Эргоном: Час ассасина (СИ) [Виктор Глебов] (fb2) читать онлайн

Annotation

Пришло время барону Скуратову доказать, что его не просто так прозвали Зодчим смерти, а заодно осуществить задуманные операции, встретиться со старыми врагами, обзавестись ядовитым террариумом, а также подобраться к Белому клану и раскрыть заговор в высших сферах Империи. Ну, и в результате стать ещё на шаг ближе к вершине власти в Империи, разумеется.

Эргоном: Час ассасина

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Эргоном: Час ассасина

Глава 1

— Ты как-то несерьёзно относишься к этому! — взволнованно говорила Глафира. — Правда, Коля! Думаешь, если победил в пошлый раз, так всегда будет?

— Сколько верёвочке ни виться, а конец сыщется. Да, это верно. Но не для данного случая.

Я послал шар по дорожке, и он, врезавшись в кегли, сшиб все, кроме одной. Чёрт! Да что ж такое⁈ Теперь попробуй попади в неё!

— Кинжалы в этот раз не станут решающим фактором, — мрачно заметил Павел, наблюдая за тем, как я полирую тканью следующий шар. — Вы ведь будете биться за честь рода. А значит, никаких харь. Твой противник будет использовать техники по полной!

— Я это отлично понимаю. И собираюсь поступить так же. Не думаю, что Лукьянов лучше владеет ими, чем я. Впрочем, скоро выясним. Не выступишь ли, кстати, моим секундантом? На правах наследного сына главы клана?

— Ты решил каждому из нас дать шанс поучаствовать в этой роли? — усмехнулся Павел. — Я, конечно, не могу отказаться. Придётся после ужина к тебе ехать — встречаться с представителем Лукьянова.

— Если у тебя нет на вечер других планов.

Княжич махнул рукой.

— Это важнее. Я только никак в толк не возьму, зачем ты спровоцировал родовую дуэль. И почему вообще так резко попёр на Лукьянова. Ты же специально нарывался на поединок, верно?

Павел уставился на меня, ожидая ответа. Остальные тоже смотрели вопросительно. Я послал шар в цель, но он промчался в паре сантиметров от одинокой кегли. Блин…

— Всего лишь сыграл на опережение, — сказал я. — Парень явился сюда не случайно. Он хотел, чтобы я вызвал его за оскорбление рода. Таким образом, он получил бы возможность выбрать оружие и получил бы явное преимущество.

— Да с чего ты это взял⁈ — удивился княжич.

— Вообще, мне тоже так показалось, — вставила Глаша. — Лукьянов действительно подводил к оскорблению Скуратовых. Это было прямо заметно. И свидетелей с собой притащил. Но как ты так быстро сориентировался? — добавила она, глядя на меня.

Я пожал плечами.

— Догадался. И вообще ожидал чего-то подобного.

— Понятно… — протянул Павел. — Что ж, ты своего добился. Уверен, что одолеешь его? Насколько мне известно, Станислав очень неплох в бою.

— Вот и узнаем. Выбора-то у меня нет.

— Это верно, — кивнул княжич. — Знаешь, я даже не припомню, чтобы человек участвовал в таком количестве дуэлей подряд. Это ведь уже третья за несколько месяцев.

— Что поделать, если некоторым не терпится отправить меня на тот свет? Не я же искал Лукьянова, чтобы нарваться.

— Ладно, оставим это, — вздохнул Павел. — Я приеду сразу после ужина. Если секундант твоего противника явится раньше, подождите меня.

— Конечно. Доигрывать будем?

— У тебя потрясающее самообладание, — заметила Бестужева. — И, кажется, ты даже не бравируешь. Действительно нисколько не волнуешься? Так уверен в победе?

— Ни в чём нельзя быть уверенным. И главное — не нужно. Недооценивать врага — серьёзная ошибка. Но не трястись же теперь от страха, — я сделал Мейнгардту знак бросать шар. Аппарат как раз выставил для него кегли. Появление Лукьянова нарушило мои планы по сближению с племянником маркиза: теперь всех интересовал мой грядущий поединок, и налаживание связей придётся отложить. К счастью, это не к спеху. Главное, мы познакомились, и парню будет, что рассказать дома о новом лице в своём окружении. А там, глядишь, и до маркиза слухи дойдут. Уже неплохо. — Надеюсь только, что у барона хватит ума не посылать ко мне старшего сына.

— Вижу, ты всё-таки уверен в победе, — сказала Аня.

— Я тоже не сомневаюсь, что Коля разделает этого нахала, как Бог — черепаху! — преданно объявила Глаша. — В конце концов, разве может кто-то сравниться с ассасином империи⁈ — и она вызывающе обвела всех взглядом, словно предлагая возразить.

Но никто не стал. Я видел, что мои друзья беспокоятся за меня. Для них исход поединка вовсе не был предрешён. Да и я нисколько не лукавил, говоря, что нельзя быть ни в чём уверенным на все сто. Лукьянов постарается свести к минимуму примущество, которое даёт мне виртуозное владение коротким холодным оружием. Для этого ему придётся постоянно держать большую дистанцию, на которой кинжал вообще не будет играть никакой роли. Значит, поединок пройдёт на техниках. Надо посоветоваться с Есенией, как лучше его провести. Но это вечером, после того, как свалит секундант Лукьянова.

Спустя три часа я был дома. Первым делом принял Андронову, отчитавшуюся об успешной совместной операции против клана Чекана. Потери с нашей стороны оказались минимальные, и пострадавших, и повреждённую технику удалось забрать с собой. Емельянов передал сердечную благодарность. В устной форме, естественно, чтобы не оставлять свидетельств нашего партнёрства.

— Хорошо, — я кивнул, глядя в окно, за которым медленно падали крупные, похожие на овсяные хлопья, снежники. Двор перед замком был белым, но сквозь тончайший слой просвечивал чёрный асфальт. — Награди участников операции. Что у нас с реорганизацией оборонных мер?

— Почти закончили, господин барон. Личный состав пополнился людьми Каминского и Пешковых. Среди них нашлось несколько пилотов бронеходов, коптеров и прочих полезных специалистов. Отдел разведки тщательно их проверил и обещал присматривать за ними. На всякий случай.

Я кивнул. Доверяй, но проверяй не мой девиз. Лучше просто не доверять. Оно надёжней. Особенно, если есть хоть малейший повод для сомнений.

Перед ужином я заглянул к Есении — обсудить тактику предстоящего поединка. Падшая дала несколько дельных советов, но, в целом, по большей части подтвердила то, что я и так планировал. А вскоре мне сообщили, что прибыл секундант от Лукьянова. Распорядившись пригласить его в кабинет, я отправился на встречу.

Глава 2

Секунданту Лукьянова было лет пятьдесят. Он страдал одышкой и поминутно вытирал со лба пот. Коричневый костюм из дорогого сукна сидел на нём прекрасно, хотя фиолетовая матерчатая гвоздика, воткнутая в петличку лацкана, выглядела претенциозно и неуместно. Очевидно, он прицепил её в знак лояльности клану, хотя сам носил рыжие волосы. Звали его Филипп Петрович Майков и служил он в юридической конторе, что следовало из визитки, которую он, едва представившись, положил мне на стол. Видимо, род Лукьяновых имел с его фирмой какие-то дела.

От меня на этой встрече почти ничего не требовалось: Майков и Павел обсуждали условия поединка между собой, обращаясь ко мне время от времени лишь из вежливости. Я же слушал очень внимательно, хотя и успел кое-что почитать о дуэлях чести, пока ждал прибытия секундантов. В принципе, отличий от текста практически не было. Суть заключалась в том, что противники вставали на барьеры и по сигналу распорядителя изо всех сил старались убить друг друга с помощью выбранного оружия и техник — любых, какими владели. Если у одного из сражающихся запас магической энергии иссякал раньше, это не служило причиной остановки боя. Просто он, как правило, тут же погибал от руки соперника. Никаких полумер не допускалось. Оскорбление рода, как и клана, считалось самым тяжким, и смыть такое можно было исключительно кровью. Условились встретиться завтра, в семь утра, на полигоне спортивного клуба «Спартанец», не принадлежавшего ни одному из кланов. То есть, на нейтральной территории. Насчёт оружия остановились на кинжалах. Единственный нюанс — они должны были быть агриковыми. Этого требовали правила. У меня такой клинок имелся. Правда, делался он явно не под меня. Не знаю даже, кому принадлежал. К моему удивлению, Майков заверил, что его подопечный также принесёт с собой подходящее оружие, и что длина лезвия не будет превышать тридцати сантиметров. На этом и расстались. Когда секундант Лукьянова ушёл, пожелав нам на прощанье всего наилучшего, Павел обратил взор на меня. Его серые глаза были задумчивы и тревожны.

— В чём дело? — спросил я. — Тебя что-то не устраивает?

— Нет, с условиями всё в порядке. Вот только показалось странным, что у Лукьянова нашёлся подходящий клинок. Такие вещи — большая редкость.

Я пожал плечами.

— Очевидно, к тому, чтобы спровоцировать меня на дуэль, готовились. И предполагали, что дело может обернуться так, что оружие всё-таки выберу я. Вот и подстраховались заранее — обзавелись ножиком. Уверен, Лукьянов ещё и потренироваться с ним успел.

— В данном случае это правилам не противоречит.

— Понятное дело. Если это всё, что тебя беспокоит, то расслабься. Уверен, до фехтования дело не дойдёт. И при всех навыках моего соперника в ножевом бою едва ли он станет испытывать судьбу и подпустит меня близко.

— Так ты рассчитываешь только на техники?

— В общем, да. А что? Тебя это как будто заботит.

— Просто я подумал: если Лукьянов готовился к поединку заранее и даже позаботился достать агриков кинжал, наверняка он и энергией запасся.

— Уверен, что парень накачался ею, как москит — кровью.

Княжич подозрительно прищурился.

— Но тебя это не беспокоит, как я погляжу. Да, Коля? Выходит, ты тоже готовился?

— Честно сказать, да.

— Стало быть, заранее знал, что Лукьянов рано или поздно объявится.

Я развёл руками.

— Грешен. Так и есть, знал. Меня предупредили. Мир не без добрых людей.

Павел понимающе кивнул. С явным облегчением.

— Ну, тогда я почти спокоен за тебя, Коля. Только надеюсь, ты всерьёз отнесёшься к схватке.

— Не сомневайся. Подойду к делу с полной самоотдачей.

— Рад слышать, — Павел поднялся. — Что ж, мне пора. Надо ещё уроки доделать, а время к ночи. До завтра. Постарайся выспаться.

— Буду дрыхнуть, как сурок.

Проводив княжича до крыльца и пронаблюдав за тем, как отъезжает его кортеж (в последней, особенно громоздкой тачке находился положенный наследнику гуль), я вернулся в кабинет и поднял трубку. Набрав номер отдела разведки, попросил позвать к телефону Свечкина.

— Юрий Михайлович, зайдите, пожалуйста, на пятнадцать минут.

Пока ждал, выпил чашку горячего шоколада. Изредка позволял себе, хотя вообще, сахар считаю вредным и стараюсь употреблять, как можно реже.

Начальник разведки пришёл через полчаса. Вид у него был помятый и усталый. Похоже, я совсем завалил мужика работой. Но что поделать, если проблемы валятся со всех сторон, не давая вздохнуть?

— Юрий Михайлович, нужно, чтобы вы собрали сведения об Анатолии Олеговиче Молчанове. Это князь Фиолетового клана.

— Я знаю, господин барон, — кивнул разведчик. — Какого рода информация вам требуется?

— Вся. Распорядок дня, охрана, пристрастия. Я хочу знать об этом человеке абсолютно всё.

Карандаш в руке Свечкина замер, потом описал в воздухе круг и застучал по странице блокнота.

— Правильно ли я понимаю, что мы должны искать подход к господину Молчанову? — после паузы спросил Свечкин. — И делать акцент на пробелы в его безопасности?

— В общем, да. Вы меня правильно поняли. А что, с этим есть проблемы?

Мой собеседник помялся.

— Видите ли, господин барон, устранение таких высокопоставленных лиц без санкции Его Величества… как бы сказать… не приветствуется. Речь ведь идёт о главе клана.

Я опёрся локтями о стол и очень внимательно посмотрел на Свечкина. Он взгляд выдержал, глаза не отвёл. Впрочем, я этого и не добивался.

— Юрий Михайлович, а как, по-вашему, Анатолий Олегович стал князем?

Однако вопрос моего собеседника нисколько не смутил.

— Ваша Милость, у меня есть все основания полагать, что не без вашей помощи. Однако в том-то и проблема. Если вы уже устранили одного главу клана, не стоит делать этого снова. До меня дошли слухи… Нет, не совсем так. Мне сообщили люди, которым я полностью доверяю, что Тайная канцелярия Его Величества держит вас на карандаше. Не знаю, что именно это означает, однако нужно быть осторожным. Лучше не будить лихо.

Я откинулся на спинку кресла. Вот так новости! Неприятные. Я, конечно, помнил визит представителя этого ведомства, получившего в народе прозвище «Опричнина». Тогда встреча с серым человеком была вызвана убийством адвоката. Мне намекнули, что нельзя убивать, кого вздумается. Правда, я теперь, вроде как, стал официальным ассасином императора. Но давал ли этот статус мне карт-бланш или неуязвимость? В словах Свечкина имелся резон. Однако я уже получил плату от Неклюдова и сдавать назад было неприемлемо. Не только потому что я не собирался возвращать золото. Дело было и в репутации.

— Что ж, Юрий Михайлович, было бы здорово, если б вы узнали подробнее, что именно кроется за этим интересом Тайной канцелярии к моей персоне.

— Не уверен, что это возможно, господин барон. Я ведь не волшебник. И уже сделал всё, что было в моих силах.

— Не сомневаюсь. Что ж… Значит, постарайтесь собрать сведения максимально осторожно. Чтобы никому даже в голову не пришло заподозрить меня.

— Вы не станете отказываться от своего намерения?

— Увы, я уже взял на себя обязательства.

Свечкин понимающе кивнул.

— Хорошо, Ваша Милость. Но это будет небыстро.

— Главное — тихо.

Отпустив начальника разведки, я встал, прошёлся по кабинету и остановился перед бронированным окном, за которым медленно, словно в сонном танце, кружились снежинки.

Раз дело внезапно осложнилось, придётся придумать такой способ устранить Молчанова, чтобы комар носа не подточил. Ничего, не впервой. Я люблю, когда судьба бросает мне вызов. Так гораздо интереснее. В конце концов, не зря же меня прозвали Зодчим смерти.

Горячая свежая боярка! Демона войны отправляют на исправление в тело наследника маркграфа Пожарского. Вот только демон совсем не хочет перевоспитываться… 18+ Читать: https://author.today/work/272693

Глава 3

Поздно вечером позвонили от Неклюдова. Попросили о короткой встрече. Взглянув на часы, я сказал, что пока не ложусь и буду ждать. Спустя полчаса прибыл посланник от князя. Представился секретарём. Было ему лет сорок, на вид — ничем не примечательный субъект, однако черноволосый, а значит, вассал рода. Звали его Валерий Степнов.

Мы расположились в малой гостиной, где я частенько принимал гостей.

— Простите за поздний визит, господин барон, — проговорил Степнов, отказавшись от предложенного чая. — Но в виду обстоятельств иной возможности может и не представиться.

Я вопросительно приподнял брови.

— Что за срочность? Поясните.

— Правда, что утром вы дерётесь со Станиславом Лукьяновым? Дуэль за честь рода.

Ах, вот оно, что! Теперь понятно, чего секретарь прискакал, на ночь глядя: видать, в клане переполошились, что Лукьянов меня прикончит, и заказ на убийство князя Молчанова накроется медным тазом.

Однако я не подал виду, что догадался о причине столь несвоевременного визита.

— И как это связано с вашим работодателем, господин Степнов?

— Его Светлость выражает озабоченность вашими договорённостями, — ответил секретарь. Было заметно, что он чувствует себя неуютно. Неудивительно: мужику ведь приходилось намекать, что я могу завтра погибнуть. Не самая приятная миссия. — Получается, они поставлены под угрозу. Простите, что вынужден так говорить.

Я показал жестом, что не из-за чего беспокоиться.

— Понимаю. Однако у меня не было выбора. Молодой человек, которого вы упомянули, его не оставил. Он явился туда, где я отдыхал с друзьями, чтобы спровоцировать поединок. Это было его целью. Давняя вражда между нашими родами. Хотя не такая уж и давняя, на самом деле.

Степнов кивнул, однако озабоченное выражение не исчезло с его сухого, костистого лица.

— Ваша Милость, какова вероятность, что вы одержите верх? Ясно, что прогнозировать такие вещи непросто, особенно при репутации вашего соперника — я имею в виду, что, несмотря на юный возраст, он известен своими выдающимися боевыми навыками — однако дело в том, что задаток по вашей с князем договорённости получен. А никаких документов, по которым он мог бы быть возвращён в случае, если завтра вас постигнет неудача, не существует.

— Да, это проблема, — согласился я. — Что вы хотите? Документ?

Секретарь Неклюдова замялся.

— Нет, господин барон. Вашего устного распоряжения насчёт слитков, отданного кому-нибудь из своих доверенных лиц, было бы вполне достаточно. И потом, Его Светлость всё же надеется, что завтра всё обойдётся.

— Как и я. Хорошо, передайте князю, что я непременно сделаю соответствующее распоряжение.

— Благодарю, господин барон, — Степнов поднялся с явным облегчением. — Не смею дольше злоупотреблять вашим временем. Ещё раз прошу прощения за беспокойство.

Я проводил его до двери, где передал охране, которая уже должна была доставить позднего гостя до выхода. А сам отправился к себе. Накануне дуэли полагается хорошенько высыпаться, хоть из-за нервов это, наверное, и непросто. Я, правда, на это пожаловаться не мог: у меня не было сомнений, в чью пользу закончится завтрашний поединок. Немного напрягало только то, что из-за всех этих смертей, происходящих вокруг меня, Тайная канцелярия стала проявлять к моей персоне излишнее внимание. Но с этим я пока поделать ничего не мог.

Приняв горячий душ, я натянул пижаму и завалился в кровать. Ещё расследование, в которое втянула меня София Голицына, то и дело заставляло о себе вспоминать. Интересно, сможет ли пролить на него свет Кирилл Дымин, он же Алим-Д’аахан. Я надеялся, что да. Хотя в первую очередь хотел узнать у него, что означает сбор аль-гулями «душ» своих погибших соратников на поле боя. Вот это действительно не давало мне покоя, потому что выглядело странно. А всё, что выбивается из логической картины — вернее, картины, кажущейся логической — заслуживает внимания. И прояснения. Иначе потом могут всплыть неприятные и даже опасные сюрпризы.

В общем, не скажу, что заснул мгновенно — пришлось малость поворочаться — однако всё же сон сморил меня довольно быстро, и утром я встал свежий, как огурчик. Для верности ещё принял холодный душ. Завтракать не стал: тяжесть в желудке делает человека вялым, а во время драки это ни к чему. Я не собирался давать своему сопернику даже намёка на фору. Уверенность уверенностью, но бравада и глупые риски — не мой стиль. Так что ограничился стаканом воды и чёрным кофе.

Прихватив агрик, я выехал за полчаса до назначенного времени, чтобы не опоздать. Не хватало ещё, чтобы Лукьянов решил, будто я его испугался и поэтому долго собирался.

Павел поджидал меня в фойе спортивного клуба. Одет он был торжественно, не в школьную форму, а в тёмно-зелёный костюм с вышитым на нагрудном кармане гербом.

— Все наши передают, что желают тебе удачи, — сказал он, пожимая мне руку. — Как ты?

— Отлично. Где мой соперник?

— Уже здесь, — княжич кивнул в сторону массивной двустворчатой двери из морёного дуба. — Ждёт на стадионе. Прибыл ещё до меня. Похоже, ему прямо-таки неймётся с тобой разделаться. А главное — с ним барон!

— Папаша прибыл полюбоваться на то, как сынок поквитается за брата? Не ожидал. Ну, не будем томить людей. Пойдём к ним.

В сопровождении служащего клуба мы направились к ведущей на стадион двери.

Новая боярка! Захватывает с первой страницы. Великий Герцог Элигос, полководец Ада и владыка одного из Огненных Пределов Преисподней вдруг оказывается избран кандидатом на «перевоспитание» по программе Небесного Престола. Его отправляют на Землю, где всем заправляют кланы аристократов, вселив в тело наследника маркграфа Пожарского. Вот только демон совсем не желает перевоспитываться. Читать бесплатно: https://author.today/work/272693

Глава 4

Для поединка отвели часть стадиона, выгородив её простыми столбиками с ленточками. На самом деле, это было только рекомендацией придерживаться определённых границ, чтобы не затягивать дуэль беготнёй.

Я сразу заметил барона Лукьянова. Он сидел на третьем ряду трибуны в компании женщины с нежно-сиреневыми волосами — видимо, жены. С ними было ещё несколько человек зрителей. Я решил, что это служащие и охрана. С моей стороны пришли Аня, Кирилл, Артём, Лена и Глаша. Все они расположились с другой стороны трибуны, максимально далеко от фиолетовых. Вообще, посторонние наблюдатели во время дуэлей приветствовались. Считалось, что так даже лучше: будут свидетели соблюдения всех правил. Глафира помахала мне рукой. Я, естественно, не ответил.

Мы с Павлом подошли к распорядителю, возле которого стоял секундант Станислава. Мой соперник, заметив нас, вальяжно приблизился к отметке барьера и демонстративно отвернулся. Я тоже решил его пока игнорировать.

— Господа, всем известны правила? — спросил распорядитель. — Хорошо. В таком случае прошу секундантов представить оружие.

Осмотрев кинжалы на предмет наличия ядов, он одобрительно кивнул.

— Всё в порядке. Клинки приняты к поединку. Прошу соперников взять оружие и встать к барьеру.

Секундант Лукьянова подошёл к нему и отдал кинжал. Я взял свой и прошёл к отметке.

— Господа! — повысив голос, проговорил распорядитель. — Сражайтесь честно и до смерти — во славу рода! Начинайте по моей команде.

После этого он и секунданты отступили за ограждение.

— В бой! — крикнул распорядитель, активировав над нами с помощью пульта защитный купол, не позволявший магическим техникам попадать в зрителей и постройки стадиона.

Продуцировался он с помощью специального артефакта, принадлежавшего Комитету по поединкам. Насколько мне было известно, в частном владении подобных предметов не находилось. Более того, особый указ императора запрещал иметь такие артефакты всем, кроме Комитета. Когда я узнал об этом, то сразу подумал, что наверняка у кого-нибудь они есть, только использовать их опасно: можно себя выдать. С другой стороны, есть же ситуации, когда подобный защитный купол просто необходим. Так что я с удовольствием заимел бы один. Но для этого надо узнать, кто им тайно владеет.

В том, что силовой купол — вещь при магической дуэли обязательная, мы получили возможность убедиться сразу, как только прозвучал сигнал распорядителя: Лукьянов мгновенно исчез!

Мы это уже проходили с его старшим братом. Тогда дело кончилось сломанным носом и вывернутой рукой. Теперь же человек намеревался меня убить.

Взглянув на землю, я убедился, что противник не отбрасывает тень. Так, значит, на это надежды нет. Забыли. Может, звук шагов? Но поверхность стадиона, где мы находились, была покрыта чем-то вроде зернистой резины. Такими застилают теннисные корты, беговые дорожки и детские площадки. И, похоже, Лукьянов выбрал именно этот кусок пространства неслучайно: гравий скрипел бы под подошвами, песок взвивался бы облачками пыли, а трава приминалась бы. Сейчас же мой противник имел возможность передвигаться, ничем не выдавая себя.

В течение этих нескольких секунд я перемещался по выгороженному куску стадиона, вынуждая Лукьянова менять позицию и чутко прислушиваясь в надежде хоть на какой-нибудь звук, но парень не один год тренировался действовать тихо и явно в этом преуспел. А может, просто стоял на месте, наплевав на мои маневры. Но это вряд ли: чтобы атаковать, ему нужно приблизиться. Кроме того, он не станет пребывать в режиме невидимости постоянно: это быстро расходует его энергию, сколько бы её ни было.

Убедившись, что слух мне не поможет, я осторожно втянул ноздрями воздух. Перемещаясь по площадке, я занял место с подветренной стороны по отношению к предполагаемому местонахождению противника. Однако ничего не учуял. Пришлось сделать ещё несколько шагов. Появился слабый запах, судя по которому Лукьянов приближался слева! Это напоминало лёгкую волну, но я среагировал мгновенно: кинулся в ноги. Прокатившись примерно метр, почувствовал, как задел кого-то, но не сбил. Мой соперник успел то ли отпрыгнуть, то ли отступить. А это означало, что теперь он имеет возможность для атаки и непременно ею воспользуется. Активировав симбионта, я резко откатился в сторону, вскочил и тут же прыгнул вправо, одновременно пытаясь учуять Лукьянова. Однако это было не так уж просто: обоняние, хоть и усиливалось демоном, не было абсолютным.

Я решил, что пора пускать в ход тяжёлую артиллерию, и призвал Бера. Родовой Дар Скуратовых — это всё, что мне можно пустить в ход сегодня, не раскрывая, что я обладаю ещё двумя Дарами.

Призрачный медведь возник вокруг меня подобно оболочке, и мы синхронизировались. Это сразу увеличило запас моей Живы раза в полтора. Я пустил по площадке едкое кислотное пламя, заставляя Лукьянова скакать, как петрушку, чтобы не попасть в его зелёную струю. Одновременно с этим, я отступал, принюхиваясь и стараясь снова занять место с подветренной стороны.

Но не успел. Бок справа пронзила резкая обжигающая боль! Я дёрнулся в сторону, соскочив с проникавшего в плоть кинжала, и ударил в ответ лапой Бера. Попал! Лукьянов на пару секунд проявился: стало видно, как он прокатился кубарем по земле. Однако парень тут же снова исчез.

Я пощупал сочащийся кровью бок. Чёртов агрик! Поэтому или на таких дуэлях и дерутся, что им магические техники — не преграда. Прикинув полученный ущерб, я решил, что ничего критичного нет. Органы, вроде, не задеты, а это главное. Если бы клинок был обычный, я вообще не парился бы. На мне же всё заживает, как на собаке. Таково преимущество быть наполовину нежитью. Вот только агрикова сталь — дело другое. Получу таким ножиком в сердце — и конец! Прощайте, господин Скуратов.

Я попятился к ограждению, но тут же сообразил, что эти ленточки только рекомендуют находиться в определённом пространстве, но не обязывают моего противника оставаться в их границах. А значит, маневр бессмысленный.

Ещё раз полив площадку справа огнём, я вынудил Лукьянова переместиться влево. Хоть он и был невидим, больше деваться ему было некуда, если он собирался атаковать. А в том, что парень нападёт, я не сомневался: первый успех должен его окрылить.

Бер сделал пару шагов вправо, затем — вперёд. Принюхавшись, я почуял приближение врага. Он либо зайдёт слева, где нет пламени, либо подпрыгнет, чтобы атаковать сверху. Но это маловероятно: слишком опасно быть пойманным. Я решил, что встречу противника слева. Раз, два, три!

Призрачная лапа ударила воздух с молниеносной скоростью. Раздался влажный шлепок, и Лукьянов возник над площадкой: кувыркаясь, он вылетел за ограждение, грохнулся на землю, прокатился по ней метра три и замер.

Я ринулся к нему. Сейчас у меня появился шанс закончить бой. Ускорение симбионта плюс прокачка демона позволили сократить расстояние между нами вдвое всего за пару секунд, но я не собирался давать Лукьянову даже призрачного шанса улизнуть и поэтому выпустил на ходу струю зелёного пламени.

Парень приподнялся, мотая головой. Упёрся коленом в землю, повернулся в мою сторону, и на лице его тут же появилось выражение ужаса, поскольку он увидел стремительно приближавшееся кипящее зелёное пламя. Я понимал, что ещё миг — и он окажется охвачен им, и надо только поднажать…

Лукьянов метнулся вперёд. Было заметно, что несколько костей у него сломано, однако инстинкт самосохранения гнал его прочь от пламени. Я повернул голову Бера, и кислотный огонь последовал за парнем. Он споткнулся и начал падать вперёд, нелепо размахивая руками. Вдруг развернулся и с силой метнул в меня кинжал. Бросок был настолько быстрым и неожиданным, что я успел лишь немного уклониться. А сделать это на бегу не так-то просто. Клинок легко проник свозь Бера и вонзился мне в плечо. Чёрт!

Хуже всего было то, что при этом исчезла зелёная струя, успевшая только лизнуть упавшего Лукьянова. Этого хватило, чтобы парень лишился части одежды и кожи, но он был жив, о чём красноречиво свидетельствовал пронзительный вопль боли, который издал мой противник. Взглянув на меня расширившимися глазами, он исчез. Но это было автоматическим жестом отчаяния. Деться он уже никуда не мог: раны не позволяли мгновенно уйти с линии атаки. Я чуял его так отчётливо, будто видел глазами. Приблизившись, Бер чуть наклонился и ударил когтями. Лукьянов снова вскрикнул, проявился и захрипел, истекая кровью. Он попытался отползти, но был уже слишком слаб и повреждён для этого. Повернувшись к трибуне, я увидел вставшего во весь рост барона. Между прочим, мой дядя по матери. Подавшись вперёд, он вцепился в металлические перила. Было заметно даже с такого расстояния, что Лукьянов едва сдерживается, чтобы не кинуться на площадку. Его жена повисла у него на локте и что-то очень быстро говорила, но он её не замечал.

Подняв руку — вернее, медвежью лапу — я шутливо отсалютовал трибуне Фиолетовых, а затем повернулся к едва живому Станиславу. Парню удалось дважды ранить меня. Неплохо. Но, увы, не мной придуманные правила дуэли не позволяли оставлять соперника в живых. Поступи я так, и пришлось бы драться снова. А мне это не нужно. Особенно учитывая, что меня и так дважды пырнули. К тому же, парень сам нарвался на дуэль. Эта схватка не была моей идеей.

— Будь ты проклят, Скуратов! — простонал Лукьянов, глядя на меня с ненавистью и отчаяньем. — Чтоб ты сдох!

— Непременно, — кивнул я. — Рано или поздно — как и все. Но не сегодня. Хотя ты был близок. Если тебя это утешит.

— Хватит болтать! Делай, что должен! Но не думай, что на этом всё кончится! Мы тебя достанем!

— Это я уже понял. Поэтому, покончив с тобой, я примусь за твоего папашу. Скоро вы встретитесь. Счастливое воссоединение семьи. Ты, он, и твой брат-недоносок.

Станислав дёрнулся, словно хотел встать, но только скривился от боли. Выглядел он ужасно. Даже странно, что до сих пор жив.

— Заканчивайте поединок, барон! — донёсся возглас распорядителя.

— Ты слышал, — сказал я Станиславу. — Люди проявляют нетерпение. Не станем их задерживать.

— Да что б ты…

Кипящее зелёное пламя поглотило его, не дав закончить. Кислота разъедала плоть и кости, превращая органику в отвратительно пахнущую массу. Демон внутри меня всколыхнулся, требуя свою часть добычи, но я его проигнорировал: пусть Лукьянов закончит своё существование как достойный соперник. В конце концов, парню просто не повезло, что его отец — идиот.

Когда я отступил, отозвав Бера, распорядитель снял защитный купол. Ко мне уже бежал врач. Ах, да! Меня же ранили. Я осторожно потрогал рукоять торчавшего из плеча кинжала.

— Не вытаскивайте, господин барон! — крикнул, заметив это, доктор.

И не собирался. Не хватало ещё открывать путь кровотечению. Я опустился на землю, скрестив ноги.

Павел опередил врача, подойдя ко мне через несколько секунд.

— Ты как⁈ — с тревогой спросил он, опустившись на корточки. — Держишься?

— Всё нормально. Царапины. Просто крови много, а так ничего страшного. А этот парень оказался не так уж плох.

— Угу. Ты молодец. Иногда мне казалось, что ты прямо видишь его.

— Не. Просто интуиция. О, доктор, вот и вы! Думаю, надо вытащить эту штуку, но сначала займитесь боком. Кажется, там дело посерьёзней.

Глава 5

В этот раз лейб-лекарь меня только осмотрел, когда я приехал показаться в госпиталь, и полчаса поколдовал над ранами, восстанавливая энергетические потоки и концентрируя Живу в местах, где в тело входил нож. Я бы вообще не попёрся в больницу, если б меня пырнули обычным лезвием, но агрик поражал не только гулей, также любую другую нежить и магические техники. А поскольку я был и чародеем, и немножко нежитью, вдобавок с демоном внутри, решил подстраховаться. Как говорится, бережёного Бог бережёт. Но лекарь уверил, что всё будет в порядке, и через недельку я стану, как новенький.

Отчасти он оказался прав. Раны заживали дольше обычного, даже несмотря на регенерацию, которую мне давал демон, но уже через пять дней я их не чувствовал. Хотя рубцы оставались и не рассасывались ещё дня четыре.

За это время я полностью организовал исследовательские процессы в лаборатории, снабдил инженеров добытой отделом разведки технической литературой и, как умел, объяснил, что к чему и как работают компы. Конечно, выходило у меня не очень, но тут главное было, чтобы сотрудники поняли общие принципы. Больше я ничего в этом направлении сделать не мог. Оставалось лишь надеяться, что рано или поздно они разберутся хотя бы в основах, и затея увенчается успехом. Пусть небольшим. В этом мире даже самый примитивный компьютер станет прорывом, а их массовое производство вознесёт род Скуратовых практически до небес. Не иначе, второй орден Андрея Первозванного дадут. А что? Очень даже возможно. Чем не заслуги перед отечеством? Даже перед человечеством, я бы сказал.

Также я три раза навещал Пешковых. Мы с ними отрабатывали иллюзии, которые должны будут скоро понадобиться. В последний визит я поинтересовался, как девчонки смотрят на то, чтобы попробовать ещё один мираж, не связанный с Авиновым и его сестрой. Кстати, Свечкину так и не удалось раздобыть записи её голоса. Так что придётся воспользоваться запасным планом и разыграть аварию или покушение, во время которого сестра Авинова повредит связки. Начальник разведки обещал всё подготовить.

Моё предложение попробовать что-то новое Пешковы восприняли с энтузиазмом.

— А что это будет? А зачем? — засыпала меня вопросами Глаша.

Арина вела себя более сдержанно, хотя было видно, что заинтересована не меньше. Но ей хотелось казаться взрослее. И я заметил, что девочка бросает на меня украдкой долгие взгляды. Чёрт! Не уверен, что детская влюблённость — это тот крючок, на который я хотел бы подцепить обладателя Дара иллюзии. Такие вещи опасны, с ними нельзя играть. Лучше бы она воспринимала меня как друга или старшего брата. Просто защитника, под крылом которого вполне надёжно. Главное, чтобы Арина не решилась на признание. Это сильно осложнит мне жизнь. Я совсем не мастер общения с детьми. Могу напортачить. Так что я старательно делал вид, что ничего не замечаю, и вёл себя максимально вежливо, но и только. Тут важно тоже не переборщить, конечно. Но лучше так, чем потом разгребать любовные страдания.

— Ко мне должен прийти гость. Не сегодня и не завтра, но в довольно скором времени. Во всяком случае, я на это надеюсь, — принялся я объяснять, что нужно будет сделать. — Это нехороший, опасный человек. Он представляет угрозу. Не только мне. Вообще, всем. Я хочу его поймать и обезвредить. Но он очень силён. Мне самому не справиться. Ваша помощь была бы кстати. Что скажете?

— Конечно, господин барон! — воскликнула Глаша. Только что в ладоши не захлопала от восторга. Вот и пойми этих детей! — Он хочет вам навредить? Придёт, чтобы напасть?

— Нет, не думаю. На самом деле, я готовлю ему ловушку. Но её нужно замаскировать. Иначе он сразу сообразит, в чём дело. И вот тогда наверняка разозлится и накинется.

— И для этого нужно создать иллюзию? — сообразила мелкая. — Замаскировать ловушку?

— Именно. Ты очень догадливая.

— Спасибо! — просияла Глаша. — Мама тоже так говорила, — она тут же погрустнела, но взяла себя в руки и спросила: — А что за ловушка?

— Мы сделаем всё, что в наших силах. Вы спасли нас от смерти, и мы у вас в неоплатном долгу, господин барон. Распоряжайтесь нами и нашими способностями, как сочтёте нужным, — сказала Арина с чувством и вдруг покраснела. — Конечно, мы согласны помочь! — быстро добавила она, опустив глаза. — Всегда…

— Благодарю, — я слегка поклонился. — Ловушка довольно простая. Это клетка. Но заманить этого человека в неё непросто, потому что он очень подозрителен и осторожен. Поэтому я придумал вот, что: стены и потолок у клетки будут раскладываться. А когда этот опасный человек зайдёт в неё, их можно будет мгновенно поднять, и он окажется внутри. Как вам?

— Класс! — захлопала в ладоши мелкая. — Просто супер! Вы такой умный!

— Спасибо. Надеюсь, сработает. Но нужно замаскировать клетку, чтобы он не догадался, на что встаёт.

— Это очень хороший план, — серьёзно кивнула Арина. — А где вы собираетесь устроить ловушку? В замке?

— Думаю, это зависит от того, согласится ли этот злодей прийти ко мне в гости. Возможно, нет, и тогда придётся везти её туда, куда он не побоится прийти. Если вообще не откажется встречаться.

— Значит, мы должны замаскировать ловушку, — задумчиво проговорила Арина. — Например, наложить на неё иллюзию ковра или пола. Но он ведь почувствует, что ступает по железным прутьям. У нас не хватит сил, чтобы внушить ему, будто поверхность ровная или пушистая.

— Ты права. Поэтому основание и переднюю стенку мои мастера сделают ровными. Я им уже всё объяснил, они работают над клеткой.

— Да, это правильно, — одобрила Арина и снова залилась румянцем. Кажется, она и сама это почувствовала, так как отвернулась, сделав вид, будто смотрит в окно. — Скажите, господин барон… — произнесла она вдруг слегка иным тоном, который заставил меня насторожиться. — Вы ведь не собираетесь его убить?

— Убить? — переспросил я, удивлённый таким вопросом. — С чего ты взяла?

— Ну-у… Все знают, что вы из рода ассасинов.

Я рассмеялся. Почти искренне.

— Арина, мне нужно серьёзно поговорить с этим человеком. Узнать, что он задумал. Я думаю, у него есть план, который может представлять опасность для всех нас, — и в этом не было ни слова лжи, между прочим. — Если он меня не вынудит, я не стану его убивать, — а вот это далеко не факт. — Не думаешь же ты, что я сделал бы вас, моих дорогих гостий, соучастниками убийства? — тут пришлось принять слегка обиженный и даже грустный вид.

Сработало. Глаша шлёпнула Арину ладошкой по руке и возмущённо заявила:

— Ты что, правда подозреваешь господина барона в подобном⁈ Как ты можешь⁈ После всего, что он для нас сделал! Да он лучший человек из всех, кого я знаю!

Арина мучительно покраснела, и на этот раз не из-за смущения. Она явно пожалела, что завела этот разговор,и теперь не знала, как всё исправить. Настал момент подсекать рыбку.

Я поднялся, будто собрался уходить.

— Мне бы не хотелось, чтобы кто-то подумал, будто я способен использовать вас в низменных целях, — проговорил я с сожалением и горечью. — Простите, что произвёл такое впечатление. Разумеется, я не стану настаивать, чтобы вы мне помогали, если вы сомневаетесь. И пусть этот человек чрезвычайно опасен, ради общего блага я готов выйти против него даже один…

— Мы не сомневаемся! — воскликнула, чуть не плача, Арина. — Нет-нет, ни в коем случае! Простите, что я задала этот проклятый вопрос! Боже, как же я сожалею…

— Ты всё испортила! — надулась Глаша, подливая масла в огонь. — Теперь господин барон не захочет, чтобы мы ему помогали, вступит с этим злыднем в схватку сам и наверняка погибнет!

Это Арину доконало. Она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась. Чёрт! Это уже перебор. Утешать плачущую девочку я не планировал. С другой стороны, может, так даже лучше. Я присел рядом с ней и обнял за плечи. Арина замерла.

— Перестань, — сказал я ласково. — Разумеется, ты не хотела меня обидеть.

— Честно-честно! — отняв от мокрого лица руки, воскликнула девочка. — Вы сможете меня простить⁈ Сама не знаю, зачем я спросила про это. На самом деле я так даже не думаю. Просто…

— Все эти слухи, — кивнул я. — Понимаю. Забудем про это. Ничего не было.

— Вы меня прощаете?

— С радостью и удовольствием.

— Разрешите нам помогать?

— Конечно, если вы обе этого хотите. И не боитесь.

— Хотим, хотим! — обрадовалась Глаша. — Ой, как здорово! Я уж испугалась, что Аринка всё испортила, — она строго взглянула на подружку.

Та всхлипнула и, спохватившись, вытащила из кармана носовой платок, чтобы вытереть слёзы. С детьми трудно, но в то же время удобно. Они готовы поверить, во что угодно. Даже иногда неловко делается. Но это, конечно, лишнее. Эмоции — главный враг профессионала. Они ведут прямиком в могилу. Нужно гнать их к чёрту поганой метлой. Но как же иногда трудно это делать! Эх…

— И нисколько мы не боимся этого злодея! — задрав носик, заявила Глаша. — Пока вы рядом, нам ничего не страшно! Правда, Арин?

— Ну, конечно! — с готовностью согласилась та.

При этом обе уставились на меня такими открытыми, доверчивыми, честными и наивными взглядами, что в груди у меня предательски ёкнуло. Вот же чёрт! Что вы со мной делаете-то, а⁈ Нет, положительно, дети бывают опасны! Особенно, когда сами того не желают.

— Обещаю, что не подведу вас, — сказал я вдруг, поддавшись на мгновение странному тёплому порыву. — Что бы ни случилось. Вы можете всегда на меня положиться.

Да, блин! Кто это во мне несёт такое⁈ И ведь я реально чувствовал, что так и будет. Эти крошки вдруг стали мне… кем-то особенным. Кем-то, кого у меня никогда не было.

— И вы можете всегда положиться на нас, — серьёзно сказала Глаша. — Давайте скрепим это клятвой! — она протянула оттопыренный мизинчик.

Арина кивнула и тоже вытянула свой.

Это было так мило, что я, не удержавшись, рассмеялся.

— Что⁈ — нахмурилась мелкая. — Не верите⁈ — в её голосе послышался вызов.

— Верю, — честно ответил я. — Вам — верю. Давайте сюда свои пальцы клятвы!

Глава 6

Владимир Авинов перебрался в бордель на территории Коричневого клана, принадлежащий банде Чекана, конкурента Емельянова, о чём доложил мне Свечкин. Публичный дом был не таким уж публичным. В том смысле, что заведение не являлось официальным и зарегистрированным. Иначе говоря, подпольная шлюшарня. Но, видимо, кто-то получал от клана Чекана бабки за то, чтобы никто не поднимал вопрос законности её существования. И жил Авинов там не один. С ним постоянно находился охранник, азиат по имени Вэй-Дун, бывший инструктор по рукопашке Лилового клана. Сильный маг с востока, из тамошних аристо, перебравшийся в Камнегорск незадолго до того, как его хозяев упразднили как дворян. Видимо, в Азии у него что-то не заладилось, и мужик решил попытать счастья здесь. Но тоже не срослось. Тем не менее, он решил остаться с Авиновым. Свечкин утверждал, что Вэй-Дун этот из бывших ямабуси, горных монахов-отшельников, и обладает особенной техникой — бегает по воздуху. Во всей этой истории меня больше всего удивило, что человек с китайским именем был японским отшельником, но, видимо, после падения Чёрного Сердца всё смешалось. Я представил горный монастырь, превратившийся в цитадель, где нашли убежище от нежити представители различных азиатских культур. Видимо, в этом котле и родился Вэй-Дун. Но не прижился. И вот теперь сидел со своим хозяином, одним из последних осколков Лилового клана, в борделе.

— Ходят слухи, будто этот телохранитель обладает исключительной силой, — сказал Свечкин, поглядывая по привычке в блокнот. — И в плане магии, и в смысле рукопашки. Был случай, когда он сражался с шестью противниками сразу. И победил, разумеется. Так что к его подопечному будет непросто подобраться. Не только, потому что азиат не отходит от Авинова ни на шаг после того, как тот побывал в больнице. Притон хорошо охраняется. С первого взгляда этого не скажешь, но внутри и в доме напротив полно солдат из клана Чекан.

— Почему? — удивился я. — Это что, прямо настолько выгодный бизнес?

— Не совсем. Дело в том, что в здании борделя находится склад, где хранятся наличные клана. По сути, подвал является огромным сейфом. А бордель больше для маскировки. Чтобы не было вопросов.

— Трудно было это выяснить?

— Скорее дорого, Ваша Милость. Но информация верная, и я думаю, она того стоила. Правда, ваш наблюдатель от Его Величества сильно удивился, что расходы нашего отдела так резко возросли.

— Не хотел давать добро?

— Нет, проблем не возникло. Полагаю, он понимает, что полезные сведения стоят дорого. К счастью, нам не нужно отчитываться перед ним, за что именно заплачено.

— Да, это было бы странно. Что ж, Юрий Михайлович, значит, Авинов с кланом Чекана? Что их связывает?

— Нам не удалось обнаружить никаких связей. Как ни странно. Возможно, он просто платит за укрытие. Это довольно распространённая практика. Банды предоставляют убежища людям, которые хотят залечь на дно.

Это я и сам знал. Всё-таки, не один год выполнял заказы криминальных боссов. Тем не менее сказал:

— Понятно. И что, он никуда не выходит? Совсем?

Свечкин отрицательно покачал головой.

— Носа не высовывает. Только азиат его иногда выбирается в магазин.

— Что берёт?

— Коньяк и к нему закуски. Если нужно, есть копии чеков.

— Может, позже. Выходит, мастер вин-чуна — единственная ниточка, ведущая к Авинову.

— Хотите добраться до снайпера через него? Боюсь, маловато рычагов влияния на этого мастера. У него тут ни родственников, ни друзей, и даже любовницы.

— Нет, добираться до Авинова в том смысле, который ты имеешь в виду, я не собираюсь. Он мне нужен живым. И желательно трезвым. Хотя это не принципиально. Однако присутствие азиата следует учитывать. Разузнайте о нём побольше. Не бывает людей, у которых вообще отсутствует личная жизнь. Может, он окимоно собирает или бонсай выращивает. Должна же быть у него какая-то отдушина. Вряд ли мужик сидит и целыми сутками смотрит на Авинова, чтобы с тем чего не приключилось. Тем более, на данный момент, из грозящих ему опасностей, как я понимаю, лидирует триппер.

Свечкин усмехнулся.

— Это вряд ли. Целители давно практически разобрались с этим вопросом. Но вероятность, конечно, всегда остаётся.

— Юрий Михайлович, я вовсе не об этом. Мне плевать на здоровье Авинова, пока он в состоянии держать винтовку.

— Вы планируете использовать его в качестве снайпера? Без его ведома, как я понимаю.

— Вы очень догадливы.

Свечкин задумчиво постучал карандашом по блокноту. Было видно, что в голове у него крутятся мысли.

— Найм будет производиться через его сестру? — выдал он.

— Это не найм. Скорее, семейное дело. Но направление вы угадали.

— Простите, Ваша Милость… Вы уже говорили, что сестра Авинова не собирается прибыть в город. И что её участие в предстоящей операции, суть которой мне неизвестна, не предполагается. Но вы так и не объяснили, зачем мы готовим имитацию покушения на неё. Не хочу настаивать — видимо, мне знать детали не полагается — однако хотя бы небольшая ясность значительно помогла бы… в работе.

— Уверены, что хотите знать? — спросил я.

— Ваша Милость, мой отдел полностью предан вам. И я готов поручиться за каждого сотрудника, который задействуется в серьёзных операциях.

— Хорошо, Юрий Михайлович. Роль Натальи Авиновой исполнит другая женщина. Пока не решил, кто именно. Она выдаст себя за неё и встретится с братом. Зачем — пока не скажу.

Свечкин нахмурился. Чувствовалось, что он не всё понимает. И его это беспокоило.

— Как она выдаст себя за Наталью Авинову, Ваша Милость? Грим?

Я рассмеялся.

— Конечно, нет. Это ж не театр. Будет использована иллюзия. Образ Авиновой наложится на другого человека.

Начальник разведки понимающе кивнул.

— Вот, зачем нужна запись голоса. А раз её нет, женщина получит травму голосовых связок. Для этого мы и готовим фейковое покушение.

— Совершенно верно. Поможет вам эта информация?

— Ясность никогда лишней не бывает, господин барон. Иллюзию будут делать ваши гостьи, Пешковы?

— Да, надеюсь, у них хватит сил. Я не посвящал их в детали. Сказал, что это вроде розыгрыша.

Мой собеседник покачал головой, однако было видно, что он не в восторге. И Свечкин это тут же подтвердил:

— Задействовать детей в подобном мероприятии очень рискованно. Они непредсказуемы, Ваша Милость. Не лучше ли привлечь кого-нибудь другого?

— Например?

— Не знаю даже…

— Вот и мне никто другой в голову не приходит. Так что буду работать с тем, что есть.

— Ваша Милость, допустим, Авинов решит встретиться с сестрой. Скорее всего, он пригласит её в убежище. Как туда попадут Пешковы? Не думаю, что они смогут держать иллюзию с большого расстояния. Да ещё не видя объект, на который её нужно накладывать. Может произойти рассинхронизация.

— Тут вы абсолютно правы. Поэтому Авинова придётся выманить. Надеюсь, он рискнёт выйти из борделя ради встречи с сестрой. Но если нет, нужен запасной план. Возможно, удастся каким-то образом задействовать телохранителя. Поэтому на него и нужно собрать максимум сведений. Понимаю, это будет непросто. Но спешки нет. Сестра свяжется с братом не раньше, чем мы будем готовы.

— Хорошо, господин барон. Я всё понял. Когда примерно планировать покушение?

— Думаю, незачем тянуть. Если ваши люди готовы, устройте его дней через пять. Помните, что новость должна попасть в СМИ.

— Разумеется. Думаю, Авинов смотрит телевизор. Если же нет, кто-нибудь ему да расскажет. Например, телохранитель. Он ходит в три магазина. Не составит труда организовать, чтобы в одно из посещений он услышал, как кто-нибудь обсуждает эту новость.

Я кивнул.

— Прекрасно. А теперь расскажите, что у вас по Кириллу Дымину. Удалось его найти?

Глава 7

Свечкин перелистнул листок блокнота. Чем-то он напоминал Коломбо из моего любимого сериала, который я смотрел ещё в детстве, да и потом пару раз пересматривал. Для начальника разведки записи явно тоже служили больше психологической опорой, чем необходимостью сверяться с информацией. Уверен, он и так отлично всё помнил.

— Кирилл Дымин субъект необычный, — проговорил он задумчиво. — Я бы даже сказал, загадочный. Могу я узнать, почему вы им заинтересовались, Ваша Милость? — Свечкин устремил на меня внимательный взгляд.

— Пока нет. Продолжайте, Юрий Михайлович. Это не от недоверия к вам, как вы, надеюсь, понимаете. Просто у меня такая манера — выдавать инфу по мере необходимости.

— Как скажете, господин барон. Итак, данный человек происходит из простолюдинов. Его отец занимался небольшим бизнесом — держал автосервис на территории Жёлтого клана. Ничего особенного, просто мелкий ремонт. Даже не был ничьим официальным дилером. Обслуживал не аристократов. Мать преподавала музыку в школе для простолюдинов. Оба погибли шесть лет назад во время нашествия гулей на внешний удел Жёлтого клана. Не успели эвакуироваться. А вот их сын, единственный ребёнок выжил. И спустя пару лет унаследовал состояние дяди. Тот умер от рака, и своих детей у него не было. Оставил всё племяннику. Сумма была довольно крупная, порядка трёх миллионов, которые дядя сколотил, производя военную форму для Синего клана. Кирилл Дымин вложился в расширение бизнеса, а затем купил ещё один — по выпуску инженерной сантехники. Она часто страдает во время атаки гулей, так что дело быстро начало приносить неплохую прибыль. Кстати, вы тоже закупаетесь у него. Вы знали?

— Нет, понятия не имел. Что же в этом человеке показалось вам подозрительным? Пока всё звучит вполне невинно.

Свечкин кивнул.

— На первый взгляд, так и есть. Вот только Дымин по какой-то причине получил несколько крупных заказов из Белого города. Обойдя прежних поставщиков. И с тех пор имеет связи с несколькими тамошними крупными фирмами. В частности, его фабрика шьёт теперь форму и для Белых. Например, самих Голицыных. И Тайной Канцелярии.

— Вам удалось выяснить, как так получилось? — спросил я спокойно.

— Кажется, вас это не удивляет, господин барон, — заметил Свечкин.

— Не удивляет. О сотрудничестве Дымина с Белым кланом мне известно. Хоть я и не знал, в каких именно сферах. Где он живёт?

— В доме на территории Белого города. Здание небольшое, но стоит немало. Из-за расположения. Элитный район, так сказать. Мало, кто из простолюдинов может себе позволить купить там жильё. И дело не только в деньгах. Нужно получить разрешение. И взятками тут не обойтись. Потребны очень хорошие связи. Очевидно, у молодого Дымина они есть.

— Откуда, тоже не узнали?

Начальник разведки виновато покачал головой.

— Увы, Ваша Милость. Наши возможности не безграничны. В дела Белого клана, особенно, когда речь идёт о Голицыных, соваться опасно. Да и не выяснишь всё равно ничего. Там полная конспирация. На таких уровнях, которые нам не по зубам. Если что, могу запросто ликвидировать подозрительного агента, и даже тело не найдём.

