Связка и дракон (СИ) [Анна Цой] (fb2) читать онлайн

Связка и дракон

Глава 1

Шум ветра пробирался сквозь неровный строй трёх голосов и одну песню, прибавленную лёгкой папиной рукой на плоском бездушном экране. Он всегда так смешно строил брови, когда насмехаясь сам над собой, уверял кого бы то ни было в том, что петь песни для него было за гранью добра. Младший сенатор Фиджез никак не мог позволить себе состроить на своем лице что-то менее серьезное, чем… да кому я собралась лгать?

—…дядь Адам, — в который раз поджала губы Фрея, как только песня закончилась, — вы же сами терпеть не можете этого придурка! Так может её хм… связать? Или… нет! Предлагаю поступить гуманнее и лишить этот ужасный мир такого замечательного человека, прикопав его в вашем саду за теплицей!

Я закатила глаза.

— Я запутался в повествовании, — признался папа, обогнав очередную двухместку, плетущуюся в разрешённом ей диапазоне скорости.

— Она советует прибить Рэджа, чтобы он больше не трепал никому в «этом злом мире» мозги своим добрейшим присутствием, — закинула телефон в рюкзак я, — а я повторюсь в который раз, — хмыкнула, — прощать его я больше не стану, — поймав взгляд папы в зеркале заднего вида, — да-да, потому что «страдают от его выходок все вокруг».

Фрея смотрела на меня с сомнением.

— Какая же ты вруша, Мако, — скрестила руки на груди она, — и я бы приплела что-нибудь посерьёзнее этого слова, но только если дядь Адам прибавит звук на максимум, а ты при этом, — на меня, — начнешь слушать кого-нибудь.

— По фактам, — хмыкнул старший Фиджез с переднего сидения, — но ничего подобного мы делать не будем. Потому что мы законопослушные граждане, — он проехал с улыбкой мимо считывающей данные стойкой, — Фратрия почти на носу — система понаставила в два раза больше маячков и камер на пути в столицу. Так что, вы двое, пока будете там, чудите слегка поменьше. Вы уже не в Берлинге. Особенно это относится к тебе, Фрея.

Подруга деланно возмущённо надула губы.

— Такое ощущение, что все проблемы образуются только из-за меня! А Мако? — она сдержанно назвала меня.

Обычно в таких ситуациях я становилась никем иным, как «Ко-ко-ко», «Кома» или, что более вероятно «Макака». Я её обожала.

— Да, — хором объявили мы с папой.

Была бы здесь мама, то всё семейство Фиджесов было бы солидарно.

— А Мако стоит сзади и пытается смеяться не громко, — добавил папа, — если вы забыли что-то помимо кучи всего озвученного, когда мы тронулись, то напишите список. Следующим утром я снова поеду в столицу. Дочь, я же смогу разбудить тебя завтра в восемь?

— После безудержного кутежа с парнями из школы-пансиона? — вставила своё Фрея, — мы же вам объясняли, что у нас новый план найти для Макаки… ой, ну вы поняли, Макушке нужен адекватный парень. В этот раз с мозгами, золотыми слитками под подушкой и… там дальше по списку.

— Хитрый план, помнишь? — озвученное мной кодовое название вызвало на папином лице смешок.

— Чтобы в одиннадцать обе были в общежитии, — совсем не строго ответил он, — алкоголь — это зло, — сам себе не верил, — особенно в ваши семнадцать. Я проверю, — совсем неубедительный тон.

Я скинула лодочки и закинула ноги на сидение, скатившись головой на колени Фреи.

— Пап, Сенат в соседнем здании, а ты будешь ездить туда каждый день из-за этих игр, — телефон в сумке издал несколько бульков, — я успею соскучиться по маме, но никак не по тебе.

— А вот это было обидно, — проехал очередную стойку для измерений папа.

— Но правдиво, — под его взглядом сложно было не сдаться, — прости. Я уже соскучилась.

— Теперь перебор, — насмехался надо мной он, — Фрея права — не связывайся с Рэджем.

Я хихикнула.

— Тебе не понравилось размазывать его по двери гаража в позапрошлом месяце? Ты сам говорил, что наша деревенская жизнь в выходные скучная и однообразная! — пальцы пробежали по клацающей клавиатуре телефона.

— Ая, — почти предупреждающий тон от подруги.

Не подбесить их стоило бы мне огромных усилий:

— Он трижды просил прощения за эту неделю…

— Аямако! — цокнули они, правда продолжила только Фрея, — столица. И куча психически здоровых людей, Кака. Я тебе точно говорю, что все у нас выгорит. Я тебе вчера его показывала, помнишь?

— Как это забыть, — буркнула я, вспоминая, как она сделала скриншот его фотографии, опасаясь того, что у него может быть надстройка системы с опознаванием тех, кто скачивает фотки с его страницы, затем поставила на фон телефона, нарыла про него информацию из всевозможных источников, после чего вылила её на меня и объявила нас мужем и женой, — даже если учесть, что в этот раз мы оба Связка, его отец тоже сенатор, а ещё мы оба состоим в группе нашей страны по Фратрии, то… ну такое.

Фрее мой ответ не понравился:

— «Такое»⁈ Да он признанный красавчик всей школы! Да у него отец не просто сенатор, а высший сенатор! Ты видела его лицо? А пресс, в конце концов? Да сравни ты его, — она указала мне на обои своего телефона, — нет, ну чисто бог! И твоего бывшего, которого в детстве роняли, а системе почему-то никто не доложил! Смотри — бог, — телефон, — транснептуновый объект! Подвид — харибда обыкновенная!

— Твоя подруга пугает меня больше того, о ком она выражается, — хмыкнул папа.

Я кивнула.

— А ещё она сватает меня за какого-то неизвестного природе «чувака», которого выбрала идолом вчера, и теперь ему поклоняется, — поддакнула.

Фрея поджала губы и снисходительно нас оглядела.

— Этот «чувак» станет твоим мужем через три дня! — гордо заявила она, — я тебя уверяю, что если он не влюбится с первого взгляда и не положит к твоим ногам весь мир, то я его под пытками заставлю подать заявление в систему и моргнуть трижды, чтобы всё свершилось!

— Я тут бессилен, — явно посмеивался над нами старший Фиджез, — придётся тебе бежать в Ингликтар, чтобы ни она, ни система тебя не нашли.

Нет, ну если подумать логически, то да. Только эта страна могла меня спасти. И только потому, что они настолько просветились там со свободой и нравами, что «слегка» переборщили. Закон там — крайне странная вещь. Они вроде есть, но используются опосредованно.

— Разворачиваемся, хватаем маму и убегаем туда, — хмыкнула я, — прибавишь кондиционер?

Я положила вечно ледяную руку Фреи на свой лоб.

— Меня забыли выкинуть, — сменила одну ладонь на другую подруга, — такая ты тёпленькая, — со смешком.

Улыбка попросилась на лицо сама. Тем более у Фреи сегодня были те самые смешные очки, которые она считала модными с прошлого года. Но разве с ней можно было спорить?

Характер Фреи всегда был таким. С самого начала, когда пятилетних нас тестировала система — каждый показал небольшой уровень магии. Только я была той, кто имеет источник — связка, а она — дракон, который может вбирать в себя эту магию и приносить в мир. Так мы стали теми, кто на каждом занятии касался системной стойки и соединялся в пару для обучения.

Так было со всеми, живи ты в столице или в таком городке, как наш. Почти деревня, хоть система и не давала ему такого статуса.

Так или иначе, но девочки и мальчики со всего мира становились не разлей вода, потому как взаимодействие выстраивалось не только по уровню магического дара, но и по характеру, здоровью, интересам, социальному статусу, уровню дохода семьи и многому-многому другому, что учитывалось каждый раз при прикосновении к стойке, или же как сегодня — при проезде мимо маячка на дороге. Это вносило в жизнь невероятные удобства — система берегла нас ежесекундно.

Вот только всё это как правило быстро заканчивалось. Система была настроена лишь на обучение, а потому выпустившиеся каждый в свой год школьник, который должен сдать экзамены в любом случае, пусть даже перепроходя несколько раз одно полугодие, всё равно мог выбрать из целого списка профессий. Последние тоже рекомендовала система, и выбор значительно упрощался — ведь всё учитывается.

Что же касается Тандема из связки и дракона, то в большинстве случаев они распадались, причем быстро. Работа, не предполагающая взаимодействия, личная жизнь или, что бывало редко, новая связь. И если во время обучения она возобновляется и прерывается, то во «взрослой» это невозможно.

Нас нередко пугали тем, что нежелательная связь между двумя полами в Тандеме вредит обществу, однако запретов система не выносит. Что в какой-то мере было отлично — можно представить как возможные претенденты на «долго и счастливо» уменьшаются вдвое только потому, что государство твердит о «несхожести характеров» и «неуживаемости в браке». Я, если быть честной, на своей шкуре успела понять, насколько мы и драконы разные. Реджи, мой бывший, был драконом. Давать в ответ что-либо агрессивные люди с их способностями не умели и, вероятно, не научатся. А вот забирать. Логика. Голые факты.

— Если тебе противен милый мускулистый Грегори, то можешь выбрать себе кого угодно, — хмыкнула Фрея, — только давай без возвращений в заплаканную апатию.

— Благодарю за разрешение, — закрыла глаза я.

У меня, в отличие от неё, солнцезащитных очков на глазах не было. А солнце слепило как в самый жаркий месяц лета. Что толку, что весна?

— Да мне не сложно, — хитро пожала плечами девушка, — вот что сложно будет, так это ужиться в компании столичных, которые… ты, кстати, поняла, что они все подчистую сенаторские детки? Тот самый Грегори, хм… вернее его папуля — высший сенатор Костны. Остальные — такие же милые мальчики и девочки двадцати-двадцатиоднолетнего возраста. Только мы одни попали в самый низкий возрастной порог отбора.

Фратрия. Что-то вроде межнациональных игр среди учеников последних классов школы. Выбираются они, а точнее мы, со всей страны системой, дабы представлять Костну в соревнованиях с близлежащей к нам Соголдой. Попасть на Фратрию нереально хотя бы потому, что отбор ведётся среди сильнейших учеников, имеется градация лишь по возрасту, навыкам и силе, а так как все лучшие из лучших отбирались в столичный пансионат с самых первых проверок в пять лет, то логично было бы рассудить, что только оттуда будут браться те, кому предстоит представлять целое государство. Однако, даже в идеальной системе случаются сбои, а потому наш Тандем — две относительно городские девушки семнадцати лет ехали сейчас в столицу, чтобы нас проэкзаменовали и заменили кем-нибудь другим, потому что сравниться двум ученицам уровня ниже среднего со столичными отличниками было нереально.

— Пап, — протянула я, — ты же ездил спрашивать, что не так с отбором в этот раз. Можешь рассказать, что именно они тебе сказали?

Младший сенатор Фиджез свернул на другую полосу, перестроился в густой поток и нахмурил брови:

— Ничего того, о чём я бы не подумал, мне не сказали — система не может выдать такую крупную ошибку. Да, у вас двоих низкий уровень. Да, вы обе только перешагнули порог возраста. И да, что-то здесь не совпадает, но менять что-либо будет только королева. Она уже назначила день, когда произойдет просмотр, а значит, когда на её глаза попадётесь вы, мы поедем домой, — он казался недовольным, — по крайней мере я на это надеюсь. Но если мы не явимся завтра на первую тренировку, то высший сенат расценит это как оскорбление, а это чревато проблемами с системой в будущем. Так что лучше вы посидите на обеспечении короны эти дни, погуляете по столице, — смешок, — почахните на местных занятиях и познакомитесь со своими будущими «хитрыми планами». Мы сегодня въедем в этот город? — он оглядел линию четырёхместок до нас и после — остальные имели свои более плотные полосы движения, — замечательно.

Я задумалась.

— И почему в высших кругах всё так сложно? — села, обулась и перелезла на переднее сидение ближе к нему, чтобы тоже разглядывать всех вокруг.

— Точно! — была согласна Фрея, — могли бы и без нас понять, что вышла ошибка. Так нет же — стойте в пробке, тащитесь за десятки километров, ешьте то, что дают, а ещё и с кем попало знакомьтесь!

Мы с папой переглянулись.

— Грегори не «кто попало»? — хихикнула я.

Подруга сделала коварный вид, взглянув на меня из-под бровей.

— Для тебя сойдёт, — пророкотала она.

Мне стало веселее.

— Боюсь представить, какого принца ты выбрала для себя в этой группе «кого попало»! — запрокинула на подголовник затылок я.

— Ты вообще ничего не понимаешь, Мока, — махнула на меня рукой она, отчего по лицу скользнула тень, — у королевы нет детей! Это, конечно, проблема века, но я нашла способ выхода из этой западни! Готова?

Повернула к ней голову, чтобы не только слышать, но и видеть.

— Группа противника! — объявила она, — есть, конечно, камень преткновения, например то, что меня очень вряд ли выпустит из страны система, или же то, что все в Соголде крайне сильно любят всё возводить в абсолют и работать больше, чем жить. Но мы то обе знаем, что если я туда попаду, то им всем…

— Кранты! — хором мы с папой.

Он добавил:

— Развал целого государства.

Я поджала ноги под себя, открыла окно, поняла, что раскаленный воздух и кондиционер в четырехместке — вещи несовместимые, выбрала второе и вернула всё на место.

— Это вы так думаете, а он будет видеть во мне и созидание тоже! Никакого разрушения! Ясно? — вещала Фрея.

— Значит тебе нужен принц с хорошей фантазией? — уточнила я.

Она моего порыва не оценила и цокнула.

— Хороший вариант, — удивил нас папа, а после вернул нас в реальность, — был бы, если бы система не отследила в твоей поездке релокацию и не закрыла бы доступ. И, конечно же, если бы все доступные «принцы» Соголды не практиковали бы магию разрушений.

При последнем слове никто шутить не стал. Слишком на слуху были происшествия с той самой «ночной» магией, как называли её в официальных документах. Система запрещала её использование, потому что взрывоопасность и неконтролируемость порой доходила до абсурда. И до разрушений огромного масштаба с человеческими жертвами. Люди же в Соголде практиковали её на каждом углу — она была основным видом в источниках их граждан. Поэтому и основной политический образ жизни их жителей звучал не иначе как: «Доведение до абсолюта себя и всего вокруг». Они и в самом деле не смогли бы справляться с магией разрушений, будь они не такими требовательными к себе. Страна взлетела бы на воздух.

Наше же государство не желало нагнетать население невероятными законами, просьбами и призывами, потому и отслеживала всплески той магии, чтобы все могли жить спокойно. И без ужасающих последствий.

— Наконец-то, — пробурчал папа, когда поток машин двинулся быстрее, — м-мм… ясно. Они устанавливали пропускную стойку на въезде. Готовьте чипы.

Я закатала рукав, оглядев привычную чёрную точку со скобкой-улыбочкой. Последнюю дорисовала я сама в десять лет, когда один из знакомых Фреи принес в нашу компанию машинку для татуировок. И если у меня второй «глазик» куда-то пропал по прошествию лет, то смайлик подруги был не раз с улыбкой осмотрен городовым и даже один раз полицейскими.

Можно было представить папино лицо, когда я ему похвасталась своим художеством в тот же вечер. А вот мама оценила по достоинству — у неё там до сих пор виднелся шрам от установки чипа. Почему-то с самого рождения плохо зажил — а устанавливали его именно в первый месяц начала жизни.

Через стойку мы проехали без проблем. Чипы значились в системе, как допущенные с преимуществом — игры Фратрии подразумевали огромное скопление фанатов, но всего десять участников. Пять Тандемов. И мы, как самый несчастный.

Столица была привычно ослепительно архитектурной под старину. Костна сама по себе — более консервативно-настроенная страна. Это отслеживалось во всём — мало кто любил новшества, вовсю процветающие в других государствах. «Королевством», тем не менее, мы были не с точки зрения политической системы, а лишь по названию. На самом деле во главе была не королева, а высший Сенат, принимающий решения совместно с ней. А ещё, конечно же, система, которая помимо того, что подсчитывала голоса, так ещё и вносила свой, основанный на холодном расчете, логических вычислениях и грядущих тенденциях.

Из-за всё той же консервативности власти, которая как раз и жила в столице, здания здесь были по большей части или воссозданы по подобиям тех, что строились в восемнадцатом веке, или были спроектированы системы как подходящие по стилю. Поэтому вся столица имела удивительно аутентичный вид, цвет и форму. Выглядело это потрясающе и невероятно гармонично, поэтому сам город Дорринт — столица, был признанным зодческим венцом творения. Мама обожала это место.

Я же настолько привыкла ездить сюда с папой на какой-то очередной срочный вызов его как сенатора, что… особенно на выходных… терпеть это не могла. И успела привыкнуть, что младшие сенаторы работают намного больше, чем старшие и тем более высшие. Поэтому на подсунутый мне системой список «благожелательных» профессий после выпуска из школы я всегда смотрела с негодованием. Первой и самой важной строчкой там всегда была «Сенатор среднего звена». И я согласна была на кого угодно, будь то садовник королевского леса, или прачка в общежитии школы-пансиона, но только не вызовы на места голосований и разъезды в другие страны для подписания бумаг учёта.

— Раз в пять больше, чем наша, — указала на корпуса пансиона Фрея, — с джипиэс ходить придётся.

Я улыбнулась, разглядывая колоннаду главного входа, выглядящую будто решетчатые ворота, к которым папа завернул нашу четырехместку. Если не считать того факта, что мы попали в поток мелких двухместок учеников старше допустимых для вождения шестнадцати, то всё было бы сносно. Ну, кроме нашего с Фреей напряжения из-за того, что каждая из машин была не дешевле того «корабля», на котором передвигались мы.

— Это Коинтиб? — назвала марку подруга, — вот это аппарат! Как его система только на дороги допустила? Он же шире стандарта раз в… м-мм, нет, вы видели кто за рулем? Ему на вид лет четырнадцать! Где были мои четырнадцать, когда всем раздавали такие двухместки?

— Твои четырнадцать в этот момент мечтали о розовом надувном бассейне на колесах, — вспомнила я, — который ещё и на радиоуправлении был, помнишь?

Папа даже отвлекся от парковки, чтобы усмехнуться, глядя на меня. Я решила оправдаться:

— Это было модно!

— И прикольно, — хихикнула Фрея с заднего сидения, — представьте только, как сидите в жару в прохладной водичке, едете по своему саду и пытаетесь задавить Маку и Джоша, — последний был её братом, — красота… я так два лета кайфовала!

— Какой ужас, — папа был с ней несогласен, — почему такой «хорошей вещи» не было у нас? — отстегнулся он, — ты не говорила даже мельком.

Он спрашивал у успевшей открыть дверь и довольно почувствовать кондиционированную прохладу в лицо меня. Так и подумала — над школьным садом был прозрачный остеклённый купол, а не обычное небо. Как и у нас в городке, система регулировала температуру в пределах нормы, отапливая сад зимой и охлаждая летом. Здесь, правда, особо ветра не ощущалось — потоки были умно расположены высоко над головой. А еще сам купол был различим, только если приглядеться. В нашей школе была старая версия.

— Потому что розовые быстро раскупали, — ответила папе про тот злополучный бассейн, — их в наличии почти никогда не было. Не знаю, как Фрея успела урвать, — каблуки цокнули по мрамору, пока я оправляла юбку и вглядывалась в небо, — оставались только голубые, — я хихикнула и посмотрела на папу, — а я похожа на ту, кто купил бы себе что-то «мальчишьего» цвета?

Мужчина шутку оценил. И продолжал посмеиваться, пока чемоданы не были переданы хозяйкам, а сумки не утяжелили его руки.

— Налево, — скомандовал папа, — Фрея! По газону здесь лучше не ходить. Система полива примет тебя за слишком сухую. Во-от, да. Как сейчас.

Девушка взвизгнула, подпрыгнула на месте и вернулась к чемодану на дорожке.

— Я всего-то хотела мандарин, — буркнула она, — хм… здесь полив по датчику? А если… перемещение прыжками! Ну смотри, я до тебя ещё доберусь! — она хихикнула, — сегодня нет, но потом…

Вокруг были десятки фруктовых деревьев. И все опасно прикрывались брызгами из десятисантиметровых флажков-трубок.

— Чересчур костистые — не стоят риска, — первым поднялся по широким ступеням папа.

— Откуда ты знаешь? — открыла ему дверь я, — ты, кстати, я помню, учился как раз здесь, — я кивнула, — а я подозревала, что ты хулиган, пап.

Мужчина ухмыльнулся.

— Деревья высадили два года назад, — он хитро шагал в сторону лестницы на второй этаж, — а наша мама воды не боится.

Я не сдержала улыбки. Она, наверное, в тот день была в нелюбимых туфлях, потому как те пары, что были выставлены ею в прихожей, являлись самым дорогим и лелеемым ею объектом во всём доме. После меня с папой, конечно же. Она их, словно музейный экспонат, под стекло сунула. Я, к слову, была в одних из них, добродушно заверенная, что если я сотру ей набойку на правом каблуке, как было в прошлый раз, то утону в слезах её скорби. Она на эти туфли полгода копила, хотя они у неё были самыми дешевыми.

— Ваша мама вообще ничего не боится, — прокомментировала Фрея, — оу, здесь такая лестница… Мак, хочешь себе такую домой? Только представь — ты в своей любимой линялой футболке и в дырявых трусах спускаешься босиком по мрамору, важно киваешь и идёшь полоть морковку в сад!

Снисходительно её оглядела и повезла чемодан по пандусу.

— У нас дом поменьше, — заверила подругу, — и морковку я садила, только когда мне было десять, и я насмотрелась с мамой той программы, где рассказывают, что всё, продающееся в магазинах, приводит к смерти от токсинов.

На маму тоже повлияло — правда она не была настолько деятельна, как я в том возрасте, а потому могла только подбадривать мои начинания. Которые быстро затухли под разоблачающие рассказы папы. Он, к слову, эту морковку весь сезон и полол потом.

— Никаких морковок в саду! — подтвердил родитель, — Ая, комната семь, ключ в правом кармане.

— Семь? — переспросила Фрея, — интересно, это потому, что только первые шесть заняты, или потому что она по необъяснимым причинам освободилась в середине года?

Я бросила у стены свои вещи и пошарила по отцовскому карману, пока тот объяснял:

— Большая часть учеников пансиона живет на соседней плюс-минус улице. Они ходят до… Значит другой карман, — хмыкнул он, — никто не хочет оставаться в пансионе. Вернее, никто из тех, кому больше шестнадцати — маленьких никто не отпускает. По понятным причинам. У вас же будут допуски на выход из главных ворот, — он дождался, пока я отойду от открытого проёма, пропуская его, — но злоупотреблять этим я не советую. Столица не такое тихое место, как… здесь мило.

Он опустил сумки на одну из кроватей.

— Чур мне две кровати! — указала на стену напротив Фрея, — я их совмещу и будет у меня двуспальная! Мако, не кривись. Ты худее в два раза — тебе много места не надо. А вот я…

Её голова плюхнулась на подушку, уже заправленную в чистую наволочку.

— Таскать их будешь сама, — я отправила в полёт до пустого места сумки подруги, — если, конечно, нам не подселят ещё кого приезжего.

— Не подселят, — стоял с проверкой у шкафа папа, — привезу, помимо минихолодильника тебе, ещё тумбу, — ворчливо, — вы двое — единственные из всей группы, кто не живет в столице, — начал объяснять, — и это удручает, — хмык, — но не сильно. Потому как из вас двоих я переживаю только за эту школу и социальный рейтинг, который вы попртите, пока будете исполнять свои «хитрые планы».

Мы с Фреей переглянулись.

— Дядь Адам, а не хотите помочь мне поперетаскивать кровать? — через несколько секунд обрадовала папу девушка.

Шкаф был им позабыт.

— Какое счастье, что я опаздываю на работу! — заставил меня подняться он, — зайду вечером за отчётом о разборе вещей и первой тренировке, — улыбался он, пока я висела на нём в объятьях.

— Не переживай, — чмокнула его в щеку, — мы ничего не успеем, потому что поленимся. А значит, оставим большую часть тебе.

Идея его не впечатлила, потому на моей макушке пригладили волосы, а после словесных прощаний, закрыли дверь нашей новой комнаты на ближайшие несколько недель. Что-то и мне подсказывало, что мы здесь задержимся.

— Как будем драться за полки? — тянула сумку к тому, о чём говорила, Фрея, — я предлагаю кулачный бой.

Я отвлеклась от телефона, зевнула и закинула ноги на изножье.

— Камень, ножницы, бумага? — параллельно стуча пальцами по клавиатуре, — за среднюю полку я готова пойти на крупную сделку.

Девушка прищурилась, выглянув из-за дверки.

— Бросишь Реджа? — ухмыльнулась она.

Я дёрнула бровью.

— Мы не встречаемся, — откинула телефон и скрестила руки на груди.

— А если я проверю переписку? Ты же ему отвечаешь постоянно? — она начала опасно вставать.

Я спрятала компромат под подушку.

— Что и требовалось доказать, — буркнула она, оставшись на месте, — заблокируй его — и полка твоя навсегда.

У неё был хитрый взгляд той, кто понимал, что в ответ получит отказ, а значит все поставленное на кон достанется ей не совсем честным методом. Однако, я пожала плечами и ответила:

— Я это сделала ещё утром, — встала и взяла из-под головы одну из увесистых сумок, — так что брысь отсюда! Так уж и быть, я заберу себе верхние две, помимо этой, а ты сгибайся под тяжестью мироздания и дальше.

Я была счастлива. Фрея, которая по всем канонам обязана быть сильнее, шире и выше меня, потому как драконы должны в какой-то момент уметь «защитить» связку, проигрывала лишь по последнему пункту, о чём особо отъявленно комплексовала половину жизни в тандеме со мной.

— Скажи мне, что я дылда при среднем росте, и мы разойдёмся с миром, — взглянула на часы я, — куда-нибудь в сторону главного корпуса, потому что уже одиннадцать, а нам к половине нужно успеть на первую тренировку.

Подруга впилась ступнями в дно шкафа и тем самым отодвинулась от него, сидя на полу.

— Слушай, — мстительно хихикнула она, — ты же длинноногая великанша, так что… может достанешь мне мандарин, м? Переступи через газон и всё. Там датчик работает всего на три метра!

Я закатила глаза.

— Вот почему ты всегда, если переживаешь, то становишься такая ироничная? — оглядела её деланно-высокомерный взгляд, — боишься, что твоего Грегори уже заняли?

Девушка плюхнулась рядом со мной, достала телефон и открыла приложение школы, чтобы нырнуть в один из чатов.

— Я хотела тебе ещё вчера показать, но ты меня так выбесила, Макакушка, что я могла только обдумывать, как подговорить Реджа, чтобы он пролез к тебе в окно и придушил, дабы ты больше никому не досталась, — её палец листал сообщения с неимоверной скоростью.

— Как же ты сдержалась? — положила голову на её плечо я.

— Ой, все с тобой понятно, смотри! — она ткнула ногтём в сообщение.

Я прочитала: «Её зовут Аямако. Она связка. Ей семнадцать. Я нашла только пару фоток, но вы их видели?»

— Что не так с моими фото? — взглянула на Фрею я.

— Читай дальше, — дьявольски улыбалась она.

«У неё явно Соголдские предки, раз глаза слегка узкие! Ха! Это студийная сьемка? Серьёзно?»

«Онника, вы бы подружились заранее. Я тебя предупреждаю, у нас в позапрошлом году тоже две были из какой-то закрытой школы на востоке. Так там такое было…»

«У этой вид кошмарно высокомерный, конечно. Но давайте признаем, в этом году Оз-зи никому из выскочек блистать не даст! Он уже составил план действий на всех, кроме новеньких. Вот протестирует их завтра, скажет что-то типа „Я ожидал лучшего“ на их запредельные показатели, мы покиваем и будем страдать под его попытки дотянуть нас до уровня высокомерной Аямако».

— Она по фотографиям придумала мне характер? — спросила у подруги.

— Если бы я тоже тебя в первый раз увидела, то от страха наложила бы… — она резко выдохнула, когда я толкнула её, заставив упасть на кровать.

«Тебя только и делать, что гонять, Онни» — в конце был насмешливый смайлик.

«Мне снова удалить тебя, Грегори?» — прочитала знакомое имя я.

«Как вы тогда будете узнавать решения командира? Онь, не строй из себя ту, кто много знает. Озерфира здесь нет».

— Надоело, — отдала телефон ей, — страсти их школы меня как-то не впечатляют, по сравнению с нашими.

— Да-а… — протянула Фрея, — это, кстати, не официальный чат. Я по нему Грегори и нашла. Он связка капитана. Этого самого Озерфира. Вот его фоток я не увидела, и, как стало понятно, он их просто не выставляет. В чатах не сидит, страницы в системе скрывает, как и номер, — она хмыкнула, — странный тип. У него, интересно, телефон вообще есть?

От ответа меня спас стук в дверь. Мы успели только переглянуться, прежде чем дверь плавно и нагло начала отворяться.

Глава 2

Из-за полотна двери сперва показался сияющий интересом голубой глаз, после второй, и только потом вошла натянутая улыбка парня. Не узнать его было сложно — светлые волосы, неизменный хвостик из них, глуповатая ухмылка и общий миловидный облик. Будучи столько раз ткнутой в его фотографию, сложно было не запомнить.

— А я за вами пришёл! — выбрался на обозрение весь Грегори… как там его фамилия? — ну у вас тут и срач! А-а, так вы только приехали! Хотите, я вам с вещами помогу? Где тут сумка с бельём? — он и в самом деле направился к шкафу, наплевав на обеих замерших нас.

— Найди мне лучше кроссовки, — буркнула Фрея, — это Камака переодеваться не будет — не ей же по полю скакать, — подвинула у шкафа наглого Грегори девушка, — и не тебе, связка, — выразительно оглядела парня с ног до головы она, — какой ты тощий, прости система! Иди, вон, к Макаке на кровать, не мешайся. Нет, — достала из сумки искомое она, — он нам не подходит, Аямако. У него шутки тупые. А ещё тощий зад и реакция примерно как у тебя во время похмелья.

Я подвинулась и закинула ногу на ногу, позволяя сесть Грегори, который вообще ничего не понимал, но явно старался подружиться.

— Нормальные у меня шутки, — обиделся парень, — я, кстати, не представился — Грегори Джеральд-Ормега. Выпускной класс, двадцать один год. Девушки нет, люблю блондинок, но брюнетки тоже ничего. А черных вообще… никогда не видел вживую. Ты красишься?

Он разглядывал откинувшую косичку за спину меня.

— Мне нравятся брюнеты, — не стала отвечать я, — а вот блондинка стоит у шкафа и… что ты делаешь? — я хихикнула.

Стоящая на одной ноге Фрея, тянула вторую за пятку, изгибаясь в неопознанной букве.

— Да! — радостно разогнулась она, — я ложку обувную забыла! Добавь в список и её тоже, иначе будешь наблюдать за моими па ещё несколько дней. Я готова. Пойдёмте. И, Грегори, будь молодцом, нагнетай рядом с Макой тучи посильнее. Веди себя как идиот — она таких обожает.

Парень цокнул.

— Я уже понял, что вы обе отрекаетесь от моих шуток, — он вышел в коридор первый, — вы двое, если честно, тоже не впечатляете. Ты, — на меня, — на фотках выглядишь лучше, а ты, — на Фрею, — дракон.

Мы обе посмотрели на него, не забывая идти знакомым путем вниз.

— Страшная вещь — это ваше встречаться с драконом-девушкой, — покивал Грегори, — я как-то пробовал. Хотите покажу седой волос?

Мы синхронно мотнули головами, не желая видеть ничего подобного.

— Давай хотя бы интересное, — хмыкнула Фрея, вольготно шагая к выходу, — сможешь рассказать про каждого из команды? Мако сгорает от нетерпения, хочет узнать всех поближе, — сперла всё на меня.

Я лишь пожала плечами под обескураженным взглядом Грегори, пока подруга открывала дверь. Сам парень явно мог рассказать много интересного — если судить по тому чату, он выглядел крайне общительным, насмешливым и хитрым. Это было хорошо.

— Да запросто! — плыл вдоль газона он, — начну с себя, — эгоцентричное с улыбкой, — я, помимо того, что самый красивый, так ещё и самый умный, — под наше закатывание глаз, — у меня отличное чувство юмора, высший балл по всем дисциплинам, по знаку зодиака я близнецы, но самое важное — я такой добрый! Замечательный со всех сторон, — у него была самая довольная улыбка.

— У него ресницы подрагивают от наслаждения самим собой, или мне показалось? — хихикнула я.

— Если только чуть-чуть, — кивнул Грегори, — твоя очередь, Фрея, — неожиданно повернулся к подруге он.

Моя улыбка шагала первее меня.

— Ты же против драконов? — снисходительно оглядела его девушка, — а я против томознутых связок, — хмык, — кроме этого, у меня есть парень.

Грег растёкся в дьявольской улыбке.

— Кому ты врешь? Я знаю про вас двоих всё вплоть до цвета трусов, — он гордо возвышался над нами, — мой отец — высший сенатор Костны, дамы.

Фрею волновало только одно:

— У тебя пунктик на всём, что связано с трусами?

Он повёл бровью.

— Уверена, что хочешь знать? — улыбался с ехидством парень.

Она опасливо мотнула головой.

— Кто-то кроме тебя в группе существует? — заинтересованно сверлила его из-под бровей подруга, — и ты сам сказал, что знаешь про нас всё, так что рассказывать я не буду.

Грегори поджал губы.

— Я знаю только системные данные, — признался, — если хочешь, то стану единственным для тебя.

Мой кашель заставил их смотреть не друг на друга, а на меня.

— Вот это вы разошлись, — у меня были круглые глаза, — никого не смущает, что вы знакомы, — взгляд на часы, — десять минут?

Они почти синхронно пожали плечами.

— Я вообще-то тебя ей обещала, — Фрея повисла на его локте.

— Так я не сказал, что чёрненькие — тоже не моё? — был счастлив парень.

— Слава системе, — буркнула я.

Подруга в этот момент решила рассказать своему практически парню о планах на его счет:

— У тебя есть допуск заграницу? — прямо, как если бы она была самой системой, — мне жизненно необходим выход… погулять из Костны.

Я усмехнулась, вслушиваясь в льющийся мелодичным женским голосом лозунг из украшающей крышу громкоголоски: «Твоё обучение — твоё будущее. Стремись! Практикуй! Знай! Планируй!», сменяющееся на: «Достойное образование — успешная карьера! Ты строитель своей жизни! Так борись за неё!».

— Грандиозные у тебя планы, конечно, — спокойно снял руку Фреи со своего локтя Грегори, — а ты ещё не нашла того идиота, который тебе с этим поможет?

Девушка цокнула, впилась в его рукав и пошла быстрее, подгоняя панически кривившегося парня.

— Ты сам начал мне глазки строить, дорогой! — хихикнула она, — считай, всё прошло успешно — тебе удалось. Говорила я тебе сразу, что нужно выбирать Кумаку — у неё планы на жизнь попроще. Найдёт себе самого тупого и агрессивного дракона в мире, выйдет за него замуж, и будет счастливо страдать, пока не разведётся и не найдёт кого ещё дебильнее. А я нет! У меня и вправду планы посерьёзнее.

— И помасштабнее, — обернулась к ним я.

— И поопаснее, — уже не вырывался Грегори, — можно мне на свободу? Я передумал.

Девушка остановилась. Её задумчивый вид вызывал у нас с парнем желание бежать.

— С тебя — достать мне мандарин, — она указала на дерево, — и договорились.

Грег скривился так, будто его заставили убирать за её кошкой.

— Не-е, — он потянул её за руку дальше, — в тюрьме системы хотя бы сухо и не так мерзко.

— А он бежал, роняя… — продолжать она не стала.

Боялась обидеть? Это она сначала такая — после пары дней сдерживаться и стесняться перестанет.

— Из десяти человек в команде девушек… — я обернулась к Грегори, — сколько? Вы, кстати, друг друга хорошо знаете. В одном классе?

Если всем им по двадцать один, то они последний год учатся, а это точно будет проблемой для нас с Фреей. Мы и так с ней вписываться в их компанию будем посредством одних лишь милых тревожных улыбок под сведённые в одну кривую полоску брови.

— Вы и ещё один Тандем, — отчитался парень, опасливо утягивая подло хихикающую Фрею подальше от газона, — и нет — только мы с Озом и как раз та пара девчонок из старичков. Вы самые младшие, остальные — первая высшая и вторая группа.

Это было не так плохо. Всё обучение делилось на эти самые группы, чаще всего по возрасту, но иногда кто-то мог остаться на второй год из-за заваленных экзаменов системы, а потому задерживался подольше на одной ступени. Таких было мало, однако система никогда не давала поблажек, и если порог умений не был тобой достигнут, то ты мог продолжать учиться хоть всю жизнь, не выпускаясь из школы. Логично, что последствия от этого были неприятные — ты как минимум находился бы под контролем всех социальных структур. Такое себе мероприятие, как по мне.

Что насчёт групп, то иерархия была похожа на ступени сенаторства: младшая группа классов, средняя, старшая, в которой находились мы с подругой (в четвёртом и последнем классе старшей группы), затем высшая из трех классов до двадцати одного года. А после экзамены, выпуск и распределение на работу по всё тому же списку на выбор. Предрасположенность и уровень навыков рассчитывался из совокупности всего, что ты делал, ошибки в системе были исключены.

— У меня есть более насущный вопрос, — хмыкнула Фрея, — если ты связка капитана, то с какого перепуга за нами пошёл именно ты, а не он сам?

Мы успели добраться до другого корпуса, так же не отличающегося по размаху архитектурных красот от всего комплекса. Здесь было ступенчатая галерея перед входом, защищенная испещрённым лепниной навесом. Чувствовать себя здесь спокойно было трудно.

— Слушайте, — остановил нас Грег, — не обижайтесь на Оза, ладно? Он… как бы сказать, строгий, вот. Доцепистый такой, так что…сразу говорю, что он не со зла. Он просто любит много планировать, и ещё больше за эти планы рвать… ну вы поняли, — он кивнул, — короче, просто привыкните к нему, и всё.

Мы с подругой переглянулись.

— Ага, мы поняли, — открыла дверь Фрея, — командир — придурок. Так и запишем. По остальным что?

Я с улыбкой вошла следом, чтобы разглядеть широкий коридор с несколькими двустворчатыми дверьми и лакированными деревянными лавочками у стен.

— Озу ты точно не понравишься, — тяжело выдохнул на девушку Грегори, — ему вообще мало кто нравится, так что можете не рассчитывать — он только сам себя любит, — он хмыкнул, — только если найдётся кто-нибудь вроде Милании и её приспешниц, — смешок, — девчатки-извращатки, блин. К слову, одна из группы — Онника, состоит в рядах сопротивления высокотоксичному характеру Оза. К чему я веду? — он эмоционально повёл глазами, — не надо вам его. Он это терпеть не может.

— Ты его рекламируешь? — смотрела исключительно на меня Фрея, — у Мако глаза загорелись.

Я цокнула. И шагнула в спортивный зал, на который указал Грегори. Из распахнутых дверей доносились крики бурного волейбола или чего-то подобного.

— У меня нет задачи собрать коллекцию самых странных парней. Не надо, — оглядела большой зал со всем привычным для спорта оборудованием.

Единственным, что выбивалось из этого критерия, был круглый пьедестал Одного, необходимый для того, чтобы связки могли, встав на него, использовать свой источник без вывода магии через дракона. Эта штука стоила больше, чем если бы все одноместки и двухместки столицы собрали в одну большую и круглую сумму, помноженную на семь раз. По этой причине никто в обычной жизни такое устройство использовать и не мог — дорогостоящее удовольствие, которое было разве что в полиции, больницах и у высших сенаторов. А тут в самом обычном спортзале школы. Это вселяло в мою голову мысли о том, что вездесущая справедливость средств, распределяемых системой, всё же в столице слегка ловила баги.

— Я тебя обосрал в двух словах. Задание выполнено, — отчитался Грегори.

Скривившийся от этого парень явно радости не испытывал, да и приказов таких он явно не отдавал. Он вообще разглядывал Фрею и меня, направившуюся в сторону занятой двумя девушками лавочки неподалеку. Если сидят, значит связки. Только драконы носились в попытках усилить физическую подготовку — нам такое было ни к чему.

— Я сам справлюсь, — зыркнул на свою связку командир, — Самерфил, вперёд на поле. Фиджез, у меня к тебе сразу два вопроса: куда ты и какого чёрта ты так оделась?

Севшая рядом с приветливо улыбающимися девушками я сперва даже не поняла, что он обращается ко мне. А после удивлённо взглянула в холодные синие глаза и пожала плечами:

— Можно просто Мако, — максимально вежливо, — я села к связкам. И это форма, специально пошитая для Фратрии. Что-то не так?

Он явно ожидал наглости. Неужели я и в самом деле выгляжу высокомерно?

— Ты связка? — почти в один голос спросили те, кто сидел рядом со мной.

Я медленно кивнула, не понимая их удивления.

— Я тоже сперва не поверил, Онни, — упал между нами Грегори, — но нет, — хмык, — ты только представь — меня чуть у тебя не увели. Фрея такая наглая!

Возмущение всколыхнулось в груди, хотя было ясно, что говорит это в шутку.

— Как хорошо, что ты не занят! — отвернулась от него девушка, — иначе у бедной Фреи была бы хоть какая-то конкуренция.

Та, что сидела рядом с ней, захихикала. Грегори готов был продолжить диалог, но его остановил тяжелый тон Оза:

— Чрезвычайно круто, Фиджез. Я счастлив за тебя. А теперь снимай свои каблуки и вперёд на поле.

Он сразу же отвернулся, наплевательски зашагав к другим членам команды. Я повернулась к Грегори.

— Это ты ему ещё понравилась, — отчеканил парень, — чего сидишь? Ты думаешь он отстанет?

— Зачем я ему там? — семенила вслед за связкой капитана я, — и причём здесьтуфли?

Не будет же он гонять меня вместе с драконами? К чему это вообще?

— Сегодня проверю вас двоих, — указал пальцем на наш Тандем Оз, а после того, как заметил отрицание в моём вгляде, добавил, — Фиджез, ты хочешь сломанные ноги или тебе больше нравится шея? — говорил он снисходительно.

Я встала рядом, задрав голову в непонимании.

— На кой фиг она тебе сдалась? — опередила меня Фрея, — не будет же она со мной страдать, ну.

Я кивнула.

— Расстояние связи — один километр, — дёрнула бровью, — тут, даже если напрячься, больше пятнадцати метров не будет.

Синие глаза сузились почему-то только на мне.

— Они тебя сожрут, Оз-зи, — хихикнул Грег, — это тебе не Онни с её тихим обожанием. Они меня, пока шли, чуть на грех не надоумили.

— По полю ты тоже будешь в туфлях бегать? — почти выплюнул Оз, — хочешь травм? Вперед, — он подошёл к стойке-слияния и положил руку на отпечаток, всё ещё сверля меня взглядом, — поэтому на Фратрию обычно не берут кого-то из других школ, — ледяной хмык, — бесконтрольная наглость и пустая нелепость. В следующий раз одевайся по задачам, Фиджез. И будь готова к тому, что я буду гонять тебя больше остальных.

Я подняла бровь и пошла быстрее к уже освободившийся стойке.

— А я говорила, что ты притягиваешь странных парней к себе, — достаточно громко сообщила мне Фрея, — можешь уже придумывать какие цветом носки будешь дарить ему на вашу годовщину.

Её смешок никто не поддержал. Ну кроме Грегори — тот над всем потешался.

— Быстрее, — злился капитан, — Фиджез, живей каблуками шевели.

Я положила ладонь на стенд.

— Напомни, что я сказала тебе не так? — подняла глаза на Оза.

Полного имени у меня в голове не отпечаталось.

— Ты вообще ничего путного не сказала, — явно плевать было ему.

Я кивнула, принимая ответ.

Дракон, что ещё сказать. Как его вообще допустили до руководства с таким характером? На вопрос «Почему?» он бесится. Боюсь представить, что будет дальше.

— Ладно, — опустила глаза на стойку, отреагировавшую волной света на соединение нашего Тандема.

— Синие, — шепнула задумывавшейся мне Фрея, — носки, — хихикнула, — под цвет глаз.

Я дернула губами в улыбке и встала на помеченное на прорезиненном покрытии место. Здесь всё было разрисовано этими самыми метками для удобства — позиции для тренировок каждый раз выбирались разные, но были и стандартные, уже выученные наизусть в первые годы обучения.

— С вашей стороны защита и нападение, — смотрел в этот раз на Фрею командир, — начнем с азов, постепенно повышая до максимума.

— Нашего или их? — улыбался всем Грегори.

— Если их взяли не из столицы, то нашего, — хмыкнул Оз.

Грег понятливо кивнул:

— Тебе смешно, а меня Аямако сейчас размажет не столько по полу, сколько по собственному каблуку, — и с просьбой, — давай без особого унижения, лады? — на меня.

Мы с подругой переглянулись.

— Сразу всё на берегу обсудим, — кисло скривилась я, — мы здесь по очень большой ошибке.

— Мы у себя в школе даже не в середине, — кивнула Фрея, — где-то под плинтусом обитаем.

Мы это обсуждали с ней всю неделю, которую нам дали на подготовку к поездке. Откровенно странная история. Крупный баг системы, который никто чинить не захотел, как и разбираться в нём.

— Ага, — закатил глаза Оз-зи, чтоб его, — поболтали? Начинаем.

— А прикинь, какие тогда у них старшие, если они — «ниже плинтуса»? — громко сглотнул Грегори.

Я услышала с расстояния, хоть и наблюдала в этот момент совсем не за ним, а за синим сгустком искрящейся магии, которая, если судить по взору командира, направленному исключительно на меня, распространялась в понятную всем сторону. До того момента, пока мгновенно не вошедшая в радостный кураж Фрея не рванула вперед, отсылая самое мощное, на что была способна я со своим источником! Бабах!…должен был быть, если бы Тандем парней был раз в пятьсот слабее.

А так Озерфир, имя которого резко всплыло в моей голове, поймал удар где-то серединой выпрямленной руки и закатил глаза:

— Если я сказал «азы», то это не значит прямой смысл этого слова, — снисходительно разглядывал подругу он, — побольше концентрации, Самерфил, — для Фреи, — и целься точнее — как ты достанешь Грегори, если попадаешь в меня?

Я всё ещё наблюдала за вздувающейся связкой потрескивающих по мою душу прутиков магии в его ладони.

— Бить по связке — против правил! — напомнила ему Фрея, — это…

— Жестоко, — добавила я, — и запрещено.

Лицо Грегори расплылось в гадкой улыбке. Оз же предпочёл закатить глаза. И бросить в меня ту гадость, которая была в его руке!

— Не будем учитывать, что мы стоим на месте, а в условиях поля будет бег, — ему будто было плевать, — мне сейчас важно узнать, насколько вы двое боеспо…

Он не договорил. И даже не потому, что зажмурившаяся я обняла себя за плечи и застыла, ожидая конца, нет — я услышала за спиной звук удара и откровенные ругательства Фреи, после которых с круглыми глазами разглядывала её, лежащую на полу и вставать не планирующую.

— Я сказал защищаться, — закатил глаза Оз, — вставай, Самерфил.

— Ты живая? — боялась сдвинуться со своей позиции я.

Тем более ран на садящейся подруге не было. Только если ушибы.

— Подам на него в суд, как выйдем отсюда! — вскочила и отряхнулась Фрея.

— Ты проиграешь, — хмыкнул Грегори, — но ты видел, нет? — встал ближе к своему дракону парень, — ты ударил по Мако, а упала Фрея. Видел когда-нибудь такое?

По командиру было видно, что с каждой секундой он всё больше ничего не понимает. И то, что ему это вообще не нравится.

— Упростим, — скрестил руки на груди он, — максимальный удар. Вы обе. Я жду.

— Мы планировали отсидеться до начала, чтобы нас дисква… — начала объяснять я.

— Ты можешь стоять молча? — высокомерно спросил парень.

Я опешила от такого обращения.

— Хочешь, я его убью, Мамак? — сверлила командира из-под бровей подруга, — если не магией, то план такой — я заваливаю, а ты пинаешь.

Оз сузил глаза сильнее, чем до этого. Вся его слегка широкая драконья натура ненавидела нас сейчас сильнее кого бы то ни было. Это и стало тем, что выбесило Фрею окончательно — она сделала широкой шаг назад, замахнулась так, чтобы вложить в удар ещё и физическую силу, а после с громким «Ха!» бросила в командира такой запал моего источника, что из легких выбило воздух, в ушах застучала кровь, гармонируя с толчками боли в голове, а саму Фрею рвануло вперед так, что коленки, ладони и остальные места ударов покрылись быстро набежавшей кровью.

Вот тут держащаяся за голову я подбежала к ней.

— К-к врачу… — выдохнула, упав рядом.

В кармане заиграла мелодия звонка.

— Вот это я их! — была счастлива подруга, — т-ты…

Тут мы решили посмотреть на результат той мощи, которая была адресована к парням. И вот незадача — искривленное в недоумении лицо Оза было обращено на нас, пока Грегори спокойно и с бровями домиком пытался улыбаться не кисло. Оба они были невредимы и стояли на том же месте, не сделав и шагу в сторону.

— Вы издеваетесь? — решил уточнить командир.

— То есть мне теперь даже шорты не надеть? — волновало только это подругу.

Даже не то, что она хоть немного, но истекала кровью.

— Сколько у тебя уровень, Фиджез? — догадался спросить Оз.

Я зло на него зыркнула, но относительно успокоилась, поднимая Фрею и ведя её в направлении лавочки.

— Четвертая старшая группа, — посадила девушку я, упав рядом и думая о том, что где-то в сумке у меня был пластырь.

Телефон затрезвонил в кармане в который раз. Пришлось отвлечься на него.

— Я спросил другое, — скрестил руки на груди Оз, — уровень связки. Не тупи.

Я хотела было высказать ему все, что о нем думала, но лишь выдохнула, потому как нужно было ответить на звонок.

— Я не знаю про что ты, — к командиру, — у меня тренировка, мам, — положив на колено телефон и параллельно ища в сумке пластырь, — давай позже.

— Всё хорошо? — у неё был обеспокоенный голос.

Ещё бы — я первый раз уезжала так далеко без сопровождения каждого шага папой.

— Отлично, — извлекла из кармана искомое.

— Не переусердствуй, — заставила меня поднять глаза на телефон она.

— Эм… ну, ладно, — не поняла к чему это я, — пока.

Последнее моё слово она даже не дослушала — скинула трубку.

— Сидеть всем здесь, — рыкнул Озерфир, яростно шагая на выход.

Мы с Фреей переглянулись. И не одни мы — все не понимали, что происходит.

— Он в директорат, — махнул на него рукой Грегори, — то, что вы сказали, это… серьёзно? Это был максимум?

Трущая влажными салфетками со странным мазохизмом подруга подняла на него взгляд.

— Мы, по-твоему, шутницы? — со смешком, — мы сами в шоке от того, что нас сюда отправили. А ваш командир или в край тупой, или…

— Самоуверенный, — кивнула я, протягивая очищенный от бумажной шелухи пластырь, — чересчур.

Парень скривился.

— Ну ничего, — улыбнулся он через пару секунд, — сейчас Оз устроит там переполох, и вас быстренько отпустят.

— Представьте с его стороны это как, — начала та самая Онника, которая по рассказам была влюблена в этого ненормального, помимо того, что обсуждала меня, назвав высокомерной, — он думал, что если вас выбрали не из наших, то вы сильнее вообще всех, а значит до вашего уровня нужно будет тянуть остальных. А тут… может, так даже лучше?

— Озу уж точно не понравилась эта ситуация, — Грег с ухмылкой, — он не говорил, Онь, но это опять его дед с ума сходит — это он его заставил согласиться войти в команду. А вы знаете Оз-зи, он же если за что-то берется, то его, блин, не остановить. Он теперь нам дышать не даст.

— Точно придурок, — буркнула Фрея, — проще надо быть.

— Значит вечером домой? — улыбнулась всем я.

Уже представила, как сплю в своей кровати, а не на той, которую мне выделили. У меня хотя бы двуспальная. Да и делить с кем-то пространство — точно не моё. Это у Фреи есть младшие, а я была единственной у мамы с папой, которые уважали моё личное пространство. Особенно папа, который иногда любил разглядывать соседей с моего балкона, потому что тот, что был в их комнате, позволял наблюдать только за неинтересными соседями.

— Интересно, кем вас заменят? — спросила подруга Онники, — может тогда Мила? Было бы здорово.

— У-у-у, нет, — развалился на лавке Грег, — Мелания точно не входит в отряд сильных. Да и мы с Озом, ха! Особенно он, мы очень против неё. Если только она ядом команду соперника не заплюет.

Он решил посмеяться под осуждением девушек.

— Я Кернилс, — протянул мне руку парень со второго ряда лавочек, — это Олуфейм, — указал на второго рядом с ним, — мы, если что, за то чтобы вы остались.

Я подняла бровь.

— Всем плевать победим мы или нет, — решил объяснить его друг, — только Лакмаар сходит с ума, — это он, видимо, про Оза.

— Эта победа вообще ничего не даёт, — пожал плечами светловолосый Кернилс, — нас сюда считай насильно запихнули. Как и вас.

— Вы, кстати, классно выглядите, — закинула ногу на ногу улыбчивая, в отличие от надувшей губы Онники, её подруга, — я Пич. Если коротко, — у нее были почти круглые красивые глаза, — ты сказала, что на тебе форма нашей команды, да? Её же еще не выдали… вроде. Или я опять все пропустила.

Я кивнула.

— Завтра привезут, — была рада тому, что все они адекватные, я.

— У Каками мама — та, кто разрабатывала эскиз этих костюмов, — гордо, будто про себя рассказывала, сообщила всем Фрея, — нам двоим шила тоже она.

Все оглядели меня с большим интересом.

— Она королевская портная, — объяснила я.

Фрея выглядела так, будто её сейчас порвёт лишь от того, что она знает больше других и может всё разболтать:

— Вообще все платья её величества создавала она! — с горящими глазами, — а ещё Мако говорила, что она иногда берет заказы некоторых столичных из самой верхушки! Представляете? И да — всё, что носит Макука, тоже сшито ей.

— Тут, если что, шорты под юбкой, — решила увести тему я, — чтобы на поле ничем не светить. Идея Фреи была.

— Вы же из деревни? — усмехнулся какой-то неизвестный парень из той четверки, что к нашему обсуждению присоединяться не стала.

— Ага! — была счастлива Фрея, — типа того. У нас точно поспокойнее, хоть всё немного… агрессивнее, чем у вас.

Я хмыкнула.

— Оз так и сказал, что у нас больше за поведением следят, — кивнул Грегори, — так что вам считай повезло, что вы у нас не останетесь, — он решил оправдаться, — хотя я тоже против вашего выбывания! Возьмут ещё, реально, Меланию, — он подмигнул, — а я вам скажу, что вы в миллиард раз лучше неё.

— Ты её просто не знаешь, — поджала губы Онни, — так что не надо выдуумывать.

Грег растёкся в улыбке и кивнул ей.

— Две попытки исключения, Онь. Не смешно. Ещё одна, и она вылетит из школы, — смотрел на неё со снисхождением парень.

— И все будут рады, — поддакнул Кернилс, — она неадекватная.

Онника цокнула и отвернулась к подруге.

— Не обижайся, Онни, — дернул уголком губ Грегори, — я же не тебя обвиняю, ну. Ты то хорошая.

Фрея хихикнула.

— Нет, ну я считаю, это измена, — деланно возмущённо смотрела на него подруга, — я там, что, просто так с тобой за руку шла и мандарины выпрашивала? Мы с тобой почти женаты были, а ты! — она расхохоталась.

Грегори шутке был рад, пусть и доставал в этот момент телефон из кармана.

— Расходимся, — объявил он, — Оз написал, что послезавтра будет ещё один смотр, на этот раз с королевой и некоторыми сенаторами, и там… — он виновато взглянул на нас, — не буду читать всё, что он написал, но он очень против вас двоих в команде, — снова брови домиком, — это не личное, он просто очень хочет выиграть.

Фрея вскочила на ноги.

— И слава системе, — потянулась она, — я его рожу тоже не хочу больше видеть! Вот у меня личная неприязнь. Он придурок! — она схватила за руку Грегори, — пошли проводишь нас, — смешок, — уверен, что не хочешь совершить ради меня подвиг?

— У тебя штанам не жить, — указала на пятна на них я, — сходи сама. Пестициды тебя точно не убьют, а одежду теперь не жалко.

— А где сам Оз? — спросила в спину Грегори Онника.

Парень скривился.

— Он не докладывает, — пробурчал он, — у дирекции может успеешь поймать, — с нормальным лицом повернулся к ней, — или у ворот.

Из здания мы выходили молча. Все, кроме Фреи, конечно же:

— Они встречаются, да? Ну, ты ей точно не нравишься — она от тебя отгораживается сразу же, — хмык, — хотя, она красивая. Популярная, наверное.

— Уже не встречаются, — поджал губы Грегори, — расстались полгода как. И нет — у нас все одинаковые. Нет популярных.

— Такого не бывает, — хмыкнула, выходя в сад, Фрея, — и тут либо ты сам популярный и не замечаешь, что другие — нет, либо ты врёшь.

Она смотрела на него с ожиданием будущего ответа.

— Я серьёзно, — пожал плечами парень, — у нас все примерно друг друга знают. И никто не может выделяться — это запрещено. Тебя, вероятно, исключат, если ты будешь отставать. А как ты ещё станешь «популярным»? Здесь все хорошо учатся, все из влиятельных семей, — он хмыкнул, — и всем плевать на статусность.

Мы с подругой переглянулись.

— Это здорово, — улыбнулась не палящему под куполом стекла солнышку я, — пусть всё равно есть кто-то, кто хочет быть впереди, — перед глазами стояло воспоминание разговора несколько минут назад.

— Ага, — поняла о чём я Фрея, — например кое-кто, кого называют нашим командиром.

Грегори быстро мотнул головой.

— Тут ты точно неправа, — уверенное, — понимаете… у Оза нет задачи выпендриться или показаться лучше, чем он есть. Он, как бы вам сказать — пальцем не пошевелит, если его не заставить. Делает всё, что должен, но ни капли больше. Он вообще терпеть не может, когда его где-то упоминают прилюдно или ха! выводят из тени, в которой он пытается сидеть, но если его, — он посмеивался, — выволокли на свет, то ты реально не найдёшь человека, который сделает лучше.

Фрея пожала плечами.

— Сколько бы ты его не оправдывал — он явно жестокий, если заставил нас отвечать вам и калечиться, — возразила она.

— Мы же идём до медпункта? — напомнила всем про ушибы подруги.

Фрея махнула рукой на меня.

— Ну уж нет, — дернула её за руку туда, куда указал взглядом всё понимающий Грег, — ты, если не сходишь исцелиться, то будешь полночи ныть мне о том, что у тебя всё болит.

Она обиженно надула губы.

— Какая ты тогда подруга, если не выносишь всего-то пару часиков моего нытья⁈ — демонстративно вырывалась она, — я тебе доверяю самое сокровенное, а ты… Грегори, дорогой, всё. Мы уходим от неё!

При этом вцепилась в локти нас двоих и ускорилась в нужном направлении.

— Аямако, я могу спросить? — наблюдал за мной парень, — может ты сама знаешь.

Я не ожидала такого странного тона — он будто меня смущался.

— Давай уже! — ответила за меня Фрея, — и убери этот свой вежливо-важный тон. Ты же не с королевой говоришь, а с Маку-ка-ре-кукой. Она простая и спокойная, как… ну как ты, примерно. Серьёзно, вы бы так характерами сошлись!

Он слегка смутился. Я думала о том, что её план сватовства всё ещё работал.

— Почему, когда Оз по тебе ударил, пострадала только Фрея? — поинтересовался Грегори.

Последняя ему и ответила:

— Ой, а важности то сколько было! Так я расскажу, — смешок, — у Мяу-мяу был парень полгода назад. Тот ещё идиот и конченная мразь. Так вот — он её настолько сильно любил, что тяжёло перенёс тот факт, что она с ним начала расставаться. Там и до этого, конечно, были причины понимать почему он придурок, но тут его сторона… вернее, у него обе стороны дебила перешли в режим максимума, тумблер в общем прям на самый верх, — хрюк, — и всё.

Горящие глаза парня освещали теперь не дорогу, которая и до этого темной не была, а саму Фрею.

— Что «всё»? — насмешливо оглядела её я, — до логического завершения ты так и не добралась.

Она махнула на меня рукой в который раз и по-заговорщицки продолжила:

— Дрались они периодически и можно сказать фантастически «кроваво»! Там даже её папа, дядь Адам, который вообще самый спокойный и понимающий на свете, психовал так, что при последнем расставании он его за шкирку вышвыривал из их дома!

— Гаража, — поправила я.

Трепаться обо всём на свете подруга обожала.

— Я для антуража, не перебивай, — шикнула она, — а её папа сенатор, у него работа такая — с дебилами разговаривать спокойно и терпеливо. А тут, представляешь, нервы совсем сдали! — она рассмеялась, — в конце концов дядь Адам сгрёб вечно возвращающуюся пострадать к бывшему дочурку, привёз сюда в столицу, в какой-то из участков полиции. И они там на неё наложили магическую охранялку, чтобы, не дай система, этот тупомордый опять ей куда-нибудь звезданул, потому что она ему сказала, что они больше не встречаются.

— Почему просто не заявили на него в систему? — не понимал Грегори, — он мог бы даже отбывать наказание за преследование и… всё остальное.

Его это очень напрягало.

— С ним провели беседу, — ответила я, — он тоже школьник, пусть и совершеннолетний. И там… — я выдохнула и покосилась на подругу, — там всё было не так серьезно, как утверждает Фрея.

— Ага, как же, — цокнула девушка, — ни разу такого не было, чтобы он тебя абьюзил, и вот опять!

Грегори смотрел на меня с подозрением.

И почему все верят в фантазии Фреи, если я утверждаю, что она преувеличивает? Я говорю прямо — она с хитринкой. Я спокойно — она с пылающими глазами и придыханием. По-моему, всё очевидно.

— Какая разница, если всё это закончилось? — поджала губы я, — тебе явно сюда, — указала на дверь, над которой был нарисован крестик.

— Там чуть дальше больничная кабинка, — казался задумчивым Грегори, — тебе же не принципиально к врачу?

Странно, что дверь в кабинке была нестандартная — деревянная, а не матово-стеклянная, какой все привыкли видеть. Обычно через неё можно было увидеть очертания силуэта, который находится внутри и принимает лечение от сканирующей его системы. Что-то несложное, конечно же, однако инъекции, обеззараживание, мелкое заживление и всё кабинка выполняла самостоятельно. Ну и конечно же первичный осмотр, чтобы выписать и сразу же выдать препараты — я, например, тоже не любила, когда меня смотрел живой врач. У системы как минимум не могло быть ошибки.

— Чтобы она внесла в систему тот факт, что ваш командир садист? — хихикнула Фрея, — вот расскажу, что из-за него упала, а к нему потом с проверкой придут, — смешок, — а после меня придётся искать, потому что он же всё делает идеально — прикопает меня, и никто никогда не найдёт.

Она весело шагнула за дверь, оставив нас неловко мяться рядом. Это Фрея всегда казалась непринужденной и делала такими всех вокруг. Я же такой бойкой себя не считала. Я вообще больше молчала в компаниях, мне было комфортно слушать — с подругой-драконом этому учишься быстро.

— Так себе получилось на тренировке, — произнёс Грегори, пока я разглядывала кованую ручку двери, — было бы круто, если бы вы смогли остаться. Даже просто так. Посмотреть на Фратрию.

Он выглядел милым. Тем, кто действительно считает так, как говорит.

— Мне кажется, что у Озерфира не получится нас выдворить, — так же честно, как и он, — мой папа ездил, чтобы узнать подробности насчёт нас с Фреей. И ничего дельного у него не вышло.

Грегори дернул головой. А после кивнул и решил пойти на подкоп:

— Ты иностранка? Ну… то есть ты родилась не в Костне?

Я ждала этого вопроса с самого начала. Странно, что он так долго терпел.

— Мамины предки были из Соголды, — соседней страны, с которой как раз проходит Фратрия, — но они переехали очень давно. Я родилась здесь. И жила тоже всегда, не переезжая из нашего… городка, — улыбнулась, — так что нас можно назвать коренными жителями Костны. Хоть я и метис.

Ему было настолько интересно, что он даже встал ближе, чтобы меня слушать.

— Мне казалось гражданство у нас получить нереально, — хмык от него, — как и отказаться от него.

Я пожала плечами.

— Может раньше другие условия были, — сомневалась я, — я, если честно, не знаю. Как и мама.

Грегори дернул щекой, натянув губы и кивнул, после чего опустил голову.

— Ты понравился Фрее, — решила скрасить тишину я, — это редкость. У неё мало друзей.

Он не поверил.

— Она очень разборчивая, — не знаю похвалила её или нет, — долго привыкает к кому-либо.

— А ты другая? — поинтересовался.

Ответить ничего особого я не могла:

— Я со всеми легко контактирую, — подошла и опёрлась на стену, устав стоять на каблуках, — и большую часть моих знакомых Фрея не одобряет.

— Мне сперва показалось, что это ты замкнутая, — хмыкнул парень, — оказывается, всё наоборот?

Кивок от меня. Неуверенный.

— Мы обе не такие, — разглядывала его светлые глаза, — но и не высокомерные, как писал кто-то Оннике.

Его лицо растянулось в лихой улыбке.

— Вы нашли наш чат? — довольное, — если что, вас никто не хотел оскорбить. Просто написали, как думали. А ты… ты обижаешься?

Я снисходительно на него посмотрела.

— Ты серьёзно? За чью-то оценку обижаться? — улыбнулась я, — тебе не кажется, что ты слишком много беспокоишься о том, кто и что подумает?

Он то ли не так понял, то ли в его голове всё неправильно сложилось, но он не стал говорить мне, что я лезу не в свое дело, или то, что я ошибаюсь, а спросил прямее некуда:

— И что ты обо мне думаешь?

Думала я недолго.

— Ну сперва — ты очень непредсказуемый, если судить по вопросам, — заставила его улыбнуться, — ты веселый, добрый и мы точно подружимся, — хмык, — помимо того, что тебя одобрила Фрея, в её планах изначально было свести нас, — смешок, — но она решила увести тебя у своих же планов.

Он, кажется, шутки не понял.

— Я тебе не подхожу, — серьёзное, глядя мне в глаза, — слишком высокая планка, — пока я хмурилась, — все так подумали, Зорий даже представляться не стал.

Я поняла только одно:

— Ты сейчас таким обычным тоном сказал, мне что я по сравнению с тобой… стрёмная? — не поверила.

Грегори посмотрел на меня, как на дуру. А после до него дошло, что я имела ввиду.

— Не-ет! — протянул, — ты не поняла! Наоборот! Это ты слишком…

— Я сто процентов уверена, что вы молчали без меня, как два дурачка, — вышла залепленная пластырем Фрея, — не делайте вид, будто это не так!

Я прочистила горло.

— Аямако, серьёзно, — продолжил перебитый Грегори, — планку держишь ты.

Скривившаяся я пошла по дорожке первой.

— Оу, — шагала рядом подруга, — хочешь совет, Грег? Жизнь работает слегка по-другому — это ты у нас богатая и родовитая невеста, понял? — усмехнулась она, — и пока ты смущенно ковыряешь носком туфельки землю, считая себя недостойным её, — указала на меня, — до неё пытается добраться какой-нибудь придурок, вроде её бывшего, который реально недотягивает, — она схватил его под руку снова, — и он добивается своего. Уловил?

Грегори медленно кивнул. И предложил мне локоть для опоры, который я сразу же приняла, вызвав у него улыбку.

— Буду называть тебя Мако! — разошёлся он, — ты мне всё равно по внешности не нравишься, но если ты адекватная, то мы уже лучшие друзья! Ты, если честно, жесть какая холодная на вид, а взгляд у тебя такой, словно мы здесь все ниже муравьев! — он посмеялся вместе с Фреей, — но если вы хотите всё проще, то… если ты уже обиделась, то может забудешь, что я наговорил?

— Всё отлично, — заверила его, — и тем двоим, которые с нами не стали знакомиться, можешь сказать, что мы только за.

— Ты бы видел её маму, — была практически счастлива Фрея, — вот она выглядит так, как ты сказал, — она покивала, — а ещё я никогда не видела никого красивее, — смешок, — и она — самая добрая из тех, кого я когда-либо встречала. А блинчики, которые она печёт по субботам! М-мм…

Это был факт. Единственное, что могло соперничать с ними, так это воскресный ужин, который готовил папа. Вот у него из простых ингредиентов выходил шедевр, тем более что готовить он обожал. Субботний вечер мы обычно проводили за готовкой втроём, а вот воскресенье было лично папиным. К слову, со мной вообще сложно было подстроиться — я чаще всего не ела мясо. Особенно жареное и не курицу. А он находил околовегетарианские рецепты и создавал произведение искусства.

— Твоя мама готовит? — удивился парень, — это… круто, — он грустно улыбался, — у нас с братом такого точно никогда не будет, так что… цени это, пока можешь, — как-то наставительно добавил он.

— Эм, — я взглянула на выплывающее из-за кустов здание общежития, — как скажешь.

— Он тебе завидует, — пояснила для «умных» Фрея.

Мы с Грегори переглянулись. И предпочли промолчать.

— У вас такой вид, будто вы знаете что-то, чего не знаю я! — подруга переводила взгляд с одного на другую, — вы что, действительно общались, пока меня не было? Нет, ну это заговор.

Я хмыкнула — уже привыкла, что против неё всегда все строили козни и сговоры. Шутливо, конечно, но уж слишком часто она говорила про это.

— Обменяемся номерами? — спросил Грегори, когда мы уже подошли ко входу, — я добавлю вас в чат Фратрии, но предупреждаю — там находятся и организаторы, так что писать туда что-то… неприличное точно не стоит. Они за это и наказать могут, — насмешливый хмык, — информацию от Оза сразу пишу туда. Но иногда могу и в личку. Кого из вас мне записать?

Фрея достала телефон.

— А чего великий и ужасный не пишет сам? — хихикнула она, — не может спуститься до низкородной челяди?

Грег прыснул.

— Только самому Оз-зи не говори, что ты влюбилась, — самым обычным тоном попросил её он.

Можно было представить её взгляд — удивлённый, но не настолько, насколько осуждающий.

— Мы с Мако, если что, осуждаем твои увлечения, — ему было плевать на её взгляды, он писал в её телефоне свой номер.

Подруга перевела глаза на меня. Я пожала плечами.

— По-твоему, только ты можешь иронизировать насчёт меня и командира? — улыбнулась я, — ты сама сказала, что подаришь ему синие носки.

— Точно сговор, — буркнула Фрея, — ты же будешь писать мне пошлые сообщения ночью? — толкнула плечом в руку Грегори она, — нет? Ну ты и болван! — забрала у него телефон, — тогда придётся строчить мне!

Она была счастлива, покрываясь иронией с ног до головы.

— Позвони мне, — бросил парень в спину вошедшей в здание, — она же это сделает? — вопрос ко мне.

Я медленно кивнула и махнула ему рукой, не забыв попрощаться.

— До завтра, — уже развернулся и направился в сторону парковки он.

И я подумала было, что мы встретимся на линейке завтра утром, но нет — Фрея уже успела прошерстить весь чат, когда я поднялась в комнату.

— Смотр с королевой перенесён на завтра, — смотрела с толикой страха на меня она.

Глава 3

Второй день в новой школе не отставал по уровню веселья от первого. А всё потому, что мы разбирали вещи до поздней ночи, потому что, как и сказала тогда папе я, никто делать этого не торопился, а найти утром хоть что-нибудь было бы здорово, помимо того, чтобы не ударить в грязь лицом перед папой. Я конечно успела уснуть на целый час, из-за того что Фрея потратила из моего источника магии больше обычного и оправдывалась тем, что она привыкла работать только в паре со мной, а я была занята посапыванием в подушку, а значит наш кооператив на некоторое время впадал в гибернацию.

В итоге вещи были разобраны, крехтящая и ворчащая от «перетруженности» при переносе кровати Фрея ныла о своих мышцах, а я радовалась тому, что тот час дал свои плоды — я казалась себе выспавшейся, даже бросая взгляд на себя в экране телефона, красясь и разговаривая с мамой по видеосвязи. Она вообще клялась мне надоедать по три раза в день, а не только утром, как сейчас. Пусть мы обе знали, что такое вряд ли возможно.

— Папа уехал? — спросила, рисуя карандашом контур губ, — надеюсь, он не забыл ничего из того списка.

Мама поставила чашку с кофе на стойку и отошла за сахарозаменителем.

— Судя по тому, как он посмеивался вчера вечером, ты попросила привезти полдома, — она надорвала бумажную упаковку, высыпала содержимое в напиток и начала внимательно размешивать.

Я хмыкнула.

— Он ответил мне фотографией с полным багажником и тщательно замурованным в плёнку Десмондом на переднем сидении, — улыбнулась, — я просто сказала ему, чтобы он не замарал мою подушку для сна, а он её даже пристегнул!

Тёмные мамины глаза улыбались. Как и всегда, если честно. Я совсем не могла понять Фрею и тех, кто говорит, что она выглядит высокомерной или злой. Раскосые глаза делали её улыбчивой, немного хитрой и выразительной — найти такую же красивую, какой выглядела она, было нереально. Она была понимающей, доброй и милой. Мы ругались с ней лишь когда мне было не больше тринадцати, и то тогда, когда я целенаправленно делала назло ей.

В остальное время я видела в ней не пресловутую «подругу», которой обзывалась мама Фреи в её отношении, а больше саму себя. У нас было общее буквально всё — размер одежды, обуви, косметика, вкусы. Только рост подкачал, тут я пошла в папу, став ниже него, но почти на пятнадцать сантиметров выше неё.

— Мне иногда кажется, что он переживает больше меня, — она заправила чёрную прядь за ухо, — будто бы он сам никуда не уезжал, — глоток кофе, — я, пока не забыла, не могу найти своё обручальное кольцо уже второй день.

Я отвлеклась от помады и взглянула на свою левую руку. Мама в этот момент хитро попивала кофе, зная, что к этому колечку я неравнодушна и периодически изымаю его в пользование, пока она не видит.

— У тебя есть системное, — поправила золотой ободок на пальце я, — а это ты забыла…

— В своей ванной, — скрестила руки на груди она, — позволь спросить, что ещё мне искать не стоит?

Я пыталась не улыбаться в такой серьёзный воспитательный момент.

— Папино тоже у меня, — показала указательный палец, — но его я сняла сразу с него.

Она закатила глаза. Я же продолжила утренние сборы.

— Скажу папе купить тебе… постой, у тебя же есть! Почти такое же, — она была возмущена.

— Вот я и оставила его тебе, — хихикнула я, — ты сама сказала, что оно тебе нравится. Оно в правой шкатулке туалетного столика.

Смириться для неё было бы странно:

— Приедёшь, и я отберу, — сделала глоток кофе, — папа нарвал мне пионов с утра, — она взяла свой телефон и перевернула камеру нажатием, — тебе тоже везет — я поставила их в губку и корзинку, а еще опрыскала раствором от таракашек, — она скривилась, — так и подумала — у меня сегодня заказ на то платье… красное в пайетках, поняла, да? — вновь её лицо взамен бело-розовых цветов, — нужно будет упаковать и отправить с курьером, вот я и подумала, что пионы для украшения будут в самый раз, — глоток, — уже приготовила парочку и…м! через три месяца выпускные, и все активировались уже сейчас, так что я боюсь представить, сколько заказов смогу взять в этот раз, — она стукнула ногтем по стойке, — подмастерье рванула покорять столичный пансион, и у меня теперь нет ни модели, ни пособника в разработке!

Я уже доплетала вторую косичку, не отвлекаясь ни на что, пока она рассказывала.

— И да, — её губы растянулись в удовольствии, — я нашла ту самую ткань для твоего бала Фратрии. Пока не покажу, — ехидное, — но тебе понравится — в меру открытое, но ты же понимаешь как будешь выделяться на фоне безвкусной пышноты нарядов других! А я специально посмотрела цены и сами… модели в интернет-магазинах системы, — она брезгливо скривилась, — мне казалось, что все эти кружева и вышивки под бабушкин манер были модой во времена… — хихик, — молодости твоего папы. Но нет! Только представь.

Папа был старше её на восемнадцать лет. Мама отпраздновала свое тридцати пятилетие, а вот папа… иногда я боялась того факта, что он был самым старшим на родительских собраниях, в кругу маминых подруг и их мужей, да и везде, где отбирались люди по возрасту. Через полгода ему будет пятьдесят три, хотя сказать по нему такое было сложно — он умел удивительным образом выглядеть младше, по большей части из-за весёлого характера, маминых стараний и умения поддержать диалог с кем угодно, имея просто огромный багаж знаний обо всём на свете.

— А эти цвета… м-м… — со смешком, — хотя, если вспомнить твой выпускной прошлого года то, да — естественно тебя выбрали королевой, — хмык, — вы с чудовищным Реджи выглядели лучше кого бы то ни было. Ох, знаешь, что-что, а на морду лица он вполне себе приятный… был, — смешок, — но сам по себе… хотя, если выбирать из всех деревенских, — второй смешок, — ладно-ладно, не смотри на меня так. Ая, солнце, ты же отошлёшь мне фото в хорошем качестве со всей группой? И не забудь про класс! По телевизору лица сильно мылят, помимо того, что показывают портреты только во время интервью, — она стала задумчивой, — и ты права — Грегори тебе не подходит. Я успела почитать о его маме, перед тем как ложилась спать вчера. Помимо того, что ей принадлежит концерн Ормега-групп, так ещё и самый крупный процент системы. Представляешь? Я посмотрела несколько статей и видео с ней — крайне властная особа. Нам точно не надо такую в семью, Ая. Хотя сам Грегори, милый мальчик, — улыбка, — забитый немного, как и его братик, но папа точно будет против такой родни, — смешок, — ты же знаешь, как он любит иногда покомандовать, — она подалась ближе к телефону и добавила шепотом, — передай Фрее, что нужно отменять все её планы.

Я закатила глаза.

— Она сама строит ему глазки — не переживай, — поскидывала все в косметичку я, — ты, кстати, вытащила те тени с блестками, которые я неделю назад купила?

Мама похлопала глазами.

— Они у тебя на глазах, мам, — осудила её взглядом, — тебе не стыдно?

