Неплохой парень [Полина Викторовна Шпартько] (fb2) читать онлайн

Полина Шпартько Неплохой парень

Максим стоял опёршсь на перила балкона. То был июнь. Вечеринка в честь окончания сессии. Максим выпил. В отличие от своих приятелей он выпил немного, но при его тощем телосложении количество выпитого было критическим. Погода в этом году не баловала. И июньская морось легонько хлеставшая его по лицу была очень кстати. Света целовалась с другим. Его Света, Светка, как она сама себя называла, целовалась с другим. С ним она никогда не целовалась. Он и не знал, как начать. А сейчас она сидит на коленях у этого… Румяная, красивая, жмётся к нему своей полной, должно быть, такой упругой грудью. Она не смотрит на Макса, будто не замечает. Ей нет до него дела. Взять бы и замочить этого… целой очередью. Как в игре. Но то в виртуале. А в реале он прыщавый дрыщ. Света его больше не любит. Она больше не будет гулять с ним в парке у университета.

Мгновенный порыв. Он перекидывает свою длинную ногу через перила балкона. При этом его голову и туловище заносит в сторону улицы. Внизу мокрый асфальт блестит в свете оранжевых фонарей. Где-то сбоку чернеют деревья. По улице с шумом проносится автомобиль. Какой это этаж? Восьмой? Девятый? Боже! Я крикну: «Света, поцелуй меня, а то сброшусь!» Тупо. Если не услышат? Там шум, музыка. Если сейчас кто-нибудь выйдет? Да, мне… …всё равно. Я крикну. Если скажет: ну, и прыгай, дурак? Тупо. Мне всё равно. Вторую ногу через перила. А дальше нужно будет руки отпустить.

На перилах перед ним возникает маленький серый человечек. Всего сантиметров пятнадцать в высоту. Какой-то полупрозрачный, он будто парит над перилами в своей серой мантии с капюшоном. Из под капюшона на Максима смотрит хмурое лицо с большим загнутым мультяшным носом.

— Гендальф! — невольно восклицает Максим.

— Сам ты Гендальф! — резко отвечает человечек, ещё больше нахмурившись. — Слезай с перил, пока не рухнул.

— Ой, — ошалело произносит Максим, он машинально отцепляет одну руку, хочет схватить ею человечка, но хватает только воздух и от неожиданности едва не теряет равновесие.

— Убиться захотел? Слезай, придурок! Далась тебе эта Светка! В девятнадцать жить ему надоело!

Максиму захотелось ущипнуть себя за что-нибудь, за ухо, например, — говорят, в таких случаях надо себя ущипнуть, — но он уже боялся отпустить перила. Он протрезвел и теперь сидел верхом на перилах, вцепившись в них обеими руками, подошвами кед упёршись в основание решётки.

Видимо, убедившись, что произвёл на молодого человека должное впечатление, человечек немного смягчился, он перестал так сильно хмуриться и сказал уже мягче:

— Максим, так, ты сейчас слезаешь. Ни с кем не прощаешься. Уходишь с этой дурацкой вечеринки. Тут до тебя никому нет дела — хоть ты с балкона прыгни, хоть кричи — не заметят.

Максим тупо уставился на говорящую галлюцинацию, он бы вцепился в перила сильнее, но дальше уже было некуда.

— Услышал меня? — переспросил человечек.

Максим медленно кивнул.

— Ну, и всё! Нечего тут верхом на перилах под дождём сидеть. И пить бросай! Слабо тебе. Давай-давай, двигай! Мы с тобой ещё через три года поговорим. Покедово!

И галлюцинация исчезла. Максим не помнил, как слез с перил и как вышел из квартиры и из здания, но человечка и мокрый блестящий внизу асфальт он запомнил хорошо, и решил, что пить ему действительно вредно.

Он окончил универ. Ещё на последнем курсе пошёл работать тестировщиком в IT компанию. Со Светкой у него действительно ничего не вышло. Но потом он пригляделся к девушкам попроще, и как-то оно и само собой уже выходило — как у других, целовались там, ну и не только. С одной потом расстались. Потом другую нашёл. Всё оказалось, куда проще, чем он думал. Действительно, и каким дураком он был, что сам чуть было на тот свет не улетел? Жутко ему от тех воспоминаний становилось. Света была мечтой, идеалом, той самой — единственной, на всю жизнь. Куда там! Светка потом залетела от кого-то, парень её бросил, потом другой подобрал, из университета она вылетела, а дальше Максим уже и не следил что-как.

