Фашизм в психоневрологии [Владимир Алексеевич Гиляровский] (pdf) читать онлайн

ВСЕСОЮЗНЫЙ ИНСТИТУТ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ
МЕДИЦИНЫ
(МОСКОВСКИЙ ФИЛИАЛ)

ФАШИЗМ
В ПСИХОНЕВРОЛОГИИ

1,

34

БИОМЕДГИЗ

ВСЕСОЮЗНЫЙ ИНСТИТУТ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ
МЕДИЦИНЫ
(МОСКОВСКИЙ ФИЛИАЛ)

ФАШИЗМ
В ПСИХОНЕВРОЛОГИИ
СОСТАВИЛИ

Л. С. ВЫГОТСКИЙ, В. А. ГИЛЯРОВСКИЙ,
М. О. ГУРЕВИЧ, М. Б КРОЛЬ,
А. С. ШМАРЬЯН И ДР-

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
БИОЛОГИЧЕСКОЙ И МЕДИЦИНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
МОСКВА — ЛЕНИНГРАД
19 3 4

Германский фашизм в стремлении подвести философ­
ские основания] под свою классовую идеологию . пы­
тается опереться на биологические и медицинские
знания, создавая звериную теорию «расизма». Настоя­
щая работа бригады ВИЭМ дает обзор фашистской
расовой] теории: и оценку ее и представляет собой
значительный интерес для советских врачей и широких
кругов подготовленных читателей. 1

Редактор Л. Альтшулер.
Техред А. Филева.
Зав. корр. Голицына.
Отв, за выпуск в типографии А
* Герман.
Уполномоч. Главлита Б 39333
Медгиз 206.
МД 4.
Тираж 5200.
Формат 62Х941/1б
*
Печ. л. 13/4.
Зн. в 1 п. л. 47000.
Авт. л. 2,2.
Сдано в тип. 3/VII 1934 г.
Подписано к печати 2ДХ 1934 г.
Типо-литография им. Воровского, ул. Дзержинского, 18. Н. 457

Победоносное строительство социализма в Стране советов от­
крывает огромные перспективы развития наук и в частности
психоневрологических. Организация Всесоюзного института экс­
периментальной медицины, который по докладу правительства
на последней сессии ЦИК явится в этом поду наиболее круп­
ным объектом в области культурного строительства, создает со­
вершенно невиданные возможности для изучения и для откры­
тия новых закономерностей человеческого организма, для борь­
бы за его здоровье и укрепление, для преодоления условий, ве­
дущих к заболеванию, для создания жизнерадостной бодрой
смены. Медицина в частности и психоневрологические науки в
особенности находят исключительно благоприятные условия для
своего развития в развертывающемся социалистическом строи­
тельстве, содержащем'все предпосылки для оздоровления трудя­
щихся масс и каждого трудящегося в отдельности. Рост благо­
состояния рабочего и колхозника, облегчение трудовых процес­
сов путем максимальной их механизации, мыслимой лишь при
том размахе индустриализации, который составляет основу ле­
нинской генеральной линии коммунистической партии, социали­
стические методы труда, ликвидация всех видов эксплоатации,
заинтересованность всех трудящихся советского государства в
росте его мощи, его богатства, его продукции, его культурного
и материального уровня — вот реальные конкретные факторы
нашего социалистического строительства. Мы все уже являемся
свидетелями, как. наши методы, как формы социалистического
труда переделывают сознание людей. Пример Беломорско-Бал­
тийского строительства—лишь одна из наиболее ярких, наибо­
лее эфектных, непосредственно осязаемых иллюстраций роли в
этой области социалистического труда, социалистического стро­
ительства.
Пафос нашего строительства сказывается и в пафосе и в зна­
чительности нашей научной тематики. Ставятся основные пробле­
мы, пересматриваются, совершенствуются медицинские методы,
они обогащаются последними выводами и данными физикохимических и естественных наук. Планирование науки, ста­
вшей основной осью социалистического строительства, подняло
всю научную работу на значительную высоту, вовлекло научные
коллективы в активную работу, увеличило целеустремленность
научной деятельности, создало небывалый размах применения и
>. «7

з

is области научной работы социалистических форм труда. Нет
пределов наступательному движению советской науки, нет пре­
делов насыщения ее все новыми и новыми кадрами работников.
В области психоневрологии мы также наблюдаем пышный
расцвет. На основе марксистско-ленинской теории советская пси­
хоневрология, психология и психогигиена открывают исключи­
тельные перспективы разрешения своих основных узловых про­
блем в разрезе исторических задач культурного строительства
во второй пятилетке. Около сотни нервных и психиатрических
клиник, мединститутов, нервных отделений и психиатрических
больниц, научно-исследовательских институтов и лабораторий и
во главе их учреждения ВИЭМ готовят кадры молодых ученых и
работников в области психоневрологии, энтузиастов социали­
стической стройки на участке психоневрологии. В них в плано­
вом порядке ставятся актуальные проблемы и разрешаются под
углом зрения социалистического строительства, освоения техни­
ки исследования, лечения и оздоровления, профилактики и пси­
хогигиены. Объектом научной работы всех упомянутых научных
центров является все тот же строитель социализма, рабочий и
колхозник; работник умственного труда и служащий советского
государства, в котором ликвидирован последний капиталистиче­
ский класс— кулачество. На этом фоне беспредельно, безбрежно
развертывающейся в Стране советов науки, медицинской й пси­
хоневрологической в частности, весьма 'поучительно присмот­
реться к тому, в каком направлении заставляет работать «свою»
науку фашизм, ставший в некоторых капиталистических госу­
дарствах у власти.
Борьба двух систем — растущего творческого социализма и
распадающегося, гниющего капитализма, сжатого в железные
тиски мирового кризиса, — становится все более жестокой.
Финансовая буржуазия отбрасывает либерализм и демокра­
тизм и переходит к открытой форме диктатуры, к кровавому
оружию фашизма. Оголтелая, цинично откровенная диктатура
буржуазии, фашизм, социал-фашизм — направлены против ре­
волюционного пролетариата, против учения Маркса—Энгельса,
Ленина, Сталина.
Установление фашистской диктатуры сопровождается одно­
временно и борьбой за фашистскую культуру, за идеологическое
обоснование фашизма.
Придя в ряде капиталистических стран к власти, фашизм оза­
бочен теоретическим обоснованием своего господства. Прошли
времена, когда промысел божий по мнению капиталистов дос­
таточно оправдывал насилия «помазанников». В XX столетии
буржуазия заставляет свою науку выполнять роль, которую
раньше выполняла церкрвь. Капитализм в фазе загнивания уже
не заинтересован в развитии научной мысли, не заинтересован в
умножении кадров. Было бы неправильно утверждать, что наука
на Западе не дает нам ценных, продуктов своих, исследований.
Много лабораторий и институтов в странах капитала и в част4

ности в странах фашизма еще могут служить образцом органи­
зации научной работы. Многому еще мы должны научиться, что­
бы догнать и перегнать некоторые из буржуазных научных уч­
реждений. Но вместе с тем нельзя отрицать факты, которые во­
пиют и которые являются предметом жалоб всех научных ра­
ботников Запада. На наших глазах сокращается доступ в. выс­
шую школу, затрудняется научная работа, сковывается научная
мысль, направляемая к услужению загнивающему капитализму, к
обоснованию политики воинствующего фашизма. Таким обра­
зом только для слепых еще не демаскированы тенденциозные
побасенки об аполитичности, о внеклассовости, о надклассово­
сти науки. В самых казалось «аполитичных» областях науки, как
в оториноларингологии, ученые добросовестно выполняют спе­
циальные заказы хозяина. Так, в отзыве о книге приват-доцента
Лейхера „Die Uererbung anatornisher Uaritionen der Nase, ihrer
Nebenhohlen und des Gehororgans («Исследование анатомических
вариаций носа, их придаточных полостей и органа слуха), вы­
шедшей из Франкфуртской ушной клиники, мы читаем: «Осо­
бенный интерес представляют исследования о Форме носа у ро­
дившихся от смешанных браков евреев и неевреев». Актуаль­
ность таких исследований в современной Германии, где забота о
«чистоте расы» — основной пункт политики, очевидна сама со­
бой. Одновременно она достаточно характеризует уровень и на­
правление научной мысли, о которой довольно ярко высказался
министр пропаганды Геббельс: «Наука, искусство, культура дол­
жны быть подчинены требованиям политики. Нам не нужна ли­
беральная объективная наука. • Кпитеоием науки должна быть
полезность или вредность государству». Наука призвана помочь
Фашизму в его попытке перед липом угрожающей опасности ра­
стущей моши пролетарских революций повернуть вспять колесо
истории, обезопасить капитализм от приближающейся гибели.
Фашистская наука в первую очередь должна расправиться с
прогрессивными течениями, безжалостно вскрывающими объек­
тивные закономерности исторического процесса и тем самым
поднимающими завесы неприятного будущего.
Отсюда борьба против материалистического мировоззрения,
не говоря уже конечно о сознательном материализме Маркса., Эн­
гельса, Ленина, против технического прогресса, против атеизма,
против растущего пролетарского интернационализма. Отсюда
резкое усиление средневековых веяний в буржуазной науке-^рост мистики, религии, воинствующего идеализма и антитехнииизма' — как наиболее яркое выражение идеологии загнивающего
капитализма. Фашизм выдвигает идеи борьбы за возврат к пер­
вобытности, за примитивность и чистый биологизм форм бытия.
Биология, медицина, психология призваны сыграть решающую
роль в средневековой идеологии фашизма. В психиатрии в зна­
чительно большей‘степени, чем в других областях медиыны,
проявляется пост воинствующего идеализма, мистики открытой
религии в тесной единой- структурной связи с идеями расизма и
5

