Инженер и Княгиня [Анатолий Н Патман] (fb2) читать онлайн

Патман Анатолий Инженер и Княгиня

От автора

Простой и обыкновенный опус на тему альтернативной истории.

Быть советским инженером тоже не просто! Если ещё и жена попалась не сахар! Но ради своих детей приходится вытерпеть многое. И, может, и счастье когда-нибудь заглянет и в его окошко…

Прошу извинить за гипертрофированное описание моральных терзаний главного героя и печальность его семейных отношений, но обычно, особенно в нынешнее время, так и бывает. Автор, для развития сюжета, ещё и сгладил резкость его действий. Как правило, в таких случаях чаще рвут всё сразу! А то, бывает, доходит и до трагедий! Вообще, не люблю, вот, разных моральных уродов, ну, да, пачками укладывающих женщин в свою постель и ломающих жизнь и им, и их мужьям и семьям. Хотя, нисколько не жаль и самих легкомысленных и, более того, продажных женщин, всеми путями стремящихся обеспечить себя благами жизни. Что делать, как сказал ВВП, низкая социальная ответственность… Тоже ведь профессия… Хотя, в жизни всё намного сложней…

Вообще, страшные рояли в кустах и Марти и Мэри, конечно, Сью! Ещё и романтические сопли, и кое-то и похлеще! Прошу извинить, но имеются и сцены 18+.

Черновик, и текст по мере сил и желания будет чиститься и изменяться. Всем читателям, высказавшим конструктивные замечания и пожелания, автор выражает самую искреннюю благодарность.

Все события вымышленные, персонажи выдуманные, но есть и исключения.

Текст книги, думается, вполне соответствует соглашению «Красный конвент» (http://samlib.ru/k/krysolow/redkonvent.shtml).

Хочется сообщить уважаемым читателям, что данный опус навеян рассказами уважаемого Ли Владимира, особенно «Встреча с другом жены» (https://author.today/u/a161mhn1999/works,https://author.today/work/54630).

Приложение 01.

2.01). 1.54). ×46). «Клёво» (2014) (муз. — Игорь Корнелюк, ст. — Регина Лисиц, Дмитрий Рубин, исп. — Игорь Корнелюк).

2.02). 1.55). ×47). «Et si tu n’existais pas» («Если б не было тебя») (1976) (муз. — Тото Котуньо (Toto Cotugno), Паскуаль Лозито (Paskuale Losito), ст. — Джо Дассен (Joe Dassin), Клод. Лемель (Claude Lemesle), Пьер Деланоэ (Pierre Delanoe), исп. — Джо Дассен (Joe Dassin) (фр.)).

(«Oasis» (1975) (муз. — Тото Котуньо (Toto Cotugno), Паскуаль Лозито (Paskuale Losito), ст. — Вито Паллавичини (Vito Pallavichini), исп. — «Albatros» (ит.)).

(Русский текст гр. «Несчастный случай» (Алексей Кортнев) (1999))

2.03). 1.23). ×16). «Emmanuelle» («Эммануэль») (1974) (в тексте «Музыка любви») из фильма «Эммануэль» (1974) (муз., ст. — Эрве Руа, Пьер Башле (Pierre Bachelet), исп. — Джо Дассен (Joe Dassin) (фр.), аранж. — Джеймс Ласт (James Last), исп. — Френсис Гойя (Francis Goya)).

2.04). 1.14). ×10). «Je T’Aime» или «Жё тэм» (1996) (муз., ст., исп. — Лара Фабиан (Lara Fabian) (фр.)).

2.05). 1.58). ×50). «Малая земля» (1974) (муз. — Александра Пахмутова, ст. — Николай Добронравов, исп. — Иосиф Кобзон, Эдита Пьеха, хор).

2.06). 1.35). ×28). «Magic Fly» (в тексте «Сон наяву») (1976) (муз. — Дидье Маруани (Didier Marouani), исп. — «Space» («Париж-Франция-Транзит»), (пиан.)).

2.07). ×57). «Такая женщина встречается не часто» () (в тексте «Такая женщина») (муз. — Сергей Ружичев, ст. — Олег Крашенин, исп. — Эдик Салоникский).

2.08). ×58). «Мужики на дороге не валяются» () (муз. — Шепилова Любовь, ст. —, исп. — Шепилова Любовь).

2.09). 1.52). ×44). «Чёрные глаза» (2005) (муз., ст., исп. — Айдамир Мугу).

2.10). 1.51). «Город золотой» (1972) из к/ф «Асса» (1987) (муз. — Владимир Вавилов (ум. 03.73), ст. — Анри Волохонский, исп. — Борис Гребенщиков («Аквариум»)).

2.11). 1.54). ×48). «Woman in love» (1980) (муз. — Barri Robin Gibb, ст. —, исп. — Барбара Стрейзанд () (анг.) ).

2.12). ×59). «Позови меня с собой» (1993, 1997) (муз. — Анна Снежина, ст. — Анна Снежина, исп. — Анна Снежина, Алла Пугачёва).

2.13). ×60). «Рябиновые бусы» (1986) (муз. — Аркадий Укупник, ст. — Анатолий Молодов, исп. — Ирина Понаровская, Татьяна Буланова).

2.14). 1.32). ×25). «Звёздочёт» (1988) (муз. — Павел Слободкин, ст. — Наталья Пляцковская, исп. — Александр Добрынин, ВИА «Весёлые ребята»).

2.15). 1.30). ×23). «Городок» (1993) (муз. — Юрий Варум, ст. — Кирилл Крастошевский, исп. — Анжелика Варум).

2.16). 1.38). ×31). «Комарово» (1983) (муз. — Игорь Николаев, ст. — Михаил Танич (сборник стихов «Пароль»), исп. — Игорь Скляр).

2.17). 1.37). ×30). «У природы нет плохой погоды» (1976?, 1978) из к/ф «Служебный роман» (1978) (реж. Эльдар Рязанов) (муз. — Андрей Петров, ст. — Эльдар Рязанов, исп. — Людмила Сенчина).

2.18). 1.24). ×17). «The Lonely Shepherd» или «Одинокий пастух» (1976) (муз. — Джеймс Ласт (James Last), Георге Замфир (Gheorghe Zamfir), исп. — ).

2.19). 1.45). ×38−1). Вальс из к/ф «Мой ласковый и нежный зверь» (1978) (в тексте «Грустный вальс») (муз. — Евгений Дога, исп. — ).

*38−2). Песня (2007) (ст. — Сергей Алиханов, исп. — Зара).

2.20). 1.05). ×01). «Mariage D’Amour» (1978, выход 1979) (в тексте «К Инге») (муз. — Поль де Сенневиль (Paul De Senneville), исп. — Ричард Клаудерман (Richard Clayderman) (пиан.), Жорж Дэвидсон (George Davidson) (пиан.), Lumiere Tales (эл. муз.)).

2.21). ×61). «Провинциальное диско» (1980) (муз., исп. — «Зодиак»).

2.22). ×62). «Валера» (2009) (муз., ст., исп. — Афродита (Жанна Остапенко)).

2.23). «Romance d’amour» (1939) («Романс Гомеса»?) («Нiч яка місячна… »?) (1885?) (муз., ст., исп. — ).

2.24). «Сиреневый туман» (1977) (муз., ст. — нар., исп. — Владимир Маркин).

2.25). ×63). «Rockit» (1983) (муз, ст. Херби Хэнкок, Билл Ласвелл, Майкл Бейнхорн, исп. — ).

2.26). ×64). «Say You’ll Never» (1985) (муз., ст., исп. — Лиан Росс (Lian Ross) /Йозефина Хибель (Josephine Hiebel) (анг.)).

2.27). ×65). «Улыбнись» (2002) (муз. — Витас (Виталий Грачёв), ст. — Витас (Виталий Грачёв), Дмитрий Плачковский, исп. — Витас (Виталий Грачёв)).

2.28). ×66). «Безответная любовь» (1994) (муз. — Игорь Крутой, ст. — Римма Казакова, исп. — Ирина Аллегрова).

2.29). ×67). «Маленькая страна» (1992, 1995) (муз. — Игорь Николаев, ст., исп. — Наташа Королёва).

2.30). 1.28). ×21). «Позови меня тихо по имени» (05.2000) (муз. — Игорь Матвиенко, ст. — Виктор Иванович Пеленягрэ, исп. — «Любэ», сол. Николай Расторгуев).

2.31). 1.11). ×07). «Синдерелла» или «Золушка» () (муз., исп. — Алексей Архиповский (бал-ка)).

2.32). 1.09). ×05). «Ballade pour Adelline» («Баллада для Аделины») (1977) (в тексте «Песнь Аделины») (муз. — Поль де Сенневиль (Paul De Senneville, исп. — (пиан.)).

2.33). 1.13). ×09). «Горит рябиновая гроздь» из к/ф «Моя Анфиса» (1979) (реж. — Эдуард Гаврилов) (муз. — Людмила Сухорукова, ст. — Татьяна Калинина, исп. — Татьяна Дасковская).

2.34). 1.10). ×06). «Путь домой» (2006) (муз., исп. — Дидюля).

2.35). 1.36). ×29). «Eleana» (1985) (муз. — Поль де Сенневиль (Paul De Senneville, исп. — ).

2.36). 1.40). ×33). «Грёзы» (24.05.2014) (муз. — Юрий Шатунов, ст. — А. Картавцева, исп. — Юрий Шатунов).

2.37). 1.43). ×36). «Ты возьми меня с собой» («Журавлик») (1980) (муз. — Эдуард Ханок, ст. — Илья Резник, исп. — Алла Пугачёва).

2.38). ×68). «Мамины глаза» (муз., ст., исп. — Стас Михайлов).

2.39). 1.61). ×53). «Мелодия сердца» (1992–2013) (муз. — Ориген (Алексей Захаренко), исп. — ).

2.40). ×69). «Навсегда» из м/ф «Золушка» (1979) (реж. — Иван Асенчук) (муз. — Игорь Цветков, ст. — Генрих Сапгир, исп. — Игорь Иванов и Татьяна Шабельникова).

2.41). ×70). «Моя гитара» (1987) (муз. — Вячеслав Добрынин, ст. — Леонид Дербенёв, исп. — Сергей Беликов).

2.42). 1.27). ×20). «Там за туманами» (12.1997) (муз. — Игорь Матвиенко, ст. — Александр Шаганов, исп. — «Любэ», сол. Николай Расторгуев).

2.43). 1.29). ×22). «Прекрасное Далёко» из к/ф «Гостья из будущего» (1984) (муз. — Евгений Крылатов, ст. — Юрий Энтин, исп. — Татьяна Дасковская).

2.44). ×71). «Птица счастья» из к/ф «О спорт, ты — мир!» (1980) (муз. — Александра Пахмутова, ст. — Николай Добронравов, исп. — Николай Гнатюк).

2.45). 1.33). ×26). «Звёздное лето» из к/ф «Звёздное лето» (1978) (реж. — Левон Григорян). (муз. — Алла Пугачева, ст. — Илья Резник, исп. — Алла Пугачёва).

2.46). ×72). «Заговорные слова» (1986) (муз. — Борис Емельянов, ст. — Ю. Кашук, исп. — Ольга Зарубина).

2.47). 1.25). ×18). «Ламбада» (1982) (муз., ст. — Улисес Эрмоса (Боливия), исп. — «Los Kjarkas» («Llorando se fue»), «Каома» («Kaoma»)).

2.48). ×73). «Окончен школьный роман» (1994) (муз., ст. — Александр Новиков, исп. — Наталья Штурм).

2.49). ×74). «Снится мне деревня» (1987) (муз. — Леонид Петрович Дербенёв, ст. — Борис Михайлович Емельянов, исп. — Сергей Беликов).

2.50). ×75). «О, боже, какой мужчина» () (муз. — Наталья Рудина (Миняева), ст. — Роза Зименс, исп. — Натали (Наталья Анатольевна Рудина (Миняева)).

2.51). ×76). «Magic Symphony» (1989) (муз. — Дитер Болен («Blue System»), ст. — Дитер Болен, пр-во — Луис Родригес, исп. — «Blue System», «Twilinght» (анг.)).

2.52). 1.51). ×41). «Давай за» (2002) (муз., ст. — Игорь Матвиенко, исп. — «Любэ», сол. Николай Расторгуев).

2.53). ×77). «Вологда» (1956, 1976) (муз. — Михаил Львович Матусовский, ст. — Борис Мокроусов, исп. — «Песняры»).

2.54). ×78). «Живёт в белорусском Полесье» («Алеся», «Олеся») (1976) (муз. — Олег Иванов, ст. — Александр Прокофьев, исп. — ВИА «Сябры»).

2.55). «Дождь идёт» () (муз., ст. — народ., исп. — (чув.)).

2.56). ×79). «Колокольчик» () (муз. —, ст. —, исп. — «Сявал» (чув.)).

2.57). ×80). «Век длинен» (1988) (муз. — Юрий Григорьев, ст. — Кипеч (Ефремов) Анатолий Ильич, исп. — Людмила Семёновна (чув.)).

2.58). ×81). «Отодвинь, мама, занавеску» () (муз. —, ст. — Николай Карай, исп. — (чув.)).

2.59). «Однажды в весенний тихий вечер» () (муз., ст. — народ., исп. — Иван Христофоров (чув.)).

2.60). ×82). «Берёзы» (2001–2002) (муз. — Игорь Матвиенко, ст. — Михаил Андреев, исп. — «Любэ», солист Николай Расторгуев).

2.61). ×83). «Боевым награждаются орденом» (1982) (муз., ст., исп. — Михаил Муромов).

2.62). ×84). «Комбат» (1996) (муз. — Игорь Матвиенко, ст. — Александр шаганов, исп. — «Любэ», солист Николай Расторгуев).

2.63). ×85). «Живи, родник» (1985) (муз. — Вячеслав Добрынин, ст. — Владимир Дюков, исп. — Сергей Беликов).

2.64). 1.20). ×13). «Дорога в облаках» (1994) (муз., ст. — Евгений Хавтан, Валерий Сюткин, С. Патрушев, исп. — «Браво», Валерий Сюткин).

2.65). 1.21). ×14). «I Miss You» (в тексте «Мелодия слёз») (2001) (муз. — The Daydream, исп. — The Daydream (пиан.)).

2.66). ×86). «Air Force» (1977) (Дидье Маруани (Didier Marouani), исп. — «Space» («Париж-Франция-Транзит»)).

2.67). ×87). «Отмените войну» (2016) (муз., ст. — Татьяна Ветрова, исп. — Марина Драгу, Виктория Желудкова).

2.68). ×88). «Кукла» (1977) (муз. — Александр Морозов, ст. — Г. Горбовский, исп. — «Весёлые ребята», солистка Людмила Барыкина).

2.69). ×89). «Полевые цветы» (1983) (муз. — Раймонд Паулс, ст. — Анатолий Гаврилович Ковалёв, исп. — Людмила Сенчина).

2.70). ×90). «Детство» () из к/ф «Предлагаю руку и сердце» (1989) (муз., ст. — Владимир Лапицкий (Юрий Шатунов?), исп. — «Ласковый май»).

2.71). ×91). «Белые розы» (1986) (муз., ст. — Сергей Кузнецов, исп. — «Ласковый май»).

2.72). ×92). «Только ты» (1988) (муз., ст. — Сергей Кузнецов, исп. — «Ласковый май»).

2.73). 1.42). ×35). «Мечта» (2004) (муз., исп. — Дидюля).

2.74). 1.41). ×34). «River Flows in You» (в тексте «Музыка ангелов») (2001) (муз. — Yiruma, исп. — Lumiere Tales (эл. муз.)).

2.75). 1.08). ×04). «Dance of the clouds» (2011) («Танец облаков») (в тексте «Хрустальная грусть») (муз. — Ориген (Алексей Захаренко), исп. — ).

2.76). 1.47). ×40). «Пообещайте мне любовь» из к/ф «Акванавты» (1979) (муз. — Евгений Крылатов, ст. — Игорь Вознесенский, исп. — Татьяна Дасковская).

2.77). 1.64). ×56). «Позвони мне, позвони» из к/ф «Карнавал» (1982) (муз. — Максим Дунаевский, ст. — Роберт Рождественский, исп. — Жанна Рождественская, Ирина Муравьёва).

2.78). ×93). «Паромщик» (1985) (муз. — Игорь Николаев, ст. — Николай Зиновьев, исп. — Алла Пугачёва).

2.79). ×94). «Камушки» (1978) (муз. — Александр Морозов, ст. — Михаил Рябинин, исп. — Людмила Сенчина, Валентина Толкунова).

2.80). ×95). «Valerie» (1985) (муз., ст. — Михаэль Шайкль (Michael Scheickl), исп. — «Joy» (анг.)).

2.81). ×96). «Зодиак» (1980) (муз. —, исп. — «Зодиак»).

2.82). ×97). «Just Blue» (1978) (муз. — Дидье Маруани (Didier Marouani), исп. — «Space» («Париж-Франция-Транзит»)).

2.83). ×98). «Полёт на Меркурий» (2009) (муз., исп. — Дидюля).

2.84). ×99). «Kiss the rain» (2009) (муз. — Yiruma, исп. — Yiruma (пиан.), (гит.)).

2.85). ×100). «Опера №2» () (муз. — Витас (Виталий Грачёв), ст. — Витас, исп. — Витас (Виталий Грачёв)).

2.86). «Священная война» (1941) (муз. — Александр Александров, ст. — Василий Соловьев-Седой, исп. — ).

2.87). ×101−1). «Porque Te Vas» (1974) (муз. — Хосе Луис Пералес (José Luis Perales), исп. — Жанетт (Jeanette) (Джанетт Энн Димек) (исп., фр.)).

*101−2). «Последний раз» (1979) (муз. — Хосе Луис Пералес (José Luis Perales), сл. — Владимир Луговой, исп. — «Веселые ребята», солистка Людмила Барыкина).

Примечание: * — авторство главного героя.

Пролог

 — Наш странный друг, Петя, нигде не пропадёт! Надо же, вдруг умудрился отличиться и в Венгрии. И как он сумел добраться до венгерского телевидения? Даже здесь нам от него покоя нет. Уже начальство достало! Мол, плохо приглядывали за своим приятелем и ничего о нём не разузнали? Но мы же не спали с ним рядом. К тому же, он ничего такого не допускал. И так уже всех прежних приятелей разогнал, и всё время дома с женой сидел. Раньше хоть западными песнями увлекался. Хотя, теперь он их уже сам сочиняет!

— Да, Самсон, слов нет! Ладно там, с песнями на французском и английском языках, но с этой «Малой землёй» он сильно учудил. Вот наше начальство за нас и взялось. Ну и пусть, что мы в КГБ служим. Так Слава со мной никогда своими планами не делился. Я и сам удивлён, что он додумался до этой песни.

— Не повезло нам с приятелем, Петя. Скрытный он стал. Как будто мы можем знать, что у него в голове, и какую музыку он собирается выложить в следующий миг? Вот и в ресторане ведь на наших глазах целый концерт устроил. Ну, «Морячку» и «Дорогу в облаках» он давно показывал. А другие песни и музыку, получается, целиком в голове держал? И все разные. Раньше он больше гитарой баловался, а теперь, получается, и другие инструменты знает? И когда только успел изучить? А ещё и этот странный танец? Но я, Петя, с ним не особо водился. Это ты с ним ещё и в школе вместе учился.

— Ты же знаешь, Самсон, что со Славой мы никогда близко не дружили. Так, лишь слегка приятельствовали. Он на вид, конечно, компанейский, но, если честно, всегда особняком держался. Нет, не кичился, что княжеского происхождения, но свою гордость имел. Родители так воспитали. Смешно было, но и манеры показывал немного странные. Как бы благородные. И девчонку свою из-за этих манер и профукал. Был бы смелее, не упустил бы.

— А, ты же рассказывал, что он всё любовь с ней крутил, а она взяла и отдалась какому-то хулигану. А потом погуляла и с другими, в том числе и тобой. А, что, Слава тебе за это морду не набил? Ты же сам говорил, что он даже собирался на ней жениться?

— Нет, Слава, конечно, сначала обиделся, но ругаться со мной не стал. Так сама Альбинка никому не отказывала. Не я первый, и не один с ней гулял. Всех не побьёшь. А потом он, да, сдуру на ней чуть не женился. А Альбинка уже залетела от Виталика. Но Слава все деньги, что из Сибири привёз, на лечение матери и дом потратил. И учиться ещё захотел. Тогда она захомутала Данилу. Тот уже работал и неплохо зарабатывал. Конечно, сглупила, но кто же тогда знал, что Слава такой талант?

— Да, теперь у него с деньгами порядок. Это у нас ничего нет. Ладно, что Полина и Анфиса вместе с нами служат и всё понимают. Хоть мы с тобой тоже немного сглупили с ними… Но Славе уж точно не повезло ещё больше. Инга его не просто не любит, так ведь едва переваривает! Но тут он уже сам виноват. Я тоже его предупреждал, что у неё куча ухажёров, и многие её и замуж звали. Всем, в том числе и ему, было известно, что она влюблена в этого Пашу.

— А что делать, Самсон, раз она от Славы, пусть и по глупости, залетела? Тут Альберт слишком обнаглел. Хотел сам переспать с Ингой, а, получается, отдал её другому. Но и у Славы выбора не было. Он же давно около неё крутился, так опять и благородство решил показать. К тому же, сам знаешь, что если родителям Инги до её замужества стало бы известно о беременности дочки, то они могли Славу и посадить. Так что, вовремя она за него замуж вышла.

— Ну, пусть теперь страдает. Сам виноват. Должен был понять, что Инга не для него была. Хотя, думаю, что они скоро разведутся. Инга же замуж пошла лишь для того, что родить. Со Славой долго жить она явно не собирается. К тому же, и своего Пашу не разлюбила. Хотя, и попалась по-глупому и с ним, и Альбертом. Но тут Слава и сам виноват. Из-за таких мелочей скандалы устраивать?

— Думаю, Самсон, что он всё знает и понимает, потому эти скандалы и устраивает. Он же, если честно, весь в отца. Его родители, всем на зависть, жили очень дружно. Говорили, что сильно любили друг друга. Но из-за ранений болели и долго не прожили. И Слава любит Ингу и теперь боится, что она уйдёт. К тому же, он и без детей может остаться, и сейчас денег много потеряет, так и алименты долго платить придётся. Мы с тобой тоже бы взвыли. И тут уже ничего не поможет. А Ингу, раз до сих пор не смирилась, и любовью, и силком ему не удержать. Она, вообще-то, гордая и высокомерная, к Славе и ранее плохо относилась и, думаю, и сейчас не полюбит. Хоть и живёт с ним, но, как ты сказал, лишь временно.

— Наверное, так и есть, Петя? Хотя, и у нас с тобой с Анфисой и Полиной не совсем любовь. Но, что делать, раз пришлось? Хотя, пока всё хорошо и, думаю, и далее нормально будет.

— Ничего, Самсон, всё хорошо. Полина и Анфиса всё понимают и, как Инга, сдуру беситься не будут. Уж и не знаю, как Слава себя поведёт, когда вернётся. Что-то долго он в Венгрии задержался. Уже три недели прошло. Явно ещё что-то случилось.

— Ну, теперь от него всего ожидать можно. Изменился Слава сильно. Раньше не такой был. Конечно, музыкой он и тогда сильно увлекался, и хорошо учился, но больших успехов не показывал. А теперь и музыку сочиняет, и писателем заделался, так и на заводе хорошим инженером стал. Судя по его характеру, просто таился? Я слегка просмотрел повесть о полёте на Марс, так сильно интересно стало. И тут Ингу в соавторы протащил. А она, несмотря ни на что, всё равно его не ценит! Я бы для неё ничего такого не сделал!

— Так, Самсон, и я с тобой согласен, что Инга, конечно, пока терпимо себя ведёт, но, раз не любит, жить со Славой долго не будет. Она сильно своенравная. Похоже, ещё и была обижена на родителей, что и после ссоры с мужем домой к ним не вернулась. Хотя, думаю, что в общежитии ей не понравится. Не знаю, как они там вместе жить будут? Или, может, и помирятся? Хотя, скорее, нет? Но, думаю, что Слава гнать её не будет, а сама она пока тоже не уйдёт. Немного поживут вместе до рождения детей, а после можно ожидать всего. Но, скорее, Слава опять скандалить будет. Он на вид смирный, но, как заведётся, трудно остановить. Его и в школе трогать боялись. Мы же, приезжие, никогда с местными особо не ладили. А Слава и так за себя постоять мог, и постоянно занимался. И в погранвойсках его явно хорошо натаскали, раз и медаль заслужил. И во время учёбы он и боксом, и самбо занимался. Хоть и вёл себя смирно.

— Ну, это мы, Петя, уже и так видели. Мне и Анфиса сказала, что со Славой лучше не связываться. У него повадки подозрительные. Так что, и нам надо быть с ним осторожней. И чего это начальство на него взъелось? Понятно, что из-за Инги. Вот кто-то там, в Москве, всё успокоиться не может, что невесту у них увели. Так теперь обратно уже не вернуть. Можно и оставить их в покое.

— Ну, это не мы, Самсон, решаем. Думаю, что теперь за Славой всегда приглядывать будут. Уже не из-за Инги. Просто на всякий случай. Теперь она в Москве никому не нужна. Если бы его музыка не прославилась на Западе, никто на него внимания бы не обратил. Ещё и в Венгрии отметился. Тем более, и происхождение не такое, и сам повод дал. Чего он там ляпнул, что из князей? А теперь, раз он как бы наш друг, и нас припахали.

— Ладно, Петя, придётся приглядывать. И за Ингой тоже. А то вдруг чего выкинет? Хоть у нас и служба, но, если что нехорошее, надо как-то предупреждать и Славу. Знаешь, мне он нравится, и я не хочу терять такого друга. Ну, пусть мы особо не дружим, но всё равно надо. Так что, имей ввиду!

— Да я, Самсон, разве против? Я никогда ничего против Славы не имел. Думаю, он и сам, если мы будем поддерживать с ним нормальные отношения, от нас не отвернётся. Я его немного знаю. Это, конечно, всё его глупое благородство, но дружбу и друзей он всегда ценил. Если надо, и поддерживал, и помогал. Я всегда уважал Славу. Так что, Самсон, я только за!

Глава 01 Всё так нежданно…

За время моего короткого отсутствия, в нашем общежитии на Тракторной улице ничего не изменилось. Четыре комнаты, одна из них, в пятнадцать квадратов, наша. В общем, каждой семье по комнате. Ещё общие кухня, ванная и туалет, большая прихожая и небольшая кладовка. Хотя, три недели прошло! Уехал я первого, а сегодня уже двадцать первого декабря тысяча девятьсот семьдесят второго года! Да, не успел хоть немного пожить в одиночестве…

Но Костя Лихов, глава соседней семьи, инженер тракторного цеха нашего Кировского завода, встретивший меня в прихожей, лишь посмотрел на меня слегка странновато, но ничего не сказал. Я спокойно ткнулся ключом в замок на двери своей комнаты, но она нежданно оказалась не закрытой. Мало того, мне её, чуть не уронив сумку из моих рук, открыли, и изнутри…

Конечно, Инга! Я совсем не ожидал встретить её здесь. Да, она у меня милая и хорошенькая женщина, с ладной, хотя, уже сильно располневшей фигурой, лишь немного ниже меня. Всё-таки восьмой месяц беременности. Густые светлые волосы доходили у неё даже до середины спины. От миленького и чистого лица с огромными ясными сине-голубыми глазами и тонкими малиновыми губками трудно было оторвать взгляд. Она показалась мне ослепительно красивой. Неужели я за это время успел соскучиться по ней? Ну, вообще-то, так и было! И люблю ведь!

Вот не знаю, что мне теперь вообще делать⁈ Жена она мне или нет? Поведения нехорошего, и поругались сильно… Мало того, что ещё в первой трети октября Инга повела себя сильно неадекватно при встрече со своим прежним возлюбленным Пашей Зацепиным! Так и в конце ноября вдруг выяснилось, что после ссоры из-за этого подонка, заставившего нескольких девушек сделать аборты от себя и оставившего парочку бесплодной, моя жена несколько раз тайно встречалась и с Альбертом Липатовым, тоже немало навредившим и мне, и больше ей самой. И с чего она встречалась с ним? Хоть сама и заверила, что у неё ничего со вторым подонком не было, но кто там их знает? С поличным её никто не ловил. Не буду же я устраивать жёсткий допрос беременной жене. Ей и просто волноваться вредно! А сам Альберт с компанией тогда же были арестованы милицией совместно с КГБ, и теперь, конечно, под следствием за фарцовку или спекуляцию с контрабандными вещами и незаконные валютные операции, и явно сядут в тюрьму надолго. Могут и расстрелять. Но их мне не жалко. Пусть отвечают за свои подлые дела.

Но больше достало меня тогда, что Инга в пылу ссоры назвала меня, своего мужа, чужим! Ну, да, этот Альберт оказался у неё даже другом детства и был ей ценен больше меня. Конечно, они всегда состояли в одной тусовке, и я к ней не относился. Тем не менее, этот «друг детства» с парой дружков ещё на первое мая пытался напоить Ингу и некоторых других девиц из её окружения возбуждающей гадостью, если честно, чтобы изнасиловать. Ведь девушка до того не только на меня, но и на него внимания не обращала. Да, после такой подлости он мог добиться её и даже жениться. Хотя, скорее, как раз этого и хотел? Возможно, Инга бы и смирилась? Но я вдруг сорвал их подлые планы. Подонки, а кто ещё, попытались избить меня, но мне удалось отбиться и на время вывести из строя и их самих. Ну а дальше, нежданно для меня и больше неё, она досталась мне! И, в конце концов, после пары с лишним месяцев моих страданий и её метаний, Инга сама решилась выйти за меня замуж! Хотя, я-то женился на ней по любви, но она, тем более, уже и беременная, как сама сказала, от меня, явно не увидела другого выхода. Моя жена меня, честно говоря, с самого начала, и сейчас тоже, не любила. У нас получился своеобразный договорный брак. Много чего у нас с ней за короткую совместную жизнь случилось — и хорошего, а в конце и плохого. Хоть я сильно надеялся, что у нас всё сложится, но, похоже, ничего не получилось. Конечно, мы крепко поссорились, и я решил переселиться сюда. Но меня завод сразу же отправил в командировку в Венгрию. Вернулся, и опять к ней!

Я не выдержал, подошёл и нежно обнял Ингу!

— Инга, прости меня, пожалуйста! Я вынужден признаться, что очень соскучился по тебе! У меня не получилось разлюбить тебя.

Хотя, наверное, всё-таки жена? Пока мы с ней официально не разошлись. Ещё и венчанные в Никольском морском соборе. Как бы ничего не значит, но тоже учитывать приходится. И моя жена, хоть и не совсем верная мне, не отстранилась, а, наоборот, сама прижалась ко мне теснее. От неё веяло теплом и пахло семейным уютом…

— Ну, так, Слава, и я соскучилась. Ушёл, и с концами… Ладно, что с первого отдела сразу же сообщили, что тебя направили в Венгрию. И что ты там делал? А то уже разные слухи разлетелись. Будто ты и на венгерском телевидении выступить успел.

Да, у Инги звонкий и красивый голос. Не у каждой эстрадной дивы такой имеется. Не говоря уже о многих других её достоинствах! И французский, и английский языки знает, начитанная, и в музыке разбирается, хорошо готовит и шьёт! Но недостатков у неё ещё больше! И высокомерная, а порой и легкомысленная… Но, главное, меня не любит, и с самого начала наших отношений дала мне много поводов для подозрений в её неверности. Конечно, не пойман, не вор, и сама не раз заверяла, что ни с кем мне не изменяла, но моё доверие к ней уже сильно пошатнулось…

Но пока у нас вполне нежная встреча. Хотя, и распространяться перед Ингой о своих делах мне не хотелось. Всё же у нас уже не те прежние нежные отношения. И она не тот человек, которой можно доверять… Я и не доверяю. Отступилась. Пока не докажет…

И когда только успели разные слухи обо мне распространиться? Вроде, и не тот человек, достойный внимания? Но, наверное, есть ко мне интерес? Хотя, уже неделя после интервью прошла. Наверняка в «голосах» всё передали… Ладно, не важно.

— Было дело, Инга. Но я выступал не на самом телевидении. Передачу сняли в нашем военном городке при заводе. Я там им немного своей музыки показал и рассказал о себе. Прости, но теперь весь Запад будет знать, что у нас с тобой напряжённые отношения.

Да, неплохо я отметился в Венгрии! И концерты в военном городке, и интервью венгерскому телевидению дал, и новую партию инструментальной музыки и разных песен с немцами из «PolyGram Records», крупной немецкой звукозаписывающей компании, записал, так и иностранных шпионов разоблачил и с ними ещё и подрался… Да, и во время интервью признался, что с Ингой у нас разлад, и оттого сочинил одну милую песню на французском языке…

— Ничего страшного. Запад далеко. А вот в Ленинграде все так быстро и нежданно для меня узнали, что ты бросил меня. Но я уже на другой день ушла в декрет, поэтому мне не докучают. Никуда не хожу, только в магазин за продуктами. А соседи здесь ко мне уже привыкли. Так одна комната пока и пустой стоит. Забрали их — и мужа, и жену. Похоже, не скоро вернутся?

Да, крупно попали Сергей Вешняков и его жена малышка Ольга, оба инженеры нашего завода и такие же молодые специалисты, как мы, но закончившие Ленинградский государственный университет. Но иного ожидать и не стоило. Нынче в СССР валюта и фарцовкаодни из самых опасных преступлений. Как Инга говорила, могут и расстрелять. Хотя, никого не жаль. Спекулянты…

— Между прочим, Инга, на другой день после нашей ссоры мы с Петром и Самсоном, и их жёнами вечером пошли в «Кавказский», и им, и без моего рассказа, было уже всё известно. И особисту на работе тоже. Он и о моём выступлении в ресторане всё знал. Так что, за нами следят. А почему ты здесь?

К сожалению, так и было. Наши с Ингой общие приятели, хотя, не особо близкие, Пётр Глухов с женой Полиной и Самсон Приведин с Анфисой, как мы знали, как бы журналисты из ленинградских редакций «Комсомольской правды» и «Труда», но на самом деле все служащие в КГБ, не особо удивились нашей ссоре. Хотя, до похода в ресторан я с ними не общался. И особист упрекнул меня из-за слов в «Клёво», исполненной лишь накануне, и поздно вечером.

— Пару недель назад нежданно приехала твоя сестра Анна, и с детьми. Насовсем. Бросил их муж и отец! Как она сказала, ушёл к другой, более молодой и без детей. — Вот этого я никак не ожидал! Хоть сам и сбежал в общежитие, но Инга-то осталась на квартире моей тёти Светланы Никитичны Павловой, старшей сестры отца. Два года назад она овдовела, а летом, через месяц после моей женитьбы на Инге, вышла замуж за музыкального редактора Ленинградского радио Ипполита Валерьяновича Фонвизина. Кстати, и фамилию поменяла на мужнину. А её две дочери, Анна и Инна, жили в Москве со своими семьями. Вот теперь старшая, надо же, разругалась со своим мужем Дмитрием Крыловым и вернулась к матери. А ведь у неё сыну Борису лишь семь лет, и дочке Вере — три! И явно и работу бросила, и московское жильё, раз они жили в квартире родителей мужа, потеряла. Хотя, двоюродные сёстры не очень-то и признавали меня. — Хотя, все вы, мужчины, сволочи! И ты, Слава, не лучше! Уж сколько раз оскорблял меня. Теперь, наверное, ославил и на весь Запад? Скажи, и что ты там на меня вылил?

Вот это мне сильно не понравилось! Не успел приехать, а Инга, хоть сама и виновата, уже мне претензии выставляет? Хотя, я сейчас с ней ничего обсуждать не буду. Ругаться просто не хочется. Тем более, и сильно подустал с дороги. Ведь только утром находился за границей, в Венгрии, в небольшом городке Секешфехервар, в советском военном гарнизоне. А после полудня, после завершения всех дел, меня тут же отвезли на военный аэродром, посадили на военно-транспортный «Ан-24» и отправили домой. Да, вообще без всяких виз, как военный груз. Хотя, самолёт опять прибыл на военный аэродром и, раз со мной было отправлено много разной документации для родного Кировского завода, меня отвезли на завод. Подарки — синтезатор и пару сумок — одну с вином и едой, а другую с разными шмотками из-за бугра, я оставил в отделе главного металлурга, где числился инженером-технологом. А в общежитие прихватил ещё пару сумок — тоже немного вина, венгерские деликатесы, и опять вещи, в том числе и женские. Просто всучили в военном гарнизоне, и всё. Сам начальник, полковник Саблин Николай Трофимович, как оказалось, боевой товарищ моего отца Репнина Василия Никитича, и другие офицеры подарили. Сдружился я там со многими, особенно с капитаном Алексеем Кротовым. И в Будапеште вместе с ним нехило отметились. Хороший и надёжный товарищ. А полковник в Великую Отечественную войну был майором и командиром батальона ИС-2, а мой отец — капитаном и командиром роты в его батальоне. Я сам не собирался привозить ничего такого. Многое должно подойти и Инге.

— Нет, Инга, ничего такого. Просто признался, что поссорились, оттого сочинил песню, пусть и на французском языке. «Если б не было тебя» называется. И, вообще, не приставай ко мне разными глупостями! Так любимого мужа не встречают! Хотя, ты же меня не любишь! Как сама сказала, я для тебя чужой! Так что, остынь! Давай позже поговорим. Устал, как собака! — У Инги глаза свернули зло, но, похоже, сразу всё обострять она не решилась. И не любила, и сама же «чужим» назвала. Чего тут обижаться? — Ладно, не обижайся. Вот, мне в Венгрии кое-какие подарки собрали. Полковник Саблин и другие военные, что там служат. Сам ничего не покупал. Хотя, у меня на них и денег не было, и, честно говоря, и не собирался. Посмотри, может, и тебе что-то подойдёт? Если нет, то на работе раздам.

И я стал выкладывать из сумок вино, деликатесы и, конечно, женские вещи. Оказалось, вполне нормальные женские одежда и бельё, и часть даже из капстран. И тут глаза Инги раздобрели, и там даже заблестели слёзы. И, на самом деле, дорого внимание! Пусть моих заслуг тут вообще не было, но всё равно я привёз!

— Спасибо, Слава! Значит, ты всё-таки и там думал обо мне?

Конечно, думал! Прикипел я к ней! Люблю ведь дуру!

— Думал, Инга, и сильно мучился. Всё вспоминал нашу жизнь после женитьбы. Вроде, и хорошо у нас сначала было, но как-то не так пошло. Честное слово, не ожидал, что тебя при виде своего Паши так замкнёт. И встреч с Альбертом тоже. Так что, не ожидал тебя здесь встретить. Собирался жить один. И раз ты здесь, то, если не против, то попробуем пожить вместе и далее. Но, если тебе так уж неприемлемо моё присутствие, то переночую в пустой комнате, а завтра съеду и найду себе другое жильё.

— Нет, Слава, не против. Никуда съезжать не надо. Я хочу жить с тобой. Всё-таки ты мне муж. Или уже нет?

— Пока, наверное, муж, раз мы официально не развелись? Но я ещё не отошёл от прежних ссор. Тем более, и времени подумать не было. В Венгрии я всё время был занят. Хотя, сильно рад, что увидел тебя. Можешь считать, что как бы и муж, но нам друг к другу заново притереться надо. Может, что-то и получится?

— Тогда и я очень рада и согласна жить вместе. Нежностей не будет, так как мне спать с тобой уже нельзя. Как минимум, ещё и пару месяцев после родов. Прощения просить у тебя тоже не буду, ибо считаю, что не совсем виновата. Похоже, просто не совсем отошла от прежних привязанностей? Вот и при встрече с Пашей прямо какое-то помутнение в разуме произошло, и отчуждение к тебе тоже. А с Альбертом у меня никогда ничего не было. Но я тебе и ранее свою любовь не обещала. Думала, что со временем привыкну и постепенно тебя полюблю. Прости, но так сразу не получилось. Пока принимай меня такой, какая я есть. Хоть и не полюбила, но, честно скажу, за эти дни я по тебе сильно скучала. Поверь, Слава, мне хочется остаться с тобой и быть именно твоей женой. Давай сейчас остановимся от взаимных оскорблений, не будем больше думать о разводе и заживём как прежде. Дай хотя бы родить детей! Вот, поверишь, после этого у нас совсем другая жизнь начнётся. Мне просто будет не до Паши и всяких глупостей.

— Ладно, Инга. Конечно, как прежде у нас уже никогда не будет. Раз ты согласна, хоть попробуем. Пусть дети немного подрастут. Может, что-то и получится? Правда, я сильно сомневаюсь. Никак не могу забыть встречу с твоим Пашей. Ладно, пока не буду думать об этом. И сразу скажу, измен не потерплю, и сам не допущу. Если что надумаешь, лучше сразу скажи, и спокойно разведёмся. А потом уже делай, что хочешь. Всё равно у каждого будет своя жизнь. Но от детей я никогда не откажусь и при первой же возможности, даже со скандалом, постараюсь их вернуть. Так и знай!

На это Инга в очередной раз ответила мне странным взглядом, как бы и ненавистью. И она хочет жить со мной? Хотя, и я не дурак! У меня мозги на месте! Да, в Венгрии я стал как-то оттаивать. Просто решил на время забыть о семейных проблемах. Но сейчас прежние страхи и обиды у меня вернулись. Скучать, честно говоря, можно и по домашней собаке, и кошке! О привычной обстановке, по разным вещам! Но я же не вещь! И лаять, и мурлыкать при виде Инги не буду! Мне тоже хочется остаться её мужем, но и простить ей я ничего не собираюсь! Временно не буду вспоминать, только и всего. Вот такой мелочный и жестокий. Да и не было у меня другого выхода. Так и так приходилось терпеть рядом Ингу. Если бы она полюбила меня, то я никакой другой жены и не стал бы искать, но не судьба. Хотя, пока никого и не искал. Думать буду.

А потом, приведя себя в порядок, тем более, было уже поздно, я просто завалился спать. На полу. В кровать, к Инге, лезть не стал. Она посмотрела на меня недовольно, но настаивать не стала. А что мне рядом с ней делать? Нежностей мне от неё не надо. Так ещё месяца четыре — до и после рождения детей, нельзя. И сама только что сказала, что и ранее мне свою любовь не обещала. Пусть и далее, как и в наш первый раз, во сне своего Пашу видит. Это я, в отличие от настоящей измены, как-нибудь уж перетерплю. Мне пока и насчёт развода резких движений делать не надо. В Советском Союзе живу! Сразу моральный облик будут обсуждать. А мне это надо? Может, всё же, ещё всё и наладится? Правда, на это надежды мало. Раз до сих пор меня не полюбила, то уже вряд ли? А с женой, равнодушной к своему мужу, я жить не буду!

Глава 02 Тяжко бедному пропаданцу…

Да, немало мне, Вячеславу Васильевичу Репнину, хотя, больше Николаю Александровичу Романову, пришлось перетерпеть за этот год. Да, по телу и части памяти я Вячеслав, но по сознанию и второй памяти — уже Николай. Ведь та драка с подонками на первое мая не так просто обошлась! Ударом кастета в висок дружок Альберта Кирилл Тагиров убил истинного Вячеслава Репнина, а в его теле ожил и резко отбился от подонков уже Николай Романов, кстати, подполковник запаса, зенитчик-ракетчик, погибший первого мая две тысячи двадцать второго года при защите Донбасса! Официально я весной успешно окончил Ленинградский Горный институт имени Г. В. Плеханова и был распределён на производственное объединение «Кировский завод», где сейчас и работал. Кстати, и моя жена Инга Сергеевна, в девичестве Лацис, окончившая Ленинградский институт иностранных языков имени А. И. Герцена, работала переводчицей на нашем же заводе, уже в техническом отделе. Понятно, что теперь она просто находилась в декретном отпуске.

Я не знал, что делать далее. Это от Вячеслава мне передалась любовь к Инге. Хотя, теперь и сам сильно влюбился. Но мне с ней, честно говоря, не совсем повезло. Да, она переспала со мной ещё на Первое мая и, как оказалось, сразу же забеременела, но ещё два с половиной месяца гуляла, выбирая себе подходящего мужа, но у неё тогда ничего не срослось. В середине июля сама же явилась ко мне, повинилась, что ни с кем мне не изменила, и я, к её счастью, поверил и согласился на ней жениться. Хотя, и сам желал, и не хотелось мне убивать свое, ещё и не родившееся дитя, как оказалось, и двоих! Жаль, что пару месяцев назад наша случайная встреча с её прежним другом Пашей Зацепиным нам всё испортила. А ещё три недели назад, при нашем допросе следователем прокуратуры, я нежданно узнал и о тайных встречах Инги в октябре, после ссоры из-за её Паши, с Альбертом Липатовым, теперь, конечно, арестованным за фарцовку и валютные операции в особо крупных размерах. И сейчас моя жена — не знаю, временная или, как мне хотелось, на всю жизнь, тихо спала почти рядом со мной в нашей комнате в общежитии Кировского завода на Тракторной улице. Она тоже прописана здесь и, конечно, находится по полному праву. И мы не разведены, и у нас намечается двойня, и я её сильно люблю и не хочу от неё уходить. Так и Инга, как сама не раз заявляла, тоже не хотела со мной разводиться. Может, как я подозревал, лишь пока, как мы с ней после ссоры из-за её Паши договаривались, до рождения детей и набирания ими силы? Всё-таки тяжело молодой женщине одной поднимать двоих детей.

Вот оттого я и в сильном раздумье! Стоит ли мне продолжить мучения и стараться наладить жизнь с Ингой? А вдруг позже она, конечно, в тайне от меня, наладит свои любовные дела и нежданно возьмёт и уйдёт от меня, и оставит меня с носом? Николай и так немало настрадался в жизни от своей Карины! Хоть и прожил с ней три десятка лет, и вырастил сына с дочкой, и дождался появления внуков? Но погиб он фактически по вине своей же жены! Почему мужчина, и так немало прослуживший в армии и успевший побывать в «горячих» точках, если честно, воевать пошёл? Потому что достало! Он застукал свою жену в объятиях прежнего школьного друга, лишь и целующихся, но страстно и взасос. Это к нему, уже разбогатевшему, она рвалась когда-то в молодости, уже замужняя и с малолетним сыном! Не устроила её жизнь жены бедного офицера, не вытерпела разных лишений, насланных на молодую семью родным буржуйским государством. Николаю чудом удалось удержать Карину. Правда, это просто новоявленной буржуй, хотя, мелкий, не захотел связаться с прежней пассией, к тому же, как бы кинувшей его и выскочившей замуж за другого. Позвал бы, ушла, а так, пришлось смириться.

И вот, прежние страсти-мордасти вернулись вновь! Да, хоть и не совсем ещё измена, но подло. К тому же, на вечер встречи одноклассников женщина отправилась тайно от мужа. И там у неё, ещё и полупьяной, при виде своего Бориса, видать, нехило замкнуло? Да, так было и у Инги два с лишним месяца назад, уже при виде своего Паши с девичьим лицом! Но Карине было уже под полтинник, а моей жене — наполовину меньше. А так, лишь случайность тогда спасла Николая от «рогов»! Просто его жена по неосторожности послала по компьютеру своим подружкам общее уведомление, что тоже явится на вечер. Но она не знала, что в числе подписчиков там анонимно затесался и её муж. Пришлось мужчине, поехавшему в родную деревню на несколько дней к родственникам, всё бросить и срочно вернуться. И в небольшое кафе, где проводился вечер, он успел вовремя. А то чуть позже мог дождаться и «рогов». Зато и смог пару раз хорошо врезать в морду своему обидчику. После наезда госструктур «олигарх» местного пошиба сильно потерял и состояние, и вес, и ему ничего не осталось, как удрать с вечера. Против бывшего крутого спецназовца рыхлый и холёный банкир, хотя, уже бывший, откровенно не тянул и по силе, так и по оставшимся возможностям. Могло нехило достаться и Карине, растерянно и зло поглядывавшей на мужа, но Николай подлую жену не тронул. Не в его привычках было бить женщин, так, если и сидеть, то по серьёзному делу, а не за какую-то шалаву! Хоть и хотелось, и вразумить дуру надо было. Хотя, в тот вечер мужчина даже слегка пожалел, что не выгнал её ещё в молодости. Да, жизнь как бы и сложилась, и пролетела, и больше со стороны жены никаких вывертов не было, но в её любовь к себе он так уж особо не верил. Тоже смирился, тем более, Карину он всё-таки любил. Хотя, и она вело себя достойно, и даже можно было подумать, что отвечала мужу взаимностью. Может, и любила когда-то, а потом и привычка появилась, но в её душе что-то осталось и от первой любви. Не зря же говорят, что она так просто не забывается.

А Николай, хоть ему и было за полтинник, случай на вечере жене не простил и, чтобы отрешиться от семейных проблем, ничего умного не придумал, как отправиться на войну с укробандеровцами. Где и погиб при защите Донбасса от остатков сбитой американской ракеты «Himars». Хотя, его сознание всё-таки перенеслось или кто-то всесильный перенёс в тело бедного Вячеслава, чуть не дожившего до двадцати шести лет, теперь уже меня. Не повезло ему! Судьба такая печальная! Хотя, и Николаю тоже! Теперь я, хоть и сознание его, не совсем он. Мне многое передалась и от Вячеслава, в том числе почти полностью и его память. А ещё, к несчастью, и чувства, хотя бы к Инге! Ладно, что и тело оказалось подходящим.За прошедшее время я неплохо смог освоить многие знания, навыки и умения Николая, в том числе и боевые, и даже тайные. Но осталось ещё больше! Боюсь, что, если я буду и дальше расти, то запросто засыплюсь! Но что делать? Свою бедную Родину, СССР, надо было хотя бы попробовать спасти! Если не получится, то уменьшить вред! А ещё прибить кого-нибудь из подлых предателей! Хоть я и отправил, куда надо, маленький список предателей Родины и всяких убийц, но требовалось покарать других, куда более опасных! Но для них у меня руки были коротковаты. Хотя, вот Чубайса и кое-кого из его компании я, наверное, мог и прибить? Но, честно говоря, это не они начинали, а совсем другие!

А я вот лежал и думал, и не мог разобраться даже с тем, что мне делать с не совсем верной женой и как жить дальше. Наверное, придётся мне её потерпеть и далее, и как-то попытаться завоевать её сердце? Хотя бы ради своих детей. И жить дальше, принося как можно больше пользы и себе, и стране, и близким мне людям! В том числе и Инги! Как ни крути, пока она моя жена и теперь самый близкий мне человек! И любимый!

* * *

Рано утром, не став будить спящую Ингу, я стал собираться на работу. Хотя, она проснулась и попыталась встать, но я попросил её не утруждаться. Пожевал венгерские деликатесы и запил их холодным чаем, так что, голодным не остался.

Само собой, большую часть времени на работе у меня заняли отчёты о командировке в Венгрию в своём и первом отделах, хотя, больше в последнем, так и со сдачей привезённых документов первому отделу пришлось долго и нервно разбираться. Хотя, и так должен был доложить. Вроде, справился. Мои грамоты начальство, конечно, оценило. Не ожидали от молодого специалиста. Правда, многие подробности, особенно музыкальные дела, я скрыл, так как они пока никого и не интересовали. Честно говоря, у них и своих забот хватало. Так конец месяца и даже года, а планы, как всегда, горят, и их кровь из носу выполнять надо! А то и премий можно лишиться, и взыскания получить.

Вот особист у меня, помимо чертежей и всех пояснений, и пару кубиков забрал. Как бы для изучения и показа начальству. Один явно для себя решил оставить, а второй — всё же отдать. Пару я и так оставил в Венгрии, и последний припрятал уже для себя. Честно говоря, хотелось перед Ингой похвастаться. Вчера не до кубика было, а далее будет в самый раз. Должен же я как-то жену зачаровать. Вот и особиста кубики сильно потрясли. Сам он попытался один из них несколько раз собрать, но не получилось. Хотя, нужные формулы я ему записал, и, после некоторых мучений, кубик успешно собрался.

— Да, товарищ Репнин, хороший ты инженер. Занятная штучка! Многим будет интересно! И как только всё успел!

— Так, Платон Сергеевич, не просто интересно! Это же большие деньги, и лёгкие! Сколько их можно выпустить и даже за границей за валюту продать. Да прямо на заводе можно будет освоить!

— За валюту, говоришь? Что же, так и начальству скажу!

Но, вообще-то, я легко нашёл общий язык с особистом. Честно говоря, просто преподнёс Платону Сергеевичу Морозову венгерские презенты — несколько бутылок вина и деликатесы. Хотя, мне и в отделе пришлось небольшую «поляну» накрывать. Я не жадный, и порядки общения знаю. Коллеги остались довольными. Особенно женщины. Они мигом расхватали часть шмоток. Для своих мужчин. Большую часть всё-таки себе оставил. Мне ещё перед Ингой отчитываться надо. Женские я ещё вчера ей отдал. Денег, хоть и совали, я у никого не взял. И так подарки наших военных. Из чистого же сердца отдали. И не собираюсь я становиться фарцовщиком — и уже не нуждаюсь, и никакого преклонения перед забугорными тряпками не испытываю, так и с коллегами по работе лучше дружить.

А ещё в первый отдел припёрся какой-то капитан Миронов из Ленинградского управления КГБ и начал требовать у меня рассказов о моих делах и поступках в Венгрии. Но его, несмотря на то, что человек с опасной корочкой, я откровенно послал! Начальник первого отдела от удивления только рот разинул!

— А мне, гражданин капитан, отчитываться перед Вами нечего и нельзя. Я, к Вашему сведению, ещё в Венгрии военным подписку о неразглашении дал. Предупредили, что военная тайна и разглашать нельзя. — Да, полковнику Саблину, как начальнику авторемонтного завода и военного гарнизона, и дал. Хотя, действительно военные тайны. — Если интересно, связывайтесь с Венгрией и требуйте, что Вам нужно. У меня пять! благодарностей командования Южной группы войск, за успешное выполнение производственного задания и активное участие в культурно-политической жизни. А Вы отчего-то предъявляете мне какие-то странные претензии об оскорблении дипломатических работников. Или в дипмиссии в Венгрии всё-таки постарались скрыть аморальные поступки некоторых своих сотрудников? Имейте ввиду, что я уже дал командованию группы все разъяснения, так что утаить ничего не получится. Вы сначала хотя бы моральный облик заявителей изучите, а потом ко мне антисоветизм предъявляйте. Я сам заявление напишу о предвзятом отношении!

Сдулся капитан. Явно по блату направили! Начальник отдела лишь огорчённо покачал головой:

— Ох, Репнин, наделаешь ты бед! Не простит ведь! И что ты там в Венгрии натворил, что сразу за тебя взялись?

Я не стал особо скрывать и много чего рассказал особисту. Хоть и не всё, но, может, лишь чуть-чуть сверх положенного? Вот и излил особисту многое о своих семейных проблемах, о третьем возлюбленном жены и встрече с ним в Венгрии, раз именно он, хотя, скорее, его родители, привлёк этого капитана КГБ. Само собой, хоть ранее про это утаил, раз не относилось к цели командировки, сжато рассказал и о венгерской свадьбе, о концертах в военном гарнизоне, об интервью венгерскому телевидению, так и драке с иностранными шпионами в ресторане в Будапеште. Особист только головой качал! Ну, пусть знает, с кем имеет дело. Думаю, что подписке это ничем не повредит. Хотя, просто прорвало. Устал я всё в себе держать. А так, хоть легче стало. Советские и русские же люди! Мы не приучены ходить к психиатрам. Кстати, я составил особисту и заявление о предвзятом отношении ко мне сотрудника КГБ. Пусть и не по адресу, но шум хоть какой-то будет.

— Да, Репнин, с тобой не соскучишься! Не переживай, ничего серьёзного. Что с женой у тебя такие проблемы, то тут, да, придётся перетерпеть. Лучше бы, конечно, развестись с ней, но, раз даже двойня, то сразу на моральный облик будут кивать. Так что, терпи и в ближайшее время насчёт развода даже не думай. — Мне пришлось и кивнуть головой в знак согласия. — Может, у вас с женой ещё всё и наладится? А что концерты дал, и на телевидении тебя показали, и даже морды этим англичанам и итальянцам набил, то тут никто придраться к тебе не посмеет. И, главное, песню о Малой земле ты хорошую написал! А на дипломатов просто плюнь. Не отвертятся! Правда, с капитаном ты слишком резко себя повёл, но, наверное, и к лучшему. Скорее, и отстанет? Они больше слабаков любят. Тебя, конечно, на карандаш возьмут, но тут ты сам будь осторожней! Хотя, знай, что и так находишься под «колпаком». А насчёт нас, на заводе, не беспокойся. Ты уже показал себя. В обиду не дадим!

— Спасибо, Платон Сергеевич, за поддержку! Я не антисоветчик и ничем таким заниматься не собираюсь. Мне тоже за Союз обидно!

За остаток рабочего дня я привёл в порядок ранее данные мне задания. Так никто за них и не взялся. Хотя, пока ничего страшного за мной не числилось. Так, надо было кое-какие технологические карты просмотреть и внести в них мелкие изменения, отчёты слегка подправить и, вроде, всё. Заодно и с коллегами вволю пообщался.

Вообще от жизни отстал. Новый год ведь скоро. Хотя, как оказалось, пока приближение зимы особо не чувствовалось. Так и сегодня, почти как весь этот месяц, было чуть больше нуля градусов, и, вроде, по ночам наблюдались лишь лёгкие заморозки. Да, после жаркого лета пока продолжалась тёплая зима.

В Венгрии мне, честно говоря, было и не до мировых новостей. Зато в обеденный перерыв хоть газеты слегка просмотрел. Ну, о визите в нашу страну легендарного Сальвадора Альенде я ещё в Венгрии слышал. Надо будет как-нибудь послать в органы прогноз о событиях в Чили. Многого я, конечно, не помню, но кое-что важное могу написать. Хотя бы о путче военных, генерале Пиночете и его жесточайших зверствах. Тоже ведь натуральный фашист и пособник проклятых американцев! Может, удастся спасти хоть небольшую часть чилийских коммунистов?

Ещё на Землю как бы благополучно вернулась американская, ага, даже шестая лунная экспедиция. Ну, это мне неинтересно. Стэнли Кубрик, конечно, великий режиссёр, но не мой кумир! Не знаю, сняли ли ещё фильм «Ангар-18»? Жаль, что пока мне даже фантастику про фальшивые американские полёты на Луну нельзя написать. Свои же славные органы точно из меня натуральный фарш сделают. Вообще опасно эту тему поднимать. Это же со стороны своих же советских властей явное потворство великой мировой махинации получается. Фактически предательство!

Зато шум насчёт начавшихся на днях бомбардировок авиацией США Северного Вьетнама стоял знатный. Писали, что это одна из страшнейших бомбардировок и привлечены тысячи самолётов. Да, конечно, так и было. Наверняка и советские военные, хоть и немного, сейчас явно воевали там. И про них будет известно лишь потом.

Ну а мне остаётся работать здесь, на славном Кировском заводе и продолжать жить в прекраснейшем городе на Земле, раз я сам тут, Ленинграде. Хотя, для пропаданца, чтобы прогресс вперёд двигать, вполне подходящее место…

Глава 03 Всё равно не всё ладно…

А ближе к вечеру ко мне дозвонился Петя Глухов, можно сказать, и мой земляк из не менее славного, чем Ленинград, Кириши. Ну, да, он же тоже комитетчик. Всё вовремя узнаёт. И пошли мы с ним и его милой женой Полиной в ресторан, конечно, «Кавказский». Хотя, завтра суббота, выходной. Уже отметился там несколько раз. Само собой, нас там опять тепло приняли.

— Слышь, Слава, тут слухи пошли, что ты как бы на венгерском телевидении с концертом выступил. Если да, то мы с Полиной хотим о тебе статью написать. Может, расскажешь, что там было?

Петя, в отличие от меня, был худощав и на голову ниже меня. Хотя, тоже служил в погранвойсках. И он учился вместе с Ингой и как раз являлся тем, кто привлёк Вячеслава в её тусовку. Да, мой приятель, хоть и служил в КГБ, явно с гнильцой, но приходилось принимать его таким, как есть. Про её Полину мне почти ничего неизвестно. Она чуть пониже мужа будет, стройная и худощавая, но округлости и спереди, и сзади только так притягивают взгляд. Да, темнёнькая, но весьма симпатичная, и, на мой взгляд, чувствуется, что и опаснее Пети будет. Так что, её стоит опасаться больше.

— Расскажу, Петя. Не всё, конечно, но о телевидении могу. Я там на одном военном заводе был, но это, сам понимаешь, военная тайна. Я и подписку давал. Даже о том, как хулиганство в ресторане в Будапеште учинил, расскажу. Но это только для вас, как друзей. Не для печати. Между прочим, тоже как бы военная тайна.

И, конечно, рассказал. Как и обещал, только о передаче на телевидении и драке в ресторане. Хотя, ещё и о встрече с Пашей. Чтобы чего там, в органах, про меня не подумали. Там же не один капитан Миронов служит. Кстати, и о нём упомянул. Для кучи. Чтобы хоть так перестраховаться. Авось, отстанут?

— Ну, ты, Слава, и даёшь! — Петя не скрыл своего удивления. Хотя, и его Полина, не стесняясь мужа, уставилась на меня. — Я давно тебя знаю, но, похоже, ты в последнее время сильно изменился. И все четверо оказались аристократами и шпионами?

— Насчёт шпионов подробностей не знаю, не моё дело. Но пять пистолетов с собой у них было. И ещё ножи. Хорошо, что сразу же вырубил. Явно расслабились. У англичан третий виконт был, ещё второй баронет, у итальянцев тоже виконт и даже целый барон. Меня сразу же отпустили. Я же там этого второго баронета только случайно задел. Они же сами драться полезли. К тому же, про Союз плохо высказались и нас, русских, быдлом и рабами назвали.

— Ну, ты князем, конечно, зря назвался. Хоть и защищался, но всё равно придраться могут. Хотя, раз у тебя происхождение такое, ничего страшного. На мой взгляд, ты вполне наш советский человек и ничего такого не совершал. А вот что интервью дал, и концерт устроил, так ещё и кубиком отметился, то, да, тебя на Западе ещё больше запомнят. Ты и так там уже большая знаменитость. Надеюсь, не возгордился? Нас не забудешь?

— Да, что ты, Петя? Сам же сказал, что я свой. Куда мне без друзей? Хотя, вот будут слишком приставать в Ленинграде, сбегу в Кириши. Никто не вытащит! Лишь бы Инга согласилась со мной поехать. — Тут я сильно погрустнел. — Боюсь, что она не поедет.

Но вовремя вмешалась Полина и спасла меня от хандры:

— Слава, а ты нам свои песни споёшь? А то тебя и музыканты заждались. Уже давно на нас поглядывают.

Да, засиделись мы. Конечно, музыканты сразу же дали мне гитару. Я и выступил. Первым же спел «Et Si Tu N’Existais Pas» или «Если б не было тебя», само собой, на французском языке. Ещё меня, как могли, поддержали и музыканты. Постарался! Удар получился сильным! Ресторан сразу взорвался. Ну, про меня уже многие были наслышаны, так и сейчас очень тепло встретили.

На удивление, два иностранца, и явно французы, подлетели к нам и, суя свои франки музыкантам, попросили повторить. Конечно, спел. Люди же просят, точнее, музыканты намекнули!

— Князь Репнин, Вы теперь известны во всей Европе. И когда же Вас отпустят на гастроли? Во Франции, Париже, Вас, несомненно, встретили бы тепло. Ваша «Эммануэль» бесподобна! Уже многие французские артисты включили её в свой репертуар. И, конечно, французы в восхищении и от Вашей жены Инги. Её «Je T’Aime» всё последнее время является одной из самых популярных песен.

Надо же, один из них явно оказался журналистом. И князем обозвал. Хоть и приятно, но опасно! К сожалению, с ними, пусть и заграничными, ругаться нельзя. Я теперь тоже публичная личность, и порядки надо соблюдать. Но и органы надо принимать в расчёт!

— Э, месье, — Пьер Карден, месье Репнин, — да, месье Карден, за Ваши столь тёплые слова большое спасибо. Но, к сожалению, я всего лишь автор-самоучка, а не профессиональный композитор и артист, оттого, простите, на гастроли ездить не могу. И моя жена тоже. Мы с ней простые инженеры. Тем более, она пока в положении. Мы с ней ждём даже двойню. А так, передайте всем нашим поклонникам, что мы очень благодарны им за высокую оценку нашего скромного творчества! И мы постараемся ещё не раз порадовать их новыми песнями, само собой, и на французском языке. Так сразу обещать не можем, но точно постараемся!

Хорошо, что француз быстро отвязался! Хотя, это музыканты его от меня оттёрли. Им тоже проблемы с органами не нужны.

Тут главный музыкант попросил меня спеть, надо же, «Малую землю»! И, на мой удивлённый взгляд, он пояснил:

— Да, Слава, мы тоже в курсе насчёт венгерского телевидения. Кстати, по слухам, её и в той же Франции несколько раз по радио передавали. А песня сама по себе хорошая. И после неё к нам точно меньше будут придираться. Так что, Слава, всё нормально.

А что, спел, и прямо под гитару. В зале многие гости, конечно, удивились, но хватало и тех, кому песня понравилась. И хорошо ведь спел. Просто придраться было ни к чему. А потом я сел за пианино и сыграл «Magic Fly» или «Сон наяву». Небольшой концерт я завершил «Такой женщиной». Как раз ресторанная песня!