— Рисковать людьми не надо. Тем более, попусту.

— Я тоже так подумал. Рад, что вы со мной согласны. Продолжать?

— Будьте любезны.

— Дымин живёт один, из дома выходит редко, так что слежка не выявила связей с женщинами. Друзей у него, кажется, тоже нет. Конечно, времени было маловато. Возможно, он просто за этот период ни с кем не встречался. Зато в доме полно охраны. И это люди Белого клана. Что меня удивило больше всего. Складывается впечатление, что он настолько важен для Белых, что его берегут. Иначе не представляю, с какой стати ему предоставили подобных телохранителей. Вот только с какой стати портной и водопроводчик, если позволите так его назвать, обрёл такую значимость. Думаю, его связывают с Белыми ещё какие-то дела. Те, которые не афишируются. А всё остальное — просто прикрытие.

— Понятно. Есть ещё что-нибудь?

— Немного, — Свечкин перелистнул страницу блокнота. — За время наблюдения Дымина дважды посещали. Один раз — представитель его трубопрокатного завода, и потом — секретарь Валерия Голицына. Это совсем уже странно. Насколько мне известно, племянник Его Величества занимает весьма скромную и вообще номинальную должность при дворе. Не представляю, зачем он приходил к Дымину. При этом пробыл там почти два часа. Явно что-то обсуждалось. Простите, что в моём докладе преобладают признания в неведении, господин барон. Но, к сожалению, этот человек окутан тщательно охраняемой тайной. Позвольте спросить, как вы с ним познакомились? Это могло бы помочь. Хотя я не уверен.

— Так, случайно пересеклись. Вели небольшие переговоры. Нас представил Валерий Голицын.

Начальник разведки склонил голову на бок. Постучал тупым концом карандаша по блокноту.

— И как он вам показался, господин барон?

— Подозрительным, как и вам. И опасным. Юрий Михайлович, Дымин часто покидает город?

— Хм… Интересно, что вы спросили. Я не стал говорить, так как не был уверен, имеет ли это значение. Да, он довольно часто это делает. Причём выезжает наземным транспортом. Куда и зачем, неизвестно, так как он всегда делает это один. Конечно, днём большой опасности нет… Но зачем рисковать? Ума не приложу. Вот опять я про это! Прошу прощения, Ваша Милость.

— Не извиняйтесь. Много времени он проводит за городом?

— Обычно от четырёх до восьми часов. Возвращается всегда до темноты. Где он находится и что делает — вот загадка. И как это связано с его отношениями в Белом городе. Хотя, может, и не связано.

— Я бы хотел, чтобы вы продолжали следить за этим человеком. Но очень осторожно. Он ни в коем случае не должен заметить этого.

— Понимаю, господин барон. Если появятся новые сведения, я немедленно вам сообщу.

— Договорились. Благодарю и долее не задерживаю.

Когда Свечкин ушёл, я задумался. Больше всего меня удивило, что аль-гуль жил открыто, не скрываясь. Я-то думал, найти его будет непросто. А он даже принял облик реального человека. И украл его наследство. Настоящий Кирилл Дымин, конечно, давно мёртв. Нетрудно представить, что с ним стало.

И Белый клан не пытался уничтожить аль-гуля. Его даже охраняли. От кого, интересно? Глава Шестого отдела заходил к нему обсудить дела. Какие? Очевидно, Дымин служит связным между правительством и гулями. И его дом в Белом городе — что-то вроде посольства. Только негласного.

Так какие дела у правящего клана с ордой? Вот, что недурно бы узнать! И я надеялся, что, если всё сложится удачно, мне это удастся. И довольно скоро.

Несколько следующих дней я плотно занимался сразу после школы созданием ловушки, которую описал Пешковым. Той самой, которую им предстояло замаскировать с помощью иллюзии. Дела шли неплохо. Инженеры работали с полной самоотдачей, хотя думали, что собирают просто клетку для ловли обычных гулей — уж об этом-то они догадались. Было бы странно, будь оно иначе, ведь драгметаллы, которые использовались, служили в городе вполне определённым целям и сразу наводили на мысль о гулях. Главный мастер даже заметил, что подобные приспособления едва ли удастся использовать массово из-за дефицита материалов и их дороговизны. Я заверил его, что это прототип. Такой ответ вполне его устроил. Он и сам явно предполагал нечто подобное. Роль инженеров должна была закончиться созданием ловушки, и посвящать их в истинное предназначение клетки не было нужды.

Главной проблемой было заманить Дымина, или Алим-Д’аахана в капкан. Вряд ли он согласится навестить меня в замке. Побоится. Значит, придётся очень быстро смонтировать клетку там, куда он рискнёт явиться. Если вообще примет моё предложение. Таким образом, оставалась вероятность, что ловушка не пригодится и действительно останется очень дорогим прототипом. За который мне придётся заплатить убийством Молчанова.

Глава 8

Каникулы в конце зимней четверти дали мне много свободного времени и позволили всерьёз заняться подготовкой к устранению цели, заказанной Чёрным кланом. Тем более, что серебро требовалось уже сейчас, и тянуть смысла я не видел. Чем быстрее доставят вторую часть оплаты, тем раньше можно будет пустить металл в дело.

Князь Молчанов оказался крепким орешком. Любовниц за пределами дворца не заводил, а пользовался услугами наложниц из любовного дома своего клана. Двух новых девушек доставили ему месяц назад вместо прежней пары. Контракт был заключён на полгода, так что можно сказать, князь отличался определённым постоянством. «Гейши» большую часть времени проводили во дворце, однако узницами не были и иногда выбирались с охраной в город — заняться шоппингом или посетить культурное мероприятие. Отдел разведки выяснил, что любовный дом, их предоставивший, считается абсолютно надёжным, и поэтому его услугами часто пользуются представители клана. Заодно я узнал, что подобных заведений в городе довольно много, и у Зелёных тоже есть. Каждый клан заказывал «гейш» у своих, дабы избежать покушений со стороны конкурентов. Таким образом получалось, что Молчанов не ждёт со стороны наложниц никакого подвоха. Вот только человек не всегда становится причиной смерти осознанно. Иногда он просто становится невольным оружием в руках киллера. История знает подобные примеры. В средние века в Китае жил знаменитый и даже легендарный наёмный убийца по прозвищу Фэнг, что значит «Лезвие». Будучи сыном мятежного князя, убитого по приказу императора, он угодил в расположенный высоко в горах замок ассасинов, где воспитывался несколько лет и стал самым известным в Поднебесной киллером, выполнявшим политические заказы, пока не сбежал на вольные хлеба и примкнул к одной из триад. Однажды ему поручили устранить генерала, планировавшего переворот. Фэнг должен был перехватить его по пути в соседнее княжество, где военачальник собирался встретиться с единомышленниками и обсудить предстоящий поход на столицу. Киллер застал генерала в небольшом городе, где тот с охраной остановился переночевать. Солдаты и офицеры пригласили девушек из публичного дома провести с ними вечер. Узнав об этом, Фэнг закупил в местном магазине дорогую косметику, смешал её с ядом и явился в дом любви под видом странствующего торговца. Цены на его продукцию были такими низкими, что девушки с радостью приобрели всё, что он принёс. В частности, помаду. Накрасившись новинками, они отправились с наступлением темноты к охране генерала.

Вспомнив этот случай, я решил действовать схожим образом, поскольку добраться до Молчанова иначе представлялось затруднительным. Князь будто предчувствовал, что его могут попытаться убить, и был крайне осторожен. В отличие от большинства, он к своей безопасности относился серьёзно. Дело, правда, осложнялось тем, что его смерть не должна была навести на мысль об убийстве. Так что я провёл несколько дней в лаборатории, где испытывал составы на основе ядов, полученных в оранжерее. Нужно было сделать такую отраву, чтобы симптомы отравления походили на болезнь. Следовало также учесть, что действие будет длительным, иначе яд просто не успеет добраться до цели: девушки умрут раньше, чем поцелуют Молчанова.

Наконец, я добился нужного результата. Конечно, приходилось полагаться на расчёты, сделанные с учётом того, что работал я с кроликами и крысами. А это не совсем то же, что люди. Но примерные данные меня удовлетворили. Осталось добавить яд в помаду и всучить её наложницам. Для этого отдел разведки некоторое время выяснял, в какие магазины ходят за соответствующими товарами девушки. Оказалось, что их всего два. Я бы предпочёл один, но тут от меня ничего не зависело. И так неплохо, ведь могло быть и больше. Оба магазина располагались на одной улице. Наложницы обычно посещали сначала один, а затем другой. К сожалению, делали они это не слишком часто и нерегулярно. Так что было совершенно непонятно, когда именно они отправятся за покупками. Чтобы не зависеть от случая, я поручил Свечкину выбрать двух толковых сотрудниц, сделать им «чистые» документы и отправить наняться в эти магазины. Красивых девушек с опытом работы (поддельные бумаги подтверждали это) с удовольствием взяли. Теперь они могли в нужный момент, следуя полученным инструкциям, продать наложницам именно то, что нужно. Оставалось лишь дождаться, когда девушки явятся пополнить запасы косметики. Я надеялся, что это будет не слишком нескоро, иначе пришлось бы обновлять запас яда: отрава имела срок годности. А это лишняя суета.

Разумеется, следовало подумать и о запасном плане. И тут мои мысли обратились к Лидии Молчановой. Сестра виделась дома с братом и могла стать оружием, вот только я не мог придумать, как её использовать, не проникая в дом. Этот вариант я отбросил изначально, как слишком наводящий на меня подозрения. Тем не менее, после каникул, если Молчанов ещё будет жив, следовало постепенно возобновить с девушкой отношения. Это не представлялось проблемой, поскольку Лида по-прежнему занималась в театральном кружке, и моё возвращение туда было бы вполне логичным, ведь я обещал Марине и Жене поработать над новой пьесой. Собственно, я начал продвигать запасной план заранее, дважды встретившись с девушками на каникулах, что их чрезвычайно обрадовало. Мы написали план и несколько диалогов, отредактировали их наработки, и я не сомневался, что они объявят об этом сразу после каникул на занятии. Молчанова, конечно, попытается получить главную роль. Так что я запросто впишусь в репетиции и смогу с ней опять «подружиться».

Ещё одним важным делом, которое уже нельзя было откладывать, оставался барон Лукьянов, совершенно помешавшийся на идее мести. Теперь ему нужно было расквитаться со мной уже за двух сыновей, и я не сомневался, что он не станет тянуть и будет действовать грубо, быстро и напористо, невзирая на существующий негласный запрет на моё убийство со стороны Белого клана. Люди в подобном состоянии склонны плевать на такие вещи. Я понимал, что должен нанести превентивный удар. В данном случае это было всего лишь самообороной. Однако барон понимал, что имеет дело с ассасином и, подобно Молчанову, тщательно заботился о своей безопасности. Выбирался из дворца исключительно по делам, стараясь приглашать людей к себе, и всегда был с большой охраной. Я как раз прикидывал, как до него добраться, когда в гости заявилась София Голицына. И совсем не потому, что соскучилась. У неё имелись новые сведения, касающиеся нашего расследования для Шестого отдела.

Глава 9

Мы встретились в кофейне, где София заняла угловой столик. Слева торчал высоченный фикус в керамической кадке, а справа было огромное окно от потолка до пола, через которое виднелась площадь с фонтаном. Сейчас он, конечно, не работал, но скульптурная группа, представлявшая Лаокоона с сыновьями, как просветила меня девушка, выглядела весьма живописно. Хотя, на мой взгляд, древнегреческие герои со снежными шапками не совсем вписывались в городской пейзаж.

Я заказал чёрный кофе, Голицына пила капучино с маковым рулетом. Фикус прикрывал нас от большей части посетителей кафе, хотя они нами и не интересовались. Соседний столик занимала моя охрана. Также несколько человек маячили за окном.

— Итак, — проговорил я спустя минут десять, отхлебнув кофе и решив, что пора перейти к делу, — что нового? По телефону ты сказала, что надо обсудить всё с глазу на глаз. Я здесь, так что…

— Да, — кивнула София. Отложив булочку, она вытерла пальцы салфеткой, словно тянула время, собираясь с мыслями. — В общем, Шестому отделу удалось установить личности некоторых жертв. Я имею в виду убитых именно Проклятыми-Х.

— Кем? — переспросил я. — Икс?

— Так в отделе окрестили тварей, пытавшихся провести ритуал. Чтобы выделить в отдельную категорию.

— Ясно. Давай дальше. Что дало это установление личностей?

— Интересную картину. Оказалось, все они из Белого города. И не просто случайные люди, оказавшиеся не в том месте не в то время. Каждый из убитых занимал определённую должность на производствах, связанных с оборонной промышленностью. В разных родах, правда, но всё равно: территория охоты вырисовывается довольно чётко. Конечно, мы не знаем, кто остальные жертвы, и где они жили. Точно не знаем, я имею в виду. Однако я запросила сводку пропавших без вести, и большая часть исчезнувших оказалась из Белого города. Угадай, кем они были!

— Работниками оборонной промышленности?

— Именно! Такое впечатление, будто Одержимые избирательно истребляли определённых людей! При этом осуществляя что-то, вроде…

— Диверсии? — подсказал я. — Против определённого клана или предприятий оборонки?

— Да! Это я и собиралась сказать. Просто не знала, как ты отреагируешь. Может, сочтёшь меня чокнутой. Всем ведь известно, что подобная нежить практически неразумна и едва ли способна… Однако, похоже, способна. Как думаешь?

Я видел, что София с волнением ждёт ответа. Ей было важно моё мнение. И это понятно: всё, что она узнавала об этих тварях в последнее время, шло вразрез с привычными представлениями о Проклятых.

— Думаю, что ты права. Как минимум, это теория, заслуживающая внимания. Однако вполне возможно, что эти иксы просто охотились на определённой территории.

Девушка кивнула.

— Я это учитываю. Но почему все жертвы, личность которых удалось установить, оказались именно работниками определённой сферы конкретного клана? Статистически должно было затесаться хоть одно исключение.

— Должно. Однако бывают совпадения. К сожалению, это нельзя сбрасывать со счетов, раз не все личности были установлены. Скажи, а убитые люди принадлежали к числу вассалов вашего клана?

— Нет. И судя по волосам остальных трупов, жертвами становились только простолюдины.

Я побарабанил пальцами по столу, осторожно отпил кофе. Тот немного остыл, но не критично. Впрочем, эта мысль проскользнула в сознании фоном, на долю секунды.

— А что с ритуалом? — спросил я. — Ты не занималась им?

— Немного. Сделал запрос в отделе, и нашлось довольно много описаний обрядов, похожих на тот, что мы застали. Однако мы ведь его прервали. И, судя по всему, в самом начале. Твари только готовились что-то сделать. Если б мы пришли попозже, наверное, было бы больше признаков конкретного ритуала.

— Я думал об этом. Однако какого типа ритуал намечался, можно сказать? Хотя бы примерно?

— Предположительно — жертвоприношение.

— Кому?

София пожала плечами.

— Без понятия. Наши специалисты тщательно обследовали место, однако обнаружили всего несколько символов. Хочешь взглянуть? У меня с собой фотографии.

— Я не разбираюсь в ритуалах, но давай.

— Отодвинь чашку.

Девушка разложила передо мной четыре снимка, на которых были запечатлены выведенные кровью узоры — довольно искусно, как ни странно, учитывая, кто их наносил.

— Вот этот был на полу, — комментировала София. — А эти два с алтаря. Со стола, то есть. Обнаружились под трупами, когда их убрали. Последний нашёлся на стене.

— Странные символы. Напоминают арабскую вязь.

Голицына кивнула.

— Она и есть. Вот это означает «Иблис», имя высшего джинна, мятежного духа, свергнутого с небес за гордыню. Напоминает Сатану, да?

Я кивнул.

— А остальные знаки?

— «Дитя», — указал на следующее фото девушка. — «Становление» или «трансформация». Сложный, многозначный символ. Вне контекста трудно дать точное толкование. Последний знак — «оборотень». Это самое странное, потому что твари, которых мы убили, оборотнями точно не были. Этот вид нежити хорошо изучен, и ошибка исключена.

Я смотрел на разложенные передо мной снимки и чувствовал что-то вроде наития. Изящная вязь вызывала ассоциации.

— София, а как читается последний символ?

— Без понятия. У нас нет знатоков арабского. Переводы сделаны по словарю. А что?

— Да так… А те люди, которых убили иксы, они были семейными? Жили с родственниками?

Девушка прищурилась, глядя на меня.

— Коль, у тебя какая-то конкретная мысль?

— Пока не уверен. Надо бы проверить биографии жертв. Сможешь?

— Не скажешь, что за мысль?

— Придержу. На время.

Девушка не стала настаивать. Собрала фотографии, убрала и залпом допила остывший капучино.

— Значит, считаешь, надо узнать, были ли убитые одиноки, и как читается «оборотень»? Странное сочетание, но… если у тебя есть конкретное подозрение, то проверим. Идём. Я думаю, в университете найдётся кто-нибудь, владеющий арабским. Начнём с этого. А потом я вернусь в отдел и озадачу наших, чтобы проверили биографии убитых.

— Конечно, только сначала расплатимся.

Я поднял руку, привлекая внимание официантки.

Университет располагался в Белом городе, поскольку здание относилось к историческому центру Камнегорска. Шестиэтажное, серое, с готическими стрельчатыми окнами и обилием лепнины, оно стояло чуть отдельно от остальных построек, плотно лепившихся на улице. Небольшая территория вокруг была обнесена чугунной оградой с пиками. Ворота оказались распахнуты настежь. Повсюду ошивались студенты.

Мы прошли по алле, с двух сторон уставленной гранитными бюстами деятелей науки. Некоторых я даже узнал. В холле пришлось задержаться, чтобы объяснить консьержу, что нам нужно.

— Справьтесь в канцелярии, где кафедра иностранных языков, — выслушав нас, посоветовал служитель, седой, как лунь, в очках с бифокальными стёклами. Перед ним лежал сборник кроссвордов, которые он разгадывал, пока мы не явились и не отвлекли его. — Иначе заплутаете. В нашем здании сам чёрт ногу сломит.

К счастью, мы послушались его совета. Несмотря на точные инструкции, полученные в канцелярии от секретаря декана, пришлось побродить по коридорам, закуткам и лестничным переходам, ибо планировка университета представляла настоящий лабиринт. Мы даже пару раз обращались за помощью к студентам. Наконец, добрались до ряда дверей, за которыми находились кафедры. На каждой имелась табличка, и мы шли по коридору, пока не нашли нужную. Я постучал.

— Да-да! — глухо донеслось из-за двери. — Входите!

Я заглянул внутрь и увидел полную, густо накрашенную женщину лет пятидесяти, заполнявшую толстую потрёпанную тетрадь с разлинованными страницами.

— Добрый день, — мы вошли. — Позвольте представиться: барон Николай Скуратов. Моя спутница — София Голицына.

Не знаю, что произвело на даму большее впечатление, но она растерянно уставилась на нас, а затем резко встала. На её круглом лице неуверенно расплылась робкая улыбка.

— Здравствуйте! Добро… э-э… Чем могу помочь?

— Это ведь кафедра иностранных языков? — спросил я, хотя отлично знал, что да, ибо всё было указано на табличке. Поэтому мы сюда и постучались. Но я видел, что дама в растерянности, и требуется хоть какая-то подводка, чтобы она пришла в себя. — Нам требуется консультация.

— Эм… Да, конечно. А… по какому вопросу?

— Есть у вас специалисты по арабскому языку?

— Разумеется, — женщина взяла себя в руки и даже кивнула. — Целых двое. Профессор Никаноров, правда, сейчас на лекции, освободится только через… — она быстро взглянула на часы, — сорок минут. Но здесь есть его аспирант. Хотите с ним поговорить? Возможно, он сможет вам помочь.

— Что ж, почему бы и нет. Мы ведь всегда, если понадобится, можем дождаться профессора.

— Конечно. Я вас провожу. Сюда, — выйдя из-за стола, дама открыла дверь в смежную комнату. — Егор Митрич! К вам на консультацию пришли! — крикнула она, не переступая порога. — Примите, пожалуйста!

— Кто там⁈ — донёсся резкий молодой голос. — Студенты⁈

— Нет. Выйдите сами посмотрите.

— Чёрт! Ну, хорошо, пусть заходят. Я сейчас, одну минуту…

— Прошу, — кивнула нам женщина, посторонившись, чтобы дать пройти. — Егор Митрич работает над диссертацией и не любит, когда его отвлекает. Но вообще, он славный.

Как только мы оказались в заваленной книгами комнате с множеством стеллажей, она затворила дверь.

— Я сейчас! — раздался откуда-то из-за полок голос аспиранта. — Садитесь пока! Я буду через минуту. Чёрт, да куда ж запропастилась эта проклятая рукопись⁈

Глава 10

Послышался грохот падающих на пол книг. Кажется, аспирант уронил не меньше стопки. До нас донеслась приглушённая ругань. Мой чуткий слух выхватил пару изобретательных и цветастых оборотов. Вот, что значит — учёный человек. Ко всему подходит основательно.

Спустя минуту к нам вышел невысокий парень лет двадцати семи. Под мышкой он держал деревянный тубус, покрытый выцветшей от времени акварельной росписью. Поправив рыжую чёлку, аспирант коснулся очков машинальным движением, продиктованным больше привычкой, чем необходимостью, окинул нас быстрым взглядом и, чуть подумав, поклонился.

— Чем обязан? — спросил он, глядя на Софию. Девушка буквально завладела его вниманием. — Хотя вы, конечно, не ко мне. Вам нужен профессор.

— Нам нужен тот, кто разбирается в арабском языке, — улыбнувшись, отозвалась Голицына. — Если вы сможете помочь, будем очень благодарны.

Аспирант медленно распрямился, вытащил из-под мышки тубус и положил его на полку, не сводя с Софии глаз. Кажется, даже плечи расправил и втянул живот. Так, отлично. Похоже, он в лепёшку разобьётся, чтобы помочь с переводом.

— Барон Скуратов, — представился я, на пару секунд заставив его отвести от девушки взгляд. — Моя спутница — София Голицына.

— Егор, — проговорил аспирант, снова поклонившись. — Буду… э-э… счастлив оказать вам услугу, — добавил он, обращаясь непосредственно к моей спутнице. — Профессор сейчас на лекции. Возможно, он заглянет на кафедру в перерыве. Если хотите, подождите. Или изложите, что вам нужно, и я постараюсь… сделать всё, что от меня зависит.

София снова улыбнулась, на этот раз ещё лучезарнее.

— Уверена, это в ваших силах, — пропела он, доставая фотографии. — У меня проблема с переводом. Вернее, с фонетикой. Взгляните, — она протянула аспиранту снимок с символом, обозначающим «оборотень». — Знакомо вам это слово?

Наш собеседник усмехнулся.

— Разумеется. Оно в этом городе известно каждому. Честно говоря, я удивлён, что вы показали мне именно его. У вас оно действительно вызвало затруднение?

Было заметно, что аспирант искренне удивлён. Впрочем, учёным свойственно полагать, будто то, что относится к узкой сфере их интересов, общеизвестно.

— Да, я знаю перевод, но хотела бы услышать, как оно произносится, — сказала София. — Можете прочитать?

— Само собой. Гуль!

— Гуль⁈ — переспросила после краткой паузы Голицына.

— Ну, да, — аспирант протянул ей фотографию. — Оборотень по-арабски это и есть гуль. Существо, притворяющееся человеком, чтобы заманить жертву и сожрать. Демон, выдающий себя за кого-то другого. Мне жаль, что вы приехали из-за такой ерунды. Могу я ещё что-нибудь сделать для вас?

Мне показалось, что он едва сдержался, чтобы не добавить «пожалуйста».

София покачала головой, глядя на снимок.

— Нет, спасибо. На самом деле, вы очень помогли. Хорошо, что мы не стали ждать профессора. Он бы, наверное, принял нас за идиотов, — она рассеянно улыбнулась аспиранту, но было заметно, что мысли Голицыной далеко от этой комнаты.

— Ну, что вы! — запротестовал, нервно поправляя очки, тот. — Никто вас не принял бы… ни за кого… такого!

— Наши благодарности, — кивнул я, решив, что мы выяснили, что хотели, и пора убираться. — Простите, что отвлекли.

— Вам больше ничего не нужно? — поспешно спросил, делая шаг следом за нами, аспирант, поскольку я взял Софию за локоть и повлёк в сторону выхода. — У вас ведь есть и другие снимки? Может, прочитать то, что на них?

— Не нужно. Ещё раз спасибо. Мы обратимся к вам, если понадобится.

— Всегда рад помочь!

Это уже донеслось нам вслед, поскольку мы вышли из комнаты и пересекали помещение, где обитала женщина с яркой внешностью.

— Помог вам Егор Митрич? — спросила она, подняв глаза от своего разлинованного журнала.

— Да, на все сто, — бросил я на ходу. — Благодарю. Вы просто прелесть.

— Эм… — женщина удивлённо приподняла брови, провожая нас взглядом. — Спасибо…

Выйдя в коридор, я выпустил локоть Голицыной, поскольку она, наконец, пришла в себя, перестала семенить, будто в прострации, и пошла нормально.

— Значит, гуль, — проговорила она спустя полминуты. — И что это значит? Как, по-твоему?

Я пожал плечами.

— Трудно делать выводы, имея столько скудные данные. По факту, у нас есть странные Одержимые, проводившие ритуал, в котором имелись надписи на арабском: «Иблис», «Дитя», «Становление» или «Трансформация» и «Гуль». Если проявитьфантазию, то, конечно, можно придумать объяснение, и не одно. Половина из них даже для сюжета фильма подойдёт. Но стоит ли? Так легко забраться в дебри, которые к реальности могут не иметь ни малейшего отношения.

София кивнула.

— Ты прав, Коля. Однако кое-что уже понятно с большой долей определённости. Согласен?

— Ты про то, что в деле замешаны гули?

— Я бы сказала, аль-гули, — поправила девушка. — Обычные твари — просто боевая сила, практически животные. Нет, тут чувствуется след, ведущий к их пастухам.

— Согласен. Мне то же самое пришло в голову. Жаль, не известно, какова цель ритуала. А может, известно, и ты мне просто не говоришь?

Голицына усмехнулась.

— Нет, Коля. Разве что мне тоже не сказали. Но не думаю. Мы застали только подготовку к обряду, да и кто вообще поклоняется гулям? Это ж бред!

— Похоже, уже нет. Слушай, по время нападения на мой удел, я наблюдал за ордой и заметил, что аль-гули будто собирали какую-то энергию с трупов обычных гулей. Ты об этом что-нибудь знаешь?

— Конечно. Довольно известное явление. Я сама не видела, но свидетельств этому много. К сожалению, никто не знает, для чего аль-гули это делают. Вернее, в чём суть данного действия. Есть теории, но ни одна не подтверждена. И едва ли когда-нибудь подтвердится.

— Почему так пессимистично?

— Для этого нужно поймать хоть одного аль-гуля. А это невозможно.

— Уверена? Кто-нибудь пытался?

— Конечно. К сожалению, твари слишком сильны. Ни одну взять не удалось. Так что приходится только строить догадки. Лично я думаю, что после смерти из гулей выходит какая-то энергия, порождающая их, и аль-гули просто собирают её, чтобы стать сильнее. По-моему, самое простое и логичное объяснение. Но, повторюсь, это лишь мнение.

— Да, верно. Я вот думаю: с какой стати нежити поклоняться аль-гулям? И откуда они знают нужный ритуал, для чего бы тот ни предназначался.

София пожала плечами.

— Пока не знаю, Коль. Придётся копать. Вот только даже не представляю, откуда начать, если честно.

У меня была та же мысль. Но я считал, что нашёл ответ: как сказала София, надо поймать аль-гуля и спросить. По-моему, единственный перспективный вариант узнать, что к чему. Однако посвящать члена Шестого отдела в свой план я не собирался. Напарники — это, конечно, хорошо. Но чем меньше болтаешь, тем лучше. Уж поверьте.

Глава 11

Через пару дней пришла волнительная новость: наложницы Молчанова выбрались, наконец, в город и навестили магазин, где дежурила моя засланная казачка с отравленной косметикой. Девушке удалось всучить им тональники и помаду. Так что я находился в режиме ожидания. В том, что «гейшам» захочется опробовать новинки, сомнений не было, а значит, скоро князь приболеет и даст дуба. Симптомы поначалу будут несерьёзными и опасений не вызовут, так что к Целителю обращаться Молчанов не станет. А потом уже будет поздно. Без противоядия ему конец. Я старался сдерживать ликование, ибо негоже делить шкуру неубитого медведя. Тем не менее, всё шло по плану, и можно было рассчитывать, что заказ вскоре окажется выполнен.

Однако спустя двое суток меня ждал неприятный сюрприз. Как я уже не раз говорил, всегда имеет место случайность. И она, чёрт бы её побрал, вмешалась! Молчанов был сильно занят и с наложницами не встречался. Парень оказался не так уж любвеобилен. А может, просто приелось ему спать с одними и теми же девицами. В общем, разведка донесла, что «гейши» заболели, и явившийся во дворец Молчанова врач диагностировал заражение. Он поместил обеих в госпиталь, принадлежащий Фиолетовому клану. На карантин. Ну, и чтобы понаблюдать. Шансов у девчонок, конечно, не было. Вот только мой план накрылся медным тазом. И это меня здорово выводило из себя. Прямо досада охватила. Пришлось заставить себя успокоиться, на что ушло часа полтора. Когда, наконец, я взял себя в руки, то стал размышлять. Выход можно найти почти всегда. Разведка донесла, что князя тоже поместили в госпиталь — на всякий случай. Видимо, разговаривать-то он с наложницами разговаривал, и врач опасался, что его подопечный от них подхватил заразу. Хотя чувствовал себя Молчанов отлично. К сожалению. Также в больницу отправились несколько слуг. По той же причине.

Усевшись на пол, я прикрыл глаза, выровнял дыхание и постарался сосредоточиться на проблеме. Отбросив эмоции, которые только мешают, прикидывал, как обратить ситуацию себе на пользу. Или, по крайней мере, воспользоваться ею, чтобы закончить дело. Главное — не сдаваться. Опустишь руки, и всё, ты уже проиграл. Препятствия появляются, чтобы бросить вызов нашему духу и интеллекту. Нужно просто сделать шаг вверх и выйти на новый уровень. Проведя такой аутотренинг, я полностью погрузился в решение задачки. И спустя минут сорок пришло озарение! Выход показался настолько простым, что я даже позволил себе улыбнуться. Однако тут же одёрнул нараставшее удовлетворение: цыплят по осени считают. Сначала попробую, а потом уж, если повезёт, буду радоваться.

Поднявшись с пола, я прошёлся по комнате, разминая затёкшие ноги, поделал упражнения для спины и лишь затем отправился в комнату Есении. Её помощь снова была необходима.

Девушка читала в кровати. Это я понял по тому, что поверх одеяла лежала раскрытая книга.

— Чем могу служить, господин барон? — поинтересовалась она, впустив меня. — Угодно потренироваться?

— Нет, я по другому делу. Требуется твоя помощь в одном деле.

— Вы снова хотите использовать мой Дар? — после секундной паузы спросила Есения.

— Да. Ты готова?

— Как всегда, Ваша Милость. Кто жертва?

Ого! Да мы уже без обиняков ведём беседу. Что ж, ладно. Откровенность за откровенность.

— Князь Фиолетового клана. Анатолий Молчанов. Нам нужно пробраться в госпиталь, где он находится.

Девушка кивнула.

— Ясно. Хорошо, когда выступаем?

— Вечером. Часа через два.

Мне требовалась темнота, чтобы использовать Дар Тени. В больнице, конечно, полно камер видеонаблюдения, и я не собираюсь оставаться на записи.

— Успеешь подготовиться?

— Да, господин барон. Мне нужно замаскироваться?

— Желательно. Я тоже поиграю в актёра больших и малых сцен. На всякий случай.

Оставив девушку, я отправился в оранжерею и взял яд. Подумав, прихватил и антидот. В конце концов, наложницы тут ни при чём, и раз уж появилась возможность оставить их в живых, надо ей воспользоваться. Я ж не маньяк. Если удастся избежать лишних жертв, то даже лучше. И Есении это понравится.

Когда пришло время действовать, я натянул парик, нейтральную одежду и отправился за Падшей. Но она тоже вышла и встретила меня в коридоре. Выглядела так, что и не узнать. Молодец, девочка. Если б не её загоны по поводу убийств, можно было бы сделать её постоянной напарницей. В смысле — задействовать более плотно, а не только, когда нет иного выхода. С другой стороны, Есения мне действительно нравилась. Даже немножко больше, чем просто нравилась. И я не хотел, чтобы она менялась. Было в её нежелании становиться машиной для убийства что-то трогательное. Особенно, учитывая, как её воспитывали. Всегда питал слабость к людям, которые находят в себе силы сопротивляться обстоятельствам и стремятся оставаться верными своим убеждениям.

Мы выехали в сопровождении кортежа. Однако я предупредил Марту, что сегодня нам придётся покинуть охрану, что, как обычно, заставило Падшую нервничать. Однако она не спорила: поняла, наконец, что у её босса есть дела, требующие особого режима, так сказать. Где посторонним нет места, даже если риск возрастает.

Машины остановились в двух кварталах от госпиталя Фиолетового клана. Мы сразу скользнули в подворотню и быстро двинулись в сторону больницы, стараясь держаться в тени, чтобы лишний раз не светиться на камерах. Благо, их тут особо и не было. Спустя четверть часа добрались до восьмиэтажного здания. В городе царил поздний вечер, и проблем с использованием Дара Тени не предвиделось. Я знал, где находится Молчанов, и где разместили его наложниц. Спасибо отделу разведки. Также мне было известны три слепые зоны снаружи госпиталя. Одной из них я и намеревался воспользоваться, чтобы проникнуть внутрь.

Мы двинулись вокруг здания. Первая зона была забракована сразу: на тротуаре болтались молодые люди, пившие пиво и явно не собиравшиеся никуда сваливать в ближайшее время. Около второй припарковалась машина, в которой сидели какие-то люди. Зато третья была совершенно свободна. Перейдя улицу, мы встали около глухой стены.

— Здесь, — сказал я. — Открывай проход.

Есения приложила ладони к кирпичной поверхности, прикрыла на пару секунд глаза, заструился призрачный дымок, и в стене образовалась небольшая дверь. Мы быстро вошли в неё, оказавшись в прачечной.

— Сейчас я исчезну, — предупредил я Есению, выглянув в коридор, освещённый редкими тусклыми лампами. — Это Дар, о котором никто не знает. Надеюсь, ты сохранишь его в тайне. Могу на это рассчитывать?

Девушка кивнула. Однако на её лице отобразилось недоумение. Спрашивать она ни о чём не стала, но я решил, что лучше пояснить.

— Это моя особенность. Унаследовал способность матери. Ты тоже исчезнешь. Я скрою тебя в тени. Так что придётся держаться затемнённых мест. Следи за этим. Передвигаться будем осторожно, не отставай. Всё ясно?

Падшая кивнула.

Я активировал Дар, и мы выскользнули в полутёмный коридор. К счастью, по ночам, когда посетителей в госпиталь уже не пускали, на электричестве экономили, и повсюду лежали тени.

Мы шли бодро, но аккуратно, стараясь не попасть в круги света. Это было несложно, поскольку света хватало максимум на круг диаметром в полтора метра. Так что по стеночке, по стеночке, и добрались до лестницы. Там вообще царил полумрак. От использования лифта я, по понятным причинам, сразу отказался. Мы поднялись на пятый этаж, где находились наложницы. Охраны здесь не было. Оно и понятно: кому придёт в голову убивать девушек? Так что мы проскользнули мимо дежурной медсестры, дремавшей на диване, и вошли в палату, где лежали две «гейши». Сразу было ясно, что они очень плохи: показания аппаратов жизнеобеспечения не внушали оптимизма.

— Это же не князь! — шепнула мне прямо в ухо Есения.

— Знаю, — так же тихо отозвался я. — Надо им помочь. Иначе помрут. Мы ведь этого не хотим?

Падшая отрицательно покачала головой.

— Не знаю, что происходит, но нет, — отозвалась она.

Я достал антидот, склонился над первой из девушек, раздвинул ей бледные губы и влил в рот половину содержимого флакона. Затем перешёл к второй койке и повторил действия с другой наложницей.

— Теперь они будут в порядке. Что бы ты обо мне ни думала, я не любитель сопутствующего ущерба. И стараюсь, по возможности, избегать лишних жертв.

Есения не всё поняла, но кивнула.

— А теперь займёмся основной целью. Князь находится этажом выше, но его охраняют. И очень хорошо. Уверен, даже в палате дежурит телохранитель. Может, и не один. Соваться туда не будем. Есть план получше. Держись меня и не отставай.

— Хорошо, Ваша Милость.

Выйдя из палаты, мы направились обратно к лестнице.

Глава 12

Итак, мне удалось избежать сопутствующего и, главное, бессмысленного урона. Если бы девушки сделали своё дело, я бы не парился: они стали бы оружием, и цель была бы достигнута. Конечно, немного жаль, но это не повод отказываться от плана. Побочные потери часто бывают, задуманные или нет. Иногда по-другому просто не добраться до объекта. Однако, узнав, что девушки могут умереть напрасно, я малость напрягся. Убийства вхолостую меня напрягают. Есть в этом что-то от… проигрыша.

В общем, я испытал облегчение, дав наложницам противоядие. Конечно, в этом был небольшой риск, но, учитывая, что данное действие добавило мне очков от Есении — крайне важного человека для моего будущего — риск был вполне оправданным и приемлемым.

Поэтому, шагая по коридору, я испытывал что-то вроде подъёма. Но долго думать о девушках было некогда: теперь следовало подняться на этаж выше того, где разместили Молчанова. На плане все палаты были отмечены номерами — это важно, если не хочешь сбиться. А я не хотел.

Мы вышли на лестницу и двинулись наверх. Света здесь было мало, и меня это устраивало, так как можно было передвигаться, оставаясь невидимыми. Однако на последней площадке, с которой мы должны были перейти на этаж, горел яркий свет. Возле стены стояла брошенная каталка. Похоже, на ней перевозили пациента и забыли щёлкнуть выключателем. Хуже того — выключатель находился вне поля нашего зрения. Возможно, он даже находился в коридоре. Иначе говоря, мы не могли погасить свет. Вариантов было два: выйти из Тени на несколько секунд, а затем снова исчезнуть, что вызовет подозрения у охраны, если она наблюдает по камерам, либо проникнуть на этаж прямо сквозь стену — с помощью Дара Есении. Я решил не рисковать и поделился размышлениями с девушкой. Выслушав меня, Падшая кивнула и приложила руки к штукатурке. В стене появилась небольшая дверь. Приоткрыв её, я убедился, что коридор погружён в полумрак. Мы проскользнули с лестницы в него и двинулись вдоль стены, оставаясь невидимыми. Здесь никто важный не лежал, так что никакой охраны возле дверей не дежурило. Пробравшись мимо поста дежурной медсестры, пившей чай с бубликом, мы остановились перед палатой, располагавшейся над той, где находился Молчанов. Его телохранители даже не подозревали, насколько близко подобрался убийца к их подопечному. Они опасались вооружённого нападения, штурма, снайпера или того, кто попытается проникнуть в палату под видом врача, например. Со стороны потолка секьюрити угрозы не ждали. По крайней мере, я на это надеялся.

Отворив дверь, мы скользнул в палату. Пахло медикаментами и человеческими телами. Неприятная смесь. Через приоткрытое окно в помещение втекал прохладный воздух, но его явно не хватало, чтобы разбавить затхлую атмосферу. Но это ерунда. Главное — двое пациентов, лежавших в кроватях, мирно и размеренно сопели.

Сделав Есении знак вести себя тихо и ждать возле двери, я прошёл к стене и опустился на четвереньки. Приложив ухо к доскам, прислушался. Мой обострённый демоном слух позволял при концентрации улавливать даже тихие и далёкие звуки. Прошло минуты две, и я различил доносившийся снизу храп. Отлично!

Поманив Есению, я указал ей на пол. Девушка опустилась рядом со мной на колени.

— Какого размера? — прошептала она мне в ухо очень тихо, щекотнув щеку волосами.

Я показал на пальцах. Кивнув, Падшая коснулась пола и создала в нём крошечную дверку. Вернее, люк. В центре торчала маленькая ручка, за которую я и взялся. Подняв крышечку, осторожно заглянул в нижний номер.

В нём горел накрытый жёлтым абажуром ночник. Трое вооружённых мужчин в брониках расположились в креслах, держа дверь и окно в поле зрения. Вернее, двое дремали, а один сидел к ним спиной, время от времени поглядывая по сторонам. Часовой. Видимо, охранники дежурили по очереди.

Князь храпел в кровати прямо подо мной. Я отлично видел его вздымающуюся под одеялом грудь и приоткрытый рот, издававший раскатистые звуки. И всё же, люк следовало немного передвинуть. Нужно было расположить его прямо над кроватью. Тут требовалась точность.

Есения сразу поняла, что я от неё хочу. Закрыв один люк, открыла другой. Именно там, где требовалось. Кивнув, я отправил её жестом к двери, чтобы не мешала. Я нуждался в предельной тишине и концентрации.

Прежде всего, убедился, что рассчитал всё верно, и дырка находится непосредственно над лицом похрапывающего Молчанова. Размотав длинную нитку, я принялся осторожно спускать её через отверстие — пока конец не оказался над приоткрытым ртом князя. Есть!

Улыбнувшись, я вытащил пузырёк с ядом. Минута-другая, и дело будет сделано!

Я уже собирался спустить по нитке первую каплю, когда Молчанов вдруг всхрапнул погромче, почмокал губами и… перевернулся на бок!

Вот чёрт! Ну, что за невезение⁈ Ещё немного, и всё закончилось бы. Так нет же!

Пришлось ждать. К счастью, ночник светил только возле двери, остальная часть палаты была погружена в густой сумрак, и нить в нём была совсем не видна.

Прошло около получаса, в течение которого я терпеливо и неподвижно лежал на полу между койками, прежде чем Молчанов принял прежнее положение. Наконец-то! Я тут же пустил по нитке отравленную каплю. Та скатилась до самого низа и повисла на кончике. Маловато веса, понял я. Ну-ка, ещё одну! Как только капли соединились, смертоносный шарик оторвался от нитки и упал точно между губ Молчанова. Я выдохнул с облегчением. Для верности пустил ещё две капли. И опять удачно. Всё, этого более, чем достаточно. Дело сделано!

Бросив последний взгляд на жертву, я уже собирался встать на ноги и позвать Есению, чтобы закрыла люк, как вдруг Молчанов закашлял, поднял веки и резко сел на постели, задев при этом свисавшую нитку, которую я не успел втянуть. Князь замахал руками, схватил нить и изумлённо замер.

Охранники тут же вскочили и уставились на него. Молчанов медленно поднял голову и упёрся взглядом в потолок. Его скрутил приступ удушливого кашля, заставив согнуться пополам. Однако он ткнул рукой вверх и прохрипел:

— Там!

Глава 13

Молчанову не пришлось объяснять, что он имел в виду: секьюрити понимали своего князя с полуслова.

— Останься с Его Светлостью! — бросил один из телохранителей и кинулся из палаты.

Проклятье! Скоро он будет здесь. Но это не самое плохое. Куда хуже то, что мне не удалось сделать всё тихо, выдав смерть Молчанова за результат болезни. Теперь налицо покушение, а это нарушает условия заказчика.

Вскочив, я поспешно отступил к стене и вошёл в Тень.

— Что случилось? — шепнула Есения, почувствовав, что события пошли не по плану.

— Ждём гостя, — ответил я. — Спокойно, я разберусь.

— Моя помощь потребуется?

— Надеюсь, что нет. Не вмешивайся, если не возникнет прямой необходимости.

Девушка кивнула.

— Закрыть люк?

— Нет, пусть останется. Хочу, чтобы он привлёк внимание.

Из-за двери уже доносились быстрые приближающиеся шаги. Спустя несколько секунд в палату ворвался телохранитель. Лицо перекошенное, глаза сверкают яростью, автомат в руке ходит ходуном. Ого, какие страсти! Этому товарищу не помешало бы немного хладнокровия. Наверное, от мысли, что его князя едва не грохнули, охранника било мелкой и крупной дрожью. На самом деле, не зря: Молчанов уже не жилец. Без противоядия ему не выжить. Хотя нет! Что я несу⁈ Это было бы правдой, если б глава клана не понял, что его отравили. Теперь же он обратится к Целителю! Справится местный лекарь с моей отравой? Вполне вероятно. Значит, придётся доводить дело до конца иначе. Вот чёрт! А ведь сегодняшний вечер так неплохо начинался…

Охранник осмотрелся. Проверил кровати с пациентами. Логично было предположить, что покушался на князя кто-то из них, но оба крепко спали. Телохранитель застыл в растерянности. Потом решил, что убийца успел выбраться из палаты, и поспешно шагнул к двери, но тут, наконец, заметил люк в полу. Да неужели⁈ Кто их, таких внимательных, только нанимает⁈

Охранник кинулся к люку. Увидел рядом пузырёк с ядом, протянул к нему руку, но тут же боязливо отдёрнул. Правильно. Осторожность никогда не повредит. Хотя в данном случае угроза исходила с другой стороны.

Я бесшумно отделился от стены, доставая из ножен узкий длинный кинжал. В комнате было темно, так что человек не мог меня увидеть. Тень скрывала все мои движения. Главное — не издавать звуков. Даже не дышать. Некоторые люди прямо кожей чувствуют чужое присутствие. Охранник к их числу не относился. А может, просто был слишком взволнован.

Нас разделяли всего несколько шагов. Сделав короткий замах, я вонзил острый, как бритва, клинок в шею телохранителя. Сталь вошла легко, практически без сопротивления: надо знать, куда бить, чтобы прикладывать минимум усилий. Выдернув лезвие, я сразу отступил. И правильно сделал: телохранитель прежде всего, не глядя, махнул кулаком назад. Быстро, так что едва не задел меня. Затем развернулся, выставив перед собой автомат. Но перед ним никого не было. Вернее, он так думал. Это сбило охранника с толку. Он замер, ещё не понимая, что жить ему осталось считанные секунды: кровь хлестала из раны, заливая броник и пол вокруг.

Я тем временем уже был справа. Ещё удар, и телохранитель повалился лицом вперёд, теряя сознание. Я подхватил его оружие, вырвав из ослабевших рук. Так надёжнее. Не нужно, чтобы сведённые предсмертной судорогой пальцы вдавили спусковой крючок.

Секьюрити умирал, теряя бьющую из артерии кровь. Он зажимал раны ладонями, но алая жидкость, казавшаяся в темноте чёрной, лилась между пальцами. Просто удивительно, что секьюрити ещё не отключился. Но его смерть была вопросом времени. На этот счёт можно было не волноваться.

— Закрывай люк! — бросил я шёпотом Есении. — И оставайся здесь. Жди, пока вернусь.

Сам же подобрал пузырёк с ядом и выскользнул в коридор. Оставив девушку в палате, я мог действовать куда свободнее. Скрытый тенями, я двинулся по коридору в сторону лестницы. У Молчанова в палате было три телохранителя. Плюс перед ней наверняка несколько дежурило. Я же пока разобрался только с одним. Значит, скоро будут ещё гости.

Конечно, они не заставили себя ждать. Спустя секунд десять я увидел второго телохранителя. Он выбежал в коридор с лестницы и помчался в сторону палаты, из которой я вышел. За ним показался ещё один.

Я полоснул первого по горлу кинжалом, когда он пробегал мимо. Охранник споткнулся, замедлил шаги и встал, так что его товарищ едва в него не врезался.

— В чём дело⁈ — раздался недовольный голос. — Увидел что-то⁈

Нагнав его, я ударил в шею и тут же отпрыгнул. Телохранитель резко повернулся и замер, вылупившись в пустоту. Меня перед ним уже не было. Зайдя сбоку, я вонзил кинжал ему в горло и мгновенно отступил влево, опустившись на корточки.

Однако предосторожность оказалась излишней: секьюрити медленно опустился на колени. Его бледное бородатое лицо маячило в темноте белёсым пятном. На пол капала кровь. Второй охранник попытался сделать пару шагов и тяжело упал на бок. Захрипел, суча ботинками по линолеуму.

Я поторопился к лестнице. Навстречу поднимались ещё трое телохранителей. Меня они не видели. Повезло мне с Даром по маминой линии.

Первого я ударил ногой в грудь. Тот кубарем полетел вниз, сбивая остальных, словно кегли. Сработал эффект неожиданности. Выхватив пистолет с глушителем («Глок», а не шумный «Дезерт игл»), я сбежал вниз и пустил пулю ему в лицо. Вторая попала другому охраннику в висок. Третий успел подняться на колено. Он озирался, ничего не понимая. Я застрелил его в лоб.

Интересно, сколько человек осталось с Молчановым?

Перепрыгнув через распростёршиеся на лестничной площадке тела, я бросился дальше вниз. Меня охватывала злость из-то того, что тихая операция превратилась в бойню. Всё должно было пройти совсем не так! Давно у меня не было подобных провалов. И хуже всего — я даже не представлял, как исправить ситуацию. Ясно одно: дело придётся довести до конца. В смысле — убить Молчанова сегодня, несмотря ни на что. Вот только как отнесётся заказчик к тому, как это произойдёт? Скорее всего, будет в ярости. Ведь для Чёрного клана это может означать начало войны с Фиолетовыми. Вряд ли, нанимая меня, он рассчитывал на такой поворот. Собственно, выходило, что я не только провалил условие заказа, но и крупно подставил заказчика. Не представляю, что может быть хуже для ассасина.

Но об этом после. Сейчас нужно добраться до Молчанова. Оставлять ему шанс исцелиться нельзя. Это означало бы, что я даже устранить объект не смог. После такого останется только бежать из города. А это совершенно неприемлемый вариант.

На этаже, где находилась палата главы клана, нервно топтались четверо телохранителей. Они стояли в круге света, а до них и после коридор терялся в темноте, ибо горела только одна лампа — над дверью палаты Молчанова. Так что мне удалось приблизиться незамеченным. Прицелившись, я выстрелил в забранную металлической решёткой лампочку. Пуля срикошетила, отлетев в стену. Чёрт! Облом!

Охранники тут же развернулись, вскинув оружие. Но огонь не открыли, ибо не видели цель. Я незамедлительно воспользовался этим, чтобы пальнуть в голову одного из охранников. Он дёрнулся и рухнул, как подкошенный.

— Где он⁈ — крикнул телохранитель справа, всматриваясь в даль коридора. — Вы его видите⁈

Я воспользовался недоумением телохранителей, чтобы застрелить ещё одного. Остались всего двое. И в палате наверняка кто-то есть.

— Он невидим! — сообразил секьюрити. — Стреляй, Лёха!

Автоматы разразились очередями. Телохранители водили стволами из стороны в сторону, паля наугад. Учитывая узость коридора, они просто обязаны были рано или поздно попасть в меня. Я распластался на границе света и тьмы, верно рассчитав, что охранники будут метить вдаль, считая, что противник находится на большем расстоянии. Однако долго продолжаться это не могло: кто-нибудь из них сообразит пройтись очередью по полу. Это сейчас они в шоке от того, что не видят цель. Я выстрелил в одного. Попал в лицо. Секьюрити повалился назад. Его товарищ разразился потоком ругательств и попятился, явно намереваясь скрыться в палате. Я пальнул в него, но пуля угодила в броник. Чёрт! Да что сегодня за день такой⁈

Телохранитель нырнул в палату.

Ладно, может, оно и к лучшему. Зато он перестал стрелять по мне. А то мог и попасть ведь. Из-за камер видеонаблюдения я не мог пользоваться Даром берсерка и выставить магическую защиту: это выдало бы меня с головой. Даром крови тоже пользоваться не хотелось, чтобы не вызывать вопросов у тех, кто станет расследовать дело. А разбирательство обязательно будет. Если только не избавиться от записей, конечно. Хм… Надо об этом подумать.

Можно было выйти из тени и вломиться в палату, но мне не хотелось попадать на запись. Маскировка — это, конечно, хорошо, но лучше не рисковать. Это только на крайний случай. Из палаты сейчас никто не выйдет. Телохранители будут вызывать подкрепление, если ещё этого не сделали. Так что следовало торопиться.

Поднявшись с пола, я, используя ускорение симбионта, что было духу помчался обратно наверх — туда, где осталась Есения.

Девушка встретила меня в палате. Стояла у стены, как и было велено. Всё-таки, дисциплина — вещь хорошая. Всегда можно положиться на такого человека. Он тебе не преподнесёт неприятный сюрприз.

— Открывай люк! — кивнул я, указав на пол. — Такой, чтобы я мог пролезть.

Падшая тут же опустилась на колени и приложила ладони к линолеуму. Показался призрачный дымок, и между койками образовался люк метр на метр. Распахнув его, я бросил в палату Молчанова секундный взгляд, чтобы оценить расположение противников, и сиганул вниз.

Глава 14

Моё появление не осталось незамеченным. Первый из двух телохранителей, оставшихся с Молчановым, быстро развернулся, услышав звук приземления, однако замер, не видя цели. В палате было темно, а я находился в Тени. Промедление стоило ему жизни: я выстрелил охраннику в незащищённое лицо. Дёрнувшись назад, он рухнул на пол возле койки, где корчился князь. Доза яда была достаточной, чтобы прикончить его в течение получаса. Я рассчитывал сымитировать острый приступ болезни, так что не стал делать отраву сильнее. Теперь это стало проблемой. Однако прежде чем заняться Молчановым, следовало разделаться с секьюрити. Второй телохранитель не стал долго думать и открыл огонь. Он поливал палату свинцом наугад, пока я благополучно пережидал на полу, под прикрытием кровати. Как только раздались щелчки пустого автомата, приподнялся и выстрелил. Второй мертвец присоединился к первому. Последний телохранитель, спрятавшийся от меня в палате, забился в угол и водил стволом из стороны в сторону, не зная, что делать. На его лице читался панический ужас. Я застрелил его одной пулей и уставился на князя. Тот хрипел, взбивая простыни и одеяло. Яд причинял ему мученья. Я поморщился, так как всегда считал страдания жертвы лишним фактором и старался по возможности их избегать. Даже, когда убивал тех, кто их заслуживал, а таких в моей практике встречалось немало. Нужно было добить Молчанова, ибо выдать его смерть за результат заражения всё равно уже не удастся, но что делать с телом?

