Коллапс феминизма. Онлайн-битва за будущее феминизма [Alice Cappelle] (fb2) читать онлайн

@importknig

 

 

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

 

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

 

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

 

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

 

 

Элис К

э

ппел

«

Коллапс феминизма. Онлайн-битва за будущее феминизма

»

 

 

Оглавление

Элис Кэппел «Коллапс феминизма. Онлайн-битва за будущее феминизма»

Предисловие

Часть I: Идеальная женщина

Глава 1. Что происходит, когда работа перестает быть синонимом освобождения?

Глава 2. Традиционная женственность возвращается

Часть II: Неудавшаяся сексуальная революция?

Глава 1. Желание не меняться

Глава 2. Снова сделать общество чистым

Заключение. Переосмысление работы

 

Предисловие

Мы обречены.

Мы слышим эту фразу все чаще и чаще. Ультрабогатые люди уже строят бункеры в своих садах и космические ракеты, чтобы покинуть Землю, группы молодых людей - так называемые "думеры" - отказались от борьбы, а фашизм набирает обороты по всей Европе. Фаталистическая идея о том, что цивилизация стремительно приближается к краху, стала той основой, на которой мы пишем, дискутируем, теоретизируем и, следовательно, создаем общество. Такие рамки создают благодатную почву для развития консервативных идей в мейнстриме, поскольку во времена страха люди чаще всего замыкаются в себе и ищут ответы в прошлом. Неудивительно, что нарратив краха, замены или обездоленности, к которому слишком часто подталкивают власть имущие, не способствует социальным действиям.

Что происходит с феминизмом в этом контексте? Ничего хорошего, и именно поэтому я пишу эту книгу. Amnesty International предупредила о резком ухудшении положения с правами женщин во всем мире. Во Франции, стране, где я родилась и живу, Высший совет по равенству между мужчинами и женщинами (Haut Conseil à l'Égalité entre les femmes et les hommes) установил барометры сексизма и обнаружил, что сексизм "стагнирует" и "прогрессирует" в некоторых областях. В США писательница Самхита Мухопадхьяй была удивлена тем, что женщин, протестующих против отмены решенияРоу против Уэйдатак мало по сравнению с протестами Black Lives Matter или Женским маршем. "Сейчас больше грубого женоненавистничества", - говорит автор-феминистка Сьюзан Фалуди в статье в New York Times под заголовком "Будущее больше не женское".

Почему "коллапс-феминизм"? Коллапс-феминизм учитывает преобладание нарратива краха, но переворачивает его с ног на голову. Он ищет вдохновения у людей на периферии, которые отказываются мириться с фатализмом именно потому, что их существование зависит от веры в то, что все может измениться к лучшему.

Будучи белой женщиной с Запада, я начала писать эту книгу с намерением, чтобы она имела как можно более широкую аудиторию. Когда люди с энтузиазмом спрашивали меня, о чем я пишу, я с трудом произносила слово "феминизм" из-за его негативных коннотаций. На вопрос, что они думают о феминизме, большинство мужчин отвечают, что согласны с гендерным равенством, но что движение зашло слишком далеко, стало слишком экстремальным. Это неудивительно, учитывая, что активистам и мыслителям феминистского движения остается очень мало места в СМИ, чтобы объяснить, за что выступает движение. Неверное представление о том, что такое феминизм, также может быть связано с множеством существующих сегодня феминизмов. У меня нет полномочий - ни у кого нет - решать, что такое феминизм и что им не является. Однако я могу сказать, что для меня феминизм - это больше, чем гендерное равенство, больше, чем женщины; это социальный проект, видение того, как все могло бы быть, если бы мы отказались от культуры господства, которую взращивает патриархат. В патриархальном мире люди берут, используют и выбрасывают. В феминистском мире люди будут отдавать предпочтение заботе. Кто-то скажет, что это смелое заявление, но оно звучит немного наивно. Правда, я, наверное, не написала бы этого, когда начала думать о том, что хочу сделать с этой книгой.Однако в процессе поиска прогрессивных альтернатив консервативным идеям, которые я буду критиковать в этой книге, я почти систематическиперенаправлялась на феминистскую литературу во всем ее многообразии. Я пришла к выводу, что межсекционный феминизм предлагает одни из лучших ответов на вызовы нашего времени. Конечно, феминизм не предложит протокол, как декарбонизировать нашу экономику. Это не программа, не авторитетная сила, а приглашение к смелому переосмыслению основ, на которых мы создаем общество.

Когда я рассказывал о своей книге мужчинам левого толка, я часто слышал жалобу: "А как же класс?". Есть много разных линз, через которые можно подойти к бедам общества, и классовая борьба - одна из них, но я выбрал гендер, и объясню почему. Исторически сложилось так, что движениям социальной справедливости, таким как феминизм, антирасизм, ЛГБТК+ и т. д., приходилось договариваться с доминирующими левыми партиями, чтобы стать частью их классово-ориентированной повестки дня. Как эффективные низовые движения, которые конвертировали полученную поддержку в голоса левых, уровень признания их со стороны лидеров левых партий редко был справедливым. Западные феминистки часто указывали на лицемерие лидеров левых движений, которые были феминистками только на время своих кампаний. Меня, как и других левых женщин и значительное число левых мужчин, крайне разочаровал Жан-Люк Меленшон, председатель французской левой коалиции 2022 года, когда он горячо защитил лидера партии, обвиненного в домашнем насилии. Женщины-члены партии, критиковавшие его, были немедленно обвинены в том, что они вредят движению. Но женщины, да и меньшинства в целом, сыты по горло тем, что им приходится молчать "для пользы дела". Как мы должны поддерживать движение, которое нас предает? Для того чтобы произошла левая революция, необходимо проделать большую фундаментальную работу. Именно в этом и заключается феминистский проект: отменить культуру господства во всех сферах жизни общества, чтобы вместо нее создать коллектив различий. Это радикальный проект,, но, перефразируя и расширяя слова анархистки-феминистки Эммы Голдман, если женщины и маргиналы "не смогут под него танцевать, это не будет [нашей] революцией!"

Я основал эту работу на интернет-культуре, потому что верю в ее потенциал для экспериментов. В каком-то смысле эта книга может служить введением в онлайн-мир, который, как ни странно, очень увлекателен. Интернет, а точнее социальные сети, стали местом, где люди разных поколений ищут развлечения, информацию и формируют свое мнение. Понимание того, как он функционирует, стало прерогативой современных политических движений. Интернет может быть как нашим лучшим другом, так и нашим худшим врагом. Он объединяет людей со схожими интересами и ценностями, но также может способствовать созданию опасных эхо-камер при неосторожном использовании. Даже если в настоящее время в нем доминируют большие технологии, интернет - от подводных кабелей до экрана компьютера, от статей Википедии до плохого отзыва, который вы разместили в Google на прошлой неделе, - создан людьми. Он является пространством для взаимного сотрудничества, а также социальных, политических и художественных экспериментов. Однако, как и любой другой институт, он отражает все, что не так с тем, как мы создаем общество. Интернет одновременно отражает и влияет на убеждения людей. В частности, в этой книге рассматривается, как консерваторы используют интернет для распространения своих идей как в политических, так и в аполитичных сообществах.

В первой части мы исследуем, как женщины в сети стремятся к определенному идеалу женственности. В первой главе рассматривается последовательное падение всех типов девушек-начальниц, от феминисток "Lean In" до той самой девушки, и переосмысление работы как синонима освобождения. Вторая глава посвящена женским онлайн-сообществам, которые пропагандируют возвращение к традиционному образу жизни. Представленная как форма освобождения от ограничений неолиберальной культуры хастла, традиционная жизнь, как утверждается, сохраняет женское агентство, поскольку мотивирована феминистским актом выбора для себя.

Цель второй части - привлечь внимание к последствиям распространенного ныне утверждения о том, что сексуальная революция была провальной. На самом деле критика некоторых побочных продуктов сексуального освобождения - включая культуру знакомств и приложения для знакомств - служит основой для более широкой критики дерегулирования женской сексуальности, которая рассматривается как корень всех бед общества. Первая глава начинается с описания реакционного отката против женщин со стороны мужчин, которые - если перефразировать слова феминистского ученого Белл Хукс - не имеют желания меняться. Затем мы расширяем рамки анализа и включаем в него либеральную, левую и даже феминистскую критику сексуальной революции. Наконец, во второй главе усиливается аргумент о том, что систематические нападки на женское сексуальное освобождение укрепляют веру в необходимость возвращения к консервативному, чистому и ориентированному на семью обществу.

Моя цель - не просто критиковать или указывать пальцем на сконструированного врага. "Критика необходима для того, чтобы прояснить природу проблемы, - говорит феминистский исследователь Донна Харауэй, - проблема [...] в том, чтобы прекратить критику. И ничего, кроме критики". Наследие феминизма - это коллекция смелых и инновационных альтернатив, созданных женщинами в разных сообществах и на разных территориях, чтобы дать отпор патриархальному господству над живыми существами. Было бы стыдно не отметить это в книге, которая, безусловно, звучит тревожно, но при этом не теряет надежды. Несмотря на нападки и восторженные заявления о его гибели, феминистское движение живо и продолжает развиваться. Оно амбициозно, всеобъемлюще, и я надеюсь, что эта книга убедит вас если не принять его полностью, то хотя бы вникнуть в то, что оно хочет сказать.

Часть

I

: Идеальная женщина

Семь лет назад я наткнулся на видео на YouTube под названием "Идеальные типы тела женщин на протяжении всей истории". Видео, опубликованное BuzzFeed, набрало уже более пятидесяти миллионов просмотров. Как видно из названия, зрителю последовательно представлены идеальные типы тела от Древнего Египта до наших дней - от стройного тела и симметричных черт лица египетских цариц до стройного силуэта Ким Кардашьян. Черты каждого типа тела подчеркнуты, подразумевая, что нужно обладать всеми ими, чтобы заслужить ярлык идеального типа тела. По крайней мере, именно так думала моя семнадцатилетняя подруга, когда впервые смотрела видео, с нетерпением выискивая черты, которые у нее уже были, и чувствуя себя уверенной в каждом отмеченном квадратике. Неудивительно, что BuzzFeed заказал это видео. Со всеми своими викторинами на определение личности и освещением поп-культуры в СМИ, платформа извлекает выгоду из бесконечного поиска молодыми людьми стабильного чувства идентичности. В социальных сетях пользователи стремятся соответствовать определенным эстетикам, таким как "та девушка", "e-girl", "гранж", "tradwife", "cottagecore", "dark academia", "y2k", "минимализм". Они строятся вокруг списка продуктов, которыми нужно обладать, и набора личностных качеств и моделей поведения, которые нужно демонстрировать. BuzzFeed и социальные сети не только пропагандируют "эстетику", но и служат платформами, на которых пользователи превращают ее в субкультуры и онлайн-сообщества.

В основе привлекательности эстетики лежит то, что психоаналитик Жак Лакан назвал Идеал-Я, "фантазийный образ самого себя[который] может быть заполнен другими людьми, которым мы хотим подражать в нашей взрослой жизни (ролевые модели и т. д.), теми, кого мы ставим в качестве зеркала для себя". Комментируя выводы Лакана, Джона Перетти, основатель BuzzFeed, который раньше писал антикапиталистические эссе, добавил, что "все более быстрая скорость распространения и потребления образов в позднем капитализме требует соответствующего увеличения скорости, с которой люди принимают и теряют идентичность". Люди, переходящие от одной эстетики к другой, стремящиеся к своему идеалу-я, имеют то, что он называет "слабым эго". Рекламная индустрия в значительной степени полагается на эти слабые эго для продажи товаров, одежды и домашнего декора. Новый я - это новая эстетика, новая прическа, новая одежда, новая вибрация. Неудивительно, что видеоролики о наведении порядка в шкафу, а также о модных и домашних вещах привлекают так много зрителей. В них материализуется бесконечный цикл самоформирования - от отказа от прошлого "я" до "нового я", и все это при поддержке капитализма.

Ускорение процесса создания и растворения самости согласуется с более крупными культурными тенденциями, происходящими в локальном и глобальном масштабе. Начиная с XIX века, промышленная революция вызвала перемещение людей из сельской местности в город, а также из неиндустриальных стран в западные экономические державы. Как описывают классики литературы XX века, такие как "Сестра Кэрри" Теодора Драйзера или "Черный мальчик" Ричарда Райта, город рассматривался как место формирования нового "я", оторванного от семейных и религиозных традиций и консервативных идеологий. Используя современную терминологию социальных сетей, можно сказать, что восемнадцатилетняя сестра Кэрри и девятнадцатилетний Ричард Райт обладали "энергией главного героя".

Эта фраза стала популярной, когда истории людей, переехавших в такие крупные города, как Нью-Йорк, Лондон и Париж, получилисети . В целом, "переездные" влоги очень хорошо смотрятся по сравнению с другими видами лайфстайл-контента именно потому, что они сигнализируют об обновлении и переменах. Люди, которые получают шанс стать главными героями, часто являются фрилансерами, художниками и высококвалифицированными работниками. Эта сложная группа людей, которую некоторые называют "креативным классом",свою собственную эстетику, эстетику хипстеров, которая в годы Интернета относится к прошлой геологической эпохе. Как и другие популярные сетевые эстетики, хипстерская эстетика собрала несколько собственных ключевых атрибутов, включая фланелевую рубашку, принт с усами, бобрик, полоски, деним, эдакие цвета и т. д. Однако вскоре хипстера стали высмеивать за то, что он олицетворяет нечто большее, чем просто эстетику. Быть хипстером стало синонимом быть джентрификатором, а это не то, чем кто-то хотел бы похвастаться. На самом деле, эстетика понималась как нечто большее, чем косплей (костюм и образ жизни, который человек выбирает для самовыражения), она имела социальные последствия.

Со времен (полу)падения хипстеров появилось, исчезло и вновь появилось множество эстетик, но одна черта остается неизменной: эстетика по-прежнему понимается как нечто большее, чем косплей. В одних случаях это приглашение к иному мировоззрению, в других - выявление и подставление врага. Став символом "либерального креативного джентрификатора", хипстер быстро стал врагом практически всех, кроме хипстеров. В сегодняшних он- и оффлайн-дискурсах эстетика воплощает культурный момент, она сама по себе является высказыванием, с которым люди могут соглашаться или не соглашаться. В первой части этого раздела мы рассмотрим, как эстетика женственности регулируется в Интернете. Но прежде необходимо понять структуру и функционирование онлайн-политики.

Воспринимаемая как форма речи, эстетика используется политическими группами для облегчения коммуникации. Например, в социальных сетях, в процессе спора с левым человеком, правый может назвать его "сойбоем". Раньше термин "сойбой" относился к мужчинам, которых считали слабыми и женоподобными, но теперь он используется для обозначения любого левого мужчины, который является союзником угнетенных групп. Другой пример - в конце октября 2022 года министр внутренних дел Великобритании и член парламента от консерваторов Сюэлла Браверман обвинила в экопротестах "читающих "Гардиан", питающихся тофу вокератистов". Наряду с одержимостью правых тофу и соевыми парнями часто мобилизуются "феминистки с голубыми волосами" и андрогинные "воины социальной справедливости". Они становятся знаками, к которым привязывается целый ряд понятий - политика идентичности, снежинка, политкорректность и культура отмены, и это лишь некоторые из них. Сой-бой", "синеволосая феминистка" и "воин социальной справедливости" - это стереотипы того, что определяется как левые в Интернете. Это часть левого электората, которая сформировала свою политическую идентичность в социальных сетях, ценит межсекторальность, социальную и климатическую справедливость и часто исповедует скептицизм вплоть до нигилизма. Очевидно, что сведение разнообразия левых интернет-пользователей к одному определению неправомерно. В ответ на карикатурное изображение левых в Интернете некоторые левые - почти исключительно молодые белые мужчины - дистанцируются от политики идентичности в манере "не как другие левые", вместо этого заявляя, что они хотят "вернуться к главному", то есть возродить универсализм политики классовой борьбы в противовес политике идентичности. Тем самым они участвуют в том, что сейчас принято называть "культурными войнами".

Выражение "культурная война" было впервые использовано правым политическим комментатором Пэтом Бьюкененом во время Республиканского национального съезда 1992 года, чтобы описать то, чтобыло поставлено на карту в предстоящих выборах между демократом Биллом Клинтоном и республиканцем Джорджем Бушем. Бьюкенен считал угрозой для американской культуры программу Билла Клинтона по защите прав геев, "радикальный феминизм" его жены (да, он имел в виду Хиллари Клинтон) и экологизм вице-президента Эла Гора. Перенесемся в наши дни, где культурные войны являются постоянной темой для обсуждения на правых онлайн-платформах и телешоу в них материализуются две легко идентифицируемые группы, каждая из которых объединяется вокруг набора ценностей: ортодоксальность, традиции и нормативность - с одной стороны; и прогрессивизм, критика и реформы - с другой. Первая группа идентифицируется как консерваторы, а другая - как прогрессисты (часто карикатурно называемые "woke").

Существование такого выражения, как "культурные войны", отражает общественное недомогание, отказ признать, что гендер, пол, раса или, более конкретно, мемориальные статуи и книги по истории, не оторваны от политики. На самом деле они глубоко политичны. На телевидении реакционные политические комментаторы, такие как Такер Карлсон в США или Пирс Морган в Великобритании, превратили культурные войны в прибыльный бизнес. Собирая миллионы зрителей, они осуждают разрушение того, что сделало наше общество великим, "индустриальным комплексом woke", "инкорпорацией woke" и "собором". Все эти термины указывают на влияние академических кругов на либеральную журналистику, Большие технологии и общество в целом. Политика идентичности - это оружие "проснувшихся", говорят они. Эти снежинки-воины социальной справедливости видят расизм, сексизм и гомофобию повсюду, в каждом из нас. На самом деле, теперь, когда меньшинства обрели голос и требуют, чтобы мы учитывали их особенности, те, кому было выгодно их замалчивать, поспешили перевернуть парадигму жертва/угнетатель. Конечно, чувство потери и страха - естественная реакция на изменения в обществе.Один из способовподойти к этому чувству - понять его корни, поставить под сомнение его легитимность, "деконструировать" его. Однако другой путь - занять реакционную позицию, позволить ему расти и политизировать его, превратив в кризис идентичности.

 

Консервативная онлайновая экосистема

Теперь, когда мы рассмотрели роль, которую играют изображения и эстетика в сетевых "культурных войнах", настало время рассмотреть их консервативную составляющую. Прежде всего, необходимо отметить, что, хотя социальные сети очень ориентированы на Запад - точнее, на США, - они охватывают пользователей со всего мира. Когда я говорю о политике или культуре США в своих видеороликах на YouTube, я регулярно получаю комментарии от североамериканцев, которые просят меня не вмешиваться в дела их страны и не лезть не в свое дело. Они не понимают, что североамериканская консервативная экосистема - это источник вдохновения для консерваторов в других странах. Например, во Франции дискурс сторонников ультраправых политиков Марин Ле Пен и Эрика Земмура очень похож на дискурс американского консервативного мегазвезды Бена Шапиро. На самом деле, переведенные видеоролики Шапиро и других консервативных авторитетов очень хорошо продаются на французском YouTube, а такие противоречивые фигуры, как Стивен Краудер и Эндрю Тейт, заменяются, скажем, Жюльеном Рошеди и Папасито.

Вторая отличительная черта консервативной онлайн-экосистемы - понимание потенциала возмущения для стимулирования вовлеченности (просмотров, лайков и комментариев). Возмущение относится как к форме, так и к содержанию. Содержание возмущает в том смысле, что оно намеренно неполиткорректно. Его цель - затронуть чувства, о чем свидетельствует печально известная фраза Шапиро "фактам наплевать на ваши чувства". Правые в интернете ориентируются на правила платформ, будучи уверенными, что всегда выйдут вперед. С одной стороны, они используют "собачий свисток" - закодированный язык, призванный донести сообщение до определенной аудитории и не показаться слишком проблематичным. Например, консерваторы часто выступают за "защиту детей", чтобы противостоять борьбе ЛГБТ-сообщества за свои права. Этот "собачий свист" позволяет им нести свои политические идеи в массы и соблюдать строгие правила социальных сетей по борьбе с ненавистью. Таким образом, они избегают запретов и демонизации, то есть удаления рекламы на их контенте, что приводит к снижению доходов. С другой стороны, они иногда используют язык вражды, добиваясь демонизации и запретов, чтобы обличить Big Tech как оруэлловскую полицию по борьбе со свободой слова.

С точки зрения формы, возмущение материализуется через заголовки и миниатюры видео, которые создаются таким образом, чтобы драматизировать проблему, о которой идет речь. Части заголовка пишутся заглавными буквами, пунктуация преувеличена, часто встречаются термины "принадлежит", "уничтожен", "разорван" и "унижен". Такая модель имитирует токсичную культуру дебатов, поскольку создает среду, в которой левые и правые в Интернете являются командами, постоянно сражающимися друг с другом, доказывая, что другая сторона не права и морально плоха.

Культура дебатов также была присвоена некоторыми левыми, которые считают необходимым участвовать в них, чтобы противостоять влиянию правых в Интернете. Они используют схожую эстетику "возмущения" и стремятся победить правых в их собственной игре. Безусловно, некоторые из этих материалов были эффективны для обличения таких женоненавистников, как Эндрю Тейт, и обеспечили необходимое развенчание идеологии консервативных мыслителей, таких как Джордан Б. Петерсон. К сожалению, это также усиливает культуру дебатов, которая в конечном итоге выгодна правым. Несмотря на их жалобы на цензуру и нападки на свободу слова, правые в Интернете в настоящее время доминируют на платформах социальных сетей по количеству присутствия, просмотров и вовлеченности. В финансовой поддержки таких структур, какThe Daily Wire, Prager U и частных доноров, они также могут рассчитывать на армию поклонников, которые превращают каждый созданный ими контент в ролики на YouTube, TikTok, Instagram и т. д., чтобы консервативные идеи распространялись по всему интернету.

Мужчины-консерваторы составляют большую часть экосистемы. Бен Шапиро уже упоминался как одна из ведущих фигур консервативной экосистемы в Интернете. Он стал одним из основателей издания The Daily Wire, которое является одной из самых влиятельных консервативных медиаструктур. Опираясь на капиталистическую бизнес-модель, которая адаптируется к требованиям онлайн-мира, The Daily Wire отличается от другого крупного консервативного некоммерческого учреждения, Prager U. Название "Университет Прагера" было навеяно одним из его основателей, Деннисом Прагером, консервативным радиоведущим, который часто враждовал с YouTube из-за серьезных случаев дезинформации. Тем не менее, канал Prager U на YouTube собрал миллионы подписчиков и более полутора миллиардов просмотров с момента своего создания в 2009 году. Сосредоточившись на коротком, анимационном, образовательном контенте, канал стремится представить консервативную точку зрения на историю, образование, политику и так далее. И The Daily Wire, и Prager U очень открыто говорят о своей политической программе. Они вкладывают или планируют вкладывать средства в детский контент, чтобы противостоять тому, что они называют "гендерной идеологией", и позволяют своим ведущим и гостям открыто говорить о своих религиозных убеждениях и идеологическом воспитании.

В середине 2022 года Daily Wire+, потоковая программа по подписке, связанная с The Daily Wire, приняла в свою команду нового члена: Джордан Б. Петерсон. Это сотрудничество стало последним шагом к объединению всех частей экосистемы онлайн-консерваторов. Джордан Б. Петерсон - невероятно популярнаяфигура на сайте , имеющая более 3,5 миллиона подписчиков в Twitter и 5,9 миллиона подписчиков на YouTube. Благодаря самопомощи и теологическому образованию Петерсону удалось завоевать популярность в первую очередь среди молодых людей, ищущих жизненные ориентиры. Его деятельность в качестве академика и гуру самопомощи, по словам видеоэссеистки Натали Уинн, является "троянским конем для реакционной политической повестки дня".

Одна из тем, регулярно поднимаемых мужской консервативной экосистемой, имеющая отношение к данной книге, - "кризис мужественности". Сторонники этой темы дают ей свободное определение - это борьба мужчин за адаптацию и развитие своей маскулинности в обществе, которое стремится изменить ее значение. Некоторые мужчины считают эти изменения необходимыми. Проблемы, которые с ними связаны, рассматриваются как возможность стать лучше. Для других (почему-то очень громких) мужчин такие перемены, навязанные феминизмом, противоестественны и приведут общество к краху. Недавнее возрождение "кризиса мужественности" в общественном дискурсе во многом является ответом на движение #MeToo. Это психологическая составляющая антифеминистской реакции. Однако исследователь Франсис Дюпюи-Дери показал, что в кризисе маскулинности нет ничего нового. Быстрый поиск в Интернете позволил ему понять, что он уже существовал в Древнем Риме, в английском и французском королевствах в конце Средневековья, снова в Англии в XVIII веке, во время Французской революции, в Германии в начале XIX века и к концу XX века, во Франции, США и британских колониях в конце XIX - начале XX века, между двумя мировыми войнами, в 1950-1960-х годах в США, Германии и СССР, а с 1990-х годов распространяется на Западе, в Магрибе, Марокко, Береге Слоновой Кости, Сенегале, Кении, Танзании, Дарфуре, в Латинской Америке, а такжев Японии, Китае, Бангладеш, Монголии, Палестине, Иране и Израиле.

Итак, мужчины постоянно находятся в кризисе? Существует большое несоответствие между чувством опустошенности мужчин и относительной властью, которую они занимают в обществе, как в общественной, так и в частной сфере. Так почему же эта риторика так хорошо работает? Ответ, который дают правые СМИ, заключается в том, что мужчины относятся к этому, и вы не можете отнять это у них, вы не можете диктовать им, как они должны относиться к своему существованию в мире. Конечно, но факты не заботятся о ваших чувствах, осмелюсь предположить. Нет проблем, отвечает профессор Ричард В. Ривз, автор книги "О мальчиках и мужчинах", цель которой - пролить свет на борьбу современного мужчины в школе, на работе и в семье.

Книга "О мальчиках и мужчинах" получила признание правых и либеральных критиков: наконец-то кто-то заговорил о падении мужчин. Книга начинается с предпосылки, что мы живем в постфеминистском мире. Далее автор утверждает, что появляется новая форма гендерного неравенства, поскольку женщины превосходят мужчин в различных сферах жизни общества, включая школу и университет. Хотя мужчины действительно отстают в некоторых областях, означает ли это, что мужчины как класс находятся в кризисе? Ривз не принадлежит к консервативной экосистеме, он либерал, но его позиция очень хорошо согласуется со стратегией консерваторов по патологизации социальных изменений, которые идут на пользу женщинам, в кризис мужественности. Как исследователь, Ривз мог бы проанализировать зафиксированные им диспропорции с помощью разных рамок. Тот факт, что он выбрал гендерный подход, означает, что, по его мнению, мужчины отстают в определенных областях именно из-за своего пола. Он хотел отдать предпочтение именно этой перспективе, но этот выбор имеет свои последствия. В самом деле он согласуется с дискурсом, возникшим в "маносфере" - сети мужских онлайн-сообществ, для которых характерны антифеминистские и сексистские убеждения . Они утверждают, что мужчины сталкиваются с дискриминацией в обществе и в своей жизни на основании того, что они мужчины. Подобный дискурс доходит до утверждения, что женщины идут по пути установления контроля над обществом. Итак, давайте проясним ситуацию. Мужчины по-прежнему обладают значительной социальной, экономической и политической властью, даже в тех областях, где женщины превосходят их по численности. Матриархата нет и не планируется.

Борцам за права мужчин и, соответственно, маносфере нет дела до либеральных нюансов и оговорок. Они примут все, что поможет им укрепить свою собственную повестку дня, и то, что такой респектабельный либерал, как Ривз, идет в их направлении, - это больше, чем они могли бы попросить. В то время, когда маносфера растет, когда феминизм атакуют со всех сторон, выбор Ривза сделать из мужского гендерного неравенства нечто, о чем можно думать и теоретизировать, вызывает беспокойство, поскольку дает людям еще один повод обвинить во всем женщин. Как мы увидим на протяжении всей этой книги, либеральная тенденция рассматривать реакционные точки зрения как легитимную основу для размышлений и дебатов приводит к стандартизации этих самых точек зрения.

В социальных сетях кризис мужественности выражается во внимании и сочувствии к "одиноким, неженатым мужчинам" и растущем отвращении к "разборчивым женщинам". Гетеросексуальные мужчины описываются как дезориентированные, неспособные встречаться или строить отношения с женщинами. В "постфеминистском" мире, в котором мы живем, одинокие мужчины стали "маргиналами". Влияние одиночества как на молодых мужчин, так и на женщин неоспоримо. Однако то, как его часто сводят к мужской проблеме, а затем используют в антифеминистских целях, вызывает тревогу. Именно с помощью риторики о кризисе мужественности консервативная онлайн-экосистема привлекает к себе все большее числомолодых мужчин. Как только они становятся на правильный алгоритмический путь, им не требуется много времени, чтобы стать политически радикальными.

Женская часть экосистемы онлайн-консерваторов менее однородна. Женщины делятся на две взаимосвязанные группы: сфера образа жизни и политическая сфера. Здесь мы сосредоточимся на политической сфере, поскольку сферу образа жизни мы проанализируем в главе 2. Социально-политические комментаторы Кэндис Оуэнс, Михаэла Петерсон и Бретт Купер - самые влиятельные люди в этой сфере. Некоторые из этих женщин относят себя к консерваторам, другие - к либертарианцам, а иногда и к тем, и к другим. В своей сфере они одновременно воспринимаются как представительницы консервативных женщин и вне категории "женщины". Их роль заключается в том, чтобы подкреплять тезисы консервативных мужчин и выглядеть такими же женоненавистниками, как и они. Будучи приглашенной на подкаст The Full Send, Кэндис Оуэнс постоянно повторяла молодым ведущим-мужчинам, как сильно она ненавидит современный феминизм, потому что он отказывается признавать биологические предрасположенности мужчин и женщин. В качестве доказательства она приводила пример своих школьных подруг, которые от природы занимались коммуникациями и модой. Она также добавила, что женщины хотят быть замужем и иметь детей, что феминизм вытеснил женщин с кухни и сделал их несчастными. Ее жалобы перекликаются с популярным манифестом Элизабет Эллиот 1976 года "Позвольте мне быть женщиной", в котором она объяснила, что феминизм исказил то, что значит быть женщиной, заставив женщин принять мужские критерии. Она не называла это кризисом женственности, но я не удивлюсь, если консервативные женщины начнут использовать эту фразу. Let Me Be a Woman подразумевает, что есть только один правильный способ быть женщиной, естественный способ. Интересно, что Кэндис Оуэнс одновременно разделяет мнение Эллиот и противоречит. Конечно, она замужем, у нее есть дети, но у нее также есть успешная карьера за пределами кухни и люди, на которых она может переложить домашние обязанности. Она не может быть авторитетным представителем (консервативных) женщин - группы, к которой она обращается, используя местоимения "они/они" чаще, чем местоимения "мы/мы". Обладая общественным влиянием и финансовой независимостью, Кэндис Оуэнс, Бретт Купер и Михаила Петерсон являются исключениями из своего собственного определения того, какой должна быть женщина.

В книге "Ответный удар" журналистка Сьюзан Фалуди использовала подборку интервью, взятых ею у ведущих антифеминисток 1980-х годов. Среди них была Беверли ЛаХей, американская христианская консервативная активистка, которая в 1979 году основала организацию "Заботливые женщины Америки" в Калифорнии. Как Оуэнс и Эллиот, ЛаХей утверждала, что женщина принадлежит к домашней сфере и что не в ее природе быть амбициозной. Однако Фалуди не узнала ЛаХей в этом определении, поскольку помнила, как вошла в Овальный кабинет, где увидела большой флаг, установленный рядом со столом, розовые шторы, визитные карточки и фотографию, на которой она пожимает руку Рональду Рейгану. Она узнала, что никому в организации не разрешается разговаривать с Лахайе без ее разрешения, а также что консервативная женщина только что назначила себя пожизненным президентом (типичное поведение босса).

На вопрос журналиста о том, что движет ЛаХей и какова ее философия, Фалуди ответил, что "движет [ЛаХей] человеческая потребность быть вовлеченным в общественный мир, ощущать общественную жизнь и чувствовать, что ты являешься ее частью, и что ты производишь какие-то изменения". Беверли ЛаХей нашла способ получить свой торт и съесть его: остаться частью консервативной христианской общины и приобрести влияние как личность, участвуя в общественной жизни. Сегодняшние консервативные женщины в Интернете идут по стопам ЛаХей. Они работают над тем, чтобы женщинам было все труднее реализовать себя в жизни и карьере.

Теперь, когда все термины определены, наконец-то пришло время перейти к названию этой части - "Идеальная женщина" - классная, желанная, подходящая для подруги или даже для брака. Чего мы ждем от нее? Как мы хотим ее создать?

В борьбе за респектабельность чернокожая газета The Colored Man в 1902 году утверждала, что раса не может возвыситься над своими женщинами. Степень респектабельности женщин используется как зеркало, отражающее благополучие пары, семьи или общины, а также общества в целом. Женщины знают это слишком хорошо, они веками саморегулировали себя - свое тело, сексуальность, внешность, речь, профессии, - чтобы сохранить каждую ячейку общества. В либеральных обществах феминистские движения освободили женщин от многих навязанных им императивов. Они также разрушили некоторые материальные условия, которые лежат в основе их угнетения. Однако эти достижения систематически наталкиваются на консервативную реакцию, стремящуюся восстановить "естественный порядок вещей". Как уже говорилось, в первой части мы попытаемся охарактеризовать регулирование женственности в Интернете, сначала рассмотрев падение всех форм контента о девушках-боссах, а вместе с ним и идеи работы как освобождения. Затем мы рассмотрим, как сторонники традиционного образа жизни используют контент о стиле жизни, чтобы стать новой контркультурой.

 

Глава 1. Что происходит, когда работа перестает быть синонимом освобождения?

Девушка-босс Фашизм Феминизм

23 сентября 2022 года издание Politico Europe написало в своем твиттере:

В 1992 году 15-летняя школьница отправилась в местное отделение ультраправого Молодежного фронта в Риме. Мужская группа радикалов встретила ее с недоумением. Тридцать лет спустя Джорджия Мелони стала первой женщиной-премьер-министром Италии.

Джорджия Мелони определяет себя как "итальянка, христианка, женщина, мать", а не как "гражданка х, пол х, родитель 1, родитель 2". Она хочет вернуть консервативные ценности, поскольку считает, что ее страна находится в состоянии культурной войны. Ее партия, Fratelli d'Italia ("Братья Италии"), ассоциируется с неофашистскими группировками, которые восходят к эпохе Муссолини. В сорок пять лет голубоглазая блондинка изображается в СМИ как девушка-босс. На самом деле, твитPolitico Europe - хороший пример того, как фильтр "босс-девушка" волшебным образом отменяет все, что хоть отдаленнопроблематично. Сама Хиллари Клинтон приветствовала потенциальную победу Мелони, заявив, что "каждый раз, когда женщина избирается на пост главы государства или правительства, это шаг вперед". Представительство имеет значение, это правда. Но политическая программа Мелони имеет большее значение, и она, как оказалось, направлена против прав женщин.

Слово "girlboss" в феминизме "girlboss" происходит от названия книги-бестселлера предпринимателя Софии Аморузо "#Girlboss", вышедшей в 2014 году. Превратившись в хэштег, "girlboss" стал экспоненциально расти в сети, появляясь в постах, видеороликах, подкастах и даже вдохновил на создание телесериала Netflix. Girlboss стала синонимом расширения прав и возможностей женщин на рабочем месте. Она надеялась устранить пробелы в представительстве женщин на руководящих и управленческих должностях с помощью ободряющих и мотивирующих цитат. В итоге Girlboss вызвала критику за маркетинговую привлекательность и оторванность от реальности работы. Проблема, лежащая в основе феминизма в духе "girlboss", заключается в том, что он уделяет чрезмерное внимание расширению прав и возможностей личности, не задаваясь вопросом о том, как она оказалась на своем месте, какова природа ее власти и как она ее использует. Например, Мелони решительно выступает против "розовых квот", которые помогают устранить разрыв в представительстве мужчин и женщин во всех отраслях рабочей силы. Напротив, она - как Тэтчер и многие другие консервативные "девочки-боссы" после нее - ценит заслуги и утверждает, что у заслуг нет пола. Мелони хвасталась, что ее партия - единственная, в которой несколько женщин занимают руководящие посты. Точно так же во Франции в Национальном объединении Марин Ле Пен на руководящих постах необычно много геев по сравнению с другими политическими группами. Однако женщины и геи из ультраправых партий не политизируют свою идентичность. Их соответствие традиционным ценностям делает их безопасными и даже приносит пользу их политической группе, позволяя им казаться менее экстремальными, а значит, более избираемыми.

Несмотря на то, что феминизм "girlboss" может выглядеть инклюзивным, он увековечивает культуру угнетения. Как заявила Белл Хукс в книге "Все о любви", "несокрушимая личность, которая ни на кого не может положиться, - это фигура, которая может существовать только в культуре господства".5 Капиталистические феминистки стремились доказать, что женщина может делать все, что делает мужчина: руководить, вести переговоры, добиваться уважения, зарабатывать много денег, и все это проделывать. Их призыв набрал силу после выхода книги бывшего главного исполнительного директора Facebook Шерил Сэндберг "Бережливость", в которой она объясняет, что женщины сами виноваты в том, что их не представляют на руководящих должностях. Она сформулировала три правила, которые помогут им изменить ситуацию:

1)Сядьте за стол

2)Сделайте своего партнера настоящим партнером

3)Не уходите раньше времени

Правило номер один заключается в том, чтобы заставить женщин делать то, что уже делают мужчины: договариваться о начальной зарплате, просить о повышении, буквально сидеть за столом, задавать вопросы и отвечать за свой успех. Правило номер два касается личного: работающие пары должны стать партнерами в воспитании детей, заботиться о них, чтобы женщины могли найти лучший баланс между работой и личной жизнью. Наконец, правило номер три призывает женщин не откладывать карьеру на потом, как только в их голове появляется перспектива создания семьи. Она говорит им, что такое поведение может привести к тому, что они упустят повышение, которое может быть предложено коллеге-мужчине. После просмотра соответствующего выступления на TED Talk я проверила раздел комментариев, чтобы узнать, кто комментирует и что аудитория получила от видео. Пока я пишу, в верхней части раздела комментариев можно найти комментарии мужчин и женщин, которым понравилась беседа. Один из зрителей-мужчин сказал:

Что мне особенно нравится в этой речи, так это то, что она не обвиняет мужчин, а указывает на то, что женщины подсознательно предпочитают не быть напористыми, и говорит о том, что женщины должны сами себе сказать, что нужно стремиться к вершине, если они хотят быть на вершине. В то время как мужчины уже делают это.

