? — сухо спросила.

— Он у охранника, в подсобке. Твоего раба уже освободили. — Словно пощечина прозвучали эти слова.

Я злобно посмотрела на нее и, глубоко вздохнув, снова направилась в подвал. Да как так можно? Что изменилось? Если все это правда, и я ведьма, о чем никто не обмолвился и словом, то получается, что все, кто меня окружал, врали мне всю мою жизнь? А Алиса врала на протяжении двадцати лет, что мы с ней знакомы, ведя двойную жизнь. Да нет. Не может быть такого. Ну какая я ведьма? Я же божий одуван, мухи не обидевший ни разу.

Глава 6 Оборотень в клетке. Знакомство. Маруся

Он сидел в клетке, в которой не смог бы стоять в полный рост. На нем были надеты драные, все в дырках штаны и рубаха, как у пахаря,бесформенные грязные тряпки. Он положил руки на колени и опустил голову все еще в маске. На руках были браслеты.

— Привет, ты меня слышишь? — я подошла к клетке и опустилась на колени.

— Встаньте, госпожа, — прозвучало глухо из-за маски, но он не сдвинулся с места и даже голову ко мне не повернул.

Слово «госпожа» как-то царапнуло внутри, никогда не увлекалась извращениями и доминированием. Но интерес и чувство предвкушения внутри шевельнулись.

— Давай прямо сейчас условимся, что ты не называешь меня госпожой, ты свободный человек, — попробовала я все же восстановить настрой и вернуться в реальность.

Он поднял голову и, кажется, начал принюхиваться.

— Я? Свободный человек? Ты же меня купила, — он усмехнулся.

— Я купила не тебя, а твою свободу, — что ж, значит, дальше играем? — и ты сможешь уйти, как только ночь закончится, и все отсюда уйдут.

— Я не смогу уйти от тебя просто так. Нужно будет заключить договор свободы. И ты сама несвободна, на тебе чары вампира, я чувствую их. Он заберет тебя, если я уйду. Ты и сейчас готова меня отпустить? — его голос звучал так же глухо, как в бочке.

— Да, я готова отпустить тебя, — не раздумывая, ответила я. Чары? Снова вампиры, ну что за глупость? — подойди ко мне, я сниму с тебя маску, я хочу увидеть твое лицо. Твои глаза.

— Ты не хочешь видеть мое лицо, поверь мне. Хм, особенно мои глаза.

— Ты противишься воле своей госпожи? — я усмехнулась. Почему бы и не поиграть в эту игру?

Хотя бы пока мы не заключим договор, как он сказал, он официально мой раб. Мужчина интересный, ночь квеста начала мне нравиться. Нехотя привстав, он на полусогнутых ногах, потому что размер клетки не позволял ему выпрямиться, направился ко мне. Он встал на колени передо мной и лбом прислонился к прутьям решетки. Я достала ключ, который мне вручил охранник, и расстегнула металлическую маску на его голове. Он положил свои шершавые ладони на мои руки, когда я попыталась снять преграду, которая мешала мне посмотреть в его глаза.

— Если ты хочешь меня отпустить, не надо смотреть на меня, так будет легче забыть.

Я скинула его ладони и сняла маску. Его лицо было изуродовано страшными шрамами, будто он сражался с медведем, и тот полосонул его по лицу, оставив ото лба до подбородка три огромные глубокие раны. Я провела по ним пальцами, это не бутафория, не накладные силиконовые шрамы для игры. Я нахмурилась. Кто его так? Хотя после того, как я мыла его от крови, раны на лице не особо меня удивили. Может, какие-нибудь подпольные бои.

Глаза его были закрыты. Прямой когда-то нос, не единожды ломанный, полные губы, давно рассеченные, густые, низко посаженные черные брови вразлет, высокий лоб с вдовьим пиком и длинная челка, которая закрывала все это безобразие. Я про потрясающую мужскую красоту, не про шрамы — их как раз волосы не закрывали. Я всхлипнула и закрыла рот рукой. Выдохнув и переведя дух, я снова провела пальцами по его шрамам, коснувшись пальцами его губ. Остановила ладонь на его щеке.

— Посмотри на меня, пожалуйста. — Щемящая нежность и желание быть рядом с ним переполняли меня. Я не смогу просто так отпустить, расстаться с ним. Что-то прямо сейчас внутри перевернулось, и я готова играть с ним в эти игры бесконечно. — Я не смогу тебя отпустить, прости меня.

Он открыл глаза и внимательно посмотрел на меня. Ни злости, ни удивления я не увидела на мужском лице. Глаза его были разного цвета: голубой, почти белый, тот, что был ранен когда-то, и ярко-синий.

— Ну, я так и думал, не удивила, — скривился он в ухмылке, деформируя ровный шрам, отворачивая лицо и разворачиваясь корпусом, чтобы отступить от решетки.

— Я дам тебе свободу. — я остановила его, положив ладонь на плечо через прутья решетки. — По договору, или как там у вас это делается, как и условились, но я пойду за тобой.

Его брови выгнулись, и он снова на меня посмотрел, только теперь в уголках его глаз образовались морщинки от легкой улыбки. Он убрал мою руку со своего плеча и отвернулся.

— Ты пойдешь со мной? Куда ты собралась со мной идти? Ты хоть представляешь, кто я? Откуда я? — он грустно опустил глаза и ушел обратно в свой угол. Сел и отвернулся от меня. Будто бурый медведь в клетке, которому надоели зрители.

— Да, ты прав. Сегодня же оформим все как надо, и ты свободен. Абсолютно свободен. Ты мне ничего не должен. — Я встала на ноги и направилась к выходу. — До утра, — попрощалась я остановившись.

Он ничего не ответил. Я вышла и снова поднялась в помещение, в котором проходили торги. Экспонаты стояли на своих местах. С каких-то рабов были сняты карточки с номерами. На них висели белые простыни как знак, что они проданы.

Все они мне были неинтересны, рой мыслей крутился в голове. О чем он сейчас там думает? И почему не хочет быть со мной? А разве должен? Только увидел меня, весь израненный, и должен возжелать уйти со мной? Хотя я недурна, вроде не дура, о чем я вообще думаю? Готов бросить меня, что за бессмыслица? Я купила человека, чтобы сделать его свободным, а что дальше? Странная покупка и странный вечер в целом.

Я прошла в центр зала, и так, с грязными руками и ногами забралась на диван, подогнула ноги под себя и устремила взгляд куда-то вдаль. Проходящий мимо официант накинул мне на плечи белую простыню, которой накрывали купленных рабов, чтобы не пугать посетителей. Я не знаю, сколько я так просидела, но, когда очнулась, людей в зале стало меньше, и некоторые постаменты даже остались пусты, видимо, покупатели, довольные своим приобретением, отправились домой.

***

Что я должен с ней делать? Хоть она и сказала, что отпустит меня как свободного, каким я на самом деле и являюсь. Никто не сможет снова меня поработить. Ни одна душа. Я как мальчишка попался в силки и оказался здесь, в этой клетке, по размерам, кажется, для ребенка. Меня подбили отравленным мороком темной ведьмы, в котором я потерял сознание. Мозг подавал сигналы, что я близок к смерти, мои враги тащили меня на казнь. И я вместо того, чтобы сопротивляться, уйти от удара судьбы, был сражен ведьмовским заклинанием. В глазах в мгновение стало темно, и все вокруг исчезло. А очнулся тут, связанный, в маске и наручниках, которые сдерживали моего зверя, делая меня слабым.

Я почувствовал эту девочку, как только она вошла в зал. Она пахла теплом, зелеными лугами и солнцем. Сначала мне показалось, что ее кожа прозрачная бледная, что волосы ее белые, как пух, подсвеченный на свету. Курносая девчонка из детства. Но когда я открыл глаза, она была совершенно другая. Карие, почти черные глаза, длиннющие, как у куклы ресницы, смуглая загорелая кожа, румянец на щеках и темные длинные волосы, как переливающийся шоколад. Она стояла передо мной на коленях, такая хрупкая и маленькая, но сильная духом. Даже когда я сказал, что без меня она погибнет, она поджала губы, но не отступилась и стояла на своем. Сказала, что отпустит. Забавная. Кажется, она еще не знает, кто она и как тут оказалась. Я так и не понял. Она не похожа на типичных ведунов и ведьм. Еще светлая, не опороченная.

Я собрал волю в кулак и ушел в дальний угол, чтобы не согласиться на ее предложение пойти со мной. Кто бы знал, чего мне это стоило. Она такая соблазнительная. И не только потому, что у меня давно не было женщины. Просто она необычная. Привлекала, манила своим светом и чистотой души. Наивностью и простотой.

Если все же она убедит меня взять ее с собой, ой, как сильно я пожалею об этом, она непростая, настырная.

Я просидел в клетке несколько часов. За все это время она не вернулась, видимо, чтобы больше не унижаться и не просить остаться с ней. Я, правда, хотел, хотел быть рядом, но на моей земле война после смерти моего отца. И ей не место там, среди крови и смерти. Неумелая ведьма может все испортить. Инициированная, только что переродившаяся, не прочувствовавшая мощь своей магии, — так себе союзник. Но меня к ней тянуло, я хотел касаться ее тела, хотел до ломоты зубов. Я стал думать о своей стае, чтобы отвлечься от девушки, что так чудесно пахла и никак не выходила из головы.

Отец был королем многие годы, он был справедлив и силен. Его уважали и боялись, но возраст взял свое, и на очередной охоте он пропустил нападение медведя и погиб. Хотя я до сих пор уверен, что все случилось не просто так. Когда на всех землях узнали, что короля больше нет и на его место должен сесть я, Верн пошел войной на Белый замок, в котором когда-то жил я. Мне не пришлось доказывать свою силу, меня признали, как предателя, многие погибли в неравном бою. И если бы не морок, который опустился в самый неподходящий момент, я бы, возможно, победил и стал полноправным королем. А может, и не стал. Умер бы, и все бы закончилось.

Как объяснить ей, что со мной опасно, а без меня еще опаснее?

Я не думал, что Алиса меня предаст. Разве может человек настолько поменяться за короткий срок и воткнуть нож в спину?

Алиска, она просто взяла и перенесла меня в свое измерение, я даже не смог оспорить ее решение, ведь меня отключила темная Александра. Я не мог простить подруге ее поступка. И зная, что причиняю ей боль своим поведениям, провоцировал на новые побои. Она кричала, чтобы я прекратил, что я делаю только хуже. Что она не виновата, просто должна была опустить морок и спасти меня, потому что тогда в детстве при первом прикосновении она тоже увидела будущее. Она должна была помочь. Я смеялся ей в лицо, ломая ее охранников, которые пытались мне «помочь». Кажется, я сошел с ума, но остановиться уже не мог. Она говорила, что я должен помочь ее подруге. И тогда найду свою судьбу, которая поможет мне достичь своих целей.

Почему-то я не мог ей отказать, ее слова о судьбе больно ранили. Я давно смирился с полной потерей себя. И волна покоя вдруг накрыла меня, я будто остолбенел. Тихо приблизившись ко мне, без страха, Алиса надела мне на запястья браслеты, сдерживающие магию королевской крови, закрывая доступ Горлину. Она приковала меня цепями, а я и слова не сказал против.

Глава 7 Разговор Алиски и Леандра о помощи и спасении подруги от Аруса

— Снимите с него маску, — услышал я голос Алиски где-то слева. Она приближалась, цокая каблуками по каменному полу. — Пошли все вон.

Я снова смог видеть. Стоял смирно, пока звенели ключи и снималась жесткая металлическая маска с моего лица.

— Зачем она? Алиса, ты настолько боишься, что твои рабы увидят проклятого принца? Что разбегутся от тебя, испугавшись моей расправы?

— Не говори глупостей, никто здесь тебя не боится. И проклятый ты только в своем королевстве. Здесь о тебе почти никто не знает, не льсти себе, ты не настолько известная личность. А если ты засветишься своими фонариками прямо на приеме, то тебя казнят как обернувшегося оборотня или выставят мне счет на неприличную сумму. Я по делу к тебе, не просто почесать языком.

Я тяжко вздохнул и испытующе уставился на нее уставшим взглядом.

— Леа, мне нужна твоя помощь, — ее тон изменился на более мягкий и теплый, будто меня снова окутало ее голубым туманом.

— С каких это пор? Прекрати это, хватит меня окутывать своей магией, я все чувствую, хватит, — рявкнул я.

А она даже отступила на шаг. И тепло тут же исчезло.

— Я не нарочно. Оно само. Так вот… Арус, помнишь такого? — меня передернуло, как будто лимон съел, даже на языке почувствовался горьковатый привкус. — Он здесь, на острове. Снова приперся за покупками экзотики. Извращенец чертов. Он приставал к моей подруге и зачаровал ее.

— А я тут при чем? Твоя подруга, ты и разбирайся. Я вышел из того возраста, когда мечтал вызволять юных дев из страшных лап чудовищ.

— Когда ты ее почувствуешь или увидишь, у тебя отпадут все вопросы. Она может быть твоей судьбой. — Алиса пожала плечами и отвела глаза в сторону. Вот хитрая зараза. Я прислушался к ее дыханию и биению сердца, вроде не врет.

— Чего ты хочешь? Ты же приковала меня к этому кресту, будь он неладен. Что мне, порычать на него? Или напугать страшным обидчивым взглядом? Ах да, ты же на меня натянешь снова маску, — я снова вспылил и начал откровенно рычать.

— Я выставлю тебя на торги.

— Да ты смеешься надо мной? Ты издеваешься? Короля на торги? Ты в своем уме? Алиса! — рявкнул я раздраженно.

— Да послушай…

— Об этом не может быть и речи, — я ее перебил и замолк, снова уставившись на нее.

Мои глаза засияли синим светом, озаряя полумрак подвала.

— Если ты сейчас же не прекратишь светиться, Леандр! Лешенька, миленький… — она сделала шаг ко мне и протянула было к моему лицу руку.

— Да пошла ты, Алиса!

Она кивнула, опустила руку и спокойно надменно произнесла:

— Наденьте на него маску. Надоело.

— Алиса, нет! Подожди. Алиска! Ведьма!..

На меня снова натянули эту жесть и оставили одного в темноте и одиночестве.

Глава 8 Сложное решение. Маруся

В углу зала стоял вампир, который принудил пойти с ним в приватную комнату. Он опирался на стену и наблюдал только за мной. Меня смутило такое внимание, и я не придумала ничего лучше, как снова уйти в подвал к своему рабу. Когда я обернулась и поняла, что он идет за мной, то прибавила шаг.

Недолго думая, открыла клетку и забралась к своему оборотню. Он, видимо, дремал, потому шарахнулся от меня, когда я коснулась его руки, лежащей на колене.

— Что ты? Зачем ты сюда пришла? Совсем сдурела? — заревел он, напугав меня до чертиков.

Я вжала голову в плечи и закрыла ее руками.

— А ты всегда так разговариваешь со своими повелителями, раб? — вдоль стены вальяжно шествовал вампир. Он облизывался и скалился.

— Зачем притащился сюда, тусклый? — процедил мой верзила. Он сидел в углу камеры и переводил взгляд с меня на вампира.

— Теряешь хватку, уже не обидно, я пришел за своей дамой сердца. Она моя, ты же чувствуешь?

— У тебя нет сердца, кровосос, и она не твоя, ты еще ее не присвоил. — Он подался вперед, заслоняя меня от вампира.

— Как и ты. Когда-нибудь она выйдет из твоей клетки, и я заберу ее себе.

— Мальчики, я вам не мешаю? — жутко неприятно, когда о тебе говорят в третьем лице в твоем же присутствии.

— О, что ты, дорогая, сейчас мы начнем тебя делить, и ты, как покорная принцесса, уйдешь с победителем. — Вампир приглушенно рассмеялся, а мой раб утробно зарычал. — Не дери глотку, собака побитая. Ты тоже чувствуешь связь с ней, но я не вижу твоих нитей. Ты не обернешься, а значит, она не та. Даже если она та, что маловероятно, на тебе браслеты, и значит, опять же. — Он указал на очевидные вещи и восхитился собой. — Ты не обернешься. — Разве только в ладоши не хлопал и не прыгал от восторга от своего умозаключения. — Ты же понимаешь, что я не уйду, — уже серьезно произнес он.

Мой сокамерник повернулся и внимательно посмотрел мне в глаза. Он открыл рот и закрыл, открыл и закрыл снова.

— Давай не сегодня, Арус. Она не поймет сейчас ничего, а лишь напугается. Она не готова играть в наши с тобой игры. Мы ее просто сломаем, и все закончится, так и не начавшись, а ломать ведьму мне не с руки. Наломался уже, хватит.

— Ты не в курсе, да? Ей сегодня тридцать, у нее нет времени. — Я возмутилась и гулко втянула воздух. Да как он смеет рассказывать всем о моем возрасте! — Или ты, или я. Сегодня, сейчас. Только сегодня можно ее подчинить, чтобы не сломать.

Мой оборотень тяжело вздохнул, потер переносицу и, опустив голову, на выдохе произнес:

— Меня зовут Леандр, я оборотень. На вашей земле, скорее всего, обернуться не смогу, а если смогу, меня казнят, — начал он свой рассказ, не поворачивая головы ко мне. Он смотрел на своего соперника.

— К чему эта история? Зачем мне эта информация? — я вообще перестала что-то понимать. Сердце билось где-то в горле от страха.

Сейчас они решают, кто из них уйдет со мной? Какие-то игры, теперь я почти уверена, что мы играем. Они же озвучили это. Дама сердца, игра. Поломанная ведьма. Видимо, их игра длится уже давно. Соперники. Не поделили «даму» в прошлый раз?

— Когда оборотень находит свою истинную пару, — тем временем продолжил Леандр. — Никто не может на нее посягнуть, она становится его парой навечно. В процессе их слияния, первого слияния, оборотень оборачивается, без вариантов.

— Это сценарий такой мудреный? Или что-то идет не по плану? Оборотни и вампиры, так… вы враждуете и не можете поделить девушку, правильно поняла? И по сценарию я должна выбрать одного из вас? Так?

Леандр неуверенно кивнул и хмуро посмотрел на парня у стены.

— А еще я типа твоя истинная пара? Ммм, как романтично, только вот с этим я не пойду никуда, он уже пытался меня сегодня изнасиловать. Я обратилась к «вампиру»:

— Если ты действовал по плану, то извини, я не впечатлилась, повышенная реалистичность меня не возбуждает…

— Подожди, красотка, я чего-то никак не пойму, что ты такое говоришь? — он нахмурился и качнул головой, будто стряхивая свои мысли. — Какие сценарии? План? Какой план? У меня один план на сегодня: я хочу забрать тебя на свой остров. — Вампир развел руками и пожал плечами.

— Да, подожди, она не верит… — оборотень развернул меня к себе лицом, взяв за плечи, и внимательно посмотрел в глаза. — Ты ведьма! — я было хотела возмутиться: чего это он обзывается? — я оборотень! Настоящий, с клыками и в полнолуние перевоплощающийся в волка. Понимаешь?

— И? — протягиваю я. — Продолжай, — робко еле шепчу. Его тон мне не нравится, он почти рычит. Не время смеяться в лицо такому мужчине. Вампир фыркнул, привлекая внимание оборотня.

— Сейчас ты примешь решение, — он повернулся ко мне и внимательно посмотрел своими горящими синими глазами.

— Что надо сделать? Какое именно решение?

— С кем хочешь остаться — с ним или со мной.

— И что это значит? — меня трясло от злости и страха.

Как можно вот так принять решение, когда на тебя давят и заставляют без твоего желания. С «вампиром» я никуда не пойду, он пугает меня до чертиков. В оборотне я уже не уверена, но, наверное, тоже не хочу оставаться. Теперь мысли начали метаться в своей голове. Я просто хочу, чтобы все закончилось. Что-то меня даже замутило.

— У меня полно времени, пес, ты не спеши… продержись всего день, и ночью она сама не устоит. — Он закатил глаза и причмокнул. — Пора принимать решение. Сейчас или никогда. — Вампир поднял свои тусклые светлые глаза и ждал ответа. Напряжение между мужчинами совершенно испортило весь антураж. Серьезность ситуации не походила на игру. Они честно враждовали и были настроены решительно.

— Это значит, что ты станешь моей. — Он наклонился ближе и опалил меня горячим дыханием. Его глаза были совсем близко, я даже сглотнула от напряжения. — Или его, когда он пожелает. — Оборотень кивнул на вампира, переминающегося с ноги на ногу около клетки.

Кстати, кровосос близко к клетке не подходил, сторонился, опасался.

— Решение должно быть добровольное, но принятое сейчас, крошка, — пропел вампир.

Меня передернуло. Я подняла глаза на раба, он отвернулся в сторону, его скулы ходили ходуном, крылья носа распалялись.

— Ты защитишь меня? — мне кажется, что я даже не шептала, слезы текли по щекам от ужаса происходящего.

Он резко повернулся ко мне и внимательно всмотрелся в мое лицо. Неуверенно кивнул и свел брови.

— Тогда я выбираю тебя.

— Ты слышал, убирайся, — прорычал Леандр.

Вампир сделал вид, что волк обратился не к нему. Он поправил манжеты и ворот расстёгнутой рубашки.

— Даже не подумаю. Она выйдет из твоей клетки, и тогда я заберу ее себе, — злобно прошептал Арус.

Оборотень метнулся к краю клетки и рванул вперед, выбросил руку между прутьями, отчего решетку сотрясло. Но дотянуться до вампира он не смог. Тот лишь усмехнулся и отошел еще дальше, скрестив руки на груди, показывая всем видом, что он отсюда не уйдет.

— Она со мной, — ревел оборотень. — Сама же решила, ты слышал. Убирайся в свой воздушный замок и не появляйся больше мне на глаза. Ты не пройдешь мимо меня, а она теперь моя и останется со мной. Ты снова упустил свой шанс. — Он отступил от решетки и расслабленно качнул головой.

— Я… ты… это еще не конец. — В глазах вампира искрило от бешенства. — Запомни мои слова… — прошипел, развернулся и был готов выйти из темного помещения.

— Угу, ты снова облажался… не везет тебе с женщинами, кровосос, — крикнул вслед ему Леандр.

— На тебе браслеты, сдерживающие твои силы, — вампир обернулся и сделал пару шагов назад, вернувшись к клетке. — И я бы мог справиться с тобой. Горлин не сможет подпитать тебя магией, и я готов вызвать тебя на поединок, — выпалил Арус.

— О как! Ну так заходи в клетку и проверим твою версию. Если ты так уверен, что моей силы не хватит, чтобы оторвать твою бесполезную пустую голову! Давай проверим! — Леандр завел меня за спину и вышел вперед. Его поза была агрессивной, он присел, расправил плечи и развел руки в стороны.

— Выйди сам, в клетке мало места для нас троих, — пошел на попятную вампир.

— Ты же знаешь, что я не могу выйти, она поглощает магию и ограничивает меня в движениях, ты в выгодной ситуации, ну же…

Арус испарился, будто и не было его в подвале перед клеткой. Я расширила глаза и выставила руку, указывая на место, где только что стоял вампир.

— Ты видел? Ты это видел? — я крутила головой из стороны в сторону, смотря то на Леандра, то на пустое место, где только что стоял мужчина. — Он просто испарился, я не чокнутая, я видела? И никаких туманов, иллюзий или волшебных порошков, которые скрывают. Я точно видела его и в один момент… ух… — я перевела дух и всхлипнула, схватилась за голову и села на корточки, сжалась и зажмурилась.

— Да, я видел. Он же вампир, он так может. — Леа пожал плечами, остался стоять на месте, не пытался меня поднять или обнять, поддерживая.

Я поднялась на ноги и встала перед ним.

— Все правда? Все это?

Он кивнул

— Боже, кто ты? Кто я? — слезы текли по щекам. Весь мой мир разрушился в один миг. Эмоции зашкаливали, и я была готова потерять сознание от их переизбытка.

***

Ее полные слез глаза не настраивали на нужный лад. Она смотрела на меня в ожидании моих действий. Ждала, что я скажу, что это шутка? Начну разубеждать ее? Я хотел ее безумно. Сорвать с нее это пошлое, прозрачное платье, белье, я видел все, даже фантазировать не пришлось. Ее небольшой рост давал мне полный обзор на шикарную мягкую грудь. Даже ее разбитое состояние, накрывающая истерика и зареванное лицо не мешало мне наслаждаться ее присутствием. Я хотел ее касаться, дышать ею.

Я протянул к ней руку и медленно притянул к себе, она подалась вперед и запрокинула голову, закрыла глаза, судорожно сглотнула, по щеке потянулись мокрые дорожки слез. Со страдальческим выражением лица смиренно ждала моих действий.

Я склонился и еле коснулся уголка ее губ. Она втянула воздух.

— Расслабься, сладкая, я не причиню тебе боли, мы здесь одни.

— Ты для меня такой же дикарь, как и он. Ты хоть представляешь, что сейчас творится у меня внутри? — она опустила голову и уткнулась мне в грудь.

— Тебя никто ни к чему не принуждает, ты вольна уйти прямо сейчас. Но хочу предупредить, что, как только ты выйдешь отсюда… без меня, я тебе помочь больше не смогу.

— Что мешает тебе выйти отсюда прямо сейчас? Клетка же не заперта? — она снова подняла глаза и увидела, что я смотрю ей в декольте, она закрылась руками. — Насмотрелся? Понравилось?

— Более чем, — в тон ответил ей. — На мне браслеты, клетка магическая, как любая здесь, специально для таких, как я. Чтобы никто не смог сбежать. — Я вытянул руку, показывая ей свои «украшения». — И мы на острове, а я пока еще раб, так что куда я должен идти? Я жду своей обещанной свободы, — усмехнулся.

Она кивнула и отвернулась.

— Расскажи, что должно сегодня произойти? Почему все сегодня постоянно твердят о моем тридцатилетии? И что за добровольное согласие? О чем это?

— Про твое тридцатилетие я рассказывать не буду, это меня пока не касается, если ты все же решила меня отпустить. Не я должен рассказывать тебе о ритуале перехода ведьмы. А про согласие… снова не уверен, что меня это касается, потому что если ты решила, что отпускаешь меня, то вопрос истинности стоит ребром.

— Это еще что за дела такие? Немедленно рассказывай мне все! — она выкрикнула и даже, кажется, оторопела от своего поведения. — Я хочу знать все, что ты знаешь, понял?

— Понял. Не очень мне хочется рассказывать про дела ваши бабские, мать должна была тебе все рассказать, а не я. Не знаю тебя, да и не очень хочется знать. Проблемы одни от вашего бабского народа, куда ни плюнь. Как пересекусь с новой дамочкой, тут же где-то оказываюсь, то в другом измерении, то проклятый, то вот в клетке… достали…

— Это ты сейчас на жизнь свою нелегкую жалуешься, что ли? — она даже отступила на шаг.

— Ведьмы, эх… — я перевел дыхание и начал снова: — Ведьмы — это магические существа. До тридцати лет такие, как ты. — Я поднял глаза и многозначительно посмотрел на нее. Затем продолжил. — Живут обычной жизнью, некоторые, как ты, вообще не подозревают о своей сущности. Такие, как Алиска, с детства учатся управляться со своими силами и магией, даром Темной. Она вот умеет показывать будущее, прикосновение позволяет ей открыть глаз во временном пространстве и заглянуть в свою историю.

— А что дальше? До тридцатилетия такая демоверсия… а дальше? — я мялась у прутьев клетки и не спешила отходить от них.

— А дальше открывается вся мощь, и на рубеже дня и ночи ведьма обретает свою силу, магию, с которой не все могут справиться. Говорят, многие погибают. Если рядом не оказывается нужный человек, который разделит их боль.

— Какую боль? Рубеж дня и ночи? Полночь, что ли? — я кивнул. — И в чем заключается роль «нужного» человека?

— Ну, сосредоточение силы находится где-то здесь. — Я сделал пару шагов и коснулся ее живота. — Когда мужчина… в общем, когда он… хм… — слова застревали у меня в горле. Не мог правильно выразиться, как барышня, мялся на месте. — Сконцентрируется… тебя не разорвет на части от накрывшей силы магии. А тут еще такое дело… Кажется, ты не просто ведьма, а моя истинная. Так сказала Алиса.

— Я ничего не понимаю… — она закатила глаза и обхватила себя руками. — Объясни нормально, по-человечески, что такое истинность? На что я согласилась? Почему вампир так быстро сдался?

Я глубоко вздохнул:

— Истинной парой становятся, когда оборотень и его избранница сливаются в танце страсти, но пока ты сама не захочешь, ничего не получится. Вампир же сказал, что все должно произойти добровольно. Просто потрахаться я могу без твоего участия. Мы не просто так оказались в одном месте, вроде как этого не должно было произойти.

— Ты подлец!

— Нелогично, ну да ладно. Как только решишься, я весь твой.

Отойдя от нее в свой угол, я сел на пол, подтянул ноги и опустил голову. Сердце колотилось о ребра от возбуждения и переизбытка эмоций. Разговоры о предстоящем слиянии меня распалили. Я только об этом и думал, картинки мелькали в голове. Я уже столько раз у себя в мыслях ее поимел. А она тут вопросы задает. Логичные вопросы, между прочим. Я мог понять ее чувства, скованность и зажатость. Ей нужно было выбрать одного из незнакомых мужиков, чтобы остаться с ним. Принять решение прямо здесь и сейчас. Сама ситуация омерзительна.

Она металась по моей камере из стороны в сторону, как загнанный зверь. Она приняла решение — осталась со мной, потому что остаться с вампиром страшнее, но я не менее страшный для нее.

Ведьма резко остановилась посередине камеры. Я чувствовал ее эмоции, она испытывала отвращение. Только к кому? Ко мне или к вампиру? Я не принуждаю ее ни к чему. Не ломаю и не заставляю. Даже ушел и забился в угол, чтобы не мешать ее размышлениям. Это я в клетке, а она мерит шагами мою камеру, будто заперли ее. Она обернулась ко мне и пристально уставилась. Я расслабленно откинул голову на прутья решетки и мирно закрыл глаза.

Медленно подойдя, она оседлала меня и заглянула в лицо. Я удивленно распахнул глаза.

— Пообещай, что не обидишь и не причинишь боли.

Глава 9 Пообещай, что не обидишь. Маруся

— Не могу. Но очень постараюсь.

— Ты поможешь мне решить проблему… с ним.

Он уверенно кивнул, провел по моим бедрам ладонями и замер на талии. Я опустила голову ему на плечо. Он уткнулся носом в мое плечо и глубоко вздохнул. Мы так и просидели до того момента, когда пришла Алиска и сообщила, что пора домой.

Мы поднялись в ее кабинет на третьем этаже замка Дракулы, как я уже окрестила это строение. В маленькой комнатушке стояло мало мебели: стол, пара стульев и диван в углу, больше похожий на большое кресло. Куча книг на стеллажах в потолок. Алиса уселась за стол, потянулась к папке с разноцветными цветочками на обложке. Она достала пару сертификатов с лицензионной голографической печатью, что-то быстро написала и поставила размашистую подпись внизу листа. Подруга протянула мне ручку и развернула лист.

— Вот здесь поставь свою подпись.

— Что это? — я взяла ручку и уставилась на нее.

Вся моя спесь и злость улетучились. Я чувствовала лишь страшную усталость. Кажется, я заболеваю, голова гудит и даже качает.

— Это договор дарения. По документам он, — она кивнула на парня, который стоял у двери, не шевелясь, — принадлежал мне, теперь я его подарила тебе. Ты подписываешь соглашение, что принимаешь его. Да не смотри ты на меня так. Это условность. Чтобы ты смогла дать ему свободу. Никак иначе я не смогу его освободить. А дальше вы сами разберетесь.

— Леа, ты знаешь, где находится Посольство параллельных измерений? Или нужна моя помощь? Могу с утра приехать и отвезти вас, куда нужно.

Она встала из-за стола, подошла к нему. Вытащила из-за пазухи малюсенький ключик и протянула руку. Он положил свою лапищу ей на ладонь. Браслет раскрылся, развалившись на две половинки, оставшись на ладони Алиски. Со вторым украшением они проделали такие же манипуляции. Леандр потер запястья и опустил руки.

— Да, это было бы замечательно, если тебе несложно, — ответила я за оборотня. — Что-то мне нехорошо. Вроде температура повысилась. — Я потрогала ладонью лоб. Все тело горело, и в то же время меня знобило. Алиса внимательно на меня посмотрела и нахмурилась.

— Вам нужно поспешить, — только и сказала она и перевела многозначительный взгляд на парня. — Мои ребята отвезут вас домой. — Подруга вернулась к столу и села, сложив пальцы домиком, — у меня много дел. Нужно заполнить кучу бумаг. До завтра.

Она снова сконцентрировалась на документах, явно давая понять, что разговор окончен.

Глава 10 Дома, в квартире. После отдыха на острове. Маруся

До моей квартиры мы добрались без особых приключений. На яхте Леандр и я сидели в каюте, он в углу на полу, я на кровати, обняв колени. Разговор не получился, и я молча смотрела в темное стекло иллюминатора. С острова мы выбрались часов в девять вечера, солнце давно село за горизонт, и синий холст осыпало мириадами звезд. Не было ни облачка, чистое небо и круглая луна. Сегодня полнолуние, и, кажется, она светит в иллюминатор только для меня. Я ужасно себя чувствовала, словно похмелье наступило раньше времени, все тело трясло, как в лихорадке, на лбу и над верхней губой испарина, жутко болела голова и даже мутило.

В квартиру вошли так же молча. Он остановился у порога, опустив голову. Я разулась, скинула свои шпильки и прошла в ванную, чтобы умыться и помыть руки. Когда я вышла из ванной, он стоял на прежнем месте. Зачем я приволокла его в свой дом? А, точно. За мной ведет охоту страшный вампир. Думать ни о чем не хотелось, скорее бы добраться до кровати, иначе умру.

— Пройдешь? Или всю ночь будешь стоять изваянием? — все же решила спросить, скорее из вежливости, хотя вышло не очень доброжелательно.

— Как тебе будет угодно, — безразлично проронил он.

— Иди в ванную, я принесу вещи. Ты же не будешь завтра по городу бродить в этих обносках?

И какая мне, в общем-то, разница? Пусть хоть голый ходит. Еще миг и упаду от бессилия, любое движение давалось с трудом, все тело ломило.

— Я не планировал здесь задерживаться дольше нужного. И вещи? Откуда у тебя мужские вещи? Здесь не пахнет мужчиной. — он даже повел носом, как пес, расширяя ноздри.

— Хм, ревнуешь? — я даже улыбнулась. — От бывшего. Он был, как ты, большой, думаю, что-нибудь тебе подойдет.

— Почему не выбросила, если бывший?

Что? Ревность? Серьезно? Его глаза сверкнули, как у кошки в темноте. Что за иллюзия? А, показалось. Даже спрашивать не хочу.

— Тешишь себя надеждой на воссоединение? Забудь, его не будет, — он даже не дождался ответа.

— Ничего я не тешу. Просто руки не доходили. Иди. — Я кивнула на дверь ванной. — Сейчас все принесу.

Я ушла в спальню за полотенцем для него и с головой забралась в ящик, где лежали аккуратно сложенные спортивные штаны и футболки Влада.

Влад был неплохой, большой и сильный, но пресный. В моменты, когда эмоции все же проявлялись, мне хотелось закрыться и спрятаться от него, чтобы не зашибло.

Постучав в дверь ванной, я тихо открыла ее и обнаружила, что Леандр стоит в душевой кабинке под струями воды, оперевшись головой в стену. Ничего рассмотреть я толком не могла, матовое стекло скрывало его полностью, только силуэт идеально сложенного мужского тела.