национализма. Наиболее популярными философскими концепци­
ями в современной психиатрии являются бергсонианство, новей­
шие разновидности махизма, неокантианства и неогегелианства.
Отбрасывая гегелевскую диалектику, фашисты пытаются в ре­
акционной стороне учения Гегеля, в его абсолютном идеализме
найти теоретическое обоснование своей политики.
Учение об «Ноппе» Монакова, elan vital Бергсона, пси­
хоаналитические учения о бессознательном, психовиталистиче­
ские концепции Блейлера,. учение «geisteswissen-schaftliche Psycho­
logies об имманентных качествах души являются выразителями
того глубочайшего кризиса, которым потрясена буржуазная пси­
хоневрология, и показателем того тупика, куда зашла послед­
няя в своем развитии. В борьбе с основными положениями ма­
териализма многие психиатры, как и представители других от­
раслей медицины, переходят на позиции1 открытой мистики и
поповщины.
Так, Блейлер, крупнейший психиатр современной эпохи, один
из основоположников учения о шизофрении, в целом ряде работ
защищает позиции витализма и махизма, а в исследования^ по­
следних дней переходит к открытой поповщине. Блейлер пишет
предисловие к книжке по оккультизму, участвует в оккультистских сеансах с медиумом и пытается их «научно» обосновать.
Эти сеансы проводит известный в оккультистских кругах как
самый «сильный медиум» Руди Шейдере.
Из работы Шренк-Нотцинга с предисловием Е. Блейлепа мы
узнаем, что последний сейчас занят «научным обоснованием про­
блем мистики и спиритизма». На этом примере можно лучше
всего продемонстрировать правильность марксистско-ленинско­
го прогноза о путях развития буржуазной культуры и науки в
условиях распада и загнивания кипитализма. Наряду с этим мы
можем видеть, как некоторые психиатры идут впереди по линии
непосредственной помощи в укреплении фашистской политики
и пытаются свои высказывания превратить в действенно поактические для фашизма. Так, Эвальд в своей популярной работе
о «большой психотерапии», излагая последовательно различные
психотерапевтические концепции, останавливается на проблеме
так называемого «рентного невротика».
Эвальд, анализируя основные механизмы «невротических об­
разований», приходит к выводу^ что последние («невротики»)
являются следствием воли к болезни, ибо «не хотят больше воз­
вращения на фронт». Эвальда главным образом беспокоит воп­
рос о том. что из таких лиц нельзя вербовать фашистских штур­
мовиков. Эвальд указывает национал-социализму на необходи­
мость обратить внимание на то, что у травматических невроти­
ков «мало героического в поведении», а преобладают домогательские тенденции и желания «я» над «общественным» в лично­
сти. Буржуазному ученому, приказчику фашизма, не дана воз­
можность вскрыть истинные корни и механизмы фиксирования
невротических образований, ибо они интимно связаны со всем
6

социально-классовым существом личности и тех глубочайших
противоречий, которые особенно глубоко выявились в послево­
енную эпоху всеобщего кризиса капитализма.
Лучшим теоретическим подтверждением основных закономер­
ностей генеза невротических образований, в частности травмати­
ческого невроза, является резкое снижение этой группы невропсихической заболеваемости .в условиях социалистических форм
труда в эпоху социалистической реконструкции всего народного
хозяйства и развернувшейся на этой основе громадной работы
по социалистическому перевоспитанию человека. Широко поста­
вленная у нас психогигиеническая работа во всех областях об­
щественно-производственной и культурной жизни максимально
способствует расцвету творческих возможностей личности и
одновременно оздоровлению группы травматических невротиков
и различных психопатических личностей.
Одновременно в капиталистическом мире колоссальный рост
безработицы, неуверенность в завтрашнем дне, нищета, голод и
фашистский террор максимально способствуют росту невроти­
ческих заболеваний и психопатических реакций. Психогигиена,
психопатология и психология охотно выполняют социальный
заказ фашизма по основным вопросам «оздоровления» нации.
Буржуазно-индивидуалистические, идеалистические концепции
о психологии личности, генетические и расово-гигиенические
теории в психиатрии подкрепляют фашистскую философию и со­
циологию в проблеме «вождя и массы», в обосновании расизма
и национализма. Фашизм, создавая ницшеанский культ «сверх­
человека», «гения, воплощающего великие расы», одновременно
требует рабской слепой покорности со стороны широких масс.
Основная задача — покорно'сть . фашистскому вождю и полное
солдатское обезличение «я» и растворение его в «национальном
целом»: лишь «избранные умы» способны управлять, а масса
должна уметь молча выполнять волю фашистского вождя как
мессии новой эпохи.
Психология помимо общих рассуждений должна и «экспери­
ментально» доказать одаренность буржуазно-помещичьих клас­
сов «аристократов интеллекта» и неполноценность пролетариата
в первую очередь.
Брем в работе «Интеллект и социальный слой» (Archiv fflr Rassenbiologie, 25, 1931) на основе исследований учащихся сред­
них, народных и вспомогательных школ приходит к устано­
влению положительной взаимосвязи между принадлежностью
к определенному «социальному слою» и способностями к Школь­
ным занятиям.
•
Автор приходит к выводу, что социально более высокий слой,
т. е. буржуазия, биологически и тем самым психологически, как
он выражается,'более полноценен.
Интеллектуальная одаренность по Брему возрастает по мере
повышения его социально-классовой лестницы. Для Брема яв­
ляется бессомненным, что низы (в первую очередь пролетариат)
г; 457

7

обладают низким интеллектом. Отсюда и тезис о биологической
и психологической неполноценности пролетариата.
Люксенбургер, известный генетик, психиатр, современный зна­
меноносец фашизма в психиатрии, находит поддержку и охотно
цитирует работу Брема. Люксенбургер лишь подчеркивает эндо­
генно-наследственную обусловленность биологической и интел­
лектуальной малоценности пролетариата. Люксенбургер подчер­
кивает, что именно от пролетариата идут «социально-биологиче­
ские опасности, угрожающие немецкому народу». «Die sozialstreberische Gesirinung, der Bildungswahn und die dadurch bedingte
Uedetfflllung der akademischen Berufe mit der Proletarisirung des
«Geistes ais Endsiand». Близко, к этому положению примыкает по­
ложение Яспера, что кризис современной науки зависит от того,
что она становится достоянием массы. Пришли в науку плебеиученые и это — основная причина кризиса.
В. проникновении масс в науку, росте техники и научном ути­
литаризме психиатр Ясперс видит основное зло современной
эпохи. Реакционные утверждения Ясперса целиком подкрепляют
фашистов Люксенбургера и других в их обосновании расизма и
национализма и представляют самое неприкрытое зоологическое
проявление ненависти к пролетариату как гегемону всех трудя­
щихся в борьбе за социализм.

II
Германский фашизм выделяет расовое начало в качестве осно­
вы социологии, философии, истории, искусства и религии, био­
логии и медицины.
Происходит процесс перестро'йки науки на основе расизма и
национализма. Так, в «Deutsche Zentralzeitung» от 18/VI 1933 г.
проф. Фаширра в статье «О задачах евгеники» пишет: «Основ­
ная задача евгеники — борьба с дурной наследственностью,
которая приносится другими нациями ® немецкую расу. Евге­
ника борется за одаренность, против смешанных рас, кото­
рые создают дурную наследственность. Не допускать вторжения
других наций в кровь немецкой' нации, сделать биологически
возможной вечную жизнь немецкого народа — таковы задачи
евгеники».
В расовой теории учителями фашистов являются Гобино, Чем­
берлен, Вольтман, Фридрих Ленц. Ленц в своей работе «Об отно­
шении национал-социалистов к расовой гигиене» дает разверну­
тую воинствующую программу фашизма в области расово-биоло­
гических проблем. Ленц пишет: «Гитлер и его движение являют­
ся первыми политическими инстанциями, поставившими расовую
гигиену как центральную действенную задачу политики».
От национал-социализма Ленц ожидает нечто великое в про­
ведении действительной расовой гигиены. Люксенбургер наряду
с расовой гигиеной выдвигает для обоснования фашистского уче­