Мои размышления прервал донёсшийся сверху голос Есении:

— В чем проблема?

Умничка понимала, что обращаться ко мне по титулу не стоит: мало ли, какие устройства находятся в палате. Вдруг они пишут и звук тоже?

— Не знаю, куда девать трупы, — отозвался я, задрав голову. — Нужно от них как-то избавиться.

Последовала пауза, а затем Падшая заявила:

— Есть идея.

Этого я не ожидал.

— Выкладывай!

Девушка ловко спрыгнула в палату. Сложив пальцы в сложный знак, она зашевелила губами, и в воздухе возникли дымящиеся очертания двери! Пара секунд — и она обрела плотность. Такого фокуса я ещё в исполнении Есении не видел. Девушка взялась за ручку и распахнула дверь. В прямоугольном проёме клубилось густое синее сияние, в котором мерцали крошечные огоньки, похожие на звезды. Мои чуткие ноздри уловили едва различимый запах пряного фруктового гниения — словно отворилась дверь в сад, где персики и сливы падают с деревьев и остаются лежать на земле, никому не нужные.

— Что это? — спросил я.

— Защитная техника. Поглощает любую угрозу. Можно сбросить тела туда.

— И что с ними станет?

— Понятия не имею.

— Как так? — я в недоумении уставился на Падшую. — Это же твоя магия!

Девушка равнодушно пожала плечами.

— Насколько мне известно, были попытки выяснить, что за подобными дверями, но они либо закончились плохо, либо ничем.

— То есть, всё, что туда попадает, попросту исчезает?

— Именно так. Может, куда-то и девается, но куда, никто не знает. В общем, предлагаю, отправить туда тела.

— Идея отличная. Это решило бы проблему, да. Дверь мобильна, или нам придётся таскать мертвецов к ней?

— Конечно, её можно перемещать. Давайте начнём с этих, — Есения указала на убитых охранников.

— Нет, прежде всего — князь.

— Но он ещё жив.

— Это поправимо.

Хватило одной пули, чтобы прекратить мучения Молчанова.

— Хорошо, начнём с него, — послу паузы проговорила Падшая. — Позвольте вам помочь. Я крепче, чем кажусь.

Мне лично она слабой не казалась, хотя уступала по комплекции и Марте, и генералу Андроновой.

Вдвоём мы закинули в дверь Молчанова, а затем трёх его телохранителей. Справились минут за пять. Тела исчезали, едва преодолев порог. Техника меня крайне заинтересовала. Наверняка она основывалась на подобии телепортации. Вот только куда перемещались объекты? И можно ли было научиться выбирать конечный пункт. Есения, похоже, об этом не задумывалась, пользуясь техникой просто для защиты от летящих пуль, ракет и атакующие магии. Мне же эти мысли крепко в голову засели. Ведь контроль над телепортацией открывал потрясающие возможности! Но об этом ещё будет время поразмыслить. Сейчас же нужно было избавиться от тел и записей с камер до прибытия подкрепления, которое наверняка вызвали телохранители. Так что я периодически поглядывал на часы и прислушивался, не донесутся ли звуки приближающихся торопливых шагов.

Чтобы закинуть всех убитых в дверь, понадобилось минут пятнадцать. Мы едва уложились до приезда отряда бойцов. Когда они пробегали мимо нас, мы стояли у стены, скрытые Тенью. Пропустив их, поспешили к лестнице. Там я сверился с планом здания, и мы отправились в комнату охраны больницы, где располагались мониторы и системы видеонаблюдения. Я не сомневался, что секьюрити дрыхнет вместо того, чтобы пялиться в экраны. На дворе ночь, он знает, что в палате князя телохранители, так зачем ему бдеть? Логичней вздремнуть. Что может случиться? А если даже и случится, разве он в силах повлиять на это?

Мои расчёты оказались верными: когда мы тихонько вошли в комнату с мониторами, секьюрити мирно дрых в кресле, похрапывая и издавая тоненький присвист. Я приложил палец к губам, показывая Есении, чтобы не будила. Она кивнула, но на всякий случай встала позади охранника.

Я окинул взглядом систему записи с камер. По сути — мощные видеомагнитофоны с автоматически сменяющимися лентами. Я ещё застал эпоху видаков, так что примерно представлял, что тут к чему. Хорошо, что в этом мире нет компов. С серверами вышло бы куда труднее. Здесь же требовалось просто удалить записи. Даже пароли вводить не пришлось, потому что некуда. Я провозился с системой минут десять. Убедившись, что все свидетельства бойни исчезли, кивнул Есении.

Мы покинули комнату и отправились на первый этаж — туда, откуда явились. Охраннику больницы повезло: остался жив. Я не сомневался, что, проснись он, пока я орудовал с магнитофонами, и Падшая свернула бы ему шею.

На этаже, где располагалась палата Молчанова, царила суета. Ещё бы: подкрепление не нашло ни князя, ни его охрану. Было, из-за чего паниковать.

Спустившись в подвал, мы прошли к стене, через которую попали в здание. Есения создала дверь, и через миг мы оказались на улице, в слепой зоне. Только тогда я выдохнул. Всё кончилось благополучно. Однако недовольство никуда не делось: план полетел в тартарары. Если б не техника Падшей, не представляю, что бы я делал. Эта операция стала бы позорным провалом. Думаю, понадобится не один день, чтобы я успокоился и смирился.

Глава 15

В замок прибыли незадолго до полуночи. Однако спать не хотелось: сказалось нервное возбуждение. Я был раздосадован тем, что план оказался так близок к провалу. Может, я слишком расслабился? Нет, на меня это не похоже. Да и с чего бы? Наверное, дело в том, что я привык действовать в обстоятельствах, где магия не влияет на события. И хотя находился в этом мире уже полгода, полностью не приспособился. А ведь мне казалось, что я успел обвыкнуть. Выходит, ещё нет. Нужно помнить об этом и учитывать. Самодисциплина, чёрт возьми!

Так я пинал себя, пока не надоело. Тогда отправился в спортзал, где хорошенько потренировался, несмотря на поздний час. Приняв горячий душ, вызвал слугу и приказал принести зелёного чаю. Пока ждал, немного помедитировал. В конце концов, удалось немного успокоиться. Что было, то было. Уже не изменишь. Нет смысла себя изводить. Это не продуктивно. Делаем выводы на будущее. Будем считать произошедшее в госпитале суровым уроком.

Пока потягивал чай с долькой лимона (ну а что, я ж богатый), мысли обратились к защитной технике Есении. Кажется, девушка сама не полностью осознавала, чем владеет. И, видимо, никто не видел перспектив в её Даре. Мол, поглощает дверь пули, и ладно. А заглядывать в неё слишком опасно. Да и смысла нет, раз всё равно обратно не вернуться. То, что нас пугает, редко получает быстрое развитие. Тут нужен энтузиаст, готовые поверить и пойти до конца. И я собирался стать таким прогрессором. Потому что, если Дар Падшей связан с телепортацией — а я никак иначе его объяснить не мог — то это откроет огромные перспективы! Конечно, умение нужно научиться контролировать, и это самое сложное. Тем не менее, наверняка освоить технику в полной мере реально. Вот только как? Может, мне пригодится контракт с демоном? Его присутствие делает меня отчасти нежитью, а у неё свои отношения с магическими штуками. Хотя нет, вряд ли. Техники аристократов поражают монстров, а значит, Дар Есении будет действовать на меня так же, как на них. Преимущества я не получу.

Около получаса я обмозговывал, что можно предпринять, но ничего не придумал. Взглянув на часы, понял, что засиделся, а вставать рано. Ох, уж, эта чёртова школа! И ведь даже прогулять нельзя, будь ты хоть десять раз барон! Что за дурацкие правила?

В общем, я улёгся спать и, как ни странно, уже спустя несколько минут отключился. Похоже, душ, чай и медитация благоприятно на меня подействовали. А может, я просто подсознательно хотел поскорее покинуть день, который так меня разочаровал.

Утром я проснулся сам, ещё до сигнала будильника. Бодрый и свежий. Сделал лёгкую зарядку, принял душ и облился холодной водичкой, чтобы запустить организм. Накинув халат, отправился завтракать в малую столовую, где обычно трапезничал, если не было гостей.

Повар приготовил омлет с грибами, пожарил ветчину с тостами и поставил на поднос маленькую баночку с джемом. Всё это было мило сервировано в серебре и фарфоре. Как всегда — со вкусом, выдававшим человека, болеющего за своё дело. К завтраку прилагалась большая кружка ароматного кофе со сливками. Поглощая всю эту роскошь, я вспоминал вчерашний день, но уже под другим ракурсом: пусть я едва не облажался, однако теперь мне было известно о технике Есении. Как говорится, не знаешь, где потеряешь, а где найдёшь. Не так уж и плохо всё прошло в итоге. Заказ выполнен, и я получу серебро. Кстати, нужно связаться с Неклюдовым и сообщить, что он мне должен. Что я и сделал, едва закончив завтрак: отправился в кабинет и набрал номер князя. Трубку взял его помощник.

— Барон Скуратов беспокоит. Не разбудил?

— Нет, Ваша Милость. Мы рано встаём. Чем могу служить?

— Я до сих пор не получил то, что заказывал. А время идёт.

— Вы готовы принять товар? — после паузы проговорил секретарь.

— Да, пора. Когда могу рассчитывать?

— Если немного подождёте, я уточню.

— Конечно. Без проблем.

Спустя три минуты трубку взял Неклюдов.

— Господин барон?

— Он самый. Доброе утро, Алексей Романович.

— И вам того же. Я правильно понял, что вы ждёте свой заказ? В полном объёме?

— Совершенно верно. Оплату вы получили, так что надеюсь, задержки не будет.

— Не будет, — после краткой паузы ответил Неклюдов. — Вам удобно получить груз днём? Или вечером?

— Да, было бы отлично. Я как раз буду дома и сам приму.

— Тогда ждите, господин барон. Всё будет доставлено после четырёх. Я позвоню, чтобы узнать, как прошло.

— Отлично. До свидания, Алексей Романович. Приятно иметь с вами дело.

— Взаимно, господин Скуратов.

Положив трубку на рычаг, я отправился собираться в школу. Неклюдов, конечно, сначала выяснит, что случилось с Молчановым. Едва ли Фиолетовый клан поспешит с обнародованием вести, что снова лишился главы. Почти наверняка эти сведения постараются попридержать. Так что на сбор информации у разведки Неклюдова уйдёт некоторое время. Конечно, бесследное исчезновение это не то же самое, что смерть по естественным причинам, однако факт остаётся фактом: Молчанов устранён, и никто не может предъявить по этому поводу претензий Чёрному клану. Это должно устроить Неклюдова. Едва ли он станет воротить нос и кривить рожу. Особенно учитывая, что в его интересах договориться со мной ещё и о получении земли, необходимой для присвоения титула маркиза. Так что серебро я, конечно, сегодня получу. Мысль об этом немного приподняла мне настроение, и в школу я отправился вполне уравновешенным.

Вот только к первому уроку не успел. Когда кортеж сворачивал к площади Александра Миротворца, впереди поперёк улицы вдруг вылетел, раскидав несколько легковушек, огромный фургон с надписью «Товары для дома» и логотипом в виде улыбчивого гнома, державшего лопату. Машины перед нами встали с визгом тормозов. Раздались недовольные и возмущённые гудки. Однако вопили они недолго: когда задняя дверь фургона распахнулась, и из неё выпрыгнули друг за другом три «витязя», водители мигом сникли. Некоторые попытались вырулить с улицы, другие просто покинули тачки и дали дёру.

— Никак за нами! — сказал я, наблюдая за приближавшимися машинами.

Вслед за «витязями» из фургона выпрыгивали бойцы в бронекомбезах. Над дорогой зависла пара дронов.

— Думаю, да, Ваша Милость, — отозвалась Марта. — Прикажете уничтожить?

— Погоди. Сиди тут, не суетись. Хочу кое на что посмотреть, — я взял рацию и нажал кнопку связи с последней машиной. — Говорит барон. Выпускайте гулей. Цель — отряд противника.

Глава 16

Из специальнооборудованной для транспортировки гулей тачки вылезли два монстра в зелёных набедренных повязках. Жуткие, как самый мерзкий ночной кошмар. Они казались неповоротливыми и тяжеловесными грудами мышц, покрытыми бледной или графитово-чёрной фактурной кожей, напоминающей кожу ящерицы, но на самом деле обладали исключительной скоростью, а их реакции можно было позавидовать. Что, кстати, делало гулей опасными противниками и вынуждало охотиться на них минимум парами.

Парочка уже получила указания от одной из Падших, которую я указал гулям сопровождения в качестве командира. Без делегирования полномочий они бы и пальцем не пошевелили, если б приказы исходили не от меня.

К нам направлялись витязи, между ними мелькали бойцы противника, а дроны над дорогой ждали, когда мы покинем бронированные машины. Так себе расчёт, если честно. Ну серьёзно — кто станет выходить из укрытия, если можно вести бой из него? Что и сделали Падшие, опустив окна и открыв огонь по нападавшим.

Гули же бросились к витязям, расталкивая по пути автомобили, прыгая на капоты, багажники и крыши, отчего во все стороны летели осколки стёкол, а воздух наполнился скрежетом сминаемого металла, звуков лопающихся покрышек и, конечно, испуганными криками и визгами людей, попавших в переделку.

С неба коршунами упали на вражеские дроны наши беспилотники. Завязался короткий бой. Я понаблюдал за ним буквально несколько секунд, а затем перевёл взгляд на гулей, которые как раз добрались до витязей. Пилоты экзоскелетов уже не торопились добежать до нас: завидев чудищ, они отступали, ведя по монстрам огонь, который, разумеется, был совершенно бесполезен. Вот один из гулей врезался с разбега в боевую машину, оторвал её голову, повалил и принялся крушить методичными мощными ударами. Другой прыгнул на экзоскелет, сбил своим весом на асфальт и первым делом избавил от конечностей, на которых располагалось больше всего оружия. Классическая тактика гулей — отрывать руки и ноги, чтобы лишить жертву возможности сопротивляться, или сразу голову. Тут, видимо, каждая тварь имела собственные предпочтения.

Гули достали из машин пилотов почти одновременно, игнорируя поток пуль, которые попадали в них. Они принялись расчленять добычу, урча и фыркая. Их легко понять: свежую человечину есть порабощённым монстрам доводилось нечасто.

Беспилотники тем временем покончили с вражескими дронами и переключились на фургон, осыпав его зажигательными снарядами. Машину охватило пламя, а затем она взорвалась, слегка подпрыгнув. Таким образом наши враги лишились возможности отступить. Они могли только бежать, но пока не торопились: боевики упорно приближались к моей машине, видимо, намереваясь добраться до цели. Падшие отстреливались, затрудняя им задачу. Я не понимал, на что наши противники рассчитывают. Их дело было очевидно проиграно. Может, у них какой-нибудь козырь припасён? На всякий случай я призвал Бера и выставил вокруг машины силовой щит. Теперь стрельба по нам вообще утратила смысла.

Гули, разделавшись с двумя витязями, кинулись на третьего, повалили, прямо на ходу раздирая на части, и принялись крушить броню, чтобы добраться до пилотов. Это не заняло у них много времени. Покрытые кровью и охваченные жаждой плоти, они отправились рыскать между машинами в поисках боевиков. Я немного волновался, что они сожрут кого-нибудь из случайных водителей, но гули чётко придерживались приказа — убивать нападающих. Не знаю, как они их отличали и определяли, но пока осечек не было. Монстры ловили бойцов, разрывали и пожирали со скоростью, не поддающейся объяснению. Иногда казалось, будто они запихивают себе в глотки руки, ноги и половины тел, даже не жуя — как удавы.

Наконец, наши противники дрогнули и побежали. Бросились врассыпную, я бы сказал. Их осталось человек пять, не больше. За двумя погнались гули, так что их можно сразу вычеркнуть.

— Возьмите оставшихся для допроса, — приказал я Падшим. — Быстро, пока не удрали, или пока до них не добрались наши любители человечины!

Девушки выскочили из машины и бросились в погоню. Марта осталась со мной.

— Надо отозвать гулей, — я вылез из тачки и запрыгнул на капот, чтобы видеть, где что. Девушка через секунду возникла рядом. Я же окинул взглядом поле боя. Монстры догнали свои жертвы и пировали. До них было далековато, но голос у меня громкий. Так что я заорал, прежде всего чётко назвав имена обоих гулей: — Не возвращайтесь в машину! Не прекращайте преследование наших врагов!

Чудища недовольно заурчали, но ослушаться не посмели. Да у них и не было выбора: Иглы Малика не оставляли свободы принимать решения. Прихватив останки, гули направились к нам, поедая их на ходу.

А спустя пару минут появились и Падшие. Они вели двух бойцов со скрученными за спиной руками.

— А где третий? — поинтересовался я, когда они приблизились.

— Пришлось убить, — ответила одна из девушек. — Оказал слишком сильное сопротивление. Достойный противник.

— Надо же, какой молодец. Ну, удачи ему в Вальгалле. Пакуйте этих в тачки и смотрите, чтоб доехали до замка в целости и там тоже с собой ничего не сделали. Хотя это вряд ли. Не так уж они и преданы своему хозяину, раз сдались. После уроков я с ними потолкую. Передайте Аглае, чтобы подготовила их к беседе. Надеюсь, к тому времени они уже будут готовы с радостью отвечать на вопросы.

Девушки затолкали пленников в машины сопровождения, а затем отправились расчищать дорогу. Часть водителей удрала, оставив тачки, так что пришлось повозиться, прежде чем нам удалось проехать. Оставив позади горящий фургон нападавших, мы устремились к школе, хотя я всё равно уже опоздал. Надеюсь, попытка убийства и борьба за собственную жизнь администрация сочтёт достаточно уважительной причиной.

Глава 17

Конечно, пленников не мариновали в машине, пока я был в школе. Тем более, одному из них требовалась медицинская помощь. Девушки малость переусердствовали и сломали ему руку. Так что Падшие отвезли их в замок. Я еле высидел шесть уроков, ибо мне не терпелось потолковать с захваченными товарищами. Прежде всего — выяснить, кто послал. У меня имелось подозрение, но этого было маловато. В таких делах лучше обладать фактами. Так что, когда подружки из Жёлтого клана поймали меня после звонка в конце дня и принялись наседать с вопросами, когда я займусь с ними подготовкой текста новой пьесы, мне стоило немалого труда сдержаться и не послать их куда подальше. Тем не менее, я быстренько отбрехался, дав слово завтра прийти после уроков в кружок и минимум два часа работать над пьесой. Чёрт бы побрал тот миг, когда я решил подстраховаться и кинуть мостки к Молчановой, больше мне не нужной. Заказ Чёрного клана выполнен, а я стал заложником Жени и Марины. Ну, да ладно. Два часа — ерунда. Иногда можно и передохнуть, в конце концов. Заодно потихоньку узнаю, какие слухи витают по школе. Такие вещи тоже знать не лишнее, ведь ученики пересказывают друг другу то, что слышат дома. Под большим секретом, ясное дело. Что нисколько не мешает сведениям распространяться со скоростью летнего пожара. А ведь порой детские уши случайно улавливают то, что для них совсем не предназначено. Впрочем, конечно, рассчитывать узнать таким образом что-то по-настоящему важное и серьёзное не стоит. Разве что можно уловить общее настроение в высшем обществе. А это уже само по себе немаловажно. Так что я велел себе не загоняться из-за чёртовой пьесы и, попрощавшись с девчонками, поспешил на парковку.

Однако там меня ждал сюрприз: возле моих машин торчал долговязый мужик в серой форме. Представитель Тайной Канцелярии Его Величества! Один из тех, кого называют опричниками. Явно меня дожидался. Интересно, зачем. Вроде, я в последнее время никаким образом не переходил Белому клану дорогу. И вообще, был у императора в чести. Может, дело в убийстве Молчанова? Могли меня вычислить? Неужели у Белого клана имелись планы на князя Фиолетовых, которые я нарушил?

Всё это вихрем пронеслось у меня в голове, пока я шёл от кованых ворот школы к парковке. При этом паники не было. Я просто прикидывал, в чём может оказаться дело. Вполне спокойно.

— Ваша Милость, — поклонился представитель охранки, когда я подошёл. Падшие стояли по обе стороны от него. На вид — расслабленные. Но я не сомневался, что в случае чего они, не задумываясь, убьют мужика в сером. Несмотря на его должность. Как говорится, вассал моего вассала… Думаю, он тоже это понимал, так как иногда опасливо косился на девушек, хоть и старался делать это незаметно. — Позвольте вас побеспокоить. Это буквально на пару минут.

Я демонстративно взглянул на часы.

— Разумеется. Поговорим в машине?

— Если вам так удобней.

Мы забрались в салон. Марта хотела к нам присоединиться, но я дал ей знак остаться снаружи. Видимо, девушка всерьёз не ожидала от представителя Тайной Канцелярии опасности, так как сразу же закрыла дверцу.

— Нам стало известно о сегодняшнем инциденте, — перешёл к делу мой собеседник, так и не представившись. — На вас было совершено покушение. Его Величество наверняка выразил бы свою озабоченность этим, если б узнал.

— Что вы пытаетесь мне сказать? — спросил я, так как он замолчал, выжидающе глядя на меня и явно рассчитывая на какую-то реакцию. — Покушение было, но успеха не имело. Думаю, Его Величеству незачем о нём знать. Уверен, у него хватает дел поважнее.

Опричник кивнул.

— Само собой, господин барон. Никто и не собирается ему докладывать. Дело не в этом. А в том, что Его Величество, кажется, был бы весьма огорчён, если бы с вами что-то случилось. Значит, наш долг — позаботиться о вашей безопасности.

— Ах, вот оно, что! — усмехнулся я. — Не извольте беспокоиться. У меня вполне надёжная охрана. Это доказывается тем, что я до сих пор жив.

— Разумеется. В этом никто не сомневается, — согласился опричник со сдержанной дипломатичной улыбкой. — Ваши… амазонки не только прелестны, но и весьма… эффективны. Они ведь все из Лилового клана, верно?

— Вам отлично это известно. Давайте к сути, — я снова бросил взгляд на часы.

Беседа затягивалась, и я начинал испытывать досаду и нетерпение.

— Понимаю. Вам не терпится оказаться дома и потолковать с пленниками. Да, мы в курсе, что вы захватили двоих нападавших. Позвольте облегчить вам задачу. Покушение организовано бароном Лукьяновым.

Слова опричника заставили меня уставиться на него в лёгком недоумении. Ему удалось меня удивить. Естественно, не фамилией, которую он назвал. А тем, что вообще указал виновника.

— С какой стати вы мне об этом говорите?

— Я уже объяснил. Интересы Его Величества — абсолютный приоритет нашего департамента.

— В отличие от жизни барона Лукьянова?

— Его существование не имеет принципиального значения для Белого клана, — чуть помедлив, ответил опричник.

А может, даже мешает?

— Спасибо за сведения, но откуда мне знать, что вы не пытаетесь подставить барона? Вдруг вам просто пришло в голову избавиться от него моими руками?

Мой собеседник пожал плечами.

— Уверен, вы всё равно проверите сведения. У вас есть свидетели, да и отдел разведки имеется. Мне нет смыла лгать. Просто имейте в виду, что никто, — при этом опричник ткнул указательным пальцем в крышу автомобиля, — не будет в претензии, если вы сочтёте необходимым избавить себя от постоянной опасности со стороны барона.

— Понятно. Спасибо. Я непременно это учту.

Опричник кивнул и взялся за ручку дверцы.

— В таком случае не смею вас больше задерживать, Ваша Милость. Всего доброго.

— И вам не хворать.

Когда он убрался, в салон сели Падшие.

— В замок? — спросила Марта, обернувшись с переднего места.

— Да. И побыстрее. Хочу потолковать с нашими гостями. Обед отложим. Это важнее.

Глава 18

Упирались пленники недолго. Один продержался почти час, другой — полтора. Когда они запели, то оказалось, что могли бы дуэтом выступать. Или хором. Потому что оба твердили о бароне Лукьянове. Мол, они его люди, хоть и не вассалы. И за эту операцию в случае успеха им посулили все мыслимые блага. Вплоть до нового цвета волос. И я бы, наверное, с радостью поверил, если б только что не говорил с представителем Тайной Канцелярии. Теперь у меня в голове засело подозрение, что покушение было инсценировкой, призванной убедить меня, будто Фиолетовый барон пытается убить последнего ассасина. Конечно, так оно и есть. Лукьянов спит и видит, как бы меня извести, причём даже не скрывает этого. И едва ли наши пленники врали. Чтобы солгать им не нужно было так долго терпеть пытки. Тем более, при допросе использовались препараты, практически исключающие такую возможность. Если, конечно, людей заранее не подготовили. В общем, я поручил разведке выяснить, действительно ли наши пленники являются людьми барона. Правда, даже если это так, остаётся вероятность, что их ввели в заблуждение. Но больше теоретическая. Когда всё сходится, искать натянутые объяснения глупо. И вообще, жизнь куда проще, чем показывается в иных фильмах, где герои учитывают всё на свете и планируют умопомрачительные многоходовки.

В общем, свидетелей отправили к врачу, а я пошёл ужинать. Желудок уже сводило от голода. Шутка ли: не ел столько времени! Молодой организм к таким перерывам не привык. Навернув спагетти с колбасками, я прихватил большую кружку чёрного кофе и завалился в глубокое кресло смотреть телик. Не для развлечения. Ящик показывал события, происходившие в городе. Плюс эксперты наперебой спешили поделиться аналитикой. Некоторые замечания казались здравыми. Хотя, в основном, с экрана летела всякая шелуха. Отыскать в ней что-то полезное было непросто, но возможно. Этим я и занимался, когда в дверь постучали. Оказалось, пришёл Свечкин. Понятное дело, не с пустыми руками.

— Что у вас там? — спросил я, указав глазами на папку, которую начальник разведки прихватил с собой. — Данные на наших гостей?

— Они самые. Пробили по отпечаткам. Спасибо моим старым связям в Департаменте юстиции.

О, у нас и такой есть⁈ Надо запомнить. Взяв с подлокотника пульт, я сделал звук телевизора потише. Теперь диктор на экране шевелил губами под едва различимое бормотанье.

— Юрий Михайлович, не томите. Лукьянова это люди или нет?

Свечкин кивнул.

— Служат недавно. Один полгода, другой восемь месяцев. Прежде состояли в муниципальной гвардии. Семей нет. Это всё, что удалось выяснить за такой короткий срок.

— Вполне достаточно. Главное — это бойцы Лукьянова. Они утверждали, что покушением командовал известный им офицер. Значит, приказ ликвидировать меня спущен сверху. Это не со стороны кто-то явился, чтобы использовать людей барона.

— Да, Ваша Милость, не думаю, что это было бы возможно, — согласился Свечкин, воспользовавшись паузой. — Жаль, не удалось захватить этого офицера. Хотя бы его тело. Было бы неплохо убедиться, что он действительно давно служит барону.

— Ладно, Юрий Михайлович. Уже понятно, что Лукьянов слетел с катушек. На самом деле, я ожидал от него чего-то подобного. Хотя не совсем. Честного говоря, думал, он постарается замести следы. Но человек даже не стал на этот счёт заморачиваться. Отправил своих людей. Он словно хочет, чтобы я знал, кто пытается меня грохнуть.

— Возможно, так и есть, — осторожно заметил Свечкин.

— Что вы имеете в виду? Барон хочет открытого противостояния?

— Почему нет? Наверняка он уверен, что имеет военное преимущество. Если ему удастся спровоцировать вас на открытый ответ…

— Не удастся. Я ведь не дурак.

— Но барон этого не знает. Он думает, что вы просто подросток. Простите за…

— Не нужно, продолжайте.

Свечкин кивнул.

— Так вот. Лукьянов, похоже, несколько повредился умом в свете потери сыновей. Едва ли он способен трезво оценивать ситуацию и вас. Думаю, ему кажется, будто можно развязать войну между вашими родами и таким образом решить, кто кого.

— Но это же бред, — сказал я спокойно, глядя в мерцающий экран, где шла реклама чистящего средства. — Кланы не допустят подобного.

— Это если барон окажется способен воспринимать увещевания. Но, похоже, надежды на это мало. Ему известно, что император не желает вам… неприятностей. И тем не менее, сегодня было покушение. По-моему, лучшая демонстрация того, что господин Лукьянов полон решимости довести дело до конца, чего бы это ни стоило. В прямом смысле.

Кажется, начальник разведки был прав. Мой давний противник переступил черту и не остановится. Сегодняшняя неудача только распалит его азарт. Горе способно сотворить с человеком, что угодно. Тут не предугадаешь.

— Вы собирали для меня сведения о бароне, — сказал я. — Что скажете о его старшем сыне? Если он получит титул, что меня ждёт? Продолжит новый барон дело отца?

— Трудно сказать, — помедлив, признался Свечкин. — Подобраться к молодому человеку непросто, да и он не спешит высказывать свои взгляды. Не знаю. Кстати, в свете покушения стало ясно, почему в последние дни активизировались военные ресурсы барона, а он сам засел во дворце и никуда не выпускает сына. Подготовился на случай, если покушение провалится. Как и оказалось.

— Войска, значит, тоже на всякий случай заранее приготовил. Собирается со мной всерьёз зарубиться, видимо. По полной программе. Боеприпасы пополнял?

— В этом нет нужды, Ваша Милость. У барона их полно.

— Хм… Вот, значит, как. Война. Не ожидал. Ну, ладно, что ж делать. Придётся готовиться к обороне. Благодарю вас, Юрий Михайлович. Если это всё, что вы имеете сказать, то свободны.

Когда начальник разведки ушёл, я встал с кресла, снял трубку телефона и вызвал Андронову. Надо предупредить генерала, что у нас новый враг, и настроен он вполне серьёзно. Пусть срочно готовится отразить первые диверсии и вообще учтёт, что нашей обороне требуются в виду складывающейся ситуации корректировки. Спустя пять минут секретарша перезвонила и заверила, что Андронова вскоре явится. Она, мол, была на полигоне, где проходят какие-то учения, но уже едет.

Чтобы скоротать до её прибытия время, я вернулся в кресло и сделал звук телевизора погромче. Как раз шёл репортаж об инциденте, который произошёл сегодня утром на одном из городских перекрёстков. Иначе говоря, я смотрел и слушал о том, как на меня напали.

Глава 19

Ничего нового или интересного в репортаже не было. Журналисты даже не выяснили, на чей кортеж напали. В общем, когда пришла София, я без сожаления выключил телевизор.

Андронова выслушала мой рассказ о предполагаемых планах Лукьянова, кивая и хмыкая.

— Думаю, атаки будут носить характер диверсий или терактов, — подвела она итог, когда я закончил говорить. — На полномасштабную войну барон не пойдёт. Да и не потянет. Но урон может нанести нам приличный, особенно если станет бить по стратегическим и экономическим объектам. Вот их и нужно защитить в первую очередь. Плюс превосходство в воздухе. Через ворота его части не попрут — там мы их легко остановим. Значит, будут десантироваться сверху. Это уже минус тяжёлая техника вроде танков и шагоходов. Остаются только витязи и багатуры, которых можно перевозить в фургонах.

— Фургоны придётся досматривать, — заметил я. — Все без исключения.

Андронова кивнула.

— Само собой. Но есть проблемка.

— Дай угадаю. Мало людей?

— Так точно, Ваша Милость. У меня просто нет кадров для подобных пропускных мер. Плюс придётся закупить ещё вертолёты. Хорошо хоть с пилотами сейчас нет дефицита: около дюжины входят в приданое вашей невесты и уже переселились в удел. Я позаботилась о том, чтобы они разместились поближе к аэродрому, но требуются машины.

— Я скажу Максу, чтобы подал нашему наблюдателю заявку. Думаю, одобрит. А людей сама набирай. Вот из переселенцев попробуй сформировать досмотровые команды. Пусть приносят пользу. Так даже лучше будет — не придётся нагружать солдат.

— На это тоже понадобятся деньги.

— Уж конечно! Не волнуйся, средства будут.

Отпустив девушку, я прошёлся по комнате. Неклюдов обещал прислать днём серебро, но груз до сих пор не прибыл. Пора позвонить и спросить, в чём дело. Я уже собирался это сделать, когда телефон сам затрещал.

— Да?

— Ваша Милость, — раздался голос секретарши, — приехали две машины. Водители утверждают, что привезли вам какой-то заказ. Будете смотреть?

— Ещё бы! Сейчас спущусь.

Видимо, не так легко было раздобыть столько серебра, как пытался представить Неклюдов. И всё же, он справился.

В холле я встретил Падших. Марта задержала меня, заявив, что вначале её девочки должны убедиться, что в грузовиках нет ничего, что может мне угрожать. Спорить я не стал. Какой смысл в правилах безопасности, если ты их не соблюдаешь?

Спустя четверть часа явилась одна из девушек и доложила, что во всех ящиках серебро, и ничего, кроме. Так что Марта с чистой совестью отправилась вместе со мной принимать груз по описи.

Процесс затянулся до темна. Слитков было много, весили они изрядно, а проверял я вес и количество тщательно. Поэтому, когда закончили, на ночном небе уже вовсю сияли звёзды.

Подписав накладную, я, наконец, поднялся к себе, отметив, что нужно завтра передать серебро цеху, где изготавливали ловушку для аль-гуля. Надеюсь, удастся его заманить, и всё сработает. Хотя не факт. Про высших монстров-людоедов известно было очень мало, поскольку ни разу не удавалось взять аль-гуля невредимым. Более того, кажется, даже их трупы никогда не оставались на поле боя. Судя по всему, твари были просто неуловимы. Хотя считалось фактом, что их убивает агриков меч. В общем, я, конечно, рисковал, основываясь на предположении, что высшие гули уязвимы так же, как их меньшие сородичи. Но вариантов не было, так что приходилось надеяться на ловушку.

Время было позднее, а я за день умаялся, так что принял горячий душ и завалился спать. Едва сомкнув веки, провалился в блаженное царство Морфея.

Глава 20

Утро началось с холодного душа, который я всегда принимал, чтобы взбодриться и закалить организм. Взял это за привычку ещё в прошлой жизни. Постояв несколько минут под упругими ледяными струями, растёрся полотенцем, накинул лёгкий шелковый халат и отправился завтракать. В этот раз повар порадовал меня тонкими ломтиками бекона, вялеными помидорами, тостами с джемом и крепким кофе. Естественно, без сахара.

Покончив с трапезой, я прихватил высокий стакан прохладного мятного лимонада и отправился в свои покои переодеваться. Первым делом, которое я собирался осуществить ещё до того, как ехать в школу, была встреча с инженерами. Они явились вовремя, даже немного раньше. С грузовиком и грузчиками, как было велено. Пока те перетаскивали в машину ящики с серебром (не все, конечно), мы обсуждали проект. Инженеры показали последние изменения в готовящейся ловушке. Я их одобрил. Собственно, после этого всё переходило в стадию окончательного воплощения. Прутья клетки должны были быть сделаны из переплетённых золотой и серебряной проволок, а стенки и крыша захлопывались, образуя куб из решёток. Сработает или нет, покажет лишь практика. Я надеялся, что да, но полностью уповать на это было нельзя. Требовалась подстраховка. Поэтому, отпустив инженеров, я вызвал Аглаю и Марту. Именно их подчинённым предстояло страховать операцию. В случае, если ловушка не остановит аль-гуля, девушки должны были убить его агриковыми мечами. Падшие выслушали меня внимательно. Было заметно, что они не очень понимают, о чём речь, поскольку я старательно избегал говорить о том, кого именно собираюсь ловить. Однако я видел, что у Марты зародились подозрения на этот счёт.

— Простите, господин барон, — сказала она, когда я закончил говорить. — А кто будет целью? Спрашиваю, потому что не понимаю, почему его нельзя убить, например, из пистолета или автомата.

— Да, кстати, — кивнула Аглая. — Даже если это маг…

— Речь идёт об аль-гуле, — перебил я. — Именно так, дамы. Не хотел говорить раньше времени, но, разу уж это становится очевидно, пусть будет, как будет. Я планирую захватить одного из этих монстров. Нет, не спрашивайте, откуда он возьмётся! Это моя тайна. Вам нужно знать лишь одно: понадобится страховка на случай, если план не сработает. Сможете прикончить тварь?

Девушки переглянулись. Было заметно, что их распирает от любопытства и недоумения, но дисциплина есть дисциплина. Они дружно кивнули.

— Так точно, Ваша Милость, — ответила за обеих Марта на правах старшей. — Но понадобятся детали. Такие вещи нельзя делать… наобум.

— Само собой. Когда будет готова ловушка, мы всё отрепетируем. И не раз. Просто хотел заранее вас подготовить. Но остальным ни слова.

Падшие заверили, что будут держать язык за зубами. Я им верил. Иначе их бы рядом со мной не было.

Далее я отправился в школу. Марта по дороге ни о чём не расспрашивала. Понимала, что всё, что на данный момент положено, ей сказали. Если подумать, из Падших получились бы отличные жёны. Даже жаль, что, пока они служат мне в качестве телохранителей, этому не бывать. Не потому что я против, а потому что девушки явно не мыслят себя в этой роли, ведь она никак не сочетается с семейным бытом. Задумавшись об этом, я вспомнил о Есении. Вот, кого неплохо был взять в жёны. И не только чтобы застолбить её Дар. На этот счёт у меня уже имелся план. Просто девушка мне действительно нравилась. Возможно, отчасти потому что ей не нравились убийства. Было в этом что-то трогательное. Может показаться, что логичней было бы склоняться к жене, которая разделяет твои взгляды и методы, однако я не собирался использовать будущую супругу в подобных делах. И вообще, дома нужно отключаться от внешнего мира. Хорошо, если можно найти там тихую гавань, хотя бы ненадолго. А что есть дом, если не люди, которым мы дороги, которые дороги нам, и с которыми хорошо? Не стены же.

Так, стоп! Что-то меня потянуло на старпёрскую лирику! Ишь, тихую гавань захотел… Устал, что ли? Я вынужден был признаться себе, что нет. Всё, что я делал в этом мире, было увлекательно и целиком захватило меня. Откуда же подобные мысли?

Ладно, подумаю об этом позже, на досуге. Сейчас некогда: машины подъезжали к школе, и я заметил у ворот желтоволосую парочку, явно кого-то поджидавшую. Судя по тому, как девчонки дружно повернули головы, заметив мой кортеж, меня. Блин, я ж обещал с ними сегодня зависнуть в театральной студии! Вот же ж… Прямо испортили настроение с утра!

Конечно, мои подозрения сразу же подтвердились: стоило выйти из машины и направиться к школе, как Женя и Марина двинулись в мою сторону.

— Помню-помню! — опередил я их. — Сегодня после уроков встретимся в студии. Текст пьесы при вас?

— А как же! — кивнула, обрадовавшись, Женя. — Всё здесь, — она похлопала по рюкзаку. — Мы зайдём за тобой со звонком.

Я усмехнулся.

— Думаешь, сбегу?

— А кто тебя знает? — серьёзно ответила девушка. — Ты же не горишь желанием продолжить занятия в кружке. А зря. Может, это твоё призвание.

— Моё призвание — охранять границы империи.

— Это по долгу. А как насчёт стремлений сердца?

— Ну, ты завернула! Знаешь, в любом случае я не чувствую себя драматургом. Один раз попробовал — вроде, получилось. Сейчас вот тоже будем что-то изобретать. Но это не моё. Простите, девчонки.

— Ну, как знаешь, — легко согласилась Марина. — Значит, сделаем эту пьесу, и больше приставать к тебе с театром не будем.

Конечно. И так же ясно, что девушки придумали всю эту волынку исключительно с целью проводить со мной время. Без Глаши. Даже если та поступит в кружок, то не в качестве автора. А актёрам обсуждать с нами нечего — пока мы сами их не попросим. И если попросим.

Кстати, о Глаше. Она встретила меня на третьем этаже, где был первый урок. Сидела на подоконнике, повторяя домашку по тетради.

— Привет, — сказал я, остановившись. — Ты чего в класс не идёшь?

— Тебя ждут, — девушка закрыла конспект. — Видела, как эти две курицы поймали тебя у ворот. Рада, что ты отвязался от них по дороге.

— Ты опять за своё? — прищурился я.

— Не-не! Ни в коем случае. Я всего лишь женщина и знаю своё место, — она улыбнулась, так что было неясно, сарказм это или нет. Зная Глашу, я вполне допускал, что да. — Просто почувствовала лёгкий укол ревности и решила тебя дождаться. Встретить. Не обращай внимания. Да ты и не станешь. Всё, прости. Уже ухожу.

С этими словами Глаша спрыгнула с подоконника, подхватила портфель и направилась в класс. Не обернулась. Боже, что за детский сад! Она, и правда, думает, что может таким образом мною манипулировать? Усмехнувшись, я двинулся следом. Нет, все эти мелкие явно не потянут на тихую гавань для барона, утомившегося за день охраной империи, избеганием покушений и всякими разными убийствами. Вот как соратники, готовые поддержать или перезарядить пушку — да. Но для души надо поискать кого-то постарше, с пониманием. Всё же, мне-то не шестнадцать. И когда придёт время жениться, тоже будет не восемнадцать. Эх, года наши года! И богатство вы, и бремя…

Глава 21

После уроков я отправился в театральный кружок. Почти под конвоем. Женя и Марина шагали по бокам, зорко поглядывая вокруг, чтобы вовремя заметить появление Глаши. Они не знали, что опасаться нечего, так как я договорился с девушкой, что она не появится на горизонте. Так что Каминская в это время была на рукопашке и ничем желтоволосым не грозила. Ни в каком смысле.

Молчановой на занятии не оказалось. Женя сказала, что Лида заболела, но я подозревал, что дело в смерти её брата. На самом деле, девчонку было даже немного жалко. Потерять столько родственников за короткий срок — это вам не ключи в высокую траву обронить. Поневоле сорвёшься.

Так или иначе, роль главной героини была свободна. В том смысле, что главная претендентка ушла в тень, и перед дверью кружка выстроились желающие. Девчонки заранее пытались выбить себе место в пьесе, которая ещё даже не было готова. Ещё недавно меня удивил бы такой ажиотаж, ведь речь шла всего лишь о школьной постановке. Но сейчас, обжившись и разобравшись, что к чему в мире аристократов, я уже понимал, что любое публичное выступление добавляло человеку — парню или девушке — очков в глазах остальных. А ведь эти остальные — будущее высшее общество. Те самые люди, которые займут место своих родителей, старших братьев и сестёр. Поэтому к занятиям в кружках и любым школьным достижениям — спортивным, научным или творческим — относились весьма серьёзно. Особенно те, кто происходил не из самых влиятельных семей. Ну, или был последним в очереди на титул.

Претенденток на роли быстро спровадили, пригрозив не допустить к пробам. Это подействовало, и коридор в мгновение ока опустел. Пока труппа репетировала спектакль для малой сцены, который шёл по четвергам после уроков, мы засели в отдельной комнате, обложившись книгами, которые притащили Жёлтые. Они были настроены решительно. Прорыв — вот, как девчонки называли свой — вернее, наш, — проект. И только так. Главной идеей было создать сюрреалистичное действие, в котором каждая сцена удивляла бы. Наработок было много. Пришлось их просмотреть, пока Марина с Женей работали над любовной сценой между главными героями. Постепенно я втянулся. Кое-что мне нравилось, а кое-что было откровенно слабым и вызвало отторжение. Я смело вносил правки, зная, что девчонки согласятся с ними. Они вообще были готовы, на что угодно, лишь бы я проводил с ними время. Конечно, Жёлтые флиртовали. И, несмотря на свой союз, конкурировали. Но теперь это носило характер не вражды, а спортивного соревнования. В общем, без агрессии. Меня эти их эскапады немного отвлекали, хоть я и старался не обращать внимания.

Вместо обещанных двух часов мы просидели три. Зато привели пьесу в композиционную стройность, убрали лишнее, замедлявшее динамику развития сюжета, и добавили несколько острых сцен. Также я предложил доработать некоторых персонажей, сделав их более живыми. В общем, неплохо потрудились.

В какой-то момент Женя с Мариной начали обсуждать исчезновение князя Молчанова. Тут я навострил уши, хоть и не подал виду.

— Говорят, его убил младший брат, — говорила Женя, делая пометки в книге по сценическому искусству. Кажется, её автор разбирал новаторские особенности Чеховского театра по сравнению с театром Островского. Помнится, я пробежал её глазами, когда сочинял свой опус про Романа и Юлию. — Хочет титул получить. И, наверное, получит. Если, конечно, князя найдут. В смысле — его тело. Ну, или когда пройдёт положенный срок.

— Это сколько? — спросила Марина.

За что я был ей очень благодарен, потому что узнать хотелось, а спрашивать, проявляя интерес к теме, — нет.

— Полгода. При условии, что от пропавшего не будет никаких вестей. И то, титул будет передан лишь временно. А вот ещё через год его можно будет получить окончательно.

— Значит, полгода клан будет без главы?

— Получается, так. Формально, конечно. Кто-нибудь будет им управлять. Но сложности непременно возникнут, ведь не будет никого, кто имеет право подписывать документы.

— Не повезло Фиолетовым. Интересно, куда делся князь-то. Я слышала, он из больницы пропал. Может, умер, а Фиолетовые это просто скрывают?

— Возможно. Только зачем? Им же хуже, если никто их не возглавляет. И наследник не пошёл бы на это.

— Если он сам в курсе, что случилось. Вроде, и охрана ведь пропала.

— Ходят такие слухи, да. Вообще, странно, что Молчанов исчез. Ну, вот куда ему было деваться? И зачем? Ничего не ясно. Мои предки тоже в недоумении.

— Да никто не понимает, что случилось. Не удивлюсь, если он скоро объявится.

На этом обсуждение, в общем-то, и закончилось. Дальше разговоры касались пьесы или того, какой я умный, талантливый и замечательный. Девчонки наперебой вворачивали комплименты и строили глазки. Наконец, я устал. Даже поясница разболелась от долгого сидения. Да и глаза стало резать. Не так уж много я читаю, если подумать. В общем, пришло время заканчивать встречу.

Девчонки принялись канючить, что надо собраться ещё, но я решительно отмёл их притязания на моё общество. У меня было дел по горло. Правда, на одну уступку я всё же пошёл: обещал, что буду участвовать в читке, когда пройдёт кастинг, а затем — в прогоне. Ну, тут я даже не стал сильно упираться. Самому было интересно поглядеть, что получится из наших совместных усилий. Всё-таки, искусство не совсем мне чуждо. Отношусь же я к своей профессии как к одному из его видов.

Распрощавшись с девушками, я поспешил домой. Пока перекусывал драниками из кабачков со сметаной и горчицей, слуга сообщил, что вернулся Антон! Управляющий прилетел в город всего полчаса назад и вот добрался до замка. Сразу велел передать мне, что прибыл. Моим первым желанием было немедленно с ним пообщаться, но я взял себя в руки. Всё-таки, человек с дороги. Надо ему хотя бы дать время привести себя в порядок. Поэтому велел передать от меня горячие приветствия и что я жду его с докладом в кабинете ровно через час.

В это время я пообщался с Андроновой. Генерал доложила, что подготовила с Ригелем контракт на закупку боевых вертолётов. Наш инспектор покупку одобрил. Также София принесла документы на поставки зенитных орудий и ракетных комплексов класса «земля-воздух». Их предполагалось расставить на крышах зданий особо важных объектов и на подлётах к ним, чтобы блокировать вторжения вражеских летательных аппаратов. Я всё подписал и поставил печати, вдавливая перстень в зелёный сургуч.

Когда с этим было покончено, и Андронова удалилась (в течение доклада она выглядела возбуждённо и радостно, из чего я сделал вывод, что девушка всё это время ждала возвращения Антона), через несколько минут в кабинет заглянул гладко выбритый и одетый в строгий элегантный костюм управляющий.

— Разрешите, Ваша Милость?

Глава 22

Выглядел Антон неплохо. Даже отдохнувшим. И это понятно: одно дело каждый день с утра до вечера разгребать проблемы здесь, и совсем другое — встречаться и болтать с японцами там. Наверное, его ещё и развлекали. Азиаты народ вежливый и гостей принимают хорошо, как бы к ним ни относились. А если и хотят проявить грубость, делают это настолько тонко и только им известным способом, что ты никогда и не поймёшь, как сильно тебе нахамили.

Антон начал доклад с рассказа о том, как прилетел, вышел на контакты и так далее. Я никуда не торопился и слушал с интересом и удовольствием. Всё-таки, человек не просто в командировку сгонял — побывал в другом мире, можно сказать. Я хотел знать, как там, на далёком востоке, обстоят дела. Оказалось, почти как у нас. Но не совсем.

После падения Чёрного Сердца регион, вмещавший Китай, Японию, Корею, Таиланд, Малайзию и Филиппины, подвергся такому же воздействию порождённых магией тварей, как и остальные. Армии и техника были постепенно уничтожены, несмотря на яростное сопротивление. Города пали один за другим. Люди собирались в самых крупных, где держали последнюю оборону. Некоторые выстояли. Теперь в Азии, как и здесь, у нас, мир состоял из мегаполисов-крепостей. Только гораздо более населённых, чем Камнегорск. Некоторые продолжали расти вверх, потому что твари осаждали периметр, отвоёвывая территории и тем самым сокращая площадь городов. Другие держали границы с переменным успехом. Самым крупным мегаполисом оставался Токио. Вторым по размеру был Пекин. Сеул также претендовал на статус мега-крепости. Остальные города были помельче. Им приходилось труднее. В Азии оставалось ещё очень много нежити, несмотря на то, что истребили её тоже изрядно. Считалось, что дело в огромной территории, оставшейся после Монголии, где монстры практически не встретили сопротивления и теперь плодились там, превратив земли в Пустошь. Орды приходили оттуда и из джунглей Индонезии, нападали на города и затем откатывались назад, чтобы пополнить ряды и накопить силы для новой атаки.

Социальное устройство не претерпело значительных изменений. Страны утратили центральную власть, зато её тут же захватили дзюйбацу. Огромные, могущественные и богатые корпорации встали во главе городов после непродолжительной борьбы за лидерство. Заключив союзы с лидером или советом боссов, они переманили остатки армии, создав свои собственные. Теперь всё зависело от того, в гаромнии или борьбе существуют дзюйбацу. Надо отдать им должное, они старались не воевать, понимая, что мир внутри мегаполиса крайне важен для его обороноспособности. И всё же, стычки и конфликты случались. Но иногда они решались поединком лидеров или выставленных ими бойцов. Что, кстати, я счёл отличной идеей, так как при этом распри никак не влияли на жизнь города.

Азиатам удалось сохранить многие технологии. Не компьютеры, но вычислительные машины. Примитивные, конечно. И всё же, они у них были. Я спросил Антона, не удалось ли ему привезти хотя бы одну. Управляющий только руками развёл.

— Даже крошечные калькуляторы, как их называют, охраняются пуще зеницы ока, Ваша Милость. Думаю, попытайся я прихватить один из них, и меня на месте прикончили бы. Тут моя поездка и кончилась бы.

Ответ меня не удивил. На месте азиатов я поступал бы так же. Любые технологии дают преимущества, и их необходимо беречь.

Описав общую картину, Антон перешёл к рассказу собственно о переговорах, которые вёл.

Всего ему удалось встретиться с тремя боссами. Каждый представлял какое-то дзюйбацу. Один согласился поставлять серебро. Его корпорация владела рудниками. Добыча там шла медленно, металла вырабатывалось немного, так как приходилось оборонять шахту от нежити, однако работы велись, и это главное. Не многие дзюйбацу могли и этим похвастать. Другой босс заключил контракт на поставку золота. Но тут объёмы были совсем маленькие. Раз в год и всего по десять килограмм. Третья корпорация, с которой договорился Антон, не владела шахтой, зато в своё время умудрилась накопить тонные серебра и других металлов — в основном, цветных. И постепенно распродавала запасы. Управляющий обращался и к другим дзюйбацу, некоторые из которых имели рудники, однако они не захотели с нами сотрудничать.

— Две корпорации находятся в Токио, — сказал Антон, — и одна в Пекине. У меня с собой контракты. Подписи боссов уже стоят. Ещё со мной прилетели их юридические представители. Они проследят за тем, чтобыдокументы были подписаны второй стороной, и отвезут бумаги назад.

— Хорошо, давай почитаем, о чём ты договорился. Только вызову Семёна Олеговича. Когда он даст добро, пригласим представителей. Что они, кстати, сейчас делают?

— Я отправил их на экскурсию по городу. В сопровождении двух Падших и ещё нескольких охранников. Не хотелось бы, чтоб с ними что-то случилось. Это нарушило бы ваши планы.

— Хорошо, ты молодец. Когда они вернутся?

Антон взглянул на часы.

— Думаю, ещё нескоро. Я просил девушек хорошенько умотать их, но не уверен, что у них получится: азиаты кажутся очень выносливыми. В дзюйбацу большинство таких.

— Ладно, неважно. Если вернутся раньше, чем мы закончим, подождут. Не сахарные, не растают. Давай бумаги.

Подняв трубку, я вызвал Ригеля. Пока юрист добирался, прочитал первый договор — тот, что на закупку золота. На первый взгляд всё казалось приемлемым. Кое-где виднелись компромиссы, но это нормально. На то он и договор. Однако Ригелю предстояло всё изучить на предмет скрытых ловушек. Я не сомневался, что азиаты где-нибудь да попытались надуть моего управляющего. Вот и поглядим.