— Все хорошо? — отвернувшись и прислонившись к стене, хрипло почти простонала я, завороженная увиденным.

Его вид стоял у меня в голове. Что за наваждение? В животе будто рос комок, который скоро лопнет. Вожделение? Хм…

— Да, сейчас, — проскрежетал он в ответ.

Я положила вещи на тумбу и вышла, пока он заканчивал с водными процедурами. Застелила ему постель на диване. Ушла в свою спальню и растянулась на кровати, поняла, как я устала. Даже застонала от облегчения, когда голова коснулась подушки.

Послышался шум в гостиной, мужчина вышел из ванной и опустился на диван.

— Ты голоден?

— Нет, но если что-то мне понадобится, я сообщу или сам найду, отдыхай. Ты неважно чувствуешь себя, я ощущаю это. И мне это не нравится.

Я что-то ответила в полудреме, даже не помню, что именно.

Глава 11 Ян и Яла. Поиск решений и открытие истины

Ян стоял посередине поля для сражения и тренировок. Яла сидел недалеко, подпирая ствол дерева. Разговор не клеился. Горлин оставил их одних, привел, как детей, и сказал решить все вопросы. Здесь и сейчас.

— Яла, ты должен мне рассказать все, что ты знаешь. Поделись со мной своими чертовыми переживаниями. Что у тебя в голове, что там творится? — Ян снова попытался завести разговор.

— Может, лучше о бабочках поговорим? Кстати, что в них такого особенного? Почему ты вечно замираешь, когда они пролетают мимо? — Яла поднял голову, отвлекшись от созерцания проплывающих мимо облаков, медленно меняющих свою форму в полете.

— Давай, я лучше покажу, тебе понравится, ты почувствуешь, что я испытываю, когда смотрю за полетом этих чудесных творений. Это не передать словами.

— Что она нашла в тебе? Мягкотелый, замкнутый, — Яла плевался словами, словно ядом. Он готов был рычать от натуги, от несогласия и неготовности принять правду, как она есть.

— Что может быть важнее боя? Да что угодно! Честность перед самим собой. Истина, которая таится внутри и гложет день за днем. — Почему ты вечно таишься? Прячешься? Закрываешься?

— Я такой, ты всегда был ярче и более открытым, что ли… ты легко сходишься с людьми, ты готов бросаться с головой в любую авантюру, цепляешься за любую самую абсурдную идею, и что самое удивительное, у тебя выходит что-то дельное. Я же… я живу в твоей тени… — отрешенно произнес Ян. Он посмотрел на свои руки и сжал их в кулаки.

— Это неправда! Ты интересный, начитанный, — Яла загибал пальцы. — С тобой можно обсудить любую тему, ты поддержишь ее…

— Только что ты говорил иначе, — Ян потупил взгляд и отвернул голову.

— Я… я просто… мне… — Яла так ничего толком и не сказал.

— Так кто же она? — Ян приблизился к брату и опустился в паре метров на траву. — И откуда ты знаешь, что она любит меня?

— Я говорил с ней, — выдохнул Яла, когда ты спал, она пришла к дому, и я почувствовал ее присутствие, проснулся. Она поднялась и стояла у порога. В свете Авины ее распущенные волосы светились, как ореол, от ресниц падала тень на щеки. Скромная, тихая, как ты.

— Почему ты не говорил мне раньше?

— Потому что я сам в нее влюблен, как ты не поймешь? — Яла поднял глаза и посмотрел на брата. Внимательно вглядываясь в знакомые черты лица, он пытался понять, почему она выбрала именно брата, а не его.

— Покажешь мне? — Ян протянул руку, в ожидании решения.

Яла подвинулся к Яну и притянул его. Слияние произошло быстрее, чем оба ожидали. Распластавшись на земле и раскинув руки, монстр слившихся оборотней лежал и смотрел в небо. Он видел мысли обоих братьев. Чувствовал переполняемые чувства обоих. Словно в видении на свет вышла девушка в голове монстра. Она стояла вполоборота, волосы трепал ветер, немного курносый нос светился на свету, глаза орехового цвета с озорной искоркой и улыбка, от которой сводило живот. Над головой монстра пролетела бабочка, порхая крыльями, выхватив картинку. Он проследил за ее движениями глазами и улыбнулся, утробно заурчав.

«Прости, брат, я не знал».

Глава 12 Ночь перерождения. Леандр

Наверное, я задремал. А открыл глаза, когда жуткое желание накрыло с головой. Я оглядывался и не понимал, где я. Я лежал на диване, маленьком и неудобном, под головой мягкая подушка, но ноги на подлокотнике затекли. На мне было шерстяное покрывало, которое накрывало меня не полностью. Я приподнялся на локтях и прислушался к тишине. Было темно, и только подсветка на потолке в виде голубых облаков создавала легкий сумрак. Я сел, спустив ноги на пол, растер их в районе щиколоток, и меня снова прошибла волна желания. Хочу! Спину выгнуло, и из груди вырвался рык. Я схватился за диван, и даже когти начали прорезаться и впиваться в его полотно. Я прерывисто дышал, в груди сворачивался клубок, от которого щемило. Когда снова немного отпустило, я встал и, прислушиваясь, пошел на сдавленные стоны. Они исходили из комнаты за закрытой дверью. Я открыл ее, и новая волна подкосила меня, ударив под колени, я упал и схватился за голову руками. Клыки тоже выросли. Если сейчас я обернусь, моя трансформация не поможет никому. Не думал, что не смогу сдержать своего зверя внутри, такого со мной никогда не было. Послышался женский всхлип, сопровождаемый стоном.

Я присмотрелся. В темноте ничего было не разобрать. Пришлось, кроме клыков и когтей, выпустить и волчье зрение, я был уверен, мои глаза подсвечены голубым сиянием. Важно, чтобы моя спящая красавица, которая издавала стоны, не проснулась и не напугалась. Я усилием воли, от напряга даже вспотел, убрал клыки и когти, меня передернуло.

На кровати ворочалась она, абсолютно голая. Ночная сорочка валялась на полу шелковой лужицей. Скинув одеяло на пол, она растеклась по кровати, открывая мне потрясающий вид: ее темные соски пиками стояли, плоский живот подрагивал. Она, схватив простынь в кулачки, выкручивала руки. Ее длинные ноги были согнуты в коленях и стопы елозили по кровати, что такое страшное могло ей сниться? Что за кошмары ее преследовали?

Волосы разметались по подушке и прилипли к вспотевшему лбу. Я приблизился к кровати и протянул руку, хотел убрать волосы с ее лица, когда она распахнула глаза и закусила губу. Из ее груди вырвалась новая волна невидимой энергии. Я ухватился за столбик кровати у изголовья, чтобы не потерять равновесие. Дикое желание проникнуть в нее прямо сейчас сводило меня с ума. Я издал стон не в силах сдержать своих эмоций.

— Что ты здесь делаешь? — она испуганно закрылась руками и подтянула в себе ноги.

— Я должен тебе помочь сейчас. Или ты хотела бы видеть кого-то другого? — почему-то я даже разозлился.

Что за дурацкий вопрос? Что-то смутно знакомое было в этой закрытой позе, словно кто-то дал подзатыльник.

— Если сейчас же не прекратишь распускать волны, в этой квартире соберутся все самцы четырех кварталов.

— Я распускать что? Что ты несешь? — но не успела она договорить, как новая волна накрыла и ее, и меня.

Она выгнулась, ударившись головой о подголовник, и сползла на кровать, распластавшись по ней. Ее спина выгибалась, и руки поползли по телу вниз, задержались на груди, сжав пальцами напряженные соски, она закусила губу. Вскинув руку, схватила меня за ворот футболки и притянула к себе.

— Прямо сейчас возьми меня, я так хочу тебя… — в ее глазах мелькали красные искорки, словно лава растекалась в зрачках.

Я навис над ней, как зачарованный, не в силах сдвинуться с места. Это она! Моя Сашка из прошлого, от которой сносило крышу. Я боялся к ней прикоснуться тогда, страшно сломать и сейчас. Я растерялся, как школьник. Она стонала и извивалась, явно мучаясь от пытки страсти, которая съедала ее заживо. А я не мог даже вздохнуть.

— Войди в меня… — продолжала стонать она. — Я так хочу тебя… хочу… тебя…

Я высвободился из ее рук, скинул футболку и штаны на пол. Забрался на кровать и прижал рукой ее тело к кровати, опустил ладонь на ее горячий живот. Она всхлипнула и задержала дыхание. Все ее тело сотрясало от напряжения и возбуждения.

Я медленно развел ее колени и навис над ней, она лежала, дрожа в ожидании моих действий.

— Постарайся расслабиться, иначе будет больно, — хотел сказать «снова», но промолчал.

Она кивнула и выдохнула, снова всхлипнув. Ее спина выгнулась мне навстречу, я обнял ее за талию, прижав к своему телу. Она такая хрупкая, маленькая и такая желанная. Я не мог спешить, но и остановиться теперь не мог. Какой же дурак откажется быть на инициации ведьмы? Теперь я это понял. Меня вдруг осенило. Сегодня у нее день рождения и ночь перерождения. То, что не она моя истинная, не меняло сейчас ничего, я должен был помочь, чтобы она не погибла.

— Я поцелую, хорошо?

Она снова кивнула, расширив глаза, ее рот приоткрылся, она облизнула губы. Я опустился к ее губам и прикоснулся. Ммм, такие сладкие и мягкие. Я втянул ее нижнюю губу в рот и провел по ней языком. Она закатила глаза и снова выгнулась в спине.

Глава 13 Инициация и оборот. Снятие проклятья. Маруся

Почему он медлил? Все мое тело скручивало в спираль. Что со мной происходит? Страх, нет, ужас застрял где-то в горле. Низ живота так ныл, будто меня что-то разрывало изнутри. В груди горел пожар, все тело — один сплошной нерв. Его горячая рука прижимала меня к его телу, почему-то становилось легче. Он целовал мои губы, так нежно касаясь, его рука блуждала по моим волосам, он убралприлипшие пряди с лица и поцеловал мои глаза и щеки, опустился к шее, еле коснулся ключиц. Мое дыхание было прерывистым, но дикая жажда куда-то отступила. В груди так не жгло, как раньше.

— Пожалуйста, — прохрипела я, даже не узнав свой голос.

— Тш, не спеши, сначала успокойся немного, я никуда не уйду, я обещаю. Ты мне веришь? — он заглянул в мои глаза, его светились голубым. Одинаково ярко.

Он снова поцеловал меня, но уже более настойчиво, проник языком в рот и встретился с моим. Я почувствовала его желание на своем сосредоточении нервов. И втянула воздух.

— Тш. Все хорошо. Я же не первый? — я покачала головой. — Тогда просто расслабься, хорошо?

Я правда старалась его слушать, правда хотела сделать, как он просит, но чувствовала, что не справляюсь, и новая волна подступает. Я запаниковала, распахнула глаза в предвкушении новой порции энергии, зажмурилась, хотела выдернуться из его рук. И в этот момент наши тела соединились, медленно и сильно. Так глубоко и больно, что я вскрикнула, и из глаз брызнули слезы.

— Прости, — прошептал он у самого уха. — Ты как?

Я ничего не ответила, закусив губу и отвернув голову к стене. Пришло вдруг осознание, что самое страшное позади. Он медленно начал двигаться, но теперь боли не было, такого напряжения, что выворачивало тоже, только чувство давления и наполненности.

— Скажи же что-нибудь. Все хорошо? Эй. — Он повернул мою голову к себе и заглянул в глаза. — Скажи мне.

Он полностью остановился и с тревогой вглядывался в мое лицо, освещенное его голубым светом. Я притянула его ногами к себе и пальцами рук провела по его пояснице, направляя. Он ехидно улыбнулся и продолжил медленно двигаться.

— Кивни хоть, что все хорошо. Тебе больно?

— Нет, теперь не больно, теперь хорошо, поцелуй меня.

Он выдохнул и притянул меня к себе, приподняв мою голову на ладони, он впился в мой рот страстным поцелуем, сминая мои губы. Его движения стали резче и быстрее. Я хваталась за него, прижимаясь грудью к его телу. Он все так же держал меня за талию, обнимая рукой и не давая возможности сбежать. А я и не хотела. Мне никогда не было так хорошо. Я стонала в его рот и запрокидывала голову. По телу толпами носились мурашки, и наслаждение накрыло волной. Но не такой, как волна энергии, ломающая кости. Выплеск моей силы вырывался настолько стремительно, что руки сами собой распахнулись в стороны, а голова запрокинулась, не в силах удержаться на месте. Мгновение, длившееся пару секунд, казалось вечностью. Я замерла в таком положении, пока все обратно не схлопнулось, где-то в районе груди, ослабив меня и превратив в тряпичную куклу. Он прижался ко мне, словно на сильном порывистом ветру, застонал и замер.

Через миг из его груди вырвался рык, который заполнил все вокруг, я даже закрыла уши и сжалась. Он выгнулся, подняв голову. Его тело стало трансформироваться. Он увеличился в размерах. На руках выросли черные когти, изо рта показались длинные клыки, уши стали заостренные, на теле выросли темные жесткие волосы. Его лицо исказила животная маска, свечение глаз озарило всю комнату желтым светом. Все тело, что было покрыто синими татуировками, засветилось. Они будто слетали с него и гасли в воздухе, оставляя кожу чистой.

— О Боги, кто ты? — прошептала я, закрыла глаза руками и задержала дыхание.

Он пыхтел и храпел надо мной, как раненый зверь, опустил голову мне на плечо, уткнулся лбом в меня. Горячее дыхание касалось кожи. Прошла целая вечность, прежде чем он положил свои руки на мои и отвел их от моего лица.

Я шарахнулась от него, не заметив, как выбралась из кровати, ноги обессиленно подогнулись, я упала на пол, поползла к стене, от ужаса всхлипывая и глотая слезы.

— Оставь меня! Боги, не делай мне больно! Не надо… оставь меня, — стонала я и давилась всхлипами.

— Черт, остановись и посмотри на меня! — он, все еще пыхтя, нагнал меня и, схватив в охапку, поднял с пола.

Я визжала, что есть сил, вырываясь, дергая руками и ногами. Кажется, даже пару раз хорошо приложила его по голове, потому что заломило и зажгло ладони.

— Истеричка, черт бы тебя побрал, успокойся! — прикрикнул он, от чего я только сильнее забилась в его объятьях. — Давай поговорим! Саша! Эй. — Он прижал меня к груди и сел со мной на пол, обездвижив полностью, захватив меня в кокон рук и ног. — Я напугал тебя? Прости. Не смог сдержаться. Сама сказала — истинная. А я не верил.

— Кто ты? — я смотрела на него вполоборота.

Когда-то красивые черты лица, искаженные теперь шрамами. Он вернулся к человеческому виду. И лишь легкое свечение снова голубых глаз говорило о том, что он не человек. Возможно, он так лучше видит в темноте?

Глава 14 Признание волка своей королеве. Леандр

— Я оборотень, Волк. Король. А ты теперь моя королева. Моя хорошая. — Я провел своей ладонью по ее щеке и, задержавшись, коснулся большим пальцем ее нижней губы. Как же они меня манили. — Такие сладкие. И теперь мои. Безоговорочно. — Я усмехнулся и припал своими губами к ее опухшим от поцелуев губам. Она ответила. Все внутри меня подскочило. Только что рвалась, как бабочка, в моих руках и вот снова податливая и нежная.

— Расскажи мне, — пролепетала она мне в рот, обдав меня теплым дыханием.

Меня вдруг передернуло, всплыли воспоминания.

— Скажи, ты помнишь что-то из своего детства? Может, какие-то странные поступки совершала или просыпалась там, где тебя быть не должно? — по ее лицу я понял, что если не напугал, то удивил точно. — Эм, ладно, просто, кажется, я знаю тебя всю жизнь. Я чувствовал твое приближение, прикасался к твоей сущности в прошлом.

— Ты пугаешь меня. Какие еще сущности? Я увидела тебя сегодня впервые, — она смутилась еще больше.

Я понял, что она оценила сложившуюся ситуацию и что после вчерашнего знакомства мы тут же оказались в постели.

— Я не такая, — прошептала она.

— Я знаю и ни на что не намекаю. Да, прости. Я понимаю, что для тебя все это в новинку. — Я поднял ее и поставил на ноги, они тут же подогнулись, пришлось нести ее на руках. Я был не против.

— Тебе стало лучше, это уже радует. Давай, может, не будем спешить? Я все тебе расскажу, однажды. Но сейчас тебе не мешало бы поспать.

Я опустил ее на кровать и лег рядом, уложил ее голову себе на грудь и обнял. Такая хрупкая, маленькая. Она подняла голову, уперлась в меня подбородком и начала водить по моему лицу своими тоненькими пальчиками.

— Откуда у тебя эти шрамы? — она задержала указательный палец на моих губах, проводя по ним.

— Кх, — я прочистил горло, меня возбуждали ее касания. — Это наказание за предательство и признак того, что я изгнан из своего королевства.

— Ты? За что? Ты же сказал, что король.

— Эм, так и есть, но не все согласны с этим. Когда напали на мой замок, отца уже не было в живых. Меня схватили и прилюдно признали предателем. Оборотень стаи врага должен не полностью перевоплотиться и когтями распороть лицо соперника в ночь слабости, тогда шрамы останутся.

— Что такое ночь слабости?

— Единственная ночь в месяце, когда Авина, ночное светило моего мира, прячется, чтобы набраться сил, для возрождения. В эту ночь волк становится уязвим и слаб.

— А глаза? Алиска сказала, что они были у тебя желтыми, как у всех оборотней. Почему же были, если ты светишься желтым светом?

— Я одичалый, проклятый. До этого момента свечение моих глаз было синим, как в пелене. Глаза волка — это связь сущности с Авиной, она отражает силу. Желтый цвет — силы тепла, энергии. Когда меня прокляли, я потерял связь своей сущности и человеческого тела. Глаза приобрели синее свечение отчужденности и одиночества. Кроме того, один глаз при признании был травмирован. А в глубокой юности меня прокляла… ты.

— Что? Что это значит? Как это? Как это я могла тебя проклясть?

— Это история длиной в вечность. Мне кажется, это было так давно, что и не помню всех деталей. Тогда мы с Алисой только познавали наши силы… — ее лицо приобрело странное выражение лица. Ревность? Мне польстила ее реакция. — Нет, подожди, ты не в том направлении думаешь. Между нами ничего не было, я клянусь тебе. Она училась контролировать свои силы, используя меня. На мне тренировалась завораживать и чувствовать. А я наслаждался своими видениями, которые были связаны с тобой. Она могла показать прошлое и будущее. Свое прошлое я знал, там ничего интересного не было, кроме изнуряющих тренировок и гнета отца-тирана. А вот будущее было так расплывчато и так манило.

Там в моих грезах ты любила меня. Ты тянулась ко мне, и мне хотелось больше и дольше быть рядом. Но как оказалось, этого делать было нельзя. Алиса не была в полной силе, она была молода и неопытна. И в один из таких сеансов слияния сил, когда я прикасался к тебе, в мое видение проникла… ты. Только не та ты, которая сейчас передо мной, а та, кто была убита горем, решила, что я тот, с кого у нее начались беды. Я был тем, который превратил ее в темную, страшную ведьму. Я убил свет в ней, в итоге погубил ее. Я отказался от нашей любви ради свободы и силы. И ты прокляла меня, обрекая на одиночество, холод и тьму в сердце. Бабушка Алисы пыталась спасти меня. Я, кажется, мог умереть в тот вечер. Долго Марфа кряхтела надо мной, шурша своими заклинаниями. Она шипела и шептала что-то странное, как волной накрывающее то громче, то тише. Я лежал в забытье, уставший от шума.

С тех пор мои глаза стали синими. Я не вижу… не видел, — осекся я. — Не видел тепла и той энергии, которую ты могла бы мне подарить. Ты отреклась от меня, оставив в темноте и холоде.

***

Когда моя избранная уснула, я еще долгое время наблюдал за ней. Волосы разметались по подушке, лунный свет озаряет ее лицо, делая его необыкновенным. Даже с темными кругами под глазами от усталости и стресса после перехода в свою ипостась она была прекраснее всех на свете.

Я размышлял о произошедшем. Нет, не просто о ночи страсти и перевоплощении Сашки, а о снятии проклятья. В миг ее последнего выброса магии, когда спрятавшийся в самый дальний угол сознания волк понял, что именно она наша судьба, то вырвался, пробившись сквозь брешь щита признания. Я, наконец, увидел, что натворил в другом времени. Словно картинки мелькали без звука. Чувствовал шквал эмоций: своих и моей Сашки тогда. Я обернулся, просто не смог справиться. Сказать честно, даже не пытался, я был настолько ошарашен, поглощен теми воспоминаниями, что перевоплощение произошло молниеносно. Увидев ее расширенные от ужаса глаза, я очнулся, почувствовал вину и в то же время облегчение. Теперь не нужно будет объяснять, кто я и на что способен, она все увидела сама.

У меня не было времени подумать о том, что вспомнил. Я успокаивал Сашку, укачивал ее на руках и наслаждался моментом здесь и сейчас. Волк урчал от удовольствия внутри меня. Принял нашу ведьму и благодарил ее. Он, наконец, был свободен. Но больше не вырывался — ждал своего времени. Понимал, что здесь оборачиваться нельзя.

Тот я, в прошлом, был омерзительным. Что сделало меня таким? Я стремился только к власти. Почему я не понял, что без Сашки не смог бы править? Она не была моим магом, но она была моей судьбой.

Я ранил ее и получал от этого удовольствие? Смотрел, как она мерцает своей нестабильной аурой, и наслаждался этой болью. Да, хотелось сделать ей больно. За все, что она делала для меня? Была заботливой, откликалась на любой каприз. Она любила меня. Так почему же я старался ее унизить и обидеть?

В ту ночь я медленно собирал свои вещи: что именно я закидывал в сумку, не помню… и главное, зачем все это мне в Гандиаре? Я просто ждал, что же она еще скажет? Как будет реагировать? Ждал ли, что она меня остановит? Собирался ли остаться? Нет. Я все решил, трон меня ждал. И любовь, о которой говорила тогда Сашка, стояла на самом последнем месте. Ерунда, найду другую, если понадобится. Весь мир будет лежать у моих ног. Это глупость, о которой не стоит переживать.

Ну ведь если подумать, я звал ее с собой. Предлагал весь мир положить к ее ногам. Ну и что, что я буду женат на волчице, а не на ведьме? Какая разница, что наследников мне принесет оборотница, а не она? Не может сидеть на троне метис — это неправильно! Только чистокровный оборотень, мой потомок может унаследовать престол.

Она рвалась между тем, чтобы остановить меня и выгнать. Но сил не хватало ни на одно, ни на другое. Ей было больно настолько, что справиться со стихией страстей у нее не получалось. На что я рассчитывал? Чего ждал? Понимал ли, что, оставив ее, совершу непоправимую ошибку и останусь один? Навсегда один! Ведь никто не заменит пару оборотню.

Я вернулся домой. Похороны отца, его сожжение на погребальном костре прошли, как в бреду. Я ничего не чувствовал. Наша родственная связь давно оборвалась. Для меня это было просто очередное сожжение умершего оборотня со всеми почестями и заунывными песнопениями.

Когда-то совсем давно Стивар, мой отец, вложил в меня все свои знания. Я учился и был лучшим. Самый сильный и, как мне казалось, справедливый будущий правитель. Лоралин, моя мама, поощряла меня. Только она осталась лучом света. Я боготворил ее. Никто не сравнится с ее безусловной любовью и всепоглощающей заботой.

Я сидел на троне, не чувствуя такого долгожданного удовлетворения. Моя мать сидела рядом, по правую руку от меня. Скорбь и полное уныние передавались мне. Она еле справлялась. Только вера в меня удерживала одичалую оборотницу на этом свете. Потухшие глаза, полная отстраненность. Но при этом высоко поднятая голова, гордость, благородство, даже, может, высокомерие восхищали меня в ней. Лоралин была сильна, даже смерть мужа ее не сломили.

Корона была неудобной, тяжелой и постоянно сползала на лоб. Шатер, что назывался царским одеянием, цеплялся за все подряд, плащ с меховым воротником щекотал и колол лицо. Все было не так, не на месте. Как и я. Все раздражало. Люди приходили отдать дань уважения новому королю и попрощаться со старым. Прикасались к моим сапогам головой послы, купцы и высокопоставленные вельможи. А я отворачивался и ждал, когда же все это закончится.

Время шло, я раздавал распоряжения, принимал нуждающихся, что-то им отвечал. Рутинная работа короля угнетала. Однажды на собрании с моими послами я сидел за столом и подпирал голову. Они рассказывали о других мирах. О визите в королевство Алуны в Угарке. О поставках синей энергии и договорах с послами дарков и мурлингов.

Я воодушевился и решил все изменить. Сашка не выходила из головы. Я откровенно тосковал по ней. Но даже в таком расположении духа не собирался ничего менять. Сама решила остаться на Терре и бросить меня. Я смирился с ее выбором. Невелика потеря. Пришло время покорять новые вершины, Алуна была новой целью.

Глава 15 Соньет, ох, Соньет. Горлин

Сегодня утром я так и не нашел Леандра в нашем селении, я обошел и заглянул в каждый дом, и нигде его не было. Даже на ручей сходил, где молодые жительницы поселка стирали белье с утра пораньше.

Солнце только занималось над косой горой, когда я уже отчаялся найти короля. Ко мне подошел часовой после смены ночного дозора. Он потирал красные глаза и зевал.

— Эй, дружище, ты не видел нашего короля? — я обратился к нему, не ожидая положительного ответа.

— Да, видел, он вроде прогуляться собирался, недалеко… — он нахмурился и отвел глаза. — Так и не вернулся.

— Давно?

— Часа два назад…

Я распустил щупы. Почему раньше не догадался? В нашем измерении его не было, я чертыхнулся и продолжил поиски. Проклятье все еще закрывало его от меня. Я не мог увидеть его полностью, только рябь магии. Он был в измерении Терра, но под контролем Алиски, ее я чувствовал четко. Что он там забыл? Решил сходить в гости? Странный волчище. Вот его болтает по мирам. Чего дома не сидится? Тут планы строить надо, мировые связи настраивать для военных действий, а он все болтается.

Отпустил часового, похлопав его по плечу, и направился к той части леса, где менялись дозорные. Сегодня там стоял Тондор.

— Привет, дружище, что нового? — он обернулся и улыбнулся.

— Да вроде все спокойно, Леа снова сбежал, теперь он на Терре. А ты как? Похмелье не мучает?

— Меня? От моего пойла? Да ты шутишь. Куда намылился, маг?

— На разведку, скоро должен подойти мой связной. — Я поднял глаза к небу, чтобы оценить, сколько еще нужно подождать, чтобы ступить в портал для встречи. Пора.

Я создал сгусток энергии и оказался в королевском саду. Я шел мимо высоких стен лабиринта из посаженых деревьев. На кой черт король придумал это баловство? Поговаривали, что среди рядов деревьев существуют потайные ниши, чтобы спрятаться, но я никогда не пробовал их найти. Раньше, когда Стивар был жив и силен, в королевском замке проводились балы, и самой частой игрой были в прятки. Все участники разбегались по живому лабиринту и прятались, кто где смог.

Я оказался у края лабиринта, остановился и приник к кустам, чтобы скрыться в тени стены.

Кто это там? Я устремил свой взгляд вдаль.

Она бежала в разорванном платье со стороны королевского дворца, ноги путались в клочьях ткани, и она постоянно спотыкалась. Я выставил вперед руки и пустил свои силы в ее направлении. Именно в этот момент она повалилась вперед, запнувшись о платье и дернувшись. Я ее поймал, просто подхватил волшебством и задержал в воздухе. Она ахнула и закрыла руками лицо.

Я бросился ей на помощь и, приблизившись, подхватил на руки. Она обняла меня за шею и прильнула всем телом. Такая легкая и теплая, так божественно пахнет, ее аромат наполнил меня новой волной силы.

— Соньет, что случилось? Что с тобой, дорогая? — мой голос дрогнул и просел от волнения.

— Горлин, это ты? — она вся дрожала. — Спаси меня, Боги, помоги мне! Он гонится за мной, его видные демоны мчатся сюда. Помоги мне. — Она всхлипывала и теснее жалась ко мне, как напуганный котенок.

— Да, я помогу тебе, ты готова мне довериться?

Преодолев портал, я уже нес ее в селение, которое было скрыто из виду. А видным темной ведьмы и подавно было невозможно просочиться на мою землю, они просто растворялись, лишь касаясь моего щита.

— Да, Гор, только помоги мне. Он обманом завлек меня в спальню и хотел силой завладеть, разорвал платье и пытался изнасиловать. Чтобы сбежать от нового короля, мне пришлось соблазнить его, даже вспоминать противно. — Она снова всхлипнула и закрыла одной рукой лицо, отворачиваясь от меня. Я чувствовал ее стыд и панику.

— Продолжай, милая. — Во мне кипела ярость, я готов был прямо сейчас пойти в замок и разорвать Верна на мелкие кусочки, я смог бы это сделать, если бы его не охраняли видные демоны, которые могли вырасти откуда угодно и в любом количестве, да и Темная вряд ли подпустит меня к нему.

— Я привязала его к кровати и сбежала. — Она посмотрела на меня, ища поддержки. — Ты теперь будешь ненавидеть меня? Я сама себе омерзительна.

— Не говори глупостей, ты самый ценный цветок для меня во всем королевском саду.

«Ну прям поэт во мне проснулся, тьфу ты». От нежности и желания ее обнять не мог справиться со своими мыслями. Она уставилась на меня непонимающе и заморгала. А я почувствовал себя еще глупее.

Я поставил ее на землю около дерева, на котором находился мой дом.

— Ты готова подняться ко мне домой? Там мы все и обсудим?

— Подняться? — она озадаченно посмотрела наверх и снова на меня. — Туда?

Когда я кивнул, она неуверенно кивнула в ответ, я аккуратно притянул ее к себе, обнял за талию и движением руки создал подобие твердой основы, которая мягко поднимала нас вверх. Я ступил на крыльцо и потянул ее за собой.

Она перестала всхлипывать, ее заинтересовал мой необычный дом. А я, кажется, даже загордился своей идеей создать тогда именно такое жилище.

— Итак, ты хочешь спрятаться от Верна, — она кивнула, продолжила рассматривать скудное убранство моего жилища. — Что ж, ты можешь остаться здесь настолько долго, как пожелаешь.

Соньет внимательно посмотрела на меня, свела брови и продолжила осмотр. Провела пальцами по цветам, которые оставила одна из нимф у меня на подоконнике в вазоне, пощупала шторы в цветочек, вышитые одной из хозяек соседнего дома.

— Соньет, ты понимаешь, что я говорю? — я озадаченно ждал ее ответа, ведь я предлагаю непростые вещи.

— Ты хочешь, чтобы я осталась здесь?

— Да, я очень хочу.

— А чем я могу тебе отплатить?

— Ничем, просто я хочу помочь и все, — я не понимал, зачем она завела речь об уплате.

Она с сомнением посмотрела на меня и опустилась на пол, подтянула ноги к груди и обхватила их руками.

— Позволь мне остаться одной, мне нужно подумать.

Я кивнул и щелкнул пальцами — открыл портал и очутился внизу, около дерева.

Глава 16 Соньет принимает решение вернуться в замок к Верну

Соньет прижилась в городе, она ходила на реку с другими девушками, помогала по хозяйству, готовила, убирала в домах и возилась с детьми. Ее приняли, но что-то терзало ее, она ходила понурая и все так же смотрела под ноги, не поднимая головы.

— Что с тобой, душа моя? — спросил ее как-то Горлин.

— Ты когда-нибудь чувствовал, что находишься не на своем месте? Что все, что происходит вокруг тебя, будто не с тобой происходит?

— О чем ты говоришь? Я не понимаю. — Он приобнял ее за плечи.

Она отстранилась и подошла к окну в их доме. Ее платье в мелкий горошек сидело, как будто по ней шито, она поправила подол, стряхнула невидимые пылинки и повернулась к нему лицом.

— Я хочу тебе рассказать свою историю, можно?

— Конечно, — Гор опустился на лекаж и кивнул, показывая, что готов слушать.

— Я должна уйти, пойми и не спрашивай меня ни о чем, хорошо? Мне страшно здесь оставаться. Я простая девушка… — начала было она.

— Странное начало, не находишь? И куда ты пойдешь? Я могу помочь тебе… — Гор сник и, поведя головой, нахмурился.

— Нет, подожди, извини, я не так начала. Я испугалась, что ты еще что-то потребуешь за свою помощь.

— Я разве дал тебе как-то это понять? Или ты сама придумала, чтобы не быть должной? Что ж, я могу помочь тебе переместиться куда угодно. Может, до ближайшего портала?

Она притянула к груди плащ, что висел у выхода из дома, и вся сжалась, по ее щекам текли слезы. Волшебник вздохнул и создал портал, готов был уйти.

— Подожди. Не уходи, пожалуйста, — он остановился и скрутил портал, будто его и не было, но поворачиваться к ней лицом не стал. — Пойми, я хочу спрятаться ото всех и даже от тебя.

— Соньет, если ты решила уйти, иди. Зачем тебе мое понимание, что ты хочешь спрятаться от меня? Я же не держу тебя. Если я настолько тебе противен, зачем ты меня остановила? Иди же.

— Ты мне не противен, даже, наоборот, ты мне понравился еще тогда, когда был совсем молод, там, в саду. Ты сидел и творил руками искры, они щелкали и рассыпались в разные стороны. Мне не приходилось видеть ничего прекраснее. Чудеса какие-то, да и лицо твое сосредоточенное, ты был так напряжен, брови сведены, в глазах искрит, серьезный. — Она подошла к нему и коснулась его бровей, провела по ним пальчиками, расправив складку между ними. — Вот как сейчас.

— Почему же тогда ты так и не подошла?

— А ты? — она не смотрела на Горлина, отвела взгляд и прикусила губу.

— Я влюблен в тебя с тех самых пор, только о тебе и думаю. — Она подняла глаза и уставилась на него. — Не уходи, прошу тебя. Если ты не хочешь жить здесь со мной, я пойму. Только не уходи, я спрячу тебя в селении. Никто не потревожит тебя.

— Ты хоть представляешь, кто я и как здесь оказалась? Горлин, я та предательница, с которой все это началось. Ты даже не представляешь, что все это значит для меня.

— О чем ты говоришь? Что началось? — он взял ее руки в свои и отстранил их от своего лица.

— Не отталкивай меня. Давай я расскажу свою историю, как и собиралась. А ты потом сам решишь, стоит ли мне задерживаться здесь.

Маг лишь кивнул и, найдя рядом стул, упал на него. Она же осталась стоять около двери, заламывая руки и сжимаясь, неуверенно начала:

— Я жила в измерении Терра всю жизнь, сколько себя помню. В детском доме нас было много таких оборванцев, которые никому никогда были не нужны. Верн жил со мной в одной комнате. Нас не разделяли на мальчиков и девочек. Мы все жили в одной комнате, таких комнат было пять. Меня обижали почти все, я была болезненная. А еще у меня есть дар. Я умею исчезать. — Она посмотрела на Горлина в ожидании его осуждения. Не дождавшись его реакции, она продолжила: — И только этот мальчик, Верн, заступался за меня. Он ходил за мной повсюду, приносил печенье, которое не ел сам. Удивительный ребенок.

Когда мы выросли и нас практически выгнали за стены детского дома, мы оказались на улице. Он подрабатывал разнорабочим, я же старалась создать уют в студии, которую выделило нам государство.