— Считай это платой за кольцо, — махнула на меня рукой она, — о, папа написал, что задерживается из-за пробки на въезде, — она смахнула пальцем уведомление с экрана, — не закрывай дверь — он всё сам расставит, если что, послезавтра переделает, как тебе нужно.

Я кивнула.

— Тогда я бужу Фрею, — поправила часы на запястье, заодно и посмотрела сколько время, — ладно, люблю тебя, мам. Мы пойдем ещё кофе купим, пока не поздно.

— А я люблю тебя, Ая, — улыбалась она, — мы с папой.

Я кивнула и отключилась, разглядывая нагло уснувшую в ожидании подругу, которая успела наныться и захрапеть сном младенца, пока я собиралась. Она сегодня предпочла празднично намазать ресницы тушью и выглядеть лучше меня раз в сто, сверкая идеально ровным тоном лица, природными светлыми кудряшками и… слюнкой на щеке.

— Пойдём, папа сам разберётся, — кинула телефон в карман я, — ты же нашла свою Программу?

Так назывался браслет, позволяющий выходить в учебную сеть системы, брать оттуда информацию и выполнять задания, которые дает учитель, или, как в старшем и высшем звене — сама система. У нас не было живых преподавателей, потому как они были нужны только малышам, которые могли себя плохо вести. Нас же оценивал компьютер, что было, откровенно говоря, удобнее, хотя обмануть его было нереально — это бесило Фрею.

— Мне, по-моему, хуже стало, — тяжело потянулась она, — лучше бы я не засыпала второй раз, — она взглянула на меня, — ты сегодня при полном параде.

— Боишься, что я у тебя Грегори уведу? — пошутила, открывая дверь в коридор, — мама сказала, что он нам не подходит.

Подруга взяла с тумбы свою Программу и поплелась за мной.

— А вот тебе очень даже, — добавила для неё, — мама у него одна из богатейших в Костне.

— Мама? — все ещё сонно спросила Фрея, — я тебе больше расскажу: его родители живут отдельно. Не в разводе, нет. Реально в разных домах на соседней улице. Двойная фамилия у него и его брата потому, что мать была очень против того, что они будут носить отцовскую, — хмык, — был скандал из-за того, что она вообще хотела отца выписать и оставить только «Ормега». Но что-то там не задалось, и всё ушло ещё глубже — официально Грегори живёт с отцом. Его брат — с матерью. Не знаю как в реальности, но как по мне, это жесть, — она открыла мне дверь, — они не смогли бы добиться развода, потому что система знает, что у них есть дети. Сама же знаешь, что такое пресекается. И никакие деньги им не помогли, вот, — она вздохнула с тяжестью, — пока ты дрыхла вчера, мне захотелось узнать, почему Грег так странно приспросился по поводу блинчиков твоей мамы, — кивок, — у него такая откровенная травма, что он по всё тем же догадкам СМИ вообще никогда ни с кем не встречался, что не удивительно — Онника его игнорирует уже несколько лет.

Ответить мне было нечего.

— Страсти у них здесь кипят ужасные, — иронично заметила подруга, — в том смысле, что у нас кто-то на месте Грегори уже морду набил командиру, чтобы тот ею не светил перед возлюбленной!

Она хихикнула. Я нажала датчик на браслете-Программе и направилась по исходящей от него подсвечивающийся линии до нужного нам кабинета.

— Мы же сперва за кофе? — ухватилась за мой локоть Фрея, — а я вообще была бы не против завтрака.

— Ты его проспала, — напомнила ей, — я тебе сказала, что папа приедет, и я справлюсь с ним и вещами сама. А ты могла пойти поесть, пока я командовала, где будет стоять мой холодильник.

Она скривилась. Но почти сразу решила спросить как можно ласковее:

— Я же смогу класть в него что-нибудь нужное?

— Посмотрим на твоё поведение, — ухмыльнулась ей в ответ.

— В системе, где характер, ещё нет записи, что ты жадина? — дёрнула бровью девушка, — если нет, то я буду советовать добавить.

Мы остановились напротив двухэтажного мини-замка с самой настоящей смотровой башенкой.

— Пишет, что это административное здание, — ткнула на экран я, — зачем только?

— Не проверять ли они нас собрались?

Я не поняла:

— Ты имеешь ввиду тестировать? Для чего? — начала подниматься по ступеням, — в системе есть все отметки. Это странно.

Шагающую к стойке меня заметили сразу:

— Приветствую в директорате, приложите чип к стойке, — электронный голос исходил из колонок над головой.

— Зачем чип-то? — стояла за мной, пока я всё выполняла, Фрея.

— Для того, чтобы вашему учителю пришло уведомление об опоздании, — неожиданно ответил ей женский голос системы, — Аямако Фиджез. Семнадцать лет. Требуется пройти аттестацию. Прошу в кабинет справа.

Здесь был не просто автоответчик, каким заменяли в некоторых областях секретарей живых — за нами наблюдала сама система с её интеллектом и возможностями. Я отметила большой полукруг камеры на уровне моего роста на противоположной ко входу стене.

— Для чего аттестация? — смотрела в электронный глаз я.

— Уровень навыков школ может отличаться. Это необходимо проверить, — говорившая будто улыбалась своим электронным голосом, — вам нужна помощь, Аямако?

Я мотнула головой.

— Нет, спасибо, — махнула рукой подносящей чип к стойке Фрее, — я тебя подожду.

— Ваша любознательность восхищает, — словно слоган процедила система, — приятного вам тестирования, — голос словно летел по коридору за мной, — могу я предложить вам воды?

— Кофе, — вздохнула я, — почему тебя нет вообще везде? С тобой рядом всё было бы проще в разы?

Дверь открылась автоматически.

— Вы крайне милы, — ответ компьютера, — насколько мне известно, ответом на ваш вопрос является стоимость оборудование, котороене может быть задействовано во многих местностях нашей страны. Ещё — Сенат высказывается крайне против поглощения мною не возобновляемых природных ресурсов. Вам интересно?

Я села в широкой кресло посередине пустой комнаты. Экран напротив успел активироваться при моём входе.

— Очень, — кивнула ей, — если я или Фрея сдадим на большие баллы для нашего класса, то нас поднимут на уровень выше?

Я ткнула пальцем в экран, начиная тест.

— Ваш кофе, — пластиковая банка выдвинулась из широкого подлокотника моего кресла, — прошу после употребления установить использованную тару в это же место. Со счета вашего отца списана оплата, — она подождала несколько секунд для моего ответа, но не дождалась, — отвечаю на ваш вопрос: вероятность повышения класса возможна. Однако имеет ограниченный порядок. Я ответила на все ваши вопросы?

Я кивнула, думая о том, что Фрее всё же повезло с завтраком — она его точно будет за тестом жевать, как я сейчас сделала глоток холодного кофе из банки.

— В таком случае буду счастлива записать вас в класс выше, — снова улыбалась голосом система, — вы способны на многое, Аямако.

— Спасибо, — откинулась на спинку кресла.

И началось: здесь были не столько вопросы на логику и знания, сколько направленные на практику. И вот что меня удивило больше всего — я завалила. Нет, знать всё это я знала, более того, я могла рассказать намного больше, чего явно могли рассказать студенты высшей группы, но вот то, что предлагалось сделать… тут моя профанация была очевидна. А потому, стоило мне нажать «Итоги», как экран сперва блеснул забавными поздравляющими фейерверками, которые были нужны, так как сдавали обычно только маленькие дети, а после того, как объявился результат, я приняла решение посмеяться. Громко так, нервно и совсем безрадостно.

— Я надеюсь нас не разделили, и у тебя выпало та же гадость, что и у меня, — встретила меня в фойе Фрея, — пятая младшая?

Я снова хрюкнула в ладонь.

— Прости, — со смешком, — эм… система, ты тогда надо мной смеялась, когда я тебя спрашивала о повышении уровня, да? Ты нас низвергла до… младшеклассников.

— Это же откатиться, когда мы вернёмся в свою школу? — была в ужасе подруга.

— В моём перечне действий не была заложена такая функция, как «смех над гражданином». Прошу за это прощения, — и ответ Фрее, — вам будет дан шанс перепройти тест. В том заведении будут учитываться другие нормативы, — заставила нас выдохнуть, — однако, если вы примете решение завершить обучение здесь, то вынуждена вас огорчить — повышение группы и класса возможно лишь в случае прохождения теста-итога за год. За исключением иных правил, указанных в уставе.

Я нажала на экран браслета. Линия вырисовалась мгновенно.

— Пятая младшая, — процедила Фрея, — сколько им лет?

— Девять-десять, — поджимала губы я, — боюсь представить, что мы сможем там узнать.

Подруга хихикнула.

— Знаешь, а это круто, — повеселела она, — будем с тобой учиться вставать на позиции, складывать оригами и правильно защищаться! Станем отличницами, будет больше времени на эту Фратрию!

Я качнула головой:

— А если никто не проставит нам баллы за год?

Девушка потянула меня за нитью-указателем быстрее.

— Мы же с тобой приедем героями! Нас по телеку будут показывать чаще королевы! — она хихикнула, — считай только этим заслужим баллы за год.

Что-то мне подсказывало, что она пытается выдать желаемое за действительное. Однако я лишь кивнула и пошла и в самом деле быстрее. Была бы моя воля — я бы побежала. Бег всегда сильно помогал расчистить мысли. Сейчас бы точно помог.

Хотелось убежать подальше и не возвращаться.

— Такого я не ожидала, — пробурчала подруга, — я сейчас что-то так сильно напугалась, что… система же это отметит. Мне кажется, что от этого точно будут проблемы. А ещё я очевидно умнее десятилетки! Что я там вообще смогу узнать такого, чего не знала…

Она ворчала всё время, пока мы шли до корпуса младшей группы, заходили в удивлённый класс пятого года обучения, садились на немного не подходящие по росту стулья, и закончила, только встретившись взглядами с учительницей лет двадцати пяти, которая с улыбкой вошла в класс, а после того как увидела нас, застыла и медленно кивнула головой, склоняя её к планшету в собственных руках.

— Оу, — протянула преподаватель, — ребята, познакомьтесь со своими новыми одноклассницами: Аямако, — на меня, — и Фрея, — она прочистила горло, следя за тем, как здоровающиеся не иначе как «Здравствуйте!» дети, рассаживались по местам, — девушки разделят с нами учебу до того момента, пока не закончатся игры Фратрия. Прошу вас всех относится друг к другу сдержанно и доброжелательно, — она искренне улыбнулась, — покажем нашим гостьям насколько сильные одноклассники учатся рядом с ними. Согласны?

Идеально стройный кивок детей выглядел странно.

— Замечательно, — ей явно нравилась ее работа, хоть она я была смущена сейчас, — что ж, девушки, в нашем классе есть несколько правил прибывания — одно из них могло бы на вас не распространяться, однако это будет несправедливо по отношению к остальным, согласны? — она ждала, пока до нас дойдёт что нужно кивнуть, — в таком случае — Аямако, тебе повезло и твоим соседом станет Малкольм, — она указала на последнюю парту с внимательно как и все разглядывающим меня мальчиком, — он иногда любит болтать, поэтому я надеюсь на сдержанность от вас двоих. Фрея, тебе повезло не меньше твоей связки — Льюис, мне кажется, в этот раз победа в поединке достанется твоей соседке по парте.

— Это вряд ли, — гордо ответил ей мальчик, к которому уже направлялась Фрея.

Я опустилась на вполне подходящий стул рядом с тем, на кого мне указали.

— Ты красивая, у тебя есть парень? — смотрел на меня с милой улыбкой в светлых глазах Малкольм.

Улыбку сдержать было сложно. Как и отрицательное качание головой.

— Это хорошо, — важно ответил он, — тогда я буду за тобой ухаживать, — такой же уверенный кивок, — так что не отвлекайся на моего брата — он старый, а я лучше.

На фоне Фрея опасливо отсаживалась от по-хитрому зло сверлящему её взлядом Льюиса. Кто из нас был в большей опасности — сложный вопрос.

— А кто твой брат? — прошептала я для не отвлекающегося от рассматривания меня мальчика.

—…алгоритмы системы делают нашу жизнь проще — это общепризнанный факт, — вещала учительница, — каждый её маячок влияет на определенную сферу жизни. И, как мы уже поняли из предыдущих занятий, существуют профессии, полностью связанные с искусственным интеллектом или теми способами связи с ним, которые мы привыкли видеть каждодневно. Например?

— Грегори Ормега, — не стал называть вторую фамилию брата Малкольм, — он связка капитана ваших игр, — хмык, — и мой брат, на которого ты точно зря потратишь время, — с высокомерным взглядом, — то, что я младше, только делает меня лучше него.

Мы с подругой переглянулись. Её там донимали явно по-другому.

— Аямако? — обратила моё внимание на себя учительница, — главные профессии системы. Назвали почти все.

Отвлекающий меня Малкольм перевел такой же важный взгляд на девушку:

— Полицейский, врач, программист системы, инженер-портальщик, сенатор, мне продолжать?

Класс смотрел на его упрямое выражение лица. Я усиленно умилялась.

— Молодец, Мал, — похвалила преподаватель, — однако ты знаешь правила. Я дала шанс ответить Аямако, ты его забрал себе. Чем ты оправдаешь своё поведение?

Мальчик кивнул.

— Я отвлек ее разговором, она вас не услышала — это моя вина. Поэтому я взял ответ на себя, зная, что Аямако смогла бы ответить и сама, если бы услышала вопрос, — значительно и серьёзно отчеканил он.

При этом он без сомнений смотрела сперва на учителя, а после на меня, как бы говоря, что уже начал меня добиваться.

— Ты сам признал свою вину, Мал. Я вынуждена снять с тебя балл за поведение, — показалась мне строгой преподавательница, — но присуждаю тебе его же за правильный ответ. Будь внимателен в следующий раз — твои действия несут большие последствия, чем ты осознаешь, — поворот ко мне, — Аямако, твоя очередь отвечать.

Я кивнула ей с улыбкой:

— Все, — ответила.

Её бровь изогнулась в удивлении. Я решила пояснить:

— Вы спросили какие профессии связаны с системой. Мой ответ — все. На каждом заводе, в каждом магазине и в любом учреждении любого предприятия или компании стоит стойка с необходимым перечнем функций. На заводе, к примеру, будет такая, которая отслеживает состояние здоровья специалистов, и в случае болезни выдает государственный больничный и делает запись к врачу. В магазинах оплачиваются покупки с помощью чипа. В библиотеке на тебя поступает запись о выдаче электронного пропуска в виртуальный читальный зал. Так что вся жизнь связана с системой.

Учительница улыбнулась.

— Интересный ответ, Аямако. Я начисляю тебе два балла — один за правильный ответ, а второй за его оригинальность.

Я тихо хмыкнула. Малкольм был приятно впечатлен. Это смешило.

— На прошлом занятии мы успели изучить аппарат здравоохранения. Давайте напомним новым девушкам о том, что следует делать при возникновении необходимости получения медицинской помощи, — доброжелательно шагала между рядов учительница.

— Ты ещё и умная, — обрадовался Мал, — красивая и умная — мой любимый тип девушек. Тебе нравятся мягкие игрушки или конфеты?

Я хихикнула, чтобы никто этого не услышал. И прошептала:

— Мне нравится слушать учителя, — доброжелательно.

Он снова торжественно кивнул.

— Это я ценю в тебе, как и остальное. И ты права, я спросил непристойно — ты же девушка. Тебе нравится и то, и другое.

Говорил он при этом вообще всегда серьезно. Грегори был точно не таким, как он — тот беззубо шутил и был не таким напористым.

— Ещё рано звать тебя обедать за наш столик в перерыв? — заставил меня улыбаться он.

— Давай я буду сидеть с тобой, а сейчас ты позволишь мне слушать? — предложила ему.

Расплывшееся после этого выражение мальчишьего лица говорило что-то не менее грандиозное, чем: «Рыбка попалась в сеть!».

— Спасите! — одними губами маяковала мне Фрея, — отодвинувшись на самый край парты и опасливо поглядывая на одноклассника, рьяно ковыряющего канцелярским ножом какую-то тетрадь.

Я сглотнула.

— Льюис всегда лезет в драку, — заметил мой «страх» Мал, — но если бы ты сидела с ним, а не со мной, то я бы его точно приструнил, так что не бойся. Ты теперь под защитой.

Я не знала как на это реагировать. Был бы он хоть немного постарше, то… да даже так! Будь ему семнадцать, тогда я воспринимала бы его как того, кем он себя позиционирует, но сейчас… могла только мило улыбаться.

— Темой сегодняшнего занятия станет устройство полиции, её статус относительно системы и полномочия городовых, — на фоне рассказывала учитель.

— Он же не опасный? — с мольбой спросила я, — этот Льюис. Иначе у Фреи есть брат немного младше — она и ответить может.

Малкольм мотнул головой.

— Он, конечно, любит нарушать правила, но не разу еще не доходило до предупреждения, — он печатал в виртуальной тетради «лекцию».

— Что за «предупреждения»? — не поняла я.

Мальчик даже не отвлекался от печати, объясняя мне параллельно:

— Существуют три шанса у каждого ученика. Когда ты их израсходуешь, нарушив правила школы, ты будешь исключён. Всё просто.

Кошмар. Нас бы с Фреей уже пять раз выгнали. Особенно её.

— Грегори говорил, что на последнем году обучения всё строже и система приравнивает каждое нарушение к предупреждению. Будь то слово на уроке не по требованию учителя или невыполненное домашнее задание, — он вызывающе хмыкнул, — ты сказала, что не хочешь отвлекаться.

Я повела бровью. Мал был очень умным. А ещё очень суровым и беспощадным. Эх, ещё бы ему лет восемь поверх тех, что он имел.

—…вы должны понимать, что любой страж порядка без исключения настроен только на защиту вас и остального населения, — голос учительницы, — вы обязаны исполнить любое требование городового или полицейского. Ваша жизнь для него имеет высшую ценность.

Она рассказывала намного интереснее тех нудных лекций, что давала система записанным электронным голосом из динамика. Она была настолько живой и пристрастной, что я, как и Фрея слушали с невероятным интересом. А еще вселяло радость то, что если бы меня оценивала система при том ответе, то никаких баллов бы мне никто не начислил. Их бы вероятнее сняли, потому как в старших классах все привыкают отвечать «правильно», а не так как ты думаешь. Только младшие выражались как хотели — их даже учили это делать, ограничивая более взрослых учеников и заставляя их поступать согласно правилам, а не по желанию.

— У тебя есть непереносимость чего-нибудь? — в очередной раз удивил меня Мал, — мне же нужно знать, что тебе дарить можно, а что нет, — серьёзнее некуда, — это очень важно. Так что можешь смутиться, но сказать.

Я мотнула головой, как бы говоря, что смущаться сейчас могла бы, но не стала.

— Давай сперва просто пообщаемся, — предложила, — как друзья. Я уверена, что друг ты тоже отличный.

Мальчик поджал губы.

— Так не пойдёт, — умудрялся слушать учительницу, печатать и говорить со мной Мал, — ты будешь плохим другом.

Я подняла бровь.

— Это ещё почему? — немного возмущённое от меня.

— Друзья должны быть выгодными, а ты бесполезная, — без зазрения совести, — друг из тебя так себе, — он даже не улыбался, — а вот девушка может быть просто красивой и умной, — взгляд на меня, — как ты, — хмык, — но можно и просто красивой.

Мой снисходительный взгляд он не заметил — отвернулся к проекторной доске и уставился с вниманием на схему иерархии полиции, оставив меня наедине с тяжёлыми мыслями. Интересно, так думает сам Мал или его мама? Ведь у того же Грегори таких догм в голове не было.

Это я и решила узнать во время обеденного перерыва, когда впервые вошла в общую столовую с высоким потолком, гранитным полом и тяжёлыми стеклянными столиками по всей комнате. Ничего необычного, кроме короба автоматической выдачи по заказу и привычных автоматов с едой и напитками.

— Ты в хороших отношениях с братом? — спросила у Малкольма, подходя к очереди.

И это было прекрасно — я впервые могла в ней стоять спокойно, а не посылать Фрею, чтобы та сбегала узнать, что там есть что-то подходящее для меня, и, если такое было, взяла без моего участия. Персональное участие в этом процессе напрочь убивало аппетит и я оставалась без обеда.

Может и брать что-то с собой не нужно будет? Папа зря привёз холодильник?

— Грегори… нормальный, — процедил Мал, — пойдёт. Правда, я никогда не захотел бы быть таким, как он, — смешок, — ты же сто процентов слышала эту историю — он сбежал от мамы к отцу, и теперь все стараются ему угодить, только чтобы он им сказал, как он сегодня покушал и сколько денег дал ему отец, — хмык, — мама сильно хочет, чтобы он вернулся. А он боится её и говорит всем, что она на него давит, — тихий смех, — хиляк.

Я как раз увидела за одним из столиков Грегори и махнула тому рукой, отчего тот радостно ответил тем же, пока его вечно хмурый дракон разглядывал всё происходящее с поджатыми губами.

— Тебе не кажется, что ты к нему слишком строг? — спросила Мала, — или ты тоже хотел жить с папой?

Мальчик изогнул бровь, будто я не могла бы додуматься до такого ни по какой логике.

— Они с хм… «папой» очень похожи. Оба напрягают маму своим тщедушием. Жить с ним? — брезгливо, — ни под каким предлогом. Я бы и видеть его не хотел — он же не хочет.

Кивнуть на это показалось мне единственным возможным вариантом. Остальные я бы просто не потянула по нагрузке.

— Я сбегала до Грегори, — встала рядом запыхавшаяся Фрея, — помимо того, что он пытался не смеяться вместе с капитаном над нашим классом, в котором мы теперь будем учиться… — она была зла, — в четыре будет смотр с королевой и некоторыми сенаторами. Он, если что, с самого начала был запланирован, чтобы выбрать тех, кто будет флаг тащить.

— Флаг? — переспросила у неё.

— Ага, — она обогнала меня и нажала на сенсорный экран для заказа, — м-мм… здесь из вегетарианского только йогурт и хлебцы. А, нет, ещё есть морковная котлетка и фу… идеально для тебя — овощи на пару, — она скривилась, — я заказываю?

— Только йогурт, — ткнула за нее я, — что там по флагу.

— Да ничего особенного: будем стоять строем перед порталом через пару дней и встречать команду из Соголды, — она ждала, пока я поднесу чип для оплаты, — какой-то тандем потащит флаг и воткнёт его в стойку рядом с тем, который они принесут от себя, — она внимательно меня оглядела, — а ты чего сегодня так скромно?

Я пожала плечами.

— Душно, — ответила ей.

— Ты должна хорошо питаться, — важно заметил Мал, — у тебя плечи тощие. Хочешь я тебе что-то куплю?

Фрея, которая ещё по переменам поняла, что у меня новый поклонник, умилительно оглядела мальчика, отчего тот высокомерно скривился.

— Может ты хочешь йогурт? — взяла из отсека названное я и протянула ему, — нет? Тогда давай договоримся больше такого не предлагать. Я тоже странно себя чувствую.

Он всё понял мгновенно! Деловито повернулся к экрану и произнёс:

— Можете идти сразу до столика. Я подойду позже, — он указал на нужный, — не переживайте, там никто не сидит.

Я удивилась. И не успела посмотреть на Мала, как тот ответил:

— Выгодных друзей найти сложно, Мако, — холодный и значительный взгляд на меня, — а обычных заводить я не хочу.

До столика мы с Фреей шли в молчании.

— Может его с этим… мелким чудовищем с ножом подружить? Ну… с которым я сижу, м? — она поставила поднос и почти упала на стульчик, — может Мал научит его быть умным?

На фоне маяковал Грегори, подзывая нас сесть к ним.

— Хочешь в компанию ворчливого командира и глазеющей на него влюбленности? — вопросила подруга.

— Не особо, — отвернулась от парня я.

— Вот и я думаю, что слушать полчаса о том, как я ничтожна и как бы он выпнул меня из Фратрии, я тоже не стремлюсь, — улыбнулась Малкольму она, — какой ты молодец — Макаронина бы сбежала, принеси ты что-то жареное.

Мальчик снова был надменен:

— Я стоял рядом, и слышал, что она вегетарианка. И я не тупой.

— Я не… — начала было.

— Она плохо реагирует только на сильный запах, — перебила меня Фрея, — и на вид жаренного. Так что можешь не переживать, от сосиски еёне вывернет, — она хмыкнула, — она даже иногда вареную курицу способна переварить.

Я только кивнула, подтверждая.

— Не перебивай её больше, — удивил нас Мал, после повернувшись ко мне, — значит ты просто что-то не любишь?

— Вроде того, — сделала глоток я.

Грегори в этот момент откровенно дул на нас губы. Очень демонстративно. По его виду было похоже, что он бы начал кидаться в нас хлебом, будь его воля.

— Он не подойдёт, не переживай, — дернул ногой под столом Мал, попутно жуя, — боится, что я схвачу и унесу его домой, — хихик, — а ещё скажу про него что-то, что он скрывает.

— Я бы тебя тоже боялась, — хмыкнула подруга, — я таких серьезных дете… — она осеклась под его взглядом.

Он даже отвечать ей не стал, вернувшись к еде.

— Боишься? — отсела от мальчика Фрея, — того, что нас выгонят? Я бы хотела остаться, но как-нибудь так, чтобы не настаться по полю, а смотреть со стадиона.

Я не поверила, что она это сказала.

— Ты обычно такое не пропускаешь, — напомнила ей.

Она пожала плечами.

— Не люблю большие скопления людей, которые следят за мной, — она усиленно и нервно жевала, — я и сейчас ощущаю на себе пару сотен косых взглядов.

Мал был ехиден:

— Так и есть — все видят вас в первый раз. И по рассказам вы самые сильные из команды.

Я как-то виновато скривила брови. Малкольм понял всё и без моих кривляний:

— Неспроста вас в наш класс определили, видимо, — догадался он, — ну ничего, — жизнеутверждающее, — мне, если ты помнишь, это не так важно.

Фрея прыснула.

— Не боишься, что сегодня королева нас выпроводит, и ты останешься без подружки? — не могла не подтрунить над Малом она.

Его взгляд делал из неё как минимум дурочку.

— Если я захочу, то она останется, — выдал он, — но проблемы нужно решать поэтапно — если ты не заметила, она ещё здесь, — он поднялся, — сходить тебе за соком, Мако?

Я помотала головой.

— Знаешь кто из него вырастет? — придумала шутку Фрея, — готова? Наш капитан, версия два-ноль.

— Идём в класс, — Мал взглядом сверлил подругу, — я взял тебе яблочный, Мако. Всем нравится яблочный.

Глава 4

Крытый стадион, который спортивным залом назвать было нельзя, потому что крышей служило полотно тента, а покрытием пола служил самый обычный газон, был полон людей всех возрастов. Вернее, можно было бы сказать, что плюс-минус нашего возраста всего было десять человек, а вот остальные — сенаторы, приглашённые гости и учредители, гонявшие с поручениями исполнителей, смешно переругивающихся шёпотом из-за стоящей в самом центре у импровизированной сцены королевы.

Нифелия Биркинг — её величество Костны скучающе разглядывала сидящих напротив неё участников Фратрии, явно разрешая в своей голове какой-то крайне сложный государственный вопрос. Все это продолжалось до того момента, пока крадущихся в попытке тайного попадания на те самые кресла и опоздавших нас не заметили:

— Вот она! — обрадовалась королева, направившись широкими шагами к обескураженной Фрее, успевшей ещё и сжаться в образе «скрытого перемещения», — говорю вам, что видела светленькую в списке! Ах, какая красота! Ты ещё и кудрявая… Всё! — она потянула ничего не понимающую подругу в сторону сцены, — вот! — подняла за подбородок голову девушки её величество, — разглядывайте внимательно и запоминайте! — ворчливо, — каждый год одно и то же! Я что вам говорю? Наша задача показать какие красивые и умные детки у нас в стране, а вы⁈ Лакмаар младший! — на кривящегося больше всех командира, — где твой дед? Сейчас вы у меня оба получите, нахальные! Выключай свою упёртую деятельность, Оз! Кому сказала! — она встряхнула тёмными волосами, — вот, смотри, — кудряшки Фреи были ласково приглажены королевской рукой, — какая красивая девочка! Светленькая, здоровенькая… смотри какие глазки умные! Смотри, сказала, пока я её капитаном не назначила, пижон малолетний! Весь в деда, где же вас таких берут⁈ Оз! Я тебя предупредила — никаких перестановок!

— Именно эти двое… — сузил глаза на Фрее, а после сразу перевел взгляд на меня капитан, — Фиджез, — снисходительно оглядел меня парень, — ты, может, совсем разденешься? Нет?

Я закатила глаза, села на свободное место рядом с ним и закинула ногу на ногу.

— И тебе привет, — тяжело вздохнула я, — кондицонерный купол кто-то запрограммировал на жару, — положила рюкзак на колени, — как мне сказали в общежитии — у вас постоянно кто-то балуется и его не могут поймать, поэтому в такие дни можно одеваться по погоде. Половина школы сегодня в шортах, — хмык и взгляд ему в глаза, — ты не заметил?

Упрямым грозовым тучам в его глазах мне помешал улыбаться и дальше папа.

— Почему мне нельзя надеть топик и носить с собой розовый ручной вентилятор? — почти упал на место Фреи он, отобрав у меня последний и направив его себе на лицо с крайней степень удовлетворения.

Я хихикнула.

— Кто сказал «нельзя»? — махнула ногой в воздухе я, — все бы расценили твой внешний вид не иначе как победу над дресс-кодом и строгостью мироздания.

— Это только ты так всё видишь, Ая, — прижал меня в объятия он, — где чьи вещи — я понятия не имею, но рапортую: Десмонд в целости и сохранности доставлен до места назначения.

Я положила голову на его плечо.

— Я его только немного в пыль уронил, пока нёс, — хитро продолжил мужчина, — потом нечаянно пнул на газон, так что он там помылся. Затем, правда, поднял, чтобы унести обратно к машине, но уронил снова в пыль и слегка наступил на него… раз десять. Но в целом всё отлично — он жив.

Я отобрала у него вентилятор.

— Это была шутка! — поднял руки в защитном жесте он, — мама, кстати, пожаловалась на то, что ты не отдаёшь ей кольцо.

Примирительно протянула ему ветродуйку обратно, чтобы он не продолжал неприятных тем.

— Она уже планирует диверсию, — улыбался отец, — например уборку в твоей комнате.

На фоне королева всё ещё приглаживала растрепанные кудряшки на голове Фреи, расписывая идею Фратрии не иначе, как:

—…дружба стран! Мы должны показать, насколько мы рады их присутствию здесь, поняли? Поведать всем, насколько позитивны и добры наши детки! Насколько мы можем быть товарищами! Мы счастливы жить в нашей стране. Мы строим союзы, общаемся… какие мы всё хорошие и красивые!

— Это и есть тот к-хм… флаг? — указала на стоящий на подставке предмет обсуждения я, — они же не заставят тащить его Фрею? Она метр шестьдесят, а он… три? Он больше похож на флагшток.

— Флагшток устанавливается на месте, — вставил свою лепту командир.

— Значит, вы остаетесь? — высунулся довольной головой из-за Оза Грегори, — видели бы вы как Оз-зи выступал за ваш вылет! Вот это речь! — он был восхищен, — и вот, что из этого вышло… — кивнул на уже прижимающую к себе Фрею её величество.

От них только и долетало: «Красивая девочка», «Её в первый ряд!», как тут возникло:

— Ей нужно такого же красивого мальчика! — королевские глаза пробежали по нашему ряду.

— Грегори, милый, вставай и иди! — подбодрила его женщина из ряда кресел за нами, — давай, твой выход!

Я перевела взгляд с её светлокожего лица на мальчика, сидящего ровно за мной, а значит рядом с ней.

— Ормега, да! Где твоя ма… а вот она! — королева кивнула той самой женщине.

Малкольм в этот момент пытался улыбаться мило. Выходило у него так, будто он уже всё продумал и скалится от того факта, что всё идет идеально.

— Было бы логичнее взять тебя, — хмурился на происходящее на сцене папа, — ты выше Фреи. И, чего греха таить, к-хм… слегка статнее.

Я вернула внимание ему.

— Как тебе сказать, пап, — поджала губы, — я для «лица государства» слегка этим лицом не вышла, — хмыкнула на его хмурость, — глаза слишком узкие и тёмные, волосы не светлые и… могла быть и позагорелее.

Секунды три он нервно думал, что ответить.

— Зато мне подходишь! — опередил его Мал, — мама, это она.

Я решила медленно обернуться.

— Мако? — впилась в мое плечо старшая Ормега, — я поддерживаю, Мал. Она нам подходит, — к сыну, — как мама? — мне.

Папа цокнул.

— Не разговаривает с вами уже полгода, — напомнила ей, — вы бы хоть сообщение ей с извинениями написали, — поджала ноги я, обняв колени руками.

Они были близкими подругами какое-то время. А я даже не знала, что она та самая Ормега. И мама хитро замаскировала всё, что про неё знала, под «видео поглядела». Смешно. Будто я могла её не запомнить за те две встречи в кафе, когда мама брала меня с собой в столицу.

— Не люблю такое, — махнула на меня рукой мать Мала, — на свадьбе извинюсь.

Мои щеки стянуло вниз.

— На чьей? — решила приспроситься.

— Откуда мне знать, что ты выберешь — дождаться Мала или торопить Грегори, — важно отметила она, — они оба очень милые мальчики. Сколько раз я предлагала твоей маме взаимовыгодный брак!

У меня задергался глаз.

— Именно из-за этого вы и поссорились, — ответил папа, — я резко против. И ты это знаешь.

Слегка полненькая светловолосая женщина сузила глаза. Её внешний вид вмиг стал высокомерным, деятельным и цепким.

— Адам, убери свои принципы куда подальше и послушай меня, — строго выразилась она, — ты и сам знаешь, что твоя дочь не просто выездная, она… я знаю даже больше тебя и твоей жены, так что ты должен понять мою мотивацию. Мако даст компаниям выход в мир, — она воодушевлённо улыбалась мне со всей широтой, которая была возможна, — Костна — не предел. И все это знают, а развитие экспорта возможно только при участии сильно участника переговоров, способного не столько на знание языка, сколько на…

— Нет, — скрестил на груди руки папа, — и ещё раз нет. Ты пытаешься показать мне выгоду того, чего я избегал, — поворот головы ко мне, — никаких Ормега, Ая.

Я пожала плечами.

— Ладно, — произнесла безразлично, — Грегори теперь тоже… «красивый мальчик».

Я указала отцу на подталкивающую парня к Фрее королеву. Она их даже выставляла, словно две фигурки.

— Ах какая пара! — вещала её величество, — вы же пара? — взор свысока, — что значит нет? — она шагнула к ним, — телевизионщикам скажете, что да. И улыбайтесь! Мне нужны счастливые дети. Система, что думаешь?

Замеченный мной ещё с самого начала кулон на шее королевы блеснул красным, издав привычный электронный голос:

— Идеалисткий настрой ваших соображений проигрышен. Мой совет остаётся прежним: нормализованная под среднее значение пара или контекст интернациональной. Напомнить варианты подбора?

— Никакой от тебя пользы, — в который раз примерилась к выбранной ею картинке королева, — я и не планирую выигрывать! Говорила тебе уже раз двести, а ты… вот сейчас как отдам тебя Лакмаарам! Вы с ними прямо сговорились со своей победой. Озерфир, — поворот к командиру, — я лелею надежду, что была услышана. Не как в прошлый раз, вредный ребенок. Понял? Иначе оба с дедом получите по шапке! — грозно, — так что будь мягче, — улыбка, — особенно с прекрасной Фреей. Система, какая же ты милая девочка! Купи себе бант к причёске. А лучше два!

— Сколько ей, говорите? — протянула старшая Ормега, — не поздновато материнские чувства бушуют?

— Так всегда было, — пожал плечами папа.

Я принялась разглядывать его с подозрениями.

— Дед Лакмааров не хочет ей… — Ормега.

— Нет, — перебил её Оз, — не хочет.

Все следили теперь за ним. Наблюдали за упрямым и тяжёлым выражением лица командира, который, по их мнению, явно не должен был «понять» или расценить то, о чём шел разговор. Все в Костне считали школьников детьми. И не важно, что совершеннолетие наступало в восемнадцать — всем было плевать, что высшая группа могла вступать в браки, заводить детей или распоряжаться своей жизнью как угодно. Нет, все делали вид, будто двадцатилетние были не способны видеть условно «взрослого».

И я видела в капитане себя, к которой относились с тем же предубеждением все, кроме родителей. Мне повезло в этом плане, потому как, если мама видела во мне равную себе, то отец был демократичным до мозга костей — примером тому было его разрешение на моё посещение каких-нибудь баров или клубов в этом году. И тут стоило отметить системное разрешение, которое он получил. В подобных заведениях были стойки для чипов, а значит проскользнуть несовершеннолетним было нереально. Если у тебя нет официального разрешения от родителей.

Забавно то, что у меня был такой у единственной из класса. Папа объяснял это тем, что ему приходило уведомление о том, где я, сколько выпила и с кем нахожусь, в то время как равно мне проникающая окольными путями в эти места Фрея под слежку системы не попадалась. В этом мы с ним были солидарны — так я чувствовала себя проще, особенно если учесть, что если я перепью, то осуждающий и ворчливый папа приедет за мной и не придётся топать своими ногами.

— Точно, — кивнула мама Мала, — я и забыла, что у Лакмааров всё строго с наследованием. Ребёнок внесёт путаницу, — она откинулась на спинку своего кресла, — какая жалость. Никогда не хотел братика, Оз?

Его почти перекосило. Именно с таким выражением лица он и поворачивал голову к ней. Максимально зло.

— А вы никогда не хотели заткнуться и не задавать тупые вопросы? — сверлил её взгляд своим парень.

Мы с папой переглянулись.

— Копия дед, — ни один мускул на её лице не дрогнул, — дурная невыносимая копия. Когда же ты повзрослеешь, Оз-зи?

Командир встал рывком.

— В ту же секунду, когда вы поумнеете, — двинулся к мучающемуся Грегори капитан.

Папа смотрел на неё с осуждением.

— Что, Адам? — фыркнула она, — я не права? Он дерзит, я отвечаю! Знаешь, что он мне в прошлый раз сказал? Что крысы в подвалах не такие склизкие и скряжистые, как я!

Папа не сдержал улыбку.

— Мальчик бьёт по фактам, — ответил он, — а ты по больному.

Она снова фыркнула.

— Это его проблемы. Через пару месяцев его допустят в сенат, и он узнает что-то больнее слов про мёртвую мамашу!

Я смотрела на нее с ужасом. Она… и в самом деле осознавала то, что говорит?

— Не переживай, детка, — взглянула на меня с заботой она, — тебя это не коснется. Войди ты в нашу семью, как сразу получишь уважение. Ко всему прочему, сенат для тебя будет закрыт — ты войдёшь в империю Ормега как крупный предприниматель. Власть здесь будет только мешать.

— Вы мне не нравитесь, — выдохнула, глядя на неё.

Она показалась удивленной.

— Ты её напугала, — вздернул нос Малкольм, — мама, давай я сам. Ты всё только портишь.

Женщина поджала губы.

— Я делала ставки на твоего брата, — кисло выдала она.

— Ты всегда ставишь на него, а выигрываю я, — отчеканил Мал, — можешь продолжить бегать за ним. Я всё решу сам.

Она зло на него зыркнула, пока сам мальчик разглядывал с безразличием меня, осознающую, что в их семью я точно не хочу. Каким бы то ни было способом.

Оз на сцене рассказывал королеве, что Фрея только и полезна, что своей красотой. Стоило ему закончить, как она сделала к нему шаг:

— Слушай, Оз-зи, ты уже определись, к кому именно ты подкатываешь, к Макуське или ко мне! — уперла руки в бока она.

Непонимание на лице капитана сменилось словами:

— У тебя в голове других причин недовольства к тебе не существует? — с серьёзностью на лице, — Самерфил, ты страшная.

Тишина оглушила. У меня будто из легких воздух выбило. С Фреей было что-то подобное, поэтому:

— Нет, ну тут одними носками не обойдёшься, — решила сбавить накал я, — по драконьи это… уже позвал замуж или только намекает?

Со всех сторон послышались смешки. Грегори мягко утянул надувшуюся подругу в нашу сторону.

— Слушайте, — усадил Фрею и сел между нами Грег, — все уже решили, что вы остаётесь. Если королева сказала, то никто ничего сделать не сможет. Оз, правда, злющий, как… ладно. Его все эти подшучивания бесят сильнее. Я реально понимаю, что смешно и весело, но давайте вы просто будете его слушаться, а? Вот как… Онника, например. Ну, тяжёлый он, но зачем спорить, если…

— Зачем спорить⁈ — вскипела Фрея, — слушай ты, белобрыска несчастная, давай я тебе как по уху дам, а ты поймёшь, почему я спорю, идёт⁈

Логику я не нашла совсем. Но Грегори, кажется, всё осознал, потому как начал опасливо кивать.

— В чём проблема? — поинтересовался папа.

— Капитан очень не хочет видеть нас с ней в команде, — пожала плечами я, — выдворить нас у него не получается, поэтому он… срывается по-другому.

— Мне поговорить? — папа смотрел на меня.

Но головой активнее замотал Грег.

— Грегори, сынок, как сегодняшние уроки? — обозначилась для парня старшая Ормега, — сильно устал? Может быть отдохнешь дома?

Он аж подскочил с места!

— Привет! — попытка улыбнуться от парня, — я н-не… — он заметил на себе пассивно-агрессивный взор Мала, — пока.

На этой замечательной ноте он исчез из виду где-то на сцене, где Озерфир расписывал поджимающей губы королеве, что мы с Фреей… как бы выразится помягче… никчёмные. Это слово звучало чаще всего.

— Я слишком наседала? — не понимала, почему сын сбежал, Ормега.

— Ты слишком не отец, — наблюдал из-под бровей на брата Мал, — поехали домой. Мне надоело.

— Предложение ещё в силе, Мако, — поднялась на ноги Ормега, — можем всё упростить, если тебе тяжело сделать выбор, — усмешка, — не делай его сейчас. Живи, радуйся, взрослей. Можешь даже выйти замуж, если тебе будет угодно, — она обошла ряд и наклонилась к моему уху, — когда надоест, разведёшься — я помогу, не переживай. И мы с моим сыном обязательно будем рядом и подхватим, — она выпрямилась и гордо пошла на выход.

Мал наклонил голову в кивке сперва папе, а потом мне.

— До завтра, — тихо ответила ему я.

— Напомни, почему они с мамой поссорились? — взглянул на меня папа.

Я медленно и задумчиво кивнула, едва ли способная отойти от слов женщины.

— Из-за туфель, — продолжила кивать, — её бывшая подруга сказала маме, что её любимые туфли… дешёвые и страшные.

— Лучшая причина для ссоры, — закатил глаза отец, — как будто Ормега не смогла обидеть её ничем другим.

Я пожала плечами.

— Я хочу домой, — казалась бледной Фрея, — меня сейчас только что облапали, потом сказали, что я больше ни на что не гожусь, а после обозвали страшной. Я надеюсь, что на этом всё и больше ничего…

— Ладно! — всплеснула руками королева, — надоел, честное слово, Оз! Я всё расскажу твоему деду, бессовестный!

— Да хоть мамаше, которую сегодня уже упоминали, — хмыкнул довольно парень, — только давайте быстрее.

— Он больной, — прошипела сквозь зубы подруга, — ты же знаешь, что у него родители умерли, да?

Она глядела на меня почему-то с надеждой. Я кивнула.

— Фрея! — обернулась к ней её величество, — бери своего дракона и бегите сюда, раз ваш надоедливый капитан никак не может усмирить свой нрав!

— Ну нет, — протянула подруга, — пошли, блин.

Через несколько секунд мы уже стояли напротив ухмыляющегося Озерфира.

— Она и есть дракон, ваше величество, — решила поправить я, — связка — я.

На этом моменте королева остановила глаза на мне, расширила их в удивлении, перевела на папу и выдала:

— Тебя здесь быть не должно, — уверенное, а после к папе, — Фиджез, какого чёрта⁈

Папа усмехнулся.

— Задаюсь тем же вопросом всю неделю, — кивнул мужчина, — я писал отказную на твоё имя. Мне её вернули только вчера.

Он даже позу не поменял, не то чтобы встал.

— Это ошибка? К-как такое может… система! Как могло произойти, что находящийся в стоп-листе ребенок попал на Фратрию⁈ — она нервно шагнула со сцены, — это невоз… имя? — глядя на меня и резко вернувшись на прошлое место, — Аямако…

Я удивилась, откуда ей известно, как меня зовут, однако:

— Аямако Фиджез, — совсем ничего не понимала.

Королева Нифелия застыла в изумлении, глядя на папу.

— Твоя фамилия? — переспросила у него женщина.

— Что не так? — был кристально спокоен папа.

Она почти подлетела к нему!

— В стоп-листе она была под её фамилией! — рык на все поле, — матерь системная! Твоя жена сошла с ума? Она рвала и метала, крича у каждой подворотни, что ребенок никогда не будет носить эту фамилию!

Мама? Да не могла она такого сказать.

— Скажи ещё, что она сама её взяла! Да я никогда не пове… серьёзно⁈ — обескураженно она смотрела именно на меня, — Фрея, — двинулась подальше от папы женщина, — хочешь домой, милая?

— Да! — обрадовалась подруга, — вот прямо сейчас пойду вещи собирать!

— Список согласован, — системный голос из кулона королевы.

— Так пересогласуй, — успокоилась королева, — и побыстрей. Ты можешь пойти к папе, Аямако. Мы можем решить вопрос сами, можешь отдохнуть.

У неё был странный тон. Опасающийся? Она будто боялась мне сказать, что что-то не так.

— Ладно, — кивнула, а после повернулась к капитану, — я прошу тебя, не обижай Фрею, — просящий взгляд, — пожалуйста.

Секунду он смотрел на меня как на дуру, а вот после… да, перевёл взгляд на королеву и промолчал. Я же вернулась к папе, сев и подперев голову ладонью.

— Ура, — совсем не празднично произнесла.

— Отказ! — выдала система, — список согласован. Пересогласование невозможно.

Королевские брови сошлись домиком.

— Это принесёт только головные боли, — взглянула на папу она, — у нас всех будут такие проблемы!

— Из-за чего? — устало спросила я.

Я почему-то всегда думала, что королева ведёт себя важно, возвышенно, а не так, как-то… по-свойски что ли. Я вообще думала, что окажусь в, считай, другой вселенной, когда приеду на Фратрию. А тут или знакомые лица, или слишком обычные люди.

— Из-за тебя, Аямако, — цокнула её величество, — ладно. Смотр, так смотр, — она зыркнула на Оза, — и чего ты в них так вцепился? Я уже жалею, что дала тебя возможность так со мной общаться, бессовестный! Нашла себе на голову… Лакмаары, чтоб вас. Иди, садись на место! Не будешь же ты стоять и смотреть отсюда!

— Спасибо, — указал головой своей связке на кресла капитан.

— Система же не отпустит их, — остановил всех Грегори, — в-ваше величество.

Королева кивнула.

— Ну да, — пожала плечами она, — но ему же надо, чтобы я их помучила.

Она смешно повела глазами.

— Что значит не отпустит? — застыл капитан.

— Так, — встряхнулась королева, — всё, хватит! Быстро все сели, кроме вас двоих, — на наш уже убегающий Тандем, — ты, — на Грегори, — объясни ему, что он обнаглел, — а ты, — на Оза, — смотри, слушай и помалкивай! А ещё будешь писать мне отчёты каждую неделю о том, что именно ты делал на тренировках, как и с кем! И если ты ещё хоть раз придёшь трепать мне мозги, то я придумаю тебе ещё пару десятков занятий, чтобы ты не успевал придумывать как исхитриться в этой!

Она несколько раз глубоко вздохнула и вернула на лицо относительный покой.

— Система — стойку, — сошла со сцены её величество.

По её приказу в это время по середине выплывал столбик для соединений.

— Аямако Фиджез, данные, — растянула до размералиста свою подвеску её величество, — хм… уровень семь «Ди». Как ты попала в столицу? Порог был «Эй» — высший. Как ты прошла с низшим? Система!

— Причина выбора представленного Тандема стала Фрея Самерфил, — электронный голос.

Мы с подругой переглянулись. Королева так же внимательно разглядывала девушку.

— И что же… с ней? — забавный вопрос Нефелии.

— Ошибка.

— Ошибка⁈ — воскликнула королева, — сегодня какой-то день идиотский или… что происходит? Система! Вызови мне кодировщика, любого! И администратора! Пока я тут вам не… что вообще происходит⁈ — она снова выдохнула, — а вы пока начинайте, — на нас, — упрощённый режим. Соразмерно классу.

Мы потянулись к стойке.

Всё было и в самом деле глупо. Непонятно, странно и неприятно, чего греха таить.

Мы встали на позиции, готовые на отбивание каких-нибудь визуальных голографических мячиков или снежков, вот только:

— Стоять! — когда Фрея с размаху отбила первый «удар» для разогрева, пустив в тот стрелу магии, — погодите-ка.

Её величество смотрела на девушку с задумчивостью и с лёгким недоверием.

— Аямако, выйди за приделы купола, — приказ от неё, — присаживайся к отцу. Нет-нет, — когда я подошла к стойке, — открепляться смысла нет — вы и не подцеплялись.

Я нахмурила брови на Фрею. Та усиленно мотала головой.

— Рассказывай, — скрестила на груди руки Нифелия, стоя перед девушкой.

Шокированная я упала между капитаном и папой снова.

— Цирк, — хмыкнул последний.

— Система классифицировала меня в дракона, потому что первый раз я хотела быть с Мако, — была откровенно бледной и испуганной подруга, — я просто показала во время теста только эту сторону, — тяжёлый вздох, — но у меня тоже есть источник, — взгляд на меня, — я тоже связка. И я не хотела, чтобы кто-то про это знал, поэтому не светила особо… только тогда, когда уровня Мако не хватало.

Её величество разглядывала девушку с минуту. Пока её не сбил подошедший мужчина.

— Кодировщик прибыл, ваше величество, — отчеканил он.

— Отлично, — пробормотала женщина, — а теперь скажи мне — система способна отследить того, кто не походит под стандарты?

Мужчина задумался.

— Какого рода, ваше…

— Допускающий и привносящий, — она сузила глаза на девушке, — одновременно.

Кодировщик рассмеялся.

— Это байки, моя королева, — улыбался он.

— Да, — протянула она, — как скажешь. Система, отследи уровень. Объект Фрея Самерфил.

Кулон вспыхнул красным.

— Ошибка.

Кивок королевы.

— Сделай автономно, — приказ мужчине, — что? — она закатила глаза из-за его мотания головой, — великая система! Фиджез!

— У меня допуск младшего сенатора, — подошел к ней папа.

— Вот, — она потянула висящий на шеё кодировщика шнурок с карточкой и пикнула по экрану кулона, — как же всё сложно.

Папа сноровисто отобрал у неё экран, начав какие-то манипуляции с ним.

— Напомни мне, по какой причине я согласилась тебя понизить? — ожидала её величество.

— Ты терпеть не могла мою жену, поэтому решила оставить её в деревне, — хмыкнул отец, — подальше от столицы и от тебя.

— Какая разница, если ты всё равно здесь, — пробурчала женщина.

— Система отказалась держать меня долго на должности местного градоначальника, — выдохнул он, — готово. Фрея, махни магией.

Девушка в этот момент виновато смотрела на меня. Я пыталась улыбаться.

— Вы и в самом деле ужились? — всматривалась в лицо папы королева.

Тот ждал реакции Фреи.

— Ты не должна это спрашивать, — мягко ответил ей папа.

Я скривилась. Они были не одного возраста, но она лет на десять была старше мамы. То есть ближе к нему.

— Это невозможно, — насупилась королева, — она не могла смириться с…

— Два «Би», — выдала система.

Королева хмыкнула. Забрала у папы экран и нажала на него несколько раз, ища нужное.

— Уровень дракона такой же, — кивок, — поздравляю, Фрея. Ты — диада. Не единственная в мире, но и редкая настолько, что в Костне будешь первой, — она хмыкнула, — мы, правда. Теперь это проверим, — на кодировщика, — мне нужна программа, распознающая таких, как она. Обговорим это с Сенатом, я приглашу позже.

Женщина махнула рукой Фрее.

— Если система выбрала вас двоих Тандемом с Аямако, значит рушить это не стоит, — королева указала подруге на место рядом со мной, — вы обе остаетесь учиться в этой школе после Фратрии.

— Не-е-ет, — протянула я.

— Система отправила нас в младшую группу! — напомнила всем Фрея.

Нифелия дернула щекой и быстро затарабанила пальцами по экрану.

— У вас уровень навыков как у пятой младшей! — женщина была зла, — так что закрыли рты обе и пошли постигать науки! Больше выучите, бессовестные! Всё. Все вон отсюда! Флаг несут Фрея и… этот… ситема, — она выругалась, — старший Ормега. Решёно.

Она развернулась и отправилась в сторону постамента-сцены, параллельно говоря что-то папе.

— Прости, — прошептала подруга.

Я повернула голову к ней.

— За что? — не поняла я.

На меня вскинули голубые глаза.

— Я тебе не сказала, — сглотнула она, — хотя ты должна была знать. Я тебя считай не напрягала никогда. Только по особым случаям и когда система отслеживала.

Я могла только пожать плечами.

— И ещё, — голос королевы, — Фрея. Подойди к своему учителю завтра. Она должна будет назначить тебе дополнительные занятия.

— У вас такой вид, будто вам не интересно, — надулась подруга, — я уникальна, а вы… вам действительно всё равно?

Её губы подрагивали, делая её комичной.

— Конечно интересно! — округлила глаза и пыталась не смеяться при этом я.

— Мы тебе завидуем, — поддакнул хихикнув Грег, — зависти полные штаны, — он взглянул на меня из-под ресниц, — трусы. У Мако. Нет, а что? Даже Оз-зи отметил! И я тебе по секрету скажу, — он обошел Фрею и наклонился к моему уху, чтобы прошептать, — это не шорты, — выпрямился, — слушай, я понял, что мог тебя обидеть. Может ты юбку забыла надеть? А я тут иронизирую.

Фрея закатила глаза.

— Ребят, они до середины бедра — у меня юбки есть короче. Чего вы к ней прицепились все? — она хихикнула и толкнула парня в бок, — может вам просто с нашим глубокоуважаемым капитаном нужно девушку найти?

Грегори кивнул, принимая идею к сведению.

— Если это поможет Мако не забывать одеваться, то я могу пожертвовать собой! — лопался от счастья он, — мы уже встречаемся? — смешок, — Фрея? Или тут принципиально с Аямако?

Я тяжело вздохнула.

— Ты уверен, что тебе двадцать? — подруга оглядела его с ног до головы, — никто никогда тебя инфантильным не называл, нет? Я буду первой?

Я осуждающе на неё посмотрела.

— Я тихий, милый и домашний мальчик! — даже с шагу не сбился Грегори, — показать тебе куда идти в направлении «Серьезного отношения к жизни»? — его большой палец указывал нам за спину.

Мы вмиг поняли про кого он говорит.

— Нет, ну там перебор, — покивала Фрея, — существует же золотая середина? Вот мне, пожалуй, её. Без всех этих перегибов.

— Ты сама — этот самый перегиб, — напомнила ей.

Хмык Грегори поддакнул мне и надругался над возмущением девушки.

— Я в любом случае лучше вас двоих, — гордо возвестила она, — я — диада. А вы сами сказали, что завидуете.

— Только если твоему настрою, — честно ответила ей, — это же тянуть в два раза больше.

Она пожала плечами.

— И королева теперь с тебя не слезет, — снова поддакнул Грег, отобрав у меня вентилятор и радостно подув себе… в штаны за оттопыренную резинку.

Мы с подругой переглянулись.

— Милые мальчики так не говорят и не делают! — шикнула на него Фрея, подняв его руки с ветродуйкой к лицу, — хорошие тоже только в лицо дуют, ясно?

Парень был с ней не согласен:

— А я ещё и умный, поэтому, где вспотело, там и…

Глава 5

Я забежала по широким ступеням в здание одного из центральных корпусов, неся с собой банку сока и свой любимый бумажный словарик, расставаться с которым совсем не хотелось. Тем более после обеденного перерыва у нас должен быть урок соголдского языка, а в электронном системном словаре ударение иногда ставилось неверно, что было отмечено мной уже в который раз. Всем будто было не до этого, потому как мы с папой писали письма насчёт устранения ошибок, но реакции так и не дождались.

— Ой, прости, пожалуйста! — подхватила за руку сбитую мной девушку, — я совсем задумалась, что на тебя… всё в порядке?

Я разглядывала её примерно так же удивленно, как она меня. А все потому, что у неё были просто невероятные платиновые волосы, уложенные так, будто она над ними не меньше часа сегодня с утра сидела. А ещё она была примерно моего роста, что было редкостью для девушек Костны, так что я могла улыбаться ей прямо в лицо.

— Извинительный сок? — подала ей запечатанную банку.

И отметила то, как стало тихо вокруг. Оглянуться не дал её вполне себе не обиженный тон:

— Отличная идея, — склонила голову в медленном кивке она, сузив при этом глаза в хитром взгляде, — ты одна из тех новых девушек на Фратрию, — утвердительно заметила она, схватив меня под локоть и забрав, наконец, банку, — кто из…?

— Аямако, — чувствовала себя дружелюбной я.

Но не особо, потому как девушка выглядела просто ледяной, вплоть до взгляда на меня и словарик в моих руках.

— Ма-ако, — протянула она, — я была бы рада пообщаться с тобой, Мако.

Её губы изобразили что-то похожее на радость. Я пожала плечами.

— Дать тебе сигнал? — я достала телефон из сумки.

Она почти сразу и с удовольствием прислонила свой к нему, оставляя свой номер у меня и записывая мой в свой контактник. Система автоматически считывала информацию и добавляла нас в чат.

— Я напишу, — махнула в воздухе телефоном она, отпуская меня и отходя спиной вперед, — ты отлично выглядишь, Мако. Мне нравится, — она заправила прядь светлых волос за ухо и добавила, разворачиваясь, — пока, — махнула пальцами и, громко цокая каблуками, направилась дальше к единственному свободному стулу за полностью занятым столом.

Я сориентировалась в пространстве, найдя скуксившуюся и смотрящую на меня Фрею, и снова помчала к ней.

— Ты опоздала, — первым, как обычно, выделился капитан.

— Кто это такая⁈ — ревниво прошипела подруга.

Отвечать им стоило в порядке очередности задавания вопросов:

— Обед не нормирован, — Озу, — на него нельзя опоздать, — и Фрее, — я почти её сбила, мы познакомились. Не переживай, моей лучшей подругой всё ещё остаёшься ты.

В этот раз командир и вступивший в диалог Грегори сообщили мне враз:

— В чат было отправлено уведомление о встрече в определенное время, Фиджез. Ты в команде, а значит должна быть вовремя, — Оз.

— Ты сбила Меланию⁈ — был намного громче Грег, — сколько раз она вонзила в тебя свои клычищи, прежде чем ты погибла от ран и яда⁈

Я поджала губы.

— Прости, я не успела зайти в тот чат, сегодня загруженный день, — для командира, — она была очень милой и приняла мои извинения, — для Грегори, — а где Мал?

Фрея выхватила мой телефон и принялась разглядывать фото моей новой знакомой.

— Сказал, что без тебя со мной он сидеть не будет, и ушёл на уличные столики, — фыркнула она, — знаешь, а эта Мелания… она… воу, — она всё ещё листала, — нет, ну тут даже ты не потянешь с ней дружбу. О! Это её… парень⁈ Может отец, нет?

Я отобрала у неё телефон и положила экраном вниз.

— А где остальные, если у нас собрание? — перевела тему.

— Никто не стал тебя дожидаться, — встал с обычным для него кислым негативным лицом Озерфир, — я тебя прощаю, Фиджез. В следующий раз будут приняты меры.

Он мазнул взглядом по книге передо мной и продолжил было говорить, как своё слово вставила Фрея:

— Только ты один ждешь нашу Мако, чтобы сказать ей какая она нехорошая, — хихикнула девушка, — цени, Макуська. Только для тебя.

Оз и в лице не изменился. Просто продолжил идти, куда шёл, наплевав на всех вокруг.

— Нет, ну вообще, — закинул на бывшее место капитана ноги Грегори, — если бы ты ему нравилась, то он бы точно до тебя не докапывался, — он потянулся, — все же видели, как он с Онни себя вел, когда они были вместе. Сейчас вы обе его раздражаете, а вот с ней он до сих пор такой… — хихик, — сдержанный и милый. Так что нет, Фрей, — мотнул головой он, — только деловые отношения. Не таи надежду, — под её закатывание глаз, — и я бы на твоём месте не стал его бесить. Будь вон, как Мако! — его рука ткнулась мне в плечо, — она перед ним даже извинилась, хотя это я забыл написать в общем чате, что он там просил!

Он так счастливо улыбался, что его хотелось стукнуть всего пару раз, чтобы понял свою вину. Я же проверила чат и тяжело вздохнула.

— Забираю слова обратно, — закинула ногу на ногу я, — что он хотел рассказать-то? По какому поводу собрание?

— Нам дали сценарий на встречу соголдских, и Оз составил расписание тренировок, которое… — его улыбка дрогнула, — я обязательно не забуду отправить всем.

— Давай сейчас! — подсела к нему ближе Фрея, — опять забу… нет? Давай тогда я сама! — она отобрала у него телефон, — где тут у тебя фоточки… — она отбивалась от него одной рукой, второй ища нужное, — да ладно, что я тут смогу обнаружу? Я и слова тебе не сказала насчет Онники на обоях, что тебя ещё может испугать? Вот. И всё!

Мне пришло уведомление.

— Ещё раз до нас что-то не дойдет, и я проберусь к тебе домой, сфотаю в самом неприглядном виде и отошлю ей, понял? — Фрея указала в сторону того самого столика, за которым скучающе сидела Мелания,в компании Онни, Пич и ещё кучи девушек, болтающих друг с другом.

Грег часто и испуганно замотал головой, будто подруга действительно могла такое совершить.

— Ты чудовище! — театрально-драматично воскликнул парень, — тебе система в будущих профессиях так и должна написать: «Ужасный подкроватный монстр», который пугает не только детей, но и… ай!

Пока Фрея била Грегори моим словарем, я читала сценарий вознесения флага. И вот вопрос:

— Почему написано, что флаг ставят Фрея и Оз, если королева вчера говорила про тебя? — смотрела я на вжавшего голову в плечи парня.

Подруга неожиданно хмыкнула, вернула мне книгу и толкнула Грега в живот.

— А я тебе отвечу, — она посмеивалась громче обычного, — наш крокодил, простите, командир сегодня рассказал, пока тебя не было. Готов к позору, малыш? — демонстративно отвернувшемуся Грегори, — они вчера вечером решили перенести эту гадость с того стадиона куда-то ближе к установленному порталу для соголдцев, и… готова? — мне, — он не смог его поднять!

Парень был возмущен её хохотом:

— Поднял вообще-то! — фыркнул, — потом слегка уронил, но… это не смешно! Фрея. Хватит! Я его поднял, блин! Сам!

Я пыталась сохранить лицо.

— Даже сам? — не унималась подруга, — да ты врешь, тебе капитан мизинчиком помогал!

Я прикрыла рот рукой.

— Озу просто не понравилось моё выражение лица, когда я его нёс! — заставил нас почти порваться смеющийся сам Грегори, — Мако, ну ты-то куда? Это жестоко и совсем не по-дружески, — скрестил руки на груди он.

— Мы не над тобой, а над ситуацией, — исправилась я.

— Говори за себя, — хмыкнула девушка, — ладно, Кактус, пойдём. Время уже поджимает.

Мне вернули словарь словарь.

— Где ты взяла эту штуку? — с интересом разглядывал книгу Грегори, — с собой ещё таскаешь.

— Папа коллекционирует, — улыбнулась я, — он когда-то был представителем Костны в других странах. Поэтому он выездной, и мы с ним… когда куда-то перемещаемся, то привозим сувениры. Соголдцы очень любят бумажные книги, — хмык, — но скорее для эстетики, чем для чтения.

Парень неожиданно нахмурился.

— Поэтому мама так в тебя вцепилась на смотре королевы, — понял он, — и много ты была за границей?

Я пожала плечами.

— Раз в год, — пока Фрея тянула меня на выход, — поговорим сегодня на тренировке, ладно?

Подруга, как услышала, так сразу отпустила меня.

— Сегодня опять надо будет страдать? — не поверила она.

Я мотнула перед её глазами телефоном.

— Ты сама скинула расписание, — напомнила ей.

— Это я для тебя, чтобы ты мне всё рассказала, — открыла передо мной дверь она, — ты, кстати, поняла, что у нас не будет тренера, а будет добродушный Оз-зи взамен? Впечатлена, я вижу. А обрадована как… м-мм. Счастье!

— Меня больше волнует то, что вы с Грегори вчера как саранча избавили меня от недельного количества еды, — напомнила ей, — и не забывай, что тебе сегодня бежать мне в столовую вечером.

Она закатила глаза. Но вспомнила:

— Пошлю Грегори, — смешок, — он, конечно, не самый быстрый, да и не сильный, но зато крайне координируемый!

Я хмыкнула.

— Скажу папе, чтобы привёз ещё, — обрадовала её, — и попрошу установить кодовый замок на холодильнике. С заботой о тебе.

На меня махнули рукой, в этот раз закрыв дверь корпуса перед самым носом и показав язык сквозь прозрачное стекло.

— Я помогу, — опередил меня Мал, зло смотря на подругу, — ты готова к соголдскому?

Мой кивок его удовлетворил.

— Выучила список глаголов? — тоже заглядывался на мой словарь он.

— Какой еще список⁈ — обернулась к нему Фрея, — я надеюсь что-то вроде: «Мама», «Папа»?

Мальчик закатил глаза.

— Если бы эти слова были глаголами, то я бы тебя ещё понял, — снисходительно, — но перечисленное тобой мы в первом классе знали.

— Я не сильна в языках! — почему-то гордо заявила подруга, — вот у Коки талант, а я так… обычная диада.

Я улыбнулась в ответ на её почти не хвастливые слова.

— Все уже успели пожалеть тебя, — открыл очередную дверь передо мной Малкольм, — но от меня подобного не жди — мне всё равно.

— Зачем ты ей грубишь? — села за свою парту я.

Мальчик опешил, параллельно всё же опускаясь рядом и явно думая, что мне ответить.

— Школа грубятины обыкновенная, — как всегда выдумала что-то Фрея, — хоть бы слово кто доброе сказал.

Справа от неё зло плюхнулся на стул её сосед по парте.

— «Доброе слово», — скосил на неё глаза он, — я надеялся, что ты больше здесь не появишься. Я плохо угрожал?

Ладонь подруги резко переместилась к её лбу.

— Отстань от меня, — прошипела она, — без тебя проблем хватает. Кстати! Что за слова нужно было учить?

Мал тем временем задумчиво листал мой словарь, а я разглядывала пришедшее от Мелании сообщение в телефоне.

«Третья фотография твоего профиля. Что это за город?» — интересовалась она.

— Я похож на идиота, который знает про что ты? — наплевательски хмыкнул для Фреи её сосед, — сходи до девчонок на первой парте. Они на тебя косятся так, будто… влюбились!

Он самостоятельно посмеялся над своей шуткой, смутив тех, о ком шла речь, и заставив Фрею закатить глаза.

«Приллиас. Это Онтелбания. Только у них есть стеклянная комната на десятом этаже отеля прямо над военным плацом» — ответила на сообщение Мелании. И подумала о том, что она была первой, кто оказался заинтересован моими фото в таком контексте. У меня почти каждая была снята в странах нашего материка, кроме этой. Онтелбания вообще была закрытой страной с военным правлением. Папа поддался на уговоры поехать с ним в прошлом году раза с тысячного, еогда в игру вступила мама и её милые просящие глаза. Вот после этого устоять отец никогда не мог.

А я думала над тем, что младший сенатор не должен был ехать до того посольства, но всё оказалось немного проще — вероятно это опять была личная просьба королевы. Интересно, что между ними двумя было? Насчёт настоящего времени я и думать не стала — папа слишком сильно дорожил мамой. Тут даже обсуждать и строить догадки было ни к чему.

«Наконец-то. Мне надоело ездить куда-то одной. Теперь я знаю, кого звать с собой. Кстати, спасибо за сок. Я даже удивлена насколько у нас совпадают вкусы. Обменяемся музыкальными плейлистами?» — была синхронна со звуком готовности к занятию Мелания.

«Мне семнадцать. Без папы меня никто не выпустит» - бегом напечатала ей и убрала телефон куда подальше. Потом вспомнила про музыку и отправила ей тот сборник, который был самым любимым.

В этот момент в класс вошла учительница, не забыв мысленно прикинуть наше количество и заполненность аудитории.

— Дилли, напомни мне суть прошлого занятия, — на соголдском, но с ужасным акцентом произнесла девушка.

Девочка с первой парты вполне сносно ответила что-то про те самые глаголы, которые все уже успели обсудить со всех сторон.

— Обычный режим действий, — вот тут я понимала учительницу, только дополняя предложение по смыслу, — с вас пять предложений с использованием любых слов из списка. После перевод текста в обе стороны. Начнём.

До меня очередь доходила долго, и если на первом задании никто не обратил на меня внимание, то перевод текста с языка Костны на соголдский у меня был моментальный, потому терять время на подготовку я не стала.

— Это твой родной язык? — поинтересовалась с вполне невинной улыбкой учительница.

А я привыкла к таким вопросам, вот только:

— Нет, — мотнула головой, — меня учил папа.

Потому что в Соголду он раньше ездил чаще всего, а я была привычным прицепом, исследующим мир. А ещё мама иногда материлась на нём, поэтому я знала больше бранных слов, вероятнее, чем сами соголдцы.

— Какой молодец твой папа, — выпрямилась она, возвращаясь за свой стол, — я запишу тебя на олимпиаду в следующий четверг, если ты не против.

— Я против, — как-то резко ответила ей, заставив поднять на меня удивленный взгляд.

— У нас Фратрия, — напомнила ей Фрея, — нас нельзя никуда записывать, — она хихикнула, — к тому же по четвергам у нас тренировка — и я вам скажу, лучше я пропущу ваш урок, чем наш крок…мандир заметит отсутствие там. Особенно её, — она указала на меня, — да и Мако терпеть не может все эти конкурсы.

Я кивнула.

— Представьте сколько будет споров из-за разреза моих глаз, если вы пошлёте меня, — решила уточнить.

— Жаль, — была недовольна учительница, — в таком случае я прошу тебя пройти тестирование, чтобы я подготовила тебе более подходящие задания, Аямако. Что насчёт тебя, Фрея?

Подруга скривилась.

— Я знаю как будет мама и папа, — нашлась она, — на этом всё.

Я открыла экран браслета, думая о том, что вечно сменявшиеся учителя в старой школе тестировали меня стабильно раз в два-три месяца, позже, проанализировав результаты, теряясь и позволяя сидеть без дела весь урок. Единственный раз, когда было по-другому, это когда мы перешли под власть системы, как преподавателя. Вот тогда я учила профессиональные термины и редко употребляемые слова, опираясь все на тот же словарик, принесённый мной сегодня, и добавляя при этом какие-то, которых нет в электронном.

Но так было только на соголдском. Остальные уроки, особенно практические, больше поддавались Фрее. Я опиралась на то, что видела и знала, а она на магию. Наверное, так было у каждого Тандема.

Независимо от местонахождения.

«Что ты делаешь сегодня после четырёх? Я планирую посидеть в кафе неподалеку с подругами. Тебя там точно будет не хватать, Мако» — Мелания писала без криптографических улыбок, эмодзи и с ничтожно малым количеством знаков препинания. Не сухо, но и эмоциями никто не блистал.

Тест пришлось проходить, отвлекаясь на сообщения девушки.

«Тренировка Фратрии, к сожалению. Думаю, что ты догадываешься о причинах моего нежелания пропускать. Наш капитан мне такого не простит» — вот я обожала добавлять смайлики. Они как-то оживляли чат, преобразуя его из нолей с единичками во что-то среднее по ощущениям между бормотанием себе под нос и посылами желаний в космос.

«Напиши мне его имя. Я договорюсь» — настаивала она.

«Давай в другой раз» — ответила под откровенно высматривающим буквы у меня на экране взглядом Фреи.

Делала она это через проход и на уроке, поэтому провоцировать не очень хотелось.

Дальнейших сообщений не последовало до самого конца учебного дня, когда мы с подругой бежали сперва до раздевалок спортивной аудитории, а после, переодевшись и уже запыхавшись, стояли напротив естественно недовольного опозданием командира. Благо, с нами размеренно шёл Малкольм, важно открывший передо мной дверь в зал и свысока оглядевший присутствующих там.

— Будь аккуратнее, — повернулся ко мне мальчик, — я не смогу присутствовать. Но если у тебя будут неприятности, ты можешь отослать мне сообщение. Я помогу тебе.

Смотрящие на нас делали это удивлённо.

— Я поняла, — сдерживала умилительную улыбку, — спасибо тебе, Мал.

— Мне нужна обратная связь, — плевать ему было на моё выражение лица, — ты впечатлена и обескуражена? Я поступаю с тобой согласно рекомендациям самого себя, а не мамы — у неё бывают неинтересные советы.

— Ты как самый пушистый хомячок из помёта обычных, — вставила своё Фрея, — самый милый и…

— Вопрос был не для тебя, — насупился Малкольм, — Аямако?

Я вздохнула, дав себе подумать секунду.

— Обсудим это завтра, хорошо? — указала на подслушивающих из команды, — я опаздываю. Правда.

Мне деловито кивнули, оглядели окружающих суженными глазами и удалились, как-то совсем забавно помахав пальцами напоследок.

— Фиджез, Самерфил, — напомнил о себе капитан.

— У нас урок закончился десять минут назад, — скрестила руки на груди Фрея, — так что тебе не к чему придраться, ваше величество, — хлопала ресницами она, — Макака сегодня в кроссовках и закрытом спортивном костюме, — меня предвзято оглядели всей командой в сборе, — на ногах кроссовки, — она придумала шутку, — на улице дождь, на душе тоска, — хихик, — из-за тебя, Оз. Не хочешь извиниться за те слова, что я страшная? Хотя, можешь просто признать, что тебе не до чего сегодня докопаться!

Во время её монолога он стоял и снисходительно поджимал губы, а когда дослушал последнюю фразу, внимательно оглядел меня с головы до ног.

— Ногти отрезать. Кольца убрать. Ресницы… тоже, — он направился в сторону подслушивающей нас полностью занятой лавочки.

Я сначала оглядела поспешно и испуганно спрятавшую руки за спину Оннику, а после возмущенно спросила:

— Ресницы выщипать⁈ А-а… что? Погодите.

— Ты нормальный? — более прямо поинтересовалась Фрея, — нет, ну то, что извращенец, это мы уже удостоверились, но не… — хихик, — это какой-то совсем хардкор! И хрена-с-два я спилю свои ноготочки! Я их растила три месяца, маслами вонючими мазала, а ты хочешь чтобы я их убрала? Ага, щас!

— У меня есть с собой пилочка! — рванула в сторону раздевалки Онника.

Грегори, проследивший за бегом своей возлюбленной, был возмущён и негодовал. Севший на заранее приготовленный стул напротив общей лавки Оз закатил глаза, заметив его осуждающий взгляд

— Она их только вчера сделала! — кривился откуда-то знающий о подобном Грег, — тебе не стыдно?

— Техника безопасности, — напомнил вполне серьёзный капитан.

— Завтра специально пойду и ещё и на ногах наращу! — села ровно напротив Оза Фрея, — приду босиком и буду ходить и цокать перед тобой, понял?

Меня пробрало хохотом.

— Меня ещё с ресниц не отпустило, — пыталась держать лицо я, — вот это у вас синхронизация, — на капитана и подругу, — относительно идей.

— Тоже заметил, — хмыкнул Грегори, — может вам по душам поговорить?

— Да не, — протянула Фрея, — я его при первом же слове прибью. О, кстати! Какаха, я нашла себе будущего мужа! Смотри, — протянула мне телефон, — команда противника. Артур Рома. Обязательно на второй слог ударение. Красиво, да? Так вот, ему двадцать, он красивый, богатый… — на этом видимо плюсы закончились, — не очень умный, и у него двое детей, но! — под мой ужас, — он в разводе, не переживай! Однако, это не главное! Я ему уже написала, он ответил и-и… ему нравятся блондинки, у него семь бульдогов и он согласен перевезти меня в Соголду.

Безграничное счастье на её лице гармонировала с общим негодованием.

— Я обстригла! — вернулась счастливой Онни.

— Помимо скачков в повествовании, — прочистила горло я, — когда ты успела с ним списаться?

Фрея была невозмутима:

— Сегодня ночью. И заранее приготовила ответ на твою глупость: нет, меня не смущают его дети. Они же живут не с ним! А вообще, дети — это цветы жизни! — хмык, — все, кроме моего соседа по парте.

— Мако, тебе нужна пилочка? — с горящим взглядом протягивала мне её Онника.

Кажется, они здесь все были поголовно фанатичными.

— Нет, спаси… — начала было.

— Она моя! — отвернула меня за плечи Фрея, — ты и так слишком много сегодня общалась с этой… Меланией! Я всё видела! Тебе не стыдно? Ты меня бросаешь⁈ Хватит, Мако. С тебя достаточно. Хм… хочешь я тебе их отгрызу?

Последнее было про ногти. Я закатила глаза.

— Ты нервно шутишь, — заметила, — что не так?

— У меня стресс насчёт тебя, капитана и не особо милого Артура, который вчера позвал меня замуж, — она кивала со странной улыбкой, — я вот раздумываю как сказать об этом маме.

— Тебе семнадцать, — напомнила ей.

— Подготовления окончены, — скомандовал Оз, — разминка пятнадцать минут, бег, после — объявление важной информации и дальнейшие инструкции. Фиджез, разминка с тебя.

Я поднялась с места и хмыкнула.

— Я всё ещё не поняла, как поступить с ресницами, — не сдержала усмешки, но тут же потушила её под его строгим взглядом, — ладно-ладно, — подняла ладони в жесте примирения, — никаких шуток на эту тему.

— Редж был более классическим в подкатах, — вспомнила Фрея, — в лужи тебя ронял, щипался, подзатыльники ставил. М-мм… я даже скучаю по тому времени, когда ты задумывалась засунуть ему бейсбольную биту в жо…

— Самерфил, если не заткнёшься, то добавлю тебе лишний круг бега, — рассредоточил всех по местам и встал сам Оз, — тебе пойдёт на пользу.

Она закатила глаза.