Не то, чтобы у него на личном было гладко. Одна девушка от него ушла, сказав: «Ты неплохой парень, но мне с тобой скучно», другой не нравилось его увлечение компьютерными играми. И чего, ты так всю жизнь в игрушки играть будешь? Сидел вчера до трёх часов ночи онлайн, а мне так и не написал! И всё такое в этом духе. Была она ему и девушкой, и мамочкой. Максиму девушка нравилась, да и прелести их совместного досуга нивелировали эти пусть даже частые придирки. Кроме того, Максим по-прежнему считал себя малопривлекательным, был стеснительным, таким немного засаленным, всё также несколько прыщавым айтишником-интровертом. В глубине души или каких других своих органов он по-прежнему мечтал о пышной яркой блондинке-красотке вроде Светки, но разумом понимал, что предложить такой ему нечего. И только изредка, когда его девушка уж слишком зудела, он позволял себе думать, что найдёт себе как-нибудь красавицу-геймерку и уйдёт с ней в рассвет. Тогда он перерывал всякие группы и паблики в поиске той самой, но на деле, когда снимались маски, раскрывались ники, и показывались реальные фотографии, Максиму становилось неинтересно, и все знакомые и незнакомые ему геймерки так и оставались для него больше товарищами или соперниками.

Как-то он рубился с приятелем по интернету. Время было давно за полночь. Пройдя очередной уровень, он зажмурился, приложил кулаки к уставшим глазам и громко выдохнул. Пора спать. Он было открыл глаза, но увидел, рядом с собой на подлокотнике дивана маленького серого человечка в мантии с капюшоном. Максим тут же опять зажмурился. Нет, придётся идти к врачам, узнавать что со мной. Что это за галлюцинации!?

— Молодой человек, глаза разуйте! У меня для вас новая игра! Я же сказал: встретимся через три года, — сказал человечек, он был вновь строг и хмур.

«Доигрался! Опять!» подумал Максим. Врачи, комиссия, психушка… Он медленно раскрыл глаза. Так и есть: рядом с ним на подлокотнике дивана серый человечек в мантии с капюшоном, из под капюшона на Максима смотрит строгое лицо с загнутым носом. Полупрозрачный, он то ли стоит, то ли парит в воздухе.

— Значит, слушай так, — не дав Максиму опомниться, продолжает человечек. — Игра такая. Ты же любишь игры. Вот. Тебе за три попытки нужно найти свою женщину. Хватит, уже во всякие детские игрушки играть. Пора уже по-взрослому. Мало тебя ремнём били. Давай, взрослый мужик уже. Так!

Человечек щёлкнул пальцами, и на экране планшета Максима, что лежал тут же на диване, что-то засветилось и замигало. Максим мельком взглянул на экран. Он боялся отвести взгляд от своей галлюцинации, но всё же успел заметить, что на экране его планшета замелькали фотографии каких-то девушек и женщин.

Прости, приложение есть только для android, десктопное приложение ещё не выпустили, — съехидничал человечек. — В базе сто двадцать пять тысяч анкет девушек твоего возраста. Есть поиск, различные фильтры. Твоя цель: за три попытки, повторяю, за три, найти себе спутницу.

Сайт знакомств? Зачем мне?! У меня есть девушка, — решив, что с собственной галлюцинацией всё-таки можно не церемониться, возразил Максим.

— Не перебивай! Твоя анкета у них тоже есть. В лучшем виде. Без прыщей и лишних комплексов. Ты садишься сейчас и по каким хочешь критериям подбираешь, выбираешь себе девушку. Одно условие: ты должен найти ту самую. И у тебя всего три попытки.

— Ту самую? В каком смысле? — ошалело произнёс растерянный Максим.

— В каком смысле?! — сердито передразнил человечек. — Всё тебе объяснять надо! Нечего до трёх ночи в игры играть! Тогда соображать лучше будешь! Ну, чтобы наверняка… Пусть так. Девушка должна будет произнести «тот самый». Всё равно: «ты тот самый» или «тот самый чай». Главное сочетание слов «тот самый». Причём «та самая» или «то самое» не подходит! Только «тот самый». Это понял?

— Ну, да, — кивнул Максим. — А зачем мне всё это вообще?

Человечек аж подпрыгнул от раздражения:

— Не зачем, а почему! Забыл, я тебя спас? Так вот, не найдёшь её, её, ту самую, и ты мертвец ещё три года назад, понял? Одно неловкое движение, шатнулся, покачнулся, руки разжались, оп, и ты полетел с диким воплем с восьмого этажа.