Однажды Верн признался, что он не человек, что он гибрид, чем меня жутко напугал. Сказал, что от него отказались родители и выкинули, потому что он не такой, как все. Уже позже я узнала, что гибридов не выбрасывают, что над детьми трясутся, даже если ребенок приемный. Но тогда мне стало жаль его, и я приросла к нему еще больше.

Но что-то в нем изменилось. Он стал все чаще где-то пропадать, ссылаясь на подработку. Но денег больше не становилось. На мои вопросы он отмахивался. Хотя никогда не грубил, был внимательным. Однажды рано утром он поднял меня из постели, мы даже не позавтракали, он спешил все куда-то. Я тогда совсем не выспалась, ждала его всю ночь, пока он работал, а рано утром Верн повел нас в лес. Мы шли, по его словам, к порталу.

Он много суток искал его и нашел. Привел меня сюда, в Гандиару. Скажу правду, сначала я растерялась. Все было вроде бы таким же, а вроде и нет. Другим, каким-то ярким, что ли.

Он поселил меня в клан Атапи, и мы жили среди этих существ. Нас приняли сразу, даже несмотря на то, что мы были не такими, как они. У меня там много друзей, они потрясающие. Через пару лет Верн заставил меня переехать в клан к Стивару и узнать о них все, что только возможно. Я рассказывала все, что слышала в городе, позже меня заметила одна замечательная женщина и предложила как кухарку в замок. Так я оказалась еще ближе к королю.

Я все так же рассказывала Верну, что происходит в замке, какие там прекрасные люди и оборотни. Конечно, какой король добрый. Я благодарила Верна за такой щедрый подарок, что он меня привел в этот мир.

Но уже тогда он вел себя странно, я должна была заметить это. Я рассказала, что король собирается на охоту со своей свитой. И в тот же день короля не стало. А Верн вторгся в Белый замок и убил почти всех. В то время, пока я восхищалась прекрасной жизнью в клане, он собирал своих наемников, познакомился с темной ведьмой и готовил вторжение. Вот и вся моя история. — Она потупила взгляд и снова заплакала, закрыла лицо руками и всхлипывала. Горлин встал и прижал ее к груди.

— Глупышка, ты-то тут при чем? Ты же считала, что он просто интересуется жизнью клана? — она кивнула, — а он подкрался и разрушил все. — Она снова кивнула.

— Ты что же, не злишься на меня? Совсем?

— За что я должен злиться на тебя? Я готов раствориться в тебе. Я наслаждаюсь каждым моментом, который провел с тобой. Я хочу дышать тобой, а не злиться на тебя.

— Ты говоришь странные вещи, Горлин, я же предатель! — она вскинула руки и снова готова была разрыдаться.

— Так, стоп. Давай так. Ты хотела смерти короля? — она в ужасе замотала головой. — Хорошо. Ты знала, о планах Верна? — девушка снова замотала головой. — Вот, а сейчас ты хочешь вернуть королевство тому, кто этого действительно заслуживает, тому, кто этого достоин? — Соньет закивала. — Отлично, на этом и остановимся. — Он снова притянул ее к себе и обнял.

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я осталась с тобой?

— Однозначно, бесповоротно, я очень хочу, чтобы ты осталась со мной. И это значит, что я не противен тебе, я просто уточняю?

— Не противен, даже, наоборот, но если Верн узнает об этом, он убьет тебя и меня тоже.

— Я этого не допущу. И я понимаю, что этот вопрос совсем неуместен, но все же. Расскажи мне, почему ты не хочешь пойти к нему? Неужели не хочешь стать королевой?

— Такой? Нет. Лучше быть дворовой девкой, чем королевой такого короля.

— И что же в нем не так? Королями не становятся абы кто.

— А вот ты мне и скажи, что в нем не так? Это же он тебя заключил под стражу и посадил в тюрьму. — Ну, допустим, это не он, а подруга, поганка зеленая, но Горлин не стал ее перебивать и переубеждать. — Он изгнал молодого принца, убил Великого короля и уничтожил половину населения, кто не признал в нем лидера. Так что же в нем не так? Радоваться повышению статуса, ходя по костям тех, кого я любила? Нет, это не мое. Да и, если честно, в королевы-то как раз он меня и не зовет. Статус фаворитки или любовницы — это высшая для меня награда. А как людям в глаза смотреть после такого?

— Тем не менее ты ходила при дворе. Не уходила и ничего не меняла, пока он не принудил.

— А куда мне податься? Меня нигде не ждут. Это мой дом, я здесь своя… была.

Маг понимал, что ей тяжело об этом говорить, но и не спросить не мог. Ведь хоть он и сходил с ума по ней, уже несколько лет, она все же всегда его сторонилась. Кто даст гарантии, что она действительно не предательница, подосланная Верном, чтобы изнутри разрушить строй армии?

Пока она говорила, он ощупывал ее настроение и состояние, чтобы понять, врет она или действительно так думает и боится возвращаться.

В этот вечер девушка приняла решение оставить город на деревьях. Она оценила всю ситуацию и готовность армии Леандра к бою. Увидела жизнь изнутри и поняла, что ее способность испарения — великий дар, чтобы следить за Верном.

Глава 17 Разноцветные фонарики. Маруся

Мы еще о чем-то говорили, уже не помню, о чем-то не особо важном, делились смешными историями из детства, так, краткий курс биографии. Не помню, как уснула. Но рядом с ним мне было так спокойно.

С утра, когда я открыла глаза, рядом никого не оказалось, только смятые простыни и подушка, теплая и пахнущая им. Я прижала ее к лицу и втянула носом, обняла ее, как самую родную вещь. Прикрыла глаза и глубоко вздохнула. После вчерашних пережитых событий и бурной ночи, я на удивление прекрасно себя чувствовала. Полная сил и отдохнувшая, я нежилась в постели.

Я распахнула глаза от удивления, потому что почувствовала тепло и силу оборотня в ванной. Именно почувствовала, словно на картинке с планировкой квартиры нарисовался солнечный шар. И он сиял, рассыпая вокруг себя тепло, искры силы, которые тянулись ко мне. Даже не так. Которые звали меня. Мне захотелось встать и пойти к ней, чтобы как можно ближе ощутить на себе эти силу и тепло.

Я села, все так же обнимая подушку, озираясь по сторонам. Прислушалась к окружающему миру и увидела, да, именно увидела несколько фонариков разного цвета и силы в разных направлениях. Недалеко от моего дома проплывал синий шарик, будто в машине сидел человек или не человек, который испытывает боль или отчаяние.

В соседнем доме мерно бликовал розовый огонек, будто нечто женского пола размышляло о зарождающейся любви. Где-то дальше, через пару кварталов такой же желтый свет, как у моего оборотня, только не окутывал и не манил. Что, черт возьми, происходит? Что за огненные шарики?

Меня окатило волной мужской энергии, я обернулась и увидела его. Он вытирал голову полотенцем, мокрые темные пряди падали на лицо, по шее стекали капли воды, на бедрах полотенце. Где он нашел такое маленькое? У меня одни покрывала. Люблю завернуться в огромное полотенце и сидеть в нем, пить кофе на кухне. Я подняла взгляд от полотенца на его лицо и заметила его улыбку.

— Насмотрелась? Понравилось? — ехидно произнес он, продолжая улыбаться. Эту фразу я кинула ему, когда мы сидели с темнице, в замке графа Дракулы. А он запомнил.

Я смутилась и опустила глаза, мои щеки загорелись.

— Более чем, — я закусила губу и тоже улыбнулась. — Ну что ж, с меня кофе. Минут через двадцать я готова идти в посольство. Надо Алиске позвонить. — Я отпустила подушку, которую все это время прижимала к груди.

— А что, если я не хочу подписывать договор свободы, как тебе такой расклад? Хотела бы ты остаться моей госпожой?

— Я же обещала тебе, значит, мы поедем туда, и я отпущу тебя. А дальше ты сам решишь, что будешь делать и как будут или не будут развиваться наши отношения. Я немного смущена, все слишком быстро. Я ничего не понимаю, еще и эти фонарики. Ты не подумай, я не сумасшедшая, я что-то без умолку трещу. Какой-то кошмар! Как это все остановить?

— Погоди, какие фонарики? Ты о моих глазах? Я оборотень, такое бывает, я могу в обороте сделать так, что они светятся.

— Нет, я не про твои глаза, хотя это тоже ненормально для моего мира. Все перевернулось с ног на голову за одну ночь. Вот так день рождения. Я про те огоньки, которые везде мерцают, и я придумываю им какие-то эмоции и истории.

— Расскажи.

— Тогда мы нескоро поедем в Посольство.

— Да наплевать, давай рассказывай. Что тебя волнует?

— Ну, смотри, вон там на той стороне улицы, — я указала в окно на дом, который был виден через тюль. — В том доме мерцает розовый огонек, видишь? Скажи, что ты видишь его, что я не сумасшедшая. Будто фонарик.

— Вижу. Ты переродилась. Ты хоть понимаешь это? — его восхищенный взгляд немного расслабил меня.

— И что ты там видишь? Что это? Что значит, я переродилась? Что я вижу?

— О! Как много вопросов, погоди, крошка! — он чмокнул меня в висок и продолжил: — Ты теперь полноценная ведьма, только научить тебя направлять твою силу я не смогу, тебе нужен учитель, опытный и сильный. Есть у меня один на примете. Если ты мне поможешь, мы могли бы попробовать…

— Что? Что попробовать? Говори же скорее, — я вскочила на колени перед ним и только сейчас поняла, что полностью раздета, когда его лицо вытянулось, и глаза опустились к моей груди. — Ой!

— Нет, прошу, не закрывайся, — он сглотнул и поднял глаза. — Мы могли бы попробовать перенестись в мое измерение, там меня ждет мой маг, он очень силен. Очень.

Я потянула на себя простынь и замоталась в нее. Так мне уютнее, а он не смотрит на меня, как голодный. Его разочарованный взгляд меня позабавил.

— Все же что ты видишь там? — я кивнула на окно.

— Там живет дриада, не человек, и ты видишь ее свечение. Она очень любвеобильна и сейчас, кажется, смотрит телевизор, фильм какой-то. И ей очень нравится главный герой.

— Ты серьезно?

— Такие тут могут быть шутки? Что смешного в том, чтобы смотреть телевизор?

— Нет, погоди, она не человек? Но как она может здесь быть? В моем измерении? Без хозяина?

— Не все продаются, как рабы. Кто-то силен и может существовать самостоятельно. Все приспосабливаются.

— А ты?

— Когда-нибудь я обязательно расскажу эту историю. А сейчас нам и правда уже пора собираться.

Глава 18 Посольство параллельных измерений. Договор свободы. Маруся

Я увидела оранжевое свечение за моей входной дверью.

— Ты увидел ее раньше меня?

— Я почувствовал ее запах, не только свечение, я же волк. Ты забываешь об этом.

— Ты покажешь мне его?

— Не здесь, не на Терре. Дома я покажу тебе, обещаю. — Он улыбнулся. — Ты даже не представляешь, как я хочу обернуться, все прям чешется. Я несколько лет не оборачивался. Тяжело сдерживать проснувшегося волка, так долго спавшего внутри.

Раздалась пронзительная трель дверного звонка. Я встала с кровати и пошлепала босая к двери, Леандр наступил на край простыни, и я, шагнув, осталась обнаженная. Опять. Я обернулась и наигранно зло покачала головой, а он утробно зарычал.

— Ух, мне эта Алиска. Если бы не она. Короче, она тебя спасла. Ты бы не смогла скрыться от меня за этой тряпкой.

Я подхватила простынь и побежала открывать подруге. Как только дверь отворилась, Алиса повисла на мне, всхлипывая и шмыгая носом.

— Ты чего? Что случилось? — я схватила ее за плечи и начала трясти. — Алиса, говори, что-то случилось? С ма и па? — я всматривалась в ее зареванное лицо, и паника готова была накрыть меня с головой. Куда бежать? За что хвататься? — или с бабушкой Марфой? Алиса!

— Я так волновалась за тебя. Я так переживала. — Я глубоко вздохнула, расслабившись и закатила глаза, снова ее притянула к себе, чтобы обнять. — Я боялась потерять тебя, Сашка! — она отстранилась от меня, посмотрела полными слез глазами и снова бросилась мне на плечи с новыми рыданиями.

— Боги, Алиса, зайди хотя бы в квартиру, ни к чему устраивать показное выступление для соседей.

— Дурочка, я, правда, волновалась! — она переступила порог, не отпуская меня, словно боялась, что я испарюсь. — Не все переживают эту ночь.

— Как это? Почему?

— Он тебе что, еще ничего не рассказал?

— Мы только проснулись, ты что, не видишь, что я еще даже не одета. — Тут же мои щеки загорелись. Что она может обо мне подумать? Я голая, сверкая задом, прыгаю по квартире, находясь с мужчиной. Вряд ли мы в настолки играли. Хотя какая ей разница? Я немаленькая девочка, чтобы переживать о том, что могут подумать.

— Да, точно. Вижу. — Она подмигнула, отчего я еще больше залилась краской. — Теперь вижу.

Мы выпили кофе, который приготовил Леандр. Мило поболтали о погоде и поехали в Посольство. Я заметила некое напряжение между Алиской и Леандром. Они почти не разговаривали, разве только кидались сухими односложными репликами. Между ними искрило, но меня это будто не касалось. Никто из них не стал мне ничего рассказывать, вот так друзья.

Долгое ожидание, сидение в очереди, заполнение кучи бумаг. На все ушло почти четыре часа. Я уже была готова взорваться, как, наконец, нас впустили в кабинет к специалисту.

Грузная женщина сидела за массивным столом, по обе стороны от нее стопками стояли папки с документами. Ее длинные ногти клацали по клавиатуре, очки висели на самом кончике носа, и она задирала голову, чтобы смотреть на монитор. Секретарша поправила очки, но они снова сползли, а голова все запрокидывалась.

— Имя, — сухо произнесла женщина.

— Алиса Верина.

— Цель визита.

— Помощь подруге, мне нужно к па.

Женщина посмотрела на Алису, оценивающе, потом перевела взгляд на нас с Леандром.

— Оборотень, — она фыркнула и поморщилась. — Ваш па, мисс Алиса, занят. Как всегда.

— Не сегодня, госпожа Арда, не сегодня, — также безэмоционально ответила моя подруга. Она, не дождавшись ответа от секретарши, шагнула к двери и распахнула ее, ввалившись в кабинет.

— Папочка! — запищала Алиска, — а вот и я.

— Алиса, что ты тут делаешь? Хотя какая разница. Что на этот раз? Куда ты снова вляпалась?

— Фу таким быть, — она проскользнула к его столу и, наклонившись, поцеловала его в щеку. — Мне нужно заключение договора свободы, мы тут торчим уже целую вечность.

— Договор свободы? — он приподнял одну бровь и вылупился на дочь. — Алиса! — прогремел отец.

— Да тьфу ты, — уронила Алиса.

Вернулась к нам, также ловко обогнув угол стола.

— Добрый день, дядя Гоша, — я вышла в центр кабинета.

— А, Сашенька, привет, проходи. Как дела, детка? — он тут же вышел из-за стола и крепко меня обнял. Высокий, статный мужчина с военной выправкой. Всегда хмурый и сосредоточенный. Хотя при встрече со мной расплывался в улыбке и превращался в самого добродушного дядьку. Его густые темно-рыжие волосы тронула седина, что не портило его, а придавало статусности его образу. Он отстранился и заглянул в глаза. — Обернулась, ну наконец-то, очень рад за тебя. А где избранник?

Я опешила от осведомленности отца Алиски. Как-то не по себе стало. Весь мир обо мне все знает, только я в неведении.

— Добрый день! — в кабинет вошел мой оборотень, еле уловимо поклонился в приветствии.

Арда цеплялась за его рукав и не пускала в кабинет. Он шел напролом, сдавшись и двигаясь с ней вместе. Она упиралась ногами, но остановить его, видимо, не смогла. Леандр протянул руку для рукопожатия. Дядя Гоша ответил и кивнул.

— Леандр, приятно встретить тебя. Рад, что ты цел.

— Да, я тоже, спасибо.

— Па никогда не верил в причастность принца к военным действиям и всегда был на стороне Гандиары, — прошептала мне на ухо Алиса.

— Не совсем так. Но я верю, что он сможет все изменить. — Па Алиски подмигнул мне и перевел серьезный взгляд на оборотня, кивнул. — Итак, кому нужен договор? Алиса? — Он повернулся к дочери.

Арда, смирившись с тем, что все уже и так вошли в кабинет, молча удалилась, закрыв за собой дверь. Мудрая женщина.

— Мне, — прошептала я.

— Зачем? — удивленно посмотрел на меня.

— Ну, я обещала.

— А ты что думаешь по этому поводу? — он хмуро уставился на парня.

— Я против. Тем более что она зачарована вампиром. Арусом. Мне не нужна свобода от нее. Она с чего-то решила, что этот договор что-то изменит. Женщины.

Дядя Гоша расслабился и снова сел в свое кресло. Он в задумчивости сложил руки на животе и пару раз сосредоточенно кивнул.

— Арда, — он нажал на кнопку распределителя и улыбнулся, будто очнувшись. — Принеси нам кофе, три чашки и зеленый чай с мелиссой.

— Ну что ж, нам есть что обсудить. Леа, я так понимаю, тебе нужно возвращаться домой как можно скорее. — Оборотень кивнул. — Алиса, ты когда собираешься в Гандиару? Да, Венса не забудь взять, без него чтобы ни ногой туда. Поняла меня? — Алиска тоже кивнула. — Сашенька, договора не будет. Можешь больше не думать об этом. Так… — в кабинет вошла секретарша с подносом. Начальник кивнул и дождался, пока она выйдет за дверь.

— Как это не будет? Дядя Гоша, я должна дать ему свободу, — взбунтовалась я. Отпила большой глоток потрясающего черного кофе. Ммм, сказка.

— Он ее не хочет. А тебе нужна гарантия, что у тебя будет защита, вампиры не отстают просто так. Тем более, этот. Коллекционер, блин. Я помогу вам переместиться в другое измерение, когда будете готовы. Алиса, подготовь Сашеньку, она не обучена. Все, идите, сегодня все подразделение на ногах, как с ума посходили с проверками своими. Работы невпроворот.

— Да, папа, конечно. Спасибо! — Алиса снова поцеловала его в щеку, и мы вышли.

Глава 19 Ненасытная перерожденная Сашка. Маруся

Мы вернулись в мою квартиру. Не знаю, что со мной происходило, но я еле высидела в машине на заднем сиденье, чтобы не прикоснуться к моему волку. Меня переполняли чувства оттого, что он сказал отцу Алиски. Он не хотел быть от меня свободным. Он хотел быть со мной рядом и защищать меня. Может, это просто долг, как любого порядочного мужчины перед женщиной, которая попала в передрягу? А я не просто попала в беду, меня зачаровал вампир. Я не чувствовала ничего нового, не ощущала, что зачарована, но раз все так упорно мне об этом говорили, чтож, пусть.

Мы поднимались в лифте, и он что-то говорил, а я смотрела на его рот и давилась слюной. Хотела его поцеловать, сорваться с места и вцепиться в него. Да что со мной? Разве может быть настолько несдерживаемое желание? Он улыбнулся, оскалившись, а у меня ноги подкосились.

— Ну, все, хватит, я чувствую твое возбуждение, а ты стоишь и трешься у стены. Ты хоть слово слышала, что я сейчас сказал?

— Неа, — я как пьяная, качнулась, оттолкнувшись от стены и, сделав шаг, оказалась в его объятьях.

Он обнял меня, прижав к своей груди, и поцеловал. Стон сорвался с губ, и глаза закатились. Так, не расцепляя поцелуя, мы и ввалились в квартиру. Попутно помогая друг другу снять одежду. Кажется, послышался треск моего свитера, затем его футболки, он разорвал ее на груди и стянул с плеч. Весь день мы не выходили из квартиры. Оказывается, в моем доме очень много удобных поверхностей, от раковины в ванной комнате до подоконника в спальне.

За окном уже темнело, когда в дверь настойчиво постучали. Кто бы это мог быть?

— Лежи, я сам открою, — Леандр быстро поцеловал меня и, завернувшись в простыню, направился к двери. Стук повторился.

— Кто вы? — раздался голос соседки Евангелины Абрамовны.

— А вы? — вторил мой оборотень.

— Тут что происходит? Сашенька, ты живая? — прокричала в мою квартиру соседка. — Я слышала крики. Сашуня, тебя тут что, убивают?

— Да, я убиваю ее весь день и всю ночь, планирую дальше убивать. А вы с какой целью интересуетесь? — съязвил он.

— Вы маньяк? — прохрипела возмущенная женщина.

— А вы сомневаетесь? — проскрипел Леа.

Я вышла в коридор, накинув на плечи халат и запахнув его.

— Евангелина Абрамовна, что-то случилось?

— Ох, Господи Боже! Сашенька, живая! У тебя в квартире такие звуки. Он тебя обижает, бьет? Давай я полицию вызову? Я спасу тебя, моя девочка. Посмотри, как он огромный, — заговорщически прошептала она, прикрывая рот, чтобы он не услышал. Я даже окинула его взглядом. Почти два метра ростом, широченные мускулистые плечи, накаченные руки, идеальный торс. Даа!!!

— Спасибо, все хорошо, — я улыбнулась. — Всего хорошего, — просочившись мимо парня, закрыла дверь прямо перед носом соседки.

— Это что было? У тебя все соседи тут такие? Даже спокойно не расслабиться.

— Не ругайся, бдительные соседи — это хорошо. Она переживает за меня и немного сумасшедшая. Идем обратно в спальню, я тебе еще кое-что покажу.

Он расплылся в улыбке и пошел следом, закинув простынь на плечо. Потом схватил меня и закинул туда же. Я завизжала от восторга и неожиданности.

Глава 20 Кратко о том, кто такая ведьма, о ее способностях и необходимости быть рядом с королем. Маруся

Утром следующего дня я проснулась вся в холодном поту. Леа испуганными глазами-фонариками светил мне прямо в лицо.

— Эй, выключи свет, что происходит? Что случилось? — меня всю трясло.

— Ты мне скажи, чего ты разоралась? Что тебе приснилось?

— Я горела в огне и мерзла, все тело сковало от жуткого холода, пальцы онемели, и все тело ломило. Мое нутро разрывалось на части и соединялось воедино. — Казалось, что я все еще там, во сне, так реально все ощущалось. — Что это, Леа?

Он потянулся к лампе на прикроватной тумбочке, зажег ее.

— Ты знаешь, кто такие ведьмы? Что они могут? Что можешь ты?

— Нет, очевидно же, — я надула губы.

— Ну, смотри, — он сел передо мной, скрестив ноги. — Все маги, волшебники, ведуны, колдуны и ведьмы имеют базовый набор умений. И у каждого есть свой особый дар. Алиса, например, видит прошлое и будущее, она может показать его с помощью прикосновений. Мой маг, Горлин, он почти всемогущий, в нем собраны силы его предков, потому что он потомок королевских магов. Все умения, вся память и сила переходят от одного к другому. Какой твой дар, мы еще разберемся. Но мне почему-то кажется, что ты необыкновенно сильная.

— С чего ты это взял? — я подалась вперед. Приятно, когда сообщают, что ты необыкновенный и сильный.

— Не знаю, я чувствую твою силу. Ты же помнишь, что во мне течет королевская кровь, а значит, я связан с магией. Она меня питает. И твоя сила меня тоже питает. Только твой контур будто незаконченный. Чтобы узнать, в чем дело, мне нужна помощь моего друга Гора. Мне не разобраться самому.

— Ты мне расскажешь о нем?

— О Горе? Я бы хотел, чтобы ты сама с ним познакомилась. Я не объективен. — Он почесал затылок и тепло улыбнулся. Сразу понятно, что их связывают не только королевские обязанности и долг.

— Ты мне не просто так рассказываешь о способностях ведьм, правда? Ты что-то не договариваешь? Или, наоборот, хочешь мне что-то сказать?

— Милая, я хочу увести тебя в свое измерение. Потому что здесь тебе оставаться опасно. А мне нужно туда, там война, гибнет мой народ.

— И я должна идти с тобой только потому, что мне опасно здесь оставаться?

— Нет. Ты можешь подпитать меня силой, которая поможет мне выиграть войну.

— Я же ничего не умею. Я только вчера стала ведьмой.

— Это ничего. Я помогу, Гор поможет. Пожалуйста, помоги и ты мне.

— Леа, я боюсь. Смогу ли я прижиться там? Мой дом здесь.

— Нет, твой дом рядом со мной! — прорычал он, его глаза загорелись красным, и он полуобернулся. Черты лица заострились, челюсть подалась вперед, и на руках выступили когти. Я отпрянула.

— Не бойся меня, я не причиню тебе вреда, — он пару раз глубоко вдохнул и закрыл глаза. — Просто волк вырывается, он хочет домой. На свободу. — Леа сделал еще пару глубоких вдохов и полностью вернулся в человеческое обличие. — Кроме того, что я был проклят, я еще и признанный. А ты вернула меня к жизни и сущность мою освободила. Это символ для моего народа, что не все потеряно. Что мы сможем все вернуть.

— Если я помогу тебе, и мы победим, можно я потом вернусь сюда? Можно мне вернуться к своей жизни?

Лицо Леандра стало непроницаемым, он отстранился и, серьезно посмотрев на меня, кивнул.

Часть 6. Перемещение в измерение Гандиары

Коль хочешь мир познать, что скрыт в тени,

Ты в собственное сердце загляни.

А если сам себя познать захочешь, Смотри, собой себя не заслони.

Мирза Шафи Вазех

Глава 1 Первое возвращение волка домой. Леандр

Па Алиски, дядя Гоша, переместил нас через портал в здании Посольства в другое измерение. В мое измерение, домой. Алиса и Сашка долго прощались, они обнимались и плакали. Будто я забираю ее насовсем, и они больше никогда не встретятся. Алиска сказала, что как только освободится и разберется со своими делами, тут же придет к нам на помощь.

Я взял Сашку за руку, закинул ее сумку с «самыми необходимыми» вещами себе не плечо и шагнул в природный портал.

На другой стороне нас встречали Ива и Горлин. Мы обнялись с ребятами. Я был им рад, даже последняя наша стычка с Гором будто прошла стороной, хотя я точно знал, что мы обсудим этот момент. Обязательно. Гор не спустит мне с рук мой поступок и мое поведение.

— Саша, это Горлин, мой маг. Великий волшебник трех измерений, могучая сила моего королевства.

— Ой, да брось, Леа, она же мне поклоняться начнет. — Мы все засмеялись.

— Ива, — произнес парень и поцеловал протянутую руку.

— А я Сашка.

— Да мы поняли уже. Ну как добрались, без происшествий? Гендрик сказал, что почувствовал рядом с поселением дух вампира. Что он мог тут делать, не знаешь?

— Знаю, он за ней пришел, — я кивнул на Сашку. — Видимо, решил встретить нас, подонок.

— Ясно. Зачарованная, что ли? Как Кира? А мы-то думали, чего это он отстал от нее. Леви глаз с нее не сводит, даже в кусты одну не отпускает.

Хохот с новой силой разнесся по поляне. Пока шли в город на деревьях, я не отпускал Сашкину руку. Будто чувствуя, что еще немного, и она уйдет от меня. Бросит, оставит одного в своем измерении, своем королевстве. А я буду медленно угасать, чахнуть без нее. Она не знает, не понимает, что означает жить вдали от своей избранной пары. Но говорить ей об этом я не стану, сейчас тем более. Если она решила уйти, пусть так и будет. Привязывать ее обязательствами и вынужденно заставлять оставаться рядом я не хочу.

Гор, будто чувствуя мой настрой, толкнул в плечо и вопросительно кивнул. Я покачал головой и скосил глазами на девушку. Он кивнул, поняв, что разговор терпит.

— Александра, как вы относитесь к тому, чтобы начать наши первые уроки сегодня? Вы отдохнете, и приступим? — Гор разделил нас и встал между нами. Нам пришлось расцепить руки.

— Эм, сегодня? А как же рассказать мне о вашем мире?

— Я именно с этого и начну, обещаю, — он улыбнулся и приобнял ее за плечи. Что-то шепнул ей на ухо, отчего она улыбнулась.

Я скрипнул зубами и обратился к Иве:

— Что тут без меня было? Как там на задворках? Что говорят наши ребята?

— Все стабильно, Верн думает, что он полноправный, что все трясутся перед ним и поклоняются ему. Наши засланные говорят, что он пирует целыми днями. Расслабился, одним словом. В лес никто не суется. Верн боится, что три других клана разобьют его. Он до сих пор не знает, что защита, поставленная Гором, работает не только против него, но и не пускает никого извне. Я обустроил твой дом, стесал пол, теперь он не из бревен. Положил настил, спать стало удобнее и подстилка есть. Вам, я думаю, понадобится. Гор наложил заклинание тишины. Так что вас никто не побеспокоит.

— Очень предусмотрительно, спасибо, друг! — я хлопнул его по спине и улыбнулся. — Гор, границы обозначены?

— Да, ты почувствуешь. Что, и проклятие снято, и ты снова с нами? Ну, что ж, давай лохматый, беги.

Я перевоплотился и, ощутив свободу в шкуре волка, встряхнулся и повел носом. Она в восторге, а что еще надо? Мир ощущался иначе, слишком долго мой волк был заперт внутри, метался там и ждал своего часа, не хотел смириться и уйти в сознание, отстраниться. Будто знал, что вернется. Я обошел вокруг нее, толкнул ее в попу головой, ткнул ее ладонь мокрым носом, она провела ладонью по голове и зарылась пальцами с мою шерсть на загривке, меня пробрала дрожь, даже лапы подогнулись. Я рванул с места.

Глава 2 Уход Соньет из селения. Побег возлюбленной. Невидимая Соньет в замке. Спасение мага принцем. Горлин

Я проводил много времени с Сашкой, она чудная ученица, все схватывала на лету. Я даже договорить не успевал, она уже делала и постоянно переспрашивала: «Так?». Я только диву давался, как у нее все ладно получалось, будто прикидывалась, что ничего не знает. Время шло, она крепла под моим контролем. Через пару месяцев к нам нагрянула проверка. Алиска со своим парнем Венсом, необернувшаяся ведьма Ташка и ее спутник, забыл, как зовут. Странный малый, вроде гибрид, но слабый в своей силе, неразумный выбор ведьмы — не переживет она с ним ночи перерождения, но я не стал ей об этом говорить.

Однажды я проснулся от холода, ведь свое покрывало я отдал Соньет, девушке, краше которой не было на всем белом свете. Пока она спала, я не мог налюбоваться ее приоткрытыми губами, из которых равномерно вырывался беспокойное дыхание. Ее тонкие брови были сведены, и хрупкие пальчики запутались в песочного цвета волосах. Они разметались по грубой подушке.

Так вот, проснулся я утром, а в доме никого. Только записка на столе.

«Дорогой Горлин,

Спасибо тебе! Ты сотворил для меня настоящее чудо. Ты укрыл меня ото всех, и теперь я могу уйти отсюда без страха быть пойманной. Это очень ценный дар, и я буду хранить его, помня о твоей щедрости. Ведь ты мог просто отпустить меня. Мог не пускать меня в свой дом. Я чужая для тебя, и ты не должен был мне помогать. Но ты самый добрый волшебник, которого я встречала. Зная, что ты не отпустишь меня в замок добровольно, я решила уйти именно так. Не злись на меня, я постараюсь помочь.

Спасибо тебе и всего хорошего. Прости, что не попрощалась лично.

Соньет».

Дорогой… ммм. Я дорогой… я разомлел, как юнец, и прижал кусок бумаги к груди, закатив глаза. О чем она там пишет? Мое чудо, ммм, я сотворил для нее… так погоди, всего хорошего? Это что значит? Сбежала, что ли?

Та-а-а-ак.

Я раскинул щупы и настроился на нее. Спроецировал, и она предстала передо мной мутным маревом. Сокрытая своим даром, Соньет ходила среди колонн и наблюдала за служанками. Слушала их разговоры о новом короле и надвигающемся бое с Леандром. Все знали, что настоящий король собирает войско, но никто не видел его и не знал о его местонахождении.

В тронном зале сегодня на удивление не было никого. Тяжелые шторы висели во всю длину витражных окон от высоких потолков до пола. Соньет рассказывала, как пряталась за ними, чтобы никто не мог посмеяться над ней или косо посмотреть, провожая жалостливым взглядом. Она прогуливалась по ковровой дорожке и рассматривала картины на стенах. Нарисованные в полный рост бывшие короли взирали на нее величественно и грозно, провожая своими укоряющими взглядами.

Я спустился с дерева и наматывал круги по селению, проверил, все ли в порядке дома, не нужно ли что-то поправить, Ива следил за этим очень строго, и сомневаться не приходилось. Но сегодня я не мог места себе найти. Заглянул к одним, к другим, спросил, нужна ли им помощь.

Пытаясь отвлечься, я все равно продолжал наблюдать за Соньет. В зал ворвался Верн, он несся к трону по ковру, пролетел мимо Соньет, отчего ее платье вскинулось. Что его привело сюда в столь ранний час?

— Александра, где ты, проклятая ведьма? — он кричал и злился, отчего его лицо покрывалось пятнами.

— Ччччччего тебе, Веррррррн? — от стены отслоилась темная тень и, собираясь туманом, воплотилась в женщину.

Ее руки и ноги были черного цвета, от пальцев расходились черные всполохи, ее разукрашенное черной краской в виде ритуальных точек и линий лицо внушало ужас. Волосы с начесом создавали воронье гнездо, и постоянное навязчивое дерганье всего тела отпугивало и заставляло бежать без оглядки.

— Ты сказала, что она будет моей, в чем дело? Где она? Ты обещала мне, — он вопил на весь зал.

— Я ссссссказала, что ты должжжжжен заманить ее в сссссспальню, а не рррррвать на ней одежжжжжду и принужжжжждать ррррраньшшшшше вррррремени. Ты не поссссслушшшшшал меня, и она ссссбежжжала. — Ведьма усмехнулась и проверила свой маникюр на костлявых пальцах.

— Ты! Ты ведьма! — выкрикнул Верн.

— А ты наблюдатеееелен, — заключила она.

Он дернулся к ней и схватил за шею, она в свою очередь провела по его вытянутой руке пальцами, и на коже появились черные волдыри, которые разрастались. Она не остановилась и провела ладонью по его щеке. Его глаза закатились, а кожа и мышцы, мгновенно сгнивая, оголили его челюсть с зубами. Он отпустил ее и, сложившись пополам, упал на пол. Его рвало черной жижей. Все тело скручивало от спазмов.

— Ты забыл, мой мальчик, это я сссссделала тебя коррролем, это мне ты обязан сссссвоим положжжением. Это я могу униччччтожжжить тебя, иссспепелить одним взглядом. — Она вышагивала вокруг него. — Прямо ссссейчасссс твоя мечччта рррррядом, она наблюдает за тобой. И межжжду пррррочим, в этом зале мы ссс тобой тожжже не одни.

— Кто здесь? — простонал Верн и, опираясь на руки, поднял голову, чтобы увидеть ведьму.

Та лишь пожала плечами и безразлично отвернулась. Она медленно шла к трону, за ней шлейфом тянулись темные нити, туманом оседая на ковре. Она развернулась, запрокинула за спину темный туман и уселась на трон, ноги она закинула на подлокотник и стала что-то напевать.

— Кто здесь? — повторил Верн, вскочил на ноги и начал крутиться вокруг себя. Рванул к стене, где висели его лук и колчан, развернулся к залу и натянул тетиву. — Выходи!