И, конечно, в конце песни уже многие в зале подхватили припев:

Я бы ещё выступил, но, честно говоря, и настроение было не очень, так и своим приятелям внимание надо было уделить. И, хоть не особо хотелось, и в общежитие возвращаться требовалось. К Инге тянуло, но сами наши отношения отбивали у меня всякое желание находиться в её обществе. Да, кризис, и я не знал, что делать далее…

Я оставил музыкантам ещё ноты и слова «Мужики на дороге не валяются». Как бы песенный ответ на ущемление прав мужчин! Сказал, что подарок их солистке Клаве. Ей тоже лишняя песня к репертуару не помешает, а мне слава…

Мы не сразу ушли из ресторана. Ещё немного посидели, выпили и закусили, и слегка и поболтали. Как раз хватило, чтобы мне узнать о последних ленинградских новостях. Паша, хоть и неохотно, и лишь мельком, но рассказал о деле Альберта и компании. Так они же и его довольно близкие приятели. Меня эти дела тоже касались. Могли, к примеру, привлечь как свидетеля. Хотя, вряд ли будут поднимать шум из-за моего избиения? Так и насчёт травли девушек, скорее, всё замнут. Не та тема для всеобщего обсуждения, так и личности не те. Но пока все пойманные валютчики и фарцовщики, как оказалось, всё ещё находились на предварительном заключении. Следствие обещало длиться долго. А потом суд, но когда, понятно, неизвестно. Но им уже явно не выбраться. И сроки большие будут. Ничего, когда выйдут, я сам с ними разберусь. Мне там, если честно, только Кирилл и нужен. Надеюсь подготовиться. И времена могут измениться.

А так, оказалось, что в Ленинграде вообще творилась большая облава. Как будто взяли ещё банду какого-то Алика Кочерги и изъяли там сотни тысяч! долларов. Я, честно говоря, сведениями про такие ленинградские дела, и именно из советских времён, не располагал. Как-то мимо Николая всё прошло. Вот про новые времена много чего мог рассказать! Но нагружать такими сведениями Петю с женой, конечно, не следовало. Не тот уровень! Оказалось, попались ещё два юных фарцовщика, так отец у них оказался даже полковником КГБ! Пётр с Полиной чуть не плевались! Понятно, что семья «оборотней». Взяли, вроде, и какого-то крутого хозяйственника Дризина. И у него тоже было изъято много валюты, так он со своими дружками, оказывается, и воровал много чего в особо крупных размерах и гнал ворованное во все углы нашей страны. Больше, конечно, на Кавказ и Среднюю Азию. Ну, понятно, что там советской власти никогда не было, и в этих «чёрных дырах» всё бесследно исчезнет. Потом одно только «хлопковое дело» так сильно прогремит! Но, оказывается, взялись и за множественных диссидентов, в том числе пострадали и прежние приятели Вячеслава, хотя, и Пети тоже, из музыкального кружка Семён Качанов и Тарас Михейчик. Ладно, что ничего особо им не предъявляли, но в милиции пятнадцать суток пришлось посидеть, так и в КГБ побывать. Понятно, что и мне придётся рвать с ними связи. Наверняка о нашей давней встрече, ещё в середине октября, всё выложили? Хорошо, что я тогда от них как бы отказался. А что песни передал, то ничего такого. Их уже, оказывается, в ресторанах только так исполняли. Особенно «Чёрные глаза». Хотя, и «Город золотой», пусть и редко. Как сообщил Петя, нашлись и их авторы. Композитор Вавилов даже отметился в «Кавказском» и, вроде, поблагодарил и музыкантов, и даже меня за выпуск его произведения в свет. Ну, что же, людям помог. Хотя, песня, на взгляд некоторых советских чиновников, являлась не совсем советской, поэтому её до поры до времени и не пускали в эфир. Наверняка и сейчас не пустят, но меня это уже не затронет.

Нас в очередной раз нагрузили продуктовыми наборами. На этот раз Петя с Полиной ломаться не стали. В общем, я посчитал встречу удачной. Нужные сведения получил, и связь поддержал. Кто мне их расскажет? Пётр, конечно, не самый лучший приятель, но у меня пока других и нет. Будем жить с тем, что имею…

* * *

Домой я вернулся сильно поздно. Был слегка выпимши, но не очень. Хотя, и продуктовый набор из ресторана притащил. И пару сумок с вещами из Венгрии.

— А ты, Слава, сразу же по ресторанам загулял. А сам всё меня пытаешься упрекать, что не с теми встречаюсь.

Хоть и не так сильно, но Инга выглядела сердитой. И это мне не понравилось. Сама уж сколько времени мне нервы треплет. А теперь, раз как бы помирились, уже пытается меня строить?

— Инга, я не загулял. У меня была просто дружеская встреча с Петей Глуховым и его женой. Он, кстати, и в твоей тусовке числился. Они как бы решили написать обо мне статью, но, сама понимаешь, что просто шпионят. Конечно, рассказал им всё, кроме дел на ремонтном заводе. Да, в ресторане я немного и выступил, спел пару новых песен. Кстати, ко мне пристал один французский журналист Пьер Карден. Он сказал, что французы в восхищении от тебя, и «Je T’Aime» стала одной из самых популярных песен. Больше ничего. Так что, я чист перед тобой. Меня, знаешь, не замыкает, и с женщинами, кроме тебя, я давно дел не имел.

Всё-таки под конец решил допустить и колкость.

— Слава, ты всё не перестаешь упрекать меня. Да, глупо у меня получилось с Пашей, но я всё же измены не совершала. Да, прости, вдруг всплыли прежние чувства, но у кого их нет? У тебя самого были подруги, и ты даже спал с ними! А меня взял невинной, и ты мой единственный мужчина! Мне не хочется растить детей без мужа, и после тебя мне другие мужчины не нужны. Ты сам всё твердишь о своей любви, но я начинаю сомневаться в ней. Вдруг становишься грубым, начинаешь меня оскорблять! Так с женой себя не ведут!

Правда, мне эти измышления жены сразу же не понравились. Терпеть её саму я был ещё готов, но не разные там сентенции.

— Инга, не во мне дело! Да, мы с тобой начали свою семейную жизнь как бы по расчёту. Но, знаешь, и тогда разные глупости не допустимы! А я слышал ещё и о парочке твоих близких приятелей. И это не считая прочих ухажёров. По слухам, тебя раз десять замуж звали. К примеру, твой бывший, как раз до Паши, Рома Медник? И, как я слышал, уже пару раз другие парни, зимой, после Нового года, как ты ушла от Паши? И раза три после меня? Думаешь, я дурак и ничего не узнавал? Хотя, и одного борова было достаточно, чтобы навсегда порвать с тобой! Но ты же сама ко мне прибежала! И как мы договаривались? Что без чувств к другим и сторонних увлечений! Лично я вот пока ничего такого не допускал!

Инга явно начало злиться! Её лицо сильно покраснело.

— Слава, ну, были, и замуж звали! Некоторым я отказывала, а на других не обращала внимания. И на тех, кто сделал предложение после тебя, тоже! Так всё равно же тебя выбрала!

— Инга, я уже узнавал, как ты выбирала. Всё время бесилась и шашни с разными парнями крутила. — Я слегка усмехнулся, а Инга сильнее налилась злобой. — Просто чудо, что меня же выбрала и ни с кем не изменила. Обычно парни, когда дружат с девушками, за ними ухаживают, а те могут их принять или нет. У меня ни дружбы с тобой, ни ухаживания не было, ни спокойной жизни не видел. Не то, что уважение ко мне проявляла, ты сразу же гнала меня, как собаку! Чтобы не мешал беситься с другими!

Да, я сам не заметил, как стал яриться. Достало! Хотя, и выпил.

— И ты считаешь, что я бесилась? Я же говорила тебе, что там были мои друзья. И не забывай, что ты тогда не был моим женихом, чтобы выдвигать такие претензии! Просто являлся одним из парней, кто сделал мне предложение.

— Да, Инга, бесилась! И трое твоих друзей на ваших гулянках позвали тебя замуж. Может, расскажешь, кто они? Не хочешь? Ладно, твоё дело! Не слышал насчёт тебя, но вот Люба Тарасова переспала с одним из твоих и своих друзей. Правда, этот милый «друг», хотя бы как я, так и не сделал ей предложения. Ведь, Инга, на ваших гулянках чужих не было? А почему ты меня не приглашала? Ни разу! Значит, чужой был? А на роль мужа, странно, сгодился? Но почему-то своего Пашу не разлюбила, то Альберта жалеешь, но не меня…

— Слава, что ты себе позволяешь? Я уже говорила, что ни с кем тебе не изменяла! А ты меня всё оскорбляешь!

— Ну и что, Инга? А я тебе уже не верю! Кстати, и в прошлый раз ушёл оттого, что ты встала на сторону Альберта и назвала меня, своего мужа, чужим. Этот подонок был для тебя дороже, чем я? Но это он травил тебя гадостью, чтобы изнасиловать, и они втроём! чуть не убили меня! И эта же банда попалась на спекуляциях и валютных махинациях. Ты и до нашей близости относилась ко мне откровенно плохо! И до замужества тоже! И сейчас любишь Пашу, тоже подонка, а не меня. Ясно, что я так и не стал для тебя своим. И как ты далее собираешься жить с чужим мужчиной?

— Слава, я не вставала на сторону Альберта! Мне его жалко стало. Ведь его могут и расстрелять. Я не забыла и не простила, что он подлость нам сделал. И тебя пытался избить. И Пашу я больше не люблю! Он подонок и есть! Кроме тебя, мне никто не нужен. Как поженились, я с другими не встречалась. Ты мой, а не чужой!

— Ладно, Инга, перестань! Я тоже не встречался, и вообще весь примерный, но пока для тебя чужой. И даже смирился с этим. Ну, про Альберта можешь забыть. Теперь не отпустят. Кстати, Петя с женой рассказали, что, вроде, в Ленинграде сейчас большая чистка идёт. Много разных дельцов попалось.

— Слышала. Тут сосед жаловался, что на «Галере» пусто. Вроде, он хотел там что-то прикупить, а все фарцовщики разбежались. Ну и заодно рассказал о последних делах.

— А ты хотела у Альберта вещи прикупить. Могла запросто пойти как соучастница или хотя бы как свидетельница. Ладно, давай спать! А то у меня нервы опять не в порядке!

Несмотря на недовольство Инги, я опять завалился спать на полу. Нечего было на меня лаяться! Ясно, что пока я для неё чужой!

Глава 04 Всё разбираемся…

В субботу мы с Ингой встали поздно. Я всё-таки подустал за день, а беременной жене покой требовался. Сильно разволновалась вечером. Хотя, я сам тоже. Но встали уже вполне мирные и даже немного поболтали о разных делах, как любящие друг друга супруги.

Фактически уже пообедав, мы стали разбираться в вещах. Я сразу же бахвалился перед Ингой грамотами. У меня их только от полковника Саблина было три штуки — за монтаж линии, концерт и задержание шпионов, хотя, как бы за выполнение важного задания. И от командования Южной группы войск было две штуки, и тоже за хорошую работу и активное участие в культурной жизни группы. Инга от души порадовалась за меня. В нынешнее время грамоты ценились, и она вдруг наградила меня своими поцелуями. Хотя, они для меня были и ценнее! И явно и ей самой хотелось моей ответной нежности. Я и обнял её, и слегка прижал к себе. Да, век бы держал так в своих объятиях! Волна нежности сразу же поднялась во мне.

— Да, хорошая у тебя, Слава, командировка получилась. Я могу похвастаться и перед подругами. Вот удивятся и даже позавидуют! Всё-таки ты мой муж! Мы же больше ругаться не будем?

— Наверное, Инга? Погорячился немного. Прости! Знаешь, порой так накатывают обиды, что просто сдержаться трудно. Так-то, я же у тебя вообще пушистый и шёлковый!

— Но и сильно ёршистый, Слава! Совсем не такой, как ранее. Но сейчас ты мне намного больше нравишься. Знаешь, как приехал, так мне вообще спокойно стало. Когда одна тут сидела, прямо места себе не находила. Всё хотелось видеть тебя.

Ну, тут я ей, конечно, не верил. Это она о себе переживала. Явно боялась одной остаться перед родами, так и с детьми потом не просто будет! Со мной, хоть и не любит, ей привычнее и легче было. Так и когда привыкаешь друг к другу, тоже расставаться неохота. Я уж точно, даже без любви к себе, считаю её своей.

Ну а далее мы разобрали вещи. У меня ещё осталось полсумки с вином и венгерскими деликатесами, так столько же и мужских вещей. Из наиболее ценного имелся фотоаппарат «Canon FX». А вот синтезатор «Minimoog» пока остался в отделе. Из-за того, что пошли в ресторан, не до него было. Но по нынешним временам уже он сам являлся большим состоянием. В общежитие его просто не стоило приносить. Нас именно из-за него могут запросто и ограбить, так и заниматься музыкой тут невозможно и нельзя. Я ещё не знал, куда его пристроить. Ну, пусть пока постоит в отделе, никто не тронет.

— Что же, Слава, ты и мне подарки сделал, и себе вещи привёз. Если прикупить ещё по мелочи, нам пока хватит. Только для детей потребуется. Деньги у нас есть. Знаешь, даже у меня на сберкнижке больше десяти тысяч собралось. А у тебя, даже не знаю, ещё больше. Очень хорошо с этой записью с немцами получилось. Можно и не работать! Вот, Слава, сам подумай, с чего это я буду отказываться от такого мужа? Ты уж прости меня за все шараханья. Не хотела, но так получилось. Но, поверь, ты мне нужен! Не из-за денег, сам нужен!

— Ну, так, Инга, и я про деньги не думал. Мне тоже нужна ты, но без привязанностей к другим! Понимаешь, далее только хуже станет. Ты теперь знаменитость. Больше поклонников появится — и у тебя, и меня, и опаснее. От меня могут и ответ получить, но вот к тебе будут лезть нагло. Я, конечно, буду драться за тебя. Но, пожалуйста, ты и сама не флиртуй ни с кем! А то ведь хотя бы с грузином-дирижёром нехорошо получилось. А вино он так и не отдал!

Тут Инга покраснела, но, правда, не от обиды, а смущения. Всё-таки тогда она оплошала, заигрывая с этим бабником.

— Слава, давай не будем ворошить прежнее? Во мне можешь быть спокоен! Ты точно мой, и тебя я никому не отдам!

— Буду надеяться, Инга. Кстати, в Венгрии я, извини уж, с твоим Пашей случайно встретился. Как и я, точно дурак. Решил предъявить мне счёт за тебя, но и сам в ответ получил. Вот и наслал на меня КГБ, точнее, это его родители постарались, и теперь органы шьют мне антисоветчину. Только вчера на работе беседу с одним капитаном имел. Но им предъявить мне пока нечего.

Тут Инга нахмурилась. Не нравится? Ну, пусть вытерпит.

— Прости, но он своего начальника на меня наслал. Хотели мне нарушение правил общения с местными предъявить. А я сам ему о прошлых грехах напомнил и попросил его начальника разобраться с моральным обликом своего подчинённого. Хотя, похоже, такой же блатной и моральный урод?

Тут у Инги глаза от злости вообще засверкали:

— Ну, Слава, ты наверняка опять на меня грязь вылил? Теперь везде будут знать, что я такая-сякая, гуляла с подонком Пашей и чуть ли не изменила тебе, хорошему и верному мужу? Но это же не так! Ну что тебе всё неймётся? Ну, было, отступилась немного, но ведь это же не измена! Ты мог и не обратить внимания на нас! Ну, поговорили бы мы с Пашей немного, пусть как бы и сверх приличий, успокоили души, а потом разошлись. И у нас с тобой никаких скандалов бы не произошло! Я постепенно бы привыкла и полюбила тебя. Ты мне всю душу измотал своими придирками! И как мне жить далее?

Ну, вот, так и знал, что все её нежности притворные. Да, хочется жить спокойно и с мужем, но и прежние привязанности не отпускают, может, и не желает от них избавиться? Но и я знаю, что тут не стоит потворствовать. Вряд ли она меня, как своего Пашу, полюбит? Но клин клином вышибают! Я научу её Родину любить, то есть, мужа уважать! Не будет, пусть катится, куда хочет, пока кто-нибудь не подберёт. Хотя, не пропадёт! Её уж точно подберут!

— Не начинай, Инга! Раз любила другого, нечего было замуж за меня выходить! Если тебе дороги прежние ухажёры, так уходи к ним и меня не мучай! — И на этот раз меня прорвало! Не важно было, что соседи, раз выходной, дома и нас услышат. Хотя, и так всё знают. — Ты там три месяца побесилась и решила, что Слава не от мира сего и всё примет? Ещё и свидание прямо при муже захотела устроить?

На этот раз Инга всё же промолчала. Ей просто нечего было мне сказать. Ну, да, в её тусовке все считали Вячеслава немного пришибленным. Ага, они новая «ылита», а он — их «шестёрка»…

— А вот шиш! Ну, принял, узнал всё и, как муж, претензии буду предъявлять! Сама же и с Пашей, и Альбертом попалась. И сейчас зря вскипела, только себя выдала. Считай, что мы сейчас в третий раз заново жить начинаем. После борова, встречи с Пашей и ссоры из-за Альберта. Хочешь со мной остаться, то и меня принимай таким, как есть. Всё, что было ранее, забыть и прощать я не собираюсь. Вспоминать не буду, это да. Не хочешь жить со мной, нечего и было сюда переселяться. Скажешь, сейчас же уйду и буду другое жильё искать. Живи здесь одна. Всё равно месяца через три разведут. Любви от тебя уже не жду, только уважения!

И я остановился, так как всё надоело, и Инга явно собиралась с мыслями. Ненадолго провисло тяжкое молчание.

— Ладно, Слава. Всё уже произошло, не вернёшь. Давай не будем зря ругаться. И так уже третий день лаемся. Хотя, Паше так и надо. А тебе точно ничего за него не будет?

— За него? А что он и его родители мне могут сделать? Будут раздувать скандал, ещё больше пострадают. Не бойся, лезть не будут. Нам в любом случае придётся отработать на заводе три года. — Тут я не сдержался и слегка подколол жену. — А вот насчёт жизни с тобой не знаю. Выдержим ли мы столько? Вообще, зачем тебе жестокий муж-хам, антисоветчик или будущий обитатель дурдома? У тебя ухажёров целый легион!

Тут Инга не выдержала и рассмеялась.

— Ну, что же ты, Слава, всё время меня от себя отталкиваешь? Я с тобой жить хочу, а не другими! Ладно, давай рассказывай дальше, что в Венгрии натворил. Если всё хорошо, то ругаться не буду. Но если опять что про меня, не сдержусь!

— Ничего такого, Инга. Почти всё время в военном гарнизоне сидел. Вот, оборудование на заводе наладили. Там целую команду из Союза пригнали. Насмотрелся на бездельников и халявщиков. Одно вороньё и шакалы! За бугор за государственный счёт скатались, а пользы ноль. На венгерской свадьбе с друзьями случайно погуляли. Дал в гарнизоне, вместе с его оркестром, два концерта — дней через десять после приезда и перед выездом. Грамоты вручили! Нежданно явились корреспонденты венгерского телевидения, и пришлось им интервью давать и вместе с оркестром гарнизона музыку записать. Немного, восемь штук всего, из них пять новых. Кстати, передачу уже показали. Сам смотрел. Музыка хорошо прозвучала. А потом с одним капитаном и лейтенантом поехали в Будапешт и в ресторане морду шпионам набили. Оказались англичане — третий виконт и второй баронет, так и итальянцы — тоже виконт и даже целый барон! Максимум, простое хулиганство. А они и наш Союз, и нас быдлом и рабами обозвали, так ещё и шпионами оказались.

— Ты это серьёзно, Слава? И когда всё успел? Ты же музыку как бы забросил? Понятно, от нас с тётей таился! Решил меня от своих дел отодвинуть? Ну и жук же ты! Хотя, одна порода! Кстати, и твоя сестра Анна так на меня накинулась, оскорбляла, ругалась! Словно я её обворовала. Ладно, что вещей у меня мало было. Взяла такси и приехала сюда. А твои вещи пока там и остались.

— Ладно, чёрт с ними, вещами. Разберусь и с тётей, и Анной. Вообще-то, Инга, с твоими увлечениями мне вообще не до музыки было. А эти несколько мелодий и песен я записал уже в Венгрии.

— Ну, что ты, Слава, всё, больше ничего! Как ты уехал, я вообще ни с кем не встречалась, даже с подругами. Всё время в общежитии сидела. Я серьёзно по тебе скучала и о тебе переживала!

— И не встречайся, Инга. Я о твоих друзьях и подругах, и их родителях, если честно, невысокого мнения. Они все там считают себя как бы новой советской элитой. Возомнили о себе невесть что! Просто тяжело смотреть, как всякая хрень, вроде зарвавшегося Артура Филипповича, ведут себя как новые дворяне. Кстати, прости уж, но и твои родители ведут себя не совсем хорошо…

— Ты, Слава, моих родителей не трожь! Отец, между прочим, на фронте воевал! А мать на заводе трудились. А тебе обидно, что всех «бывших» низвели до уровня быдла? Всё смириться не можешь!

— Да плевать мне на всех «бывших»! Сгнили дворяне, потому их и скинули. Я бы сам выкинул их, вместе с царём, на помойку истории. И мой отец воевал, а мать в госпитале трудилась. Мне в Венгрии особист в гарнизоне сказал, если бы не начальство, был бы мой отец Героем Советского Союза. Там начальник, полковник Саблин, был у него командиром батальона. И тётя своего мужа в госпитале нашла. Сама знаешь, что я награждён медалью «За отвагу». А, оказывается, представляли на орден Красной Звезды, но из-за происхождения зарезали. Так что, Инга, у кого какие заслуги, тут ещё посчитать надо. Начальники тоже без прегрешений не бывают.

— Всё на моих родителей киваешь? Между прочим, они с самых низов начинали и выдвинулись лишь после долгой работы. Всё сами, без всякого блата. И не так уж мы, Слава, шикарно жили. Я видела, как живут некоторые мои друзья и подруги. Уж точно в роскоши купались. Так что, ты моих отца и мать не трогай!

Как Инга на меня волком смотрит! Одним добрым словом ничего не добиться. Нужен большой маузер, и лучше стреляющий очередями! Чтобы хоть слегка до неё достучаться.

— Твои родители, Инга, судя по всему, давно переродились! Всё, как буржуи, выгодную партию тебе искали. Будто они тебя в Москву какому-то сынку круче Паши сватали? Но я всё испортил! Алина не зря говорила, что ты меня возненавидела. А твои родители до сих пор в ярости! Я думаю, что ты и сама всё знала, оттого и металась. Даже не знаю, как смирилась и ко мне решилась прийти?

— И что тут такого, Слава? И почему ты именно сейчас всю эту грязь решил поднять? Ну, знала, сын одного заместителя министра, грузин, и такой же подлый бабник, как Паша, и возомнивший о себе невесть что хам. Вполне как ты. Да, родители скрывали, что хотели выдать меня за него. Но я бы не согласилась! Он, хоть рослый и широкий, как ты, но, честно говоря, и некрасивый, так и пожирнел! Ещё и носатый! А Паша красивый, ласковый, умеет себя подать, вот я в него, несмотря на его подлые дела, сдуру влюбилась. Но, Слава, кроме редких поцелуев, у меня с ним ничего не было! А сейчас я в нём вообще разочаровалась. — Тут я удивился откровениям Инги. Хотя, толку от них? — Это чтобы ты меня больше не упрекал. Но, раз всё знал, почему полез ко мне?

— Что тебя в Москву сватали, я, Инга, узнал лишь после встречи с твоим Пашей и его женой. Хотя, скорее, всё равно бы не отказался от тебя. У меня тогда, если честно, из-за удара Кирилла кастетом в висок было помутнение разума, так ты сама же напоила меня своей гадостью. Я тоже не понимал, что со мной. Одно знал, что люблю тебя, и когда ты обняла меня и поцеловала, это было для меня счастьем. Ну а далее я вообще очутился в раю. Так что, дорогая моя, мы, хоть и лаемся, оба жертвы несчастного случая. И комчванства твоих родителей. Даже товарищ Сталин предупреждал о пагубности возрождения нового советского дворянства.

— О, Слава, ты даже такие вещи знаешь? Хотя, не удивительно. Я ранее и представить не могла, что у тебя масса разных достоинств, но скрытых. Непонятно только, почему ты таился? Если бы я ещё раньше узнала тебя лучше, то и не металась бы. Ну, почему ты, Слава, такой глупый? Скажи, чего ты хочешь добиться? Моей любви? Так давай не будем трогать прежнее и ругаться, и постепенно у нас всё наладится. Скоро и дети родятся. Я хочу растить их с тобой.

— Я тоже этого хочу, Инга, но боюсь тебя. Как только ты тогда назвала меня Пашей и призналась ему в любви, то мне сразу же стало больно. Я, если честно, до сих пор нахожусь в этом состоянии. Забылся лишь на те три месяца до встречи с Пашей. А сейчас не знаю, что делать далее, и тоже мечусь. Но, наверное, тебе и не стоит цепляться за такого глупого хама?

Инга, конечно, глянула на меня недовольно.

— Брось, Слава, все эти мысли. Дай мне время прийти в себя. После ссор мне всегда плохо. Я за эти дни ждала тебя и надеялась, что вернёшься. Поверь, кроме тебя, мне никто не нужен. Я же до сих пор была верна тебе и далее тоже буду. Ты мне сейчас сильно нравишься. Хорошо, что у меня такой муж!

Тут Инга крепко обняла меня и прильнула губами к моим. Что ни говори, они оказались очень вкусными. И от неё пахло домашним уютом, которого я не видел уж сколько времени! Да, что ни говори, она жена мне, и никуда от этого не деться.

— Ладно, Слава, расскажи о музыке, что ты сочинил. А то всё ругаемся, а о ней ни слова. Всё же интересно, что у тебя получилось.

Конечно, рассказал и показал все нотные листы с нотами и текстами, так и дополнение к контракту. Даже кубик несколько раз собрал. А под конец я спел и «Если б не было тебя». Давно не трогал прежнюю гитару Вячеслава! Красиво и душевно получилось.

И Инга впечатлилась:

— Слава, и это ты ко мне ведь обращаешься? — Я просто кивнул. — Бедненький! И ресторанные песни красивые. Не переживай, я не чужая, а твоя! Знаешь, ты меня вообще страшно удивил! Умудрился с немцами ещё множество произведений записать⁈ И ещё, надо же, интересный кубик изобрёл? У меня просто слов нет! Ты же теперь, если честно, мировая знаменитость! Ни у кого такого мужа нет! А мне, Слава, всё-таки подаришь какую-нибудь песню?

Что делать, конечно, подарил! Мне и долго думать не пришлось, конечно, «Woman in love». Красивая песня! Быстро набросал текст, и он Инге понравился. Английский она знает, и акцента почти нет. А русских песен предложил даже два — «Позови меня с собой» и «Рябиновые бусы». Должны ей подойти. Чем кому-нибудь чужой отдавать, уж лучше ей! Хоть какая, но моя! И не самая худшая!

Долго мы сидели, точнее, уже вместе лежали в кровати и всё не могли наговориться. Прорвало и меня, и её. А ещё время от времени и целовались, и довольно нежно. Хотя, завтра всё равно выходной.

Хоть и после резкого и жёсткого объяснения, мы с Ингой всё же помирились. Может, только и на время, но, главное, пока вместе… А что делать? Жить отдельно, как бы имея жену, мне не хотелось. Да, был обижен, но готов и немедленно принять. Она всё-таки носила под сердцем моих детей, и в этом я был полностью уверен. Не мог их бросить. Пусть вырастут с отцом. А потом там видно будет…

Глава 05 Жизнь продолжается…

После вечерней трапезы мы уже пошли гулять. Хотя, в районе тёти было привычней и удобней. А здесь и улица короткая. На проспект Стачек мы соваться не будем. С другой стороны Сивковый переулок, но там район нам не знаком. Жаль, что рядом парков нет, только школа и детский сад. Но они нам без надобности. Хотя, погулятьможно и во внутреннем дворе. Там тоже деревьев хватает, и посидеть есть где. Одно хорошо — и станция метро «Нарвская» недалеко, так и наш Кировский завод почти рядом. На работу быстро добраться можно. Даже пешком.

Но тут нам встретилось много знакомых. Всё-таки в общежитии в основном жили работники завода. Мы уже успели примелькаться на заводе, особенно я. Нас встречали тепло, а то и останавливали поговорить. Но хватало и удивлённых взглядов, потом понятливо отводивших глаза. Ну, и такое бывает — поссорились молодые, так и помириться недолго. Тем более, сейчас мы с Ингой выглядели очень умиротворённо и, на удивление, весело щебетали. Вот, не смогли наговориться в комнате, так продолжили на улице. Уж давно мы так не общались. В общем, прогулялись почти до самого сна.

Хотя, Инге не терпелось просмотреть песни, так русские тексты уже были напечатаны в газетах. И ноты давно записаны. И моя жена увиденным осталась довольной:

— Слава, спасибо! Хорошие песни. Как раз под меня. Но ты и хитрец! Всё-таки тайно сочинил. Ладно, прости меня, глупую! Не смог сразу понять, какой хороший мужчина мне достался. Но теперь у нас всё по-другому будет! Слава, никаких ухажёров, только ты!

И она нежно прижалась ко мне. На этот раз мы легли спать вместе. Рядом с женой было тепло и приятно. И наше спокойствие явно передалось и детям. Они уже не так сильно толкались.

Вот в воскресенье к нам прямо с утра примчалась Светлана Никитична. Мы сами ей не звонили, а она, вот, узнала. Хотя, приехала на машине вместе с Ипполитом Валерьяновичем и привезла все мои вещи. Всё-таки хороший и внимательный муж ей достался! Маэстро чуть ли не пылинки с тёти сдувал. Мы с Ингой хотели вернуть ей её подарки, но она не приняла. Ладно, выкидывать не будем, пусть пока полежат. А то тётя может и обидеться. Она грустно пояснила, что муж Анны решил уйти к другой, молодой и бездетной девушке, и она, забрав детей, вернулась домой. Этот высокомерный красавчик Дмитрий мне уже на свадьбе тёти сильно не понравился. Слишком явные признаки бабника. Анна явно немало с ним настрадалась. И двое малолетних детей — не шутки! Как она их одна растить будет? Может, ещё и помирятся с мужем? Вдруг прибежит? В советское время же живём. И моральным обликом могут тыкать, и карьеру попортить, так и дети к себе притянут. Хотя бы мне, если честно, в первую очередь, не сама Инга, а наши дети нужны!

Правда, теперь и тётя неплохо пристроена, и, если что, и мне не составит труда помочь сестре, хоть и двоюродной. Всё равно деньги будут просто так лежать, а родственные связи, пусть и не совсем хорошие родственники, всегда надо сохранять. Я не собирался рвать и с родными Инги. Мало ли в жизни может случиться? Если не меня, то моих детей они всё равно примут. Хоть как, родная кровь…

Но придирки сестры Вячеслава, тем более двоюродной, к Инге были странными и неприличными, поэтому я извинений тёти за свою дочь не принял. Мне жена, хоть какая-никакая, дороже. Тем более, уже и помирились. Светлану Никитичну сильно интересовали и мои дальнейшие планы, но я решил, что пока привлекать её к своему творчеству не стоит. Пусть как бы и в наказание…

— Светлана Никитична, спасибо Вам за участие в нашей судьбе, и мы с женой, — я специально подчеркнул её положение, — этого не забудем. А что касается Анны, то она всё-таки моя сестра. Бывает, что и между родственниками может возникать разлад. Ну, ничего страшного, мы с Ингой спокойно можем пожить и здесь, и сестре, и её детям мешать не будем. С вещами разобрались, мы в деньгах не нуждаемся, поэтому, думаю, конфликт исчерпан. Так что, спокойно возвращайтесь к себе и передайте привет Анне. Пусть поживёт, успокоится, а потом там видно будет. Пока, к сожалению, заботы о жене не позволяют мне заниматься прежними делами. Вот месяца через три-четыре, уже после рождения детей, мы, наверное, слегка и освободимся, но не ранее.

Расстроенная тётя ушла. Наверное, ей хотелось блеснуть и участием в других моих работах, но теперь я не особо был намерен привлекать к ним и Ингу. Да ещё и неизвестно, как у нас сложится жизнь после рождения детей. Инга мой настрой чувствовала и молчала. Хотя, ей пока обижаться было не на что.

После ухода тёти мы с Ингой занялись домашними делами. Ей и порядок поддерживать в комнате было трудновато. Ну, так, теперь мы все дела будем делать в четыре руки. А вечером мы с ней начали очередную фантастическую повесть, как бы и продолжение истории о космическом десантнике. Это уже я сам предложил. Мне позарез нужно было что-то совместное с женой. Всё же мы с ней, особенно теперь, должны иметь как можно больше общих интересов. Так и для нашей же пользы. Оказалось, что за время моего отсутствия и наша повесть о полёте на Марс была опубликована. А Инга одна сидела дома и откровенно скучала, и её надо было срочно занять. Зря, что ли, мы с ней помирились? И этот хрупкий мир надо было превратить в крепкий и постоянный.

* * *

Да, с Кариной, хоть тоже неверной, Николаю было проще! В начале их совместной жизни она с его шеи руки не убирала. Мы с Ингой сейчас тоже помирились, но холодок всё-таки остался. Нет, уже не такой, как ранее. Наши отношения сильно потеплели.

А так, с понедельника у нас началась обычная и пресноватая жизнь. С утра я уходил на работу. Так как был конец года, то меня сразу же припахали. Срочно пришлось заняться наладкой кое-какого установленного оборудования уже в военном производстве. А то план не будет выполнен, и премии начальство не получит. Мне-то особо ничего не светит, так и эти мизерные премии не волновали. К счастью, сверхурочные не потребовались. А то мне не хотелось расстраивать Ингу долгими ожиданиями.

Вечером меня ждали хозяйственные заботы и прогулки с женой, небольшой отдых за чтением — газет, чаще книг и учебников, а то и писанина. Кстати, у жены настоящий интерес к новой работе пробудился. Ей, конечно, постоянно требовалась помощь. И её как бы женские заботы переложились на меня. Ничего страшного. Своя жена! Все соседи-мужчины удивлялись. Они сами редко впрягались в помощь жёнам. Считали, что у нас разлад, оттого не думали, что я буду уделять жене всё своё внимание.

Хотя, и Костя Лихов, и Ринат Курбанов дома почти не сидели, а всё пытались обеспечить достаток своим семьям. Явно время от времени шабашили. Валя, жена первого, учётчица склада запчастей, то забирала годовалого сына Артёма в ясли, то оставляла соседкам из соседних квартир. Примерно так поступала и малышка Юля, жена второго. Хотя, на этой неделе она нежданно попросила присмотреть за трёхлетней дочкой Аней Ингу. Оказалось, сверхурочные работы коснулись и её столовую. И моя жена с радостью согласилась. И она брала девочку и на свои прогулки, вечером уже вместе и со мной. Аня быстро привыкла ко мне и охотно висела то у меня на шее, то и садилась верхом. Ну, чтобы ей было с нами интересно, мы её немного и подкармливали разной вкуснятиной. Тем более, нам с Ингой о деньгах уже особо беспокоиться не приходилось. В среду я по пути зашёл в тот же универмаг «Московский», где нам с Ингой пришлось встретиться с её Пашей и его женой, и купил цветной телевизор «Рекорд-101». Ещё и полковнику Саблину деньги, ясно, что в рублях, перевёл. Сильно он меня в Венгрии выручил. Хотя, пока соседи о наших музыкальных делах и других занятиях почти ничего не знали. А что у нас с Ингой «сложные» отношения, то этим мы засветились ещё осенью.

Наша бригада наладчиков успешно справилась с заданием, и последние пару дней декабря я уже провёл дома. К концу месяца немного похолодало, но было по-прежнему не очень холодно, лишь около минус пяти. Мы продолжили свои вечернее прогулки, но теперь к нашим повседневным занятиям добавился и «культурный» отдых за телевизором. Из событий, достойных внимания, оказалось трагическое землетрясение в Никарагуа, в его столице Манагуа, случившееся ещё неделю назад. Говорилось о тысячах погибших и раненных. И, конечно, большое внимание в нашей стране уделялось её пятидесятилетию. По этому случаю была объявлена и большая амнистия. Мы, конечно, и новости узнавали по телевизору, и немного и отдыхали. Вот вечером двадцать девятого декабря посмотрели фильм «Смертельная ошибка» про индейцев, и, конечно, в главной роли был несравненный «индеец» Гойко Митич. Ну, про него я уже знал и из прежних воспоминаний. Больше развлечений досталось нам в выходные, но тут я много времени потратил на подготовку новых произведений, и без исключения, для подачи на регистрацию в Союз композиторов. Конечно, не всё, а только засвеченную до этого времени, в том числе и с текстами на иностранных языках. И то набралось много — если не считать «Город золотой», то пятьдесят штук! Хотя, моя жена тоже числилось соавтором в десятке вещей! И мы с тётей зарегистрировали лишь пятнадцать! Инга посмотрела на меня с сильным уважением:

— Надо же, и ты, Слава, всё это успел написать с весны!

Конечно, я немного отвлёкся и на телевизор. Вечером тридцать первого декабря, уже подготовив скромный праздничный стол, мы с Ингой с удовольствием посмотрели первую серию комедии нашего советского великого режиссёра Леонида Гайдая «12 стульев». Да, всегда можно смотреть! Курбановы Новый год встречали у других, а компанию нам составили Лиховы. У них был лишь чёрно-белый и маленький телевизор «Электроника ВЛ-100». Ну, ничего, весело было. В честь Нового года выпили немного и «Советского шампанского», и закусили приготовленным Ингой, конечно, с моей помощью, оливье. А после полуночи мы дождались «Голубого огонька» и удивились. Потому что там показали и «Звёздочёт» в исполнении Эдуарда Хиля, и «Городок», уже Людмилы Сенчиной, конечно, в сопровождении оркестра, но явно от телевидения. Но удивительным было то, что объявили и авторов, то есть, меня, тётю и Ингу. Я не раз слышал по Ленинградскому радио исполняемые ими как бы наши песни, но авторов там ещё ни разу не называли. Ведь и мы с Ингой были записаны, но нас ещё ни разу не пустили в эфир.

Конечно, обрадованная Инга звонко чмокнула меня в щёку. Лиховы удивлённо посмотрели на нас, на что моя жена пояснила им, что только что назвали нас и были исполнены наши песни.

Фёдор Лихов лишь удивлённо и слегка и досадливо буркнул:

— Извините, Слава, Инга, мы мельком слышали, что вы как бы и музыкой занимаетесь, но не думали, что такие крутые композиторы! А тут одна мелодия лучше другой, и обе песни душевные. Да, не хуже, чем у других композиторов, написали. — И тут подвыпивший Фёдор не сдержался и слегка распустил язык. Видать, просто не додумался вовремя остановиться? — Извините, что вмешиваемся в вашу жизнь. Мы видим, что вы прекрасная пара, и как бы и любите друг друга. — Тут мужчина, конечно, слегка слукавил. Что да как у нас, соседи всё знали. Я и сам слышал ещё в октябре и ноябре, когда порой навещал общежитие, как они, особенно Курбановы, меж собой называли Ингу холодной самкой собаки, а меня — жадным зарвавшимся князьком. И тогда же Фёдор и Ринат, увидев, что я в ссоре с женой, решили и проверить меня на лоховатость, решив немного попьянствовать за мой счёт, так и выпросить у меня деньги как бы в долг, но, к их сожалению, крупно просчитались. Я, даже как бы в горе, деньгами разбрасываться не стал. — Слава в тебе, Инга, души не чает, но нам как-то непонятно, какая кошка меж вами пробежала. У вас всё есть, но вы почему-то постоянно ссоритесь.

Я видел, что Фёдор лишь хотел как бы сделать мне приятный комплимент, но… неудачно получилось. Мы никак оправдываться не стали. Я лишь сказал, что у нас идёт притирка характеров. Так как мы люди как бы и творческие, то у нас она, мол, проходит сложнее, чем у других. Конечно, жена мигом остановила своего мужа и утащила его к себе. После такого заявления подвыпившего соседа настроение Инги было напрочь испорчено. Ссориться мы с ней, конечно, мастера. Но тяжело выслушивать это от других. Я с трудом смог успокоить жену. Всё-таки она опять попыталась обвинить во всём меня. Но на этот раз я ничего обидного ей не сказал.

Утром первого января мы с Ингой встали как ничего не бывало, хотя, лишь ближе к обеду. Лиховых в квартире уже не было. Похоже, ушли в гости к другим. Но после лёгкого перекуса остатками новогоднего пиршества мы тут же занялись подготовкой музыки к регистрации. А то наши песни исполняют все кому не лень, а в Союзе они даже не зарегистрированы! Ладно, что хоть в Венгрии сходил к нотариусу! Но и там я как бы зарегистрировал лишь полсотни работ.

Хотя, мы с Ингой с удовольствием посмотрели и телевизор. Мне больше понравился «Принц и нищий». Вечер удивил нас ещё больше. После программы «Время» началась «Песня года», в которой мы услышали и наши работы. Эдуард Хиль исполнил «Комарово», а Людмила Сенчина — «У природы нет плохой погоды». Да, сильно они прозвучали! И опять в качестве авторов назвали нас троих! И, мало того, оркестр по ходу передачи сыграл ещё «Одинокого пастуха», так и «Мой ласковый и нежный зверь», хотя, уже «Грустный вальс». Правда, тут у Инги авторства не было, но наши с тётей имена всё же прозвучали. Да, получается, мы прорвались и в Союзе!

И Инга тут же начала ластиться ко мне:

— Ох, Слава, такого я не ожидала. Конечно, непонятно было, с чего нас зажимали, но всё равно приятно!

— Э, Инга, не обращай внимания. К сожалению, от этой славы тоже немало хлопот будет. Ладно, как-нибудь переживём. Если у нас всё хорошо сложится, постепенно мы с тобой заживём вполне на уровне. И, конечно, хотелось бы иметь побольше детей.

Тут это я сказал специально. Если женщина любит или хотя бы уважает своего мужа, то и детей она постарается подарить побольше. Вот у Николая Карина после сына родила дочь, хотя, последнюю уже лишь для того, чтобы успокоить мужа после её попыток ухода к школьному другу. Но позже, хоть и клято заверяла его в своей любви, больше не захотела. Пусть и времена были тяжёлые, но пара могла позволить себе ещё пару. И условия, и деньги появились. Ясно, что и прежние скандалы просто так не прошли, так она явно противилась и детям, похоже, от нелюбимого мужа. Ничем другим объяснить это было нельзя. И это дошло до Николая только под конец. Но мужчина тогда не стал настаивать, хоть потом часто и жалел.

— Будут, Слава, у нас дети, и другие тоже. Хотя, пока надо этих родить и поднять. Вот через пару лет и посмотрим. Согласен? Ты же это хотел услышать? Проверяешь меня?

А в ответ я просто обнял Ингу и поцеловал её. Довольная жена мне ответила не менее нежно. Само собой, теперь мы спали вместе.

А второго января я пошёл на работу. После праздников особой нагрузки пока не было, и я плотно занялся разработкой стиральной машины. А что, подходящие конструкции и электрические схемы я хорошо знал, чертёжными навыками владел, и нужные расчёты быстро сделал. Оставалось подобрать подходящий электрический двигатель и сделать механический программатор.

Мои коллеги, похоже, так и не связали новогодние концерты с нашими именами, и потому на меня никакого внимания не обращали. Синтезатор был надёжно упакован и догадаться, что там, было невозможно. Он пока пылился в кладовке отдела и никому не мешал. Раз был записан на меня, и имелись все документы, то на него никто и не посягал. Хотя, мне пока было и не до музыки.

Глава 06 Опять развлекаемся…

Первая неделя января пролетела незаметно. Инга больше сидела дома, но и гуляла, особенно по вечерам вместе со мной. У нас с ней, на удивление, как бы всё неплохо наладилось. Я откровенно купался в её нежном взгляде и ласковых поцелуях и прикосновениях. Погода пока была довольно тёплой, чуть выше нуля градусов тепла, но и прогноз погоды обещал, и чувствовалось, что слегка должно похолодать. Хотя, постепенно и холодало, а по ночам явно стояли несильные морозы. В общем, и лето было сильно жарким, и зима в Ленинграде выдалась странно тёплой. Хотя, бывает…

Да, моя жена пока увлечённо занялась сочинительством. Мне оставалось лишь поправлять её и подсказывать технические детали, хотя, не такого уж далёкого будущего, как раз времён Николая. На этот раз героический советский космический десантник Александр Матросов вместе со своей подругой, хотя, любимой, Наташей Репниной находят тайную базу космических пиратов и ликвидируют её. А то коварные злодеи хотели путём генной инженерии создать и наслать на Землю разные опасные вирусы и даже злобных монстров. И, к счастью, это им не удалось. Но некоторые ушлые пираты всё же сумели удрать. Вот примерно такой сюжет у нас ожидался. Но работы впереди нас ожидало ещё много.

А в пятницу, отпросившись пораньше с работы, я отправился в Союз композиторов Ленинграда, расположенный в сорок пятом доме, в старинном дворянском особняке на Большой Морской улице. Хоть и спокойно успел до конца рабочего дня, но на Новый год явно и композиторы расслабились, поэтому документы у меня приняла лишь строгая секретарша средних лет. Но она, как оказалось, чётко запомнила меня, хоть и полгода прошло, ещё по прошлому разу. Так и наши фамилии ей прекрасно пояснили, что в союз опять явился всемирно популярный композитор. Она тут же попросила у меня автограф. Честно говоря, удивился. Их я раздал только в Венгрии местным венграм и военным нашего гарнизона. В Ленинграде пока широкой известностью я как бы не пользовался. Конечно, кому надо, прекрасно всё знали. Но мне было без разницы, кто примет. Главное, сдал как положено по описи, расписку получил. А остальное меня не волновало. Всё равно зарегистрируют. Уже поздно, птичка из гнезда вылетела, обратно не загнать.

Вот в субботу, хоть Инге немного и тяжело было, ближе к вечеру, мы решили немного развеяться. Да, живот у неё большой, но она явно засиделась дома и страстно желала спеть подаренные мной песни. Хотя, на регистрацию, и с ведома жены, я отдал их только под своим авторством. Под гитару она разучила все три песни. Хоть и хотелось послушать их и под пианино, но у нас его не было. Так что, мы решили прогуляться по центру Ленинграда, и заодно ненадолго заглянуть, конечно, в ресторан «Кавказский».

Покатавшись на такси по центру и вволю нащёлкав себя на фоне достопримечательностей, мы подъехали к ресторану. Честно говоря, слегка и проголодались. Швейцар нас сразу же приметил и пропустил внутрь без всяких вопросов. Тут к нам и официант мигом подлетел, и главный из музыкантов подошёл. Я заранее подготовил нотные листы с нотами и текстами и отдал ему, заодно и сразу же попросил посмотреть, чем и как они могут сопроводить мою жену. Радостный музыкант сразу же поспешил к своим. Понятно, раз их репертуар пополнился очередными шедеврами.

Мы с Ингой тут же отдали должное еде, а я слегка и выпил, но без перебора. Музыканты, даже как бы в честь дорогих гостей, сыграли наши прежние «Чёрные глаза», «Такая женщина» и «Мужики на дороге не валяются». Хорошо спели, в том числе и солистка Клара. Моей жене понравилось.

А потом и сама Инга, прямо на глазах удивлённых гостей ресторана, подошла к музыкантам, и ей подали микрофон. Хотя, в своём длинном и широком сине-голубом, под цвет глаз, платье, она всё равно выглядела привлекательно. А я взял электрогитару. Тут и музыканты немного подыграли нам на своём синтезаторе и других инструментах. И когда Инга запела «Woman in love», все посетители ресторана замерли. Да, голос у неё как раз подошёл под песню!

И особенно сильно рукоплескали моей жене при исполнении припевов. Да, она приятно удивила всех посетителей ресторана!

Я сам удивился, но моя жена спела песню, можно сказать, на уровне американской эстрадной дивы, и даже лучше. Нисколько не оплошала. Музыкальное сопровождение, конечно, оставляло желать лучшего, но на фоне прелестного голоса жены на разные огрехи можно было не обращать внимания. Хотя, основная нагрузка легла на мою гитару, но я справился. Не виртуоз, но уровень игры у меня был хороший. Попросить её повторить, конечно, никто не осмелился. Но зато сразу же посыпались, прямо как на концерте, обильные аплодисменты. И какие-то гости ресторана, пусть и подвыпившие, даже преподнесли ей цветы. Может, даже ограбили своих дам?

А потом Инга взялась за «Позови меня с собой»:

И на этот раз мне пришлось нехило напрячься, но вытянул. И не подкачал и ударник. И остальные музыканты выжали из себя, что могли. Ну, они опытные, уже привыкли. Само собой, ресторан кипел.

А потом моя жена так же на уровне спела и «Рябиновые бусы»:

А припевы у Инги получились вообще бесподобными! Тихий голос жены мгновенно преображался и, можно сказать, проникал и в душу. В мою уж точно! Уж чего только я с ней не испытал с мая прошлого года — много раз и счастье, но больше и беду!

И в третий раз Ингу посетители ресторана тоже сопроводили бурными овациями. Так некоторые гости вообще подлетели к ней и стали кричать слова благодарности. Кое-кто вновь вручил цветы. Но я и сам, и музыканты никого к ней не подпустили. И подвыпившие гости начали успокаиваться только тогда, когда уже Клара начала повтор милой песни. Хотя, и у неё не сильно хуже получилось, так и музыканты втянулись. Да, Инга явно произвела фурор!

Мы отошли к своему столику. Как и ранее, нас опять охранял официант. Хотя, одного иностранца он пропустил. И тот обратился к нам на вполне хорошем русском языке:

— Извините за беспокойство, но Ваши песни, княгиня Инга, получились очаровательными! Ваша жена, князь Вячеслав, несмотря на беременность, бесподобна! Она её лишь красит. — Похоже, к нам пристал какой-то англичанин, скорее, тоже корреспондент. Так и оказалось. — Позвольте представиться, корреспондент газеты «Sun» в Москве Джон Ричардс. «Womanin love» и так очень популярна в Европе, но как песня её популярность ещё больше вырастет.

Хотя, зря этот Ричардс решил нас титуловать. Но нашей вины тут нет, и давно ко мне так не обращались. Но Инге титулование княгиней явно понравилось! И ведь в первый раз! Были бы старые времена, она ей и являлась. Хотя, и сейчас является. Но вряд ли тогда князья женились на прибалтийских простолюдинках?

— Разрешите, князь Вячеслав, пару вопросов? Не беспокойтесь, ничего провокационного. Каковы Ваши дальнейшие планы, и когда можно увидеть ваши концерты, конечно, обязательно и с участием княгини Инги? И, если можно, фото с Вами и Вашей женой?

Ну, фото можно, тем более, у англичанина товарищ оказался с фотоаппаратом, кстати, тоже «Canon FX». Деньги, как принято на Западе, мы пока не стали спрашивать. И о своих планах я сказал, что планирую написать ещё десяток инструментальных композиций и несколько песен как на русском, так, может, и на иностранных языках. И нежданно выразил и желание о создании своего ВИА, ну, да, вокально-инструментального ансамбля. Хотя, до этого об этом я не думал, но слова сами вылетели. Похоже, выдал своё тайное желание? С другой стороны, как раз подходящий вариант работы! И тут уже добавил, что тогда нас однозначно можно будет видеть как раз на концертах ВИА. Само собой, в конце мы с Ингой на пару дружно выразили огромную благодарность своим поклонникам. Ещё корреспондент и его товарищ взяли у нас и автографы. У Инги это, кстати, тоже было в первый раз. Она даже мило засмущалась. Хотя, англичане оказались понятливыми и нас долго не задержали. Да, теперь осталось ждать приставания органов!

Тут уже я и сам решил удивить дорогую публику. Она тут и на самом деле была дорогой. Простые люди в СССР в рестораны ходили, но не особо шиковали. Мне опять подали гитару, и я сыграл на ней, конечно, «К Инге». Тоже получилось довольно мило — на мой взгляд, даже трогательнее, чем на пианино. Далее я встал уже за советский синтезатор «АНС» и сыграл «Провинциальное диско». Меня поддержали, как могли, и музыканты. Получилось, честно говоря, не очень, но, вроде, для первого раза терпимо. Ничего, дальше они изучат эту вещь лучше!

А потом я попросил музыкантов исполнить «Клёво». Исполнили. Вот тут я сопроводил песню лихим брейк-дансом, пока без нижних элементов. Всё-таки был одет не по форме, да и пачкаться не стоило, и меру соблюсти. Без сомнения, получилось офигительно и вполне пристойно. Весь ресторан хлопал прямо с начала песни. И меня, и музыкантов гости с фотоаппаратами щёлкали беспрерывно. Хотя, у меня расчёт был на англичан. А то и не взялся бы. А так, придётся срочно записать пару композиций для брейк-данса.

Больше я, конечно, безобразничать не решился. Чинно отошёл к столику и чуть выпил и закусил.

— Ох, Слава, ну ты и удивил! И, знаешь, красиво и эффектно получилось. Но откуда ты взял этот странный спортивный танец? Хотя, явно придумал и сейчас решил блеснуть перед англичанами? — Я согласно кивнул. — Хотя, от тебя всего можно ожидать. А они всё время тебя фотографировали. И лица блестели от удовольствия.

— Так, Инга, работа у них такая. Везде искать что-нибудь «жареное». Хотя, и газета, вроде, такая дешёвая, «жёлтая».

— А тебя потом на работе начальство ругать не будет?

— Думаю, что нет. Скажу, что был пьян. А вот насчёт интервью могут придраться и к тебе. Но не бойся. Скажем, что готовимся к новым записям и решили свои песни проверить на публике. А что англичанин решил нам польстить, то это не наша вина. Скажем, не ожидали и растерялась. Думаю, отстанут. Тем более, мы ничего такого не сказали. Правда, могут сказать, что без разрешения. Но и тут скажем, что не осмелились им грубить.

— Нет, Слава, не боюсь. А ты возьмёшь в свой ВИА меня?

— Ну, так, Инга, на это и был расчёт. Зачем чужих привлекать, когда у меня самого жена талантлива! Раз нас зажимают, то будем действовать через ВИА. Хотя, скорее, придётся его создать на заводе. А там много кто запишется. Ничего, не переживай, и для нас номеров хватит. Просто так раздавать ничего не буду.

Посидев ещё немного, мы, конечно, решили отправиться домой. Нам хватит. Главное, Инга осталась довольной. У неё глаза прямо блестели от удовольствия. Всё-таки она у меня немного тщеславная. Опасно! Что делать, придётся терпеть и постоянно приглядывать. Если получится, конечно. Кисмет, однако…

* * *

Воскресенье у нас пролетело как обычно. В понедельник меня всё-таки вызвали в первый отдел. И там сидел прежний капитан Миронов. Он начал трезвонить о моих встречах с иностранцами без разрешения, но я тут же вручил и ему, и особисту обычные листки с дословным текстом разговора с англичанином. Свои подписи я нигде не поставил. Не хотелось, конечно, что мои тексты пойдут в КГБ, но никуда от этого не деться. Система такая. Кстати, пока и насчёт моих рукописей не было ни слуха. Похоже, не вернут? Хотя, я и не спрашивал. Я уже привык на всё делать копии и прятать их. Даже при обысках не найдут. Разве что после пыток…

— Гражданин капитан, мы в СССР живём, между прочим, в народном государстве, и его граждане не обязаны, идя в ресторан, спрашивать у Вас разрешения что пить, есть и говорить там. Если мы допустили нарушение общественного порядка, то другое дело. И то это решит наша народная милиция. Но, кажется, ничего такого мы с женой не совершали? Просто на радостях, что у нас всё хорошо, спели и сплясали. Хотя, я чуть выпил, поэтому решил и похвастаться перед женой. Чтобы ей больше понравиться. Если честно, я решил сочинить новую серию инструментальной музыки и песен, вот и подумал насчёт проверки реакции публики. Вроде, правильное направление выбрал? Может, удастся и в третий раз записать с теми же немцами? Опять для нашей страны валюта будет. Но, если Вы решите запретить, то, конечно, ничего сочинять не буду. Только, если можно, письменный запрет напишите.

После этого капитан сдулся и, забрав листок, убыл. Платон Сергеевич только головой покачал:

— Ох, Вячеслав, доиграешься! За вами же ещё больше следить будут! Его же родители этого Паши направили. Чтобы хоть как-то тебя замарать. Связи у них с начальством капитана. Их сынка, вроде, собираются убрать из Венгрии и вернуть в Союз. Будто связался с тамошними проститутками. От него и жена ушла.

— Ну, так, горбатого могила исправит, Платон Сергеевич. А так, да, сплясал, если честно, англичан заинтересовать. У меня мысль возникла насчёт нескольких композиций с такими спортивными танцами. Понимаете, выступления наших артистов всё-таки должны быть зрелищнее. Но у меня другие проблемы. Я начал разрабатывать стиральную машину, и мне требуются много разных материалов и запчастей. Если брать всё без разрешения, могут хищения приписать. Или использование рабочего времени не в тех целях. Начальство своего отдела меня вряд ли меня поддержит, потому что не по профилю. Не подскажете, с кем можно связаться? Кто мне сможет помочь? Вы ничего не сообщили и насчёт кубика. Мне бы хотелось запустить его в производство.

— Не переживай, Вячеслав. Один кубик я отдал в отдел товаров народного потребления. Пойдёшь к заместителю начальника, Петру Иванову и всё с ним согласуешь. А нужные допуски для твоей машины оформим через наш отдел. Никто не придерётся. Хороший ты парень, Слава, способный. Похоже, и с женой помирился?

— Да, Платон Сергеевич. Немного поругались, но потом решили, что вместе лучше. Она, конечно, меня не любит, но уходить не хочет. Мне и самому с ней удобней. Она музыку хорошо знает и помогает. И спеть, как надо, может. Никого искать не надо.

— Да, уже рассказали. Ну, с тобой и так ясно, но твоя жена, как говорят, только так поразила там посетителей ресторана. Не всякая артистка так может. Несомненно, талант. Постарайся уж сберечь её, Слава, и не отдавай никому. Тебе же первой помощницей будет.

В общем, получив нужные наставления, кстати, и допуски, я отправился в этот самый отдел народного потребления. Фактически, он так только назывался, но народа там почти не было. Но Пётр, хотя, Николаевич, так как был всё-таки лет на десять меня старше, и должность больше занимал, обрадовался моему приходу. Кубик ему понравился, и он уже получил все нужные разрешения. Пока их собирались точить в деревообрабатывающем цехе. Но я сказал, что лучше будет, если лить из пластмасс. Тогда и цвета подобрать проще. Пётр пообещал, что даст заявку на литьевые экструдеры, так и на другое оборудование, и для производства кубиков будет открыт отдельный участок. И по стиральной машине мы с ним решили, что заказы на металлические корпуса и барабаны отдаст в цеха на заводе, двигатели и нужные запчасти достанут. Вот механический программатор придётся изготовить мне самому, а уже по готовому образцу будет налажено производство на заводе. И такой подход к делу меня только обрадовал. Если Пётр не подведёт, то машина будет! И советским людям нужна самая лучшая бытовая техника!

Глава 07 Новые успехи…

А далее рабочий день меня прошёл как обычно. Я в отделе никому ничего не сообщил ни о кубике, ни стиральной машине. Хотя, похоже, слухи уже начали распространяться, пока только о моих музыкальных делах. Уже до многих коллег дошло, что часть музыки, исполняемая в ресторанах, моя. Оказалось, что и в прошлый раз в «Кавказском» находились работники завода, знавшие и меня, и Ингу.

— Слава, всю ту музыку, что исполняли ты и твоя жена, вы написали сами? — обратилась ко мне член профкома Лена Ковалёва, тоже как бы технолог, но больше любившая шастать по цехам для вида. Не лучшая работница, но красивая и глазки умеет строить. Хотя, и разведённая. Но ей уже за тридцать лет, и она мать двоих детей. Старший сын и в школу пошёл. И дочке лет пять.

— Да, Елена Петровна. Балуюсь иногда. Вроде, и получается?

— А на «Голубом огоньке» и «Песне года» тоже вашу музыку исполняли? А то там называли ещё Светлану Павлову?

— Это, Елена Петровна, моя тётя, старшая сестра отца.

— Товарищи! Наш Слава — знаменитость! — заявила женщина! — Это его музыку передают по «голосам». Слышь, Слава, там говорят, что тебя у нас в Союзе зажимают!

Вот женщина! Разве в таких вещах признаются?

— Не знаю, Елена Петровна. Мы с женой «голоса» не слушаем. У нас в общежитии только общая радиоточка. И телевизор мы купили только перед Новым годом.

— Ну, ты же в Венгрии был? Будто и там концерты устраивал?

— Да, вместе с оркестром военного гарнизона, четыре раза. Так я музыкальную школу заканчивал, и гитару, и пианино изучал. И Инга, и тётя тоже. Так что, кое-что можем.

— Слава, скажи, а много музыки вы с женой и тётей написали? — спросил Сёмин Егор Нилович, начальник нашего технологического бюро. — А то, слышал, что и в других ресторанах часто вашу музыку исполняют. И всё время разную.

Ага, слышал? Как будто он сам в рестораны не ходит?

— Пока около шести десятков произведений. Часть записана, но по телевидению не передавалась. Слышал, что кое-что исполняют на концертах Хиль и Сенчина. Вот их на Новый год и показали.

— Точно, ты, Слава, композитор! Спой что-нибудь! — и Лена тут же достала отделовскую гитару. Как всегда, валялась на шкафу.

Что же, спел, и как раз «Эммануэль» и «Если б не было тебя». Чтобы точно прониклись.

— Вот, Слава, тебя и передавали! Как раз эти песни! А ещё твою жену. Тоже про любовь на французском пела. — сделала заключение женщина. — Надо же, и ты таился! Скажи, а чего ты сначала у неё в отделе был, а потом резко к нам перешёл? Говорят, часто ругаетесь? У вас в общежитии все об этом толкуют. Неужели гуляет?

Вот беспардонная женщина! И соседи хороши! Хотя, конечно, сам виноват. Аккуратнее надо было себя вести!

— Да, нет, Елена Петровна. Просто слишком горячо обсуждаем, кто главнее в семье — муж или жена? Пока боевая ничья получается. Но, вообще-то, я и сам сторонник равноправия.

Тут коллеги заулыбались. У всех это вечный спор.

Да, меня разоблачили. Но устраивать концерт в отделе или ходить по гостям я сразу отказался. Я же не скоморох какой, чтобы всех развлекать. И так уже Вячеслав в Ингиной тусовке этой ролью нехило отметился. Ладно, что хоть её там добился. Правда, до сих пор воюю и удержать у себя пытаюсь.

Далее и вся рабочая неделя быстро пролетела. Теперь в отделе я стал вроде куклы для разглядывания. Много кто к нам заглянул, и больше молодые женщины и девушки. Некоторые мне даже открыто глазки строили. Если бы пожелал, вполне мог служебные романы с ними начать. Но… мне хотелось к Инге.

К сожалению, в конце этой недели у меня неожиданно случился и мелкий конфликт с частью коллег по работе. Хотя, не с моего, а других отделов. Я не курил, а просто проходил мимо, но, услышав откровенно антисоветские высказывания из уст одного молодого парня, хотя, тоже одетого, как и я, в импортные шмотки, сильно удивился. Он явно рассказывал что-то услышанное из «голосов». И ведь внимательно слушали. Десяток парней и мужчин постарше, и все инженерно-технические работники или ИТР, встали на площадке аварийной лестницы, Часть, действительно просто курила, другие травили байки, и никто не пытался его остановить. Но я не выдержал и решил сделать замечание.

— Так, дорогой, конечно, не моё дело, но прошу в дальнейшем при мне антисоветизм не разводить. То, что тут обсуждается, ни по телевизору не передавали, ни в наших газетах и журналах не печатали. Так что, это явно из «голосов».

— Слышь, ты, «совок», шёл мимо, так и топай далее. Чего пристал? Может, ещё и на нас настучать побежишь?

Никогда не любил это выражение, так и парень не на того голос поднял. Не той весовой категории, не той…

— Вообще-то, дружище, я не «стукач». — Тут я как бы невольно отступился и, не удержавшись на месте, с ходу врезался в своего обидчика. А что, отработано хорошо, и трудно будет доказать, что напал осознанно. Случайно упал, очнулся, не гипс, конечно, но в другого ударился. Заодно парень получил и пару резких ударов в живот и вбок, как раз по чувствительным местам, что аж согнулся наполовину, так ещё и руки приложил к этим местам. Инстинкт, что делать! — Ой, извини, пожалуйста, споткнулся и не удержался. Я нечаянно! Вот, точно, не хотел!

Но парень уже всё понял!

— Смотреть под ноги надо! — с трудом выдохнул он. Неплохо ему досталось! Но я с ним ещё не закончил.

— Смотрел, да на тебя отвлёкся! Красиво пел. Всё-таки, дорогой, и слова выбирать надо! — Присмотревшись к парню, я его узнал. Судя по разговорам коллег, вроде, и «подстукивал»? — Э, дорогой, а ты не для меня начал эти разговоры? Знаешь, я же из «бывших», мне такое слушать нельзя. Между прочим, я кровь за Родину проливал и медалью «За отвагу» награждён. А ты, вроде, даже от армии откосил? Иди-ка, дружище, к себе на работу и больше тут не отсвечивай! Матчасть изучай, либераст! Знаешь, на Западе ты нахрен никому не нужен. И инженер хреновый, и языки плохо знаешь. Что там будешь делать? Начнёшь антисоветчину толкать на «голосах»?

Но тут части собравшихся моё вмешательство не понравилось. Чуть до массовой драки не дошло. Я бы врезал наиболее ярым, но большая часть любителей антисоветчины конфликта не хотела. Хотя, и они, к сожалению, не на моей стороне были. Кто-то из них опять меня и «совком» обозвал. В общем, оказалось, что тоже либерасты.

Вот так и начиналось загнивание советской верхушки. Блатные, дети прежней верхушки — карьеристы и прочие проходимцы, в душе уже поголовно антисоветчики, все наверху, в тёпленьких местах, устраивались, а в массы толкали «политику партии и государства». И, конечно, огромную роль тут играла «гнилая интеллигенция». Она и была гнилой, и именно та часть, что наверху, самая подкормленная и возвышенная. А так, смешно получилось — глупый «бывший» полез защищать советскую власть. Хотя, меня, накаченного частническим мировоззрением из будущего, нахватавшегося и ярых либеральных идей, вполне можно было считать антисоветчиком. Вот и музыку всё толкал западную. Ну, тут просто воровской инстинкт хватать то, что лучше и дороже продаётся. Как раз сейчас я смогу подкормиться на Западе сытнее и нажить себе небольшую подушку безопасности. А то потом окажусь голым и беззащитным.