— Но я не падал! — вскрикнул Максим, его голос сорвался, ему стало жутко, мурашки пробежали по коже.

— Не падал? — ехидно произнёс человечек. — Не падал, так упадёшь! И окажется, что ничего, что было в эти три года, и не было, а были только похороны и мамины слёзы.

— Не надо. Маму жалко, — неуверенно залепетал Максим.

— Соберись тогда, сопли мне не разводи. Выбираешь девушку, нажимаешь «Встреча», и вы сейчас же оказываетесь рядом, лицом к лицу. Общаетесь так — ну, будто вы уже неделю переписывались, и вот оно первое свидание в реале.

— А если ни одна из трёх не скажет «тот самый», я умер?

— Конечно, и тебе нельзя просить её повторить или сказать «тот самый».

— И сколько длится эта… это свидание?

— Не беспокойся, оно будет достаточно коротким, — рассмеялся человечек. — Чтоб ни-ни, чтоб ничего лишнего.

Максим очень туго соображал. Голова тяжёлая. Хотелось спать. Он понимал, что это бред, что ничего такого не должно быть и не может.

— Слушай, а может, я хотя бы посплю? Ну, не прямо сейчас? — спросил он свою галлюцинацию.

— Первая трезвая мысль! Конечно! Только ты смотри, не отлынивай! — человечек зло сверкнул на Максима своим маленьким глазом. — Со мной ни-ни. Завтра вечером ты играешь в русскую рулетку! Ха-ха!

В следующее мгновенье Максим проснулся на диване с планшетом в руках. На часах девять, он опаздывает на работу. Из-за двери обеспокоенный голос матери: «Максим, что с тобой? Всё в порядке? Ты в наушниках?» Она стучит в дверь, потому что дверь закрыта. Макс не любит, когда мать застаёт его спящим. Он знает, что, она бы стояла здесь и наблюдала за тем, как он спит, типа любовалась бы, а ему это неприятно. «Да-да! Ну, что надо? Всё в порядке. Я встаю. Завтракать не буду. Только кофе!» — раздражённо ответил он через дверь. Ну, и тяжёлый сон, никак не вырваться было, машинально подумал Максим.

День прошёл в хлопотах — задачи на работе, мама попросила заехать в магазин купить что-то, девушка была недовольна, что он всё играет — пора уже повзрослеть. Вечером Максим бухнулся на свой диван как-то невзначай взял в руки планшет. Тут же его передёрнуло: по экрану скользили анкеты с фотографиями незнакомых ему девушек. Реклама? Что это? Ему не приснилось? Максим как-то брезгливо, перехватив планшет несколькими пальцами, положил его с собой рядом на диван, но сам не спускал глаз с экрана. По экрану всё скользили фотографии. Максим медленно поднял голову и огляделся по сторонам: не появится ли вновь его галлюцинация.

Неет, я в это играть не буду, подумал Максим. Лучше поскорее заснуть. И он уже было встал с дивана, чтобы начать расстилать постель, но тут как будто прямо внутри него заговорил этот мерзкий голос маленького серого человечка с загнутым носом:

— Э! Парень! Ты у меня не думай! Не думай отвертеться.

Вдруг в душной комнате в лицо Максиму ударила ночная свежесть, и он почувствовал на лице капельки июньской мороси. В памяти сами собой всплыли картинки: мокрый асфальт в свете оранжевых фонарей, холодные мокрые перила. Максиму стало жутко. В ушах зазвенел дикий вопль. Он тут же понял, что это его вопль, что кричит он. Вопль человека, летящего с восьмого этажа. Максим дёрнулся, чтобы избавиться от оцепенения. Но, как в тяжёлом сне, он не мог пошевелиться, его тело не слушалось его. Максим попытался дёрнуться сильнее, но вновь безрезультатно. Он был во сне. Точно, во сне. Но нужно сбросить с себя этот сон. Максим дёрнулся ещё сильнее и, наконец, очнулся. Он всё так же сидел на своём диване, в руках его был его планшет, на экране планшета фотография и анкета очень симпатичной, пышной блондинки с несколько надменным взглядом.

— Ты, играй, играй. Любишь же играть, — ехидно рассмеялся голос человечка в голове Максима.

Так, может, это… сыграть в эту игру? Ну, типа, всё лучше, чем упасть на этот мокрый асфальт три года назад… Что тут? Выбираю девушку, нажимаю «Встреча». А дальше? Ну, типа, ничего такого. Ничего страшного. А что дальше-то? Максим силился вспомнить, что ему вчера говорил про эту игру человечек. Ну, и вредный тип! Но так вообще, он прав: пить мне надо было тогда меньше! Сам дурак, сам виноват. О кей, ну, что! Новая игра. Поиграю.

