В бухте «Отрада» (сборник) [Алексей Силыч Новиков-Прибой] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (147) »
Алексей Силыч Новиков-Прибой В бухте «Отрада»
Рассказы
По-темному
I
Грязный и жалкий трактирчик, какие бывают только в бедных кварталах. Почерневший потолок. Обои на стенах оборваны, висят клочками. Кое-где виднеются картины лубочного производства. В одном углу скучно тикают большие старые часы со сломанными стрелками. За несколькими столиками сидят извозчики, мелкие торговцы и рабочие. Отдуваясь, звучно прихлебывают из блюдечек горячий чай, пьют водку и жадно уничтожают дрянную закуску. За буфетом, облокотившись на руки, дремлет сиделец, толстый, лысый, в полосатой ситцевой рубахе и засаленном пиджаке. Духота. Пахнет поджаренным луком, гнилой пищей и водкой. Над головами клубится облако табачного дыма. Говорят вяло, неохотно, избитыми словами. Изредка кто-нибудь крепко выругается, и то не от сердца, а так себе – по привычке. Ни мысли, ни желаний, точно все уже давно передумано, рассказано и тысячу раз решено. И жизнь кажется такой же бессмысленной, как ход тех часов, у которых сломаны стрелки. Скучища невыносимая. Я приютился за угловым столиком, в стороне от других. Передо мною стоит наполовину опорожненная бутылка с пивом. Часа уже два сижу я так, занятый одной лишь думой: куда бы скрыться из этого города… Оставаться здесь больше нельзя. Товарищи арестованы. Я тоже хорошо известен полиции, и она разыскивает меня повсюду. Ускользая от нее, я уже несколько недель бегаю по городу с одного конца его на другой, как затравленный зверь. Паспорт мой провален, достать другой нет возможности. У меня положительно нет никакого крова. Треплюсь между небом и землею. Правда, я имею несколько давнишних знакомых, у них можно было некоторое время провести безопасно, но при моем появлении они начинают трепетать за свое благополучие. Некоторые даже не узнают меня. Все это заставляет искать по ночам убежища в каком-нибудь строящемся здании или под мостом; иногда провожу ночи, скитаясь по улицам. Чувствую усталость. Почти в каждом человеке вижу шпиона. Необходимо куда-нибудь уехать, хорошо отдохнуть, осмотреться. Но… в кармане у меня всего шесть рублей… А главное – меня страшит мысль, что и следующую ночь мне придется скитаться по улицам, дрожа от холода, пугливо озираясь и страшась своей собственной тени. Да и деньгам моим скоро конец… Что тогда делать?.. Неприятное чувство подавленности и беспомощности овладевает мною. Так жить нельзя; это все равно, что болтаться на гнилой веревке над зияющей пропастью, ежеминутно рискуя сорваться и разбиться вдребезги. Мрачные думы мои были прерваны двумя лицами, только что вошедшими в трактир. Они сели за столик, рядом с моим, заказав сороковку водки и яичницу с колбасой. Мое праздное внимание останавливается на них. Один – здоровенный мужчина лет двадцати восьми. Роста выше среднего. Кряжистый, мускулистый. Голова большая, круглая, крепко сидящая на короткой шее. Русые щетинистые волосы всклокочены. На широком, типично русском лице с небрежно спутанными усами запечатлен тяжелый труд. Но серые глаза смотрят весело и самоуверенно. Голос твердый и сочный, точно пропитанный морскою влагою. Товарищ его, наоборот, маленький, тощий человечек, в каждом движении его чувствуется забитость. Первый наполняет стаканы водкой и, добродушно улыбаясь, треплет по плечу товарища: – Ну, брат Гришаток, пропустим. Последний разок русскую пьем. Через неделю позабавимся английской виской. – За счастливое плавание, – приветствует Гришаток. Из дальнейших разговоров их я узнал, что оба – матросы и плавают кочегарами на коммерческом пароходе. Слушаю дальше. Боже мой, они на следующий день уходят в Лондон! А что, если попросить их, чтобы увезли меня в Англию. На минуту отвожу взгляд в сторону, стараюсь не выдать своего волнения. В России для меня, разбитого и измученного, нет больше дела. Если только эти ребята пособят мне, уеду за границу. Посмотрю, как другие люди живут на свете, отдохну… В воображении, как в туманной дали, уже рисуется новая жизнь, еще не изведанная, манящая, полная разнообразия. Как с ними заговорить? С чего начать? «Смотри, не промахнись, а то пропадешь!» – всплыла предостерегающая мысль. «О, нет! Я сам моряк и знаю, как со своими разговаривать: умирай, а шути». – С корабля, что ли, братцы? – Да, – отвечает мне здоровенный, как после узнал, Трофимов. – Надо полагать, роль духов исполняете в преисподней? – Верно сказано. А вы кто же будете? – Существо, потерпевшее аварию от норд-остской бури. Потерял руль и компасы. Ношусь по волнам житейского моря, куда гонит ветер. Случайно забрел в сие пристанище. Отдохну немного и опять лавировать начну между подводными камнями, пока не потерплю полного крушения… – Тоже, значит, моряк? – перебивая меня, спрашивает Гришаток. – Да еще какой! Целых семь лет пробыл во флоте.- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (147) »
Последние комментарии
1 день 2 часов назад
1 день 7 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 17 часов назад
3 дней 5 часов назад