Ядовитая Магнолия [Мария Морозова] (fb2) читать онлайн

Ядовитая Магнолия

Ядовитая Магнолия

За окном шел снег. Вернее, даже не снег, а та самая смесь дождя и снежных хлопьев, которая покрывает улицы мокрой кашей, противно хлюпающей под ногами. Последний месяц осени в Солистире ознаменовалось очень сырой и промозглой погодой. И мне бы радоваться, что можно провести вечер дома, в теплой и уютной спальне. Но как-то не получалось. Очень сильно мешал огромный анатомический атлас, лежавший на моих коленях.– Затылочная, теменная, лобная, височная, – пробормотала я. – Клиновидная, клиновидная… м-м-м… – Пришлось скосить глаза вниз, на открытую страницу. – Решетчатая. Потом скуловая, носовая, слезная… Нет, это невозможно.

Я отложила атлас, поднялась и заходила по комнате, потирая виски. То есть, височные кости. Никогда не жаловалась на память и вообще считалась одной из лучших студенток курса, но эта анатомия категорически отказывалась укладываться в голове. А ведь завтра начинаются контрольные.

– Дели? – В комнату заглянула сестра. – Мы с Геллардом собираемся на ужин в Гельме и Виларду. Поедешь с нами?

– Нет, – скрепя сердце отказалась я. Родителей Гелларда, мужа сестры, я любила, но на сегодняшний вечер у меня другие планы. – Буду ужинать в компании скуловой, височной, решетчатой… – Я снова сбилась и замолчала.

– О, – Арсэлла понимающе улыбнулась. – Сражаешься с анатомией?

– Сражаюсь. Но она пока побеждает.

– Если хочешь, могу попросить Гелларда, он тебя поднатаскает, – предложила Сэлл.

– Представляю, – я нервно хихикнула.

Сестру угораздило выйти замуж за одного из сильнейших некромантов королевства. С него сталось бы поднять на ближайшем кладбище скелет и привести сюда, чтобы тот показал мне все кости на живом… то есть, не слишком живом примере.

– Или могу попросить Майло.

– Да ты что, только не это. – Я в ужасе замахала руками.

– Почему? – усмехнулась Сэлл.

– Так мне же ему завтра и сдавать.

По иронии судьбы Майло Феррант, который уже второй месяц мучил наш выпускной курс целительством, был хорошим другом семьи Сэлл и часто приходил к нам в гостях. Но одна мысль о том, чтобы воспользоваться его помощью в освоении такого непростого предмета, вызывала у меня очень странные чувства. Возмущение, неловкость и что-то еще, чему я пока не находила названия.

– Вообще не понимаю, зачем стихийника целительство, – пробормотала я, чтобы сменить тему. – Да еще и на шестом курсе. В конце концов, мы уже проходили на втором основы первой помощи и прекрасно знаем, как фиксировать переломы и бинтовать раны.

– Это логично, – пожала плечами Сэлл и уселась на край кровати, рядом со злосчастным атласом. – Из всех факультетов именно на стихийном получаются самые универсальные специалисты.

– Которые должны знать все?

– Майло рассказывал, что за год до твоего поступления университет проходил аттестацию. И стихийный факультет провалился почти по всем предметам, кроме боевых и защитных. Ректор тогда жутко орал, мол, как это так получается: лучший в Виароссе университет выпускает каких-то дуболомов, кто только и умеет, что бить друг другу морды магией. Поэтому вам поменяли программу, добавив в нее общих предметов, которые нужно знать точно так же, как и профильные.

– Ну да, – я вздохнула.

Видимо, именно поэтому на четвертом курсе мы учили алхимию, на пятом – основы артефакторики, а на шестом подъехали основы целительства. И пусть специфика дара стихийника не позволяла наколдовать ничего серьезнее кровеостанавливающего заклинания, гоняли нас и в хвост, и в гриву.

– Ладно, – улыбнулась Сэлл. – Не буду тебе мешать. Но если понадобится помощь, ты знаешь, к кому обратиться.

***

С анатомией я провозилась почти до самой ночи и надеялась, что в моей голове задержится хоть что-нибудь. Но, оказавшись утром в аудитории, где занималась наша группа, поняла: я совершенно ничего не помню. Это было катастрофой.

– Ну что, готовы к экзекуции?

Майло Феррант влетел в класс ровно со звонком, встал у кафедры и осмотрел нас с хитрым прищуром. Высокий, худощавый блондин, он и сам походил скорее на студента, чем на преподавателя. Но его внешностью мог обмануться только дурак. За показным легкомыслием крылась огромная сила. Талантливейший целитель, Феррант обладал безумно редким темным даром. Будучи выходцем откуда-то с окраин, он сумел стать соратником и другом первых лиц королевства и получил титул не за происхождение, но за верную службу. Попасть к нему в ученики мечтали очень многие студенты, да и не-студенты тоже. А он успевал лечить, натаскивать личных учеников, вести несколько предметов на целительском факультете, еще и с нами, балбесами, возился. Из-за этого демонстрировать ему собственное скудоумие хотелось еще меньше. Мне было зверски стыдно.

– Итак. – Майло усмехнулся и достал из-под кафедры большой мешок. – Сегодняшнюю контрольную мы проведем нескучно. Все, что вам будет нужно, это сунуть руку в мешок и наощупь определить то, что вам попадется.

– А что там вообще? – задал вопрос Антар, мой похожий на медведя одногруппник.

– То, что необходимо знать для зачета по теме «Внутренние органы», – немного кровожадно улыбнулся Майло.

Антар позеленел. На задних рядах раздался грохот. Хвала богам, кто-то всего лишь уронил толстенный атлас, а не рухнул в обморок сам.

– О-о-о, какие мы нежные, – протянул целитель. Хотя на его лице никакого раскаяния заметно не было. – Ладно, не паникуйте, я пошутил. Скажите спасибо жмотам из нашего морга, которые заявили, что могут выделить мне только щитовидную железу и пару почек.

По кабинету пронесся облегченный вздох. Феррант хмыкнул и тряхнул мешок, где что-то глухо застучало.

– Это всего лишь кости, которые мне любезно выделила магистр Ард Ренна с факультета некромантии. Подходим по списку, находим внутри кость и наощупь говорим, что это. Абанор, ко мне.

Морис Абанор обреченно поднялся и пошел к кафедре. Я вцепилась руками в парту. Спасибо фамилии де Аватемарт, но мне предстояло идти следующей. Впрочем, уж лучше сразу отмучиться, чем ждать своей очереди до конца списка. Пять мнут позора, и можно будет расслабиться.

– Ну же, они не кусаются, – подбодрил Феррант замершего перед столом парня.

Судя по эмоциям, которые без труда читались в глазах Мориса, он здорово в этом сомневался. Но все же запустил руку в мешок, пошарил там и что-то схватил. На его лице отобразилась напряженная умственная работа.