Выходные дни мы с Ингой провели дома. Как-то незаметно и похолодало. В начале января температура держалась около нуля градусов, а теперь и днём доходило до минус пятнадцати. Ночью было чуть холоднее. Хотя, и сырость сильно надоела. Мы и гуляли, но много занимались сочинительством. Дошли до середины повести, но часть требовалось переписать. Хотя, так всегда. Не раз придётся. Хотя, и отдыхали. Новости, вот, смотрели по телевизору. Оказалось, что наш советский «Луноход-2» бороздил лунные моря. А в Америке Ричард Никсон стал во второй раз стал президентом. Честно говоря, кто там у них как бы у руля, никогда ничего не решало. Мне не надо было говорить, что США управляли олигархи, и это страна всегда проводила враждебную СССР и России политику. Разные периоды потепления и охлаждения отношений на общее состояние дел в целом не влияли. Шумиха, да, стояла, но ничего серьёзного.

Вот воскресенье нас позвали на небольшие посиделки в узком кругу. Оказалось, к нам в четвёртую, свободную комнату в пятницу вселилась очередная семейная пара. Молодожёны — среднерослый и крепкий Андрей и малышка Надя Малаховы, ровесники Инги, инженер и лаборантка термического участка с того же тракторного цеха, что и Лихов. Они и поженились только в прошлую субботу. Парень с девушкой ранее жили в разных общежитиях, а теперь, как молодая семья, получили отдельное жильё.

Я и сам чувствовал, что и нам с Ингой надо срочно улучшить жилищные условия, и поэтому в последние дни находился в поиске сдаваемых квартир. Конечно, шерстил разные объявления. Но пока по звонкам с телефона на работе так ничего и не подвернулось. Цена меня не волновала, и хотелось отдельную квартиру, но всё попадал на квартиры с хозяевами или другими жильцами. С одной стороны, плохо, что своего телефона нет, а с другой, нас никто не беспокоил, и мы сами тоже никому не звонили. Ингу это сильно бесило — она всё хотела общаться с подругами, может, и друзьями, но телефон внизу был заточен, прежде всего, для связи с заводом, так и был занят всё время, поэтому ей не всегда удавалось дозвониться, куда хотелось.

В понедельник у меня началась очередная рабочая неделя. Но тут меня нежданно припахали и направили в цех по производству военной техники, и даже до конца месяца. А там, по старой памяти, сразу привлекли к монтажу большой партии сложного импортного оборудования. Хотели оставить на сверхурочные, но я не согласился. У меня тут жене рожать скоро, и она одна сидит в общежитии. Вдруг что случится, кто ей поможет?

И, ясно, что это не могло остаться без ответа. Уже во вторник меня вызвали к замначальника отдела. Хотя, сам он отсутствовал, а в его кабинете меня встретили начальник моего бюро и секретарь парткома Горохов Иван Тимофеевич. Я его мало знал, а так, хоть и краснобай, но, вроде, мужик с понятиями.

— Тут, товарищ Репнин, говорят, Вы слишком возгордились. Мы знаем, что Вы талантливый композитор, и уже отметилисьи за рубежом. Егор Нилович не даст соврать, сами ему признались. Да, хорошие доходы получаете — одни комсомольские взносы больше своей зарплаты платите. И, наверное, оттого не хотите участвовать в монтаже важного оборудования, планы срываете? Руки с коллегами распускаете, и нехорошие слухи о них распространяете. Жалоба, вот, от товарища Леонида Чубайса поступила. Решил, пока дело всё-таки не передали в товарищеский суд, поговорить с Вами.

Надо же, даже Чубайс? Не знал! Но если так, не жалко! За одну фамилию! Хотя, возможно, и родственник? То, тем более!

— А, Иван Тимофеевич, Вы насчёт того странного случая на лестничной площадке? Не распускал я руки. Случайно отступился и, не удержавшись, нежданно ударился в него. Там свидетелей полно было, подтвердят. И извинение тут же попросил, и даже получил. И сплетни не распускал, только там пару слов сказал, и всё. Инженер он на самом деле аховый, и иностранные языки плохо знает. Я ему там замечание сделал, что нечего сплетни из вражеских «голосов» в моём присутствии толковать. А так, просто мимо случайно проходил, не знал, что там антисоветчики собираются и во время перекура «голоса» обсуждают. Некурящий я, хотя, бывает, выпью, особенно в ресторанах. А так, да, виноват, что помешал. А то до меня доходили слухи, что товарищ Чубайс «ответственные задания» выполняет. Это, конечно, похвально — я и сам в погранвойсках служил, и ранен был, и медаль «За отвагу» имею, но нечего было пытаться подловить меня. А что касается монтажа оборудования, то я, Иван Тимофеевич, лишь молодой специалист и работаю на заводе, заметьте, четыре месяца. У меня, в отличие от музыки, вообще никакого опыта как инженера не имеется. А меня суют на монтаж сложнейшего оборудования. К тому же, у моей жены сроки рожать подошли, а меня хотят оставить на сверхурочные. Завтра я вообще хочу взять отгул за свой счёт, чтобы отправить жену в роддом. А то она в общежитии одна сидит.

— Хорошо, Репнин, тут всё понятно. С товарищем Чубайсом разберёмся. А что Вы говорили насчёт «бывших»?

— Так Вы, Иван Тимофеевич, моё личное дело явно не читали? А ведь я там писал в автобиографии всё без утайки, что, к сожалению, из князей. Мой прадед, князь Николай Репнин-Волконский, бывший киевский губернатор и умер прямо перед революцией. А я, стало быть, прямой его потомок по мужской линии. Но Вы не думайте, что я такой уж враг советской власти и отлыниваю от выполнения заданий. У меня, между прочим, за командировку в Венгрию пять благодарностей от командования Южной группы войск.

— Понятно, Вячеслав! — Тут парторг сразу сменил официальный тон на товарищеский. Хотя, тоже ведь фронтовик. — Значит, воевал? Знаешь, не дали мне в отделе кадров твоё дело. Сказали, что не положено. Ты, часом, сам в КГБ не служишь? И, да, что там у тебя с женой? А то тут и по этой части донос поступил.

— Не воевал, Иван Тимофеевич. Мы же сейчас ни с кем не воюем. Просто участвовал в нескольких инцидентах на китайской границе. В последнем, прямо перед «дембелем», был ранен, правда, не очень тяжело. А в КГБ, в отличие от товарища Чубайса, точно не служу. Просто мы с женой и тётей в прошлом году участвовали в нескольких концертах для сотрудников КГБ. Явно тоже считаются секретными делами. И, да, с женой мы, бывало, и ссорились, но сейчас помирились и готовимся к рождению детей. Вроде, у нас намечается даже двойня? Но у неё уже срок подошёл, а меня хотят оставить на сверхурочные.

— Понятно, Вячеслав. Что же, отвези жену в роддом. Дело такое, важное и нужное. А что касается твоих музыкальных дел, слышал, что, хоть пока у нас и молчок, ты на Западе, хотя, и жена твоя вместе с тётей, стали большими знаменитостями. Будто много хорошей музыки написали? Вроде, и в ресторанах уже много чего исполняют?

— Да, есть такое, Иван Тимофеевич. Валютный контракт у нас с немцами. Уже два раза записывались. В первый раз в сентябре, а во второй уже в Венгрии, с разрешения командования Южной группы войск. Сам не следил, но говорят, что наша музыка во многих местах первые места занимает. А что пока у нас не слышно, так условия контракта такие. Сначала на Западе должны прокрутить, а потом у нас в стране. А в ресторанах я мало бываю.

— Да, непростой человек ты, Вячеслав. Что же, с тобой всё ясно. Правильно ты вразумил этого Чубайса. Пусть не устраивает тут провокации! А вот то, что всё-таки скрываешь свою музыку от нас, коллектива завода, то нехорошо! Скромность тут неуместна. Мы все люди, и хорошую музыку любим, и достойно оценим. Хоть и молодой специалист, инженер ты у нас знающий, с кем работаешь, тебя сильно ценят. А что некоторые напряги с начальством, то на это мы есть, партийные работники. Если надо, то и им мозги вправим, но не позволим травить и отодвигать достойного товарища, хоть и из «бывших». Надеюсь, Вячеслав, что ты всё-таки наш?

— Да свой я, Иван Тимофеевич, такой же советский человек, как все. Просто пока не всё гладко идёт.

— Ничего, Вячеслав, не бойся. Всё решим, и пробьёшься. Ты же воевал и неужели и сейчас не выдержишь?

— Выдержу, Иван Тимофеевич. Сдаваться не собираюсь. А что касается музыки, то хотел обратиться к ответственным товарищам с предложением о создании на заводе вокально-инструментального ансамбля. И моя жена готова участвовать. Репертуар мы обеспечим. Не хуже, чем у других будет!

— Вот и дерзай, Вячеслав! В общем, если что, сразу ко мне!

Вот так я нежданно обеспечил себе поддержку по партийной линии. Хоть Иван Тимофеевич и не самый крутой партийный чин, вес и нужные связи, как я знал, имел. Просто он не старался лезть куда не надо. Тоже, конечно, запросто и слить может, но пока я для него особого интереса и угроз не представлял. Я же старался держаться в стороне от партийных дел и чинов. Ну, не было у меня веры к ним. А самому заниматься пропагандой не с руки. Всё-таки из «бывших». Ладно, пока отбился. Лишь бы и далее меньше с ними сталкиваться…

Глава 08 Наконец-то…

В среду я с утра на работу не пошёл. Взял отгул за свой счёт. Мы с Ингой сначала отправились в поликлинику, а потом поехали в ближайший родильный дом. Хоть жена и не хотела, но я настоял, чтобы она легла на сохранение. Было видно, что сроки подходили. Я поговорил с её врачихой, «подмазал» её коробкой конфет и баночкой кофе, и она выписала направление. Мне не хотелось, чтобы Инга рисковала, оставшись в квартире одна. Если что, никто ведь не поможет. Работа работой, но мне своя жена и дети дороже!

А сам я поехал смотреть квартиру. Один институтский товарищ, хотя, не самый близкий, Валера Никитин, вчера под вечер ко мне на работу сам дозвонился. Удачно получилось! Решил поздравить меня с музыкальными успехами. Он с женой Юлией и его родители, оказывается, поехали на Дальний Восток, на целый год, за длинным рублём. Всё же геологи, и молодая пара тоже окончила наш Горный институт. Вячеслав немного помнил Юлию. Такая невысокая бойкая девушка. Хотя, и крепыш Валера был на голову ниже меня. Парочка держалась вместе оба последних курса. Но почему-то поженились, оказывается, лишь в сентябре. Юлия всё думала и тянула. Правда, что да как, тут у меня сведений не имелось. Да и чужие дела. Может, девушке не совсем хотелось шататься по стране? А сейчас Валера ненадолго вернулся в Ленинград за кое-какими вещами.

Вот я и попросил его об услуге. Всё-таки жизнь в общежитии с двумя детьми, только что родившимися, и в одной маленькой комнате, не сахар. И устала там Инга уже сейчас. Всё-таки больше одна сидела. А тут двухкомнатная квартира, да ещё с мебелью и всем необходимым, полностью пустует. А мне денег не жалко. Хотя, Валера попросил не так и мало, по полсотни рублей в месяц. Как другу, он сам и бесплатно бы разрешил, только чтобы оплатил коммунальные расходы, но выше родителей не мог прыгнуть. Хотя, кто их знает? Но мне без разницы. Главное, нашёл…

— Это, Слава, всё-таки та из иняза, которой ты предложение сделал, но всё тянула? Всё же за тебя вышла? А раз рожает сейчас, то слухи о вашей близости были правдивыми? И всё равно тянула?

— Да, Валера. Лишь в июле решилась и сама прибежала. Мы сразу поженились, но, не буду скрывать, сложности были. В декабре чуть не ушёл, но помирились. Пока терпимо.

— Кое-что слышал, Слава. Если честно, у меня с Юлией тоже не всё гладко. Летом она пыталась поменять Дальний Восток на место сюда поближе. Еле уговорил, лишь в сентябре согласилась. Но, оказалось, что она, чтобы дома остаться, у себя в Новгороде за сына одного мелкого начальника чуть замуж не пошла, оттого всё тянула. Но не срослось, и лишь тогда решилась за меня. Только недавно узнал. Пока живём вместе, детей не планируем, так как год всё равно отработать надо, но дальше не знаю. Тебе уже легче, всё-таки дети пошли, должна успокоиться. А у меня пока не всё ясно.

Что я мог сказать другу? И чем помочь? Только выразить ему осторожно сочувствие. Рецептов семейного счастья для всех вряд ли можно найти, и у каждого своя судьба. А потом мы с ним, уже вечером, поехали в ресторан, конечно, «Кавказский», чтобы отметить встречу близких друзей, так и слегка утешиться. После фурора, устроенного Ингой, прошло две с лишним недели. Достаточно, чтобы напомнить о себе в очередной раз.

Нас, само собой, встретили тепло. И сразу же накрыли хороший стол. Музыканты тут же исполнили «Провинциальное диско», потом Клара спела «Позови меня с собой». Просто чтобы показать, что они всё успешно освоили. Явно и клиенты попросили.

Посидели мы с Валерой, немного выпили и закусили, и чуть позже я по обыкновению пошёл к музыкантам. Не просто так, а сначала прямо за столом записал ноты и тексты к нужным вещам.

А потом я сделал объявление:

— Уважаемые товарищи, разрешите в честь друга исполнить песню, где упоминается и его имя. Хотя, она женская, но, наверное, на первый раз сойдёт. Заранее прошу извинить.

И я, конечно, пока только под гитару, спел «Валеру» одной молодой певицы с греческим псевдонимом. Да, женская песня, и для Клары в самый раз. Хотя, в качестве ресторанной вполне сойдёт.

Но тут припев подхватила и Клара, и я позволил ей полностью его допеть. И ведь красиво и трогательно получилось!

Песня другу однозначно понравилась. Тем более, второй куплет и окончание полностью спела Клара.

Ну а далее я взялся за серьёзную музыку. Мне и самому сильно нравился «Romance d’amour». Так как за время жизни здесь я уже немало повысил своё мастерство, то получилось трогательно.

И под конец я, пока тоже под гитару, спел «Сиреневый туман»:

В общем, и сейчас ресторан взорвался. Тут же к музыкантам подкатили несколько подвыпивших гостей и попросили повторить. На второй раз музыканты уже вполне успешно поддержали меня своими инструментами. И свой скромный концерт я опять завершил «Клёво». На этот раз брейк-данс был показан только во время наигрыша и в конце, так как припев подхватили уже музыканты. Всё равно получилось клёво! А если под «Rockit» из «Курьера»? Вообще будет чумно! Но я пока не готов!

— Да, Слава, ты сильно преуспел в музыке! Точно удивил. Никак не ожидал! — признался друг. — И спасибо за песню. Что же, рад, что и тебя увидал, и немного и развеялся. Будет что вспомнить на досуге.

Ночевал я уже в квартире у друга. Мы много о чём с ним переговорили, так и посидели слегка. И Вячеслав служил в тех же местах, так и музыканты нам нехилый продуктовый набор собрали. Рано с утра Валера отправился в «Пулково», а я, конечно, на работу. Было уже тепло, даже около нуля градусов. Нежданно, за несколько дней, резко потеплело, но, судя по прогнозам погоды, всё должно было вернуться обратно. Да, странная зима…

Четверг и пятницу я пахал на монтаже оборудования как папа Карло, в том числе, остался и на сверхурочные. Только и удавалось под вечер звонить в роддом и предупреждать Ингу. Хотя, она заверила, что всё понимает, скучает по мне и пока у неё всё хорошо. Работал я и в субботу, но сверхурочные бог миловал. И под вечер с подарками заявился к Инге. К ней меня, конечно, не пустили, но со второго этажа в окошко она мне помахала. Жаль, что нет сейчас мобильных телефонов. Поговорил бы вволю! Меня прямо подпирало желание рассказать жене, что я нашёл квартиру, но пока решил повременить и сделать ей сюрприз. Вот воскресенье я сначала занялся покупками, а потом, ближе к вечеру, направился в роддом. И, конечно, меня к Инге не пустили, и её не показали, но и сильно обрадовали. Оказалось, что моя жена уже в полдень родила сына и дочку! Правда, каждый из них всё же немного недобрал и до трёх килограммов, но, вроде, наши дети чувствовали себя хорошо. И Инга тоже. Хотя, мы с ней уже примерно догадывались, кто будет. Хоть и не пустили, но записку с признаниями в любви и благодарностью приняли. Честно говоря, я был на седьмом небе от счастья.

Остальные три дня в конце месяца, в том числе и вместе со сверхурочными, я тоже провёл на монтаже оборудования. Но, вроде, график соблюли и даже слегка опередили. Жаль, что заниматься своими делами — пока кубиком и стиральной машиной, у меня не получилось. Хотя, деревянные кубики уже пошли в производство. А вот с машиной сложнее. Я так и не смог приступить к изготовлению программатора. Придётся позже.

Хотя, главным для меня являлись роды Инги. Меня не тронули ни как бы прекращение войны во Вьетнаме, ни прочие мировые новости. Сходить в роддом мне удалось лишь в среду, после работы. Первые два дня Ингу и к телефону не звали, но в этот день перед концом работы мы с ней слегка и поговорили. И передачу приняли, и в окошко я по очереди два свёртка увидел. И она и сама показалась. Вроде, неплохо выглядела и мне вполне приветливо помахала.

Только тут понял, что без Инги я чувствовал себя одиноким. Привязался к ней ещё больше! В общежитии уже не появлялся, на работе, конечно, на меня посыпались поздравления. Хотя, не в отделе, куда пока мало заглядывал, а цехе, где работал. Мне там люди оказались намного ближе по духу, чем свои коллеги. Ну, да, Николай же вполне из рабочих и крестьян, и рос он в деревне, и ему простые люди были намного ближе, чем та «интеллигентская» толпа, что меня окружала. Да ну их!

Хотя, посыпались, и тоже на работу — а больше пока и некуда было, и звонки от друзей и знакомых. Тех, кто знал, как меня найти. Да, давно я с ними не связывался! Конечно, красивая пара получилась. Вообще, Юра оказался очень способным инженером. Его с нового года даже перевели к конструкторам. Жаль, что на военку попал. Мне бы его с собой на пару, на бытовую технику! И Марина тоже ничего — такая высокая красавица, и тоже способная. Сумела девушка затащить парня под венец! Хорошие и рослые дети у них будут! Юра дико извинялся, что не сообщил и не позвал на свадьбу, но я понимал, что на этом настояла его милая жёнушка. Она явно затаила на меня обиду. А что делать? Юра мне друг, но его жена из тусовки Инги и ранее не очень хорошо относилась к Вячеславу. И это мне никак не забыть! Хотя, куда я пойду без Инги? Ладно, потом вместе с ней решим с подарками. Хотя, она наверняка всё знала, но мне не сказала. Ладно, у неё и более важные заботы имелись.

Позвонили и поздравили меня Пётр Глухов с женой Полиной и Самсон Приведин с женой Анфисой. Я с Петей ещё и пообщался чуть отдельно, расспросил об родителях Инги. Мало ли что? Надо же было знать, как живут мои нехорошие тесть с тёщей! Они, хоть и знать не хотели про меня, немало мне насолили! И тут мой приятель не выдержал и прямо по телефону рассказал и некоторые пикантные подробности из их жизни. Даже имена и фамилии назвал. Честно говоря, я не постеснялся и примерно такое же выяснил и у Саши Турчина, приятеля Пети, уже и меня. Он так и не удосужился жениться. Сказал, что собирается летом. Вот сослуживец Вячеслава Саша Крутин уже и ждал ребёнка от своей Юли. Оказалось, ещё в середине декабря поженились. Ну, да, тогда я в Венгрии был.

А ещё мне нежданно позвонила Алина Вьюгина! Вот этого я не ожидал! Девушка, хотя, уже молодая женщина, явно решила меня немного подколоть. Она, оказалось, в середине декабря тоже вышла замуж. Вячеслав знал и её мужа. Он был слегка знаком и мне, но точно не с лучшей стороны! Парень как раз после того, как я первого мая в злополучном коридоре квартиры Кати Громовой, бывшей близкой подружки моей жены, раскидал своих обидчиков, оглядел меня презрительным взглядом. Семён Дугин тоже состоял в тусовке Алины и Инги, хотя, вполне на вторых ролях. Но он являлся как бы и другом Вени Смушкевича, другого воздыхателя моей жены. Вместе с девушками закончил тот же иняз. Да, яркий «интеллигент», и отец у него был доцентом филологии, преподававшим девушкам и сыну романскую литературу нового времени, и мать являлась пианисткой в Ленинградской филармонии, но обычной, рядовой.

Да, никуда не деться от судьбы. Алина, хоть как бы и завязала, вернулась в свою же тусовку. С другой стороны, я, что ли, виноват, что она столь поздно решила обратить на меня внимание? В своё время и она, как и вся тусовка, тоже открыто презирала Вячеслава. А ещё Алина, как сама же призналась мне в прошлум году, несколько раз была с проклятым Альбертом. Понятно, что он просто обманул её, но и это не оправдывало девушку. Надо было беречь себя. Инга же, хоть и вела ветреный образ жизни, не легла ни с кем! Все эти причины напрочь исключали для меня близкие отношения с Алиной. Кроме дружественных. Я бы и спать с ней не стал. Мы с Алиной ранее изредка созванивались, но после того, как ушёл от Инги в общежитие, а потом меня отправили в командировку в Венгрию, я с ней ни разу не связывался. И она сама тоже.

— Что же, Слава, вот и дождался ты рождения детей! От души поздравляю! Жаль, что не от меня, но сама поздно обратила на тебя внимание. Знаешь, все уже друг другу растрезвонили. Инга сообщила девочкам, а они другим. Семён тоже ко мне пристал. Давай заведём ребёнка, и всё! А нам пока и жить не на что, и негде. Он хотел пойти экскурсоводом к иностранцам, а там кого попало не берут. Пока работает в научной библиотеке вместе со мной.

— Приятно слышать, Алина, что у тебя всё хорошо. Извини, не просто у меня было в последнее время. Знаешь, всё на нервах был. То она своего Пашу не разлюбила, то опять, прости уж за упоминание, с Альбертом встречалась. Вроде, пока наладилось. Честно говоря, тоже ведь в общежитии жили. Мне-то всё привычно было, а Инга там с трудом терпела. Вот теперь хочу забрать детей в съёмную квартиру. Пока в поисках и жду выписки. — Тут я, чтобы не допустить утечки, пока скрыл, что уже нашёл. — А теперь переживаю, как мне строить отношения с её родными. И простить все пакости не могу, и не принять их невозможно. Знаешь, голова кругом идёт!

— Э, Слава, её родители те ещё штучки! — И тут и Алина, словно сговорилась с моими приятелями, рассказала и побольше, чем они, об отце и матери Инги. Явно была обижена и на мою жену, и её родителей. Похоже, не раз сталкивалась с их высокомерием, скорее, они её чем-то и обидели. — Так что, осторожней с ними. Хотя, Слава, говорят, ты теперь вообще знаменитостью стал. Твои песни и на Новый год показали. Наверное, скоро по всей стране греметь будут?

— Знаешь, Алина, — тут я решил сделать приятное приятельнице, — я хочу организовать на заводе ВИА, и мог бы предложить тебе работу в ней. Или даже записаться в артистки. Я помню, что ты хорошо пела под мою гитару. Инга, думаю, не возразит. Вы же с ней не ругались. Было бы даже лучше, если тебе удалось бы перебраться на завод. Там, если хочешь знать, в библиотеках и зарплата больше, и на заводе на жильё можно рассчитывать. Вам сейчас с Семёном и комната бы не помешала. У его родителей вы ещё успеете пожить. Так что, подумай. Если сказал, сделаю!

— Ладно, Слава, спасибо! Разузнаю что да как. Жаль, что у нас не сложилось. Инге сильно повезло, что ей подвернулся такой мужчина, как ты. Хотя, думаю, что теперь она, пусть тебя и не любит, всё равно уже никому не отдаст. Ладно, если что, позвоню!

Всё-таки Алина мне немного нравилась! Наверное, с ней у меня проблем было бы поменьше, чем с Ингой. А вот её Семёну, не знаю, похоже, тоже не стоило завидовать? Хотя, мне он не нравился.

А ещё я ненароком взгрустнул и вдруг вспомнил про Ларису из детского садика. Вот на ком мне стоило жениться! Девушка явно была влюблена в меня. А я вот был связан и так и не обратил на неё внимание, и даже ни разу не позвонил.

В остальные дни я каждый день радостно созванивался с Ингой и относил ей передачи и нужные вещи. Правда, что меня смущало, то её волнение при разговорах. Бывало, что она изредка отвечала невпопад. Хоть я начал подозревать что-то неладное, но свои подозрения старался держать при себе. Ничего, выпишется, то всё станет ясно. Ну, не бросит же она меня прямо сейчас? Или не сообщит, что дети не мои? А вдруг сын окажется чёрным, а дочь — жёлтой? Или наоборот? А то в памяти от Николая сохранилась неприятная история, где одна женщина родила двойню, но дети оказались от разных мужчин, вроде, даже не от мужа, как бы отца. Успела переспать с ними почти в одно время, по очереди. И он их растил много лет, а потом стал что-то подозревать и, на всякий случай, подал на экспертизу ДНК. И только тогда всё выяснилось. А сейчас такая проверка пока и невозможна…

Глава 09 Пока не всё гладко…

В воскресенье, ближе к полудню, я отправился в роддом за Ингой и детьми. И, как оказалось, мои смутные подозрения всё-таки имели место! Настроение у меня и так скакало вместе с погодой. Не успело к концу января похолодать до минус пятнадцати градусов, как в начале февраля вновь потеплело до нуля. Несмотря на это, я был сильно расстроен. Неприятно удивив меня, на выписку Инги и детей прибыла вся её семья на паре машин, так и третья с какими-то незнакомыми мне людьми. Явно родственники? Я до этого никогда их вблизи не видел. Мало того, родители Инги открыто возжелали забрать её и наших детей с собой. Они сходу отнесли все их вещи в свои машины, и только осталось усадить их самих. Понятно было, что тут без просьбы жены не обошлось.

Я с собой на помощь взял пару молодых наладчиков с цеха, где пока работал. Мы с Володей Петровым и Стасом Николаевым и ранее неплохо ладили, и сейчас они сами вызвались составить мне компанию. Хотя, они, на всякий случай, притащили и жён — Веру и Агнессу. Своих детей у них пока не было. Мне они были нужны для помощи Инге по дому, так я решил и слегка отметить рождение детей. А ещё почти силком прибежала Светлана Никитична, точнее, приехала вместе с Ипполитом Валерьяновичем. За последнее время, с возвращения командировки, я тётю вообще не видел, хоть изредка и созванивался. Я сразу решил, что с моей стороны будет невежливо, если не сообщу ей о рождении сына и дочки. Всё равно родня, и одна из близких! Я в первый раз позвонил и её старшей дочери, теперь уже и своей двоюродной сестре Анне, и пригласил её как-нибудь навестить нас. И она нежданно согласилась, что не дело близким родственникам сторониться друг друга, извинилась и пообещала найти время. Хотя, её дело. Главное, я проявил вежливость.

Хорошо, что я сразу же забрал сына из рук медсестры в свои. А то за нашу дочь схватилась уже мама Инги Анна Васильевна! Того и гляди, сейчас усадят мою жену в машину и увезут!

— Инга, а ты куда собралась? — спросил я у жены. — Почему все вещи — твои и детей, положили не в такси? Я на них приехал.

— Э, Слава, папа с мамой решили забрать меня и детей к себе. В общежитии совершенно нет условий! А у нас дома всё есть. Мы же, Слава, лишь временно, на пару месяцев. Как дети окрепнут, так сразу же вернёмся к тебе.

Надо же, они решили? А меня не спросили? И, раз в общежитии нет условий, то куда же она решила вернуться? Захотела пожить отдельно? Не разведясь? Надо же, хорошую отмазку нашла! Эх, Инга, опять решилась на предательство? Ясно же, что её родители как-то решили нас разлучить! И я сразу же, при всех собравшихся, решил всё расставить по своим местам:

— Милая, ты, надеюсь, помнишь наши разговоры? Я этих людей, пусть и твоих родителей, вообще не знаю. Они до этого участия в нашей семье не принимали, а только откровенно нам вредили и сеяли рознь меж нами. Мне наплевать на их пренебрежение ко мне и даже ненависть! Родителей, конечно, не выбирают, но и муж с женой даны друг другу свыше. Если ты сейчас решишь уехать к ним, то, прости, можешь ко мне больше не возвращаться! Я буду считать твоё решение предательством. Ты и так дала мне немало поводов, но это будет последним из них! Так что, решай!

Инга, конечно, тут же сильно покраснела, а её глаза начали наполняться злобой ко мне. Ну, да, она нисколько не изменилась. Похоже, её любви мне никогда не дождаться? Даже рождение детей не поменяло её отношение ко мне. Но за них я ещё поборюсь. Я тут же сильнее прижал сына к себе и отошёл подальше и от жены, и её родителей в сторону пары такси, на которых мы приехали. Хотя, и она забрала нашу дочь у матери. Похоже, решила не волновать меня?

Тут в наш разговор решительно влез отец Инги:

— Эй, как тебя там, да, Вячеслав? Ты не находишь, что с твоей стороны безнравственно клеветать и на жену, и её родителей. А ещё хуже ставить ей такие безнравственные условия! Она родила тебе детей, а ты уже угрожаешь ей разводом! Мы это так не оставим! Инга, поехали! Этот хам недостоин тебя!

Тут я больше вскипел и бросил сходу:

— Да? Не эй и тебе, а Вам! Имейте хоть небольшое уважение к мужу дочери. Хотя, мне тоже без разницы, кто Вы! Я только знаю, что Вы с женой уже с самого начала решили, что Инга меня недостойна и давили на неё. Два с половиной месяца морочили ей голову! Желали безнадёжно испортить нам жизнь? Хотели меня посадить за как бы изнасилование дочери? Забыли, как собирались насильно выдать её за жирного Артура Филипповича? А он и жену с детьми бросил, так ещё и любовнице ребёнка заделал, и ещё других содержал. Кстати, и у Вас сейчас пара любовниц имеется!

Это я сказал для того, чтобы сходу ошарашить его и на время вырубить. При моих словах не только родители жены, но и она сама глянула на меня почти с ненавистью. Что же, если и уедет, то я хоть так слегка отомщу его отцу. Это же он Ингу против меня настраивал! Хотел сказать и про мать, но сдержался. Будет уже слишком! Как рассказали мне друзья, тоже ведь гуляет. И у неё пара любовников имеется. Правда, она, вроде, не совсем вредничала. Что делать, «повезло» мне. Гулящая семейка попалась.

— А я Ингу люблю и её, и своих детей никуда не отпущу! Ей пришлось сбежать из вашей семьи и выйти замуж за меня против вашей воли! Как будто не в советское время живём! И то вы не оставили её в покое. Всё время звонили и наговаривали на меня! Всё равно пытались нас разлучить? Убирайтесь прочь и не мешайте мне забрать жену и детей из роддома!

Отец Инги от возмущения стал хватать ртом воздух. Да хрен с ним. Одним моральным уродом станет меньше! Само собой, это безобразная сцена любви жены ко мне не добавит, но и нет её, и Ингу на место поставить требовалось. Уйдёт, так и хрен, уже с ней!

— Молодой человек, что Вы себе позволяете? Инга наша дочь!

— Не важно! Она моя жена! И своих детей я вам не отдам! Вы не принимали никакого участия в жизни нашей семьи! И вы ненавидите меня! Я знать вас не хочу! Инга, ты всё хорошо подумала? Точно хочешь поехать к родителям? Это твоё окончательное решение? Имей ввиду, что обратно возврата не будет.

Инга, хоть и озлобилась, но одновременно и растерялась. Она явно не ожидала от меня такого резкого отпора. Не знаю, что там моя неверная жена про себя надумала, но, если даже останется со мной, то ещё один минус для себя уже заработала. Так что, пусть пока больше песен от меня не ждёт. И сочинять вместе с ней я ничего не буду. Во всём остальном помогу и поддержу, но ради неё стараться уже не буду. Пусть узнает, что такое три немецких «K»!

— Э, Слава, но нам же жить негде! Я не хочу в общежитие! Там для детей вообще условий не имеется!

Наконец-то решилась говорить со мной! Уже прогресс!

— Почему же, Инга, есть! Я снял у одного товарища на целый год двухкомнатную квартиру. А что не сообщил, то, прости, просто хотел сделать сюрприз. Там уже всё готово. А условия и получше будут, чем у вас. Я всё-таки, если не забыла, у вас был, хоть и один раз. Особенно мне понравилось немецкое пианино. И, конечно, Инга, ты! Ты моё сокровище, и мне не хотелось бы лишиться тебя и наших детей. Ты же сама говорила, что после рождения детей у нас может начаться совершенно другая жизнь? Значит, решила уйти от меня? Ещё и забрать детей? Но, учти, я их тебе просто так не отдам.

— Э, Слава, прости, не подумала! Нет, я не хочу уйти от тебя! И детей мы будем вместе растить. Конечно, едем! — И она бросила извиняющийся взгляд на родителей. И конечно, отец с матерью не преминули вмешаться. Они наперебой заговорили:

— Инга, дочь! Мы же договорились! У нас тебе будет намного лучше! Мы и за детьми присмотрим, и няню наймём! А твой муж грубиян и хам! Он не остановился даже перед тем, что при людях оскорбил и облил грязью и нас, и тебя. Инга, поехали домой!

Я сразу же решил, что без ответа нельзя! Ага, счас разбежались! Некоторая растерянность во мне резко сменилась с гневом. Надо же, договорились даже? За моей спиной! Ну, Инга, точно предательница! Никак успокоиться не может. Уговорили, значит, её родители, что без меня ей лучше будет? Ничего, припомню!

— Мне, уважаемые, без разницы, кто вы! Инга моя жена, и дети наши! У неё теперь своя семья есть и, хорошо, что она пока выбрала её. Хочется верить, что навсегда! А с вами, надеюсь, я больше не увижусь? Вы нам только вредить можете и желаете!

Отец Инги опять бросил:

— Мы всегда считали, что Инга выбрала не того мужа!

— Это не Вам решать! И ещё надо посмотреть, кто кого более достоин! Родителей, конечно, не выбирают, но Вам, Игорь Оттович, я вообще отказываю от дома. И больше не пытайтесь сватать мою жену за разных подлых типов вроде Артура Филипповича или даже сына грузина-министра. Слишком дёшево Вы оценили свою дочь! Так сами гуляете, а ещё и дочь решили продать подлецам? Вообще не хочу Вас видеть! Вы нам и так чуть жизнь не испортили! И сейчас хотите! Пойдём, ребята! Заберём вещи жены и детей!

Я позвал друзей, и они бесцеремонно распахнули дверцы и багажник ГАЗ-21 родителей Инги и вытащили оттуда все вещи Инги и наших детей, и потащили их в багажники такси и машины маэстро. К счастью, нам и не пытались помешать. А то я бы ещё наговорил! Наглость, конечно, не второе счастье, но, похоже, без неё в жизни никуда. Сам никогда не любил наглецов, грубиянов и хамов, но приходится самому становиться ими. Иначе жизни не дадут!

Конечно, очередной скандал сильно испортил моё настроение. Так и Инга со злости кусала свои прелестные губки. Хорошо, что в мои пререкания со своим отцом не вмешалась. А то я бы и ей наговорил! Ладно, дома разберёмся. Если у неё не хватит ума не начать ссоры. Такой откровенной подлянки я ей не прощу!

Торжественная встреча жены и детей была сорвана. Персонал роддома с удивлением глазел на разыгравшееся действо. Ничего, мне уже к таким скандалам не привыкать. Мы расселись в свои машины и поехали на снятую квартиру. Два небольших, но живых свёртка, перевязанные голубой и красной ленточками, удобно расположились у меня по бокам. Я осторожно прижал их к себе. Инга сидела рядом, и вдруг её сине-голубые глаза удивлённо раскрылись. Я сам сначала ничего не понял, но потом до меня дошло, что у меня из глаз обильно потекли слёзы. Конечно, от счастья! Это копившееся во мне напряжение, ещё с прошлого года, выходило из меня.

Кстати, квартира друга находилась не так и далеко от нашего общежития, просто немного на восток, уже ближе к Московскому проспекту. И она однозначно была обустроена и получше квартиры родителей Инги. Хоть родители Валеры и не занимали высоких должностей, но деньги у них водились. Всё-таки немало пошатались по стране в разных экспедициях и себя обеспечили.

А расстроенная и обозлённая семья Инги вернулась к себе обратно. Хотя, её мать мне ничего такого не сказала, и она явно смотрела на меня, в отличие от мужа, с некоторым интересом. Вот младшие сёстры Инги недоумённо взирали на меня и готовы были расплакаться. Хотя, их брат глядел на меня вполне злобно.

К счастью, новое место жительства Инге понравилось. Мы аккуратно расположились в квартире, и моя жена, никого не стесняясь, начала кормить детей. К счастью, молока в груди у неё хватало. Все осторожно стали приглядываться к малышам. Понятно, что так сразу сказать было нельзя, но сходство с родителями явно угадывалось. И всё станет яснее гораздо позже. Хотя, своей жене я верил. Так и по срокам выходило в самый раз. И у меня не было сведений, что она так сразу с кем-то встречалась. Как сама не раз заявляла, и не изменяла мне ни с кем, и тут я ей тоже верил. Жаль, что эти дети дались нам, особенно мне, с таким напряжением сил, что никаких войн не надо. Вон, даже и расплакался.

— Инга, милая, я прошу у тебя за всё прощение и благодарю за то, что ты подарила нам таких замечательных малышек. И, да, это мой скромный подарок! — я вручил жене цельный набор женских золотых украшений. Тут и серьги, и кольца, и кулон, всё из одного комплекта, и с камушками, правда, не синего цвета, а просто с блестящими бриллиантами. Пару тысяч в ювелирном магазине выложил! Кажется, в самый раз? Ещё в прошлые выходные купил. Хотел ещё при выписке вручить, но, при виде её родителей, не стал. Если уехала бы с ними, то не вручил!

И я тут же удостоился сладкого и жаркого поцелуя. Вроде, Инга начала отходить? Мы, конечно, посидели немного, и я вновь при гостях рассыпался в благодарностях жене. К счастью, и после их ухода Инге хватило ума не начинать ссору. Хотя, у нас сразу же появились нехилые заботы. Детей надо было обходить. Чуть позже я сам попросил у неё прошения:

— Инга, прости, но я сильно боялся, что от родителей ты ко мне уже больше не вернёшься. Можешь обижаться, но твоему отцу я не доверяю! И мы сами в состоянии заботиться о наших детях!

* * *

Похоже, рождение детей действительно принесло в нашу семью мир и спокойствие. В понедельник и вторник на работу я не пошёл, уже заранее взял отгулы. Оба дня ушли на обустройство на новом месте. В принципе, нам уже всё хватало. Что надо, я ещё ранее шустро докупил, в том числе и стиральную машину, пока как у тёти, «Волгу-8». Ещё и небольшой холодильник «Саратов», коляску, потом пару детских кроваток. Телевизор, и тоже «Рекорд-101», остался от родителей Валеры. Зато фильм «Дело было в Пенькове» по нему посмотрели. Был у них и свой холодильник. В квартире стояло даже пианино «Циммерманн». Я привёз сюда с работы и синтезатор, а из общежития — гитару. Так что, жить было можно. Хотя, много наших вещей, в том числе и телевизор, пока отданный Лиховым, всё равно ещё осталось в нашей комнате. Но самое нужное я уже перевёз. Что надо, всегда прикупим.

Во вторник я сходил — жаль, конечно, но всё же один, и в ЗАГС Кировского района и зарегистрировал детей. Инга сама предложила, и я принял, назвать детей именами деда Никиты и бабушки Наташи. Мы с ней оба оказались крещёнными, так и венчались, оттого решили, что как только дети окрепнут, крестить их. К тому же, без вмешательства высших сил случай со мной не обошёлся. Лучше было их не сердить. А вдруг? Так и для детей в будущем титулы могли пригодиться, поэтому обычаи требовалось соблюдать.

В среду я уже пошёл на работу. Было пока тепло, температура колебалась от нуля до минус пяти градусов. Раз начало месяца, так и учитывая рождение детей, даже двойни, то меня не особо дёргали. Хотя, пока продолжалась наладка установленного оборудования, но на сверхурочные, несмотря на продолжающееся неудовольствие разных важных лиц, я уже не оставался. И выходные дни, и ещё одна неделя февраля прошли в постоянных хлопотах за детьми. Пока мы с Ингой только приспосабливались к новой жизни. Вроде, и теплота отношений между нами постепенно начала нарастать.

И на работе у меня имелись немалые успехи. По монтажу и накладке оборудования я уже собаку съел. И в отделе стал одним из лучших инженеров-технологов. Несмотря на знаменитость, никто мне поблажек не давал. Но главным для меня явилось другое. Пётр Иванов взялся за дело энергично, и один из небольших участков уже только так клепал мои деревянные «Магические кубики». Они уже пошли и в продажу. Кто-то в шутку прозвал их и кубиками Славика. Намечалось и литьё деталей игрушки из пластмассы. Кое-какое оборудование уже поступило. И ещё я смог получить полноценное советское свидетельство на изобретение. Особых денег оно мне не давало, но я мог попытаться что-то отжать при контрактах за бугром.

Отдельный штамповочный участок уже начал штамповать основные корпуса и барабаны стиральной машины, так и разные детали. Программатор я уже сдал. Электрическая схема была готова. Осталось закупить все комплектующие, скомпоновать и собрать машину и подготовить всю необходимую документацию. Хотя, дело уже двигалось. Пётр Николаевич смог пробить включение в план своего отдела и производство опытной партии стиральных машин. Конечно, параллельно готовились нужные материалы на очередное свидетельство об изобретении. Хотя, их там было несколько — ещё и на отдельные детали и узлы. И мне можно было за себя гордиться! Я становился самым настоящим инженером!

Глава 10 Не всё плохо…

Но «погода в доме», и так непрочная, у нас чуть не испортилось из-за просьбы Инги. Оказалось, что её мать всё-таки обратилась к дочери с просьбой навестить нас в очередные выходные, заодно как бы и познакомиться с зятем. Вот тут в пятницу после работы жена и устроила мне разборки за скандал при выписке детей из роддома. Понятно, что она ничего не забыла, не простила и лишь искала повод и время потрепать мне нервы. Я лишь выразил недоумение по этому поводу, как она накинулись на меня:

— Слава, ну чем тебе не нравится приход моей матери в гости? Ещё и с моими младшими сёстрами? Наверное, нам всё же пора наладить отношения и с моими родными? Ты явно не любишь и не уважаешь меня! Я стерпела, когда ты поставил мне такое странное и оскорбительное условие, да ещё при людях. Но зачем надо было накидываться на моих родителей? И почему ты перешёл на личные дела отца и прилюдно оскорбил его? Он сильно обиделся! Сколько у него любовниц, не твоё дело! Пусть мама разбирается. Я понимаю, что они как бы не приняли тебя, но это же только сейчас. Позже они всё равно одумаются! И они мои родители, и я люблю их!

Но я и сам не сахар! У меня тоже претензии имеются!

— Инга, я уже устал объясняться тебе в любви, да и толку нет. А с родными встречайся сколько хочешь, но, пожалуйста, к нам не води и детей к ним не бери. Я понимаю, что тебе хочется наладить отношение с родителями, и они как бы мои тесть с тёщей, но именно они, точнее, больше твой отец, и явно ради своей карьеры, много чего нехорошего сделали, чтобы испортить наши отношения. — Ну, тут и гадать не надо было, и Инга спокойно промолчала. Но я не преминул вновь подколоть свою жену. — Но, к сожалению, видно, что, даже родив детей, ты меня как своего не восприняла. Да, как помощник я тебе нужен, но не как близкий человек. А ведь дети не только твои, но и мои. Не знаю, как мы всё-таки поладим с тобой, и сумеем ли прожить хоть немного?

— Давай, Слава, не будем снова затрагивать всё прежнее. Было и прошло. Мне не хочется растить детей без мужа. А что касается наших отношений, то я тебе не изменяла и спать с тобой никогда не отказывалась. Тебе же всегда хорошо со мной было. Вот как только поправлюсь, то и далее вместе спать будем. И самой хочется, и быть с тобой нравится. Так и детей именно от тебя родила, и потом ещё рожу. Чем тебе такая жена не нравится? Если честно, многие так и живут. Думаешь, у них что-то особенное?

— Знаю, Инга, твои родители так живут. Ведь не только твой отец имеет любовниц. Я знаю, что и у твоей матери есть связи на стороне. — Тут у Инги глаза сразу же стали наполняться злобой. Но я намеренно пошёл на обострение. Пусть знает и боится! — Но такое не для меня. Я и сам изменять тебе не собираюсь, и не хочу, чтобы и ты отступилась! Ты же сама не раз говорила, что с рождением детей у нас жизнь изменится! Но пока всё по-прежнему. Ты всё кидаешься на меня. А ещё твои родители чуть не развели нас, так и у нас дома скандал будут устраивать? Вот скажи, что ты недавно хотела устроить? Сама желала от меня уйти или родители настроили?

— Слава, но я же не знала, что ты снял квартиру!

— А почему тогда другие жёны спокойно живут в общежитии и не думают бросать своих мужей? Вот за то, что порой выпивают, их пилят. Понятно, что тебя родители настроили. Но даже твоя мама всё это время знать не знала про нас! Тебя-то они любят, но меня уже ненавидят, поэтому пока мне не стоит с ними встречаться. Вот со временем, когда и у нас всё наладится, и они начнут уважать своего зятя, тогда, вполне возможно, и да. Хотя, я уже не прежний ущербный Слава, как считали ранее ты и твои друзья. Если подумать, это твои родители должны добиваться моего уважения. Но они, кроме пакостей, пока ничего хорошего нам не сделали.

— Слава, ты опять вспоминаешь прежнее! Но я сейчас уже по другому отношусь к тебе. И моим родным о тебе всё известно. Это отец просто погорячился. А мать уже хочет наладить отношения. Я и сама по сёстрам соскучилась.

— Ладно, Инга, матери можно. Только ненадолго. А твои сёстры хорошенькие. Мне они понравились.

Тут Инга не выдержала и звонко рассмеялась.

— А я, что, ужене нравлюсь? Сам же только что клялся в любви!

— Конечно, нравишься, Инга. И люблю! Вы все хорошенькие. И мама у вас красивая. Но вот меня она почему-то не любит.

Мир в нашей семье ненадолго был восстановлен. Надо же, как мне не повезло! Такая сволочная жена досталась! Вот, Вячеслав, сосватал! Сам пропал, а мне тут житья от его выбора нет!

Я никогда не препятствовал Инге звонкам к своим родителям, подругам и друзьям, и самим плохим. Ну, пусть общается с кем хочет. Но, видно, тоже сглупил, как Николай? Ну, Инга, настоящая самка собаки! Ведь прямо из роддома всё состряпала! Явно и сама чего-то, помимо родителей, хотела. Явно шантажировать меня детьми надумала, но, встретив мой резкий отпор, испугалась.

В субботу Инга энергично стала готовиться к встрече с матерью и сёстрами. Хотя, и я никогда не отстранялся от домашних дел.

И в воскресенье Анна Васильевна с дочками заявилась к нам прямо с утра. Хорошенькие девочки — и Ирма, и Инесса в мать и тоже копии старшей сестры. Я сделал всем троим хорошие подарки, конечно, золотые ювелирные изделия, купленные вчера. Матери жены достался неплохой кулон, а девочкам — серёжки. Хотя, и жене подарил изящный золотой браслетик.

Встреча у нас получилась терпимой. Анна Васильевна не стала ни читать мне мораль, ни требовать извинений, так и сама тоже не подумала извиниться. Мы сели пить чай и между делом обсудили, как у меня с работой, музыкой, что там с родными. Хотя, она и так уже всё знала из рассказов дочери. А её младшие дочки, хоть и косилась на меня, но были в восторге от крошечных племянника и племянницы. Конечно, Инга пока не разрешила их трогать.

Гостьи тоже отдарились подарками, но довольно скромными. Анна Васильевна подарила мне костюм, хотя, забугорный, а девочки преподнесли мужской парфюм, хотя, как бы французский. Ну, раз приехали на служебной машине, то мама привезла Инге много её вещей — и одежду, и обувь, и всякую мелочь. Хотя, моя жена уже и так ни в чём не нуждалась. У неё и своих денег хватало, не говоря уже обо мне. Я понял, что мать больше интересовалась дочкой, а зять, в общем-то, ей как бы и был нужен, но не особо. Главное, соблюсти приличия. А то родители моей жены уже явно заработали немало косых взглядов и сплетен. Хотя, я сам тоже, но это меня мало волновало. Пока Инга со мной, и ладно.

— Ладно, Слава, я вижу, что вы с Ингой, несмотря на имевшиеся разногласия, всё-таки неплохо поладили. Да, вынуждена признать, что мы с отцом несколько ошиблись и благодарны тебе, что не бросил нашу дочь и стараешься быть ей хорошим мужем. И мы надеемся, что вы и далее останетесь дружной семейной парой.

Я подумал, что не грех склонить и такую сволочную тёщю на свою сторону. Видно, что хоть Инга вполне самостоятельная, но и её родители до сих пор имеют на мою жену сильное влияние. Ну, может, отцов дети любят и не так крепко, но с матерями у нас всегда, на всю жизнь, сохраняется незримая связь, и, наверное, ближе мам никого на свете не бывает. Так уж природой устроено, и никуда от этого не деться. Так пусть хоть тёща будет у меня союзницей.

— А чего мне её бросать, Анна Васильевна? Я люблю Ингу и с самого начала предложил ей выйти за меня замуж. И рад, что она, хоть и с трудом, приняла моё предложение. Если у нас получится, то будем жить и далее дружно и лучше. Я очень рад нашим детям. Если Инга согласится, то одарим вас и другими внуками. Чтоб не меньше, чем у вас. Вы сами видите, что теперь мы особых трудностей не испытываем и способны обеспечивать себя сами. Думаю, что из нас с Ингой действительно может получиться хорошая пара.

И ответом мне были радостные глаза жены и задумчивый, но вполне одобрительный взгляд её матери, так и довольные лица младших сестёр. Похоже, я им всё-таки понравился.

Анна Васильевна попрощалась со мной тепло. А у девочек от прощания со старшей сестрой вообще глаза стали мокрыми. Видно было, что они её любили, и моя жена отвечала им взаимностью. Да, хорошие отношения, но жаль, что вся семейка пропитана высокомерием. Возомнили немного о себе. Хотя, хоть какой-то шаг к налаживанию связей мы сделали, и ладно…

* * *

На этой неделе меня на наладку оборудования уже не привлекали. Я сидел в отделе и тихо разбирался со своими заданиями. Хотя, уже бумажная работа. Изредка ходил на разные производства и присматривался, как там соблюдают технологии по производству выделенных мне деталей и узлов. Больше я следил за изготовлением деталей для своей стиральной машины. Кстати, пару раз навестил участок и по производству кубиков и протестировал готовую продукцию. Если честно, в первый же раз устроил своего рода мастер-класс — взял пять первых попавшихся кубиков и мигом собрал их. Ответом мне были восхищённые взгляды работников. Всё же как бы сам автор перед ними, так у меня с ними сложились и вполне тёплые отношения. Я же держался не как какой-то важный начальник и опупенный учёный, а как свой парень, слегка и балагур, можно сказать, что ни есть один из них. Так им и являлся. Даже пару анекдотов про зайца рассказал — первый о том, как он послал льва, царя зверей, а второй уже о том, как сильно обманулась лиса, желая подарить косому своё самое дорогое. Кроме того, выпуск товаров народного потребления на заводе поощрялся и дополнительными выплатами, хоть и скромными. Так принято было.

Вот дома изменения уже наблюдались. Инга была рада встрече с матерью и сёстрами, и частью этой радости одарила и меня. Мы с ней двадцать третьего февраля даже третью часть «Освобождения», «Направление главного удара», вместе с удовольствием посмотрели. А так, я на работе услышал и не очень хорошие новости. Оказалось, что в Праге разбился наш «Ту-154», где погибла женская юниорская сборная Советского Союза по баскетболу. Ещё в начале месяца состоялся очередной чемпионат Европы по фигурному катанию, но из-за рождения детей нам пока было не до телевизора. Хотя, слышали, что Ирина Роднина и Александр Зайцев выступили ярко.

Мы все пока больше сидели дома. Нет, выходили ненадолго и погулять. На улице было довольно тепло, наверное, около нуля градусов, и лишь в конце недели похолодало до минус десяти. Сын с дочкой постепенно хорошели, и постепенно стало и спокойнее. Мы с Ингой и зарядку постоянно делали, и занимались, и даже под музыку, гимнастикой. Ну, да, аэробика.

Повесть о космическом десантнике мы пока забросили, так у меня и особого желания не было к ней возвращаться. Вспомнит Инга, как-нибудь допишем. Хотя, вернулся к повести об империи Аратан с социалистическим уклоном, но работа особо не двигалась. Так, в час по чайной ложке. Зато короткую повесть о роботах достал и отправил в наши же ленинградские газеты «Ленинградская правда» и «Вечерний Ленинград», конечно, под прежним псевдонимом Николай Романов. Вполне известный автор. Может, и напечатают?

И на музыку времени просто не хватало. Нет, я всё-таки смог вспомнить и записать, но уже на работе, ноты «Rockit» и «Say You’ll Never», так и текст последней. Вообще, песни этой Lian Ross весьма нравились Николаю, и он их неплохо знал. Мне бы распаковать синтезатор, но пока так и не решился. И, главное, из-за Инги. Хоть она пока была сильно занята детьми, но порой и гитарой баловалась, и на пианино поигрывала. Конечно, все ноты и тексты произведений, что были отданы на регистрацию, я ей предоставил. Но показывать новые вещи пока зарёкся. И авторство ей больше не светило. Тут я решил, что всё! Хватит баловать! Достал из старых запасов и записи пары песен. Для себя подготовил «Улыбнись» крикливого Витаса, а для похода в ресторан — «Безответную любовь». Хотя, и для Инги — вдруг пристанет, припас прелестную «Маленькую страну». Чтобы от неё отмазаться и ей слегка отметиться, вполне хватит.

Ещё я обратился в Дом культуры имени Гиза насчёт создания ВИА «Ласковый май». Вот прямо такое название выбрал. А что, очень красивое название. Сейчас у многих ансамблей такие «цветные» или озорные названия. Хотя, с инструментами в Доме культуры было не густо и не очень. Похоже, придётся уже на свои деньги покупать доступную советскую аппаратуру? Ничего, сойдёт. И от Инги не стал таиться, что написал заявление насчёт ВИА. Узнает, однозначно обидится. А мне хорошие отношения с женой очень дороги. И так только чудом восстановились. Жаль, но вот сидит у неё в мозгу такая идея-фикс прославиться. Всё-таки тщеславная. И она сходу накатала на моё имя шутливое заявление о принятии её в основной состав ансамбля! Хоть стой, хоть падай! Но серьёзно всё! Пришлось подписать, что «Согласен». Хотя, лучше неё музыканта и артистки и не найти. Ладно, будь что будет!

Сам позвонил Алине Вьюгиной, хотя, уже Дугиной, что начал ходатайство о создании ВИА. Если хочет, пусть подключается. Тем более, сам же и обещал. Чем-то она зацепила меня. Похоже, у меня мания на верных людей, а девушка как-то сумела внушить мне доверие. Поговорили кратко о том, о сём, и тут Алина нежданно рассказала мне о тех ухажёрах, которые делали предложение Инге после меня. Пару парней я знал мало, но вот наличие в этом списке третьим Вени Смушкевича меня удивило. Вообще-то, можно было ожидать. Тоже ведь блатной, безусловно из их круга, точнее, тусовки. Отец большой политработник, да, клятый замполит Советской Армии. Хотя, к счастью, оказалось, что еврейчик в конце января всё же женился, и тоже на еврейке. Оттого муж Алины теперь остался без старшего приятеля. Хотя, она явно недолюбливала Веню и сама была этому рада. Мне тоже хотелось как-нибудь съездить ему по роже. Чтобы вечно помнил, как он незаслуженно обидел ущербного Вячеслава и уже никогда не бросался словами.

Я решил поднять старые музыкальные связи Вячеслава. Есть там хорошие музыканты. А что некоторые из них «диссиденты», то перевоспитаются. Так у нас большая часть советской «ылиты» и так состоит из скрытых прозападных антисоветчиков. Хотя бы тусовка Инги такая. Конечно, я тут же позвонил одному прежнему хорошему приятелю Вячеслава по музыкальным делам Савелию Петрову, ныне работавшему учителем музыки в одной из школ Ленинграда. Через него много на кого можно было выйти. Это он и сейчас тусовался с разными ВИА города. И Савелий сообщил, что сильно восхищён успехами старого друга и очень рад моему звонку, и что всегда готов работать со мной. Я тут же дал ему телефон Алины, чтобы он как бы привлёк её к общей работе. А то Инга могла меня и не понять. Хоть с ней она не была в ссоре, но теперь явно настроена против неё из-за подозрений в моих симпатиях. Всё-таки, хоть я никаких поводов не давал, но чувствовалось, что жена меня неслабо ревнует. Хоть и не любила, но терпеть мои отношения с другими женщинами, и самые невинные, явно не собиралась. И не в мать — Анна Васильевна уж сколько жила с неверным мужем, и ничего! Хотя, просто с возрастом она стала мудрее и притерпелась. Мои откровения насчёт Игоря Оттовича, конечно, ей любви ко мне не добавили, но, вроде, готова была меня терпеть. Так что, придётся мне быть с Алиной осторожнее, но отваживать её от себя не буду!

Вот с Семёном Качановым и Тарасом Михейчиком, прежними приятелями Вячеслава, хотя, способными музыкантами, но всё же мелкими диссидентами, пока связываться не хотелось. Зачем мне лишнее внимание органов? И так пасут. На заводе, кого надо, наберу. Там и самодеятельности полно, так и скрытые таланты ещё вылезут. Я же на заводе ничего не знаю. Вот и Иван Тимофеевич упрекнул, что отстранился от культурной жизни коллектива. А это уже серьёзное упущение. В СССР не принято отрываться от коллектива!

Глава 11 Дела земные…

Очередные выходные мы с Ингой тоже провели дома. Раз вдвоём, с детьми управиться было легче, так слегка и отдохнули. Вот по телевизору хорошие фильмы «Баллада о солдате» и «Мёртвые души» с удовольствием посмотрели. Инге захотелось новую музыку послушать, и пришлось мне, скрепя сердце, достать ноты и текст. Не смог отказать. Хотя, никогда бы не смог. Своя, любимая. Песня жене понравилась.

— Вот, Слава, можешь же! Будет ансамбль, как раз и спою!

А насчёт ансамбля мне пришлось разбираться в понедельник. Директор Дома культуры мне вежливо сообщил, что можно. Даже начальству повыше обращаться не пришлось. Но название всё-таки сократил на короткое «Май». И от должности руководителя ВИА он меня отговорил. Сказал, что не утвердят.

— Вячеслав Васильевич, зачем Вам эти хлопоты? Ведь придётся сильно забросить основную работу и изобретательство. Знаете, Вы уже успели зарекомендовать себя, и руководство не хочет терять столь ценного специалиста. Вам достаточно быть заместителем, но с правами на набор участников, подбора репертуара и контроля за средствами. А основную работу пусть тянет руководитель.

Было понятно, что руководство не хотело упускать контроля за такой сферой, как культура. На заводе уже имелись другие ансамбли и множество коллективов самодеятельности. Записываться в них я не собирался. Конечно, пришлось согласиться и с директором. Я не собирался становиться профессиональным музыкантом.

И уже после полудня директор Дома культуры написал приказ о создании ВИА «Май» и назначении меня, хотя, лишь заместителем. Сойдёт. А главным стал один из секретарей комитета комсомола завода Савицкий Евгений Моисеевич. Он, как рассказал мне директор, был меня чуть старше, в армии не служил, и, хорошо, что был женат и имел сына двух лет. Мы с ним встретились и сразу же обсудили все имевшиеся проблемы. Так-то, Женя мне понравился. Он был меня чуть ниже, накаченный, но в меру, немного занимался боксом, и вполне можно было считать его красавчиком. В ходе разговора показал хорошие знания по музыке, так как когда-то тоже закончил музыкальную школу, уже три года подвизался в заводском ансамбле эстрадной песни гитаристом, заодно и год состоял в комитете комсомола в отделе культуры. Хотя, способный парень, но и мелкий карьерист. Он меня порадовал тем, что и Дом культуры, и комитет комсомола выделят необходимые средства для закупки нужных инструментов. Я сразу же показал ему копии обеих списков как бы своей музыки, отданной на регистрацию в Союз композиторов, и написал перечень инструментов, которые хотелось бы иметь в ансамбле. Получился длинный список. И синтезатор там был самым важным и дорогим. И, конечно, самым первым нашим шагом было объявление набора желающих в ансамбль. И я сразу же показал заявление жены. И Женя прямо на нём написал «Согласен».

— Слава, я наслышан об Инге и её выступлениях в «Кавказском». И, честно скажу, у меня и несколько пластинок из Запада с вашей музыкой имеются, так и магнитофонные записи. Точно шедевры! Если мы будем выступать с вашей музыкой, нам однозначно успех обеспечен. Тем более, вы и сами в нашем составе будете.

А далее я полностью сосредоточился на работе. Был конец месяца, и мне было совсем не до ВИА. Все три дня пришлось и на сверхурочные оставаться. Хотя, Инга отнеслась с пониманием. Вот новость о том, что она уже в составе ансамбля, её порадовала.

— Ну, Слава, не всё время же нам дома сидеть, и на работу ходить. Надо немного и себя показать, и на людей посмотреть. Не переживай, пока дети маленькие, из Ленинграда никуда.

Первого марта стало уже свободнее. Вот тогда, вечером, после работы, и состоялся основной набор желающих. Хотя, я в нём не участвовал. Ко мне явился Савелий, вызванный по телефону, и с собой он привёл Витю Егорова и Володю Быкова, прежних приятелей Вячеслава, тоже хороших музыкантов. Кстати, Володя неплохо играл и на синтезаторе. Так что, меня было кем заменить. Парни были уже женаты и имели детей. И, на удивление, явились и Алина, и Семён, конечно, Дугины. Муж не захотел отпустить жену одну. Хотя, я на неё и не претендовал. Семён сначала на меня посматривал косо и с испугом, но потом начал отходить. И Алина держалась со мною строго, понятно, чтобы не волновать мужа.

— Спасибо, Слава! Знаешь, Семён у меня на гитаре умеет играть. Думаю, подойдёт. И мне помощником и охранником будет.

Для выполнения формальностей, все мои друзья написали заявления о трудоустройстве на заводе в разных подсобных производствах. Таких мест хватало. Кто в них только не числился! Спортсмены, музыканты, активисты, разные блатные… Теперь и мои друзья-музыканты тоже стали работниками славного Кировского завода. Хотя, и зарплату немного получат, скорее, и калым будут сшибать, так и знаменитыми станут. А мне нужно было где-то как бы мою музыку исполнять, моей Инге — покрасоваться на сцене и славу нарастить. В общем, мечту свою воплотить в жизнь…

Женя сразу же наметил и первый концерт, как раз на седьмое марта, в честь Международного женского дня или Дня 8 Марта. Как раз на другой день после работы и состоялась первая репетиция и подбор участников концерта. Из инструментов имелись пианино, несколько гитар, разные ударные, гармонь и прочая музыкальная аппаратура, конечно, советская и уже не самого лучшего качества.

Эти два дня на работе я как бы отдыхал, точнее, провёл всё время на участке, где готовились к сборке первых моих стиральных машин. Хотя, замотался. Разных упущение и неполадок вылезло много, но большинство деталей и узлов уже было подготовлено.

Вот на субботу мы с Ингой прогулку с детьми совместили с репетицией. Хотя, и днём было ещё чуть холодно, но всего лишь около минус пяти градусов. И прогноз погоды обещал постепенное потепление. Так что, мы взяли такси и приехали в Дом культуры, заодно и притащили мой синтезатор. Увидев неплохой, ещё новый «Minimoog», мои друзья только восхищённо свистнули:

— И где ты, Слава, это чудо достал? Оно же целое состояние стоит! Теперь точно можно будет сыграть что-то стоящее!

— Немцы в Венгрии подарили. Когда по контракту записывали вторую часть музыки.

— Понятно! — выдохнул Савелий. — Хотя, вряд ли тебя больше за бугор выпустят. Ты же, к сожалению, на военке работаешь.

Да, это так и было. В последнее время военное производство полностью засосало меня в свои сети. Как инженер-технолог, я уже участвовал в производстве много чего. И, как монтажник и наладчик, тоже установил и много разного оборудования.

Мои друзья принесли на репетицию ещё и свои инструменты и кое-какую аппаратуру, так что, мы смогли полностью задействовать и мой синтезатор. А музыки у нас хватало.

Увидев Алину, Инга посмотрела в мою сторону немного косо, но придираться было ни к чему. Хотя, женщины поздоровалась друг с другом вполне тепло. Они и на самом деле не ругались. Было лишь небольшое охлаждение. И, чуть погодя, прежние подружки весело щебетали на свои женские темы.

Моя жена на репетиции так долго не задержалась. Она лишь исполнила выделенные ей песни, и так, словно уже и концерт. Так как участников набралось много, чуть ли не три десятка, так и всех желающих посмотреть и на репетицию пропустили свободно, то в комнате, где мы занимались, народа собралось ещё столько.

Проводив жену, я провёл в Доме культуры ещё полдня. Инга встретила меня вполне довольная.

— И как я, Слава, выступила? Получилось?

— Я думаю, Инга, завтра ещё немного отработаем, потом перед выступлением, и тебе достаточно. Думаю, справишься.

— Я, Слава, не в обиде, что ты позвал Алину. Ты к ней что-нибудь испытываешь? — Я сильно удивился. — Хотя, да, говорил, что у тебя с ней ничего не было. Алина так и сказала.

— Инга, я люблю только тебя. А Алину позвал оттого, что она показалась мне лучшей из твоих подруг. Никаких чувств к ней у меня нет, и, да, мы в последний раз встречались в метро, ещё в прошлом году, летом. Хоть мне не так уж сильно нравятся, скажу так, прежние знакомые, но я всё же не намерен отказываться от них всех подряд. Разве я запрещал тебе общаться с прежними подругами и друзьями? Если они хорошие и терпимо относятся ко мне, почему бы, конечно, и мне, не дружить с ними? Если захотят. Ты же увидела сегодня моих прежних друзей. Я тебе сразу же скажу, что они все с уважением относятся к тебе. И оттого, что ты моя жена, так и знают, что ты и так достойна уважения. И ещё они хорошие музыканты. Пока лучше тех, что записались в наш ансамбль.