Подобныекомментарии не удивительны. Сэндберг расстилает красную ковровую дорожку для таких дублей. На самом деле, постоянное сравнение мужчин и женщин, основанное на предпосылке, что мужчины все делают правильно, а женщины - нет, ни разу не было нюансировано Сэндберг в ее выступлении. Честный подход к проблеме разрыва в представительстве должен был бы, по крайней мере, включать в себя то, что рабочее место - это среда, которая исторически была создана мужчинами для мужчин. Некоторые женщины хорошо работают в таких структурах, потому что они обладают более напористой личностью, что характерно для большинства мужчин, а большинство женщин воспитывают в духе сдержанности. Отказываясь учитывать эту реальность, практические советы Сэндберг выглядят несколько унизительными. Он поддерживает идею о том, что ценность женщины на рабочем месте зависит от ее способности вести себя как мужчина. Как видно из комментариев к видео, многим мужчинам понравилась ее речь, потому что она снимает с них вину за то, что они воплощают патриархат на женщинах. Сэндберг отличается от феминисток, которые стремятся изменить правила системы или ввести программы позитивных действий. Она выступает за равенство возможностей, а не за равенство результатов. Если бы жизнь была гонкой, равенство возможностей означало бы, что все мы стартуем с одной линии, независимо от расы, класса, пола, здоровья и т. д., и лучшие из нас финишируют первыми. С другой стороны, равенство результатов позволяет отказаться от идеи, что жизнь - это гонка, и просто стремится к тому, чтобы все люди, независимо от их конкретной идентичности, получали примерно одинаковые условия жизни и уровень благосостояния.Сэндберг понимает,что женщинам приходится преодолевать больше препятствий из-за своего пола, но считает, что они должны делать это, начиная с той же линии, что и мужчины. В итоге Сэндберг воплощает в себе форму умеренного, индивидуалистического феминизма, который превращает негодование по поводу гендерного неравенства в осуждение других женщин.

Не поймите меня неправильно, я согласна с тем, что на индивидуальном уровне женщин нужно поощрять просить о повышении, что они не должны чувствовать, что не могут сесть за стол переговоров. Однако необходимо отвлечься от чисто индивидуалистического подхода и переосмыслить всю проблему. Во-первых, хотя Сэндберг повезло работать в среде, где к женщинам относятся более или менее одинаково с мужчинами, гендерная дискриминация на рабочем месте все еще очень распространена. К этой реальности добавляются потенциальные предубеждения коллег, клиентов и партнеров, которые также могут повлиять на успех на работе. Социолог Пьер Бурдье в 1970-х годах ввел в обиход фразу "символическое насилие", чтобы обозначить эту форму нефизического насилия, которая позволяет властным отношениям воспроизводиться без каких-либо препятствий. Например, в его книге "Мужское господство" исследуется, как язык отражает неравные властные отношения между мужчинами и женщинами. Немецкий социолог Беате Крайс развила работу Бурдье и показала, что символическое насилие можно обнаружить в том, как мы изображаем женское поведение как слабое: "бегать как девочка", "играть как девочка". Бурдье подчеркнул, что символическое насилие не является систематически преднамеренным и поэтому может воспроизводиться людьми, которые сами являются жертвами этой формы насилия. Сюрреалистический фильм "Извините, что беспокою вас" режиссера Бутса Райли предлагает хороший пример того, как выглядит символическое насилие. Фильм рассказывает о Кассиусе Грине, молодом чернокожем человеке, пытающемся свести концы с концами. В конце концов он устраивается на работутелемаркетологом, но не может добиться успеха, пока пожилой чернокожий коллега Лэнгстон не советует ему использовать свой белый голос. Кассиус следует совету и быстро становится одним из лучших работников компании. Белый голос" воспринимался как привлекающий внимание, успокаивающий, а значит, с большей вероятностью приводящий к продажам.

В 2015 году Джессика Гроуз, журналистка New York Times и ведущая подкастов, призналась, что часто получает электронные письма с жалобами на то, что она говорит свысока, что делает ее похожей на "девочку из долины". Подразумевалось, что она должна углубить голос, чтобы понравиться своей аудитории. За пять лет до этого социолог Икуко Патрисия Юаса изучала схожее явление, которое она назвала "скрипучим голосом", а сейчас оно широко известно как "вокал-фри" среди молодых женщин. Если вы не знаете, что это такое, можете зайти на YouTube и набрать "1 Minute of Kim Kardashian Vocal Fry". Вокальный фрай был интерпретирован как качество голоса, характеризующее мужественность и авторитет. Исследователи предположили, что женщины стали использовать его, чтобы сделать свой голос глубже и звучать более серьезно или властно. Голосовой фрай - одна из многих стратегий, используемых женщинами для достижения легитимности, естественная реакция на воспринимаемый недостаток напористости в их манере подачи себя. Однако более поздние исследования призывают женщин отказаться от использования скрипучего голоса, поскольку он делает их менее компетентными, заслуживающими доверия, образованными, привлекательными и пригодными для работы. Таким образом, использование женщинами скрипучего голоса - это одновременно и ответ на символическое насилие, которому они подвергаются, принимая свой статус более хрупкой личности, и новый источник насмешек.

Вторая причина, по которой капиталистический феминизм не является решением проблемы улучшения условий жизни женщин на рабочем месте, заключается в том, что он основан на предположении, что успех женщины в жизни сводится к ее успеху на работе. Как отметила Доун ФостервLean Out, своем ответе на книгу Сэндберг Lean In, капиталистические феминистки склонны сводить жизнь женщины к работе и рождению детей. В социальных сетях и прессе женщины, которые возвращаются на работу через несколько дней после родов, систематически прославляются. Французский политик правого толка Рашида Дати оказалась в центре внимания, когда вернулась к работе в качестве министра юстиции всего через пять дней после родов. Бринн Путнам, основательница технологичной фитнес-компании MIRROR, была приглашена на CNBC, чтобы рассказать о своем пути к получению финансирования в размере 3 миллионов долларов с больничной койки в день рождения сына. Фостер выразила сожаление, что Сэндберг не рассматривает возможность эмоциональной, политической, социально активной жизни вне работы и деторождения. На самом деле существует множество форм работы вне капиталистического рынка: образование, волонтерство, забота о своем окружении - все это вполне приемлемые формы работы. Они не менее (если не более) полезны для общества, чем занятие тем, что антрополог Дэвид Грэбер назвал "фиговой работой". Конечно, структура нашей экономики и потребность в финансовой безопасности не позволяют отказаться от капиталистического подхода к работе. Однако мы можем коллективно изменить эту систему так, чтобы это стало не привилегией, а правом.

Третья причина, по которой капиталистический феминизм не является ответом, заключается в том, что увеличение числа женщин, возглавляющих капиталистические компании, не является поводом для радости. Либералы часто отстаивают идею о том, что для достижения прогресса и равенства необходимо изменить систему изнутри. Хотя Сэндберг, вероятно, не стала бы использовать эти слова, она примерно то же самое подразумевает. Но действительно ли мы можем сломать систему изнутри, по одному повышению? Просьба о повышении зарплаты или продвижении по службе требует переговоров, а значит, вы должны показать, почему вы этого заслуживаете. Какую дополнительную ценность вы принесли компании? Я размещаю видео на платформе, которая забирает 45 % доходов от рекламы, которую я генерирую. Я считаю это несправедливым, но если бы я пошел и договорился с YouTube о лучшем проценте, они, вероятно, спросили бы меня, почему они должны увеличить мою ставку. Что я сделал такого, что заставило бы меня заслужить это? Ответ, что это просто несправедливо, не сработает, потому что все остальные получают те же 55 % дохода и не жалуются. Если я скажу, что привлекаю людей на их платформу своими видео и другим контентом YouTube, который рекомендую, они, вероятно, ответят, что другие авторы делают это лучше, чем я. Я не могу выиграть эту битву в одиночку, и, честно говоря, даже если бы я это сделал, как бы я себя чувствовал, зная, что другим авторам по-прежнему платят несправедливо? То, чего можно добиться в одиночку, очень ограничено по сравнению с тем, чего можно добиться в составе более крупной структуры, отстаивающей схожие интересы. Вот почему профсоюзы существуют и так важны.

Союз девушек-боссов: Альтернатива?

В своей книге "Заставьте боссов платить: Why We Need Unions" ("Почему нам нужны профсоюзы") Ева Ливингстон опровергла идею о том, что профсоюзы нужны белым мужчинам среднего возраста, и предложила более молодым и разнообразным слоям населения вступать в профсоюзные советы или создавать их, если на их рабочем месте таковых нет. Она страстно объяснила, что "профсоюз [...] - это солидарность, представительство, защита, пропаганда [...] это надежда и оптимизм, ярость и справедливость". Ева ясно дает понять: лучше обеспечить достойную зарплату ста сотрудницам, чем добиться повышения одной женщины до генерального директора.

Профсоюзы - это наш лучший шанс получить лучшую компенсацию за созданную нами ценность, бороться с дискриминацией, обеспечить гарантии занятости и справедливую оплату труда не только для тех немногих, кто может этого требовать, но и для всех работников. Профсоюзы сейчас тоже крутые. Некоторые утверждают, что они пришли на смену девушкам-боссам. 5 января 2022 года @pegasiforpoliceabolitionнаписал в твиттере: "С девочками-боссами покончено.2022 год- это год союза девушек". Ева Ливингстон сама написала статью, направленную на отмену "Girlboss" и замену его "девушками-работницами мира девушек". В ней она утверждала, что женщины - особенно представители поколения Z и миллениалы - недовольны работой и что "Girlbossing" - это ответ на все их проблемы. Ее статья последовала за интернет-движением 2021 года "Я не мечтаю о работе", которое собрало множество свидетельств молодых работниц, не желающих выполнять типичную работу 9-5. Это движение получило свою долю критики, поскольку, опять же, ответом на проблему часто было стать фрилансером, быть собственным боссом, но хорошим/этичным! Поэтому Girlunion стремится предложить альтернативное решение. Он надеется направить чувство неудовлетворенности и желание перемен на защиту интересов работников. Основанный на переосмыслении термина "девушка-босс", "Girlunion" надеется обратиться к женщинам, работающим во всех секторах экономики, любого класса и происхождения. Как и "девушка-босс", она хочет расширить права и возможности работниц, но, в отличие от "девушки-босса", она отвергает подход капиталистических феминисток, основанный на "просачивании денег". Доун Фостер назвала книгу Сэндберг "Lean In" манифестом немногих. Она пришла к выводу, что "выход" из корпоративной модели - более эффективный способ добиться перемен, чем "вхождение". Она хотела, чтобы феминизм отошел от своей либеральной, пастельно-прогрессивной, "просачивающейся" повестки дня и вернулся к главному - признанию и исправлению материального и политического неблагополучия женщин.

С учетом этой цели girlunion, как правило, выглядит противоречиво. Он стремится сделать феминизм рабочего класса крутым, переприсваивая то, что сделало крутыми девушек-боссов. Стратегия использования идентичности (в данном случае женской) в качестве объединителя исторически была эффективной в расширении социальных движений и достижении успехов. Однако движения, основанные на идентичности, часто поглощаются структурами, которым они пытаются противостоять.

Такие хэштеги, как #blacklivesmatter, #bodypositivity и #girlpower, встречающиеся на страницах активистов, быстро попали в рекламные кампании корпораций. Red-washing, как это теперь называется, использует язык и эстетику социальных движений, чтобы придать бренду видимость прогрессивности. Таким образом, корпорации превращают активизм - быть феминисткой, выступать против изменения климата - в нечто забавное, в то, что можно купить. Возможно, вы помните кампанию Pepsi, в которой модель Кендалл Дженнер вышла на акцию протеста, чтобы предложить банку Pepsi полицейскому, превратив тем самым Pepsi в миротворца. Gillette также призвал мужчин отказаться от токсичной маскулинности в рамках своей кампании, вдохновленной #MeToo. Такая форма дружественного капитализму прогрессивизма дерадикализирует социальную справедливость и придает блеск активизму. Проблема не столько в том, что это недостаточно далеко - никто не ждет от корпорации радикальности, - сколько в том, что это мешает нам идти дальше. Я имею в виду, что она закрепляет идею о том, что мы можем решить все проблемы с помощью этического капитализма. Что этический капитализм - это реалистичный прогрессивный вариант.

Когда я думаю о Girlunion, я думаю о том, что Girlpower встречается с Рози Риветер - сочетание, которое создано для того, чтобы быть поглощенным капитализмом. Girlunion сохранила инфантилизирующий, девчачий аспект girlboss, который многим не понравился из-за того, как деполитично и гетеронормативно он звучал. Статья Евы Ливингстон о girlunion попала на страницу журнала о моде и культуре i-D в Instagram. Забавно, что она последовала за публикацией обложки неожиданного номера i-D с изображением главной девушки-босса Ким Кардашьян неоднозначно заявила, что в наши дни женщины не хотят работать

Хотя это шаг в правильном направлении, тенденция "girlunion" может быть неприемлема для "99 %" женщин. Поэтому Доун Фостер предпочла использовать фразу "феминизм рабочего класса", но опять же, может ли большое количество людей идентифицировать себя с ним? Что мы понимаем под "рабочим классом"? Сиделка, живущая в пригороде Ливерпуля, несомненно, будет восприниматься и, конечно, идентифицироваться как рабочий класс. Но как насчет, скажем, библиотекаря с высшим образованием, живущего в Дублине? В одном из отрывков книги "Прекрасный мир, где ты? Салли Руни исследует, что значит быть представителем рабочего класса в XXI веке. В нем ее героиня Эйлин, библиотекарь с высшим образованием, живущая в Дублине, предполагает, что она - рабочий класс, на что другой персонаж, Гэри, с горечью отвечает, что рабочий класс - это не мода, а самосознание. Тогда Эйлин спрашивает его, каким образом то, что она отдает половину своего дохода в аренду, не владеет никакой собственностью и подвергается эксплуатации со стороны босса, не делает ее частью рабочего класса.

Если феминизм рабочего класса хочет развиваться внутри феминистского движения и стать его главным источником вдохновения, то необходимо расширить определение рабочего класса, чтобы больше людей могли себя с ним идентифицировать. Во Франции, например, наша система классового деления побуждает нас идентифицировать себя как средний класс. Категория нижнего среднего класса вынуждает семьи с низким уровнем дохода и некоторых образованных работников (таких как Эйлин) оставаться в пузыре среднего класса. С другой стороны, работники с высокими доходами неохотно относят себя к высшему классу. Вместо этого они предпочитают ярлык "верхний средний класс". Вера в существование почти всеобъемлющего среднего класса, символа социальной мобильности, мешает людям, которые работают ради заработка и видят, как большая часть их дохода уходит на удовлетворение их основных потребностей, развивать сознание рабочего класса.

Феминизм рабочего класса также должен столкнуться с нежеланием женщин рабочего класса идентифицировать себя как феминисток. Такое нежелание коренится в том, что феминистское движение исторически возглавлялось буржуазными белыми женщинами, а это не то, с чем идентифицируют себя женщины рабочего класса - многие из которых имеют цвет кожи. Признание этих межсекторных идентичностей в феминизме помогает разрушить вертикальность движения и вместо этого способствует формированию коллектива различий. Другими словами, феминизм не может быть амбициозным, если он не готов ликвидировать свой собственный дисбаланс власти.

Неудивительно, что корпоративный мир интегрировал концепцию межсекторности, проводя семинары для повышения осведомленности сотрудников и руководителей. Это удобно сводит межсекторность к пониманию того, что люди обладают многомерными идентичностями и что каждый может испытывать различные уровни дискриминации на основе этих идентичностей. Но капиталистическая версия межсекторности помогает лишь избранным войти в 1%. Именно это и произошло с феминизмом "Девочка-босс" - движением, которое поощряло (преимущественно) белых женщин вступать в мужские круги и становиться высокооплачиваемыми боссами или менеджерами. (Аболиционистка Соджорнер Трут проложила путь к материализации этой концепции, когда задала вопрос "Разве я не женщина?" на съезде за права женщин в 1851 году, подчеркнув тем самым свою особую идентичность как чернокожей женщины.) Правда, основательница концепции межсекторальности, чернокожая исследовательница Кимберле Креншоу, на самом деле не включала капитализм и класс в свой первый анализ. Однако феминистские мыслители, пришедшие до и после нее, сделали это. Они утверждали, что смысл межсекторальности заключается в том, чтобы помочь нам определить различные формы угнетения, с которыми сталкиваются люди, с целью их полного уничтожения. Другими словами, истинное освобождение не может быть достигнуто, если будет устранено только классовое неравенство, или только расовое неравенство, или только гендерная дискриминация станет неактуальной. Например, философ Кьяра Боттичи напоминает сторонникам межсекторальности о давней феминистской традиции, которая последовательно выступает за ликвидацию всех форм господства, что она называет "анархафеминизмом".

Социалистический феминизм, анархафеминизм. Это большие страшные слова, которые подразумевают, что верить в то, что мы можем исправить капитализм, бесплодно. Но если мы не будем готовы относиться к этим вариантам более серьезно, подлинного освобождения для всех не произойдет, и все формы радикализма будут постепенно поглощаться капитализмом.

 

Пастельный прогрессивизм

В видео, в котором Ким Кардашьян провокационно заявила, что женщины в бизнесе не хотят работать, она и члены ее семьи также оглянулись на то, чего они добились благодаря своему телевизионному реалити-шоу. Крис Дженнер подчеркнула, что им удалось пролить свет на такие проблемы, как положение бездомных в Лос-Анджелесе и тюремная реформа, - вещи, которые их "действительно волнуют". Я не берусь судить о намерениях Кардашьян, но точно так же я не берусь в четырех абзацах объяснить, почему все это звучит довольно комично. Политическое сознание сегодня используется для отвода критики. Оно создает видимость прогрессивизма. Однако не потому, что девушка-босс политически сознательна, она больше не жадная капиталистка.

В декабре 2021 года Молли-Мэй Хейг, недавно назначенная креативным директором компании PrettyLittleThing, в подкасте Стивена БартлеттаThe Diary of CEO заявила, что "если сильно захотеть, то можно этого добиться", в ответ на критику, которую она получила за слова "у всех нас в сутках одинаковые двадцать четыре часа". Тот факт, что она была молодой женщиной, пришедшей с телевизионного реалити-шоу, сделал ответную реакцию несправедливо более масштабной и неприятной, чем мы обычно видим, но в глубине души критика была справедливой. Другой молодой гостьей подкаста стала Грейс Беверли, которая, как следует из названия эпизода, построила "многомиллионную империю в 24 года". Выпускница Оксфорда и фитгерл (то есть человек, для которого фитнес и тяжелая атлетика являются важной частью жизни), ставшая генеральным директором, она с самого начала была уверена, что будет делать все правильно. Например, ее бренд активной одежды Tala - это экологичное и этичное производство. В подкасте Стив Бартлетт задал ей кучу вопросов, которые могли бы превратиться в ситуацию типа "Молли-Мэй": "Каковы ваши секреты успеха?" "Как много вы работаете?" и т. д. Каждый раз Беверли уклонялась от простого ответа и напоминала Бартлетту, что помимо упорного труда она обладает определенной долей привилегий и ей повезло. Грейс Беверли, как и многие предприниматели поколения Z и миллениалы, - мастера языка пастельного прогрессивизма. Они стремятся стать самыми этичными из всех возможных, оставаясь при этом в списке Forbes "30 до 30".

Пастельный прогрессивизм - который может принимать форму pink-washing, green-washing, woke-washing и т. д. - проявляется не только в отношениях между компанией и ее клиентами. Она также отражается в отношениях между работодателями и сотрудниками через red-washing. Распространенным примером такой практики является спонсирование канадскими корпорациями образования, искусства или культуры коренных народов, чтобы скрыть пагубное поведение и историю колониализма. Сегодня определение red-washing расширилось и стало означать продвижение левых ценностей, чтобы заинтересовать потребителейи работников. Действительно, мы достигли того момента в истории капитализма, когда руководители компаний Кремниевой долины говорят о том, как марксизм влияет на их этику лидерства. Ли Цзинь, венчурный капиталист и криптоэнтузиаст, построившая свой бизнес на экономике творцов, относится к числу таких людей. В интервью, которое она даNew York Times, Цзинь описывается как "агрессивно выступающая за трудящихся". Она считает, что "творцы должны получить те же права, что и другие работники", и рассматривает развитие криптовалют как средство для достижения этой цели.

Во-первых, если бы Карл Маркс был жив, я не думаю, что он был бы поклонником криптовалют. Во-вторых, Ли Цзинь делает то, что делает, - она "отмывается". Если мы сравним то, что говорит Ли Цзинь, с тем, что она делает, мы столкнемся с множеством противоречий. Во время своего выступления перед аудиторией стартаперов, инвесторов и энтузиастов креативной экономики она подчеркнула, как важно инвестировать в креаторов и молодых предпринимателей. Но когда мы посмотрим на стартапы, в которые инвестирует ее венчурная фирма, мы поймем, что большинство из них являются посредниками - платформами, которые получают долю от доходов креаторов, как YouTube, TikTok, Instagram, OnlyFans и т. д. Так что нет, на самом деле ей плевать на создателей контента вроде меня, она хочет выкачать из нас побольше денег. Никакой отдачи создателю, но успешная попытка отмыться.

Криптосообщество, к которому принадлежит Ли Цзинь и на котором он зарабатывает, любит изображать себя прогрессивным на всех уровнях. Самая популярная криптовалюта, биткойн, была создана в ответ на кризис ипотечного кредитования 2008 года. Это децентрализованное средство обмена, которое стремится бросить вызов традиционным валютам (таким как доллар США, фунт стерлингов, евро и т. д.), регулируемым центральными властями. Воодушевленные криптоутопией, знаменитости быстро вскочили на волнорез и начали ее продвигать. Одним из самых смешных моментов крипто-сумасшествия знаменитостей стала реклама Мэтта Дэймона для биржевой платформы Crypto, озаглавленная, как латинская пословица, "Удача благоволит храбрым", в которой актер сравнил криптовалюту с космическими открытиями и прочим. Женщины-знаменитости тоже заинтересовались. Риз Уизерспун, Пэрис Хилтон, Гвинет Пэлтроу, Кэти Перри, Мила Кунис и другие подтолкнули женщин присоединиться к миру криптовалют и инвестировать в NFT. NFT (non-fungible token) - это цифровой актив, который, например, может принимать форму произведения искусства, которым можно владеть, покупать и продавать, как физическим произведением искусства. В 2021 и 2022 годах NFT стали сенсацией. Каждая знаменитость и ее мать должны были обладать ими. В интервью и на телешоу знаменитости демонстрировали своих NFT-обезьян, как будто они были самыми крутыми и авангардистскими людьми на Земле. Например, Пэлтроу и Кунис участвовали в Zoom-встречах, на которых предлагали участникам браслеты NFT besties. Кэти Перри также выложила в Instagram пост о том, как она побывала на мероприятии FTX (FTX - одна из ведущих криптовалютных бирж, подавшая заявление о банкротстве в конце 2022 года) и пожала руки Биллу Клинтону и Тони Блэру. Свой пост она озаглавила следующим образом:

LISTEN UP LADIESЗнаете ли вы, что женщины составляют всего 7% криптовалютного мира!? ПОЧЕМУ МЫ НАСТАИВАЕМ НА КРИПТОВЫХ КРУГАХ

LETS GET THAT BAG OK

Журналистка Washington Post Ниташа Тику назвала этих знаменитостей "криптодевушками-боссами". На самом деле, похоже, что большинство из них получали финансовую компенсацию за продвижение криптовалют и НФТ и/или извлекали выгоду из того, что больше людей инвестировали в криптовалюты, способствуя росту их стоимости. Женщины - не единственная группа, против которой направлены криптовалюты. Цветные люди, ЛГБТК+ и молодые представители рабочего класса также призывались присоединиться и "получить этот пакет". Однако обещание криптовалют совершить революцию в финансовом мире и вернуть власть людям было лишь аргументом для продажи. Криптовалюты глубоко неравны, потому что власть человека пропорциональна количеству криптовалют, которыми он владеет, и угадайте, у кого их больше всего? У людей, которые уже построили свое богатство за пределами криптовалютного мира - многие из них пришли из Big Tech. Итак, если подытожить несколькими словами: криптовалюты - это либертарианская утопия для уже состоятельных людей. Крипто-боссы, как и другие девушки-боссы, использовали политическое сознание, чтобы заработать свое право на воровство. На самом деле, когда в 2022 году NFT потерпели неудачу, а криптовалютный рынок потерял обороты, знаменитости перестали их продвигать. Риз Уизерспун, которая выбрала NFT World of Women в качестве фотографии своего профиля в Twitter, вернулась к обычной фотографии и больше не говорит о NFT в своей ленте. Ким Кардашьян пришлось заплатить более 1 миллиона долларов за то, что она не раскрыла информацию о плате, полученной за рекламу криптоактива в Instagram. Наконец, выяснилось, что FTX - это мошенничество. Внезапно никто не захотел больше участвовать в ней, а те, кому сказали верить в нее, сильно поплатились.

В заключение хочу сказать, что девушка-боссLean In, политически сознательная девушка-босс, криптодевушка-босс или любая [вставить прилагательное] девушка-босс считалась идеальной женщиной с момента возникновения неолиберализма и в какой-то мере будет считаться таковой и впредь. Тот факт, что она одновременно является производительным работником и, в какой-то момент своей жизни, матерью, означает, что она выполняет все роли, которые ожидает от нее капиталистическое общество. Целевой аудиторией контента girlboss являются интернет-пользователи миллениалов и поколения X. Если вы наберете в Google "millennial aesthetic", то в итоге получите нечто, очень напоминающее "girlboss aesthetic".Последняя узнаваема по использованию пастельных тонов, мрамора и мотивирующих цитат на ежедневнике, главном экране компьютера, магнитах на холодильнике, обоях в ванной - везде. Если вы все еще не можете представить, как это выглядит,YouTube видео Гвинет ПэлтроуArchitectural Digest 2022 годаи ваше любопытство будет более чем удовлетворено. С другой стороны, пользователи поколения Z не так сильно относятся к стилю жизни и эстетике девушек-боссов. Они осознали токсичность культуры хастла - а именно тенденцию превозносить продуктивность и финансовый успех, пренебрегая своим психическим здоровьем. Но девушка-босс не может исчезнуть, она приспосабливается. Учитывая критику со стороны пользователей поколения Z, новая версия girlboss стала более ориентированной на заботу о себе. Однако суть проекта осталась прежней: человек должен стать лучшей версией себя для личного и карьерного роста.

 

Эта девушка и альтернативная самопомощь

*Классическая музыка*

Я живу в здании "Американ Гарденс" на 81-й улице, на 11-м этаже. Меня зовут Патрик Бейтман. Мне 27 лет. Я верю в то, что нужно заботиться о себе, сбалансированно питаться и заниматься спортом. По утрам, если у меня немного опухшее лицо, я прикладываю пакет со льдом, делая при этом упражнения на живот. Сейчас я могу сделать тысячу. После того как я снимаю ледяной пакет, я использую лосьон для глубокого очищения пор. В душе я использую гелевое очищающее средство с водной активацией. Затем - медово-миндальный скраб для тела, а для лица - отшелушивающий гель-скраб. Затем наношу травяно-мятную маску для лица, которую оставляю на десять минут, пока готовлю остальные процедуры. Я всегда использую лосьон после бритья с небольшим содержанием спирта или без него, потому что спирт сушит лицо, и заставляет вас выглядеть старше. Затем увлажняющий крем, затем антивозрастной бальзам для глаз и завершающий увлажняющий защитный лосьон.

 

Брет Истон Эллис, Американский психопат

*играет музыка в стиле лоу-фай*

Привет, девчонки! Меня зовут Аманда, мне двадцать четыре года, я живу в студии в Нью-Йорке, точнее, в Вест-Виллидж, и сегодня я хочу показать вам свою утреннюю рутину. Я очень верю в то, что нужно заботиться о себе, быть здоровой и заниматься спортом каждый день. Я всегда кладу свою одежду для тренировок рядом с кроватью, чтобы с утра помнить о том, что мне нужно заниматься. Я быстро надеваю ее, иду на кухню, чтобы наполнить свою бутылку водой и добавить в нее немного лимона, чтобы ускорить обмен веществ. Затем наступает время тренировки. Я делаю серию упражнений на пресс, ягодицы, немного кардио и всегда заканчиваю пятнадцатиминутной медитацией. Свернув коврик для йоги, я принимаю душ, отшелушиваю кожу и перехожу к уходу за ней. В прошлом году я начала пользоваться антивозрастными сыворотками, поэтому наношу на лицо несколько штук, а также легкий увлажняющий крем с SPF50, а затем делаю легкий макияж. Вы, конечно, скажете, что он мне не нужен, но я никогда не знаю, кого могу встретить сегодня! Как только с этим покончено, я возвращаюсь на кухню, чтобы приготовить завтрак. Я люблю готовить кашу на растительном молоке, добавляю ягоды и ложку арахисового масла сверху. Иногда я угощаю себя дополнительным фруктом в награду за то, что до сих пор не пользуюсь телефоном! Наконец, перед началом работы я сажусь с завтраком и дневником перед окном и записываю свои намерения на день, а также то, за что я благодарна.

Lifestyle-контент - один из самых популярных жанров в социальных сетях. Судя по содержанию разделов комментариев, женщины чаще смотрят его, и он влияет на их вкусы и убеждения. Я одна из таких женщин. Я выросла, наблюдая за многими материалами о стиле жизни, в том числе и за девушками-инфлюенсерами. Как и Патрик Бейтман в фильме "Американский психопат" (American Psycho), эта девушка- олицетворение самодисциплины и успеха. Она уделяет большое внимание уходу за собой, чтобы создать образ совершенства. Просыпаться рано, заниматься спортом, читать, правильно питаться, ответственно относиться к потреблению, вести дневник, развивать творческие увлечения, быть продуктивной, быть финансово грамотной, иметь большой круг общения, а также уделять время "себе" - все эти элементы определяют повседневную жизнь этой девушки. Онлайн-уроки о том, как стать такой девушкой, собирают миллионы просмотров, а это значит, что это больше, чем просто тренд. Значительное количество представительниц поколения Z и миллениалов узнают или хотят узнать в ней себя.

На первый взгляд, тренд кажется довольно безобидным. Это девушка, которая стремится выработать лучшие привычки, заботиться о себе и чувствовать себя увереннее в своем теле. Тем не менее, она одновременно является одной из самых популярных и самых критикуемых интернет-эстетик нашего поколения. Говорят, что она устанавливает недостижимые стандарты для женщин, что та степень продуктивности и самоконтроля, которую она демонстрирует, не может сохраняться в течение длительного времени. Для одних эта девушка - женская версия "хастл-брата", фразы, определяющей мужчин, которые ставят в центр своей личности способность много работать и быть самодисциплинированными в погоне за финансовой свободой. Для других она - версия Степфордской жены XXI века. Действительно, то, что эта девушка сосредоточена на самообладании, делает ее частью жанра самопомощи, который основан на сочетании психологических и философских наставлений, применяемых для достижения цели личностного роста. Однако эта девушка отличается от типичного хастл-брата, потому что каждый из них участвует в мире самопомощи в соответствии со своим полом и связанными с ним нормами. Забота о себе не имеет того же значения для человека, воспитанного как мужчина, что и для женщины. Уход за собой придает мужчине респектабельность, но в конечном итоге достижения и материальные блага - это то, что делает его "высокоценным". Для женщины уход за собой и внешний вид - это то, что в первую очередь придает ей ценность. Женщина, которая не ухаживает за собой, не является подругой или женой, потому что она не делает себя желанной для мужчин.

Еще одно различие между этой девушкой и братом-хастлом заключается в том, что первая чаще видит благополучие как самоцель, тогда как вторая в конечном итоге стремится к финансовому успеху. Эта девушка редко обсуждает финансы, и когда она это делает, обратная реакция может быть очень сильной. Некоторое время женщины, ведущие активный образ жизни в больших городах, участвовали в конкурсе "Что я трачу за неделю как двадцатилетняя девушка в [вставьте модный город]". В нем они вели влог о своей неделе и записывали все свои расходы, чтобы в итоге сложить их и пожалеть о том, что не сэкономили больше денег. Многие зрители восприняли это как демонстрацию привилегированного образа жизни, и им это не понравилось. Несколько экономных финансовых братков также воспользовались этим вызовом, монетизируя видео с реакцией, высмеивая предполагаемое отсутствие ответственности у женщин. Было интересно наблюдать, что большинство расходов этих женщин, как водится, были связаны с их работой в качестве девушек влияния - поддержание здорового питания, абонемент в спортзал, покупка дорогой одежды и косметики, выходы в свет для видеоконтента или просто оплата аренды жилья в модном городе. Также комично было наблюдать, как финансовые братья объясняли этим женщинам, что им нужно покупать меньше латте с матчей, в то время как они тратят непропорционально много денег на дорогие автомобили и часы.

Эта девушка - мягкая девушка-босс, которая не покупается на стереотипное мужское мышление хастла, а ставит в приоритет здоровую продуктивность. Быть такой девушкой - это способ оставаться конкурентоспособной на рынке индивидуумов, не допуская, чтобы это вредило психическому здоровью.Именно поэтому она относится к жанру, который я называю "альтернативной самопомощью", - форме самопомощи, которая критически относится к пагубным последствиям культуры хастла, но не отказы не полностью. Альтернативная самопомощь представляется "женской" версией токсичного мира хастл-культуры, поскольку забота о себе, якобы женское качество, занимает в ней центральное место. В то время как типичная девушка-босс направляет свою энергию вовне для конкуренции и роста, эта девушка чувствует потребность в воссоединении со своим женским "я". Ее уход в себя влечет за собой отрыв от мира, общества и политики. В этом смысле она остается продуктом неолиберализма - воплощением аполитичного или блаженного индивидуалиста.

Теперь я хочу подробнее рассмотреть понятие "забота о себе". Самопомощь всегда была неотъемлемым компонентом самопомощи. Книга Сэмюэла Смайлса "Самопомощь", пожалуй, является родоначальником этого жанра. Опубликованная в 1859 году, она соответствовала средневикторианским идеалам уверенности в себе и респектабельности как моральных добродетелей. Книга была воспринята богатыми предпринимателями и разгромлена лнваками - в общем, ничего не изменилось. В ней автор писал о деньгах, энергии и мужестве, деловых людях и понятии характера. Именно через это понятие характера мобилизуется забота о себе. В начале своего существования гуру самопомощи утвердили характер в качестве столпа успеха. Либерализм обещал всем классовую мобильность, и появление человека на публике должно было отражать его стремление подняться по социальной лестнице.

В 1901 году Букер Т. Вашингтон опубликовал свою автобиографию "Вверх из рабства", в которой проследил свой путь от порабощенного ребенка до создания Института Таскиги, обучающего чернокожую молодежь и помогающего ей подняться в обществе. Как и Сэмюэл Смайлс, Вашингтон пропагандировал респектабельность как инструмент социальной мобильности. Однако, в отличие от книги Смайлса, "Вверх из рабства" не была руководством по достижению личного успеха, это был манифест за освобождение афроамериканского сообщества. Чернокожие лидеры, включая У. Э. Б. Дю Буа и Маркуса Гарви, также призывали чернокожих людей развивать характер, заботясьсвоем теле с помощью ежедневных практик. Вашингтон пропагандировал "Евангелие зубной щетки", а Дю Буа делал акцент на "мыле и воде". Отсутствие гигиены было заметным в начале XIX века, и это не было проблемой только чернокожих людей. Для афроамериканцев забота о себе, как физическая, так и душевная, была связана с формированием сильных эмансипированных тел, которые вызывали уважение у белых и могли помочь в создании черной нации.

Эти идеи были навеяны древнегреческими философами, особенно Сократом и Платоном, которые писали и говорили о философии самопознания. Как и Дю Буа, Сократ регулярно останавливал молодых людей, чтобы сказать им о необходимости заботиться о себе. Он обвинял их в том, что они "посвящают все свои заботы увеличению богатства, репутации и почестей, не заботясь даже о том, чтобы задуматься о разуме, истине и постоянном совершенствовании своей души". В книге "Герменевтика субъекта" философ Мишель Фуко вновь обратился к Сократу и Платону, чтобы лучше понять, что они имели в виду под известной заповедью "познай себя", по которой живут гуру самопомощи. Он понял, что это выражение связано с другим понятием, также встречающимся в древних текстах: epimeleia heautou, "забота о себе". По мнению Фуко, epimeleia heautou - это отношение к себе, другим и миру. Это понятие использовал Сократ, который советовал молодым амбициозным мужчинам работать над собой, прежде чем они займут политические должности и станут ответственными перед народом. Можно утверждать, что афроамериканские лидеры, такие как Дю Буа, использовали эту философию, когда они пропагандировали заботу о своем теле и разуме для возвышения своей расы. Конечно, в первую очередь ответственность возлагается на человека, но она выходит далеко за его пределы.

Заманчиво сравнить цель epimeleia heautou с целью альтернативной самопомощи. Однако очень важно не путать заботу о себе с одержимостью постмодернистского индивидуалиста самоактуализацией. Другими словами, современная самопомощь использует античную философию самопознания для самоактуализации. Но тем самым она полностью упускает суть. Она подрывает свою первоначальную цель, которая заключалась в том, чтобы помочь людям стать всесторонне развитыми, осознающими себя личностями, готовыми стать гражданами и, следовательно, политическими деятелями. Сегодня забота о себе служит лишь для того, чтобы повысить свой бренд на рынке индивидов. Встроенная внешняя привлекательность древних практик ухода за собой была полностью перенаправлена на самого себя.

Возвращаясь к вводным фрагментам, сравнивающим Патрика Бейтмана и вымышленную девушку, мы видим, что забота о себе выражается в наборе практик, применяемых к телу и разуму. По мнению Фуко, забота о себе - это "действия, с помощью которых человек берет на себя ответственность за себя, изменяет, очищает, преобразует и трансформирует себя". Он определил эти практики как "техники себя". Среди них - медитация, запоминание прошлого и проверка сознательности, то есть то, что мы сейчас, вероятно, называем mindfulness. Плутарх (древний гуру самопомощи) даже рекомендовал вам попробовать следующее упражнение:

Вы начинаете утро с серии длительных, сложных и утомительных физических упражнений, которые вызывают у вас аппетит. После этого перед вами накрывают роскошные столы с необычайно богатыми блюдами, наполненными самыми привлекательными яствами. Вы располагаетесь перед ними, смотрите на них и медитируете. Затем вы зовете рабов. Вы отдаете эту пищу рабам, а сами довольствуетесь их крайне скудной пищей.

Подобные экстравагантности, которые являются лишь частью проекта epimeleia heautou, стали нормой в сфере онлайн-самопомощи. Сегодня гуру самопомощи, в том числе и эта девушка, рекомендуют принимать холодный душ сразу после пробуждения (желательно в 5 утра), поститься до 12 часов дня, делать 10 тысяч шагов каждый день, перестать пользоваться социальными сетями на месяц, проверять курсы акций, пока вы ходите в туалет, и так далее. Один из вызовов, о котором я постоянно слышал, - это пойти в кофейню и попросить скидку на кофе. Как смело!