– М-м-м, – протянул парень, щупая свое задание. Потом вдруг расцвел и выпалил: – Да это же лопатка!

Вытащив руку, он показал группе треугольную кость. Феррант улыбнулся.

– Повезло. Кто следующий? Арделия?

На деревянных ногах я отправилась на «экзекуцию». Подошла к мешку, не глядя на преподавателя, запустила внутрь руку и схватила первую попавшуюся кость. Увы, не челюсть, на которую я так надеялась. А что-то достаточно длинное, при этом изогнутое, круглое с одного конца и плоское с другого. Что за ерунда?

Под внимательным взглядом Ферранта думалось просто ужасно. Я поняла, что уже с минуту стою и просто пялюсь на него, забыв о задании. Пришлось отвесить себе мысленного пинка. Да что со мной творится вообще? Я получила вопрос и должна на него ответить.

– Арделия? – поторопил Майло.

Я кивнула и для верности даже прикрыла глаза. Итак, кость. Пойдем методом исключения. Это точно не череп и не фрагмент позвоночника. Не кость стопы или кисти, они там слишком мелкие. Тогда что? Не понимаю. Ничего знакомого в голову не приходит. Может быть, конечности, искривленные каким-нибудь заболеванием?

Песок в часах, стоявших на столе, неумолимо сыпался вниз. Феррант хмыкнул, встал и подошел ко мне.

– Даже интересно, – пробормотал он и тоже сунул руку в мешок.

Тонкие, но явно сильные пальцы нашли мое запястье и скользнули ниже, к зажатой в руке кости. Меня отчего-то бросило в жар.

– Хм, – негромко сказал мужчина. – Ну тут все понятно.

Он отпустил меня и вернулся на свое место.

– Ну же, Арделия. Это не сложно.

Его взгляд уперся мне в район груди, потом переместился чуть выше. Я хотела было смутиться, но песок сыпался, а группа ждала, затаив дыхание. Спасительная догадка пришла в голову в самый последний момент.

– Ключица! – выпалила я.

– Левая или правая?

– Э-э-э… – вытаращилась на него в ужасе.

– Ладно, зачтено, – кивнул Феррант, улыбнувшись.

За парту в третьем ряду я возвращалась в смешанных чувствах. И вроде бы сдала, вот только это можно назвать везением, а не моей собственной заслугой. Интересно, эсс Феррант подсказал мне специально, или у него вышло ненамеренно? Впрочем, какая разница? Главное, не провалилась.

Дальше мне оставалось только смотреть за одногруппниками. Кто-то явно учил и легко справлялся с заданием, кому-то везло схватить очевидное вроде нижней челюсти или бедренной кости, а те, кому не повезло с заковыристыми коленной чашечкой, клиновидной костью или сошником, получили пересдачу.

Ферранта неудачные ответы не особенно расстраивали. Каждую ошибку он разбирал спокойно и без нудных нотаций. Любую тему, даже самую сложную, мог объяснить простым и понятным языком. Всегда поощрял нас задавать вопросы, спорить и доказывать свою точку зрения. И при этом вел занятия так живо и интересно, что я часто ловила себя на желании слушать его хоть целый день. Но почему же мне тогда никак не дается этот предмет? Не понимаю…

Когда прозвенел звонок, я сунула атлас в сумку и поспешила на выход. Но Феррант окликнул, не давая уйти.

– Арделия, задержитесь ненадолго.

Вздохнув, я поплелась к кафедре. Вряд ли я нужна была магу, чтобы похвалить. И мои подозрения подтвердились.

– Я вижу, что у тебя есть трудности с моим предметом.

– Нет, все в порядке, – солгала я.

– Правда?

– Да. Я просто… немного растерялась.

– Хм… – Феррант склонил голову на бок. – Если тебе нужна помощь, обращайся. Через час у второго курса будет открытый практикум по анатомии. Приходи.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Но я справлюсь сама.

– Как знаешь, – вздохнул мужчина. – Тогда не буду тебя задерживать.

Попрощавшись, я вылетела из аудитории, словно за мной кто-то гнался. Целительство стояло последней парой, поэтому мне с чистой совестью можно было идти домой. Но домой я не пошла, а отправилась в соседний корпус, на факультет алхимии, к сестре. Гениальный алхимик, она вела там спецкурс по ядам и противоядиям, и я надеялась застать ее на кафедре. Так и вышло. Арсэлла сидела там одна и проверяла какие-то работы.

– Привет, – улыбнулась Сэлл, когда я робко постучалась. – Как контрольная?

– Сдала, – буркнула я.

– А чего так безрадостно?

– Потому что мне просто повезло. – Я не собиралась притворяться и строить из себя самую умную.

Упала на стул возле окна и бросила сумку с конспектами и учебниками на пол. Атлас глухо загрохотал.

– Не понимаю, – выдохнула отчаянно. – Я же одна из лучших студенток курса! Я выучила весь классификатор нечисти и нежити. Я с первого раза сдала магометрический анализ, который многие ходили пересдавать по три раза. Так почему мне не дается целительство?

– Наверное, такое случается, – пожала плечами Сэлл. – Не всегда можно быть лучшим во всем.

– Да, ты права. – Я не могла не согласиться. – Но это же полный крах. На занятиях Ферранта я чувствую себя катастрофически глупой.

– Может дело в отношении к предмету? – предположила Сэлл, откладывая последнюю работу.

– Предмет – как предмет, – я пожала плечами. – У меня все нормально с отношением к нему. И…

Меня прервал стук в дверь. На кафедру влетел тот, кого мы сейчас обсуждали – Майло Феррант собственной персоной. Преподавательская мантия развевалась у него за спиной как плащ, а волосы снова растрепались.

– О, какие люди, – он улыбнулся и подошел к нам. – Привет, Арсэлла.

– Неужели пришел жаловаться на Дели? – хмыкнула та.

– Жаловаться? – непритворно удивился Феррант – С чего бы? Нет, я просто хочу глянуть табеля пятого курса целителей, которые тебе сегодня растительные яды сдавали. Переживаю. Это моя любимая группа.

Сэлл зашуршала бумагами, а я брякнула:

– Преподавателям нельзя заводить любимчиков.

– Нельзя, – согласился Феррант с улыбкой, глядя прямо на меня. – Но если сильно хочется, то можно.

Я отчего-то смешалась и опустила взгляд. Сэлл кашлянула.

– Твоя группа справилась и даже без троек.

– Мои ж заиньки, – умилился Феррант. – Всем бы так. Ладно, побегу, второй курс целителей ждет.

– У них же только через час практикум, – снова не удержалась я.

– А они уже наверняка сидят под дверью анатомички. У второго курса еще не настолько крепкие нервы и желудки, чтобы обедать перед визитом к покойникам.