Мы с Ингой согласились, что, хоть и самодеятельность, но нам подходит. Основной костяк, и сильный, уже есть, те номера, что нам достанутся, мы с ней однозначно вытянем, так со временем и другие подтянутся, и общий уровень у нас получится вполне терпимым.

И другой день, хоть и воскресенье, у нас был отведён репетиции. Дела с ВИА закручивались всё больше. Я так и не смог посмотреть по телевизору фигурное катание, хоть там наши спортсмены заняли, чуть ли, не весь пьедестал. Шумиха по обмену партийных билетов меня привлекала мало, так как нынешние коммунисты такими уже не выглядели. Больше волновали дела бедных индейцев в Америке, но где мы, и где они?

В понедельник и вторник наш ВИА полностью определился с номерами. В среду после полудня участники ансамбля отпросились на репетиции, и к шести часам вечера мы были готовы. И концерт у нас, как и было намечено, начался в семь вечера.

Актовый зал в Доме Культуры был полон. Само собой, он был заполнен работниками нашего Кировского завода и их жёнами, хотя, и мужьями. Но особо большого начальства не было. Мы с Ингой и тётей тут уже выступали перед сотрудниками КГБ. Кстати, среди гостей я нежданно заметил и некоторых прежних «знакомых» оттуда, в том числе и самого полковника Семёна Воронина, понятно, что в штатском! Он даже подмигнул мне. Да, похоже, нас с Ингой явно хотели в очередной раз припахать. Хотя, никуда не деться.

Концерт, как и положено, мы открыли, точнее, начал ведущий Женя, с поздравлениями милых женщин с праздником. И он же под две гитары, вместе с Савелием, трогательно спел «Позови меня тихо по имени», конечно, в сопровождении части музыкантов с нужными инструментами. Женщины, да, важны, но наша любимая Родина ещё больше! Песню мы спокойно вытянули. Зал нам рукоплескал сильно. Далее уже я и Савелий в две гитары сыграли «Золушку», конечно, как бы мою. Тоже получилось трогательно. Само собой, я не забыл Алину, и она красиво спела «Городок». Конечно, до Инги не дотянула, но залу понравилось. «Песнь Аделины» сыграл наш пианист Миша Коротких, инженер-электрик на тракторном производстве, и ему помогла часть музыкантов. И «Горит рябиновая гроздь» зал принял тепло. Её прелестно спела Вера, жена наладчика Володи Петрова с цеха, где я участвовал в монтаже оборудования. Хотя, и он оказался неплохим гитаристом. «Путь домой» исполнила группа гитаристов, в том числе, вместе с Володей, и Семён, муж Алины. Он не сильно выделялся среди других участников, но и не подвёл. Мы решили чередовать музыкантов. Тут блеснул я сам, спев под гитару и поддержку части музыкантов, «Эммануэль», уже на французском языке. Нам достались и самые сильные аплодисменты. Но на «бис» мы решили не выходить. Номеров у нас было много, а Инга с детьми находилась здесь. Пока малыши, к счастью, вели себя смирно. И сразу же последовал электронный вариант «К Инге» — я с гитарой, Володя Быков на синтезаторе и часть музыкантов. Честное слово, получилось сильно и необычно. «Звёздочёт» озорно спел Леонид Кулагин, электрик с военного производства. После исполнения Мишей «Eleana» мы ушли на антракт. Да, в целом с музыкой у нас было не очень, но примерно средний уровень мы удержали. Хотя, видно было, что залу первая половина концерта понравилась.

Вторую часть открыла Алина, трогательно спев «У природы нет плохой погоды». Даже Инга ей восхитилась. И Савелий неплохо встряхнул зал, озорно исполнил «Чёрные глаза». Зато я весь зал загнал в грусть, спев под пианино «Грёзы». Мне достались сильные аплодисменты. Но музыканты под мой синтезатор вновь отправили зал в мечтание. «Провинциальное диско» прозвучало необычно и красиво. После него трогательная «Ты возьми меня с собой», нежно спетая уже Агнессой, женой Стаса Николаева, другого наладчика, кстати, одного из ударников ансамбля, сильно понравилась женской части зала, кстати, составлявшей большую часть. Слова «Woman in love» на английском языке были непонятны большой части заводчан, но мелодия и трогательный голос Инги не оставили равнодушными никого. Ясно, что она удостоилась самых сильных аплодисментов. Красиво прозвучал и «Одинокий пастух» под синтезатор и другие инструменты. И «Маленькая страна» в исполнении Инги тоже была встречены тепло. И музыка трогательная, так и нежный голос моей жены подходил для этой детской песенки. Ещё и я взволновал зал, спев под гитару и поддержку других музыкантов «Если б не было тебя». Для успокоения публики пианист Миша сел за пианино и трогательно сыграл «К Инге». Но зал тут же взорвала Инга, нежно спев «Je T’Aime». И Миша неплохо поддержал её. Далее уже Женя завершил концерт с «Мамины глаза». Нам рукоплескали сильно, но мы с Ингой, забрав детей, тут же сбежали домой. А то они что-то разволновались. Дальше концерт, повторив «Одинокий пастух» и «Позови меня тихо по имени», должен был закрывать Женя. Всё-таки он руководитель. Намечались и небольшие посиделки, и даже за счёт комитета комсомола, но нам с женой не до гулянок было.

А так, и Инга призналась, что концерт мы вытянули. Она была сильно довольна. Тут я удостоился уже главных наград — её сладких поцелуев, похоже, и сильно искренних. Ещё не страстная любовь, но на благодарность они тянули.

Восьмого марта мы с Ингой, конечно, отдыхали. Ближе к обеду последовали звонки — и Женя отзвонился, и мои товарищи, так и некоторые участники. Все подтвердили, что концерт удался. И на «бис» всё хорошо отработали, исполнив ещё и «Чёрные глаза». Следующий концерт пока намечался лишь дней через десять, так как все поняли, что надо было побольше прорепетировать, особенно музыкантам. То, что они постоянно чередовались, может, было и не очень хорошо, но зато и обиженных не оказалось. И, главное, восьмое марта для Инги действительно оказался праздничным. Она, конечно, поделилась новостью о концерте с родными, и, оказалось, что в тайне от меня, немного и замаскировавшись, Анна Васильевна с младшими дочками присутствовала на нашем выступлении. После полудня моя тёща и девочки заявились к нам с подарками. Мы опять сели пить чай. Инга сама приготовила ответные подарки, и мне только и осталось поздравить гостей. Обижаться на жену я даже не подумал. Для укрепления наших хрупких отношений, несмотря на все прежние обиды, требовалось заручиться и поддержкой её родных. Я всё больше привязывался к сыну и дочке, и на ровном месте потерять их мне не хотелось. Это явилось бы для меня трагедией. Уход одной Инги я воспринял бы легче. Было видно, что они мои. Сын с дочкой уже округлились. Молока у Инги хватало, и они быстро набирали вес. Тут и тёща не преминула меня подколоть:

— Да, Слава, а дети-то всё больше становятся похожими на тебя! Хотя, в вашей дочке многое и от матери. Пусть вырастут большими и крепкими, как папа, и здоровыми!

— Спасибо, Анна Васильевна! Да, прямо на глазах растут.

— И вчерашний концерт нам, Слава, сильно понравился. Не ожидала, что вы с Ингой так сможете. И музыка прекрасная. И сам репертуар удачно подобрали. Да, Слава, ты молодец! Не поняли мы с отцом. Хорошо, что вы с Ингой остались вместе!

Да, слова тёщи меня, конечно, порадовали, но всё-таки не она решает. И даже не я, а моя жена. Это сколько же мне надо вытерпеть, чтобы добиться её любви! Хотя, вроде, пока я её удержал!

Ну а далее мы с Ингой просто расслабились, и даже слегка посидели за телевизором. Вот, посмотрели «Три плюс два». Если честно, моя жена будет получше и Кустинской, и Фатеевой будет! Хотя, и сам не хуже смотрелся экранных плейбоев!

Глава 12 Растём…

Хоть и не хотелось, но девятого марта мне пришлось выйти на работу. День я всё же отработал как никогда легко. Впереди были выходные, и особых заданий пока не дали. А свои дела уже были налажены. Только вот почему такая несправедливость? Я инженер и, вроде, не из самых последних, и даже изобретения сделал. Но, вот, один заурядный концерт в Доме культуры — и мы с женой, так и весь ансамбль, пусть и в рамках завода, стали знаменитостями. Так не честно! Да, конечно, все меня поздравляли и восхищались Ингой. Она, конечно, сильно блеснула — и красавица, и прекрасно выступила, даже при не очень хорошем музыкальном сопровождении. Теперь мне точно сильнее надо будет её оберегать от сторонних посягательств!

Правда, под конец рабочего дня меня вызвали в первый отдел. И там у особиста я увидел полковника Воронина или, не знаю, кто он там. Хотя, «гэбист» встретил меня вполне благожелательно…

— Вот, товарищ Репнин, растёте на глазах! Ещё в прошлом году, во время концертов у нас, никто не думал, что встречаемся с мировыми знаменитостями. А сейчас, да, после этих контрактов с немцами, уже и удивляться не приходится. Ваш концерт, безусловно, получился, хоть и с такими слабыми музыкантами. И Инга Игоревна выросла в прекрасную исполнительницу. Да, и эта «Woman in love» на Западе однозначно добьётся большого успеха, а «Маленькая страна» — уже у нас. Прелестные песни.

Мне только осталось поблагодарить полковника.

— В общем, товарищ Репнин, мы просим вас с женой устроить концерт и для семей наших сотрудников. За основу можно принять ваш последний концерт. Он неплохо продуман, и мне понравился. Я уже рассказал Платону Сергеевичу о ваших прежних концертах. Их до сих пор вспоминают с большим теплом. А теперь интерес к вам с женой ещё больше вырос. К тому же, товарищ Репнин, после Венгрии и доверие лично к Вам лично сильно выросло. Пусть и получилось как бы хулиганство, но ваши умелые действия многим понравились. Не только шпионов задержали, так ещё и этих аристократов на место поставили. Насчёт князя Вы, конечно, погорячились, но не так страшно. И хочется сообщить, хотя, не для посторонних, что Вы ещё и представлены к правительственной награде. Да, к Вам никто больше не будет приставать насчёт дипломатов. Хоть как бы и личные отношения, но этот сотрудник уже отстранён от работы. А то, что Вы ещё и оказались хорошим инженером и изобретателем, то это только прибавило к Вам уважения. Я уже сам попросил Платона Сергеевича придержать для нас партию ваших стиральных машин. Про кубики вообще молчу. Занятная и нужная игрушка.

Тут мне осталось лишь поблагодарить полковника и, конечно, согласиться. С органами лучше дружить. Да и на прошлых концертах нас нисколько не обидели. Скорее, и сейчас тоже. Неделя репетиций, конечно, мало, но нагрузка всё равно больше ляжет на меня, и Ингу привлекут лишь ненадолго, временами, так что, и дети выдержат. И жена, когда я заявился домой и сообщил эту новость, легко со мной согласилась. Видел, что ей нравилось быть на виду. И на сцене она держалась хорошо. Тем не менее, Инга тут же сама заявила мне, что артисткой стать не собирается. Всё-таки помнила мои просьбы.

Само собой, просьба полковника нам добавила лишь волнений. И выходные дни у меня были, можно сказать, испорчены. Субботу и воскресенье я опять провёл в Доме культуры. Конечно, мне сразу же придали прежний ансамбль «гэбистов» «Красная звезда». Уже лучше! Я лишь мельком отметил, что часть состава поменялась. Хорошо, что номера остались почти все из концерта в честь 8 Марта. Так ведь для семей сотрудников. Кстати, Женя вывел на репетиции и почти весь наш ансамбль, но я у себя как бы только отметился. Хоть мы все занимались в одном месте, но всё-таки отдельно. Вот приезд в Дом культуры Инги и детей, и за оба дня, никто из ансамбля так и не засёк. Их привозили ненадолго и отвозили домой на неприметной машине как настоящих шпионов. Хотя, и дети, чувствуя маму рядом, не особо капризничали.

После праздника уже никто на работе мне поблажек не давал. Хотя, пока было спокойно. Я занимался лишь своими обязанностями инженера-технолога. Ну и, конечно, все три дня пришлось оставаться на репетиции, но не с ВИА. В среду, ближе к вечеру, в Дом культуры привезли и Ингу, конечно, вместе с детьми, чтобы быстро прогнать её номера перед окончательным выступлением. Тут она и сама дома готовилась, так и сейчас для неё никаких неожиданностей не было. Вроде, подготовились хорошо…

Да, концерт для семей сотрудников КГБ тоже удался. Зал был полон. Конечно, больше наблюдалось женщин, так и детей. Ведь концерт, хоть и после праздника, в честь них. Кстати, я нежданно заметил среди присутствующих и нашего заводского особиста. Ясно, что уровень приданного нам ансамбля в целом, так и отдельных музыкантов, оказался намного выше нашего ВИА. Хотя, и порядок номеров не изменился. Решили, что всё подходит. И все они были исполнены блестяще. В ансамбле нашлись и свои солисты, и они достойно заменили участников нашего ВИА.

Да, я попробовал вести и изменения, и они были приняты. Вместо «Путь домой» был исполнен «Say You’ll Never». Полковник Воронин оценил и слова песни, но решил пока ограничиться музыкой. Инга слегка огорчилась, но было понятно, что пока не стоит нагружать концерт песнями на иностранных языках. Не совсем правильно будет, и могут не так понять! Вот музыка сойдёт. Зато полковник охотно согласился на новый танец, уже исполненный в ресторане «Кавказский». Как бы для оценки, новизны и, конечно, пока только для своих. Я сам решил, что как раз на этом концерте можно и рискнуть. А то могут приписать и нездоровые увлечения, хотя бы Западом. Вообще-то, так и выглядит. Но, если честно, я фактически хотел присвоить себе авторство этим, и весьма знаменитым, спортивным танцем, и мои знания из будущего говорили, что ещё можно успеть. И пусть лучше разные «нездоровые увлечения» исходят из нашей страны.

И я дал жару, выдав полноценный брейк-данс почти со всеми элементами. Зал сначала недоумённо замер, но тут уже сами жёны сотрудников оценили мою «мужскую доблесть», и под конец дружно разразились сильными аплодисментами. Действительно, и музыка оказалась прелестной, так и новизна присутствовала. И я понял, что всё-таки получил своего рода индульгенцию. Попробуй далее кто сказать, что я увлечён Западом и даже антисоветчик! Меня тепло приняли сами жёны сотрудников КГБ. И, конечно, настоящий рыцарь плаща и кинжала должен иметь спортивную форму, как у меня!

Ещё я же исполнил, вместо «Звёздочёта», «Сиреневый туман». Тут уже сам полковник попросил. Тоже для новизны. Правда, сразу же объявил, что песня дворовая, неизвестного автора. Зачем мне лишние обвинения в плагиате? Тем более, Николай интересовался творчеством Владимира Кузьмина, и всё прекрасно сохранилось в моей памяти. И песня залу понравилась.

По моему предложению, в конце концерта «К Инге» заменили на пока неизвестный широкой публике, в том числе и здесь, в зале, «Грустный вальс» или, конечно, великолепный и трогательный вальс из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». Просто оттого, что ансамбль, в отличие от нашего ВИА, был способен его исполнить на высоком уровне. И музыка сопровождалась чарующим вальсом трёх пар парней в чёрных костюмах и девушек в белых платьях, кстати, тоже сотрудников органов, мило и красиво закружившихся на сцене. Получилось трогательно. Конечно, сильные овации последовали немедленно. Правда, больше изменений не было.

Конечно, почти все номера исполнили ансамбль и его солисты. Я сам, помимо брейк-данса и «Сиреневого тумана», старательно спел «Эммануэль», «Грёзы» и «Если б не было тебя». Вот «Мамины глаза», завершившие концерт, достались солисту ансамбля. И, если честно, выступил он сильно. Но это я сам его выбрал.

Инга тоже сильно отметилась своими номерами. Конечно, она исполнила те же «Womanin love», «Маленькую страну» и «Je T’Aime». Видно было, что среди солистов ансамбля не нашлось равных ей. И это зал сразу же оценил. Мою жену действительно и заслуженно наградили самыми сильными аплодисментами.

Хоть мы ничего и не просили, но нас неплохо и одарили. Мне подарили гитару производства ГДР, а Инге, понятно, что украшение, но явно и старинное. И кулон с небольшим голубым драгоценным камнем и красивой золотой цепочкой тут же мягко упокоился на её изящной шейке. Да, как бы мою жену не избаловали!

После концерта нас сразу же отвезли домой. Ведь дети были у нас с нами. Но, к счастью, они вели себя вполне смирно. Вот жена была возбуждена. Всё-таки у неё был очередной успех. Обсудив все сегодняшние дела, мы, довольные, легли спать.

* * *

— Да, товарищ Круглова, у нас произошла некоторая задержка с регистрацией произведений Вячеслава Репнина. Молодой, но весьма интересный автор. У части из них вместе с ним авторами записаны его жена и тётя. Хотя, лично я не имею ничего против. Прекрасная музыка, и песни, за некоторым исключением, вполне безобидные. Но, если честно, регистрация лишь пустая формальность. Судя по представленным товарищем Репниным документам, большая часть произведений ещё в декабре прошлого года была зарегистрирована в Венгерской Народной Республике. Мало того, больше половины из них, согласно контракта с «PolyGram Records», записано и с большим успехом исполняется на Западе. Вся музыка и песни на иностранных языках уже долго занимают верхние строчки популярности. Кстати, и песни на русском языке тоже. Особенно хотелось бы отметить «Принцессу» в исполнении автора и «Прекрасное Далёко», уже его жены. Эти песни не менее популярны, чем другая музыка. К тому же, он уже создал на своём Кировском заводе ВИА «Май», и, как говорят, его первый же концерт имел большой успех.

— Жаль, товарищ Петров, что ваш Союз не сразу разглядел этого молодого автора. Вдруг скромный парень стал писать музыку, которая имеет большой успех и за границей. Вы же сказали, товарищ Петров, что он из Кириши? А жена из Ленинграда?

— Да, товарищ Круглова. Родился всё-таки в Ленинграде, но вырос в Кириши. И тётя, старшая сестра его отца, тоже из Кириши. Но хотелось бы отметить, что они имеют дворянское происхождение, и даже княжеское. Родители парня работали учителями, умерли. Отец фронтовик, майор-танкист, имел награды. Парень и сам служил в погранвойсках, награждён медалью «За отвагу». Окончил Горный институт, сейчас работает на Кировском заводе, зарекомендовал себя хорошим инженером. Жена окончила институт имени Герцена, тоже распределилась на Кировский завод, пока в декретном отпуске, месяц назад родила сына и дочь. Её родители, товарищи Лацис, занимают ответственные должности в Московском и Фрунзенском районах. Правда, у парня с ними были сложные отношения, но недавно мама жены вместе с младшими дочками пару раз, в том числе на восьмое марта, навещала семью старшей дочери. Похоже, хотят помириться.

— А Вы, товарищ Петров, хороши информированы.

— Так, товарищ Лешков, товарищи из органов всё проверили. И у нас, и у них большие сомнения возникли насчёт способностей парня. И Демьян Петрович тоже навёл справки. Но и в первый раз, и сейчас ничего такого обнаружить не удалось. Вся музыка написана парнем, а жена и тётя лишь принимали участие в её обработке. Хотя, это их дело, и вполне допустимо и соавторство. В последнее время парень, явно из-за неурядиц с женой, всё авторство записал только на себя. Эдуард Антонович присутствовал при первой записи музыки парня немцами, и он сразу же отметил, что товарищ Репнин широко эрудирован и имеет, хоть и закончил лишь музыкальную школу, и хорошее музыкальное образование. Матвей Исакович видел пару раз его выступление в ресторане «Кавказский», хотя, и жены тоже, и нашёл их выступления очень достойными. И музыка хорошая, и они сами выступили вполне на уровне. Способные молодые люди, и хорошая пара, хоть порой меж ними имели место и ссоры.

— Получается, они и в ресторанах выступают? А что исполняют?

— Нет, товарищ Круглова, постоянно не выступают. Несколько раз бывали в ресторане «Кавказский», и то для того, чтобы отметить что-то или встретиться с друзьями. Заодно и исполняли что-нибудь, к примеру, ту же «К Инге», которую Вы прослушали у нас. Кстати, она названа в честь жены парня. Или недавно она спела на английском языке «Woman in love». Мы взяли в ресторане текст и прослушали её здесь. И сама музыка на Западе популярна, и песня тоже может стать успешной. Вся музыка, что они исполняли в этом ресторане, высокого уровня, и тексты безобидные. Кстати, парень один раз исполнил там и «Малую землю», и теперь эта песня в репертуаре у музыкантов ресторана. Кстати, и её тоже заказывают. Оказывается, товарищ Брежнев тоже воевал на Малой Земле.

— Мы, товарищ Петров, знаем об этом. Насколько нам удалось узнать с товарищем Лешковым, это немцы сами вышли на него. И, получается, ваш Союз вообще остался в стороне от контракта в Венгрии. Оказывается, разрешение на запись дало командование Южной группы войск! И подписали контракт его же представители. И вся валюта ушла им. А так, и наш город мог получить, как и в первый раз, часть от суммы, тем более, второй контракт был два раза дороже. А вы, к сожалению, затянули и регистрацию произведений нашего ленинградского автора, так и уже зарегистрированным и записанным не даёте хода. Нам это, честно говоря, непонятно.

— Да, товарищ Петров, уже наши киношники заинтересовались музыкой парня, а она, оказывается, даже не зарегистрирована. А вот в «Голубом огоньке» и «Песне года» прозвучала. Значит, можно?

— Контракт в Венгрии, товарищ Круглова, был заключён оттого, что Вячеслав Репнин, как инженер, имеет на Кировском заводе отношение к военному производству, и в декабре он находился там в производственной командировке. И, должен сказать, что ещё в прошлом году к нам из Министерства культуры поступила странная рекомендация тщательнее проверять творчество этого автора. Да, у нас имеются и сигналы, что парень несколько раз бахвалялся своим княжеским происхождением. В частности, и из органов поступило сообщение, что и в Венгрии в одном из ресторанов Будапешта он представился русским князем и избил там нескольких английских и итальянских граждан, хотя, вроде, даже аристократов, и якобы за оскорбление русских и СССР. Но будто и сам оскорбил в Венгрии и некоторых работников дипмиссии, уже на почве личных отношений, из-за жены. Не знаю, что решили насчёт него на Кировском заводе, так как, по нашим данным, он там, как инженер, на хорошем счёту, так и отметился изобретением какого-то «Магического кубика», но мы в Союзе Композиторов обязаны прислушаться к рекомендациям Министерства культуры, так и органов.

— Дажетак, товарищ Петров? Странно, а почему у нас в обкоме, в идеологическом отделе, нет таких сведений? Ни органы ничего не сообщали насчёт проступков инженера Репнина в Венгрии, ни от Министерства культуры не поступало таких рекомендаций. Странно? Видела я этот «Магический кубик», очень интересная игрушка. Как доложили, уже во многих магазинах продаётся. Значит, это наш автор его изобрёл? Что же, завтра же уточню всё на Кировском заводе. Получается, что в Союзе Композиторов, товарищ Петров, нет никаких претензий к музыке парня, и она очень популярна на Западе, но и на Центральном телевидении, и на Всесоюзном радио почему-то её вообще не передают. Только на нашем Ленинградском радио и можно услышать. Знаете, у нас в отделе уже очень много писем советских людей набралось насчёт этого. Получается, почему-то зажимают нашего ленинградского автора. Что же, товарищ Петров, придётся разобраться. И странно — имеется хороший композитор, а ваш Союз с ним никакой связи не поддерживает?

— Исправимся, товарищ Круглова. Обязательно встретимся с товарищем Репниным и обсудим его творчество. Тем более, новый автор. И поможем, и подскажем, и на верный путь направим!

— Направляйте, товарищ Петров! Вместо того, чтобы опекать молодые таланты, ваш Союз почему-то занял странную позицию стороннего наблюдателя. Этот автор должен находиться под нашим вниманием, а не плыть свободно по течению!

Глава 13 Нежданности…

Вот четверг у меня выдался сложным. Оказалось, что на наш завод заехали товарищи из обкома КПСС, и группа важных лиц во главе со строгой женщиной прошлась по участку, где собирались стиральные машины. Точнее, первую мы уже собрали, и запустили в работу, и как раз проводили пробную стирку небольшой партии спецовок работников. Хотя, я тоже находился в рабочей одежде и ничем не отличался от других. Важные лица даже дождались конца стирки и проверили выстиранную одежду. Вроде, ничего получилось? Вмешиваться в нашу работу они не стали, но я уловил изучающий взгляд важной женщины. Похоже, теперь мной заинтересовался и обком КПСС? Тут и Пётр, сопровождавший их, позвал меня к себе:

— Вот, товарищ Круглова, позвольте представить, изобретатель машины, инженер-технолог отдела главного металлурга Вячеслав Репнин. Как Вы убедились, машина уже готова, и после проведения нужных испытаний будет запущена в производство в начале апреля. Согласно данным заводской технической библиотеки, она находится на уровне самых лучших зарубежных образцов. Мы надеемся, что наша машина понравится нашим советским покупателям.

Мне пришлось дать строгой женщине кучу пояснений, и они, вроде, её удовлетворили. Насчёт своих дальнейших планов я лишь сказал, что, помимо модернизации машины и перевода управления на электронику, хотел бы создать и другие бытовые устройства, совершеннее имеющихся. Чтобы жене легче было управляться по дому. И тут женщина убрала строгость и мило улыбнулась:

— Что же, похвальное желание, товарищ Репнин. Да, быт наших советских женщин и, вообще, семей, тоже надо улучшить. Дерзайте. А мы, со своей стороны, его всемерно поддержим.

Правда, далее она распространяться насчёт политики партии и правительства не стала. Похоже, что хотела, уже узнала, и группа двинулась в другие цеха. Зато Пётр поднял большой палец. Что же, мы и работу свою показали, и явно мои ответы товарищу Кругловой, как оказалось, секретарю идеологического отдела обкома партии, понравились. Да, важная шишка. Пока мне с деятелями такого уровня общаться не приходилось.

Ну а Пётр был ожидаемо доволен. Уж далее нас могли ждать и «царские милости»! И работники, принимавшие участие в создании стиральной машины, тоже были рады. Она безусловно получилась мирового уровня. Если ещё перевести на электронику и изготовить новый мотор, и переработать схему управления, то чудо будет!

В субботу наш ВИА дал второй концерт. Зал, как и ожидалось, был полон. Кстати, я заметил и маму Инги вместе с младшими дочками. Вот отца жены и её младшего брата не было. На удивление, среди публики сразу же удалось выделить и группу важных лиц из обкома партии, так и заводское начальство во главе с самим директором Улыбиным Василием Ивановичем. Я ещё ни с кем выше начальников цехов и отделов не встречался. Хотя, они меня и не интересовали. Из-за княжеского происхождения Вячеслава мечтать насчёт большой карьеры мне явно не приходилось. Не те времена! Он и сам не шифровался, так и я при поступлении на работу на завод всё честно написал. Всё-таки не еврей же многомудрый! В игольное ушко мне не пролезть. Одной бытовой техникой наверх тоже не пробиться. Начать заниматься зенитными ракетами пока и случай не представился, так и опасно было засыпаться. Так что, оставался тернистый путь музыки, но не композитор я, так и здесь легко можно было угодить в петлю антисоветчика.

Пусть мы с Ингой в другие дни не смогли принять полноценное участие в репетициях, но за пятницу и субботу всё наверстали. Музыканты уже играли сильно слаженнее. Женя постарался и смог приобрести некоторые новые инструменты и аппаратуру. А ещё мы приоделись и в новую форму одежду. Хотя, пока только примерили лёгкие сине-голубые накидки, наподобие мушкетёрских из фильма про Д’Артаньяна, хотя, ещё не снятого, с названием ВИА. Конечно, моя идея. Но уже сразу приобрели красивый и бравый вид.

Номера и исполнители у нас остались практически те же, но я опять предложил внести пару изменений. Мы с Савелием и Володей Быковым, при поддержке части музыкантов, решили после «Eleana» сыграть ещё и «Мелодию сердца» и, вроде, у нас что-то получилось. А ещё я подумал, что неплохо бы порадовать жену, так и отметиться новой трогательной песней, честно говоря, уже давно записанной. И опять после «Woman in love» Инги мы вместе с ней, как любящая пара, нежно исполнили «Навсегда»:

— Где мы жили? Как мы жили?

Улыбаясь и печалясь?

Мы сегодня позабыли,

Потому что повстречались

Навсегда! Навсегда, навсегда…

И ведь точно подгадал! Нам тепло рукоплескали и начальники. Из-за их присутствия зал был сдержаннее, чем в первый раз, но свои овации ансамбль получил. И больше всех они опять достались Инге. На «бис» выходить мы не думали, но «Навсегда» и «Мамины глаза», спетые Женей, уже в конце концерта, нам повторить пришлось. Но авподисменты продолжились, и тут я решил, раз есть возможность блеснуть ещё раз, и, хоть и не в тему, сам один исполнил под гитару «Мою гитару», ну да, Сергея Беликова:

Да, я выложился полностью! И с трудом выдохнул последние строки, оттого они получились ещё трогательнее:

Зал ненадолго замер. Было как-то необычно. Мы весь концерт пели про любовь и под конец вспомнили мамины глаза, и тут опять про войну! Но всё-таки нежданно то тут, то там тихо начались редкие хлопки, и скоро весь зал взорвался бешеными аплодисментами. Хлопало и само начальство. Они тоже явно не ожидали такого конца. Хотя, и все мои товарищи тоже. И Инга, отлучившаяся к детям, но вернувшаяся за сцену, смотрела на меня удивлёнными глазами. А я только смущённо поклонился залу и убежал. Хоть аплодисменты и продолжались, но возвращаться на сцену не стал. Честно говоря, уже сил просто не осталось. Как сел на подставленный стульчик, так и сидел. Хотя, Женя дождался, когда зал успокоится, поблагодарил благодарную публику и спокойно объявил об окончании концерта. Так что, всё хорошо кончилось, и мы достойно показали себя.

— Да, Слава, удивил! Никто не ожидал. — сказал, вернувшись за сцену, наш руководитель. — Думал, что опять про любовь. Но, знаешь, так даже намного лучше получилось. И начальству понравилось. И почему ты скрыл, что у тебя и это песня в запасе имелась? Можно было спеть её и всем ансамблем!

Пришлось оправдываться, что как бы не в тему, но, мол, других в запасе пока не имелось. Из-за начальства мы с Ингой так сразу сбежать всё-таки не решились, но оно так и не подумало удостоить взволнованный ансамбль своим вниманием. Хотя, и к лучшему! Не люблю снисходительно-барское внимание начальства!

Зато в воскресенье мы неплохо отдохнули. Довольная Инга ещё с утра завалила меня всякой вкуснятиной. Хотя, всё было как и ранее — домашние дела, уход за детьми и прогулки на свежем воздухе. Температура днём всё колебалась около нуля градусов, ночью немного и холодало, но весна была не за горами. А ещё мы немного посидели за телевизором. Из-за репетиций и концертов март у нас выдался хлопотным, и мы успевали следить только за новостями, и то не всегда. Мимо нас прошли и чемпионат мира по фигурному катанию, и странный обмен партийных билетов, и прочие мировые дела. Нет, бедным индейцам Америки мы с Ингой, как и многие советские люди, сочувствовали. Как сообщили новости, пока у них, как оказалось, с властями ещё не всё закончилось, вроде, как-то сопротивлялись. Только сейчас что они смогут противопоставить мощи «белокожих братьев»? А нечего было когда-то кормить их индейками! Лучше надо было закидать стрелами. И зря цари, хотя, вполне себе немцы, посылали русские корабли защищать «колыбель демократии», так и продали жадным и наглым пиндосам Аляску! Вот теперь и аукается. Хотя, и Хрущёв зря отдал Крым Украине! Да, вот это меня волновало, но ничего не мог сделать!

Да, отдыхать хорошо! Мы с удовольствием и «Приключения Кроша», и часть «Тихого Дона» посмотрели, хоть и отвлекаясь на домашние дела и уход за детьми. Честно говоря, я и сам охотно предался ничегонеделанью и больше наслаждался тихим семейным уютом. Хорошо, что у нас с женой пока всё хорошо!

Понедельник оказался довольно спокойным. Хотя, на работе многие коллеги выразили мне восхищение — чаще искренне, порой и для вида, субботним концертом, так и выступлениями меня и жены. Всё же произведения, исполненные на нём, были как бы написаны мной. Хватало и тех, кто прошёлся по мне злобным взглядом. Это уже те антисоветчики и их сторонники, как бы пострадавшие из-за меня. Видать, пропесочили их. Больше никто при мне антисоветскую пургу не нёс. Выявлять, кто чем дышит, я не собирался — на это органы есть, но такие разговоры мне были не нужны. У меня и так есть что скрывать. Попадусь, мало не покажется!

Последовали и звонки редких друзей и знакомых. Ладно бы те, с которыми поддерживал связь, но вдруг обо мне вспомнили Костя Резунов и Фёдор Белецкий. Да, они хорошие музыканты — и гитарой с гармонью владеют, и на пианино сыграть могут, и синтезаторы им знакомы, но что-то душа у меня не лежала с ними сотрудничать. Ага, в ансамбль захотели? И я тут же припомнил им, как они кидали Вячеслава, то есть, меня, во время совместных «чёсов»:

— Слава, ну когда это было? И мы не хотели тебя обманывать, всё по-честному делили! Просто тогда нам мало платили!

— Не надо, ребята! Я примерно догадываюсь, сколько вы тогда зашибали, так мне и рассказывали, поэтому точно знаю, что кидали. Да, время прошло, поэтому что да как, я разбираться не собираюсь. Уже не совсем интересно. Хотя, и обижать вас не хочется. Так резко разрывать нашу дружбу тоже не дело. Пока подумаю. Может, что-то подкину и вам? Или срочную работу какую предложу? Музыканты вы хорошие, такие на дороге не валяются. Но и вы тоже подумайте над своим поведением. И, да, знакомством со мной не хвастайтесь!

Так и есть, я открыто выразил приятелям свою точку зрения. И, честно говоря, да, вдруг пригодятся?

Но мне позвонили и Семён Качанов, и Тарас Михейчик. Вот я с ними всё-таки поговорил теплее. Да, как бы и диссиденты, и перед Новым годом попались милиции, хотя, из-за всеобщего шмона. Сам и имел к нему отношение. В общем-то, оказалось, что тогда сильно потрясли валютчиков и фарцовщиков Ленинграда. Хотя, полностью искоренить их как явление власти не могли. Судя по некоторым именам, попались и другие лица, имевшие дело с окружением Альберта. Хотя, из общей его тусовки с Ингой там больше никого не было. Слегка потрясли и диссидентов. Семён и Тарас, как мелкота, отделались общим внушением и больше попадаться не желали.

Но с ними Вячеслав никогда денежных дел не имел — чисто музыкальная тусовка и совместные гулянки. Но я-то уже другой, и свою точку зрения на всё имею. Но явно под колпаком, так зачем мне давать органам лишний компромат на себя? Хотя, они уже могли оказаться и завербованными «стукачами»!

Но всё равно я с ними накоротко переговорил. Ребята очень уж информированными оказались, так и много кого в Ленинграде, да и в других местах знали. Могли пригодиться. Я, конечно, сообщил им, что ВИА состоит из работников Кировского завода, и посторонних туда не примут. Но всё равно обещал подумать и подкинуть им песни, понятно, для своих музыкальных посиделок, ну, да, «квартирников». Оказалось, что и за них их органы нехило шугали. Ясно, что тайные антисоветчики, и песни пели не те. Хотя, многое из творчества этих «антисоветчиков» нравилось и самому. Наоборот, те, кто пел именно то, через время оказались худшими врагами. Ну, теперь я числюсь в официальной музыкальной конторе, и потому мне надо колебаться вместе с партией и правительством. А то мигом за меня возьмутся. Пусть и я могу влиять на музыкальные вкусы людей, но заниматься антисоветчиной не собирался. Я не какие-то там замаскировавшиеся космополиты Андрей Макаревич или Борис Гребенщиков! Хотя, их легион! Раз попал в его тело, то вполне русский князь Вячеслав Репнин и даже Волхонский. Мне тут русскую державу сохранить надо, а не отдавать её на поругание международным космополитам!

И ещё я сам решил позвонить Ларисе. Всё-таки вспоминал о ней иногда, особенно когда ругался с Ингой. Но, честно говоря, я подозревал, что, несмотря на как бы мир, отношения между нами могли вскипеть в любое время! Мне хотелось намного расширить свой круг общения, чтобы, в случае чего, было из кого выбирать себе подруг! Знакомые и друзья из мужчины у меня имеются, а вот среди женщин, тем более, девушек, совсем никого нет!

И когда Лариса взяла трубку, спросил у неё на испанском языке, пусть и с небольшим акцентом:

— Buenas tardes señora Larita! Cómo está el clima hoy sobre Ceuta? Cuál es Su estado de ánimo? (исп. — Добрый день, сеньорита Ларита! Как сегодня погода над Сеутой? Что у Вас с настроением?)

Сначала повисло молчание, и потом нежный девичий голос на хорошем испанском, и даже с каким-то диалектом, ответила:

— Buenas tardes, Señor Vyacheslav. En Ceuta llueve mucho, por lo que el estado de ánimo no es del todo bueno. (исп. — Добрый день, сеньор Вячеслав. В Сеуте идёт проливной дождь, оттого настроение не совсем хорошее.)

А далее в трубке раздался заливистый смех. Ну, да, смешно получилось. Но я долго любезничать с девушкой не стал и сходу сообщил ей, что уже с лета прошлого года женат, и недавно стал отцом пары прекрасных малышей. Хотя, сразу же предложил Ларисе подумать об участии в одной ВИА в качестве солистки, изредка и для исполнения песен на её родном языке. Всё-таки пока мне некому было предложить женские песни на испанском языке. Но Лариса даже раздумывать не стала и сразу же выдохнула:

— Спасибо, Вячеслав. Я долго ждала этого звонка, но судьба явно не благоволила ко мне. Тем не менее, ничего страшного, я рада, что Вы связались со мной, и согласна работать с Вами. И, конечно, примите самые искренние поздравления в связи с рождением детей и пожелания благополучия Вашей семье и жене Инге!

Я удивился знанию Ларисой имени моей жены, но девушка пояснила, что всё-таки наводила справки обо мне и знает, что теперь я известный композитор. И про ВИА «Ласковый май» успела узнать.

Конечно, Лариса обещала подумать и, если что, подойти в Дом культуры. На сроках я не стал настаивать. Главное, предложено, так и следующий концерт у нас намечался лишь через две недели, как раз в конце марта. И номера так уж резко менять не собирались, лишь пару-другую. Так что, времени полно было.

Во вторник и среду я занимался своими обязанностями. Хотя, вечером и участие в репетициях ВИА принял. Тем более, тётя с маэстро так и не пригласили нас с Ингой на его день рождения. Ну, пусть сами гуляют. На этот раз на собрании ансамбля мы решили поменять «Путь домой» на «Сон наяву» или «Magic Fly», так сказать, усложнить программу. Я сам предложил поменять «Грёзы» на «Там за туманами» и отдать последнюю песню Виталию. Правда, и Женя выразил желание, но я настоял на своей кандидатуре. А то слишком захотел стать патриотом, но и голос у него подкачал, так и кому что, решал я. И как бы автор, и по должности было положено! Понятно, что нашему руководителю это не понравилось, но меня его мнение не особо волновало. И ещё дома мы с Ингой решили поменять, и первую песню исполнять только на «бис». Мы же не французы, и надо было разбавить любовную тему патриотической, тем более, постепенно приближались 1 и 9 Мая. Великие праздники! Там уж надо было что-то предложить и мне самому. Но у меня запас песен уже имелся!

Глава 14 Только вперёд…

Хотя, в среду после полудня до меня ещё дозвонилась та самая секретарша Ангелина из Союза Композиторов, что принимала у меня музыку на регистрацию, и сообщила, что в четверг после обеда меня приглашают к ним в Союз. На моё уточнение насчёт Инги и тёти она ответила, что их нет. И насчёт моей занятости именно в это время ничего не сказала. Я просто пообещал подумать и положил трубку. Так уж в Союз я не рвался, к тому же, мне завтра надо было сдавать стиральную машину заводской комиссии, и это было важнее. Я тут же позвонил тёте и сообщил ей о поступившем предложении. Она и сама освобождалась из школы только ближе к вечеру. Близился конец учебного года, и у неё довольно сильно возросла нагрузка. Всё же она являлась учительницей русского языка и литературы, так и французского. А это не самые любимые и даже трудные предметы.

И Инга вечером слегка проявила недовольство. Ей хотелось ближе приблизиться к деятелям искусства, само собой, обязательно и композиторскому сообществу. Понятно, что у них своя тусовка, и куда меня, понятно, что и Ингу, хотя бы в качестве моей жены и тоже известного в музыке лица, пока не собирались принимать. В общем, мы с ней решили, что ничего страшного не будет, если завтра я больше внимания уделю своей работе.

Сдача стиральной машины растянулась на целый день. Хотя, мы с Петром вполне справились. Все три машины, собранные нами, не подвели и исправно прошли положенные испытания. Дальше моё участие так уж строго и не требовалось. Уже можно было приступить к производству опытной партии. Заодно я, откровенно пользуясь служебным положением, и пока имелась возможность, приобрёл в отделе товаров народного потребления, вполне выписав через заводскую бухгалтерию и заплатив в кассу пятьсот рублей, на свои личные нужды кое-какие материалы. Честно говоря, при возне с машиной на изготовление деталей и прочие нужды, особенно на срочное стимулирование работников, я потратил около двух тысяч рублей своих денег! Потому что терялось время! А так, Пётр отдал мне фактически пару комплектов деталей к стиральной машине и самые важные узлы. Кое-что я смог изготовить и достать сам, так и собрать машины не представляло для меня особого труда. У меня даже были задуманы и кое-какие важные усовершенствования, не предусмотренные на серийных машинах. Время поджимало, а их внедрение могло затянуться, поэтому и не стал, так и моя тайна.

К тому же, я подозревал, что эти машины ещё не скоро могли появиться в открытой продаже, а если даже и выпускались, то мне просто и не достаться, откровенно уйти по блату. Мягко говоря, и производство бытовой техники хромало, так и система торговли была не совсем «совершенной». А мне не хотелось тянуть время, потому что мы с Ингой с использованием новой машины могли существенно улучшить свой быт. Всё-таки у нас двое малышей, которые требовали к себе много внимания. Оттого мы с женой приняли ещё и решение, что она после восьмого апреля возьмёт разрешённые ей три месяца отпуска для ухода за детьми. А надо было хотя бы до года, пока не отлучатся от груди! К сожалению, приходилось сознавать, что советские законы тут были сильно несовершенны. А после уже видно будет.

Вот так и получилось, что в Союз композиторов мы — я, хотя отпросившийся с работы, Инга с детьми и тётя, освободившаяся лишь после уроков, поехали лишь в пятницу, после трёх часов, и в сопровождении Ипполита Валерьянович, и на его машине. Понятно, что нас уже никто не ждал и не думал и явиться к нам на встречу. Хотя, на удивление, к нам всё-таки явился наш прежний знакомец Эдуард Антонович Шульц! Как бы задержался на работе!

— Ох, молодой человек, что же Вы не явились вчера? Ах, Вы ещё и не одни? Да, здравствуйте Инга и Светлана Никитична! Давно не виделись! — Да, маэстро остался с детьми в машине. — Андрей Иванович и комиссия вчера специально собрались для обсуждения Вашей музыки, а раз Вы не явились, то рассмотрение отложили до следующего заседания. Поэтому пока ничего не зарегистрировано.

— Да? Ну, ничего страшного, Эдуард Антонович! Если можно, нам бы лишь официальную справочку, что пока не рассмотрели или даже лучше отказ в регистрации. А то, понимаете, мы уже многие произведения исполнили на одном закрытом концерте, честно скажу, для людей с опасными «корочками», а они, оказывается, даже и не зарегистрированы. А мне придётся дать им объяснение, почему так получилось. Ругаться ведь будут, а то и антисоветчину предъявлять. А мне в тюрьму садиться не охота.

Важный деятель советского искусства даже не моргнул, но тут же пообещал разобраться с нашими делами. И был таков. Но через некоторое время милая Ангелина нам всем, как авторам, и больше мне, выдала кучу бумаг, удостоверяющих, что вся представленная мной музыка рассмотрена и зарегистрирована в установленном порядке, и никакой крамолы в ней не найдено.

А что разговор с самим Андреем Ивановичем Петровым и важной комиссией не состоялся, так и не надо. Зачем мне лишние нервные потрясения, так и засыпаться запросто можно. Сболтну ненароком не то, а они тут все профессионалы, и легко обнаружат, что моих знаний может быть и недостаточно для сочинения хорошей музыки. Я, конечно, за почти год жизни здесь в свободное время старался изучать и музыкальную литературу, но у меня и других забот хватало, и времени мало было. Люди всю жизнь одним делом занимаются, и то не преуспевают. Да, есть, конечно, самородки, но Вячеслав ещё не успел отметиться, а Николай копил свои знания всю жизнь, и сочинение музыки в его достижения всё-таки не входило. Нет, сочинить что-то простенькое я уже мог, но до сложной музыки, что записывал, мне было ещё очень далеко. Может, через несколько лет занятий? Всё-таки определённые способности, хоть и посредственные, у меня имелись.

Домой мы все вернулись вполне довольные. Индульгенции получили, и теперь никто к нам не придерётся. Тётя с маэстро даже заглянули к нам, хоть и ненадолго, на чай. А то с времени выписки Инги с роддома они у нас не бывали.

Вот в субботу и воскресенье я успешно собрал обе стиральные машины. И когда они заработали, Инга была в восторге. Нам только и оставалось достать почти сухое белье и слегка подсушить. Но от глажки спастись было невозможно. Само собой, на репетиции мы не отлучались, немного позанимались музыкой дома. Для нас хватит, наверстаем. Зато польский фильм «Приключения канонира Доласа» по телевизору, хоть и урывками, поглядели. Футбол на этой неделе я не посмотрел, тем более, и расстраиваться не стоило. И киевское «Динамо» продуло в Мадриде тамошнему «Реалу», и московский «Спартак» сыграл вничью с «Миланом». Что же, выбыли, получается.

Следующая неделя для меня выдалась уже напряжённой. Конец месяца, что ни говори. Ещё и репетиции. Ничего, справились. И Инга с детьми приехала в среду, пятницу и уже саму субботу. Всё прогнали. Ансамбль уже сильно подтянулся.

За эти дни домашними делами больше занималась жена. В конце марта уже потеплело до градусов десяти. Одними из главных советских новостей, хотя, и мировых, явился уход американцев из Южного Вьетнама. Я толком и телевизор не успел посмотреть. Разве что уделил немного времени просмотру «Гиперболоида инженера Гарина», потому что любил фантастику. Но пока что у нас с Ингой заниматься сочинительством не получалось. Всё время занимали работа, домашние дела, а теперь ещё и музыка.

Конечно, концерт у нас прошёл на хорошем уровне. И сейчас зал был полон. Но наш завод большой, и там много работников, так что, ещё и далее желающих будет хватать. Пусть чужих и не пускали, но, вроде, прибыли и разные гости, скорее, из других предприятий. Хотя, те, кого мы приглашали, пропускались. На этот раз я пригласил тётю с маэстро, а Инга — свою мать с сёстрами. Анна Васильевна и девочки уже в третий раз смотрели почти один и тот же концерт, но, похоже, были готовы всегда поддержать свою дочь и старшую сестру. А ещё я заметил и Юру Григорьева вместе с Мариной. Ну, Юра работник завода и вполне мог привести на концерт свою жену. Вот он, видимо, и прихватил для неё пригласительный билет? Но парочка ко мне так и не подошла. Понятно, что Марина почему-то затаила на меня обиду, скорее, из-за того, что я так и не признал её своим другом. А чего признавать? Это же она встала грудью на защиту своего Гриши. Вячеслава убили, могли добить и меня, и никто ведь из этой проклятой тусовки не встал на мою сторону. Одна Инга, хоть и не пыталась меня защитить, непонятно отчего проявила ко мне сочувствие. До сих пор гадаю. А потом мы с ней оказались и вместе.

Хотя, и ко мне в четверг обращались Петя с Самсоном, но, оказалось, мест уже не было. Я пообещал им билеты на следующий концерт. Могли и сами подойди в Дом Культуры к директору, и им бы билеты дали, но до сих пор шифруются.

Хоть и немного, но замены изменили концерт. «Сон наяву», в сочетании с электронным вариантом «К Инге» и «Провинциальным диско», придал ему совсем другой вид. Хотя, был исполнен и «Путь домой», но только на «бис» после первой же композиции. Вот я после «Там за туманами» для исполнения «Грёз» выходить не стал. Её уверенно спел Виталий. Всё-таки надо было постепенно передавать свои песни другим участникам. Себе уже другие подберу. Жаль, но в ансамбле владеющих французским языком не нашлось. Правда, «англичане» были, и «немцы», но для них и номера отсутствовали. Вот Инге от «Je T’Aime» отрешиться не удалось. Она и «Прекрасное Далёко» спела очень трогательно. И сам концерт завершил я, трогательно спев в сопровождении нескольких музыкантов, «Мою гитару». Хотя, меня тут же вызвали на «бис». Явно ожидали чего-то новенького. И я оправдал ожидание публики.

Хоть только и на гитаре, но первые же слова «Птицы счастья» заставили зал успокоиться. Но а когда я уже завершал песню, то последний куплет сопровождался сильными аплодисментами:

Да, опять сильно удивил своих товарищей и жену. Песня всем им понравилась. Правда, наш руководитель Женя опять от досады кусал губы. Он даже решился меня упрекнуть:

— Слава, ты опять выступил с несогласованной песней. Мог же предоставить ноты и слова ранее, и мы спокойно подготовили бы полноценную песню. А ещё и текст какой-то странный.

Пришлось мне опять отбрехаться тем, что песня сырая, и ещё не всё успел. С другой стороны, понятно, что наш руководитель и комсомольский секретарь беспокоится, как бы я чего-нибудь не выдал. Но я же не дурак, чтобы так глупо засыпаться!

Само собой, за последнее время уровень ВИА немного повысился, и на этот раз мы явно выступили лучше. Хотя, нам всё равно рукоплескали сильно. Явных «косяков» просто не было допущено. Кстати, нас уже снимали и на две телекамеры, как сказали, для местных передач. Что же, растём. Того и гляди, на Центральное телевидение пробьёмся.

Первого апреля, уже в воскресенье, мы с Ингой опять отдыхали. Стиральная машина, названная на заводе «Нева-автомат», избавила нас от многих хлопот. И детям у нас исполнилось два месяца. Они уже окрепли, поэтому мы с женой ещё чуть ранее созвонились с некоторыми нашими друзьями и попросили стать их крестными наших детей. Конечно, советские порядки не совсем приветствовали это, но у нас имелись и свои заморочки. Инга поддержала меня, и мы позвали крёстными для Никиты Савелия и его жену Ольгу, так и Алину с её Семёном. И первые становились крёстными отцом и матерью нашего сына. Муж Алины, в общем-то, оказался не таким уж плохим мужиком. Честно говоря, я хотел Сашу Крутина, но он служил в милиции, и участие в крестинах могло плохо отразиться на его карьере. Поэтому я ему даже ничего не сообщил. Вот крёстными для Наташи мы пригласили свидетелей на нашей свадьбе Валеру и Ларису, успевших пожениться в середине февраля, и Свету Нежину, одну из близких подруг Инги — и жившую с ней в одном доме, так и присутствовавшую на нашей свадьбе, конечно, вместе с мужем Геной Архиповым. Вот они были женаты с октября прошлого года, но, вроде, пока детей заводить не собирались. Кандидатуры Пети и Самсона и их жён даже не рассматривались, так как они тоже служили в КГБ. Сходу отпали и Юра Григорьев с Мариной, уже из-за подруги жены. Сама Инга же отклонила. Марина точно не была крещённой, возможно, как моя жена подозревала, тайно являлась и иудейкой. По крайней мере, не всё чисто было с её родителями. А что вышла замуж за Юру, тут явно сама, разочаровавшись в Грише, так решила. Мой друг был нормальным, честным парнем, так и на заводе себя зарекомендовал. Тут Марина ничего не теряла. И дети у них красивыми получатся, и семья явно нуждаться не будет.

К полудню мы все, хотя, ещё и в сопровождении Светланы Никитичны и Ипполита Валерьяновича, были в Никольском морском соборе. На удивление, и священник оказался прежний, и он нас узнал. Похоже, ещё и успел навести справки, так, может, и тётя созналась, к примеру, на исповеди, но Инга потом мне с удовольствием сообщила, что батюшка тихо назвал наших сына и дочь княжичем и княжной. Кроме неё, это слышали только крёстные, но для них происхождение Вячеслава тайной не являлось. Жаль, но мы все остальные, согласно церковным положениям, стояли довольно далеко от купели и ничего слышать не могли. Хотя, наверное, так и было, потому что Инга в таких вещах врать и преувеличивать не любила.

Мы, конечно, устроили дома и неплохие посиделки, хотя, лишь в узком кругу. Пока число посвящённых множить не стали. И мать Инги не позвали, так как тоже карьера могла пострадать. Хотя, вряд ли она уже займёт более высокие должности, но слететь со своей за участие в крестинах, даже собственных внуков, запросто может. А нам с Ингой особо бояться не приходилось. Ну, могут пожурить на комсомольском собрании или даже исключить, музыкальным делам кислород перекрыть, но работы мы вряд ли лишимся, так и доходов от музыки тоже. Хотя, на всякий случай, на чёрные дни, к примеру, конфискации имущества, надо будет сделать заначки. Немного у меня есть, но мало. Скорее, скоро и займусь…

На следующей неделе, раз со стиральной машиной разобрался, я решил взяться за другие бытовые приборы, хотя, микроволновки. Даже ничего особо придумывать не надо было. Все комплектующие можно было найти. И я взялся за расчёты и подбор конструкции. Было начало месяца, и времени появилось больше.

Не так сильно отвлекали и репетиции. Как и в прошлый раз, мы решили очередной концерт дать через две недели, уже в середине апреля. На этот раз изменений было больше. «Песнь Аделины» мы решили заменить на более сложный для нас «Say You’ll Never», заодно мне хотелось показать и сам брейк-данс. И вместо «Горит рябиновая гроздь», раз лето на носу, больше подходило «Звёздное лето». Оно тоже досталось Вере. Свою «Эммануэль» я вообще убрал из перечня номеров. И «Звёздочёт» заменили на «Сиреневый туман», но получил её Леонид. Алине я предложил «Заговорные слова». А Савелий и Володя поддержат её на гитаре и синтезаторе. Ещё «К Инге» мы решили заменить на «Грустный вальс». Нашлись и пары, умеющие танцевать вальс, и готовые сшить костюмы. Хотя, деньги на них опять выделил комитет комсомола. И, конечно, вместо «Мамины глаза» Женя получил «Мою гитару». Хотя, его это не так уж сильно обрадовало, но предлагать ему новую песню я не стал. Сказал, что пока ничего на патриотическую тему не написал. Зажал и «Птицу счастья». Сослался на то, что пока не успел написать полный нотный текст. С другой стороны, музыки у нас и так хватало. Ничего, как-нибудь справимся…

Глава 15 Нехороший человек…

Вот в среду у меня случилась как бы и дружеская встреча, но, честно говоря, немного не такая, как ожидалось. Сначала позвонила, а после работы появилась у Дома культуры, конечно, Лариса. Она держалась довольно спокойно и вряд ли пылала от любви ко мне. Но, правда, пришла не одна, а с невысоким парнем примерно своих лет. Он был чуть выше неё, имел обычное телосложение и, можно считать, выглядел вполне красавчиком. Хотя, я не понял, кто он — то ли её парень, то ли девушка взяла с собой одного из несчастных ухажеров, ага, для экскорта. Хотя, она как-то нежданно похорошела и превратилась в довольно знойную южную красавицу. Но мне была нужна хоть какая-то солистка для исполнения «Ламбады». Знаковые песня и танец, и мне не хотелось отдавать их кому попало.

— Я рад, Лариса, что ты пришла. Хочется сразу предупредить, — всё-таки парень неровно дышал к девушке, оттого надо было сразу же внести ясность в наши отношения, — у меня есть пара женских песен на испанском языке, а третья, и самая интересная, даже на португальском. Тут я вспомнил о тебе, и что ты имеешь испанские корни. А когда выяснилось, что ты и язык неплохо знаешь, то я очень обрадовался. И голос у тебя подходящий.

— Спасибо, Вячеслав, за предложение. Просто родителя меня с детства испанскому учили. Познакомься, это Дима, мой друг. Мы проходили мимо и решили заглянуть.

Дальше у нас состоялась обычная рабочая встреча. Участники ВИА постепенно собирались на репетицию. Хотя, явились ещё не все. Не отвлекаясь на них, я сыграл на синтезатореи спел первый куплет «Ламбады». Конечно, произношение у меня было не совсем чистое, и даже небольшой акцент выделялся. Но задорная песенка всё равно пленила всех присутствующих.

— Да, Вячеслав, это португальский. И песня интересная.

— Испанский я, Лариса, знаю хорошо, потому смог справиться. Слова уже не мои, просто вычитал где-то, нежданно вспомнил и со словарём переделал под себя. Но мне больше нужен сам танец. Он парный. — И я осторожно взял девушку за руку и сделал вместе с ней нескольких движений. — Предупреждаю сразу, что с этой песней мы нигде выступать не будем. А здесь я подготовил для тебя одну песню. Надеюсь, понравится?

И я взял электрогитару и вполне на уровне спел первый куплет «Окончен школьный роман». Хорошая песня! И, вроде, голос Ларисы должен был подойти.

— Если хочешь, можешь записаться и в наш ВИА. А можешь просто так принять участие в ближайшем концерте с этой песней. Что-то предлагать тебе я не буду. Мне нужно записать с тобой лишь несколько песен на испанском языке. Извини, но пока вот так!

— Я согласна! — сразу же, к неудовольствие парня, выдохнула девушка. Зря тот волнуется. Мне предстояло оправдаться ещё перед Ингой. Испанские песни, правда, с сильным акцентом, могла спеть и она. — Очень красивая песня!

Ну а дальше Лариса полноценно приняла участие в репетиции. Женя на меня немного покосился, но ничего не сказал. Всю музыку «Ламбады» мы прогнали вместе с тройкой Савелия, но текст, кроме первого куплета, я никому не показал. Мы с ней немного отработали и танцевальные движения, хотя, пока вполне пристойные. А русскую песню Лариса сходу спела целиком, и у неё неплохо получилось. Тут и Женя согласился, что этот номер вполне подойдёт для нашего концерта. А так, на этот раз, если не считать участия как музыкант в некоторых номерах, брейк-данса и «Если б не было тебя», от меня больше ничего не требовалось.

В четверг на репетицию приехала и Инга, конечно, вместе с детьми, но, что меня насторожило, настроение у неё было хмурое. На Ларису она внимание обратила, но мне ничего не сказала. Хотя, вроде, обошлось. Вечер завершился у нас как обычно. И в пятницу, несмотря на прежнее лёгкое беспокойство, моя жена вела себя как обычно. Чтобы не создать на ровном месте очередную ссору, не стал ничего расспрашивать. В субботу и воскресенье мы посетили и репетиции, но больше гуляли и отдыхали, так и продолжили, хоть и вяло, свою повесть о лихом космическом десантнике. Тяжело было так сразу включиться в работу.

И начало следующий недели на работе оказалось спокойным. Пока мне пришлось заниматься только своими обязанностями. Ещё немного продвинулся и по микроволновке. Но уже с начала месяца шёл чемпионат Европы по хоккею, и я, конечно, старался следить за игрой нашей сборной. Но пока получалось всё узнавать только из новостей. Наши уже победили финнов, чехов, шведов и немцев, и даже забивали очень прилично. Жаль, что опять не до отдыха было.

Вот во вторник мне вдруг позвонил Пётр Глухов и попросил о встрече. Хотя, давно, ещё с прошлого года, не виделись. Я, в свою очередь, позвонил Инге, что идём с Петей и его женой в ресторан, конечно, «Кавказский». Жаль, но оставлять детей с чужими мы с ней не решались. И репетиция на этот вечер не назначалась, так что, можно было слегка и расслабиться.

Всё было привычно. Кстати, при нашем появлении солистка Клара в сопровождении своего ансамбля озорно спела «Валеру». Петя с Полиной тут же с лихвой засыпали меня любезностями. Я сам передал им пригласительные билеты. Для Самсона с его Анфисой тоже. Ну а потом, по традиции, решил порадовать музыкантов и гостей ресторана. Начал я, как ни странно, с «Моей гитары». Пусть никто не скажет, что у меня одна лишь лёгкая ресторанная музыка. Хотя, и «Мамины глаза», уже показанные нами на концертах, тоже вполне сойдут. Я встал за синтезатор и исполнил её:

Ну а далее я спел «Снится мне деревня»:

Ну а припев тронул и меня самого:

Конечно, посетители ресторана встретили песни тепло. Хотя, я тут уже стал местной достопримечательностью. Сам петь не стал, но оставил для Клары ещё «О, Боже, какой мужчина!».

Но, оказалось, меня ждали и другие «развлечения». Когда его милая, но грозная Полина отлучилась, ясно, что «припудрить носик», Петя посмотрел на меня хмуро и задумчиво, но, что хотел, выдал:

— Знаешь, Слава, в Ленинград вернулся Паша Зацепин. Ещё в начале прошлой недели. Выгнали его из дипломатов. Пока гуляет. — Хоть как бы и нежданно, но новость меня не удивила. Полковник Воронин уже предупреждал. — Но дело в том, — тут Петя ненадолго прервался и вновь посмотрел на меня, — что вчера он подкараулил твою Ингу у женской поликлиники, и они имели короткий разговор. Хотя, после него она сразу же уехала домой на такси. Откуда мне это стало известно, не спрашивай. Что сегодня Паша делает, ещё не знаю. Но, скорее, он звонил ей ещё на прошлой неделе, так и следил в эти выходные вместе с парой дружков за вашим домом. Явно хочет тебе отомстить. Так что, будь осторожен.

Тут вернулась Полина, и мы с Петром, как бы выпивавшие и закусывающие, и далее продолжили это приятное занятие. Больше переговорить насчёт моих семейных дел не удалось, но приятель кратко рассказал мне об паре интересных дел насчёт меня:

— Тут, Слава, Круглова заинтересовалась тобой. Ну, знаешь, она секретарь обкома по идеологии. — Я согласно кивнул. — Проверяют тебя, и сильно. Наверняка и песни посмотрят, и сюда пару месяцев вообще не ходи. Иностранные песни тоже оставь. Ты уже успел прослыть поклонником Запада, так что, это не совсем хорошо.

Ну а далее пара, конечно, по большому секрету, рассказала мне об известных им данных об Альберте и компании. В верхах, похоже, решили не поднимать шума из-за меня и странных развлечений попавшихся фарцовщиков и валютчиков. Ведь меня ни разу никуда не вызвали. Пётр ещё и попросил меня напрасно не дёргаться. Понятно, так как и сам замешан, и не на стороне Вячеслава и меня. Я согласился. Хотя, лишний шум и мне не на пользу. Ещё больше не стоило нервировать Ингу. У нас уже давно и так всё на волоске. Хотя, с ней предстояло ещё разобраться. Я почувствовал, что моя жизнь вновь летит в бездну, но постарался ничем не выдать себя.

Мы разошлись как бы довольные ресторанной встречей. Я и на самом деле успел успокоиться. Дома, конечно, заметил бегающий взгляд жены, но сделал вид, что не заметил. Она явно беспокоилась. Знала, что Петя мог рассказать мне что-нибудь. Да, всё рассказал Инге, конечно, умолчав о рассказе приятеля. Ещё, как бы спьяну, хоть был трезв как стёклышко, бахвалился подаркоммузыкантов. Они много чего там мне собрали. Мы даже легли спать вместе. Пока у нас близости не было. Хотя, она сообщила, что завтра у неё после полудня приём у врача, и, как оказалось, за нашими детьми после школы присмотрят её младшие сёстры. Вроде, Инга сегодня целый день находилась дома. Но вот насчёт вчерашнего приёма жена мне так ничего и не рассказала. Словно никуда не ходила.

К счастью, день выдался у меня спокойным. После полудня я отпросился у начальства на репетицию. Сказал, что новая мелодия на ум пришла. «Magic Symphony» у меня давно была записана, так я лишь слегка прогнал её на синтезатор. Мне она нравилась. Легко сойдёт за инструментальную музыку. Вот насчёт текста надо крепко подумать. Тут пришёл Савелий, но я легко прикинулся перед ним утомлённым и слегка больным, и, отдав ноты другу, как бы отправился в аптеку, так и взять пожевать чего-нибудь вкусного. Он пообещал меня прикрыть, сказав, что ушёл намного позже.

Да, давно я не решался на нарушение трудовой дисциплины. Но, наверное, надо было? На улице, немного поодаль от Дома культуры, я тут же накинул на себя тёмную куртку и напялил кепку, а костюм засунул в сумку. Ничего, потом постираю и поглажу. И лицо слегка измазал грязью, чтобы не узнали. Мне сразу же попался какой-то бомбила, оттого удалось быстро добраться. Хотя, и выскочил чуть раньше поликлиники. Но и пешком было недалеко. Я тут же поменял в попавшейся подворотне обувь на лёгкие сандалии и натянул на руки резиновые перчатки. Лучше не оставлять никаких отпечатков. Рядом с женской поликлиникой, немного на отшибе, я сходу засёк чёрную легковую ГАЗ-21, где сидел и проклятый Паша. К счастью, кроме водителя, больше никого внутри не наблюдалось. «Волга» стояла рядом с деревьями, и поблизости людей не было. Конечно, у входа в поликлинику виднелось несколько женских фигур, но в мою сторону они не смотрели. Я натянул кепку на глаза и спокойно, ещё слегка и прихрамывая, направился к машине. Как бы случайный прохожий решил просто пройти мимо.

