Ведьма и её тень (СИ) [Нина Матвеева] (fb2) читать онлайн

Ведьма и её тень

Странный владелец странной квартиры

Дождливое утро четверга выдалось суматошным и нервным, а все потому, что впервые в жизни Полина едва не опоздала на работу. Несмотря на то, что работала она специалистом по уборке помещений, трудовая дисциплина всегда была для нее на первом месте, и Полина никогда не позволяла себе появляться на объекте позже назначенного времени.

Сегодня же все пошло не по плану. В семь утра раздался телефонный звонок, и Алена, ее подруга и коллега, замогильным голосом сообщила, что в третий раз за месяц уходит на больничный с маленьким сыном.

— Выйдешь за меня?

Загадочное предложение, прозвучавшее из динамика телефона, на несколько мгновений отправило Полину в ступор. После резкого пробуждения ее сознание никак не хотело включаться в работу.

­— Муж будет против, но если ты настаиваешь...

— Ты — моя спасительница.

Сумбурные сборы заняли двадцать минут, и в итоге Полина приехала на место без пяти минут девять. Ценой пропущенного завтрака, душа и полного отсутствия макияжа.

Объект располагался в спальном районе города — это была непримечательная новостройка в двадцать с лишним этажей, в окружении ровного газона с молодыми деревьями и декоративными кустами.

Глядя в зеркало заднего вида, она ловко собрала светлые волосы в высокий хвост и выскочила из своего опеля. С детской площадки неподалеку доносились визги и радостный смех, жужжала газонокосилка, и где-то совсем рядом звонко лаяла маленькая собачонка. Поморщившись от всей этой какофонии звуков, Полина распахнула багажник и вытащила оттуда коробку с чистящими средствами и два пластиковых ведра. Через пару минут она уже была возле консьержки и расписывалась в журнале за получение ключа.

Шестьдесят седьмая квартира, что располагалась на тринадцатом этаже, встретила ее абсолютной тишиной и умеренным беспорядком. Апартаменты выглядели довольно скромно и даже минималистично. Чаще всего клиенты их клининговой компании обустраивали жилье с гораздо большим размахом, а в этой двушке не было ни многоуровневых потолков, ни позолоченных вензелей, ни гобеленов с тиграми.

Сверившись с бланком заказа, который она получила от Алены по мессенджеру, Полина приступила к работе.

Первым делом она распахнула все окна, впустив в квартиру свежий июньский воздух с ароматами сырого асфальта и недавно покошенного газона. Распылив чистящие средства на ванной и раковине, она прошмыгнула в спальню, чтобы быстро вытереть пыль с поверхностей. Просторная кровать была не застелена и Полина принялась исправлять это недоразумение.

Уборка всегда приносила ей удовольствие. Приводя в порядок окружающее пространство, Полина чувствовала, что погружается в свою стихию. Только так она настраивалась на правильную волну и обретала внутреннюю гармонию. Возможно, именно поэтому в свой тридцать один год (несмотря на наличие юридического образования) она по-прежнему была... уборщицей. Впрочем, ее муж к такого рода странностям относился с пониманием, поэтому Полина не испытывала особенных переживаний по этому поводу.

Закончив уборку на кухне, в санузлах и спальне, она внезапно наткнулась еще на одну комнату. Ее не указали в заказе, но пройти мимо Полина просто не смогла. Заглянув за приоткрытую дверь, она пораженно застыла, потому что внутри находилась самая настоящая кладовка дьявола. Черные обои, угольный потолок и ковер с узором, подозрительно напоминающим пентаграмму, привели ее в трепет. Весь подоконник был заставлен свечами, а в центре комнаты располагался огромный стол, заваленный разным хламом. Солнечный свет, проникающий через приоткрытые жалюзи, проявил такой толстый слой пыли на лакированной поверхности, что она содрогнулась всем своим существом.

Чутье Полины безошибочно определило, что здесь требуется генеральная уборка. Вещи были грязными. Плохими. Вредными.

Схватив свою любимую тряпку из микрофибры, она начала планомерно вытирать каждый предмет, параллельно гадая, что могло объединить их в одну коллекцию. Серебристая чайная ложка, женский кошелек, огромный отполированный булыжник, мобильный телефон с разбитым экраном и даже детская погремушка — все это настолько интриговало, что она едва не потеряла счет времени.

Закончив с уборкой, Полина довольным взглядом обвела комнату и вышла в коридор. Работа была выполнена идеально, оставалось только сделать подтверждающие фотографии. Несмотря на зверский голод, Полина пребывала в прекрасном настроении, поэтому напоследок сделала еще и селфи на фоне наведенного порядка специально для Алены. Телефон завибрировал, и она прыснула, едва увидев, как на экране прогрузилась деланно страдающая физиономия подруги. Отправив ей подбадривающий смайлик, Полина поспешила покинуть квартиру шестьдесят семь.

К вечеру погода окончательно испортилась — зарядил мелкий дождь, из-за чего ей пришлось отказаться от похода в спортзал. Но это никак не повлияло на приподнятое настроение. Внезапно посетившее ее кулинарное вдохновение вылилось в довольно удачные шоколадные маффины и недурственный печеный картофель. Когда в восьмом часу входная дверь с мягким щелчком отворилась, у Полины уже был полностью сервирован ужин.

— Как твой день? — спросила она, получив дежурный поцелуй от мужа. Максим повесил свои ключи на крючок и скрылся в гардеробной.

— В целом ничего, — ответил он из комнаты. — Ты что-то испекла? Запах обалденный.

Их отлаженная, как часовой механизм, жизнь была комфортной и предсказуемой. Трудно было представить двоих людей, которые подходили бы друг другу лучше, чем Полина и Максим. Никаких скандалов и нервотрепок, идеальный штиль.

Резкая мелодия рингтона внезапно прервала шорох одежды, а затем Полина отчетливо услышала усталый вздох. Спустя минуту мужчина появился из гардеробной, на нем были джинсы и футболка, и Полина уже была готова слушать ложь.

— Надо вернуться в офис, — слова, слетающие с его губ, сплетались в черное дымчатое кружево. — Прости. Я постараюсь вернуться как можно скорее.

Он ласково коснулся ее щеки, когда проскользнул мимо.

— Хорошо, поужинаю без тебя, — приподняв уголки рта, проговорила Полина.

Счастливый брак, построенный на доверии и любви, длился вот уже шесть лет. И она отчаянно страшилась, что этот год мог стать последним.

Когда на следующий день Полине позвонил начальник и попросил приехать в офис в конце рабочего дня, она сразу почувствовала неладное. Их бригада как раз возвращалась после уборки крупного объекта, и Полина уже намылилась пораньше отправиться домой, однако этим планам не суждено было сбыться.

Прибыв в офис, она заглянула в бухгалтерию, чтобы сдать подписанные акты, и с тяжелым сердцем направилась к кабинету директора. Он иногда вызывал ее к себе, и чаще всего это было связано с поездками к новым клиентам. Полина была чем-то вроде счастливого талисмана, который ее шеф, Сергей Борисович, всегда старался брать с собой на заключение особо крупного договора.

Постучав в дверь, она зашла внутрь и вежливо поздоровалась. Одного взгляда на хмурое лицо начальника было достаточно, чтобы понять, что ни о каких новых клиентах речь не пойдет.

— Полина, у нас ЧП. Ты вчера была на объекте на Ленинской?

— Да, — растерянно кивнула она.

— Приехал клиент и утверждает, что ты... куда-то там заходила. — Густые брови Сергея Борисовича сошлись на переносице, пока он пытался сформулировать мысль, однако этого уже не требовалось. Полина моментально поняла, о чем шла речь. — Куда не следовало заходить.

Черная комната с загадочным хламом тут же предстала перед глазами. Неужели она что-то сломала там?

— Мне очень жаль, — тут же пробормотала Полина. — Я хотела как лучше.

— Ей-богу, как будто первый год работаешь... Нужно делать только то, что написано в наряде!

Полина опустила глаза, ощущая жгучий стыд. Ее поступку действительно не было никаких оправданий, в странную комнату она проникла исключительно по собственной прихоти.

— Мне жаль, — повторила она виновато.

— Вот иди и скажи это клиенту лично. Он в конференц-зале, — устало вздохнув, произнес мужчина.

Полина подняла на шефа растерянный взгляд. В конфликтные ситуации она попадала крайне редко, не говоря уж о том, чтобы получать жалобы на свою работу. Но этот клиент, похоже, был очень недоволен, раз приехал разбираться лично. Внезапно ей даже стало страшновато.

— Мне одной идти? — спросила Полина, нервно переступив с ноги на ногу.

— Разумеется! — отозвался Сергей Борисович. — Сама заварила это, тебе и расхлебывать. Сделай лицо поприветливее, можешь даже дурочкой прикинуться, лишь бы все уладилось.

Дорогу до конференц-зала она прошла на автопилоте. Администратор, уносившая пустые кофейные чашки, сочувствующе посмотрела на нее и тут же поспешила удалиться на кухню. Собрав всю свою волю в кулак, Полина постучалась и открыла дверь. Ее взгляд уперся в человека, сидящего во главе длинного стола, затем она удивленно моргнула, сделала шаг назад и... закрыла дверь.

Несколько секунд она растерянно смотрела себе под ноги, пытаясь сообразить, что увидела. И только когда картинка сложилась окончательно, осознала, насколько оскорбительным выглядел ее маневр. Это было невероятно, но, кажется, она умудрилась усугубить и без того проблемную ситуацию.

Со второй попытки Полина все же зашла в конференц-зал.

— Добрый вечер, — проговорила она, натянув вежливую улыбку.

Одному Богу было известно каких усилий ей стоило сохранять дружелюбную мину, потому что перед ней предстало нечто дьявольское и эпатажное одновременно. Мужчина неопределенного возраста (в диапазоне от двадцати до шестисот шестидесяти шести лет) в черной рубашке и кожаном пиджаке сидел, подпирая рукой щеку, и, не мигая, смотрел на Полину. Длинные, слегка спутанные темные волосы небрежно спадали на худое лицо, делая его похожим то ли на певца готической рок-группы, то ли на бездомного. Пока он молчал, Полина насчитала три пирсинга на его физиономии и пару татуировок на шее.

— Простите... — пробормотала она, продолжая с опаской рассматривать сидящего мужчину. У нее не было опыта в том, что касалось улаживания конфликтов с клиентами, однако первым делом нужно было извиниться: — Прошу прощения за доставленные неудобства с той комнатой.

Незнакомец моргнул, а в следующее мгновение внезапно расплылся в довольной улыбке, которая была совсем не к месту сейчас. Когда он резко встал, Полина и вовсе вздрогнула.

— Как вас зовут? — спросил он на удивление мягким голосом.

— Полина, — растерянно ответила она.

Поведение этого человека казалось не менее странным, чем его внешность. За несколько шагов он пересек зал и остановился в метре от нее. Глядя на его высокий чуть ссутулившийся силуэт, Полина ощутила нарастающее беспокойство.

— Алекс, — представился он и протянул руку.

Полина с подозрением осмотрела длинные пальцы с черным лаком на ногтях и, вздохнув, обхватила его ладонь. Подняв глаза, она выдавила еще одну фальшивую улыбку и произнесла:

— Очень приятно. Я.. пришла, потому что Сергей Борисович...

— Полина, у вас были ведьмы в роду? — перебил ее Алекс, слегка подавшись вперед.

Разговор определенно шел в неправильном направлении. Осторожно выдернув ладонь из его хватки, она сделала шаг назад. Этому человеку не нужны были извинения, и зачем он вообще явился, было непонятно. Некоторое время они молча смотрели друг на друга — он в ожидании, а она в недоумении. Под пристальным взглядом абсолютно черных глаз Полина судорожно придумывала пути отступления.

— Простите, у вас есть вопросы по работе? — вежливо уточнила она. — У меня кончился рабочий день, и я опаздываю.

Для пущей правдоподобности она вытащила мобильный телефон из кармана рабочего комбинезона и привычным движением разблокировала его. На экране отразились крупные цифры — 17:13.

Во взгляде Алекса мелькнуло разочарование.

— А вы не одолжите свой телефон на секунду? Мой разрядился, пока я ждал.

Темные нити мягко сплелись в красивую полупрозрачную ленту, которая зависла в пространстве между ними, а затем медленно начала опадать.

Врет.

— Давайте я провожу вас к администратору, там удобный стационарный телефон.

Полина развернулась к выходу, но в этот момент его пальцы легли на хромированную ручку двери, отрезая путь к отступлению. Самое время было начать паниковать! Оглянувшись с совершенно ошарашенным видом, она отпрянула и уже приготовилась кричать, но Алекс тут же сделал шаг назад и в примирительном жесте поднял руки перед собой.

— Я не хотел вас пугать, — сказал он вкрадчиво. — Я пришел, чтобы предупредить, что та комната опасна. Не заходите туда и тем более не прикасайтесь к вещам, а то серьезно заболеете.

Полина бросила на него испуганный взгляд и скрестила руки на груди. Озвученная угроза не произвела на нее особого впечатления, гораздо больше опасений вызывал сейчас сам Алекс.

— Хорошо, — медленно проговорила она. — Спасибо.

— Мы можем еще увидеться?

— Нет! — Резкий ответ тут же сорвался с ее губ.

Мотнув головой, Полина боком подобралась к двери и выскользнула из конференц-зала. Этот человек определенно был ненормальным, и она не хотела больше с ним пересекаться, даже если из-за этого компания потеряет клиента. Она проскочила мимо кабинета начальника и двинулась к выходу. Чутье подсказывало, что оборачиваться или тем более останавливаться сейчас не стоило.

Долгожданные выходные начались с поднявшейся ни с того ни с сего температуры. Летом Полина обычно не болела, но в этот раз слегла с такими ощущениями, будто вот-вот окончательно расклеится. С самого утра субботы она валялась в кровати с головной болью и жаром, стараясь гнать от себя мысли о том пугающем предупреждении, что получила в конференц-зале.

— Ты переутомилась, — заключил Максим, протягивая огромную кружку чая с лимоном. — Может, возьмешь отпуск?

Полина фыркнула в ответ — утомляться на работе ей точно не приходилось. Расписание было максимально комфортным, потому что она никогда не гналась за высокими заработками. В этом просто не было необходимости.

— Если только ты тоже возьмешь отпуск, — пробормотала она, отхлебнув чай. — Но у вас сейчас горячая пора, и тебя никто не отпустит.

Максим вымученно улыбнулся, а затем, словно большой кот, лениво растянулся на кровати рядом.

— Можно попросить твоего брата отпустить меня в августе, — сказал он, зевнув. — По блату, так сказать. Но я не хочу лишний раз к нему соваться.

— Брата по блату? — повторила Полина и рассмеялась нелепому звучанию фразы. Головная боль тут же отозвалась на это усиленной вспышкой, заставив ее поморщиться. — Хочешь, я его попрошу?

— Ты готова пойти на такие жертвы ради меня?

— Я готова на все! Даже на контакт со своими родственниками, — многозначительно произнесла она. — Так сильна моя любовь к тебе.

Взгляд карих глаз тут же потеплел. Полина ощутила, как Максим коснулся ее руки, и переплела свои пальцы с его. На некоторое время в комнате воцарилась тишина. Она сделала еще пару глотков, наслаждалась теплом и покоем.

— Может нам и правда бросить все и уехать? — раздался шепот рядом. — Ты бы поехала со мной в другой город?

— Ну-у, мне даже бросать нечего, — ответила Полина, осторожно поставив кружку на прикроватную тумбу. — Конечно, поехала бы.

Не успела она обернуться, как муж буквально сгреб в объятия. Сначала она беззвучно захихикала, но затем ощутила спиной, как быстро колотилось его сердце. Секунды текли медленно, но этот ритм никак не хотел успокаиваться, поэтому Полина высвободилась и повернулась к нему лицом. Максим лежал с закрытыми глазами, темные ресницы отбрасывали тени на высокие скулы, рот был плотно сжат. Она не знала, что с ним происходит, но отчаянно хотела успокоить, поэтому сначала ласково погладила по голове, а затем провела рукой вдоль позвоночника, ощущая как под пальцами расслабляются его напряженные мышцы.

— Я люблю тебя, — произнес он хрипло.

На миг ее сковал ледяной страх. Полина затаила дыхание и судорожно осмотрелась вокруг.

Ничего. Максим не обманывал. Выдохнув, она с облегчением прикрыла глаза.

Умение распознавать ложь было с Полиной с самого начала. Первые воспоминания в ее жизни связаны именно с дымчатыми нитями, пронизывающими пространство вокруг. Слова сплетались из них в разные причудливые формы, которые поначалу казались до невозможности красивыми и притягательными. Будучи маленькой девочкой, Полина могла часами наблюдать за поразительными черными кружевами, пока ее мама разговаривала по телефону с подругами и родственниками. Нити опутывали всю семью, когда они вместе собиралась за ужином, отвлекая Полину от еды и провоцируя в ее адрес многочисленные упреки.

Она не сразу сообразила, что это такое, а когда пожаловалась на «черные полосочки» матери, та добросовестно протащила ее по всем неврологам и окулистам, что были доступны в городе. Никто так и не поставил Полине диагноз, в итоге все списали на бурное детское воображение и попытки привлечь к себе внимание.