Глава 23

Как ни странно, юрист одобрил все пункты. Азиаты не пытались меня надуть. Видимо, понимали, что я не подпишу бумаги без тщательной проверки. Единственное, курс йены, служившей единой валютой на их территории, загнули выше нашего. Но это был компромисс, на который стоило пойти. Тем более, деньги у меня были, а серебра не было.

— Можно рассчитывать, что условия сделки будут соблюдаться? — спросил я Ригеля. — Своевременные поставки и всё такое. Как ваш опыт подсказывает?

— Насколько мне известно, — ответил юрист, — партнёры из Азии заинтересованы в сотрудничестве, так что обычно стараются не подводить. И того же ждут от других. Бывали случаи, когда от дзюйбацу приезжали люди, и нарушителям условий приходилось несладко. Тамошние боссы довольно решительны.

— Что ж, учту. Думаю, можно пригласить делегатов наших новых друзей.

Юристы из Азии вернулись примерно час спустя после того, как я подписал контракты и поставил печати. Вели себя вежливо. Никогда бы не подумал, что они, по сути, мафиози. Ну, или работают на бандитов. На тех, с кем я имел дело в прошлой жизни, ещё до конторы, эти парни совсем не походили. Однако я понимал, что внешность бывает обманчивой. Думаю, те, кто пытался обмануть корпорации, корни которых уходили в якудзу и триады, жестоко поплатились.

Я пригласил представителей наших партнёров остаться в замке, пока не будет обратного рейса, и они согласились. Им отвели гостевые комнаты на третьем этаже. По соседству ненавязчиво расположилась охрана. Мне ни к чему, чтобы эти ребята болтались по зданию, заглядывая, куда не надо. Впрочем, кажется, юристы дзюйбацу и не собирались ничего такого делать. Восточная вежливость не позволяла. В дальнейшем, кстати, у меня с ними не было проблем. Юристы почти всё время проводили в комнатах и спортзале, иногда выбираясь в сопровождении охраны в город. Они улетели через восемь дней, в течение которых я встретил их всего дважды. Они раскланивались и шли дальше, не вступая в разговор. Видимо, считали, что своё дело сделали, а беспокоить хозяина замка ни к чему. Надо сказать, я такую деликатность приветствовал, ибо не представлял, о чём с ними беседовать. Правда, однажды ко мне явился дворецкий и, смущаясь, доложил, что гости интересуются, нельзя ли им посетить весёлый дом.

— А в чем проблема? — удивился я. — Пусть съездят. Жалко, что ли? Уж наверняка в городе есть заведения такого рода. Или ты думаешь, я знаю адреса?

Дворецкий окончательно стушевался.

— Нет, Ваша Милость, что вы! У меня и в мыслях не было! Просто… я не уверен, что наши бордели им подойдут.

— Да? Почему это?

— Ну… я слышал, на востоке подобными вещами занимаются гейши. А это не то же самое, что обычные проститутки.

— Слушай, эти парни давно не трахались. Я уверен, что они не станут привередничать. Ну, не споют им и не станцуют перед сексом. Всё это они могут дома наверстать. Вряд ли для них сейчас самое важное — культурная программа. Пусть их отвезут в дом поприличней, а там разберутся.

Не знаю, как там прошло, но претензий никто не предъявлял. И дворецкий ни о каких неприятностях не докладывал. Так что я сделал вывод, что оказался прав. В конце концов, пусть относятся в этому, как к экзотике. Не всё же сямисэны слушать.

Поставки серебра и золота ожидались через месяц. До этого времени производство доспехов нового образца и дополнительных укреплений пришлось практически прекратить, так как запасы исчерпались. Как говорится, ничто не вечно. Даже те сто кило, из которых я выделил часть на броники, быстро ушли. Зато теперь вся моя личная гвардия могла в случае нападения гулей пощеголять в новых доспехах. Да и не только она. Армейским тоже достались комбезы. Собственно, у меня, пожалуй, сейчас было самое подготовленное к атаке орды воинство. На полигонах не прекращались тренировки и учения. Доставляли новую технику, включая вертолёты. Андронова просто горела на работе. Даже не знаю, когда они там с Антоном выкраивали время для свиданий, потому что управляющий тоже баклуши не бил. Думаю, его выручало то, что Макс за время отсутствия начальника поднаторел в текущих вопросах и мог ему помогать. Надо будет прикинуть, не подыскать ли парню новую должность, более ответственную. Но это я обсужу с Антоном позже. Сейчас особо перекидывать его некуда.

В конце недели ко мне обратился Сенцов. Оказывается, клан Чекана продолжал тешить себя надеждами на расширение, и его следовало добить. Так, чтобы даже воспоминаний о нём ни у кого не осталось. Соответственно, Сенцов от лица Емельянова рассчитывал заручиться моей поддержкой. Я перенаправил его к Андроновой, предупредив генерала, чтобы дала нужную технику и солдат. Если уж взялись за дело, надо доводить до конца. Тут Емельянов был прав. Но я хотел получить взамен что-то конкретное и значимое. Всё-таки, разгром целого мафиозного клана — это не хухры-мухры. За такие вещи нужно платить. И не только лояльностью. Я прозрачно намекнул на это Сенцову. Он меня понял и не удивился. Спросил, нет ли чего-нибудь, что они могли бы сделать для меня в благодарность.

— Есть, — ответил я. — Раз уж вы сами спросили. У меня есть сведения, что в ближайшем будущем на территории удела могут быть совершены диверсии. У меня, конечно, выставлена охрана, но маловато людей в разведке. И они перманентно загружены работой. Хотелось бы вовремя узнавать о прибытии в удел потенциально опасных групп. Как считаете, это станет не слишком большой платой за мои услуги?

— Уверен, что это очень скромный гонорар, — поклонился Сенцов с присущей ему подчёркнутой вежливостью.

Было заметно, что он испытал облегчение, узнав, чего я хочу от него. Плата, и правда, была невеликой. Если говорить о затраченных усилиях. А вот если принять во внимание результат, а именно — срыв планов Лукьянова, то вполне выгодной. Так что пусть боссы считают, что остались мне немножко должны. Это лучше, чем наоборот. Зато будут работать на совесть, чтобы я не решил, будто они халтурят. Уверен, мало, кому из диверсантов барона удастся просочиться незамеченным.

— Должны ли мы устранять объекты? — спросил Сенцов. — Или только докладывать о них в ваш отдел разведки?

— Было бы неплохо, если б вы сразу пресекали угрозу. По возможности, разумеется.

Босс кивнул.

— Хорошо. Если это всё, я, с вашего позволения, удалюсь.

Я сделкой остался доволен. Он тоже. Что может быть лучше для хороших отношений между партнёрами?

Также я встречался пару раз с Пешковыми. Даже свозил их на прогулку. Под серьёзной охраной. Рисковать потерять людей с полезным Даром я не собирался. Но и мариновать девчонок в замке было жестоко. А главное — чревато. В конце концов они могут затосковать, и тогда жизнь в замке доброго барона покажется им не такой уж и заманчивой. Даже шушикам не справиться с потребностями молодости и её непоседливостью.

Также мы тренировались в создании иллюзий. Пешковы делали успехи. Что меня, естественно, очень радовало. Шансы на успех задуманного росли.

А в конце недели, после того, как я проводил гостей из Азии, мне позвонила Аня и пригласила на ужин.

— Будут пельмени, — сказала она, словно это решающий аргумент. — Трёх видов. Придёшь?

Я не особо рвался. Были дела. Как обычно. Однако меня немного удивило приглашение. Я давно их не получал от Шуваловых. Тем более, вот так, со звонком домой. Решив, что исходит оно от князя или княгини, решил согласиться. Даже если ошибся, не беда. Хоть отвлекусь немного от дел. У Шуваловых за столом всегда приятная беседа.

— Хорошо, я буду. В семь?

— Ага! — кажется, Аня обрадовалась. Видимо, не ожидала, что я так легко соглашусь, и готовилась уговаривать. — Машка будет вне себя от счастья! Ой, кажется, я сейчас всё испортила, да?

— Нет, мне нравится твоя сестра. Буду в семь. И привезу четвёртый вид пельмешек.

— Ты же не знаешь, какие у нас уже есть.

— Уверен, мне удастся вас удивить.

Глава 24

Встретили меня во дворце Шуваловых, как родного. В смысле — с радостью и энтузиазмом. За последний отвечала Маша, с разбегу прыгнувшая мне на шею, так что я едва успел её подхватить. Девчонка чмокнула меня в щёку и, отстранившись, уставилась в глаза.

— Наконец-то! Сто лет тебя не видела! Совсем нас позабыл со своими делами. Коля, так нельзя с друзьями. С будущими жёнами — тем более! Я ведь могу обидеться и выйти за другого. А у нас не то, что у парней: несколько мужей иметь нельзя.

— Ты удивишься, но нам тоже, — усмехнулся я, ставя её на пол.

— Перестань! Отлично понял, что я имею в виду.

— Понял-понял. Рад вас видеть.

Встречали меня в холле только дети. Князь с княгиней не вышли, ясное дело.

Я вручил Маше пакет с пельменями, за которыми заехал по дороге.

— Вишня. Есть у вас такие?

— Неа! Сладенькие, значит, — девчонка тут же открыла пакет и сунула туда нос. — М-м-м… Вкуснотища, наверное! А я приготовила с грибами. Тебе понравится.

— Ого! А остальные виды пельмешек откуда?

— Мама делала. Ладно, идём! Предки ждут уже.

— Предки! — осуждающе покачала головой Аня, глядя на меня с улыбкой. — Что за манеры! Ты же княжна, какая-никакая.

— В смысле — какая-никакая⁈ — тут же насторожилась Маша. — Самая что ни на есть натуральная!

— Всё-всё, — замахала руками Аня. — Пошли. Ты ведь не ел перед гостями?

Я покачал головой.

— Оставил место для пельмешек.

— Правильно. А то зря я старалась, что ли? — тряхнула волосами Маша и, схватив меня за руку, потащила в столовку.

Или, как любили называть её аристократы, трапезную.

Так уже всё было сервировано. Шувалов сидел во главе стола, его супруга расположилась по правую руку от мужа. Обменявшись с ними приветствиями, я сел на почётное место гостя — слева. Дети разместились вокруг нас. Маша заняла стул напротив меня. Видимо, чтобы строить глазки.

— Спасибо, что пригласили, — сказал я чете Шуваловых. — Вырвался к вам, наконец-то. А то всё дела, дела.

Князь кивнул.

— Да, титул даёт не только преимущества. Ну, да тебе ли не знать, Николай.

Я отметил обращение, которое прежде Шувалов особо не использовал, именуя меня, в основном, господином бароном. Видимо, я заслужил доверие клана, и князь хотел это продемонстрировать.

— Не жалуюсь, Ваша Светлость. Мне нравится обустраиваться.

— Это видно. Признаться, я думал, что тебя надолго не хватит, но, похоже, ошибся.

— Голь на выдумки хитра.

— Ну, не прибедняйся. У тебя уже столько всего… Клан выносит тебе одобрение.

— Рад слышать. Стараюсь.

— Коля круче всех! — вставила Маша, улучив паузу. — Правда, мам?

Шувалова вежливо улыбнулась.

— Вполне возможно. Во всяком случае, активность Николая делает ему честь. За столько короткий срок чуть ли не в одиночку восстановить удел, да ещё отразить нападение орды — дорого стоит. Просто удивительно.

— Благодарю, — я поклонился. — Ничего иного не остаётся. Меч должен быть острым.

— Золотые слова, — кивнул князь. — Ну, давайте ужинать. А то позвали гостя трапезничать, а сами лясы точим.

Разговор за едой был нейтральным. Я всё гадал, зачем меня позвали. Неужели только для того, чтобы похвалить? Но пока догадаться было нельзя.

В какой-то момент Шувалов завёл речь о Молчанове. Сказал, что все обеспокоены его таинственным исчезновением. Ну, это не новость. Я слушал, никак не комментируя. Зато дети высказывали разные предположения. Шувалов кивал, пожимал плечами и хмыкал, но свою позицию не высказывал.

— Я так понимаю, никто не может претендовать на титул, раз нет трупа, — проговорил в какой-то момент Павел. — Это правда пап?

— Конечно. Мало ли, что с человеком. Может, он ещё жив. Хотя я думаю, что нет. У князя были проблемы с Чёрным кланом. Подозреваю, что Неклюдов приложил руку к ситуации. Ты с ним не знаком, Николай? — обратился он вдруг ко мне.

Я встретил внимательный взгляд Шувалова. Кажется, вопрос был задан не просто так. Неужели ради этого меня и пригласили?

— Виделись однажды, — сказал я, прожевав пельмень с фаршем из говядины и свинины — мой любимый вид. — Князь прощупывал почву на предмет сотрудничества.

— Правда? Какого рода, если не секрет.

— Ничего особенного. Хочет производить доспехи по нашему патенту. Я сказал, что сначала неплохо бы приобрести партию готовых. Чтобы продемонстрировать серьёзность намерений, так сказать.

— Поэтому от Чёрного клана тебе доставили партию серебра? — спросил Шувалов, не сводя с меня глаз.

Та-а-к… Удержать это в секрете не удалось. Неудивительно, конечно. Я и не сомневался, что глава Зелёных за мной присматривает. Всё-таки, я тот, на ком держится оборона внешней границы клана. Но неужели Шувалов меня подозревает? А если и так, не рассчитывает же он, что я признаюсь в убийстве Молчанова?

— Да, и в качестве платы тоже. Думаю, это может в конце концов вылиться в долгосрочное партнёрство. А что? У нас с Чёрным кланом проблемы?

Князь покачал головой.

— Нет, наши интересы не пересекаются. Есть даже общие дела. И когда ты должен поставить Неклюдову доспехи?

Чёрт! Он, пожалуй, ещё и проверит, действительно ли Чёрные купили броники! С него станется. И когда окажется, что ничего такого не было, у Шувалова возникнет вопрос, за что расплатился серебром Неклюдов. И тогда снова всплывут подозрения, что Чёрные наняли меня в качестве киллера.

— Срочности нет, — ответил я. — По мере готовности. А что, Ваша Светлость?

— Да нет, ничего. Это я так. Просто интересуюсь.

Ну, конечно. Вешай лапшу на уши кому-нибудь другому.

— Что вы всё о делах? — воскликнула, прервав повисшую паузу, Шувалова. — Николай, расскажи лучше, как дела в школе. Успеваешь учиться, имея столько обязанностей?

Разговор вернулся в привычное русло. Наконец, ужин закончился, и слуги подали напитки.

— Прошу прощения, дамы, но мне хотелось бы временно похитить у вас нашего гостя, — улыбнулся Шувалов. — Буквально на несколько минут. А потом мы вернёмся. Ты не против, Николай?

Вот оно! Сейчас я узнаю, в чём дело.

— Конечно, Пётр Дмитриевич.

— Тогда пройдём в малый кабинет. Кофе прихватим с собой. Вот я ещё печенюшки стащу. Хе-хе!

Глава 25

Мы расположились возле окна за маленьким круглым столиком, покрытым мозаикой, в которой отсутствовало несколько фрагментов. То ли семейная реликвия, то ли антиквариат. А может, князю просто пофиг, что предмет мебели потерял частички себя. Он поставил чашку на край и откинулся в кресле, глядя на меня. Я сделал глоток горячего напитка и тоже поставил чашку на столик. Вопросов не задавал, позволяя собеседнику сделать первый ход. В конце концов, он же меня сюда позвал.

— Знаешь, о чём я подумал, когда узнал об исчезновении Молчанова? — заговорил секунд через десять Шувалов.

Похоже, вокруг да около ходить мы особо не будем. Что ж, тем лучше.

— Представления не имею. Но хочу узнать.

— Можно ли этим как-то воспользоваться. Ситуацией, в которой Молчановы не могут подписывать документы. Понимаешь, Николай?

— Отлично понимаю, — кивнул я. — А что, у вас есть планы перехватить у них какие-то контракты?

— Честно говоря, да. И довольно приличные. Однако хотелось бы ясно понимать, сколько это отсутствие князя продлится. Будет довольно неприятно, если я сделаю предложение людям, а потом через день или два Молчанов объявится. Такая ситуация поставит всех в неудобное положение. Может возникнуть конфликт. Понимаешь, Николай?

— Очень хорошо, Ваша Светлость. Конечно, лучше точно знать подобные вещи. Информация вообще сила. И тот, кто ею владеет, всегда остаётся в плюсе.

Мы обменялись долгими взглядами, пытаясь определить, поняли друг друга или нет.

— Информация стоит денег, — проговорил, наконец, Шувалов.

Типа, он готов заплатить, если оно того стоит.

— И иногда очень больших. Но бывает, что не только денег. А, например, участия в какой-то игре.

Это был намёк на то, что я тоже не прочь поучаствовать в сделках, которые сейчас можно перехватить у рода Молчановых.

Князь подался вперёд, взял чашку и сделал большой глоток. Вытер салфеткой усы, хотя они в этом нисколько не нуждались. Тянул время, требующееся на размышление.

— Да, думаю, ты прав. Деньги иногда стоят меньше, чем долгосрочные вложения, — проговорил он. — Кто-то предпочитает получить синицу сейчас, а кто-то — журавля, но потом.

— Я определённо из второй категории.

Журавль, как же! Меня рисками не напугать. Гоните долю в своих планах, Ваша Светлость!

— Мне кажется, уже можно сделать вывод, что Молчанов не вернётся, — прищурился Шувалов. — Иначе этот торг не имел бы места.

Я усмехнулся.

— Вполне возможно. Готовы испытать судьбу? Просто вдруг кто-то знает, на какой именно срок он исчез. Это здорово вам помогло бы. Хотя, — я пожал плечами, — кто я такой, чтобы давать вам советы, Пётр Дмитриевич? Поступайте, как считаете нужным.

Если вы готовы надуть человека, которого подозреваете в убийстве одного из князей, то ради Бога. Только как бы вам не оказаться следующим. Но вы рискните, конечно. Дело-то хозяйское.

Шувалов поставил чашку на столик и сцепил руки на животе. Было видно, что он размышляет, стоит ли игра свеч. Возможно, ему в голову пришли те же мысли, что и мне. Кто знает? Во всяком случае, он решил не рисковать.

— Ладно, допустим, есть сделка, в которой я не особо заинтересован. Не мусор, но я готов ею пожертвовать.

— Гарантии?

— Какие могут быть гарантии, кроме слова дворянина?

Я усмехнулся.

— А посущественней?

— Серьёзно? Ты сомневаешься в… Впрочем, пускай. Ты не обязан верить. Однако неужели ты действительно думаешь, что я тебя обману?

— А мы уже обсуждаем дела без вуали? Вы и я?

Князь развёл руками.

— Думаю, незачем скрывать, о чём идёт речь. Ты знаешь, когда вернётся князь, а я — какие сделки Молчановых можно перехватить, если подсуетиться. Предлагаю обменяться. И я даже не спрошу, откуда у тебя информация.

— Я бы и не сказал. Какую сделку вы собираетесь отдать мне?

— Оптика для военной техники. Есть небольшой завод с традициями. Делают приборы наведения для танков и крупнокалиберных орудий. Очень качественную. Поставляют приборы Белому клану. А те берут только лучшее. К сожалению для владельца, Белый клан не закупает много техники. Она им просто не нужна, поскольку их территория находится в центре города и надёжно защищена. А владелец завода хочет расширяться. Но не снижать качество продукции. Поэтому он ищет партнёров. Молчанов был заинтересован приобрести контрольный пакет акций. Теперь можешь сделать это вместо него. Если договоримся, дам тебе контакты владельца завода.

— Я ведь могу и сам узнать.

— Это будет нечестно. Не находишь?

— Нахожу. Поэтому не стану. Какие бизнесы вы хотите оставить себе?

Князь покачал головой.

— Неважно. Я сделал предложение. Твой ход. Оставишь информацию при себе и ничего на ней не заработаешь или возьмёшь завод?

— Завод.

— Правильно. Сейчас объёмы производства техники в городе увеличиваются, и оптика понадобится в большом количестве. Не прогадаешь. Что с Молчановым?

— Он не вернётся.

— Уверен?

— Гарантирую.

— Хм… Понятно. А… Чёрный клан к этому причастен?

— Не имею представления.

Это к делу не относилось, а выдавать клиентов я не собирался. Никакие заводы не стоят репутации. Надёжность важнее всего.

— Понятно. Ладно, неважно. Значит, мы можем спокойно перехватить сделки. Главное — сделать это до того, как подключатся другие желающие. Наверняка не только мне известно о сделках, которые планировал Молчанов. Что-то может и уплыть.

— Надеюсь, не завод.

— Тут уж ты сам, Николай. Хотя вряд ли кто-то за него уцепится. Мелковат бизнес для большинства тех, кого я знаю. Но это не значит, что я тебе мелочь скинул. Производство перспективное. Если честно, не будь ты в клане, чёрта с два я бы отдал тебе эту сделку.

Мы осудили подробности. Я узнал всё о том, кто владелец и какую цену просит. Собственно, завтра можно будет поручить Ригелю и Антону заняться этим. Шувалов прав: хорошая оптика — треть успеха для боевой техники. Остальные доли делятся между подготовкой экипажа и собственно качеством машины. Так что вложиться в подобные приборы — отличная идея. А расширить производство — ещё лучше.

Когда мы вернулись, оказалось, что девчонки возмущены нашим долгим отсутствием, особенно Маша. Они, видите ли, планировали сыграть с гостем в монополию. Увлекательно-то как! Я прямо мечтал фишки подвигать. Пришлось провести час за бросанием костей и покупкой-продажей всяких несуществующих зданий.

Наконец, пришло время уходить. Было почти десять. Распрощавшись с членами семьи Шуваловых, я обещал бывать чаще, чему, кажется, никто не поверил, переобнимался с детьми (как будто с Аней и Павлом мы не виделись утром в школе), получил от Маши чмок в щёку и отправился домой.

Рассчитывал провести остаток вечера спокойно, однако не удалось: как только я вышел из ванной, обёрнутый полотенцем, и плюхнулся в кресло, чтобы выпить какао с ломтиком твёрдого сыра под бубнёж диктора новостей, прибежал взволнованный слуга и сообщил, что на завод по производству патронов совершено самое настоящее нападение. С применением военной техники, гранатомётов, ракет и живой силы. Пришлось наскоро одеться и бежать выяснять, что происходит.

Глава 26

Марта решительно воспротивилась, чтобы мы полетели на вертолёте. Мол, собьют, и пиши пропало. Так что поехали на броневиках в сопровождении подкрепления, которое я снял с охраны замка. Кроме того, к заводу подтягивались части, отправленные Андроновой с границы удела. Можно было бы перекинуть и те, что охраняли другие объекты, было бы быстрее, но я запретил, так как диверсанты могли атаковать и их тоже. Терять сразу несколько точек было бы глупо. Пусть уж раздолбают лучше одну. В конце концов, патроны в ближайшее время не особо понадобятся, да и запас имеется изрядный. Об этом Андронова позаботилась. Другое дело, что срывались сроки контрактов, но тут уж ничего не попишешь. Такова жизнь.

Когда мы добрались до завода, он полыхал. Сразу было ясно, что били по нему ракетами, и урон нанесён немалый. И это несмотря на серьёзную охрану. Вокруг здания шёл самый настоящий ожесточённый бой. Диверсанты прибыли с техникой, включая вертолёты, и теперь пытались прорваться назад, а их не выпускали. Интересно, как им удалось сюда вообще добраться! В таком количестве, да ещё с коптерами и при условии, что я велел проверять фуры, плюс при участии людей Сенцова. В том, что диверсию совершили по заданию Лукьянова, я не сомневался. Больше никто не рискнул бы атаковать меня настолько массированно. Только барон поехал крышаком. Хотя… Может, кто-то решил потеснить меня на ниве производства патронов? Перехватить пару крупных заказов? Нет, исключено. У меня не было ни одного срочного контракта. Все мои клиенты будут ждать восстановления завода. Ведь, если они перекинуться к другому, не получат неустойку. Оставался вариант, что дело именно в этом: один из заказчиков решил и компенсацию получить, и патроны. Но кто из них стал бы рисковать, надувая ассасина? Нет, всё-таки, это дело рук Лукьянова. Тем более, разведка докладывала, что он собирает войска. Вот и первые ласточки, так сказать. Интересно, как к этому демаршу отнесутся в клане барона. Едва ли остальные члены захотят обострять отношения с Зелёными. С другой стороны, это наша личная вендетта. Кланы, вроде, и не затронуты.

Всё это пронеслось в голове, пока мы подъезжали к месту битвы. Я выскочил первым. Эх, было бы нас, Скуратовых, человек пять-шесть, от нападающих через минуту мокрого места не осталось! В этом плане полноценным родам гораздо проще отражать такие диверсии. Если в них, конечно, не участвуют маги. Но я сомневался, что Лукьянов отправил сюда кого-то из родственников. Это выдало бы, а он не настолько безумен. Хотя как определить грань?

Первым делом я призвал Бера, синхронизировался и помчался к ближайшему лёгкому танку. Бронеходы в атаке не участвовали. Оно и понятно: слишком медленные, они задерживали бы отряд.

Зелёное пламя охватило машину, расплавляя её, словно сливочное масло. Потёк металл, и танк превратился в нечто бесформенное. Не задерживаясь, я ударил следующий когтями. Башня отлетела, сделав машину бесполезной консервной банкой. Я врезал по корпусу ещё раз и побежал дальше — туда, где с охраной рубились витязи. Рассёк одного, другого, третьего, облил зелёным пламенем четвёртого, сбил с ног и раздавил медвежьими лапами пятого.

Что делали Падшие, не смотрел. Думаю, крушили врага, стараясь не отставать от меня. Всё-таки, моя защита — их приоритет.

Подкрепление тоже сразу вписалось в бой. Диверсионная группа была, на удивление, большой, однако от неё уже осталась половина. Тем не менее, уцелевшие продолжали прорываться, хотя не знаю, на что они рассчитывали. До границы удела далеко, и мы всё равно успели бы разнести их по дороге. Шансы были только у вертолётов. Но они как раз не торопились удирать, а вели воздушный бой с моими железными пташками. Надо заметить, довольно успешно. Кроме того, время от времени пускали ракеты по заводу и наземной технике. О том, чтобы уничтожить зенитные орудия, вражеские пилоты позаботились первым делом, поэтому коптерам почти ничего на земле не угрожало, кроме переносных комплексов, от залпов которых они пускали ловушки-обманки.

Оторвав руки попавшемуся на пути витязю, я помчался в сторону вражеских вертолётов. Завод остался позади, как и мои войска. Ну, кроме Падших, конечно, которые топали за мной, не отставая. Я предпочёл бы остаться один, но тут было без вариантов: от амазонок не избавиться, особенно сейчас, когда, по их мнению, мне может грозить опасность. Я даже пытаться не стал. Тем более, что время имело значение.

Оказавшись под вертушками, я обратился к Дару демона. Он радостно откликнулся, предвкушая поживу. Первым делом я скастовал красную сеть и швырнул её в воздух. Движением техники я учился управлять в течение последнего месяца, и это дало плоды: сеть понеслась к вертолёту, совершавшему маневр уклонения от атаки моего коптера, и должна была пройти мимо, но я мысленно заставил её изменить траекторию, и она плавно свернула, следуя за боевой машиной. Нити коснулись корпуса, задели винт, прошли сквозь них, и исчезли. Вертолёт ещё пару секунд двигался по инерции, а затем начал разваливаться на куски. Вспыхнуло топливо, и падающие части коптера превратились в огромные полыхающие обломки! Выглядело это эпично и завораживающе. Я невольно залюбовался, но тут же взял себя в руки. Мои драгоценные пилоты могли погибнуть, и каждая секунда имела значение. Так что я атаковал следующий вертолёт противника. На этот раз в воздухе появились огромные красные руки. Они обхватили коптер, вонзили в него когти и сжали. Машина сминалась, словно бумажная! Несколько секунд — и она начала падать, оставляя шлейф из огня и дыма. Я же, не теряя времени, отправил несколько алых нитей в сторону третьего вертолёта. Они оплели его и потащили вниз, фиксируя, словно воздушного змея на привязи. Пилот не смог совершить нужный маневр, и в машину ударил залп ракет, пущенных нашим коптером.

Оставшиеся два вражеских вертолёта не стали продолжать сражение и устремились прочь. Мои машины отправились в погоню. Я мог бы попытаться догнать их, используя ускорения, но это потребовало бы огромного расхода энергии. К тому же, я не сомневался, что вражеские коптеры обречены. Так что опустился на асфальт, переводя дух. Тело слегка дрожало от напряжения. Чтобы раздолбать бронированные машины, я скачал в техники море энергии. Ещё и проклятый демон внутри возмущённо верещал, требуя платы. Сейчас, чёрт возьми! Подожди немного! Дай хоть в себя прийти.

Передо мной выстроились Падшие. Свидетели того, что я обладаю Даром магии крови. К счастью, преданные и надёжные. Конечно, кто-то из обитателей соседних домов тоже видел, как вертушки падали, но на это наплевать. Всё, что они расскажут соседям, останется слухами.

— Ваша Милость, вы в порядке? — озабоченно просила Марта, всматриваясь в моё лицо. — Вам нужна помощь?

— Нет, просто дайте мне минутку, барышни. Ваш барон немного утомился, сбивая коптеры. Сейчас встану.

Когда мы вернулись к заводу, бой уже кончился. Повсюду горела техника и лежали мертвецы. Солдаты собирали раненых.

Я подошёл к фургону, куда складывали тела. Никого рядом не было, так что я дал демону вволю насытиться. От влитой в меня Живы организм неимоверно взбодрился. Ощущения были, словно я могу взлететь, если оттолкнусь ногами от асфальта. Молох ликовал. Вся потраченная энергия восполнилась с лихвой.

Когда я отошёл от фургона, ко мне приблизилась Андронова.

— Ваша Милость, я с докладом.

— Ну, давай, рассказывай, что эти уроды успели раздолбать. Судя по тому, что я вижу, потери значительные.

— К сожалению, да.

— Если честно, меня больше интересует, удалось ли взять пленных.

— Так точно. Семь человек. Все в тяжёлом состоянии. Я распорядилась отправить их в больницу. На случай, если вы захотите их допросить.

— Ещё как захочу. Пусть их хорошенько охраняют. Никого, кроме меня, к ним не впускать. Врачей — только проверенных. Я хочу знать, кто их послал, и как им удалось добраться до завода. Последнее — особенно. Сведения об уроне лучше передай Антону. Всё равно заниматься этим придётся ему. И передай, что я хочу знать ситуацию по неустойкам из-за срыва сроков наших контрактов. Пусть подготовит сводку, как можно быстрее. Нужно связаться с нашими партнёрами и предупредить их.

— Слушаюсь, Ваша Милость.

— В какую больницу отправили пленных? Я поеду туда сейчас же. Чем быстрее удастся выяснить, как отряд добрался сюда, тем быстрее мы предпримем меры, чтобы такого не повторилось.

— Не уверена, что они смогут говорить. Думаю, их сразу в реанимацию поместят.

— Ничего, я дождусь, пока хоть один придёт в себя. Кстати, скажи Антону, чтобы связался с Сенцовым. Он обещал, что его люди будут следить за попытками проникнуть в удел, так что у меня имеются к нему вопросики. Пусть приезжает в больницу, как только сможет. Я буду там.

Глава 27

Пленных реанимировали долго. Первый пришёл в себя спустя три часа, но пришлось ждать, пока врач разрешит с ним поболтать. Не в смысле, что мне очень требовалось его дозволение, а простое не хотелось, чтобы товарищ дал дуба в процессе допроса, не ответив толком на вопросы. И то врач предупредил, что пациент на ладан дышит, и долго утомлять его нельзя. Если, конечно, я планирую с ним потом ещё пообщаться. Так что, как ни хотелось побыстрее всё узнать, я решил потерпеть. Наконец, меня допустили в палату, где лежал опутанный трубками и проводами боевик, подключённый к медицинской аппаратуре. Когда я вошёл, он даже голову не смог повернуть в мою сторону. Просто глядел в потолок, тяжело и шумно дыша.

— Меня зовут Николай Скуратов, — представился я, усевшись на табурет, который любезно поставила рядом с койкой одна из Падших. — Это мой завод вы разгромили.

— Спасибо, что вытащили с того света, Ваша Милость, — после паузы тихо просипел пленный. — Это… очень великодушно с вашей стороны.

— В ответ за любезность ожидаю услышать ответы на вопросы. Как на это смотришь?

— Понимаю, что в вашей власти отключить меня от всего этого оборудования. Ну, или дождаться, пока я оклемаюсь, и пытать, пока я не отвечу.

— Всё верно. Моё великодушие имеет цену. Рад, что мы друг друга понимает. Значит, побеседуем?

— Не думаю, что у меня есть выбор.

— Кто вас послал? На технике отсутствуют опознавательные знаки, но я уверен, что вы знаете своего хозяина.

— Барон Лукьянов. Мы его люди.

— Так я и думал. Как вам удалось проникнуть в удел. Я принял меры, чтобы обнаружить диверсантов, но вы все кордоны обошли.

— Иллюзия. Маги из рода Пешковых прикрывали нас.

Чёрт! Это всё объясняло, кроме одного — откуда у барона люди с таким Даром⁈

— Уверен?

— Да, Ваша Милость. Видел своими глазами.

— Магов?

— Да. Двое парней. Подростки. Работали вместе. Их сразу вывезли с вашей территории, как только начался бой. Даже немного раньше.

— Откуда барон их взял?

— Не знаю. Род Пешковых обладает этим Даром. Его уничтожили гули. Вы сами знаете, — раненый делал паузы между предложениями, иногда между словами, и они становились всё дольше. Ему приходилось собираться с силами, но он покупал ответами жизнь, так что старался. И всё же, допрос пора было сворачивать. Вернее, ускорять. — Наверное, барон каким-то образом… раздобыл уцелевших.

Я не слышал, чтобы Лукьянов вывез кого-то во время нападения гулей. Возможно, ему одолжили пару Пешковых те, кто это сделал. Но с кем у барона такие близкие отношения, что ему дали попользоваться ценными кадрами? А если он их решит не возвращать? Нет, тут требовалось полное доверие. Неплохо бы узнать, кто обладает двумя парнями с Даром Иллюзии. Подобные вещи надо держать на карандаше.

— У вас были цели, кроме завода? Вернее, есть в моём уделе ещё диверсионные группы с другими целями?

— Насколько мне известно, нет.

— Планируются ли ещё нападения?

— Не знаю, Ваша Светлость.

Логично. Простым исполнителям подобные вещи не сообщают. Я и не рассчитывал на иной ответ. Спросил просто на всякий случай.

— Что ж, ты купил себе жизнь, — сказал я, вставая. — Не обещаю свободу, но убивать тебя не стану.

— Премного… благодарен.

Я узнал у боевика всё, что хотел, так что оставаться в больнице не стал. Едва ли другие пленники добавят к этой информации новую. Поручу побеседовать с ними кому-нибудь из Падших. Накидаю вопросы, и пусть опросят тех, кто придёт в себя в ближайшее время. А мне надо накрутить хвост Сенцову. О том, что диверсанты передвигались под прикрытием иллюзии, говорить ему не стану. Пусть чувствует себя виноватым. Таким образом будет у меня в долгу.

Босс дожидался меня в одной из свободных палат: он прибыл в госпиталь, пока я общался с раненым. Вид у него был взволнованный, что доставило мне тайное удовольствие. С людьми, считающими, что они тебя подвели, работать гораздо легче.

— Приношу глубочайшие извинения за то, что враг сумел пробраться к вашему заводу, господин барон, — сразу после приветствия выпалил Сенцов. — Не представляю, как ему это удалось. Мы приняли все мыслимые меры, чтобы этого не допустить. Просто чудо какое-то!

— Да, мы работаем над тем, чтобы выяснить, как это случилось, — ответил я мрачно. — Весьма прискорбная ситуация.

Жестить было нельзя, ибо рано или поздно Сенцов вполне мог узнать, что диверсантов прикрывала иллюзия. А это сразу снимало вопрос долга передо мной. Не полностью, конечно, но по большей части.

— Предлагаю компенсацию по вашему усмотрению, — смиренно сказал босс.

Просить что-то существенное по вышеизложенной причине я не мог. А назвать слишком ерундовую цены было бы глупо и подозрительно. Поэтому я удручённо покачал головой и сказал:

— Пока не знаю, что попросить. Возможно, в этом и нет вашей вины. Разве что подкрепление, которое вы хотели задействовать в стычках с Чеканом… Боюсь, мне придётся использовать его для усиления охраны объектов.

Сенцов кивнул.

— Разумеется, Ваша Милость, без проблем! — он явно испытал облегчение, что отделался столь малой кровью. — Я понимаю, что вам оно сейчас необходимо.

— Значит, договорились.

Таким образом я как бы взял аванс, и плата не выглядела слишком незначительной. В случае же, если Сенцов узнает про иллюзию, вопрос о второй части компенсации просто отпадёт сам собой.

Отпустив босса, я поехал в замок. По пути вызвал Ригеля. Ближайшие часы придётся посвятить деловым переговорам с теми, чьи контракты сорвались из-за диверсии. Антон успел подготовить сводку по заказчикам, так что мы засели втроём в кабинете — звонить и разруливать.

Вечером же, когда я, наконец, смог поесть и прилёг отдохнуть, слуга доложил, что со мной желает побеседовать глава клана. Я взял трубку в комнате, не вставая с кровати.

— Алло. Добрый вечер, Ваша Светлость. Чем обязан?

— Привет, Николай. Я по поводу сегодняшнего инцидента с твоим заводом. Есть минутка?

Глава 28

Звонок от Шувалова не стал для меня полной неожиданностью. Я допускал, что он захочет узнать, как дела на заводе, но думал, что это произойдёт раньше.

— Слушаю, Ваша Светлость.

— Знаю, что атаку отбили. Поздравляю. Большой отряд был?

— Приличный.

К чему он клонит?

— И тяжёлая техника была?

— Даже вертолёты. Что именно вы хотите знать, Ваша Светлость? Я чувствую, что ваши вопросы к чему-то ведут.

— Ты прав, Николай. Как диверсантам удалось пробраться в удел? Да ещё зайти так далеко?

Ах, вот оно что!

— Хотел бы сам это узнать, Ваша Светлость. Но пока, увы, недоумеваю.

— Слышал, тебе удалось захватить пленных. Они в больнице. Живы?

— Да, но в очень плохом состоянии.

Допрашивать моих пленников князь наверняка не станет. Это будет грубо с его стороны и неэтично. Оно того не стоит. Но лгать ему тоже нельзя. Придётся сказать, что диверсанты двигались под прикрытием иллюзии. Про Лукьянова умолчу, а это выдам. Иначе Шувалов не успокоится.

— Надеюсь, им станет лучше, и тебе удастся с ними побеседовать, — после паузы сказал князь. — Нужно выяснить, как враг смог так далеко пробраться незамеченным.

— Разумеется. Мне самому интересно. Сделаю всё, что в моих силах.

— Надеюсь на тебя, Николай. Кто их послал хотя бы известно?

— Увы. Нужно ждать, когда пленники придут в себя и смогут говорить.

— Что ж… Не пропусти этот момент. И сообщи, что удастся выяснить, хорошо?

— Конечно, Ваша Светлость. Тотчас свяжусь с вами.

На том и расстались. Я понимал, почему Шувалов позвонил. Во-первых, скрытное продвижение войск могло произойти не только у меня. Если противник обладал каким-то средством проделать такое, глава клана должен об этом знать. Во-вторых, он хотел удостовериться, что за нападением стоял Лукьянов. Иначе говоря, что агрессия была направлена против меня, а не против Зелёных. Интересно, что он сделает, если я ему скажу, что отряд послал барон? Станет предпринимать против него что-либо? Очень сомневаюсь. А вот если Лукьянов вдруг даст дуба, подозрение сразу падёт на меня. Так что лучше делать вид, будто я не в курсе, кто прислал диверсантов.

Всё бы ничего,но я не сомневался, что это была только первая ласточка. Наверняка барон не успокоится и будет донимать меня дальше, невзирая на потери. А это значит, что придётся его остановить. И желательно так, чтобы случай стал примерно-показательным. Пусть все в городе знают, что нельзя поступать с Николаем Скуратовым подобным образом. И в то же время надо провернуть всё так, чтобы прямых улик против меня не осталось. В общем, есть, над чем поразмыслить.

Первым же делом надо узнать, кто одолжил Лукьянову Пешковых. И знал ли, зачем. Поэтому утром, едва проснувшись, я вызвал начальника разведки и имел с ним продолжительную беседу, в ходе которой он получил ряд подробных инструкций и заданий. Затем, во время завтрака, я общался с приглашёнными разделить со мной трапезу Антоном и Ригелем. Первым делом сообщил им о сделке с заводом по производству военной оптики.

— Таким образом, нужно быстренько, пока не появились другие желающие, заключить договор на контрольный пакет акций, — подвёл я итог. — Отрасль важная и перспективная. Хотя, мне кажется, недооценённая. Это из-за того, что в городе не используются по-настоящему дальнобойные орудия. А у нас такие будут. Мы поставим их в замке, а обстреливать будем внешний периметр. Может, даже за городскую стену станем отправлять снаряды. И всё это — с предельной точностью. Но для этого нужен свой завод, хорошие специалисты и контроль над бизнесом. Задача ясна?

— Ясна, Ваша Милость, — кивнул Антон.

— А если окажется, что владелец не желает продавать вам пакет акций? — спросил Ригель. — Вдруг он решит ждать того, с кем имел договорённость?

— С какой стати? Ему главное найти деньги. Какая разница, чьи они будут?

— Не знаю, Ваша Милость. Вдруг для него это имеет значение? Нужно быть готовым к подобному повороту.

— Мы найдём способ убедить владельца, — проговорил я после краткой паузы. — Но мне кажется, проблем не должно возникнуть.

Отпустив юриста и управляющего, я отправился в школу, где на всех переменах пришлось рассказывать о нападении на завод. Все о нём уже знали. Видимо, от родителей. Я сделал вывод, что событие обсуждали. Впрочем, неудивительно: наверняка многие заключили пари на то, сколько маленький барон продержится на своём месте. Так что за моей судьбой следили.

— А кто это был?

— А сколько было вертолётов?

— А какие потери?

— А как они добрались до завода?

— Неужели их никто не видел?

— Откуда они пришли?

— Совсем никаких опознавательных знаков?

— Правда, что ты лично участвовал в бою?

— Кто их послал?

Вопросы сыпались со всех сторон, как из рога изобилия. Я старался отвечать сдержанно, никакой информации не раскрывая, но в то же время не выглядя человеком, который понятия не имеет, что случилось, и кто на него напал. Это оказалось совсем непросто. Кажется, некоторые решили, что мне вообще ничего не известно, и были разочарованы. Другие обиделись, подумав, будто я не хочу ничего рассказывать. В общем, угодить удалось лишь тем, кого интересовало само сражение. Тут я живописал битву с собственным участием, опустив или переделав моменты, где я использовал Дар магии крови. Парни восхищённо восклицали, девчонки изумлённо охали.

Наконец, день закончился, и я поспешил домой. Меня ждали дела. И первое возникло, едва я сел обедать: в столовую заглянул слуга и робко сообщил, что господин Ригель желает меня видеть. Если мне сейчас неудобно, он подождёт, но вообще, дело срочное. Пришлось отодвинуть густой грибной суп, стянуть с воротника салфетку и велеть пригласить юриста в кабинет. Обсуждать важные дела в столовой, где нас могли услышать слуги, я не собирался.

Глава 29

— Прошу прощения, Ваша Милость, — выпалил юрист, едва войдя в кабинет, — но дело, и правда, не терпит отлагательств. Это касается сделки, которую вы поручили нам с господином Юшиным.

— И какие препятствия возникли? — спросил я. — Хозяин не хочет продавать акции именно мне? Или Зелёным? Я же сказал, что в таком случае делать.

— Нет, господин барон. У нас есть конкурент. Хозяин оптического завода не назвал его имя, но заверил, что это весьма надёжный партнёр, который давно хочет купить долю в бизнесе, и, раз уж Молчановы не могут сейчас совершать сделки, и не известно, когда смогут, он лучше продаст пакет акций ему, чем новому претенденту.

— Может, просто цену набивает? Существует ли этот конкурент?

— Я тоже так подумал и предложил больше денег. Однако Викулов не согласился и даже заметил, что дело не в цене. Это, конечно, чушь. Выгода есть выгода. Никто не станет выбирать того, кто платит меньше. Я думаю, теперь, когда Викулов знает, что за его завод готовы побороться, он устроит подобие аукциона и постарается выручить максимальную сумму.

— Ты не стал предлагать ещё больше, надеюсь?

— Нет, Ваша Милость. На мой взгляд, цена была бы неразумной. Этот завод не стоит дороже. Поэтому я решил спросить вас, как действовать дальше.

— Иначе говоря, предлагать ли цену выше?

— Именно так, господин барон.

— Не нужно. Мы не пойдём на поводу у… как ты сказал, его фамилия? Викулов?

Ригель кивнул.

— Прежде всего, надо узнать, существует ли конкурент. Затем — кто он. И, наконец, готов ли вступить в торги.

— Я подумал так же, господин барон. Поэтому попросил Юрия Михайловича установить прослушку на телефон Викулова. К сожалению, на это ушло время, и хозяин завода мог успеть связаться с нашим конкурентом. Если он существует.

— И что, у него нет никакой защиты от прослушивания? — усомнился я. — Уверен, он не ведёт дела по общей линии. Наверняка есть другая, для бизнеса.

— Людям Юрия Михайловича такую обнаружить не удалось. Они также следят за Викуловым на случай, если он лично встретится с покупателем.

— Это хорошо. Но он может продать акции, пока мы за ним присматриваем. Наверняка у него бумаги наготове — он же планировал заключить сделку с Молчановым. Нужно предпринять решительные шаги. У Викулова есть семья?

— Жена и трое детей.

— Возраст, пол?

— Не могу сказать. Это лучше спросить у Юрия Михайловича.

Так я и сделал. Отпустив юриста, вызвал начальника разведки. Пока тот добирался, успел пообедать. Уже неплохо. Правда, особого удовольствия от сладких фаршированных перцев не получил: мысли всё время вращались вокруг конкурента и того, что сделка может сорваться. Неприятное чувство. Вроде, я и получил от Шувалова плату за инфу, а вроде, и не совсем. Ускользнёт рыбка, и получится, что зря выдал князю про Молчанова. Интересно, он знал о желающем приобрести завод? Может, поэтому и скинул мне эту сделку?

Подняв трубку, я набрал номер Шувалова. Князь ответил почти сразу.

— Николай, что случилось? — перешёл он к делу, как только мы обменялись приветствиями.

Похоже, я встрял в какой-то важный разговор, и Шувалов хотел закончить нашу беседу побыстрее.

— Пётр Дмитриевич, вам известно о том, что завод, про который мы с вами говорили, хочет купить ещё кто-то?

— Впервые слышу. Мои люди проверяли сделку, и никаких конкурентов не было. Это… как там его?

— Викулов, — подсказал я.

— Да, точно! Это Викулов тебе сказал, что у него есть другой покупатель?

— Не мне, но да, информация от него.

— Врёт! — уверенно отрезал Шувалов. — Блефует, чтобы набить цену. На такие производства редко находятся желающие вложить деньги. Тем более, купить контрольный пакет. Не думаю, что у тебя появился конкурент за последние пару ней.

— Ясно. Спасибо. Извините, что отвлёк.

— Не за то, Николай. Удачи.

В трубке раздались короткие гудки, и я положил её на рычаг. Кажется, Шувалов не лгал. А вот Викулов — да. Если бы у него имелся давний претендент, как он утверждал, князь знал бы о нём. Значит, хозяин завода решил со мной поиграть. Ладно.

Когда явился Свечкин, я сходу начал задавать вопросы о семье Викулова. Тот отвечал уверенно — явно был в курсе. Однако в какой-то момент, воспользовавшись паузой, спросил:

— Ваша Милость, вы собираетесь похитить детей Викулова? Или одного ребёнка?

— С чего вы взяли, Юрий Михайлович?

— Не представляю, зачем ещё вам знать о них все эти подробности.

— Если бы я хотел кого-то похитить, то просто поручил бы вам это сделать.

— Значит, нет? Я спрашиваю, потому что детей и жену Викулова хорошо охраняют. Попытка похищения потребовала бы немалых сил и обернулась бы ожесточённой схваткой.

— Расслабьтесь, Юрий Михайлович. Я аристократ и не собираюсь действовать бандитскими методами. Это ниже моего достоинства. За кого вы меня принимаете?

— Прошу прощения, Ваша Милость. Я… стал жертвой заблуждения.

Объяснять, зачем мне нужна была информация о детях Викулова, я не стал, а Свечкин после своего прокола постеснялся спрашивать. Поинтересовался только, продолжать ли слежку и прослушку хозяина завода. Я ответил, что да и отпустил начальника разведки восвояси. Сам же отправился прогуляться по парку: надо было разложить всё по полочкам. Вернувшись через час, выслушал от Антона сообщение, что мне звонили инженеры, занимающиеся созданием клетки. Они закончили и готовы продемонстрировать своё детище, когда мне будет угодно. Я тут же перезвонил и велел привезти ловушку в замок. Тем более, по плану именно здесь она и должна быть установлена. Закончив разговор, вызвал Марту, Аглаю и Есению. Пора показать девушкам клетку и объяснить, что от них потребуется, когда (вернее, если!) явится аль-гуль.

Глава 30

Конструкцию собрали в спортзале, хотя использовать её я предполагал в кабинете. Однако здесь места было больше. Инженеры собрали её с помощью нескольких рабочих, участвовавших в создании ловушки, довольно быстро — всего за двадцать три минуты. Я засекал по часам, чтобы понимать, насколько заранее нужно готовиться к визиту гостя.

— Кто, кроме вас, способен смонтировать клетку? — спросил я, когда всё было готово. — Насколько это сложно?

— В общем-то, довольно легко, но требуется практика, — ответил один из мастеров. — Вы хотите обучить кого-то?

— Мне нужно, чтобы в замке находились люди, готовые выполнить эту работу в любой момент. Или чтобы вы могли прибыть сюда для этого по сигналу максимально быстро.

— А какой вариант предпочтительней, Ваша Милость?

— Вообще, второй. Я не люблю, когда посторонние болтаются по замку.

— В таком случае мы можем держать бригаду наготове. Если опасаетесь пробок, присылайте вертолёт. На заводе есть площадка.

— Было бы замечательно. И насчёт коптера — отличная идея.

— Рад стараться, господин барон. Нам разбирать клетку?

— Ни в коем случае. Я должен проинструктировать людей, как с ней работать. Сейчас слуга проводит вас в столовую, где вас покормят. Отдохните. Через некоторое время за вами придут. Клетка останется в замке, но её нужно будет разобрать.

— Хорошо, Ваша Милость, как прикажете.

Когда инженеров и рабочих увели из спортзала, я обратился к Марте, Аглае и Есении. Кроме них и меня в помещении никого не было, камера видеонаблюдения снимала, но не писала звук, так что можно было спокойно объяснить девушкам, что от них потребуется.

— Данная конструкция является ловушкой, — начал я. — Как видите, объект заходит вот на эту часть, служащую полом клетки. Поэтому она не решётчатая, а плоская. Иначе он почувствовал бы прутья или вообще споткнулся бы. Когда цель находится здесь, — я показал на центр квадрата, вокруг которого располагались остальные, прикреплённые на петлях и лежащие на полу, — ловушка захлопывается, превращаясь в клетку. Механизм мощный и срабатывает быстро, — при этих словах я нажал кнопку пульта управления, который держал в руке.

Он присоединялся к ловушке длинным проводом. Вариант с дистанционным пультом на радиоволне я отверг: слишком ненадёжно, а рисковать нельзя. Другой провод шёл от механизма к розетке в стене. После того, как все части клетки поднимались, образуя куб, их края защёлкивались, так что открыть соединения изнутри было невозможно. Главное же — целостность конструкции не зависела от электричества.

— Мне кажется, господин барон, объект, как вы его называете, не станет вставать в центр такой очевидной ловушки, — заметила Есения. — Видно же, что это клетка. Даже когда все части лежат на полу.

— Именно поэтому наши маленькие гостьи из рода Пешкова любезно согласились скрыть это устройство при помощи иллюзии. Оно не будет видно, пока объект не встанет, куда нужно. И даже в тот момент, когда сработает механизм. Лишь оказавшись взаперти, объект поймёт, что попался! Но тогда уже будет поздно. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Простите, Ваша Милость, вы постоянно говорите «объект», а прутья клетки, как я понимаю, сделаны из серебра и золота.

— Ты очень внимательна, Есения. Совершенно верно, это драгметаллы. Какой вывод ты делаешь?

— Вы собираетесь ловить этими штуками гулей? Простите, но мне кажется, это слишком дорого и нецелесообразно. Гораздо проще делать это по старинке. Да и как вы заманите гуля во время боя в центр ловушки? К тому же, девочки из рода Пешковых…

— Я тебя перебью. Всё, что ты говоришь, было бы справедливо, если б объектом был гуль. Но я охочусь на зверя покрупнее. И гораздо опаснее. Именно поэтому вы здесь. Мне может понадобиться ваша помощь, если что-то пойдёт не по плану.

— Что, например? — быстро спросила Марта.

— Если клетка окажется неспособна удержать того, кто в ней окажется. Мне мало известно об объекте, его способностях и силах. До сих пор у человечества не было возможности их изучить. Если удастся пленить одно из этих сознаний, она появится.

— Ваша Милость, вы скажете, о ком идёт речь? — нахмурилась Есения. — Или мы до последнего момента останемся в неведении?