Соньет не дышала, она стояла еле жива, переведя взгляд и осознав, что Александра смотрит прямо на нее, бросилась к выходу из тронного зала.

Рука Верна дрогнула, и стрела метнулась.

***

Я вернулся в дом, когда душа начала рваться из тела и метаться из стороны в сторону. Решила она. Подумать только. Я, уставший и вымотанный, сидел в своем кресле-качалке и собирал тепло солнечных лучей, когда почувствовал дрожь от ауры Соньет. Я повел головой и создал проекцию, в которой Соньет стояла у стены и с ужасом смотрела на Верна. Он метался с луком в руках, его трясло от напряжения. Этот урод совсем сошел с ума.

Соньет сорвалась с места и помчалась к дверям, чтобы выбежать из зала. В этот момент Верн резво повернулся в ее направлении и отпустил стрелу. Я вмиг ступил в портал, созданный в доли секунды… но не успел.

Соньет упала в мои руки, она хрипела, и белое лицо искажала гримаса боли и ужаса.

— Кто здесь? — все бесновался Верн.

Он продолжал метаться и озираться. Александра, увлеченная действом, что разворачивалось у дверей тронного зала, встала и щелчком пальцев отключила Верна. Он упал кулем на пол, отбросив лук в сторону. За моей спиной схлопнулся портал, так же как в прошлый раз, просто скрутился и исчез. Ведьма медленно приближалась ко мне и Соньет на моих руках. Я укачивал ее в своих объятьях и стонал. Мои пальцы цеплялись за ее платье, за волосы, я целовал ее белое лицо и раскачивался из стороны в сторону. Ее остекленевшие глаза смотрели в потолок.

— Горррррлин, — прошептала ведьма, опустившись на колени передо мной. Она провела рукой по ее волосам и грустно вздохнула.

— Спаси ее! У меня нет способностей некроманта, оживи ее! — я ревел не своим голосом. — Прошу тебя, я сделаю все, что ты пожелаешь. — Мой голос срывался, осипший с безумными глазами, я смотрел с надеждой.

— Пррросссти, волшшшебник. Не сссделаю этого. Она меррртва, и ни чччто не оживит ее…

— Не говори так! Я найду способ!

— Есссли ты поссссмеешь ее ожжживить, я убью ее сссама ссссноваа. Я не позззволю иссспорить мои планы. Ее нет в твоей сссудьбе, отдай ее мне.

— Нет, — я отдернул руку Темной и обнял еще не остывшее тело Соньет сильнее, как капризный ребенок.

— Нежжживые — не жжжживут. Их тела исссстлевают, они не рррразговарррривают. Они неупокоенные. Ты такой сссудьбы хочешь для любимой? — она шептала рядом с моим ухом, отчего моя душа рвалась в клочья.

— Нет, я не хочу. Помоги мне, Александра…

Темная опустила свою руку на голову девушки, и та заискрилась, как уголек. Кожа тлела, как бумага, скручиваясь и сворачиваясь в спиральки. Я держал ее в руках, и меня сотрясало от сдерживаемой истерики. Я с ужасом смотрел, как Соньет исчезала. Остатки искр разлетелись в разные стороны, я остался сидеть на полу, опустив голову.

Куда делась Темная, я так и не понял. Я сидел на мраморном ледяном полу и не верил в произошедшее. Руки все еще чувствовали тепло тела, нежность белокурых волос и атлас платья, которых только что касались. В глазах стояла пелена, застившая все вокруг. Вот только что лежала в моих руках, и больше ее нет на этом свете.

Верн очнулся и увидел меня. Он яростно завозился на полу, путаясь в длинных полах сюртука, подорвался ко мне. Я не видел его, ничего не видел, пустота наполняла меня. Он достал кинжал из ножен и с резким выпадом, наклонившись, всадил его мне в живот. Я удивленно поднял глаза. От неожиданности даже не понял, что произошло. Я схватился за раненый живот и увидел кровь на ладони, пару раз моргнул. Боли не было, странное ощущение пустоты немного отпускало, будто через рану выходил воздух, издавая свистящий звук.

— Передай своему оборотню, — он истерично хихикнул, в глазах искрило от ненависти, — что ему путь сюда заказан. Я убью всех, кто посмеет отнять мой трон! — он поднялся и собирался уйти. Но передумал, вцепился трясущимися пальцами с ворот моего платья, притягивая ближе, опустился снова к самому уху и прошептал: — И сдохни, будь другом.

Он встал в полный рост, оттолкнул мое тело, которое теряло силы так, что я повалился на бок. Только и успел подставить руку, чтобы не удариться головой. Он прошел мимо меня, так и оставшегося полулежа сидеть на полу в тронном зале.

Ясность приходила туго, медленно. Тупая боль души перерастала в острую боль в животе. Пальцы, зажимавшие рану, все больше окрашивались кровью. В глазах темнело, и сознание поплыло. Кажется, сейчас я отключусь. Понял, что мне осталось недолго…

— Леа, — мои глаза закатились, и я еле успел, щелкнув ослабшими пальцами, создать портал, в который шагнул друг.

***

Помощь Горлину. Леандр

В нашей стае снова пополнение. К моей Сашеньке пришла в гости ее подруга Алиска с ее суженым Венсом, рыжим оборотнем-одиночкой. Не знал его истории, да и спрашивать не стал — захочет, сам расскажет. И еще с Алисой пришла Таша. Красноволосая ведьма, которая всех покорила, особенно нашего Иву. Он превращался в полного идиота, когда видел ее. Срывался куда-то и бежал без оглядки. Когда она к нему подходила, он, ничего не говоря, разворачивался и уходил. Если просила о чем-то, как придурок, улыбался и снова уходил.

— Эй, Ива, что с тобой происходит? Ты сам не свой. Куда тебя снова унесло-то? Разве сегодня твоя очередь дежурить? — я пришел на его пост и сел рядом с ним у дерева.

Он сидел у костра и переворачивал угольки.

— Неа, не моя. Но и там, рядом с ней, не могу находиться. Мой волк беснуется, рвется на волю и готов разорвать этого ее гибрида. Ты видел его? Ну что это за мужик? Она, правда, таких предпочитает? Если он ее пара, значит, они настроились друг на друга. И он становится именно таким, какой ей нужен.

— А какой он? — я все понял, наш Ива потерял голову и, кажется, нашел свою истинную, которая, по его мнению, уже занята.

— Да ты издеваешься! Он хилый, он слабый, он…

— Большой, мощный, красивый блондин, добрый, наверное, и правда ей подходит… — я издевался над другом, еле сдерживая смех. — Все-все, шучу. Сходи к ней.

— Леа, я признанный, как и ты. Я изуродован, и мой волк никогда не вырвется на свободу. Я неполноценный, зачем ей такой? Я даже пытаться не хочу. Зачем разочаровывать ее?

— Да, ты признан, как и я. Но посмотри на меня, я счастлив, как никогда, и мой волк свободен. Она вылечила меня, и тебя твоя истинная вылечит. Не всем дано найти свою половину. Она сама решит, нужен ли ты ей. А шрамы — это только шрамы. Тем более, ты одаренный. — Я хлопнул его по плечу и сжал его, заглянул в растерянные глаза оборотня. — Ты же можешь управлять разумом животных, она оценит. Иди к ней, еще раз тебе говорю.

— И что я должен ей сказать? У меня язык прилипает к небу каждый раз, как ее вижу.

— Ничего не говори. Совсем ничего. Возьми за руку и отведи к себе домой. Все сложится как надо.

Ива внимательно посмотрел в мои глаза и когда понял, что я говорю серьезно, сорвался с места и убежал. Святая наивность. Неужели я так же выгляжу рядом с Сашкой?

Я остался сидеть на месте, расслабился около дерева, вытянул ноги и закинул руки за голову, уставился на свой дом. Впереди сверкал потрясающий Белый замок. Высокие башенки, центральный куполообразный донжон, словно подсвечивавшийся со всех сторон, красовался белизной мрамора и бликовал на свету братьев-светил. От донжона в разные стороны расходились стены шириной в несколько метров, образовывая соединительные сооружения с крепостной стеной. Они служили лабиринтом в Белом городе. Между этими паучьими лапами замка стояли белые дома высшей знати, той, что жила в центральной части города в стенах крепости.

За ее стенами располагались дома попроще, и далее была еще одна укрепленная стена с центральными воротами и мостом, который опускался механизмом изнутри. Стена врастала и тянулась к низовью ущелья, в котором текла быстрая река с порогами. Красота, чего уж говорить. Мой дом был прекрасен. Только пока занят.

Вдруг передо мной раскрылся портал, и я увидел заваливающегося мага, он терял сознание и сидел на полу в тронном зале. Я немедля рванул к нему, пока портал не закрылся.

Я схватил его и на руках потащил в дом. В его дом. Ива придумал сооружение, напоминающее лифт. В крошечной комнатке крепилось колесо. Когда его крутили, комната поднималась и приносила тебя к твоему дому.

— Горлин! — я тряс его тело, хлестал по щекам, но маг так и не очнулся или делал вид, что в беспамятстве. — Черт, чего тебя понесло в замок, придурка, одного?

— Я пошел за ней, — простонал волшебник.

— За кем ты пошел? За кем, за ней? Гор, говори, идиот. Нет, подожди, прежде давай вылечим тебя. Что нужно делать, чтобы кровь остановилась?

— Ничего не нужно делать, я хочу уйти за ней. — Рука волшебника упала, и взгляд опустел.

— Эй ты! — я откровенно бесился. Что стряслось там, в замке, я не знал и ни черта не понимал, что его могло так расстроить, что он готов умереть тут на моих руках. — Прямо сейчас мы тебя вылечим, и ты все расскажешь мне, понял?

— Оставь меня, Леа. Чего ты хочешь? — маг отмахнулся от меня и попытался отвернуться, гримаса боли отразилась на лице.

— Во-о-о-т, ну хоть что-то. Хоть какие-то эмоции! А теперь скажи, что делать! Ты сдохнешь, как собака, если прямо сейчас не поможешь себе.

— А и наплевать.

— Агр! — я высунулся из двери дома на дереве. — Леви? Найдите мне Левиана и быстро сюда, помощь нужна.

Лекарь примчался в полминуты.

— Чего стряслось, мой король? — он взглянул на мага, отодвинул прилипший к телу от крови, уже расстегнутый халат в сторону. — Ого. Это кто его так? — он посмотрел на меня и нахмурился. — Хм, угу, понятно. Давай раздевай его. — Он кинул на стол свою врачевательную сумку, начал закатывать рукава. — На что ты готов ради своего мага, Леандр?

— Началось! Говори уже, чего делать. Кончай тут лекции читать и песни петь.

— Хорошо, — он пожал плечами. — Давай режь руку.

Я рассек ладонь и протянул ее лекарю. Левиан схватил ее и приложил к ране мага. Кровь зашипела и начала сворачиваться пенясь.

— Это нормально вообще? — я насупился и наблюдал за действиями лиса.

Он что-то бубнил под нос, приподнимал мою ладонь и посматривал на волшебника. Тело Горлина сотрясала судорога, на коже то и дело появлялись участки с жесткими волосами типа волчьих. Лицо периодически менялось, то уши волчьи вылезут, то клыки появятся. Пару раз маг даже прокусил свою нижнюю губу. Он схватил мою руку своей перевоплощенной лапищей и вонзил в мою кожу когти. Я зашипел, но руки не отнял.

— Эй, придурок, остынь, я помогаю тебе, — возразил я сквозь зубы. Пришлось сцепить их, чтобы не стонать от боли.

— Я не просил тебя об этом, — прорычал маг окровавленными губами, полуобернувшись в волка.

— Леви, кажется, тебе пора, — я оттолкнул его, медленно завел за спину и стал двигать к выходу.

На кровати поднялся огромный черный оборотень. Он клацал клыками и рвал все, что попадало под лапы. Подушка первой оказалась на пути. Стена, от которой оттолкнулся Горлин, сохранила следы от вонзившихся когтей. Маг встал в полный рост и тряхнул головой. Да… друг, оборот, он такой… ты нескоро придешь в себя от такого перепада давления. Он откинул в сторону стоящий на пути стол, отчего сумка Левиана полетела в стену. Он даже ахнул, ведь что-то звякнуло, наверняка какие-нибудь важные снадобья, которые он мастерил сам. Горлин тряс головой и рычал, как ненормальный, из пасти текла вязкая слюна, как у бешеной собаки, глаза горели яростным огнем. Он покачивался. Все волчата выглядят именно так, впервые обернувшись, — не могут совладать с новым телом, габаритами, мощью.

— Горлин, — настороженно начал я. — Остынь, друг, давай поговорим, как и собирались.

— Ты собирался, мне не о чем с тобой говорить, — рычал волшебник-оборотень. Жуткая смесь.

— Хорошо, как скажешь, иди, — я отступил в сторону, прижав к стене Левиана, и маг рванул вперед.

Точнее, вниз. Глупый-глупый волк. Пару раз его падение останавливалось ветвями, в итоге смягчив приземление. Хорошо приложился и рухнул на землю. Я как можно скорее начал спускаться на помощь другу.

— Гор, ты как? — я подскочил к нему. Маг в человеческом обличии лежал на земле и всхлипывал, закрыв лицо руками. — Что случилось?

— Ее больше нет! Соньет больше нет.

Глава 3 Темная о видных демонах и о темной магии

Я всегда любила темное время суток, когда не видно дрожи рук, и тени обволакивают меня со всех сторон. Сегодня стояла именно такая ночь. Авина светила ярко, отражаясь в озере, легкий ветер создавал рябь на воде, смазывая четкие линии светила. Вдали послышался крик ночной птицы, охотившейся на мелких грызунов, стрекотали насекомые, и разлетался цветочный аромат от цветущих яликов на поляне перед озером. Я вытянула голые ноги и закопалась пальцами в неостывший от полуденных солнц песок. Откинулась на руки и подняла голову к небу. Мириады звезд светили ярко на чистом небе.

— Пррриди ко мне, — я повела головой, и рядом со мной из песка выросла темная фигура.

Бесформенное лицо, с прогнившими веками, оголяющими еще не вытекшие глаза, кожа свисала темными ошметками на щеки. Он улыбнулся потрескавшимися губами, осклабив свои давно потерявшие опрятный вид гнилые зубы. Я подняла на него глаза и улыбнулась в ответ. Странно было видеть нечто, что повторяет твои движения, чтобы угодить.

— Посидишшшь сссо мной?

Тело свалилось рядом, просто подогнув под себя ноги в коленях. Стопы замерли под неестественным углом. Он уперся рукой в песок, чтобы не завалиться на бок, и снова улыбнулся, повернув ко мне голову.

— Как думаешшшь, получитсссся ли у меня задуманное? Я так долго к этому шшшла… — я повернулась к нему и в задумчивости отвела взгляд. Он закивал, как болванчик, отчего челюсть защелкала в такт его движений. — Мне кажжжетссся, ты когда-то был отличным паррррнем. А, Вальсет?

Он пожал плечами и опустил голову, улыбка сошла с его лица. Он устремил свой тусклый взгляд вдаль, на водную рябь и начал монотонно мычать, словно напевая какую-то песню, жутко фальшивя, не попадая в ноты.

Демоны не могут говорить, связки отказывают самыми первыми в их стадии разложения, язык не ворочается. Мертвое тело постепенно перестает служить своему хозяину и тогда остается лишь выполнять мои приказы. Они бездушные, готовые на все ради своей хозяйки.

Умирающий человек — самое доверчивое существо на свете. Когда-то мне доставляло удовольствие порабощать и заставлять беспрекословно подчиняться. Видный демон — это нечисть, которая появляется по моему желанию и движется за моей темной магией. Они без нее не могут существовать, просто рассыпаются в прах, если совсем старые. Или опадают грудой костей в прогнивших обносках.

Вальсет — один из первых моих видных демонов. Его состояние человеческого вида я поддерживаю особенно тщательно. Хоть он и один из старейших, выглядит лучше всех. Он был отличным собеседником и всегда мог помочь найти решение проблемы. С ним мне будет расставаться сложнее всего. Он как верный друг, всегда шел рука об руку со мной. Никогда не упрекал, да и не мог, наверное, как и поддержать. И мне хотелось думать, что он верный друг. Ах, какой был бы хороший друг. Он мой генерал среди видных. Самый ценный.

Он жил на Терре, служил в армии царя. Отличная выправка, обязательный и пунктуальный. Человек своего слова. В одном из боев его настигла стрела, он, раненый, сражался до конца. Удар в спину мечом был последним мигом в его жизни. Я смотрела на сражение с самой высокой точки на поле. Звуки битвы, стоны, вопли ужаса и боли наскучили мне. И я готова была уйти, когда заметила его. Как он самозабвенно сражался, бился из последних сил, поднимал свой меч снова и снова. Кровь застила его глаза, но он упорно шел в бой. Когда упал, раненый и умирающий, даже тогда пытался встать, но сил не хватило. Я перенесла его магией в лес, недалеко от поля битвы и предложила сделку.

— Я предлагаю тебе вечную жизнь, а ты будешь служить мне честно и безропотно, — я гладила его по лицу, убирая со щек липкие от крови волосы.

— Нет, мой жизненный путь окончен, — проскрипел тогда он.

— У тебя есть кто-нибудь, кого ты любил и защищал до самой смерти? — решила я схитрить и, придерживая его голову, даже наклонилась ниже, чтобы услышать заветный ответ.

— Да, моя сестра, — прошептал и закрыл глаза, сглатывая вязкую кровавую слюну.

— Если я пообещаю охранять ее дом и защищу чарами, ты пойдешь за мной? — в тот момент я хотела видеть его рядом.

И мне было все равно, что я говорила неправду. Я ничего не уточняла. Кто ж мог предположить, что дом мог быть под чарами, но вне стен дома ее ждет неминуемая гибель? Какой мне интерес хранить жизнь какой-то девицы, если желаемый солдат будет моим? Он, не раздумывая, кивнул, из глаз скатилась слеза, потерявшись в прядях слипшихся волос.

— Да будет так. Ты будешь вечно служить мне. Твоя душа уйдет в лучший мир, а тело останется. Как зовут тебя, великий воин?

— Вальсет, — прошептал он одними губами. Дикая боль разрывала его изнутри.

— Я избавлю тебя от боли. Умри же скорее, мой Вальсет, приди ко мне с упокоенной душой! — я гладила его голову, лежащую у меня на коленях.

Когда последний прерывистый вздох сорвался с его губ, и тело расслабилось, я положила его голову на траву и отползла. Вспышка накрыла лесную чащу, и душа почившего воина воспарила к небесам, скручиваясь и оставляя шлейф золотистых искр. Рядом с телом мне было оставаться опасно — светлая, чистая душа могла ранить мою темную сущность.

Вальсет открыл глаза и долго смотрел в небо. Понимание, что он больше неживой, но что боли больше нет, приходило очень долго. Он моргал и пытался вздохнуть.

— Это больше не нужно делать. Тело все еще будет пытаться двигаться, дышать и глотать, но ты больше не нуждаешься в этих действиях. — Он резко привстал на локтях и обернулся на мой голос. — Мне очень жаль, но ты умер.

— Это ты сделала со мной? — бархатный баритон исказился рычанием.

— Увы, ты умер сам. От ран в бою. Теперь идем. Нам нужно уходить.

Он послушно встал и подошел ко мне. Подал испачканную в крови и в земле руку и помог мне подняться.

Со временем его чудесный голос пропал. Лицо начало отекать, и мне приходилось поддерживать его прежний вид. Но с цветом обескровленной кожи я справиться не могла. В итоге он стал походить на ходячий труп, каким и являлся.

Я тоже менялась вместе с ним. Переполняющая меня темная магия росла, отчего мое тело начало предательски трясти. Сначала просто тики, которые скрывались под ритуальными линиями на лице. Затем начали подрагивать пальцы. И чем больше зла я причиняла окружающим, тем больше знаков появлялось на теле и на лице. Дрожь становилась неотъемлемой частью меня. От дрожи тела начал дрожать голос. Сначала просто дребезжал и скрипел, затем говорить стало сложнее в принципе. Чтобы произнести слово целиком, мне приходилось его растягивать. Тянуть гласные звуки и шипеть, чтобы буквы не западали. В итоге я стала подобием мутного привидения во тьме. Почти вся кожа испещрена черными узорами, руки трясутся постоянно, и пальцы дергаются, как в припадке. Теперь я такая.

Но вернемся к верному Вальсету. Ближе него за все эти долгие годы у меня никого не появилось. Видных было много, все они служили мне, появлялись и шли в бой. Я управляла одной силой мысли, могла извести селение, просто пройдя вдоль домов. Они шли за мной и убивали все на своем пути. Корявыми изгнившими пальцами разрывали тела жертв. Зубами рвали одежду и отрывали куски мяса, разгрызали глотки, захлебываясь кровью попавшегося на пути человека.

— Мне кажетсссся, прррришшшшло время расставатьссся, мой дрррруг. Я прррриняла решшшение, я хочу изменитьссся и сделать все прррравильно. Ты понимаешшшь меня? — Он кивнул и снова улыбнулся. Опустил свою костлявую руку мне на плечо и сжал, почти нежно, в знак одобрения. — Ты столько веков мне служил, мне так жаль с тобой ррррассставатьссся, но время пришшшло. Ты готов уйти?

Он снова кивнул и расправил плечи, закрыл глаза остатками век и блаженно растянул свои губы. Я всхлипнула и закусила губу. — Я дарррую тебе свободу, мой дрррруг… — он распахнул глаза и начал осыпаться. Редкие волосы стекли с головы, отвалилось ухо и, коснувшись песка, рассеялось, половину лица снесло ветром, оголив пустую глазницу.

Я смотрела на него, и слезы текли по щекам. Мне так не хотелось расставаться. Он улыбался и кивал в знак благодарности. Повернул голову на бок и пытался сделать гримасу, высунув язык и закатив глаза, чтобы я рассмеялась. В этот же миг полностью осыпался горкой песка у моих ног. Я закрыла глаза руками и разрыдалась в голос. Я все сделала правильно.

Глава 4 Алиса и Горлин

Что еще я мог сказать в ту ночь, когда она бежала из замка в разорванном платье? Я отнес ее в свой дом и там схоронил от всех глаз. Будто ее и не было никогда в моей жизни. Так, наверное, легче, остались только мои воспоминания.

Я не мог справиться со своими переживаниями, а делиться с кем-то не было сил, даже с лучшим другом и своим королем. Я лишь подумал об Алиске и, в один миг схлопнувшись прямо на глазах Леандра, оказался в квартире ведьмочки.

— Алиса, — просипел я. Ответом мне была тишина. — Где же ты?

Я снова закрыл глаза и оказался на поляне, той самой, на которую впервые переместился на Терре. Я сидел у дерева, прислонившись к нему и откинув голову.

— Алиса.

— Да, Горлин? Что ты тут делаешь? — она вышла из-за дерева, настороженно рассматривая меня. — Что случилось? Плохо выглядишь. Это кровь? Ты ранен? — заключила и подошла ближе.

— Посмотри сама, — я протянул ей ладонь не в состоянии что-то рассказывать.

Она взяла мою протянутую руку обеими ладошками и ахнула. Притянула меня к себе и обняла. — О, мой бедный друг! Мне так жаль.

— Алиса, помоги мне, ты же можешь оживить ее. Темная отказалась, ты сможешь?

Она лишь помотала головой.

— Даже если бы смогла, не стала бы. Она все верно тебе сказала. Не нужно тебе это. Она тебе не по судьбе, не твоя девушка. У тебя будет другая. Ты веришь мне?

— О чем ты говоришь? Мне не нужна другая. Алиса, помоги. — Видимо, мой взгляд ее насторожил, когда меня осенила потрясающая мысль. Я же могу изменить время и ход событий. Я вернусь и заслоню ее или оттолкну.

— Даже не думай об этом. Ты ничего не изменишь или изменишь все и сделаешь еще хуже. Смотри. — Она приложила ладонь к моей щеке, и в голове замелькали картинки.

«Я открываю портал и отталкиваю Соньет, она падает на пол, а стрела вонзается мне в грудь. Я умираю, и мир катится к чертям. Леандр не справляется с темной ведьмой и погибает, все начинается сначала.

Второе видение. Я притягиваю Соньет к груди, и мы вместе вмиг отстраняемся, но я забываю закрыть портал, и стрела летит в Иву, который стоял за моей спиной, чтобы прийти на помощь, когда я рванул с кресла в портал. Погибает друг, и вместе с ним погибнет одна ведьма, о которой я ничего не знаю. У нее красные волосы, и она мечется в постели в ночь обретения силы. Она умирает от волн магии.

Картинки мелькают, все исходы неутешительные, и самый оптимальный для меня, когда она уходит в тот злополучный день, когда я пришел в ее дом. Я должен был отпустить ее, а не заставлять следить за Верном в замке. Но и при этом она погибает. Не сразу. Соньет вышла бы замуж, через год забеременела и в родах вместе с младенцем умерла».

Алиска отняла руку и посмотрела в мои глаза:

— Ты понимаешь, что ее не должно было быть в нашей истории? Вообще не должно! Она отвлекает тебя от главной миссии. Мне не нравится быть темным вестником, но ты должен смириться и идти дальше, Гор!

— Я услышал тебя, Алиса, — я опустил голову и закрыл глаза. Придется самому справляться с собой. — А еще я обернулся волком, вот только что.

— Это не ты, это кровь Леандра заставила тебя обернуться, чтобы вылечить. Такое бывает. Ты по-прежнему человек.

— Алиса… — я хотел что-то сказать, но она качнулась и прижалась к моим губам своими. Еле касаясь, нежно и приятно. Мы смотрели друг на друга. Она ждала, я был в шоке.

— Ты против? — она отстранилась и закусила губу. Но продолжала меня буравить своими зелеными глазами.

Я ничего не сказал, притянул ее ближе за талию и впился в ее рот жадным поцелуем. Она прижалась всем телом, оседлав меня, и зарылась руками в мои волосы, притягивая мою голову. Безумие какое-то. Я гладил ее спину, яростно вжимая пальцы в ее тело. Она протиснула руки между нами и развязала мое платье, затем развязала шнурок на штанах и освободила вставший колом член, провела ладонью по всей длине, и я задохнулся. Это было ново для меня.

Я яростно терзал ее пуговицы на платье, освобождая девичьи плечи и обнажая грудь. Рука сама накрыла нежную кожу и сжала сосок, она издала всхлип мне в рот, а я, воодушевленный, продолжил мучительную ласку.

Привстав надо мной и приподняв висевшее на бедрах платье, она опустилась и прижалась ко мне своей горячей влажной промежностью. Мы оба остановились и замерли. Она терлась об меня, раскачивая бедрами, я смотрел на нее, она на меня. Одним рывком я приподнял ее и насадил на себя. Она вскрикнула, я обомлел — девственница. Мы по-прежнему смотрели друг на друга в немом пораженном состоянии.

— Убери боль, — она положила мою руку себе на живот.

Я не смел ослушаться, силой мысли снял тугой комок спазма и расслабил ее.

Придя в себя, она начала двигаться на мне, я держал ее за ягодицы и направлял. Она самоотверженно, яростно терлась, как кошка, ее грудь раскачивалась. А я наслаждался видом и нереальными ощущениями. Нас накрыло одновременно.

Мы сидели в том же положении и просто обнимались. Она накручивала локон моих волос на свой палец, я смотрел куда-то вдаль, в голове была пустота, ни одной мысли.

— Горлин, ты в порядке? — произнесла она мне в шею.

— Это я должен тебя спросить. Почему не сказала? — с укором прошептал я.

— А что бы это изменило? Ты бы отказался?

— Нет, вряд ли. Но вел бы себя иначе. Наверное.

— Если хочешь, можешь приходить иногда, пока мой волк не найдет меня. Если бы он знал, что мы тут делаем, разорвал бы тебя, — она хихикнула и положила голову мне на плечо.

— Ты знаешь, кто твой волк? — я удивился и отстранил ее, чтобы увидеть ее лицо.

— Я его видела, знаю, какой он, где он и что с ним происходит, но не могу повлиять на его решения и действия, не знаю, как зовут его. Вот и жду, когда сам придет.

— И когда это произойдет? Если сейчас из леса выйдет оборотень…

— Нет, он придет нескоро, через несколько лет, когда наступит моя ночь перерождения. Придет на зов.

— Подожди, Алиса, сколько тебе сейчас лет?

— Двадцать, а что? Я совершеннолетняя.

— Я не об этом, в каком я сейчас времени? Боги, Алиса, я в прошлом. Тебе сейчас за тридцать, ты с Ве… — я осекся, она не знает, как его зовут. И я не стану называть его имя. — Ты подруга Александры, ты сейчас в моем измерении. Мы готовимся к битве за Белый замок. А я тут лишаю нас девственностив прошлом. Какой ужас!

— О чем ты? Ужас? — она качнулась, готовая встать с моих колен.

— Нет-нет, подожди, я не об этом. Это было потрясающе, я растерян, я пришел к тебе в прошлое, чтобы что? Почему я не пришел к тебе в соседний дом, где ты со своим парнем, как я ему в глаза-то посмотрю? Что же я наделал? Алиса, что происходит со мной? Ты не моя суженая, я не чувствую к тебе привязки, и ты связана с другим, что это вообще было?

— Ну, тебе же стало легче? Я поделилась с тобой покоем, как смогла.

— Ты невероятная… и странная. И… — я опустил глаза и коснулся ее груди пальцами. Она запрокинула голову и шумно выдохнула. — И я хочу еще раз, а ты?

Она не ответила, просто поцеловала. И понеслось…

Глава 5 Возвращение домой, разговор с Алисой. Горлин

— Алиса! — я ворвался в ее с Венсом дом, построенный совсем недавно. В нем пахло свежим деревом и молоком. Она что-то готовила, раскладывала по деревянным тарелкам.

— О! Горлин, привет, будешь есть? — она обернулась и все поняла, улыбнулась. — Ну и как? Нужно скрыть мой запах с тебя, а то Венс не оценит и не поймет. — Она провела рукой перед моим носом и снова обернулась к столу, на котором готовила.

— Ты все знаешь? Алиса, почему ты мне не сказала? Как такое вообще могло произойти? — я был в шоке. Честное слово, я не мог собрать фразы и слова в единое целое.

— Конечно, я знаю, ты же со мной там был, — она усмехнулась. — И что я должна была сказать? Гор, ты знаешь, мы скоро переспим. Но только ты не переживай, ты будешь со мной, которой двадцать? И да, это Венс, мой суженый. Так, что ли?

— Нет, ты только послушай себя. Я как посмотрю в глаза Венсу? Ты хоть понимаешь, чем я только что с тобой занимался?

— Ты чего орешь-то на меня? Горлин, это я тебя соблазнила, что ли, там? Ты сам ко мне пришел за помощью, ты хотел сотворить что-то ужасное. И мне показалось, что ты не был против. Вроде как я никого не насиловала, все было обоюдно. Если ты не планируешь продолжать, тебя же никто не заставляет, хотя, если мне не изменяет память, ты будешь посещать меня достаточно часто. Так что закрой рот и веди себя прилично. Не смей меня упрекать в том, чего сам хотел.

— Прости, я просто в шоке. Сам от себя и от тебя. Алиса, как объяснить то, что со мной происходит?

— Хорош истерить, возьми себя в руки. То, что было и еще будет с тобой, уже было со мной, в прошлом. Понимаешь меня?

— Ты сумасшедшая. Я так не могу. Будто это не я вовсе.

— Да, волшебник, что-то совсем тебя подкосило. Сейчас чаю налью, бабушкиного, успокоишься.

— Не хочу я никакого чая, я хочу понять.

— Задавай вопросы, я буду отвечать. Только четко и ясно спроси, а не переполненный эмоциями.

— Покажи мне. Все покажи. Я хочу знать все. Все, что с тобой было. И что будет со мной. Что ждет нас?

— Я не могу тебе показать историю про себя, только про тебя. Ты уверен, что хочешь знать, что с тобой будет? Нас — нет. Ты же сам знаешь. Я с Венсом. Ты не любишь меня и никогда не любил. И я тоже. Мы друзья с тобой, верные добрые друзья.

— Мы победим? — я в надежде поднял на нее глаза.

— Если Маруся сделает верный шаг и примет верное решение, то да. Вот только ты должен ей помочь. Пока ты только смакуешь свое состояние и никак не помогаешь ни ей, ни себе. Тебе нужно отрешиться от всего окружающего. Может, тебе пойти на ту твою поляну, где ты в детстве познавал себя? Помнишь, ты рассказывал мне, где учился слушать и слышать?

— Хорошая идея, и Сашку с собой возьму. Покажу.

Быстро ли я согласился? Да. С чем это связано? Я просто решил, что оставлю все как есть и буду плыть по течению. Раз от меня особо ничего не зависит. Боль от потери все еще застила глаза. Но понимая, что сейчас очень многое зависит от меня, я заставил себя отрешиться от скорби.

— Что ж, неплохая идея, попробуй, может, так быстрее выйдет дело. Я бы тебе посоветовала еще про оборотней рассказать. Она все грезит возвращением домой, на Терру. Расскажи, что за собой повлечет ее поступок. Леандр, видимо, не собирается ей рассказывать, гордость или глупость не позволяют.

Глава 6 Ян, Яла, Тондор, Ива, Горлин. Дружба ценою в жизнь

Звон скрещенного оружия разносился на многие мили. На вычищенной поляне тренировались воины: оборотни, облаченные в боевые костюмы. Кожаные штаны, жилеты, не стесняющие движений и не мешающие обращаться в волков. Тут и там волки стояли по периметру и выпрыгивали в круг, где сражались другие оборотни. Они рычали и пытались подловить сражающегося воина, поймав за ногу, прихватывая его клыкастой пастью. До крови никто не бился, но подло подставляли подножки и толкали, как в настоящем бою, чтобы быть готовым к любому исходу.

— Ива, чего не тренируешься? — Яла сел рядом на траву и толкнул блондина в плечо, покачнувшись всем телом.

Ива обернулся, чтобы убедиться, что Ян стоит неподалеку и наблюдает за полетом бабочек.

— Не знаю. Смотрю, как молодняк и уцелевшие оборотни перевоплощаются, такая обида берет, что злиться начинаю. — Он вырвал травинку и смял ее между пальцами, превратив в однородное зеленое месиво.

— Да, мне, наверное, не понять тебя. Я никогда не превращался в волка. Не той породы, наверное. — Яла пожал плечами и посмотрел на сражающихся воинов. От пота их тела блестели на свету солнц.

— Я все думаю, есть ли способ снять это клеймо? — когда Яла удивленно посмотрел на Иву, тот уточнил: — Не шрамы, на них мне плевать, я про признание. Найти такую же Сашку, как Леандру, мне даже не снится. Неужели так и проживу в человеческом теле? С ума же можно сойти от мечущегося волка внутри. Да что я тебе говорю, ты же ничего не чувствуешь, правильно я понял? — Ива отвернулся и сорвал еще травинку, запихал ее в рот и начал жевать.

— Ива, может, поговорить хочешь? Или, ну, не знаю… есть хочешь? Пить? — Яла положил руку на плечо друга.

— Ты чего? Я это… просто вспылил, извини. Не бери в голову. Пойдем на поле. Смотри, и Тондор пришел.

Большой широкоплечий лохматый парень вышел в центр круга, где уже сражались оборотни. Он небрежно скинул куртку и повел плечами, разминая затекшие мышцы. Он закрыл глаза и нахмурил густые лохматые брови. В тот же момент на него бросились несколько человек: кто-то вцепился в руки, кто-то повис на его спине. Тондор двигался относительно медленно. Он скидывал болтающихся на нем оборотней. Отрывал от своего тела и аккуратно бросал их на землю. Такой большой мишка, который боится поранить мелких неопытных медвежат.

