Вернуть Боярство 5 [Максим Мамаев] (fb2) читать онлайн

Вернуть Боярство 5.

Глава 1

— Аристарх Николаевич, когда вы намерены отдать нам пленника? — раздраженно поинтересовался генерал Багрянин. — Как ваш непосредственный командир, я требую, что бы Антон Зарецкий был отдан мне и моим людям!

В знаменитом шатре Архимага, который приличествовал скорее какому-нибудь Магу Заклятий, а то и правителю небольшого суверенного государства, находились я, сам хозяин шатра и ещё двое невзрачных чародеев, укрытых тенью. Коллеги Тринадцатой, надо полагать, парочка Младших Магистров со специализацией на магии тени. Использовать свой любимый трюк, сокрытие в оных тенях, они не пытались — про меня давно было известно, что я вижу их попытки казаться незримыми, а уж прятаться от Архимага, не будучи минимум Старшим Магистром, вообще дело глупое. Если же учесть место проведения разговора, тот тут и Архимаг-теневик не укроется от взора Багрянина.

Так что парочка бросала на меня недовольные взгляды, но молчала и в разговор пока не лезла. Однако и без этой пары мне изрядно не нравилось направление, которое приняла наша беседа.

— Согласно всем гласным и негласным законам, правилам, кодексам и прочему, что можно было бы вспомнить, никакого права отнимать у меня захваченного мной в честном бою пленника вы права не имеете, — отчеканил я. — Он не нападал на вас, он принадлежит к боярскому Роду и вашему суду неподвластен, и это дела Родов Шуйских и Николаевых-Шуйских. Я устал повторять вам, господин генерал — моё решение неизменно, и пленник не покинет моего шатра, как бы вы не настаивали на обратном.

Генерал, неплохой, в общем-то, человек, тяжело вздохнул. Никакой неприязни к этому человеку я не питал, более того — скорее был к нему расположен, учитывая что он по одной только неизвестно кем предоставленной писульке поднял среди ночи целый эсминец и кинулся мне помогать. Тут, надо полагать, дело в том, что ему было поручено за мной в полглаза приглядывать, но тем не менее. И мне даже было его немного жаль…

С одной стороны — у нас в плену целых два Архимага, которых ему очень хотелось бы отправить куда-нибудь подальше. В штаб, например, где этой парочкой займутся специально обученные люди, чем снимут необходимость мараться непойми в чем честного служаку. И он с удовольствием отдал своего пленника представителям Второго Императора, что явились сюда — эта парочка теневиков была не единственной, просто на нашем очередном разговоре остались присутствовать лишь они.

Проблема была в том, что требовали выдать обоих пленников — но тут уж несогласен был я. Зарецкий мне и самому очень пригодиться — живая тушка Архимага, к тому же с успешно пересаженным сердцем, отличный объект для исследований. Если бы не тот факт, что он однажды уже действительно спас мою жизнь, я бы с громадным удовольствием пустил его на ритуал магии крови, который позволил бы мне одним махом взять следующий ранг, вот только этого, к сожалению, я себе позволить не мог по разным причинам. И мой долг перед ним за прошлый раз был в этом списке пусть и первым, но отнюдь не единственным пунктом.

Требовали эти господа второго пленника именно с Багрянина. Мне эти ребята были никем — я не служил и не присягал Второму Императору лично, так что созданным лично им структурам подчинятся был не обязан. Приказать же мне отдать личного пленника… Ну формально, такое мог сделать только один человек в империи — сам Его Величество Император, чьими поддаными мы все были. Либо Глава моего Рода — но тут такое дело, я сейчас единственный член и по совместительству ещё и Глава Рода Николаевых-Шуйских.

А вот генералу они, видимо, приказать могли. Ну или имели какие-то рычаги влияния на него — так что мой непосредственный командир уже третий день осаживал меня то просьбами, то приказами, то уговорами, но я не поддавался. Да и судя по выражению лица Багрянина, тот не сильно-то на это рассчитывал. Почему могущественный Архимаг просто не даст пинка зарвавшимся гостям, я не понимал, но имеем что имеем.

— Господа, вы и сами уже имели возможность убедиться, что этот молодой человек отказывается отдавать своего пленника, — устало поглядел на парочку явившихся из штаба теневиков. — Я отказываюсь вести дальше эту бесполезную дискуссию. Хотите получить его пленника — сами займитесь этим! Хоть выкрадите, право слово — мне уже плевать! — в сердцах бросил тот.

— А они пытались, — ухмыльнулся я. — В первый же вечер, попробовали через тени проникнуть мой шатёр и умыкнуть чужую добычу… Вот только их ждал весьма досадный облом. Не так ли, господа? Как вам моя Клетка Света?

Не моя, на самом деле. Охранный периметр выстроил мой новый слуга, и в отличии от многих других, Второй, будучи выпускником Санкт-Петербургской Академии Оккультных наук владел весьма достойными чарами. Поняв, кто именно пришел к нам, он, не взирая на недолеченные повреждения, потратил несколько часов на установку ритуального массива, для которого вытребовал кое-какие необходимые ритуальные ингредиенты и оборудование — и в первый же вечер парочка незваных гостей едва не отправилась на тот свет.

Теневики высокомерно проигнорировали выпад в свой адрес, и я уже собрался покинуть помещение, но тут полог откинулся и внутрь вошёл Старший Магистр, облаченный в точно такой же наряд, как и парочка у стены. Пожаловало начальство тихушников? Ну что же, послушаем…

— Здесь подписанный господином генерал-лейтенантом Имперской Стражи и начальником контрразведки Павла Александровича Романова Архимагом Георгием Изюмовым приказ, — протянул мне гербовую бумагу вошедший. — Прошу ознакомиться, прежде чем мы продолжим разговор.

Убедившись в подлинности магических печатей, я углубился в содержимое документа. Если коротко, меня хвалили за проявленное рвение, обещали отметить мою инициативность и достижения и велели передать пленника прибывшим магам с целью его доставки в штаб. Угроз в конце не оказалось, но по характеру написанного сам собой напрашивался вывод, что если буду ерепениться, то мной займутся попристальнее. Особенно мне не понравилась строчка, тонко намекающая на то, что у его превосходительства начальника контрразведки вызывали опасения мои родственные связи с Родом, которому служил Зарецкий. Да он, падаль, намекает, что я в сговоре с ними был⁈

— Занятная бумага, — протянул я её обратно. — И?

— Я рассчитываю, молодой человек, что вы прекратите пытаться проглотить кусок, что шире вашего рта, и передадите пленного нам, — глянул мне в глаза пришлый. Так, кстати, и не представившийся. — И дело не в том, что мы, как вам могло бы показаться, стремимся урвать чужие заслуги. Дело в банальной безопасности — если вызволять Антона Зарецкого прибудет диверсионная группа вашего бывшего Рода, ни вы, ни даже уважаемый командир третьего корпуса помешать им не сумеете. Архимага уведут у вас из под носа, а вы и не заметите, пока не станет слишком поздно. И тогда никаких доказательств участия вашего бывшего Рода в этой сомнительной авантюре у нас не останется. Прошу вас, подумайте об этом, прежде чем отвергать нашу просьбу.

О как. Уже и не приказ, уже просьба… Вот только Зарецкий мне и самому нужен. Я намерен выбить из своих дражайших родственничков немалые преференции за возврат опростоволосившегося могущественного чародея. И они выполнят мои требования, никуда не денутся — после проведенной с Зарецким модификации, которая решала главную проблему любого могущественного мага, отдавать его в чьи-либо руки у них явно не имелось желания. Хотя бы банально потому, что на всех желающих сердец необходимой силы и чистоты в мире попросту не найдется. Драконы, лешие и прочие высшие магические создания, что развивались без помощи магии Разлома до высших рангов — огромная редкость… А информацию о правильном ритуале пересадки можно продавать различным Родам за весьма огромные деньги. Я такое не потяну — если станет ясно, что это мой секрет, меня не убережет ничье покровительство. Похитят и выпытают, если придется… А вот один из сильнейших боярских Родов Империи — другое дело. Так что отказывал я посланцам Шуйских лишь для того, что бы набить цену своему товару.

— Я всё равно отказываюсь, — покачал я головой. — Если бы это было волей лично Второго Императора, это одно дело. Но пока всё, что я вижу — это самостоятельные шевеления его слуг, зарящихся на чужой кусок.

— Вы переоцениваете собственную значимость, как и значимость вашего пленника, если считаете, что посреди войны Павел Александрович будет лично возиться со столь незначительными вопросами, — разом посуровевшим тоном заметил Старший Магистр. — Ваша самонадеянность весьма опасна и вредна… В первую очередь для вас же.

Я вообще-то с его дочкой спал, и более чем уверен, что он тоже в курсе о том, что перерожденный, так что тут ты промахнулся, голубчик. Лично он ко мне с уговорами, понятно, не кинется, но просто заверить приказ или просьбу о передаче пленника, который может дать возможность взять за яйца Шуйских, он бы не побрезговал. И раз ничего подобного я не получал, то буду считать, что он позволяет мне решить его судьбу самому.

Да и вообще — я из тех, кто скорее извинится за уже сделанное, чем будет просить разрешение на действие.

— Мое мнение не изменилось, господа, — тяжело ответил я, вставая из удобного кресла. — Господин генерал, я вам ещё нужен?

— Да иди уж, упрямый осёл, — вздохнул Багрянин.

Судя по мелькнувшей на миг ухмылке, неудаче теневиков он лично был рад.

— Тогда за сим я откланяюсь, — слегка склонил голову я. — Дел, знаете ли, невпроворот…

И под тройкой неприязненных взглядов я направился на выход. Ну-ну, пяльтесь-пяльтесь… Хер я за так отдам кому-то что-то своё. Не на того напали, я скорее на кал изойду, но отстою своё. Плен Зарецкого для меня значил слишком многое…

Во первых, теперь на поддержку Шуйских и Старейшины Фёдора в частности можно не рассчитывать. С теми, с кем намерен вести дела честно, так себя не ведут. Из чего вытекала проблема, которую мне ещё тогда обрисовывал старый Маг Заклятий — у меня осталась лишь поддержка Второго Императора, что ставило меня в очень зависимое положение от него.

Видимо, понимали это и крутящиеся вокруг него акулы, что служили отцу Хельги. И кое-кто из них решил, что в таких обстоятельствах Николаев-Шуйский, который успел настроить против себя кучу довольно сильных дворянских Родов губернии, не станет ерепениться и отдаст всё, что потребуют. Сегодня я им Зарецкого сдам, завтра начну по их настоянию начну надиктовывать писцам все известные мне тайны чародейской науки… А завтра что? Сниму штаны и стану в позу покорности?

Накося выкусите, куклы размалёванные. У меня есть кое-кто, с кем мне становится абсолютно наплевать на мнение приближенных Павла Александровича — его дочь. Это раз. Ну а два — я реинкарнатор. Они всё ещё видят во мне везучего малолетку с парой-тройкой козырей, но вот сам Второй Император явно нацелен на союзнические взаимоотношения со мной. И пусть в этом союзе я буду младшим партнёром, но пока из всех встреченных мной высших аристократов более менее заслуживающим доверия выглядит только он.

Положением моим не пользуется, в меру прикрывает, земель отсыпал… За каждую мою невольную услугу ему он отплатил сторицей, так что будем держаться его. Вот только при этом он явно не собирается утирать мне сопли с каждой проблемой. Оно и немудрено — хрен его знает, кто я там был в прошлой жизни. Докажи в этой, что ты стоишь того, что бы с тобой считались, тогда и поговорим… Ну, лично я так интерпретировал всё происходящее. А думать и прикидывать мне за последние дни пришлось немало…

Я шел через лагерь и невольно обращал внимание на состояние солдат и магов. Много раненных, много мрачных лиц — в целом, чувствовалась усталость воинов. Что было неудивительно — подразделения требовали ротации. Многие маги щеголяли пусть мелкими, но требующими времени травмами ауры, да и численность в боевых подразделениях уменьшилась местами аж до половины личного состава. Быстрая победоносная война обернулась затяжными сражениями с неожиданно крепкими врагами, а интриги высшей аристократии привели к тому, что с нолдийцами до сих пор сражалась не вся Империя, а отдельные её представители и Рода.

А ведь брось Император клич и направь сюда полки имперской армии да ополчение боярских и дворянских Родов, и рогачи были бы сметены за недельку, максимум за две. Десятки Магов Заклятий, многие сотни боевых судов и многомиллионные армии крупнейшего государства планеты смяли бы любую оборону противника…

Но чего нет, того нет. Уже у ровных рядов палаточного лагеря моей гвардии я заметил посторонних. Несколько хмурых невысоких блондинов в офицерской форме незнакомого мне Рода, с аурами Младших Магистров, десятка три магов попроще — сплошь Адептов — и несколько женщин. И все эти люди столпились около моего шатра.

Один из Младших Магистров, видимо, главный среди присутствующих, что-то пытался втолковывать невозмутимо стоящему напротив него Арсению, но тот лишь вежливо улыбался и кивал, не двигаясь с места. И судя по недовольству пришлого чародея, то и дело порывающегося обойти командира моей гвардии, напрочь игнорировал всё, что тот говорил.

— Господина Аристарха нет на месте, — в неизвестно который раз повторил Арсений. — И в его отсутствие я не имею права пускать посторонних в его шатёр. Господин, пожалуйста, покиньте территорию лагеря Рода Николаевых-Шуйских, иначе…

— Иначе что⁉ — недобро прищурился блондин.

— Иначе вас выкинут отсюда силой, — ответил я вместо своего подчиненного. — Кто вы такой и по какому праву что-то требуете от моих людей? Да ещё и пытаетесь проникнуть в шатёр в отсутствии хозяина? Предположу что не обыкновенный медвежатник, ибо для представителя данной профессии ведёте себя чрезмерно нагло.

За то, что внутрь могут пробраться, пока этот тип со свитой отвлекает моих людей, я не слишком переживал. Внутри сидел стремительно идущий на поправку Второй, и уж не остановить нарушителей, так задержать на достаточное время и поднять тревогу он бы точно сумел.

— Вы и есть Николаев-Шуйский? — окатил меня едва ли не презрительным взглядом наглец. — Где вы шляетесь, что вас приходится столько ждать⁈

Я, признаться, даже несколько опешил от такой наглости. И начал немного закипать, однако прежде чем успел нахамить в ответ этому невесть что о себе возомнившему уроду, почувствовал сзади знакомую ауру. А затем раздался и голосок, по которому, признаться, я успел изрядно соскучиться.

— Карл, не стоит вести себя так, будто всё вокруг принадлежит вам, — заявила Хельга Валге собственной персоной, проходя через ряды расступившихся и слегка склонившихся в поклонах незнакомых чародеев. — И уж тем более хамить моему… другу.

— Другу, значит, — процедил недовольный мужчина. — Что ж, госпожа, пусть будет по вашему. Хотя я ума не приложу, чем подобный оборванец мог заслужить вашу дружбу.

— Я умнее, красивее и приятнее в общении, чем ты, — усмехнулся я в глаза магу. — Люди тянутся ко мне… А от тебя бегут как от деревенского сор…

— Прошу, прекратите оба! — воскликнула Хельга. — Карл, я благодарна тебе, что ты сопроводил меня сюда… Причем опередив меня саму, но сейчас, прошу, отправляйся обратно на крейсер.

— Боюсь, моя госпожа, у меня указания от самого господина Тойво всюду сопровождать вас, когда мы в лагере, — возразил он. — А вне его брать с собой ещё и нескольких Старших Магистров.

А я, наконец, вспомнил, чей герб и цвета я вижу. Клятые, мать его, Валге. И судя по роже мужика, я ему очень не нравлюсь. Что, в общем-то, странно — конкретно этот Род должен испытывать ко мне только положительные чувства. Нигде им дорогу не переходил и несколько раз спасал Хельгу. Впрочем, есть у меня подозрения, что я не нравлюсь конкретно этому хмырю — остальные смотрели куда дружелюбнее.

— Но так как мы в лагере, я приглашаю твою госпожу в мой шатёр для дружеской беседы, — подхватил я девушку под руку, от чего Карл аж скрипнул зубами. — Её, но не тебя. Можешь, если есть такое желание, здесь меня подождать. Места у костров для ваших людей у нас найдётся, да и угощением не обидим… Всех, кроме тебя. Этого типа, — поглядел я на своих магов. — Здесь привечать не следует. Пусть постоит, подумает над тем, как следует себя вести в гостях.

Улыбающаяся девушка послушно последовала за мной, когда я властно потянул её за руку. Впрочем, чего греха таить — я и сам был безумно рад её видеть… И мне есть о чем с ней поговорить.

* * *

А тем временем где-то далеко, в совсем другом месте вернувшийся, наконец, в сознание Суханов открыл глаза и увидел перед собой спокойно наблюдающего за ним Второго Императора. Намечался весьма непростой разговор…

Глава 2 Интерлюдия — дела сильных мира сего

— Ну что, Данила Васильевич, порадуй меня подробностями своей деятельности, — негромко произнес Второй Император. — Я не прочь послушать, что и как именно там произошло.

Суханов невольно тяжело сглотнул. Хотя в целом он чувствовал себя прекрасно — и физические, и энергетические повреждения были уже полностью исцелены, так что жаловаться на самочувствие при всем желании не приходилось. Но слишком уж многое сейчас зависело от того, насколько оценит успешность выполнения порученного ему дела Павел Александрович.

— О самой схватке и её результатах можешь не говорить, — добавил Второй Император. — Об этом я уже наслышан в подробностях… Если только тебе не найдется, что добавить по поводу той странной сущности, что вмешалась в ваш бой.

— Начну, пожалуй, с последнего, — прокашлявшись, начал Даниил Васильевич. — По счастью, я контактирую с одним из пантеонов Светлых Богов. Малоизвестный в нашем мире, он сосредоточен вокруг веры в Свет и солнце как его символ. Мой контрактор — один из приближенных Старшего Светлого Бога Шамаша, Ширшадах, опознал эту сущность как Тёмную Богиню из Лэнга, дочь Йог-Соттотха… Больше мне пока добавить нечего — я и сам незнаком с упомянутыми сущностями и божественным царством. Ясно лишь одно — между ними царит смертельная вражда, и он предложил мне сотворить врата, что бы атаковать её в нужный момент. И за это не просто не запрашивал плату, но и обещал вознаградить меня возможностью дважды использовать его силу без соответствующей платы.

— Лэнг, значит… И насколько сильна оказалась эта сущность? — поинтересовался Император.

— Средней силы божество, — отмахнулся Суханов. — Интересно другое — её призвал именно наш паренек, Аристарх Николаев-Шуйский. Тут сомнений быть не может. А призыв подобных сущностей, особенно тёмных… Сами понимаете — во первых, церковь сильно не одобряет, во вторых тут нужно быть минимум Старшим Магистром с профильной магической дисциплине.

— Продолжай, — кивнул он замолкшему в ожидании вердикта Архимагу.

— Далее — я сумел вычислить завербованного Тайной Канцелярией бывшего Воронцова, что накопил немалые силы и явно ждал удобной возможности для убийства цели. Мотив — месть за его убитую жену, бывшую Бестужеву. С вероятностью в девяносто процентов та с силами Игнатьевых попыталась зимой найти и убить ушедшего в леса Аристарха, но тот, сумев добраться до ранга Мастера, устроил им засаду и прикончил всех.

Вытерев выступивший со лба выступивший пот, он продолжил.

— Я велел своим людям аккуратно присматривать за ним и в нужный момент перехватить управление у завербовавших его людей тайного советника Яшина — моего прямого конкурента в нашем ведомстве. Я посчитал бессмысленным ликвидировать молодого человека здесь и сейчас — условия, в которых я вел свою игру, существенно ограничивали меня в доступных ресурсах, и потому приходилось пользоваться всем, что есть. Само собой, бывшему Воронцову я не показывался, и обрабатывавшим его людям было запрещено упоминать меня.

— Дальше, как я и предполагал, всё же вышли люди Рода Шуйских. Признаться, поначалу я ожидал, что это будут не они — моё задание подразумевало работу по двум направлениям, и я полагал, что меня попробуют перекупить с целью очередного похищения госпожи Хельги…

— Род Бельских уничтожен под корень Родом Валге ещё в первые недели этой кампании, — поделился Второй Император сведениями. — Эти польские зазнайки решили, что могут лезть в высшую лигу и собирались устроить из моей дочери предмет торга… Что ж, туда дуракам и дорога.

В случае Войны Родов из разных государств правители, как правило, не вмешивались, если соблюдалось одно важное условие — остальные подданые, не относящиеся к сторонам конфликта, не получали ущерба. Вернее, не так — материальный ущерб нанёсшая его сторона должна была возместить в двойном объеме, но в случае гибели незамешанных в конфликте людей в дело могло вмешаться государство. Потому и открытые, полноценные противостояния такого плана были редкостью — слишком много хлопот и излишних рисков. Однако раз Валге сумели уничтожить не самый слабый Род Речи Посполитой… Значит, удар был всего один, но решительный, жестокий и не оставляющий надежд на выживание. Впрочем, Род из первой двадцатки Российской Империи подобное сотворить мог. Не обладающие Магом Заклятий в своих рядах и имеющие лишь четверых Архимагов Бельские явно себя переоценили. Это там, на родине, они были в первой десятке, а здесь подобные аристократы головы поднять не смели против высших семей Российской Империи.

— На меня вышли Шуйские, — облизнув губы, продолжил Суханов. — Со странным предложением — им нужно было помочь разыграть перед парнем спектакль, подставив Бестужевых, создать видимость его спасения от озлобленных потерей пусть и изгнанной, но родственницы дворян. Идея, скажем прямо, на мой взгляд не самая умная, да и сроки у них поджимали, уж не знаю почему — но операция вышла топорная.

Я планировал подыграть им, попутно слив бывшего Воронцова и его отряд, шефство над которым окончательно перехватили мои люди, — продолжил он. — Отправил тройку тех, кто знал обо мне слишком многое и в чьей верности я не был уверен абсолютно. Естественно, на всякий случай, если они попали бы в руки Шуйских, я озаботился созданием правдоподобной легенды того, что я придерживаюсь их замысла. Сам же планировал страховать парня и в случае опасности вмешаться… К моему удивлению, Шуйский одолел почти тысячу отлично экипированных солдат, десяток Мастеров и трёх Старших Магистров в одиночку, взяв одного в плен. Временное повышение ранга подтвердилось полностью, но вдобавок к тому он обладает способностью призывать силу весьма могущественных существ. И могу поклясться раньше он подобным не владел. Слишком часто он и его люди бывали в ситуациях, где подобный козырь не грех выложить…

— Рассуждения о его козырных картах можешь не продолжать, — махнул рукой Павел Александрович. — То уже не твоего ума дело. Лучше скажи, как так вышло, что в деле оказался замешан Багрянин?

— Бывший Воронцов, судя по всему, оказался не дураком, — нехотя признал Суханов свою ошибку. — Как только всё началось он с частью бойцов и магов, что почему-то оказались верны лично ему, сбежал. Думаю, он подозревал, что его планируют слить, и потому ещё и Багрянину умудрился каким-то образом сообщение отправить. И тот явился на эсминце совсем не вовремя… Его людей мне, конечно, жаль. Но, мой господин, я добился главного! У меня есть доказательства их нападения на эсминец, а так же имена тех, кто продаёт важную информацию из штаба фактически всем желающим!

Некоторое время Второй Император молчал, чем изрядно нервировал своего проштрафившегося слугу. Минута за минутой они сидели в вязкой, удушающей тишине… Наконец, задумчиво вздохнув, он перевел взгляд на Суханова и бросил:

— Прощён. Но надеюсь, второй раз испытывать своей некомпетентностью моё терпение ты не станешь, Даниил…

* * *

Далеко от ставки командования Имперской Стражи, в небольшом уютном особняке Китеж-града в большом, слабо освещенном кабинете сидел Фёдор Шуйский. Уставленный в английском стиле кабинет был заставлен мебелью из тяжелых, крепких пород деревьев — разломный дуб и проклятый кедр, невероятно дорогие материалы, и стол хозяина кабинета из красного дерева, происхождение которого затруднялись определить даже признанные эксперты магии природы. Секрет появления у него конкретно этого предмета интерьера Фёдор Шуйский, кстати, тщательно берег и не рассказывал никому, что порождало в определенных кругах различные, порой самые фантастические теории.

— Итак, операция, задуманная Леонидом, успешно сорвана, — негромко произнёс Маг Заклятий, обращаясь к присутствующим. — И это, безусловно, неплохо. Но у меня вопрос, господа — как так вышло, что Антон Зарецкий попал в плен? И как вы допустили столь тяжелые ранения у Вячеслава?

Перед могущественным чародеем расположились двое — Старейшина Анна Шуйская и чародей, ауру которого Аристарх узнал бы мгновенно. Тот самый чародей-друид, что «противостоял» темной богине, которую он призвал.

— Мальчишка призвал тёмное божество, к тому же к нему прибыл Багрянин, — ответила Анна Шуйская. — Уж прости, отец, но этого в плане не было. А Суханов возьми и рань её почти смертельно… Та в попытке бежать ударила во всю мощь, не оглядываясь на последствия, и Вячеславу досталось. Всё пошло наперекосяк и пришлось импровизировать. Но я все равно не понимаю — почему, если сопляк столь важен Роду, ты приказал провалить дело? Ведь это был прекрасный способ привязать его к нам.

— Потому, что он не круглый идиот и достаточно быстро бы разобрался в происходящем, — ответил Фёдор Шуйский. — И тогда всё могло излишне усложниться. А наш нынешний Глава… Леонид всегда был умным и хитрым парнем, но получив место брата он стал излишне самоуверен. Черт, как же жаль, что Николая с нами нет… Вот уж действительно был Глава, перед которым и голову склонить незазорно!

— И каковы наши дальнейшие шаги? — поинтересовалась она. — Если парень упрется, то мы останемся ни с чем.

— Не упрется, — отмахнулся Фёдор. — Не дурак, знает, как мир устроен. Я объясню ему всё, как есть, и предложу солидную виру. Осадок у него останется, но я докажу, что то была воля исключительно Главы, и мы ей намеренно помешали.

— Ему всего восемнадцать, и он терпеть не может наш Род, после того как его лишили статуса Наследника, — напомнила Анна.

— Думаю, стоит приоткрыть вам немного истинное положение дел, — улыбнулся Маг Заклятий. — Парень — реинкарнатор. Шуйский, что живёт вторую жизнь и при этом полностью помнит первую… Которую провел явно не в нашем мире, но достиг там не меньших вершин в магическом искусстве, чем я. Проще говоря — он уже был когда-то магом заклятий, и если правильно выстроить с ним отношения, то мы невероятно обогатим знания нашего Рода! Один только ритуал пересадки сердца чего стоит… Архимаги смогут жить предположительно от трёх до четырех веков, Маги Заклятий, возможно, и всю тысячу! Да и твоё проклятье, доченька — способ его снять целиком и полностью вполне может найтись у этого парня.

Мужчина и женщина вцепились ладонями в подлокотники так, что костяшки побелели — они были супругами, и проклятие, держащее Анну Шуйскую в образе старухи вот уже не первое десятилетие… Они были готовы на многое, ради того, что бы его снять. Ведь когда один супруг застывший в цвете зрелых лет мужчина, а другая — сморщенная старуха, это сильно усложняет брак…

— Судя по тем чарам, что использовала призванная им тварь, в малефецизме она разбиралась прекрасно, — подал голос молчавший до того чародей. — Значит, как минимум, он сумеет свести нас с тем божественным пантеоном, откуда она выползла.

— А любые знания о том, как связаться хоть с каким-либо божественным пантеоном — это великая тайна любого Рода, что ими обладает, — покивал Фёдор Шуйский. — И наш, к сожалению, подобными знаниями не обладает… В общем, я твёрдо намерен вести с парнем дела честно. И очень надеюсь, что наш самоуверенный Глава больше не сунет свой нос туда, куда его не просят!

— Почему же ты не взял власть себе, отец, когда была возможность? — поинтересовалась Анна Шуйская.

— Потому что она мне неинтересна, — пожал он плечами. — Я ученый, вынужденный быть воином и управленцем лишь по долгу происхождения. Ладно, это всё, конечно, хорошо, но вот-вот раскроется портал к логову лешего, обладающего нужным уровнем силы. Первый в очереди на пересадку сердца у нас Вячеслав — это весьма поможет ему быстро оправиться от ран. Да и вообще — заслужил. В отличии от остальных, он сражался взаправду, рискуя жизнью.

Глава 3

Мой шатёр, в отличии от жилищ многих других аристократов, не отличался особой роскошью. Широкая лежанка, покрытый войлоком пол, несколько крупных, грубо сколоченных моими гвардейцами шкафов и сундуков, в которых хранилась самые ценные и компактные наши трофеи, вроде органов сильнейших встреченных нами здесь тварей — монстров выше пятого ранга, причем из числа редких, а не всяких там мутировавших волков и лис.

Ещё здесь хватало трофейного оружия. Несколько лучших комплектов нолдийской брони, различные жезлы, посохи, мечи и копья, с вложенными в них чарами стали украшением моего временного жилища. Прежде я собирался всё это продать по возвращению в Александровск, ибо следующие за корпусом в обозах скупщики трофеев ломили совсем уж грошовые цены за весьма ходовые трофеи. Оставить я был намерен лишь несколько наиболее любопытных образцов, по которым собирался провести личные исследования магии пришлых. Не сказать, что она очень уж сильно превосходила нашу, скорее тут был некоторый баланс — в чем-то они были лучше нас, в чем-то хуже. В артефакторике нолдийцы сильно опережали людей, но в той же алхимии, как по мне, уступали, насколько я успел ознакомиться с попавшими к нам в руки образцами их зелий. Впрочем, действительно дорогих и сильных рецептов я не находил — так, рядовые массовые штамповки для младших магов, и то не лучшие из них. Лучшие, как правило, рогатые чародеи успевали влить в себя — в конце концов, трофеи на то и боевые, что ради их получения сперва было необходимо прикончить в бою предыдущих хозяев. Чему они, соответственно, сопротивлялись изо всех сил…

Но теперь, получив в руки сильного и важного члена Рода Шуйских, пусть и носящего иную фамилию, я мог пересмотреть эти планы. Уж чего-чего, а золота я за его тушку выжму из бывших родичей преизрядно. На редкие артефакты или лучшие алхимические зелья, доступные лишь верхушки боярского Рода, рассчитывать едва ли приходиться, но вот остальное я точно получу.

Сам пленник, кстати, тоже был здесь же. Распятый на косом кресте чародей был нами предварительно раздет, обыскан и ощупан на предмет припрятанных или скрытых сюрпризов, а затем облачен в простое широкое рубище да грубые холщовые штаны, в которых уж точно не могло содержаться никаких сюрпризов. Трофейные броню, меч и десятка полтора различной сложности артефактов с четырьмя весьма дорогими алхимическими препаратами я спрятал в отдельном шкафу, на который помимо стандартных наложил ещё пяток самых заковыристых заклятий, что только сумел припомнить и сплести. Это богатство я, кстати, тоже отдавать не собирался — такими предметами и мне будет не стыдно пользоваться, когда стану Старшим Магистром и дальше уже Архимагом.

В руки и ноги могучего мага были воткнуты могучие серебряные штыри, на оголовье каждого из которых сверкали недорогие полудрагоценные камни. Сложные и тонкие чары, к сожалению, требовали для своего долговременного использования соответствующих материалов, обычными камешками да железками не обойтись, потому пришлось отправить людей на закупку материалов.

Камни-агаты служили накопителями и преобразователями маны, которые в них вливали я и мои подчиненные, серебряные штыри хранили в себе спешно созданные чары и не позволяли мане расходится с совсем уж неприличными паразитными потерями. Первые двенадцать часов я не ель, не пил и не спал, мастеря эти штуки и молясь, что бы организм Архимага не преодолел чары сна, дешевое антимагическое зелье и снадобье, долженствующее парализовать его мышцы. Очнись могучий чародей хоть на несколько секунд и взбреди ему в голову отомстить пленителям, и посмертные чары Зарецкого отправили на тот свет всех в радиусе километра, а то и двух.

К сожалению, в корпусе не нашлось тех, кто имел с собой зелья достаточной силы, что бы лишить доступа к магии чародея седьмого ранга. Да и допускать Старших Магистров до своего пленника не хотелось, мало ли — сопрут и скажут, что так и было… Первая попытка, которую отразили чары Второго, меня убедила не проверять честность остальных. Хорошо хоть несколько пришедший в себя Старший Магистр был под рукой — именно его помощь позволила уложиться в сроки сковать эти пусть грубые и примитивные, но исправно выполняющие свою функцию предметы. Правда, качество было таково, что ещё двое-трое суток и им конец, но что поделать — на действительно пристойное качество подобных артефактов ушло бы слишком много времени. Недели, а то и месяцы, которых у меня и близко нет…

— Это же тот самый слуга Шуйских, что спас нас во время попытки моего похищения! — удивленно заметила вошедшая вместе со мной Хельга. — И он же решил напасть на тебя? Я думала, он выше подобного. Мне он показался человеком чести, раз уж решил защитить тебя тогда, несмотря на то, что ему подобное было запрещено. Жаль…

— Откуда ты знаешь, что ему это запретили? — поднял я бровь.

— Отец объяснял, что Шуйским тогда было невыгодно вмешиваться, а Главе Рода и вовсе была бы выгодна твоя смерть, — пояснила девушка. — Так что он наверняка пошёл своим поступком против его воли. А кто этот человек?

Взгляд зелёных глаз был устремлён на Второго. Чародей ещё не восстановился до пикового значения, но даже так по ауре можно было понять, что перед нами Старший Магистр — занятый поддержанием и обновлением чар держащих Архимага без сознания артефактов чародей маскировать свои силы не мог. Шатёр не пропускал эманации его силы, будучи давным-давно мною неплохо экранированным — я здесь, в дали от чужих глаз, творил разные чары, которые хотел бы оставить в тайне, а потому о своей походной магической лаборатории позаботился загодя.

А ещё интерес явно проявляла прячущаяся в тени хозяйки чародейка аналогичного ранга. Синицина, вроде бы, если мне память не изменяет на пару с восприятием… Впрочем, интерес обеих был прекрасно понятен — Старшие Магистры кому попало не служат. Маги такой силы — генералы, Старейшины и Главы Родов, чиновники высокого полёта и приближенные персоны при Архимагах и Магах Заклятий. А тут птица подобного полёта в услужении всего лишь Мастера и Главы крохотного, едва созданного Рода, что сильно выходило за рамки их представлений.

И как мне его представить? Имя-то нормальное я ему ещё не придумал, а пользоваться старым, по понятным причинам, было уже нельзя. Слава богам и демонам, обитатель Лэнга, трудившийся над аурой и душой моего слуги, хоть и не сумел сделать из того идеального раба (один факт моего договора со Вторым уже указывает на это) но хотя бы сумел заблокировать наложенные на него печати. Выдать секреты Петербургской Академии Оккультных Наук или Тайной Канцелярии Его Императорского Величества тот всё ещё не мог, но и увидеть в нём эти печати без детального сканирования высшими магами было невозможно.

— Пётр, — первым среагировал бывший контрразведчик, не меняясь в лице и отвешивая галантный полупоклон и целую ручку Хельги. — Пётр Смолов, Старший Магистр и вассал Рода Николаевых-Шуйских, то бишь господина Аристарха Николаевича. Позволено ли мне узнать имя столь прекрасной и несомненно благородной особы?

Вот ведь… А язык у засранца подвешен. Идеально подобранные тон и интонации, лёгкая полуулыбка и выражение лёгкого восхищения… Кого я подобрал! Да это ж готовый сердцеед и бабник! Ему пятьдесят пять, но больше тридцати семи не дать, короткая проседь на висках лишь украшает чародея, черты лица мужественные и волевые, глаза черные, как ночь, как и волосы — над внешностью мага изрядно поработали, и тот стал куда симпатичнее себя прежнего.

Девушка, правда, восприняла это как должное — она крутилась в таких кругах, где подобных галантных кавалеров как грязи. Это тебе не провинциальная дворяночка, которую парой комплиментов можно растопить. Ответив новоявленному «Петру» благосклонной улыбкой, она слегка кивнула и представилась:

— Хельга Валге. Приятно удивлена столь благовоспитанным вассалом моего… друга. Обычно вокруг него куда более грубые личности, но вижу, он начал окружать себя людьми достойными.

Что это была за заминка перед словом друг? Ах, да — не говорить же ей прямо, что лужайка уже занята… А так, короткая заминка — и воспитанному человеку всё сразу становится ясно. Впрочем, уверен, что даже возжелай Хельга с ним сблизиться и у неё ничего бы не вышло. Второй прекрасно, по долгу своей прежней службы, знает, кто перед ним, и соваться в подобные омуты точно не станет. Будь он личностью авантюрной, до своего ранга и положения в Тайной Канцелярии просто не дожил бы. Это мне, в силу некоторых обстоятельств, можно крутить шашни с Хельгой — перспективный маг с огромными шансами на достижение восьмого ранга это одно, а самый обычный Старший Магистр без роду и племени совсем иное. Прибьют на всякий случай и не заметят…

Тень вылазить на свет божий и здороваться не стала. Впрочем, своё присутствие она обозначила чётко — на миг её аура чуть усилилась, как бы намекая Второму держаться подальше. Тот совету внял и вновь вернулся к прерванному нашим визитом занятию.

— Так как целый Старший Магистр стал вассалом Мастера? — напомнила о своём вопросе девушка.

— Это скучная и неинтересная история, — улыбнулся я. — Право же, в этом ничего особенного нет.

Если кто-то тут решил, что я теперь все свои секреты готов выкладывать после одной совместной ночи, то этот кто-то сильно ошибся. Впрочем, настаивать Хельга не стала, понятливо кивнув.

— Оставь нас, Тень, — бросила девушка уверенным тоном.

Облаченная в черную, облегающую кожаную броню, являющуюся целым комплексом артефактов, чародейка вынырнула из своего убежища и предстала перед нами. Я не ошибся, это была именно Синицина.

— Госпожа, я обязана вас…

— Ты считаешь, что здесь, посреди лагеря целого Корпуса, в шатре командира сильнейшего гвардейского отряда из приданных к силам генерала Багрянина, мне может грозить опасность? Боюсь, моя дорогая телохранительница, если и так, то эта угроза вне пределов твоих возможностей. К тому же уходить совсем я тебе не говорила — постереги снаружи, у входа.

Пусть и явно неохотно, но Тень подчинилась и покинула нас. Девушка выразительно взглянула на Второго, намекая, что неплохо бы остаться наедине, но тут уж ничего поделать было нельзя.

— Ему нельзя надолго уходить от артефактов, которые вбиты в Зарецкого, — пояснил я со вздохом. — Они сделаны едва ли не на коленке, и потому требуют постоянного пригляда. Если за ними не следить, они либо окончательно добьют пленника, либо, что более вероятно, просто не сумеют блокировать токи энергии в его теле и он очнется. В очень плохом настроении, между прочим, что не сулит нам ничего хорошего.

— Тогда нам нужно найти место, где нас никто не услышит, — заявила она. — То, что я хочу сказать, не предназначено для чужих ушей.

— Нет ничего проще, — пожал я плечами.

У меня как раз был весьма любопытный предмет. Трофей, один из немногих, в действии которого я разобрался довольно быстро — небольшая статуэтка, умещающаяся в ладони, выточенная из камня с удивительной точностью. Она представляла собой двурогого нолдийца, стоящего, закрыв уши руками и отвечала за то, что бы блокировать звук. История её получения тоже вышла забавной — установившая его в шатре парочка рогачей из-за данного предмета просто не услышала переполох в собственном атакованном лагере, а бежать и будить парочку чародеев оказалось почему-то некому. Видно, были уверены, что те и сами всё слышали… Так их и прикончили Приходько с десятком гвардейцев — Мастер разбил слабенький защитный барьер, генерируемый их палаткой, а бойцы закинули внутрь несколько гранат. Вот к чему приводит беспечное тыканье половых органов во время отдыха в боевой обстановке…

— Теперь можно говорить, — сказал я, установив артефакт на небольшом столике около кровати и придвигая девушке табурет. — Теперь нас никто не сумеет подслушать. Артефакт защиты от прослушивания. Правда, он работает в обе стороны — мы тоже ничего за пределами его действия не услышим, но зато довольно мощный.

Плюс сам шатёр экранирован от чужой магии подобного плана, но тут я себе не льстил — он лишь ослабит чары, с помощью которых та же Тень захочет нас прослушать. А вот удивительную статуэтку… Обойти её чары незаметно я способа не придумал ещё сам. И Старший Магистр, если будет стараться действовать аккуратно, не придумает тоже.

— Отец интересуется, что ты намерен делать дальше с Антоном Зарецким, — устроившись поудобнее, сообщила Хельга. — Ещё его интересует, как теперь будут строится твои отношения с твоим бывшим Родом. Ну и, разумеется, просит передать, что Рода его союзников, Бестужевых и Воронцовых, в этом деле никак не замешаны. Иначе вместо того, что бы разыгрывать представление, они бы…

— Просто давным-давно отправили бы боевую группу элитных магов, которые разорвали бы меня и моих людей на части, — кивнул я. — Понимаю, великим Родам я не противник. Насчет же планов на Антона Зарецкого… Я так понимаю, интерес не праздный? Он что-то хочет предложить?

— Хочет, — кивнула девушка. — Двадцать пять миллионов золотых рублей, тысячу крепостных душ с семьями для заселения твоих земель, легализация любых твоих контактов с сибирскими аборигенами и его личные гарантии, что любые их торговые группы, которые будут иметь при себе подписанную тобой грамоту, подтверждающую приглашение на твои земли в целях обмена,покупки или продажи своих товаров, будут беспрепятственно пропущены на твои Родовые земли по территории Александровской губернии. Плюс доступ к рынкам и аукционам высшей аристократии губернии — слабые и молодые Рода, как правило, весьма ограничены в этом вопросе. А твой Род, уж прости, пока не дотягивает до нужной планки.

Предложение было очень, очень соблазнительным. Настолько, что я поднял брови в удивлении. Легализация моих контактов с местными на моей же земле это, конечно, ерунда — на своей земле я полновластный хозяин, пока не нарушаю законов Империи и исправно плачу подати. Но вот беспрепятственный проход на мои земли по территории губернии стоило дорогого, очень дорогого… Господи, да я за одну только эту грамоту смогу диктовать многим свои условия! Местные жители куда лучшие добытчики редких алхимических реагентов, чем мы, пришлые. Плюс и знают свои земли они в разы лучше нас…

О пользе золота и говорить не приходится. А вот доступ на торжища высшей местной знати упомянуть стоит — всё лучшее, что имелось в продаже на территории губернии, искать следовало именно там. Разного качества артефактная броня для гвардейцев, множество бытовых артефактов, необходимых для нормальной жизни моих будущих подданных, возможность продажи и покупки различных редкостей… Туда можно было пробиться лишь действительно влиятельным аристократическим Родам, и приглашение в эти узкие круги было бы весьма значимым шагом в плане расширения собственного влияния. Сейчас с этого толку было бы немного, но ведь я не всегда буду торчать в этих краях, гоняя рогачей!

Вот только…

— А что твой отец предлагает мне делать с возможными последствиями? — поинтересовался я. — Он не безвестный Архимаг непойми откуда, даже не глава одного из Родов второго Эшелона. Он — весьма значимый актив одного из сильнейших боярских Родов Империи. Твоему отцу они, конечно, ничего сделать не смогут, он фигура того же калибра, что и они. А вот меня за такое вполне могут и прихлопнуть, уже не пытаясь изображать комедию с целью добиться моей благосклонности. Пришлют полноценного увешанного артефактами Архимага или десяток Старших Магистров, и поминай как звали.

— Не стоит прибеднятся, Аристарх, — легкомысленно отмахнулась она. — Уже все заинтересованные в курсе, что ты способен себя защитить от кого угодно. Отец даже шутит, что на тебя надо натравливать вражеских Магов Заклятий, что бы избавиться от них. Твои возможности очень нестандартны, и надо признать, внушают опасения многим.

— Ты меня переоцениваешь, Хельга, — покачал я головой, не принимая шутливого тона. — И твой отец тоже. Мне несколько раз крупно повезло, я сумел воспользоваться промашками недооценивших меня врагов и лишь потому сижу здесь. Но подойди кто-то серьёзный к задаче моего устранения, и меня без труда прикончат.

Я не обманывал себя. Я не всемогущ, неуязвимым меня тоже не назовёшь, и уж тем более не всеведущ. Прикончить меня вполне возможно, причем для этого не обязательно переть в лоб, как многие привыкли в этих диких краях. Яд, мощная артефактная мина, высшая магия, которой ударят из засады, не вступая в поединки… Меня спасает лишь то, что те, кто всерьёз хотели меня прикончить, были слишком слабы для этого, а те, кто имел такую возможность, не ставили своей целью меня убить. Единственное исключение — леший на пару со Старшим Магистром магии разума, но и в том случае мне повезло, что враг был не слишком искусен и полез в мою душу, за что и поплатился. Догадайся он хотя бы лешего с собой не брать, и мне пришел бы конец. В общем, удача, моя наглость и неожидаемая от обычного Мастера душа, полнящаяся мощью Великого из иного мира.

Я не знаю, какой будет реакция Шуйских на произошедшее. Не прибили до сих пор и не выкрали своего Зарецкого — уже хорошо, значит, есть шанс решить всё миром. Но если Архимаг сдохнет у меня на руках или, тем более, будет мной кому-то продан… Тут уж из принципа могут прикончить. Что бы другим неповадно было. Или, учитывая что они знают о моём происхождении, возьмут в плен и будут безжалостно потрошить.

— На этот счет можешь не переживать — отец гарантирует, что Шуйские не посмеют тебя тронуть, если вы договоритесь по поводу Зарецкого, — уже серьёзнее ответила девушка. — Ты будешь под прямым покровительством второго в империи по влиянию человека. И это сулит тебе огромные перспективы!

— Какие, например? — поинтересовался я ради приличия, уже всё для себя решив.

— Ты сможешь не скрывать свои таланты, — загнула она пальчик. — Развернуться во всю ширину плеч, творить, развиваться и становиться сильнее, не опасаясь привлечь внимания сильнейших Родов страны, у которых могут на тебя появится планы. Ты получишь поддержку в виде любых необходимых ресурсов для твоего развития — ты ведь знаешь, что очень многого в открытом доступе просто нет. На то, что бы сохраняя свой потенциал перейти на ранг Младшего Магистра ты, быть может, и сумеешь разжиться всем необходимым, растратив большую часть трофеев и влезая в долги. Но что дальше? Уже для развития до шестого ранга ты просто не сумеешь добыть алхимические реагенты и многое другое высшего качества! А с отцом — всё будет к твоим услугам. Он говорит, что у тебя есть шанс переплюнуть результат даже твоего великого отца и стать Магом Заклятий годам к тридцати трём-шести, если он возьмется за тебя лично! Маг Заклятий в тридцать шесть! Ты представляешь себе, что это значит⁈ Ты… Я… Мы сможем быть вместе открыто! И никто, ни одна высокомерная аристократическая рожа не посмеет сказать, что ты слишком мелкая фигура для…

Вскочившая и распалившаяся девушка покраснела и умолкла, сев на место. На щечках девушки алел непривычный румянец, а прекрасные зеленые глаза упорно смотрели в сторону — видно, последний упомянутый пункт был ей весьма важен, но делиться им она не собиралась.

Торопится за меня замуж, надо же. Я усмехнулся, но говорить ничего не стал — собственно говоря, я уже сам решил, что именно она будет моей женой. Достойная кандидатура, более чем — и дело не в её происхождении. Это как раз меня волновало мало, но были и другие соображения. Например такие, что наши дети будут теми ещё чудовищами — минимум один унаследует наш талант, а два других станут минимум невероятной силы Архимагами.

К сожалению, к тремстам годам жизни руководствоваться голой романтикой в вопросах брака уже не получится. Но тут совпало удачно очень многое — девушкой я увлечен, и она станет мне надёжной поддержкой в дальнейшей жизни. Чуть обучить, дать немного набраться опыта в реальной жизни и политической кухне — и мы вдвоем горы свернем…

— Послушай, Хеля, — взял я смущенную девушку за руку. — Мы с тобой в любом случае будем вместе. Это я тебе обещаю, а слово моё твёрже железа…

— Даже если меня отдадут замуж старшие родичи? — перебила она меня недовольно, поняв по моему тону, куда я клоню.

— Даже в таком случае, — твёрдо кивнул я. — Ты овдовеешь ещё до того, как дойдёшь до алтаря. Но сейчас ситуация требует от нас поступать как взрослые люди, а не герои романтических баллад для юных аристократок.

— Чем тебе не нравится предложение отца? — недовольно буркнула девушка, чья ладошка покрепче вцепилась в мою грубую, потёртую ручищу. — Он более чем щедр, и в обещаниях он своих никогда не лжет — его слово крепче камня и твёрже железа, это признают даже его враги! У нас перед ногами короткий и лёгкий путь ко всему, о чем только можно мечтать, о чем ещё тут думать?

— О том, что Шуйским может оказаться наплевать на твоего отца, — пояснил я. Та вскинулась, но я не дал себя перебить, продолжив. — Они не привычные тебе дворяне из губернии и даже не подпевалы твоего отца вроде Воронцовых и Бестужевых. Это древний, один из древнейших в мире, Род, что старше даже Романовых. И во многом потому они и дожили до наших дней, что придерживаются принципа кровь за кровь. Они прикончат того, кто убил одного из них, в любом случае, или будут ждать удобной возможности сколь угодно долго, что бы свершить месть.

— И ты этого боишься?

— Нет, я не боюсь. Я готов бросить вызов хоть богу, хоть чёрту — но делать это я буду на своих условиях. Есть другая причина, почему я не отдам Архимага твоему отцу, и она тебе не понравится… Но сказать я её обязан, — вздохнул я. — Если я окончательно оборву все связи со своим бывшим Родом, это сделает меня ещё одним бессловесным вассалом твоего отца. Мне же этого совершенно не хочется… У меня своё видение того, к чему должен прийти я и мой Род. И оно не совпадает с тем, куда я попаду, согласившись на предложенную мне морковку. Ну и третья причина, самая главная… Моя семья. Моя мать, мои брат и моя сестра… Они всё ещё Шуйские. И оказавшись с ними по разные стороны баррикад окончательно, я лишусь их… А мне бы этого не хотелось. Поэтому, Хеля, я пойду по трудному пути и позволю Шуйским выкупить его у меня.

Судя по недовольному лицу девушки, ей моё решение не понравилось, но спорить она не стала. С другой стороны, как бы мне не пришлось сегодня спать одному…

— Интересно, все реинкарнаторы такие зануды, как ты? — бросила та, вставая.

— Не понял… Откуда ты знаешь⁈

Разговор был ещё далек от завершения, как оказалось…

Глава 4

— Отец рассказал, — ехидно улыбнулась девушка. — Да уж… А ведь я всегда думала, что найду любовь в объятиях молодого, красивого и могущественного принца королевской крови. Скажи, ты случаем не был императором или, на худой конец, королём в своем прошлом мире? Так хотя бы часть моих девичьих мечтаний бы сбылась.

