«Моссад». История лучшей в мире разведки [Иосиф Дайчман] (pdf) читать онлайн
Книга в формате pdf! Изображения и текст могут не отображаться!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
СМОЛЕНСК
РУСИЧ
У Д К 32
ББК 66
А 12
Серия основана в 1999 году
Книга публикуется в авторской редакции
Дайчман И.
Д 12
«Моссад». История лучшей в мире разведки. Смоленск: «Русич», 2001. - 464 с. (Тайны XX века).
IS B N 5-8138-0223-1
И зраильская разведка «Моссад» считается одной из
самых э ф ф екти вны х в мире. И сто р и я создания « М о с
сада», его с т р у кт у р а и методы работы, клю чевы е
ф игуры , разведывательные операции, ставш ие достоя
нием гл асности и связанны е с ни м и по л и ти че ски е
скандалы — обо всем этом читатель узнает на с тр а н и
цах этой к н и ги , увлекательного повествования о тайнах
прош едш его века.
—
У Д К 32
ББК 66
© И. Дайчман. 2001
© Составление, оформление и
IS B N 5-8138-0223-1
разработка серии. «Русич». 2001
ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ
В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО «ШАИ»
Разведка — это всего лишь продол
жение политики . Если политика пло
хая, то даже самая лучшая в мире
разведка ее не спасет.
Иосиф М ел м ан
В этой книге предпринимается попытка историко
политологического исследования полувековой истории
разведки и контрразведки Израиля.
В этой стране, как и в большинстве других, суще
ствовало и существует несколько организаций и учреж
дений, обеспечивающих разведку, внутреннюю безо
пасность, секретные операции и отстаивание
специфическими средствами интересов государства, в
том числе и не присущих другим странам мира. Неко
торые из них претерпели за полвека значительные из
менения, стали главенствующими или, наоборот, сли
лись с другими подразделениями, некоторые же
продолжают действовать и развиваться, порою не так
сильно отступаясь от принципов, заложенных в первые
годы их существования. Некоторые ведомства, как,
например, военная разведка, практически ничем прин
ципиальным не отличаются от подобных служб в том
3
большинстве стран, которые ощущают военную угрозу
со стороны соседей или, наоборот, стремятся к дости
жению военного превосходства. Другие ведомства бо
лее специфичны и если имеют аналоги в других стра
нах, то достаточно далекие. Например, трудно найти
прямой аналог той части разведывательного сообще
ства, которое обеспечивает, иногда «легально», на госу
дарственном уровне, а иногда только путем специаль
ных операций, иммиграцию евреев из всех стран
диаспоры.
Говоря об израильской разведке, нельзя ограничи
ваться только «Моссадом» или «Шерут Модиин», точно
так же как контрразведка страны - это не только «Ш ин
Бет». Пожалуй, как в никакой другой стране, здесь
действует именно разведывательное сообщество (с до
вольно широкой ротацией кадров между подразделения
ми), что не исключает конфликтов между его ветвями,
несколько напоминающих постоянные трения между,
например, ЦРУ и ФБР в С Ш А или КГБ и ГРУ в СССР.
И уж наверняка ни в одной другой стране не было
ситуации, когда перестройка и развитие разведслужб
было бы столь тесно увязано со стремительными сме
нами политической обстановки, а порой и внутренней
конъюнктуры, которые происходили в этой молодой и
небольшой стране.
Как во всех странах и регионах, разведка здесь
существовала и действовала с незапамятных времен. Те
государственные, социально-политические, экономичес
кие и клерикальные образования во всех уголках мира,
которые не уделяли достаточного внимания разведыва
тельным действиям, как правило, безвозвратно канули
в небытие — или выстояли на каком-то конкретном
историческом этапе только ценою чрезмерных страда
ний и усилий.
Длительная история тяжелейшей, наполненной
перипетиями борьбы семитских народов на Ближнем
Востоке, борьбы, в которой постоянно осуществлялся
4
целый ряд разведывательных и контрразведывательных,
диверсионно-террористических, пропагандистских, де
зинформационных и прочих тайных и явных операций,
достаточно подробно описана в общедоступном источ
нике — Библии и Евангелии. Некоторые специальные
операции тех времен (скажем, акция по устранению
крупного военного лидера с помощью Юдифи или весь
ма подобная ответная — против Самсона, психологи
ческие атаки и спецоперации Моисея, применение
спецсредств под Иерихоном) стали классикой, реально
исходной точкой формирования идеологии для боль
шинства, почти для всех разведслужб мира.
В новейшие же времена официальную историю
разведки отсчитывают с 1948 года, причем это было
бурное начало, поскольку борьба Израиля за право на
существование началась уже в день создания государ
ства — тогда на его территорию вторглись армии сосед
них арабских государств. Но конкретная, практическая
история израильской разведки как формирования, как
штатной профессиональной службы началась раньше —
точно так же, как борьба за будущее государства нача
лась не в 1948 году, а почти на тридцать лет раньше,
когда по решению Всемирной Сионистской Организа
ции в Палестине была создана подпольная армия «Ха
гана». В ней - это парадигма существования и деятель
ности армии — были выделены структуры разведки и
контрразведки. И точно так же, как сформированные в
1941 году в составе «Хаганы» ударно-диверсионный
отряд «Палмах» и морские силы «Пал-Ам», эти струк
туры стали основой, на которой и создавались армия,
ВМ Ф, разведывательное сообщество — и, фактически,
почти все государственные структуры Израиля.
Со времени, так сказать, «эмбрионального» разви
тия государства проявилась важная специфическая чер
та или тенденция, которая не всегда выявляется в кон
кретных исследованиях, но всегда наличествует.
Большинство из первых лидеров Израиля были
5
помимо того что сионистами (это настолько общая для
практически всех фигурантов исследования характери
стика, что повторять ее каждый раз просто совершенно
излишне), еще и социалистами демократического тол
ка, т. е. приверженцами построения демократического
общества; но, создавая его основы, надо было обеспе
чивать безопасность и оборону своей страны.
Эта сложная и несколько противоречивая задача —
обеспечение строго управляемого, но одновременно и
свободного демократического общества —решалась всю
историю Израиля и решается поныне, хотя к власти в
последующие годы приходили и приходят лидеры со
значительно более удаленными от социал-демократии
ориентирами.
Кроме того, совершенно очевидно, что в таком
специфическом государственном образовании на соци
ально-политическую ситуацию в стране влияют рели
гиозные процессы и тенденции; позиции религии —
неоднородной, кстати, хотя и государственной, — очень
сильны. Точно так же политические действия, векторы
иммиграции (алии) и реалии всех основных государ
ственных институтов постоянно изменяют обстанов
ку — точно так же, как сами они зависят от ситуации и
подвержены ее влиянию.
О
некоторых из социальных институтов, например
о роли армии в израильском обществе, в других иссле
дованиях сказано уже немало. Здесь пойдет речь о
службах, обеспечивающих безопасность государства
методами разведки и контрразведки, — не потому, что
таких исследований не существовало или автор распо
лагает принципиально иными сведениями, перевора
чивающими уже сложившиеся представления, а скорее
всего потому, что историческая дистанция дает больше
оснований для их беспристрастной оценки и анализа.
Некоторые из процессов, попросту не замеченных, не
проявленных в должной мере, сейчас, на рубеже веков,
развернулись вполне очевидно. Другие же явления за
6
малчивались в исследованиях или давались с большими
натяжками и оговорками, скорее всего из опасения
выглядеть «непатриотичными». Но по нашему глубоко
му убеждению, патриотизм никак не предполагает зашоренность и замалчивание негативных явлений.
ЧАСТЬ 1
ЭТО БЫЛО НЕДАВНО...
Глава 1. ВРЕМЯ РАЗБРАСЫВАТЬ КАМНИ
Итак, официальное начало.
...30 июня 1948 г. шестеро мужчин в хаки поодиноч
ке нырнули в здание № 85 по улице Бен-Иегуда в ТельАвиве, где на втором этаже дома под вывеской «Кон
сультационные услуги» располагалась штаб-квартира
организации, известной под названием «Шаи».1 Это
была служба разведки подпольной армии палестинских
евреев, армии, известной ранее, до получения Израилем
независимости, как «Хагана» («Оборона»). Управление
«Шаи» также называли аббревиатурой РСЕА — разведы
вательная служба Еврейского агентства.
Собственно «Шаи» на то время занималась общей
разведкой и сбором информации, а другое управление
при ЕА, управление «Моссад» — контрразведыватель
ными и специальными операциями; еще, так сказать, в
«эмбриональном периоде» израильские службы развед
ки и контрразведки уже были весьма знамениты как
своей эффективностью, так и жесткостью действий.