ния о расе вопросы биологии воспитания и психической гигиены в ее тесной связи с учением о наследственности. Все социаль­
но-экономические и политические вопросы растворяются в расо­
вом и национальном вопросе. Главенствующую роль в оздоровле­
нии и развитии общества по мысли автора должно сыграть
средневековое мистическое, таинственное понятие о «Vitalrassen»
В проблеме преступности возрождается старое, довольно потре­
панное реакционное учение ломброзианства о наследственно-био­
логической природе преступника. «Криминальная биология» в
лице психиатров-криминологов Родена, Рюдина, Фирнштейна
разрабатывает мероприятия по борьбе с преступностью на осно­
ве чисто наследственно-биологических и евгенических показате­
лей. Вполне ясен классовый смысл этой теории, направленной к
тому, чтобы биологизированием скрыть социально-классовую
природу преступности и криминогенности поведения личности.
Криминальная биология является оружием в руках фашистской
буржуазии для расправы в первую очередь с революционными
рабочими и коммунистами.
Советская наука может противопоставить этой плоской реак­
ционной теории ломброзианства как выражения идеологии за­
гнивающего капитализма блестящие достижения по линии борь­
бы с преступностью и перевоспитания правонарушителя (пере­
воспитание коллектива на Беломорстрое, в трудколониях) и яв­
ляется величайшим триумфом марксистско-ленинской теории.
Построение социалистического общества, ликвидация классов
является одновременно и процессом ликвидации условий для
правонарушения.
Весьма выпукло проблема расы и связь ее с проблемой гигие­
ны поставлены ® докладе, прочитанном 1/V7 1933 г. проф.
Пратье в окружном врачебном обществе в Эрлангене i(«Rassenhygiene im vdlkiscxhen Staat», D. m. W., № 28, 1933). Мы несколько
подробнее остановимся на этом докладе, потому что в нем с су­
губо профессорской основательностью вскрывается вся натура
определенных «научных» работников в области медицины, рас­
шибающих себе лоб во славу фашизма. Докладчик считает основ­
ной проблемой в политике «нового государства» проблему расы.
Врачебная корпорация призвана участвовать в сохранении и
улучшении расы. Но раса по докладчику—биологическое поня­
тие, взятое из мира животных и растении. Когда-то евгеника бы­
ла синонимом расовой гигиены. Но теперь, — заявляет доклад­
чик,—'Это изменилось. Это связано с тем, что отдельные антро­
пологи и историки доказали разную ценность и культурное зна­
чение различных рас. Особенно включение немецкой националь­
но-социалистической партией понятия расы в свою политиче­
скую программу придало по докладчику особый привкус слову
«раса» в глазах некоторых исследователей и политиков «марк­
систского, еврейского или либерального направления». «Расовая»
гигиена должна дополнить гигиену «личную». «Ее задача —- со­
хранить определенные, культурно особенно ценные расы»,
9

' Нужны ли еще комментарии к этому обоснованию оголтелого
зоологического национализма, кстати сказать имевшего и отча­
сти имеющего и у нас своих последователей в лице представи­
телей великодержавного шовинизма и местного национал-демократизма. Вся «научная» галиматья докладчика, как и других
ниже цитируемых авторов, по линии апологии расизма является
лишь цинично откровенным обоснованием фашистской пред­
приимчивости в области империалистической агрессии. Действи­
тельно автор тесно связывает проблемы расизма с «нуждой послеверсальской Германии в пространстве». Но истинные перлы от­
крываются в анализе докладчика причин уменьшения рождае­
мости. Он конечно не соглашается с тем, что последнее зависит
от хозяйственного- кризиса капитализма. Виной уменьшения ро­
ждаемости является процесс либерализма, демократизация, 8-ча­
совой рабочий день, давшие рабочему большую свободу. Уча­
стие женщины в производстве не давало возможности создать
семейную жизнь. Докладчик не забывает и о роли академиче­
ского образования. Его значение по докладчику переоценива­
лось: каждый отец хотел дать сыну академическое образование,
а это он мог предоставить только одному-двум. Какие же выво­
ды для учителя, для психогигиениста? Пропагандировать новое
мировоззрение, которое сводится к восстановлению феодально­
го строя, к закабалению женщины, которая должна вновь, обре­
сти свое счастье в любви к троице: Kirche, Kflche, Kinder. В этом
залог победы и для государства, которое должно усилить борь­
бу против абортов и за утверждение знаменитого § 218. Но кроме
количества потомства докладчик останавливается и на вопросе
об улучшении его качеств. Здесь он доходит до геркулесовых
столбов зоологического национализма, цинично аргументируя
глубоко «научной» фразеологией в пользу средневековых мето­
дов, к которым вынужден обратиться капитализм в борьбе со
своим могильщиком. Выбор супруга решает качество потомства.
Поэтому государство обязано • «выключить людей, отягченных
наследственными болезнями, от возможности дальнейшего раз­
множения». Но это — «эвгеника», важная для всех народов без
•исключения рас. Расовая же гигиена должна заботиться лишь о
высокоценных расах — вот положение, выдвинутое националсоциалистами. Нужно ли к этому добавить, что представители
северной расы отличаются «всеми качествами»? Они способны
быть вождями, среди них много государственных деятелей, мыс­
лителей, поэтов».
Дифирамб арийской расе, расе «благородных господ», естест­
венно связан с оправданием самого черносотенного антисемитиз­
ма. Всякое смешение с представителями чужих рас должно быть
прекращено. Такой высокой благородной защитой прогресса оп­
равдываются не только антисемитизм в вопросах брачных, но и
•отстранение евреев от должностей, от работы учителя, врача. Во­
истину нет такой подлости, которую ни взялся бы оправдать и
восхвалять ученый лакей буржуазии.
io

Свое заржавелое оружие в защиту загнивающего капитализма
современные жрецы буржуазной науки не стесняются заимство­
вать также из арсенала давно уже скомпрометированного социал^
дарвинизма, всегда бывшего самым любимым оружием в руках
наиболее оголтелой реакции. Однако это отнюдь не мешает воин­
ственно бряцать этим оружием и таким «ученым», как проф.
Штеммлер из Хемница, прочитавший доклад «об уменьшении
рождений и регрессе расы» перед медицинской и ежедневной
печатью.
Автор видит в жизни одну зоологическую борьбу. Растения и
животные ведут борьбу на жизнь и смерть. Сильный физически
уничтожает слабого. То же человек, то же расы, нации, народы.
Сейчас решается вопрос о германском народе, о существовании
германской расы. Военно-политическое уничтожение — ничто в
сравнении с биологическим. Национально-политическая револю­
ция оправдана тем, что она пробудила биологическую силу
Urkrafl) германской расы. Биологическая борьба ставит по
автору важные задачи и перед врачом. Последний обязан актив­
но участвовать в борьбе с понижением рождаемости и. с паде­
нием расы. Борьба за существование между народами решается
количеством, а на Востоке ежегодный прирост исчисляется мил­
лионами. Понижение рождаемости в Германии зависит не от хо­
зяйственных причин, а от «общематериалистической установки»
и от «недостаточной жертвенности» населения. Но еще хуже дело
с положением расы. Здесь по автору — качественная сторона во­
проса. Pjjm погиб, когда его полноценные слои были заменены
низшими расами. В «свободной» природе борьба ведет к устра­
нению неполноценных. Среди культурного народа есть опасность,
что плохое потомство сохранится. Число детей душевноболь­
ных, слабоумных, пьяниц, психопатов даже больше, чем среди
остального населения. Это должно нас заставить задуматься. За­
дачей государства является поддерживать здоровое и уничто­
жать больное. Необходима стерилизация неполноценных, наслед­
ственно больных, преступников. Врачи должны работать вместе
с государственной властью. Нужно различать полноценные и ма­
лоценные расы. Здоровый немец северной расы является идеа­
лом (Wunschbild). 'Поэтому мы отрицаем всякое смешение с
чуждыми расами. Мы благодарны правительству, что оно прове­
ло границу между немецкой кровью и чуждыми расами.
Нужна ли лучшая иллюстрация положения, что «наука» пол­
ным ходом идет на помощь полицейской фашистской диктатуре,
оправдывая «высокими, идеалистическими» соображениями не­
слыханный террор, направленный против рабочих,’ против «пле­
беев», «сброда», «засоряющего расу», уменьшающего его арий­
скую, читай: аристократическую, господскую полноценность?
Как красноречивы и «убедительны» в своем научном убожестве
лакеи буржуазии, подставляющие вместо ожесточенной классо­
вой борьбы биологическую борьбу, закрывающие глаза на соли­
дарность международного пролетариата и открывающие лазей­
11

ки для проявления международной солидарности буржуазии.
Действительно, что означает безумный страх перед народами на
восточной границе, как не страх перед победоносным шествием
пролетарской революции?
Весьма интересный материал мы находим и в брошюре извест­
ного итальянского психиатра-эндокринолога. Пиггини1 (le basi
biologiche delia Demxrazia e dell Imperialism©, Болонья 1926).
И итальянский психиатр тем же биологическим методом обосно­
вывает фашизм, заимствуя свое оружие из арсенала своей науки,
проституируя ее самым откровенным, циничным образом. Его
«научный» анализ столь характерен по своему убожеству, столь
явственно выпирают из всех его рассуждений зоологические чер­
ты зубра, что мы позволяем себе здесь его подробнее цитиро­
вать.
Экономический фактор по Пиггини не является фундаментом
социального организма, что доказывается ясной для автора «не­
удачей (!) эксперимента большевиков», тщетно стремящихся ре­
организовать нацию на экономической основе. Марксизму автор
противопоставляет свою биологическую теорию, которой и объ­
ясняет фашистский переворот. Общество он рассматривает как
организм, в котором клетками являются отдельные индивидуумы.
Исходя из этой старой наивной концепции Спенсера и др., автор
подходит к обоснованию расизма, играющего основную роль в
националистических концепциях фашизма. В основе расовых
различий по Пиггини лежат эндокринные особенности, которы­
ми объясняются и история народов и их социальная структура.
У готтентотов — адипозо-генитальная дистрофия, у египтян —
евнухоидизм, у монголов — гипотиреоидизм и т. д. Гипотире­
оидизм делал из монголов «расу без инициативы, прозябающую
столетиями в состоянии умственного застоя». Наиболее гармо­
нична в эндокринном 'отношении европейская раса. Но и в преде­
лах отдельных рас имеются группы индивидуумов с различными
эндокринными формулами. Судьбы народов зависят от того, на­
ходятся ли у власти воинствующие империалистические элемен­
ты, умеющие использовать силу, или же расслабляющая демокра­
тия. Империалисты — это гипертоники с преобладанием гормо­
нов тиреоидных, гипофизарных, супраренальных и генитальных
(constituzione ipertonica, tiroideo-ipofisario - surreh - genitale). Это
и есть эндокринная формула фашиста (стр. 33). Но этого мало.
Эндокринные формулы меняются, и эти изменения в сторону пре­
обладания сильных воинствующих типов приносит... война! Апо­
логия войны — это тоже один из символов веры фашиста. Война
улучшает эндокринную структуру нации через возбуждение па­
триотических, воинственных эмоций, влияние которых на эндо­
кринный аппарат автор и обосновывает. Победоносная война
переродила итальянскую нацию, сделала ее империалистической
и привела к фашизму. Автор скорбит, что война не для всех на­
ций, даже .победивших, была столь благодетельна. Главная при­
чина — расслабляющее влияние демократии. Здесь автор скром­
12