Девушка откровенно наслаждалась эффектом, произведенным её словами. Надо признать, я был слегка не готов к такому повороту. В смысле, я понимал, что раз Фёдор Шуйский сумел сложить дважды два, то и другие заинтересованные сумеют это сделать, но что он поделиться этой информацией с дочерью — это было неожиданностью. Нет, однажды я бы и сам это рассказал Хельге… Но это однажды должно было произойти намного позже!

— Я не был правителем, и даже как аристократ был далеко не в числе обладателей самых звучных титулов, так что здесь тебя ждет облом, — взял я себя в руки. — Дай боги и демоны памяти… Кажется, последний титул, пожалованный мне Императором до того, как я окончательно наплевал на дела светские — княжеский. А ведь в стране были и Великие Князья — не те, кто относился к императорской фамилии, а самые влиятельные из тамошней знати.

— Ну вот, старик, да ещё и знатностью Рода уступает мне, — притворно вздохнула девушка. — И как мне с этим жить? Подруги, коль узнают, засмеют. Мало того, в свете меня за глаза бастардкой называют, так ещё и герантофилкой звать начнут…

Видимо, я не сумел удержать маску спокойствия на лице в нужной степени. Глаз, наверное, дёрнулся… И девушка, заметив это, посерьёзнела.

— Я шучу, Аристарх. Кем бы ты ни был в своём прошлом, сколько бы лет тебе не было на самом деле — мне наплевать.

— Ну конечно наплевать, — ухмыльнулся я. — Куда ж ты теперь денешься, после наших болотных ночных посиделок. Непорочной девой ты уже быть перестала…

— Хам вы, Аристарх Николаевич, хам и невежда, — кинула в меня девушка снежком, сотворённым в единый миг. В лицо угодила, между прочим! — Ну да ладно… Наверное, это меня и привлекает в тебе. Ты чем-то похож на моего отца. Такого, каким он был раньше… Только он намного умнее, но это ничего — видимо, умной предстоит быть именно мне…

— С чего это столь низкая оценка моих когнитивных способностей? — шутливо обиделся я. — Будь я дурак, разве я обладал бы всем тем, чем уже обладаю?

— Будь ты умным, ты бы тихо-мирно дорос в собственном Роду до восьмого ранга, и уже будучи Магом Заклятий отнял бы положенную тебе власть у собственного дяди, — вздохнула девушка. — Собственно, одним из планов отца на моё замужество было выдать меня за тебя.

— Он что, уже тогда знал, что я реинкарнатор? — недоверчиво хмыкнул я. — Не верю.

— Не знал, конечно, — пожала она плечами. — Но став твоей супругой, я бы изменила положение дел в вашем Роду. У тебя была бы жена с потенциалом Мага Заклятий, тесть сильнейший Маг Заклятий в Империи и второй по влиянию человек в стране, и там бы расклад уже совершенно изменился бы. Твоего младшего брата мы бы сделали главой Рода — ведь тогда считалось, что у тебя нет дара, и отец думал сделать из тебя… Ну, не марионетку, но уж точно надежного союзника. И против любых недовольств твоего дяди у тебя были бы моя и отца поддержка… В общем, отец даже жалеет, что этот план вылетел в трубу. Лояльный боярский Род с одной из мощнейших частных армий в стране дал бы ему очень многое.

— И ты была в курсе? — поинтересовался я.

— Нет. Но отец решил сделать из меня полноценного политика, а потому старается находить время и обучать меня премудростям ведения дел в высшей аристократической среде, — ответила она. — И этот свой замысел он поведал мне совсем недавно. Как пример того, что переть в лоб это чаще всего худшая из стратегий. Но план сорвался — твои родичи прознали о чем-то, и твоего дядю наконец сделали главой. Поспешили, что бы гиены со всех сторон не накинулись… Так-то многие старейшины желали сделать Главой твоего младшего брата, что бы до его совершеннолетия Совет Старейшин управлял Родом. И да — это тоже из рассказов отца.

Мудро. А ещё он всё это рассказал тебе и не поставил никаких запретов на распространение этой информации передо мной, что бы показать — я изучил новые вводные и намерен играть с тобой честно. Я отдаю тебе дочь, прикрываю по мере возможностей от самых крупных игроков и жду в ответ соответствующего отношения. И поддержки — когда ты дорастёшь до уровня, на котором она будет ощутима.

— Но тогда вопрос — к чему было предложение с выкупом Зарецкого? — не мог не спросить я.

Хотя ответ уже знал, и он мне дико не нравился. Всё же неприятно ощущать себя насквозь предсказуемым и легко читаемым человеком… Этот Второй Император всё больше и больше напоминал мне моего воспитанника, отправившего меня на тот свет — тот тоже был не в меру умным засранцем. Правда, несмотря на мою к нему личную неприязнь я не мог отрицать, что при нем, в отличии от его не в меру честного и веселого батюшки, Империя начала выбираться из глубокой экономической жопы… Но как человек он всё равно остается гавном!

— Да потому, что это предложение… Он сразу мне сказал, что ты его не примешь, — с некоторой неловкостью ответила она. — Но я настояла, что бы он его сделал. У меня и бумаги все необходимые при себе уже имеются… Собственно, он и объяснил мне, кто ты такой и почему его не примешь, после того как я настояла на своём. Надо сказать, я после читала о вас, реинкарнаторах… И вы все, на удивление, кое в чем похожи — прямолинейные, пробивные и свободолюбивые, мало приспособленные для жизни в нашем гадюшнике маги. Что Радослав Романов, попаданец в семье отца, что помог возвыситься нашему Роду своими знаниями — чуть ли не образец былинного богатыря, он обогатил наши знания о магии в разы, но при том был той ещё головной болью из-за своей честности. Собственно, в родном своём мире его из-за этой честности и убили — я читала дневники членов Рода тех времен. Или основатель нынешней династии правителей Пруссии, что сейчас подмяли под себя всю европу. Чистый чернокнижник, с неприятным и мстительным нравом, он тоже был знатным упрямцем и прямолинейным дуболомом — но поди ж ты, своего добился! Правда, когда он уничтожил предыдущих фюрстов Прусских, его боевая магия оставила от Берлина пустые дома — некромант перебил большую часть населения города вместе с его гарнизоном и всем семейством Рода Шугварц. Реинкарнаторы в нашем мире не самая большая редкость — каждые сто лет два-три обязательно появляются. И это только те, кто успел дожить до того момента, как стал заметен — а сколько тебе подобных гибнет на ранних этапах жизни, не успев осознать свою сущность? Страшно представить. Даже Разломы удалось остановить при помощи таких как ты — первые Маги Заклятий, в том числе великий Кощей Бессмертный, легенда Российской Империи, был из их числа…

— В общем, все действительно значимые и древние Рода с таким явлением, как реинкарнаторы, знакомы, — подытожил я. — А меня раскусили как раз на том, что я демонстрировал чрезмерно большой уровень знаний и навыков. Но отнеслись к этому легко и никто не подумал меня пленять и выпытывать силой имеющиеся знания. Так, что ли?

— За твоей спиной маячат два могучих титана Российской Империи — Шуйские и Главный Старейшина Рода Романовых, второй после самого Императора человек в государстве, — ответила девушка. — Те, кто понимают, что ты такое, не рискуют тебя трогать из опасения их гнева — одному только моему отцу подчиняются три Рода из первой двадцатки страны. А Шуйские вообще элита и верхушка бояр, в союзе с которыми десятки боярских Родов помельче, и которые при необходимости могут кому угодно хвост прищемить. Больше двух десятков Архимагов, сотни Старших Магистров, огромные влияние, связи и богатства… Да кто захочет настраивать против себя две такие силы? Император, пожалуй, мог бы, но как раз он не в курсе… Наш повелитель вообще слабо годится на роль верховного правителя самой большой и мощной сверхдержавы планеты и преступно мало уделяет внимания делам государственным. Его больше интересуют загонная охота на высокоуровенных чудовищ, балы, театры, профурсетки из дворянских семей, рвущихся к положению фавориток, и прочие развлечения высшего света. Вроде пиров, оргий и тотального пьянства с наркоманией… Иначе тебя бы уже давно обрабатывали в Санкт-Петербурге.

Наша беседа продолжалась ещё долго. И надо сказать, она была весьма познавательна — Хельга открыла мне глаза на многие нюансы высокой политики и происходящих в стране процессов, заставив меня сильно пересмотреть собственные планы. Кстати, она же и пояснила, почему со мной конфликтуют Рода вроде Игнатьевых — те ни о каких реинкарнаторах слыхом не слыхивали, а прикрывать меня ещё и от них…

— Пусть сам разбирается с мелкими конфликтами, которые сам заварил, — процитировала девушка отца. — Чай, не ребенок, и подгузники ему таскать да подтирать задницу я не подтирался. Если даже с такой мелочью управиться не способен — то на кой черт мне подобный зять, будь он хоть трижды реинкарнатором? Это я дословно.

Хихикнула девушка. Впрочем, справедливо — от титанов Имперской аристократии меня прикрыли два надёжных щита, а с прочим я обязан справиться сам. И в свете подобного я ещё больше укрепился в своём мнении вернуть Шуйским Зарецкого. Надо показать былым родичам, что я открыт для диалога и нормального, взаимовыгодного сотрудничества. Но при этом дав понять, что давить на меня не стоит — у меня есть, куда податься в случае если они начнут перегибать палку. Сложно, блять…

В тот вечер я безжалостно и не слушая попыток отговорить меня от этого выселил Приходько из его личного шатра и сгорая от нетерпения затащил туда девушку. Плевать на все мудрые заумствования и далекоидущие планы — даже к своему собственному удивлению я так по ней соскучился, что сгорал от желания. Признаться, сам был удивлён тому, насколько я загорелся от её присутствия — до того, как вновь её увидел, вроде так сильно и не тянуло. Вполне обходился походным борделем для аристократов — мама роза, или, как иначе называли старшую из шлюх передвижного борделя, мадам Трюфо, предоставляла чистеньких, аккуратных девочек с магическим даром, достигших ранга Подмастерья. Для аристократов было вовсе незазорно спать с перворанговыми шлюхами-магессами…

Но при виде Хельги мне начисто снесло голову. Хотелось сжать, утопить девушку в объятиях, подмять под себя, сорвать с неё платье…

Что ж. В целом, все свои грязные мысли и желания, к вящему удовольствию обхватившей мою спину своими прекрасными ножками Хельги, я воплотил. Больше того — в какой-то момент разгорячившаяся девушка начала пусть неумело, иногда даже забавно начала пытаться эксперементировать в постели. Впрочем, многовековой опыт у меня был не только в магии и войнах… Так что всё прошло прекрасно.

— Господин, пришло послание от генерал-лейтенанта Багрянина! — раздался за пределами шатра отвратительно бодрый голос одного из моих гвардейцев. Кажется, кто-то из магов Учеников… Вася, вроде бы. — Велено передать вам срочно в руки! И это… У мы завтрак принесли… На двух персон. Дозволено ли нам войти?

Хельга сонно заворочалась и, повернувшись поудобнее, закинула свою тонкую и стройную ножку почти мне на грудь, немыслимо изогнувшись при этом. Вот ведь зараза — даже сейчас, оставаясь в глубоком сне, будит во мне всякие непродуктивные желания… Вот только, к сожалению, во всех мирах, в которых живут разумные, одна поговорка всегда и везде одинаково верна — делу время, потехе час. И час потехи уже миновал…

Потому, аккуратно сняв с себя прекрасную ножку и, не удержавшись, чмокнув её в бедрышко, я поднялся и надел штаны.

— Сейчас выйду! — крикнул я.

Подойдя к стоящему в углу простенькому рукомойнику, я умылся ледяной водой, прополоскал рот и в итоге, не удержавшись, сотворил чарами над собой поток ледяной воды, окатившей меня с головы до ног.

— Ай! Прекрати! -взвизгнула спросонья обрызганная девушка. — Перестань, Ари!

— Перестаю, дорогая, перестаю, — фыркнул я довольным голосом. — Спи, моё солнце и звёзды. Ари пора идти вершить великие дела!

— Не забудь в процессе завтрак нам раздобыть, старый пройдоха, — буркнула сонная девушка, накрываясь с головой шкурой Кровавого Медведя, чудовища пятого ранга. — Желательно с чашкой кофе. Вроде для великого и ужасного мага из альтернативной Российской Империи это не должно стать проблемой…

Ну да. В перерывах между нашей страстью мы коротко, урывками делились рассказами о наших жизнях. Я ей рассказал, чего достиг в плане влияния в своей прошлой жизни, она — о том, как именно вышло, что она стала бастардом, о других детях Второго Императора, которые к сожалению для последнего особых надежд не подавали, особенно его второй сын… В общем, пусть коротко и без особых подробностей, но мы жадно делились и слушали истории друг друга.

Мы словно желали компенсировать редкость и краткость нашего общения, выдав как можно больше важных деталей своей биографии. К сожалению, до определенного уровня моего могущества и влияния Второй Император не отдаст мне в жены свою дочь. Дело не только в банальной разнице статусов, на которую ему, в общем-то, было скорее всего наплевать. Просто у человека его уровня было достаточно врагов, которые спят и видят получить шанс похитить дочь этого человека и через неё на него влиять, а я пока не сумею защитить Хельгу.

Вот стану хотя бы Архимагом, да даже хотя бы Старшим Магистром, обзаведусь достаточно мощной гвардией и сильными вассалами, стану действительно значимым владетелем — и тогда другое дело. Ну а пока — реинкарнант ты там или ещё кто, но изволь сперва доказать, что ты достоин моей дочери и того, что бы я считался с тобой.

Будучи человеком взрослым, я полностью понимал и одобрял его подход. Скажу больше — будь я на его месте, и знай о шашнях Хельги со мной, я бы лично явился и выкрутил яйца подобному ухажеру. Мол, не рановато ли ты, сынок, на лебединое мясо покусился? Ты сперва докажи, что ты не очередная жаба болотная, а ясный сокол, а потом и претендуй на что-то… Второй Император в вопросе выбора спутника жизни для дочери оказался куда либеральнее, чем был бы я. Впрочем, с другой стороны — не дай бог мне сделать что-то не так с его дочерью. Оскорбить, обидеть или ещё что подобное — не сомневаюсь, после этого он меня просто на фарш пустит. Не считаясь ни с какой моей реинкарнацией и связями с Шуйскими. По рассказам девушки чувствовалось, как он печется об этом своём сокровище. Причем я это понимал куда лучше, чем сама девушка, которая как всякий подросток злилась на некоторые запреты и решения своего великого отца.

— Бытовая магия по добыче вкусных завтраках лежит вне компетенции даже самых могущественных из чародеев, — деланно вздохнул я. — Хотя была у меня в прошлой жизни одна знакомая… Тоже из Великих. Дочь турецкого султана, Хюррем, весьма наглая и самоуверенная особа, которую не трогали из опасений перед высшим магом… Вот она, помимо её постельных умений…

В меня полетела подушка, которую я с хохотом поймал и продолжил:

— Так она ещё и бытовой магией владела на невероятном уровне! Её завтраки в постель, включая кофе, были так вкусны, что даже лучшие шеф-повара европейских ресторанов от зависти готовы были свою фартуки сожрать! И любое кулинарное великолепие она могла наколдовать прямо не просыпаясь, сквозь сон! Цены не было этой женщине…

— Что ж ты на ней не женился, на такой прекрасной, — язвительно и с легкой обидой спросила девушка.

— Судьба — сложная и злобная сука. А уж когда она спевается с сукой-политикой, то и вовсе спасу нет, — искренне вздохнул я, вспоминая черноглазую, хрупкую бестию, укравшую в одно время моё сердце… — Жизнь повернулась так, что я вынужден был своими руками её убить.

Девушка аж проснулась, сев в кровати и изумленно уставившись на меня. Я же, как ни в чем не бывало, наколдовал ещё один поток ледяной воды и принялся вновь отфыркиваться.

— Ты убил любимую женщину? Своими руками? — спросила она с недоверием. — Серьёзно?

— Османская и Российская Империи схлестнулись в очередной войне, — ответил я, пожав плечами. — Долг звал каждого из нас исполнить обязательства перед родиной. Финалом той войны стал штурм нашими армадами Стамбула — и тогда Хюррем, что бы защитить столицу, попыталась сотворить один весьма чудовищный ритуал. С десятками тысяч принесенных в жертву рабов, ритуал, который открыл бы на наш план реальности дорогу целому Высшему Демону со всем его Доминионом… Это грозило катастрофой планетарного масштаба, но она была готова пойти даже на такое, лишь бы защитить свою Родину. Я же… Я был готов не допустить подобное. Тоже любой ценой. Так и погибла Хюррем-султан, самая могущественная и свободная женщина в истории всех исламских стран моего былого мира. Сраженная рукой своего любовника-гяура, в неравной схватке, защищая свою Родину до конца…

— И ты убил её? — ужаснулась она. — Свою возлюбленную⁈

— Да, — ответил я. — жизнь крайне сложная штука. И к сожалению, в ней часто приходится делать те вещи, которые очень хотелось бы избежать — ибо долг штука подлая, наглая и требовательная. Её долг обязывал её защищать родину, мой — помогать своей родной стране. И я уничтожил её своими черными молниями, что бы прервать её ритуал. И не преуспел — призванные ею твари всё же отстояли Стамбул. А наша армия умылась кровью… Я так вообще двадцать семь лет исцелял полученные ранения.

Мы на некоторое время замолкли, думая каждый о своем. М-да… Моя биография изобилует мутными, странными, страшными и даже историческими моментами. А Хельга… Девушке двадцати нет, а я ей рассказываю о таких страстях.

— Пойду, что ли, послушаю, что там Багрянин хотел, — прервал я неловкое молчание.

Глава 5

В салоне мадам Жизель, красивой француженки из Рода дю Белле, сегодня было весьма людно и весело. Прекрасная хозяйка, лет пять как овдовевшая, сияла сегодня ярче любого бриллианта, раздавая улыбки молодым российским аристократам, что вились вокруг неё. Несмотря на то, что сия персона перешагнула уже середину пятого десятка лет, выглядела Жизель дю Белле не старше двадцати трёх. Аристократка из весьма небедного семейства, овдовев она получила ещё и наследство покойного мужа, тоже человека весьма состоятельного, что отвечал в Роду за ведение торговых дел здесь, в Санкт-Петербурге.

Торговля внутренностями магических животных, несмотря на то, что звучала она довольно малоаппетитно, приносила огромные доходы. Имперцы, чей внутренний рынок был завален этими товарами, охотно продавали различные потроха иноземцам, те же, в свою очередь, строили в иных частях света целые фармацевтические империи на основе недорогого местного сырья. И не только фармацевтические — при правильной переработке эти ресурсы можно было пустить очень на многое. Повышающие плодородность земли ритуалы, возможность частичного контроля погоды, средство прикормки зачарованных лесов, что бы их обитатели подчинились человеку… Способов применения существовало великое множество.

Разломы были и в других частях света. И каждое государство из клуба сверхдержав имело доступ к хотя бы одному из них, но… Сибирские леса в план численности и разнообразия проживающих там чудовищ давали фору всем остальным, вместе взятым. Вернее, не совсем так — по доступности этих тварей. Там, где Разлом задевал море и преобладали морские твари, человеку было куда сложнее добывать этих существ.

В пустыне Сахара была другая проблема — обитавшие там твари вполне подходили для истребления и переработки, но вот климат, и до Разлома, согласно летописям, дошедшим до наших дней, бывшим весьма суровым, сейчас превратился в настоящий ад. Глубже чем на сотню километров проникнуть, не будучи хотя бы Адептом, было попросту нереально, что весьма осложняло основную добычу — рядовых магических чудовищ.

Вот и выходило, что Российская Империя была пусть и не монополистом в плане добычи внутренностей монстров, но безусловным гегемоном. И торговля подобными ресурсами была одной из главных статей дохода государства…

Впрочем, очаровательную мадам Жизель всё это волновало мало. Будучи богатой, знатной и свободной женщиной, обладая рангом Мастера и огромными возможностями, что открывает перед человеком туго набитый кошель с золотом, она предпочитала вести насквозь светский образ жизни. Балы, охоты, приемы, короткие любовные интрижки, дома мод и бесконечные сплетни высокого общества — вот что занимало прелестную головку невысокого, изящного кареглазого создания.

И сегодня в её салоне был особый день. Сегодня к ней в числе прочих гостей пожаловали несколько аристократов из действительно высшего общества. Бояре, да ещё из числа самых высокородных! И не просто рядовые члены своих Родов, нет — отпрыски главных семей! В том числе и нынешний наследник Рода Шуйских — княжич Владимир Леонидович Шуйский!

Для салона мадам Жизель подобные гости были просто подарком судьбы. Теперь о ней заговорят во всех знатных домах северной столицы, подруги-конкурентки будут грызть локти и зеленеть от зависти, а их мужья начнут прислушиваться к её словам. Маленькую, прекрасную фрацуженку начнут уважать, с ней станут считаться, завидовать, приглашать туда и к тем, кто раньше и взглядом бы её не удостоил… В общем, в жизни Жизель дю Белле намечались кардинальные перемены к лучшему.

Ну а то, чего ей подобное стоило… Несколько недель ублажать подростка с весьма извращенной фантазией, теша его эго и подогревая самомнение, уверенно играя на его чувстве собственной значимости — право, не самая высокая цена по её мнению. И даже то, что после каждой подобной ночи её истерзанному телу требовались услуги целителя ранга Мастера нисколько мадам Жизель не смущало. Знавала эта дама и куда более больных и аморальных мужчин, в числе которых был и её покойный супруг… Зато целый благосклонный к ней княжич Шуйский — это актив, который мог при правильном обращении принести немыслимые дивиденды. И сегодняшний вечер будет лишь лёгкой закуской к основному блюду…

Привлеченные новостями о том, что свой первый официальный выход в свет молодой княжич планирует устроить именно здесь, к мадам Жизель начали напрашиваться и другие значимые персоны. Например, бояре Морозов и Шувалов, стоявшие сейчас отдельно и с безразличием изредка кивавшие подходящим к ним дворянам. Всё же здесь обладатели этих фамилий смотрелись акулами на фоне стайки сардин…

— Жизель, дорогая, ты уверена, что его светлость с друзьями приедет? — с улыбкой спросила лениво и изящно обмахивающаяся веером Наталья Горкина. — Впрочем, о чем я — разве же возможно такое, что столь молодую и очаровательную хозяйку кто-то посмеет проигнорировать?

Жизель дю Белле ответила заклятой «подружке», приглашенной сюда лишь для того, что бы продемонстрировать ей собственный триумф, с доброй улыбкой, будто действительно близкому человеку. Несмотря на то, что хозяйка салона и её куда более молодая, но более знатная подруга друг друга на дух не переносили и не упускали случая подставить друг друга, светским львицам приходилось следовать определенным неписанным правилам.

— Натали, как я могла бы посметь обманывать наше дорогое общество? — всплеснула она руками. — Не далее как три дня назад княжич лично заверил меня, что почтит нас своим визитом! Ставить же ему условия, когда сиятельный княжич должен явится… Я не посмела и осуждать его ни в коем случае не хочу, ведь сам факт его согласия для меня большая честь. Но ты, моя дорогая, как особа более знатная, несомненно должна указать княжичу на недопустимость его поведения! Я обязательно передам княжичу твоё недовольство!

Чуть дёрнувшийся уголок рта соперницы был наградой для мадам. То-то же, высокомерная выскочка! То, что твой отец занимает должность при дворе самого Императора сегодня тебе не поможет! Гости, что прибудут с минуты на минуту, плевать хотели и на одного из многочисленных чиновников министерства путей и дорог, и даже на самого Главу твоего Рода! Не говоря уж о тебе самой!

Пара-тройка медленных и негромких хлопков от Сергея Дымова, молодого дворянина и частого гостя данного салона, были наградой для мадам Жизель. Данный молодой человек происходил из достаточно знатного и влиятельного Рода, и до того именно он всегда был главной звездой собраний в салоне прекрасной француженки. Но тот факт, что сегодня его безжалостно сдвинули с данного пьедестала молодого человека нисколько не огорчал — Сергей Юрьевич, несмотря на свою молодость, прекрасно знал, как устроена столичная жизнь. И немалую роль в понимании этого самого понимания сыграла немолодая, но прекрасная вдова.

— Жизель, mon amur, надеюсь, что ты уделишь мне толику своего внимания этим вечером? — коснулась её мыслей телепатия юного мага.

Одним из направлений в изучении магии тот избрал весьма трудную стезю мага разума, и уже успел достичь некоторых успехов в ней.

— О Серж… Но здесь сегодня будет присутствовать сам княжич! — так же мысленно ответила мадам Жизель. — И я буду вынуждена уделить ему всё свое внимание. Возможно, мы устроим приватный разговор как-нибудь в иной раз?

— Моя дорогая, двадцать минут в какой-нибудь укромной комнате — и никто нас даже не хватится! — продолжал настаивать на своём чародей. — Разве твою кровь не горячит подобное маленькое приключение? Фактически у всех под носом, но так, что никто не узнает…

Кровь повидавшей жизнь и весьма похотливой аристократки, коя не видела ничего зазорного в том, что бы поддерживать отношения разом с тремя-четырьмя любовниками, а иной раз даже сводить их вместе, подобное предложение горячило. Настолько, что она невольно ощутила, как туда, чуть ниже пояса, меж очаровательных благодаря регулярным упражнениям, алхимии и заботам магов-целителей, ножками приливает кровь.

И будь она помладше, то возможно и поддалась бы порыву похоти. Но в отличии от образа и репутации легкомысленной и пустоголовой богатой транжире и похотливой кошки, которую она себе старательно создавала, мадам Жизель дурой отнюдь не была. Сейчас на её крючок начала клевать невероятно огромная и вкусная рыба, и упускать её из мимолетного желания потешить своего любовника (к которому, надо признать, она испытывала куда больше симпатии, чем к любому из мужчин в её жизни. В конце концов, их связь длилась уже четыре года, несмотря на всю ветренность данной особы, и она весьма ценила тот факт, что юный дворянин не посягал на её свободу и не осуждал образ жизни), рисковать француженка не хотела.

— Серж, любовь моя — сегодня слишком важный день, и я не могу позволить себе даже тени небрежности, — с сожалением ответила она мысленно, продолжая при этом поддерживать мину вежливого интереса. Наталья Горкина сейчас как раз активно пыталась сменить тему для разговора. — Позже я — вся твоя, ты же знаешь. Где угодно и как тебе будет угодно… Но сегодня нельзя допустить и малейших промашек!

Чародей ничего не ответил, и даже выражение его лица ничуть не изменилось, но хорошо изучившая своего любовника женщина отчетливо уловила его недовольство. Право слово, такой умный мальчик, уж даже мужчина, но иногда сущий ребенок…

— Любовь моя, это нужно в том числе и для того, что бы помочь тебе и твоему Роду, — пояснила прекрасная вдова, пользуясь тем, что чародей не стал обрывать телепатический канал меж ними. — Позволь своей малышке Жизель сделать всё как нужно. Ты же знаешь, я никогда тебя не подводила и не обманывала! А сегодня развлеки себя кем-нибудь иным… Только не этой набитой дурой Горкиной! Ненавижу её!

— Хорошо, — ответил маг.

И по его она поняла — завтра утром Горкиной придется идти и платить три сотни рублей магу целителю за то, что бы тот восстановил ей девственность. Мужчины… Как же вами легко манипулировать, если знать, куда давить. Одной фразой она направила все мысли на то, что бы Серж назло ей переспал с Горкиной, которая давно на него облизывается. Молодой человек будет доволен, считая что досадил ей, она сама получит возможность отпускать шпильки своей заклятой «подруге» на тему того, что сегодня произойдет, а самое главное — вечер не будет испорчен. Надо будет не забыть показать потом мальчику, как её задел его поступок… Мужское самолюбие вещь странная и невероятно гипертрофированная, требующая к себе постоянного внимания в самых разных, порой даже противоречивых формах. А ей, Жизель, потешить его не сложно — пусть её забавный и златокудрый мальчик радуется.

Тем временем долгожданные гости наконец приехали. Старый и обычно весьма чопорный дворецкий прибежал и лично зашептал госпоже на ухо, что княжич Шуйский и его друзья уже прибыли, и торопливо распрощавшись с присутствующими, Жизель дю Белле направилась лично встречать дорогих гостей…

Княжич Шуйский выглядел значительно старше своих лет. Не на шестнадцать с копейками, а на все девятнадцать, а то и двадцать лет. Высокий, статный, с мечом на боку, в дорогом костюме, который стоил целое состояние… Кольца, кулон, щегольская сережка в ухе с кровавым рубином — парень был одет не просто дорого, а неприлично дорого. Как и положено Наследнику столь могучего Рода… И что самое главное — каждое украшение на молодом человеке было могущественным артефактом. Не будучи знатоком, мадам Жизель не могла сходу опознать даже примерного их предназначения, но одно было ясно — любой из них стоил дороже её особняка. А ведь тот находился в Золотом районе — одном из самых дорогих в городе, месте, где жили исключительно аристократы! Со своим водным подъездом — благородные жители города предпочитали передвигаться по реке, а не на лошадях, среди смердов.

— Княжич Владимир Шуйский! — торжественно объявил слуга.

Разговоры и шепотки, как и лёгкая музыка, мгновенно стихли. Десятки, даже нет — более сотни глаз уставились на вновь прибывших. В отличии от многих, бояре не воспользовались водным транспортом. Ведь это было дворянской модой, а боярское сословие всеми силами старалось показывать, что оно выше и чище «императорских холуев», как называли меж собой дворян аристократы из древнейших Родов. Не все, разумеется — лишь наиболее озлобленные, коих было меньшенство…

Впрочем, они всё равно выделились. Во первых, эскортом — Наследник притащил с собой аж целое подразделение дружины Рода. Элитные бойцы, среди которых рядовыми были маги ранга Адепта, в количестве сотни бойцов, служили сопровождением, наглядно показывавшим положение их гостя.

Учитывая, что эти бойцы все как один обладали личным, а некоторые — и потомственным дворянством, это было сильно. Десяток Старших Магистров, тридцать Младших, и шестьдесят Мастеров — ни единого мага третьего ранга. Исключительная элита, боевые маги, которые заставили бы напрячься и гвардию самого Императора… Несмотря на то, что в салоне мадам Жизель сейчас находились исключительно аристократы, большинство невольно испытало весьма неприятные ощущения…

Неприятно осознавать, что одна лишь свита прибывшего гостя на голову превосходила знатностью и личным могуществом любого из гостей. Ведь среди присутствующих большинство было молодыми аристократами, и чародеев рангом выше Мастера было раз-два и обчелся… К тому же дружинники Шуйских, нарушая негласные правила, установленные для дворян, были пусть и в парадных одеяниях, а не боевых доспехах, но оружие и боевые артефакты несли при себе вполне себе не парадные. Клинки, гранаты в подсумках, магические жезлы, алхимические зелья на поясах — всё это было далеко не бутафорией.

— Добро пожаловать, ваше сиятельство! — склонилась в глубоком книксене впечатлённая вдова. — Я бесконечно признательна вам за то, что вы всё же решили почтить мою скромную обитель своим присутствием! Для меня, скромной вдовы, это действительно высокая честь…

Владимир Шуйский, молодой маг ранга Адепта, соскочил со своего скакуна. Лошади всех присутствующих дружинников были отнюдь не обычными представителями копытных, нет. Это была специально выведенная магическая порода, солнечные аргамаки, которые своими свойствами и боевой мощью могли заставить покраснеть и устыдиться собственного несовершенства многих хищников Сибири. Собственно, а как иначе? Толку боевому магу с обычного коня? Нет, каждый такой конь стоил маленькое состояние, но полностью оправдывал данный ценник…

Но княжич, естественно, не мог прискакать на обычном коне. Его ездовым животным оказался здоровенный, около трёх метров в холке, тигр. Необычные тигр — не рыжий, а снежно белый в черную полоску могучий зверь с аурой Старшего Магистра… Невольно мадам Жизель задумалась о том, как же чудовищно богат и могущественен должен быть Род, который может не задумываясь выделять наследнику подобноеездовое животное, которое в иных Родах на её родине за зверя-защитника семьи могли почитать, и отправлять, игнорируя всё, подобную свиту. Да его дружинники могли собой заменить почти всех её гостей и от того приём стал бы лишь более примечателен — любой Магистр, что Старший, что Младший, уже считался достаточно заметной личностью сам по себе, вне зависимости от того, кто он и чем по жизни занимался…

— Ну что вы, мадам! — улыбнулся княжич, подхватывая под локоть вдовы и заставляя выпрямится. — Право же, мне неловко слышать такое от столь очаровательной женщины! Пожалуйста, не нужно кланяться. Давайте я лучше представлю вам своих друзей. Это — Андрей из Рода Смирновых…

Представил молодой наследник Шуйских троих человек. Андрей Смирнов, Антон Звягинцев и Василий Дружинин — все представители знатнейших боярских Родов, члены правящих семей в своих Родах, молодые и талантливые бояре. Цвет боярства, можно сказать, одним своим присутствием мгновенно поднимающие мероприятие на невиданные доселе высоты.

Дальнейшее закрутилось как-то само собой. Юный Шуйский и его друзья веселились и шутили, вполне благосклонно воспринимая окружающих дворян, иногда танцевали, оказывали дамам знаки внимания — в общем, вели себя вполне достойно, к вящему удовольствию мадам Жизель.

— Знаете, я только недавно вернулся с развернувшейся в Сибири военной кампании, — вещал слегка подпивший Владимир Шуйский. — Во главе части Родовой дружины и местных войск нашего Рода я присоединился к Имперской Страже в борьбе с некими нолдами — пришельцами с другой стороны Разлома…

— Ах, сударь! — кокетливо воскликнула одна из многочисленных девиц, крутившихся вокруг в надежде привлечь внимание знатных бояр. — Вы лично рисковали своей жизнью в этих богом забытых краях⁈ Как мужественно!

Лесть была грубоватой и неумелой, но принявший уже далеко не первую стопку анисовой водочки с лимонной долькой Шуйский лишь благожелательно улыбнулся и гордо выпятил грудь.

— Сударыня, когда отечестве зовет своих сынов на защиту государственных интересов, то как можно его проигнорировать⁈ — напыщенно заявил парень. — Я ведь не какой-то там трус, да и мой Род никогда не уклонялся от выполнения своего долга перед Россией-матушкой! Я лично снёс в бою не одну рогатую голову, и даже, если пожелаете, могу показать вам трофеи — они в нашем родовом особняке в черте города.

Мадам Жизель доподлинно знала, что младший Шуйский на поле боя всегда находился в надежном тылу и уже оттуда бил боевой магией — просто развлечения ради. Её новый могущественный патрон бывал болтлив в перерывах между своей больной страстью и любил порассказывать о своей исключительности. Как опытная и много повидавшая дама, Жизель дю Белле умела отличить хвастливые преувеличения от крупиц истины, а потому очень хотела бы сейчас фыркнуть. Но удержала себя. В отличии от кое-кого другого…

— А я вот слышал несколько иное, — бросил боярин Морозов. — Что Наследников Шуйских на Фронтире было двое, и особо отличился именно старший из них. Герой штурма Багрянска, лично взявший две башни крепости и участок стены меж ними и продержавшийся достаточно долго, что бы основные силы Третьего Корпуса успели подойти и взять город… И насколько я знаю, имя того человека не Владимир, а Аристарх.

В зале побежали удивленные и опасливые шепотки. Мало кто в Санкт-Петербурге рискнул бы вот так в открытую провоцировать Наследника Шуйских. А уж заявлять о том, что Наследников двое… Это было страшное оскорбление, за которое могли убить на месте почти кого угодно.

Вот только в данном случае работало это самое «почти». Ибо эти слова произнес никто иной, как боярин Морозов — представитель не менее знатного и могущественного Рода, чем Шуйскией. Да, он не был Наследником в своём Роду, но тем не менее — он был одним из сыновей Главы своего Рода. А потому мог позволить себе словесную перепалку с кем угодно в своем поколении, кроме разве что носителей фамилии Романовых.

— Какая свинья посмела!.. — рыкнул было уже изрядно опьяненный Шуйский, но наткнулся взглядом на говорившего.

Вокруг Морозова и стоявшего рядом с ним Шувалова мгновенно образовалось пустое пространство, как вокруг прокаженных. Тонкий, изящный Морозов презрительно хмыкнул, окинув надменным взглядом окружающим, а затем обратился к замолкнувшему на полуслове Владимиру.

— Владимир Леонидович, батюшка, а повторите-ка, как вы меня назвали? — делано ласковым голосом попросил он. — Свиньёй, верно? Это так теперь Шуйские относятся к Морозовым?

Назревал скандал. Нахалка Горкина, уже держащая под руку её Сержа, выглядела довольной, как кошка, которой досталась крынка сметаны. Естественно, продолжение приема в подобном духе совсем не улыбалось хозяйке, и потому мадам Жизель поспешила вмешаться:

— Право же, Сергей Анатольевич, княжич не имел ввиду ничего плохого, — буквально пропела дю Белле, вставая меж парой высокородных аристократов. — Всего лишь небольшое недопонимание…

Спина прекрасной вдовы, в противоположность её спокойному тону и мягкой улыбке, взмокла от напряжения. Пара сопляков (с её точки зрения, разумеется), явно намеревающася устроить знатную ссору, представляла Рода, каждый из которых в её родной Франции шёл бы по влиянию, богатству и личному могуществу сразу за королевским, без труда переплёвывая герцогов Бургундских, Аквитанских и Бретонских, самых крупных французских аристократов.

В целом, происходи подобное где угодно в ином месте, и прекрасная вдова лишь с удовольствием понаблюдала бы за конфликтом. Но всё происходило на её приеме, и для мадам Жизель это могло кончится весьма плачевно. Как бы не закончилась их сегодняшняя ссора, Рода молодых людей уладят конфликт, не доводя до войны… Но вот ей, как устроительнице данного мероприятия, старшие члены Родов могут выставить определенные претензии, сделав из прекрасной вдовы козла отпущения.

И после подобного мадам останется лишь бежать из этой пусть варварской, дикой и грубоватой, но очень богатой и интересной страны. В родную Францию — туда, где родичи как её мужа, так и её собственные спят и видят пристроить вдову во второй брак за удобного человека, что бы ограничить её свободу и получить доступ к её капиталам. Что женщине, естественно, совершенно не улыбалось — ей жизнь свободной, прекрасной и весьма распутной вдовы нравилась более чем.

Вот только, к сожалению, её никто слушать не собирался. Властным движением Владимир Шуйский потянул мадам де Бюлле на себя, задвинув за спину, и шагнул вперёд.

— Я назвал тебя свиньёй, Морозов, — решительно ответил Шуйский. — Правда, не разглядел, кто со мной говорит… И потому готов принести свои извинения — всё же мы одного круга, и несмотря на то, что моё положение выше твоего, я не считаю правильным ссориться по таким пустякам.

— Так приноси эти извинения, — с насмешливой полуулыбкой потребовал Морозов.

— Не раньше, чем ты разъяснишь мне своё заявление о втором Наследнике моего Рода, — отрезал на удивление адекватный молодой человек. — У нас имеется лишь один Глава и один Наследник Рода. Таково решение Совета Рода, таково решение всех Шуйских… Или Морозовы почитают себя вправе решать, кто есть кто в Роду Шуйских? Ежели да — то это очень серьёзное заявление. Которое я немедленно передам в Род…

— Прошу меня простить за неверно сформированное высказывание, — склонил голову Морозов, заставив присутствующих выдохнуть с облегчением. — Конечно, Роду Шуйских виднее, кто у них Наследник.

— И я, в свою очередь, приношу извинения тебе, Сергей Морозов, за собственную грубость, допущенную по ошибке, — куда меньше, чем его собеседник, в полном соответствии с этикетом склонил голову Шуйский. — Думаю, из-за подобных мелочей портить вечер нашей очаровательной хозяйке было бы хамством с нашей стороны.

— Согласен, — улыбнулся Морозов. И тут же продолжил. — Но тем не менее — насколько я наслышан, твой кузен тоже весьма заметно себя проявил. Как говорят некоторые злые языки, коим я, конечно же, не верю — даже лучше, чем ты, Владимир. Разумеется, это чистейшей воды ложь… Но мне бы хотелось, если на то будет твоя воля, услышать твоё мнение.

— Он собрал вокруг себя кучку вчерашних смердов, вооружил их неведомо как полученными доспехами нашего производства и приютил у себя десяток ренегатов, — стиснув зубы, ответил Владимир. — Ему было даровано потомственное дворянское достоинство, и он основал некий Род Николаевых-Шуйских. Сейчас он во главе своего сброда воюет на Фронтире, имея на своём счету несколько незначительных успехов. Вот и всё, что мне известно.

— Тогда, наверное, я просто обязан рассказать подробнее о его «незначительных» успехах, — обвёл взглядом присутствующих Морозов. — О его успехах в осаде крепости я упомянул, верно? Но сделал это вскользь… Сперва изгой из Рода Шуйских отметился в боевой операции, где он, восемнадцатилетний чародей, самостоятельно достигший ранга Мастера, с командой из четверых Младших Магистров отправился на операцию по зачистке окружающих крепость лесов от орд чудовищ. Насколько я слышал, именно его участие позволило выполнить эту задачу и дало возможность взять Багрянск — так, вроде, ныне называется крепостица — в полное окружение.

А ещё перед этим парень в дуэли одолел один на один опытного боевого мага в ранге Младшего Магистра, доказав всем, что с его силой следует считаться… Но это маловажно. Со своим подразделением он сумел совершить настоящий подвиг, за который он и его гвардейцы представлены к Ордену Мужества третьей степени.

Большинство присутствующих помнили давние слухи о бездарном бывшем Наследнике Шуйских, что по приезду в Петербург в течении одних суток устроил две громких дуэли, из которых вышел победителем. Но те слухи давно утихли… И вот — новая, шокирующая информация о бывшем Шуйском! Он, оказывается, уже взял четвёртый ранг, получил Родовые земли — судя по дальнейшему рассказу Морозова, весьма немалые и перспективные — обрёл определенную известность в Александровской губернии среди военных слоев аристократии и даже обладал определенной репутацией!

— Его сейчас называют Пеплом, — закончил свой рассказ о многочисленных приключениях Николаева-Шуйского Морозов. — Говорят, это прозвище придумали его люди — когда он всерьёз старается прикончить врага, его чудные многоцветные молнии оставляют от него лишь пепел. А дальше пошло-поехало да прижилось… Ну а среди многочисленных врагов и недоброжелателей из местных дворян его зовут Бешеным. За то, что он никогда не понимает намёков, плюет на авторитеты и с яростью отстаивает интересы своих людей и собственные, не считаясь с чинами и тем, сколько мозолей он своей прямолинейностью отдавит.

Красный от злости и унижения Владимир Шуйский, тем не менее, дослушал почти получасовой рассказ, в котором расхваливают его оппонента, до конца. И не зря — вот наконец и появилась зацепка, за которую его можно было покрыть грязью!

— Подобный, не уважающий ни авторитеты, ни собратьев-аристократов человек просто не способен быть хорошим Главой Рода, — деланно вздохнул Владимир. — Мне даже заранее жаль его Род, который обречен утонуть и погрязнуть в вечной вражде и противостояниях с соседями. Подобному человеку максимум можно доверить командовать небольшим боевым отрядом. Даже жаль его будущих жену и детей…

— Ну не знаю, — пожал плечами молчавший до того Шувалов. — Ведь говорят, что его будущая жена — Хельга Валге. Та самая, любимая внучка Тойво Валге и обожаемая дочь Второго Императора. К тому же — до сих пор парень не проиграл ни одной битвы, дуэли или даже мелкой стычки. Кто бы не становился его врагом — все терпят поражения… И среди тех, кто не стал ему врагом в Александровской губернии, он считается человеком порядочным, держащим слово и весьма щедрым к друзьям.

В воздухе невольно повисло невысказанное — этот самый человек, ни разу никому пока не проигравший, едва ли забыл, каково ему было в родном Роду. И уж точно не забыл, что вообще-то именно он должен был бы стать Главой, сложись всё иначе…

— На что вы намекаете, господа? — сжал в руке хрупкую стеклянную чащу Наследник Шуйских, от чего та разлетелась осколками.

— Мы? Намекаем? Побойтесь бога, Владимир! — поднял вверх ладони насмешливый Морозов. — Мы просто поведали вам, как поживает ваш любимы кузен. Кстати, насколько я слышал — его сняли с фронта и отправили в тыл, бороться с летучими отрядами нолдов. Полагаю, его таланты и успехи не прошли незамеченными мимо его будущего тестя, и тот решил направить его таланты в куда более полезное русло, чем служить простым полевым командиром. Опять же — отличная возможность и службу нести, и Родовые земли обустраивать… Говорят, они у него одни из богатейших среди всех окрестных Родов. Да что там окрестных — там несколько шахт с магическими камнями, целые рощи с алхимическим сырьем под топливо для летучих кораблей и больше десятка магических источников… Но вам, наверное, лучше знать, каковы земли вашего кузена, верно?

Шувалов и Морозов направились на выход, а мрачный Шуйский остался, впившись в их спины ненавидящим взглядом. И мадам Жизель в душе содрогалась, представляя, на что сегодня придется идти, что бы удовлетворить и успокоить её патрона. Пожалуй, стоит загодя отправить слугу с приглашением для кого-то из целителей пятого ранга — её сегодня будут трахать и калечить с применением боевых артефактов…

Прием, на который возлагалось столько надежд, обернулся черте чем. Будь проклят этот изгнанник Шуйских, из-за которого Володя сейчас буквально огнём пышет от ярости!!! И бояре Морозов с Шуваловым тоже — не могли подобрать другого места для своих провокаций, напыщенные сопляки⁈ Становиться частью интриг высшей аристократии Жизель дю Белле вовсе не улыбалось… Однако кто её спрашивал.

— Владимир Леонидович, — мягко взяла она под руку мрачного парня. — В у меня в кабинете имеется чудесная коллекция картин… Как вы смотрите на то, что бы посмотреть её вместе?

— Положительно, — рыкнул парень, грубо хватая женщину за зад и не стесняясь присутствующих. — Пойдём, покажешь мне свои картины!

Глава 6

Меня отправили в тыл. Ротация подразделений, то да сё… Как оказалось, в отличии от регулярных войск Рода, выступившие более чем тремя четвертями наличных сил имели право отправится обратно в тыл по прошествии трёх месяцев активных боевых действий.

Я, как и мои люди, получили не одну награду. Орден Мужества третьей степени, Святую Анну второй и «За взятие Багрянска», отдельная медаль, выпущенная в честь взятия первой вражеской крепости в войне. Им наградили всех моих гвардейцев, меня, четвёрку Младших Магистров, самого Багрянина и ещё несколько десятков человек, внесших наибольший вклад в войну.

В Российской Империи награды были не просто очередными блестяшками, кои можно повесить на стену. Например та же медаль за Багрянск могла сформировать защитные чары третьего ранга и продержать их активными минуты четыре. Лично для меня и магов Мастеров — малополезная побрякушка, но вот для Адептов и более слабых чародеев, не говоря уж о рядовых бойцах, это была весьма дорогая и полезная вещица. Шутка ли — в бою может всякое случится, и козырь в виде магического щита третьего ранга лишним не будет.

Ордена обладали эффектами поинтереснее — Святая Анна второй степени хранила в себе заклятие Малого Полного Исцеления. Заклятие пятого ранга, что могло отрастить даже потерянные конечности и помочь с большей частью магических повреждений штука очень, очень полезная даже для меня… Жаль только, что после одного использования откат у ордена длился четыре месяца. А вот Орден Мужества обладал интересным эффектом — Малым Тепмпоральным Замедлением.

Магия Времени… Нет, даже не так — Магия Великого Времени. Одна из сложнейших школ волшебства, слабоизученная и весьма рискованная, даже я в ней был профаном, владеющим парой примитивных фокусов, не более. Орден Мужества был третьей по престижности наградой в Империи, и имел семь степеней. Откровенно говоря, не уверен, что мои достижения тянули на подобную награду. Но, как говориться, дают — не кривь поганую рожу, а бери с поклонами и благодарностями.

Малое Темпоральное Замедление ни много ни мало замедляло ход времени для всех в радиусе сотни шагов. Даже не так — для всего и вся. Не так, что бы критично — раза в два, не более… Но длилось целых двадцать секунд, и за это время можно было успеть очень многое… Хотя, справедливости ради — для очень многих магов удвоенное замедление времени и как физических, так и магических процессов было бы не критично. Но вот для меня, чародея, кто и без того был одним из быстрейших, кто делал немалую ставку на своё превосходство в скорости плетения чар — это был очень неплохой аргумент.

Впрочем, сильно расслабляться тоже не стоило — существовало немало способов борьбы с этими чарами. Мощные артефакты, различные аурные чары, что действуют в пассивном режиме, и многое другое — на приличного Архимага и уж тем более Мага Заклятий подобный фокус может сработать разве что случайно.

Ну а ещё, из важного, я сделал две вещи. Во первых, загнал пленного Архимага по спекулятивной цене — Шуйские заплатили мне пятнадцать миллионов золотых монет и, что куда более важно — комплектами оружия и брони гвардейцев. Ещё две тысячи комплектов, с целым обозом дополнительных деталей, необходимых для ухода и ремонта за артефактами, плюс две тысячи комплектов алхимических препаратов для превращения обычных людей в сверхчеловека, способного быка кулаком вырубать, состязаться в скорости с лошадью накоротке и на равных драться с сорсами. Плюс сто пятьдесят наборов для младших чародеев, тех кто третьего и меньше ранга.

Конечно, доводить численность гвардии до таких цифр свою гвардию я пока не собирался. Банально слишком дорого и народу на роль бойцов найти сложно нужное количество. Гвардеец у меня получал пять сотен золотых в месяц — и это рядовой воин. Подмастерья получал тысячу, Ученик — две, Адепт — три с половиной… Немыслимые, огромные деньги скажет кто-то — ну так а что вы хотели, что бы давшие присягу и готовые идти на смерть за вами воины, часть из которых — Ученики и выше — обладают личным дворянством, сражались за копейки?

Да, я платил им процентов на тридцать-сорок дороже, чем они бы в среднем получали у других. Но с другой стороны, мне ещё очень и очень долго предстоит не вылезать из различных конфликтов. Мою гвардию следует довести до тысячи трехсот бойцов минимум, и сейчас у меня чуть больше трёхсот воинов с собой — триста тридцать девять, если быть точным — и сто пятьдесят на Родовых Землях. В идеале нужно одиннадцать рот, каждой из которых будет командовать Мастер, в роте — по четыре Адепта и двадцать Учеников. И ещё две сотни — те, кто будут защищать моё поместье, будущие подчиненные Второго. На его счет у меня громадные планы, и две сотни бойцов гвардии, что будут под его началом — это лишь боевое крыло. Грех будет не использовать таланты бывшего контрразведчика на поприще тайных игр — ему предстоит создать отделение разведки, шпионажа и контрразведки… В общем, работы непаханый край.