Теперь пришло время изменить не только назва
ние, но и структуру и особенности действий. Через
8
6 недель после официального провозглашения (15 мая
1948 г.) Государства Израиль «Хагана» вошла в состав
вооруженных сил страны (точнее, стала их основой),
что ознаменовало конец организации «Шаи» — и рож
дение нового израильского разведсообщества.
Люди, собравшиеся в тот день в Тель-Авиве, были
руководителями (а иногда и основателями) секретных
служб, составляющих современное израильское разве
дывательное сообщество. Эти люди, служащие толькотолько рожденного государства, все без исключения
были далеко не новичками, все обладали огромным,
как правило, многолетним опытом проведения тайных
операций: шпионаж, контрабанда, сбор информации
любыми, даже сверхжесткими методами — они делали
все, что требовали обстоятельства, во имя создания
страны и обретения ею независимости, а также утвер
ждения в ней идеалов сионизма. Немного примеров в
истории, когда страна (а не просто форма государ
ственности, как, скажем, иерократия, коммунизм или
нацизм) создавалась как воплощенная идея.
О реальном участии руководителей разведки во внут
ренней политике Израиля, или, как считают более уме
стным сказать некоторые авторы, «в процессе становле
ния и развития демократии», сведений не так много.
Апологеты утверждают, что руководители спецслужб
«всегда оставались на позициях наблюдателей и никогда
не принимали полноценного участия в политическом
процессе». Равнялись, дескать, на англичан: с одной сто
роны, на английских контрразведчиков, которые в свое
время достаточно жестко и эффективно вели борьбу с
подпольным движением евреев в Палестине, а с другой
стороны — на лондонских политиков. Им нравились и те
и другие. Но весь исторический опыт, накопленный в
мире, свидетельствовал о том, что не существовало ре
цепта, как защитить страну во время войны, не подавив
одновременно демократию, — особенно на Ближнем Во
стоке, чуждом западным представлениям и ценностям.
9
Пожалуй, только у англичан накопился кое-какой опыт;
теперь надо было попытаться им воспользоваться — и те,
мягко говоря, резкие и кардинальные действия, которые
предпринимались разведчиками и вызывали самую не-однозначную реакцию, были исканиями, предприняты
ми с самыми добрыми намерениями.
Есть и другие мнения. Наверное, никак нельзя
сбрасывать со счетов, что многие высшие руководители
Израиля — вплоть до премьер-министров и президен
тов — достаточно долго проработали на руководящих
постах в разведывательном сообществе или хотя бы
служили в каком-либо из его подразделений, а у про
чих ведущих политиков опытные разведчики были по
стоянными консультантами и штатными советниками.
Важнейшие департаменты правительства, в частности
Министерство иностранных дел, не говоря уже о МВД,
работало и работает в настолько тесной взаимосвязи с
разведчиками, что порой трудно различить официаль
ную и тайную политику. И более чем сомнительными
кажутся предположения об их «демократических» ориен
тирах. Разведчики всех уровней исповедовали скорее
тоталитарные нормы и просто ограничивались в дей
ствиях идеологическими (сионизм) мотивами.
Итак, вернемся к истории.
Крайне напряженная — шла война с превосходящи
ми силами арабских государств— обстановка и ску
дость ресурсов, которыми располагало только-только
созданное государство, требовало принятия срочных
стратегических решений.
Они были выработаны руководством правящей
партии «Мапай» — основные стратегические концеп
ции определялись самим «Стариком»2 и его доверен
ным помощником Рувеном Шилоем. Затем лидер
партии, первый премьер Давид Бен-Гурион на их осно
ве провозгласил секретную доктрину обеспечения жиз
ненных интересов государства.
10
Исходя из нее, он сообщил на встрече с нынешним
шефом «Шаи», что разведка должна быть реорганизо
вана и развита с тем, чтобы стать важнейшей частью
обороны Израиля. Причем она должна быть не просто
хорошей, а превосходной.3 И вот теперь в штаб-квар
тире «Шаи» проводилось совещание для практической
реализации намеченных принципов.
На этом последнем совещании «Шаи» председа
тельствовал руководитель этой высокоэффективной орга
низации подполковник Иссер Беери. Это был рослый,
чернобровый мужчина с запоминающейся внешностью:
подбородок с глубокой ямочкой, резкие черты лица,
кустистые брови и венчик седых волос вокруг большой
лысины. За высокий рост его называли «Большой Ис
сер».4
Он ознакомил присутствующих (а это были руко
водители или специальные полномочные представите
ли основных ведомств, осуществляющих разведыватель
ную и охранно-контрразведывательную деятельность) с
директивами, полученными от «Старика».
Следовало выполнить указание премьер-министра:
распустить «Шаи» - но использовать кадры этой орга
низации как основу нового разведсообщества.
Дело было не в том, чтобы дать «Шаи» новое на
звание. Вместо этого бывшая разведслужба «Хаганы»,
но не только она, а и отдельные структуры других
сионистских организаций и некоторые из этих органи
заций целиком должны были стать основой для созда
ния следующих четырех самостоятельных специальных
служб.
Военная разведка
В соответствии с общей доктриной и специальным
решением премьера, Беери объявил, что отныне он
будет возглавлять военную разведку, «Шерут Модиин»,
ведущую и важнейшую службу в разведсообществе,
11
подчиненную Министерству обороны. В то время она
называлась Разведывательным отделом армии, а позже
она стала называться короче: «Аман», что означало
«разведывательное крыло».
Перед этой службой стоял широкий круг задач:
сбор информации о вооруженных силах, прежде всего,
соседних арабских стран как наиболее вероятного про
тивника, цензура израильских средств массовой ин
формации, безопасность вооруженных сил и военная
контрразведка.
Служба внутренней безопасности
Беери объявил ветерану «Шаи» Иссеру Харелу, что
тот назначается вместо Хаима Герцога, перешедшего в
военную разведку, руководителем контрразведывательного агентства, известного в настоящее дремя как «Ш ин
Бет», то есть Службы общей безопасности.
Иссер Харел как раз в то время проходил юриди
ческую процедуру смены фамилии (вместо «Гальпе
рин», под которой он родился в России в 1912 году).
В организации «Шаи» он занимался наблюдением за
правым крылом еврейских организаций, многие из ко
торых вели активную террористическую деятельность,
а также — что весьма было важно — отвергали авторитет
Бен-Гуриона и «Хаганы».
Предложенный пост был по душе Харелу5, так как
он был убежден, что внутренние враги Израиля могут
быть так же опасны, как и внешние; он также был
твердо убежден, что истинные защитники Израиля
должны строго придерживаться определенного кодекса
поведения — и практически всегда и во всем проводил
в жизнь эту убежденность.
Достаточно скоро оказалось, что обеспечением
внутренней безопасности его интересы и возможности
не ограничиваются.
12
Служба внешней разведки
Здесь произошли самые серьезные изменения. Соб
ственно говоря, как структура она создавалась впер
вые — в предшествующий период сведения от много
численных источников во внешнем мире обобщались и
анализировались по мере возможности всеми членами
политического руководства. С формированием М ИД
было признано целесообразным осуществлять коорди
национно-аналитическую работу в его рамках.
Беери сообщил Борису Гуриелю, что в качестве
нового начальника политического департамента М ини
стерства иностранных дел он будет входить в состав
разведсообщества и отвечать за сбор информации за
пределами Израиля.
50-летний уроженец Латвии Борис Гуриель (Гурвич) уже имел большой опыт работы с иностранцами;
во время Второй мировой войны он служил в англий
ской армии и был взят в плен немцами, но уцелел.
В «Шаи» он отвечал за ведение разведки за представи
телями английских властей в подмандатной Палестине.
Вскоре в составе М И Д и его политического депар
тамента под руководством Гуриеля был создан специ
альный «исследовательский отдел» («Махлекет Хамикар»), непосредственно организовывавший проведение
разведывательных операций под прикрытием диплома
тических представительств нового государства.
Эта структура просуществовала недолго.
Институт «Алия-Бет»
По решению премьера «Институт Алия-Бет», вклю
чающий, наряду с центральными и региональными
структурами, службу «Бриха», ведающую эмиграцией
(алией) евреев из стран социалистического лагеря, дол
13
жен продолжать свою тайную деятельность под руко
водством Шауля Авигура, хотя предполагалось, что
первоначальная миссия «Алии-Бет» — тайная доставка
в Палестину еврейских эмигрантов — будет скорректи
рована, так как эмиграция в Израиль, как полагали в
тот период, стала вполне легальной6.