Максим стал внимательнее разглядывать девушку на экране. В моём вкусе. Ещё чем-то Свету напоминает. Ну, я теперь с такой справлюсь. Просмотрел её анкету: любит котиков, вино, бары, клубы, танцульки. Ну, ладно, пусть танцует. С такой пройтись, все обзавидуются. И роста она вроде ничего так, нормального. Да, я теперь тоже ничего. У меня и очки теперь стильные. Не то что те мои три года назад.

Так, нажать на «Встреча». Это типа взаимных лайков? Пока ничего страшного! Максим уверенно жмёт пальцем на розовую кнопку «Встреча». Тут же он оказывается в каком-то клубе. Играет, громкая музыка. Он сидит в обнимку с девицей, его левая рука на её талии, в правой руке, которой он облокотился на столик, какой-то коктейль. От неожиданности Макс вздрогнул, он удивлённо взглянул в лицо своей спутницы и чуть было не убрал руку с её талии.

— Ты чего? — бросила она на него туманный взгляд своих больших, но пустых глаз.

Разговаривать здесь бы не получилось, очень шумно.

— Я… — Максим хотел было представиться, сказать, что его зовут Максим, спросить, как зовут её, но, увидев этот пустой тягучий взгляд, понял что представление сейчас неуместно и как-то по-дурацки улыбнулся.

Вместе с тем он почувствовал её тепло, тепло женского тела, то, как она льнула к нему, её желание. Он приосанился, как смог, расправил свои сутулые плечи. Она в реале не хуже, чем на фото. Обычно как-то по-другому… И Максим было начал стесняться, но его дама резко перебила его беспорядочные мысли:

— Э… Как тебя? Может, ещё? — указала она на их пустые бокалы.

— Я Максим.

— Ну, это не важно. Закажи ещё.

Характер у неё не очень. Ну, не страшно. Зато какие… какая… Я только что получил зарплату. Максим заказал. Они выпили. Неожиданно для себя он не пьянел. Совсем. Только чувствовал себя всё лучше и лучше. Ну, натурально! Это же сон, а как могло быть иначе! С этой шикарной блондинкой они становились всё ближе и ближе. Не, ну, вот, какая должна быть, а! Вот какая! Ну! Это ж сон, тут и большее можно себе позволить! Но сон, как… Батюшки-бабушки! Ё-моё! Да, если б в реале всё было бы также реально, также зашибись! Максим продолжал заказывать ещё и ещё, и вечер, или то была ночь, казался бесконечным. Вечер был сладостно тягучим. Полным желания. Но при этом какая-то… что-то какая-то пустота. Ну, пустота — да что с ней! Максим мог вечно так сидеть, целуясь, лаская, говоря какие-то бессмысленные слова.

— Да, ты, пупс. Пойдём с тобой выйдем, — вальяжно сказала она, когда заиграла какая-то тихая музыка.

— Куда? — спросил Максим уже ошалелым каким-то голосом.

— Куда!? Чего!? Ты что, не хочешь? — девица вся прижалась к нему, обняла его за шею. — В толкан пойдём. Уединимся, — шепнула она ему на ухо пошловато-дурным пьяным голосом.

Конечно! Максим уже готов был хоть на край света нести свою леди, даже несмотря на немалый вес её пышной фигуры. Они поднялись, она слегка пошатываясь, он как ему показалось, уверенно и чётко. Несмотря на шаткую походку, она крепко вцепилась в его руку и уверенно потянула его за собой в грязную неопрятную уборную. Максим не помнил себя, но был будто окрылён.

За ними захлопнулась дверца маленькой туалетной кабинки, под мерцающий свет неисправной лампы он почувствовал её горячее дыхание у своего уха, прикосновения её рук, её горящее обнажённое тело под своими руками. Сейчас должно было произойти… Вдруг он очнулся на своём диване. В дверь стучала мать. Как не вовремя, подумал Максим.

— Максик! Тебя с работы уволят!

— Я айтишник, мам, — бросил ей Макс через дверь.

— Максик, айтишников разве не могут уволить? Пожалуйста, не запирайся на ночь! Ты ведь один пришёл?

Максим огляделся вокруг. Действительно один. Странно. А как реален был сон. Он натянул футболку и штаны. Открыл дверь.