Ну а второе — я отпусти Михаила Сопкина на волю. Без выкупа, освещения его роли в произошедшем инциденте и прочего — Старейшина одного из Родов нашей губернии, что висит на моём крючке, это весьма ценный актив. Пусть гуляет — у него уже есть своё задание. Это ружьё я подвесил не просто так, и оно у меня ещё выстрелит…

В общем, мои люди собирали обоз. Пришлось повозиться, выкупая телеги и возниц или на худой конец арендуя их, потратить немало времени на получение всех наград, прощальную пирушку, обсуждения будущих планов с теми из аристократов, с кем успел навести мосты за время службы в третьем корпусе — я получил от войны далеко не всё, что хотел, но отрицать, что я на ней сумел извлечь немало выгоды, было бы ложью. Хотя бы одно то, что за моей спиной сейчас три с половиной сотни повидавших дерьма ветеранов, способных порвать любого, одиннадцать не самых худших Мастеров и вишенкой на торте — преданный мне лично Старший Магистр, о котором моим врагам неизвестно, уже многого стоит.

Отправление назад затянулось на неделю, и мы с Хельгой не теряли времени даром. Вечера мы проводили в нагло отжатом у Приходько шатре — ничего, ради командира потеснится, старый засранец. Надо сказать, девушка стремительно входила во вкус занятий любовью, отдаваясь со всё большим пылом. У моей скромницы даже оказалась небольшая брошюра с разными интересными позами… Впрочем, стоило мне застать её за разглядыванием данного творения неизвестных мне авторов, как она покраснела и торопливо сожгла его. Ну да ладно — я сам любую брошюру заменить способен.

Но всё хорошее имеет свойство заканчиваться. Закончились и сборы, вручения различных наград и мои переговоры со знакомыми аристократами. Пора было выдвигаться в путь…

— Иди, Николаев-Шуйский, — хлопнул меня по плечу Багрянин. — Паразит ты, конечно, своевольный, но вояки из тебя и твоих людей отменные. Даст бог, ещё свидимся!

Четвёрка моих старых знакомых, Младшие Магистры, были сегодня на боевом задании, ну да с ними я устроил прощальную пирушку ещё позавчера, перед их выходом. Заполненные слугами, добычей, боезапасом и прочими важными и нужными в длинном и не слишком безопасном переходе вещами. Мы с Хельгой шагали в самом конце колонны, и даже её Тень держалась поодаль. Как и Карл, один из малозначимых Валге, назначенный в почетные сопровождающие к девушке, держались подальше.

— Надолго ли на этот раз? — грустно спросила девушка.

— Даст судьба, и вскоре свидимся, — легкомысленно улыбнулся я. — Эй! Не грусти, красавица! Тебе совсем не идет! Вот погоди, укреплю земли Родовые, поставлю защищенное поместье, возьму следующий ранг, а лучше два — а там уж заберу тебя к себе окончательно!

— Ранг, а то и два… — невесело усмехнулась она. — Это годы… Десять, а то и больше лет. Нет, ты не подумай — я всё прекрасно понимаю и не жалуюсь, просто не хочется видеться урывками, от случая к случаю.

— Никакого десятка лет, — заверил я девушку. — Младшего Магистра я возьму в ближайшие месяцы. Полгода, ну может месяцев девять, не больше.

— Планируешь взять пятый ранг до двадцати? — изумилась девушка. — Но ведь даже Николай Шуйский сделал это позже!

— Мой отец был рекордсменом, да, — гордо кивнул я. Что ни говоря, но гордость за то, что ты сын настоящего гения, не испытывать было бы глупо. — Но только он торил свою дорожку самостоятельно, а мне подобного не нужно. Действительно сложно будет с седьмым и восьмым рангами, но до того я уверен — я покажу этому миру, что такое настоящий гений.

Некоторое время мы шагали молча. Признаться, я только сейчас поймал себя на мысли, что не рассказывал девушке толком, кем я был в прежнем мире. Ну, не то что бы скрывал — множество отдельных историй я ей поведал, не скрывая ничего, но как-то полноценного рассказа не вышло.

— Так насколько же ты был силён там, в прежнем мире? — испытующе глянула она на меня. — Если сопоставлять с известными нам обоим Магами Заклятий. Кто-то вроде моего отца?

— Ну… Я сильно подозреваю, что восьмой ранг в моём мире значительно сильнее, чем в вашем, — почесал я в затылке. — Что бы убить меня на пике моей мощи понадобилось пять современных армий. С несколькими воздушными флотами, с парочкой восьмиранговых магов и бесчисленными чародеями рангом пониже. И даже так — последний удар мне нанесли не враги, а предавший меня ученик. Так что если так посудить — я пока не слышал о чародеях аналогичной мне боевой силы. Но тут следует помнить, что я всегда оттачивал свои боевые навыки. За три века жизни я накопил бессчетные артефакты, множество задолжавших мне сущностей из иных планов, да и дрался там, где десятки лет напитывал своими чарами местность. Как-то так…

По глазам вижу — думает, что преувеличиваю. Что ж, я её не виню — в этом мире просто нет тех, кто способен выступить против таких сил в одиночку. С другой стороны — этот мир куда богаче моего доступными для артефактов и алхимии ресурсами. Потому в загашниках больших воинских соединений всегда есть козыри для борьбы со сверхмощными врагами.

— Что ж, не скучай, моя красавица, — поцеловал я ей ручку на прощание. — И не забывай тренироваться по тому комплексу, который я для тебя составил!

— Хорошо, — улыбнулась девушка.

А мы двинулись в далёкий путь. Дорога не сказать, что была бы безопасной — пользуясь своей властью над монстрами, наши тылы заполонили диверсионные отряды нолдов, а потому стычки и сражения вне нескольких основных путей снабжения, на охрану которых тратились весьма значительные силы, происходили регулярно.

До Багрянска мы добрались почти без приключений — несколько мелких стычек, в которых мне даже меча обнажить не довелось, я не считаю за нечто, достойное упоминания. Второй наконец полностью оправился, и теперь я мог посвящать вообще всё своё время приему алхимии собственного производства и сосредоточиться на медитациях и тренировках с энергией. На войне времени заниматься этим с удовлетворяющей меня частотой не было, так хоть сейчас ничего не отвлекало — чародей шестого ранга, случись какая-нибудь неприятность, справится с ней даже лучше, чем я. В конце концов знания и таланты и Мастера это хорошо, но сильный Старший Магистр с боевым уклоном — ещё лучше.

В некогда захваченной нами крепости отряд провёл два дня. А затем мы выступили вновь. Решив сократить время путешествия, мы попробовали срезать путь, и поначалу всё было нормально. Мастера с тройкой Адептов по очереди выходили вперед и выравнивали путь, делая его проходимым для обозов, бойцы лениво вышагивали, чародеи из тех, кто был свободен от дежурств резались в карты на облучках телег…

И всю эту идиллию внезапно прервал арбалетный болт, что вонзился в горло одного из Адептов — будучи офицером, чародей решил, что конкретно ему можно во время перехода идти сняв шлем. Рядовым подобных вольностей не разрешали — умников, которые во время движения снимали часть доспехов, я лично приказал в первый же день высечь.

— Засада! — заорал кто-то.

Возницы, маркитанты, шлюхи и весь прочий табор не военных людей, без которых ни одно подразделение долго воевать не способно, тут же заголосили и принялись разбегаться и прятаться кто где горазд.

Лишнего люда с нами, надо признать, набилось изрядно — желающие отправиться обратно на относительно безопасные территории, набив карманы солдатскими деньгами и перекупленной добычей торгаши, шлюхи и прочий сброд шли с нами в количестве более чем тысячи душ. Этих на меня навесил лично Багрянин, мол, всё равно вам по пути, так хоть приглядишь за ними. И даже то, что я безжалостно содрал с них немалые деньги за охрану, не остудило пыл насосавшихся крови пиявок любой войны…

Нет, у некоторых были даже свои охранники, да и люд там попадался разный, в целом знакомый с тем, какой край у клинка — острие, и где у ружья спусковой крюк, но организации, во первых, у них не было никакой, каждый мелкий торгаш командовал своей кучкой мордоворотов, во вторых — боеспособных среди обоза всё же было подавляющее меньшинство.

— Второй! — рыкнул я, окончательно сбрасывая с себя остатки медитативного оцепенения и спокойствия. — Сильных врагов чуешь?

— Трёхрогие, судя по ауре — пятый ранг, — отчитался боевой маг. — Трое, может четверо, действуют слаженно. Остальные — десятка три одно-двухрогих и под пять сотен сорсов. Ну и зверья немало, но там больше мелочевка. Трёхрогих могу взять на себя, но тогда с остальными вам придется справляться своими силами.

— Добро, — кивнул я.

О наплечник звякнул зачарованный болт, но я не обратил на это никакого внимания. Мои гвардейцы, твёрдо знающие своё дело, уже активно стекались во взвода и занимали наиболее выгодные позиции. На ценность добычи или целостность телег бойцы внимания не обращали — жизнь важнее. Выиграют бой, добра ещё нажить можно, проиграют — мертвецу ценности без надобности.

Мои будущие сотники, маги Мастера, времени тоже не теряли, собирая людей за собой. Естественно, очень многие обозники бросились к моим людям, надеясь получить защиту, но в ответ начали получать лишь пинки да зуботычины — путаясь под ногами бойцов и магов, не давая толком собраться и сужая пространство и возможность манёвра, они играли на пользу врагу. Поэтому, как бы сие жестоко не было, но я одобрил действия своих подчиненных.

— Господин Аристарх! — подбежал ко мне дородный торговец, лоснящийся от жира. — Что же такое происходит! Ваши люди опрокинули две мои телеги с товаром, разогнали моих…

— Вас предупреждали, что в случае боевых действий вы должны прятаться по телегам либо разбегаться, — рыкнул я в ответ на наглого толстяка. — А в идеале — помочь выстроить вагенбург! Вы же, скоты, только под ногами путаетесь! Прочь!

со всех сторон уже набегала лава монстров — различных, невысокого ранга, но тем не менее смертельно опасных. Мои бойцы не сказать, что всех бросили — раздался разрозненный ружейный залп, другой, третий… Вспучивалась земли от боевой и защитной магии, которую бросали мои чародеи, прикрывая мирных, двинулась наперерез на самые угрожающие и слабозащищенные части обоза тяжелая пехота…

Последние были словно настоящие боги войны. Светящиеся от чар мечи и секиры без труда рубили тварей, удары монстров были бессильны нанести им какой-то урон, а ещё с ними шли боевые маги — за каждой пятёркой по одному Ученику, за каждыми двумя с половиной десятками — Адепт. И били, жгли, морозили, давили, ставили защиту — вся доступная низшая боевая магия шла в ход.

Но даже так среди обозников счет погибших шёл уже на десятки и стремительно увеличился — сорсы не жалели болтов. Хорошо хоть рогачи пока берегли ману, готовясь нанести удар… Хорошо потому, что исчезнувший из моего поля зрения Второй вот-вот заставит сильнейших из них драться за собственную жизнь, позабыв про нас.

Пора бы и мне с прочими Мастерами взяться за дело. Не хватало ещё, что бы этот сброд, бродящий по нашим лесам, окончательно разгромил наш обоз…

Глава 7

У меня были вопросы. Довольно много, надо сказать, вопросов… И первый из них звуча примерно так — какого, спрашивается, мужского полового органа моё боевое охранение, состоящее из ветеранов (хотя сейчас в гвардии каждого можно было так назвать — три крупных сражения плюс два с половиной десятка более мелких стычек говорили сами за себя) усиленных магом Учеником, прозевали засаду⁈ Скоты, вы же снабжены были специальными разведывательными артефактами и приняли каждый по несколько зелий концентрации!!!

Впрочем, ни времени, ни возможности задаваться подобными вопросами здесь и сейчас не было. Приходько, невозмутимо прогнавший через себя поток энергии, вздыбил всё на десятки метров вокруг прочнейшими и острейшими деревянными кольями, не глядя отправляя в мир иной десятки, а то и сотни чудовищ.

В самом центре набегающей толпы завертелся вихрь, наполненный стальными лезвиями. Пара Мастеров из моего отряда сработали весьма оперативно, составив на пару весьма могучее боевое заклятье. Потоки воздуха без труда подхватывали самых лёгких из монстров, а стальные лезвия, наполненные маной, шинковали тварей прямо-таки в фарш.

Бой вскипел подобно морской пене, ударившей в скалу. Разрозненные отряды начали потихоньку стягиваться в более крупные кулаки, перетрусившие обозники, поняв, что немедленная смерть им не грозит, начали давать отпор, сдвигать телеги, готовить небольшие пушечки…

Здоровенный рябой Подмастерье, владелец шести телег, двух десятков шлюх и семерки дюжих молодцев в неплохих доспехах с отличным оружием (между прочим из числа тех, что должны были идти Стражам. Хапуги интенданты, мать их разэдак, отца родного продадут, дай только сходную цену…) выкатили, к моему изумлению, две небольшие пушечки. Старые даже на вид, возможно уже списанные, они оказались, к моему удивлению, в весьма приличном состоянии. Тускло засветились руны, вырезанные прямо на стволе, глухо рявкнуло — и два потока картечи смели несколько десятков тварей. Недурно!

Правда, дальше один из волков в длинном прыжке достал самопровозглашенных артиллеристов и завязалась рукопашная схватка, но даже так — среди насквозь лишних для моего отряда сейчас людей тут и там встречались подобные островки сопротивления. Кто артефакт, явно не положенный простолюдину, активирует, кто зачарованную гранату явно с армейских складов из закромов достанет… А уж сколько приобретенных явно в обход военных законов качественных винтовок со вполне себе зачарованными пулями я увидел — не перечесть… Но время на любование происходящим истекало, и пришла пора уже и самому вмешаться.

Я ждал удара сорсов и чародеев врага, но первые ограничивались арбалетными болтами, вторые же явно берегли ману, выжидая удобной возможности. Что ж… Зря, ребята, очень зря. Ибо я силен, зол и весьма жесток к врагам, что я и намерен продемонстрировать. Не хотите вылезать со своих позиций? Готовитесь ударить в самый удобный для себя момент? Да хрен вам. Я заставлю вас, уродов, начать действовать.

— Я создам тебе возможность, Второй. Покажи, что умеешь.

Я не стал размениваться на всякую мелочь. Первый шаг перенес меня на два десятка метров, и Меч Простолюдина хищно сверкнул, рванув вперед. Между первым моим рывком и вторым клинок описал широкую дугу, расчищая пространство передо мной. Волчья, лисья и три лосиных головы разом отделились от туловищ, заставив окружающих тварей рвануть в стороны от страха.

Впрочем, слишком поздно. Потоком ветра и молний вокруг меня образовалась настоящая просека, и я ринулся вперед, туда, где находились невидимые пока бойцы врага. Мои чародеи и гвардейцы уверенно дочищали лавину врагов, Мастера держали защитные купола, и готовились к неожиданностям — гвардия Николаевых-Шуйских была полностью автономным подразделением, что развязывало мне руки и позволяло драться как мне удобно.

Совсем уж беспечными нападающие не были. Едва я пересек некую незримую границу, как на меня обрушился могучий воздушный поток. Моя магия, развеивающая слабые чары врагов и ускоряющая меня, на этот раз дала небольшую промашку — заклятие хоть и было довольно простым, но содержало в себе неприличное количество маны. С каждым мгновением поток воздуха всё крепчал, и уже через четыре секунды я не мчался стрелой к позициям врагов — я стоял, с трудом удерживая равновесие.

Наклонив корпус вперед и прикрыв локтем глаза я наваливался на бушующую стихию, пытаясь нащупать незримые скрепы и узлы силы, поддерживающие воздушную стихию. И находил ведь! Находил, быстро выжигал фиолетовыми молниями и…

И нихрена не происходило — заклятие поддерживали, формировали и подпитывали десятка два магов разом. Слабых, да — однорогие, не более, но много ли надо для того, что бы гнать ураганные потоки воздуха? А тем временем и остальные не дремали — невидимый защитный купол, который я всё же плюнул и возвёл вокруг себя, принял на себя десятка четыре необычных, выточенных из цельной кости какой-то крупной твари болта. Зачарованных куда лучше, чем обычные снаряды сорсов…

А затем в потоки хлещущего меня ветра поддали жару. Поддали как следует — несколько двурогих, явно на уровне Мастера, не поскупились на силу. Ветер и мана, наполняющая его, вспыхнула как солома в костре — и от грохота взрыва мне заложило уши, а колени слегка подкосились. Твари!

Ну да ничего. Главное, что теперь я и мои подчиненные точно знали позиции вражеских магов, а не просто ощущали размазанную по большому участку ауру чародеев, и теперь дело пойдет веселее. Вокруг меня бушевало и ярилось сиреневое пламя, но остановить меня было не в силах.

Фиолетовые молнии, свиваясь в тугие, толстые жгуты, начали принимать форму огромных змей и рванули вперед, распахивая пасти. Сложно, очень сложно плести это заклятие и держать достаточно мощную сферу защиты на стыке магии Воздуха, Света и Льда, но надо. Настолько, что пришлось прибегнуть к способу, который я считал чем-то неприличным для уважающего себя состоявшегося чародея. Вербализм, итить его за обе ноги и в правый глаз…

— Семь Пожирающих Змей Оссары!!! — рыкнул я.

Глупо, скажете вы? По детски, будто крестьянские отпрыски, играющие в чародеев, выкрикивающие цветастые названия выдуманных чар? В целом, соглашусь. Но отрицать, что вербальные методы работы с магией имеют определенную степень эффективности, особенно в таких ситуациях, тоже глупо. Произнося заклятие, озвучивая его настоящее название чародей как бы подталкивает своё подсознание, что в немалой степени участвует в сотворении чар. Позволяет себе превозмочь обстоятельства, сильнее сконцентрироваться на магии — а как раз это мне и требовалось сейчас, когда я с зубовным скрежетом претворял в жизнь свои чары.

По три-четыре метра в диаметре и под пять-шесть десятков в длину, семь змей фиолетового электричества с неприятным, шипящим звуком начали втягивать в себя сиреневое пламя. И весьма эффективно — давление на мою защиту начало быстро спадать. Враги запаниковали — ничем иным поток низшей боевой магии, которым они попытались атаковать змей, я объяснить не могу.

Впрочем, едва ли здесь собрались сливки чародеев нолдийцев, так что смеяться над ними тоже не стоило. Использованное мною заклятие было четвёртого ранга, да — вот только это были очень сложные, запутанные чары, разработанные мною уже по достижению звания Великого. Подобное заклятие почли бы за честь заиметь в свои архивы, предназначенные лишь для кровных членов Рода, любые аристократы. Даже такие как Шуйские — ибо подобная сверхсложная магия как раз и была тем, что позволяла членам древних магических Родов тягаться на равных с магами уровнем выше себя…

Едва ли сейчас среди врагов присутствовали гении магических наук, но даже так рогачи оказались молодцами. Они достаточно быстро сообразили, что подобными прямолинейными атаками змей не прикончить и приняли грамотное решение — просто прекратить тратить ману в пустоту и предоставить старшим товарищам попробовать прикончить меня одним мощным ударом. В конце концов, минус у змеек имелся весьма значительный — они хороши были против площадных магических атак длительного воздействия и нематериальных сущностей. А рогачи, как существа из плоти и крови, могли за себя не слишком опасаться…

Земля под моими ногами дрогнула и как-то нехорошо засветилась. Ну знаете, таким, сиреневым вперемешку с ядовито-зеленым, очень тонко намекая, что сейчас меня будут немножко убивать, создав чары прямо подо мной, что бы избежать собравшихся огромным клубком змей, что защищали меня. В хот пошли чары трёхрогих, и бить они решили сразу на поражение — удар тройки магов пятого ранга, объединивших силы против меня, я мог и не пережить.

Вот только я в этом бою был отнюдь не один. И прекрасно понимал ход мыслей Второго — Старший Магистр планировал использовать фактор неожиданности на полную катушку. Знай враги о его наличии в наших рядах, и могли бы даже не рискнуть нападать, но они не знали. На их беду…

Не ощутить злой, голодной силы в громадном, поднявшемся до самых небес торнадо было невозможно. Это был не просто столп быстро вращающегося воздуха, нет — чувствовалось там и что-то странное, несколько инфернальное и чуждое самой концепции жизни. Ба, да мой слуга, оказывается, и некромантией балуется! Впрочем, иметь навыки в ремесле повелителей смерти было, пожалуй, более чем естественно для тех, кто работает в контрразведке. Ну, труп там допросить, пытать с целью выведать важные сведения даже после гибели свою жертву и так далее… Мало ли зачем благородному человеку на службе Его Величества Императора может пригодиться сила смерти, верно?

И, надо сказать, я мысленно добавил несколько баллов в плюс Второму, когда оценил сплетенные им чары. Просто, изящно, экономно и эффективно. А уж об эффектности и вовсе молчу! Потоки некроэнергии, образованные смертью сотен живых существ, сейчас погибающих от стали и магии, стянулись в громадный смерч, напитывая десятки призванных в него порождений Плана Смерти.

Принявшие облик громадных черных черепов существа кружились в воронке вихря. Несколько секунд, и провалах глазниц вспыхнуло жутковатое багровое пламя, в уши ударил долгий, противный крик, от которого даже у меня носом кровь пошла — на слишком увлекшихся попытками прикончить меня трёхрогих нолдийцев обрушились призванные чарами Второго существа. По воронке побежали разряды пепельных молний, словно бы заряжающихся от вихря — и стремительно поднятый сиреневый купол в сотне метров от меня лопнул, как мыльный пузырь, не в силах сдержать Высокую Магию.

Боже, как же хорошо, что я напал на него внезапно и имел в загашнике рассчитанные на Архимагов козыри! Одним лишь временным усилением до пятого ранга я бы его точно не одолел. Это был вполне образованный и опытный боевой маг, на что он и его два товарища были способны, успей они разойтись на полную катушку, страшно было даже представить. Вот я и увидел, как здесь дерётся элита ранга Старшего Магистра… А ведь это даже не кто-то ранга чародеев моего бывшего Рода. Не Шуйский, не Морозов, не Воронцов, не Романов и не кто-то ещё из первой двадцатки древнейших и сильнейших…

Хотя чего себе врать — достойный меня противник, тот, кто сумеет дать мне отпор, обладая одним со мной рангом, мне не попадется до достижения восьмого ранга. Если на реинкарнатора не напорюсь, конечно…

А тем временем боевые чары Второго безо всякого труда заставили ядро чародеев устроивших нам засаду нолдийцев. Правильно и вовремя нанесённый удар Высокой Магией сделал своё черное дело, к тому же и сорсов зацепило… Фактически, на этом бой можно было считать законченным. Главари рогачей один за другим погибали, тщетно пытаясь выжить в эпицентре танца Воздуха и Смерти.

Их младшие сородичи, из тех, кто ещё был жив, бросилисьв рассыпную, но за ними уже мчались мои маги — зверьё успешно дограмливали и без них, потеряв связь с направлявшей их волей порождения магии Разлома и сибирских чащоб тут же вспомнили о такой важной штуке, как инстинкт самосохранения. Изрядно поредевшая орда тварей разбивалась на тонкие ручейки, по видовой принадлежности, и рассыпались прочь. Выжившие среди обозников активно стреляли им в след и остервенело добивали раненных тварей, не имевших возможности бежать.

Мои бойцы уверенно бежали по направлению к лесу. Растерянные сорсы, ещё не разобравшиеся в происходящем, совершили роковую ошибку — дав последний залп, вскочили со своих позиций и бросились во встречную атаку. Десятки, сотни серокожих фигур в облегченных доспехах из кожи и полос металла — в полном тяжелом доспехе по лесам особо не побегать, даже если ты двухметровый здоровяк, что куда сильнее и выносливее человека — взметнулись, стремясь ударить по разрозненным группам бегущих вперед бойцов.

На удивление, среди нолдийцев тоже нашлись храбрецы. Тут и там попадались невысокие фигурки рогатых хозяев серокожих созданий — в большинстве своём однорогие, но наверняка и пара-тройка владельцев двух роговых образований в районе головы тоже найдутся.

Почему я считал их атаку глупой, несмотря на перевес в числе? Да потому, что у меня на двадцать пять бойцов приходилось шестеро чародеев — пятеро Учеников плюс Адепт. Полноценное магическое прикрытие, не говоря уж об огневой мощи — враг не имел никаких шансов. Собственно, большая часть рогачей попросту драпала, бросив своих. Второй, за полминуты расправившись с врагами, снова отступил и тратить силы не спешил. И правильно — он наш главный козырь, и потому должен всегда стараться сохранить максимум боевого потенциала. Там, где можно справиться без него, мы разберемся сами.

Меч Простолюдина мелькнул в широком, косом ударе. Я метил в щель между пластинами ближайшего сорса — без атакующей магии, лишь усиливая и ускоряя себя желтой молнией. Ману нужно беречь… Да и давно я не дрался вот — грудь на грудь, клинок к клинку, одной лишь чистой сталью и мастерством, которым изрядно гордился. Я ведь в числе прочего был ещё и мастером пяти видов оружия!

И к моему удивлению меч не впился в серую плоть, обрывая жизнь врага. Даже, на худой конец, не врезался в сталь вражеских доспехов, что ещё как-то можно было бы понять — враг всё же не манекен и тоже двигается. Нет, мой клинок встретил сталь короткого меча врага — что-то вроде гладиуса римских легионеров, только чуть длиннее и с утяжелением к острию.

Охренеть… Это я так деградировал, что меня рядовой серокожий может остановить, или мне редкий умелец попался⁈

Следующий выпад показал, что второе. Ложный замах не обманул врага, и устремившийся вместо горла в стопу Меч Простолюдина лишь зазря взрыхлил землю, мне же пришлось уворачиваться от вражеского щита, что чуть меня не опрокинул. Удар клинка серокожего я принял на наплечник, двинув здоровяку в ответ ногой.

Мы закружили в танце смертоносной стали. Выпад, отшагнуть, пропуская удар плоскостью щита, верхний цветок, что резко переходит в нижний — и натыкается на его щит. Гладиус голодной змеей рвётся к моей глотке, но я полностью использую преимущество качественного доспеха — и сталь врага бессильно скрежещет по металлу наруча.

Я изумлен. Честно изумлен — рядовое, казалось бы, пушечное мясо — а способно дать отпор мне! Мне, которому в Третьем Корпусе и близко не было равного соперника в танце меча! Тому, кто в одиночку спокойно выходил фехтовать против всех десятерых Мастеров, что служат мне, разом — против опытных бойцов-ветеранов! Да что тут скромничать — думаю, в Империи найдется не более двух мечников, способных дать мне бой. В своей прошлой жизни я был лучшим с копьем и мечом, процентов шестьдесят своих прежних навыков уже восстановил!

Меня захлестнул азарт. Сражение было выиграно, сорсы и остатки их хозяев сейчас добивались и брались в плен, и ко мне уже спешили бойцы, готовясь магией угомонить не сдающегося противника, но…

— Назад! — взревел я. — Оторву нахер башку любому, кто влезет! Дерись, серокожий, дерись как никогда — если победишь, то клянусь тебе своим именем, я отпущу тебя на волю живым, здоровым и с вознаграждением! Покажи всё, что можешь!

Враг не ответил, лишь опасливо огляделся — нас уже начинали окружать воины. Видя, что никто не собирается вмешиваться, он повёл плечами, хрустнул шеей и встал в стойку. Широко улыбнувшись, я перекинул Меч Простолюдина из руки в руку, предвкушая отличную возможность нетолько проверить себя и свои навыки, но и, возможно, научиться чему-то новому.

Глава 8

Меч Простолюдина всё набирал обороты, а я усложнял свои атаки. Желтые молнии бежали по моим венам, погружаясь всё глубже в моё тело, все усиливая скорость моих рефлексов и реакции. Блок, удар, удар и ещё удар — я не пускал ману в оружие, стремясь уравнять шансы, но даже так было удивительно, как долго держится оружие сорса. Так-то у меня весьма дорогой и качественный артефакт в руках… Видимо, у его оружие ковали не худшие кузнецы.

Мой противник был под два двадцать ростом, обладал здоровенными мускулистыми руками и двигался на удивление четко, резко и быстро для такой туши. Мой клинок был куда длиннее его шестидесяти сантиметрового оружия, смотревшегося чуть ли не кинжалом в руках здоровяка, но длина наших конечностей слишком сильно различалась, причем в его пользу. А это уже уравнивало шансы.

Я сыпал ударами и старался держать выгодную для себя дистанцию. Доспехи серокожего сильно отличались от его же меча, причем в худшую сторону — сейчас они были лишней обузой, сковывающей его движения, а не защитой. В нескольких местах они уже оказались пробиты, но раны, по меркам моего противника, были не слишком опасны.

Сорс же напирал, стараясь навязать мне бой на сверхближней дистанции, там, где его гладиус имел бы хоть какие-то преимущества. На какие он только финты не шёл, что бы выйти на удобную дистанцию для атаки! И, что характерно, совсем не безрезультатно — я оказался непопятнан лишь из-за того, что мои доспехи были слишком хороши для его оружия. Нет, бой бы я не проиграл — но пару аналогичных его собственным царапин точно получил бы.

От бедолаги уже шел самый натуральный пар. Видимо, двигаться на таких скоростях и бить в полную мощь было сложно для моего противника — всё реже были попытки достать меня, всё чаще он вместо контратак стремился уйти в глухую защиту, экономя силы. Победитель был уже очевиден любому опытному бойцу, но даже так противник сдаваться не собирался.

Тяжело дыша, здоровяк замер, закрываясь остатками щита, в котором не хватало немалых кусков — я постарался на славу. Из под шлема, подмышек, сапогов и всех сколь-либо открытых участков тела валил мерзкий, вонючий пар — влага стремительно испарялась из истощенного организма.

— Может сдашься, серый? — предложил я. — Ты слишком ценный кадр, что бы погибать в глупой, мелкой стычке.

— Унна ихиор, ратаур! — рыкнул мой враг и я досадливо цыкнул. Ну естественно — откуда ему знать русский язык, если им даже среди рогачей редко владел? Вздохнув, я поднял меч и встал в стойку, готовя последнюю атаку. Ложный укол в лицо и резкий перевод удара из колющего в рубящий, что бы оттяпать руку с клинком, которым он попробует отбить удар. А дальше — срубить голову…

Я рванул вперед, выбрасывая клинок в ложном выпаде. Ну как ложном — если пойму, что атака проходит, то он станет он станет настоящим. Нечего усложнять.

Вот только безропотно подыхать серокожий не собирался. Даже не пытаясь защититься, он подался навстречу, выбрасывая свой меч в точном встречном выпаде — прямо в щель моего забрала, в единственную уязвимую для него точку. Вот сученыш! Да он же хочет разменяться жизнями!

И в этот свой удар он вложил все остатки сил. Всю свою скорость, весь вес разогнанного организма и немалую физическую мощь, которая, как я успел заметить, сильно превосходила рядовых сородичей моего врага. Проигнорировать летящее прямо в глаз лезвие не представлялось возможным, и я, разрывая связки и сухожилия в запредельном усилии, начал скручиваться, что бы провернуться вокруг своей оси, пропустив его выпад мимо.

Это было больно и сложно. Едва-ли кто либо в окрестностях сумел бы повторить такой трюк — ведь я, разрывая движение, в исчезающе краткий миг сменил вектор и характер своего движения. И мне удалось — меч пролетел мимо. Всё, сейчас, выйдя из разворота, рубану здоровяка и схватке конец.

Вот только мой противник был явно не согласен с подобным раскладом. А потому на мою спину, которую он уже никак не успевал поразить клинком, он просто рухнул плечом той руки, что сжимала проносящийся мимо клинок.

Меня отбросило на несколько метров, но я сразу вскочил. В отличии от моего врага — бедолагу действительно окончательно оставили силы, и он лежал, тяжело и глубоко дыша. В руках не осталось ни меча, ни щита, но даже так он отчаянно пытался заставить себя встать — вот только руки и ноги лишь едва-едва шевелились, показывая, что теперь уж точно всё.

— Добьёте? — поинтересовался Арсений, с интересом глядя на едва шевелящееся тело.

Добью ли? В горячке боя я твёрдо намерен был прикончить врага, не смотря ни на что. Да что там — я и сейчас шагал, занося клинок для последнего удара, но… Это же какая потеря! Мастер Меча с большой буквы, он, если ему дать хороших артефактов и боевую алхимию, сумеет дать бой любому из моих Мастеров. Да что там дать бой — экипируй я его как следует, и он скорее всего любого из них выпотрошит, не смотря на их силу! И лишиться такого ценного кадра было бы весьма жаль.

Да и ладно, чего греха таить — я невольно испытывал уважение к этому здоровяку. Он видел, что меня не сумели прикончить совместными силами его хозяева, видел, как его сотоварищи сломались под натиском моих воинов и частью бежали, частью сдались плен — но вместо того, что бы последовать примеру остальных решил драться до конца. Глупо, да — но умников я как раз таки не слишком-то и уважал. Умники, они такие — чуть запахнет жареным и готовы дать дёру, если только за спиной не Род или что-то жизненно важное.

Этот же пошёл вперед и решил умереть, как воин. Я ценю мастеров боя, очень ценю — ведь кому как не мне известно, сколько трудов нужно положить, что бы стать сильным без магии? Сила воли, упорство и смелость, презрение к своей слабости и неугасимое рвение в самосовершенствовании, смелость что бы преодолеть боль…

— Нет, — ответил я. — Признаться, этот здоровяк добился моего уважения. Возьмем в плен, но в отличии от остальных — сдавать имперцам не будем. Это мой трофей! Ну и да — познакомьтесь, это ваш будущий инструктор по владению мечом. Прошу любить и жаловать.

— Судя по тому, что он сдаваться не хотел, он на вас работать может и не согласиться, — заметил кто-то из остальных Мастеров.

— Меня его мнение мало заботит, — пожал я плечами. — Не мытьем, так катаньем, но я сделаю его своим. Кадры решают всё — а этот кадр, если его хорошо вооружить, нескольких таких как вы стоить будет.

— Ну, ты уж слишком то его не перехваливай, — заметил подошедший последним Приходько. — Он с тобой, конечно, славно рубился, но используй ты магию — здоровяк бы и трех секунд не прожил.

— Используя я магию, никто из вас бы тоже трех секунд не продержался бы, — пожал я в ответ плечами. — Это ни о чем не говорит. Всё, давайте за дело! И приведите мне умников, что были в боевом охранении. Мне, знаете ли, очень интересно, какого хера они всё проморгали.

Продолжить движение в этот день нам было не суждено. Пока собрали перепуганных и разбежавшихся шлюх, обозников, рядовых торгашей, конюхов и прочий небоевой народ, пока занимались ремонтом разбитых телег и повозок, занимались раненными, сортировали пленников… В общем, нечего было даже думать о том, что бы продолжить поход. Тут дай бог завтра к обеду сможем продолжить движение.

А ещё мне решили высказать своё «фе» хозяева всего того добра, что шло с караваном. И вот тут я даже малость прибалдел — это какой же уровень слабоумия и отваги надо иметь?

— Милостивый государь, нам хотелось бы обсудить вопрос компенсации причиненного ущерба, — заявил мне самый храбрый среди них.

И самый богатый — ему принадлежала почти четверть этого обоза, у него было трое Учеников, пусть и очень слабых, в охране, а сам этот тип был Адептом. То есть, говоря проще — ненаследный дворянин, отслуживший своё армии. Либо, что скорее — маг во втором-третьем поколении, из тех семей, что никак не могли породить хотя бы Мастера, что бы получить официальное право на основание Рода, но все равно неплохо устроившийся в жизни.

— Это какой такой компенсации? — поднял я бровь.

Перехватили меня для разговора как раз тогда, когда я, шел разбираться с неудачниками из боевого охранения. Что ж — в мой шатер бы это чучело никто не пустил бы, с моими замами-Мастерами они были достаточно хорошо знакомы, что бы понимать, что те им бошки поотрывают за такие заходы. А вот во мне, очевидно, видели лишь сопляка, на которого есть шанс повлиять. Закономерно — я с торговцами и прочим навязанным мне людом сам не общался, доверив это Арсению и Приходько. Вот, видать, эти дураки и решили, что со мной дело иметь проще…

— За понесенный нами ущерб! — решительно заявил невысокий пухляш, стоящий рядом с инициатором беседы. Подмастерье, не более — но тоже немало заработавший на войне за счет выкупа боевых трофеев и сейчас ведущий за собой сколько-то телег добра. Кстати, тот Подмастерье, бой которого я наблюдал лично, с этими умниками не пришел, лишь стоял поодаль и наблюдал за происходящим, всем своим видом показывая, что он сам по себе.

— В ходе нападения, которое прошляпили ваши люди, мы понесли… — начал было Адепт, который являлся негласным лидером десятка подошедших ко мне людей, но я поднял руку, прерывая его.

— Мне насрать, что вы там потеряли, милейшие, — закипая ответил я. — У меня два десятка погибших, среди них — пятеро магов. В связи с чем я очень, очень зол… А знаете почему?

— Мы!..

— Потому, что мне навязали на голову это ваше стадо, — продолжил я, не обращая внимания на попытку ответа. — Не знаю, кому и сколько вы заплатили за то, что бы моя гвардия шла с вами, но будь мы сами по себе, этого нападения даже не случилось бы. Потому что нападать на несколько сотен опытных бойцов, рискуя понести большие потери и при этом получить крайне скудную добычу никто бы не стал. Мы ведь с фронта движемся, а не наоборот… Но вас, суки, навязали мне. Погибли воины, потрачены артефакты, алхимия, время и силы… Мы выполнили свою задачу — защитили обузу, которая нам не нужна. А вы, свиньи, мне тут претензии выкатываете⁈ Я — Николаев-Шуйский, Глава Рода. А это — моя гвардия… Так может, мне сейчас приказать им перебить всех вас? И присвоить себе ваше добро? А в Александровск отправить депешу — так мол и так, пытался, но во время нападения врага обоз был вырезан…

— Вы не посмеете… — побледнев, неуверенно произнесла единственная женщина среди присутствующих. — К тому же с вами говорит дама…

Слабенькая целительница второго ранга и хозяйка самого большого борделя из тех, были в корпусе. Насколько я знаю, едет для обновления своего поредевшего и уже затасканного «товара», который, пропустив через себя огромные толпы народу, уже не справлялся даже с помощью дешевой целебной алхимии и её невеликих умений.

— До того, как вы открыли рот, со мной говорили исключительно обладатели первичных мужских половых признаков, — взглянул я на неё. — Ну а что касательно вас… Вы не дама. Вы просто шлюха с каплей магического дара, всеми силами принимающая алхимию для омоложения и командующая сборной солянкой других шлюх. И если я разрешу своим ребятам позабавиться с вами и вашими девками, прежде чем их убивать, мне только спасибо скажут. Ни рука, ни член у людей, что четыре месяца были на самых горячих участках фронта, не дрогнет. Я внятно объясняю?

Разумеется, отдавать подобные приказы я не собирался. Я человек, в конце концов, а не зверь, а они ничего плохого по сути не сделали — но припугнуть поднявших голову идиотов давно пора было. И они вняли, по глазам вижу. Хотя ещё бы не внять — я сам, не сходя с места, мог десятка полтора дворян назвать, что могли бы воплотить эту угрозу, не колеблясь.

Ведь у нас на руках убитые и пленные рогачи. Хотя нет. «В результате жестокого боя все враги были убиты», сказали бы они в донесении. А затем представили бы головы рогачей и серсов, коими набили бы пару телег, да трофейные оружие и артефакты. А так же тот факт, что из Багрянска мы вышли почти без пленников, так что заподозрить нас во лжи было бы сложно. А к моменту, когда мы добрались бы до родных земель, пока кто-либо озаботился бы происшествием… Следствие, в том маловероятном случае, если бы до него дошло, развело бы руками — поднять для допроса трупы, похороненные три-четыре недели назад, сумел бы разве что Старший Магистр. А подобные персонажи ради каких-то простолюдинов и ненаследных дворян пальцем о палец не ударили бы — у таких шишек своих дел хватает.

Мир не совершенен. Особенно к слабым, не благородным и небогатым — к ним он несправедлив втройне. Собственно, если брать средний градус по больнице, меня по отношению к нижестоящим можно назвать если и не добряком, то весьма справедливым и хорошим человеком. Так было в моём прежнем мире, так осталось и здесь — знати плевать на всех, кроме себя. Собственно, потому я в свое время и жил отшельником близ Диканьки…

Я поглядел на стоящего рядом Хмельницкого — одного из моих Мастеров.

— Пройтись по всем телегам этих господ. В ходе боя я заметил, что многие из них обладают либо запрещенными для простолюдинов боевыми товарами и артефактами, либо откровенно выкупленными у интендантов Имперской Стражи винтовками, броней и гранатами. Да и алхимию имеющуюся проверь… Все, на что у них не найдётся разрешений и документов о покупке, конфисковать.

— У тех из них, кто обладает магическим даром, тоже всё изъять? — деловито поинтересовался мой подчиненный.

— Лишь то, на что не найдешь документов и разрешений, — чуть остудил я его пыл. — Всё в рамках законов.

Которые Хмельницкий, наверное, знает не сильно лучше меня самого. То есть — лишь весьма условно… А потому я кивнул стоящему поодаль Подмастерью, подзывая к себе.

— Как звать?

— Матвей Лаптев, — вытянулся тот, едва ли не щелкнув каблуками крепких, окованных сталью сапог. — Вольный торговец. Имею все необходимые разрешения для…

— Не, Лаптев, это мне неинтересно, — покачал я головой. — Сделаем так. Вижу, копишь силы и деньги на прорыв к рангу Ученика? Из бывших военных, верно?

— Так точно, ваше благородие, — ответил он. — Сто третий пехотный полк, чин — прапорщик. Отслужил Отечеству и Его Императорскому Величеству пятнадцать лет. Тянул лямку с шестнадцати до тридцати одного, далее решил попробовать себя на гражданке. Как вы верно заметили — собираюсь брать следующий ранг.

— Тогда вот тебе мое слово и мое предложение, бывший прапор, — хищно улыбнулся я. — Гарантирую, что у меня под рукой ты в течении года доберешься до ранга Адепта. Что получишь знания наравне с теми, кто признал меня и пошёл под мою руку, и ни в чем обижен не будешь. Но — сейчас пойдешь вместе с Хмельницким и поможешь ему с осмотром. Мы, люди военные, мало что понимаем в торговле, нас и нагреть могут… Но ты, думаю, к своим годам премудрости торгашей освоил и сможешь нам помочь, верно?

Фактически я предлагал ему стать моим человеком. Ибо после такого стоящие передо мной люди, что явно имеют куда больший вес в их среде, чем он, не дадут ему житья. С другой стороны, отказывать ему тоже было боязно — а ну как включу в список тех, кого сейчас мои люди лишат части неправедно нажитого?

— Господин Николаев-Шуйский, прошу принять меня в качестве своего вассала, коли не побрезгуете, — внезапно заявил он. — Клянусь служить вам верой и правдой и не подвести вашего доверия. Хоть в рядах вашей гвардии, хоть иными способами, которые вы сочтете приемлемыми!

— Неожиданно, — признал я. — А ты хоть знаешь, кто я, где мои Родовые земли и сколько у меня подчиненных? Не боишься впросак попасть?

— Я, ваша милость, человек жизнью битый, — ухмыльнулся мне рябой здоровяк. — Прежде чем напрашиваться и давать мзду помощникам коменданта Багрянска, что бы напроситься с вами в путь, я навел справки. Да и то, что я сегодня увидел… В отличии от этих, — презрительно покосился он на своих коллег — я военный опыт имею. И не увидеть силу вашей гвардии и вашу собственную было сложно… А уж после вашего обещания сделать меня Адептом все сомнения отпали — лучше уж служить вам, чем дальше скитаться самому по себе. Нас ведь, вольных торговцев, пнуть каждый может, а вот коли за мной сильный Род будет стоять, то другое дело.

Смелый и инициативный мужик. Мне нравится, мне такие сейчас будут весьма нужны — к сожалению, мирная жизнь в моем случае куда тяжелее службы на передовой.

— Ну что ж — после того, как вы с Хмельницким закончите, я оценю твою работу и дам ответ, — кивнул я. — Хмельницкий — ты будешь следить, что бы никто не пытался надавить на нашего друга или пугать чьими-то авторитетами. Ну и что бы он не пробовал свой карман нагреть — во втором случае можешь ему ноги переломать.

Дальше, не обращая ни на кого внимания, я отправился по своим делам. Будет любопытно, насколько сильно выпотрошит проштрафившихся торговцев явно амбициозный Подмастерье Лаптев. Ну а возражать и грозиться ему никто не рискнут — Мастер за спиной вольного торговца слишком внушительный аргумент. Заодно и Лаптев пусть усвоит, что со мной шутить не следует — Хмельницкий и без моих приказов принял бы меры, коли тот начал бы пытаться меня нагреть. Вот только без моего приказа он бы ему не ноги сломал, а на ближайшей березе повесил бы, потому я и уточнил наказание. Суровый он мужчина, этот Хмельницкий… Впрочем, они все десятеро ребята суровые.

Вот честно — что за народ такой? Вместо благодарности лезут компенсаций требовать, будто я обязывался их защищать. Наглые свиньи… Ладно, не до того сейчас. Я стремительно шёл вперед, к той части разбитого нами лагеря, где сейчас находились мои гвардейцы — свой лагерь мы разбили в отдельной части общего, не смешиваясь с остальными. Не хватало ещё в случае какой-то ночной атаке собирать своих людей во всем этом людском море! Мои воины будут нести дозор, а мои маги очертят сигнальные круги и сплетут заклинания — и на том пусть спасибо скажут. Ну и да — случись чего, я их конечно не брошу. Злость злостью, но жадность и глупость проявили отдельные торговцы, и бросать за это на произвол судьбы ни в чем не виноватых шлюх, охранников и прочих я не собирался. Не нужно разумную жесткость превращать в глупую жестокость.

— Я проверю этого Лаптева, — раздался голос в моей голове. — Мало ли, вдруг казачок окажется засланным. Не против?

Он сейчас вышагивал, облаченный в форму обычного мага Ученика и сокрыв свою ауру. Впрочем, когда ты потратил семьдесят процентов своего резерва на скрытное проникновение в самую гущу врага и удар высшей магии, это несложно.

— Конечно, — ответил я ему телепатией. — И вообще — ты у нас дока по подобной грязи, тебе и карты в руки. Делай всё, что посчитаешь необходимым — у тебя картбланш.

Удобно иметь слугу, который связан с тобой могучими черномагиескими ритуалами и не может предать, даже если захочет. Вдвойне удобно, когда он сохранил прежний уровень интеллекта и навыки по его основной специальности — со временем это может оказаться даже важнее его боевых способностей. Старшим Магистром и выше я и сам однажды стану, а вот его опыта и навыков в тайных операциях, шпионаже и контрразведке не приобрету точно. Редчайший случай, когда брак призванного слуги Темных Богов оказался полезным, а не вредным. Я бы даже сказал уникальный… По крайней мере в моей личной практике.

В кругу товарищей уже стояло два с половиной десятка воинов и шесть магов — рядовые гвардейцы, Ученики, командующие пятерками моих бойцов и Адепт, что был их старшим. Ну и отдельно — Вася Конев, Мастер, что возглавлял наше боевое охранение. Люди были мрачны и смотрели в пол, и я мог их понять. Как раз они не понесли никаких потерь, прохлопав всё ушами и вернувшись назад уже к разгару боя.

С них никто не срывал доспехов, никто не отнимал оружия, не лишали воинских знаков и наград. Просто стояла толпа мрачных гвардейцев, образовав большой круг, и смотрела. Нет, гробового молчания тоже не наблюдалось — люди негромко перешептывались, но общая атмосфера была мрачноватой. И было от чего — вообще-то за подобный проступок в регулярных частях и казнить могли. Рядовых, разумеется — магов просто запороли бы до полусмерти и заставили исцеляться безо всякой магии и алхимии. Хотя тут тоже как сказать — если бы их халатность привела к большим потерям, вполне могли бы и децимацию устроить. То бишь казнить каждого второго мага по жребию…

С моим появлением шепотки утихли и народ уставился уже на меня. Ведь сейчас всё зависело от моего решения — конечно, терять зазря двадцать бойцов было бы неприятно, но в качестве примера для остальных я бы мог так поступить. И пусть многие бы не одобрили, но мотив моего поступка поняли бы — это война, и тех, кто выполняет свой долг спустя рукава, тут не любят. Ведь из-за них потом можно и самому богу душу отдать… Дисциплина требует строгости.

— Что скажете, бойцы? — обратился я к стоящим напротив меня людям.

Некоторое время они молчали. Наконец Конев, как лидер и командир штрафников, ответил за всех:

— Мы виноваты, ваше благородие, — посмотрел он мне прямо в глаза. — Только не наказывайте моих ребят. Нас провели явно чарами — и обнаружить их должен был я, Мастер. Особенно после всего того, чему вы меня обучили… Но я не справился. Рубите мне голову — заслужил, пусть другим наука будет. Но прошу — смилуйтесь над…

— Да понял я твою мысль, — досадливо махнул я рукой. — Помолчи уж, отец-командир.

В целом, винить их особо не в чем. Хотя бы потому, что чары, которыми укрыли своих людей трехрогие, были весьма пристойного качества — ни я, ни даже Второй до самого нападения не сумели ничего ощутить. И ладно я, погруженный в медитации — но вот надуть Старшего Магистра, одной из сильных сторон которого было недурно развитая магическая чувствительность, дорогого стоило и многое говорило о врагах. Пусть в прямом бою они были далеко не лучшими, но зато диверсантами были отменными, больше специализируясь на маскировке. Только вот силу врагов оценивали на удивление херово… За что уже поплатились.

— В этот раз враг попался не такой, как вы привыкли, — медленно произнес я. — Это не штурмовики и линейная пехота с боевыми магами. Это специально обученные отряды для работы в тылах, и у них было трое Младших Магистров, что и обманули ваше восприятие. Так что ответственности прямой вы за этот провал не несете… Но вот за то, что поленились помимо поисковых чар ножками по кустам пройтись — вина ваша. Стоило бы вам отойти чуть дальше положенного от дороги, и вы бы нос к носу столкнулись с монстрами. Но за это головы сечь не буду. Десять плетей рядовым, двадцать пять — Ученикам, а тебе и твоему заместителю, Конев — полсотни и сотня соответственно.

Обычного человека и два десятка плетей могли легко угробить. Да что там — десяток, отпущенный умелой рукой. Но вот мои усиленные бойцы такое перенесут. Не говоря уж о магах, что априори крепче людей. А уж Адепты и Мастера тем более, они даже крепче усиленных алхимией людей. Шкуры моих гвардейцев пострадают изрядно, и у них уйдет день-два на то, что бы оправиться — но суровая математика войны такова, что за просчеты, пусть и невольные, наказывать необходимо. Иначе начинает страдать дисциплина, а без неё армия быстро может превратиться в банду по интересам…

Судя по посветлевшим лицам как наказанных, так и окружающих нас остальных гвардейцев, приговором довольны остались все. Что редкость в подобных ситуациях… Но удваивать свои потери казнями подчиненных за то, насчет чего они почти ничего не могли сделать, я не собирался.