Руководитель «Алии-Бет» Саул Мейеров родился в
1899 году в Латвии. В 1934 году он помогал создавать
«Шаи» и в 1948 году был одним из заместителей БенГуриона как министра обороны. Его главная задача
заключалась в закупке оружия за рубежом (служба «Ре
кеш»; в первые послевоенные годы закупалось и ввози
лось преимущественно немецкое и чешское оружие
через Балканы и Италию).
В Израиле Саул принял имя Авигур — «отец Гура» —
в память своего сына Гура, погибшего в Первой изра
ильской войне.
Авигур не присутствовал в Тель-Авиве в момент
рождения израильского разведсообщества, так же как
не присутствовал там и другой основатель организации
«Шаи», Рувен Шилой. Однако именно Шилой как
специальный советник премьер-министра по внешней
политике и стратегическим вопросам задумал реорга
низацию разведслужб. О нем и об основных принци
пах, положенных им в основу деятельности, в следую
щей главе. Здесь же считаем необходимым обратить
внимание на вот какую важную сторону «историческо
го начала». Да, все руководители были людьми опыт
ными, закаленными в многолетней борьбе. Да, все
основные структуры разведывательного сообщества, под
теми или иными названиями, уже существовали, и речь
шла об организационно-структурных факторах, а иног
да просто о бюрократических процедурах. Да, в каждой
службе уже были более-менее опытные и высокопро
фессиональные работники — и практически все они без
14
исключения продолжали работу в разведке еще не
сколько десятилетий. Все время приходили новые люди,
но «старики», когда появлялись отделы, становились
руководителями отделов; когда формировались подраз
деления, становились их руководителями, или же оста
вались ответственными оперативниками, резидентами,
кураторами, старшими агентами. Это были, в общемто, люди одного поколения, одного призыва, одной
идеологии или, как модно сейчас говорить, ментали
тета. И если первые руководители определяли, так
сказать, «лицо» соответствующих служб, то эти — в
большинстве своем неизвестные, связанные подпис
ками пожизненного молчания — работники обеспечи
вали функционирование механизмов разведки. Их
личные взлеты и их личные слабости, уникальное
сочетание таланта, интуиции, профессионального ма
стерства, идейности — и в то же время характерной
для самоучек ограниченности и верхоглядства в соче
тании с известным комплексом превосходства — и
определили многие особенности действий разведки
примерно до середины шестидесятых.
А естественная смена поколений, приход во все
ветви разведсообщества на заметные посты людей с
другим опытом, другим образовательным уровнем и,
шире, с другим менталитетом лежит в основе специфи
ки истории разведсообщества в семидесятые годы.
Но не будем пока забегать вперед. Поговорим о
Разведчике №1.
Глава 2. ПОСЛАННИК НЕБЕС
Это имя - Рувен Шилой (в другой транскрипции Шилоах) - пока еще по большому счету не приобрело
национальную известность и не вошло в сонм героев,
уважаемых евреями всего мира. Такова реальность: люди
из теневой сферы, например шпионажа, редко получа
15
ют (при жизни) признание, которое они заслуживают,
если вообще становятся известными. Имя Шилой, тем
не менее, следует запомнить как олицетворение развед
ки Израиля.
Кстати, за пределами государства благодаря своей
многогранной деятельности он был достаточно извес
тен — хотя его известность больше касалась легальных
сторон его работы. Многие политические и деловые
партнеры Шилоя считали его прежде всего не развед
чиком, крупнейшим стратегом разведывательного со
общества Израиля, а дипломатом и политическим орга
низатором, «очень деловым человеком», близким к
первым руководителям страны.
Вот как о нем вспоминают: «Невысокого роста, с
голубыми глазами, поблескивающими за стеклами «про
фессорских» очков, Шилой обладал пронзительным,
давящим взглядом».
«От него исходило ощущение силы и таинственно
сти».
«Он отличался ненасытной любознательностью и
всегда вникал в мельчайшие детали вопросов, которы
ми занимался».
На правой щеке этого невысокого, сдержанного,
всегда аккуратно одетого человека змеился шрам —
памятка от взрыва арабского автомобиля, начиненного
взрывчаткой, в марте 1947 года неподалеку от иеруса
лимского представительства Еврейского агентства.7 Те,
кто его знал, говорят, что Шилой умел задавать вопро
сы, но сам редко давал ответы. Это был одинокий волк,
который занимался своим делом, предпочитая оста
ваться за кулисами, пунктуальный и методичный ана
литик, представлявший свои рекомендации без какойлибо эмоциональной окраски. Он был очень
реалистичным, точным и прагматичным человеком, но
в личной жизни предпочитал оставаться загадочным.
«Шилой любил в своих интервью и при заполне
16
нии всякого рода анкет сообщать о себе противоречи
вые сведения, даже когда эти детали не имели особого
значения, как если бы он хотел создать вокруг себя
обстановку тотальной секретности», —отмечал его био
граф Хагай Эшред.
«Когда Рувен Шилой садился в такси, — вспоминает
его друг, выдающийся дипломат Абба Эбан, —он никогда
не называл водителю адрес. Только лаконичный приказ:
«Поехали». И когда водитель спрашивал: «Куда?», Шилой
смотрел на него таким пронизывающим и недоверчивым
взглядом, будто тот был опасным шпионом»8.
Шилой пришел в этот мир под именем Рувена
Засланского.
Его семья жила в ортодоксальном еврейском рай
оне Иерусалима, который в то время управлялся Отто
манской империей. Отец Рувена, Ицхак Засланский,
был раввином, который передал своим детям — двум
сыновьям и двум дочерям — стремление к знаниям,
далеко выходившее за рамки традиционного религиоз
ного образования. Кстати, ортодоксальные семейные
традиции не оставили большого следа — Рувен отказал
ся от многих специфических обычаев, например, от
употребления кошерной пищи.
Учителя Рувена отмечали, что он был серьезным и
талантливым студентом. Он обладал чувством юмора
(хотя редко его выказывал), а также обнаружил актер
ский талант, который впоследствии весьма пригодился
в разведывательной работе.
Рувен мог быть обаятельным, если ему хотелось
таким казаться. Когда он преподавал иврит новым
иммигрантам из Америки, то стал ухаживать за активист
кой социального обеспечения Бетти Борден из НьюЙорка. В 1936 году они поженились.
...Но главной его «любовью» была «Хагана», где
Бен-Гурион и другие лидеры, быстро заметив его та
17
ланты, продвигали Рувена вверх по командной лестни
це — и он отвечал им беспредельной преданностью.
По мере подъема в руководство сионистского дви
жения он сократил свое имя с Засланского до Заслани,
а впоследствии взял в качестве имени свой подпольный
псевдоним «Шилой».9
Ему действительно приходилось выполнять дели
катные поручения, прежде всего Бен-Гуриона. Это еще
не была настоящая разведывательная работа, но с само
го начала деятельности его тайные миссии предполага
ли четкое определение противников, сбор полной ин
формации о них и вечный поиск союзников.
Свое первое настоящее разведывательное задание
Шилой получил в августе 1931 года, когда ему еще не
исполнилось 22 лет. «Еврейское агентство» внедрило его
в столицу Ирака Багдад. Официальным прикрытием его
внедрения была работа школьным учителем в еврейской
школе. Преподавание не отнимало слишком много вре
мени и сил, поэтому выглядело вполне естественно, что
способный молодой педагог Рувен Засланский-Шилой в
свободные дни также подрабатывал как журналист —
что, естественно, позволяло ему совершать и даже пред
полагало многочисленные поездки по стране.
За три года такой «журналистской» работы Шилой
сумел создать внушительную информационную сеть.
Особенно полезны оказались вылазки в горный Курди
стан, на севере Ирака, где ему удалось установить кон
такты с горцами, не имевшими своего государственно
го образования. Опыт успешного сотрудничества с
курдами в дальнейшем лег в основу «периферийной
философии», одного из важных догматов израильской
разведки. Так называлась стратегия тайных (в редких
случаях — и явных) союзов с неарабскими меньшин
ствами на Ближнем Востоке.
Шилой небезосновательно считал, что евреи могут
18
найти себе друзей и «внутри» арабских стран, и на
периферии арабского мира.10
Работа в Ираке прошла успешно, опыт и идеи
Шилоя стали пользоваться все большим вниманием в
руководстве. В 1934 году «Хагана» поручила ему созда
ние профессиональной разведывательной службы — «для
защиты долгосрочных интересов еврейской общины» в
Палестине. Эту работу он выполнял вместе с Саулом
Мейеровым (Авигуром), и вскоре они создали «Шаи».