— Марта и Аглая уже в курсе. Теперь и ты узнаешь, что моя цель — аль-гуль.

Брови у Падшей удивлённо изогнулись.

— Вы серьёзно⁈ Простите, но… Поймать аль-гуля невозможно! Их и убить-то удаётся крайне редко, а уж…

— До сих пор было невозможно. Теперь, надеюсь, появился шанс. С помощью этой клетки мы пленим аль-гуля. Но если окажется, что он слишком силён, и серебро с золотом ему не помеха, придётся вам — и мне, разумеется, тоже — вступить с ним в схватку в ограниченном пространстве. Пока не знаю, в каком именно. Всё зависит от того, где аль-гуль согласится со мной встретиться. И если согласится, конечно.

— Ваша Милость, вы считаете, что некий аль-гуль условится с вами о… встрече⁈ — спросила Есения, едва я замолчал. — Господин барон, как вы собираетесь с ним… Не то, что договариваться, а вообще связаться⁈

Видно было, что девушка готова решить, будто я сошёл с ума или просто не понимаю, о чём говорю. И, кажется, остальные две Падшие разделяли её сомнения, хоть и были в курсе, на кого мы собираемся охотиться.

— Ты думаешь, аль-гули обитают за городской стеной, — проговорил я. — К сожалению, это не совсем так. Видите ли, дорогие мои, аль-гули есть и в Камнегорске. Во всяком случае, минимум один. Спокойно! Вижу, что вы ошарашены. Я тоже удивился, когда узнал. Но это факт. Более того, мне известно, где он живёт и под каким именем.

Мои слова буквально парализовали девушек. Если у них и были сомнения в первые секунды, то они сразу исчезли, так как Падшие знали, что их барон слов на ветер не бросает.

— Ваша Милость… — пролепетала Марта, — но как же это возможно⁈

— Разумеется, с ведома властей. Дом аль-гуля располагается на территории Белого клана. Полагаю, он живёт там на положении дипломата. Посла орды. Да, знаю, это шокирует. Я сам был поражён, узнав, что кто-то в высших кругах общается с представителем наших врагов. С другой стороны, почему нет? Если подумать, это удивляет лишь потому, что враг — нежить.

— У меня голова кругом идёт! — призналась Есения. — Это… слишком неожиданно! А Его Величество…

— Не знаю. Возможно, он в курсе, а может, и нет. Но кое-кто из его рода — точно. Думаю, если мой план удастся, я смогу узнать больше. Кое-что мне не нравится во всей этой ситуации. И я имею в виду не то, что аль-гуль живёт в городе под видом человека. Но сейчас распространяться о подробностях нет смысла. Я рассказал вам об этом по двум причинам. Первая — я вам полностью доверяю и знаю, что вы не разболтаете. Вторая — мне может понадобиться ваша помощь.

— Что конкретно мы должны сделать, Ваша Милость? — спросила Аглая.

— Если аль-гуль вырвется из клетки, убить его. Если не получится, — тут я взглянул на Есению, — отправить туда, откуда нет возврата.

Девушка поняла, что я имею в виду её защитную технику. Кивнула.

— Не знаю, есть ли смысл вам тренироваться, учитывая, что я даже не знаю, где именно будет установлена ловушка, если аль-гуль согласится со мной встретиться. Но лучше вам быть заранее в курсе того, что нам предстоит.

— Ваша Милость, а если мы все… не справимся с ним? — робко поинтересовалась Марта. — Мне, как начальнику вашей охраны, отвечающему за безопасность…

— Если мы все облажаемся, то почти наверняка умрём. Так что отвечать за мою безопасность тебе не придётся. Как минимум, будет не перед кем. Да и тебя не будет, Марта. Так что на этот счёт я бы не переживал.

Девушка покраснела. Надо же! Не думал, что Падшие на это способны.

— Господин барон, я имела в виду, что вы слишком рискуете! Это опасно, и…

— Не хочу снова тебя перебивать, но кто не рискует, тот стоит на месте. Вы рискнули, когда перешли ко мне на службу. Я — когда вас взял. Так что не стоит об этом. Риск — дело благородное. Всё, тема закрыта. Я рассчитываю в ближайшее время заняться выманиванием аль-гуля, так что будьте наготове. Вы можете понадобиться в любой момент.

Глава 31

Оставив инженеров и мастеров демонтировать клетку, часть которой должны были остаться в замке, пока не придётся их собрать или перевезти туда, где состоится встреча с Алим-Д’ааханом, я отправился к Пешковым. Им предстояло поучаствовать ещё в одной маленькой операции с использованием иллюзии.

Девчонки встретили меня радостно. Младшая кинулась на шею, но не допрыгнула и повисла, обхватив за талию. Старшая явно была не прочь повторить её попытку, но стеснялась. Всё-таки, она «большая», и вести себя, как ребёнок, ей не к лицу.

Шушики оживились, но остались на диване, где лежали в «гнезде» из пледов и подушек.

— Ваша Милость, вы очень давно нас не навещали! — укоризненно заявила Арина, задрав голову и глядя на меня снизу вверх. — У вас было много дел, да?

— Очень много. Но я выкроил время, чтобы вас повидать. Вы, наверное, тут скучаете?

— Ужасно! Можно нам куда-нибудь съездить? Пожа-а-алуйста! А то мы с ума сойдём!

Арина, наконец, отпустила меня и отступила на шаг. Глаша сделала книксен. Вид у неё был смущённый. Похоже, детская влюблённость ещё не прошла.

— Ты играла на пианино? — спросил я её.

— Немного.

— Что за произведение?

— «К Элизе». Это Бетховен. Я нашла в библиотеке сборник нот и разучиваю потихоньку.

— А мне приходится слушать эту нудятину! — тут же нажаловалась Арина. — Уже просто невыносимо.

— Я бы послушал. Ты не против? — обратился я к мелкой.

Та демонстративно вздохнула.

— Только если вам действительно очень хочется…

— Очень.

Я сел на диван, и Арина бесцеремонно пристроилась рядом, взяв меня за руку. Всё-таки, дети есть дети. К какому бы обществу не принадлежали. Бесцеремонность, которая вызвала бы раздражение и неприязнь со стороны взрослого человека, в них кажется очаровательной.

— Но я недавно начала, — сказала Глаша. — У меня пока плохо получается.

— Ничего. Это неважно. Мне хочется послушать. Это моё любимое произведение. Сыграешь для меня?

Чуть помедлив, девочка кивнула и села за рояль. Её руки на несколько секунд замерли над клавишами, взгляд впился в ноты, а затем она заиграла. Неуверенно и не особо чисто, но очень старательно.

Я слушал сначала рассеянно, однако постепенно звуки проникли в меня, и внутри зазвучала мелодия, которую я сотни раз слышал в детстве.

Отец был преподавателем по классу фортепиано, к нему приходили ученики, которые играли «К Элизе» целыми вечерами. А когда они уходили, он сам садился за рояль и показывал мне, как надо это делать. Тогда я испытывал к произведению Бетховена чувства, схожие с теми, которые описала Арина. Но потом многое отдал бы за то, чтобы ещё хоть раз услышать, как отец играет эту чудесную, проникновенную композицию. И сейчас мне казалось, что в ушах звучит не то, что извлекают из инструмента неловкие детские пальчики, а та самая мелодия, которой наполнял дом отец.

Глаша закончила, а я ещё почти минуту сидел, перенесшись в другой мир и иное время.

— Ваша Милость? — осторожно окликнула она меня. — Вам не понравилось?

— Это было великолепно, — ответил я почему-то дрогнувшим голосом. Мои слова адресовались не ей, а давно умершему отцу. Но девочка просияла. — Ты чудесно сыграла, — сказал я. — У тебя талант.

— Лучше бы у Глашки был талант к рисованию! — капризно вставила Арина. — Ваша Милость, хотите посмотреть, какую иллюзию мы научились делать за это время?

— Не зря тренировались, — добавила Глаша. — Вы будете довольны.

— Конечно. Давайте.

Надо сказать, девчонки меня приятно удивили. Им удалось отработать безупречные иллюзии, подвижные и, главное, они научились долго их держать. Сначала я наблюдал за сестрой Авинова, которая ходила, двигала руками и вообще вела себя, как живая. А затем мне показали несколько полов, которые должны были замаскировать клетку.

— Мы можем создать любой! — гордо заявила Глаша. — Абсолютно. Даже тот, который увидели впервые. Если рисунок не слишком сложный, конечно, — добавила она тут же.

— Учту. А замаскировать пару человек в комнате сумеете?

— Легко! — кивнула Арина.

— Одновременно с полом или этой тётей? — спросила Глаша.

— Допустим, да.

— Нет, это слишком, — сказала девочка. — Больше двух иллюзий нам не удержать. Даже и это уже довольно сложно.

— Она права, — нехотя согласилась Арина.

— Больше двух и не нужно. Отработайте пол и маскировку. А тётя пусть будет сама по себе.

Мои слова обрадовали Пешковых. Арина принялась рассказывать о жизни шушиков. Те чувствовали себя прекрасно, хорошо кушали, спали и вели активный образ жизни — благодаря девчонкам, не дававшим им покоя. Приходил ветеринар, которого вызвал дворецкий. Осмотрел животных и заверил маленьких хозяек, что шушики в полном порядке. Только сделал мелкому прививки. Арина утверждала, что тот совсем не боялся, и больно ему не было.

— Хотите погладить? — предложила она, протягивая мне щенка. — Он совсем ласковый.

Я взял шушика на руки и почесал между ушами. Тот зажмурился и довольно заурчал.

— Вы ему нравитесь! — шепнула Арина.

Мать мелкого сначала настороженно наблюдала, но затем успокоилась и прилегла, слегка помахивая хвостиком.

— Вы хотите, чтобы мы создали ещё какую-нибудь иллюзию? — спросила вдруг Глаша.

Хороший вопрос.

Шёл я сюда именно за этим. Мне надо убедить владельца завода военной оптики не выделываться и не набивать цену. Для этого пригодился бы маленький спектакль, вернее, иллюзия, изображающая, как одну из его любимых малюток постигает смерть. Уверен, это мигом вправило бы Викулову мозги, и пакет акций оказался бы в моём кармане. И Пешковым ничего не стоило бы сделать это. Да, поступить так было бы проще всего…

— Нет, я просто зашёл вас навестить. Ну, и шушиков повидать. Как говорил один писатель, мы в ответе за тех, кого приручили.

— Что за писатель? — тут же заинтересовалась Арина. — Как его зовут? У вас есть его книги?

— Честно говоря, не знаю. То есть, не помню. Можно поискать, если хочешь.

— Да-да! Вы нам почитаете?

— Арина! — укоризненно произнесла Глаша. — Господину барону некогда. У него полно дел.

— Если найдём — почитаю, — сказал я, перекладывая шушика на диван поближе к матери. — Ну, что, в библиотеку? Кто найдёт книгу, тому приз!

Глава 32

По идее, если, кроме меня, желающих приобрести оптический завод нет, то и беспокоиться не о чем. И суетиться не нужно. Даже наоборот — лучше отойти и подождать, пока Викулов испугается, что его акции вообще никто не купит. Но приглядывать за ним всё равно стоит: вдруг, и правда, объявится конкурент.

Об этом я думал, пока девчонки искали на полках книгу. Наконец, Глаша издала торжествующий возглас и подняла над собой старое издание «Маленького принца».

— Нашла! Это же она⁈

Спрыгнув с табуретки, девочка кинулась ко мне. Арина присоединилась к ней через пару мгновений — как только спустилась с лестницы на колёсиках, которые используют, чтобы добираться до верхних полок.

Мы расположились на диване с полосатой обивкой. Пешковы устроились по обе стороны от меня. Прикинув, что книжка не слишком толстая, и времени на неё уйдёт немного, я начал читать. Это было издание с рисунками автора. Не такое, как у меня в детстве, но похожее — с крупным шрифтом и большими, яркими иллюстрациями.

В какой-то момент я понял, что текст не так уж короток, и лучше разделить чтение на две части. Но услышав об этом, девчонки заявили, что справятся сами. Оставив им книгу, я отправился в кабинет. У меня была назначена встреча со Свечкиным. Начальник разведки докладывал о том, что удалось собрать на моего нынешнего главного врага — барона Лукьянова. Я слушал, делая в блокноте пометки. Кратко записывал то, что казалось интересным. Затем из этого следовало выбрать пару наиболее перспективных вариантов. Когда Свечкин замолчал, я просмотрел свои записи и поставил галочку возле строки, где были записаны сведения о любимой машине барона — чёрном бронированном «Левиафане» местного производства на литых шинах и с тонированными узкими, как бойницы, стёклами. Ходили слухи — вернее, создатели данного монстра утверждали в рекламных буклетах, где приводились подробные технические характеристики данной модели — будто «Левиафан» способен легко выдержать прямое попадание РПГ и ещё целого ряда ракет и снарядов. Конечно, это был не танк, но очень хороший броневик, подходящий человеку, опасающемуся серьёзного покушения. Я тоже одно время подумывал взять такой, но решил отдать предпочтение скорости и маневренности.

Если верить собранным людьми Свечкина сведениям, шофёр Лукьянова раз в неделю отгонял машину на одну и ту же мойку, где её заодно осматривали, пылесосили и натирали воском. Заведение принадлежало барону, так что он не опасался, что там в машину установят бомбу. Однако тачку всё равно каждый раз тщательно осматривали и проверяли сканерами на предмет взрывчатки. Как говорится, доверяй, но проверяй. Вот только, помимо бомб, существуют и другие способы превратить вещь, будь то телефонная трубка или автомобиль, в оружие. Поскольку барон никуда не ходил пешком и передвигался исключительно на броневике, я решил начать именно с этого конца, так сказать. «Левиафан» как орудие убийства казался на данный момент наиболее перспективным вариантом.

— У вас есть человек, способный внедриться работником на эту мойку? — спросил я. — Тот, чью связь со мной будет невозможно проследить.

— Если нужно, найдём, Ваша Милость. Хотите поручить ему сделать что-то с «Левиафаном»?

— Именно. Думаю, ему удастся с этим относительно легко справиться.

Свечкин задумчиво постучал тупым концом карандаша по раскрытому блокноту. Затем почесал за ухом.

— Простите, господин барон, вы собираетесь установить в автомобиль бомбу?

Ну, да, что ещё может прийти в голову человеку, далёкому от искусства убивать? Примитивное мышление всегда склоняется к наиболее очевидным решениям. Но успех чаще всего стоит за оригинальным подходом. По крайней мере, когда все прочие уже стали чересчур банальны.

— Нет, Юрий Михайлович, полагаю, бомбу сразу же обнаружат. Тем более, вы сами сказали, что машину всегда осматривают после мойки.

Разведчик кивнул.

— Я просто подумал, вдруг вы пропустили этот момент. Или нашли место, где взрывчатку не найдут. Но туда её быстро и не засунешь, а времени у нашего человека будет немного.

— Очень мало, — согласился я. — Кроме того, тачку проверяют сканерами. Конечно, они не всегда правильно работают, но рисковать нельзя.

— Тогда что вы задумали, господин барон? Если не секрет.

— Яд. Всё банально. Правда, не совсем. Вы сказали, барон всегда ездит на заднем сиденье справа.

— Во всяком случае, он ни разу не поменял расположения за то время, что мы за ним наблюдали. Но это не такой долгий срок.

— Ничего. Люди не склонны отказываться от привычек. Думаю, он и дальше продолжит сидеть с правой стороны. Значит, нужно разместить яд в сиденье, только и всего. Простенькое устройство с пружиной, иглой и пультом дистанционного управления. Мгновенно действующий яд, укол — и дело в шляпе. Вернее, в ягодице.

— А наш человек успеет убраться.

— Именно. Никаких потерь.

— И нежелательных свидетелей, захваченных противником.

Я кивнул.

— Совершенно верно, Юрий Михайлович. Ноль улик, ноль доказательств. Кто бы что ни подозревал — это его проблемы. Но не думаю, что последний сын барона станет искать виновных и мстить. Он должен радоваться, что я расчистил ему дорогу к титулу и власти. И потом, что ещё нужно, чтобы человек понял: меня лучше оставить в покое. В общем, лучше ему вести себя смирно и тихо горевать по папаше с соблюдением приличий. Уверен, он так и поступит.

— Все будут знать, что барона убили, подозревать станут вас, но ни одного доказательства не будет, — понимающе кивнул Свечкин. — Если вы хотите придать этому убийству характер показательной акции, то это идеальный вариант.

— Хочу. Итак, Юрий Михайлович, с вас надёжный человек, который устроится на мойку. С меня — яд и устройство. Постарайтесь не затягивать. Я не желаю разгребать и оплачивать последствия ещё одной диверсии. Чем быстрее барон умрёт, тем лучше и дешевле выйдет. Кстати, вам удалось узнать, где он взял Пешковых, чтобы создать иллюзию, под прикрытием которой его войска добрались до моего завода?

— Увы, господин барон. Пока нет. Кажется, этот секрет барон хранит особенно тщательно.

— Но он должен вернуть Пешковых. Вы же сможете узнать, кому?

— Когда он это сделает — безусловно.

Отпустив Свечкина, я прошёлся по кабинету. Внутри чувствовалось раздражение, которое следовало погасить прежде, чем приступить к следующему делу. Какого чёрта Лукьянов тянет с передачей⁈ Наверняка тот, кто одолжил ему Пешковых, рассчитывает получить столь ценных магов назад. Даже если они живут у кого-то из родственников барона. Выходит, Пешковы нужны, чтобы провернуть ещё одну диверсию. А может, и не одну. Нужно поторопиться с убийством назойливого аристократа. И обязательно выяснить, кто раздобыл себе Пешковых.

Придя к такому выводу, я остановился перед окном и сделал непродолжительную дыхательную гимнастику. Почувствовав, что успокоился, сел за стол, положил перед собой лист гербовой бумаги, взял ручку и вывел с правой стороны, стараясь писать как можно разборчивей:

'Уважаемый господин Дымин, мы с вами знакомы, но довольно поверхностно, и всё же, я пишу вам, чтобы сообщить, что располагаю важными для вас сведениями, которыми желал бы поделиться — за разумную плату, само собой.

Искренне ваш,

барон шестой Скуратов, Николай Семёнович'

Число, подпись, печать — чтобы не было сомнений, откуда пришла корреспонденция. Сложив листок, я сунул его в конверт, надписал, указав адрес дома, где проживал в Белом секторе аль-гуль, и вызвал слугу. Поручив ему отправить письмо как можно быстрее, я, наконец, испытал подобие удовлетворения и с почти чистой совестью отправился перекусить. На ужин повар обещал приготовить жареные пельмешки с паприкой и сыром, которые я с самого утра мечтал попробовать.

Глава 33

Шувалов позвонил около восьми. Я взял трубку в кабинете, где просматривал поданные на подпись документы.

— Николай, есть дело. Довольно срочное. Не против, если я приеду?

— Сейчас? — удивился я, взглянув на большие часы, вырезанные из дуба в виде биг-бэна. — Всё настолько срочно?

— У тебя дела?

— Нет, просто немного неожиданно. Зачем вам трудиться? Я мог бы сам к вам завтра заглянуть.

Мне хотелось проверить, насколько серьёзное дело. Если князь откажется от моего предложения и припрётся сам, значит, есть, из-за чего напрячься.

— Лучше я к тебе и сегодня, — помолчав, выбрал Шувалов.

О, черт…

— Хорошо, Пётр Дмитриевич. Жду.

Хоть бы намекнул, о чём речь пойдёт. Хотя, может, разговор не телефонный. Защита от прослушки — дело хорошее, но на всякую гайку с хитрой резьбой, как говорится. Спрашивать я не стал, чтобы не показаться нетерпеливым. Лучше оставаться спокойным — и внешне, и внутренне. И всё же, я слегка нервничал, дожидаясь визита князя. Даже не представляю, что могло заставить его в такой час сорваться ко мне.

Наконец, кортеж прибыл. Мы с Шуваловым расположились в малом кабинете. Слуга подал кофе с булочками. Князь жестом отказался от угощения, но с удовольствием сделал пару глотков из маленькой фарфоровой чашки с зелёным вензелем «С».

— Наверное, я тебя напрасно всполошил, — проговорил он, взглянув на меня, и поставил чашку на блюдце. — Ничего страшного не случилось, но решить вопрос нужно быстро. У тебя ведь живут две девочки из рода Пешковых?

— Есть такое, — согласился я. — И отлично себя чувствуют.

— Не сомневаюсь. Вот только Комитет по устройству дворянских сирот волнуется. Видишь ли, в его обязанности входит заботиться о детях аристократов, оставшихся без родителей.

— Я отлично за ними присматриваю. Они в полной безопасности.

Неужели кто-то нацелился отобрать у меня малышек⁈ Ну, нет, шиш! Такими ценными кадрами, важными для рода, не бросаются.

— Уверен, что так и есть, — кивнул Шувалов. — Однако есть правила. Дети должны иметь опекуна.

— Я готов дать им юридический статус. Хоть сейчас.

Князь понимающе усмехнулся.

— Не сомневаюсь. Я бы не приехал, будь всё так просто. Вот только ты, Николай, несовершеннолетний.

Чёрт! Вот это, конечно, подкралась беда, откуда не ждали… И тут меня осенило:

— Минутку! Я ведь тоже сирота аристократов. Почему меня никто не взял под опеку?

— Ты барон. У тебя титул. Это совсем другое дело.

— Ясно. Положение определяет человека.

— В общем, да.

— И что, кто-то намерен забрать у меня Пешковых? Надеюсь, очевидно, что я их не отдам?

— Очевидно, — спокойно согласился Шувалов. — Это и не требуется. Нужно лишь юридически оформить их принадлежность клану.

Так-так! Клану, значит. Не роду Скуратовых.

— И кто готов взять на себя ответственность? — усмехнулся я.

— Не смейся. Это не попытка забрать у тебя магов с Даром иллюзии. Напротив — таким образом девочки закрепятся за кланом.

— Про клан я понял. Предпочитаю, чтобы они были, прежде всего, частью моего рода, а уж потом — частью клана.

— Увы, это невозможно.

— Я правильно понимаю, что вы, Пётр Дмитриевич, предлагаете свою кандидатуру в качестве опекуна?

— По-моему, самое очевидное решение проблемы.

Конечно, он был прав. Если не считать того, что я тем самым лишался Пешковых.

— И вы их заберёте?

— Нет, Николай. Как я уже сказал, никто не пытается лишить тебя трофеев. Девочки останутся с тобой. Уверен, они и сами никуда не захотят уезжать. Ты ведь постарался, чтобы им было хорошо в замке?

— Но принадлежать они будут вам? — спросил я, проигнорировав вопрос.

— По документам — да.

— Понятно.

— Я знаю, что они тебе нужны. Или, во всяком случае, пригодятся. У меня, как ты знаешь, уже есть маг иллюзии. Я обойдусь без твоих малышек.

Да, княгиня даст фору обеим моим крошкам, вместе взятым. Хм… Ситуация так себе. С одной стороны, князь прав, и лучше, чтобы опекуном стал он. С другой, я рассчитывал сделать Пешковых частью рода Скуратовых. А теперь их приберёт к рукам Шувалов. Конечно, внутри меня разгоралось холодное бешенство. Но этого нельзя было показывать.

— Если тебе захочется спустя несколько лет всё-таки юридически забрать их, можешь жениться на них, — словно услышал мои мысли князь. — Или хотя бы на одной. Но уверяю, что ты ничем не рискуешь. Слово дворянина.

Если брать в жёны всех подряд, то гарем разрастётся до размеров султанского. Я слышал, что у императора Османии двести супруг и ещё сколько-то там наложниц. Понты, конечно. Уверен, больше половины из них он и в глаза не видел. Но у них там своя атмосфера.

— Я должен проконсультироваться со своим юристом. Это не из-за недоверия к вам, Петр Дмитриевич. Просто не изменяю своим правилам.

— Разумеется. Но не затягивай. Лучше всего завтра всё оформить. Желающих найдётся немало, а у Комитета есть свои любимчики.

— Понимаю. Завтра дам ответ.

На это мы расстались. Шувалов уехал, а я отправился к себе — медитировать, ибо требовалось собрать мысли в кучу. Лишь затем я вернулся в кабинет и продолжил заниматься документами. Конечно, в голову всё равно нет-нет, да и лезли посторонние мысли, но я старался отгонять их. Затем отправил бумаги Антону, позвонил Ригелю и попросил зайти на завтрак. После чего послал лакея предупредить повара, что утром буду трапезничать не один. Покончив со всем этим, отправился спать, но почти полчаса ворочался, не в силах заснуть. Пешковы были мне необходимы. Рисковать ими не хотелось. Чёрт, если Шувалов меня обманет, я убью его! Чего бы это ни стоило, и плевать, что он глава клана. Что моё, то моё. Это должны понимать все!

Глава 34

Утром Ригель явился ровно к завтраку, выслушал меня и, когда я закончил объяснять ситуацию, задумчиво побарабанил пальцами по столу. Затем принялся рассеянно намазывать вишнёвый джем на булку. Движения у него были медленные, плавные, и я видел, что юрист размышляет, ища пути решения услышанной задачки.

— Что ж… — проговорил он, наконец, положив получившийся бутерброд на край блюдца, — Его Светлость прав. Несовершеннолетний не может стать опекуном. А дети аристократов не могу оставаться без юридических гарантий. Причём их опекуном должен быть кто-то из дворян. Это обязательное условие. Учитывая, что у вас не осталось взрослых родственников… По крайней мере, членов рода… Выходит, придётся согласиться с предложением князя. Ну, или выбрать другого опекуна. Хотя не факт, что Комитет одобрит его кандидатуру. Далеко не факт. Его Светлости не откажут, а вот с остальными могут возникнуть проблемы. Особенно теперь, когда Шувалов заявил о своём желании стать опекуном. Уверен, он поставил об этом Комитет в известность, чтобы застолбить девочек.

— Почему вы не сказали мне о том, что данная проблема может возникнуть? — спросил я.

Слова Ригеля оправдали мои ожидания, но от этого раздражение не уменьшилось: так или иначе, юридически я терял Пешковых. А вот Шувалов получал. И как ни крути, три мага иллюзии лучше, чем один. Особенно учитывая, что девочки ещё разовьют способности.

— Признаться, господин барон, я с ваших слов понял, что никто не знает о том, что у вас есть спасённые девочки. Мне казалось, вы держите это в тайне.

— Понятно. А раз так, то и проблемы не должно было возникнуть. Но шило в мешке не утаишь. Я должен был посоветоваться с вами сам. Вы не можете думать за меня обо всём. Хорошо, оставим эту тему. Правда всплыла наружу, и мне придётся отдать Пешковых. Правда, князь менязаверил, что только на бумаге. По факту, девочки останутся со мной.

— Думаю, Комитет это вполне удовлетворит. Сироты станут частью клана, а этого достаточно. Другое дело, что князь получит права на ваши трофеи. Если, например, он попросит вас одолжить их ему на время, вы сможете отказать?

— Наверное, нет.

— Вот и я о том же. Другое дело, станет ли Его Светлость так поступать. Возможно, единственное, чего он хочет, — сохранить в клане двух магов иллюзии. А свою кандидатуру предложил, чтобы не развязывать конфликт. Ведь кто-то из баронов клана, стань он опекуном Пешковых, наверняка попытался бы у вас их забрать. Не сразу, так со временем.

— Я в этом почти уверен.

В таком ракурсе предложение князя действительно выглядело оптимальным. Я вздохнул. Мда… Не всё коту масленица. Ладно, последняя попытка:

— Семён Олегович, есть хоть какая-то лазейка, с помощью которой можно обойти требование Комитета?

Ригель нехотя покачал головой.

— Увы. Жениться вы на них не можете, удочерить или получить опеку — тоже. Нет, Ваша Милость. Придётся согласиться.

Чёрт! Проклятье! Нет, ну какой облом!

Вилка согнулась в моей руке под углом девяносто градусов. Я заметил это, только когда попытался рассеянно подцепить ею кусок омлета. Когда не получилось, бросил испорченный столовый прибор и сорвал с груди салфетку.

— Что ж, в таком случае, я сообщу князю, что принимаю его вариант решения проблемы. Прошу вас присутствовать при оформлении документов.

— Разумеется. Мне жаль, что не смог вам помочь, господин барон.

— Не думайте об этом. Вы не виноваты. Закон есть закон. Благодарю, что заглянули в столь ранний час.

Ригель откланялся, так и не отведав ничего из блюд. Повар будет в отчаянии. Решит, что юристу не понравился запах или вид. Чёрт с ним! У меня проблемы посерьёзнее тонких нервов мастера кулинарных искусств! Почему я вообще думаю об этом⁈ Видимо, механизмы психологической защиты пытаются меня отвлечь.

Аппетит пропал напрочь. Оставив недоеденный омлет, я залпом выпил чёрный несладкий кофе и отправился собираться в школу. Если Павел Сергеевич не умрёт от разрыва сердца, увидев, как обошлись с плодами его трудов, будет здорово. Решать ещё и проблему поиска нового повара совершенно не хочется.

А в школе после химии ко мне подошёл племянник маркиза и, слегка смущаясь, спросил, не знаю ли я, как попасть в театральный кружок. Ему, мол, очень хочется попробовать себя в какой-нибудь роли, чтобы развить уверенность в себе.

— Честно признайся, тебе просто нравится какая-то из девчонок, которая туда ходит? — спросил я, окинув его подозрительным взглядом. Больно парень покраснел, пока ждал моего ответа. — Давай колись, зачем тебе на самом деле этот кружок? В который ты, кстати, легко можешь поступить без моих советов. Туда берут всех подряд, так как желающих немного, и некоторым постоянно приходится играть по две роли.

— Я видел, на кастинги очереди выстраиваются, — недоверчиво заметил парень. — Как же не хватает?

— Так это на главные роли. А я говорю про второстепенные. Ну или дерево изображать, например. Ты не ответил на мой вопрос.

Никита покраснел ещё сильнее и отвёл глаза.

— Ну, да… — промямли он. — Если честно, ты угадал. Мне… В общем, это из-за Жени.

— Ильиной? — спросил я с надеждой.

Парень кивнул.

— Угу. Вы ведь с ней дружите?

Не совсем верное слово, но Никиту я посвящать в детали, ясное дело, не стал. Вместо этого хлопнул по плечу и сказал:

— Тебе повезло, дружище! Я вас познакомлю. Сегодня же пойдём в кружок. Запишешься, а потом я тебя представлю.

— Вот так просто⁈ — растерялся Никита.

— Конечно! Чего тянуть-то? У тебя сегодня сколько уроков?

— Эм… Шесть, вроде.

— Значит, после шестого встречаемся… скажем, у библиотеки. Всё, давай, до скорого!

Оставив племянника Мейнгардта стоять посреди коридора с выпученными глазами, я поспешил на географию. Ещё надо было успеть скатать у Артёма последнее задание, которое я не успел сделать. Вернее, поленился.

Глава 35

Честно говоря, я был почти уверен, что Мейнгардт струсит и не придёт. Но он, переминаясь с ноги на ногу, поджидал меня возле читального зала.

— Не передумал? — спросил я, подойдя. — Ещё не поздно.

— Не передумал.

— Да, любовь сильней всего.

Он покраснел, но ничего не сказал.

— Ладно, пойдём, — вздохнул я. — Постарайся не пялиться на Ильину всё время. Девушек это раздражает и пугает.

— Да… знаю, — парень тоже вздохнул.

Похоже, имел неудачный опыт. Чем, интересно, его Ильина привлекла? Хотя почему нет? Девушка она красивая, этого не отнимешь.

В общем, отправились мы наверх. Моё появление стало сюрпризом для Жени с Мариной, и они мигом набросились на меня, не заметив бедного Мейнгардта.

— Позвольте представить вам моего приятеля, — сказал я, когда они перестали восклицать, прыгать и засыпать меня вопросами. — Никита. Прошу любить и жаловать. Вот, решил присоединиться к актёрскому составу.

— Да? — рассеянно отозвалась Марина. — Класс! Добро пожаловать. Сходи запишись. Вон туда, — она указала на стол, за которым сидела руководительница кружка. — Коля, ты с нами побудешь? У нас куча вопросов и предложений накопилась! Пожалуйста! Раз уж пришёл.

— А вы ещё не все задали? По-моему, я за эту минуту ответил штук на двадцать!

Женя присоединилась к подружке, совершенно не обращая внимания на Мейнгардта. Я кивнул ему, показав глазами на преподавательницу. Он поплёлся записываться. Пару раз по пути оглянулся.

Я был готов к тому, что меня не выпустят так просто, поэтому сопротивляться не стал. Уселся с девчонками смотреть, что они там начирикали. Оказалось, некоторые исполнители ролей вносили предложения и норовили расширить свои реплики. Некоторые были довольно удачными, другие — совершенно лишними. Мы прошерстили все. Мейнгардт всё это время скромно сидел в уголке, время от времени бросая на Ильину страдальческие и восхищённые взоры, которых она не заметила бы, даже расположись он возле её ног.

— Советую больше на поводу ни у кого не идти, — сказал я, подводя итог правкам. — А то это не кончится никогда. Плюс народ начнёт обижаться, что у кого-то роль стала больше, а у кого-то нет.

— Ты прав, — согласилась Ильина. — Пора завязывать с переделками сценария. И так всё отлично. Кстати, ты пропустил кастинг, — добавила она с укоризной. — Так что даже не знаю, куда приткнут твоего приятеля.

— Ничего. Для племянника маркиза местечко найдётся, — отозвался я. — Пусть сыграет фонарь в четвёртой сцене.

Марина фыркнула. Не забыв шлёпнуть меня по плечу и задержать на нём руку. К явному неудовольствию Ильиной, которая тут же попыталась отвлечь меня пространным рассуждением о том, какую именно роль могут дать Мейнгардту. Меня это вообще не интересовало, но пришлось слушать, так как больше делать всё равно было нечего.

— Ну, вот и отлично! — сказал я, вставая, как только девушка сделала паузу, чтобы набрать воздуха. — Прошу, возьмите его под крыло. Окажете мне большую услугу, — добавил я, понизив голос.

— Ты что, уже уходишь⁈ — растерялась Марина. — А как же…

— Мы о нём позаботимся, — сориентировалась Женя. — Как ты сказал, его зовут?

— Никита.

— Никита, иди к нам! — помахала она Мейнгардту, чем вогнала его в краску. — Обсудим, какую роль тебе дать в новом спектакле. Так что, правда уходишь? — спросила она меня. — Скоро начнётся репетиция. Не хочешь посмотреть? Твоя Глаша как раз переодевается для роли. Скоро придёт.

— Нет, мне пора, — ответил я, пожалуй, излишне поспешно.

Это сразу вызвало у девчонок ехидные ухмылки.

— Ладно, мы ей скажем, что ты заходил, — сделав невинное личико, проговорила Марина. — Точно не хочешь подождать?

— Увы, вынужден удалиться. Не забывайте про Никиту. Вы обещали!

Ретировавшись из кабинета, я сбежал по лестнице и спустя полминуты оказался на улице. Май только начался, но погода радовала: в городе воцарялось настоящее лето. Правда, в любой день мог пойти дождь, или налететь ветер. Но на то это и весна. Пора сюрпризов.

Когда я вернулся в замок, один из них как раз ждал меня. Стоило после обеда спуститься в кабинет, как секретарша вытащила из стопки писем одно, в плотном конверте с золотым вензелем, и протянула мне.

— Господин барон, вы сказали, что ждёте с этого адреса послание. И чтобы вам его вручили, как только оно придёт. Принесли минут пять назад. Я как раз собиралась послать кого-нибудь за вами.

— Спасибо!

Схватив письмо, я скрылся за дверью и, плюхнувшись за стол, аккуратно разрезал конверт сбоку. Листок внутри был сложен вдвое, хотя само послание занимало всего несколько каллиграфически выведенных синими чернилами строк в самом верху:

' Любезный господин барон! Весьма признателен за заботу о моей скромной и малоизвестной вам персоне. Прошу, назовите время и место, чтобы я мог приехать и услышать ту важную информацию, которую вы желаете мне сообщить.

Покорный слуга Вашей Милости,

Дымин К. В.'.

Глава 36

Вот так просто? Взял и согласился, да ещё мне же предложил назначить время и место встречи? Как-то даже с трудом верится… Хотя стоп! Рано радоваться. Он ещё не согласился приехать ко мне. Возможно, аль-гуль отвергнет моё предложение и сам выберет место. Или вообще всего лишь хочет проверить, куда я его приглашу. В любом случае, это станет ясно, когда он ответит. Я взял чистый лист и написал на нём, что приглашаю господина Дымина к себе в замок завтра в восемь вечера. Если это ему удобно, разумеется. Запечатав конверт, вызвал слугу и велел немедленно отправить письмо. Теперь нужно только дождаться, что решит аль-гуль. Так, проверить готовность команды сборщиков ловушки, Падших и Пешковых! Все ли знают, что делать?

Осознав, что начинаю психовать, я силой воли заставил себя успокоиться. Пришлось даже немного помедитировать.

Не надо пороть горячку, сказал я себе. Всё будет, как будет. Не дёргайся! В конце концов, возможно, Дымин вообще не приедет. Никуда. Будем действовать по обстоятельствам.

Решив так, я отправился в спортзал. Физическая нагрузка очень хорошо отвлекает от всяких мыслей. Главное — сосредотачиваться на упражнениях. Размявшись на беговой дорожке, я поработал со штангой, гантелями и тренажёрами. Затем принял горячий душ, растёрся и пошёл в покои отдыхать. В голове прояснилось, а зелёный чай с имбирём окончательно вернул мне спокойствие и хладнокровие. С чего я вообще так завёлся? Конечно, очень хотелось совершить то, что считалось невозможным — пленить аль-гуля. Но волнение делу не помогает. Да и нет в этой операции ничего такого уж сверхъестественного. Наверное, меня слишком обнадёжил ответ Дымина. Так бывает, когда в молодости девушка соглашается пойти на свидание. А ты не особо-то и надеялся. И вот ты начинаешь себя накручивать: вдруг передумает?

Стоило напомнить себе об этом, как я сразу расслабился. Даже усмехнулся. Ну, аль-гуль, ну не вонзал ещё никто таким тварям золотые Иглы Малика в шею. Подумаешь! Не велика птица, так-то. Не придёт, значит, буду думать, как дальше действовать. Только и всего.

И всё же, не скажу, будто следующий день я провёл в полном спокойствии и самоконтроле. Но и не как на иголках. Да, ждал, когда кончатся уроки, и домой ехал, прикидывая, пришло ли ответное письмо.

Оказалось, нет. Глубокий вдох — и заниматься текущими делами. Отвлечься, правда, не получилось: на краешке сознания всё время маячило чёртово письмо.

Наконец, секретарша вручила мне конверт с уже знакомым почерком. Лично пришла и положила передо мной. Я разрезал его ещё до того, как она вышла из кабинета.

Дымин согласился!

Ес-с-сть!

От радости я не прыгал, но испытал неимоверное облегчение. Теперь главное — чтобы он не передумал в последний момент и не изменил место встречи. Но это предвидеть было невозможно, так что я немедленно сигнализировал дежурившим в замке с обеда мастерам, и они принялись собирать в кабинете ловушку.

До половины восьмого шли подготовительные работы. Падшие, Пешковы — никто не остался без дела. Я старался не пережимать, но в то же время давал понять, насколько важный сегодня день. Девчонок, правда, нельзя было переутомлять. Иначе они могли просто не справиться с иллюзией, когда придёт время. Так что мы просто проверили, как ложится мираж сначала на кабинет в целом, а затем — на уже готовую ловушку. Арина и Глаша заверили меня, что запросто смогут держать иллюзию из другой комнаты. Как это делала Шувалова, когда внушала мне, будто бог смерти существует. Пешковым только требовалось изображение с видеокамеры, чтобы понимать, что где. Я предупредил: они не должны пугаться и терять контроль над маскировкой, что бы ни увидели. Обе клятвенно заверили, что я могу на них положиться. Дай то Бог, как говорится!

Падшим предстояло в случае чего вступить с аль-гулем в бой, поэтому им было велено облачиться в новые доспехи, взять агрики, зайти в приёмную, как только гость окажется со мной в кабинете, и ждать сигнала. Я надеялся, что вызывать их не придётся, но готовым лучше быть ко всему.

— Значит, я должна отправить его вместе с клеткой в… Чтоб я сама знала, куда! — уточнила напоследок Есения.

— Только в том крайнем случае, если никакого иного выхода не будет, — ответил я. — Иначе говоря, если станет ясно, что эта тварь убьёт меня через секунду, и ничто больше не способно ей помешать.

— Я поняла.

Кратко и по сути.

Наконец, дворецкий доложил, что господин Дымин приехал. Это означало, что спустя минуты три его приведут в кабинет. О прибытии аль-гуля я узнал ещё раньше, так как смотрел в окно и видел, как он подкатил на спорткаре. Не бронированном. Без охраны. Просто один. Не похоже, чтобы Алим-Д’аахан боялся, чего бы то ни было, включая визита в замок ассасина. И это не вселяло уверенности. У такого поведения всегда есть основание: либо тупость, либо понимание, что никакая сила не способна причинить тебе вред. И первый вариант был явно не про аль-гуля.

Когда открылась дверь, Дымин вошёл с учтивой улыбкой на лице. Поглядел по сторонам и двинулся ко мне. Я замер в трепетном ожидании! Моя рука лежала на папке, в которой был спрятан пульт управления ловушкой. Ещё немного, всего пару шажков!

Дымин остановился прямо в центре клетки! Поклонился, не сводя с меня взгляда.

— Добрый вечер, господин барон.

Я нажал кнопку.

Раздался резкий треск, звук металлического удара и звонкий щелчок. Дымин вздрогнул и быстро огляделся. Тонкие брови сошлись на переносице. Он до сих пор не понял, что оказался в ловушке, поскольку иллюзия всё ещё скрывала собравшуюся вокруг него клетку.

— Что это было? — спросил аль-гуль подчёркнуто спокойно.

Я подал в камеру условный знак, и Пешковы сняли мираж. Теперь в центре кабинета стоял решётчатый куб, внутри которого находился высший гуль в белом костюме-тройке, элегантный и смертоносный.

Осталось выяснить, удержит ли его этот драгоценный капкан!

* * *

Боярка! Я возродился в сыне фараона и теперь, чтобы обрести силу огненного чародея, должен подчинять Проклятья. Плюс моей смерти жаждет узурпатор, захвативший власть. Оригинальная система магии, основанная на энергии проклятий. Темнокожие красотки, египетские боги, мумии, киборги, летающие корабли, бронеходы и интриги Великих Домов. Читать: https://author.today/reader/237761/2139940

Глава 37

На бледном лице аль-гуля отразилось удивление, однако испуга не было — скорее, весёлое недоумение.

— Как это понимать? — спросил он, подходя к прутьям. — Странное гостеприимство.

— Поверьте, Кирилл Валентинович, вас я ждал, как никого другого.

— Вижу, — Дымин потянулся к решётке, провёл вдоль одного из прутьев кончиком пальца и вдруг резко отдёрнул руку. — Ого! Серебро и золото! Вот это вы вложились, господин барон! Даже приятно, хоть я и чувствую себя редкой птичкой в доме богача.

Я мысленно с облегчением отметил, что аль-гуль не смог коснуться золота — как и было задумано. Значит, решётку ему не погнуть.

— Не ошибусь ли я, если предположу, что никакой важной информации у вас для меня нет? — склонив голову набок, спросил Дымин. — Вы меня просто заманили?

— Каюсь. Пришлось обмануть.

— Вы так боялись, что я не приму ваше приглашение, — усмехнулся аль-гуль. — Наверное, и сегодня ждали, как на иголках! Как же — такую птицу поймать! Будет, чем похвастаться. Я прав, господин барон?

— Не совсем. Хвастаться я вами не собираюсь.

Тонкие брови приподнялись.

— Правда? Хотите сохранить в тайне, что поймали аль-гуля? Но зачем я вам тогда? Разве люди порабощают гулей не для того, чтобы показывать окружающим, как они круты?

— В общем, да. Но у меня и так больше ваших сородичей, чем у остальных. Вы мне нужны для другого.

— Должен признаться, теперь я заинтригован.

— Хочу получить ответы на некоторые вопросы.

— Ого! Мальчик решил поиграть в детектива! — Дымин усмехнулся. Вёл он себя так словно не находился в клетке и мог в любой момент выбраться. Это настораживало, но пока было неясно, бравирует он, или я действительно что-то не учёл. — Ну, спрашивайте, господин барон. Раз уж вы так потратились на эту дурацкую драгоценную клетку. Почему, кстати, я её не увидел? Какая-то магия? У вас поблизости чародей с Даром…

— Иллюзии, — подсказал я. — Во-первых, верно ли я понимаю, что вы живёте в городе на правах эмиссара?

— Да, вам это отлично известно, господин барон, — Дымин окинул клетку взглядом, словно ища в ней лазейку. — И вы сейчас нарушаете паритет. Конечно, я не официальное лицо. Вряд ли кто-то в Камнегорске поймёт Его Величество, если узнает, кто я. Так что претензии вам вряд ли кто-то предъявит. Публично. А вот в личной беседе могут надавать заигравшемуся шалунишке по попке.

— Дипломатическую карту вам разыграть не удастся, — покачал я головой. — Никто просто не поверит, что вы могли попасть в плен. И я вообще сомневаюсь, что кто-то в курсе, куда вы отправились.

Дымин усмехнулся.

— Хорошо, господин барон. Какой у вас второй вопрос?

— Император знает о вас?

— Само собой. Разве я мог бы поселиться в Белом секторе без ведома Его Величества?

— Думаю, да. Едва ли император следит за всеми, кто находится на территории его клана.

— Тоже верно. Однако моя посольская миссия предполагает общение с Его Величеством.

— Вовсе нет. Мне известно, что вы имеете дело с Валерием Голицыным. Это не значит, что император знает о вашем присутствии в городе.

Аль-гуль пожал плечами.

— Вы спрашиваете меня или переубеждаете?

— Я хочу узнать правду.

— А по-моему, вы намекаете, будто Белый город ведёт со мной переговоры за спиной императора.

— Это так?

— Что бы я ни ответил, вы не сможете проверить. Руки коротки.

Как ни жаль признавать, но Дымин был прав.

— Хорошо, тогда третий вопрос: зачем вам понадобилось создавать в городе нежить, да ещё заставлять её поклоняться вам? С каких пор аль-гулям нужны жертвы? У вас что, мания величия развилась?

Повисла пауза, а затем Дымин вдруг расхохотался и принялся театрально хлопать в ладоши.

— Мои комплименты, господин барон! — проговорил он, отсмеявшись. — Вы действительно умны. Пожалуй, напрасно я над вами потешался. Не знаю, как вы узнали и почему связали со мной, но… Проклятье, может, вы вообще всё уже разгадали⁈ Ну-ка, удивите меня!

— А вы подтвердите или опровергните мою версию, если услышите её?

— Да! Обещаю! Вы по-настоящему меня удивили. Думаю, это заслуживает награды.

— Что ж… Думаю, ваша представительская миссия — всего лишь прикрытие. На самом деле, вы собираетесь стать двойником Его Величества и, устранив настоящего императора, занять его место. Не знаю, в курсе ли этого плана Валерий Голицын. Скорее всего, нет. Во всяком случае, не представляю, какая ему выгода от того, что на трон сядет аль-гуль. А жертвы, которые приносит нежить… Даже не знаю… Может, это нужно для превращения? Тут вам, наверное, придётся меня просветить.

Пока я говорил, Дымин мрачнел всё больше. Так что, когда я закончил, его хмурая физиономия уже не выражала ни весёлого удивления, ни насмешки. И это было для меня лучшим подтверждением того, что я оказался прав!

— Вижу, вы очень довольны собой, господин барон, — глухо и медленно проговорил Дымин. — Не знаю, как вам удалось, но поздравляю: ваши выводы верны. Можете собой гордиться. Да, ритуал нужен для долгосрочной трансформации. Одно дело просто принять вид человека, и другое — изменить своё тело, придав ему полное сходство с кем-то. И его ещё предстоит закончить. Рассказывать о нём я не буду: он слишком сложен, да и ни к чему вам знать подробности. Валерий Голицын ничего не знает — он просто пешка в моей игре. Как и другие сановники. Признаться, не ожидал, что вы окажетесь настолько сообразительны. Беру назад свои слова о мальчике, играющем в детектива. К сожалению для вас, господин барон, торжествовать вам недолго. Вы стали слишком опасны. Я не могу оставить вас в живых.

С этими словами, не дожидаясь от меня ответной реплики, Дымин сложил пальцы на обеих руках в замысловатые символы, его рыжие волосы взметнулись, словно их подхватил внезапно налетевший ураган, побелели и вспыхнули бледным сиянием. Сквозь прекрасные черты проступил истинный облик аль-гуля — монстра с тёмной чешуйчатой кожей, полной острых зубов пастью и горящими глазами! Я понял, что Алим-Д’аахан имел в виду, объясняя разницу между полной трансформацией тела и маскировочной магией.

Внутри клетки возникли белые светящиеся линии. Они переплетались и мелькали, словно ленты, которыми пользуются гимнастки. Воздух завибрировал и затрещал, словно от статического электричества, а затем аль-гуль взмахнул руками, и белые линии пронзили прутья решётки! Они прошли сквозь металл легко, словно никакой преграды на их пути не существовало вовсе!

Пока мой палец нажимал тревожную кнопку, вызывая из приёмной Падших, я активировал Бера и сразу выставил защитную технику.

Аль-гуль издал короткий смешок.

— Не поможет, барон! Сегодня ты умрёшь!

Глава 38

Белые полосы света метнулись ко мне, встретились с мерцающим зелёным и алым медведем, разрубили его на множество частей и метнулись ко мне. Они казались совершенно неумолимыми и должны были через мгновение сделать то же самое и со мной. Несмотря на то, что я вкачал в защиту целую тонну Живы, техника аль-гуля оказалась несоизмеримо сильнее! Доля секунды — и неминуемая смерть! Даже с помощью ускорения я успел только слегка отклониться, но этого был явно недостаточно.

И вдруг время замедлилось. Всё происходящее словно переключилось в режим предельно медленного слоу-мо.

Я увидел, как в моём сознании появляется чёрная трещина. Она росла и ширилась, а из неё сочилось густое, кроваво-красное сияние. Я почувствовал, что демон запрашивает разрешение. Не было никакого ясное понимания, на что — только интенция, охватившая меня целиком. Выбора не было, и я дал его. Всё происходило на уровне подсознания. Никаких конкретных мыслей — просто желание выжить любой ценой. Фактически — я выпустил демона, дав ему карт-бланш.

Тотчас меня затопило красным. Тьма развеялась, озарившись интенсивно пульсирующим светом.

Вокруг меня возник образ алого демона в причудливых доспехах с длинными, острыми шипами. Абсолютно белые волосы развевались ветром иного мира, глаза полыхали, слегка изогнутый меч с богато отделанным эфесом напоминал восточную саблю, окутанную багровым огнём. Мощную фигуру окружали парящие искры и хлопья сажи. Воздух наполнился едким запахом серы и пряностей — странная, будоражащая смесь.

Воин взмахнул клинком и легко разрубил белые ленты! Они осыпались на пол, тая в падении. Сикигами, как я мысленно обозвал его, шагнул вперёд, занося оружие.

Алим-Д’аахан попятился, глядя на него со смесью удивления и ужаса. От этого я испытал мстительное удовлетворение. Но моё торжество мигом сменилось испугом: вдруг красный рыцарь убьёт аль-гуля⁈ Тогда все мои усилия по его поимке пойдут прахом! Усилием воли я включился в процесс и ощутил, что контролирую технику. Это чувство вызвало облегчение. Приказав воину остановиться, я тут же обрёл реальное время.

В кабинет ворвались Падшие. При виде красного демона они на миг опешили, но тут же взяли себя в руки и бросились на Алим-Д’аахана. На руках аль-гуля вспыхнули белые огни. Ещё немного — и его техника порубит моих лучших девочек в капусту! Меня охватила паника. Я ни в коем случае не хотел терять их — особенно Есению.

— Стойте! — гаркнул я. — Назад! Уходите отсюда!

Девушки замерли в недоумении. В доспехах и с агрками в руках они выглядели сногсшибательно, но едва ли наш противник был способен оценить красоту готовых к смертельному бою амазонок.

— Бегите! — крикнул я, приходя в ярость от того, что они медлят, рискуя своими жизнями.

Алим-Д’аахан скастовал тонкие светящиеся росчерки. Девушки попятились к двери, не сводя с него глаз. Проклятье, как же медленно они отступали! Падшие не привыкли к бегству. Это противоречило их сущности, и вот теперь я мог потерять их всех! Даже атака сикигами почти наверняка не спасла бы их — был шанс лишь задержать удар аль-гуля.

И я велел рыцарю напасть. Отчаянно надеясь, что он не убьёт Алим-Д’аахана.

Воин сделал шаг, огненный клинок описал стремительную дугу, устремляясь к аль-гулю. К счастью, тот оказался так же быстр. Белые линии слоились в подобие паутины. Меч врезался к неё и застрял. Рыцарь навалился, давя на световой щит противника, но техника Алим-Д’аахана была очень мощной и постепенно резала клинок. Стало ясно, что ещё немного — и сикигами лишится оружия, а затем паутина возьмётся на его доспехи.

Я швырнул в аль-гуля красную сеть. Коснувшись техники Алим-Д’аахана, она зашипела и стала таять. Чёрт, да откуда у этого урода столько энергии⁈

— Господин барон, что нам делать⁈ — крикнула Марта.

Падшие до сих пор не покинули комнату и стояли на пороге, разрываясь между моим приказом и пониманием того, что, исполнив его, оставят меня один на один с могучим и явно побеждающим противником.