Когда на поле никого стоячего, кроме Тондора, не осталось, он осмотрелся и, улыбнувшись, медленно поднял куртку, перекинул ее через плечо и направился к компании сидевших на траве парней.

— Ива, покажешь класс? А то эти, вон, валятся, как куклы, даже неинтересно. — Он плюхнулся рядом с Ивой, оперевшись руками на колени.

— Не сегодня, Тондор. Я не в настроении. Ты где был? Что-то новое придумал? Или Гору помогал? — Ива поднял голову, чтобы увидеть лицо оборотня, но свет Янора не дал ему рассмотреть лица, ослепив его. Пришлось опустить взгляд.

— Никто мне сегодня почему-то не помогает, — Горлин вышел из-за дерева и уставился на расслабившуюся компанию. — А в чем дело — не пойму. Я один тружусь, складываю бревна и занозы себе засаживаю, а они сидят тут, на мальчишек смотрят. — Он кивнул на поднимающихся на поле после боя с Тондором воинов. — И что это с ними? Кто их так всех поломал?

Тондор усмехнулся и ехидно прищурился, почесал щеку и опустил голову.

— Вы Сашку не видели? — как ошпаренный примчался Леандр. Весь растрепанный, волосы взъерошены, одежда помята, будто только проснулся.

— Нет, ты же с ней был. Что, потерял? — Яла, скрывая усмешку, поднялся на ноги.

— Я уснул, а когда проснулся, ее рядом не было. Ума не приложу, куда могла деться. Все селение оббежал, в каждый дом заглянул, — он растерянно провел пятерней по волосам и гулко выдохнул.

— Эй, ну ты чего? Девчонки иногда хотят побыть одни. Они уходят с другими девчонками прогуляться, цветочки собирать, помечтать. — Ян впервые за все время включился в разговор.

Яла посмотрел на него, как на приведение, немного отрешенно.

— Я пойду вглубь леса, может, она туда ушла. Вообще ее не чувствую. Даже в обличии волка, — он недоговорил, обернулся и умчался в чащу.

— Это так выглядит волк, сходящий с ума без пары? Тогда я лучше останусь признанным навечно. Ну, его… так носиться по лесу… — Ива обвел взглядом друзей и продолжил: — Если я когда-нибудь влюблюсь, придушите меня в тот же миг.

— Договорились, друг, — Тондор опустил свою лапищу ему на плечо и сжал его.

Ива перевел взгляд на друга и сдавленно улыбнулся.

— Ты не будешь долго страдать, обещаю, — искренне и очень серьезно произнес оборотень.

— Хм, даже не сомневаюсь.

Глава 7 Разговор с темной Александрой. Верн

Верн вернулся в свою спальню, посмотрел на смятые простыни и вспомнил, как совсем недавно нежился в постели с девушкой своей мечты. Она была так нежна, он прижимал ее к себе, пытаясь слиться в едином танце страсти. Да, может, был слишком пылким и в порыве страсти немного порвал платье на ней, оголяя длинные белые ноги, чтобы дотянуться до вожделенного тела. Сдернул лиф ненавистного платья, снова застегнутый на все пуговицы, благо теперь на груди до шеи, жемчужные пуговки разлетелись, и он наслаждался видом тонкой муслиновой сорочки, что скрывала от него нежные розовые соски. Он припал к ним через ткань, отчего ее тело выгнулось ему навстречу. Но почему-то она вывернулась из его объятий и приказала лечь на спину. Она стянула ленты с полога, чтобы совсем сокрыть от глаз их ложе, и привязала его руки к столбикам деревянной кровати. В глазах искрило от желания, он в предвкушении пытался поцеловать ее тело, пока она трудилась над его запястьями. Прикусить бы ее нежную кожу груди через одежду. Она склонилась над ним и целомудренно поцеловала в лоб.

— Прости меня, за все. Я старалась быть с тобой рядом. Старалась угождать тебе, но становиться настолько твоей я не готова, прости меня за это! — b соскочила с кровати, бросилась к двери.

Верн дернулся. Еще и еще. Руки были связаны на славу. Он трепыхался на постели, сминая и скидывая одеяла и подушки.

— За что? Почему ты так поступила? Сонька? Змея, а ну, вернулась быстро! — вопил не своим голосом гибрид.

В комнату вошла Темная, Верн затих и зло зыркнул на нее. Ведьма прошла вдоль кровати, провела дрожащими пальцами по столбикам и обошла ее. Коснулась голой ноги мужчины и начала подниматься. Ладонь скользила по колену, бедру, задержалась на оголенном животе, рубашка в порыве страсти была разорвана и распахнута.

Она взобралась на кровать и оседлала его. Склонилась к его груди и втянула сосок в рот, щекоча его тело прикосновениями-бабочками. Начала ерзать на нем, возбуждая и заставляя забыть о произошедшем только что с Соньет.

— Что ты творишь, ведьма? — простонал Верн, запрокинув голову и борясь с нарастающим возбуждением.

— Замолччччччи, или я засссссставлю тебя это ссссделать, Веррррн, — продолжила свои пытки Темная. — Тебе понррррравитссссся, я обещщщщщаю… — она развоплотилась в дымное нечто и подарила ему самое незабываемое утро в его жизни.

***

— Куда ты делась? Только что была в зале, а потом все выключилось. Что произошло? — Верн вошел в спальню, и снова взгляд упал на постель.

— Твой мозг ссссовссссем ничччччего не помнит, ммм, ты защщщщищщщен страшшшшной магией, ты знаешшшшь об этом? Она блокирррррует плохие воссссспоминания и не дает тебе окончччччательно ссссойти с ума? Соньет большшшше нет! Ты убил ее, — последнюю фразу она произнесла спокойно, даже равнодушно. Поправила подол платья и села на мягкий матрац.

— Что такое ты несешь, ведьма? Я не мог убить свою любовь. Она предала меня и ушла с этим магом. Все бабы предают меня. — Он потер затекшую шею и размял ее.

— Я говорррю, ты присссстрелил ее из своего лука. Ты сссовсссем ничччего не помнишшшь? — она легла на постель и раскинула руки в разные стороны, тяжело вздохнула и закрыла глаза.

— Ты врешь мне! Я повторяю, это ты создала видение в моем мозгу, это ты во всем виновата, ведьма, — начал снова распаляться Верн.

— Ну, допуссстим, это я. Зачем мне это? — она хмыкнула и повела плечом.

— Чтобы предать меня, так же как мать, как Сонька, ты тоже предашь меня и переметнешься на сторону этого вонючего пса. Я видел это, «она» все мне показала. — Девушка привстала на локте и внимательно на него посмотрела. Что он сейчас сказал? «Она»? Кто «она»? — когда ты поймешь, кто я на самом деле, ты отвернешься от меня и покинешь, как все эти стервы.

— Верррн, дорррогой, ты сам убиваешшшь всссех вокруг. Ррразве нет? Ты пррридушшшшил свою мать! Это ты убил ее, помнишь?

— Нет! Она сама заставила меня так поступить. Она могла принять меня, и все было бы как раньше. Я хотел быть любимым, нужным! — он дернулся и начал метаться по комнате, смотря куда-то в одну точку. — Нет! Заткнись! Сейчас не время! Отвали от меня! — он закрыл уши руками и упал на колени. Стал раскачиваться из стороны в сторону. — Нет! Они сами! Нет! Нет! Нет! Они сами напросились, я не мог остановиться!

— Верррн, я сррразу поняла, кто ты, когда только увидела тебя, там на поляне. Ты хоть это помнишшшшь? — она слезла с кровати и на четвереньках подползала в сидящему на полу. — Ты помнишшшшь, с ччччего все начччччалось? Ты выпал из поррртала, сраженный магией фив, да? — она села перед ним на полу и протянула руку, коснулась его щеки. — И вот ты гибрррид в смешшшении с кровью ведьмы, да? И подпитанный магией фив и приррродного порррртала, так?

— Да, ты права, я всемогущий маг, с темной магией фив. Непросто же так все это происходило в моей жизни? А, ведьма? Кого ты видишь перед собой? — он отдернул ее руки от своего лица и оттолкнул ее так, что она распласталась на полу. — А сейчас я заберу то, что принадлежит мне по праву, ты принадлежишь мне. Ведьма, ты моя! — он бросился на нее, накрывая своим телом и фиксируя ее темной магией, чтобы не рыпалась.

Задрал ее юбку и притянул за ноги ближе к себе, расстегнул штаны, и она рассыпалась перед ним дымом, впитываясь в разноцветный мохнатый ковер на полу.

— Я же сказал, что ты предашь меня и уйдешь… — сник и расслабился Верн.

— Ты сссам зассссставил меня так поссступить, идиот! — Темная стояла у двери, готовая выйти и никогда не возвращаться.

— Да, уходи, выметайся, ведьма! — он бросил в нее подушку, что валялась на полу рядом, та лишь пролетела сквозь нее, отскочив от дубовой двери.

— Как скажешшшшшь, выррррродок. С удовольссссствием!

Истошный вопль разнесся по всему замку. От напряга и мощи капилляры в глазах полопались и выступили кровавой сеточкой на щеках, на нижнем веке. Сумасшествие полностью его накрыло. Бешеный блуждающий взгляд, нездоровый блеск в глазах. Руки тряслись, как после бурной пьянки вчера вечером. Дрожащие губы и все тело било волной нервозного возбуждения.

— Да, звезда моя, мы будем править вместе, только ты и я. — От продолжительного крика он сорвал голос и теперь хрипел, давясь кашлем от пересохшей глотки. — Никто больше не встанет между нами. Да, я возведу тебя на высший статус, что только может быть в моем королевстве. Ты моя богиня! Согласна ты на это, Авина? Ты будешь моей богиней? Да! Прости, что не слушал тебя, ты во всем была права с самого начала, да. Да, я помню, с самого начала она изменила мне с этим, мать его, Горлином, мерзкий тип. Что? Да, мы убьем его, вместе. Да, и ведьмам нельзя верить, об этом ты тоже говорила, да-да, ты во всем права.

***

— Все готово, мой король, завтра все начнется, — прошептал коротышка, выглянув из-за трона.

— Я тебя услышал, да будет так.

Глава 8 Встреча отражений. Маруся

Я стояла около озера и любовалась водной гладью. Сегодня вечером было особенно холодно, и я обняла себя руками. Леандр с друзьями отправился на вечернюю тренировку, он много времени проводил с ними, они часто смеялись, особенно дружны были Гор и Ива. Милые парни, улыбчивые.

Гор учил меня магии, как справляться с нахлынувшими эмоциями, а в этом измерении она витала повсюду, стоило только распустить энергетические щупы и напитаться сиянием, внутренним, конечно, но я вижу его повсюду.

Я расстелила на золотистом песке мой белый плащ. Как у Киры, он был без рукавов и с капюшоном. Опустилась на него и скрестила ноги.

— Прррииивееет, — прошептало что-то за спиной, я обернулась и увидела… себя… как в зеркало смотрела. Только вся в черном… немного взлохмаченная и энергетически неуравновешенная. Но зла, направленного в свою сторону от нее, я не чувствовала.

— Привет, присядешь? — спросила я, поворачиваясь обратно к озеру. — Сегодня холодно, составишь мне компанию?

— Ты не боишшшшься меня? Я же твой вррррраг.

Я снова обернулась и начала изучающе рассматривать ее с ног до головы. Поняв, что по-прежнему ничего не ощущаю, никакого негатива, я мотнула головой: — Нет, я не боюсь тебя. Ты ничего мне не сделаешь.

— Почему ты таааак уверррена? — кажется, я ее удивила.

— Хм, а ты хочешь меня в этом переубедить? Ты не зло, ты вынуждена была такой стать. Я почему-то чувствую твою боль, страх и даже обиду. Но никакого боевого настроения.

— Горрр хххорррррошшшшо тебя натрррренирррровал… я горррржусссссь тобой! — в ее голосе послышалась улыбка, странное чувство.

Я лишь улыбнулась, а она села рядом, так же, как и я. Только более расслабленная, мне было холодно, а она будто наслаждалась ощущениями.

— Тут так красиво. Не думала, что буду когда-нибудь наслаждаться одиночеством и покоем. Правду говорят, что на воду можно смотреть бесконечно.

— Хочешшшшшь расссссскажу тебе, кто я? — вдруг спросила она.

— Да, хочу.

— А ты не иссссспугаешшшшшься?

Я повела головой и внимательно на нее посмотрела. Как бы странно она ни выглядела, как бы ни расходились вокруг нее дымные всполохи, она меня не пугала, и ее история наполнена горечью, но ничего страшного во мне не будило ее вид и поведение.

Она порывисто кивнула и начала говорить, смотря куда-то вдаль, будто вспоминая то время, когда ее сломали и бросили в темном и одиноком мире.

Глава 9 История темной Александры

Мы впервые встретились в лесу, когда его перенес маг из другого измерения. Мы с подругой лежали на поляне и орали песни во всю глотку. Алиска брала меня с собой в деревню, а мои родители были рады, что я могу поучиться уму-разуму и старым премудростям у ее бабушки-ведуньи. Да мне и самой нравилось в деревне, мы часто ходили в лес и питались энергией покоя от земли и диких деревьев. Ты знаешь, какую силу имеет дерево? Какой магией обладает?

Так вот, в то утро он шел по тропинке к ручью, бабушка отправила его за водой. А я предложила подруге подшутить над ним и заплутать его путь. Он ходил кругом, а мы смеялись, скрываясь от него. Он был такой упертый, никак не хотел повернуть назад или остановиться, чтобы осмотреться. Вскоре мне надоела его настырность, и я сдалась. Он вышел к нам на поляну, и глаз с меня не сводил. Алиски будто и не видел вовсе.

Бабушка сказала, что мы предназначены друг другу, я смутилась и не поверила. Мы гуляли по лесу, я собирала ягоды и грибы, а он носил корзины. Тогда мы впервые поругались с Алисой, потому что я не отходила от своего суженого, а она осталась не у дел. Скучала, сидя на крыльце, и плела человечков из травинок.

Когда пришло время ехать в город, он поехал за мной. Как же он был удивлен, когда впервые увидел городскую суету. Шум ему не нравился, он отсиживался в съемной квартире и заставлял себя выйти, только когда нужно было идти на встречу со мной. А я училась в колледже, и виделись мы только по выходным. Когда я окончила обучение и устроилась на работу, он сделал мне предложение. Но я отказалась, сославшись на то, что хотела бы пожить так, без регистрации, и попробовать почувствовать нашу связь. Он обиделся, но ничего не сказал.

Мы прожили так десять лет, до моего тридцатилетия, будь оно не ладно. Мы жили как все, работали и вечера проводили только вдвоем. В ночь моего дня рождения на инициации он был нежен, как никогда. Мы наконец объединились духом, стали неразделимы.

На следующее утро пришла весть о гибели его отца, что-то про охоту и предательство. Пришло время править ему, принцу.

— Наконец-то, дождался. Сашка, ты не представляешь, как долго я этого ждал. Ты рада? — он метался по комнате, сотрясаемый от переизбытка чувств. Адреналин бил в голову, он, кажется, сошел с ума.

— Чему я должна радоваться? — я сидела на кровати, подогнув ноги. Понимание, что это конец, тоже сводило меня с ума. Я ждала, что он остановится и обнимет. Скажет, что я нужна ему, что он жить без меня не может. — Ты уходишь? Сейчас?

— Ты не понимаешь. Это же мой дом. Я буду королем. Я буду править своим народом. Никто не отнимет мой дом. Никто и ничто не повлияет на мой выбор. — он, воодушевленный, бегал по комнате и собирал вещи. Зачем они ему там, в Гандиаре, было непонятно. Но он несколько кругов навернул вокруг кровати, сметая все с прикроватных тумбочек.

— Даже я? А что со мной? — по моим щекам текли горькие слезы. Поэтому я услышала что хотела: «Ты не нужна ему! Ему нужна власть. Ничто и никто не остановит его».

— Ну, ты же понимаешь, что ведьма не сможет быть королевой. Как ты себе это представляешь? Есть вариант. Можешь быть моей любовницей, как ты и хотела.

— Я? Любовницей? — я усмехнулась и вскочила на ноги, злость нахлынула, накрывая волнами. Я чувствовала, что магия во мне копится и готова выплеснуться. Он не знал, не понимал, что повлечет за собой его уход.

— А что изменилось? Десять лет назад ты хотела «пожить так», правильно я выразился? Так вот, предлагаю продолжить это «так». — Его едкое «так» разбудило что-то во мне. Я была готова рвать и метать, и неважно, кто попадется на пути.

Он хватал вещи и закидывал их в спортивную сумку, сгреб все с полки в шкафу и просто затолкал туда скомкав. Я увидела, как он нещадно портит все, что я делала для него. Даже эти вещи, выглаженные с любовью и заботой. И с нашей любовью он делал то же самое. Я не нужна ему. Он не любит и не любил никогда.

— Если ты сейчас уйдешь, то очень горько пожалеешь об этом, — проскрипела я, не размыкая сведенных челюстей, говорить нормально не могла. В глазах искрило, я чувствовала всепоглощающий ужас от происходящего, разрушение границ света внутри. Я чувствовала, как мой магический щит покрывается трещинами. Как стеклянный сосуд, он готов был лопнуть, и россыпь неровных линий расползалась в разные стороны.

— Переживу, — он ушел и хлопнул дверью, закинув сумку на плечо… а я была настолько зла, что, не разбирая того, что говорю, прокляла его.

«Ты никогда не станешь мне парой! Я, Александра, Великая темная ведьма, проклинаю тебя. Ты познаешь холод вселенной и вечность одиночества. Сейчас ты ничто! Да придет тьма и холод в твое сердце, и вечная стужа закроет тебе глаза. Предатель и слабак! Это ты виновен во всем! Щенок».

— Вот что я тогда сказала. Да, мне было жаль его. Но только потом. Я поняла, что свет покинул и меня. Сначала потемнела душа, потом сущность ведьмовская, теперь вот тело предает меня. — Я взглянула на свои руки, на резко подрагивающие черные пальцы. — Посмотри, что я наделала.

В тот вечер боль сковала мое тело, я рухнула на пол и забилась в истерике. Крик отчаяния, нет, не крик — вопль беспощадного одиночества и пустоты. Я чувствовала, что стала пустой. Свет потоками выплескивался из моего тела, покидая его навечно. Я пыталась остановить все это, схватить и запихать вытекающие кольца света, но все было тщетно. Последний сгусток вышел из меня. И я, кажется, даже увидела разочарование и услышала тяжелый вздох своей светлой сущности.

«Вернись, нет! Не уходи, я передумала, я все исправлю!» — кричала я и хваталась за световой шарик, он уворачивался и исчез вовсе.

В итоге моя боль стала моей сущностью, я делала шаг и понимала, что это не прекратится, каждое движение ломало меня. Но я смирилась с ней и привыкла жить бок о бок с темнотой. С ней я живу и по сей день. А твой свет манит меня, потому что это мой свет. Боль помогает сконцентрироваться. С ее помощью я насыщаю, напитываю видных демонов.

Я мечтала о том моменте, когда он примчится ко мне и будет вымаливать прощение, просить вернуться к нему. Но он лишь упивался свободой. Кажется, я разбудила монстра. Он самозабвенно сношался со всем, что движется. Разорял города в обличии волка-оборотня, вырезал деревни, и апофеозом всего этого стало то, что он посягнул на королевство Светлой принцессы в измерении Угарки — Алуны. Он хотел сломить ее, склонить к служению, чтобы она была его секс-рабыней. После отказа взбесился и разрушил весь красный мир. Когда я поняла, на что именно он пошел и ради чего, она ведь была моей подругой, вся мощь гнева накрыла меня.

Я начала с малого — разбудила фив, а дальше почти уничтожила рудник с синей энергией. Начала истончать портал, чтобы никто больше не смог ступить на проклятые земли красной земли, и он в том числе. Энергия иссякла, из-под земли выползли глодосы, окончательно и бесповоротно уничтожая население лисов.

— Как можно это исправить? — все это время Светлая я сидела напротив и молчала. Словно зеркало передо мной, только я была ужасным, страшным, разбитым отражением мужской грубости и предательства. — Неужели мой Леандр был таким? Я даже представить его таким не могу.

— Исправить? Никак. Ты — это я. Я спрятала тебя от всего мира. Моим, то есть твоим родителям я стерла память и заставила думать, что ты обычная девочка, без способностей. Ты никогда не должна была встретить его. Ты не ездила к бабушке Марфе, да, ты дружила с Алиской, на это я повлиять никак не могла. Невозможно заставить забыть ведьму. Просто начала все сначала, и Алиса тебя сопровождала по жизни. Она, как и бабушка, чувствовала твой нераскрытый потенциал. Но повлиять на твою дальнейшую жизнь они никак не могли. Если бы завели разговор с родителями, то они бы испугались и увезли тебя, а этого допускать было нельзя, и Алиса молчала. Раскрылась только в твой день рождения, хотя я как могла, оттягивала этот момент. Надеялась, что ты выберешь себе мужика, любого, того, кто выведет тебя из забытья в ночь перерождения. А если бы ему не хватило сил, так ну и что ж? Ну, умерла бы в муках. Как все предыдущие жизни. Ты умирала в одном возрасте снова и снова. Перерождалась. А я наблюдала за своей чистой светлой стороной, которая наслаждалась жизнью, росла, разбивала коленки и смеялась, так заливисто и искренне.

Когда она скептически на меня посмотрела, я продолжила:

— Зато ничто не сравниться с муками брошенной. Пара увядает вдали от своей половинки. И он знал об этом, но поступился силой любви и единения.

— Ты желала мне смерти? — она почему-то даже не удивилась, просто произнесла вопрос вслух.

— Я желала смерти себе, а не тебе. Если закончишься ты, закончусь и я. Мы одно целое, только я отделилась от тебя. Чтобы все закончилось скорее, нужно было лишь следить за тобой, чтобы ты не встретила его. Снова. Но тут подсуетилась Алиса. Снова. Тогда она так расстраивалась, что мы перестали общаться, что не отставала от тебя ни на шаг. Ходила за тобой по пятам и хранила от окружающего мира. Это она подстроила вашу встречу.

Он должен был погибнуть, на его замок напали и признали, как предателя королевства. Он бежал в другое измерение, но не в наше, в Угарку, там нашел друзей, которые помогли ему. Не понимаю, как такое возможно, весь мир должен был от него отвернуться. Могу лишь предположить, что Марфа или тот старый дурак блокировали все чары моего проклятья. Ведь он переродился, перестал быть заносчивым и высокомерным. Он не такой, каким был в наше время. Что-то надломилось в нем. Может, признание и отсутствие былой красоты. Наконец, понял, что не единственный мужчина на всем белом свете? Может, те друзья, что хранили его покой помогли понять, что именно он должен быть настоящим королем: верным, добрым, любящим…

Он вернулся в свое измерение, чтобы вернуть дом. И зачем-то его понесло к замку. Там мы с ним впервые в этой жизни встретились. Он вспомнил меня, но отверг снова. Когда мои видные должны были отнести его в замок, пришла светлая Алиса и забрала его.

Не знаю, но теперь, когда вы все же встретились несмотря на то, что я сделала все, чтобы этого не произошло… Теперь мне остается только смириться.

Глава 10 Слияние сил ведьм: светлая и темная

— Оставь ее в покое, Темная! — из-за дерева выбежал Горлин.

— Ччччччего тебе, волшшшшшебник? — она медленно повернула голову в его сторону и улыбнулась.

— Это ты сюда пришла! Зачем? — он встал около меня и принял боевую стойку, готовый создать энергетический шар для удара или отражения удара Темной.

— Я прррришшшла помоччччь. А ты о чччем подумал? — она безразлично отвернулась и, щелкнув пальцами, схлопнула шар в руках мага. Он лишь развел руками и заморгал.

— Саша, что происходит? — Гор обратился ко мне.

— Она предлагает мне объединиться и слиться силами, чтобы победить сумасшедшего Верна. Он не сможет справиться с силой, и его убьют в любом случае. Она не хочет снова во временную петлю и просит помощи. Моей помощи, понимаешь?

— Не очень.

— Эх, если Леандр сейчас нападет на Верна, на Белый замок, то проиграет, потому что видные демоны защищают его от всех, кого посчитают врагом. Темная не может снять морок и заклятье на защиту. Но если мы объединимся силами, я — светлая и она — своей темной силой, я смогу снять ее заклятье. Точнее, перенаправить его и рассеять видных или заставить их защищать нас, а не его. Вот как-то так.

— И что для этого нужно? Как вас объединить?

— Ты готов помочччь? — удивленно обернулась Темная.

— Почему нет, если это поможет всех спасти. Только как сказать об этом Леандру? Он не оценит вашего рвения.

— А есссть варрриант не говорррить ему?

Мы с Горлином переглянулись и одновременно покачали головами.

— Чччто жжж, значчччит, рррешшшшение за ним… веррррное ли… как поговорррите с ним, зови, я приду. — Она испарилась в воздухе, и мы с магом остались одни.

— Горлин, давай как-то мягко его подведем к разговору, нужно объяснить, что именно должно произойти. — Я переминалась с ноги на ногу.

— Я слышал шипение Темной. Что здесь происходит? — к нам выбежал мой Леа. Он был рассержен и растерян.

— Эм, Леа, тут такое дело… — начал Горлин, — Сашка хочет объединиться с Темной, чтобы победить Верна.

— Ничего себе ты мягко подвел, Горлин, — я зло зыркнула на него, а он неуверенно развел руками и пожал плечами.

— Чего вы хотите сделать? Совсем свихнулись? Только через мой труп! Саша, даже не думай об этом, я против! — он кипел от ярости.

— Если мы этого не сделаем, то, поверь мне, твой труп украсит крепостную стену. И все мы погибнем, милый. — Я подошла к нему и обняла за талию. — Ты же мне доверяешь? Все будет хорошо, Леа. Темная — это я. Только мы разделились когда-то давно. И теперь хотим объединиться. Моя светлая и ее темная часть — в одно целое. Я буду одним целым, понимаешь? Это же я. И она тоже я.

— Саша, — он обреченно простонал и, запрокинув голову, закатил глаза. — Я не готов тебя потерять, понимаешь? — он обнял меня в ответ и опустил подбородок на мою макушку. — Ты представляешь, что должно произойти и что тебе придется пережить?

— Да, пламя огня и холод льда. Мое тело будет разрываться на части и срастаться снова. Я буду метаться в муках, разрываемая воспоминаниями, ее и моими. Я буду метаться в круге единения и не смогу вырваться, пока все не закончится. — Я произнесла все спокойным голосом, будто успокаивала ребенка.

— Пламя огня! Огонь, ты слышишь? Муки боли и страха, воспоминаний! Сашка!

— Я слышу и знаю это, я видела во сне. Помнишь, там, на Терре? Ты не потеряешь, мы будем вместе, всегда. Только я стану сильнее и смогу справиться с видными демонами. А ты убьешь Верна. И все будет хорошо.

— Гор, чего ты молчишь? Ты что об этом думаешь? — мой король повернулся к волшебнику, который смотрел на водную гладь, смущенный нашими нежностями.

— Я думаю, стоит попробовать. Что мы теряем?

— Мы теряем мою королеву, не повод для переживаний?

— Можешь попереживать. Но это единственный вариант, как по мне, удачного исхода. Сашка готова к слиянию, она сильная и выносливая. И очень умная. Темная не сможет ее поглотить, она не перевоплотится в Темную, а станет полной, какой и должна быть твоя королева.

— Что значит не поглотит? У меня сейчас голова взорвется! Кто-нибудь объяснит мне, что здесь вообще происходит и чего вы там решили натворить?

— Леа, все будет хорошо. Я обещаю тебе! Она сама хочет помочь, а значит, не причинит мне вреда. Не в этот раз.

— Ну, что ж, если вы оба так уверены. И все уже решили. Вперед. Но я буду присутствовать при ритуале слияния.

— Хорошо, проконтролируешь, чтобы Темная не схитрила.

— Темная, выходи, мы договорились, — Горлин произнес как-то тихо, точно уверенный, что она услышит и проявится.

Так и вышло. Она поднялась из песка дымом и собралась в себя из плоти.

***

О ритуале. Леандр

Темная ходила по участку, который мы выбрали для обряда единения, и вычерчивала символы на песке. Горлин проводил свои ритуалы по очищению круга. Он расставил по периметру черные свечи, которые доставал из рукавов, словно носил их постоянно. Сашка шла за ним следом и поджигала их, касаясь пальцами каждого фитиля. Я дивился ее умению. Моя волшебница и Горлин не допускали меня на свои занятия, они укрывались в доме мага или уходили на поляну, чтобы их никто не беспокоил, и возвращались оба на подъеме, Горлин пел ей дифирамбы, а она краснела и жеманничала. Я ревновал, волк внутри меня был готов откусить магу голову и закинуть ее куда подальше. Но я сдерживался, понимая, что им обоим, да и мне в какой-то степени, это нужно. Сашка была счастлива, Горлин понемногу забывал о своей погибшей девушке. Все равно никак не могу понять, как она могла быть невидимой и зачем ее понесло в замок?

Когда один круг был готов, они принялись чертить второй, внутри первого, тот круг был окроплен кровью всех троих, на равном расстоянии они цедили кровь со своих ладоней и соединяли их силой магии. Кровь шипела и парила прямо из песка.

Я утомленный сел на землю и подпер кулаками подбородок. Почти весь вечер они трудились над кругами для слияния моей девушки с хм… моей бывшей девушкой. Я запутался в формулировках и устал от своих противоречивых мыслей. Задремал и был жестоко разбужен толчком колена в бок.

— Мы готовы, отойди подальше, чтобы не зацепило. — Горлин расправил плечи и раскинул руки, от его пальцев искрило. В центре, в двух кругах стояли две девушки, они держались за руки и шептали. Их губы шевелились, и они смотрели в глаза друг другу. Вскоре я перестал их видеть, первый круг зажегся, огонь поднимался все выше и выше, пламя охватило их тела, раздался оглушительный крик, моя Сашка вопила, что есть сил. Я дернулся, но Гор остановил меня, он приковал меня к тому месту, где я стоял. Ноги будто вросли в песок. Тело онемело. Я дергался и ворочался. Где-то внутри мой волк рвался наружу, он яростно бился о плоть изнутри. Я увидел, как два тела мечутся в круге огня, они срастались и плавились, соединялись и разъединялись. Ужас обуял меня. Я не мог ничего сделать и не мог оторвать глаз от происходящего передо мной.

Зажегся второй круг, столб льда вырос из земли, отбросив меня на пару метров. Ледяной цилиндр стоял посреди песчаного пляжа, внутри мерцали оранжевые всполохи, затухая и опускаясь все ниже. Гул, как в трубе, стоял жуткий, я боялся даже представить, что там внутри.

— Горлин, что происходит?

Волшебник опустил руки, когда последний оранжевый огонек погас в ледяной трубе, и стало холодно и темно. Наступила ночь. Из-за гор вышла Авина и осветила ледяную стену. В центре, как за матовым стеклом, плавно раскачивалась девушка. Ее волосы колыхались, как под толщей воды, руки были раскинуты в разные стороны.

Она дернулась и забилась. Сосредоточилась на нас, стоящих с этой стороны, и, взбрыкнув, разбила лед вдребезги. Полетели осколки, накрывая все вокруг.

Я стоял как завороженный, смотрел на нее, она светилась и висела в воздухе, обнаженная и преображенная. Теперь это не просто моя Сашка, она была наполнена силой, магией. Я чувствовал ее мощь, она смотрела на меня восхищенными глазами. А меня переполняли нежность и трепет. Моя.

Она плавно опустилась на землю, коснулась песка и сделала шаг, приблизилась ко мне и протянула руку к моему лицу.

— Моя, — прошептал я, — мое сокровище, моя королева… — Переполняемый чувствами, я был готов обнять весь мир и положить к ее ногам. Я встал на колено и опустил голову в полном поклонении.

Горлин накинул на ее плечи плащ и тоже припал на колено.

***

Прекрасная Саша в своем преображении светилась изнутри всеми цветами радуги. Она была наполнена чувствами, улыбалась и шла со мной об руку в наш город на деревьях. Горлин шел следом, какой-то растерянный. Возможно, поддержание двух кругов объединения вымотали его, и он обессиленно переступал ногами. А я не мог и слова вымолвить, был поражен и переполнен силой, вливаемой Сашкой в меня.

— Как ты себя чувствуешь? — мы поравнялись с волшебником, и только сейчас я увидел темные круги под его глазами, он действительно был истощен, но решил спросить в первую очередь о ее состоянии.

— Все хорошо, Горлин, а ты? Плохо выглядишь. — Она обернулась к нему и нахмурилась. — О! Я сейчас. — Она опустила руку на его щеку, и он засветился изнутри, глаза подсветились золотом. Зажглись, будто его настоящий цвет глаз начал плавиться. Он раскрыл рот в немом удивлении и, кажется, даже воспарил на несколько сантиметров над землей. — Так-то лучше. Как ты теперь себя чувствуешь?

— Превосходно, моя госпожа, в тебе действительно неиссякаемый источник, — он опустил голову в знак покорности и верности.

— Ты так добр, мой дорогой маг. Иди, отдохни и наберись сил, завтра нас ждут великие дела. — Она усмехнулась и прильнула к моему боку. — С утра собираем всех и занимаемся расстановкой войска для нападения. Нет смысла больше ждать и тратить время. Люди страдают, пора их вызволять и начинать все заново. Как ты сморишь на это, любовь моя? — она подняла голову после того, как произнесла свою речь и улыбнулась мне.

Я взял ее руку в свою и прильнул к костяшкам пальцев губами. Кивнул.

Мы поднялись в мой дом, она просто обняла меня за талию, и в этот же миг мы стоим уже на деревянном полу жилища. Я даже моргнуть не успел. Она поднялась на носочки и, схватив мою голову, притянула к себе, вжалась в мой рот губами, и весь мир исчез. Только она и я.

Часть 7. Бой за Белый замок

Если нападаешь на короля, тебе

остаётся только убить его.

Ральф Уолдо Эмерсон

Глава 1 Расстановка войск. Горлин

— Итак, пока наши новоиспеченные король с королевой нежатся в постели, предлагаю обговорить основные направления. Ива, да отлепись ты от своей ведьмочки, она нам тоже поможет, — я склонился над картой, которую сам нарисовал много лет назад. Меня терзали самые разные чувства: я был рад, что друг нашел вторую половину, и мне было горько осознавать, что я свою потерял. — Ты направишься с ребятами сюда, к северной башне. Там есть проход под ступенями, вроде когда-то давным-давно кто-то поставил там решетки, но тебе ведь не составит труда с ними справиться? — я поднял глаза и уставился на красноволосую девушку, она жалась к боку оборотня и улыбалась. Ива сосредоточился на мне и все равно ее не отпускал, прижимал ее руку к своей груди. — Возьмешь с собой Тондора, он поможет. Можешь пока идти. Собери свое войско и готовьтесь к бою. Завтра с утра выдвигаемся.

— А чем могу помочь я? — вышла вперед Ташка, когда мужчины уже готовы были отойти от стола и направиться к пункту выдачи оружия и сбора немногочисленного войска Ивы.

— Ах, ты! Ты останешься здесь ждать Иву и приготовишь для него прекрасный ужин. — Я улыбнулся настолько искренне, насколько смог.

— Ты ведь несерьезно? Я могу помочь там, рядом с ним.

— Девочка, ты будешь его отвлекать и заставишь думать только о твоей безопасности. А нам это не нужно, правда? — я продолжил по-доброму назидательно. Она нахмурилась и вроде согласилась, но что-то в ее взгляде промелькнуло, что мне очень не понравилось. Ох уж эти женщины!