Официальной работой Шилоя в те годы считалось
поддержание связи между Еврейским агентством БенГуриона и британской администрацией в Палестине,
отношения между которыми складывались далеко не
безоблачно.11
Когда в Европе началась Вторая мировая война,
Шилой много сделал для улучшения и углубления ев
рейско-британских отношений. Наконец-то самые кон
сервативные британские политики осознали, что нацист
ская Германия была общим врагом как евреев, так и
англичан, и, хотя не без ряда сложностей, начали уста
навливать конструктивное сотрудничество.
Шилой помог создать еврейскую бригаду в составе
британских вооруженных сил. Это был дальновидный
шаг: впоследствии бригада явилась одной из основ
израильской армии. Немалое число посланцев «Хага
ны» сражались в составе отдельных, в том числе и
разведывательно-диверсионных подразделений британ
ской армии; те, кто прошел сквозь огонь войны, со
временем вышли на важные рубежи в структурах стра
ны, стали основой истэблишмента государства. Многие
из них успешно работали в разведке — факты военной
биографии нередко встречаются в биографических справ
ках фигурантов этой книги.
Война стала тяжким испытанием для палестинских
евреев, которым удалось спасти очень немногих своих
19
братьев от гибели в нацистских лагерях смерти, но для
Шилоя и соратников военные годы стали периодом
особенно напряженной работы и позволили приобрес
ти большой и полезный опыт.
Ведя борьбу всеми доступными способами, они
приобретали бесценную практику проникновения во
вражескую среду, иногда с применением прямо-таки
маскарадных средств ведения разведки.
Людей с арийской внешностью направляли в окку
пированные немцами европейские страны, а те, кто был
похож на арабов и владел арабским языком, проникали в
Сирию и Ливан, находившиеся под контролем пронацистского вишистского режима Франции.12 Так, например,
26 завербованных Шилоем еврейских парашютистов были
заброшены в немецкий тыл на Балканы. Некоторые из
них, как, например, Ханна Сенеш и Энзио Серени, были
арестованы и как шпионы расстреляны — их имена при
числены к сонму героев Израиля. Другие, как Ешайяху
(Шайке) Трахтенберг-Дан, выжили и впоследствии сде
лали немало полезного в израильской разведке.
Во время войны Шилой не только учился действо
вать, но и приобретал влиятельных друзей, которые
впоследствии будут помогать борьбе за контроль над
Палестиной. Он также установил тесные отношения с
представителями английской военной разведки в Иеру
салиме и Каире.
Еще важнее, что во время войны были установлены
первые контакты между сионистским движением и
американской разведкой.
Именно Рувен Шилой сблизился с представителя
ми Управления стратегической службы, которые в
1947 году составили ядро Центрального разведыватель
ного управления.
После войны эти связи укрепились и стали осно
вой для жизненно важных отношений между ЦРУ и
разведкой Израиля.
20
Шилой называл разведку «наиболее важным поли
тическим инструментом». В этой сфере, где намерения
редко провозглашаются открыто, Р. Шилой так опреде
лял тайные цели израильской внешней политики и
задачи дипломатии:
«Арабы являются врагом номер один еврейской
общины, и в арабскую среду надо внедрять профессио
нальных агентов.
Израильская разведка не должна ограничиваться
рамками Палестины. Она должна выполнять роль ев
рейско-сионистского гаранта безопасности евреев по
всему миру.
Тайная деятельность должна основываться на со
временной технологии, использовать новейшие дости
жения в области шпионажа, поддерживая связи с дру
жественными службами С Ш А и европейских стран».
Шилой не участвовал во встрече в особняке на
улице Бен-Иегуда, на которой была распущена «Шаи»
и созданы основы разведки нового государства— он
считал эту встречу чисто формальным актом, — но как
автор стратегии и как ангел^хранитель издали наблю
дал за рождением новой израильской разведки.
И у “него сразу же появились основания для серь
езного беспокойства; это было связано с действиями
Иссера Беери.
Падение Большого Иссера
30
июня 1948 г., всего через несколько часов после
вступления на пост руководителя, Большой Иссер совершйл не первый в истории Израиля, но ставший
самым скандальным «суд кенгуру», по существу само
суд, который вынес смертный приговор офицеру изра
ильской армии, и этот приговор был немедленно при
веден в исполнение, причем приговоренному было
отказано даже в последнем письме13.
Обвиняемый, капитан Меир Тобиански (Тубянски),
21
служил в организации «Хагана» и после получения
Израилем независимости занимался созданием одной
из стационарных военных баз в Иерусалиме. Одновре
менно он служил в Иерусалимской электрической ком
пании, и отношения Тубянски с британским руковод
ством компании вызвали подозрение (хотя, возможно,
это была просто зависть) его израильских коллег. Кро
ме того, Меир до поступления в «Хагану» служил в
английской армии и поддерживал дружеские отноше
ния с английскими офицерами. В досье контрразведки
отмечались его многочисленные встречи и дружеские
попойки с британцами.
В начальный период войны 1948 года иорданская
артиллерия наносила поразительно точные удары по
израильским базам. Даже когда в темное время суток
войска меняли место расположения, на следующий день
иорданская артиллерия накрывала новые позиции.
Командир иерусалимского подразделения «Шаи» май
ор Биньямин Джибли пришел к выводу, что в рядах
израильтян действует шпион. К такому же выводу при
шел Бен-Гурион; вызвав Беери, он возмущенно сказал:
«Чем вы занимаетесь? Немедленно найти этого шпио
на!»
Контрразведчикам показалось вполне логичным, что
этим шпионом может быть Тубянски, передающий
информацию своим британским хозяевам и что те, в
свою очередь, сообщали эти данные английским офи
церам, которые командовали Трансиорданским араб
ским легионом. 30 июня Беери получил донос на Ту
бянски; в нем были только косвенные улики, но их
сочли достаточными. В «Шаи» почему-то всерьез не
задались вопросом — а каким образом получает, да еще
в таком объеме и так оперативно, информацию сам
Меир Тубянски.
Специальный военный трибунал заседал в какомто полуразрушенном здании около дороги, ведущей из
Иерусалима в Тель-Авив. В качестве судей выступали
22
Беери, Джибли и еще два офицера «Шаи». Протокол
заседания не велся. По свидетельству участников, Меир
Тубянски признал, что действительно поддерживал
дружеские отношения с англичанами, но категоричес
ки отрицал передачу им или кому-то другому военных
секретов.
Все члены суда, кроме Беери, впоследствии утвер
ждали, что они просто допрашивали подозреваемого и
не знали, что выносят приговор, который будет приве
ден в исполнение. Однако в тот же день Тубянски был
расстрелян.
Один из свидетелей вспоминает: «Предатель! Они
собираются расстрелять предателя!» — воскликнул мой
сослуживец. Мы присели на каменистом склоне и ста
ли смотреть. Шесть или семь солдат вывели молодого
человека в защитной форме. Это были всего-навсего
небрежно одетые мальчишки. Молодого человека уса
дили на стул. Его лицо даже не закрыли платком.
Потом они отошли на несколько шагов. Мы услышали
лязганье затворов чешских винтовбк. Все затихло. Сия
ло солнце. Короткий залп разорвал тишину. Человек
упал со стула...»
Через несколько часов Беери информировал пре
мьер-министра, что военно-полевой суд приговорил к
смерти предателя. Вскоре в газетах была опубликована
официальная информация о расстреле. Однако жена
Меира, Лена Тобианская (сотрудники «Ш ин Бет» аре
стовали Тубянского прямо в доме) была абсолютно
уверена в невиновности мужа. После обращения в не
сколько служб она написала письмо лично Бен-Гуриону. Как позднее сказал один из помощников премьера,
Бен-Гурион сразу усомнился в правильности акции. А
получив эмоциональное обращение от вдовы казненно
го, пересмотрел это дело14.
В тот же день, 30 июня 1948 г., люди Беери подвер
гли пыткам ранее арестованного Иегуду Амстера, друга
мэра Хайфы, северного портового города со смешан
23
ным арабско-еврейским населением, — еврея Коуши,
которого некоторые радикальные деятели считали слиш
ком либеральным. Агенты «Шаи» добивались от Амстера показаний о том, что мэр Абба Коуши был не только
излишне «мягок» по отношению к арабам, но что он
предал дело сионизма.