но не договаривает, но из всего изложения ясно, что превшие
всех он считает расовые достоинства именно итальянцев, пря­
мых наследников древнего Рима. Воинственные эмоции в этой
расе могли создать индивидуальный тип, ныне доминирующий в
Италии, а следовательно и фашистскую структуру власти, импе­
риализм, ведущий нацию к мировому господству.
Так, концепция избранной расы и апология войны — основные
идеи фашизма — получают свое «научное обоснование».
Трудно серьезно критиковать всю эту эндокринную мифоло­
гию, всю эту «научную» галиматью. Но мы бы советовали ав­
тору присмотреться к тому, что происходит на Дальнем Востоке.
Здесь «гипотиреоидные народы», лишенные по классификации
автора «империалистического духа» и «прозябающие в сонливой
инертности», отнюдь, не отстают от «белой расы» в смысле про­
явления империалистической экспансий, в смысле подготовки
величайшей бойни, единственного «рационального» пути разре­
шения капиталистических противоречий.
Но одновременно с этим на Даль'нем же Востоке такие же «ги­
потиреоидные народы» показывают пример величайшего героиз­
ма, пролетарской сознательности, организуя советский Китай и
высоко поднимая знамя международной солидарности трудя­
щихся. Нужны ли лучшие образцы, доказывающие, что в каждой
нации есть два класса: класс угнетателей и класс угнетенных. Фи­
говый лист эндокринологии, который автор услужливо предос­
тавляет «своей расе», явно недостаточно закрывает все убожест­
во его «научных» изысканий. Кстати, конечно и японцы считают
себя высшей расой, призванной к мировому господству, и даже
недавно запретили у себя операцию косоглазия, ценя свои расо­
вые признаки.
В расизме, как и в религии, только своя раса — высшая (что
своя1 религия истинная давно твердо установлено без всякой
эндокринологии).
Подобно средневековому астрологу, составляющему по звез­
дам гороскопы венценосцам, Пиггини составляет эндокринную
формулу своих властителей и своей расы.
Германские фашисты идут дальше. Их раса конечно тоже са­
мая высшая, но они все же стремятся и активно изменить ее со­
став и создают национальную расовую евгенику. Соблюдение
чистоты расы требует устранения чуждых расовых элементов
(Мукерман и др.).
В целях улучшения расы фашистское правительство берет в
свои руки регулирование рождаемости и заботу о еще неродившихся. Не беда, если для улучшения расы «сброд» останется без
потомства (Гротьян). По Ленцу 10% народа подлежит стерили­
зации. Формально дело идет об идиотах, эпилептиках и пр., но
из приведенных цифр видно, что размах применения стерилиза­
ции имеет более далекий прицел и что совершенно ясна классо­
во-направленная угроза врагам фашизма. ‘Бременская группа не­
мецкого общества расовой гигиены опубликовала на тему об
13

евгенике и стерилизации 5 докладов
*
профессоров различ­
ных специальностей — генетика, псих
*иатра,
социолога, тео­
лога и юриста, которые, рассмотрев вопрос со всех сторон, еди­
нодушно одобряют стерилизацию. Любопытны ханжеские вы­
сказывания теолога проф. Альтгауза, который основывается на
папской энциклике 1930 г,: De casto connubio о целомудренном
браке. Стерилизация идет конечно навстречу такому браку. Та­
ким образом немецкая наука услужливо обосновала закон, по
которому в 1934 г. предполагается стерилизовать 400 000 чело­
век. Издан аналогичный закон и в Данциге.

111
Совершенно очевидно, что в стране, где пролетариат, угне­
таемый и биологически уничтожаемый при бешеной активной
поддержке «мастеров науки», героически борется за лучшие
идеалы человечества, не могут не пробиваться и в 'буржуазной
литературе и Науке отражения влияния идеалов этих классов.
Расслоение несомненно происходит и среди психоневрологов За­
пада, в частности Германии. Перед лицом действительности ряд
выдающихся, психиатров вынужден внести значительный диссо­
нанс в Дружный хор приказчиков буржуазии. Немудрено, что
значительная часть из них за это и лишилась возможности, ра­
ботать. Так, мы находим высказывания вроде того, чтд главные
причины названных заболеваний при капиталистическом строе
лежат в обнищании (Цимбаль).
К. Бирнабаум в недавно вышедшей монографии’ большое вни­
мание уделяет неврозам, развивающимся на почве жизненной
нужды; он подвергает их анализу с точки зрения экономических
и социальных отношений и выделяет в них различные группы.
Там же он вместе с Рейхом4 прямо говорит о неврозе как про­
дукте капиталистического строя. Равным образом у ряда иссле­
дователей имеется ясное сознание того, что устранение основ;ных причин роста неврозов находится не в руках врачей.
Акцентуация внимания германских психоневрологов на расту­
щей нервнопсихической заболеваемости и в частности неврозов
несомненно свидетельствует, с одной стороны, о тяжелом эко­
номическом положении Германии, особенно сильно заставляющем
чувствовать свой гнет на пролетарские слои населения, на без­
работных, с другой стороны, о том, что в рамках капиталисти­
ческого строя нет возможности найти эфективные средства борь­
бы с нервнопсихической заболеваемостью.
Увеличение нервнопсихической заболеваемости в современной
* «Von der Verhfitung im werten Lebens», 1933. Подробный реферат проф. Ваг­
нера и Яурегга в приложении Neue frele Presse (доклады проф. Баура
Мюльмана, Вальтера, Альтгауза, Розенфельда).
,
,
2
духу народами и нациями неарийского (читай еврейского) и не
чисто арийского происхождения. В результате получилось ухуд­
шение, озверение прежней «благородной» расы с большим коли­
чеством подкидышей, ублюдков,- выродков, уродов, наглецов,
испорченных и преступных людей. Для нервнопсихического оздо­
ровления помимо борьбы с сифилисом, туберкулезом и алкого­
лизмом необходимы самые решительные меры по очищению гер­
манской расы от насевшей на нее человеческой накипи. В работеШтикмана1 говорится о мудрости древних вождей, всячески
охранявших чистоту нации. Очень симптоматично, что он при­
водит рассказ из Геродота об одном историческом эпизоде'' оче­
видно как образце, достойном подражания: скифы, преследуякеммерийцев, 28 лет отсутствовали из своей страны и когда воз­
вратились, были встречены войском из вновь народившихся заэтот период от их жен и. оставленных ими рабов. Вначале пред­
полагалось рассеять силой неожиданных неприятелей, но одиниз скифов сказал: «Зачем мы будем убивать и уменьшать этимколичество наших рабов? Прогоним их плетями и заставим по­
виноваться нам». Так будто и случилось. «Здоровый гнев арий­
ского рода, замечает Штикман, избег уже 2 тысячи лет назад
таким образом возможности порчи своей чистоты и освободилсяот ублюдков, произведя эту меру без всякого парламентаризма
и осквернения своего доблестного оружия». Такое же стремлениек самоочищению по словам Штикмана воодушевляет сейчас весь
германский народ, который в корне остался здоровым. «Нашелсяи вождь с твердой волей, который высказывает, чтб мы должны
хотеть и чтд должны делать, не смущаясь никакой ложной и ли­
цемерной гуманностью».
1 «Еrbllchkeit, Rassenhygiene u. Bevblkerungspolitik», М. m. V., 15,- 1933.
15