Дел впереди предстояло много. И первым из них числилась беседа с плененным Мастером Меча. Ведь он, к всеобщему удивлению, оказался сорсом лишь на половину. И судя по маленькому, неказистому рожку и куда более мягким и человечным чертам лица, чем у сородичей — на вторую он был нолдийцем…

Глава 9

Оставаться для того, что бы понаблюдать экзекуцию, я не стал. Сомнительное зрелище, необходимое в целях дисциплины, у меня восторгов не вызывало, так что я отправился туда, куда шёл изначально.

Пленный мечник был в отвратительном состоянии. Уж не знаю, какой дрянью он себя накачал, что бы развивать достаточную для противостояния мне скорость, но откат у неё был весьма жестокий. Дело осложнялось ещё и тем фактом, что мои целители сейчас были заняты бойцами и пострадавшими среди обозников, так что пленник лежал в отдельном углу наскоро заведенного загона, куда загнали всех пленников. Полтора десятка нолдийцев, из которых дюжина была однорогими и лишь трое — двурогими, да почти две сотни сорсов. Только этого геморроя мне не хватало… Хотя ладно, придумаем, как их к делу пристроить.

Нолдийцы держались отдельно от своих серокожих слуг, расположившись в отдельном, самом чистом углу. Потрёпанные, злые, лишенные магии зельем антимагии, они, тем не менее, всё ещё сохраняли власть над сорсами, раз те покорно теснились в грязи, освободив почти половину свободного пространства для своих хозяев.

Мой личный пленник лежал отдельно. Нолды поглядывали на него с презрением, сорсы тоже обходили стороной — и потому бедолага лежал в куче жидкой грязи, едва держась в сознании. Что меня, надо сказать, категорически не устраивало.

— Орясины безголовые, — рыкнул я сопровождающим меня чародеям. — Я что, на китайском с вами разговаривал? Или за последние недели булки расслабили и решили что на мои приказы хуйца накинуть дозволяется? Я ж не поленюсь, зубы-то самолично пересчитаю, канальи!

— Поднимете руку на подчиненного, не имеющего возможности дать сдачи? — притворно ужаснулся находящийся здесь же Влад Приходько. — Ты вроде был куда более этим… дерьмокра… демонокра…

— Демократичным, — сдержанно подсказал кто-то из младших магов.

— Да, именно так! — согласился Влад.

— А кто сказал, что буду бить беззащитного? — поднял я бровь. — Просто устрою тренировочный поединок и отделаю, как бог черепаху. Какого такого хрена мой пленник в общей куче лежит? Я же велел влить в него зелье регенерации и расположить отдельно!

— Прости, Аристарх, но тут столько делов со своими же — раненные, разделка добычи, пригляд за караванными, отослать людей найти разбежавшихся обозников, выставить охранение… Честно сказать, о пленнике совсем из головы вылетело, — развел руками Влад. — Пока поставили отдельную палатку, пока то да се — решили оставить на некоторое время тут. Я, собственно, за ним сейчас и пришел.

— Раз пришел — давай, неси, — велел я.

Влад махнул рукой паре бойцов, но я, мстительно улыбнувшись окликнул их:

— Куда? Нет, господин Приходько, потащишь на своем горбу, без всякой магии. В следующий раз будешь расторопнее… Я сказал — без магии! Прямо такого, вывалянного в грязи. Нехер тут умничать — я, когда был твоим подчиненным, себе подобного не позволял. И ты не будешь.

Пребывающего в полубессознательном состоянии сорса-полукровку нести оказалось недалеко — буквально в десятке шагов находилась та самая, наскоро разбитая палатка. Небольшая, на шестерых человек максимум — но больше и не требовалось. Пока туда переносили моего пленника, я решил полюбоваться прочей нашей живой добычей.

— Есть здесь кто-то, кто знает нашу речь? — поинтересовался я.

В первую очередь потому, что заметил странные взгляды нолдийцев, наблюдающих, как уносят мечника. Нет, вернее даже не так — презрительные и злые взгляды со стороны чистокровных, направленные полукровку, меня нисколько не удивили. Шесть женщин и восемь мужчин глядели почти одинаково. А вот одна из двурогих, седьмая по счету среди женщин, глядела совсем не так. Она находилась в самом углу, позади остальных своих сородичей, и потому выражение её лица разглядел, наверное, лишь я — на нем был страх, тревога и… Надежда? Трепет? Хрен знает, но когда она услышала нашу с Приходько беседу, женщина явно облегченно выдохнула.

Два рога, уровень Адепта — но очень сильного Адепта. Вполне возможно, что в скором времени доросла бы до ранга Мастера. Вон, второй рог уже почти не уступает в длину первому — а именно это было зримым показателем их магического развития. Усталая, покрытая копотью, с запекшейся кровью на плече, в рваных тряпках — её явно успели изрядно помять при пленении и раздевании. Это ей ещё повезло, что по кругу не пустили — есть у простых вояк некоторые славные традиции, нарушать которые непринято. К её счастью, бой был слишком скоротечен и слишком много оказалось забот после него… Да и, надо сказать, сопровождать обоз, в котором шлюх раза в два больше, чем у меня бойцов в гвардии, в некоторых ситуациях весьма полезно. Солдаты не испытывали недостатка в женской ласке… Хотя трахнуть нолдийку считалось чуть ли не особой честью — как же, иномирянка, вражина и так далее… Поражаюсь иногда тараканам в головах людей. Уже и примету придумали — взятая с боя нолдийка приносит удачу, если оприходовать… И ладно бы рядовые — простые, необразованные мужики из лесничих, охотников, браконьеров, крестьян и бывших солдат. Так нет, маги тоже активно верили в эту ересь…

— Что, совсем никого? — притворно удивился я. — Вторглись в наш мир, объявили нам войну и даже не удосужились выучить речь своих рогов? Действительно глупые рогатые свиньи…

— Я знаю вашу речь, чародей, — отозвалась та самая пленница. — Не нужно и дальше оскорблять наш народ. Сегодня ты победил, так прояви уважение к побежденному врагу.

— С чего мне уважать трусов, что прячутся по лесам и нападают на обозы, в которых почти все — некомбатанты? — поднял я брови.

— Это война, — ответила та, пожав плечами. — В ней нет чести и честности — для победы любые методы сгодятся.

— Заметь, ты сама это сказала, — оскалился я, заставив её нахмуриться. — Эту тоже ко мне, в шатер.

Надо сказать, вышла вперед нолдийка сама. Её товарищи что-то залопотали на своем, обращаясь к женщине, один из них даже схватил её за плечо, что-то властно бросив, но та гордо вырвалась из его хватки и, не удосужившись ответить, зашагала вперед. Гордо поднятая голова, широко расправленные плечи и прямая спина… В сочетании с крупной грудью и даже сквозь оборванное тряпье видной тонкой талией смотрелось это весьма… В общем весьма — мужчины меня поймут. И рожки её ничуть не портили, даже придавая некую изюминку.

Впрочем, похоть я быстро заглушил. Не то, что бы я был клинически верен своей пока даже неофициальной невесте — нет, сходить сбросить пар я до сих пор был не дурак, но брать кого-либо силой почитал ниже своего достоинства. Да и честно говоря к сексу, в целом, относился чуть серьезнее чем к любой другой физиологической потребности. Кроме как с Хельгой — но тут другой коленкор. С ней у меня выходило не просто банальное наслаждение телами, у нас отлично сочеталась энергетика, отчего процесс выходил на иной уровень — мы словно бы подпитывали друг друга. Честно сказать, будь мы мужем и женой и имей я её под рукой постоянно, мне никто иной и интересен не будет. Хотя бы потому, что ночь с ней даже в магическом плане приносит пользы столько же, сколько неделя усердных тренировок… И это мне — ей это куда полезнее.

Нолдийка, выйдя из загона и глядя прямо перед собой, последовала прямо к палатке, в которой сейчас лежал явно не безразличный ей полукровка. Кто она ему? Мать? Едва ли — нолды живут раза в два с половиной дольше людей, но даже так она была для этого слишком молода. Старшая сестра? В это уже можно было бы поверить, но… Нет. Я видел её взгляд, и так на братьев не смотрят, даже на любимых братьях. Остается лишь один вариант…

— Славную себе женщину отхапал этот ваш мечник, — хмыкнул я, заходя вслед за ней.

В палатке остались лишь мы трое. Остальных я услал заниматься более важными делами, чем сопровождать не нуждающегося в охране чародея четвёртого ранга — дел было по горло, и везде требовались руки. Тут я и сам управлюсь.

Она глядела на него с такой нежностью и тревогой, что я аж скривился. Ромео, мать их, на пару с Джульеттой… Ну что ты будешь делать?

Внезапно, словно на что-то решившись, женщина глубоко вздохнула и одним рывком сдернула своё рубище, представ передо мной по пояс голой. Вместе с тем с её руки сорвалась крохотная фиолетовая искорка, отправившая мечника в глубокий сон.

— Делай со мной что хочешь, хуннус! — гордо бросила она мне, скрещивая руки под весьма внушительной грудью так, что они аж приподнялись и уставились прямо на меня. А четвертый с лишним размер это, скажу я вам, совсем не шутки, особенно когда он не дряблый и обвислый, а вполне себе как у двадцатилетней молодки. — Только вели своим людям перенести Ильхара в другую палатку и оказать ему помощь. Я готова быть твоей ра…

— Тише-тише, сисястая! — поднял я руки, ошарашенно уставившись ей прямо в глаза. Надо признать, бабская логика в очередной раз поставила меня в тупик. Нам, мужчинам, никогда не понять, что творится в головах противоположного пола… И боюсь факт разности рас и видов тут ни на что не влияет. — Сдалась ты мне триста лет! Не собираюсь я тобой пользоваться, дура! На, прикройся!

Я бросил ей плащ, и удивленная нолдийка поймала его. Неуверенно взглянув на меня, а затем на спящего здоровяка, она закуталась в него. Во взгляде пленницы отобразилось огромное облегчение, опасение — что ж ему может быть нужно, если не тело? — и даже, мать его, лёгкая обида. Странные они существа, эти женщины… Тебя не взяли силой, радуйся — нет же, где-то в глубине сознания лёгкая обида из разряда мол я что, такая страшная⁈

К счастью, в данном случае я пленитель, победивший её и её сородичей в честном бою, так что могу честно наплевать на то, что она там себе надумает.

— Буди этого, Ильхара, да? В общем, буди его — будешь у нас переводчицей, — велел я. — И кстати — какого хрена на тебя зелье антимагии не сработало⁈

— Сейчас разбужу, — радостно заявила та, проигнорировав мой последний вопрос. Это она что, сейчас думает что я в куртуазность и галантность с ней играть буду? Пытается сесть на шею, раз уж я плащ дал и прямо тут на полу не растянул? Очень зря…

Что я до неё быстро донес — синие молнии ударили, заставляя ту выгнуться дугой и рухнуть на пол, содрогаясь в конвульсиях. Женщина захрипела, заскребла пальцами по земляному полу, в какой-то момент даже обмочилась… Пять секунд, и я прекратил мучения. Неспешно шагнув к выпучившей глаза и тяжело, с хрипами дышащей нолдийке, по телу которой ещё пробегали коротенькие и тонкие синие разряды, я с размаху пнул её в живот, отчего ту подкинуло на метр. Затем, вновь подойдя к ней, надавил тяжелым сапогом на грудь и, глядя прямо в глаза, негромко заговорил:

— Если я задаю вопрос — ты немедленно отвечаешь. Если я говорю что-то сделать — ты немедленно делаешь. Если говорю заткнуться — затыкаешься… Прикажу лаять, как собака — и лаять тоже будешь. Ты меня поняла, рогатая?

С ненавистью взглянув на меня, нолдийка хрипло выплюнула:

— Никогда! Как там у вас говорят? Пошёл нахер, малолетний урод!

Она вцепилась руками в мой сапог, сдавливающий ей правую грудь, и попыталась отпихнуть, я же лишь довольно ухмыльнулся. Я, вскинув руку, начал формировать шаровую молнию, направив её на лежащего здоровяка.

— Ну тогда я просто прикончу этого красавчика, — насмешливо бросил я. — Что ты на это скажешь?

— Он нужен тебе, иначе ты бы не выделил ему отдельную палатку…

— Он нужен мне в качестве наставника для моих воинов, верно, — кивнул я. — Но мне очевидно, что на любые попытки заставить его служить мне он ответит отказом. И у меня выбор — либо сдать его магам разума, что сделают из него покорную марионетку, либо убедить его служить мне добровольно. И в качестве марионетки он потеряет возможность развиваться как воин дальше… А тогда его ценность в моих глазах очень сильно упадет.

Её ребра чуть-чуть хрустнули под моей ногой, и она зло зашипела, но сдержала крик. Молодец, волевая женщина… Я убрал шаровую молнию и продолжил:

— Не буду врать — он и его талант в моих глазах ценнее всех тех, кто сейчас находится в загоне, вместе взятых. Включая и тебя, кстати… У меня остается лишь два варианта заставить его служить мне. Первый — я сейчас приведу его в чувство, отделаю тебя до неузнаваемости и заставлю сказать, что на каждый его проступок будет приходиться очередное твое избиение. А если очень сильно меня разозлит — вообще отдам тебя на потеху солдатне… Но есть и второй. Ты, дура, наконец поймешь свое положение и поможешь убедить мне этого Мастера Меча добровольно служить мне. Что выберешь?

Я убрал ногу и отошел в сторону. Сейчас на мне брони не было, так что, запустив руку за пазуху, я достал из внутреннего кармана мундира металлический портсигар с папиросами и, вытащив одну, прикурил от пальца, наблюдая за нолдийкой.

Опыт и зрелость — великие вещи. Уверен, будь передо мной импульсивная малолетка примерно моего нынешнего официально возраста, она бы либо гордо заявила что не изменит своего решения, либо попробовала бы устроить двойной суицид с помощью оставшихся крох магии. Но передо мной сидела взрослая, опытная и явно кое-чего видавшая в этой жизни зрелая женщина, которая не спешила поддаваться глупым эмоциям. Мозги — великая сила! Даже более великая, чем голые магическое и боевое мастерство. Мой бесславная гибель в прошлой жизни очень подходящее доказательство этой моей теории…

— Что мне ему говорить и что ты предлагаешь, чародей? — сплюнув кровь, натянулаплащ и с трудом встала нолдийка.

— Всё просто — на моих землях я выделю вам отдельное помещение, в котором ваша парочка сможет жить, — ответил я. — По территории моего поместья вы сможете передвигаться безо всяких ограничений, никаких унизительных ограничений и прочего для вас не будет. Ильхар будет тренировать магов и воинов моей гвардии во владении мечом и искусству боя в целом — он весьма хорош, я это успел оценить на себе.

— И никаких рабских ошейников? Попыток выведать магические тайны моего народа, узнать…

Я захохотал. Искренне, не притворяясь, от всей души расхохотался. Глупая двурогая, да какие тайны можешь мне поведать ты, сама ещё не достигшая силы, при которой к магу начинают относиться более менее серьёзно⁈ Мне, существу, что прожило три века, последний из которых оно было на вершине магического мира? Мне, обладателю бессчетных секретов и тайн в самых разных областях магии, мне, кто, наверное, по моему нескромному мнению является одним из сильнейших и образованнейших реинкарнаторов этого мира⁈ Вдвойне смешно оттого, что она близко не понимает, с кем сейчас толкует — а ведь любой приличный шаман сходу бы понял, какую ересь и для кого она несет.

— Поверь, твои дешевые секреты плетения магии с сиреневым оттенком мне даром не сдались, — ответил я, утирая невольно проступившие от смеха слёзы. — Я по одним лишь артефактам вашего народа узнаю больше, чем ты сама знаешь… Причем на порядки больше. Так что нет, дешевые тайны своего рогатого племени можешь оставить себе. В них я не нуждаюсь… Лучше подумай вот о чем — я по реакции и взглядам твоих сородичей видел, какое отношение у нолдийцев к Ильхану. И примерно понимаю, как тебе сложно было при этом спать с этим пареньком… Но у меня в поместье всем будет наплевать на ваше различие в положении и иерархии. Там ты сможешь быть просто женщиной, мирно живущей со своим мужчиной безо всякой опаски. Если пойдете ко мне под руку и докажете, что верны мне — я обязуюсь добыть для вас и гражданство Империи, и полную защиту от всех тех, кто может быть против вашего союза. Подумай, женщина — я даю тебе возможность жить с возлюбленным, не опасаясь осуждения, поругания и прочего. Шанс просто жить и быть счастливой…

И я вышел их палатки, щелчком пальцев накладывая охранные чары на палатку. Пусть посидит, подумает и сделает всё, как мне нужно. Не буду мешать и лезть куда не надо… Ну а ответ на вопрос, как рогачи пусть и частично, но избегли действия антимагического зелья, будет её первой платой за предоставленную ей возможность.

Я знаю женщин. Пока она любит своего возлюбленного, она пойдет на что угодно ради нормальной, стабильной жизни вместе с ним, и плевать ей будет на то, как это выглядит в глазах сородичей. Женщиной, в отличии от мужчины, больше правят эмоции, нежели логика — и именно в эту точку я ударил. Как мне всё-таки повезло с тем, что эту рогатую не прикончили в бою… Ну па пока можно расслабиться и заняться тренировками.

— Господин, я тут обнаружил кое-что интересное, — донеслась до меня мысль от Второго, лишая всякой надежды на то, что бы просто мирно позаниматься саморазвитием. — И думаю, вам лучше прийти самому, что бы оценить найденное…

— Скоро буду, — вздохну я.

Глава 10

А поглядеть было на что. В самом большом из передвижных борделей, в удобной тентованной повозке, служившей средством передвижения для самой хозяйки, бывший армейский прапорщик Лаптев случайно обнаружил второе дно. Несмотря на крик, поднятый Ксенией Скобеевой, и её требования соблюдать приличия и вообще не лезть в личные секреты пусть ненаследной, но дворянки, её не послушались.

— Я, ваша милость, думал уйти и не лезть, — почесал в затылке Матвей. — Моё дело маленькое — проверить и указать на обнаруженное.

— Но я настоял на осмотре, — сказал Хмельницкий. — И вот такие интересные штуки мы сумели обнаружить.

А обнаружили они действительно нечто интересное. Ни много ни мало технические чертежи и ядро алхимреактора, снятого с летучего корабля. Вернее не так — судя по общей помятости, двигатель было снят со сбитого судна. Само второе дно фургона тоже было не простым — оно представляло собой целую магическую конструкцию из различных артефактов, весьма искусно объединенных в единую конструкцию, что создавала самую натуральную складку пространства.

Я не силен в магичотехнологиях подобного рода. Сплав механики и чародейства, что напитывал энергией боевые суда, был сложнейшим произведением искусства — там одних лишь материалов миллиона на три, а то и пять золотых. И это я просто о сырье — а уж правильная обработка, зачарование каждой отдельной детали, обработка специальными алхимическими составами для придания нужных свойств или усиления имеющихся с последующей сборкой всего этого в единый механизм… Это было весьма дорогим занятием. Собственно, в стандартном воздушном судне шестьдесят процентов стоимости корабля составляет как правило как раз-таки лежащий перед нами алхимреактор. Конечно, бывают разные нюансы — где-то этот процент в стоимости даже больше, где-то меньше, в зависимости от частного случая, но тем не менее…

— И какого класса было судно, с которого вы сперли эту красоту? — присвистнул я, глядя на бледную и слегка трясущуюся от шока женщину. — Ну так, интереса ради. Вам-то все равно уже конец, так хоть утолите моё любопытство.

И я сейчас ей не угрожал. Просто констатировал факт — за подобное женщину и всех причастных просто распнут. Ибо производство подобных игрушек держали в своих руках четыре ведущих Рода страны и Романовы — причем за последними было семьдесят процентов этого рынка в стране. Это была стратегическая технология — пусть и лишь краем уха, но я слышал, что Имперский Воздушный Флот в плане технологичности самый передовой на планете. Вернее, конкретно в алхимреакторах… Собственно, когда в твоей стране самая крупная в мире житница магических ресурсов это немудрено.

Английский морской флот был сильнейшим в мире, немецкая артиллерия — самой передовой, САСШ мог похвастаться самой развитой промышленностью — в частности, они были лучшими в мире в плане металлургии и стрелкового оружия… А вот Матушка-Россия била всех в небесных просторах за счет лучших в мире алхимреакторов. У нас тупо было больше необходимых для их изготовления ресурсов, и потому мы могли не искать обходные пути там, где было достаточно достать металл или реагенты для зелий получше. Как-то так, но я не специалист — так, слышал краем уха, на обывательском уровне.

— Это алхимреактор крейсера, — ответил за неё Второй, всё ещё поддерживая образ одного из рядовых магов гвардии. — Судя по клейму — РуссоБалт, который на семьдесят процентов принадлежит Романовым и на тридцать Валге. Лучшие изготовители алхимреакторов крейсерского класса в империи и мире.

А затем телепатически, специально для меня, добавил:

— К тому же этот, судя по тому что я вижу, ещё и из какой-то ограниченной серии. Не рядовой экземпляр, устанавливаемый на лёгкие и средние крейсера — эта красота устанавливается лишь на тяжелые суда. Дороже и ценнее только алхимреакторы броненосцев и линкоров. Как вы знаете, в продаже для Родов ниже определенного уровня есть только суда максимум уровня легких крейсеров. Всё, что выше — только для Великих Родов, вроде Воронцовых, Шуйских, Бестужевых, Морозовых и прочих.

Об этом я слышал. Если ты не из древнего и могущественного уровня, который обладает влиянием, богатством и связями на уровне всей империи, то подобные игрушки тебе никто не продаст. Закона, запрещающего их приобретать, нету, но… При попытке заказать тебе вежливо откажут. А во время открытых торгов при попытке купить просто заявят, что всё уже раскуплено, даже если товар будет в наличии. Даже лёгкий крейсер было нельзя приобрести, если твой Род как минимум не на уровня Игнатьевых и иже с ними. Ибо пара лёгких крейсеров — это уже примерно Архимаг по боевым возможностям. Слабенький, конечно, но тем не менее… А потому все, кто попроще, довольствовались эсминцами, канонерными лодками, укрепленными и вооруженными яхтами плюс переделанными под военные цели торговыми судами. Те могли размерами и количеством орудий потягаться и с крейсерами полноценными, но в реальном столкновении не шли ни в какое сравнение с ними — потому что образец военного алхимреактора и гражданского различались весьма изрядно.

Нет, если очень нудно и сильно хочется, шанс обзавестись был хоть линкором — повторяю, прямых запретов не существовало. Вот только варианты захватить, взяв с бою, выкупить у кого-то в качестве трофея и так далее… Не то, что бы нереально — но очень, очень дорого и сложно. И экономически такое потянули бы далеко не все желающие… А ещё эту громадину нужно было содержать, иметь боевую команду со штатом чародеев — а на том же линкоре требовалось, как минимум, пятеро Старших Магистров в качестве экипажа. Плюс желательно и Архимаг в нагрузку, что бы уж полноценно его реализовать…

— Тяжелый крейсер, — обхватив лицо руками, всхлипнула женщина. — «Анна Балтийская». Ой, что ж теперь будет…

— Башку твою дурную с плеч снимут, — равнодушно ответил за всех Лаптев. — Ну и всей твоей родне, наверное. Ах да — ещё будут ковыряться в мозгах и пытать, пока не выведают всех соучастников и заказчиков. Будь ты побогаче, рангом повыше и имей хороших покровителей — ограничились бы ссылкой, но дальше Сибири не сошлёшь, а как маг ты полное дерьмо — Учеников пруд пруди.

И он не преувеличивал…

— Господин, предлагаю прикончить всех свидетелей, засунуть находку обратно в пространственный тайник под телегой и забрать себе, — предложил мысленно Второй. — Технический журнал и алхимреактор при нас, а уж найти мастеров, что сумеют перенести его на какой-нибудь грузовоз… Я сумею найти нужных умельцев. Обзаведемся собственным крейсером. Пусть и самоделкой, но даже так это будет грозная сила!

— А ты сумеешь найти тех, кто сделает всё так, что он не развалится от столкновения с любым приличным боевым судном? — уточнил я.

— В силу своей прошлой специальности я знаю массу контрабандистов, нелегально работающих с запрещенной к открытой продаже техникой мастерских и прочий сброд, — ответил он не задумываясь. — А уж подобрать пару десятков инструкторов, которые сумеют подготовить из ваших гвардейцев вполне пригодную абордажную команду и матросов с воздушными офицерами, и вовсе проще простого. Отставных небесников найти даже проще, чем мастеров, и все они готовы за звонкую монету или какую иную услугу продать свои знания любому, кто за это предложит приличные деньги. Пять, максимум семь миллионов рублей — и у нас будет, чем ответить на большинство угроз в ваших владениях.

— Людей не жаль? — поинтересовался я. Ну так, проформы ради.

Ответом стало недоуменное молчание. Второй аж в изумлении повернулся ко мне — мол, серьёзно? Жалость к людям?

— Господин, для человека со столь глубокими познаниями в черной магии и чарах крови вы задаете слишком странные вопросы, — ответил он спустя несколько секунд. А затем с некоторым облегчением продолжил, словно что-то осознал. — Ах, вот вы о чем! Нет, ваших гвардейцев мы трогать, разумеется, не будем — просто хорошенько потолкуем с ними на тему того, о чем говорить можно, а о чем нет.

— Нихрена ты не понял, шпик доморощенный, — поморщился я. — Нет, убивать мы никого не будем. Но идею я твою ценю, хоть и реализовать этот алхимреактор в ближайшие месяцы не выйдет.

И продолжил, но уже в слух.

— Значит так, дамочка, — поглядел я на неё. — Ваша телега вместе с крайне интересным тайником и его содержанием отходит к нам. Взамен я предлагаю вам следующее — я не упоминаю перед властями об этом досадном инциденте, вы же в свою очередь начнете работать на меня.

— Меня убьют, господин, — обреченно ответила отчаявшаяся женщина. — Меня, моих родственников и всех, кто мне дорог…

— Не ной! — прикрикнул я. — Тем, кому это предназначалось, передашь что их товар у меня. И что отныне ты под моим покровительством. Перевезешь всех близких в мои владения, расскажешь моему человеку в подробностях всю схему, по которой осуществляла контрабанду, кто за этим стоит и так далее — и мы организуем твою безопасность. Будешь содержательницей борделей в моих Родовых землях…

Всё равно гвардейцам, из тех кто ещё холост, да и многим женатым тоже, подобное заведение необходимо как воздух. Как и кабаки, торжища и ярмарки — в жизни людей должны присутствовать развлекательные заведения, где можно выпить, хорошо перекусить и потискать дам с низкой социальной ответственностью. Я не ханжа, не религиозный праведник и не поборник морали — воинам, особенно если в их карманах звенит золото, подобные места нужны как воздух. Да и не только воинам — рабочий люд от вояк в подобных потребностях ничуть не отстает. А коль не можешь пьянку остановить, остается её лишь возглавить.

Пусть бордели и кабаки, что откроет эта девица, приносят доход мне. Это не говоря уж о том, что Второй в отличии от меня сумеет поставить их на службу нашей общей безопасности — порой из пьяных разговоров и болтовни в постели расслабившихся людей можно узнать такое, чего и десяток шпионов не разведает.

Дальше я выгнал из телеги всех присутствующих и приказал войти Второму, который всё это время находился снаружи и отслеживал происходящее при помощи чар. Лаптеву и Хмельницкому я велел держать язык за зубами, а никто другой в принципе ничего и не видел, так что пока всё было нормально.

— Ты у меня будешь главным по всем теневым операциям и шпионажу в Роду, так что тебе и карты в руки, — бросил я ему телепатически. — Узнай всё, что можешь, у этой дамочки, и придумай как пристроить её к делу и как обезопасить её близких от возможных угроз. Ну и начни потихоньку разбираться в этой истории — как только я буду уверен, что до Родовых земель сумеем добраться без особых проблем, отправишься в Александровск. Разберешься с её родичами и заберешь оттуда, вызнаешь всё необходимое и главное — узнаешь, сколько на данный момент сил Игнатьевых в городе и Родовых землях.

— Расскажешь этому человеку всё, что знаешь, — велел я дамочке, всё ещё сидящей в прострации. Увидев, что она не реагирует на мои слова, зарядил ей хлесткую пощечину, от которой та упала на дощатый пол и уже более осмысленным и злым взглядом уставилась на меня. — Повторяю, дура — расскажешь ему всё что знаешь и ответишь на все его вопросы. Будешь сотрудничать и служить мне — всех твоих близких привезут в моё имение, и там их никто не тронет.

— Мои заказчики — серьёзные люди, молодой дворянин, — с робкой, едва уловимой надеждой пополам с горьким отчаянием ответила она. — Вам не справиться с…

— Курица, покупать тайно, всем рискуя, через пять пар подставных рож станет лишь слабый Род, распахнувший пасть на то, что ему не положено, — за меня ответил Второй. — Для тебя они могут казаться кем-то невероятным, но для меня и нашего господина это лишь грязь под ногами. Которую мы стопчем при надобности… Но если что у нас всегда есть второй вариант. Правда, сомневаюсь что он тебе понравится.

Старший Магистр неспешно и деловито вытащил откуда-то из-за пазухи короткий кинжал и подбросил его на ладони.

— Я замкну вокруг нас барьер, изолирующий звуки, и потрачу минут пятнадцать на пытки, что узнать всё необходимое, — деловито и спокойно, словно говорил о покупке лошади, а не жизни человека, сообщил Второй. — А затем мы где-нибудь прикопаем твой труп, а твоих близких порвут считающие себя обманутыми заказчиками. Я знаю, как работают преступники — твоих прикончат вне зависимости от причин, по которым ты не справилась. Просто в назидание остальным… А с нами у тебя есть шанс спасти и себя, и своих. Что там у тебя имеется? Как у всех шлюх — пара-тройка ублюдков от разных дворян, что обещали взять тебя в жены но бросили, да старые больные родители? Ну и ещё пара-тройка братьев, сестер или ещё каких родичей? Можешь не запираться — я вашу сучью породу, что любые свои гнусности оправдывает заботой о близких, знаю прекрасно. И поверь — я страшнее любого урода из темных братств. Намного страшнее…

На краткий миг Второй контролируемо выплеснул свою ауру — так, что бы присутствующие в повозке сумели оценить его реальную силу. Едва ли малоопытная Ученица без должных знаний поняла его точный уровень, но что он сильнее на голову любого чародея в моей гвардии, включая меня, точно оценила. Что для неё значило лишь одно — он точно выше Мастера.

— Я Старший Магистр, — пояснил он трясущейся женщине. — Ну так как, всё ещё сомневаешься в своем решении?

Спрашивает ещё, мерзавец, с таким видом, будто оставил ей хоть малейший выбор. Вряд-ли среди преступного сброда найдется хоть один чародей выше Младшего Магистра… Точно не уверен, темой не владею, но не просто ж так он заговорил перед ней о своём ранге? И не зря же её глаза вспыхнули надеждой, верно?

В общем, я оставил эту парочку разбираться дальше самим. У меня была ещё немалая масса других дел — навестить раненных, помочь подчиненным в установлении магических сигналок по краям лагеря, затем выслушать отчеты от намарадерившихся Лаптева с Хмельницким… Последний был особенно доволен.

— Господин, да у этих пройдох запасов оружия, боеприпасов и алхимии, которые не должны быть в продаже, вообще немыслимые! — радостно сообщил довольный добычей Мастер. — И всё — либо с маркировкой Имперской Стражи, либо с ней же, но плохо затертой! Эти недоумки были настолько в себе уверены, что даже не удосужились её стирать!

— Милостивые государи, позволено ли мне дополнить слова уважаемого Мастера? — поинтересовался Лаптев.

— Говори, — кивнул я.

— Это не из-за их глупости, — пояснил тот. — Просто подделок и контрафакта на подпольном рынке очень много. И потому всё, что имеет оригинальные отметки о производстве специально для Стражей или хотя бы более-менее известных и сильных полков и дивизий Имперской Армии вызывает на порядок больше доверия.

— Так можно ж просто проверить качество, взяв пробные образцы, — резонно заметил я.

— А те самые пробные образцы и вообще всю первую, обычно самую мелкую, партию, можно продемонстрировать нормального качества, а затем впихнуть туфту, — возразил Лаптев. — А уж знаки качества… Их подделать, конечно, тоже можно, но довольно дорого и затратно делать это на каждой винтовке или магической гранате. В целом, раньше тоже было можно достать амуницию и снаряжение Имперской Стражи, но сейчас, с началом активных боевых действий против рогачей, для интендантов, бандитов и перекупщиков настали вообще золотые времена. Ведь оно как? Делается заказ в тыл на тысячу винтовок — новобранцам, на замену поврежденным и так далее. Товар привозят из тыла, интендант принимает, а затем выдает бойцам старый хлам, оставив новенькое и качественное себе.

— И командиры, конечно, в доле? — понимающе хмыкнул я.

— Ну а то ж, — кивнул он. — Дай на лапу командиру батальона и ротному, и до комполка даже единой жалобы не дойдет, — кивнул он. — Хотя и с этими тоже, конечно, делятся… Ведь посудите сами — за одну сосновку на черном рынке четыре сотни золотых дать готовы. Да пули с зачарованием первого ранга стоят по рублю каждая… Это ж какие деньжища! Притом винтовки ладно — вот на патронах к ним потом можно будет лет пять-семь минимум наживаться, регулярно продавая. В мирное то время сильно не развернуться, но а сейчас — война всё спишет. И это я, ваши милости, лишь исхожу из того, с чем могу иметь дело сам. А ведь есть перепродажа всяким разным разных трофеев — положат, допустим, в бою гвардию какого-то Рода с их набольшими. Куда по идее имущество должно пойти?

— Обратно Роду, — ответил за нас обоих Хмельницкий. — У нас, когда я ещё в дружине Шуйских состоял, с этим было строго. Всё, что принадлежало убитому, доставалось его потомкам. Не говоря уж о боевых, о деньгах по потере кормильца и так далее.

— Так то у вас Род был, — глубокомысленно заметил Лаптев. — Причем не абы какой — Шуйские! Так сходу и не скажешь, есть ли кто помимо Романовых, кто сильнее чем они. А ежели ты в качестве дворянского ополчения отправлен за весь Род службу нести и погиб?

— Я не служил другим Родам, — высокомерно ответил Хмельницкий. И, под ухмылкой Лаптева, взглянул на меня и добавил. — И сейчас служу Шуйскому, что имеет на эту фамилию куда больше прав, нежели большинство её носителей. Этот Род всегда был честен со своими поддаными и вассалами, и в любой ситуации готов был отстаивать своих любой ценой.

— Как и любой боярский Род, — кивнул Лаптев. — Мы, простые люди, потому и стремимся в первую очередь под боярскую руку, ибо они за своих стоят горой… Но в этом случае все немного по другому. Командир, под началом которого служили эти бравые гвардейцы-дворяне, пишет письмо о героической смерти в неравном бою, в котором даёт понять, что рогачи, убившие гвардейцев и дворян, успели разграбить их бездыханные тела. И вот те на — на черном рынке появляются чуть ли не Родовые артефакты… Дальше продолжать? С боярами так стараются не поступать — те за подобные трюки вполне могут прислать аж целого Старшего Магистра или Архимага, который вызовет командира на дуэль и прикончит. Боярам хорошо — у них вообще в каждом роду обязательно имеется хотя бы один Архимаг. А у большинства — два и более, у самых сильных Маги Заклятий и личные армии… Потому с ними такие номера не проходят. Но рядовой дворянский Род может даже не рассчитывать на то, что их имущество вернется назад. Во время войны мелкие интендатишки из числа слабых магов, которые в своих Родах на что-то серьезное рассчитывать не могут, приносят договорившимся об их назначении родичам огромные деньги.

В целом, закончив примерный подсчет конфискованного, я банально ушел тренироваться и через несколько часов ушел спать. На следующий день Второй отчитался, что полностью подчинил себе хозяйку борделя. И, учитывая обстоятельства, предложил мне следующее — мы возвращаемся на более долгий, но куда более безопасный основной маршрут, и он срочно мчится в Александровск, решать возникшие дела и ковать железо пока горячо, либо он остается с нами и упускает стратегическое преимущество.

— Насколько ты считаешь уместным и выгодным первый вариант? — поинтересовался я за час до отправления каравана.

— Господин, если вы выдадите мне чек на миллион золотых и последуете обычным маршрутом движения, то я вполне возможно не просто решу все проблемы этой дуры, что руководит шлюхами — я возьму пусть небольшую, но часть криминальных элементов в Александровске. Плюс, если повезет, заработаю денег, создам вам репутацию в этих кругах, найду крепостных для ваших Родовых Земель… Ситуация почти уникальная, и у меня множество карт на руках — но каждая секунда дорога.

— Соблазнительно, — протянул я…

— Не буду скрывать — есть ещё один момент, — признался он, увидев, как я начал обтекать с его предложения. — Часть конфискованного оружия и боеприпасов, да плюс самые ненужные вам артефакты рогачей из тех, что сумеют использовать люди — позвольте мне использовать их как предмет для торга и продажи. Список, весьма точный, похвастаюсь, я успел составить. Исключительно из того, что реально есть изьятого и на продажу.

— Ты предлагаешь мне связаться со всякой чепухой по ту сторону закона⁈ — поднял я брови в изумлении.

— Вы представить себе не можете, насколько иной раз полезно иметь их в своих должниках, господин, — заверил меня с блестящими глазами Второй. — Прошу вас — соглашайтесь! Ситуация уникальная, и выжать из неё можно очень многое — главное действовать быстро!

И я дал ему добро на все его действия. В конце концов, как раз этот человек связан со мной напрямую. Потому на следующий день весь огромный караван двинулся обратно — к тракту, по которому шло основное снабжение и который охранялся лучше прочих.

И в самом разгаре тренировки меня прервали.

— Господин, пленная рогачка и сорс просят сообщить вам, что готовы к разговору, — сообщил один из магов, Ученик. — Заявляют, что для вас это тоже важно. Отправитесь к ним или выпороть обнаглевших уебков?

— Отправлюсь, — ответил я, спрыгивая с телеги.

Интересно, к какому решению пришла парочка?

Глава 11

Естественно, они оказались согласны. Ильхар всё ещё был очень слаб и с трудом разговаривал.

— Что за дрянь такую он принял, что его так корёжит? — поинтересовался я.

Нолдийка перевела мой вопрос. Пленный мечник, испытующе разглядывая меня, ответил что-то на своем гортанном наречии. Та ему что-то сердито бросила, на что он, покосившись, с легкой виной в голосе что-то пояснил. Я не прерывал их, терпеливо дожидаясь ответа.

— Зелье Ярости Тела, — перевела она. — Отвратительное пойло с крайне мерзкими последствиями, которое временно повышает все физические параметры, но при этом имеет ряд побочных эффектов. Сильное истощение, неконтролируемые приступы гнева во время усиления и для тех, кто не обладает магией — огромный риск летального исхода по окончанию действия. Эту дрянь выдают бойцам для использования в самых крайних случаях, но сорсы редко его применяют. Риск того, что зелье окажется слишком токсичным для неодаренных и убьет их на месте неоправданно высок.

— Н-да… Повезло ему, что его куцых магических талантов пусть и с трудом, но на первый ранг хватает, — заметил я.

— Вы о роге на его голове? — решившись принять моё предложение, нолдийка сделалась куда вежливее. — Он рудиментарный, Ильхар, к сожалению, не унаследовал никаких магических способностей от своей матери. Иначе, возможно, его жизнь сложилась бы совсем иначе…

— Спешу тебя обрадовать — во время нашего боя он действительно не обладал магическим даром, но сейчас я отчетливо чувствую, как внутри него медленно накапливается мана, — огорошил я женщину. — Я подумал, он был просто пустым к моменту нашей схватки, но выходит, что он прорвался к первому рангу магии благодаря этой схватке. Что ж, так даже лучше…

Женщина даже не стала меня дослушивать, вцепившись одной ладонями в лицо своего возлюбленного и, закрыв глаза, прислушалась в его токи энергии. А затем, поняв что я прав, радостно защебетала на своем, кажется даже на миг позабыв о том, где находится. Что ж, пусть порадуются… Ибо я тоже рад. Ибо любого одаренного, если приложить достаточно усилий и ресурсов, можно довести как минимум до ранга Адепта. Дальше уже всё куда сложнее, но третий ранг достижим вообще для каждого, кто имеет деньги и упорство.

А это значит что? Правильно, это значит, что если я смогу переманить эту боевую машину на свою сторону окончательно, то у меня появится страшное боевое орудие. Он и так, при своих боевых навыках, готовая машина для убийств, если его экипировать как следует. Но вот если к этому добавить наличие собственного дара, что позволит ему пользоваться куда более широким спектром боевых и защитных артефактов и алхимии, да плюс сила, даруемая самим наличием маны в организме, не говоря уж об обучении… Если он вовсе без маны мне жару задал, то на что он будет способен дальше? Это ж чистой воды магический мечник выйдет! Причем такой мощи, что любо дорого будет смотреть. Мне, разумеется — враги это мнение едва ли разделят…

В общем, я провел ещё некоторое время, расспрашивая нолдийку, Фэркию ол Лавиан, об особенностях анатомию её возлюбленного, прикидывая, что из моей алхимии можно ему дать для ускорения исцеления. К моему удивлению, принципиально помесь двух рас был довольно близок человеку, так что с этим особых проблем не возникло. Как минимум алхимические эликсиры и зелья ранга эдак до третьего ему должны были подойти прекрасно, так что я выдал ему несколько штук. Ну и приказал кормить здоровяка как на убой — очнувшийся Ильхар явно потерял десятка четыре килограмм мышечной массы в нашем скоротечном бою. Уж очень дрянным средством оказалось это зелье Ярости Тела…

А ещё я взял с них клятвы. Не простые — пришлось составлять полноценные, магические клятвы с печатями силы, прописанный на особой бумаге, обработанной представителями духовенства. Один экземпляр — от Российской Православной Церкви, другой — жрецами Сварога, ибо язычество, хоть и было изрядно потеснено другими религиями, в той же Сибири было всё ещё живо, к вящему неудовольствию церкви. Однако что поделать — маги были довольно прагматичным народом, потому старались сохранить все стаканы, из которых можно пить в час нужды.

Дальнейшее уже было рутиной. Мы двинулись дальше, но на этот раз уже не испытывая особых тревог. Как удалось узнать от пленных, напавший на нас отряд был сборной солянкой из почти двух десятков отрядов помельче — увидев, что мы идем не основной дорогой и что при нас нескольких тысяч некомбатантов всего чуть больше трёхсот бойцов, рогачи в этих краях соблазнились лёгкой победой и решили попытать удачу. Дела у них с тыловой партизанщиной итак шли не ахти — егеря Имперской Стражи выслеживали и загоняли их отряды, так что собираться в большие подразделения надолго они не рисковали. А сейчас, получив по зубам и лишившись лучших чародеев, и вовсе поутихнут.

Так и вышло. Дальнейшие две недели пути прошли спокойно. За неделю до предполагаемого прибытия на мои территории Второй отделился от общего отряда и отправился выполнять нашу задумку. В целом, на мой взгляд, разработанный им предварительный план действий был дерзковат и отдавал некоторой авантюрностью, но он сумел меня убедить в том, что так нужно.

— На городском дне и среди преступников у вас связей нет, — пояснил он. — У меня кое-какие знакомые и должники, которыми можно было бы воспользоваться остались, но прийти к ним… Скажем так, оставим это на самый крайний случай, ибо тогда станет известно, что я жив.

— Но всё равно — ты собрался разгромить одно из отделений темного братства, причем от моего имени, — заметил я. — К чему нам ещё и такие проблемы себе устраивать? У меня итак достаточно врагов, с которыми придется иметь дело. Игнатьевы, Серовы и прихвостни этих Родов — уже немало.

— Вот именно потому, что врагов много и усиливаться нужно быстро, нам следует действовать быстро и дерзко! — настоял Второй. Кажется, предстоящая работа горячила кровь возникшей на основе прежнего контрразведчика новой личности. Видимо, и самому нетерпелось проверить себя нового в деле… — Люди по ту сторону закона народ такой, они презирают слабость. Слабые и глупые — это как раз их добыча, а страх и жестокость главное оружие. Именно потому с ними можно говорить только на языке силы и страха. Они должны бояться нас, должны понимать, что вы человек решительный и последствий не боящийся. Да и чего вам бояться? Вы будущий зять генерал-губернатора! Возможно, сами вы этим воспользоваться пока толком не сумеете, но уж поверьте — ваши с госпожой Хельгой отношения особым секретом ни для кого из тех, кто держит в руках реальную власть, не являются. И если аристократы, вам противостоящие, ещё могут проигнорировать эту информацию и попробовать задавить, пока есть время — то уж начальник городской жандармерии так рисковать не станет, ибо этот человек полностью зависим от Павла Александровича.

— И? — поднял я бровь.

Впрочем, я и сам уже понимал, что он скажет дальше.

— А значит, когда начнут гореть их притоны и отходить к богу души дураков, что рискнут нас игнорировать, жандармерия молча закроет глаза. Да, из-за этого вы будете в некоторой степени в долгу жандармов Александровска — но это даже хорошо. Будет первым мостиком для наращивания полезных обеим сторонам связей… К сожалению, сил подчинить криминалитет города нам всё равно не хватит, во всяком случае пока вы хотя бы не сравняетесь в могуществе с Родом Игнатьевых. Да и тогда всех под себя не подмять… Там огромный запутанный клубок интересов различных Родов вплоть до Романовых — и так в каждом большом городе.

— Так и нахрена нам так активно в это лезть? Не проще ли будет просто договориться? Да, меня самого претит от этой мысли, но повторяю — мы не герои из сказки, которые должны истреблять всякое зло. Договоримся, в крайнем случае, если начнут упираться, применим силу — но не нападая первыми, — предложил я.

— Господин, это как раз будет воспринято слабостью, — покачал он головой. — По неписанным правилам темные, как это отребье себя величает, должны были либо сделать всё чисто и незаметно, либо заранее предложить вам деньги за то, что втягивают вас в это. Ведь обнаружь этот груз имперцы — в первую очередь спросили бы с вас. Так что я не буду договариваться… сразу. Я жестоко прикончу того из набольших их братства, кто всем этим занимался, прибью его ближайших помощников и стребую компенсацию с оставшихся и с тех, кто придет выяснять, кто и за что их кошмарит. Ибо по их же правилам — мы в своем праве. А увидев Старшего Магистра, да ещё и более могущественного, чем большинство Родовых Старейшин аристократии города, они тут же сделают всё, что бы не продолжать конфликт. Ведь по отсутствию действий со стороны жандармов они и сами все поймут… У вас сейчас репутация безумца. Психа, что не боится ни бога, ни черта и выживает со своими людьми там, где остальные гарантированно погибнут. Вы — обладатель мощной своей выучкой гвардии, у вас куча Мастеров и все знают, что вы регулярно побеждаете тех, кто на ранг выше вас. А тут ещё и станет известно, что у вас есть как минимум один свой Старший Магистр… Всё это отпугнет мелочь и игроков среднего уровня, убедив их не лезть. Ну а большая рыба в любом случае будет на вас охотиться… Только вот мне бы, по хорошему, деньги на предстоящие расходы.

— Сколько? — уточнил.

— Сто тысяч рублей было бы достаточно, но это программа минимум, — озвучил он сумму, потирая руки. — Ну а в идеале — двести.

— Я дам тебе миллион, но ты должен сделать всё идеально, — решил я. — Мне нужно, помимо информаторов в городе, ещё и найти кого-то для покупки крепостных, плюс разузнать что там по рынкам сбыта, узнать о мастерах, что будут прилаживать этот клятый алхимреактор к торговому судну… В общем, там целый список, и я его тебе дам.

— С миллионом рублей я вам могу гарантировать тысячи полторы крестьянских душ, сеть информаторов и очень многое другое, — заверил он меня. — Миллион — огромная сумма.

— В последнее время эти миллионы ко мне легко приходят и ещё быстрее уходят, — проворчал я.

— Вы стараетесь за деньги найти всё лучшее даже там, где в этом нет необходимости, — пожал он плечами. — Да и дела, на которые вы их пускаете… Больно масштабные у вас проекты. Потому деньги и уходят с такой скоростью. У меня же задачи куда скромнее по финансовым параметрам, хоть и не менее важны. В общем так — я буду слать к вам туда весь полезный люд, что сумею найти. Магов и бойцов для гвардии, строителей и лесничих, торговцев — всех-всех. Нужно как можно быстрее превратить ваши владения в обжитый и приносящий деньги край. Это ведь на данный момент наша главная задача, верно?

— Верно, — кивнул я. — И сразу говорю — если будут пытаться узнать, где я конкретно и чем занят, ври что угодно, но направляй их на моё основное имение. Там я буду готов отразить большую часть угроз… Ну и сам постарайся не слишком долго в городе задерживаться. Наведи шороху, вытяни всё самое нужно и возвращайся ко мне. До того, как я стану хотя бы Младшим Магистром и не укреплю как следует свой будущий замок, я буду слишком уязвим, так что ты будешь нужен.

На том мы и распрощались. Второй, окрыленный почти полной свободой и стремящийся окунуться в кипение жизни, умчался стрелой — путешествующий в одиночку Старший Магистр, одной из основных стихий которого был Воздух, развивал чудовищную скорость. Вполне возможно, что уже завтра к обеду он будет в Александровске… Даже немного жаль тех, на ком он сейчас оторвется как следует. В конце концов, большинство сильнейших Родовых магов из Родов, что крышуют бандитов, сейчас на фронте, так что его даже удержать будет некому. Для шефа жандармов он, по случаю получения векселя аж на миллион рублей, решил приготовить не только устные намеки и заверения на мою благодарность, но и взятку в сто тысяч рублей для того, что бы тому легче было закрывать глаза на его действия самому и делать тоже самое с глазами подчиненных.

Мы же продолжили путь. Несколько раз на нас нападали звериные стаи, каждую ночь рогачи и их слуги предпринимали попытки отщипнуть от нашего обоза хоть что-то — не огромными отрядами, как в первый, а небольшими диверсионными группами, но быстро потеряли интерес к этому — толку было разменивать десятка два жизней некомбатантов на большую часть отправившихся на диверсию бойцов? Мои гвардейцы в благородство не играли — попыток любой ценой спасти людские жизни они не предпринимали и в случае диверсии сперва окружали нападающих и дожидались подкреплений из дежурных магов, а затем били. три десятка сорсов и несколько нолдийцев взамен двух десятков возничих, шлюх и прочего народа — враги с математикой тоже дружили, потому уже на третью ночь прекратили страдать ерундой.

— Я буду банален — это место будет зваться Николаевском, — категорично заявил я, когда мы наконец прибыли к моему будущему поместью и центру моих земель.