Жюль (Иегуда) Амстер, владелец такси и, неофи
циально, правая рука мэра Коуши (существовали вер
сии также об уголовных связях Амстера), был арестован
еще 15 мая 1948 г., вдень провозглашения независимо
сти Израиля. Амстера поместили в секретный лагерь и
обвинили в шпионаже. Его имущество было конфиско
вано; допросы становились все жестче и превратились
в жестокие пытки. Ему приставляли пистолет к виску,
били, ему капали, по старокитайскому методу, воду на
голову, вырывали зубы, поджаривали пятки, вкалывали
медицинские препараты. В конце концов, 1 августа его
выпустили без официального предъявления каких-либо
обвинений. Этот незаконный арест и пытки в течение
многих лет хранились в секрете.15
С самого начала было ясно, что Беери пытался
выбить из Амстера признания, которые бы скомпроме
тировали его друга Коуши. Вскоре выяснилось в ходе
внутреннего расследования, что Беери даже сфабрико
вал доказательства того, что Абба Коуши якобы зани
мался шпионажем против «Хаганы» в пользу англи
чан.16
Последней каплей в оценке деятельности Большо
го Иссера стало убийство богатого араба летом 1948 года.
Жертвой стал Али Касем, двойной агент, которого во
енная разведка использовала для проникновения в араб
скую милицию Палестины. Несколько агентурных про
валов израильских разведчиков стали основанием для
того, чтобы подозревать Касема в том, что он все-таки
работал на арабов— и Беери поручил своим агентам
убить Касема.
У руководства страны появились основания забить
24
тревогу. Бен-Гурион как премьер-министр и как ми
нистр обороны приказал провести расследование дела
Касема и других дел, в которых усматривались тревож
ные признаки.
Расследование в считанные дни установило явные
нарушения, поспешности и преступления в действиях
спецслужб. Беери был отстранен от должности, и в
ноябре того же года военный суд признал его винов
ным в убийстве. Его разжаловали в рядовые и после
дополнительного расследования снова предали суду за
убийство Тубянски и за применение пыток к Амстеру.
Беери отрицал все обвинения, но был признан винов
ным и приговорен к тюремному заключению на днев
ное время суток17. Вот так и получилось, что человек,
который был первым руководителем израильской воен
ной разведки и наиболее активной фигурой в новом
израильском разведывательном сообществе, продержался
на своем посту только 6 месяцев.18
Беери до самой своей смерти от сердечного присту
па в январе 1958 года продолжал утверждать, что он
был ни в чем не виновен. Его сын, Итай Беери, спустя
много лет категорически утверждал, что Большой Иссер только выполнял тайные приказы Бен-Гуриона.
Первое пришествие Герцога
Обстановка не позволяла допустить даже кратко
временные ослабления в руководстве спецслужбами.
Бен-Гурион назначил новым начальником «Шерут Модиин» (военной разведки) полковника Хаима Герцога,
бывшего начальника «Ш ин Бет».
Тот факт, что Герцог был заместителем Беери, обес
печил преемственность в руководстве службой. Кроме
того, дружба Герцога с Рувеном Шилоем, умевшим
держаться в стороне от внутренних дрязг и сосредото
чивать свои усилия на вопросах стратегического плани
рования и внешней политики, но в то же время близ
25
кого соратника премьера и члена правительства, спо
собствовала реализации усилий Герцога по становле
нию более современной разведслужбы.
Хаим Герцог, один из самых одаренных и энергич
ных руководителей, пробыл на посту начальника воен
ной разведки около двух лет (1948—1950 гг.), но успел
оснастить свою службу новой техникой. Это были еще
не современные компьютеры, а счетно-вычислитель
ные машины. Таким образом Хаим Герцог и его моло
дые энтузиасты, в частности Ювал Нееман, сделали
Израиль одним из первых государств, которое стало
использовать передовые технологии в сфере шпионажа.
БЭСМ работали вполне прилично и позволили
израильтянам, в частности, легко раскрыть простые
коды, использовавшиеся вооруженными силами Егип
та, Сирии и других арабских государств19.
Глава 3. КОМИТЕТ «ВАРАШ» - С ТЕХ ПОР
И НАВСЕГДА
Стремясь осуществлять более предметное руковод
ство разведывательным сообществом, Р. Шилой создал
специальный координационный орган и стал его пред
седателем.
Этот представительский и важнейший стратегичес
кий орган стал называться Комитетом руководителей
служб.
Впервые Комитет собрался в апреле 1949 года, после
первой победы Израиля над арабами. Вместе с Шилоем
и Герцогом в работе этого комитета принимали участие
Иссер Харел, назначенный вместо Герцога начальни
ком «Ш ин Бет», и Борис Гуриель из Политического
отдела министерства иностранных дел. Руководители
израильских спецслужб, а вслед за ними доверенные
оперативники, называли этот комитет по его сокра
26
щенному наименованию на иврите «Вараш», хотя это
название никогда открыто не упоминалось.
Повестка дня «Вараша», место и время его заседа
ний с первого дня и до сей поры являются большим
секретом. Однако его главная цель ясна: обеспечение
эффективной координации деятельности различных
спецслужб, сведение к минимуму возможности оши
бок, вызванных недопониманием или дублированием.
По большому счету все то, что ставится в заслугу
отдельным ветвям разведывательного сообщества, ис
ходит от «Вараша», главного стратегического штаба;
впрочем, справедливость требует считать «Вараш» от
ветственным и за большие просчеты разведывательного
сообщества, в частности за войну Судного дня. Так оно
и есть; нельзя только забывать узость этого комитета —
что и сказалось в упомянутый период, когда в нем
оказалось минимум двое неподходящих членов.
Когда комитет собрался в первый раз, Р. Шилой
назвал его просто «координационным комитетом».
На заседание был также приглашен начальник на
циональной полиции Ехезкель Сахар.
Традиционно за всю историю государства полицию
без крайней необходимости не посвящали в важные
секреты, но она была и остается фактически самой
многочисленной спецслужбой Израиля и при необхо
димости — а эта необходимость не раз возникала и в
мирное, и в военное время — привлекалась к спецоперациям на территории государства20. Кроме того, в
составе полиции было в последующие годы создано
Следственное управление Национальной полиции Из
раиля, работающее в тесной взаимосвязи с «Ш ин Бет»,
«Моссадом», «Аманом» и другими спецслужбами. Ф ак
тически можно считать, что существует в рамках Нацио
нальной полиции еще одна спецслужба, которая рабо
тает в тесной взаимосвязи с другими ветвями
27
разведывательного сообщества, прежде всего с «Шин
Бет». При общей израильской манере засекречивать все
и вся здесь режим секретности особенно жесткий; на
сегодняшний день известно только, что это ведомство
действует в структуре общего Следственного управле
ния и называется Особый отдел специальных расследо
ваний и заданий (М АТАМ ). В функции МАТАМ вхо
дит проведение расследований, задержание и
привлечение к суду лиц по делам государственной бе
зопасности, как правило, по поручению других секрет
ных служб Израиля, не наделенных такими полномо
чиями.
М АТАМ занимается также сбором информации о
многочисленных новых общественных организациях,
прежде всего о «новых», возникающих по итогам волн
иммиграции, а также об отдельных лицах; ведет борьбу
с организованной преступностью, в рядах которой все
чаще появляются международные связи, финансовыми
махинациями и контрабандой наркотиков21.
Из руководства специальными службами не прини
мал участия в этом заседании только Саул Авигур из
«Алии-Бет», которого интересовала не столько разве
дывательная информация как таковая, сколько ее прак
тическое применение для нужд главной своей задачи —
обеспечения иммиграции. Впоследствии он, по неофи
циальным данным, не раз присутствовал на заседаниях
комитета — и его служба нуждалась в сотрудничестве с
другими, и он пользовался большим уважением и авто
ритетом.
Красавчики и бунтари
Комитет руководителей спецслужб, «Вараш», сто
ящий непосредственно над всеми службами, на первом
этапе своего существования выполнил еще одну важ
нейшую работу - подавил то, что сейчас вспоминают
как «бунт шпионов».
28
Бунт возглавил Ашер Бен-Натан, оперативный псев
доним «Артур». «Красавчик Артур» — так часто называ
ли привлекательного, щеголеватого и пользующего боль
шим успехом у женщин Бен-Натана в тесном кругу
руководителей израильских спецслужб.