Он вышел так же стремительно, как и вошел. Я тихонько вздохнула и вдруг наткнулась на взгляд Сэлл. Сестра смотрела на меня как-то странно задумчиво.

– Что? – я нахохлилась.

– Да ничего такого, – усмехнулась она.

– Может, поедем домой? У меня больше нет занятий сегодня.

– Поедем, – согласилась Арсэлла, поднялась и глянула в окно.

Я тоже поднялась и проследила за ее взглядом. Майло Феррант спешил обратно в корпус целителей. Словно ощутив наше внимание, он вдруг обернулся и помахал. Я отшатнулась от окна, чуть не споткнувшись о собственную сумку.

– Ничего такого, – пробормотала Сэлл себе под нос. – Вот совсем ничего.

Я предпочла не уточнять. Мало ли, о чем она думает. Мне же лучше переживать о куче домашнего задания, которую задали на завтра. И ни о чем больше.

Все следующие контрольные по анатомии я кое-как сдала. И даже умудрилась вполне уверенно ответить на вопрос о сосудах головы и шеи. Вот только проще не стало. После анатомии пошли болезни. Майло Феррант учил нас различать расстройство желудка, грудную жабу и защемление нерва, находить признаки проклятий и магических воздействий. А я снова страдала. В голове путались симптомы комариных лихорадок и названия настоек, которыми можно было поить заболевшего, когда под рукой не находилось лекаря. Первые две контрольные я с горем пополам сдала, а на третьей получила «неуд».

– Арделия, – позвал Феррант, когда я раздраженно трамбовала в сумку конспекты после звонка. – Задержись, пожалуйста.

Тихо выдохнув сквозь зубы, я поплелась к преподавательскому столу. Ждала, что Феррант будет ругаться, но тот смотрел на меня спокойно, с легкой понимающей улыбкой. Иногда мне казалось, что этого человека вообще ничего не способно разозлить или расстроить, даже глупые студенты-стихийники. Он ко всему относился со здоровым оптимизмом. И почему-то это раздражало так же сильно, как длинный список дифференциальных диагнозов при болотной лихорадке.

– Вижу, последняя контрольная у тебя не очень удалась, – заметил Феррант дипломатично.

– Я пересдам, – пообещала твердо.

– Но это не отменяет того, что есть проблема.

– Как и у половины нашей группы.

– Да, – хмыкнул Феррант. – Целительство тяжело дается стихийникам.

– Извините, но я вообще слабо понимаю, зачем оно нам нужно, – не выдержала я. И тут же прикусила язык. Мало какому преподавателю понравилось бы такое.

– Позволь мне объяснить. – Феррант совсем не рассердился. – Стихийники – самые универсальные выпускники, которые должны быть готовы ко всему. Ведь кто знает, куда вас занесет жизнь? Вы можете отправиться в Тайную Канцелярию, охранную контору или управление Стражи. А можете – в далекий гарнизон или на безлюдную дорогу, которая не один день будет выводить к людям.

– Ну...

– Однажды маг-стихийник попал в захолустную деревню, где был только знахарь, сослепу путающий слабительные капли и сироп против простуды. Поэтому именно маг смог понять, что селяне поголовно страдают не от радикулита, а от мелкого, но зловредного проклятия. Он вызвал целителя, и тот смог спасти деревню от участи ходить, скрючившись в три погибели.

– Впечатляет, – отметила я.

– А три года назад суровая зима отрезала от большой земли северную островную крепость и рыбацкую деревню при ней. Почти три недели стихийник из крепости помогал местному целителю лечить расстроенные желудки, принимать роды и справляться со вспышкой скарлатины. А когда-то на далекой таможенной заставе человек без всякого дара научился так лихо пользоваться артефактами, что с их помощью проворачивал разные темные дела.

– Да. – Я подняла руки, сдаваясь под градом таких аргументов. – Вы правы.

И сказала я это не для того, чтобы Феррант отстал. При всех проблемах с целительством нельзя было не признать: это и правда очень важная дисциплина, незнание которой может стоить кому-нибудь жизни. А я бы никогда себе не простила такого. Поэтому нужно постараться.

– Ты умная девушка, Арделия, – улыбнулся Феррант. – Я знаю, что у тебя все получится.

Мне захотелось отвести взгляд. Похвала и порадовала, и смутила. Придется ведь соответствовать.

– И помни, ты всегда можешь обратиться за помощью ко мне, – снова сказал Феррант.

– Спасибо, – пробормотала я. – Но я справлюсь сама.

***

Однако несмотря на все благие намерения, у меня по-прежнему ничего не выходило. Нет, я честно работала. Училась, стараясь не зазубривать, а именно разбираться. Привлекла Арсэллу, которая каждый вечер устраивала мне опросы по самым важным темам. Читала книги. И вроде бы была уверена в своих знаниях, но, стоило оказаться в аудитории под лучистым взглядом Ферранта, все знания словно куда-то испарялись. Я бестолково мямлила или черкала пером по бумаге, еле-еле наскребая на положительную оценку. А Ферранта это будто бы совершенно не волновало. Он больше не пытался поговорить со мной, не предлагал помощь. Да, умом я понимала, что это нормально: я не маленький ребенок, чтобы бегать за мной и напоминать. И в то же время почему-то чувствовала странную досаду.

Единственным, что радовало, было платье, которое мне пошили к празднику Нового года. В эту ночь в университете устраивали традиционный бал, на который приходили и студенты, и преподаватели. Я собиралась быть самой красивой и заказала себе платье из пыльно-лилового шифона, которое прекрасно подходило к моим светлым волосам. В особенно грустные моменты (после не слишком удачных ответов) я представляла, как приду на бал и, забыв обо всем на свете, и буду танцевать, танцевать, танцевать... С кем именно – этого мне воображение не показывало, смущенно прячась.

А праздник был все ближе и ближе. Зима полностью вступила в свои права в Солистире. Она засыпала снегом улицы и дома, украсила снежными шапками деревья. Вокруг университета выросли ледяные скульптуры, горки и каток. И только скорая сессия немного портила настроение студентам.

К экзаменам и зачетам я готовилась со всей ответственностью. И однажды задержалась на тренировочной площадке, где отрабатывала любимые защитные связки, до самого вечера. В итоге возвращалась к воротам, где собиралась искать экипаж, уже затемно. Студенты давно разошлись по домам. Под ногами уютно поскрипывал снег, отчего хотелось улыбаться до ушей. Было тихо и удивительно спокойно. Только пара первокурсников немного неловко танцевала на катке. Парень явно пытался впечатлить девушку. Он выписывал пируэты, скользя вокруг, а она отряхивалась от снежной крошки и смеялась.

Я уже почти прошла мимо, как парень вдруг поскользнулся и случайно толкнул девушку. Она не удержалась на ногах. Взмахнула руками, теряя равновесие, и упала на спину. Упала мягко и вряд ли сильно ударилась. Вот только ее ноги во время падения взлетели верх. И один из коньков резанул по шее паренька, который наклонился, чтобы поймать подругу.