К семи годам разговоры о нитях были под жесточайшим запретом. К десяти она уже умела мастерски их игнорировать. О природе дымчатых нитей Полина догадалась случайно. В один из дней ее старший брат явился из школы побитым. На тот момент она уже имела довольно четкое представление о характере Антона и, когда он начал красочно рассказывать матери о том, как вступился за кого-то в драке, перед девочкой расцвело целое лоскутное одеяло вранья. Впоследствии эта теория только подтверждалась, и Полина начала с интересом присматриваться к людям, пытаясь понять, чем отличаются разные формы и оттенки лжи.

Рекордсменом по вранью в ее семье был именно Антон. Он то и дело сочинял оправдания прогулам, плохим оценкам, конфликтам с одноклассниками, но особенно изощренно лгал тогда, когда просил у отца деньги на карманные расходы. Однажды Полина спросила его, умеет ли тот говорить правду, и получила увесистый удар по голове. Прибежавшая на громкий плач мать утащила ее на кухню, по дороге уговаривая успокоиться.

— Антон ненавидит меня! — завывала Полина больше от обиды, чем от боли, вырываясь из цепких рук. — И ты тоже!

— Тише... Мама любит тебя, доченька. Только не плачь.

Грязно-серые струны безжалостно расчертили пространство вокруг, будто отсекая Полину от матери и всего остального мира. Подсознательно она всегда чувствовала эту отчужденность, в их семье вообще не принято было слишком явно выражать чувства. Но увиденное все равно разбило ее детское сердце.

По мере взросления количество нитей уменьшалось, но окончательно жизнь Полины они так и не покинули. Эта странная способность лишала Полину друзей и в то же время помогала принимать решения, всякий раз напоминая о том, каким обоюдоострым лезвием является по сути.

Проснувшись на следующее утро, Полина обнаружила в телефоне два непрочитанных сообщения. Первое было от Максима (он написал, что его срочно вызвали на работу), а второе пришло с неизвестного номера. Перечитав текст несколько раз, она испуганно отбросила телефон.

«Полина, как ваше самочувствие? Сегодня неблагоприятный день и вам лучше остаться дома.»

Это был точно он — неадекватный хозяин черной комнаты. Каким образом ему удалось раздобыть ее номер телефона? Если контакты ему выдали на работе, то мог ли этот человек узнать и адрес? Полина обхватила голову, ощущая, как страх начал медленно сковывать разум. У нее уже был опыт взаимодействия с преследователями, и она до сих пор помнила то ощущение постоянной тревоги, которая переходила в панику от малейшего шороха. Похолодевшими пальцами Полина вновь подцепила телефон и парой движений заблокировала номер.

Как назло, Максим не брал трубку. Она полчаса простояла под обжигающим душем, пытаясь согреться, затем просто собралась и выскочила из квартиры, даже не просушив до конца волосы. За рулем Полина почувствовала себя увереннее, но для полного исцеления ей все еще нужен был Максим. В кофейне около его офиса она купила два больших латтэ и через пятнадцать минут уже была в приемной на пятнадцатом этаже. Администратор отсутствовал на рабочем месте, поэтому Полина прошла по привычному маршруту до кабинета мужа и, аккуратно перехватив одной рукой подставку с кофе, толкнула стеклянную дверь.

Она была заперта. Полина заглянула сквозь полуприкрытые жалюзи, затем удивленно покрутилась на месте. Теоретически, Максим мог работать и в другом кабинете. Неуверенно прошагав вперед по коридору, она вытащила телефон из заднего кармана шорт и собралась уже набрать его номер, когда соседняя дверь распахнулась.

— Полин, ты чего тут забыла? — прозвучал насмешливый голос. — Откуда вынырнула?

Мало того, что она не нашла мужа на месте, так еще и умудрилась столкнуться с братом. Антон всегда разговаривал с ней именно в такой покровительственно-шутливой манере. Развернувшись, Полина неловко улыбнулась и проговорила:

— Привет, а Максим тут?

Мужчина окинул ее подозрительным взглядом, который говорил сам за себя.

— Сегодня воскресенье, в офисе никого.

— Ох, вот я балда, — пробормотала она, чувствуя, как холодеют внутренности. — Точно!

Судя по скептическому выражению лица Антона, разыгранный спектакль не удался, и Полина заранее приготовилась к колкостям в свой адрес.

— С тобой все хорошо?

— Не так хорошо, как хотелось бы.

— Тебе помочь? Может, отвезти куда?

Беспокойство в голосе брата было искренним, и это поразило ее до глубины души. Неужели она настолько плохо выглядела...

— Я на машине, — тут же нашлась Полина. — Побегу, у меня дела. Будешь кофе?

Антон молча принял стакан и сделал глоток.

— Ужасный латтэ, — проговорил он, придирчиво рассматривая эмблему кофейного магазина на стакане. Отвращение в его голосе никак не билось с темной дымкой, что вспорхнула рядом.

— А, по-моему, вполне приличный.

Махнув рукой на прощание, Полина развернулась и поспешила удалиться. В лифтовом холле она снова достала телефон из кармана и быстро набрала Максиму сообщение:

«Ты где?»

Добавив улыбающийся смайлик, Полина в нерешительности застыла. Когда эти шесть букв успели превратиться в нечто, способное разрушить ее устоявшуюся за долгие годы жизнь? С каких пор она стала задумываться, прежде чем писать собственному мужу? Пока она размышляла, экран телефона успел погаснуть. Через несколько секунд Полина все же стерла свое сообщение, испытывая одновременно облегчение от принятого решения и отвращение к собственной слабости. От тягостных мыслей ее отвлек механический звук прибывшего лифта. Двери разъехались с мягким скрипом, она шагнула внутрь и устало привалилась плечом к стене. Где-то между шестым и седьмым этажом кабина резко спружинила и остановилась. Более «чудесного» финала для ее приключения нельзя было и придумать.

Тройка мечей

Выезд бригады номер два в полном составе на объект всегда был знаменательным событием для Полины, во-первых, потому что работать в команде было гораздо веселее, а, во-вторых, такой заказ всегда хорошо оплачивался. Поэтому, когда ей внезапно позвонили с работы и сообщили о срочном выезде, она только обрадовалась.

В назначенное время Полина прибыла в офис, чтобы помочь с погрузкой техники и инвентаря. Кое-кто уже был на месте: их бригадир, Иван, изучал договор, Алена сидела в салоне их рабочего фургона, залипнув в телефоне, и только пара самых молодых сотрудников грузили тяжелые коробки.

— Эдгар! — воскликнула Алена, едва заметив приближение Полины. На ее лице расцвела искренняя улыбка. — Я уж думала, ты сегодня не появишься. Выздоровела?

— Да, ерунда, — отмахнулась Полина. — Макс меня за один день на ноги поставил! А как твой пациент?

— У родителей, — произнесла подруга с придыханием. — Я не могла пропустить такой хороший заказ.

Их разговор прервал Иван, который отправил всех переодеваться в рабочую одежду. На нем уже красовался ярко-сиреневый комбинезон и куртка с логотипом компании. И это была еще одна причина, почему Полина обожала совместные выезды — когда еще увидишь огромного бородатого мужчину в костюме цветочного цвета с надписью «фея» на спине.

Через двадцать минут вся бригада была в сборе.

— Ну что, господа клоуны и клоунессы, — обратился к ним бригадир. — Едем к новому клиенту, поэтому никакой халтуры. Работаем так, чтобы придраться было не к чему!

В ответ прозвучал вялый и не слишком складный хор голосов, после чего все принялись занимать места в фургоне.

— По какому адресу едем? — спросила Полина, усаживаясь в кабине рядом с Иваном. Когда замок ремня безопасности издал приятный щелчок, ее охватило волнительное предвкушение.

— В центр, — коротко ответил мужчина.

— Ничего себе, новый клиент и в центре! — пробормотала она. — Наверно состоятельный.

— Странно, что ты ничего не знаешь, — бригадир бросил на нее короткий удивленный взгляд и добавил: — Сергей Борисович сказал, что его привела ты.

— Я не в курсе.

— Ты хоть бы свой процент брала с Сербора, — подключилась Алена, которая сидела прямо за креслом водителя. — Он просто так зарабатывает на тебе...

— Какой процент? За везение? — усмехнулась Полина, повернув голову в сторону подруги. — Я же ничего не делаю.

— Но результат-то есть...

— И мы все за это очень благодарны Полине, — с нажимом проговорил Иван, давая понять, что разговоры пора прекратить. Затем он завел двигатель и плавно тронулся в сторону выезда с парковки.

Их новым клиентом оказалась совершенно невзрачная контора, оказывающая консультационные услуги. Правда, невзрачной она оставалась только до приезда бригады Полины. Стоило сиреневому фургону «ЧистоФеи» припарковаться около трехэтажного здания с простой черно-белой вывеской, как проходящие мимо люди начали замедлять шаг и удивленно оглядываться. Это было привычным делом. Их команду часто принимали за аниматоров, а однажды — даже за артистов бродячего цирка.

Полина зашла внутрь здания одной из последних. Передав ключи от машины бригадиру, она принялась с интересом рассматривать интерьер холла — небольшие диванчики и кресла песочного цвета, стойки с информационными листовками и пустующее рабочее место администратора.

— Эд, давай в камень-ножницы-бумагу — кто моет туалеты, — появившаяся из ниоткуда Алена ощутимо пихнула ее локтем в бок.

— Давай, — рассеянно отозвалась Полина. Ее взгляд скользнул по надписям на дверях смежных кабинетов и остановился на лестнице, ведущей на второй этаж.

— Раз, два, три! — Голос подруги раздался как раз в тот момент, когда Полина заметила высокую худую фигуру в черном. Ее ладонь зависла в воздухе, а ноги будто приросли к полу. — Ты проиграла! Удачи с унитазами...

Это был он.

Захлестнувшая ее паника был настолько сильной, что у Полины все поплыло перед глазами. Ей следовало догадаться раньше, кем был клиент, который внезапно сделал большой заказ. Она затравленно обернулась к выходу, а затем обратно на Алекса — тот спустился вниз и беседовал с бригадиром.

Вокруг суетились коллеги, и один из них ненароком задел Полину шлангом пылесоса. Если она сейчас побежит на улицу, то покажет свою слабость и, что еще хуже, сорвет рабочий день другим людям. Этого никак нельзя было допустить.

— Полин, начни с мебели на втором этаже, — услышала она голос Ивана. — Попроси кого-нибудь помочь с оборудованием.

Автоматически кивнув, она подхватила пластиковую коробку с инвентарем и на ватных ногах проследовала к лестнице. Может быть, наваждение исчезнет, если она будет его игнорировать? Едва ли Алекс сможет физически ей навредить, когда вокруг столько народа. Ухватившись за эту мысль как за последнее спасение, Полина приступила к работе.

Когда время приблизилось к обеду, команда как раз закончила с уборкой в двух помещениях на втором этаже. Оставался всего один кабинет, спрятанный за массивной дверью из темного дерева. Заглянув туда, Полина испытала чувство дежавю — ее охватил странный трепет совсем как тогда, на пороге черной комнаты с хламом. Внутри не было ничего, кроме пары просторных кресел и круглого столика, но ее все равно тянуло зайти туда и протереть что-нибудь тряпкой. В этот раз голос разума оказался сильнее — она аккуратно прикрыла дверь и направилась на поиски своего бригадира.

Спускаясь по лестнице, Полина ощутила легкое головокружение и первым делом подумала о перекусе (с утра у нее был не особо плотный завтрак, да и времени прошло достаточно). На предпоследней ступеньке она замерла. Холл был практически пуст, если не считать одного единственного человека, сидящего в кресле администратора. Этого человека Полина хотела бы сейчас видеть меньше всего. Она успела сделать еще шаг, прежде чем все вокруг начало меркнуть. Комната перед глазами качнулась, заставив ее судорожно ухватиться за лестничные перила, а потом картинка погасла. Звук гулкого удара поразительным образом наложился на острую боль, прострелившую голову и правую часть туловища, и только спустя пару секунд Полина осознала, что лежит на полу. К ней поспешно приближалась черная фигура, неотвратимая, словно сама смерть. Мужчина присел рядом на корточки, а Полина продолжала беспомощно таращиться, не в силах выговорить ни слова. Сейчас он был пугающе похож на горгулью, которая в любой момент могла схватить ее и утащить в склеп.

— Как же так, — пробормотал Алекс обеспокоенно, — такая сильная ведьма с такой слабой защитой...

— По! — раздался перепуганный возглас Алены. Звук ее голоса буквально вернул Полину в реальность. — Боже, что с тобой?!

— Я вызову скорую.

— Не надо скорую! — выпалила Полина.

Она резво села и принялась ощупывать голову. Ушибленные плечо и бедро тоже ныли, но за них она не переживала.

— Вы упали с лестницы... — возразил мужчина. Алена оттеснила его, но уходить он, похоже, не собирался.

— Может отвести тебя в травмпункт? — спросила Полину подруга. — Вдруг перелом или сотрясение?

— Мне просто нужно подышать свежим воздухом.

От суеты, поднявшейся вокруг, стало только хуже, и Полине остро захотелось избавиться от излишнего внимания. Встав на ноги, она выдавила бодрую улыбку и направилась к выходу. К счастью, за ней никто не последовал.

На улице Полина пришла в себя окончательно: боль немного утихла и даже страх отступил. Нагретый за утро воздух принял Полину в свои мягкие объятия, она осторожно помассировала ушибленный висок и осмотрелась, пытаясь сообразить, куда лучше отправиться на перекус. В центре города всегда было оживленно и шумно, но летом — особенно. Все здесь было на своих местах — автомобили ползли в обеденной пробке, пешеходы спешили по делам. Полина сделала несколько глубоких вдохов и двинулась к светофору.

На обратном пути Полину снова охватило беспокойство. Оставшиеся три часа ей предстояло провести в одном здании с Алексом, и от одной мысли об этом она покрывалась холодным потом. Затормозив на пешеходном переходе, Полина сделала большой глоток колы из пластикового стакана, но почти не почувствовала вкуса. Ее взгляд бесцельно скользил по пешеходам на противоположной стороне дороги, пока не наткнулся на знакомую и до невозможности родную фигуру. Полину захлестнул восторг — Максим появился перед ней как раз тогда, когда был больше всего необходим. Едва сдерживаясь от желания запрыгать на месте, она дождалась разрешающего сигнала и направилась навстречу мужу.

Тот заметил ее, когда между ними было меньше десяти метров. Полина улыбнулась, но в ответ получила растерянный взгляд и неуверенный кивок. Рядом с Максимом шагали двое солидных мужчин в деловых костюмах, а это означало, они возвращались с делового обеда. Очевидно, появление жены в сиреневом комбинезоне клининговой компании могло ему только навредить. Поравнявшись с ней, Максим внезапно отвернулся, и в этот момент Полина ощутила себя настолько жалкой, что захотела провалиться сквозь землю. Почти бегом она преодолела остаток дороги, а затем перешла на шаг. Ушибленная нога отозвалась болью, но это все было ерундой по сравнению с паршивым чувством на душе. Она прекрасно понимала, почему муж предпочел избежать неловкой встречи. Она была уверена — знай Максим о том, что с ней произошло на работе, он бы точно не прошел мимо, но...

Телефон в кармане внезапно завибрировал. Выхватив его, Полина с надеждой уставилась на экран, однако обнаружила там имя своего бригадира.

— Полин, ты где? — Она растеряно промычала что-то в ответ и мельком посмотрела на наручные часы. Обед закончился три минуты назад. — Мне сказали, что ты упала. Все в порядке?

— Все отлично! Я почти на месте!

— Возвращайся, поедем в травмпункт, — безапелляционным тоном произнес Иван.

— Но я в норме...

Звонок оборвался, оставив чувство досады и раздражения. Все сегодня шло наперекосяк.

Вечером Полина вернулась домой выжатой, как лимон. Травмпункт и больница вымотали ее похлеще работы, поэтому первым же делом она сняла рабочую одежду, надела длинную домашнюю футболку и рухнула на кровать. Ей все-таки выдали больничный на три дня, но особой радости по этому поводу Полина не испытывала. На душе было неспокойно, будто нечто неминуемое и фатальное подкрадывалось к ней все ближе, и не было ни одного способа избежать этого столкновения.

Звук открывающегося дверного замка отвлек ее от тягостных мыслей. Похоже, Максим освободился сегодня раньше обычного, но у Полины совершенно не было сил, чтобы встать и встретить его. Он появился в дверях комнаты через несколько секунд — с испуганным выражением на лице и ее рентгеновскими снимками в руках.

— Я нашел это на обувнице. Что произошло? — тревога в его голосе была почти осязаемой. Максим быстро снял свой пиджак и присел на край кровати.

— Ничего серьезного, я упала.

— Упала? — Его взгляд напряженно проинспектировал Полину с ног до головы и остановился на лице. — Почему ты не позвонила и не написала?

Она не сразу нашлась, что ответить. По правде говоря, в последние дни Полина больше всего боялась, что на звонок ответит кто-то другой, но признаться в этом было выше ее сил.