— Я хотя бы не ставлю предмет своего вожделения так, чтобы её было хорошо видно, когда она будет приседать или нагибаться! — она указала на меня.

Он не стал злиться, как все предполагали. Нет, его лицо вдруг выдало усмешку, а после издевательские слова:

— Два круга, Самерфил.

— Вот зачем ты споришь, Фрея? — на половине своего вопроса Онни сбилась, побоявшись того, что зыркнувшая на неё подруга подойдёт ближе.

— Потому что пытаюсь отбить у Кумушки любовь всей твоей жизни, — иронично-грубо отчеканила Фрея, — ты побелела? Будешь водички?

— Три круга, — всё же разозлился командир.

— Перебор, — остановила подругу я, — прости Онника, она просто выместила на тебе свой негатив. Это не личное.

Девушка кивнула, поджав дрожащие губы.

— Ничего себе выместила! — приосанился и как-то слишком надулся Грегори.

— Так подойди и выскажи мне про это, — ухмыльнулась для него Фрея, — я тогда сразу сбегаю за тем флагом, который ты поднять не смог, и суну его тебе знаешь куда⁈

— Четыре круга, — прикрывал глаза от ярости Оз.

— На неё это не работает, — спокойно сообщила ему, а после заорала так, чтобы перекрыть её очередные вопли, — Фрея, заткнись! — все молча переводили взгляд с неё на меня, — ты мешаешь, — добавила.

— Тоже хочешь подойти? — фыркнула она.

Я сделала шаг к ней, начав закатывать рукав. Её писк и почти бег заставили всех посмотреть на меня по-другому.

— Всё-всё! Я заткнулась, хватит… да стою я, всё, возвращайся обратно! — она надулась и опустила голову, — если бы я знала, что это придурок научит тебя так больно щипаться, то убила бы его ещё в первый день вашего знакомства.

— Пять кругов, — вынес вердикт капитан, — и тебе тоже, Фиджез.

Я была возмущена:

— Почему мне отсчёт начался с её текущей позиции? — указала на подругу.

— Шесть, — он скрестил руки на груди, — есть ещё желание спорить?

Грегори показался довольнее всех:

— Если вы думаете, что это обычные круги, то нет — здесь покрытие не предназначено для бега. А вот открытый стадион за углом…

Его дьявольский взгляд заставил меня начать разминку быстрее. И закончить, к слову. Потому как жажда увидеть те самые круги возрастала с каждой секундой.

— Ну нет! — почти задохнулась Фрея, — скажи честно, ты садист?

Командиру было плевать:

— Три для каждого, кроме тандема Самерфил-Фиджез. Вперёд.

Я презирала Фрею все сорок минут, пока она не легла на четвертом круге посреди дорожки и не погибла — по-другому выражение её красного лица было сложно расценить. После этого её стало жалко сильнее, чем даже саму себя. Но не капитану:

— Самерфил, все будут ждать, пока ты не пробежишь последний метр, — спокойно пробежал мимо.

Девушка завистливо взглянула мне вслед и осталась на месте, перевернувшись на спину и уткнувшись в телефон, пока привыкшая к бегу я спокойно и размеренно думала о том, как пищат в кармане уведомления.

— Предлагаю сговор с целью отмщения, — пытался не отстать от Онники Грегори, параллельно предлагая мне что-то совершенно противозаконное.

Потому я только качнула головой и выдохнула:

— Судя по твоему характеру, все действия ты предлагаешь совершить мне, так?

Моему пониманию он был рад сильнее, чем тому, что Онни перешла на шаг. Единственное — я всё ещё бежала, потому ему пришлось выбирать между нами двумя. Теория, что он бросит её, была неправдоподобна, потому от меня быстро отстали, пусть и на время, о чём говорил его взгляд мне вслед.

— Зорий, — представился догнавший меня парень.

— Аямако, — вспомнила, что их Тандем был единственным, кто не разговаривал с нами всё это время, — Грегори рассказал вам, что мы не кусаемся?

Мне улыбнулись странноватой улыбкой.

— Ты любишь гулять по ночам? — выдал он «обольстительно».

Я подавилась.

— Не особо, — прокашлялась.

— Я тебе говорил, что тупо так начинать подкатывать! — с другой стороны от меня образовался и второй незнакомый парень, — Мако, давай проще: сколько часов тебе нужно, чтобы согласится с ним встречаться?

Мой культурный шок был шокирован сам.

— А… эм… часов? — попытка выглядеть адекватно.

— Надо минут? — не поверил своему счастью Зорий, вызвав-таки у меня смешок.

— Сколько вам двоим лет? — решила поинтересоваться.

Они синхронно цокнули и закатили глаза.

— Давай без этого, а, — второй, который всё ещё был безымянным, — это так важно?

— Семнадцать, как и тебе, — строил из себя важность Зорий.

А я догадалась:

— Вы на год младше — мне в этом году восемнадцать, — осадила их одной фразой, — у вас в школе, кстати, любого возраста парни — незрелые, — попытка сгладить углы провалилась, — но если хотите, то давайте поговорим об этом через год. Чтобы система меня на профилактику не повела.

Очередной совместный цок от них развеселил меня больше, чем то, что они резко затормозили и бросили мне вслед:

— Стерва!

Да ещё так громко, что все, кто был на поле, наверняка услышали.

— Законопослушная стерва! — поправила Зория, демонстративно подняв палец вверх.

А когда надо мной смилостивились, а Фрею просто не смогли растолкать, потому что она обещала ночью придушить капитана, команда устало и потно распределилась по лавкам уже под крышей. Подруга просто поменяла место лежания.

— Десять минут отдыха и объявление важной информации, — напомнил всем Оз, — Самерфил, если тебе плохо, иди к врачу.

Он направился куда-то на выход.

— Какая забота, — буркнула подруга.

— Мако, можно спросить? — начала было Онника.

Я пожала плечами, разглядывая её нежно розовый костюм. Она казалась милой, особенно если учитывать её поведение до этого — спокойная, пусть и чересчур послушная. Но может так было только при капитане?

— Что ты сказала Мел, когда вы столкнулись тогда в столовой? — её подруга Пич явно жаждала узнать подробности.

Фрея громко цокнула на фоне. Ей этот разговор уже не нравился. Но мысли мои были о Пич, которая мне импонировала больше, чем её связка Онни. Она была прямее и не такой скрытной. Будто бы немного проще.

— Ничего особого, мы просто познакомились, — снова пожала плечами я, — она приняла мои извинения. А что?

Я смотрела на них с не меньшим интересом.

— Она просит передать тебе, что ты должна ей ответить, — указала на мой телефон Пич, — она не любит ждать.

Фрея хмыкнула.

— Так и сказала? — нахмурилась я.

Онника задумалась:

— Ну… последнее было от нас, Мел бы по-другому…

— Высказалась, — добавила её дракон, — просто странно, что вы так быстро стали подругами.

Я удивилась.

— Мы пока только знакомые, — я всё же решила достать телефон.

Обе девушки насупились и опустили взгляд.

«Во сколько ты заканчиваешь, Мако?» — первое сообщение от Мелании.

«Ты занята?» — второе, по ощущениям уже какое-то злое.

«Я спросила у моих девочек. Тебе не кажется странным, что на одной тренировке они могут ответить, а ты нет?» — от этого я усмехнулась.

«Крокодил меня бесит!» — от Фреи, видимо в тот момент, когда она лежала на том стадионе.

«Поставь ему подножку втихаря» — от неё же через минуту.

«Чего хотели эти двое? И почему ты стерва? Мне встать?» — обеспокоенное.

И последнее от Мелании: «В семь заеду за тобой в общежитие. Как ты там вообще живёшь? Могу тебе организовать одну из своих комнат, если у тебя нет непереносимости к нудным отцам подруг. Ах, да. Я дала тебе целый час на то, чтобы ты привела себя в порядок после этой клоунады Лакмаара. Да, его фамилию я тоже узнала через Оннику. Не опаздывай, я терпеть не могу ждать».

С каждым словом я всё больше удивлялась, а потому вернувшийся с какими-то бумажками капитан не упустил возможности поинтересоваться:

— Что у тебя с физиономией, Фиджез?

Я подняла на него полный возмущения взгляд и спросила:

— Тебе не кажется, что это перебор?

— Отшей его уже, и дело с концом, — зевнула Фрея, — ну или он начнёт мстить и тебе конец. Одно из двух.

С чего она решила, что я стала бы его отшивать? — подумала я, вернувшись к телефону.

«Мелани, как насчёт сбавить обороты? Я, если честно, вообще никуда после этого ехать не хочу. Эти твои слова какие-то совсем… зубастые. Давай немного мягче? Завтра, например. Я и в самом деле успела устать сегодня, чтобы идти куда-то» — отправлено.

— У нас каждую неделю будут такие посиделки, — обращалась ко мне Онни, — Мел организовывает их для всех своих подруг.

— Я не иду, — положила голову на живот Фреи, повиснув спиной между двух рядов лавочек.

Обе девушки напротив застыли на секунду.

— Мелания передумала звать тебя из-за того, что ты не успела ей ответить? — поджала губы Пич.

Я зевнула вслед за подругой.

— Камка сама отказалась, — заочно призналась в подглядывании Фрея, — у неё же есть совесть, а бросать меня одну вечером — верх бесстыдства.

Я хмыкнула.

— Мел тебе этого не простит, — почему-то прошептала Онника.

Уведомление.

«Я в тебе и не сомневалась. Не зубастее тебя, Мако. Так что поднимай свой уставший зад, отмывай его и… хотя, знаешь. Давай завтра. Только чтобы не видеть кислоты под косметикой на твоём личике» — от Мел.

Я не удивилась.

«Ты лицемер» — ответила ей.

— Хватит ей писать, — пробурчала Фрея.

«Подражаю тебе. И не пишу напыщенных слов, уверенная, что „змея“ тебе больше походит» — она меня рассмешила.

— И что она ответила? — не удержалась Онни.

— Почему у тебе в биографии стоит пометка, что твой отец сенатор? — перебил её Кернилс.

Вот его имя я запомнила. Он самый дружелюбный из всех.

— Ты слышала о каком-нибудь Фиджез? — повернула голову к своей связке Пич.

— Младший сенатор, — улыбнулась я, — и их обычно мало кто знает.

Из моего поколения и тех, кто старше на десять-пятнадцать лет. Остальные почему-то вообще всегда его знают. Особенно такие, как Ормега старшая, например. Или… королева, как стало известно недавно.

— За что его понизили несколько лет назад? — заставил всех замолчать голос Оза.

Я пожала плечами.

— Он вроде как сам захотел, — процедила я, — из-за мамы. Она захотела жить в нашем городе.

Капитан усмехнулся.

— Это вряд ли, — с ехидством, — вероятнее звучит то, что готовящийся принять пост высшего сенатора Адам Фиджез сотворил что-то незаконное, а королева попросту прикрыла глаза на это, посчитав своего хм… друга наказанным от понижения. Так?

Не знаю, какой реакции ждали все присутствующие, но я в который раз пожала плечами.

— Может и так, — улыбнулась, — я не знаю. А папа не говорит. Хочешь узнать? Спроси у него сам.

Единственное, что я не знала — это то, что папа должен был стать высшим сенатором.

— Будем считать твою спесь в зачёт моей грубости, — кивнул капитан, — в остальном — будь проще, Фиджез. Или тебя разозлил мой вопрос?

Я смотрела на него секунд тридцать.

— Я буду относится к тебе так же, как ты ко мне, — поджала губы, — ты сам видел, что я пыталась просить и отвечать спокойно.

С Меланией работала та же тактика. Ей явно нравилось кусаться.

Озерфир же поднял бровь. Однако вскоре выдал:

— Идёт, Фиджез, — со смешком, — все на местах? — он оглядел присутствующих.

Я подумала о том, что лучше сесть прямо, если он сам так выпрямился и сделал чересчур серьезный вид.

— Совести его на месте точно нет, — буркнула Фрея, — будем дожидаться? Или примем тот факт, что она не придёт?

Капитан тяжело вздохнул.

— Смешно, — кивнул он с каменным лицом, — у меня есть отчёт с местаподготовки первой хм… битвы, который внесёт некоторые корректировки в планы тренировок и места их проведения.

Он был доволен, листая свои бумажки и разглядывая что-то на них.

— Где ты их взял? — не поверил… как он там назвался? Зорий! Гуляющий по ночам Зорий. Я запомнила.

— Фигия, — капитан поднял глаза на парня, — у меня ответный вопрос: а тебя… тебя для какой цели?

Со всех сторон послышались зажатые смешки.

— А-а-а… — протянула подруга, — Какуська, у меня для тебя плохие новости, с какой стороны не посмотри.

Внимание ушло к ней.

— Или твой воздыхатель никогда таким не был, — она кивнула на командира, — или он, — на Зория, — ему тоже симпатичен.

Вот от этой шутки смеяться никто не стал. Такое могло посчитаться и оскорблением.

— Ещё одно подобное высказывание, и я отправлю тебя на профилактику, — был явно в ярости Оз.

Костнийцы были консервативны. И ненавидели всё, что не входило в их видение мира. Это факт.

— Ладно, я поняла, — тоже села Фрея, — ну пошутила грубо. Ну и что теперь? Не обижайся, кро… питан, я не со зла.

На ее ошибку он закрыл глаза. В переносном смысле — в прямом он уже не смотрел на нее совсем.

— Подготовкой к следующим тренировкам я займусь позже, но сегодня из-за сложившейся ситуации нас ждет максимальная импровизация в этом зале. В остальные дни — Грегори будет оставлять пометки в чате для ориентации. Домашним заданием станет поиск и изучение информации о фреймэнд. Мне нужно объяснять, что это обязательно? — смотрел он в упор на чешущую живот под футболкой Фрею.

Та только пожала плечами и зевнула. А вот у остальных был легкий налет паники:

— М-мы серьезно будем играть не против команды, а против этой… ш-штуки? — Пич.

Оз кивнул.

— Его привезут из Соголды, — отчеканил он, — насколько мне известно, особой угрозы он нести не будет — станет помехой для нас, чтобы не пропустить из начальной точки к конечной. Он будет под контролем Тандема разрушений из Соголды.

Я подняла бровь.

— И его просто так пропустят в страну, где их магия запрещена? — поинтересовалась у него.

— Фиджез, подумай головой, — он казался снисходительным, — Фратрия имеет государственные масштабы. Как думаешь, насколько быстро королева, настроенная на дружбу народов, согласилась на эту махинацию? Ты часто отказываешься от выгоды?

На этот раз я помотала головой.

— Когда это может угрожать многим людям, то сразу, — скрестила руки на груди.

Оз слегка наклонил голову, разглядывая меня.

— Ты просто боишься, — дернул уголком губ он, — Фиджез, ты же хотела переехать в Соголду, — хмык, — там маги разрушений на каждом углу.

Я открыла было рот.

— Не она, а Фрея, — опередил меня Грегори, — ты их вообще разграничиваешь?

Капитан завис на секунду.

— Не особо, — пробормотал он.

— Это еще по тем пяти кругам для меня было ясно, — закатила глаза я, — и да — я боюсь. И точно скажу, что ты тоже.

Нам каждый месяц невзначай но кто-нибудь из учителей или сама система донесет, что в соседней стране опять кто-то что-то взорвал. Кто вообще хочет быть рядом в этот момент?

— Честно? — немного подался в мою сторону Оз, — мне плевать кто кого боится и кто что разрешил — я хочу быстрее закончить этот обряд идиотизма, и вернуться к более насущному.

Что именно он имел ввиду спрашивать никто не стал. Момент сейчас или вообще относительно Фратрии? Кажется все и в раз.

— Продолжу, — хмык капитана, — относительно местности всё приемлимо — несколько открытых, но защищённых пещер в околоскальной «местности», — он взглянул в свои бумаги, — созданные искусственно на открытом стадионе нашей школы, — смешок, но серьёзные слова за ним, — тем, кто особо сильно напуган, — прямой взгляд на меня, — напомню, что все мы будем под парой сотен видеокамер с трансляцией на две страны, оцеплением из медперсонала и готовых ринуться на твою защиту в любую секунду полицейскими, — в последнем пункте он уже открыто говорил это мне, — первая из минимум семи битв, а ты уже вносишь трусливый раздрай в наши ряды, Фиджез.

Я открыла было рот в возмущении. Капитан улыбался.

— Это брачное кольцо у тебя… М-мако? — в панике смотрела на меня Онника.

Что происходит догадаться было несложно — девушка видела во мне соперницу.

— А-а… — протянула, разглядывая колечко мамы на указательном пальце, — да, это…

— Его подарил ей почти-что-муж! — осчастливила всех грандиозным враньём Фрея, переводя взгляд с откинувшегося на спинку своего стула Оза на воспрявшую и довольную Онни.

Я потёрла лицо ладонями в лодочке, тщетно пытаясь придумать ответ всем и враз, чтобы отбиться и от лжи подруги, слегка меня выводящей, и от негатива капитана и, желательно, от ревности его бывшей.

— Они расстались! — спас меня Кернилс, — в системе написано, что два месяца как их общение прекратилось, — он попал под мёе осуждение, — что? Нам всем было интересно кто вы и откуда.

— А тут ещё такая история, — хихикнул тот самый ночной гулятель, — он тебя бросил, ты страдала сильно, а значит сейчас свободна и… прогнёшься под кого-нибудь другого быстрее.

Я подавилась. Но не его друг:

— Плохое слово подобрал, — шикнул на него… имени он не называл, — ответишь взаимностью, — поправил Зория с улыбкой он.

— Почему, правда, со мной не прокатило… — задумался последний, — может передумаешь?

— Знаешь, Мако, кто хуже придурков-детей и придурков старшего возраста? — Фрея показала куда-то в сторону выхода, после на капитана и только в конце на Зория, — придурки-подростки! Хочешь честно, дурачок недораз… в смысле несозревший? Это она его бросила! Жаль, что не с высотки, но и так вроде прокатило. Так что пойди выйди, подыши свежим воздухом и сходи на…

— Фрея, — остановила её я, — чем он тебя так вывел? — риторический вопрос, — думаете, я хочу это обсуждать?

Все прониклись. Потому и промолчали.

— Не стану спорить с Фиджез в этот раз, — удивил всех капитан, — все, кто хочет обсуждать не Фратрию, а… то, что вы там говорили — не заставляю.

Он не сдержал высокомерного смешка сразу после своих слов, потому как все опустили головы и остались сидеть на месте.

— Созданная к первой битве местность будет готова к следующей тренировке в зале корпуса Б, — продолжил он, — вернее, её относительно похожая копия. Что касается фрейменда, то заменить его невозможно, а значит придётся использовать нападающего не из команды. Этим я займусь позже. Дальше, — он снова устремил взгляд к бумажкам, — в течении двух дней вам нужно сходить в административный корпус для получения костюма, заверения документов и согласий на съёмку. Я надеюсь, среди вас нет умника, не имеющего отметки в системе о прохождении медкомиссии? — тяжёлый взгляд по рядам, — это я тоже проверю. На этом всё. Отдых завершён, все на поле, — заставил лениво подняться нас, — так как полигон ещё не готов, а мы знаем, что нас ждет, первым вышибалой буду я. Остальные будут сменяться в течении игры, — хмык, — Самерфил, поднимайся. Твоя подготовка говорит мне о том, что ты всегда будешь первой «выбитой».

Глава 6

Я чувствовала себя замечательно — в отличие от недовольно ползущей Фреи, я оставалась последней, а значит выигравшей в одном случае из трех, проигрывая иногда командиру и Кернилсу, который в отличие от откровенно хитрого Оза, подставлять меня не стремился, а иногда даже спасал. Зато подруга не успевала среагировать, а потому бросалась орать на ведущего каждый раз.

— Это нечестно! — фыркнула она, открывая дверь нашей комнаты и зло топая до своей кровати, дабы взять полотенце из кучи разбросанных там вещей, — эти его намеки на то, что я толстая, откровенно бесят, знаешь ли! Вот я его хоть раз оскорбляла?

Я хмыкнула.

— Только пару раз, — тихо, потому как бесполезно — она сейчас только себя слышала.

— А он что себе позволяет? Ох, и нажалуюсь я на него… кому-нибудь! Надоел уже и… а ты куда, Мак? Я первая в душ! Ты же видишь, что я… мне явно тяжелее, чем тебе. Я унижена и оскорблена, помимо того, что измучена, а ты… Мако!

— Я успею помыться, пока ты найдешь свой халат, — указала ей на беспорядок в её вещах и исчезла за дверью справа.

А когда вышла обратно через пятнадцать минут, девушка стояла там, где была, перебирая пальцами мятую рубашку из всё той же кучи и смотря в окно с небывалым интересом.

— Говорила же, — выдохнула я, — ты ещё долго?

— Полтора часа, — без смущения удивила меня она, — смотри, наши окна выходят на главный экран школы, — она подала мне наушник, — я подключилась к его звуковой дорожке и… это первое интервью. С Тандемом Зорий — Киприан. Теми мелкими, которые к тебе приставали сегодня.

Ночные прогулки, ага.

— И что они рассказывают? — вставила в ухо вкладыш я.

— «…исполнилось три года, а значит именно с этого возраста юный Киприан Христоф получал лишь воспитание бабушки со стороны матери. Уход в другую семью матери и отказ отца послужили триггером для возрастания таких черт его характера, как самостоятельность, закрытость и упрямство, осуждаемое его бабушкой и сейчас. Вновь вернемся к диалогу с ней», — на экране показалось строгое лицо женщины, поджимающей губы до обеления, — «Я понимаю, что мы не можем настаивать вас на раскрытии тайны усыновления, однако вы и сами понимаете, что в столичную школу такого уровня пробиться без нужного уровня дара невозможно. А значит мы имеем ввиду один интересный факт — отец вашего внука — сенатор. Дадите подсказку?».

Выглядело грубо. Задающий вопросы журналист явно пытался давить на женщину. Забавно, что у него это не выходило, а бабушка Киприана почти рычала ему в ответ:

— «Подсказку⁈ Какие вы смелые, если копаете под… это чудовище! Мне не нужны проблемы, и вам я советую заткнуться и не показывать этот… эту… система, зачем вообще нужны все эти вопросы? Я скажу вам то, что знают все! Этот моральный урод вместе с моей проклятой дочерью свалили на мою голову мальчишку. И что я должна была сделать? Выбросить его? Если папаша рвал и метал, заставляя эту пота…ху…» — здесь было запикано, — «…сделать аборт, что она от него переехала в другой город! И если сама мамаша, стоило ей найти следующего придурка, сразу же подкинула мне мальчика и… спрашиваете, где эта сволочь? Откуда мне знать, если она ни ему, ни мне за десять лет не разу не позвонила!».

Я вынула из уха наушник и отдала заинтересованной Фрее.

— Они все равно почти закончили, — пожала плечами и повернулась ко мне она.

— Это больше похоже на компиляцию сплетней и гадостей, — нырнула в шкаф я, — зачем публично о таком рассказывать? — хмык, — и на это мы тогда подписывали те документы в администрации?

Подруга всё ещё наблюдала за экраном.

— О том, что не имеем претензий? — она дернулась, — то есть про нас тоже такое будут рассказывать⁈ — вид у неё был ужаснувшийся, — ты… Мако, я не хочу. У меня, знаешь ли, тоже семья не идеальная, а они… может они в нашу деревню не поедут? Это тебе не столица с их квартирками в центре!

Я пожала плечами.

— Думаю, поедут, — сообщила, — ты, к тому же, диада. Про тебя будет интереснее всего.

Подруга была в ужасе, потому швыряла собственные вещи куда угодно, только не в шкаф, бурча параллельно тому, как искала тот самый затерявшийся халат.

— Нам капец! — её слова, — не скажу за твою идеальную семью, но мои точно будут выглядеть смешно и странно, — выдох, — особенно мама с её приколами. Кто-кто, а она спокойно постоять и ответить на вопросы не сможет! Расскажет какая я тупая, ленивая и… какая мне тогда Соголда? С такими характеристиками? Я же… — она тяжело опустилась на кучу вещей, уронив голову в ладони, — почему всё не может быть хорошо? Я верила, что стоит нам сюда приехать, как всё измениться: родители будут далеко, люди здесь окажутся приятнее, чем дома, а я… скажи, у меня был шанс?

Я села рядом, положив голову на её плечо.

— Наверное нет, — она не ждала моего ответа, — не может так быть, что всё изменится и резко настанет счастливая жизнь!

— Всё уже хорошо, — зажмурилась от солнечного зайчика на лице я — у общежития проехал какой-то источник света, — я уже говорила тебе, что это ты периодами видишь всё темнее, чем оно есть, а по правде…

— Ага, конечно! — всплеснула руками Фрея, — всё же так радужно! — едкий смех, — Мак, оно так только у тебя, понимаешь? А у остальных всё откровенно хреново! И если ты думаешь, что я всех под себя подбиваю, то ничего подобного. В пример вот тебе тот же самый Киприан, который живёт с бабушкой, потому что его не признал отец, а мать бросила. Что-то мне подсказывает, что его опекунша тоже имеет не сахарный характер, если на тех репортёров орёт, — хмык, — или ещё вот — его связка Зорий. Знаешь, что про него рассказали? У него вообще нет родителей! Он попал в эту школу как сирота из детского дома. Он тоже живет в нашем общежитии, к слову. И что я тебе скажу, журналисты съездили в тот самый приют, — она сверкнула глазами, — ты готова? Они, блин, не знают откуда он взялся! Представь, в точной и всё отслеживающей системе нашелся ребенок, которого не смогли отследить по ДНК! Ни одного совпадения! Интересно, да? Я в шоке. Он будто из воздуха появился у них! Его оставили у дверей приюта, представь. Подкинули младенца и сбежали! — она фыркнула, — и из-за этого возникли проблемы с его усыновлением — процентов девяносто разбирают, как сказали в интервью, а его нет, потому что они ему несколько лет только бумаги делали, чуть ли не до Королевы дошли. Но там такая странная штука — к каждому усыновляемому ребенку есть документальная расшифровка крови, генов, предрасположенностей, сама понимаешь. Обычно родители такое в первую очередь узнают. А ещё то, откуда были отказавшиеся родители, но тут этого не было! И когда его кто-то из перспективных опекунов выглядывал, то отказывался ещё на первых этапах изучения родословной. Так его никто и не усыновил, хоть ему и повезло попасть в эту школу, потому что он — связка высшего уровня. Вот государство за него и платит все эти годы. Ты, кстати, знала, что эта школа вообще не бесплатная? Тут почти каждый ученик целевой, то есть с самого начала выбравший себе какую-то профессию из списка, которая необходима Костне. Если выбрал, то платить будешь минимум, а если оставишь себе выбор после школы, то придется ну о-очень много башлять, — она вдруг вспомнила, — я, к слову, тоже про это подумала, когда королева приказала оставить нас учиться здесь, — на меня посмотрели её внимательные глаза, — Мак, ты давно заходила в личный кабинет? У меня там красное уведомление висит, что я… — она вздохнула, — сенату и короне нужно чтобы я стала к-хм… «сенатором прогрессивно-исследовательского содержания политики». Что это вообще значит? Хотя… мне плевать, я подписала всё, что им там нужно, — она насупилась, — лучше так, чем платить или возвращаться домой ни с чем. Мама не сможет мне и крошки выделить на учебу — она и так вчера наорала на меня за то, что я себе позволяю себе много трат! И я не хочу обратно. Не-а. И я счастлива только от того, что живу здесь с тобой, а не там, так что… — она удивилась, — как ты это сделала? Ты мне и слова не сказала, а я почувствовала себя так легко!

Я хмыкнула.

— Ты просто выговорилась, — ответила ей, встав и добредя до своей кровати, — и я вообще не знаю, что можно сказать плохого про твою семью, — вспомнила, — только то, что твой брат иногда вредничает.

Девушка закатила глаза.

— Иногда? — она хихикнула, — почему тебе повезло, и твои родители не завели себе второго ребёнка?

Я поджала губы.

— Мама очень тяжело родила меня, — напомнила ей, — и, насколько мне известно, больше детей они и не планировали.

Фрея усмехнулась.

— Можно я буду второй дочерью твоих родителей? Меня не надо рожать, и я требую совсем скромных средств на содержание! — она рассмеялась с кислым выражением лица, — иначе четвёртый мамин ребенок добьёт меня окончательно!

У неё был старший брат, съехавший от них несколько лет назад, младший лет двенадцати и мама была беременна — из-за этого они с Фреей последние несколько месяцев часто ругались.

— Я ещё надеюсь, что через эти три месяца, которые ей остались отходить, она станет спокойнее, но кому я вру, — она, наконец, поднялась, — посмотришь личный кабинет? Мне интересно кем вынудят стать тебя.

Я кивнула, потушив в голове мысль, что я вообще хочу домой, а не становиться кем-либо, кого видит во мне государство. В отличие от подруги, у меня и в самом деле всё было хорошо, а значит и стремиться к побегу в другую страну или построению грандиозных планов я не пяталась. В приоритете у меня было только спокойствие и размеренность, помимо нежелания делать то, что мне не нравится.

— И почитаю насчёт фрейменда, — вспомнила я, — потом расскажу тебе всё, что узнала. Ты точно не станешь интересоваться подобным.

Фрея закатила глаза и исчезла за дверью ванной, бросив безрезультатные поиски навсегда потерянного халата.

Мой же путь пролегал в архаичное государственное приложение под аватарку с моим строгим лицом на фото, информацию со статусом, социальным положением, возрастом и другими основными данными. «Сенатор внешней политики» ярко-красным и раздражающим. Не знаю как у Фреи, но у меня здесь даже ступень была прописана — старший сенатор. И две кнопки «подпись» и отказ.

— Привет, солнышко, — сразу же ответил на звонок папа, — я сегодня вечером заеду к вам в комнату. Привезу вкусняшек и… — он посмеялся, — отберу у тебя мамино кольцо, по которому она ворчит уже второй день.

Я не смогла сдержать улыбку.

— Я с тобой в магазин, так что забери меня у входа, ладно? — не стала говорить ему, что вкусы у нас разные и то, что он обычно покупает для меня, съедает сам, сделав вид, что так и надо.

— Через час позвоню, будь готова, — у него было отличное настроение, — можем заехать перекусить куда-нибудь. Помнишь, как мы с тобой в прошлом году заезжали в… как он там? Не помню… там была отличная картошка фри, помимо молочных коктейлей. Можем туда.

— Я хочу домой, пап, — вырвалось у меня.

Плаксивое и жалобное. Даже в самых тяжёлых ожиданиях такого не могло возникнуть, какое было сейчас.

— Ая, я тоже очень соскучился, — старался не показать беспокойство папа, — и я обещаю забрать тебя на следующие выходные. Ещё три дня, и я отвезу тебя домой. Даже два — в пятницу вечером устроим запойный просмотр сериала. Договорились?

Я шмыгнула носом. Он был прав, сказав, что я домашняя. Мне вообще не нравилось ночевать где-то вне дома. Я ощущала себя одинокой. Вчера почти написала маме, чтобы она позвонила мне в час ночи, сдержалась только благодаря храпу Фреи.

— Я люблю тебя, пап, — сглотнула с тяжестью в груди, — но я позвонила спросить о… мне пришло уведомление об обязательном согласии на профессию. Иначе меня выгонят из этой школы, или нужно будет выплатить… — взгляд на экран, — почти пятьсот тысяч за следующий год. Этот они сделали бесплатным из-за Фратрии.

Молчание в переговорнике будто усилилось.

— Посол? — только и спросил папа.

Я и не заметила, как кивнула. Не знаю, как он догадался об этом.

— Сорок две тысячи в месяц, — посчитал он, — Ая…

Я прикрыла глаза.

— Я знаю, что не получится, но… — хотелось плакать, — ты сказал, что узнаешь насчёт моего перевода обратно. Я хочу в мою бесплатную школу.

Снова тяжелая тишина.

— Солнце, это системное решение. Исправить его невозможно даже королеве.

Я рывком стерла слезу со щеки.

— Почему именно сенатор? — риторический вопрос в никуда, — знание соголдского делает меня единственной подходящей?

— Не только соголдского, — напомнил он.

— Система этого не знает, — пробурчала я, — вообще кроме тебя с мамой никто не знает.

Папа тяжело вздохнул.

— Ты дипломатична, корректна и умеешь поставить и отстоять себя, Ая, — похвалили меня он, — ты идеальный кандидат ещё и потому, что ты моя дочь.

Я хмыкнула и блеснула гениальной идеей:

— Давай возьмем на тебя кредит на сумму всех оставшихся лет обучения, а когда я пойду работать, то буду платить за себя сама? Разделим лет на десять и все.

Папа усмехнулся.

— Нам не настолько невозможно его выплачивать, чтобы ты платила его семь лет после выпуска, Ая, — он явно улыбался, — я поговорю с твоей мамой — мы оба знаем, что у неё есть небольшие накопления.

Я выдохнула.

— Спасибо, — стало легче мне, — и это не какая-то моя блажь, пап. Честно. Я правда не хочу того, что было у тебя.

Мужчина удивился:

— Никто никогда не считал твоё решение блажью, Аямако. Тем более такое серьёзное, — он усмехнулся, — ну кроме пары раз, когда мне приходилось тебя переубеждать.

На губах расплылась улыбка.

— Поговоришь с мамой до того, как заедешь за мной сегодня? — упала на подушку головой.

— Ага. Как раз обсудим всё вживую, — он был рад, — без тебя дома как-то непривычно.

— И мне учиться так ещё три года, — надулась.

— Ты очень сильная, Ая. Не зря же тебя взяли в эту школу, — настал черед подбадриваний от него, — ты умная, и будешь только тем, кем захочешь. Мы с мамой тобой гордимся.

Это почему-то вызывало только грусть. Поэтому стоило перевести тему:

— Доделывай свои дела быстрее, я уже голодная.

Папа рассмеялся.

— Как скажешь, Ая. Позвоню тебе.

— Угу, — я звершила звонок.

И отбросила телефон подальше от себя, чтобы потереть лицо, устало повздыхать и взять его снова.

Итак. Фрейменд. Поисковой запрос в библиотечной подсистеме.

— Читай вслух, — упала рядом мокрая после ванной Фрея.

От ее волос оставались капли и брызги по всей комнате. По ним можно было отследить её путь.

— Не могла бы ты не лить воду туда, где я планирую спать? — скривилась я.

Девушка закатила глаза.

— Высохнет, не бойся, — ехидное, — читай, иначе я спутаю тебя со своей мамой и напугаюсь, — она хихикнула, — она тоже нудит, но с текстом длиннее состава я её не видела.

Я качнула головой, затем положила собственное полотенце под траекторию будущей лужи, чем вынудила Фрею цокнуть, и только после нашла глазами картинку на странице.

— Это тень человека, — решила описать, — чёрная и непрозрачная. И… встречаться я с ней что-то не очень хочу.

Подруга зевнула, сообщив этим, что ей было плевать.

— «Фрейменд — существо подвида 'тень», созданное искусственно семь столетий назад учёным-связкой магии разрушений Соголды Томасом Фрейменд. В этом же году исследования были прекращены и запрещены законодательно по причине нестабильности материи, воплощаемой существом в мир. По последним данным, полученным в подпольных центрах изучения, обнаруженных и обличённых перед государством, фрейменд — иррациональный теневой клон источника Допускающего (связки), владеющего магией разрушений на уровне высшего или среднего потока. Появлению существа способствует отказ донора от источника магии в пользу реципиента, в большинстве случаев происходящая неосознанно. Возвращение источника из образа тени в первичное состояние происходит в пяти из семи случаях по воле донора. Однако существо не имеет сознания и способно действовать только на уровне одноклеточных организмов, поэтому единственной потребностью фрейменда на момент появления является избавление от способного к его изничтожению донора.

Некоторые известные активисты Соголды продвигают идею фрейменда как научную замену Привносящему (дракону). Правительство придерживается точки зрения, при которой использование существа может происходить лишь в ситуации, угрожающей донору, либо при обстоятельствах неконтролируемого несчастного случая.

Относительно сегодняшней политики Соголды, фрейменды разрешены к использованию для Допускающих высшего уровня, однако только лицензировано. Что касается несчастных случаев, связанных с фреймендами и использованием их на законном основании, система Костны выявляет от двух до пяти ежегодно.

Уничтожение существа остаётся первичной целью при его выходе из-под контроля, в то время как сковывающие магические путы имеют способность к высвобождению фрейменда при более высоком уровне источника донора. Контакт опасен! Использование магии любого сегмента может привести к подпитке источника донора и росту существа! При встрече необходимо покинуть поле зрения предполагаемого донора. Фрейменд ограничен полем восприятия своего Допускающего до того момента, пока он находится в сознании. Дождитесь появления организации по защите населения, по возможности избегая контакта.

В ином случае не допустите подпитки из источника вашей связки. При определенных параметрах фрейменда это возможно через дракона! Имейте ввиду, что для этого необходим длительный физический контакт существа, не имеющего телесных ограничений с предполагаемой жертвой. Примерное время выпивания рассчитать возможно при сопоставлении значений уровней магии донора и выпиваемого. В средних значениях эта шкала варьируется от пяти до десяти минут'.

— Почему тогда крокодил играет с нами в уворачивания? — не поняла Фрея.

Я задумалась.

— Эта штука может растягивать… конечности. Отращивать их в любом месте и касаться «предполагаемой жертвы» на расстоянии… система, тут написано о пяти-семи метрах, — под конец я уже шептала.

Фрея пожала плечами.

— Знаешь что? Они же потом вернут тебе источник? Вот и всё — бежим сразу к этой твари, она тебя выпивает, а мы становимся бесполезными и сидим где-нибудь тихо, и посылаем всех куда подальше, м? Как тебе идея?

Не впечатляла так уж точно.

— Меня не выпьют, — напомнила ей, — ты забыла, что на мне стоит барьер от вмешательства?

Подруга хмыкнула.

— Главное, что я помню из-за какого именно «вмешательства» твоего бывшего дядь Адам решил закрыть тебя такой сильной защитой! — у неё был осуждающий вид.

Я закатила глаза.

— Это был несчастный случай, — скрестила руки на груди.

Фрея кивнула.

— Он сломал тебе нос, — её улыбка, — и не говори, что случайно.

— Не буду с тобой спорить, хотя так и есть, — встряхнула всё ещё влажными волосами я, — мы бесились — ты же сама видела, как и была свидетелем, когда папа бушевал по этому поводу в полиции.

Девушка расплылась в улыбке:

— Я больше запомнила то, как твоя мама прописала сперва ему по роже, а потом и его папаше! С последним там ну чисто страйк был!

Мне было не смешно — папа потом разбирался и просил за неё, чтобы из-за заявления отца Реджа ей не поставили пометку в личном деле системы. Лечение ему мы оплатили, а система осталась непоколебима и теперь у мамули есть административная запись и прослушанная лекция от городового.

— Что там, кстати, с твоей будущей профессией? Ты тоже теперь «сенатор непонятных дел»? — настроение Фреи было максимально замечательное.

В отличие от моего.

— Я откажусь, — из ящика была выужена сушилка-щётка для волос.

Подруга опешила.

— Дядь Адам согласился за тебя платить? — нахмурилась она.

Я лишь мельком кивнула, обратив всё своё внимание зеркалу и настройке подключения к местным полям зарядки, которые еще по вчерашним замерам с телефонами работали быстрее, чем у меня дома. Ещё бы нет. Столица, в отличие от нашего города, была полностью пронизана ими, хоть это и было относительно недавнее изобретение — раньше все бытовые приборы работали от магии, из-за чего те же холодильники приходилось заряжать раз в какое-то время. Папа рассказывал, что во времена его деда всё было с проводами. Куда эти провода шли он не уточнял.

— Я не думала, что вы настолько… богатые, — пробурчала Фрея, — хотя ты и подарила мне ноутбук в прошлом году. Но он же был старый твой, нет?

— Угу, — терпеть не могла обсуждать что-то такое.

Почему я никогда не интересуюсь тем, сколько денег получают в её семье? Это неприятно, с какой стороны не посмотри. И учитывая тот факт, что Фрея так свободно говорила про всё на свете.

— Тебе не понравилась та профессия? — не унималась девушка.

Снова мой кивок. И движения щеткой по волосам, пока чёрные пряди не становились сухими. Это успокаивало.

— Я надеялась, что мы будем дурацкими сенаторами вместе, — расстроилась подруга.

— Какой у тебя уровень? — сдалась я.

Она зарделась.

— Королевский, — не сдержала удовольствия на лице.

Я подняла бровь.

— Ты будешь подсенатором королевы, — пояснила ей, — и никогда не будешь связана с обычными уровнями. Высший сенат для тебя закрыт. В то время как меня никогда не возьмут в помощники королевы.

Она искренне не понимала:

— Почему это?

— Потому что тебя там будут учить и изучать… наверное, а я откровенно плохо отношусь к контекстным поручениям, — отложила сушилку и приступила к плетению двух привычных косичек.

— А если твой папа попросит? — сдаваться было не в её правилах.

Я устало оглядела подруга.

— Я хочу профессию попроще, — созналась ей, — мне не нравится усложнять себе жизнь, как этого хочешь ты. Я… не имею таких глобальных притязаний. Хочу спокойствия.

Она не любила это во мне. Потому и скривилась, встав и пройдя к своей кровати.

— Я бы на месте Костны тебя и не спросила, — грустно улыбнулась она, — с тебя же выйдет отличный сенатор! В отличие от меня, кстати. Ха! Скажу через недельку маме, что через три года мы станем богатыми из-за меня, а не из-за Олафа. Вот это она… хм… даже не знаю, будет ли она психовать или обрадуется. Хотелось бы чтобы и то, и то.

Я отвлеклась на звонок телефона. Папа подъехал.

Глава 7

Мы стояли по линейке всей командой, чувствуя себя идиотами. Я видела это не столько по лицам, сколько слышала усталое ворчание Грегори по правое плечо. Забавно, что нас расставили парно не по Тандемам, а по принципу «мальчик-девочка.» Не всем, конечно, повезло — девушек было меньше, из-за чего Зорий с Киприаном, гуляющим по ночам, дули губы в конце шеренги, пока мы с Грегом опирались друг на друга, устав стоять и лениво зевать все полтора часа ожидания.

Портал в пяти метрах всё ещё зиял дырой в металлическом кольце, как бы говоря, что поломка на том конце перехода чиниться будет ещё столько же. Если не больше. А значит и ждать команду противника нам придется так же долго и непринужденно. Иронизирую, конечно же.

— А я ещё и не позавтракал, — сделал сиротливый вид Грегори, — Аямако, а у тебя запасы в холодильнике пополнились? Где ты вообще берешь столько вкусной еды? Я, если что, подмазываюсь с определенной целью. Покормишь меня?

Я закатила глаза и повисла крепко на его руке, да так, что в той же степени опирающийся на меня парень почти свалился.

— Занято место! Её объедаю я, понял? Погоди, — напомнила о себе восклицанием Фрея, — а почему ты вчера не привезла мне ничего? Вы с дядь Адамом два часа по столице шарились, пиццу поели, а я?

— Мама готовит, — ответила для Грегори, — а тебе я сразу сказала, чтобы ты шла в столовую, — подруге, — и, если вспомнить прошлый раз, то вы оба мне должны по три порции еды. Фрея одну уже принесла.

Парень как-то осел всем своим видом.

— Ты смотри, поставит тебя на пищевой счётчик, и придется твоим внукам её кормить, — хихикнула Фрея, — Маршмеллоу, слушай, а ты так и не рассказала, что вы вчера решили насчёт твоей учебы и сенаторства.

Я улыбнулась. И это только потому, что папа вчера по видеосвязи позвонил маме, когда мы были в кафе. Сколько раз она закатила глаза за тот вечер посчитать было нереально.

— Мама оплатит половину из своей заначки, остальное папа, — про то, что его ждет крупный кредит, говорить точно не стоило.

Светлые кудряшки Фреи свесились видимостью из-за зевающего Грегори. Её круглые глаза в упор сверлили меня.

— Половину от года⁈ Откуда у неё столько денег? — девушка выглядела шокированной.

— Самерфил, ты спокойно стоять способна? — рывком выпрямил её возвышающийся первым Оз, — как же ты мне осточертела за это утро.

У Фреи был такой вид, будто она сейчас подпрыгнет и ударит ему по лицу с размаху. Однако, до меня донеслось такое же неуравновешенное, но в придачу ещё и странное:

— Крокодил, ты злишься из-за того, что я тебя за руку отказалась брать? Так давай всё упростим: ты зовешь меня встречаться сейчас или струсишь и сделаешь это, когда все разойдутся?

Выражение его лица мне было доступно только наполовину — капитан был озадачен первые две секунды, после чего снисходительно оглядел оппонентку и качнул головой.

— Ни то, ни то, Самерфил. Ты неприятная. Я бы не стал записывать тебя и в друзья, — хмыкнул он.

Фрея сделала высокомерный вид, но явно надулась.

— Перебарщиваешь, Оз, — будто советовал другу Грегори, — она тебе предложила…

— Тебя я тоже предлагала, и что? — фыркнула девушка, — вы двое шуток не понимаете? Система, как с вами сложно! Мак, что там с деньгами?

Я уже успела обрадоваться, что про меня забыли.

— Мама даст денег не на полгода, как сказала ты, а на… полтора, — я разглядывала в толпе напротив папу, — и я тоже поинтересовалась, откуда они у неё и есть ли там еще, но мне помахали кулаком по видеосвязи и… — я оглядела свой пустой палец, — забрали кольцо, — без него я ощущала себя без защиты, — зато я впервые за эти дни поела без твоего голодного взгляда и разговоров о том, что я много ем.

Девушка расплылась в улыбке.

— Ты жрёшь больше, чем Грегори, я и… — её взгляд на капитана, — все в команде. Откладывалось бы у тебя ещё куда-нибудь! Надоело разглядывать тощую… ну ты поняла, ПрожорМака.

Мне оставалось только хмыкнуть.

— Да ладно, Фрея, — принял тот факт, что держать я его не хочу, Грег, — в прошлый раз порции в её холодильнике были крошечные.

Та, к кому он обращался, усмехнулась:

— Её мама даже не удивилась, когда Макака попросила ещё, — она была полна ехидства, — она бы и без нас за тот вечер управилась, знаешь ли… Вот! Кстати. В пример. Помнишь она сказала, что я ей уже принесла одну из трёх порций? Это были все три!

— Одна, — дернула уголком губ я, — я даже не наелась тогда.

На меня возмущенно указали рукой.

— Слышал? Вчера были бургеры, помнишь? Вот эти, огромные! Я один с трудом доела, а эта сволочь котлетки подоставала, потому что их не ест, а все остальное… три чёртовы титанические булки с овощами и… что там еще было? Три!

Все из команды посмотрели на меня с уважением.

— Я уже через час была голодная, — напомнила подруге.

— Ага, и поэтому съездила поела в кафе, а после весь вечер хрустела чипсами! — она была возмущена, — я худею с десяти лет, а ты булки с утра до ночи грызешь!

— Портал починили, — указала ей я.

Круглый постамент сверкнул в пустой своей части посередине, дёрнулся световым лучом по сетке основанию и, только дойдя до замыкающей точки, заискрил, рванул вперед с набирающей обороты скоростью, и, наконец, запустил по всему кругу иссиня-серебристое окно перехода.

— Когда переходишь через него тебе… какие ощущения? — не удержалась от восторга Фрея.

— Словно прошёл через ледяную стену воды, — улыбнулась сперва ей, а потом всем, кто заинтересованно на меня посмотрел, — неприятно, но быстро привыкаешь.

Подруга задумалась.

— Ты сегодня более разговорчивая, чем обычно, — процедила она.

Я кивнула.

— Мы с папой вчера решили, что всё не так плохо, как мне показалось, — улыбнулась ей.

А после того, как стойка у портала загорелась красным, а портал загудел и завибрировал, заинтересованно уставилась только в ту сторону, игнорируя колотящееся сердце, заискивающе улыбающихся или же напротив — хмурящихся сенаторов во главе с королевой, сидящих на другой стороне площадки. По сигналу активировались видеокамеры, смешно жужжа по стальным вышкам над головой. В плечо неожиданно впился шов от торжественного костюма.

Я чувствовала себя нервной и неприятной в эту секунду, пока Грегори, локоть которого я стиснула, не решил меня приободрить:

— Да ладно, Мако. Всё же хорошо! Ты представь — тебя ещё и по телевизору сегодня покажут, — довольное, — а ты вон какая… размалёванная, как обычно.

Озерфир весело хрюкнул.

— Она тебе не даст, — дернула его за рукав Фрея, — обрати внимание на кого-нибудь… другого, — она сверкнула глазами, когда он закатил свои, — Оннику, например.

Озвученная девушка наклонилась, сперва с надеждой взглянув на капитана, а после с непониманием на его сегодняшнюю напарницу.

— Отстань, — забрал у последней свой рукав Оз, — и стой молча.

— Ага, щас! — хмыкнула подруга, — Какулька, вопрос века: с кем бы ты сильнее хотела пойти на свидание — с нашим крокодилом или с фреймендом?

Нам с Грегори почему-то стало смешно. Оз шутки не оценил, из-за чего толкнул девушку подальше от себя. Как следствие — в ту сторону полетела вообще вся хихикающая цепочка!

— Лакмаар! — рыкнула на весь стадион королева.

Однако моё внимание привлекла не она, а сидящий рядом с ней мужчина. Возраста моего папы, может чуть старше, но весь седой, с ледяными голубыми глазами, в черном костюме, тощий и с бородой до галстука. Последняя делала из него кого-то совсем… неприятного.

Смотрел этот мужчина принципиально на Оза, да ещё так откровенно зло, что хотелось закрыть парня собой. На лице, собственно, которого будто в отместку на ледяной взгляд мужчины царила удовлетворенная насмешка.

Музыка резко стала громче! Фанфары перебили её звучание лишь на несколько минут, пока портал вибрировал с более низкой частотой, а мы разглядывали выходящих из перехода и шагающих парами парней нашего возраста.

— Только мальчики? — не поняла такой особенности Фрея, — а где… погодите-ка… Мако, я видимо зря вчера согласилась за него замуж, потому что он страшненький! Или… может я перепутала? Фу-у… они ещё и коротышки все! Всё, я передумала.

— Какая тебе разница? — шепнула ей в ответ, — ты сама невысокая, — напомнила ей.

В ответ она возмутилась, но была одернута капитаном и возвращена на место, пока тот становился строгим и недовольным самим собой:

— Самерфил, не свались со своих ходуль, — развернул её он, хватая под руку, — я и так несу флаг — поверь мне, тебя я физически не потяну.

По нашему ряду прошёл смешок. Я нахмурилась.

— Пошёл на хрен со своими намеками! — прошипела подруга, пока команда противника ставила свой флаг в специально подготовленное место.

Следом должны идти наши, но только двое.

— Это не намеки, Самерфил, — хмыкнул Оз, — ты и в самом деле…

Последнее слово никто из нас не услышал из-за фанфар уже для нашего вознесения флага. И если Лакмаар, без проблем несущий деревянный шест, шёл с улыбкой, то Фрея поджимала губы и сверлила его спину — ждать её он и не пытался.

— Может тогда в столовую после церемонии? — повернулся ко мне Грег, а когда дождался моего хмурого кивка, добавил, — Онни, ты идёшь?

Девушка закатила глаза и поджала губы, удерживая своё внимание на медленно и вальяжно возвращающемся Озерфире, пока Фрея летела впереди него.

— Папа здесь, — скуксилась Онника, — он заберёт меня сразу, — она явно расстраивалась, — и не разрешит остаться.

Грегори нахмурился сильнее обычного и попытался было что-то сказать, как к нам подлетела Фрея, вытолкнула меня вперед и заняла место рядом с Грегори.

— Ещё секунда рядом, и я его убью! — прошипела девушка, — теперь ты с ним идёшь, Мако. Иначе… я точно не сдержусь!

— Парами, — скомандовал оглядевший меня командир, — как быстро ты сдалась, Самерфил. Ты же звала меня встречаться. Уже передумала?

Я вцепилась в его локоть, повторяя то, как было с Грегори. Тот был немного выше, а потому поравнявшаяся с Озом я на каблуках чувствовала себя странно. Получается, я ниже него всего на пятнадцать сантиметров?

— Надеюсь, ты ковылять будешь быстрее, — потянул вперед меня и всю команду он.

— Надейся, крокодил, — фыркнула Фрея за спиной, — доведи её до белого каления, и она тебя по асфальту размажет!

— Онни, — думала о другом я, — а если сказать твоему отцу, что мы собираемся командой? Например, — я обернулась к ней, — если тебя подойдёт отпрашивать командир?

Должно же это как-то сработать. Мне было за неё немного обидно, потому как все согласились, кроме нее.

— Тогда точно нет, — хмыкнул Оз, — если бы меня здесь не было, он бы ещё подумал.

Я посмотрела на парня уже по-другому. Сразу в голове всплыла причина почему папа терпеть не мог Реджа. Непонятной оставалась причина, за которую Онни тогда его так любит.

— Давай поменяемся местами? — предложила Грегори прямо перед сидениями.

— Сказано — мальчик-девочка, Фиджез, — в прямом смысле этого слова надавил на меня капитан, — сядь и не выпендривайся.

Мне оставалось только закинуть ногу на ногу и остаться недовольно разглядывать сидящих напротив парней из другой команды. Забавно, но всё они смотрели именно на меня.

Соголдцы — с узким разрезом глаз, светлокожие и по большей части темноволосые. Почти все невысокие и миловидные. Все, кроме первого сидящего, видимо их капитана. Тот имел неожиданно светлые, но какие-то серебристые волосы, непривычно утянутые в хвостик на затылке, открывающий при этом выбритые почти налысо виски с… татуировками? Он сразу же вызывал смешки младшей части нашей команды и неприятие всех старших, кроме меня и Фреи, которая уже нашла себе замену не понравившемуся ей полноватому и низкому парню с двумя детьми.

— Мако, ты только посмотри, какой он красивый! — восхищенно вздыхала она, — система, это дракон капитана, да? Все! Мне больше ничего не надо, заверните его!

Лица Оза и Грегори вытянулисьот негодования, пока они разглядывали оппонента с той стороны сидений.

— И что в нём такого? — не понял Грег, — кто вообще любит темноволосых качков?

Я хмыкнула.

— Все? — улыбнулась ему.

И получила толчок в плечо.

— Ты должна поддакивать мне, а не перечить! — фыркнул он, — Мако, они противники!

Мой медленный кивок заставил его немного успокоиться. Но не слова:

— Для тебя — противники, для Фреи — весьма симпатичная ступень для достижения целей, — шутила я.

«Наши» скривились.

— Не раскрывай производственных тайн! — прошипела с обольстительной улыбкой подруга, параллельно махая пальцами объекту своего интереса.

Я деловито кивнула.

— Что по новостям? — сел на кресло позади меня папа.

Я сразу же отобрала у него бутылку с водой. Сегодня опять было душно, помимо того, что нервно.

— Привет, пап, — сделала глоток, — тебя не отпускали с работы утром? — дождалась его кивка, — ты ничего не пропустил, — хмыкнула, — мы стояли и ждали, пока починят портал. Ещё перепирались, но это такая себе новость, по сравнению с тем, что Фрея нашла себе подопытного номер один, — я указала на не понимающего причину такого внимания парня, — нашла?

— Здрасте, дядь Адам, — буркнула девушка и тут же махнула телефоном в воздухе, — есть! Итак, его зовут Тинго Вейнс и… он тупой. Знаете, а мне всё равно, что он пишет с ошибками, пусть у него последний пост и… у-у-у, блин, если он так разговаривает, то мне придется учить его говорить не о машинах, и девушках и… да, на этом все. Две темы.

Я протянула руку перед недовольным Грегори и забрала у неё телефон.

— Он соголдец, Фрей, — листала чужую ленту я, — и последняя запись у него на костнийском, а значит он пытался выдать что-то для к-хм… того, чтобы «выделиться». Поэтому написано криво и… — я кивнула и скривилась, — ладно, не хочу тебя расстраивать, но на соголдском он тоже не особо орфографичен.

Папа потешался:

— Фрея, ты же выбирала по уровню семейных возможностей? Или по… внешнему признаку?

Я передала подруге телефон. Грег успел прочитать половину с экраана, пока я это делала.

— Почему вы с Макуськой такие дотошные? — пробурчала девушка, — если бы я выбирала по вашим советам, то мне бы достался это самый противный с двумя детьми!

Мы с папой насмешливо переглянулись.

— В этом и смысл, — ехидничал папа, — ради великих целей придется и потерпеть.

Фрея смотрела и думала, что ему сказать с минуту. А после прошипела:

— Я отомщу вам через Маку, — угрожающий тон от неё, — но давайте смотреть объективнее — красавчик Тинго мне подходит больше!

Мы деловито покивали, давя смешки в её честь.

— Ая, что думаешь ты? — забрал у меня бутылку папа.

Я пожала плечами.

— Я ищу того, кто может быть потенциальным связкой для фрейменда, — оглядела зал ещё раз.

На меня с интересом посмотрели трое окруживших меня мужчин. И если папа с Грегом сказать ничего не пытались, то капитан указал мне на человека, разговаривающего со светловолосым соголдцем-командиром на той стороне.

— Официально указан он, — отчеканил Оз, — для чего тебе эта информация, Фиджез?

Папа поднял бровь от его обращения. Я пожала плечами.

— Думаю над тем, как обходить эту… штуку, — скрестила руки на груди я, — нейтрализовать же её не получится, значит нужно придумать что-то другое.

— Предложения? — заинтересованно смотрел на меня Озерфир.

— Предлагаю его украсть! — почти завопила Фрея, — а то он что-то перестал на меня смотреть, — она надулась от того, что не попадала в поле зрения своего будущего… как бы его назвать.

Никто не обратил на неё внимание. Я пыталась вернуть прошлую тему:

— Нужно сделать так, чтобы он не видел, потому что фрейменд…

— Видит его глазами, — продолжил нетерпеливо Оз, — это понятно. Как это сделать?

— Его фамилия Лернт, — остудил нас папа, — он наставник команды Соголды и остается им каждый год. Насчёт фрейменда — я не уверен, что проецировать его будет он. Ты уверен? — на кивнувшего Оза, — если так, то вам не очень повезло — Лернт один из сильнейших связок Соголды. Простые фокусы на него не сработают, — хмык, — кроме прочего, лично на поле он присутствовать не будет. У него есть место на стадионе. Безопасное от участников Фратрии и… вы же понимаете, что для фрейменда нужна максимальная концентрация? Вас могут дисквалифицировать за ухищрения.

Мы слаженно нахмурились.

— Почему у них есть наставник, а у нас нет? — спросил Грегори, а после добавил с доброй просящей улыбкой, — дядь Адам.

Папа усмехнулся.

— Потому что, Грегори, все вы школьники по системе образования Костны. У вас вся школа наставников. А они, помимо того, что приходят к нам каждый год, так ещё и относятся по возрасту к институтам Соголды. У них совсем другой статус при том, что вы практически одногодки.

— Ты запомнил как его зовут? — хихикнула я.

Папа сощурился.

— Благодаря Фрее, — напомнил он, — к тому же я помню почти всех из вашей команды. С Озерфиром мы, например, заочно хорошо знакомы, — снова улыбка.

Капитан хмыкнул.

— Дед вас терпеть не может, — озвучил мысль он.

Папа скривился.

— Да, у нас с ним есть некоторые разногласия, — он был недоволен, но терпел.

— Вы спали с той, с кем он спит сейчас, — плевать было капитану на чувства окружающих.

Мои глаза расширились. И до меня дошло — тот мужчина с бородой на стадионе сидел рядом с королевой и сверлил взглядом Оза, а значит мог быть его дедом, а потому…

— Не хорошо так делать, Озерфир, — укоризненно смотрел в глаза ему папа, — твои слова выставляют тебя в плохом свете. Я прошу тебя больше такого не говорить.

Наставительно, но без агрессии, из-за чего капитан даже замер, удивившись.

— Пап… — начала было я.

— Это было очень давно, Ая, — выдавил из себя мужчина, — задолго до появления твоей мамы в моей жизни.

Я медленно и задумчиво кивнула.

— Поэтому вас понизили, — хмыкнул, поднимаясь с места Оз, — потому что вы слишком мягкий для высшего сената, — прямой взгляд, — или вернее сказать, вы сами сбежали?

Папа улыбнулся и кивнул ему вслед.

— Жалко парня. Ему досталась сложная жизнь, — прокомментировал папа.

Грегори решил оправдать его:

— Не подумайте, что он плохой! Он просто…

— Когда тебе попадаются сплошь злые люди, ты сам уподобляешься им, Грегори, — папа смотрел почему-то только на меня, — доверять кому-либо тебе кажется невозможным, — к парню, — я всё понимаю, парень. И радуюсь тому, что ты от злого человека в своей жизни сбежал. Не возвращайся к ней.

Грегори неожиданно расплылся в улыбке.

— Я завидую белой завистью вашей дочке, дядь Адам, — повторял обращение Фреи он.

Папа хрюкнул.

— В сыновья я тебя не пропишу, даже не мылься, — со смешком, — твой отец меня тоже не впечатляет. Я молчу про мать.

Грег деланно обиженно отвернулся от него. Я помотала головой.

— Вот как начнём мы с ним встречаться, и что ты сделаешь? — ехидно спросила я, пока понявший шутку парень хватал меня за руку и свысока смотрел на моего отца.

Папу это развеселило.

— Если бы всё было так просто, Ая, — растягивал губы он.

— Вы ему прямо сейчас доказали, что ничего между вами быть не может, — зевнула Фрея, — ты видела, как капитан выпрямлял спину, пока мы сюда шли? Нащупывала напряженные мышцы, когда руку на локте его держала? Он по виду вообще весь враз напрягался!

— Фрея, — осадила её.

— Ая, не надо, — попросил папа, — мы уже это проходили. И если прошлый… кадр изменениям хоть немного поддавался, то этот уже вырос для такого. Тебе будет тяжело.

Я закатила глаза.

— Мне не нравится Озерфир Лакмаар, — я недовольно процедила.

Папа и Фрея синхронно нахмурились.

— Понятно, — принял свою тяжелую судьбу папа, — попытка номер два. Солнце, тебе не жалко меня? Я становлюсь староват для драк с твоими парнями.

Второе закатывание глаз.

— Ты хоть и давишь на жалость, но это бесполезно, — ответила ему.

— Ты ошиблась в последнем слове, Мак, — была самой ехидной и прозорливой Фрея, — тут больше подходит «безуспешно». И нет чтобы выбирать таких милых мальчиков, как я, так ты стремишься к… страданиям от влюбленных в тебя придурков.

Я в этот момент смотрела на снисходительно, хоть и с толикой презрения разглядывающего капитана Соголды Оза. Первый казался приветливым и по-дружески протягивал руку при знакомстве, а у второго на лице практически отпечатались рвотные позывы.

— Мне нравится командир Соголды, — сравнивала двух парней я, — и ты прав насчёт странных увлечений, пап, — взгляд на отца, — нормальные отношения. Фрей, найдёшь мне его страницу?

Подруга хмыкнула:

— Уже. Эрнест Бахтьяр. Девятнадцать лет и… вау, Мак, он тебе более чем подходит. Я тут даже подумала отбить его у тебя, но… он прям крутой, — она тяжело дышала, — спортсмен, красавчик и… — она отняла глаза от экрана и сощурила их на мне, — передумай к нему клеиться, пожалуйста, — она хихикнула, — иначе нам придётся за него драться.

— Что ты там углядела? — был недоволен Грегори, заглядывая в её телефон.

— Власть, деньги и пресс с кубиками, — отчиталась она, — вот у тебя есть кубики? Вот и я так подумала — у тебя там даже живота нет, ты тощий!

Грег сиротливо цедил взглядом чужой снимок с прессом.

— Ая, — был рад папа, — им нужен переводчик, пойдём.

— Эй, вы и один бы смогли перевести! — возмутилась Фрея, — вы их сводите, так и признайтесь!

Я схватила папу под локоть и поправила юбку.

— Признаюсь, — хихикнул папа, ведя меня в сторону смотрящих исключительно на нас парней.

Среди них стоял мужчина-фрейменд, который, если честно, мне был более интересен всех их вместе собранных.

— Здравствуйте! — к нему на соголдском я и обратилась. И руку протянула, как делают у них, — я переводчик.

Мужчина улыбнулся, широко настолько, что его глаза ещё больше сузились, а после пожал мне руку со словами:

— А я всё думаю, как так вышло, что такая красивая девушка оказалась в команде другой страны! Привет, Аямако. Давно не виделись, — а после сразу к папе, — она копия, Адам. Просто как клонировали.

Папа пытался не показывать своё огромное удовольствие от того, что ему сказали.

— Вы про маму? — догадалась я, — простите, но я вас совсем не помню. Он твой друг? — к папе.

— Друг нашей мамы, — поправил меня отец, — Лернт, давай к делу.

Мужчина хмыкнул.

— Аямако, — протянула руку светловолосому капитану я.

Наш в это мгновение самодовольно улыбался, пока я смотрела на его оппонента слегка свысока. Пара сантиметров точно.

— Эрнест, — парень явно был рад со мной познакомиться, — вы невероятно красивая.

Я опешила. Оз, позволивший мне встать рядом с ним, ещё и локоть подставил, став каким-то немного наплевательским.

— Спасибо, — нашлась через секунду, — и можно просто Мако. Я не из высшей семьи.

Особенность Соголды и их общества. Из всех семей верхушки страны где-то половина или чуть больше имеет статус матриархальных. В этом, скорее всего, и была причина поголовно «мальчиковой» команды. Для девушки из такой семьи было бы позором заниматься чем-то вроде Фратрии. А ещё поэтому Эрнест назвал меня «вы» — у них привычка к хорошо одетым женщинам быть вежливыми, иначе ну очень мстительные и разбалованные девушки могли назначить тебя целью для своих потех. Нужно ли говорить, что ничего хорошего от этого не происходило?

— Да? — удивился парень, — у тебя нет акцента, и ты и в самом деле очень красивая. А значит ты либо лжёшь, либо… не хочешь, чтобы я знал из какого ты рода.

Я сжала пальцы на локте Оза. Тот даже отреагировал сразу, что было странно:

— Ты не только мне не нравишься, Бахтьяр, — ухмыльнулся наш капитан на ломаном соголдском.

Эрнест громко хмыкнул, показавшись при этом каким-то слегка опасным, а после ответил ему на языке Костны, причем почти без акцента.

— Почему каждый раз в команду костнийцев набирают откровенных детей? — взгляд на меня, — не всех, конечно, — он склонил голову, словно присматриваясь, — я бы хотел быть с тобой друзьями, Аямако.

Он мило улыбался. В тёмно-карих глазах и светилась какая-то хитрая искра, которая придавала ему харизмы. Что там Фрея говорила про пресс?

— Я старше тебя на два года, Бахтьяр, — не мог остановиться в такой момент Оз, — сложно представить кто из нас больший ребенок.

Красивые глаза Эрнеста блеснули опасностью из-под чёрных ресниц.

— По развитию… — начал было их капитан.

— Мы тут собрались ради Фратрии, если кто забыл, — остановила их, — и я так и не поняла, что и кому нужно переводить.

— Фиджез, тебе принципиально казаться правильной для всех? — повернул голову ко мне Оз.

Я могла разглядеть его лицо с расстояния полуметра. Черты у него были ужасно упрямые, хоть и правильные. Складка меж бровей, вечно искривлённые губы и насыщенно-серые глаза. Они не были голубыми, какими я их видела издали.

— Мне принципиально, чтобы вы не подрались из-за какой-то ерунды, — отвернулась от него обратно к Эрнесту я, — это глупо.

Интересно, что думал обо мне он, когда смотрел в упор, не стесняясь?

— Ты хоть когда-нибудь выходила из дома без слоя маски на лице, Фиджез? — прояснил всё Озерфир, — говоришь красивая? — к другому командиру, — накрась тебя, как следует, и ты тоже будешь «красивой».

Я выдернула руку из его и сделала шаг к Эрнесту.

— А знаешь, если ты дашь ему в морду за это, я тебя поблагодарю, — встала напротив крокодила.

Ему точно подходило теперь это прозвище!

— Как именно будет выглядеть благодарность? — почти закатывал рукава Эрнест.

Я закашлялась.

— Можно уже кого-нибудь нормального? — выдохнула и решила вернуться к папе, пока тот болтал с наставником соголдцев.

— Я согласен на поцелуй в щёчку! — радовался мне в спину Эрнест, — Аямако!

— Не подходи к ней, — сделал опасный шаг к нему Оз.

— А ты претендуешь? — ухмыльнулся не наш капитан.

— Ни к кому из наших не подходи, — сверлил его взглядом немного свысока наш командир, — и своим передай.

Я развернулась на середине пути и скрестила руки на груди, чтобы оглядеть этих двоих с сомнением.

— Скажи это Фрее, Оз, — хмыкнула, чем заставила их отойти друг от друга я, — она тебя съест за это. Со всеми твоими словами.

— Как-нибудь переживу, — хмыкнул он, — Фиджез, тебя никто не отпускал. Или ты приходила, только чтобы махнуть хвостом?

Пришлось вернуться к ним.

— Помнишь про договор о том, что я буду относиться к тебе так же, как ты ко мне? — встала рядом, — так вот, ты бессовестный.

Капитан расплылся в улыбке.

— Очевидно, ты либо плохо измеряешь силу ответного удара, либо я отвратительно стараюсь, — смешок, — почему переводчиком позвали тебя?

Мне протянули лист с речью на соголдском. Я нахмурила брови.

— Потому что я хорошо его зна… здесь минимум половину переписывать. Можно мне новый лист?

— Почему ты живешь в Костне, Аямако? — казался задумчивым всё ещё стоящий здесь Эрнест.

— Пиши на обратной стороне, — протянул мне карандаш наш капитан, — предупреждая твои вопросы: эту дрянь принесли мне минуту назад, озвучить её нужно через три, а я и сам способен осознать, что ошибок в ней больше, чем имеющихся слов.

— Ладно, — дошагала до места дислокации команды противника и села в кресло их капитана я, — я не соголдка, Эрнест. И никогда ей не была.

Пришлось переворачивать туда-обратно несчастный листик.

— Какие у вас буковки красивые, — на соголдском произнёс дракон капитана.

Тот самый, на которого были виды у Фреи. При ближайшем рассмотрении он оказался почти квадратным.

— Благодарю, — кивнула я, закинула ногу на ногу, чтобы писать на собственном бедре и… отвернула голову Тинго от себя, потому что он ещё и наклонился к моей писанине, загородив обзор.

Да, я запомнила, как его зовут. Хотя сейчас мне это было без надобности.

— Не мешай, — попросила его и задумчиво укусила карандаш.

Вся линейка команды противника веером высунулась из-за силуэта капитанского дракона и уставилась на меня. Стоило мне повернуть голову к ним, как все резко сели прямо, будто ничего и не было.

— Отдай, — забрал у меня опороченный предмет письма Оз, чтобы сесть на корточки рядом со мной и начать писать всё так же у меня на коленке, — здесь более точно подходит «инициировать», а не… то, что ты там написала. Не могу судить насчёт знания языка, но с подбором слов у тебя проблемы.

— Здесь буква другая, — ткнула ногтём в слово я.

На меня посмотрели снизу-вверх так, будто это я была ниже некуда.

— Ты всё ещё не обрезала свои когти? — отбросил мою руку с листка он, — Фиджез, решай сама, но когда вся эта цветная «красота» будет слазить с твоих пальцев при ударе, ты точно пожалеешь, что проигнорировала меня.

Он был серьёзен и задумчив настолько, что стало как-то странно слышать его такого. Словно до этого он был извечным шутом.

— Готово, — возвысился надо мной Озерфир, — держи, — он отдал мне этот самый лист. Разговорный соголдский у тебя лучше, поэтому с тебя речь на нём, с меня — костнийская часть. Выходим сразу после речи королевы.

Мне указали в сторону сцены, что восторга вообще не вызвало. Встать всё же пришлось.

— Ты же понимаешь, как это будет выглядеть? — шагала вслед за парнем я, — у меня разрез глаз вообще не…

— Всем плевать, Фиджез, — схватил мой локоть сам капитан, — только тебя это волнует — остальные думают, как бы убраться отсюда побыстрее. Ещё вопросы?

Ему будто вообще не было дела до моего лёгкого торможения, пока приходилось семенить следом.

— Ты капец какой наглый и бессовестный! — прошипела, проходя мимо озадаченного папы.

— Это не вопрос, — хмыкнул капитан, — я же понял, что тебе хм… «капец как» повезло, — ироничный тон, — ты не тупая, как твоя подружка, Фиджез.

Остановились мы только за плотной бардовой шторой у ступеней на сцену.

— Ты имел ввиду, что тебе повезло, что я не… — начала было, — и Фрею ты просто ещё не узнал. Она учится лучше меня.

Посреди сцены у стойки с микрофоном её величество вещала о благополучии двух государств.

— Замечательный показатель, — и не посмотрел на меня Оз, — оставь его где-нибудь в своих мечтах о справедливости. А лучше выбрось из головы, — он сузил глаза на своих часах, — ты читаешь первая. Будешь перевирать слова — будешь выглядеть глупо. Никаких отступлений от текста, уяснила? И улыбайся, — он сам усмехнулся, — иначе выглядишь так, будто все вокруг тебе должны.

Кивнула ему в ответ.

— Ты мне точно должен за этот неожиданный… перфоманс, — заставила-таки его на себя посмотреть, — как минимум кофе. Как максимум… уже?

Он сноровисто дернул меня на лестницу, помогая подняться.

— Улыбка, Фиджез, — пока мы вышагивали по сцене под аплодисменты.

Кафедра здесь была одна, а потому мы несколько секунд боролись за право встать за неё. Я же должна говорить первая!

— Благодарю, — под смешки в зале заняла место, — история Фратрии насчитывает более трех сотен лет… — на соголдском.

Через пятнадцать минут мы оба опустились на свои места, получая порцию внимания со всех сторон.

— Мне казалось, что вы подерётесь, — высунула голову из-за Грегори Фрея.

— Ты справилась на отлично, Ая, — позади оказался папа, — пусть вы оба и…

— Ты разговаривала с Тинго? — не дождалась подруга, — и как он тебе? Рассказывай, я всё видела! Ты его даже пощупала!

— Спасибо, что ты вернулась, Мако, — развалился на своем кресле Грегори, — она мне все мозги вскипятила своими рассуждениями! Я так больше не могу. Говори с ней сама!

— Какой нежный, — фыркнула девушка, — вот женишься на мне, она тебя спасать не будет!

На её лице ширилась такая довольная и ехидная улыбка, что мне пришлось подавить смешок. Грег же был полон нескрываемого ужаса:

— Никогда! И не надейся, я если что… повешусь или женюсь вон, на Мако!

Я всё же хмыкнула.

— Сложный выбор, — процедил Оз, — однако замолчите и послушайте информацию от организаторов, — он указал на сцену.

Я задохнулась возмущением:

— Знаешь, в том выборе между тобой и фреймендом, ты тоже проиграл! — ткнула его в плечо и отвернулась я.

— Может поцелуетесь? — закатила глаза Фрея.

— Я подумаю, — практически одновременно ответили мы.

И нет — потом никто не переглядывался и никаких искр не было. Только папа тяжело вздохнул на следующем ряду:

— Подростковые драмы.

— Как будто у тебя было по-другому, — хихикнул тот самый соголдский друг мамы, по совместительству наставник их команды.

— У меня было дважды, — улыбнулся под моим взглядом папа, — в школьные годы и в тридцать, когда твоя мама, Ая, решила, что мы будем вместе.

Я улыбнулась ему.

— Когда она приедет? — спросила.

— Мы сами едем завтра, — он хмыкнул, — или у тебя были планы на выходные в столице?

Хитрый намек.

— Не-а. Фрея, ты же едешь домой?

Она быстро замотала головой.

— Только если к тебе и тайно — мои меня точно не ждут, — она вновь принялась разглядывать парня на другой стороне зала.

А я задумчиво сползла по креслу, положила голову на плечо Грегори и взглянула на сцену, не забыв широко зевнуть.

Глава 8

Онника была взволнована, она умоляла меня уже вторую минуту с небывалым напором:

— Пожалуйста! Ведь если ты ничего не сможешь сделать, то… никто не сможет, — она была сверхтрагична и плаксива.

Но настолько настаивала на своём, что я её в какой-то мере опасалась. В голове держалась мысль, что милая и кроткая девушка на самом деле вполне себе способна выпустить когти, когда сильно чего-то хочет. А если дело касалось Оза Лакмаара, то тут всё было крайне прозаично.

— У Фреи есть подходящее платье, — вспомнила я, — причёска и макияж с меня, но…

— Ты уверена, что оно тебе надо? — озвучила общую мысль подруга, — наш крокодил не очень похож на того, кто поведется на подведённые глазки и… хм, я тут вспомнила кое-что, — её глаза полыхнули, — я, кстати, очень жадная.

Я удивилась. Фрея продолжала хитрить:

— Вот если бы мне резко кто-то рассказал очень важную информацию, тогда…

Я потянулась к своему шкафчику, свесившись с кровати, достала оттуда косметичку и тяжело вздохнула, принимая то, что мне невероятно лень что-то делать. А сегодня помимо церемонии с флагом назначили светский приём на вечер, обязательный для посещения, но крайне для меня некомфортный, потому как я успела устать, особенно морально.

— И-и что тебе рассказать? — с мольбой перевела взгляд на меня Онни, — я ничего не знаю… честно!

Я мотивацию Фреи не знала, да и знать не хотела — у меня перед глазами так же лениво дремала косметика.

— Ну-у… как бы тебе сказать, — протянула подруга, — давай Макака тебя будет малевать, а я спрашивать? Не знаешь ответ — так и скажи.

Я в этот момент высыпала свои инструменты прямо на кровать. Только после указала Оннике на вторую половину своей кровати и потянулась.

— Ладно, давай, — поджала губы девушка, — но только если ты будешь спрашивать про… Оза, т-то я не буду отвечать, — она с интересом рассматривала кучу всего перед собой.

— Глаза на меня, — завязала хвостик на затылке я, — старайся не шевелиться.

— Тогда хрен тебе, а не платье, — упала на спину Фрея, — в Аямаковскую одёжку тебе не влезть, да и длинновато всё будет, а я как раз имею в загашнике тако-ое платье! Показать? — она резко вскочила, повышая накал заинтересованности у оппонентки, — смотри! — из шкафа было выужено то самое платье, которое дарила ей моя мама на прошлый день Нового времени — с него началось наше летоисчисление, — смотри какое! Ты такое нигде не купишь, это ручная работа. Вышивка, а ещё оно по фигуре идеально садится! И я сама хотела надеть его, но для подруги… — она подошла и наклонилась над лицом Онни, — тем более за какие-то простые слова, — девушке дали пощупать ткань, — ха! Но если ты не хочешь…

И она понесла платье обратно в шкаф.