Высмеивать самопомощь очень легко и, как ни странно, очень приятно, особенно если вы сами придерживаетесь некоторых из этих экстравагантных практик. Постоянное поддержание такого уровня самодисциплины создает ощущение морального превосходства. Однако именно это побудило Сократа посоветовать молодому и гордому Алкивиаду "познать себя". Под этим он подразумевал, что отношение человека к самому себе отражается на его отношении к другим. Познать себя означало понять свою неполноценность, свои способности, свои предрассудки и работать над ними, чтобы стать лучшим человеком - для других. И снова эти принципы были внедрены в капиталистическую культуру через фигуру альтернативного гуру самопомощи, который открыто говорит о неудачах, отказах и сомнениях, чтобы казаться более аутентичным для своей аудитории. Как только гуру соберет вокруг своей персоны достаточно людей, чтобы создать прибыльную фанбазу, он сможет увековечить ценности или систему, которую воплощает.

Эта девушка находится на пересечении двух систем: неолиберализма (альтернативная самопомощь) и патриархата (патриархальная женственность). Обе системы усваиваются с самого раннего возраста, так что то, за что выступает эта девушка, похоже на то,за что мы все должны выступать. Как показал Фуко, нас приучают к самодисциплине структуры, которые нас окружают, и учимся ценить их на протяжении всей жизни. В средней школе я должна была вставать, когда входил учитель, и ждать, пока он попросит нас сесть; на стене висело огромное расписание, чтобы структурировать наш день; каждый час звенел звонок. Это описание может показаться вам удивительно знакомым, и именно это имел в виду Фуко, когда говорил, что либеральные общества в значительной степени зависят от внутренней дисциплины людей. Соблюдение этих правил приносит вознаграждение: хорошие оценки, дипломы, перспективная карьера, хороший дом в пригороде, нуклеарная семья... или множество просмотров вашего последнего видео с утренней рутиной.

Люди в Интернете одержимы рутиной. Добавьте в название слово "продуктивный", и вы получите еще больше просмотров. Выполнение рутин, как мы только что описали, является частью проекта по уходу за собой. Однако она выполняет и другую функцию - увеличивает моральный капитал человека. Например, Джордан Б. Петерсон популяризировал императив "убирай свою комнату" как правило жизни, которому он придал моральную ценность. Идея заключается в том, что если кто-то не может даже убраться в своей комнате, он не может представлять никакой ценности для общества - микродействия оказывают макровоздействие. По сути, утренняя рутина каждой девушки начинается с того, что она открывает шторы и застилает постель. Эти действия, выполняемые одно за другим, в том же порядке (как это было показано во вступительном отрывке), легко идентифицируются зрителем и сигнализируют о накоплении небольших продуктивных задач. Каждый из этих видов деятельности имеет моральную ценность. То, что продуктивно, сложно, выходит из зоны комфорта, - хорошо, остальное - плохо. Принять холодный душ после пробуждения в 5 утра - это хорошо. Это становится символом моральной добродетели, характера и респектабельности. Эта девушка закрепляет такой образ мышления и превращает его в жизненную философию: уверенность в себе. Она находит смысл в краткосрочных и долгосрочных достижениях, в убеждении, что быть продуктивным - это морально правильно.

Самодисциплина приносит успех, а успех приносит счастье. Это путь, который был установлен для нас, и мы виновны в том, что утверждаем его, систематически подтверждая тех, кто следует ему, лайками, просмотрами, комментариями, отзывами и т. д. Мы создали эту девушку. Мы создали ее в соответствии с теми структурами, которые мы усвоили и научились ценить. На всех платформах социальных сетей эта девушка подвергается тщательному изучению. Их заставляют делиться каждым аспектом их повседневной жизни, их утренним и вечерним распорядком, включая то, что они едят в течение дня и из чего состоят их тренировки. Девушки, оказывающиеся в сфере влияния, оказываются в ситуации, когда они должны постоянно поддерживать этот распорядок, чтобы иметь возможность создавать контент в соответствии с требованиями внешнего взгляда. Совершенство - это часть их бренда, и оно необходимо им для выживания на онлайн-сцене. Мы сами, не всегда осознавая это, являемся объектом давления со стороны.

В конце XVIII века философ и социальный теоретик Джереми Бентам сделал ряд социальных и правовых предложений британской аристократии, в том числе предложил революционный, экономически эффективный проект тюрьмы - паноптикон. Революционным пенитенциарным учреждением паноптикон делает его структура. Построенный в форме круга, паноптикон содержит одну единственную охранную башню, расположенную в центре и окруженную на расстоянии камерами заключенных. Благодаря центральному расположению башни один охранник мог видеть все камеры с одной точки зрения. С другой стороны, заключенные не могли определить, смотрит ли на них охранник, внешний взгляд, или нет - они находились в состоянии постоянного наблюдения. Фуко увидел в паноптиконе Бентама метафору возникновения современного дисциплинарного общества. Он утверждал, что такие институты, как школы, тюрьмы, больницы и т. д., участвуют в интернализации дисциплины, чтобы создать "послушные тела" посредством постоянного наблюдения.

Конечно, не было возможности узнать, следят ли за вами в тот или иной момент... Приходилось жить, полагая, что каждый ваш звук будет подслушан, и, кроме темноты, каждое движение будет тщательно изучено.

Джордж Оруэлл, 1984

 

Дискуссии о существовании государства наблюдения не воспринимаются на Западе всерьез, потому что либеральное общество наблюдения звучит как оксюморон. Однако концепция паноптикона вполне применима к нашим неолиберальным обществам. Марк Цукерберг, Джереми Бентам двадцать первого века, создал паноптикон из Facebook и Instagram. Эти социальные медиа-платформы были основаны на идеале объединения людей по всему миру, но теперь их цель - стимулировать и тщательно проверять активность пользователей, чтобы угодить рекламодателям. По словам философа Бьюнг-Чул Хана, мы живем в цифровом паноптиконе, где участники "активно общаются друг с другом и охотно выставляют себя напоказ". "Цифровой Большой брат" Хана передает пользователям операции (лайки, комментарии, акции) в виде неограниченной свободы и общения. В результате наша субъективность формируется и проверяется другими - внешним взглядом.

Онлайн-мир усиливает явления, которые уже существуют за его пределами. Социолог Дэвид Рисман в 1950-х годах заметил появление нового "культурного типа", который он назвал "направленностью на другого". В своей книге "Одинокая толпа" Рисман выделил три различных культурных типа: ориентированность на традиции, внутреннюю ориентированность и ориентированность на другого. Ориентация на традицию относится к людям, которые ставят семью, религию и местные традиции в центр своей идентичности. Внутренняя направленность относится к людям, уверенным в себе, самодостаточным и способным отстраниться от чужого мнения. Наконец, люди, ориентированные на других, обычно социально и географически мобильны и определяют себя через образ жизни других. Податливость этого культурного типа перекликается с желанием получить одобрение окружающих. Ориентированный на другого человек постоянно нуждается в подтверждении того, что другие могут относиться к нему. Неудивительно, что, по мнению Рисмана, этот последний культурный тип стал доминирующим в нашей культуре.

Необходимо подчеркнуть, что направленность на другого - это не черта личности, это культурный тип. Это не то, что идет изнутри наружу, а скорее извне внутрь. Социальное окружение человека играет важную роль в определении его культурного типа, а гомогенизация культур в западном так называемом "плавильном котле" естественным образом способствует конвергенции в сторону одного конкретного типа. На самом деле Рисман поместил рост числа ориентированных на других людей в более широкий контекст послевоенного общества потребления. Благодатной почвой для его развития стали недавно появившиеся пригороды. То, что люди потребляли или о чем говорили по телевизору, формировало идентичность, вкусы и нормы белого среднего класса. Структура пригородов побуждала соседей регулярно проверять друг друга, корректировать, приводить себя в соответствие - свои убеждения, гендерное самовыражение, потребительские привычки, зелень и высоту газона - и укреплять при этом свою групповую идентичность. Эти же процессы ускоряются в Интернете благодаря постоянному наблюдению цифрового паноптикона. Что касается гендерного самовыражения, то и женственность, и мужественность ограничены определенным набором характеристик, регулируемых внешним взглядом. Во второй части этой книги, , мы рассмотрим маскулинность, а пока давайте остановимся на фемининности.

То, как гендерное самовыражение регулируется в Интернете, порочно. С одной стороны, он допускает определенную вариативность, но с другой - систематически исключает из сферы женственности тех, кто не соответствует патриархальной женственности. Другими словами, понятие "быть женщиной" настолько ограничено, что любое незначительное стилистическое или поведенческое отклонение вызывает подозрение и может заставить вас выйти из коробки. В интернете существует множество постов на Reddit и страниц на Quora под заголовком "Является ли [вставьте имя знаменитости] небинарной или лесбиянкой?", основанных на манере поведения определенных знаменитостей. Интересно, что эти посты часто создаются людьми с квиром, которые пытаются найти репрезентацию в СМИ. Из-за этого многие из них предпочитают соответствовать, оставаться в рамках и избегать спекуляций. На самом деле эта девушка скорее соответствует, чем бросает вызов гендерным нормам. Она - идеальная женщина в соответствии с патриархальными стандартами. С эстетической точки зрения ее макияж и внешний вид призваны лишь подчеркнуть здоровые привычки, которые и так видны снаружи. Акцент делается на уходе за кожей и минимальном сияющем макияже, который подчеркивает естественную, генетическую красоту. Очевидно, что не все могут быть такой (чистой) девушкой - кожа с акне вычеркивает вас из списка, непривлекательные черты лица тоже. Чистая девушка - это, скорее всего, молодая, худая, белая женщина, а не цветная. Эта тенденция во многом пересекается с "эстетикой французской девушки", основанной на стереотипе непринужденно красивой и элегантной француженки.

Несмотря на внешность, от девушки все равно ожидают, что она будет уделять много времени уходу за собой. Писательница Арабель Сикарди пишет, что "мужчины хотят красоты, но они не хотят видеть работу; они не хотят видеть пространство, которое занимает красота". Достижение и поддержание естественной красоты - это инвестиции, которые женщиныбыли вынуждены делать на протяжении веков. Одежда, обувь, нижнее белье, уход за кожей, ногтями, макияж, волосы, а также противозачаточные таблетки, средства для удаления волос, тампоны или прокладки для месячных и т. д. Не говоря уже о деньгах, это еще и огромные затраты времени. Например, если я буду продолжать делать эпиляцию ног в течение следующих сорока лет своей жизни, то потрачу на это в общей сложности 1000 часов (вы правы, ни одна девушка-босс не должна терпеть такую трату времени). И все же мне повезло, что я соответствую белым стандартам красоты, а значит, время и деньги, которые я трачу на уход за собой, менее важны, чем для других женщин, которые им не соответствуют.

В заключение можно сказать, что эта девушка материализует белый, буржуазный и гетеронормативный тип женственности. Интернализация гендерных норм отражается в том, что внешний взгляд (зрители, последователи, незнакомцы) одобряет ее больше, чем другие типы женственности. Эту девушку превозносят как идеальную женщину, а ее авторитеты - как гуру стиля жизни. Она использует уход за собой для самоутверждения и повышения привлекательности. Мы, внешний взгляд, создали эту девушку таким образом, чтобы обеспечить долгую жизнь и патриархату, и капитализму.

На протяжении всей этой главы мы показывали, как девушка-босс приспосабливается к критике слева, становясь более политически сознательной; и справа, подчиняясь социальным нормам, касающимся брака, материнства, женственности и т. д. В конечном итоге, если мы не демонтируем системы, которые ее создали, "базовые человеческие потребности выйти из дома, быть частью мира, говорить, чтобы люди слушали тебя, признавали и ценили" будут только усиливать ее, поскольку на рабочем месте - предпочтительном месте для реализации этих человеческих потребностей - царит культура доминирования. Сейчас, похоже, существует консенсус по поводу неприятия девушек-боссов, даже таких мягких, как эта девушка. В настоящее время обычная линия атаки - антикапиталистическая. Критика коренится в растущих антирабочих настроениях, порожденных осознанием того, что капиталистический труд не приносит освобождения. Однако анализ этой девушки напоминает нам, что речь идет не только о работе и капитализме, но и о гендере и патриархате. Сведение проблемы девушки-босса к капитализму неправомерно, поскольку предполагает, что культура господства является продуктом капитализма, что верно лишь отчасти. Неравная динамика власти между людьми разного пола или этнической принадлежности может существовать и вне капитализма. И отказ учитывать эту реальность может стать пагубным, как мы увидим в следующей главе.

 

Глава 2. Традиционная женственность возвращается

#TraditionalLiving как контркультура

Идеальная женственность строится на различиях, на том, чем женщина не является. В книге "Второй пол" Симона де Бовуар утверждала, что мужчины считаются полом по умолчанию, а женщины обладают сексуально окрашенными гендерными признаками. Губная помада, макияж и обтягивающая одежда понимаются как признаки того, что женщина сексуально возбуждена. Некоторые мужчины даже переводят эти признаки как приглашение вступить с ними в сексуальную связь. Утверждение, что только женщины демонстрируют сексуально коннотированные гендерные признаки, подразумевает, что женщины несут ответственность за сексуальное возбуждение мужчин. Во Франции в 2020 году тогдашний министр национального образования Жан-Мишель Бланкер потребовал от учеников носить "республиканскую" одежду после споров вокруг девочек-подростков, надевающих в школе топы. Посыл ясен: идеальная (республиканская) женщина должна быть как можно более скромной. То, какой она может быть, скорее определяется тем, какой она не может быть, что не может носить или показывать.

Идеальная женщина, как ее описывают так называемые "настоящие" мужчины, совсем не такая, как в том видеороликеBuzzFeed, который я смотрел в подростковом возрасте. Ее определяют не по сексуальной привлекательности, а по тому, как она должна себя вести. По их мнению, у идеальной женщины нет аккаунта Instagram, ее должно быть видно, но не слышно, она традиционно женственна, покорна и замолкает, когда ее просят. Эти утверждения можно найти в видеоклипах саморекламируемого мужского подкаста номер один в мире Fresh and Fit, который стремится "предоставить ПРАВДУ о женщинах, фитнесе и финансах". У Fresh and Fit более миллиона подписчиков и более 300 миллионов просмотров на YouTube. В студии Fresh and Fit вы видите двух ведущих-мужчин, Майрона Гейнса и генерального директора Fresh Prince, на переднем плане, а женщины тесно сидят рядом друг с другом вокруг U-образного стола. Женщины мало говорят. Их приглашают в основном за их сексуальную привлекательность в обмен на обнажение. Гейнс, более разговорчивый и эпатажный из двух ведущих, регулярно говорит этим женщинам, что они не годятся для брака либо потому, что у них слишком много тел (количество предыдущих сексуальных партнеров), либо потому, что они требуют слишком много внимания со стороны мужчин. Напротив, он считает, что мужчинам нужно найти девушку или жену, которая будет подчиняться им, не будет унижать их и их наследие. В одном из эпизодов он утверждает, что готов уехать из США, чтобы найти то, что ему нужно, подразумевая, что западные женщины слишком трудны, слишком сознательны.

Определяя идеальную женственность для своей (преимущественно гетеросексуальной мужской) аудитории, ведущие Fresh and Fit также косвенно и прямо обращаются к гетеросексуальным женщинам. Косвенно - потому что зрители-мужчины приходят на подкаст в поисках правды о женщинах и могут ожидать, что их нынешняя или будущая девушка будет делать то, что говорят ведущие. А напрямую - потому что женщины, в меньшей степени, тоже смотрят/слушают Fresh and Fit и могут понять, что Майрон говорит то, что от них ожидают. Растущее сообщество женщин взяло на себя роль восстановления покорной женственности. Среди них #tradwives, которые учат женщин, как стать традиционными, респектабельными и выглядеть состоятельными, чтобы привлечь подходящего мужчину. Анна Бей, известная на YouTube как «Школы изобилия», превратила этот тренд в свой бренд. Бей прошла путь от жизни в стиле jet-set, когда ее приглашали на яхтенные вечеринки вместе с такими знаменитостями, как Пэрис Хилтон, до запуска своего первого курса "Формула 7 шагов к высшему обществу". В нем она показывает женщинам, как они могут использовать свой внешний вид и отношение к себе, чтобы подняться в обществе. Футболки, мультяшные принты, штаны для йоги и спортивная одежда - это не для Анны.

На вопрос о том, что заставило ее так быстро взорваться, Бей отвечает, что она была первой, кто предложил подобный контент онлайн. Финишные школы (некоторые называют их школами этикета или школами обаяния) существовали на протяжении веков, были сосредоточены в Женевском регионе Швейцарии, и в них учились представители аристократии, новой американской элиты, модели и актрисы. Анна Бей увидела возможность демократизировать школы для начинающих дам. Она открыла двери этих тайных элитных заведений для женщин любого происхождения и этнической принадлежности, стремящихся к традиционному образу жизни.

В социальных сетях сейчас очень популярен контент в жанре "традвайф", когда авторитетные люди рассказывают о том, как готовить, как одеваться, делятся своей повседневной жизнью, заботятся о своих парнях, мужьях и детях. Это по-прежнему ниша, но она привлекает большое внимание. Женщины-торговцы появлялись в телешоу This Morning и на BBC в Великобритании, а также в статьях различных изданий, включая CNN, Daily Mail и Libération во Франции. Эсте из TikTok-аккаунта @esteecwilliams- одна из тех традвайзеров, которые попали в крупные издания. На своем аккаунте Эсте дает обучающие уроки, рассказывает о ежедневных процедурах и регулярно отвечает на комментарии зрителей. В ролике на TikTok , набравшем полмиллиона просмотров и озаглавленном "Что значит быть традвайзером", Эсте объяснила, что такой образ жизни - это ее выбор. Она не призывает женщин вернуться на кухню, а лишь делится своей жизнью. "Сейчас 2022 год, - говорит она, - у женщин должен быть выбор - быть домохозяйкой или нет". Другая влиятельная трейдерша по имени Алена Кейт Петтит заявила вThis Morning, что она "феминистка, потому что считает, что феминизм - это выбор". Самостоятельность, с которой эти женщины решают остаться дома, нельзя у них отнять. Как показала видеоэссеистка oliSUNvia, говорить, что этим женщинам промывают мозги, непродуктивно и отчуждающе. Однако интересно немного остановиться на этом понятии автономии, поскольку оно систематически используется традвайзерами каждый раз, когда их критикуют за покорность.

Автономия и выбор лежат в основе движения за права женщин, в частности потому, что они служат для утверждения субъективности. Каждый раз, когда женщина выбирает, что ей делать со своей жизнью и своим телом, она возвращает себе свою субъектность. Когда торговая женщина заявляет, что хочет остаться дома, она также возвращает себе свою субъективность. Она пользуется достижениями феминистского движения и даже выставляет себя продуктом феминизма. "Выборный феминизм", как его часто называют, стал доминирующей рамкой, с помощью которой люди говорят о феминизме. Однако то, как его используют некоторые группы, в том числе консервативные женщины, - "это мой выбор, конец разговора", - часто закрывает дверь для неудобных, но необходимых разговоров. Это способствует деполитизации личного.

"Личное - это политическое" - фраза, характеризующая вторую волну феминизма в США и используемая сегодня различными общественными движениями. Она возникла в то время, когда феминистки стремились бросить вызов нуклеарной семье и домашней роли женщины. По сути, это означает, что проблемы женщин в частной сфере, такие как неравная работа по дому или ответственность за уход за детьми, являются политическими вопросами. В более широком смысле "личное - это политическое" помогало женщинам понять, что ограничения, которые они накладывают на то, как они хотят жить, как хотят одеваться, какую работу могут выполнять, - все это обусловлено патриархатом. Послание стремилось быть универсальным, но на практике это оказалось не так уж и просто. Некоторые женщины не могли соотнести себя с белыми, образованными феминистками из среднего класса, которые были частью движения, у других не было средств, чтобы выйти из-под гнета, и, наконец, многие были довольны тем, что есть. Разочарованные таким сопротивлением, некоторые феминистки второй волны начали исследовать частную жизнь женщин, даже если их туда не приглашали. В «Деколониальный феминизм» журналистка Франсуаза Вержес придумала фразу "цивилизационный феминизм" для обозначения тех феминисток, которые пытались навязать свое видение феминизма другим группам женщин. В частности, она рассмотрела, как Французское движение за планирование семьи (MFPF) обратилось к французским мусульманкам с призывом "призвать их к ясности" и "мужеству" и отказаться от хиджаба. Цивилизационный феминизм больше не терпят в прогрессивных феминистских кругах, потому что он не учитывает разнообразие женщин. Он был справедливо дискредитирован работами маргинальных феминистских ученых, включая Белл Хукс, но не ограничиваясь ею. Теперь считается неуместным навязывать свой опыт феминизма другим женщинам. Существует не один феминизм, а различные феминизмы, и это хорошо.

Если мы вернемся к проблеме, описанной ранее, а именно к тому, что феминизм выбора деполитизирует личное, мы поймем, что ответом на эту проблему не может быть возврат к цивилизационному феминизму "сверху вниз".Важно не идти на компромисс правом женщины на выбор, даже если оно не совпадает с якобы объективным опытом феминизма. Однако мы не можем останавливаться на этом. Ведь когда мы смотрим на то, как женщины говорят о феминизме выбора, мы понимаем, что "выбор", а не результат этого выбора, стал локусом освобождения. Это означает, что мы вступили в постфеминистскую эпоху, когда освобождение женщин обеспечивается их правом выбирать самостоятельно. В таком случае феминизм выбора оказывается таким же элитарным, как и цивилизационный феминизм, поскольку он игнорирует тот факт, что многие женщины не имеют возможности выбирать или ограничены внешними силами. По этой причине сведение феминизма к способности выбирать является опасным недостатком. Выбор - это способ, с помощью которого женщины потенциально могут достичь освобождения, но важно отметить, что выбор не обязательно равен освобождению. Выбор - это не самоцель.

Тем не менее, традиционные потребители описывают свой выбор сидеть дома как освобождающий, как источник счастья. В одном из видео на TikTok, которое стало вирусным, @justpearlythings взяла интервью у одной из продавщиц, которая спросила: "Если подумать, вы подчиняетесь своему боссу, чтобы он заставлял вас убирать дурацкие полки на вашей работе в розничной торговле, верно? Но разве не было бы лучше, если бы вы сами убирали свое дерьмо?"

Подобное наблюдение уже было высказано христианским писателем Г. К. Честертоном в 1927 году, когда он сказал, что контроль рождаемости "замешан на путаной идее, что женщины свободны, когда служат своим работодателям, но рабыни, когда помогают своим мужьям". Аргумент, что возвращение к традиционной жизни - это форма сопротивления против эксплуататорской природы труда при капитализме, сегодня широко используется сетевыми консерваторами. Например, в середине 2022 года группы интернет-пользователей распространили идею о том, что освобождение женщин - это заговор, призванный обложить налогом вторую половину населения. Она возниклаиз интервью, которое Алекс Джонс (серийный конспиролог, стоящий за "свободой слова" ультраправой новостной службыInfoWars) взял в 2009 году у Аарона Руссо, друга Ника Рокфеллера, члена семьи Рокфеллеров, одной из самых богатых и влиятельных семей в мире, часто становящейся объектом теорий заговора. Руссо рассказал о разговоре с Рокфеллером, в котором тот якобы признался, что его семья финансирует феминистские организации, чтобы обложить женщин налогами. Я помню, как получил несколько комментариев с упоминанием этого утверждения под некоторыми из моих видео, и тогда я понял, насколько широко оно распространено. Люди говорили, что феминизм - это самая большая афера в истории, что союз феминизма и неолиберализма поработил человечество. Я был настроен скептически, потому что знал, что Рональд Рейган, сам сторонник неолиберализма, выступал против идеи поощрения женщин к труду. Он даже связал рост безработицы с участием женщин в рабочей силе, сказав: "Это большой рост числа людей, выходящих на рынок труда, и - дамы, я ни к кому не придираюсь, но - из-за увеличения числа женщин, которые сегодня работают". Тем не менее, то, что казалось теорией заговора, продолжало расти. В драматическом видео на TikTok, снятом @shannen.michaela (которая также делится информацией о том, почему веганство - это мошенничество, почему вам следует инвестировать в NFT и почему вы должны позволить своим гениталиям поглощать энергию солнца), была пересказана история Руссо/Рокфеллера со скриншотами статей без источников и апокалиптической музыкой на заднем плане. Ролик посмотрели более четырех миллионов раз.

Если отбросить теорию заговора, необходимо подчеркнуть, что отказ традфлюенсеров от неолиберальной "карьеристки" совпадает с ростом антирабочих настроений. В 2021 году молодые (в основном) работающие женщины делились в Интернете, что они "не мечтают о работе" или что у них "нет работы мечты". Они хотели бы отказаться от типичной работы с 9 до 5, инвестировать свое время во что-то значимое, исследовать свои творческие способности и наслаждаться медленной жизнью. Вскоре к этой тенденции присоединились другие, поделившись собственным опытом, превратив "Я не мечтаю о работе" в вирусное интернет-движение. С тех пор тема "против работы" не теряет своей популярности в сети и больше не закрыта для левых создателей контента. Теперь женщины понимают, что рабочее место - это не совсем то место, где можно найти освобождение. Работа при капитализме - это эксплуатация. Девушка-босс не освобождена, она - рабыня системы. На протяжении десятилетий феминистки призывали женщин вернуть себе власть, приспособившись к мужскому окружению, влезая в долги, чтобы заплатить за образование, и упорно работая, чтобы конкурировать в системе, настроенной против них. Мы называли это освобождением. Многие женщины приходят к пониманию того, что они не чувствуют себя освобожденными.

Смерть "девочки-босса" оставляет место для того, чтобы кто-то или что-то вернуло себе смысл освобождения. Неудивительно, что влиятельные люди, ведущие традиционный образ жизни, как раз этим и занимаются. Многие из них уже рассказали о том, что их прежняя жизнь в качестве карьеристок их не устраивала, они чувствовали, что она была навязана им и не соответствовала их истинной природе. Жена-традиционалистка Алена Кейт Петтитт сказала BBC, что быть женой-традиционалисткой - это то, что ей нужно. Теперь у нее есть время готовить для себя и своей семьи, встречаться с друзьями и заниматься хобби. Она выглядит очень реализованной, можно сказать освобожденной. Под видеороликами TikTok, посвященными женам-традиционалисткам, женщины пишут о том, как им хотелось бы иметь время на отдых, приготовление еды и творчество. Традиционное содержание жизни стало формой эскапизма для многих женщин, не получающих удовлетворения на работе. Постепенно традфлюенсеры перевернули дихотомию, популярную в феминистском движении, а именно, что "домашний очаг равен угнетению", а "работа равна освобождению".

На самом деле радикальные феминистки всегда осуждали нуклеарную семью как место угнетения женщин. Афроамериканская поэтесса и феминистка Пэт Паркер говорила, что "пока женщины связаны структурой нуклеарной семьи, мы не можем эффективно двигаться к революции". В условиях капитализма освобождение от нуклеарной семьи стало синонимом обретения финансовой независимости. Феминистки призывали молодых женщин поступать в колледж и устраиваться на работу, чтобы им было легче выйти из угнетающих, а иногда и насильственных отношений. По данным Всемирной организации здравоохранения, и сегодня почти треть женщин в той или иной форме подвергаются физическому и/или сексуальному насилию со стороны сексуального партнера. Стимулы в пользу работы были успешными, поскольку сегодня женщины составляют большинство выпускников бакалавриата в самых разных областях. Но с приходом неолиберализма в 1980-х годах достижение финансовой независимости стало рассматриваться не как средство безопасности, а скорее как утверждение индивидуальной власти. С другой стороны, быть домохозяйкой становилось все более не круто. В одном из выпусков своего подкаста Михаэла Петерсон (дочь Джордана), которая решила стать домашней женой, жаловалась, что соседи и друзья смотрят на нее свысока за то, что она так рано родила ребенка и выбрала традиционный образ жизни. Ей кажется, что матерей ценят не так высоко, как раньше. Тем не менее она закончила эпизод с оптимизмом: "Я чувствую, что все меняется". На самом деле она не совсем неправа. Представители традиционного стиля говорят нам, что если быть боссом больше не кодируется как освобождение, то освобождение следует искать в традиционном образе жизни.

Непривычно слышать, как мейнстримные феминистки поднимают тему домохозяек. В одном из своих подкастов французская феминистка Луиза Обери, известная под ником MyBetterSelf, выразила сожаление, что босс-девушка стала предметом культа за счет матери-домохозяйки. Мне интересно наблюдать, как Луизу естественно привлекло это сравнение, как будто эти два варианта представляют собой оба конца одного и того же спектра - сферы возможностей женщины. Именно существование этой жесткой бинарности позволяет вернуться к традиционному образу жизни. Многие женщины, как и Обэри, смирились с тем, что их возможности ограничены. Именно поэтому мы видим, как бывшие карьеристки переходят на традиционный образ жизни как единственную альтернативу, которую они могут себе представить. Превознося девичий боссинг как освобождение, мы не смогли создать популярную альтернативу этой бинарности. Мы систематически сводим жизнь женщины к работе в условиях капитализма и домашнему хозяйству.

Почему существует такой бинарный выбор? На самом деле мы уже можем радоваться существованию бинарного выбора. Долгое время женщины, чьи мужья могли их содержать, были сведены к домашней сфере. Домашнее хозяйство никогда полностью не исчезало из жизни женщин. Работающие женщины по-прежнему выполняют большую часть домашней работы, а женщины высшего класса лишь перекладывают эту задачу на плечи женщин рабочего класса. Патриархальная капиталистическая система создает иллюзию, что женщины могут избежать своей "естественной" домашней роли с помощью работы, в то время как на самом деле их постоянно тянет обратно к ней. Именно поэтому социалистические и анархистские феминистки отказываются рассматривать патриархат как структуру, действующую вне капитализма, как это обычно делают либеральные феминистки. Их альтернативой бинарности было и остается освобождение работников от капиталистических способов производства, включая бесплатный домашний труд, который обеспечивают женщины. Благодаря онлайн-традициям теперь трудно представить домашний труд как нечто изначально угнетающее, ведь они выглядят такими счастливыми и довольными. В конце концов, разве не в этом цель феминизма? Обеспечить женщинам счастливую и полноценную жизнь? Навязываю ли я им свое видение освобожденного феминизма? Скорее всего, все будет наоборот.

Возрождение традиционного образа жизни как формы контркультуры опосредовано определенным типом женщин, в основном белых, принадлежащих к среднему и выше среднего классу, которые либо добились финансовой свободы в прошлой карьере и могут полагаться на доходы мужа, либо построили бизнес на традиционном образе жизни, как Анна Бей, Алена Кейт Петтитт и многие другие. Эта реальность отражается в эстетике, которую демонстрируют эти женщины. Контент Tradwife в Интернете - это почти идеальное воспроизведение представлений о нуклеарных семьях 1950-х годов в телерекламе и журналах - домохозяйка "будет счастливее с пылесосом". Трейдфлюенсеры возродили коммерческую эстетику, которую они понимали как точное изображение домашнего хозяйства.

Однако тренд tradwife неактуален не потому, что он отражает привилегированный образ жизни. Влиятельные люди, ведущие традиционный образ жизни, выигрывают от того, что онлайн-эстетика все реже попадает в поле зрения той группы, из которой она происходит. Я имею в виду, что такая эстетика, как dark academia - которая ищет вдохновение в университетах Оксбриджа и Лиги плюща, - может быть восстановлена людьми, которые обычно исключены из этих богатых, образованных сфер. Эстетика становится косплеем, почти игрой. В статье для Daily Mail несколько традвайзеров, включая Алену Кейт Петтитт, похоже, развлекались, наряжаясь в костюмы домохозяек 1950-х годов со старой бытовой техникой. ТикТокер Эсте, о которой мы упоминали ранее, выбрала эстетику, объединяющую Степфордскую жену 1950-х годов с Мэрилин Монро. В одном из своих видео YouTuber Teya, известная как StrangeAeons, также исследовала, как коттеджный поселок стал синонимом традиционной жизни, используя концепцию контент-конвейера. Под контентопроводом в социальных сетях понимается движение потребления контентав зависимости от предпочтений пользователей, что может привести к некоторым формам радикализации. StrangeAeons рассмотрел один из возможных социальных медиа-конвейеров: #cottagecore - #tradwife. Коттеджкор - это эстетика, возникшая в последнее десятилетие, в центре которой - жизнь на ферме, выращивание собственной еды, изготовление одежды и жизнь в деревне. Она заметила на Tumblr, что в ряде постов с фотографиями женщин в длинных платьях на природе использовался целый ряд хэштегов, включая #cozyaesthetic, #cottagecore, #cottagelife, #homesteading, #tradwife, #traditionalfeminity и #traditionalgenderroles. Она также обнаружила еще один пост с похожими хэштегами, похожими картинками и дополнительным текстом, на этот раз написанным новой традвайзершей, которая с энтузиазмом делилась своим образом жизни. Другими словами, пользователь Tumblr, ищущий посты на тему #cottagecore, может легко попасть на пост, пропагандирующий #traditionalgenderroles. Этот конкретный конвейер может быть воспроизведен на основанных на изображениях социальных медиаплатформах, используемых женщинами поколения Z и миллениалами, включая Instagram и TikTok, до такой степени, что cottagecore начинает символизировать традиционный образ жизни.

Сторонники традиционного образа жизни восстанавливают домашний очаг как то, чем могут наслаждаться все женщины. Они становятся выразителями интересов той группы женщин, которую они считают приниженной, - подруг и жен, сидящих дома, - и привлекают к себе симпатии СМИ. Тот факт, что они принадлежат к среднему и высшему среднему классу, позволяет им занимать место в Интернете за счет других классов женщин, в частности женщин из рабочего класса, для которых домашняя жизнь редко бывает счастливой и освобождающей. Однако именно традиционный язык и эстетика этого сайта по-прежнему удерживают от него большинство женщин-пользователей. Пропаганда строгих гендерных ролей несовместима с либеральной аудиторией. Чтобы привлечь более широкую аудиторию, традиционной жизни пришлось перейти на другой язык.

 

Божественная женственность

Божественная женственность восходит к египетской богине Исиде, греческим богиням Гайе и Афродите или индуистской богине Шакти. Оно стало чрезвычайно популярным в социальных сетях, поскольку связано с духовностью нового времени. Воспринимаемая как группа неподкупных сил, действующих над и внутри человека, духовность нового времени используется ее сторонниками для осмысления мира и самого себя. Она удобно превращается в то, что не может быть политизировано, поскольку, как утверждается, основывается на универсальных природных законах. Поэтому духовность Нового времени применяется в различных областях, таких как финансы, здоровье и отношения, с целью скрыть возможную предвзятость. Именно так божественная женственность поступает с гендерным эссенциализмом.

Лица, оказывающие влияние на божественную женственность, рассказывают своей аудитории о том, как найти свою женскую энергию и заставить ее сиять. В ее основе лежит набор принципов - восприимчивость, вежливость/милость, забота о себе, общность, интуиция, привлекательность и убедительность, - которые противопоставляются мужской энергии, которая определяется как проективная, активная, отдающая, дорогая и внешняя. Эти авторитеты признают, что женщина может обладать как мужской, так и женской энергией. Однако очевидно, что женская энергия должна быть преимущественно женской, а мужская - преимущественно мужской. На самом деле я не нашла в сети ни одного руководства о том, как развить в себе мужскую энергию как в женщине. Напротив, мне рекомендовали материалы о том, как развить мужскую энергию в мужчине или избавиться от мужской энергии в женщине.

Использование сущностей и энергий позволяет обойти спорную тему биологических различий, которые используются для узаконивания гендерных ролей. Подразумевая, что женское и мужское начала являются контрастными энергиями, можно сказать, что гендерные роли являются естественным выражением этих энергий. Влиятели божественной женственности действуют непосредственно в женских онлайн-сферах, чтобы восстановить женские ценности. Они создают безопасное пространство, которое способствует развитию сестринства, как это исторически делали феминистские группы. В некотором смысле божественная женственность связана с тем, что профессор Элис Эколс назвала "культурным феминизмом" - направлением, выросшим из радикального феминизма в конце 1970-х годов в США. Культурные феминистки стремились создать женскую контркультуру, в которой мужские ценности были бы изгнаны, а женские - взращены. Например, в контексте климатического кризиса эссенциалистские (культурные) феминистки превратили экологию в продолжение женственности, понимаемой как способность создавать жизнь. Из этого они вывели несколько ценностей - заботу, восприимчивость, - которые наша культура должна перенять в борьбе с изменением климата. Эссенциалисты считают, что для восстановления равновесия между всеми формами жизни необходимо привести себя в соответствие с естественными законами Вселенной. Божественная женственность - один из способов, с помощью которого женщины могут этого достичь.

Однако вера в то, что общество должно управляться в соответствии с естественными законами Вселенной, неадекватна. Существует все больший разрыв между тем, как эссенциалисты представляют себе распределение ролей в обществе, и тем, как люди выбирают свою жизнь. Французский стример @Cass_Andreтипичную жизнь западной женщины XXI века и пришел к выводу, что акт деторождения, а также женские ценности, которые ему приписываются, не могут определять роль женщины в обществе, поскольку большинство женщин рожают всего один или два раза за всю жизнь, все большее число не хотятиметь детей, а некоторые просто не могут их иметь из-за бесплодия. Скорее, женщина понимает свое место в мире по тому, как ее социализируют с рождения: когда ее отделяют от мальчиков, когда она сталкивается с сексизмом, когда ее окликают на улице. Это элементы повседневной жизни женщины, которые сигнализируют ей о том, что ее воспринимают как женщину.

Когда я пишу эту статью, мне вспоминается фраза французского актера Омара Сая (известного на международном уровне по роли в сериале "Люпен" от Netflix), сказанная им однажды во время рекламы фильма о сенегальских солдатах, воевавших с Францией во время Первой мировой войны. Он рассказал об административных трудностях, с которыми столкнулись эти солдаты, подавая заявление на получение французского гражданства, и в шутку заключил, что "эти солдаты на самом деле французы, вот что значит быть французом - иметь дело с кошмаром, которым является французская администрация". Быть французом - это больше, чем цвет кожи, кровное родство, это то, что ощущается через особый опыт, к которому все французы могут относиться вне своих генетических различий.

Неудивительно, что тренд "божественная женственность" нашел успех среди чернокожей женской аудитории. Я пишу "неудивительно", потому что черная женственность веками подвергалась расистским стереотипам. Гиперсексуальная Иезавель, грубый и громкий сапфир или непривлекательная мамочка - вот некоторые из них. Благодаря божественной женственности многие чернокожие женщины нашли пространство, в котором они могут определять себя так, как им хочется, и исследовать женственность на своих собственных условиях.