— Ага… Скорее это будет какой-нибудь Нанхайск, судя по тому, что я вижу, — критично заметил Приходько. — Да они совсем тут страх потеряли, смотрю? Эта безмозглая курица, которую ты здесь оставил, твои земли что, перепродать успела в наше отсутствие⁈

И причину его возмущения я прекрасно понимал. На возвышенности стоял небольшой замок, что начали выстраивать ещё до моей отправки на фронт. Тот самый, где был расположен мощный магический источник, над которым я даже успел провести ряд магических манипуляций, закладывая будущие заготовки для защитных чар. А ниже было расположено несколько длинных деревянных бараков, в которых жили, наверное, рабочие и первые жители моих земель.

Вот только всё остальное свободное пространство было усеяно десятками, сотнями здоровенных юрт. Свободно паслись олени и лоси, ходили многочисленные аборигены. А над крепостью, к моему крайнему изумлению, реяло незнакомое мне полотнище, на котором был изображен… Ну, наверное, какой-то священный для здешних кочевников зверь — я такой кракозябры, признаться, ещё не видывал. Вроде бы лось, но восемь пар лап, между характерными рогами для этих зверей был ещё и длинный прямой, как у единорога, и здоровенные крылья.

Мой стяг тоже там присутствовал. Семь разноцветных молний, свившихся в кольцо — от синей до черной, эдакий уроборос. Символизируют взаимосвязь моей особой силы… Но при этом мой стяг развивался ниже изображения аборигенов!!! Чувствуя, как закипает кровь, я все ещё спокойно ответил Приходько:

— Нет, Влад, совсем нет… — а затем, повысив голос, во всю мощь лёгких рявкнул, усиливая голос магией. — Боевое построение! Клином, арш! Быть готовыми идти на прорыв! Если прикажу — всю местную сволочь, включая женщин и детей, под нож!

Ибо я уже догадывался, что в моё отсутствие нанхасы успели прийти к мысли, что раз я обещал им права на своих землях а затем ушел, не оставив пригляда, значит они тут хозяева… Что ж. Зря, если так — ибо чего я нетерпел в своей жизни больше всего, так это неблагодарности. Когда кто-то в ответ на руку помощи и доброту отвечал наглостью, я зверел.

И потому я вовсе не шутил со своим приказом. Сегодня в любом случае прольётся кровь — я буду казнить и миловать по своему усмотрению, и нанхасам очень сильно повезет, если я ограничусь не бойней всех без разбору, кто прав кто виноват, а прикончу лишь виновных. Со всей их родней до седьмого колена — ибо после увиденного зрелища я натурально чувствовал, как из меня рвётся разрушительная, боевая магия. Суки охуевшие — решили, что раз «великий» где-то в жопе мира, то вам дозволено тут свои порядки устанавливать?

Я уничтожу виноватых вплоть до стариков и детей. Либо вообще всех — если вздумаю рыпаться. Ибо ярость моя сейчас едва-едва удерживалась тонкой плотиной разума и милосердия…

Большая часть обоза уже ушла — ещё на границе моих Родовых земель их встретили регулярные части Имперской Стражи, что должны были сопроводить до города. Со мной были лишь девочки из борделя проштрафившейся Ученицы и люди Лаптева, решившего стать моим вассалом, так что особо париться было неочем.

— Господин! — радостно вскричала несущаяся к нам Алтынай. — Наконец вы…

Приходько молча взмахнул рукой, и могучее воздушное копье метнулось вперед, вонзившись в землю под ногами девушки — мой друг и бывший начальник за прошедшие месяцы стал весьма достойным представителем чародеев своего ранга. Да что там — большинство дворян губернии одного с ним ранга могли бы ему проиграть в бою. Не зря учил!

— Стой, падаль! — холодно заговорил он вместо меня, глядя в глаза изумленно замершей маре. — Тебе предстоит многое объяснить.

— Пехота — занять позиции! — рявкнул Арсений. — Стрелки и маги — построиться! Клин, готовсь к атаке!

— Господин, — растерянно поглядела на меня мара. — Что происходит⁈

— Это ты мне объясни, что здесь твориться, — указал я на флаги над моим замком. Девушка тут же помрачнела. — У вас десять минут, что бы все лидеры этого сброда предстали передо мной. Иначе я истреблю всех присутствующих.

Девушка вскинулась, что бы что-то возразить, но тут я не удержался и отправил по нашей связи мощнейший ментальный удар. Бедолагу скрутило и вырвало кровью, а опасливо глядящие на меня нанхасы подхватили её, и, зло косясь, потащили назад. Зря.

Молния метнулась с моих пальцев, и вся троица слабеньких шаманов, что была с ней, обратилась обожженными трупами.

И причины для подобной ярости, помимо своих эмоций, у меня были. Ибо в империи, по её законам, когда флаг одного Рода развивался над другим, это было символом подчиненного положения вторых. Не знать этого ни Алтынай, ни набольшие племени, которое вот-вот исчезнет, никак не могли. И всё же над моим замком реял их стяг, и именнл их рожиглядели со стен моего, мать их замка!!!

Глава 12

Девушка лежала, растерянно потрясая головой и пытаясь приподняться на корточки. С каждой секундной маре это удавалось все лучше, из движений начала пропадать слабость — всё же существо четвёртого ранга, обладающее немалой физической силой и выносливостью, одним ментальным ударом не свалить. Даже если он нанесен по нашей связи хозяина-слуги. Скорее уж дело было в том, что она не знала о подобной возможности. Всех секретов я никому не открывал… Есть у нашей с ней Кровавой Печати пара нюансов.

При этом печать не пульсирует, предупреждая о предательстве. А должна бы… Так что здесь, мать их, происходит?

— Ещё раз спрашиваю — почему какая-то тряпка твоих сородичей висит поверх моего символа? — уточнил я.

— Господин, это всего лишь знамя, — поднялась девушка на ноги и взглянула на тройку тел вокруг себя. — И вы из-за подобной глупости троих человек убили?

— Алтынай, ты прожила достаточно долго в нашем обществе, что бы понимать, как оно устроено, — жестко ответил я, глядя ей в глаза. — А ещё я озаботился тем, что бы ты была в курсе основных правил, законов и уложений аристократии Российской Империи. К тебе целый наставник был приставлен… Так что повторю свой вопрос в третий и последний раз, Алтынай — какого черта происходит?

Девушка глядела на меня печальным и укоряющим взором, который на меня не имел ровным счетом никакого влияния. Глаза испуганной и невинной лани оставь для дураков, меня подобным не проймешь. Я терпеливо ждал ответа, не обращая внимания на шевеление в лагере нанхасов — а там уже вовсю бегали фигурки оленеводов. Одни, подхватив оружие, неслись к замку, другие разбегались в стороны, прихватив женщин, третьи сбивались в отряды…

Пусть делают, что хотят. Моя гвардия била нолдийцев, сорсов и другие Родовые гвардии — что ей эти племена охотников? Они хороши в засадах, хороши как партизаны и разведчики, отличные военные следопыты… Но в прямом бою они и в подметки не годятся настоящей армии. Да и мои люди тоже не закончили перестраиваться в боевые порядки, доставать боевую алхимию и заряжать оружие… В общем, время пока было, и я ждал.

— Господин, мой народ доверился вам, и мы защищали ваши земли как могли от чужих нападок, — начала Алтынай. — Мы объявили эти земли собственностью нанха-сси, нашего великого народа, что бы отбить желание воевать у ваших соседей, что приглядывались к этим богатым землям, и…

Вот сейчас она меня обманывает. Да и даже если бы не обманывала… Впрочем, я себя несколько одернул. За прошедшие минуты с её появления я уже успел засечь находящегося внутри её головы духа. Не самого могущественного, не самого хитро запрятанного — предстояло ещё разобраться, что он из себя представляет, дополнительного защитника или хозяина её разума, но по меньшей мере это оставляло надежду на то, что меня предали не добровольно.

— То есть мне теперь жить с позором из-за того, что какие-то дикари отняли мои земли, а моя собственная доверенная слуга им в этом помогла, я верно тебя понимаю? — обманчиво спокойно поинтересовался я. — Ладно… А теперь ответь ещё вот на что — ты ведь помнишь, что говорится в законах Империи на тему захваченных не императорскими поддаными Родовых Земель? Говориться следующее — кто их отобьёт, того и территории… Третий вопрос. Где Петя Семенов и те полторы сотни бойцов, что я здесь оставлял?

— Они пытались мешать… — начала было девушка, но я не стал дослушивать.

— Поселение — сжечь, — велел я жестким голосом. — Пленных не брать. Ни один взрослый мужчина не должен выжить. Бабы с детьми, если будут бежать — не преследовать. Попытаются сопротивляться — прикончить. По лагерю бить прямой наводкой и площадной магией — в поддавки играть запрещаю, мне лишние потери не нужны. Лучше перебейте лишних гражданских врага, чем понапрасну рисковать солдатами.

— Есть! — рявкнули у меня за спиной.

— Нет! — взвилась стрелой Алтынай. — Господин, нена!..

Синие молнии начали формировать волчью фигуру, но… Куда ты поперек батьки, дура? Я щелкнул пальцами, и фиолетовые молнии в купе с грохотом грома схлопнули её чары и заставили девушку извиваться на земле от боли. Акустическая магия штука весьма болезненная…

Мне придется быть сегодня жестоким. Иначе меня не поймут — не знаю, что в голове у этой курицы Алтынай, но это просто чудо, что на мои земли не пришли армии других Родов. Которые, уж поверьте, смяли бы этих чудаков как лист бумаги — несмотря на всю свою кажущуюся силу и многочисленность, племена кочевников без промышленности, надежной и постоянной ресурсной и технической базы и даже пары тройки Архимагов, не говоря уж о таких вещах, как полевая артиллерия, передвижные артефактые комплексы поражения живой силы противника и воздушного флота, ничего не сумеют противопоставить мощи аристократов губернии.

Теперь мне совершенно с другой стороны открылся тот факт, что Второй Император лично озаботился тем, что бы отправить меня обратно. Будущий тесть давал мне шанс навести на своих землях порядок до того, как ситуация окончательно выйдет из под контроля… Жаль только, что он не стал меня заранее предупреждать о том, что здесь происходит.

Я чувствовал себя щенком, которого ткнули носом в мокрое пятно на ковре. Мол, смотри что наделал, лохматый дурак! И как теперь будешь исправлять ситуацию? Понял теперь, что так делать не следует?

И самое противное в этом всём было то, что это был более чем справедливый упрек. Я умею признавать свои ошибки, и надо признать — здесь была даже не ошибка. Здесь я… Да обгадился я, как дурак, чего уж тут! И потому придется экстренно ставить на место всех, кто слишком многое о себе возомнил.

Первый урок должен быть жесток. Кровав и беспощаден — что бы до остальных оставшихся нанхасов на моих землях дошло, что с ними сюсюкаться не будут. У меня были обширные планы на сотрудничество с кочевниками, которые принесли бы им пользы даже больше, чем мне. Я-то что — просто стану чуть богаче, чем мог бы, и буду чуть проще и быстрее добывать алхимические редкости и диковинки. А вот им сотрудничество со мной могло бы позволить легализоваться в государстве и зажить нормальной жизнью. И если они не оценили моего жеста, если доброту приняли за слабость… Горе вам, дураки.

Первым, не церемонясь, ударили сами нанхасы. Рой стрел взлетел и обрушился вниз — не простых прямых длинных веток с каменными или костяными наконечниками, нет. Вернее, не только с ними — каждая пятая-шестая стрела несла в себе слабенькие чары. Примитивный шаманизм — привязка не очень сильных младших духов, что должны были, долетев со стрелой, доставить проблем моим солдатам.

Напрасно. Купола прикрытия моей пехоты сработали как надо — едва ощутив объекты, приближающиеся на слишком большой скорости (именно так и распознавалась угроза — по скорости движения, насыщению магией или, на худой конец, размерам и массе объекта), полупрозрачные защитные сферы синеватого отлива приняли залп врага на себя, полностью погасив их.

Привязанные к стрелам мелкие духи барьера тоже не преодолели и бессильно поскребшись пять-шесть секунд по барьеру, отправились обратно на свой план. Я ощутил, как где-то там, в замке, начала твориться довольно сильная волшба — шаман ранга примерно эдак Старшего Магистра с помощниками начали творить чары стратегического порядка, щедро черпая мощь из моего источника!

Моих солдат подгонять не пришлось. Больше сотни винтовок рявкнули, выбрасывая зачарованные кусочки свинца и сметая передние палатки и немногочисленных зазевавшихся нанхасов, ещё не осознавших, в какую беду они угодили. Зашагала тяжелая пехота, выстроив единую линию щитов — три ряда бойцов, где передние вооружились помимо щитов короткими мечами, секирами и булавами, второй ряд готовился в случае необходимости подменять бойцов первого, ну а третий нёс длинные копья. Необходимый для полевых сражений предмет, который почти не использовался нами на фронте — широким строем на ясной поляне в лоб пободаться возможности у нас почти не выпадало. Всё по окопам, траншеям, лесам да прочим прелестям, под перекрестным огнём могущественной боевой магии — специфика современной войны. А вот поди ж ты — сегодня и этот рудимент пригодился…

— Уверен, что копья нужны? — поинтересовался я у Арсения. — Они ими биться не привычны.

— Перебор, пожалуй, — вынужденно согласился мой командир гвардии.

Через десяток секунд, к облегчению пехотинцев, копья оказались выкинуты. За тяжелой пехотой шли стрелки. Сами, кстати, не слишком-то легко экипированные — в любой момент могло понадобиться взяться за короткий клинок, так что броней и они не пренебрегали. Тем более такой, что и пару-тройку заклятий может отразить да спокойно пулевой выстрел с пяти метров держит.

Нанхасы дураками не были и в ближний бой с тяжелой пехотой в обычных обстоятельствах бы не полезли. Вот только все мои бойцы слышали приказ — не рисковать понапрасну, даже ценой жертв гражданских. И потому в юрты, скопления людей и любой мало-мальски показавшийся опасным участок разгорающегося боя били заклятия Учеников и Адептов, летели пули и швырялись гранаты. В стойбище поднялся настоящий хаос — сотни бегающих и непрерывно гибнущих фигурок, носящиеся по нему обезумевшие животные… И мои гвардейцы, словно настоящие ангелы смерти, неумолимо шагающие вперед и постепенно разбивающиеся на все более мелкие отряды, истребляя все живое на пути… И никакие ухищрения шаманов, никакие призванные духи, стреляющие из каждого отнорка лучники и бросающиеся в самоубийственные атаки обитатели лагеря не могли их остановить.

Около шести сотен конных лучников на своих необычных скакунах — лосях — рванули, не выдержав, обратно в лагерь. Разбившись на ручейки, эта конная лава закутанных в костяные доспехи воителей и воительниц хлынули внутрь, врезаясь в отряды тяжелой пехоты, напирая во всю мощь. Зло, не щадя себя, они наломились на моих бойцов, стреляя, пуская заклятия, метая короткие топорики на скаку, натравливая явно необычных, выведенных при помощи магии здоровенных лосей, что и волка бы легко загрызли, на мою пехоту…

И поначалу могло даже показаться, что им сопутствует успех. Очнулись, вступили в дело все те, кто живет с кочевниками и вредит империи по мелочи — мары, оборотни и прочая нечисть, имеющая некоторую общность с человеком… А иногда и не имеющая, как например здоровенная тварь, вся, казалось бы, состоящая из клыков, рогов и щупалец, что выкатилась из здоровенной богатой юрты. Что это за хрень вообще⁈ Я таких в жизни не видывал… Видать, какой-то метаморф-самоучка из числа самих кочевников.

Навал был эффективный. Зрелищный, да что уж там — это было завораживающе, хоть сейчас на картину рисуй! И он бы сработал, случись подобное с рядовым батальоном Стражей или гвардейцами более слабых Родов. А уж рядовые войска Империи, так называемая Имперская Армия, и вовсе уже драпала бы без оглядки — насколько я знаю, там солдаты порой вооружены чуть лучше разбойников с большой дороги из-за уровня коррупции среди интендантов.

Но не сегодня. Ни с кем из тех, кто сражался с нами плечом к плечу на фронте в Третьем Корпусе, подобное бы не сработало, и меньше всего — с моими орлами. Рычали и ярились дивные скакуны нанхасов, пытаясь укусить клыкастыми (и это у лосей-то!) пастями, стремясь долбануть крепкими, чуть светящимися рогами пехотинцев, били их всадники, рвалась нечисть, ярясь и не щадя себя — но мои ветераны не дрогнули. Первый, самый страшный натиск заставил их попятиться, и окрыленный кажущимся успехом враг утроил усилия — но уже через два десятка секунд стало видно цену этого кажущегося успеха.

Крепкие, осиленные магией рога лосей бессильно скользили с прочных, усиленных магией артефактных щитов. Попытки укусить за плечо или закрытую сплошной сталью руку оставляли несчастных тварей с обломанными клыками, всаживаемые почти в упор стрелы, которыми меткие охотники пытались бить прямо в открытые части шлемов отскакивали от слабых и маленьких, предназначенных специально для защиты глаз мини-барьеров — не зря же шлем стоил почти столько же, сколько весь остальной доспех, вместе взятый, верно?

Мелкие духи рвались в ряды защитников, но на пятерых пехотинцев приходился один маг ранга Ученик. Командиры отделений, они развеивали все атакующие чары, всю напускаемую на них мелочь своими чарами — я не скупясь учил и гонял их все эти месяцы, и сейчас моих чародеев, в прошлом рядовых уволившихся из Имперской Стражи слабосилков было не узнать. Духи шаманов не имели ни малейших шансов…

Падали под могучими взмахами клинков, секир и булав вражеские воины, маги, нечисть и даже шаманы — зачарованное оружие не делало моих воинов чародеями, но пробивная мощь была достаточно велика, что бы не укрытых артефактной броней соответствующего качества врагов разила насмерть. Прочнейшая шкура ли, чешуя ли, костяная зачарованная броня — им было плевать. Там, где не хватало одного удара, воины, разогнанные до максимальных показателей алхимическими допингами, щедро отсыпали и два, и три, и даже пять-десять.

Враг оттеснил моих где на тридцать, а где и на полсотни метров. Вот только все этим метры были щедро усеяны десятками тел наших врагов. Сказать, что для моих воинов это прошло совсем уж легко, тоже не получалось — раненные были, и их хватало. Вот только отлично обученные маги и бойцы не давали вытянуть, затоптать и как-то иначе добить своих, выдергивая пострадавших вглубь строя, на руки третьего ряда.

Первый и второй ряды уже успели поменяться, и прежняя первая линия бойцов теперь была третьей. Стрелкам тоже скучать не пришлось — обходя со всех сторон, враги обрушивались на стрелковые отряды, не желая толпиться вокруг непробиваемых рядов пехоты, распавшихся на четыре отдельные отряда и держащих круговую оборону.

Вот только стрелки у меня, к сожалению для кочевников, тоже были экипированы весьма знатно. Как раз на подобные случае, когда в тесноте боя они могли запросто оказаться отрезаны от сил прикрытия. Грянули винтовочные выстрелы, и пули с зачарованиями второго ранга — очень дорогой и ценный боеприпас, вечно находящийся в дефиците, а потому редко используемый — ударили в самых резвых и смелых всадников. Ну а затем к винтовкам были присоединены длинные штыки из зачарованной стали, которыми одинаково просто было и колоть, и рубить.

В дело активно включились маги, прикрывая стрелков различными барьерами, не давая врагу полноценно врубиться в их ряды, растягивая нанхасов на группы… Бойня. Настоящая бойня, в ходе которой пылал алым заревом уже весь лагерь, всё вражеское стойбище — вот чем обернулось сражение. Это был не бой, это было избиение, и стороннему наблюдателю уже было очевидно, чем кончится дело.

Чародеи моей гвардии в основном были заняты уничтожением угроз магического характера — неимоверное количество разнообразных духов рвалось в нашу реальность на помощь кочевникам, вот только их участи оставалось лишь посочувствовать. Боевая магия рвала на части, растворяла, сжигала, плющила и расщепляла всех, кого силились призывать шаманы.

В какой-то момент в бойню, что происходила в лагере, решила вмешаться оставшаяся часть нанхасов — сотни четыре всадников устремились прямиком в лагерь, а ещё две — к нам, стремясь напасть на беззащитный, как им казалось, обоз и тыл. Вот только беззащитных тут не было — при мне находился взвод стрелков, два Мастера — Приходько и Хмельницкий — ну и я, собственной персоной. Бессознательную Алтынай у моих ног можно было не считать…

— Мне нужно на них отвлекаться? — уточнил я Приходько с Хмельницким.

Вместо ответа два чародея начали колдовать — один защиту, другой атакующую магию. Я же сосредоточился на главном, чем занимался уже десяток минут с начала боя — засевший в моём замке сукин кот, черпающий силы в моём магическом источнике… Неужто ты решил, чучело неумытое, что я не оставил себе лазеек в собственном месте силы? Я тут полтора месяца мудохался, ковыряясь…

Шаман начал открывать врата в наш мир чему-то могущественному, и я зло ухмыльнулся. Пора бы и мне поработать…

Глава 13

Земля вздрогнула. Не слишком сильно, но… Вы когда-нибудь сталкивались с единовременным взрывом более чем полусотни гранат, усиленных магией? Зрелище, скажу я вам, пугающее и завораживающее разом. Арсений, мой командующий гвардией, дело своё знал твёрдо. До участия в войне с нолдийцами он, конечно, редко командовал крупными соединениями — для дружины рода Адепты сами служили рядовой пехотой — но вот за четыре месяца он изрядно поднаторел в этом деле. Не зря у примкнувшей ко мне десятки неформальным лидером изначально был именно он — таланты руководить и воевать в нем сочетались весьма органично.

А потому он дождался, когда все наличные силы противника окажутся втянутыми в это противостояние, и лишь тогда выложил первый… Хотя нет — первым козырем были полевые артефакты с защитными куполами. Второй козырь — наличие у рядовых бойцов магических гранат, которые сейчас пошли в ход. У моих людей их оставалось лишь две сотни, а потому их следовало беречь — но рванувшие в самой гуще врагов пятьдесят взрывов, по убойной мощи находящихся между третьим и четвертым рангом боевой магии, внесли настоящее опустошение среди атакующих.

Собственно, на этом ту часть битвы, в которой у врага оставались хоть какие-то, пусть и призрачные, шансы на победу, можно было смело считать пройденной. Потерявшие разом около половины всех своих воинов, озверелые и перепуганные произошедшей катастрофой, всадники на лосях попробовали откатиться, не глядя втаптывая в окровавленную, мокрую от алой жидкости землю своих пеших союзников…

И нарвались на шквальный огонь боевой магии, ружей и уже простых, без магической начинки осколочных гранат в спину. Подобное никому не могло добавить настроения, и лесным охотникам, не привычным к подобным сражениям, не знавших такой жестокости и кровопролития, они показались той самой соломинкой. Ну, помните притчу из числа библейских? Где соломинка ломает хребет верблюду? Так вот — здесь на хребет бедолаги-верблюда рухнуло самое натуральное бревно, к чертям собачьим придавив его силу духа и желание драться.

Что характерно, первыми начали сдаваться мары — принимая свой небоевой, обычный облик красивых обнаженных девок, те падали на колени или даже простирались ниц на окровавленной земле, с задранным к верху задом и поднятыми вверх руками. Я даже заметил, как один из моих здоровяков-пехотинцев с хохотом (штурмовая пехота, что с них взять — там за несколько месяцев все становятся слегка безумными. Смотреть лицо в смерти и остаться прежним невозможно, говорю вам как человек, прошедший через это) шлепнул одну такую по заднице. Тяжелая рука в латной рукавице оказалась слишком сильна, опрокинув мару и заставив прокатившись по земле сжаться в комок, ухватившись за явно поврежденную часть тела.

Правда, сильно порадоваться пехотинец не успел — вышедший вперед маг-Ученик хорошенько съездил по шлему подчиненного чем-то тяжелым и что-то гневно зарычал. И правильно — нехрена расслабляться раньше времени! Битва ещё не окончена, и то, что враг и в подметки нолдийцам не годиться, не повод им пренебрегать.

Но пришла пора и мне заняться делом. Времени заложить фундаментальные, привязанные к источнику сильные чары у меня не было. Да и слабоват я для них пока… Но основы мной были созданы. Занявший мой замок и мой источник магии придурок-нанхас не успел или не сумел полностью переиначить структуру заложенной мной магии. Нет, этот болван-самоучка, конечно, сделал элементарное. Разрушил, как мог, чары предыдущего хозяина этого места, то бишь мои, но его навыков и познаний не хватило на то, что бы сделать это идеально.

У меня ещё оставался доступ к самому магическому источнику. Заложенная в самой его глубине руна, обозначающая лично мою ауру, зародыш Родового Камня — важнейшего элемента любого центрального владения аристократов — был на месте. Источник был действительно мощный, и мне тогда очень повезло, что Фёдор Шуйский помог мне достичь самых его глубин, прикрыв своими чарами — без помощи Мага Заклятий, надежно оградившего меня на несколько часов от бурных потоков магии, мне бы это не удалось.

Нет, эта связь не давала мне возможности напрямую ударить чарами по засевшим внутри умникам. К сожалению, с ними я ничего поделать не мог… Но вот вмешаться в ход создания заклятия, напрямую завязанного на этот источник, я мог. Надо ли говорить о том, насколько трёхсотлетний Великий Маг, один из сильнейших в своем мире и своей эпохе, превосходил шамана ранга Старшего Магистра в чистом мастерстве? Надеюсь, нет.

Все эти десять минут я стоял на месте не потому, что не хотел помочь своим — будь я там, в разгромленном и пылающем стойбище, в рядах своих воинов, и у нас вообще бы даже могло не случиться раненных. Всё же по классификации магов я сейчас был самым могущественным Мастером на планете. Таким, что Младших Магистров спокойно за пояс затыкал…

На каждое его комлание, на каждый пассаж, на каждую нить его чар приходились мои собственные чары. И сейчас, когда он призвал некую полубожественную тварь из мира духов, что в нашем мире спокойно могла проявить силу на уровне сильного Архимага и разметать моё воинство, я был полностью готов.

Принявшее облик здоровенного лучника существо успело высунуться в наше мироздание примерно по пояс. И именно в этот момент я решил, что пора — наполненная маной призрачная стрела из голубого тумана была напоена мощью до предела, ещё несколько секунд — и этот снаряд на уровне Высокой Магии устремится прямо ко мне.

Вот тут этот иномировой хлопец и попался. Попался как есть, целиком и полностью, со спущенными штанами — он-то, дурачек, рассчитывал а стабильный портал, поддержанный всей маной мощного источника магии. Такого, которого и средний боярский Род не постыдился бы в сердце своих владений. Я ведь не в последнюю очередь эти земли и выбрал в качестве своих, что тут находился источник магии, который в первую пятерку по всей губернии за мощь и интенсивность можно записывать. Духу этой маны хватало и что бы обжираться в качестве платы, и действовать на полную…

И вот тут я и вмешался. Я тщательно готовился, выжидая лучшего момента, и я его дождался. Мои чары не просто резко прекратили подпитку духа — он высунулся, дурачок неопытный, наполовину. И, вкладывая почти всю доступную ману, сделал так, что слхопнувшиеся врата рассекли бедолагу напополам. Нанеся тем самым почти смертельный урон, разрубив его сознание и силу, целостность духовной оболочки и многое другое, чего смертным и непонять.

Стрела, нацеленная точно на меня, дрогнула и заколебалась. Духу показалось, что его ранили именно его призыватели — и потому он, с громким, заунывным и мерзким завыванием, успел перенаправить свою стрелу в тех, кто, по его мнению, сейчас предал выходца из мира духов. Наполненная мощью атака грохнула где-то там, в глубине замка, разметав и оставив от донжона, насколько я мог видеть, лишь довольно глубокую воронку.

— Здорово, твоё высокоблагородие! — захохотал Приходько, соотнеся произошедшее со мной. Причем вполне правильно соотнеся… — Ну а теперь гляди, как я могу!

Десятки толстых, с металлическим отбликом корней взметнулись из земли, перехватывая рогатую кавалерию. И не просто перехватывая — легко и без труда начиная рвать на части и душить, отправляя на тот свет.

— Сдохните, ссуки! — хохотал довольный собой Мастер из числа простолюдинов.

Не помышлявший в прошлом о подобной силе Приходько искренне наслаждался зрелищем умирающих нанхасов. Не потому, что не любил конкретно их, нет… Просто когда сходились в бою примерно равные силы Российской Империи и нолдийцев, магия четвёртого ранга решающего значения не несла — у врага обязательно находился кто-то, способный защитить своих воинов от подобных атак. Тут уж основную роль на себя брали Младшие Магистры и выше…

А сейчас он воочию наблюдал результаты своих многомесячных страданий, тренировок и риска жизнью — одно его заклятие унесло жизни примерно шестидесяти процентов врагов. Сердце лешего давало о себе знать — максимальный талант чародея проявлялся в магии природы. В которой я, к своему стыду, был далеко не профи… Но всё же был способен направлять и обучать правильным, твёрдым и эффективным чарам магов младших рангов. Четвёртый и пятый ранги для меня как раз ещё считались младшими…

Враги просто так помирать тоже не желали. И среди них тоже были шаманы — пяток третьего ранга и один четвертого. Как раз последний решил ответить ударом на удар — здоровенная призрачная тварь с пастью в десяток метров шириной рванула на нас, но напоролось на магию Хмельницкого.

Высокий, широкоплечий и русоволосый чародей с Малороссии завершил своё заклятие как раз вовремя — волна света врезалась в порождение иных миров, сметая его начисто. Эдакая агрессивно-атакующая защита в духе встречного удара… Ну а дальше остатки всадников, что замерли и заколебались, стоит ли им на фоне таких потерь продолжать атаку.

Впрочем, они уже были обречены. Адепт и несколько Учеников обрушили на лишившихся магического прикрытия бедолаг свои заклятия, выбивая и всадников, и их сохатых боевых скакунов безо всякой жалости. Я же тем временем сосредоточился на магической крепости.

Потративший изрядное количество сил шаман шестого ранга выжил. Судя по угасшим аурам, большинство его подручных уже отправилось на тот свет, но едва ли самого верховного шамана данного конкретного стойбища сейчас это волновало — его аура начала стремительно удаляться от магического источника.

— Приходько, Хмельницкий — за мной, — рыкнул я, срываясь в стремительный бег.

Эта падаль, очевидно засравшая мозг моей Алтынай и доставившая столько неприятностей мне и подставившая на убой собственный народ, уйти не должна. И не уйдет — не от меня точно. Шаманы сильны, когда надо сидеть в тылу и призывать существ из иных реальностей, но в прямом бою они не выдерживают никакой конкуренции с классическими магами. Иначе Сибирь принадлежала бы им — не просто ж так вышло, что Империя вырезала всех их чародеев уровня Магов Заклятий без особых трудов, верно?

— Стерегите девку! — крикнул я, остановившись. — Начнет приходить в себя — дайте по затылку. Не убивать ни в коем случае — иначе руки повыдергиваю и к жопе превращу! Всё ясно⁈

— Да, ваше благородие, — поднял перед собой ладони остающийся с бойцами и пленницей Адепт.

Глава 14

Замок полыхал. Удар могущественного духа нанес немало разрушений. Донжон, расположенный над источником магии, вообще исчез, хотя по моему заказу его строили из особого, зачарованного камня, над которым поработали маги-строители стихии земли и алхимики. Долженствующая держать магические удары постройка оказалась не лучшего качества… Да и внутренний дворик вокруг неё тоже.

Даже отсюда, с немалого расстояния, было видно оплавившийся, растёкшийся лужами гранит северной, расположенной по направлению к нам стены. Ворота, само собой, уже отсутствовали, расположенные внутри казармы тоже весело трещали, не выдерживая напора иномирового пламени… Да уж, попади этот удар по нам, могли бы и не пережить. Да что там — подыхающая сейчас тварь была более чем способна перевернуть ход уже выигранного сражения. К сожалению, продолжать драку с шаманами дух не стал — видимо, старший среди нанхасов сумел взять раненную падаль под контроль.

Двигался я не так, что бы на полной скорости. Битва, обернувшаяся бойней, уже подходила к своему логическому концу — все, кто имели такую возможность, уже уносили ноги, забыв о попытках давать отпор. Мои бойцы и маги железной поступью шли по остаткам разгромленного стойбища, добивая редких противников, что по каким-то причинам не успели удрать или не пожелали этого делать, предпочитая героически погибнуть в бессмысленных попытках сопротивления…

Как по мне — очень зря. Для рядовых нанхасов то, что я и мои люди сделали сегодня, это безусловное зло. И я прекрасно отдаю себе отчет, что теперь у меня сотни, а то и тысячи кровников… Вот только мне насрать. Вздумают пытаться мстить — вырежу до седьмого колена. Но вообще — умнее было бы сбежать сейчас, что бы иметь в будущем хоть какую-то возможность отомстить… Так бы поступил я. И так поступило большинство выживших — но не все.

На моих глазах израненная, окровавленная мара, уже не имеющая сил поддерживать боевую трансформацию, кинулась на шагающего прямо к ней пехотинца. Мой гвардеец проявил великодушие — вместо удара покрытого дымящейся кровью короткого клинка он лишь пнул девушку, опрокидывая её жидкую, алую грязь и зашагал мимо, к стоящей рядом уцелевшей юрте.

— Уймись, дура, — небрежно бросил он, не оглядываясь. В голосе бойца сквозила усталость. — Проваливай, пока я добрый.

Но женщина сдаваться не пожелала. С тихим рыком, хлебнув с земли крови, не обращая внимания на набившуюся в рот грязь, она всё же собрала крохи маны и преобразовала левую ладошу в острый костяной кинжал. Молча, стараясь не раскрыть себя не глядящему на неё воину, она прыгнула гвардейцу на спину…

Четыре с лишним месяца эта мара, по силе примерно равная Алтынай на момент нашего знакомства, играючи порвала бы этого неодарённого воина. Три месяца назад он бы уже сумел дать достойный отпор, но скорее всего проиграл бы.

Сегодня ветеран, прошедший мясорубку войны с нолдийцами, бившийся кость в кость со здоровяками сорсами, ходивший в атаки на рогачей и бивший их несмотря на поголовное наличие у последних магического дара, прошедший сотни суровых тренировок, десятки битв, боев, одиночных и групповых схваток как в строю, так в общей свалке беспорядочного боя при штурме или обороне позиций, был совершенно в иной лиге.

Несмотря на свою кажущуюся грузность и количество железа, коего не постеснялся бы и какой-нибудь небогатый европейский странствующий рыцарь, он ловким, текучем движением шёл с линии броска собравшейся с последними силами мары. Одновременно с этим здоровенный щит мелькнул, размазываясь от скорости, и одним ударом раскроил бедолаге череп.

Тело несчастной ещё дергалось, билось в конвульсиях — но то уже была предсмертная агония. Солдат глянул на дело рук своих и лишь досадливо сплюнул, после чего уже заметил и меня.

— Мой господин, она… — начал было боец но я махнул рукой.

— Всё правильно сделал, боец, — успокоил его я. — Иди, займись трофеями. Вы заслужили.

Наступала самая любимая часть любой схватки — сбор честно заслуженных трофеев. И препятствовать своим воинам в этом освященном традициями и заветами предков узаконенном мародерстве я не собирался. Грабьте, насилуйте и так далее — мир жесток. И горе побежденным… Хотя особо насильников среди моих и не водилось. Любители взять «трофеи», но без фанатизма…

О чем-то не том я думаю, — подумалось мне. — Пусть делают что хотят — заслужили. Мне пора свою работу завершить.

Агонизирующий дух оказался более живуч, нежели я полагал. А призвавший его шаман куда более беспринципен, чем можно было ожидать… Конечно, в такой мешанине энергий что-либо разобрать было сложно, но судя по тому, что тварь пыталась собраться в более-менее жизнесопобную форму и у неё это даже потихоньку получалось, мой враг прибег к жертвоприношениям. Причем непростым — экстренно реанимировать такую рану у существа подобного калибра могли лишь жертвы одаренных.

И я сомневаюсь, что у них там полные подвалы магов второго-третьего ранга, которых там держат на подобный случай. Скорее всего, в ход пошли ученики и младшие шаманы… Надо отдать врагам должное — ребятами они оказались довольно решительными и даже принципиальными. Молодцы, уважаю. Люблю таких врагов — их убивать совсем не жалко. Хотя, справедливости ради — за месяцы войны во мне проснулось и подняло голову многое от того, прежнего Пепла… Куда больше, чем за несколько лет, что я в спокойно обстановке восстанавливал свою прежнюю память и личность. К примеру нынешний я обязательно прикончил бы и Уварова, и Орлова в тех дуэлях, что у меня случились по приезду в Петроград.

Вокруг меня начинали плясать десятки разрядов молний различных цветов. Синий, фиолетовый и желтый занимали свои законные места… Огромные крылья из желтых разрядов магической энергии раскинулись на несколько метров в каждую сторону, синие молнии струились по телу — первое давало скорость, второе поднимало физическую силу. По Мечу Простолюдина текли непрерывным потоком фиолетовые разряды, укрывая его сплошным ковром — я собиралась использовать свой излюбленный прием, удар Грома и Молнии. Только на этот раз острием удара должны были послужить не синие, а фиолетовые разряды магического электричества — противник был из разряда нематериальных существ, и сподручнее было использовать именно эту формацию атаки.

Мана текла по телу легко и свободно, подпитывая мои молнии, в теле была приятная бодрость, разум чист и ясен… Но я всё же опрокинул в себя пару алхимических стимуляторов, так, чисто на всякий случай — битва дело такое, произойти может всякое, а потому лучше перебдеть.

Приходько с Хмельницким тоже отнеслись вполне серьёзно к моим приготовлениям. По бокам от меня сейчас вышагивало два Мастерских Доспеха Стихии — дерево и воздух Влада и огненный здоровяк второго моего подчиненного. Я же шел чуть впереди и меж ними…

Пламя, которое снесло и оплавило стену замка, и не думало утихать само по себе. Впрочем, эту проблему решил Хмельницкий даже без моей указки. Огненный здоровяк вскинул руку, с которой сорвался поток рыжего пламени, что смешался с преграждающей нам дорогу стихией. Несколько мгновений яростной борьбы двух сил — и дорога была свободна.

Во дворе, ворочаясь, с трудом принимал боевую форму раненный дух. Видимо, шаман всё же сумел напитать достаточной жертвенной кровью своего раненного толи покровителя, то ли слугу — лучник из мира духов хоть и потерял почти половину своего роста, всё ещё источал довольно мощную ауру. Но я видел — не смотря на внешнюю целостность, гость из иных планов бытия был в отвратительном состоянии. Дай мы ему хотя бы минут десять, а лучше пятнадцать — и нас ждал бы тяжелый и опасный бой. Но мы их ему не дали… И уже не дадим.

— По какому праву ты напал на нас, чужак⁈ — заорал, выныривая при помощи другого духа, старый горбатый шаман. — Ты обещал нам мир, дружбу и равные права с жителями…

— Заткнись, — бросил я, не отводя взгляда от вскинувшего оружия призрачного лучника.

Похоже, я его недооценил — ему и минуты хватит, что бы восстановиться. Вон, десятка полтора человеческих фигурок в меховых одеждах стремительно иссыхают, напитывая его энергией. До полного восстановления ему, конечно, ни минуты, ни часа ни даже месяцев не хватит, тут работы на многие годы — но вот вполне себе боеспособен он будет уже скоро. Он и сейчас, признаться, не подарок…

Мои маги начали действовать, не обращая внимание на призванную тварь. Поток низкотемпературной плазмы, приняв облик сияющих пламенных лент, устремился вперед, к горбуну, а от Приходько во все стороны начали вздыматься толстые и прочные лианы, атакуя прячущихся шаманов послабее. Одновременно с этим оба чародея активировали артефакты — волна изумрудного света ударила по духам, что понеслись к нам со всех сторон. Довольно стандартный амулет, изготавливаемый моим бывшим Родом для борьбы с нематериальными противниками.

А в установившемся грохоте столкновения боевой магии классического стиля и творений шаманизма мы с призрачным лучником начали действовать одновременно. Крохотная, в сравнении с ним, букашка в моём лице вскинула бьющий фиолетовыми разрядами во все стороны Меч Простолюдина — и лезвие из магической молнии удлинилось на десяток метров, стремительно поглощая мою ману в чудовищных количествах.

Тонкие, но от того не менее опасные разряды посыпались во все стороны, попросту уничтожая или хотя бы раня мелких духов — я не щадил себя, благодаря судьбу за то, что успел принять допинг. Через каналы маны текло просто чудовищное количество энергии…

Вот только и враг мне попался весьма достойный. Древняя сущность, прожившая явно не одно тысячелетие и сражавшаяся в десятки раз чаще меня, сумевшая разожраться до своей нынешней силы в мире духов, где царит вечный закон джунглей, за редкими исключениями, явно входящий в свиту кого-то сильного из обитателей того измерения, мгновенно оценил угрозу. И оказался достаточно разумен, решителен и крепок ментально, что бы принять единственно верное решение.

Длинный лук, свитый из потоков призрачного сияния, вспыхнул мощью. На едва заметной человеческому глазу тетиве возникла стрела, сотканная из мерцающего тумана, на кончике которой сиял, подобно маленькому солнцу, багровый огонёк. Могучие руки оттянули тетиву, и я ощутил, как в эту свою атаку дух вкладывается целиком и полностью.

И я сейчас говорил не только о мане. Призрачный враг верно оценил степень угрозы для своей жизни и решительно вливал в эти чары саму свою суть, сущность своего существования, не думая о последствиях. Это было подобно тому, что бы я начал вливать саму свою жизненную энергию — последствия у подобных действий таковы, что исцеляться придется месяцами, используя весьма дорогую алхимию и оплачивая отнюдь не дешевых специалистов по энергетической хирургии…

И это для нас, живых. Духу после подобного будет в разы тяжелее оправиться, особенно учитывая его и без того плачевное состояние. Багровое сияние на кончике стрелы наливалось грозной мощью, и я почувствовал, как по спине потекли струйки ледяного пота — я категорически, безнадежно запаздывал со своим ударом. Черт возьми, кто ж мог знать, что он так хорош⁈ После того, как дух попался на довольно простую уловку со схлопыванием портала, я решил, что это очередной дуболом, способный лишь жрать подношения да швыряться голой мощью.

А тварь напротив меня сейчас мгновенно сплетала сложнейшее заклинание, достойное пика шестого ранга! Высокая магия, безо всяких скидок — такого удара не постыдился бы и мой Второй! Да что там — я и сам бы от этой магии в своем арсенале не отказался. Интересно, чем он наполняет стрелу? Слишком уж там много всякого намешано, что бы быстро определить…

Громадный желтые крылья сделали взмах, рассыпая рой искр, и моё тело метнулось вперед так, словно им из пушки выстрелили. Не медля, я активировал Орден Мужества, и чары Малого Темпорального Замедления сделали своё дело — все процессы, от физических до магических, замедлились вдвое, давая мне шанс на победу. Боги и демоны всех миров и вселенных — как же вовремя меня наградили этой штукой!

Ведь лично для меня ничего не замедлялось. Собственно, будь иначе и в награде и смысла бы не было, верно?

Фиолетовый клинок метнулся вперед в выпаде, и длинное, десятиметровое лезвие ткнулось прямо в формирующуюся багровую точку. Дух спешил, дух был близок к успеху — но Орден Мужества Российской Империи третьей степени делали не дураки, не профаны и не криворукие подмастерья, и он не подвёл, сковав даже могучего пришельца с иных планов своей магией.

Заклятие врага, не успевшее оформиться до конца, рассекло надвое, а мои фиолетовые молнии продолжили свой путь, вонзившись в призрачную грудь лучника. Разряды растеклись по груди моего врага, опаляя и испаряя призрачную плоть, чары, над которыми тот ещё пытался удержать контроль, распались окончательно, и окрестности огласил громкий, мучительный вой теоретически бессмертного существа, осознавшего, что сегодня его длинное, казавшееся уже почти вечным бытие подошло к концу.

Меня кувыркнуло в воздухе и отбросило в сторону, Малое Темпоральное Замедление оказалось сметено и разрушено выплеском энергии умирающего духа, но в нем уже не было нужды. Жаль, в следующий раз подобный прием удастся использовать нескоро — чары разогревшегося до неприличия артефакта ушли в долгий откат.

Лучник вскинул голову к небесам и протяжно, тяжело выл от боли и страха. А затем засиял, весь, разом — и во все стороны рванула волна могучей энергии. Мелких духов и многих шаманов послабее просто смело, заколебались и Доспехи Стихии моих Мастеров…

Твёрдо стояли на ногах сейчас лишь двое — я и проклятый горбатый шаман с аурой Старшего Магистра. В иных обстоятельствах подобный расклад значил бы что предстоит тяжелый, долгий бой, в котором потребуются совместные усилия всей моей гвардии, но…

Шаманы такой народ, что сами по себе, без своих помощников на голову уступают большинству иных чародеев. Компенсируется это тем, что подготовленный маг данного направления вполне может и с парой магов своего ранга потягаться за счет многочисленных слуг и союзников из иных планов бытия, но сейчас мы прикончили сильнейшего духа, что был в его арсенале.

Нет, вокруг него кружилось ещё немало всяческих порождений иного плана бытия — самой разной формы и силы, они представляли немалую угрозу почти любому магу. Почти — потому что тут был я.

Каналы маны слегка ныли от боли, источник опустел на половину — но я всё ещё был боеспособен. А учитывая, что мой магический резерв аномаольно велик для четвертого ранга, всё было под моим полным контролем.

— Будь ты проклят, лживый чужак! — зло рыкнул горбун. — Я ведь говорил, что не следует тебе доверять! Говорил на Совете, что…

— Пасть закрой, падаль, — шагнул я к нему. — Ты внедрил духа в разум моей слуги, ты захватил мой замок и попробовал подчинить себе мой магический источник, ты вывесил свой стяг над моим, будто я твой слуга и вассал… Неужели ты, старый безмозглый дурак, не понимаешь, кто я и чем тебе грозило подобное неуважение⁈

— То, что дураки в Совете считают, что ты велик, для меня не аргумент, — презрительно скривил он губы, стукнув посохом и направляя на меня своих тварей. — Может, в иных мирах и иных жизнях ты и был велик, но сейчас…

Потокиярко-белого света устремились от меня вперед, принимая форму десятков клинков и разрубая его слуг. Следом ударил поток фиолетово-желтых молний — я был природным врагом нематериальных тварей, что уже успел показать всем, прибив лучника, но до некоторых доходит медленно…

А прорвавшиеся через мои атаки твари, пытающиеся меня заморозить, сжечь, сковать начарованным гранитом, пронзить воздушными копьями и так далее просто гибли один за другим под взмахами Меча Простолюдина. Я воочию показывал всем умникам, полагающим, что сильному магу владение клинком необязательно, сколь силен может быть опытный маг в ближнем бою.

Тварей шамана хватило бы, что порвать Мастерский Доспех Стихии. Но я двигался, подобно грому и молнии, покрытый фиолетовыми разрядами клинок разил безжалостно, не промахиваясь и не оставляя духам шанса… И через десять минут перед бледным, выронившим свой посох от растерянности и страха шаманом стоял я.

Стоял, спокойно вкладывая клинок в ножны, оставив за собой десятки луж с эктоплазмой — всё, что осталось от его свиты. А по щеке самого горбатого чародея текла тонкая струйка крови…

— У меня к тебе много вопросов, старый урод, — сообщил я зло. — Знай — выжить не получиться, и сдохнешь ты в жутких муках.

Глава 15

— Итак, что мы имеем в итоге? — подбросил я в руке короткий нож с чуть изогнутым лезвием. — Ты, обрыган, решил, что настало время твоему колену народа нанхасов возвыситься. Молодой и глупый имперец сам вложил тебе в руки шанс на то, что бы вам это удалось. Великий я там или не очень, но одно то, что я покорно отправился на войну доказывало в твоих глазах, что умом я не блистаю. Война всё спишет, так ведь? Сгинет сопляк в лесах близ Разлома — прекрасно. Выживет и вернется — тоже ничего страшного, ведь обработанный и усмиренный, очищенный от влияния духов мощный источник магии плюс хороший замок из зачарованного камня дадут тебе возможность пустить меня под нож. Я нигде не ошибся?

Отвечать мне горбатый шаман не стал. Впрочем, он и не мог — с переломанными челюстями, искалеченными конечностями и десятком разнообразных зачарованных штырей, безжалостно пригвоздивших его в самом центре старательно вычерченной мной магической фигуры разговаривать старику было явно тяжело.

Не то, что бы я был большим любителем причинить боль ближнему своему… Но этот хрен с непомерными амбициями своей жадностью, глупостью и наглостью привёл своих людей к тому, что я устроил им самую настоящую бойню. С себя я ответственности тоже не снимаю — произошедшее началось с моего приказа. Но я был победителем, и меня к ответу призвать было некому — а вот этот хрен проиграл и теперь расплачивался за это. Горе побежденному…

Ещё из долгого допроса я выяснил некоторые подробности, которые меня слегка утешили. Во первых, Алтынай не была членом конкретно этого стойбища — просто моя подчиненная попалась в лапы старому шаману, и тот решил обратить на редкость сильную мару в свои слуги. Сильные одаренные всегда и везде в дефиците, знаете ли. Сейчас, кстати, я пытался подобрать ключ к тому, что бы освободить её от власти духа-паразита, насильно внедренного стариком. Вернее, собирался начать этот процесс…

Во вторых — далеко не все нанхасы поступили подобным образом. Многие оказались несогласны нарушать принесенные ими клятвы и данные мне обещания — кто опасался возмездия, кому честь была дороже, ну а большинство банально не имело достаточно могущественных покровителей, что сумели бы оградить от последствия нарушенных клятв.

К счастью, нарушили их не самые сильные колена этого народа. А ведь у воинственных нанхасов даже свои Архимаги были — и будь хоть один из них в числе нарушивших договор, мне пришлось бы худо. Но нет — предателями оказались лишь три племени сибирских кочевников, причем не из числа сильнейших.

Первое я уничтожил почти полностью — их расчет строился на помощи духа-хранителя, которого они попросту подключили к моему источнику. Получивший источник дармовых сил могучий дух обязался защищать их от чего и кого угодно, и задержись я ещё пару месяцев на войне, эта скотина набрала бы достаточно сил, что бы претендовать пусть на слабенький, но седьмой ранг. Но умникам не повезло — я не восемнадцатилетний Мастер, который не оставляет закладок про запас на своих местах силы. Я трёхсотлетний старый монстр по прозвищу Пепел, и запасной план у меня всегда имеется…

Вот только проблема была в том, что сейчас мои Родовые земли были охвачены своеобразной смутой. Направленные сюда рабочие моих родичей по материнской линии, Рода Матвеевых, сейчас оказались почти отрезаны от цивилизации — гвардейцы моих родичей во главе с их Старшим Магистром были добычей слишком зубастой, что бы не имея за спиной Архимага лезть к ним. К тому же нанхасы знали, что у Матвеевых ныне есть свой Архимаг, так что в прямую конфронтацию не лезли. Однако нервов им нанхасы сожгли явно немало…

Самые сильные и крупные колена и племена нанхасов же соблюдали соглашение со всей строгостью. Более того — оставленные мною здесь гвардейцы, которых продолжали тренировать инструкторы Шуйских (только уже не бывшие, а вполне действующие. В рамках того, что было оговорено с Фёдором Шуйским) не были перебиты, как я опасался узнать. Нет, их конечно вынудили покинуть мой замок, но они окопались на одном из трех имевшихся у меня рудников магического топлива, где уже был возведен строительный городок — разрабатывать рудники и создавать инфраструктуру там ещё только собирались, но вот небольшой укрепленный посёлок уже был.