Бен-Натан родился в Австрии в 1921 году. В 1938 го
ду ему удалось бежать от нацистов. Он вступил в «АлиюБет» и занимался переправкой евреев на историческую
родину. Потом он, выступая под именем журналиста
Артура Пиера, был координатором по линии разведки
в послевоенной Вене, а позже возглавил оперативный
отдел в Политическом департаменте Гуриеля.
Этот департамент Министерства иностранных дел,
несмотря на его безобидное название, выполнял фун
кции внешней разведки22. Оперативные работники
Гуриеля внедряли своих агентов в арабские страны,
работали в европейских странах и помимо всего проче
го успешно устанавливали связи с иностранными раз
ведывательными службами.
Напомним, что это был период становления всей
государственной системы Израиля, когда каждая ин
формация представлялась первым израильским шпио
нам новой и важной.
Оперативные работники политического департамен
та использовали прикрытие посольств и консульств
Израиля в европейских странах, прежде всего в Лондо
не, Риме, Париже, Вене, Бонне, Женеве. Это давало
определенные преимущества в плане безопасности, но
и ограничивало оперативные возможности, поскольку
сотрудник посольства или консульства был открыто
связан со своим правительством и мог нанести нелов
кими действиями ущерб политическому престижу сво
ей страны; шпионаж традиционно считается занятием,
несовместимым со статусом дипломата, хотя власти
многих стран исходили и исходят из посылки, что все
иностранные дипломаты являются шпионами.
До 1950 года израильские агенты в Европе замыка
29
лись ««-''парижский офис Бен-Натана, который дей
ствовал довольно независимо от Гуриеля. Позже БенНатан стал проводить большую часть своего времени в
Тель-Авиве, получая информацию от агентов и отдавая
приказы.
Резидентуры в различных европейских странах
имели свою агентурную сеть — в основном состоявшую
не из граждан Израиля, — которая за деньги или из
морально-идеологических соображений поставляла не
обходимую информацию. Некоторые сведения, посту
павшие от этих агентов, действительно позволяли про
водить успешные операции — например, по срыву
поставок вооружения в арабские страны. Наиболее зна
чительным достижением политического департамента
стало получение через агента в Дамаске военных пла
нов сирийской армии. Эта информация была жизненно
важной для Израиля.
Кроме того, эта служба «в свободное от работы
время» занималась контрабандой — как они сами утвер
ждали, не личной корысти ради, а для финансирования
различных тайных операций после того, как министер
ство иностранных дел отказалось оплачивать счета,
представляемые людьми Бен-Натана. Естественно, не
все из посвященных соглашались с такими утвержде
ниями.
В целом, однако, информация, добываемая БенНатаном и его работниками, получала невысокую оценку
политического руководства. Отчасти это было связано
с самим стилем работы Бен-Натана. Он сам и его
старшие оперативные работники, включая Гершона
Переса, брата будущего премьер-министра Шимона
Переса, вели себя так, как, по их представлениям,
должны были вести себя «настоящие» шпионы. Они
ужинали в престижных ресторанах Парижа и Женевы,
посещали самые модные бары и встречались со своими
связными в вестибюлях самых фешенебельных отелей
Европы. Их экстравагантность была прямой противо
30
положностью духу пуританства и социализма, господ
ствовавшему в тот период в Израиле.
Это вызывало недовольство, особенно Авигура и
Шилоя, двух основателей израильской разведки. Од
ним из проявлений этого недовольства, кстати, стало
уже упомянутое ограничение бюджета М ИД, вызвав
шее отказ министерства от широкого финансирования
«Красавчика Артура» и его людей. Циркулировали упор
ные слухи о том, что работники политического депар
тамента сумели добраться до некоторых счетов в швей
царских банках, принадлежавших евреям, погибшим в
газовых камерах Холокоста23.
Гуриель отметал все утверждения о том, что его
люди в Европе прикарманивали деньги, что они фаль
сифицировали финансовые отчеты. Но ему все труднее
становилось доказывать, что работа политического де
партамента достаточно эффективна. «Аман» (военная
разведка), «Моссад» и «Алия-Бет» считали работников
Гуриеля самонадеянными дилетантами, которые пы
жились, но редко добывали что-либо существенное для
обороны Израиля. Кроме того, Рувен Шилой как пред
седатель комитета «Вараш» испытывал большое давле
ние со стороны Бен-Гуриона и военного командова
ния, требовавших точных данных о возможностях армий
арабских стран. Гораздо меньше руководителей еврей
ского государства, располагавших всей полнотой ин
формации о внешних и внутренних делах, интересова
ло то, на чем фактически специализировались Гуриель
и Бен-Натан: политические планы арабских государств,
их экономические проекты и альковные утехи арабских
лидеров.
Наиболее рьяным противником политического де
партамента М И Д был Биньямин Джибли, получивший
к тому времени звание генерал-лейтенанта.
Он был заместителем у Хаима Герцога, а потом
стал его преемником на посту директора «Аман», когда
31
Герцог в апреле 1950 года был назначен военным атта
ше Израиля в Вашингтоне.
Руководство одной из важнейших ветвей разведсообщества, впрочем, не обеспечило Джибли высокого
авторитета. Против Джибли в глазах руководителей и
многих ответственных работников разведки было то,
что он являлся одним из «судей», приговоривших Меира Тубянски к смерти. Многие считали, что Бен-Гурион назначил Джибли руководителем военной разведки
после отставки Беери только для того, чтобы обеспе
чить преемственность руководства, давая понять, что
эффективность управления превыше этических сообра
жений.
Несомненно, Джибли прикладывал массу усилий
для повышения эффективности разведки; однако ре
альным результатом стала беспрецедентная (к счастью
для Израиля, временная) неразбериха в работе развед
служб. Джибли решил начать полномасштабное на
ступление на политический департамент; союзником
его стал тогдашний руководитель «Ш ин Бет» Иссер
Харел24. Фактическим выражением этого стало то, что
Джибли и Харел стали направлять своих собственных
сотрудников за рубеж с заданиями, которые иногда
дублировали те, над выполнением которых работали
люди Гуриеля, а иногда весьма радикально им против
воречили.
Результат не замедлил сказаться: стали плохо вы
полняться задания по всем ведомствам. Особенно стра
дали партнерские отношения: службы безопасности,
например, Италии и Франции, особенно дружелюбно
настроенные по отношению к Израилю, приходили в
форменное замешательство от огромного количества
противоречивых запросов от израильских офицеров
связи. Разгорались ссоры и скандалы, в которых пред
ставители сторон не слишком стеснялись в выражени
ях. «Красавчик Артур» и другие европейские оператив
ники Гуриеля считали себя членами эксклюзивного
32
клуба внешней разведки и шумно высказывали презре
ние «неотесанным» военным разведчикам Джибли и
«полицейским» Харела. Бен-Натан саркастически заме
чал, что представители этих служб никогда не смогут
войти в культурное и утонченное европейское обще
ство.
Ринулся в драку и сам Гуриель: его служба вторг
лась «на территорию», доселе отданную безраздельно
«Шин Бет», — специалистам политического департа
мента было поручено осуществить негласное проник
новение в посольства стран советского блока в ТельАвиве. Харел был в ярости...
Это была типичная борьба за власть, и друзья Из
раиля не знали, как на это реагировать. Они хорошо
понимали, пожалуй, лучше, чем ослепленные склокой
руководители разведсообщества, что окруженный вра
гами Израиль не мог позволить себе междоусобную
борьбу, — и при возможности делились своим мнением
с руководством страны. Голоса эти звучали так громко,
а неразбериха и снижение эффективности разведки стали
такими явными, что Бен-Гурион пришел в бешенство
и приказал Рувену Шилою положить этому конец.
«Господин Разведка», как иногда звали Шилоя,
получил возможность столкнуть лбами соперников и
реорганизовать разведсообщество.
Шилой добился, чтобы премьер отправил Бориса
Гуриеля в отставку и объявил, что политический депар
тамент будет как таковой распущен с дальнейшей пе
редачей функций другим ветвям разведсообщества.
Европейской сети Гуриеля сообщили, что она должна
ждать приказов нового руководства.
Однако Бен-Натан отказывался капитулировать.
Несколько дней спустя после заявления Шилоя он
собрал на берегу Женевского озера совещание своих
оперативных сотрудников25. Оказалось, что «Красав
чик Артур» и его коллеги, знатоки хороших вин и
европейской кухни, оскорбились и... подали в отставку.
2 Зак. 2968
33
Они объявили, что не считают возможным продолжать
прежнюю работу — хотя и никогда не будут работать на
другую разведслужбу, а просто соберут свои вещи и
отправятся домой, не испрашивая санкции руковод
ства.