— Ну, чего? — спросил он раздражённо, недовольно глядя на худую стареющую мать, так будто это она была виновата в том, что блондинка оказалась всего лишь сном.

— Да, Максик, извини, — видя, что сын не в духе, слегка потупилась женщина. — Ты мне деньги вчера не перевёл, хотя вчера было второе число. Зарплата. Ты переведёшь? — спросила она уже совсем тихо, опустив голову.

— Да, мам, у нас же уговор…

— Спасибо, Максик. Какой ты у меня хороший, — сказала эта скромная женщина и попыталась обнять сына.

— Не надо, — сказал он раздражённо.

— Ладно-ладно. Прости, Максик, вижу, что ты не в духе.

Мать ушла, а Максим вернулся в свою комнату. У них действительно был уговор. Максим живёт с матерью, нет, а чего ему с матерью не жить? Кормит, не беспокоит лишнего. Тихо, в общем-то спокойно. Живёт с матерью и половину денег, что приходят второго числа — это треть всей зарплаты — отдаёт в то, что называется «общим котлом». У матери зарплата невеликая, у него в общем-то тоже, но побольше, чем у матери. Ну, ясно, Макс живёт с матерью, на нужды там общие — на еду и прочее. Макс бы даже больше готов был отдавать, но мать сказала, что достаточно.

Максим зашёл в интернет-банкинг, чтобы перевести матери денюжку. Смотрит, вчера пришла зарплата, а чего же так мало на счету? Видит в истории за сегодня — траты одна за другой. Чего? Категория: «бары и рестораны». Бар «У Ксюши». О! А что так много? Это же половина зарплаты!!! Я вчера, то есть сегодня, потратил? В баре с той? Ой, да! Она ж потом сказала, что звать Ксюшей. И как-то ему тут противно и очень неприятно стало — даже мерзко, а ещё он вспомнил про девушку свою: А как же Катя? А если узнает? Что я с этой в баре сидел. Нет, я реально думал, что сон. Рассказать всё пацанчикам! Нет, маме такой невестки, как эта Ксюша, не надо! Всю зарплату в унитаз спустит, и не заметишь! А что тогда дальше в толкане было? Столько денег потратил, а так ничего и не получил! Не пацанчикам рассказывать не буду! Засмеют! Лузер, типа! Чего-то я это… Ё! На работу пора! Ладно, придётся скинуть денег из отложенных на новый комп. Обидненько.

День бы вновь прошёл в заботах, да только мысли об игре и её последствиях не оставляли голову Макса. Дела не клеились, Макс был рассеян. Вечером он позвонил своей девушке, Кате, и всё, как мог, ей рассказал. Разве что умолчал о том, как близки они уже были с его вчерашней спутницей. Катя была девушкой прагматичной. Максим ей нужен был для выхода в свет: у Макса водились какие-то деньги, он мог сводить Катю в кафе, делал ей подарки по её просьбе, из себя он был довольно неказистым, но парень же — девушке нельзя без парня, у всех есть и у неё должен быть! Да и водиться с Максом было довольно выгодно. Не сказать, что Катя была совершенно меркантильная, но о себе она заботилась в первую очередь. В первую очередь о себе, а потом уж, если её на то хватит, можно и о других позаботиться. Вот и сейчас она подумала, что давно не виделась с Максом, давно он уже её ничем не угощал, не баловал и, не особо поверив во все эти странные истории совершенно спокойно, но при этом мягко и настойчиво сказала:

— Максик, а давай вечером вместе кофе попьём, а потом можно и к тебе зайти, поглядеть, что там у тебя за игра такая новая на планшете.

Катя была девушкой, которая знает чего хочет. Она потому и подцепила Максима. Неглупый, айтишник, не гуляет, деньги лишнего не тратит. Хоть, может, в своих мечтах она и видела себя с другим: с мужчиной посильней, помускулистей, не таким сутулым, даже может… но Катя была женщиной приземлённой — она была на три года старше Макса — и понимала, что здесь поле безопасное, можно и семью строить. А другого чего Катя уже искала, да уже не нашла. Катя хорошо понимала, что лучше синица в руках, чем какой-то там журавль в небе. До него ещё допрыгни-долети!

Посидели в кафе. Пришли к Максу домой. Макс достал свой планшет. По экрану опять бежали фотографии разных девиц.

— Ого-го, Макс, да ты себе приложение для знакомств установил!

— Нет, я же сказал, это не я. Оно само, — стал оправдываться Максим.

— Не ври мне! Чего это ты вдруг?!

