Анкор [Иосиф Антонович Циммерманн] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

подстроено. На самом деле никто не повредил себе ногу. Просто таким образом менсей решил держать Анкора подальше от своей дочери Рамагуа.

Юноша представил, как, сидя у себя в пещере, что находится под пирамидой предков, отец невесты сейчас довольно ухмыляется. А еще Анкор испугался, что будут говорить о нем мужчины племени. Он с ужасом прикрыл лицо ладонью, а горы эхом вторили ему:

– Нет! Такому не бывать.

Анкор дождался темноты и целеустремленно побежал в глубину острова. Мимо пещер родителей. Он даже обрадовался, что его сегодня не сопровождала собака. Хара кормила щенков. Она была бы ему сейчас помехой.

В свете полнолунья миллионы ярких звезд усыпали небо. Юноша быстро и благополучно добрался до спрятанного в горах моне. Скромно постучался в плетеные из грубых листьев пальмы ставни глухо закрытого окна. Тихо позвал:

– Рамагуа!

Он рисковал разбудить женщин, охраняющих моне. Но неудержимое желание заставляла его повторно стучать и звать возлюбленную.

В какой-то момент за плетением окна послышался легкий шорох

– Рамагуа, – прильнув губами к сухим листьям пальмы прошептал юноша.

– Анкор, – нежный голос невесты заставил его вздрогнуть всем телом. – Ты что здесь делаешь?

– Выйди ко мне!

– Это запрещено, ты знаешь.

– Я прошу тебя! – глухим, выходящим из глубины груди, голосом умолял Анкор.

– Ачимаек здесь.

В подтверждение ее слов раздался голос матери невесты:

– Уходи, Анкор! Наши отцы не одобрят твой поступок.

Юноша отпрянул от окна. В злобе, упав на колени он взвыл от досады.

– Иди к себе! – громко напутствовала его мать Рамагуаи…

Воздушное молоко, так часто покрывающее горы перед рождением солнца, в этот раз оказалось непроницаемо густым. Анкор не видел даже пальму своей вытянутой руки, так гуанчи называют ладонь. Идти в тумане на ощупь сложно и очень опасно. В любой момент можно сорваться в пропасть. Юноше пришлось остановиться и ждать.

Когда-то начало светать. Медленно рассеивался туман. Неожиданно, со стороны берега, послышались тревожные свист и крики гуанчей, раздался первый грохот огненных стрел пришельцев.

У Анкора похолодело в сердце. Тут же, сломя голову он бросился на шум в тумане. Его уже не страшили ни пропасть, ни смерть.

Посреди тагорора с распятыми руками лежал окровавленный менсей. Пещера Мадай и одного отца пустовали. Два других отца даже не успели проснуться – с перерезанными шеями покоились на ночном ложе. Ни одной живой души вблизи…

Еще крепче сжав копье воина, юноша перебежками, через гряду утесов поспешил к большой воде. На полпути, остановившись на одной из каменных, с крутыми склонами и острыми выступами, глыб, Анкор увидел уже удаляющуюся от берега деревянную посудину пришельцев. Даже если бы он сейчас мог как птица взлететь, догнать чужеземцев было невозможно.

С неимоверной ненавистью и в то же время сквозь слезы юноша глядел на уходящих по большой воде похитителей. Ему даже показалось, что на краю их посудины с высоко поднятой рукой стояла Мадай. Мать прощалась с сыном.

За спиной Анкора послышался шорох. Юноша резко обернулся, успев поднять копье для броска. В тот же момент он невольно начал опускаться на колени. К нему подбежала собака и стала жадно облизывать руки и лицо хозяина.

– Хара, Хара, – то и дело повторял Анкор, вытирая льющиеся слезы об шерсть преданного животного. – Одни мы с тобой остались.

В тот же миг, видимо вспомнив о чем-то важном, Анкор вскочил на ноги и чуть ли не прокричал:

– Рамагуа!

Он действительно даже сбежал десяток шагов по пологому склону скалы вниз, направляясь в сторону моне, где, ничего не ведая о случившемся сейчас должно быть кушала его невеста. Это было постоянным и единственным занятием девушки на выданье.

– Еще бы две свиньи и Рамагуа принадлежала мне, – как-то обреченно произнес Анкор и почему-то остановился.

На мгновенье он представил себе горестные лица невесты и ее матери. А в ушах вновь и с большим смыслом прозвучали укоризненные слова:

– Уходи, Анкор! Наши отцы не одобрят твой поступок…

Юноша вновь поднялся на высокую каменную глыбу. Собака следовала ему по пятам. Трясясь от рыданий, угрожая копьем он стал прогонять ее, громко выкрикивая:

– Пошла вон, Хара. Иди лови птиц и ящериц. У тебя дети. Их надо кормить.

Собака повиновалась и поджав хвост скрылась меж валунов.

Анкор решительно приблизился к краю острого выступа. Обеими ладонями взялся за дерево копья и прижал его к груди. Лишь на мгновенье посмотрел вниз. Дно расщелины под скалой все еще было залито молоком тумана, скрывающее ее действительную глубину. Похоже на то, как это делали огромные черно-белые рыбы на большой воде, Анкор подпрыгнул и нырнул в бездну…

Примечания

1

Куэва (исп. – Cueva) – пещера

(обратно)