— Ерунда, пара ушибов не стоят того.

— Для меня не ерунда, Полин, — мягко проговорил Максим.

Когда он коснулся ее щеки, Полина беспокойно отвела взгляд. Эти слова были чистой правдой, но они не принесли никакого успокоения.

— У меня, кажется, появился сталкер, — выговорила она медленно. Желание поделиться этой проблемой возникло совершенно спонтанно. — Сначала пришел на работу, там как-то раздобыл мой номер и...

— Что значит как-то раздобыл? Ты обращалась к начальству?

— Еще нет, — вздохнула она. — Я все надеюсь, что мне это показалось.

— Если он нарисуется снова, сразу звони мне. И бери с собой перцовый баллончик.

— Полина кивнула в ответ, а Максим придвинулся ближе и поцеловал ее в лоб. — Прости за сегодня, я растерялся и прошел мимо как идиот. Эти два заказчика всю дорогу тебя обсуждали и даже записали название вашей фирмы. Жди теперь новых клиентов.

Полина устало усмехнулась и проговорила:

— Надеюсь твои заказчики хотя бы не сталкеры.

На следующий день Полина все же призналась самой себе, что больничный был действительно необходим — ушибы разболелись настолько, что пришлось пить обезболивающее, а синяки приобрели насыщенный фиолетовый цвет. Однако сидеть дома ей все равно не пришлось, потому что утром позвонил Сергей Борисович и попросил посетить вместе с ним потенциального клиента, пообещав дать ей два выходных взамен.

Полина согласилась. Пришлось тщательно подбирать одежду, чтобы скрыть последствия вчерашнего падения, но, в итоге, она осталась довольна своим внешним видом.

Сергей Борисович ее старания не оценил. Едва увидев, что вместо привычного маленького черного платья на ней брюки и легкая блузка, он недовольно цокнул языком и проговорил:

— Ты бы еще спортивный костюм надела.

От такой наглости Полина на пару секунд обомлела. У начальника были весьма своеобразные манеры, но обычно он все же удерживался от откровенного хамства.

— Я собралась и приехала в свой больничный, — проговорила она, не в силах сдержать свое возмущение. — У меня синяки по всей правой стороне, а вас мой внешний вид не устраивает?

— Я не говорил, что не устраивает! Подожди меня в холле, документы еще не готовы, — Сергей Борисович указал Полине на выход, а когда она закрывала дверь, отчетливо услышала бормотание: — Женщины... Вечно придумают что-то себе...

Выйдя из кабинета, Полина раздосадовано тряхнула головой. Что-то подсказывало ей, что раз уж это мероприятие началось с фальшивой ноты, дальше все пойдет в том же духе. На мгновение ей даже захотелось просто уехать домой, но тут распахнулась дверь отдела продаж, и в холл вывалила шумная компания. На часах было ровно двенадцать, долгожданное время обеда.

— О, Полина! — воскликнула одна из девушек-менеджеров. — Едешь покорять новых клиентов?

— Да.

— Мы на тебя рассчитываем! На тебя и на хорошую премию!

Выдавив улыбку, Полина отступила к стене, чтобы пропустить коллег. В этот момент открылась соседняя дверь бухгалтерии и перед ней возник человек, которого она надеялась уже никогда не увидеть. Алекс растерянно замер на пороге, а затем будто бы и вовсе смутился.

Встретившись с ним взглядом, Полина почувствовала, будто сердце подскочило и ударилось об горло. Страх накрыл ее вязким полотном.

— Добрый день, — проговорил он, перехватив папку с документами. — Как ваше здоровье?

— Хорошо, спасибо, — еле слышно произнесла она.

Ей не следовало отвечать вовсе, но вопрос прозвучал так вежливо, что Полина отреагировала скорее автоматически. Стиснув сумочку, в которой лежали телефон и перцовый баллончик, она нервно оглянулась на дверь начальника. Как назло, люди вокруг будто испарились.

— Разве вы не должны сейчас... лечиться? — услышала она.

— Это не ваше дело.

Слова прозвучали довольно уверенно, но подкрепить их таким же взглядом Полина не смогла. Когда в холе появился Сергей Борисович, она немного воспряла духом. Шеф тут же завел поверхностную беседу о том, как нелегко сейчас живется малому бизнесу, чем отвлек внимание Алекса на себя, однако, когда они все вместе проследовали к лифтовому холлу, радость Полины поугасла. Зайдя в кабину, она окончательно пожалела, что явилась сегодня на работу — Сергей Борисович внезапно принялся нахваливать ее самым бестактным образом.

— Наша Поля — седьмое чудо света, — произнес он покровительственным тоном. — Или восьмое? Не важно, она — наша любимица.

Услышав это, Полина поморщилась. Ее с детства ужасно раздражали любые уменьшительные варианты собственного имени, и «Поля» была в топе наиболее, на ее взгляд, отвратительных.

— Да-а, никому еще от ее чар уйти не удавалось, — продолжил начальник. — Даже вам. Даже мне!

Мужчина громко рассмеялся, бросив на Полину многозначительный взгляд, от которого та едва не взвыла. Она отвернулась к зеркалу и в отражении наткнулась на взгляд черных глаз. Это было невероятно, но на физиономии Алекса ясно читалось страдание.

За пару минут ее шеф умудрился довести до отчаяния даже сталкера. Хотела бы и она уметь так.

Выбравшись на парковку, они неловко распрощались и разошлись по разным сторонам. Только когда Полина и Сергей Борисович добрались до автомобиля, обнаружилось, что уехать у них не получится.

— Так торопился из-за тебя, что забыл ключи! — пробормотал он. — Подожди тут, я быстро.

До этого момента Полина была практически уверена, что хуже ситуации, произошедшей с ней в лифте, ничего быть не может. Однако внезапно она оказалась одна на полупустой парковке, в непосредственной близости от своего преследователя, и осознала, насколько наивной была. Впервые за долгое время она приехала на встречу на такси, опасаясь, что боль в плече не позволит ей полноценно управлять машиной, и вот к чему это привело!

Мысли бешено заметались в голове. Бежать вслед за шефом, словно испуганная лань, отчаянно не хотелось, но и оставаться тут было небезопасно. Оглянувшись по сторонам, Полина заметила вдалеке двоих сотрудников соседнего офиса, и это немного придало ей сил. Она открыла сумочку и достала баллончик. Металлическая поверхность неприятно холодила и без того заледеневшие пальцы. Через пару мгновений Полина обнаружила худощавую фигуру у огромного черного внедорожника метрах в тридцати. Алекс будто почувствовал ее взгляд и обернулся. Чем дольше они смотрели друг на друга, тем тяжелее билось ее сердце.

Когда-то давно на школьном уроке по безопасности жизнедеятельности, учительница рассказала ее классу сомнительную историю о том, как смогла испугать преследовавшего ее маньяка. Вместо того, чтобы убегать, она бросилась к нему навстречу с криком: «Давно не виделись!», шокировав его и сбив с толку. О том, что произошло после, учительница умолчала, но все и так поняли в чью пользу завершилось сражение.

Труднее всего было сделать первый шаг. Полина двинулась в сторону внедорожника, стараясь держаться как можно увереннее. Звук каблуков звонким эхом разносился вокруг.

— Что вам от меня надо? — требовательно спросила она, остановившись перед машиной. Алекс бросил на нее вопросительный взгляд, и это сработало словно красная тряпка. — Какого черта вы меня преследуете?!

— Я приезжал за договорами и не ожидал, что мы пересечемся, — с раздражающим спокойствием отозвался он. — Но раз уж так совпало, то я должен предупредить, что вас ждут серьезные проблемы в сфере личных отношений.

Эта формулировка прозвучала странно и по-деловому отточено, настолько, что Полина едва не фыркнула. В другой ситуации подобные слова развеселили бы ее, но не сейчас. Этот человек будто знал, куда нужно целиться, чтобы напугать ее еще больше.

— Что это значит? Это... угроза?

— Нет, ближайшее будущее, — ответил он, глядя на нее с сожалением. — Разбитое сердце.

Полина свирепо уставилась на него, чувствуя, как страх постепенно вытесняется злостью.

— Я... предупреждаю вас в первый и последний раз — прекратите меня преследовать и запугивать предсказаниями! Удалите мой номер, иначе, клянусь, я тоже что-нибудь вам разобью.

Некоторое время Алекс удивленно смотрел на нее, а затемпроговорил:

— Ваш боевой настрой меня радует, надеюсь это поможет справиться со всеми проблемами.

Кивнув ей в знак прощания, он открыл дверь автомобиля и сел за руль.

Полине удалось-таки заставить его бежать, но победительницей она себя совсем не чувствовала. Неприятный осадок, оставшийся после их разговора, преследовал ее до конца дня.

Полина проснулась от навязчивого мерного жужжания. Сначала она попыталась заткнуть уши одеялом, но звук продолжал всверливаться в ее мозг, вынуждая оторвать голову подушки и осмотреться. В темноте на прикроватной тумбочке Максима светился экран мобильного телефон. Обычно он выключал его на ночь (коллеги имели отвратительную привычку слать сообщения в любое время суток), но сегодня, похоже, забыл. Полина поднялась на ноги и, обогнув кровать, подошла к изголовью. Нетерпеливое жужжание снова разрезало тишину и умолкло.

Полина подняла телефон и тут же зажмурилась от яркой подсветки, ударившей в глаза. Когда она снова открыла их, на экране выскочило всплывающее сообщение.

«2850, 51 см»

Осознав смысл этих цифр, она застыла. В легкие как будто набились острые осколки, которые не давали нормально вдохнуть, а тело превратилось в вату. Сообщение спряталось спустя пару секунд, но Полина продолжала тупо всматриваться в экран. Без пятнадцать три. С заставки счастливо улыбались они с Максимом.

Может, это страшный сон? Вдруг ей все померещилось?

Когда телефон снова завибрировал, Полина вздрогнула.

«Пожалуйста, забери нас хотя бы с выписки. Я обещаю больше...»

Остаток сообщения прятался за многоточием, и она на автомате тапнула по окошку, чтобы прочитать его полностью, но телефон потребовал пароль.

Все еще шокированная Полина осторожно положила аппарат на тумбочку и сделала шаг назад. То, чего она так боялась, все же произошло, однако она и в страшном сне не могла представить, что Максим скрывает от нее ребенка. Она коснулась рукой своего вспотевшего лба и ощутила, что пальцы буквально ходят ходуном. Находиться в спальне вдруг стало нестерпимо тяжело. Еле слышно ступая, она выбралась в зал и села на диван.

В голове творился полный сумбур, обида жгла ее горло, а сердце трепыхалось так, будто пыталось вырваться наружу. Она не сможет жить дальше, делая вид, что ничего не произошло. Скрывать подобное просто невозможно. Максим справлялся с этой задачей, но ей такое не по силам.

Полина прошла в гардеробную и, достав из шкафа спортивную сумку, начала собираться. Документы, зарядник, бумажник, кое-что из одежды — она укладывала все, не глядя, периодически замирая и прислушиваясь. Максим не проснулся даже когда она осторожно прокралась в спальню и вытащила из тумбы ключи от бабушкиного деревенского дома. Стоя на пороге, полностью одетая и обутая, она внезапно ощутила, как ее захлестывает нерешительность.

Был ли шанс, что эти сообщения — чей-то розыгрыш или чудовищная ошибка?

Опустив сумку на пол, Полина прямо в обуви прошла обратно в спальню. Казалось, будто сердце в груди распухло до невероятных размеров, а каждый его удар гнал по венам отраву. Она склонилась над мужем и тронула его за плечо.

— Что? Храплю? — пробормотал Максим сонным голосом.

— Нет.

— Что случилось? — Он приподнялся на локтях и испуганно замер.

— Максим, у тебя ребенок родился, — прошептала Полина, чувствуя, как сбивается дыхание. Свет из коридора падал ему на лицо, и каждая вспыхивающая эмоция была словно на ладони.

Шок. Страх. Обреченность. Никакой ошибки здесь не было.

Полина отступила и выскочила из спальни. Схватив сумку и ключи от машины, она открыла дверь и вышла за порог. Кажется, Максим несколько раз окликнул ее по имени, но в этом не было совершенно никакого смысла.

Пиковая дама, крестовый валет

Пробуждение было тяжелым и каким-то неправильным. Полине часто снились кошмары самого разного содержания — от выпадающих передних зубов до рассыпающихся под ногами ступенек — однако всякий раз ей довольно легко удавалось вырываться из дурного сна в безопасную реальность. В такие мгновения страх достигал своего пика, и некий защитный механизм выталкивал Полину с той стороны подсознания. Но сегодня все перепуталось. Из бесцветного глубокого сна ее вынесло в настоящий кошмар, развеять который было невозможно.

Она лежала под отсыревшим одеялом, глядя в бревенчатый потолок, и прислушивалась к непривычным звукам — по крыше стучал дождь, стекла в ставнях слегка позвякивали от порывов ветра. Дождь только начинался, когда она под утро приехала в свой деревенский дом, и до сих пор не думал заканчиваться.

С этим местом у Полины были связаны самые счастливые детские воспоминания. Летом она много времени проводила у бабушки, та хоть и была строгой, но рядом с ней Полина никогда не чувствовала себя лишней. В ее памяти бережно хранились вечерние прогулки, стрекотание кузнечиков, крики петухов по утрам, аромат клубники, вкрадчивые скрипы половиц и запах истопленной печи. Теперь к этому дому накрепко привяжется еще одно воспоминание, опустошающее и болезненное.

Полина дотянулась до телефона и с гулко бьющимся сердцем разблокировала его. Тридцать четыре попущенных звонка и шесть сообщений от Максима. Она пробежалась глазами по каждому и не обнаружила ничего, что могло бы дать надежду. Никаких «ты неправильно все поняла» или «это не то, о чем ты подумала», только глупые попытки выяснить, где она, и предложения спокойно поговорить. Нужно было принять новую действительность такой, какой она есть — их брак, скорее всего, уже не спасти. Шесть лет, проведенных вместе, улетели в трубу, а от одной мысли о том, что ей нужно как-то выстраивать свою жизнь заново, Полину накрыла паника.

Естественные надобности все же вынудили ее подняться и, дрожа от холода, Полина поспешила во двор. В этот дом она в последний раз приезжала года два назад, поэтому неудивительно, что кругом была пыль, паутина и целое кладбище дохлых мух. Огромный фронт работы. Настоящее спасение для того, кто не может позволить себе и мысли о чем-то, кроме окружающего пространства.

Первые сутки она прожила словно в пелене, управляя своим телом как в компьютерном симуляторе повседневной жизни. Полина убралась в доме, просушила у печки одеяла с подушками и даже сходила в местный магазин за едой. Погода наладилась, небо прояснилось, и только в ее голове все по-прежнему было затянуто свинцовой субстанцией из страха, сомнений и тревоги. Здравый смысл нашептывал, что рано или поздно ей придется выбираться из убежища и начать диалог, но Полина малодушно давала самой себе отсрочку. Еще день. И еще один.

Она временно заблокировала номер Максима, но совершенно не подумала, что он может достучаться до нее через других людей. На третий день пребывания в деревне ей позвонил Антон. Прекрасно понимая, о чем пойдет речь, Полина все-таки ответила на звонок.

— Твой муж приходил к мне и спрашивал, не знаю ли я, куда ты уехала.

Она тяжело вздохнула и вцепилась в волосы свободной рукой.

— У нас... размолвка, — проговорила Полина нехотя. — Я ушла из дома. Только не говори ничего маме.

— Даже не собирался. Если вы расстались насовсем, то лучше тебе найти нового мужика до того, как сообщишь ей о разводе.

Полина мрачно рассмеялась в ответ. Ей совсем не понравилось, как небрежно Антон отозвался о ее браке, но нужно было признать, что он говорил правду. Мать действительно изведется, если узнает обо всем.

— Сделай вид, что ты не в курсе.

— Окей, — легко согласился он. — А что Макс натворил? Купил не те сосиски по акции?

У Полины вырвался истерический смешок. Некоторое время она размышляла, нужно ли посвящать брата в подробности, и в итоге все же решила выложить все как есть.

— Он на днях стал отцом, — произнесла она мертвым голосом. Озвучив эту истину, Полина почувствовала, как горло сдавил спазм.

На том конце раздался странный шорох, а затем повисла тишина.

— Я его прямо сейчас вижу через дверь. Хочешь, разобью ему нос?

— Нет!

— Уволю его...

— Не надо, — устало пробормотала Полина. Силы будто покинули ее окончательно, и она снова повторила свою простую просьбу: — Сделай вид, что ты не в курсе. Пожалуйста.

В динамике раздался долгий тяжелый вздох, а затем Антон заговорил:

— Ты ведь сейчас не сидишь где-нибудь под мостом или в ночлежке? Мне плохо от одной мысли, что ты стала бомжом.

— Нет, я пока в деревне. В бабушкином доме.

— М-да, — протянул он недовольно. — Изменил он, а в деревянную халупу с туалетом на улице переселилась ты. Надо было вышвырнуть его из дома!

Полина не смогла ему ответить, подступившие слезы начали душить ее так отчаянно, что слова просто застревали внутри. К счастью, Антон закончил эту пытку, пообещав напоследок поговорить с юристом о разделе имущества.