— Яла, ты с братом направишься со мной к центральному входу. Придется обернуться, друзья мои. — Я поймал настороженность во взгляде Ялы и ужас на лице Яна. — Я буду рядом, постоянно, все будет хорошо.

— А если с тобой что-то случится? Горлин, это будет необратимо. — Ян выступил вперед.

— Если что-то случится со мной, вам поможет Саша, она сильнее меня… теперь. Да и вы готовы, как мне кажется. — Я улыбнулся, вспоминая, как трудно пришлось обоим братьям открыться друг перед другом.

К нам подтянулись Леандр с Александрой и Левиан с Кирой. Они шумно что-то обсуждали и подшучивали друг над другом. Леа обнимал свою королеву, Кира держала под руку лиса, и все были счастливы. Меня прострелило от горечи и воспоминаний о Соньет.

— Хорошо, что вы пришли, Иве я уже раздал назначения, направим его войско к северной башне, — отчитался я перед королем.

— Отличная идея. Тондор? — Леа мгновенно стал серьезным и сосредоточенным.

— Тондора я бы хотел направить с ним, там решетка, нужно ее снести, а Тондор — волшебник по этой части и подстрахует нас с тыла.

Леа кивнул и посмотрел на близнецов.

— Я так понимаю, братьям ты тоже уже надавал ЦУ? — он улыбнулся и перевел взгляд на меня.

— Да, они пойдут с нами к центральным воротам. Гендрика и Киру отправим к восточным воротам. Они смогут прекрасно пробраться мимо стражи и обезвредят их. Кира вскроет замки на центральных воротах и впустит нас в город.

— Левиан, как смотришь на подвиги своей подруги? Она справится, не сомневайся.

— Я никогда в ней не сомневался, она превосходна в своей хитрости и изворотливости. — Он притянул ее к себе и смачно прилюдно поцеловал в губы. Она покраснела и опустила глаза.

— Косички только нужно заплести. Поможешь, мое сокровище? — обратилась она к лису, который когда-то предложил вплести в ее волосы оружие.

— А я зачарую твои косы, чтобы не ранили тебя, — предложил я. Она кивнула и кровожадно улыбнулась.

***

— Простите, опоздал, — со стороны леса выбежал запыхавшийся парень. Он наклонился, чтобы отдышаться, уперев ладони в колени. — Сейчас, момент, —задыхаясь, произнес он. — Спешил.

— Леа, кто это? — маг обратился шепотом ко мне, немного наклонившись.

Когда парень выпрямился, чтобы вдохнуть полной грудью, и улыбнулся во все тридцать два, я бросился его обнимать.

— Сондон, дружище, проходи к столу, будь как дома. Тебя-то я и не ждал совсем. Думал, забыл свое обещание.

— Как я мог? Ты же спас меня. Я бы не оставил тебя в беде. Как у нас обстоят дела с расстановкой? Мой клан готов хоть сейчас выступить. Только минут пять на передышку дай. Бежали мы долго.

— Сондон? Глава клана дарков? — вперед вышел лис и, хмурясь, наклонил голову.

— Да, он самый. Где-то слонялся, пока мы искали его клан, а теперь вот, выискался. Как ты понял, что нужен нам? — тут выступил волшебник. — Мы оговорили перемирие и помощь только с кланом Атапи. С Дарками мне так и не удалось встретиться.

— Леандр сам меня нашел, на Угарке, когда спас от смерти. Я готов предложить свою помочь. Даже если вы откажетесь. Это мой долг чести. А мои не высовывались, пока не вернулся я. Таков был приказ.

— Да, брось, долг у него там. Я же по доброте душевной и по дружбе наших кланов. Хотя даже не знал о том, что это именно ты глава клана. Мало ли Сондонов по миру ходит. — Я хлопнул по плечу гибрида и помутузил его немного обнимая. Сондон перевел мгновенно изменившийся взгляд на лиса, зыркнув на него, желваки на его скулах заходили. И снова улыбаясь, вернулся к столу для обсуждения.

— Итак, я предлагаю тебе, Сон, направиться к западным воротам, раз Верн настолько уверен, что твой клан — его союзник. Почему бы не воспользоваться гостеприимством нынешнего короля?

— А почему бы и нет? Прекрасная идея, давно я не гостил в Белом замке. Пора и наведаться. Цербиш, — он обратился к кому-то, от дерева отлепилась тень и встала рядом с главой клана. — Подготовить дары и танцовщиц. Придем с шумом на праздник. Лучших танцовщиц, ты понял? Объясни им, чтобы преобразились в нимф. И это, винные бочки наполнить наполовину, сам знаешь зачем. Выполнять. — Сондон кивнул, и тень обратно вошла в дерево.

Мы все стояли, как завороженные. Я видел где-то вдали, как начали мельтешить разноцветные фонарики, как назвала их Сашка там, у нее дома. Гибриды передавали приказ главы клана. Самих гибридов было невидно, их способность мерцать создавала размытое подобие энергии, которую увидишь, только зная, куда смотреть.

— Впечатляет, — протянул я. Гибрид пожал плечами, будто ничего необычного. — Значит так. Пока с запада стучат гости, празднуют. С севера и с востока ребята проникают в замок. Тихо, без шума. Когда все будут на месте, придем мы через центральный вход ночью. Все будем проворачивать ночью. Сон, ты сможешь развлечь нашего «короля» до вечера?

— Да без вопросов. Есть о чем потрещать, давно не виделись. С тех самых пор, как он помог мне перенестись в Угарку.

Глава 2 Поход. Запад. Север и восток. И центральные ворота. Горлин

— Какие-то проблемы, Сондон? — произнес я, когда мы сидели у костра. Я пригласил его к нашему столу. На вертеле был насажен вепрь, и Левиан продолжал его медленно крутить, чтобы не подгорел.

— Все прекрасно как никогда. С чего ты взял, волшебник? — он затянулся из трубки в виде дракона, выточенной из кости глодоса.

— Ты как-то странно поглядываешь на нашего лиса. Вы явно знакомы, и что-то вас объединяет, — продолжил я, посмотрев вдаль, где Ива готовился к предстоящему бою и раздавал последние распоряжения своим воинам.

— Ты прав, что-то связывает. Но это давняя история, мы уже разобрались с ней, оба пострадали. И обсуждать здесь больше нечего.

— Ну, раз так, оставлю вас наедине. Кажется, что не все вы обсудили, раз холод между вами так и искрит. — Я встал и хотел было направиться к Яле, чтобы подготовить их к обороту и настроить на нужный лад.

— Нет, постой, Горлин, я не хочу оставаться с ним наедине, — взвился лис, выпрыгивая на моем пути. Он отпустил вертел, и наш ужин крутанулся, норовя сорваться с треноги.

Сондон поднялся и подошел к костру, он перехватил трубку левой рукой и принялся медленно крутить тушку.

— Я шел за лисом по пятам, ведь он предал нашу дружбу. Он хотел отнять мою любовь, принудил ее к соитию. И когда я застал их в постели, то озверел. — Сондон говорил, сжимая кулаки, так что трубка в руке издала жалобный скрип, а костяшки пальцев побелели от напряжения.

— Я клянусь тебе, что и в мыслях моих не было подобного! Я развлекался с девицей из борделя, — Левиан попытался приблизиться к дарку, но тот отступил. — Сон, я клянусь тебе памятью о своей матери, что я не делал того, в чем ты меня обвиняешь!

— Леви, ты что пьян? Я говорю тебе, что видел тебя с ней, — дарк не на шутку разозлился, его лицо покрылось темными пятнами, предостерегая окружающих о его обороте.

— Это ты меня, кажется, не слышишь! Я говорю, что я не был с твоей Люсиль! — лис тоже распалялся. — А ты меня признал за то, чего я не делал. Ты меня прилюдно казнить хотел! Разве могут так поступать друзья?

Дарк вмиг сжался и осунулся, его лицо побледнело, и на нем появилось озадаченное выражение.

— Ты бы поступил так, Сон? Ты бы предал нашу дружбу ради женщины? Если даже представить, хоть на секунду, что я всадил бы тебе в спину нож. Стоит та девушка, что ляжет с твоим другом, твоей преданности и тех страданий, что ты мне принес?

Кто бы мог подумать, что эти двое когда-то были друзьями, и их дорогу перешла девица легкого поведения? Уходить перехотелось. Если они начнут мутузить друг друга, все племя останется без ужина, а мы с Леандром — без союзника.

— Я глава клана, — произнес Сондон спокойным тихим голосом, Люсиль была предназначена мне Авиной. Она была моей нареченной еще до моего рождения. — Он осекся и поднял на лиса глаза полные боли.

— Что случилось, Сондон? Что с ней стало? — Левиан схватил друга за плечи и встряхнул его. — Говори же. Что ты сделал?

— Я? Я ничего. Я абсолютно ничего не сделал. Она, услышав, как я сказал, что больше не желаю ее знать, сбежала, и больше я ее не видел. Но могу сказать больше, теперь я ее не чувствую, будто испарилась.

— О, Сон! Что же ты натворил.

— О чем балакаете? — Леандр поравнялся с парнями и обнял обоих за плечи.

— Да так, прошлое вспоминаем… Что делаем дальше, король? — Сондон переменился в лице, словно и не было того разговора.

— Ужинаем и расслабляемся. Настраиваемся на нужный лад и движемся вперед, к цели, к моему дому. — Он улыбнулся и похлопал гибрида по плечу. — Смотрю, гостя заставили готовить нам ужин. Как не стыдно, друзья!

— Я не против, отвлекает от дурных мыслей, — пробубнил дарк себе под нос и затянулся.

Глава 3 Арус, обещание вампира и пророчество. Сашка

Я направилась к окраине леса. В селении люди оживленно готовились к битве. Меня все это расстраивало и выводило из баланса света и тьмы. Вдруг откуда ни возьмись взялся страх, что темная сторона поглотит меня, и я испепелю все вокруг. Во мне появилась кровожадность, мне хотелось уничтожить все, что мешало достичь цели и добраться до дома. Я тешила себя надеждой, что после того, как помогу Леандру завоевать его трон, он отпустит меня домой на Терру. Но осознание, что наши отношения и чувства навсегда привязали меня к его королевству, навязчиво било в висок. Смогу ли я отказаться от обычной жизни в родном измерении, где осталась моя квартира, заработанная кровью и потом, родители и нелюбимая работа в офисе? Смогу ли я ради него бросить все и остаться рядом с ним в волшебной сказке с магией и волшебниками, странными живыми существами и жить в замке, как принцесса?

Я понимала, что могла в любой момент переместиться с помощью одной силы мысли. Но готова ли я остаться здесь и принять его дом как свой? Мысли раздирали меня на части, я не могла себе ответить. Ведь я помню его выражение лица, ту маску, что скрыла его, теплого и родного, от моих слов. Он согласился отпустить меня, слова против не сказал. Но теперь, когда темная я и я настоящая соединились, и все знания и опыт теперь теплятся во мне, я точно знаю, что брошенный оборотень способен на страшные вещи. Сначала он будет чахнуть без своей пары. Одичалый оборотень страдает и сходит с ума. Если выживает и не погибает от потери, то становится агрессивным и неуправляемым. Что и было с ним в той параллельной вселенной, когда мне пришлось разделиться.

— Привет, красота, — прямо передо мной вырос Арус, он схватил меня за руку и притянул к своей груди. Я даже не заметила, что вышла за щиты Горлина и оказалась в поле с высокой травой.

— О! Арус, привет, ты пришел меня навестить? Или снова попытаешься меня принудить? — удивительно, но я не боялась его, как в нашу первую встречу. Даже, наоборот, чувствовала себя равной ему. Я видела его силу, его сущность вампира. Особенно четко различалась его аура и желание мной обладать. Мне стало даже жаль его. Ведь теперь он со мной не справится, даже если лопнет от напряга.

— О, детка, теперь это невозможно. Ты сама кого хочешь принудишь и заставишь делать, что тебе вздумается. Можно, конечно, попробовать тебя заворожить. Но, думаю, у меня ни малейшего шанса. Ты выросла. И жутко воняешь псиной.

Я расхохоталась в голос, такое разочарование на лице мужчины. Красивого мужчины. Если бы он тогда не напугал меня до чертиков, возможно, я бы даже хотела попробовать начать с ним отношения. Но ведь отношения как таковые ему не нужны. Он желает обладать. Страдает жаждой и любить не способен.

— Зачем ты пришел, Арус? Ты же знаешь, что я принадлежу волку. И знаешь, что я переродилась и теперь сильна, как никогда, и никто. Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты увидела будущее и сказала, когда я найду свою половинку. — Он опустил глаза и прикусил губу, явно смущенный.

— Я не ослышалась? Ты же вроде коллекционер, самый известный в трех измерениях. Ты же собираешь диковинных женщин, держишь у себя в заточении и считаешь себя их господином. — Последнее слово я выплюнула, не в силах сдержаться от омерзения.

— В чем-то ты, конечно, права. Я люблю идеальные черты женского лица, я преклоняюсь перед статью и грацией. Я любитель идеального чистого голоса и предпочитаю прекрасное изуродованному. Но я никогда не обижал своих наложниц, они живут в роскоши и пользуются благами моего великодушия.

— Чем же они тебе платят за твое великодушие?

— Они дарят мне прекрасные мгновения своим присутствием, но ни одна из них не наполняет мою жизнь чувствами.

— Даже такому, как ты, хочется любви?

— Тебя это удивляет? Почему?

— Потому что ты… вампир? Ты неживой? Ты лишен чувств, нет?

— Не настолько, как ты думаешь. Существует та, что пробудит во мне глубокое чувство и заставит мою кровь снова забурлить и сердце ожить.

— Великая темная… — простонала я и закатила глаза.

— Ты хоть представляешь, кому поклоняешься? Почему именно темной, знаешь? Кем она была и почему ты так часто вторишь ее мыслям? Она была моей праматерью, она создала всех нас. Она любила нас и дала возможность быть любимыми и нужными. Даже такие чудовища, как я, достойны любви, — прокричал он, не в силах больше сдерживаться.

Весь пафос и надменность слетели с него, глаза загорелись, зрачки стали глубокими изнутри, словно в колодце горел мутный фонарик.

— Арус, дай мне руку, — я протянула свою в знак согласия на пророчество. Он, не веря, дважды моргнул и как ребенок наивно улыбнулся.

«В темной пещере, истекая кровью, израненная и обнаженная, лежит на камнях и тянет к источнику, голубому свечению воды, свою тонкую руку нимфа. Ее разноцветное платье истлело под палящими лучами Аража и Янора. Кожа стала серой, пропал перламутр, и проступили голубые вены. Ушки заострились, губы потрескались. Она слишком долго бежала и готова погибнуть сейчас от обезвоживания. Крылья давно ослабли и стали почти невидимы, на спине зияет страшная рана, оголяя позвоночник… Он был чудовищем и истязал ее изо дня в день, но она сбежала. Ее лазурные глаза стали серыми, и только он может вдохнуть в нее жизнь, но решится ли он, сидя напротив нее, лишить ее жизни и превратить в себе подобную. Нимфа — вампир, таких чудовищ еще не видел свет».

Я отпустила его руку, и он упал, по его лицу текли слезы. Мне стало искренне жаль его. Алиса говорила, что она не видит видений оппонента. Я же видела все, будто прямо передо мной лежала нимфа на голых камнях, а перед ней сидел, страдая от безысходности Арус.

— Мне жаль, Арус, но ты сам хотел увидеть свое будущее. — Я опустилась рядом с ним на землю, и нас стало не видно в густой высокой траве. Я легла на землю и раскинула руки. — Она красивая, такая нежная.

— Она изуродована, и я должен сделать ее еще уродливее. Это ужасно! — Арус опустился рядом со мной, и наши головы соприкоснулись. Он смотрел в небо и о чем-то молчал.

— Я не знаю, что сказать тебе по этому поводу. Но хотела бы тебе помочь, правда, искренне.

— Ты не злишься на меня?

— Ты напугал меня тогда. Но сейчас я, кажется, понимаю, чего именно ты хотел. Ты мог завладеть самой могущественной ведьмой, я даже понимаю, наверное. Но смог бы ты удержать меня, вот в чем вопрос.

— Интересный вопрос. А как ты отнесешься к тому, что я хочу тебе помочь?

— С чем? — я привстала на локте и обернулась.

— Это будет мой маленький секрет и благодарность за твою щедрость. — Он ехидно улыбнулся и закрыл глаза.

Его тело стало растворяться, медленно становиться прозрачным. Вот же чудик, никак не может без выкрутасов. Показушник.

Глава 4 Утро перед боем. Сондон в гостях у Верна

Кто же такие гибриды? Магические существа, которые кочуют по всему миру. В измерении Гандиары их любят за праздник, создаваемый яркими одеждами, реками всевозможного алкоголя, цирковыми представлениями с файершоу, клоунами, факирами, метаморфозами гибридных женщин, способных появляться там и тут, перевоплощаться в одно мгновение. Ну и, конечно, за фейерверк. Потрясающее светопреставление, завораживающее всех в округе яркими вспышками в небе, создающее разные образы из искр синей пыльцы.

В измерении Терры их называли цыганами. Они так же перемещались таборами, жили в крытых телегах-фургонах. В таких передвижных домах хранилось все, что нужно для жизни. От одежды до снадобий и необходимой атрибутики для создания праздника в городе.

Так и сегодня, по плану в Белый город приехали кочевые гибриды, которые должны устроить праздник, отвлекающий вооруженных солдат и Верна от нападения.

Наступило утро, клан гибридов выдвинулся на телегах к Белому замку. Груженные тяжелыми винными бочками, они скрипели по мостовой и раскачивались, норовя опрокинуться. Мулы шли, медленно протискиваясь по узким улочкам от западных ворот. По центральной улице могли пройти три телеги в ряд, но план был именно такой.

Около центрального рынка под шатрами расположились гадалки. Продолжая свое движение к центру города, стоя на телегах, факиры показывали фокусы. На импровизированной сцене проходило фаер-шоу. Клоуны с красными носами и размалеванными лицами пускали высоченные струи слез. Публика верещала от восторга. Девушки в разноцветных воздушных платьях танцевали, как водяные феи на пруду. Они размахивали прозрачными шлейфами и плавно проскальзывали между зрителями, следуя за телегами. Полуобнаженные тела, длинные волосы привлекали внимание. Чарующие ароматы цветов и благовоний разносились по всей улице. В телегах большие винные и пивные бочки. На каждой сидел гибрид и наливал желающим чарку знатного вина. Веселье шло полным ходом, давно в Белом городе не было праздника. На центральной площади перед замком шествие остановилось. Люди рассредоточились и заполнили все пространство.

Когда день близился к завершению, вперед вышел облаченный в кожаную жилетку, свободные шаровары и высокие сапоги глава клана дарков. Он свободно вышагивал среди своего народа, улыбался девушкам, которые касались его обнаженной груди. Руки его были в карманах, и он медленно двигался по мостовой. Шел к Белому замку, у ворот которого стоял Верн. Весь одетый в черное, он грозно взирал на разворачивающееся представление на его центральной площади. Спокойно стоял и ждал, когда же этот надменный Сондон приблизится к нему. Они поравнялись и обменялись парой фраз. Их лица не выражали ничего. Король пригласил гибрида войти, и когда дарк согласился, двери замка плотно закрылись за их спинами.

— Ох, Сондон, не ожидал от тебя такого предательства. Даже не надеялся, что именно ты примешь сторону Леандра, сучьего сына.

— О чем ты? — гибрид развалился на стуле и закинул ноги на обеденный стол, на котором стояли блюда с фруктами и мясными нарезками.

— Я знаю, что сегодня на замок нападет войско оборотня. Он попытается вернуть себе королевство и убить меня.

— Откуда такая осведомленность? Уж не предатель ли в стае настоящего короля? — он не отрицал и не подтверждал высказывание Верна, чем немало озадачил правителя.

— Я настоящий король! — завопил Верн. — Я истинный, никто не свергнет меня! Тем более, этот блохастый пес.

— Зачем же ты меня впустил, если считаешь предателем? — гибрид расслабленно смотрел на Верна и не показывал вида, что напрягся.

Он теперь не был уверен, что сможет подать знак ждущим за тайной дверью Иве и Тондору. Кажется, он обречен пасть тут, так и не добравшись до сражения. В голове мелькали мысли и строился план, но, оставшись с недогибридом, Сон понимал, что шансов один на один у него нет.

— Очевидно же, чтобы ты не донес до подонка, что он раскрыт. И конечно, я планирую убить тебя. — Правитель простодушно пожал плечами и улыбнулся. — Вина? — Верн протянул руку к графину с рубиновой жидкостью.

— Отчего нет? Наливай… слышал, в этом замке чудесные винные погреба. Хоть перед смертью почувствую терпкость.

Верн разлил багряное вино и протянул бокал врагу. Сондон почти залпом испил напиток и смачно вытер рукой рот. — Ммм, бесподобно, давай еще наливай.

Глава 5 Вскрытие вековых замков. Ива, Тондор

Когда светила зашли за бугор, не питая надежды увидеть исход битвы, наша миссия началась. Сумерки сгущались и ничего было не разглядеть. Пришлось вполуобороте включать волчье зрение. Тондор почти полчаса корпел над взрывчаткой. Он приклеивал какой-то серой липкой субстанцией нити по периметру, привязывая к решетке ягоды темно-синего цвета.

— Долго еще, Тондор? Не опоздать бы, дружище… — Ива в нетерпении переминался с ноги на ногу и озирался по сторонам.

— Не надо спешить, мои игрушки не любят суеты и резких движений. Да и шум нам ни к чему. Еще пару минут. — Он посмотрел через плечо на взволнованного оборотня. — Все, готово. Расступись, братва, огня дай, — Ива протянул ему факел, и что-то чиркнуло, и по очереди начали шипеть, как спущенные воздушные шарики, ягоды. Они лопались и стекали соками по металлической решетке, которая оплавлялась.

— Вот и все, идем скорее, — Тондор ступил вперед, освещая дорогу факелом. За ним шли все остальные. Длинные мрачные коридоры расходились во все стороны. Только знающий дорогу здесь не потеряется. Под ногами скрипели мелкие камни, топот разносился во все стороны, отдаваясь эхом. С потолка что-то капало, гулко разбиваясь о пол.

Ива остановил Тондора и выступил вперед, повел свое войско. По коридорам шли недолго. Он точно знал, куда идти. Когда-то, работая конюхом, в свободное время гулял по тоннелям дворца в поисках новых ощущений. Прислушивался к звукам, знал потайные лазы и точные места гнезд летучих мышей, прегадких пищащих тварей, которые пугали своим шелестом крыльев и массовостью, неожиданно пролетая над головой.

Воины поднимались по ступеням сырого подземелья. Ива разводил руками многовековую паутину и выбирал дорогу, чтобы не шуметь и не шаркать по обвалившимся камням. В этой части тоннелей он еще не ходил, хотя знал, что именно этот путь ведет к тронному залу. Просто здесь ничего интересного не было, кроме узкой винтовой лестницы, которая круто вела вверх. Ива шел вперед, зажигая факелы, чтобы осветить дорогу следующим за ним оборотням.

— Здесь вход в тронный зал, — он остановился почти на самом верху. Перед ними была небольшая черная кованая дверь. Чтобы пройти через нее, придется согнуться в три погибели. — Эта дверь ведет прямо к потайному ходу за троном. Когда Сондон подаст знак, мы войдем, — прошептал Ива, и все как один кивнули.

Глава 6 Восточные ворота. Кира. Гендрик и бой с отрядом врага

Левиан, как обычно, волновался, он суетился и ворчал, Кира шла впереди уверенным шагом. Следом плелся Гендрик. Он зверьком озирался по сторонам и постоянно оглядывался, будто кто-то за ним навязчиво следил. Он был неразговорчив и неэмоционален. Прекрасный повар, на этом все его достоинства заканчивались.

— Леви, если ты будешь дальше нервировать меня своим мельтешением, то лучше иди обратно, я сама справлюсь. Не нужно меня провожать, дальше все равно идти с Гендриком, мы справимся.

— Звезда моя, если я пойду обратно сейчас, то с ума свихнуть от волнения за тебя. До назначенного времени еще полдня, и я наворочу куда больше бед.

— Это уж точно, ты можешь.

Около ворот, в которые войдут только Кира и прикрывающий ее спину коротышка, Левиан крепко обнял свою лису, боясь отпускать. Он зарылся в ее волосы носом и вздохнул, она обняла его в ответ и поцеловала в щеку.

— Иди же.

Лис с трудом перевел дыхание и отпустил ее. Недолго думая, она развернулась и пошла вперед, Гендрик посеменил следом.

— Гендрик, а ты чего молчишь сегодня? Не в духе? — она обратилась к повару и обернулась, коротконогого нигде не было. — Эй, что происходит? Где этот кочерыжка? Ума не приложу, только что шел за мной… — она начала озираться по сторонам. В жилой части города люди занимались своими обычными делами и не обращали внимания на лису. Старая тучная женщина шла, наверное, со смены в замке. Ее белый передник был заляпан разноцветными пятнами. Может, она повариха? Пара мальчишек сидела на крыше дома, они перешептывались и мерзко хихикали. Еще одна женщина несла коромысло с ведрами, полными воды, мужчина вышел ей навстречу и помог снять ношу, они зашли в дом. В его окнах горел свет, и раздавался детский смех. Все шло своим чередом, только Кира стояла и озиралась по сторонам в поисках своего защитника.

— Так, ладно, пройти мимо людей. Я просто прогуливаюсь, — бубнила себе под нос лиса. — Найти дорогу к центральным воротам, и все, делов-то… мне это не нравится, что-то не так… — она посмотрела в сторону центра города, к ней спешили вооруженные мужчины. Кира приняла боевую стойку, перекинула перед собой косы, заговоренные магом, и опустила голову, готовясь к прыжку. Да что же это? Воинов становилось все больше, они надвигались темной тучей. На одну девушку столько стражи! Сколько их, человек тридцать? Больше? Она передернула плечами. Стража, откуда? За ней? Но как они узнали? Времени на размышления не оставалось — бежать!

Она осмотрелась, куда бы спрятаться? С ума, что ли, сошла, биться одна с войском? Одно дело — пара охранников у ворот, другое — целый полк вооруженных мужчин. Черт! Времени на размышления не было. Улица перекрыта, оставалось или отступать, или прятаться. Она рванула к дверям амбара, в котором хранились припасы, высокие тюки с сеном и мешки с зерном. Широкие ворота, через которые въезжала груженая телега, были крепко закрыты, затвор опущен, а узкая дверь с правой стороны от ворот — отличный шанс, чтобы войти и выиграть время. Бить противника по одному.

— Я справлюсь, давай же.

Она встала перед дверью в амбар и выхватила свои кинжалы, которые крепились на поясе. Ее трясло от волнения и возбуждения. Первый, ворвавшийся в хранилище, получил с разворота по лицу и мешком свалился на землю, преграждая вход остальным. Второй стражник на мгновение замешкался, протискиваясь в узкую дверь амбара, переступая через товарища — удар. Еще удар. И следующий кулем свалился в коробки с фруктами. Кира развернулась и, припав к земле, намотала свою косу на руку — зашипела. Она полуобернулась, чтобы руки не выпустили кинжалы. Появился хвост и рыжие уши, на лице белая шерсть, и прорезались клыки. Глаза засверкали в полумраке амбара.

Запыхавшиеся мужчины, облаченные в стеганые гамбезоны и пластинчатые доспехи, ворвались в амбар. На головах были шлемы, закрывающие лица. Они толпились у входа и смотрели на шипящую девушку в центре. Ох, как не хватает Гендрика с его чудесным владением ножами.

Кира подпрыгнула и выгнулась в полете. Она метнула свои косы в сторону рядом стоящих парней, и лезвия рванули вперед в незащищенные глазницы шлемов. Промахнулась! Лезвия ударили чуть ниже, но броня треснула от заговоренного оружия. Лиса даже взвизгнула от восторга. Спасибо магу за такой чудесный подарок! Она металась между мужчинами и наносила удары. Кулак. Коса, выпад, кинжал в икроножную мышцу. Еще удар под колено, противник осел, припав на него. Удар в голову, упал. Солдаты явно пытались взять ее живой, чем Кира и воспользовалась. Не ожидавшие такой дерзости, они в какой-то момент остолбенели.

Кира, войдя в раж, начала крутиться между смыкающимися телами мужчин, пытающихся зажать ее в кольцо. Она металась и наносила удары.

Воодушевленная своей скорой победой, она не заметила приближения рослого воина. Удар наотмашь остановил танцующую в смертельном танце лису. Она упала ничком на пол, усыпанный соломой. В голове шумело, тело обмякло, и наступила темнота. Громила закинул ее на плечо и пробасил: «Попалась, гадина!»

Глава 7 Засада у центральных ворот. Леандр

Мы шли по полю. Высокая трава почти скрывала наши тела. Несмотря на поздний вечер, все равно, я уверен, с башни видно движение и борозды от смятой травы. Мы пригибались и шли рядом. Я, Горлин, Левиан, Ян, Яла, Алиска и Венс с одной стороны, Сашка — с другой. За нами шли оборотни, полуобернувшиеся, с когтями, звериными мордами и ушами. Длинные острые клыки в оскале и тихий рык возбужденных, готовых к сражению воинов. За оборотнями — люди, вооруженные топорами, кинжалами, вилами, они были готовы биться насмерть. Нас немного, пара сотен бойцов, но сила духа и сплоченность — вот наше оружие.

Мы пробирались медленно, в свете закатных солнц нас почти не было видно, я очень надеялся, что Сондон со своими ребятами отвлечет и расслабит армию Верна. Все должны гулять на площади, но фейерверки не слышались. Почему Верн не дал сигнал на залп? Мы договорились с гибридом, что, когда Кира откроет ворота, начнется салют в честь короля Белого замка. Мы приближались к центральным воротам, а праздник для нас так и не состоялся.

Что дальше делать, было совершенно непонятно. План рассчитывали по минутам, и он явно шел не по задумке. Менять его не было времени, мы уже стояли у стен города. Сидеть в траве и ждать нет никакого смысла, нас по-любому заметят и разобьют сверху. Но и вперед не выдвинешься, ворота закрыты. Нужно ждать, пока Кира откроет замок, и мост опустится.

Мы стояли посреди поля, напряжение в стае нарастало. Время шло, ничего не происходило. Я стоял немного впереди своих воинов и краем глаза заметил какое-то шевеление в траве. Полуобернувшись, напряг волчье зрение и навострил уши, замер, прислушался. Шорох повторился, движение травы и мельтешение тоже. Я не успел отреагировать и крикнуть своим. Из тревожных мыслей меня выдернул раздавшийся крик Сашки, когда со всех сторон из травы, даже из ущелья на нас двинулось вражеское войско. Вооруженные, кто-то в полном обороте скалился и рычал, размахивая волчьим хвостом. Засада! На башнях-бойницах забегали арбалетчики. Они выстроились в ряд на галерее между каменными зубцами с заряженными арбалетами. Мост все еще не был опущен, и за стену нам не войти. Придется биться здесь и сейчас.

Первая стрела сорвалась сверху, и я с ужасом понял, что сейчас придет конец всей моей стае. Но Горлин выступил вперед и расправил руки. Он создал купол, защищающий нас от нападения сверху. Вверх вырвался поток голубого мерцающего сияния и, как зонт, накрыл всех в одно мгновение. Алиса и Сашка стояли в центре нашего круга, они подхватили идею мага удерживать стрелы, летящие с галереи стены, и бросились к нему, чтобы замкнуть цепь и слиться силой. Стрела достигла купола и расщепилась о преграду. Но в центре, где коснулся наконечник, появилось размытое разноцветное пятно, как на мыльном пузыре.

— Стрелы отравлены! — прошептала Алиса. Ужас!

Первый мощный бросок чужого оборотня сбил с ног растерявшегося волка из наших, и они кубарем повалились на землю, катаясь и яростно сражаясь. Мои солдаты, только что оторопевшие от неожиданности, стоящие, как окаменелые изваяния, словно отмерли. С боевым кличем бросились на врага в разные стороны.

Алиса начала светиться своим чистым сиянием, отгоняя от себя, как от огня, оборотней вражеской стороны. По контуру ее света носился Венс и, выхватывая одного за другим солдат и оборотней, рвал их на части. Венс — большой рыжий волк, никогда не видел его в обороте. Мощный, сильный, перекусывал одного врага за другим, его изворотливость не давала подойти ближе к любимой. Не хотел бы я встретиться с ним в бою один на один.

На нас наступали, образовывая круг. Я обернулся в прыжке и вонзил клыки в первого попавшегося на пути волка. Я рвал его шкуру так, что шерсть клочьями разлеталась в разные стороны. Соленый вкус крови на языке будоражил и будил моего зверя из спячки. Ничто не может заменить охоту и настоящую схватку. Я ликовал внутри.

Рядом послышалось рычание и треск одежды, Ян и Яла срослись в одного огромного монстра, выше двух метров со шрамами по всему лицу и телу. Не думал, что у него столько ран, ведь когда каждый из братьев в своем спокойном состоянии, их лица изуродованы только шрамом признанного. Сейчас же на монстра было страшно смотреть: все тело, как и лицо, покрылось рвано сросшимися рубцами, в свете заката казавшимися еще более вздутыми и объемными. Я на миг залюбовался им. Никогда еще не видел настолько страшного в своем существе, большого, злобного и сильного оборотня. Но в то же время быстрого, с выверенными движениями и точными ударами. Он будто чувствовал врага, мог предусмотреть его будущий шаг. Его лицо исказила страшная гримаса, он издал страшный рев. Рядом стоящие и завороженные солдаты пригнули головы и бросились врассыпную. Гибрид схватил одного за шею, и она хрустнула под пальцами огромной лапы. Он бросил тело в убегающих мужчин, и они, как кегли, разлетелись в стороны. Братья рвали плоть, легко, как вареную курицу. Слышался хруст костей, и брызги крови орошали его тело. Он рычал и сопел, наступая на следующего противника. Одной рукой схватил солдата за голову и сжал его череп. Хрусть — обмякшее тело упало. Второй рукой он оторвал от своего бедра вцепившегося клыками волка за хвост и, крутанув над головой, приложил его о землю, наступил на хребет и, опустив весь вес на ногу, раздробил кости оборотня.

— В чем дело? Почему Кира еще не открыла ворота для нас? — я крикнул в никуда.

Отчаяние и страх за своих людей накрывало волнами. Оставаться в осадном положении и не видеть исхода битвы… Точнее, видеть, но исход был мне не по нраву. Время шло, Янор и Араж сделали полукруг и начали спускаться к горам, приглашая вечер вступить в свои права.

Я услышал истошный женский вопль. Не понял откуда. В пылу сражения навострил уши и прислушался. Отвлекся, получил по морде лапой. Я отразил очередную атаку, разорвал шею врага. Тот упал на колени, бурая кровь ритмично брызгала на траву. Побежал на звук женского стона. На земле лежало огромное тело волка с кинжалом в боку, вся шкура в крови, из пасти течет багровая слюна, тело недвижимо. И под ним возится что-то. Я увидел женскую маленькую ручку. Я обернулся, чтобы убедиться, что Сашка жива. Она стояла рядом с Горлином и Алиской. Девчонок больше быть не должно! Что за идиотка пришла со мной на бой? Скинул труп волка и увидел распластанную Ташку. Ну, точно идиотка!

— Ты какого черта тут делаешь? — прорычал я, отражая ударом в челюсть бросившегося на меня оборотня. Я схватил его за голову и через плечо с силой дернул. Хруст. Тело мягко скатилось с моей спины.