Кстати, вернулись не все и не слишком мирно:
Бен-Натан остался на некоторое время в Швейцарии и
«начал изучать международные отношения», а его люди
отказались передавать свои документы Шилою и сооб
щать информацию о текущих операциях. В некоторых
европейских загранточках они даже уничтожили коекакие секретные документы.
Ш пионы Израиля в Европе просто объявили заба
стовку.
Этот бунт не имел никаких шансов на успех26.
Шилой при полной поддержке премьер-министра про
вел реорганизацию через головы руководителей спец
служб, которые отказывались играть по правилам.
Теперь вся работа по организации (и естественно,
вся ответственность за проведение специальных опера
ций) была передана «Аману» — военной разведке, кото
рой руководил Джибли.27 А «на руинах» политического
департамента возник «Институт по разведке и специ
альным задачам», более известный под названием «Мос
сад».28
Глава 4. «МОССАД», ВЕЛИКИЙ И УЖАСНЫЙ
День реорганизации, проведенной Шилоем 1 апре
ля 1951 г., считается днем рождения «Моссада».
Директором «Моссада» Бен-Гурион назначил само
го Рувена Шилоя и определил, что эта служба (предпо
лагалось, что прежде всего это будет представительскикоординационная структура) должна подчиняться
непосредственно премьер-министру.
Это было первым проявлением американского влия
34
ния в израильском разведсообществе..Действительно,
такое подобие прослеживается и, скорее всего, возник
ло по инициативе весьма тесно контактировавшего с
разведкой С Ш А Р. Шилоя. Имеющееся отличие свя
зано с типологией государственного устройства: если в
стране с президентским правлением, в Соединенных
Штатах Америки ЦРУ подчиняется непосредственно
Белому дому, то в Израиле, где Президент исполняет
более представительские, чем руководящие функции,
«Моссад» подчиняется непосредственно премьер-ми
нистру. Прежняя «британская» система, где руководи
тель зарубежной разведки подчинялся министру ино
странных дел, была отменена.
Было, однако, одно значительное отличие.
В ЦРУ всегда существовало оперативное управле
ние. Однако при создании «Моссада» в его структуре не
было предусмотрено такого подразделения. «Моссаду»
некоторое время приходилось привлекать специалис
тов из «Ш ин Бет» или довольствоваться участием в
совместном с «Аманом» комитете («Решут»), который
контролировал деятельность и использование опера
тивников «подразделения 131». Так и получилось на
первом этапе, что функция «Моссада» заключалась в
координации действий спецслужб и сборе фактов, но
предпринимать какие-либо активные разведывательные
действия эта служба достаточно долго не могла, не
привлекая оперативные подразделения из «Шерут Модиин» или из «Ш ин Бет».
В дальнейшем проходила внутренняя структурализация «Моссад» — в 1958 году, например, для коорди
нации деятельности разведслужб в тех странах Азии и
Африки, с которыми существовали нормальные дипло
матические отношения, образован специальный коми
тет «Тевель», а также комитеты по работе в Америке и
Западной Европе, и строго законспирированная служба
«Натива», специализированная на работе против стран
Восточного Блока.
35
Первый директор. Успехи Рувена
Шилой пробыл на посту директора недолго, но
успел внедрить принципы, которыми «Моссад» руко
водствовался на протяжении последующих десятиле
тий. В частности:
— Были установлены рабочие отношения с иност
ранными спецслужбами, особенно с ЦРУ.
— Создано было подразделение экономической
разведки, которое искало способы обхода эмбарго, вве
денного в отношении Израиля арабскими странами.
Одним из постоянных приоритетов, которыми впря
мую руководствовался «Моссад», считалась необходи
мость поддержания тесных отношений Израиля с еврея
ми по всему миру.
Шилой также провел тщательный анализ работы
зарубежной израильской агентуры, поскольку секрет
ные агенты продолжали работать, несмотря на «забас
товку» старших оперативных работников и офицеров
связи — внутренние конфликты и перестройки в руко
водстве не скоро становятся достоянием гласности.
Анализ был настолько тщательным, что Р. Шилою
удалось выявить предателя в среде внешней разведки.
Давид Маген родился в начале 1920-х годов в Вен
грии, где его звали Теодором Гроссом. Семья Гроссов
эмигрировала в Южную Африку, и Теодор отправился
в Италию учиться музыке. Превосходный певец, он
выступал в опере в Италии и в Мексике. Вторая миро
вая война привела его в английскую армию. Он стал
офицером разведки и, сменив свое имя на Тед Кросс,
выполнял опасные задания в Италии и Германии.
Когда в 1948 году в Палестине началась война,
Гросс-Кросс возвратился в Израиль, принял имя Ма
ген29 и поступил в армию. С учетом его опыта, а также
того, что он владел английским, немецким, итальян
ским, испанским и французским языками, его напра
36
вили в политический департамент Бен-Натана. Под
именем Теда Кросса его заслали в Италию для руковод
ства агентурной сетью из числа проживающих в этой
стране арабов, которые собирали политическую и воен
ную информацию для Израиля. В период нахождения
в Италии он занимался торговлей наркотиками и даже
был арестован за это, но в тогдашней обстановке это не
привело к прекращению агентурной работы.
В 1950 году Маген-Кросс был направлен в Египет,
где он также руководил работой местной агентуры.
«Моссад» некоторое время получал сообщения от
своего каирского резидента, но характер этих донесе
ний, а также сведения из других источников и от дру
гих агентов заставили серьезно насторожиться. В 1952
году он был отозван и через Рим возвратился в ТельАвив, где и был немедленно арестован, предан суду,
признан виновным и приговорен к 15 годам лишения
свободы.
Оказалось, что Маген-Кросс установил контакт с
египетской разведкой. В свое оправдание он утверждал,
что установил контакт с египтянами в целях их дезин
формации — он хотел предложить себя в качестве двой
ного агента, сохраняя лояльность к Израилю. Аргумен
ты Магена были отвергнуты обвинением и судом30.
В 1959 году после 7 лет тюремного заключения
Маген был освобожден. В очередной раз сменив имя,
он женился, завел семью и до самой смерти в 1973 году
жил в Израиле; в частных беседах говорил о допущен
ной в отношении него несправедливости. Мало кто из
соотечественников знал его подлинное имя или его
подлинную историю.
Просчеты Рувена
Несомненные удачные стратегические решения и
определенные тактические успехи не отменяли каждо
дневной работы. Но скоро стало ясно, что Шилой,
37
официальный шеф «Моссада» и одновременно предсе
датель комитета «Вараш», был так занят внутренними
вопросами и бюрократическими процедурами, что не
уделял достаточного внимания событиям за рубежом.
Рано или поздно должен был случиться громкий
провал, что было очевидно, — ни одна спецслужба в
мире от него не застрахована. Но этот, произошедший
в Ираке как раз в период, когда произошла реоргани
зация и был создан «Моссад», представляется прямым
отражением неразберихи в спецслужбе, и его следует
поставить прежде всего в вину Шилою: решение внут
ренних организационных вопросов не должно приво
дить к таким просчетам в организации разведыватель
ных операций.
...Однажды два человека в одинаковых рубашках с
короткими рукавами и без галстуков, посетили менед
жера тель-авивской фабрики компании «Техно-Кфитц»
Якова Франка и сообщили: «С тобой хочет поговорить
Рувен Шилой».
Франк слышал о Шилое и без колебаний согласил
ся встретиться с легендарным шпионом.
Франк, тридцатилетний крепыш-блондин, был ак
тивистом «Хаганы» и в свое время, спасаясь от британ
ских властей, бежал из Палестины в Нью-Йорк, где
работал по линии «Алии-Бет». Во время Второй миро
вой войны он в рядах американской армии воевал на
Тихоокеанском театре с японцами и в 1944 году был
тяжело ранен на Филиппинах. В 1948 году, после по
лучения независимости, он с американским паспортом
в кармане и с ежемесячной пенсией от Пентагона возвра
тился в Израиль.
Здоровье позволило ему принять участие в войне с
арабами на стороне Израиля. И вот теперь, в 1951 году,
вновь предстояла действительная служба.
В Кирии, в так называемом «Городском центре»,
обширном правительственном и военном комплексе в
38
восточном секторе центральной части Тель-Авива,
Франка провели в одно из зданий, где не было ни
одной вывески с упоминанием разведки, и он оказался
в кабинете Шилоя.
Руководитель
разведсообщества изучал досье на
Франка.