— Кать, ну, я натурально…

И они ещё пол часа так препирались: он, не веря в то, что ему невозможно поверить, она никак не ожидая бунта её всегда спокойного и послушного Максика. Закончилось всё тем, что Катя злая с перекошенным лицом хлопнула дверью и быстро вышла из квартиры Максима и его матери. Максим уже даже не пытался остановить её, только проследил, как мать тихо, без каких бы то ни было вопросов, закрыла за ней дверь, молча отвернулся, когда мать проходила мимо его комнаты по коридору. Он знал, что ей до крайности небезразлично, что между ними случилось, но она тихо пройдёт мимо. Везде должна быть своя субординация: из двух этих тихих людей деспотом, когда и если это было нужно, был сын. Мать ему всегда уступала, потакая его желаниям, всегда готовая скрыться в своей комнате, спрятаться, раствориться, если надо, исчезнуть.

Максим испытывал жуткое чувство вины: вышло совершенно по-лузерски, и зачем он стал Кате рассказывать, она вот всё равно не поверила. Она серьёзная. Взрослая. Это он мальчик маленький в игры играет. Глупенько как-то вышло. А чё, с Катей всё что-ли? Обидка у неё на меня теперь. Или пройдёт? А что я ей теперь объясню? Про человечка того, Гендальфа, всё рассказал, да даже признался, что обнимался с другой. Это вот я лузер. Этого девушки не любят. Нельзя ей было всего говорить. Но она сама всё дальше лезла.

Отчаявшийся, сердитый на себя, Максим подхватил планшет, полистал анкеты. О! Катя! С экрана планшета на него смотрела его девушка. Довольно милая. Строгая, но милая. Ё! Ё! Ё! Вот сейчас! У меня волшебная кнопка. «Встреча»! Я ей сейчас всё и объясню! Я не лузер! Ну! От меня не сбежишь! У меня есть супер игра! Я таких сейчас девах повстречаю! Только сперва Катюхе докажу, что… что я не лузер! Нет! Тут ей придётся поверить! Сбежала от меня! А я, вот он я!

Максим, торжествуя, уверенно жмёт на кнопку «Встреча» напротив катиной анкеты. И… оказывается на своей же кухне. Перед ним стоит Катя, ухоженная, в опрятном банном халатике, волосы распущены, но на лице недовольная гримаса. Эта гримаса, соображает про себя Макс, даёт минус сто к привлекательности против всего остального.

— Я вчера сидела с Алей, сегодня с Алей, мне пора уже и собой заняться. Отдохнуть в конце-концов! — продолжала Катя гневную тираду, начало которой Макс явно пропустил.

— Так отдыхай, я не против. Вместе отдыхать будем или ты одна? — так с бухты барахты Макс не готов был поддержать градус и удивлённо пожал плечами и даже было улыбнулся, но осёкся, и под взглядом Кати изобразил виноватую гримасу.

И действительно: как он-то Кате мешает. Кате разве помешаешь? Она такая: боевая.

— Вместе? В смысле? Я ногти пойду себе сделаю. С подружками встречусь. Я давно собиралась. А ты с Алей дома посиди.

Максим кажется начал что-то соображать, кажется, игрушка действительно не такая уж безопасная, как казалось.

— А кто такая Аля? — неуверенно спросил он.

— Ты Максим дурак? В игры кончай играть по ночам! Дочь твоя, ты, им… — Катя хотела выругаться, но сдержала себя, всё-таки она была как-никак воспитана, хоть, все видят, как тяжело ей с этим дураком: всё на ней.

Такое было слишком даже для Макса: пять минут назад Катя его разносила, теперь она опять здесь, да ещё и слова не даёт ему сказать. Он даже и забыл, что сам, можно сказать, вызвал её, нажав на кнопку «Встреча».

— Нет, раз у нас с тобой дочь, то почему бы её не оставить с моей мамой? Мама здесь?

Максим-то тут причём: все эти пелёнки, слёзы, крики… А он пока сообразит, как выбраться из этого эпизода. Ему здесь явно не по душе.

— Максим, ты что? Твоя мать умерла. Ты вообще? Ты издеваешься?..

Катя ещё что-то говорила, но Максим уже не разбирал слов. Мамы не стало. А что, если этот тупой эпизод окажется реальным. Ведь пропали же деньги прошлой ночью… Макс весь съёжился, его бросило в холод, и в следующее мгновение он очнулся на своей кровати.