Отложив телефон подальше, Полина упала на кровать и окончательно разрыдалась. Она оплакивала всю свою прошлую счастливую семейную жизнь, несбывшиеся планы на будущее и нынешнюю беспомощность, справляться с которой ей предстояло уже в одиночку.

Прорыдавшись как следует, она принялась дальше приводить дом в порядок. Трудотерапия все еще неплохо работала, но комнаты были не бесконечными, и вскоре руку в этом месте приложить было уже не к чему.

На следующий день Полина выбралась в огород и начала борьбу с травой и разросшимися кустами малины. Очень быстро она поняла, что голыми руками победить заросли просто невозможно, поэтому ее посетила смелая идея найти кого-нибудь, желающего подработать, желательно с газонокосилкой. Продавщица местного магазина посоветовала ей сходить в самое начало деревни, однако по упомянутым адресам Полина никого не нашла. Зато проживающая по соседству бабушка назвала номер дома в противоположном конце. Добравшись до места, Полина легко нашла мужчину с газонокосилкой. К сожалению, он уже два часа как справлял с приятелями день рождения и не смог самостоятельно даже открыть собственную калитку. Когда от него поступило встречное предложение присоединиться к их вечеринке, Полина поспешила ретироваться.

Долгая прогулка закончилась ничем, зверски голодной она вернулась к своему дому и застыла, не дойдя пару десятков метров. Там, где она оставила свою машину, была только помятая трава.

Полина сначала не поверила своим глазам и даже осмотрелась вокруг. Не могли же ее опель увезти куда-то на эвакуаторе? Пройдя чуть вперед, она обнаружила, что дверь дома распахнута настежь, и в этот момент уже окончательно осознала, что произошло. От страха все тело будто одеревенело, а в ушах зазвенело. Нужно было бежать за помощью, но по соседству уже много лет никто не жил, а стучаться наугад Полина опасалась. Она с трудом развернулась и, не чувствуя земли под ногами, поспешила к магазину. Только на середине пути Полина вспомнила, что он должен был закрыться еще в шесть часов, и все равно приплелась туда в надежде встретить хоть кого-то из уже знакомых местных.

Усевшись на хлипкую лавочку возле входа, она наклонилась вперед и обхватила голову руками. Паника застилала разум и путала мысли. Полина вытащила из кармана телефон и едва не выронила его — так сильно тряслись руки. Кому она могла сейчас позвонить? Максиму? Более унизительного воссоединения и не придумать. Антону? Он будет припоминать ей это всю оставшуюся жизнь.

Полина разблокировала телефон и набрала сто двенадцать. Пару раз она вызывала скорую помощь по этому номеру, но в милицию еще обращаться не приходилось.

Девушка-оператор на том конце представилась и спросила, что произошло. Полина сбивчиво пролепетала информацию об угнанной машине и проникновении в ее дом.

— Ваш адрес?

— Деревня Михайловка.

Некоторое время они вдвоем пытались определить, в которой из Михайловок находилась Полина, и, когда это почти удалось, звонок оборвался.

Она дозвонилась снова, и все повторилось уже с другим оператором. После того, как адрес был уточнен, Полину попросили повисеть на линии. Около двух минут она с замирающим сердцем слушала успокаивающую музыку, а затем раздались короткие гудки.

Заряд батареи был на критически низком уровне, и Полина сомневалась, выдержит ли ее телефон еще один долгий разговор. Это внесло завершающий штрих к ее полуобморочному состоянию, поэтому, когда она внезапно получила сообщение с незнакомого номера, то сначала вздрогнула, а потом истерически захихикала.

«Будьте внимательны с деньгами, есть риск больших финансовых потерь.»

Полина откинула с лица волосы и с остервенением набрала в ответ одно единственное слово: «Поздно».

Экран даже не успел погаснуть, когда на нем высветилось новое сообщение:

«Вам нужна помощь?»

От неожиданности она подскочила на ноги и прошла несколько шагов взад-вперед. Обращаться за помощью к преследователю — идея максимально идиотская, но среди остальных вариантов именно этот смотрелся наиболее выгодно. Что плохого случится, если она попросит его вызвать милицию?

Полина села обратно на лавочку и написала об этом.

«На какой адрес?»

Ах, вот что плохого. Ей нужно сообщить сталкеру, где она находится. Пожалуй, с таким же успехом можно было положить голову в пасть крокодилу.

«Я не собираюсь ехать к вам, у меня много работы»

Будь Полина сталкером, она бы ответила своей жертве точно так же. И все же, деваться было некуда. Заряд аккумулятора показывал всего десять процентов. Она тяжело вздохнула и написала свое местоположение, а затем даже сообщила, что сидит возле магазина. На этот раз ответа пришлось ждать целых семь минут.

«Оставайтесь там, скоро подъедет моя мама.»

Пробежавшись глазами по тексту несколько раз, Полина удивленно моргнула. Скорее всего сработала дурацкая автозамена, которая переделала слово «милиция». В конце концов, не мог же этот человек ни с того ни с сего прислать к ней свою мать.

Через полчаса около магазина остановилась белая тойота. Когда из нее вышла миниатюрная женщина лет пятидесяти, Полина подозрительно на нее покосилась. А когда та окликнула ее по имени — шокировано застыла.

Он действительно прислал к ней свою мать.

— Залезайте в машину, Полина. На улице уже холодно.

У нее был приятный тембр голоса, не слишком подходящий возрасту, обманчиво ласковый и с командными нотками. Спорить с ней почему-то не хотелось.

Оказавшись в теплом салоне автомобиля, Полина первым делом пробормотала слова благодарности. Она действительно уже порядком замерзла, но гораздо больше неприятностей доставляли проснувшиеся под вечер комары. Мать Алекса некоторое время внимательно смотрела на нее, затем улыбнулась и протянула бутылку с водой. Так неловко Полина не ощущала себя с тех пор, как случайно попала любовной запиской в лоб учителю истории, в день, когда тот уходил на пенсию.

— Ольга Васильевна, — представилась женщина. У нее были выразительные голубые глаза и мягкие черты лица, но Полина все равно испытывала беспокойство, сидя рядом. Происходящее по-прежнему не укладывалось в голове.

— Очень приятно...

— Жаль только обстоятельства не самые приятные. Но, главное, что вы не пострадали. Давайте дождемся милицию поближе к вашему дому.

Они просидели в ожидании еще около получаса, беседа никак не клеилась, и Полина даже успела искренне пожалеть о своем спонтанном решении обратиться за помощью к Алексу. Но, когда на место прибыл участковый, она передумала. Милиционер с первых секунд принялся прозрачно намекать на то, что все произошедшее случилось из-за легкомысленного поведения самой Полины. Сокрушаясь о безалаберности нынешней молодежи, он проследовал к дому.

— Будьте любезны, воздержитесь от комментариев и приступайте к работе, — проговорила Ольга Васильевна, следуя попятам за мужчиной в форме. — Чем быстрее составим протокол, тем раньше вы вернетесь к своим гостям и продолжите жарить шашлыки.

Участковый испуганно оглянулся, но промолчал. Достав свое оружие, он направился внутрь дома, и уже через пару минут вернулся, чтобы сообщить, что преступников там нет. У Полины было серьезное подозрение, что их уже нет и в пределах области, но идти одной на место преступления она бы все равно не рискнула.

Она зашла в избу с замирающим сердцем, ожидая увидеть там полный разгром, но оказалось, что ее вещи были почти не тронуты. Пропал только бумажник, ключи от машины и сама машина. Банковские карты Полина заблокировала, еще сидя у магазина, а наличности в кошельке было не так много. Милиционер составил протокол, взял все контакты и поспешил покинуть их. В присутствии Ольги Васильевны он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Отвезти вас в город? — предложила женщина, когда они остались вдвоём. — Тут похоже не очень безопасно.

Вопрос застал Полину врасплох. Она не могла признаться, что ей некуда идти, но оставаться в бабушкином доме было действительно боязно. Не меньше пугала и перспектива застрять в деревне без машины и наличных денег. Она согласилась. Пора было встретить проблемы лицом к лицу, так как это делают взрослые люди.

Они выехали, когда на улице уже совсем стемнело. Редкие встречные машины проливали свет на пустую дорогу, и Полину вдруг нещадно начало клонить в сон.

— Вы часто бываете в Михайловке? — поинтересовалась Ольга Васильевна, вырвав ее из полудремы.

— Нет, приехала впервые за пару лет.

— В отпуск?

— Нет. — Полина не смогла сдержать вздох. — Обстоятельства так сложились.

Женщина бросила на нее проницательный взгляд, и на мгновение Полине показалось, что вся ее жизнь предстала как на показ. Она поежилась и поплотнее запахнула на себе кардиган.

— Хорошо, что Анна Михайловна оставила вам этот дом, он пригодился в нужный момент.

— Вы знали мою бабушку? — удивленно спросила Полина.

— Да, мы хорошо ладили. Мой дом в соседней Константиновке, всего двадцать километров.

Вместе с удивлением Полина неожиданно для себя ощутила волну облегчения. Если эта женщина дружила с ее бабушкой, то это само по себе было неплохой рекомендацией.

— Я очень уважала ее, она была хорошим человеком, — продолжила та. — Она помогла мне вылечить Сашу, за это я буду благодарна ей всю жизнь.

Полина бросила недоверчивый взгляд на профиль своей спутницы, пытаясь осознать услышанное. Ее бабушка никогда не была врачом, однако в смутных детских воспоминаниях действительно мелькали образы гостей, то и дело приходивших в деревенский дом. Тогда она не воспринимала этих людей как «пациентов», это были... нуждающиеся посетители. Каким образом бабушка помогала им, Полина не задумывалась. Откровенно говоря, даже размышлять об этом сейчас было неловко. Полина всегда старалась смотреть на мир исключительно с рациональной точки зрения и верить только в то, что можно было объяснить логически. Однако в эту картину никак не вписывались черные нити, которые были неотделимы от нее самой, и здесь пролегала некая черта, заходить за которую она боялась.

— Вы от нее унаследовали что-то, — продолжила Ольга Васильевна. — Что-то кроме дома.

— В-возможно, — испуганно прошептала Полина, уже в который раз отмечая странную способность своей спутницы угадывать ход чужих мыслей.

— Не бойтесь, Полина. Все хорошо. Например, от меня Саша перенял неплохую интуицию, — голос женщины звучал мягко и обволакивающе. — Поэтому он так настойчиво пытался... наладить с вами контакт.

Только сейчас утомленный мозг Полины сопоставил имя, которое так ласково произносила ее спутница, с Алексом из ее собственных воспоминаний. И от этого ей стало не по себе.

— Слишком настойчиво, — осторожно пробормотала она.

— Прошу прощения, что он напугал вас. Саша слишком нетерпеливый, ему всего двадцать пять и сказывается нехватка жизненного опыта. Уверяю вас, он и мухи не обидит. — Полина неуверенно кивнула в ответ, а женщина продолжила: — Возможно, его внешний вид может ввести в заблуждение, но он мало что общего имеет с характером.

На мгновение Полине показалось, что Ольга Васильевна пытается «продать» своего сына, рассказывая все это. Нужно было как-то закрыть эту щекотливую тему, поэтому Полина вежливо улыбнулась и произнесла:

— Наверно, мы просто друг друга недопоняли.

— Скорее всего, — подхватила женщина. — Если вы попытаетесь найти общий язык, вам обоим это пойдет на пользу. Саша — надежный и искренний, он может многое рассказать о том, что... пока кажется непонятным. Поверьте, лучше всего вас сможет понять только мужчина из вашего же мира.

Теперь сомнений не осталось вовсе — она нахваливала сына не просто так. Полина ошарашено обернулась к своей спутнице, пытаясь подобрать слова в ответ, но у нее вырвался только слабый лепет:

— Я замужем...

— Это ваше первое замужество, да? — улыбнулась женщина. — Его тяжело пережить — кажется, что это раз и навсегда. Потом ко всему начинаешь относиться проще.

Неожиданная отповедь неприятно поразила Полину, от удивления у нее даже открылся рот. Слова звучали так, будто нынешние ее переживания ничего не значат, и все уже решено. Но Полина еще ничего не решила! На языке завертелось сразу несколько резких фраз, однако она не успела произнести ни одну из них.

— Простите, если позволила себе лишнего, — примирительно проговорила Ольга Васильевна. — Я уверена, вы так или иначе справитесь со своими трудностями.

Полина молча отвернулась к окну и уставилась в одну точку на горизонте. Туда, откуда приветственно горели огни города.

В какой-то момент она все же задремала, а, когда проснулась, обнаружила, что они двигались по одной из центральных улиц. На часах было уже двадцать минут первого, общественный транспорт давно перестал работать, а на такси у Полины денег не было. Она повернулась к своей спутнице и спросила, может ли та подвезти ее хотя бы до главной пешеходной улицы.

— Я очень плохо знаю город. Высажу вас у Сашиного офиса, — пробормотала Ольга Васильевна, — он подвезет куда скажете.

Целеустремленности этой женщины можно было только позавидовать, однако больше всего Полину удивил не сам незамысловатый план, а отсутствие черных нитей. Что ж, не исключено, что она действительно не знала город достаточно хорошо.

Когда Полина оказалась на крыльце трехэтажного здания, она уже буквально валилась с ног от усталости. Ремень спортивной сумки больно оттягивал плечо, и все, чего сейчас хотелось — это просто лечь на любую горизонтальную поверхность и заснуть. С трудом преодолев ступеньки, Полина толкнула входную дверь, но она не поддалась. В голову закралась предательская мысль о том, что, возможно, никто ее уже здесь не ждет, однако, прежде чем она окончательно сформировалась, Полина увидела табличку «На себя» и потянула за холодную металлическую ручку.

На рабочем месте администратора она обнаружила Алекса — тот сидел, откинувшись в кресле, и сосредоточенно смотрел в экран телефона. Появление Полины, похоже, стало для него сюрпризом. Несколько мгновений они неловко молчали, а затем она аккуратно скинула сумку на пол и опустилась на ближайший диван.

— Спасибо за помощь, — проговорила Полина, бросив на мужчину осторожный взгляд.

Он кивнул в ответ и, отложив телефон, поднялся из-за стола. Внешний вид Алекса будто бы намекал, что тот сегодня посещал похороны — на нем были черные брюки и черная рубашка, застегнутая на все пуговицы. Но Полину это уже не особенно удивляло. В конце концов, сама она прибыла из деревни в бабушкином шерстяном кардигане (это была самая теплая одежда в доме, если не считать зимнего тулупа), а ее волосы после жесткой воды торчали, как плохо надетый парик.

— Чай или кофе? — вежливо спросил Алекс.

— Если можно, чай.

Она хотела добавить, что не отказалась бы и от любой еды, но не смогла озвучить это вслух. Когда мужчина скрылся в соседней комнате, Полина еще раз обвела взглядом холл и задержалась на том месте, где несколько дней назад свалилась в обморок. Ее синяки уже успели пожелтеть, а местами и вовсе исчезли. Сейчас все это казалось сущей ерундой, не стоящей переживаний, настоящие проблемы ожидали ее впереди. Оставаться наедине со своими мыслями вдруг стало невыносимо, поэтому Полина встала и прошла в комнату, где Алекс заваривал чай.

Заметив ее появление, он на мгновение замешкался, но затем продолжил доставать из шкафчика столовые приборы и чашки. Офисная кухня была тесной, но удобной и хорошо обставленной. Полина села на высокий табурет около стола и принялась рассматривать стеклянный заварной чайник и жестяные баночки с золотым узором. Алекс открыл одну из них и насыпал горсть в чайник.

— Что это?

— Успокаивающие травы в основном.

— Тогда мне двойную дозу, — выпалила она и тут же услышала смешок. Подняв глаза на Алекса, Полина замерла — улыбка сделала его лицо неожиданно живым и привлекательным. В этот момент он действительно выглядел на свои двадцать пять.

— Простите, мне не стоило смеяться над вашими проблемами, — произнес он.

В ответ Полина только покачала головой, и в комнате воцарилось молчание. Алекс залил кипяток в чайничек, а затем поставил перед ней коробку с бисквитным печеньем и сахарницу. Полина безотчетно следила за его движениями, пытаясь заставить себя продумать план дальнейших действий, но мысли были вязкими и неповоротливыми. Она не была готова к разговору с Максимом, особенно сейчас, когда голова так плохо соображала.

Чашка чая, появившаяся перед Полиной, вывела ее из странного транса. Она сделала небольшой глоток и откусила печенье. Несколько дней назад Полине и в голову бы не пришло, что она будет так радоваться еде и переживать о крыше над головой.

— Могу я... остаться тут до утра? — спросила она, бросив на Алекса неуверенный взгляд. — Я уйду, как только автобусы будут ходить.

В черных глазах мелькнула жалость, но голос прозвучал совершенно обыденно:

— На третьем этаже есть диван. Но... мне придется запереть тут вас до прихода администратора.