На моё счастье, и не особо крепкий водитель лет под сорок приоткрыл дверь. Похоже, хотел выбросить какой-то мусор. Но мои резкие удары в висок и шею сходу вырубили его. Жаль, никак без этого! Ничего, позже очухается. Тут же усадив его на сиденье, я резко рванул заднюю дверь. Паша не успел опомниться, как я очутился у него рядом и сходу пробил и ему в висок, а потом и бок. Тоже на время отрубился. Ещё и обыскал его. Всё забрал — и документы, и ценности, и деньги. Рядом с ним валялась и кожаная сумка. И там мне попались разная бытовая мелочь, но, главное, и деньги, в том числе и валюта, и явно немало, так и кое-какие ценности. Что же, тоже всё изъял. Всё равно уже состав имеется. Лишь десяток иностранных бумажек как бы случайно на сиденье и пол обронил. Больше шариться не стал и, резко пробив урода несколько раз в висок и живот, а ещё пару раз и в причинное место, я быстро выскочил из машины. Хоть и совершил преступление, волнения не было. Николай уже перерос всё это. Пока было тихо, и поблизости никого не наблюдалось. Забрызгав стёкла грязью, я поспешил удалиться подальше. По пути щедро рассыпал по сторонам смесь махорки и перца. Авось поможет. Выйдя на асфальт, тут же поменял обувь и удалился довольно далеко, чтобы лишь можно было видеть вход в поликлинику. Хотя, и машину. Но пока никто к ней не подошёл. Куртку и кепку, так и сандалии я сразу завернул в газету и спрятал в сумку. Уже в другой куртке, поменял место на чуть дальнее. И везде насыпал махорку с перцем.

Вовремя я удалился! Инга как раз вышла из поликлиники. Она нервно, словно кого-то ждала, оглянулась вокруг, немного постояла на месте и, видимо, никого не дождавшись, направилась в сторону автобусной остановки. Вот сволочь! Хорошо, что я решился сюда явиться! Могло случиться и непоправимое! Я тоже последовал за ней и, убедившись, что жена села в такси, уже сам на другой стороне улицы поймал очередного бомбилу. Следовало быстрее добраться назад. Лицо у меня было слегка измазано грязью, так что, не просто опознать, так и испачкаться сейчас можно запросто! Не доехав до Дома культуры, я вышел и сразу же нырнул во двор меж домов. Куртки, кепку и сандалии утопил в какой-то яме. Пока всё высохнет и достанут, много времени пройдёт. И добычу я надёжно припрятал по пути в какой-то постройке. Потом как-нибудь заберу.

Уже умывшись по пути и переодевшись в костюм, я притащил Савелию пакетик пирожков и бутылку кефира. Сообщил, что немного погулял, потом взял в аптеке таблетки и выпил, а позже и перекусил. Хотя, так и было. Я даже как бы случайно уронил под скамейку у дома, где съел пирожки, свои перчатки. Вместе с пакетиком.

Кстати, чуть позже на такси, и вместе с детьми и младшими сёстрами, на репетицию приехала и Инга. Явно хотела показать мне, что ничего такого с ней не случилось, но всё же волнение слегка выдавало её. Правда, я как бы ничего не заметил. Вот девочки были рады посмотреть на участников настоящего ВИА. Зато и заранее узнали, что будет на концерте.

Репетиция прошла успешно. Домой, отвезя сначала сестёр жены, мы поехали вместе. Инга вела себя как обычно. На репетиции она успокоилась и, наоборот, даже слегка взбодрилась, и теперь выглядела довольно весёлой. Но, едва прибыв домой, я сразу же поставил её на место:

— Инга, ты ничего не хочешь мне рассказать?

После моих слов жена вдруг вздрогнула. Хотя, она сразу же резко взяла себя в руки. Так-то, и характер железный, и к скандалам привычная. Хотя, видно, что сразу же расстроилась.

— Так и знала, что твой Петя тебе какую-нибудь гадость сольёт! Если ты, Слава, подозреваешь что-то, то я тебе ни с кем не изменяла. Вот сегодня ходила на приём, сёстры немного посидели с детьми, а потом я приехала к тебе на репетицию. Кстати, врач сказала, что у меня всё зажило, и нам можно спать вместе. Пока осторожно, так как надо предохраняться, пока цикл не восстановится.

— Ну, Инга, у меня доверия к твоим словам нет. Пётр сообщил, что и позавчера ты была на приёме, и встретилась там со своим Пашей. Судя по твоему виду на прошлой неделе, ты, возможно, ещё и тогда встречалась с ним? Но от меня всё скрыла. Мы с тобой уже не раз ссорились из-за твоих предательских поступков. Ты же сама клялась, что всё, но я вижу, что пока успокоиться не можешь.

— Слава, это он пристал! Но я с ним и разговаривать не стала, сразу же заскочила в подвернувшееся такси и уехала домой. Да, он и на прошлой неделе звонил два раза, но я с ним ничего такого не обсуждала. Говорила, что между нами всё кончено и бросала трубку, и больше не брала. Я думала, что он и сегодня приставать будет, но, вроде, обошлось, его не было. А что тебе не рассказала, то ты опять же скандалить будешь. Знаешь, я уже и так сильно устала от твоих придирок и даже не хочу тебя больше слушать!

Тут Инга резко заскочила в комнату к детям и заперлась там. И чуть далее оттуда раздался плачь. Ну, пусть! Полезно этой дряной самке собаки поплакать! Видно, что врёт! Приём только для вида, а ходила явно на встречу! И подонок не зря на машине приехал! Вовремя помешал! Чуть беды не случилось! Надо же, явно измену предотвратил⁈ Ну, почему у меня жена не такая, как в нормальных семьях⁈ Что мне с этой сволочью делать⁈

Глава 16 Вот и вляпался…

Я, наскоро перекусив, постелил себе на диване. Что ж, придётся вспомнить прежние порядки. В голове царил полный сумбур. Просто не знал, что делать. Выгнать Ингу отсюда, так дети ещё грудь сосут. Самому отправиться в общежитие не хотелось. Наверное, пока придётся потерпеть и думать? Разводиться всегда успею.

Но спокойно заснуть мне Инга не дала:

— Опять разводиться будешь?

Она, что, издевается надо мной⁈ Тут я не выдержал, вскипел!

— Инга, иди спать! Я не знаю, что с тобой делать! Ты опять меня предала! Хорошо, что за мной следит КГБ! И за тобой тоже явно приглядывают. Это они тебя застукали, а Пётр выдал. Может, через него ещё и предупредили? Чтобы ты глупостей не наделала. Ладно, пока поживём, но только ради детей. Пусть немного окрепнут. Хотя, можешь съехать хоть завтра! Не держу!

— Слава, и Паша подонок, и ты тоже! Не выяснив ничего, всё меня обвиняешь! Вот, думаю, и чего я тебя до сих пор терплю?

— Инга, пошла бы ты куда-нибудь подальше? Надо было тебя уже после родов отправить вместе с родными! Сглупил! Уж лучше быть холостым, чем жить с такой предательницей! Хотя, ты же меня не любишь, и я для тебя чужой! Но женщин на свете полно, и лучше тебя найти можно!

— Поэтому ты притащил в ВИА эту испанку? А у неё, как назло, парень есть. И на тебя волком смотрит. И Семён Алины Вьюгиной тоже. Хотя та явно по тебе сохнет.

Я решил последнее слово оставить за собой.

— Ладно, Инга, иди уже. Не мешай мне спать. Это ты неверная, а у меня и в мыслях ничего такого не было. Ладно, пока потерплю. Может, что-то хорошее вдруг и нарисуется? Глядишь, на старости лет будем ссориться и упрекать друг друга, что вовремя не разошлись в молодости? А наши внуки будут крутить пальцами у виска? Хотя, тебе лучше уйти самой, и быстрее. Знаешь, далее я буду становиться только злее. Спокойной жизни у тебя не будет. Раз уже показала себя, то буду придираться ещё больше! Иди!

И Инга вновь расплакалась. Ну и хрен с ней! Жена ушла к детям и больше ко мне не приближалась. Чуть погодя я всё-таки забылся неспокойным сном. И мне снилась всякая муть из прошлой жизни.

Утром я встал, конечно, весь разбитый. Перекусил чем попало и помчался на работу. До обеда было всё терпимо. Но после меня отчего-то позвали на заседание заводского комитета комсомола. Якобы торжественное собрание по случаю дня космонавтики. Я там, кроме Жени, никого не знал и, честно говоря, знать не хотел. Поголовно ведь будущие перевёртыши сидят!

После пустопорожних разговоров одна симпатичная, но важно державшаяся девушка вдруг произнесла:

— А теперь мы заслушаем отчёт о культурной деятельности инженера-технолога Вячеслава Репнина. Что Вы можете рассказать о своих творческих достижениях, о работе ВИА «Май»?

Тут мне что-то подозрительно стало!

— Так, уважаемые, во-первых, я перед вами отчитываться не обязан. Я не член вашего комитета, и у ВИА есть председатель. А достижения у меня сугубо личные, и к работе, и вашему комитету они отношение не имеют. Как член ВЛКСМ, я нарушений не допускал, членские взносы платил, и по работе взысканий не имею.

И тут один из главных членов, и даже постарше меня, вопрос поставил ребром! Явно припекло!

— А как Вы тогда объясните, что крестили своих детей? У Вас тексты песен не всегда политически выверенные. Вот, в ресторанах поёте, и явно за деньги! Думаете, что популярны на Западе, и Вам всё можно? Явно ведь несёте в массы антисоветскую музыку!

Ну, это оказался конкретным наездом! Хотя, ничего, отобьёмся! Страшнее бы было, если Инга мне изменила. Хотя, откуда я знаю, что сохранила верность? Но, если попадётся, то для меня это явится трагедией всей моей дальнейшей жизни. Я сразу же лишусь детей!

— Что же, товарищи, — хотел сказать, граждане, но сдержался, — отвечу по порядку. Да, сознаюсь, крестил, согласно закона о свободе вероисповедания. Если вы тут решите, что нарушил, тогда, да, наказывайте. Каюсь, не осознал, виноват. Насчёт текстов. Все они прошли регистрацию в Союзе композиторов, так что, можете послать туда запрос, о то и предписание об их отмене. Вот насчёт ресторанов зря! Всё оплачено, пил и гулял строго за свой счёт. — Тут я слегка лукавил, так как и стол накрывался больше оплаченных счетов, так и продуктовые наборы давали. Но деньги я уже не брал. — А что изредка песенки пел, то чисто для широты русской души. Хотя, вы все тоже гуляли и, как я изредка слышал, тоже во всю ширь. Так что, никакого криминала. А насчёт музыки, что популярна на Западе, то, извините, валютный контракт, заключённый нашей страной. Вот, у меня получилось её написать. Да, авторам полагаются отчисления, но немного, и в рублях. И здесь всё законно. Мы даже чеки не брали. Можете проверить. И взносы полностью уплачены.

Тут члены комитета немного поорали, но решили сначала послушать Женю. Тут он, конечно, на меня грязь вылил, хоть и по мелочам. Мол, и волюнтаризм, и кумовство, и тексты, бывает, всё же не то. Ещё и музыка, да, больше прозападная. И комитет решил, что мне за допущенное крещение детей и нарушения в работе ВИА следует объявить выговор с занесением.

После этого я спокойно покинул комитет и направился в Дом культуры. Что же, немного щёлкнули по носу. Но вот Инга предала! И тут я не видел смысла торчать в ВИА и стараться угодить ей. Пусть славу зарабатывает сама. Старт она, и хороший, получила. Давать ей свои песни мне резко расхотелось. Подвёл, конечно, ребят, но уже не пропадут. Теперь они тоже больше, чем ранее, засветились. Могут и прибиться к какому-нибудь ВИА. Хотя бы к тем же «Землянам» или «Лире», или прочим тусовкам. Полно их в городе.

К счастью, Савелия с друзьями я поймал сразу.

— Так, ребята, у меня пока проблемы. В комитете мне объявили выговор за крещение детей и нарушения в работе ВИА. Притом, больше всех грязи вылил на меня Женя. Как я понимаю, далее начнутся и другие придирки. Но, главное, к моей жене вновь пристал прежний друг, и она скрыла от меня его звонки и свою встречу с ним. Нет, пока ничего не было, но вы и так прекрасно знаете о наших прежних ссорах. Так что, я решил уйти. Прошу меня простить. Когда всё определится, буду, если захотите, и далее работать с вами. Не с ВИА, а именно с вами, своими друзьями. Концерт я отработаю, а после ухожу. Так что, имейте в виду.

Чужих ушей не было, и потому, надеюсь, всё осталось меж нами. Хотя, все трое заявили, что тоже уйдут вместе со мной. Алине и Ларисе я пока ничего не сказал. А Инге и нечего знать лишнего.

Репетиция у нас прошла с полной отдачей. Словно ничего и не было. Хотя, Инга не приехала. Но я высказал предположение, что, возможно, дети заболели. Всё ведь бывает. Но предположил худшее. Сердце было не на месте. Может, и ушла к родителям?

Домой я вернулся поздно. Но, на удивление, Инга оказалась дома. Она вопросительно уставилась на меня, но я ей ничего не сказал и, выпив чаю, сразу же лёг спать. Если заговорю, то опять ругаться будем. Лучше промолчать.

И утром я молча ушёл на работу. Честно говоря, не работалось, но день таки провёл. Вечером на репетицию приехала и Инга, но без детей. Сказала, что девочки посидят. И уехала она рано, без меня. Ясно, что наша ссора тут же вылезла наружу. Уже под конец, Алина попыталась поговорить со мной, но я лишь махнул рукой. А Ларису сторожил её парень. Я уже понял, что девушка просто морочила ему голову. Тоже страдалец. Лариса, может, что-то и хотела закрутить со мной, но влезать в чужие отношения мне не хотелось. У меня своих проблем полно. Вот когда разведусь с Ингой, тогда, может быть?

В субботу я уже с утра отправился на репетицию. Хотя, сначала посидел в библиотеке Дома культуры, занялся изучением разной технической литературы. После полудня приехала и Инга — вместе с детьми, сёстрами и, надо же, мамой! Анна Васильевна сначала всё крутилась у детей. Но позже она отозвала меня в сторону:

— Слава, я не понимаю твоего отношения к Инге. Она же сейчас ничего такого не совершила? Но всё равно вы поссорились.

Мне не хотелось резкости с матерью жены, но пришлось:

— Анна Васильевна, во-первых, Вы не вправе указывать мне, так как, хоть и мать Инги, но Ваше, особенно Игоря Оттовича, прошлое поведение в отношении меня и нашей семьи не совсем безупречно. Во-вторых, Инга меня никогда не любила, не любит и вынужденно вышла замуж за меня, если честно, чтобы только переждать время и спокойно родить детей. И я, хоть и скрепя сердце, согласился. Но это не значит, что ей можно позволить себе предательские поступки. Вот и на этот раз она скрыла от меня звонки своего Паши и встречу с ним. Может, меж ними ничего и не было, но это никак не доказать ни ей, ни мне, и важнее то, что она всё скрыла от меня. Я немного знаю о делах в вашей семье. Может, Инга и считает, что так нормально, но для меня такие порядки неприемлемы!

И тут женщина сильно покраснела, а её глаза резко полыхнули злобой, может, и ненавистью ко мне.

— А ты, Слава, действительно, злой!

— Злой, Анна Васильевна. Но я борюсь за свою семью и детей, и только своих. Чужие, от других её хахалей, мне не нужны, и моя жена, как в «Трёх мушкетёрах», должна быть вне всяких подозрений! Хотя, и сам тоже, но пока для этого я не давал никаких поводов!

— Хорошо, Слава, всё понятно. Но ты ведь Ингу гнать не будешь?

— Нет, конечно, Анна Васильевна. Я всё-таки надеюсь, что она одумается и не допустит ничего такого. Я не держу её силой. Может уйти в любое время. Но, если выявится что-то нехорошее, то уйду уже сам. Думаю, что наш советский суд всё рассудит.

Мать жены хмуро посмотрела на меня и отошла.

И этот концерт у нас получился неплохим. Как наметили, то так и показали. Так как я решил твёрдо уйти, то решил слегка блеснуть. Лишние номера мне не требовались, но брейк-данс показал во всей красе. Зал наградил этот номер сильными аплодисментами. И меня публика заставила спеть обе французские песни. И Алину после своих песен вывели вместе со мной, Савелием и Володей на «бис», где она прелестно спела «Заговорные слова». И Лариса ближе к концу, после «Там за туманами» Виталия, красиво спела русскую песню. И когда её вызвали на «бис», то я и трое моих друзей исполнили «Ламбаду», а девушка спела её целиком, и мы с ней немного показали и сам танец, пока намного скромнее, чем должно быть в оригинале. Тем не менее, получилось, ага, офигительно, пусть пока лишь что-то типа танго. И «Грустный вальс» был сопровождён стремительным вальсом, и получил свои заслуженные овации. Инга, да, хорошо спела и все три выделенные ей песни, и её вызвали и на «бис» с «Je T’Aime». После этого мы с ней, хоть не очень и хотелось, грустно спели «Навсегда». Вот Женя, выступивший после нас, всё же оплошал исполнением «Моей гитары», слегка смазал. Хотя, его прокол я скрыл своей «Снится мне деревня», исполненной лишь под электрогитару. Эта песня и завершила концерт. Аплодисменты были и сильнее, чем в предыдущих концертах.

Конечно, Пётр с Самсоном вместе с жёнами сразу же прошли к нам за сцену. Хотя, с Ингой они поздоровалась лишь сухо и к ней не подошли. Решили, значит, показать предпочтение? Что у нас ссора, понятно, они уже знали. Ну, да, парней сильно удивило, до какого уровня преклонения перед Западом я дошёл.

— Не знаю, что там решат в некоторых местах, но сейчас, Слава, ты показал высший класс. И вся музыка у тебя замечательная, и сам выступил хорошо. — Мне были приятны слова Самсона. — Я всегда с удовольствием буду навещать твои концерты.

Инга, забрав детей, сразу же уехала с матерью и сёстрами на отцовской служебной машине. Я решил, что уже насовсем. Мне стало грустно, но предаваться отчаянию не стал. Забрав синтезатор и разную свою мелочь, договорившись с друзьями встретиться в Доме культуры днём в понедельник, я на такси тоже поехал домой. Женя ничего не сказал, но явно всё понял, и его глаза сверкнули зло. Что же, моя месть к нему жестока. Синтезатор ВИА, конечно, купят, но это уже будет немного не тот инструмент, который нужен.

Но Инга с детьми оказалась дома! На мой сильно удивлённый взгляд, она лишь усмехнулась и проговорила зло:

— А что ты хотел, Слава? Что я оставлю тебя здесь одного? Нет, ещё поживу. Так здесь и условия для детей, заметь, наших, лучше, чем у моих родителей. Может, Слава, всё-таки перестанешь дурить?

— Я-то, Инга, перестану. Моя дурость — мелочь. Но вот ты когда перестанешь меня предавать? Я уж подумал, что уехала с концами, но, вижу, что нет. У меня чуть сердце не разорвалось от мыслей о детях, но стерпел. Ладно, я рад, что не уехала.

— Я тебя не предавала, Слава! Паша сам пристал. Кстати, он в больнице. Его сильно избили и ограбили. Его друзья сегодня мне звонили, спрашивали, где ты находился, когда я была на приёме. Это не ты его, случаем, отделал?

На это я лишь грустно усмехнулся:

— А ты, небось, уже сказала, что я? Мол, и ранее грозился, и добился, что его выкинули с работы, так теперь ещё избил и ограбил? Хотя, поделом! Чтобы земля вообще не носила таких уродов. Только, вот, странно! Ты, что, ещё раз с ним встречалась?

— Не встречалась я с ним! Это он к поликлинике подъехал. Вот его там прямо в машине, вместе с водителем, и избили, и ограбили! И я ничего не говорила его друзьям! Просто послала далеко, и всё!

— Ну, Инга, к тебе уже на машинах начали подъезжать? Может, собиралась не только встретиться, так ещё и уехать с ним? А теперь меня ещё и в милицию будут таскать? Ну, это уже слишком!

— Слава, перестань, пожалуйста! Я его никуда не приглашала! И никуда не собиралась! Это он решил нас рассорить, и мне сильнее отомстить! И тебе! И, видишь, своего добился…

— Ладно, Инга, не оправдывайся. Всё равно не поверю. Надо было сразу мне рассказать! Предала, а теперь уже я виноват? Хотя, всё равно он с тобой жить не будет. Переспит и бросит…

— Слава, он мне не нужен! Я его и близко к себе не подпущу! Ты мой муж, и я с тобой жить буду!

— Это с чего ты так решила? Верные жёны, между прочим, с прежними хахалями в тайне от мужа не встречаются! А если бы с ним укатила, ещё и переспала? А потом бы сказала, что не изменяла? Ладно, Инга, иди спать. У меня нервы не железные. И так устал.

И я опять завалился на диване один. Хотя, спал крепко. Был уверен, что меня не вычислят. А подозрения к делу не пришьёшь. Детекторов лжи пока нет, а пытать меня, надеюсь, не будут?

В воскресенье я ещё с утра ушёл из дома и направился в Дом культуры. Решил спокойно поработать над повестью о космических десантниках. Пора было её завершить. Хрен с Ингой. Тема хорошая. Чего зря пропадать? Первая часть успешной получилась. Надеюсь, и эту вытяну? А дети пока не пропадут. Инга и сама справится. Вот сволочь! Толком не отдохнул! И матч наших с шведами не посмотрю. Хотя, сборная СССР и так уже чемпион.

В понедельник на работе мне спокойно поработать даже до обеда не дали. Меня вызвали в первый отдел, а там сидел уже прежний капитан Миронов. Вот урод, припёрся!

— У меня, гражданин Репнин, один вопрос! Где Вы были в четверг после обеда?

— А, это Вы, гражданин капитан? Значит, от Зацепиных? Всё им служите? Жена мне уже рассказала, что её Пашу как бы избили и ограбили, и даже рядом с женской поликлиникой, куда она ходит на приёмы. Кстати, там я в последнее время не бывал, а только тогда, когда она ещё в тяжести была. А в четверг находился на работе и после обеда репетировал в Доме культуры. Хотя, а у Вас разрешение на проведение допроса имеется?

По виду капитана было понятно, что ничего у него нет. На дурака хотел взять? Вот оборотень!

— Нет? А чего Вы тогда сюда явились? Хотите, я Вас на весь мир ославлю? Что Вы в сговоре с преступным элементом, заставившим кучу девушек сделать аборты и оставившим их бесплодными. Так ещё и с дипломатом, связавшимся за границей с проститутками. Он там Родину, случайно, не продал? Могли ведь и завербовать. Как раз такой случай. И здесь стал насильно приставать к чужой жене. Она сама мне рассказала, что не хотела с ним встречаться, так и телефон бросала и не брала. А а у нас детям лишь два месяца!

В общем, и на этот раз капитан сдулся. И чего он хотел? Дурака нашёл? На испуг решил взять? Или это заказ ещё свыше?

Глава 17 Кручусь, вернусь…

Но объясниться, конечно, требовалось. Ведь будут носом рыть землю. Я сообщил Платону Сергеевичу, что после обеда пошёл в Дом культуры на репетицию и находился там до позднего вечера. Хотя, ненадолго и выходил в город за лекарствами и перекусить. Более подробные объяснения я дал майору милиции Жеглову, уже в самом Доме культуры. Тут и мои друзья подошли, и они все дали показания, что вместе репетировали, и я отлучался лишь ненадолго. На всякий случай, я вызвал Соломона Юрьевича. Быстро приехал. С адвокатом мне действительно стало легче отбиваться. Прожжённый жук!

А потом последовали обыски — и в Доме культуры, и на моём рабочем месте. Проверили и аптеку, и кулинарный магазин, где я покупал пирожки. И даже мои перчатки под скамейкой нашлись. Сам сильно удивился! Вроде, всё сошло. Ещё поехали в общежитие и к нам домой. Конечно, нечего было и искать. Хрен что найдут! На этот раз я всё-таки многие рукописи припрятал. А то надоело постоянно переписывать. Хотя, ничего не нашли и не изъяли, взяли у меня отпечатки пальцев и ещё подписку о невыезде, но арестовывать не стали. И нечего было предъявлять. Фактически у меня получилось полное алиби. Савелий мог меня выдать, но, вроде, в мою сторону даже косо не посмотрел. Так он, надеюсь, и не совсем дурак… Хотя, в любом случае я всё отрицать буду. Думаю, что даже взглядом не выдам себя. И допросами меня не расколоть. Только пытками и спецсредствами. Но всё-таки не тот уровень…

Инга вся побледнела и на меня даже смотреть не могла. А всё из-за неё. Да, с такой женой я когда-нибудь сяду и из тюрьмы не вылезу. Оставив меня дома, менты убыли к себе. Я вместе с Ингой находиться не мог и пошёл гулять. Возбудился от злости, конечно, сильно, но ничего такого. Хотя, холодный воздух быстро взбодрил меня. Да, пока лишь градусов пять. Вернулся только ко сну.

В понедельник не получилось, но друзья приехали во вторник. И мы вместе пошли к директору Дома культуры и дружно написали заявления об уходе из ВИА «Май». И только тут я позвонил и Алине, и Ларисе. Поблагодарил их и сообщил о делах с ВИА, своём уходе. Конечно, о милиции умолчал. Сказал, что пока буду пережидать, а потом что-нибудь придумаю. Ну, Алина уже никуда не денется. Она крёстная мать Никиты, и теперь нам с ней всю жизнь дружить. Если, конечно, всё нормально будет… Мне она понравилась.

Во вторник всё было спокойно. Как только написал заявление, словно гору с плеч скинул. Но было сильно жаль и больно. Как будто что-то такое важное потерял или кусок от себя отрезал. Так-то, Женя хотел следующий концерт устроить перед первым мая. Но теперь не знаю, что придумает. Ну, его дело…

Но вот в среду шум всё-таки поднялся. Хотя, уже после обеда. Я находился на военном производстве, но меня срочно вызвали в комитет комсомола завода.

Прежний секретарь сразу же попытался поднять на меня голос:

— Что Вы себе позволяете, комсомолец Репнин? Решили уйти из ВИА, так ещё и других участников сагитировали?

— Так, граждане, мы же не в рабстве находимся! Решили, ушли. Последний концерт мы провели. Вроде, если не считать досадного прокола руководителя ВИА Савицкого Евгения Моисеевича с песней «Моя гитара» в конце, откровенных ляпов не допустили. А так, вы тут указали мне на мои недостатки, дали выговор, и я вовремя понял, что просто не справляюсь. И тогда, чтобы не мешать и не подводить товарищей, решил предоставить руководителю ансамбля полную свободу действий. Только и всего. Имею право.

— Товарищ Савицкий лишь указал по-комсомольски на Ваши отдельные недостатки, а не раскритиковал всю Вашу работу! Вам выговор объявлен за крещение детей! В целом концерты прошли успешно, и у комитета комсомола особых замечаний не имеется.

— А сами же заявили, что тексты политически не выверенные, и музыка прозападная. Вот я сразу воспринял Вашу критику и решил больше такие недостатки не допускать. А руководитель Савицкий пусть и далее работает, новую программу создаёт. ВИА сложился, костяк есть. И весь репертуар, что уже исполнили, я не отзываю. Разрешаю использовать музыку со своим авторством свободно. Только вот любые изменения по согласованию со мной. Иначе будут написаны жалобы в Союз композиторов. Ещё хочу сообщить, что пока музыкой заниматься не буду. Если что и планирую написать, то только ресторанную. К сожалению, вдохновение пропало. Поэтому прошу опустить меня заниматься своими прямыми обязанностями.

И я, больше не спрашивая разрешения, просто покинул комитет комсомола. А его оторопевшие члены только рты настежь разинули от удивления и возмущения. Надеюсь, они не будут исключать меня из комсомола? Было бы сильно обидно. А то собрались карьеристы, честно говоря, совсем не товарищи, и приклеят ярлык антисоветчика настоящему советскому патриоту, и ничего нельзя будет сделать.

Не знаю, что там обсуждалось наверху, но, наверное, решили, что хрен со мной. И в четверг, и пятницу ко мне никто не лез. Спокойно отработал. Хотя, было похоже, что и начальство, и многие участники ВИА как бы объявили мне бойкот. Ну, некоторые парни и девушки подходили и пожимали мне руки, но с расспросами не лезли. Муторно было на душе.

А дома я с Ингой особо не разговаривал. Нет, от домашних дел не отстранился и за детьми смотрел, но больше молча. На этот раз и в субботу, и воскресенье никуда не ушёл и провёл дома, дописывал повесть о космическом десантнике. Вот, по телевизору «Судьбу человека» посмотрел, даже вместе с женой. Но её день рождения мы не отмечали. Хмуро буркнул с утра, что поздравляю, и всё. Не до праздников было. Насчёт мировых событий особо не интересовался, но узнал, что наш дорогой Ильич Ленинскую премию получил, хотя, вместе с Сальвадором Альенде. Ну, им, наверху, виднее. Похоже, «золотой звездопад» начался…

И с детьми гулял, но уже один. Апрель, вообще-то, весь выдался смурым — то ли холодным, то ли тёплым, тут уж кому как нравится. Но постепенно теплело — от градусов пяти дошло и до пятнадцати. Но это днём. А по ночам часто были заморозки. Ничего, прогулки мне понравились. Спокойно было. Вот дома пока тяжелее. Само собой, спал один, хотя, и крепко. Нет, на беспокойство детей всегда просыпался. Хотя, привычно всё. И в другой жизни бывало, и сейчас.

Следующая рабочая неделя прошла спокойно. Нет, мне опять пришлось отвлечься на монтаж и наладку нового оборудования, даже со сверхурочными. Кубиками и стиральными машинами я уже не интересовался. Сдал, и ладно. Они уже выпускались. Кубики можно было купить, но слышал, что были нарасхват. Стиральные машины собирались на прежнем участке, но немного. О массовом выпуске пока молчали. Хотя, не моё дело. У меня уже есть, и запчасти на всякий случай припас. Вторую машину и разную мелочь я отвёз в общежитие. Вдруг придётся развестись?

Наработки по микроволновке я пока запрятал куда подальше. Не до новых изобретений было. Музыкой тоже не занимался. И Инга, вроде, на репетиции не ходила. По крайней мере, в выходные она из дома никуда не отлучалась. Я не спрашивал, и сама мне ничего не говорила. Хотя, Алина позвонила во вторник и сообщила, что и моя жена, и она сама с мужем тоже ушли из ВИА. А Лариса и не успела записаться. Хотя, она сама мне в среду позвонила и спросила, когда мы с ней отработаем весь танец. Чутко уловила, что не всё доведено. Но тут мне пришлось открыто признаться, что у меня с женой пока напряжённые отношения, и любые встречи с другими женщинами и девушками на грани измены. И девушка ничего настаивать не стала.

Инга, конечно, всё время бросала на меня косые взгляды и как будто чего-то ждала. Но такой уж у меня характер. И Николай долго отходил от своих переживаний. В отличие от жены, теперь мой круг общения и на работе состоял почти из одного мужского пола. Хотя, в последние дни мне оказывали внимание, ну, строили глазки, вполне приятные и серьёзные особы — ну, женщины и девушки и из своего, правда, больше из других отделов, так как их на работе хватало. А тут у вполне подходящего мужика проблемы с женой, почему бы и не попробовать отхватить? Мне их внимание, конечно, было приятно, так уже и сильно истосковался по женским ласкам, но пока нужна была лишь одна единственная женщина на свете, и именно моя жена! К сожалению, вот с ней у меня имелось больше всего проблем.

Вроде, и спокойно было, но устал сильно. Только работа и сон. Дома почти не бывал. Разве что новости узнавал изредка, и то больше на работе. Вот, в городе шла девятая «Музыкальная весна», где выступали композиторы из Польши и Венгрии… Но, конечно, всё это было не по мою честь… Ну, там маршалу Будённому девяносто лет стукнуло или, вот, на Пленуме ЦК КПСС большие и важные перестановки сделали. Ясно, что дорогой Ильич свою власть укреплял. Вроде, и в клятой Америке с индейцами что-то решили. Но все эти новости меня не волновали. У меня в семье непорядок был!

В субботу мне пришлось выйти на работу и даже остаться на сверхурочные. Чтобы отрапортовать о своих трудовых достижениях к празднику, надо было срочно закончить наладку оборудования и принять его в эксплуатацию. Вроде, справились. Хотя, мне было всё равно. У меня наступил какой-то период апатии. Похоже, хоть и совсем молодой, стал слегка сдавать. Всё-таки почти год здесь, и всё время находился под постоянным стрессом, так и вечные напряги с Ингой подействовали. В общем, сдали оборудование. Мне можно было выходить на работу лишь третьего мая. От демонстрации, сославшись на плохое самочувствие, мне удалось откреститься. На самом деле, чувствовалось что-то такое. Словно чудом взобрался на тяжёлую гору, и мне уже всё надоело. Хотелось только лежать и ничего не делать. Разве что ещё на сон тянуло.

По пути домой, я прошёл и мимо Дома культуры имени Гиза. Две недели я не был здесь и слегка и тянуло, но заходить, конечно, не стал. Хотя, объявление извещало, что сегодня состоится концерт ВИА «Май». Он ещё явно и шёл, но я всё-таки отправился домой.

В эту неделю Инга как бы старалась, и назойливо, завоевать моё расположение. И сейчас был приготовлен вкусный ужин, но у меня вообще не было аппетита, и оттого я ограничился только чаем и печеньями. У жены и лицо скривилось от недовольства. Хотя, и в другие дни я не очень обращал внимание на её стряпню. На заводе имелись хорошие столовые и кормили сносно, и дёшево — копеек за пятьдесят всего, так что домой возвращался вполне сытым.

Я лёг спать, вроде, нормально, но вот утром вдруг проснулся разбитым. С трудом встал, сходил куда надо, но меня откровенно шатало и сильно знобило. Обеспокоенная Инга вызвала скорую, но она меня никуда увозить не стала. Врачи вкололи в меня пару уколов, велели постельный режим и обильное питьё и уехали. Как бы обычный грипп на фоне некоторого истощения организма, ага, ещё и нервного. Мол, весной бывает. Нехватка витаминов. Конечно, всё бывает, тем более, после постоянных ссор с неверной женой. Ещё и подлое комсомольское начальство добавило. Ладно, что ещё до проблем с сердцем не дошло. Хотя, вроде, ещё крепок…

Пару дней я по-настоящему болел и лежал. Хотя, и не кашлял, и сопли не текли. Просто какая-то слабость в теле чувствовалась. К чести Инги, она нежно ухаживала за мной. На первое мая у меня и аппетит восстановился. И к вечеру я вполне мог ходить.

— Слава, прости меня! — я, отложив ложку в сторону, удивлённо уставился на Ингу. Она, что, решила объясниться со мной прямо за ужином? Я тут ложку за ложкой аппетитно наворачиваю борщ, хотя, сваренный ей. — Вот, ей богу, ничего с Пашей у меня не было. Поверь! Я его и по телефону послала, и тогда у поликлиники резко обругала и быстро уехала. Думала, отстанет, и всё пройдёт, потому тебе ничего не сказала. Хотя, пока не полезет. Сильно ему досталось. Говорят, всё ещё в больнице лежит, и у него проблемы с милицией и КГБ образовались. Вроде, что-то с валютой. Твой Пётр вчера вечером звонил. Я тебя будить не стала. Всё-таки тебе больше отдыхать и спать надо. Видишь, уже на улучшение пошёл.

— Ну, Инга, я же не бог, чтобы прощать. Ну, не было, и ладно. Но ведь всё равно пыталась меня обмануть. Мы с тобой уже год, как сблизились, и я всё время как на вулкане трясусь. Почитай, мы с тобой толком и не жили. Ненадолго успокаиваемся, и опять что-то случается, и именно у тебя. Вот и сейчас только два месяца успели мирно пожить. И опять на глупостях попалась.

— Ну а сейчас что мешает нам, Слава, помириться? Мы с тобой уже три недели не разговариваем! Так же нельзя! Я всё же твоя жена. Ну, да, обиделся, виновата, но можно же уже отойти?

— Отошёл уже, Инга. Ладно, не мешай, считай, что всё в порядке. Я же не ругаюсь, веду себя тихо, и от домашних дел не отказывался, и за детьми смотрел. Просто немного ушёл в себя, и всё. Что тебя не устраивает? Нормальный, спокойный муж.

— Ну, всё равно держишься отстранённо, словно с чужой. Мы и не разговариваем, и не спим вместе. Как будто у нас ничего общего. Даже за детьми ухаживаем порознь.

— Инга, ну, не надо! — Вот, какая-то вялость давила на меня, и мне нисколько не хотелось ругаться. Хотя, всё равно не преминул немного подколоть Ингу. — Ты меня не любишь, я к тебе остывать начал, что в этом такого? Сама же сказала, что многие так живут. Даже твои родители. Меня такая жизнь, конечно, сначала не совсем устраивала, но, сама видишь, решил смириться. Чем ругаться, лучше помолчать. Что порознь, так ещё не отошли после ссоры. Не спим вместе, то, раз нет любви, зачем? Уже год не можем разобраться со своими чувствами. Так что, привыкай, будем жить как все.

Тут Инга не выдержала и рассмеялась:

— И, что, теперь мы будем спать вместе только тогда, когда я докажу тебе свою любовь? Но ты же мне не веришь, что я хочу жить с тобой. А раз ты начал остывать ко мне, то, значит, уже никогда?

Дальнейший разговор мне просто начал надоедать!

— Не болтай глупостей, Инга! Что ты хочешь жить со мной, это ещё не любовь. Даже не привычка, а просто временное желание. Раз живём вместе, то, если пожелаешь, и спать будем, но не сейчас. Это из-за тебя у меня наступило нервное истощение. Дай хоть поболеть спокойно, не дёргай меня.

Мне, конечно, сильно хотелось спать с Ингой, но едва я начинал вспоминать наши ссоры, то во мне поднималась не то, что обида, а чуть ли не ненависть к ней. Раньше у меня такого не бывало.

В общем, отстала Инга от меня. Ночь я так и проспал один. Хотя, был и слаб. Но уже к утру чувствовал себя нормально. Днём слегка и поработал, и даже смог добить повесть о космических десантниках. Отдал Инге, пусть почитает и внесёт свои поправки. Всё-таки как бы совместная работа, но, думаю, что последняя. И далее поднимать славу Инги у меня желание напрочь пропало. А к вечеру стал как огурчик. К счастью, не так сильно заболел. Хотя, молодой ещё. Даже новости насчёт хоккея посмотрел. Ну, да, ЦСКА, хоть я уже ни за кого не болею, чемпион! Правда, спорт меня сейчас не интересовал. Да, похоже, надо далее вести себя как-то поспокойнее? А то худо будет.

Ночью мне в левый бок вдруг больно ткнулось что-то острое. Тем более, там у меня болело — то ли слегка растянул мышцы, то ли ударился об острый угол чего-то. В общем, спросонья, но как бы в минуту опасности, я сходу пробил кулаком в смутно видневшийся силуэт. К счастью, горел ночник и всё-таки смог осознать, что рядом со мной, повернувшись на правый бок, лицом ко мне, лежала Инга. И это она ткнула меня в левый бок своим острым кулачком. Понятно, что обиделась на моё невнимание к ней…

К счастью, я успел и слегка притормозить удар, и раскрыть ладонь. Но всё равно сильный толчок уронил жену на пол. Хотя, просто упала, и всё. Вслед за ней встал и присел на край дивана я сам. В свирепом и обиженном взгляде Инги любви ко мне точно не наблюдалось. Не получается у нас жить тихо.

— Извини, Инга, дурной сон приснился. — Я сам не ожидал такого от себя и оттого слегка был растерян. Правда, всё равно не преминул слегка подколоть жену. Пусть не смеет поднимать на меня руку! — Словно проклятый Альберт вонзил мне в бок острый кинжал. Как когда-то. Я тогда пришёл в себя лишь после его ударов в грудь и живот. Всё-таки Кирилл сходу пробил меня кастетом в висок и чуть не убил. Вот и сейчас я вскинулся, и лишь в последний миг смог осознать, что это ты. Извини, пожалуйста!

Глава 18 Как всё сложно…

Похоже, у нас с Ингой, даже ночью, намечалось очередное выяснение семейных отношений. Ничего, я уже привык. Хотя, нечего там выяснять, если семьи как бы и нет. Уже три недели, как сам сказал, что начинаем всё заново.

— Слава, ты меня и позавчера оскорбил, и сейчас, посреди ночи, останавливаться не собираешься. А ведь я сама к тебе пришла. Лежала рядом, всё ждала, а ты вообще не обращал на меня никакого внимания. Вот и решила тебя разбудить. Надо же, дожила, что теперь я должна от собственного мужа ласки выпрашивать!

М-да, а я так и не почувствовал, как она рядом легла. Похоже, стал терять осторожность? Хотя, явно ещё полностью не поправился. Ничего, постепенно приду в норму.

— Во-первых, Инга, не оскорблял, а просто сказал, что заболел после ссор. Во-вторых, у меня там болит, и ты как раз ударила по больному месту. В-третьих, не только у женщин голова болит или нет настроения спать с нелюбимым мужем, но и у мужчин нет желания быть с неверной женой. Какой бы очаровательной и страстной она не являлась. А что не просыпался, так ведь не совсем поправился.

Хотя, жена была только в ночнушке, и от неё отдавало жаром, и во мне против своей воли поднялась нежность к ней. Нет, конечно, не остыл я к ней. У меня получилось как в поговорке. Действительно, любовь зла, полюбишь и дьяволицу…

— И, что, Слава, теперь не будешь спать с собственной женой? — Жаль, но Инга явно была намерена меня добить! — Но это же глупо и странно! И как ты тогда собираешься завоевать мою любовь? Мне же хочется твоего внимания. А ты, хоть всё время требуешь любви к себе, сам меня отвергаешь? Даже спать со мной не хочешь. Это женщины обычно так поступают, а у нас, получается, наоборот? И, что, после родов я вообще перестала тебя привлекать?

Нет, Ингой и сейчас можно было долго любоваться. Да, после родов она немного располнела, но постоянные зарядка и разные упражения уже почти вернули ей прежнюю форму. Даже талия и та не расширилась. Лишь немного выпирающий живот показывал, что она недавно рожала. Инга стала ещё привлекательнее. Её прелести приобрели и более соблазнительные формы. И лёгкая, и тонкая ночная рубашка лишь подчёркивала их. И под ней, похоже, ещё ничего и не было? Да, она точно сама решила меня соблазнить! Я, конечно, нисколько не против, да ещё с такой красоткой, но и прежние обиды меня держали…

— А причём тут роды, Инга? Нет, ты стала ещё привлекательнее и желаннее для меня. Но это не значит, что я должен броситься на тебя и с голодухи, раз не спали уже полгода, изнасиловать. Забыла, сколько всякого нехорошегоу нас за это время случилось, и по твоей вине? Вообще, я ещё год назад хотел тебя, а ты не давалась. Инга, ты клубок страстей, но в тебе до этого для меня места не было. А теперь вдруг воспылала страстью? Хочешь показать мне, что как бы верная жена? Так я тебе просто не верю.

— Слава, а ты не можешь просто спать со мной, как делают все мужчины и женщины? Там же необязательно любовь нужна. Порой ведь просто сильно хочется. Тем более, мы с тобой муж и жена.

— Ну, и как я буду спать с тобой после всего? Вроде, и муж, но всё равно чужой? И спать вместе будем, потому что так требуется? Я где-то читал, что в Германии в одном публичном доме работают две сестры, уже обслужившие по полумиллиону мужчин. Представляешь, как они любят свою работу! Словно машины какие-то! Ну, у немцев всё возможно. Но я не они и не машина. Мне просто так не хочется! И завоевать твою любовь, Инга, я уже не собираюсь. Зачем? Скорее, и не получится. Мне проще найти ту, которая меня полюбит.

— Ну, ты, Слава, и разошёлся! И что мне делать? Хочу побыть с тобой, а ты против. К чужим пойду, так сразу развод потребуешь. А у меня маленькие дети, и с тобой разводиться не хочу. Давай, Слава, помиримся и не будем ворошить прежнее! Да, пока у нас не всё гладко получилось, но ведь впереди ещё столько времени! — Тут Инга явно решила ко мне польститься. — Да, Слава, я страстная, но знаю — ты не думай ничего, это без всяких измен, просто подруги много чего рассказали, что и ты у меня хороший любовник. Почему мы не можем просто пожить для себя? Глядишь, со временем у меня и любовь к тебе появится? Такого умелого и заботливого мужчину ещё надо найти! Ну, пусть хоть привычка появится, но крепкая. Ну, что, Слава, согласен? Мы же с тобой сначала хорошо жили!

Ох, и как мне надоели эти любовные разборки! Прогнал бы я подлую жену с глаз долой, но, к сожалению, дети уж точно не пустят. Если Инга сама не уйдёт, придётся терпеть. Мне её красота и страсть в постели уже побоку. Действительно какое-то отторжение возникло. Словно какую-то чужую куклу себе присвоил, но она, хоть как бы и нравится, но и сильную опаску вызывает. Ладно, поживём пока, там видно будет. Тем более, сама же на меня лезет…

— Хорошо, Инга! Действительно, грех не спать с такой женой. Да и чужим я тебя отдавать не хочу! Не зря же настрадался. Если что, и на самом деле разведёмся. Я же тебя силком не держу, всё у нас должно быть по взаимному согласию. Про любовь пока промолчу. Мне тоже хочется получать от тебя нежность и ласку, и самому тебе дарить. Извини, пожалуйста, за приступ апатии. Переволновался я за последнее время. Ничего уже не хочется.

— Не волнуйся, Слава. Всё у нас будет хорошо! У меня нежности и ласки к тебе теперь будет столько, что только терпи.

И, на самом деле, пришлось терпеть. Инга сразу же накинулась на меня и сама чуть не изнасиловала. Точно сильно истосковалась по любовным утёхам. Хотя, память тут же выдала, что женщины после родов сильно меняются. Хотя, ничего такого у Николая с Кариной не наблюдалось. Их семейная жизнь как-то проходила спокойнее. Теперь мне ясно, что любовь меж ними из-за метаний Карины умерла, и вверх взяла привычка.

Утомившись, мы предались нежным ласкам, ещё и излили друг на друга накопившуюся грусть. В общем, немного поболтали. Инга попыталась меня заверить, что всё-таки я ей, особенно в последнее время, сильно нравлюсь. Может быть, и так, но пока я в своей жене не был уверен. Хотя, на этот раз ничего такого ей не сказал.

А потом мы не заметили, как заснули. Когда проснулись от шевеления детей, то успел заметить, что и нежная рука жены, и её прелестная ножка, вполне как прежде, лежали на мне. Надо же, хочет дать понять, что видит во мне, пусть не любимого, но своего мужчину? После кормления детей Инга завалилась спать, и опять хозяйственно расположилась на мне в прежней позе. Что делать, пришлось поддаться её желанию. Хотя, было и приятно. Ругаемся без оглядки, а всё равно ведь своя жена, и даже любимая. Хоть и выстраданная, но оттого ещё более ценная.

* * *

Раз праздники и начало месяца, на работе было спокойно. Начальство меня не беспокоило. Разобравшись с текущими делами, я занялся разработкой конструкции микроволновки. Главное, надо было подобрать или придумать магнетрон. Хотя, ещё и некоторые важные узлы. А сам корпус изготовить не составляло особого труда. Но чертёжных работ было много.

В отделе вовсю обсуждали последний концерт ВИА, конечно, «Мая», оставшегося без ведущих солистов и музыкантов. Вроде, и синтезатор был куплен, конечно, советский, но приглашённый Женей клавишник Юрий своим уровнем как бы не дотягивал ни до Володи Быкова, ни меня. Тем не менее, слегка сокращённый концерт был дан. Но были исключены песни на иностранных языках и сложная инструментальная музыка. Хотя, и без них хватало, что исполнять. Были добавлены и пять песен советских композиторов, популярных сейчас. Вот на «Прекрасное Далёко» всё-таки не посягнули, так и на «Окончен школьный роман» и «Снится мне деревня». Мои коллеги считали, что концерт получился нормальным, но сожалели, что он всё-таки не дотянул до первых четырёх. И, конечно, некоторые сразу же накинулись на меня с упрёками, так и не преминули ткнуть на моё плохое обращение с женой. Ничего, ругаться не стал, отбрехался. Ещё и заявил, что полностью осознал критику комитета комсомола и потому не стал развращать заводчан своей прозападной музыкой. Коллеги меня не совсем поняли, но я сообщил, что получил выговор именно за это. Хотя, не скрыл, что ещё и за крещение детей. Правда, умолчал, что с Ингой уже как бы и помирились. Не хотелось трогать семейные дела, так ещё и неизвестно было, как там у нас отношения повернутся. А вдруг она ещё чего-нибудь выкинет?

Домой я вернулся вовремя. Инга встретила меня радушно и сразу же усадила за роскошный стол. Мы посидели слегка, как бы отметили наше примирение. А после погуляли с детьми на улице. Было немного прохладно, около градусов десяти. Это на первое и особенно второе мая вдруг сильно потеплело, и даже до двадцати градусов. Но особо радоваться не пришлось, сразу же похолодало..

Вечером мы с женой просто предались совместному отдыху. Немного позанимались музыкой, и ещё посмотрели фильм «Конец атамана». Жаль, что я приболел, поэтому в предыдущие дни Инга телевизор просто не включала. Хотя там, оказалось, показывали «Большую перемену». Только вот второго мая конец и посмотрели.

И ночь у нас получилась приятной. Больше по нежностям, как оказалось, истосковалась жена. Хотя, и сам тоже.

Ещё два дня у меня пролетели как сон — работа, домашние дела, прелестные ночь и утро с Ингой. Я слегка оттаял и расслабился. Уже не всё казалось таким чёрным.

Но шестого мая после полудня меня почему-то вызвали в заводоуправление, конечно, в первый отдел, к Платону Сергеевичу. Я думал, что опять в очередную командировку, но, оказалось, в Москву, на награждение. Особист показал мне указы, присланные на завод. Хоть и поздно, но отцу нежданно было присвоено звание Героя Советского Союза, а меня наградили даже двумя орденами Красной Звезды — и за отличие на китайской границе, хотя, это Вячеслава, и за, ага, умелое выполнение заданий командования Южной группы войск. А я-то думал, что КГБ решило меня наградить? Скорее, это полковник Саблин Николай Трофимович позаботился!

— Вижу, Слава, что особой радости у тебя нет. А ведь большая честь! Тем более, и сам награждён.

— Спасибо, Платон Сергеевич. Несомненно, большая честь, и я сильно благодарен. Правда, мне ещё ранее было известно, что и отец был представлен, и сам тоже, но, к сожалению, из-за неподходящего происхождения нас прокатили.

— Ладно, Слава, больше об этом никому. А то и сейчас прокатят. Хотя, ты у нас молодец. Хоть и не по профилю, но твою стиральную машину оценили. Ещё в конце апреля было доложено на самый вверх. Заводу не только военную и прочую серьёзную продукцию выпускать надо, но и ширпотреб. А тут подходящая машина, и точно востребованная. Знаешь, изобретатели и хорошие технологи всегда ценятся. Наш завод и так твоими «Магическими кубиками» неплохо прогремел. Правда, их у нас уже отнять собираются. Мол, не по профилю. Выгодное же дело, и валюту легко можно заработать. Большая часть кубиков как раз на экспорт в капстраны пошла. Жаль только, что вы с женой ВИА бросили, и музыкантов увели. Наверху на тебя очень обижены. Хорошо же всё начиналось?

— Понимаете, Платон Сергеевич, я не мастер в подковёрных играх. Решили меня немного опустить, чтобы в рот глядел? Ладно бы за крещение детей выговор объявили, так и музыку туда добавили, и прочие грехи. А потом хуже бы стало. Зачем мне это? Так у меня ещё и проблемы с женой. С трудом помирились. И ещё я не могу выехать в Москву. С меня подписку ведь так и не сняли.

— Понятно, Слава. Успокойся. Подписка уже снята. Просто тебя в известность об этом не поставили. Нет на тебя ничего. Этого Пашу — только Слава, по секрету, сейчас самого за валюту трясут. Его водитель дал показания, что у парня с собой была приличная сумма в разных валютах. А источники неизвестны. В общем, мутное дело. Подвела тебя жена. Ладно, иди, готовься. Съезди домой и возьми всё необходимое. Награждение восьмого, а завтра с утра надо быть в Москве. Сбор к шести вечера здесь. Смотри, не опоздай.

Раз такое дело, то я на десятое и одиннадцатое мая сразу же взял отгулы. Надо заехать на свою малую Родину, в Кириши, так сказать, разведать обстановку. И Вячеслав давно не был, и я, чтобы не засыпаться, всё тянул. Больше уже нельзя, подозрительно будет. А так, можно похвастаться и своими успехами. Думаю, теперь не засыплюсь. Ведь в Ленинграде нормально же устроился.

Дома Инги с детьми не оказалось. Хотя, явно погулять вышли. Я поискал их и около дома, но тоже не нашёл. Вроде, прохладно, не должна она надолго отлучаться. Правда, и на душе у меня что-то неспокойно стало. Интуиция такая, от Николая. На всякий случай, я ещё раз забежал домой, но никого не застал. Прихватив с собой «Смену-8», ринулся в находящийся неподалёку парк. Хоть туда мы пока особо не заглядывали. И голо всё, так и сыро, и грязно. Но погулять, хотя, немного можно.

Фигуру высокой и стройной женщины с коляской, пока лишь слегка углубившейся в парк, пусть и со спины, я узнал сразу. Инга явно лишь недавно вышла из дома. Но, на удивление, рядом с ней спокойно вышагивал высокий мужчина, скорее, молодой парень, и они явно весело переговаривались. Моя жена порой на его шутки отвечала и звонким смехом. Хотя, пока не было слышно, о чём они там беседовали. Но увиденное мне сразу же сильно не понравилось. Чуйка тут же завопила, что меня, похоже, ждёт очередной скандал с женой. И тут ситуация выглядела и похлеще, чем с Пашей!

Но надо было разобраться до конца. До отъезда в Москву времени осталось с запасом. Я аккуратно затерялся средь деревьев и, не теряя из вида сладкую парочку, постарался быстрее их нагнать. Хотя, и аллея оказалась укромной и слегка извилистой. Насквозь она не проглядывалтась. Да, парень чуть моложе меня, однозначно одет в заморские шмотки и явно из Ингиной тусовки, хоть и не из самых постоянных и ей близких. Я сам с этим типом не сталкивался, но Вячеслав его немного знал. Вроде, какой-то студент-юрист Марат из университета, но больше данных у меня в памяти не нашлось. Наверняка уже выучился. На вид, такой же рослый, как я, но худоват, и плечи узкие, и руки тонкие. Но вполне симпатичный, и языком красиво мелет. Как раз любимчик женщин, сердцеед. И Инга его очень даже благосклонно слушала.

Хотя, пока оказалось только начало разговора. Пара обсуждала свои давние дела, больше в тусовке. Вспоминали знакомых и разные ситуации. Ну, да, недавно встретились. Парень всё сокрушался, и как бы и искренне, что давно не видел Ингу, и вчера мало поболтали. Ага, он, оказывается, поймал её уже при возвращении из прогулки! Но Инга вчера мне ничего не говорила ни о дневной прогулке с детьми, ни о встрече с прежними знакомыми. И она выглядела спокойной, и даже ночь с утром у нас получились страстными. Но, надо же, не успели помириться, так её опять на сторону потянуло! Ну, как мне жить с такой предательницей? По мне точно тюрьма плачет!

Но тут пара решила присесть на подвернувшуюся скамейку.

— Инга, прости, но мне хотелось бы намекнуть тебе и о своих чувствах. Знаешь, многие сильно удивились, что ты вышла замуж за этого чудика. А ведь и я тебе предложение делал, и Родион Смехов, ещё и Веня Смушкевич. Хотя, ты же сама прекрасно знала, что я был влюблён в тебя ещё со школы!

М-да, надо же, вот с кем, помимо борова и, надо же, еврейчика, заигрывала Инга весной и летом! И школьный друг ещё! Это уже серьёзно! Похлеще и встреч с подонком Пашей! Чтобы и для истории было, я сделал пару снимков. Даже какой-то азарт появился. Гнилой папарацци! Дожил! Слежу за собственной женой!

— Марат, перестань, пожалуйста! — Инга как бы воспротивилась, но строгости в её словах не чувствовалось. Хотя, у женщин всегда так. Как говорят, что «нет» у них ещё не совсем нет, а «да» — это уже всё, но тоже не всегда. — Не забывай, что я замужем, и у меня двое детей! К тому же, ты и сам в школе вовсю крутил роман с Симоной Аверьяновой, а ещё и заигрывал с Ниной Петровой, а потом и женился на ней. Думаешь, я ничего не помню?

Надо же, не зря пришёл. Узнал про школьные дела Инги!

Глава 19 С корабля на бал…

— А что мне оставалось делать? Ты же, Инга, тогда дружила с Вадимом Перетуриным. Я позже узнал, что вы с ним разошлись ещё на первом курсе, но за тобой уже ухаживал Рома Медник с нашего университета. Хоть ты и отказалась выйти за него замуж, но сразу же влюбилась в Пашу Зацепина. Тут у меня не было никаких шансов. Потому я к тебе и не подходил, женился на Нине.

— Марат, не вспоминай! И слышать о Паше не хочу! Сволочь он! И тогда гулял, и потом меня грязью облил! Всё, я его больше не люблю! Ненавижу гада! Чуть жизнь мне не испортил!

Ладно, хоть эти слова Инги меня обрадовали. Ясно, что с этим типом она тут болтала не от большой любви ко мне. Но, оказалось, что тот ещё и не думал остановиться.

— Тогда, Инга, зачем ты вышла замуж за этого чудика? Всем известно, что ты его не любишь. Я слышал от Марины, что у тебя с ним постоянные скандалы. И всё равно с ним живёшь. Она просто удивлена, что ты терпишь все его выходки!

Тут Инга промолчала, но всё-таки горестно вздохнула. Ну, надо же, и Марина туда! Хотя, одна же кодла. Ожидал, но надеялся, что она всё-таки лучше других. Жаль, что Юру Григорьева открутить успела. Похоже, потерял я друга? Только вот мне неприятно было поведение жены. Вместо того, чтобы, как моя верная жена, прервать словоизлияния прежнего хахаля, она внимательно слушала его.

— Знаешь, как я был рад после Нового года, когда ты ушла от Паши! Но тогда мы с Ниной ещё не успели развестись. А весной сразу же сделал тебе предложение. Но, жаль, ты так и не выбрала меня. И мы все ахнули, когда узнали, что именно чудик стал твоим мужем. Но теперь ты родила и уже спокойно можешь развестись с ним, а потом мы с тобой поженимся. Между прочим, мне родители и квартиру сделали. Позже и машину купим.

— Марат, перестань! Не хочу даже слушать! — Но резкости в голосе Инги не было. Она словно призвала этого Марата продолжить, как бы надеясь услышать что-то интересное. — К тому же, не верю я тебе. Нину ты бросил, ещё и с ребёнком. А у меня двое детей, да ещё чужие тебе. И ты пока нигде не работаешь.

— Ничего, Инга. Меня скоро устроят в морское пароходство, а там деньги появятся. А Нина сама ушла от меня. Мы с ней друг другу совсем не подходили. Наша женитьба была ошибкой. А тебя я ещё со школы любил. Так что, только твоё слово!

И тут кавалер взял левую ручку Инги в свои, а потом и потянул её на себя. Правда, моя жена резко дёрнулась назад, но оторваться не смогла. Хотя, отодвинулась подальше по скамейке, но вскакивать на ноги или ругаться не стала. Да, явно не чисто! Но и её хахаль продолжил свои попытки. Он просто подвинулся к ней поближе. Тут уже не хватило терпения у меня, да и не хотелось доводить дело до полного компромата на Ингу. И так ещё пару кадров сделал, как раз в самый двусмысленный момент. Сидят два голубка, и немного до поцелуя осталось! А то ведь и у меня самого пути назад не будет!

Я резко подскочил к уроду сзади и изо всей силы хлопнул ему ладонями по ушам, а затем сжал их в кулаках и резко дёрнул вверх! Хорошо помогает! Охотник до прелестей моей жены вскочил на ноги как ракета! Тут уже звонкая и крепкая оплеуха в правое ухо мигом опрокинула его на прошлогодние мокрые траву и листья. Я тут же подскочил к подлецу и, рывком подняв его на ноги, заодно пару раз резко вогнал кулак ему в живот. Пусть почувствует уровень своей подлости. И урод согнулся вниз. Я слегка повернул его и, уже резким ударом ноги в зад, отправил в полёт, хоть и не долгий. И наглец чуть пробежал вдоль аллеи и, не сумев удержаться на ногах, растянулся в полный рост мордой вниз в неглубокой луже.

Я к нему пока подходить не стал, а повернулся к жене:

— Ну, что, Инга, может, и тебе влепить разочек, чтобы больше не замыкало? Ну, что скажешь в своё оправдание, тварь? — Мне уже не хотелось подбирать выражений. Ярость прямо так кипела во мне. У меня правый кулак резко пошёл вверх, как бы собираясь обрушится на жену. — Твой несчастный чудик на работе, а ты тут с прежним хахалем шашни крутишь? Ещё и вчера с ним встречалась? Только помирились, уже гуляешь? Прямо здесь собиралась ему отдаться?

Сильно испуганная жена отшатнулась, тут же сжалась в спинку скамейки, а потом попыталась встать, но, видимо, ноги от страха уже не держали, и не смогла встать. Возможно, ещё и описалась, так как почудился характерный запах.

— Инга, вставай и иди домой. Можешь заодно и вещи собирать. Вообще не хочу тебя видеть! Если хочешь, вполне можешь выйти и за этого урода. Как раз вовремя к тебе подкатил.

— Слава, прости, я ничего такого не думала и не ожидала!

— Иди домой! Даже слушать не хочу!

Но бить жену я не стал. Сразу же убрал руку, повернулся назад и направился к уроду. Он уже встал на колени, но пока, похоже, ещё не совсем очухался. И его бить я не стал, но за палец на правой руке взялся и слегка крутанул. Верный способ разговорить.

— Ладно, рассказывай урод, что ты хотел сделать с моей женой. Что любишь, даже не заикайся. И так понятно, что тебя алчность одолела. Теперь чудик, в отличие от тебя, тунеядца, знаменитость и деньги только так зашибает. Решил переспать с моей женой и нашу семью разрушить? На её деньги позарился и долю, и алименты от меня? Честно расскажешь, бить больше не буду.

— Э, больно, не надо, пожалуйста! Да, Инга ранее мне нравилась, но сейчас нет. Да, переспать хотел. Могли немного и пожить вместе. Теперь она и сама знаменитость, и за детей алименты много будет получать. Нам бы хватило. А потом я и сам бы заработал.

— Да? А я вот видел, как ты схватил мою жену за руки, не отпустил её, когда она попыталась вырваться. Похоже, явно хотел изнасиловать! Надо же, тут никого нет, тихо, и ей против тебя не выстоять. Хорошо, что меня с работы пораньше отпустили!

И я крутанул палец урода ещё раз. Он взвыл и стал взахлёб признаваться. Хотя, иного я и не ожидал!

— Э, больно! Не хотел я её насиловать! Она сама не хотела руку отпускать. Думал, что согласится. Женщины всегда так поступают! Для вида дёргаются, а потом соглашаются!

— Значит, думаешь, что она бы согласилась?

— Да! Она не противилась, а лишь играла!

Надо же, и Инга ещё не ушла, а с ужасом наблюдала за нами и всё слышала. И тут она не выдержала:

— Неправда, Слава! Марат лжёт! Я ничего такого не хотела! Он настаивал, и я согласилась лишь на простую дружескую встречу. Не ожидала, что Марат так подло себя поведёт!

Эх, подлая самка собаки! Не хотела она? А с чего тогда сюда припёрлась, где никого нет? Ещё и вела себя противно. Эх, чтобы удержать предательницу, мне придётся её же защищать!

— Вот видишь, урод! Моя жена всё отрицает. Значит, ты хотел её тут изнасиловать! Прямо так в милиции и заявлю! И посадят тебя, а потом урки сделают из тебя девочку. Сам знаешь, статья такая. Ладно, вовремя успел. Ну, чего молчишь? Давай рассказывай!

— Нет, не хотел насиловать! Только по согласию! Даже готов был жениться! Да, да, не ради неё, а из-за денег!

— А моих детей куда бы дел? Ты же и своего бросил! И как ты её нашёл? Караулил или сама позвала?

Тут я крутанул палец ещё раз, и сильнее.

— Больно! Нет, сразу бы не женился. Просто деньги были нужны срочно, вот и предложил! Нет, я бы потом развёлся. — Вот сволочь! Я не выдержал и отвесил уроду звонкую оплеуху. — Ой, не надо! Всё расскажу! На встречу она сама позвала. Точнее, сказала, что живёт здесь, и время от времени выходит на прогулки с детьми. Телефон взял у Марины. — На этот раз я уже дёрнул за палец. — Ой, больно! Марина сказала, что вы сейчас в ссоре, и Инга может и согласиться! Да, она не совсем хотела, но я её уговорил! Вчера я немного опоздал, и мы с ней встретились уже почти у вашего дома. А сегодня пришёл пораньше. Но я лишь хотел признаться Инге в любви! — Очередная оплеуха привела урода в чувство. — Пожалуйста, не надо! Да, и переспал бы! Мне показалось, что она была не против!

— Слава, неправда! Я ничего такого не хотела! — Инга подошла прямо к нам. Эх, вмазать бы и ей пару раз, чтобы поняла уровень своего падения! — И отпусти, пожалуйста, Марата! Не трогай его! Он не виноват. Да, я сама согласилась на встречу! Давно не виделись, и я подумала, что можно немного поговорить на улице, и всё. — Хотя, да, пора прекращать. А то будет слишком. Что надо, я узнал. — Но, поверь, я никак не ожидала, что он начнёт рассказывать мне про свои чувства и полезет целоваться. Я ничего такого ни ему, ни себе бы не позволила! Поверь, Слава, я ничего такого не хотела!