Парень рухнул на колени, схватившись за горло. Девушка еще не поняла, что случилось, и возилась на льду, неуклюже пытаясь встать. А я немигающим взглядом смотрела на алую лужу, которая с каждой секундой становилась все больше и больше.

Дальше я действовала словно отдельно от своего сознания. Сумка упала на снег. Я бросилась к пареньку и схватила за шею, зажимая нужные точки. В голове сами по себе всплывали знания анатомии. Сонная артерия, внутренняя яремная вена, передняя яремная вена, наружная яремная вена… Судя по всему, бедняге порезало именно ее. Рана неглубокая, да кровь не бьет фонтаном. Мои пальцы зажимают рану, не позволяя крови течь слишком сильно, но я все же не целитель. Парню нужна помощь, и срочно.

– Беги за целителем, быстро, – рявкнула я девчонке, которая уже успела подняться и смотрела на нас огромными глазами.

Первокурсница выглядела так, словно и сама вот-вот собиралась свалиться в обморок. Но командный голос сработал. Он кивнула, развернулась и опрометью бросилась в корпус целителей. Мы с парнем остались вдвоем.

На каток снова опустилась тишина. Было слышно только хриплое дыхание парнишки. Сознание он не терял и сейчас лежал на снегу, не сводя с меня взгляд, в котором читался ужас пополам с паникой.

– Потерпи, – пробормотала я непослушными губами. – Скоро придет помощь.

Моим пальцам было мокро и тепло. Я старалась не смотреть вниз, всерьез опасаясь, что не выдержу жутковатого зрелища и рука дрогнет. А ведь мне нужно было держать пальцы очень крепко и четко. Потому что на их кончиках пульсировала чужая жизнь. Да, я знала, что вены не пульсируют, но сейчас мне казалось, что я чувствую стук чужого сердца, которое вот-тот может остановиться. Или это мое собственное так истерично билось?

Парень бледнел на глазах. Я поняла, что он теряет силы. Прикрыв глаза, потянулась к собственному источнику и осторожно, по капле, стала передавать мальчишке силу. Так, как учил Майло Феррант.

Это было сложно. Сложно, страшно и изматывающе. Никакая тренировка не заставляла меня так быстро выдыхаться, как это сидение на снегу рядом с раненым. И не передать словами, когда я наконец, услышала за спиной топот нескольких пар ног.

– Живой, – раздался над ухом голос Ферранта.

У меня словно гору с плеч сняли. По слухам, темный целитель был способен вернуть в тело недавно ушедшую за Грань душу. Разве мог он не справиться с обычным ранением?

Кто-то подвесил над катком большой светляк. Майло опустился на колени рядом со мной. Коснулся шеи парня, а потом погрузил пальцы прямо в рану.

– Можешь отпускать, – скомандовал он мне.

Я тут же послушалась, отползая в сторону, чтобы не мешать. Майло забормотал заклинания. Лицо первокурсника сразу расслабилось, он закрыл глаза и тихонько вздохнул. Кровь перестала течь. Двое мужчин, которых Феррант привел с собой, разложили на снегу носилки и стали перекладывать первокурсника на них. А я смотрела на все это с какой-то странной апатией. Из меня как будто выпустили весь воздух. Я даже отключилась на секунду и пришла в себя, когда меня осторожно подняли на руки.

Майло нес меня куда-то, но, честно говоря, мне сейчас было все равно, куда. Я устало прикрыла глаза и уткнулась носом в его шею. Размеренный шаг убаюкивал. Мне было слышно только хруст снега под ногами и чужое дыхание. Спать хотелось просто зверски.

Хруст сменился глухим топотом по камню, потом тихонько скрипнула дверь. В лицо пахнуло теплом и еле уловимым ароматом трав. Меня усадили на что-то мягкое. Но я даже не стала открывать глаза.

– Дели, слышишь меня? – Прохладные пальцы погладили по щеке. – Нужно выпить вот это.

Губ коснулась стекло. Я кивнула и послушно выпила пряную жидкость. Она пронеслась по телу волной, сметая слабость и усталость. Исчез противный гул в ушах, и перед глазами перестали плавать цветные круги. Силы вернулись, словно ничего и не было.

Я распахнула веки и поняла, что сижу в небольшой гостиной на диване. С меня сняли пальто и сапоги, почистили брюки и испачканные кровью пальцы. Сам Феррант разжигал камин.

– Как ты? – повернулся он ко мне, когда пламя заплясало по поленьям.

– Гораздо лучше. Спасибо.

– Вот и славно.

– Я выдохлась?

– Да. Даже при твоем резерве такая прямая передача сил – штука очень затратная. Но не переживай. Зелье… его, кстати, твоя сестра варила… полностью восстановит силы, и от истощения не останется ни следа.

Прислушавшись к себе, я кивнула. И вздрогнула, когда кто-то деликатно тронул меня за бедро. На диван забралась пушистая трехцветная кошка. Она обнюхала меня, забавно шевеля ушами, и попыталась влезть на колени. Конечно, я позволила. Кошка свернулась клубочком, превратившись в меховую подушку, и замурчала.

– Не знала, что у вас есть кошка, – пробормотала, почесывая ее между ушами.

– Ее зовут Пушинка, – тепло улыбнулся Феррант и сел в кресло рядом. – И она не просто кошка. Она друг и очень дорогое для меня существо.

– Понимаю, – я не могла не улыбнуться тоже.

В гостиной было удивительно уютно. Мужчина сбросил камзол, оставаясь в одной рубашке, и закатал рукава. Мой взгляд скользнул по жилистым предплечьям. Вспомнилось, как Феррант нес меня, так легко, словно я ничего не весила. Щеки отчего-то потеплели.

– Давно у вас уже живет Пушинка? – спросила, чтобы разговор не затухал, погружая нас в тишину. Слишком домашнюю, обескураживающую тишину, которая будила внутри нечто очень смущающее.

– Да-ка прикинуть, – он задумался. Или просто сделал вид. – Наверное… Почти сорок лет.

– Сколько? – некрасиво вытаращилась я.

– Пушинка – не совсем обычная кошка, – хмыкнул Майло. – Мы связаны с ней силой. Поэтому она будет жить столько же, сколько и я.

– Здорово, – я медленно кивнула.

Да, одаренные маги могут жить очень долго. И несмотря на то, что самому Майло уже за пятьдесят, он вряд ли подобрался даже к расцвету своих сил. Феррант молод, обласкан королевской милостью, весьма привлекателен… Наверное, многие девушки были бы рады стать его парой.

– Хм, – я прочистила горло, понимая, что меня понесло куда-то не туда. – А где мы вообще?

– Это мой домик на территории университета. Бывает, я устаю от дворца и перебираюсь сюда.