— А-а ты никому не… пожалуйста, скажи, что ты будешь молчать, — скисла Онни.

Это выглядело комично в тот момент, когда я наносила базу.

— Я могила! — положила на видное место «приз» Фрея, — ни слова не выплесну, ты же меня знаешь.

Она её не знала — в этом и проблема. Однако наивная Онни удручённо кивнула и приготовилась.

— Почему Грегори так за тобой носится? — удивила всех Фрея, — ты не Мелания — выделяться тебе… мало чем можно, но ты достаточно популярна. Что не так?

Тональник и консилер у меня были не подходящие к её тону кожи. От слова совсем — Онни была смуглой.

— Дай мне свою к-хм… «замазку», — я протянула руку к подруге, — иначе у меня получится мим.

— Наши отцы — друзья, — пожала плечами Онника, — может поэтому? Или… я не знаю, мы с самого детства общаемся с ним, но он… он мне совсем не нравится. Мне кажется, что мы совсем друг другу не подходим.

Мне в руку была брошена тоналка Фреи. Какая-то совсем дешёвая, но, простите, какая была. Я выдавила на спонж и…

— Придётся мешать, — закатила глаза, — где-то здесь был контейнер…

Я заглянула под кровать Фреи. Пришлось идти туда, думая о том, насколько неудачно жизнь навязала мне невозможность управлять своим источником. Так бы раз! И притянула к себе. Но нет — иди, Ая, ножками.

— То есть ты претендуешь только на крокодила? — задумчиво вытянула губы Фрея, — это хорошо. Значит ты соперница только для Макаки.

Я, шагающая в ванную, обернулась и скривилась:

— Не слушай её, — а после опять развернулась и пошла отмывать предполагаемый резервуар для смеси, — её просто бесит то, что люди из школы, в которую мы приехали неделю назад, не восприняли её как королеву. И как же так! Не все парни мира претендуют на её благосклонность!

Онни улыбнулась.

— Могла бы и подыграть мне, — буркнула подруга, — ладно, проехали. Следующий вопрос — сколько вы встречались с Лакмааром?

Я снова села на своё место и продолжила дело. Выходило, к слову, всё очень даже отлично. Онника сама по себе была очень милой, а с макияжем… да.

— Полтора года, — выдохнула девушка, — но это именно эм… встречались. До этого очень долго дружили. Где-то года четыре.

Фрея не поняла:

— Ты имеешь ввиду, что спали вы полтора года, а за ручку ходили четыре?

Онни вспыхнула! Такого алого цвета от неё я не ожидала.

— Обязательно так прямо? — решила её поуспокоить.

Подруге было плевать — она пожала плечами.

— Так что? Я права? — облокотилась на стену она.

Онника могла только помотать головой.

— Ч-четыре за руку, п-потом только… — она тяжело дышала, смотря себе на колени, — мы целовались.

Я подняла её голову.

— И всё⁈ — не поверила Фрея, — полтора года чмоков? Серьёзно?

Пришлось ждать, пока Онни снова мотала головой.

— Не только, — прошептала она.

Фрея сдалась:

— Между вами что-то было или нет?

Из-за кивка консилер теперь был у девушки и на веке. Пришлось вытирать.

— Поцелуй взасос? — сыронизировала Фрея, — ты скажешь, подобрался он к тебе или нет?

Я закатила глаза и ответила ей резче, чем могла бы:

— Да, но немного! — рыкнула на неё, — зачем тебе это, система?

Онника смотрела на меня с благодарностью.

— Мне интересно, — не обратила на мой псих внимания подруга, — ага, значит было, — она подалась вперед, — и как?

Меня порвало от смеха. Забавно, что Онни тоже пыталась не улыбаться.

— Кисель, заткнись! — выпрямила спину Фрея, — я тут может твою судьбу спасаю! Опрошу всех насчёт Грега, после этого составлю таблицу, сравним баллы и выдадим тебя замуж за победившего!

— Нет, спасибо, — продолжала своё дело я, — займись лучше собой.

Она цокнула.

— Ты не Мака, а Бука, — она развалилась на своей кровати, — а если честно, Онни, какой у нас капитан? Если Грегори мягкий… даже чересчур, то крокодил скрытный и молчаливый. У него даже фоток нет на странице!

Онника кивнула.

— Он терпеть не может публичность, — задумалась она, — но он очень милый и спокойный, когда… наедине. Внимательный и… хороший. а еще очень добрый, если…

—…делаешь, как ему нужно, — я продолжила за неё, — ты рассказала мне про моего бывшего.

Я хмыкнула.

— Он обожал публично тебя общупывать, не ври, — возмутилась Фрея, — а ещё позорить и впутывать в какую-нибудь ерунду. Тот еще психопат! А! Ну и да — Онни, этот тебя тоже бил?

Мы переглянулись. Онни в ужасе мотала головой.

— Никто меня не бил, — процедила сквозь зубы я, — Фрея ты придумываешь.

— Да? Ладно, назовем как-то по-другому его вечные пощипывания до синяков, толчки, шлепки, укусы… хм… засосы до багрового цвета? — она закинула ноги на стену, — она непонаслышке знает, где больнее всего ущипнуть, Онни, — жаловалась на меня подруга, — тебе никогда внутреннюю сторону бедра не щипали? Там как раз не видно, но больно адски, да, Мак?

Я решила промолчать.

— У-у меня очень строгий папа! — будто в ответ на исповедь Фреи решила высказаться Онни, — и он вообще ничего не знал про Оза и меня! Н-но Оз так не хотел… п-потому что мы могли встречаться, только когда никто не видит и… — на её глазах появились слёзы, я успевала ловить, — и он пришёл к моему папе, что-чтобы всё рассказать! И-и… отец его терпеть не может теперь, — она опустила голову, — говорит, что он наглый и слишком… дерзкий.

Она всхлипнула.

— Вы поэтому расстались? — зевнула Фрея, — потому что тебе запретили?

Онника снова помотала головой.

— Нет, — прошептала едва слышно.

Светлый глаз Фреи повернулся к девушке. Причем только один — второй она зажмурила.

— А из-за чего? — протянула немного ехидно, — он тебе надоел? — она пожала плечами под моим удивлением, — все говорят, что это она его бросила, а сейчас передумала и хочет всё вернуть. Ха! Кстати, сам крокодил подтвердил, что он брошенка.

Я удивилась сильнее. Онника ревела, стирая мои старания.

— Э-это не я-а-а! — размазывала руками по лицу, — я нечаянно! Я не хотела-а! Я-я же… — она вскинула голову почему-то ко мне, — я не хотела, а он такой упрямый! И-и… он меня не простил, а я правда не думала, что…

Я положила руку ей на спину, пытаясь успокоить. Фрея была готова продолжить в любую секунду, пока не увидела махающую кулаком меня.

— Я поэтому и хочу его… чтобы он посмотрел на меня и хотя бы стал разговаривать, а не… избегать меня, — шептала Онни, — у нас всё было так хорошо, а я всё испортила. Но я не хотела! Честно…

— Что было-то? — зыркнула на неё Фрея, — Мако, иди в зад со своими утешениями и мягкостью! Я открываю тайну века!

Я прикрыла глаза. Фрея была Фреей.

— Я его бросила, — всхлипнула Онни.

Никто ничего не понял.

— По поводу? — закинула ногу на ногу подруга, — он тебе изменил? Избил тебя? Поругался с твоим папашей? Наорал? Сделал гадость? Что?

Девушка забрала у меня средство для снятия и начала тереть лицо. Я решила помочь.

— Ничего он не сделал, — буркнула Онни.

Фрея дернулась.

— Серьезно, ты оставишь всё в тайне? — надулась она.

Онника выдохнула:

— Нет, я рассказываю, как было — он ничего не сделал, — тяжело, — просто я очень переживала о том, что он не… многое не делает, что делают все. Там… фотографии не разрешает выставлять, в школе не хочет… за руку и, — она смутилась, — обнять там. Вот я и…

— Ты же сама сказала, что у тебя отец тиран, — скривилась Фрея, — логику улавливаешь?

Онни покачала головой.

— Оз сам по себе такой — ему не нравится, когда что-то делается на виду. Он так не любит. Публично, — добавила она.

Я вернулась к её лицу.

— Ага, а дальше? — Фрея.

— Я сказала ему, что если он не… — она снова стала красной, — это глупо, я понимаю! Н-но только сейчас, а не полгода назад! Вот я и… сказала ему, что если он не будет делать так, как все, то мы расстаёмся.

Все трое присутствующих застыли.

— Он отказался, — глаза Онни бегали от стыда, — тогда я обиделась и сказала, что мы теперь не вместе. И-и… всё. Вы смотрите на меня, как на дуру! И я признаю, что я сглупила, но он… а я думала, что он придет домой и позвонит мне как обычно и извинится! А он…

Я успела поймать её руки подальше от лица.

— А он не стал унижаться перед тобой и бегать, — хмыкнула Фрея, — сама тоже не додумалась подойти?

— Он не хочет со мной говорить, — прошептала она, — а если я и начинаю, поймав его, то он просто стоит и… молчит.

Она шмыгнула носом.

— У-у-у, нет! — положила на себя платье Фрея, — тут прости, но ты его потеряла. Надо же такое придумать! Где ты видела, чтобы крокодил был похож на того, кто будет за тобой бегать?

Онни зло на неё поглядела:

— Когда мы были вместе он… не бегал, как ты говоришь, но был очень милым и… это, как его… обходительным!

Фрея закатила глаза.

— Ты сказала ему сменить привычки и засунуть себе свой же комфорт в зад только ради того, чтобы ты подружкам рассказывала какой он замечательный! — фыркнула подруга, — а после начала манипулировать, обидела его и думаешь, что всё можно исправить, — взгляд на девушку, — судя по всему ты ему нравилась, если он с тобой был такой хороший. Даже с папулькой с твоим срач разводил из-за тебя, а ты ему плюнула в… нет, души у него нет, я уверена. Куда-то, короче, плюнула, и… слушай, ты хотя бы извинилась?

Я нашла пудру.

— Да, несколько раз, — буркнула Онни, — он всё равно молчит.

Фрея расплылась в улыбке.

— Значит сейчас ты пытаешься вернуть его как раз тем, что ты будешь красивая в моём платье на сегодняшнем приёме, а он поймет кого потерял и простит тебя? — ехидничала подруга, — сомнительно.

— Какая тебе разница? — я взглянула на цвет платья и выбрала тени потемнее, — попытка лишней не будет. Может он свою гордость тоже поубавит. Хм… изумрудный будет отлично.

— Тебе лишь бы свет в конце туннеля показать, — зевнула снова Фрея, — ты же меня тоже намалюешь? Время так-то поджимает.

Я кивнула.

— Не переживай, успеем, — я зарылась пальцами в кучу косметики перед собой.

Где эта чертова подводка?

— Тебе ещё себя красить, — напомнила подруга.

— Я готова, — буркнула для неё, — да наконец-то!

Фрея не поверила. Онника, к слову, тоже.

— Волосы распущу, надену самое простое из всех платьев и буду цедить шампанское в углу, — явила свою лень я, — может ещё парой слов с капитаном Соголды перекинусь. Он вроде без раздражителей вполне неплох.

Обе они задумчиво меня разглядывали.

— Мак, что не так? — не выдержала Фрея.

Я кивнула на телефон.

— Реджи написал, что в столице и планирует сказать мне пару слов сегодня вечером, — выдавила, — он написал мне с уже четвертого телефона.

— Где он их берет? — возмутилась Фрея, — ворует что ли?

Я пожала плечами.

— Кто такой Реджи? — шепотом из-за кроткого стеснения прошептала Онни.

— Тот самый бывший Маколяндии, — не унимала своё ехидство Фрея, — мозгов у него за полгода не прибавилось, если его не смущает ни запрет на приближение от полиции, ни наличие охраны в этой школе, ни здравый смысл, потому что…

То, что она бурчала дальше, я слушать не хотела — кстати пришёлся раздвинутый на пару дюймов диагонали телефон, транслирующий якобы «в прямом эфире» нашу сегодняшнюю встречу с соголдцами. Их капитан и в самом деле выделялся, причём не только среди наших, но и своих — выше, чем половина команды, симпатичнее и стройнее. А ещё улыбчивее, пусть от этого он и становился как-то сильно хитрее.

—…ты меня вообще слушаешь? — почти упала на меня Фрея, — ты закончила с ней? Теперь я сажусь! Онника, иди… куда-нибудь.

— А волосы? — имела ввиду причёску оскорблённая девушка, — Мако, ты обещала.

Я могла только кивнуть.

— Десять минут, — я промотала на телефоне запись — участникам Фратрии это было можно, — она не отстанет, — про Фрею, — сразу после неё я доделаю.

Нужно будет помыть после них кисточки. Не особо приятное это занятие.

— Ух ты! — разглядывала себя в зеркале Онни, — мне так нравится, Мако! Ты просто… вау.

— Редж сюда не пролезет, — хмыкнула Фрея, — я клянусь тебе, что его «власти» на это не хватит. А нас будут охранять по всей строгости, — она кисло улыбнулась, — да и, если совсем быть честной, Мак, он сюда не поехал бы. Он сейчас, собой клянусь, сидит перед теликом с папулькой-идиотулькой, хлещет пивко и с тупой миной на роже рассказывает отцу что-то настолько же тупое, как: «Я имел эту длинноногую красотку из телика!».

Она заставила меня улыбнуться в ответ. Так, будто хотелось удавиться, но как вышло.

— Бодрее, Макака! — смешно вытянула губы подруга, — этот чухан просто решил тебя попугать… он, кстати, чего хочет-то?

Я дернула щёкой и кистью на её веке.

— Чтобы я вышла за ворота, — заставила её расширить глаза я.

Обе девушки сверлили меня взглядами.

— Дядь Адам… — начала было Фрея.

— Его сегодня не будет — церемония проходит поздно, а ему нужно домой, — продолжила уже со спокойствием я, — явка на этот приём обязательна, а мы должны идти по парку.

Последний вообще был на всём недолгом пути до особняка Лакмааров. Да, приём устраивает тот самый дед Оза.

— Мой папа… — Онни скривилась, — прости, но я сегодня уже его просила, так что не получится уговорить его взять вас с нами, когда он будет меня забирать.

Я кивнула. И задумчиво сузила глаза, пока Фрея высказывала нашу общую мысль:

— Организаторы будут отвозить соголдскую команду, — она усмехнулась, — знаешь, я думаю ты не будешь против поехать на коленочках у их капитана!

— Пока буду заплетать Онни, ты сбегаешь и узнаешь во сколько они поедут, — последние штрихи кистью, — они тоже едут из общежития.

Девушка прыснула.

— Без сопливых, Какаха, — насмешливое, — я успела узнать их комнаты, невзначай походить мимо, познакомиться почти со всеми и попытаться подкатить сперва к твоему капитану, а после к моему дракону капитана.

Я закатила глаза.

— Зачем? — всё ещё разглядывала себя в зеркале Онни, — они же чужаки. Так нельзя.

Фрея оглядела её сверху вниз.

— Не всем хочется прозябать в нашем болоте, — она была высокомерна, — влюбиться по уши в даже непопулярного крокодила и радоваться тому, что он тебе после свадьбы и пяти детей разрешит выходить в сад за кирпичным забором!

— Каменным вроде, — поправила её я, переглянувшись с Онни, — и чем плоха такая жизнь? Если она любит детей, кро… Оза, не очень активная и предпочитает сидеть дома.

Фрея закатила глаза, пока Онника смотрела на меня так, будто я ей успела спасти жизнь.

— И ты туда же! — фыркнула подруга.

— Ты правда так считаешь? — не поверила мне Онни.

Я пожала плечами.

— Фрея назвала каноничную семейную позицию Костны, — ответила им всем, — у меня так живут родители, — хмык, — ваши родители так живут. Не так гиперболизировано, как про забор, но… почему нет? Если тебе так комфортно.

Онни тяжело выдохнула.

— Мой отец бросил престижную работу, чтобы маме было лучше в небольшом городе, — напомнила им, — мама явно не хотела быть домохозяйкой — она очень долго училась готовить, но научилась и теперь радует папу блинчиками по субботам, — пожала плечами, — они счастливы, у них всё хорошо и… мало у кого есть такие же грандиозные планы, как у тебя, Фрея.

Девушка усмехнулась.

— У тебя есть, ты их просто скрываешь, — буркнула она.

— Тебе показалось, — я закончила её красить, — я хочу в спокойный дом, пить какао на своём балконе и… ты поняла.

Она деловито кивнула.

— Ага, а чужестранный капитан вписывается в эту картинку прямиком с другой стороны полотна! — распылялась она.

— Мне нравится он сам, а не то, откуда он приехал, — осадила её.

Онника тихонько и аккуратно села на место Фреи, умотавшей любоваться на себя к зеркалу.

— Всё у тебя обычно, Мак, — процедила последняя, — это же скучно. Ты хочешь жить неинтересно?

Я в такие моменты её не понимала. И не только потому, что мне было более чем весело только из-за того, что меня окружало, но и потому, что она навязывала мне своё видение мира. Все эти Фратрии, парни, школы и любовные интриги вокруг точно не могли заставить меня скучать.

— Ты очень крутая, Фрея, — Онни разглядывала драконицу-блондинку с её извечными спутанными кудрями, — но, понимаешь… нам всем далеко до тебя. Мы с Мако просто знаем, что…

— Не потянем, — добавила я, — лет через десять будем любоваться тобой на огромных мониторах, а ты про нас и не вспомнишь, — я хмыкнула, — а мы будем рассказывать своим пятерым детям и пузатым мужьям о том, что разговаривали с тобой.

Она запустила в меня заколку.

— Ты не сказала, что будем смотреть на мониторы из-за кирпичного забора! — хихикнула Онни.

Она казалась нескончаемо милой, когда улыбалась без стеснения.

— Ой, заканчивайте уже, — буркнула подруга, — Кака, ты так и оставишь на голове гнездо?

* * *

Я расчесалась. Фрея пыталась намекнуть, что я буду позорить её своим простым чёрным платьем весь вечер. После слов Онники о том, что так я спасаю её от конкуренции, мы двое скрылись за дверями-гармошкой автобуса с соголдцами. И если бы их прошлые слова были хоть немного правдивыми! На меня смотрел каждый из владельцев темноволосой макушки.

— Тинго! — прорычала слово, не имеющего буквы «р», Фрея, — капитан, пошёл вон с этого места… вон, к Макаке! Ты меня отшил, так что ты теперь для меня крокодил под номером два! Понял? Тинго! — онаупала рядом с предметом своих планов и мило оскалилась, — ты выучил костнийский за эти два часа? Почему в нашей паре стараюсь только я?

Единственным не занятым рядом был естественно первый — к нему я и направилась, как и понявший весь каламбур Фреиных взаимоотношений с людьми Эрнест.

— Привет, ещё раз, — галантно пропустил меня к окну он, — твоя подруга… бойкая личность.

Я хмыкнула.

— Это ещё не предел для неё, — уткнулась носом в стекло.

С парковки в этот момент отъезжала четырёхместка с Онни и её папой.

— Она отказалась раскрывать тайну с существованием твоего парня, — был прям и улыбчив он.

— Ты спросил это в тот момент, когда она пыталась подкатить к тебе? — повернулась к нему.

Он аж помотала головой, смешно потреся своим хвостиком на макушке.

— Ни в коем случае! — с усмешкой, — сперва мягко ей отказал.

Я кивнула.

— Ты прав, что мягко — так бы она тебя лично выбросила из автобуса, — закинула ногу на ногу.

Дверь закрылась с тихим «П-ш-ш!».

— Я догадывался, что лучше дорогу ей не переходить, — был ироничен он, — но твоего ответа я так и не дождался.

Я вдруг подумала кое о чём:

— Поменяемся местами? — попросила его, — и нет, у меня нет парня.

Автобус медленно направился в сторону выезда, поэтому Эрнест деловито встал, протянул мне руку, чтобы я не упала по дороге и помог пересесть. С каждым его действием я ощущала себя в ещё большей опасности — он выглядел, как тот, кто заставит влюбиться, обманет и будет надсмехаться всю оставшуюся жизнь.

— Впереди выходные, — был дьявольски доволен он, — во сколько я смогу зайти за тобой завтра?

— Мако! Пригнись! — заорала на весь автобус Фрея, — он… он не врал, что приехал! — в её фразе было штук сто восклицательных знаков.

Я влипла в спинку своего сидения и слегка сползла вниз, чтобы вполне себе не маленький Эрнест скрывал меня от взглядов извне.

— Пошёл в зад, Редж Флигринс! — встала так, чтобы зажать в угол бедного Тинго, Фрея, сама при этом высунула голову в окно, — она желает тебе смерти в мучениях!

Эрнест впечатлился.

— Зачем ты привлекла внимание к тому, что мы выехали? — скрестила руки на груди я.

Подруге было плевать — она показывала моему бывшему нецензурные знаки руками, пока я жаждала гибели скорее для себя.

— Так что пиши только своей мамочке, понял, козёл! — скалилась от своей находчивости Фрея.

Тинго смог отлепить её от окна только через две минуты, в течении которых у них прошла межнациональная и языковая ссора. Они так гармонично это делали, не понимая друг друга, что я подумала о том, что они родственные души.

— Я завтра домой, — вспомнила про приглашение Эрнеста я, — давай послезавтра вечером? Можем просто посидеть в чьей-нибудь комнате, если будет совсем поздно.

Он сперва застыл, глядя на улыбающуюся с оттенком глупости и вины меня.

— Серьёзно? — спросил он.

Я же осознала, что он сейчас сольётся, выпрямилась и планировала уже сама что-нибудь ответить, как…

— У тебя есть увлечения, Мако? — он присматривался ко мне.

Да ещё внимательно так.

— Пока не нашла, но пробовала многое, — нахмурилась я, — начиная от рисования, пения и вышивки, до… сёрфинга и бокса. Не зашло.

О, это был сложный путь детства и юности, когда мы с родителями пытались придумать мне хоть какое-то занятие. Я и танцевала, и коллекционировала, и ходила на всякие курсы, вроде маникюра, плетения бисером и программирование на начальном уровне. Последнее, кстати, удавалось мне легко, как, например, те же языки, но не нравилось совершенно — папа пытался воссоздать собственный интерес, но потерпел неудачу, после чего я осталась со знаниями Java, которые мне никогда в жизни не пригодятся. Зато папа горд. Что ещё? Дайвинг, книги, йога, кулинария, оригами, тир, гитара, шитье, как делала мама, волонтерство и бег — его я оставила только по желанию, чтобы прочистить мысли.

— В семь буду у твоей комнаты, — был доволен Эрнест.

Чему только радовался? Моей безнадеге?

Я протянула ему свой телефон, собираясь принять его номер. Его задумчивое выражение в этот момент стало мне ответом.

— Давай, я продиктую идентификационный номер, — разглядывала старенькую модель в его руках я.

В Косте такие утилизировали несколько лет назад. Соголда, что ещё сказать. С их странной экономикой и отставанием почти во всем.

— Знаешь, я уже второй раз чувствую себя отсталым по сравнению с тобой, — искренне усмехнулся он, — давай номер дам я, иначе мы с тобой успеем состариться, пока ты введешь свой двадцатизначный.

Мне оставалось только кивнуть и смотреть на него с лёгким налетом смущения. Он ощущался как тот, кто был старше меня лет на десять, пусть на самом деле это был всего год. Спокойный и рассудительный — сразу видно, что связка. Другое дело, что его назначили капитаном их команды, это настораживало. Так просто не бывало, потому как он должен уметь подчиняться своему дракону, а не наоборот.

— Готово, — вернул мне телефон, — могу я спросить тебя, как ты учишься?

Я открыла было рот, но заставила закрыться Фрея, напугав нас двоих.

— Вы так друг на друге сосредоточены… — промурчала её голова между нашими сидениями, — хреново она учится! Почти отстающая, но ещё ползучая. Хм… вы ещё не сошлись на том, что она для тебя тупенькая, а, золотой мальчик-отличник? Умненький такой, — она в наглую гладила его по макушке, — школу экстерном с какой-то там медалью окончил, поступил в лучший университет, стал самым умным студентом, помимо того, что главой студенческой администрации… м-мм, Мако, ты чувствуешь, да? Попахивает… вообще не твоим вариантом! — она рассмеялась, — отдай его мне! Я клянусь, что найду ему применение, а ты пока ищи подходящий забор, за которым будет лучший костнийский подпивасник!

— Мы прибыли, — пытался держать лицо не негативным Эрнест, — Аямако, — он протянул мне руку.

— Иди донимай Тинго дальше, — посоветовала ей.

Девушка цокнула.

— Я уже научила его грозному костнийскому мату! — фыркнула она, — больше тем для болтовни мы не нашли.

Эрнест помогал мне спускаться по ступеням. И настолько мило при этом улыбался, что я увидела в нем папу.

— Ты серьёзно… всё, что перечислила Фрея? — ухватилась за его локоть я, пока мы проходили мимо каменных ворот в три глухих и неуступчивых метра.

— Макака! — догнала нас подруга, — вот, любуйся! Идеальный забор для тебя! Солнышка из сада ты никогда не увидишь! — всё ещё с отсылками на мою будущую жизнь.

Я закатила глаза.

— А какой заманчивый тиран сидит за ним! — продолжила она, — он тебя даже бить не будет. Онни же сказала, что Оз-зи Лакмаар милый и добрый, особенно когда разрешал ей дышать!

В сумке раздалась телефонная трель. Снова незнакомый номер. Я сбросила и заблокировала.

— Иди донимай кого-нибудь другого, — послала её я.

И стоило ей исчезнуть за полностью непрозрачной и оттого типичной дверью особняка Лакмааров, как Эрнест потянул меня туда активнее:

— Первый танец мой? — вопрос как утверждение.

Меня уже взяли в оборот?

— С чего ты решил, что будут ещё желающие? — вспомнила про свой внешний вид я.

Единственное, что могло спровоцировать его конкурентов — это слегка облегающее платье на мне, насчёт остального, то всё оно будет отталкивать, потому как не одни Онни с Фреей решили прийти при параде. Здесь было хоть и немного народу, однако все они предпочитали сверкать, пока чёрная мышь — я плелась за своим партнером в центр зала.

— Знаешь, в чём разница между Костной и Соголдой? — свойски положил мне руку на талию Эрнест.

Мысленно он был таким же милым и красивым, как наяву, пусть я и пыталась не думать о том, что он неспроста такой прямой и не стеснительный. Эрни. Красивый и тёплый.

— Ваша страна отнимает свободу выбора, но дает спокойствие и мягкость жизни, — вёл в танце он ещё увереннее, чем приглашал меня на него, — в Соголде всё иначе — только высшие круги позволяют себе не напрягаться. Невероятная конкуренция, которая низвергает тебя в самый низ, — он ухмыльнулся, — жаждешь жить лучше других, значит придётся действовать.

— Ты про те вещи, которые перечислила Фрея, — поняла я и хихикнула, когда меня покружили на месте, — мне казалось, что у тебя знаменитая семья, если ты попал на Фратрию.

Он наклонил голову вбок, разглядывая увлечённую танцем меня.

— Только у двоих из команды родители из высшего круга. И я в их число не вхожу, — улыбнулся Эрн, — ты была в Соголде?

Я кивнула.

— Заметила, что у нас есть всего три вещи, которых нет у вас? — ухмылка от него, — маргиналы, преступления и свобода, — он так и держал меня за руку, пока шёл к стене напротив, — однако остаться в Косте никто не стремиться, — смешок, — кто в здравом уме будет хотеть вечного слежения за каждым твоим шагом?

Я посмотрела на него с другой стороны.

— Это удобно, — возразила, пока он поднимал бровь в удивлении, — безопасно. Я была не только в Соголде, Эрнест. И всё, что сопровождает вашу вымышленную «свободу» — это грязь, мусор и… кошмар. Попробуй выйти из отеля где-нибудь не в столице вашей Соголды ночью за шоколадкой! — я нахмурилась, — а если на тебе ещё и балахона нет и биты в руке, то и в округах, кроме центрального, лучше сиди в бетонной коробке, иначе кто-нибудь точно подойдёт. И радуйся ещё, если у него добрые намерения, и он просто пьяно расскажет тебе, что у него есть милый пудель дома! А если нет, то он схватит тебя и по дороге куда ему нужно расскажет, как он и что делал с этим несчастным пуделем.

Эрнест удивился сильнее:

— У нас такого нет даже в провинциях, — сообщили мне.

— Ты просто парень, поэтому в твою сторону вся эта мерзость не работает, — я схватила с подноса шампанское, — надень юбку, распусти волосы и ты тоже станешь объектом для всего перечисленного, — я кивнула самой себе, — и что я тебе скажу — я прожила в глубокой провинции Костны почти восемнадцать лет. Я не единожды ходила одна ночью в топике по закоулкам, и ни единой души ко мне не подходило с недобрыми мыслями. Несколько раз довозили до дома, иногда спрашивали нужна ли мне помощь. Но никогда, понимаешь, никто не домогался меня, — снова кивок, — в Соголде пять раз! За три дня в отеле столицы.

— До тебя? — не поверил Эрн, — Мако, я тебе точно скажу, что это не реально! Ты выглядишь, как высшая соголдка! От тебя шарахаться должны были! — он задумался, — или… погоди. Ты всё так же мило улыбалась?

Я поперхнулась.

— Если да, то представь — самая недоступная девушка во вселенной улыбается тебе, а не кидает там… ножом, к примеру, — смешок, — если не знала, то ваши такое часто практикуют. Вот, представила?

Я хмыкнула:

— Летящий в меня нож?

Эрни улыбнулся.

— Мако, ты очень красивая, невозможно милая, и все, кто к тебе тогда подходил, хотели познакомиться, — он будто не полизывался, — такая удача выпадает раз в никогда.

— Повтори ещё пару раз, и, может быть, я останусь на эти выходные в общежитии, — искоса взглянула на него.

Он повёл бровью.

— Мне прельщает, что ты флиртуешь со мной в ответ, — его глаза сверкнули.

— Лучше не забывай, что я очень метко кидаю ножи, — допила бокал я.

— О, я точно в этом не сомневаюсь, — промурлыкал он, — ещё один танец?

Моё согласие потонуло в рывке вперед, пока схвативший меня за руку крокодил молча тащил меня и Фрею в другой руке в сторону укомплектованного остальными членами команды столика. Я только и успела махнуть пальцами Эрни и закатить глаза.

— Тебе ещё повезло, — скрестила руки на груди усаженная первой Фрея, — от Тинго пахнет барбарисками, шампанским и приторными духами. Спросишь, как я это узнала? Мы целовались во-он там на балкончике, пока меня не отлепили от него, как тебя, и не сказали какая я… нехорошая, потому что предпочитаю не отечественного производителя. М! — она вспомнила, — а ещё милый Тинго сегодня ел что-то острое. Даже мятная жвачка его не спасла! До сих пор жжется.

Она схватила с подноса шампанское, которое тут же забрал и поставил обратно Оз.

— Фу, — это Пич с Онни про прошлые слова Фреи.

— Вы двое, — сел принципиально напротив Озерфир, — никаких Соголдцев. Никакого алкоголя и никаких других действий против правил. Вы снова не читали то, что было отправлено в чат?

Я кивнула.

— Соголдцы — ясно. У тебя личные конфликты и предубеждения, — смотрела ему в глаза я, — но шампанское почему нельзя?

— Вам четверым, — на меня, Фрею и тандем с ночными мальчиками, — вы несовершеннолетние. Остальным — просто не переусердствовать.

Я закинула ногу на ногу.

— У меня официальное системное разрешение от родителей, — взяла с подноса бокал и улыбнулась.

Оз сузил глаза.

— Твой отец принципиально позволяет тебе всё распутное? — подался ближе ко мне он.

Я хмыкнула.

— Я не буду отвечать тебе грубостью, хотя могла бы, — кивок от меня, — так что: нет, ты не прав. И то, что ты говоришь, как раз-таки распутно.

Он снисходительно оглядел меня.

— Учту, Фиджез. Когда ты вонзишь в меня что-нибудь острое, я тоже ударю не сильно, — смешок, — вернёмся к официальной части…

— Предлагаю интереснее перфоманс! — перебила его Фрея, — крокпитан и Букашка напиваются в стельку и выясняют отношения в другой плоскости. Мы наблюдаем, выносим вердикт. Она следующие пару десятков лет выглядывает из-за его забора в поисках моей физиономии на мониторе.

Я закатила глаза.

— Давай то же самое, только с другим капитаном, — хихикнула ей, — ты пыталась когда-нибудь переспорить милого мужлана?

— Оу, — протянула подруга, — ты уже подшофе. Ты несколько месяцев не пила, Как. Это какой бокал?

Я прикрыла рот рукой и откинулась на спинку своего стула, чтобы показать ей три пальца.

— Не хочу тебя пугать, Как, — не обращала внимания на говорящего что-то Оза она, — но соголдцы не наши — лучше когда тебя твой Эрнест до коечки понесёт, отбивайся поактивнее.

Хотелось ответить что-то вроде «Я подумаю», но на глаза попался соседний столик, за которым Эрни что-то активно вещал своим, делая лицо серьёзным и надменным.

В сумочке зазвонил телефон. Следом за сброшенным вызовом пришло сообщение: «Нам надо поговорить, змейка. Выйди к воротам, я не кусаюсь в этот раз». Улыбающаяся рожица в конце сам посыл не красила. Сердечко тем более.

— Ты чего? — спросил Грегори, когда мой лоб упал на его плечо, — Мако, ну блин. Ты ещё и плачешь? Слушай, ну ругается Оз, но он не со зла, честно! Взял, блин, расстроил тебя… Мак, ну хочешь я с ним поговорю, чтобы он тебе больше ничего не говорил? Т-только не плачь. М! Хочешь потанцуем? Вон, я видел, что ты с тем странным из той команды только пошла, а Оз тебя… забрал. Пойдём, тебе точно легче станет.

Я качнула головой.

— Фиджез, — озадаченно смотрел на меня командир.

А я шмыгнула носом, стёрла с лица набежавшую влагу и встала, чтобы пробормотать:

— Пойду… мне нужно в туалет, — шла я, сдерживая кошмарную волну истерики.

Не помню, как искала уборную, закрывалась и садилась на крышку унитаза, помню только, что там меня накрыли рыдания такой усталости, что, казалось, они захлестнули всю столицу, смыли этого самого испортившего мне несколько лет жизни Реджа, утопили и спрятали тело где-то под гладью мирового океана.

Тяжело представить, что подумали обо мне все с нашего столика, когда я уходила. Но мне не хотелось про это думать. Как и про то, что мне ещё идти домой по всё тому же парку, вытягивать улыбку для гостей этого собрания и говорить, что я в порядке.

Уже полгода так говорю. Себе, родителям, Фрее, всем. И тут вероятно больше тяжести в той самой усталости, а не в том, что я кого-то там любила, он меня предал, и я теперь страдаю, не-а. Я терпеть не могла утешения всех вокруг на эту тему. Всё могло быть хорошо, если бы не было так плохо, чёрт тебя дери! Фратрия была тем местом, в котором я могла бы спрятаться от взглядов, сожаления и осуждения. Я должна была вздохнуть полной грудью, как при рождении, а не выплевывать эмоции, как сейчас — в туалетном углу, пока никто не видит.

Титаническая усталость, вот что скрывалось за моим спокойствием. Я хотела освобождения от неё и от тех эмоций, что всё ещё копились внутри. Когда только? Прошло столько времени, а ненавистный вообще всем Редж сидел где-то на подкорке, вылезая в явь тогда, когда ему захочется начать всё заново, тем самым попинать меня ногами ещё пару жалких минут. Напоминая о себе, он вгрызался в обессиленное сознание ещё больше. Наверное, ждал пока там не останется вообще ничего, чтобы схватить тряпичную куклу-меня за тканевую руку и уволочь обратно в мир, где всё розово только для глаз. Даже если тело кричит, что ему больно.

— Мако, у тебя всё нормально? — постучался в дверь… Грегори.

Я зажмурила глаза и опустила макушку на кафель стены. Холодный, как, кажется, я сама сейчас. Чего я вообще ожидала, когда ехала сюда? Резкой смены настроения? Что притворяться больше не нужно?

— Мак… я понятия не имею, что говорить, но давай мы с тобой синхронно скажем, что твой бывший дурак, и пойдём танцевать, — Грег пытался делать голос воодушевленным, — ты это… прости Фрею, но она там немного с Озом подралась, убежала к команде врагов и перед побегом рассказала из-за чего ты плачешь. Ну и… я тут, вроде как один остался. И мне честно не всё равно! — он замялся и, кажется, сел на пол перед дверью, — у меня там… это же ты Онни накрасила, да? — он выдохнул громко, — спасибо. Вышло очень красиво, хотя и без… всего этого было так же. Но тут как-то совсем…

Я открыла дверь и сползла по стене рядом с ним. Голова сама упала на него.

— У тебя лицо чёрное, — невесело хмыкнул парень, — тушь, да?

Я кивнула.

— Она и вам рассказала про Оза? — вдруг спросил он, — как он ей подходит и как она ошиблась. Вон… снова сидит любуется им, хотя он делает вид, что ему плевать на неё, — его плечи опустились, — проблема в том, что я стою между ними, Мак. Он мой лучший друг, а она та, кого я… ты поняла, — он смутился, — я знаю, что каждый из них думает и вижу, что я мог бы помочь, — он криво усмехнулся, — это эгоистично, да? Вроде как все говорят всякую чушь, вроде «любишь-отпусти» и всё в таком духе, но…

— Чушь, — разлепила губы я.

— Он её не простит, — кивнул Грегори, — а я хоть и не займу его место, но мне от этого как-то… радостно, знаешь ли, — смешок, — не от того, что ей плохо, а потому что у неё не получается. Словно это даёт шанс мне.

Мы оба сверлили стену перед собой, будто на ней могло образоваться хоть что-то, что сделает всё понятнее.

— Фрея сказала, что этот твой бывший моральный урод, — наконец выдал Грег.

Я кивнула.

— Никогда в этом не сомневалась, — пробурчала.

Хотя раньше это казалось чем-то вроде харизмы, фишки или нормы. Подростковая любовь — злая штука. Особенно когда подменяет понятия.

— Почему он приехал? — ковырял больное парень.

Я пожала плечами. Говорить что-то было трудно. Да и зачем?

— Фрея просила тебя проводить, — поднялся на ноги и протянул мне руку Грегори, — или всё же танцы? Там ещё разносят шампанское, — он давил улыбку.

Вот только ему тоже было хреново. Как бы он это не скрывал.

— Прости за Онни, — зачем-то произнесла я.

И встала, приняв его помощь.

— Да ладно, — махнул рукой он, — ты по факту ничего и не смогла сделать, как ты не её укрась. Все и так знают, что она красивая.

Я вернулась в туалет к зеркалу и улыбнулась.

— Знаешь, я бы на её месте точно на тебя посмотрела, если бы слышала, как ты про неё говоришь, — стёрла растёкшуюся тушь из-под глаз.

Он опёрся плечом на открытую дверь.

— Она слышала. И не раз. Так что это бесполезно — она меня даже из друзей успела выгнать, — он подставил локоть мне.

По залу мы шли медленно и тихо, чтобы никто не заметил.

— Благодарю, — Грег отобрал бутылку шампанского у разливающего по бокалам мужчины, — и вторую, пожалуйста.

Вид у него был при этом щенячий, поэтому даже официант сжалился. И как только Онника сопротивлялась?

— Держи, — отдал мне одну бутылку парень, — сознаться тебе, что я соврал?

Я удивленно кивнула, продолжая пить прямо из горла.

— А Фрея не говорила мне к тебе идти, — повёл меня к воротам он, — она побежала просить твоего соголдского крашеного друга, а я просто знал где туалет, поэтому забрал тебя быстрее и провел так, чтобы никто не заметил.

Он хитро улыбался. Я цокнула и покачала головой.

— Чем тебе не нравится Эрнест? — поинтересовалась, пока меня вели вдоль высоких и широких ворот местных особняков.

— Ну не знаю… — протянул деланно Грег, — цветом волос? Вернее тем, что он их как… дама красит, — смешок, — или тем, что он враг. Или наглостью. Или… да чем угодно! Он просто противный.

Я рассмеялась.

— Ты тоже ещё такой мальчик, — хихикнула.

Он кивнул, но ответил с гордостью:

— Я не крашеный мальчик! — он повёл меня через дорогу, — а ещё я живу не в отсталой стране с тупыми зазнайками, ой, простите… ещё и опасными зазнайками! Я живу в великой стране, которая не прогнётся под чужие нормы, и останется стоять веками с незыблемыми правилами!

Он почти кричал, пока я озиралась по сторонам и закрывала его рот ладонью. Он же нас рассекретит! Смеяться мне это не мешало.

— Ч-ш-ш! — прошипела, сама теперь ведя его в ворота нашей школы, — попадёшься кричащим под камеру и будешь платить штраф!

Он нахмурился. И по всем канонам он тоже был пьян и заколебался. Мы оба здесь были с тяжёлым грузом, подпирая друг друга по дороге.

— Ты знала, что я нравлюсь многим девчонкам? — всё страннее пошли вопросы от него.

— Догадывалась, — ответила, пока мы шли по тропинке напротив мандариновых деревьев.

Парень кивнул и тяжело вздохнул.

— А ей — нет, представь! — зашагал быстрее он, — пойдём сядем на лавочку во-от тут!

Он почти упал на неё, дзынькнув бутылкой о металлическую основу. Меня потянуло следом.

— У меня так не было, но я тебя понимаю, — «чокнулась» с ним бутылками, — за везение!

— На девушек… и парней! — добавил он и выпил, — может есть какой-нибудь гуманный женский способ заставить её меня любить?

Я хмыкнула.

— Легальных нет, — улыбнулась ему.

— Значит — не судьба, — он откинулся на спинку.

Я снова положила голову на него. От этого всё казалось немного легче. Будто человек, впервые не раздающий и не просящий советов сделал жизнь проще.

Молчание затягивалось. Пока:

— Я встретила его в начале средних классов, — села прямо я, — думала, что он крутой, смешной и всё такое, — хмык, — король школы с плохим поведением и всеми вытекающими. Думала, что он исправится когда-нибудь… у меня, знаешь ли, есть пример здоровых отношений перед глазами — родители вообще себя по-другому ведут по отношению друг к другу, а там… не знаю, что я себе на придумывала. Пыталась подстроиться и давить в ответ — ничего не выходило, — я вскинула взгляд Грегу в глаза, — я терпела его два года. Привыкла к тому, что он может придумать что-то неординарное или выплеснуть свою злость на меня, — мне захотелось сжаться, — мучила себя и всех вокруг, — хмык, — пока он сам не придумал меня растоптать перед всеми, выставить виноватой и сбежать. А после ходить извиняться, угрожать, — смешок, — унижаться самому и продолжать унижать меня, — я проглотила ком из горла, — пришлось даже к психологу ходить, чтобы он мне мозги вправил, — кивок, — папа настоял. Он и разбирался со всем. Даже дрался с ним один раз, выгоняя его из нашего дома, — я рассмеялась, — представь — открыто перед всей школой назвать меня… шалавой, а после играть роль обиженного и обманутого. Думал, что я забуду, и всё будет как раньше, — мой кивок, — не вышло, вот теперь и пытается… поговорить. Полиция же ему не дала это сделать. Как и папа.

Лицо Грегори было хмурым.

— Он и в самом деле идиот, — процедил парень, — я, конечно, понимаю, что всё не так просто, но… у него же есть мозги?

Я хрюкнула.

— Фрея в этом постоянно сомневается, — ответила.

— И в чём-то она бывает права! — сел прямо напротив меня он, — а ты? Сомневаешься? Ты почти не говоришь, что думаешь сама.

Я пожала плечами. Грегори был прозорливым.

— А я стараюсь не думать о нём вообще, — поджала губы.

Он кивнул.

— М-да, — разглядывал меня задумчиво, — знаешь, может всё не зря? Вроде не просто так и всё такое.

Я уронила голову на него снова, только в этот раз устало прислонив лоб к его лбу.

— Я уже не знаю, что думать, — прошептала и…

Прижалась к его губам в ответ.

Поцелуй был странным. Настолько непонятным, что хмуриться мы начали ещё в процессе. А как только отодвинулись подальше… да, Грегори вытирал губы, пока я мотала головой из стороны в сторону.

— Не-не-не, — держалась, чтобы не захохотать, я.

Через секунду над школой раздался наш общий смех. Причём настолько чистый и спокойный, что мы оба не поняли куда делось напряжение.

— Мне даже не стыдно, Мак, — лег на спинку лавочки он, — никакого смущения или вроде того. Ты как котенок, которого в лобик чмокнуть хочется, но только чтобы он не пищал ультразвуком.

Я толкнула его в плечо.

— У меня более точное и не такое пренебрежительное сравнение, — кивнула, — как Фрею в щёчку.

Он повёл бровью.

— Не согласен — с ней было бы точно… стыдно, — произнёс он.

Я не поняла.

— Она милая, — добил он.

— О, — выдала я, — тогда чего не отбиваешь её у врагов? — хихикнула.

Он пожал плечами.

— Она меня отшила, — скрестил руки у груди он, — жестоко и про Озе. А он ещё потом целый день ходил и спрашивал не нужно ли мне в медблок, потому что у меня явно опухоль в башке.

Губы растянулись в улыбке.

— Что ты ей сказал? Она могла не понять или посчитать всё шуткой, — кивнула ему.

— Спросил не занята ли она вечером, она ответила, что планирует лезть ко мне в окно ночью и ей нужно подготовиться, — он прочистил горло, — я ответил, что может без подготовки, я всегда ей рад, — смешок с оттенком грусти, — она отвлеклась на еду.

Я уронила голову на спинку лавочки.

— Напиши ей, — посоветовала, — ей так легче воспринимать информацию. Она будет меньше хохмить, больше думать и… слушай, сделай это без оговорок. Прямо.

— Легко сказать, — кивнул он, — любовное письмо?

Я сжала губы, чтобы не смеяться.

— Она его всем встречным покажет и придумает что-то дурацкое в ответ, — я встала, — так, я пошла спать. Хм… а тебе одному идти обратно нормально? Ты далеко живешь? — я схватила его за руку, ловя себя на гениальной мысли, — пошли к нам. У нас три кровати! Заберешь одну у Фреи. Пошли!

Он сперва оглядел меня с неверием, а после сдался.

— Скажешь ей с утра, что она красивая, как раз, — открыла дверь я, — может она и подобреет.

Он тяжело вздохнул.

Глава 9

День был ужасно солнечный, не зря мы успели погреться на ближайшем искусственном пляже. Папа как всегда немного подгорел, потому и бурчал, ведя нашу четырёхместку тёмными руками:

— Два выходных — это мало, — он повернул, — я уже на половине мысли разрешить тебе прогулять школу, Ая.

Мама улыбнулась.

— Меня и так ждёт разбор полётов из-за справки, — я махнула распечаткой в руках, — только представьте лицо Фреи, когда я скажу ей, что буду сидеть и отдыхать, пока её будут спортивно истязать.

— Она ещё не придумала себе отмазку? — усмехнулся папа.

Я мотнула головой, потянувшись на заднем сидении — я была на нём одна, поэтому могла растянуться по всей длине и упереть ноги чуть выше окна, чтобы шея не затекла. А ещё — тянуть через длинную трубочку купленный всё на том же пляже коктейль в подстаканнике.

— Какое упущение, — мама в этот момент мазала ему щеку охлаждающей мазью от ожогов, параллельно пытаясь не мешать смотреть на дорогу, — вот почему ты такой… поджариваемый? — она оставила каплю мази на его носу лопаточкой.

Я зевнула.

— Нам бы хоть каплю твоей подверженности загару, — взглянула на собственную белую руку я.

— Курочка гриль, — придумала шутку мама, — Адам, с-солнце, — хихикнула, — нам ещё нужно в аптеку. Один тюбик тебя точно не возьмёт.

Мужчина закатил глаза.

— А после ты будешь ворчать, что весь матрас пропах этой гадостью, — сообщил маме он.

Я даже села прямо, чтобы сунуть голову между родителями и, повернувшись к отцу, спросить насмешливо:

— Ты уверен, что она будет ворчать, а не ты?

— Обма-анщик! — ехидно пропела мама.

За что он решил ей отомстить — мазнул себе по щеке пальцем, а после ткнул сперва в мамин лоб, а после в мой. Зашипели мы враз!

— Х-хол-лодно! — оттирала мазь с поруганной части лица я, — мам, давай напишем на него коллективное заявление!

— Я откуплюсь, — хмыкнул папа.

— А я всё записала, сенатор Фиджез! — кокетливо махнула телефоном в руке мама, — вам не скрыться от правосудия.

Он ласково ей улыбнулся.

— Не переживай, я целенаправленно намажусь с ног до головы перед сном и лягу тебя обнимать, — он отвлёкся от дороги для того, чтобы поцеловать ее… а после обмазать ещё не впитавшимся кремом, прижавшись к её щеке своей.

Мама отбивалась как могла и взвизгивала каждый раз, когда проигрывала.

— Пап, там столб, — буднично напомнила ему.

Через секунду мы въезжали в ворота школы, а мама перелезала ко мне на заднее сидение, благо ей это было сделать легче — она была ниже меня.

— Твой отец маньяк, — потеснила меня она, — бр-р!

— Ваш личный маньяк, госпожа Фиджез, — припарковался папа.

Мама от его слов расплылась в довольной улыбке. Она всегда так реагировала на его лесть.

— Ладно, ты прощён, дорогой, — она потянулась из-за его сидения, чмокнула его в щеку, отплевалась от крема на губах и села обратно, — подай мои тапочки, — к папе, — Ая, поехали домой, — брови домиком сделали её хитрое от природы лицо невероятно милым, — бросай школу, это дурацкое общежитие, и… Адам, я соскучилась, а она только на два дня приехала! Давайте переедем в ту страну, где дети сидят дома и не взрослеют!

Её руки сжали меня в крепком объятии, она прижималась ко мне со всей силы.

— Четыре дня назад ты говорила совсем в другом ключе, — напомнила ей, пока папа выходил из машины и открывал багажник.

— Что-то вроде: «Почему я должна оплачивать ей школу? Тот факт, что я родила её, не даёт ей прав на мои деньги. Пусть идёт работает!», — процитировал её папа, — вспоминаешь?

Мама упёрлась носом в моё плечо:

— Вот именно! Я ещё и должна платить за то, что она живет далеко от меня! — возмущенное, — я бы на эти деньги лучше её кормила и одевала всю жизнь, чем она сидела тут без меня и… тебе не стыдно, Аямако Фиджез? — она нахмурилась, — я тебя рожала, чтобы ты училась?

Мой смех не сбил её с праведного возмущения.

— Получается так, мам, — губы коснулись её холодной щеки в чмоке, — рожай обратно.

Она меня толкнула, затем открыла дверь с моей стороны и почти выпнула меня наружу.

— Иди отсюда, пока я не сунула тебя в багажник и не сказала Адаму, что вы с ним разминулись! — буркнула она, пока хохочущая я пыталась вернуться, чтобы забрать хотя бы обувь.

— Я всё слышал! — скрылся за дверью общежития с коробкой папа.

Мама выпрямила ноги, лёжа на сидении, сложила руки на груди и надула губы. Её чёрные как и у меня длинные волосы забавно повисли на спинке.

— Зато вам не так скучно — вы двое, а я одна, — я обула шлепанцы.

— Если бы ты ночевала дома, то я подговорила бы твоего отца измазать тебя, а не меня, — мило улыбнулась она, — Ая, может будешь ездить каждый день, как папа?

Я запахнула паланкин и помотала головой, тоже надувшись. В такие моменты мы были с ней одинаковые. Не только внешне, но и мысленно.

— Папе тогда придётся задерживаться в некоторые дни, — напомнила ей.

— Макака, ты долго будешь меня игнорировать? — заорала с лавочки у входа Фрея, — я тут кого караулю целый час?

Я улыбнулась ей. И Тинго, который разглядывал нашу четырёхместку, пока подруга стояла локтём на его плече. Кажется, выходные у них прошли плодотворнее, чем у меня. И «караулила» она явно не мой приезд, а скорее первые неуклюжие обнимашки с собственным парнем.

— Бросишь мать, не получишь денег, — промурчала мама с оскалом.

— Ты такая жадная, мам, — только помахала Фрее пальцами я, — а я, так уж и быть, не стану мешать подруге налаживать личную жизнь.

Она даже поднялась с сиденья, чтобы начать разглядывать выбор Фреи.

— М-мм… страшненький какой, — её первый комментарий, — почему именно соголдец? — взгляд на меня, — Ая, давай заранее — в другую страну я тебя не отпущу. Тем более к кому-то вроде… м-да. С экрана они все кажутся милее, чем в жизни.

Я усмехнулась.

— Я сегодня иду на свидание с их капитаном, — озвучила ей, — тот, которого ты вчера на повторении трансляции назвала хитрюгой.

— Светленький такой? — она задумчиво вытянула губы трубочкой, — если он бросит тебя после первого раза, то скажи ему, что расскажешь маме.

Я хихикнула.

— Он и так от меня ждёт подвоха, а ты хочешь, чтобы вообще обходил стороной? — спросила её.

— Значит, будь умнее, — на полном серьёзе кивнула она, — угрожай, но не делай. Он будет уверен, что ты не шутишь, а тебе будет спокойнее, когда он будет бояться тебя.

Я закатила глаза.

— Напомни мне, как ты познакомилась с папой с такими догмами? — я рассматривала её лицо.

Ей никак нельзя было дать больше тридцати. Красивая — с этим никто никогда бы не поспорил. Я надеялась остаться такой же в её возрасте.

— Твой папа чистокровный костниец, — напомнила мне, — у него и в мыслях не было, что женщинам можно делать плохо.

Тут она была точна, как никогда, потому как разницу я успела ощутить, когда выезжала в другие страны с папой. Наши парни хоть и были иногда придурками, но издеваться точно не стали бы. Даже тот же Реджи не понимал, что делает хреново — он искренне думал, что поступает как все. И такие как он обычно в обществе Костны существовали «не мирно» только до того момента, пока государство не откроет им глаза на их неправильный подход.

— К тому же, — продолжила мама, — попробовать никогда не поздно. Отказаться и выбросить из своей жизни всякую гадость не так сложно сейчас, Ая. Ищи, пробуй, но не привыкай. От того, что у тебя был один кривой опыт, не значит, что такие будут попадаться постоянно. Тебе почти восемнадцать, твоя жизнь только началась, так что иди обжигайся дальше, — она хмыкнула, — и не смотри на наше с папой «раз и навсегда». Нам двоим просто повезло.

Она часто говорила это последние полгода. Папа был у неё первым и единственным. Я же надеялась на что-то такое же с Реджем. Хотела видеть в нём кого-то похожего на папу. Не вышло.

— А если снова «нет»? — вырвалось у меня, пока я разглядывала смущенно хихикающую от того, что её лапает Тинго, Фрею.

— Значит, следующий будет «да», — прижалась щекой к моему животу она, — солнце, помнишь, ты сама рассказывала. Как с этим Ормегой. Грегори. Попробовала — не понравилось — успокоилась. Ты не становишься кем-то другим от того, что тебе кто-то нравился. В прошлый раз ты изменилась только потому, что сама этого захотела, а не потому что этот ублюдок поступил с тобой подло.

Я кивнула. И усмехнулась.

— Ещё бы понимать кто мне нравится, — пробурчала я, — ладно, папа идёт.

Мама сразу же подсобралась. Поднялась, встав вплотную ко мне, и ответила:

— Ты себе нравишься, Ая. А на остальных наплевать.

Её губы на моей щеке. И снова объятья.

— Я упаковала тебе вкусностей на пару дней, — убрала прядь моих волос за ухо она, — если захочешь, то купишь что-то ещё. Папа сказал тебе, что взял целую коробку кофе сразу, чтобы ты не ходила?

— Она сама видела, — обхватил нас двоих руками папа, — мы посчитали на сколько дней с Фреей ей этого хватит.

С ними было тёпло, даже под кондиционируемым куполом.

— На одно утро? — улыбнулась мама, — я всегда отвечаю на звонки, Ая, — у неё был убеждающий тон, — как и папа почти всегда рядом.

Я отлипла от них, поправив помятую бумажку в руке.

— Всё будет отлично, — кивнула им, пятясь в сторону Фреи, — я же прожила эту неделю здесь.

Папа захлопнул заднюю дверь до того, как мама туда направилась.

— Вам сюда, госпожа Фиджез, — усадил возмущенную её вперёд.

— Ты опять будешь отвлекаться от дороги, — пробурчала она и махнула мне рукой.

Я успела добрести до подруги, сесть рядом и растечься по лавочке, глядя как довольно садится папа и что-то ехидно говорит маме под её закатывание глаз. То, что они любят друг друга, было очевидно.

— Как твой отец заставил выйти за него высшую соголдку? — на своем языке спросил Тинго.

— Она костнийка, — сложила руки на животе я.

— Ой, привет! — плюхнулась рядом Онни, пока её дракон — Пич вставала рядом, — Мако, а ты чего в купальнике?

Я намотала паланкин плотнее.

— Зад свой она грела, пока я тут отдувалась! — фыркнула Фрея, — ты знала, что сегодня два часа назад была тренировка?

Я кивнула. И вспомнила:

— Онни, можешь дать мне номер Оза?

Все, кроме не понявшего Тинго, уставились на меня. Я махнула листком в руках.

— Мне вчера вырезали аппендицит, — хмыкнула, — и я решила, что просто так наш капитан мне не поверит, поэтому я распечатала для него системный отчет из больницы. И лучше я сейчас пошлю ему его фотографией, чтобы он не придумал как отомстить мне за сегодняшний пропуск.

Фрея вытянулась от возмущения.

— То есть теперь я буду мучаться одна? Сколько? Ты совсем оборзела, Макушка⁈

Я протянула телефон в ответ Онни.

— Ровно до первого выхода на арену, — я уже печатала сообщение.

«Привет!» для капитана, затем фото справки и пояснение: «Прости, но теперь я не смогу продолжить тренироваться, потому что вчера…». Дописать я не успела. Меня заблокировали.

— Оу, — только и выдала я, — главное, что он понял, что я имела ввиду.

— Он, наверное, подумал, что ты к нему приставать собралась, — хмыкнула Пич, — ты, кстати, так поедешь? Не думаю, что Мел оценит.

Я ничего не поняла.

— Она сегодня уже заезжала за тобой, но тебя не было, и она ругалась, — Онника поправила платье на коленях.

Я вспомнила, что не прочитала её сообщение, решив, что отвечу позже. В нём девушка расписывала, как приедет ко мне домой и увезёт меня силой. Я улыбнулась.

— Так получилось, что я пропускаю её предложения уже какой день, — печатала ей одно-единственное «Прости» я.

— Она уже едет, не переживай, — приободрила Онни.

За это я и переживала.

— Ты сегодня опять свалишь? — Фрея была зла, но почти сразу скосилась на Тинго и кивнула, — ладно, но не обещаю, что ты сможешь открыть дверь, когда придёшь.

Я закатила глаза. И обрадовалась, потому как в момент, заезжала на парковку четырёхместка Мелании, из общежития шагнул Эрнест. К нему я и направилась.

— Привет, — улыбнулась, — сегодня в силе?

Сперва он оглядел меня с ног до головы, после нахмурился и только потом попытался улыбнуться.

— Прости меня, Аямако, но сегодня никак, — нервно дёргались уголки его губ, норовя скатиться вниз.

Моя бровь подлетела ввысь.

— А завтра? — повернулась за уже уходящим им.

Все следили за нами.

— Прости ещё раз, — обернулся и кивнул мне он.

А после как ни в чём ни бывало быстрым шагом ушёл по тропинке куда-то к центру школы. Я же смотрела ему вслед с непониманием.

— Что не так? — пробурчала, — это же…

— Показать? — обняла меня за плечи Мелания, — если хочешь, то можем сегодняшний вечер посвятить разработке плана мести.

Её пальцы на моем подбородке заставили повернуть голову вправо. На тот самый большой экран, на который выходят окна нашей комнаты.

— Три, — усмехнулась Мел.

— Два, — Фрея.

— Один, — Пич.

И на экране появилась огромная, черт её дери, огроменная фотография, которую было видно с любого угла школы и мира. А на ней освященная фонарем эта самая лавочка, на которой Грегори целует меня с бутылкой шампанского в руке. То, что транслируют это уже второй день на обе страны, было ясно без объяснений.

— А тут не показывают, как он вытирал после меня губы? — скрестила руки на груди я, — это те самые телевизионщики, которые снимают про нас интервью?

— Ты же не планируешь встречаться с этим… кто это вообще? — поправила платок на моих плечах Мелания, — пойдём, переоденешься, а я пока расскажу тебе насколько замечательной парой для тебя станет Теодор Арлен.

Меня направили в сторону входа.

— Кто такой этот Теодор? — шагала вслед за девушкой я.

Она хмыкнула:

— Один — один, Мако, — кивнула, — это мой брат.

— Ну и иди! — крикнула мне вслед Фрея, — я тоже тебя как-нибудь брошу, поняла⁈

Ответить Мел мне не дала — закрыла за нами дверь и направила меня за руку к лестнице.

— Зачем мне твой брат? — не сопротивлялась я.

— Ты выйдёшь за него замуж через два года, — высокомерно хмыкнула Мелания, — не спрашивай насчёт срока — я знаю своего брата. До твоего последнего выпускного он не дотерпит, — смешок, — Тедди очень милый и хороший, поверь мне.

Ага, и ещё терпеливый, если судить по её словам до этого.

— Знаешь, я как-то пас, — открыла перед ней дверь нашей с Фреей комнаты я, — если судить по тому, как ты себя позиционируешь, то его мне нужно обходить за километр.

Девушка нашла мою кровать, села на неё, не снимая королевского образа, и закинула ногу на ногу.

— Увидишь его, поймёшь, что все школьные дурачки по сравнению с ним — никто,и поговорим тогда, — она мне улыбалась, — переодевай купальник, вытряхивай из лифчика песок и поехали. Я уже проголодалась.

Её серебристые волосы сегодня были слегка завиты. Даже на фоне стены общежития Мелания казалась идеальной.

— Ладно, — пожала плечами я, — мне всё равно нечего делать.

Эрни меня продинамил.

— Я отправила тебе аккаунт Тедди, — она проводила меня голосом до двери в ванную, — сходим погулять как-нибудь на следующей неделе. На этой он уехал по делам, — смешок, — высшим сенаторам жить не так просто, однако точно приятнее, чем школьнику, которого выбрала ты.

Из ванной я вышла, когда вся та компания, которая была на лавочке у входа, переместилась на кровати Фреи.

— И сколько лет твоему Тедди? — поправила топ я.

Мелания усмехнулась.

— Не переживай, — она встала и подошла ко мне, — он младше моего парня на три года. Я уже поняла, что ты испугалась этого. Бёрт почти никогда не ведёт себя, как дедушка, — смешок, — а так у тебя с Тедом будет та же разница в возрасте, что и у нас.

Как хитро она ушла от ответа!

— Единственное — свадьба у вас будет на два года позже, — она начала завязывать мне хвост из сырых волос, пока я мучалась со вторым, — точнее, на полтора. Я уже внесла тебя как свидетеля на мою свадьбу через полгода.

Я её боялась.

— Отстань от неё! — откинула от себя руку Тинго Фрея, — она вообще-то моя подруга, поняла?

Мел снисходительно её оглядела и скривилась.

— Как так вышло, что система объединила тебя именно с ней? — завязала шишку на моей голове Мелания, — вы настолько неуместный Тандем, что я бы подала в суд за нахождение поблизости.

— Не будь грубой, — попросила её.

В дверь постучали.

— Мако, — сунул голову в просвет Грегори, — ух, как хорошо, что ты здесь! — он вошёл весь и нервно огляделся, — Ме-мелания, при… здравствуйте.

Фрея закатила глаза. Мел приподняла бровь.

— Считай, что она уже ушла, — потянула меня к выходу последняя.

Грег в этот момент понял, что не успеет, и загородил собой выход.

— Аямако, нам надо поговорить! — он в ужасе крался боком по стене от Мел, — система, как так вышло, что вы подружились?

Я взяла сумку с тумбочки и поправила юбку.

— Я слушаю, — улыбнулась Грегори.

Тот медленно добрёл до кровати Фреи и сел рядом с ничего не понимающим Тинго, потеснив ещё и Пич. Онники почему-то в комнате не наблюдалось.

— Мы с тобой друг другу не подходим, — выдохнул Грег, косясь на дверь.

До меня начало доходить.

— То, что случилось позавчера… это такая случайность, — уже прямо указал мне на дверь в коридор парень, — мы же с тобой оба знаем, что друг другу не нравимся. И мы с тобой друзья.

Я высунула голову в коридор, где нашлась стоящая надутой статуэткой Онника, пока Оз со скрещенными у груди руками ждал Грегори, прислонившись спиной к стене.

— Случайность, — повторила я, — никто не кому не нравится, Онни. И никто бы не стал встречаться.

Лицо девушки вытянулось от удивления. Я кивнула, улыбнулась и полностью вернулась в комнату.

— Пока не забыла, — взяла с тумбы справку, вцепилась в локоть Мел и вышла обратно под молчание окружающих, — Оз, у меня освобождение от спортивной нагрузки на две недели, если ты не успел прочитать, — сунула ему бумажку, — но я клянусь, что к первой битве буду здорова и полна сил.

Он нахмурился сильнее, однако справку разглядывал.

— Можешь выбросить, если она тебе не нужна, — кивнула ему, — Мел?

Девушка клыкасто зевнула и направила меня по коридору к лестнице, бросив для остальных:

— Пич, ждать я вас не буду.

— А где твоя связка? — я решила поинтересоваться по пути.

Мелания дёрнула губами.

— Ждёт нас в кафе, — почти дефилировала она, — я заезжала за тобой.

Она была единственной, кто не стеснялся одеваться по погоде — на ней были джинсовые шорты, короче тех, чем привыкла носить я, но это делало её похожей на меня. Словно то, что она не стеснялась как все, делало нас подругами.

— Ты тоже выглядишь красивой, — я вспомнила её слова тогда в столовой.

Когда мы столкнулись в первый раз.

— Я знаю, Мако, — ухмыльнулась она, — так же, как ты знаешь по какой причине я выбрала тебя в свои лучшие подруги.

Я вообще не понимала про что она. И хотела было спросить, как на лестнице показался Эрнест. Его взгляд прошёлся по нам двоим, а хмурость, которая была до этого на лице, стала каким-то спокойствием.

— Аямако, можно тебя на минуту? — остановился он.

— У тебя был один шанс, болван, — хмыкнула, не отпуская меня, Мел, — ты его просрал. Теперь пошёл вон, — смешок, — Ая, я тебя уверяю, что пообщавшись с Тедди, ты больше ни на кого не взглянешь! Поверь мне, он твой идеал. К тому же я хочу, чтобы ты сидела со мной на семейных сборищах, — она хмыкнула, — а лучше жила в главном поместье. Тед его обожает, и тебе понравится. А ещё он находится всего за семь домов от того, где скоро буду жить я.

Я успела только махнуть рукой Эрнесту, прежде чем меня унесло волной её планов вниз.

— Чего вы все здесь столпились? — орала на всё общежитие Фрея, — можно нам уединения⁈ Онника, твоя королева ушла, беги за ней!

Я скривилась.

— Как-то не хорошо, — пробурчала я.

— Не хорошо было игнорировать меня неделю, — фыркнула Мелания, — а этот придурок ещё легко отделался, — она села на водительское место, — всё ещё могу предложить тебе месть. Садись на переднее, а девочки сзади.

Онни с Пич в этот момент успели добежать до нас.

— Чувствую я себя странно, — закрыла за собой дверь её четырехместки, — ты будто меня выделяешь, хотя лучших подруг у тебя…

— Только ты, — довольно кивнула Мел, — привыкай, Мако. Я не позволю тебе отвязаться от меня.

Я хрюкнула.

— Ты гениальна, Мел, — улыбка на моих губах явно закрепилась на этот вечер, — но если хочешь быть моей лучшей подругой, то будь попроще, ладно?

Отъехавшая с парковки четырёхместка была единственным источником звука в пространстве. Мелания сузила глаза.

— М-мако, ты… — пропищала Онни с заднего сидения.

Пич предпочитала кривиться молча.

— Продолжай шипеть, Ая, — ухмыльнулась Мел, — можем сегодня выпить пару коктейлей и вырвать немного волос друг у друга, — смешок, — ты меня тоже периодами раздражаешь, но я же… хотя, знаешь, сходи в зад, Аямако, — она возмутилась, — вот почему я не подумала, что с подобной мне крысой будет сложно?

Она вывернула руль вправо.

— Я на тебя не похожа, — я сползла ниже.

Девушка снисходительно кивнула:

— Ага, ещё что скажешь? — её ехидный смешок, — я проверила совместимость через систему. Ты совпадаешь со мной характеристиками на девяносто пять процентов. Пять процентов из полного попадания пришлись на уровень магии, — она нажала на центр руля, обгудев какого-то несчастного водителя перед ней, — и мне плевать на то, что ты связка и сколько у тебя резерв. Я ещё ни разу не пробовала общаться сама с собой — ты меня раздражаешь и интересуешь в равной степени сильно, поэтому если ты хочешь моей простоты, то сперва найди её в себе.

Я зевнула, глядя на источающую жар дорогу в лобовом стекле.

— Ты в таком случае должна считать меня соперницей, — подумала я, — в чём именно, правда, не знаю, но… хм… например в статусе королевы школы.

Я хихикнула. Всё это было смешно. Мел явно считала так же:

— Будет две королевы, — закатила глаза она, — мне плевать, Мако. Давай будем честны — если бы я желала тебя унизить во благо своей статусности, то очевидно я была бы малолеткой с самооценкой ниже… — смешок, — ниже Онники и твоей Фреи.

Я взглянула на озвученную девушку. Та успела надуться.

— Ты её обидела, — нахмурилась для Мелании я.

— И что? — припарковалась она.

— Ты конченная, — потянулась я.

Снова ухмылка от неё.

— Жду не дождусь того дня, когда верну тебе это звание, — она открыла свою дверцу, — поднимай попу, Ая. Каждая из девушек этого зала сейчас тебя терпеть не может — ты заставила их прождать нас два часа.

— Я даже не знала, что поеду с тобой куда-то сегодня, — я поправила юбку, — и почему ты сказала про целый зал? Посетители могут быть и не из твоего… шабаша.

Меня снова взяли под руку.

— Мелани выкупает его каждый раз, когда мы собираемся, — снова воспряла Пич.

Ей тоже не нравилось то, что говорила Мел, но она молчала. Почему, интересно?

— Вас так много? — не поверила я.

— Зачем бы мне было считать, — открыла дверь Мелания, — мне бывает скучно, а они так забавно болтают на фоне того, как я ем.

Зал был небольшой — с обычными круглыми столиками, кожаными сидениями и длинным баром у стены. И если я подумала, что это будет специально отведенное для посиделок большой компанией место, то я оказалась не права — это был основной зал кафе.

— Привет, — чувствовала себя неуместно я, пока наша «главарь» тащила меня за руку в самый центр.

К столику, за которым сидела одна-единственная девушка. К ней Мел и обратилась:

— Принеси ещё стул, — бросила, — садись, Мако. В честь твоего появления я оплачу счёт. Следующий — ты. И так по очереди, — она махнула рукой куда-то в сторону, — Онника сказала, что лучшие подруги так делают.

Я такого не слышала, меня вполне себе привычно объедала Фрея.

— Ладно, — пожала плечами я, пока темноволосая девушка, посланная за стулом, подходила обратно, — прости, что заняла твоё место, — улыбнулась ей виновато.

— Это Лямис, моя связка, — улыбалась Мелания, — и она не будет с тобой разговаривать, — Мел давила взглядом темноволосую, — потому что если эта зараза ещё раз откроет рот, то точно мне всё испортит!

Я ничего не понимала.

— Можно просто Мако, — улыбнулась ей в попытке дружелюбия.

— Я знаю, — сжала зубы Лямис.

— Вот и познакомились, — оскалилась Мелани, — а теперь можешь сваливать куда твоей протухшей душе угодно! — отправила свою связку она, — и мы с тобой договорились, я думаю.

Тон у неё был угрожающий.

— Да, — темноволосая почти не открывала рта.

— Я не услышала! — счастливо пропела над абсолютно тихим залом Мелания.

Лямис была готова лопнуть от гнева.

— Я сделаю как ты сказала, — поднялась она.

А после молча вышла из зала, хлопнув входной дверью.

— Какое счастье, что она не стала психовать, — дёрнула ногой под столом Мел, — ах, да! — она повысила голос, — девочки, с этого дня мы все переходим на вегетарианство! Аямако не ест мясо.

Она так странно мне улыбалась, что я не выдержала:

— Ты опять сходишь с ума, — немного громче её, чтобы все услышали, — не надо из-за меня… — я выдохнула, — всё отлично. Нет необходимости делать так, как сказала Мел.

Их было больше пятидесяти. В этом и проблема — теперь они все слаженно смотрели на меня, но явно ждали реакции от неё.

— Как хочешь, — поджала на секунду губы Мелания, — неприятно же будет тебе, а не мне.

Я потянулась к собственному телефону, чтобы сделать заказ.

— Зачем собираться таким количеством человек? — спросила уже тише я, — ты их всех знаешь?

— Не-а, — сделала глоток воды она, — они все сами как-то образовались. Делают, что им скажешь, считают себя круче других, — смешок, — говорят, что бегать за мной — это престижно. Строят себе какие-то иерархии.

Ей было всё равно на то, что происходит вокруг.

— Почему ты выпроводила свою связку? — перелистнула веб-страницу я, — она сильно разозлилась.

Губы Мел растянулись от ехидства.

— Она злилась не из-за этого, Ая, — острый взгляд на меня, — видишь ли, Лямис тоже считала себя частью той самой иерархии, — она повернула голову слегка набок, — а тут появилась ты и понизила её в её же голове.

Я задумалась.

— Значит, в этой иерархии я должна стоять сразу после тебя? — спросила у неё.

Девушка подалась ближе ко мне.

— Мне нужен был кто-то равный, Мако, — пропела она, — кто будет строить пирамиды, но бояться ступить на вершину, — хмык, — и я тебя нашла.

Я помотала головой.

— Как всё… странно, — откинулась на спинку своего кресла, позволяя официанту поставить заказанное передо мной.

Они здесь были живыми людьми. Это выглядело даже мило, хотя по ценам было понятно, что место дорогое.

— М-мел, можно мне спросить? — подошла к нам Онни.

— Давай быстрее, — взяла в руки вилку и нож Мелания.

— Ты отпросила меня у папы, да? — неуверенно мялась рядом девушка.

— Он заберёт тебя в семь, — отмахнулась от нее Мелани, — всё?

Онника ушла довольная.

— Почему отпрашиваешь её ты? — я тоже приступила к еде.

Мел ухмыльнулась.

— Потому что её папаша конченный… сенатор, на которого я напоролась по доброте душевной, — смешок, — Онника попросила сказать ему, что она едет со мной, а не со своим придурошным парнем. Вот я и поехала с ней после школы, — хмык, — видела бы ты как он разглядывал мои ноги и флиртовал! — она рассмеялась, — теперь каждый раз он отпускает её только после того, как я сяду напротив его длинного стола, закину ножку на ножку и сострою милое личико, — она была собой довольна, — ты бы ему тоже пришлась по вкусу.

Я скривилась.

— Зачем ты это делаешь? — брови хмурились сами.

— Тешу самолюбие, — пожала плечами она, — ему сорок, если не больше. Сказать он мне ничего не может, сделать тем более. Сенаторское местечко тёплое, Ая, ты должна это понимать. А красивые ножки посмотреть можно и молча, — она сделала глоток кофе, — а где ты их ещё увидишь, если система отслеживает каждое движение твоих глаз? Чем больше власть, тем больше слежки, — ухмылка на её лице испугала, — и в этом такой пласт пользы для тебя и меня, — её глаза блеснули, — ты знала, что высшие сенаторы не смогут изменять своим женам? Это станет достоянием общественности сразу же, а система такое не любит. Его понизят в эту же секунду. Дальше, больше: порицание общества, вероятный развод со скандалом, потерянный рейтинг. Кто захочет стать таким идиотом? — дьявольская насмешка, — это я к тому, Мако, что мой брат будет для тебя лучшим претендентом в любом контексте. Ты видела фото?

Я закатила глаза.

— Я не хочу, — ответила на ёе предложение, — так что отвяжись от меня со своим Тедди. Если он уже вышел на работу, то ему явно больше двадцати одного.

Её кивок.

— Двадцать четыре, — протянула девушка, — и я не буду доставать тебя сейчас, — её смех, — ты сама будешь просить меня свести вас, когда увидишь его впервые.

Она была так уверена, что пугала.

Поэтому я хмыкнула с усмешкой.

— Ты в выпускном классе? — я решила отойти от той темы, — тебе должно быть двадцать один.

Мел довольно кивнула.

— Это единственная причина почему я не стала настаивать на объединении нас в тандем, — девушка сделала глоток какого-то коктейля, — будь ты старше хотя бы на год, то всё удалось бы максимально просто — пройти официальный системный тест на совместимость, его результат я тебе уже озвучила, подать заявление, надавить на моего парня и вуаля! — она казалась самой довольной, — но сейчас в этом нет смысла — три месяца, и я выпускаюсь. Поэтому придётся ждать тебя, чтобы создать уже рабочий тандем, — хмык, — я, к слову, видела твой отказ от сенаторства, — она почти столкнулась со мной лбом, — аплодирую тебе стоя, Ая. Ты этим жестом решила мне главное препятствие — работа на государство.

Она была первой, кто меня похвалил. Это казалось… странным. Но приятным. Даже родители предпочли просто смириться с моим выбором, а Мелания поддержала.

— Что за препятствие? — продолжила жевать активнее.

— Я планирую адвокатскую практику, — кивнула Мел, — ты идеальный партнер. Я уже выкупила здание, отбор сотрудников сделал Тедди, а Бёрт заранее представил мне свадебный подарок, всё это оплатив, — она постучала ногтями по деревянной столешнице, — с тебя только присутствие рядом и работа с иностранными клиентами. С твоими навыками — ты находка, Мако.

Я задумчиво разглядывала её несколько секунд.

— А мне нравится, — расслабилась на спинке кресла я, — оформишь меня как соруководителя и по рукам, — я улыбнулась ей, пока шутила.