Полина поблагодарила его и уткнулась в свою чашку. Она больше не рискнула смотреть ему в лицо, опасаясь, что просто сгорит со стыда. К счастью, Алекс даже не пытался продолжить эту беседу. Спустя несколько долгих минут он отвел ее на третий этаж и открыл ключом комнату, в которой Полине предстояло ночевать. Внутри был просторный диван, шкаф и даже плазменный телевизор на стене. Она, не раздумывая, прошла к дивану и плюхнулась на него, устало прикрыв глаза.

— А куда вы пойдете утром? — раздался вкрадчивый голос.

— Домой.

Повисла тишина, и Полине пришлось открыть глаза, чтобы убедиться, что она все еще не одна. Алекс шагнул назад и перед тем, как закрыть дверь, произнес:

— Честно говоря, лучше вам туда не возвращаться.

Казенный дом

С самого утра следующего дня Полину преследовало странное волнение. Оно засело где-то под ребрами и не на секунду не давало ей покоя, мешая сосредоточиться и заставляя делать порывистые вдохи. Ощущения были такие, будто она делает крутой подлет на качелях, которые никак не остановить, и вот-вот вывалится со своего сидения.

Без десяти восемь она выскользнула из офиса Алекса. Путь назад оказался не самым простым, Полина перепутала остановки и сначала уехала не в том направлении. Сделав пересадку на последние деньги, она все же добралась до дома. Вот только этот дом, похоже, больше ей не принадлежал.

Полина стояла в прохладном коридоре своей квартиры и глупо пялилась на приставленную к стене сушилку, на которой висели пестрые пеленки и крохотная детская одежда. Ее мозг еще некоторое время отказывался обрабатывать эту нелепую картинку, но затем сдался под напором реальности. Закрыв руками лицо, Полина застонала. Отчаянно хотелось разрыдаться, но вместо этого из нее рвался истерический смех. Не прошло и недели, как она ушла из дома, а Максим уже наладил жизнь с новой женщиной и ребенком! Это было настолько феерическим открытием для Полины, что она даже не знала, как реагировать и продолжала балансировать между паникой, истерикой и немым изумлением. Пройдя в спальню, она обнаружила разобранную кровать и еще одну пеленку на той половине, что принадлежала Максиму, ее собственные вещи при этом находились на прежних местах. Внимательно осмотревшись, Полина все же нашла незнакомое женское платье, сиротливо висевшее на дверной ручке. Она достала телефон и сфотографировала сначала платье, потом сушилку с детскими вещами, после чего разблокировала номер своего мужа и отправила ему обе фотографии. Через минуту телефон зазвонил, и она сразу взяла трубку.

— Ты сейчас дома? — Голос Максима внезапно вызвал в ней бурю чувств, от которых на миг перехватило дыхание. — Не уходи никуда, я приеду.

— Не нужно. — Сердце в груди колотилось так быстро и отчаянно, что к горлу подступила тошнота. Полина с трудом отвела взгляд от сушилки с детскими вещами и произнесла: — Я тут не останусь.

Из динамика донесся тяжелый вздох, затем Максим заговорил каким-то совершенно чужим и хриплым голосом:

— Я сейчас там тоже не живу, Полин. Пожалуйста, поговори со мной. Скажи, когда и где мы можем встретиться?

Мысли в голове окончательно перепутались, а над первой фразой мужа она и вовсе задумалась на несколько секунд.

— Что значит «не живешь»?

— Она отказывается уезжать, ей некуда идти... А я не знал, как тебя предупредить.

Еще один усталый вздох Максима вызвал в ней вспышку бессильной злобы. Полине тоже было некуда идти, она почти сутки нормально не ела, мыться в деревне ей приходилось в тазике водой, нагретой в электрическом чайнике! А он пустил к ним домой постореннюю женщину, которая отказывается уезжать?

— Как это вообще... — Полина осеклась и с усилием потерла переносицу. Какая разница, как это получилось, если повлиять ни на что она уже не может. — На днях я приеду забирать вещи. Я напишу заранее.

— Полин, сначала нам надо поговорить!

Она поспешно отстранила телефон от уха и завершила вызов. Разговор действительно был необходим, вот только он не вернет ей прошлого Максима и их размеренное счастье. Он не поможет ей выжить. Ее сознание внезапно стало ясным и рациональным, Полина прошла в зал и достала из сейфа коробку, где хранились наличные деньги. Немного, но это явно лучше, чем ничего. Забирая купюры, она почти не испытывала мук совести. Затем побросала в пакет рабочую форму, кое-что из косметики и вещей первой необходимости. Переодевшись в чистую одежду, Полина вышла из квартиры.

За мгновение до того, как перед ней разъехались двери лифта, она почувствовала вспышку беспокойства, затем в холл шагнула девушка с новорожденным на руках, и они обе шокировано застыли. Эта встреча должна была рано или поздно состояться, но Полина предпочла бы, чтоб это случилось позже и желательно в присутствии Максима. Та самая бедовая особа, которая вынужденно поселилась в ее жилище, прижимала к груди ребенка, которого родила от ее мужа, и испуганно таращилась на Полину. Страх в ее глазах был настолько отчетливым, что Полина на мгновение прониклась к ней жалостью. Незнакомка походила на загнанное в западню животное. На вид ей было едва больше двадцати, на миловидном лице ясно читались следы усталости, светлые волосы были собраны в небрежный высокий пучок. Опустив глаза, Полина тут же узнала свою футболку и спортивные штаны, и от жалости не осталось и следа. В этот момент ребенок издал странный мяукающий звук, а затем пронзительно заплакал.

— Разрешите, — пискнула девушка и проскочила мимо нее к выходу из холла.

Несколько секунд Полина стояла неподвижно, прислушиваясь к открывающемуся дверному замку, а затем заставила себя зайти в лифт. Ярость, кипевшую в ней, пришлось выместить на кнопках.

В том, куда нужно ехать, Полина ни на секунду не сомневалась. Других вариантов просто не было — она должна была выяснить, откуда Алекс знал обо всем, что с ней происходило.

Переступив порог офиса, она обнаружила там двух посетительниц, которые мило беседовали у стойки администратора.

— У меня в последнем раскладе появился король пентаклей, — услышала Полина приятный женский голос с придыханием. — А сегодня с работы позвонила подруга и сказала, что в компанию прислали нового директора!

— Не вовремя вы в отпуск ушли...

— Ничего, я уже поручила девочкам узнать его дату рождения, у нас с отделом кадров хорошие отношения.

— Забронировать вам время на следующей неделе? — предложила улыбчивая девушка-администратор.

— А на эту неделю записи уже нет?

— Сейчас попробую найти окошко...

Этот странный разговор привел Полину в состояние полной растерянности. Она достала рекламный буклет со стенда и села в кресло для посетителей. Пробежавшись глазами по таблице с расценками на юридические и бухгалтерские услуги, она снова прислушалась — женщины продолжали обсуждать малопонятные ей субстанции.

Спустя несколько минут они покинули холл, и администратор обратила внимание на Полину.

— Александр просил передать, что вы можете подождать на третьем этаже. Он освободится в течение часа.

Благодарно кивнув ей, Полина подхватила свои вещи и поспешила наверх. Невероятно. Этот человек знал не только о том, что ей не стоило ездить домой, но и то, что в итоге она вернется.

Алекс застал ее за листанием объявлений о сдаче жилья. Раньше Полине не приходилось задумываться о том, сколько стоит съемная квартира, и сейчас она была неприятно удивлена. Но все эти мысли временно отодвинулись в сторону, когда в комнате появился он. Полина отложила телефон и выдавила вежливую улыбку.

— Как прошла ваша поездка? — спросил Алекс, внимательно всматриваясь в ее лицо.

Он пересек комнату и по-хозяйски уселся на диван недалеко от Полины. После событий вчерашнего дня страх перед ним куда-то испарился, но на этом месте поселились неловкость и даже смущение.

— Как вы и обещали.

— Мне жаль, — произнес Алекс, коротко взглянув на нее. Никаких нитей вокруг не появилось, и Полина испытала прилив благодарности за это.

— Откуда вы все узнали? — Она выпалила свой вопрос чересчур резко и тут же постаралась притушить требовательные нотки. — Вы — ясновидящий? Экстрасенс?

— Нет, не экстрасенс. Мне сложно объяснить то, что я и сам до конца не понимаю, — ответил Алекс и развернулся к ней корпусом.

Ответ был честным, но Полину он абсолютно не устроил. После разговора с его матерью, у нее не осталось сомнений, что тут замешаны какие-то сверхъестественные силы, однако ей нужна была конкретика. Полина уставилась прямо перед собой, пытаясь решить с какой стороны лучше зайти.

— Я сейчас слышала, как ваши посетительницы обсуждали гадание или что-то вроде того. Одна сказала про короля тентаклей, который стал новым начальником....

— Короля тентаклей? — перебил Алекс странным голосом. Обернувшись, Полина обнаружила, что тот еле сдерживает смех. Мгновение спустя он все же расхохотался, уронив лицо в ладони. — Король тентаклей — это ктулху? Я бы не хотел работать под его начальством...

Его накрыл еще один приступ смеха, и Полина растерянно отвела взгляд от его улыбающейся физиономии. Лучше бы она по-прежнему испытывала в присутствии этого человека страх.

— Мне кажется, вы только что сорвали мне рабочий день, — пробормотал он, потерев руками лицо, а затем резко перевел тему: — Полина, может быть, перейдем на ты?

Она кивнула, но не слишком уверенно. Ей показалось, что Алекс намеренно уводит разговор в другую сторону, поэтому упрямо сцепила руки и проговорила:

— Я не уйду, пока... ты не расскажешь, откуда узнал обо мне все.

— Это угроза такая? — Взгляд черных глаз скользнул по ее лицу вниз, а затем на мгновение переместился к спортивной сумке, стоящей на полу. — Придумай что-нибудь другое, потому что я не хочу, чтобы ты уходила.

Его откровенность окончательно выбила Полину из равновесия. Зря она согласилась на неформальное обращение, дистанция между ними внезапно начала сокращаться семимильными шагами, а сама Полина так же быстро погружалась в смятение.

— Почему? — спросила она напряженным голосом.

— Потому что так будет лучше.

Бросив на него раздраженный взгляд, она внезапно для самой себя вскочила на ноги. К черту эти расплывчатые формулировки и хождения вокруг да около. Впервые в жизни Полина близко подобралась к чему-то столь же необъяснимому, как и ее собственный «дар», но в итоге получила только намеки, приправленные неуместным флиртом. Она сделала шаг к своим вещам и в этот момент застряла на месте — ее футболка натянулась, потому что сзади в нее вцепился Алекс.

— Прости, — пробормотал он и отпустил ткань, едва Полина обернулась. — Ты так резко подскочила, что мне показалось, будто сейчас побежишь.

— Тебе не показалось...

Алекс встал следом и жестом поманил ее за собой.

— Я попробую показать тебе. Идем.

Когда он открыл перед ней дверь таинственной комнаты на втором этаже, Полина не раздумывая переступила через порог. Шторы не пропускали внутрь солнечный свет, но в дальнем углу горел напольный торшер и его было достаточно, чтобы рассмотреть в центре комнаты круглый стол и приставленные к нему два кресла. Они были обиты темно-бордовой тканью и выглядели по-домашнему уютно. В комнате было прохладно, еле слышно шумел кондиционер. Полина сделала несколько шагов вглубь и почувствовала легкую дрожь — то ли из-за самой атмосферы этого места, то ли потому что спиной чувствовала, как за ней попятам следует Алекс.

— Эта комната похожа на те, в которых обычно устраивают спиритические сеансы в ужастиках, — отшутилась она, усаживаясь на край кресла. Алекс устроился напротив.

— Хочешь, вызовем короля тентаклей? — На его губах появилась заговорщицкая улыбка, и Полина не смогла не улыбнуться в ответ.

— Если он объяснит мне, откуда ты все знаешь...

Полина еще раз обвела взглядом помещение, а, когда снова посмотрела на сидящего перед ней мужчину, в его руках уже была крупная колода карт с потертыми серо-коричневыми рубашками.

— Таро?

— Да, — ответил он, слегка склонив голову вбок. — Только, пожалуйста, не делай скоропостижных выводов и не пытайся понять это разумом.

— Хорошо.

Полина сцепила руки замком, и вся обратилась в слух и зрение. После всего, что произошло, она была готова к чему угодно и не удивилась даже, если бы Алекс действительно вызвал чей-нибудь дух. Вместо этого он перетасовал колоду и вытащил из середины одну карту.

— Жрица, — произнес он тихо. — Это аркан, который преследует меня с того момента, как мы встретились.

— И что... означает эта карта?

— Обычно это женщина, которая имеет необычные способности. Например, она может убирать с вещей злые намерения, просто протерев их тряпкой, — многозначительно проговорил он. В полумраке черные глаза Алекса превратились в две зияющие пропасти, и от его немигающего взгляда внезапно захотелось спрятаться. — Другими словами, у нее есть дар, перешедший по наследству.

— Допустим, — пробормотала Полина. — Все остальное тебе тоже стало ясно по картам? Про разбитое сердце и проблемы с деньгами...

— Мне не просто стало ясно, они будто заговорили со мной! Звучит как бред, я знаю, но со мной впервые такое. Обычно карты просто развлекают посетителей, но сейчас что-то изменилось. — Алекс ловко убрал карту обратно в колоду, перетасовал ее, а затем снова достал наугад. С изображения на Полину смотрела та же женщина в богатом одеянии с жезлом и свитком в руках. — Ты можешь проверить, они не крапленые.

Полина нервно усмехнулась. Взяв карту, она медленно выдохнула, ощущая как из тела постепенно уходит напряжение. Все было не так уж и страшно. Едва ли ее можно удивить простым гаданием, ведь она сама с детства видит то, чего не существует в природе.

— А что еще тебе сказали карты? Что меня ждет дальше?

— Дальше пока ничего не видно, — быстро ответил он, и над столом моментально взмыло воздушное полотно, сотканное из тончайших еле различимых нитей темно-серого цвета. — Если хочешь, я попробую сделать расклад.

Полина растерянно кивнула и протянула карту назад. Алекс явно не хотел делиться с ней чем-то, и это закономерно заронило в душу недоверие. Сама мысль, что ему известно о ее будущем нечто, о чем она не подозревает, была неприятной и даже пугающей.

— Странно, — растерянно пробормотал Алекс, раскладывая карты в один ряд. Через несколько мгновений он быстро собрал их и повторил все заново. — Они замолчали.

В его голосе звучало разочарование, а Полина, наоборот, испытала мрачное удовлетворение и не смогла удержаться от вопроса:

— Стесняются?

Вместо ответа он поднял на нее взгляд, в котором вспыхнуло озарение, затем оно сменилось удивлением и... обожанием.

— Я должен был подумать, прежде чем давать тебе в руки карту. Ты разом все с них стерла...

— В каком смысле стерла? Я ничего... — она не договорила, потому что Алекс внезапно встал из-за стола. Он настолько бурно реагировал на то, что произошло с его картами, что Полина заволновалась. — Извини, я окончательно сорвала тебе рабочий день?

— У меня есть еще одна колода в машине, — отмахнулся он и тут же направился к двери.

В этот момент Полина тоже поднялась на ноги и поспешно пробормотала:

— Знаешь, я передумала. Не хочу больше раскладов. Ты можешь больше не пытаться узнавать мое будущее?

Алекс опешил на секунду, но продолжил молча вглядываться в ее лицо, будто искал там объяснения.

— Я тебя расстроил?

Полина выдавила фальшивую улыбку и проговорила, стараясь подбирать слова как можно осторожнее:

— Думаю, мне спокойнее будет ничего не знать. И я не хочу, чтобы кто-то еще знал.

— Понимаю, — ответил он после паузы. — Хорошо, как скажешь.

На этот раз никаких признаков лжи или лукавства не появилось, и Полина даже тихо поблагодарила Алекса. Поведение этого человека действительно сбивало с толку — еще несколько дней назад он писал ей пугающие сообщения, а сейчас демонстрировал чудеса эмпатии. Хотя и без этого вопросов оставалось предостаточно. Она присела обратно в кресло и дождалась, пока Алекс займет место напротив.

— У тебя есть мысли, почему все это происходит? — спросила Полина. Судя по выражению лица, он совершенно не понял вопроса. — Почему внезапно карты про меня заговорили? И зачем ты помогаешь мне?

— Просто так принято. Семьи, которые владеют способностями, всегда держали связи друг с другом, чтобы помогать. Часто приходится вместе работать, поэтому мы должны быть на одной стороне.

Когда до неедошел смысл сказанного, Полина испытала неловкость. Выходит, он помогал ей в надежде получить ответную услугу? Это было довольно логично, вот только она не собиралась погружаться в сверхъестественные материи настолько глубоко. Все, чего ей хотелось сейчас, — это восстановить хотя бы подобие нормальной жизни.

— Работать в смысле... всякого колдовства? — пробормотала она, поморщившись от нелепого звучания своих слов. — Извини, я не буду участвовать в таком.

На лице Алекса появилась загадочная улыбка, он подался вперед, положив руки перед собой на стол.

— Но ты уже участвуешь, — произнес он, понизив голос. — Ведьмы не могут не применять свой дар. Ты так или иначе делаешь это, даже если сама не подозреваешь, а я просто могу предложить тебе что-нибудь более серьезное. Что-то соответствующее твоему потенциалу и за хорошее вознаграждение.