– Всем иногда хочется тишины и покоя. – Я понимающе кивнула и глянула за окно, в которое тихонько постукивали замерзшие до состояния льда снежинки. – А тот парень, что с ним?

– С ним все в порядке, – Феррант посерьезнел. – Ты спасла ему жизнь, Дели. Если бы не твоя реакция, он бы истек кровью за пару минут.

– Да? – Я смутилась, не зная, куда деваться от похвалы. И с чего бы? Я никогда не страдала излишней скромностью.

– Ты молодец.

– Это… - Моргнула и вдруг выпалила: - Это было так жутко. То есть, тогда я не осознавала, что жутко, а сейчас…

Феррант пересел на диван и сжал мое плечо, поддерживая. Кошка замурчала еще громче. Я запустила пальцы в мягкую шерсть.

– Не всякий целитель смог бы смотреть на такое без дрожи, – сказал Майло негромко. – А уж человек неподготовленный в лучшем случае свалился бы в обморок. Но ты справилась.

– Не представляю… – пробормотала я и сбилась.

– Что именно? – терпеливо уточнил Майло.

Я глянула на огонь, собираясь с мыслями.

– Каково это – каждый день держать в руках чью-то жизнь? Знать, что она зависит только от тебя? И иногда все же не справляться…

– Да, – вздохнул Феррант. – Это не просто. Но на целительский факультет идут лишь те, кто готов хотя бы попытаться взять на себя такую ответственность.

– А потери?

– Их остается только принять. Ведь даже целитель вроде меня – не бог. Смерть – естественное продолжение жизни. Иногда она бывает преждевременной, несправедливой, жестокой. Но нам остается просто делать свое дело. И не черстветь душой.

Я подняла на мужчину взгляд. Он сидел так близко, что мне было видно, как на его радужках отражается пламя. Стало жарко.

– Наверное, мне пора, – выдавила я.

Хотя уходить не хотелось зверски. Вот так сидела бы и сидела. У камина, с кошкой на коленях...

– Да, пойдем, – кивнул Феррант, отстраняясь. – Я провожу тебя до ворот и вызову экипаж.

Он помог мне одеться и вернул сумку. На крыльце подал руку, и я приняла ее, даже не подумав о том, что это может выглядеть странно. Жилая часть университетского городка не была многолюдной. Узкая дорожка вилась между кустами, за которыми то тут, то там виднелись светящиеся окна преподавательских домиков. То ли от выпитого зелья, то ли от стресса, еще не прошедшего до конца, но я чувствовала себя ненормально легкой.

Когда впереди показались кованные ворота университета, я почувствовала сожаление. Эта дорожка могла бы быть и подлиннее. А сейчас Майло посадит меня в экипаж, и все закончится.

Что именно должно было закончится, я так и не поняла. Экипаж подкатил по повелительному взмаху руки мужчины и остановился у тротуара. Феррант открыл дверь.

– Выспись сегодня как следует, – улыбнулся мужчина. – Я предупрежу Сэлл.

– Хорошо, – пообещала я.

Повисло молчание. Я комкала конец шарфа. В голове толкались слова и мысли, но они никак не могли облечься ни во что толковое.

– Дели? – позвал Майло.

– У вас замечательная кошка, – выпалила я, наверное, совсем не то, что хотела.

Феррант приподнял бровь. Я окончательно смутилась, запрыгнула в экипаж и захлопнула дверь. А тихий смех, который раздался вслед перестуку копыт по мостовой, наверное, мне просто послышался.

Дома уже ждала Арсэлла. Поймав меня в холле, она деловито осмотрела со всех сторон и спросила:

– Все хорошо? Голова не кружится?

– Все отлично, – честно ответила я.

– Майло сказал, чтобы я уложила тебя спать.

– Ну вот еще, я же не маленькая, – возмутилась искренне. Хотя в глубине души стало тепло-тепло.

Так вышло, что мы с сестрой узнали о существовании друг друга только девять лет назад. Я росла в типичной аристократической семье с родителями и старшим братом, которым не было до меня никакого дела. Единственное, что их волновало, это чтобы я росла послушной и не уронила светлую честь де Аватемартов. Как потом оказалось, честь-то была с гнильцой. Но мне повезло попасть к Арсэлле и увидеть совсем другое отношение. Она, ее муж Геллард, его родители и даже мой трехлетний племянник – все они были темными магами. Вот только среди них я получила столько заботы, искренности и душевного тепла, что поначалу даже не верила. Хотя быстро привыкла и теперь с большим трудом могла представить, что бывает как-то по-другому.

– Представляешь, у Майло такая необычная кошка, – сказала я, когда уже устроилась в кровати.

– Пушинка, – улыбнулась Арсэлла.

– Ты знаешь, откуда она взялась? Мне хотелось спросить, но было неловко.

– Гельма рассказывала, что Майло привез ее из Артана, где родился. А необычной Пушинку сделала инициация дара темного целителя.

– Артан – это же очень далеко, да? – спросила, повернувшись на бок и укрывшись одеялом.

– Маленький захолустный городок на самой границе с Доресеем. Никогда там не была. Зато Гельма несколько месяцев служила в Артане некромантом.

– Так вот где они познакомились, – пробормотала я себе под нос.

– Это была целая приключенческая история с магией, нежитью и контрабандистами, – усмехнулась Сэлл. – Если попросишь, Майло тебе расскажет.

– Конечно. На следующей неделе у нас опрос по болезням. – У меня вырвался обреченный вздох. – И рассказывать приключенческую историю придется мне.

Сестра немного помолчала. Потом осторожно поинтересовалась:

– Никак не выходит подружиться с целительством?

– Увы. Не даются мне все эти штуки.

– А ты не думала... – Она замялась. – Не думала, что дело не в предмете, а в преподавателе?

– Майло отличный преподаватель, – я бросилась за защиту Ферранта.

– Именно, – кивнула Сэлл.

Я хотела уточнить, что она имеет в виду, как вдруг сообразила сама. И тут же залилась краской по самые уши.

– Не понимаю, о чем ты, – выдавила я и нырнула под одеяло.

– Хм, ладно, – Сэлл тоже смутилась.

Мы стали с ней очень близки, но как-то так вышло, что сердечные дела не обсуждали никогда. Да и нечего обсуждать было. Я больше заботилась о том, чтобы отстоять право ходить с гордо поднятой головой, а не о симпатиях и влюбленностях.

– Кажется, Нир плачет, - пробормотала Сэлл, тронув браслет, который передавал ей сигналы из детской. – Ладно, побегу. А ты отдохни как следует.