Однако Мел была собой, поэтому протянула мне руку для рукопожатия и оскалилась:

— Выйдешь замуж за Тедди — продам тебе половину, — она была серьёзна.

Рука у неё была тонкая, светлокожая и с длинными чёрными матовыми ногтями. Острыми и идеально подпиленными.

— Не выйду, — хихикнула я, но руку её пожала, — но идея у тебя классная.

* * *

В нашу с Фреей комнату я вернулась к одиннадцати. Мелания была той, с кем я никогда не стала бы общаться при других обстоятельствах. Останься я той Аямако, которая была до и во время общения с Реджи, то, как я у неё и спрашивала, мы были бы соперницами. И девушка была права, ответив, что так поступают незрелые девочки — я была именно такой ещё полгода назад.

— Ну и? — лежала со скрещёнными руками на груди Фрея, — надеюсь, ты сказала ей, что она нам не подруга и должна отвалить.

Я закрыла дверь, устало добрела до своей кровати и села.

— Тинго уже ушёл? — я разглядывала странный короб рядом с собой, — это мне?

Это явно был подарок. Причём огромный и с большим бантом из синей ленты.

— Робот-курьер прикатил часа два назад, — зевнула подруга, — и если ты не поняла, то я тебя распекаю сейчас. Ты планируешь и дальше с ней куда-то ездить?

Я дёрнула за ленту, думая, от кого мне мог приехать такой презент.

— Она не так плоха, как тебе кажется, — ответила подруге, — и я могу написать тебе через нотариуса со всеми системными печатями, что не брошу тебя ради общения с ней.

Девушка надулась сильнее, но промолчала.

А я удивилась количеству сладостей, коробочек, упаковок внутри подарка. Невероятная куча всего на свете, на которой лежала цветастая открытка с посланием: «Моей любимой Мако. За те дни и годы, что я пропустил и не делал тебе подарков. Надеюсь, я прощён» со улыбкой-скобочкой с глазками в конце.

— Ла-адно! — протянула Фрея, — что там у тебя? Надеюсь, еда от твоей мамы, иначе… что это?

— Другой вопрос, — прочистила горло я, — от кого это?

— Это системный браслет? И телефон? Вау… Мак, у твоего поклонника явно есть куча денег — эта модель вышла на прошлой неделе! Помнишь, мы с тобой у витрины немного постояли поглазели? — она удивленно ощупывала коробку с устройством, — не хочешь подарить мне старый?

Её пальцы уже отлепили защитную пленку.

— И ждать пока праздники наступят не нужно, — хмыкнула девушка, — это ювелирные коробки? Так много⁈ Я тоже хочу таких поклонников!

— Здесь что-то не так, — нахмурилась я, — потроши содержимое быстрее, — поторопила её, — может тут ещё записка или подсказка есть…

Фрея поступила категоричнее и вывалила содержимое на мою кровать, откинула короб и продолжила сортировать по принципу: нравится — в карман, не нравится — обратно в коробку.

— М-м-м… — урчала она, — такой конфеты я не видела. Хм, и такой, кстати. Что это? Фу-у… она солёная? Какая гадость!

— Отдай, — отняла у неё фантик.

По телу прошла волна мурашек, пока я вчитывалась в соголдское название на упаковке. В нашей стране такого не продавали.

— Ты подписывала бумагу с именем отправителя? — вспомнила я.

Фрея кивнула, продолжая напихивать полный рот.

— Ага, — сквозь чафканье, — там мудрёное соголдское имя. Мужское и незнакомое. Что-то там… на «т» вроде заканчивается. Хм… короткое, но с таким явно их стилем.

— Чёрт, — поджала губы я, — слушай, если из той страны, то… ты бы так сильно не налегала на всё, что здесь есть. Вдруг в какой-нибудь шоколадке яд или… токсин, который любовь вызывает. Я не знаю.

Чувствовала я себя странно. Такие подарки мне точно никто не мог подарить.

— Уже поздно, — не стала отвлекаться от своего занятия Фрея, — к тому же я согласна влюбиться в того, кто будет дарить мне такое, — она улыбнулась, вытащив золотой кулон из упаковки, — смотри, бриллиантик!

Я хмыкнула.

— Каким образом ты это определила? — улыбнулась ей, пока искала список противоположной команды.

— А хрен его знает, душа так решила, — потянулась за очередной коробочкой подруга, — если ты ищешь в списке противников своего дарителя, то его там нет. Я их имена наизусть выучила. Это не от них.

И в самом деле — никого из списка с «т» на конце не было. Почти все с «с». Соголдские фамилии. Обычные.

Я написала маме, не надеясь на ответ — уже было поздно. Так и вышло. Пришлось искать в системе.

— На «с», «р», «в» и ещё кучу согласных заканчиваются фамилии среднего класса родов Соголды, — прочитала.

— А наша буква явно из высшего, — даже не отвлеклась от увлекательного дела Фрея, — откуда бы у не столько денег взялось?

— Ты явно умнее меня, — я подсела к ней, чтобы положить голову на плечо, — и ты права. Жаль только, что их всех больше семидесяти, поэтому вычислить никак.

— Ага, я такая, — хмыкнула подруга, — да и зачем тебе знать? Он сам объявится скоро. Чисто чтобы послушать какой он хороший, что такую кучу интересностей тебе подарил!

Она была права. Вот только:

— А если мне не понравится кто он и чего хочет? — нахмурилась сильнее.

Фрея пожала плечами.

— Значит он невезучий богач, — хихикнула она, — ну, ничего. Я уверена, что он найдёт чем вытирать слёзки грусти!

Она захохотала. Чем заставила улыбнуться и меня.

— И, знаешь, я тебя почти простила, но, — показалась мне слегка высокомерной Фрея, — что, Мелания, не даёт себя обнимать, да? Тут сразу я пригодилась?

Я закатила глаза.

— Заткнись, пожалуйста, — прижалась к ней сильнее.

Девушка была мягкой, тёплой и хоть немного, но напоминающей дом. Словно часть той жизни, где я сейчас сидела бы с родителями на диване в гостиной и смотрела очередной монотонный блокбастер на большом экране, лёжа между откровенно посапывающим папы и увлеченной просмотром мамой. Может им даже придётся забирать у меня пустую кружку от какао и ворчать, что я снова уснула и оставила въедчивые пятна на обивке.

— Ты ревёшь? — не поверила Фрея, — серьёзно, Макака? Да не буду я больше тебя донимать! Ну чего ты опять! Прекращай, всё же отлично!

Я стерла щекотливую каплю с носа и улыбнулась.

— Я всё чаще вспоминаю ту стервозную Какашку, что была до этой слюнявой, — хихикнула подруга, — вот та бы точно эту всю школу раскидала! А эта… сопли свои подальше от моей чистенькой футболки убери! — смешок, — Мак, может к местному психологу тоже запишешься?

Я помотала головой.

— Мама положила тебе блинчиков вчерашних, — вспомнила я.

— Я уже всё сожрала, — отчиталась Фрея, — и я вообще-то тебя очень даже понимаю. Будь у меня такие родители, то я бы тоже слёзки лила, что никто мне теперь носки не гладит, не будит поцелуем в щечку и кофеёк не варит, пока я не проснулась, — покивала она, — поэтому мне в какой-то мере повезло — я теперь свободна, вольна, независима, легка… ну и всё в таком духе. А ещё меня здесь кормят лучше, чем дома, учат какой-то ерундистике и веселят! Странно было бы, будь я недовольна.

— У тебя было первое занятие с куратором хм… как для диады? — подняла голову я.

— Пойдём спать, — встала она, — я с тобой лягу, чтобы ты опять не швыркала полночи, — смешок, — и тебе дядь Адам матрас привёз мягкий — я уже опробовала, — она горстями собирала вываленное обратно в коробку, — занятия? Да так… ничего нового они мне не сказали. Считай то, что я и сама успела понахватать в системной библиотеке за годы в школе. Ха! Представь, как удивилась моя учительница, когда я тест проходила, который она мне всуропила. Она-то явно думала, что я ничего не знаю, и ей с азов начинать придётся. А тут я такая ей — на! — девушка была горда собой, — это я в системной программе ничего не понимаю и не умею, а тут… учить они меня собрались! Сама уже научилась.

Я удивилась.

— И что вы решили делать? — спросила у неё.

— Она напишет отчёт королеве и попросит у неё доступы к библиотекам других стран, — нагло стащила покрывало с моей кровати Фрея, — может даже наставника из какой-нибудь Онтелбании выпишут. Ты, кстати, слышала, что они больше всех развивали тему диад, потому что у них их аж три штуки! В смысле, тандема с такими.

Я помотала головой.

— Зачем диаде нужен тандем? Вы же и так… и связка и дракон, — не поняла я.

— Откуда мне знать, Мак? — она сходила за своим одеялом и вернулась, — свет выключаю… три, два…

Она занимала большую часть кровати. Но с ней было не так одиноко, так что выбор очевиден. Тем более меня благородно пустили к стенке.

— Военная страна, — пробурчала я о всё той же Онтелбании, — им нужны диады для превосходства в силе? Чем так сильны диады?

Фрея зевнула.

— Понятия не имею, но королева с этой учительницей вцепились в меня всеми пальцами, — она усмехнулась, — даже провели разговор о том, что путь заграницу мне закрыт. Ага. Осталась я здесь.

— Онтелбания тебя выкупит, — догадалась я, — и не только у Костны, но и у себя самой, — я нахмурилась, — и я тебе не советую вестись на эти деньги. Я была там — это точно не та страна, в которой ты захочешь жить. Я туда и в качестве туриста больше не поеду.

— Помню, — хмыкнула девушка, — везде вонючие вояки, оружие, все злобные и наглые. А ещё нельзя пошевелиться без приказа. Я же не дура. Даже здесь лучше, чем там.

— В Костне лучше, чем везде, — в который раз произнесла для неё я, — я не видела страны идеальнее.

Хрюк Фреи стал мне обычным ответом.

— Ага, я помню твоё мнение. Давай без него, — пробурчала она, — я объелась и почти сплю. Так что и ты не мешай. У кое-кого завтра тренировка, в отличие от одной слинявшей апендицитщицы.

Губы сами растянулись в улыбке.

— Кстати, крокодил Оз-зи внимательно прочёл твою справку и сложил в кармашек, — она хихикнула, — будет завтра махать перед твоим лицом и твердить, что ты всё подделала.

— Там печати, — закрыла глаза я.

— А ещё я более приятно, чем твоя Мелания, разъяснила Эрнесту, что он козёл, — снова смешок от неё, — он сказал что-то вроде «До меня уже дошло, спасибо», а потом… да, у них там почти до драки опять дошло с нашим капитаном. Что-то на тему «Не лезь к нашим девочкам, подлец!». Они с Грегом в унисон твердили что-то о разных ощущениях нравственности, правильном поведении наших и срамном их, — она сонно посмеялась, — и я не знаю, говорит ли о срамном Тинго, но я — да.

Мой смешок разрезал темноту.

— Получается теория костнийских парней не работает? — риторический вопрос от меня.

Фрея ответила на него сопением.

Глава 10

— Поддерживаю твоё рациональное решение выбрать моего брата, — первое, что сказал мне Малкольм, садясь за парту и располагая учебный браслет перед собой, — я или мама говорили тебе, что так будет легче для нашей семьи, или ты сама догадалась?

Я подпёрла голову ладонью и снисходительно оглядела мальчика.

— Только ты должна понимать, что с определенного возраста мужчины становятся собственниками, а значит у меня в скором времени появится ревность, которая может привести к невообразимым последствиям, — он важно кивнул, — имей это ввиду.

Я не удержалась от улыбки.

— Мы с Грегори решили не становиться парой, — ответила ему, — и давай будем честны, Мал. Я не могу воспринимать тебя как потенциального… мужа даже в контексте брака по расчёту.

Малкольм понимающе кивнул.

— Это пока что, — процедил он, — но ты не учла, что я быстро расту, — смешок, — и развиваюсь быстрее моего брата. Его я точно перерос во всех отношениях.

— Вы с Меланией ещё не пересекались? — вдруг подумала я, — вы с ней оба ужасно категоричные.

Мальчик неожиданно нахмурился, сверля взглядом доску, и сквозь зубы сообщил:

— Она сильно не нравится маме.

Я подняла бровь.

— А тебе? — спросила зачем-то.

— А я должен решать проблемы головой, а не… — он слегка завис, подбирая слово, — чем-то ещё.

Разумно.

— К тому же ты моложе, у тебя больше полезных навыков и с тобой будет проще, — его спина была идеально прямой.

Я же подумала о том, что он говорит устами старшей Ормеги в свои двенадцать. Может до него переходный возраст доберётся какой-нибудь совсем сильной волной? Грегори же нашёл в себе силы сбежать от деспотичной матери.

— Хорошо, что тебе ещё несколько лет до совершеннолетия, — пробурчала я.

— Пять, — четкий ответ, — мне почти тринадцать, — гордо, — и тебе не должно составить труда дождаться меня, потому что я, в отличие от кого-либо другого, на тебе женюсь. А у тебя за это время будет какая-нибудь никому не нужная трагедия с каким-нибудь совсем не умным парнем. Я просто советую не тратить годы на ерунду.

— Да он охренел! — рыкнула на всю аудиторию Фрея, — нет, ты видела?

Подруга смотрела на меня. Я помотала головой.

— Я смогла пробраться в чат соголдцев, — она хмыкнула, — защита у них такая себе, так что меня никто и не заметил, — смешок, а сразу после возмущение, — так знаешь, что эти скоты обсуждают в своей переписке⁈ Догадалась?

— Тебя, — опередил меня Мал, — вся школа уже поняла какая ты сомнительная, — он даже не стал отвлекаться от расправленного перед глазами веб-окна системы.

Глаза округлились сами.

— Сомнительная в смысле…? — прочистила горло я.

— В том, что этот придурок с двумя детьми собирался тянуть ко мне свои стрёмные руки, а я, поганка, выбрала себе красивого Тинго! — проорала Фрея, — я полутра сегодня переводила их обсуждение подходящего цвета носков к костюму, вперемешку со смешками о тормознутости Онники, которая от кого-то из них позавчера с визгом побежала прятаться за Лакмаара, а после бац! И Фрея — шалава! От того самого придурка, который оказался одного со мной роста! А я ниже своего соседа по парте, блин! — она фыркнула, — ну попадись мне, гад. Я не посмотрю, что ты…

— Тинго не стал тебя защищать? — стало интересно мне.

Девушка надулась сильнее.

— Оправдываю его тем, что он ничего в тот день не писал, — пробурчала она, — не заметил, наверное.

Я нахмурилась.

— Или всем на тебя плевать, — пожал плечами Мал.

Мой осуждающий взгляд заставил его только пожать плечами.

— В прошлой школе так называли меня, — дернула щекой я, — и делали это люди, которые меня совсем не знали. Так нельзя делать.

Мальчик пожал плечами.

— Тут выводы скорее от фактов, — возразил он.

— Не спорь с ним, Мак, — закатила глаза Фрея, — лучше давай подумаем план мести.

Её глаза горели ярким пламенем.

— Давай проще — подойдём к их столику на перемене, — предложила я, — ты скажешь, а я переведу.

Я думала, что она откажется, подумав, что это её ещё больше принизит или что-то подобное этому, однако подруга неожиданно пылко кивнула и расплылась в удовольствии:

— Сделаем тебе высокий хвост, стрелки, ты скрестишь руки, сузишь глаза, и их столик погибнет от сердечного приступа! — скрежетала зубами она, — лучше было бы позвать твою маму с ее командным тоном, но ты тоже сойдешь. Про тебя они даже слова не пищали, — она усмехнулась, — трясутся, мыши! Ха-ха!

— Я спокойно скажу, что они ошибаются, — остановила её планы я, — никаких угроз, Фрея. Ты же слышала Королеву — мы должны быть дружелюбными.

Она кивнула.

— Ага, скажи это крокодилу, который вчера, когда ты ушла, Тинго за шкирку из моей комнаты выкинул, сказав, что-то вроде «Соголдские свиньи должны сидеть в свинарнике!». Не переживай, — под моим недоумением, — это я скрасила по-своему. Там что-то более приятное было.

Я выдохнула с облегчением. И теперь стало ясно почему Оз с Эрни повздорили в тот вечер. Мне тоже иногда хотелось нашему капитану по голове надавать.

— Доброе утро! — вошла в класс учительница.

Она всегда так мило улыбалась, поэтому никто не удивился, лишь нестройно протянув ей в ответ кто что мог.

— Первый день недели, класс! — она распыляла своё счастье, — давайте оставим сонные дела выходных до середины недели и взбодримся!

До привычно выходной и действительно ленивой среды было целых два дня, а нас окружали подростки — растормошить их было достаточно сложно, но ей это удавалось. Не знаю, насколько проверенной информацией я владела, но только в Костне практиковали разделение недели на две части, когда в среду или полностью освобождают день для отдыха, или, как было у нас в прошлой школе, делают день развития, в который ты можешь заниматься любым доступным тебе хобби. Вот так было только у младших, средние лишались привилегии среды, а старшие ещё и в субботу периодически выходили на дни того же развития.

— Кто посещает общешкольную зарядку могут не вставать, остальные… Фрея, тебя я не замечала на разминке не разу, поднимайся, — помахала рукой учительница, — хм… а где твой сосед по парте?

Подруга тяжело вздохнула, отрываясь от стула с трудом.

— Откуда мне знать? — пожала плечами Фрея, — давайте лучше порадуемся, что его нет.

— Он опоздает, — потянулся Малкольм, — опять забыл свой канцелярский нож дома и решил вернуться.

Фрея скривилась:

— Зачем ты за ним следишь? Или это у вас обоюдная странность?

Мал закатил глаза.

— Спасибо, Малкольм, — кивнула ему учительница, — Фрея, давай я отвечу на твой вопрос, а после мы начнём разминку с упражнения от тебя, договорились?

Подруга понуро кивнула — нахождение в этом классе было странным только из-за отношения к нам как детям.

— Мальчики объединены в тандем, — объяснила учитель, — что ж, ответ ты получила, теперь твоя очередь. Можешь с места, Фрея. После продолжим по цепочке, то есть с первой парты. Начинаем!

Обычно старшие группы никто подобным не нагружал, да и на уроках с физической нагрузкой можно было заниматься по одной из пяти выбранных тобой форм, вроде упрощенной или разработанной специально для тех, у кого был «медотвод». Фрея всегда бы в последней подгруппе по собственной инициативе, так что сейчас она успевала только ворчать так, чтобы её слышали мы с Малом. С другой стороны, ей даже занятия в бассейне не нравились, хотя проходили они каждые две недели и чаще всего были игровыми с мячом.

— Это всё из-за тебя, Макуля, — в мою сторону от подруги, — вот была бы ты умнее, то сдала бы тот тест на кучу баллов, дотянула бы меня, попали бы мы в свою группу и сидели бы там тихонечко. Так нет! Как же было хорошо с системой, её обманывать я уже привыкла.

Я хмыкнула. Вот мне всё это пусть и не особо нравилось, но дискомфорта точно не доставляло — бегать я любила, немного размяться тоже никогда не помешает, да и с мячом я вполне себе дружила. В какой-то год даже состояла в школьной команде по регби, причем в интергендерной. Там мы с Реджи и познакомились, к слову. Он какое-то время думал, что я мальчик и со мной нужно конкурировать за место капитана.

— Слушай, а как вас с моим психом-соседом в один тандем запихали? — стало интересно Фрее, пока мы садились обратно за столы, — или ты тоже с собой какую-нибудь пилу таскаешь? Тогда я Каку тебе не отдам — она мне ещё нужна.

Мал от неё отвернулся. Даже стул повернул в мою сторону.

— А, — кивнула она, — у тебя обратная ситуация — ты социофоб. Понятно.

— Фрея, будь добра, займи соседний от тебя стул, — поджала губы в улыбке учительница, — ты сегодня очень болтлива. Давай ты продолжишь говорить только тогда, когда я буду обращаться к тебе, а после урока я подойду к тебе и мы обсудим то, что у тебя произошло. Договорились? Я обещаю, что ты сможешь высказаться, а я решу твою проблему, если таковая имеется.

Подруга пожала плечами.

— Простите, — дернула щекой она, — я молчу.

— Ничего страшного, Фрея, — включала интерактивную доску учительница, — главное, что должен понять ученик твоего возраста к-хм… вернее твоей группы обучения, это то, что жизнь многогранна и изворотлива, а значит мы, как образованные люди, должны быть способны переживать происходящие события так, чтобы не мешать этого делать другим, — она повернулась и села за свой стол, — и конечно же знать к кому обратиться за советом и помощью, — внимательный взгляд, — что ж, все в сборе. Тогда начнем наш более чем интересный урок, — она подключила свой стол к доске, развернула презентацию и объявила, — прошлые несколько месяцев мы изучали политическое устройство нашей с вами страны. Мы узнали много нового и интересного об основах нашей жизни, понятия, инструкции и многое-многое другое, о ч1м на прошлой неделе мы отчитывались в систему информационным тестом, который каждый из вас сдал на значительно лучше проходного минимума. Результаты прохождения учебной области вы можете наблюдать на экранах своих браслетов. Так же я продублировала их для вашего опекуна, — завуалировала «главного родителя» она — у всех был кто-то, кто привязывал свой чип к чипу ребенка, чтобы в случае каких-либо ситуаций отвечать первым, — в этот раз хочу похвалить всех, ваш труд отразился на оценке в системе как никогда хорошо.

Я пыталась понять откуда на моем экране висела зеленая (высшая) отметка. Я половину из того теста отвечала логически.

— Ты сдвинула в рейтинге почти всех в классе, — был доволен от этого Малкольм, — я говорил, что умная. Это хорошо.

Странно, но я услышала то, что он не стал говорить: «Но я умнее и выше». На его экране светилась идеальная сотня. Думать о том, что я старше его на пять лет, было слегка самоуничижительно. Однако не настолько, чтобы я стремилась его обогнать.

— Откуда ты можешь знать про свой рейтинг? — спросила, — он известен только учителю, а она не скажет — это против правил.

— Когда ты делаешь всё на максимум, то номинальный рейтинг складывается сам собой, — отвернулся к доске он, — сперва я, после Льюис, — он указал на Фреиного пришедшего соседа, — а после ты.

Отвечать ему я не стала. Тем более учительница на фоне говорила весьма интересные вещи:

— Устройство стран материка Примис, на котором расположены четыре страны, включая нашу, станет основой изучения для последующих месяцев этого года. По месяцу на каждый, — она перелистнула слайд, — в следующем году мы начнем изучение более дальних стран.

— Таких как военная Онтелбания? — не сдержался кто-то с первых парт.

По классу прошёлся ропот голосов.

— Да, Нотти, — кивок учительницы, — и если ты начала говорить первой, то тебе я и задам вопрос — назови мне все четыре страны нашего материка.

Девочка кивнула. И ответила:

— Костна…

Наша страна. С закрытыми границами, системой во всём и четкими правилами, безопасными и идеальными для меня. Наших жителей можно осудить только за консервативность, которую поддерживает и само государство.

— Соголда…

Самая длинная граница с нами. «Любимые политические друзья» королевы. И презираемые за свою гражданскую суть всем нашим народом. Соголдцы придирчивы во всем — их главный жизненный приоритет «Доведение до абсолюта», но чаще всего на словах. Примером сразу же вспоминался Эрнест, который по словам Фреи тогда в автобусе был идеальным парнем для их страны — красивый, спортивный, идеалист, отличник, стремится к звездам, убивает в себе всё плохое. Забавно становится только тогда, когда ты, будучи в центре их столицы, осознаешь, что «перцепция идеала» у каждого соголдца разная, государство никак не ограничивает эти рамки. Поэтому там, где всё должно быть совершенно, появляются люди, считающие, что научиться идеально воровать или убивать намного лучше, чем в той же степени социализироваться в пользу общества.

— Сатрибил…

Полная свобода. Анархия, как не раз говорил мой папа. У него даже возникали мысли, что наши границы закрыты именно для их граждан. Либеральность во всем — начиная от коррупции, которая контролируется только когда это кому-либо выгодно, и заканчивая отсутствием политики сдерживания агрессивных настроений общества. Как итог — вечные митинги, стычки полярных взглядов, терроризм, грязь и беззаконие.

— И Кватров.

Островное государство, которое постоянно причисляют к нам. Жаркое климатически, от этого и развитое в сфере туризма. Жить зимой там нереально — ливни, туманы и ураганный ветер, летом — жара, поэтому люди там существуют только в межсезонье, когда резко возрастает торговля до таких максимумов, которые нашей Костне и не снились. Общество потребления там настолько отчётливо ощущается, что увидеть бедного местного жителя возможно только в самой глуши — остальные заняты в сфере услуг и в нужный сезон зарабатывают себе на целый год жизни. Обратной стороной является ничем не ограниченный рынок: проституция, наркоторговля, алкоголь, работорговля, с которой пытаются бороться, и куча всего, о чём говорить совсем не хочется.

И это только мой и папин опыт — в Костне на уроках никто не скажет вам, что у них настолько плохо. Королева и сенат любят политику полуправды, когда мы со всеми дружим, но за границей вас никто не любит и вас там не ждут. Выезжающих за границу совсем немного, и каждый скажет ровно то, что думаю я — в отлаженной системе жить лучше, чем там, где нет не только слежения и контроля, но безопасности и веры в спокойное будущее.

— Молодец, — похвалила девочку учительница, — следующий вопрос с изъяном. Мал, у тебя есть догадки по какой причине настолько разнообразные народы, как наши, объединены в общий материк? Ведь если судить по развитию остальных, то перечисленные страны должны иметь схожие национальные черты, поведенческие особенности и внешние признаки. Но все мы знаем, что это не так. Я могу привести тебя в пример, Аямако?

Я кивнула.

— Например, разрез глаз выходящей из ближайшей к нам Соголды Аямако и коренного костнийца — тебя,Малкольм, — продолжила она, — есть варианты?

Мал кивнул.

— Уроки истории в начале этого года, — снова был важным он, — вы рассказывали, что наш материк был искусственно населен пятьсот лет назад. Причина — Тысячелетняя катастрофа, которая превратила всю местность на многие километры в пустыню. Технологии основателей Костны и… — смешок, — других стран воссоздали первозданный ландшафт, разрушенный ударом связки магии разрушений тогда. Все, кроме соголдского кратера, который по предположениям археологов был эпицентром взрыва. Если все перечисленные страны были населены приезжими… точнее эмигрантами с другого материка, бегущих от их уже зарождающегося тоталитаризма и войны, то все становится логично — соголдцы, их подавляющее большинство, имеют другой разрез глаз только потому, что прародителями их народа были люди одной определённой расы. А эмиграция была коллективная и хм… можно сказать централизованная — наши предки перемещались каждый на свою выбранную землю материка. Кого куда кого звали, тот туда и плыл.

Учительница кивнула.

— Ты правильно рассуждаешь, Мал. Двадцать баллов рейтинга ты заслужил, — она была ещё больше счастлива, — единственное, что ты не учёл — переселялось подавляющее большинство из, например, Онтелбании, из которой, вероятно, вышли и мы с вами. В то же время беженцы из других стран внесли корректировки во внешность нас, как их потомков. Так появились светловолосая и кудрявая Фрея вместе с темноволосым Льюисом за одной партой. Так на престол Костны взошла нетипичная для нашей местности темнокожая королева Нифелия Биркинг, и так за первой партой мы видим Нотти со тоном кожи, светлее распространённого. Но вернемся к первой из стран, которые мы сегодня начнём изучать– Соголда. Внимание к доске.

* * *

Я шагала во главе неровного строя из заведённой Фреи и наплевательски-ехидной Мел, за которой в свою очередь шла половина школьных девушек.

— Сделай лицо агрессивнее! — подпрыгивала рядом Фрея, — давай, Нудяка, ты же знаешь, что скорее всего мы сейчас подерёмся с ними! Так будь той, кто ударит первый!

Я хмыкнула.

— Они представители другой страны, — была снисходительна Мелания, — тебя исключат в ту самую секунду, как ты откроешь рот в их сторону не под тем углом, что нужно королеве.

В столовой сегодня пахло не только кофе, но и какими-то булочками. Сладкими, кажется.

— Было бы лучше, будь мы сами без королевского подданства, — улыбнулась Мел я.

Она схватила меня за локоть менее цепко, чем до этого, повернула голову к своей связке позади и процедила:

— Меня тоже бесит, так что отправь их за столик, — она указала куда-то в сторону.

Сзади раздался приказ, пока мы так же деловито и придурковато шагали мимо хмуро взирающего на нас свысока даже с обычного пластикового кресла Озерфира в компании Грегори и всей нашей команды.

— Фиджез, ты промахнулась, — капитан специально отодвинул для меня стул рядом с ним, — захвати с собой эксцентричную Самерфил и приобщайтесь к командному обеду. К слову, Арлен, тебя никто не зовет.

Мелания развернулась в его сторону, сделав это со мной в комплекте. А я как шла, так и продолжила, потому мы слегка покружились на месте — девушка сдалась только на третьем повороте карусели.

— Дай я ему в рожу плюну, а потом пойдём бить ваших соголдцев! — прошипела Мел, — кто ты вообще такой?

— Капитан нашей команды, — напомнила ей Фрея, — ты его раза три уже видела и осуждала за прошлую неделю.

Мел это не понравилось. Она его явно уже раз десять взамен тем трём забыла.

— Мы одноклассники, — ещё больше задисбалансил присутствующих Оз, — но отношения к происходящему это не имеет никакого. Фиджез, я недостаточно активно разъяснил вам с подругой, что к соголдцам вам подходить не стоит?

— Не переживай, мы в этот раз к ним со злыми намерениями! — была счастлива Фрея, — Мак, давай так: я задаю тебе курс, а ты ка-а-ак своим кулачищем ему по роже!

Я, наконец, смогла отцепиться от руки Мелании и спокойно вернуться лицом и направлением к столику с представителями другой страны.

— С тобой позже, — высокомерно бросила для Оза Мел.

— О чём ты? — хихикнула я, — ты его лицо уже забыла. Как и того, с кем разбираться хотела.

— Не умничай, — она ткнула меня ногтем в бок, — я, если что, у тебя спрошу.

Я хмыкнула, отодвинула для себя пустой стул ровно напротив нужного нам соголдца и села. Столовая погрузилась в тишину — все, кто здесь находились, наблюдали за нами.

— Привет, — я мило улыбнулась парню с двумя детьми на их языке.

— Отправь его в нокаут! — подбадривала на костнийском Фрея, — давай, с одного удара, как твоя мама!

С такой поддержкой сложно было не смеяться. Тем более вся команда противника при виде меня стушевалась и стала переводила взгляды с меня на дверь.

— Я хотела разъяснить ситуацию с твоими словами о моей подруге, — продолжила я.

Фрее уже не нравилось, что я говорю что-то ей непонятное и неизвестное, а противник ещё стучит сердцем. Мел положила голову мне на макушку, громко усмехаясь. Нужный нам соголдец был в ужасе.

— Я ничего не говорил, — прошептал он.

— Мы всё видели, — раскрыла то, что тоже неплохо знала соголдский язык, Мелания, — в сообщении писал. Есть ещё желание врать?

Он помотал головой.

— Я тебя даже не знаю, — смотрел на Мел он, — зачем мне про тебя писать?

— Про нее, — указала на Фрею я, — и это было неправильно с твоей стороны. Ты как минимум ошибся.

— Как максимум тупое животное, — пропела Мелания, — если у вас нет наказания за оскорбления чести и достоинства, то скажи мы про то, что ты сделал, руководству школы, тебя ждет штраф, а её — моральная компенсация из твоих денег.

Её пальчик ткнул в сторону Фреи, которая только и могла, что хмуриться.

— Простите, — процедил парень.

— Скажи на костнийском и ей, — я снова указала на Фрею.

Остальные, к слову, в этот момент молчали, не вступаясь за своего соотечественника. Глаза у всех были опущены. Двудетный же на ломаном костнийском

что-то пробурчал для подруги, та закатила глаза и надулась.

— И всё⁈ — не понравилось ей, — я надеялась, что они будут сопротивляться, а мы их — бить!

— Больше так не говори, — для соголдца, пока вставала, — Фрея, мы похожи на… ой! — я почти повисла на стоящем рядом Озе.

— Что происходит? — хмуро спросил он исключительно у тех, кто был за моей спиной он.

И если схваченную враз со мной за запястье Мел он отпустил почти сразу, то меня держал как в одиночных кандалах.

— Мы уже всё разъяснили, — ответила за всех, махая второй рукой Эрнесту.

Последний удивленно оглядел нашу композицию, сел на бывшее занятое мной место и повторил вопрос нашего капитана.

— Мы поболтали, — развернула за плечи Оз-зи я, — ты что-то там говорил про командный столик.

Он был шире меня раза в полтора, если не больше. Даже странно, что поддался он с первой моей попытки, а не с миллиардной.

— Не трогай меня, — отмахнулся Оз от меня, и в самом деле вернулся к прошлому месту дислокации, — объясню основные правила, — когда все расселись, — при поступлении проблем с участниками Фратрии сперва вы шагаете к капитану. То есть ко мне. Ты поняла, Фиджез? Никакого самоуправства. Или тебе нужен был скандал, и как следствие большая популярность? — он хмыкнул, — Арлен, твой стол ждет, — он указал Мел на её девушек, — будь добра, не занимай пространство.

Мелания села ещё более вольготно.

— Пошёл в задницу, — она смотрела ему в глаза с вызовом, — где хочу, там и буду сидеть.

— Мелани… — Онника не выдержала полуплача.

Мел от неё попросту отмахнулась пальцами.

— Тебе осталось одно предупреждение до исключения из школы, Арлен, — усмехнулся Оз, — напомнить тебе, что сейчас я уполномочен его вынести?

Девушка рассмеялась.

— За то, что я сижу за незаконно названным «вашим» столом? Ты чокнутый? — смешок, — я тебя засужу щелчком пальцев. А свои важные полномочия можешь сунуть себе в…

— А давайте уже перейдем к делу! — предложила я, — Мел, ты Фрее не даёшь сесть, так что, — я чмокнула её в щечку на прощание, — иди отсюда. Давай! Все тебя ждут.

Я спихнула её со стула, заставив слегка просеменить тонкими каблуками по каменному полу.

— Что там твоя дракон говорила про драку? — возмущенно вернулась она, — слушай ты, змеища подколодная, я тебе сейчас твою накрашенную моську так расцарапаю!

Я послала ей воздушный поцелуй. Она закатила глаза.

— Можешь вылить на меня компот! — бросила ей в спину.

— Без тебя разберусь! — показала мне знак высочайшего неуважения пальцами она, — так, народ, — она села за тот столик, — с каждой придумать по пять обидных слов для Аямако. Начинайте!

И это на всю столовую.

— Терпеть её не могу, — пробурчала Фрея.

— Согласен, — вторил ей Грегори.

— На этом всё представления? — злился почему-то только на меня Оз, — Фиджез, ты уяснила принципы взаимодействия? Ты не можешь подходить к соголдцам с разборками.

— Мы не кусаемся, — встал между нашими с капитаном стульями Эрнест, — Фрея, от лица нашей команды, я прошу прощения за возникшее недоразумение. Этого больше не повторится.

Подруга пожала плечами.

— Передай ему лучше, что он сам шалава, — хихикнула она, — и я за это извиняться не буду. М! И Тинго в щечку чмокни, а то мне наш крокодил запрещает на него даже смотреть.

Но всем было плевать на её слова, потому как наш хвалёный командир решал проблемы ещё интереснее, чем мы — он встал с места, опасно подошел почти вплотную к оппоненту и с высоты своего роста сообщил Эрни:

— Следите за языком более старательно.

Мне оставалась только вклиниться между ними, и под длинный полувой-полумычание Грегори оттолкнуть подальше от воинственно настроенного Оза чужого капитана.

— Всё отлично, Эрнест, — заверила парня, — спасибо, что подошёл.

— Лучше бы у себя сидел, — поддержала подруга.

— Фиджез, прекращай панибратски меня щупать, — брезгливо сел на своё место крокодил, — и сядь уже.

Я виновато улыбалась Эрни.

— Выпьем кофе сегодня вечером? — он стоял в двух метрах от меня всё с той же хитрой улыбкой.

Я пыталась не язвить:

— Ты вчера сказал, что будешь занят, — напомнила ему.

И села, да. Чтобы стучащий нервно пальцами по столешнице Оз-зи сверлил взором только Эрнеста, а я не попадала под линию его внимания.

— Планы изменились, — вообще ничего не смущало противоположного капитана.

— Вот и смени их ещё раз, — крокодил, — подальше от… кого-либо из наших.

— Вечером, — только и шепнула я, пока меня рывком разворачивали.

Эрн кивнул, решив, что хватит на него сегодня негатива, и вернулся к своим.

— Мако, — осуждающе скрестил руки на груди Грегори, — если у Фреи все понятно — она вся планами заросла, то ты-то куда? Они же все злющие.

Я закатила глаза.

— Это вы с крокодилом злющие, — хмыкнула Фрея, — а Эрни — милый мальчик. Не любуйся он Яйцокой, то точно бы себе забрала.

Она листала что-то в телефоне, поэтому взглядов злости ни от кого не почувствовала.

— Тренировка сегодня в четыре, — произнес Оз, — никаких опозданий. Сегодня снова будет смотр с королевой. Только на этот раз неофициальный — она только оценит, как командую я и как выполняете приказы вы.

Я не сдержалась и тоже посмотрела в свой нещадно вибрирующий от сообщений телефон. А Мел там пересылала мне уже двадцать третье сообщение с обзывательствами. Я хрюкнула. И послала ей сердечко в ответ.

— Мне обязательно приходить? — решила уточнить.

Вдруг бы повезло.

— Да, — повторил недовольную позу Грега капитан.

— А у меня дополнительные занятия с куратором диадства, — вспомнила Фрея, — так что мне нужно пятнадцать минут чтобы добрести с одного конца школы в другой. Мако, ты же со мной?

Я кивнула.

— Без опозданий, — повторил, поднимаясь, Оз, — в четыре все должны быть готовы, нормально одеты и присутствовать в зале. Самерфил, на этот раз я заставлю тебя пробежать все круги.

Фрея усмехнулась, всё так же не поднимая взгляда от телефона. Кажется, они с Тинго нашли способ общаться на одном языке.

— Есть, капитан, — улыбнулась ему я, чтобы уже начавший хмуриться Оз перевёл весь свой негатив на меня.

А я достала из кармана прихваченный сладкий батончик и довольно начала жевать.

— Мне казалось, что соголдцы что-то сказали про тебя, — сверлил меня глазами Грегори, — и когда вы туда шли, казалось, что вы с Меланией их порвёте.

Я расплылась в улыбке.

— Решать что-то рукоприкладством мне не нравится, — я откусила от батончика, пока отвлекшаяся от своего телефона Фрея пыталась его у меня отнять.

Через секунду он был уже её собственностью.

— По тебе не скажешь, — пробурчала Онника.

Я пожала плечами.

— Это как с высокомерием, которое ты мне приписала ещё до приезда сюда, — я подпёрла голову ладонью, — ты же явно поменяла своё мнение.

Гуляющий по ночам Зорий хмыкнул:

— Вообще нет.

Я удивлённо его осмотрела.

— Если я тебе отказала в твоём странном предложении, то это не значит, что я плохая, — улыбнулась ему максимально по-доброму.

— Это значит, что до твоих «облаков» ему далеко, — кивнул связка Зория.

Мне казалось, что удивляться уже некуда. Но нет — они нашли.

— Вы давно ходили к психологу? — откинулась на спинку стула я, — у вас двоих ужасно низкая самооценка. И я и к-хм… мои «облака» тут не при чём.

— Он имел ввиду, что тогда не успел разглядеть до какой высоты школьной популярности ты поднимешься, а сейчас понял, как обгадился, — Фрея бросила обёртку на стол.

— Ты бы ещё к Мел подошёл, — хихикнула Пич, — чтобы сразу в изгои.

Сперва я вспомнила то, как кто-то из них же говорил мне, что популярных в их школе не существует. Грегори, вроде. А теперь они говорят такое. Следующей мыслью стали слова Мелании тогда в кафе, когда она сказала что-то вроде:

— Вы же сами строите себе какие-то репутации и статусы, — сузила глаза я, — на самом деле на это плевать всем, кроме вас.

Все опустили глаза кто-куда. Кроме Фреи — она впервые их подняла:

— М-мм… ты ужасная лицемерка, Макак, — от неё донёсся смешок, — что бы мне сказала на это королева Берлингской школы полгода назад? М? Не успела снять ту корону, как нацепила здешнюю, — она подалась в мою сторону, — а она ничем не отличается, Как. Такая же сверкающая, тяжёлая и попахивает.

Я скривилась.

— Я её не надевала, — скрестила руки на груди, — и просила тебя про это не упоминать, — в груди всколыхнулось раздражение, — как и просила посидеть всю Фратрию тихо, на что ты, конечно же, наплевала, не спросив моего мнения.

Глаза девушки округлились.

— Ладно-ладно, — подняла ладони в примирительном жесте она, — не хотела я с тобой конфронтировать! Мако, всё отлично. Не ругайся, — она хихикнула, — вот это я тебе нервы всколыхнула! А я даже не поняла поче… а-а-а, — она явно вспомнила, — да, глупо было с моей стороны. Ну что, мир? –ко мне протянутая рука.

Я закатила глаза и встала.

— Злюкака! — бросила она мне в спину, — жди меня. Эй!

Глава 11

Естественно мы опоздали на тренировку. Как этого не делать при том, что начиналась она ровно в то время, когда Фреины занятия заканчивались — вопрос, явно не волнующий никого, а в особенности одного конкретного капитана нашей команды, который сверлил нас глазами, пока известная всем диада шагала к их ровному ряду обеспокоенных из-за королевского присутствия.

— Фрея, золотая девочка! — обрадовалась её приходу её величество, — как твои успехи? — своими словами она перебила активное ворчание Оза, поэтому он закатил глаза.

— Всё ещё ждём приезд соголдской диады, — указала на идущего за мной по пятам ответственного за их команду.

Нифелия была довольна:

— Я была рада услышать о твоих изначальных данных, — кивнула женщина, — Костна и Сенат возлагают на тебя огромные надежды.

Фрея смогла лишь кивнуть и встать рядом с Грегори, чтобы тяжело вздохнуть уже там. Даже не имея возможности учить её чему-нибудь, её учитель успевала выжимать Фрею словно мокрую ткань — я стала этому свидетелем, потому жалела подругу сильнее обычного.

— Зачем проводить этот смотр? — сел рядом со мной на лавочку Эрнест.

С другой стороны опустился и их куратор:

— Костнийцы обожают всё строевое, — он усмехнулся, — ещё не успел заметить это по тому, как нас встречали?

Эрни кивнул.

— И они ещё говорят, что у них не тоталитаризм, — улыбка на губах светловолосого.

— Потому что это не так, — закинула ногу на ногу я.

Они оба кивнули с улыбками.

— Ваши предки бежали от режима, — решил объяснить мне Эрнест, — наши — от войны. Но только мы не построили себе более мягкую и скрытную версию того, чего избегали. Вы же живете в той же клетке, — хмык, — только комфортной и с мягкими розовыми прутьями.

Я закатила глаза.

— Ты первый раз прибыл в Костну? — поинтересовалась у него, — вот и я подумала, что да, — кивнула, — а где ещё ты был, кроме нас и Соголды?

— К чему это, Ая? — спросил парень.

— К тому, что ты ограничен собственным восприятием, крошечным опытом и риторикой вашего государства, — ответила ему, — я была в шести странах. Ой, точнее в семи, считая нашу. И я могу с уверенностью сказать тебе, что ты не видишь общей картины как это нужно. Ты думаешь, что ваша «свобода», как вы её именуете — это ключ ко всему. Только почему-то мы живем в десятки раз лучше. Даже самый бедный костниец сейчас сможет купить себе еды. Что насчет соголдца? Сколько членов вашего общества умирает от голода в эту секунду?

— Ты гиперболизируешь, — поджал губы Эрни.

Я хмыкнула и не стала спорить.

— Адам воспитал тебя подобной себе, — усмехнулся Лернт — я вспомнила как его зовут, — ты очень умная, Аямако. Но ужасно агитированная.

— Возможно, — пожала плечами я, — но я в любом случае остаюсь в выигрыше, имея средний статус и живя лучше вашего высшего.

Мужчина покачал головой.

— У тебя есть личное средство передвижения? — поинтересовался он.

— Да, — кивнула я, — есть, — кисло.

— Стоит разбитое в гараже, — кивнул Лернт, — и его купил я, а не твой хвалёный папа. Как раз представитель высшего класса Соголды. Я уверяю, что ты привираешь, Аямако.

Я разглядывала его с неверием.

— Это вы отправили мне ту коробку вчера, — догадалась под его насмешливым взглядом, — но про машину я не помню. Вы говорили, что вы друг мамы.

— Фиджез, хватит болтать, — обозначил свой приход Оз-зи, — держи и вперёд. Можешь тут, у лавки. Делай то, что тебе по силам.

Он сунул мне в руки листок с напечатанными упражнениями и развернулся, чтобы идти обратно.

— Ты серьёзно подготовил мне специальную зарядку? — не поверила я.

Как и не поняла радоваться мне или нет.

— Как бы не было прискорбно от этого мне, но ты член команды, Фиджез, — снисходительно оглядел меня капитан, — даже такая болезная и наглая. А если ты забыла, в мои обязанности входит расширение твоих навыков до окончания игр. Ещё планируешь меня задерживать?

Я помотала головой и встала, чтобы сделать два шага от прошлого места дислокации. И да — делать вид, что я шевелюсь.

— Я прощён, Аямако? — улыбался даже голосом Лернт.

Он имел ввиду записку в коробке. «Моей любимой Мако. За те дни и годы, что я пропустил и не делал тебе подарков. Надеюсь, я прощён».

— Я на вас и не обижалась, — задумчиво протянула я, — я, если быть честной, вас и не помню. Особенно то, что вы подарили мне мою двухместку. Это вообще странно. Что вы за друг такой мамин?

Мужчина улыбнулся, пока я косилась на него.

— Поговорим без свидетелей позже, — вид у него был слегка хитрый, — но только если ты не скажешь своим родителям, а в особенности маме, что я всех сдал.

— Вы подозрительный, — сообщила ему, потягиваясь.

— Я желаю тебе только добра, Мако, — повел головой он, — тебя даже назвали так, как предложил я.

Я задумалась. Он казался одногодкой мамы. Может брат? Тогда странно, что они не общались всё это время. Если он такой хороший.

— Вы когда-нибудь жили в Костне? — пошла обходным путем я.

— Нет, — помотал головой Лернт, — меня бы сюда не пустили, Ая. Я ярчайший представитель магии разрушений, если ты забыла.

Ага. Фрейменд будет его.

— Так вся команда Соголды тоже, — указала на Эрни.

— Мое имя убрали из стоп-листа на въезд три месяца назад, — поджал губы мужчина, — поэтому я и не мог приезжать к вам с мамой, Мако.

Я только кивнула.

— Простите, что разбила двухместку, которую вы подарили, — нашлась капля совести у меня.

— Адам успел доложить мне, что с того мальчика неустойку взять он не решился, — знал правду Лернт, — юный Реджи не отдал бы её, даже если бы хотел. С другой стороны вопрос твоего доверия к таким людям, Ая, — он сверлил меня взглядом, — я рад знать, что ты больше ему не веришь.

Говорить об этом не хотелось. Тем более с ним:

— Папа не может найти причину почему ничего не работает, — улыбнулась с грустью я, — уже несколько месяцев сидит вечером в гараже.

До моего отъезда мы делали это вместе.

— Упрямство тоже было перенято тобой от него, — у глаз мужчины появились морщинки.

Он был приятным на вид. Спокойным, связкой и, пусть и не был сторонником моего мнения, однако точно не казался плохим человеком.

— Как вас зовут? — потянула руку я, разглядывающая следующее упражнение с листка.

— Левон, — улыбнулся мне в который раз мужчина, очертив морщинки у глаз, — для тебя «ты», Мако. Но желательно не в присутствии твоих родителей. По голове меня за это не погладят, как я уже говорил.

— Вам не кажется, что вы для неё староват? — беззлобно поинтересовался Эрни, — и предупрежу вас, что Аямако крайне… претенциозная, — взгляд на поднявшую бровь меня, — что очень точно сочетается со списком её собственных качеств.

Опять подлизывался.

— Я для всех староват, Эрнест, — перевод глаза с меня на парня куратор, — а Ая ещё мелко берет.

Я закатила глаза. Подлизывались они оба.

— Всегда хотел спросить сколько вам лет? — Эрни сузил глаза на давно уже капитанящем на фоне Озе, как обычно сурово гоняющем несчастных по залу.

— Восемьдесят семь, — обычным тоном ответил Лернт, пока я впадала в задумчивый ступор.

Ему на вид было не больше тридцати пяти!

— Не зря вас не пускали в Костну, — хмык от Эрнеста, — вы для них как что-то инфернальное.

Я перестала заниматься дурью и села между ними.

— Я был одним из исследователей фреймендов, Ая, — отследил мой интерес Левон, — проводить их можно было только на себе в то время. Сейчас это запрещено, но тогда даже в кустарных условиях возможно было рассчитывать на неплохой результат.

— Вот у вас самооценкой всё плохо, — скрестил на груди руки Эрн, — про вас в учебниках пишут, а вы говорите так обтекаемо.

Из всего я поняла только одно:

— Если связка будет использовать фрейменда, то может не стареть?

Левон кивнул.

— Вероятно до ста пятидесяти я дотяну, — рассмеялся он, — однако это очень сложно, Ая. И у всего есть последствия. Особенно у подобных работ с магией, — он поджал губы, — после первого призыва фрейменда ты должен контролировать его всегда. Выход из-под твоего влияния автоматически означает смерть не только тебя, но и, вероятно, всех людей в пределах пары десятков километров.

По телу прошла волна мурашек.

— Вы же не будете натравливать эту штуку на нас через неделю? — выпалила больше, наверное, просяще, — то есть… активно нападать?

Лернт хмыкнул.

— Если тебе когда-либо выпадет обязательный выбор между личной привязанностью и рабочим долгом, что ты выберешь, Ая? — растягивал губы он.

Его темные глаза при этом смотрели с каким-то сосредоточенным интересом.

— Компромисс, — сразу ответила я.

Мужчина кивнул, пока Эрни усмехнулся.

— Тогда и я в этот раз подстроюсь под твоё решение, — был каким-то довольным он.

— А я запомнил, что вы будете поддаваться, — деланно важно поставил голову на локоть Эрнест, — что-то мне подсказывает, что нас вы жалеть не станете.

— Натаскивал я вас лично, — стал серьёзным Лернт, — к вам должны быть совсем другие требования по чести.

— Тогда это будет просто весело, — вообще не огорчился Эрн, — проиграть хитрой Аямако — уже честь.

Не подлизывался, а откровенно подкатывал.

— Разве проиграть другу может считаться проигрышем? — мило улыбнулась парню.

Он дёрнул щекой. Левон захохотал.

— О, нет, — ухмыльнулся он, — я автоматически стану проигравшим, стоит мне признать себя только другом для тебя, Ая.

— Извернулся, — прокомментировал их куратор.

— Ты сам дал мне такой статус вчера, — напомнила ему.

— Я ошибся, — он нагло пожал плечами, — а ты явно оказалась обидчивее, хоть и говорила, что это не так.

Это он про «я не высшая Соголдка»?

— Скажи спасибо, что я не стала мстить, как настаивала Мел, — хихикнула я, — вот тогда бы…

— Фиджез, — перебил меня Оз-зи, чтоб его, — ты закончила?

— Я устала, — отчиталась ему, — не хочу, чтобы стало плохо.

Капитан скривился.

— Как скажешь, — завуалированный смешок от него, — в таком случае пересаживайся ближе к королеве, — и пока я не успела ему ответить, — с тебя отчёт о проделанной работе для неё. Можешь использовать мой лист с упражнениями.

Отмазки умнее он явно не придумал для того, чтобы я не сидела с Соголдцами.

— Ревность? — нахмурился Лернт, как только Оз ушёл на расстояние.

— Я тоже сперва так подумал, — хмыкнул Эрни, — но тут явно что-то не то. Он к ней не подходит, а только агрессирует.

Их переговорки заставили меня задуматься.

— С Фреей он ещё сильнее… ругается, — я медленно поднялась и потянулась.

— Ничего ты не понимаешь, Ая, — усмешка от Эрнеста, — особенно в Костнийских престарелых подростках.

Улыбка наползла на губы.

— А ты разбираешься? — хихикнула тихо.

И посмотрела в его тёмные глаза.

— Я совершенно свободен сегодня вечером, — он с вызовом взглянул на меня, — ты тоже. Я узнал.

— Разве? — отомстила ему я, — Фрея не всегда знает о моих планах, — из меня всё же вырвалась чёртова кокетливая улыбка, — так что может устроим дружеские посиделки позже? Например… когда-нибудь? — я заставила его усмехнуться снова, — хорошего дня вам, господин Лернт. И тебе Эрни.

— И тебе, Ая. Мне же ты не откажешь в ужине? Тоже когда-нибудь? — от куратора, — когда я разберусь с работой и документами от Костнийского сената, — он хмыкнул, пока я пожала плечами и пошла в сторону королевы, — тебя утешит, — к Эрнесту, — тот факт, что ты на верном пути? — смешок, — её мама или бабушка успели бы за эти секунды с улыбкой втоптать тебя в пол, наплевать сверху, а после сказать что ты можешь стараться и активнее.

— Как долго вы добивались успеха? — Эрни.

— Я не добился, — холодно ответил Лернт.

Дальнейшего их диалога я не услышала — подошла к её величеству, села за два метра, пока она разглядывала меня, а после протянула ей лист Оза:

— Наш капитан сказал вам отчитаться. У меня…

— Это не обязательно, — дернула щекой Нифелия, — будь добра — не мешай мне наблюдать очередной бессмысленный перл твоего хвалёного капитана, — тяжёлый вздох, — Рай, это вообще было обязательно?

Она обращалась к мужчине по другую её руку. Высокий, какой-то сухой, с насмешливо-колким взглядом и седой бородой с забавным жёлтым полукругом волос вокруг рта. От курения? Хм… крепкого чая, простите? Интересно, почему он не избавится от этого цвета?

— Он слишком активно лез в мои дела последний год, — грубым голосом усмехнулся мужчина.

Лет шестидесяти?

— Именно поэтому ты решил свалить всю вину на мой якобы приказ, — фыркнула она, — отличная идея. Он меня терпеть не мог до этого, а сейчас я для него главный объект для споров. Почему он твой внук, а отдуваюсь я?

Я смотрела как тяжело бежит Фрея, негромко успевая ругаться на крокодила.

— Потому что меня бы он послал быстрее, пока ты — власть в Костне, — кивнул старший Лакмаар.

— Говорить мне, что я склеротик, ему это не мешает, — закатила глаза её величество, — не прямо, конечно, но совести ему это не прибавляет ни в коей мере.

Дед хмыкнул.

— Он видит тебя в неформальной обстановке куда чаще, чем в официальной, — тепло посмотрел на женщину Лакмаар.

Королева покачала головой.

— В свои несчастные двенадцать он был таким же, — она напомнила ему, — разве его отец был таким? Я помню улыбчивого мужчину, любящего сына и жену, а не… не мог же Оз стать таким сам?

— Понятия не имею, Фели, — зевнул дед, — племянника своего я не видел ни разу — на кремацию меня не позвали, если ты помнишь. А внук… я познакомился с ним позже тебя с твоими соболезнованиями.

Теперь мои глаза впились в холодный профиль выполняющего свои же команды наравне со всеми Озерфира. Упрямого и хмурого на вид.

— Нужно занять его чем-то другим, — предложила Нифелия, — хотя, знаешь, я бы тоже желала порядка в твоих делах. А у мальчика талант.

— Сожрать всем мозги? — рыкнул старый Лакмаар, — уволь меня от его принципов на эти жалкие три месяца до его выпуска из школы!

Королева улыбнулась.

— Боишься стать не нужным ему? — почему-то прошептала женщина.

— Боюсь, что он возьмет себе жизненной целью пожрать какую-нибудь Ормега-групп и будет пластаться с ней лет двадцать практически из мести, пока тётка не сдохнет, а её сын не разрушит все сам.

— Бедные дети, — выдохнула Нифелия.

Дед был сварливо-задумчив несколько молчаливых минут.

— Так или иначе моя идея с Фратрией сработала — в свободное время он разрабатывает планы и материт тебя, — усмешка, — я в его планах отодвинулся на пару десятков пунктов.

— Аямако, — обратилась ко мне её величество, отвлекая от раздумий об Озе, — ты предлагала мне листок с упражнениями.

Я поднялась и отдала его ей. Зачем только?

— То самое вчерашнее отдельное занятие, — хмыкнул, разглядывая меня, Лакмаар, — будь ты истинной Костнийкой, то я бы воспринял его действия как сексуальный интерес.

Я села на своё место уже в шоке от его слов.

— Рай, без ваших семейных предрассудков, — осудила его королева, — что к расе, что к… женщинам в целом. Она всё же ребенок.

Я поджала губы.

— И чем же я не такая? — вырвалось у меня.

В груди что-то щемило. Уголки губ подрагивали.

— Он не имел ввиду ничего подобного, Аямако, — попыталась утихомирить нас с дедом Лакмааров королева, — тем более в твоём отношении.

— И в самом деле ничего личного, — пожал плечами мужчина, — лишь только закостенелые семейные традиции, принципы и предпочтения, — смешок, — просто для нас чёрный котенок в коробке идеально-белых. Вроде и не хочется жестокости, потому не притопишь, а вроде и глаза режет от несоответствия, а значит и… отвращения.

— Так! — на весь зал крикнула её величество, — ну-ка заткнись! — для Лакмаара, — а ты… — мне, — система, прости, — она прикрыла глаза, — он идиот, Аямако. И я прошу за него прощения, зная, что он этого не сделает, — она опустила голову и заворчала, — знал бы ты кому, чёрт тебя за голову, ты это говоришь. Сходи прямо сообщи Лернту или… ещё кому, что они вашей высочайшей семьи не достойны!

Я встала сразу же.

— Не семьи, а рода, — улыбался как ни в чём не бывало дед, — и я ему говорил — он мне прямо говорил, что сделай я шаг на Соголдскую землю, как он найдёт самый мучительный способ заставить меня засунуть себе в зад мои принципы.

— На вас было бы жалко тратить даже фрейменда, — отчеканила я.

И направилась на выход, чувствуя ком в горле. Надо позвонить папе.

— Смотри какая зубастая! — бросил мне в спину Лакмаар-старший, — вот скажи, хоть одна Костнийка бы так скалилась? Будь она парнем, то я бы ещё понял, а она ж…

— Дед, сделай доброе дело — заткнись! — оборвал его рык Озерфира, — Фиджез, тебя отпускали?

Я даже развернулась, чтобы высказать ему всё, что накопилось, но стоило мне встретиться с синими глазами капитана, как изо рта раздалось только:

— Отстань. Серьезно, — голос дрожал, — это уже перебор.

—…да не шипи ты, — сам прошипел дед для королевы, — ну вышло не дипломатично, и что?

— Что ты ей сказал? — по ледяному поднялся со своего места Лернт, — направляясь в сторону её величества.

— Да помню я! — фыркнул Лакмаар-старший, — и трясусь как желе, поэтому и не выезжаю за пределы Костны! — смешок.

— Идиот, — закатил глаза Оз, — Фиджез, можешь сесть в другой стороне зала, — он попытался смягчить слова.

— О, нет, — криво усмехнулся мерно шагающий в сторону оппонента Лернт, — тут личные интересы победили долг.

Его силуэт медленно начал расплываться чернотой, отделяясь каким-то жуткими щупами магии, пока и так почти чёрные глаза заволокло тьмой полностью.

— Стоять! — загородила старого Лакмаара собой королева, — господин Лернт, я пропустила вас с определёнными условиями! Хотите как в прошлый ваш приезд⁈ Я не потерплю нарушения основных правил Костны! И депортирую вас, стоит вам… — она сама была в ужасе.

Лернт усмехнулся и остановился почти вплотную к ней, зависнув слегка сверху.

— Обожаемые мной двойные стандарты вашего правления снова вступили в действие? — спокойно спросил мужчина, — и хваленая храбрость Костнийских мужчин, способных прятаться за спиной женщины и одновременно дерзко гордиться отвагой, — это уже к беспечно сидящему как и раньше деду Лакмааров.

— Не-а, — хмыкнул последний, — я признаю, что до чертиков тебя боюсь, так что даже под её юбку залезу для безопасности, если надо будет.

Он широко улыбался, чем неимоверно раздражал.

— Левон, — позвала я, — не нужно разборок. Он придурок, а я не хочу, чтобы тебя депортировали.

Обращение к нему было каким-то лёгким. Он напомнил мне папу.

— Конфликт разрешён, господин Лернт, — подтвердила её величество, — я обещаю вам, что вынесу предупреждение сенатору Лакмаару.

Левон хмыкнул.

— Ая, — повернулся ко мне мужчина, — при подобной ситуации даю тебе личное разрешение Соголды на кровную месть. Посидишь пару часов в тюрьме Костны, а после я тебя заберу, — он с улыбкой подошёл к обескураженной мне, — только будь добра, будешь убивать, выключи гуманные мысли в своей голове.

Нет, на папу он точно не был похож.

— Чтобы меня тоже сюда не пускали? — поджала губы я.

Он подал мне локоть.

— За всё есть своя цена, Ая, — повел меня на выход Лернт, — твоя — страдать от несправедливости здесь из-за выбора твоей мамы.

Я не особо что-то поняла.

— Дед, думай мозгами иногда, — вернулся к тренировке наш капитан, — получить во враги кого-то безобидного — это мастерское умение болвана.

— Будь у тебя на неё планы, они бы не прошли, — старший Лакмаар, — и хватит наглеть и ругаться. Будто сам не думаешь так, как я сказал. Погоди, — выкрикнул мужчина, — если она крови этого чудища, то… её отец Адам Фиджез⁈ Какого тогда чёрта я был с ней таким милым? Эта мелкая сучка…

Дальше он не договорил — Лернт повел пальцами в воздухе, вытянул меня на выход, и усмехнулся:

— Не оборачивайся, Мако, — отпустил руку мужчина, — ты выросла совсем мягкой для такого.

Где-то далеко кричала королева.

— В-вы его убили? — пропищала я.

— Больше напугал, — шагал рядом не замеченный мною Эрнест.

— Завидую, что это был не я, — прояснил всё Лернт, — но как наставник говорю тебе, что так нельзя делать.

Эрни мило мне улыбнулся.

— Я участник Фратрии. Выгнать меня у них не получится. Допуск на посещение Костны в будущем получить я не стремлюсь, — пожал плечами парень, — за пару месяцев смогу переубедить Аямако в том, что эта страна не для нас, перевезу её в Соголду, сделаем гражданство и…

— И получишь жесточайшую месть от её матери, — хмыкнул Лернт, — и их королева уже успела настрочить на тебя докладную в Соголду о том, что ты практикуешь магию фрейменда.

Эрни состроил брови домиком.

— Вы не поверите, но я про это не подумал даже сейчас, — он усмехнулся, — виной тому милейшая отказывающая мне Мако, — промурчал он, — обиженные глазки на меня так повлияли.

Левон закатил глаза.

— Тебя засудят по приезду домой, — пророкотал он, — так что можешь продолжать позёрствовать.

Эрни было всё равно:

— У меня есть разрешение, наставник, — лёгкий смешок, — и единственное, что меня ждёт — выговор по поводу запрета на разглашение.

— Официальный фреймонд в девятнадцать? — удивился Лернт.

— Я настойчивый, — пожал плечами Эрн, — а ещё умный и хороший. Да, Мако?

— Тебя я теперь тоже боюсь, — ответила ему, — и ту гадость, которую ты можешь делать.

Эрни скис на секунду. А после сразу воспрял:

— Давай сегодня с меня примирительная пицца? — нашёлся он.

Меня уже почти довели до общежития.

— Идет, — кивнула хитро я, — сегодня в восемь в нашей с Фреей комнате. И, — развернулась, понимая, что оба они сейчас уйдут, — минимум пять пицц. Тогда с меня чай.

Эрни был счастлив.

— Она тебя развела на поесть, — решил объяснить ему Лернт, — сразу видно материнскую натуру.

Я перевела взгляд на него.

— Вы мой родственник? — спросила прямо.

Мужчина кивнул, мельком взглянул на Эрнеста и с улыбкой выдал:

— Я твой дедушка, Аямако.

Глава 12

Я подтянула хвост на голове и начала закручивать косичку вокруг основной «шишки», закрепляя её шпильками.

— Ты серьёзно думаешь, что все будет настолько хм… жестоко? — Фрея хрустела яблоком и чафкала, не забывая болтать ногами под столом, на котором сидела.

— Не хочу получить косой по лицу, — закрепила композицию на голове и в который раз оглядела себя в зеркале.

— А наколенники? — была задумчивой Пич.

Она, в отличие от Онники, не тряслась от страха и не ходила следом за нашим капитаном, пока тот снова с чем-то разбирался. Мне казалось, что ей обязательно нужно за кого-нибудь прятаться — за отца или Оза.

— Я думала вы догадаетесь, что защитить ноги и руки не будет лишним, — я поправила блеск на губах, — лично я боюсь больно падать.

Единственная дверь раздевалки для девочек рывком распахнулась — в помещение влетел запыхавшийся Грегори, закрылся и обмяк, сползя по стене на пол. Из его груди раздался свист.

— В-вот почему никто не додумался взять на Фратрию не слабенького медленного меня, а… вон ту среднегруппницу, которая меня сейчас по коридору помотала? — строил обиженно-щенячий взгляд парень, пока по нам троим не прошёлся нестройный ряд смешков.

— У тебя помада на шеё, — указала пальцем Фрея, — ага, вот здесь, у уха.

Грегори подвинул меня у зеркала.

— Куда она дотянулась, там и помада, — бурчал Грег, — блин. А это не помада.

Я хмыкнула и махнула перед его лицом тональником.

— Не-а, — почти отбежал от меня парень, — не надо мне такого.

Заставлять никого я не планировала, тем более из коридора послышалось нытье Онни, которое стало доступно ещё и визуально, когда постучавшийся Озерфир получил разрешение войти.

— Выход через пятнадцать минут, — сообщил он нам, — инструктаж вы помните и без меня. Уворачиваемся и бежим. Выпивать вас до истощения фрейменд не станет. Но и вы не поддавайтесь ему — до пункта назначения должен дойти каждый, — он усмехнулся, — без любого из вас победа не будет засчитана. Так что постарайтесь не подвести команду.

— Подбадривание на уровне, — пробурчала я, пока разглядывала слегка кривой ноготь на среднем пальце.

Я чувствовала себя противницей Оза с того самого момента с его дедом. Я не могла развидеть оппонентов в его семье, словно Лернт успел вложить в мою голову негатив к ним. Поэтому за прошедшую неделю я успела понять две вещи — я ощущала Озерфира кем угодно, но не членом нашей команды, а сам Оз-зи сторонился меня. Тем и неожиданнее было получить от него ответ:

— Фиджез, тебя что-то не устраивает? — злой смешок, — сходи договорись о переводе к соголдцам.

Я скрестила руки на груди.

— Возможно так и сделаю, — кивнула, — если в собственной стране и команде меня видят «чёрным котёнком», — напомнила ему слова старшего Лакмаара.

Оз прикрыл глаза, останавливая ярость.

— Никто так не считает! — резко выкрикнул Грегори, — честно, Мак! То, что было на той тренировке, это… — он выдохнул с шумом, — это жесть, но так думает только… в общем… давай, — к крокодилу, — самое время сказать. Так что давай.

Я подняла бровь. Озерфир зло на него зыркнул и повторил мою позу. А после всё же оглядел меня снизу-вверх и кивнул, как всегда, в своей манере:

— Всем плевать на тебя, Фиджез, — хмуро смотрел на меня капитан, — кто ты, какая у тебя раса и откуда ты приехала.

Грегори закрыл рукой лицо, взвыв.

— Мне — тем более, — кивнул Оз, — поэтому прекращай шипеть, как делала это последние дни, и возвращайся к тем тупым фразам вроде «Глаз за глаз».

— Я, честное слово, говорил ему всё по-другому… — умоляюще смотрел на меня Грег, — да и сам он… — парень задумался, — погодите-ка…

— Никто про тебя ничего не думает, так что забей на… — капитан нахмурился, — слова… тех, кто сказал что-то глупое и лживое, и… будь спокойна, — он усмехнулся, — поверь мне, у тебя есть огромная прорва других недостатков, которые меня раздражают. Но точно не разрез глаз и цвет волос.

Это он так извинялся?

— Аж триждысказал, что не думает о тебе, — поддакнула Фрея, — заметил, да? — она толкнула Грегори локтем в бок.

— Ясно, — я отвернулась обратно к зеркалу.

В зеркале отражалось его насупленное лицо, всё ещё обращенное ко мне.

— Это всё, что ты скажешь? — фыркнул капитан.

— Мне обязательно облить тебя помоями в ответ? — поправляла волосы.

Шишка была кривой. Сюда бы сейчас Меланию с её навыками. Вот кто делал всё идеально.

— Или несколько раз повторить как мне плевать на тебя? — я дёрнула щекой.

Стоящая у самого входа Онника поджимала губы сильнее обычного.

— Давайте представим, что этого всего не было! — вскочил на ноги и встал между нами Грегори, — всё заново, — он счастливо покивал, — всё же отлично! Нас вообще сейчас фрейменд по полю раскатает!

— Больше всего раздражает твоя излишняя гордость, Фиджез, — сел в кресло у противоположной стены капитан, — поумерь её, и даю тебе слово — люди к тебе потянутся.

Я тяжело вздохнула и снова повернулась к нему.

— Ответное предложение, — почти оскалилась я, — зеркальное в твою сторону!

Он сузил глаза. А после наоборот расширил их, словно удивляясь.

— Снова «зуб за зуб»? — хмыкнул Оз-зи, — Фиджез, ты понимаешь, что в жизни так не работает?

— Это у тебя не работает, а в моём «мире» срабатывает стабильно, — облокотилась на столик, — кроме случая с тобой, конечно же.

Парень хмыкнул.

— Снимай розовые очки, — он поднялся под гул гудка первой готовности, — уготованное тебе место сенатора точно развеет туман в голове.

От него донёсся смешок. Я пожала плечами и взяла за руку Фрею.

— Как здорово, что я не буду сенатором, — хмыкнула и вышла в коридор, пока они с Грегори и остальными застыли каждый на своём месте.

— Тебе поставили другую профессию⁈ — рванула за нами Пич.

— Не-а, — от Фреи, — просто её папулька позволил ей радоваться жизни, пока все мы с вами будем пахать на благо родины. Прикиньте! Будет сидеть дома и носки вязать, продавая их под логотипом «Участница Фратрии». Планирует зарабатывать миллионы и ржать с нас.

Я улыбнулась на её непосредственность.

— Тебе на самом деле такое разрешили родители? — всё ещё не верила Пич, — ты не шутишь? Ты… так вообще бывает?

Я зевнула, думая только о том, что недовольный хмурый Лакмаар успел обогнать нас и теперь идёт первым, молча и зло.

— Ты ещё не поняла, что наша везучая Макака… — начала было Фрея.

— Хватит про меня, — остановила её, — обсудить лучше то, насколько вам будет страшно опозориться перед двумя странами через десять минут.

Онника в ответ на мои слова попыталась незаметно поправить велосипедки, специально надетые под костюмные шорты. Для неё это явно было коротко. Интересно, как она справляется с купальным костюмом при занятиях в бассейне? Те вообще были до середины бедра, причем одинаковые для двух полов.

— Папа меня убьёт, — прошептала Онни, — у-у-у… а если я опозорю семью?

Мы, наконец, вошли в просторную комнату запуска, где прозрачным экраном служила пока опущенная стеклянная стена, а знаменем к усилению моего сердцебиения были пять стоек для соединения Тандемов.

— Тоже ощущаешь лёгкий налет дибилизма? — нервно хихикнула подруга.

— Самерфил, — Оз занял место у первой стойки, — твои слова транслируют на всю страну.

— Уже⁈ — изумилась она, — тогда я всем сообщаю, что ты козел.

Крокодил скрипнул зубами.

— Она к тебе подкатывает, — хмыкнул Грегори.

— А ты ревнуешь, — улыбнулась парню я.

— Кто отрицает-то? — подмигнул Фрее Грег.

— Мы все умрем… — пропищала Онни, отчего все заулыбались.

— Соединение установлено, — отчеканила система из динамиков над головой.

На стекле перед нами высветилась красная цифра три.

— Слаженно пересечь линию и пойти домой, — был хмур капитан, — Грег, соответствуй плану.

— Фрея, беги быстрее, — выдохнул с тяжестью Ормега, — Мак, к тебе вопросов нет.

Я закатила глаза. Цифра два перед глазами.

— То есть вы составили план и не посвятили в него нас? — фыркнула я, — я ещё понимаю этот… — про Оза, — но ты, Грегори! У тебя есть совесть?

— Нету, — помотал красной головой парень, — но давай ты будешь рычать на Оза, а не на меня, — его голос дрогнул, — ты меня демотивируешь своим тоном ужасно.

— Придурки, — хихикнула Фрея.

И рванула из-под поднявшегося экрана первой, да ещё и с довольным смехом.

— В другую сторону! — Оз для неё.

Фрее было плевать — она заорала на весь стадион усиленным наклейкой-громкоговорителем на её щеке голосом:

— Пошёл ты, тут горы! — счастливо, — я первый раз вижу горы! Ух ты!

Окружающий нас стадион, полный людей, грянул хохотом. Камеры, ездящие по длинным железным каркасам стоек, добавляли антуража к и так покрывшимся мурашками плечам и спине — мне, в отличие от вообще никак не отреагировавшей Фреи, было зябко ещё в той комнате. В особенности я искала глазами черное пятно за относительно низкими и кривыми волнами искусственных скал вокруг.

— Разве так нужно приветствовать фанатов, Фрея? — раздался голос главного ведущего, — а у тебя их явно много! Все только и говорят о тебе и Аямако. Хм… а где же она? А вот! Мако, как настрой?

— Я в ужасе, — пробурчала в ответ, пока шла в сторону запримеченной ещё секунду назад пещеры.

— Лучше расскажи, где эта дрянь, которая… а! Вот она! — «обрадовалась» встрече Фрея, — всё, никаких гор!

Она успела обогнать меня, пока диктор, тихо посмеиваясь, комментировал:

— Как же я рад вашему выходу! Соголдская команда, давайте признаем, отыграла всё четко и слаженно. Где интерес комментировать молчаливых парней? М? Нашим же одной Фреи достаточно для феерии! И-и-итак! Хочешь, чтобы я был твоим проводником, Фрея? Ха! А давай! Это точно будет весело! Хм… за тобой летит фрейменд! А, нет, он сменил траекторию к Аямако.

— Кака, эта хрень у тебя за спиной! — взвизгнула подруга.

Мурашки побежали по всему телу. Бегущая с той же скоростью я успела нырнуть в один из узких ходов пещер, оцарапав руки и зашипев. Теперь перед глазами была острая стена скал, изрешеченная ходами таких же дыр-переходов куда-то дальше. В довершение, стоило мне припасть спиной в стороне от той пещеры, из которой я вылезла, из неё вынырнула сверхбыстрая тень. Глаза стали круглыми от страха, пока фрейменд разворачивался на полный вид где-то в пяти метрах от меня, но в десяти над землей — полупрозрачный, какой-то сероватый, с двумя дырами глаз больше напоминающий тень без рук и ног, но с дергающимся дымчатым ореолом-контуром. А ещё огромный — метра три в росте и больше метра в ширине.

Я закрыла рот рукой, соображая быстрее, чем обычно. Так, Ая. Что ты можешь сейчас сделать? Дёрнешься — он заметит. Или… он же видит глазами своей связки!

Стадион был полон. Вот только дед должен быть где-то поблизости, но не совсем низко, чтобы иметь максимальный обзор. Хм… нашла! Стоило ему взглянуть вправо, куда мне ещё предстояло направиться, как черная хрень направилась именно туда, заставив меня выдохнуть. Сидящий рядом с Лернтом папа махнул мне рукой с улыбкой.

— Оу, наш капитан настроен более решительно! — восхищенное от ведущего, — вот это удар! И, к слову, единственная верная позиция из всех участников. Разве никто вам не сказал, что тандемы не должны теряться? М? Все так смешно разбежались! Онни, милая плачущая девочка, подумай, как ты сейчас справишься без Пич? Во-от! Иди ищи её и не плачь. Обещаю, что скажу тебе о приближающемся фрейменде за пятьдесят метров, чтобы ты смогла спрятаться, договорились?

— Д-да, — прошептала Онника.

— Скажи ей лучше, где крокодил! — хихикнула Фрея, — Мак, а это удобно. Я тебя и с расстояния слышу.

Я нахмурилась.

— Фрейменд тоже, — напомнила ей.

Так. Самой хорошей идеей сейчас было бы залезть вон на ту скалу. Свалиться с неё будет сложно, и она может позволить увидеть с неё всю площадку, чтобы понять куда лезть и бежать. Проблема была в том, что с этой высоты я буду как на ладони для монстра.

— Самерфил, — осуждающе рыкнул Оз, — меньше слов — больше шагов.

— Фрея, не груби, — явно покивал диктор, — я обещал тебя вести, но если ты будешь кусаться, то я разочаруюсь и больше не буду тебе помогать. Хи-хи! Давай беги сейчас в правый ход, потом средний и потом вообще в любой! Ух, знала бы ты что тебя после этого ждёт!

Я собралась с силами, оглядела занятого разглядыванием чего-то другого деда и приняла решение.

— А в это время Аямако справляется сама! — комментатор сейчас был вообще не кстати.

— Не пали меня, — почему-то прошептала я, цепляясь пальцами в перчатках в породу, — иначе всё пойдёт…

Договорить я не успела — высунула глаза над совсем не острой верхушкой больше, наверное, холма и застонала от безысходности. Естественно, сюда было легко залезть! Это была самая низкая точка всего комплекса, не считая земли!

— Хорошо, Мако! — тоже прошептал диктор, — но тебе сейчас не повезёт, если ты не спустишься!

Вниз я рванула с утроенной силой.

— Нашёл! — дернул меня за руку Грегори, — хм, тут право…

Мы нырнули между скал, прочавкали по грязи в очередном ходе, а после парень усиленно стал разглядывать свою руку.

— Вы создали карту, — обрадовалась я, смотря на рисованные линии на его ладони.