— Я не могла сидеть в стороне, — продребезжала все еще взбудораженная от адреналина после битвы ведьмочка. Она уклонилась от очередного нападающего волка. Сгруппировалась, поджав колени к телу. Я вонзил когти в шкуру противника и впился клыками в массивную шею. Вгрызаясь в плоть, разорвал яремную вену. Ухватив челюсти волка обеими руками, я оторвал голову от тела. Кровь текла по моему лицу. Оборотень упал замертво.

— Горлин, есть идея, — я схватил за руку напуганную ведьму, дернул на себя, чтобы поднять и поволок к магу. — Создай портал и отправь ее к Иве, чтобы она рассказала, что ворота до сих пор не открыты, и мы застряли тут. Мы как на ладони. Нас прибьют еще до утра, если останемся на месте. Твои силы на исходе, да и нас становится меньше.

Боги, кажется, на меня нахлынуло отчаяние. Я не знал, за что хвататься. Нужно было выстоять, но силы оказались не равны. И удача, кажется, от меня отвернулась. Если мы все погибнем, нас даже не похоронят, некому будет хоронить. Столкнут в ущелье и все… как и не было.

— Мне страшно, — прошептала красноволосая ведьмочка.

— Девчонки, подстрахуйте, я быстро, — Гор щелкнул пальцами, и появилась воронка, в которую шагнула Ташка.

— А ты думала, что мы на дискотеку идем? Зачем увязалась? Вот и иди теперь к своему суженому, вызволяй нас всех, только на тебя и надежда. Сейчас ты очень вовремя решила поступить по-своему. Давай, ведьмочка, иди. — Я подтолкнул ее к порталу и вернулся к бою.

В этот миг раздался истошный вопль Сашки. Плечо пронзила боль. Агр! В него вонзилась пропущенная Горлином стрела. Он отвлекся, а девчонкам не хватило сил удержать купол.

Прямо передо мной в этот же момент словно включили прожектор. Я, ослепленный сиянием, отвернулся и зажмурился, поднял руку, чтобы закрыться от света. Увидел свое плечо, из которого торчало древко, наконечник ушел глубоко в плоть. От раны под кожей расползались темно-зеленые полосы, как щупальца. Я резко поднял взгляд на башню, сотни стрел висели в воздухе, те, что достигли границ купола, ломались, превращаясь в мелкие древесные щепки, опадали на землю, собираясь по кругу мусором.

И все же что это за свет? Я повернул голову к свечению, боль от контраста света, как в темной ночи. Я заскрипел зубами, черт, больно! Почувствовал слабость в теле, в глазах потемнело, и затылок взмок. Не так, как от усталости в сражении, а как перед потерей сознания.

Передо мной так же светился большой шар. Я огляделся, все замерли, словно поставленные на паузу. Сашка с немым криком и в повороте ко мне, ужас на ее лице. Горлин удивленный и готовый броситься на помощь. Бой в самом разгаре, и я посередине сцены перед свечением. Я пытался присмотреться. Глаза в слезной пелене от яркого света ничего не видели. Из шара вышла прекрасная дева в белом одеянии с длинными белыми распущенными волосами. Она протянула руку к моей щеке и улыбнулась. Боль отступила, и вернулась ясность ума.

— Ты так вырос, мой Лешик. Я горжусь тобой. — На глаза набежали слезы, однозначно от свечения, не иначе.

Так меня звала только мама. Я не мог сказать ни слова, в горле застрял ком, и я никак не мог сглотнуть. Она опустила глаза на мое плечо и заботливо осмотрела. Прикоснулась рукой к коже и закрыла свои глаза. Я смотрел только на нее, на лицо, которое мерцало тысячью искорок, будто блестками осыпано. Она умиротворенно улыбалась, отчего мне казалось, что она реальна, вот протяни руку — и будет рядом, как в детстве. Мне так хотелось продлить этот момент, чтобы все было иначе. Она была бы жива, может, постарела бы немного. Ее волосы окрасила бы редкая седина, и неглубокие морщинки красиво расположились бы в уголках глаз, когда она смеялась.

Она распахнула глаза. С любовью и теплом посмотрела на меня и снова приложила ладонь к щеке. Мне так хотелось этого тепла.

— Я не позволю тебе умереть. Не сегодня, мой хороший. Ты будешь жить! Ты справишься, мое сокровище! Я не позволю тебе умереть, не сейчас, — повторила она и начала меркнуть.

Сквозь лицо я видел воинов, замерших в своих боевых позах. Лес вдалеке, и закатные лучи солнц, что окрашивали небо теплыми оттенками ярких цветов.

— Я верю, что ты проживёшь достойную и долгую жизнь, — мама повернула голову к моей Сашке и улыбнулась. — Она твой свет.

Свечение стало гаснуть, и моя мама начала исчезать. Я пытался прижаться сильнее к ее ладони. Хотел схватить ее за одеяние и не отпускать, но она лишь грустно улыбнулась и растаяла. Свет иссяк, и поляну озарили теплые оранжевые и красные разводы в небе.

Сашка медленно оттаяла и сорвалась с места, подлетела ко мне и, схватив за лицо обеими руками, приподняла мою голову. Я, оказывается, осел на землю и склонился от тоски по матери. Светлейшей из всех, кого я знал в своей жизни. Может, потому что я был еще ребенком, когда ее не стало. Но все же встреча с ней снова разбередила раны оставленного в детстве ребенка. Отец всеми силами пытался вложить в меня все, что мог, но материнской любви не хватало. Ничто не сможет ее заменить. Только мать, которая всегда рядом. Сашка заглянула в глаза и кивнула. Затем перенесла свое внимание на плечо.

— Все хорошо, это просто царапина, — начал было я, чтобы успокоить.

Я опустил глаза на рану, обычная кожа, покрасневшая. Темные разводы исчезли, яда больше не было.

— Кто это был? — Сашка внимательно посмотрела на меня, ожидая ответа.

— Моя мама… — вздохнул. Я выдернул стрелу и зажал рану рукой.

— Мне жаль, — она опустила глаза. — Ты знаешь, что она сделала? — настороженно спросила Саша. — Она исцелила тебя, выкачала весь яд из твоей крови. Этот яд придумала я, понимаешь? Это я сотворила эту гадость. Малейшее попадание, крошечная царапина, и человек теряет силы. Умирает за пару минут. Я думала, что потеряла тебя, я так испугалась… — она все говорила и говорила.

— Саш, все хорошо, правда… — я чувствовал, что эмоции ее переполняют, что одних моих слов недостаточно, чтобы убедить ее в том, что все хорошо, что со мной все хорошо. Я еще не отошел от встречи с матерью и в полной мере не был расположен к диалогу.

— Ну, все… — зло прорычала Сашка и поднялась на ноги.

— Ты чего? Ты куда? Саша, — крикнул я вслед уходящей ведьме, моей ведьме.

Снова раздались звуки сражения, будто ничего и не происходило несколько минут назад. Сашка, убедившись, что все в норме, только плечо задето, развернулась к Горлину. На меня несся враг, я отразил его удар и вгрызся в его плечо.

— Горлин, держи купол, — Сашка положила руку на его шею. Притянула к себе и прижалась лбом к его лбу. Вспыхнул желтый теплый свет, обволакивающий двух магов.

Три купола светились один ярче другого: свечение Сашки, которая передавала часть себя Горлину, второй купол — Алискин, который отпугивал оборотней и защищал магов от нападения, и третий купол трех магов, который сдерживал от стрел.

Саша напитала его магией, отчего Гор засветился. Близилась ночь, солнца опускались за горизонт, и без силы Александры Горлин просто упал бы от истощения. Мы не планировали биться перед стенами города, магии Горлина должно было хватить на бой внутри. Ночью магам трудно удержать свою силу, она сочилась из них, как вода через решето.

Горлин опустился на колено от переизбытка света магии и покачнулся.

— Сашка, нет, не надо, — надрывно прокричал, когда она отвернулась и направилась к краю купола. — Не вздумай, темная магия вырвется, слышишь?

Но она будто ничего не слышала. Шла вперед, медленно ступая. Ведьма изящно согнула руку в локте и щелчком пальцев переломила стоящим на галерее стены шеи. Все упали как подкошенные.

Глава 8 Ива у центрального входа в город, открытие замка

Таша вошла в портал и, обернувшись, убедилась, что он закрылся. Осмотрелась в темном ходе. Придется идти на ощупь и на зов своей половинки. Она создала шар света в руке, тусклый, еле мерцающий, но все же с ним немного легче и не так страшно.

— Кто-то идет сюда, — послышался мужской голос. — Кто там?

Мужчины встали и напряглись. Вперед вышел Ива, спускаясь по ступеням вниз, он держал в руке факел и меч наготове, чтобы отразить нападение с тыла.

— Таша, что ты здесь делаешь? — он прижал напуганную девушку к груди, не выпуская меча из рук. — Кто допустил?

— Я сама, я не смогла остаться в стороне, волновалась. А тут такое… Кира не смогла открыть ворота. Что-то пошло не так, Леа стоит перед центральным входом и ждет. Там битва, многие уже погибли. Темная богиня, там так страшно. Повсюду кровь и хруст костей. Они ревут и рвут друг друга, как умалишенные! Ива, это кошмар какой-то…

— Подожди, я никак не пойму, что с Кирой? Почему не открыла? Что случилось? Засада? Не должно было быть ничего подобного. А Гендрик где? Он вернулся? Как вы поняли, что Кира не справилась?

— Гендрик? — девушка заморгала озираясь. — Я не знаю, про него никто не говорил. Просто пока мы бились, мост так и не опустился. И через ущелье не перебраться. Это значит, что Кира не справилась? И я не знаю, засада это была или нет. — Она опустила голову и уткнулась в грудь мужчины.

— Так, понятно, а ты-то пришла сюда, чтобы рассказать об этом? Что сказал Леа?

— Он сказал, что вам нужно идти к восточной стене и пробраться незамеченными, чтобы открыть ворота.

— Ясно, я понял, — он повернулся к своим ребятам.

— Тондор, остаешься за старшего. Мне кажется, что мы не дождемся сигнала от Сондона. Жди от меня. Или этот гибрид нас предал, или сам попал в западню. Что-то все идет не по плану.

Друг кивнул, и снова все заняли свои позиции на ступенях.

Ива взял за руку ведьмочку и пошел к выходу.

— Идем со мной, я не оставлю тебя здесь. Будешь прикрывать меня, готова?

Ташка закивала и сглотнула, в ее глазах стояли невыплаканные слезы, но она стойко с ними боролась. Накинула капюшон на голову и поправила куртку, чтобы спрятать длинные приметные волосы.

Ива шел впереди, освещая путь факелом. Он крепко держал свою подругу и двигался очень быстро. Она семенила за ним, сбиваясь на бег, чтобы не упасть и не запутаться в ногах.

Выйдя на улицу, конюх вставил факел в паз вдоль стены тоннеля. Пришлось возвращаться к северным воротам, чтобы незамеченными пробраться к восточным. Времени ушло прилично. Иве казалось, что оно несется с невероятной скоростью. Хотелось рвануть с места и добраться до выхода из города как можно скорее. Но усилием воли заставлял вести себя тихо, осторожно ступая по улицам и постоянно оглядываясь, чтобы не попасться страже.

Скальныепороды закрывали осадные стены высокой природной стеной от удара противника сверху. Сторожевые башни высокими шпилями красовались в тени гор. В сторожках никого не было. Они вышли за кованые ворота города, их тоже никто не охранял, дозорных видно не было. Удивительно. Дорога, что вела в город, была неширокая, на телеге не проедешь. И каменный мост, через канал неподъемный, но северный вход в город самый уязвимый для проникновения пешего противника. Где же все? Ива растерянно озирался, ожидая внезапного нападения, хотя тут и спрятаться было негде.

Переходить через мост не пришлось, Ива взял за руку Ташку и провел ее к каменной стене. Обойдя сторожевые посты, они прижались к холодному камню, чтобы не свалиться в ущелье. Они пробирались через колючие кусты, растущие на части обрыва, в сторону восточных ворот. Таша шла за ним шаг в шаг. Сейчас все зависело только от них. У Ивы не было такой ловкости и прыти, как у лисы, да и юрким его не назовешь, но сила и ум при нем. Отличной мыслью было идти ночью, Авина освещала путь достаточно, чтобы видеть, куда идешь, видеть цель и скрыться от чуждых глаз.

Ива отпустил руку Таши, чтобы пробраться через очередной куст, который рос вдоль стены, высоко цепляясь за нее ветками. В этот момент ведьмочка посмотрела вниз, и голова закружилась. Кажется, темная вода, с бешеной скоростью несшаяся в ущелье, приблизилась, разворачивая свои потоки в приглашающем жесте. Она сделала неуверенный шаг, и камни посыпались вниз, сбивая мелкую крошку обрыва. Она покачнулась, попыталась схватиться за стену, размахивая руками. В гладко обтесанных камнях не было выступа. Не успев схватиться за руку Ивы, она сорвалась вниз. Пронзительный визг разорвал тишину ночи.

Ива схватил ветки куста, которые пытался оторвать от стены, и прыгнул в ущелье, резко выбросил руку вперед, поймал и прижал Ташку к телу. Он ударился спиной об острые камни, и боль пронзила все тело. Он сжал зубы и зажмурился. Гулко выдохнул. Когда боль отступила, оставив ломящее чувство в районе лопатки, он подтолкнул коленом девушку вверх и помог вылезти обратно на выступ. Ветка натужно хрустнула, все внутри оборвалось. Найдя ногой, куда можно опереться, он подтянулся на руках и встал в полный рост. Прижался к стене и посмотрел в глаза испуганной Таше.

— Не делай так больше, пожалуйста! — прошептал, тяжело дыша, прислушиваясь, не спешит ли кто «на помощь». Досадно было бы начать бой прямо за стеной и подвести Леандра.

— Я испугалась, прости. Так высоко…

— Не смотри вниз и держись за меня…

Таша шла вперед, уткнувшись в спину Ивы, она крепко держалась обеими руками за его рубашку на спине, смяв ее в кулаках. Они добрались до восточных ворот. Облегченно выдохнув, Таша расслабила руки, даже пальцы заломило от напряжения. Ива вопросительно посмотрел на девушку. Она кивнула, готовая к дальнейшему передвижению. Он взял ее за руку, крепко ждал шершавыми натруженными пальцами. Они вошли в город и дальше пробирались вдоль построек на его окраине. Ива останавливался в тени навесов, за телегами, груженными продовольствием, осматривался и продолжал идти, не выпуская руки Таши. Она, словно тень, тихо двигалась за ним.

«Киру, скорее всего, схватили, поэтому она не открыла замок и не опустила мост. Но почему? Как такое могло случиться? Мы же все предусмотрели и продумали». О том, что в стане был предатель, думать не хотелось. Но мысли настырно лезли в голову.

Добравшись до небольшого сада одного из бывших чиновников города, спрятались за кустами гортензии, пригнувшись и выглядывая из-под веток. На центральной площади собирались вооруженные люди. Они в тяжелой броне, готовые к бою, разрозненно бродили перед центральными воротами. Вдалеке слышался шум праздника: громкая музыка, радостные возгласы и крики. За домами мерцал свет от огненного представления циркачей.

Солдаты переговаривались и громко смеялись, что-то оживленно обсуждая. «Почему они так расслабленно себя чувствуют и совершенно не готовятся к бою? Не выстроились и не ждут, когда враг (то есть наше войско) проникнет за стены города. Они уверены, что никто не прорвется!» — осенило Иву. Он обратил свой взор на галерею, на ней стояли солдаты в более легкой броне, с арбалетами в руках. Они, не прекращая, стреляли в Леандра и его армию. Иву переполняла злость. Он сбросил эмоции, мотнув головой, и повернулся к Ташке.

— Нам нужно пройти туда, на другую сторону улицы. Видишь вход в башни? Вон там и там, — он указал на два каменных строения, по обе стороны от ворот. — Там находится рычаг, который поднимает ворота. Его охраняют. Должны охранять. Как только я справлюсь с рычагом, нужно будет опустить мост. Это не займет много времени, просто запустить механизм. Так вот, ты скроешь меня. Справишься? Как далеко тебе нужно находиться, чтобы не пострадать?

— Я должна находиться рядом. Прости, Ивка, я еще не перешла на сторону полной ведьмы, мне жаль. Правда. — Таша опустила голову, и слезы все же потекли по щекам, она всхлипнула и часто задышала.

— Я понял. Значит, идем вместе. Не выпускай моей руки, чтобы я не отвлекался. Дальше твое дело — максимально тихо и быстро идти и создать купол, поняла? — он говорил быстро и четко, ни капли нежности в его голосе. Девушка кивала и размазывала слезы по лицу.

Таша пару раз глубоко вздохнула, закрыла глаза и повела носом. Резко вздернув руки, от ее пальцев заискрило, и в руках выросло матовое марево, которое окутало их обоих.

— Готово. Идем, — она открыла глаза и, полностью сосредоточенная и серьезная, встала на ноги.

Шли, кажется, целую вечность. На пути попадались воины. Они проходили мимо, настороженно оглядываясь, будто чувствовали чье-то присутствие, но не могли увидеть и поэтому шли дальше. Их это сбивало с толку… перешли центральную улицу. Слышалась музыка и веселые песни. Где-то там, на городской площади веселье шло полных ходом. Что же не так?

Ива подошел к сторожевой башне, кивнул Ташке, чтобы уточнить, все ли нормально, и, убедившись, что она все так же сосредоточена и кивает в положительном ответе, он заметил капельки пота на ее лбу и над верхней губой. Она устала, ее силы на исходе, но готова идти до конца. Мировая девчонка! Умница.

В узком помещении башни находились пара солдат, они играли в карты и раздавали друг другу тумаки за проигрыш, ржали, как кони. Бездари. Ива наотмашь ударил первого в затылок, и тот упал прямо на игорный стол. Второй удивленно на него уставился. Ведь он не видел никого, кроме соперника по игре. Морок спал, Ташка покачнулась и припала к стене. «Противник видит меня!» Солдат моментально выхватил оружие и бросился на оборотня. Волк оказался проворнее, крутанулся вокруг своей оси, охранник промчался мимо. Он развернулся, и Ива вонзил в него свой клинок. Воин поднял удивленные глаза. Ива вытянул меч, и враг свалился рядом.

Оборотень осмотрелся: в стене, что была ближе к воротам, находились рычаги, большой механизм, состоящий из колес с цепями, который занимало всю стену. Ого!

Услышав шум и возню в сторожевой башне, к ним начали спускаться стражи, которые стояли на галерее. Шум ног по ступеням заставил отвлечься от замка́. Предстояло отражать нападение и защищать Ташку. Она совсем плоха: лицо бледное, руки трясутся, еле держится на ногах. В голове роились сотни мыслей, как справиться с замком и не погибнуть?

— Попробуй открыть замок, а я буду их сдерживать сколько смогу. — Ива подошел к Ташке и быстро поцеловал. — Давай, детка, еще немного, соберись!

Таша обошла лежащего без сознания солдата и направилась к стене, в которую был встроен замок от решетки и центральных ворот. Она примерялась и тянула на себя рычаги. Туго скрипя, отвес начал опускаться.

— Нужно немного быстрее, постарайся, дорогая.

С улицы послышался грохот, четкие шаги отряда отбивали ритм выстраивающейся шеренги войска.

«Я запер дверь на засов, чтобы никто не проник в башню. Снизу никто не придет, но сверху мне не закрыться, придется драться. Уже начали спускаться солдаты, по-любому вооруженные и защищенные лучше, чем я. Но если я обернусь настолько, насколько смогу, то и оружие держать смогу и откусить кому-нибудь что-то. Да и мне есть кого защищать, ее в обиду я не дам».

Он с ревом рванул вверх по лестнице, встречая врага.

Поворот пары рычагов, и нехитрый механизм поддался и с хрустом и скрипом начал двигаться быстрее. Ташка вошла в ритм и крутила за рычаги колеса, которое открывало ворота. За стеной что-то завозилось, и послышался звук, похожий на скрежет массивной цепи по металлической основе. Там опускались грузы-противовесы, держащие цепи моста.

— Кажется, я и мост сейчас опущу одним движением. — Она вымученно улыбнулась и повернулась к Иве. Его в помещении не было. На полу лежали тела охранников. Она еле стояла, но решилась связать того, кого вырубил Ива, пока он не очнулся и не убил ее, а потом и Иву.

Глава 9 Необходимое перевоплощение. Сашка

Я видела, как стрела прорвалась сквозь купол, как пролетела у меня над головой и вонзилась в плечо моего любимого. Ярость накрыла меня с головой вперемешку с ужасом и осознанием происходящего. Мне почудилось, что мои волосы встали дыбом, рассекая воздух, когда я резко повернулась в сторону Леандра. Стрелы отравлены. И скорость распространения яда в теле ослабит наших воинов, позволит врагу загрызть нас. Магия Горлина не сможет остановить распространение, и он не успеет излечить всех. Нас просто перебьют.

Световой шар возник из ниоткуда и рос прямо на глазах. Сначала я не поняла, что это. Может, Верн решил истребить нас потоком света, захлестнув всех силой магии? Убить потоком энергии? Но когда из шара вышла женщина, светлая и чистая душа, покой поселился внутри меня. Словно меня наполнило ее светом. Все вокруг замерло, остановилось в одночасье. Я видела все, что происходит. Она протянула руку, и Леандр наполнился силой и светом женщины. Я видела, как потоки энергии льются в него, освобождая от яда, что разносился по его телу.

Когда шар иссяк, я поняла, что нужно делать. Решила отдать часть света Горлину, чтобы подпитать его. Он держал купол сильнее всех. Нашей с Алисой магии не хватало для созданной другим магом защиты. Его силы начали таять, он тратил слишком много. Солнечной энергии, которую маг копил весь день, не хватало, и все его тело трясло от напряжения. Да и задуманное мной нужно было сделать в темной сущности. Светлые ведьмы не убивают, а я не видела другого выхода. Да и пришла я на войну. Защищая свою стаю, я не спасу никого. Я буду убивать, чтобы больше никто не смог убить нас.

Я чувствовала, как темная магия наполняет меня, даруя утраченную светлую силу. Горлин тоже это почувствовал, я отдала ему слишком много. Он что-то кричал мне в спину. Слишком эмоционально, надрывно, предостерегая меня. Но я уже сосредоточилась на себе. Собирала темные потоки внутри в один темный шар, готовилась выплеснуть эмоции. Почувствовала, как на лице и на руках проступили черные метки, пальцы затряслись. Темная я вышла вперед, заслонив светлую ослабшую сущность. Нужно действовать сейчас. Подойдя к краю купола Горлина, чтобы не зацепить никого из тех, кого нужно защищать, я направила свой гнев на стоящих на галерее людей. Я расправила плечи и улыбнулась, мою злорадную улыбку надолго запомнят души, которых ждет страшная кара. Я щелкнула пальцами, и все как один упали.

Глава 10 Бой продолжается. Леандр

— Саш, ты как? — я подошел к ней и хотел повернуть к себе лицом. Я слышал, как Горлин пытался ее остановить. Что-то его пугало.

Она не позволила повернуть ее к себе, голову не поднимала. Ее трясло, как в лихорадке. Меня настораживали такие перемены.

— Все норрррмально, Леааа, — проронила она, и меня обуял ужас. Темная сторона взяла верх. Снова… опять моя Сашка не моя. — Мне нужно вррремя. Пожаааалуйста, оставь меня пока в покоооое…

Мост медленно с грохотом опускался, на башнях появились новые воины с луками, они приготовились и выпустили первую партию стрел. Мост опустился достаточно, чтобы увидеть, что к нам навстречу бежит войско Верна. Тяжелые воины, в латах и броне выстраивались в ряды.

Моя стая, уже уставшая от нападения, готовилась к новому бою. Я слышал гул нарастающего напряжения. Горлин весь в испарине держал купол. Его руки тряслись от напряжения и усталости. Хоть Сашка и поделилась с ним силой, ночное время губительно для мага. Алиса что-то шептала, отчего над нами, над каждым воином что-то щелкало, будто маленький фейерверк. Искры покрывали тело с головы до ног, окутывая видимым контуром энергии.

— Воодушевление и защита от магии. Кто знает, что именно нас ждет там впереди? — она пожала плечами, когда я кинул на нее взгляд. Кивнул, пусть так.

— Горлин, что дальше? Идем в лоб? — я заставил себя собраться. Сейчас и правда не время раскисать и думать о своей судьбе. Впереди бой, который нужно выстоять. Потом решим проблему. Вместе. — Их много, мы не прорвемся, нас мало осталось, и ребята измотаны, включайся сейчас. Дальше тянуть не стоит, — сказал я чуть громче, чем собирался.

— Нет, милый, — прошептала Саша. — Смотрррри, как надо. — Сашка вышла вперед и встала рядом со мной.

Она хищно улыбнулась. Я увидел ее лицо, темные метки, как пигментные пятна, проступали на лбу и щеках. Она вытянула руки вперед.

— Горрр, твои сверрррху, нужно пока удерррржать их натиск. Я уберррру этих, блестящих.

Ее пальцы скрючились, стали черными первые фаланги, они истерично дрожали, и черные когти начали расти, превращаясь в звериные. На лице четко проявились ритуальные черные символы и белая полоса по всему лицу ото лба к подбородку. Глаза стали полностью черными. Она начала рычать и выплескивать из себя потоки темной энергии. Я ощутил ужас от идущих к нам воинов. Чего уж там, я сам был в ужасе! Мы медленно продвигались вперед, за Сашкой. Все ее тело трясло от напряжения, она ступала аккуратно, будто боясь потерять равновесие. Прямо перед солдатами вырастали видные демоны. Невероятное количество мертвечины медленно поднималось из земли, заполняло ряды вражеских солдат. Часть видных разворачивалась и шла в нашем направлении. У меня перехватило дыхание. Неужели сейчас нам придется сражаться с этими жуткими тварями? Они прошли мимо, огибая нас и затягивая в себя оставшихся в живых врагов.

Люди, в прошлом заключившие сделку с темным магом, его рабы, выполняли поручения. Действовали неосознанно, но не могли противиться воле господина. При движении словно расплывались, при ходьбе оставляли темные дымные следы, уходящие в землю, будто тая от каждого движения. Серая кожа и черная одежда рваными краями развивались на ветру. От одного вида подобного противника, неуязвимого и неубиваемого, дрожь пробегала по телу.

Послышались первые вопли, ужас и паника накрывали бесстрашных мужчин. Их рвали на куски, отрывали конечности и отгрызали гнилыми зубами плоть. На мосту было целое побоище, не разобрать, где люди, а где демоны. Оттуда с криками сыпали тела в ущелье. Словно мутный пузырь обволакивал и затягивал в себя вооруженный строй. Движение внутри, блеск оружия в свете Авины и черная густая кровь, растекающаяся под пузырем.

Полуразложившиеся тела мертвых, заставленные встать на защиту живых, сражались, как одна слаженная масса. Все двигались в центр, поглощая мощь и разрушая вражескую силу.

Я смотрел на все это массовое уничтожение, и меня поглощали смешанные чувства. С одной стороны, я, как и мои воины, вымотался, а впереди еще не один бой. Был благодарен Саше, что она взяла на себя тяжелых воинов. Приняла удар на видных демонов, которые рвали на куски вражескую армию. Я был уверен, что Верн просто так не сдастся. Он придумает, как нас убить. С другой стороны, я понимал, что ночью светлая магия Сашки иссякла, и на смену пришла темная, питающаяся страхом, ужасом, который изливался на мосту и в городе у ворот. Люди в панике бросали оружие и пытались сбежать с поля боя, поглощенные кошмаром, который происходил на глазах.

Сможет ли моя Сашка справиться и вернуться ко мне? Смогу ли я излечить ее темную сущность своей любовью и теплом? Я заставлял себя думать о лучшем исходе, но мерзкие мысли щупальцами проникали в мой разум. Может, это магия Саши влияет не только на врагов, но и на нас, захлестывая и разрушая?

Мои оборотни бросались на улицы, куда трусливо убегали вооруженные воины. Они рвали, грызли и волокли их обратно, чтобы прикончить здесь, на виду. Ни один враг не должен уйти живым. Нельзя позволить передать весть Верну. Он отсиживался в замке, за высокими дверями, ожидая исхода битвы в надежде, что нас перебьют. Ведь находился в полной уверенности, что Сашка на его стороне.

Когда последний враг упал, разорванный пополам огромными лапищами братьев, мы все стояли в городе. Видные демоны рассеивались, просачиваясь через брусчатку площади. Они полностью развеялись, и на земле остались только мертвые тела. Да, мы потеряли почти половину людей и пару оборотней. Их тела лежали рядом с врагами, и помочь им было уже невозможно. Я с грустью подумал, что у них есть семьи, которые не дождутся своих воинов с боя.

Левиан быстро проходил мимо раненых и помогал им восстановиться. Он залечивал раны, внимательно осматривая, перевязывал и раздавал небольшие глиняные бутыли с водой.

Время на передышку подходило к концу, предстояло двигаться дальше. Мы в городе, но это не все. Нужно отвоевать замок, в который мы должны были пробраться тихо, без шума. Вышло не слишком тихо — весь город на ушах. Самое интересное, что праздник на центральной площади продолжался. Население города веселилось, не слыша и не зная о сражении.

Я молча смотрел на Левиана, на его сосредоточенные, четкие действия, он отличный парень, заботливый. Как ему удается не расклеиваться и не раскисать, зная, что Кира в плену? Жива ли она? Или он, наоборот, собран, чтобы не думать о худшем?

Я стоял, все еще озадаченный появлением лика моей матери. Она спасла меня. Отвела стрелу, направленную мне в сердце. Если бы я не обернулся в момент появления светящегося шара, тут бы не стоял. Она вывела яд из крови. Свет ее одеяния, свечение кожи, добрый любящий взгляд — все это стояло у меня перед глазами. Я все еще чувствовал ее присутствие, будто она следовала за мной. Возможно, мне просто хотелось, чтобы так было.

Оборотни начали подниматься, люди собирались, рано было расслабляться. Из башен к нам спешили лучники, их мы еще не разбили.

— Черная жижа? — подошел ко мне и улыбнулся лис. Он поднял на меня свои голубые глаза.

— Спасибо Левиан. Давай свою жижу. — Я улыбнулся в ответ. Лекарь обработал рану, намазал жутко вонючую мазь и перевязал.

Глава 11 В городе, воссоединение с Ивой. Горлин

Мы вошли в город. На земле, все еще содрогаясь от судорог, лежали тела солдат. Жалости к ним я не испытывал, они сами выбрали сторону и свою судьбу. Неужели все деньги мира стоят жизни? Мы вошли с шумом, разбредаясь по периметру, чтобы снова встать в осаду. И восполнить потерянные силы. Я стоял около стены и, привалившись плечом к ней, переводил дух. Хоть мое заклинание и сдерживало арбалетчиков, но это ненадолго, они спустятся, когда поймут, что сверху добраться до нас не получится. И нужно будет снова сдерживать стрелы.

Из правой башни послышался шум, видимо, оттуда сейчас высыпят вооруженные солдаты. Но дверь не поддавалась, а возня не прекращалась.

— Эй, братцы, помогите ребяткам! Ну, что они там умирают от желания подохнуть! Давайте не будем их заставлять ждать своей участи, — крикнул кто-то из толпы.

Гибрид подошел к двери и вырвал ее с корнями из петель, хрустнула балка, что держала ее изнутри. И на улицу выбежала напуганная Ташка.

Лис кинулся к ней и увел в сторону. Следом за ней спиной к нам вышел окровавленный Ива. Он волочил за плечо вопящего парня. Оборотень крепко держал его зубами и трепал, как куклу, разрывая когтями грудную клетку. Он увернулся от удара мечом в спину и повернулся к следующему бойцу. Как из неиссякаемого источника, повалили легко облаченные солдаты. С левой башни тоже выбегали люди. Они наступали на нас с мечами. Оборотни рвались им навстречу и хватали всех без разбора. Люди бились, не оставляя ни шанса выжить. Звон оружия и скрежет металла. Волки бросались в бой, отступали для прыжка и снова кидались на противника.

Девчонки стояли в отдалении. Алиса светилась своим защитным ореолом, охраняя, как под зонтом от дождя, Ташку, Левиана и полностью вымотавшегося меня. Я, качаясь, держался за стену. Венс, полностью обернувшись, как верный страж, стоял на границе света Алисы и охранял от случайно выбившегося охранника, решившего напасть на нас. Он разорвал его в один миг и вернулся на свое место для лучшего обозрения.

Мы снова победили, последний выживший пытался убежать, но гибрид-монстр в два шага догнал его и наступил. Для него все закончилось быстро.

Ива осел, опираясь на стену. Его лицо и тело были в крови, на бедре кровоточила рана. Он откинул голову на стену и поднял глаза.

— Все живы?

— Ну, как тебе ответить… Это все, что остались, — Леа обвел рукой раненых и ослабших, но стоящих на ногах воинов стаи.

— Негусто. Тондор еще в засаде сидит.

— Сейчас дух переведем и рванем к замку. Что с силами магов? — он обратился к рядом стоящему оборотню. — Горлин плохо выглядит.

Леа общался с Ивой, но я слышал, что они обсуждали меня.

— Все нормально со мной. Устал немного. Девчонки тоже пока в норме. Сашка много сил израсходовала на видных и на восстановление моих сил, — я посмотрел на нее. Она стояла на ногах, но ее качало. Или это дрожь от темной магии? Все лицо в черных метках, пальцы рук черные от оборота, страшна, как вся моя жизнь. И я не стал заострять внимания на ней.

Все тело ныло от многочасового напряжения и сдерживания силы притяжения. Эти остолопы, кажется, решили взять меня измором, они пускали стрелы из арбалетов, пытаясь пробить мой купол. Я же стоял насмерть. Точнее, мы выжили. Да, я потратил много сил, но зато ни одна стрела не достигла своей цели (почти ни одна! Я видел, как одна прорвалась и воткнулась в плечо короля. У меня внутри все оборвалось, я решил, что все, битва окончена. Но он встал и продолжил бой. Кто бы мог подумать!), и все живы. Почти все.

Сашка стояла рядом с королем и обнимала его за плечо. Все ее тело сотрясало от адреналина и усталости. Так мне легче воспринять ее существо. Она просто устала. Не хочу думать, что она вернулась в темную ипостась. Братья стояли, раскачиваясь из стороны в сторону, болтая руками. Мутант фыркал и, закрыв глаза, мотал головой. Алиска осматривала своего парня. Он отнимал ее руки от себя и осматривал ее в ответ на предмет ранений. Как две обезьянки.

Глава 12 В замке. Тронный зал. Верн. Леандр

В замок мы вошли, когда Араж и Янор поднимались из-за гор, освещая наш путь и открывая взору мой прекрасный дом. Светила опалили его теплыми тонами, и, казалось, будто монументальное здание воспарило над землей.

Горлин даже вздохнул и закрыл глаза, когда первые лучи согрели его спину. Бледное лицо преобразилось, и темные круги под глазами исчезли. Он вымотался за ночь, из последних сил сражался и держал купол. Бился с оборотнями и поддерживал девушек: Алиску и Ташку.

Массивные двери отворились перед нами. И мы вошли в зал, все такой же, как я его помнил: гобелены и картины моих предков, витражные окна во всю стену и свет, льющийся из них. Я вышел вперед, за мной — моя стая.

На троне расслабленно сидел Верн, он держал, раскачивая в руках, бокал с вином. Улыбнулся.