Когда она ушла к сыну (мне даже показалось, что она сделала это с огромным облегчением), я вылезла из-под одеяла и уставилась в потолок. Внутри царил полный раздрай. Сэлл озвучила то, о чем я сама боялась даже думать. Гнала эти мысли изо всех сил, пытаясь убедить себя, что целительство – просто не мое. Вот только это полная глупость. На самом деле, я боюсь посмотреть правде в лицо. Типы костей и симптомы грудной жабы вылетают у меня из головы не потому, что там не способна задержаться информация. А потому что мимолетная улыбка преподавателя заставляет меня забыть собственное имя.

Ну вот и когда я умудрилась так влипнуть? С Майло Феррантом мы познакомилась примерно тогда же, что и с Арсэллой. Сначала я побаивалась великого темного целителя, о котором ходили легенды, но Феррант своим обаянием мог покорить кого угодно. Вот и меня... покорил. А я и не заметила, как это случилось.

Только для самого Ферранта я всегда оставалась просто младшей сестрой его друга. Я выросла, раскрыла в себе светлый дар, поступила в университет, стойко выдержав все нападки и проблемы. Но кажется, несмотря ни на что, продолжала оставаться для Майло сестрой Арсэллы. И даже когда у нас начался его курс целительства, это не изменило ровным счетом ничего. Ко всем студентам Феррант относился абсолютно одинаково.

Я обреченно застонала и уткнулась лицом в подушку. Как все странно, глупо и бестолково. Не зная, что делать с чувствами, я теряюсь на занятиях. Злюсь на себя, на предмет, даже на Майло, а тот воспринимает мои провалы абсолютно спокойно. И от этого мне кажется, что между нами стоит тонкая, зато очень прочная стена, которую ни разбить, ни перепрыгнуть. А ведь так хочется…

***

Наверное, зря Сэлл открыла мне глаза. Потому что, придя на следующее занятие по целительству, я забыла обо всем на свете, оказавшись под внимательным взглядом Майло. За что и поплатилась. Контрольная работа прошла мимо меня. И на следующем занятии Феррант уже привычно попросил задержать после звонка.

– Арделия, я не понимаю, что с тобой происходит, – признался он. – Ты снова еле наскребла на проходной балл.

– Я все выучу, – пообещала отчаянно.

– Хм, давай посчитаем, сколько раз я это уже слышал?

– Не надо, – я чуть не шарахнулась от стола.

– Ты умная девушка, и за все шесть лет у тебя не было ни одной пересдачи. Что же не так сейчас, Арделия?

Я молчала, как баран. Это спокойное «Арделия» было похоже на нож по сердцу. Потому что вспоминалось совсем другое – «Дели», полное тепла и уюта. Но тогда Майло просто нужно было меня утешить и успокоить. Теперь мы снова стали студенткой и преподавателем. И место заботливого мужчины занял профессиональный целитель, наставник. Доброжелательный, улыбчивый, спокойный. Вот только мне в этом спокойствии читается та самая отстраненность, которая так сильно бесит.

Майло вздохнул, поднялся и подошел ко мне. Остановился в шаге, сунув руки в карманы камзола, чуть прищурился.

– На следующей неделе ваша группа уже сдает зачет. Ты уверена, что готова?

– Готова, – кивнула без особой твердости в голосе.

– Я надеюсь на это. Не хотелось бы создавать тебе такие проблемы за полгода до выпуска.

– Вот именно, полгода, – снова разворчалась я. – Мы уже почти люди с дипломами. Зачем вообще такие сложности?

– Тебе не кажется, что это немного безответственный подход? – чуть нахмурился Майло. – Цель близка – значит, можно расслабиться и не стараться?

– Нет! – выпалила я. – То есть я совсем не это имела в виду.

Мысли путались, а раздражение нарастало. Раздражение на саму себя, конечно. Ну почему я не могу вести себя рядом с этим мужчиной нормально?

– Я имею в виду, что нам могли бы поставить курс целительства раньше, а не на шестом курсе, когда большинство студентов думает о...

– О чем же? – Майло склонил голову на бок.

– Эм-м-м-м, – я замялась. Как назло, на ум ничего не приходило.

– Арделия, а ты случайно не влюбилась?

– Нет!

Я прижала ладони к щекам, но поняла, что неудержимо краснею. Развернулась, собираясь сбежать из кабинета, но врезалась бедром в угол стола. От боли из глаз словно посыпались искры.

– Да что б тебя! – взвыла тихо.

– Дели, – обеспокоенно позвал Феррант.

Он шагнул ко мне и попытался взять за руку. Я отшатнулась. Майло сжал губы.

– Видимо, я зря спросил, – произнес мужчина прохладно. – Надеюсь только, что предмет ваших чувств, Арделия, – достойный человек. И стоит всех волнений, которые вы испытываете по его поводу.

Феррант в одну секунду стал безумно далеким и чужим. А у меня в голове словно что-то выключилось (мозг, наверное). Я вдруг подалась к Ферранту, хватая его за отвороты мантии, и прижалась к его губам.

Поцелуй… если это вообще можно было назвать поцелуем… длился всего секунду. Я дернулась назад, стараясь смотреть только себе под ноги, подобрала сумку и бросилась вон из кабинета. Лицо горело, губы пылали, а внутри крутилась одна единственная мысль: «Я сошла с ума».

Не помню, как добралась до дома. Благо, Арсэллы и Гелларда не было, мимо слуг удалось проскользнуть незамеченной, так что никто не увидел моего состояния. К вечеру я пришла в себя и сумела сделать вид, будто ничего не случилось. Но на душе царил хаос.

Я больше никогда не смогу посмотреть Майло Ферранту в глаза. Не знаю, как это соотносится с тем, что мне еще зачет ему сдавать, но я больше никогда не смогу посмотреть Майло Ферранту в глаза. Боги, что на меня вообще нашло? Решила разбудить в нем эмоции, которые преподаватели не должны испытывать к своим студентам? Или решила, наконец, вывести из себя, раз уж не удалось сделать это неудачными ответами? Идиотка. Как есть, идиотка. Наверное, единственное, что сейчас чувствует ко мне Майло – желание прописать успокоительные капли.

Остается только надеяться на то, что ему хватит благородства никогда не вспоминать об этом позорном инциденте. Иначе придется просить Сэлл сварить отшибающее память зелье.

***

На зачет я плелась, как на казнь. В коридоре старалась слиться с однокурсниками, чтобы быть не слишком заметной. Прятала лицо за книгой, хотя глаза смотрели не в текст, а поверх обложки. И с ужасом отмеряла секунды до начала.

– Стихийники? – Вдруг вывернул из-за угла невысокий молодой мужчина в очках. – Десятая группа?

Ему ответил нестройным гулом.

– Меня зовут магистр Торм, – сообщил мужчина. – Магистра Ферранта вызвали на срочную операцию, поэтому зачет у вас буду принимать я. Делитесь на пятерки и заходите.

Он нырнул в кабинет. Я устало прислонилась к стене и выдохнула. Боги, неужели мне все же повезло?