— Оз делает, — отмахнулся от меня Грег, — а нам нужно найти остальных. Знаешь, то, что мне попалась ты, вообще хреново. Ты, блин, точно вылезешь, а вот Онни…

Снова бег в какую-то дыру, полную пыли и паутины.

— Я в пещере! — как-то радостно сообщила всем Онника, — с Фреей!

— И с фреймендом! — заорала подруга, — на кой хрен ты это сказала⁈

Визг Онни оглушил.

— Фу-х! Убавил, — диктору тоже не понравился ультразвук, — хм, Фрея, ты бежишь обратно. Мне что рассказывать тебе весь путь заново? Я так не хочу, разворачивайся!

— Чёрт, тут две линии, — выругался Грегори, — Оз?

— Левая, — четкий приказ, — Тедда, результаты?

— Мы за линией, — устало отчитался Кернилс, — дай нам тоже карту, мы поможем с девушками.

— Нет, — капитан, — стой, где стоишь.

— Ох, у вас и разграничения! — комментировал ведущий, — вот соголдцы спокойно цепочкой прошли за капитаном, защищая друг друга, а вы? У вас, конечно, веселее, чего только… оу, Фрея, ты жива?

Воздух из лёгких выбило. Ноги подкосились, а наколенники и в самом деле спасли — так бы я разбила себе всё, что могла.

— А-ая? — прохрипела подруга, — прости, я не успела убежать…

— Самерфил, пещера справа! Быстро! — явно видел её Оз, — три шага.

Над головой раздался взрыв! Светлая силовая волна заставила волосы затрепетать от потока ветра.

— Ты сказал контролировать силы, — осуждающе пробормотал Грег, — Мако, ты… у тебя вид, будто тебя сейчас вывернет… да, вот именно так. Фу.

Ноги дрожали, позволяя вставать, только держась за брезгливо отвернувшегося Грегори.

— Мы спасены! — радостно отдышалась Фрея, — ладно, крокодил, ты мой герой! Хочешь я тебя поцелую? Но только в щечку. На другое не рассчитывай, я девушка занятая!

— Отойди от меня, — рыкнул Оз, — Грегори?

— Пич! — позвала я, рванув за ней из последних сил.

— Аямако, ты… — голос Грегори отдалялся, — у меня проблемы, Оз.

— Иду, — капитан, пока я успевала дёрнуть, останавливая Пич.

Мы с ней оказались в просторной пещере, залитой какой-то странной водой.

— Идём, — указала на тропинку сбоку я.

— Спасибо, что я теперь не одна, — буркнула она, — но ты знаешь куда идти?

— Успела запомнить, — представляла карту на ладони Грегори, — право, право, середина, право…

Впереди брезжил свет.

— А у Аямако скрытый талант, — похвалил диктор, — в отличие от Грегори, у неё теперь всё в руках! Хм… Фрея, я бы на твоём месте это не трогал, да и вообще на месте стоял!

Снова взрыв! И крик подруги.

— Да, об этом я и говорил, — тяжело вздохнул ведущий, — о, долгожданная встреча!

Мы с Озом переглянулись и… молча прошагали мимо друг друга.

— М-мм! У нас имеются явные командные недомолвки! Ух, как интересно! Ая, — смешок диктора, — давай, расскажи пока идешь. Ты и Озерфир. В чём разногласия?

— Фрея уже все и без меня объяснила, — буркнула я, — лево, право и середина до упора!

— Ску-учно, — протянул мужчина, — может хотя бы намёк? Фрея?

— Хрена с два! — рыкнула подруга, — я теперь в какой-то вонючей дряни, так что с этого мгновения молчу и не шевелюсь! Онника, чтоб тебя! Хватит ныть!

Пич молча поджимала губы, шагая за загруженной мыслями мной.

— А где Зорий? — вспомнила я, — почему их не слышно?

— Честно? — протянул парень, отвечая мне, — а я тут такую классную пещеру в начале нашел. И вы меня отсюда не достанете!

Со стороны Грегори до нас добралась очередная волна магического удара.

— Знаете, — как-то воспрял диктор, — я изначально не понимал почему так неравномерно распределили силы на нас и Соголду, потому что мы многократно отстаем и всё такое… — смешок, — но теперь у меня ровно противоположный вопрос: кто пустил способного блокировать фрейменда Озерфира Лакмаара на Фратрию⁈

Тишина длилась несколько секунд.

— Я иду за ним! — восхитила всех уверенностью Онни, — он же там в опасности!

— Стой, дура! — крикнула Фрея, — тебе же сказали сидеть тут!

Я подошла к входу в их пещеру в то самое мгновение, когда Онни оттуда убегала. Пич схватила её за руку.

— А, нет, — хихикнул диктор, ненадолго вышло удержать его, да, Оз-зи? Больно, наверное? У-у-у… Грегори, вот, что я тебе скажу, но только от лица бедной Аямако, которая тоже пережила высасывание сил фреймендом: «Фу!». Понял? Я тебе от неё отомстил!

— Спасибо, — буркнула я, садясь прямо на пол пещеры рядом с отрывающей от себя что-то зелёное и дурнопахнущее Фреей, — Зорий, скажи свои координаты.

— Да пожалуйста! — хихикнул парень, пока на фоне совсем громыхало от взрывов и ругани Оза, — я буквально вижу изначальную линию.

Я кивнула с улыбкой.

— Слева? — довольное от меня.

— Я туда не пойду! — фыркнул Зорий.

— Тогда за тобой придет наш капитан, — ухмыльнулась я, — готов?

— Ты умеешь пугать, Аямако, — хихикнул диктор, — но ты сама-то уверена, что в безопасности?

Я огляделась.

— Не особо, — пожала плечами, — Зорий, где твоя связка?

— У финиша, — буркнул и, кажется, упал Киприан, — всё, отстаньте от меня до завтра.

Я кивнула.

— Осталось шестеро, — голос абсолютно злого Озерфира, — Фиджез, твои команды никому не нужны.

— Эй! — взвизгнул Зорий, — на кой хрен я тогда сейчас вышел?

Фрея хихикнула.

— Оз, там Онни пошла тебя спасать, — хитро хмыкнула я, — Зорий, войди в самый правый коридор — там внутри разветвление, так что выбирай самое правое и спокойно иди вперед.

Я закрыла глаза, представляя карту.

— А куда идти мне? — уже совсем рыдала Онника, — О-о-оз!

Такой череды мата от капитана явно никто не ожидал.

— У-у, Озерфир! — перекрыл его диктор, цокая, — давай оставим злость на потом и подумаем логически…

— Заткнись и не мешай! — спокойно перебил его Лакмаар, — Грег, сделай лицо попроще! Даже Фиджез не ныла, когда её подбили!

— Даже⁈ — скрестила руки на груди я, — Зорий, будь добр, сделай шаг налево, затем в третий справа и найди глазами нашего капитана, чтобы кинуть в него камень потяжелее!

— Лучше пусть пнёт, — шептала, хихикая,Фрея, — система, когда эта проклятая ссохшаяся жижа закончится?

— Фиджез, я ведь сейчас доберусь до тебя, — решил поугражать Оз.

Я хмыкнула:

— Да, ты прав! Тогда я поищу камень и брошу его в тебя сама!

— Накал страстей! — ведущий был рад, — тем временем Зорий обогнал Оза и Грегори, Онника… а ты где? А! Ой. Она в обмороке. Хм… тут внештатная ситуация, Озерфир, я веду, а вы идёте.

Я тем временем довела Зория до той пещеры с водой, думая о том, что фрейменд куда-то делся. И не зря! Потому как эта пакость спокойно влетела в нашу взвизгнувшую пещеру, отрастила себе ноги и… села в уголок, чтобы наблюдать за нами тремя, замершими кто где.

— Здравствуйте, — сглотнула Фрея, — идите отсюда, пожалуйста.

— Зорий, ты далеко? — шептала я.

— Попробую найти выход, а вы оставайтесь на месте, — вмиг стал смелым он, — Кип, ты это… помнишь как шёл?

В ответ ему была тишина.

— Он, кажется, спит, — Кернилс сам зевнул, — вы ещё долго? Кстати, там вроде всегда в средний ход. Ну и песчаная площадка. Так что береги силы — по ней надо быстро от фрейменда бежать, если придётся.

Тем временем Оз нашел Оннику, переговариваясь ворчанием с Грегори:

—…а ты говоришь бесполезная, — шипел последний, — она двоих вывела, пока ты…

— Прикрывал твой зад! — фыркнул Оз, — не оставь ты всех и не попадись сам, то мы бы уже были за линией.

Грегори явно скис.

— Жестоко, — прокомментировал диктор, — но насчёт Аямако, это да! Зорий пересек линию финиша! А я машу рукой фрейменду, закрывая «внештатную ситуацию» и разрешая нападение! И что вы сделаете на это? Хм… Фрея?

Её размах максимальной силы выбил из моих лёгких весь воздух, который там был! Чёрная штука помимо ног отрастила себе ещё и руки. Штук десять! Которые враз рванули к нам троим, заставляя разбежаться по ответвлениям пещеры и периодически повизгивать, потому как эти своеобразные щупы… щекотались под коленками! Убежать от них было нереально, тем более, когда я выбежала на свет, развернулась, почувствовав отступление монстра и врезалась спиной в Оза!

— Фиджез, — схватил меня за шкирку костюма он, — вот мы и встретились. Есть желание повторить сказанное?

Я вырвалась из его хватки, оглядела суженными глазами и передумала что-либо говорить и делать — на его плече вниз головой висела Онни, так и не пришедшая в себя.

— Фрея? — развернулась и пошагала обратно к той пещере, из которой выбежала я.

— Ая, тут направо, — указал мне направление совсем зелёный Грегори, — и давай мне руку, вид у тебя…

И как бы смешно потом не было — он повис на мне, пока мы шагали к нужному ходу.

— Я, Пич и фрейменд на песочном поле! — запыхалась подруга, — можете присоединяться к нам… эта зараза всё равно не даст вам подойти к финишу! Да чтоб тебя!

Мы тем временем спокойно вошли в какую-то пещеру, остановились и… сели. Точнее Озерфир положил Онни, Грегори упал рядом на спину, а я осталась стоять.

— Секунду, Фиджез, — исподлобья глядел на меня капитан, — мы не пройдём по песку без плана.

Его рука дернулась вверх, обрисовывая пальцами круг в воздухе, пока нас не накрыл светлый прозрачный защитный купол.

— Я не встану, если сяду, — нахмурилась я, — у меня что-то с ногой.

— Значит стой, — отвернулся от меня к Оннике Оз, — Грег?

— На меня не рассчитывай, — едва дышал парень, — я тоже умираю.

Над головой раздался свист, знаменующий, что чеёная жижа фрейменда близко.

— Он нас отогнал к краю поля, — выдохнула Фрея, — тут метров пятьсот, но у Пич… я надеюсь, что это не перелом.

— Не-а, — улыбался диктор, — если бы так, то система дала бы нам сигнал, и вас бы переместили в медицинскую комнату! А значит… хм, что думаете делать? Капитан? Оу, сколько ударов фрейменда выдержит твой барьер?

А кучерукая гадость уже билась о светлую искрящуюся защиту над головой.

— Много, — скрестил руки на груди Оз, — план: с меня Онника и купол, Грегори, перекроешь поток — я тебя брошу, Фиджез… шевели ногами быстрее.

— Тупой план, — закатила глаза я, а после подошла к девушке в отключке и села прямо на неё, — ты же в сознании, — догадалась.

Лёгкие шлепки по щекам результата не принесли. Воды у нас с собой не было.

— Отойди от неё, — сжал челюсти Оз.

А я хмыкнула, кивнула пока капитан и Грегори начали вставать и…

— У тебя ресницы дрожат, — наклонилась к уху девушки я.

И хмыкнула, когда они затрепетали в разы быстрее! Меня почти скинули с неё, пока Онника претворялась! Я нервно хихикнула.

— Ладно, — пожала плечами я, — у нас тут симулянт. А вы продолжайте нести еёна себе, — скрестила ноги я.

— Мак… — уже совсем здоров был Грегори, — ты ей по щекам надавала.

— Я думала, что она в обмороке, — сообщила ему, — а это самый действенный способ привести её в сознание, — кивнула, — вот только она уже в сознании!

— Уходи, — спокойно сказал, но смотрел на меня с яростью Оз, — Фиджез, иди отсюда. У тебя с головой не в порядке совсем — это было понятно. Однако ты начала калечить других.

Я опешила.

— Ты серьёзно? — отвлёкся от разглядывания лицо Онни Грегори, — её же сразу фрейменд выпьет.

Озерфир усмехнулся.

— Ее проблемы, — свысока глядя на меня.

Я кивнула и:

— Грегори, знаешь же сказку, да? Спящая красавица? — мой смешок, пока я шагала к краю купола, — помнишь, как там нужно было будить принцессу?

— Не надо! — взвизгнула Онни, «резко» очнувшись.

И тем самым раскрыв свою ложь и моё обоснованное обвинение. Парни враз посмотрели на неё с осуждением. А я собралась с силами, попыталась обиженно абстрагироваться от боли в ноге и рванула в нужную сторону из-под барьера под очнувшийся крик капитана:

— Фиджез!

В ушах свистел ветер, как я быстро бежала!

— Настоящая драма! — комментировал ведущий, — ах, как же должно быть стыдно капитану! Кажется, кое-кому придется извиняться не только за грубость, но и за то, что подверг игрока совсем ненужной опасности! Ха-ха! А тем временем Аямако видит финишную прямую! Направляется с успехом! Бежит и… песок — опасная вещь, да, Мако? Особенно с подвёрнутой ногой!

Я почти сразу встала, вот только было уже поздно — щуп фрейменда рванул сквозь меня, вбившись в грудь с противным «Чафк!» магии в ушах. Стоять на ногах было сложно, ещё сложнее маяковать Фрее и Пич бежать быстрее!

— Жертвенность и отвага! — диктор, — ах, Аямако, как же тебе должно быть неприятно, правда? И уйти не получается! Однако… я рассуждаю вас один — один! И капитан спасает жертвенную Мако!

— К линии! — указал мне Оз.

Щуп из груди вырвался, кажется, со всеми моими силами. Тело дрожало, едва держа меня на ногах, пока я висела на капитане и пыталась дышать. Вокруг нас белел защитный купол, светлея с каждой секундой. Не только у меня закончились силы.

— Фиджез, — нахмурился Озерфир, — ладно, тут я виноват. Ты не…

Я впилась пальцами в его локоть, оттолкнулась и рванула вправо к рядам стадиона, думая только о том, что Онника опять отключится, если летящий за ней фрейменд поймает её. Ей оставалась буквально секунда до краха, если бы я не вобрала в руку горсть песка, не размахнулась и не запустила ее в завизжавшую толпу зрителей! Тёмный ореол монстра взвыл! Дедушка Лернт успевал тереть глаза от попавших в них песчинок, а я рванула к победной линии, пока остальные уже звали меня оттуда.

Удар по ногам! Чёрная тень опрокинула меня на песок, обвила ноги и потянула лицом по песку, таща куда-то снова в сторону пещер. Удар светлой магии!

Я рванулась вперед, проползла сперва коленками, а после бегом направилась к атакующему фрейменда Озу. В него я и влетела, прыгнув за красную линию и повиснув без сил.

— Победа! — ведущий.

— Вообще-то я тогда пытался извиниться, — фыркнул он на расстоянии тридцати сантиметров от моего лица.

— Я больше не буду, — плакала Онни сбоку.

А я дернулась, оттолкнулась от капитана и под длинный гудок победы направилась в сторону Фреи. Точнее захромала — нога болела адски.

— В коридор! — скомандовал Оз, всё ещё прожигая мне спину.

Фрея почти взвалила на себя Пич, пока я не подставила и своё плечо.

— Давайте я хоть здесь помогу, — буркнул Кернилс, подкинув девушку и пойдя вперед быстрее, — ты крутая, Аямако. Никто точно не ставил на тебя, — он хмыкнул, — хотя ты и на тренировках всех защищала.

— Убейте меня, — прошептала Фрея.

— Мне лень, — я улыбнулась ей, — но как только меня вылечат…

Подруга подхватила меня под локоть.

— Значит, идём лечиться! — вновь стала громкой и весёлой она.

Я не могла не улыбаться ей в ответ — мы же всё пережили. Самое страшное теперь позади, хоть Онника и кидала на меня периодически обиженный взгляд, пока дула пухлые губы и вытирала тыльной стороной грязной ладони слёзы. И мне совсем не хотелось обижаться на неё, как и разговаривать с ней. Она стоила того, кого любила — они оба были пусть и не совсем, но подлыми и думающими только о своей выгоде людьми.

— Вы двое! — вырулила нам навстречу королева, — Оз и Аямако! Быстро за мной, пока я не надавала вам подзатыльников прилюдно!

Она яростно стучала каблуками по мраморному полу, пока упрямо не смотрящая на обидчика я и посылающий мне флюиды негатива Озерфир плелись за ней.

— Я извинился, — усмехнулся капитан, — а Фиджез меня простила, — он снисходительно меня оглядел, — ведь так?

— Гори в аду, — мило улыбнулась ему.

Он явно такой реакции не ожидал — с его лица медленно сползала улыбка всё то время, пока мы добирались до кабинета с выходом на стадион. И тут было как в той считалочке про крыльцо: царь, царевич… и по списку. Только слегка контекстно — дед, папа, старый Лакмаар, и теперь мы трое.

— Чёртовы дети! — упала на кресло у стола её величество, — вы двое — мой самый большой кошмар! Садитесь! — она указала на диван напротив себя, — я вам сейчас устрою.

— Прости, — опустилась рядом с дедом с помощью папиной руки я, — я очень сильно испугалась и не знала, как помочь Онни. Вот и…

— О, Ая, — хихикнул Лернт, — я на тебя и не обижаюсь. Будь на твоём месте твоя бабушка, то это был бы не безвредный песок, а минимум припрятанный на всякий случай нож!

Он широко улыбался. И потрепал меня по макушке растрепанных волос.

— Почему ты не дала ей сперва сходить к врачу? — хмурился папа.

Королева округлила глаза, выдав то, что вообще про это не подумала.

— Хоть слово ей ещё скажешь… — зашипел дед Лакмааров.

Он даже не смотрел на морщащегося рядом Озерфира.

— И спрячешься за её юбку? — опередил папины спокойные слова Лернт, — я вообще не понимаю зачем нас здесь собрали, — он стал строгим за секунду.

— Отдай мне ту магию, которую у меня забрал, — попросила его.

Я читала, что так можно. Дед вернул внимание мне и смягчился, протянув руку. Стоило мне вложить в неё свою, как ручейки света побежали по ней до самого центра груди. Стало легче.

— Вы подружились, — улыбнулся папа.

— Я всё растрепал, — сознался дед.

— Тогда получишь от кое-кого, кто радел за эту тайну, — хмыкнул папа.

Это он про маму?

— Боюсь-боюсь, — деду было весело.

— Перебор, — икнула от переизбытка магии я.

И откинулась на спинку дивана, зевая от усталости. Всё тело ныло.

— Как здоровы вы решили мне здесь межнациональную ссору! — фыркнула королева, — этот перл твоей дочери, Адам, видели две страны! Она хулиганка!

Папа кивнул, деланно-понуро склонив голову.

— Это скандал! — продолжала её величество, — и её извинения никак не сопоставляются с тем действием, что она сотворила на глазах у всех!

Папа помахал пальцем перед моим носом. Я пыталась держать лицо. И глаза закрытыми.

— Кошмар! — вешала женщина.

— Ничего не произошло, — закинул ногу на ногу Лернт, — соголдцы оправдают еётолько потому, что она сама соголдка.

— По документам — нет! — рыкнула королева, — мне нужно сделать что-то, что заставит остаться в равновесии две чертовы страны! Вы вообще понимаете, что это может за собой привести?

— Простите, — повторила я.

Только теперь виновато. Её величество зло сузила глаза.

— Я снимаю с вашей команды баллы до нуля, — пророкотала она, — это должно стать уроком для таких, как ты, Аямако!

Щеки стянуло вниз.

— То есть я, как идиот бегал и рвал… — Оз выдохнул, — чтобы из-за одной… не умной… Фиджез, — подобрал слова, — нам ничего не засчитали⁈

— Именно так, — кивнула её величество, — и, да. Пока тема не отошла от тебя, а моя ярость не успела улетучиться: контролируй слова, Озерфир! Чёрт тебя побрал ругаться со всеми на поле! Делай это где и когда угодно, если тебя не слышно на всю проклятую округу! Что ты там устроил⁈

Капитан размышлял о моём убийстве. Это было видно по взгляду в упор, пока я не подняла на него свой. После такого я желала ему той же кары в ответ.

— И как бы мне не импонировали ваши семейные распри, — продолжила королева, — вы двое сегодня же идете к психологу. Я поставила в график вас двоих две минуты назад. Живо! Подняли задницы, взялись за ручку и демонстративно пошагали лечить разногласия! Хотя бы для видимости, — она пыталась успокоиться, — а мы с вами, господа сенаторы, обсудим то, что вам нужно будет втолковать этим двоим и остальным… детям. Вы ещё здесь? — на нас.

Вставала я тяжело.

— К чёрту, — подхватил меня папа, — Лакмаар-младший, шагай за нами — ты тоже на ногах не активно держишься, пусть твоему деду и… не до этого.

— Какой хороший папочка! — прорычал смешком дед Оза, — того и гляди — всех деток мира приголубишь! Давно стал таким хорошим, Фиджез? Сразу после того, как сломал пару десятков жизней⁈ Или ты ещё до этого претворялся? Твоя жена же поверила!

— Опять попытка убедить мою дочь в твоих бреднях? — сверкнул глазами Лернт, — хочешь повторить?

— Буду через пятнадцать минут, — открыл ногой дверь папа, — Ая, как нога?

Тянула, но теперь я на неё не опиралась, так что всё было не так плохо.

— Чувствую себя пятилетней, — развалилась я, — но ты не подумай — мне нравится.

Папино лицо растянулось в улыбке.

— Ещё бы нет, — хихикнул он, — ты, кстати, потяжелела. Грамм на пятьсот.

Я положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Неудобно, но уснуть я, по-моему, сейчас могла, даже если бы он меня подкидывал.

— Я устала, — прошептала сквозь зевок.

— Заберу тебя домой скоро, — пообещал папа, — денёк вас снимут для отдыха — я узнал уже, потом снова занятия, а после будешь дома валяться перед телевизором с мамой — у неё дни лени и апатии.

— Тогда купи чего-нибудь сладкого и побольше чипсов, — попросила его.

— Уже готово, — посадил меня на кушетку он, — сперва Ая, а после мы пустим тебя, ладно, Оз? — папа ему улыбался.

Я помахала рукой поглядевшей на меня медсестре, приближающейся с заживляющим аппаратом.

— Не нужно со мной сюсюкаться, как с ней, — кивнул на меня Озерфир.

— Это называется внимание к деталям и забота, — спокойно пожал плечами папа, — я всё ещё прошу тебя не грубить мне, Оз. Пока что я списываю твой настрой не на родовую предрасположенность, а на юношеский максимализм, вкупе с тяжёлой жизнью. Однако у всего есть предел.

Я фыркнула.

— А у Фиджезов основной жизненный принцип «Глаз за глаз», — хмыкнул капитан, — проходили с вашей дочерью. Можете сразу шагнуть к нему, пропустив «я буду пытаться делать тебе добрую чушь, чтобы ты понял, насколько я замечательный человек».

Икре стало тепло под действием своеобразного кокона из плат и магии в обёртке металла.

— Он прав, папа, — пожала плечами я, — он сам знает, что не достоин вообще ничего хорошего, что ты или я говорим и делаем.

Озерфир замер, разглядывая меня странным взглядом. А я не хотела тратить на него даже внимание.

— Вот и всё, Аямако, — помогла мне встать медсестра, — вы огромная умничка, что сегодня на Фратрии, что сейчас с растяжением. Мы очень за вас болеем, — она не удержалась и обняла меня, — простите.

Она почти бегом рванула к своему столу, подзывая жестом Оза. Снова хмурого.

— Спасибо, — потянулась я, — и за слова тоже. Можно мне еще какое-нибудь успокоительное? — я обогнала капитана и встала к её столу первая, — я очень плохо засыпаю последнее время.

— Из-за переезда, — пояснил папа, — и самих игр, помимо окружения. Можно те же капли, которые есть у неё в карте. Она не пила их уже… три недели?

— Пять, — поправила я, — и они не помогали.

— Тогда вам нужно дождаться пока освободится доктор, — кивнула медсестра, проводя какие-то манипуляции с капитанской рукой.

Я помотала головой.

— Схожу позже, — пожала плечами.

Озу же достался укол. Похоже, что я избежала его из-за помощи деда, вернувшего мне силы.

— А где все остальные? — я выглянула в окно.

Там продолжала кипеть, кажется, вся школа — мы были рядом со стадионом, а ещё близко к главному транслирующему экрану.

— Прошли медицинское обследование и были отпущены с опекунами, — всё ещё мило улыбалась мне медсестра.

Я нахмурилась:

— А Фрея? — взгляд на папу.

— Схожу проверю, — он всё понял, — ты сможешь сходить к психологу одна?

Он выглядел обеспокоенным.

— Она не одна, — скрестил руки на груди хмурый, но излеченный капитан, — Фиджез, шагай. Я забил в учебный браслет координаты.

— Тогда я… — папа не нашёл что ответить и усмехнулся, — не особо спокоен, но уверен, что Ая позвонит мне… в случае необходимости.

Он мне кивнул. Кажется, кое-кто тоже терпеть не мог Лакмааров.

— За что его дед тебя терпеть не может? — первой открыла дверь в коридор я, — спасибо и до свидания, — для медсестры.

Женщина только кивнула.

— С его стороны всё выглядит так, будто я поступил не особо хорошо, — сознался папа.

— С королевой? — спросила прямо.

Мы стояли на углу — ему нужно было идти в другую сторону. И он замер так же, как и я — только Озерфир шёл дальше, будто ему было плевать.

— Это было очень давно, Ая, — напомнил папа, — и я не отрицаю своей ошибки, — он кивнул, — но не в действии, а только в словах. Нужно было обозначать всё конкретнее, а не… так, как я делаю обычно. С другой стороны, сыграла свою роль категоричность твоей мамы, из-за которой её не любит Нифелия.

Я почти ничего не поняла, но… меня сбила с мысли завопившая на весь коридор Фрея:

— Макака! Домой пошли! Я тебя, знаешь ли, еле нашла! Ты где шлялась⁈

— Фиджез… — обозначился стоящий у двери на улицу Оз, — может тебя на ручках понести, чтобы ты шла быстрее?

Его суженые глаза заставили меня повторить его позу.

— Давай меня, а не её! — обрадовалась Фрея, рванув к нему, — ты такой умница, что предложил! А то я всё думала кому намекнуть! А ты тут сам сказал… ну! Подставляй руки! Я готова!

Мы с папой одновременно прыснули.

—…позор! Чистейшей воды недоразумение! — шагал рывками, дергая за руку откровенно ревущую Онни, мужчина, — ты должна была вести себя…

Тут он заметил, что коридор не пуст и замолчал, выпрямившись и гордо шевеля ногами. Карикатурно полный, с лоснящимися от геля волосами в зачёсе назад, дабы сокрыть первые залысины. Что там про него говорила Мел? Я сделала поспешный шаг в его сторону, расплывшись в оскале восхищения.

— Сенатор Риигс! — едва вспомнила фамилию, — какая… радость! Меня зовут Аямако, я подруга Мелании и Онники. Мел про вас столько рассказывала! Мне очень приятно познакомиться! — и как бы наигранно это не выглядело, — не ругайте, пожалуйста, Онни. Она просто очень сильно испугалась, вот и… расстроилась! А вы не представляете, как там было страшно!

Первое, что я заметила, пока трясла его руку в своих двух — удивление. После скользнувший вниз от моего лица взгляд, удовлетворение в глазах и… медленная какая-то нелепая улыбка, обрисовавшаяся на его лице. Он остался удовлетворён увиденным.

— Аямако, — протянул он, пока лицо моего папы вытягивалось, а сам он становился в позу злющего Озерфира неподалеку, — я тоже очень рад знакомству, — почти мурчание в голосе, — ты тоже можешь приходить в гости… вместе с Меланией.

Я деланно радостно покивала ему и напомнила:

— Онни сильно переволновалась, — убеждающим тоном, — может ей немного горячего шоколада и поспать?

Он кивал каждому моему слову! Система, насколько же ты мерзкий и… несчастный человек, если можешь так реагировать на девушку младше твоей дочери⁈

— Конечно — конечно, — он даже улыбнулся опешившей Оннике, — почему ты не сказала мне, что тебе нехорошо?

Девушка округлила глаза.

— Сенатор Риигс, — отлепил мужчину от моих рук папа, — нам пора, к… счастью. Ая, — зыркнул на меня, — кыш.

Тут очнулась Фрея:

— Тебя сейчас от ярости порвёт, потому что я передумала к тебе лезть или… нет, ну ругается папка на любовь всей твоей жизни, ну и что теперь? — она хихикнула, — Онника, иди уже отсюда, пока крокодил не лопнул!

Теперь они сверлили глазами друг друга.

— Всего доброго, — кивнул исключительно мне отец Онни, — еще увидимся, Аямако.

И они теперь степенно и совсем без ругани направились на выход. Всё время их прогулки в коридоре стояло молчание.

— Ну и зачем ты это сделала? — смотрел на меня свысока папа.

— Мне её жалко, — пожала плечами я.

— А мне жалко тебя, Ая, — с осуждением, — не приближайся больше к нему. И избегай по возможности. Он… очень взрослый и…

— Нехороший дядя, — продолжила со смешком, шагая к крокодилу и его злости, — ты же понимаешь, пап, что я всё осознавала и делала так специально. И я повторю — мне было очень жалко Онни, что он мог сделать с ней, — я обернулась и взглянула ему в глаза, шагая вперед спиной, — и не говори, что я нехорошая. Ты тоже, как я уже поняла, не особо святой, пап.

Мужчина закатил глаза.

— Я пекусь о твоей безопасности, Ая, — фыркнул папа, — никак не о чистоте помыслов. Поэтому шуруй к психологу и проконсультируйся с ним ещё и на тему своей хитрости.

Я махнула Фрее, чтобы она шла в комнату.

— Семейной хитрости! — поправила отца.

И помахала ему рукой, выходя на улицу перед несносным капитанским носом.

Глава 13

— И чего я удивляюсь? — пробурчал Оз, обогнав меня и шагая ровно так же рывками, как отец Онни две минуты назад, — ты невыносимо фальшивая, Фиджез, — смешок, — как…

—…будто тебя это волнует, — схватила его за локоть я, — ты мне сам говорил, что всем на меня плевать. Не будь Фратрии, то мы бы с тобой никогда не пересеклись, так что подумай над тем, что не будешь со мной разговаривать и видеть меня уже через несколько недель.

Парень хмыкнул. Но отбирать у меня свою руку не стал, даже слегка сбавив темп передвижения.

— Уповаю на это с самого начала, — хмыкнул он, относительно успокоившись.

Я пожала плечами.

— Вот и поговорили, — довольное от меня, — да, и ещё — не знаю насколько у вас здесь прошаренный психолог, так что обсудим до того, как он начнёт спрашивать, — мой кивок, — у меня к тебе претензий ноль. Можешь рассказывать про свои, но я вполне доброжелательно… — презираю тебя, — отношусь ко всем в команде. Никакого негатива и всё такое.

Он посмотрел на меня снисходительно.

— Сознаёшься, что твоя привычная позиция — лгать и притворяться? — словно и не спрашивал он.

— То, что было сейчас, тебе прямо ни о чём не говорит? — я открыла перед ним дверь, — прошу.

Его это выбесило ещё сильнее, о чём он пусть и молчал, но скрывать даже не пытался.

— Знаешь, что самое… низкое во всей этой болтовне? — в этот раз он опередил меня и постучал первый, как и не дал мне потянуться к двери, пропустив вперед, — меня раздражает не то, что ты делаешь — не сам результат, потому как он в большинстве случаев положительный. А способ его достижения, — он кивнул поздоровавшейся женщине на диване, — ты выбираешь неординарные по этическим нормам приёмы.

— Вы начали без меня? — улыбалась нам психолог, перебирая пальцами страницы на экране своего планшета, — может успели добиться каких-либо результатов? Буду рада если вы озвучите их. Аямако и Озерфир.

Я села рядом с ней, закинула ногу на ногу и откинулась на спинку дивана, пока Оз важно опускался в кресло напротив. Пыль на его волосах, лице и одежде добавляла антуража.

— Только то, что наш капитан хочет, чтобы я и в обычной жизни, помимо Фратрии, поступала так, как он считает правильным, — смотрела в глаза женщине я.

— Сейчас у тебя нет жизни, Фиджез, — скрестил руки у груди Оз, — пока игры не закончены — ты под прицелами видеокамер, а значит должна быть подобающе одета, накрашена, улыбаться, когда просят и следовать общим правилам.

— Правилам школы и Фратрии, помимо законов Костны, — сообщила ему я, — не твоим личным.

Он скрипнул зубами.

— Я капитан, — напомнили мне, — а значит твоего мнения никто не спрашивал.

Говорил он прямо, спокойно и без тени эмоций на лице. Это выводило ещё больше, потому как я так не могла.

— Давайте поступим более разумно, — остановила нас психолог, — спор для нас мало что способен решить. Согласны? — она дождалась моего кивка, — тогда начнём с простого вопроса: Аямако, как ты думаешь, это личная неприязнь к тебе от капитана?

Я помотала головой. Оз задумался.

— Он со всеми так обходится, — под поднятой бровью Лакмаара, — всех называет только пофамильно, на всех рычит, со всеми груб и…

— Это личная неприязнь, Фиджез, — перебил меня дьявольски усмехающийся Озерфир, — признаю заранее, чтобы ты не строила себе ребусов из пустоты.

Возмущение добралось до груди.

— Тогда вопрос следующий: Озерфир, объясни, будь добр, что Аямако по-твоему делает не так? — спросила психолог, пока обида подступала к моему горлу.

Да почему так обидно-то⁈

— Что не так? — повел головой капитан, разглядывая моё лицо, — всё не так. Абсолютно каждый её шаг противоречит моему приказу. Она делает так, как ей хочется. Хитрит и подбивает на это других, — смешок от него, — полное несоответствие образу члена настоящей команды. Для неё не существует правил.

Я поджала губы.

— Которые были установлены…? — хотела, чтобы он дополнил её фразу, женщина.

Оз нахмурился.

— Мной, но этоне отменяет того факта, что Фиджез их попрекает, — кивнул он, — она не умеет работать в команде.

— Я не умею⁈ — фыркнула я, — найди хоть одного из наших, кто готов будет сказать тебе доброе слово!

Он закатил глаза.

— Какое к чёрту «доброе слово», Фиджез? — растянул губы в высокомерной насмешке Озерфир, — команда не должна видеть друг в друге друзей на век. Вы напарники. Прими этот холодный факт — вы «дружны» только на момент Фратрии. После обоюдное использование качеств перестанет быть необходимым, поэтому все твои попытки показать какая ты хорошая будут тщетны. Ты сыпешь блёстки в пустоту.

Брови сошлись в одну.

— Твое равнодушие не сделает нас победителями, — под его закатывание глаз пробормотала я.

— Уверена? — даже подался в мою сторону парень, — а теперь холодная действительность: мое равнодушие довело каждого из команды до линии финиша сегодня. Твоё же «увлечение» привело к тому, что с нас сняли все баллы за мои результаты. Как итог, — смешок на психолога, — ты подвела команду.

На голову упала тишина. Я смотрела в одну точку на ковре.

— Оннику бы тоже выпили, — пробормотала я, — и ты точно не мог почувствовать то, как это… неприятно. Ты не связка.

— Издержки, — он безразлично кивнул.

Я подняла на него полный зла взгляд. Она же была его девушкой! Неужели настолько плевать?

— Что думаешь про это ты, Аямако? — напомнила о себе психолог.

— У нас совсем разные взгляды на жизнь, — помотала головой, — и я вообще не понимаю, что делать, потому что хочу нормального отношения со всеми из команды, а он всё портит. И я точно скажу, что это семейные недомолвки, потому как…

Меня перебил громкий смешок Оза.

— Фиджез, ты охренеть какая лицемерка, — он дёрнул щекой, — ты, твой хваленый отец и дед. Я же видел то, как ты поступаешь. Пятнадцать минут назад в коридоре, — ухмылка, -тебе и слова никто не сказал, что ты делаешь подло и по крысиному гадко. Твой замечательный добрейший папочка попросил тебя не рисковать. Вот и всё.

Я сощурила глаза, выпрямив спину.

— Почему-то, когда твой дед говорил мне те гадости на тренировке, ты так не возникал, — ледяной тон от меня.

— Давайте… — психолог.

— А я должен был как твой отец нестись защищать твой зад, Фиджез? — он оскалился, — кто ты такая, чтобы я это делал?

— Капитан команды и внук человека, с которым был не согласен! — сквозь зубы ответила ему, — или всё же согласен? Сознайся уже! Ты же такой честный, Оз!

— Да пожалуйста, — глядел мне строго в глаза парень, — ты равная своему отцу стерва, Фиджез. Ты и сама знаешь, что твой папаша моральный урод, пусть и скрывает это. Что, интересно, он тебе наплетёт, оправдываясь? Так я скажу правду, — смешок, — он спал с королевой, причём длительное время, явно думая лишь о выгоде для себя. А после резко объявил о свадьбе с твоей матерью, — второй смешок, — всё ещё находясь в связи с её величеством. Ну как тебе? Мой дед явно поступает неоправданно, да?

Он был доволен как никогда. Я помотала головой.

— Это история с вашей стороны, — пожала плечами я, — папа явно думает по-другому.

Озерфир закатил глаза и помотал носком кроссовки в воздухе.

— О чём я и говорил, — кивнул он, — в этом и правда, Фиджез — ты и твой отец слаженно умеете растрачивать свою пресловутую «доброту и заботу» на беспечное, а когда разбросаете и остаётесь с пустотой внутри, то успеваете нагадить людям вокруг, потом умело обеляясь тем, что раньше вы были добряками. Так кто из нас плохой? Я хотя бы способен любить кого-то, а ты?

— Так, — привлекла внимание к себе психолог, — давайте остановим поток оскорблений и примем взвешенное решение вести себя по-взрослому. Мы остановились на разных взглядах на жизнь. Озерфир, ты согласен с выводом Аямако?

— Полностью, — пожал плечами парень, — хоть в чём-то, да, Фиджез?

Я медленно кивнула.

— Что касается твоего сомнения, Аямако, — психолог, — то это лишь первый сеанс. Её величество настояла на том, чтобы вы приходили сюда не менее раза в неделю, — она улыбалась, — только со всей группой.

Я выдохнула с облегчением, чем заслужила суженный взгляд капитана. Уж простите, что я не хочу слушать тонну дерьма про себя каждую неделю!

— Как думаешь, Озерфир, что стало бы решением вашей проблемы? — женщина делала пометки в своем планшете.

Оз нахмурился.

— Очевидно, Фиджез резко преобразоваться в каноничную костнийку не способна, — смешок от него, — только усмирить свой характер и принять мою точку зрения.

Я хотела было ответить, но была остановлена:

— А с твоей стороны? — она всё ещё обращалась к Озу, — с точки зрения капитана, а не человека, который испытывает неприязнь к той, кто не соответствует его требованиям? Ты ведь это имел ввиду, когда сказал нам про «каноничную костнийку»?

Крокодил подвис.

— Подловили, — усмехнулся парень, — хотите сказать, что я вижу Фиджез не совсем членом команды? — задумчивый вид, — и тем самым противоречу своим же догмам о правильном отношении к подчиненным.

— Ты сделал выводы сам, Озерфир, — кивнула довольно психолог, — а теперь уже два вопроса к тебе — прошлый про решение проблемы и вытекающий из него про то, как тебе следует поступить относительно Аямако в качестве члена управляемой тобой команды?

Он принялся сверлить меня взглядом.

— Какой я молодец, что не ходил к вам до этого, — пробормотала Оз, — вы ткнули меня в то, о чём я пытался не думать.

Психолог кивнула.

— Тогда я не стану настаивать на твоём ответе. Пусть это было сложным решением не посещать прописанные тебе сеансы, Озерфир. Я ждала твоего прихода двенадцать лет, — она повернулась ко мне, но только открыла рот, как:

— И не дождались бы, — поджал губы крокодил, — я уже опасаюсь того, что вы могли бы раскопать и там.

— Что думаешь ты насчёт выводов Озерфира, Аямако? — женщина внимательно, но по-доброму смотрела на меня.

Я ей не доверяла, как той женщине в прошлой школе.

— А что я? — пожала плечами, — я изначально говорила, что у меня личное отношение к нему, — пока Озовская бровь возвышалась где-то на лбу, — его я тоже сперва считала другом, а не «капитаном», что с его стороны означает непримиримый враг.

— Подчинённый, — поправил он.

— Так веди себя со мной как с… — смешок от меня, — с Кернилсом. Я ещё понимаю, что Фрея не может успокоиться и донимает тебя своими шутками, но я-то тут при чём?

— Я уже отвечал на этот вопрос, — хмыкнул капитан.

Я кивнула.

— То есть, если бы я отвечала твоим стандартам, то ты бы не обращал на меня внимания? — спросила прямо.

Его глаза сверкнули мыслью. Он хрюкнул. Мне захотелось вмазать ему по лицу.

— Вы слышали, — указала рукой на него психологу, — и проблема не в том, что вы называли, а в том, что я на компромисс идти готова, а он грубит и смеётся. Замечательно!

— Не спеши, Аямако, — вновь водила пальцами по экрану психолог, — сейчас мы сделаем всё немного проще, — она нахмурилась, — хм… Аямако, у тебя… есть личная карточка из прошлой школы. Могла бы ты разрешить мне доступ к ней?

— Нет, — поправила юбку на коленях я, — ходить к вам мне не обязательно. Курс я прошла, мне только нужно брать у вас ежемесячные тесты на стабильность состояния, а для того, чтобы дать мне сейчас такой системный тест, вам информация не нужна.

— Вот и закончился запас доброты на сегодня, — кивнул своей догадке капитан.

— Скорее ты меня вывел из себя, — улыбнулась ему.

— Я не настаиваю, Аямако, но… — женщина хмурилась, — ты всегда можешь прийти ко мне поговорить. Как и…

Я ухмыльнулась.

— Ладно, — кивнула, — даю вам согласие на просмотр моей личной информации и записей от прошлого психолога.

Её планшет пиликнул и… улыбка с лица женщины медленно сползала своевременно с тем, как она читала шапку с диагнозами и причинами. Психолог честно пыталась натянуть её обратно, но нет — она была моложе той прошлой раза в два. И сидя в этой школе, явно не сталкивалась с тем, что было редкой, но нормой в моей. Здесь никогда не учился Реджи.

— Я отправила тебе тест, — часто моргала она, — и… п-прошу тебя сесть в зону с подушками. Т-там ты можешь включить музыку или…

Я кивнула, зная всё это и без неё. Я провела в таком же кабинете прошлые полгода.

— И ты… — мне вслед, — ты очень трезво поступаешь и говоришь, Ая…

— Вы не должны давать оценки моим действиям, — напомнила я, — как и я не должна говорить вам такого, но скажу — я не буду ходить к вам, потому что уже сейчас у вас написана на лице жалость. А мне она невероятно осточертела.

Я плюхнулась на подушки, нажала на кнопку закрытия стеклянной звуковой перегородки и тыкнула пальцем в стену, вызывая системный плеер. Здесь было полное собрание песен, однако выбирать было проще в классике. Она и направляла в нужную сторону: система во время прохождения теста отслеживала сердцебиение, степень нажатия на экран, саму музыку, окружение и общее эмоциональное состояние. А значит я должна была спокойно лежать и медленно тыкать пальцем на квадраты для галочек.

— Вернёмся к тебе, Озерфир, — забыла выставить стеклянный занавес со своей стороны психолог.

Замешкалась. Вот с кем ей будет легко общаться, так это с Озом — горделивые мальчики явно были её специализацией.

— Что вы прочитали в её карточке? — нагло выглядывал невидимые для него буквы на экране перед женщиной капитан.

— Это личная информация, — заставила его хмыкнуть психолог, — и мы будем говорить о тебе, а не об Аямако.

— У меня сейчас нет головняков, кроме неё и Фратрии, — произнес он, — с играми вы мне поможете, только если побегаете по полю за меня. Что с Фиджез? Мне на удивление интересно копать дальше.

Я закатила глаза и ткнула пальцем в первый вопрос. Их тут не меньше сотни, варьирующихся от «Как я себя чувствую?» до «Если бы раздражитель вновь появился в моей жизни, то какова была бы моя реакция?». Дружелюбие — на последний вопрос. Хотя по правде — побег. У меня сердце из груди вырывалось от ужаса, когда мы ехали в том автобусе на церемонию мимо Реджи.

— А что ты думаешь сам, Озерфир? — перевела стрелки психолог, — какого характера твоя «неприязнь»?

— Понятия не имею, — пожал плечами капитан, — пока что. Единственное, в чём я уверен — она все время лжёт. Вероятно, это и выводит больше всего. Её попытки выглядеть не такой, как все. Добренькой, как…

— Ты повторяешь это достаточно часто, — кивнула психолог, — доброта. Разве в твоем окружении нет подобных Аямако добрых людей?

Оз скривился.

— В окружении? — он рассмеялся, — вам самой не смешно? Люди бывают добрыми, только если им что-то необходимо. Только тогда. В остальных случаях вы просто не можете понять, что у них на уме, — он важно кивнул, — вот я и не могу понять мотивацию Фиджез. Её папаши ещё как-то где-то, но она — чистейшей воды аферистка. Непробиваемая, но уже вскрывшаяся.

Я честно пыталась не улыбаться. Смех сдержать получилось.

— Это твоя жизненная позиция, — кивнула психолог, — получается и твои родственники, и ты сам тоже добрые только при необходимости?

Оз спокойно кивнул.

— Всё проще: дед — конченая мразота, которая вообще ничего никогда не скрывает, а я… пытаюсь соответствовать, — он уже не улыбался.

— Зачем? — женщина, — и если ты только пытаешься, то значит в глубине сознания ты всё же добрый?

Капитан ухмылялся.

— Я пытаюсь соответствовать уровню мракобесия вокруг, но мне слегка не повезло — я на микрозлинку проще них, — смешок, — насчёт «зачем?», то тут всё просто — не будешь таким же, тебя сожрут, — он стал серьёзным, — вы так со мной болтаете, будто я сам этого не знал, а вы мне открываете глаза на жизнь. Говорите двенадцать лет меня ждали? Я справился и без вас. Вполне сносно это сделал, как по мне.

— Ты потерял родителей, Озерфир, — начала женщина.

— Я помню, — хмыкнул парень, — и мне было хреново, я не отрицаю. А теперь вы прекратите отрицать, что общество — это кусок дерьма. Вы же это попытаетесь мне втолковать? А теперь поразмыслите над неоднократными словами сочувствующего Сената, пришедшего к девятилетнему мне, — его тихий смех, — смешками, что теперь-то мешающие Лакмаары сдохнут окончательно. Или шутками главы Ормега-групп, что без дохлой мамки мне будет тяжело жить, — смешок, — хотите ещё веселее? Она мать моего друга. Я видел её каждодневно на протяжении этих двенадцати лет. И каждый день она придумывала всё новый перл, чтобы… цитирую «мы все посмеялись». Так что? Люди такие добрячки, не правда ли?

— Ты прав, Озерфир, — кивнула психолог, — люди бывают несправедливо жестоки, однако… разве в твоей жизни не было хороших поступков от других? Вспомни. Твой дед?

Оз дернул бровью.

— Он просто не такой идиот, как другие мои родственники, — безразличное, — и не называйте его «дедом». Он троюродный брат моей бабушки по отцовской линии. Он мне даже не кровный родственник.

— Но ты близок с ним, — кивнула психолог, — так же, как и со своим другом. Грегори тоже плохой человек?

Озерфир расплылся в улыбке.

— Ла-адно, признаю, — дернул носком ноги в воздухе он, — люди делятся на два типа: дурачки, вроде Грега и Фиджез, которая, подставь ты ей ладонь, разорвет тебе сонную артерию на шее.

— Почему Грегори «дурачок»? — не понимала женщина.

— Потому что, когда его бьют, он продолжает лежать и улыбаться, — простой ответ, — а может и не дурачок. Просто ещё не вырос и не понял, насколько все вокруг конченные.

Я тыкнула на кнопку «стоп» на плеере, встала и сняла купол стекла, чтобы пройти и сесть рядом с психологом, понявшей насколько тяжело ей будет работать с нами двумя.

— У меня всё отлично, — указала ей на уведомление на её планшете, — вы придумали выход из сложившейся ситуации? — хитро напомнила ей про распри.

— Ага, Фиджез, — от капитана, — только тебя и обсуждали.

Я пожала плечами.

— Что это? — перебил моё возмущение Лакмаар, открывший завибрировавший учебный браслет.

Я повторила его действия.

— А я-то тут причем? — нахмурилась.

— Вы отправляете меня к психотерапевту? — Озерфир.

— Это не подлежало общему обсуждению, — напомнила ему психолог.

— Да какая мне разница что на это скажет Фиджез? — не дал ей продолжить капитан, — у неё тоже явно с мозгами не в порядке. Это принудительно?

— Кто бы говорил, — хмыкнула я, — прошу прощения, однако я прошла тест на удовлетворительный результат.

Женщина тяжело вздохнула.

— Нет, это лишь моя рекомендация, — для Оза, — у тебя небольшой регресс, Аямако. Помимо этого, в прошлой школе по какой-то причине тебя не вел психотерапевт, хотя в твоём случае это было обязательно.

С тем психологом мы договорились, что этого не будет, а эта…

— У меня регресс, потому что мне было некомфортно в компании неизвестного мне мозгоправа и относящегося ко мне негативно участника Фратрии, — удерживала себя в спокойствии я.

— Вини меня во всём, Фиджез, — кивнул крокодил.

Я пожала плечами. И промолчала, отчего он сверкнул глазами.

— Я прошу вас сообщить всем членам команды о групповом тренинге послезавтра, — вновь улыбалась психолог, — а также я зову вас двоих, но в отдельные часы на приём ко мне. На сколько ты хотела бы запись, Аямако?

— Я подумаю насчет врача, — поднялась я.

— Озерфир?

— Не-а, — помотал головой он, — я прямо говорю, что никуда не пойду. Спасибо, конечно, я много осознал за эту беседу, но повторять — точно нет. Вы меня тогда подведёте к тому, что я добрый, все вокруг такие же, Фиджез — чисто фея, а мой дед стремится не только отхапать у меня денег. Всё, всего доброго.

Он зачем-то схватил меня за локоть, протащил до выхода и открыл передо мной дверь. Я не удержалась от иронии:

— Как ты узнал, что я фея?

— Та самая из последнего фильма ужасов? — хмыкнул он, отпустив меня и обернувшись.

Я пожала плечами.

— Вот видишь, — улыбнулась я, — уже что-то общее. Мы смотрели один фильм, — усмехнулась, — помимо того, что принадлежим к одному виду, — это я про то, что он тоже та страшная «фея», — мир?

Я смотрела на него с надеждой и протягивала руку.

— Договорились, — кивнул он, но руку проигнорировал, — но только в том случае, если ты не будешь ставить под сомнения правила.

Плечи пожались сами по себе.

— Можешь разблокировать меня и написать мне их в сообщении, — слегка язвительно, — только если сам разберешься со своей противоречивостью.

Я провоцировала — каюсь. Не одной же мне отрицать тупую симпатию, м.

— Займусь более нужными делами, — кивнул он, скривившись, а после направился подальше от меня, как резко остановился и спросил, — ты мне писала, а я тебя заблокировал?

Мне пришлось повернуться к нему.

— Отправила справку после операции, — напомнила.

Он дернул губами в усмешке. Надо мной ли?

— Понятно, — отвернулся снова.

А я пожала плечами и медленно двинулась в сторону общежития. Эрни обещал нам с Фреей устроить посиделки сегодня вечером. Эх, если бы наш капитан знал, что у нас в комнате собирается соголдская команда…

Глава 14

Наша комната взорвалась хохотом. Одна только Фрея молчала — она была единственной, кто не понимал соголдского.

— Как же вы меня бесите! — прошипела подруга, — Ая, ну и что он сказал?

Я приняла кусок пиццы у галантного Эрни и откусила, не забыв смачно запить сидром. Забавно было видеть, как принесшие нам романтическое винцо мальчики сами его и тянули, бурча про существование костнийской непогрешимости.

— То, что у Тинго мигрень от твоих документалок про соголдских маньяков, — хихикнула я, — ты бы их хоть с субтитрами смотрела.

— Ага, — толкнула своего парня подруга, — эта сволочь жрёт всё подряд, ворчит на своём, а ещё лезет целоваться! — она продолжала толкать недоумевающего Тинго с кровати, — и это я не говорю про то, что он периодически пованивает, орёт и «нечаянно» ломает мои вещи!

Она его всё же скинула, а потому победно сообщила с высоты своей кровати:

— Всё, развод, понял? — фыркнула она, — собирай свою коллекцию засушенных костнийских листиков с подоконника и пошёл вон!

Мы с Эрнестом переглянулись и хрюкнули. Пока умиленный криком Фреи Тинго лежал на полу, разглядывая еёпродолжившееся ворчание.

— Бессовестный! — она скинула на него подушку, — иди улыбайся к себе в комнату, чтоб тебя! — черёд второй подушки и одеяла, — фу-х! Давай! — она ещё на него встала и прошлась под тяжелые вздохи и соголдский искренний мат, — свалил отсюда, сказала! — она села сверху и открыла его лицо от одеяла, — козёл!

Вот тут случилось чудо, потому как на неплохом костнийском парень ответил:

— Пх-рости меня, пожал-ста! — и продолжил мило улыбаться под довольно рассевшейся на его груди Фрее.

— Ты научила его чему-то кроме мата? — поинтересовалась я, пока Эрни расправлял мой телефон под большой экран на тумбе, чтобы посмотреть трансляцию интервью про Кернилса и его связку.

— Лучше! — возразила подруга, — я научила его реагировать на мою ругань! — она была счастлива, — только представь, когда ты в печали, тебя что-то расстроило или выбесило, и ты такая, — она прочистила горло, — да твою мать! — громко.

— Прости меня, п-пожалыста! — отчитался с улыбкой Тинго.

Я честно пыталась не смеяться. Зато Эрнест делал это открыто — его хохот мог разбудить половину общежития.

— Что не так? — на своем языке поинтересовался Тинго, — я что-то не так сказал? Эрн?

— Ты в курсе, что ты извиняешься перед ней каждый раз? — спросила у него, всё равно Фрея не поймёт, хотя и сузила глаза.

— Да? — удивился парень, — за что?

— Макака, скажешь ему, я тебе ухо ночью отгрызу, — пообещала подруга.

Я деловито схватилась за ухо.

— Ах, ты… сволочь! — прошипела девушка.

— Прос… — начал было Тинго, а после продолжил на своём, — да за что я извиняюсь-то? Фрея! — возмущенно.

— Я тебе сейчас нос оближу! — грозно нависла над бедным «маленьким» мальчиком в два раза больше неё Фрея.

Тон у неё был угрожающий.

— Эрн, переводи, — прошептал Тинго, — мне бы хоть раз понять, что она сделает, прежде чем я обоссусь от страха!

На вид он и в самом деле пугался. Причём так реалистично вжимал голову в плечи, что показывающая ему кулак Фрея не удержалась и хихикнула.

— Лучше тебе такой жути не слышать, — настроил субтитры Эрни, — Ая, подвинешься? — не дождался моего ответа и почти завалился сверху он, — я надеялся, что ты помягче.

Ткнула его пальцем вбок, чтобы совсем жизнь сказкой не казалась, а после, таки да, подвинулась к стенке, забрав себе всю подушку. Спойлер — ненадолго.

— Иди на стульчик, как остальные, — скрестила руки на груди.

У нас теперь был целый отряд стульев из разных комнат, потому как принесли их соголдцы ещё в прошлый раз и забирать явно не планировали. Ровно восемь штук. Бессовестный Эрни планировал отжимать у меня половину кровати заранее. Фрея же свою вторую со скрипом доверяла Тинго.

— Сегодня в выпуске! — голос репортера из моего телефона в образе телевизора, — серия загадочных смертей рода Тедда! Идеальная семья, но фееричные тайны — по какой причине известный высший сенатор Тедда запрещает дочерям носить имя рода! Что скрывает за собой золотая ложка во рту наследника Кернилса, и как относится к своему идеальному сыну мачеха, так и не ставшая официальной женой его отцу! Все это в первой части «Интервью Фратрии!».

Я тяжело вздохнула. Опять они раскапывали про всех гадости.

— Интересно, хоть что-то хорошее про кого-нибудь говорят? — отвлеклась на звук уведомления я.

А на половину широкоформатного экрана расползлось: «Озерфир Лакмаар снял с вас запрет на отправку исходящих сообщений». И неожиданное, под которое я вскочила и почти снесла тумбу и телефон: «Озерфир набирает сообщение».

— Че-его-о⁈ — кашляла Фрея, пока я возвращала нормальный вид телефону и садилась обратно на свою кровать.

— Поставь свой телефон, ладно? — попросила её, удерживая взгляд на экране и…

Сердце колотилось так, будто это я ему писала. Да ещё что-то вроде признания в симпатии. А потому, когда значок его нахождения в чате пропал, как и надпись про то, что он печатает, я возмутилась:

— Вот гад, — прошипела, — ну же.

— Что там? — подлетела, бросив попытки трансформировать свой телефон, Фрея, — он тебе сразу написал, что любит до гроба? — она выхватила у меня телефон и увидела пустоту после моего снимка справки, — эй! Да ты охренел! Ну-ка пиши ей! — она цокнула, — ладно, мы не гордые, напишем сами! «Оз-гавноз! Ты мне всю жизнь…».

— Не надо, — забрала у неё, — давай я дам тебе его идентификатор, а ты напишешь свои мысли от себя, ладно?

Я стерла её письмена и заблокировала экран.

— Давайте смотреть интервью, — указала на поджимающего губы Эрни, настраивающего уже второй экран для просмотра.

— Давай честно, Какаш, — разлеглась на Тинго Фрея, — вот напишет он сейчас признание на пару сотен символов, что ответишь?

Я хмыкнула.

— Он распишет мне список правил, которые обещал, — напомнила ей, — так что не думай, что…

Звук уведомления! Я побледнела, расширила глаза и…

— Это Мел, — осадила я подругу.

«Ночёвка завтра у меня. Мне плевать сколько у тебя проблем, планов и мужиков. С тебя сменные трусы, а с меня дом, еда и мой красавчик-брат» — была пряма как обычно Мелания.

«Идёт. Только давай ты со своими трусами на завтра сама разберёшься?» — ответила ей.

— Как всё скучно, — протянула Фрея, — ты же не свалишь никуда с ней опять?

— Завтра на ночевку, — потерла нос я.

Подруга надулась. А после широко открыла глаза и повернулась к Тинго:

— Как хорошо, что у меня есть кого позвать! — расплылась в улыбке она, — Мак, напиши мне в сообщении как по-соголдски будет «Убери свои руки, чудовище!», «Куда ты лезешь⁈» и «Ладно, продолжай».

Я прикрыла глаза от её беспалевности.

— Что? — хихикнула она, пока Эрни двигал меня к стенке ещё сильнее, — не спать же я с ним собралась?

Я посмотрела на неё сквозь окружающий тёмным ореолом негатив Эрнеста и закинула ногу на ногу.

— Ты меня придавил, — сообщила парню.

— Меня раздражает Лакмаар, — честно ответил он, — а в особенности то, что он тебе пишет.

Я повела бровью.

— Я вообще-то свободная девушка, — напомнила ему.

— Тебе кажется, — ухмыльнулся он.

Я помотала головой.

— Ты сам говорил, что меня отшил, а я мстительная, — я искоса на него взглянула, — так я ещё и злопамятная.

Его усмешка стала шире.

Уведомление . «С трусами-то разберусь, а вот с Тедди — нет. Я вроде как „не видела“, но он твои фотки уже полчаса с довольной улыбкой листает!» — Мел.

«Ты же понимаешь, что этим только отдаляешь меня от ночёвки завтра?» — с ехидной улыбкой в конце.

—…в отличие от первой жены был категоричен, — вещал диктор на фоне фотографий на экране телефона Фреи, — основным правилом рода Тедда было и остаётся «Брак только после рождения сына». В остальных случаях порицаемое рождение девочек вне брака, которое и практикует мачеха Кернилса. Забавнее слышать со стороны сестёр и самого участника Фратрии, что отец любит свою сожительницу. Ха! Вы это слышали? Откровенный отказ от официального брака только потому, что его избранница родила ему трёх! ТРЁХ, слышите? Девочек. Однако это ещё не все, потому как мы решили спросить у самого главы Тедда и одновременно отца Кернилса, — на экране возникло строгое мужское лицо, произнесшее, — «Таковы правила. Я не отрицаю того, как это выглядит, однако спорить с идеологией рода бессмысленно. Как бы я не ненавидел мать Кернилса — она была моей законной женой по праву рождения сына. Как бы мне не хотелось взять в жёны ту, кого я люблю — она этого не достойна».

Я скривилась.

— Костнийцы, — пробурчал откровенно посапывающий сбоку Эрни, — любят усложнять, складывать ответственность на обычаи и ведут политику принижения женщин, пускай этого и не признают.

Я помотала головой.

— Это только у самых богатых, — ответила ему так же тихо, — а их минимальный процент населения. По крайней мере у нас не так.

Эрнест хмыкнул.

— Твоя мама — высшая костнийка, Ая, — он криво улыбался, — принизить её не удалось бы даже самому отъявленному вояке из Онтелбании.

Тут спорить я не стала.

— Просто папа адекватный, — добавила.

Уведомление.

«Не пойдёшь — я заставлю Тедди тебя унести…» — Мелания.

«Сразу в полицию?» — мой ответ со смешком.

Эрни тоже оценил хмыком.

«К нашему отцу? Генерал полиции Арлен оценит и тебя, и то, как ты попала к нему знакомиться на руках у его единственного сына. Считай всё схвачено!» — пришло от неё сразу же.

Я закатила глаза.

— Напиши ей, что Тедди не нравится мне, — мурлыкнул Эрни.

Я снова закатила глаза. И написала в отместку: «Тедди, так Тедди» — отправила.

— Ах ты нехорошая, — пробормотал Эрнест.

— Крокодил написал? — очнулась Фрея.

Я помотала головой. И… уведомление! «Озерфир Лакмаар запретил отправку сообщений и просмотр личной информации».

У Эрни случился приступ кашля. Мне хотелось постучать ему по спине активнее.

— Минус один, — успел подложить мне под голову свою руку Эрн.

За что был пощекочен и спихнут к самому краю.

— Кто там остался? — он достал свой телефон, — Тедди Арлен. Я запомнил, — он кивнул мне и попросил, — Фрея, найди мне в вашей системе конкурента.

У подруги глаза едва не разорвались между просмотром скандального интервью и моим сватовством!

— Какаха, отдай мне свой телефон, — прямо по мне и Эрни пролетела коленями она, так и оставшись сидеть на нас двух, — это брат Мелании? Блин… — она повернула к нам экран, — нет, ну тут твои шансы на нуле! — для Эрнеста.

Потому как перед нами предстал широко улыбающийся идеальной улыбкой мужчина. Двадцать пять, да? Прямой нос, скулы, завораживающие серые глаза, гордый профиль…

— Старый, — возвестил Эрни, — а ещё у него резец в верхнем ряду косит на пару миллиметров, — он покивал с усмешкой под нашими взглядами, — он явно не такой умный, как я, ес-с-стественно не такой эталонной внешности, а ещё предельно любит себя — по нему видно.

Мы с Фреей грянули хохотом одновременно. Так уверенно говорить — это было чисто талантом.

— Мако, одно свидание, и я отстану, если тебе не понравится, — попросил он с щенячьим взглядом.

— Эрни, давай со мной, — кокетливо хихикнула Фрея, — Тинго подвинется!

Эрнест перевел это на соголдский, отчего парень девушки закатил глаза, подошел к нашей куче и подхватил её, пока она брыкалась и повизгивала. Через секунду от упавших на кровать них доносились смачные чмоки.

Эрн всё ещё ждал.

— Я тебя боюсь, — созналась я, — думаю ты понимаешь, насколько хитрый у тебя вид, — я пыталась не кусать губу от смущения, — пусть ты и делаешь хорошие вещи, ты добрый, участливый, о-очень спокойный и на удивление мне подходящий, но… — пока его брови ползли вверх, — понимаешь, ты ну совсем идеальный! Действительно всё, что ты перечислил, когда… — я махнула в воздухе всё ещё открытой фотографией Тедди, — и я очень сильно боюсь довериться тебе, а ты меня… используешь.

Выражение лица Эрни было удивлённее некуда.

— Используешь? — переспросил он, — я⁈

Я даже пожала плечами, насколько усомнилась в своих же словах секунду назад.

— Фу-х! — отдышалась Фрея, — да! Используешь её, а она потом плачь по тебе козлу красивому!

— Прости меня, — навис над ней Тинго с улыбищей, — пожа-хлуйста!

Это он так на слово «Козёл» реагирует?

— Отстань ты, дай подышать! — закрыла лицо парня ладонью Фрея, — так вот — у Мако есть прикол такой… кыш я сказала! Понимаешь, — с кряхтением в попытках отбиться, — ей надо раз и навсегда, а ты… как бы тебе сказать… вот у тебя в планах есть на ней жениться? Тинго, чтоб тебя!

— Прос… — дальше от него было только мычание, потому как она зажала ему рот рукой.

— Эм, — даже сел и приосанился Эрни, — к-хм.

Это был весь его ответ.

— Ну вот и отвали от неё, — хихикнула Фрея, — видела, как я его? — для меня, — а Мелания тебя бы защитила?

Не стала ей говорить, что она бы сделала это масштабнее и грубее.

— А как я должен, понять хочу ли я на тебе жениться, если ты мне даже в свидании отказываешь? — смотрел на меня в упор Эрни.

Я пожала плечами. Он дёрнул головой.

— Погоди, — он подпёр голову локтем, — а что значит «использую»? В смысле пересплю и брошу?

На комнату опустился мрак от его прямоты. Даже Фрея на фоне застыла в паре с будто почуявшим что что-то не так Тинго.

— Вы обе употребляете алкоголь, — совсем не реагировал Эрнест, — не думаю, что тема половых отношений у вас настолько табу, что вы будете так реагировать.

Я сглотнула вязкую слюну.

— Именно это я и предполагала, — слегка отодвинулась от него я, — т-то, что ты сказал.

Парень кивнул.

— Аямако, второй вопрос, который вероятно введёт тебя и Фрею в ужас: ты девственница? — под наши расширяющиеся в унисон глаза, — можешь не отвечать. Тут смысл в риторическом вопросе, а не ответе. Поэтому подумай над тем, к чему я веду: ты же понимаешь, что брак — это не пустяк, вроде походить за ручку? Ты должна быть уверена, что человек, с которым ты, на минуточку, по правилам Костны вряд ли разведёшься, адекватен и как минимум тебе подходит, — он выглядел наставительно, — не только в характере, но и в быте, общении, отношении к жизни и том, от чего у тебя дергаются щечки, Ая, — смешок, — ты со своими догмами должна видеть всех мужчин наизнанку. Есть такой навык?

Он дождался, пока я помотаю головой.

— Вот именно, — щелчок по моему носу, — поэтому как бы не было тяжело — переосмысляй, иначе действительно попадёшься тому, кто тебя обидит.

— Выходи за него замуж, — разрешила Фрея, — если что,в Соголду он перевезет тебя, а ты меня.

Я хмыкнула:

— Теперь он меня ещё больше пугает, — смотря в глаза улыбающегося Эрни.

— Ну да, — подруга положила голову на грудь Тинго, — как это я не понимаю! Он же не придурок, чтобы бежать читать его сообщение, да? — она махнула взглядом ко всё ещё транслирующему интервью телефону.

Теперь её.

— Не надо, — попросила я.

— Я попала⁈ — аж подпрыгнула девушка, — ты с ума сошла, Макака⁈ Какой к чёрту крокодил? У тебя совсем с головой туго⁈ Тебе мало было… фу-ух! Тебе Реджи номер два надо?

Я сжала челюсти.

— Зачем ты обсуждаешь это сейчас? — скрестила на груди руки я.

Девушка расслабилась:

— Ура, — безрадостно, — отбой, Эрни. Пеленать и кормить её таблеточками не нужно. Она ещё пока не рехнулась.

Я закатила глаза. И встала, направившись к шкафу.

— Перескажешь мне все про Олуфейма, — попросила Фрею.

— Ая, моё предложение в силе, — от ехидного и хитрого Эрни, — а ещё я совершенно свободен в любое время дня и ночи.

Я вошла в ванную и ответила:

— Пожалуюсь на тебя деду, — хихикнула я, — ходишь тут, совращаешь невинных костниек своими рассказами!

И закрыла дверь за собой под его смешок.

* * *

Мел появилась к восьми вечера, когда я уже совсем никуда не хотела ехать, ни с кем знакомиться, особенно с её идеальным братом. Но она продумала всё заранее и приехала сразу с Теодором. Жующая в наушниках чипсики я отреагировала на них двоих тяжёлым осознанием действительности, а вот Фрея ожидаемо воспряла до кокетства, дополняя его нытьём о том, как сильно у неё ноют все мышцы в организме от вчерашней битвы.

— Поднимай зад и шевели ногами, коза беспринципная, пока я не сказала ему тебя нести! — она указала на своего брата, который со всё той же завораживающей улыбкой таскал у меня чипсы из тубы.

— Не смотри на меня, Мако, — сообщил своим низким голосом эм… парень среднего возраста, — я такой же подневольный холоп, как и ты, — хрустел больше моим самоощущением, чем закуской он.

Делал он это ну чисто как тот парень из рекламы, про которого ты уже и думать перестала, потому как таких не существует.

— Ты уже в пижаме, — кивнула Мел, — Тед предусмотрительно сожрал твои запасы еды, — она хмыкнула, — но даже не надейся наглая рожа! — к брату, — отец купил всё в мой холодильник, так что мы не поделимся.

Она возвышенно скрестила руки на груди. «Наглая рожа» усмехнулась и ответила:

— Тебе столько нельзя, у тебя и так талия исчезла за прослойкой жирка, — ехидно.

Она скривилась.

— Я тебе прямо сказала, говнюк ты, блин. Говори меньше! — Мел села с другой стороны от меня, — ты же не совсем тупой, чтобы не понять, что Ая тебя отошьёт щелчком пальца! — её лоб упал в ладонь, — так и останешься в… — она хихикнула, — девочкой.

— О, не переживай, мы с Мако поняли друг друга, — смешок от Тедди, — и почему тебе характер можно показывать, а я какой-то чёрт бесправный? Сходи утопись в своём яде, Мелли.

Я переводила взгляд с одного на другую. Оба откровенно красивые. Похожие, как две капли воды, с одним тоном голосов, с равной манерой речи и любовью к себе.

— Ладно! — фыркнула и вскочила Мел, — ко мне же она привыкла, значит и ты, если будешь настойчивым, — смешок, — а я тебя знаю — ты та ещё заноза! Так что всё выгорит. Ая, попу в руки… можно сразу в руки Тедди, — она указывала нам всё пальцами, — и вперёд! Ну! Тед, ладно она, но ты-то чего спишь?

Он сперва пожал плечами, а потом… получил по голове, потому как так нагло меня ещё на плечо не закидывали! Да я знала его пять минут!

— Всё, — радостно хлопнула в ладоши Мелания, — идем вниз, потом я, так и быть, уступлю твоей будущей жене переднее место в твоей машине, а затем будем обсуждать какое платье невесты ты бы хотела, — она открыла перед нами дверь, пока я цеплялась за куртку её брата, пытаясь хоть как-то держаться, — эта… как тебя там, система! — она щёлкала пальцами, глядя на Фрею, открывшую от негодования рот, — пока в общем. Тед, попрощайся — будь вежливым хоть раз в жизни.

— Если я согласился на место раба на сегодня, то это не значит, что я буду выполнять все твои бредни, сестра, — подкинул трясущуюся меня Тедди, чтобы ему было удобнее.

Но не мне!

— Вы двое ненормальные! — напомнила им.

— Добро пожаловать в семью Арлен, Аямако, — улыбался голосом мужчина.

Ну не парень он, вот никаким образом нельзя его так назвать.

— Ты ещё с папой не познакомилась, — усмехнулась Мел, открывая теперь входную дверь, — ты, если думаешь, что мы чокнутые, то ни хрена подобного, — она цокала каблуками до дорогущей красной четырехместки на парковке, — я поцарапала дверь гаража час назад, а после сбежала с Тедди к тебе. Ваши ставки на превышенное количество децибел от старшего Арлена?

— Как обычно до крови в ушах, — усмехнулся и вполне себе мягко усадил меня на переднее кожаное сиденье Теодор, — Ая, будь проще — я вполне сносно расценю твою ярость, как первый скандал нашей семейной жизни.

Мел упала на сиденье сзади, пока я поджимала губы от вида довольного лица её брата.

— Он старается, — прокомментировала девушка, пока модельная фигурка Тедди шествовала вокруг капота четырехместки.

— Мы с ним не сойдёмся, — выдохнула я.

— Это ещё почему? — сел и рывком тронулся с места Теодор, — ты красивая даже в пижаме, уже успела назвать меня ненормальным, свободна, знаешь себе цену и явно войдёшь в семью. М, да. Аямако Арлен — звучит, согласись.

Мелания закатила глаза.

— Лучше сказал бы ей про то, какой ты — про себя она явно всё знает, — на её губах висела кривая ухмылка.

— Без тебя разберусь, сестра-бегемотик, — смешок под её удар ему по плечу, — ты уверена, что отец купил всё из твоего списка?

— Если только назло не заменил вино на какой-нибудь виноградный компот! — хихикнула девушка, — и ты весишь больше меня в два раза, понял? Так что вопрос остается открытым — кто из нас жирный! И, к слову, Ая при своем росте такая же, как я. Выкручивайся, бра-а-атик.

— Ты всё подлее с каждым днём, — усмехнулся Тед, — Аямако можно полнеть без проблем. Она же красивая.

— Ах ты мразь! — под его хохот шипела Мелани, — ну выйди на парковку, скотина! Я тебе все твои уложенные волосёнки повыдираю, гад! Ну всё…

— Хорошо, что у меня никогда не было брата, — я поджала ноги в тапочках.

Они враз удивились.

— Ты без улыбки это сказала, — Мел.

— Мы любя, Мако, — объяснил Теодор, — разве твои родители тебя и друг друга не подкалывают?

Я помотала головой и вспомнила.

— По-доброму и без ругательств, — кивнула им, — папа к вам так же относится?

Тедди кивнул:

— Воспринимай всё, как шутку, — он завернул в открытые ворота особняка и остановил четырехместку на пустой парковке, — ты быстро привыкнешь, и уверяю тебя — так намного веселее жить.

Я помотала головой.

— Отцовская двухместка с той стороны двора, — Мел встала коленями на сидение, чтобы прильнуть лбом к заднему стеклу, — в гараж он не заехал.

— Если судить по тому, что он остановился ровно поперёк парковочных линий, то он свернет тебе шею, — хмыкнул Тед, — напомни, почему ты разнесла гараж?

Мелания поджала губы.

— Не весь гараж, а только стену! — она рыкнула на него, — так что не ври. А насчёт почему… — она скрипнула зубами, — эта стерва Лямис выбесила меня до чёртиков своим «Я лучше неё!»! Так она ещё и трубку бросила, представляешь⁈ — её ногти впились в кожу на сидении, — я готова была развернуться и поехать рвать её на части, но решила просто выпустить пар.

— И как? — вышел первым Тедди.

Второй была я, потому как мужчина указывал на заваленную пылью, кусками кирпича и камней двухместку Мелании… действительно разломавшую половину гаража.

— Ты заходила в связанный с гаражом коридор? — спросил он у сестры.

— И без твоих умных мыслей понятно, что проход в кухню теперь только через гостиную! — фыркнула она, — скажи ещё мне, что я конченная, попробуй. Это, если забыл, мой дом — отец прописал его мне в завещании, так что… купил себе свой и живи в нём!

Она схватила меня за руку, утягивая куда-то вправо и бурча под нос:

— Противные Арлены мужского пола, чтоб их! Вот сейчас зайду, и этот ещё будет ора…

Договорить она не успела, потому как Тед открыл перед нами дверь с ехидной улыбкой, отнял мою руку у сестры и пропустил её вперед.

— Чёрт тебя дери, Мелания Арлен! — раздалось над головой громкое, басовитое и мужское, — я тебе сейчас ноги вырву и заставлю бежать от меня по всей столице! Какой чёрт дёрнул меня подумать о втором ребенке⁈ Говорила мне твоя мать тебя притопить, так нет же, тупая жалостливая моя башка! — высокий темноволосый и усатый мужчина лет пятидесяти вырулил к нам в коридор, пока Тедди указал мне на подставку для обуви.

Я даже удивилась тому, что они разувались дома. Кафель на полу так и кричал о своей холодности, несмотря на то, что мне выдали другие тапочки. Пока я переобувалась на банкетке у входа, старший и злющий Арлен скрестил руки на груди и, смешно раздувая усы шумным и резким от ярости дыханием, продолжил орать:

— Где ты была, паразитка несчастная⁈ Я приехал час назад, и я тебе сразу скажу, что тебе купно повезло, Мелани, потому что я хожу и ору весь это проклятый час!

Девушка подошла, чмокнула отца в щеку и прошла мимо.

— Прости, пап, я специально, — она завернула куда-то за угол.

— Почему система запрещает бить детей⁈ — не сбавлял уровень громкости мужчина, — я бы тебя тогда убил бы, честное слово! Куда ты ушла⁈ — он словно скала двинулся за ней, сверкаяглазами, — что за дети, мать вашу⁈ Мелания! Дочь сатаны, честное отцовское! Ты видела, что ты наделала? Будь моя воля, я бы взял ремень…

Он теперь стоял перед дверью очевидно в туалет и орал в зазор между деревянным полотном и дверным проемом:

— Где была твоя пустая головешка, когда ты это творила⁈ Я не нанимался терпеть твои выходки, проклятая… бессовестная… дочь! — его почти разрывало от гнева.

— Ты тоже в коридор не заходил, да? — прошёл мимо него с ухмылкой Тедди.

Я плелась следом.