Полина тряхнула головой и бросила на него хмурый взгляд. Чем больше она его слушала, тем меньше ей все это нравилось. От необходимости отвечать, ее избавил телефонный звонок. Она тут же извинились и поспешила выскочить из комнаты.

— По, ты ничего мне не хочешь рассказать? — Из динамика раздался напряженный голос Алены. — К нам в офис приходил твой муж. Разыскивал тебя. Сербор чуть инфаркт не получил, когда узнал, что ты пропала...

— Я не пропала, — быстро ответила Полина и свернула на лестницу. — Я... просто ушла из дома.

— Это, по-твоему, должно меня успокоить?!

— Извини. — Поднявшись наверх, она проскользнула в комнату, где оставила свои вещи и прикрыла дверь. — Я не думала, что он заявится на работу. Не волнуйся, я в норме.

— А поподробнее? Тебе нужна какая-нибудь помощь?

Полина тяжело вздохнула и несколько секунд пыталась собраться с мыслями.

— У тебя кто-нибудь из знакомых сдает однокомнатную квартиру?

— Ого, даже так? — произнесла подруга испуганно. — Я могу поспрашивать.

— Это очень срочно. Мне буквально негде ночевать...

— По, ты... точно в порядке? Может, приедешь ко мне вечером? Я для тебя матрас надую, если что.

Подавив еще один тяжелый вздох, Полина прислонилась плечом к стене. Принимать помощь, находясь в таком унизительном положении, было непривычно тяжело, но другого выхода не было. Они договорились о встрече, и Полина покинула офис Алекса. Несмотря на то, что свободного времени у нее было полно, она не хотела задерживаться в этом месте дольше необходимого.

Половину следующей ночи она проплакала. Чувства нахлынули на нее внезапно, без предупреждения и поглотили с головой. Впервые за долгое время Полина смогла принять ванну и нормально поесть, но, получив порцию простого физического комфорта, ей вдруг стало до ужаса тоскливо. Лежа на матрасе посреди чужой кухни, она никак не могла отделаться от ощущения беспомощности и неполноценности. Вот к чему она пришла. Жалкая. Обманутая. Одинокая. И даже в таком состоянии Полина скучала по мужу, по их комфортным совместным вечерам, по прикосновениям. С Максимом было связано все самое хорошее, что когда-либо происходило в ее жизни. За столько лет он стал частью ее самой, надежной броней и поддержкой, но эта броня осыпалась за одно мгновение, и Полина боялась, что следом осыплется и она сама.

Каким образом все зашло так далеко? Взбудораженный разум Полины пытался найти объяснения, но безуспешно. Она даже прикинула предположительную дату зачатия — это должен был быть конец августа или начало сентября, в том году в это время они вернулись из отпуска, и Максим сразу же уехал в короткую командировку. Скорее всего, он изменил ей именно там. Более избитого сюжета супружеской неверности нельзя было и придумать.

Полина уснула только под утро, когда солнце начало проникать сквозь тонкие кухонные занавески. Никакого плана на ближайшее будущее у нее так и не сформировалось, вместо этого появилась тупая головная боль от недосыпа.

Пробуждение было шумным и резким (в основном благодаря сынишке Алены), но одна единственная фраза подруги сделала начало нового дня обнадеживающим:

— Я нашла тебе квартиру!

— Правда? Шикарно! — пролепетала Полина, увернувшись от попытки ребенка ухватить ее за волосы. — Тогда мне срочно нужно достать денег.

— Кирилл Сергеевич, прекрати! — рявкнула Алена.

Мальчик с хохотом повалился на матрас, то и дело плутовато поглядывая на мать.

— Сколько она будет стоить? Я могу одолжить у кого-нибудь денег или в крайнем случае взять кредит...

— Не надо кредит, я все продумала. Тебе пора стрясти свои проценты с Сербора.

Алена изложила свои соображения в процессе завтрака, несмотря на все попытки Кирилла Сергеевича ей помешать. В целом, план выглядел как шантаж чистой воды, поэтому Полина не смогла воспринять его всерьез. Сама идея выдвигать шефу какие-либо условия, казалась дикой и неприемлемой.

— Тогда попроси выдать тебе компенсацию за отпуск, — предложила подруга после долгих уговоров. — Мне недавно ее выплатили в порядке исключения, а уж тебе и подавно не откажут.

Прикинув в уме сумму, Полина немного воспряла духом. После чашки сладкого крепкого кофе ее голова, наконец, включилась в работу. Она тщательно продумала свой маршрут и через полчаса уже выдвинулась в первый пункт назначения — в ближайшее отделение банка. Нужно было перевыпустить те карты, что у нее украли в деревне вместе с бумажником, затем заехать на работу и встретиться с хозяйкой предполагаемой квартиры.

Вдоволь накатавшись по городу на общественном транспорте, Полина решила дойти до работы уже пешком. Июньское солнце нещадно припекало, а асфальт под ногами практически плавился, но это все равно и близко не могло сравниться с адской духотой салона автобуса. Если ее опель не найдут, то пережить лето будет не просто. В добавок, без машины Полина не могла нормально работать, ведь на ней она возила инвентарь. Этот вопрос тоже стоило обсудить с шефом.

По пути до офиса Полина составила четкий план разговора с Сергеем Борисовичем и даже подобрала несколько удачных формулировок для описания той ситуации, в которую попала, но, стоило ей шагнуть в директорский кабинет, она будто растеряла все это.

— Здравствуй, Полина! Что-то ты совсем плохо выглядишь, — бодро произнес шеф, указав на стул для посетителей.

— На улице очень жарко, — пробормотала Полина и тут же мысленно отругала себя за эту нелепую попытку оправдаться. Усевшись напротив, она нервно сцепила руки в замок. — У меня на некоторое время вышла из строя машина, поэтому...

— Тогда надо срочно переделывать твое расписание!

— Я уже была в отделе сопровождения, они перебросят моих клиентов, — поспешила сообщить Полина. Когда разговор влился в рабочее русло она почувствовала себя увереннее и, не теряя времени, изложила свою просьбу о выплате компенсации.

— Если не планируешь в этом году отпуск, то можешь взять деньги. Вообще-то это незаконно, — внезапно начальник подмигнул ей, — но для тебя сделаем исключение. Я напишу в отдел кадров.

— Спасибо.

Полина вежливо улыбнулась и уже собиралась встать с места, но Сергей Борисович остановил ее.

— Мне ведь не нужно за тебя волноваться? Может, есть что-то, чем я могу тебе помочь лично?

— Нет, — быстро ответила Полина. Интонация, которую она уловила в последней фразе, заставила ее насторожиться, да и выражение лица начальника было подозрительным. — Извините за беспокойства.

— Какие там беспокойства, дорогая! Дело житейское! Ты не стесняйся и проси, если что-то понадобится, в конце концов мы всегда сможем договориться. Если не как начальник и подчиненная, то как мужчина и женщина...

Повисла напряженная тишина, разбавляемая лишь мерным шумом кондиционера. Это была какая-то дурацкая шутка, не иначе. Сергей Борисович никогда не отличался особенной тактичностью, но опускаться до очевидных домогательств на рабочем месте...

— Я не понимаю, о чем вы, — выдавила Полина, старательно избегая его взгляда. — Меня не интересует...

— Ты можешь не отвечать прямо сейчас, — благодушно произнес он. — Я прекрасно понимаю, как тебе нелегко. Такие женщины, как ты, не должны убиваться, зарабатывая себе на хлеб, Полина. Ты — муза, а любой музе нужен щедрый покровитель...

Жгучая волна стыда окатила Полину с макушки до ног. И сами слова, и тон, которыми начальник озвучил их, были отвратительными, но она не находила в себе силы сказать хоть что-то в ответ. Полина сидела перед ним словно нашкодившее животное, ощущая, как горят ее щеки. Фигура шефа, развалившегося в кожаном кресле, вдруг показалась ей удушливо огромной, заполняющей все пространство вокруг.

— Я пойду... в отдел кадров, — невнятно пробормотала она и, поднявшись, направилась к двери.

В коридоре Полина столкнулась с коллегой из своей бригады, но ускользнула от беседы, едва поздоровавшись. От яркого аромата кофе, витающего в воздухе, ее замутило, и Полина быстро зашагала прочь. Все, кого она встречала по пути, бросали на нее странные взгляды, в которых мерещилась жалость и даже презрение. Еще никогда в своей жизни Полина так отчаянно не хотела стать невидимой.

К ее приходу в отделе кадров уже приготовили распечатанное заявление на компенсацию, но стоило Полине увидеть его, как в голове сложился совсем другой план. Это был сиюминутный порыв, который казался ей единственным спасением. Последним способом защитить себя.

— Можно мне заявление на увольнение?

— На увольнение? — растерянно повторила сотрудница, выглянув из-за компьютерного монитора. — Сергей Борисович ничего не писал про увольнение. Мне нужно уточнить это.

— Хорошо, — слабо улыбнулась Полина, — но вы ведь обязаны принять его в любом случае?

— Да, но я не могу уволить вас одним днем без согласования с директором.

— Увольте с отработкой. Две недели, начиная с завтрашнего дня.

Выговорив последние слова, Полина почувствовала небольшое облегчение несмотря на то, что этим поступком собственноручно лишила себя единственного источника дохода. В нынешних условиях это было равносильно самоубийству, но иногда смерть предпочтительнее.

Пока сидящая напротив девушка пыталась дозвониться Сергею Борисовичу, Полина вытащила чистый лист бумаги из принтера и принялась переписывать заявление. Рука плохо слушалась ее, а почерк выглядел совершенно чужим. Поставив дату и подпись, Полина протянула бумагу сотруднице отдела кадров. Теперь нужно было покинуть это место как можно скорее.

На встречу с хозяйкой съемной квартиры она прибыла заранее. После происшествия в офисе Полину накрыла странная апатия, а все волнения куда-то испарились. Осмотрев скудно обставленную однушку, она без раздумий согласилась на озвученные условия. Алена предупредила ее о том, что необходимо будет внести залог, поэтому Полина отдала практически все деньги, что сняла утром в банке, и получила свой комплект ключей. Оставшись одна в своем новом негостеприимном доме, она позвонила Максиму и назначила ему встречу. Именно такого завершения и заслуживал сегодняшний день.

Увидев силуэт мужа впервые за долгое время, Полина вдруг испытала трепет. Будто это было одно из их первых свиданий, а не разговор о предстоящем расставании. То, что ее организм внезапно выдал те же реакции, что и в начале отношений, стало для Полины настоящим сюрпризом. Их роман закрутился именно летом, и она до сих пор помнила долгие теплые вечера, оглушительное биение собственного сердца и неуклюжие попытки сблизиться. У всего этого должен был быть счастливый конец. Она не должна была идти к нему навстречу, испытывая беспросветную тоску и страх. Он не должен был смотреть на нее с таким страданием.

— Ты далеко оставил машину? — спросила Полина после короткого приветствия. Сбившееся дыхание выдало ее волнение, и от досады она прикусила нижнюю губу. В сквере, где они встретились, было многолюдно и шумно, и Полине совсем не хотелось обсуждать измену среди этого праздника жизни.

Спрятавшись от посторонних взглядов в салоне машины, они некоторое время просидели в тишине, пока Полина, наконец, не решилась прервать молчание.

— Мне кажется, первое слово должно быть за тобой, — выговорила она с ободряющей, как ей показалось, интонацией. — Это ведь ты хотел встретиться.

— Полин, мне так жаль... — порывисто произнес Максим. — Я так налажал...

Она слушала его самоуничижительные реплики вполуха, пытаясь понять, какие слова сейчас смогли бы ее утешить. Что бы он не сказал, это не поможет вернуть покой и уверенность. Пусть хотя бы удовлетворит любопытство.

— Как это вышло? Я имею в виду... ты же не просто так завел другую женщину.

— Я никого не заводил, это был один единственный раз, который произошел по глупости. В нетрезвом состоянии, — Максим поморщился и бросил на нее взгляд, полный мучительного раскаяния. — Мне и в голову бы не пришло заводить кого-то на стороне...

— Но ты скрывал, что вы ждете ребенка.

— Я сам узнал о беременности два месяца назад, — выпалил он. — Это вообще может быть и не мой ребенок... Я жду результатов теста.

От последней фразы Полина на несколько секунд потеряла дар речи. Внутри непроизвольно зародилось предательское чувство надежды, оно подняло свою голову как слабый росток после живительного ливня. Раньше Полина и в мыслях не могла допустить измену мужа, а теперь радовалась тому, что ребенок может быть не от него.

— Я не понимаю... Почему тогда она живет у нас дома?

— Это все свалилось как снег на голову, — ответил Максим, облокотившись на руль обеими руками. Несколько секунд он молчал, а затем заговорил глухим напряженным голосом: — Она попросила отвезти ее из роддома к родителям. А в итоге выяснилось, что родители ее не ждут и идти им некуда...

— И ты решил поступить как истинный джентльмен, — пробормотала Полина, с трудом сдерживая раздражение.

— Честно говоря, я был в панике. Она отказалась выходить из машины, ребенок плакал, не переставая... Это было ужасно.

— Бедняжка... Мне тебя пожалеть?

Раздражение все же вырвалось наружу. На языке вертелось много едких и обидных слов, которыми Полина хотела ужалить мужа как можно больнее. Как он мог разыгрывать рыцаря в сияющих доспехах перед посторонней женщиной и одновременно так бессовестно врать ей самой? Но, когда Максим обернулся, она увидела в его глазах обреченность.

— Нет, не надо меня жалеть. Я влип по собственной глупости, да еще и тебя втянул. Я хотел попросить тебя о временном... перемирии. Дай мне время со всем разобраться, не принимай скоропостижных решений.

— Ты думаешь, время может что-то... поправить? — спросила Полина, пытаясь справиться со спазмом, который внезапно сдавил ее горло. — Ты правда считаешь, что нас можно спасти?

Она спрашивала совершенно искренне и даже со слабой толикой надежды. Сама Полина не видела ни единого выхода из ситуации, но отчаянно хотела верить, что у Максима есть волшебное средство, которое вернет их обоих назад в счастливое прошлое. Глупая привычка полагаться на него во всем работала даже в условиях полной катастрофы. И все же рациональная часть Полины (та, которую она отчаянно не хотела слушать) нашептывала, что, даже если ребенок окажется чужим, и ей и Максиму придется совершить настоящее чудо, чтобы сохранить семью.

— Не знаю, — выдохнул он. — Для меня сейчас важнее всего, чтобы ты была в порядке. Я места себе не нахожу от страха. Где ты ночуешь? У тебя есть деньги?

Полина удивленно подняла на него глаза. На пару мгновений она даже растеряла все свои мысли об их будущем.

— Ты переживаешь только за это? Что я не в состоянии выжить одна?

— Да, переживаю. Это моя ответственность...

— Считай, что я тебя от нее освободила. У тебя теперь много иждивенцев, можешь разыгрывать роль ответственного взрослого перед ними.

— Полин, позволь мне помочь тебе...

Настойчивость, с которой Максим пытался навязать свою нелепую заботу, внезапно вызвала в ней вспышку сопротивления. Полина раздраженно тряхнула головой и отвернулась к боковому окну. Сегодня ей уже предлагали покровительство в обмен на какие-то сомнительные преференции, и от одного только воспоминания Полине стало противно. Сердце забилось часто и яростно, пока она искала подходящие слова.

— Я забрала наличку из дома, больше мне от тебя ничего не нужно. Я уже сняла жилье и внесла залог, — проговорила она, сморгнув злые слезы, затем обернулась к мужу. — Если ты хочешь мне помочь, то просто не приходи больше ко мне на работу и не звони матери. Не усложняй мне жизнь.

— Прости, я просто испугался, когда ты пропала.

— Я не пропала. Я не хотела тебя видеть, — выпалила она на одном дыхании.

Максим молча смотрел на нее, и в его взгляде читалась смиренная готовность принять любые обвинения. Может быть, они даже были ему необходимы.

— В субботу ты свободен? Я приеду забрать вещи. Не хочу собираться под присмотром твоей... не важно. Придумай что-нибудь.

Она вышла из машины совершенно обессилевшей и опустошенной. Весь этот кошмар и не думал заканчиваться, он только набирал свои обороты, подбрасывая Полине все новые невероятные детали.

По дороге домой она зашла в продуктовый супермаркет, и оставила там половину всех денег, что у нее оставались. Полина восприняла это стоически, все же через пару дней должна была прийти зарплата, а еще через две недели — расчет при увольнении. Если она постарается, то за это время сможет сделать побольше заказов... Дальнейший горизонт планирования преставал перед ней в тревожной пелене неизвестности. Чем она может зарабатывать на жизнь? Никаких ценных профессиональных навыков у Полины не было — только страсть к наведению чистоты и способность видеть чертовы нити. Такое не впишешь в резюме и не продемонстрируешь на собеседовании. Один единственный человек пока что проявил неподдельный интерес к ее дару, вот только этот человек вызывал в ней слишком противоречивые эмоции.