Я прикинул дальнейшее развитие событий. Бросать девушек в бой бессмысленно: Алим-Д’аахан просто порежет их на куски. Он явно способен и удерживать защиту, и атаковать. Красный рыцарь скоро сдуется. От его меча уже почти ничего не осталось. Мои прочие техники не способны пробить белую паутину. Им тупо не хватает энергии. И сколько бы я ни вкачал в них Живы, максимум — защита аль-гуля будет ослаблена. Но и мой запас при этом истощится. Достигну ли я таким образом паритета? Точно нет, потому что у противника явно больший запас.

Получается, только что обретённая перед лицом смерти техника Дара магии крови всего лишь отсрочила неизбежное. Но вариант, где я умираю, совершенно неприемлем. Значит, придётся прибегнуть к крайнему средству. Чертовски жаль и обидно, но иного выхода нет. Алим-Д’аахана нужно выбросить из этого мира в неизвестность. Только так я сохраню и свою жизнь, и жизни Падших. И действовать надо немедленно, ибо счёт уже идёт на секунды.

Едва я это подумал, меч сикигами рассыпался, и паутина, превратившись в множество извивающихся белых лент, атаковала его.

— Есения, дверь! — гаркнул я.

Девушке не требовалось пояснений. План действий был оговорен заранее. Она знала, что делать, как только услышит сигнал. И уже подготовила технику, так что оставалось лишь запустить её.

Под ногами Алим-Д’аахана разверзлась дверь — две створки резко упали вниз, лишив его опоры. Издав короткий удивлённый возглас, аль-гуль рухнул вниз — вместе с моими амбициозными надеждами!

Глава 39

Я уже успел в секунду распрощаться со всеми планами узнать, что происходит в городе, когда Алим-Д’аахан вдруг завис на полдороге: белые ленты упёрлись в края двери, удерживая его от окончательного падения! Однако было видно, что они истончаются и становится всё прозрачнее. Некоторые мигали и исчезали. Отверстие, созданное Падшей, словно высасывало из них энергию. Сразу стало ясно, что аль-гуль долго не продержится. Выбраться он тоже не мог. Дверь то ли удерживала его, то ли техники едва хватало только на то, чтобы не упасть в неведомую бездну.

— Останови это! — крикнул Алим-Д’аахан. В его голосе отчётливо слышались нотки панического ужаса. Я вдруг понял, что могу победить. — Только не в Иркаллу! Умоляю!

Стоп! Он назвал место, куда ведёт дверь Есении⁈ То есть, сраный людоед в курсе⁈

— Знаешь, что тебя ждёт⁈ — спросил я грозно, надеясь, что Алим-Д’аахан подумает, будто я сам знаю.

— Да! Заклинаю, не делай этого! Ты хотел получить ответы на вопросы? Я дам их тебе! Только прикажи закрыть эту проклятую дверь!

Я видел, что Алим-Д’аахан едва удерживается над пропастью. Странно, что портал так действует на него. Есения не говорила, что её техника способна высасывать магическую энергию.

Время терять было нельзя. Всё должно решиться в течение минуты, если не меньше.

— Примешь мой подарок? — спросил я, быстро достав из шкатулки и продемонстрировав Алим-Д’аахану золотую иглу. — Выбирай: быть моим рабом или упасть.

Аль-гуль издал полный отчаяния стон. Было заметно, как нелегко ему смириться с поражением и стать игрушкой человека.

— Ладно! Я согласен! Втыкай свою поганую иголку!

Выходит, место, куда он должен вот-вот попасть, страшит его сильнее участи раба. Что же это за Иркалла такая⁈

Но выяснением ответов на вопросы мы займёмся позже. Сейчас нужно пленить аль-гуля.

— Без выкрутасов! — предупредил я, подходя. — Одно неверное движение — и полетишь вниз!

— Быстрее! — простонал Алим-Д’аахан.

Явно он не собирался атаковать. Да и нечем ему было: последние ленты таяли, едва удерживая его.

Присев, я вонзил иглу ему в шею. Снаружи остался только маленький золотой шарик.

— Он готов⁈ — с тревогой спросила Есения.

Все три девушки неотрывно наблюдали за моими действиями.

— Да. Надо его вытащить. И быстро, потому что он вот-вот свалится. Помогите-ка! Только не касайтесь его техники.

Вчетвером мы выволокли аль-гуля из портала — не без труда, хотя размерами он не превосходил обычного человека. В отличие от своих низших сородичей.

Положив безвольного Алим-Д’аахан на пол, мы сели рядом, переводя дух. Дверь исчезла. Почти одновременно с последними световыми лентами. Маскировочная магия тоже растаяла, и теперь на ковре лежала жуткая тварь, нисколько не походившая на ту маску, которую носил эмиссар.

— Вызывай охрану, — кивнул я Марте. — Пусть отведут этого красавчика в допросную. — Эй, господин Алим-Д’аахан! Приказываю тебе не слушаться эту девушку, — я указал на Падшую, — и не следовать её приказам. Как и тому, что велят тебе люди, которые пойдут сейчас с тобой.

— Да, господин, — глухим бесцветным голосом проговорил аль-гуль. — Слушаю и повинуюсь.

Ну, слава Богу! Я победил! Какой всё-таки чудесный выдался день!

Словно в детстве, я повалился на спину, не в силах сдержать улыбку. Сейчас передохну, соберусь с мыслями и тоже отправлюсь в подземелье. Пришло время получить ответы на целую кучу вопросов!

Глава 40

Алим-Д’аахан сидел на железном стуле. Свет лампы, свисавшей с потолка, терялся и таял в его белых, как лицо покойника, волосах. Чёрная кожа, покрытая змеиной чешуёй, слегка блестела и искрилась. Аль-гуль был неподвижен. Даже его глаза почти не мигали и глядели в одну точку.

Я расположился в кресле перед ним. Со мной не было никого. Лампочка издавала едва различимое гудение.

— Что такое Иркалла? — прозвучал первые вопрос.

Это сейчас интересовало меня больше всего.

— Место, из которого нет возврата, — ответил Алим-Д’аахан. — Мир, куда попадают проклятые. Вечность, полная тьмы и пыли. Даже воду там приходится добывать, выжимая чёрные холодные скалы. Страшно попасть туда. Ещё страшнее — там находиться.

— Ты там бывал?

— Если бы я там был, то не был бы здесь. Оттуда нет возврата.

— Что, совсем никакого способа?

— Никому ещё это не удавалось.

Уклончивый ответ. Зато объективный.

— Что ещё ты знаешь об Иркалле?

— Ничего. Чтобы знать о ней, нужно увидеть её. А оттуда…

— Да-да. Нет возврата. Это мы, вроде, уже выяснили.

— Нет возврата, — всё равно закончил аль-гуль.

— Откуда же ты знаешь то, что рассказал?

— Предания. Переходят из уст в уста.

— Значит, кто-то там побывал и вернулся, чтобы поведать об Иркалле?

— Это мне неизвестно.

Пусть так, но логика подсказывала, что легенды приукрашены. В противном случае Иркалла была бы просто мифом. Может, так и есть? Ведь, по сути, Алим-Д’аахан ничего не знает о том, куда ведут порталы Есении. Он лишь повторил страшную сказку. А вдруг Иркалла — просто выдумка? Выходит, я от него почти ничего не узнал. А то, что узнал, подлежит сомнению. Плохо. Неинформативно.

— Кто может знать больше об этом мире, который так пугает тебя? — последняя попытка.

— Король.

— Какой король?

— Магариб-Д’Алои.

— Кто это такой?

— Великий воин. Мудрый и хитрый.

— Его имя по конструкции похоже на твоё. Он аль-гуль?

— Да.

— Значит, у вас есть король… Он правит ордой?

— Да.

Вот это новость. Интересно, в курсе ли парни из Белого города?

— Почему ты думаешь, что он может знать об Иркалле больше тебя?

— Король стар и мудр.

Так себе причина. Но допустим.

— Как мне с ним встретиться?

— Никак. Магариб-Д’Алои не говорит с людьми.

— А если ты его попросишь?

— Магариб-Д’Алои не говорит с людьми.

Так, ладно. С этим ясно. Отложим.

— Наш император или кто-нибудь в Камнегорске знает о вашем короле?

— Нет.

Ожидаемо.

— Зачем ты хотел занять место нашего правителя?

— Чтобы править вами.

— И впустить в город гулей?

— Нет.

— Почему это? Разве вы не мечтаете сожрать всех, кто здесь живёт?

— Гули мечтают.

— А аль-гули нет, что ли?

— Нам это не нужно. Мы питаемся редко.

Я откашлялся перед тем, как задать один из главных вопросов.

— Тогда зачем вы участвуете в набегах?

— Чтобы пожинать урожай.

Мне вспомнилась сцена, которую я наблюдал во время нападения орды: аль-гуль, собирающий некую энергию, исходившую от мёртвых чудовищ.

— Что за урожай?

— Когда гуль умирает, из него выходит частица Иблиса, нашего создателя. Мы забираем её, чтобы накапливать магию. Так же, как это делаете вы.

— Значит, твоя техника работает на этих… частицах Иблиса?

— Да.

— Погоди! Ты хочешь сказать, что аль-гули бросают своих низших сородичей в бой только для того, чтобы потом забрать их… души?

— Не хочу.

— Чего не хочешь?

— Говорить.

— Это понятно. Я имею в виду, вы делаете это? Используете гулей, чтобы создавать и питать техники?

— Да.

— И поэтому в уничтожении города вы не заинтересованы…

Я откинулся на спинку кресла. Чёрт, это ещё нужно переварить. Я, конечно, подозревал нечто подобное, но не ожидал, что всё настолько цинично.

— Город должен жить, — сказал монстр напротив.

— Поэтому нападения происходят не слишком часто?

— Да. Нужно время, чтобы пополнить запас пищи для гулей.

— Ну, тут вы частите, если честно. Могли бы и подольше ждать. Люди не так быстро рождаются и растут.

— Орда хочет есть.

Ну, понятно. Контролировать огромное число голодных гулей трудновато. Проще время от времени утолять голод одной части, одновременно избавляясь от другой. Ловко.

— Это придумал ваш король?

— Да. Он мудрейший из правителей.

Угу. Просто лапочка!

— Так зачем вам контролировать власть в городе?

— Управляя Камнегорском, мы смогли бы добиться полного контроля над численностью орды.

Ну, ясно. Стремление к идеалу не чуждо даже таким тварям, как та, что сидела напротив.

С этим более-менее прояснили. Пора узнать побольше о заговоре.

— Кто в городе помогал тебе подготовиться к трансформации? Я хочу знать имена предателей.

— Никто. Людям нельзя доверять.

— Даже Валерий Голицын?

— Он слепой глупец. Я использовал его, как и остальных.

Хм… Что ж, это даже к лучшему. Противостоять столь высокопоставленному лицу не хотелось. Тем более, он в некотором роде взял на себя роль моего покровителя.

Я поднялся с кресла.

— Пока хватит. Но мы ещё вернёмся к разговору. Не скучай.

Подойдя к установленной на штативе видеокамере, я остановил запись и вытащил кассету. Нужно сделать несколько копий и отправить одну в императорский дворец. Нет! Отвезти лично.

Его Величество должен узнать, кто спас его жизнь. Если это не тянет на самую что ни на есть личную услугу императору, а стало быть — как минимум, титул маркиза, то я даже не знаю, что ещё сделать!

Велев отправить пленника в камеру и сторожить, как зеницу ока, я отправился к себе, где переписал кассету на четыре болванки. Две спрятал в сейф. Одну следовало завтра положить в банковскую ячейку. Последняя предназначалась Его Величеству.

После этого я со спокойной душой отправился спать. Однако сон мой в ту ночь был тревожным. Особенно наутро беспокоило одно странное видение…

Глава 41

Я вдруг понял, что смотрю в потолок, теряющийся в темноте. Комнату едва освещала плоска бледного лунного света, струившегося сквозь узкую щель между портьерами. Она лезвием катаны рассекала спальню, ложась на противоположную стену вертикальной линией и будто делила пространство на две части. Зато на потолке пролегала змеящаяся чёрная трещина. Из неё медленно что-то сочилось. Неужели вода? Что находилось наверху? Я не мог точно припомнить планировку замка, чтобы понять, какая комната надо мной. Если там прорвало трубу, нужно немедленно вызвать слугу. Однако на меня уже должно было капать, а я ничего такого не чувствовал. Да и жидкость выглядела слишком густой. Почему моё острое зрение, легко позволяющее видеть в темноте, практически не различало сейчас деталей?

Откинув одеяло, я встал на кровати и протянул руку. Пальцы коснулись трещины, и я почувствовал пронизывающий холод. Следы на фалангах выглядели чёрными. Однако, поднеся руку к полоске лунного света, я увидел, что на самом деле они красные. От жидкости исходил неприятный резкий запах.

Над головой раздался тихий стрёкот — словно множество насекомых задвигали суставчатыми ножками и защёлкали острыми жвалами.

Подняв голову, я различил высовывающиеся из трещины конечности. Они двигались медленно, словно ощупывая воздух. А затем потолок вдруг осветился мерцающим алым сиянием! В его неверном свете я увидел растекающуюся по потолку жидкость — как будто сила тяготения переместилась снизу вверх. Эта лужа быстро увеличивалась в размерах и дрожала. Затрещал камень, из которого был сделан потолок, и края разлома разошлись. На меня обрушился поток красной, дурно пахнущей жидкости.

class="book">Кровь! — сообразил вдруг я.

Напор был так силён, что меня сбило с ног и придавило к постели. Я лежал не в силах пошевелиться и захлёбывался бьющим сверх ключом! В глазах потемнело, лёгкие горели, требуя кислорода. Я уже ничего не видел, так как лицо залило кровью. Потянулся мысленно к Дарам, но там была лишь чёрная пустота, озарённая багровым сиянием, внутри которого шевелились жуткие тени, напоминавшие щупальца.

Меня охватило отчаяние. Давно забытое чувство. Я уже и не помнил, каково это — ощущать себя совершенно беспомощным, обречённым, не знающим, что делать!

И вдруг всё кончилось. Я открыл глаза и обнаружил себя сидящим в кровати. Не было ни крови, ни трещины в потолке — только вертикальная полоска бледного света на стене. Меня всего покрывала холодная испарина. Машинально проведя ладонью по лицу, я обратился к Дарам — проверить, на месте ли. В темноте исправно горели огоньки. Уф! Кажется, просто сон. Но какой реалистичный… И главное — у меня не было ощущения, будто я проснулся.

Тело прошиб озноб. Откинув одеяло, я отправился попить воды: в горле пересохло. И не подумаешь, что мгновение назад я буквально захлёбывался.

Когда я наполнял стакан, руки слегка дрожали. Ни разу в жизни сновидение не действовало на меня подобным образом.

Вернувшись в постель, я минут десять лежал, глядя в потолок и будто ждал, что на нём появится трещина. Может, это была иллюзия? Вдруг мои гостьи решили поразвлечься? Да нет, бред! Во-первых, они не стали бы. Во-вторых, девчонки слишком далеко. Их способностей не хватит на такое. И всё же, что находится над моей спальней?

Я вдруг понял, что должен это выяснить. Снова выбравшись из-под одеяла, сунул ноги в тапки, накинул халат и отправился этажом выше.

В замке царила тишина. Бодрствовала только охрана, но её видно не было. В темноте горели крошечные красные огоньки работающих камер видеонаблюдения.

Когда я дошёл до лестницы, мне попался спешивший навстречу слуга. Дежурный лакей. Из персонала всегда кто-нибудь не спал, чтобы прийти на зов, если мне что-нибудь понадобится.

— Ваша Милость, — поклонился он, останавливаясь. — Я могу вам помочь?

— Нет, Сеня, ступай. Если бы мне от тебя было что-то нужно, я позвонил бы.

— Как прикажете, господин барон.

Слуга поспешно удалился. Его шаги быстро затихли в коридоре, поглощённые ворсом ковровой дорожки.

Поднявшись по лестнице, я двинулся в сторону комнаты, которая должна находиться над моей, считая двери. Ошибиться можно было разве что на пару метров. Пока шёл, сообразил, что за помещение ищу — зал с трофеями. Он был набит всякой рухлядью, которая должна была показать, какую боевую славу стяжали мои предки. Гербы, знамёна, оружие, доспехи и так далее — словно в историческом музее. Добравшись до двери, обитой стальными полосами на манер ворот средневекового замка, я нажал кнопку справа, и створки плавно разъехались с тихим шипением.

Внутри было темно. Плотные шторы не пропускали ни лучика лунного света. Так что первым делом я отдёрнул их, чтобы не разглядывать зал с помощью только своего зрения, которое во мраке прекрасно передавало очертания, но почти не различало цвета.

Комната выглядела совершенно обычно. Я внимательно исследовал ковёр, занимавший почти весь пол. На нём не было и следа какой-либо пролитой жидкости. Впрочем, её и не могло быть, ведь и она, и трещина в потолке мне просто привиделись. Так зачем я припёрся сюда среди ночи и ползаю среди пустых доспехов, словно потерявшийся паук⁈ Разозлившись на себя, я быстро вышел из зала, закрыл дверь и поспешил обратно в спальню. Это просто сон, не имеющий никакой реальной подоплёки! Нужно лечь, закрыть глаза и спать. Только и всего.

Мне удалось осуществить свой план только минут сорок спустя. Всё мерещилось, что вот-вот снова послышится тихий стрёкот, а глаза так и норовили взглянуть на потолок. Но в конце концов я уснул.

Утром встал не выспавшийся и разбитый. Спину ломило, будто всю ночь вагон разгружал. Надо будет сходить к врачу, если не пройдёт, решил я и отправился в ванну. Душ немного помог. Но позвоночник всё равно ныл и постреливал, особенно между лопатками. Похоже, я неудачно поспал на боку.

Завтрак проглотил, почти не чувствуя вкуса. Только крепкий кофе немного разогнал сонливость.

В школе Артём заметил, что я какой-то не такой, как обычно, и поинтересовался, в чём дело.

— Выглядишь то ли больным, то ли сильно уставшим, — добавил он. — Ты бы сходил к врачу.

Однако заболевшим я себя не чувствовал. В медкабинет, правда, всё равно заглянул — пожаловался на спину и получил две таблетки обезболивающего.

— Подействует минут через двадцать пять, — пообещал доктор.

Но лекарство не помогло. Спина, как болела с утра, так и продолжала. Правда, к концу дня немного отпустило. Если не пройдет, схожу к лейб-лекарю. Пусть что-нибудь сделает.

После уроков (еле пережил физкультуру) я уже собирался ехать домой, как вдруг вспомнил, что со всей этой вознёй из-за аль-гуля совершенно забыл, что обещал ещё вчера дать Шувалову ответ касательно опекунства над Пешковыми. Ай, как нехорошо! И совсем на меня не похоже. Видать, из-за рассказов Алим-Д’аахана я слишком перевозбудился и пренебрёг обещанием. Дальше откладывать было нельзя, так что я позвонил князю из машины. Извинился и сказал, что согласен на его план.

— В таком случае жду тебя с юристом сегодня к ужину, — сказал Шувалов.

И ни слова упрёка. Даже обратно на «вы» не перешёл. Похоже, не так уж и срочно нужно было решать этот вопрос, как он меня убеждал. Ладно, не суть. Всё равно к этому пришло бы.

Закончив разговор, я заехал в банк и положил в сейфовую ячейку копию записи допроса аль-гуля. До ужина было ещё три часа, так что я решил добраться до дома и отлежаться. Авось спина пройдёт. Ну, а если нет, завтра сгоняю в госпиталь и покажусь лейб-лекарю. Уж он-то должен знать, что с этим делать.

Глава 42

Спать я не стал. Во-первых, боль мешала, во-вторых, голова будет тяжёлой. А мне хотелось быть на встрече свежим.

Впрочем, опасался я напрасно: сразу после ужина Шувалов пригласил нас в кабинет, где всё уже было готово. Ригель быстренько просмотрел документы, покивал и передал мне.

— Всё в порядке, Ваша Милость.

Я пронаблюдал за тем, как князь поставил свои подпись и печать на двух экземплярах, а его юрист передал один комплект представителю Комитета — дряхлому старику с трясущимися руками и орденом на шее. В этот момент я понял, что всё это могли проделать и без моего согласия. Юридически я не имел права на Пешковых. Они не являлись трофеями — просто спасённые мною сироты. Причём дворянки. Так что Шувалов сделал любезность, пригласив меня к участию в этом мероприятии. Не говоря уж о том, что у меня ещё согласие спросили, которого вовсе и не требовалось. Я оценил жест князя, но легче не стало. Хоть девочки и остались со мной, пребывание это было крайне зыбким. Если Шувалов решит выдать их замуж в интересах клана, тут уж меня особо спрашивать не станут. Да и Пешковы будут уже взрослые. Кто я им? Всего лишь добрый друг, приютивший на время.

Так что возвращался я домой в довольно подавленном и даже мрачном настроении. Ещё спина эта чёртова никак не отпускала! Нет, точно завтра же отправлюсь к лекарю. Прямо после школы и поеду.

Однако, когда я встал утром, то понял, что никакой боли не чувствую. И вообще, состояние было прекрасное. И, хоть заснул я поздновато, отлично выспался. Выдохнув с облегчением, я отправился грызть гранит науки. А после уроков рванул прямиком в Белый город. Во внутреннем кармане лежала заветная кассета.

Конечно, во дворец меня сходу не пустили. Пришлось ждать минут двадцать, пока за мной не явился офицер в сопровождении какого-то вельможи. Тот долго выспрашивал, какого чёрта я припёрся. Когда услыхал, что я прошу Его Величество о короткой аудиенции, прибалдел и даже на несколько секунд дар речи утратил. Однако перед ним всё-таки стоял барон, и довольно уверенно держался для юнца, так что он сказал, что так и быть пойдёт и выяснит, стоит ли мне маячить на проходной. Разумеется, всё это было высказано в безупречно вежливой форме, но я, слава Богу, умею читать между строк.

Вернулся он спустя полчаса и сообщил, что я могу пройти. Один, естественно. Меня просветили сканером, провели во дворец и оставили дожидаться в приёмной. Там я сидел ещё часа два. Наконец, двери отворились, и секретарь пригласил меня, предупредив, что Его Величество согласился выделить мне не больше десяти минут. Дела, мол, государственные, и всё такое. Я должен понять. Разумеется, я рассыпался в благодарностях. Если уж на то пошло, меня могли и вовсе с порога завернуть. Невелика птица — аудиенции просить.

Император встретил меня вежливо, но сдержанно. Видимо, решил, что зря приветил молодое дарование, которое теперь норовит на шею сесть.

— Какое дело вас ко мне привело, господин барон? — поинтересовался он, взглянув на большие настенные часы с позолотой. — Прошу, давайте сразу к нему. Времени очень мало. Сами понимаете, голубчик.

Обращался на «вы», но голубчиком обозвал. Видать, оттого, что не знал, по важному ли поводу его отвлекли. Ишь, дипломат! Сразу опыт чувствуется.

— Дело государственной важности, Ваше Величество, — уверенно и твёрдо сказал я, протянув кассету секретарю, который стоял справа от императора. — На этой плёнке доказательства того, что посол орды готовил на вас покушение. Он сам делает признание.

Две пары глаз уставились на меня в самом настоящем шоке. Наверное, большего впечатления я бы не произвёл, даже если б запрыгнул на стол и принялся отплясывать канкан, а затем поинтересовался, не считает ли Его Величество, что мне стоит принять участие в конкурсе юных талантов.

— Посол орды? — осторожно спросил после паузы ничего не выражающим голосом император. — А… позвольте узнать, как вам удалось получить от него признание?

Видимо, хотел сначала сделать вид, что не понимает, о чём речь, но по моему виду понял, что бесполезно: я в курсе. Видимо, ему не докладывали из Шестого отдела о моих похождениях.

— Я захватил его, Ваше Величество. Хитростью. Рассказал бы, как, но боюсь, время есть только на просмотр записи.

— Время… Да чёрт с ним, со временем! — император повернулся к секретарю. — Давай, Гриша, быстренько организуй мне сеанс! Очень охота поглядеть, что господин барон принёс. Что-то я до сих пор не слыхал, чтобы кто-нибудь аль-гуля поймал! Их и убивают-то крайне редко…

— Такого ни разу и не случалось, — бросив на меня быстрый взгляд, отозвался секретарь.

— Ну, вот давай кино посмотрим. Раз уже господин барон озадачился нас развлечь.

Не прошло и двух минут, как в кабнете появились телевизор с проигрывателем видеокассет. Его Величество расположился на диване перед экраном. Секретарь встал рядом и запустил плёнку.

Сеанс, как назвал его император, прошёл в полном молчании. Только когда запись кончилась, Его Величество подал голос:

— Мда-а-а… Вот так номер! А, Гриша? Что скажешь?

— Полагаю, это чистая правда, Ваше Величество, — ответил тот. — Шестой отдел проводил расследование касательно этих смертей. Теперь ясно, в чём дело. Странно, что господин барон опередил наших опричников. Но что есть, то есть, — добавил он нехотя.

Император повернулся ко мне.

— А ведь ты, и правда, жизнь мне спас, Николай! — проговорил он с неожиданной весёлостью. — Самое настоящее покушение предотвратил. Да ещё какое! Всегда я чувствовал, что нельзя этим гадам доверять! Шлёпнул бы меня этот посол, сожрал, да и место моё занял бы. Как пить — занял! И не заметил бы никто. Даже в голову не пришло. Если б странность какую и увидели, так решили бы, что умом тронулся царь на старости лет. И ходили б — делали вид, что не замечают. Как думаешь, Гриш, заметил бы ты подмену?

— Несомненно! — ответил тот. — Мыслимо ли вас с кем-то спутать, Ваше Величество?

Император махнул рукой.

— Это ты из верноподданических так говоришь. Облапошил бы тебя аль-гуль, как и всех прочих. Так что насчёт покушения-то? Спас меня Николай, или как? А, Гриш? Как считаешь?

— Очевидно, так и есть, Ваше Величество, — кисло проговорил секретарь.

Его мысль, что какой-то мальчишка обскакал опричников, явно нисколько не забавляла. Думаю, мне от них тоже достанется. Хотя Голицын больше огребёт — за то, что с послом общался и прощёлкал заговор. Может, даже с должности попросят, хоть и родственник. Жизнь монарх бесценна, как известно. За такие промахи не прощают.

— И как же ты его того… поймал? — спросил Его Величество.

Я в подробностях рассказал обо всём. Время уже значения не имело, и император слушал с явным удовольствием, время от времени удовлетворённо кивая.

— Нет, ну каков, а! — воскликнул он одобрительно, когда я закончил. — Орёл! Впрочем, я, хоть и удивлён, но не слишком. Не зря я тебя, Николай, приметил. Да-а-а… Богата земля русская талантами! Самыми разными, — добавил он слегка другим тоном. Видимо, вспомнил, что парень, с которым говорит, ещё и профессиональный убийца. С которым у него, между прочим, договор об оказании услуг. — Думал я, что будешь ты служить мне несколько иным образом, — добавил император, вдруг подмигнув. — Но что так… не ожидал. Поразил ты меня, Коля, — он вздохнул. — Ну, раз спас царю жизнь, проси, чего твоя душа желает. Наверняка ведь есть у тебя мечта заветная. Самая несбыточная. Давай, говори. Если смогу — сделаю.

Я низко поклонился. Вот оно! Прямо, как в сказке. Не то, чтобы несбыточная, конечно, но весьма приличная такая мечта.

— Не ради награды, Ваше Величество, я старался. Но если вы предлагаете…

— Предлагаю, предлагаю. Говори уже. Заслужил!

— Хотелось бы получить маркизат.

Его Величество приподнял брови, а затем расхохотался.

— Однако! Аппетиты у тебя, Николай, конечно, немалые. Да… Ну, что ж… Коли обещал, придётся исполнить. Как думаешь, Гриш?

— Царское слово нерушимо, Ваше Величество, — отозвался тот, явно едва сдерживаясь, чтоб не упасть в обморок — как оттого, что я потребовал, так и оттого, что император согласился.

— Вот и я так думаю, — серьёзно кивнул император. — Будет тебе титул, Николай. Если это действительно то, чего ты более всего желаешь. Через три дня — запиши, Григорий, чтобы всё подготовили, что следует — получишь. Тебе сообщат детали.

Я снова поклонился.

— Благодарю, Ваше Величество.

— Вот только один вопрос у меня. Аль-гуль этот жив твой?

Ага! Так и знал.

— Да, Ваше Величество.

— Я бы хотел его получить. Для исследований. Потом тебе его вернут.

Ну, конечно. Исследования-то сколько угодно длиться могут. А мне ещё надо, чтоб аль-гуль меня с королём своим свёл. Но отказать монарху, конечно, было невозможно.

— Разумеется, Ваше Величество. Когда вам его доставить?

— Я пришлю завтра кого-нибудь. Ты же дома будешь?

Вопрос был таким неожиданно-банальным, что я едва сдержал улыбку.

— Конечно, Ваше Величество. После школы.

— Да, верно. Ладно, учтём, — он, наконец, взглянул на часы. — Так, время-то летит. Ты уж прости старика, но дела государственные ждать не могут.

По его лицу было видно, что планы изменились, и сейчас он займётся далеко не чтением прошений.

Выйдя из кабинета и шагая в сопровождении конвоя по коридорам и залам, я поверить не мог, что всё так удачно вышло. Теперь главное — придумать, как использовать напоследок аль-гуля. И сделать это нужно до завтра.

Глава 43

На вторую беседу с Алим-Д’ааханом я больших надежд не возлагал. Однако убедиться, что он не может быть мне полезен, следовало. Так что я вызвал Аглаю, и мы вместе спустились в подземелье. Переводить аль-гуля в допросную не стали: у меня имелось не так много вопросов, чтоб возиться. Я просто вошёл в его камеру. Алим-Д’аахан стоял в центре, прикованный серебряными цепями к стенам, хотя в этом не было необходимости. Но правила содержания гулей существовали давно, и не мне их нарушать. В конце концов, охранникам так спокойнее.

— Вчера мы неплохо пообщались, — начал я, сев на принесённый часовым стул. — Но ты ответил далеко не на все мои вопросы. Не будем размениваться, и начнём с главного:

— Можешь ли ты представить меня своему королю?

— Король ни с кем не общается.

— А с вами? Со своими подданными?

— С нами –да.

— Значит, ты можешь сказать ему, что я хочу встретиться. Верно?

— Да.

Так я и думал. Вот только завтра Алим-Д’аахана придётся отдать. Значит, у меня в запасе только ночь и половина дня.

— Я хочу, чтобы ты отправился к своему королю и сообщил ему, что барон Скуратов из Зелёного клана хочет с ним встретиться. Это важно. Он не пожалеет, если согласится. Ты понял?

— Да.

— Отлично. Не повторяй ему мои слова в точности. После разговора ты не вернёшься в Камнегорск — туда, откуда уйдёшь. Ты понял?

— Да.

— Хорошо. Тебе не нужно быть в городе до полудня.

— Слушаю и повинуюсь.

Я вышел из камеры, подозвал Аглаю и объяснил, что нам предстоит сделать.

— Ваша Милость, вы действительно собираетесь его отпустить⁈ — поразилась девушка. — А если он не вернётся?

— Разве он может ослушаться приказа?

— Нет, но…

— А золотую иглу вытащить и тем самым освободить его другие аль-гули не смогут. Верно?

— Да, господин барон, но что, если они его не пустят? Или убьют?

— Я об этом подумал. В таком случае придётся сообщить Его Величеству, что Алим-Д’аахан сбежал. Не знаю, как это объяснить, но что-нибудь придумаю.

— Стоит ли рисковать? Я уверена, что император не поверит. Он решит, что вы просто оставили аль-гуля себе.

— Знаю. Однако на одной чаше весов благосклонность монарха, а на другой — возможность узнать, куда ведут двери Есении. Думаю, рискнуть стоит.

— Вам виднее, господин барон.

Конечно, она осталась при своём мнении. Но у меня не было выбора, если я хотел докопаться, что за Иркалла такая. Потому что, возможно, из неё всё же есть выход. Вопрос — куда. Я сомневался, что это место — просто подобие ада. Наверняка мифы просто пугают, чтобы любопытные туда не совались. А мне очень хотелось заглянуть в заветную дверь. Вдруг за ней — путь в мой мир? Или ещё в какой-нибудь? А может, Иркаллу удастся использовать в качестве телепорта. В любом случае вместе с дверью Есении открывались новые возможности.

Выехали мы с Аглаей, Мартой и шестью другими Падшими. Из охраны замка не взяли никого: незачем лишним людям знать, чем я занят. Особенно, когда дело касается аль-гулей.

Добравшись по ночному, расцвеченному миллионами огней городу до внешней стены, я велел начальнику одного из КПП дать мне коды для открытия ворот, а самому с часовыми немного погулять. Он удивился, но возражать, конечно, не стал. Поблизости гулей не наблюдалось, а в том, что мои Падшие справятся, если даже один и окажется возле стены, офицер не сомневался. Вероятно, он решил, что я хочу проехаться за периметром. Странное и опасное желание, но у аристократов же свои причуды.

В общем, как только солдаты ушли, я открыл внутренние ворота, и Аглая завела фургон с Алим-Д’ааханом в шлюз. Створки сомкнулись, и мы оказались в каменном тоннеле, идущем сквозь городской бастион. Тянулся он метров на тридцать — соответственно ширине стены. Я ещё раз ввёл код, чтобы открыть внешние ворота. За ними простиралось поле, заросшее кустарником. Вокруг Камнегорска в радиусе двух километров не было ни единого деревца: всё вырубили, чтобы заранее видеть приближение орды. За полем начинался лес. Собственно, всё это считалось Пустошью. Ночью соваться туда было опасно. И это ещё мягко сказано. Собственно, никто просто не рисковал. Я тоже не собирался. Нам лишь нужно было выпустить аль-гуля. Что мы и сделали. Повторять приказ я не стал: Алим-Д’аахан прекрасно понял, что от него требовалось. Единственное, я добавил прежде, чем велеть ему отправляться к королю:

— Если кто-нибудь попытается помешать тебе вернуться в город или захочет убить, не сопротивляйся и не прикладывай все усилия, чтобы это не допустить. Не убивай любого, кто встанет у тебя на пути.

— Слушаю и повинуюсь.

Хорошо хоть, на вопросы не нужно было сочинять формулировки от обратного. А то я бы совсем запутался в конце концов. Зато теперь выяснилось, что особенность делать всё ровно наоборот появляется у гулей после того, как им вонзят Иглу Малика, ведь до этого Алим-Д’аахан общался совершенно обычным образом.

Пронаблюдав за тем, как удаляющийся быстрыми прыжками пленник постепенно исчезает в темноте, я дал Падшим знак возвращаться. Надеюсь, Алим-Д’аахан прибудет завтра, причём прибудет вовремя и — в идеале — с положительным ответом от своего короля.

Глава 44

В школе зашла речь о нападении на мой завод. Который, кстати, уже ремонтировался, но запуститься должен был только к концу недели, и то частично. Диверсия была такой яростной, что б о льшая часть зданий оказалась так или иначе повреждена. К тому же, погибли рабочие. И сокращение их числа пришлось компенсировать наймом новых. А это всегда снижение темпа производства, так как людям нужно приноровиться. В общем, я выслушал от приятелей слова сочувствия, посетовал на проблемы и благоразумно умолчал о том, что мне известно, кто решил начать со мной войну. Ребята высказывали предположения. Фамилия Лукьянова тоже звучала, и не раз. Я согласился, что барон вполне может стоять за атакой на завод.

— Вы же захватили пленных, — сказал Павел. — Наверняка они знают, кто их хозяин.

— Не обязательно, — возразила брату Аня. — Их могли нанять через третье лицо.

— Это если они не входят в число чьей-то армии. Судя по количеству задействованной техники, это был не просто отряд солдат удачи.

Тут с Павлом было не поспорить. Действительно, участие чьих-то войск казалось очевидным.

— Мы захватили пленных, но они пока не в состоянии отвечать на вопросы, — сказал я.

Мне требовалось время. Нельзя, чтобы сейчас до Лукьянова дошли слухи, будто Скуратов знает, кто напал на его территории. Пусть барон думает, что ему всё сойдёт с рук. Сейчас он наверняка готовит новую каверзу. Нужно его опередить: диверсии обходятся слишком дорого, а я не хочу тратить деньги на устранение их последствий. Плюс это плохо для репутации. Ну, и проблемы с заказчиками в результате сорванных сроков мне не нужны.

После уроков я сразу же рванул к бастиону. Там уже ждала Аглая с двумя Падшими. Фургон стоял справа от ворот.

— Докладывай, — велел я, выйдя из тачки. — Он здесь?

— Так точно, господин барон, — отозвалась девушка. — Стоит у стены. Ведёт себя смирно. Я велела солдатам его не трогать и ждать вас. Мол, вам сообщили об инциденте.

— Молодец. Пусть думают, что… Да плевать! Что хотят, то пусть и думают. Так, прежде чем открывать ворота, убедимся, что это наш аль-гуль. Дай-ка бинокль.

Пришлось подняться на стену, чтобы разглядеть стоявшего у подножия монстра. Да, это точно был Алим-Д’аахан. И золотая игла по-прежнему торчала из его шеи.

— Всё в порядке, — кивнул я, возвращая Аглае бинокль. — Открываем ворота.

Охрана КПП была в шоке от того, что мы въехали в шлюз и посадили в фургон аль-гуля. Они же не знали, что тот уже порабощён. Чтобы слегка поумерить слухи, я сказал начальнику поста, что тварь, похоже, тронулась умом и пришла к стене, не понимая, что делает. Возможно, офицер и поверил бы мне, не приезжай мы сюда вчера. А так он просто покладисто кивнул — мол, как скажете, господин барон. Вам виднее, что происходит на границе вашего удела.

— Никому ни слова, — велел я напоследок.

Это не имело принципиального значения: всё равно император знает, что я поймал аль-гуля. А значит, рано или поздно остальным это тоже станет известно. Шило в мешке не утаишь. Но про монстра возле стены города лучше слухи не распускать. Переговоры с королём гулей — это уже только моё дело.

— Разумеется, господин барон, — ответил начальник КПП. — Я ручаюсь за своих людей.

Ну, дай то Бог, как говорится. В конце концов, что тут ещё сделаешь? Не убивать же всех свидетелей. Если даже что и просочится, это будет просто слух о том, что барон Скуратов не поймал аль-гуля, а тот сам пришёл к его воротам и сдался, так как поехал крышей. Кто в это поверит? Ну, кто-то, конечно, поверит… Мало ли дебилов? Большинство же решит, что это просто болтовня завистников.

Возвращался в замок я с чувством нетерпения. Как только приехали, велел отвести Алим-Д’аахана в камеру и оставить нас вдвоём.

— Ты виделся этой ночью со своим королём? — спросил я, глядя на стоявшего напротив аль-гуля.

— Да.

— Передал ему мои слова?

— Да.

— Что он ответил?

— Магариб-Д’Алои сказал, что не говорит с людьми.

Чёрт! Вот же упрямая скотина! Неужели я напрасно…

— Однако, раз у него больше нет эмиссара в Камнегорске, — продолжил вдруг аль-гуль, прервав мои мысли, — король готов обсудить с бароном Скуратовым возможность сотрудничества. Если барон действительно хочет этого.

Ага! Есть! Похоже, король Магариб-Д’Алои решил, что я сам не прочь стать императором, и решил, что помочь мне в этом тоже неплохой вариант. Раз уж план с подменой Его Величества всё равно сорвался.

— Что ещё он велел передать? — быстро спросил я. — Король назначил встречу?

— Магариб-Д’Алои не говорит с людьми. Он пришлёт своего эмиссара в Росрентген. Барон может прийти туда завтра в пять часов вечера.

Чёрт, всё-таки проклятый монстр решил не встречаться со мной лично! И ведь не пошлёшь его куда подальше за такие предложения. Вернее, пошлёшь, только для этого придётся сначала встретиться с его эмиссаром. Может, и его захватить? Два аль-гуля лучше, чем один. Нет, сейчас мне важнее наладить связь с Магарибом-Д’Алои. Да и едва ли посланник станет рисковать. Наверняка будет говорить издалека. Ну, или ещё как-то подстрахуется. Правда, он не знает, как я изловил Алим-Д’аахана, а значит, не представляет, где соломку подстелить. Представляю, как он завтра будет нервничать. Думаю, ещё ни один аль-гуль не испытывал подобных чувств при встрече с человеком.

— Что за Росрентген? — спросил я. — Где это?

— Раньше там жили люди. Очень давно. Недалеко от города.

Похоже, Алим-Д’аахан исчерпал свою полезность. Не считая того, что напоследок ему предстояло стать моим даром императору. На то, что мне его когда-нибудь вернут, я не рассчитывал: если у кого в городе и может быть аль-гуль, то у Его Величества.

Оставив Алим-Д’аахана, я поднялся в кабинет и минуты три изучал карту Камнегорска с прилежащими территориями. Оказалось, что Росрентген находится в двенадцати километрах от города на северо-востоке. Если верить карте, его со всех сторон окружал лес. Правда, река тоже имелась. Судя по всему, Росренген стоял как раз на её берегу. Я решил, что это посёлок при каком-то предприятии, но требовалось уточнение, так что я отправился в библиотеку, где взял с полки томик энциклопедии. Помимо истории возникновения, к статье прилагался подробный план Росрентгена. Не было только написано, что стало с посёлком после падения Чёрного Сердца, так как энциклопедия была совсем старой. По её данным в Росрентгене ещё проживало больше десяти тысяч человек. Нетрудно представить, что там произошло во время войны с нежитью. Скорее всего, сейчас посёлок и завод, вокруг которого он некогда образовался, представляют собой руины.

Подняв голову от энциклопедии, я уставился в окно, за которым ветер слегка раскачивал верхушку яблони. Чтобы встретиться с эмиссаром Магариба-Д’Алои, придётся отправиться в лес, где обитают гули. Да, они не любят выбираться из чащи днём. Свет делает их вялыми и слепит. Но это не значит, что в заброшенном посёлке меня не будут поджидать аль-гули, которым солнце нипочём. И сколько бы охраны я с собой ни взял, нам не справиться даже с несколькими высшими тварями. Есения не сможет открыть двери под всеми. Так что, если в Росрентгене меня ждёт ловушка, я почти наверняка погибну. Разве что удача очень сильно мне улыбнётся.

Так, стоп! Какая ещё удача⁈ Полагаться на случай не в моём стиле. Нужно просто хорошенько всё продумать и организовать прибытие на место встречи так, чтобы при любом раскладе не рисковать. Вот и загадка для ума, как говорится. Есть, чем занять мозг до завтра.

Поставив томик энциклопедии обратно на полку, я отправился к Пешковым — нужно было поговорить с ними и по поводу вчерашнего, и про иллюзию сестры Авинова, ибо уже совсем скоро придётся имитировать первую встречу родственников.

Глава 45

Девчонки возились с шушиками, для которых в углу Глашиной комнаты выстроили из коробок и подушек самый настоящий дом. Зверьки, правда, новоселье игнорировали, предпочитая валяться на кроватях, диванах, а больше всего — на коленях своих маленьких хозяек. Пешковы как раз вернулись с прогулки по саду. Слуга отправился с двумя шушиками под мышками в ванную — мыть лапы, а девочки накинулись на меня с расспросами. Ещё бы: не каждый день увидишь на экране, как в соседней комнате сражаются с аль-гулем. Тем более — побеждают его.

— А кто это был?

— А что за люк открылся в полу?

— Какую технику использовал человек, превратившийся в монстра?

— Мы думали, вы вот-вот умрёте!

Восклицания и вопросы чередовались каждую секунду. Я едва успевал отвечать. В подробности не сдавался, но и лгать не стал. Сказал, что это был аль-гуль, который прикинулся человеком, и мы его поймали. Пешковы были в ужасе и восторге.

— А можно на него посмотреть⁈ — замирая, спросила Арина.

Видно было, что и Глафира мечтает о том же, но стесняется попросить. Я кивнул.

— Конечно, почему бы и нет? Тем более, что вечером его придётся отдать.

— Кому?

— Его Величеству. Для исследований.

Это девчонки могли понять. Кажется, их даже впечатлило, что я могу сделать подарок самому императору. Я отвёл их в подвал, где они минут десять охали и ахали, ходя вокруг прикованного аль-гуля. Тот никак не реагировал на их присутствие.

— А можно попросить его что-нибудь сделать? — робко спросила Глаша. — Хотя бы рукой пошевелить.

— Можно приказать, — ответил я. — Алим-Д’аахан, подними левую руку и помаши нам.

Чудище тут же проделало это — к восторгу Пешковых.

— Какое странное имя вы ему дали, — заметила Арина. — Сложно запомнить.

— Это его настоящее имя, — сказал я.

— У аль-гулей есть имена⁈ — удивилась девочка.

— Да. Они вроде нас. Хотя так и не скажешь.

— Я думала, они больше ростом, — проговорила Глаша, разглядывая Алим-Д’аахана. — А этот… совсем, как человек. Наверное, чтобы прикидываться людьми!

— Вряд ли аль-гули способны решать, какого размера быть. Скорее, они могут притворяться нами, потому что рост им позволяет. Ладно, пойдёмте.

— Мы с Глашей так испугались за вас, — сказала Арина, когда мы поднимались по лестнице. — Казалось, аль-гуль вот-вот победит!

— Нет, у него не было шансов, — соврал я. — Вы ведь помогли мне заманить его в ловушку. За что я вам очень признателен.

— Но клетка ведь не помогла, — заметила Глафира. — Он легко сломал её. Словно… она была вовсе не из металла!

— Это да. И всё же, вы молодцы. Сделали так, как нужно было. Я хочу вас отблагодарить.

— Вы и так слишком много для нас… — начала Глаша, но договорить не смогла, потому что Арина её перебила:

— Шушикам нужен домик! Мы построили его из коробок и подушек, но он им не нравится. Они не хотят в нём жить. Но если домик будет настоящим, я уверена, шушики в нём поселятся!

Я машинально погладил мелкую по голове.

— Вы ещё подумайте. Не торопитесь. Спешки нет. А что касается домика, я думаю, им просто нравится проводить время с вами. Вряд ли они променяют это на дом, каким бы он ни был.

Арина нахмурилась, так как сразу не поняла, радоваться или огорчаться. И будет ли домик у шушиков. Зато Глаша серьёзно кивнула.

— Мы обсудим. Хоть вы нам ничего и не должны. Нам было приятно сделать для вас хоть что-то. Ведь вы нас спасли.

— Кстати, раз уж я здесь, давайте проверим, как обстоят дела с иллюзией той милой женщины, которую вы тоже тренировали. Я хочу показать её своему знакомому уже совсем скоро.

— Мы готовы, — сказала Глаша. — Но лучше бы порепетировать с тем, кто станет носителем иллюзии. Иначе может выйти рассинхрон.

— Этого нам не нужно. Я пришлю к вам девушку, которая сыграет сестру моего приятеля. А пока просто покажите, что у вас выходит.

Надо сказать, картинка и выглядела, и двигалась безупречно. Можно было б использовать одну её, но я не хотел рисковать. Ведь иллюзия не может двигать предметы, открывать двери и обниматься.

Похвалив Пешковых, я отправился к себе и подозвал Аглаю. Именно ей отводилась роль сестры Авинова, хоть девушка об этом ещё и не знала. Пришлось объяснить ей, что нам предстоит провернуть. Только о цели всего этого мероприятия я умолчал. Что Падшую нисколько не сбило. Выслушав меня до конца, она почесала висок и, бросив на меня быстрый взгляд, спросила:

— Ваша Милость, а зачем всё это нужно? Какой смысл убеждать Владимира Авинова в том, что его сестра вернулась в Камнегорск?

— А смысл в том, что именно сестра, которая пользуется у брата безусловным авторитетом, поскольку в Лиловом клане царил жёсткий матриархат, скажет ему при встрече, — я протянул Аглае напечатанный на машинке текст. — На вот, ознакомься со своей ролью. Она со словами.

Глава 46

Падшая была в шоке от того, что ей предстояло сказать Авинову. Кажется, она даже решила, будто я всерьёз задумал убить императора. Нет, Лиловый клан, конечно, поднял когда-то «восстание» — а вернее, попытался совершить переворот и узурпировать власть в городе, а затем пострадал от Белых, но это была честная битва, так сказать. Покушений на правителя они не совершали.

— Вы ведь не допустите смерти Его Величества? — спросила она, когда я разъяснил, что требуется внушить Авинову от лица его сестры. — Он, конечно, был наши врагом, но…

— Есть пределы? — подсказал я.

— Вроде того. Натравить снайпера на столь высокую особу… Есть в этом нечто кощунственное! Да и зачем вам это?

— Мне смерть императора совершенно не нужна. Именно поэтому убить царя мы Авинову не дадим.

— Зачем тогда это всё? Простите, но в данном случае мне хотелось бы знать, в чём я участвую.

— Понимаю. Есть пределы даже у преданности, да?

Аглая задумалась.

— Нет. Пожалуй, я всё равно вам помогу. Просто…

— Ладно, этого достаточно. Ты уже сказала всё, что нужно. Его Величество не пострадает. По крайней мере, мы очень постараемся спасти его от пули убийцы.

Девушка полминуты пристально глядела на меня. Затем на её лице отразилось понимание.

— Так вы собираетесь оказать императору личную услугу! — воскликнула она.

— Именно. Одна у меня на счету уже есть, но разве титул маркиза — это всё, что можно попросить?

— Уф…! Вы меня успокоили. Это совсем другое дело! Значит, вы используете Авинова, чтобы заслужить милость Его Величества?

— Да.

— Но как вы его спасёте от пули? Для этого нужно находиться рядом с ним. Или вы просто раскроете заговор и сдадите ему Авинова?

— Ну, нет. Во-первых, тот отопрётся. И мы ничего не докажем. Разве что делать запись. Но это слишком сложно. Да и придётся объяснять, откуда она у нас. А главное — это не так эффектно.

Аглая кивнула.

— Согласна. Закрыть собой, оттолкнуть или обезвредить снайпера прямо пред выстрелом — куда драматичней. За это точно можно просить, что угодно.

— Во-вот. Так что по простому пути не пойдём. Главное не проколоться и не дать Авинову действительно застрелить царя. Смута в городе нам ни к чему.

По крайней мере, не раньше, чем это станет мне выгодно.

— Но как вы это сделаете, если нужно стоять рядом, чтобы…

— Титул маркиза позволяет получать аудиенцию Его Величества в любое время. А титул этот скоро у меня будет. Всего через пару дней.

— Значит, вы всё продумали?

— Почти. Иди, учи текст. Скоро будет репетиция с Пешковыми. Примеришь иллюзию. Ну, и не болтай.

— Само собой, господин барон. Никто не услышит от меня и полслова.

Отпустив Аглаю, я устроился за столом, придвинул несколько образцов почерка Натальи Авиновой, которые раздобыли люди Свечкина — благо, дефицита в них не было — и принялся отрабатывать написание нужного текста. Привлекать специалиста по подделке почерка я не хотел: и так уже многовато народу участвует в операции. Да и не такое уже это трудное дело. Немного внимательности и усидчивости — вот и всё, что нужно, чтобы почерк стал походить на нужный. Тем более, Владимир знает, что сестра в городе и, конечно, удивлён, почему она до сих пор с ним не связалась. Наверное, думает, что она сильно пострадала в результате покушения. В общем, едва ли он станет просить эксперта сличить почерки. Максимум — сравнит письмо с каким-нибудь клочком, который остался у него от сестры. Что крайне маловероятно, кстати. Особенно учитывая, что снайпер прячется в публичном доме, где у него и своего-то, наверное, нет ничего, кроме винтаря да телохранителя-азиата.

Моё занятие прервал приезд людей императора. Они явились с фургоном и приказом передать аль-гуля для исследований. Даже расписка прилагалась. Смешно, честное слово!

Я подписал все бумажки и передал своего драгоценного пленника. Будет чудом, если он вернётся ко мне однажды. Экспедитор поменял Иглу Малика, вручил мне мою, поклонился, и кортеж укатил. Вся процедура не заняла и получаса. Император получил аль-гуля гораздо быстрее меня. И это — ещё один довод в пользу того, чтобы однажды занять его место. В конце концов, если уж делать тут карьеру, то по полной программе. Собственно, иначе для чего мне жена из династического рода? Конечно, этого недостаточно, чтобы стать царём. На законных основаниях, я имею в виду. Зато вполне хватит, чтобы стать своим как во дворце, так и во всех домах самого высшего и придворного общества. А там уж я разберусь, куда и как пристроить свою белую кость и голубую кровь.

Несмотря ни на что, расставаться с аль-гулем было немного обидно. Всё-таки, это один из лучших моих трофеев. Утешала только мысль, что он стал разменной фигурой, выгадавшей для меня маркизат. Который, в свою очередь, открывал дорогу для новых комбинаций. Так что всё прошло именно так, как я и задумывал. Тем более, изначально было ясно, что аль-гулем придётся пожертвовать.

До позднего вечера я практиковался в подделке почерка Натальи Авиновой, а затем пошёл спать. Обошлось без кошмаров. Ну, или я их просто утром не вспомнил. В любом случае, день я начал оптимистично и с самого начала настраивался на встречу с королём гулей.

У меня было мало времени, чтобы придумать план, при котором я подвергался минимальному риску. Я размышлял над этим накануне, выводя буквы, слова и строки чужим почерком, немного покумекал перед сном, а затем — в школе. Так что, вернувшись после уроков в замок, уже знал, какие инструкции выдать тем, кто отправится со мной.