Оцепенение прошло. Он мог двигаться. Но было очень страшно. Страшно узнать самое страшное. Наконец он пересилил себя. Поднялся, вышел в коридор. С тяжёлым сердцем, с каменным лицом медленно дошёл до комнаты матери. Из-за двери не доносилось ни звука. И тут его охватил ужас: а что, если и Катя, и эта Эля… Аля — это уже не сон, не игра. Макс не выдержал, резко рванул ручку двери и шумно влетел в комнату. Его мать тут же подскочила на кровати.

— Что такое, Максик?

— А, ничего… мам. Извини.

По телу разлилось облегчение. Максим не удержался, подскочил и даже было обнял свою стареющую мать, чего с ним уже так давно, словно и никогда, не случалось. А мать тем временем сидела перепуганная в ночной сорочке на своей кровати.

— Извини, мам, — сказал Максим и удлинив в гримасе извинения своё и без того длинное лицо, коротко положил руку матери на плечо, и повернулся чтобы уйти.

— Тебе сон какой-то приснился? — спросила мать, подавшись вперёд на кровати, она так хотела увидеть его лицо, но наблюдала только спину, такую незащищённую, сутулую, любимую.

— Нет-нет, мам. Извини, — пробубнил Максим уже скорее себе под нос.

Но у двери остановился, спохватился, в груди кольнуло. Он резко повернулся, убедиться, что мать на месте, что вот она живая. Нет, надо же обнять. Но как-то неприятно, тощая кожа со складками. А ей ещё нет семидесяти. Рано, быстро постарела.

— Не надо, Максим, — мама очень хорошо чувствовала и понимала сына. — Зачем же, если тебе не хочется? Ты молодой. Я старая. Тебе неприятно.

И по её щеке скатилась маленькая слезинка. Максим устыдился, дёрнулся обратно к кровати матери, сел рядом и тихо, неумело, но даже не брезгливо обнял её за плечи.

— Извини, мам, — повторил он в очередной раз.

По щекам матери текли слезинки. Максима опять прошибло:

— Мама, а Катя? Она ведь не здесь?

— Нет, она ушла. Вы… поссорились. Я закрыла за ней.

— А, хорошо, — выдохнул Максим. Он ещё пару раз выдохнул, затем встал, пожелал матери доброй ночи и ушёл к себе.

Была ещё ночь. Но сон к Максиму уже не шёл. Куда там? Ты в одну ночь стал отцом, потерял мать, а потом всё будто бы вернулось на круги своя. Или не вернулось? Или не всё? Хотел было в комп погамать, думал, может, удастся отвлечься. Но и играть совсем не хотелось. Планшет свой злосчастный Максим убрал в самый дальний угол самого тёмного шкафа, да ещё и каких-то свитеров поверх него накидал.

Уже под утро, когда Максим, полусидя-полулёжа на своём диване, начал дремать, вновь появился этот неугомонный противный серый человечек. Он не только разбудил Максима, но ещё и наорал на него, мол, он такой-сякой бестолковый, беспечный, глупый, неразумный и всё остальное прочее, разнообразные эпитеты, которыми частенько не брезгуют закидать зазевавшегося юнца взрослые люди.

— Ты, видать, забыл правила? Я напомню: у тебя три попытки, всего три! А ты бессмысленно и глупо профукал уже две! Ну, каким надо быть идиотом, чтобы имея возможность встретиться с любой, встречаться со своей девушкой!?

Тут человечек разошёлся новыми ругательствами. Угрожал спустить Макса с восьмого этажа, напоминал ему между прочим, что он ему бездарю жизнь спас, и про правила тоже напомнил: она должна сказать «тот самый», а то полетит Максимка, и мама родная эту лепёшечку не узнает.

— Ты мою маму, кстати, не трогай! — не выдержал Макс. — Чего ты от меня хочешь? Ты, вообще, кто такой, чтобы решать, кому жить, кому не жить?

— Я всего лишь добрый эльф, или гном, как хочешь, — неожиданно тон человечка сменился на заискивающий.

— Я не хочу играть в эту бессмысленную игру!

— Верно подмечено, мой золотой, мой дорогой, — игры они и вправду, все эти компьютерные, телефонные, планшетные, смартфонные, они и вправду, часто бессмысленны. Это такой способ убить время.

Максим совершенно уже не понимал, к чему клонит этот тип. Громкие препирательства были Максиму не свойственны, но сегодня, по-видимому, был какой-то особенный день, точнее ночь, и он уже во второй раз выходил из себя. Конечно же, выходил недалеко. Так небольшая рекогносцировка, небольшой укол врага и тут же обратно.