Первый сеанс

Следующий день доказал Полине, что ее планы на собственные финансы не имели ничего общего с реальностью. Она составила минимальный список того, что было необходимо для устройства на новом месте, и впала в уныние. В какой-то момент она даже всерьез подумала о том, чтобы позвонить Максиму и принять ту помощь, что он предлагал. Но не смогла. Лучше голодать, чем признаться, что он был прав.

Полине нужно было достать где-то денег, желательно быстро и без каких-нибудь затрат и вложений. Пролистав сайты с объявлениями, она пришла к выводу, что это будет совсем не просто — предложений подработки нашлось немало, но они были либо откровенно мошенническими, либо обещали совсем уж смешную зарплату. Ближе к вечеру Полина все же смирилась с мыслью, что проще всего в нынешней ситуации будет согласиться на сотрудничество с Алексом. Как минимум, стоило хотя бы узнать, что он может ей предложить. Их последний разговор оборвался внезапно, после чего Полина покинула его офис, даже не попрощавшись, поэтому звонить ему было вдвойне неловко. В итоге она сочинила максимально вежливое и аккуратное сообщение и отправила его.

Ответа она так и не дождалась.

На утро следующего дня у Полины был назначен выезд на объект вместе с бригадой. Она отправилась в офис с тяжелым сердцем, всерьез опасаясь встречи со своими коллегами. В ее воображении они все уже знали не только о ее семейных неурядицах, но и о том, что шеф предложил ей стать содержанкой. К счастью, эти опасения не подтвердились. Кроме Алены и Ивана, который внезапно спросил у нее о самочувствии, никто не обращал на Полину вообще никакого внимания.

Она погрузилась в работу с особым остервенением, надеясь, что хотя бы в этой привычной атмосфере сможет обрести небольшую частичку спокойствия, но, едва ее мысли начали приходить в порядок, Полина получила ответ на вчерашнее сообщение.

«Доброе утро! Сегодня в 16-30 у меня как раз будет сеанс. Сможешь приехать?»

Он обрадовал ее и одновременно испугал. Какой сеанс, что нужно на нем делать и как себя вести? Видимо, эту информацию Алекс собирался сообщить при встрече. Полина мельком глянула на часы и продолжила оттирать пятно на велюровой обивке дивана. Чтобы успеть добраться в офис Алекса к половине пятого, ей придется отпрашиваться у бригадира, а значит надо постараться сделать как можно больше работы к этому времени.

Ровно в 16-20 Полина влетела в холл офиса. Уже знакомая девушка-администратор встретила ее с невозмутимой улыбкой и тут же вызвала своего начальника вниз.

— Ты очень пунктуальна, — произнес Алекс вместо приветствия. Сегодня он выглядел привычно мрачно, но уже как-то... по-летнему. Вместо рубашки на нем была простая темно-серая футболка, и Полина увидела черный узор из татуировок на обоих его предплечьях. — Пойдем.

Полина покорно последовала за ним наверх. От волнения у нее вдруг разболелся живот (а в последний раз такое происходило разве что на защите диплома), и она принялась беспокойно теребить ткань своего рабочего комбинезона. Если бы Алекс сообщил ей о сеансе заранее, она прихватила бы с собой повседневный наряд. Теперь ей придется предстать перед клиентом в образе ЧистоФеи. Все бы ничего, но на фоне Алекса она смотрелась как карикатура.

— Ничего, что я в такой одежде? — смущенно пробормотала Полина.

— Мне нравится, — ответил Алекс, а затем бросил через плечо вопрос, от которого она едва не запнулась на ступеньках: — Можно тебя сфотографировать?

— Что?

— В первую нашу встречу ты тоже была в сиреневом костюме, я подумал, что неплохо было бы оставить фото на память.

— Нельзя, — ответила она внезапно неуверенным тоном. — Я имела ввиду, как воспримет мой наряд твой посетитель...

— Об этом не волнуйся, — улыбнулся Алекс и открыл перед ней дверь той самой комнаты. — Жди здесь.

— Мне нужно как-то приготовиться? — выпалила Полина, прежде чем он успел скрыться на лестнице. — Вообще, что я должна делать?

Он слегка наклонил голову вбок и загадочно проговорил:

— Просто наблюдать.

С тревожно бьющимся сердцем Полина переступила порог. Рядом с двумя бордовыми креслами был заблаговременно приставлен деревянный стул, и она сразу поняла, кому предназначалось это дополнительное рабочее место.

Когда через несколько минут дверь снова открылась, Полина резко вздрогнула и вцепилась в спинку стула. В помещение зашла невысокая женщина лет сорока с короткой стильной укладкой в светлом платье в пол, а следом за ней — и Алекс. Первым делом они обменялись вежливыми приветствиями.

— Это Полина, сегодня она поприсутствует на сеансе, — мягко проговорил он, закрывая за собой дверь. — Полина, это Елена Викторовна.

Женщина окинула ее растерянным взглядом, затем неуверенно улыбнулась. По выражению лица было видно, что эта новость ее не обрадовала.

— Полина — стажерка?

— Что-то вроде того, — ответил Алекс, отодвинув для посетительницы кресло. — Присаживайтесь.

Они молча уселись за стол, и Полину окутал яркий шлейф свежего парфюма, отчего ей вдруг захотелось как можно скорее покинуть этот так называемый «сеанс». Что она вообще тут забыла?

— Как ваши дела?

Совершенно простой на первый взгляд вопрос вызвал у Елены Викторовны горячий отклик, и она принялась рассказывать о том, как в начале месяца съездила с дочерью на море. После этого разговор плавно перешел на тему здоровья — женщина пожаловалась на боли в суставах и мигрень. Сидящий рядом Алекс легко поддерживал непринужденную беседу, проявляя участие именно в те моменты, когда это было нужно.

— А как ваша бессонница? — спросил он, взяв в руки колоду карт. В его длинных изящных пальцах она смотрелась как настоящий магический артефакт, и Полине пришлось признать, что весь этот мрачный антураж действительно выглядел впечатляюще.

— Сразу после прошлой нашей встречи она пропала. — Женщина оживилась и подалась вперед, когда Алекс вытащил из колоды одну карту. — Но последние дни я очень плохо сплю, поэтому пришла опять. Вы меня так успокаиваете...

Полина тоже скосила глаза на карту — на ней была изображена воинственная дева с клинком в руках — но что это могло значить, она не знала.

— Вы часто испытываете беспокойство? — спросил он.

— Да... Иногда совсем без причин.

В какой-то момент Полина потеряла интерес к их беседе и сосредоточила внимание на клиентке. В ее идеальном холеном внешнем виде было что-то неестественное, Полина почувствовала это с того момента, как женщина переступила порог, но только сейчас окончательно поверила своим ощущениям. Заметив ее пристальный взгляд, Елена Викторовна поерзала на месте и, явно нервничая, коснулась своей прически. Именно в этот момент Полина увидела то, что, по всей видимости, не давало ей покоя — вокруг безымянного пальца левой руки посетительницы была обмотана черная нить. Такого насыщенного оттенка она не видела уже очень давно, и это был явно плохой знак.

— Вы... вдова? — вырвалось у Полины посреди плавно текущего разговора. Глаза женщины удивленно расширились, и на мгновение на ее лице проявился испуг. — Прошу прощения, что перебила.

— Все в порядке, — пробормотала та.

Полина заметила, как за спиной посетительницы мгновенно сплелось темно-серое кружево, но отвести взгляд от нити на пальце надолго не смогла. Ладони начало едва ощутимо покалывать, и она даже придвинулась вперед, положив руки на холодную поверхность стола. Елена Викторовна сделала тоже самое, предоставив тем самым отличный обзор. У нее были ухоженные пальцы с нежным маникюром, и в сочетании с чернильной нитью они выглядели жутковато.

— Мой первый муж умер очень давно, — произнесла она, — от болезни.

— Как давно? — тут же спросил Алекс.

— Больше десяти лет назад.

Женщина вдруг вздрогнула и сжала кулаки, в этот самый момент наружу показался один конец нити. Он походил на приманку, одновременно желанную и ужасающую.

— Вы были с ним счастливы?

— Это... дела минувших дней. — Неловко рассмеявшись, Елена Викторовна разжала кулаки, и Полина увидела второй конец нити. По спине поползли мурашки, ладони зачесались, а сердце волнительно сжалось. — Он был ревнивым, а я была слишком молода...

Сдерживать себя стало очень сложно, и Полина решилась на отчаянный маневр. Возможно, ей даже удастся снять нить незаметно, одним ловким движением. Дождавшись, когда Елена Викторовна снова заговорит, Полина потянулась к концу черной нити, но в этот момент на ее запястье сомкнулись пальцы Алекса. Она обернулась и наткнулась на предупреждающий взгляд, который тут же вызвал в ней жуткое раздражение. Как объяснить, что она должна сделать, если никто кроме нее не видит нить?

— Вы конфликтовали? — спросил Алекс все тем же мягким тембром.

Полина дернулась из его хватки, и Алекс выпустил ее руку. Сдаваться она, конечно, не собиралась. Нужно было только дождаться удобного момента.

— Я бы не хотела вспоминать это, о покойниках не принято говорить плохо.

Выговорив эти слова, Елена Викторовна начала едва заметно дрожать, и концы чернильной нити внезапно тоже зашевелились. Полина подобралась, словно кошка перед прыжком, но стоило ей оторвать ладонь от стола, как сверху ее буквально прихлопнула рука Алекса. Раздался глухой стук, Елена Викторовна уставилась на них в полном недоумении, а Полине вдруг стало ужасно стыдно.

— Прошу прощения, — пробормотала она в ответ на растерянный взгляд женщины. — Продолжайте, пожалуйста.

Полина даже улыбнулась ей самой доброжелательно улыбкой, а это было нелегко, потому что в этот самый момент Алекс крепко обхватил ее ладонь и потянул со стола вниз. Оказавшись в капкане неожиданно сильных пальцев, Полина занервничала, а когда Алекс впечатал ее руку в свое бедро — и вовсе чуть не упала со стула. Он явно больше не собирался ее отпускать, и Полине пришлось аккуратно пододвинуть стул ближе к его креслу, чтоб иметь возможность сидеть прямо.

— Расскажите о хорошем, — предложил он Елене Викторовне. — Было ведь что-то хорошее?

— Ну... он очень заботился обо мне, хоть иногда и перегибал. Следил за тем, что я надевала, ревновал к каждому столбу, — губы женщины сжались, а затем и вовсе искривились в уродливой усмешке.

«Потому что ты мышь похотливая!»

Полина вздрогнула и едва не подскочила на месте, когда услышала хрипловатый мужской голос, вырвавшийся из сидящей напротив женщины. Сердце пустилось в трусливый забег, а ладони моментально вспотели. Елена Викторовна растерянно моргала, будто собиралась что-то сказать, но забыла. В поисках хоть какой-то поддержки Полина обернулась в сторону Алекса, но тот не ответил на ее взгляд, а лишь чуть крепче сжал ладонь. Его кожа была успокаивающе прохладной, а хватка — надежной, и Полине оставалось только надеяться, что эта ситуация тоже находится под его контролем.

— Елена Викторовна? — окликнул он посетительницу поразительно спокойным тоном.

— Да? — ответила та, робко улыбнувшись. Было полное ощущение, что сама Елена Викторовна не слышала себя в тот момент, когда ее голос изменился.

— Вы любили первого мужа? — вкрадчиво спросил Алекс. Правой рукой он веером разложил свою колоду по столу, а затем медленно выдвинул одну карту вперед.

— Очень.

— А он вас? Как вы думаете?

Повисло гнетущее молчание. Все трое напряженно смотрели на карту, которую только что перевернул Алекс. Полина мало что понимала в Таро, но специальных знаний не требовалось, чтобы узнать дьявола. Он был изображен так красочно, что волосы на затылке встали дыбом — краснокожее рогатое существо скалило рот в глумливой улыбке.

«Я ее до смерти люблю.»

Слова раздались будто из разверзнувшейся преисподней, и Полина могла поклясться, что почувствовала ледяное дуновение ветра на своем лице. Кажется, это был ее предел. Она сидела в полном оцепенении, не в силах поднять глаза на посетительницу, и даже никак не отреагировала, когда Алекс перехватил ее ладонь поудобнее. Только когда он заговорил, Полина немного пришла в себя:

— Давайте закончим на сегодня. Мне кажется, я знаю, кто может вам помочь.

— Правда? — В настоящем голосе Елены Викторовны звучала надежда и облегчение.

«Забирай свою ведьму и проваливайте!» — рыкнуло нечто следом.

— Правда, — ответил Алекс, отпустив Полину. Пару минут назад она бы обрадовалась этому, но сейчас запаниковала и устремила на него умоляющий взгляд. Алекс поднялся на ноги и приглашающим жестом указал на выход. — Мне нужно созвониться кое с кем, а вы пока можете отдохнуть внизу. Рита заказала ваш любимый чизкейк...

Елена Викторовна рассыпалась в благодарностях и как ни в чем не бывало направилась к двери, предварительно попрощавшись с Полиной. Несколько секунд спустя Полина тоже выскочила из комнаты в коридор. Оставаться в полном одиночестве в месте, где совсем недавно открывался портал в ад, было слишком страшно.

Первым делом она побежала в туалет и принялась тщательно отмывать руки. Это немного помогло избавиться от отвратительного ощущения постороннего присутствия. Ополоснув лицо, Полина поспешила на третий этаж и нашла убежище в комнате, где однажды ночевала. На всякий случай она даже распахнула шторы на всех окнах — сейчас ей как никогда хотелось находиться при дневном свете. Тот пугающий голос, что вырывался из клиентки Алекса на сеансе, до сих пор отчетливо звучал в ее голове.

Усевшись на просторный диван, Полина прикрыла глаза и сосредоточилась на своем дыхании. Когда страх окончательно рассеялся, в дверь постучали. Полина вздрогнула сначала от внезапного звука, а затем от вида черного силуэта, появившегося на пороге.

— Ты как? — спросил Алекс, зайдя в комнату. Его глаза смотрели настороженно и с беспокойством, отчего Полина вдруг почувствовала неловкость за собственные трусливые реакции. Она даже выпрямила спину, чтобы выглядеть чуть увереннее, но ответить все равно решила честно:

— Было страшно. Вообще-то, о таком нужно предупреждать заранее...

— Прости, — тут же произнес он. — Я сам это видел сегодня впервые. Не ожидал, что в клиентке есть подселенец. То есть, я чувствовал, что с ней что-то не так, но даже не предполагал, насколько это серьезно...

Такой ответ Полину очень удивил, но ни единого признака лжи вокруг не появилось.

— Ты испуганным вообще не выглядел, — пробормотала она тоном, в котором сквозили обвиняющие нотки.

— Просто... я был готов к тому, что в твоем присутствии что-нибудь произойдет.

Полина отвела взгляд от его виноватой физиономии и заставила себя озвучить мысль, которая беспокоила ее с момента окончания сеанса:

— Этот подселенец ведь не может внезапно... переселиться? Я бы не хотела его снова встретить.

— Нет, — уверенно ответил Алекс. — На этот счет можешь не волноваться, оно привязывается только к объекту своей влюбленности.

— Жуть... И что теперь с этой женщиной будет? — спросила она, снова подняв взгляд на своего собеседника. Черная нить так и осталась с Еленой Викторовной, и интуиция подсказывала Полине, что, пока ее не снимут, проблема не решится.

— Я направил ее к экзорцистам, они умеют с таким работать.

В воображении моментально нарисовалась леденящая кровь сцена с ползающей по потолку женщиной и священником, вооруженным библией и распятием. Лучше бы Полина не задавала этот вопрос. Тряхнув головой, она беспокойно поерзала на месте.

— Есть и хорошие новости — я принес твою зарплату! — произнес Алекс с деланным воодушевлением и достал из заднего кармана джинс конверт. — Ты отлично справилась.

Он протянул конверт ей, и Полина тут же поднялась со своего места. Каким-то невероятным образом она напрочь забыла о вознаграждении, хотя изначально явилась сюда исключительно ради него. Приблизившись к Алексу, она уже собралась было его поблагодарить, но в этот момент рука, держащая заветный конверт, взлетела вверх, и Полина от неожиданности застыла.

— Только сначала расскажи, что такого ты увидела на сеансе, — тихо проговорил он. Черные глаза сверлили ее серьезно и сосредоточенно. — И, самое главное, что ты пыталась сделать?

Полина инстинктивно отпрянула. Этот странный жест Алекса поднял в ней вспышку раздражения и упрямого сопротивления, и ей потребовалось немало усилий, чтобы сдержать все эмоции при себе.

— Ты мог просто спросить, к чему эти выходки?

— Я боялся, что ты убежишь. В прошлый раз ты скрылась и даже не предупредила...

Она открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь в свое оправдание, но тут же закрыла его. Замечание было справедливым. Похоже, Алекс заметил ее растерянность, но вместо упреков примирительно улыбнулся и снова протянул конверт.

— Расскажи, пожалуйста, что ты увидела. Мне важно это знать на будущее.

Приняв конверт, Полина неловко замерла. Она сама предложила ему задавать вопросы прямо, но при этом была совершенно не готова давать ответы. Как рассказать о том, что она видела? В мыслях воцарился полный сумбур, и Полина даже испытала легкую панику, осознав, что ей придется говорить о нитях вслух. Ее секрет был спрятан глубоко и надежно и ожесточенно сопротивлялся попытке вытащить его на поверхность. Но отступать было некуда.