— Инга, отстань! Не хотела? Ладно, не завирайся! Иди домой и собирай вещи! — проговорил я устало. — Потом поговорим!

И тут же прикрикнул на урода:

— Иди, урод! Пока мы с женой не развелись, даже близко к ней не подходи! Надо же, попользоваться хотел, а потом выбросить как тряпку! На мои деньги позарился! Пошёл, сволочь!

И я ещё раз двинул урода по заду. Он вновь растянулся в луже, но тут же, раз очухался, встал и лёгким бегом припустил по аллее. Пусть уходит. Статья за избиение мне тоже не нужна. Хотя, если подаст в суд, то выдвину встречный иск насчёт изнасилования. А потом пусть будет, что будет.

Но, Инга, оказывается, не ушла. Она молча размазывала слёзы по искривившемуся личику и с ужасом взирала на меня. На урода, уже почти скрывшегося за поворотом, она даже не смотрела.

— Ладно, Инга, пошли домой. И молчи в тряпочку. Мне твои объяснения вообще не нужны. И так ясно — опять сглупила, не с тем изменить пыталась. Попользовался бы этот урод тобой и выбросил на помойку. А потом пошла бы по рукам и меня стала доить. Хотя, мы тогда из судов бы не вылезали. Детей я тебе просто так не отдам. И тебя бы грязью облил, и своё имя опорочил. Ты, конечно, стерва, но глупая. А я вот дурак. Не на ту накинулся.

И мы молча направились домой — я впереди с коляской, а тихо плачущая и поникшая Инга поплелась сзади. Редкие встречные удивлённо взирали на нас, но, понятно, вмешиваться не стали. Было и несколько знакомых лиц. Хотя, это Ингу тут больше знали.

А в квартире я молча собрал вещи и лишь перед уходом буркнул Инге, уже пришедшей в себя и кормившей детей:

— Я в Москву, на награждение! Мне ордена Красной Звезды дают! А отцу присвоили звание Героя Советского Союза! И вот такому чудику приходиться жить с подлой изменщицей! Надеюсь, мы с тобой увидимся лишь в суде насчёт развода!

* * *

Настроение было подавленное. Хотя, никто ничего не заметил. И из нашего Кировского завода набралось два десятка «отличников и передовиков производства». Нет, на самом деле достойные люди. Больше конструктора боевой техники. Я про них в основном только слышал и лишь изредка сталкивался в производственных цехах, так как в само конструкторское бюро меня ещё не пускали. Хотя, вообще не стремился. Зачем мне лишние тайны? Одна головная боль от них. К примеру, теперь меня, как секретоносителя, ни за что не выпустят в капстраны. Что на заводе разрабатывают танк Т-80 и на очереди его производство, я и так знал из воспоминаний Николая. Меня, честно говоря, танки и бронетехника так уж особо не интересовали. Правда, кое-какие материалы по ним я от себя готовил, но, не сильно забегая вперёд. А то однозначно спалюсь.

Так и времени на всё не хватало. Я не начальник какой-нибудь кого-то припахать, а лишь простой инженер. Вот и пытались меня использовать все, кому не лень. Вон, даже «комсомольцы» с ВИА кинули. А теперь без зазрения совести накинулись на мою музыку. Хотя, не мою, и пусть пользуются. Но всё равно подлые халявщики! Ещё подставить меня захотели! Ну, да, я как бы слишком увлечён Западом. Хорошая отмазка. Всегда в страхе держать можно. Но и я не дурак. А теперь пусть локти кусают. Облом-с!

Жаль, что у меня жена дурная! Никакой жизни от неё нет!

Утром мы уже были в Москве. Было слегка холодновато, лишь градусов десять тепла. Нас разместили в гостинице «Москва». Хотя, самый центр Москвы. Рядом находились станции метро «Проспект Маркса» и «Площадь революции», так что, можно было отправиться хоть куда. И ещё Большой театр, гостиницы «Националь», хотя, совсем невысокая, и «Интурист», уже высотой в двадцать два этажа. Под боком и Александровский парк, Исторический музей, так и сами Красная площадь и Кремль! Да много что! Есть где просто погулять и на что посмотреть!

Награждать нас собирались завтра, потому время на гулянки в Москве было. Хотя, не так интересно. Меня и троих работяг загнали в простой четырёхместный номер. И то они сильно впечатлились. Как бы честь им оказали. Хотя, да, но не совсем. Начальство, вообще-то, вселилось в сплошные люксы. И кормежка им в номер, и другая. Может, ещё и другие услуги? Ну, да, тут полно лиц низкой социальной ответственности. На любой вкус. И все наверняка в органах служат⁈

А мне было всё равно. Чего мне ордена? Меня трогало лишь то, что отцу Героя дали! Так сказать, восстановили справедливость. Хоть и на том свете он будет знать, что достойно жизнь прожил!

Моё равнодушие заводчан даже обидело:

— Слава, тут тебя награждать собираются, а ты держишься, словно не то съел. И номер не понравился. Где ты такой увидишь?

Похоже, мои товарищи ещё не знали, что я, вообще-то, не в их команде. Пока отмечать мои трудовые заслуги никто не собирался.

После прохождения положенного в таких случаях инструктажа и сверки документов мы до завтра были предоставлены сами себе. Хотя, товарищам попроще просто собирались устроить экскурсию по Москве. Не знаю, кому это пришло в голову, но, скорее, и самым главным лицам страны, но мне пришлось срочно отправиться на репетицию, так как завтра вечером после награждения требовалось спеть в Колонном зале, ещё и в сопровождении оркестра, вроде, из Центрального телевидения, «Мою гитару» и «Давай за». Спел, и очень хорошо. Оркестр уже явно немало репетировал и быстро настроился под меня. Так прямо на репетиции и на телекамеры всё записали. Да, похоже, кто-то явно пролетел, как фанера над Парижем, с этими номерами? Да, полный произвол! Мнением как бы автора никто не интересовался. Хотя, мне всё до фонаря и лампочки. Пусть хоть кто и что исполняет! После меня всё равно не то будет! Тем более, мне пришлось спеть и «Эммануэль», и «Если б не было тебя». К тому же, надо было быть готовым и к тому, что и на праздничном концерте придётся их исполнить. Мне так и сказали, что оказана большая честь, и надо её оправдать. Конечно, оправдаю.

Зато в одном ВИА, репетировавшим что-то национальное, я нежданно узнал уже сейчас популярных «Песняров». И они, как и многие другие знаменитости, всё косилась на меня. Знакомиться со мной пока никто не лез. Понятно, что неизвестно откуда притащили чужака, да ещё и новичка, хотя, и непростого! Теперь он и покруче многих присутствующих будет! Уж про меня многие должны были знать. Но я и сам не стал лезть к другим с любезностями. У всех свои дела, и мне от них ничего не надо. Надо будет, познакомлюсь…

Хотя, вот ансамбль всё-таки глазел на меня не злобно, а лишь с интересом. Это меня и подкупило сделать нежданный ход.

— Товарищи, извините за обращение, но позвольте предложить вам пару песен. Пока. Первая не моя, и я делал лишь аранжировку и внёс небольшие изменения. Она про Вологду. А вторая уже про одну милую девушку из Белоруссии. Помните повесть Куприна? Навеяла. Я и сам смог бы её спеть, она мне очень нравится, но, думаю, лучше вам. Я всё-таки инженер, а не артист.

Музыканты, конечно, удивились, но отказываться не стали. Не дураки же они! Про меня они явно были наслышаны, так и за моей репетицией внимательно следили. Помимо песни о Вологде, я предложил им не менее знаменитую «Алесю» или «Олесю». Она мне нравилась ещё больше. Да, сразу же вспоминалась повесть Куприна о девушке с таким именем. Николай только так зачитывался. Хотя, Вячеслав тоже. Мне бы такую милую жену! Насчёт песен сообщил, что первая предназначалась как подарок другу из Вологды, а вторая была приготовлена для себя. Музыканты быстро попробовали обе песни, и тут ансамбль понял, что им явно повезло. Тем более, я у них ничего не просил. Они сразу же намного уважительнее заговорили со мной. Я лишь предупредил, что, на всякий случай, «Вологду» надо согласовать с авторами.

Глава 20 Небольшой отдых…

Вернувшись с репетиции, я сразу же отпросился у Платона Сергеевича. Узнав, что собираюсь к институтскому товарищу Сергею Ефимову, теперь работавшем в одном научно-исследовательском институте геологической направленности, особист чуть поморщился. Непорядок, конечно, но и запрещать не может.

Как я знал, Сергей ещё не успел жениться. Но в его конторе квартиру надо было ждать долго. Жениться, конечно, можно, но в долгих ожиданиях и жену потерять можно. Уйдёт ведь! Жилищный вопрос испортил не только москвичей. В столице хватало и всякой «лимиты». И распределение в Москву моего друга теперь не сильно радовало. Чуть позже я, скорее, и поинтересуюсь, чем ему помочь, но пока мы и сами с Ингой жили на съёмной квартире. А после развода с ней меня сразу же вычеркнут из списка очередников. И так мне всё время тыкали в глаза имеющимся у меня домом в Киришах.

Я позвонил Сергею из телефона-аппарата, и он пообещал тут же отпроситься. Хотя, мой друг работал где-то на востоке города в районе метро «Первомайская». Вот там мы и встретились.

— Привет, Слава! А ты какими судьбами в столице? Как жена, дети, работа? Слышал, что стал знаменитостью!

Парень был на год моложе меня, но в армии он служил, правда, связистом. Хоть слегка и занимался самбо, но особыми силовыми навыками не владел. Так и был меня на голову ниже, и сложение явно не богатырское. Тоже не красавчик, но и не урод и не бабник. Типа меня — девушки были, но мало, и никакого обмана. Не судьба, короче… И тоже хотел верную и единственную жену.

Оказалось, что девушку он успел найти и в Москве. Узнав, что у меня, хоть с работой и всё хорошо, но очередные проблемы с женой, позвал навестить его подругу. Немного подумав, я согласился. Нет, гулять до развода я не собирался. Может, ещё всё и обойдётся? В последний раз я сильно вспылил, но так уж на неё не наседал. И так ещё ранее много было сказано, и лишнего.

Общежитие оказалось рабочим, от коммунального хозяйства. Девушки, понятно, что все «лимитчицы» из разных мест, работали цветочницами и работницами теплиц. К нам сразу же спустилась подруга Сергея Настя Луконина. Да, симпатичная девушка, с длинной косой, хотя, как и сам Сергей, откуда-то из-под Вологды, да ещё и черноглазая! И молодая, лишь лет около двадцати! Хотя, правильно Сергей делает! Поближе от дома родителей жену выбрал. Чего так далеко таскаться? На дорожные расходы денег не хватит. Но теперь лично по мне, так лучше жениться на сироте!

Нас, хотя, после обидных придирок пожилой и безбашенной вахтёрши, запустили внутрь. Да, обычное пятиэтажное общежитие с длинным коридоров посередине и комнатами на четыре человека по обе стороны. Хотя, две кухни на этаже, но, раз общежитие женское, лишь одна точка «Ж» с краю у лестницы. Да, ещё и умывальник на пять персон напротив, но единственный душ на первом этаже. Да, наше общежитие по сравнению со здешними «апартаментами» рай!

Деревянный пол с рассохшимися досками слегка скрипел, и стены красотой не блистали, но в комнате у девушек было чисто и уютно. Нас встретила ещё другая красавица среднего роста, но слегка смуглая, но не азиатка, и по её мягкому говору я сразу же понял, что она, возможно, даже из известных мне мест! И родных! И любимых! Сам того не ожидал, но я сильно разволновался!

— Салам! Как там в краю сто тысяч песен?

— Э, хорошо! А Вы, что, и чувашский язык знаете?

Девушку, как представила Настя, звали Алиной, но не Кабаевой, а просто Аристарховой. Вполне русские имя и фамилия. Хотя, и у Николая, и его жены, и всех в его окружении было точно так. Но сейчас мне надо было придумать хорошую отмазку.

— Нет, просто пару лет назад в Ленинграде я дружил с одной девушкой, Анфисой из Урмар. Вот от неё немного слов и нахватался.

И тут Алина меня сильно удивила!

— Э, Анфиса Керимова, учится в университете? А Вы, значит, Слава, её бывший друг, но, — тут девушка даже звонко рассмеялась, — э, отправленный в отставку! Так как не совсем хорошо себя вёл!

Правда, меня смутить было нелегко.

— Так и есть, Алина. Но, честное слово, вёл себя очень хорошо! Вот Сергей не даст соврать. — Тут друг согласно кивнул. Он многое знал о неудачных ленинградских увлечениях Вячеслава. — Хотя, мы поссорились из-за пустяка и потом так и не смогли помириться. Да, у меня тяжёлый и немного странный характер, но Анфису я никогда не обижал! А ты, Алина, откуда её знаешь?

— Так я тоже из Урмар и недалеко от них живу. Она и старше, и в посёлке не часто бывает. Нет, не подруга, но при встречах, бывало, и общались. И о Вас слышала. — Тут девушка немного смутилась. — Да, Анфиса говорила, что Вы немного странный, неприспособленный к жизни, и оттого она решила от Вас уйти.

Да, и Анфиса, хоть их дружба длилась около года и была очень «близкой», сама бросила Вячеслава. Что делать, разочаровалась в нём. Судя по оставшимся у меня воспоминаниям, с ней можно было дружить. Но, жаль, прошлое уже не вернуть…

Я немного поболтал с Алиной о том, о сём, изредка переходя и на чувашский язык. Хотя, мы в обществе и особо не злоупотребляли. Хорошая девушка, как раз на мой вкус…

Само собой, девушки решили накрыть стол и начали хлопотать по хозяйству. Хотя, и мы с собой, правда, больше я, прихватили и подарков, и довольно много еды, и немного и выпивки.

— И какие у тебя намерения, Сергей, насчёт Насти? — прямо спросил я. — Знаешь, мне она понравилась. И симпатичная, и явно характер хороший. Не то, что у меня у Инги.

Нет, я ничего не хотел, а просто решил выразить своё мнение. Настя мне и на самом деле понравилась. Хотя, и Алина тоже. Вполне добрые и простого нрава, но и себя держать умеют.

— Хотелось бы жениться, но, знаешь, Слава, и денег нет, и жильё не скоро удастся получить. Нет, сейчас в Москве много чего строится, но в нашем институте квартиры трудно получить.

И тут я решил совершить мелкий поступок. Надо!

— Знаешь, что, Сергей, вот тебе тысячу рублей. Не взаймы, а подарок на свадьбу! Возвращать не надо! Даже не думай! Спокойно сделай своей Насте предложение, а насчёт жилья, конечно, придётся подождать. Но комнату в общежитии, как молодожёнам, вам точно выделят. Лучше жить, конечно, у тебя. Как сам рассказывал, там обстановка лучше. Позже я перечислю тебе со сберкнижки ещё тысячу, уже на обзаведение. Тоже подарок будет, скажем, Насте от друга жениха! Не смущайся, мне за музыку хорошо платят. И про Ингу не думай. У неё теперь и своих денег хватает.

А дальше и на самом деле завертелось. Едва мы сели за стол, слегка выпили и закусили, тут Сергей встал и попросил Настю выйти за себя замуж. Девушка засмущалась — всё-таки было неожиданно, но так уж особо ломаться не стала и почти сразу же согласилась. Но её глаза от радости сильно засверкали. И так было видно, что пара испытывала друг к другу немалые симпатии, скорее, и любовь. Вот у них химия точно была! А у нас с Ингой и её не было, и привычки, хоть и почти год прошёл, никакой не выработалось, и нас вместе до этого времени держали лишь обстоятельства. Даже договор, и то толком женой не соблюдался. Хотя, пока здесь всё вспоминалось лишь как дурной сон. Вот вернусь, наверное, тяжко будет…

А потом Алина принесла гитару, и я спел в честь новоявленной невесты, конечно, «Вологду»:

И тут и Сергей удивился, и Настя ещё больше засмущалась! Ну, оба они из Вологды, и красавица тоже черноглазая!

— Ну ты, Слава, даёшь! И когда ты успел?

— Ну, Сергей, должны же быть у меня свои тайны, в том числе и от друга. Нет, песня не моя, у других авторов, давняя. Ну, сделал свою версию, на всякий случай. Видишь, подошло.

А дальше я решил удивить уже Алину. Хотя, к нам, едва я начал петь, постучались несколько девушек, подружки хозяек, и узнав, что тут уже произошло самое настоящее сватовство, тут же засуетились и отказались нас покидать. К тому же, Венера Ильина оказалась и землячкой Алины, но уже из Цивильска. Кстати, как и Карина! И этот милый районный городок хорошо сохранился в моей памяти. Честно говоря, тоже большая деревня, но старинная. И тюрьма, как говорят, ещё со времён Екатерины Великой. Правда, больше в городке ничего интересного не имеется. Разве что женский монастырь, но закрытый? И, да, ещё и старинная ежегодная ярмарка, что проходит в начале июля, хотя, довольно интересная. Правда, есть где и порыбачить…

На этот раз я спел народную песню «Дождь идёт», и даже на чистом чувашском языке. Красиво и душевно получилось. Так песня такая! Девушки от удивления только рты разинули.

— Э, Слава, Вы словно настоящий чуваш! Даже мы так чисто не разговариваем! И, что, это всё Анфиса научила?

— Конечно, девушки! Чего не сделаешь для вас и ради любви⁈ И медведя можно научить танцевать. Они в цирках и на велосипедах неплохо катаются. Но, получается, не оценили…

Для разнообразия я ещё спел «Колокольчика», уже авторскую песню. Как раз для девушек. Тоже очень душевно получилось. И маленький концерт я завершил, раз заявились новые гости, опять же «Вологдой». Далее мне пришлось заняться писаниной. Я исписал пару нотных листов с нотами и словами «Вологды» для жениха и невесты, и их подруг, а ещё пять листов чисто для Алины и Венеры. Помимо «Дождь идёт» и «Колокольчика», я записал для них ещё пару авторских песен — «Век длинен» и «Отодвинь, мама, занавеску». Мою любимую народную песню, исполняемую знаменитым чувашским певцом Иваном Христофоровом, «Однажды в весенний тихий вечер», мне пришлось и спеть. Тут землячки Николая — хотя, мои тоже, но я никак не мог им в этом признаться!, стали бросать на меня странные взгляды. Хотя, и Сергей тоже! А что, я же знаменитость. И не то могу!

После этого я стал резко собираться. Всё-таки мне надо было возвращаться. Другу я сказал, что прибыл на награждение вместе со своими заводскими, но он думал, что за разработку военной техники. Я ему сознался, что в последнее время участвовал в налаживании производства новых самоходок и другой специальной техники. Как проучившийся пять лет в Ленинграде, он прекрасно знал, что там производили на Кировском заводе.

Сергей остался со своей Настей. Хотя, меня провожать вышли все гостьи. Тут нежданно Алина при всех подружках зависла у меня на шее и сама впилась в мои губы:

— Спасибо, Слава! На месте Анфисы я ни за что бы тебя не отпустила! Ты очень хороший! Она про тебя всё наврала!

— Не знаю, Алина. Может, хороший, может, плохой? В жизни всё бывает, и мы, люди, не всегда хорошие. И часто ошибаемся. Ладно, передай привет своим Урмарам, если увидишь, и Анфисе.

Хотя, в гостинице мои товарищи удивились моему раннему возвращению. Я уже спал, когда они, довольно навеселе, поднялись из ресторана. Проснулся, конечно, так как обычно спал чутко.

— А мы, Слава, думали, что ты к подругам пошёл. Неужели друг не нашёл тебе никого на ночь?

Я на эту подколку лишь тяжко вздохнул:

— Знаете, товарищи, у меня жена красавица, каких мало, и такая строгая! Если что почует, то хоть домой не возвращайся! А друга, да, оставил у невесты. Он сегодня ей предложение сделал. Хорошую подругу нашёл! — Тут я опять тяжко вздохнул. — Повезло!

* * *

— Надо же, Вы ещё очень молоды, товарищ Репнин, а столько хорошей музыки сочинили. Похвально, ничего не скажешь. И даже про Малую землю. Хотя, некоторые товарищи тут говорят, что Вы так просто хотели прикрыться. А то у Вас слишком много и непонятной советским людям музыки. Явно хотите на Западе прославиться, товарищ Репнин? Ещё и по ресторанам шастаете.

Эти слова из уст самого главного человека в Советском Союзе уже можно было считать приговором. Понятно, что настроили. Хотя, надо же, без своего желания я становлюсь антисоветчиком. Точнее, из меня делают. Но не на того напали! Потом, сам Брежнев только что наградил меня парой орденов Красной Звезды, так и вручил награду отца, и даже крепко, как он любил, поцеловал взасос! Вот, и за китайскую границу, и за Венгрию получил! Так что, против меня он был не так уж сильно настроен, раз наградили, понятно, что не без его согласия, но явно решил исполнить просьбу «товарищей». Хотя, кто я для самого Генерального Секретаря КПСС⁈ Тем более, у него и других важных должностей полно. Первый человек в стране! Я же лишь простой инженер, пусть как бы и знаменитость. Но, получается, теперь и имя Вячеслава Репнина останется в истории, пусть и лишь для любителеймузыки. Тоже ведь немало!

— Да, товарищ Брежнев! Чтобы и там знали, что в нашем Союзе есть те, кто может не только ракеты в космос запускать, но и те, кто может написать хорошую музыку. Вот и стараюсь по мере сил. — Хотел сказать и про паршивую систему ресторанов, но решил, что это уже слишком! — А что написал «Малую землю», так, извините, не из-за того, что хотел прикрыться. У меня отец, товарищ Брежнев, тоже, как и Вы, там воевал. Помню его рассказы. На сам плацдарм, как Вы, товарищ Брежнев, он не высаживался, но артиллерийским огнём поддерживал. Мой отец тогда командовал крупнокалиберной дальнобойной пушкой. Вот, посмотрите, пожалуйста!

И я достал пожелтевшую фотокарточку военных времён. На ней можно было видеть большую группу командиров Красной Армии, в том числе и младших. По наличию гор и близкого берега моря, так и буйной растительности можно было понять, что фотография, скорее, сделана где-то на кавказском побережье. Хотя, сам дорогой Леонид Ильич её не взял, а шустро подсуетился его помощник. Как раз он аккуратно поднёс карточку к лицу Генерального секретаря.

— Так, товарищ Репнин, тут я вижу себя. Удивительно! Это явно где-то под Новороссийском! Значит, и Ваш отец здесь имеется?

— Да, товарищ Брежнев. Слева от Вас через одного командира, лейтенант Василий Репнин. Извините, но он часто вспоминал Вас с теплом. Потом его перевели в танкисты. Войну закончил капитаном, командиром танковой роты ИС-2. Дошёл до Вены.

После моих слов наш вождь не выдержал и сам схватился за фотографию. Чуть позже его взгляд сильно потеплел.

Так я его нисколько не обманывал. Согласно памяти Вячеслава, так и было. Его отец в семнадцать лет, после школы, был направлен на учёбу в артиллерийское училище, а затем в сорок третьем году он попал и на Северо-Кавказский фронт. Военная судьба. Вот там и была сделана групповая фотография с самим дорогим Леонидом Ильичём. Правда, тогда шли ожесточённые бои и в самом Кириши, и он был весь разрушен. Хотя, многие родные Вячеслава успели эвакуироваться. И рассказы отца сыну были, в том числе и об одном полковнике, конечно, уже тогда, когда он возвысился.

— Вижу, товарищ Репнин. Вы сильно похожи на своего отца. Да, похоже, что некоторые товарищи всё-таки неправильно выразились насчёт Вас. И отец у Вас настоящий герой, так Вы и сами достойно проявили себя. Хотя, всё-таки поменьше увлекайтесь Западом и ресторанами. Мне уже доложили, что Вы ещё и неплохой инженер, и какой-то «Магический кубик» придумали, так и разработали свою модель стиральной машины.

— Да, товарищ Брежнев. Хоть основную часть рабочего времени мне приходится уделять военной технике, но хочется внести и свой вклад в улучшение жизни советских людей.

— Что же, похвально, товарищ Репнин. О Вашей стиральной машине рассказали много хорошего. Мы думаем, что её обязательно надо запустить в производство. Пока на Вашем Кировском заводе, а потом и на других предприятиях. Так что, старайтесь. Успеха Вам, товарищ Репнин, и счастья Вашей семье!

— Спасибо, товарищ Брежнев! Постараюсь оправдать Ваше высокое доверие! И машина будет, и музыка!

Ну, всё, приговор не состоялся! Теперь вряд ли кто ко мне придерётся! Можно сказать, я полностью оправдался. А что, у меня отец вместе с самим дорогим Ильичём воевал! Он поддерживал артиллерийский огнём легендарную Малую Землю! Я, получается, как бы не выслуживался перед вождём, а написал песню в память о своём отце! Пусть кто попробует доказать иное!

Глава 21 Малая Родина…

Больше ко мне особых внимания и почестей не было. Да и не хотелось. Лучше подальше от царских милостей и гнева. Тем более, я в чём-то признании уже не нуждался. Главное, во мне появилось глубокое моральное удовлетворение. Не знаю, что там подвигло лиц наверху, но отцу Вячеслава заслуженно присвоили зажатое когда-то звание Героя Советского Союза! И, на самом деле, геройский был мужик! И сам парень тоже! Теперь на моей груди красовались и два ордена Красной звезды. Тоже боевые награды! Лично сам четырёх шпионов взял! Ведь не растерялся и за Союз отомстил!

Но вот к жестокостям и правилам жизни, особенно в общении с женщинами, Вячеслав всё же оказался неприспособленным. Хотя, и Николай тоже. Если честно, и сам тоже. Всё-таки я в основном как бы Николай, но во мне много и от Вячеслава. И его тело влияет, так и мысли тоже. Тоже не способен защититься от женских коварств, так и подлостей в отношении них не приемлю. У меня одна надежда, что Инга как-нибудь достойно оценит своего мужа. Если и не полюбит, то не будет меня предавать! Бросить её и своих детей — а в этом, раз их схожесть со мной начала проявляться всё сильнее, сомневаться не приходилось, я просто не мог. И мысли насчёт гулянок на стороне приходилось отбрасывать. Воспитание, к сожалению, советское. Пусть даже многие женщины и девушки теперь нежно поглядывали и в мою сторону. Понятно, что в основном такие же стервы, хоть и не хотелось так думать, как Инга и её подруги. Скорее, и опаснее? Ну, их, лесом! После сегодняшнего награждения придётся сильно думать о своём моральном облике. Что можно другим, мне сразу же будут тыкать в глаза. Придётся точно терпеть, пока Инга не уйдёт сама!

Чуть позже ко мне подошёл один из помощников вождя и попросил на время предоставить для копирования фотографию, так и записать рассказы отца, что мне помнилось. Ещё он выпросил, где я остановился. Хотя, только для приличия. Получив ответ, что в гостинице «Москва», он отстал от меня. Как будто об этом не знал.

* * *

Концерт, да, был важный. Там присутствовало, чуть ли, не всё руководство Советского Союза. Вроде, прибыл и сам дорогой Ильич, и даже вместе с американским Государственным секретарём Генри Киссинджером. Ну, слышал я про этого еврея. Враг ещё тот, и очень опасный. Оказалось, наверху шли какие-то важные переговоры. А ещё на концерте присутствовала и куча всяких важных чиновников, конечно, вместе с жёнами.

Меня выпустили почти в самом начале. Я вышел на сцену в простом пиджаке, но на груди у меня красовались уже два ордена Красной Звезды и медаль «За отвагу». Наверное, ведущие ожидали, что я просто пролечу как один из не самых важных исполнителей? Ведь никогда на большой сцене не выступал. Записи — это всё же немного другое. Но меня сразу же после «Моей гитары» вызвали на «бис». Раз просят, то я, как меня и предупредили, спел «Если б не было тебя», правда, на русском языке. И снова на «бис»! Но тут я вернулся к концертной программе и спел «Давай за». На удивление, хлопали сильно. Взялся за «Эммануэль», уже на французском языке. Так и указание было, чтобы уважил публику. Наверное, сам Джо Дассен лопнул бы от зависти, как я выступил? И аплодисменты загремели снова! Но концерт всё-таки посвящён Дню победы. Нет, иностранными песнями, даже хорошими, злоупотреблять не стоит. И тогда я просто под гитару спел «Берёзы». Уж о Родине и родных берёзках всегда можно.

И на этот раз, несмотря на присутствие многих важных лиц, мне рукоплескали сильно. Похоже, и они тоже? Я смущённо посмотрел на ведущих, но они лишь махнули рукой, мол, давай. Так что, тут я, раз как бы дали разрешение, взялся, и опять под гитару, за «Боевым награждаются орденом» и после, хоть аплодисменты не утихли, на сцену не вернулся. Пусть ведущие разбираются. Думаю, что никто мне ничего не скажет. И так другие артисты недовольно косились.

Ну а далее концерт продолжился согласно намеченному плану. Кстати, и «Песняров» с их «Берёзовым соком» тоже приняли тепло. И на «бис», хотя, с согласия организаторов, пусть как бы и не по теме, они исполнили «Вологду». А я выступил солистом. Хотя, меня вообще не объявляли. Просто спокойно вышел вместе с «Песнярами», уже переодевшийся в их концертный костюм, и всё. Да, рукоплескали тоже сильно. Правда, потом мы все сразу же убежали со сцены.

Но сюрпризы для меня, оказывается, не кончились. Тут и Хиль отметился с обеими как бы моими песнями. И ведь меня объявили автором! Да, этого я не ожидал! И ближе к концу сам Иосиф Кобзон и хор с оркестром, надо же, даже мои венгерские приятели, исполнили, на удивление, «Малую Землю». Да, получилось мощно! Хотя, опять как бы автора в известность не поставили, но, думаю, только пока. Но меня, как автора, и на этот раз объявили! Да, тут я прогремел на весь Союз! Никого, как меня, несколько раз на сцену не выпускали! Понятно, что дорогой Ильич так захотел. Явно мной заинтересовался. Похоже, далее меня уже трудно будет игнорировать?

Позже я подошёл к своим товарищам из Венгрии, и мы тепло пообщались. Да, уже полгода прошло, как гостил и поработал вместе с ними у них в гарнизоне. Если подумать, и эти музыканты мировые знаменитости. Я же с их оркестром, и успешно, записал вторую часть музыки для Запада. Тут они меня порадовали тем, что Николай Трофимович Саблин уже стал генерал-майором. Я был сильно рад таким хорошим изменениям в жизни боевого товарища, комбата отца Вячеслава. Похоже, что явно он, помимо грамот, добился и награждения меня орденом Красной Звезды. Именно благодаря ему моя командировка в Венгрию получилась интересной. А КГБ, хоть как бы и опекает меня, скорее, хочет лишь пришучить на чём-нибудь антисоветском. Ну, тут я постараюсь им не попасться.

На прощание венгерские приятели получили от меня ноты и тексты десятка произведений. Хотя, ничего нового. Нет, одна новая песня была. Я решил, что «Комбат» будет неплохим подарком и для них, и, главное, генерала Саблина. Я ещё и нотный лист подписал — «В честь комбата моего отца, капитана Василия Репнина, майора Николая Саблина, на долгую память. Вячеслав Репнин». Музыканты заверили меня, что сразу же покажут песню Николаю Трофимовичу.

Чуть позже за сцену явился помощник Генерального Секретаря и нежданно вручил мне и «Песнярам» грамоты за подписью Самого. Надо же, сильно удивили. Как быстро всё организовали! И помощник ещё и передал нам личную устную благодарность дорогого Леонида Ильича. Сказал, что и само моё выступление, и песни под моим авторством вождю сильно понравились. И он надеется, что я буду и далее держать своё обещание. Да, получается, попал под колпак Самого! И не отвертеться ведь! Как бы ещё разные подлецы не начали мне пакости строить? И так уже хахаля Инги натурально избил. Пусть и за дело, но ведь могут и посадить! Что за невезуха и у Вячеслава, и Николая, теперь и меня, с женщинами! Хочешь их душевно любить, а они всё норовят изменить и, главное, с разными подлецами! Что за у них мания такая⁈

Хоть концерт и закончился поздно, но мне пришлось немало и поработать. Почти до утра сидел и записывал из памяти Вячеслава рассказы его отца. Конечно, больше о боях на Северном Кавказе, на Малой Земле и встрече с одним полковником. Писал без остановки, подряд, лишь исправляя замеченные ошибки. Надо будет, добавят и ещё исправят. Много получилось, листов двадцать, хотя, хорошим и крупным почерком. Вышло интересно. И ничего не преувеличивал, всё написал, как вспомнилось. И ничего плохого о дорогом Ильиче там не было, только хорошее. Так лейтенант Репнин от вождя ничего плохого и не успел увидеть.

Само собой, наша ленинградская делегация оказалась в числе гостей парада. Хотя, всё привычно, насмотрелся уже. И похлеще видал. Конечно, больше ни с кем из важных людей я не встречался. Лишь довольный помощник дорогого Ильича забрал мою рукопись, заодно вернул мне фотокарточку, ещё и вместе с парой увеличенных. Видимо, прочитанное ему понравилось:

— Надеюсь, Вячеслав, здесь всё правда?

— Да! — выдохнул я. — Можете не сомневаться. Всё так и есть, как отец рассказывал. Ничего не забыл и не преувеличил. Память у меня хорошая. Много музыки в памяти приходится держать, так и по работе одни технические тексты и данные. Я очень рад, что достойно оценили подвиги отца! Он всегда с теплом вспоминал товарища Брежнева! Большое спасибо!

— Приятно было познакомиться, Вячеслав! И твой отец может гордиться тобой! Так держать, Вячеслав!

Конечно, мои товарищи, в том числе и работяги, удивились моим наградам. Они тоже получили разные ордена, но за трудовые достижения. А у меня ордена были боевые. И концерт они смотрели, и даже живьём. Само собой, снисходительное отношение ко мне сразу же поменялось. Все знали, что дома я и в ВИА участвовал, и вся музыка там как бы принадлежала мне. Так и Платон Сергеевич им рассказал, что это я придумал «Магический кубик», так и новейшую стиральную машину «Нева-автомат» создал. Некоторые её видели и успели оценить. Хоть и не танк «Т-80», но тоже достойно. Нет, участие в его создании я ещё не принимал, но разных самоходок и другой спецтехники — да! Хотя, скорее, ещё и привлекут. Просто работа такая — если прямо, тоже Родину защищаю!

* * *

Сразу из Москвы выехать не получилось, но после полуночи всё-таки тронулись. Зато люди, и я в том числе, смогли пробежаться по магазинам и прикупить подарки. Хоть и в Ленинграде всё есть, но мне надо было сейчас. Заодно и Сергею обещанную тысячу передал. Он сообщил мне, что девушки всё обсуждали меня и жалели. Они весь праздничный концерт по телевизору посмотрели. Но мне было уже не до них. И вряд ли увидимся?

Утром я сошёл в Чудово и на такси отправился в как бы свои родные, хотя, Вячеслава, Кириши. Он и сам там был в последний раз ещё летом позапрошлого семьдесят первого года. А зимой вообще не ездил. В Ленинграде было намного интересней, к тому же, и Инга не отпускала. То есть, не она сама, а парень, тайно страдая по ней, хотел как-то обратить на себя её драгоценное внимание. Своего, можно сказать, он как бы добился, но, честно говоря, мою нынешнюю семейную жизнь хорошей назвать было нельзя. Я пока просто не знал, что там происходило в Ленинграде, так как решил никуда не звонить. Уйдёт Инга сама, хрен с ней, не уйдёт, то уже мне придётся сделать выбор, может, и окончательный. А то я стал уставать от её нежданных встреч с прежними хахалями. У меня точно сил не хватит, чтобы отбиться от них! Так ведь и новые, более опасные, появятся. Жаль, что я не успел, не додумался ещё ранее отодвинуть её от всех музыкальных дел. Загордится ведь, свяжется с разными «деятелями искусства» и запросто даст мне отставку. А я, лишившись детей, буду сильно страдать! А так, слегка засветилась, почувствовала вкус к славе, ну а дальше, как говорится, всё своими стараниями. Что да как, раз уйдёт от меня, это уже её дело. Я ей больше не помощник! Хоть пока так и не влез в это «творческое» болото, но многое знал из будущих времён. Нет, мне такой «гадюшник» не нужен!

После чистого и сверкающего роскошью Ленинграда Кириши мне не совсем понравился. К сожалению, простой провинциальный городок, к тому же, промышленный и только строящийся. Я не знал точно, сколько сейчас людей обитало в городе, но много, скорее, и не менее тридцати тысяч. И их численность только росла. Всё-таки уже работал нефтеперерабатывающий завод, так и в прошлом году было начато строительство биохимического завода. И дороги не очень хорошие, и город не благоустроен, так и многое только строилась. И люди все новые! Ещё десять лет назад почти никто здесь не жил. Хотя, и родители Вячеслава вернулись в Кириши лет двадцать назад, после смерти товарища Сталина. Парень, вообще-то, и родился в Ленинграде, где его отец, уже майор, служил командиром учебного танкового батальона. После его увольнения в запас, честно говоря, по болезни, семья переехала в Кириши. Мать с отцом устроились учителями в посёлковую школу, где и проработали до самой смерти.

До восьмого класса Вячеслав проучился в деревенской школе. А потом началось большое строительство, наехало много людей из самых разных мест, и его одноклассниками стали совсем другие мальчики и девочки, точнее, уже юноши и девушки. Кстати, и Петя Глухов тоже был из приезжих. Его семья приехала из Старой Ладоги.

В общем, по мосту через Волхов, проспекты Ленина и Героев таксист быстро довёз меня до, теперь уже моей, Восточной улицы. Место, вообще-то, довольно привлекательное. Далее на восток, за объездным проспектом Победы, находились леса. С жильём в Кириши было плохо, но родители Вячеслава лет десять назад здесь, на юго-восточной окраине, сумели построить свой собственный дом. Уже оттуда парень ушёл в армию и туда же и вернулся. Но как раз после его возвращения в июле, и всего лишь в сорок два года, умер отец, а через три года, когда он уже учился в Ленинграде, тихо угасла и его мать. Хотя, тоже летом, в августе, и лишь ненамного пережив мужа и его возраст. Теперь они лежали на простом, заросшем деревьями, кладбище в паре километров к востоку от Кириши. Там были похоронены и оба деда Вячеслава Никита Николаевич Репнин и Николай Сергеевич Переверзев, и его бабушки Наташа Васильевна и Мария Кирилловна, кстати, тоже урождённые дворянки Гончарова и Бестужева. Теперь я, получается, точно чистейшей «бывший»…

Да, место хорошее. Как мне вспомнилось, на юге простирались поля и чуть западнее, на юге-западе, лежало довольно приличное Киришское озеро. Там же рядом протекал Волхов. Но, честно говоря, вдоль Восточной улицы простиралась простая деревня. А она сама была грязной и разбитой. Хотя, потерплю, ведь только на несколько дней заехал. Авось, когда-нибудь тут и асфальт положат?

Жаль, конечно, но в СССР порой не совсем обращали внимание на экологию. А тут в Кириши были созданы нефтехимия и биохимия со всевозможными вредными выбросами. Хорошо, что оба завода находились к северу от города, и ветра больше дули с запада на восток. Так что тут, на самой окраине, жить было можно. И, конечно, все блага цивилизации — и хорошие, и плохие, остались в центре и промышленной зоне.

А так, вполне приятный и крепкий одноэтажный деревянный дом, ещё сравнительно новый, и он мне понравился. Ещё имелось и множество хозяйственных построек. А ещё небольшие сад и огород. Родители парня всё сами и построили, и, честно говоря, и так сильно ослабленные недавней войной и послевоенными тяжёлыми годами, надорвались. Хоть я теперь не совсем Вячеслав, но всё равно как бы их сын, и мне надо не уронить их и свою честь.

Дом, сад и огород вместе занимали лишь десять соток. Пока, раз весна только началась, всё было голо. И холодновато. Хотя, не всё так было запущено. Мелкий ремонт, конечно, требовался, но дом выглядел терпимо. И в саду, и на огороде тоже было чисто. С согласия Вячеслава, за домом приглядывала семья тёти Вячеслава Софьи, двоюродной сестры его матери. Они же здесь выращивали, что надо, и забирали себе. И я ничего против этого не имел. Но вот отдавать дом в чужие руки мне сразу же расхотелось. Учитывая, что у меня напряжённые семейные отношения с Ингой, так и полный облом со своей квартирой в Ленинграде как раз из-за этого дома, то сохранить его требовалось хотя бы для того, чтобы куда мне можно было вернуться. А ещё как бы и родительский дом! Хотя, точно родной! Чувства Вячеслава и его память прекрасно сохранились, и у меня на глазах непроизвольно навернулись слёзы.

Прямо как в песне! Деревенька моя, деревенька дальняя… И меня, оказывается, уже встречали…

Глава 22 Интересно…

— Слава, какими судьбами? Ты давно домой не приезжал! Уже почти два года! Глухо зарылся в своём Ленинграде и здесь и носа не показывал, а в последний год и не писал, и не звонил. И о твоей женитьбе мы узнали только от Родиона. Но, к сожалению, мы не совсем в ладах со Светланой, и поэтому так и не навестили тебя. Она ранее изредка и звонила, а после Нового года вообще перестала. К тому же, извини уж, Слава, и слухи какие-то гуляют, что у тебя с женой нелады. Правда, это твой друг Пётр домой с женой приезжал и у родителей как бы что-то такое рассказывал. И только потом через третьи руки дошло до нас. Хотя, поздравляю тебя с рождением детей. Надеюсь, что хоть сейчас у тебя в семье всё в порядке?

Хотя, время же весеннее! Прибраться перед домом надо. И встречала меня тётя Софья, в девичестве тоже Переверзева, дочь Владимира Сергеевича, старшего брата деда Вячеслава по матери Николая. Она родилась на четыре года ранее его матери. Хотя, уже и моей! Наверное, хватит мне открещиваться от родных Вячеслава?

Да, так и есть. Я ихний, а они мои! Хотя, нас с Ингой после нашей свадьбы навестили лишь дядя Родион вместе с женой Валентиной и пара других наших дальних родственников. А так, с моей стороны до сих пор сохранялось полное молчание.

— Спасибо, тёть Софа! Вынужден признаться, что и сейчас у меня с женой не всё гладко идёт. Такие, вот, дела… Извините, но и сейчас я ненадолго. Просто проездом из Москвы.

— Да, Слава, мы смотрели телевизор. Большим артистом стал. Честно скажу, ты там выступил лучше всех. Правда, говорили, что у тебя на груди ещё и какие-то ордена были.

Тут я огорчённо вздохнул.

— Нет, тётя, не артист. Это меня просто попросили. А так, я же работаю инженером на Кировском заводе и, знаешь, что там делаю? Пушки! Точнее, тяжёлые самоходные пушки. Но это, тётя, военная тайна и только между нами. А песни это между делом. Но, вообще-то, я ездил в Москву на награждение. Знаешь, отцу Героя Советского Союза дали. Ещё в войну было представление, но зарубили. А теперь подняли и присвоили. Вот я за него и получил. Из рук Самого. А ещё и меня наградили. Два ордена Красной Звезды дали. Первый за дела на китайской границе. А вот второй в Венгрии случайно заработал. Я там полковника Саблина, комбата отца, а сейчас уже и генерала, встретил. Ты его видела. У него немного пришлось поработать.

И, конечно, после этого начались ахи и охи тёти. Она сразу же потащила меня в дом. Не на улице же всё обсуждать. Хотя, это я тут хозяин. Увидев и саму Золотую Звезду, и ордена Ленина и Красной Звезды, и все нужные документы к ним, тётя Софа только ахнула:

— Да, Слава, Вася говорил, что зарубили. Но, что поделаешь, сам же не выпросишь. Да он и гордый был, и не особо любил про войну вспоминать. Хотя, и у меня Лёша такой. Если только когда слегка выпьет, и то ругаться начинает. Говорит, что на войне он, кроме грязи и страданий, ничего не видел. А у самого тоже ордена Красной Звезды и Слава третьей степени, и несколько медалей. Ладно, что мы с твоей мамой, кроме госпиталей, ничего не видели. Но и там всего насмотрелись. И тебе, вон, пришлось повоевать. И чуть ведь не погиб. Надо же, ты и в Венгрии успел побывать!

— Нет, тётя, это просто рабочая командировка с завода была. А так, пока ничего такого. Работаю, в съёмной квартире живём. Детям по три месяца стукнуло. Надеюсь, что всё хорошо сложится. Сложно, но пока держусь. В общем, живу, тётя!

Скоро шустро прибежал и дядя Алексей, муж тёти. Соседский мальчишка вызвал. Оказалось, на пару дней после праздников взял отгулы. Софья Владимировна Переверзева и Алексей Григорьевич Фомин поженились ещё перед войной и успели родить сына Гришу. Но мой троюродный брат сейчас со своей семьей жил в Саратове. Как распределился туда после Ленинградского университета, так там и остался. Зато в Киришах жили младшие дети тёти Софьи. Анна была на год меня старше и уже и замуж вышла, и сына, и дочь успела родить. Вот Лев и Дарья были младше меня на два года и шесть лет. Раньше Фомины, вообще-то, жили в Новгороде, но дружно сорвались на строительство нефтеперерабатывающего завода и теперь, кроме тёти Софьи, медсестры в городской поликлинике, работали там. Они успели получить и трёхкомнатную квартиру на проспекте Ленина. Пока вся молодёжь осталась на квартире, а старшие обитали, уже в моём, доме. Да пусть живут и пользуются. Я сразу же предупредил их об этом, так ещё и отдал тёте Софье, точнее, просто подарил, две тысячи рублей. Всё равно потратить не смогу. Да и с семьёй пока не всё понятно. А деньги за музыку ещё долго будут поступать.

К вечеру собрались и наши немногочисленные родственники, проживавшие в Кириши. Кстати, прибыли и дядя Родион с женой Валентиной. Подарки были куплены ещё в Москве, так что, всех уважил и порадовал. Я охотно рассказал им о многих своих делах. Конечно, родственники порадовалась и за отца Вячеслава, и за меня. Всё-таки это их ближайшие родственники стали и Героем Советского Союза, и орденоносцем. Есть кем гордиться.

Хорошо мы посидели. Конечно, я и сам слегка выпил, и даже немного помузицировал. Родственники притащили давнюю гитару Вячеслава и достали гармошку. Показал я им, что сумел достичь. Спел и обе песни на французском языке, и ещё пару на русском. Решил, что «Моя гитара» и «Снится мне деревня» будут в самый раз. Родичам понравилось. И ведь как бы и про меня…

Наши посиделки завершились поздно. Все разошлись по своим домам, кроме дяди Лёши и тёти Софьи. Они почти постоянно жили тут. Мы ещё немного посидели и одни.

— Не переживай, Слава! — стала успокаивать меня тётя. — Ты уж, как вернёшься в Ленинград, не ругай свою жену. Пусть успокоится. Тем более, она теперь больше будет думать о детях, так постепенно и к тебе повернётся. Вот увидишь, всё наладится.

И тут я пообещал тёте, что так и сделаю, как она посоветовала. Если застану Ингу и детей дома. Теперь мне надо вести себя намного осторожнее, чем ранее. Моё положение уже сильно изменилось.

И уже в постели я понял, что всё-таки вернулся домой! До этого я как бы висел между небом и землёй. Ну, жил в общежитии, теперь на съёмной квартире, но это совсем не то! Не было у меня чувства, что я дома! И жена какая-то случайная, не своя, так ещё и ветреная. Ладно, что дети свои, но их я мог потерять в любой момент. А тут в окружении родни Вячеслава, хотя, уже своей, я мигом растаял и почувствовал, что для них свой, не чужой. Они меня приняли! Родная кровь, одним словом! Большие города лишь разъединяют людей, а здесь ещё жили как бы прежними родственными порядками, слегка и патриархальными. Так что, теперь моя малая Родина точно в Киришах, и родительский дом я никому продавать не буду. Что ни говори, родительский дом однозначно начало начал!

* * *

На другой день с утра дядя Алексей и тётя Софья разбежались по своим делам. А я, оставленный один, занялся домашними делами, точнее, разборкой своих вещей, которые решил забрать с собой в Ленинград. К обеду всё подготовил.

После обеда я уже занялся мелким ремонтом, конечно, своего дома. То в одном месте гвоздик прибил, то в другом щель замазал, и так помаленьку прошёлся по всему дому и хозяйственным постройкам. Хотя, это я просто заново разведку своих владений сделал. Немного похозяйничал и в саду, и палисаднике перед домом.

— Привет, Слава. Прохожу мимо, а тут ты занимаешься!

Я от неожиданности слегка вздрогнул. Всё-таки передо мной стояла первая любовь Вячеслава Альбина Кузнецова. Она появилась в его классе как раз в девятом классе, и пара почти сразу начала дружить. Молодая женщина была мне по грудь. Не такая яркая красавица, как Инга, ещё и слегка смуглая, но и на лицо выглядела ничего, и фигура была ладной. Хотя, ясно, что немного и потускнела, и глаза задорно не блестели. Видно, что немало перенесла. И на её руках виднелась маленькая девочка годика так в три, похожая и на неё, и на Данилу Самсонова, её мужа. Ага, вспомнил, Лена. Вот за Альбину держался мальчик лет пяти-шести и уставился на меня с явным любопытством. А это уже Вася. Дети выглядели здоровыми и были одеты сносно, но сама мама нарядами не блистала. Хотя, для провинции это привычно. Я и сам в рабочей одежде Вячеслава тоже выглядел деревенским жителем. Хотя, до недавнего времени им и являлся, но в последние несколько месяцев запросы у меня стали расти. Да, хоть и не хотел засыпаться, но менялся… Бурел, короче…

Странно, и как Альбина узнала о моём приезде? Хотя, вроде, она же тоже где-то поблизости должна жить?

Тут я сильно удивился. Всё-таки мальчик больше напоминал мне одного здешнего и не совсем хорошего, парня. Ну, да, Виталика Дубова, кстати, одноклассника Данилы. Они оба приехали в Кириши вместе с родителями, были на год старше Вячеслава с Альбиной и успели проучиться вместе с ними лишь год. Ладно, что второй был известен мне как нормальный, спокойный парень. Он, хоть звёзд с неба не хватал, но ещё перед армией окончил автошколу ДОСААФ и, согласно памяти Вячеслава, сейчас работал водителем грузового ЗиЛ-157 в строительном тресте №46. А вот второй ещё в школе имел дурной характер, как-то умудрился откосить от армии и, честно говоря, являлся мелкой уличной шпаной. И, конечно, в последнее время делами в Кириши я совершенно не интересовался. Что-то слегка помнилось по кратким рассказам дяди Родиона и его жены, прибывших на нашу свадьбу с Ингой, что-то слышал от Пети Глухова, но последними новостями вообще не владел. И вчера нам опять было не до здешних дел. До них очередь просто не дошла. Моих родственников больше интересовали мои ленинградские дела.

К счастью, мне от Вячеслава не досталось никаких чувств к стоявшей передо мной молодой женщине. Да, он влюбился в эту свою одноклассницу ещё в девятом классе, почти сразу же после её появления. Они как бы и дружили, но ничего серьёзного меж ними не было. Тем более, уже осенью парня призвали в армию, и Альбина как бы его проводила и даже обещала дождаться. Но под конец службы девушка нежданно прислала письмо, что не любит его и уже не ждёт. Обиженный Вячеслав даже остался до лета в Сибири в Томской области, где немного проработал на освоении тамошних нефтяных месторождений и, кстати, неплохо заработал. Но по возвращению Альбина сразу же прилипла к нему. Хотя, за это время она успела успешно окончить медицинское училище и поступила в городскую поликлинику медсестрой, где, вроде, и работала до сих пор, кстати, вместе с тётей Софьей. Приятели сразу же донесли парню, что его подруга ещё в десятом! классе отдала свою невинность как раз хулигану Виталику, а во время его службы в армии и зимой открыто гуляла с несколькими парнями, в том числе, надо же, и Петей Глуховым! Но взыграли прежние чувства, и он опять начал дружить, на мой взгляд, с откровенной шалавой. Хотя, у него даже получилось несколько раз с ней переспать, и в последний раз перед отъездом на учёбу в Ленинград. Можно сказать, что Альбина как раз и являлась моей здешней первой женщиной. Мало того, Вячеслав предложил девушке подождать немного времени и выйти за него замуж! Просто глупо, но что поделаешь! Но, к счастью, оказалось, что уже через день она отправилась на вечеринку к Даниле и утро встретила в его постели, само собой, и слегка пьяная! И через пару месяцев парочка поженилась. Так что, хоть с этой женщиной мне никаких проблем не предвиделось. И я был откровенно рад!

— Привет, Альбина! — хмуро поздоровался я с ней. — Соскучился по родному дому. Вот, решил немного прибраться.

— А ты, Слава, вижу, не рад встрече со мной? Всё прежнее простить не сможешь? — Тут я сильно удивился. Честно говоря, мне общаться с Альбиной вообще не хотелось. Не люблю я таких шалав. Может, и не по своей вине, но отступилась и кинула Вячеслава. Что с ней делать? Мне она была неинтересна. Разве что поболтать слегка о здешних делах, и всё! — Теперь, говорят, ты большим человеком стал. И отцу твоему Героя дали, и сам стал знаменитостью.

Надо же, уже разнесли весть. Хотя, имеют право!

— Ну, Альбина, какие обиды на прежнее? Если честно, я про тебя давно уже забыл. — Лицо женщины сразу же нахмурилось. Ну, так, сама же пристала. Так получай за прежние обиды! — Ну, дружили мы с тобой немного, так и разлетелись. А с тех пор вообще не виделись. У тебя своя жизнь, у меня — другая. Извини, конечно, но нет смысла вспоминать, что там было ранее. Ну, может, встретимся на встрече одноклассников, если получится, поболтаем? А пока могу лишь пожелать тебе здоровья, счастья и успехов в работе и личной жизни. А ещё твоим детям и мужу Даниле.

— Да, Слава, ты сильно изменился. Тихо приехал и ни с кем не пожелал встретиться. Мог бы хотя бы одноклассников в гости к себе пригласить. Теперь многим интересно с тобой встретиться и узнать о твоей жизни. Давно же не виделись.

— Вообще, Альбина, ничего интересного в моей жизни нет. Всего лишь выучился, и меня оставили в Ленинграде на Кировском заводе. А что отцу Героя дали, так представление ещё в войну было. Сейчас лишь прежние документы подняли. Знаменитостью я пока не стал. Обо мне хоть что-то говорили по радио и телевизору? Как, к примеру, об Иосифе Кобзоне и Эдите Пьехе? Да даже в нашем городе никто про меня ничего не вспомнит.

Тут женщина покачала головой.

— Ну, вот, видишь, никак не знаменитость. А что было меж нами, так уже давно прошло. И вспоминать нечего, и не стоит. Ладно, раз мимо проходила, расскажи хоть, как живёшь. Я помню, что ты работала медсестрой в поликлинике, а Данила — водителем. Хотя, я же с ним ещё в школе был не в ладах. Вроде, и спокойный, а ко мне относился плохо. Ладно, что я не уступал ему в силе, а то жизни бы не давал. Ещё Виталик нехороший всё старался гадости подстроить. Но он уже сам получал от меня. Я всё же боксом серьёзно занимался и за себя постоять мог.

— Э, Слава, я больше не живу с Данилой. Ушёл он от меня. Уже полгода назад. К Люсе Середе из параллельного. Может, помнишь, маленькой такой? — Хоть Альбина и сама ростом не блистала, но, как мне выдала память, была крепче малышки Люси. Но чего Данила бросил жену, понять было можно. Он тоже не любил подловатого Виталика. — У неё муж, Игнат Васильев, ещё год назад простудился и умер, и она осталась вдовой с одной дочкой. А ко мне переселился, — тут женщина слегка запнулась, — Виталик. Ты уж, Слава, извини, но Вася от него. Я тебя чуть не обманула. Ты перед своей учёбой сказал, что не сможешь так сразу жениться на мне, тогда я, уже беременная, связалась с Данилой. Когда Вася немного подрос, то он всё понял и стал придираться ко мне. Но тогда Лена была ещё мала. А полгода назад он ушёл. А теперь я с Виталиком. Ну, ничего, пока живём…

Судя по всему, не очень хорошо ей и жилось. Ну, да, как можно жить с тунеядцем и шпаной? Ладно, что ещё не посадили. Мне даже стало жаль несчастную женщину. Хотя, и бедного Вячеслава. Уж на что я наивен, но, по сравнения со мной, он был полным лохом! Даже представить было трудно, что стало бы с моей семейной жизнью, если этот Вася вдруг оказался сыном Вячеслава! Инга меня бы тут же прокляла! Но, к счастью, он совсем не был похож на меня! Хотя, не факт, что я и сам буду жить с Ингой! Может, её уже и дома нет? Тогда и мне придётся страдать. Хотя, и так страдаю…

— Что же, Альбина, бог тебе судья. В жизни всякое бывает. За признание спасибо. Дружбы я тебе не обещаю, но и обид держать не буду. Просто не сошлось у нас. Если помощь какая нужна, можешь обращаться. Вдруг смогу помочь? Я буду часто наезжать в Кириши. Всё-таки здесь мои корни. Может, ещё и встретимся?

Поняв, что разговор окончен, грустная Альбина удалилась. Хотя, я успел забежать в дом и сходу набрать приличный кулёк разной вкуснятины, догнать и вручить ей. Нет, взяла и сразу же угостила сына. Дети, конечно, ничего не поняли, но жизнь с таким типом, как Виталик, сладкой у них не будет. Особенно у девочки, так и самой женщины. И из этого маленького Васи в будущем может вырасти не просто мелкая шпана, а натуральный бандит. Уж отец постарается привить к нему свои «манеры». М-да, не ожидал…

Глава 23 Выкручиваюсь…

А ближе к вечеру вновь начали собираться родственники и друзья семьи. Так как никого специально не приглашали, то явились однозначно лишь самые близкие. Опять неплохо посидели, и песни попели, ясно, что больше я. Тепло приняли. Своя родня, и раз смог отличиться, то и им приятно, и от других уважение. И я был сильно рад, что и у меня полно близких мне людей. А то вот зациклился на Инге. Как будто у меня других близких не имеется…

Вот в субботу я решил отметиться одним важным делом. И мне самому приятно, и отцу Вячеслава достойная память. Шататься по всяким кабинетам и мешать важным людям я не собирался. Слышал, конечно, хотя, так, слегка, о первом секретаре горкома КПСС Борисе Павловиче Усанове и председателе горисполкома Льве Алексеевиче Койколайнене, или о первом секретаре горкома комсомола Егорове Леониде Анатольевиче, но Вячеслав с ними ранее не сталкивался. Да и вряд ли они знали и о его существовании? Фактически парень в Киришах толком не жил уже восемь лет и не имел отношения к никаким здешним делам. Хотя, власти могли слегка слышать о его родителях, но вряд ли они так уж особо привечали «бывших».

А так, я хотел сдать в здешний краеведческий музей копии многих документов отца и, вообще, своей семьи. Нет, не из-за того, что возгордился. Что со мной, время покажет. А вот выше поднять доброе имя родителей Вячеслава требовалось. Хотя, их многие в городе должны знать, раз они до самой смерти проработали учителями. Многие дети в Киришах, частью уже и повзрослевшие, являлись их учениками. Уж точно знали о них и их родители. Сейчас учителей сильно уважали. И самые настоящие коренные жители. Всегда здесь жили, ещё когда Кириши были небольшой деревней и стали рабочим посёлком. Правда, во время Великой Отечественной войны фашисты здесь всё порушили. Хорошо укреплённый плацдарм у них тут был. И ещё лет пятнадцать Кириши были никому не нужной, забытой богом деревней. Родители Вячеслава и некоторые их родственники вообще вернулись в голые и заросшие бурьяном пустыри. Вот решила советская власть лет десять назад развить здесь нефтепереработку, так и город начал расти. Но пока шло строительство, Кириши были страшно неблагоустроенными. Я прошлёпал к музею по проспекту Ленина почти в сплошной грязи.

— Здравствуйте, я Вячеслав, сын Василия и Арины Репниных, учителей городской школы №1! — вежливо представился я молодой и красивой женщине, оказалось, директору музея Марии Викторовне Двоеглазовой. — У меня отец умер пять лет назад, а мать — два года. Они являлись коренными жителями Киришей и оставили мне дом на Восточной улице. Слышал, что Вы собираете разные экспонаты для музея. Разрешите показать Вам документы своей семьи. Если можно, я хотел бы сдать их в Ваш музей.

Конечно, заведующая слегка удивилась, но когда я отдал ей документы отца, так ещё и увеличенную военную фотокарточку с самим дорогим Ильичём, то и сильно возбудилась:

— Э, даже так? Это что, сам товарищ Брежнев? — Я подтвердил, ещё и указал на стоявшего рядом отца Вячеслава. — О, они ещё и вместе воевали? Спасибо, Вячеслав, что пришли. До нас в городе ещё не дошло, что Вашему отцу присвоили звание Героя Советского Союза! Да, я немного слышала о Ваших родителях. Они есть в списке прежних жителей города. Хотя, Вы сами тоже.

Я немного рассказал о себе, подробнее прошёлся о родителях Вячеслава, так слегка и коснулся недавних награждений. И о встрече лейтенанта Василия Репнина с полковником Леонидом Брежневым тоже рассказал. Увидев настоящую звезду Героя, так и остальные ордена, и медаль, директор музея ещё больше взволновалась.

— Э, Вячеслав, это же Вы выступили на праздничном концерте в честь 9 Мая? — Я согласно кивнул. — Теперь я Вас узнала. Извините, мы тут до этого не знали, что Вы уроженец нашего города.

В общем, Мария Викторовна приняла у меня всё. Что ни говори, всё-таки здешний уроженец стал Героем Советского Союза. Хоть и через время, заслужил… Так родители Вячеслава отметились и как хорошие учители. Они и так пользовались в городе заслуженным уважением. Можно сказать, и я отдал дань их памяти.

А меня директор музея просто сфотографировала. Конечно, с орденами и медалью. Объявила, что моё фото тоже достойно быть представленным в музее. На себя я копии документов не подготовил. Само собой, она записала все мои данные, чтобы, в случае чего, связаться со мной, и, конечно, огорчилась, что мне в понедельник надо быть на работе. Я не стал скрывать, что причастен не только к музыкальным делам, но как бы и изобрёл «Магический кубик», так и рассказал, что скоро на Кировском заводе начнут выпускать новую стиральную машину, созданную мной. Оказалось, что кубики уже продавались и в Кириши были нарасхват.

В общем, неплохо я отметился в музее. Можно считать, что отдал сыновний долг. По пути я закупил и продукты, и разные подарки, и прочие хозяйственные вещи. Купил и цветы.

Дядя Алексей для поездки на кладбище достал и легковую машину. Оказалось, один его товарищ, мастер участка, работающий вместе с ним, согласился проехаться с нами на своём ВАЗ-2103. Хотя, он и сам собирался навестить могилы своих родных.

На кладбище мы пробыли до позднего вечера. Тут лежали, помимо дедушек Никиты и Николая, и бабушек Наташи и Марии со стороны отца и матери Вячеслава, так они и сами, а ещё и другие родственники парня. Теперь и мои. Можно сказать, что я признал себя настоящим Репниным и стал им.

По возвращению мы устроили небольшие поминки. И я был сильно взволнован. Да, хорошо, что всё-таки заехал домой!

Уже поздно вечером меня покинули последние родственники. Они были довольны. Мы много поговорили о самом разном, и я почувствовал себя родным для них. И решил оказать им помощь. Ещё три семьи получили от меня по паре тысяч рублей. Им нужнее. Деньги постоянно поступают, а тратить некуда. Тем более, сейчас и у Инги разрешения спрашивать не надо. А так, и помощь близким будет, и память хоть какая-то останется, и связи укреплять надо.

Большинство родственников ушли на своих двоих, для кого-то вызвали такси, а троюродную тётю Лизу, хотя, тоже со стороны матери, жившую неподалёку, и тоже на Восточной улице, я проводил и до дома. Но на обратном пути, и не так далеко от дома, вдруг мне наперевес вышли три тени! Хотя, мужские. Тьфу ты, и дома спокойно побыть нельзя! Вот сволочи! И кого тут принесло?

— Ну, что, попался, князёк? Чего ты там вчера разболтался с моей Альбиной? — Надо же, и Виталик сам нарисовался! — Всё старое вспомнил? Со своей нелады, так решил к чужой жене пристать?

Хотя, я успел уточнить у своих родственников, что Виталик и Альбина,хоть и жили вместе четыре месяца, но пока не поженились. Так эта мелкая шпана и не собирался на ней жениться. Просто почти силком пристал к ней, а выгнать уже некому. Он, вроде, числился в Горторге грузчиком, но поведения был самого плохого.

— Э, Виталик, мне сообщили, что ты и не собираешься жениться на Альбине. Просто живёшь с ней, и всё. А так, мне она не нужна. Сама мимо проходила и поздоровалась. Я лишь проявил вежливость, ответив ей. Всё-таки когда-то вместе учились.

— Не твоё дело, собираюсь я жениться или нет! Она моя, и всё! Вот сейчас мы тебе покажем, как приставать к чужим женщинам. Хотя, можешь откупиться. Я слышал, что ты теперь знаменитость и много денег зарабатываешь. Заплатишь, сильно бить не будем.

Ага, так он решил меня ещё и пограбить! Что же, сам вызвался. Троица уже окружала меня. Явно собиралась напасть. Виталик был чуть ниже меня, но сложение имел слабое. Хотя, Вячеслав бил его и в школе. Просто после армии они не сталкивались. И двое парней помоложе, хоть и выглядели крепче главаря, но, думаю, мне удастся с ними справиться. Хорошо, что они ещё ножи не достали.

— Э, Виталик, мне твоя Альбина не нужна. И денег не жалко. Всё отдам, но только, пожалуйста, не бейте меня! — Как бы заюлил я, но одновременно резко приближаясь к троице. — Но, хотя бы сколько, назови. А то у меня с собой денег мало. И дома почти не осталось.