— Ну наконец-то, долго же вы шли, заждался. — Он приподнялся, выпрямился, чтобы осмотреть всех, кто пришел. Одобрительно кивнул. — Ваши друзья пришли раньше, ну я развлекал их, как мог.

Справа от трона на ступенях лежал Сондон в позе эмбриона. Лица его не было видно. Жив ли? Рядом к нему спиной сидела Кира, связанные руки, растрепанная с заплаканным опухшим разбитым лицом. Кляп во рту. Длинных кос больше не было, неаккуратно отрезанные волосы растрепались в разные стороны. Она стала похожа на нечесаного подростка, испачканные в крови волосы липли к лицу. Левиан было дернулся к ней, но Горлин остановил его, покачал головой. Около лисы стоял Гендрик, он гордо вздернул подбородок и направил свой нож на девушку. Она сжалась.

Вокруг тронного пьедестала по периметру ступеней, которые вели к Верну, стояла стража, готовая отразить нападение на короля.

— Ну, что же вы, проходите, чего как не родные? У меня крышесносное предложение! Вы сдаетесь, и лиса остается жить.

Сашка дернулась, чтобы разорвать его одним движением, только сделала шаг вперед.

— Неа! — Верн схлопнулся и оказался за моей спиной, к моей шее прижал меч. — Деточка, я учился у лучших. Меч отравлен. Еще движение, и твоего пса больше нет.

Сашка отступила, в ужасе смотря на меня и на меч у моего горла. Я краем глаза заметил, как Алиса и Венс испарились. Просто бросили нас здесь одних? Не может быть, не верю.

— Наденьте на нее браслеты, пусть красуется, — он обратился к охране, отводя меня к трону. — Всем оставаться на месте. Попробуй, кошечка, каково это — сидеть в наручах без возможности владеть своей силой. Видя, что твоя пара умирает.

На Сашку надели зачарованные браслеты. Она не двинулась с места, просто опустила руки и продолжала сверлись гневным взглядом Верна.

В зал вошли арбалетчики и выстроились вдоль стен. Они наставили на нас оружие в ожидании приказа.

— Крошки мои, их стрелы отравлены. Везде один яд. Я убью вас всех медленно, чтобы продлить вашу агонию и мук. — Он истерично захихикал и, встретив взгляд мага, вдруг стал серьезным. — Что же ты не сдохнешь никак? Я же просил, по-человечески. — Он повернулся к одному из охранников. — Подержи-ка это, дернется — убей. — Верн толкнул меня на ступени, я распластался, и на меня снова направили меч.

Верн выдернул из моего кушака кинжал и направился к Горлину. Я хотел остановить его, но охранник опустил ногу мне на плечо и помахал мечом перед носом. Психопат подошел вплотную и, проведя ладонью перед лицом волшебника, заворожил его, воткнул под ребра кинжал. Горлин сложился пополам, и на лице появилась гримаса боли. Он осел на пол и схватился за бок. В руках Верна все еще был кинжал, испачканный кровью мага.

— Этот гад лишил меня моей Соньет, вы знали об этом? А потом пришел за ней. Сдохни, падла, пожа-а-алуйста!

Все стояли и не двигались. На них были направлены арбалеты, и ужас сковал мое малочисленное войско.

— А сейчас я расскажу вам сказку, она будет грустная, но поучительная. О Великом Верне, который пришел к власти сам! — он рявкнул последнее слово и рассмеялся.

— Зачем тебе это? Признания хочешь?

— Конечно, я, как и ты, хочу власти и полного поклонения, признания хочу. Я ведь лучший король, лучше тебя! Так вот, с чего бы начать? — он потер подбородок, сделав вид, что задумался, закатил глаза. — А! С твоего отца: он слабак, только он мог довериться своему клану. Когда я шептал ему о том, что кланы объединяются против него, он поверил без раздумий. Значит, не такой уж безупречный правитель? Я пускал ему в глаза морок и вливал в него магические волны лжи. Твоя Сашка шептала в его голове моим голосом. — Он повернулся к моей ведьме, удовлетворенно улыбнулся, когда поймал растерянный виноватый взгляд, которым меня одарила моя суженая.

Я не поверил, ведь он лжет? Лжет ведь, правда? Но тогда почему она так виновато смотрит на меня?

— Да-а-а! Это твоя ведьма помогла мне достичь величия и взойти на престол. Это она сделала меня таким! — он снова повернулся к Сашке. — Не сопротивляйся. Признай уже, что это ты нашла меня и взрастила таким! Так о чем я? Ах да. Я нападал со всех сторон, а твой отец метался и кричал на слуг. Они могли защитить его, но он не позволил им. Решил последовать за дражайшей Лоралин, идиот. Оставил тебя в одиночестве, когда ты был уязвим. Разве может уверенный в себе, в своей силе и могуществе король поверить в то, что все его предали?

— Да кто ты такой? Ты ведь не оборотень? Ты гибрид? — я не мог определиться. Верить ему? Или он вводит меня в свой гипноз?

Я больше не мог смотреть на Сашку, она словно кол проглотила, стояла вытянутая. Дрожь прошла. И пятна с лица тоже. Она смотрела на меня полными слез глазами, ее губы дрожали. Как я мог так слепо повестись на женскую ложь? Помощница! Это все она!

— Хуже, мой дорогой, я не гибрид и не оборотень, я не человек и не атапи, а сосредоточение сил фив с кровью гибрида. Они знатно тогда постарались, наполнили меня силой. Ну, точнее сказать, сначала они пытались меня убить, и у них это почти вышло… в первый раз, когда ты все разрушил… они помнят все… и твою кровь, и твое предательство. Они наделили меня своей магией. Да, было больно. Но я пережил, и теперь я непобедим. За мной идут мои люди. И даже твоя Сашулька тебя не спасет. Моя мать была ведьмой, а отец гибридом, а я помесок. Меня выкинули из дома, как щенка. И вот когда фивы, напуганные глодосами и темной магией Сашуньки, напали на меня, я чуть не сдох. Но та половина во мне, что ведьмовская, помогла впитать всю силу и магию, и теперь я непобедим. — Он снова заржал, запрокинув голову.

— За тобой идут твои наемники, а не твои люди.

— Пусть так, но я выжил, и теперь я не отдам тебе то, что по праву принадлежит мне!

— И что же это?

— Твой маг убил мою Соньет, а я заберу твою ведьму. Она будет моей. Я уже почти овладел ею, когда она была разъединена. Теперь это еще проще, я уничтожу тебя с ее помощью.

Сашка снова сделала шаг вперед, в ужасе озираясь. Я отбил плечом меч и вскочил на ноги. Оттолкнул охранника ударом в живот и бросился к Верну. Я схватил его за шею и сжал. Он удовлетворенно улыбнулся и расслабился.

— Попробуй, пес блохастый.

В этот миг дверь в потайной ход отворилась с грохотом, и оттуда выбежал Тондор. Он взревел, как медведь, и бросился нам навстречу. Горлин, превозмогая боль, снял силой мысли наручи с Сашки. Сашка создала купол, который накрыл всех в тронном зале, в кого могла попасть стрела арбалетчика. По обе стороны от стен началась возня, и стража отлетала в разные стороны. Моя стая ожила. Сражение началось снова. Я видел, как Гор повалился и распластался на полу. Под ним образовывалась лужа крови. Но я не мог ему помочь сейчас, я держал Верна.

По периметру, где стояли арбалетчики, один за другим начали падать вражеские солдаты. Они, как подкошенные, бросали оружие и, хватаясь за горло, валились на пол. Сквозь их пальцы текла багровая густая кровь, окрашивая доспехи неравномерными подтеками. Что происходит? Я не сразу понял. Только присмотревшись, увидел нечеловеческое движение среди людей. Белобрысый человекообразный худощавый мужчина вырывал горло у каждого, кто стоял у стены, готовый выстрелить в любой момент.

Верн заметил и проводил взглядом, как войско, словно костяшки домино, падает на колени и заваливается на пол, истекая кровью и хрипя. Что происходит, понять было невозможно, особенно тому, кто не знает, куда смотреть и что искать. Рядом никого не было. Вот человек стоит и тут же падает, хрипя и захлебываясь собственной кровью. Я возликовал! Не думал, что вампир придет мне на помощь и переломит ситуацию в мою сторону.

Каково было мое удивление, когда за спиной придурка-психопата появился Арус, тот вампир, который обещал мне, что отнимет у меня Сашку. Он убрал мой большой палец с шеи Верна и впился в его шею клыками. Верн выпучил глаза и открыл рот.

— Слюна вампира разъедает магию фив, глупец. Какой же ты беспечный, гибрид. — Арус отступил на шаг и аккуратно вытер рот салфеткой, которую достал из нагрудного кармана сюртука. — Фу, какой невкусный!

Верн осел мешком на пол и поднял полные слез глаза. Его била дрожь, он раскинул полы своей куртки и увидел, как в груди появляются фиолетовые энергетические всполохи. Его тело выгнулось, и он завалился, запрокинув голову. Его словно било током, отравленная магия разрасталась в его теле, делая его похожим на темно-синюю ягоду, которая взрывалась, если ее поджечь. Он так же набухал, становясь отечным. Верн корчился и начинал тлеть. Прямо как тогда, когда я спасал Сондона от магии фив.

Ах да, Сондон! Я метнулся к нему.

Гендрик наклонился над лисой и замахнулся ножом. Ошарашенно распахнутые глаза и немой крик, она пыталась закрыться связанными руками. Вдруг он захрипел, глаза начали вылезать из орбит, он схватился за горло и упал. Лицо побагровело от нехватки кислорода. По его телу прошла судорога, изо рта, булькая, текла кровь. Он затих. Над ним стоял лис и протирал свой ножик, которым он обычно срезал травы.

— Кто может вылечить, тот может и убить, — сказал Левиан, наклоняясь к Кире и перерезая веревки на ее запястьях. Он обнял ее, она всхлипывала и жалась к нему.

Я перевернул на спину Сондона, который все это время лежал на боку. Глаза распахнуты, взгляд устремлен в полоток, зрачки расширены, радужки совсем не видно. Изо рта вырывается частое поверхностное дыхание.

Левиан повернулся, чтобы достать сумку, и, пока рылся в ней, Сондон затих, тело расслабилось.

— Э, не, друг дорогой, ты не уйдешь отсюда так просто, — Арус появился настолько неожиданно, что я даже вздрогнул. Он опустился перед телом на колени. Укусил свое запястье и капнул пару капель Сондону в рот, вцепился зубами в шею гибрида. Арус отстранился и вытер рукавом рот.

Ничего не происходило. Тело дарка лежало, распластанное на полу, возле трона. Глаза безжизненно взирали вверх, на приоткрытых губах капли крови вампира. Из укуса на шее стекла струйка крови и капнула, разлетевшись, на белый мрамор. Я протянул руку и качнул плечо Сона, он не отреагировал. Я спас его там, в Угарке, и мне было горького осознавать, что все напрасно. Такой молодой, сильный духом, он без опаски пошел к Верну в замок, чтобы отвлекать его, готовый к смерти. Но я не был готов к его смерти. Я медленно закрыл его глаза и посмотрел на вампира. Тот стоял, сведя брови, мотал головой, не веря, что его попытка оживить гибрида не сработала. Я хотел подняться на ноги, тяжело уперев руками в бедра, когда тело дарка выгнулось, и он судорожно втянул воздух, закашлялся. Глаза распахнулись, на лице изумление, переросшее в ужас и затем в ярость. Он резко вскинул голову и уставился на Аруса.

— Что ты наделал? Чертов кровосос! Кого ты создал сейчас, ты хоть понимаешь? — сон оттолкнул Аруса, что тот не удержался и плюхнулся на пятую точку.

Дарк лютовал и кричал. Он рычал и, не справившись с эмоциями, дернулся к вампиру. Я схватил его за плечи.

— Он спас тебя. Сондон, ты бы умер. — Я поймал его взгляд и кивнул.

— Спасибо, — прорычал гибрид. Он вытер рот рукой и опустил глаза.

— Спасибо, Арус, не знаю, как отблагодарить тебя, — я посмотрел на вампира.

— Не нужно ничего, это, наоборот, моя благодарность… и не тебе, Сашке.

— О как! И за что же? — буря эмоций пробудилась во мне.

— Захочет, сама расскажет, — и испарился.

Эпилог

Леандр проходил мимо своей армии, мимо меня, поднял глаза и пристально посмотрел. Внутри него разыгралась буря. Я видела, как он мечется, готовый придушить меня и в то же время обнять. Я стояла не в силах выдавить ни слова. Готова была сквозь землю провалиться. Все это из-за меня, столько натворила — и за всю жизнь не исправить. Он прошел мимо, опустился на колени перед магом, который сидел на полу.

— Ты как? — он положил руку на плечо Горлина.

— В норме, все закончилось? Даже не верится, мы снова дома… — прошептал последние слова. Леандр кивнул и поднялся.

— Саш, я попрошу тебя остаться в замке, пока не решу, что делать дальше…

Я кивнула, сглотнула ком, что встал в горле. Так сухо и безэмоционально произнес он слова, обращенные мне.

Я хотела было пойти за ним, остановить и рассказать все, что накопилось: что я сделала, как я сделала. И что я не могла иначе, что принадлежала Верну. Но ведь это неправда! Я не стану оправдываться, прощения мне нет!

— Не переживай, он все поймет, — сказал Гор, оказавшись рядом. Он стоял, немного согнувшись, держась за раненый бок.

— Гор, тебе нужна помощь. Давай, я осмотрю рану. — Я протянула к нему руки.

— Не переживай, я уже излечился. Немного тянет, но и это пройдет — нужно время. Все хорошо.

— Даже ты во мне не нуждаешься… — понуро произнесла я и опустила руки.

— Это неправда! Ты чудо, и он простит тебе все. Вот увидишь. Просто нужно время.

— Ты повторяешься…

— Посмотри, даже метки твои пропали, ты вернулась! И он вернется. Он столько пережил, столько узнал о своем отце, о его смерти… — Гор судорожно вздохнул и поморщился. — Я вот одного понять не могу. Когда стрела попала в него, как так получилось, что он не умер? Все прокручиваю в голове, что видел, и не могу понять, — он пожал плечами. — Может, именно эта стрела была не отравлена? Не могу себе объяснить…

Я не хотела никому рассказывать, что произошло там, на поле боя. Леа сам расскажет Горлину, если решит. Но почему никто не видел ничего? Алиска молчала, Горлин не понимал. Почему я видела все в мельчайших подробностях?

Левиан и Кира ушли одними из первых. Ну и натерпелась же лиса. Ее пытали все время, пока мы пробивались в за́мок. Гендрик бил ее и своими ножами виртуозно вырезал на коже узоры. На руках, на спине и бедрах в запекшейся крови «красовались» спирали и ветвистые линии. Она сказала, что теперь стала еще краше. Левиан с любовью обработал каждый дюйм ее кожи, накладывая заживляющие мази. Думаю, лис справится и утешит свою суженую.

Сондон ушел к своей стае. Не уверена, что он готов принять себя нового, но обсуждать это с ним пока не стоит. Он ушел не попрощавшись.

Ива обнимал Ташу, она была жутко уставшая, но вида не подавала, стоически вынесла бой. Умница, чего и говорить, достойная ведьма. Они стояли поодаль и общались в толпе воинов, которые бились спина к спине.

Тондор и оставшиеся ребята, что сидели в засаде, почти сразу ушли в город на деревьях. Он сильно расстроился, что Гендрик оказался предателем. Мы все не ожидали, что тихий отличный повар мог доносить на нас Верну.

***

Уйти далеко от тронного зала мне так и не удалось. Я хотел убежать. Обернувшись, промчаться по лесу, чтобы унять боль и разочарование, что роились в моей голове. Я широко шагал к выходу, когда меня окликнули.

— Леа, постой… — меня остановила Алиса, она вышла следом за мной из зала, Венс тенью брел за ней. Все же странный тип.

— Да, прости, я … Алиса, хотел поблагодарить. — Я остановился. — Прежде чем ты уйдешь в другой измерение. Спасибо! Думал, вы бросили нас там, в тронном зале. Прости.

— Я надеялась, что никто не заметит, — она улыбнулась. — Мы решили ускорить процесс и направились к Тондору, разве я могла бросить тебя? Король. — Она улыбнулась еще шире и потянулась ко мне, чтобы обнять.

— Спасибо!

Венс протянул мне руку для рукопожатия. Он улыбнулся. Снова не многословен как всегда. Я притянул его за ладонь и крепко обнял.

Они растворились прямо перед моими глазами.

День наступил очень быстро, мне так и не удалось добраться до леса. Светила восстали в своем великолепии, заняв свои места, и нещадно жгли, освещая все вокруг. Горлин увел меня в кабинет мага и долго что-то говорил. Я не мог сосредоточиться, просто наблюдал за ним — как же быстро он вырос, стал мужчиной, отличным магом. Он говорил про гостей, про кланы, которые нужно снова объединить и политическую обстановку. Я остановил его и попросил оставить эти вопросы на время. Не готов сейчас ничего решать, в голове столько мыслей, и ни на одной не могу сосредоточиться. Отец, мать. Саша. Я король. Угарка. Что делать дальше? Нет. Не сейчас.

***

Ян и Яла носились по королевскому саду за бабочками. Монстр скакал, раскидывая конечности в разные стороны. Горлин пытался унять его энтузиазм и уговорить разъединиться. Но братья лишь брыкались и бубнили что-то под нос. Так бояться слиться — и не расстаться. И снова, как дети, шалили и баловались. Горлин обреченно сел на землю, скрестив ноги. Подперев рукой голову, он наблюдал за монстром и часто вздыхал:

— Когда-нибудь вы все равно наиграетесь и придете ко мне. А я подумаю, стоит ли вас разъединять! Как дети малые, честное слово.

Левиан и Кира решили вернуться в измерение Угарки. Посоветовавшись с Горлином и Сашкой, мы подумали, что эта чудная пара отлично подойдет для того, чтобы править там. Конечно, под нашим руководством.

Предстояло много работы по налаживанию жизни, но я верил, что мы справимся. Первым пунктом плана стало восстановление порталов, подпитывание силой стихий и привязка к источнику в пещерах — синей энергии. Вторым — изгнание людей из Угарки. Останутся лишь те, у кого уже сформировались семьи с лисами. Третьим пунктом стало восстановление связи с измерениями. Строгий контроль передвижения, таможня, подключение Посольства с Терры. После переговоров с отцом Алисы и с военной поддержкой мы планировали уничтожить глодосов и восстановить добычу энергии в пещерах.

Нас позвали на первый праздник ночи черного солнца. В каждом доме горели синие огни, которые раздали всем жителям. Говорят, что в эту ночь было создано много крепких семей. И мои лисы порадовали меня новостью о скором пополнении. Кира сияла, а Левиан, как всегда, крутился вокруг нее и излишне переживал.

***

Я бродила по замку, как приведение, останавливалась у узких окон и смотрела на вид вдалеке. Лес, в котором высился город на деревьях. Его отсюда не видно, но я точно знала, где он расположен. Поле, через которое мы шли к замку… сколько воинов полегло у его стен. И неважно, вражеских или наших, все души ушли и не вернутся больше. Мне вспомнился Вальсет, и снова в груди защемило от тоски о друге.

— Саш… — за моей спиной стоял Леандр, он прислонился боком к стене и скрестил руки на груди.

Я обернулась и опустила глаза. За все это время, а ведь прошло почти две недели, мы толком так и не поговорили. Он просил остаться, чтобы обсудить, что же будет дальше с нами. Я боялась этого разговора и не подходила первая. — Я вдруг решил, что готов. Ты мне покажешь? — он протянул руку ладонью вверх. Синие набухшие вены были красиво расположены на широком запястье, длинные пальцы, натруженные ладони с мозолями.

— Что показать? — я будто очнулась. О чем он говорит?

— Покажи, что я сделал. Покажи, что ты пережила, и как все получилось. Давай, я должен знать, мне нужно… — он сделал шаг ко мне не опуская руки.

— Я не уверена… — я спрятала руки за спину и опустилась на подоконник.

— Как ты это делаешь? Тебе нужно прикоснуться? Как Алиске? Или…

— Без разницы. Хотя да. Так, наверное, будет легче.

Я нерешительно вытянула руку.

— Подожди, идем в сад, там поют птицы и светят Араж и Янор,они будут греть нас, здесь тусклый свет, а я хочу тебя видеть…

Я кивнула и последовала за ним, все же вложила свою руку в его большую ладонь.

Он усадил меня на борт фонтана и повернул к себе спиной, прижался ко мне грудью. Он взял меня за руку и сплел наши пальцы.

— Я готов, давай.

Я закрыла глаза и начала вспоминать.

«Я сидела на кровати в нашей квартире, Леандр что-то говорил, звука не было, слова стерлись, и вспоминать их я не хотела. Он кричал на меня. Хмурился и швырял вещи в спортивную сумку, что лежала на кровати.

Я взрываюсь и изгоняю из себя свет, чистую энергию, любовь. Темная сила наполняет меня до краев. Гнев, ярость, ненависть — вот мои спутники. Несколько веков я двигаюсь по течению. Все это время посматривая в зеркало. Открываю глаза — символ на запястье. Закрываю. Картинка, линия на лице. Закрываю глаза. Снова кадр: в зеркале отражается черная магия. Черные глаза, истеричные подергивания и сумасшедшая улыбка на губах.

Угарка. Алуна. Жуткая ненависть. Негатив, вылитый на лис, темные потоки энергии, излитые в почву. Пещера, в которой растет на глазах глодос, извиваясь, как уж на сковороде, и лоснящийся у ног, потирающийся головой о бок тела. Фивы, случайно оказавшиеся на пути. И извержение темной силы, которая напугала их и выгнала из их дома.

Верн. Ребенок, в голове которого возникают образы и женский голос. Наблюдение за жизнью мальчика. Будто фильм смотрю, как растет. Как борется и ищет новые связи. Как становится мужчиной. Убийство матери. Тут же смена кадра. Смерть Лоралин. Весь спектр чувств и эмоций. Ужас от осознания ошибки… жалость и сожаление… переломный момент. Внезапно нахлынувшая любовь, с которой невозможно справиться. Боль от воссоединения светлой и темной частей одного существа».

Я отпрянула от Леандра, вскочила на ноги и сделала пару шагов от фонтана. Меня била дрожь, по щекам текли слезы.

— Прости меня, я больше не могу, честное слово, — прорыдала…

— Саша, — он встал на ноги и двинулся в моем направлении…

— Нет, — вскрикнула. — Не подходи! Я уйду… — он не дал мне договорить, схватил за руку и притянул, сжал в объятьях и зарылся в мои волосы носом.

— Я никуда тебя не отпущу, ты моя. Прости меня за столько долгих дней ожидания. Я не был готов. Прости меня! Прости за тот ужас, к которому мы пришли, за ту боль, что вывернула тебя и превратила в это…

— Чудовище? — помогла подобрать слово.

— Я люблю тебя! Больше жизни! Не уходи от меня. Ты нужна мне. — Он отстранился и смотрел мне в лицо.

Я, как дура, улыбалась и кивала. Он впился в мои губы жестким поцелуем. Не до нежностей сейчас.

***

— Гор, расскажи ты уже, что творится у тебя на душе? Все празднуют и радуются победе. И только ты как будто не уверен в правильности выбора стороны.

Алиса сидела на навесных качелях во дворе дома ба Марфы, Венс молча раскачивал ее. Я сидел рядом, прямо на земле. Почему я привязался к ним, не могу объяснить, но оставаться на Гандиаре дольше, чем нужно, я не мог. Все чаще пропадая на Терре, я забывался и отдалялся от королевской суеты. Да, сейчас мало времени на отдых, но каждую свободную минуту я приходил в этот дом. К Марфе. Она словно чувствовала мою боль. Ведь она также потеряла моего деда, Валааха. Как она рассказала мне позже, он был ее нареченным, и они прожили много лет вместе. Пока он не стал Верховным и не перебрался в измерение Гандиары.

— Глупости. Я был уверен в нашей победе с самого начала. — Я улыбнулся ей и опустил глаза. Не отстанет ведь.

— Вась, сходи в дом, принеси мне лимонада, пожалуйста. Пить хочется зверски.

Венс кивнул, он вообще был парнем хорошим, понимал все с полуслова.

— Давай, Горушка, рассказывай, что томит душу твою горемычную?

— Алис, ну, оставь ты меня. Знаешь же все сама…

— Тогда, может, покажешь? — качели остановились окончательно, и ведьмочка протянула ко мне руки.

Тот наш опыт общения я запомнил навсегда. Как меня била дрожь и колени подгибались. Как я потерял сознание от потока информации, что передавала мне Алиса.

Я насторожился, но, ведомый ее лучезарной улыбкой, все же протянул ладони в ответ.

«В комнате постоялого двора, там, где таверна на первом этаже, стоя перед зеркалом, девушка смывала засохшую кровь со своего лица и шеи. Рядом у кувшина с водой чадили свечки. Волосы темными сосульками обрамляли лицо. Усталый взгляд отражался в зеркале.

— Тебе лучше? Совсем плохо выглядишь, — с участием в голосе поинтересовалась она.

— Да, до утра дотяну, а там и братья поднимутся, восполнят мои силы. Не переживай.

— Давай позову лекаря? — она повернулась ко мне и подошла к намоченной тканью, чтобы обработать раны.

— Нет, — только и смог выдавить из себя я и завалился на подушки, потеряв сознание».

— Да, Горушка, несладко тебе. Но не переживай, я кое-кого увидела… — Алиска смотрела на меня, а я будто и не видел ее, пытался вернуться в реальность и мотал головой, как шальная лошадь. — Хм. Кажется, ты тоже… Горлин, подожди!

Я подорвался на ноги и бросился к порталу, на ходу выкрикивая благодарности.

***

В тронном зале шел праздник полным ходом. В центре стоял стол, который ломился от самых разных блюд и вин. Клан гибридов, атапи и даже моего дяди пришли на воссоединение силы и официальное объявление мира. И подписание соглашения о ненападении и содружестве.

Все единогласно приняли мою власть, никого не смущали мои шрамы признанного. Горлин сказал, что может исправить это и убрать их. Я отказался. Пусть все знают, что существует способ снять проклятье признанного и открыть душу своей судьбе.

Самое главное — моя королева была со мной и сидела рядом на троне, наши ладони были сомкнуты, и она питала меня своей силой. Я чувствовал себя непобедимым и самым счастливым на всем белом и красном свете, во всех изведанных и неизведанных измерениях.

Арус? Говорят, он нашел, что искал. Как знать?

***

Я не стал оставаться на праздник. В тот вечер, когда все закончилось и все благополучно обо мне забыли, я покинул стены королевства псов и направился в город детства.

Я мог бы призвать магию Айки и переместиться в один миг, но что-то останавливало меня. Я не хотел ни с кем говорить. Всеобщая радость и любовь, что так и сочились через стены замка, вытолкнули меня и понесли в город фей.

Шел я долго: через королевский сад, через поле по тропинке из хрустящих мелких камушков, через лес, который огорожен магическим щитом.

Сначала я даже не понял, что меня останавливает и не дает сделать шаг вперед. Стоял на месте и толкался о воздух. Пришлось обернуться в полную силу сущности, благо была ночь, и моим глазам и нежной коже вампира ничего не грозило. Протискивался через щит я долго, медленно и мучительно. Ждал, когда мое тело привыкнет к ощущениям боли от светлой магии Горлина. Его почерк я чувствовал каждой клеточкой. Потратил часа три на вход и на выход из леса.

Я оказался на пустыре: выжженная пустыня, головешки от деревьев, голые кусты и черная земля. Давно я здесь не был. Когда-то тут благоухала природа, темный лес плавно переходил в лес фей и дриад. Так вот теперь эта граница настолько зримая, что вдали волшебный лес и не видать.

Начали заниматься светила, окрашивая небосвод в разные цвета и освещая мне путь. Глаза заслезились, словно песка в них насыпали. Что происходит? Сон вампирам не нужен, но состояние такое, будто не спал дня три. Все тело ломило, и болела каждая косточка. Чем ярче становился свет, тем мне становилось хуже, я понял, что когда эти чертовы фонари встанут в полную силу, от меня ничего не останется. Сгорю, как факел на ветру.

— Айя! — крикнул, что было сил. — Айя, открывай свой чертов портал, немедленно!

Ничего не произошло. Я полностью потерял свои силы и связь с домом. На решение оставалось все меньше времени, я бросился бежать в сторону гор. Можно было бы спрятаться в Темном лесу, но переход через щиты займет слишком много времени. Да и вдруг именно из-за них я потерял свои силы?

Я бежал что было сил между лесами, солнца жгли мое тело. Волосы шипели и сгорали, мои прекрасные длинные белые волосы. Кожа стекала по щекам и шее. Трение одежды об обожженную кожу причиняло нестерпимую боль. Я дымился, запах собственного горящего тела сводил с ума. Я вопил в голос и пытался бежать еще быстрее.

Ввалился в пещеру, такую вожделенную сырую и прохладную. Ничком рухнул на мокрый и холодный каменный пол. Боль от падения прошибла все тело, била волнами. Открыть глаза не мог, даже стонать не было сил. Где-то капала вода, и я мечтал окунуть измученное тело в прохладу, чтобы остудить ожоги. Темнота навалилась шумом в ушах, постепенно освобождая от мук и даря покой. Вот и все. Темная, наконец, меня настигла…

Конец

Notes

[←1] мост — большой коридор, отделяющий жилую комнату от крыльца, также служащий хранилищем и местом для вяления и сушки трав (прим. автора).

Оглавление

Пролог

Часть 1 Измерение Гандиары. Леандр

Глава 1 Первое упоминание о Темной. Александра

Глава 2 В детстве деревья кажутся большими. Но если с тобой верный друг… Леандр

Глава 3 Брошенный ребенок. Верн

Глава 4 История о зарождении дружбы принца и мага

Глава 5 Детский дом. Ребенок и его сила. Верн

Глава 6 Если друг не друг. Леандр

Глава 7 История одного волшебника. Детство. Горлин

Глава 8 Мальчик, который вырос. Верн

Глава 9 Темная про Угарку. Монстры. С чего все началось. Про Верна. Неправильный Ритуал единения

Глава 10 Первая любовь. Девушка в синем платье. Искра. Разрушенная душа. Соньет. Горлин

Глава 11 Надменный маг, или доказательство себе, что ты силен. Леандр

Глава 12 Девушка, которую нужно отправить в услужение к королю. Соньет

Глава 13 Другие измерения. Познание самого себя. Слышать. Слушать. Чувствовать. Горлин

Глава 14 Приключение волшебника в измерении Терры. Горлин

Глава 15 Переживешь ли ты ссору с отцом? И что из нее выйдет. Леандр

Часть 2. Измерение Терра

Глава 1 Маленькая рыжая девочка. Леандр

Глава 2 Неумение и неопытность приведет к Проклятью. Леандр

Глава 3 Спаситель Валаах и прах деда

Глава 4 Все пошло не по плану. Темная

Глава 5 История детства. Лучший друг. Горлин

Глава 6 Дом, милый дом. Скорбь и боль. Леандр

Глава 7 Новый Верховный маг. Горлин

Глава 8 Охота. И страх, как хочется владеть вселенной. Верн

Глава 9 Вторжение в замок. Темная

Глава 10 Признание предателем. Леандр

Глава 11 Верн — король. Участие Темной и согласие всех кланов

Глава 12 Тьма и луч света. Леандр

Глава 13 Темница и побег. Леандр

Глава 14 Посланник в Угарку. Горлин

Глава 15 Побег. Горлин

Часть 3. Измерение Угарки

Глава 1 Кира, лиса. Леандр

Глава 2 Странное согласие на поход. Леандр

Глава 3 Пьяная шайка и встреча с Арусом. Леандр

Глава 4 Клятва верности. Странная стая. Леандр

Глава 5 Арус. Первое упоминание и первая встреча врагов. Леандр

Глава 6 Признанный лис. Левиан. Последствия нападения фив. Леандр

Глава 7 Страшная тайна лиса. Леандр

Глава 8 Портал в Осколке сердца и глодосы. Леандр

Глава 9 Кланы атапи и дарков. Горлин

Глава 10 Выздоровление Киры. Новый член стаи. Леандр

Глава 11 Темная в гостях у Алуны

Глава 12 Ян и Яла. Нерешаемая проблема. Горлин

Глава 13 Новая попытка покорить Осколок сердца. Портал и разочарование. Обвал. Леандр

Глава 14 Горлин и возвращение домой. Леандр

Часть 4. Измерение Гандиары

Глава 1 Дом на дереве. Лисы

Глава 2 Возвращение Леа домой. Горлин

Глава 3 Признание Левиана, и лиса, которая не готова к такому повороту

Глава 4 Армия. Леандр

Глава 5 Встреча со старыми друзьями. Леандр

Глава 6 Связь с королем, ритуал. Стая. Горлин

Глава 7 Разговор по душам. Волшебник и король. Леандр

Глава 8 Темная любовь. Леандр

Часть 5. Терра

Глава 1 С днем рождения, старушка! Маруся

Глава 2 Замок Дракулы. Маруся

Глава 3 Спасение из рук блондина. Маруся

Глава 4 Белый зал. Аукцион. Маруся

Глава 5 Омовение. Освобождение. Маруся

Глава 6 Оборотень в клетке. Знакомство. Маруся

Глава 7 Разговор Алиски и Леандра о помощи и спасении подруги от Аруса

Глава 8 Сложное решение. Маруся

Глава 9 Пообещай, что не обидишь. Маруся

Глава 10 Дома, в квартире. После отдыха на острове. Маруся

Глава 11 Ян и Яла. Поиск решений и открытие истины

Глава 12 Ночь перерождения. Леандр

Глава 13 Инициация и оборот. Снятие проклятья. Маруся

Глава 14 Признание волка своей королеве. Леандр

Глава 15 Соньет, ох, Соньет. Горлин

Глава 16 Соньет принимает решение вернуться в замок к Верну

Глава 17 Разноцветные фонарики. Маруся

Глава 18 Посольство параллельных измерений. Договор свободы. Маруся

Глава 19 Ненасытная перерожденная Сашка. Маруся

Глава 20 Кратко о том, кто такая ведьма, о ее способностях и необходимости быть рядом с королем. Маруся

Часть 6. Перемещение в измерение Гандиары

Глава 1 Первое возвращение волка домой. Леандр

Глава 2 Уход Соньет из селения. Побег возлюбленной. Невидимая Соньет в замке. Спасение мага принцем. Горлин

Глава 3 Темная о видных демонах и о темной магии

Глава 4 Алиса и Горлин

Глава 5 Возвращение домой, разговор с Алисой. Горлин

Глава 6 Ян, Яла, Тондор, Ива, Горлин. Дружба ценою в жизнь

Глава 7 Разговор с темной Александрой. Верн

Глава 8 Встреча отражений. Маруся

Глава 9 История темной Александры

Глава 10 Слияние сил ведьм: светлая и темная

Часть 7. Бой за Белый замок

Глава 1 Расстановка войск. Горлин

Глава 2 Поход. Запад. Север и восток. И центральные ворота. Горлин

Глава 3 Арус, обещание вампира и пророчество. Сашка

Глава 4 Утро перед боем. Сондон в гостях у Верна

Глава 5 Вскрытие вековых замков. Ива, Тондор

Глава 6 Восточные ворота. Кира. Гендрик и бой с отрядом врага

Глава 7 Засада у центральных ворот. Леандр

Глава 8 Ива у центрального входа в город, открытие замка

Глава 9 Необходимое перевоплощение. Сашка

Глава 10 Бой продолжается. Леандр

Глава 11 В городе, воссоединение с Ивой. Горлин

Глава 12 В замке. Тронный зал. Верн. Леандр

Эпилог