Когда три года назад я готовила магистерскую диссертацию, то наткнулась на историю афроамериканской учительницы Мэрироуз Ривз Аллен. Она была частью движения, возникшего в начале двадцатого века, которое стремилось превратить респектабельность в инструмент освобождения чернокожих людей.С тех пор афроамериканские лидерыпревратили школы и университеты для чернокожих в места для экспериментов. Развитие эстетики тела стало частью образования студентов. В 1925 году двадцатипятилетняя Мэрироуз Ривз Аллен поступила на работу в исторически черный Говардский университет в качестве преподавателя физической культуры для девушек. Она стремилась возвысить их, сосредоточившись на том, что она называла великим триумвиратом: тело-разум-дух. Она была противником поверхностных форм красоты и предпочитала формировать изящные тела и умы с помощью физических упражнений. Ее программа состояла из совершенно нового подхода к тренировкам, в котором женственность и очарование уживались с прежними императивами силы и здоровья. Аллен хотела пересмотреть стандарты красоты для чернокожих женщин, так как заметила, что цветные люди склонны стирать свою уникальную индивидуальность в попытке соответствовать голливудским стандартам красоты для белых. К сожалению, ее проект остался неясным и, как оказалось, имел евгенический подтекст. В конечном итоге подход Аллен к красоте по принципу "тело-разум-дух" оказался недостаточным, чтобы бросить вызов глубоко укоренившимся расистским стандартам красоты.

Во многих отношениях современная черная божественнаяженственность повторяет проект Аллена и его ограничения. Несмотря на то, что божественная женственность описывается как духовный опыт, видеоэссеистка Ти Нуар заметила, что чернокожие женщины склонны понимать божественную женственность как эстетику, способ выглядеть очень женственно.31На платформах социальных сетей черные авторитеты божественной женственности объясняют своей аудитории, как стать мягкой, как избавиться от своей мужской энергии, надев женственную одежду, приняв легкий, яркий макияж, больше улыбаясь и т. д. По словам Ти Нуар, они направляют их к таким образцам для подражания, как Лори Харви, которая отвечает всем принципам божественной женственности (восприимчивость, политичность/грация, забота о себе, общительность, интуиция, привлекательность и убедительность) - "женственный герой". Эстетическая составляющая тренда становится очевидной, если сравнить то, как люди говорят о Лори Харви, с другими, менее условно привлекательными чернокожими женщинами, которые, тем не менее, следуют тем же божественным принципам. Ти Нуар привел в пример Симону Байлз, которая "зарабатывает на жизнь сальто в воздухе, а затем грациозно приземляется на ноги, и все это при полном макияже и сверкающем купальнике". Единственное различие между Харви и Байлз заключается в их внешности. Лори Харви ближе к белым западным стандартам красоты, чем Симона Байлз, и поэтому ее воспринимают как более женственную.

Термин "колоризм" концептуализирует различия в отношении к этим двум женщинам. Считается, что его придумала лауреат Пулитцеровской премии Элис Уокер. Он означает "предвзятое или преимущественное отношение к людям одной расы, основанное исключительно на их цвете кожи". Социальные сети популяризировали этот термин, используя примеры, которые можно найти в культуре знаменитостей. Лори Харви, Рианна, Реже-Жан Пейдж и Зендая могут сталкиваться с расовой дискриминацией, как и Люпита Ньонго, Даниэль Калуя или Симона Байлз. Однако черты лица и цвет кожи первой группы ближе к белым, западным стандартам красоты по сравнению со второй, что может принести им пользу в обществе, которое продолжает ценить белизну по сравнению с темным цветом кожи. Именно поэтому чернокожие активисты и ученые требуют, чтобы усилия по обеспечению равенства возможностей и лучшей представленности включали в себя понимание специфики колоризма.

Похоже, что в стремлении стать традиционно женственными цветные женщины вынуждены отказываться от всего, что присуще их этнической принадлежности, и соответствовать эстетике и культуре белых людей. Для многих чернокожих женщин быть традиционно женственной - это не выбор стиля жизни, а необходимость, учитывая то, как к ним относится общество. В одном из своих видеоэссеистка Аманда Марьянна просмотрела большую подборку современных ромкомов и спросила: "Почему чернокожие женщины не могут быть любовными интересами?". В частности, ее заинтересовал сериал «Современная любовь», созданный по мотивам одноименной колонки в New York Times, в котором показаны различные истории любви, предательства и секса. Будучи молодой чернокожей женщиной, Аманда искала эпизод с любовным интересом чернокожей женщины, и знаете что? Она не нашла ни одной. Отсутствие чернокожих женщин в "Современной любви" (действие которой происходит в одном из самых разнообразных городов на Земле) - далеко не аномалия. В разделе комментариев к видео одна чернокожая зрительница также пожаловалась, что, когда чернокожие женщины наконец становятся любовными интересами, кажется, что они должны пройти через травматические события или столкнуться с расовой несправедливостью, чтобы приобрести ценность в глазах зрителя. Чернокожие женщины понимают, что их существования как людей недостаточно, чтобы заслужить любовь.

В одном из выпусков подкаста Fresh and Fit Майрон Гейнс был раздражен тем, что люди называют его расистом за то, что он не хочет встречаться с чернокожими женщинами. "Я не расист, это предпочтение". Так ли это? В исследовании, проведенном в 2013 году в США, социолог Венди Ванг показала, что если четверть чернокожих мужчин вступают в межнациональные браки, то менее чем одна из восьми чернокожих женщин. Напротив, треть азиатских женщин вступает в брак, и только один из шести азиатских мужчин. Белые люди вступают в брак редко - менее чем один из тринадцати. Любовь не слепа по цвету. Предпочтения - это не просто предпочтения. Исследование ясно подчеркивает неравноправную гендерную и расовую динамику между гетеросексуальными мужчинами и женщинами, вступающими в межбрачные отношения. Стереотипно "невинные и женственные" азиатские женщины вступают в брак чаще, чем "агрессивные и мужественные" чернокожие женщины, а значительная часть чернокожих мужчин и азиатских женщин находят супруга вне своей расовой группы. Исследование указывает на то, как раса играет роль в политикежелательности. Быть желанным в глазах других означает быть брачным материалом, привлекательным или просто "трахабельным". Как показывают данные, определенные сочетания пола и расы считаются менее желанными, чем другие, и это влияет на чувство собственного достоинства человека.

В одном из выпусков своего подкаста Lovers and Friends эксперт по интимным отношениям и сексолог Шэн Будрам пригласила в гости актера и комика Джасмина Брауна. Эпизод назывался "Я люблю своего мужчину, и это работает на нас". Браун описывает себя как сабмиссивную партнершу альфа-мужчины. Она готовит для своего мужчины, стирает за него, собирает его вещи, следит за тем, чтобы он хорошо спал, относится к нему так, как мать относится к своему ребенку, и, что самое главное, она находит в этом удовольствие. Эпизод вызвал бурное обсуждение в социальных сетях. Одни защищали Жасмин, утверждая, что она не была покорной, что она служила ему, но оставалась самостоятельной. Другие резко критиковали ее за то, что она вела себя как мать и не просила ничего взамен. Как сказала сама Жасмин, она изучает своего мужчину, у нее пятерки по его учебе, но ей пришлось на несколько секунд задуматься, когда Шан спросил ее, есть ли у него пятерки по ее учебе, - "Думаю, да...", - нерешительно ответила она. В откликах на ее историю многие чернокожие комментаторы связали подачу Джасмин с социальными последствиями того, что она чернокожая женщина. Они сожалели, что даже такая успешная и условно привлекательная божественная женщина, как Джасмин, вынуждена снизить свои стандарты до минимума. Императивы традиционной женственности, замаскированные под божественную женственность, становятся более суровыми для тех, кого общество не считает желанными.

Прежде чем мы завершим этот раздел, я бы хотела на примере истории Джасмин Браун немного подробнее остановиться на концепции феминизма выбора .Как и упомянутые нами ранее торговки, Джасмин выглядела очень довольной своей жизнью и утверждала, что это был ее выбор - жить именно так. Она утверждала свою субъективность в том, что решила быть покорной своему парню. Для меня такое заявление звучит противоречиво, и, возможно, для вас тоже. В этот момент очень соблазнительно отвергнуть феминизм выбора, потому что в выборе быть покорной нет ничего феминистского, он зашел слишком далеко. Именно в тот момент, когда возникают осуждающие мысли, нужно сделать паузу и задуматься. Принятие того факта, что мы можем не понимать чей-то жизненный опыт, является доказательством смирения. Важно понимать, что каждая женщина идет своим путем и никто не вправе определять, какой путь является правильным. Поэтому вместо того, чтобы навязывать другим свое видение феминизма, мы можем сначала выслушать, задать вопросы и начать разговор.

Шэн Будрам прекрасно провела беседу с Джасмин. Будучи сама чернокожей женщиной, она смогла установить контакт со своей гостьей на таком уровне, на который я, белая женщина, просто не способна. Она приняла ее такой, какая она есть, и задавала вопросы, чтобы вызвать у нее сочувствие. Другими словами, она уважала выбор Джасмин, но отказывалась заканчивать разговор на этом. Она избегала конфронтации, потому что это может вызвать реакцию, а, по правде говоря, мы не можем позволить себе оттолкнуть таких женщин, как Джасмин, от феминистского дела. Исходя из того, что выбор женщины должен уважаться, собеседник может вести сложные, но необходимые разговоры, будучи уверенным, что никто не ведет себя выше другого.

Именно так поступила и создательница контента Брини Ли, когда превратила историю Джасмин в возможность обсудить место чернокожей женщины по отношению к своему мужчине и обществу. Предпосылка о черном женском обществе позволила ей конструктивно критиковать Джасмин и других чернокожих женщин, которые предпочитают подчиняться своим мужьям или бойфрендам. Противоречивость темы, естественно, была хорошо обработана человеком, который мог соотнести ее с межнациональным опытом Джасмин. Сама будучи чернокожей христианкой, Брини Ли поняла, к чему клонит Джасмин, но посоветовала чернокожим женщинам осознать свою ценность, повысить свои стандарты и добавить "налоги и инфляцию, потому что времена тяжелые!" Ти Нуар также расширила тему подчинения чернокожих женщин своим парням или мужьям, показав, как пересечение мизогинии, расизма и колоризма влияет на способность женщины честно выбирать для себя. Эти беседы были продуктивными и актуальными для черного феминизма и, как следствие, для всего феминистского движения.

Красота межсекционного феминизма заключается в его плюрализме. Он стремится принять людей разного происхождения и не идет на компромиссы. Он понимает феминистский опыт не как рецепт, а как средство передвижения, непрерывный поток, в который на разных этапах своей жизни вливаются люди с разным гендерным спектром, чтобы быть втянутыми в бесконечное исследование себя и мира. Дискуссии в группах - это решение проблем феминизма выбора, то есть его тенденции к деполитизации личного, именно потому, что они исследуют личное с позиции понимания. В своих сообществах женщины вырабатывают идеи, которые, выходя за пределы сообщества, делают движение более мощным. Это горизонтальный подход к феминизму, при котором сообщества сосуществуют внутри более крупного феминистского движения. Это движение никому не принадлежит, в нем нет иерархии. Однако оно опирается на способность сообществ одновременно ценить свою специфику и принимать определенную степень смешения.

Консервативные женщины категорически отказываются от любой формы смешения. Они используют и злоупотребляют феминизмом выбора таким, что строго закрывают дверь для политизации своего личного выбора, поскольку обратное заставило бы их обнажить свою собственную политическую повестку дня.

От консервативного образа жизни к консервативной политике

В разделе комментариев к одному из видео Алены Кейт Петтитт зритель предупредил ее, чтобы она "была осторожна при использовании термина tradwife. Он ассоциируется с превосходством белой расы". На что она ответила:

Спасибо, что обратили мое внимание на это - то, чего явно нет в моем словарном запасе, и я действительно потрясен. Так обидно, что то, что должно описывать здоровый, винтажный образ жизни, используется для пропаганды расизма... В каком мире мы живем.

Этот ответ показался мне особенно забавным, учитывая комментарии, которые Алена сделала в видеосюжете BBC о ней. На самом деле, когда ее спросили, как британскость вписывается в образ жизни традвайф, она ответила - сидя за столом перед свеже купленными цветами, расположенными таким образом, чтобы слегка прикрыть фотографию британского флага в рамке со слоганом "TRULY GREAT", - что для нее это важно. "Времена меняются так быстро, и сейчас мы даже не знаем, что из себя представляет наша страна", - сказала она. Впервые понятие британскости было представлено мне на уроке английского языка в le lycée (французский эквивалент 11-13-го классов в Великобритании и средней школы в США). Учитель сказал нам, что это понятие относится ко всем вещам, которые заставляют человека чувствовать себя британцем. В принятие британскости даже является обязательным условием для получения британского гражданства. Именно поэтому каждый, кто хочет остаться в Великобритании на неопределенный срок, должен пройти тест "Жизнь в Соединенном Королевстве". Структура и содержание теста помогают нам понять, что на самом деле скрывается за термином "британскость". Под ним подразумевается особый язык, национальная история, а также особый цвет кожи, этническая принадлежность и религия.поэтому британская журналистка Афуа Хирш назвала свою книгу на темуBrit(ish), отразив тем самым свою борьбу за идентификацию с британскостью, как она определяется в настоящее время. Хирш подверглась резкой критике за то, что она указала пальцем на реальность, которую многие отказываются видеть. Она была слишком требовательной, неблагодарной и непатриотичной.

Напротив, патриотичная Алена Кейт Петтитт назвала себя "бескорыстной", "противоположностью которой является та, кто по своей природе эгоистичен и просто берет". Возвращаясь к контексту, она использовала это сравнение, чтобы осудить женщин, которые не ставят семейную жизнь во главу угла. Тем самым она сделала себя объектом критики в Интернете, волны неприязни и насмешек, которые она могла использовать для дальнейшего продвижения своего консервативного дела. В одном из своих видеороликов комментатор и видеоэссеист Тара Мукни показала, как левая критика контента tradwife была использована консервативной экосистемой в Интернете, чтобы представить левых жестокими. В видео, которое она назвала "выходом в свет", Эбигейл Шапиро-Рот, сестра известного американского политического комментатора Бена Шапиро, с гордостью заявила, что она является консервативным агентом влияния. Она сказала, что "очень часто создается впечатление, что терпимо относится к одному мировоззрению, одной позиции. И никто из них не скажет того, что собираюсь сделать я: Я консервативный влиятельный человек". Видеоролик называется "Консервативные женщины, пришло наше время || Давайте вернем нашу культуру", что напоминает риторику как социальных движений, так и культурных войн.

Консервативный феминизм, как его называют сторонники, объединяет самых разных женщин. Одни из них в основном домохозяйки, как Алена Кейт Петтитт и Эбигейл Шапиро Рот, другие - девушки-боссы, как Анна Бей и Иванка Трамп, которая появляется на своем баннере в Twitter с ребенком на коленях и ноутбуком перед собой. Келлиэнн Конуэй, бывший старший советник Трампа, известная тем, что придумала фразу "альтернативные факты", сказала, что консервативный феминизм помогает ей смотреть на себя "как на продукт [своего] выбора, а не жертву [своих] обстоятельств". Она привела пример своей мамы, которая не полагалась на поддержку государства, чтобы вытащить себя и свою дочь Келлиэнн из сложной ситуации - "она просто справилась". Правая риторика самодостаточности применяется к консервативному феминизму через самоотверженность матерей. В свою очередь, самоотверженность матерей становится, в глазах консерваторов, политическим активом в их кампаниях по самообеспечению.

В 2008 году Сара Пэйлин разделила республиканский билет в качестве вице-президента с кандидатом в президенты Джоном Маккейном. Выходец из небольшого городка на Аляске, Пэйлин была известна как "хоккейная мама". Она строила свою кампанию вокруг гражданских ценностей материнства и продолжала делать это даже после поражения своего билета. На самом деле, во время следующих выборов в сенат она говорила о себе как о "маме-гризли" - в итоге год спустя она встретила настоящую маму-медведицу во время морской прогулки, но это уже другая история. Стратегия Пэйлин, сделавшей ставку в своей вице-президентской кампании на материнство, ни в коем случае не была революционной. Идеал "матери-республиканки" уже существовал в США в XVIII веке, когда от американских матерей среднего класса ожидали передачи ценностей и идеалов республиканизма от одного поколения к другому. Их роль высоко ценилась обществом, но не была эмансипирующей, поскольку не освобождала их от домашней сферы. Другими словами, американские женщины играли гражданскую, а не политическую роль. Это соответствовало убеждению консерваторов, что мужчинам и женщинам лучше, когда они действуют в отдельных сферах. Позже, в XIX веке, в связи с кампанией за воздержание, часть женского движения США за избирательное право потребовала права голоса на том основании, что женщины являются создателями и воспитателями следующего поколения граждан, а значит, должны иметь право голоса в политических делах. На карикатурах того времени мужчины изображались развращенными и жадными, а женщины - невинными, самоотверженными и заботливыми.

Эта стратегия и сегодня используется женщинами всего политического спектра. Материнство воспринимается как признак респектабельности, то, что заслуживает упоминания в речи во время политической кампании или в биографии в социальных сетях. Иванка Трамп, Хиллари Клинтон и Элизабет Уоррен - все они используют термин "мать" или "мама" в первой строке своих биографий в Twitter. Как ни странно, материнство не оказывает влияния на избирательную способность, поэтому интересно видеть, что даже демократы продолжают так активно демонстрировать его или использовать в политике. Это показывает, как эссенциализм укоренился в обществе и сохраняется даже тогда, когда для него нет никаких оснований.

Прежде чем мы перейдем ко второй части, я хочу рассмотреть пример группы женщин, которые вышли за рамки патриархальной женственности. Если человека не поощряют подвергать сомнению эти предубеждения, он естественно действует в соответствии с ними и, следовательно, участвует в их натурализации. То, что позволило мне бросить вызов собственным предубеждениям, - это как мой жизненный опыт, так и чтение феминистской литературы. Из-за последнего мне часто говорят, что я избавилась от одних предубеждений, чтобы узнать новые, и что феминистская литература ничего не деконструирует, а скорее вбивает в голову гендерную идеологию. Хотя я полностью не согласна с таким утверждением, я также хочу подчеркнуть, что феминизм - это не единственный способ, с помощью которого можно деконструировать гендер. На самом деле, процесс деконструкции не всегда осознан, не всегда вербализован -он просто происходит.

 

Фитгерлз и гендер

Как страстную теннисистку, родившуюся в конце 1990-х годов, меня вдохновляли два совершенно разных женских образца для подражания: высокая, стройная, зеленоглазая и бледнокожая Мария Шарапова и высокая, мускулистая, кареглазая и темнокожая Серена Уильямс. Внимательно следя за выступлениями этих двух женщин, я не могла не заметить, насколько по-разному люди о них отзываются. Мария Шарапова была элегантна, сексуальна, известна своим хрюканьем и стала сексуальной фантазией для многих мужчин (на YouTube можно найти бесчисленные видео подборки ее хрюканья, а на страницах Instagram - множество фотографий с поднятой юбкой во время подачи...). С другой стороны, каждый раз, когда Серена играла, кто-то из моего окружения, обычно в моем теннисном клубе, говорил, что "она выглядит не очень женственно", или "она слишком мускулистая", "она не в моем вкусе" (что ж, хорошо для тебя, потому что и ты, пятидесятилетний мужчина, тоже). Как человек, который всегда находил мускулистых женщин особенно привлекательными, но в то же время усвоил тот факт, что слишком мускулистые - значит непривлекательные, я не мог не задаться вопросом, в какой именно момент человек переходит от сексуальности и элегантности к "она не в моем вкусе".

Серена и Венус Уильямс подверглись немалому количеству критики по поводу своего телосложения. Некоторые люди даже проводили "трансинвестиции", то есть анализировали фотографии из их детства и выдвигали гипотезу, что они родились мужчинами. Мышечная масса и женственность, похоже, несовместимы. В самом деле, стандарты фитнес-желательности для женщин заключаются в наличии подтянутого пресса, тонизированных рук и ног, упругой, полной попки и не более того. Фитнес-тренеры отмечают, что женщины часто отказываются поднимать тяжелые веса, потому что боятся переступить грань между тонусом и объемом. YouTube, один из самых популярных сайтов в мире, отражает эти опасения. Когда вы набираете в строке поиска "grow glutes with", в списке появляются самые популярные результаты поиска. Среди них - "отрастить ягодицы без ног", "отрастить ягодицы без утяжелителей", "отрастить ягодицы без приседаний", "отрастить ягодицы без бедер". Всего за несколько кликов вы попадаете на обучающие ролики, набравшие миллионы просмотров и объясняющие "Как вырастить попу БЕЗ роста бедер" (десять миллионов просмотров), "20 MIN. BUTT LIFT WORKOUT on the floor - grow butt without thighs / NO SQUATS NO JUMPS" (4,1 миллиона просмотров). Не меньшее внимание привлекают и видеоролики, объясняющие, как "Уменьшить свою талию" или "Не допустить, чтобы ваша талия стала толстой". Такие суперзвезды фитнеса, как Касси Хо из Blogilates или Карена и Катрина из ToneItUp, предлагают миллионам женщин версию фитнеса, совместимую с традиционной женственностью.

Как я уже говорила, фитнес - это часть привычного образа жизни идеальной женщины. То, как традиционно тренируются женщины, не изменилось за последние столетия. Они начали заниматься спортом так же рано, как и их коллеги-мужчины, - примерно во второй половине XIX века во Франции и чуть раньше в Великобритании. В то время как мужской спорт быстро диверсифицировался и разветвлялся на союзы и федерации, женский спорт оставался ограниченным. Источники свидетельствуют, что женщин обучали стрельбе из лука, бегу, фехтованию, катанию на коньках, теннису и гимнастике, но эти занятия должны были оставаться умеренными, сдержанными и эстетичными. Физическая форма женщины была признаком того, что она родит и воспитает здоровых и сильных детей.другой стороны,спорт не должен мешать материнским обязанностям или императивам женственности.

В 1917 году французская спортсменка Алиса Миллиат бросила вызов мужским спортивным организациям, создав Французскую федерацию женского спорта (Fédération Française Sportive Féminine). Благодаря ее самоотверженности пять лет спустя было организовано первое международное спортивное мероприятие для женщин - Женская олимпиада. На Олимпийских играх 1928 года двадцатипятилетняя Лина Радке выиграла первый в истории женский финал в беге на 800 м и установила первый мировой рекорд (который продержался до 1944 года), но качество забега не попало в заголовки газет. Вместо этого в центре внимания оказалось состояние изнеможения и усталости женщин после забега. Из неверных впечатлений и фальсифицированных отчетов следовало, что женщины слишком хрупки и физически не способны заниматься подобным спортом. В результате этот вид спорта был исключен из Игр на последующие тридцать два года. Двойные стандарты сохраняются и сегодня. Например, женщины-регбистки воспринимаются не так, как артистичные пловчихи. Их мышечная масса и громоздкое телосложение представляют собой угрозу. Средства массовой информации систематически преподносят их мужественность как нечто негативное. Из-за этого многие спортсменки предпочитают преувеличивать женственность, используя яркие длинные волосы, длинные ногти, макияж, украшения и т. д.

Современные фитнес-девушки демонстрируют женственность в спортзале и за его пределами так же, как это делают спортсменки. Большинство из них открыли для себя фитнес через учебники по тренировкам дома, но не были удовлетворены ими. Честно говоря, невозможно отрастить попу без тяжелых весов, приседаний, подъемов и тяги на бедрах. А где найти эти тяжести и тренажеры? В тренажерном зале! Бывшие влиятельные люди или новоиспеченные фитнес-девушки начали показывать себя в спортзале, делиться своими интенсивными тренировками и тем, как они используют оборудование. Таким образом, они рассказали о тренажерном зале и мотивировали целое поколение молодых женщин присоединиться к ним в их путешествии. Бренд Gymshark вырос из гаража в Бирмингеме и взорвался на YouTube благодаря партнерству с начинающими фитнес-активистами. Он создал спортивную одежду (в сотрудничестве со своими фитнес-амбассадорами), которая была разработана для того, чтобы женщины действительно чувствовали себя хорошо и комфортно. Леггинсы стали устойчивы к приседаниям, их дизайн выглядел мило, а форма и детали подчеркивали тип фигуры. Женщины стали носить этот бренд в спортзале и за его пределами, превратив занятия спортом в образ жизни. Постепенно поднятие тяжестей также стало менее табуированным. Женщины, которые ходили в спортзал, наслаждались ощущением силы, болезненности и усталости от хорошей тренировки.

Такие популярные звезды, как Уитни Симмонс или Наташа Осеан, рассказывали о том, как раньше занимались спортом, чтобы добиться минимальной фигуры, а с годами изменили свое отношение к здоровью и фитнесу благодаря бодибилдингу и силовым тренировкам. Французская фитнес-девушка @Jujufitcats описала свой путь от домашних тренировок, сжигающих калории, до CrossFit как "терапию". Стали популярны видео трансформации женщин из худых, ограничивающих калории, в мускулистых. Они вдохновляют, потому что показывают, как увеличение мышечной массы не только помогает выглядеть и чувствовать себя сильнее, но и повышает метаболизм, а значит, вам не нужно ограничивать калории, если вы хотите оставаться стройной. Польза для здоровья от поднятия тяжестей (как физическая, так и психологическая), образ жизни, энергия, которую вы получаете от более активной жизни, постоянно убеждают женщин отказаться от предвзятых норм женственности, сделать их бессмысленными. То, как фитнес-девушки играют с гендерным самовыражением, меня восхищает. Как и Серена Уильямс, фитгерлз привносят моду в спорт. За пределами спортзала или теннисного корта они подчеркивают свое крепкое телосложение с женственной одежды , облегающей фигуру. Преодолевая ожидания того, что женщины должны оставаться мягкими, невинными и слабыми, эти женщины открывают дверь для более широкой деконструкции гендерных норм.

Три года назад доктор биологических наук и фитнес-информатор Стефани Баттермор отправилась в путешествие по принципу "все включено" после того, как у нее появились вредные привычки в питании. Поход "все включено" означал, что в течение года она будет есть столько, сколько захочет, без ограничений и лимитов. Естественно, с течением месяцев ее тело увеличивалось, и она набрала сорок фунтов (восемнадцать килограммов). В пояснительном видео Стефани рассказала о своем желании оставить эстетику в стороне и заняться своим здоровьем. Она была готова пережить увеличение веса и сопутствующую этому фобию жира. Аналогичным образом чемпионке ММА Теви Сэй пришлось столкнуться с опасениями подруг, когда она начала набирать мышечную массу. Она говорила им, что увлечена ММА и, чтобы стать лучше в этом виде спорта, ей нужно нарастить приличную мышечную массу. Вот и все.

Ставить производительность или здоровье выше эстетики в качестве женщины - это подрывная деятельность. Она бросает вызов политике желательности, расширяя определение того, как выглядит тот, кто идентифицирует себя как женщина, или, точнее, как выглядит женщина, которой комфортно в своем теле. Именно комфорт, с которым эти женщины бросают вызов этим нормам, делает их такими радикальными. Они не руководствуются "гендерной идеологией", большинство из них, вероятно, не стали бы причислять себя к феминисткам, но их опыт занятий спортом так же освобождающий.

В активистских и онлайн-политических сферах то, что делают эти женщины, согласуется с более широким движением в сторону телесной нейтральности. Боди-нейтральность отказывается от моральных оценок, как положительных (боди-позитивность), так и отрицательных (жирофобия, гендерная дискриминация), в отношении любого тела. Это звучит как новая концепция, но она уже существует во многих странах очень долгое время. Она открывает дверь в мир, где гендерные нормы не имеют значения. Она ведет к постгендерному обществу, где женские соски могут быть свободными, не подвергаясь сексуализации (и удалению из Instagram), где волосы на теле не являются признаком недостатка гигиены, где женственность и мужественность не являются воротами для женщин, а для мужчин - для вторых. Он просто дает возможность всем желающим экспериментировать с полом, находить то, в чем они чувствуют себя комфортно, и получать удовольствие. Однако такой проект встречает большое сопротивление.

Уже в 1960-х годах женщинам-спортсменкам, чье телосложение и результаты были выдающимися, назначали тест на женственность. Недавно Кастер Семеня, южноафриканская бегунья, была обвинена многими - включая ее соперниц - в том, что она мужчина, переодетый в женщину. Семеня - гиперандрогенная женщина, что означает, что у нее вырабатывается ненормальное количество тестостерона. Тем не менее, ее личные рекорды не достигают минимума, необходимого для участия в мужских соревнованиях. Она остается женщиной и должна участвовать в женских соревнованиях. С развитием интернета любой желающий может публично спекулировать на тему "инверсии пола". Теперь у этой практики есть название: "трансинтернализм". Как я уже упоминал, сестры Уильямс подвергаются ей с детства. Мишель Обама, Анджелина Джоли, Сандра Баллок, Мелания Трамп, Кейт Миддлтон, Сара Пэйлин, Мэрилин Монро, Грейс Джонс и многие другие (в основном) женщины также подозреваются в "инверсии пола". Квадратная челюсть, квадратные плечи, узкие бедра, плоский подбородок, кажущееся адамово яблоко - вот "мужские биологические маркеры", которые ищут следователи.

Однако стремление трансинженеров спекулировать на каждой знаменитости, не обладающей всеми нужными "биологическими гендерными маркерами", довольно комично и глубоко контрпродуктивно. На самом деле, накопление гендерных "нарушений" лишь доказывает, что гендерное выражение не может быть ограничено строгой бинарностью, поскольку большинство людей не вписываются строго ни в одну из категорий. Даже Бен Шапиро, который беспокоится о феминизации мужчин и о том, что он называет "трансгендеризмом", выглядит и звучит не очень мужественно, и это нормально. Гендер - это спектр. Даже пол - это спектр. По оценкам, каждый год 1,7 % новорожденных являются интерсексуалами, то есть имеют несколько половых признаков, которые "не соответствуют типичным бинарным представлениям о мужском или женском теле". Как женщине с PCOS (синдром поликистозных яичников), заболеванием, которым страдают около 10 % менструирующих людей, мне пришлось столкнуться с ненормальным уровнем тестостерона, который повлиял на мое тело, заставил меня чувствовать себя менее женственной и в конечном итоге бросил вызов моему представлению о том, что значит быть женщиной. Культ бинарности пола/гендера откровенно изнуряет и вредит. Он заставляет интерсексуалов и транссексуалов проходить через долгие и дорогостоящие операции по подтверждению пола, чтобы "вылечить" "биологическую аномалию" для первой группы или "гендерную дисфорию" для второй.

В своей статье для Trans Writes ютубер и актриса Эбигейл Торн утверждает, что мы совершенно неправильно понимаем дисфорию, что не только транссексуалы испытывают гендерную дисфорию, но и цисгендерные люди - в меньшей степени. В самом деле, когда женщина тратит тысячи долларов на грудные имплантаты или лазерную эпиляцию, когда юноша каждое утро молится перед зеркалом, чтобы на лице наконец выросли волосы и мышцы, разве это тоже не гендерная дисфория? Да, - отвечает Торн. Но если это настолько распространенное явление, то почему оно используется только при разговоре о транссексуалах? Почему вообще существует такое понятие? Потому что оно служит для того, чтобы представить тех, кто испытывает его, как девиантных, и создает препятствия для доступа к медицинской помощи.другой стороны, тем, кто стремится подтвердить свой пол, заданный при рождении, с помощью хирургического вмешательства (цисгендерной женщине удаляют ребра или цисгендерному мужчине делают пластику челюсти), не обязательно нужен психологический диагноз.

 

Часть

II

: Неудавшаяся сексуальная революция?

 

Сегодняшние дебаты и дискуссии вокруг сексуального освобождения говорят о том, что оно во многом было неудачным. Критика, исходящая от правых, как ни удивительно, не имеет нюансов. Возникновение и политизация маносферы, а также обилие контента, направленного на культуру знакомств, приложения для знакомств и нетрадиционные формы отношений, являются симптомами обратной реакции. В левых кругах критика сексуального освобождения связана с антикапиталистическими настроениями. В частности, утверждается, что потребительство проникло в нашу любовную жизнь. Другая критика, феминистская, утверждает, что женщины не пользовались благами сексуального освобождения в той же мере, что и мужчины, особенно "мужчины с высоким статусом". В этой второй части мы рассмотрим различные способы формулирования антисексуально-освободительной риторики и ее распространение в онлайн-сообществах.

Хотя для многих ученых сексуальная революция началась задолго до 1960-х годов, общественности это десятилетие запомнилось как поворотный момент в истории феминизма. Сексуальная революция 1960-1970-х годов ознаменовалась более широким принятием секса за пределами традиционной гетеросексуальной супружеской пары. Феминистские организации вроде NOW и ЛГБТ-движения вроде Фронта освобождения геев участвовали в нормализации использования контрацепции и легализации абортов, гомосексуальности, добрачного секса, мастурбации, порнографии и т. д. Консерваторы увидели в этой революции становление "вседозволенного общества", которое они критикуют и сегодня. Прогрессисты, напротив, стремились избавиться от строгой морали, которая не позволяла человеку исследовать свою сексуальность во всех ее проявлениях. Борьба за репродуктивные права достигла кульминации во Франции в 1975 году, когда был принят закон о вуали. При поддержке и под давлением феминистских организаций бывший министр здравоохранения Симона Вейль и французское правительство отменили уголовную ответственность за аборты. За два года до этого Верховный суд США постановил, что конституция предоставляет право на аборт, приняв эпохальное решение Roe v. Wade, которое было отменено в 2022 году. Революция также способствовала прогрессу в научных исследованиях. Больше внимания стало уделяться женскому здоровью и половому воспитанию.

Спустя пять лет после #MeToo понятие согласия стало доминировать в общественных дискуссиях о сексе и интимной жизни. В августе 2022 года в Испании был принят закон о сексуальном согласии "только "да" означает "да".1 В школах и университетах были запущены программы по обучению молодежи вопросам согласия и введены правила, предусматривающие наказание за неподобающее поведение. Подростки теперь должны заучивать правила согласия, поэтому повторяйте за мной: "нет означает нет - только да означает да - ваш партнер может передумать во время полового акта". Даже пикаперы, известные в феминистских кругах тем, что пропагандируют уличные домогательства и сексуальное насилие, перешли в эпоху после #MeToo. В книге "Мужчины, которые ненавидят женщин" Лора Бейтс пишет о пикап-артисте Оуэне Куке, который пропагандировал физическое хватание женщин на публике и практиковал первый опыт на непривлекательных женщинах, чтобы преодолеть их "это-не-поведение-я-должен-делать-блок". В своих видео после #MeToo Кук вместо этого хвастается тем, что учит мужчин, "как подходить к девушкам уважительно, не отпугивая их", дерзко сетуя на то, что "женщины часто бывают ЗАСТРЕЛЕНЫ на улице мужчинами, которые не умеют читать их сигналы!".

Сотни статей, подкастов и видеороликов, посвященных самопомощи, используют понятие "согласие" или (в менее резкой форме) "установление границ". Самопровозглашенные эксперты рекомендуют женщинам "владеть [своей] силой, чтобы приблизить его" , предупреждают, что "отсутствие границ влечет за собой отсутствие уважения". Женщины "должны уметь говорить людям "нет"", они "должны уметь дать понять, когда [это] заходит слишком далеко", они "должны провести черту". В книге "Завтра секс снова станет хорошим" Кэтрин Энджел утверждает, что то, что она называет "культурой согласия", действует точно так же, как культура доверия:

Согласие [...] возлагает бремя хорошего сексуального взаимодействия на поведение женщин - на то, чего они хотят, и на то, что они могут знать и говорить о своих желаниях; на их способность проявлять уверенность в себе, чтобы секс был взаимно приятным и без принуждения.

Приложение для знакомств Bumble, основанное в 2014 году соучредителем Tinder Уитни Вулф Херд, - хороший пример того, что описывает Энджел. Херд утверждает, что все, что они делают в Bumble, "направлено на расширение прав и возможностей женщин". В приложении женщины отправляют сообщение первыми, они контролируют ситуацию. Мужчины не могут получить к ним доступ без их уверенного одобрения. Но все эти так называемые женские возможности ограничиваются первым сообщением. Bumble нарушает лишь один аспект того, что философ Амия Шринивасан назвала "неформальной регулятивной системой гендерных сексуальных ожиданий". В ней можно сгруппировать такие вещи, как "женщины, сексуально возбуждающие мужчин, должны доводить дело до конца" или "возвращение домой из бара в одиночестве [без девушки] делает тебя неудачником". В этих гендерных сексуальных ожиданий означает, что мы должны усложнить наше понимание согласия. В самом деле, убеждение в том, что согласие с энтузиазмом - это ключ к решению проблемы сексуального насилия, является ошибочным, ведь как узнать, когда не знаешь? Шринивасан, вероятно, утверждает, что большинство женщин отвечают, следуя гендерным сексуальным ожиданиям. Из-за этого женщины могут ретроспективно чувствовать себя оскорбленными за то, что они сделали то, чего не хотели, но чувствовали, что должны были сделать. Разочарование, а иногда и гнев обращены на самих себя за то, что они не были достаточно уверены в себе, чтобы установить границы, как советовал вам эксперт по отношениям на YouTube, а также на сексуального партнера, который не должен заботиться обо всем этом и который в конечном итоге получает выгоду от этих гендерных ожиданий.

В ответном видео на серию обвинений в сексуальном насилии и неподобающем поведении звезда YouTube Эндрю Каллаган признал, что его понимание согласия несовершенно и что, несмотря на якобы уважительное отношение к женскому "нет", его склонность делать нежелательные выпады и тяжело переживать отказ, может давить на женщин, заставляя их соглашаться на сексуальные контакты с ним. С другой стороны, женщины могут чувствовать давление, заставляющее их выглядеть "крутой девчонкой" - фраза, впервые ставшая популярной благодаря фильму Gone Girl. В нем главная героиня Эми ведет горький монолог, объясняя, что "крутая девчонка - горячая, крутая девчонка - банда, крутая девчонка - веселая, крутая девчонка никогда не злится на своего мужчину, она только улыбается в прискорбной любящей манере, а затем подставляет свой рот для траха". Этот фрагмент был вырезан из фильма и распространен в Интернете. В посте в Instagram, который стал вирусным, @_mia_india_использовала эту фразу, чтобы описать, что имеют в виду мужчины, когда говорят, что хотят классную девушку: (1) девушку, у которой нет уверенности в себе, чтобы установить границы; (2) девушку, которая "плывет по течению"... то есть пассивно относится ко всему, что хочет сделать ОН; (3) девушку, которая не будет справедливо протестовать, когдаон плохо с ней обращается; и (4) девушку, которая не присоединяется к феминистским сообществам и "просто ладит с парнями намного лучше, чем другие девушки". Количество "лайков" и "акций" на этот конкретный пост - доказательство того, насколько "крутая девчонка" близка женщинам.