Похоже, бандиты всё-таки повелись. Они явно расслабились и даже засмеялась. Не дав им времени на раздумье, я резко пробил ногой Виталика по правой колени. Когда он начал валиться вбок, врезал ещё и по голове. Пока главарь прикрывал меня от третьего, мои удары ногой и руками посыпались на второго. Чтобы отрубить его наверняка, моя нога въехала ему прямо в пах, а удары в голову и шею и его уронили на землю. Тут третий попытался развернуться и сделать ноги, но от моей подножки его повело в бок, а второй удар ногой в пах, пусть и сзади, заставил его растянуться в грязной луже. Я резко повернул парня на спину, добавил пару ударов в живот, и ещё один в голову, и сразу же резко охлопал на наличие оружия. Надо же, а нож, даже в ножнах, имелся. Вот сволочь! Я тут же снял ремень, вытащил ножны и отбросил в сторону, а руки парня связал с его же ремнём. Пусть пока полежит. Вот Виталику, уже начавшему шевелиться, пришлось добавить пару ударов в голову и живот. Зато обыск удивил меня ещё больше. У главаря, помимо ножа, нежданно нашёлся и пистолет, и явно немецкий! Да, хорошо, что вовремя я его вырубил! А то мог и серьёзно влипнуть. Вот у второго парня, кроме перочинного ножа, ничего не нашлось. Само собой, их личные вещи и деньги я не тронул. Хотя, у Виталика их хватало.

Ну, раз попался случай, я быстро провел и экспресс-допрос Виталика. Парочка его подельников меня не интересовала, да и времени на них нет. В общем, да, сознался подонок, что именно из-за зависти и нелюбви к Вячеславу — ну, «бывший», и, решив отхватить себе одну из лучших девчонок, он силком заставил отдаться себе, фактически, изнасиловал Альбину. Хотя, всегда разные уроды, типа него, так и Альберта с Пашей, многим юным девчонкам так и ломали жизнь, и подонкам всё сходило с рук. Тут я от души врезал уроду несколько раз по животу, чтобы больнее было. Не помрёт! Хотя, туда ему и дорога! Но мне садиться в тюрьму за него тоже не хотелось, так что, вовремя остановился. Зато резко крутанул Виталику палец, и он стал разговорчивее. Да, верный способ. Признался, что ещё в школьные годы изнасиловал другую девочку, которая поглядывала на Вячеслава, хоть у них никаких отношений и не было. Правда, та уже давно уехала из Кириши. Но далее подонок признался и в паре, уже за последние годы, изнасилований местных женщин, так и не заявивших в милицию. Ну, теперь он своё получит! Виталик выдал и род своих занятий. Оказалось, что троица уже давно промышляла мелкими кражами, так и ходила под парочкой местных мелких начальников из торговли и помогали им в их махинациях. Правда, больше я его не бил. Сам могу пострадать.

Но тут, похоже, местные жители засекли драку и сдали меня. Из подъехавшего «ГАЗ-64» выпрыгнули два мента и выставили на меня свои пистолеты. Пришлось сдаться. Меня повели в местное РОВД. Хотя, к счастью, было советское время и в милиции, как в поздние времена, своими правами не так сильно злоупотребляли. Меня никто пальцем не тронул. Хотя, едва я назвался, сразу же поняли, кого к ним судьба принесла. Оказалось, были наслышаны. Дежурный даже послал милиционера за моими родственниками и документами.

Вежливый дежурный следователь только начал допрос, но, лишь выслушав начало моих показаний, сразу же приказал привести и Виталика. И под моим злым взглядом подонок потёк и начал рассказывать и то, что мне слил, так и новые подробности. Вот такая странная очная ставка получилась. Я ни во что не вмешивался и лишь сверлил Виталика злым взглядом. Надеюсь, что теперь он своё получит сполна? По ходу допроса, уже меня, и без уведённого в камеру Виталика, следователь вежливо угостил меня и чаем, и бутербродами, так и вопросами не слишком мучил.

Да, если честно, мне сильно повезло. Теперь подонка можно было спокойно посадить и за несколько изнасилований, так и за многочисленные кражи, и хулиганство, попытку разбоя, и участие в преступной группе, так и за незаконное хранение огнестрельного оружия. Может, сволочь ещё и не во всём признался? Фактически это он ещё в молодости испортил жизнь Вячеславу, не говоря уже об Альбине и другой девчонке. Хотя, и его подельники были замазаны во многих общих подлых делишках. И они тоже признались в изнасилованиях, пусть и по одному разу. Что же, теперь сполна ответят за свои злодеяния. И статья им будет самая «подходящая»! А мне лишь пришлось сознаться, что никак не ожидал, что на моей малой Родине творятся такие нехорошие дела.

Тут и мои родственники прибежали. Дядя Алексей и тётя Софья принесли все документы, и не только мои, но и отца. И они сильно впечатлили весь дежурный состав РОВД. Не только награды — одна только Золотая Звезда Героя Советского Союза чего стоила, так и грамота с подписью Самого заставила ментов любезничать передо мной. Я рассказал им, что на награждении немного общался и с самим Ильичем, и получил от него наказ и лучшую музыку писать, и хорошие вещи изобретать. А чего скромничать и стесняться? Я должен стать на малой Родине Вячеслава своим. Ну, не хочет она, как в песне, отпускать меня! Судьба, значит, такая… Мне бы ещё и другие родные края навестить⁈ Но очень осторожно…

Хотя, и следователь позже выдал себя. Он, оказалось, и сам видел меня по телевизору, так и был наслышан. Как я назвался, так сразу и понял, кого сюда нежданно занесло. Всё-таки и в милиции служили умные и толковые работники.

Мы трое просидели в отделении ещё пару часов. Я, конечно, уже как свидетель. У бандитов, помимо найденных мной ножей и пистолета, как оказалось, и немецкого «Вальтера», нашли много и других вещественных доказательств. Получается, что Виталик готов был меня и убить, но сначала решил надо мной поиздеваться. Не ожидал! Ножи мне были не совсем опасны, но вот застрелить или хотя бы ранить меня Виталик мог запросто.

После оформления всех нужных протоколов нас с полным вежеством отвезли домой. Да, странная и опасная ночка у меня выдалась. Хорошо, что всё обошлось.

А с утра прибежали другие родственники и начали выпытывать у нас подробности. Дядя Лёша и тётя Софья почти ничего не знали. А я дал подписку о неразглашении данных следствия и, понятно, что промолчал. Так и самому не хотелось вспоминать эту ночь. Конечно, мы рассказали, что Виталика и его дружков забрали в милицию. А что там, мол, разберутся.

А ближе к полудню меня пригласили уже в райком комсомола. За мной даже явилась симпатичная девушка Татьяна Цыпленкова, как оказалось, один из секретарей. Там меня принял первый секретарь райкома, Егоров Леонид Анатольевич, хотя, в компании Марии Викторовны. Уже, оказывается, доложила по инстанции.

И меня встретили тепло. И отец теперь Герой, и сам, получается, стал одним из известных людей страны. Конечно, люди будут гордиться и мной. Я и не против. И мне приятно, что моя новая малая Родина станет известна больше.

— Вячеслав Васильевич, нам из РОВД сообщили, что на Вас пытались напасть трое хулиганов. Но, оказалось, что они замешаны и во многих, более серьёзных преступлениях. Не переживайте, это дело будет под контролем нашего комитета.

Тут я вдруг решился на странную просьбу. Признался Леониду Анатольевичу, что хотел бы помочь своей бывшей подружке Альбине Самсоновой и её детям, но, не афишируя себя, и попросил у него опеки над этой семьёй и контроля по линии комитета комсомола за расходованием выделенных денег. А то понесёт всё на «прогрев», да, тому же Виталику. И первый секретарь согласился. Я оставил в комитете тысячу рублей. На первое время Альбине и её детям хватит. И помощь будет идти уже по линии комсомола.

А вечером в Доме культуры нефтеперерабатывающего завода состоялся срочный концерт с моим участием. Комитет комсомола шустро всё организовал. Конечно, сразу же после беседы с первым секретарём была поднята на ноги комсомольская самодеятельность, и мы репетировали до самого концерта. В Доме культуры нужные музыкальные инструменты имелись, хоть и не самые качественные. И музыканты нашлись — хоть и похуже уровня моего бывшего ВИА «Май», но на безрыбье и рак сгодится, так и нам супер-пупер класс показывать не надо. Все всё поймут, так и сам на что⁈

Глава 24 Вернулся…

Зал был полон, и больше набилось комсомольской молодёжи. Хотя, и местное начальство присутствовало. Конечно, я постарался пригласить и всех своих родственников.

Концерт, как нынче положено, начался с вступительного слова первого секретаря горкома комсомола. Он же представил и меня, и рассказал о родителях Вячеслава, так и торжественно объявил о присвоении его отцу звания Героя Советского Союза. Конечно, зал ответил сильными аплодисментами.

А далее я начал концерт:

— Дорогие товарищи! Прошу прощения, но, к сожалению, в последнее время я редко бывал дома. Оттого сильно удивлён, как вырос наш любимый город. Мы с родителями когда-то жили вообще в маленькой деревне, и там по улицам свободно гуляли, как в этой простой песенке, гуси.

И я начал под гитару «Снится мне деревня». Мне ещё, хоть и не совсем так, как хотелось, подыграли другие музыканты. Получилось трогательно. Многие зрители, особенно женщины, прослезилась. Ну, тут ведь полно деревенских. Бывших… В городе совсем другая жизнь. И, да, пусть будет такая песня о малой Родине Вячеслава.

Далее концерт продолжился с «Моей гитарой», которую я тоже спел сам. Вот «К Инге» на пианино исполнила одна школьница, Клава из музыкальной школы. «Звёздное лето» и «Путь домой» неплохо спели и исполнили на гитарах лаборантка Надя и музыканты из самодеятельности. Вот «Городок» достался милой воспитательнице детсада Свете. И после неё я начал новую «Живи родник»:

А в конце песни припев уже подпевал весь зал!

Далее я спел «Сиреневый туман». Тепло приняли. После «Песни Аделины», умело исполненной на пианино Гришей из райисполкома, инженер-строитель Андрей из комсомольской самодеятельности красиво спел «Комарово». Вот «Дорога в облаках» и «Эммануэль» достались мне. Вторую песню я спел на французском языке. После «Золушки», уверенно исполненной на гитаре водителем Геной, маляр-штукатур Вера трогательно спела «Журавлика». Вот «Мамины глаза» выпросил себе химик-технолог Дима. И уже «Если б не было тебя» спел, конечно, на французском языке, и «Мелодию слёз» исполнил уже сам. «Там за туманами» и «Позови меня тихо по имени» тоже достались мне. «Eleana», и красиво, исполнила уже Клава. И концерт завершился с патриотичными «Берёзы» и «Боевым награждаются орденом», которые опять спел сам.

Хлопали очень сильно. Хоть концерт мы сверстали на скорую руку, но получилось вполне достойно. Все номера, ясно, что попроще, оказались как бы моими, и половину из них исполнил я сам. И моё выступление получилось вполне на уровне. Успел уже набраться и опыта. Хотя, и комсомольская самодеятельность не подкачала. И будет теперь ей репертуар от местного автора.

Концерт был бесплатным. Я не просил ничего, и не собирался. Пусть память останется. Хотя, ещё не раз приеду и, если попросят, выступлю. Тоже бесплатно. Хотя, раз желающих быстро набралось много, пускали по пригласительным билетам.

Мне, конечно, тут же вручили грамоту комитета комсомола. Но и первый секретарь горкома КПСС, и председатель горисполкома выступили с краткими речами и выразили мне благодарность, так и объявили, что они рады и гордятся подвигами отца Вячеслава, так и достойной работой его мамы. И их, как оказалось, пусть и после их смерти, собирались признать почётными жителями города. В общем, вышло очень трогательно. И люди хлопали своим руководителям не менее радостно, чем на концерте. Явно уважали.

Хотя, меня не сразу отпустили. Вдруг со мной поближе захотели познакомиться руководители города. И Бориса Павловича, и Льва Алексеевича как бы интересовало, чем я занимаюсь на Кировском заводе. Хотя, сам бахвалился в разных местах. Про военные тайны я, конечно, промолчал, но вот насчёт кубика и стиральной машины как бы признался. Ну, «Магический кубик» они держали и в руках. Как бы мимоходом сообщил, что работаю и над созданием микроволновки. Заодно и рассказал полнее о награждении, о разговоре с дорогим Ильичем. Ясно, что это их больше всего и интересовало. Получается, что я далее попал под внимание Самого! А это дорогого стоило.

Тут нежданно и начальник РОВД вручил мне грамоту, заодно и осыпал меня как бы искренними благодарностями за задержание опасных преступников. Конечно, ему может сильно попасть за то, что проморгал их. Хотя, где новые стройки, там всегда полно разных криминальных элементов. Легче мутные делишки поворачивать и скрываться. Но, думаю, что Виталика уже ничего спасёт.

* * *

Меня подняли с рассветом и отвезли, как и было обещано, даже на райкомовской машине, в Ленинград и, завозя мои вещи и многочисленные подарки в нашу комнату в общежитии, доставили прямо к заводской проходной. Первый секретарь райкома КПСС ещё решил как бы разузнать насчёт моих стиральных машин и прислал второго секретаря наводить справки. Вряд ли именно эти машины интересовали руководителей города? Всё-таки Кировский завод в Союзе это величина и, раз появился повод, то и напомнить о себе тоже нужно. Кириши тесно сотрудничали с заводом. Много чего городу и его предприятиям требовалось. И помощь такого мощного и продвинутого завода будет никак не лишним.

Далее земляки меня не беспокоили. И так уже лихо отметился, получается, в родном городе. Хотя, и Ленинград мне как бы родной. Всё-таки Вячеслав родился здесь. Но тут у меня сохранились лишь смутные воспоминания. А ещё второй секретарь сообщил, что вручит заводскому начальству благодарность за достойное поведение их работника. Что ни говори, я инженер Кировского завода.

Конечно, в отделе меня встретили уже сильно иначе, чем ранее. Да, знали, что как бы мировая знаменитость, но до этого в Союзе насчёт меня было тихо. Хоть и отметился и с ВИА, но всё-таки это даже на ленинградский уровень не тянуло. А тут я и сам орденоносец, тем более, награждён за боевые подвиги, и отец у меня настоящий Герой Советского Союза. Последнее поразило моих коллег больше всего. Понятно, что сообщили другие товарищи. Конечно, я и сам таиться не стал и всё рассказал, в том числе и о разговоре с самим товарищем Брежневым. Тоже поразил многих. Показал и награды, и документы ним. Некоторые коллеги потрогали и Золотую Звезду. Так, оказалось, и концерт по телевизору смотрели многие. Всё-таки в Союзе почему-то очень уважали и возвеличивали, если честно, и не совсем заслуженно, артистов! Не те люди, кого надо возвеличивать, не те! Я и сам хорошо понимал, что, хоть и с сворованными песнями, выступил на неплохом уровне. Но у меня в душе больше гордости было за разработку стиральной машины! Сам ведь создал, пусть и по подобию образцов из будущего. Но почему-то коллеги по работе об этом уже позабыли, и их больше взволновал концерт. Хотя, оказалось, что в последнее дни и на радио прорвалось много как бы моей музыки. А ещё вчера по телевизору был показан целый концерт сентябрьских записей. А там и мы с Ингой и тётей выступали. Так что, мои коллеги и так были впечатлены очень сильно.

Но, в общем-то, день у меня прошёл спокойно. Разное большое начальство меня не побеспокоило. Я лишь сходил к нашему особисту Платону Сергеевич отчитаться. И он отвечал за нашу делегацию. Я таиться не стал и рассказал ему и о посещении краеведческого музея, и схватке с преступниками, и воскресном концерте, так и встрече с городскими руководителями, ещё показал и полученные грамоты. Всё-таки ничего противозаконного я не совершил.

— Да, Слава, всё-таки тебя одного отпускать нельзя. Запросто можешь вляпаться в разные истории. Хотя, подонкам так и надо! Этот козёл, получается, и тебе, и твоей подруге жизнь испортил! И как она теперь будет поднимать двоих детей⁈

Тут я не выдержал и рассказал особисту и о том, что оставил деньги для Альбины и её детей, так и об очередной ссоре с женой, не утаив и о «вразумлении» её прежнего хахаля. Что-то сильно надоели мне эти семейные проблемы, но и вариться в «собственном соку» не совсем хотелось. Хотя, это больше заслуга Платона Сергеевича, но ему, как-то незаметно и для себя, я стал доверять.

— Вот это уже плохо, Вячеслав! Всё время лишние неприятности для себя ищешь! Предупредил бы словами, и было бы достаточно! А теперь, если этот поклонник заявит об избиении, так и твоя жена его поддержит, как оправдываться будешь?

— Да, погорячился, Платон Сергеевич. Но терпения не хватило. Прямо на моих глазах к жене ведь полез. Мог и изнасиловать, или она сама ему бы отдалась. Хоть как бы и хотела вырываться, но её действия мне сильно не понравились. А так, если заявит, отвечу. Но расскажу и о том, что удалось от него узнать. Я его и не бил вовсе, а только толкнул. Следов точно не осталось. Только за палец слегка подержался. Ещё на заставе учили, как китайских диверсантов брать и разговорить. Он трус и во всём сознался. Подлец ещё тот! Ведь нагло и открыто на мои деньги позарился. Решил соблазнить жену, развести нас и жить на алименты от меня.

— Ладно, Слава, разузнаю я там по своим каналам. А ты напиши мне, как всё было. Не переживай, чужим ничего не передам.

Так-то, откровений этого Марата я особо не боялся. Трус и есть! Ещё и подлец! Это ему надо было спасать свой моральный облик. И возможный шантаж со стороны Платона Сергеевича или других властных лиц меня тоже не пугал. Пусть только попробуют! Сильно хуже мне всё равно не будет. А наверх лезть я не собирался. А что придётся ещё раз облить Ингу грязью и уронить себя в глазах людей, тоже не беспокоило. Мы и так успели нехило отметиться своими ссорами. И она, если будет продолжать свои глупости, то пусть тоже отвечает за проступки. Не мне же всё время страдать.

Похоже, и разные друзья и знакомые ещё не успели разузнать о моём приезде, поэтому даже телефонных звонков не было. Нет, ближе к концу рабочего дня ко мне всё-таки ненадолго заглянул Юра Григорьев. Ну, он свой, заводской, и разузнать обо мне раз плюнуть.

— Слава, это Инга позвонила мне и попросила узнать, приехал ты или нет. Она сказала, что вы перед 9 Мая опять поссорились, мол, сильно переживает и беспокоится о тебе. Как сама сообщила, живёт дома, и с детьми всё хорошо, и ждёт тебя.

Что же, раз, как в известной русской поговорке, на ловца и зверь бежит, то я опять не стал стесняться и кратко рассказал другу о печальном происшествии перед поездкой на награждение.

— Извини, Юра, мне нисколько не хочется вмешивать тебя в свои семейные разборки, но дело в том, что тут не обошлось и без Марины. Это она дала наш номер телефона этому Марату, так и, с его слов, посоветовала, что у нас ссора и вполне можно попытаться тайно встретиться с Ингой, так и сама как бы допустила нехорошие высказывания в мой адрес. — Тут Юра сильно нахмурился. И его раздражение явно было направлено на меня! Что же, придётся мне лишиться одного из приятелей. Если честно, другом он мне так и не стал. — Извини, но прежнее окружение Инги, в том числе и Марина, и я тебе об этом уже рассказывал, ранее крайне плохо относилось ко мне. Хотя, и сама Инга. Поэтому я с её друзьями почти не общаюсь, но в их дела никогда не вмешивался. Так что, извини, что примешал и тебя, и как бы наехал на Марину. Тут я никого не обвиняю, просто обстоятельства так сложились. Хотя, и сам виноват. Спасибо, что навестил, и Инге можешь передать, что я приехал, и у меня всё хорошо. Ну а далее видно будет.

После этого недовольный Юра резко прервал встречу со мной и ушёл. Ну, пусть разбирается со своей женой. На мой личный взгляд, сглупили мы. У меня хоть обстоятельства так сложились, а он сам клюнул. А что у меня не совсем дружеские чувства к Марине, я его ещё в самом начале предупредил.

А так, рабочий день у меня прошёл, можно сказать, без особых забот. С делами я быстро разобрался, неприятностей мне никто не доставил, и сам разошёлся со всеми тихо и мирно. Что же, Юра уже предупредил меня, что Инга с детьми дома. Хоть и еле вытерпел, но с работы на квартиру звонить не стал. Вот вечером вернусь и со всем разберусь. А заранее звонить, только себя расстраивать. Чему быть, тому не миновать.

* * *

После работы я сначала отправился в общежитие и разобрался со своими вещами. Большая часть осталась тут, часть еды я подарил Лиховым, а сам, забрав остальное, отправился на съёмную квартиру.

Инга явно меня ждала. Едва я зашёл в квартиру, то сразу же почувствовал вкусные запахи. Похоже, что-то приготовила? Так и сама была одета красиво. Словно на свидание собралась. Хотя, она после родов лишь немного поправилась и, если честно, ещё больше похорошела. И живота почти не виднелось, так как постоянными физическими упражнениями, да ещё под музыку, ну, аэробику, Инга быстро вернула себе прежние формы.

— Юра мне позвонил и сообщил, что ты вернулся. Слава, я тебя ждала. Прости, пожалуйста, что в очередной раз сглупила. Поверь, я ничего такого не хотела.

После этих слов Инга ненадолго замолкла и напряжённо уставилась на меня. Мне хотелось обнять её и приласкать, но обиды за её проступки, особенно последнюю встречу с этим Маратом, ещё не прошли, поэтому я ничего такого делать не стал.

— Ладно, Инга, всё хорошо. Ты дома, я вернулся, так что, можно считать, что у нас по-прежнему. Ладно, извини, я сегодня немного подустал. Всё-таки рано пришлось встать и часа три трястись в дороге. И день хлопотный выдался. Посмотрю на детей и лягу спать.

Хотя, я на самом деле устал. И меня больше всего нервировала сама встреча с Ингой. Ругаться мне нисколько не хотелось, поэтому я посмотрел на детей, немного пощекотал им животики и лёг спать, конечно, в зале на диване, один. Недовольный взгляд не совсем верной жены меня нисколько не тронул. Сейчас мне не требовались ни её объяснения, ни прелести и нежность. Чудик и есть. И что мне делать с женой, даже после нескольких ссор продолжающих встречи с прежними хахалями, откровенно позарившихся на мои деньги, так ещё и спокойно выслушивающих от них предложения о замужестве? Ведь ни слова не сказала в поддержку меня! Уже ей самой открыто говорят, что не любит своего мужа! На хрена она мне⁈

На этот раз я спал чутко. Ночью Инга попыталась подойти к дивану, и, как в прежний раз, в одной ночнушке. Но я, проснувшись, лишь попросил ей не мешать спать, и она ушла. Мне почудилось, что чуть позже послышался и тихий плач, но это меня не тронуло.

Утром, весь разбитый от тревожного сна, наскоро попив чай и не обратив никакого внимания на выпечку Инги, я отправился на работу. Но этот день у меня уже с утра выдался нервным.

Меня почти сразу же вызвали к замначальника отдела. И сам Лев Абрамович был на месте, так и Иван Тимофеевич присутствовал. После январской беседы насчёт одного «стукача» мы с секретарём парткома отдела больше не встречались. Хотя, и на этот раз мораль мне читал больше он:

— Тут, товарищ Репнин, аж четыре благодарности насчёт тебя из Кириши поступило. И горкомы КПСС и ВЛКСМ, и горисполком, и местное РОВД благодарят тебя за активное участие в культурной жизни родного города и задержание опасных преступников. Так и второй секретарь горкома КПСС оттуда, как оказалось, вчера целый день провёл на нашем заводе и имел встречи с руководством. Само собой, всевозможная помощь твоему родному городу будет оказана. И стиральные машины в первую очередь поставят. Хотя, как мне удалось узнать, ты у нас, Вячеслав, хоть и вырос в Киришах, всё-таки родился в Ленинграде и часть детства провёл у нас. И почему ты не хочешь участвовать в культурной жизни ещё одного родного города, так и своего завода? И мы тут не чужие тебе. Уже восемь месяцев вместе работаем. А ты бросил свой же ВИА в самый ответственный момент. Чуть не сорвали такое ответственное выступление на 9 Мая. Понятно, что и времени не хватило на подготовку, так и товарищ Савицкий не имел достаточного опыта. А ещё ты увёл своих друзей. Понятно, что обиделся. Хотя, я слышал, что у тебя опять нелады с женой. Но это же не повод бросить своих товарищей. Тебе, товарищ Репнин, ещё один выговор влепить надо. За несознательность!

Глава 25 На круги своя…

Ну, опять выговором грозят! Уже по партийной линии! Это уже серьёзнее. Я, что ли, виноват, что один карьерист хотел выслужиться и глупо себя повёл? Надо было трезво оценивать свои возможности!

Да, коллеги уже донесли до меня, что ВИА «Май» не совсем удачно выступил восьмого мая с концертом на День Победы. Женя взял много — чуть ли не половину номеров, патриотических песен советских композиторов, но подготовиться толком ансамбль не успел. Сильно сократив прежний репертуар, решил отомстить мне? Ну, тут, скорее, и разные начальники своё мнение Жене навязали. И зачем надо было трогать мировые и советские шедевры?

Хотя, Ивана Тимофеевича я успел немного изучить, поэтому его уважал. Понятно, что большие начальники посчитали для себя не по уровню встречи со мной, но и начальники своего отдела не пустое место. С ними тоже надо ладить.

— Э, извините, Иван Тимофеевич. Как-то всё вместе и спонтанно получилось. Действительно, несознательность проявил. Но всё-таки с товарищем Савицким мне было не сработаться. Наши видения на организацию работы оказались разными.

— Товарищ Савицкий уже ушёл. Он не оправдал доверия. Но вот ты, Вячеслав, должен вернуться в ВИА. Кстати, приглядывать за его работой будет не комсомол, а партия. Я уже назначен заместителем, а ты будешь руководителем, и так уж вмешиваться в твою работу мне не с руки. И я тебе верю. Ну, что, согласен?

Ну, понятно, кто будет настоящим руководителем. Но, раз уже партия, то и отказываться намного опаснее.

— Э, ИванТимофеевич, спасибо за доверие. Я согласен. Только примут ли меня прежние участники? Не будет вызывать отторжения то, что я как бы их бросил? После моего ухода многие из них со мной вообще не разговаривали.

— Это их дело. Если не понравится, то пусть переходят в другие ансамбли. У нас больше нет такого автора, как ты. Кстати, как у тебя, Слава, с женой? Что случилось на этот раз? Помни, что у тебя двое детей. И если ты их бросишь, то это будет понято неправильно. Ты теперь на ввиду на самом верху.

Нет, посвящать в свои семейные отношения партию я точно не был намерен. Хоть как, придётся мне жить с Ингой. Времена такие, советские. Если мы разойдёмся, мне, конечно, ничего не сделают, но смотреть будут косо. Но я и сам не хотел ни разводиться с женой, ни оставлять детей. Оттого тоже всё время странно дёргался.

— Э, Иван Тимофеевич, ничего страшного. Жена дома, с детьми. Вчера встретились, всё нормально.

— Значит, Вячеслав, ещё не помирились. Что же, постарайся скорее наладить отношения с женой, и далее живите спокойно и не ссорьтесь. Кстати, можешь её порадовать. Принято решение, имей ввиду, в виде исключения, предоставить вашей семье отдельную квартиру. Так что, появятся все условия для совместной жизни.

Ну, подходящие условия у нас пока и так имеются. Я подумывал, было, насчёт покупки кооперативной квартиры, но проступки жены напрочь отбивали у меня это желание. Если что и покупать, то только после развода. Так и государственная квартира не обеспечит мне спокойной семейной жизни. Но, что делать, отказываться нельзя. Так я могу обидеть Самого. Явно он решил принять участие в моей судьбе. Хотя, если честно, это тоже отвечало моим интересам.

— Спасибо, Иван Тимофеевич, за хорошие новости. И, конечно, всем, кто решил принять участие в нашей жизни. Нет, у нас с Ингой на самом деле всё в порядке. Конечно, есть отдельные разногласия, но мы оба хотим жить и растить детей вместе. Так что, за нас не беспокойтесь. Мы будем очень рады своей квартире!

После встречи с начальством я опять предался работе. Всё же, несмотря ни на что, обязанности инженера-технолога никто с меня не снимал. Но и до конца рабочего дня меня уже никто не трогал. Хотя, дозвонились Петя и Самсон. До них, оказывается, уже дошли новости из Кириши. Они хотели встретиться со мной в ресторане, конечно, «Кавказский», но их предложение мне пришлось отклонить. Я сообщил им, что меня вернули в ВИА, и сегодня начальная встреча с ансамблем и, возможно, репетиция. Тут мои приятели оба захотели прибыть уже в Дом культуры имени Гиза.

Так как мне как бы было дано указание помириться с женой, то я после полудня позвонил на квартиру и попросил Ингу приехать в Дом культуры на собрание ансамбля и репетицию. И она радостно согласилась. Хотя, не знаю, может, из-за меня или соскучилась по вниманию поклонников? Но, раз обещал важным людям, наладить отношения с ней придётся. Да, что за дурная жизнь у меня?

Инга действительно приехала, и даже вместе с детьми. Меня, уже как руководителя ВИА, представил остальным участникам Иван Тимофеевич. За исключением малой части, большинство нашему с Ингой появлению откровенно обрадовалось. Сам концерт мы сразу же наметили на субботу через неполные две недели. Раз праздники не намечались, номера взяли те же, что и с последнего концерта с моим участием, хотя, были и исключения. Зато мы добавили новые песни, что я исполнял и в Москве, и Кириши. И «Берёзы», и «Живи родник» всем понравились. Милые, красивые песни, и советские. Никак не придраться. А «Боевым награждаются орденом» уже военная… И я самый настоящий орденоносец…

Жаль, конечно, что теперь в ансамбле некому было, кроме меня, играть и на купленном для ВИА электрооргане «Юность-70», так и на моём синтезаторе «Minimoog». Клавишник Юра Фролов из группы «Лотос», как оказалось, и студент электротехнического института связи имени Бонч-Бруевича, хоть не особо и хотел, но всё же решил покинуть ВИА в знак солидарности с Женей, как бы своим другом. Хотя, его данные остались. Ранее Вячеслав слегка сталкивался с ВИА «Лира», но потом его участников, вроде, забрали в армию, и связи прервались. Сейчас я мало хотел восстанавливать прежние связи, тем более, без необходимости, так как моё поведение сильно отличались от прежнего. В городе хватало самых разных ВИА. Не говоря об «Аквариуме», «Землянах» или «Аргонавтах», я слышал ещё о «Зелёных муравьях», «Гуслярах» и многих других, но сам влезать в музыкальную тусовку не собирался. Если честно, они все в основном перепевали западную музыку, что мне было совсем не интересно, так и не следовало привлекать к себе ненужное внимание советской власти. Если сами обратятся ко мне, то могу отдать им песню-другую, но участвовать в их музыкальных сходняках не собирался. Я верный «совок», а не либераст-космополит и не гнилая интеллигенция, типа карьериста Жени, с камнем за пазухой. Мне за Союз обидно!

Приехали и Пётр с Самсоном, так ещё и с жёнами, хотя, уже слегка пополневшими. Явно беременные. Ранее и не приглядывался, а сейчас сразу же бросилось в глаза. Что же, я рад за приятелей. Они с удовольствием посмотрели на нашу репетицию. Пока мы лишь повторили малую часть прежних номеров. В небольших перерывах я смог и слегка переговорить со своими приятелями. Что поделаешь, пасут сыщики меня, и даже так. Таиться я не стал и рассказал им и о награждении, и немного делах в Кириши. Хотя, не всё. О встрече в Москве с другом им знать ни к чему, так и встрече с Альбиной тоже. Чего напрасно нервировать Петра? Хотя, нечего было ему лезть к подруге Вячеслава! И всё равно ведь переспал! И то, что я узнал от Виталика, тоже тайна следствия, да и не хочется вспоминать. Но любопытство приятелей я явно удовлетворил. Правда, они и сами поделились со мной местными новостями, которые и меня касались. Хорошо, что проклятый Альберт с компанией сидели, и пусть следствие не торопилось, но им, хоть смертная казнь и не грозила, реально светили большие сроки. И больше всех главарю. И красавчик Паша, как оказалось, сильно влип. Дело об его избиении грозило остаться не раскрытым, но незаконные валютные операции, и крупные, ему уже шили. Но мои приятели мой пыл сразу охладили. Сказали, что в дело, помимо родителей и прочих родственников, вступили разные высокие заступники и, скорее, его «отмажут», пусть и не скоро. Хотя, тоже неплохо. Теперь Паше никогда не отмыться и орлом не взлететь. Так и останется мелким жуликом, хотя, может, станет и крупным, но мне можно будет плевать на него с высокой колокольни. Так и потом всё равно на него управу найду!

В общем, поговорили, обсудили свои дела. Мне можно было жить спокойно. Но одна неприятность всё-таки имелась. Приятели не удержались и попытались выяснить и причину моей последней ссоры с Ингой. Но тут я таиться не стал. Петя с Самсоном слегка нахмурились, но пообещали мне уточнить всё насчёт этого Марата. Особой опасности, вроде не было? У меня мировоззрение с другого времени, и потому и честью, и достоинством и жены, и себя заморачиваться я не буду. Каждый должен получить то, что ему полагается, в том числе и за измену, и даже неудачные попытки. Хотя, откуда я знаю, что не рогоносец? Может, «рога» у меня уже цветут и пахнут другими мужчинами? Я ведь пока сужу о верности Инги только с её слов. Я не маг-гинеколог и проверить её не смогу.

Репетиция прошла спокойно. Хотя, Иван Тимофеевич позвал Ингу и о чём-то с ней ненадолго переговорил. Я видел, что она всё кивала ему, явно и радостно соглашаюсь со всем, что он говорил. Ну, захочет, расскажет, нет, её дело. Главное, я, как просили, сделал шаги к примирению. Хотя, самому сильно хотелось!

Домой мы поехали, конечно, вместе. Малыши уже подросли и набрали вес. Я с удовольствием захапал себе и сына, и дочку. А Инга, довольная, сидела рядом. Что ни есть дружная семейка. Но нам дома явно предстоял и важный разговор.

Инга сразу же накормила детей и уложила их спать. Чуть позже мы сели ужинать. И тут жена, похоже, решила, что наступил момент для выяснения отношений меж нами. А вот мне ничего обсуждать не хотелось. Я и ранее много чего важного и хорошего ей предлагал и требовал, но толку оказалось мало. И при виде Паши её замыкало, и с Альбертом она тайно встречалась, и Паша с Маратом нагло к ней приставали, но она всё это просто скрыла от меня.

— Знаешь, Слава, этот Иван Тимофеевич сказал, что нам дают четырёхкомнатную квартиру. А ещё он попросил нас помириться и больше не ссориться. И рассказал много интересного. Оказывается, тебя наградили двумя боевыми орденами, и при награждении ты разговаривал с самим Брежневым! А ещё твоему отцу присвоили звание Героя! И это через столько лет после войны? Понятно, что это из-за тебя. — Вот это мне не понравилось! Может, и из-за меня, но отец Вячеслава реально воевал геройски! — Так что, извини, Слава, и жаль, что у нас ранее имелись некоторые разногласия. — Я удивился, что Инга сумела подобрать такое нейтральное выражение. Да после таких «разногласий» вешаться с горя можно! И Николай знал таких дураков! — Только, пожалуйста, не напоминай мне о них снова. Ей богу, поверь, ничего такого больше не будет! А ты у меня, Слава, и миленький, и настоящий герой, но почему-то всегда таился.

Надо же, даже миленький! Ещё ни разу так не называла! Хотя, неудачная попытка. Её игривость меня не тронула. Да, и она милая, но проклятая встреча с этим Маратом всё ещё перед глазами. Но начать сразу же ругаться мне не хотелось. Чего напрасно лаяться? Что было, уже не воротишь.

— Ладно, Инга, не миленький я и не герой. Если честно, злой и жестокий. Помнишь, наверное, как мило с Маратом поговорил? — Тут Инга вздрогнула, словно от удара, а её игривость сразу же пропала. — Ладно, не буду ничего вспоминать. И насчёт отца ты не права. Я уже тебе говорил, что он был представлен к этому званию, но из-за его происхождения не дали. А теперь пересмотрели прежние решения. Так что, Инга, нечего умалять заслуг моего отца. Я тебе про это не рассказывал и ничего не показывал, но он как бы воевал и вместе с самим Леонидом Ильичем! Вот, смотри!

И я отдал Инге и военную фотографию, и увеличенную копию. И там сразу же можно было разглядеть дорогого Ильича.

— О, Слава, точно он! И молодой командир слева от него сильно похож на тебя. И это явно твой отец?

— Да, это сорок третий год под Новороссийском. Леонид Ильич сам так сказал. Отец выучился на артиллериста, получил лейтенанта, и здесь ему восемнадцать лет. Он сам на плацдарм не высаживался, но стрелял по фашистам из дальнобойной пушки и прикрывал Малую землю. И про эту карточку Леонид Ильич ранее не знал.

— Значит, ты показал ему эту фотографию? И что он сказал?

— Показал, Инга. А потом его помощник увеличил. А так, Леонид Ильич посоветовал мне меньше увлекаться Западом и ресторанами. Сказал, что некоторые товарищи в его окружении высказали мнение, что я как бы хотел прикрыться «Малой землёй». Может, и хотел, но того, что мой отец воевал вместе с Леонидом Ильичем, никак не отнять. Ещё он сообщил, что мою стиральную машину, названную «Нева-автомат», будут выпускать у нас на заводе, а потом и в других местах. На самом верху так решили. Хотя, машина, что стоит у нас дома, лучше. И программ больше, и конструкция надёжнее.

— Получается, не зря ты, Слава, в Москву съездил! И ещё и на концерте сильно выступил. Я, Слава, его весь посмотрела! Теперь ты знаменитость, и не только на Западе, но и у нас в Союзе! А я твоя любимая жена⁈ Правда ведь?

Пришлось подтвердить Инге, что да, так ещё и слегка обнять, и поцеловать. Я и сам по ней сильно соскучился! Можно считать, что помирились. Но спать, несмотря на недовольство Инги, я всё равно лёг один, конечно, в зале, на диване. Хоть и глупо, но прежние обиды и на этот раз не отпустили. Что делать, тяжело переношу я ссоры, так и отхожу не сразу. Тем более, Инга так и не подумала попросить не то, что прощения, но и извинений не принесла! Конечно, я чудик, раз даже спать со своей милой женой не хочу. Но это же она никак не защитила моё имя на встрече со своим хахалем…

Но спокойно поспать мне жена таки слегка помешала. Похоже, засунув свою гордость куда подальше, она, уже после полуночи и явно после проверки детей, присела на диван и только собиралась прилечь рядом со мной, как я, спавший чутко, остановил её:

— Инга, давай пока поспим по отдельности. Не обижайся, но у меня нет настроения. И, да, мы же с тобой, вроде, помирились. Так что, спи спокойно и ни о чём не думай!

— Ну, Слава, это уже слишком! — зло произнесла Инга. — Да, я виновата, что ничего тебе не рассказала. Но мы, вроде, решили, что больше не будем ссориться? А теперь, получается, что ты всё равно продолжаешь меня как бы наказывать.

Тут уже не стерпел я:

— Инга, пожалуйста, не начинай! Я как раз ссориться не хочу. Ты, да, никогда ничего мне не рассказывала, но с разными кавалерами почему-то встречалась. Даже не знаю, что натворили бы вы там с этим Маратом, если я не подоспел вовремя! — Тут Инга что-то хотела мне возразить, но я не дал. — Ладно, всё! Раз помирились, то давай не будем ссориться и лучше поспим.

И Инга ушла в спальню, к детям. Чуть позже оттуда, как и вчера, послышался её плач, но и сейчас мне было всё равно. Я, конечно, сильно хочу женских нежностей, но, как вспомню, как она сидела со своим очередным подонком и спокойно выслушивала оскорбления в адрес меня, своего мужа, то во мне поднималась лишь злоба! И напрочь пропадало всякое желание ложиться в постель с ней. Я со всякими шалавами не сплю! Хотя, это только сейчас, пока не отойду. Потом, если получится, и Инга захочет, с удовольствием предамся разврату, конечно, с собственной женой…

Утром, и опять весь разбитый, я пошёл на работу. Хотя, сейчас мог спокойно отчитаться и перед Иваном Тимофеевичем. Можно считать, что уже не ругались, так и вчера всем в ВИА показал, что у меня с женой как бы всё терпимо.

Рабочий день у меня прошёл спокойно. Хоть на вечер никакой репетиции не было запланировано, но я решил немного посидеть за синтезатором. Хоть и советский, мне он пока подошёл. Я озаботился воровством очередного творения группы «Space» «Air Force», так и захотелось познакомить людей с одной милой детской песенкой, хотя, даже антивоенной. В общем, засиделся. Домой вернулся сильно поздно. Но Инга уже спала, то я и сам к ней не полез, так и она меня ночью не потревожила. Хотя, дети пару раз просыпались и капризничали, но жена с ними быстро управилась. Честно говоря, всё-таки она хорошая мать. Лучше и не найти…

Глава 26 Ничего, живём…

На другой день, уже ближе к полудню, мне пришлось заглянуть к Платону Сергеевичу. В общем-то, ничего страшного. Мне добавили немного других заданий, связанных уже с танками, оттого пришлось ознакомиться у него с разными секретными документами и даватьочередные подписки. И ведь как будто знал! Я как раз прихватил с собой некоторые свои записи насчёт танков. Просто хотел донести их до особиста, а там пусть он уже сам решает. Но, ознакомившись с ними, Платон Сергеевич просто изрёк:

— Да, Слава, добавил ты себе хлопот! Танкисты могут на тебя слегка и обидеться. Хотя, с другой стороны, правильно. Чем лучше управление, то тем больше пользы от грозной боевой техники. Так и твои предложения по конструкции танков должны прийтись к месту. Не дадут тебе, Слава, спокойно заниматься бытовой техникой. Того и гляди, к конструкторам переведут.

— Сам не пойду, Платон Сергеевич, разве что силком. Сейчас на будущее лучше развивать ракеты для самых разных целей, средства связи и прочую электронику, так и малые летательные аппараты. Именно они будут определять характер войн. И улучшение жизни советских людей не менее важно. Поэтому нам нужна и хорошая бытовая техника. Чтобы она ни в чём не уступали западной.

— Ладно, Слава, это не нам решать. А вот что касается тебя, я поинтересовался. Есть у меня приятели, так они выяснили, что один любитель тайных встреч сильно напуган и пока никуда не обращался. К тому же, он вполне здоров, и ему нечего предъявлять врачам. Да, его моральный облик сильно желает лучшего. С пароходством он точно пролетит и, думаю, больше тебя и твою жену беспокоить не будет. Только, пожалуйста, сам никуда не лезь. Если только вдруг пристанет, то и тогда лучше обратиться в официальные органы.

В общем, успокоил меня особист. Хотя, если этот Марат полезет ко мне или будет приставать к Инге, я и сам ему нехилый скандал устрою. Конечно, моя семейная жизнь, хотя, и так хреновая, полетит ко всем чертям, но тут, тем более, если жена изменит, точно не до благородства. Так что, жалеть не придётся.

Вечером я опять сильно задержался на репетиции. Мы решили устраивать их через день, особенно для музыкантов. Так как давать Инге новые номера я не собирался, то на этот раз она вообще не присутствовала. Новая трогательная мелодия в стиле «Сна наяву», показанная мной на синтезаторе, впечатлила членов ВИА. Теперь я стану автором «космической» музыки. Мы решили пока «Air Force» на концерт не заявлять, а как-нибудь исполнить на «бис». А вот детскую песенку я скрыл. Мне бы девочку лет десяти с подходящим голосом, но пока у меня никого на примете не имелось. Можно было позвонить Савелию, чтобы он подыскал подходящую школьницу у себя, но мне не хотелось обидеть друга таким вопросом. Вернуть в ВИА я его не мог. Тем более, заводское руководство, после прошлого раза, уже было против пришлых «варягов». Зато у меня возникла мысль отдать Савелию музыку для подростков, очень популярную когда-то. Помнил я немного подходящей музыки и даже мучился, куда её деть. Пусть уже сам создаёт свою подростковую группу, и не обязательно из детей-сирот не самого лучшего поведения. Лучше из каких-нибудь суворовцев.

Так что, я опять вернулся домой поздно и Ингу не побеспокоил. И она меня тоже. Пусть! Пока дети маленькие и ничего не поймут. Хотя, отвыкнуть от меня могут. Ничего, в выходные наверстаю.

И в пятницу я молча ушёл на работу. Хотя, было спокойно. Но вот вечером решил вернуться вовремя, тем более, и устал сильно за неделю. Но, оказалось, зря поспешил.

— Слава, а чего ты сегодня решил вернуться пораньше? Всю неделю не хотел меня видеть. Это мы так помирились?

Инга с самого начала, как я зашёл в квартиру, наехала на меня. И вид у неё был грозный и злой. Что же, наверное, надо расставить всё по своим местам? Тем более, уже слегка успокоился.

— Конечно, помирились. И тебя хотел видеть, но, видишь, опять с ВИА припахали. А выговор так и не сняли. Так что, у меня одни геройства. Тебе ещё не рассказал, но в Кириши я трёх бандитов милиции сдал. — И я кратко пересказал жене историю Альбины. — Когда я в палисаднике работал, она мимо проходила и сама мне во всём призналась, и даже прощения попросила. Сын как раз на этого Виталика похож. А тот, сволочь, мало того, что сломал жизнь многим людям, приревновал меня к ней и решил искалечить, может, и убить. Но всё-таки недооценил меня. Оказалось, он позже ещё трёх женщин изнасиловал, так и воровством занимался. Теперь сядет надолго, и по позорной статье. Хотя, подонку туда и дорога!

— И, что, Слава, теперь я виновата, что у твоей бывшей подруги жизнь не сложилась? Но это же ты не досмотрел, что её увели от тебя. И давно это было. У неё своя жизнь, у тебя — другая. А ты опять со мной всю эту неделю не разговаривал и не спал вместе.

— Так, Инга, и сейчас мне покоя нет. Теперь пытаются увести у меня жену. И у неё тоже непонятное поведение. Вот, скажи, зачем ты позвала этого подлеца на встречу? Кстати, я поговорил с Юрой и рассказал ему о роли Марины. Она, конечно, твоя подруга, но теперь я против вашего общения. Нехорошо поступила и в отношении меня, и тебя. В итоге мне пришлось защищать жену от изнасилования! Если честно, спас от грехопадения, и на глазах мужа, которого ещё и поливали грязью! Может, ты сама же желала пасть? Я и так немало с Пашей настрадался. На этот раз слов у меня уже не хватило.

— Слава, ты опять меня оскорбляешь! Тут я точно не виновата. Этому подлецу я никогда ничего не обещала! — Да, Инга неисправима! — Ты же сам говорил, что к нам будут липнуть всякие. Слава, ей богу, я ничего не замышляла! Мы с Маратом дружили ещё с детства, и у меня даже в мыслях не было, что он задумал насчёт меня такую подлость. Ну, да, у меня много детских и школьных друзей! Ещё и ухажёров! Меня многие и замуж звали! После тебя тоже! И Марат, и Веня, и, вместе с ними, и Альберт, если хочешь знать! Даже Паша во время последней встречи у поликлиники хотел меня вернуть. Он, конечно, принял меня за полную дуру, но прощения попросил!

Тут я всё-таки не выдержал и рассмеялся! Инга уже откровенно бесилась. Похоже, у неё начали сдавать нервы? Ну, пусть слегка выговорится, мне не привыкать. Зато больше сведений о своей жене узнаю. А то, оказывается, многое я пропустил! Так и подозревал, что было у неё что-то с Пашей! Не на приём она пошла, а хотела ещё раз встретиться с ним, но я вовремя помешал. А так, ходил бы сейчас с «рогами». Может, и после её встречи с Маратом тоже? Но, жаль, придётся принять версию Инги. А то и с ней будет полный разрыв, так и в тюрьму посадят. Тут уже без вариантов. Но всё равно нервы ей пощекотать надо. Пусть не забывается. Если доведу, что уйдёт, то и тогда особо переживать не буду! Может, и лучше будет?

— Ну, Инга, звать, может, и звали, но ты сама ко мне прибежала. Что же тогда отвергла их всех? Но, скорее, уже ты им из-за меня не совсем подходила! А теперь у нас положение сильно изменилось, и этих подлецов опять потянуло к тебе? Но дело в том, что ты и сама до сих пор не разобралась в прежних чувствах, и сейчас мечешься. Но, знаешь, мне твои прежние хахали и метания ни к чему! И я не тихая пристань, где можно переждать, пока дети немного подрастут! Так что, лучше уйди, и скорее. Сам гнать тебя я пока не могу.

На этот раз я насчёт любви уже не заикался. Раз мне сказали пока потерпеть и не заикаться насчёт развода, то придётся.

— Слава, я тебе ни с кем не изменяла! Не гони меня, и сама от тебя я не уйду! Да, опять глупо получилось. Я подумала, может, мне присмотреть кого-нибудь на случай развода? Но это ты сильно довёл меня придирками и угрозами разойтись! Но у меня с Маратом была лишь дружеская встреча, но это он нежданно повёл себя нагло и подло. Я ничего такого не хотела! Да, виновата! И его, когда он лил на тебя грязь, не остановила. Прости, Слава! Ей богу, больше ничего такого я замышлять не буду!

Мне многократно хотелось обложить Ингу трёхэтажным матом и обозвать её последними словами, но сдержался. Надо же, нашла «друга»! Так у меня «рога» из всех мест будут расти!

— Ладно, Инга, ври больше! У меня нет веры тебе. И придирок, и угроз я не делал. Это ты пыталась поступить со мной подло. Хочешь другого мужа, ищи, но после развода. Я так и остался для тебя чужим. Но мне это уже без разницы. Я тоже стал воспринимать тебя чужой. Пока лишь дети держат меня рядом с тобой.

Вот тут Инга сильно дёрнулась. Ну, пусть знает, что доиграется. Она много чего интересного для себя от брака со мной получила, но из-за своих проступков ещё больше потеряла, так и далее потери будут множиться. Мне никак не хочется становиться приходящим отцом для своих детей. И это если ещё разрешат! Жаль, но у меня других способов воздействия на неё нет.

— Слава, ты для меня не чужой! Если Марат вдруг заявит об избиении, я сама обвиню его в попытке изнасилования. Но, прошу, если всё будет тихо, не трогай этого подлеца. Не из-за него, а тебя. Ты мой муж, и мне дорог! Нам не нужны лишние неприятности, так и на меня много грязи выльется, а мне этого не хочется. Но Марат всегда был трусом и, думаю, не решится. С тобой надёжнее и, хоть я тогда сильно испугалась, что, Слава, — тут Инга нервно рассмеялась, — даже описалась, но, поверь, пожалуйста, ты стал нравиться мне ещё больше. Я до сих пор не могу поверить своим глазам, как ты быстро с ним расправился. Прости, Слава! Хоть я ничего такого не хотела, но опять глупо и подло по отношению к тебе получилось.

Да, не хочет Инга скандалов. Грязь ведь и на неё прольётся. И так много на чём глупо попалась. И что испугалась, хорошо. Может, уже считаться со мной будет? Всё-таки добрым словом и наганом большего можно добиться. Всегда так было…

— Инга, я не так прост, как ты думаешь. Нас на границе многому научили. Хотя, он и так ничего не смог бы мне предъявить, даже с твоим участием. Себя бы только выставила не в лучшем свете. Если хочешь знать, у меня с собой и фотоаппарат был, и я щёлкнул вас несколько раз. И в момент, когда ты вырывалась, тоже. Так что, мне бояться нечего. Если что, всё предъявлю!

Тут Инга чуть не просверлила во мне дыру злым взглядом. Хотела что-то сказать, но сдержалась. Ну, пусть знает, что я ещё и папарацци. Хотя, такие термины в СССР пока не в ходу.

И я решил сильнее обострить наш разговор:

— И у меня много вопросов насчёт твоего поведения. Видишь, уже для всех твоих друзей не тайна, что ты меня не любишь, живёшь со мной непонятно отчего и сильно страдаешь. Это же ты сама им так нажаловалась? — Но ответа не последовало. — Понятно, что сама! Теперь все так хотят помочь, что подсылают к тебе даже будущих любовников. Если бы не я, то, скорее, ты спокойно переспала бы с этим Маратом? Я не видел у тебя желания сопротивляться.

Тут Инга покраснела как рак и, конечно, озлобилась. А чего её жалеть? Женщин, изменяющих своим мужьям, как грязи полно! Хотя, и наоборот тоже. А мы и так случайно сошлись и только чудом ещё не разошлись. Мне не прогрессорством заниматься приходится, а удержанием жены от измен себе и защитой от неприятностей из-за этого. А ведь я и сам много чего теряю! Вот и музыку всё в тайне от Инги записываю, и фантастику перестал сочинять. И радостей от семейной жизни с ней тоже не получаю!

— Молчишь? Хотя, ты всегда ко мне плохо относилась. А потом, раз теперь можно, ещё и на аборт бы сходила? И я ничего бы не узнал? Но, понимаешь, я уже не прежний чудик и прощать такие вещи не собираюсь! И так уже сколько терплю! Так что, Инга, раз не хочешь от меня уходить, думай, как мы будем жить далее!

Но Инга всё же решилась мне ответить:

— Слава, давай всё оставим позади! Не хочу я уходить от тебя! Мне же детей поднимать надо! Да, сначала я хотела пожить с тобой некоторое время, родить, а потом думать, что далее делать. — Инга грустно вздохнула. Надо же, наконец-то, сама призналась, что хотела, если честно, меня использовать, а потом выбросить, как ненужную тряпку! Но это я и без неё знал. — И без любовных отношений жить тяжело. Но, честное слово, изменять тебе я не думала. И Марата к себе бы не допустила. Теперь я к тебе, Слава, сильно привязалась, и мне хочется жить именно с тобой. Ты мой единственный мужчина, и чужие мне уже не нужны. Можешь не верить, но, хоть и без любви, мне с тобой всегда хорошо было. А в прежних друзьях и подругах я разочаровалась и теперь с ними даже созваниваться не буду. В том числе и с Мариной. Такой подлости от неё я не ожидала. Наверное, теперь и Юра от тебя отвернётся? Он любит Марину, но она, если честно, тоже нет!

Надо же, интересные вещи слышу о Юриных делах! Хотя, это я и так подозревал. Скорее, он и сам тоже всё знает. Но в его семейные дела вмешиваться я не буду. Сам себе жену выбрал. А Инга как бы пыталась мне льстить, но явно говорила и искренне. Если она хотела врать, то слегка отводила взгляд. Но сейчас смотрела прямо. Значит, не боялась, что попадётся. Хотя, куда я денусь с подводной лодки⁈

— Ну, чёрт с ними, с Мариной и Юрой. Так и я, Инга, хочу поднять своих детей. И почему нам нельзя было делать это вместе? Так ты же всё время металась! Мне тоже хочется любовных отношений с тобой. Когда-то и у нас, хоть и на короткое время, всё хорошо было. Но, сама подумай, как мне далее относиться к тебе? Ведь дело, хоть это и подло, не только в самой тайной встрече. Скрывать не буду, само увиденное меня сильно поразило и огорчило. Теперь я тебе, пусть будем жить как бы и в согласии, всю жизнь доверять не буду.

— Прости, Слава! Да, нехорошо получилось. Виновата. И что ты далее собираешься делать? Всё равно меня прогонишь? Но мне точно хочется расти наших детей вдвоём. Вот, поверь, далее я не буду даже пытаться привечать хоть любых своих бывших ухажёров! Хоть как меня отругай, но от себя не гони! Я была и останусь твоей женой, а ты моим мужем и единственным мужчиной. И, надеюсь, у нас будут и другие дети. Слава, ей богу, не пожалеешь!

И Инга навзрыд расплакалась. Ну, да, достал я её!

Хотя, всё-таки слаб я перед женскими слёзами. И хочется поверить своей жене. И, к сожалению, пока нельзя оставлять детей. Так что, решил сдаться. Время покажет…

— Ладно, Инга. Ты всё время так говоришь, а потом делаешь глупые шаги. Чудо, что мне пока удалось удержать тебя.

— Ну, Слава, ты же мой муж и должен охранять свою жену от посягательств разных подлецов! — хоть и сквозь слёзы, заулыбалась Инга. — Тем более, я увидела, что один из них оказался против тебя откровенно слабаком. Значит, я только твоя и всегда такой останусь. — Тут она откровенно и призывно прижалась ко мне. — Знаешь, Слава, мне хочется чувствовать себя в твоих объятиях. За эти дни я сильно по тебе соскучилась! Поверь, далее всё хорошо будет.

Да, надо же, откровенная зоология. Инге явно хотелось со мной близости. Хотя, я и сам желал. Так у нас всё время и получается, что мы сначала ссоримся, а потом миримся. И, кажется, перерывы между ссорами у нас стали сокращаться… Даже не знаю, что далее у нас будет. А ведь хочется не ссор, а любви…

А далее после непродолжительного и спокойного разговора, совмещенного с лёгким ужином, мы с Ингой оказались в постели. Если честно, и не пожалел. Так-то, жена у меня во всём ничего! Я, конечно, слишком много воли ей предоставил. Хотя, вроде, никак не подкаблучник? С другой стороны, женщины тоже люди и достойны уважения и любви. И у них свои интересы, и их тоже учитывать и уважать надо. Так и поддался я любимой жене! Пусть любовь у меня неразделённая. Заодно решил, что, если мы с ней и разведёмся, глупо сейчас отказывать себе в маленьких житейских радостях. Да ещё при такой красивой и страстной жене, которая, хоть и не любила меня, но отдавалась мне так страстно, что и не снилось другим, любимым жёнами, мужьям…

Глава 27 Новые успехи…

Ночь прошла у нас мирно и страстно. А в субботу нам надо было на репетицию. Жена хотела оставить детей на своих младших сестёр. Ближе к полудню они приехали к нам, да ещё вместе с Анной Васильевной. И я тут понял, что нашёл тех, кто мне нужен. Хотя, это радостная жена позвала маму, явно желая показать ей, что мы всё же помирились. Заодно она попыталась подтолкнуть меня и к налаживанию отношений со своей семьёй. Хотя, я совсем не был против, тем более, если это помогло бы мне удержать Ингу. Странно, но мне даже после её проступков и ссор никак не хотелось отпускать от себя. Да, лаялся с ней и, бывало, и не следил за своими словами, но готов был принять, даже ветреную и чуть не предавшую.

Сначала мы дружно пообедали в большой компании, а потом я сыграл на синтезаторе и спел по куплету «Куклы» и «Отмените войну». И тут Анна Васильевна посмотрела на меня подозрительно и тепло. Умная женщина, мигом всё поняла. Хотя, всё для её детей! На зависть четырнадцатилетней Ирме, первую песню я предложил десятилетней Инессе. Ей она больше подходила. Но и вторая песня была ничего. Иван Тимофеевич будет вместе папы, а Инесса — его дочки. А вот Ирма её споёт. Если успеем отрепетировать, то обе песни покажем на ближайшем же концерте.

Первую репетицию мы провели ещё дома. А потом поехали в Дом культуры все вместе. Конечно, участники ВИА, увидев нас, всё поняли. И было видно, что и Иван Тимофеевич увиденным остался довольным. Хотя, я пока наперед не загадывал. Но наш партийный босс сразу же согласился с моими предложениями. И обе песни ему понравились. И против новых участниц ни у кого возражений не возникло. Всё же члены семьи работников завода. Вполне можно привлечь. И, главное, Инга была рада. Хотя, она и сама выпросила у меня новую песню. Сдался я. Решил, что «Полевые цветы» ей вполне подойдут. Тем более, про любовь и ничего антисоветского.

По возвращению мы пошли гулять с детьми, и в тот парк, где Инга встречалась со своим Маратом. Тем более, как раз в последние дни резко и сильно потеплело. Ещё в середине месяца днём было чуть более десяти градусов, а теперь стало больше и двадцати. По ночам прохлада, конечно, чувствовалась, но сейчас нам погода понравилась. Солнышко светило, лужи высохли, всё зазеленело — что нам ещё надо! Мы с Ингой немного посидели вместе и на той же скамейке, где у неё состоялась злополучная встреча. И она сама потащила меня туда!

— Слава, гулять вместе с тобой мне больше нравится. Спокойно, и люди видят, что мы семья. Мне и далее хочется, чтобы в нашей семье всё было хорошо! И, смотри, как похорошели наши дети!

И, на самом деле, Никита и Наташа быстро набирали в весе. Так для них я всё и терплю! Мне тоже хочется, чтобы у нас всё было хорошо. Тут я был полностью солидарен с мнением своей жены!

— Да, Инга! Мне тоже нравится, что мы вместе, и меж нами никаких разногласий нет!

И в воскресенье мы сходили на репетицию, и даже в прежнем составе. И тоже отдыхали. Давно я не смотрел телевизор! А тут и новости узнали. Хотя, ничего важного — лишь визит дорогого Ильича в Федеративную Республику Германию и пятидесятилетие со дня основания Всесоюзной пионерской организации имени Ленина. Нам Ирма и Инесса уже рассказали о торжественной линейке в своей школе. Мы с Ингой, конечно, тоже были пионерами. А по вечерам мы с ней посмотрели телефильм «Армия Трясогузки», и обе серии.

Оказывается, Иван Тимофеевич сказал правду. В понедельник прямо с утра меня вызвали в профком отдела и без лишних слов вручили ордер на четырёхкомнатную квартиру на той же Тракторной улице, где находилось и общежитие, просто в соседнем доме. Хотя, если как у нас, то нам вполне подходило. Все удобства имеются, даже потолки под три метра, и, главное, в центре, и станция метро недалеко, и на работу близко. Лучше место и не подыскать.

Рабочий день пролетел быстро. Я сразу направился смотреть квартиру. И Инга, предупреждённая мной по телефону, подъехала вместе с детьми. Хотя, опять прибыла Анна Васильевна с дочками. Явно тёща решила какое-то время опекать нас плотно. Хотя, я решил не рыпаться. Спокойные семейные отношения для меня важнее. Если что, я сумею быстро её отбрить.

Квартира была пуста. Хотя, осталось много разного мусора, и вид был неприглядный. Конечно, требовался ремонт, но пока можно было ограничиться косметическим. Но нам всё понравилось.

Мы — точнее, я, и с помощью соседей, быстро перетащили вещи из общежития в квартиру и полностью сдали комнату коменданту. А ещё Фёдор Лихов и Ринат Курбанов сами попросили уступить им ремонт квартиры. Я бы и сам смог, но, раз есть желающие, то мы с Ингой согласились. Деньги у нас имелись, а вот времени не очень. Тут и конец месяца, оттого, как обычно, меня сильно нагрузили на работе, так и репетиции, и уход за детьми… В общем, отвлекаться на ремонт у меня не сильно получалось. Но, с другой стороны, нам было где жить, поэтому особой спешки не требовалось.

Остальные дни у меня выдались напряжёнными. Ну, всё равно справился. На сверхурочные работы из-за репетиций меня не привлекли, но вот разной писаниной заниматься пришлось. А всё Платон Сергеевич припахал. Ничего, отписался, своё видение насчёт приборов управления танками и другой техникой изложил. Кстати, затронул и насчёт беспилотников, и даже разных типов. Конечно, больше написал насчёт применения электроники в разных сферах, в том числе и бытовой технике, так и о средствах связи. Тут знаний у меня хватало. Много чего от Николая осталось. На удивление, и всё так хорошо вспоминалось, что я заподозрил, что высшие силы ещё и одарили меня особыми свойствами. Но, помня о нежелательности своего разоблачения, больших тайн я тут не выдал, и выдающихся открытий не сделал. Просто молодой инженер как бы внёс немного разных рацпредложений. Кстати, неплохо продвинулись вперёд и работы с микроволновкой. Примерную конструкцию я уже продумал.

А ещё я созвонился в среду с Савелием, а в четверг, уже после репетиции, передал ему ноты и тексты «Детства», «Белых роз» и «Только ты». Всё хорошо вспомнилось, так немного и на синтезаторе проверил. Вроде, ничего вышло.

— Извини, Савелий, подвёл я вас. Подключи ребят и попробуй собрать школьную самодеятельность. Можешь использовать всю мою музыку, что тебе уже знакома. Думаю, никто не придерётся. А эти песни добавишь к ним. Как раз для подростков. Позже будут и другие. А потом у тебя их наберётся уже на полноценный концерт. Думаю, неплохо должно получиться. А позже можно подумать и о каком-нибудь детском ВИА. И, знаешь, назови его «Ласковым маем». Я на заводе ансамбль так хотел назвать, но сократили. Пусть у тебя так будет. Красивое же название?

Я вручил Савелию одну тысячу рублей на расходы, просто как подарок, и ещё пару тысяч дал взаймы. Пусть раскрутится. Всё равно зря лежат. Надо будет, ещё помогу. Хотя, как говорят, где деньги, там дружба кончается, но друга выручать надо. Даже если не отдаст, расстраиваться не буду. Мог всё подарить, но просто решил не баловать. Так и проверка будет. Надеюсь, дружбу мы сохраним…

— Ладно, Слава, попробую. Ребята все рады, что ты помирился с женой. Да, она не совсем нашего круга, и ты сам, если честно, сильно избаловал её, но это твоя жизнь. И детей уже никуда не денешь. Так что, держись. Хотя, твоя Инга, несомненно, очень способная. Если у вас всё хорошо сложится, то станет твоей ближайшей помощницей. Так что, не упусти её. А за помощь спасибо. Потом рассчитаюсь.

А в субботу у нас состоялся долгожданный концерт. Зал был полон. Особо большое начальство не явилось, но присутствовали и члены комитета комсомола, знакомые мне, так и Иван Тимофеевич привёл своих товарищей, явно разных партийцев. Похоже, будут оценивать наши номера на соответствие советским требованиям? Кстати, концерт собирались снимать на две телекамеры. Не знаю, где будут показывать, так я и не стал интересоваться. Хоть сам не слышал и не видел, жена сообщила мне, что в последние две недели только по телевизору показали десяток произведений, записанных для Запада, а по радио передали и ещё больше. В том числе и все песни на иностранных языках, исполненных и мной, и Ингой. Что же, волна пошла. Значит, разрешили… Скорее, сам дорогой Ильич…

На удивление, в зале я нежданно заметил и группу незнакомых людей, хотя, рядом с нашими хорошими знакомыми — композитором Эдуардом Антоновичем, Эдуардом Хилем и Людмилой Сенчиной! Не ожидал! Нас об этом не предупреждали. Скорее, тоже композиторы. Явно явились по мою душу. Придётся встретиться.