Не секрет, что гули не выносят воду. Они не умеют плавать и стараются не погружаться в источники, опасаясь, что не смогут выбраться. То же касается и аль-гулей. Этот факт известен давно, так как является результатом наблюдений. Я учитывал его, ещё планируя коридор смерти для орды. Тогда река и её притоки послужили естественными ограничениями для гулей, сэкономив мне кучу серебряных сеток и так далее. Вот и теперь я решил сделать ставку именно на воду. Если встреча произойдёт на середине реки, протекающей через Росрентген, твари не смогут добраться до меня и атаковать. Конечно, у аль-гулей имеются магические техники, но Есения сможет поглотить их своим дверь-порталом. А если будут слишком наседать, закидаем ракетами. Ну, и я ещё своих техникдобавлю. В общем, прорвёмся. Но это всё в крайнем случае, разумеется. Я надеялся на то, что король, как минимум, захочет узнать, что ему предлагают.

В половине пятого мы вылетели на пяти тяжело нагруженных боеприпасами вертолётах. Помимо экипажей, со мной были Падшие и несколько наиболее хорошо показавших себя спецназовцев.

Я совру, если скажу, будто был абсолютно спокоен. Не был. Шутка ли: мне предстояло начать переговоры с тем, о существовании кого большинство в городе даже не подозревало! А если в конце концов удастся ещё и выбить из него ответ на вопрос, что такое Иркалла, и с чем её едят, будет вообще замечательно!

Машины зависли над рекой, создавая на её поверхности рябь. Сверху открывался отличный обзор на город-призрак. Я видел похожие в своём мире, правда, в основном, на фотографиях и по телевизору. Но этот посёлок выглядел гораздо старше. Он практически весь зарос кустами, травой и даже деревьями, так что даже руины домов едва угадывались подо мхом. Такие города есть в джунглях: пока не подойдёшь, не поймёшь, что находишься рядом с древним храмом или останками крепости.

Почти одновременно с нами на реке показались катера. Они плавно вывернули из-за излучины реки и направились к берегу, где и остановились.

Я ждал. Если посланник Магариба-Д’Алои рассчитывает, что я высажусь в этих заросших руинах, то зря. Встреча состоится по моим правилам — на воде, где он будет один.

Прошло около десяти минут. Стрелка часов слегка перевалила за отметку «двенадцать». Либо эмиссар аль-гулей не явился, либо ждёт, что я спущусь, либо мне готовилась ловушка, а теперь она потеряла смысл, и мне придётся убраться ни с чем.

Только я решил подождать ещё десять минут и улетать, как один из наблюдателей подал знак, что заметил движение. Пересев на другую сторону, я прильнул к иллюминатору. Внизу, среди кустов, виднелась фигура. Спецназовец передал мне бинокль. Приложив его к глазам, я разглядел практически двойника Алим-Д’аахана, только не с чёрной, а белой, как мрамор, кожей. Он стоял, задрав голову и глядя на вертушки. Затем, словно в нерешимости, сделал пару шагов и остановился. Давай же! Иди к воде!

Наконец, эмиссар Магариба-Д’Алои двинулся через заросшую мхом и бурьяном площадь, простиравшуюся до самой реки. Он то замедлял шаги, то ускорялся, пока не оказался на набережной метрах в пяти от приставших катеров. Я наблюдал за тем, как командир наземного отряда втолковывал ему, что встреча состоится на середине реки, и он должен сесть в катер. Аль-гуль качал головой, отказываясь. Я, конечно, не слышал слов, но ясно было, что идея ему совсем не нравится. Ну, естественно!

Однако король приказал узнать, что барон из Камнегорска имеет ему сказать. А значит, эмиссару нужно было со мной встретиться. Он бросил долгий взгляд на вертолёты, причём смотрел именно на тот, в котором находился я, словно видел сквозь стены или чуял меня. Наконец, аль-гуль нехотя кивнул и медленно направился к воде. Было заметно, как не хочется ему этого делать. Но приказ есть приказ.

Через минуту эмиссар сел в один из катеров, который тут же отчалил и, набирая скорость, устремился к середине реки, над которой зависли вертолёты.

Есть! Моя взяла! Осталось убедить Магариба-Д’Алои устами этого аль-гуля, что я могу дать ему то, что нужно. И тогда… О, тогда передо мной, возможно, откроются не только двери Иркаллы, но и её возможности!

Глава 47

Я сидел в кресле и глядел на лампу, покрытую оранжевым абажуром. Над ним вился столбик пыли. Плохо убираются слуги в замке. Вернее, не хватает персонала. Нужно набрать ещё. Проблема в том, что дома должны быть только верные, проверенные люди. А где их взять?

И всё же, тому, кто неделю назад получил титул маркиза, нельзя с таким малым штатом. Ко мне вон уже сколько человек в гости напрашивалось за последние дни — целая стопка визиток набралась. Карточки с вензелями лежали справа на металлическом подносе. Я только что в очередной раз перебирал их, пытаясь сообразить, кого принять первым в этой ватаге жаждущих познакомиться с новым маркизом. Конечно, поздравления от членов своего клана я уже принял. Деловые партнёры прислали открытки. Шевцов преподнёс подарок от себя и своего босса. Лучше бы узнал, кто одолжил Лукьянову Пешковых, честное слово! Без бронированного лимузина и двух тяжёлых экзоскелетов нового образца я легко обойдусь, а вот знать, кто спонсирует моего врага, хотелось бы. Судя по всему, барон не успокоился и готовил новую каверзу. Вдобавок, дело осложнялось недавним донесением от внедрённого в автомойку человека Свечкина. Тот сообщал, что установить в заднее сиденье машины барона моё устройство невозможно: уборка салона и все прочие процедуры проходят под пристальным и неусыпным надзором водителя и охранника. Они буквально глаз не спускают с работников сервиса. После чего автомобиль всё равно проходит полный осмотр и сканирование. Так что план с отравлением отпадал. Я велел человека через некоторое время отозвать, а сам сидел и прикидывал, что предпринять. Была пара запасных вариантов, но какой выбрать? С чего начать? Признаться, я не был готов к тому, что придётся отказаться от идеи с отравленной иглой. Она казалась верной. Кто бы мог подумать, что охрана у барона настолько заморачивается?

Ну, ладно. Нет, так нет. Руки опускать не из-за чего. Просто небольшая сложность. Такое случается. На то она и жизнь.

Наконец, я решил, что лучше начать с того варианта, который выглядит более сложным, зато совершенно исключит подозрения в моём участии. Как оказалось, несколько весьма влиятельных дворян в последнее время заключили с бароном сделки и были заинтересованы в том, чтобы он жил как можно больше. Кое-кто из них даже пытался со мной встретиться. Видимо, представлял себя, а может, и целую делегацию. Проблема была в том, что сам Лукьянов не желал себя обезопасить. Думаю, с ним никто не стал бы иметь сейчас дело, но барон обладал кое-каким бизнесом, на который имел эксклюзив, так что люди были просто вынуждены заключить с ним контракты. Вернее, продлить. Конечно, его сын едва ли станет расторгать их, если вдруг унаследует титул, но некоторые акции упадут в цене, и это вызовет сильное раздражение у серьёзных людей. Мне это не нужно. Я не хочу заводить новых врагов. Напротив — стремлюсь сократить их число.

В общем, чем меньше я буду иметь отношения к устранению барона, тем лучше.

Пройдясь по комнате, я остановился возле стола и снял телефонную трубку. Набрал номер отдела разведки. Они там допоздна работают.

— Юрий Михайлович, у вас же есть в полиции знакомые? Ага, отлично. Будьте любезны, запросите через них материалы по делам, которые похожи друг на друга. Да, вроде серии. Нет, не обязательно, чтобы действительно были серией. Спасибо. Если к завтрашнему вечеру уложитесь, будет здорово.

Положив трубку на рычаг, я вернулся в кресло. Полумрак комнаты, пронизанный медовым светом лампы, казался плотным. По углам будто клубился туман. Боковым зрением я видел его похожие на щупальца завихрения. Но стоило повернуть голову, иллюзия пропадала.

Откуда-то донеслись тихие шаги. Человек шёл по коридору, приближаясь. Я взглянул на часы. Поздновато для слуг. Да и шаги слишком медленные. Человек будто прогуливается. Наверное, охрана.

Я бы не обратил особого внимания, но спустя несколько секунд шаги замерли возле двери. Кто-то не решается войти?

— Не заперто! — крикнул я.

Тишина. Что за чёрт? Неужели придётся вставать? Хотя зачем? Рано или поздно человек или постучит, или войдёт, или уберётся.

Я попытался сосредоточиться на своих мыслях, но не тут-то было! В голове сидел этот неизвестный в коридоре. Блин!

— Входите! — крикнул я, раздражаясь. — Или проваливайте!

Никакой реакции. Может, мне вообще показалось?

Нет, ничего подобного! Это точно были шаги, они приближались и замерли у порога.

Да чтоб тебя…!

Вскочив, я быстро подошёл к двери, начал ручку и распахнул её.

Никого!

В обе стороны коридор был абсолютно пуст. Что, у меня галлюцинации⁈ Или кто-то развлекался, создавая для меня слуховую иллюзию? Надо всё-таки поговорить с Пешковыми. Может, они экспериментируют, не осознавая, что я становлюсь жертвой их опытов? Конечно, это значило бы, что их способности очень развились за последнее время…. А что, если в замок проник чужак⁈ С Даром иллюзии. Да ну, бред! Будь это так, он нашёл бы занятие получше, чем пугать меня.

Но что всё это значит⁈

Недоумевая, я тихо прикрыл дверь и вернулся в кресло. Стоило сесть, как в коридоре раздались удаляющиеся шаги! И человек не бежал. Он вообще не торопился. Невидимка⁈

Сорвавшись с места, я вмиг оказался у двери и распахнул её.

Да что ж такое⁈ Снова пусто!

Но на этот раз я решил убедиться, что никто не скрывается в коридоре, и двинулся по нему, присев и раскинув руки. Человек не мог уйти далеко. Сейчас, по крайней мере, он не двигался, потому что шагов слышно не было.

Я прошёл по коридору, не наткнувшись ни на кого. Так, ладно… Невидимка мог лечь. Тогда моя рука прошла бы над ним.

— Советую показаться, — проговорил я негромко, но так, чтобы тот, кто находился поблизости, меня отчётливо расслышал.

Никакого ответа. Ладно!

Скастовав красную сеть, я растянул её по всему проёму — от стены до стены и от потолка до пола.

— Последний шанс! Выходи!

Чёрт, как же глупо я выгляжу со стороны. Хорошо хоть, не видит никто!

Поскольку тишину ничто не нарушило, я пустил технику по коридору. Если невидимка не идиот, он или проявится, или пустится бежать. Но сеть прошла десяток метров в полной тишине. И кровавые куски не повалились на ковёр.

Ничего не понимаю!

Свернув технику, я вернулся в комнату и остановился, прислушиваясь. Больше никаких шагов. Выключив лампу, я вышел в коридор и двинулся к себе в покои. Было полное ощущение, что здесь никого нет. Но не причудились же мне эти чёртовы шаги⁈ Или всё-таки да?

Глава 48

Владимир Авинов, наконец, ответил. Естественно, он согласился встретиться с сестрой. Письмо пришло на абонентский ящик, номер которого был указан в письме, которое я ему отправил. Его забрал оттуда человек Свечкина, умеющий отрываться от слежки, если таковая имеется. Так что я не волновался, что кто-то мог узнать, кто стоит за всей этой аферой.

Пришло время устроить первую встречу брата с сестрой. И заложить фундамент будущего покушения на императора. От которого я его, естественно, избавлю. Вполне героически. Что попрошу за это? Поначалу хотел получить в качестве царской милости позволение принять Есению в род Скуратовых. Но теперь, когда её Дар открылся для меня с новой стороны, планы изменились. Даже если девушка станет частью моего рода, ничто не помешает ей однажды выйти замуж. Не то, чтобы находилось много желающих взять в жёны члена Лилового клана, тем более, Падшую, но рисковать я не хотел. Так что решил, что самым надёжным будет женить на Есении. Тут уж она точно от меня никуда не денется. Такие Дары следует держать при себе, и как можно ближе. Тем более, девушка мне по-настоящему нравилась. У императора же я попрошу за очередное спасение кое-что другое. То, что приблизит меня к трону. Далеко не сразу, конечно, и всё же, это станет важным шагом на пути к моему возвышению.

Я сжёг письмо, чтобы не оставлять улик, и отправился к Пешковым. Они уже репетировали с Аглаей, но надо провести последнюю беседу перед выходом.

Девчонки были не в комнате Глафиры, где обычно тусовались, а в галерее. Они там часто играли. Зайдя, я увидел, что они сидят на полу по-турецки и обмениваются знаками. Понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что это язык глухонемых.

Арина заметила меня первой и вскочила на ноги. Глаша сделала то же самое и даже небольшой книксен изобразила. Шушики с тявканьем кинулись ко мне и принялись скакать вокруг. То ли приветствовали, то ли защищали девчонок.

— Ваша Милость! — завопила Арина, тоже устремляясь ко мне, но на шею не бросилась, а принялась ловить питомцев. — Тихо вы! Что за хулиганство! А ну, немедленно прекратите! Как вы себя ведёте⁈

Она подхватила мелкого, прижала к груди, и шушик сразу успокоился.

— Чем это вы заняты? — спросил я, проходя по галерее.

— Общаемся, — ответила, семеня за мной, Арина. При этом она старалась уклониться от языка питомца, который так и норовил достать до её лица. — Перестань! Сиди смирно!

Мать прыгала теперь вокруг девочки и возмущённо повизгивала, требуя опустить мелкого на пол.

— Это же язык глухонемых? — уточнил я.

— Ага! Мы иногда практикуемся. Чтобы не забыть. Хотите и вас научим?

Я сел на край дивана. Девчонки дружно опустились напротив. Арина, наконец, вернула щенка матери, и шушики помчались в другой конец галереи, обмениваясь разнообразными звуками и толкаясь.

— Откуда вы его знаете? — спросил я.

— Наш брат, Паша, родился глухонемым, — ответила Глаша. — Нас учили, чтобы мы могли с ним общаться. Мы часто практиковались с ним, пока он… не погиб.

— Вот как.

— Ага, — кивнула Арина. — Прикольно. Никто тебя не понимает. Кроме глухонемых, ясное дело. Мы называли это нашим тайным языком. Конечно, это не то же самое, что ахерати, но всё равно интересно. Так вас научить?

— Не надо. Я его знаю.

— Откуда? — удивила Асо. — Кто вам его показал?

— Моя… Неважно. Ты упомянула об… ахерати?

Девчонка кивнула.

— Ну, да. Он же тоже секретный. Правда, им владеют только члены рода. А жестами глухонемых могут обмениваться все. Просто их почти никто не учит. А зря, ведь на жестуно можно общаться абсолютно всем людям, независимо от того, какой язык у них родной.

Язык рода. Впервые слышу.

— Можете показать свой ахерати?

— Конечно, только переводить его нельзя. Вы не должны его знать.

— Понимаю. Только для Пешковых?

Девочки серьёзно кивнули.

— Того, кто раскроет его секреты чужаку, ждёт смерть! — страшным шёпотом сказала Арина.

— О, я не хочу, чтобы вы из-за меня умерли. Но ведь, наверное, есть записи?

Мои гостьи переглянулись и вдруг рассмеялись.

— Вы шутите, господин барон! — проговорила Арина. — Какой же он тогда был бы тайный⁈ Его передают родители детям. Никаких учебников не существует.

Логично. Значит, ахерати Скуратовых мне никогда не узнать. Но можно создать его заново. На основе языке глухонемых, которому научила меня сестра, царствие ей небесное. Моя светлая малышка, так рано ушедшая из жизни. Полина учила меня, чтобы я мог говорить с ней. С тех пор, как она умерла, он мне так ни разу и не пригодился. Наверное, я уже основательно подзабыл его. Надо бы вспомнить.

— А знаете, я передумал. Пожалуй, мне не помешает практика. Не нужно показывать свой ахерати. Давайте лучше поговорим на сурдоязыке.

— Правда⁈ — обрадовалась Арина. — Как здорово! Мы сможем общаться с вами втроём! И никто не узнает, о чём!

Около получаса мы обменивались жестами. Как я и думал, многое стёрлось из памяти. Зато я вспоминал сестру. У них с Ариной было что-то общее. Непосредственность и открытость, наверное. В какой-то момент я понял, что уже больше думаю о Полине, чем о сурдоязыке. Девочки это тоже заметили.

— Вы сбиваетесь, господин барон, — строго сказала Арина. — Будьте внимательней.

— Наверное, просто устал. С непривычки. Думаю, мне нужен перерыв. Спасибо за урок, ещё попрактикуемся, но в другой раз. Вообще, я зашёл сказать, что завтра у вас представление.

— Правда⁈ Так скоро?

— Вы не готовы?

Девчонки переглянулись.

— Думаю, готовы, — ответила за обеих Глафира. — Аглая отлично справляется. Нам придётся наблюдать за ней по камерам, как в прошлый раз?

— Именно так.

И никакого звука, естественно. Пешковы не должны слышать, о чём говорят Авинов с сестрой.

— Надо бы провести ещё репетицию, — сказала Глаша. — Генеральную, как в театре.

— Конечно. Если вы готовы, я позову Аглаю.

За следующий час мы трижды прогнали сценку. Без слов, разумеется. Я поздравил всех участников с тем, что они отлично справляются, а затем забрал Падшую в кабинет, чтобы отработать речь. Нужно было ещё сделать девушке хрипловатый голос, ведь по легенде её связки пострадали во время покушения. Так что день прошёл в хлопотах. А после ужина, на который повар подал спагетти с сочными отбивными, я уединился и принялся составлять тайный язык своего рода. Дело непростое и долгое. За основу я взял жестуно, но это лишь служило подспорьем. Очевидно, что создание ахерати Скуратовых займёт не один день. К счастью, не требовалось придумывать обозначения вообще всех слов. Тайный язык нужен для обмена самыми важными фразами. Так что можно зашифровывать в символы целые предложения. Первым делом я составил список того, что может понадобиться в экстремальных ситуациях. Так сказать, боевую часть. Затем — фразы, которые потребуются во время переговоров. Получилось не слишком много, но и немало. Неделя точно уйдёт, а то и больше. Ещё и самому придётся всё это выучить. Плохо, что не с кем практиковаться: пока что я единственный представитель рода Скуратовых. Но ничего. Рано или поздно это изменится. Будет, кого научить. Первыми, очевидно, станут мои будущие супруги. Ну, а там уже и дети подтянутся. Надеюсь, это тело не бесплодно. Вообще, не мешало бы провериться. Мало ли.

Спать я отправился рано. Завтра важный день, нужно быть в форме. Надеюсь, всё пройдёт, как по маслу, и Владимир Авинов из врага превратится в моё оружие.

Глава 49

Встречу «сестра» назначила на восемь вечера в гостинице «Розарио», принадлежавшей нашему клану. Находилась она на территории барона Маргасова. Никаких проблем с прибытием не возникло. Да и с чего бы? Мы приехали заранее, инкогнито, и заняли номер. В соседний был приглашён Авинов, и там находилась только Аглая. Она с Пешковыми ещё раз прогнала сцену — уже на новом месте, чтобы учесть планировку, размер комнаты и расстановку мебели. Больше репетировать не стали, чтобы не тратить Живу. Пусть лучше останется на премьеру.

Авинов прибыл за пять минут до назначенного времени. Скорее всего, он наблюдал за гостиницей и ждал приезда сестры. Конечно, не дождался и решил, что Наталья заняла номер накануне или вообще живёт в «Розарио» с самого приезда в город. Был Владимир не один: его сопровождал азиат-телохранитель. Поднялись они на этаж вместе. Обо всём этом нам сообщало наружное наблюдение, частично расположившееся в машине на улице, а частично — в холле гостиницы. Так что мы точно знали, кто явился и когда. Предупредив Аглаю, засели перед монитором, на котором было изображение из смежного номера. Когда раздался стук в дверь, Падшая встала и впустила посетителей.

Объятий не было. Авинов поклонился, а затем вдруг опустился на одной колено. Похоже, такое у них в клане было приветствие. Аглая, умничка, не растерялась и положила руку на голову «брату». Слава Богу, не ту, которую Наталья потеряла. Вместо неё у оригинала был протез.

Я замер, наблюдая за участниками спектакля. Первый физический контакт -важный момент. Иллюзия не дрогнула, Авинов ничего не заподозрил. Когда он встал, Аглая указала на кресла возле окна, и они прошли туда. Девушка прихрамывала, как и полагалось по роли. Азиат же вдруг поклонился и что-то сказал. Ага, отпросился в туалет. Хочет проверить, нет ли ещё кого в номере. Он вышел, но вскоре вернулся и занял место возле двери. Садиться не стал. К тому времени Авинов уже беседовал с «сестрой». Слова слышно не было, как я уже говорил, но я примерно представлял ход беседы. Наталья рассказывала брату, чем занималась в изгнании. Вкратце, разумеется. Пришлось сочинить целую историю, но встреча была задумана не ради неё, так что в детали Наталья не вдавалась. К тому же, не к лицу суровой воительнице долго жаловаться. Затем перешли к рассказу Авинова. Он болтал минут пять. Наверняка поведал о своих последних приключениях. Наталья слушала, не перебивая. Худощавая, очень серьёзная и довольно красивая, с татуировкой черепа на скуле — иллюзия была совершенной, но длиться вечно не могла. Нужно было переходить к сути. Я взглянул на Пешковых. Они сидели, сосредоточенно глядя в экран. Мы условились, что девочки предупредят, когда почувствуют, что пора закругляться. Пока всё шло хорошо. Они здорово развили свои способности за последнее время.

Наконец, Наталья жестом показала брату, что пора сменить тему. Сейчас начнётся основная часть. Она скажет, что приехала восстановить былую честь рода. И начать следует с возмездия. А также — с того, чтобы посеять в городе смуту. Иначе говоря, Владимир должен убить императора. Это убьёт двух зайцев. Было видно, что Авинов удивился. Но возражать не стал. Видимо, приказы старших у них в клане не обсуждались. Наталья говорила несколько минут. Один раз взглянула на часы, чтобы понимать, сколько времени у неё в запасе.

Глафира коснулась пальчиками моей руки, не отрывая глаз от монитора. Это означало, что Аглае пора закругляться. Я подал сигнал одной из Падших, и она вышла из номера, прошла по коридору и постучала в соседний номер. Азиат тут же встрепенулся и весь напрягся, словно пантера.

— Уборка в номерах! — крикнула Падшая.

Наталья отозвалась в соответствии с договорённостью: мол, зайдите позже, я сейчас занята. Девушка вернулась к нам.

В соседнем номере Наталья поднялась. Пришло время прощаться. Сейчас она скажет брату, что скоро они увидятся снова. Она уведомит его письмом. Пусть, мол, готовится — ищет способы добраться до императора, но особо не высовывается и больше никаких действий не предпринимает. Это автоматически связывало снайпера в отношении меня: теперь он будет вести себя тише воды, и покушений я могу с его стороны не опасаться. Появилась цель покрупнее.

На прощанье Авинов поклонился. Аглая кивнула в ответ.

Как только Владимир со своим телохранителем вышел в коридор, она заперла дверь и взглянула в замаскированную камеру.

— Довольно, — сказал я Пешковым.

Девчонки с облегчением вздохнули и расслабились. Иллюзия исчезла.

— Браво! — сказал я. — Вы просто чудесно справились. С меня подарки. Знаю, вы ещё не придумали, что хотите за прошлый раз. Так что можете просить всё сразу.

— Спасибо! — обрадовалась Арина. — Мы подумаем!

Аглая вошла к нам. На лице у неё проступила испарина.

— Всё прошло, как по нотам, — доложила она.

Я кивнул. Остальное расскажет после, без свидетелей. Хотя уже ясно, что Авинов обезврежен и теперь будет заниматься только поиском подходов к императору. Непростая задачка, которая потребует всех его сил.

Мы выждали два часа, прежде чем начали по частям покидать гостиницу. Первыми вывезли Пешковых. Одна из Падших изображала их мать. Всё это на случай, если Авинов или его телохранитель остались неподалёку понаблюдать.

Аглая быстренько пересказала их с Владимиром беседу. Когда она закончила, я одобрительно кивнул.

— Ты отлично держалась. Учитывая, что прежде этот человек был в твоём клане.

— Это уже не так, — проговорила девушка. — Теперь я служу вам. Да и клана давно нет.

— Тебя ждёт премия. Ты молодец.

— Благодарю, господин барон. Больше всего я волновалась из-за протеза. Поэтому всё время держала руку прижатой к телу.

— Получилось весьма убедительно. И без инцидентов. Что не так часто случается.

Я думал, что на сегодня дела, связанные с Авиновым, закончены, однако оказалось, что нет. Вечером, уже после ужина, мне доложили, что в замок приехал человек, который представился Вэй-Дуном и заявил, что просит меня уделить ему несколько минут. Это, мол, связано с господином Авиновым.

Появление азиата меня удивило. Я даже представить не мог, зачем он припёрся. Не для того же, чтоб меня убить⁈ Нужно быть полным психом, чтобы попытаться. Конечно, он из бывших ямабуси, обладает особенной техникой — бегом по воздуху — и наверняка мастер по рукопашке, однако ясно ведь, что я приму меры, даже если соглашусь его принять.

— Проводи в малую гостиную, — велел я слуге. — И передай Марте, чтобы отправлялась туда с парой своих девочек.

Азиат был невысоким, подтянутым мужиком лет пятидесяти. А может, и шестидесяти. Он поклонился в восточной манере, плотно прижав руки к телу.

— Спасибо, что согласились меня выслушать, господин барон, — проговорил он с едва заметным акцентом. — Это не займёт много времени.

Присутствия Падших он будто не замечал — глядел только на меня.

— Вас прислал господин Авинов? — спросил я.

— Господин Авинов не знает, что я здесь.

Правда или ложь? По лицу и тону гостя понять ничего было невозможно.

— Но вы действуете в его интересах?

— Безусловно. Позвольте мне начать с короткой притчи, господин барон.

Неожиданно. Но интересно. Кивком я выразил согласие, и Вэй-Дун тут же начал:

— Эта история произошла перед эрой Токугава. Самурай по имени Тейко старательно изучал ча-но-ю — чайный этикет. Жил он у знаменитого учителя Сен-Но Рикуна, который проповедовал эстетическое выражение спокойствия через чайную церемонию и немало этим прославился.

У Тейко был оруженосец по имени Като. Он очень переживал за хозяина, так как считал, будто увлечение чайным этикетом отвлекает самурая от государственных дел. Поэтому Като ненавидел Сен-Но Рикуна и однажды решил убить его, чтобы тем самым избавить Тейко от пагубного, по его мнению, занятия.

Притворившись, что имеет просьбу к учителю хозяина, он явился к тому в дом и был приглашён на чай. Сен-Но Рикун был мастером не только в церемонии, но также прекрасно разбирался в людях, ибо постиг покой и сразу замечал любые душевные терзания в тех, с кем встречался. Разумеется, он сразу понял, что Като явился не с добрыми намерениями. У того на лице было написано желание убить чайного мастера.

Сен-Но Рикун попросил его оставить меч перед входом, сказав, что ча-но-ю — олицетворение миролюбия, и оружие будет неуместно. Однако Като отказался выполнить просьбу. Он ответил, что всегда носит меч с собой, как и положено воину. Это утвердило мастера в его подозрениях. Он не стал спорить и сказал: «Хорошо, заходи вместе с мечом и выпей чаю».

Като сел на циновку. Чайник как раз кипел на огне. Вдруг Сен-Но Рикун как бы случайно задел и опрокинул его. Огонь, на который пролилась вода, громко зашипел, и комната наполнилась дымом и золой.

Испугавшись от неожиданности, Като вскочил и выбежал из комнаты. Когда он вернулся, Сен-Но Рикун извинился и снова пригласил гостя: «Попей чаю, пока я буду чистить твой меч от золы. Затем я принесу его тебе».

Като понял, что мастер разгадал его намерение, и он не сможет убить его. Поэтому согласился и отдал Сен-Но Рикуну меч, а сам сел пить чай.

Вэй-Дун замолчал, внимательно глядя на меня.

— Это всё? — спросил я.

— Да, это конец притчи. Вы понимаете её смысл, господин барон?

— Думаю, да. Невозможно убить человека, который не отвечает тебе насилием. И который делает всё, чтобы избежать его.

— Вы не по годам мудры, господин барон, — уважительно склонил голову Вэй-Дун. — Я хотел показать этой историей, что вам нет нужды охотиться на моего хозяина. Он вас больше не потревожит и сейчас подобен мастеру Рикуну.

— Неужели? А почему планы господина Авинова вдруг изменились?

— Это личное. Главное, что вы более не являетесь его целью. Даю слово.

Вэй-Дун сидел, с напряжением глядя на меня. Он явно пытался понять, удалось ли ему убедить меня. Появится ли выражение облегчения на моём лице.

Я видел подобных ему. Людей, посвятивших жизнь боевым искусствам. Для них это не просто способ победить противника. Тут целая философия. Без неё трудно каждый день заниматься одним и тем же делом, как бы ты его ни любил. Таким был Абэ Изаму, тренировавший меня и других в Конторе, будь она проклята. Не знаю, сколько ему лет. Наверное, под восемьдесят. Гораздо старше того, кто сидел передо мной сейчас. У него тоже был стержень, не дававший сойти с пути. Правда, Абэ не защищал, а учил убивать. Но для него это было путём, который он выбрал ещё в молодости, состоя в банде якудзы, и он оставался верен ему даже в чужой стране. Не скажу, что он очень уж многому меня научил в плане единоборств. До этого я служил в спецназе ГРУ, затем воевал, а потом — тоже в Конторе — проходил обучение у Степаныча, бывшего КГБ-шника, который натаскивал нас на унибос. Вот он действительно здорово развил мои таланты. С Абэ Степаныч был в контрах. Именно в таком одностороннем порядке, ибо японец лишь молчаливо презирал его за отсутствие философии. Степаныч, чувствуя это, отвечал бывшему якудзе тем же, но его презрение исходило из убеждения, что старик прикрывает своё дело выдуманной системой правил. «Как будто это что-то меняет! — говорил он, выпив лишнего. — Так же учит вас убивать, как и я! Только хуже!»

Насчёт последнего не совсем верно. Как стиль боя наука Абэ мало подходила. Это не то же самое, что в кино показывают. Даже не рядом. Больше спорт. Но японец знал и такие приёмчики, которыми человека можно запросто на тот свет отправить, не особо напрягаясь. Особенно мне нравилась работа по точкам. Причем не всегда болевым. Вот её я осваивал с фанатизмом. Хотя подозреваю, что хитрый старикашка показывал нам далеко не всё. Приберегал, наверное. Теперь я уже никогда не изучу полностью премудрости боевой аккупунктуры. А жаль. Пригодилась бы. Но и того, что я знаю, достаточно, чтобы вывеси противника из строя голыми руками. Правда, это как раз то, чего допускать не следует. Тот же Абэ учил нас видеть оружие в окружающих предметах. И эта наука тоже всегда занимала меня. Хоть в ней я и не особо преуспел. Было много других дел. В том числе, работы.

— Что ж, рад слышать, что ваш господин одумался, — сказал я. — У меня есть дела поважнее, чем пытаться его убить. Обещаю, что, если вы сказали правду, я не стану продолжать искать господина Авинова.

Вэй-Дун мне поверил. Тем более, это был правдой. Зачем мне лишать себя оружия? Абэ Изаму этого не одобрил бы. Авинов нужен мне живой и невредимый, не ограниченный опасениями, что я доберусь до него.

Я понимал, почему Вэй-Дун пришёл: он опасался, что его хозяин погибнет от моей руки, не успев выполнить приказ сестры. Что ж, может не беспокоиться. Если жизнь Авинова и оборвётся от моей руки, то не раньше, чем будет необходимо. А это точно не случится, пока он не возьмёт императора на мушку.

Азиат ушёл удовлетворённый. А я приказал подать чаю. Больно мне понравилась его притча.

Глава 50

Спустя три дня ко мне в гости заглянула София Голицына. Девушка была в жёлтом шёлковом платье, выгодно подчёркивавшем её формы. На локте болталась лаковая сумочка из кожи какого-то экзотического представителя дикой, изуродованной тёмной магией фауны.

— Ну, ты и фрукт! — объявила она чуть ли не с порога, проходя к креслу, в которое я пригласил её сесть. — Всех обскакал! Провёл расследование, воспользовавшись тем, что я тебе сообщила, выявил заговор и — вуаля! — уже вламывается прямо к императору! Поздравляю с новым титулом, кстати! Говорят, Мейнгардт в ярости, — девушка усмехнулась. — Он так привык быть единственным маркизом, что твоё возвышение для него — настоящий удар! Говорят, он даже в запале назвал тебя мелким выскочкой. Но это лишь слухи, так что не торопись вызывать его на поединок.

— Не собирался. Мне есть, чем заняться.

— Кто бы сомневался! — София смерила меня внимательным и слегка насмешливым взглядом. — Знаешь, я должна на тебя злиться. Не то, чтобы меня кто-то обвинял в том, что ты получил доступ к расследованию. Решение об этом приняла не я. Но всё же, как ни крути, именно мой стажёр подставил руководство Шестого отдела. Головы не полетели, но многим досталось по первое число. Шутка ли дело: проворонить подготовку к убийству самого царя! — она покачала головой. — Мда-а… При всём при этом я тобой даже восхищаюсь. Со стороны.

— Обидно? — спросил я понимающе.

— Вот это, пожалуй, самое точное определение того, что я чувствую. Мне казалось, мы заодно. Как напарники, понимаешь? Но, конечно, ничего такого не было. Это только мои ощущения. У тебя свои… дела. Хотя получается, ты меня использовал. Неприятно.

— Приношу искренние извинения, — сказал я. — Но на кону стояло слишком многое. А самое главное — я не был уверен, что в Шестом отделе никто не помогает Дымину. Было слишком рискованно доверяться руководству.

— Да, наверное, ты прав. Опричники до сих пор проводят внутренние проверки. У нас же в Тайной канцелярии не только охотники на нечисть имеются. Его Величество везде имеет глаза и уши. Голицын, кстати, на тебя очень зол. Ему больше всех досталось.

— Мне очень жаль.

— Сомневаюсь. В общем, имей в виду, что у тебя теперь есть враг. Довольно могущественный, несмотря ни на что. Он считал, что ты будешь ему благодарен за то, что он для тебя сделал. И воспринял твой приход к царю мимо него как чёрную неблагодарность.

— Надо ли понимать твои слова так, что мы больше не охотимся вместе? И что я уже не часть Шестого отдела.

— В общем, да. Мне приказали мягко донести до тебя эту информацию. За тобой, конечно, будут приглядывать, но из отдела ты изгнан. Мне жаль.

— Ожидаемо. Но чем-то жертвовать приходится.

Голицына кивнула.

— Конечно. Я понимаю. Маркизат дорогого стоит, — она поднялась. — Ладно, Коля. Удачи тебе. Уверена, ты далеко пойдёшь. С таким-то амбициями.

Кивнув, девушка вышла из комнаты, оставив меня одного. Я проводил её взглядом. Конечно, было ясно, что в Шестом отделе не оценят мой фортель, и с Софией мне больше не гулять по ночам. Пришлось оборвать эту нить, ведущую к императору. Вернее, к его дочерям. Но я сделал это не просто ради титула маркиза. Который, кстати, открыл мне доступ во дворец. С тех пор, как я решил жениться на Есении, появилась альтернатива: руку одной из дочерей Его Величества я получу иным способом.

И всё же, было немного грустно. Мне нравилась София Голицына, хотя поначалу девушка интересовала меня исключительно в качестве пропуска в высшее общество Белого города. Жаль, что пришлось её обидеть. Но если на всех внимание обращать, так и будешь топтаться на месте, беспокоясь, как бы кто о тебе не подумал плохо. Путь к высотам усеян потерями, жертвами, а также телами врагов и союзников. Если ты не готов идти по этим ступеням, лучше даже не рыпайся и сиди, где сидишь. Иначе только зря причинишь зло окружающим. Такова суровая правда жизни, и ничего с этим не поделать.

Вечером секретарша принесла мне целебный отвар, которым усердно подчевала при каждом удобном случае, и сообщила, что звонили от Викулова. Позавчера я попросил Сенцова немного простимулировать владельца завода по производству оптики. Ночью пару зданий обстреляли. Причём именно те, где делали один из текущих заказов для Белого города. Так что акции фирмы резко упали в цене, а хозяину срочно понадобились деньги, чтобы вовремя выполнить обязательства. Подозревал он, что без моего участия не обошлось, или нет, выбор у него отсутствовал.

Я попросил секретаршу перевести звонок в кабинет, где и взял трубку. Викулов звонил лично. И судя по тому, что ему пришлось ждать минут десять, дела обстояли совсем плачевно.

Мы сговорились на том, что я уплачу цену, на двадцать процентов ниже той, что предлагалась вначале. Не выпендривался бы, делая вид, что у меня есть конкурент, продал бы выгодней. Вот так иногда жадность оборачивается против человека.

Я позвонил Ригелю и поручил подготовить документы. Это была обычная сделка, довольно мелкая даже по моим масштабам. Просто у меня имелся план, как использовать мощности оптического завода: на его базе можно создать систему не только наведения артиллерии на дальние дистанции, но и управляемых ракет и бомб. В будущем, разумеется.

Контрольный пакет акций перешёл ко мне уже через день. Викулов очень хотел вовремя выполнить заказ Белого клана, так что торопился заключить сделку, как мог. Я тут же отправил на завод свою охрану и менеджера, в обязанности которого пока входило наблюдать за производственным процессом и присматривать специалистов, которых можно будет отобрать для разработки новых оптических приборов. Я съездил в Хранилище и прихватил оттуда несколько образцов в разном состоянии, но все сильно повреждённые. Ничего сложного в том, чтобы их воспроизвести, не было. Просто подобные приборы не требовались в городе, где не такие уж великие дистанции, да и дома мешают вести обстрел издалека. Я же планировал накрывать приближающуюся к внешней стене орду сразу, как только она появится из лесу. Это должно значительно сократить её численность ещё на подходах.

С созданием системы наведения дело обстояло сложнее. Я не представлял, как она устроена и работает. Так что тут требовались таланты сотрудников завода и их опыт. Наверное, на разработку уйдёт много времени, но, если в конце концов что-то получится, будет здорово.

По вечерам я разрабатывал ахерати. Это занятие немало меня увлекало, так что я иногда засиживался допоздна.

В один из таких вечеров и случилось кое-что, заставившее меня всерьёз пожалеть, что я разорвал отношения с Шестым отделом.

Глава 51

Я сидел в своих покоях и трудился при свете лампы над составлением ахерати, когда услышал шаги за дверью. Сразу вспомнился недавний случай. Подняв глаза от бумаг, я насторожился. Человек в коридоре приближался. Вот он остановился возле моей комнаты. Чёрт, да что происходит⁈

Вскочив я, метнулся с помощью ускорения к двери и рывком распахнул её, одновременно выставляя перед собой щит.

В коридоре было пусто, но пространство вокруг вдруг окрасилось в яркий алый цвет, и мою спину пронзила резкая боль! Как раз там, где располагался симбионт. В голове взрыв раздался, и я упал на колени. Желудок содрогнулся, исторгнув на ковёр весь ужин. Виски пульсировали, в газах потемнело, по телу прошла такая сильная судорога, что я потерял над ним контроль. Повалившись на пол, я дёргался, как припадочный, не в силах что-либо предпринять! Голова просто раскалывалась!

Сознание затопил красный свет, из которого показалось лицо демона. Он словно принюхивался, внимательно глядя на меня. Я почувствовал, как судорога сменяется расслаблением, а затем мои руки задвигались сами собой. Я приподнялся и сел. Включились ноги. Меня подняло с пола, и я сделал несколько шагов. Мною словно кто-то управлял!

Демон приоткрыл пасть, продемонстрировав два яда острых, как кинжалы, зубов. Его глаза вспыхнули.

— Кровь, — сказал он спокойно. — Мне нужна кровь. Нам нужна…

Голос был монотонный, но я почувствовал, что демон внутри меня требует жертвоприношения. Желудок снова скрутило. Это голод! Во рту ощущалась сухость. Я испытал острое желание попить воды. Или… Нет, ерунда! Я не вампир, кровь мне нужна только для того, чтобы питать силу Дара крови!

— Выпусти меня, — проговорил демон, пристально сверля меня горящими глазами. — Так будет проще. Я всё сделаю сам. Дай мне волю…

Ну, уж нет! И что вообще за фигня происходит⁈ Я же договорился с ним: у нас взаимовыгодный союз! Меня заверили, что мне не грозит стать нежитью, демон должен быть под контролем! Так с какой стати он пытается прорваться в моё сознание⁈

— Не бойся, — сказало чудовище. — Это для нашего общего блага. Ты станешь сильнее. Намного. Разве ты этого не хочешь?

— Не такой ценой! — подумал я. — Даже не надейся.

— Это глупо. Ты ограничиваешь свои возможности. Дай мне волю, и мы покорим целый мир!

Не-не, так не пойдёт! Убирайся прочь! Заползай в свою нору и сиди там, пока не позову!

Демон недовольно нахмурился. Его жуткое лицо пошло складками, глаза раздражённо полыхнули.

— Не сопротивляйся… Зачем тебе это? Я могу помочь.

Я почувствовал, как он пытается заставить меня сделать шаг, и сосредоточился на управлении телом. Получилось.

Демон недовольно покачал головой.

— Тебе нужна моя сила, — сказал он. — Вся сила. Ты хочешь того, я знаю. Тебе мешает страх. Преодолей его, и мы станем непобедимы.

— Мне нужно преодолеть тебя! А ну, назад!

Я чувствовал себя укротителем, у которого лев вышелнаполовину из клетки и не желает возвращаться. Мои слова-мысли были подобны кнуту, который щёлкает перед носом зверя.

Демон слегка отдалился. Алое марево вздрогнуло и стало прозрачнее. Я будто находился в кровавом тумане.

— Ты всё равно согласишься, — сказала чудовищная голова, но слова её звучали уже глуше, словно издалека. — Без меня ты так и останешься обычным человеком с магическими техниками. Скоро тебе станет этого мало. Я могу дать то, о чём ты даже не осмеливаешься мечтать. Настоящую власть.

— Пошёл вон! Тебе меня не обмануть, урод! Убирайся туда, где тебе место. У нас договор! Ты не можешь овладеть мной!

Пасть демона искривилась в жуткой ухмылке.

— Мне и не нужно этого делать. Я заронил зерно, и оно даст всходы. Ты сам захочешь большего. Скоро, очень скоро…

— Даже не надейся!

Я старался удержать отвоёванные позиции, и алый туман рассеялся. Лицо демона отдалилось, превратившись в пульсирующий сигил.

Наваждение кончилось, и я, обессиленный, едва не упал. Опираясь о мебель, добрался до кресла и с облегчением рухнул в него. Похоже, не так всё просто с этим договором! Тварь внутри меня не способна овладеть мной против воли, однако может искушать. Но я на это не поведусь. Дудки! Если демон думает, что я дурачок, который поверит в его обещания и добровольно откроет ему своё сознание, то зря. Я загнал тварь обратно сегодня — сделаю это снова.

Но что-то внутри меня говорило, что только этим дело не ограничится. Демон будет становиться сильнее по мере того, как станет поглощать энергию крови. А мне придётся его кормить, так как это есть в условиях соглашения. Получается замкнутый круг.

Похоже, предстоит нешуточная борьба на фронте, о котором я даже не догадывался…

Глава 52

В библиотеке Скуратовых имелась крайне любопытная для меня книга — «Трактат о современных ядовитых существах: животные и насекомые Пустоши». Написал её некий Соломон Вантеев довольно давно. С тех пор труд переиздавался, если верить выходным данным, не раз, причём каждая редакция помечалась как «дополненная». В данной книге, весьма толстой и увесистой, имелись разделы по климатическим поясам — где какие ядовитые твари обитают. Из чего я сделал вывод, что господин Вантеев был — а может, и остаётся — заядлым путешественником.

Разумеется, этот титанический труд я тщательно изучал наравне с фолиантами, посвящёнными растительным ядам. Однако, если оранжерея у меня была, никаких смертоносных представителей окружающей фауны я не держал. И вот теперь решил это исправить. Животных и насекомых можно использовать двумя способами — как источник отравы или непосредственно в качестве оружия. К сожалению, последний вариант слишком расточительный. Ну, судите сами: что вы сделаете, войдя в комнату и увидев, что вашу жену укусила змея, теперь уютно свернувшаяся у неё на груди? Почти наверняка постараетесь убить тварь. Даже если сами подпустили её к благоверной.

В общем, не любил я второй способ, хотя пару раз в своей практике и использовал.

В этом мире в ядовитых существах недостатка не было: отравленные Чёрным Сердцем воды разнесли чужеродную магию по всей Земле, исказив природу большинства жителей планеты.

Я выписал на листок шесть наименований смертоносных тварей, которыми хотел обзавестись в первую очередь. К счастью, в статьях имелись не только описания свойств существ, а также состав и действие их ядов, но и условия содержания. Автор словно составлял пособие для профессионального отравителя. Не удивлюсь, если он сам им и был. Впрочем, может, и врачом: способы приготовления противоядий также указывались.

Руководствуясь рекомендациями господина Вантеева, я заказал в стекольной мастерской шесть больших и прочных террариумов, а в зоомагазине — природные наполнители, приборы для измерения и поддержания температуры, влажности и освещения.

Всё это должно было прибыть в течение двух-трёх дней. Пока же я искал человека, готового обеспечить меня необходимыми существами и при этом способного держать язык за зубами. Это было важно, ведь я планировать вскоре расширить свою коллекцию ядовитых тварей, и мне требовался надёжный поставщик — с прицелом на долгосрочное сотрудничество.

Искать пришлось по зоомагазинам. Там, конечно, торговали, в основном, домашними питомцами — то есть, совершенно безопасными существами. А в тех, где имелись ядовитые твари, своих поставщиков называть не торопились — предлагали купить то, что есть в наличии, или сделать заказ. Мол, внесите предоплату, и когда товар прибудет в город, мы вам сообщим. Меня такое не устраивало. Зато, посвятив разъездам пару дней после школы, я составил список магазинов, где выразили готовность удовлетворить мои запросы. Вряд ли у них у всех разные поставщики — скорее, один или два.

На третий день я отправил в один из магазинов переодетого солдата, который сделал заказ на недорогую ядовитую тварь, которой не было в наличии. Ему обещали доставить её завтра вечером и велели прийти без четверти девять — то есть, прямо перед закрытием.

Я в припаркованном автомобиле устроился напротив магазина задолго до этого времени. Ждать пришлось почти два часа. Наконец, ровно в половине девятого у магазина остановился пацан на скутере. Сойдя с него, он взял с багажника пластиковый контейнер с ручкой и, быстро осмотревшись, юркнул в магазин.

Судя по всему, парень привёз заказ, но я никак не ожидал увидеть подростка. Этот шкет просто не мог быть поставщиком. Откуда у него ядовитые твари? Значит, он просто курьер, доставляющий существ в зоомагазины. Может быть, сын того, кто из достаёт.

— Что мы будем делать? — спросила Марта, наблюдая за тем, как вышедший на улицу через три минуты пацан садится на скутер.

— Проследим за ним, — ответил я. — Задействуйте дронов наблюдения. Пусть держатся высоко, но из виду парня не упускайте. Мы поедем за ним на расстоянии. Вряд ли он станет проверять, нет ли за ним хвоста, ведь в торговле животными Пустоши нет ничего противозаконного, но лучше подстраховаться.

Пацан покатил по улице. За ним сразу двинулись два дрона, а спустя некоторое время — и мы. Кортеж броневиков не заметить трудно, однако пацан, конечно, не подумает, что мы следуем за ним. И всё же, водители держали дистанцию. Мало ли.

Ехать пришлось пять кварталов прежде, чем парень свернул вправо. Ещё пять минут — и он нырнул в тоннель. Дроны должны были обогнать нас и подхватить цель на выезде, но я на всякий случай приказал прибавить газу, чтобы не упустить пацана.

Дальше ехали по четырёхполосной автостраде до одного из старых кварталов, где дома громоздились друг на друга огромными коробками, образуя человейник. Здесь мои машины точно будут слишком заметны. Пришлось разделиться — к неудовольствию Марты. Мы покатили за парнем в одиночестве, две другие тачки отправились по параллельным улицам.

Скутер остановился возле одного из многоэтажных домов, настолько облупившегося и потрескавшегося, что казалось странным виде его обитаемым. Тем не менее, перед ним, на террасах и балконах кипела жизнь. И повсюду реяли, подобно бытовым знамёнам, сушащиеся на ветру простыни, рубашки, платья и штаны.

Шкет оставил скутер возле подъезда, поздоровался с парой парней в спортивных костюмах, болтавших поблизости, и взбежал по ступенькам.

Я наблюдал за этим издалека. Моя машина была припаркована метрах в тридцати от дома и уже вызывала интерес среди окружающих. Судя по виду, минимум каждый второй из них имел ствол. А скорее, вообще всё таскали с собой пушки.

— Мы идём за ним, — сказал я, открывая дверь.

Падшие вышли вслед за мной. Кто-то присвистнул, раздался смех, но, стоило девушкам обернуться, голоса стихли. Пара парней попятилась, а затем быстро двинулась прочь. Увидели черепа на скулах. Похоже, в трущобах о лютых фуриях Лилового клана ещё ходили легенды.

Мы быстро преодолели расстояние до дома, вспугнув пару знакомых пацана. Они попытались удрать, но я коротко бросил Падшим:

— Задержать!

Девчонки схватили парней и скрутили. Те даже не пытались сопротивляться. В глазах у них застыл ужас.

— Куда направился парень, приехавший на скутере? — спросил я. — Быстро отвечать, не раздумывать!

Марта звонко передёрнула у головы одного из парней затвором автомата.

— Сорок третья квартира, седьмой этаж! — мгновенно выпалил тот.

— Кто там живёт?

— Ромка и отец его.

— Отец кто?

— Дядя Славик.

— Чем на жизнь себе зарабатывает он, я спрашиваю, дебил!

Падшая больно ткнула парня стволом в поясницу. Он вздрогнул всем телом и выпалил:

— Охотник он! Тварей всяких с Пустоши таскает! Зоомагазинам продаёт, лабораториям всяким и коллекционерам.

— Проваливайте! — я кивнул Падшим, и те сразу выпустили парней.

Мы ещё не успели зайти в подъезд, как их и след простыл. Хорошо, что в этом мире нет сотовой связи: некому предупредить обитателей сорок третьей квартиры о нашем визите.

На лестнице было сыро и темно, воняло мочой и рвотой.

Одна Падшая направилась к лифту, а мы двинулись пешком. Взбежав по ступенькам, я даже не запыхался. Девчонки тем более. Они вообще были выносливы, как олимпийские чемпионки по триатлону.

— Так, сейчас послушайте меня, — обратился я к ним. — Мы не штурмуем эту квартиру, а идём в гости. Если нас пустят. Поняли?

Падшие дружно кивнули, но напряжённость с их лиц никуда не делась — как и пальцы со спусковых крючков. Я вздохнул. Надеюсь, Ромин папа не выкинет ничего этакого. А то как бы пацану не остаться сиротой.

Нажав кнопку звонка, я отступил в сторону. Привычка: вдруг хозяин с перепугу решит палить через дверь.

— Кто там? — раздался мужской хрипловатый голос.

— Мы не знакомы, — проговорил я. — Но у меня есть к вам дело. Имеющее прямое отношение к тому, как вы зарабатываете себе на жизнь?

— А что такое? Я не делаю ничего противозаконного.

— Знаю. И мне от вас ничего такого не нужно. Просто хочу сделать заказ. Уверен, моё предложение вас заинтересует.

Пауза. Секунды тянулись медленно. Наконец, человек сказал:

— Я редко беру заказы напрямую. Работаю с зоомагазинами.

— Мне это неудобно. Мой заказ… несколько экзотичен. Я хочу быть уверен, что получу то, за что заплатил, а не прожду напрасно.

— Я не вижу вас в глазок, — донеслось через несколько секунд. — Встаньте так, чтобы я вас видел.

— Не могу.

— Почему это?

— Откуда мне знать, что вы не выстрелите?

— На кой мне это делать⁈

— Не знаю. Может, просто впустите меня, и мы всё обсудим?

— Ха! Откуда мне знать, что вы не явились убить меня?

— А есть люди, желающие вам смерти?

— А вам?

— Справедливо. Давайте так: я покажусь. Но имейте в виду, что, если вы что-нибудь выкинете, мои телохранители вышибут дверь и убьют вас и вашего сына.

Снова пауза.

— Откуда вы про меня узнали?

— Проследил за вашим парнем. Мне очень нужен человек, который сможет достать пару-тройку редких животных. Но я не хочу обсуждать это на лестничной площадке.

Через десять секунд томительного ожидания замок щёлкнул, дверь приоткрылась, и я увидел коротко стриженого мужика лет сорока. По виду — бывший военный. Хотя, наверное, профессия охотника на монстров накладывает схожий отпечаток.

Хозяин квартиры окинул взглядом Падших, меня и пространство за нашими спинами.

— Ладно, входите! — буркнул он. — Думаю, у меня нет настолько могущественных врагов, чтобы они наняли бойцов из Лилового клана. Если только ваши подруги не выбрали такой оригинальный способ украсить себе лица после какого-нибудь весёлого девичника.

— Благодарю, — ответил я, переступая порог. — Мы не отнимем у вас много времени. Вернее, я не отниму. На моих подруг, как вы выразились, не обращайте внимания.

— Судя по цвету волос, вы, молодой человек, работаете на кого-то из благородных, — заметил хозяин квартиры, проходя в гостиную. — Садитесь. Хотите чаю? Раз уж я вас пригласил, постараюсь быть радушным.

— В этом нет необходимости. Один человек желает приобрести существ вот из этого списка, — я протянул охотнику сложенный листок бумаги.