Действительно, повезло. Магистр Торм оказался преподавателем совсем не злым, хоть и спрашивал весьма дотошно. Вся моя нервозность испарилась, и, вытащив билет, я поняла, что знаю его. Ответить тоже удалось легко. Пара вопросов – и заветное «зачтено» у меня в кармане. Вернее, в зачетке, получив обратно которую, я тут же сбежала, потому что боялась возвращения Ферранта.

Обо всем остальном я предпочла не думать. Зачет по целительству оказался последним из тех, что нужно было сдать в этом семестре. А завтра нас всех ждал новогодний бал. И я не собиралась его пропускать.

На подготовку к балу ушел почти весь день. Крепкий сон почти до обеда, расслабляющая ванна, прическа и легкий макияж. Платье село на меня идеально, подчеркивая линию плеч и тонкую талию. Аметистовое ожерелье сделало образ ярче. А цветок магнолии в волосах придавал образу нежности. Я вертелась перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон, и не находила ни одного изъяна.

Арсэлла смотрела на мои приготовления с легкой улыбкой. Но ни она, ни Геллард, сопровождавший нас сегодня, ничего так и не сказали, хотя то и дело обменивались хитрыми взглядами.

Руководство университета расстаралось на славу. В парадном зале, куда втекал ручеек из студентов, ненавязчиво играла музыка. Под потолком летали светляки. Стены были украшены гирляндами и венками из еловых лап. Между окнами стояли столики с закусками и чашами пунша. Каждый год чаши зачаровывались для того, чтобы никто не добавил туда ничего недозволенного. И каждый год кто-то пытался взломать защиту и влить в пунш вино. Нынешний вряд ли станет исключением.

Хватало здесь и преподавателей. Почти все кафедры стихийного факультета, менталисты, артефакторы, алхимики. Этот праздник был гораздо более неформальным и веселым, чем приемы и балы в аристократических семьях, поэтому здесь часто бывали те, кто устал от скучных мин и многочисленных правил этикета. На один вечер преподаватели и студенты забывали о субординации и статусах, веселились, танцевали и шутили. А когда наступала полночь, всей толпой вывалилась на улицу, смотреть фейерверк и загадывать новогоднее желание. Я тоже собиралась это сделать. Правда, что буду загадывать, пока не придумала. Ведь не придумала же?

- Арделия! - Восхищенный голос вырвал из мыслей. – Великолепно выглядишь.

Одногруппники Морис, Антар и Кайл стояли у колонны и одобрительно качали головами. Фыркнув, я покружилась, чтобы им было лучше видно, и отвесила шутливый поклон.

- И кому достанется такая красота? – спросил Морис.

- Уж явно не тебе, - хмыкнул Кайл.

- И не тебе, - ответила я.

- Упасите боги, - поднял ладони одногруппник. – Это слишком опасная красота, я такую не потяну.

Мне не удалось сдержать довольную улыбку. Когда только поступила, отношения с одногруппниками не складывались из-за репутации моей семьи. Чтобы заставить уважать себя, пришлось показать на что я способна, и подпалить пару задниц. Одна из них принадлежала Кайлу.

- Житейская мудрость, мальчики. – Я сделала нарочито высокомерное лицо и коснулась магнолии в волосах. – Даже хрупкий и нежный цветок может таить в себе что-нибудь опасное.

- А могу ли я пригласить опасный цветок на танец? – поинтересовался Морис и притянул мне руку.

- Почему бы и нет? – вполне благосклонно кинула я. В конец концов, это бал, тут положено развлекаться и танцевать.

Станцевав пару танцев с одногруппниками, я решила добраться до пунша, пока он все еще оставался пуншем. Но стоило мне оказаться у чаш, взгляд зацепился за мужчину, вошедшего в зал. Я замерла столбом, не понимая, как реагировать. А реагировать нужно было, иначе вполне мог случиться какой-нибудь конфуз.

Не знаю, на что я надеялась. Может на свою способность контролировать эмоции. Или что толпа в несколько сотен гостей вообще не позволит нам с Феррантом пересечься, если он вдруг появится на празднике. Но стоило ему прийти, я сразу обратила на него внимание. И ужасно испугалась того, что он тоже меня заметит.

А сам Майло был диво как хорош сегодня. Строгий черный камзол, зачесанные назад волосы, гордая осанка и разворот плеч. Не аристократ по рождению, он вполне мог дать фору доброй половине напыщенных придворных.

Феррант остановился недалеко от входа. К нему подбежали парень и девушка, в которых я узнала пару с катка. Они что-то затараторили, держась за руки и сияя улыбками. Майло кивнул, отвечая, а когда они ушли, прищурился и окинул зал взглядом, словно разыскивая кого-то. Я тут же повернулась к нему спиной. Потом вовсе ссутулилась и нырнула в толпу.

Рефлекторно проверив бокал на сюрпризы, я выпила пунш в два глотка и вздохнула. Студенты и преподаватели веселились во всю. Кто-то ел, кто-то танцевал,кто-то просто болтал, но мне теперь нужно было держать ухо в остро. Праздник начал превращаться в попытку не допустить встречи с человеком, перед которым было невыносимо стыдно.

Стоило обернуться, и взгляд сразу цеплялся за высокую фигуру Ферранта. А я сегодня сделала все, чтобы привлекать чужое внимание. Поэтому постояв сначала за одной колонной, потом за другой, я махнула рукой и отправилась к боковому выходу. За ним пряталась хорошо знакомая мне галерея, соединявшая главный корпус с факультетом стихийников. Сейчас там было темно и безлюдно. Как раз то, чего мне так не хватало. Я щелком пальцев наколдовала согревающий купол и подошла к окну.

Да, уж, наделала ты дел, Арделия. И хваленая аристократическая сдержанность никак не мешает краснеть, пугаться и шарахаться от мужчины, которого ты, между прочим, сама поцеловала.

А ведь мне еще целых полгода учиться. И целительство, от одного воспоминания о котором бросает в дрожь, продолжится и во втором семестре. Благо, сам семестр короткий, всего три месяца, а потом нас ждет практика, подготовка к защите диплома и выпускным экзаменам. Только эти три месяца еще предстоит как-то пережить.

Хотя... Зачем я себя накручиваю? Ну сглупила. Ну продемонстрировала чувства. От этого ведь никто не умер. Майло взрослый мужчина. Наверняка я не первая студентка, которая питает к нему симпатию. Да, наше знакомство выходит за рамки университетских занятий. Но Майло достаточно благороден, чтобы забыть тот неловкий инцидент и никогда не напоминать мне о нем.

Нужно относиться ко всему проще. Не шарахаться и не сходить с ума, а делать вид, будто ничего не случилось. В конце концов я уже почти стихийница с дипломом. Меня не должны смущать такие мелочи. И уж тем более они не должны портить праздник.