— В какой кори… — тут до их отца дошло — глаза стали круглыми и налились кровью, — МЕЛАНИЯ! — он почти с дымом из ушей рванулся в сторону от двери влево, зарычал где-то за углом и продолжил уже там, — нет, я тебя все же придушу, дрянь ты несусветная! ЭТО БЫЛ МОЙ ЛЮБИМЫЙ КАКТУС! — под смешок посадившего меня на диван в гостиной Тедди, — любимый! Да я его любил больше, чем вас двоих с братом! Повешу! Убью! Закопаю! Мелания! Быстро выходи, иначе я тебя…

Мужчина яростно протопал в эту комнату, упал на такой же диван напротив и жалостливо оглядел осколки маленького горшочка, на котором лежал вполне себе ещё живой кактусик с цветочком.

— Он только зацвёл! Что за дочь⁈ — всё ещё громко, — что за день? Да кто ж тебя такую… воспитал⁈ Правильно мать твоя говорила, что ты каждую ночь не спишь, а прямиком в аду обучаешься!

Мел прошла до отца, села рядом и вытянула ноги.

— Я его пересажу, — поджала губы она, — серьёзно, за кактус прости. Но стена просто попала под раздачу.

Мужчина сузил глаза на ней.

— Я свою двухместку не дам, — вставил своё слово Тед, — даже не мылься, сестрица.

Он закинул ногу на ногу и развалился, глядя на девушку из-под ресниц с хитростью.

— У тебя их две, — Мел же казалась упрямой, — и заодно Ая узнает, что ты не жадина, — она усмехнулась.

— Может тебя всё же прибить по-быстрому? — спросил у Мел её отец, — тебя, да брата твоего такого же заразёнка?

— Я-то тут при чем? — улыбался Тедди, — я даже денег могу дать на ремонт гаража и коридора, — он сверкнул взглядом для меня, — но на двухместку не надейся, Мел. Ты её загадишь за пару часов, а мне потом отмывай.

Она схватила из рук отца кусок разбитого горшочка и запулила в брата, к счастью промазав.

— Ну-ка прекратили, черти! — рыкнул старший Арлен, — в задницу мне твои деньги, сукин кот! — он начал вытаскивать осколки из корешков, — ох, и надоели вы мне! Когда же вы уже отсюда уберетесь, чтоб вас? Что ты, мракобесинка, — на Мел, — что братец твой, — он фыркнул, — ты когда женишься, гад⁈ Может мне тебя самому женить? А⁈

Тедди демонстративно указал всеми пальцами на меня, растопырив те по форме двух вееров. Я думала куда бы исчезнуть, пока все морщины злости разглаживались на лице мужчины, разглядывающего меня с невероятной прямотой.

— Система, бедная девочка, как ты на него повелась? — совершенно прямо спросил старший Арлен, — кактусы умеешь пересаживать?

Протянутый мне цветок пугал даже больше мужчины.

— Сама справлюсь, — выхватила его Мел, ушагав куда-то подальше от нас, — это Аямако, и она пока не повелась на Теда — он косячит, а она здесь потому что моя лучшая подруга.

Мужчина состроил брови домиком:

— Подруга? Так если она терпит твою проклятую натуру, то… — с широкой довольной улыбкой и протянутой мне рукой, — приятно познакомиться, Ая. Папа, — представился он, — назовёшь по-другому, дам подзатыльник.

Я могла только медленно и шокировано кивнуть.

— Он врёт, — мотнул ногой в воздухе Тедди, — тебе просто повезло увидеть то, как его Мел довела. Но так он добрый. Как мы.

— А вы наидобрейшие, — хмыкнула я.

Мелани из другой комнаты прокомментировала:

— Не переживай, пап, — смешок, — она сейчас освоится, поймёт, что на Теде можно ездить как угодно, потом привыкнет к тебе и снесёт вторую стену гаража.

Я помотала головой. Старший Арлен показал мне кулак.

— Когда свадьба? — ждал ответа от сына мужчина.

Тед замялся.

— Две проблемы, — махал тапочкой на ноге он, — ей семнадцать, и она Фиджез.

«Папа» удивился.

— Дочь того самого Фиджез? — кивнул он, — Аямако Фиджез? Дочь Адама?

Мне пришлось кивать на каждый вопрос, который он задавал почему-то мне.

— Так он не даст одобрение, — спокойно откинулся на спинку дивана мужчина, — более того — он тебе сперва ноги вырвет, а потом попросит повторить, что ты у него спросил про его дочь.

Я удивилась.

— Вы знакомы? — поинтересовалась.

Мужчина кивнул и усмехнулся:

— Он должен был стать королём Костны, мелочь ты удивленная, — хихикнул, снова растрепав свои усы, он, — было бы странно, если бы его не знали.

И я не остановила себя:

— А почему не стал? — сжала губы посильнее, — королем.

Старший Арлен улыбнулся.

— Потому что очень сильно полюбил твою маму, Аямако, — по-доброму, — характер тебе, видимо отцовский достался, если ты не слышала ни слухи про вас до этого, ни залезла всё разузнать, — он хмыкнул, — ты рассказала папе про этого негодяя? — он указал подбородком на собственного сына.

Я помотала головой и решила быть честной:

— Я сама с ним сегодня познакомилась, — с улыбкой.

Отец Мел был своеобразным, но точно не плохим. Как и Тедди, в общем-то. Вот только я искала кого-то вроде папы, а не… их отца.

— Не-е, — мотнул головой мужчина, — Тед, ты пролетел мимо. Тебе надо будет хорошенько извернуться, чтобы соответствовать её требованиям, — он всё ещё крутил головой, — видел бы ты, как её мать хитрила и наизнанку выворачивалась ради этого… Фиджеза. А тут два в одном — хитрозадая и упрямая. Не. Только если ты её изначально впечатлил.

Он посмотрел на меня с вопросом. Я ответила отрицательно.

— Вот и всё, — хлопнул себя по коленям и поднялся старший Арлен, — жевать что будешь, мелкая Фиджез? Что ты, что Мел — ну чисто доходяги костистые! Что ж у вас за мода такая? Вот в наше время девушки соревновались кто кого объест, а вы… ой, и вредные, а! Пойдём, давай, — нам с Тедди.

Мне стало намного комфортнее.

— Ая, — пока я вставала, позвал Тед, — ты… скажешь, что именно не так? Относительно тебя и меня.

Я смотрела в светлые глаза. Действительно очень красивый. Явно хороший, пусть и резкий в какие-то моменты, но…

— Мне нравится… кое-кто, — смутилась я, — и я, если честно не очень понимаю, как ты ещё не женился.

Он пытался улыбаться. Кислота все же прорывалась сквозь эту поддельную радость — уголки его губ дрожали.

— Тот, кто тебе нравится, отвечает тебе взаимностью? — прямо спросил он.

Я даже не пыталась повторить его попытку «счастья» на лице.

— Нет, — села обратно на диван я.

— Вот и у меня так же, — смешок от Тедди, — каждый раз.

Мы хмыкнули одновременно.

— Какие же вы тормознутые, — поставила на столик напротив нас уже пересаженный кактус Мел, — в этом и смысл. Не улавливаете? Что-то вроде проклятия красивых, — она осталась стоять над нами, — Мак, не думай, что тебя вообще какая-то взаимность ждёт. Это факт. Ты знаешь себе цену, но будешь любить придурков. И если Тед всё ещё отрицает правила игры, то ты пойми, что если тебе и ответит кто-то, то скорее всего ты невероятно разочаруешься и тебе снова будет хреново. Понятно? Нет? — она закатила глаза, — Мак, посиди и подумай — перед тобой такой же «видный» парень, как и ты. Сердечко не ёкнуло? Так плевать. С тем, с кем ёкнуло, тебе не по пути, я тебе точно говорю. А Тед тебя как минимум понимает, как максимум — будет лучшей парой. Теперь что скажешь?

Я хотела молчать.

— Нет, ну твоя логика всё равно хромает, Мел, — хмыкнул Тедди, — у меня то от неё «ёкает».

— Кому ты врешь, порось несчастный? — фыркнула она ему в глаза.

Он поджал губы.

— Получается, — начала я, — и твой парень тоже тебе не нравится? Ты через полгода выходишь за него замуж.

Она пожала плечами.

— Я с ним сплю, вру, что люблю, а он прощает мои истерики и даёт много денег, — она была несгибаемой, — все счастливы и довольны.

Я не знала, что я должна сейчас испытывать. Вроде и жалость к ней, Тедди и себе, но с другой стороны — ужас и горечь. Я боялась того, что она права. Что у меня никак не могло получиться, как у родителей. Что я не такая. Что меня можно только использовать, без разницы обоюдно или просто так.

— У неё с башкой не в порядке, — усмехнулся Тедди, — Мак, не слушай её. Серьёзно. Я же пока не сдался, вот и ты не думай. От пары отказов тебе, — смешок, — и твоей «великой красоте», как сказала Мел, ничего не будет. Будто у других всё легко и просто.

— Показать тебе процент свободных от брака двадцатипятилетних мальчиков? — надула губы в ехидстве Мелани, — особенно нашего круга и состояния. Естественно, ты начал искать возраст школьниц и чуть старше, — она кивнула, — твои, плюс-минус два-три года уже все заняты.

Он дёрнул щекой.

— Волнообразная рождаемость, — девушка продолжила, — знаете, как это работает? В какой-то период времени больше девочек, в другой — мальчиков. В твой был мальчиковый пик. Тебе просто не повезло, Тед. И не повезет, как бы ты себя не настраивал на позитив. Так что возьми Аю за ручку и думайте про цвет платья на свадьбу через годик.

— Тогда у нас с тобой должно быть больше вариантов, — нахмурилась я, — и… Мел, мне восемнадцать через пару недель, — смешок, — а ему двадцать пять! — указала рукой на Тедди, — мой отец женился первый и единственный раз в тридцать с хвостиком!

Её брат был несогласен:

— Стукнет мне тридцать пять, и ни у кого из нас не будет пары, то женимся без вопросов и обсуждений, — он протянул мне руку.

Я закатила глаза. И пожала её в ответ.

— Идёт, — хихикнула, — но я тебе клянусь, что твоя упрямая сестра выйдет замуж и: или убьёт своего мужа, или разведётся через пару лет.

— На что спорим? — сверкнула глазами Мел.

— На чашку кофе, — терпеть не могла споры я.

Она расплылась в улыбке.

— И пончик с вишней, — добавила она, — папа, кстати, купил целую коробку, как я и просила, — она была довольна, — пойдём поедим, а после выгоним Теда с папой куда-нибудь подальше от нас, и начнем обсуждать этого твоего «симпатично». Я жду имя, фамилию, адрес и контактную информацию. Заведем табличку качеств и сравним моего охрененного брата и твоего выползыша.

Я закатила глаза.

Глава 15

Фрея шлёпала бассейными тапочками по кафелю и хмурилась, держа руки строго перед животом. Повторяющий изгибы тела костюм по типу аквалангистских её не впечатлял — она становилась рассеянной, краснела от каждого взгляда или обращения к ней, а ещё да — прикрывала придуманные ею самой «изъяны». Топающий рядом Малкольм подбадривал:

— Может тебе просто есть меньше? — хихикал над ней он, — вот у Аямако всё просто — она худая и красивая. А тебе… — на этом моменте он подвис, разглядывая толпу у соседнего с нашим лягушатника.

— Сегодня будем с ещё каким-то классом, — оторвала взгляд от переписки с братом Мел я, — и, Фрея, будь проще — ты отлично выглядишь, а Малкольм просто тебя троллит. К-хм… — я нашла взглядом предмет глубочайшего внимания мальчика, — можешь пошутить над ним в ответ из-за ну очень понятного взгляда на Меланию.

Услышав свое имя, названная девушка оглядела всё пространство бассейна и повернулась спиной к воде, все так же скрестив ноги в позе лотоса.

— Воу! — оскалилась она, — кто это у нас в облегающих лосинках? М-мм, Ая, замри! Фото для Тедди, ага! — под моё закатывание глаз, — он просто ещё не понял кого именно потерял!

Я плюхнулась рядом и отобрала у неё телефон, чтобы успеть удалить компромат на себя.

— Потерял? В прошедшем времени? — хмыкнула для неё, — ты ещё утром писала мне, что всё только начинается, — я была довольна, однако отправленное ею сообщение уже нельзя было удалить.

Мел была в своем репертуаре:

— Ты права, — важный кивок, — и не забывай, что вчерашняя разработка плана по устранению твоего «интереса» сегодня будет окончена.

Они вчера с Тедом гадко хихикая что-то рисовали на развернутом экране её телефона.

— Я тебе не сказала, как его зовут, — напомнила ей, — и не скажу.

— Почему мне так везёт? — пробурчала Фрея, сформировав из себя комок смущения рядом со мной, — это выпускная группа, Мак. Так что не смей смотреть в сторону машущего нам Грега. Делай вид, что это не мы. Он к Мелании всё равно не рискнет подойти.

Мел вмиг ощутила не свойственный её черной душе порыв помощи ближним и, зыркнув на Грегори, рыкнула на весь зал:

— Сдохни, Ормега! — а потом стала собой и тоже озвучила, — иначе наша толстенькая и смущенная Фрея погибнет от разрыва сердца!

Я её толкнула. В воду она, как назло, не упала, удержавшись за бортик.

— Это же не Аямако с глубочайшей и секретной любовью к какому-то отчаянному придурку, из-за которого она бежит подальше от самого Теодора Арлена! — она толкнула меня в ответ, — спроси у любого из нашей школы и он ответит, что Тедди был и остается лучшим.

— Ты перепутала все буквы в имени, Мелани, — ехидно держал спину Малкольм, — забыла как меня зовут?

Девушка скривилась.

— А я уже обрадовалась тому, что ты пропал с радаров, — отвернулась она, — потерялся бы навсегда, — мечтательно.

— За кого ты тогда замуж выйдешь? — величественно заявил мальчик.

Наблюдающая из-под ресниц за как всегда хмурым и темнолицым Озом я дёрнулась и наклонилась над водой, чтобы разглядеть вкупе их двоих.

— Так мои догадки были верны! — обрадовалась я, — Мел — та, кого отмела твоя мама!

Малкольм гордо поджал губы.

— Я и не скрывал, — отчеканил он, — к тому же мне нет дела до того, что решила мама. Я не мой брат, поэтому сам решу кого мне выбрать.

— Угу, — рассмеялась Мелания, — иди отсюда, не маменькин сыночек! Как же ты мне надоел, система.

Я спустила ноги в воду. Холодную — это был взрослый бассейн.

— А как же я тогда? — сделала обиженный вид.

Улыбка всё поломала.

— На данный момент я ещё решаю, однако будь готова к тому, что ты станешь запасным вариантом, — под наш с Мел хохот отвечал мальчик, — давайте раскроем карты, — его вообще ничего не смущало, — Меланию я люблю. Тут не поспоришь. Но с тобой, Аямако, будет проще договориться. Поэтому у меня дилемма.

Смеяться я перестала вмиг.

— Тебе хоть раз в жизни признавались хотя бы в симпатии так открыто? — спросила у девушки, восхищалась всё ещё смотрящим в упор на нее Малкольмом, — ты только представь, что ему двенадцать…

— Тринадцать, — поправил сам Мал, — и я лучше тех, кто вам там признавался.

Мелани хрюкнула.

— Детка, последний раз тебя прошу — иди отсюда, — даже не смотрела на него она.

— Продолжай отрицать увлеченность мной, детка, — высокомерно повторил обращение и поднялся мальчик, — пять лет, как я и обещал. А теперь я откланяюсь — урок должен начаться через тридцать секунд. Аямако, нам пора.

Я пожала плечами.

— Учительницы ещё нет, — указала ему, а после соскользнула в чужой бассейн, не забыв поправить шишку на голове, — мне здесь хотя бы по шею, а не как в нашем лягушатнике.

Малкольм направился к своему слегка сумасшедшему дракону, пока я оккупировала уголок здесь.

— Теперь ты меня не прикрываешь! — зашипела Фрея, — Кака, вылезай сейчас же!

— Фиджез, что ты здесь забыла? — активировался Оз-зи.

Я нырнула.

— Сдохни следом за дружком, Лакмаар! — вещала для него Мел, когда я вынырнула.

— Не разговаривай со мной, Арлен. Лучше доставай мяч, — спускался в бассейн Оз, — Фиджез, урок начался. Иди в свою группу.

Я разлепила намазанные водостойкой тушью ресницы и деловито оглядела оценочную передвижную стойку системы.

— Я тоже хочу в мяч, — возмутилась я.

Словно в ответ мне наша учительница пропела:

— Аямако, Фрея уже убежала на разминку, — она подошла к бортику и протянула мне руку, — пойдём, у нас тоже есть мяч.

Я хмыкнула.

— Тот пляжный? — с её помощью выползла на сушу, — я в прошлой школе была в команде по волейболу. Поверьте, вы не захотите пускать меня в игру с нашими.

Она поправила воротник на моем костюме, делая это максимально как с ребенком, а после помотала головой.

— Пустите её взамен меня, — довольно кивнула Мелани, — у нас одна комплекция и рост, а ещё она хочет напрягаться, а я не особо.

Две наши улыбки заставили её закатить глаза.

— Лисята, — улыбнулась она и подошла к стойке системы, что-то начав печатать на экране.

Следом пикнула её учительская бейдж-карточка и вуаля:

— Только на этот урок, Ая, — строго оглядела всех учительница, — и не забывай, что они старше.

Я почти подпрыгнула от радости. Нормальный урок! Система, я даже не знала, что так буду скучать по обычному расписанию.

— Меня всегда зазывали в правую команду, — указала мне на уже построившихся и слегка удивлённых одноклассников Мел.

— Ты нападающая, — была довольна я.

— Я — лень, — хмыкнула девушка, пока я прыгала в бассейн, — не знаю, что тебя заставляет шевелиться, но я не встала, даже если бы мне пообещали новую двухместку.

Я помахала рукой сверлящей меня связке Мелани и улыбнулась Грегори, зависшему в команде противника. Оз хмурился там же.

Мне отдали мяч и… тридцать шесть — семнадцать. Мы продули. Однако радостно тереть полностью мокрые волосы мне это не мешало, как и Фрее бурчать:

— Теперь мы не успеваем в столовую, — сидела полностью одетая и сухая она, — а всё потому, что ты пыталась победить длинного Грегори в том, в чём его природа… не обделила. Пятнадцать минут тебя ждала! Ещё и пришлось болтать с девочками с первой парты. Нет, ты слышала, что они обсуждают?

Я помотала головой, скинула вещи в шкафчик, мысленно извинившись перед собой будущей, которая в следующий раз наденет хоть и сухое, но мятое, и вытащила утюжок из спортивной сумки. Ещё бы не забыть его отнести обратно в раздевалку.

— Какого-то парня из группы выше нашей на пару классов, — хмыкнула Фрея, — спросили ещё, что я про него думаю. Ха! Про кого? Пятнадцатилетку? Серьёзно?

Я вышла из раздевалки первая. Поэтому сидящую на лавочке Мел тоже заметила первая, как и стоящих поодаль Грегори с капитаном.

— Помнишь я говорила тебе про доброту и поведение с ней связанное? — вцепилась в мой локоть Мелани, — так вот — из-за этой мути теперь у тебя есть пара весьма храбрых поклонников, Ая. А оно тебе надо? Особенно если вспомнить как выглядит Тедди?

Она вела меня вперед практически строевым шагом, поэтому плетущаяся обиженной кучкой Фрея могла только продолжать бурчать, только теперь удерживая не сопротивляющегося Грега в тисках своих пальцев.

— Мако, у нас сейчас общее собрание в столовой, — напомнил Грегори.

— Я видела, — пожала плечами я, — но… Оз, можно личный вопрос?

Сердце стучало где-то под горлом. Больно, зараза.

— Нельзя, — безразлично ответил крокодил, шагая рядом с другом, но так, будто его заставили здесь находиться.

Козёл. Какой же он…

— Спроси у меня — я отвечу, — улыбнулся Грегори.

Я дёрнула бровью.

— А ты его подпевала? — высокомерно спросила Мел, — или наоборот — решаешь за него.

— Крайне ироничные и интеллектуальные намеки, Арлен, — снисходительно оглядел её Оз-зи, — такие же образованные, как ты сама, — смешок, — и твой брат.

Я тяжело вздохнула.

— Ладно, Грегори, — отлепилась от Мел и подвинула капитана, вклинившись между ним и его связкой, — почему тогда Оз заблокировал меня вчера заново? Что я сделала?

— Я подумал и понял, что это нерентабельно, — отчеканил крокодил, — если ты и хотела что-то мне написать, то в этом не было смысла.

Не стала к нему поворачиваться, хотя он явно смотрел на меня. А вот Грег кривился вполне себе с равной долей, как и Фрея.

— Перескажу твою реплику брату, — усмехнулась Мелания, — думаешь, что он не доедет до соседней улицы и не ответит тебе, м?

Она была довольна. Озу было плевать.

— Какая страшная участь, — усмехнулся он.

— Какой же ты раздражающий, — фыркнула Мел, — Ая, слушай, у меня тут возникла весьма печальная догадка. Вот смотри — ты школьница, а значит твоя «великая любовь» вероятно тоже школьного возраста. Я не учитываю то, что ты учишься в младшей группе классов, — смешок, — ты же явно не станешь думать о младшекласснике. Остаётся масса вариантов от восемнадцати до логичных двадцати одного. И вот вопрос: со сколькими парнями этого промежутка ты пересекалась за последнее время?

Она сузила глаза. Я растеклась в улыбке.

— Мне ты не говорила, что тебе кто-то нравится, — пробурчала с обидой Фрея.

У неё сегодня явно было плохое настроение.

— Ты не права, — обратилась я к Мелании, — у меня большой круг общения. Начиная от прошлой школы, — я махнула в воздухе своим телефоном, — и заканчивая Фратрией, — весьма прямо, как по мне.

— А ещё соголдской командой, — вдруг воспряла Фрея, — Эрни до тебя всё же докопался? Вы позавчера так мило обжимались, лежа на одной кровати! — она состроила мурчащий тон.

Я поджала губы. Оз с Грегори одновременно дернулись и зло уставились на меня.

— Никто никого не обнимал, — прошипела для подруги я, — напомнить тебе лучше про ночные чмоки с твоих кроватей вчера?

Она захотела меня ударить. Я увернулась.

— Предательница, — пробурчал подёрнутой тёмной пеленой Грег, — вы обе. Но Фрея больше.

Я закинула за спину последнюю высушенную прядь и проскользнула в благородно открытую Мел дверь столовой.

— Сколько лет ты растила свои волосы? — заправила мне за ухо то, о чём спрашивала, Мелани, — не думала бросить ежедневное мучение в хм… полтора метра длинной?

Я положила щипцы на стол, села и оглядела насупленную из-за того, что мы пришли сюда всей компанией, Онни.

— Я привыкла, — пожала плечами, пока плела запланированную косичку.

Первую из привычных двух.

— Га-га, у меня для тебя плохие новости, — подбежала впопыхах Фрея, — у нас сегодня замечательные жареные стейки на обед. Будешь один?

Встала я поспешнее, чем могла себе позволить.

— Тогда с тебя пересказ собрания и… — я пыталась мило улыбаться, пока мальчики спокойно, но насуплено возвращались уже с подносам, — пока, — бросила всем.

— Фиджез, что на этот раз? — закатил глаза капитан, — спешишь к своей узкоглазой любви? Тогда они все в другой стороне, — он со смешком указал на столик другой команды, — вот только вам не по пути, — на его лице читалась ярость, — сядь.

Я помотала головой. Ноздри трепетали от нахлынувшего тошнотворного запаха жареного мяса. Во рту начала собираться слюна, повторяя по мерзости спазмы в горле и животе.

— Слушай, кроко… — начала было Фрея.

— Ты — заткнись! — зыркнул на неё парень, — а ты, — мне, — собрание важное. Поэтому сядь без своих выкрутасов, и слушай, что тебе говорят.

Я старалась не смотреть. Вокруг, казалось, пляшет весь пропахший рвотой мир. По лицу явно прошла судорога, пока на тело уже нападала слабость и головокружение.

— Оз, она… — снова Фрея.

— Ты не услышала? — рыкнул он, специально для меня встав, дёрнув за запястье и усадив максимально близко к себе, — с меня достаточно твоего фарса, Фиджез. Ты найдешь причину для чего угодно, будь то…

Фрея тяжело вздохнула, протягивая мне обычный бумажный пакетик из-под какой-то выпечки, в то время как я запрокидывала голову к потолку, всеми силами зажмурив глаза. Будь моя воля — я сейчас не смогла бы встать. Было уже поздно, потому как сдержать позыв было нереально. Так что наклон, пакетик и…

— Простите… — прошептала, всё же встав под круглыми глазами присутствующих.

Шла на выход я, пошатываясь. Тело меняло температуру так часто, что я успевала вспотеть и замерзнуть за секунду.

— У неё травма, — вещала за спиной Фрея, — она близко сидеть с мясом не способна. Сразу тошнота, — она хихикнула, — но тебе же главное слышать самого себя, да, крокодил? Ты же самый умный и у тебя самый огромный…

Туалет. Благо здесь было недалеко. Рот я полоскала с остервенением, как и шлепала себя по щекам. Усталость была жуткая.

— Ты живая? — заставил меня вздрогнуть Эрни, — по виду не особо, — он хмыкнул, — я всё видел, если ты не поняла. И пока Фрея отчитывает вашего шокированного капитана, — смешок, — который, к слову, за что-то на тебя взъелся, я принёс тебе попить.

Он улыбчиво протягивал мне бутылку с минеральной водой.

— Спасибо, — повернулась и облокотилась спиной на каменную стойку раковин я, — ты же понимаешь, что это женский туалет?

Дышать уже было легче.

— Да, — махнул рукой встав рядом Эрнест, — уточню, что костнийские правила на меня не особо распространяются, — он хихикнул, — за проступки у вас снимают социальный балл, а у меня его никогда не было.

Я медленно заливала рассерженный желудок водой. Он вроде не особо протестовал.

— Ты хулиган, — кивнула я.

Эрни расплылся в ещё большем удовольствии.

— Если измерять понятиями и нормами вашей страны, то моё место в тюрьме, — пожал плечами он, — как и всей Соголде. Хм. У вас точно не хватит мест, чтобы пересажать столько человек, — он мне подмигнул, — так что не сдавай нас, Мако. А я обещаю исправиться. Клянусь.

У него были удивительно лучезарные глаза. И всё тот же хитрый взгляд. А у меня мысли о том, что я какая-то невероятно тупая, ограниченная и безумная, потому что у меня совершенно не «ёкало» сердце от него, как выразилась Мелани. Вернее, оно и плавилось под его солнышком где-то на задворках, вот только ныло оно по тому, кто поступает как конченная дрянь, где-то совсем близко. Странный выбор я должна была сделать. Ограниченный, как линия горизонта, и глупый, как я сама. Почему-то в моей жизни не было таких же явных вариантов, какие я себе воображала с тех лет, когда перед глазами начали маячить не только детские игры, но и отношения. У меня не могло быть просто, как у мамы — у меня не было первого пересечения взглядов, понимания «моё» и спокойного знакомства с последующими осознанными отношениями. У меня же должно быть наперекосяк. С пустыми решениями, которые снова приведут меня к психотравме, слезам и апатии, пока я не сунусь в ещё одну влюбленную авантюру и не начну круг ада заново.

— Ты с кем-нибудь встречался? — мелкие глоточки помогали думать о чём угодно, только не о тошноте.

— Ты задаешь вопросы мне, подразумевая, что я костниец, Ая, — усмехнулся Эрнест, — тут скорее подошло бы «Ты состоял в длительных отношениях?» и «Сколько раз?». Отвечаю — да, дважды, — под моим удивленным взглядом, — выбелю себя тем, что с обеими мы находимся в дружеских отношениях до сих пор. Иногда даже общаемся.

По его сползающей улыбке можно было увидеть, как медленно он понимал мою реакцию.

— Это плохо? — приспросился он.

— Ты бабник, — сообщила ему, оттолкнувшись от стойки, на которую опиралась, — и я не зря тебя опасалась.

Он аж застыл на месте на какое-то время.

— Я⁈ С-слушай, Ая, а-а если я тогда… такой нехороший, то какое тогда у вас максимальное количество попыток? — он усмехнулся, пока поспешно шагал за мной в сторону двери.

— Это моё личное суждение, — пожала плечами и открыла дверь.

Чтобы наткнуться на стоящего и ожидающего меня Оза, сразу же выдавшего:

— Я прошу прощения, — для меня, а после презрительно для Эрни, — это женский туалет. Правила приличия предусмотрены не для тебя, Бахтьяр?

Эрни встал рядом со мной:

— Это всё, что ты придумал, Оз-зи? — как обычно тянул беззлобную улыбку парень, — нам бы на воздух. Подальше от этой духоты, — с намеком.

Капитан стерпел.

— Я могу тебе чем-то помочь? — смотря мне в глаза своими насыщенно-серыми.

В нем вообще не было ничего, что было в Реджи. Ни очень высокого роста, ни той дурацкой грубой наглости, ни неумения признавать ошибки. Может я, как и в прошлый раз, придумала себе идеальный образ, скрывающийся за противной скорлупой? Той, которая тогда выползала у психолога тёмными, но удивительно романтизированными мною доводами из его рта.

— Напомни, пожалуйста, Фрее забрать мой утюжок со стола, — пробормотала я, — и я не обижаюсь. Только можно мне не идти обратно?

Ох, как тяжело мне дались эти слова. Оз же сверкнул глазами.

— Если ты сдержишь грубость, кстати, — хихикнул Эрни для капитана, — то у неё не будет больше мыслей о том, что ты социопат, — более сдержанный смешок и, — в то время как ты сам может и перестанешь пытаться отгородиться от неё, — под высоко поднятую Лакмааровскую бровь, — не понял? Я говорю: меньше сопротивляешься — больше возможности усмирить влечение.

Эрни был доволен. Оз снисходительно оглядел его, вздохнул, хмыкнул и, развернувшись к нам спиной, бросил:

— Идиот.

Эрнест пожал плечами и улыбнулся мне:

— Пойдём в парк, — предложив мне руку, — иначе тут и задохнуться можно от тестостеронового гормонального взрыва!

Шли мы задумчиво. Особенно я. Меня смогла остановить только лавочка напротив корпуса.

— Почему ты так уверен, в том, что сказал про капитана? — полулегла на деревянных перекладинах я.

Эрни оглядел меня сверху.

— Вот я так и подумал, Мак, — хмык от него, — и у меня встречный вопрос: а ваш маскулинный Оз-зи не бабник?

Я поджала губы.

— Не узнавала, — пробурчала под нос.

— М-мм… — скрестил руки на груди Эрни, — может передумаешь? Потому что с ним сколько не желай мягкой посадки, он обязательно сделает её максимально жёсткой, — кивок, — вы расстанетесь, Ая. И может даже не потому, что у него в голове брутальность соревнуется с традиционализмом Костны. Не-а. Есть вероятность, что вы не сойдётесь по этой причине.

Я пожала плечами. И стоило мне открыть рот, как всему помешала Фрея:

— Твоя Мелания орала на нашего крокодила, пока ты бежала до туалета! — выскочила на дорожку она, — ох, ты бы это слышала! У него такой виноватый вид, а она базлает на всю столовую, что засудит его за вред тебе! Ха! А он её даже слушать не стал — почти сразу встал и за тобой пошёл, пока она ему проклятья в спину сыпала, — она хрустела яблоком, — будешь?

Я помотала головой, понимая, что сейчас любая еда для меня яд.

— Грегори сказал, что отправит информацию в чат Фратрии, — продолжила она, — но лучше бы он туда отправил фото виноватого крокодила, когда тот с ужасом понимал, что натворил! — она запрокинула голову и расхохоталась.

Моя попытка не надуться провалилась. Я ещё и брови нахмурила.

— Хочешь обсудить? — косился на меня Эрн, — хотя… если хочешь я могу подойти к нему с разговором, — смешок, — он меня хоть и ненавидит, но до драки там вряд ли дойдет, — кивок головой, — я спокойный. А ещё умею договариваться.

Снова помотала головой. Всё было неимоверно сложно.

— У нас сегодня после занятий командная терапия с психологом, — прочитала Фрея, — вот, что хотел донести крокодил, пока ты не заставила его ужаснуться самому себе! Ха-ха!

Её снова переполнили эмоции. Я же поняла, что сегодняшний день точно закончится чем-то неприятным. Там же мне никто не будет давать тест, при котором нужно себя контролировать. А значит придется всё выплескивать. Терпеть это не могла.

Однако меня никто не спрашивал, и вошедшую в кабинет психолога Аямако Фиджез поприветствовали, как опоздавшую. Снова.

— Аямако, добрый вечер, — психолог перебирала пальцами страницы на своём планшете, — мы сегодня в первый раз будем проходить тренинг вместе, поэтому я уже рассказала ребятам, но повторю для вас с… Фреей?

Подруга кивнула, выискивая взглядом свободное место в кругу занятых мягких кресел друг напротив друга.

— Я рада познакомиться с тобой, Фрея, — женщина улыбалась, — а теперь присаживайтесь — мальчиков у вас в команде оказалось на тандем больше, поэтому между ними сяду я. Остальные же… Аямако, я буду рада, если ты согласишься сесть рядом с Озерфиром. Это важно для вашей коммуникации, которая, как вы сами понимаете оба, требует корректировки.

Капитан не смотрел на меня, его взгляд резал пространство за высоким и длинным окном в пол, распахнутым для свежести. Выбор мне дали крайне ограниченный — либо крокодил под боком, либо… иди отсюда, вредная Ая.

— Вы бы ещё его деда сюда привели, — хихикнула Фрея, усаживаясь между Грегори и Киприаном — вот кому повезло.

С другой стороны меня подпирал Зорий, гуляющий по ночам. Двойное удачливое комбо.

— Я забыл, — протянул мне мои щипцы Оз-зи, — к тому же, когда я вернулся, Самерфил успела уйти.

Я кивнула, села в кресло рядом с ним и отложила щипцы за спину, чтобы не мешали.

— Спасибо, — пересеклась взглядом с психологом я.

— Ты в порядке, Ая? — поинтересовался Кернилс с сочувствием.

Снова кивнула.

— Вечером даже может быть смогу поесть, — закинула ногу на ногу я.

От этих приступов отходить приходилось долго из-за бунтующего живота, помимо острых воспоминаний.

— Зато теперь мы все знаем, что рядом с тобой лучше не есть ничего… с мясом, — хихикнул Киприан, — иначе случится… м-да.

— Начнем тренинг, — сверлил его взглядом капитан, — все на месте.

Я ещё и руки скрестила перед собой, животом ощущая его негатив, да ещё в такой близости.

— Ты прав, Оз, — кивнула психолог, — у нас сегодня тренинг, больше направленный на знакомство друг с другом. Но не переживайте, если вы успели сделать это за эти несколько недель, то теперь это необходимо мне. Помимо этого, вы явно успеете узнать много интересного друг про друга. Согласны? — под вялые кивки, — тогда начнём. Моя задача — настроить каждого из вас на рабочий командный лад. Сплотить, позволить понять другого члена команды, может быть даже решить некоторые конфликты. Это будет весело!

— Ага, — хрюкнула Фрея, — драк между нами ещё не было.

Все заулыбались.

— И не будет, Фрея, — позитивно ответила ей психолог, — по крайней мере я надеюсь на твою сдержанность и открытость, — улыбка, — по характеристикам системы ты именно такая и есть, Фрея. Ты согласна? — она заставила подругу хмыкнуть, — тогда давай с тебя и начнём. Сегодня мы с вами отойдём от привычного для взрослых учеников тренинга и заменим его на игры. Фратрия же тоже игры? — улыбка, — тогда и мы с вами попробуем обыграть рутинные мысли и действия так, чтобы каждый из вас вышел из этой комнаты с хорошим настроением и мыслями, которые нужно будет как следует обдумать. Договорились?

Все пытались не киснуть. А некоторые даже тревожиться. Зорий явно неспроста смотрел себе под ноги, сжав руку в другой до побеления пальцев.

— Тогда давайте встряхнёмся! — вскочила на ноги психолог, — давайте. Встаем каждый у своего места — получается своеобразный круг. Возьмёмся за руки.

— У-у-у… — протянула Фрея, — такое себе мероприятие — у меня ладошки вспотели ещё когда вы сказали, что обо мне что-то узнают.

Я хихикнула и схватилась за озвученное с двух сторон.

— Не переживай, — улыбнулась девушке почти напротив, — у всех так.

— Да-а? — смех от неё, — и у вас с крокодилом? Я так и вижу по вашим лицам, как вы «переживаете»!

Я промолчала — раскрывать его не хотелось. Как и смущать Зория, у которого рука вообще тряслась.

— Мы можем поменяться! — наконец выдала Онника для меня, — если тебе хочется… М-мако.

Долго собиралась с силами. А я пожала плечами и попыталась было сделать шаг вперед, как вполне себе не сухая капитанская рука дернула меня обратно:

— Тебе сказали стоять тут, Фиджез.

Онни посмотрела на него как на предателя. Я тяжело вздохнула.

— Ладно, — выдавила я, — как скажешь.

По лицу Оза сложно было понять что-то до этого, но сейчас там явно что-то яростно блеснуло.

— Первая игра! — вещала на фоне психолог, — сейчас каждый по очереди, начиная с Фреи, будет говорить свое имя и придумает любое прилагательное, которое ассоциирует с собой на первую букву. Фрея тебе нужно пару секунд на то, чтобы придумать?

— Не-а, я всегда готова, — гордое от подруги, — Фрея. Фантазирующая. Фундаментальная. Фанатичная. Больше не придумала, но если вы дадите мне пару минут…

— Спасибо, Фрея, — остановила ее женщина, — Грегори?

Он слегка подвис.

— Эм… а что если у меня только к-хм… не особо хорошие ассоциации? — промурчал он, — простите, но… г-горячий?

Фрею порвало. Слезы из её глаз катились ещё двоё человек, пока очередь не дошла до меня:

— Аямако. Адекватная.

Все промолчали. А я пыталась держать лицо. Говорить что-то по-детски странное казалось нормальным лет восемь назад. Сейчас вызывало что-то среднее между смещением и принятием странного звучания.

— Озерфир. Объективный.

Вообще нет. По крайней мере не в мою сторону.

— Берпичлиндарк, — под общие круглые глаза произнесла Пич, — не смотрите на меня так. Да, у меня зубодробительное имя. Услышали? Теперь забудьте.

— Тут бы хотя бы запомнить, — пробурчала Фрея.

— Благоразумная, — закатила глаза Пич, — а вот ты, Фрея, не особо.

Подруга фыркнула.

— Так у меня и имеми такого нет, слава системе! — хихикнула она.

Пич цокнула.

— Замечательно! — распыляла счастье вокруг всех нас психолог, — мы закончили с этим заданием — у вас у всех очень интересные прилагательные вышли! Заметили, что вы выбирали из очень ограниченного круга вариантов, поэтому и определения подходили к вам не так точно? Очень забавная игра, хоть и характеризующая вас скорее со стороны фантазии, чем психологии. Теперь вы можете сесть и отпустить руки.

Расслабление вышло групповым. Почти все выдохнули с радостью. Меня только смущал вытирающий после меня руку капитан, на которого пришлось осуждающе только коситься.

— И если я уже сказала, что мы с вами познакомимся поближе, то предлагаю следующую игру! — психолог, — теперь начнём с меня и дальше передадим эстафету по кругу. Три факта о себе, поехали! Я первая: у меня есть сын, я люблю свою работу и у меня вчера распустилась первая орхидея на подоконнике. Твоя очередь, Кернилс.

Фрея, сидящая после него, думала дольше всех:

— У меня есть младший брат и две сестры, — хмурилась она, — Аямако — единственная моя подруга. И… я хочу стать правителем мира.

Я решила ей похлопать, отчего девушка даже немного воспряла.

— Впечатляет, — улыбалась широко психолог, — Зорий?

И я после него:

— Я умею делать колесо, — прочистила горло я под смешки вокруг, — знаю пять языков и подаю ножом в цель с пятнадцати метров.

Я игнорировала приходящие на телефон уведомления. Снова Тед что-то пишет. Он любил болтать ни о чем.

— Пять языков? — даже переспросила психолог.

— А ножи вас вообще не смутили, — хихикнула Фрея, — вы ещё не чувствовали, как она щипаться умеет! Там никакой нож не сравнится, — она опустила глаза и продолжила ворчать, — я бы рассказала вам, кто её научил этой пакости, но лучше вам без подробностей, потому что этот урод ей столько всего помимо этого…

— Хватит, — остановила её я, — два в совершенстве — костнийский и соголдский, а остальные на разговорном уровне, — сказала для психолога, — языки нашего материка.

— Вот что тогда мама с Малом в тебя вцепились, — кивнул Грегори, — ты полиглот.

Я кивнула. И промолчала.

— Оз? — напомнила задумчиво глядящему на меня капитану женщина, — твоя очередь.

Внимание с меня он не убрал, пусть и ответил:

— Моим опекуном является мой дальний родственник, — поджал губы парень, — у меня есть кот. Хм. Третьего я не смог выбрать из того, что я хотел бы вам рассказать. Только если: меня зовут Озерфир. Достаточно?

Онни не могла держать в себе улыбку, пока смотрела на возлюбленного. Она явно могла сказать про него больше.

— Пич?

И еще Киприан, после которого шла Онника:

— Я встречалась с Озом, — как главный факт её жизни, — Мелания — одна из моих лучших подруг, а ещё… мне уже сшили платье на бал Фратрии! — с намеком для «кое-кого».

А он теперь сверлил мою подергивающуюся от этого ногу. Вернее, носок лодочки в двух метрах от него.

— Как здорово! — искренне восхитилась психолог, — тебя уже пригласили, Онни?

Девушка посмотрела на Оза ещё более внимательно.

— Приглашали, но я отказывала, — пророкотал голос Онники.

— Я слышала, что ты очень популярна в кругах школы, — подметила психолог, — думаю, никто не удивится, если ты придешь на бал с самым популярным парнем.

Фрея хрюкнула и отвернулась к окну. Грегори усмехнулся:

— Например со мной, — сто процентов не в первый раз предложил он.

Она на него и не посмотрела.

— Вернёмся к игре, — напомнила психолог, — Олуфейм.

Я уже теребила браслет на руке, когда круг замкнулся, и нам дали новую задачу. Хоть одна бы из них действительно действовала сплачивающе, хоть немного.

— Снова идём друг за другом, — психолог, — тоже определения, только в этот раз не про себя, а про двоих из группы, сперва справа сидящего, потом слева. М, да. Одно положительное качество на ваш взгляд, и одно отрицательное.

Это вышло ещё дольше по времени — навязчивый и дотошный Тедди Арлен успел позвонить мне дважды, пока я сбрасывала вызовы под недовольным взором капитана.

— Аямако, она… — весь стал красным Зорий, по какой-то причине сказавший про Фрею пару самых обычных прилагательных, — она красивая, — он сглотнул, — это отрицательное, — под общие хихики.

— Не будем уточнять почему это плохое качество Мако, — щурила глаза психолог.

— Не мешайте думать, — пробормотал Зорий, — из положительных — она умная.

Все удивились. Я решила объяснить:

— Спасибо, конечно, — кивнула, — но я просто сегодня утром помогла тебе с кодом в том задании по программированию. Ты сам в следующем годупоймешь, что это было не самое трудное.

Я всё же почти прошла год в классе старше него.

— Тут смысл в контексте, — как обычно влился в диалог Киприан — его связка, — в том, что ты стоишь на уровне Мелании, но спокойно разговариваешь с такими, как мы.

Я честно пыталась улыбаться.

— У Мел такой характер, а я на самом деле не вижу и не ощущаю никаких «уровней», — почти не врала я.

Все смолчали.

— Тогда ты следующая, Аямако, — психолог сегодня была ещё улыбчивее, — ответь Зорию.

Я кивнула.

— Ты бываешь доверчивым, — вспомнила наше знакомство на тренировке я, — но при этом ты очень открытый и добрый, что я подмечаю уже который раз.

Я улыбалась его смущению.

— На самом деле я могла бы много хорошего сказать про тебя, — снова скинула вызов на телефоне я, — ещё я знаю, что ты очень сильный не только магически, но и морально, — судя по интервью именно он был тем из детского дома, — мне кажется, что я бы не смогла пережить то, что удалось тебе. Ты очень крутой.

— Вот почему так повезло тебе, а не мне? — возмутился Киприан, — я тоже хочу услышать, что я крутой от Аямако!

Мой смех разлетелся по кабинету.

— Про тебя я тоже много хорошего успела узнать, — ответила ему, — и ты тоже крутой.

— Но я круче, — исподлобья сверлил своего друга Зорий.

Их спор прервала я сама, собравшись с силами:

— Ты иногда поступаешь агрессивно, Оз, — заставила всех затихнуть, — и я понимаю почему ты так поступаешь, но оправдывать тебя становится всё сложнее, — прочистила горло.

— Этот «недостаток» от тебя стоит на той же ступени, что и тот, который всуропил тебе Фигия, — на Зория с его «красивая», — в моём понимании агрессия — это достоинство.

Снова молчание от всех. И снова продолжить пришлось мне:

— Насчёт положительного качества, то я много думала после того похода к психологу в прошлый раз, — я благодарно улыбнулась ей, — и ты хороший капитан, — под всеобщее изумление.

А в особенности самого Оза.

— Ты прав — у нас разное понимание того, как нужно относиться к команде, но твоя точка зрения тоже имеет место быть. Возможно её можно считать лучше моей. Действенней и логичней, — впервые посмотрев ему в глаза за весь этот тренинг, — я почитала несколько статей на эту тему. И все они говорят, что ты прав.

Он смотрел на меня с минуту. По его серым глазам было сложно понять эмоции, по лицу тем более, однако он меня удивил и сейчас:

— Считай, что тебе удалось подлизаться, Фиджез.

Я закатила глаза.

— Ты не прав, — пробурчала.

— Так же, как с командованием? — смешок от него, — прочитай ещё пару умных статей, только теперь по этой теме.

— Ладно, — всплеснула руками я, — допустим, я подлизалась, что дальше? Мне же удалось! Тогда, может быть, ты перестанешь давить на меня? Хоть на грамм.

Он кивнул.

— Никто на тебя не давит, — серьезным тоном, — если ты не заметила — я корректирую свою позицию по отношению к тебе. Прямо сейчас и начиная с сегодняшнего утра, — он отвёл взгляд под моим недоумением, — не с самого утра, а с того момента, как ты сбежала в туалет.

— Уже более реалистично, — дёрнула щекой я.

Он скрипнул зубами.

— Пара слов о Фиджез? — усмехнулся он, — твой недостаток я уже озвучивал, но мне в голову пришла более точная формулировка, — кивок, — ты человек, который исключает из своей характеристики что-либо нормальное. Ты абсолютно по каждому критерию, который может существовать в мире, становишься абсурдной и неподходящей. Будь то какие-либо идеалы, пусть даже не мои, а костнийские. Ты пустая, поверхностная и соответствовать не способна. Ты…

— Достаточно, — смотрела на меня круглыми глазами психолог, — положительное, Оз.

Крокодил хмыкнул, так и не смотря на тяжело дышащую меня. А я держала зубы сжатыми, ногти впившимися в юбку на коленях, а слёзы в глазах. Пока что — держать их было адски сложно. Я же пустая и поверхностная. Щеки тянуло вниз, пока в носу свербело. Как точно он попал в то, что я боялась о себе услышать!

— Положительного я не нашёл, — беззаботно пожал плечами Озерфир, пока я закрывала рот рукой, вставала под его поворот головой и резко слетевший расслабленный вид, и шагала на выход.

— Простите, — выскользнула в коридор и закрыла дверь за собой.

Рыдания догнали меня уже там. Пустая же. Бездушная. Ни к чему и никогда у меня не лежала душа. И что теперь? Я же перепробовала всё! И… что мне это дало? Я ничего не умею, а все умения, навыки и желания… поверхностны.

Всё тот же женский туалет, что и сегодня утром. Мне повезло, что он пустой. Ха! Как я сама.

Кабинка посередине. Чтобы было хоть какое-никакое ощущение защиты. Не такого душащего одиночества и пустоты в сердце, какое было в прошлый раз на том мероприятии. Но если тогда я и не хотела, чтобы кто-то подходил, то сейчас я хотела домой к маме. Она бы обязательно сказала, что мне делать. Как реагировать, что сказать в ответ и как ударить сильнее него.

Я хмыкнула. Стёрла слёзы, радуясь водостойкой туши и тяжело вздохнула, глядя на собственные влажные пальцы. В горле стоял ком и горечь. Голова казалась тяжёлой и набитой чем угодно, только не мыслями. А он сказал, что пустая! Нет! Вон… сколько там самых многотонных перьев и пуха. Бесплотного, но обязательно пыльного и грузного.

— Фиджез, — постучал ровно в мою кабинку капитан, — во мне всё ещё клокочет тупое отрицание своей неправоты, однако… прости, — смешок, — второй раз за день. Как-то перебор уже с извинениями, но… хотя, если честно я вообще ни черта не понял на что ты обиделась! Говоришь тебе, что ты приторная — ты дуешь губы. Говоришь, что безэмоциональная — ты плачешь. Что не так?

Я даже открыла дверку от возмущения, пусть и не встала, пока он опирался на край стенки кабинки.

— Пробовал говорить хорошее⁈ — сузила глаза я, — нет? В твою же компетенцию командира не входит не рассказывать какие вокруг все гнусные! Иди отсюда, дай почувствовать себя человеком, потому что рядом с тобой все вмиг стают… подонками, — смешок, — не думал, что тут обратная связь? Это ты провоцируешь на ответную грубость! Так что… — теперь были слёзы злости, — пошёл вон.

Озерфир такого явно не ожидал. Поэтому сперва обескураженно оглядел меня сверху вниз, а после нахмурился и оскорблённо возмутился:

— Ты не можешь меня выгнать, Фиджез, — спокойно и не так громко, как обычно, — это место общего пользования, так что…

Я хмыкнула, встала и попыталась закрыть свою дверь, бурча:

— Тогда шагай в другую кабинку, потому что эта занята!

Он и не напрягался, пока хмуро глядел за моими трепыханиями, не забывая держать одной рукой то, что я тянула двумя. На десятой попытке до меня вдруг добралась мысль:

— Это женская уборная, — отпустила створку и села обратно на закрытую крышку унитаза я, — и я напишу на тебя докладную.

Он закатил глаза. А после сделал шаг в мою сторону, сел рядом на корточки и начал говорить:

— У меня нет цели заставить тебя страдать или плакать, Фиджез, — продолжал удивлять меня капитан, — я вообще понятия не имею какого чёрта здесь творится, потому что меня сейчас буквально разрывает от того факта, что я сделал тебе плохо и ты расстроилась, и того, что ты снова поступила не так, как нужно было, сказала не то, как должна была и… вот ты точно поступаешь специально, чтобы шиза в моем сознании распространялась агрессивнее.

Я смотрела в его сейчас кошмарно близкие глаза. Видела и подергивающийся от нервного напряжения уголок губ, и россыпь мелких шрамов на щеке ближе к уху и…

— Ты отрицаешь, что я тебе нравлюсь, — прошептала ему в лицо.

Он усмехнулся.

— Не отрицаю, — прямо, как если бы говорила сама система, — но ты права. Фратрия пройдёт. И ты тоже не будешь триггерить меня каждым своим шагом.

Его лежащая на моей коленке рука накрылась второй, а на всю эту конструкцию легла его голова. Сердце скакало от того, что он делал беззаботно и будто привычно. Разве у него не так же?

— Это потому что я… п-пустая? — губы надулись от обиды.

Он дёрнул бровью.

— Не только, — легкая ухмылка на мои трясущиеся губы, — у тебя и в самом деле больше негативных для меня качеств, чем… про положительные я стараюсь не думать, сама понимаешь. Ты — равная противоположность той, кого я хотел бы видеть рядом с собой.

— Правильно тебя белобрысый Эрни идиотом назвал, — совсем без смеха отвлек нас Грегори.

Оз же усмехнулся.

— Давно тут стоишь? — спросил он у друга, слегка повернув голову на моем колене в его сторону.

Вот только мы оба не могли видеть через стенку кабинки.

— С самого начала твоего тупого монолога, который ты учил всю неделю, — улыбался словами Грег, — чувствуешь себя придурком?

— Не большим, чем ты, — с неохотой поднялся капитан, — Фиджез, мы реши…

Я вдруг хрюкнула, почувствовав себя гаже, чем могла бы.

— То есть ты на полном серьёзе думал, что я сейчас реву из-за того, что у меня безудержная любовь к тебе, а не ты чёртов болван, который просто попал в больное? — изогнула бровь я, — так?

Его лицо вытягивалось с минуту.

— То есть ты не… — подбежал к нам Грегори, — он тебе не… ой.

Я скрестила руки на груди.

— Разговор не про это, — хмыкнула я, пока скривившийся Озерфир отходил от меня подальше, — а про то, что он бросается словами так, будто у него их было ограниченное количество, а все хорошие он уже растратил!

Теперь я видела только соединившего две светлые брови в одну и смотрящего на недоступного мне во всех смыслах крокодила Грегори.

— М-мм… — пытался сдерживать улыбку он, — как ощущения, Оз? Теперь-то ты понял не только меня с Онни, но и саму Мако, — смешок, — она должна была по твоим «планам и замерам» ощущать примерно то же самое.

От Лакмаара донесся смешок.

— Думать, что эта дрянь взаимна, было легче, — хмыкнул он.

А я держала лицо. С какого перепугу этот козёл должен был уйти отсюда с улыбкой и мыслями какой он хороший? Хотел отшить меня. Сделал. Получил то же самое сам. Все получили по заслугам. Хотя бы больно в груди будет не мне одной.

— Боюсь представить, что именно во мне не так по твоим параметрам, — вспомнила я.

— Вы тут все утопились в слезах Макаки? — вошла в туалет Фрея, — Оу, а где Какашка? Вы тут, что, друг с дружкой болтали? — она хихикнула, — и что решили? Что в женский туалет заходить как-то неправильно не решили? Так я вам и так это скажу! — она шагала прямо ко мне, — не зря ты сегодня свои ресницы намалевала той тушью, — она хихикнула, протягивая мне руку, — заранее знала, что он тебя доведет? Крокодил, ты знаешь вообще… вы чего такие молчаливые?

Она помогла мне подняться.

— Мой телефон ещё не начал снова звонить? — попытка безразлично пройти мимо Оза вполне себе удалась — я на него не смотрела.

— Ага, если бы, — Фрея потянула за собой и Грегори, — Тедди, которого ты так мило подписала, звонил пару раз. Я скинула и написала ему, что ты ушла реветь в туалет из-за капитана.

— То есть тебе нравится Арлен? — поднял на меня глаза Грег, — что ты там вообще нашла?

Я помотала головой.

— Всё сложнее, чем кажется, — ответила ему.

И открыла дверь перед собой сама. Ребра как-то странно сжимались на сердце.

— Аямако, ты вернулась, — улыбнулась мне психолог, — если хочешь, то сегодня я могу поговорить с тобой.

Я помотала головой.

— Нет, спасибо, — выдавила ей ответную «радость» на лице, — Онни, ты предлагала поменяться.

Я села на место вскочившей и пробежавшей как ни в чём не бывало девушки и снова закинула ногу на ногу. Серые недовольные глаза вмиг стали злыми, пусть и даже не дрогнули, когда я посмотрела в них в ответ так же прямо. Он снова делал расслабленный вид, только теперь удерживал кривую едва заметную ухмылку и сверлил меня взглядом.

— Всё в порядке, Ая? — отвлекла меня от ответного и хм… пустого взгляда психолог.

— У меня — да, — пожала плечами.

От крокодила донёсся смешок.

— Ты не пустая, Ая, — решил меня поддержать Кернилс, — я точно так не считаю. В тебе много качеств, которых нет в других. Ты, как минимум, добрая, а не высокомерная, как казалась изначально.

Пич кивнула и хмыкнула:

— Только если немножко, — она улыбалась без злости.

— А ты, Оз? — была рада психолог, — что ты можешь сказать?

— Он уже всё сказал, — не хотела ничего слышать я.

Капитан повторил мою позу и, не отвлекаясь от моего лица, процедил:

— Чувствую себя третьеклассником, который сильно хотел дернуть девочку за косичку, но терпел какое-то время, потому что косичка была мерзко-черной. А когда решил объяснить почему не дёргал, то получил азбукой по лицу.

Тишина заполнила комнату. Тяжёлая и разрываемая только линией взгляда Оза на меня. Поэтому я должна была её порвать:

— Вполне заслуженно.

— Не отрицаю, — хмыкнул он.

— Я сейчас помру от интереса, — ёрзала на своем кресле Фрея, — что у вас там произошло, что вы такие две обиженки теперь?

Ответил ей Грегори:

— Ничего хорошего, — пробурчал он.

— Тогда продолжим с тех мест, где остановились, — психолог, — Оз, теперь у тебя новая соседка. Что скажешь про неё? И учти произошедшее, пожалуйста.

Капитан кивнул.

— Негативное, — он скривился, пусть и продолжал смотреть на меня, — тебе нужно иметь рядом с собой человека, который будет управлять тобой. Если такого нет, то ты начинаешь мыслить фантасмагориями.

Онни прикрыла глаза от удовольствия. Ей явно нравилось то, что он сказал про нее.

— Положительное, — поджатые губы, — ты идеал восприятия. Пример и образец того, какими качествами должна обладать девушка.

Она почти визжала. Смотрела на него с обожанием, пока он прожигал меня.

— Но по иронии жизни невостребованный, — добавил капитан.

Онника не поняла, лишь дёрнула губами, нахмурилась и надула губы.

— Ты тоже мой идеал, — проронила она, — и я поговорю с Мелани, чтобы она убедила папу тебя одобрить, потому что у неё так хорошо получается из-за того, что она умная и находит правильные слова каждый раз. Он ей так верит, что…

Я не сдержала улыбки от её слов.

— Тебе показалось что-то смешным? — что-то подозревала Пич, — Мако?

Я помотала головой.

— Просто радуюсь тому, насколько им повезло найти друг друга, — почти не язвительно, — таких идеальных.

— Так, давайте дойдем до конца, чтобы никого не обидеть и закончим на сегодня, — взглянула на часы психолог.

Пока Оз-зи раздувал ноздри от бушующей ярости передо мной.

— Про Кернилса можно сказать только положительное, — когда очередь дошла до меня, — простите, но негативного правда не знаю, и уверена, что у него такого нет, — я улыбнулась парню, — я вообще никогда не видела людей лучше тебя. Ты всем помогаешь, всегда с улыбкой, добрый, искренний и… просто отличный человек.

Психолог была счастлива. Её тренинг хоть и пошёл наперекосяк, но точно разрешил некоторые конфликты. Основной для меня точно. Он и стал фатальным, но главное, что он закончился.

Жаль только, что я сама осталась. Как и мои чувства.

Глава 16

Я сидела на капоте папиной машины и щурилась от солнца. Хоть я и находилась под куполом с кондиционированием, но даже здесь лучи были яркими и согревающими.

— Почему ты босиком? — сел на лавочку напротив Лернт, — Ая, тебе не холодно?

Я помотала головой. Настроение было удивительное. Я тешила себя тем, что эта сероглазая скотина страдает по субъективной выдумке обязательно сильнее меня. Да и сам факт его признания теплил ауру надеждой.

И самое главное: да, пустая! Зато сейчас я из-за своей пустоты грелась быстрее самых «полных», таких как Онни и он сам.

— Я решила обуть кроссовки, как вернулась с тренинга, — улыбнулась деду я, — настроение было таким мерзким, что я решила его себе улучшить и надеть те детские кроссы с выдвижными колесиками и свечением при шагах, — вздох полной грудью, — а Фрея восприняла мою последующую улыбку как стимул её у меня отобрать и… стянула с меня еще и панамку, после чего пробурчала что-то про не отвечающего ей Тинго и укатила на моих веселых колёсиках куда-то туда, — я указала на парк.

Лернт оценил историю как вызывающую улыбку.

— Ты так и не ответила про холодно, — напомнил он, — и сразу скажу, Тинго ей не ответит — они всей командой были отправлены мной на выходную экскурсию по местным достопримечательностям.

Я хихикнула.

— Питейным? — спросила прямо, — и меня пригрело.

Дед шутку оценил.

— Эрнест обещал мне предотвратить какие-либо перегибы, — щурил глаза мужчина, — твоих родителей долго нет.

Я кивнула.

— Ты планируешь к нам на оба выходных? — подставила ладонь под голову для удобства.

— Только один, — поджал губы он, — боюсь, что ответственность не только за себя заставляет меня тревожиться чуть более, чем обычно. Тем более, что от вашего города до столицы каждые два часа ходит скоростной поезд. Обратно я уеду без проблем.

Я кивнула, пусть это и не радовало.

— Мы думали про него, когда я собиралась сюда, — вспомнила, — но если ездить каждый день, то это занимает время и… статью расходов в папиной смете.

Я улыбнулась ему.

— Это меня и волнует, Мако, — нахмурился Лернт, — ты выросла очень рассудительной даже в таких сферах.

Я не очень поняла его логики:

— Разве это плохо?

— Тебя никто не баловал, как твою маму и бабушку, — отчеканил мужчина.

Я удивилась.

— По данным моей прошлой школы я была самой разбалованной среди детей и подростков старше восемнадцати лет в нашем городе, — отчиталась ему, — так что ты не прав. У меня было и есть всё, что я хочу.

Лернт помотал головой.

— Таких девочек, как ты, нужно воспитывать по-другому, — произнёс он.

— Как высшую соголдку? — догадалась по его кивку, — такое себе, если честно. Не думаю, что позволяй мне папа больше, чем сейчас, я выросла бы той, кто способен на минимальную адекватность — спокойный разговор с тобой.

Дед был совсем не согласен.

— Твоя мама же способна, — непримиримые слова от него.

А я не хотела продолжать этот спор, поэтому и вцепилась в сказанное ранее:

— Бабушка. Что с ней случилось?

В голове теснились сотни догадок, кроме одной.

— А что с ней не так? — улыбнулся подошедшему к нам папе Лернт, — твой поход в магазин задержался.

— Они не могли найти мне нужное пиво, — махнул банкой и сделал довольный глоток папа, — а Ае вообще ничего не нашли, — хихик, — так и сказали: «Мы для неё ничего не продадим — она к нам каждый день заходит в винно-водочный…».

Договорить он не смог — я закатила глаза и попыталась отобрать у него банку, чтобы он понял, что никому кроме него не смешно.

— Всё-всё! — поднял руки, останавливая меня, — держи шоколадку. Вторая твоей маме, иначе вы будете делить эту… а где она, собственно говоря?

— Мне тоже можно было пива, — приняла дар я, — но ты же тут самый хитрый. Я надеялась позалипать в телефоне на заднем сидении, пока ты ведёшь.

— У твоего отца начались выходные, — счастливо пил пиво папа, — а мне ещё убираться завтра, потому что вы с мамой… недееспособничаете.

— Мама пошла подписывать договор на моё обучение на следующий год, — начала набивать рот я, — дай ей возмутиться их ценами на образование в этой школе. Она там явно успела набурчаться всласть.

— В этом и проблема, Ая, — поддакнул дед, — твоя мама всё ещё не привыкла к отсутствию того, что у неё было в родительском доме.

Ох, как папа на него посмотрел! Мне до этого казалось, что они на одной волне, но сейчас я видела отчётливую ярость отца к Лернту.

— Я переведу сумму, которую тебе нужно оплатить, Ая, — не обращал внимания на папу дед, — мне только нужен чек для межгосударственного перевода.

— Не надо, — хором мы с папой, но продолжил лишь он, — только тебя волнует такое наше положение вещей, Лернт. И я точно тебе скажу, что мы более чем справляемся.

Снова смена темы от меня:

— То есть бабушка вполне себе жива и здорова? — напомнила деду.

Тот скис. Папа скрестил руки на груди, чтобы начать терроризировать оппонента взглядом.

— Адам, она девочка, — хмуро и себе под нос бурчал Лернт, — милая и маленькая. А ещё в придачу моя единственная внучка. Понятия не имею как ты сопротивляешься её милому интересу, но я не смогу умалчивать. Ты бы ещё попросил её матери отказать…

— О! — как раз вырулила из-за угла к нам мама, — папа! Как я рада, что ты здесь, — лёгкий всплеск улыбки, и она перешла к делу, — ты видел эти цены на обучения твоей внучки? Кровной, единственной и любимой! — она покивала, — это тебе, — она сунула ему чек, который несла в руке, — иначе у меня остается всего… ничего на счету.

— Кими, — осуждающе посмотрел на неё папа.

— Да, дорогой? — подвинула меня ближе к отцу мама, — ты что-то хотел? Вот и мне кажется, что… ой, а где твоя обувь? — на меня, — когда я уходила ты была ещё в…

— Не уходи от темы, — протянул ей вторую шоколадку папа.

И сделал глоток из банки. Я попыталась перехватить посылку, благо место дислокации позволяло. За что конечно же получила по рукам от мамы под её же смех.

—…потому что это хреновая идея, — донёсся до нас голос… вот он сегодня исчезнет с радаров или нет?

Я мечтала о двух днях без капитана.

— Скажи это… о, Мако! А ты тут не… одна, — Грегори смутился, — здрасьте.

Лакмаар, оглядевший наше семейство холодно, уверенно и безразлично шагал в сторону своей машины, рядом с которой папа и припарковался.

— Ормежка-старший, как мама? — спросила моя, щуря раскосые глаза от наслаждения шоколадом.

— К-хм… хорошо, — проблеял Грег, — наверное. Надеюсь.

— Кими, это за один год? — что-то строчил у себя в телефоне Лернт, — платить ещё три.

Мама теперь радостно покивала.

— Кимилли, — всё более дулся папа, — мы договаривались.

— За полгода, папуля, — запрыгнула ко мне мама, села и начала мотать на носке свою очередную туфельку из коллекции ужасно дорогих, — остальное можешь сразу на мой счёт — я распределю по графику.

— Мы с тобой это ещё раз сегодня обсудим без лишних ушей, — злился папа.

Стоит ли говорить, что она не испугалась? Ещё и пиво у него отобрала, запивая сладость горечью.

— Слово тому, кто несколько месяцев чинит двухместку дочери, не давали, — буркнул дед.

В душе что-то всколыхнулось.

— Мы полгода ждали эту несчастную запчасть, — пояснила ему, — а за то, что ты грубишь, получай ответную грубость, — я прочистила горло, — по крайней мере папа старается.

Мама хмыкнула. Папа растянул губы в широкой улыбке. Лернт… улыбался, снова как-то по-лисьи сощурив глаза.

— А ещё мама тебе соврала, — скосила взгляд на неё я, — насчёт полгода.

— А вот за это ты уже получишь, — угрожающе ответили мне с хитрым соголдским прищуром.

— Я вижу, Ая, — кивнул дед, — тут в чеке написано, что оплата за год.

Мама закатила глаза.

— Бессовестная, — снова отобрал у неё банку папа, — ты всё выдула? Когда успела?

— У нас тренировка в это воскресенье, — неуверенно напомнил стоящий с той стороны машины Оза Грегори, — ты же приедешь?

Я высунула голову из-за мамы.

— Она пропустит, — выпрямился папа, — Ая, тебя перенести?

Он указал взглядом на мою босоногость.

— Сама залезу, — пришлось подниматься на капоте, — пап, я тебя явно огорчу, но я вот совсем чуть-чуть не в том возрасте, чтобы таскать меня на руках.

Адам Фиджез был в шоке.

— Разве? — возмутился он, — твоей маме тридцать пять, а она всё ещё в том возрасте.

— Скажи ещё громче насколько я старая! — доцокала каблуками до папы та, кого только что заставили закатить глаза.

Я в этот момент шагала по папиной четырехместке к двери, параллельно помахивая ошарашенно наблюдающему за мной Грегори пальцами.

— До понедельника, — попрощалась, пока всё семейство Фиджезов рассаживалось по местам, — мам, ты и в самом деле пустила деда вперед? Не так уж он тебя и подкупил.

Она засмеялась сквозь открытое окно. Объяснил всё папа:

— Я купил не одну банку.

Я схватилась руками за крышу четырехместки, поставила ноги на дверь с опущенным на максимум стеклом и пролезла внутрь салона, пока хмурые и обсуждающие что-то Тандем капитана сидели и насуплено чего-то ждали.

— Сразу домой? — спросила у родителей.

Тем было не до того — они оба разглядывали что-то в телефоне, хихикая и разделяю вторую банку по глотку. Бессовестные жадины и хитрецы.

— Заедем в магазин, — улыбнулся мне дед, — а пока мы туда едем ты придумаешь чего тебе хочется, чтобы я заслужил статус «старается».

Я настраивала водительское место с улыбкой.

— Меня сложно купить, — сообщила ему.

Зеркала, руль вниз, кресло вперед, ноги на сидение и основные кнопки на руль как в стандартных моделях — только папа баловался педалями газа и тормоза под ногами. Коренной костниец, что ещё сказать.

— У меня много денег, — хмыкнул дед.

— И совсем нет времени, — тронулась с места я, — а деньгами меня купить не получится.

— Моя дочь! — гордо возвестила мама с заднего сидения.

Мы с папой хрюкнули одновременно.

— Вот вы… — пробурчала она.

— Фрея, — заметила я, останавливаясь напротив лавочки неподалеку от парковки, — отдай, — напомнила ей про кроссовки.

— Ты домой? — зевнула, прикрывая рот, Мелания, нашедшаяся тут же, — а я уже надеялась, что ты пересечёшься с Тедди. Он подъезжает.

— У меня другой вопрос, — хихикнула Фрея, — почему крокодил припарковался за тобой, если может объехать? Макушка, ты так и не рассказала, что именно они с Грегори тебе наплели тогда в туалете.

Я помотала головой. И установила телефон к приборной панели. Звонок.

— Грегори, встречная полоса сейчас свободна, — усмехнулась, когда он принял вызов.

Громкая связь:

— Там Арлен едет у ворот, — через несколько молчаливых секунд сообщил мне парень.

— Тут метров двадцать! — вставила свое Фрея, — на, Какарена, — мне подали кроссовки с хмыком, — возвращайся быстрее, мне без тебя скучно и грустно периодами. А ещё голодно, что самое важное.

— Мы подождём, — напомнил о себе Грег, — ты же будешь дожидаться Теодора, Мако? Да?

Я тяжело вздохнула.

— Передай ему, — довольно процедила я, — что он сам сказал о том, какая я неподходящая. Поэтому пусть едет мимо, пока это ещё возможно.

Двусмысленно.

— Это который за рулем? — встала коленями на сидение для лучшего обзора мама, — издалека симпатичный. Машина приличная. Хм… он костниец?

— Мне не нужно передавать ничего, — раскрыл своим голосом то, что они тоже на громкой связи капитан, — я и так всё прекрасно слышу и вижу.

Напротив нашей четырёхместки застыла двухместка Тедди. Я отключила звонок с самым ехидным лицом.

— Дед, открой окно, пожалуйста, — попросила.

— Тед, ты в приоритете, — оббежала нас Мелани, — а я сузила круг поиска любви Аямако до двух идиотов.

— Привет, — подал мне через окно книгу Тедди, — понятия не имею зачем она тебе. Я её как сувенир привез из… даже не помню откуда.

Я протянула том папе.

— Кватров, — прокомментировал дед, — что-то историческое.

— Да? — улыбался мне Тедди, — я не знал. Тогда можешь забрать её себе, Ая. Если хочешь.

Я помотала головой.

— Почитаю и верну, — кивнула, и собиралась было попрощаться, как…

Кое кто позади нажимал на клаксон с полминуты, пока я сжимала зубы и думала.

— Пап? — только и спросила.

— Ая, наша машина ещё как-никак, но ты знаешь во сколько нам обойдется починка его? — понял всё без слов старший Фиджез, — она намного дороже. Не надо.

Я кивнула.

— Ты не права, Мако, — задумчиво сообщил мне дед, — я могу оплатить твои эмоции — это даже лучше времени. Бей!

— Да как-нибудь резко! — поддерживала мама, пока папа тяжело вздыхал.

А я оскалилась от счастья, взяла руль покрепче и нажала кнопку максимально резко!

— Ах ты сволочь! — сдавала задом за ним я.

— Нет, ну так не интересно, — буркнула мама, — смотри какой расчетливый.

В это время Тед спокойно развернулся на том месте, где раньше стояла я, и двинулся обратно к выезду. Я в этот момент тяжело и зло дышала. Да, не получилось, но это и к лучшему — я ничего не разбила, но и пар выпустила.

— Надеюсь он ругается, — поехала следом за Арленом я, — мам?

— Только Ормежка что-то быстро говорит, — следила из окна она, — рассказывай, что он сделал. Желательно начни с фамилии.

Я помахала Фрее на прощание, но снова резко остановилась.

— О, вот теперь он матерится, — хихикнула мама, — но не объезжает, смотри какой упорный!

— Фрея, — высунула голову в окно я, — Тинго уехал на прогулку со всей командой, он не возьмёт телефон! — крикнула.

Её сквашенное лицо стало ответом. На этот раз я двинулась с места быстрее — впереди -никого не было.

— Рассказыва-ай, — напомнила о себе мама, когда мы уже покидали пределы школы, — сколько ему лет?

— Он сегодня утвердительно ответил на мой вопрос о симпатии с его стороны, а после сказал, что я его недостойна, — повернула влево я, — ничего не получится.

— И я этому рад, — продолжил папа, — Кими, ему двадцать один и он Лакмаар.

Мама наконец села прямо, потому как за нами больше никто не ехал — их дома находились в другой стороне.

— Это тот пришибленный дед, на которого ты мне жаловался? — скинула туфли женщина.

— Он его единственный опекун, — подтвердил папа, — и, как мне известно, у них во всей этой истории вообще всё нечисто. Начиная от того, что Райран Лакмаар взял фамилию «внука» только после того, как он оформил бумаги по мальчику. И это учитывая ещё как минимум пятерых основных претендентов среди более близких родственников.

— Оу, — нахмурилась мама, — а сам парень как?

— Сложный, — взял слово Лернт, — но прямой и честный, чего не сказать про опекуна.

Я хмыкнула.

— Если сложный, значит не наш путь, Ая, — произнесла мои мысли мама, — ты рассказывала про весьма учтивого Эрни.

— Он хитрый, — ответила ей, останавливаясь на светофоре.

— Не то слово, — подтвердил дед, — семья откровенно бедная. Не назвал бы её даже средним классом. Но сам парень, — мужчина кивнул, — сдержанный и упрямый. Имеет весьма точную цель, до которой почти добрался, — важно, — я буду тем, кто станет продвигать его в Парламент в следующем году.

— Ему же девятнадцать, — не особо поняла я.

Лернт улыбнулся.

— Он выпускается из университета в этом году, — объяснил, — школу закончил в шестнадцать экстерном. Сейчас перепрыгивал через сразу два года обучения в главном университете Соголды.

— Настолько умный? — папа.

— Не только, — дед смотрел в окно, — упрямый и хитрый. На тренировках не закончит, пока не сделает идеально. Не даром он лучший в потоке.

Я промолчала. Фрея уже про это говорила. Но как-то у меня не срасталось в голове всё это и образ насмешливого Эрни.

— А младший Лакмаар? — стало интересно маме.

— Наша Ая и не подумала бы посмотреть на кого-то недостойного, Кими, — улыбался дед, — Адам?

Папа кивнул.

— Отличник, будущий сенатор высшего звена. Хм. Уже со старта высший, — он задумался, — в своём потоке на втором или третьем месте среди драконов по силе, — хмык, — это по сводкам, но если судить по Фратрии, и тому, что выбрали его, а не этих двоих перед ним — то сильнейший. Почему система это скрывает — непонятно. Как и ещё пара сотен папок закрытой информации рода Лакмаар. У них родовитость на первом месте, — папа кивнул, — прости, Ая, но скорее всего, когда он сказал тебе, что ты ему не подходишь, он имел ввиду, что ты не выходишь из знаменитой семьи.

— И наполовину соголдка, — добавил дед.

— Прости? — фыркнула мама, — давайте порадуемся, что у этого родовитого говнюка нет возможности ухаживать за Аей! Если он такой замечательный и высокородный, то пусть ищет себе какую-нибудь… дурочку и… солнышко?

Я шмыгнула носом.

— Адам, — только и произнесла мама.

— Поговорю с ним в понедельник, — уже напрягся папа.

А я стерла гадкую влажность с щек и тяжело выдохнула:

— Не надо, я сама попробую разобраться, — пробурчала, — перееду его, например. Успокою нервы.

— Сразу перевезу тебя в Соголду, — мечтательно поддакнул Лернт, — как ты относишься к квартирам? Дома — это как-то не моё.

Я улыбнулась ему.

— Только если ты познакомишь меня с бабушкой, — напомнила ему, — она тоже не любит дома?

Мама хихикнула.

— Система упаси вам познакомиться, — тихо буркнул папа.

— Адам, ты сейчас получишь, — беззлобно обернулся к нему дед, — нет, Ая. Она не любит квартиры. И меня тоже не особо, поэтому живет не так далеко, но… в другом месте.

Я дёрнула бровью.

— Вы развелись? — спросила прямо.

— Нет, — под моим непониманием он поджал губы, — мы и не были женаты.

Вот тут я как следует удивилась.

— Солнце, там всё слегка по-другому, — вступилась мама, — просто твоя бабушка была очень против брака как такового. Ей не нравится идея бракосочетания.

— И она любит жить одна, — был хмур дед, — вообще всегда.

— Как… интересно, — вырулила на парковку я, — особенно то, что я про нее только что узнала. Хм. Особенно интересно, что вы оба твердили мне, что мама не из Соголды, но ее родители оба там живут.

Папа скрестил руки на груди.

— Лернт? — хмуро произнес он.

— Твои родители против моей болтовни, — весь скривился дед, — и я тоже не особо за, однако это хоть и не справедливо, но оправданно, — кивок, — как минимум способно подставить твою маму и тебя.

Я хмыкнула.

— Под что подставить? — остановилась, — хотя, ладно. Сама потом до папы доцеплюсь. Ты хотел в магазин, — напомнила ему, — я точно не откажусь от местного коктейля с фруктовым льдом.

— Я тоже! — оставила папе банку мама.

И выскочила на парковку вслед за нами.

* * *

Я уехала в воскресенье вместе с Лернтом на поезде. Дома, конечно, было лучше, чем где-либо, однако ещё в пятничный вечер мне пришло уведомление о том, что Оз снова меня разблокировал, и в этот раз настрочил вполне безобидное, пусть и наставительное сообщение о том, что мне нужно присутствовать на тренировке, иначе он сделает всё, чтобы я погибла от двойной нагрузки в следующую после воскресной.