Дебаты о согласии и гендерных сексуальных ожиданиях, возникшие после #MeToo, разворачивались в двух направлениях. Некоторые феминистки, такие как Энджел и Шринивасан, выступали за прогрессивный результат - тот, который децентрализован от согласия и включает в себя понятие желания. Их работа просочилась в феминистские круги в Интернете, но не смогла выйти за их пределы. Другая ветвь феминисток вместо этого повернула в другом, более консервативном направлении. Они согласны с тем, что согласие не обязательно означает безопасную и удовлетворяющую женщин сексуальную жизнь. Однако они утверждают, что феминистки лгали женщинам, когда говорили им, что сексуальная активность освобождает. Вместо этого они пропагандируют своего рода феминизм "здравого смысла", который одновременно отмечает успехи, достигнутые в ходе длительного феминистского движения, и романтизирует более консервативное прошлое. Франко-израильский социолог Ева Иллуз, связанная с этой новой волной феминисток, утверждает, что сексуальная свобода в форме случайного секса, открытых отношений и непостоянных браков (то, что она называет негативными отношениями) стала неолиберальной философией частной сферы. В конце своей книги под названием "Конец любви" она приводит аргумент Ирвинга Хау о том, что "защита возврата к "консервативному" институту семьи становится при тоталитаризме подрывным актом, она связывает с вездесущностью капитализма в нашей жизни. И она утверждает, что ее работа не поощряет возвращение к семейным ценностям, трудно искренне поверить ей, учитывая, что, как и Хау, она романтизирует семью каклокус сопротивления и на протяжении всей своей книги сетует на ее распад под воздействием сил капитализма.

Предпосылки критики Иллуза вряд ли можно оспорить. Неоспоримо, что культура знакомств, включая приложения для знакомств, имеет плохую репутацию. Лично я не встречал никого, кто бы отзывался о них с восторгом. В социальных сетях контент о вреде приложений для знакомств набирает большое количество участников, потому что эта точка зрения является консенсусной. На них жалуются все, от левых социальных обозревателей до таких влиятельных людей, как Джордан Б. Петерсон или Рассел Брэнд, и именно из этого консенсуса социальные консерваторы вроде Иллуза развивают свою критику сексуального освобождения. Книга "Конец любви" предлагает нам коллекцию примеров, чтобы мыпоняли, как это происходит, а именно как формируется антисексуально-освободительная риторика. Моя цель - не указывать конкретно на Иллуза, а скорее выделить закономерности, которые можно распознать в консервативном онлайн-дискурсе. Итак, начнем.

В своей части, посвященной случайному сексу, Иллуз приводит пример мужчин на вечеринках, которые тычут своими гениталиями в спину женщины, чтобы показать, что хотят заняться сексом. Это позволяет ей определить случайный секс как "символическую стратегию, направленную на де-сингуляризацию сексуального партнера". Тем самым она подразумевает, что предположение о дружелюбной обстановке для случайного секса заставляет мужчин считать законным сексуальное домогательство к женщинам. На самом деле вечеринки - это единственная среда, в которой мужчины считают, что у них есть сексуальный доступ к женщинам независимо от их согласия. Дом, школа, рабочее место, улица и общественный транспорт - другие места, где происходят подобные вещи. Проблема не в случайном сексе, как считает Иллуз. Не существовало мира до случайного секса, в котором все мужчины были бы джентльменами, а женщины не подвергались бы сексуальным нападениям или домогательствам.

Позже в книге Иллуз (I) делится фрагментом интервью, которое она взяла у одной женщины (V):

Я: Можете ли вы описать мне, как проходит типичное взаимодействие в Tinder?

V: Итак, вы просматриваете анкеты. В большинстве из них вам не нравится их лицо. На самом деле это весело - провести пальцем влево. Очень приятно делать это с лицами мужчин, которые выглядят мачо, высокомерными или тупыми.

Я: Но некоторые вам нравятся?

V: Конечно.

Я: А что будет потом?

V: Вы проводите пальцем вправо, и если они тоже провели пальцем вправо, мы начинаем общаться, обмениваясь текстами. Обычно разговор быстро переходит в сексуальную плоскость.

Я: Как, например? Вам удобно рассказывать?

V: Конечно! Это происходит следующим образом: "Привет. Хочешь встретиться?". "Да. С удовольствием". "Скажи мне, о чем ты думаешь?". Обычно вы отвечаете что-то сексуальное. "Мне становится жарко. Я могу встретиться с тобой через десять минут в [название бара]. Мне здесь очень жарко". Если вы хотите по-настоящему возбудить их, можете добавить: "Думаю, я собираюсь отсосать тебе покрепче".

Я: Вы говорите, что это нормальный, обычный способ общения перед встречей?

В: Да. Абсолютно нормально. Никто не думает, что в этом есть что-то необычное. Ведь именно поэтому вы и связались с ним в первую очередь.

Как человек, который провел приличное количество времени в приложениях для знакомств, общаясь с мужчинами, я не согласна с V, что такое взаимодействие нормально. Однако я не могу делать выводы только на основе собственного опыта, поэтому я спросила своих подписчиц в Instagram. Большинство из них в возрасте от восемнадцати до тридцати лет, соотношение мужчин и женщин почти 50/50, а также несколько небинарных людей. Я сразу же успокоилась. Среди 923 ответов, которые я получила, 87 % сказали, что опыт Ви в Tinder не типичен. Некоторые сказали мне, что у них уже был странный, безличный опыт в Tinder, но этот звучал очень небезопасно и неестественно. В этом случае, как и в предыдущем, Иллуз использует экстремальные анекдоты, которые помогают ей карикатурно представить случайный секс как нечто по своей сути токсичное. Она делает невозможным представление о заботе и взаимности, поскольку "люди, занимающиеся случайным сексом, должны оставаться незнакомцами друг для друга". Ничто не иллюстрирует мысль Иллуз лучше, чем "фотографии члена". Неудивительно, что автор сводит их к еще одному побочному продукту сексуального освобождения, забывая о том, что мужчины уже очень давно мастурбируют перед женщинами без их согласия.

Случайный секс - одно из многих явлений, которые отражают все, что не так с нашими отношениями. Это не источник проблемы, а скорее средство ее решения. Сосредоточившись на средстве, можно избежать рассмотрения слона(ов) в комнате: сексуального насилия и сексуальных ожиданий. Другими словами, если случайный секс по своей природе токсичен, то нет никакой надежды на его реформирование, все, что можно сделать, - это ограничить его. Такой ленивый подход не позволяет нам представить себе практику случайного секса, которая сохраняет заботу и взаимность. В самом деле, в начале книги Иллуз описывает сексуальный контакт между тремя людьми на вечеринке, где соблюдалось согласие и где о каждом участнике заботились и он получал одинаково приятные ощущения. Тот факт, что она все равно придает негативный оттенок своему описанию, заставил меня понять, что именно нетрадиционный, раскрепощенный характер случайного секса действительно беспокоит таких социальных консерваторов, как она.

Случайный секс может быть основан на дружеских отношениях, в которых участники ценят друг друга не потому, что обладают друг другом, а потому, что им действительно важно получать и дарить удовольствие. Мне особенно понравились слова Мэдди Драгсбэк, сказанные в одном из подкастов на эту тему:

Можно быть не связанным обязательствами и при этом плевать друг на друга, и я ненавижу, когда забота, плевать друг на друга и эмоционально поддерживать людей до, во время и после секса считается слишком большой инвестицией.

Я попросила своих подписчиков поделиться со мной положительным опытом случайного секса, и вот ответ, который показался мне очень трогательным:

 

Девушка, 18-24 года, Париж, Франция

В моей жизни был период, когда я встречалась только ради удовольствия, надеясь забыть своего бывшего. На Tinder я нашла парня, у которого был скутер, и попросила его прокатиться со мной. Первое свидание прошло отлично, я прокатилась на скутере по Парижу, как в тех самых клишированных фильмах. И помимо слов "просто для удовольствия, ничего серьезного" мы сразу же сблизились. Спонтанные разговоры, сильное притяжение. Я со многими парнями так сближалась, очень интенсивно, с первого свидания, но обычно это ни к чему не приводило. В этот раз получилось. Мы не искали чего-то серьезного, наши темпераменты были совершенно разными, клише о том, что противоположности притягиваются, но за каких-то шесть месяцев мы стали так много друг для друга. Наши отношения были очень необычными, сегодня их можно назвать "ситуационными", ведь мы с самого начала знали, что он собирается переехать за границу, а я - учиться в другом городе. Но у меня был шанс встретить человека, который излечил меня от болезненного разрыва, с которым я делила глубокую близость, действительно хорошие времена, содержательные разговоры. Без интенсивности и обязательств, которые требуют романтические отношения, что было невозможно для нас обоих в тот период нашей жизни, мы развивались вместе с нашими падениями и различиями. Это было нелегко из-за привязанности, но мы остаемся на связи и вспоминаем об этом с любовью.

Другие рассказывали о том, как приложения для знакомств позволили им найти друзей и многое другое, исследовать свою сексуальность, узнать о новых трюках и почувствовать себя более комфортно со своим телом. Как сказала Мэдди Драгсбэк, приложения для знакомств все еще очень новые, и мы находимся в процессе понимания того, как ориентироваться в них как на индивидуальном, так и на коллективном уровне.

Еще один элемент анализа Иллуз, характерный для антисексуально-освободительной риторики, - ее внимание к молодым одиноким мужчинам. Она подчеркивает отсутствие четкого сценария и ритуалов, из-за которых молодые одинокие мужчины чувствуют себя потерянными. Опираясь на труды Дюркгейма, Иллуз сравнивает их с женатым мужчиной, у которого есть видение будущего и которому институт брака гарантирует постоянное обладание удовольствиями. В самом деле, идея о том, что мужчина начинает вести себя правильно только тогда, когда вступает в отношения, широко распространена. Вступление в официальные отношения или брак с женщиной (через Бога и/или государство) знаменует собой переход от легкомысленной юности к настоящей мужественности. Поэтому задержка возраста вступления в брак и рост менее традиционных форм отношений стали вызывать озабоченность общества. Если стабильные, преданные отношения и брак перестанут быть естественными, что будет дисциплинировать мужчин? В «Конец любви» Иллуз рассказывает историю девятнадцатилетнего мужчины, встречавшегося с пятнадцатилетней девочкой. Мужчина увлекался видеоиграми, не прилагал много усилий для отношений, не хотел секса, говорил, что воспринимает ее как должное, потому что его устраивают эти отношения, но все равно "хотел, чтобы она осталась". Их отношения колебались между открытыми и эксклюзивными в зависимости от желаний мужчины, пока она не нашла другого парня, который был ее возраста и с которым она была готова вступить в эксклюзивные отношения. Гибкая структура отношений, отсутствие сценария преподносится автором как причина их неудачи. Тот факт, что девушка (пятнадцать лет) могла чувствовать себя глубоко неудовлетворенной этими отношениями и испытывать давление, чтобы оставаться рядом с ним (которому было девятнадцать), даже не рассматривается.

Тот же анализ воспроизводится в главе о разводе. Иллуз разделяет "объективные" разводы и "более абстрактные и аффективные" разводы (также называемые "разводами без вины"). Она приходит к выводу, что вторая категория разводов часто является результатом "индивидуального темперамента", прозрения любящих и нелюбящих. Нет нужды говорить, что комментарии Иллуз по поводу эмоциональных разрывов и разводов звучат очень патерналистски. Они подразумевают, что люди не воспринимают брак всерьез и слабо заботятся о психологических последствиях расставания. Эти комментарии также следует рассматривать в контексте. В частности, женщины чаще уходят, а мужчины страдают от этого. Поэтому ее послание адресовано в первую очередь гетеросексуальным женщинам. Она акцентирует внимание на боли, которую могут причинить "эгоистичные" решения, а также на том, что мужчинам трудно должным образом позаботиться о себе после такого события.Идея о том, что разлукаможет быть положительным моментом, не рассматривается. Долгосрочные преимущества освобождения от неудовлетворительных отношений отодвигаются на второй план тем ущербом, который они временно наносят.

К тому же женщины чаще обращаются к психотерапевтам или консультантам, чтобы справиться со своим эмоциональным "я" и отношениями. Бойфренды и мужья получают от этого пользу в виде вторичной терапии. Поэтому вполне законно, что женщина хочет уделять больше времени и энергии себе, своим увлечениям, дружбе или партнеру, который готов работать над собой и отношениями.

Решением проблемы конца любви, а именно конца традиционных, договорных форм любви, для социальных консерваторов является ностальгия. В их идеальном мире мужчины и женщины живут долго и счастливо. Мужчина внезапно отказывается от своей беспечности, посвящая себя женщине на всю жизнь. Женщина следит за удовлетворением эмоциональных и сексуальных потребностей своего мужа, она же отвечает за его дисциплину. Но, как и в диснеевских фильмах, женская сторона отношений не показана, они жили долго и счастливо, и на этом все закончилось. Мы никогда не узнаем, действительно ли Ариэль, Золушка, Жасмин или Аврора жили долго и счастливо, как подчеркнул художник Saint Hoax в своей информационной кампании по борьбе с домашним насилием, где он представил этих принцесс в синяках и крови. Это не часть сценария.

Социолог Мелинда Купер видит в Еве Иллуз представителей новой волны левых социальных консерваторов, которые сожалеют о том, что гибкость работы была встречена "гибкой структурой семьи". Представители этой группы склонны обвинять контркультуру, художественное левое движение 1960-х годов и феминистское движение, которое пришло вместе с ними, в разрушении послевоенных социалистических идеалов, сохранявших семейную ячейку. Такая критика позволяет им представить семью как подрывную силу, способную противостоять дезинтеграции социальных структур. Однако Купер утверждает, что эта часть левых ошибочно сводит капитализм к экономическому либерализму. Вместо этого она пишет, что капитализм представляет собой двойное движение "сохранения через трансформацию". Первая часть (неолиберализм) служит для трансформации, дерегулирования и дезинтеграции ради конкурентоспособности; вторая часть (консерватизм) стремится к ремонту и сохранению, чтобы богатство передавалось от одного поколения к другому. Институт семьи необходим для существования капитализма. Поэтому Купер требует, чтобы мы не поддавались искушению "мобилизовать [...] левый социальный консерватизм против дезинтегрирующего воздействия свободного рынка". Поступая таким образом, мы в конечном итоге повредим успехам феминистского движения, которое, по своей сути, является глубоко антинуклеарной семьей.

К сожалению, это уже происходит. Антисексуально-освободительная риторика набирает обороты во всем политическом спектре. Она проявляется в реакционном контенте маносферы, в феминизме "здравого смысла" и в центристских/политических СМИ.

Глава 1. Желание не меняться

Маносфера

Я бы утверждал, что маносфера является частью консервативной экосистемы и воплощает в себе ее наиболее реакционную форму. По сути, маносфера стала воротами, через которые новички могут быть втянуты в консервативную или даже ультраправую политику. Женоненавистничество, расизм, толстофобия, гомофобия, трансфобия и абьюзинг в ней выражены чрезвычайно ярко. Как уже говорилось, маносфера объединяет пикаперов, инцелов и борцов за права мужчин, а также мыслителей и гуру, которые на них влияют. Она использует специфический язык для классификации мужчин и женщин в зависимости от их брачного потенциала. Мужчина может быть инцелом (вынужденным целибатом), норманистом (также называемым cuck) или альфой (лидером, который естественным образом привлекает женщин, также называемых фемоидами). Например, пикапер часто является нормистом, который использует набор стратегий для привлечения женщин, чтобы стать таким же успешным, как альфа. В социальных сетях видеоролики пикап-артистов вроде "Искусство соблазнения, вдохновленное человеческой психологией" или "Психологические уловки, которые заводят женщин| Заставить женщин хотеть вас с помощью несоблюдения" набирают сотни тысяч просмотров от, я полагаю, средне выглядящих и непривлекательных мужчин, пытающихся найти себе девушку или кого-то для интимной близости.

Пикаперы создают впечатление, что женскую психологию можно взломать, что знакомства похожи на видеоигру, в которой нужно выбирать правильные диалоговые окна, чтобы обмен прошел успешно и вы перешли к следующему шагу. "Если женщина говорит это, то скажи то", "Если женщина делает это, то это значит то". Научиться анализировать и реагировать на социальные сигналы (вербальные и физические) - не проблема. Те из нас, кто испытывает трудности в общении из-за нейродивергенции или просто из-за плохих коммуникативных навыков, могут извлечь из этого большую пользу. Однако проблематично, когда собеседник чувствует, что имеет право на определенный ответ, и негативно реагирует, когда не получает его. В видеороликах пикап-артистов часто можно увидеть, как они применяют рекомендуемые ими стратегии в общественных местах. Неудивительно, что они показывают только те случаи, когда им это удается, и поэтому зрители предполагают, что использование их стратегии всегда будет успешным. Но человеческое взаимодействие чрезвычайно сложно и не может быть сведено к набору секретных приемов, а когда эти приемы не срабатывают, отказ может перерасти в обиду.

Термин "инкель", сокращение от "вынужденный целибат", был придуман в 1997 году бисексуальной женщиной Аланой, чтобы описать свою собственную сексуальную неактивность с другими людьми. Однако она не предполагала, как этот термин впоследствии превратится в обозначение одного из самых реакционных сообществ в Интернете. Сообщества инцелов в основном состоят из белых западных мужчин, в той или иной степени связанных с идеологией alt-right. На форумах инцелов некоторые пользователи считают, что они отвоевывают "то, что принадлежит им по праву", то есть право на сексуальную активность с женщинами или на отношения с женщинами. Такая риторика перекликается с определением социолога Сильви Лоран "бедный маленький белый человек", связанным с мифом о расовом бесправии. Образ "бедного маленького белого человека" удобно представляет сторонников альт-правых какгруппу людей, которых либеральные левые, слишком озабоченные политикой идентичности и лоббирующие интересы меньшинств, оставили без внимания и заставили замолчать. Это форма политики идентичности, которую альт-правые комментаторы (напримерThe Daily Wire) и политики (такие как Трамп, Фарадж, Болсонаро, Ле Пен или Мелони) используют в рамках своей программы "культурной войны".

Инцелы сформировали культуру и язык, которые просочились в основную интернет-культуру и лексикон поколения Z. "Стейси" - это высокие, светловолосые, сексуально активные белые женщины, к которым они не могут получить доступ из-за своей непривлекательности. "Чады" - это сильные челюсти, высокие, красивые белые мужчины, которые имеют неограниченный сексуальный доступ. Очевидно, что это карикатуры, которые являются частью иронии культуры мемов и интернет-культуры в целом, но они служат для того, чтобы представить инцела как преследуемое меньшинство. В интервью с Пирсом Морганом Джордан Б. Петерсон разрыдался, когда Морган описал инцелов в резких выражениях. Питерсон защитил их, сказав: "Я думал, что маргиналы должны иметь право голоса". Можно посочувствовать одиноким молодым людям, которые "приняли красную таблетку" - фраза, навеянная кинотрилогией "Матрица", в которой главному герою Нео предоставляется возможность принять красную таблетку, которая подготовит его к "отключению" от иллюзии Матрицы. Таким образом, принять красную таблетку означает сделать выбор в пользу того, чтобы открыть глаза на реальность. В случае с будущими инцелами это осознание того, что они не являются желанными в соответствии с западными стандартами желательности и что это ограничивает их шансы на секс. Можно также посочувствовать тем, кто встает на путь принятия "черной таблетки" - осознания того, что их одиночество и нежелательность невозможно преодолеть и что их существование будет жалким до такой степени, что не стоит и жить. В книге "Мужчины, которые ненавидят женщин" Лора Бейтс рассказала о разговоре, свидетелем которого она стала на форуме инцелов и который заставил ее проникнуться сочувствием к участникам. Мужчина описывал "тяготы своей повседневной жизни, заботу о родителях с тяжелой инвалидностью, отсутствие поддержки со стороны друзей или более широкой семьи, часто оказываясь покрытым мочой и фекалиями". Далее он рассказал, как в детстве над ним издевались его собственные родители, до такой степени, что это навсегда обезобразило его. Однако через несколько минут Бейтс оказался в другой дискуссии, в которой тот же пользователь написал: "Я не буду чувствовать себя настоящим мужчиной, если займусь сексом по обоюдному согласию. Изнасилование - это альфа-метод получения удовольствия и деторождения, и фоиды [самки] это знают, поэтому предпочитают, чтобы их насиловали".

Оценка виктимности инцелов требует, чтобы мы рассмотрели, от чего они стали жертвами, а не от кого они стали жертвами. В сообществе инцелов считается, что проблема заключается в раскрепощенных, разборчивых женщинах. Они описываются как "гипергамные" - концепция, популяризированная Джорданом Б. Петерсоном, которая подразумевает, что они встречаются и женятся по восходящей, оставляя безбрачными наименее привлекательных и наиболее рискованных мужчин. Поэтому считается, что они ответственны за одиночество мужчин нижнего уровня. Ненависть Эллиота Роджера к женщинам превзошла его ненависть к мужчинам, которые получают доступ к женщинам, которых он не может получить. "Мужчины, в конце концов, ненавидят женщин, чтобы им не пришлось ненавидеть себя", - пишет Кэтрин Энджел. В видео, которое он опубликовал перед стрельбой, Роджер открыто проявлял расизм и женоненавистничество. Он самым жестоким образом обнажил политику желательности, сформировав иерархию достойных и недостойных людей, основанную на внешности. Обида, которую он испытывал, проистекала из его убеждения, что он заслуживает девушку, а некоторые другие мужчины - нет, но он один, а они - нет.

На самом деле, инцелы склонны проецировать то, как они оценивают женщин (физическую привлекательность), на себя. Они считают, что все, чего хотят женщины, - это привлекательный, похожий на чада парень, потому что все, чего хотят они, - это привлекательная женщина.стать более привлекательными, некоторые инцелы заходят на форум Looksmaxxing, где собрана "самая полная и хорошо изученная информация о том, как можно улучшить свой внешний вид". В общем, под "looksmaxxing" подразумеваются такие вещи, как посещение спортзала или упражнения для челюсти. Если этого недостаточно, некоторые мужчины выбирают "хардмаксинг", который включает в себя пластическую операцию. На форуме Looksmaxxing подростки и молодые люди просят других честно оценить их и описать недостатки их лица. Эта одержимость внешностью коренится в их неоспоримой вере в неизменные биологические реалии, эволюционную теорию и статистические отчеты о мужской привлекательности.

Было бы нечестно не признать, что внешность играет важную роль в знакомствах, особенно среди подростков и молодых людей. Однако привлекательность партнера - это не все и не все в отношениях. Мы эволюционировали по сравнению с обезьяньей эпохой - мы общаемся, у нас есть хобби и интересы, которые помогают нам общаться друг с другом и потенциально хотеть встречаться. Некоторые сообщества инцелов включают эти аспекты в свой подход к самосовершенствованию, но эти сообщества все еще остаются маргинальными. Кроме того, желательность выходит далеко за рамки эволюционной биологии, делая ее почти несущественной. То, что считается желательным, в первую очередь определяется тем, что ценится в обществе. Именно поэтому политика желательности пересекается с расизмом, абьюзизмом, фэтфобией и т. д.

Второй источник виктимности в сообществах инцелов - побочный продукт того, что они не кажутся желанными, - это отсутствие сексуального статуса. Амия Шринивасан считает, что "инцелы злятся не из-за отсутствия секса, а из-за предполагаемого отсутствия сексуального статуса". Чады могут заниматься сексом со сколькими угодно женщинами, что дает им определенныйстатус среди мужчин. Женщины отказывают инцелам в возможности даже конкурировать с чадами из-за их внешности.

Хотя значительная часть инцелов действительно проповедует право мужчин на секс и сексуальное насилие, важно отметить, что большинство из них заходят на форумы просто в поисках советов по самосовершенствованию. Именно поэтому очень важно подчеркнуть, что маносфера и онлайновая самопомощь - это одно целое. Онлайн-гуру самопомощи определяют успех по трем составляющим: финансовая свобода, здоровье и физическая форма, а также сексуальный статус. Я помню, как смотрел на YouTube гуру самопомощи Стефана Джеймса из Project Life Mastery и находил забавным то, как часто он представлял своего партнера как одно из своих многочисленных достижений. "Вот моя прекрасная жена Татьяна", - говорил он, глядя в камеру, словно ожидая аплодисментов или слов одобрения от аудитории. "Вот моя трофейная жена Татьяна", - возможно, лучше передаст то, что пытался донести Стефан. Это в некотором роде напоминает то, что мега-гуру Энтони Роббинс однажды написал в книге "Пробуди в себе гиганта", чтобы произвести впечатление на своих читателей:

Я открыла в себе магическую силу, позволяющую вернуть контроль над своим физическим состоянием. Я навсегда избавился от 38 килограммов жира. Благодаря этому резкому снижению веса я привлек женщину своей мечты. Я женился на ней и создал семью, о которой всегда мечтал. Я использовал свою силу, чтобы изменить свой доход с прожиточного минимума до более чем десяти миллионов долларов в год. Это позволило мне переехать из крошечной квартиры, где я мыл посуду в ванной, потому что там не было кухни, в нынешний дом моей семьи - замок Дель-Мар в испанском стиле. [Он изображен в книге, чтобы удовлетворить любопытство читателя].

В эпоху самореализации женщины являются одним из многочисленных инструментов, позволяющих гетеросексуальным мужчинам повысить свой социальный статус. Женитьба на красивой, молодой, женственной и респектабельной женщине - признак личного успеха. Однако найти идеальную женщину может быть не так просто. Философ Ален де Боттон однажды пошутил, что книги по самопомощи, например, Энтони Роббинса, часто лежат в одном разделе с книгами о том, как справиться с депрессией, тревогой, одиночеством или ненавистью к себе. Ложные обещания гуру самопомощи создают обман, который может привести к несчастью и, опять же, к обиде.

Итак, инцелы - жертвы двух вещей: политики желанности и вытекающего из нее отсутствия сексуального статуса. Первая форма виктимности законна, вторая могла бы быть (потому что мужчины не рождаются с желанием сексуального статуса, это то, что они усваивают по мере взросления), но не может, потому что сводит женщин к сексуальным объектам, помогая мужчинам обрести уверенность и хорошо выглядеть перед другими мужчинами. Некоторые также утверждают, что инцелы страдают от недостатка интимных связей, что, наверное, верно для некоторых из них, #notallincels. Однако я бы посоветовал тем, кто так считает, действительно посмотреть, что инцелы говорят о "фемоидах" на своих форумах. После этого трудно поверить, что кто-то из них захочет общаться с женщинами ради чего-то иного, чем возможность повысить свой социальный статус.

Хотя инцелы склонны демонстрировать свое превосходство в разговоре с женщинами, их поведение свидетельствует о глубокой неуверенности в себе. В видеоролике Jubilee, где группа борцов за права мужчин сталкивается с группой феминисток, Деррик, самопровозглашенный инкель, утверждает, что "женщины немного потеряны", и сравнивает их с детьми, на что феминистка отвечает, что он ей не нужен, она сама может о себе позаботиться. Это чувствонеуверенности в независимых женщинах - не только проблема инкелей, но и проблема общества, отраженная в потребляемых нами СМИ. Джонатан Макинтош, известный в сети@popculturedetective, проанализировал то, что он назвал тропом "вчера родился сексуальным" в таких научно-фантастических фильмах, как "Пятый элемент" или "Трон: Наследие". В обоих случаях главный герой - довольно одинокий молодой человек - симпатичный, красивый парень, который не вписывается в общество и с трудом общается с другими. С другой стороны, женщина-протагонист - это либо ИИ, либо жительница другой планеты. Другими словами, она не похожа на других девушек. Корбен Даллас ("Пятый элемент") и Сэм Флинн ("Трон: Наследие") сближаются с Лилу и Кворрой соответственно именно потому, что эти женщины не такие, как все. По сути, эти отношения основаны на двух вещах: 1) одинокий герой-мужчина не получает внимания современных женщин, не стремится к нему и не имеет много друзей-мужчин; и 2) женщина еще не испорчена современным миром, как большинство западных женщин, и может вести себя немного по-детски, что позволяет легко взять ее под контроль. Такие женщины даются им почти даром. Они не придирчивы и не требовательны, почти не говорят на их языке и могут доверять только им. Другими словами, этот научно-фантастический трюк звучит как фантазия инцела, потому что милый, одинокий парень вознаграждается классной, горячей и веселой подружкой.

Защищая непонятых, неуверенных в себе мужчин, философ и гуру альтернативной самопомощи Ален де Боттон обвинил женщин в том, что они пренебрегают тем, кого сейчас принято называть "хорошим парнем". В вымышленном видео под названием "Почему хорошие люди страшны", снятом де Боттоном в "Школе жизни", женщина рассказывает, что ей трудно найти хорошего партнера. Она встречает "хорошего парня", с которым ходит на пару свиданий, но потом ей становится скучно, и она возвращается к токсичному парню, которому она явно безразлична. Через некоторое время, она в конце концов возвращается к "хорошему парню", который ждал ее все это время. Аргумент о том, что женщины не хотят хороших парней (категория мужчин, о которой заявляет Эллиот Роджер и другие инцелы), а систематически выбирают токсичных, снова находит отражение в средствах массовой информации, которые мы потребляем. Книга и телесериал "Сумерки", фильм "После" и песни Ланы Дель Рей - все это примеры. В социальных сетях множество молодых людей наживаются на неуверенности других мужчин и предполагаемой разборчивости женщин. В видеоролике на TikTok, набравшем почти миллион просмотров, привлекательный создатель контента Зак Барбур рассказал зрителям, почему из него "получился бы плохой парень", сидя на батуте. Он хороший парень, слишком часто говорит "я тебя люблю", мог бы разговаривать со своей девушкой 24 часа в сутки 7 дней в неделю и т. д. В разделе комментариев многие другие мужчины поддержали слова Зака и разделили его разочарование. В конечном счете, такой контент способствует развитию идеи о том, что проблема заключается в женщинах: они хотят хорошего парня, но отвергают его ради токсичного.

Мир самопомощи попытался интеллектуализировать проблему "хорошего парня". В одной из своих лекций Джордан Б. Петерсон объяснил, что милые парни отличаются покладистостью, которая считается женской чертой. Он также признал, что большинство мужчин и женщин могут быть как покладистыми, так и совестливыми, поэтому его аргумент не выдерживает критики. Кроме того, в видео, опубликованном на популярном YouTube-канале Charisma on Command, на миниатюре которого было написано "DON'T BE NICE", ведущий Чарли проанализировал риторику и язык тела Джо Рогана. Он пришел к выводу, что люди должны использовать Рогана в качестве примера для подражания, потому что ни одной женщине не нужен милый парень, который угождает людям и не способен вызывать уважение. Другими словами (инцел), хороший парень - это гад. От него исходит бета-энергия.

В заключение хочу сказать, что вся индустрия самопомощи (маносфера, жесткая самопомощь, альтернативная самопомощь) так и не смогла дать ответ на проблему одиночества молодых мужчин, не перекладывая в конечном итоге вину на женщин. Большинство гуру и авторитетов играют роль родственников только для того, чтобы нажиться на неуверенности молодых мужчин в себе, чтобы продать им книги, курсы и прочее. Чарли изCharisma on Command даже рекламировал себя на своем сайте как "обычного парня, признанного самым застенчивым в своем выпускном классе в средней школе". Так что если у него получилось, то и у вас получится!

С другой стороны, женщины стали довольно скептически относиться к "хорошим парням". YouTube-канал The Take описывает экранный стереотип "хорошего парня" как образ безнадежного романтика, который пойдет на крайние меры, чтобы добиться сердца девушки или заняться с ней сексом. Его доброта мотивирована вознаграждением в виде отношений или сексуальных услуг - в основном она напускная. Однако существование негативно окрашенного стереотипа "хорошего парня" не означает, что женщины не любят парней, которые хорошо себя ведут, - скорее наоборот. В своем шоу Quarter Life Crisis комик Тейлор Томлинсон смеялась, что находит настолько сексуальным, когда мужчина уважает тот факт, что она хочет подождать перед сексом, что это вызывает у нее желание заняться с ним сексом. "Нет ничего сексуальнее, чем кто-то, уважающий ваши границы", - заключила она. (И еще, кто сказал, что женщины разборчивы? Бар находится в десяти футах под полом). И наоборот, в пародии на документальный фильм о курсах пикаперов французский комик Бертран Усклат и его команда высмеяли фальшивых мужчин-феминистов. Одетый как пикапер, Ускла объясняет, что "существует один метод соблазнения женщин, даже лучший, чем деньги, хорошая машина или красивая квартира, и он называется феминизм". Он добавляет: "Да, курс дорогой, но вы очень быстро компенсируете это, поскольку будете встречать только тех женщин, которые отказываются оплачивать счет".

Шутки в сторону, цель этого раздела не в том, чтобы выяснить, на кого следует возлагать вину - на мужчин или на женщин. Как уже говорилось, мы являемся продуктом патриархальной системы, которая делает нас очень несчастными. Растущее сочувствие средств массовой информации к одиноким молодым мужчинам привело к тому, что и молодые женщины стали делиться своим опытом одиночества, сексуальной депривации и неспособности найти партнера. Срочная новость! Политика желательности также негативно влияет на женщин и энби (небинарных людей). Мы все так или иначе являемся жертвами патриархата, но мужчины также пользуются его преимуществами, и важно продолжать подчеркивать это существенное различие.

 

Токсичная мужественность (и токсичная женственность?)

Для того чтобы общественные движения развивались и оказывали влияние на общество, необходимо преобразовывать эмоции - чувства гнева, печали или несправедливости - в речь. Академия всегда была тесно связана с активизмом именно потому, что она создавала рамки и концепции, с помощью которых можно было внятно выразить чувство несправедливости. Токсичная маскулинность - одна из них. Она работает в соответствии с девизом "личное - это политическое", поскольку политизирует набор моделей поведения и/или речевых актов, совершаемых мужчинами, в нечто, являющееся частью более широкой социальной проблемы. Благодаря этому люди любого пола могут лучше распознать отдельные акты насилия или правонарушения, происходящие в их повседневной жизни, и задуматься об их системном характере. Токсичная мужественность помогла значительному количеству женщин осознать модели насилия в их собственных отношениях и уйти, пока не стало слишком поздно.

Многие представители политического спектра отвергают концепцию токсичной маскулинности, поскольку она подразумевает, что каждый мужчина по своей природе токсичен, или что маскулинность патологизирована. Как уже говорилось в первой части, большинство феминисток не верят в эссенциализм, то есть они не считают, что мужчинах-цисах есть что-то принципиально плохое, а в женщинах-цисах - что-то принципиально хорошее. Тем не менее, они верят в паттерны, опосредованные патриархальной культурой и усваиваемые людьми всего гендерного спектра, и токсичная маскулинность - один из них. Противоречивость токсичной маскулинности также свидетельствует об определенной степени лени. Когда люди систематически понимают обвинения в токсичной маскулинности как нападки на сущность мужчин, они удобно закрывают дверь для возможности изменений, потому что сущность нельзя изменить. Например, Ричард В. Ривз в книге "О мальчиках и мужчинах" жалуется, что токсичная маскулинность "теперь относится к любому мужскому поведению, которое не одобряет пользователь, от трагического до тривиального". Тому, как Ривз аргументирует свое неодобрение фразы "токсичная маскулинность", не хватает перспективы. Он играет в игру реакционеров, которые опираются только на несколько студенческих городков и анекдотов из учебных аудиторий, чтобы доказать свою точку зрения. Эти анекдоты систематически рассказываются с точки зрения обвиняемого, респектабельного студента, невинного школьника, который сделал что-то не так, но не до конца понимает, почему, и поэтому становится жертвой. Настоящая жертва, с другой стороны, никогда не рассматривается. Ривз, вероятно, забыл, что женщины уже несколько веков сопровождают мужчин - партнеров, отцов, дедушек, детей - в том, чтобы стать лучшими, менее агрессивными, менее властными человеческими существами. Женщины, в том числе феминистки, показали путь к более здоровым формам мужественности и продолжают это делать.

Эти анекдоты, в которых удобно перевернута парадигма "обидчик-жертва", укрепляют идею о том, что феминизированное общество стремится патологизировать мужественность. И поэтому некоторые антифеминистки искренне верят, что "мужчины - мусор" ведет к "убийству всех мужчин". Однако мне хочется верить, что большинство мужчин понимают, что имеют в виду феминистки, когда говорят "мужчины - мусор", или другой излишне спорный лозунг "Я ей верю". Однако удобнее притвориться, что они этого не понимают, продолжать отрицать это из-за антифеминистских настроений, женоненавистничества или из страха перед перспективой столкнуться со слоном в комнате - патриархатом. К сожалению, скептики и антифеминистки занимают много места в основных средствах массовой информации, распространяя идею о том, что феминистки - это антимужские экстремисты. Вместо этого защитники прав женщин могли бы использовать это пространство, чтобы лучше объяснить людям разницу между эссенциалистским мышлением (мужчины по своей природе токсичны, убивайте всех мужчин) и социально-конструктивистским мышлением (мужчины социализированы таким образом, что узаконивают токсичность или сексуальное насилие, поэтому есть потенциал для изменений).

После того как различие между сущностью и социальным конструктом стало очевидным, интересно посмотреть, как концепция токсичной маскулинности была интегрирована в нашу культуру. В тенденции замечать токсичную мужественность в индивидуальном поведении от проблемных людей ожидается работа над собой, чтобы преодолеть ее. Как однажды прокомментировал один чернокожий гетеросексуальный мужчина под одним из моих видео, "изучение того, как наше положение в обществе влияет на других, - это первый шаг к познанию истинного смирения", с чем я не могу не согласиться. Его комментарий был посвящен преимуществам принятия феминизма в качестве мужчины (и борьбе с белым американским феминизмом, которому часто не хватает того самого смирения, о котором он говорил). Неудивительно, что мир самопомощи и духовности нового времени, которые стремятся дистанцироваться от политики и сосредоточиться на себе, взялся за решение проблемы токсичной мужественности.

самом деле выражение "токсичная маскулинность" было разработано в1600-1990-х годах мифопоэтическим мужским движением, которое стремилось возродить "глубоко мужское" "я". Это движение приобрело популярность после выхода бестселлера Роберта Блая "Железный Джон: книга о мужчинах", в котором рассказывалась история взросления мальчика с помощью дикого мужчины. Писатели и мыслители мифопоэтического мужского движения находились под влиянием юнгианской психологии, которая склонна рассматривать пол как биологическую реальность, связанную с психикой мужчин и женщин. Движение утверждало, что мужчины больше не видят себя товарищами, вместе празднующими свою мужественность. Вместо этого они стали безэмоциональными и жадными конкурентами. Они считали, что голоса мужчин все больше заглушаются ростом феминистского движения. Наконец, они поняли, что мужчины проводят слишком много времени со своими женами, что мешает им развивать так называемую глубинную мужественность. Одним из современных примеров того, что они определяют как токсичную мужественность, является самопровозглашенный альфа-самец Эндрю Тейт. Его женоненавистничество неискоренимо. Он настолько ненавидит женщин, что даже не получает удовольствия от секса с ними. Его также обвиняли в секс-торговле, и он признался на камеру, что пользовался своими многочисленными подружками ради финансовой выгоды. Эндрю Тейт взорвал социальные сети за несколько месяцев и перенаправил это внимание на свой университет Hustlers, вдохновленный MLM. Он соответствует многим параметрам токсичного, незрелого мужчины, определяемым мифопоэтическим мужским движением: он не вырос в семье с мужественной фигурой, поскольку его отец в основном отсутствовал, он не проявляет никаких эмоций, кроме агрессивности, он видит в других мужчинах не товарищей, а конкурентов, которых он должен опустить, чтобы подняться самому.