— Так а что, — продолжал человечек, — смотри, ты убиваешь своё время, а по сути: твоё время — это и есть твоя жизнь, ты убиваешь себя!

Максим вновь почувствовал, как в его комнату ворвался поток холодного сырого воздуха, в лицо полетела холодная морось. Максим сидел верхом на перилах, крепко вцепившись в них, как мог, руками и ногами.

— Не хочу! — хотел прокричать Максим, но, как не разжать бы было его пальцев, так и челюсти его не послушались, и он только прохрипел сквозь зубы.

Максим вновь оказался в своей комнате на своём диване. Его бил озноб.

— Ты неплохой парень… — стал говорить человечек.

— Что я тебе сделал?! — перебил его Максим. — Чего ты издеваешься надо мной? Ну, был дурак в девятнадцать.

— Ладно-ладно, — начал человечек примиряюще.

— Я не хочу!.. Я хочу жить.

— Я над тобой не издеваюсь. Я помогаю тебе.

— Спасибо за помощь, — Макса аж передёрнуло.

— Я не буду тебе угрожать на этот раз, но ты всё равно должен пройти последний этап.

— Должен. Ага! Это, чтобы ты меня наверняка сбросил с балкона, убил мою маму или ещё кого-нибудь. Знаешь, из-за тебя мне вот с Катей уже дела иметь не хочется.

— Ну, и скажи мне за это спасибо!

— Нет!

— Ну, и зря! — человечек даже несколько огорчился. — Когда живёшь не с тем человеком, это тоже, считай, что смерть. Считай, сам себя убил.

Максим никак не отреагировал на этот последний комментарий, и человечек продолжил уже совершенно спокойно:

— Третий этап тебе всё равно придётся пройти. Хочешь ты этого или нет. Такая вот игра. Жизнь.

Тут человечек исчез, оставив уставшего потерянного Макса в одиночестве. Так бедный парень и просидел на диване до утра, пребывая то ли в оцепенении, то ли в полудрёме. С утра он, как никогда был рад видеть мать. На лице его всё утро была гримаса удивлённого радостного непонимания. На работу идти совершенно не хотелось, но он понимал, что в этом сейчас его спасение.

Только спустя несколько дней жизнь Максима стала возвращаться в прежнее русло. В игры он стал играть меньше, точнее теперь он предпочитал играть не один, а в компании с кем-то — ходил теперь всё чаще в гости к друзьям или звал к себе. В одиночку сесть за комп и погрузиться в игру он не решался. Но столько в гости ходить не будешь, и действительно, получалось, что играл Максим теперь меньше, по ночам долго не засиживался. С Катей общение не возобновил, а планшет свой убранный боязливо в дальний угол самого тёмного шкафа, как-то всё-таки достал. Того приложения-игры он на нём не нашёл, и ещё больше успокоился. И как некогда о Свете, забыл теперь и о Кате. Как забывают о разных неприятных историях, забыл и обо всём этом странном приключении. Будущее приходит само, никого не спрашивая, и жизнь, к тому же такая молодая, продолжалась.

Через друзей Макс познакомился с девушкой Юлей, сперва играли вместе по сети, потом увиделись в реале. За ником Юляш-поняш скрывалась небольшого роста пухленькая, бойкая девушка лет двадцати, светловолосая, весёлая, с каре до плеч. Максим стал заходить к ней домой погамать вместе. Юля говорила, что живёт с отцом, но отец вечно пропадает на работе. Как-то очень естественно и незаметно для обоих молодые люди стали сближаться. Максим заходил к Юле всё чаще, Юля была всё веселее и непринуждённее. И как-то раз они и вовсе забыли про игру, а вместо этого увлеклись друг другом. Максим и не знал прежде, что умеет так нежно целоваться, и что прикосновения девичьих рук могут быть такими мягкими, такими ласковыми. Макс и Юля не торопились: в их желании не было пламенной страсти, но некоторое общее стремление всё-таки было. И вот, когда их нежность перелилась через край, и Юля была готова обнажить перед Максимом свою грудь, в комнату, где они были, ворвался седой мужчина с крючковатым носом.

— Папа! — вскрикнула Юля, прикрывая свою наготу.

Казалось, мужчина глазами метал молнии:

— Макс, ты неплохой парень. Вы решайте сами, но! Если это… то сначала в ЗАГС!

— Папа, это тот самый парень, который… — Юля перевела растерянный взгляд с Макса на отца.

— Тссс, Юлька! — не дал ей договорить отец.