Приблизительно те же высказывания можно найти у такого
■крупного ученого, являющегося вождем немецких психиатров,
как проф. Бонгеффер. Открывая годичное заседание немецких
психиатров в Вюрцбурге в мае 1933 г., он заявил: «Так сложи­
лось, что дело открытия нашего собрания знаменательным обра­
зом совпало с днем рождения А. Гитлера, первым с того вре­
мени, как президент Гинденбург вручил ему полноту власти
рейхсканцлера. Г. рейхсканцлер уклоняется сейчас от особых
знаков внимания по своему адресу. Тем не менее наиболее глав­
ным в наших деловых занятиях должно быть желание, чтобы ему
удалось. осуществить те великие задачи, которые он ставил пе­
ред собой в интересах всего немецкого народа».
Заслуживает очень серьезного внимания психоневрологов
упоминавшийся выше, принятый в июле 1933 г. закон о прину­
дительной стелилизации больных с врожденным слабоумием,
гетчинсоновской хореей, тяжелым алкоголизмом, маниакальнодепрессивным психозом, шизофренией, эпилепсией, а также во­
ров-рецидивистов. С,января 1934 г. закон вошел в силу и, судя
по газетным известиям, начал уже проводиться в действие. Учи­
тывая современную ситуацию в Германии, можно предвидеть, что
принудительная стерилизация будет широко практиковаться как
мера для «очищения расы» и будет нацравлена против так назы­
ваемого «человеческого сброда» и лиц неарийского и не чисто
арийского происхождения. Нужно думать, что дело не ограни­
чится только законом о принудительной стерилизации.
Что борьба за чистоту арийской расы—лейтмотив во всем
укладе жизни в современной Германии, в том числе во всех ме­
роприятиях, имеющих психогигиеническую целевую установку,
это уже теперь обозначилось с точной определенностью. Ясным
становится также истинный смысл этой борьбы по «освобождению
■от разного сброда (Cesindel), загрязняющего благородную на­
цию, остающуюся все же в корне здоровой». Очень много можно
■почерпнуть из той же работы Штикмана, являющейся до извест­
ной степени программой психогигиенической работы, как можно
усмотреть уже из самого ее названия. Автор охотно вообще чер­
пает материал для своих целей из давнего прошлого и вспоми­
нает историю средневековых домов для чумных и лепрозных
больных. Он указывает, что в этих домах находило себе убе­
жище большое количество лентяев и бездельников, которые
предпочитают сидеть здесь на государственном пайке вместо
того, чтобы работать в поле или в какой-либо мастерской. Разве
не сквозит та же мысль о бездельниках, пробирающихся к го­
сударственному кошельку, в научных работах, анализирующих
•материал о последствиях для нервной системы травм головы, по. лученных на производстве, и приходящих к заключению, что не
следует спешить с признанием между тем и другим какой-либо
связи. Эта борьба за чистоту арийской расы — по существу
классовая борьба «благородного» привилегированного класса за
• сохранение своего господства и права эксплоатации.

Дело естественно не в стремлении сохранить чистоту арий­
ской расы, а в том, чтобы 'попытаться повернуть назад колесо
истории и возвратиться к средневековью или даже еще более
древним временам, когда «проницательные и твердые духом
вожди» умели, не смущаясь никакой гуманностью, утверждать
свое право сильного и превращать другие «неблагородные» нации (благородной считали только свою) в рабов. Такой твердый
духом и крепкий волей вождь по словам Штикмана и явился в
лице Гитлера, который по данным коричневой книги плакал
только раз в жизни, именно когда с него сняли эполеты. Есте­
ственно, что такой возврат в средневековье связан с возрастанием
народного невежества, власти поповщины. Удивительно ли при
таких условиях сожжение тысячами и десятками тысяч центне­
ров книг неарийских, не чисто арийских ученых и писателей в
Берлине, Дрездене, Бреславле, Франкфурте-на-Майне, в Дюссель­
дорфе, где между прочим были сожжены произведения 3. Фрей­
да. Удивительно ли, что воинствующим идеализмом был раз­
громлен институт сексуальной патологии Гиршфельда, равно как
и германского отделения амстердамского общества врачей-антимилитаристов? Естественно, что такой же дух царит и в школе,
в которой в качестве высшей добродетели воспитывается без­
условное повиновение носителям власти.
Сильная власть внутри должна быть такой же по отношению
к другим государствам. Путь рейхсканцлера Германии по своему
существу есть своего рода японский Кода-Кай — путь ймператора, власть которого божественна и которому все должны пови­
новаться на земле, как должны преклоняться перед Японией все
другие, государства, которые должны уступить ей дорогу или
быть стертыми с лица земли как низшие, не имеющие право на
существование расы. Здесь и там можно говорить не только о
сходстве, но и полном тождестве идеологии и политики. С точ­
ки зрения германского фашизма Франция — это раса ублюдков.
Еще более низкую оценку находит Советский союз. В романе
Геббельса, известного по делу Торглера, Димитрова и других
коммунистов, главный герой Мануэл страдает видениями и перед
ним в виде злого духа является не кто иной, как русский Иван,
пытающийсясовратить его в большевизм. В современном гер­
манском фашизме очень много от нитцшеанства с его куль­
том сильных, с презрением к слабым, в частности с осуждением
христианской морали, еще больше от того тевтонского духа,
который воодушевлял немецких крестоносцев, когда они тесни­
ли своих соседей, .стремясь к их оттеснению.
То, что сейчас проводится в Германии, по существу поход гер­
манской свастики против серпа и молота. Эта борьба идет на
всех фронтах, в частности..1в психоневрологии. В то же время ясно,
что — это путь, ведущий к варварству и мракобесию. Очень по­
казательно, что герой драмы Шлагетер идеолога современной
Германии Ганса Поста восклицает: «Wenn ich das Wort «Kultur»
bore, entsichere ich meinen Browning».
2

фй-птиам в психоневрологии.

H. 457.

17

В этом страхе перед культурой, в этом воинственном фашиз­
ме — зловещие сигналы • не только локализованных пределами
государства осложнений. Сигналы эти заставляют нас с тем
большей бдительностью присматриваться к тому, что творится.
IV1
Глубочайший кризис, переживаемый в течение последних де­
сятилетий всей буржуазной психологией, принял небывалые еще
в истории психологической науки острые, уродливые и отврати­
тельные формы после фашистского переворота в Германии.
Новый режим катастрофически ускорил созревание и обнаруже­
ние целого ряда смутных, неосознанных до конца, замаскирован­
ных тенденций, которые с удивительной быстротой в течение
одного года привели к оформлению основного ядра в системе
фашистской психологии. Политический заказ нового режима по­
действовал как катализатор на процессы разложения и гниения,
и раньше вплетавшиеся в общую ткань кризиса, и довел их до
совершенно небывалой остроты.
О создании новой психологии за короткий срок, протекший
со времени установления фашистского режима, конечно не мо­
жет быть и’речи. Фашизм начал проникать в психологию другим
путем. Он перестроил ряды немецкой психологии, выдвинув' на
первый план все самое реакционное, что только в ней было. Но
одного этого было недостаточно. Необходимо было, как уже ска­
зано, в кратчайший срок сколотить систему психологии, которая
отвечала бы всей идеологии фашизма.
Немецкие каталоги по философии, психологии и педагогике
запестрели названиями вроде: «Исследование семьи и наслед­
ственности», «Исследование расы». Наиболее реакционные идеа­
листические школы наспех стали пересматривать свой материал
и перестраивать его таким образом, чтобы он мог дать факти­
ческое обоснование для фашистской психологии.
Э. Шпрангер, один из наиболее откровенных и последователь­
ных проводников классовой буржуазной точки зрения в психо­
логии, выступил с обоснованием немецкой национальной идеи
средствами психологического учения о личности. Правда, вскоре
после переворота газеты сообщили о том, что Шпрангер в виде
протеста ушел из Берлинского университета. Но ловидимому эта
короткая фаза протеста сменилась сейчас усердным служением
движению.
Шпрангер всегда в психологии защищал идею существования
различных жизненных форм, различных типов личности. Эти
жизненные формы для Шпрангера раньше всего национальные
формы. В своей широко известной «Психологии юношеского
возраста» он говорит, что структура юношеской личности, кото­
рую он описывает, свойственна немецкому юноше. Еврейский
1 Глава написана проф. Л. С. Выготским.
18

подросток, — говорит он, — обнаруживает существенно отлич­
ные черты, а по отношению к русскому душевному типу все мы
испытываем цесмотря на видимое приближение предостерегаю­
щее чувство далеко идущей чуждости. Но и внутри немецкого
национального типа он выделяет образованных подростков: «мы
назвали бы их буржуазными подростками, если бы это обозна­
чение не стало поверхностным политическим словечком».
С другой стороны подходит к обоснованию фашистской пси­
хологии другой известнейший немецкий психолог Н. Ах. Если
Шпрангер останавливается на проблемах национального типа
личности, то Ах выбирает еще более острую проблему. В тече­
ние многих лет этот исследователь разрабатывал проблемы во­
ли, изучая влияние детерминирующих тенденций во внешней и
внутренней деятельности человека. Сейчас оказалось, что уста­
новление законов детерминационной психологии имеет фунда­
ментальное значение для проблемы вождя. На Лейпцигском пси­
хологическом конгрессе в 1933 г. Ах выступил с . докладом о де­
терминационной психологии й ее значении для проблемы вождя.
В этом докладе Ах занялся исследованием чистоты происхожде­
ния своей собственной теории. Он рассмотрел все этапы развития
детерминационной психологии, начиная с 1904 г., и пришел к
выводу, что его психология все время стояла в самом остром
противоречии с индивидуалистически-либералистическим пони­
манием душевной жизни.
Таким образом прорезались две основные идеи, которые повидимому призваны сыграть организующую роль для всей системы
фашистской психологии: первая идея — национальный тип, вто­
рая идея — волюнтаризм и проблема вождя.
Но наиболее широкую попытку обоснования фашистской пси­
хологии предпринял третий из немецких психологов Эрих
Иенш, ученый, пользующийся мировой известностью, широко
разработавший проблемы восприятия и памяти с точки зрения
эйдетизма и психологической типологии. Иенш выпустил спе­
циальную работу: «Состояние и задачи психологии. Ее миссия в
немецком национальном движении и в перестройке культуры».
В этой книге Иенш дзет целую систему фашистской психологии,
систему, которая вероятно на ближайшее время определит пути
и судьбы фашистского крыла немецкой психологии. Иенш, так
же как и Ах и Шпрангер, протягивает прямые нити от своих
прежних работ к фашистской психологии, поэтому на примере
его книги особенно легко проследить, как'тенденции, обнару­
жившиеся сейчас в самой цинической форме, вызревали в немец­
кой идеалистической психологии задолго до того, как на их до­
лю выпала миссия обслуживать немецкое национальное движе­
ние и что нового внесла с собой эта миссия, определившая не­
сомненно новый этап психологического кризиса — этап небыва­
лого и самого острого загнивания буржуазной научной мысли.
Книга Иенша проникнута воинственным духом. Она по мысли
автора должна служить военным манифестом для создания но­
о*