Туда нанхасы-предатели наведывались в попытках пощипать местных, но без огонька. Старшие члены совета племен, обладатели седьмого ранга, запретили это под угрозой собственноручной расправы, и потому были лишь мелкие стычки. Своих людей я винить в оставлении замка не мог — им было просто не под силу выстоять против целого племени со столь мощной магической поддержкой. Там насчитывалось лишь полторы сотни бойцов да несколько десятков магов, сильнейшие из которых были Адептами, и бодаться с ордой в несколько тысяч человек при поддержке одарённых от первых-вторых до шестого рангов… Бессмысленная смерть.

Зато третья из предполагаемых шахт уже разрабатывалась под руководством Игнатьевых. Доставкой провианта и охраной добычи с шахт до ближайших Родовых земель, не принадлежащих мне, занимались нанхасы-ренегаты, два оставшихся колена которых заняли леса с магическими растениями, на которые я весьма рассчитывал, планируя превратить их в будущем в алхимические сады.

А ближе к краю моих владений, там, где они соприкасались с официально — имперскими, по факту же ничейными землями, расположился… Не городок, нет — просто раскиданных на небольшом расстоянии друг от друга ряд стойбищ сильнейших и крупнейших колен этого народа. Ну и дальше, за ними, в том же направлении — стойбища помельче… И они уже активно пользовались всеми преимуществами нахождения на Родовой земле, на которой обладали рядом вполне официально задокументированных мной разрешений. На торговлю, свободное пребывание и прочее… Находились и наблюдали, суки. Хорошо хоть молча…

Что ж, мир суров. Любой мир, во всяком случае из тех, где есть магия — в нем уважают в первую очередь сильных. Старейшины народа нанхасов в большинстве своем заняли выжидательную позицию как раз для того, что бы посмотреть, из какого я слеплен теста. Одно дело знать, что я обладал великой силой когда-то, и совсем другое — иметь дело со мной нынешним. Они явно желали убедиться в том, на что я именно способен…

А ведь ещё и охреневшие Серовы, что внаглую обосновывались сейчас на месторождениях орихалка — весьма ценной магической руды, используемой для изготовления энерговодов на летучих кораблях крейсерского класса и выше, да в стационарных системах крепостей и дворцов богатых и могущественных особ. Орихалк не отличался особой прочностью или твёрдостью, но зато великолепно проводил ману, служа своеобразными проводами от её источника до необходимых частей барьеров, атакующих заклятий установленных на удалении и так далее. Ценный, весьма ценный металл…

Ну и помимо этого мои земли заполнились разного рода контрабандистами, бандитами и прочим сбродом, что укрывался здесь от властей. Авгиевы, мать его, конюшни… Но я их вычищу, уж поверьте. Кровью, падаль, умоетесь…

— Ну что, ничего нового рассказывать ты мне не намерен, верно? — полюбопытствовал я, глядя на едва живого старого горбуна. — Хорошо… Лээс мойла аррутуд, Маргатон!

Принесенная по всем правилам жертва чародея шестого ранга… Подобное лакомство мой кредитор весьма любил. А мне сейчас понадобится вся сила и возможности, которыми он мог меня одарить. Жаль, очень жаль, что все добытые непосильным трудом на фронте козыря пришлось потратить в том треклятом бою. Проклятые Шуйские с их тупорылой интригой — я даже призыв тёмного божества профукал из-за этого!

Я взял себя в руки, не позволяя ярости захватить себя. Сейчас мне требовался ясный и чистый разум. Необходимо было собрать всю возможную информацию, обратиться к возможным союзникам, разослать гонцов — в тот самый посёлок, где сейчас полторы сотни моих и к моим родственникам Матвеевым, что сидят сейчас в своеобразной осаде. Узнать у них, каковы их дальнейшие планы, начать зачистку от всякой мелочи своих территорий, заняться магическим источником… Дел было много.

С битвы прошло уже трое суток, и определенное шевеление уже началось. Небольшие группы моих чародеев отправлялись на разведку, бывшее стойбище было окончательно разграблено, а всех плененных чародеев нанхасов я безжалостно пустил под нож. Мои бойцы и оставшиеся со мной передвижной бордель да люди Лаптева, пошедшие мне под руку, обосновались на руинах замка — три из четырёх стен уцелели, воронку на месте донжона засыпали и я уже начал возводить Заклинательный Чертог. Необходимо было торопиться — материалов, необходимых для этого дела, было катастрофически мало, но жертвенная кровь одаренных сильно упрощала эти процессы.

Ничего особенного возвести пока не удалось. Сегодняшняя жертва, последняя из оставшихся, завершила ритуал, и я молча наблюдал, как на пустой площадке переливалась алыми отбликами света могучая печать. Всё, что я мог на этом этапе — ускоренно восстановить свою связь с источником, получившим определенные повреждения в ходе битвы. Всё же подохший сегодня паразит успел искривить почти все потоки в нем.

Я поймал полный страха и отвращения взгляд пленных нолдийцев. Рогачей, как обладателей магии, держали посреди лагеря, что бы всегда были под присмотром, а я не особо скрывал свои действия.

— Не бойтесь, рогатые, вас я в ход не пущу, — буркнул я.

Одно дело — предатели, нарушившие свои клятвы, другое — честные враги, не лгавшие о себе. Нет, в крайних обстоятельствах, если будет вопрос будет стоять о жизни и смерти, моя рука не дрогнет, но до того им нечего опасаться.

Замок, к сожалению, и в лучшие дни не был слишком уж велик. Пришлось изрядно расстараться, и даже так — внутри расположились пленники, лазарет, добыча и некомбатанты, остальные же… Мои маги и бойцы за минувшие дни наспех возвели грубые, примитивные стены из земли и брёвен, всё это затем было покрыто слоем камней моими чародеями. Сейчас вместо правильного квадрата моя цитадель представляла из себя весьма вытянутый неровный прямоугольник. Но жаловаться не приходиться…

— Вернулись разведчики, господин, — подошел ко мне Арсений. — И пришло сообщение от Хмельницкого с Васильевым и Коневым — они добрались до оставленных здесь гвардейцев и возглавили их. Теперь там, по крайней мере, есть тройка Мастеров, что существенно повышает боеспособность отряда, и он уже в дне пути от нас. Завтра к обеду прибудут.

— Что разведчики доносят? — поинтересовался я.

— Обнаружено четыре разномастных разбойничьих банды, явно беглецы с Родовых земель наших соседей, — отчитался он. — Ещё был замечен крупный отряд, сопровождающий неизвестный груз. Это нанхасы, судя по всему из тех, что помогают Игнатьевым и Серовым. Два отряда по полторы сотни бойцов плюс шаманы, несколько десятков гвардейцев самих Игнатьевых… Точное число магов из их числа подсчитать не сумели. Не меньше двоих Учеников и одного Адепта точно, но насколько верны эти расчеты непонятно.

— Отлично, — улыбнулся я. — Бери людей, половину наших Мастеров и перебей всех. В живых оставь по несколько человек от местных и одного из Учеников пришлых — пусть расскажут своим, что хорошие деньки у них кончились. Хотя нет, ещё кое-что — всех выживших нанхасов-шаманов, если будут пленные, тащи сюда. Я найду им применение… Да и Адепта с Учеником вторым тоже притащи. Надеюсь, такой толпой Мастеров вы сумеете захватить магов живыми?

Арсений нахмурился, но возражать не стал. Опытный вояка полагал, что следует, не теряя времени, срочно крепить свою оборону здесь и не тратить время и силы на вылазки — он бы хотел сперва разобраться с нанхасами, не втягивая Рода чужаков. Вот только, к сожалению, так у нас ничего не выйдет — более чем уверен, карательные отряды и тех, и других уже готовятся к выступлению сюда. И пусть идут — Второй уже в пути, и сегодня ночью он прибудет назад. Подробностей он мне сообщить не сумел, наша ментальная связь ещё не так хороша, лишь сумел донести мысль, что он движется сюда.

Пусть враги злятся. Пусть нанесут удар как можно раньше, полагаясь на свою численность и относительную силу — и здесь их будет ждать неприятный сюрприз. Старший Магистр, подключенный к мощному магическому источнику… Я посмотрю, как вы, падаль, сумеете подобное пережить.

Мне нужно раздразнить врагов. Нужно не дать возможности стянуть сюда побольше сил и, что самое главное — магов и артиллерию, богов современной войны… Потому мои отряды сейчас заняты мелкими, жалящими уколами во все стороны. Правда, особо начать жалить они пока не успели — сегодня будет первый такой укол.

А так же, если они не дураки, то постараются сперва избавиться от полутора сотен моих бойцов. Которые теперь уже не попадут под удар…

Примерную логику своих врагов я понимаю. Они должны думать, что я как минимум истощен после победы над шаманом шестого ранга — паре-тройке его младших коллег я дал бежать, показавшись перед этим. С изорванной, израненной аурой, залитый кровью и хромающий. Актер из меня, конечно, не лучший, но удирающие в панике, запачкав штаны от страха шаманы едва ли сумели различить мою игру.

Потому я уверен — они придут. Придут, потому что здесь максимум второстепенные члены Родов, которым очень хотелось бы лично преподнести на блюдечке кровного врага Главе и Старейшинам Рода, что бы заслужить награду, славу, почет… Ну и деньги с влиянием, разумеется. Надеюсь, очень надеюсь, что они соблазнятся этим шансом — ведь если они устоят перед ним, то война может стать долгой и изнурительной. Враги могут себе это позволить, более того — им выгодно долгое противостояние, что окончательно истощит меня и мои земли.

И, надо признать, у них были бы шансы на победу, даже не смотря на то, что я цел и невредим. Но не в том случае, если здесь будет стоять Старший Магистр в месте силы, о котором до времени известно ничего не будет. Этот козырь должен будет помочь мне опрокинуть тысячи нанхасов и сотни вражеских гвардейцев, что придут сюда…

* * *

Эта глава вышла короткой, но завтрашняя будет значительно длиннее.

Глава 16

Прибыв в город, Второй не мешкал и сразу приступил к запланированным им с господин делам. Разыскал родичей присягнувшей господину контрабандистки — пожилую мать и дочь. Те жили в довольно хорошем двухэтажном доме на улице Анжелины Цветковой. Невысокая оградка, два просторных крыла и пристройка для слуг, пятеро вооруженных короткими клинками и длинными винтовками стражников… Госпожа хозяйка борделя устроилась весьма прилично.

И там же он обнаружил негласно приглядывающих за домом представителей местного темного братства. Слабосилок-Подмастерье с несколькими приличными артефактами, запитанными на его ауру, сидел в образе городского бедняка, просящего милостыню. По идее, таких как он в приличных кварталах должны были гонять городские жандармы, но за умеренную мзду на этот образец шпиона-неудачника последние закрывали глаза.

Правда, в сей квартал нередко наведывались аристократы. Многие содержали здесь любовниц, снимая или даже покупая им дома… Впрочем, эта публика данного оборванца не трогала по иным причинам — ощущали в мужчине магический дар и понимали, кому именно он служит. Нет, конечно, дворяне темного братство не боялись — городскую преступность терпели, контролировали и использовали в тех делах, которыми самим благородным не пристало мараться. Однако оборванца терпели, и это было главное…

Впрочем, Второй ни капли не сомневался, что этот Подмастерье — не более чем обманка для тех, кто может заинтересоваться скромной хозяйкой передвижного борделя. В тенях дома, на самой территории, находилась целая группа, возглавляемая старшим слугой в доме. Все — Ученики, лидер — Адепт… И вот это уже слегка насторожило бывшего контрразведчика.

Кто-то довольно серьёзный стоял за попыткой разжиться алхимреактором тяжелого крейсера. Достаточно влиятельный, богатый и опасный, что бы даже на подобном этапе они не поскупились приставить к почти рядовой исполнительнице, вернее её семье, полную звезду относительно неплохо обученных магов тени, кои более прочих приветствовались среди воров.

Что ж, он не был растерян или как-то встревожен этими обстоятельствами. Хотя бы потому, что на второй день после находки алхимреактора и вдумчивой беседы с хозяйкой увеселительного заведения он вычислил мага четвёртого ранга в числе её сопровождающих. Вычислил и тихо прикончил теневика, предварительно доложив своему новому господину и получив на это разрешение. Хотел взять в плен, но шпион успел раскусить вживленную в зуб капсулу Молчаливой Смерти. Довольно дорогое и редкое средство, которое при правильном употреблении и вовремя примененных чарах позволяла отойти в мир иной так, что некромантам ниже ранга Старшего Магистра не стоило и рассчитывать на допрос пленника. К сожалению, магия смерти не была основной, профильной дисциплиной чародея, будучи лишь вспомогательной, и потому допросить покойника не удалось.

И вот теперь он стоял здесь и прикидывал варианты. Действовать по изначальному плану или переменить его, оставив цель прежней, но сменив пути её достижения? Порассуждав некоторое время, он решил, что стоит придерживаться основного замысла.

А потому занялся рутинными, подготовительными делами. Воспользовавшись знанием части резидентуры его бывшего ведомства в городе, он спокойно вышел на нужных чиновников и оформил себе несколько комплектов документов. Вполне себе даже официальных — каждый уважающий себя деятель его профессии, достигший на этом поприще каких-либо значимых успехов, успевает обзавестись на крайний случай одной-двумя личинами, о которых не знают в родной конторе… И вообще никто и нигде не знает. Ведь кому, как не ему подобным, знать всю переменчивость фортуны и цену отсутствия подготовки к подобной ситуации?

Времени на подготовку к задуманным им с господином операциям у Второго, а ныне — Александра Николаевича Петровского, Владимира Христофоровича Нептунова или, если предыдущие варианты вдруг разонравятся, Петра Васильевича Смолова… Впрочем, в целях конспирации в ближайшее время третьим своим набором документов он до времени пользоваться не будет. В конце концов, он, поддавшись интуиции и моменту, представился Петром Смоловым перед невестой господина. И ладно только перед ней — но ещё и перед её охранницей, что не слишком-то и скрывала своё присутствие… Так что это имя он оставит «чистым», и под этой личиной будет официально служить своему новому господину… А там, чем черт не шутит — вдруг за верную службу ему дадут возможность окропить Родовой Камень пока только зародившегося Рода своей кровью и стать частью Его Рода… Это будет не только великая честь — это будет возможность соприкоснуться с той силой, что жила внутри него.

Перекройка личности и вторжение в его духовную самость со стороны прислужника Темных Богов не прошло даром. Он научился видеть глубже, чем это положено смертному, чувствовать то, что не должны ощущать такие как он… Можно было сказать, что он отчасти начал воспринимать как Маги Заклятий. И этот новый мир, новое его восприятие открывало ему то, о чем раньше он даже задумываться не мог.

Например, то, что его нынешний господин в прошлой своей жизни достиг чего-то такого, чего он не мог и представить себе. Он создал в себе собственную, концентрированную силу, такую, что и сейчас его поддерживала. Те самые семь цветных молний, что выдавали с головой его иномировое происхождение… А потому Второй страстно желал стать если не самым, то одним из первых, кто принесет ему клятву на Родовом Камне и станет частью его Рода. Такой ритуал был допустим, но довольно ограничен многими правилами, а потому происходил не часто.

Так принимали в свои Рода бояре наиболее талантливых чародеев, и лишь им был доступен секрет его создания. Впрочем, он был уверен, что существо, подчинившее его, таким секретом владеет. И это была его собственная дорога к тому, что бы улучшить свои природные таланты — ведь будучи связанным с подобной сущностью кровью, он имеет шанс серьезно расширить лимиты своих возможностей. Не только в качестве чародея — но в том числе и увеличить срок жизни…

Впрочем, мечтаниям Второй предавался не долго. В первую очередь — дела!

И он, вжившись в личину Александра Петровского, чародея пятого ранга без Рода, отправился в ближайший игорный дом. Ведь где ещё можно было узнать так необходимые ему новости и слухи в среде аристократов, как не в том месте, где они пьют, общаются, просаживают огромные деньги и мнут куртизанок?

И именно там он в первый же вечер узнал, что дела у его патрона идут весьма не ахти.

— Этот выскочка, Николаев-Шуйский, — потрясая серебряным кубком, возвестил Александр Водянский, молодой аристократ из Рода Водянских. — Устроивший несколько весьма дерзких эскапад в нашем городе и умудрившийся поссориться с Серовыми, Денисовыми и даже самими Игнатьевыми, надорвался, господа!

— Ох, Саша, оставь свой напыщенный тон, я тебя очень прошу, — небрежно отмахнулась девушка лет двадцати четырех-шести. — Во первых — твои выпады в адрес Николаева-Шуйского неуместны. Мой отец служил с ним в Третьем Корпусе, и он мне рассказывал, что творил тот со своей гвардией на фронте. Бешеные, вот как их называют в войсках корпуса… А их командира — Пеплом.

— Пеплом! — захохотал парень, расплескивая дорогое вино. — А чего ж не сразу Термо-Испепеляющий-Владыка-Пламени⁈

— Он выбрал себе такой позывной сам, но те, кто видел его битвы, рассказывают, что от его врагов обычно остаётся лишь обугленный пепел, так что прозвище прижилось, — ответила та и лихо опрокинула в себя стопку онисовой водки. — А ещё он не баба вроде тебя, что сидит здесь, пока родичи и честные подданные Империи держат удар выкидышей Разлома.

Девушка была одета в полувоенный китель без знаков отличия, кожаные облегающие штаны и высокие ботфорты. Прическа экстравагантной дамы тоже была довольно своеобразна — две косы ниже пояса, на каждой из которых висел, слегка покачиваясь, металлический шар. Интересно, ей не больно такую тяжесть в волосах таскать? — подумал Второй.

Впрочем, оба шара были артефактами, причем далеко не самыми дешевыми. Шедеврами не назвать, но не поделки для рядовых чародеев точно…

— Ну, как бы он не назывался, но он молод, талантлив и он на деле показал, в чем разница между настоящим аристократом и пустословами, что умеют лишь прогуливать Родовые деньги в кабаках, ресторанах и игорных домах, — едко ответила девушка. — Ах, как жаль, что он сейчас не в городе! Хотелось бы познакомиться с настоящим аристократом в нашем поколении.

— Боюсь, Аня, этому твоему настоящему аристократу недолго осталось, — заметила другая девица. — Игнатьевы, Серовы, Денисовы… Плюс эти немытые дикари, которых он пустил на свои земли, всякая преступная и контрабандисткая нечисть — его земли сейчас тот ещё котел страстей. И это только начало — скоро куски от его Родовых земель будут отрывать и остальные. Говорят, земли там немало — весьма богатой ресурсами земли.

— А вот отец прислал сообщение, что он со своей гвардией вернулся, — ответила упорная девушка, сердито сверкнув глазами. — Со всей своей гвардией, в которой как минимум десяток Мастеров. И я уверена, что в скором времени мы услышим пренепреятнейшие известия… Для тебя, Серова, для тебя и твоего Рода. Пока одни бьются с захватчиками изо всех сил, некоторые предпочитают тихо, подобно ворам, растаскивать чужое имущество… Уверена, за это вы ещё получите по своим жадным лапам с жирными пальцами.

— Следи за тоном, Уварова, — сверкнула глазами упомянутая Серова. — Не то…

— Не то что? Вызовешь меня на дуэль? Или кто-то из тех, кто сидит рядом с тобой, на это решится? — хищно улыбнулась девушка, опрокидывая вторую стопку и разом подбираясь, подобно пантере перед прыжком. — Ну так давай же! С удовольствием готова помериться силами с каждым из вас!

Отвечать ей никто не стал. Девушка из Рода Серовых злобно уставилась на оппонентку, но рта открыть не решилась, пятеро мужчин рядом с ней тоже промолчали, смущенно отводя глаза. Второй мысленно усмехнулся, прекрасно понимая в чем дело. Неожиданная поклонница его господина была Мастером, пусть и явно новоиспеченным, в свои двадцать два-три года, что было весьма выдающимся результатом. А вот присутствовавшие при разговоре молодые люди — Учениками и Адептами. Причем многие из них были значительно старше самой девушки… А личная сила в среде аристократов значила очень, очень многое.

— Молчите? — презрительно обвела она взглядом присутствующих. — Иного я от вас и не ожидала…

— Удобно хвалиться собой, будучи выше на ранг, — хладнокровно заметила Серова. — Весьма достойно, ничего не сказать… А столь же нагло вести себя с равными ты бы решилась?

— С кем именно? С вашими родителями и Старейшинами Родов, что ли? — захохотала она. — Нет, со старшим поколением ругаться мне воспитание не позволит… Но вот вам на заметку — будучи Учеником, Николаев-Шуйский побеждал Адептов. Став Мастером — не раз брал верх как на дуэлях, так и в реальных сражениях над Младшими Магистрами. Если вы, презирая мага подобного масштаба, не способны хотя бы повторить его достижения, то… Ну, даже не знаю, стоит ли это говорить в слух, но думаю вы сами догадываетесь, кем вы при этом выглядите.

Дальше слушать Второй не стал. Но на заметку услышанное взял и начал своё небольшое расследование. Он ходил по разным заведениям для аристократов — от тех, что предназначены для низшей знати, вроде безродовых дворян, до тех, где проводили время представители самых богатых и влиятельных Родов.

Осторожный вопрос там, шутка здесь, внимание тут — Младшему Магистру ( а именно ауру такого уровня оставил открытой чародей. Замаскироваться сильнее было бы тяжело, но вот понизить видимую часть ауры на ранг он мог весьма качественно) — были открыты многие двери вне зависимости от его Рода или его отсутствия. Всё же маг пятого ранга — это маг пятого ранга, такие люди априори вхож почти в любое заведение. Некоторые исключения, разумеется, были, но и доступных ему мест хватило, что бы сопоставить слухи и сплетни и выкристаллизовать в них здравое зерно.

Николаевых-Шуйских списали. Архимаги и большинство Старших Магистров упомянутых Родов были сейчас не в городе, призванные на войну с большей частью наличных сил своих Родов — всё же за привилегии и почти задарма доставшиеся Родовые земли они обязались защищать Романовых и их интересы в этом регионе в полную мощь, что сейчас и делали.

Но и оставленные в тылу, дома силы были достаточно велики, что бы почти никто не сомневался в исходе разгорающегося конфликта. Все уже были в курсе, что Николаев-Шуйский скоро вернется на свои земли, а потому противостоящие ему Рода срочно усиливали своё присутствие в его Родовых землях.

Обратился контрразведчик и к темным братствам, тем из них, кто точно был связан с контрабандой. Через них он постарался вызнать, кто и куда из больших чинов Родов Игнатьевых или Серовых в ближайшее время намерен двигаться. И узнал, что те собирают гвардейцев в Родовых землях, в тех из них, что под Александровском. Разумеется, точной цели никто не из них не знал — но соотнести два и два было не сложно. Аристократы не строили особого секрета из своих намерений, и на этом и сыграл Второй…

Он точно знал, что его продадут тем, о ком он собирал информацию. Темные братства всеми силами создавали вокруг себя полумистический ореол тех, кто правит бал на ночных улицах городов, эдаких полугероев, что противостоят официальной власти и аристократам, теми, заключая с кем сделку, ты мог быть уверен, что тебя не кинут…

Но Второй прекрасно знал, кто они. Накипь земли, мерзость, способная забирать у слабых и покорно прогибающаяся под сильных. Самые обычные бандиты, воры и разбойники без чести и совести… И если рядовые члены подобных организаций ещё могли верить в бред про то, что они чуть ли не заступники народа, то уже начиная с руководителей среднего уровня все все прекрасно понимали. Это были трусливые ночные крысы, которым дозволялось жить лишь до той поры, пока они не переступали четко очерченной истинными хозяевами жизни красной линии. История знала массу примеров, когда слишком много возомнившее о себе отребье переступало эту черту. И тогда аристократы, забыв обо всём, объединялись и устраивали ночь длинных ножей, после которой иерархии преступного мира оказывалось огромное количество вакансий на руководящие должности…

А потому Второй, чьей основной специализацией ещё в бытность контрразведчика была как раз деятельность по работе с криминальными элементами и военно-диверсионные операции, тщательно проработал свой план. Пять дней усиленной подготовки, за которые он спустил большую часть имевшихся у него средств, отняли громадное количество сил и энергии. Потому он, решив дать себе отдых, целых двенадцать часов отсыпался.

А уже затем он обратился к темным. Первая просьба, заключавшаяся лишь в разведывательной миссии, была ещё безобидна — ну мало ли, кто там интересуется скоплением свободных сил у аристократического Рода?

Но второй запрос был уже такой, что шансов не узнать его содержание у Игнатьевых просто не существовал. Крысы обязаны были доложить об этом, если не хотели лишиться голов.

Он нанял четыре группы боевиков темных для нападения на различные объекты Игнатьевых. Три из них должны были действовать в городе и привлечь внимание Рода к творящемуся, вынудив Игнатьевых перебросить силы в Александровск, четвертая же, самая малочисленная, должна была дождаться, когда силы Рода выдвинуться по направлению к столице губернии и вместе с чародеем напасть на особняк, где собирали магов и бойцов Игнатьевы.

Для того, что бы враг клюнул, ему пришлось создать действительно продуманный и проработанный план. Такой, что при иных исполнителях, в верности которых Второй был бы уверен, имел все шансы на реальный успех. Потому по плану были предусмотрены многочисленные беспорядки и нападения на собственность и людей Рода, из-за которых как минимум часть сильных чародеев Рода будут вынуждены умчаться в город. Не дожидаясь никого из гвардейцев, разумеется — сильный маг в любом случае в разы быстрее даже конных, не говоря уж о пехоте.

Само собой, темные слили его план целиком и полностью. И разумеется, нанятые им три группы бандитов никаких атак не предприняли… Вот только он не зря готовился все эти дни. Второй прекрасно понимал, на чем его план будут пытаться переиграть, нарочно выдав большую часть расклада темным — что было логично, ибо именно им предстояло сделать всю муторную работу.

Вот только все прошло не по сценарию Игнатьевых и темных. В нужный чародею час на всех до единого объектах Игнатьевых случились взрывы и пожар — ведь профессиональный диверсант уровня Старшего Магистра времени даром не терял. И потому часть сил врагу все же пришлось отправить в город, разбираться в случившемся — встревоженные Игнатьевы посчитали, что темные кинули и их. Ведь с этим отребьем ни в чем уверенным быть нельзя, а склады, лавки и многое другое стоило слишком дорого, что бы закрыть глаза на происходящее.

Конечно, действительно серьёзного ущерба диверсия Второго принести не могла — любые действительно серьёзные объемы взрывчатки и прочего пришлось бы закладывать куда дольше, ибо делать это незаметно можно было лишь по чуть-чуть. Всё же собственная служба безопасности Рода тоже не дремала…

Когда к ним прибыли отряженные захватить его маги Игнатьевых, Второй был готов целиком и полностью. Вся окружающая местность была заранее им подготовлена и усеяна бомбами, снарядами и артефактными ловушками, ждущими заклятия-активации, заранее. Он показал темным свой истинный уровень, что бы те не поскупились и отправили группу захвата помощнее. Дожидаться его атаки на их базу и место дислокации войск те не стали — Второй был уверен, что заранее знающие его маршрут аристократы попытаются перехватить его на полпути, что бы максимально застать врасплох.

Три Младших Магистра, два Старших и полтора десятка Мастеров… Катаклизм, устроенный магом диверсантом, отнял жизни большинства вражеских чародеев. Все Мастера и Младшие Магистры погибли на месте, один из Старших получил тяжелые раны — и всё это ещё до того, как Второй вступил в бой лично! Восемьсот тысяч рублей и не один день упорных трудов не пропали зря — слишком расслабившийся и привыкший к своей доминации противник заплатил страшную цену.

Действительно страшную — ведь у Игнатьевых в Роду насчитывалось всего девять Старших Магистров…

— Тварь! — взревел в ярости маг воздуха, установивший вокруг себя и своего раненного родича защитный купол. — Ты поплатишься за то, что осмелился перейти дорогу Игнатьевым!

Артефакт, судя по всему — сам маг бы просто не успел использовать столь мощные чары.

— С нетерпением жду того, как вы мне продемонстрируете эту самую расплату! — насмешливо крикнул Второй.

А дальше они схлестнулись — жестоко, беспощадно, не жалея ни артефактов, ни сил, ни самих своих жизней. Враги нового слуги Аристарха старались тянуть время, ожидая подмоги, сам же Второй полностью выкладывался в атакующие чары…

Он всё же сумел одержать половинчатую победу. Раненный Старший Магистр был добит, но вот второй сумел выстоять и дождаться подкреплений… В целом, ещё неизвестно, как сложился бы бой, не будь с Игнатьевым тяжело раненного товарища, которого он был вынужден прикрывать — чародей оказался достаточно силен, что бы размениваться ударами со Вторым на равных. И тот факт, что дело было в немалом количестве боевых артефактов, никак этого факта не отменял — Второй привык мыслить безо всяких допущений. Без «если бы», «вот бы», «кабы»…

А дальше он бежал. Бежал, не медля, к условленному месту, где его уже дожидался крупный отряд наемников, которому авансом было выплачено сто тысяч золотых рублей, и которые охраняли сейчас родственников хозяйки борделя, которых они же и выкрали по заказу самого Старшего Магистра. Отряд возглавляемый Мастером, в котором было четверо Адептов, десяток Учеников и полторы сотни головорезов из числа пусть обычных, но весьма опытных отставных солдат, был достаточно силен самостоятелен, что бы наплевать на то, что заказ сталкивает их лбами с темным братством. Ибо заказ он и есть заказ, и если последние попробуют по своим каналам призвать их к ответу, то Гильдия Наемников, которую неофициально курируют аж четыре могущественных борских Рода, сотрет в порошок обнаглевшую накипь земли.

И с этими силами сделавший всё, что мог, на данном этапе Второй двинулся обратно в земли господина. По его расчетам, он должен был прибыть туда на пару-тройку дней позже его хозяина, так что движение шло без особых проблем. У Игнатьевых на данный момент — большая недостача в магах и последний не участвующий в войне Старший Магистр, получивший серьёзную рану, тоже в ближайшее время не боец…

Он помнил характер своего господина. Импульсивный, яростный, человек действия — он не был дураком, но был из тех, кому ненавистна сама мысль о бездействии и выжидании. Потому и торопился, потому и устроил диверсию и сейчас спешил обратно, что понимал — первым делом Аристарх Николаев-Шуйский устроит резню вторгнувшимся на его земли врагам. И помощь отряда наемников и Старшего Магистра ему лишней явно не будет…

Глава 17

Я стоял в самом центре магической конструкции, внося в неё окончательные, финальные штрихи. За те несколько дней, что у меня были, да с учетом ограниченных ресурсов — артефактов, правильно обработанных материалов, что подошли бы в качестве сырья для творимого мной волшебства, я сотворил, на мой нескромный взгляд, настоящее чудо — правильный, полноценный Низший Заклинательный Чертог. Стоял и предвкушал, насколько это усилит меня когда-нибудь… Ведь мой магический источник успешно поглотил всё, что осталось от духа, призванного нанхасами, и сам начал обретать первые намеки на самосознания, безмерно радуя меня… Ибо Духовный Источник Силы это убойный инструмент в умелых руках.

Как жаль, что я сам не на уровне хотя бы Старшего Магистра! Ух, как я развернулся бы в таком случае, аж мурашки по коже пробегают при представлении того, что бы я сумел устроить! Шестой ранг был своеобразным водоразделом, который позволит мне очень много такого, чего не каждому Архимагу дано… Зеленые молнии, сила исцеления, была малопригодна в качестве атакующей или защитной основы для чар, это да…

Зато она позволяла мне почти не беспокоиться о возможной гибели — пока была мана, я мог исцеляться от большинства повреждений… И что, скажите вы? В бою с превосходящим тебя магом это позволит умирать дольше, а не шанс на победу… Но с этим я мог и собирался поспорить. Не сейчас, разумеется — много позже, но это обязательно произойдет.

Ну и тот факт, что я бы значительно ускорил оформление Духа Источника, тоже не стоило скидывать со счетов.

А то, что это позволит мне биться как встарь, совершая то, что иные назвали бы безумием и самоубийством. Например, не опасаясь за своё будущее использовать один-два удара уровня Архимага, опираясь на силу Низшего Заклинательного Чертога. И речь не о силе местных, доморощенных чародеях седьмого ранга — нет, я имел ввиду именно себя прежнего, уровня, предшествовавшему Великому Магу.

Старшие Магистры, использующие максимум сил, могли сотворить магию Высокого Уровня. Потому они и считались пусть слабейшими, но магами старших рангов. Хорошо обученный, опытный чародей шестого ранга мог изменить одним своим ударом ход локального сражения уровня целых полков, а при большой удаче, точном расчете и использовании соответствующих артефактов, что усиливали бы чародея, то и дивизий…

Но это меркло в сравнении с Архимагами. Вот уж кто по праву носил звание столпов аристократического общества — на одну ступень ниже Магов Заклятий, они были частью стратегического потенциала государства. Собственно, чародеи этого уровня могли решить исход противостояния уже на уровне корпусов — не даром же возникла негласная традиция, по которой командовать корпусом в Российской Империи могли лишь чародеи этого ранга.

Архимаг — это предел мечтаний подавляющего большинства чародеев в мире. О ранге Мага Заклятий более-менее здравомыслящие люди даже не задумывались — ибо на восьмую ступень, высшую на данный момент для чародеев людской расы, нельзя было забраться, не обладая целым рядом факторов, сошедшихся на тебе. И сегодня о них мы не будем…

В этом мире заклятия седьмого ранга, как и в моем предыдущем, считались Высшей Магией. Ибо зримо доказывали, почему именно маги правят в этом мире… Чародей, способный на создание катаклизма, причем не всегда миниатюрного, не может не вызывать опасения и уважения… Так вот, Архимаги в большинстве ситуаций — это цари и боги на полях сражений. Объем резерва раз в шесть-семь больший, чем у Старшего Магистра, не говоря уж о прочности и пропускной способности каналов маны позволяли им сокрушать линкоры, крушить в одиночку небольшие магически укрепленные крепости (ну, тут от уровня защитных чар и силы защитников)…

А ещё считалось бессмысленной тратой времени и сил попытка противостоять чародею седьмого ранга, не имея за спиной собственного. Ибо для подобного подвига требовались усилия как минимум общевойсковая дивизия, в которой будет больше трёх Старших Магистров, не говоря уж о чародеях рангом пониже. Военная наука гласила, что даже победа в таком сражении грозила оставить от несчастной дивизии лишь горстку выживших, которым повезло оказаться на достаточном расстоянии от эпицентра схватки…

И это я о среднестатистическом чародее подобного ранга. А я не был середнячком никогда — и мои два заклятия в полную Архимагическую мощь это совсем не тоже, что и любые другие два удара… Чем выше ранг чародея, тем больше пропасть в силах между ними. Уже на шестом ранге считается невозможной победа Старшего Магистра над Архимагом в честной схватке — такого история этого мира, во всяком случае та её часть, что мне известна, не знала. Но узнает, дайте время, и узнает… Если мне улыбнется самая капля удачи и сам не сглуплю.

Из приятных грез, на миг захвативших меня от неожиданной удачи, меня отвлек голос Второго.

— Господин, я прибыл, — сообщил о себе мой слуга, тактично намекая, что стоять и идиотски лыбиться сейчас времени нет.

— Да знаю я, знаю, — вздохнул я, возвращаясь к делам и проблемам, что предстояло решить здесь и сейчас. — Ну что ж, рассказывай, что видел, что узнал, чего сделал за это время?

— Ну, чтож, начну с хороших новостей, — улыбнулся Второй, глядя на недовольное лицо подошедшего к нам Арсения. — Их у меня хватает…

Арсения неимоверно бесил тот факт, что Второй легко обходил все его посты и заклятия, появляясь там, где хочет, и каждый раз насмешливо улыбаясь начальнику моей гвардии. Однако поделать ничего бывший дружинник Шуйских не мог — не ему, вчерашнему Адепту, тягаться со Старшим Магистром, построившем свою карьеру на службе Тайной Канцелярии в качестве боевого диверсанта…

Но с каждым новым предложением в коротком рассказе об успехах Второго я бешено обдумывал новый, безумный на первый взгляд план-авантюру, что созрел в моей голове при первых его словах:

— Я сумел прикончить одного и серьёзно ранить, выведя из строя на некоторое время, двоих Старших Магистров Рода Игнатьевых. Так что в подкреплении, или вернее силах вторжения врагов сейчас нет ни одного мага выше пятого ранга — во всяком случае, я не сумел обнаружить никого хотя бы приблизительно похожего на чародея шестого ранга. А я проверил всё весьма тщательно, едва даже не попавшись в самом центре лагеря врага…

Для того, что бы Дух Источника созрел, требовалось определенное время. Не меньше месяца, по моим самым приблизительным прикидкам — поглощенная духовная сущность была пусть и весьма полезна для Духа, что от этого и сумел наконец начать своё формирование, но чудес не творила. А любое неаккуратное влезание в весьма тонкие процессы, и что нас ждет дальше, даже Боги и Демоны не ответят — я не был столь хорошо подкован в вопросе, что бы рисковать.

В общем, изначальный план пришлось с сожалением отбросить. Во первых, пустить сейчас Второго в центр Низшего Заклинательного Чертога означало загубить уязвимого и хрупкого Стража, а я бы сейчас скорее левую руку себе отсёк, ну или кому-то другому — обе, лишь бы малыш зрел спокойно…

К тому же, за сладкой пилюлей хороших новостей о подохших Магистрах и Мастерах врага, прибитых врагов было не так много, что бы всерьёз рассчитывать на победу даже при помощи Источника, решись я вдруг пожертвовать созревающим в нем Стражем, ничего нам не даст.

— У них единорогов штук восемь, господа, — со вздохом приступил к неприятным новостям Старший Магистр. — Думаю, это вся их Родовая артиллерия, ну или по крайней мере большая часть. Орудия вполне современные, и хоть что у них в боезапасах я точно не видел, но готов поклясться — зачарованных снарядов там с излихом хватит на небольшую кампанию.

— М-да… — протянул Арсений. — Артиллерия подобного уровня, вообще-то, запрещена к продаже в частные руки. Даже Родовых дворян… А у них целых две батареи! И куда смотрит Второй Император?

— Думаю, это с его негласного ведома приближенные к нему аристократы и получают игрушки, о которых раньше могли лишь мечтать, — пожал плечами Старший Магистр. — У ваших-то, у бояр, своя артиллерия вполне себе имеется, и ничего…

На подначку командир моей гвардии не повелся, всем своим видом показывая готовность слушать дальше.

— Давай, не томи уже, — поторопил я своего слугу. — О политике потом, в кабаке за чаркой водки порассуждаешь… Сколько у них гвардии? Сколько рядовых магов? Что ещё имеется такого, чего мы не ожидали?

— Родовой гвардии — порядка двух тысяч бойцов, — ответил Второй. — Плюс-минус пара сотен. Магов… Ну, десятка три с половиной Адептов, больше сотни Учеников, семь или восемь Мастеров и пятеро Младших Магистров. Все по виду опытные воины, не хуже ваших молодцев… Во всяком случае, не слишком уступающие, но куда более многочисленные. Вооружение стандартное, треть — тяжела пехота, остальные стрелки… Ну и ещё полсотни кавалеристов — но то больше разведчики и гонцы, особой угрозы не представляют…

— Нас сотрут в порошок, — резюмировал я. — В прямом столкновении, во всяком случае… Господа, ваши мнения?

— Уходить, — твердо заявил Арсений. — Нет смысла класть здесь людей и рисковать вашей жизнью, мой господин! Лучше сберечь силы, отойти, найти союзников — те же Матвеевы ваши родичи, и у них имеется свой Архимаг, что позволяет нам надеяться на паритет в высших магах, в случае если глава Игнатьевых объявится самолично. Ну и других, кто недоволен переделом Родовых Земель, которые устроили тут Игнатьевы и их союзники, тоже уверен немало наберется.

— Что, думаешь, мысль о том, что они могут стать следующими их подтолкнет к тому, что бы попробовать дать отпор? — поглядел я на бравого вояку и отличного тактика, к сожалению ограниченного именно военной стороной любого конфликта.

— Уверен в этом.

— Тогда спешу тебя разочаровать, дорогой мой друг Арсений, — улыбнулся я. — Даже в обычные, мирные времена на Фронтире не слишком поощрялись войны между Родами… Всё же мы в первую очередь здесь для защиты государства, именно за это получаем Родовые Земли таких размеров и с такими богатствами, что все дворянские Рода в более спокойных регионах страны сгорают от зависти. И потому войны Родов здесь такая редкость — Романовы издревле следят, что бы местные не вцепились в глотку друг другу. Не вмешиваются лишь в особых случаях — когда причина войны действительно существенна, настолько, что даже Император не имеет права заставить противников примириться, либо если по всем прикидкам война данных Родов принесет выгоду Империи.

— То есть? — хмуро уточнил командир моей гвардии, весь вид которого выражал вопрос " ты уверен, что подходящее время для своих лекций нашел, господин'? — Я не очень понимаю, как это относится к нашей ситуации.

— Позвольте мне, господин, — вздохнул Второй, и, дождавшись моего кивка, донёс печальную истину до Арсения. — Это значит, что при всей своей симпатии к нашему юному господину Второй Император не позволит ему сколачивать коалицию для войны Родов подобных масштабов. Ибо если в тылу сражающейся Имперской Стражи вместо надежных, готовых поддержать в случае чего земель освоенной части Фронтира окажется вцепившаяся в глотки друг другу Родовая знать всей губернии, то это может статься концом нашим успехам на фронте. А также концом для многих Глав Родов, что участвовали в этом… Ведь дурной пример заразен, и стоит нам подать пример, собрав вокруг себя свою коалицию, как остальные тоже могут, мало по малу, припоминать соседям все старые обиды…

— Да не, это идиотизм, — отмахнулся неуверенно Арсений. — Я не силен в этой всей политической кухне, но даже дураку очевидно, что не то время сейчас, что бы выяснять отношения с соседями. Да и кто это станет делать? большая часть Родовых магов и гвардий на фронте, бьют рогачей.

— А дома — молодняк, над которыми лишь старики, которых оставили в тылу на хозяйстве, — кивнул я. — Поверь, молодой, скучающий аристократ, что стремится доказать всем, что он тоже ого-го может наворотить таких дел, что потом и весь Род не факт, что расхлебает…

Представляю, чего стоило Арсению удержаться от скептического выражения на лице — надо же, пацан, которому и девятнадцати ещё нет, рассуждает о «молодняке».

— В общем, сейчас Род Игнатьевых в своём праве, — подытожил я. — Мы давно в состоянии войны, и Павел Александрович уже сделал всё, что мог, дабы оставить нам шанс выйти из этого противостояния достойно. Одно то, что сейчас нет Ахимага Игнатьевых, очень многого стоит… Да и большинства Старших и Младших Магистров тоже. Уверен, вот вот придет его высочайшее указание остановить вражду — и тогда нам придется сидеть и смотреть, как эти уроды обживают наши территории, укрепляясь на рудниках… А потому мы поступим следующим образом…

Это был весьма авантюрный план, надо признать. Пан или пропал, всё или ничего, и мои люди были против него. Вот только когда на мой вопрос, какие есть более разумные и надежные предложения, они все хмуро промолчали, я отдал приказ готовиться к выступлению.

Ждать полторы сотни гвардейцев, что должны были подойти к нам ночью, смысла не было. Утомленные длинным дневным переходом, даже усиленные гвардейцы будут не в состоянии пройти с нами ещё несколько десятков километров без отдыха по бездорожью, нагруженные как ослы, а затем ещё и эффективно сражаться. Не стал брать и наёмников, что привел с собой мой слуга, ведь гражданских требовалось оставить под чьей-то защитой — мало ли, какая угроза может вынырнуть на толпу некомбатантов из сумрачных сибирских лесов? Тех же нанхасов никто не отменял, не говоря уж о зверье…

— Смотри, Федор Иванович, — напоследок обратился я к их командиру, пожилому Адепту, которому уже бы и на покой не грех было бы выйти…

Да только увешанный артефактами весьма сильный чародей третьего ранга был ещё полон сил, энергии и алчного блеска в глазах, когда его взгляд пробегал по оставляемой здесь нами добыче. Большинство достойных упоминания и доверия наемных отрядов сейчас бодались в лесах с нолдийцами, нанятые на службу Вторым Императором в помощь егерям, что сбивались с ног, носясь по лесам и зачищая зверьё, гонимое рогатыми вторженцами.

Так что оставшийся в городе при таких делах отряд наемников, который к тому же заломил совершенно неприличную цену за свои услуги — двести пятьдесят тысяч рублей! Да этот сброд в былые дни за такие деньги можно было лет на пять-шесть нанять! — вызывал вполне обоснованные сомнения в своей надежности.

— Да, молодой господин? — с наигранным почтением ответил пожилой Адепт. Фальш в голосе была столь заметно, что я немного скривился.

— Ты получил свою плату, двести пятьдесят тысяч рублей, — напомнил я, глядя в глаза пожилому воину-магу. — За пустяковую работу, которая закончится для тебя через несколько недель… О чем у меня есть соответственная бумага, равно как и у тебя.

— Я в курсе, молодой господин, — уже с лёгкой усмешкой произнес лидер наемников. — У вас есть бумага, у меня тоже есть… Не извольте беспокоится, всё будет отлично! Сбережем мы ваших слуг, в лучшем виде сбережем! Особенно вон ту часть лагеря, — кивнул он туда, где расположился передвижной бордель одной ушлой контрабандистки.

— Я вижу, ты совершенно неправильно меня понял, вояка, — покачал я головой с печальным вздохом. А затем вцепился в глотку своего всё ещё весьма и весьма крепкого визави. — Я тебе не друг, не сват и не брат, что бы ты надо мной шутки шутил, падаль. Если по возвращении я не увижу вас здесь, я просто найду вас однажды, когда у меня будет побольше свободного времени, и заставлю выплатить всю неустойку за невыполненный контракт. Но если вместе с вами исчезнет хоть одна, самая завалящая, телега со скарбом, или с этими людьми случится что-то… Я вас всех из под земли достану. Не пощажу ни жен, ни детей, — первых в лучшем случае отдам в этот же бордель, вторые уйдут с молотка на рабском рынке. И лишь потом каждого из вас отловят мои люди и прикончат. Это понятно?

Сипящий от нехватки воздуха Адепт уже синел в моих руках, а вскинувшиеся было подчиненные главаря наемного отряда медленно и нехотя опускали оружие — ибо даже будь перевес в числе на их стороне, им против куда более физически совершенных и несравненно лучше вооруженных гвардейцев, что угрюмо вскинули оружие, было не совладать. А уж при раскладе три к одному не в их пользу, да при таком раскладе чародейской поддержки…

Может, собравшиеся под знаменами Фёдора Васильевича Турчина люди были не самыми могучими и прославленными наемниками, но уж точно имели достаточно опыта, что бы понять, что мы не шутим.

Кому-то может показаться, что я зря так повел разговор, но… Я знаю, как ведут себя псы войны, те из наемников, для которых это прозвище и было придумано. Нет, я не говорю, что в их рядах сплошь подонки и сброд, совсем не так — там достаточно людей и отрядов, что заслужили вполне себе положительную репутацию и которым я был бы готов доверить спину без излишних внушений.

Но эти ребята… Я за свои триста лет в прежнем мире повидал таких. Эти радостно рвутся в бой, когда им противостоят крестьяне или заведомо более слабый враг, и делают всё, что в их силах, что уклониться от боя, если противник способен дать отпор. Они с нанимателем ровно до той поры, пока тот побеждает, но случись что — эти тут же сменят сторону, а то и просто плюнут на все и отправятся грабить окрестные деревни…

И сейчас я видел по их взглядам, что они уже считают всё тут находящееся своим. Но выбора у меня особого не было, и приходилось полагаться на те силы, что есть. Некомбатантам может повезти, и ночь пройдет для них спокойно, а может и нет, и тогда полторы сотни пусть не самых лучших, но все же чего-то стоящих бойцов будет весьма кстати.

— Убить тебя, что ли? — задумчиво спросил я у задыхающегося боевого пенсионера. — Нет? Думаешь?

Федор Васильевич дозрел, понял я, когда услышал, как он едва слышно прошептал посиневшими губами:

— Про…шу…

Я отпустил старика и развеял фиолетовые молнии, которые не давали тому воспользоваться ни собственной магией, ни артефактами.

— Мы друг друга поняли? — обвёл я глазами опускающих взгляд ближайших наемников.

— Да, молодой господин, — закивал растерявший всякую спесь главарь наемников. — Как есть понял!

Что ж, я сделал всё, что мог здесь и сейчас. А теперь пора отправляться навстречу судьбе — эта ночь решит, чем закончится для меня авантюра с Игнатьевыми… Проверка на прочность, первая по настоящему серьёзная, ибо сегодня против нас те, кто ничуть не уступает нам ни в выучке, ни в снаряжении, ни в магии… Три с лишним сотни против почти двух с половиной тысяч — безумие!

— Второй, отправляйся, — велел я нашему главному разведчику. От него зависело больше, чем от любого из нас…

— Меня зовут Петр, — ответил мой слуга, прежде чем раствориться в воздухе. — Петр Смолов…

Глава 18

Идти пришлось часа три с половиной, и это с учетом того, что двигались мы безо всяких обозов, что всегда изрядно замедляют скорость движения любого сколь-либо крупного отряда. Люди Игнатьевых решили остановиться ровно в одном дневном переходе от моего замка. К сожалению, противостояли нам не дураки и не дилетанты, а опытные боевые маги и гвардейцы.

Я бы, пожалуй, поступил на их месте так же. Встать лагерем, дождаться прихода союзников, которые, думаю, собираются встать лагерями таким образом, что бы перекрыть все предполагаемые пути моего бегства, а затем одновременно выдвинуться непосредственно к крепости. Спокойно, неторопливо, без лишней суеты и риска обложить меня со всех сторон, подготовиться и затем уже гарантированно прикончить меня.

Не самый сложный, но весьма эффективный план действий, гарантирующий победу с минимальными потерями. Да, пока они будут неспешно собираться, я могу попросту сбежать. Ну и некоторое количество магов — Мастера и сильнейшие Адепты. Не более того — попытку уйти всей моей гвардии разом не стоило даже рассматривать, ибо одно дело — несколько сильных магов, которых поди найди да поймай в этих проклятых лесах, и другое — больше трёх сотен воинов. Загонят как зверей и прикончат…

Единственный шанс сбежать вместе со всеми моими людьми был как раз сегодня, пока кольцо не захлопнулось. Но этот шанс уже был упущен — к моменту, до рассвета оставалось пару часов, за которые мы просто не успеем уйти на достаточное расстояние.