Чтобы противостоять токсичной маскулинности, мифопоэтическое мужское движение решило организовывать гомосоциальные ретриты, где мужчины могли воссоединиться со своим истинным мужским "я", прежде чем вернуться в эгоистичное либеральное общество, которое их развратило. Однако, чтобы быть ясным, мифопоэтические мужчины не изобрели концепцию восстановительных гомосоциальных ретритов. За двадцать лет до появления этого движения в печально известном докладе Мойнихэна о черной семье были сделаны аналогичные выводы. Мойнихан утверждал, что "негритянское сообщество было принуждено к матриархальной структуре [...] и налагает на негритянских мужчин непосильное бремя". Поэтому он посоветовал чернокожим мужчинам уйти от черных матриархатов и вступить в армию - гомосоциальную среду, где прославляются дисциплина, порядок и исполнительность. Отчет был высмеян женскими активистами того времени, которые задавались вопросом, действительно ли поощрение мужчин к вступлению в такой системно расистский институт, как армия, будет способствовать росту глубокой мужественности чернокожих мужчин.

Возвращаясь к мифопоэтическому мужскому движению, его сторонники уверяли, что, вернув себе свою мужественность - то есть совместив ее с архетипом доброго, ориентированного на семью патриарха, - они смогут высвободить свое животное-самца, повелевать и поддерживать порядок. На самом деле глубокая мужественность стремится воссоединиться с мужской (предполагаемой биологической) природой, которая включает в себя насилие. Именно поэтому движение осудило феминизм. Феминистки стремились отменить этот природный инстинкт насилия вместо того, чтобы позволить мужчинам научиться контролировать его самостоятельно, с помощью других мужчин. В многочисленных лекциях и интервью Джордан Б. Петерсон рассуждает о присущей мужчинам борьбе между насилием и контролем так же, как это делало мифопоэтическое мужское движение. Он выявляет склонность мужчин к насилию, которую связывает с повышенным уровнем тестостерона, и рассматривает ее как нечто, присущее формированию мужской идентичности, но в то же времяполезное для общества. По его словам, "возможность бытьжестоким, а затем не быть жестоким лучше, чем отсутствие такой возможности". Аналогичным образом советник Трампа Стивен Бэннон писал, что "эти парни, эти белые мужчины без корней, обладают чудовищной силой". В социальных сетях консервативные комментаторы, такие как Стивен Краудер, неоднократно предупреждали феминисток, что если все зайдет слишком далеко, то мизогинии (в физически жестокой форме?) будет все больше и больше.

Мифопоэтическое мужское движение не умерло. Подобная организация, ManKind Project, существует и по сей день. На своем официальном сайте ManKind Project описывается как "организация, занимающаяся личностным развитием, которая предлагает изменяющие жизнь экспериментальные тренинги и группы поддержки для всех типов мужчин". Во время инициационных выходных участников просят избавиться от всего имущества, включая мобильный телефон и ключи от машины. Они полностью изолированы от мира, их имена могут быть заменены цифрами, они очень мало едят, мало спят и их часто просят раздеться на публике. Этот опыт оказался травматичным для многих участников и их близких родственников. Партнерши нескольких участников рассказали Miviludes (французской правительственной организации, призванной следить за развитием культов), что, когда их муж или парень вернулся домой после ретрита, его личность изменилась в худшую сторону. Одна женщина рассказала, что ее партнер внезапно попросил развода и стал более агрессивным с детьми. В проекте ManKind "токсичная мужественность" также связана с незрелостью мальчика. Глубокая мужественность не может быть достигнута без процесса инициации со стороны более мудрых, старших, мужских фигур. В социальных сетях кто-то вроде Джордана Б. Петерсона взял на себя роль наставника для молодых, потерянных и "незрелых" мужчин.

Сейчас я хочу сделать небольшую паузу, потому что подозреваю, что некоторые из вас не понимают, что плохого в том, что мужчины хотят быть более зрелыми и ответственными. Разве не это является здоровой мужественностью? Чтобы ответить на эти вопросы, давайте рассмотрим пример Пабло Сервиньи, французского коллапсолога, чьи работы о крахе индустриальных обществ были переведены на несколько языков. В «Другой конец света возможен» он превозносит проект ManKindи его женский аналог Women Within как инструменты для примирения мужского и женского начал в перспективе построения постколлапсного общества. Это должно прозвенеть, поскольку мы уже говорили о мужских и женских сущностях в разделе о божественной женственности в первой части. На самом деле, здесь можно применить ту же критику. Вера в женские и мужские энергии неизбежно сводит черты личности к двум гендерным категориям, укрепляя уже существующие гендерные роли. Именно поэтому проект ManKind, призванный сформировать "новых воинов", предназначен для мужчин, а Women Within, чье название сигнализирует о женских принципах восприимчивости и заботы о себе, - для женщин. Действительно, в борьбе с изменением климата нам явно необходимо возродить ценности взаимопомощи и сотрудничества, но зачем делать это в гендерном разрезе? Проекты ManKind Project и Women Within привлекают участников тем, что в течение нескольких дней у людей нет других целей, кроме как общаться с другими людьми, заниматься творчеством и веселиться. Они похожи на летние лагеря для взрослых, и нам отчаянно нужно больше таких лагерей.

Я много лет преподавал теннис детям и взрослым и всегда полагал, что взрослые ждут от меня только уроков, основанных на технике, потому что они заплатили хорошие деньги и поэтому ожидали увидеть результат. Однажды (из лени, будем честны) я попробовал провести с ними одну из игр, которые обычно проводил с детьми и которые состояли из небольшой истории с очками, командами, форами и секретными правилами. Правда в том, что им очень понравилось, и они регулярно просили меня повторить. Эти полтора часа в неделю, проведенные за теннисом, были для них шансом воссоединиться с невинностью и подлинным товариществом их детских и юношеских лет. Каждую неделю они растягивали эти занятия на столько, на сколько могли, а после уроков выпивали в баре. Однако это касалось игроков-мужчин/отцов. Женщины/матери получали от этих занятий не меньше удовольствия, чем мужчины, но сразу после них должны были вернуться домой и позаботиться о своих детях.

Хотя из этих моих наблюдений можно извлечь много положительных моментов, тот факт, что они были обусловлены оплатой абонемента теннисного клуба и что мужчины и женщины не получали одинакового опыта из-за гендерного неравенства, означает, что нам предстоит еще много работы. Нам нужно создавать больше общественных структур, посвященных досугу, где бы развивалось товарищество между людьми разного пола, а гендерные ожидания, такие как необходимость спешить домой, чтобы приготовить ужин для детей, потому что милая не умеет готовить (как сказала одна из женщин-игроков), были бы устаревшими.

С другой стороны, продвижение Сервинье проектов ManKind Project и Women Within согласуется с убеждением, что общество должно управляться по естественным законам, а это значит, что для восстановления разрушенного нам необходимо примириться со своей природной сущностью. Следуя этой логике, так называемые эксперты пытаются объяснить людям, как может выглядеть это естественное "я", сравнивая человека с различными видами животных. Например, "красные пилюли" (одни из самых реакционных членов маносферы), включая печально известного Ролло Томасси, используют обезьян в качестве вдохновения для того, как люди должны управлять обществом. Исследования приматов противоречивы, поскольку, как и люди, сообщества приматов имеют различные культуры. Например, убеждение, что группами шимпанзе или бабуинов управляет агрессивный альфа-самец, не так единодушно, как хотят представить краснолюды. Как только в конце 1960-х - 1970-х годов область исследований диверсифицировалась, женщины-антропологи, биологи и психологи, такие как Джейн Гудолл, Барбара Сматс, Ширли Страм, Винчиан Деспре и другие, стали наблюдать не то, что их учили наблюдать. Например, они заметили, что у самок бабуинов тоже есть обязанности, которые иногда ставят их выше, чем у самцов. Самцы же, напротив, регулярно искали ласки и дружелюбия самок, чтобы лучше интегрироваться. Некоторые ученые также заметили, что когда два самца дрались за еду, самки, как правило, становились на сторону проигравшего самца и отвергали того, кто победил. Поэтому самцов поощряли не конкурировать за еду, а делиться ею. Конечно, многие утверждали, что эти женщины-ученые руководствовались феминистскими мотивами, в то время как исследования мужчин считались объективными. Гудолл, Сматс, Страм и Деспре получили дипломы и признание, как и их коллеги-мужчины, но "мужчина" - это нейтральное слово по умолчанию, а "женщина" равносильно гендерной предвзятости.

Волки - еще один вид, который привлек внимание редпиллеров. Иерархия волков "альфа", "сигма" и "бета" в стае используется как основа для формирования иерархии среди людей. Однако существование такой иерархии также неоднократно опровергалось. Даже Дэйв Мех, ученый, который способствовал ее популяризации, позже провел кампанию за прекращение публикации своей работы. Он и другие ученые совершили ужасную ошибку. Они наблюдали за волками только в неволе, борясь за лидерство на ограниченной территории. Они упустили из виду, что волки адаптируются к окружающей среде, как и все другие живые существа. Если наблюдать за волчьими стаями в дикой природе, то они состоят из двух родителей и их щенков, чья взаимозависимость обеспечивает их выживание. Одинокие волки одиноки до тех пор, пока не выполнят обязанность найти себе пару и новую территорию. Лучше бы им это сделать побыстрее, потому что в одиночку они долго не протянут. Другими словами, не существует вечного "одинокого волка", в переводе - сигма-самца, которого также называют типом "Киану Ривз".

Таким образом, мужская агрессивность, которую часто связывают с выработкой тестостерона, не так естественна, как кажется. В недавнем научном исследовании, опубликованном в Proceedings of the National Academy of Sciences, даже был сделан вывод, что тестостерон может способствовать альтруистическому поведению, повышающему социальный статус мужчины. В итоге убеждение, что мужчинам необходимо воссоединиться с формой глубокой мужественности, которая уважает их естественную склонность к насилию, кажется мне похожим на попытку найти оправдание, чтобы не делать работу. Мужчинам не нужно быть воинами, им просто нужно быть нормальными человеческими существами и делать то, что они считают правильным для себя как для людей. Нет необходимости прикладывать к этому гендерные ожидания.

Теперь позвольте мне рассказать вам о животном, которое я изучал очень долго: о детях. Как я уже упоминал, около семи лет я работал инструктором по теннису на полставки и провел бесчисленные часы, наблюдая за тем, как сотни детей и взрослых в возрасте от трех до шестидесяти лет взаимодействуют друг с другом посредством спорта. Мои наблюдения не претендуют на истину, но я подумал, что будет интересно поделиться своим опытом. Я заметил одну положительную вещь: с каждым годом мальчики все меньше и меньше осуждали девочек, но это не значит, что они не осуждали вообще. Каждый раз, когда смешанная команда проигрывала, это обязательно происходило из-за девочки, даже если она набрала больше очков, чем, допустим, другой мальчик.У меня были проблемы с дисциплиной: мальчики кричали друг на друга, бросали свои ракетки, когда проигрывали игру, били ракетками других людей, в том числе девочек, и отказывались играть, если решались на это. Я долгое время думал, что проблема во мне. Мне казалось, что я не вызываю уважения, несмотря на то, что иногда стою во весь рост (мой рост - 5 футов 10 дюймов), ноги на ширине плеч, грудь нараспашку в сочетании с моим фирменным убийственным взглядом. У меня, конечно, было несколько больше проблем с дисциплиной, чем у моих старших коллег-мужчин, но у них тоже было много проблем, и в них всегда были замешаны мальчики.

Что меня поражало на протяжении многих лет, так это то, как мальчики считали себя вправе нарушать окружающую обстановку, в то время как девочки, казалось, гораздо более осознанно относились к своему взаимодействию с другими людьми и к тому, как они занимают пространство. Учитывая то, что я только что рассказала, вы можете подумать, что я ненавидела всех мальчиков, которых когда-либо обучала, но это не может быть дальше от истины. Некоторые мальчики были такими же уважительными, как и девочки, другие - просто очаровательными, с феминистским потенциалом союзника, как я говорил своим коллегам. Я относилась к каждому игроку одинаково, оставалась очень открытой и максимально спокойной, даже когда сталкивалась с самыми худшими хулиганами. Поиск положительных теннисных ролевых моделей, с которыми можно было бы сравнить их, казалось, работал довольно хорошо. К сожалению, я видел этих детей всего полтора часа в неделю, и этого было недостаточно, чтобы компенсировать то, что происходило в остальное время.

В возрасте от восемнадцати до двадцати одного года я также играл с группой, состоящей в основном из взрослых мужчин. Токсичная маскулинность проявлялась по-разному, но все же была связана с тем, что я наблюдал у детей. Когда количество женщин в теннисном клубе уменьшалось, мужчины начинали громко разговаривать, разбрасываться словами и комментировать женское телосложение. Часто после тренировок по теннису я оставалась единственной женщиной в зале. Мужчинам приносили напитки, а я из вежливости оставалась там на десять-пятнадцать минут. Мне было очень неприятно каждый раз, когда кто-то из них говорил что-то расистское, гомофобное или сексистское. Это выглядело странно преувеличенным, как будто они пытались получить одобрение от других, как будто эти комментарии укрепляли их мужественность.

Однажды один из них пошутил, что заставит свою жену заняться с ним сексом, что называется изнасилованием в браке. В другой раз группа женатых мужчин развлекалась тем, что задавала мне вопросы о личной жизни теннисистки, которая оказалась моложе их более чем на двадцать лет, на которые я отказался отвечать. Постоянный игрок также сексуально домогался нескольких женщин (взрослых и подростков), собирал женские номера в офисе теннисного клуба и регулярно ждал, когда одна из моих коллег-теннисисток заканчивала работу, часто одна, в темноте. Из клуба его исключили только после того, как он устроил ссору, свидетелями которой стала большая группа родителей, с мужчиной-инструктором по теннису из-за желания заняться сексом с его женой в середине урока. Финансовые потери (после этого инцидента несколько родителей забрали своих детей из клуба) и ущерб репутации клуба стали достаточно вескими причинами, чтобы избавиться от него.

Когда я вернулся туда после "инцидента", я был поражен, услышав, что некоторые мужчины хотят, чтобы он вернулся. Один даже пошутил, что "мы должны найти ему африканскую женщину", чтобы удовлетворить его потребности, я полагаю... Сочувствие, сказали они, "ему трудно". Я не могла в это поверить, это было полное отсутствие сочувствия к женщинам (в том числе и ко мне), которые годами не чувствовали себя в безопасности, когда этот мужчина был рядом. И снова я оказалась втянута в почти гомосексуальную дискуссию, где мои доводы о том, почему этот человек опасен, были услышаны наполовину или высмеяны. Только когда я сказала, что посоветовала подруге написать на него заявление в полицию, они на секунду притихли и прислушались ко мне. А теперь скажите мне и другим женщинам, для которых эта история звучит слишком правдоподобно, что "токсичной мужественности" не существует. Что это отдельные случаи, когда мужчины действуют своими так называемыми биологическими импульсами, а не системой, которая позволяет им не уважать женщин, а иногда и поощряет их к этому и защищает, когда они это делают.

Гомофобные, расистские, женоненавистнические или толстофобные гомосоциальные дискуссии, свидетелем которых я был и на которых вырос, теперь происходят в Интернете. Политкорректность, которую эти мужчины обычно перенимают, выходя из гомосоциальных кругов, полностью исчезла. Язык маносферы стал мейнстримом. Язык ненависти теперь сырой.

Людей, стремящихся установить баланс между женоненавистнической идеологией и феминистским ответом на нее (если баланс вообще должен быть), беспокоит то, что мы просим мужчин меняться слишком быстро. Мишель Голдберг призналась в статье для New York Times, что ей "жаль многих мужчин, застигнутых врасплох движением #MeToo". Она сказала: "Я могу только представить, как это дезориентирует, когда правила меняются так быстро", на что Амия Шринивасан ответила:

Эта мысль - о том, что правила для мужчин внезапно изменились, и теперь им грозит наказание за поведение, которое раньше было вполне допустимым, - стала общим местом #MeToo. Подразумевается, что до недавнего времени мужчины были подвержены тотализирующей патриархальной идеологии, которая не позволяла многим из них отличить флирт от домогательств, кокетство от отказа, секс от изнасилования.

Это удобное и соучастное невежество, которое лежит в основе такого понятия, как токсичная маскулинность, и которое мы слышим в таких фразах, как "мальчики будут мальчиками", "он всегда был соблазнителем", "он любит женщин", "иногда он может быть немного проблематичным, но он отличный парень/друг/коллега/отец". 14 июля 2020 года президенту Франции Эммануэлю Макрону журналисты задали вопрос о его решении повысить до министра внутренних дел Жеральда Дарманена, обвиненного в изнасиловании и сексуальном насилии над жертвой в состоянии слабости, которое он частично признал. Это был тот самый президент, который во время своей предвыборной кампании 2017 года заявил, что борьба с гендерным неравенством - в том числе с сексуальным насилием - станет "великим делом" его президентства. Во время интервью он оправдал повышение Дарманина, сказав, что у него был с ним разговор "как мужчина с мужчиной". Что означает "как мужчина с мужчиной"? Пару лет спустя он сказал то же самое в отношении министра Николя Юло, обвиненного в изнасиловании и сексуальном насилии. Представьте себе, как я был удивлен, когда пришел в Лондонскую библиотеку Тейт, пролистал книгу из сборника The Big Idea о токсичной маскулинности и прочитал, что "поведение этих лидеров [Обамы, Трюдо и Макрона] позволяет предположить, что они могут идентифицировать себя как сторонники феминизма". Великое дело Макрона было настолько великим, что ему пришлось повторить его для своего второго мандата со своим приятелем Дарманеном.

Презумпция невежества и систематическая индивидуализация случаев, связанных с токсичной маскулинностью, были опровергнуты движением #MeToo. На самом деле #MeToo - это не только борьба с мужчинами, которые подвергали насилию женщин, детей и других мужчин. Оно также позволило разоблачить сети людей, которые позволяли совершать подобные действия. Каждый обвиненный мужчина ставил под сомнение всю структуру, в которой он работал. Впервые скептики, которые автоматически рассматривали отдельные случаи, были вынуждены увидеть системный характер сексуального насилия. Как объяснила французская журналистка Лорен Бастид, нас заставили понять, что оно затрагивает все слоиобщества , что оно происходит повсюду, "на приеме у врача, в организациях активистов, в политических партиях, в клининговых компаниях, в спортивных клубах, в сельской местности, в городах, в богатых районах, в бедных районах, среди левых и среди правых... ".

Но некоторые продолжают сопротивляться обобщениям. В интервью с Джорданом Б. Петерсоном, которое было просмотрено на YouTube более трех миллионов раз (в основном его поклонниками, судя по содержанию раздела комментариев), журналистка Энн МакЭлвой попыталась бросить ему вызов в контексте #MeToo. Ей удалось заставить его признать, что, помимо Харви Вайнштейна, в Голливуде существует культура сексуальных домогательств и насилия. Однако когда она попыталась заставить его расширить эту "культурную проблему" за пределы Голливуда, Петерсон понял, куда она клонит, и разговор на эту тему прекратился.

Когда я искал это интервью на YouTube, введя слова "Петерсон+МакЭлвой+интервью", второе видео, которое я увидел в списке результатов, называлось "Jordan Peterson Female BULLYING tactics & acted out by interviewer Anne McElvoy". В миниатюре видео был список, включающий следующие слова:

Вербальное нападение

Innuendo

Сплетни

Разрушение репутации

Эти термины часто используются для дискредитации концепции токсичной маскулинности, поскольку подразумевают, что на каждую токсичную мужскую черту есть токсичная женская. Эти черты часто приписывают женщинам, которые публично рассказали о сексуальных нападениях или домогательствах , особенно во время процессов #MeToo, и, что особенно заметно, во время суда над Эмбер Херд, который вызвал волну кибербуллинга со стороны маносферы. Я отказываюсь верить в существование такой формы токсичной женственности, которую можно поставить на один уровень с токсичной мужественностью, и сейчас объясню почему.

Во-первых, токсичная женственность определяется - теми, кто ее использует, - в соответствии с примитивными инстинктами. В частности, считается, что для того, чтобы снизить чью-то репутацию, мужчины дерутся, а женщины сплетничают. Однако между ними есть принципиальная разница. Когда мужчина побеждает в драке, он одновременно понижает статус другого и повышает свой. Он доказал свою мужественность, он сильный, он может защитить любую женщину, ля-ля-ля. Когда женщина сплетничает, она только понижает статус других женщин. Она не доказывает никаких качеств, это не повышает ее социальный статус, а только вредит другим женщинам.

Вторая причина, по которой мне не нравится это понятие токсичной женственности, заключается в том, что оно создает впечатление, будто женщины ненавидят друг друга больше, чем на самом деле. Посмотрите на распространенное предположение о том, что женщины ненавидят своих женщин-начальниц. Это предположение было популяризировано с появлением девушки-босса. Если набрать в Google "женщины ненавидят женщин-боссов", можно найти десятки статей, постов и видео, подтверждающих именно эту идею. Интересно, что большинство этих статей было опубликовано в годы, последовавшие за выходом книги #Girlboss Софии Аморузо (в 2015 году), которая также ознаменовала начало противостояния "девушкам-боссам". Однако, взглянув на данные, мы понимаем, что нет, женщины не ненавидят женщин-начальников, скорее наоборот. Gallup фиксирует предпочтения американцев относительно пола их босса с 1950-х годов. С 2017 года у большинства американцев нет предпочтений, а с2014 года женщины, которые говорят, что у них есть предпочтения, склоняются к женщине-начальнику.

Когда я преподавала теннис, я также поняла, что девочки систематически держатся вместе. Конечно, групповые предпочтения - это естественная вещь, но даже в дни испытаний девочки (в том числе и те, кто не мог играть хорошо) продолжали держаться вместе. Кроме того, я заметил, что девочки-игроки лучше справлялись с упражнениями, которые предполагали сотрудничество с другими девочками. Казалось, что сотрудничество (а не соперничество) с другой девочкой стимулировало их к лучшим результатам. Можно было бы возразить, что мотивом этого раннего сестринства послужил тот факт, что в наших группах было слишком много мальчиков. Но если посмотреть на структуру наших западных обществ, то мужчины также перепредставлены во многих сферах, особенно на руководящих и управленческих должностях. Так почему же женщины не проявляют больше солидарности, как девочки в моих теннисных группах? На самом деле, взрослея, женщины понимают, что для обретения власти в патриархальном обществе им приходится конкурировать друг с другом за внимание мужчин.

В социальных сетях люди говорят о девушках "pick-me", девушках "не таких, как все" (nlogs). Речь идет о женщинах, которые стремятся выделиться из конструируемой группы "других женщин", часто описываемых как откровенно женственные, сплетничающие, увлекающиеся косметикой и одеждой, не занимающиеся спортом или видеоиграми. Девушка-пикаперша - это материализация интернализованной женоненавистничества, которое определяется как тенденция к снижению ценности других женщин и формированию негативных гендерных стереотипов. Другие примеры интернализованного женоненавистничества можно найти в необходимости постоянно сравнивать таких поп-звезд, как Рианна и Бейонсе, Майли Сайрус и Селена Гомес, в "шлюхоборстве", в соперничестве между матерями, в том, как некоторые женщины безрассудно домогались Эмбер Херд, и, как ни смешно, в том, как женщины бросают обвинения "pick-me" в адрес любой женщины. Интернализованное женоненавистничество пагубно для женщин. Оно мешает им продвигаться по службе, не позволяет воспринимать их всерьез, снижает их уверенность в себе, заставляет терять дружеские связи. Тема женщин, которые ненавидят женщин, является спорной, потому что в идеальном феминистском мире все женщины поддерживали бы друг друга, но в реальности это не так.

Чтобы бороться с внутренним женоненавистничеством, женщин поощряют общаться с другими женщинами и создавать сестринство. Будучи выздоравливающим негром, я научилась находить красоту и силу в окружающих меня женщинах, делясь с ними своими трудностями, страхами и достижениями. #MeToo также удалось создать целое движение вокруг этой концепции сестринства, о чем свидетельствует его название. Но впереди еще долгий путь, и, честно говоря, я не думаю, что нам стоит продолжать романтизировать сестринство в той степени, в которой мы это делаем сейчас. Сестринство не может полностью стереть проблему женщин, которые ненавидят других женщин, по двум причинам. Во-первых, вера в то, что женщины ведут себя женоненавистнически потому, что они усвоили нормы патриархата, сводит на нет женскую самостоятельность. Например, каждый раз, когда консервативный комментатор Кэндис Оуэнс говорит что-то женоненавистническое, ее тут же обвиняют в том, что она является марионеткой консервативных мужчин. Аналогично, Бретт Купер часто называют консервативной пикабушницей из-за ее неоднозначных взглядов на феминизм. Систематически у этих женщин отбирают право на самостоятельность из-за предположения, что женщины не могут быть женоненавистницами. Если они ведут себя так, как ведут, значит, они действуют под контролем консервативных мужчин или патриархата. Однако и Оуэнс, и Купер прекрасно знают, что делают. Эти женщины не способны к женскому обществу, потому что их консерватизм предшествует их женской идентичности.

Вторая причина, по которой женское общество не решит проблему женщин, ненавидящих женщин, заключается в том, что некоторые женщины определяют женское общество как исключающее - это значит, что оно закрывает дверь для женщин с определенным цветом кожи, определенным социальным происхождением, определенным профессиональным уровнем или определенной гендерной идентичностью. Существование такого выражения, как "белый феминизм", наглядно демонстрирует исключающий феминизм некоторых белых феминисток. ТЕРФы (транс-исключающие радикальные феминистки) исключают транс-женщин. SWERFs (sex worker-exclusionary radical feminists) исключают секс-работников.

В конечном счете, сестринство - это инструмент повышения уровня сознания, который необходим для понимания интернализованной женоненавистничества и который следует пропагандировать. Однако его потенциал ограничен тем, что некоторые женщины сознательно отказываются от него ради личной и политической выгоды, а другие практикуют его только с определенными группами людей.

В заключение можно сказать, что концепция токсичной женственности несовершенна. Сдержанность - или, по крайней мере, нейтральность - в отношениях женщин друг с другом встречается чаще, чем мы думаем, но этого недостаточно для полного искоренения интернализированной женоненавистничества. Хотя модели токсичности в отношениях между женщинами действительно могут нанести психологический ущерб, необходимо отметить, что токсичная женственность не является физически жестокой, или, говоря более грубо, токсичная женственность не убивает. Мы не можем сравнивать сплетни и словесные нападки с физическими нападками, такими как изнасилование, фемицид и другие формы насилия, применяемые мужчинами к (в первую очередь) женщинам. На самом деле, отрицание токсичной мужественности на основании существования токсичной женственности так же обосновано, как и изобретение женской версии инцелов: "фемцелы". Это две совершенно разные вещи. Фемцелы никогда не собирали 100 000 подписчиков на сабреддите, обсуждающем евгенику, расизм, изнасилования и массовые убийства, и никогда не устраивали массовых расстрелов, как это делали инцелы. Большинство из них ненавидят себя больше, чем мужчин.

Пока женщины пытаются решить проблемы, связанные с интернализованной женоненавистничеством, с помощью женского общества, мужчины, у которых есть желание измениться, взялись помочь другим мужчинам развить более здоровые формы мужественности. Все большее число знаменитостей, авторитетов и вымышленных мужских персонажей отвергают догмы гетеросексуальной маскулинности, и надо сказать, что женщинам и квирам нравится это видеть. Забавно, но в словаре Urban Dictionary (в котором любой пользователь может дать определение, которое затем одобряется или не одобряется другими пользователями) самое популярное определение Тимоте Шаламе звучит следующим образом:

Благодаря ей я нахожу в себе силы жить каждый... каждый... день.

Рейчел: Почему они все не могут быть похожи на Тимоте Шаламе?

Моника: Я знаю, да?!

Мы знаем, что ролевые модели играют решающую роль в формировании идентичности, в том числе гендерной. Если мы обеспечим мужчинам возможность идентифицировать себя с Идеалами-И, как их называл Лакан, которые продвигают здоровые ценности, мы можем надеяться на радикальные изменения в подходе мужчин к маскулинности. Однако, как и в случае с женским обществом, прославление перехода мужчин от токсичной к здоровой маскулинности имеет свои пределы. Во-первых, здоровая мужественность по-прежнему понимается в основном через эстетику. Надев юбку и кардиган, вы сразу же превращаетесь в гуру здоровой мужественности. Не поймите меня неправильно, гендерное самовыражение воспринимается окружающими в первую очередь через то, как человек выглядит, и наоборот, внешность обычно является визуальным отображением его убеждений (вспомните, что говорилось в первой части об эстетике как форме речи), но если мы понимаем здоровую мужественность исключительно через эстетику, как это обычно делают либеральные СМИ, то мы едва касаемся поверхности проблемы. Проще говоря, Тимоте Шаламе выглядит как софтбой, но может быть и трахбоем. Я искренне надеюсь, что это не так, и мне очень не хочется, чтобы его жесткие фанаты отменили его кандидатуру, но такая возможность остается. Шутки в сторону, нам крайне важно пересмотреть критерии, по которым мы определяем здоровую мужественность.

Во-вторых, цель не в том, чтобы перейти от одного типа маскулинности (токсичного) к другому (здоровому/позитивному), а в том, чтобы отказаться от идеи, что формирование идентичности, то есть системы ценностей и вкусов, может быть опосредовано только через фиксированное гендерное выражение. Другими словами, прикреплять к маскулинности набор моральных ценностей (токсичных или позитивных) - это редуктивно. Почему мы говорим мальчикам, что они должны стать хорошими мужчинами, а не просто хорошими людьми? Какое отношение к гендерному выражению имеет то, чтобы быть хорошим? В какой-то степени здоровая маскулинность становится еще одной коробкой, которая сигнализирует о современности, считается все более респектабельной и дает символическое вознаграждение. Пришло время представить себе формирование мужской идентичности вне ограничений маскулинности, вне ограничений фиксированного определения.

Наша нынешняя одержимость поиском здоровых мужских ролевых моделей для молодых мужчин не революционна, а всего лишь реформистская. Всегда существовали знаменитости-мужчины, которые бросали вызов традиционной маскулинности (Дэвид Боуи, Курт Кобейн, Принс или даже 2Pac в какой-то степени), но они не разрушали патриархат в силу того, что существовали. В одном из своих видео на YouTube Генри, известный как LittleJoel, прокомментировал вирусный твит, в котором говорилось следующее: "Причина, по которой молодые люди стекаются в альт-правые движения, заключается в том, что левые дают молодым людям тупые советы. Мы должны быть более сострадательными к ним, ради нашего же блага". Да, нужно, - ответил Генри, - но также наивно полагать, что проблема в том, что им не говорят правильных слов, не показывают правильных образов, и что если бы мы просто отредактировали все это и выпустили правильные слова и правильного парня, который говорит все правильные вещи, то все было бы в порядке. Нет, все не так просто. Вера в это является симптомом тенденции сводить большие структурные проблемы к изменениям в индивидуальном поведении. Конечно, иметь больше "деконструированных мужчин" (как мы говорим по-французски, что можно перевести как "деконструированные мужчины") - это хорошо, но этого недостаточно.

 

Гетеросексуальный реализм

В 1972 году Партия революции геев выступила с заявлением, в котором выразила обеспокоенность по поводу женщин-натуралок, которые "похоже, считают, что своими попытками создать "новых мужчин" они освободят себя". С момента зарождения феминистского движения лесбиянки держат гетеросексуальных женщин (особенно тех, кто называет себя феминистками) в узде, и это хорошо. Всегда интересно послушать, что скажут те, кто не любит мужчин. Несмотря на множество ужасных, унизительных ситуаций, которые я пережила с мужчинами, насилие, которое я испытала, несмотря на то, что я вступала в отношения, думая: "Хорошо, я смогу его изменить", и понимала, часто слишком поздно, что они не изменятся, я хочу сохранять надежду. Возможно, потому, что у меня было много положительного опыта общения с мужчинами, друзьями или бойфрендами, у которых, как назвала одну из своих книг феминистка Белл Хукс, было желание измениться.

Хотя Хукс стремилась соединить самопознание с феминистской теорией, люди - в основном женщины - пытаются найти решения для исправления своих гетеросексуальных отношений именно в индустрии самопомощи. В США гуру здоровой мужественности стал Джастин Бальдони, у которого 3,2 миллиона подписчиков в Instagram (вот видите, здоровая мужественность тоже может быть прибыльным бизнесом). Его книга "Мальчики будут людьми" была призвана популяризировать движение, которое он, Лиз Планк (известная как @feministabulous в Instagram) и Джеймс Хит начали со своим подкастом Man Enough. Любовь, сострадание и понимание занимают центральное место в его работе. Джастин, естественно, дружит с Эстер Перель, суперзвездой психотерапии, чьи выступления на TED Talks о любви, неверности и отношениях собрали миллионы просмотров. Ее работа, безусловно, послужила источником вдохновения для "Школы жизни" - заведения на YouTube, которое всегда собирает большое количество просмотров на свои видеоролики об "отношениях", большинство из которых ориентированы на натуралов.

Как видите, существует бесчисленное множество книг, бесед, подкастов, видео и курсов о том, как улучшить гетеросексуальные отношения. Гетеросексуальные пары готовы платить большие деньги, чтобы их брак продлился так же долго, как в диснеевских фильмах. Из-за этого люди, которые не являются натуралами, начинают задаваться вопросом, что не так с гетеросексуалами. В 2019 году был создан сабреддит "Натуралы - это нормально?". Сейчас он насчитывает более 400 000 пользователей и служит источником контента для онлайн-комментаторов и артистов. На нем можно найти видео с непропорциональными гендерными открытиями, мемы с шутками про "брак - это ад", TikTok-видео с "супернатуралами" или фотографии прайдов натуралов. Высмеивание культуры натуралов - занятие не только для квиров. Многие гетеросексуалы любят побаловать себя смехотворностью гетерокультуры в качестве катарсиса.

В своем видеоэссе на эту тему Тара Мукни привела статью Асы Сересин, в которой она определяет"гетеропессимизм" как "перформативную дезаффилиацию с гетеросексуальностью, обычно выражающуюся в форме сожаления, смущения или безнадежности по поводу опыта натуралов". На смену этому гетеропессимизму пришел "гетерофатализм", поскольку люди, испытавшие первый, редко отказываются от гетеросексуальности. Шутки про "брак - это ад" являются симптомами гетерофатализма, как и шутки про инцелов, которые любят высмеивать культуру натуралов и карикатурно изображать натуралов, но одновременно не могут представить себе жизнь вне ее.

"Легче представить конец света, чем конец капитализма", - так Марк Фишер выразил суть того, что он называл "капиталистическим реализмом". В каком-то смысле мы могли бы заменить здесь слово "капитализм" на "гетеросексуальность". Но для этого мы должны понимать гетеросексуальность не как фиксированное сексуальное предпочтение, а скорее как целую систему норм и ожиданий. Теоретики квира называли это "гетеронормативностью", Кейт Миллет говорила о гетеросексуальной политической системе, Черри Морага вместо этого выбрала институт гетеросексуальности. Все эти понятия указывают на одно и то же, а именно на навязывание гетеросексуальных норм, включая нуклеарную семью, индивидам всех полов.

В книге "Семейные ценности" социолог Мелинда Купер показала, что в США неолибералы и неоконсерваторы вместе работали над укреплением нуклеарной семьи с помощью законодательства. Чтобы сократить государство всеобщего благосостояния, им пришлось перенести социальную поддержку из государственной в частную сферу. Знаменитая цитата Тэтчер: "Не существует такого понятия, как общество. Есть отдельные мужчины и женщины, а есть семьи", и антигейская пропаганда Рейгана "Спасите наших детей" служили сохранению самодостаточной заботливой ячейки, которой является нуклеарная гетеросексуальная семья. Например, неолиберальный миф о меритократии не может выжить без семьи. На самом деле большая часть так называемых "self-made" людей происходит из уже привилегированных семей. Эти семьи, например семья Кардашьян/Дженнер, увековечивают меритократический миф, рекламируя себя как "self-made" мужчин и женщин, а затем продолжают приумножать свое семейное богатство, поколение за поколением. Настоящие "self-made" люди, которых социолог Шанталь Жаке называет "трансклассом", встречаются крайне редко. Если бы не было этих семей, принадлежащих к высшему и среднему классу, возможно, не было бы достаточно историй о "self-made", чтобы подпитывать миф.

Наблюдения Купера также проявляются в типах медиа, производимых неолиберальными институтами. На Netflix успешное шоу Too Hot to Handle - пример того, как образы сексуального освобождения одновременно эксплуатируются и регулируются, чтобы соответствовать капиталистическим целям. В шоу десять очень горячих и очень сексуально активных мужчин и женщин отправляются в экзотическое место, где они общаются друг с другом в течение месяца. Цель шоу - помочь им наладить связи с другими участниками и построить длительные отношения. Группа начинает с приза в 100 000 долларов, который уменьшается каждый раз, когда участник нарушает какое-либо правило. Запрещены поцелуи, сексуальные контакты и самоудовлетворение. Тех, кто систематически нарушает правила или не стремится к созданию связей, выгоняет "Лана" - конусообразный виртуальный помощник, расположенный в разных местах дома и действующий как антиутопическая, паноптиконная версия Алексы. С другой стороны, те, кто хорошо себя ведет и завязывает отношения, вознаграждаются специальными подарками, в том числе возможностью поцеловать друг друга на несколько секунд. Если отбросить откровенно сексуальную привлекательность шоу (участники появляются в очень ограниченном количестве одежды), то его структура довольно консервативна. Сексуальное воздержание участников вознаграждается деньгами и одобрением людей. ВToo Hot to Handle эстетика сексуального освобождения способствует введению консервативных правил.

Приложения для знакомств также являются примером этой двусмысленности. Многие воспринимают их как инструменты потребления (неолиберализм), способствующие развитию культуры знакомств (сексуальное освобождение/дезинтеграция социальных структур, как сказал бы Иллуз), но давайте не будем забывать, что они также эффективны для формирования моногамных гетеросексуальных отношений. Другими словами, неолиберальные изобретения, которыми являются приложения для знакомств, создают традиционные социальные структуры. В проведенном мною исследовании, в котором я попросил участников поделиться своим положительным опытом использования приложений для знакомств (серьезных и несерьезных), 58 % из них сказали, что нашли партнера (61 % из этих 58 % были гетеросексуальными). Кроме того, эстетика и маркетинг этих приложений опираются на идеал родственной души. Совпадение в Tinder проявляется в визуальной сборке двух профилей, соединенных в один. Рекламные кампании приложений для знакомств почти всегда представляют молодую моногамную (часто гетеросексуальную) пару, живущую своей лучшей жизнью вместе. Hinge даже назвал одну из своих кампаний "Приложение для знакомств, созданное для того, чтобы его удалили". Наконец, другие приложения для знакомств, такие как Bumble или OkCupid, позволяют пользователям быть очень конкретными в том, что они ищут в партнере, чтобы повысить шансы найти "того самого".