19

вого боевого отряда, утверждающего фашизм в науке. Сам ав­
тор как ученый заявляет о себе, что он головой и сердцем хочег
служить немецкому культурному движению, ибо эхо служение в
конечном счете есть не только служение одной Германии, но и
интересам всего человечества. Но в военных вопросах на пер­
вом месте должно быть поставлено: против кого и против чего.
На этот вопрос Иенш отвечает с полной откровенностью: про­
тив марксизма и против Советского союза. Он указывает на то,
что в СССР организованы психологические, биологические и
антропологические институты, что работа этих институтов по­
ставлена на службу господствующей у нас теории, что в СССР'
существует острый научный интерес к тому, что делается в об­
ласти этих проблем в европейской науке, в частности, что его
собственные прежние исследования получили известность в на­
шей стране. Все это является показателем того, насколько важ­
ны эти проблемы и насколько они тесно могут быть связаны с
политическими задачами. В самом существовании этих совет­
ских институтов Иенш видит прямую опасность распространения
материализма за пределами советской научной мысли. Это —
главная опасность, с ней надо бороться прежде всего. «Эти фак­
ты напоминают,— говорит Иенш,—что в Германии не только
в географическом отношении, но и в духовном отношении дол­
жен быть создан защитный вал для предохранения европейской
культуры от проникающей в нее материалистической волны, — и
нашей науке предстоят здесь особо важные задачи».
Главный грех марксизма Иенш видит в том, что марксистская
антропология есть не психологическое и не биологическое уче­
ние о человеке. Марксистская антропология есть социология.
Из конкретных исторических условий общественной жизни марк­
сизм объясняет основные проблемы личности. Иенш идет прямо
противоположным путем. Из биологического и психологиче­
ского учения о человеке, из антропологии, он хочет объяснить
все основные социальные проблемы не только внутригерманские,
но и всемирные. В этом основной методологический принцип
всей новой системы психологии.
Остановимся несколько подробнее на выяснении этого основ­
ного принципа. Антропология — это ключ ко всем проблемам
мировой политики. Психология изучает высшую форму целост­
ности, человеческую личность. На этом пути она сталкивается с
жизненно важными задачами. Важнейшие задачи мировой поли­
тики, — говорит Иенш, — могут быть разрешены только психо­
логами, которые должны установить строго эмпирически и точ­
но определенные своеобразные основные структуры личности,
которые господствуют у определенных народов и которые в те­
чение веков представляют область беспокойства и угрозы евро­
пейскому миру. Это является не только важнейшей задачей для
пропаганды немецкого движения, но и необходимым в интере­
сах всего мира разъяснением этих вопросов. Необходимо от­
крыть глаза всему миру и ознакомить народы земли с этими
20

фактами. Иеншу кажется, что на его долю выпала миссия'выполнить план Лейбница, научно обосновать политику. Но это науч­
ное обоснование политики должно покоиться на антропологии,,
на учении о природе человека.
Природу же человеческой личности Иенш понимает интеграль­
но, целостно. Несмотря на то что многое в учениях о расе и.
крови остается еще неясным, — говорит Иенш, — все же следует,
допустить, что мир идей человека зависит не только от духов-,
ных факторов, но и от его общего бытия. Это общее бытие:
включает в себя и физическое бытие как предпосылку идейного
мира. Надо сохранять в чистоте это общее бытие человека, вклю­
чая и физическое, для того чтобы сохранить чистоту идей. Для:
того чтобы внести изменения в мир идей, недостаточно однш
идеи заменить другими. Этого недостаточно также и для того,,
чтобы сохранить в чистоте новые идеи. Но то и другое непре­
менно требует изменения общего бытия. Учение о крови и фасе1
представляет. собой самую острейшую противоположность всех
современных форм философского идеализма, которые утвер­
ждают примат сознания и идей над бытием. В действительности,
существует обратное отношение. Учение о крови и расе доказы­
вает примат человеческого общего бытия, включая и его эле­
ментарные, особенно врожденные детерминации над миром идей.
Это_же самое доказывает и современная психология, устанавли­
вая нерасторжимую связь между самыми элементарными и низ­
шими психофизиологическими процессами и самыми высшими
формами идейной жизни. Поэтому не должно быть бездны ме­
жду психологией и аутохтонной расовой биологией: обе должны
работать рука об руку. В учении о расе и в психологии заложе­
ны истины немецкого идеализма, возможность возврата к его.
первоначальному образу.
Таким образом немецкий идеализм в понимании Иенша — этосовсем особый идеализм. Он необходимо должен объединяться
с расовой идеологией и признать примат крови и расы—этих
врожденных детерминаций над миром идей. Это — реалистиче­
ский идеализм, как называл его раньше сам Иенш. Идеи сами по
себе бессильны и бесплодны, если они не связаны с физическим:
бытием. Только в чисто немецкой плоти и крови могут благо­
получно развиваться чистые немецкие идеи. Иенш проповедует
открыто и прямо- поход против старого, смешного и бессильного
в эпоху фашизма немецкого идеализма. Этот идеализм надо
подковать снизу, чтобы придать ему устойчивость и силы. Иенш
уважает только сильные идеи, — те, которые могут господство­
вать и побеждать. Он даже готов сослаться на Маркса и согла­
ситься с ним, что те, кто принимает идеи за самостоятельную
область бытия, грубо ошибаются, принимая последнее за первое
и результат за первопричину. За изменениями идей стоит всегда
изменение людей. Иенш утверждает примат рародного движе­
ния над национальными идеями. Во всех областях жизни к вла­
сти приходят те люди, структура которых приспособляется к
21t

внешнему миру. Поэтому психология и немецкое движение дол­
жны итти нога в ногу, причем психология должна осмысливать
и освещать светом разума инстинктивные чаяния, заложенные в
национальном движений. Поэтому для того чтобы исцелить
дряхлый идеализм, Иенш ищет для него опоры в немецком кре­
стьянстве, сиречь аграриях. «Философ, — говорит он, — подает
руку крестьянину. Так заключается союз штыка и идеи, научной
психологии и штурмовых отрядов».
Можно показать на конкретном примере, как, исходя из этих
своих общих точек зрения, Иенш решает конкретные политиче­
ские проблемы, как он пытается антропологией и психологией
научно обосновать политику. В рассматриваемой книге Иенш
находит необходимым отказаться от приписываемого ему мне­
ния, будто Германию и Францию разделяет глубочайшая бездна,
существующая между двумя противоположными душевными
структурами, французской и немецкой, и исключающая всякую
возможность взаимного понимания. Иенш сейчас готов допу­
стить, что с антропологической точки зрения отношения между
этими двумя великими народами могут измениться и к лучшему.
Он рассуждает строго эмпирически и точно, определяя в психо­
логической лаборатории судьбы народов и отношение между ни­
ми совершенно так же, как обычно определяют пригодность
испытуемого к какой-либо профессии. При этом Иенш дам не
замечает невероятной комичности всех этих рассуждений. Но от­
сутствие юмора принадлежит вероятно к числу необходимых и
притом врожденных вместе с расой и кровью свойств для разви­
тия «чистых немецких идей».
Каждый великий народ, — рассуждает Иенш, — имеет много
структур. В народе существуют не только те душевные структу­
ры, которые являются руководящими в данную эпоху, но и'дру­
гие. В Германии мы заняты сейчас исцелением основного нацио­
нального типа. Это исцеление основано на соединении типа не­
мецкого идеалиста с крестьянским, более связанным с землей ти­
пом. Обе эти структуры должны оплодотворять друг друга. Ну­
жно поднять крестьянский тип несколько вверх и нужно под­
строить и укрепить снизу тип идеалиста. На языке интегральной
типологии это означает сплав структур. Если и другие народы
сделают то же, пойдут по предначертанному им пути и пере­
смотрят свои ведущие структуры, тогда немцы и французы смо­
гут понять друг друга. В каждом народе заключены большие
возможности развития.
Трудно поверить, что эти строки написаны в 30-х годах XX сто­
летия. Трудно поверить, что сам автор серьезно верит в свою
идею перестройки отношений между народами на основании
психологических „интеграционных формул. Но Иенш делает все
для того, чтобы разуверить нас в несерьезности его положений.
Он не притворяется, он верит на самом деле.
Определяя круг задач психологии, он заполняет этот круг ис­
ключительно теми задачами, которые в другой обстановке и в
22