— Странно, что так далеко встали, — заметил Приходько.

— Дневной переход — это немного, — возразил Арсений. — Завтра-послезавтра соберутся и за один день прибудут на место.

— Угу, и впотьмах будут разбивать укрепленный лагерь, накладывать сигнальные чары и так далее? — иронично поинтересовался Влад. — Солдаты, уставшие от перехода, прямо под замком, полным свежих бойцов. Идеальная возможность для ночной вылазки осажденных. На их месте я бы остановился в половине дневного перехода, бы иметь достаточно времени на разбитие осадного парка.

— Это гвардейцы дворянского Рода, а не рядовые мужички, которыми ты командовал в Имперской Страже, друг мой, — фыркнул Арсений. — Они после дневного перехода вполне могут сходу на штурм пойти. Наши алхимические препараты, конечно, одни из лучших в стране, и то, чем потчевали своих бойцов Игнатьевы, качеством и рядом не стояло… Но разница не так велика, как хотелось бы. В среднем, процентов на тридцать — если они пользуются самыми дорогими комплексами препаратов, что можно купить за деньги, услуги и при наличии связей. А насчет контратаки… Они знают, сколько нас и какими мы силами располагаем, так что они были бы рады, командуй нами именно ты. Не забывай — это, конечно, самая мощная группировка, что направлялась сюда, но не единственная…

— Вообще-то, господа, вы оба кое-чего не учитываете. — решил внести свои пять копеек кто-то ещё из моих командиров. — Какой осадный парк, какие гвардейцы? Вся эта орава неодаренных им для штурма даже не понадобиться. Когда подойдут все вражеские силы, соотношение в магах будет пять, а то и семь к одном. И это я лишь о количестве — а ведь у них и высокоранговых больше будет. Да, Старших Магистров со стороны Родов ждать не приходится, но там одних Младших сколько будет! А Мастеров? А шаманов нанхасов, среди которых, как раз-таки, один два Старших Магистра может обнаружится? Не-ет, пехота на стены не полезет. Нас просто сметут магией…

— Не сметут, — оборвал я разговоры. — И вообще, отставить упаднические настроения! Во первых — в крепости нас не будет. Во вторых — к утру поголовье врагов изрядно сократится.

Желание трепать языком у всех как-то пропало. Я понимал своих людей — ты можешь быть сколь угодно опытен и закален в боях, но волноваться и нервничать перед битвой всё равно будешь. Особенно перед такой, как сейчас — когда перевес в силах почти ультимативен…

Когда завертится сама круговерть боя, мандраж исчезнет. Ветераны тем и отличаются от новичков, что последние не прекратят нервничать, трусить и даже дурить и после начала боя… Собственно, потому и гибнут чаще всего они. Но среди тех, кто шел за мной, уже давно не было новичков…

Воины боролись с нервами привычными, испытанными методами — точили оружие, проверяли запасы пуль, наличие лечебных зелий и всех прочих мелких деталей, от которых в немалой степени зависело, переживут ли они это утро или нет.

Одни перебрасывались с товарищами сальными шуточками, другие сидели молча, третьи молились… М-да. Прекрасно их понимаю. Мне вот уже больше трёхсот, я повидал дерьма побольше, чем все они вместе взятые, даже помер разок и заново родился — а всё равно в груди тяжелый ком, в котором намешаны сомнение в правильности своего решения, нетерпение от ожидания Второго и даже немножко какого-то глупого, мальчишеского любопытства — интересно, а возрожусь ли я вновь, если сегодня погибну?

Мои размышления прервало появление Второго. Его приближение я ощутил задолго до того, как он попал в моё поле зрения, но даже так его появление чуть не застало меня врасплох. Вот уж у кого следует поучиться Теням искусству скрывать своё присутствие, так это у него… Хотя, справедливости ради, Синицину я мог учуять лишь если она сама того желала. Старший Магистр как-никак.

— Рассказывай, — велел я подошедшему диверсанту.

Остальные командиры уже были здесь, готовясь слушать вводные.

— Лагерь разбит по всем правилам, — начал наш разведчик. — Сигнальные амулеты, охранные и сканирующие артефакты по периметру. Но на этом всё — они ограничились стандартными мерами предосторожности. Я подслушал несколько разговоров, поглядел на настроения — Игнатьевы уверены в своей победе, плюс никому и в голову не приходит, что сейчас на них могут напасть. Добраться до их штаба или шатров старших чародеев незаметно у меня не вышло — к сожалению, они учли моё с ними прошлое знакомство, и все самое важное под надежной защитой. Ни до склада боеприпасов, ни до хоть сколько-то значимых магов мне не добраться — засекут, и тогда уже не факт, что хотя бы ноги унесу. Всё же и магов у них хватает, и артефактов при себе как на цыганке золота.

— То есть вариант с диверсией перед основной атакой отбрасываем, — подытожил я. — Тогда нарисуй карту их лагеря.

Подобрав с земли ветку, Второй принялся за дело, рисуя прямо на земле. Уже через пару минут перед нами был весьма подробный план лагеря Игнатьевых, на котором были отмечены все сколь-либо важные объекты — обозы с боеприпасами, палатки Младших Магистров и Мастеров, количество патрулей и так далее.

Нам потребовалось около пятнадцати минут на составление приемлемого варианта атаки. Время, проклятое время стремительно утекало сквозь пальцы, и требовалось поспешить. Одно дело — атака под покровом темноты, другое — при свете дня. До рассвета оставалось около часа, и следовало потратить его с толком.

Враг расположился на открытой поляне, на берегу небольшого ручья. Не останавливаясь, я рыкнул подчиненным:

— Гранаты!

Жаль, мало у нас осталось гостинцев с магической начинкой, ну да ладно — чем богаты, тем и рады. До вражеского лагеря пятьсот метров… четыреста… триста…

Сухой, резкий ружейный выстрел расколол предрассветную дрёму. Караульные увидели несущихся к ним врагов, но поздно, поздно!

— Бросай! — взревел, уже не таясь, Арсений, правильно оценив ситуацию.

Чуть больше трёхсот гранат были отправлены взмахами могучих рук вперед и вверх.

— Ещё!

Могучие потоки воздуха подхватили, ускоряя и зашвыривая вглубь палаточного городка наши гостинцы — все те, кто хорошо владел магией воздуха, сейчас на бегу творили простые, почти безобидные по сути своей чары. Воздушный Поток — это даже боевой магией не считалось. Заклятие, что было предназначено для тренировки контроля чар, магия второго ранга…

Гвардейцы торопились, как могли — учитывая, что у нас не было времени толком объяснить суть замысла подчиненным, они справлялись неплохо. Каждый успел сделать минимум по три броска, прежде чем мы достигли первых палаток.

Загрохотало так, что у меня слегка зазвенело в ушах — слившиеся в единый грохот девять сотен почти одновременно разорвавшихся гранат впечатлял. Не знаю, скольких мы убили этой атакой, но надеюсь многих.

Мы ворвались, круша, поджигая и громя всё на своем пути. Гвардейцы Игнатьевых, которым не повезло в эти минуты оказаться у нас на пути, не успевали не то, что отпор дать — разобраться толком в происходящем. Сонные, безоружные, они выскакивали наружу, пытались хвататься за оружие, бежать, но всё было напрасно.

Однако долго так продолжаться не могло. Мы достигли той части лагеря, куда угодили закинутые нами гранаты и я сумел оценить эффект нашей задумки. Куски трупов, ошметки палаток, изрытая взрывами, дымящаяся земля — и так на несколько сотен метров вокруг… Вот только на другом конце этой своеобразной кровавой прогалины нас уже ждали.

Несколько десятков гвардейцев, что спешно вскидывали винтовки, за угрозу считать не приходилось. Вот только за их спинами уже стояли первые вражеские чародеи. Злые, шокированное, по большей части без доспехов, только вскочившие на ноги из кроватей и сразу бросившиеся в бой, они ударили сходу, едва увидев нас.

Первая молния, ударившая с пальцев растрепанной чародейки третьего ранга, даже не долетела до наших рядов — от волнения чародейка не сумела толком нацелить чары, и заклятие бессильно ударило в землю на полпути между нами.

Орать команды не было никакой необходимости. Да и что тут командовать? А потому я просто взмахнул Мечом Простолюдина, с лезвия которого сорвалась уже моя молния. И в отличии от растерянной Адептки, я не промахнулся…

Первый заслон не сумел нас остановить. Слишком мало гвардейцев, как и магов за их спинами, да и рангами они особо не блистали — Ученики да редкие Адепты. Но тем не менее они сумели выиграть для своих целых две минуты, которых командирам гвардии Игнатьевым хватило на то, что бы окончательно проснуться и начать действовать.

Первый же удар Младшего Магистра врага унес жизни десятка моих гвардейцев. Унес бы и больше, но на пути вражеских чар встала магия двух Мастеров, сумевших удержать на синхронно поднятых магических щитах волну серебристой энергии, выпущенную врагом. И даже контратаковали сами, правда безуспешно…

В какой-то момент наше продвижение окончательно остановилось. Враги, успевшие прийти в себя достаточно, что бы дать организованный отпор, всё прибывали — стрелки, тяжелая пехота, маги… Озверевшие от потерь и пережитого страха, Игнатьевы навалились изо всех сил, не щадя себя — и моя гвардия оказалась в плотном кольце.

На меня легла самая тяжелая задача — отражать удары Младших Магистров врага. Фиолетовые молнии текли бурным потоком с моих вскинутых рук, обвивая со всех сторон громадный шар плазмы — чары пятого ранга, наполненные маной так, что оставалось лишь поражаться, как он ещё не рванул, медленно продавливал мои чары, уверенно опускаясь вниз.

Первое их заклятие отразить было куда легче — фиолетовые молнии просто не дали ему толком проявиться в реальности, уничтожив скрепы сложного, многосоставного заклятия. Только вот противостояли мне отнюдь не дураки — и вот эту, вторую атаку отразить тем же способом я не мог. Простое, без изысков заклятие, на которое уходило неоправданно много сил, имело лишь одно преимущество — надежность.

Глаза начало заливать потом и кровью, меня слегка повело, а каналы энергии затрещали от натуги — в отчаянной, безнадежной борьбе я использовал уже все три доступные мне молнии, но всё равно не справлялся. Боже, как же обидно будет подохнуть от кучки Младших Магистров! Вот, наверное, повеселился бы от подобного зрелища мой последний ученик. Или разозлился бы? Ему-то, на то, что бы меня прикончить, пришлось потратить колоссальные усилия…

А потом давящая тяжесть вдруг пропала. Настолько резко и внезапно, что я даже не сразу осознал происходящее, несколько секунд отправляя опустевшее небо свои молнии. Ну наконец-то! Так, где там у меня зелья исцеления…

Я плюхнулся прямо на задницу, одной рукой на ощупь откупоривая металлическую фляжку, другой пытаясь утереть кровь пополам с потом, что залили глаза. Чертыхнувшись, я наконец более-менее протер глаза и тут же приложился к зелью. Жгучее, отвратительное на вкус пойло, напоминающее консистенцией болотную жижу, хлынуло по горлу, проваливаясь в желудок и расходясь мягкими волнами энергии по энергетическим каналам.

— Господин! — вздернул меня на ноги кто-то из гвардейцев. — С вами всё в порядке?

Отвечать я не стал, лишь коротко кивнул и оценил ситуацию. Так, моя изрядно потрепанная и значительно уменьшившаяся гвардия стоит, сформировав неровный треугольник со стрелками и магами внутри. Все оставшиеся в строю Мастера поддерживают защиту, о попытках ударить и речи уже не идет. Адепты и Ученики уже по большому счету исчерпали резервы, так что сейчас это простые пехотинцы.

Вот только почему-то никто не спешит добивать мою едва стоящую на ногах гвардию. Впрочем, догадаться в чем дело оказалось не сложно — стоило лишь сосредоточиться на магическом восприятии, как я ощутил мерзкую, гнилостную вонь чар смерти. Боевая некромантия, причем весьма высокого порядка, ранг эдак пятый точно, растекалась, обходя моих воинов.

И надо признать, пусть она и выглядело омерзительно как в магическом, так и в физическом плане, но действовала весьма эффективно. Всё свободное пространство вокруг нас было усеяно стремительно гниющими трупами рядовых гвардейцев и младших магов Игнатьевых. Чары не действовали ни на что, кроме живой плоти, видимо в целях экономии сил, но уж плоть разъедали весьма стремительно.

Воздух стремительно наполнялся отвратительным зловонием. Кто из магов, не до конца истративших силы, не удержался и наколдовал слабенький ветерок вокруг себя, но остальным пришлось терпеть.

Где-то вдалеке раздавались звуки взрывов, горел разгромленный лагерь врага, а мы стояли, как идиоты, не зная, что делать дальше. Трупов вокруг нас было явно немало, но это точно не было всё вражеское войско. Впрочем, долго ждать не пришлось — через пару минут показалась знакомая фигура нашего Старшего Магистра.

Усталая, обессиленная походка, окровавленное лицо, сломанная в нескольких местах левая рука, висящая окровавленной плетью — Второго отделали так, что было удивительно, как он вообще добрался до своих. Аура чародея была в хаосе и раздрае, магический резерв явно вычерпан до дна, но даже так чародей отказывался лишаться сознания, шагая явно на одной лишь силе воли.

Расталкивая бойцов, я бросился ко Второму… Хотя нет. После сегодняшнего уже язык не поворачивается называть его второпях данной кличкой. Петр Смолов, да? Что ж, снимаю шляпу в восхищении, Петя.

Я не стал задавать тупых вопросов типа «Ты как» или «Всё в порядке?». Подхватив едва живого чародея, я мысленно потянулся к находившемуся при мне Ордену Святой Анны и активировал Малое Полное Исцеление, направив действие артефакта на хрипящего мага. Слава богам и демонам, я пожадничал тратить его эффект на себя, сочтя раны недостаточно серьёзными. Иначе самый полезный из моих вассалов просто погиб бы у меня на руках.

Мягкий жемчужный свет начал обволакивать Петра, и я облегченно выдохнул. К счастью, одно из сильнейших заклятий исцеления пятого ранга оправдало возложенные на него надежды. С противным, мерзким хрустом кости руки начали возвращаться на положенное им природой место и срастаться. Исчезла мертвенная бледность, дыхание выровнялось — гибель от ран ему уже не грозила.

А вот с аурой всё было не так хорошо. Нет, жемчужный свет, стремительно впитываясь в чародея, пытался все исправить, но проблема была в том, что энергетику Старшего Магистра при таких повреждениях нужно было лечить чарами шестого ранга, и потому о полном её исцелении речи не шло. Впрочем, самые сильные повреждения привести в относительную норму всё же удалось, а оставшееся я ему поправлю сам, при помощи алхимии. Уж чего-чего, а реагентов у нас среди трофеев было хоть попой кушай.

— Я прикончил… Младших Магистров и большую часть Мастеров, — прохрипел открывший глаза Смолов. — Все, кто выжил, бежали. Лагерь наш…

— Айда красавец, айда сукин сын! — восхитился за моей спиной Приходько. — Расцеловал бы, не будь он мужиком!

— Трофеями займитесь, целовальщики, — устало приказал я. — И раненными. Времени в обрез.

Глава 19

Эта схватка стоила нам самых больших единовременных потерь за всё время существования моей гвардии. Сквозь ночной мрак на лагерь Игнатьевых обрушились триста семнадцать гвардейцев и восемьдесят три мага-офицеров различных рангов — от Учеников до Мастеров. Сейчас, заняв самый уцелевший участок захваченного лагеря, в живых оставалось двести шестьдесят воинов, из которых обошлись полностью без ран лишь сто три бойца. Остальные были в разном состоянии, от лёгких ранений, которые уже через несколько часов исчезнут благодаря крепости усиленных организмов и качественной лечебной алхимии до тяжелораненных, которые на ноги без помощи целителя вставать будут неделями.

Среди чародеев потерь тоже хватало. Мастера выжили все, к счастью, хотя половина в ближайшие двое-трое суток могут даже не думать о магии — магическое истощение было явлением в чем-то даже полезным для личного развития, но обратной стороной становилась временная беспомощность. Среди Учеников и Адептов безвозвратными потерями числились шестнадцать один и семь человек соответственно… Собственно, большинство выживших тоже были с истощением, но у младших магов оно проходит значительно быстрее. Уже завтра к обеду большинство вновь вернутся в строй.

Победа на грани поражения, бой, в котором мы оказались ближе, чем когда-либо к окончательному разгрому. И сейчас, ходя от одного раненного к другому и пытаясь, в меру своих талантов на этом поприще помочь каждому, я видел неутешительную картину. Неприглядную правду, о которой думал каждый, но вслух сказать не решался никто.

Я обещал им будущее. Лично им либо их детям клялся, принимая их присяги, что Род Николаевых-Шуйских даст измученным положением почти бесправных охотников и крестьян место, где они будут жить нормальной жизнью. Я обещал, что на моих землях они найдут то, чего не хватало у других — твёрдый порядок, гарантию того, что любой проходящий мимо аристократ не будет властен над их жизнями.

Они сражались за меня, не задавая лишних вопросов. Прошли через мучительные преобразования, которые вообще-то надо делать в юном возрасте, что бы было легче их пережить. Тренировались сутками напролет, затем сражались в каждом бою на фронте — нет в третьем корпусе отряда или подразделения, которое хотя бы в половину так же часто, как мы, отправлялось в рейды, засады, штурмы и разведки боем. После взятия Багрянска у нас подобной работы было целое море…

И сейчас, возвращаясь домой, они рассчитывали на банальный отдых. Нет, отпусков всем и каждому я не обещал, люди понимали, что кто-то должен будет ходить в патрули, гонять разбойников, охранять дороги и рудники, но на фоне того, что было на фронте подобная работа была бы для них настоящим отдыхом.

О том, что их господин в контрах с половиной окрестных аристократов они знали, но по крайней мере сейчас, во время войны с нолдийцами ожидали, что будет тихо. Собственно говоря, если уж даже я не ожидал такой задницы, то откуда им, простым воинам, было знать, что нас ждет? И ещё интересный вопрос, какого черта обо всем происходящем мне не удосужился сообщить никто из оставшихся здесь людей. Алтынай понятно, ей в голову духа-паразита подсадили, но остальные? Надо будет позже разобраться…

Какая ирония — самый тяжелый бой случился не там, где многотысячные армии под предводительством высших магов рвали друг друга на части, а смерть могла ждать под каждым кустом, а здесь, на территории, что сейчас должна была считаться полностью безопасной. В официальных отчетах, отправляемых имперскими чиновниками в столицу, наверняка так и писали.

Воины устали. Слишком много крови, слишком частые схватки, отсутствие возможности нормально отдохнуть, повидать близких… Люди сделаны не из железа. И они не просто бессловесные цифры в колонке подсчета сухой статистики войны, которой меряет всё большинство старших офицеров. Бойцам нужна мотивация, нужен периодический отдых и разгрузка, иначе даже лучшие воины перестанут побеждать.

— Людям нужен отдых, — мрачно заметил Арсений, когда я собрал командиров на совет. — Сегодня мы одержали славную победу, и соотношение потерь такое, что впору праздник устраивать — учитывая, что уровень подготовки и возможностей бойцов и магов обеих сторон примерно сопоставим, но перевес в числе был почти десять к одному. Пятьдесят два рядовых гвардейца да двадцать три мага… Господин, вам может показаться, что ситуация отличная и стоит продолжать в том же духе…

Видимо, Арсений решил, что я в силу молодости решу в ближайшие дни ещё одну такую вылазку устроить, раз получилось с Игнатьевыми. Он, конечно, неплохо меня изучил за эти месяцы, но видимо все же решил перестраховаться и намекнуть, что успех не столь однозначен, как может показаться. Мало ли, что взбредет в голову девятнадцатилетнему аристократу, вдруг мне окончательно вскружили голову победы?

— Не волнуйтесь, — махнул я рукой напряженно сидящим вокруг офицером.

Четверо Мастеров да я — вот тебе и весь относительно боеспособный на данный момент совет командиров. Четверо оставшихся Мастеров сейчас лежат в лихорадке, расплачиваясь за чрезмерную нагрузку.

— Я всё не хуже вашего понимаю. Людей погибло слишком много за один раз… Таких потерь, да ещё и разовых, у нас со времен Багрянска не было. Да и в любом случае, сейчас важнее раненных сберечь, чем драться за лишние клочки моих земель. Да и нечего нам опасаться в ближайшее время — хребет могущества Игнатьевых изрядно треснул после этого поражения. Они ведь почти все наличные силы сюда бросили, оставив собственные земли почти без воинов. А с фронта отозвать своих дело непростое и небыстрое, да и не факт, что им это позволят — у них там не пара сотен солдат, а полнокровная дивизия по численности, и сниматься, оголяя целый участок фронта, им никто не даст.

— Но остались Серовы и прочие, — напомнил Олег, другой Мастер. — Мы разбили подкрепление, да — но те, к кому они шли, никуда не делись. Да и эти клятые нанхасы…

— Я в ближайшие дни расторгну все официальные договоренности с ними, — ответил я на невысказанный вопрос. — Это было ошибкой, доверять им. А после того, как все дарованные мной права на пребывание и ведение своей деятельности на моих Родовых землях будут аннулированы, Империя с полным на то правом вышлет карателей по их души — самоуверенные дураки собрали здесь почти всё свое племя, и прихлопнуть их разом, прибив заодно их Архимагов, весьма соблазнительно для наших. Эти дурни, решившие играть с нами в игры, слишком плохо разбираются во внутренней кухне государства, раз нарушают официальные договоренности.

Судя по лицам моих подчиненных, они тоже не слишком-то понимали, о чем я говорю, так что пришлось объяснить.

— Между Императорским Родом и всеми прочими аристократами существуют особые отношения. Это своего рода система сдержек и противовесов, причем достаточно хрупкая, которую долго и трудно выстраивали после падения Рюриковичей. Многие вещи в ней даже не задокументированы официально, являясь негласными правилами… Если не вдаваться в подробности, сейчас неуместные, выглядит это так — боярские Рода почти короли в своих землях, но за эту степень свободы внутри них они не лезут в кухню страстей и разборок между самими Романовыми, платят весьма значительные налоги и обязаны полностью за свой счет защищать границы империи. Те её части, что выходят к иным государствам, — уточнил я. — Имперская армия на этом немало средств экономит, между прочим… Ну и ещё бояре не имеют прямого доступа к богатствам Сибири. Вернее не в том объеме, который они реально способны удержать — определенный минимум этого пирога они всё же получают. Проще говоря — император не трогает их, они не мешают жить императору. Ну и ещё есть такой правительственный орган — Боярская Дума, но эти больше регулируют отношения и проблемы самих бояр.

А ещё в случае объявления войны самим Императором он должен обосновать её необходимость перед ней, иначе вместо могучих армад сильнейшей аристократической клики на планете получит лишь самый минимум помощи, прописанный законом. Но это далеко не общеизвестное обстоятельство, ибо подобные вещи могут отрицательно сказаться на имидже государя в среде его подданных. Информацию эту знают высокопоставленные члены боярских Родов, высшее руководство империи ну и самые влиятельные дворянские Рода — все те, от кого этого не утаишь. Потому опустим этот момент.

— Но при чем тут бояре? — недоуменно поднял брови Арсений.

— Бояре — не причем, — согласился я. — Это просто пример, что бы вы понимали, что мир чуть сложнее, чем кажется… Так вот, дворянские Рода тоже имеют определенные… Скажем так, права и обязанности из числа тех, о которых в законах не пишут, но которые всем, кому надо, известны. В нашем случае есть такое относительно простое правило, которое нанхасы тоже знают, вернее их старейшины — предлагая тот договор их народу, я был не обязан получать чьё-либо разрешение, ведь это мои Родовые земли, верно?

— Верно, — кивнул Арсений.

— Вот только есть пара нюансов, которые тебе неизвестны, мой друг, — ухмыльнулся я. — В случае с Сибирью, которая является главным источником благосостояния Империи и Императора, разрешения всё-таки лучше нижайше испросить. Не у самого Императора, понятно — у генерал-губернатора, которые во всех сибирских губерниях носит фамилию Романовых. В данном случае речь идет о нашем Павле Александровиче, которые здесь, в Александровской губернии, решает подобные вопросы от лица Императора как его полномочный представитель. Если, допустим, решил я договориться о чем-то с теми же нанхасами, и испросил одобрения, но вдруг получил его не получил, то формально я имею право плюнуть на всё и делать, как решил. Но тогда любые неприятности, что могут у меня возникнуть, уже лично моя проблема, и государство принципиально не станет помогать дураку, не внявшему совету.

— Так Родовые земли на то и Родовые, что их владельцы обязаны сами заниматься их защитой, — возразил кто-то.

— Это если речь идет о других аристократах, — пояснил я. — Или иных подданых Империи. А все эти народы Сибири, нанхасы и прочие, отказались принять подданство Империи. Они же вне закона в Империи, и потому я и предложил этим дуракам возможность сохранить свою независимость и образ жизни, но при этом получить возможность извлекать выгоду из соседства с Империей. Это было выгодно в первую очередь для них самих, ну и нам, конечно, тоже… Если бы они соблюдали договор, сегодняшних событий не было бы. Мы вернулись бы, быстренько начали набирать новых людей, обучать имеющихся, стоить добывающие предприятия и налаживать торговлю. Эх! Да года через три эти земли не узнать бы было! Нам бы никакие Игнатьевы уже не были бы страшны… Но раз они нарушили его, раз я по вине этих уродов из их Совета, решивших половить рыбку в мутной воде сегодня вместе с вами сижу в крови и дерьме по колено и ищу, куда бы забиться, что бы выжить, то у меня найдется способ им отомстить. Как только договор будет расторгнут, все эти нанхасы тут же вновь станут законной добычей для любого желающего. А так как на фронте наступило время позиционных противостояний и накопления резервов, то я думаю, что Второй Император будет только рад воспользоваться возможностью разом закрыть вопрос с одним из крупнейших и сильнейших племен кочевников на своих землях.

Четверка моих командиров молчала, переваривая информацию. Я тоже не спешил их подгонять, давая обдумать услышанное. Я не просто так сейчас здесь распинался, разъясняя нюансы внутренней имперской политики, о которых большинство рядовых аристократов сами не ведают. Всё же, хоть они и сами дворяне по праву силы, а с недавнего времени ещё и такие, что обладают правом на Род, им это неведомо. У них не было личных учителей и наставников, которые, кстати, не прекращали моего обучения по различныхдисциплинам даже после того, как я лишился статуса, не было доступа в родовую библиотеку, где были хроники, записанные Шуйскими для пользования потомками… Или, говоря прямо — в них события описывались именно в таком виде, в котором они происходили, а не как это делают в учебниках, по которым затем учатся в империи — с нужной нынешней власти трактовкой событий и часто замалчиванием неудобных тем. Любой Род, что имел право называться древним, вел собственные исторические хроники, делал это. История вообще считается в среде высшей аристократии одной из важнейших наук, ибо зная историю, можно избежать многих ошибок прошлого…

Вот я и собирался сейчас воспользоваться этими знаниями, которые в меня усердно вколачивали лет с шести, воспользоваться на полную катушку. А для этого мне нужно было не по лесам бегать, скрываясь ото всех, а прибыть в столицу губернии и уже оттуда предпринимать необходимые действия. Им же, всей четвёрке, придется на время моего отсутствия взять на себя все сложности, связанные с нашим нынешним положением. Поэтому мне было важно, что бы они понимали, зачем и почему мы будем поступать именно так, а не иначе.

— Я все равно кое-чего не понял, — подал голос молчавший всё это время Приходько. — Если всё так, как ты говоришь, и если с кочевниками так выгодно договариваться — почему этого никто не делал?

— Банально потому, что я в Сибири новичок, мой Род с местными дикарями особо и не пытался взаимодействовать, а сам я переоценил ценность слов и договоров в глазах старейшин нанхасов, — пожал я плечами. — Проще говоря — и до нас явно пытались. Просто горели на этом не раз, и теперь все старожилы даже не пытаются всерьёз договариваться. Втихомолку поторговывают когда это выгодно, но чаще банально грабят и убивают друг друга. Хельга упоминала о том, что все попытки нормального сосуществования всегда проваливались, но так, мимоходом — у нас было не так много времени, что бы тратить его на подобное. К тому же я просто отмахнулся, решив, что дело в жадности наших дворян…

Я был слишком жаден, почитал себя умнее прочих и рассчитывал одним махом достичь успеха там, где остальные не преуспели. Как же! Я трёхсотлетний Великий Маг! Да и сами нанхасы ко мне иначе чем Великий не обращались, что, наверное, тоже притупило мою бдительность. По хорошему, я мог бы воплотить свои замыслы, и уверен, что достиг бы успеха. Просто нужно было начать с того, что какое-нибудь небольшое колено их народа стало бы со мной регулярно сотрудничать. Не имея возможности и сил качать права, они были бы нормальными партнёрами, а там, со временем, потянулись бы и остальные — и глядишь лет через семь-десять все нанхасы бы уже включились в процесс. И я бы к тому времени уже обладал и внушительной гвардией, и подросшей силой, да и в целом был бы уже больше похож на того, с кем не следует нарушать договор.

Однако начавшаяся война плюс вражда с Игнатьевыми заставили меня действовать быстрее, чем следует. Я надеялся компенсировать спешку тем, что насытив иноплановых тварей кровью жертв и заполучив различные одноразовые артефакты, сумею по возвращении справится с противниками вроде тех же Серовых своими силами, да и на кочевников сильно надеялся… Однако все заготовки пришлось истратить ещё на фронте, и союзнички предали как раз тогда, когда были мне нужнее всего. Что ж… Привычными, излюбленными методами прямой и грубой мощи мне не победить, я это уже понял. Придется действовать менее приятными методами, с которыми у меня в прошлой жизни было туго — ум, хитрость и обман.

Прошлая жизнь и память о ней давали мне силу и знания как магу, но прежний я слишком сильно полагался только на себя и грубую мощь, что и привело меня к гибели. Воспитание в Роду Шуйских и полученный здесь, в Сибири, опыт дали мне то, чего не хватало прежде — гибкость. Как оказалось, недостаточную, что бы я перестал совершать глупые ошибки — моя собственная глупая спесь привела к становлению врагами с целым Родом во главе с Архимагом, за что я до сих расплачиваюсь. Наверное, убитая мною Бестужева смеется на том свете, видя, как много проблем она мне создала всего лишь парой фраз и предложением пары грошей в тот проклятый день соревнований курсантов.

Что ж, урок усвоен. Сегодня до меня окончательно дошло, постоянно переть напролом не выйдет. В прошлой жизни я был один и мог себе это позволить, давно плюнув на Род и отдалившись от него. Здесь же… За мои ошибки расплачиваются люди, что следуют за мной. Расплачиваются здоровьем, а иной раз и вовсе своей жизнью — и всё потому, что я частенько сперва делаю, а сильно позже думаю.

— В общем, господа, — заговорил я вновь, привлекая внимание подчиненных. — Заберите всё, что можно отсюда утащить полезного. Я уже отправил гонца, и скоро здесь будут оставленные в замке воины и обозники. Соберите всё, что сможете, и двигайтесь к тому руднику, что отдан мной Матвеевым. Они мне родня, плюс у них со мной договор, в котором подобные обстоятельства тоже упоминаются, так что вас примут. Атаковать на их территориях вас не посмеют — мои родичи достаточно сильны, что бы всякие там Серовы поостереглись без нужды туда лезть. Мой дядя по матери взял ранг Архимага, и в отличии от Сибирских дворян тех, кто обитает в центральных регионах, никто не трогал и все их силы при них.

И пусть в среднем в военном плане аристократы из относительно безопасных регионов сильно уступали числом бойцов и уровнем выучки да экипировки своей гвардии обитающим на Фронтире дворянам, но сейчас последние просто не имеют достаточно свободных сил, что бы так рисковать. К тому же сегодняшняя победа над гвардией Игнатьевых на какое-то время выбила их из обоймы действующих сил. Остальные тоже неизбежно зададутся вопросом, стоит ли рисковать здесь и сейчас, нападая на слишком зубастую дичь?

А мне большего и не нужно. Время, всего лишь пару-тройку недель, в течении которых я смогу не беспокоится о своих людях и сосредоточиться на задуманном, не более. Не будь на моих землях сейчас такой толпы нанхасов, я бы ещё мог извернуться и дать по рогам оставшимся, а лучше просто помириться на некоторое время, ведь между мной и остальными, за исключением Игнатьевых, крови и нерешаемых обид пока не было.

— Там будете заниматься восстановлением сил. Заодно и эти восемь единорогов значительно усилят оборону крепостицы, что там стоит. Я же, прихватив нашего пока бессознательного спасителя, отправлюсь в город и начну решать возникшие проблемы.

— Избавитесь от нанхасов под боком? — спросил Арсений.

— Как минимум, — кивнул я. — А ещё найду целителей нашему Старшему Магистру — без него придется худо. Ну всё, нечего лясы точить — отправляемся!

Жди нас, Александровск. Сам бы я, наверное, с задуманным не справился, но вот лежащий без сознания бывший Петр обладал всем необходимым для задуманного багажом знаний, навыков и связей. Чем я тоже намерен воспользоваться.

Глава 20

В путь я выдвинулся, закинув за плечо бессознательное тело Петра. Потрёпанный Старший Магистр был всё ещё без сознания, аура чародея демонстрировала признаки глубокой травмированности и пестрела своеобразными заплатками, но физически чародей был почти здоров, если не считать глубокого физического истощения и ментального истощения. По хорошему, его бы ещё пару-тройку дней не трогать, но времени не было. Как и возможности — хоть чем-то ему помочь в голом поле мог лишь я.

Я изрядно выложился в битве и сил восстановить не успел. Так, необходимый минимум, процентов двадцать резерва, но и этого было достаточно, что бы использовать чары ускорения и держать своеобразный купол вокруг бессознательного мага, что бы не сдуло к чертям. Бежать было тяжело и неудобно, но что поделать — время не ждет.

Я рассчитывал бежать часов двадцать, но недооценил степень своей усталости после битвы. К моменту, когда солнце склонилось за горизонт, погружая мир во мрак, я едва одолел четверть пути до Александровска, но уже изрядно выбился из сил — нелегко мчаться со скоростью в шестьдесят-восемьдесят километров в час много часов подряд, с двумя короткими перерывами на перекус. Хорошо хоть монстров практически полностью выбили, и лес был безопасен.

Мой спутник так и не пришел в себя, что было не слишком хорошим знаком. Продолжать путь в полной темноте, будучи обессиленным, было слишком рискованно — на открытых участках я старался появляться как можно реже, просто на всякий случай, а в ночном лесу в таком состоянии слишком легко было запнуться и на полной скорости влететь во что-то.

Потому, увидев опушку ближайшего ко мне леса, я, недолго думая, свернул туда. Достигнув первых деревьев, я сбросил скорость и, пробежав по инерции пару десятков шагов, устало остановился. Пора бы разбить лагерь и как следует отдохнуть, но для этого нужно зайти поглубже в чащу. Дежурить сегодня ночью некому, так что к ночевке следует подойти ответственно.

Пройдя пару сотен метров, обходя густой кустарник и с трудом выискивая в глухой чащобе какое-то подобие тропки, я заметил вдалеке рыжеватый отблеск костра. Немедленно остановившись, я начал внимательнее вслушиваться в свои ощущения, распространяя восприятие во все стороны. Клятая усталость притупила ощущения, и потому я едва не вляпался по самое небалуй — впереди оказалась группа людей. Маги, пусть и не самые сильные — два Адепта и пятеро Учеников сидели вокруг костра, что-то готовя на котле. А ещё там же, с ними, были лошади — и всё это я едва не прохлопал ушами!

Аккуратно уложив под ближайшим деревом свою поклажу, я вслушался в себя, оценивая свои возможности и шансы. Семь-восемь процентов от общего запаса резерва маны, артефакты разряжены, но при себе имеется револьвер с пятеркой бронебойных пуль, зачарованных примерно на второй ранг, да Меч Простолюдина. Рискнуть или нет?

В десятке метров от меня была первая сигнальная сеть расположившихся впереди людей. Не угляди я оранжевый отблик, вляпался бы прямо в неё, и тогда нам с Петром пришлось бы худо — прямую схватку с семеркой чародеев я сейчас не выдержу точно. Усталый Мастер на грани магического истощения несмотря на все свои навыки не противник такой толпе врагов.

А в том, что это враги, я убедился довольно быстро. Аккуратно, старательно обходя примитивные сигнальные чары, рассчитанные на зверей и слабых магов, я двинулся вперед и вскоре оказался в десятке метров от лагеря беглецов, получив возможность подслушивать их разговоры. Из которых я и составил весьма приблизительную картину их приключений.

Это были те немногочисленные чародеи Игнатьевых, что пустились в бега едва началась схватка. Имея фору во много часов и бешенное желание выжить, они сумели удрать на внушительное расстояние, пока прочие их товарищи сражались с нами. Насколько я понял, эта семёрка была из числа совсем недавно принятых на службу магов, и ни о какой особой верности новым хозяевам тут речи идти не могло.

Ну и ещё у них были кони. Не простые крестьянские клячи, а вполне себе нормальные скакуны, выведенные химерологами. Не самые дорогие, но тем не менее… В общем, я замер борясь с собственной жадностью. С одной стороны — можно было отползти обратно, забрать спящего Петра и постараться убраться подальше, с другой…

Грохнул первый выстрел, оставивший от головы улыбающейся красивой женщины средних лет лишь ошмётки мозгов, костей и плоти, забрызгавшие её товарищей. Вторая пуля ударила в корпус вскочившему мужчине с аурой третьего ранга — первыми выбить я собирался самых сильных и опасных врагов. Он в последний момент сделал единственное разумное, что можно было сделать на его месте — рухнул на землю и попытался укатиться в сторону, не пытаясь колдовать. Это его и спасло — пуля, хоть и ранила врага, но жизни не лишила. Я метил в сердце, но в итоге лишь вырвал кусок мяса из его бока — смертельно для обычного человека, но не для Адепта.

Третий выстрел я сделал, уже размазываясь в воздухе от скорости рывка. Алхимический допинг, принятый за минуту до начала боя, уже жёг меня изнутри, вытягивая из организма все его запасы и силы, выводя на короткое время на пик возможностей, и я спешил этим воспользоваться.

Третья пуля расколола и уничтожила воздушный щит перед пожилым магом-Учеником, но при этом потеряла всю свою мощь. В третий раз я выстрелить не успевал, и потому в ход пошёл Меч Простолюдина — голова неудачливого Ученика, чей воздушный щит уничтожил мой выстрел, отделилась от шеи и покатилась в костер…

Желтые молнии, что заставляли меня двигаться ещё быстрее — вот всё, что я мог себе позволить в этой схватке. Крутанувшись на месте, я принял на лезвие меча огненное копьё, отводя его в сторону, а затем рванул зигзагами по небольшой полянке, не давая попасть в себя боевым чарам врага. Хорошо иметь магический клинок подобного качества — низшую магию им можно отражать, даже не сильно расходуя ману.

— Артур, лечилку! — рявкнул из кустов Адепт. — Остальные — щиты вокруг меня! Не дайте ему заманить вас в лес за собой! Ко мне, мать вашу!

Умный, падаль. Только не понимает, с чем имеет дело, но в этом его винить сложно — моя аура сейчас так истощена, что немудрено непонять, кто перед ними.

Подчиненные чародея, выставив защитные полусферы, быстро пятятся к своему стонущему от боли командиру. Артур, самый молодой в этой компании, единственный не колдует — достав из сумки на поясе несколько склянок, он принялся хлопотать над раненным Адептом.

— Ты кто такой? — снова подал тот голос. — Ты хоть знаешь, на чьих людей ты напал⁈ Да те…

Слушать дальше я не стал. Не просто же так я позволил им собраться кучей, верно? Желтые разряды пропадают, сменяясь фиолетовыми, они обвивают подобно тоненьким змеям Меч Простолюдина, выпивая из меня последние силы — но оно того стоит. Гудящие от боли и усталости ноги несут меня вперед, и не понимающие, что они обречены маги — тот самый Артур и его начальник Адепт.

Вставшую на дыбы прямо передо мной землю, обернувшуюся острыми каменными кольями, я преодолел мощным прыжком, легко разгадав задумку врага. А потому воздушный молот Адепта, который должен был если и не прикончить меня сам, так насадить на колья, встретился с моим клинком — и я побежал дальше.

Хотя бежать уже было особо и некуда — четыре метра и мой меч крушит первый воздушный купол. Ещё шаг и ещё один взмах клинка заканчиваются разлетающимися в дребезги осколками ледяной защиты, третий же удар пробивает огненную стену передо мной, заставляя пламя с гудением рухнуть. Враги растеряны — едва ли им приходилось сталкиваться с магами, обладающими схожими возможностями по разрушению чужих чар.

Они ещё пытаются что-то сделать — двое бегут, остальные плетут новые чары, но поздно. Первым делом я всаживаю пулю в Адепта, вместе с тем рассекая на две неравные половины одного из Учеников. К его сожалению, на привале маг решил скинуть тяжелую броню, и потому я разрезаю его легко, не чувствуя сопротивления.

Третий успевает метнуть в огненный шар в полметра диаметром — с перепугу вражеский маг сумел сотворить весьма мощные чары, прыгнув выше головы и пошатнувшись от слабости. Вот только зря — он слишком долго их плёл, и потому в момент их сотворения я просто обратным движением меча рассёк их. Последние силы фиолетовых молний впритык хватило на него, а дальше — выпад в сердце и к оставшейся парочке…

Истребление врагов после того, как их щиты пали, заняло у меня три короткие секунды, так что парочка беглецов всё ещё была в пределах досягаемости. Последний патрон достался тому, что бежал в направлении спрятанного Старшего Магистра, за вторым же в погоню пришлось броситься лично. Я догнал его, догнал и убил… Вернее, не его, а её — совсем ещё молодую девушку, у которой, судя по возрасту, были все шансы дорасти до Мастера и влиться в Род Игнатьевых — но ей не повезло оказаться сегодня в этом лесу. Щадить врагов, какого бы они не были пола, я не собирался.

— Пусть сдохнут все, а я останусь… — тихо напел я себе под нос, торопливо обшаривая убитую.

Оттащить мёртвые тела от лагеря, снять с костра кипящий котёл, который каким-то чудом не был опрокинут в схватке, попробовать чуть подгоревшую кашу с мясом и понять, как ты на самом деле голоден… В общем, я сожрал всё, что нашлось котелке и, укрыв несколькими плащами Петра, устроился поудобнее в небольшой землянке, созданной магией, в которой готовились ночевать убитые.

В целом, риска практически не было — беглецы из числа разбитых Игнатьевых едва ли припрутся по темноте, а монстров выбила катком Имперская Стража, наступая через эти края в направлении владений нолдийцев. Глупо? Рискованно? Наверное, да, потому засыпал я, сжимая последнее, крайнее средство на случай внезапных происшествий — небольшую черную склянку, содержание которой стоило громадных денег и попало мне в руки чисто случайно…

В лагере я провел времени куда дольше, чем планировал. Утром во всём теле гуляли боль и слабость — последствия принятого вчера стимулятора. Хорошо хоть поел плотно, и организму было откуда черпать энергию…

Выступили мы уже после полудня. Мой спутник, которого я уложил поперек седла одного из коней, и я на втором, отправились дальше. Лошади, конечно, значительно уступали мне в скорости — приходилось следить, что бы Петр не вывалился, да и вообще я всегда предпочитал свои ноги или полет, но что поделать, обстоятельства вынуждали.

Зато к следующей ночевки я уже набрал процентов сорок резерва. А ещё через три дня, когда впереди показались стены города, я уже был полон сил. Накануне вечером проснулся и мой спутник. Ну как проснулся — пришел в себя на несколько часов вечером. Я рассказал, куда и зачем мы едем и спросил, какие у него имеются идеи на этот счет.

— Я подумаю, господин, — ответил он тогда. — Но сперва нужно будет прибыть в город и зайти к одному моему знакомому из Дагестана. Он аристократ и контрабандист, плут преизряднейший, но человек надёжный.

— Насколько надёжный? — уточнил я.

— Он мой должник, — пояснил он. — Я спас его жизнь и, что важнее, честь его семьи. Это долгая история… У горцев такое ценится. Очень ценится — настолько, что я готов раскрыть ему свою личность. Маг он не самый плохой, а его Род имеет определенные связи в городе — они закупают здесь алхимию и продают товары из своих краев. Ну и кое-что ещё делает… В общем, завтра нам нужно будет попасть к нему. Есть у меня одна идейка по поводу того, как поступить с оставшимися на ваших землях отрядами. В прошлый к моему прибытию это делать было поздно, но теперь время есть…

И вот сейчас мы подъезжали к воротам города, думая каждый о своем. Я лично прикидывал, где найти целителя шестого ранга, что специализируется на аурных травмах, а так же на том, как быстро произойдет первая попытка прикончить меня в городе — я ни на секунду не сомневался, что враги, прознав о том, что я тут, а не бегаю где-то по лесам с личным отрядом головорезов, постараются этим воспользоваться. Не дураки же — им подобный шанс давно не предоставлялся.

На воротах, широко распахнутых, никто и не подумал пытаться нас остановить или устроить досмотр. Мастер и чародей неизвестной силы с аурными повреждениями — это явно не уровень рядовой городской стражи, а чародей, явно сидящий где-то в башне, очевидно узнал нас по моему гербу. Работа у него такая, знать все Рода в окрестностях, в том числе и новые… А слепки ауры всех их Глав имеются у городской жандармерии и гарнизона в наличии.

Так что нас проводили удивленными взглядами — доспехи на мне были довольно потрёпаны, а мой спутник и вовсе обходился рваной кожаной бронёй, потерявшей в бою все свои магические свойства — но чинить препятствий не стали.

Своего дома в городе у меня не было. Зато был немалый счет в Имперском Банке, завязанный на мои параметры — ауру, ману и отпечаток души. Туда мы и отправились — следовало снять номера в гостинице, привести себя в порядок, найти целителя… Договор с нанхасами тоже следовало разрывать лишь проведя пару подготовительных мер. Например, связаться с Хельгой и попросить её донести мои слова до отца — никаким иным образом я с человеком подобного уровня связаться не сумею. Благо, я очень удачно подобрал себе будущую жену… Ну а средство связи с ней мне оставила сама девушка.

Но всему свое время. А потому мы уверенно направились в ближайшее отделение, не обращая внимания ни на шарахающихся от двух злых, грязных всадников явно благородного происхождения и внимательные глаза, что старательно отслеживали наш путь. Следите-следите… Пока они при вас.

— Не трогайте следящих за нами, господин, — словно прочел мои мысли Петр. — Сперва нужно навести кое-какие справки, прежде чем вы начнете всё рушить и жечь. Мы не на фронте и не в ваших Родовых землях. Города — вотчина Императорского Рода, и потому здесь надо действовать осмотрительно и аккуратно.

— Как скажешь, — кивнул я недовольно, признавая его правоту.

И, не удержавшись, заставил теневика ранга третьего, обнаглевшего настолько, что бы пытаться подслушивать наш разговор, выпрыгнуть из родной стихии как ошпаренного — тонкая змейка фиолетовых молний едва не отправила его на тот свет, разрушив теневое перемещение. Будь бедолага не столь расторопен, его бы просто расплющило — вывалившись в реальность в глубине земли, он обратился бы фаршем.

Петр лишь вздохнул и покачал головой, наблюдая за несущимся в противоположную от нас сторону придурке в черной куртке с изображением какого-то монстра.

— Что? — пожил плечами я. — Пусть скажет спасибо, что жив! Тоже мне, ниндзя херов!

Глава 21

В аккуратно обставленной палатке сидели трое. Глава Рода Игнатьев, его сын и наследник Владислав и младший двоюродный брат Главы, Олег, Старейшина Рода. Лица у всей троицы были крайне мрачны — достигшие основного лагеря аристократов новости поражали своей мрачностью.

— Больше тысячи семисот гвардейцев погибшими, утрата более полутора сотен магов разных рангов, включая трёх Младших Магистров, а незадолго до этого — смерть Старейшины Родослава и тяжелое ранение Старейшины Ярослава, — резюмировал ледяным тоном Глава. — Потеря двух батарей самой современной артиллерии, с трудом выкупленной у Имперской Стражи, и нескольких телег с боеприпасами к ним, не говоря уже о прочем имуществе, что попала в руки Николаева-Шуйского в результате всего лишь одной выигранной битвы… Я хочу знать лишь одно — как ему это удалось, Олег? Как Мастер с менее чем четырьмя сотнями гвардейцев и менее чем сотней магов под рукой разгромил силы, коих хватило бы подавить большинство Родов в округе даже не будь войны?

Делано-спокойный тон Архимага не обманул его троюродного брата и, по совместительству, главу военного крыла Рода Игнатьевых. Тот был в ярости, невероятной, глубокой ярости, и не будь Олег Игнатьев Старейшиной Рода и одним из немногочисленных чародеев шестого ранга в семье, он бы наверняка уже понёс наказание за столь огромный промах.

Молчание затягивалось, и взгляд Главы явно указывал на то, что вопрос не риторический. Собравшись с мыслями, он всё же начал отвечать.

— Треклятое отродье Шуйских поступило очень нестандартно. Ожидалось, что он, узнав о приближении столь значимых сил, отступит, прихватив с собой своих людей. Мы собирались дать ему достаточно времени на это — подход союзников ожидался лишь через три-четыре дня, за это время даже дурак бы догадался, что ему дают шанс уйти. Но парень вместо этого решил напасть, чего никто не ждал. Лагерь был разбит с учетом всех необходимых в походе мер предосторожности, но ночная атака застала их врасплох. Считалось, что любые враждебные силы в этих краях выбиты, а возможность атаки со стороны Николаева-Шуйского всерьёз не рассматривалась. Хотя, справедливости ради, я подробно расписал им характеристику сопляка и излюбленную модель поведения в подобных ситуациях.

— Проще говоря, они всё бездарно проспали, имея все козыри на руках, — подытожил Глава. — И мы теперь посмешище в глазах окружающих.

Оба понимали, что Олег подстелил себе соломку, открещиваясь от произошедшего и давая понять, что всё возможное со своей стороны он сделал. Впрочем, Архимаг и Глава не самого слабого Рода не занимал бы своего места, будь он из тех, кто даёт волю эмоциям. Свершившееся, какие бы причины к этому не привели, уже не исправить, и прямо сейчас нужно было думать о том, как ситуацию исправить и выйти из неё с минимальными потерями.

— Что удалось узнать о том, кто напал на наших Старейшин под Александровском? — поднял он следующий вопрос.