— Послушай, Яков; — обратился он к Франку, про
низывая его острым взглядом, —я вижу, что ты помогал
«Алии-Бет» возвращать евреев в Израиль, а потом хо
рошо воевал и получил звание майора. Ты как раз
такой человек, который нам нужен.
— Что я должен буду делать? — спросил Франк,
всегда готовый служить Израилю.
— Я хочу направить тебя в Ирак, — ответил Ш илой. — Наш человек в Багдаде завершает свою работу
там, и мы хотим, чтобы ты возглавил нашу резидентуру.
— Я согласен, но при одном условии, — ответил
Франк, будто предчувствуя возможные осложнения. —
Если я получу все необходимые полномочия.
— Разумеется, — согласился Шилой. — Ты будешь
отвечать за эмиграцию евреев оттуда, а также за сбор
информации.
— А разве не «Алия-Бет» занимается проблемой
эмиграции евреев? — Франк, ветеран этой службы, хо
тел точно знать, на кого он теперь будет работать.
— Не беспокойся, — заверил его Шилой. — Все ко
ординируется.
Затем Франк был приглашен на беседу к министру
иностранных дел Моше Шаретту, который подчеркнул
важность багдадской операции и заверил Франка, что
за ним будет Государство Израиль.
И вот, после обязательной профессионально-тех
нической подготовки, спустя три недели Яков Франк
уже летел из Тель-Авива в Тегеран с паспортом на имя
Ицхака Штейна.
В столице Ирана он встретился с местным резиден
том «Алии-Бет» Сионом Коэном.
39
— Скажи, Сион, — спросил Франк, — на кого я
работаю? На Шилоя? Тогда какая это служба?31 На
«Алию-Бет»? На политический департамент Гуриеля?
На военную разведку Джибли?
— Не имею представления, — ответил Коэн. — Я
сам теряюсь в догадках. Мне кажется, что Тель-Авив
занят чем-то другим...
Франк провел в Тегеране два месяца в полном
бездействии. О новом резиденте, похоже, забыли —
никаких новых инструкций; тогда Коэн проявил ини
циативу — достал Франку другой паспорт как основу
для новой легенды.
Теперь ему следовало стать Исмаилом Ташбакашем, торговцем коврами из Бахрейна. Далеко не луч
шая легенда: Франк готовился работать в образе канад
ского бизнесмена, поскольку хорошо владел английским,
неоднократно бывал в Канаде и был уверен, что годы,
прожитые в СШ А, помогли бы ему поддержать эту
легенду в любой ситуации. А теперь он должен был
выдавать себя за араба из зоны Персидского залива.
«У меня европейская, а не арабская внешность.
Правда, я немного говорю по-арабски, но с палестин
ским акцентом, — вспоминал позже Франк, — очень
сложно работать в таких условиях. Я кипел от бешен
ства. Как они могли так со мной поступить? Разве так
должны работать разведчики?»
А инструкций от «Моссад» все не было. Разумнее
всего в таких условиях было прервать миссию и возвра
титься в Израиль, но чувство гордости и патриотизма
заставили Франка попробовать выполнить задание.
Прежде всего он сжег все документы, которые както связывали его с Израилем. 20 апреля 1951 г. «Ташбакаш» договорился с контрабандистами о нелегальной
переправке из Ирана в Ирак — задача сама по себе не
простая из-за многочисленных полицейских постов на
границе.
Когда наконец изнурительное путешествие закон
40
чилось и он постучал в дверь явочной квартиры, то
выяснилось, что там его никто не ждал32.
Резидент, Мордехай Бен-Порат, был в числе гостей
семьи на явочной квартире, где отмечали традицион
ным ужином первый день Пасхи. Хозяева квартиры,
естественно, опасались, что неожиданный гость может
оказаться агентом иракской полиции, и отказались ос
тавить пришельца на ночлег. Франк вынужден был
практически в присутствии гостей, сидевших за празд
ничным столом, объяснить Бен-Порату, что он прибыл
ему на замену. Но и это не прошло без осложнений:
резидент заупрямился, ссылаясь на то, что его агенты
и лидеры еврейской общины, знавшие о его тайной
деятельности, не согласятся на эту замену.
Бен-Порат был главным агентом «Алии-Бет» в Багда
де. Еврей, родившийся в Ираке и эмигрировавший в
Палестину, он служил в израильской армии и потом
осенью 1949 года снова был направлен в Ирак для орга
низации нелегальной эмиграции. Он пользовался имена
ми двух евреев, которые уже выехали в Израиль: Заки
Хаби и Моше Нассима. Однако он не был полностью на
нелегальном положении, так как многим было известно
его подлинное имя. В той неразберихе, которая царила в
период реорганизации разведсообщества, Бен-Порат от
вечал также и за другие операции разведки. С точки
зрения безопасности было бы более оправданным ис
пользовать успешно применяемый разведками метод,
известный как «компартментализация»33, но вместо этого
полулегальный организатор эмиграции также руководил
работой агентурной сети, состоявшей главным образом из
евреев, которая добывала политическую и военную ин
формацию. Эта сеть была связана с Тель-Авивом двусто
ронней коротковолновой радиосвязью. Багдадская радио
станция использовала позывной «Берман». Громадный
объем работы и большая ответственность не могли не
сказаться на и без того сложном характере Мордехая.
Смертельно уставший Франк с трудом сдерживал
41
гнев, но когда Бен-Порат отвез его в отель «Семирами
да», Франк просто взбесился, поскольку знал, что пас
порт любого иностранца, остановившегося в этом оте
ле, немедленно попадет в полицию — а это могло
привести к провалу.
И действительно, уже в ближайшие дни он обнару
жил за собой слежку иракской службы безопасности.
Меняя такси, Франк сумел оторваться от слежки и
бросился к людям Бен-Пората с просьбой помочь ему
бежать. Но ему было отказано. Франк обратился в бюро
путешествий, где за взятку служащий организовал для
него визу. У Франка хватило здравого смысла лететь в
Бейрут, а не в какую-либо европейскую столицу, так
как иракская тайная полиция наиболее строго контро
лировала авиарейсы в Европу.
Из Бейрута он вылетел в Турцию, надеясь там
пересесть на рейс в Тель-Авив.
Однако, когда Франк обратился в консульство,
израильский консул в Стамбуле не поверил ему и от
казал в визе «бахрейнскому торговцу коврами». Ведь у
Франка был документ только на это имя, а никаких
секретных инструкций от «Моссад» в консульстве не
имелось. Консульству потребовалось три дня на то,
чтобы выдать «Ташбакашу» израильскую визу. Франк
пытался уговорить консула не ставить по крайней мере
в бахрейнский паспорт штамп израильской визы.34 Но
бюрократ консул все же проставил штамп.
Перелет в Тель-Авив прошел без осложнений.
В аэропорту Лод Франка никто не встречал, и, к его
изумлению, когда он на следующий день явился в
«Моссад», в офис Шилоя, тот отказался его принять.
Даже сейчас, спустя много лет, Франк не может без
гнева говорить о своих бывших руководителях, обвиняя
их в «...дилетантизме, который почти стоил ему жизни.
Правая рука не знала, что делала левая. Кругом царила
дезорганизация. Нам просто повезло, что у иракцев
был еще больший хаос».
42
Однако на самом деле иракская контрразведка не
была столь уж некомпетентной. Месяц спустя после
бегства Франка она разгромила подпольную сеть Израи
ля в Багдаде.
Провал этой сети был неизбежен.
Еще за год до конфликта с Франком у Мордехая
Бен-Пората возникли разногласия с одним из руково
дителей «Алии-Бет», прибывшим в апреле 1950 года из
Европы с важным заданием. Это был Шломо Хайллель,
выступавший как английский бизнесмен Ричард Арм
стронг, представлявший интересы американской ком
пании «Ниэр ист транспортэйшн» на переговорах с
иракским правительством. Эта авиакомпания тщатель
но маскировала свою связь с Израилем. По крайней
мере никто в Ираке не знал, что в 1948 и 1949 годах в
ходе тайной операции «Ковер-самолет», проведенной
по линии «Алии-Бет», она вывезла в Израиль 50 тыс.
евреев из Йемена.
После двух лет жесткого антисемитизма в марте
1950 года парламент Ирака принял закон, разрешав
ший евреям покидать страну. Для этого им нужно было
отказаться от иракского гражданства. Это выглядело
дов
Последние комментарии
26 минут 14 секунд назад
8 часов 15 минут назад
10 часов 45 минут назад
10 часов 53 минут назад
1 день 22 часов назад
2 дней 2 часов назад