другое время могли бы сойти за бредовую систему идей при ка­
кой-нибудь параное, но которые на самом деле являются языком
реальной фашистской политики в науке. Национальному движе­
нию, как мы уже слышали, по Иеншу принадлежит примат над
идеями. Психология должна итти нога в ногу с немецким дви­
жением. Психологическая антропология является важнейшей
основой философии действительности и научного построения
политики. Раса и кровь, кровь и раса: это лежит в основе всего.
От строения ка-пилярной сети и до мировоззрения протягивает­
ся единая прямолинейная нить. Ученые начинают мыслить повоенному— круто, прямолинейно и решительцо. Где нехватает
логики, там начинается философия императива.
Счастливая Германия! Ей не пришлось по совету Скалозуба
фельдфебеля в Вольтеры дать. Фашистские Вольтеры сами охот­
но перевоплотились в фельдфебелей немецкого национального
движения.
И вот развивается эта фельдфебельская антропология и
Фельдфебельская политика. Отношения между наполами оппеделяются тем, что в основе различных культур лежат различные
душевные структуры людей, принадлежащих к определенному
национальному типу. Последней мудростью фашистской филосо­
фии объявляется критический антропоморфизм, с точки зрения
которого Иенш рассматривает все основные' проблемы фашист­
ского государства. Он уже разрешил, как мы видели, с точки
зрения интегральной типологии основные вопросы йеменкой по­
литики— внутренней и внешней. Антропологической формулой
определяется нерасторжимый союз идеалиста-философа в горо­
де и крестьянина-кулака в деревне. На простом языке эта фор­
мула означает, что немецкий философ должен проникнуться до
конца кулацкой идеологией. Это и называется на языке Иенша
подстроить снизу и укрепить тип немецкого идеалиста. Кулак
же должен поверить философу, что отвечающая его интересам
политика проводится на основании точных выкладок и формул
типологической химии и что его шкурные интересы обеспечи­
ваются возвратом к первоначальному образу немецкого идеализ­
ма и отвечают духовному возрождению всего человечества.
Пол углом зрения этой основной идеи Иенш разрешает проб­
лему отношения индивида к государству. Смысл происшедшего
переворота в Германии Иенш видит в борьбе двух структур, из
которых одна, победившая под знаком свастики, стремится пре­
вратить общее (государство) в органическое целое, построенное
по законам психологической антропологии на основе чистоты
физического бытия нации, на основе единой формулы крови и
душевной структуры. Но критический антропоморфизм не стоил
бы дорого в глазах самого
*
Иенша, если бы он не позволял с под­
купающей простотой, доступной всякому среднему’крестьянско­
му уму чистокровного немца, не понять той простой истины. ч?о
теми же формулами определяются и отношения народов. Один
тип душевной структуры определяет в каждую эпоху националь23

ный характер. Высший тип и высший характер — это конечно
немецкий. Поэтому критический антропоморфизм’ интересуется
проблемой не человека вообще, но человека^немца'.
С помощью очень простого рассуждения Иеншу удается, поль­
зуясь все той же логикой систематизированного бреда, доказать,
что задача немецкого духа — вести человечество вперед, для это­
го стоит только вспомнить, что различные душевные структуры,
различные типы личностей получают свое наиболее яркое выра­
жение в определенные возрастные эпохи развития человека.
Счастливое совпадение: оказывается, что высший человеческий
тип, т. е. немецкий фашистский тип, по своей химической фор­
муле совпадает с юношеским типом, основное отличие которого
заключается в вечном стремлении вперед, к совершенствованию
всего человечества. Таков смысл немецкого движения по Иеншу,
таков круг задач немецкой психологии, желающей перевести на
язык научного сознания зоологические инстинкты воинствующе­
го фашизма.
Остаются в сущности пустяки — остается наметить программу
разрешения всех важнейших задач мировой политики средства­
ми психологической лаборатории, остается научно обосновать
политику. Остается разъяснить народам всего мира спасительные,
типологические формулы и тем самым обосновать на языке реа­
листического идеализма святость фашистского штыка и силу не­
мецкой идеи. Нам остается еще рассмотреть только внутренние
методологические основы этого систематизированного бреда.
Иенш должен произвести несколько мучительных операций над
живым телом немецкой научной психологии, для того чтобы
утвердить окончательно господство фашизма в той области на­
учного знания, которая отдана под его попечение. Ведь немец­
кая научная психология складывалась в течение веков. Она на­
копила в себе не только то, что годится на потребу фашизму,
но и .многое такое, что является действительными массивами
подлинного научного знания. Каждый камень в здании научной
психологии вопиет против того чудовищного брела, который
Иенш пытается превратить в научную психологию. Поэтому на­
до ликвидировать всякую подлинную науку в области психоло­
гии. Иеншу остается совершить в идейном плане тот разгрОхМ
научной психологии, который в плане расовой политики совер­
шили уже в порядке разделения труда политики фашизма. Гер­
мания после переворота потеряла, как известно, лучшую, наибо­
лее научную и прогрессивную часть психологов. Так как Иенш
твердо знает, что силу имеет только реалистический идеализм,
что идеи без штыка не стоят ломаного гроша, ему остается толь­
ко сделать идейные выводы из реальных политических репрес­
сий.
Иенш берегся за это с беззаботностью и решительностью Фи*
до-софа-фельдфебеля.
Он не может не признать, что психоло­
гия переживала серьезный кризис. Но кризис предполагает из­
вестную борьбу идей, а в этой борьбе Иенш не согласен опирать24

ся только на силу идей. Он противник беспочвенного, оторван­
ного от реальной действительности идеализма, поэтому он спра­
вляется с психологическим кризисом по-военному — в два счета.
- Разг кризис был несомненный', — заявляет Иенш,— но он
преодолен, о нем нельзя говорить?кан‘ о-настоящем.
Два: кризиса вообще не было. Это был кризис методиче­
ский, а не теоретический. Когда психология элемента Эббингауза
столкнулась со структурной психологией Дильтея, ассоциацион­
ная психология уже не была живой теорией, она только как метод
исследования противостояла структурной психологии. Поэтому
немецкая гештальт-психология в сущности воевала с призрака­
ми, когда выступала против атомистической теории психики. Она
защищала теорию против метода. Иенш ссылается на устное
мнение своего знакомого англичанина, который заверил его, что
в этом движении психологической мысли, во всяком случае на­
иболее прогрессивном из всех психологических направлений нащего времени, нет ничего такого, что бы уже не содержалось в
работах Стоута и Ширрингт’она. Идея целого, определяющего
свои части, является изначальной идеей немецкой психологии.
Она не исключает, а предполагает и психологию элементов.
Единство психологии восстанавливается магически просто. Не
или-или, поучает Иенш, а и-и. Иенш должен расправиться с
гештальт-психологией, которая, кстати сказать, не только поте­
ряла за последний год своего основателя Вертхеймера, одного из
замечательнейших психологов современности, но и вообще ока­
залась в Германии представленной одним только человеком.
В чем же грех гештальт-психологии? Как это уже давно
доказывал Иенш, эта теория неблагополучна по материализ­
му, по ее тенденции к монистическому рассмотрению психоло­
гических структур, к нахождению принципиального единства в
психической и физиологической структуре. Отрицание тосо, что
структура является чисто духовным образованием, ее научный
интерес к сближению психологической теории с физиологией и
теоретической физикой — всегда- вызывали со стороны Иенша
жестокий отпор. Кстати сказать, у него есть старые счеты с этой
теорией. Ее представители давно и открыто взяли под подозре­
ние строгую научность иеншевских исследований, всегда имевших
тенденцию растворяться в безбрежном море идеалистического
тумана. Они называли его исследования их истинным именем.
Они упрекали его в диллетантизме и в готовности изменить вся­
кую минуту точному научному знанию, научной истине во имя
предвзятых идей. Они, как показало время, оказались еще недо­
статочно дальновидными, так как не могли подозревать, как да­
леко пойдет Иенш по этому пути.
Иенш конечно не против физики. Напротив, как мы видели,
без самой грубой физики он считает невозможным проникнуть
в глубины душевной структуры личности. Кровь и раса опреде­
ляют чистоту идей. В известном смысле Иенш идет в отношении
сведения психического к физикальному гораздо дальше Келле25

ся только на силу идей. Он противник беспочвенного, оторван­
ного от реальной действительности идеализма, поэтому он спра­
вляется с психологическим кризисом по-военному — в два счета.
’ Разг кризис, был несомненный’— заявляет Иенш, — но он
преодолен, о нем нельзя говорить. как' о.настоящем.
Два: кризиса вообще не было. Это был кризис методиче­
ский, а не теоретический. Когда психология элемента Эббингауза
столкнулась со структурной психологией Дильтея, ассоциацион­
ная психология уже не была живой теорией, она только как метод
исследования противостояла структурной психологии. Поэтому
немецкая гештальт-психология в сущности воевала с призрака­
ми, когда выступала против атомистической теории психики. Она
защищала теорию против метода. Иенш ссылается на устное
мнение своего знакомого англичанина, который заверил его, что
в этом движении психологической мысли, во всяком случае на­
иболее прогрессивном из всех психологических направлений ни­
щего времени, нет ничего такого, что бы уже не содержалось в
работах Стоута и Ширрингтона. Идея целого, определяющего
свои части, является изначальной идеей немецкой психологии.
Она не исключает, а предполагает и психологию элементов.
Единство психологии восстанавливается магически просто. Не
или-или, поучает Иенш, а и-и. Иенш должен расправиться с
гештальт-психологией, которая, кстати сказать, не только поте­
ряла за последний год своего основателя Вертхеймера!, одного из
замечательнейших психологов современности, но и вообще ока­
залась в Германии представленной одним только человеком.
В чем же грех гештальт-психологии? Как это уже давно
доказывал Иенш, эта теория неблагополучна по материализ­
му, по ее тенденции к монистическому рассмотрению психоло­
гических структур, к нахождению принципиального единства в
психической и физиологической структуре. Отрицание топо, что
структура является чисто духовным образованием, ее научный
интерес к сближению психологической теории с физиологией и
теоретической физикой — всегда- вызывали со стороны Иенша
жестокий отпор. Кстати сказать, у него есть старые счеты с этой
теорией. Ее представители давно и открыто взяли под подозре­
ние строгую научность иеншевских исследований, всегда имевших
тенденцию растворяться в безбрежном море идеалистического
тумана. Они называли его исследования их истинным именем.
Они упрекали его в диллетантизме и в готовности изменить вся­
кую минуту точному научному знанию, научной истине во имя
предвзятых идей. Они, как показало время, оказались еще недо­
статочно дальновидными, так как не могли подозревать, как да­
леко пойдет Иенш по этому пути.
Иенш конечно не против физики. Напротив, как мы видели,
без самой грубой физики он считает невозможным проникнуть
в глубины душевной структуры личности. Кровь и раса опреде­
ляют чистоту идей. В известном смысле Иенш идет в отношении
сведения психического к физикальному гораздо дальше Келле­
25