Совместным советом Фиджезов было решено заблокировать его с моей стороны в ответ, пока он не успел написать ещё что-нибудь конкретное и заставляющее меня есть сладкое в больших количествах.

— Папа сказал, что либо мне шьют розовое платье, либо он меня никуда не отпустит, — беззаботно рассказывала всем Онни, — он просто привык, что я в детстве сильно любила этот цвет, поэтому и сейчас думает, будто я ещё не выросла, как и мои вкусы.

Я потянулась и улыбнулась тёплому солнышку над головой. Сегодня мы занимались на открытом стадионе, что было просто восхитительно — я, в отличие от остальных, могла стоять под солнечными ваннами до онемения ног. Вот холод я терпеть не могла, причём в любых проявлениях. Когда зимой у нас наступала неделя-две мороза, в школу я не ходила принципиально. Это после того раза, как я заболела бронхитом в младшей школе, когда закутанную по всем правилам меня сперва отвезли и передали на руки учителю, который подумал было, что с ним шутят, а после открыл окно на проветривание на минуту пока я сидела в другом конце класса. Бронхит был ужасный, учитель получил серьёзный выговор, а папа был в ярости. Поэтому непереносимость к холоду была написана даже в медицинской страничке системы, капслоком и на первом месте.

— М-мм, — протянула Фрея, подключаясь к чужой беседе, — так и представляю крокодила рядом с розовым облаком, — она хихикнула, — чистейшей воды ирония.

— У тебя тоже розовое, — напомнила ей я, — твой партнер тоже должен «радоваться».

Подруга помотала головой.

— Я тебе не сказала, но когда мы в прошлый раз пересекались с королевой, то она так легко… хи-хи… намекнула мне, что выберет мне платье сама, — довольный кивок под общим изумлением, — она к слову, часто заходит на мои тренировки. Вот и позавчера зашла сперва коробка, а после она сама! Я тебе покажу вечером — чисто половину комнаты буду занимать на этих ваших танцульках!

Я улыбнулась. Мама вчера мне тоже представила своё творение. Вообще не пышное. Атласное, в пол, насыщенно-бордовое, со спущенными бретелями по плечам и высоким лифом. Папа должен будет привезти его под конец недели.

— Бал Фратрии — самый важный день в году, — краснела щеками Онни, поглядывая в безразлично бурчащую себе под нос сторону Оза в отдалении, — папа сказал, что уже в следующем году на нём нужно быть… готовой к сватовству.

Я подняла на неё глаза с непониманием.

— Тебе же ещё два года учиться, — напомнила всем.

— Мне девятнадцать, — поджала губы Онника, — к выпуску я буду уже старой.

Мы с Фреей переглянулись.

— У тебя те же мысли, Макакис? — оскалилась в улыбке подруга, — какая ещё свадьба в двадцать лет⁈

— Все уже поняли, что пока ты не захватишь мир, не выйдешь замуж, — хмыкнул Грегори.

Фрея закатила глаза:

— Ничего ты не понял, — смешок, — я вообще не планирую замуж, дубина.

— Это правила твоей семьи? — поинтересовалась у Онни я.

— Рода, — поправила она, — и не только у меня. Так почти у всех, — она улыбнулась грустно, — мы уже поняли, что твой папа даст тебе выбор, — она кивнула, — но и мой тоже — он откроет аукцион, и выберет подходящего кандидата.

Я дёрнула бровью.

— Это незаконно, — напомнила всем, — обратись ты в костнийский суд, и все твои родовые заморочки станут недействительны.

Онника сверкнула глазами.

— Это правила, которым много лет, — она казалась уверенной, — к тому же, я знаю за кого я выйду замуж. И папа знает кто мне нравится. Он сказал, что учтёт это.

Я наклонила голову. Какой кошмар. Костнийская верхушка будто жила в какой-то другой стране, честное системное.

— Ты в любом случае можешь отказаться, — зачем-то сказала ей.

Она меня и слышать не хотела. И если в момент разговора перед поездкой на церемонию в дом Лакмааров я была полностью с ней согласна насчёт простой жизни, то тут наши мнения расходились.

— Папе это не понравится, — она посмотрела на меня как на дурочку.

— Это необходимо для удобства, Фиджез, — попал в напряжённую тишину капитан, — каждое из родовых правил подразумевает защиту интересов всех участников сделки.

Я хмыкнула, но даже не посмотрела в его сторону.

— Я так и подумала, что ты приверженец всей этой гадости, — ответила ему.

Уловить его хмурость было возможно и боковым зрением.

— Может хоть намекнёшь? — подсела ближе ко мне Фрея, — что там в туалете? М? Комок, наш крокодил перестал на тебя рычать! Я в ужасе, если честно, — она ехидно хихикнула, — так и представляю как ты, вся в слезах и соплях, только что поднявшаяся с унитаза ему так по харе — Хрясь! Он падает, нокаут! И ты, — смешок, — волосы назад, кулак в перед! И ему такая важно и гордо: «Будешь ещё мне грубить, паскуда?». А он такой…

— Самерфил, с твоей фантазией максимум — лишь придумывать как ты сидишь на троне, а не осуществить это в реальности, — совершенно спокойным тоном от капитана.

— Не-е… — нахмурилась подруга, — ты курс успокоительного пропил, Крокодил Подозрительнович? Может ещё не отошёл от хука справа Маки-каки?

Он закатил глаза и отвернулся от неё.

— С тебя обед завтра, — сообщил дракону Грегори, — ты продул, Оз-зи. Признай. Она даже Фрее не сказала, что ты ей там… надушнил.

М-мм… я ещё и трепло по его мнению. Сказка. Если бы я могла заблокировать его второй раз, то точно бы сделала.

— Видимо не такая и «неадекватная», — все же вырвалось у меня.

Оз сузил на мне глаза.

— Я такого не говорил, — скрестил руки на груди он, — однако слово тут подходящее. Как ты получила права, Фиджез? Две аварийные ситуации за пятнадцать минут. В семнадцать запрещено управлять четырехместкой.

— Если нет допуска от родителя, — напомнила ему.

Его это явно раздражало, поэтому я и отвернулась от него, чтобы не было возможности даже коситься.

— У меня вопрос, — я к присутствующим девушкам, — по правилам бала на то кольцо в прическе должна идти ленточка определённого цвета. Как выбрать цвет? И главное — где взять ленту?

На меня снова посмотрели, как на тупую. Скоро начну привыкать, блин.

— Тебе её должен будет на самом балу привязать тот, с кем ты пойдёшь, — объяснила Пич, — разве он тебе не рассказал?

Я подвисла.

— У вас в той школе не было бала Фратрии? — удивилась Онни.

— У нас и самих игр не было, — закатила глаза Фрея, — Мак, даже мне Тинго пытался объяснять, — она кивнула, — Эрн конечно переводил, но тут уже в другом смысл.

А я не знала, что ответить. Разве что:

— А когда все начнут приглашать? На это тоже какая-то определенная дата? — попутно я вспоминала слова Онники на тренинге, когда она сказала про отказы.

Пазл сложился.

— Твою маму, — пробормотала Фрея.

— Ты ещё не соглашалась? — поджала губы Онни.

Я помотала головой, ощущая зреющее давящее нутро апатии.

— Меня ещё никто не звал, — пока щеки тянуло вниз.

— Серьёзно? — не поверил Грегори.

Вид у него был ошарашенный.

— Пойдёшь со мной на бал? — у него я и спросила с улыбкой.

Светлые глаза виновато блеснули.

— Прости, Мако, но я… мы с Фреей договорились, что если её парень успеет придумать очередную гадость, то идем вместе, — он поджал губы, —он идёт с кем-то из младшеклассниц, а я с ней.

Я вынужденно кивнула и оглядела остальных мальчиков с потупленными взглядами.

— Обычно девушек из команды разбирают первыми, — добила меня Онни.

— Нас уже целый месяц донимают своими приглашениями, — кивнула Пич.

Фрея продолжила бормотать:

— Чёрт, почему я про это не подумала? Ты же… Мак, тебя у нас в городе половина школы звала на выпускной, а ты…

— Здесь, видимо, не так, — закрыла кислоту на лице улыбкой я, — не страшно. Правда. Что, я себе за неделю не найду свободного парня? — хихикнула нервно.

— Четыре дня, — поправила Пич, — и будет очень странно, если ты подойдешь сама. Ты считай себя опозорила сейчас, когда у Грегори спросила.

Онни покивала. Остальные всё ещё молчали.

— Если что пойду с папой, — проглотила ком я.

— Он должен быть школьником, — Онника, — желательно твоего возраста или старше. Иначе как-то… некрасиво.

— Хватит давить на неё! — шикнула на них Фрея, — Мак, не переживай. Возьмём Грега, и вечером походим по общежитию — найдем мы тебе спутника! Совсем охренели, кругом! — она фыркнула, — это же, блин, странно, — она задумалась.

— Все подумали, что ты уже занята и… вот это я идиот, — почесал голову Зорий, — так бы пошел на бал с самой Аямако.

— Тоже думаешь как попросить прощения у своей? — наблюдал за мной, но спрашивал у друга Киприан, — Мако, пошли со мной?

Я помотала головой.

— Так нельзя, — сообщила ему, — ты уже пригласил кого-то, а значит она будет на моём месте. Я так не хочу.

Подставлять кого-то — последнее дело.

— Продолжаем тренировку, — безразлично вклинился в разговор капитан, — Фиджез, с тебя ещё два круга за вредность.

* * *

Эрни! К нему я шагала быстро и довольно. Вопрос же был решён, да?

— То есть, — он сидел на своей кровати с очередной книгой, которых он привёз больше, чем остальных вещей, — если ты спрашиваешь буду ли я твоей парой, значит у тебя её нет, — его бровь оказалась на лбу, — м. Реалистичность этого близится к нулю, Ая. Это невозможно.

Я уронила голову на собственные колени и взвыла.

— Все слаженно подумали так, как ты сейчас и, — тяжелый вздох от меня, — и никто так и не подошёл.

— Наши все заняты, — подтвердил правдивость слов Онники он, — а я ещё подумал спросить тебя две недели назад, а потом меня захомутали, — он хмыкнул, — напиши об этом пост, — первое адекватное предложение, — поверь мне, таких как ты много. И все сейчас думают о том, как бы здорово было пойти на бал с Аямако Фиджез.

Ответила ему улыбкой, поднялась и пошла к себе в комнату. Не искать же мне свою пару на улице. Ещё и темно уже.

— Спасибо, — махнула хмурому Эрни и вышла в коридор.

Пара шагов, поворот за угол и наша с Фреей комната.

— У меня больше нет сносных вариантов, — не успел меня заметить Грегори, — не с этими же двумя ей идти!

Фрея на него шикнула.

— С кем? — подошла к ним я, заглядывая в действительно огромный список на экране телефона, — вы всех обошли?

Они оба повинно кивнули.

— Вы сумасшедшие, — можно сказать похвалила их двоих, — хм. А что не так с этими двумя? Они откажутся?

Я села рядом и посмотрела на две фамилии в списке.

— Они задроты, — упала спиной на подушку Фрея, — он показал мне фотки, тебе точно не понравится.

Я нахмурилась.

— Ты предвзята, — осудила её взглядом.

— Королева школы пойдёт с изгоем, серьезно? — закатила глаза она.

Хмурее я стать не смогла.

— Какая кому разница? — пробурчала я, — где их найти? Или написать им.

— Вот этот живет на первом этаже, — указал вниз Грегори, — а этот… не знаю на самом деле.

Фрея усмехнулась:

— И почему её тогда крокодил не позвал? — раскрыла, что она всё знает, девушка, — так ласково сегодня с ней разговаривал. Ну чисто джентльмен.

Грег дёрнул щекой.

— Прости, что рассказал, Мако, — сознался он, — и, Фрея, ты ещё не поняла, что у них ничего не получится? Они оба упёртые, а он ещё и принципиальный.

— А ещё я терпеть не могу токсичных людей, — добавила, шагая вниз, — какая комната?

— Вторая, — парень, — и, кстати, Оз не нравится Ае.

Я вышла под хохот Фреи. Побыстрее, чтобы меня не успел никто осудить или оправдать.

Итак, лестница, коридор, стук в дверь.

— Привет, прости, что так поздно, — смотрела на самого обычного, пусть и очень удивлённого парня в дверном проёме, — меня зовут Аямако. Извини, что мы не были знакомы до этого, но… — выдох и смущение, — не хочешь пойти со мной на бал?

Ещё более круглые глаза и закрытая через секунду дверь. Забавно, что он всё ещё за ней стоял, что было слышно по той тираде, которую мне удалось распознать. Что именно он говорил понятно не было. Я готовилась к капитуляции.

— Мако, — спускался Грегори, — ты это… прости и не переживай. Найдётся, куда он денется, — с кислотой на лице, — и… к-хм… того. Я, — он замялся, — пойду я. Дела… там. Знаешь ли.

Я поджала губы.

— Расскажешь ему, и я обижусь, — остановила его побег я.

Он медленно и неуверенно обернулся.

— Это решит твою проблему, — через минуту молчания глаза в глаза заявил парень.

— Не решит, — скрестила руки я, — помимо того, что он наговорил мне гадостей тогда, — кивок, — с ним идёт Онника, — мой смешок, — сам подумай, что будет с её сердцем, если он бросит её за четыре дня до бала, — драматичные слова.

На него подействовало безотказно.

— Ты права, — насупился он, — и, если честно, он бы так не сделал. Он точно не стал бы поступать неправильно. В этом и проблема, Мако — вы друг друга совсем не знаете, а я вас знаю. И вы сошлись бы легко, если бы думали не только о себе.

Я помотала головой.

— Да что ты говоришь, — почти со смешком, — если бы мы могли сойтись, то мы бы сошлись. Так что — нет. Я съездила домой, отдохнула и поняла, что я так не хочу. Каким бы сейчас добрым он не стал.

Он прикрыл глаза.

— Я не подбиваю ни на что… — он хрюкнул, — ну если только немного, но, Мако, представь всю историю с его стороны. Приезжают две наглые спорщицы, вечно лезут в его приказы. Игнорируют, высмеивают и ругаются. И для него вы двое — те, на кого бы он обратил внимание в обычной жизни, только подумав, насколько неприятно вы себя ведёте. Вы делали беззлобно, а для него такого не бывает. И тут ты его чем-то задела, — он усмехнулся, — это, если что, мои догадки, а не его мысли. Но что-то мне подсказывает, что всё так и было. Так что… ты для него не то, чтобы не такая, но…

— Далека от идеала, — повторила слова самого Оза, — я это знаю. И это ничего не меняет.

— Ты ему сердце разбила в пятницу, — последняя попытка надавить на меня.

Я хмыкнула.

— Да? Какой бедный, — смешок, — так ему и передай. Что он несчастный обиженный злой Аей мальчик. И не ври мне. Как там Фрея говорила? «У крокодила нет сердца». Так что там нечего было разбивать.

— Ты не права, — надулся Грегори, — и ты ведёшь себя сейчас жестоко. Он и не… думал доставать тебя, если ты про сегодня. Он смирился, поэтому…

Я пожала плечами.

— Вот и всё, если смирился. Незачем ему тогда знать, что я про него думаю и что… чувствую, — прямой взгляд, — даже сейчас я говорю с тобой, а не с ним.

— Я не смирился! — почти закричал Грегори, — сколько можно? Мако, будь умнее… его. Пожалуйста.

— Провокация не прошла, — я начала подниматься на второй этаж, — хоть слово крокодилу, и я расскажу всё от начала до конца Онни. И сделаю акцент на том, какое ты трепло.

— А я-то тут за что получил? — обиженно спросил он, — Мако, ты ошибаешься!

Отвечать ему я не стала, только помахала рукой и скрылась за углом. И всё было бы отлично, если бы не было так тяжело.

Счастья добавил следующий день, когда я смогла найти и второго парня из списка. Он был разговорчивее и сразу сказал: «Не смешно», после чего ушел в закат, бурча себе под нос какая я нехорошая.

— Тебе же сказали, что побросают своих дурёх ради тебя, — как всегда была категорична Мелания, — в чём проблема? Берёшь… — она ткнула пальцем в Кернилса, — вот ты. Ты идешь с Аямако на бал. Тебе повезло — будешь королём в пятницу, — смешок, — а теперь вали говорить приглашенной тобой клуше, что она тебя недостойна.

Я закатила глаза.

— Не слушай её, — к Кернилсу, — она шутит.

Сидящая рядом с парнем Пич расслабилась.

— Я бы не стал так делать, Мако, — улыбнулся мне парень, — ты и сама это знала.

Его улыбка стала шире для Пич, отчего она покраснела и опустила взгляд.

— Говорила же, что ты крутой, — кивнула я, — так что нет, Мел. Пойду одна, — я хмыкнула, — к слову, с кем идешь ты?

— Со своим женихом, — девушка кривила губы, — в отличие от участников Фратрии нам такое можно.

Все уже привыкли к тому, что она сидит за нашим столиком. Теперь её никто не выгонял, наверное потому, что мне этого делать не хотелось, а остальные или наплевали, или побаивались.

— Слушай, Мако, — нос Грегори почти скрылся за краем стола, рассказывая о нём больше, чем могло, — помнишь психологическую игру, да? Так вот, два факта обо мне — я балабол и я вообще не трус, — его ехидные глаза нашли мои, пока в мою голову добегали мысли, — Оз идёт. Готовность пятнадцать шагов.

Я прикрыла глаза от злости.

— Отвали от неё, белобрысый, — глядела на парня сверху-вниз Мелани, — и дружку своему скажи, что вы как-то слишком сильно замахнулись. Высоковато будет.

Я дёргала ногой под столом.

— Пять шагов, — Грег, — три. Два.

— Не хочу знать по какому поводу отсчёт, — сел на свободное место капитан, — Фиджез, будь добра, удели мне пару минут своего времени после обеда. Где-нибудь в парке.

Я нахмурилась. Сердце снова по-дебильному стучало и билось в ребра, да и в голове росла влюбленная тревожность с отчётливой такой волной предвкушения, однако:

— Очень занята, — смотрела в тарелку с сырной пастой я, — мне ещё искать незанятого парня, который пойдёт со мной на бал.

— А почему ты сейчас ей ничего не скажешь? — нервно поджимала губы Онни, спросив, вероятно, больше от хлынувшего адреналина, — если это что-то личное, то я могу…

— Вот именно поэтому, — скрипнул зубами Оз, — Фиджез. Компромисс. Ты сама его мне навязывала, а теперь…

— Привет, — с надеждой произнесла я для подошедшего к нашему столику парня.

— Пошёл вон отсюда, — из-под бровей смотрел на него капитан.

Я схватила все еще молчащего, но уже все понявшего парня за рукав.

— Что ты хотел? — давила милую улыбку неизвестному я.

— У-уже не хочу, — вырывался он.

— Система тебя за ногу! — рыкнула Мелания, — Лакмаар, сходи в зад со своими доцепками! Ты, — она ткнула несчастного парня у нашего столика в грудь, — идёшь с Аямако на бал. Все!

Во всей столовой повисло молчание.

— С ней⁈ — всё же вырвался из моей хватки неизвестный, — не-не-не… я к Оннике подошёл…

Я взвыла.

— Да за что? — скрестила руки на груди, — я какая-то кривая, что мне все отказывают⁈

Мне казалось, в помещении вообще никто не шевелился.

— Надо мной не смешно смеяться, — умолял взглядом почему-то меня парень, — пожалуйста, можно не меня?

— Нельзя, — закатила глаза Мел, — ты свободен? — она не стала ждать его кивка, — всё. Теперь ты идешь на бал с ней. Радуйся. Только не помри от счастья до пятницы. Ей ещё с тобой танцевать.

— Фиджез, — был в ярости капитан.

— Нет, — смогла повернуться к нему я, — ты меня обидел.

И улизнула взглядом к осознавшему все парню напротив.

— Я серьёзно иду с т-тобой? — прошептал он.

Я пожала плечами.

— Прости, но Онника идёт с другим, — кивнула, — а так как ты тоже остался без пары, то тебе досталась такая… как я.

Не смотреть на него с надеждой было сложно.

— Я-я сбегаю за ленточкой, л-ладно? — дышал с открытым ртом он, — я просто её не взял, потому что знал, что мне откажут и… это вообще было как подойти… вроде как показать, что ты не… фу-х! Минута!

Я широко улыбнулась Мел.

— Кто бы знал, что ты такая трусиха, — цедила чай она, — ты бы хоть имя его спросила.

— Чёрт, — убрала надоевшие волосы со лба, — я и правда переволновалась, — только по другому поводу.

— Я не планировал звать тебя, Фиджез, — спокойно жевал что-то из выпечки крокодил, — я хотел сказать тебе примерно то, что говорил и до этого, — на этот раз беззлобно, — ты… двуличная. Я за твою «обиду» извинился. Ты же за мою способна только вздёрнуть нос ещё выше.

Грегори тер лицо двумя ладонями.

— Тебе я теперь тоже не доверяю, — пробурчала ему я.

— Вот! — протянул мне ленту запыхавшийся парень, — прости за цвет.

Я забрала у него коричневую полоску.

— Что не так с цветами? — сразу к Мел, — спасибо, кстати, — для парня. Можно мне твой номер? — протянула телефон, — чтобы мы не потерялись.

— О-о, — он хихикнул, — я тебя точно смогу найти.

Кивнула и начала слушать ответ Мелании:

— Разница в классе и уровне, — она сегодня снова была ленивой, — коричневый — самый низкий. Твой партнер либо учится хуже среднего, либо младшеклассник, либо просто самый непопулярный, — она хмыкнула, — либо всё вкупе. Чёрный, красный, золотой — середнячки. Они там сами делятся по уровням, не вдавалась в подробности. Жёлтый — самый редкий и хм… «избранный». Что-то творческое, научное, конкурсное. Ну и белый — выпускные классы, обязательно с отличием и без единого пятнышка на социальном рейтинге, — она кивнула, — мужское общество, если ты ещё не поняла. Они делят себя так рьяно на эти категории престижа, что про нас вообще забыли. Всем плевать как учится девушка, — усмешка, — тебя здесь об этом даже не спросят. Особенно, если сам вопрошающий «белый».

Эрни спросил. Ему было интересно. И лента у него явно самая белоснежная во всей школе.

— Странные школьные традиции, — кивнула ей я, — у нас такой чуши не было. Как и иерархии.

— Кроме социальной, — хихикнула Фрея, — и в ней у нас с Мако самая белая лента, только вырванная из сотен рук. Смотри как я выразилась поэтично! Кака?

Я подвязала свою ленту на запястье, чтобы не мешалась. Вокруг снова кипела жизнь — только теперь все косились сюда, пока тот самый парень, с которым я пойду на бал, что-то быстро и гордо рассказывал своим друзьям за самым дальним столиком.

— Невероятный ораторское способности, — похвалила её с улыбкой.

Она закатила глаза, но была явно рада тому, что её похвалили.

— Ну чисто мамочка, — протянула мне часть сладкого батончика Мел.

Она, в отличие от меня, ела мало, ворчала, что она толстая, и говорила, что постоянно объедается. Она натурально сейчас расплылась по своему стулу, тяжело вздыхала и обмахивалась пальцами от жары. И её отец тогда был не прав — по сравнению с ней я была плоской, она же состояла из мышц, в отличие от моих костей.

— Избавь меня от этой сладкой кучи еды, иначе я лопну, — подтвердила она, — я отломила, не бурчи.

Фрея с завистью оглядела батончик в моих руках.

— Почему я не ем, как птичка? — разразилась негативом подруга, — или чёрная дыра, как Макукушка? Где я пропадала, когда раздавали суперспособности?

— Ныла и тупила, — поднялась Мелани, — Ая, ты сегодня ко мне. Через два часа заеду за тобой, будем поливать подушку слезками до обезвоживания, — она хмыкнула, — ты из-за бала Фратрии, а я — потому что маме назначили посидеть в стационаре ещё месяц, — она хмыкнула и скривилась, — Тед уже растрепал?

Я кивнула. И кисло пробурчала:

— Могу и сама дойти — тут недалеко.

Она мотнула головой и прыснула, ядовито отгораживаясь:

— Не раздражай меня своей милой мягкостью, я и без тебя знаю какая жалкая, — чмок в мою щеку, — не смей реветь без меня.

Она не стала дожидаться моего кивка. Сразу направилась на выход. А я смогла подумать не только о своих проблемах — они, в отличие от её, были совсем ничтожными. Тедди и в самом деле успел пересказать мне всю историю своей жизни в сообщениях. И огромной грустной главой там была болезнь их мамы. Я ещё в момент знакомства с их отцом подумала, что он очень часто её упоминает, но рядом её нет. Всё было достаточно неприятно: этот год она сперва лечилась от деблокирования источника (это когда у драконов переработка магии прикрепленной к ним связки осуществляется беспричинно и неконтролируемо), а после того, как её открепили от постоянной связки, перерубив их связь, началась атрофия, поглощающая вместе с собой силы физические, иммунитет, здоровье и превращающая человека в того, кто не способен существовать без аппаратного обеспечения — её тело отторгает само себя. Без полумагических приборов в собственном теле даже её сердце не будет биться.

Из-за этого несколько месяцев её не выпускают из больницы. А Мел и её брат с отцом поочередно остаются с ней ночью в палате. Поэтому раз в три дня у Мелани день грусти — сразу после того, когда она приезжает домой на следующий после её очереди день. Сегодня был как раз такой. И очередь не написавшего мне и слова с самого утра Теодора.

— Странная она, — пробурчала Фрея, — но больше всего меня бесит, что ты снова уходишь. Хм. Может её ещё лучшей подругой назовёшь?

Она злилась и обижалась. А я устала видеть в ней только эту ревность, да и нервы уже сдавали.

— Назову, — кивнула, — как и тебя. Так что не сходи с ума, — протянула ей четверть батончика.

— Ничего мне от неё не нужно! — фыркнула Фрея, — а ты предательница моего доверия и… эта… лучше тебе не знать, как я тебя сейчас в своей голове назвала!

Я кивнула. И доела сама, за что была обворчана ещё больше.

Глава 17

Зал был украшен нежно-розовыми цветами, витыми прутьями винограда и гурьбой школьного юношества, что мялась по углам, переводя взгляды от стоящих в ровном строю пар нас — участников Фратрии.

— Розовый и белый — это цинизм и признак старости, — опиралась на своего жениха Мелания, — дай угадаю, — она хмыкнула в ответ сделавшей мне «комплимент» Онники, — твоё платье выбирал папочка? — она расплылась в ядовитой улыбке.

Онника в этот момент поняла, что Мел будет защищать меня до конца. И если я безразлично промолчу на её «Фу! Почему ты в красном? Ты же… не женщина», то Мелани вопьётся и впрыснет яд в её шею за доли секунды.

— Прости… — опустила голову Онни, — я сама поняла, что сморозила глупость, ведь ты тоже… в чёрном.

Мел уже было плевать, потому как она вернула внимание своему к-хм… престарелому парню и продолжила вещать:

— Ты сегодня тормозишь, — она хмыкнула, — как, собственного говоря, и всегда. Я тебе прямо сказала, что вклад за пределы Костны — тупое занятие. У них мозги устроены иначе, понимаешь? Платежеспособность населения к тому же хромает. Оно тебе надо? Ты прогоришь, — пока он закатывал глаза, — любимый, — сгладила углы.

Мужчина снисходительно её оглядел.

— У тебя ПМС, что ты выносишь мне мозг? — спокойно ответил ей, — будто тебя кто-то спросит куда я дену свои деньги.

Девушка расплылась в оскале.

— Уже почти мои деньги, — прямо расценила она, — так что я тебе сказала — нет. И это у тебя стабильность эмоций как у мартышки во время полового созревания, — и снова, явно чтобы не бесить его, — любимый.

Мы стояли здесь уже десять минут. Они ворчали, я ждала своего партнера, а остальные сверлили взглядом закрытые сейчас двери, из-за которых лилась музыка и доносились голоса. Ну и ещё Онни нервничала, потому как Оз-зи успел подойти к нам, сурово оглядеть, тяжело вздохнуть, пока кривился над моим образом, а после унестись куда-то в сторону зала.

Ну и что, что я выделялась из бледно-розового и по природе своей белого цветника? Мы с Мелани напоминали сейчас два грешных пятна кофе, строго держащихся в чашке горячей воды с молоком.

— Никаких твоих денег нет и не будет, — явно не в первый раз сообщил Мел её парень, — так что отстань от меня.

— Это ты так думаешь, — хмыкнула высокомерно она, — а я знаю, что тебе придется переписать на меня минимум половину того, что ты имеешь из-за запрета сенаторам иметь доход, превышающий планку. Я будущий юрист, любимый.

— Судя по твоим словам, я — будущий банкрот, — он заставил её закатить глаза.

— Вы хотя бы улыбаетесь друг другу? — спросила у Мелани.

— Он мне за это не платит, — положила руку на плечо мужчины она, — м, твой принц на один вечер шагает. Смотри как оделся! Чистейшей воды… оу. Ты его выше на полголовы.

— При-привет, — неуверенно встал рядом со мной парень, — я правда могу тут с тобой стоять?

Он оглядывался по сторонам и не поднимал на меня глаза.

— Завязывай, — подала ему его же ленточку я, попутно поворачиваясь спиной.

Странный ритуал. Кавалер должен был обязательно сам продеть сквозь вплетенное в прическу кольцо ленту и сделать узелок так, чтобы два конца развевались при ходьбе вместе с волосами. Или сами по себе, как в случае с моей высокой прической. Я ещё и в этом отличалась — все из нашего строя имели завитые локоны минимум длиннее лопаток.

— Ты очень кра-сивая, — запнулся парень, но ленту подвязывал аккуратно, — прости, что тебе пришлось идти со мной.

Я повернулась и улыбнулась ему приободряюще.

— Не прощу, — взяла его под локоть, — потому что ты тоже красивый.

— Твои ставки, когда именно парень шмякнется в обморок? — спросила у своего жениха Мел.

Тот оглядел нас и кивнул.

— Когда до него дойдет, что ему её за руку брать, и держать за талию при танце, — вторил ей ехидством мужчина.

Мой же партнер расширил глаза и оглядел меня круглым шокированным взглядом. Особым вниманием была удостоена талия.

— Меня теперь ждут годы невезения, да? — прошептал он, — потому что это явно самый удачливый день в моей жизни.

Я решила его успокоить и поправила выбившуюся прядь его волос за ухо. Именно в этот момент над головой зазвенел колокольчик готовности к выходу, мы подравнялись, Мелани отошла к стене, а меня выдернули и потащили вперёд с неумолимостью скалы.

— Что происходит? — прошептала я, пока теплые Лакмааровские пальцы сжимали мои.

— Шагай назад, — отдал приказ чётко кивнувшей в ответ Онни, до которой доходило всё с каждым шагом к моему партнеру.

Его шаг мне за спину, манипуляции с несчастным кольцом в прическе, и теперь у меня целых две ленточки. Коричневая и девственно белая.

Мы переглянулись с Фреей, которая тоже недоумевала, стоя второй в паре с Грегори.

— Вперёд, — чёткий приказ делающего безразличным лицо крокодила.

Я, пытаясь осознать, что именно он сделал, приподняла подол свободной рукой и начала семенить за ним к открывшимся дверям.

— Какого хрена ты меня не предупредил⁈ — прорычал Грегори для своего дракона.

— Заткнись, всё слышно, — холодно ответил капитан.

— Ты поступил плохо, — сверкнула глазами, пока мы вставали лицом к лицу в центре зала.

Оз ухмыльнулся.

— Я так и вижу, как ты недовольна, Фиджез, — иронично заметил он, шагая вперёд ко мне.

Мне оставалось только сузить глаза от возмущения, пока он снова брал меня за руку, придерживая на соответствующем расстоянии от себя за талию.

— Онни плачет, — одними губами прошептала, пока проходила под его рукой.

Девушка и в самом деле глотала слезы, пока вполне себе довольный парень напротив неё уже увереннее вел её в танце.

— Тебя утешит тот факт, что я её не приглашал? — неожиданно мило улыбнулся Оз.

Мне. Озерфир чертов Лакмаар. Мило улыбался.

— Меня тоже, — напомнила ему, отчего он скривился.

Круг по залу.

— Буду благодарен, если ты перестанешь скалить на меня клыки, — стерпел крокодил.

Я хмыкнула.

— Не подходящие для твоего идеального восприятия клыки, — напомнила ему.

Он хмыкнул. А после нагло шагнул ближе на полшага и продолжил уже пусть и не сильно, но прижимаясь ко мне.

— Поверь мне, названное тобой было последним, о чём я думал в контексте тебя, — смешок от него.

Я не сдержала вырвавшуюся улыбку. Кокетливую такую, что… Аямако, чёрт тебя куда не следует!

— О, ты ещё и признаешь, что думал обо мне, — фыркнула, — и да — не в контексте зубов, — смешок, — а скорее в контексте оскала. Я же тебе не подхожу, Оз. Чего ты тогда добиваешься? Смирился с тем, что я не такая, какая тебе нужна?

Его щека дернулась. Да и сам он вмиг потерял свою насмешливую доброту.

— Я решил попытаться… наладить с тобой контакт, — строго, пусть и немного морозно произнёс капитан, — смириться я пока не успел.

Я хмыкнула, застыв в метре, но оставив в его руке свою. Забрала последнюю, присела в приличном реверансе, подождала пока он склонит голову в ответ и…

— А я устала пытаться, — под всеобщие хлопки и его снова слетевшую маску на лице.

Он даже на секунду показался мне потерянным. Вот только я успела развернуться, поймать такую же цепкую, как и у меня руку Фреи и пойти в сторону папы, переводящего взгляд с меня на того, кто был позади.

— Фиджез, — подхватил меня под руку с другой стороны от подруги Оз-зи, — отпускай свою… Самерфил. Мы идем туда, где разговору ничего не помешает.

Я посмотрела в глаза задумчиво потягивающему из бокала сок папе в десяти метрах, прислушалась к чертовски колотящемуся сердцу и:

— Фрея, подожди минут… десять, — выдохнула для девушки.

Та хрюкнула.

— Вам там часа не хватит, Мак! — отцепилась она, — ладно, я жду от тебя минимум два засоса.

Я закатила глаза. Развернулась лицом с предвкушающей улыбкой к Озу, вложила в предложенную мне руку свою и попыталась держать в узде колышущиеся бабочки в животе.

— Спасибо, — выдохнул капитан, — в парке будет холодно, поэтому…

— Она пропала! — подбежал к нам в панике Грегори, — Оз, мать твою, Онни куда-то убежала и её нигде нет!

Я зажмурила глаза.

— Поищи сам, — обрадовал меня Оз-зи, — возьми с собой Самерфил и младший Тандем.

Мне даже легче стало от его слов.

— Ага! — почти кричал Грег, — ты сейчас на полном серьёзе предложил мне искать ту, кого я люблю, с той, кто мне нравится⁈ Ещё смешнее можно?

Капитан стал снисходительно строгим.

— Счет идёт на секунды! — разводил панику Грегори, — ты видел, как она плакала⁈

— Что с ней случится? — вставила своё слово я.

Грегори пытался придумать несколько секунд. Не смог.

— Она там одна! — к Озу, — а ты капитан, так что… пойдём! Давай! Мако… посиди подожди тут… пару минут.

Я скрестила руки на груди.

— Вы ещё не поняли, что она делает это специально? — забрала у собравшегося идти спасать бывшую капитана руку, — а вы как два придурка бежите её спасать!

Я даже дышала зло.

— Фиджез… — начал было Оз.

— Выучишь моё имя — подходи, — прорычала ему в лицо я, — система, что вы за… балбесы такие?

К папе я шагала в ярости.

— Вы с ней собрались… ой, блин, — дошло до Грегори.

Я же слышала их всё хуже.

— Пойдем быстрее, — пробурчал Оз-зи.

Рядом с папой было занято только с одной стороны.

— Ты говорила, что будешь танцевать с кем-то другим, — напомнил мне он.

Точнее начал разговор издалека. Я поджала губы, разглядывая зал, из которого уже сбежали эти двое.

— Капитан решил по-другому, — попыталась расслабиться я.

Вышло только встать на секунду, стянуть с подноса пробегающего мимо официанта бокал с шампанским и сесть обратно, чтобы цедить напиток и ворчать у себя в голове.

— Ты была против? — напрягся старший Фиджез, пока Лернт деловито хмурил брови в мою сторону.

Я хмыкнула и сделала глоток. Хоть что-то радовало — из-за присутствия взрослого контингента сенаторов на балу здесь подавали не только сок с пуншем.

— Если я была против, то я бы ему вмазала, — созналась им.

Фрея плюхнулась с другой стороны от меня.

— Ну и? — потирала ладошки она.

Я помотала головой.

— Нет⁈ О чём вы говорили? — её светлые брови напоминали кривую волну, — когда танцевали? Он же что-то говорил? О чём? Ну!

— О зубах, — заставила всех троих разглядывать меня в непонимании, — о чем ещё могут разговаривать два влюбленных друг в друга школьника?

Подруга отходила с минуту.

— З-зубах? — наконец выдала она.

— Могу я пригласить тебя потанцевать, Ая? — как всегда с улыбкой подошел ко мне Эрни.

Я отдала бокал папе, не забыв ему напомнить:

— Ты за рулем.

— Это Эрнест, — указал на моего нового партнера по танцам дед, — и, Адам, отдай бокал мне. Я теперь думаю про зубы.

— Ты тоже оплошал при первом серьёзном разговоре с возлюбленной? — хихикнул папа, — только представь как с ней стало бы легко. Она бы сразу оценила твои намерения.

Эрни подвис, держа меня за руку.

— О, я теперь понял свою ошибку с бабушкой Аи, — допивал моё шампанское Лернт, — и в самом деле лучший способ рассказать, насколько она мне дорога.

Я закатила глаза и сама повела прислушивающегося Эрни в центр зала.

— Ты с Оз-зи, — поднял бровь с вопросом он, — но судя по диалогу до моего прихода, ваш капитан всё ещё не созрел.

Отвечать ему не хотелось.

— Понятно, — от него, пока мы вставали в позу, — тема мужланства — табу. М-мм… не буду шутить про тему зубов. К-хе… прости, — он сдерживал улыбку, — придумал! Я понял по какой причине я бабник в твоих глазах. Очень долго про это размышлял, к слову.

С ним было как-то странно танцевать. Он не был таким твердым, как Оз. Мне вообще с каждым его шагом казалось, что он может отпустить, а я пойду кружиться в одиночку. Он мной не управлял, будто мы были равными танцорами, и он не должен был вести.

— И почему? — стало интересно мне.

— Ты сказала, что это твоё личное мнение, что двое серьезных отношений — это перебор, так? — он дождался моего кивка, — тут, конечно же, костнийское восприятие постаралось, но… Аямако, прости себя, — пока я изумленно расширяла глаза, — за то, что у тебя не получилось в прошлый раз. С тем парнем, про которого ворчит Фрея, — он выдохнул, — ты не виновата в том, что он тебе не подошёл. И не виновата в том, что ошиблась. Вы просто не сошлись, и решили строить жизнь отдельно друг от друга. Ничего страшного не произошло, — он широко улыбнулся, — и ты ни в коем случае не стала плохой только потому, что твоё «раз и навсегда» не удалось в тот раз.

Я смотрела на него умоляюще. И никто из нас больше не танцевал. Нет — стоило мне остановиться, как это сделал и он, извиняясь смотря на тех, кому мы мешаем.

— Давай сядем, — указал на сидения мне Эрн.

Я сглотнула и кивнула. Меня почему-то это всё ужасно расстраивало.

— Прости, что влез куда не нужно, но если ты это поймешь, тебе станет легче, — усадил меня рядом с папой парень, — блин, хотел отвести тему от грустного, а ещё больше тебя закопал.

— И что ты ей сказал? — сурово оглядел его папа.

— Всё правильно, — ответила всем и сразу, — Эрни не сможет обидеть, пап. Он хороший, — хмыкнула, — а ещё прозорливый. Я подумаю над тем, что ты сказал, — вялая улыбка, — прости, что не дотанцевали.

Он кивнул и сделал шаг спиной от меня:

— А ты прости, что не могу бросить ту, кто меня пригласил надолго, — он кивнул, — можешь пойти со мной.

Я помотала головой и уронила её на папино плечо. Сказал бы Эрн это Озу, честное слово!

— Тогда я где-то здесь, — парень махнул мне рукой и исчез в куче розовых юбок.

— Этот мне нравится больше, — прокомментировал папа, — если не учитывать цвет волос.

Мне почему-то стало смешно. Нервное, видимо.

— Было бы и у меня такое мнение, — пробурчала тяжело, но не грустно.

— Давай всё упростим, солнышко, — кивнул папа, — я оставлю тебя с дедушкой, а сам пойду найду твоего сбежавшего… нехорошего парня, после чего попытаюсь с ним поговорить, мы подерёмся, а после ты разочаруешься в нём ещё сильнее. И, конечно же, я увезу тебя домой, где мы будем всей семьей смотреть мультики и есть мороженое. Самое сладкое и вредное.

Я не удержалась и чмокнула его в щеку. Он был лучшим, как и всегда.

— Я тоже буду мороженое и плакать, — подал мне новый бокал взамен тому, который забрал Лернт, — про мультики не уверен, но пожаловаться на несчастную любовь я способен.

Вот он вызывал на моём лице улыбку. Я успела привыкнуть к его манере поведения за эти дни. Совсем не мягкий, как папа. Не такой простой в понимании, помимо некоторых странных правил, которые он распылял вокруг себя, но хороший. Хотя обнимать его мне не особо хотелось.

— А я было искал что-то каноничное, — сел рядом со мной Тедди, — выглядишь потрясающе.

Он казался каким-то совсем взмыленным и уставшим.

— Сенатор Фиджез, — протянул руку папе он, — рад знакомству.

Папа нахмурился.

— Если моя догадка оправдается, то я не совсем обрадовался, увидев тебя рядом с Аей, — отец кивнул, — Арлен?

Тедди понуро кивнул.

— На каком месте стоит моя дочь в списке твоих запланированных «побед»? — скрипнул зубами папа.

— Вы не так всё поняли, — Тед помотал головой.

— Я видел то, как поступает твой отец, — сверкнул глазами старший Фиджез, — поэтому ни в коем случае, Ая.

Я сползла по креслу, уперевшись каблуками в стык досок пола.

— Мерять поведение по поступкам отца… — дернул щекой Теодор, — впрочем именно это он мне и сказал про вас, — он хмыкнул, — и вы не знаете, что сейчас он женат. Уже давно.

— Рад за него, — кивок папы, — но ты — нет и явно не планируешь. Такие как ты обычно так не поступают.

Тедди сверлил его из-под бровей.

— Какие как я? — прорычал он.

— Прости, Тед, — выдохнула я, — мы здесь все очень устали, а ты просто попал под раздачу, — я хмыкнула, — тебя утешит то, что моё одинокое тридцатипятилетие приближается?

Он всё ещё злился. Папа дергал глазом, но не смотрел в его сторону.

— Я хотел позвать тебя на танец, — как-то совсем не мило вышло у Тедди, — но вижу твой отец уже всё решил, не дав мне и слова сказать.

Папина голова медленно и зло повернулась к оппоненту.

— И не дам, — рыкнул он.

Тед вдруг усмехнулся:

— Знаете, странно слышать то, какой я подлец от того, кто действительно поступал аморально, — расплылся в язвительной улыбке Теодор, — и вы, и мой отец получили шанс всё исправить. По какой причине его нет у меня? — сознался он.

Папа был в ярости.

— Потому что сперва нужно принять ошибку, а не… — он прикрыл глаза, — пытаться скрыть её, система, — он относительно успокоился, — ты ещё слишком молод, чтобы это понять.

Хмурая я решила спросить:

— Пап, а какого цвета ленточка была у тебя? — зачем-то.

— Белая, — кривился он, — каким бы хулиганом я не был в то время, но учился хорошо.

— У тебя есть квартира в нескольких кварталах отсюда, — кивнула я, — вы с мамой не стали её продавать. Ты из к-хм… «аристократической» верхушки Костны? Твои родители?

Ему не хотелось отвечать. Это было видно.

— Да, — не смотря на меня.

Я кивнула.

— А мама переехала сюда из Соголды, — вынесла вердикт, — вы мне врали.

Дед хмыкнул.

— Умалчивали для твоего блага, — извинительно смотрел на меня отец, — прости, Ая. Мы были в Соголде. Тебе там не понравилось. И с бабушкой тебе тоже бы не было хорошо как дома.

Не знаю почему мне не было обидно. Может потому, что я сама догадывалась и молчала. А может потому, что и без этого было много того, чем кипела голова.

— Ладно, — пожала плечами я, — я как-то сильно устала, пап. Морально точно.

Он выдохнул, обнял меня за плечи и прижался губами к виску. Тепло и под защитой.

— Танец бы тебя взбодрил, — всё ещё не терял надежды Тедди.

— Смотри, — выпрямилась я, указав на сидящую тёмной тучей со светлыми кудряшками Фрею, — видишь её? Она точно хочет танцевать и будет рада твоему вниманию, — попытка культурно отвязаться.

Тед усмехнулся.

— Это окончательное нет? — спросил прямо.

Я виновато кивнула.

— Напишешь в одинокие тридцать пять, — резко поднялся он, — я точно ещё буду рад тебе.

Он кивнул и направился в сторону Фреи, сверля её взглядом так, что она сперва растерялась. Красивый же, особенно на фоне остальных. Её круглые глаза, когда он протягивал ей руку и что-то говорил, расставляли понимание происходящего по местам. Особенно милыми были её красные щеки и бурчание под нос — она явно не могла придумать ни одной хохмы в этот момент.

— Быстро сдался, — прокомментировал папа, — не такое сильное стремление к общению было. Значит, я был прав.

— Экран загорелся, — указала на огромный монитор под потолком я, — нам будут что- о показывать?

— Интервью, — ответил Лернт, — кто на этот раз?

Вокруг рассаживались по местам, либо выходили из зала, те, кто не интересуется сплетнями.

— Видимо я сегодня никого не дождусь, так что… — я кисло улыбнулась.

— «В этом выпуске, — с экрана, — первая диада Костны! Сильнейший маг страны или девушка из социально-опасной семьи? Тревога, отвага или глупость? Что скрывает ирония Фреи Самерфил? И как попасть на Фратрию, если ты никто!».

— Не-ет! — прорычала Фрея на весь зал, — идите в задницу, я только встретила своего идеала, а вы его хотите… система, да за что⁈

— «Дорогие зрители, приветствую вас там, где раскрываются тайны! — вещал мужчина с экрана, — к сегодняшнему дню мы готовились целый месяц, и я вам скажу, что это было одно из самых тяжелых расследований за последние… лет пять точно, — он кивнул и прошёлся с одного места на другое, открывая вид на нашу прошлую деревенскую школу, — и в этот раз мы слегка изменим курс повествования с обычного, на более широкий формат. Прошу прощения, но милая Фрея сегодня будет лишь крошечным задатком к той истории, которую каждый из вас желал бы услышать, но не догадывался о существовании подобного в защищённом обществе цивилизованной Костны, — усмешка, и он сел на лавочку, скрестив ноги, — сложно было отделить Фрею от её связки, поэтому начнём отсюда. Детство, — он кивнул, поднялся и указал на здание позади себя, — всё началось здесь — в небольшой школе Берлинга. Шестьсот четыре ученика на пару тысяч населения города. Неплохо, да? Здесь живут многодетные семьи, вперемешку с социально неустойчивыми. Как мы это узнали? — он шагнул на крыльцо и открыл дверь, — Фрея Самерфил именно из такой, — камера перенесла нас в фойе, пустое и вполне себе уютное, — в пятилетнем возрасте мы все вынуждены не просто входить в социум, становясь его членами, а получаем себе партнера на шестнадцать лет. Никто из вас не задумывался, как так вышло, что милая Фрея попала в Тандем с холодной Аямако?».

— Я холодная? — прошептала для папы.

Тот уже хмурился.

— «Ответ прост, — на экране всплыла наша групповая фотография в пятилетнем возрасте с нового года, — милая Фрея оказалась той, кто уже в столь юном возрасте скрыл свой источник, вцепившись в самого популярного ребенка в классе, — на фото я в пышном платье принцессы и с высокой блестящей короной на голове стою ровно посреди убегающих от меня детей, пока маленькая Фрея в костюме болотной ведьмы в лохмотьях распугивает всех вокруг, — представьте как тяжело было самой бедной девочке в классе добраться до той, у кого папа был градоначальником Берлинга? А я вам скажу: маленькая Аямако от себя настоящей пусть и отличалась, как мы узнаем позднее, однако уже тогда имела понимание своего места в обществе недостойных её статуса людей. Посмотрите только на взгляд! — вторая фото, где всё спокойно, но я стою так, как научила мама — по модельному, — так было каждый год — сосуществующие в гармоничном Тандеме только потому, что имели разные цели девочки превратились в юных девушек. И тут пути повествования расходятся в разные стороны, — снова череда наших общих фотографий из детства, которые резко закончились современной фото Фреи на качелях у меня в саду, — Фрея Самерфил. Мы неспроста начали именно с неё — она всегда была побочным игроком там, где правила Мако. Хм… начнём с семьи, — он вмиг очутился у двухэтажного здания с распахнутой дверью подъезда, — я уверен, что каждый из наших зрителей знает, что это за место. И вы будете правы — районы социального жилья, подаренного Костной тем, кто живет в пределах прожиточного минимума, видели все. Нет, не вживую. Чаще всего нам показывают их по телевидению в роликах системы. Бывали когда-нибудь внутри?».

Фрея с той стороны кресел шмыгала носом в пиджак Тедди.

— «Тогда давайте пройдём внутрь. Мама Фреи уже ждет. Хм… конечно же чистый и строгий подъезд, белые стены, две квартиры на этаже, — ведущий подошел к камере и наклонился, чтобы прошептать, чтобы его „никто не услышал“, — по сводкам системы сто квадратов на трех человек. Как вам такое? Особенно в сравнении с двумя комнатами Кернилса Тедды из прошлого выпуска! На него одного без санузла имелось сто пятьдесят квадратных метров, в которых можно было поймать эхо. А здесь… здравствуйте! — он протянул руку открывшей дверь готовой к визиту маме Фреи — полной, невысокой женщине с очень заметной складкой меж бровей, — мы договаривались об интервью о вашей дочери на сегодня. Можем мы пройти? Нам хотелось бы отснять комнату Фреи, помимо…».

— «Нельзя, — сверкнула строгостью в глазах и командным тоном женщина, — я согласилась лишь на диалог. Не хочу, чтобы вы занесли мне грязь. К-хм… к слову об этом, — она кивнула, — не за бесплатно. Вы же это вырежете?».

Фрея почти выла.

— «Конечно! — врал ведущий, — прошу, — он протянул ей купюры, — а если я добавлю столько же, то вы… только комнату Фреи!».

Стопка пополнилась.

— «Разуйтесь, — мама Фреи, — у нас не дворцы, которые вы снимали до этого. И спрашивайте быстрее — мне нужно укладывать младшую спать».

— «Конечно! — был в ужасе лицом ведущий, — вы правы, — они прошлипо криво лежащему ковру на достаточно замызганом, но идеально чистом паркете, — ваша дочь диада. Как вы это восприняли? Или вы были осведомлены?».

Увидевшие фотоаппаратуру брат и маленькая сестренка Фреи медленно начали красться разглядывать съёмочную команду, однако стоило их матери повернуться, как две тени почти влипли в одну из стен, прижавшись к ней и делая вид, что они стояли здесь просто так.

— «В мою комнату, — строго произнесла женщина, — и чтобы я вас не слышала. Диада? — вела за собой мужчину она, — откуда, по-вашему, я должна была это знать? И будто это что-то дает. Она плохо учится, ленива и способна заниматься только тем, что смотреть что-то в телефоне или учебном браслете. Всё. Я могу описать её характер как сложный. Она… никогда никому не улыбнется. Вечное „Пьеро“, ленивое и безразличное к чему угодно! Если она что-то и добилась, то только благодаря Аямако. Умная, хорошая девочка, — хмык, — не чета моей дочери, — она тяжело опустилась на диван в детской, придерживая беременный живот, — вот её комната. Стол, кровать, вон её личный уголок, обклеенный плакатами с этими… страшнотиками, прости система! — она важно кивнула, — это комната девочек. У сына отдельная напротив. Как видите у нее всё есть даже… более чем. Аямако, вон, дала зачем-то ей свой компьютер, — она указала на ноутбук, — они иногда играли в какую-то дрянь вечерами по связи. Сейчас же… — тяжелый вздох, — на самом деле я узнаю что-то, только если встречу в магазине Фиджезов или по телевизору. Фрея никогда не была общительной. Вечно чем-то недовольна, никогда не улыбнется и доброго слова не скажет. Не знаю в кого она такая».

Подруга уже ревела, слушая, но не смотря на экран. Тедди с мокрым плечом гладил её по спине и что-то бормотал.

— «Мне казалось, что она самая улыбчивая из всех Фратрийцев, смешная такая, с какой стороны не спроси, — голос из-за камеры, вероятно оператора, — к-хм… прошу прощения, но ванная… общая?».

Мама Фреи кивнула.

— «Я вам ещё раз повторяю — мы живем не во дворце. Муж получает пособие по инвалидности. Я сижу с детьми. Эта квартира записана на меня. Что ещё вам нужно услышать? — она хмыкнула, — в холодильник заглядывать станете? Мы стоим на учете только как малоимущие. Но сейчас дети подрастут, а я рожу и выйду на работу».

Она говорила уверенно.

— «Тут мы снова переносимся в школу Берлинга, где у учеников есть совсем другое мнение о Фрее, — диктор, — заметили, к слову, как идеально чисто в их квартире? Госпожа Самерфил явно помешана на порядке. Младшей дочери сейчас всего три, а на стенах ни одной точки карандашом или в комнате игрушки ровно по полкам».

— «Фрея? — следующий кадр с нашей бывшей одноклассницей, — хм. Ну не знаю. Веселая такая, открытая, без комплексов вообще. Хотя… когда вся эта история с Аямако началась, они обе как-то сильно обозлились на всех. Фрея вечно грубила и снимала свои дурацкие сюжеты в прямом эфире! Вы поищите — такого про них увидите, ха! Особенно если рядом был Реджи!».

Сердце перестало биться. Я схватила папу за руку.

— «Вот запомнили эти слова? — ведущий, — вернёмся к истории Аямако. Не буду углубляться в подробности, тем более они сейчас не так интересны, как общий пересказ совершенно диких вещей. По какой причине система замяла это дело стало ясно через пару дней копания под Фиджезов. Адам Фиджез, отец Аямако, сенатор младшего звена. Это системный факт, пригодившийся нам с той же степенью, с которой мешал. Готовы? Младшие сенаторы в наше время имеют доступ к системной информации, личному общению с её величеством, помимо этого — связи в высших кругах и способности выставлять официальные запреты на какие-либо попытки узнать информацию о нём или о его жене. В особенности порадовал разговор с самой Кимиллией Фиджез, — перед камерой предстал мой любимый дом».

Двухэтажный, небольшой и очень уютный. Невысокий каменный заборчик перед садом, стеклянные двери над четырьмя ступеньками и лиственный сад, преграждающий взглядам прохожих. Светлые панели, балкон с лицевого фасада, гараж на две машины и круглое окошко чердака — моего детского убежища.

— «Почему вы отказываетесь от видеосьемки? — ведущий».

И голос мамы, как и её туфли, снятые крупным планом:

— «Какая разница? Я выставляю запрет на показ моего лица по телевидению и другим информационным ресурсам двух стран. Хотите оспорить моё решение — обращайтесь к моему мужу».

— «О, мы там уже поболтали, — диктор, — он прямо сказал, что если вы скажете что-то, а мы не послушаем, то нас не просто засудят, а отправят в тюрьму. Боюсь представить на что способен ваш муж, госпожа Фиджез».

Мамин довольный смешок заставил меня улыбнуться.

— «Я очень люблю свою единственную дочь, поймите. Как и мужа. И если он принял решение не отвечать на ваши провокационные вопросы, то на это есть его право. Я же вполне себе неплохо отношусь к интервью. Тем более я много могу рассказать о моей воистину талантливой и самой умной дочери. Так и быть — не стану говорить насколько она красивая — вы и сами способны это увидеть».

Я хлюпнула носом. Папа всё ещё хмурился. Снова показ дома.

— «Там в глубине сада есть любимые качели Аи, — рассказывала мама… пока её заблюренное лицо явно улыбалось, — мы вынуждены были убрать гриль и кострище, из-за непереносимости дыма и жареного мяса у дочери. Она ещё маленькая… получила травму, над которой мы понемногу работаем».

— «Готовы узнать всю историю получения травмы Мако? — смех ведущего, — мы добирались до этой истории долго. Итак — Фиджезы одна из самых популярных семей в Берлинге. Не только благодаря бывшей должности градоначальника Адама, но и потому что Аямако часто проводила все увеселительные мероприятия в их доме. Все изначально знали кто она, но сейчас не об этом. Мако было примерно пять, когда произошла эта история. Взрослые посиделки с соседями у уже упомянутого костра и гриля. Что может пойти не так? Вызванная полиция была слегка обескуражена, когда узнала, что один из соседей в состоянии подпития весьма красноречиво попытался добиться внимания к-хм… как бы вам сказать. Кимиллия Фиджез, она… мы её, к сожалению, не покажем, но вы вполне способны заглянуть в любой модельный каталог с одеждой, найти самую привлекательную девушку, а после подставить ей лицо Аямако. Представили? Удивлены поведением соседа? Я, конечно же, тоже не поощряю подобные действия, однако вполне понимаю. Продолжим. Полиция прибыла в тот момент, когда совершенно неадекватный мужчина получил два выстрела из сенаторского пистолета в ногу и руку от старшего из Фиджезов, а также ожог руки третьей степени. Буквально до кости. Поняли причину по которой Аямако не ест жареное мясо? Только представьте реакцию пятилетнего ребенка, который видел и ощущал такое».

Неправда. Вспоминая эту историю, меня больше всего волновало другое. Стрелял не папа. Вот в чём дело — папа всегда был собранным, мягким и добрым. И когда рассерженная мама принесла из дома тот пистолет, отдала его в нетрезвые и трясущиеся от страха руки отца и, удерживая их вместе с оружием, направила ровно на отказывающегося уходить с нашей территории соседа, я видела совсем другое. Запах палёного человеческого мяса смешался с тем, как хладнокровная мама выдаёт усмешку, забирает оружие обратно и делает два выстрела, разорвавших тишину тогда, когда в нашем саду было полно людей. Мама была той, кто сделал что-то ужасающее без сомнения и страха. А после этими же руками утешала меня, гладя по голове и не обращая на разбирающегося с полицией отца внимания.

Папа стал для меня тёплой опорой и добрым проводником, а она тем, кто в опасной ситуации убьёт и не поведет глазом.

— «Поэтому лучше к Аямако с чём-то жареным не подходить! — рассмеялся ведущий, — а мы вернемся к прогулке по дому Фиджезов».

Впереди шагала, дефилируя, мамина фигура. Идеальная фигура модели — она занимается боксом, поэтому всегда выглядит стройной.

— «На первом этаже общие комнаты — гостиная с кухней, туалет, прачечная, — рассказывала она, — помимо этого моя мастерская и кабинет нашего папы. Вон там второй выход на закрытую террасу, с неё на задний двор и в сад. Как-то раз Ая горела своим огородиком, что-то высаживая. Она такая милая, особенно когда увлечена каким-то делом. Вы бы видели эти глазки! Простите, — она совсем не смутилась, — сложно рассказывать о взрослой дочери, когда она ещё несколько лет назад ходила в младшую группу».

Я хрюкнула. Так я и сейчас хожу!

— «Второй этаж, — мамины каблуки цокали по деревянной лестнице наверх, — наша с мужем спальня, тут семейные фотографии, которые вы тоже замажете, — мама была ехидна, — а вот тут комната самой Аи. Да, главный вопрос, а вы у неё самой спросили хочет ли она показывать вам свою совятню? — строго, — вот я так и думала. Сейчас напишу ей, а вы пока… чай?».

Она снова начала спускаться вниз. Пока камера с ведущим застряла на втором этаже.

— «Сколько бы дал ей лет? — голос за кадром, — боюсь представить сколько сенатор Фиджез за ней бегал».

— «Ей тридцать шесть в этом году, — ведущий, — вот и я тоже вылупился, как ты, — смешок, — она старше матери Фреи на год. Я же ещё перепроверил системные данные. Не-а. Адам старше её на восемнадцать лет. Ровно в восемнадцать она и родила Мако. Представил себе ситуацию, да? Кимиллии восемнадцать, а её мужу тридцать шесть!».

Мы с папой злились. Особенно он.

— «Она разрешила, — вернулась мама, — ничего не трогайте и постарайтесь ничего не менять — Ая такого не любит, — она открыла дверь, пропуская в светлую небольшую комнату с открытым балконом».

— Ты открывал? — спросила у папы.

— Мне нужна была книга, — пророкотал его голос, — я искал твой словарь соголдского.

Я кивнула.

— «Заметили, что это первая уютная комната, совмещающая в себе то, что нужно школьнику её возраста? — шагал мимо кровати ведущий, — милое покрывало с сердечками на кровати, телевизор с компьютером, стол, большая колонка для музыки, куча всякой мелочи вроде брелоков, гардеробная и балкон. Так, — он подвис, шагая туда, куда озвучил, — это всё настоящие книги? Бумажные⁈».

— «Они привозили их с Адамом, — снова улыбалась мама, — он собирал эти полки ещё до её рождения, а после они стали общим местом коллекционированием. Ая очень похожа на своего отца. На меня же только внешне».

Ведущий оглядел заброшенную наверх плетёную качель на крюках на всё том же балконе и вернул внимание двум стенам из книг в пол.

— «Невероятно, — пробурчал он, — только представьте сколько это коллекция стоит. Явно больше этого дома!».

Мы покупали их в Соголде и в других странах, так что она стоила каплю в море.

— «Не буду раскрывать вам секреты её комнаты, но скажу вам, что здесь намного больше тайн, чем вам возможно увидеть, — хихикнула мама, — например, у нас есть третий этаж под крышей, в который можно забраться только из этой комнаты. Ая еще несколько лет назад играла там с Фреей, — грустный вздох, — теперь там хранятся всё её игрушки, старые вещи и что-то памятное. Мы не выбрасывали такое, а она как маленький хорёчек утаскивала в своё логово, — кивок, — пусть уже и не нужное».

Она была ужасно милой. Даже без показанного лица.

— «На этом наше посещение дома Фиджезов было окончено, однако сюжет только начинается! Потому как мы вернулись в школы Берлинга, чтобы раскрыть скандальную правду, которую по какой-то причине не стали выносить на всеобщее обозрение Костны. И я не стану сомневаться в том, что тут снова постарался Адам Фиджез, потому как… вы поймете почему. Итак — школа. У большинства из нас ассоциации прямые — задания, учеба и друзья. У Аямако прибавляется одно слово, которое обязано стоять перед её именем. Королева, — смешок диктора, — вот вам прямое доказательство, — полностью заблюренная фотография вероятно меня на весь экран, — мы будем показывать большинство фото Мако именно в таком формате — она несовершеннолетняя, а её видение мира слегка отличается от законодательства Костны, — он хихикнул, — ладно, привираю — вот вам самая обычная, — я там тянулась куда-то вверх на крыше соголдского смотрового здания над их столицей, — как вам? Только руки и мысли прочь! Ей здесь тринадцать! — явно имел ввиду вполне себе обычные шорты и топик он, — или ещё вот. И эта! М-мм… Аямако крайне похожа на свою маму, я вам скажу. Хотите ироничный пример? Я уверен, что хотите, — мужчина на лавочке в нашей бывшей школе кивнул, — вот это уже точно заблюренные фотографии Кимиллии в одном из соголдских журналом, ровно девятнадцать лет назад. Почему заблюренных, спросите вы? Костна предотвращает распространение эротики и порнографии, в то время как Соголда пропускает в общие массы к-хм… семнадцатилетнюю девушку без верхней части белья, которая прикрывает интимные места лишь ладонью. Мы не станем раскрывать ни именитую девичью фамилию матери Мако, ни название, ни тем более номер журнала, однако… — он хмыкнул, — давайте признаем — замечательный журнальчик. Особенно разворот».

Папа закрыл лицо ладонями. А я пожала плечами. Они нашли только один выпуск? Ха! У папы их стопка лежит в прикроватной тумбе в нижнем ящике.

— «По этой причине, скорее всего, Кимиллия отдала запрет на сьёмку её лица, — ведущий, — однако мы отвлеклись от темы, хотя факт особенностей жизни матери Аямако тихо подвел нас к самой Мако, подобные фото которой провисели в системе два месяца, пока… а об этом последовательно!».

Я приготовилась к худшему. И если в той школе я привыкла к тому, что все знают, то в этой нет. Меня ждало сокрушительное падение в местное дерьмо.

— «Аямако? — протянула одна из сидящих напротив камеры одноклассниц, — она красивая и…».

— «Хорошо, что её перевели в ту школу, — кивнула вторая, — знаете, когда мы были детьми, то всё ещё как-то терпимо было. Она всегда была лучшая. Не в учебе, нет — училась она посредственно. Скорее в том, во что обычно девушки не хотят лезть».

— «Она состояла в школьных командах вообще везде, где брали только парней, — снова первая, — она высокая и хоть и стройная, но очень сильная физически».

— «У нас большая часть мальчиков по ней тихо слюни пускала! — хихикнула вторая, — Аямако была популярной всегда. Но держала нос высоко. Из-за богатого папы и собственной „невероятной“ красоты, — она хохотнула, — знали бы вы как она с ней полетела в самое болото!».

— «Не смешно, — пробурчала первая, — там было как-то совсем неправильно и жестоко».

— «Что именно произошло?» — диктор.

Обе они скривились. Начала снова первая:

— «Мако в этот раз вцепилась в футбол. Ну который в защитном костюме и с мячом по полю бегаешь. Сколько ей было? Не помнишь?».

— «Пятнадцать вроде, — пробурчала вторая, — там смысл был в том, что у нас в школе был один парень. Он как-бы…».

— «Ему после всей этой ситуации хотели поставить психический диагноз, но его отец поднял шум, и вроде как всё обошлось».

— «Он тоже состоял в той группе по футболу, ну она его как-то и толкнула во время игры. А он знаете… очень обидчивый и агрессивный. А они же полностью в защите, там не видно кто тебя пихнул. Только фамилия на футболке».

— «Он её искал неделю — все классы обошел, потому что в раздевалки её поймать не смог. Ха! В мужской!».

— «А когда зашел к нам в класс и спросил: „Где этот проклятый Фиджез⁈“, то она и встала, — смешок, — так там такие разборки были!».

— «А Реджи сам по себе ну… не маленький, понимаете».

— «Два двадцать, — кивнула вторая, — и он вообще никогда тощим не был. Он нас на два года старше. Представьте пусть и высокую, но худенькую Мако и это чудовище. А она ему ещё и стоит рассказывает насколько он наглый и дурак, если обиделся за такую чушь!».

— «А он её пока разглядывал круглыми глазами, так она ему и прочитала лекцию, пока Фрея хихикала сзади, — кивок, — а следующую неделю он за ней ходил и домогался».

— «Такое себе слово» — глядя на подругу.

— «Для Реджи — самое то!».

— «Ты права, — склоненная голова, — хорошо, что он больше у нас не учится».

Перед глазами показался узкий телефонный формат камеры с очередной историей от Фреи.

— «Почему все смотрят меня только, если на экране ты? — бурчала она на сидящую с ней на полу рядом с экраном системы в главном холле, — вот! Смотрите! Ваша Мако рядом, можете писать мне какая она крутая, чтоб вас!».

— «Может не пойдём на статистику, м? — зевнула на видео я, — я есть хочу. Поехали пиццу поедим».

— «Ты всегда хочешь жрать, — закатила глаза Фрея, — пошли, только без… вот только про него вспомнишь, как он тут!».

Её телефон стал направлен на длинный центральный коридор, где хихикающий Редж толкал какого-то парня в стену, пока вокруг него стоял гогот его дружков.

— «Он снова всё сожрет и всех выбесит, — бурчала Фрея, — я с ним зареклась куда-то ездить, если помнишь. К тому же у тебя в двухместке с ним я не поеду. Он точно как-нибудь найдет себе самый лучший столб в городе и разобьётся ко всем чертям!».

— «Змейка! — заметил меня Реджи, — вставай, я есть хочу!».

Он вальяжно шагал в мою сторону, пока не подошел, схватил меня за руку и «помог» подняться быстрее рывком.

— «Белобрыска, ты нам не нужна, — на Фрею Редж, — сходи на урок. Потом продиктуешь змейке, что там они несли, давай! — её он толкнул сразу в класс, — ты тупая, Фрея? Иди, чёрт тебя дери, пока тебе не прилетело! Курица, блин», — он рассмеялся, как и остальная компания за ним.

— «Аямако, заходи в класс, — остановила уже шагающую меня учительница младших классов — не моя, меня вела система, — твой табель совсем пустует. Заходи, я проконтролирую».

Фрея теперь снимала из-за угла. Поэтому моя ехидная усмешка высокомерия была запечатлена во всей красе.

— «Ей это не надо! — Реджи, — хотя… мы с парнями приедем через час, — теперь он толкнул и меня, — иди учись».

Я зло его оглядела, но шагала к подруге, попутно проходя со всё той же мерзостью на лице мимо учительницы.

— «Милые бусы, — пропела, глядя на её ожерелье на шее».

А когда я зашла и закрыла за собой дверь, из коридора донёсся ещё больший хохот парней, хрип учительницы и удары по двери.

— «Вот посадят его в тюрьму, что ты будешь делать? — притихла рядом Фрея».

— «Радоваться», — ответила ей.

Мое лицо больше не показывали — только просвечивающие сквозь плотные колготки синяки на ногах. Целая россыпь. Особенно на внутренней стороне бедра. На этом видео закончилось. За ним шли снова лица тех девочек.

— «Она после того, как начала с ним встречаться, стала вообще другой. Какой-то безразличной, злой и очень неприятной. Высокомерной такой. Могла как и он над кем-то издеваться или обозвать обидно», — вторая.

— «Это он её провоцировал, — первая, — про неё всегда много слухов было, но и без них видно было, что она шею замазывает от засосов или… она вообще всегда в синяках была. А Реджи говорил, что это у него любовь такая».

По телу прошёл холод.

— «Они в прошлом году стали королем и королевой школы», — вспомнила вторая, пока на экране показывали фотографию школьной сцены, где мы с Реджи сидим на тронах в высоких коронах и с улыбками. Платье мне тогда мама сшила шикарное, едва ли я про него хотела сейчас думать.

— «Её отец вроде как даже до полиции доходил, чтобы они ей защиту от него ставили. Это как раз после того раза, когда она ей „нечаянно“ руку сломал вроде, или все же нос разбил? Ты помнишь?».

— «А не ребро? Не тот раз? Нет?» — вторая.

— «Да какая разница! — первая девушка, — главное, что потом в нашу школу перевелись двое близнецов. Мальчик и девочка. Их отец стал новым градоначальником, взамен отца Аямако. И они с Реджи естественно повздорили за место правления».

Снова видео. Шум компании Реджи, пока мы сидим на чьём-то уроке или занятии по бейсболу. У одного из парней бита, которой он отбивает мячи. Я рядом с Реджем, запрокинула на край лавки голову и смотрела в никуда. Не знаю кто снимал.

— «Эта тварина рыжая мне ещё что-то чешет!» — Редж под волну хохота.

— «Его сестра напротив, — указал в сторону подачи мячей тот, кто с битой».

— «Дай мне, — поднялась я, — мне она тоже пыталась что-то рычать».

Я поднялась под общий довольный свист.

— «Не промахнись, змейка, — подбодрил довольный Редж».

А я забрала биту и приготовилась к её броску. Оз был неправ — на каблуках я могла всё. Удар! И крик под свист и хохот парней за моей спиной.

— «Она ей нос раздробила, — буднично сообщила первая, — говорю же — удар сильный, а из-за Реджа она научилась маниакальной точности. Они вроде как развлекались иногда тем, что ножи по мишеням кидали в его гараже».

— «Её отец замял этот случай, как и остальные».

А после уже моя снятая история. Я лежу у себя в комнате на кровати, строю губы на камеру, пока подпирающая меня мама гладит меня по голове. А вот папа кричит, меряя разъярёнными шагами пространство от двери до балкона. Нет, он тогда скорее орал, впервые в жизни, но так, что мама прибежала меня защищать своим присутствием.

— «Какого чёрта ты это сделала, Аямако⁈ — папа, — где была твоя голова, когда ты делала это? Да ещё и пока кто-то снимал? Ты думаешь, что всё так просто⁈ Тебя посадят в тюрьму за такие увечья!».

Я продолжала кривиться на камеру. За мной следило почти двести человек онлайна.

— «Она погорячилась, Адам, — мама, — а ты уже всё исправил. Что поделать если эти рыжие… люди раздражают всех?».

Папа взвыл с рычанием.

— «Я с ума сойду с вами двумя! — тяжело дышал он, — Кими, ты же понимаешь, что скрыть от системы это видео не получится? А ты? — на меня, — Ая, ты должна думать о последствиях. Хотя бы иногда».

Лицо ведущего на весь монитор:

— «У Аямако нет записи в личном деле об этой или других историях. Не знаю, что именно будет с этой информацией после выхода видео, но я вам точно скажу, что милый папуля Аямако замнёт и это».

— «А потом она получила по заслугам, — вторая ехидно».

— «Нет, вообще незаслуженно, — первая, — она и до этого психопата терпела, а тут он совсем с ума сошёл, так что… нам сказали молчать, но…».

— «Давайте одно слово, которое вы вырежете, — вторая, — насилие».

Они обе опустили голову.

— «Нам прямо никто не сказал, — она же, — но как только будущая история вышла на всеобщее обозрение, руководство сменилось, а нам начали показывать лекции по сексуальному просвещению. Что норма, а что нет».

Я зажмурилась.

— «Что за история?» — диктор.

— «Реджи обвинил Аямако в том, что она спала с тем рыжим близнецом, — все вторая, — она отрицала. Они расстались. А на следующий день Реджи распечатал на листах её нюдсы, ну то есть обнаженные фотки, и расклеил по всей школе. Заставил кого-то».

— «Её травили около двух месяцев, не переставая, — первая, — и она, я вам скажу, так и осталась королевой, — смешок, — она их выставила в свой профиль, пока её не заблокировали, как эротику».

— «А ещё как-то запрограммировала центральную системную стойку, чтобы она транслировала только две страницы переписки того самого близнеца и её самой, где он пишет ей, что либо она бросит Реджа, либо он соврёт ему, что они спали».

— «У нас до сих пор взамен звонка на обед играет голосовое сообщение, где Реджи поет ей какую-то любовную песенку, — хихикнула первая, — мило, но для него было ужасно позорно!».

— «И что потом?» — диктор.

— «Потом Реджи очень долго извинялся, а её всё ещё травили, — вторая, — пока её папа не узнал масштабы, — она тяжело вздохнула, — за три дня у нас сменился весь учительский состав, руководство школы и исключены некоторые ученики. Мако ходила к психологу эти полгода, а Редж донимал её и её отца, который, к слову, хотел его посадить в тюрьму за распространение личного и… еще эротики с несовершеннолетней. У Реджи были ужасные проблемы».

— «Он по разговорам за эти полгода пострадал больше самой Аямако — он трижды резал вены, потому что она его не прощала, а его отец тоже судился с сенатором Фиджесом, но проиграл. А мама Мако при первой встрече отправила его в нокаут одним ударом прямо возле здания суда!».

Мне было уже не смешно. Я смирилась. Папа обнимал меня за плечи.

— «Насилие? — спросил ведущий, — вы имеете ввиду сексуальное? Он её…».

Они обе склонили головы сильнее. Я пыталась дышать под косящимися взглядами со всех сторон.

— «И он всё ещё на свободе? — диктор».

— «Он ее любит!» — первая, — очень сильно!'.

— «Вот ты дура, — буркнула вторая, — Аямако хоть на человека стала похожа, когда его не было рядом. Извинялась при возможности, говорила так спокойно и… — она взглянула четко в камеру, — я считаю, что ей попало по заслугам, потому что она сильно изменилась после этого. Словно другой человек. Добрая и помогающая. И я не говорю по Фратрии — она была такой и в школе у нас. Пока её не окунули в грязь, она не понимала, как это неприятно».

Чёрный экран.

Я пыталась не реветь, думая, что сейчас ещё придется вставать, однако:

— «А это ещё не всё, — диктор, — вашему вниманию центральный полицейский участок столицы».

И довольная улыбка Реджи на весь экран.

— «Ты уверен, что она меня увидит? — он поставил на стол руку в наручнике, прицепленной к столу, — клянёшься, ты, с камерой?» — он издевался.

— «Точно увидит и услышит, — репортёр, который его явно побаивался, — можешь передать ей всё, что захочешь».

— «Змейка, — его улыбка стала шире пока он опасно подавался вперед, — тут так невкусно кормят. Когда пойдешь ко мне — принеси что-нибудь вкусное».

Слёзы хлынули из глаз.

— «Это всё? — ведущий».

— «Ну и ещё отцу своему вонючему скажи, что он ублюдок, — Реджи, — если вы думаете, что змейка меня не любит, то вы тупые. Это её папаша драный там воду мутит. Он вчера меня у её новой школы поймал сразу с полицией. Срать я хотел на ваши запреты на приближение, — хихикнул, — этот ненормальный, что жену свою в плену держит, что мою змейку!».

— «Мы обещали ему, что покажем всё Аямако и не солгали. Вот только с момента сьемки прошло полтора месяца. Это был день церемонии в поместье Лакмаар. И так же мы умолчали ему о том, что уже на следующий день его увозят совсем не в тюрьму. Адам Фиджез и в самом деле добился того, что Реджи не подойдёт к его дочери — ему назначили принудительный пожизненный стационар в психоневрологической клинике в другом конце Костны. И это было первое хорошее событие за откровенно адскую жизнь типичного подростка нашей страны. Насилие, физическое воздействие, давление, психологические травмы. И всё для одной девочки с её пятнадцати. На протяжении двух лет. Я с каждым участником Фратрии этого года убеждаюсь в том, насколько несчастные дети могут здесь жить. Под наблюдением системы, в безопасном государстве и с любящими родителями. Что тогда произошло сейчас?».

Снова чёрный экран. Мы с папой встали резко и одновременно.

— Домой, — взял меня за руку он, — к черту эти уроки и что у тебя там по планам. Мы едем домой, Ая.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17