Даже такие потребительские мероприятия, как День святого Валентина, День матери и День отца, служат укреплению социальных структур посредством наблюдения. Такие дружественные капитализму события укрепляют гетеронормативность и нуклеарную семью. Они напоминают: "Сегодня ты должен любить свою девушку/жену/мать/отца и праздновать ваши отношения!". Представители среднего класса любят отмечать эти события ужинами, вечеринками и поездками, а также выкладывать их в социальные сети. Таким образом они (да, делятся любовью, но также) ищут подтверждения того, что соответствуют нормам гетеросексуального института, и косвенно оказывают давление на тех, кто этого не делает.

Теперь эти события отмечают и гомосексуальные пары, так почему же мы называем это гетеросексуальным институтом? Как уже говорилось в начале этого раздела, "гетеросексуальный" в гетеросексуальном институте следует понимать не как сексуальную ориентацию, а как нормативную структуру, которая отдает предпочтение нуклеарной семье. По мере того, как западные общества становились все более инклюзивными, маргинальным сообществам (цветным, коренным, ЛГБТК+) разрешали, поощряли или заставляли соответствовать модели нуклеарной семьи. Мечта среднего класса о пригородном доме с частным садом стала инклюзивной капиталистической фантазией.

На самом деле улучшение материального положения - одна из причин, по которой люди сходятся или скрепляются. В беседе о жилищном кризисе между писательницей Софи Льюис и журналистом и активистом Беном Смоуком последний заметил, что "конкретные рыночные условия действительно влияют на скорость наших отношений", что "1 000 фунтов стерлингов за комнату [в Лондоне] при той зарплате, которую получает большинство жителей города, - это просто... невозможно". Для рабочего класса городская жизнь труднодоступна, и иногда пригородная жизнь в квартире или доме - это все, что они могут себе позволить, и это такой образ жизни, который способствует изоляции семейной ячейки. Кроме того, инфляция привела к новым сокращениям бюджетов представителей рабочего класса. По французскому телевидению представитель организации по борьбе с бедностью предупредил, что некоторые семьи больше не могут позволить себе пользоваться машинами и поэтому сидят дома. Другой участник, мэр, добавил, что снижение покупательной способности не позволяет семьям инвестировать в досуг и еще больше изолирует их в частной сфере. Журналистка Виктуар Туайон также задалась вопросом, способны ли партнерызадаватьсявопросами о себе и своих отношениях, когда они перегружены работой. На самом деле, структура типичного рабочего графика с 9 до 5, пять дней в неделю ограничивает социальные взаимодействия за пределами рабочего места и дома. Если этого недостаточно, то неолиберальная политика укрепляет нуклеарную семью, изолируя людей в частной сфере и перекладывая обязанность заботы на наименьшую возможную ячейку общества.

Во Франции исследование Французского института общественного мнения (Institut français d'opinion publique) сравнило распределение домашних обязанностей в 1980-х и 2011 годах. Женщины взяли на себя 69 % домашних обязанностей, а сейчас - 64 %. Женщины из рабочего класса чаще берут на себя обязанности по дому. Неравное разделение труда, а также склонность женщин оставаться дома, работать неполный рабочий день или замедлять свою карьеру ради семейной жизни практически не компенсируются. Из-за этого женщинам приходится дважды подумать, прежде чем расстаться с партнером или развестись. Некоторые женщины остаются в неполноценных или жестоких отношениях, потому что не могут позволить себе выйти из них или не могут представить, что вернутся на работу после долгого перерыва. Мои родители разошлись по "эмоциональным" причинам, когда мне было восемь лет. Однако моя мама не хотела разводиться, потому что ей пришлось бы потратить много денег, труда и энергии, чтобы возобновить всю работу, которую она выполняла для семьи (три года она работала на полставки и своими руками увеличивала стоимость дома). Вместо этого она сама подсчитала, сколько составят все эти инвестиции, и попросила моего отца постепенно оплачивать их в виде обучения в школе и выплат по ипотеке.

Решение проблемы на индивидуальном уровне - единственный вариант, который остается у многих женщин, стремящихся отстраниться от гетеросексуальных отношений. Некоторые даже доходят до того, что полностью отказываются от гетеросексуальности. В первой части я рассказала о том, как эстетика коттеджного поселка была присвоена сторонниками традиционного образа жизни. Я не упомянул о том, что квиры также, в меньшей степени, присвоили эту тенденцию. В своей статье вNew York Times Изабель Слоун говорит, что "коттеджный стиль предлагает видение мира, в котором мужчины не исключаются сознательно, они просто остаются на втором плане". Рейчел, она же @faythegay, и другие творцы-квиры утверждают, что коттеджкор - это "возможность для квиров переприсвоить и "завладеть" традиционным образом жизни, в котором им часто отказывали". Хитоми Мочизуки, влогер по образу жизни с более чем миллионом подписчиков на YouTube, сделала священное сестринство своим брендом. В своих многочисленных видеороликах она делится моментами, которые проводит в окружении женщин на природе. Она описывает священное сестринство как "глубокую близость со своими сестрами [...] динамику, которую никогда не заменят никакие романтические отношения". Чувство безопасности рядом с другими женщинами, возможность поделиться невысказанным, атмосфера исцеления и роста - вот что побудило ее сделать священное сестринство основой своей жизни. Она сравнивает дружбу с другими женщинами с романтическими отношениями (за вычетом сексуальной близости) в том смысле, что они появляются друг для друга, как это сделал бы любящий партнер. В Instagram сестры Юлия и Анастасия Вандербиль делятся своей жизнью в полной гармонии с природой, заботятся о животных, готовят, занимаются садоводством, творят, строят и учатся жить на земле без мужчин. У сестер более 550 000 подписчиков, поэтому их неторопливый и регенеративный образ жизни служит источником вдохновения для многих.

Эти переживания связаны друг с другом через ценность, которую они придают заботе. По словам философа Фабьена Брюгера, этика заботы начинается с признания того, что ни один человек не может быть самодостаточным. Понятие заботы социально связано с женственностью, но не должно пониматься как ее суть. Действительно, проекция заботы как продолжения материнской связи является ограничительной, поскольку она может существовать только в гетеросексуальном контексте. Напротив, забота - это политический проект, который не имеет пола. Но если мы хотим провозгласить ее основной ценностью общества, которое хотим создать, мы должны быть более конкретными в том, что мы подразумеваем под заботой. На самом деле, мы должны быть осторожны с коопцией этого модного ныне понятия неолибералами. Например, президент Франции Эммануэль Макрон заявил, что у него есть "одно правило жизни, как для женщин, так и для мужчин, а также для структур: забота". Однако миллионы французов, протестовавших против него и его правительства во время двух мандатов, включая работников здравоохранения, наверняка с этим не согласятся. По мнению философа Анжелики Дель Рей, наше понимание заботы не может выйти за рамки индивидуализма и перейти к заботе об общем благе. Другими словами, настоящая этика заботы не может существовать при капитализме, поскольку он систематически приватизирует ее.

Давайте вернемся к примерам, которые мы использовали ранее, чтобы понять, как выглядит забота в условиях капитализма. Романтизированный в социальных сетях идеал сестринской заботы либо ограничивается определенными привилегированными группами, либо ограничен финансово. С одной стороны, семь подруг из высшего класса строят дом своей мечты на пенсию на зеленых холмах пригорода Гуанчжоу (Китай). С другой стороны, растет число женщин среднего возраста (овдовевших, разведенных или безбрачных), которые предпочитают жить вместе, как современная версия "бегинок" XIV века, чтобы экономить на еде, энергии и аренде. В конце XIX - начале XX века женщины также выбирали совместную жизнь, и, как говорят, вступали в "бостонский брак" на почве романтической дружбы или скрытой гомосексуальности. Нечетко определенная структура бостонского брака позволялалесбиянкамвысшегокласса жить в соответствии со своей сексуальностью в частной сфере. Независимо от того, делают ли они это по своей воле, по необходимости или в сочетании двух этих факторов, женщины заботятся друг о друге, сопротивляясь патриархальному капитализму.

В статье "Гетеросексуальность и ее недостатки" исследователь Юхэ Фэй Ванг утверждает, что "возложение ответственности за гетеросексуальность на женщин отражает более широкую тенденцию, которая перекладывает ответственность за структурные проблемы на индивидуальный выбор". От женщин ожидают, что они будут просвещать окружающих мужчин, поддерживать их, пока они меняются (сам Джастин Бальдони признавал, что его жена могла отказаться от него много раз, что он совершил много ошибок) или вовсе отказаться от гетеросексуальности, если она их не устраивает. На самом деле угнетающим системам свойственно обходить критику, присваивая ее таким образом, что они становятся с ней совместимы. В своей статье Юхэ Фэй Ванг сравнивает личную ответственность за отказ от гетеросексуальности с личной ответственностью за принятие устойчивых привычек, таких как переработка отходов. Виктуар Туайон также заметила, как патриархат использовал сексуальное освобождение в своих интересах. Она видит это в том, как гетеросексуальные мужчины воспроизводят сексистские модели в своей практике нетрадиционных отношений - включая полиаморию, ситуационные отношения и т. д. Она расстроена тем, что некоторые мужчины используют то, о чем она рассказывала в своем подкасте о современной любви, не подвергая должным сомнениям свои сексистские предубеждения и тем самым воспроизводя их в нетрадиционных отношениях.

Если неолиберальный гетеросексуальный институт заманивает нас в ловушку ядерной единицы, приватизирует заботу и поглощает критику, чтобы оставаться влиятельным, то нам нужна революция. Туайон, как и Белл Хукс и многие другие до нее, хочет начать(n) (межсекционную) революцию любви. На самом деле любовь, как и гнев, показывает способность человека поддаваться влиянию внешних причин. Спиноза писал, что чем глубже привязанность, тем больше сила действия. С риторической точки зрения, добавление прилагательного "любовный" к слову "революция" удобно, поскольку позволяет ее сторонникам оставаться на виду у СМИ. Если бы они убрали термин "любовь", эти феминистки, вероятно, перешли бы на территорию "сумасшедших женщин" - то есть потеряли бы респектабельность. Однако в борьбе за социальную справедливость очень важно не подавлять негативные эмоции, поскольку они проистекают не из зависти (желание быть похожими на сильных), а из справедливости (желание уничтожить структуры, которые делают одних более сильными, чем других). Туайон сравнивает революцию любви, которую она хочет воплотить в жизнь, с романтической Французской революцией конца XVIII века, вероятно, имея в виду картину Делакруа "Свобода, ведущая народ". Платон использовал термин "agápē" для обозначения этой формы общинной любви. Потенциал agápē можно найти в таких вещах, как страстный разговор с другом: такой разговор заставляет вас обоих чувствовать себя очень сильными и может побудить вас начать (совместный подкаст или) революцию.

Я два года изучал городские черные общины в США в конце 1960-х годов, особенно Партию черных пантер (ПЧП) - движение, которое было построено на общинной любви, agápē, - и меня заинтриговало, как активисты поощряли выступающих во время их речи: "это верно", "аминь", "добивайся их" и т. д. Было видно, как эти слова поддержки постепенно подстегивают оратора и приводят его туда, куда без них он, возможно, и не пошел бы. На лицах Хьюи Ньютона, Анджелы Дэвис и других лидеров "Пантер" можно было увидеть гнев, но этот гнев был вызван любовью к справедливости.

Сила киски

В 1969 году обострились противоречия между двумя фракциями американской организации активистов "Студенты за демократическое общество" (SDS). Во время Национального съезда SDS "Черные пантеры" использовались для того, чтобы ослабить фракцию Прогрессивного труда (ПТ), которая претендовала на роль авангарда революции и сделала освобождение женщин центральным элементом своей идеологии. Чтобы бросить им вызов, чикагский министр информации БПП Руфус "Чака" Уоллс был приглашен выступить в первый вечер съезда. Сначала он вдалбливал, что истинным авангардом революции является Партия черных пантер, а не PL, а затем необъяснимо добавил, что "Пантеры" поддерживают свободную любовь и "власть кисок". Толпа ЧП очень негативно отреагировала на заявление Уоллса и начала скандировать "Боритесь с мужским шовинизмом!" Как вспоминала в своих мемуарах бывшая пантера Элейн Браун, многие мужчины Пантеры, как и общество США в целом, были женоненавистниками. Поэтому заявление о поддержке "власти кисок" перед толпой прогрессивных людей, включая феминисток, показалось оскорбительным. Это показало вопиющее непонимание левыми мужчинами того, что означает освобождение женщин, и выставило SDS в смешном свете.

В Urban Dictionary самое популярное определение власти киски звучит следующим образом:

Сила киски... Это сила, которой обладают красивые женщины! Когда вы находитесь под контролем ее силы, вы находитесь в состоянии транса, и единственным источником комфорта является ее киска. Эта сила активируется после того, как вы становитесь единым целым с ней, и на самом деле очень заботитесь о ней. Это не просто киска, это должна быть она, ее образ... и все остальное в ней... Чем больше вас привлекает цыпочка, тем сильнее тяга к теплому кусочку рая между ее ног. Эта сила неизбывна и может довести мужчину до полного Бизеррко! Он может поддаться искушению купить ей кольцо и бросить всех других цыпочек - тогда сила проявится. Правители на протяжении веков теряли королевства из-за этой силы, и она стала причиной многих форм насилия по всей планете...

Пользователь также приводит полезный пример:

Парень 1... Я не могу перестать думать о ней, она использует силу киски на мне, я думаю, я собираюсь попросить ее выйти за меня замуж!

Парень 2... Чувак, что с тобой не так? Поезжай в пустыню и набери горсть грибов или еще чего-нибудь!

Это звучит как вполне разумный разговор, не так ли? Киска сакрализована как нечто, стоящее выше морали и заставляющее гетеросексуальных и би-мужчин сходить с ума. В серии уличных интервью, проведенных YouTube-каналомIt's Complicated, мужчина-интервьюер спросил нескольких человек, в основном посетителей вечеринок, о силе киски. Начав с элементарного вопроса "Знаете ли вы, что такое сила киски?", на который большинство участников рассмеялись, интервьюер быстро перешел к более серьезным вопросам. Разрыв между серьезностью интервьюера и непринужденностью интервьюируемых помог первому получить от интервью то, что он хотел. На самом деле, сразу после того, как он заставил интервьюеров признать, что власть кисок реальна - "Я имею в виду... OnlyFans", сказал один из участников-мужчин; "У меня есть все привилегии", пошутила женщина; "Мир вращается вокруг кисок, мы управляем миром", сказал другой - он продолжил спрашивать их, почему, по их мнению, в нашем обществе так много говорят о таких вещах привилегия мужчини привилегия белых, но никогда о привилегии кисок? Интервьюеры не смогли возразить, не рискуя противоречить сами себе. Таким образом, интервьюер пришел к выводу, на который рассчитывал, а именно: pussy power "является одной из самых мощных привилегий, которые существуют [...] и о ней никогда не говорят [...], потому что она разрушает нарратив жертвы". У видео (на момент написания статьи) полмиллиона просмотров и тринадцать тысяч лайков, а в комментариях полно людей, которые делятся анекдотами о женщинах, которые "воспользовались ими", используя свою pussy power, очевидно.

Опровержение существования женского угнетения из-за того, что натуралы теряют контроль над собой, столкнувшись с "властью киски", надуманно, но вполне соответствует дискурсу маносферы, который сводит женщин к сексуальным объектам с правами. Очень важно понять, что с точки зрения женоненавистников права женщин сталкиваются с правом мужчин на секс. Сексуальный статус доступен только через женщин, которые могут диктовать, кто может им обладать, а кто нет. Именно сила согласия и возможность отказа разочаровывают самых радикальных инцелов. Это разочарование чувствуется в вопросах, задаваемых интервьюером, который, похоже, не очень-то любит женщин. На самом деле, его одержимость властью над кисками заставила выглядеть смешным не одну участницу, которая разразилась хохотом и ответила иронично. Лишь двое участников-мужчин согласились с ним, заявив, что "большая часть нашей экономики связана с женщинами из-за... власти кисок" (энергия большого мозга). Мужчины покупают вещи, чтобы понравиться женщинам, женщины покупают вещи, чтобы привлечь внимание мужчин, консьюмеризм держится на pussy power. Интересно, что один из этих двух мужчин в заключение сказал, что "из обычного интервью это превратилось в "Я начинаю ненавидеть женщин"", что как раз и является целью такого контента. Он способствует развитию женоненавистничества.

Подобные уличные интервью становятся все более популярными в социальных сетях. Анонимные мужчины-натуралы отправляются в ночные клубы и бары, чтобы пообщаться с молодыми женщинами, одетыми для ночного отдыха, и представить их как "малоценных" - по выражению ведущих подкаста Fresh and Fit. Они хотят утвердить мнение о том, что тупые Стейси и, соответственно, все женщины недостойны той власти, которой они обладают, чтобы решать, заслуживает ли мужчина их внимания или доступа к их телу. Вспомните того инцела Деррика, который сравнивал женщин с детьми...

Идея, представленная в определении Urban Dictionary, о том, что власть кисок стала причиной большого количества насилия по всему миру, неверна. Мы должны отделять мифологию от реальной истории, и факты говорят сами за себя - ни одна властная киска никогда не была причиной войны или революции. Конфликты с участием женщин сопровождались экономическими, экспансионистскими или связанными с выживанием общин интересами, либо использовались как часть столкновений эго между мужчинами. На самом деле женская сексуальность во всем мире всегда регулировалась патриархальным контролем. Конечно, либеральные общества постепенно позволили женщинам вернуть себе власть над своим телом и использовать сексуальную привлекательность для достижения экономической независимости или расширения прав и возможностей, но это очень новое явление, которое никогда не было полностью разрешено. "Привилегия киски" не имеет никакого смысла, если рассматривать ее в перспективе с реальностью, которой является патриархат. Эта фраза по-прежнему используется для создания логических заблуждений, которые в конечном итоге служат для продвижения консервативной повестки дня.

Почему же тогда женщины положительно отзываются о pussy power? На самом деле "pussy power" вошло в лексикон женского освобождения, начиная с текстов рэперов и заканчивая протестами против Трампа. Последнее можно объяснить тем, что бывшего президента Трампа однажды поймали на том, что, когда ты звезда (как он, предположительно), "ты можешь делать все, что угодно [...] Хватай их за киску". Использование этой фразы в качестве призыва к борьбе против него звучит как эффективный способ для женщин вернуть себе власть над своим телом. Кроме того, недавняя демистификация анатомии менструирующих людей нормализовала использование таких терминов, как "киска", "вагина", "клитор" в прогрессивных кругах. Теперь, когда стигма вокруг этих органов снята, они превратились в искусство, в образцы, которые еще больше нормализуют их существование. Однако следует отметить, что сведение женщины к ее гениталиям имеет тенденцию к эссенциализации и игнорирует существование транс-женщин. Неудивительно, что французские TERF (транс-исключающие радикальные феминистки) Дора Муто и Маргарита Штерн назвали свое движение "Femelliste", от слова "femelle" - самка (используется во французском языке только для обозначения животных), чтобы исключить женщин, не обладающих правильной репродуктивной системой, то есть транс-женщин. Важно помнить об этом, когда мы будем обсуждать тему "власти кисок".

Как объясняет комментатор и видеоэссеист Хадиджа Мбоу, женщины в рэпе присвоили себе власть над кисками, подчеркивающую желательность и власть, которую они получают благодаря этому. В песне и клипе на песню "WAP" (что означает "Wet Ass Pussy") Cardi B и Megan Thee Stallion, которые стали сенсацией в Интернете, есть такие строки:

А теперь бери сапоги и пальто для этой мокрой киски.

Он купил телефон только ради фотографий этой мокрой киски.

Заплати за обучение, чтобы поцеловать меня в эту мокрую киску.

Устройте дождь, если хотите увидеть мокрую киску.

Песня рассказывает о власти кисок и о том, как женщины могут получить от нее то, что хотят: машину, сапоги, пальто, университетский диплом. Cardi B и Megan Thee Stallion самообъективируются как способ получить деньги, независимость и, следовательно, власть. В текстах песен они ассоциируют "силу киски" и желанность с материализмом и богатством. Как описал Ти Нуар в видеоэссе на эту тему, типичная черная женщина-рэпер "уверена в себе", "интригует", "бесстрашна и неустанно отстаивает свою позицию на гиперсексуальном рынке". [...] Язык - ее самое мощное оружие". Черные женщины-рэперы вернули себе гиперсексуальный стереотип, который исторически был им приписан, и прикрепили к нему капиталистическую пышность. Зная, что социологи до недавнего времени называли чернокожих жителей бедных районов "андерклассом", живущим в "культуре бедности", представьте себе, насколько сильным должно быть ощущение, когда ты используешь коды этой "культуры бедности" и зарабатываешь на этом миллионы.

Рэперы-мужчины занимаются этим уже несколько десятилетий, а женщины-рэперы только недавно догнали их. Черные мужчины читают рэп о социальном статусе, который дает им секс. Чернокожие женщины, напротив, читают рэп об экономическом статусе, который дает им "киска" (то, что, как заметил Ти Нуар, отделено от человека), и это стало своего рода революцией. В хип-хоп индустрии теперь доминируют артисты женского пола. Консервативные политики и комментаторы постоянно критикуют клипы и тексты рэперов-женщин, что свидетельствует об их успехе. Однако секс - как освобождающий и доставляющий удовольствие акт - почти систематически игнорируется для определения статуса. Для Cardi B освобождающим является не сам сексуальный акт, а то, что секс как валюта может ей позволить. Очевидно, что это не ограничивается чернокожими женщинами-рэперами, поскольку хип-хоп культура была присвоена за пределами чернокожего сообщества, но их неапологетичное признание гиперсексуальности делает их интересным примером для исследования.

Тем не менее, как только женщины-рэперы достигают определенного уровня финансового положения и славы, они начинают дистанцироваться от гиперсексуальности. В частности, гиперсексуальный характер текстов и видео выступлений уравновешиваетсядискурсом, который скорее соответствует культуре чистоты. В интервьюжурналу Elle Ники Минаж заявила, что собирается идти в противоположном направлении и надеется, что ее новый альбом Queen покажет женщинам, что "держать ноги закрытыми - это нормально". В ироничном, а может, и не очень ироничном ключе Меган Thee Stallion заявила, что предпочитает держать свое тело на низком уровне в эфире программы Ebro in the Morning на Hot97. В песне "My Type" Савити, которую часто можно увидеть в обуви Pleaser, принадлежащей секс-работникам, читает рэп: "You the type that's fuckin' for the rent (You a thot)". Как отметила Хадиджа Мбоу, такие иконы, как Бейонсе и Меган Ти Сталлион, а также Арианна Гранде, Дуа Липа, Мадонна и многие другие, могут демонстрировать гиперсексуальность, перенимать эстетику секс-работников и при этом оставаться в безопасности. Они могут наживаться на гиперсексуальности, зная, что кто-то отвезет их домой в их закрытые сообщества. Только женщины, которые желанны, безопасны и чей банковский счет настолько обеспечен, что им не нужно заботиться о репутации, могут по-настоящему воспользоваться "властью киски", и, тем не менее, это не то, чем они хвастаются вне контекста своей работы.

Вот почему романтизация "власти киски" как чего-то неотъемлемо освободительного для женщин, на мой взгляд, ограничена. Перефразируя Мбоу, можно сказать, что желательность - в данном случае "киска-сила" - это ловушка.89 За глянцевым клипом "WAP" скрывается история женщины, которая выбрала секс-работу, чтобы спастись от насилия и бедности и вернуться в школу. Ее история повторяет историю молодых людей из рабочего класса, которые выбирают секс-работу, чтобы стать финансово обеспеченными, поддержать себя в колледже или расплатиться с долгами.

С появлением Интернета возникли новые формы секс-работы. "Сахарная няня", пожалуй, одна из них.Помню, лет десять назад я смотрела нишевые документальные фильмы, в которых сахарные детки тайно снимали свидания с потенциальными сахарными папочками ирассказывали, насколько опасен и эксплуатируем сахарный бэбизм. Сейчас на смену этим документальным фильмам пришел другой тип контента. В социальных сетях, таких как TikTok, Instagram и YouTube, избалованные сахарные детки делятся всеми подарками, путешествиями и пятизначными ежемесячными пособиями, которые они получают от своих сахарных папочек. Песня "Sugar Daddy" Квина Херби (у которого, вероятно, никогда не было сахарного папы) послужила шаблоном для тренда TikTok:

Он любит меня и отдает мне все свои деньги.

Это Gucci, Prada, удобные

Мой сладкий папочка

По мере того как звучат эти слова, сахарная крошка показывает фотографию себя и своего сахарного папочки с указанием их возраста (разрыв обычно составляет от тридцати до пятидесяти лет), а затем демонстрирует обувь, сумки и праздники, которые он ей подарил. Просматривая видео, я заметила, что сахарный папа всегда выглядит одинаково: высокий, довольно подтянутый мужчина с бородой и седыми волосами - клон Джорджа Клуни, если честно. Важно отметить, что сахарным ребенком может быть и мужчина, и небинарная личность, сахарным папой может быть и мама, а отношения не обязательно должны быть гетеросексуальными. Тем не менее, большинство сахарных деток - это молодые женщины в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет.

Несмотря на то, что в сети часто превозносят этот образ жизни, "сахарную няню" следует воспринимать как работу, сопряженную с определенными рисками, обязанностями и правами. Риски, потому что не все сахарные папочки похожи на клонов Джорджа Клуни, которые уважают согласие и границы; обязательства, потому что сахарная крошка вступает в договорные отношения, где от нее ожидается предоставление определенного количества услуг в обмен на деньги и товары; права (и вот тут все становится сложным), потому что, как и любой работник, она заслуживает защиты со стороны закона. К сожалению, "сахарные детки" находятся в двусмысленной ситуации, когда они действуют в рамках отношений, а не бизнеса. Клиенты технически платят за компанию сахарной малышки, но грань между компанией и интимными отношениями часто бывает размыта. Ярлык "отношения" - это то, что не позволяет сахарным деткам быть причисленными к секс-работникам, что сделало бы сахарных деток незаконными во многих странах. Другими словами, сахарные детки вынуждены принимать гибкий ярлык "отношения", чтобы сахарные папочки не столкнулись с возмездием. Некоторые "сахарные детки" действительно создают видимость нормальных отношений со своими сахарными папочками/мамочками, в которых присутствуют чувства и взаимность. Многие из них рассказывают, что их общение помогает сахарным папочкам чувствовать заботу о себе и быть менее одинокими. Тем не менее, очень важно не гламуризировать практику, которая - на данный момент и в силу отсутствия регулирования - привлекает людей, финансово нестабильных и, скорее всего, бессильных перед лицом эксплуатации или насилия. Также важно понимать, что "сахарная няня" является частью "гиговой экономики", а это значит, что кажущийся предпринимательский характер работы служит лишь для увеличения маржи, получаемой теми, кто возглавляет эту отрасль. Как и работники "гиг-экономики", "сахарные детки" не имеют стимулов для объединения в профсоюзы, поскольку работают в отрасли ограниченное количество времени. Тем не менее, в большинстве своем они остаются работниками рабочего класса, эксплуатируемыми несправедливой системой.

На TikTok сахарные детки часто спрашивают, какие сайты они используют для поиска своего сахарного папы. SugarDaddy.com и SeekingArrangement.com, кажется, одни из самых популярных. Seeking Arrangement доминировал на рынке, пока не превратился в обычный сайт знакомств. Его основатель и генеральный директорБрэндон Уэйд создал его в 2006 году и заработал на нем миллионы. Затем он расширил свой бизнесMissTravel.com, предназначенный для подбора пары богатых путешественников с молодыми привлекательными женщинами, и OpenMinded.com для открытых отношений. Многие считают Уэйда электронным сутенером: своим богатством он обязан молодым женщинам, которые заходят на его сайты и обеспечивают рост его бизнеса. Сейчас пятидесятиоднолетний миллионер наслаждается роскошной жизнью со своей "21-летней второй половинкой", в то время как его работницы подвергаются эксплуатации и насилию.

OnlyFans, основанная еще одним мужчиной, Тимоти Стоукли, в 2016 году, кажется многим более безопасным вариантом по сравнению с sugar-babying. Созданная как традиционная социальная медиаплатформа, люди, публикующие информацию на OnlyFans, называются "создателями контента". Как и YouTube (45 %) или Twitch (50 %), OnlyFans получает процент от подписок и доходов от рекламы, генерируемых создателями (20 %, относительно низкий процент, который они любят рекламировать как часть своей стратегии "красного мытья"). Разница между sugar-babying и OnlyFans в том, что первый основан на сделке "время-деньги", а второй предоставляет контент, который может просматривать неограниченное количество людей 24/7. Именно поэтому такие авторы, как Cardi B, Белла Торн, Safaree Samuels и другие, могут зарабатывать на платформе миллионы каждый месяц. Как мы видели ранее в уличных интервью, OnlyFans - это то, что приходит людям на ум, когда их спрашивают о "власти кисок". Создатели полностью контролируют контент, который они производят, и не вступают в прямой физический контакт со своими клиентами, что делает их работу более безопасной. Многие говорят, что OnlyFans совершил революцию в секс-бизнесе, обеспечив безопасность и финансовую стабильность своим создателям, и, честно говоря, такое утверждение трудно опровергнуть .Оно почти узаконивает то, что сказал интервьюер с улицы , а именно, что привилегии кисок реальны... Но не совсем, и вот почему.

15 октября 2022 года Амуранта, одна из самых результативных стримерш и звезда OnlyFans, как обычно, появилась на Twitch. Однако все пошло не так, как обычно. В какой-то момент стрим прервался. Позже Амурант появилась снова и призналась, что замужем за жестоким мужем, который заставляет ее стримить каждый день и притворяться одинокой, контролирует ее финансы и угрожает убить ее собак, если она не закончит двадцатичетырехчасовой стрим. Она обменивалась оскорбительными текстовыми сообщениями и разговаривала с ним по телефону в прямом эфире, когда он впадал в истерику и доводил ее до слез. Тем временем чат вышел из-под контроля. Люди называли ее лгуньей. Говорили, что она это заслужила. Другие бесстыдно использовали возможность утешить ее и сказать, что будут заботиться о ней и хорошо с ней обращаться. Несмотря на то, что Амуранта была институтом Twitch и "сильной, независимой женщиной", - сказал стример ХасанАби, - ее образ контролировался эксплуататором и жестоким человеком.

Эндрю Тейт, о котором уже неоднократно упоминалось, начал строить свое богатство, создав веб-камерный бизнес (подобный тому, что можно сделать на OnlyFans), где он заставлял своих шестерых подружек общаться с мужчинами в обмен на деньги. Фактически, Тейт сам общался с мужчинами в чате. Он утверждал, что зарабатывал этим методом около 3 000 долларов в день и в итоге работал с семьюдесятью пятью женщинами. Поняв, что он не зарабатывает столько денег, сколько хотел, поскольку ему приходится перераспределять их с девушками, он сократил число женщин до восьми, четыре из которых были его девушками, а остальные четыре - девушками его брата. Тот факт, что эти женщины якобы были "влюблены в него", позволил ему отдавать им только 20 % заработанных денег, что оставляло ему 400 000 долларов в месяц. Таким образом, даже если онлайн-формат таких платформ, как OnlyFans и вебкам-бизнес с живыми чатами, в целом защищает создателей от злоупотреблений со стороны клиентов, мы не можем быть уверены в том, что происходит за кулисами. Желанность женщины является привилегией только тогда, когда она полностью владеет своим контентом. К сожалению, как и в большинстве других гиг-экономических профессий, платформа, мужчина, партнер выступают в качестве посредника между создателем и клиентом.

В книге "Мое тело" Эмили Ратажковски рассказала о том, как подруга ее парня пригласила ее на выставку Instagram Paintings Ричарда Принса. Она была обманута, когда поняла, что картины - это просто распечатанные холсты с постами из Instagram, которые художник прокомментировал со своего аккаунта. Один из постов принадлежал ей. Она написала, что ей показалось странным, что модный художник, стоящий гораздо больше денег, чем она, мог выхватить один из ее постов в Instagram и продать его как свой собственный. В книге она также рассказала, что подверглась сексуальному насилию со стороны фотографа Джонатана Ледера, который имел наглость позже опубликовать книгу под названием "Ратажковски", в которой он обнажил полароиды, снятые им в нижнем белье и полностью обнаженной у него дома. Ратажковски не получила никакой компенсации ни за книгу, ни за фотосессию, в которой она с ним участвовала; ей заплатили за обнажение. Во время беседы с ней философ Амия Шринивасан задалась вопросом, как модель может утверждать власть и контроль в индустрии, где доминируют мужчины, которые "режиссируют, снимают и управляют [...] владеют компаниями и производственными домами и которые так часто обращаются с вами как с неподъемной и глупой вещью, просто телом, которое можно продавать, потреблять и, к сожалению, иногда подвергать насилию".

В заключение необходимо отметить, что "власть киски" может повысить финансовое положение, но понизить социальный статус. Когда женщина использует свою сексуальную привлекательность для возвышения, она, как правило, воспринимается как морально плохая. пропитанный религиозным духом викторианский архетип "падшей женщины" живет и здравствует. Женщина, у которой много трупов или которая выставляет свое тело напоказ в Интернете, считается распутной, грязной и непригодной для брака. Она становится меньше, чем человек, она становится законной жертвой. Посмотрите, какой отпор получила Эмили Ратажковски и другие знаменитости после того, как обвинили мужчин в сексуальных домогательствах во время и после #MeToo. Подразумевалось, что женщины, которые продают свой образ, будь то актрисы, модели, артисты или влиятельные персоны, либо заслужили это, либо должны были знать, что это обязательно произойдет. Вопрос "Что на вас было надето?" задали студенты Канзасского университета восемнадцати женщинам, подвергшимся изнасилованию. Они дали им одежду, которая была на них в тот день, и она была выставлена на всеобщее обозрение в рамках выставки. Большинство нарядов не были "сексуальными" или "провокационными".

Вместо того чтобы позорить женщин, которые, как предполагается, с помощью сна прокладывают себе путь наверх, почему бы нам не задаться вопросом, почему влиятельные мужчины предоставляют больше возможностей женщинам, которые сексуально удовлетворяют их? Почему вообще существует такое ожидание? Как вы, наверное, уже поняли, я категорически не согласен с уличным интервьюером, которого я представил в начале этого раздела. Не существует такого понятия, как "привилегия киски".

На протяжении всей этой главы о воле к нежеланию меняться мы видели, как мир самопомощи (маносфера, хардкорная самопомощь, альтернативная самопомощь) реагирует на борьбу мужчин за смысл жизни, перекладывая вину на женщин. Чтобы оправдать свой отказ меняться, мужчины обвинили общество в патологизации мужественности; они придумали такое понятие, как "привилегия киски", которое предполагает, что женщины обладают большей властью, чем мужчины. С другой стороны, те, у кого есть желание измениться, становятся жертвами дискурсов, которые пропагандируют возвращение к эссенциалистским моделям бытия, призванным привести человека в соответствие с универсальными законами природы. Они застревают где-то на спектре от токсичной до здоровой маскулинности, что может помешать им экспериментировать, выходя за рамки фиксированного гендерного выражения. В заключение следует отметить, что желание измениться не должно ограничиваться изменениями в индивидуальном поведении. Она должна быть направлена на (любовную) революцию против неолиберального гетеросексуального института, который изолирует нас в угнетающих структурах.

 

Глава 2. Снова сделать общество чистым

Возвращение к культуре чистоты?

11 июля 2017 года в 3.19 утра Коул ЛаБрант написал в твиттере: "Больше не девственник #MarriageRocks".

Коул ЛаБрант - отец суперпопулярной семьи влогеров. Его гордость при объявлении о том, что он больше не девственник (вероятно, сразу после того, как это произошло, что делает твит еще более... необычным), свидетельствует о ценности сексуального воздержания. Аналогичным образом, ютубер Jouelzy вспомнила группу девушек в своем университете, которые весело хвастались своей девственностью, превратив чистоту в социальную валюту.

Товарная оценка девственности как социальной валюты стара как время. В Средние века зажиточные семьи стремились сохранить целомудрие своих дочерей, чтобы обеспечить им выгодный брак. Независимо от того, платила ли семья за союз или будущий муж, девственность девушки-подростка должна была быть сохранена. Контроль над сексуальной жизнью девушки был для семьи способом предотвратить соблазнение, оплодотворение или претензии на отцовство ребенка в процессе поиска подходящего жениха. С другой стороны, жених часто стремился к карьерному росту через брак. Это было и остается общей темой европейских/западных сказок. Как отмечает антрополог Алиса Шлегель, "бедный, но честный человек проходит через испытания, чтобы добиться руки принцессы". Чистота принцессы делает ее достойной таких усилий.

Ранняя коммерциализация девственности означала, что она воспринималась почти как продукт в теле женщины, который можно извлечь из нее или восстановить. Например, графиня Елизавета Батори из Венгрии хотела вернуть себе молодость и предполагаемую красоту после смерти мужа. Увлеченная алхимией, она прочитала, что купание в крови девственниц может помочь ей в ее стремлении, что она и сделала. Она убила около шестисот девственниц, которые работали на нее или были отправлены в ее школу. Перенесемся в 1974 год, когда журнал Jet Mag опубликовал номер, в котором можно было найти "диету девственности". На этот раз она состояла не из крови девственниц, а из комбинации "спаржи, апельсинового, лимонного сока, яиц и меда". Она советовала "пить только утром в постели, в одиночестве".

Сегодня коммодификация девственности способствует эксплуатации и насилию над женщинами-подростками по всему миру. Было обнаружено, что золотодобытчики Перу ищут "удачи", насилуя проданных родителями или родственниками девочек-девственниц под ложными обещаниями сделать их прислугой. Этих девочек продают с аукциона клиентам в Северной Америке, Мексике, Японии и других промышленно развитых странах. Тесты на девственность и калечащие операции на половых органах также по-прежнему широко практикуются во многих странах мира, несмотря на попытки сделать их незаконными. Наконец, молодые женщины используют свою девственность для продвижения по карьерной лестнице. Бразильская студентка продала свою девственность на аукционе за 485 000 фунтов стерлингов, американская студентка-медик сделала то же самое за 800 000 долларов, как и британская студентка, которой нужно было оплатить долги своей матери и начать свой бизнес.

Почему же мужчины готовы платить огромные деньги за то, чтобы лишить девушку девственности? Почему так ценен? Что это говорит о том, как мы относимся к женской сексуальности?

Чтобы ответить на этот вопрос, мы можем сначала посмотреть на то, что произошло в Иране в 2022 году. Лидеры исламской революции, многим из которых было уже за восемьдесят, решили, что контроль над женской сексуальностью или женской сексуальной привлекательностью путем введения хиджаба необходим для обеспечения очищения исламского общества. Под "очищением" они подразумевают, что гетеросексуальные мужчины не будут испытывать сексуального возбуждения от женщин на публике. Из-за этого иранские женщины подвергаются всеобщему преследованию в общественном пространстве. Мужчины регулярно пристают к женщинам с частично закрытыми или открытыми глазами на улицах, как мы видели на многочисленных видео, которыми делились в социальных сетях. Ситуация в Иране напоминает отношение к весталкам в Древнем Риме. Чистота весталок была призвана обеспечить чистоту римского общества. Весталки должны были оставаться девственницами, а тех, кто вступал в сексуальные отношения, осуждали за измену и заживо хоронили в городе. В Иране Махса Амини, которая выходила на публику частично завуалированной, по слухам, была замучена и убита полицией нравов. Случившееся в Иране вызвало множество споров о том, как можно навязать или выбрать скромность. На самом деле, если для многих иранских женщин скромность является синонимом угнетения, то выбор западных женщин в пользу скромности определяется (теми, кто об этом говорит) скорее как форма освобождения.