ра, Еще меньше он возражает но существу против тенденции
понимать психическое в свете биологии. Но только ему нужны
другая физика и другая биология.
Сближение психического и "физикального надо искать, — гово­
рит Иенш,—не в области широко известных физических струк­
тур, но в сфере особых физических закономерностей, родствен­
ных психическим! Телеоформные принципы физики и особые про­
цессы, мцемические явления неорганической природы должны
здесь выступить на первый план. На простом языке это значит,
что не научная материалистическая физика, но идеалистические
извращения физической теории, находящие телеоформные и мнемические принципы неорганической природы, должны явиться
местом, соединяющим физическое и психическое в человеке. Как
видим, Иенш остается совершенно верным своему реал-идеализму, Надо телеолизировать и наделить мнемой физическое для
того, чтобы оправдать и узаконить точку зрения крови и расы
в психологической антропологии.
Он обвиняет далее гештальт-психологию в том, что она не
различает различных форм целого, в биологии она не опирается
на лсиховиталйзм' Дриша и Бехера. Иеншу потребна виталисти­
ческая. биология, как и идеалистическая физика. Поэтому эта
теория допускдет нивелировку ступеней, принципально сближая
психические и физические структуры. Он чуточку передергивает,
утверждая, что Кофка — проблемы развития, а Левин — пробле­
мы воли сводят, как и все вообще в’ысшие ступени, на ступень
электрических процессов.
Но Иенш все же не брезгует основным принципом гештальтпсихологии— принципом целостности. Он только полагает, что
этот принцип надо поставить на службу фашизму. Он призван
обосновать иукрепить теорию крови и расы. Высшая форма це­
лостности— это личность, в которой все нерасторжимо, связаное воедино, так что, если даны врожденные особенности расы
и крови, тем самым уже дан идейный мир личности.
Для полноты картины остается только определить кровь и ра­
су новой системы психологии, проповедуемой Иеншем. Он сам
называет своих предков. Как легко было ожидать с самого на­
чала, среди них оказывается не много не мало 99% немецких
психологов. Большая линия немецкого идеализма, — говорит
Иенш, — ведет от мистика Эккерта и немецких мистиков через
Лейбница, Канта, Фехнера, Гельмгольца, Вундта, Кюльпе и Брентано стремительно и прямо к фашизму психологии и к самому
Иеншу. Это выданный им самому себе духовный паспорт.
Мы изложили в сжатых и кратких чертах состояние психоло­
гии и круг ее важнейших задач, как они рисуются в воинствен­
ном фашистском манифесте Иенша. Мы оставили в стороне
только философскую часть его системы, изложенную в книге
суммарно и сжато, но развитую более подробно и обстоятельно
в его прежних работах, до переворота. Мы еще вернемся в бли­
жайшее время к рассмотрению основ его философской антропо­
26

логии, полагая, что в задачу настоящей статьи не может войти
сколько-нибудь серьезная научная критика и анализ этого мани­
феста по существу содержащихся в нем положений. Они не толь­
ко не нуждаются в научной критике, но и прямо исключают ее.
Возражать Иеншу по существу означало бы то же самое, что
опровергать бред с .помощью логических аргументов.
Но нас сейчас не'могут не интересовать две вещи: во-первых,
внутренняя связь этих бредоподобных научных построений со
всем кризисом буржуазной психологической мысли и, во-вторых,
выяснение того нового, что внесла фашистская психология в ход
дальнейшего развития буржуазной психологии. На этих двух
моментах мы в заключение и остановимся.
Было бы наивно думать, что эти бредоподобные построения
никак не связаны со всем кризисом буржуазной, психологий, что
буржуазная психология вообще никак не отвечает за эти кон­
струкции. Ведь и истинный бред душевнобольного бывает свя­
зан с его преморбидной личностью. На самом деле на этом при­
мере острого и гнилостного разложения научной мысли сказы­
ваются в гиперболической форме те процессы загнивания, кото­
рые завели психологическую мысль за десятилетия кризиса в
безвыходный тупик. Система Иенша держится, в сущности го­
воря, на тех же самых методологических основах, на которых
строится и вся буржуазная психология. Она представляет собой
интеграцию идеализма и механицизма, подобную той типологи­
ческой интеграции, которую Иенш хочет видеть в объединении
немецкого философа и крестьянина. Выньте один из этих усто­
ев — и вся система р!енша моментально |разрушится. Соединение
механизма и идеализма в одно фашистское целое составляет
альфу и омегу всей методологии иеншевской системы. Новизна
его построения заключается только в том, что он по-новому сое­
диняет оба элемента. В то время как ® большинстве других
психологических направлений эти элементы неосознанно для
самих авторов переплетаются друг с другом, Иенш целиком и
полностью объединяет то и другое, взятое во всем объеме и в,о
всем значении, присущем каждому из этих принципов.
Без чудовищного механицизма он не мог бы построить идеа­
лизм снизу и протянуть единую нить от крови и расы к миру
идей. Но без столь же чудовищного идеализма он оказался бы
столь же бессилен перед задачей замаскировать звериное лицо
фашистской антропологии типологической маской самой совер­
шенной на земле немецкой личности.
Приведение механицизма и идеализма к общему знаменателю,
выстраивание в один ряд самых элементарных физико-химиче­
ских процессов в человеческом организме и высших функций
сознания необходимо предполагает и второй доведенный до чу­
довищной крайности, но, в сущности говоря, присущий в той или
иной мере всей буржуазной психологии порок: отрицание со­
циальной природы человека. Социология вовсе выпадает из си­
стемы Иенша. Раса и кровь непосредственно определяют струк­
27

туру личности, а через нее и (политику. И здесь Иенш довел
только до крайней степени остроты и цинической откровенно­
сти то, что заложено в самых основах буржуазной науки. Он
откровенно заговорил на языке погромной политики. Он цинично
и откровенно взялся обосновать союз ученых и (штурмовиков,
союз штыка и идеи. То, что другие маскируют и субъективно
плохо сознают, Иенш сказал открыто и цинично. Он сказал
лишь то/что другие думают или во всяком случае делают. Он
сказал, что быть буржуазным ученым значит обслуживать нуж­
ды буржуазии, выдвигаемые в данную эпоху, сражаться оружием
науки за те политические задачи, которые выдвигаются на се­
годняшний день. Он сказал, что нет беспартийной науки, что нет
науки вне политики.Удивительно ли после этого, что первая попытка оказалась та­
кой неудачной и такой трубой? Перед Иеншем стояла задача не
из легких: повернуть науку назад к средневековью и зачеркнуть
добытые усилиями человеческой мысли научные истины, накап­
ливаемые в течение веков. 'Иенш и сделал ото по-фельдфебель­
ски, и он видимо мало озабочен тем, что, стремясь представить
идеально немецкий тип в привлекательном виде сверхчеловека,
он на'самом деле представил лишь то, что НитЦше называл: die
blonde Bestie, звериный лик зоологического национализма.
Положительное значение книги Иенща заключается в том/ что
в ней сброшены все маски. Дипломатическое лицемерие может
только помешать во время последнего и решительного боя,—
самого великого и справедливого из всех, которые только знало
человечество на протяжении своей истории. Два мира и две си­
стемы идей открыто противостоят друг другу. Книга Иенша, как
и вся фашизация психологии, не может не привести к страшно­
му обострению классовой борьбы в науке вообще и в психоло­
гии в частности. Это возлагает на советскую психологию особо
серьезную ответственность. Она должна помнить о своем внеш­
нем международном фронте, которому она до сих пор уделяла
недостаточно внимания. Ее союзниками в этой борьбе будут не
только немецкие пролетарии, но и пролетарии всех стран. На­
ступают времена, когда и слепому становится ясным, что, в то
время как на одной шестой части суши люди борются за осво­
бождение всего человечества, за возмджности действительно
высшего, нового и небывалого еще в истории типа человеческой
личности, когда угнетенные и отсталые народности одна за дру­
гой выдвигаются в авангард человечества, в лагере буржуазии
сознание людей ориентируется по обломкам воскрешаемого
средневековья.

Цена

40 коп,

МД ♦

»