— Старший Магистр, предположительно — специалист по диверсионной работе и опытный боевой маг, — ещё более мрачно ответил Олег. — Начал действовать, по нашим сведениям, за несколько дней до произошедших в землях Николаева-Шуйского событий. Работал через темные гильдии, собирал информацию по обстановке в аристократической среде города. Особого, специального интереса к каким-то конкретным событиям не проявлял, но судя по попытками устроить диверсии на наших территориях, а так же атаке на наших Старейшин, не похоже что он наёмник. Явно связан с нашим противником, предположительно — кто-то из его бывшего Рода, решивший сменить сторону, но тут мы можем лишь предполагать. Кстати, именно его вмешательство стало причиной поражения — по уверениям выживших, в спину им ударили магией шестого ранга. Причем весьма умелым сочетанием некромантии и аэромантии, что лишь подтверждает нашу гипотезу — на таком уровне чарами может владеть либо выходец из древнего и могущественного Рода, либо прошедший полное обучение в стенах Петербургской Академии Оккультных Наук чародей. Но последние, как вы знаете, получают там образование лишь имея могущественных покровителей, будучи на службе (пожизненной) у Императорского Рода или просто обладая невероятными связями и богатством… Так что все три варианта ведут нас к одному сценарию — это человек Шуйских, скорее всего из их доверенных слуг, отправленный Родом служить парню.

— Либо, что более вероятно, один из слуг Второго Императора, направленный им в услужение будущему зятю, — мрачно заявил молчавший до того Наследник Рода.

Ни для кого из присутствующих не было секретом покровительство, оказываемое Павлом Александровичем молодому гению от магии. Так же Род Игнатьевых располагал из надежного источника информацией о том, что Хельга Валге, незаконнорожденная, но весьма любимая дочь генерал-губернатора Александровска, имеет романтические отношения с Аристархом. И что она, как и парень — весьма возможный претендент на то, что бы стать в будущем Магом Заклятий…

И это был неприятный момент для Игнатьевых. Ввязавшись в склоку с изгоем Шуйских, они никак не рассчитывали, что дело примет столь серьёзный оборот. Когда же стало ясно, что за спиной парня стоят могучие покровители, отворачивать назад было уже поздно.

— Твой младший сын, Владислав, принес нам слишком много головной боли, — поглядел Игнатьев старший на Наследника. — Если уж похитил кого с целью мести — мстить надо сразу. А не везти его туда, где он может удрать в рощу, закрытую нашим Мастерам, добраться до своей воинской части и заручиться поддержкой Шуйских и Романова. Эта детская склока унесла уже тысячи жизней, в том числе и наших родичей, стоила нам огромных денег и репутации и выставила нас посмешищами. Я начинаю думать, что устроить ритуальный поединок между моим непутевым внуком и этим отродьем самого Сатаны, после которого можно будет заключить с ним официальный мир, не самый худший выбор. Ты мой Наследник, и я хочу послушать, что ты предложишь в качестве выхода из этой ситуации… Да и захват территорий паренька и история с подкупом нанхасов — твоя инициатива. Расскажи мне, как ты намерен расхлебать эту кашу, сын.

И что-то в голосе отца подсказало Наследнику, что он сейчас на весьма тонкой грани. И если он провалится, если Род продолжит нести убытки и потери по вине начатого его отпрыском конфликта, то о позиции следующего Главы он может забыть. Ведь кроме старшинства он остальных братьев ничем не превосходил — ни магической силой, ни особыми успехами в делах. Те не уступали ему ни в том, ни в другом, а для Архимага, что тащил корабль их семьи, было важно лишь то, насколько подходит тот или иной его отпрыск для его замены в делах.

Пока ни он, ни его братья не достигли ранга Старшего Магистра. Добейся он этого уровня, начни отец вкладывать в его развитие до ступени Архимага все накопленные силы и ресурсы, и сомнений бы не было, отворачивать было бы поздно, но пока в этой гонке он не выиграл. И сейчас земля под его ногами начала трещать и осыпаться…

— И ты отправишь своего внука на смерть, отец? — поднял бровь Владислав. — Впрочем, я знаю, отправишь, если так будет нужно для блага Рода… Но это будет слабостью, отец. Кто захочет иметь дело с теми, кто отдаёт родную кровь, откупаясь от какого-то малолетнего щенка? Пусть даже и с влиятельными покровителями. Будь они, эти покровители, готовы действительно заступиться за Николаева-Шуйского, нас давно бы одёрнули. Но этого не происходит…

— Мне не нужны твои пустые рассуждения, сын, — опасно прищурился Глава Игнатьевых. — Мне нужна конкретика.

— Я заплачу нанхасам ещё больше, — перешел к сути Наследник. — Не нескольким коленам — я предложу все тоже, что им предлагал Николаев-Шуйский, плюс определенные товары, которые им не добыть без сильных партнеров. За это они устроят полноценный набег, использовав все силы, в котором парень попросту сгинет. Там десятки тысяч дикарей, с шаманами в том числе и уровня Архимагов — сопляка и его людей просто смоет этой приливной волной.

На некоторое время воцарилось молчание. Глава что-то явно напряженно обдумывал и, придя к какому-то своему выводу, бросил:

— Можешь идти, сын. Тебе понадобится время на то, что бы связаться с дикарями и всё организовать.

Дождавшись, когда Наследник покинет палатку, он обратился к главе военного крыла Рода:

— Отправишь приказ домой, что бы сосредоточились на защите наших владений. Пусть экстренно начинают набор простолюдинов для подготовки в гвардейцев, выгребайте до дна все запасы необходимой алхимии и скупайте новую, гребите всех вольных магов ранга Ученика и выше, что готовы дать клятву Роду — неважно откуда они будут и с каким прошлым, насколько слабы и неперспективны. Необходимо в кратчайшие сроки восполнить понесенные нами потери.

— Будет сделано, — по военному четко кивнул Старейшина. — Значит ли это, что резервы, которые мы собирали по всей стране, собирая чародеев по остальной стране, отправятся не сюда, а на Родовые земли?

— Именно, — раздраженно подтвердил Архимаг. — Подкреплений не будет, так что все запланированные наступательные операции отменяем. Будем сидеть в глухой обороне. Всё, иди выполнять.

Оставшись один, пожилой уже чародей, выглядящий лет на сорок пять, подошел к стоявшему позади него шкафу. Тяжелый, сделанный из магического дуба предмет мебели обладал неплохим набором зачарований и для иного, более бедного Рода сгодился бы как один из надежнейших сейфов, но здесь он служил лишь передвижным хранилищем дорогого алкоголя и некоторых сортов курительных смесей, что для магов ранга пятого и ниже стали бы для кого настоящими наркотиками, а кому и вовсе ядом.

Откупорив небольшую бутылочку, в которой слегка искрилась прозрачная жидкость, он достал пару рюмок и разлил по полсотни грамм в каждую. Неспешно вынув трубку, он принялся неторопливыми, отточенными движениями забивать её. Закончив с этим занятием, он мысленным усилием создал небольшой огонек и принялся раскуривать. Затяжка, вторая, третья…

Ароматное колечко дыма вылетело изо рта Архимага и, описав круг по небольшому шатру, окутало незаметную до того фигуру. Дым объял её целиком, показав очертания невысокой женщины с весьма выдающимися формами. Секунда, другая — и фигура закашлялась, не справившись дымом от весьма едкой смеси.

— Присаживайся, красавица, — усмехнулся чародей. — Ты всё слышала сама, и, полагаю, нам есть о чем поговорить, верно?

— А если бы я прибыла сюда с приказом о твоей ликвидации? — поинтересовалась женщина, развеивая тень и шагая к одному из опустевших кресел.

— Если бы сюда послали кого-то для моего тихого устранения, это был бы как минимум твой начальник, — усмехнулся Глава Рода Игнатьевых. — А то и Павел Александрович лично, что бы уж точно всё прошло тихо и незаметно. Ты же, уж прости, со мной не справишься — ни тихо, никак-либо ещё иначе. Может, выпьешь со старым знакомым, Третья? Кстати, поздравляю с достижением ступени Архимага. У нашего покровителя прибавилось верных и талантливых слуг, что не может не радовать…

Незваная гостья была красива. Лицо, фигура, манеры, аккуратно уложенная прическа — женщина любила и умела ухаживать за собой и преподносить себя в наиболее выгодном свете. Впрочем, учитывая её работу и специализацию, красота и умение оказаться в кровати нужного мужчины было одним из эффективнейших оружий, а не способ потешить своё женское эго. О чем её собеседник знал прекрасно — ведь талантливый и перспективный тогда ещё третий сын Главы Рода Игнатьевых в своё время попал в её сети… Впрочем, он об этом не жалел — они оба извлекли в своё время выгоду из того, что молодой человек был соблазнен красоткой.

Один со временем сумел стать сперва Наследником, а затем и Главой, достичь ранга Архимага и принести процветание своему Роду, получая поддержку Павла Александровича Романова, другая же, благодаря связи с Даниилом Игнатьевым и его помощи не один раз сумела выкрутиться и достичь своего там, где её соратники-Тени пасовали.

Брюнетка с частичкой крови здешних коренных жителей, проявлявшейся в лице, легко подхватила рюмку и улыбнулась своему собеседнику.

— За доверие, разумный подход к делам и преданность благодетелям, — предложила она с улыбкой брюнетка.

— За них самых, — поддержал тост мужчина, чокнувшись.

Чуть искрящаяся от магии жидкость, в которой от обычной водки было одно лишь название, была разлита вновь. Откуда-то из другого шкафа по лёгкому мановению брови вылетели аккуратно нарезанные сыр, колбасы и ветчина, а так же тарелочка с маринованными карнишонами.

— После первой не закусываю, — улыбнулся Архимаг. — Но можешь не переживать — такой глупости, как попытку отравить Тень Второго Императора, мне и в голову не придет.

— Ну, я все-таки дама, так что… — улыбнулась его собеседница, аккуратно левитируя к себе огурчик и откусывая. — Перейдём к делам, Даня?

— Отчего ж не перейти, — согласился Глава Игнатьевых.

Выпив ещё по одной и на этот раз закусив — уж больно крепким был напиток — они перешли к тому, ради чего, собственно, и прибыла женщина.

— Господин доволен всем происходящим и всё так же запрещает тебе лично вмешиваться, — начала она. — Твой Род по глупости твоего внука и затем сына сам навлёк на себя эти проблемы, и ты об этом знаешь.

— Знаю, и я закрывал глаза на мелочи вроде убийства слуг, дуэлей с младшими членами Рода и даже убийство нескольких моих Мастеров, — кивнул Архимаг. — Но всё имеет свои границы. Он убил моего единственного мага разума, на воспитание которого я затратил огромные силы и деньги, пришиб лешего, которого я вскармливал десятилетиями, а теперь и вовсе разгромил почти все силы, что были оставлены мной для защиты своих владений. Не говоря уж о том, что он стоит за убийством и тяжелыми ранениями пары оставленных дома Старших Магистров. Заметь, уже двое погибших Старших Магистров, Вера! А они, знаешь ли, на деревьях не растут! Я не могу дольше закрывать глаза на происходящее.

— И не нужно, — заверила его Третья Тень. — Мы решили воспользоваться сложившимися обстоятельствами и использовать ваш Род, как точильный камень и испытание для парня. Понимаю, звучит оскорбительно и обидно, но ты не мальчик, потому надеюсь в обиды играть не будешь, Даня?

— Я не мальчик, и на мне мой Род, — кивнул тот. — Мне плевать на всё, пока выгода перевешивает убытки. В данном случае мне перестало быть смешно и интересно, куда может привести тропа вашего малолетнего варвара. При всём уважении к господину Павлу Александровичу, но если ко мне придет ещё одна новость о том, что этот дибил принес нам проблем — я просто воспользуюсь своим правом и заберу своих людей домой. А затем покажу сопляку, что такое настоящая Родовая война.

Это была серьёзная угроза. Несмотря на все кажущиеся успехи Аристарха Николаева-Шуйского, Третья прекрасно понимала — Даниил Игнатьев в состоянии закончить её за сутки, максимум двое. И никакая тайная поддержка в виде оберегающих парня Архимага или даже двух тут не поможет — Игнатьевы обладают несколькими боевыми воздушными судами, десятитысячной гвардией и почти шестью сотнями чародеев разных рангов. Не говоря уж о различных артефактах и многом другом — всё же, если убрать Бестужевых и Воронцовых, этот Род входил в первую десятку по Александровской губернии. И война была их основным средством возвышения при нынешнем Главе.

И тем не менее Третья усмехнулась, ничуть не впечатлённая угрозой.

— Правда, что ли? — наклонив голову к правому плечу, поинтересовалась гостья.

Несколько мгновений Даниил Игнатьев удерживал серьёзное выражение лица, но затем коротко рассмеялся и налил по новой. Взяв правой рукой рюмку и не глядя влив в себя её содержимое, он с наслаждением затянулся трубкой и выдохнул черный, густой дым вверх.

— Конечно нет, я же не идиот, — признался он. — Но засранца прибить очень хочу, честное слово. Если говорить серьёзно — с моего Рода уже достаточно. Не знаю, о кого он ещё эту бешеную псину затачивать намерен, но я в этом участвовать не желаю. Согласен, с выступлением всех оставшихся сил Рода и попыткой полностью отнять все Родовые земли парня вышел перебор, но это поражение… У меня не остается выхода, кроме как ответить. Подобное спускать с рук я не имею право.

— Да, я слышала, как твой сын намерен урегулировать ситуацию, — усмехнулась она. — Первенец у тебя умом вышел в покойную маменьку, а не в папашу. Не жалеешь, что взял Уварову в жены?

— Согласен, в последнее время он меня разочаровывает. С повседневными и рутинными делами он справляется приемлемо, но слишком привык везде использовать силу вместо мозгов. Нанхасов он натравит, умник… Сильно подозреваю что их поголовье будет кардинально сокращено в ближайшие дни усилиями господина — Николаев-Шуйский явно уже на полпути к канцелярии, торопится расторгнуть соглашение с дикарями… Но я бы хотел поговорить о другом, Вера. Моё предложение тридцатилетней давности всё ещё в силе, — сверкнули алым отсветом угли трубки в глазах мага… А может и не они, ведь людского в нем оставалось уже не столь уж и много. — Буду рад, если ты возьмешь мою фамилию. Сколько можно быть бессловесной слугой?

— Ах ты старый пройдоха, — покачала пальчиком гостья, подняв третью рюмку. — Второго Архимага в Род захомутать пожелал? Даже зная, что моя преданность всегда будет…

— Я знаю, — пожал он плечами. — Но зато во вторую — ты будешь предана новому Роду… Подумай, ведь я единственный могу дать тебе то, чего ты желаешь. Ни Павел Александрович, ни ещё кто-либо тебе этого дать не способны.

На некоторое время повисла тишина. Молча выпив одну за другой три рюмки, женщина отвела взгляд от своего собеседника. Опытная шпионка, разведчица и диверсантка, неплохой боевой маг и искусная отравительница, она была не из тех, кого легко смутить, но с этим человеком её связывало слишком многое, что бы она могла легко отмахнуться от его слов. Слишком многое, что бы сейчас играть в игры…

— Лучше поговорим о том, зачем меня отправили, — решительно заговорила она, и Даниил Игнатьев лишь вздохнул. — В качестве компенсации за всё произошедшее и твоё терпение господин готов даровать тебе Суть Жизни. Но в том случае, если ваш далеко зашедший конфликт с парнем будет улажен так, что бы руки господина в этом деле не чувствовалось. Вернее, что бы чувствовалась так, будто он целиком на стороне сопляка.

— Павел Александрович затевает большую игру? — мгновенно прикинул Архимаг. — И мне нужно будет изображать обиду и оскорблённое достоинство?

— Вот за что тебя всегда ценила, Даня, так это за твои мозги, — улыбнулась Третья Тень. — Именно так. Сделать же я предлагаю следующее…

Глава 22

Высокий каменный дом с оградкой и внутренним двориком являлся резиденцией Рода Мирзоевых в Александровске. Мы с все ещё дурно себя чувствующим Петром Смоловым стояли у ворот и не решались постучаться. Казалось бы, чего тут такого? Пара аристократов прибыла в гости к знакомому дворянину…

Но из-за высоких и крепких ворот раздавались звуки барабана и зурны, где-то внутри грохотали подкованные сталью сапоги, высекая искры из каменных плит в неистовой лезгинке, взлетали выше крыш многоцветные огни и раздавался грохот ружейных выстрелов. Внутри ощущались десятки аур одаренных, но при том ни криков боли или гнева, ни разрушений я не видел.

— Это… Господа, может, постучитесь? — опасливо предложил жандарм в ранге Ученика, стоящий рядом с нами. — Узнаете, что там у них творится, да заодно и попросите того… Потише себя вести, что ли? А то нас соседи вызвали, а мы и не знаем, что делать…

Бедолагу жандарма понять было можно. Врываться в дом к аристократу без веских оснований он права не имел, но и не отреагировать на вызов тоже не мог. К тому же случись тут что, и ответственность нести именно ему, как хоть и ненаследному, но дворянину и офицеру жандармерии. В общем, куда ни кинь, всюду клин… Так ещё и в здании десятки аур одаренных! А лейтенант тут всего лишь с десятком обычных солдат, имевших совсем уж дешевые варианты алхимических модификаций…

— Да, я тоже не против узнать, куда и зачем ты меня привёл, Петя, — заметил я, подняв бровь.

Вместо ответа Второй, ничтоже сумнящеся, загрохотал по кованым воротам кулаком.

— Расул! — заорал он всю мощь легких чародея, специализацией которогослужила стихия Воздуха. — Расу-ул!!! Открой гостю, пришедшему в дом старого друга!!!

Музыка стала чуть тише, и через пару минут дверца в воротах распахнулась. На нас уставилось молодое бородатое лицо в папахе, чернобровое и черноглазое. Оглядев нас взглядом из-под сурово нахмуренных бровей, молодой кавказец в ранге Адепта (весьма недурно для двадцати лет, замечу) поинтересовался на чистейшем русском у моего сопровождающего:

— Кто вы такие и…

Договорить парень не успел — мощная рука легко отодвинула молодого, но уже сурового горца и показалось улыбающееся, радостное лицо невысокого, но весьма широкоплечего и кряжистого мужчины. С ещё более длинной бородой и коротко стриженными волосами, он носил принятый в Александровске наряд, но при этом по нему было видно, что он близкий родственник показавшегося первым молодца. Отец или дядя, не дальше — фамильное сходство бросалось в глаза.

При этом мужчина был Старшим Магистром, и довольно сильным. На пальцах его была пара перстней, но не украшений — в глубинах их камней таилась опасная и сильная волшба, на поясе висела сабля в богато украшенных ножнах, тоже явно не безделушка… В общем, перед нами был явный представитель богатого и знатного Рода, даже на празднике не расстающийся с оружием — типичный житель беспокойного юга, где если не дрались друг с другом, то бились с османами или иранцами. У них там, говорят, частенько куда жарче, чем у нас в Сибири — всё же воевать с людьми сложнее, чем с глупыми чудовищами.

— Я не узнаю тебя, уважаемый, — заявил он. — Ты назвал себя моим старым другом, но всех своих друзей я помню, и твоего лица среди них нет.

— Тц-тц, — усмехнулся мой вассал. — А как же тот вечер в горах близ Кумуха, когда тебя настигли кровники и ты почти погиб?

— Это когда мне пробило бок вражеской пулей и молнией почти оторвало левое плечо с рукой? — уточнил тот, начиная улыбаться.

— Нет, — покачал головой мой спутник. — Это когда под тобой обрушили скалу и тебя завалило камнями, которые они раскалили до состояния лавы. Ты едва не стал шашлыком в тот вечер — засада была хороша, и пара молодых Адептов почти отомстила тебе за своего отца… Но я убил их и помог тебе разрушить ритуальный круг, заготовленный ими.

— Брат мой, так чего ж ты молчал! — воскликнул окончательно расслабившийся мужчина и потеснился пропуская нас. — Заходи! Будьте гостями в моём доме! Я уж думал этот день не может стать радостнее, но твой приход делает его ещё ярче!

— Друзья моего дяди — мои друзья, — улыбнулся нам тот самый молодой парень.

— Это не просто мой друг, Шамиль, он мой брат! — хлопнул Петра по плечу Расул.

Экспрессивные приветствия были прерваны осторожным покашливанием стоящего рядом лейтенанта жандармерии. Переведя взгляд на мужчину, хозяин дома нахмурился и поинтересовался:

— Чем обязаны визиту, уважаемый?

— Дело в том, что ваш праздник мешает соседям, — ответил лейтенант.

— Чем же?

— Ну… Музыка гремит на всю округу, да и всполохи магии…

— Будь проклят день, когда я купил это проклятое барахло у Рублевского! — топнул ногой Расул. — Опять звукоизолирующий комплекс артефактов вышел из строя! Прости, любезный, что доставили тебе и окружающим столько неудобства… Ладно уж, всё приходится делать самому. Я обязательно найду кого-нибудь, кто его исправит. Думаю, немножко времени потерпеть наши соседи сумеют?

По тихому кивку племянник хозяина дома сунул в руки представителю жандармерии увесистый кошелек, приятно звякнувший золотом. Лицо жандарма тут же повеселело, как и стоящих позади солдат — если в кошеле звякало золото, то там не меньше семи-восьми сотен рублей. Золотой червонец имперской чеканки тянул на двадцать пять рублей, так что сумма была изрядная за такой пустяк. Сколько там рядовой Ученик в жандармерии получает? Рублей четыреста-шестьсот, в зависимости от стажа?

— Внук родился, — с улыбкой заявил Расул и нам, и лейтенанту. — Радостное событие, сами понимаете. Первый. Я теперь дедушка… Поднимите за нас тост, друзья, как пойдете со службы.

— С удовольствием, почтенный! — разулыбался лейтенант. — Если уж внук, дак тем более первый — такой праздник грех не отметить! Ну, мы пойдем… Поздравляем от всего сердца!

Лейтенант с отрядом спешно зашагали обратно, а дверь дома захлопнулась. Глядя на улыбающихся хозяина и его племянника, я не удержался и предложил:

— Могу помочь со звукоизоляцией. Надолго не хватит, но часа три-четыре гарантирую.

— А давай, — кивнул хозяин. — Подсоби, дорогой, только рад буду.

Магия Звука… Давненько я её не использовал, а в таком ключе так и вообще… Что ж, потоки маны потекли по каналам, аура пошла лёгкой рябью и выпустила эту самую рябь в воздух. То была тонкая, изящная работа, требовавшая в первую очередь не силу, но высокое мастерство контроля за собственными силами. Нечто, невозможное для освоения при помощи дорогой алхимии и прочего — лишь море практики и талант. Ну либо тогда уж сразу океан практики, коль с талантом не свезло…

— Готово, — заявил я десяток минут спустя, утирая честный трудовой пот. — Ну что, пойдёмте внутрь, гости дорогие?

Мы вошли внутрь. За широкими столами, выставленными прямо в саду, сидели гости — и местные аристократы, и горцы, прибывшие, видимо, с самим Расулом. Столы образовывали букву «П», были густо уставлены различной пищей, в довольно широком пространстве меж левым и правым столами танцевали парни и девушки в традиционных одеждах кавказцев, где-то в стороне играли музыканты — пир шел горой, и как для аристократии был на редкость атмосферным.

Нам быстро нашли пару мест, положили несколько тарелок с едой и даже поставили алкоголь. Причем не самый дешевый — коньяк двадцатипятилетней выдержки, Цукрахский. Вообще, кавказцы, в частности, были достаточно религиозными людьми, но… Алкоголь на празднике они себе нет-нет да позволяли, не взирая на религию — не все, но многие. Упиваться или частить они себе не позволяли, но так, периодически погулять могли. Уж больно много было у этих людей огня и страсти в крови, слишком веселы и легки они на подъем были… В моем прошлом мире, во всяком случае. Да и в этом, судя по тому, что я читал и слышал от отца в детстве.

А уж на продажу они и вовсе готовили сказочно шикарные напитки. В производстве водки с русскими они даже не пытались тягаться — тут пальма первенства была слишком очевидна, русская водка вообще считалась элитарным алкоголем в мире, и конкретно на этом поприще у неё конкурентов было мало.

Коньяк и вино, ну и кумыс — но последнее было на любителя — вот чем были богаты провинции Северного Кавказа. И именно это и было сейчас на столах…

— Когда мы делом займемся? — направил я посредством магии звука сообщение напрямую Петру. — Мы сюда не праздновать пришли.

— Расул хозяин праздника и не может сейчас все бросить и начать заниматься нашими проблемами, — тем же способом ответил мой подчиненный. — Имей терпение — пара часов в данном случае ничего не значат, а одна из его жен сильная целительница, что поможет с моими ранами. Не торопись и наслаждайся местным гостеприимством.

— Как бы сюда не заявились желающие нас прикончить от лица Игнатьевых или Серовых, — заметил я.

— За это не переживай, — успокоил он меня. — Мы — гости, и если кто-то посмеет на нас напасть, хозяин дома и его родичи встанут грудью на нашу защиту. Иначе им позор… И это не пустые слова — в этом доме нам сейчас безопаснее, чем где бы то ни было. И никто не станет ссориться с Родом Мирзоевых без крайней нужды. Они хоть и далеко, но влияние имеют нешуточное. Дед по материнской линии Расула — Маг Заклятий, сам Кази-Кумухский хан. В общем, расслабься, господин. Всему своё время.

И я, признаться, расслабился. Потому что уже очень давно не имел подобной возможности… Шашлыки из баранины и говядины были вкусны, коньяк приятно согревал пищевод, соседи не лезли с умными разговорами, а ансамбль, выступавший перед нами, танцевал весьма зажигательно. Лезгинка не самый сложный танец, но энергетика у него потрясающая…

В общем, в какой-то момент, когда танцевать начали уже гости, я сам не заметил, как оказался в кругу танцующих. Здесь смешались все — были и азиаты, и кавказцы, и русские, каждый отплясывал, пытаясь скопировать лезгинку, и получалось у всех с разным успехом. Проще было женщинам, их вариант танца был куда проще мужского…

В общем, в какой-то момент мне в уши ворвалось сообщение Петра, о котором я уже подзабыл:

— Господин, я всё решил. Можем остаться, а можем пойти заняться другими делами… Но Расул хотел бы познакомиться с моим сюзереном.

От аристократа с Кавказа нам требовалось договориться о покупке одного достаточно редкого материала, вернее, драгоценного камня, который я хотел получить прежде, чем на нанхасов обрушится вся ярость Второго Императора и его Архимагов. Дело было в том, что материал был крайне редок и кому попало его не продавали — он встречался лишь в самых глубоких горах, там, где били десятки природных магических источников и совпадал целый калейдоскоп факторов. Слёзы Гор — редчайший природный драгоценный камень… И именно он был главным товаром, которым торговал Расул.

Я прошел в главный дом и поднялся на второй этаж. Меня провели в кабинет, где сидели Расул и Пётр. Оба мужчины держали в руках большому бокалу с коньяком, что смотрелся несколько неуместно в коротких, сильных пальцах горца.

— Хочу ещё раз представиться — Расул Мирзоев, Старейшина Рода Мирзоевых, — первым заговорил хозяин дома. — Честно говоря, я был удивлён, когда мой старый друг уверил меня, что теперь является твоим вассалом… А ещё больше меня поразили твои деяния, о которых он рассказал. Герой войны, по возвращению разбивший более чем десятикратно превосходящие его силы Рода Игнатьевых — ты действительно выдающийся молодой человек. Особенно учитывая твой возраст и магический ранг. Будущий Маг Заклятий и зять самого Павла Александровича Романова.

— Для меня тоже честь познакомиться со столь прославленным воином и путешественником, — ответил я, подходя к нему и пожимая протянутую руку.

Мне тут же вручили ещё один бокал, в котором плескалась янтарная жидкость. Прозвучал длинный тост о здоровье, благополучии и укреплении дружественных связей, затем мы все сели в кресла и начался деловой разговор.

— Слёзы Гор — редкий и очень дорогой товар, который я привожу исключительно на заказ, — сообщил Расул, испытующе глядя на меня. — Он способен заключать в себе самые тонкие и сложные магические энергии, способен пленить и удерживать духов и даже души сильных магов. Редкая и весьма ценная вещь, которая способна послужить вершиной, финальным звеном системы защитных чар Родового поместья или стать идеальным сосудом в руках умелого шамана… Либо чернокнижника. Я должен понимать, кому и зачем я продаю подобную вещь — обычно его заказывают либо для тяжелых крейсеров и линкоров, либо для усиления защиты Родовых особняков. Но для того, что бы его использовать полноценно, необходимы весьма редкие специалисты.

— У меня есть цели и задачи, озвучить которые я сейчас вам не могу, — покачал я головой. — Информация слишком дорогой и важный товар, а с вами я, уж простите, лишь первый день знаком. Вы мне нравитесь, но не настолько, что бы выкладывать вам все секреты по первому требованию.

Нет, ну в самом деле — мужик ты приятный и праздники устраивать конечно умеешь, но не ждешь же ты, что я тебе поведаю о намерении поймать дух какого-нибудь сильного шамана ранга эдак седьмого с целью использовать потом «заряженную» Слезу в будущем тяжелом крейсере? Это вообще-то будет моим главным козырем в будущем — боевой корабль, способный потягаться в прямом бою с Архимагом. Слёзы четвертым по дороговизне и сложности необходимым ресурсом для его постройки — сразу после алхимреактора, артиллерии главного калибра и барьерных чар, что будут защищать корабль. Первое у меня уже было, второе я пока не представлял где достать а четвёртое способен начаровать сам, потратив кучу сил, времени и денег. Ну и подтянув навыки в деле зачарования у своего личного Старшего Магистра — многое из необходимых символов и рунных цепочек создать Мастеру, пусть и такому как я, будет попросту невозможно.

— Всевышний запрещает помогать чернокнижникам и демонологам, — прищурился Расул. — Мы потому и выбрали в своё время Российскую Империю, что наши братья по вере из Османской Империи слишком увлеклись играми с нечистым… И мы давно зареклись помогать слугам демонов.

— Я не служу ни демонам, ни смерти, — уверил его я. — Хоть и, не скрою, владею в этих дисциплинах определенными знаниями… Если ты не хочешь продавать мне Слезу, то я приму твой отказ. Жаль, но мы найдем кого-нибудь другого. А теперь мы вынуждены откланяться — дела не ждут, а мы итак потратили немало времени впустую.

— Дерзкий, уверенный в себе и не любящий гнуть спину даже ради выгоды, — одобрительно покивал моему спутнику Расул. — Что ж, с таким Главой Род Николаевых-Шуйских либо сгинет, либо возвысится! Напоминаешь мне меня в молодости… Может, найдем тебе вторую жену из моего Рода? Из тебя выйдет славный джигит!

Я не успел ответить, как Расул небрежно взмахнул рукой и ко мне покатился прозрачный, с разноцветными прожилками камень с куриное яйцо. Слеза Гор, да ещё какая! Прожилки четырёх цветов и размер камня указывали на высочайшее качество. Купить такой я и не надеялся — подобный мог стоить и пять, и шесть десятков миллионов рублей! Да это же больше всей моей добычи, счетов в Имперском банке и доходов за несколько лет вперед от всех моих Родовых земель разом!

— К сожалению, мне не по карману камень такой чистоты и размеров, — честно сказал я.

А жаль. Я рассчитывал ухватить лишь часть души какого-нибудь Архимага или, если не повезет, просто вложить одно-два плетения в кристалл, либо же просто сделать центральным узлом важнейших плетений, но с такой красотой… И Архимаг бы целиком влез, и многие чары удалось бы привязать, сделав ту имитацию тяжелого крейсера грозным боевым судном, как минимум не уступающим серийным боевым кораблям своего класса!

— Это подарок, — отмахнулся Расул. — Петр не родной мне по крови, но тем не менее он мне брат, спасший мою жизнь и не раз помогавший. И он собирается стать частью твоего Рода, дав клятву на твоём Родовом Камне. Так как я могу не помочь своему брату, особенно если цена помощи — всего лишь деньги?

— Он отдал бы камень в любом случае, но Расул хотел понять, что из себя представляет человек, вассалом которого я стал, — отсалютовал мне бокалом Петр. — Что ж, раз с выяснениями отношений покончено — отчего бы нам не выпить ещё? Ты, старый прохвост, едва-ли сумеешь так же наслаждаться коньяком по возвращению в горы!

— Да простит меня Всевышний Аллах, воистину этот напиток нечистого — моя слабость и проклятие, — вздохнул тот напоказ. — И я стараюсь её побороть… Однако что бы лучше бороться с врагом, следует регулярно узнавать его получше. Так выпьем же за то, что бы мы знали своих врагов достаточно хорошо, что бы никогда им не проигрывать!

Ночь прошла интересно и весело. В какой-то момент первая жена Расула, женщина, что выглядела не старше двадцати, но была опытным Старшим Магистром лет шестидесяти и по совместительству одной из лучших целителей в этом аристократическом семействе, занялась Петром. Первичный осмотр и подготовку к этому делу она провела заранее — пока я пил и осваивал лезгинку, мой подчиненный успел дать себя проверить.

Нельзя сказать, что она его полностью излечила, но процесс был запущен. Нужно было ещё неделю посещать её ежедневно и пить выданные ему зелья, но в целом ничего сложного, как она сказала. Повезло с первой помощью — мой наградной орден Святой Анны был использован на свежие раны и все главные осложнения, что были возможны с такими травмами, были избегнуты. Ей оставалось лишь подправлять нюансы, как она выразилась…

А уже утром, едва вернувшись в номера и заказав завтрак, мы столкнулись с первой попыткой отправить нас на тот свет. Попыткой, которую лично я бездарно прохлопал ушами…

Глава 23

— Завтрак, постель, разговор с Хельгой — и канцелярия, — рухнул на кровать я. — Именно в таком порядке.

Мы расположились в гостинице «Приют Аристократа» — лучшем и самом дорогом заведении города. Вообще, в Империи помимо прочего довольно важную роль играл статус Рода аристократа, даже в таких делах. В Приют нас, по идее, попросту бы не пустили без протекции от кого-то, давно здесь известного… Вернее, моего вассала бы в силу ранга как раз пропустили бы без вопросов, но меня, Мастера и главу недавно основанного Рода, вежливо спровадили бы. Нет, напрямую бы не послали… Просто выяснилось бы, что свободных номеров не осталось. И бузить бы мало кто рискнул, ибо расположенном в золотом круге города, где стояли имения знатнейших и богатейших Родов Александровска, владел лично Павел Александрович Романов.

Но благодаря знакомству с Хельгой этот вопрос удалось решить легко. Хорошо быть богатым аристократом с высоким статусом… Девушка просто связалась с помощью артефактов со слугами семьи и решила этот вопрос ещё до моего прибытия в город. Сейчас мы с моим вассалом заняли двухместный люкс — мне требовалось периодически контролировать процесс его восстановительных медитаций. Я был слишком слаб, что бы лечить его сейчас, но вот контролировать происходящее в его ауре, когда он медленно и аккуратно восстанавливал свой источник маны, в котором и хранился резерв, мне было по силам.

Главным преимуществом данной гостиницы для нас была гарантия безопасности гостей. Брали здесь безбожно много, имелся лучший ресторан города и крупнейшее казино, в общем место было излюблено богатейшими людьми города и охрана была на соответствующем уровне. Да и не слишком то она была нужна здесь — лучшей гарантией безопасности служил Род Романовых. У которых, кстати, во владении была целая сеть заведений подобного уровня — по одному-два в каждом крупном городе страны. И приносили они главному аристократическому семейству страны безумные деньги.

— Никак не возьму в толк, чего ради вам далась вся эта авантюра, — заметил Петр, неторопливо снимая камзол и садясь в специально вычерченный круг концентрации, предназначенный для медитаций чародеев — люкс предполагал даже такие вещи, которые не у всех небогатых аристократов в Родовых поместьях имелись. — Разорвали бы договор через канцелярию сразу да сообщили через Хельгу Второму Императору о нанхасах. Тот их пугнет, да они разбегутся.

— Не умеешь ты категориями максимализма, — покачал я головой. — На фронте у нас что?

— Война, — пожал он плечами.

— Передышка у нас на фронте, — покачал я головой. — Стороны подтягивают резервы, устраивают мелкие стычки, прощупывают друг друга и готовятся к решающему этапу наступления. Второй Император собрал громадные, чудовищные силы, выложив при это огромные деньги и ресурсы. Ему нужна решительная победа, особенно в преддверии войны что скоро может начаться в Европе. Уверен, на него давят из столицы — мол, взялся за гуж и обещался победить, так давай, покажи чего твои слова стоили… Ну а с рогачами понятно — проиграют и им конец. Так что силы обеих сторон сосредоточены, но пока не двигаются.

— Ну и? — все равно не понял диверсант. — Чего ж тут огород городить? Никто не станет отрывать значительные силы от линии соприкосновения для того, что бы разобраться с какими-то там кочевниками, пусть они и засели на землях будущего зятя Второго Императора.

— Вот тут ты ошибаешься, — довольно улыбнулся я. — Победа, громкая и доставшаяся малыми силами, весьма поднимет боевой дух бойцов. Да к тому же её можно будет пустить в информационное поле империи, как большой успех, хотя в плане обстановке на фронте она ничего и не изменит… Но политика дело такое — крупных побед над рогачами в последнее время нет, а трубить об успехах на войне нужно. Тем более больших сил для этой победы и не нужно — хватит одного линкора, на котором будет отец Хельги… Смекаешь, о чем я?

— Целый Маг Заклятий плюс боевое судно подобного класса… — задумчиво протянул мой подчиненный. — Действительно, при нужде линкор слетает туда и обратно часов за тридцать. Вот только решится ли он оставить фронт без пригляда на сутки?

— Он там не единственный маг подобного ранга, плюс и без него у нас там внушительные силы, — ответил я. — Скорее всего, он всё успеет. А разрыв договора с нанхасами — лишь необходимая мера для того, что бы потом, когда-нибудь, никто его не сумел обвинить грязной игре.

Позавтракав и закончив с медитацией, коих Смолину предстояло ещё немало, мы легли спать, попросив разбудить нас в час дня.

Посвежевшие и несколько отдохнувшие, мы решили не тратить время на обед и отправились в канцелярию генерал-губернатора, где нам было уже назначено. Бумажная волокита заняла не больше получаса, и когда улыбающийся и рассыпающийся в любезностях чиновник вручил мне нужные бумаги, мы направились на выход.

В экипаж, что был нанят ещё при выходе из гостиницы и дожидался нас здесь, я сел первым. Требовалось связаться с Хельгой, услышать от неё последние новости и заняться прочими делами — я договорился о том, что бы в шесть часов устроить сеанс связи с родственниками по материнской линии. Матвеевым явно было что со мной обсудить…

Я откинулся на обшитое мягким сидение, погружаясь в свои мысли, и именно это стало главной ошибкой. Дальнейшие события понеслись вскачь, с неожиданной стремительностью. Я почувствовал легкий укол под лопатку, на который поначалу не обратил внимания в начавшейся суматохе.

Во первых, на улице раздался злой рык Петра, за которым грохнул выстрел. Экипаж чуть шатнуло — на улице в ход пошла боевая магия.

Во вторых, судя по замелькавшим отблескам энергии в аурном зрении, противники моего подчиненного, кем бы они ни были, полагались больше на артефакты, нежели на свои собственные магические навыки. Работу артефакта, если это не что-то вышедшее из-под рук настоящего мастера, от заклятий живого человека опытный маг мог отличить достаточно просто — стабильная, типовая работа чар, без колебаний энергетики колдующего.

В третьих и самых главных — моя попытка резко выскочить из экипажа окончилась лишь тем, что я рухнул на пол и вывалился на улицу. Сил не хватило даже на то, что бы сгруппироваться при падении, и я больно ударился лбом о мощеную гранитом мостовую. Хорошо хоть голова у чародеев моего ранга штука достаточно крепкая…

По телу разливалась мерзкая вялость и слабость, становилось трудно дышать и даже просто соображать. Я усилием воли заставил себя сосредоточиться и прогнал по организму очистительную волну фиолетовых электрических разрядов, намереваясь сжечь, разрушить ну или на худой конец ослабить действие вражеских чар. Было больно, но я стерпел, не издав ни звука. И-и-и…

И ничего. Молнии сработали как надо, однако ничего не изменилось, и стало даже хуже — слабость начала распространятся ещё быстрее. Черт! В чем дело⁈ Доступ к дару оставался открыт, моя сила была со мной, но это ничего не меняло — меня всё быстрее и быстрее утягивало в омут бессознательности.

Я спешно, через силу, несколько раз сорвавшись в середине плетения и начав его заново, применил лечебные чары. Не зная, в чем именно дело, я подстегнул сразу весь организм и на некоторое время мне стало полегче. Подняв голову и тряхнув ею, я разогнал мутную пелену перед глазами, и как раз вовремя — на мою голову уже опускался подкованный сталью сапог.

Уйдя перекатом в последний миг, я вскочил на ноги, ощущая как по виску стекает струйка крови — враг всё же немножко зацепил меня, но главного удалось избежать. Вырубить меня не удалось, так что мы ещё побарахтаемся!

— Вырубили⁈ — раздался возглас с той стороны экипажа.

— Ща! — ответил здоровенный детина, знакомства с сапогом которого я едва избежал.

Несмотря на впечатляющие габариты, враг двигался быстро и плавно. В его движениях чувствовался немалый опыт, но оценивать своего визави у меня не было времени — пудовый кулак выстрелил, словно пушечное ядро, прямо в моё лицо. На чары не оставалось времени — я всё ещё был далек от нормального состояния.

Поставить блок? Нет, судя по всему здоровяк прошел физические усиления путем алхимии, да и сейчас был под допингом. Плюс сам от природы обладал немалой мощью — а это было важно, ведь чем крепче был человек до изменения посредством алхимии, тем сильнее становился в последствии. И мужик ростом под двести десять сантиметров должен был физически превосходить любого Мастера. Разумеется, если тот будет без усиления чарами… Как я сейчас.

Моя ладонь попыталась отвести кулак в считанных сантиметрах от лица — реакция запаздывала. Но, к сожалению, мощь руки противника была столь велика, что я просто покатился по земле, разбрызгивая кровь из явно сломавшегося носа. Противный хруст в пострадавшей части лица не оставлял никаких сомнений…

Кувырком я попытался вновь взметнутся на ноги, но враг не собирался давать мне передышек. Здоровенная туша метнулась ко мне смазанной тенью и хорошенько врезала мне ногой под дых, аж подкинув меня метра на два в воздух. Дыхание мигом сбилось, как и чары, что я пытался сплести — за невольную попытку вернуть воздух в опустевшие легкие я поплатился потерей концентрации. Клятый яд, или что там было на той игле, действовать не прекращал, и я вновь почувствовал, как уплывает сознание… Да плевать, наверное — убивать не собираются, так чего я ерепенюсь? Провалиться в спасительное забытие, что бы потом очнуться и уже по ситуации принимать решения…

Нет. Я не отправлюсь в царство грёз из-за пары лёгких оплеух!

Зарычав, я просто пустил молнию по телу. Яростная, жгучая боль вздернула меня на ноги, отогнав туманное марево из головы — не надолго, но достаточно, что бы прямо из положения лёжа ударить стопой в опорную ногу здоровяка — тот вновь попробовал вырубить меня хорошим пинком.

Против физики не попрешь, и гигант устремился вниз. Не шмякнулся головой о камень и даже не получил никакого ущерба, к сожалению — он успел упереться ладонями в мостовую и вновь вскочить. Но теперь мы были почти на равных…

Мой кулак летит ему в горло, но тот без труда отводит его в сторону и бьёт локтем. Я прикрываю подбородок плечом, но могучий удар заставляет меня пятится, здоровяк, злобно ощерившись, делает подсечку, но я отпрыгиваю назад. Вновь покрывшись молниями, я испытал жгучую боль — я позволяю своей силе причинять мне боль, что бы оставаться в сознании. Не прекращая гонять её по телу, я делаю рывок вперед, ухожу от прямого справой и бью хуком, метя в челюсть…

Я не знаю, сколько бы ещё продержался. Здоровяк старался действовать аккуратно и щадил меня, рассчитывая не просто пленить, но и не сильно покалечить в процессе, однако было очевидно, что в таком состоянии я ему не противник. Вся моя надежда была на то, что удастся выиграть достаточно времени — с начала схватки прошло секунд десять, не больше.

Прохожие и многочисленные жандармы обязательно вмешались бы в происходящее — в конце концов, заварушка случилась недалеко от центра города, здесь просто не могло не быть множества различных аристократов и патрулей жандармерии… Однако его величество случай решил расставить всё по своим местам.

Экипаж, отгородивший меня от места схватки нападавших и Петра Смолова, разметало в щепки. Ударная и звуковая волна отшвырнули и меня, и нападающего гиганта, но если последний, отряхнувшись, довольно быстро встал, то я ощутил, как в теле не осталось никаких сил. Отрава окончательно одержала верх в нашей неравной борьбе, и я лишь с бессильной злобой наблюдал, как несколько фигур мечут боевые заклятия в моего с трудом защищающегося вассала. Молнии, водяные хлысты, внезапно возникающие лужи магмы — враги сыпали ударами, меняя один артефакт за другим.

Десяток стрелков не мешкая всаживал пулю за пулей в Старшего Магистра, и все его силы уходили на то, что бы защититься. Нападающие действовали весьма грамотно — Пётр был далек от оптимальной формы, и ему просто не давали времени составить более-менее приличные боевые чары. Нет, бывший диверсант Тайной Канцелярии Его Величества Императора не был грушей для битья — копья праха, воздушные лезвия, разряды молний били в ответ, и уже пяток врагов обратился в груды мёртвого мяса, но его всё равно теснили.

Поврежденная аура просто не была в состоянии пропустить достаточно энергии, каналы работали с большим трудом и частыми перебоями — мой подчиненный и, пожалуй, почти что друг явно проигрывал эту схватку. Бледное лицо было покрыто испариной, губы искривлены от боли, а из носа струилась кровь — но он не сдавался, не желая отступать.

Как жаль, что следуя приличиям мы сняли все доспехи и даже не захватили свой немалый арсенал… Будь я в доспехах, игла бы не сумела нанести мне вреда. И тогда я бы смёл этих уродов, как буря сметает лежащий на дороге сор, вынесенный из крестьянской избы…

Но чего нет, того нет. Воздушный купол моего приближенного в очередной раз пробивают боевой магией, и он не успевает выставить защиту вновь — пуля вонзается в его плечо, оставляя здоровенную дыру. Это не останавливает Старшего Магистра, и враг не успевает порадоваться своему успеху — копьё, сотканное и пепла и мрака, сметает плоский защитный экран энергии Света, на миг вспыхивает на груди защитный амулет на груди врага, но этого тоже оказывается мало. На землю падает полуистлевший костяк, полностью лишившийся плоти.

Однако поражения не миновать. И мы это понимаем — и я, и он. Короткий взгляд, брошенный на меня — и Старший Магистр, отбросив сомнения, бросается прочь из проигранной схватки. Враги пытаются его остановить, летят пули и заклятия, бросаются наперерез фигуры каких-то вражеских магов. Одному из них удается настигнуть его, но…

Нечто тяжелое, как сама плита мироздания, рушится на мою голову, выбивая из меня остатки сознания. Глубокая, беспросветная мгла накатывает на меня со всех сторон, забирая к себе — туда, где нет жгучей боли в затылке и гнева от того, что нас поймали как детей. Со спущенными штанами, ей-богу…

Глава 24 Эпилог

— Господин Мирзоев, я вынужден настаивать на том, что бы отдали в руки имперского правосудия некоего Смолова Петра Васильевича, — угрюмо заявил жандарм. — Он является главным свидетелем в деле о нападении на Главу Рода Николаевых-Шуйских и его же похищении. Не говоря уже о полутора десятках убитых, разрушениях городского имущества… Отдайте его нам или хотя бы допустите меня для проведения беседы, иначе вы вполне можете быть объявлены пособниками похитителей.

— Если ты хочешь войти в мой дом, допросить и потом забрать моего друга, служивый, то сделать ты это сможешь только с ордером, подписанным лично генерал-губернатором или исполняющим его обязанности, — спокойно ответил ему Расул Мирзоев. — У тебя имеется такой ордер?

Полковник жандармерии в ранге Младшего Магистра лишь молча скривился. Упрямый горец отказывался пускать его в своей дом, на попытку угрожать вызвал на дуэль сперва полковника, а затем пригрозился дойти и до его непосредственного руководителя, начальника жандармерии всего города — и бросить вызов и ему, если понадобиться.

Первая попытка стражей закона, получивших строгий приказ разобраться в происходящем и рискнувших выбить ворота особняка, вообще встретили выстрелами из винтовок и боевой магией. Зачарованные пули и заклятия стихии земли били не насмерть — упрямые и злые горцы лишь ранили, не убивая. И не препятствовали тому, что бы жандармы забрали своих.

Вот уже второй час длились попытки разобраться в происходящем. По странному стечению обстоятельств в момент нападения неизвестных на Николаева-Шуйского на обычно оживленной улице близ канцелярии генерал-губернатора не оказалось ни единого свидетеля, даже служащие ничего не заметили. Охрану, стоявшую у входа в здание, нападавшие просто прирезали, само же место схватки покрыли куполом тишины… В общем, действовали весьма профессионально. И судя по тому, сколь мало улик было на руках у полковника, которому пришлось заниматься этим делом лично, в деле были замешаны далеко не последние дворяне губернии. В общем, пахло оно весьма дурно…

А тут ещё и упертый горец, наотрез отказывающийся выдавать единственного свидетеля. Раненного чародея, едва держащегося на ногах, видели входящим в этот дом через двадцать минут после произошедшего. Кем он был — соучастником, пострадавшим в процессе похищения, или слугой похищенного, полковнику ещё только предстояло определить, но делать это стоило быстро. Как ему намекнули — делом конкретно этого дворянина точно заинтересуются. Причем на самом верху, и упускать шанс отличиться чародей не желал. Да и не было у него выбора, судя по намекам начальства, требовавшего бросить на это дело все силы — тут либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Последнего же Денис Евгеньевич, выходец из Рода Володиных, верой и правдой служивший в имперской жандармерии вот уже тридцать пять лет, никак не желал.

— Вы же понимаете, что я не собираюсь его арестовывать? — устало уточнил полковник. — Мне нужно лишь переговорить с ним. Обещаю, ничего плохого не произойдет, тем более если ваш гость жертва, а не нападавший.

— Его почти убили в центре города, у ворот канцелярии генерал-губернатора, — ледяным тоном ответил начинающий терять терпение горец, гневно сверкнув глазами. — Его спутника похитили, он в крови… А ваша хваленая служба прошляпила подобное происшествие в самом центре города! И почему-то я убежден, что тут не обошлось без взяток, закрытых на происходящее глаз и прочих прелестей вашей продажной системы… Уходи, служивый. Скажу по секрету — я не пущу тебя и твоих в дом даже с ордером.

— А меня пропустите? — раздался молодой женский голос чуть в стороне.

Сверкая яркими зелеными глазами, по камням города цокала каблучками прекрасная блондинка. Цокала, не обращая внимания на языки пламени разных цветов, что плясали в прядях белях волос…

* * *

Следующая часть тут — https://author.today/work/303885

Nota bene

С вами был Цокольный этаж(через VPN), на котором есть книги. Ищущий да обрящет!

Понравилась книга?

Наградите автора лайком и донатом:

Вернуть Боярство 5

Оглавление

Глава 1

Глава 2 Интерлюдия — дела сильных мира сего

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24 Эпилог

Nota bene