Так что расправь плечи, Арделия, подними голову и иди развлекайся. До фейерверка еще целых три часа. Можно как следует натанцеваться, поиграть в зачарованные снежки на улице и даже попробовать взломать защиту на чашах с пуншем. У нас вся группа этим занимается. Исключительно из спортивного интереса.

Вот только стоило шагнуть к выходу в зал, как двери распахнулись. В галерею шагнул Майло Феррант собственной персоной. На его обычно спокойном и доброжелательном лице была написана немного мрачная решимость. Я шарахнулась назад, совсем забыв о том, что собралась быть невозмутимой и хладнокровной.

– Убегаешь? – негромко спросил Майло, не сводя с меня глаз. Двери за его спиной захлопнулись со зловещим стуком.

– Нет, – выдавила я. – Это стратегическое отступление.

– Правда?

– Может, обойдемся без этого?

– Без чего? – По губам мужчины скользнула тонкая улыбка.

– Без всего... этого... – я неопределенно взмахнула руками. – Просто забудем. Я тогда...

Но продолжить мне не дали. Феррант в два шага оказался рядом. Его руки сомкнулись вокруг меня капканом. Мужчина улыбнулся, глядя в мои перепуганные глаза, и поцеловал.

Поцелуй был совсем не похож на тот, неловкий и неумелый, с которым приставала в мужчине я. Май завоевывал, покорял и выбивал почву из-под ног. Я вцепилась в его плечи, растворяясь, и погрузилась в ощущения, как в омут. Все мысли разбежались вспугнутыми мышами.

– Я тогда… – протянула по инерции, когда мужчина чуть отстранился, чтобы дать мне перевести дыхание.

– Никаких «забудем», Дели, – хрипло проговорил тот. – Теперь – точно нет.

– Но...

– И никаких «но».

Он снова заткнул меня поцелуем. А мне оставалось только поддаваться. Впрочем, ведь именно этого я хотела?

Я потеряла счет времени. Забыла о празднике, который продолжался за стеной. Все, что имело смысл сейчас – это мужчина и его совершенно неожиданный огонь. Ни за что бы не подумала, что в нем может таиться столько… столько всего…

– Не ожидала от вас такого, – выдохнула во время очередной передышки.

– От тебя, – поправил Май.

– И от себя, – согласилась я послушно.

Он запрокинул голову и рассмеялся. С моих губ не сходила улыбка. Представив на секунду, какой идиоткой выгляжу, я уткнулась лбом в его плечо. Камзол еле заметно пах травами, словно в аптеке. У меня вырвался смешок. Целитель – он всегда целитель.

– Все в порядке? – поинтересовался тот.

– Наверное… До сих пор не верю, что это происходит на самом деле. Вы… Ты всегда был таким далеким.

Меня легонько поцеловали в висок.

– Я честно собирался быть тебе преподавателем, другом, наставником. Но раз ты сама показала, что хочешь совсем иного, я не уже оступлюсь. Ты разбудила дракона, Дели. И теперь дракон никому не отдаст свое сокровище.

– Сокровище? – слабым голосом переспросила я. – Но... я даже не думала... Ты никогда... Никогда не показывал...

– Ну а как же иначе? – вздохнул мужчина. – Признаюсь честно, сначала я не воспринимал тебя всерьез. Ты была слишком юной и немного наивной. Но ты показала, что за красивой внешностью… - он тронул цветок у меня в волосах… - кроется невероятная сила духа и несгибаемый характер.

Смутившись, я опустила взгляд, потому что поняла, о чем шла речь. То самое время, когда дочь изменников короны чуть ли не травили за грехи родителей. Мне и правда пришлось нелегко. Но я выстояла. Правда, совсем не думала, что Майло обратил на это внимание.

– Потом ты поступила в университет, – продолжил он, нежно поглаживая меня по волосам. – Старательно училась, перешагивая через недоброжелателей. А я даже не заметил, как восхищение переросло в нечто гораздо более глубокое и важное.

– Но почему тогда...

– Решил, что внимание преподавателя – это последнее, что тебе нужно.

Я понимающе вздохнула. И дело было даже не в выговоре, который мог получить Май. От шепотков за спиной меня бы ничего не спасло.

– Ты расцветала, Дели. И я начал сомневаться, что вообще могу привлечь твое внимание.

– Ну что за глупость, – возмутилась искренне.

Май снова рассмеялся. От этого бархатистого смеха у меня что-то сладко дрогнуло внутри.

– Надо сказать, ты здорово потрепала мне нервы своими ответами на целительстве, – признался он. – Меня разрывало между объективностью и желанием помочь дорогой сердцу девушке.

– Вот об этом было очень сложно догадаться. Ты всегда такой спокойный и невозмутимый.

– Пришлось постараться. Но один поцелуй – и все старания пошли прахом.

Я хмыкнула, вспоминая тот инцидент после пары. Вот уж не предполагала, что смогу оказать такое поистине разрушительное действие.

– Глупо получилось, да?

– Получилось замечательно, – признался Май. – Но хорошо, что ты тогда сбежала. Мне же снесло к демонам весь самоконтроль. Целую пару сидел потом в кабинете и пытался в себя прийти.

Вот ведь и правда. Разбудила дракона.

– И что мы теперь будем делать? – спросила я.

Майло отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза. Его лицо сразу стало серьезным.

– Несмотря ни на что, я все еще остаюсь твоим преподавателем. Да, я мог бы уволиться, но не хочу бросать студентов.

– И не нужно, – горячо запротестовала я.

Ну какое уволиться? Темный целитель, способный передать уникальные знания, отличный преподаватель, которого любят и студенты, и коллеги. Было бы кощунственным заставлять его уйти из университета.

– Мне осталось учиться всего полгода. Это ведь ерунда, правда? Мы потерпим?

– Правда, – кивнул он, улыбаясь так тепло, что сердце сделало кульбит. И вдруг хитро прищурился. – Так что учи целительство, Дели. Не в твоих интересах остаться на второй год.

– Май! – Я шутливо ткнула его в бок.

Он поймал мои кулак, разжал и поцеловал пальцы. Я забыла, как дышать.

– И пусть скоро нам снова нужно будет стать преподавателем и студенткой, – сказал он тихо. – Но этот праздничный вечер мы можем сделать только нашим.

– Предлагаешь сбежать? – спросила непослушными губами.

– Да. Побежали?

– С тобой – куда угодно.

Он на секунду прижался к моим губам ласковым поцелуем, а потом открыл окно и одним движением поднял на подоконник. Я без всяких сомнения вложила пальцы в его ладонь. На губах играла до безобразия счастливая улыбка. Сегодня праздник. Ночь, когда исполняются загаданные желания. Не знаю, что под полуночный фейерверк загадают те, кто собрался в университете, но мое желание уже исполнилось. А большего мне и не было нужно.

Оглавление

Ядовитая Магнолия