А мы с Ингой позвали своих родных и товарищей. Разрешили. Явились и тётя с маэстро, и даже Анна, её дочь, с детьми. Само собой, я заметил и Петра с Самсоном, конечно, вместе с жёнами. Что да как, они уже знали, но явно решили посмотреть и сам концерт. Сам я, и с согласия Инги, пригласил Алину с её Семеном. Всё-таки крёстные нашего сына. Жаль, что Савелий отказался. Но тут уже иные дела. Я позвал и крёстных Наташи — Валеру и Ларису, явно уже беременную. Сама Инга позвала Свету и Гену Архиповых, тоже крёстных нашей дочери, и Любу Тарасову, хотя, уже месяц Демидову. Её муж Родион после университета был распределён на работу в Ленинградское метро, где и встретился с подругой жены, сидевшей в техническом отделе. Но он как бы не смог. Вроде, не тот липкий хлыщ, который обольстил Любу весной прошлого года на одной из вечеринок на даче родителей Инги? Правда, тут я не вмешивался. Явились и Юра с Мариной, но это они сами, и мы с ними пока не общались. Но главным явилось то, что Анна Васильевна привела Игоря Оттовича! Ведь сразу три их дочки будут выступать! Хотя, младшего брата Инги Вальдиса я не заметил. Ну, парень уже взрослый, и у него наверняка свои интересы? К тому же, симпатий ко мне он явно не испытывал. У меня тоже не было особого интереса налаживать с ним отношения. Захочет, пусть сам… Отвергать не буду, но и особо приближать к себе тоже не стоит. Кстати, и тестя тоже…

На этот раз концерт начался с краткого выступления Ивана Тимофеевича. Он сообщил о некоторых изменениях в составе ВИА и напомнил о заботе партии и комсомола в культурном развитии советских людей, заодно и пожелал всем приятного отдыха. Но со сцены не ушёл, так как к открытию занавеса уже была подготовлена небольшая сценка. За несколькими пустыми оконными рамами без стекла, перед белой ширмой стояла наряжённая в Мальвину Ирма и грустно взирала на кружившихся перед ней в стремительном вальсе, под красивую музыку, нарядно одетые пары из участников нашего ансамбля. А потом к ней подошли и встали перед рамами солидный и важный Иван Тимофеевич и весёлая и игривая Инесса, одетая в белое платье. А дальше полилась трогательная песенка:

И больше всего трогательно у Ирмы получился припев:

Хотя, тут подключилась и посерьёзневшая Инесса. Младшая девочка стала дёргать Ивана Тимофеевича за рукав:

Песня получилась интересной. Девочки спели её на хорошем уровне. Зал сразу же взорвался сильными аплодисментами.

Ну а далее у нас пошли прежние номера. За синтезатор, хотя, свой, встал я. После «Золушки», виртуозно исполненной группой гитаристов, уже слесарь-электрик Олег отличился «Позови меня тихо по имени». Хотя, за «Песней Аделины» и «Звёздным летом» Веры я под гитару и при поддержке других музыкантов спел «Берёзы», и она залу понравилась. Удались и «Сон наяву», и моя «Эммануэль», так и «Сиреневый туман» Леонида Кулагина и «Eleana». Тут отличилась уже Инга. После её трогательного «Грустного вальса» и красивого вальса четырёх пар, она же пленила зал «Je T’Aime». «Там за туманами» опять спел Леонид, и неплохо. Вполне на уровне мы исполнили и «Провинциальное диско», и Агнесса спела «Ты возьми меня с собой», и нам удался и «Одинокий пастух». Ну а далее, после прелестно исполненной «Woman in love», Инга, обращаясь ко мне, стоящего за синтезатором, начала «Полевые цветы»:

Мне даже почудилось, что она искренне обращалась ко мне. А припев у неё получился игривым и одновременно и трогательным:

Да, Инга у меня настоящая певица! Песню она, без сомнения, исполнила не хуже самой Сенчиной. Далее наступило моё время. «Моя гитара», «Живи, родник» и «Боевым награждается орденом» — все три песни, под гитару, в сопровождении музыкантов, я спел на одном дыхании. Получилось вполне патриотично. И под конец всех сразила Инесса! Едва на зал полился её нежный и трогательный голос, наступила тишина…

И припев у девочки получился словно заклинание!

Да, конечно, эту песню надо было спеть на 9 Мая. Но, но, но…

Чувствую, что Иван Тимофеевич, судя по его хмурому взгляду, будет предъявлять мне нехилые претензии. Одно дело репетиция, а другое — уже само выступление. Судя по тишине в зале, получилось очень сильно. Да, Инесса песню вытянула. Явно зажглась новая звёздочка. Инга рядом со мной стояла, и почти не дыша. И чуть позже зал просто взорвался сильнейшими аплодисментами. Но я попросил Инессу просто поклониться зрителям, и всё. Не стоило нагружать её, и так взволнованную. Раз аплодисменты не утихали, то мы вышли и, чтобы успокоить зал, просто сыграли под гитары и синтезатор электронный вариант «К Инге».

Ну а потом уже я сам поблагодарил зрителей за столь доброе отношение к нашей самодеятельности и объявил об окончании концерта. И, конечно, уже весь ансамбль вышел кланяться.

После концерта Иван Тимофеевич пару ласковых мне всё-таки сказал. Но завершилось всё вполне мирно:

— Да, Слава, умеешь ты удивлять! Чувствую, что эту песню ты написал ещё ранее, но предъявить тебе нечего. Ведь скажешь, что только недавно написал? — Я кивнул. Да, творчество… Точно только на днях написал… — Ладно, и так неплохо получилось. Не оплошали, а завершили вообще блестяще.

А потом он обратился к пришедшей в себя Инессе:

— Что же, молодец, девочка! Хорошо справилась! Прими лично от меня благодарность. И готовься к другим концертам!

Конечно, участников ансамбля так сразу по домам не отпустили. Пришлось Инге кормить детей прямо в Доме культуры. Сначала нами занялись партийные и комсомольские чины. Прямо на месте нам и благодарность объявили, и пообещали всемерную поддержку, так и с меня выговор сняли. Хотя, тоже ведь важно. А ещё попросили повторить концерт завтра. Но и полный зал пообещали. Ну, тут нам отказать не получится, так и успех закрепить тоже требуется.

И почти сразу же ко мне с Ингой, Ирмой и Инессой, ещё и Анной Васильевной, так и Ивану Тимофеевичу, подошли нежданные гости. Эдуард Антонович, на правах старого знакомого, хотя, не совсем близкого, нацелился прямо на меня и мою жену:

— Здравствуйте, Вячеслав. А Вы, Инга, по-прежнему неотразимы. — Хоть Инга и была одета в простое, до колен, платье с цветочками, она выглядела на все сто! Длинные светлые волосы раскинулись на плечах и по спине, а на чистом и милом личике играла лёгкая улыбка. — Не ожидали? Вот, решили посмотреть концерт нового ВИА. И не обманулись. Неплохо выступили. Но вся музыка явно принадлежит одному автору. А где произведения других композиторов? Хотя, Вы, Вячеслав, пока тоже не член Союза Композиторов.

Глава 28 Взлетаем…

Тут мне на защиту встал Иван Тимофеевич:

— Так мы же, товарищи композиторы, самодеятельность, а не профессиональные музыканты. Рабочие, инженеры, служащие… И даже школьницы… И зрители у нас наши же работники и члены их семей. Вот и Вячеслав что ни есть наш заводской инженер-технолог. Он, вообще-то, больше железками разными занимается. Музыка у нас просто для души, и вся наша, советская, и идейно выдержанная. Что есть, то и исполняем. Так что, Эдуард Антонович, нам можно. А другие авторы, к сожалению, с нами не работают…

И уже маститый композитор стал неуклюже оправдываться. Вдруг даже пообещал, что Союз Композиторов возьмёт над нашим ВИА шефство и поможет, чем может. Хотя, это и к лучшему. От такой крутой «крыши» отказываться грех!

Ну а далее прошли важные и ответственные переговоры. Иван Тимофеевич и группа партийцев с завода взяли в оборот гостей. А к нам с Ингой подошли Эдуард Хиль и Людмила Сенчина. Они сразу же рассыпались разными любезностями. Тоже неплохо прогремели как бы нашими песнями. Хотя, мы были не в обиде на них. Меня вся это музыкальная суета не особо волновала. У меня, к сожалению, больше сил ушло и уходит на решение семейных проблем.

— Да, спасибо, Вячеслав, Инга, за песни! — наконец произнёс Хиль. — Нам с Людмилой хотелось бы надеяться и на дальнейшее сотрудничество. Ваш концерт получился красивым и трогательным. Вся музыка хорошая. Желаем и далее выступать так успешно.

Конечно, и Хилю, и Сенчиной хотелось попросить у меня новых песен. Прежние прочно и успешно осели в их репертуаре. Но песни, исполняемые Ингой, не стоило трогать без её согласия. Как бы и баловать не надо, но лучше поднимать свою жену, чем чужих. Всё же Инга обещала, что уже всё-всё завязала! Но, к счастью, она сама, лукаво посмотрев на меня, решила:

— Вообще-то, Слава, у нас многие песни вполне подходят для голоса Людмилы. И для голоса Эдуарда тоже есть.

Так что, Инга, на правах автора и первой исполнительницы, так и, конечно, моей жены, сама предложила Сенчиной «Пообещайте мне любовь», «Позови меня с собой» и даже «Полевые цветы». Я и сам назвал Хилю «Чёрные глаза», «Мамины глаза» и «Птицу счастья». А ещё и «Навсегда», для совместного исполнения с Сенчиной. Тем более, ещё в сентябре прошлого года, при первой записи с немцами, обещал. У меня ещё много чего в запасе… Так и репертуар ВИА надо постепенно менять. К тому же, никакого соперничества…

Далее мы с Ингой слегка переговорили с родными и близкими. Точнее, они лишь успели поздравить нас с успехом. Хотя, Юра с Мариной и Игорь Оттович к нам не подошли.

И после мы все разъехались по домам. Инга прямо светилась от радости. И ночь, и утро у нас выдались слегка и бурными. Хотя, уже вся неделя после примирения. Да, трудно мне понять жену. Она у меня слишком импульсивная и непредсказуемая…

И воскресный концерт у нас прошёл на высоте и даже лучше. Хотя, уже с утра начали репетировать и смогли подготовиться. И зал был полностью заполнен работниками завода и разными гостями. Оказалось, многим желающим не достались пригласительные, вот они с радостью пришли на второй концерт.

Номера у нас в основном остались прежние. Хотя, несколько изменений я сделал. Хотелось, чтобы у ансамбля в запасе имелось больше номеров. Вместо «Золушки» группа гитаристов исполнила позабытую и мной «Мечту». Хотя, справились. И «Песнь Аделины» и «Eleana» мы заменили на «Музыку ангелов» и «Хрустальную грусть». Тут основная нагрузка легла на меня и мой синтезатор. Ничего, вытянул. Ещё я вместо «Эммануэль» спел уже «Если б не было тебя», конечно, на французском. Вот у Инги все песни остались прежними, и она исполнила их замечательно.

Но главным явилось выступление гостей. После «Je T’Aime» Инги Хиль и Сенчина вместе трогательно спели «Навсегда». И сразу же певец исполнил «Птицу счастья». Она исполнялась мной лишь один раз в конце марта. Женя придрался. А теперь Хилю энергично аплодировал весь зал. Вот Сенчина озорно спела уже «Позвони мне, позвони». Эту песню немцы ещё в декабре прошлого года записали в Венгрии с солисткой оркестра нашего военного гарнизона Натальей Лесниной. Но пока, хоть её уже можно было исполнять и в Союзе, ни я, ни Инга ничего не слышали ни по радио, ни по телевизору. Хотя, на меня ограничения в любом случае не распространялись, вот я и решил напомнить о ней. Глядишь, и Наталью в эфир пустят? Но наши гости были довольны уже сейчас. Новые песни им понравились. Мы решили исключить их на некоторое время и из репертуара нашего ВИА. Номеров у нас и так полно.

Да, безусловно, второй концерт получился и лучше. Особенно довольны были младшие сёстры Инги. Инессу обоснованно вызвали на «бис», и на этот раз она вышла и спела «Отмените войну» даже лучше, чем в первый раз. Но зато девочка и выложилась сполна. Хотя, за неё сразу же взялась мама. Анна Васильевна, конечно, была довольна. Вот тестя на концерте я уже не заметил. Само собой, и Вальдиса. Ну, тут пусть тёща с ними разбирается…

Следующая неделя у меня и на работе выдалась напряжённой. В исполнение указаний из Москвы, на заводе срочно развернулась работа по увеличению производства стиральных машин. И мне, как изобретателю и инженеру-технологу, пришлось заняться расшивкой узких мест, кстати, оставаясь и на сверхурочные работы. Оказалось, уже был спущен и план. Мы, его, конечно, выполнили, но мне было не до репетиций. Хотя, и многим участникам ВИА. Им тоже пришлось выполнять планы на своих участках. Всё-таки конец месяца. Но зато Инга лучше выучила новую песню. Выпросила вместо «Полевых цветов», отданных ей Сенчиной. Хотя, «Камушки» подходит и для её голоса. И, на всякий случай, я подготовил и «Паромщика», но пока жене не показал. Уже позже может выпросить.

Из-за срочной работы я так и не смог посмотреть телевизор и пропустил отборочные игры десятого чемпионата мира по футболу. Хотя, наши выиграли у сборной Франции и прошли. И, вроде, больше ничего интересного для меня не случилось? Разве что слышал о похоронах в Москве маршала Конева, и даже на Красной площади. И Инга всё гуляла с детьми одна. В дни концертов немного похолодало, но за неделю температура опять увеличилась до двадцати градусов. Можно сказать, что лето вступало в свои права.

Хотя, первого июня сразу же стало спокойно. Вечером ВИА как раз собрался на репетицию в полном составе. И сейчас мы опять слегка изменили репертуар. «Песнь Аделины», как и ранее, уступила место «Say You’ll Never». Конечно, танцевать брейк-данс я уже не собирался. Пока некому была играть на синтезаторе. А ещё я решил взяться за «Valerie» «Joy». Всё-таки там мне музыка нравилась. Сойдёт за инструментальную композицию.

Выходные дни у нас уже прошли как обычно. Тоже пришлось отвлечься на репетиции. Но и Инге стало свободнее. Ирма и Инесса, под предлогом занятия музыкой, на время вообще переселились к нам. Всё, их отпустили на летние каникулы. Позже мама собиралась отправить их в пионерский лагерь. Вот у Светланы Никитичны забот и под конец учебного года было ещё полно. Она освободится только после сдачи экзаменов. Хотя, я пока не привлекал её к своим делам.

Но в понедельник меня вдруг вызвали к начальству, и уже оттуда отправили домой за Ингой. Оказалось, нежданно приехали немцы — прежний herr Шульц, несколько его помощников и группа музыкантов, так и звукотехники с кучей аппаратуры из «PolyGram Records». Вообще, целая команда. Они хотели записать очередные мои шедевры. Раз меня не выпускали за границу, так сами приехали. Как и в первый раз. Хотя, я понял, что переговоры шли давно. Просто, как обычно, всё решилось в последний момент, вот немцы и сорвались в Союз.

Раз такое дело, то мне пришлось взять на всю неделю отгулы. Просто так выплачивать мне зарплату, хоть и мелочную, завод не собирался. Хотя, и правильно. Всё надо заработать, а не получать на халяву. Работа предстояла адская, и тут чередовать завод и музыку у меня уже не получалось.

Нас с Ингой, хотя, и Ирму с Инессой, как нянек наших детей, взятых вместе, повезли уже на Ленинградское радио. Жаль, но в Эстрадном оркестре поменялся главный дирижёр. Понравившегося мне Александра Александровича уже отправили на пенсию, а вместо него поставили знакомого нам Вахтанга Георгиевича Жордания. Хотя, оказалось, настоящий талант, лауреат даже международных конкурсов и сам композитор. Вообще-то, я и против него ничего не имел. На этот раз и Инга не обратила на грузина никакого внимания. Её больше занимал я. Время от времени она кидала на меня нежные взгляды, а я отвечал взаимностью. У нас сейчас началось что-то типа «медового» месяца. Я и сам устал от ссор, так и Инга, похоже, начала испытывать ко мне какие-то чувства. И в последние дни я старался не разочаровать её. Мне было радостно, и хотелось надеяться, что она всё-таки полюбит меня.

Нашему появлению немцы обрадовались. Herr Шульц сразу же полез к нам, хотя, больше к Инге, с любезностями. После родов она однозначно расцвела. Никите и Наташе уже исполнилось четыре месяца, и они выглядели вполне симпатично. Нам с Ингой было чем гордиться, и сейчас мы предстали перед немцами дружной семьёй.

Хоть наши деятели от культуры как бы и согласовали третий контракт, точнее, просто передрали предыдущий, ещё первый, но он мне не совсем понравился. Я попросил herr Шульца взять за основу второй, венгерский, так и увеличить стоимость каждого номера в полтора раза и от него, ещё и внести разные изменения по мелочи. Немец сразу же пожелал ознакомиться с произведениями, что я как бы подготовил, чтобы их оценить. Конечно, всё предоставил. Немцы решили, что нужны, ага, и образцы советской эстрады. Тоже показал. Первый день у нас ушёл на оценку планируемой к записи музыки. Мне пришлось много играть на разных инструментах и петь. Инге тоже. Вроде, справились? Тут и гостей явно всё удовлетворило, и прямо с утра другого дня контракт был подписан. Так как перечень был большим, то его стоимость оказался раза в четыре больше, чем первый! Хотя, раза в три и от второго! И речь и ранее, и сейчас шла о миллионах «зелёных» тугриков. Конечно, и мне как автору, и всем нашим исполнителям тоже должно было перепасть немало. Вот и грузин метался вокруг меня как у чаши с божьим эликсиром. Хотя, свою пару проигранных ящиков армянского коньяка он всё-такивыставил. Первый мы с Ингой раздали, а второй забрали домой.

Ну а далее пошла работа, и с утра до позднего вечера. Наши дети и сёстры Инги тоже, получается, работали вместе с нами. Хотя, для них тут же были созданы нужные условия. По вечерам к нам заглядывала и Анна Васильевна.

Во второй день мы в основном репетировали. В перечень для записи вошли самые разные произведения. На третий день уже началась запись. И сразу же были записаны электронные варианты «К Инге» и «Музыки ангелов». В первый раз их в этом виде немцам я не показывал. И сейчас они им однозначно понравились. Тоже очень мило получилось. И всё снималось, как и в прошлые разы, ещё и на две камеры. Так что, нас ещё и покажут!

Далее мы записали трогательный «Грустный вальс». И сам фильм «Мой ласковый и нежный зверь» был грустным, и сейчас вальс получился таким же. Ещё и танец. По моей просьбе для его исполнения привлекли небольшую группу учеников Ленинградского хореографического училища имени Вагановой, четыре танцевальные пары. Красиво получилось. Заодно записали и песенные варианты «Грустного вальса». Конечно, песню на русском, английском и французском языках спела Инга. Немецкий она не знала, учить времени не было, так и акцент бы остался, поэтому, к удовольствию немцев, уже подключилась помощница herr Шульца Магда Болен. Хотя, пусть будет. И её голос мне показался подходящим. Та же история повторилась и с вальсом из мультфильма «Анастасия». Кстати, и тут неплохо отметились юные танцоры и балерины.

Вот «Womanin love» мы записали только на английском. К первому вальсу тексты перевёл я сам, для второго всё нашлись в моей памяти, а тут не стал заморачиваться. И так Инга всё красиво спела. Может, потом как-нибудь переведу?

Интересно получилось у нас с «Ламбадой» и «Porque Te Vas» испанской англичанки Jeanette. И первую песню на португальском языке, и вторую, уже на испанском, и очень хорошо, спела срочно вызванная и сильно обрадовавшаяся Лариса, уже Ларита, ещё и имевшая испанскую фамилию Веласкес. И русский вариант, всё тот же «Последний раз» ВИА «Весёлые ребята», она исполнила отлично. Но вот французский девушка не знала, и спеть текст, написанный русскими буквами, у неё не очень получилось. Пришлось привлечь Ингу. Французский вариант «Porque Te Vas» у нас тоже получился не хуже оригинала. Хотя, так вышло даже интереснее. Тем более, Ингу больше знали в Европе. С ней и Ларису заметят.

Вот из-за не совсем скромного танца к «Ламбаде» советские музыкальные начальники всё-таки сильно потрепали мне нервы. Но тут на мою сторону встал herr Шульц. Буржуй сразу же почувствовал, что тут пахнет большим успехом и настоял на моём варианте танца, точнее, немного изменённом оригинале. Хотя, нас сильно выручили приглашённые балетные ученики. Лариса пела и лишь изредка чуть отвлекалась на танец со мной. Но зато мы с Ингой и юные танцоры и балерины оторвались по полной. Получилось не хуже и не менее привлекательно и соблазнительно, чем мне помнилось. Все, кроме наших начальников, хоть и с интересом посмотревших всё действо, и сестёр Инги, на время репетиций и записи отправленные погулять, остались довольными и счастливыми.

Советские начальники проявили небольшое недовольство и во время записи «Rockit» и «Say You’ll Never». И сама музыка показалась им странной, но ещё больше мой брек-данс, хоть и представленный как спортивный танец. Хотя, я намекнул им, что этот танец уже был показан на концертах, в тому же, и очень опасным товарищам. Но и herr Шульц тут был на моей стороне. Он, оказалось, был знаком со статьёй журналиста «Sun» Джона Ричардса, ещё в начале января взявшего у нас с Ингой интервью и свидетеля исполнения мной брейк-данса. Хотя, немец сообщил, что в газете всё было подано как странности русского музыканта. Но сейчас он был сильно впечатлён.

— Вячеслав, Ви очень хорошо танцуете. Я вижу уже второй танец, придуманний Вами. И музика к ним очень подходит. Я чувствую, что и музика, и танец будут иметь большой успех!

Конечно, будут! Уже скоро. И вторая песня взлетит. Её Инга спела на весьма высоком уровне. И брейк-данс к этой песне, хотя, с немного другими элементами, тоже пришёлся к месту.

Вот запись электронных «Провинциального диско» и «Зодиака» ВИА «Зодиак», так и «MagicSymphony» группы «Blue System», ещё и «Valerie» «Joy», понятно, что только музыки, и, конечно, «Air Force» и «Just Blue» той же группы «Space», особых трудностей и нареканий со стороны советских начальников не вызвали. Уже как бы привычная «космическая» музыка. Для разнообразия я добавил ещё и «Полёт на Меркурий» Дидюли и «Kiss the rain», даже в вариантах исполнения на пианино и гитаре, прежнего корейского пианиста.

В одну неделю мы не уложились. Пришлось мне взять ещё три дня отгулов. И концерт ВИА мы перенесли на неделю. Не до него было. Далее были записаны русские песни. Тут срочно явившаяся Сенчина записала «Маленькую страну» и «Полевые цветы». Сам я спел «Мою гитару» и, уже для экзотики, «Оперу №2». Никак не хуже Витаса! Всех впечатлил! Хилю, срочно прибывшему из Минска, где он, как оказалось, заседал в жюри Всесоюзного конкурса советской песни, отдал «Сиреневый туман». Он рассказал, что там победили мои хорошие знакомые «Песняры». И победу им принесли «Вологда» и как бы моя «Олеся». Ещё и Евгений Мартынов отличился, хоть и занял лишь третье место. Его песни мне тоже нравились. Просто не попалось подходящего случая, чтобы и у него что-то присвоить.

Ещё я попросил Хиля спеть во всю мощь его чудного голоса и знаменитый вокализ о возвращении домой. Он, конечно, слышал об этом шедевре, раз его исполнял Ободзинский, но сам, вроде, не задумывался. И тоже вышло не менее экзотично и восхитительно, и немцы остались довольными.

Интересный и трогательный, да, клип, получился из «Куклы». И, конечно, достойно показала себя Инесса с «Отмените войну». Сами немцы попросили меня перевести текст и на английский. Девочка учила в школе как раз этот язык, и её записали и с новым вариантом. Тоже получился пример советской эстрады.

Глава 29 Развлечения продолжаются…

Хорошо мы потрудились. В итоге получилось тридцать восемь композиций, хотя, часть из них составили варианты на разных языках. Было записано двадцать шесть произведений, и половина из них — разная инструментальная музыка. Хотя, советская и русская музыка была представлена достойно. Хоть наши начальники и члены Союза композиторов и поглядывали на меня косо, но и они впечатлились. И так было ясно, что сейчас мы записали хорошую музыку, которая однозначно вызовет сильный интерес и на Западе, и дома, хотя, только через три месяца. Одни ведь шедевры! Само собой, нехило прославятся и обеспечат себя и участники записи. Ясно, что мне тоже немало достанется. Кстати, теперь и Инга может спокойно бросить меня. И славы добилась, и заработала. И деньги ей будут капать ещё долго. А в случае развода и половину средств у меня заберёт, и на треть доходов запросто лапу наложит. А я лишусь и детей. Теперь вокруг неё ухажёры толпами будут виться. За такую умную и красивую, знаменитую и богатую кралю могут мне немало крови попортить. Я точно на ровном месте создал себе лишние проблемы. Но ради детей придётся и потерпеть. Может, и вывезет меня кривая куда-нибудь в хорошее и доброе место?

Были довольны и сами немцы. Кстати, они одарили нас — всю нашу семью, так и Хиля с Сенчиной, разными подарками из-за бугра. Нам достались заграничные одежда, парфюмерия, детские вещи, а ещё двухкатушечный магнитофон и проигрыватель, и оба марки «Филипс». И целая куча магнитофонных катушек и пластинок с нашими прежними записями, так и разных забугорных певцов и певиц, исполнявших как нашу музыку, так и свою. Само собой, всё было проверено нашими славными органами. И в ответ немцам мы как раз отдарились армянским коньяком от дирижёра-грузина. Хотя, к месту пришлось. Тоже не менее дорогой подарок!

* * *

Я вышел на работу только в четверг. И был сильно измотан. Но меня сразу же нагрузили работой. Оказалось, что производство моих стиральных машин лихорадило. И на заводе не успевали изготовить нужные детали, так и смежники подводили. И, как всегда, из-за спешки страдало качество сборки. В общем, проблем хватало.

А вечером меня ждала репетиция. Хотя, остальные участники и без меня постоянно репетировали. Инга тоже подъехала. Детей она оставила на сестёр. И у нас опять планы слегка изменились. «Valerie» мы не успевали освоить, потому решили взяться за «Полёт на Меркурий». Вроде, попроще. Вот Инге добавились «Say You’ll Never» и «Камушки», хотя, уже вместо «Полевых цветов». А другие песни, обещанные Хилю и Сенчиной, кроме «Сиреневого тумана», нами в последних концертах не исполнялись. Его мы сразу заменили на «Звёздочёт». И ещё на время исключили из числа номеров «Куклы» и «Остановите войну». Девочки не в составе ансамбля, и мы можем привлекать их только время от времени. Концерт мы решили начать с «Мечтой», а завершить с «Давай за».

Пятница ничем не отличалась от четверга. Но часть проблем на работе я решил. И на репетиции мы разобрались с изменениями. Хотя, Инга в этот вечер осталась дома. И я решил, что лучшего времени для одного дела нет. Всё сделал, и в нашу новую квартиру заглянул. В общем, ремонт сделали, можно переезжать!

В субботу я прямо с утра отправился в Дом культуры, а Инга подъехала после обеда, хотя, уже вместе с детьми и сёстрами. А ещё прибыли, хоть немного и усталые, Хиль и Сенчина! И к вечеру наш ансамбль вполне успел подготовиться.

Да, и на этот раз зал был полон. Концерт у нас точно прошёл на хорошем уровне. И инструментальную композицию не провалили, и песни, в том числе и английскую, Инга спела красиво. Хотя, и брейк был. Его, пусть и довольно скромно, станцевал молодой слесарь Денис с тракторного производства. Ближе к концу выступили Хиль и Сенчина. Они исполнили «Птицу счастья» и «Позови меня с собой». Их вызвали и на «бис», и тогда зал услышал и знаменитый вокализ, и, конечно, милую «Золушку». Хотя, эта прелестная песенка нравилась и мне самому. Жаль, что её сочинили чуть раньше. А то тоже бы своровал. Мне тоже достались сильные аплодисменты. А на «бис» на сцену вместе со мной вышел весь ансамбль, и мы грозно спели «Священную войну». Просто как напоминание. Немного осталось до двадцать второго июня! В конце нам подпевал уже весь зал!

В общем, всё хорошо получилось. Ничего не провалили!

А в воскресенье мы отдыхали. Тут я по телевизору и последние новости узнал, и на погоду посмотрел. Хотя, пока ничего такого не случилось. Ну, скинули греки короля, давно сбежавшего за бугор, но что это меняло? Но что наши лётчики разбились в Ле Бурже, это, конечно, было печально. Ещё Инга рассказала о слухах, что сейчас в Ленинграде режиссёр Эльдар Рязанов как раз снимает совместное кино с итальянцами. Да, «Невероятные приключения…», и в главной роли актриса из фильмов с низкой социальной ответственностью! Хотя, моей жене захотелось как-то глянуть на съёмки! Но не стоило мне светиться контактами с иностранцами, поэтому я её отговорил.

А вот насладиться прогулками по парку у нас не получилось. Ещё в начале лета температура достигала двадцати пяти градусов, но сейчас она отпустилась и до десяти! На улице было холодно и сыро, словно осенью! Пришлось вернуться и заняться домашними делами, так и просто отдыхать. А то две недели пахали, как папа Карло. А сейчас ещё и фильм «Депутат Балтики» посмотрели. И нас ожидала и более страстная ночь, чем в предыдущие дни.

И, конечно, лучшей наградой мне стали слова Инги:

— Вот, Слава, я очень рада, что мы вместе! Мне с тобой очень хорошо! Лучше тебя мужчины нет на всём белом свете!

Да, нет, но пока она так ни разу не сказала, что любит меня…

* * *

Но и на следующей неделе хоть слегка посачковать на работе у меня не получилось. В понедельник, прямо с утра, меня, вызвали в первый отдел. Я думал, что добавят работ на военном производстве, оттого придётся ознакомиться с разными секретными документами. Примерно так и оказалось, но мне ещё следовало срочно съездить на завод электроаппаратуры в Калинине для срочного получения кое-какого оборудования и запчастей. Мол, снабженцы сплоховали. А я, мол, один из лучших инженеров, и как бы лучше меня никто с этим заданием не справится. Хоть мне сейчас и не хотелось никуда ехать, но отказываться не стал. Ладно, что Платон Сергеевич слегка порадовал меня последними новостями, касающимися меня.

— В общем, Вячеслав, и в обкоме партии, и горисполкоме, так и на заводе довольны, что вы с женой успешно выполнили контракт. Вы же наши работники. Так и ВИА неплохо отметился. Конечно, в Союзе композиторов и Министерстве культуры есть и недовольные, но на них уже можно не обращать внимания. Не зазнавайся и будь осторожен, но твоя музыка признана вполне советской. И далее сочиняй примерно в таком духе. И, знай, что за тобой и женой время от времени приглядывают. И план по стиральной машине, хоть и довольно большой, мы не сорвали. И в этом месяце намечен сильный рост производства. Честно скажу, я уже приобрёл себе одну, и моя жена довольна. Не хуже, чем у иностранцев. И, знаешь, партия уже ушла и работникам КГБ. Ну, тут не без моего содействия. Теперь ты у всех на виду, так что, обойдись без ссор с женой. Ну, если уж загуляет, то, значит, судьба… Можешь и разводиться. Все поймут.

Ну а далее Платон Сергеевич рассказал о деле Паши. Всё-таки его, как оказалось, пару дней назад отпустили. Отмазали! Ну, тут я сам виноват. Мало валюты оставил. Хотя, и она вряд ли помогла? Зато в пятницу, по пути из Дома культуры в нашу новую квартиру, я аккуратно забрал из тайника всё и перепрятал в другом месте. Документы, конечно, сразу же уничтожил. Ни к чему они мне. Свою роль выполнили, мелкую пакость сделали. Я сильно замаскировался и проверился тщательно, но слежку за собой не обнаружил. Мне, помимо пятнадцати тысяч рублей, достались ещё и под десять тысяч долларов, тысяч по пять немецких марок, французских франков и английских фунтов стерлингов. Даже не знаю, что с ними делать! И пара десятков ювелирных украшений, но явно дорогих. Тоже лежать будут… Хотя, на чёрные дни… Не знаю, зачем Паша таскал их с собой? Неужели хотел перед Ингой бахвалиться, так и подкупить её ими⁈ Скорее, и да! Я же ей почти ничего не дарил. Но и недостойна! Могла и клюнуть, так и решить отомстить мне за все прежние унижения. Хотя, и позже может… Ладно, время покажет…

Хотя, если честно, деньги и украшения мелочь… Не стоило за них так рисковать. Главное, я не дал свершиться измене своей жены с этим подонком. Сам им отомстил! Но, честно говоря, тоже лишний риск был. Не стоила Инга части моей жизни, проведённой в тюрьме. Я мог оттуда и не выйти. Лучше развестись с ней, и всё. Жаль, но не хотелось лишаться детей. Это же сколько унижений мне придётся испытать, чтобы хоть немного побыть с ними!

Жаль, конечно, что придирки органов к Паше строились лишь на показаниях водителя. А того как бы заставили отказаться от них. Ладно, что хоть родителей Паши всё-таки убрали с должностей. Тоже оказались причастны, и не одни, а вместе с другими важными людьми, оттого их сынка и потребовалось срочно вытащить. Ну а далее уже не светят подонку тёплые места и высокие должности. Будет оставаться мелким антисоветчиком. Но у него и его родителей явно ещё много денег осталось. И теперь мне и далее придётся быть настороже. Хоть с последним случаем мне предъявить нечего, но вот Венгрию не простят. Всё-таки сильно им всё подпортил.

И Марат, оказалось, пролетел с пароходством. Тут уже явно Платон Сергеевич подсобил. Хотя, родители подлеца всё же смогли устроить его юрисконсультом в одну торговую контору, но не связанную с заграничными делами. И бедняга пока жил тихо. Тем более, бывшая жена уже его самого затаскала по судам. Надо же, оказался злостным неплательщиком алиментов. Ну и пусть. Больше не будет лезть к моей жене. Хотя, ещё один враг…

Пришлось поблагодарить особиста за участие в своей судьбе. Хотя, не зря я припас пару бутылок коньяка от грузина-дирижёра.

Ну а далее я быстро отчитался перед начальством по своим делам и после полудня помчался домой, но пока в съёмную квартиру, собирать вещи. Хоть Фёдор и Ринат успешно закончили ремонт в нашей квартире, но пока нам было не до переезда. Как раз хотели на этой неделе, но можно было и не спешить. Приеду, переедем…

А вечером мне надо было на поезд. Начальство решило, что так удобнее. К утру как раз доберусь. Хотя, и мне проще. Инга, конечно, нежданной командировке не совсем обрадовалась, но на то и работа. Хотя, она не преминула заметить:

— Слава, пожалуйста, ты там, на работе, не сильно разгуливай по командировкам. У нас и дети маленькие, и мне совсем не хочется сидеть дома одной. А то я буду к тебе сильно придираться! — Но она сразу же поправилась. — Слава, милый, ничего такого не думай. Я доверяю тебе. И можешь быть спокоен за нас. Хоть и на несколько дней всего, я буду сильно скучать по тебе!

И, как доказательство, Инга наградила меня нежностями и лаской, можно сказать, с запасом. Всё-таки меня дня три-четыре не будет. Скорее, приеду лишь к выходным. Хотя, и очередной концерт у нас запланирован через две недели, так что, ничего срочного.

Так как проезд не за свой счёт, то я взял билет в купе, и даже двухместное. На удивление, мне и попутчика не досталось. Раз такое дело, то я тут же взялся за воплощение своего очередного замысла. Хотя, ничего такого, обычные дела пропаданцев. Старые московские газеты я подобрал ещё на 9 Мая, так что, было над чем поработать. Всю ночь просидел, но к утру, что хотел, выполнил! И все улики уничтожил тщательно и без остатка. Теперь, главное, надо было не попадаться! А то последствия будут печальными!

В Калинине меня, оказывается, уже ждали и прямо с вокзала на служебном ГАЗ-21 повезли на сам завод электроаппаратуры. Третья улица Кирова начиналась от проспекта Ленина и выходила к Волге. Хотя, мне не до знакомства с городом. Меня поселили в небольшом двухэтажном здании без особых удобств, приспособленном для приёма не слишком важных командированных. Так ещё и персонала почти не наблюдалось. Хотя, чистое белье дали, и удобства имелись, так и душ был. Конечно, я не выспался, но, ничего, быстро привёл себя в порядок и после кружки крепкого чая и домашней снеди от Инги почувствовал себя способным на великие подвиги.

На заводе меня принял один из заместителей директора и сразу же рассыпался любезностями:

— Не беспокойтесь, товарищ Репнин, нужное оборудование и запчасти мы подготовим. Немного осталось, через пару дней всё будет готово. Могли и так отгрузить, но раз ещё и Вас послали… Мы много наслышаны о Вас и, если можно, позвольте обратиться с небольшой просьбой. Было бы неплохо, если Вы в ближайшие дни дали концерт нашим работникам. Я сам смотрел концерт в честь 9 Мая и слышал об успехе вашего ВИА «Май». Сейчас и по радио, и телевидению часто можно видеть и слышать Ваши произведения. Знаю, что у Вас много самой разной музыки, которое пользуется с большим успехом и на Западе. Так что, наши работники будут рады, если Вы окажете им такую честь. Не часто нам приходится видеть наших лучших музыкантов и артистов. А Вы наш человек — инженер, и на производстве работаете, так ещё и изобретатель…

Конечно, я отказываться не стал. Раз просят, значит, надо! Ещё и трудно после таких лестных слов. К тому же, и задание лучше выполнить можно. Понятно, почему именно меня послали… Лишь бы потом не стали часто припахивать…

Но дело прежде всего. Оборудование я посмотрел и нашёл кучу недостатков, но мелких. Конечно, немного хромала и комплектность. Заодно и выбил кое-что сверх заказанного, уже разную мелочь для своих стиральных машин. Как раз их не хватало. Валерий Петрович даже не подумал мне отказывать.

— Знаете, Вячеслав, уже и до нас дошло, что Ваши стиральные машины лучшее, что выпускается у нас в Союзе. Если можно, я хотел бы заказать для нашего завода хотя бы небольшую партию.

Ну, раз люди пошли навстречу, то точно смогу выполнить их просьбу. Тем более, запчасти отсюда сразу помогут увеличить их выпуск. И, думаю, что дома мне не откажут. Так что, я со спокойной совестью дал обещание.

После сытного обеда в заводской столовой, я ещё провёл на заводе немного времени. Фактически разобрался со всеми делами. Осталось только дождаться подготовки всего и отгрузки. Вообще, мне слегка и понравилось. Все относились ко мне с преувеличенным уважением, так и особо пахать не надо.

Позже помощник замдиректора провёл меня в Дом культуры строителей, располагавшийся на проспекта Ленина. По обе стороны большого классического здания с колоннами высились типовые пятиэтажки, и сзади них, по бокам от Дома культуры, находились небольшие скверы. Меня встретил заводской ВИА без названия из десяти участников. Шесть парней и четверо девушек, понятно, что работники завода электроаппаратуры, выжидающе уставились на приезжую знаменитость. Кто я, они знали. Я, конечно, не ожидал, что и здесь мне придётся заняться музыкой, но память не подвела, и смог записать ноты и тексты десятка произведений из репертуара своего ВИА. Сказал, что мы всё это исполнили только в прошлую субботу. Конечно, музыку выбрал под имеющиеся инструменты.

Первая же краткая репетиция показала, что уровень подойдёт. Ниже, чем в «Мае», но терпимо. Остальные номера мы добрали из их прежнего репертуара. Сам я решил исполнить ту же музыку, что и в Ленинграде. Её тут ещё не слышали.

А потом, ближе к концу рабочего дня, меня отпустили. Всё-таки человек с дороги и толком не отдыхал. Хотя, я сообщил музыкантам, что ещё хочу познакомиться и с городом. Конечно, сначала заглянул в гостиницу и потом точно пошёл гулять. Николай тоже никогда ни в Калинине, ни Твери не был. Меня никто не сопровождал. Не такая уж важная птица. Главное, и никакой слежки за собой не заметил. Но держался настороже. Хотя, я предупредил управляющую в гостинице, что, возможно, загляну к знакомым и приду поздно. Хоть никого я в городе не знал, пусть не ищут. А то мало ли что?

Глава 30 Не всё хорошо кончается…

Я поймал «бомбилу» и попросил его прокатить меня через весь город. Типа экскурсии. Он и повёз меня по проспектам Ленина и Калинина, улицам Победы, Советской и Вагажанова куда-то в район экскаваторного завода. Здесь, в начале Московского шоссе, можно было поймать попутки в Москву. В подходящем месте я быстро поменял часть одежды и напялил на себя парик, так и приклеил усы и бороду. И мне сразу же повезло. ГАЗ-51 с фургоном направлялся в Химки, и молчаливый водитель лет под пятьдесят даже не стал интересоваться, зачем я еду в Москву. Ясно, что за колбасой. Свою пятёрку он получил. Я представился Геной, наладчиком с завода стеклопластика и стекловолокна. Хотя, и на вид выглядел простым жителем с городской окраины и немного старше. И через три часа я был в Химках, а ещё через час уже прогуливался в районе станции метро «Водный стадион». Ещё не совсем стемнело, и людей на улице хватало. Закинув, ясно, что в перчатках, дюжину конвертов в три подвернувшихся почтовых ящика, я на автобусе поехал обратно в Химки. И на этот раз мне повезло. Попалось уже попутное «Жигули», которое быстро, за пару часов, даже к часу ночи, домчало меня в Калинин. Чуть позже, уже в прежней одежде, но как бы и выпивший, я добрался до гостиницы. Немного не доходя до него, мне попалось трое мужиков. Да, такие же командированные. Когда заглядывал в гостиницу перед поездкой в Москву, заметил. Троица была уже в изрядном подпитии, но никуда не спешила. Оказалось, им чуть не хватило. Тут я решил вмешаться. Мне требовалась хоть какое-то алиби, так и прихватил пару бутылок водки ещё перед поездкой. Ещё и пару глотков лишь недавно сделал, и немного и на одежду для запаха капнул. Тоже как бы страдалец.

— Друзья, а я вас ищу! Куда вы направились? Еле догнал!

Мужики недоумённо на меня уставились. Да, что за друг? Но я уже достал заветную, да ещё и початую бутылку и сделал глоточек.

— Не знаю, как вы, но я пас. Пойду пропущу стопочку, закушу чем бог послал и спать. А то на завод к восьми надо.

Хоть и незнакомец, но мой аргумент в виде ещё одной бутылки водки оказался убедительнее. Кто знает, может, вместе и выпивали? По пьяни всё можно забыть. Так и от халявы, когда душа горит, кто откажется? Мужики тоже сделали по глоточку, а потом мы дружно направились в гостиницу. Вняли они моим веским словам, что лучше посидеть культурно. И сторож Афанасий лишь мельком глянул на нас. А что, очередная компания командированных после весёлого вечера вернулась в свои нумера. Мы ненадолго зарылись в комнате троицы и не торопясь распили мой литр, так и познакомились. Вова, Толя и Дима тоже оказались инженерами, но из Саратова, и прибыли сюда за запчастями, каждый по своему профилю. Было им всем уже за тридцать, но я, хоть и молодой, неплохо вписался в их компанию. На удивление, они не знали, кто я, хотя, и сам не стал раскрываться. Жаль, что Вячеслав не был в Саратове. Николай, да, но тут надо было молчать. Мы выпили, закусили их скромными запасами из остатков батона и нескольких кусочков «Докторской» колбасы. Прямо как в песне — «Три кусочечка колбаски у тебя лежали на столе»! Хотя, была и пара сырков «Дружба». «Кильки в томатном соусе» они съели ещё вечером. Но нам хватило. И после мы все дружно завалились спать.

Хотя, я направился в свою комнату. Вроде, всё получилось, как надо! Конечно, опять не выспался, но к восьми часам я уже был на заводе. Производственные вопросы мне удалось решить быстро. Ну а после я направился в Дом культуры. Концерт был намечен на завтрашний вечер, и за пару дней надо было успеть. Хорошо, что и участники ВИА были освобождены от работы. Сейчас мы мучились до самого вечера. Мне никуда спешить не надо было, а музыкантов ждали семьи и домашние дела. Точнее, большинство хотело на гулянки. Звали и меня вместе, но мне нельзя было давать поводов Инге. И так вчера пропадал неизвестно где.

Вечер я провёл в гостинице и постарался аккуратно выяснить, было ли кому-нибудь ко мне дело. Оказалось, что нет. Жаль, но мои новые саратовские друзья уже уехали. А то я хотел продолжить с ними знакомство, для ещё большей достоверности маскировки. Но, думаю, вполне достаточно. Зато как бы проявил интерес к местным достопримечательностям и помучил сторожа и плотника вопросами. Ничего, они меня вытерпели и рассказали много всего интересного о городе. Они ещё и выразили мне сочувствие, что мои друзья уехали. Пусть я больше пить не собирался, но на литр водки раскошелился и даже чуть выпил. Но «божий напиток» больше достался хозяевам.

Вот другой день меня порадовал. Валерий Петрович всё сделал, чтобы ускорить мой отъезд. Зато и я смог вполне подготовить ВИА к концерту. Дюжину номеров они взяли свои, предыдущие. Это были песни советских композиторов. Но вот чисто музыку они почему-то до сих пор не использовали. Хотя, нашлись и пианист, и гитаристы.

Зал мест на пятьсот был полон. Пришли, конечно, работники завода. Хотя, и сторонних хватало. Похоже, слухи разлетелись? Я уже считался знаменитостью, и явно многие хотели на меня посмотреть. Было и начальство в лице Валерия Петровича.

Концерт, как и было намечено, начался «Мечтой». Мою гитару поддержали пара местных гитаристов и барабанщик. После пары песен, уже я спел «Позови меня тихо по имени». Вроде, ничего получилось? Местные поддержали меня при исполнении припевов. Вот «Песнь Аделины», после «Городка» симпатичной певицы Кати, исполнил уже местный пианист Андрей. Далее, на радость хозяевам, я спел «Берёзы». Многие уже видели меня по телевизору. Через пару песен дошла очередь и до «Эммануэль». Я её спел на французском языке. Ещё пара, и порадовал людей уже «Сиреневым туманом». Тут Андрей исполнил «Eleana», и красиво. Ну а далее, чередуя с песнями других композиторов, я один за другим спел «Грёзы» и «Там за туманами». Трогательно получилось. За мной, спев «Камушки», и очень мило, выступила опять Катя. Далее я опять чередовался с другими авторами. Зал тепло встретил «Мою гитару» и «Боевым награждается орденом». Очень сильно получилось. И концерт мы завершили «Священной войной». Ведь завтра двадцать второе июня! И прошло лишь тридцать два года.

И зрителям всё понравилось, и местные музыканты остались довольными. И сами неплохо выступили, и репертуар у них немного пополнился. И самое то!

Как принято в таких случаях, музыканты, хотя, больше само начальство, решило отметить успех. В Доме культуры, в одной комнате, уже был накрыт неплохой стол с разной вкуснятиной и даже выпивкой. Надо же, о моих ночных и вечерних посиделках с саратовскими «друзьями» и работниками гостиницы уже стало известно и другим, конечно, и начальству. Так я себя тут и слегка «зарекомендовал»! Пианист Андрей, восхищенный моей музыкой, рассказал мне, что обо мне уже утвердилось мнение как о своём в доску парне. А концерт показал, что я действительно молодец. И музыка отличная, и выступил не хуже самых знаменитых певцов и музыкантов. И светленькая певица Катя вовсю строила мне глазки. Да, красивая и фигуристая, и ей лишь слегка за двадцать. Как мне рассказали, она уже больше года, после фельдшерского училища, проработала медсестрой в заводском медпункте. Но девушка тоже, как Инга, явно мечтала о большой славе. Может, вместе и со Славой? Хотя, все мы мечтаем…

Помимо музыкантов, на банкет набежали и другие лица, ещё человек десять. Хотя, разные комсомольские активисты и мелкие начальники, так и приятели музыкантов. Ещё прибыли и незнакомые мне девушки, тоже десяток. Вот оживление они внесли немалое. Хотя, Валерий Петрович немного посидел с нами, но позже удалился. Ушла и половина активистов и начальников постарше. После их ухода оживление на банкете ещё усилилось.

Я, конечно, слегка выпил, но больше закусил. Но вот девушки напрягали. Их было чуть больше, чем парней. Помимо Кати, на меня нацелилась и стройная темнёнькая красотка Таня, хоть и чуть её старше. Как бы и заводская, но я видел её в первый раз. Мне всякие амуры были не нужны, так и напиваться не дело, поэтому я как бы отлучился в удобства, но тут же проскользнул через запасной выход на улочку слева. Просто хотелось тихо посидеть и подышать свежим воздухом. Я тут же осторожно пробрался к тёмной аллее сбоку от Дома культуры. Там, среди невысоких и разлапистых лип, смутно угадывалась небольшая скамейка.

Улочка сбоку, слегка освещённая уличными фонарями, была пуста. Люди уже разошлись. Хотя, на проспекте Ленина ещё торчали влюблённые парочки. Виднелось и несколько легковых автомашин. Моё внимание привлекла чёрная «Волга», стоявшая за домом сбоку, в начале аллеи, в полумраке. На её номер слегка падал свет, и что-то он показался мне знакомым. И внутри, похоже, сидели люди… Чуть позже до меня дошло, что это ленинградский номер, и машина та, что уже попалась мне перед женской поликлиникой! Вот сволочи! И дураки! Разве можно так светиться? Хотя, никто же не знает, что и машина, и номер мне знакомы!

Тут я тихо стёк со скамейки на землю, и почти как обезьянка проскакал по аллее поближе к машине. Тут и из «Волги» вылезли двое парней. И я их тоже узнал. Это они как-то прошли мимо нашего дома, когда мы с Ингой и детьми гуляли на улице. Пусть в отдалении, но точно в воскресенье, и перед её встречей со своим Пашей! Не зря сказал Петя, что следили! А теперь и сюда припёрлись!

— Паша, мы отлить. Этого козла ещё долго ждать. Сказал же этот Борис, что банкет на пару часов, не меньше.

Ага, Борис Салмин — это же один из гитаристов? И он неровно дышал к Кате? Уже успел меня приревновать?

— Ладно, ребята, но быстро. Вас не должны видеть. — А ведь это точно Пашин голос! Надо же, сам явился! — Жора, я подремлю. Если что, толкни. И проследи за Даном и Сержем. А то ещё засветятся.

Мне тут скандал был не нужен, и я тихо поскакал вглубь сквера и приземлился за кустом. В темноте вряд ли кто меня заметит, зато отсюда хорошо были видны «Волга» и запасной выход, так слегка наблюдался и проспект. Было немного прохладно, но терпимо.

Хотя, я просидел немного, лишь минут пять. Дан и Серж уже залезли в машину. Тут из Дома культуры и на проспект, и на улочку выскочили по несколько парней и девушек и стали осматриваться. А потом громко позвали меня. Я, конечно, не отозвался.

— Ну, вот, Катя, спугнули вы с Таней Славу. У него же, по слухам, с женой напряги, вот он и боится даже повод ей подавать.

А, это пианист Андрей отчитывал певицу Катю.

— Больно надо! Я же ему просто внимание оказывала. А то он всё грустил. А вертихвостка Таня всё испортила! Ей без разницы, на кого вешаться. Уж такого кавалера точно не упустит!

— Ладно, Катя, пошли. Всё равно он лишь завтра уедет. Надеюсь, не обиделся? Не хотелось бы терять связь с ним.

Как только «сыщики» зашли обратно, так из запасного выхода проскользнул гитарист Борис и направился к «Волге». А потом я смог разобрать и его тихий разговор с Пашей:

— Всё, ребята, ваш друг ушёл в общежитие. Сегодня его, похоже, больше не будет? А завтра он должен явиться на завод к восьми.

— Ладно, вот твой полтинник. — Похоже, Паша расплатился с предателем, и тот ушёл, и уже явно домой. Чуть позже из машины вылезли пятеро. Двоих я не знал. Хотя, один из них был за водителя. А вот второй оказался рослым и широким качком. Или охранник, или, как там, киллер? Надо же, точно ведь по мою душу явились. Явно пожелали поймать меня по дороге? А вот шишь подонкам!

Чуть позже вся пятёрка вышла на проспект и исчезла за Домом культуры. Чтобы там разобраться, им точно час нужен. А я поскакал к машине. К счастью, и парочки с площади куда-то убрались, и у дома никого не наблюдалось, и «Волга» стояла задом к нему. Я являлся «примерным комсомольцем», и перочинный универсальный ножик всегда был со мной. Открыть капот и проколоть пару шлангов и несколько проводов в нужных местах — для меня всё знакомо. Хотя, на всякий случай, после закрытия капота я протёр там носовым платочком все места, куда прикасался. Хоть и хотелось пошарить в кабине, но не стал. Далее я проскользнул обратно в Дом культуры и сразу же направился в умывальник. По пути аккуратно протёр и ручки дверей, но только там, где прикасался. Пусть меньше следов останется. Надеюсь, особо копать не будут? Тем более, я выходил просвежиться на улицу ещё и после концерта и даже немного гулял по аллее. Так что, мои следы там можно списать на эту прогулку.

Музыканты и их друзья вовсю гуляли, и из банкетной комнаты раздавалась уже и танцевальная музыка. Умывшись, ещё и с мылом, и постирав платок, я нашёл подсобку неподалёку от места гулянки и растянулся на каких-то мягких декорациях. Самое то, что мне надо! Только лёг, понял, что сильно устал. И что-то меня сильно знобило! Я накрылся и каким-то костюмом, а на лоб положил мокрый платок. Решил немного полежать, но сам не заметил, как уснул.

— Нет, Саша, пожалуйста, не надо! Нет, не надо! Не сейчас!

Вдруг я проснулся и резко повернул голову вбок, на женский голос! Моя бедная головушка гудела и болела, как после удара по нему. Всё-таки лишка выпил и явно переволновался! Не зря меня знобило! Сквозь плохо прикрытые занавески в комнату пробивался свет от уличных фонарей. Хоть и смутно, я смог понять, что слева от меня, рядом, мужская фигура лежала на женской и явно пыталась совладать с её одеждой. Мне это сильно не понравилось. Может, любовь, а, может, и насилие? И не рядом же со мной! Долго не думая, одновременно с поворотом тела, я резко, изо всей силы, пробил правым кулаком по мужской фигуре, и она тут же слетела с женской.

— Ой, кто это? Слава? Пожалуйста, меня не бейте!

На этот раз я узнал женщину. Это была красотка Таня и, судя по голосу, сильно перебравшая. М-да, дела? А ведь сначала ко мне лезла. Но перепила и решила отдаться другому?

Тут нежданно, и явно в коридоре за дверью в подсобку, где я находился, раздался и резкий мужской голос:

— Так, ребята, пожар! Там на улице какая-то машина горит! Так, вы трое, срочно туда, узнайте, что там. Надо проверить и у нас! Вдруг что не так! Так, и что за голоса тут, в подсобке?

Я только приподнялся и сел, как в комнате резко зажёгся свет. Тут и дверь распахнулась, и внутрь залетел взъерошенный Игнат, завхоз клуба. От увиденной картины сильно удивился не только он, но и я. Гитарист Саша, постанывая, тоже смог приподняться и сесть, и сейчас он, сидя на пыльном полу, возился со штанами. А вот красотка Таня ещё не успела прийти в себя. Она как раз пыталась приподняться. Тёмное платье у неё было слегка задрано на живот, и во всей красе виднелись и округлые тугие бедра, и стройные ножки, так и узкие голубые трусики. К счастью, бедному кавалеру ещё не удалось стащить их с положенного места. Так и я помешал. Хотя, больше завхоз. Да, ситуация, но что делать?

— Тьфу, ты, нашли место! — ругнулся завхоз! — Ну-ка, вставайте все и вылезайте! Там на улице машина горит. Не дай бог огонь и на клуб перекинется!

— Э, извините, Игнат Петрович! Перепил я малость, так и устал, вот и решил тут немного отдохнуть. Но, видите, меня разбудили…

— Ладно, Вячеслав Васильевич, с кем не бывает. Так, Саша, Таня, быстро вставайте и выметайтесь отсюда! Положено по правилам. — Голос завхоз построжел. — А то на улице машина горит.

Только тут опомнившаяся Таня опустила платье, а потом резко вскочила на ноги. И она, уже вся пунцовая, тут же проскочила мимо завхоз наружу. Вслед за ней на ноги поднялся и Саша. Пуговицы на штанах он уже застегнул, но держался за бок. Похоже, хорошо я его приложил! Хмуро взглянув на меня, и гитарист поспешил удалиться из подсобки. Ну, так, нечего было посягать на честь пьяной девушки!

Хоть голова и побаливала, но я тоже встал. Раз положено по правилам, то тоже надо идти.

— Э, Вячеслав Васильевич, а то мы тут Вас потеряли. Думали, что домой ушли. А Вы, оказывается, здесь спали?

Оказалось, ещё не все музыканты и гости успели выскочить на улицу. Кто-то возился и в банкетный комнате.

Увидев меня, пианист Андрей, хотя, вместе с певицей Катей, сразу же кинулся ко мне:

— Э, Слава, мы думали, что Вы ушли?

И он явно был рад. Хотя, и засмущавшаяся Катя изобразила на лице радость. Ладно, что хоть она не решилась сегодня впасть в греховные соблазны. А то мне было бы обидно. Ну а прелести Тани, конечно, меня тронули. Сразу захотелось домой, к Инге.

— Нет, Андрей, спал я там, — указал я в сторону подсобки. — Вон, пришёл Игнат Петрович и разбудил. Сказал, что где-то пожар и надо, мол, на улицу. Понятно, правила такие. Ну, что, пошли?

И мы втроём поспешили на улицу. Да, поспал, называется!

Эпилог

— Опять этот неизвестный источник проявил себя. Как точно всё рассчитал! А Леонид Ильич как раз в США отправился. И тут такой удар под этот визит! И не доложить ему нельзя. Очень важный случай. Хорошо, что хоть полковника Калугина удалось задержать. А ведь он не только слишком много знал, но и важное положение занимал, и наверняка успел передать американцам известную ему информацию. Может, и не всё, но многое. Теперь и его соратники под подозрением. И не знаешь, кто свой, а кто предатель.

— Да, целый заместитель начальника управления «К», а скоро мог стать и во главе управления внешней контрразведки ПГУ! Это уже слишком! И пятнадцать лет никто ничего не подозревал. Наш «ювелир» рвёт и мечет! Это же он его выдвигал!

— А вот что теперь делать с бывшим послом? Вот сволочь! Явно не надеясь на канадские власти, решил перебежать в США. Мол, его жизни в СССР угрожает опасность. И теперь и Суслов рвёт и мечет. Ведь его выдвиженец — и отделом пропаганды рулил, так и членом Центральной ревизионной комиссии КПСС стал. Опять предал! Тоже все пятнадцать лет не могли разоблачить. И ведь правильно неизвестный отметил, что открыто разжигал вражду против русских и готовил уничтожение СССР. А теперь и отношения между нашей страной и США под откос пустил.

— Ну, наверное, отношения так уж не испортятся? Конечно, Леониду Ильичу придётся сложно на переговорах с американцами. Но разоблачение этих предателей не должно помешать визиту. Жаль, что произошла утечка, и кто-то по своим каналам сразу предупредил предателя. Явно работники МИДа. Может, удастся вычислить и их?

— Может, и удастся? Но неизвестный нас перехитрил и опять сильно облил грязью. Хоть и меньше писем разослал, но уже не в газеты и журналы, а разные учреждения. И как бы от разных лиц. Только на местах поняли, что им попало. Судя по нумерации, должно быть двенадцать писем, но нам удалось задержать только восемь. Может, их и не было, но, скорее, остальные мы опять потеряли. Жаль, но сведения, хоть и странные, но важные и ценные. Теперь точно утечки пойдут. Хотя бы предателя Васюру поймали. Это именно он командовал украинским карательным батальоном, уничтожившим Хатынь. Незнакомец предупредил и об угрозе западноукраинского национализма. Жаль, что слухи пойдут. А это уже подрыв дружбы народов. А ещё, оказывается, в Индии есть храм Падманабхасвами, где хранятся древние несметные сокровища. Теперь и о нём могут пойти лишние слухи. И как только он всё узнал?

— Ну, и что мы будем делать с этим индусским храмом? Скорее, сведения о сокровищах в нём уже утекли от нас, и власти там и сами могут взяться за поиски тайных комнат?

— Ну, пусть ищут. Всё равно по линии МИДа будет уведомление. Зато мы нашли и флигель дома Трубецких-Нарышкиных, и ценности. Действительно, очень много, и всё в хорошей сохранности. Похоже, ещё с революции остались? Очень странно получается. Даже такие вещи знает. Хотя, и сведения о наличии алмазов под Архангельском, на реке Золотица, тоже такого же порядка. Словно кому-то всё это из будущего передали. Конечно, теперь этого неизвестного придётся искать ещё сильнее. Начальство рвёт и мечет. Понятно, что нельзя допустить, чтобы он остался без контроля.

— И что тогда начальство предпримет в отношении директора Дзержинской плодоовощной конторы Амбарцумяна? Заслуженный человек, фронтовик, и на параде участвовал. А ещё неизвестный замахнулся и начальника Главторга Мосгорисполкома товарища Трегубова. Тоже уважаемый деятель, так ещё и депутат Моссовета. Ладно директоргастронома № 1 Соколов как бы и судимость имел, и нарекания на прежней работе. Вроде, и недавно директором стал. Пусть, прежний, Борисов, в последние годы имел не самое лучшее поведение, но Соколов уже десять лет являлся его заместителем. Так ещё и всей системе Главторга брошены обвинения в массовых хищениях и взяточничестве, и, вообще, коррупции. И термин такой интересный. Как бы и анонимка, но пройти мимо уже не получится. И вопрос политический. А что делать с руководителями организаций и предприятий Пензенской области? И обвинения предъявлены даже и отдельным работникам обкома КПСС! Тоже, получается, преступная группа? Как там, да, мафия! Вроде сицилийской!

— Да, получается так. Незнакомец опять мазнул нас грязью. Пока все как бы замерли, ждут возвращения Леонида Ильича, но скандалы последуют. Вопрос острый и политический. Ещё придётся проверить и Ставрополь. А то этот всезнающий незнакомец задал странный вопрос. Почему, мол, карьеристы от науки зажимают одного талантливого водителя товарища Горбачёва? Выяснилось, что у первого секретаря крайкома был водитель Виктор Баранов, и он уже несколько лет готовился печатать фальшивые рубли! И ему немного осталось до их печати! И теперь непонятно, что с ним делать. Вроде, пока ничего не напечатал, но намерения были. И человек однозначно талантливый. Эксперты уже сейчас в полном восхищении. Теперь придётся перетрясти весь край. Вдруг удастся на хоть какой-то след выйти? Откуда этот незнакомец мог узнать об этом человеке? И ещё и сам первый секретарь не внушает доверия. Явно с ним что-то нечисто, и потому на него так след и навели. Так незнакомец ещё и написал, что Франция и 1966 год! А товарищ Горбачёв вместе с женой в этот год как раз там был! Похоже, намекает на предательство, но и у него данных мало.

— Даже так? Но это же так можно слить сведения и на других лиц! Этот неизвестный обладает такими странными и важными сведениями, и свободно гуляет. И, что, опять никаких зацепок?

— К сожалению, как и прежде, пока не за что зацепиться. Опять вырезанные буквы и никаких отпечатков. Хотя, бумага и конверты прежние. Можно сказать, что уже верный след. И газеты на этот раз использованы московские, и не такие старые, апрельские. Значит, в это время или чуть позже их и подобрали. Но в Москве живут и приезжают в город миллионы людей. Как там найти неизвестного или, скорее, группу неизвестных? Опять сведения из самых разных областей, друг с другом вообще не пересекающихся. Одному всё это выяснить невозможно. Значить, получается целая сеть.

— Или иностранные спецслужбы воду мутят? Ведь удары по товарищам Трегубову и Горбачёву могут быть направлены и против более важных лиц? Там много кто может быть замешан?

— Да, вопрос чрезвычайно важный. Вот поэтому все и ждут Леонида Ильича. Могут последовать очень важные события.

— Да, надо скорее найти этих незнакомцев. А то они такого у нас могут наворотить. И нам и так никакого покоя…

Продолжение следует…

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/235106

Nota bene

С вами был Цокольный этаж(через VPN), на котором есть книги. Ищущий да обрящет!

Понравилась книга?

Наградите автора лайком и донатом:

Инженер и Княгиня

Оглавление

От автора

Приложение 01.

Пролог

Глава 01 Всё так нежданно…

Глава 02 Тяжко бедному пропаданцу…

Глава 03 Всё равно не всё ладно…

Глава 04 Всё разбираемся…

Глава 05 Жизнь продолжается…

Глава 06 Опять развлекаемся…

Глава 07 Новые успехи…

Глава 08 Наконец-то…

Глава 09 Пока не всё гладко…

Глава 10 Не всё плохо…

Глава 11 Дела земные…

Глава 12 Растём…

Глава 13 Нежданности…

Глава 14 Только вперёд…

Глава 15 Нехороший человек…

Глава 16 Вот и вляпался…

Глава 17 Кручусь, вернусь…

Глава 18 Как всё сложно…

Глава 19 С корабля на бал…

Глава 20 Небольшой отдых…

Глава 21 Малая Родина…

Глава 22 Интересно…

Глава 23 Выкручиваюсь…

Глава 24 Вернулся…

Глава 25 На круги своя…

Глава 26 Ничего, живём…

Глава 27 Новые успехи…

Глава 28 Взлетаем…

Глава 29 Развлечения продолжаются…

Глава 30 Не всё хорошо кончается…

Эпилог

Nota bene