Тот взял его, развернул и долго изучал, шевеля губами. Слишком долго, как по мне. Наконец, он поднял на меня глаза и уважительно проговорил:

— Серьёзный заказ. Тот, кто вас прислал, знает толк в смертельно опасных животных. Для чего они ему? Хочет кого-то убить? Впрочем, не отвечайте. Если даже и так, всё равно не скажете. Когда ваш хозяин хочет получить этих тварей?

— Как можно быстрее.

— Это понятие растяжимое, — покачал головой мой собеседник. — Двух существ из списка я смогу достать дня за три, если повезёт. Ещё одна обитает подальше от города. Думаю, на неё уйдёт не меньше недели. Остальные три водятся очень далеко. Придётся ехать за ними. Получается месяц.

— Быстрее никак?

— Это не зависит от моего желания. Просто таковы обстоятельства. Если кто-то пообещает достать этих тварей быстрее, знайте, что он собирается вас надуть.

— Хорошо, я согласен. Месяц, так месяц. Сколько вы хотите?

— По двадцать тысяч за три экземпляра, которые придётся купить у азиатов, восемь за красную сколопендру и по пять за болотную гадюку Франка и метатритона. Итого… семьдесят восемь штук. Потянет ваш хозяин? Экзотические животные — удовольствие не из дешёвых. Хотя зачем я спрашиваю? Конечно, потянет. Мне нужен аванс. Я беру половину. Предпочитаю наличные.

— Хорошо. Разумеется, у меня нет собой такой суммы. Приезжайте завтра в офис, и вам выдадут деньги под расписку.

— Хотите договор на оказание услуг составить? — напрягся мужик. — Мне эти бумажки не очень-то по душе. Пару раз меня надували хитрыми формулировками.

— Вы приезжайте, а там разберёмся. Как вас, кстати, зовут?

— Валера. А тебя, парень?

— Коля.

— Что ж, Коля… Ладно, приеду. Заказ хороший, а деньги не помешают. Куда и когда подруливать завтра?

— В замок маркиза Скуратова. Это в Зелёном секторе, последний удел.

— Так ты на него работаешь… — протянул охотник. — Слышал, твой хозяин здорово поднялся с тех пор, как едва не погиб от когтей гулей вместе с остальными членами рода. И Его Величество даже пожаловал ему за какие-то там заслуги титул маркиза. Правда это?

— Да.

— И второе нашествие отразил, — задумчиво проговорил, глядя в окно, Валера. — Сколько ему? Лет двадцать?

— Чуть меньше. Приезжайте часам к шести. Скажите, что вы к господину маркизу по поводу домашних животных. Охрана будет предупреждена, и вас проведут к Его Сиятельству.

Раз мужик до сих пор не сообразил, что к нему в гости наведался сам маркиз Скуратов, подыграю. Может, оно и к лучшему. О визите слуги соблазн рассказать знакомым куда меньше, чем о встрече с живой легендой.

На том и порешили. Кажется, Валера испытал облегчение, когда мы убрались из его дома. Я слышал, как он защёлкнул на двери все замки, едва она закрылась.

Месяц. Не так уж и много, особенно учитывая, что никакой срочности в обладании ядовитыми тварями у меня не было.

Мы почти успели спуститься по лестнице на первый этаж, когда нам навстречу повалили ворвавшиеся в подъезд парни разного возраста. Вид у них был бандитский — я это мгновенно определяю. К тому же, в руках они держали пистолеты, дробовики и короткие автоматы.

— Вот они! — завопило сразу несколько голосов. — Валите уродов!

Я выставил Бера, как только увидел первых бандитов. Не дожидаясь перитонита, так сказать. И выпущенные в нас пули завязли в изумрудно-рубиновом сиянии. Тратить силы и время я не собирался. Парни пытались нас убить — значит, сами виноваты.

Скастовав под грохот выстрелов красную сеть, я пустил её вниз по лестнице. Техника порубила на куски всех, кто находился перед ней, и исчезла. Остальные с проклятьями и матерщиной кинулись прочь. Скорее всего, местные бандиты пытались выручить охотника, к которому я наведывался, но теперь, когда больше половины из них мертво, оставшиеся вполне способны причинить ему неприятности. Я мне нужно, чтобы Валера был свеж, здоров, мотивирован и занимался ловлей или покупкой и доставкой нужных мне ядовитых тварей. Поэтому чем меньше людей будет знать, к кому я приходил, тем лучше.

— Догнать и ликвидировать, — коротко приказал я Падшим.

Марго ткнула в четырёх девушек, и они умчались вниз догонять выживших. Ну, тут можно не париться: от амазонок обычным бандитам с улицы не уйти.

— Оставьте меня на пару минут, — велел я остальным.

Марта открыла было рот, чтобы вставить свои пять копеек, но передумала.

— Мы будем на улице, — сказала она.

Как только они вышли, я спустился следом на площадку и протянул руки к куче нарубленных трупов. Их ещё не остывшая кровь поглощалась быстро. Я чувствовал, как насыщаюсь энергией чужих жизней. В спине кольнуло, но боль тут же прошла. Зато на мгновение всё вокруг затопило красным сиянием.

— Впусти меня, чародей! — едва слышно раздалось в голове.

Открыв глаза, я встряхнулся и, бросив быстрый взгляд на иссушённые тела, поспешил на улицу, где меня дожидались Падшие.

Только что я сделал важное открытие. Вернее, кое в чём убедился. Конкретно — в том, что происходящее со мной не иллюзия. Демон действительно пытается влезть в моё сознание, несмотря на договор! А я даже не имею возможности поговорить об этом с теми, кто хоть что-то знает о подобных вещах — с Шестым отделом. Хотя, наверное, София не отказалась бы мне помочь, если б могла. Вот только она только что ясно дала понять, что наши отношения закончены. Будет странно, если я сразу начну ей жаловаться на свой тёмный Дар. И, главное — она может рассказать о моей проблеме начальству, а Голицын нынче меня недолюбливает. Как бы он не воспользовался моими трудностями против меня. Нет, нужно быть осторожным и лишнего не болтать. Возможно, я и сам справляюсь. Удалось же мне загнать демона назад в тот раз. В общем, пока ничего критичного, вроде, нет, дёргаться не стану. Ну, а если станет ясно, что без помощи мне никак, буду думать, что предпринять.

Глава 53

В воскресенье я выслушал доклад о прибывших из Паназии от наших новых партнёров грузах. Артём предложил весьма толковый план распределения средств, только военному сектору было выделено многовато. Видать, сказывался на парне роман с генералом Андроновой. Я и не сомневался, что она окажет на него влияние в этом плане — куда без этого. Женщины, они такие. Перечеркнув несколько цифр и вписав новые, я вернул управляющему документы. Он взглянул, украдкой вздохнул и ушёл.

За окном воцарялось лето, и сад вокруг замка начинал благоухать, так что я иногда приоткрывал окна, несмотря на то, что Марта каждый раз из-за этого чуть ли не в обморок падала. Она б и истерику закатила, если б смела. Падшей всё время казалось, что меня должны попытаться убить. Например, отравить, пустив через открытое окно ядовитый газ. В принципе, такое могло бы случиться, но территория замка находилась под тщательным наблюдением, и дроны наверняка сбили бы чужой объект ещё на подлёте.

Кстати, об убийстве. Отпустив Антона, я ещё раз изучил материалы, предоставленные отделом разведки. Включая сведения о преступлениях, которые при желании можно было связать в серию. Я планировал использовать их и девушку по имени Алина, которую барон Лукьянов время от времени в тайне от жён навещал в квартире, которую для неё снимал. Содержанка обожала деньги и за приличную сумму наверняка помогла бы мне инсценировать нападение на неё барона, а затем — и обвинить его в попытке убийства. Взятие с поличным было бы обеспечено, а улики сфабриковать — дело плёвое. И казнили бы Лукьянова, как миленького — не успел бы и моргнуть. В моём мире. А здесь я сомневался, что влиятельного члена клана будет так просто отправить на смертельную инъекцию, которая ждала в империи особо опасных и жестоких преступников. Прежде чем начинать действовать и тратить время с ресурсами, мне требовалась консультация, так что я снял трубку и вызвал Ригеля. Юрист прибыл минут через двадцать. Когда слуга принёс нам зелёный чай с лимоном и удалился, я глубоко вздохнул и уставился на Ригеля. Тот понял, что меня что-то гложет, и отставил чашку.

— Ваше Сиятельство, дело срочное?

— Нет. Совсем нет. Просто я в затруднении. Не могу принять одно решение. Думаю, вам удастся мне в этом помочь.

— Я весь внимание, господин маркиз.

— Как, по-вашему, если некоего барона застанут при попытке убийства его любовницы, а затем окажется, что он жестоко зарезал ещё троих девушек, это приведёт его на казнь?

Ригель медленно сцепил пальцы в замок и уставился на меня.

— Надеюсь, вы не про себя говорите, Ваше Сиятельство? Если да, то я должен знать.

— Нет, не про себя. Сказал же: барон. Итак?

Кажется, юрист поверил. Во всяком случае, кивнул и продолжал уже другим тоном, не таким напряжённым:

— По правде говоря, не думаю, что данному человеку что-то грозит. Совсем не трудно избавиться от улик, свидетелей и подкупить следователей, а то и судью. Люди с положением редко оказываются на скамье подсудимых. Да и полиция такими делами занимается крайне неохотно.

— Так я и думал.

— Простите, что расстроил. Но мне действительно так кажется.

— Нет, напротив, спасибо за откровенность. Мне нужно было узнать, как с этим обстоят дела.

— Теперь вы примете решение? — улыбнулся Ригель.

— Да. Вы помогли мне определиться. Благодарю.

Я уже собирался отпустить юриста, как в дверь постучали. Оказалось, пришла Андронова. В руке у неё был листок, строки на котором напоминали список.

— Что это у тебя? — спросил я, делая Ригелю знак задержаться.

Тот взял с антикварного столика чашку и сделал пару глотков.

— В армии нашлось несколько человек, изъявивших желание стать вашими учениками, господин маркиз, — неуверенно ответила Андронова, кладя передо мной листок. — Вот их имена.

— И чему же они хотят у меня научиться? — приподнял я брови. — Десятка три-четыре кандидатов, не меньше, как я вижу…

— Сорок шесть, — вставила генерал. — Эти люди… просят вас сделать их ассасинами.

— Что⁈ — вырвалось у меня.

— Вы единственный член рода, и других ассасинов в империи нет, поэтому они, видимо, подумали, что вы не откажетесь… пополнить ряды, так сказать. Клянусь, это не моя затея! Я лишь обещала передать вам список и просьбу!

— Ладно, успокойся, — понял я руку. Генералу удалось меня ошарашить. Этого я никак не ожидал и не был готов что-либо ответить. — С какой… стати они решили, что мне нужно столько киллеров⁈

Андронова явно собралась разразиться новыми оправданиями, но на помощь нам обоим пришёл Ригель: кашлянув в кулак, он привлёк наше внимание и, сделав глоток чая, сказал:

— Прошу прощения, однако должен заметить, что, по закону империи, звание ассасинов пожаловано роду Скуратовых. Значит, только его члены имеют право ими являться и считаться. Ваши солдаты, как бы талантливы, храбры и преданны они ни были, никоим образом ассасинами стать не могут. По крайней мере, официально.

— То есть, учить их и использовать я могу?

Ригель стянул очки и задумчиво потёр переносицу.

— Видите ли, господин маркиз… Звание ассасина, пожалованное Его Величеством, освобождает его носителя от ответственности. Вернее, от преследования закона. Ваши же люди подобной льготы иметь не будут и останутся обычными бойцами. Чему бы вы их ни научили. Кроме того, вашему искусству обучают практически с рождения. Не думаю, что вам стоит подрывать репутацию ассасина, вводя в это дело… людей со стороны. Тем более, они всё равно никогда не достигнут нужного уровня мастерства.

Я перевёл взгляд на Андронову.

— Ты сама всё слышала. Мне это не нужно. И потом, не так уж много людей я планирую убивать, чтобы заводить целую армию киллеров. Надеюсь, раз уж ты взвалила на себя эту ношу, то найдёшь и нужные слова, чтобы объяснить этим людям, — я протянул ей список, — что им лучше продолжать служить, как служат.

— Да, Ваше Сиятельство. Я постараюсь.

После того, как она ушла, Ригель выждал минуту, допивая чай, и тоже откланялся.

Оставшись один, я немного прошёлся по кабинету, чтобы размять ноги и спину. Заодно думал о том, что иметь несколько готовых выполнить любое задание ассасинов было бы совсем неплохо, но едва ли это осуществимо. Ригель прав: лучше оставить всё, как есть. Появятся у меня дети — их и обучу.

В конце дня приехал охотник на ядовитых тварей Пустоши. Когда его провели ко мне, он не сразу въехал, почему пацана, который являлся к нему в трущобы, охранницы называют Его Сиятельством, а когда сообразил, то побледнел и, кажется, пожалел, что пришёл.

— Присядьте, — указал я на кресло, и он мгновенно выполнил просьбу. — Прошу прощения, что ввёл вас в заблуждение, когда мы виделись в первый раз. Надеюсь, вы решили выполнить мой заказ? Мне очень нужны эти животные. Не хотелось бы тратить время на поиски другого исполнителя.

Валерий судорожно сглотнул, глядя на меня во все глаза.

— Э-э… Да, Ваше Сиятельство, господин… маркиз! Конечно, я всё достану! Через месяц. Раньше никак, — добавил он извиняющимся тоном.

— Рад слышать. В таком случае я прикажу выдать вам задаток. Идите с девушкой, которая вас привела. Она проводит, куда нужно. Нина, этому человеку надо в бухгалтерию, — сказал я, когда по моему вызову в кабинет вошла одна из Падших. — Он взялся за кое-какую работу для меня. Пока вы туда идёте, я позвоню и скажу, сколько ему причитается.

— Да, Ваше Сиятельство, — коротко поклонилась девушка. — Слышал, что тебе сказал господин маркиз? — это уже было адресовано охотнику. — Пошли! Давай-давай, не задерживай Его Сиятельство!

И она так живо выставила Валерия в коридор, что он едва успел отвесить на прощанье поклон.

Я откинулся в кресле. Что ж, похоже, скоро у меня появится первый террариум. И можно будет приступить к исследованию новых ядов и антидотов к ним.

Глава 54

К середине июня у меня были готовы два покушения на последнего сына Лукьянова. Судя по донесениям разведки, парень не только спал и видел, как бы занять место отца, но и не гнушался всяких мерзостей. Я тщательно изучил доклады о нём и не сомневался, что Антон Лукьянов готов сделать за меня грязную работу. Главное — посеять в нём страх. Я решил убедить парня, что отец опасается его и желает убить. Судя по психологическому портрету наследника, он вполне может в это поверить. Прибавить к этому желание побыстрее получить титул — и вот уже готово оправдание убийству отца. Почти самооборона.

Чтобы сподвигнуть Антона на этот поступок, я решил действовать параллельно с двух сторон. Во-первых, подкупил его любовницу. Вернее, проститутку из элитного борделя, которую он навещал дважды в неделю. Мой агент хорошо заплатил ей, чтобы она аккуратно убедила парня, что отец нарочно подставил мне его братьев, чтобы избавиться от них, и что он — следующий. Логичней было бы начать с него, но Антон Лукьянов об этом особо не задумывался. Он видел, что барон отправляет сыновей на смерть и опасался, как бы не стать следующим, кому прикажут вызвать меня на поединок. Этот страх стал хорошей почвой для зёрен, которые сеяла в его душе девушка. В общем-то, барон сам невольно помог мне.

Во-вторых, я организовал покушение на парня. Не слишком убедительное, так как он должен был остаться жив.

Операцию назначил на среду, когда Антон ездил в публичный дом. Его кортеж хорошо охранялся, так что можно было не беспокоиться, что нападение покажется не слишком умелым. Неудачу спишут на правильные действия охраны. Кто-нибудь ещё и наградные за это получит.

Мои люди дождались, пока кортеж доберётся до тоннеля, и там устроили аварию, а затем принялись обстреливать броневик наследника. Разумеется, пули машине особого вреда не причиняли. Для убедительности по ней даже выпустили пару гранат, но промахнулись, подорвав внедорожник сопровождения, из которого уже все телохранители вышли. Минуты через три пальбы нападавшие быстренько свернулись и отступили. Потерь с нашей стороны не было. У Лукьянова оказались убиты двое и столько же ранены.

В публичный дом Антон в тот день не поехал. Видимо, настрой потерял. И ещё неделю после этого сидел дома, не высовывая носа. А затем всё-таки выбрался прошвырнуться до любовницы. С усиленным конвоем. Никто, конечно, на него не напал. Он благополучно добрался до девушки, которая три часа, пока он у неё был, дула ему в уши, что это было делом рук его папаши. Больше, мол, некому. Парень возражал, что это мог быть я, но, кажется, сам в это верил мало. Скорее всего, потому что покушение не удалось. Мои-то операции проходили не в пример успешней. Да и репутация Скуратовых играла мне на руку.

В общем, не успела пройти первая неделя июля, как по городу разнеслась новость, что барон Лукьянов неудачно упал с лестницы и сломал шею. Большая трагедия для его клана. Единственный сын в неутешном горе.

Титул Антон получил через пять дней.

Я, наконец, выдохнул с облегчением. Эта страница была перевёрнута, вражда с Лукьяновым осталась в прошлом. Его сын будет сидеть тихо и радоваться, что так рано занял место отца. Ну, и что жив остался, конечно. Первым делом он, кстати, выкупил свою любовницу из публичного дома и поселил у себя в качестве наложницы. Я сначала этому обрадовался, так как решил, что смогу использовать её в качестве агента, но парнишка оказался предусмотрительнее, чем я думал: не прошло и недели, как проститутка заболела и, несмотря на все усилия докторов, скончалась. Антон избавился от человека, подбивавшего его на убийство отца, чтобы не осталось никого, кто мог бы однажды указать на него как на виновника трагедии. Подстраховался, в общем. Я не слишком расстроился, когда разведка доложила об этом. Мне свидетели тоже не нужны. Так спокойней. А агент не особо-то и нужен. Ведь воевать с новым бароном я не планировал.

Единственное, что меня до сих пор интересовало, — откуда у них Пешковы. И эта загадка вскоре разрешилась. Очевидно, у Антона потребовали вернуть магов иллюзии, и он не посмел возражать. Так что, когда за мальчишками приехали, люди Свечкина проследили, куда их отвезли. Оказалось — к Мейнгардту! А я и знать не знал, что маркиз разжился Пешковыми. Наверняка и опеку оформил над малышами. Это свидетельствовало о том, что ещё кто-то мог тайно приютить магов иллюзии. Надо держать это в голове.

Знал ли Мейнгардт, зачем Лукьянов арендовал у него пацанов? Скорее всего, нет. Но наверняка догадывался. И, понимая, что я стремлюсь получить такой же титул, как у него, пошёл барону навстречу, гадёныш!

С его племянником мы практически подружились. Вернее, я держал его при себе. Кстати, у парня неплохо продвигались дела с Женей. Кажется, есть реальный шанс, что девушка меня забудет. А может, даже и забыла уже. Во всяком случае, они часто стали появляться вместе. Правда, пока только в школе. Из-за своего нерешительного характера Никита так и не научился действовать решительно и тянул время. Но девушке это, кажется, даже нравилось. В общем, совет да любовь, как говорится. Ещё бы Марину отвадить. А то она, заметив, что конкурентка практически слилась, возобновила осаду. Правда, ей здорово мешала Глафира Каминская. Поступив в театральный кружок (новый спектакль прошёл на той неделе с большим успехом), она практически силой заняла место лучшей подруги Марины и не отходила от той ни на шаг. Блакада продолжалась постоянно и упорно, не оставляя желтоволосой шанса. Я наблюдал за этим благосклонно. Пока Глаша действует тактично — ради Бога. Главное, чтобы права не качала и помнила, кто из нас двоих главный. Впрочем, девушка, кажется, усвоила урок.

Ещё я закончил составление ахерати. Только практиковаться было не с кем. Но я всё равно пару раз в неделю повторял придуманные мною же символы, чтобы однажды овладеть ими в совершенстве.

Демон тревожил меня за это время лишь однажды. В тот день я навестил пленников, оставшихся после диверсии Лукьянова. Они чувствовали себя неплохо, но никакой пользы от них не было, и я думал, что с ними делать. Демон настойчиво советовал убить, а кровь отдать ему. Естественно, я отказался. Как и от предложения Рудаева, который считал, что пленных нужно скормить гулям. Вместо этого я решил вернуть их Лукьяновым. Не официально, разумеется. Антон никогда бы не признал, что это его люди. Так что я просто выставил парней из замка, велев убираться на все четыре стороны. Трое из них тут же попросились принять их на службу. Видимо, не верили, что фиолетовые их примут. Я отправил их к Андроновой, и генерал взяла всех троих. Остальные свалили. Удачи им, как говорится.

А через неделю охотник на тварей Пустоши, наконец, доставил мне заказ. С небольшой задержкой, зато в полном объёме. Я тут же расселил ядовитых существ по террариумам, а Валерию не только выдал поощрительную сумму сверх второй части гонорара, но и дал новое поручение. Тот обрадовался. Ещё бы: регулярные заказы, да ещё и деньги хорошие. А если будет хорошо работать, глядишь, сможет и сына пристроить ко мне кем-нибудь. В общем, охотник был доволен, не болтал и вообще считал, что ему выпал счастливый билет.

Оптический завод готовился представить первую опытную модель системы наведения для дальнобоев. Инженеры из моей фирмы по производству микросхем корпели над созданием процессора. Моя армия пополнилась новыми солдатами и доспехами современного образца, а из Златоуста прибыла ещё одна партия заказанных агриков.

В общем, всё шло по плану — грех жаловаться.

Только в конце июля Сенцов решил слегка разнообразить мой досуг и явился с просьбой поддержать клан Емельянова в решительной борьбе с кланом Чекана. До сих пор у них были только редкие стычки, но теперь обе банды накопили силы, и война стала неизбежной: Чекан осмелился посягнуть на левое побережье, где Емельянов держал игорные дома. Такого простить ему мои партнёры никак не могли. Вот Сенцов и пришёл договариваться о совместных действиях.

Глава 55

Мы расположились на большой каменной террасе, выход на которую был на четвёртом этаже замка. Изящные перила, выполненные из мрамора, выщербили время, непогода и нападения гулей. Иногда я делал здесь зарядку на свежем воздухе. Сейчас в помещениях было душновато, несмотря на кондиционеры: лето выдалось очень жарким.

Сенцов был в льняном костюме и белой, расстёгнутой на груди рубашке. Я — в футболке и шортах. Переодеваться во что-то официальное ради разговора с босом не стал: в конце концов, я подросток и могу позволить себе вольности. Тем более, у себя дома.

— Чекан совсем обнаглел! — говорил Сенцов, попивая лимонад со льдом. — Его люди устраивают офисы чуть ли не напротив наших казино! Это демонстрация намерения захватить территорию. Он практически плюёт нам в глаза. Как бы говорит: вы не посмеете ничего сделать, даже если я стану есть ваш хлеб у вас на глазах!

— Так в чём проблема? — я пожал плечами. — Нападите на их новые офисы и уничтожьте. Полагаю, вы имеете на это полное право.

— Само собой! Именно так и следует поступить. Вот только у нас не хватит средств.

— На что именно?

— Чтобы охранять свои объекты и в то же время атаковать.

— А у Чекана?

Сенцов заметно помрачнел. Похоже, дела у клана Емельянова шли не так хорошо, как у конкурентов. Может, я сделал ставку не на ту лошадь?

— В этом месяце, — проговорил Сенцов, — к Чекану присоединились две семьи. По отдельности они ничего не стоят, но теперь, став частью клана, они существенно усилили его. К тому же, этим семьям нужно доказать, что их не зря взяли, а значит, они будут подошвы рвать.

— Вы просите подкрепления? — прямо спросил я. — Тот отряд, что вернули мне?

— Да, Ваше Сиятельство. Как вам известно, нам удалось выявить две диверсионные группы, скрытые иллюзией. Они были мелкими и, вероятно, больше разведывательными, но могли и нанести определённый вред. Так или иначе, условия сделки мы выполнили. А теперь барон Лукьянов мёртв, его сын, получивший титул, не имеет к вам претензий, а значит, новых нападений со стороны Фиолетовых не предвидится. Вам незачем держать все имеющиеся силы при себе.

Он не добавил, что вины его людей в том, что первый отряд проник в мой удел, не было, но упомянул иллюзию. Так что намёк сделал.

Я действительно мог себе позволить выделить Сенцову или их клану в целом отряд с техникой и даже авиацией. Проблема в том, что левый берег, где располагаются казино, находится на территории Синего клана. Не в уделе Мейнгардта, но всё же. Мне бы очень не хотелось, чтобы стало известно, будто мои войска, маркированные или нет, действуют там. Маркиз может воспринять это как попытку подобраться к нему. Учитывая, что он и так меня не любит с тех пор, как я получил тот же титул, что у него, воображение у мужика может разыграться чересчур бурно. Если он начнёт дуть в уши Синим баронам и своему князю, у меня могут появиться серьёзные неприятности. Это совершенно точно не стоило партнёрства с Емельяновым. Который даже не потрудился лично явиться на встречу, чтобы попросить о помощи.

— Я не могу дать вам своих людей. Сейчас мне нельзя вступать в контры с Синим кланом.

Сенцов нахмурился. Он явно рассчитывал получить обещанное раньше подкрепление и не знал теперь, как реагировать. Отпил лимонад, подержал его во рту, проглотил и бросил на меня быстрый взгляд.

— Возможно, Ваше Сиятельство сможет помочь нам иначе? — осторожно закинул он удочку.

— Как именно? — спросил я, догадываясь, о чём пойдёт речь.

— Если устранить Чекана, в его клане тут же начнётся грызня за территории. Боссы передерутся, а мы потом добьём тех, кто выживет. Это будет лёгкой победой.

— Они настолько тупы, что сделают это? Думаете, не сообразят, что лишь помогут вам одержать верх?

— Даже понимая это, они не смогут удержаться. Уж поверьте, Ваше Сиятельство! Кусок окажется слишком лакомым, чтобы они не попытались тут же его разорвать на части, норовя при этом отхватить побольше. Возможно, даже кто-то один обскачет остальных и объявит себя новым главой клана. Это неважно. Они всё равно будут ослаблены. Тогда нам не понадобится ваше подкрепление.

Я задумчиво покачал головой. Сенцов был прав: боссы не смогут действовать заодно, имея под носом не поделённое наследство Чекана. А ведь у того были лучшие территории. Нет, они не устроят. Я повидал таких, как они: с виду респектабельные бизнесмены, изо всех сил старающиеся легализовать свой доход, а с другой — параноидальные акулы, только и ждущие, когда у соседа пойдёт кровь, чтобы накинуться и растерзать его.

После армии, отслужив по контракту в чеченских кампаниях, я нашёл работу в ЧОПе, но вскоре познакомился с одним парнем. Нас свела случайная драка в баре, где мы оказались вдвоём против пятерых подвыпивших придурков. В ход пошли ножи, бутылки и табуреты, но нам удалось не умереть. После этого мой новый знакомый — звали его Егором — встречался со мной ещё дважды, прежде чем предложить работу. Он сказал, она будет похожа на мою нынешнюю, только платить будут в разы больше.

— Правда, и риски другие, — добавил он, отхлебнув пива. Я алкоголь не употребляю, так как стараюсь своему организму вред не причинять, и в барах заказываю молочные коктейли с сиропом. У меня к ним с детства страсть. А чаще всего я приходил туда ужинать, чтобы самому не готовить. Гастрономические запросы были у меня в то время самыми простыми. — Но ты же воевал? Значит, пуль не боишься.

— С чего ты взял? — усмехнулся я.

— Боишься?

— Естественно. Они могут тебя убить. Привыкнуть к этому невозможно.

— Ладно, я не это имел в виду, — Егор махнул рукой. — Просто мне кажется, что работа в ЧОПе не для тебя. Не твой уровень. Ты там в конце концов закончишь охранником в супермаркете или на парковке. Надо тебе оно?

— Зато спокойно.

— Вот именно, — кивнул Егор. — Ты в ту драку в баре сам ввязался. Мог просидеть в углу и не встревать.Не-не, не рассказывай мне про справедливость и про то, что ты не мог равнодушно наблюдать — бла-бла-бла! Всё это пустой трёп. Я знаю людей, брат. Ты из тех, кто не сможет сидеть с кроссвордом на проходной. Иди к нам. Серьёзно, не пожалеешь.

Он уговаривал меня ещё долго. Я понимал, что большие бабки, о которых он упоминал, просто так не платят. И про банды кое-что слышал и по телику видел. В частности, что в них часто приглашают киллерами бывших военных, желательно — участников боевых действий. Иначе говоря, имеющих опыт убийств.

В конце концов Егор меня убедил. Так я начал работать на группировку Тёмы Шила. Кличку свою он получил не случайно: любил разъяснять конкурентам и упрямцам, не желавшим платить за защиту, что к чему при помощи этого нехитрого сапожного инструмента.

Тогда я ещё не сформулировал свой принцип — «ничего лишнего» — и просто выполнял приказы — как в армии. Ничего особенного, никакого креатива. Мы просто брали обрезы, автоматы, пистолеты и гранаты, ехали туда, куда велели, и там убивали. Иногда тормозили возле тачки и нашпиговывали её свинцом. Пару раз даже бомбу закладывали. Но достать хорошую взрывчатку было непросто, дорого и опасно. Так что чаще всего использовали калаши и ТТ. Они стоили относительно дёшево, и их было много, поэтому иногда мы оставляли оружие на месте. Единственное, чему я тогда научился — протирать от отпечатков не только саму пушку, но также магазин и гильзы. Ни на одной части моего оружия невозможно было обнаружить мои отпечатки.

Потом случился поворотный момент: мне приказали убить владельца ресторана, в подвале которого располагалось подпольное казино. Сложность заключалась в том, что этот мужик панически боялся быть застреленным, поэтому всегда ходил в окружении четырёх парней в бронежилетах, плюс на улице над ним в любую погоду держали зонт — специально от снайпера. Машина проверялась водителем на предмет бомбы каждое утро неукоснительно, а затем он от неё уже не отходил. Если надо было в туалет, место занимал один из телохранителей.

Так что впервые передо мной возникла непростая задача, к которой требовалось найти решение. Естественно, такое, чтобы самому остаться в живых. Пришлось покумекать.

Глава 56

Тогда я впервые понял, что иногда нужно найти к жертве подход. Нет, конечно, я видел фильмы про изобретательных киллеров, но до сих пор считал это киношными ходами. В жизни-то мне это ни разу не требовалось. Максимум — дождаться человека на лестнице и, спускаясь, выстрелить ему в грудь или лицо. Кстати, черепная коробка довольно твёрдая, и пуля иногда отклоняется при ударе об неё. Поэтому в сердце приходится тоже стрелять непременно. Я бы скорее этот выстрел назвал контрольным. По этой же причине ни один уважающий себя киллер не станет стрелять через стекло: из-за него пуля тоже часто меняет направление.

Когда я начал использовать снайперскую винтовку, то старался, прежде всего, выбрать правильную позицию — но одной линии со жертвой, так, чтобы находиться у неё за спиной и не слишком высоко. Пуля, знаете ли, имеет свойство вести себя при выстреле под большим углом непредсказуемо — это вам любой охотник, использующий мохан (засидку или лабаз — площадку из досок в ветвях), скажет. Находясь у цели за спиной, ты можешь попасть в шейные позвонки — самый надёжный выстрел.

Когда я обдумывал убийство владельца подпольного казино, то быстро понял, что всё это мне не подходит, и мне пришлось отбросить один за другим варианты с удалением, хотя уже тогда я начинал понимать, что лучше находиться от жертвы как можно дальше: пара моих коллег получила ранения в перестрелках, да и я не раз находился к этому очень близко.

В конце концов я установил слежку за целью и изучил распорядок дня ресторатора. Трижды в неделю, посещая казино, он наведывался в кафе напротив и покупал там капучино в бумажном стаканчике. Туда я и устроился — благо, на операцию мне, с учётом её сложности, боссы выделили аж целых две недели.

Шесть дней я подавал ресторатору кофе и прикидывал, как лучше его прикончить. От идеи застрелить прямо в заведении отказался: с ним всегда была охрана в брониках, и уйти живым шанс был маловат. Пришлось соорудить маленькую, но мощную бомбу и поместить её в стакан. Сверху был налит кофе. Когда цель вышла из кафе, я нажал кнопку дистанционного пульта, и на улице раздался взрыв. В суматохе я ушёл через чёрный ход.

С тех пор мне поручали задания посерьёзнее, а я всё чаще изобретал безопасные способы их выполнить. Пока на меня не вышла Контора.

Всё это фоном пронеслось у меня в голове, пока я разговаривал с Сенцовым. И я невольно задался вопросом: хочу ли я снова окунуться в этот мир бесконечных разборок, конкуренции, предательств и убийств ради новых территорий и незаконных доходов? Я даже поморщился, когда эта мысль пришла мне в голову. Однако в то же время я отлично понимал, какую важную роль играет организованная преступность в жизни определённой территории. Лучше её контролировать и пользоваться ею, чем страдать от неё. Бороться же и вовсе бессмысленно. Если я искореню на своих землях клан Емельянова, что встанет мне в огромные потери — как людские, так и финансовые, его место тут же радостно займут другие. Лучше же уж иметь дело с теми, кто готов к сотрудничеству. Но за свои услуги я решил попросить максимальную цену.

— Вы просите меня убить для вас главу враждебного клана, — сказал я после паузы. — Считая, что это решит ваши проблемы и откроет вам путь к новым территориям. Верно я вас понял?

— Да, Ваше Сиятельство. И мы готовы хорошо за это заплатить.

— Не сомневаюсь. Но вы приходите ко мне в дом, чтобы нанять, как рядового киллера. Словно я простолюдин. В ваших словах я чувствую неуважение.

Сенцов мгновенно побледнел. Судорожно сглотнул, подбирая слова. Под моим холодным взглядом он съёжился. Однако босс не просто так занимал своё место. Да и я хотел всего лишь дать ему понять, насколько большую и исключительную услугу он просит ему указать.

— Ваше Сиятельство, мне жаль, если мои слова произвели на вас такое впечатление, — проговорил, наконец, мой собеседник. — Я ни в коем случае не собирался вас задеть. Мне поручили обратиться к вам с этим только потому, что только вы способны… устранить Чекана. Ваши особые таланты…

Я поднял руку, давая ему знак замолчать.

— Вы же понимаете, что это выходит за рамки нашего соглашения о сотрудничестве?

Сенцов нехотя кивнул.

— Мои предки убивали для аристократов. В частности — для Его Величества. Не хочу показаться снобом, но я не стану использовать таланты, которые вы так лестно упомянули, ради того, чтобы бандиты могли заграбастать побольше территорий.

— Вы отказываетесь, господин маркиз? — спросил Сенцов.

— Я хочу, чтобы вы осознали, что цена за мои услуги будет беспримерно высока. И речь не о деньгах.

Босс с облегчением кивнул.

— Разумеется, Ваше Сиятельство! Мы к этому готовы.

Ни черта он не был готов. Я слышал в его голосе настороженность.

— Если я и убью Чекана, мне это должно быть выгодно. Поговорите с господином Емельяновым. Подумайте, что вы можете мне предложить. И не скупитесь.

На этом наша беседа, по сути, закончилась. Когда Сенцов ушёл, я отправился в офис, где секретарша не только сразу же всучила мне свой проклятый отвар, но и сообщила новость, которой я никак не ждал:

— Звонили от маркиза Мейнгардта, — сказал она, пристально следя за тем, как я поглощаю её пойло. — Он приглашает вас на Дикую охоту.

Глава 57

— Что, вот прямо так просто взял и пригласил? — переспросила меня Аня, когда мы сидели в школьной столовой.

Я кивнул и отправил в рот окунутую в сметану пельмешку с грибами.

— Сам удивлён. Да ещё и на Дикую охоту.

— Ага, это странно, — проговорил Павел. — Если он хочет познакомиться, то было бы логичней послать приглашение на ужин. Обычно так делается.

— Знаю. Но что есть, то есть.

— И что ты ответил? — поинтересовалась Аня.

— Пока ничего. Я даже не знаю, когда это мероприятие намечается. Маркиз никаких подробностей не сообщил. Мне кажется, он собирается устроить охоту специально для меня. Если не соглашусь, она вообще не состоится.

— Это может быть, — кивнул Павел. — Но… в общем, я в замешательстве. Может, тебе с отцом посоветоваться?

— Не хочу дёргать его по пустякам. Вряд ли маркиз планирует меня убить и выдать это за несчастный случай. Я ведь буду не один. Если поеду, конечно.

— Всё равно, это слишком странно, — покачала головой княжна. — Я бы на твоём месте, наверное, отказалась. Едва ли Мейнгардт решил с тобой подружиться.

Я усмехнулся.

— На прошлой перемене перекинулся парой слов с Никитой, его племянником. Он тоже удивился, что дядя меня позвал. И ни о какой охоте он не слышал. Сказал, маркиз меня недолюбливает, но мне показалось, что парень сильно смягчил. Скорее всего, там были выражения похлеще. И маркиз не стеснялся употреблять их при племяннике, который даже не жил с ним в одном доме. Значит, Мейнгардт распространялся на мой счёт во время какого-то семейного мероприятия, куда была приглашена и семья Никиты. Это ж как у него подгорело, когда я получил титул! И при этом он позвал меня на охоту. Чудеса…

— Ладно, спасибо за ваши мнения, — кивнул я Павлу и Ане. — Мне нужно было с кем-нибудь это обсудить. А доверяю я только вам, — это я уже добавил из вежливости, но Шуваловы заулыбались: им было приятно.

На самом деле, я думал, что их отец что-нибудь говорил о Мейнгардте, и они со мной поделятся, но увы — похоже, в княжеском дворце маркиз не обсуждался. Во всяком случае, при детях.

— Не думаю, что он попытается тебя убить на охоте, — сказал Павел. — В несчастный случай никто не поверил бы. И вообще, ему для этого пришлось бы убрать всех свидетелей — то есть, твою охрану и, вероятно, хотя бы часть псарей. Нет, охота — слишком неудачный вариант для покушения. И потом, твоё убийство означало бы нападение на наш клан. Пограничный предел — важнейшая стратегическая территория. Покушаться на её владельца слишком опасно. Да и, даже если маркиз недоволен, что тебе дали такой же титул, как у него, этого маловато для убийства. Мейнгардт не производит впечатление психопата. Я, конечно, с ним лично не знаком, но подобные слухи быстро распространились бы.

— Паша прав, — кивнула Аня. — Ты себя накручиваешь. Но я бы всё равно не поехала. Лучше пригласи его к себе. Вы же теперь оба маркизы. Если откажется, значит, ему нужно было встретиться с тобой именно на охоте. А если согласится — значит, просто хотел познакомиться.

— Вовсе нет, — возразил её брат. — Мейнгардт может отказаться, так как не считает Колю себе ровней. Прости, дружище, но думаю, ты и сам понимаешь, что в глазах большинства дворян ты просто выскочка. Ещё раз извини.

Я махнул рукой.

— Конечно, понимаю. И ты прав: маркиз почти наверняка откажется. А я не хочу оказаться в таком положении.

— Тогда откажись от охоты, но намекни, что будешь рад с ним познакомиться в иных обстоятельствах, — предложил Павел. — И пусть дальше сам действует.

Я кивнул.

— Отличный вариант. Пожалуй, так и поступлю. Спасибо, ребята, вы меня очень выручили.

— Ну, что ты, — улыбнулся княжич. — Для этого и нужны друзья.

— Не езди на охоту, Коль, — серьёзно сказала Аня. — Сделай, как посоветовал Паша. Не представляю, что задумал Мейнгардт, но его инициатива мне совсем не нравится.

В течение остатка дня я ещё не раз всё обдумал и пришёл к выводу, что Шуваловы правы: отправляться с маркизом за город не стоит. Чего бы он ни хотел, я не пойду у него на поводу. Если ему нужен Скуратов, пусть постарается. Заодно проверю, насколько сильно он хочет со мной встретиться.

Вечером после ужина я отправился на террасу подышать свежим воздухом. Заодно очистить голову. Иногда приятно просто посидеть, глядя вдаль, и ни о чём не думать.

Однако спустя полчаса мне передали, что звонит Неклюдов. Пришлось тащиться в кабинет, чтобы взять трубку.

— Да, Алексей Романович, слушаю.

— Прошу прощения, что беспокою вас в столь поздний час, господин маркиз, но мне хотелось бы вернуться к обсуждению наших дел. Если помните, мы их отложили на время. Думаю, пришло время к этой теме вернуться.

— Но я уже решил проблему.

Титул маркиза у меня есть. Зачем брать у Неклюдова земли?

— Вам так только кажется, Николай Семёнович. На смену одним проблемам приходят другие. Давайте встретимся завтра вечером. Приезжайте на ужин.

— Хорошо, — чуть помедлив, ответил я.

— Тогда жду вас к семи.

Положив трубку, я задумался. Какие ещё проблемы, по мнению князя Чёрного клана, у меня возникли? Что-то не понимаю. Но любопытство ему пробудить во мне удалось.

Я отправился обратно на террасу и улёгся в шезлонг. Отпил лимонада. Где-то в ветвях раскинувшегося вокруг замка парка робко щебетали птицы. В темнеющем небе парили дроны наблюдения. Справа на бастионе вырисовывались чёрные силуэты уставившихся в облака зениток. Снизу доносилось тихое ритмичное лязганье шагающего с дозором стального «витязя».

Далеко в небе вспыхнула и стала разгораться звезда. Я невольно залюбовался ею, пока не понял, что она движется. Причём довольно быстро, судя по тому, с какой скоростью огонёк увеличивался в размерах.

Ракета! — догадался я.

Скатившись с шезлонга, я врубил ускорение и кинулся к выходу с террасы. Однако мощность приближавшегося заряда была мне неизвестна, так что на ходу я развернул у себя за спиной щит, сложив в него столько Живы, сколько смог.

Грохнуло одновременно с тем, как я влетел в галерею. В первую секунду ничего не произошло, если не считать, что по обе стороны от меня появились осколки стен. Затем пол провалился, и меня понесло взрывной волной вперёд и вниз. Я синхронизировался с Бером и рухнул на пол пятого этажа. Сверху сыпались обломки. Воздух быстро наполнялся пульсирующим ослепительным сиянием. Оно затопило всё вокруг. Я плыл в белой слепящей пустоте, не понимая ни хватил ли энергии защитной техники, но каковы масштабы разрушения. Судя по всему, в замок прилетел термический заряд. И запущен он был непосредственно туда, где я находился. Системе ПВО сбить его не удалось. Это оказалось моей последней мыслью, потому что дальше сияние сменилось кромешной тьмой, и я перестал чувствовать тело.

Глава 58

Сначала я решил, что потерял сознание. Возможно, даже умер. Как бы ни были сильны маги, он не бессмертны. К сожалению.

Однако через несколько секунд стало ясно, что я оказался в своём подсознании: вдали загорелись маяки Даров. Печать красного росла, приближаясь. Вот из неё выступило лицо Молоха. Он смотрел на меня с лёгкой насмешкой.

— В чём дело, чародей? — проговорил он бесцветным монотонным голосом, лишённым эмоций. — Твоих сил не хватает, чтобы получить желаемое?

— Если ты про защитное поле, то зря стараешься! — огрызнулся я. — Можешь предлагать свою помощь, мне это не интересно. Я не впущу тебя. Становиться нежитью в мои планы не входит.

— А умереть?

— Да лучше так! Не впервой, знаешь ли!

— Знаю, чародей. Но я не собираюсь предлагать тебе свой запас энергии. Ты и сам уже понял, что не умер. У меня есть для тебя кое-что получше. То, чего ты желаешь всем сердцем.

— Интересно! — усмехнулся я. — Ну, давай, попробуй меня соблазнить. Что, по-твоему, мне нужно?

— Не забывай, что я вижу тебя, чародей. Мы одно целое. Мне не нужно строить предположений. Я знаю.

— Ладно, может, тогда перейдёшь к делу?

Я прислушался к своим ощущениям, но тела всё ещё словно не было. Это ничего не значило: меня слишком глубоко погрузило в подсознание. Сейчас я был сосредоточением разума, физическая оболочка не имела никакого значения.

— Ты хочешь узнать, куда ведёт Иркалла, — проговорил демон. — Я могу рассказать тебе. И как найти из неё выход — тоже.

Его слова заставили меня собраться.

— Откуда ты это можешь знать? — спросил я.

— Я демон. Мы все знаем, что такое Иркалла, и как ею пользоваться.

— Не верю! Докажи!

— Не так быстро, чародей. Я ведь не глупец. Впусти меня, и узнаешь всё, что хочешь. Это отличная сделка.

— Вообще-то, нет. Ты предлагаешь кота в мешке, а взамен просишь, чтобы я открыл тебе путь к моей душе. Нет, спасибо. Я лучше поговорю с королём гулей.

— Даже если он заинтересуется твоим предложением, ничего тебе не скажет. Ему не известно, как выходить из Иркаллы. Только я способен помочь тебе.

— Если хочешь, чтобы я подумал, ответь, что это за место.

— Ты думаешь обмануть меня. Зря. Одно лишь это знание ничем тебе не поможет. Когда ты встретишься с королём гулей, то поймёшь это. И тогда сам придёшь и будешь умолять, открыть тебе способ полностью управлять Иркаллой.

— Может, так и случится. Но сначала ответь на мой вопрос!

— Иркалла — это портал между мирами. Обладающий знанием, способен преодолевать границы измерений. То же, кто не знает выхода, навсегда застрянет там. Ну, как, удалось мне тебя заинтересовать?

— Хочешь сказать, только с тобой я смогу путешествовать… между мирами?

И даже вернуться домой! Если захочу… По правде говоря, я в этом уже не был уверен. Да и куда возвращаться? Моё прежнее тело давно разложилось.

— Я знаю, чего ты боишься, — проговорил Молох. — Ты сумеешь воплотиться. С моей помощью. Или отправиться в иные миры. Любые, какие захочешь. Дай мне волю, и я докажу, что не лгу.

— Я сказал, что подумаю.

— Думай, чародей. Я подожду. У меня полно времени.

Лицо демона начало отдаляться, пока не исчезло в сияющем сигиле. Тьма тоже стала рассеиваться. Прошло несколько секунд, и я понял, что вижу дым. Пахло гарью. И ещё было очень жарко. Повернув голову, я увидел пожар. Мой замок горел. Вернее, пламя плясало на его развалинах.

Приподнявшись, я не почувствовал боль, но ощутил сильную слабость. Живы практически не осталось. Только едва различимые следы ещё находились во мне. А демон испытывал голод. Это я тоже ощущал вполне ясно. Он отдал мне свою энергию, чтобы защитить в соответствии с договором. И теперь мы оба были истощены.

Я встал и, качаясь, двинулся прочь от пожара. Галерея оказалась полностью разрушена, однако замок пострадал далеко не весь: это стало ясно, как только я добрался до уцелевших помещений. Судя по всему, ракета предназначалась именно мне.

— Ваше Сиятельство! — раздался взволнованный крик справа, и из клубов дыма вынырнула Марта. — Вы живы! Слава Богу!

За ней показались другие Падшие. Они подхватили меня. Спустя пару секунд я увидел Есению. Она смотрела на меня с каменным лицом. Мне показалось, или оно влажно блеснуло в свете пожара?

— Мы отведём вас в безопасное место! — проговорила Марта.

Девушки буквально потащили меня прочь.

— Стойте! Крикнул я, и они остановились. — Какие меры предприняты для того, чтобы отразить другие возможные атаки⁈

— Ваше Сиятельство, в небо запущены три сотни ловушек. Ложные цели не дадут другим ракетам достичь замка.

— Почему они не находились там до этого⁈

— Ловушки не могут работать долго. Их выпускают во время боя. Мы не ждали нападения.

— Марта, скажи: это самое мощное оружие из тех, что существует в городе⁈ Есть вероятность, что однажды мой замок разнесут к чертям полностью⁈

— Нет, господин маркиз! Разрушительней ракеты «василиск» нет ничего. Кто-то потратил очень много денег, чтобы попытаться убить вас!

— Хорошо. Ты знаешь, у кого оно есть?

— Нет, Ваше Сиятельство. Но думаю, у немногих.

— Ясно. Вызови мне Свечкина. Срочно! Скажи, чтобы…

Я почувствовал, как голову сжимает стальным обручем. В глазах потемнело, и язык перестал меня слушаться. Я понял, что не чувствую ног. Падшие удержали меня.

— Уводите! — резко крикнула Марта. — Быстрее! И вызовите Его Сиятельству лейб-лекаря! Живо!

Наконец, я потерял сознание.

Глава 59

Когда я пришёл в себя, времени прошло немного — всего три часа. Пожар был потушен, лейб-лекарь успел приехать и осмотреть меня. Констатировал всего лишь истощение и лёгкую контузию.

Всё это сообщила мне Марта. После неё в комнату вошёл Свечкин. Спрашивать, как дела не стал — сразу приступил к делу:

— Ваше Сиятельство, нам удалось установить место, откуда была запущена ракета. Это несложно, ибо такие вещи не скроешь. В городе слишком много камер видеонаблюдения. Нам пошли навстречу, и мы сразу получили доступ к плёнкам. К сожалению, это не слишком поможет, так как установка «василиск» небольшая и помещается в средних размеров грузовик. Тем не менее, мы его нашли. Он был брошен и подожжён. Никаких следов тех, кто в нём находился. Установку увезли. Это были неизвестные, и им удалось запутать следы: думаю, они хорошо знали, где находятся в городе камеры. Полагаю, покушение готовилось заранее. Исполнители знали, что вы иногда отдыхаете на террасе и ждали. Судя по расстоянию, которое преодолела ракета, наблюдатель находился не рядом с ней. Полагаю, он увидел вас и подал сигнал своим сообщникам.

— У кого есть такое оружие, Юрий Михайлович?

— Трудно сказать. Позволить себе его иметь могут немногие. В большом количестве, я имею в виду. Но одну ракету…

— Ясно: её мог приобрести, кто угодно.

— Не совсем, Ваше Сиятельство. Первому встречному её не продали бы. По указу императора, «василиск» имеют право приобретать только аристократы.

— Значит, есть отчётность?

— Так точно. Данные ракеты выпускает лишь один завод, и принадлежит он Его Величеству. Все покупатели зарегистрированы. Вот только ничто не мешает человеку продать «василиска», которого он приобрёл.

— То есть, мы возвращаемся к началу: купить ракету мог, кто угодно.

— И снова не совсем, господин маркиз. Видите ли, аристократ едва ли станет продавать такое оружие, кому попало. Он ведь понимает, что одна ракета… Как бы сказать?

— Может быть использована не в его интересах, — подсказал я.

— Хуже того — против него самого. Так что не думаю, что круг подозреваемых так уж велик. Более того, скоро тот, кто её продал — если такое имело место — сообразит, что его «василиск» использовали для покушения на вас. Он, конечно, не признается, но точно захочет поквитаться с покупателем.

Я усмехнулся.

— Это лишь в том случае, если он в силах это сделать. И если ракета действительно была продана.

— Вы правы. Мои люди ведут расследование. На него брошены почти все силы отдела.

— Хорошо. Потому что я ничем не могу вам помочь: не представляю, кто решился на эту акцию. Мои враги… Мне казалось, что их не осталось.

— Понимаю, Ваше Сиятельство. Мы не остановимся, пока не найдём, кто это сделал. Даю вам слово!

— С чьей территории была запущена ракета?

— Маркиза Мейнгардта. Я слышал, он весьма расстроился, когда вам дали такой же титул, как у него. Но сомневаюсь, что он стал бы так палиться. Скорее всего, злоумышленники нарочно решили навести на него подозрение.

— Согласен. Нужно быть идиотом, чтобы так подставляться. Что ж, Юрий Михайлович, удачи вам. Надеюсь, вы найдёте того, кто так хочет убить меня.

Свечкин поклонился и ушёл, оставив меня в одиночестве.

Я лежал, глядя в потолок и думал, кто мой новый враг, но в голову ничего путного не приходило. Зато вспылил воспоминания о том, как Абэ Изаму тренировал меня во время моей работы на Контору. Пару раз в неделю он заставлял меня медитировать на вершине холма, находившегося на территории нашей базы. С него открывался чудесный вид на озеро, дальний берег которого сливался с горизонтом. Мне так ни разу и не удалось увидеть его.

Мы сидели под огромной, искривлённой ветрами сосной, и я слушал притчи, которых Абэ Изаму знал великое множество. Иногда он просто расспрашивал меня о том, что я чувствую или думаю, а порой изрекал пословицы и поговорки.

Мне запомнилась одна.

— Запомни, — сказал он, глядя на низко свесившиеся над нами ветви, — убийца подобен человеку, сидящему в тени сосны. Дерево защищает его от палящего зноя, но стоит выйти из тени, как солнце, что так ласково греет остальных, привыкших к нему, оказывается беспощадно к убийце, впервые оставшемуся без прохлады.

Сейчас эти слова вертелись в моей голове. Убийца в тени сосны… Тогда я не понимал, как прав Абэ Изаму: лишь пока мы действуем под прикрытием, мы в относительной безопасности. Но стоит людям узнать, кто мы, и смерть обступает со всех сторон!

Увы, я уже вышел из тени и снова прятаться не намерен. Эта жизнь куда лучше той, что я вёл прежде — в одиночестве, окружённый лишь убийцами и подонками. Теперь у меня есть люди, которые в меня верят. Готовые идти за мной до конца. И те, кого я должен защищать.

Протянув руку к тумбочке, я взял колокольчик и позвонил. Тотчас явился слуга.

— Скажи секретарше: пусть передаст маркизу Мейнгардту, что я принимаю его приглашение. И предупреди псарей — скоро мы отправимся на охоту!