В мае 2021 года Vogue опубликовал несколько фотографий Билли Айлиш, а также фрагменты долгожданного интервью. Снимки получили широкую огласку, потому что впервые Айлиш отказалась от мешковатой одежды в пользу наряда-бомбы, основу которого составлял пастельно-розовый корсет. Ее послание было следующим: "Все дело в том, что заставляет вас чувствовать себя хорошо". Неудивительно, что популярные консервативные комментаторы были очень разочарованы, увидев это. Скромная мешковатая одежда Билли Айлиш и критика порнографии вызвали симпатию консерваторов. Однако, по словам Стивена Краудера, она внезапно изменила свое мнение и теперь призывает женщин одеваться как "проститутки". В многочисленных интервью Эйлиш не раз рассказывала о том, почему она часто носит мешковатую одежду. В частности, она предпочитает скрывать то, что под ней, чтобы никто не мог составить о ней мнение. Люди просто не знают, они могут только строить догадки. Так что скромность для нее означает защиту от нежелательных комментариев по поводу ее телосложения.

В твите, опубликованном в октябре 2022 года, популярная французская twitch-стримерша Магла рассказала о том, каково это - быть женщиной, создающей контент. Она рассказала своим подписчикам, что часто меняет наряд перед выходом в прямой эфир, переходя от облегающих к мешковатым вещам, потому что не хочет сталкиваться с замечаниями. Затем она подробно рассказала о том, с какими сексуальными домогательствами ей приходится сталкиваться на Reddit, в Discord, на форумах и в прямых сообщениях. Фотографии члена, комментарии о том, что ее собираются изнасиловать, фотографии себя со спермой и фотографии себя, наложенные на порноактрис, - все это можно найти в интернете или в ее сообщениях. Как создатель контента, я регулярно получаю комментарии от людей, которые хотят контролировать то, как я одеваюсь на камеру. Один взрослый мужчина как-то сказал: "Мне понравилось видео, но топ слишком рискованный, поэтому я не буду им делиться". Я была одета в черную майку и кардиган, который оставлял одно плечо обнаженным.

Регулирование женской сексуальности в сети посредством сексуальных домогательств, а также ее эксплуатация через монетизированный контент, такой как социальные комментарии или неконсенсуальное порно с глубокой подделкой, вынуждаетженщин, оказывающих влияние на общественное мнение, выбирать скромность для того, чтобы работать свободно.

Наконец, в статье, опубликованной в 2008 году, Наоми Вульф показала, как западная мусульманка связывает скромность со свободой

Когда я ношу западную одежду, мужчины пялятся на меня, объективируют меня, или я постоянно меряю себя по стандартам моделей в журналах, которым трудно соответствовать - и еще труднее с возрастом, не говоря уже о том, как утомительно быть все время на виду. Когда я ношу головной платок или чадру, люди относятся ко мне как к личности, а не как к объекту; я чувствую, что меня уважают.

Эта женщина хотела, чтобы ее воспринимали как человека, а не как сексуальный объект. Она взяла на себя труд отменить свои гендерные признаки и стать нейтральной для окружающих. Теперь возможность женщин выбирать, как одеваться на публике, не касается никого, кроме них самих. Борьба за возможность выбора, как это постоянно делают французские мусульманки во Франции, носящие хиджаб, придает сил. Если женщины чувствуют себя более комфортно на публике в платке или в мешковатой одежде, это их право. Однако прославление либеральной прессой женщин, предпочитающих оставаться скромными, мешает нам обратить внимание на корень проблемы - мужской взгляд. Скромность не может быть ответом на сексуализацию женского тела. Мы должны задаться вопросом, почему женское является сексуальным, а мужское - нейтральным. Возвращаясь к статье Вульф, мне показалось интересным, что позже она назвала сексуализирующий взгляд, который она и мусульманка ощущали, "западным взглядом". Когда Вульф пишет о том, что "изгиб [ее] груди прикрыт, форма [ее] ног скрыта, [ее] длинные волосы не развеваются вокруг [нее]", читатель сразу понимает, от кого она прячется - от мужчин. Она сообщила, что чувствует себя свободной, и я буду утверждать, что она чувствовала себя свободной от мужского, а не западного взгляда, поскольку она точно описала, как мужчины сексуализируют женщин на улице.

Позиция Вульф в отношении скромности характерна для либерального феминизма 2000-2010-х годов, который некритично поклонялся выбору. С тех пор ученые, феминистки, журналисты и создатели контента привнесли в феминизм выбора немного нюансов, изучив концепцию "мужского взгляда" и то, как женщины его воспринимают. Этот термин был придуман в 1975 году кинокритиком Лорой Малви для обозначения изображения женщин в изобразительном искусстве и литературе с мужской, гетеросексуальной точки зрения. Популярность этой темы в социальных сетях - доказательство того, что люди, особенно женщины, считают ее актуальной. В 2021 году TikTok превратил ее в узнаваемый тренд с помощью хэштега #writtenbyaman.Создатели снимали, как они учатся с высоким хвостом, играя ручкой во рту; читают книгу в нижнем белье, лежа в постели с бокалом вина; переодеваются в пижаму, как будто исполняют стриптиз; танцуют, как стриптизерша, утром, когда готовят завтрак, проливая воду на рубашку, когда пьют; в офисе играют со своими волосами, преувеличенно выгибая спину. Комедиантка Кейтлин Райли стала известной в Интернете благодаря серии видеороликов под названием "Как пишут о женщинах в научно-фантастических фильмах/военных фильмах/боевиках", в которых женские персонажи сводятся к стереотипам эмоциональной матери, дамы в беде или роковой женщины. Лично мне эта тенденция показалась одновременно уморительной и успокаивающей. Такое ощущение, что кто-то наконец материализовал то, что женщины чувствовали уже давно, и нет лучшего способа сделать это, чем с помощью юмора.

Помимо смешных видеороликов, видеоэссеисты, комментаторы и журналисты еще больше просветили свою аудиторию о том, как мужской взгляд интериоризируется и используется бессознательно. Таким образом, разговор о женской сексуализации развился от "женщины по своей природе сексуальны", который в конечном итоге возлагает вину на женщин за наличие груди, бедер, ног и волос, до "женщины по своей природе сексуализированы", который перекладывает ответственность на то, что сексуализирует - мужской взгляд. Это также привело к тому, что все больше женщин отвергают мужской взгляд и принимают эстетику, которая, как у Билли Эйлиш, позволяет им чувствовать себя комфортно, независимо от того, насколько она "непривлекательна", с одной стороны, или "сексуальна", с другой. Одна женщина однажды прокомментировала одно из моих видео, что перестала смотреть на себя как на изначально сексуальное существо и вместо этого решила придерживаться нейтрального отношения к телу. Она рассказала, что постепенно стала лучше чувствовать себя в своем теле, перестала сравнивать себя с другими и, естественно, перестала воспринимать все как сексуальное.

В самом деле, консервативный политический комментатор Стивен Краудер может критиковать Билли Айлиш за корсет, открывающий ее большую грудь, но сам он регулярно носит ретро-кобуру с пистолетом на плечах, подчеркивающую его мужественную грудь. В обоих случаях они демонстрируют женственность или мужественность с помощью одежды и аксессуаров, которые подчеркивают определенные черты, но только Эйлиш за это осуждают. Ее осуждают за это, потому что, будучи культурной иконой, ее демонстрация сексуальной привлекательности воспринимается как отражение состояния разврата, в котором находится западное общество. Как и в большинстве консервативных режимов, уровень регулирования женской сексуальности служит метрикой для оценки чистоты культуры.

 

"Консерваторы плохи в сексе"

Эрос не имеет значения, говорят консерваторы. Левые социальные консерваторы склонны рассматривать его как буржуазное понятие. Эрос - жертва капитализма, потому что приятные эмоции, проистекающие из эроса, страстная любовь и похоть, могут быть легко превращены в товар, который Иллуз назвал "эмодзи". Коммунист Славой Жижек говорил об эротической любви как о катастрофе. Коммунист Майкл Хардт сказал, что ошибочно считать сексуальную революцию социальной революцией. Журналист и активист Эче Темелькуран говорит, что эрос - это замороженная тема. Единственная форма любви, достойная научного и политического внимания, для них - это agápē, общинная любовь. Они правы в том, что сексуальность - это прежде всего самость, и, конечно, перефразируя философа Лесли Грин, она не обязательно должна быть духовной, политической или интеллектуальной; она может быть просто горячей, влажной или веселой. На самом деле, чтобы понравиться такой песне, как "WAP", не обязательно быть эмансипационной или политически актуальной. Интересно, что люди, которые слушают Cardi B или Megan Thee Stallion, - это в основном женщины и представители квира. Однако мы должны осознавать, что гиперсексуальная музыка питает жажду власти в большей степени, чем жажду близости. Принятие одного за другое - доказательство того, что нам еще предстоит работа, табу нужно снять, а это значит, что мы должны относиться к сексу/эросу серьезно - что в моем словаре означает принятие личного и его политизацию. Если мы отказываемся выполнять эту работу, значит, мы оставляем ее другим, чтобы они извлекали из нее выгоду.

Движение за сексуальное освобождение 1960-х годов сделало секс-позитивность модной до такой степени, что консерваторы были вынуждены вскочить на эту волну. В книге "Акт брака: Красота сексуальной любви" Беверли ЛаХей, основавшая в 1979 году консервативную организацию "Консервированные женщины для Америки", и ее муж Тим предложили христианам улучшить свою сексуальную жизнь. Книга стала бестселлером, было продано более 2,5 миллионов экземпляров. В ней содержались практические советы о том, как может выглядеть полноценная сексуальная жизнь, подкрепленные отрывками из Библии и, следовательно, одобренные Богом. ЛаХейи были преданы консервативному делу, и книга идеально соответствовала их цели как христианских активистов. Тим ЛаХей был основателем и президентом семинаров Family Life, национального служения семьи, которое организовывало конференции по всей стране. «Закон о браке», который, как утверждается, спасла сотни браков, консервативная пара позаботилась о том, чтобы семьи не распадались в то время, когда разводы без права на ошибку становились все более социально приемлемыми.

Сегодня сестры Кристен и Бетани Бил на своем канале girldefined на YouTube следуют по пути, проложенному ЛаХей, предоставляя безопасное пространство для дискуссий о христианской сексуальности. Сестры хотят пролить свет на вопросы, которые редко обсуждаются в христианских кругах, например, как справиться с похотливыми мыслями. В своей книге "Секс, чистота и желания девичьего сердца" сестры рассказывают о своей борьбе с желанием мастурбировать и давлением общества на внебрачный секс. Цитируя отрывки из Библии, они призывают девушек ориентироваться на Божьи намерения в отношении сексуальности, что означает отказ от секса до брака и от похотливых мыслей. Однако после написания книги Бетани вышла замуж и теперь стремится бросить вызов культуре чистоты и вернуть консерватизму позитивный подход к сексу. В ролике, опубликованном в Instagram в ноябре 2021 года, видно, как ее муж кладет ей в рот взбитые сливки, а она радостно передергивает плечами и смотрит на него под песню Тейлор Свифт "... Ready For It?". Подпись к снимку гласит: "Сохраняем веселье и пикантность". Понятно, что сестры из группы girldefined и консервативные женщины в целом хотят просветить христианских женщин о том, что такое секс. Однако быстрый переход от "не употребляйте ничего даже отдаленно сексуального" к "вот новый вибратор, который я купила" может сбить с толку их аудиторию. Новоиспеченные консерваторы, пропагандирующие раскрепощенный, пикантный секс после многих лет сексуального подавления, звучат и выглядят вынужденно. В самом деле секс-позитивное преображение Бетани Бил вызвало немало критики со стороны христиан, которые посчитали, что она зашла слишком далеко. Моя цель - не выяснить, можно ли консерваторам экспериментировать с сексуальностью, а понять, стоит ли кому-то прислушиваться к их советам.

Как человеку нерелигиозному, мне интересно наблюдать за тем, как по-разному разные христиане интерпретируют одни и те же отрывки из Библии. На вопрос "Является ли оральный секс грехом в браке?" создатели христианского контента Дэйв и Эшли Уиллис ответили, что заглянули в "лучшую книгу о браке" - Библию, в которой они не нашли ничего, ограничивающего оральный секс. Кроме того, в одном из эпизодов своего подкаста XO Marriage Эшли утверждала, что вибраторы десенсибилизируют женщин, мешая им достигать оргазма с партнером-мужчиной. По ее словам, вибрация, которую обеспечивает секс-игрушка, не может быть воспроизведена гениталиями мужчины, а также обычным половым актом, добавил ее муж. Собственно говоря, Тристан Тейт, печально известный брат печально известной звезды маносферы Эндрю Тейта, написал в своем твиттере нечто подобное:

Непопулярное мнение - существует физическая разница в сексе с женщинами, которые никогда не пользовались секс-игрушками. Взрывание вагины штуковинами на батарейках имеет физический эффект, и мужчины это чувствуют. Мне все равно, кого это оскорбляет.

По правде говоря, этот аргумент стал палочкой-выручалочкой для мужчин, которые не могут доставить удовольствие женщине, и женщин, которые их жалеют.

Оценка правым политическим комментатором Беном Шапиро клипа на песню "WAP" Cardi B и Megan Thee Stallion - это, пожалуй, один из самых трагических моментов в истории онлайн-консерваторов и секса. Убежденный в том, что вагинальная смазка двух рэперш является симптомом медицинского заболевания, Шапиро порекомендовал им обратиться к. При этом он выставил себя человеком, который никогда не возбуждал женщину сексуально. Неявно признавая свою некомпетентность, реакционер Эндрю Тейт часто хвастался, что его не волнует женский оргазм. Он называл секс скучным и наслаждался насилием со своими партнершами. Майрон Гейнс из подкаста Fresh and Fit (который, напомним, претендует на "правду о женщинах") в одном из эпизодов заявил, что женский оргазм бесполезен. Ролло Томасси, приглашенный в другой эпизод и известный как основатель сообщества redpill, также сказал, что женщины склонны больше фальшивить с доминантными, альфа-мужчинами, потому что они ожидают, что беты сделают дополнительную работу и доведут их до оргазма. Гейнс использовал "наблюдение" Томасси, чтобы сказать своей мужской аудитории стать более доминантными, чтобы им не нужно было заботиться о достижении оргазма партнершей, я думаю.

И вот последняя причина, по которой вам не стоит прислушиваться к советам консерваторов по поводу секса. В сентябре 2022 года Питер Тиль (который инвестирует в различные консервативные организации, проекты и предприятия) профинансировал и выпустил приложение для знакомств The Right Stuff. The Right Stuff рассчитано только на гетеросексуальную аудиторию, и вскоре ему пришлось столкнуться с серьезной проблемой: отсутствием пользователей женского пола. Одна из жалоб пользователей гласила:

В наши дни трудно найти женщину, которая ценит мой патриотизм. Мою веру. И вот после того, как все мои собеседники на Tinder были отвергнуты, я решил попробовать это приложение. [...] Но странное дело, я не смог найти ни одной женщины в нем. Не знаю, может, приложение глючит?

Возможно, Тиль переоценил энтузиазм женщин по отношению к консервативным мужчинам. Правда, которую предлагают пикаперы, такие как, ведущий подкаста Fresh and Fit Эндрю Тейт, краснопильщики и консерваторы, на практике может оказаться неправдой.

С другой стороны, прогрессисты - а точнее, ЛГБТК+ и феминистские движения - всегда боролись за распространение сексуальной грамотности, чтобы мы все могли получать удовольствие. В видео с энергией старшей сестры Джуэлзи призвала своих зрителей (#SmartBrownGirl, как она их называет) открыть себя как центр удовольствия. Еще один представитель чернокожего контента, F.D. Signifier, превратил свой канал в пространство для открытых, информированных разговоров о черной любви и сексуальности. В видеороликах с глубоким погружением, соединяющих личное и политическое, он предлагает молодым мужчинам "принять" красную таблетку и депрограммировать себя из маносферы.

Эти люди заново политизируют самопомощь или самоздоровье через образование и воспитание сознания. Несколько лет назад мне довелось взять интервью у Нормы Мтуме, активистки, которая в конце 1960-х годов принимала активное участие в работе бесплатных медицинских клиник Западного побережья, организованных Партией черных пантер для самообороны. Эти клиники стали местом, где чернокожее сообщество разработало систему самооздоровления для самозащиты от расистского государства. Пантеры, работавшие в клиниках, обучались сами с помощью врачей, студентов-медиков, медсестер и "много читали", чтобы затем в свою очередь обучать своих пациентов. В конечном счете, целью было сформировать сильные тела, готовые к революции, к которой стремились лидеры движения. Благодаря просвещению, профилактике и уходу волонтеры превратили своих пациентов в действующих лиц своего собственного здоровья. Они могли защищать себя как от физического, так и от символического насилия со стороны государства и бороться за равные права. Другими словами, само здоровье стало политическим.

Мтуме рассказала, что им приходится проводить большую профилактическую работу в отношении СПИДа и других сексуальных заболеваний. Во время нашего интервью на сайте она упомянула книгу «Наши тела, мы сами», которую, по ее словам, она рекомендовала и дарила девочкам и подросткам. Книга, написанная бостонским книжным коллективом "Женское здоровье", впервые была опубликована в 1973 году. Двенадцать женщин, получивших образование в колледже и образовавших коллектив, решили написать очень доступную брошюру, в которой они с помощью профессионалов собрали бы все, что узнали из собственных исследований. Книга произвела революцию в жизни женщин, поскольку сняла табу с таких тем, как сексуальное здоровье, сексуальная ориентация, оргазм, гендерная идентичность, контроль рождаемости, аборты, беременность и т. д. Сила книги в том, что она сосредоточилась на силе образования, солидарности и принятия, которые являются частью процесса воспитания сознания. Она распространила знания среди людей, которым было отказано в праве знать, или, по крайней мере, не было стимула для этого.

Эти сетевые черные феминистки и активистки следуют наследию таких людей, как Норма Мтуме, или женщин, стоящих у истоков проекта Our Bodies, Ourselves. Они предлагают радикальные взгляды на любовь и сексуальность. Критически оценивая то, как капиталистические способы потребления проникли в нашу сексуальную и любовную жизнь, они стремятся переосмыслить значение этих терминов и при этом утверждают, что эрос, страстная любовь, может быть освобождающей.

 

Назад в семью

Когда социальные консерваторы пускаются в длинные ностальгические монологи о том, как прекрасна была жизнь "раньше" (это "раньше" никогда четко не определяется), они романтизируют то, что, по их мнению, было более чистым, более традиционным обществом. Раньше мужчины вели себя так, чтобы стать достойными мужьями для чистых, не распутных жен. Контроль молодыми мужчинами осуществлялся через контроль над сексуальностью женщин-подростков и молодых взрослых, обусловленный религиозной моралью. Вот почему практически все социальные консерваторы считают сексуальную революцию провалом. Говоря о противозачаточных таблетках, журналистка Луиза Перри утверждала, что "когда материнство стало биологическим выбором для женщин, отцовство стало социальным выбором для мужчин". Под этим она подразумевает, что на возможность женщины выбирать, хочет ли она детей, мужчина ответил возможностью выбирать, отказаться ли ему от отцовских обязанностей.

Перри - представительница новой группы самопровозглашенных феминисток со здравым смыслом, завоевавших популярность в социальных сетях. Она является автором книги The Case Against the Sexual Revolution: A New Guide to Sex in the 21st Century", которая, по словам журналистки Guardian Рейчел Кук, "может оказаться одной из самых важных феминистских книг своего времени". Перри успешно культивирует свою двусмысленность. Она является колумнистом New Statesman, где пишет о драг-шоу, социальных сетях, выживании, семейной жизни, декретном отпуске и Рое против Уэйда. Каждый раз, когда она пишет или выступает публично, она остается достаточно толерантной, чтобы сохранить за собой ярлык феминистки, но при этом культивирует среди своих читателей сильные антилиберально-элитарные, просемейные настроения. Так, во время интервью для Spectator интервьюер Фрейзер Нельсон был озадачен тем, зачем журналистке New Statesman писать книгу, пропагандирующую семейные ценности. Гибридность Перри и других феминисток здравого смысла позволяет им передавать свое консервативное политическое послание через весь политический спектр.

Честно говоря, я была обескуражена тем, что либеральное СМИGuardian опубликовало столь положительную рецензию на книгу Перри. Писательница Рейчел Кук не согласна со всем, сказала Перри, особенно с ее главой о браке (которая удобно расположена в конце книги, после разделов о консенсуальной антихукап-культуре). Несогласие с выводами книги, а значит, и с ее тезисами, должно вылиться в негативную или хотя бы нюансированную рецензию, но нет, «The Case Against the Sexual Revolution» - "одна из самых важных феминистских книг своего времени".

Важно серьезно отнестись к мнению Перри о браке и семье, потому что, во-первых, оно опасно регрессивное, а во-вторых, я сильно подозреваю, что в будущем мы увидим больше таких феминисток "здравого смысла", как она. Действительно, выступления Перри в консервативных и либеральных социальных сетях привлекли огромное внимание и собрали миллионы просмотров. Поэтому я подозреваю, что подобно тому, как Джордан Б. Петерсон стал гуру самопомощи для поколения молодых мужчин, ищущих смысл жизни, традиционные феминистки со здравым смыслом, такие как Перри, могут повлиять на поколение молодых женщин, которые чувствуют то же самое.

В интервью Spectator, озаглавленном "Фрейзер Нельсон беседует с Луизой Перри [...] о том, почему больше людей должны вступать в брак и почему разводиться должно быть сложнее", Перри вспоминает Закон о реформе развода 1969 года как маркер начала новой эры, которую она не может не называть плохо - эры после сексуальной революции. Этот закон стал революционным, поскольку позволил партнерам подавать на развод "без вины". После 1969 года количество разводов резко возросло, поскольку несчастные пары наконец-то получили возможность законно расторгнуть свой брак. Но как же дети? - спрашивает Перри. По правде говоря, любое нападение на нуклеарную семью, будь то связанное с правами женщин, правами ЛГБТК+, правами транссексуалов и т. д., наталкивается на заявление некоторых консерваторов о том, что "мы должны спасти наших детей". Интересно, что те же консерваторы систематически относят поддержку семьи к частной сфере. Но Перри -феминистка со здравым смыслом, она знает, как отличить себя от жестких консерваторов. Например, она поддерживает несколько мер по поддержке семьи, в том числе увеличение декретного отпуска. В подкаст-интервью с Михаилой Петерсон она рассказала, что собиралась пойти на мероприятие выходного дня, организованное консервативным аналитическим центром, который должен был обеспечить уход за детьми, чтобы матери могли беззаботно присоединиться к нему. Она справедливо отметила, что феминистские организации обычно предоставляли подобные услуги во время конференций. Это интересная точка соприкосновения между просемейной (якобы правой) и просоциальной (якобы левой) политической повесткой дня, которую нам следует рассматривать с осторожностью.

Во всем мире снижается рождаемость, растет национализм, а реакционеры говорят о "великой замене", подразумевая, что белое западное население демографически и культурно заменяется небелым. Поэтому стимулы, побуждающие определенные группы женщин к рождению детей и поддерживающие их в этом процессе, следует воспринимать с долей соли. Например, правительство Владимира Путина решило реабилитировать звание "Мать-героиня", которое в Советском Союзе давало медаль героя и 16 000 долларов женщинам, родившим десять детей. Аналогичным образом, во время президентской кампании 2022 года французский кандидат от ультраправых Эрик Земмур пообещал, что будет выдавать 10 000 евро "за каждого ребенка, рожденного в сельской семье". Марин Ле Пен, которая не известна как сторонница прав женщин, но получила более 40 % голосов избирателей Франции в 2022 году, начала навязывать тему рождаемости в дебатах и вдохновила традиционную правую партию сделать то же самое.

Перри утверждает, что быть матерью-домохозяйкой не так просто, как раньше: "У вас не будет той социальной поддержки, которая раньше ". Она, должно быть, не замечает, что мы постепенно продвигаемся к большей социальной поддержке семей, включая матерей. Можно возразить, что прогресс идет довольно медленно, и такие страны, как США, значительно отстают от Европы, но утверждать, что в прошлом матери получали больше поддержки, неверно. Однако Перри может иметь в виду что-то вроде фордистской семейной зарплаты в США, которая "отводила мужчинам, состоящим в профсоюзе, оплачиваемую роль в производительном труде, а белым женщинам - неоплачиваемую роль домашней прислуги в домохозяйстве". По мнению социолога Мелинды Купер, фордистская семейная зарплата - хороший пример сохранения семьи при капитализме. Эта форма велфаризма продолжалась вплоть до второго президентского срока Никсона с Планом помощи семье. Однако во время второго срока Никсона поддержка движения за права социального обеспечения прекратилась. Неолиберальные сторонники расширения поддержки семьи - в том числе Милтон Фридман и Дэниел Патрик Мойнихан - поняли, что социальное пособие также распределяется среди людей, которые выбирают нетрадиционный образ жизни, и им это не понравилось.

Для Перри традиционная жизнь и религиозность - источники вдохновения. В своей рецензии на книгу "Доводы против сексуальной революции" организация "Коалиция Евангелия" заметила, что список названий глав, включая "Секс должен восприниматься серьезно" (глава 1), "Мужчины и женщины различны" (глава 2), "Некоторые желания плохи" (глава 3), "звучит почти как серия проповедей, основанная на начальных главах Бытия".

Что плохого в том, чтобы черпать вдохновение из Библии? Что ж, я могу переадресовать вас к предыдущему разделу о консерваторах и сексе, но я просто скажу, что Библия - это очень старый, патриархальный текст. В самом деле, христианские феминистки осуждают привилегированную точку зрения, используемую при записи и интерпретации верований и практик, из-залюдям на периферии трудно быть услышанными. Использование Библии в качестве источника вдохновения для того, как взаимодействовать друг с другом - в нашем случае через преданные и не преданные отношения - требует, чтобы автор (особенно тот, кто заявляет, что он феминист) критически оценивал текст. Перри этого не делает. Она заканчивает книгу главами "Брак - это хорошо" и "Послушай свою мать". Тон книги очень патерналистский. Он воспроизводит вертикальность такого текста, как Библия. Обращение к прошлому в поисках ответов, на мой взгляд, не очень хорошая идея. Инклюзивный, непатерналистский подход к поиску решений - это подход горизонтальный, который выбирают люди, потому что он имеет смысл в данный конкретный момент.

В заключение этой части о том, было ли сексуальное освобождение провалом, я соглашусь, что кооптация сексуального освобождения патриархально-капиталистической системой (подразумевающей, что активная сексуальная жизнь повышает социальный/экономический статус человека) побудила молодых людей сделать выбор в пользу сексуальной активности, когда они еще не знали, хотят ли они этого на самом деле. Однако такой взгляд на сексуальное освобождение сводит саму концепцию освобождения к акту трансгрессии. Как мы видели на протяжении всей этой второй части, обсуждение сексуальности ради сексуальности является редким, табуированным. То, как мы подходим к этой теме как общество, в частности через сексуальное образование, довольно консервативно. Хотя во второй половине двадцатого века произошло освобождение отношения людей к сексу, дискурс вокруг него не сильно изменился. Сексуальное освобождение, о котором мы говорим сегодня, по-прежнему вращается вокруг идеи нарушения норм. Другими словами, наши тела и сексуальность по-прежнему находятся под наблюдением и, следовательно, регулируют.

 

Заключение. Переосмысление работы

В первой части мы увидели, как падение "девушки-босса" поставило нас перед сложным вопросом: Что происходит, когда работа перестает быть синонимом освобождения?

Нам не удалось перевести такие онлайн-движения, как "Я не мечтаю о работе", "тихий уход" и вообще тему антиработы в альтернативу навязанной женщинам бинарности "работа-дом". Таким образом, домашнее хозяйство, которое всегда было частью женской жизни, теперь выглядит как сигнал к освобождению. По крайней мере, так рассуждают сторонники традиционного образа жизни. Покинуть капиталистическое рабочее место и заняться домашним хозяйством превращается в подрывной акт, а мы не можем этого допустить. Женщин стимулировали вступать в ряды рабочей силы, чтобы участвовать в экономике, стать финансово независимыми и найти смысл жизни вне дома. Некоторые привилегированные слои женщин извлекли выгоду из своего включения в трудовую деятельность. Однако другие категории женщин чувствуют себя перегруженными работой, эксплуатируемыми и не реализованными. Они не мечтают о работе, не хотят вкладывать все свои силы в развитие карьеры, а некоторые даже не могут позволить себе образование или жизнь вне работы. Настало время изменить наш подход, отказаться от "фиговой работы" и вернуть смысл в работу.Для этого люди должны работать меньше, чтобы они могли уделять время другим видам работы, таким как ведение домашнего хозяйства (для всех,, не только для женщин), садоводство, общественная работа, волонтерство, образование, политизация и досуг, например, создание произведений искусства или занятия спортом. "Конечно, многое из этого было бы чепухой, - говорит антрополог Дэвид Грэбер, - но трудно представить, что 40-50 % будут заниматься чепухой, а именно такую ситуацию мы имеем сегодня", - добавил он, говоря о количестве людей, считающих свою работу "чепухой ".

 

Переосмысление семьи

Кампании левых против гетеросексуальной нуклеарной семьи, их неоднозначная позиция в отношении порнографии и поддержка трансгендерной молодежи используются правыми - людьми, которые обычно голосуют за отказ от программ школьных завтраков, семейных пособий и ухода за детьми, - чтобы представить левых как антисемейных. Пришло время левым вернуть себе тему семьи. Первый шаг - дать ей новое определение. Сегодня типичная семья - это небольшая частная ячейка общества. Функция заботы почти систематически возлагается на ее членов женского пола: сестру, мать, тетю, бабушку. Такая структура семьи претендует на то, чтобы заботиться, делиться и любить, и "делает внешний мир холодным и недружелюбным". Чтобы переосмыслить семью, необходимо выйти за рамки родственных связей и включить в нее сообщество. Один из способов сделать это - разнообразить типы отношений, которые мы ценим. Во второй части мы упоминали о силе agapè, общинной любви, которая может проявляться через дружбу. Дружба для многих была убежищем вне семьи, потому что семья не всегда поддерживает себя и может подавлять индивидуальность, быть местом насилия или способствовать социальной и идеологической изоляции. Дружба, с другой стороны, означает открытость, потому что всегда есть новые друзья, которых можно встретить, с которыми можно познакомиться, и, следовательно, новый жизненный опыт, которому можно научиться и с которым можно соединиться. Дружба носит подрывной характер, поскольку те, кто отдает ей предпочтение и при этом отвергает семью, оказываются в позиции сопротивления. Чтобы снизить ее ценность, глубокая дружба либо сексуализируется ("они, должно быть, геи"), чтобы материализовать девиацию, либо воссоединяется с родством (сестринством, братством), чтобы отменить презумпцию гомосексуальности и вернуться к семье. Считается, что глубокие человеческие связи могут быть достигнуты только через секс или романтику - или конечный продукт их обоих, семью. Так появляются дискурсы, пропагандирующие право на секс как лекарство от одиночества инцелов, а брак - как лекарство от безличной культуры перепихона. Пришло время пропагандировать новые формы близости, переоценить дружбу и представить себе семью как нечто безграничное.

 

Переосмысление Интернета

Интернет - это одновременно пространство для определения себя и создания сообществ. На протяжении всей этой книги мы видели, как онлайн-сообщества влияют на принятие определенных стилей жизни, идеологий и гендерных проявлений. Мы видели, как вместе влиятельные люди, гуру и зрители регулируют самовыражение посредством наблюдения. Однако некоторые разделы интернета избегают цифрового паноптикона. Например, VRchat, онлайн-платформа виртуального мира, стала "игровой площадкой идентичности, всем, кем вы хотите быть, обо всем, о чем можете мечтать", - говорит ютубер Страш. В самом деле, всего за несколько кликов VR-игроки могут изменить свой наряд, аксессуары, имя пользователя, а также пол. Многие игроки-мужчины выбирают в качестве аватара аниме-девушек, чтобы иметь возможность "вести себя женственно" - быть уязвимым, проявлять сочувствие или просто "выглядеть мило". Выбор мужского персонажа подразумевает, что им придется демонстрировать пик мужественности, а это утомительно. Принимая на себя противоположные гендерные характеристики на длительный период времени, пользователи VRchat могут испытать сбалансированную идентификацию с обоими полами и развить менее гендерно-стереотипные убеждения о себе. Другими словами, смена пола с помощью VR изменила восприятие участниками гендерного фактора как фиксированной бинарности. Дело не столько в том, что VR - это "woke", сколько в том, что интернет - это пространство, характеризующееся иронией и перформансом. Как объяснялось в разделе о фитгерлз, пользователи VRchat деконструируют гендер бессознательно, через собственное тело или его продолжение - аватар. Другие интернет-пользователи, которые уже сомневаются в своей гендерной идентичности - автор Легейси Рассел называет их глюками, - могут использовать встроенную в VRchat иронию для безопасных экспериментов и формирования своей индивидуальности.

В интернете исследования себя становятся жертвой тотализирующего присутствия индустрии самопомощи. От маносферы до альтернативной самопомощи, онлайн самопомощь проецирует эстетику сообщества только для того, чтобы привлечь молодых людей, ищущих смысл и готовых покупать ее курсы и идеологии. Пришло время вернуться к сути интернета, которая заключается в сотрудничестве равных с равными. Такая платформа, как Википедия, должна вдохновить нас на создание этой альтернативы. В Википедии люди со всего мира могут вносить свой вклад, редактировать и оспаривать статьи, которые доступны всем бесплатно и на разных языках. Ни один из участников не получает зарплату, однако этому интернет-учреждению удалось полностью разрушить более чем двухсотлетний капиталистический рынок энциклопедий. Деприватизация - необходимый шаг, чтобы вернуть интернет людям, ведь именно люди создали его - от подводных кабелей до экрана вашего компьютера.

Деприватизация также означает, что мы можем переосмыслить то, как мы рекомендуем контент в Интернете.платформыBig Techдиктуют, что попадает в вашу ленту социальных сетей, основываясь на том, что удерживает людей на платформе. Они используют взаимное сотрудничество в виде лайков, комментариев и акций в соответствии с требованиями рекламодателей, чтобы определить, что является релевантным, а что нет. Поэтому не все пользовательские данные одинаковы. Я могу легко предсказать, что видео под названием "Бен Шапиро уничтожает трансгендеризм и аргументы в пользу абортов" наберет больше просмотров, чем видео под названием "Краткая история культурных войн". На самом деле, я обманываю, потому что оба видео существуют на YouTube, и у первого в восемь раз больше просмотров, чем у второго. Образовательное видео под названием "Краткая история культурных войн" набирает меньше просмотров, потому что в нем нет ничего сенсационного. С точки зрения капиталистов, это видео, вероятно, не будет удерживать пользователя на платформе так же сильно, как сенсационное видео-кликбейт. Проще говоря, левые явно проигрывают в игре в культурную войну, которую правые ведут в Интернете. Проигрывают не потому, что левые идеи не популярны, а потому, что левые не ведут, а догоняют. Мы должны предлагать что-то другое и создавать собственные формы развлечений, которые соответствуют нашим ценностям и не являются чисто реакционными.

Деприватизация интернета обеспечит естественное сокращение производства контента "кликбейт", генерируемого лицами или ботами, стремящимися к прибыли. Кроме того, это может побудить либеральные и центристские СМИ отказаться от тенденции организовывать сенсационные дебаты по вопросам политики идентичности ради ангажированности. Такие дебаты претендуют на то, чтобы "показать разные точки зрения и начать диалог", но на самом деле способствуют распространению крайних идеологий, которые ставятся в один ряд с прогрессивными идеями по принципу "за" и "против": "pro-choice vs pro-life", "плоская земля vs. ученые". Скорее всего эти СМИ даже не делают попыток проверить то, что говорится в их передачах. Я со всей серьезностью заявляю, что они несут ответственность за стандартизацию антифеминистской, антитрансвестистской и, следовательно, антигуманной идеологии среди молодого поколения.

 

Переосмысление общества

В то время как одни ищут ответы в прошлом или предаются апокалиптическим рассуждениям, другие полны решимости найти решения сейчас и для грядущих поколений. У женщин, которых социализировали, чтобы они несли в себе ценности заботы, и у меньшинств, которые могут только надеяться на лучшее будущее, есть амбиции. Мы представляем себе мир, где все формы господства будут отменены, где люди не будут считаться выше природы, а станут частью живого, где гендерные различия будут второстепенными, а такой мощный инструмент, как интернет, станет общим благом, доступным для всех. Долг таких радикалов, как мы, - создавать новые повествования, чтобы изменить сознание людей и заставить их поверить в возможность лучшего будущего. В 1870 году Жюль Верн написал книгу "20 000 лье под водой", в которой он представил персонажа Немо. Немо - индеец, чья семья была убита колонизаторами. В отместку он присвоил и усовершенствовал технологии колониальных держав, чтобы создать под водой модель эгалитарного общества. Другими словами, он стал "прототипом техногероя, обратившего технологии угнетателей/доминантов против них самих и использовавшего их на благо остального общества", - пишет Эрик Хантинг. Мы можем черпать вдохновение у Немо, но в конечном итоге мы знаем, что ни один герой не спасет нас всех. Ни один человек не может преобразовать общество, это могут сделать только коллективы. Тем не менее, созданный Немо прототип эгалитарного общества может стать реальностью. В Интернете пользователи популяризировали воображаемый "соларпанк", который зародился как художественное движение и эстетика. Соларпанк - это согласование климатической и социальной справедливости с тем, как мы создаем и строим общество. Это городская эстетика, которая стремится защитить все формы жизни, приспосабливаясь к демографическим ограничениям.

Мы должны тренировать свое воображение, чтобы придумывать радикальные альтернативы, но нам также необходимо представлять, как мы сможем их реализовать. Как обычно говорят гуру самопомощи: невозможно поддерживать долгосрочное видение, не установив краткосрочных и среднесрочных целей. Когда видение слишком пугающее, слишком нереалистичное, человек, скорее всего, откажется от него. Поэтому, думая о смелом будущем, мы должны думать и о том, как его достичь. Социальные действия - это обязательно ответ. Однако мы можем представить себе новые формы социальных действий, которые не являются просто реакцией - то есть они направлены на сохранение ранее достигнутых успехов, которые рискуют быть утраченными. Вместо этого давайте возглавим борьбу и будем смелее. Давайте направим нашу энергию на молодое поколение и вселим в его сознание надежду и справедливость. Давайте создадим сюжеты, в которых покажем, как молодые люди борются за справедливость, как радикальные социальные перемены воплощаются в жизнь и как в процессе этого крепнет любовь между людьми.