— Тебе какую версию — полную или сокращенную? — спросила Полина, нервным жестом разгладив сгиб конверта.

— Полную. Режиссерскую, — отшутился Алекс.

Его голос звучал успокаивающе, но почему-то только усиливал ее волнение, и Полина совершила еще одно попытку отсрочить неизбежное:

— Тебя ведь не испугать всякими странностями, да?

— После сегодняшнего сеанса с Еленой Викторовной я точно готов ко всему.

Полина усмехнулась, хотя и не чувствовала никакого веселья.

— Я могу видеть, когда люди врут, — торопливо сказала она и тут же запнулась. Первая фраза далась нелегко, но она будто прорвала невидимую преграду и позволила остальным словам политься наружу: — Это похоже на плетение из черных нитей, которые вдруг возникают в воздухе и исчезают. Не знаю, откуда эти нити берутся, их нельзя потрогать. Может быть, это вообще галлюцинации.

Полина умолкла, так и не решаясь поднять на Алекса глаза. Она отчетливо ощущала его взгляд, но продолжала рассматривать пустую поверхность конверта.

— Звучит очень интригующе, — услышала она, наконец.

— И только?

— Да, говорю это, как ребенок женщины, которая может считывать чужие мыслеобразы.

Осознав смысл этих слов, Полина испытала одновременно шок и облегчение. В теле вдруг появилась необычайная легкость, будто некий груз свалился с ее плеч. Мать Алекса определенно произвела на Полину сильное впечатление при личном знакомстве, и теперь было понятно почему.

— Пожалуй, мне еще повезло, — сказала Полина, коротко взглянув в лицо своему собеседнику. Алекс смотрел на нее с сосредоточенным ожиданием, поэтому она поспешила объясниться до конца: — У Елены Викторовны на безымянном пальце завязана черная нить. Я думаю, ее надо снять, иначе она не поправится.

— И ты пыталась снять ее? — спросил он, моментально помрачнев.

— Да. Мне кажется, я могла бы снять ее. Эта нить выглядела...

— Нельзя такое делать, — перебил Алекс. Его категоричный тон оставил Полину в полном недоумении. — Ни в коем случае нельзя трогать такие вещи.

— Ладно, — недоверчиво пробормотала она. Спорить об этом не было никакого настроения, поэтому Полина растерянно улыбнулась и бросила взгляд на дверь за его спиной. — Теперь я могу идти?

Вместо ответа Алекс сделал шаг к ней навстречу и, слегка склонив голову в бок, требовательно заглянул в глаза.

— Ты не поняла, — произнес он тихо и настойчиво. От неожиданности Полина отступила, но он не позволил ей ускользнуть и двинулся вперед. В какой-то момент ей даже показалось, что Алекс сейчас схватит ее, и от этого предчувствия тревожно заколотилось сердце. Он остановился совсем близко и заговорил: — Закон сохранения энергии действует везде, даже в нематериальном мире. Когда ты снимаешь с человека негативные отпечатки, они не исчезают как по волшебству. Ты забираешь их на себя. Это смертельно опасно.

Внутри все похолодело, и Полина буквально приросла к полу, беспомощно таращась на него. И без того худое лицо Алекса будто заострилось. Брови были напряженно сведены, губы сжаты, а глаза походили на две черные пропасти, в глубине которых притаилось нечто опасное и всепоглощающее. Одно неверное движение — и Полина окажется в западне. Один неосторожный шаг — и она обречет себя на вечное падение.

— Ясно. Я поняла, — прошептала она в ответ.

— Пообещай, что не будешь пытаться снимать такие нити, — произнес он, склонившись еще чуть ближе. — Это действительно может нанести тебе... непоправимый вред.

— Хорошо.

Несколько секунд Алекс пристально всматривался в ее лицо, а затем все же отодвинулся. Полина выдохнула, будто разом выскользнула из мертвой хватки.

— Хорошо, — эхом отозвался он. — Будем считать, что сегодня нам повезло.

Все, на что сейчас Полина была способна, — это кивнуть в знак согласия. Конверт в ее руках безнадежно измялся, но она не поняла, когда это произошло. И что вообще сейчас произошло?

— Кстати, ты не могла бы разблокировать мой первый номер? Тот, на который ты вчера писала, — рабочий, и я не всегда могу за ним следить, — донеслось до нее. Полина раздумывала над этим вопросом дольше, чем требовалось, и это, похоже, смутило его. — Я не буду тебя беспокоить без повода.

Вместо ответа она достала из кармана комбинезона телефон и, пролистав историю сообщений, нашла нужное. Странно, что то самое предсказание до сих пор хранилось в памяти устройства, ведь оно тогда напугало ее до чертиков. А Полина старалась избавляться от всего, что заставляло ее испытывать негативные эмоции.

— Готово.

— Спасибо, — улыбнулся Алекс.

— Больше никаких предсказаний, — напомнила она на всякий случай.

— Можно хотя бы гороскоп раз в неделю?

Его шутка показалась Полине очень забавной, и она не смогла сдержать смешок, но мгновение спустя веселое настроение поугасло:

— Ты знаешь, кто я по гороскопу?

В комнате воцарилось неловкое молчание. По лицу Алекса было понятно, что он знает не только это. Возможно, он даже выяснил в каком доме был Сатурн в день, когда она родилась.

— Я сейчас поеду в сторону аэропорта, тебя куда-нибудь подбросить? — спросил он, глянув на часы.

Это была слишком очевидная попытка сменить тему разговора, но Полина решила промолчать. Домой она поехала одна, хотя соблазн согласиться был велик (она порядком утомилась за день). Единственное, что радовало — это весьма щедрое вознаграждение, которое обнаружилось в конверте. Проблема с деньгами на некоторое время отложилась.

Проклятое дитя

Всякий раз оглядываясь на минувшие события, Полина пыталась понять, когда в ее жизни все пошло наперекосяк. Поначалу она была уверена, что проблемы начались с того дня, как Алекс заявился к ней на работу. Быть может, если бы она не проникла в ту комнату в его квартире, встреча бы не состоялась, и тогда...

На этом все рассуждения заходили в тупик.

Конечно, ни она, ни, тем более, Алекс не были виноваты в том, что ее муж переспал с другой женщиной в командировке, да и ребенок к моменту их встречи был уже давным-давно зачат. Но Полине отчаянно хотелось найти во всем этом хоть небольшую зону собственной ответственности, чтобы перестать ощущать себя беспомощным листочком, гонимым по ветру в неизвестном направлении. Усталость и беспомощность — вот два чувства, которые стали неизменными ее спутниками в последние дни.

Полина с трудом дотянула до вечера пятницы и готова была проспать не меньше суток подряд. Только об этом она мечтала всю дорогу с работы домой. Однако реальность не собиралась так просто отпускать ее. Едва она переступила порог квартиры, как в кармане зазвонил телефон. Увидев на экране имя брата, Полина тихо застонала — от этого разговора можно было не ждать ничего хорошего.

— Привет, — чересчур бодро поздоровалась она, бросив рабочую сумку на пол и скинув босоножки. Антон ответил на приветствие, и Полина решила действовать на опережение: — Проверяешь, жива ли я?

— А что, у меня должны быть сомнения? — после паузы произнес он. — Что-то стряслось?

— Э-э, нет.

Собственный голос едва не подвел Полину, она неловко рассмеялась и умолкла. Она бы не рискнула рассказывать Антону, что у нее угнали машину, даже под пытками.

— Ты все еще в деревне? Я звоню по поводу маминого дня рождения. Сможешь купить подарок от нас обоих? У меня вообще нет времени.

— Я чуть не забыла. Хорошо, что тынапомнил, — вздохнула она, мысленно посчитав сколько дней осталось до праздника. — Я в городе, на выходных могу подыскать подарок...

— Тогда скину тебе деньги.

Телефон в руке Полины коротко провибрировал, и она мельком глянула на экран. В оповещении от банка высветилась кругленькая сумма, при виде которой Полина опять лишилась дара речи. Она каждый год покупала подарок от них двоих, но никогда еще Антон не был таким неприлично щедрым.

— Ты хочешь, чтобы я купила ей теплоход?

— Какой теплоход, Полин... — раздраженно проговорил он. — Потрать сколько надо, а что останется — возьми себе.

— Зачем? — тупо спросила она. В щедрость Антона верилось с трудом.

— Что «зачем»? На что ты сейчас живешь? Вернулась к Максу на шею или нашла кого-то другого?

Слова ударили ее как пощечина. Конечно, брат считал ее никчемной, но так откровенно сообщал об этом не часто. На пару мгновений Полина будто бы вернулась в детство — в те времена, когда Антон и его друзья измывались над ней при любом удобном случае. Как по щелчку пальцев она снова превратилась в одиннадцатилетнюю девочку, чей портфель возят в грязи в отместку за то, что мать поручила проводить ее из школы домой.

— Мне не нужны деньги.

— Бери, пока дают, не прикидывайся бедной родственницей. У меня нет желания уговаривать...

— Мне ничего не нужно, — повторила Полина. Говорить вдруг стало неимоверно сложно, и так случалось всякий раз, когда у них с братом назревал конфликт. — Я тороплюсь, прости.

Выдавив эти три слова, она поспешно завершила вызов и отложила телефон. Сердце трепыхалось, словно зверек, утопающий в вязком болоте. Полина проскользнула на кухню и налила себе стакан воды. Вскоре телефон снова зазвонил, но на этот раз это был не брат.

Если бы еще в начале недели кто-нибудь сказал ей, что они с Алексом на пару поедут забирать вещи из старой квартиры, Полина бы долго смеялась. Однако вечером субботы она действительно оказалась на пассажирском сидении его машины.

Все вышло спонтанно и исключительно по вине Полины, которая напрочь забыла о своей договоренности с Максимом. Вспомнила она об этом, только когда Алекс по телефону спросил ее о планах на выходные. Этот вопрос поначалу поставил Полину в тупик. Она даже хотела ответить что-нибудь резкое, но в следующую секунду осознала, какие важные дела у нее были запланированы на субботу, и слова сами вырвались наружу. Так она предстала перед сложным выбором — остаться еще на неделю без своих вещей, либо в очередной раз принять помощь от человека, который потенциально составил ее подробную натальную карту и знает о каждом чихе на ближайшие пять лет вперед. Как вариант, Полина могла нанять грузчиков, но даже примерно не представляла, во сколько ей обойдется такой переезд. «Зачем тебе тратиться, если я и моя просторная тойота совершенно свободны завтра вечером?» — спросил Алекс в разговоре по телефону. Полина не сразу согласилась, а предусмотрительно взяла время на размышление. Нужно было взвесить все «за» и «против» прежде, чем сообщать Алексу свой новый адрес.

Потратив все утро на поиски бюджетного решения, Полина сдалась. Любые лишние траты могли пошатнуть и без того неустойчивое финансовое положение, а этого она боялась не меньше, чем сталкерства.

Когда Алекс приехал в назначенное время к ее дому, она уже ждала на улице. Дневная жара спала, свежий вечерний ветер осторожно колыхал утомленные цветы в клумбах у подъезда, но сама Полина ощущала только удушливую нервозность. За час до этого ей пришлось созвониться с Максимом, и он убитым голосом признался, что и ребенок, и его мать все еще находятся в квартире. Полина уже была готова отменять все договоренности, но Максим пообещал, что на сборах будет присутствовать только он. Она нехотя согласилась на такие условия. Непонятно, что в ее ситуации было унизительнее — собирать вещи, словно воровка, пока новая хозяйка дома ожидает за стенкой, или вовсе не иметь возможности забрать свое, потому что квартира «занята».

Забравшись в салон черной тойоты, Полина разволновалась еще больше. Было одно негласное правило, которому она следовала с самого начала отношений с Максимом, — не садиться в машины к другим мужчинам. Полина приняла его самостоятельно — так было спокойнее (разного рода недопонимания с противоположным полом преследовали ее всю жизнь) и честнее по отношению к мужу. От осознания, что разрушаются даже такие незыблемые устои ее жизни, Полину охватила тревога.

Алекс поприветствовал ее совершенно буднично, как будто возил ее по делам уже не один десяток раз, и она ухватилась за это ощущение абсолютного спокойствия, что исходило от него, как за спасательный круг. Все в порядке, не было никаких поводов для переживания, она просто должна забрать из дома кое-какие вещи.

— Машина и правда огромная, — пробормотала она, пока Алекс осторожно лавировал по узким проулкам между домами.

— Да, — улыбнулся он, не отрывая взгляда от дороги, — с детства люблю большие машинки.

В этих словах было что-то совершенно мальчишеское, и Полина даже невольно усмехнулась его внезапному откровению. Всю дорогу они ехали молча. По всей видимости, Алекс решил исполнить роль хорошего таксиста, и она была ему за это благодарна.

Максим распахнул дверь их квартиры, едва Полина вышла из лифтового холла. Он выглядел уставшим и осунувшимся. Одного взгляда на мужа, одетого в привычную домашнюю одежду, было достаточно, чтобы у Полины защемило сердце. Оно бешено рвалось к нему, в привычные объятия, но от неосмотрительного шага ее удерживал детский плач, доносящийся из дальней комнаты. Это была та пропасть, которую Полина преодолеть не могла.

Они поздоровались так, будто встретились на поминках, — тихо и скорбно. Полина проследовала в гардеробную и безо всяких предисловий принялась укладывать свою обувь в чемодан, который обычно брала в отпуск. Туда же отправился фен и плойка. Торопливо рассовывая вещи по сумкам и пакетам, она пресекала любые попытки Максима завести разговор. Один раз она попросила отнести слишком тяжелую сумку к лифту, а затем снова вернулась к своим молчаливым сборам.

— Зимнюю одежду я заберу где-нибудь через месяц, — произнесла Полина, осматривая опустевшие полки в шкафу гардеробной. К ее собственному удивлению, вещей, которые нужно было забрать сегодня, оказалось не так много.

Максим ничего не ответил, но она заметила промелькнувшее в его глазах отчаяние. В этот момент Полина испытывала то же самое — иррациональный страх от неизбежного расставания заставлял ее внутренности сворачиваться узлом.

— Я помогу тебе загрузить все, — проговорил Максим, выйдя следом к лифтовому холлу.

Полина обернулась и жестом остановила его недалеко от двери. Детский плач здесь был едва различим, и она всерьез опасалась, что без этого своеобразного предохранителя, может наделать спонтанных глупостей.

— Не надо, я приехала не одна, — выговорила Полина, стараясь придать своему голосу несуществующей уверенности. В дверном окне она заметила Алекса, который заносил пакеты и сумки в лифт, и мысленно поблагодарила его за помощь. Чем быстрее закончатся ее сборы, тем лучше.

— Кто это?

Простой вопрос привел Полину в состояние полной растерянности. Объяснить, кем является Алекс, она не могла даже самой себе. Ее коллега по колдовским делам? Друг? Поклонник?..

— Помнишь, я говорила тебе про сталкера? — медленно произнесла она. Максим напряженно кивнул. — Вот, это он. Мы подружились.

— Ты подружилась с человеком, который тебя преследовал? Полин, тебе что-то угрожает? Ты в опасности? — Внезапно в голосе Максима зазвучало волнение. Он сделал один единственный шаг в ее направлении, и Полину окутал аромат знакомого парфюма, к которому примешивался едва уловимый запах сигарет.

— Ты снова куришь? — спросила она, вскинув на мужа удивленный взгляд.

Мгновение спустя Полина осознала свою ошибку — в карих глазах Максима плескалось столько невысказанных чувств, что ее собственные моментально вышли из-под контроля. Сейчас их не разделяло ничего, нужно было только протянуть руку и забрать то, что и так принадлежало ей.

— Полин... — прошептал он умоляюще.

Его шепот разлил по телу лихорадочный жар, она вздрогнула и потянулась мужу навстречу. Если бы не жалобный плач, донёсшийся с порога квартиры, их воссоединение наверняка бы состоялось. Вместо этого Максим резко обернулся и сделал пару торопливых шагов к девушке, появившейся в дверях. Он даже нелепо растопырил руки, будто бы пытался укрыть Полину от неожиданного зрелища, но это было бесполезно.

Та самая блондинка, которую она встретила, когда нагрянула домой без предупреждения, таращила на Полину огромные глаза. Громкий плач словно сирена разносился по узкому коридору, заставляя Полину чувствовать себя преступницей, застигнутой на краже.

— Забери его, у меня руки просто отваливаются уже, — расслышала она.

Ей стоило сразу убежать или хотя бы отвернуться, но Полина не успела отреагировать вовремя и вынуждена была наблюдать, как девушка пытается передать кричащий сверток растерявшемуся Максиму. Тот сначала отпрянул, но его руки все равно подхватили ребенка в нужный момент. Плач начал стихать, а Полину сковало зыбкое чувство нереальности происходящего. До нее доносилась тихая ругань, но слов было почти не разобрать.

— Так значит, ребенок все же твой, — собственный голос прозвучал на удивление твердо. Полина переступила с ноги на ногу и застыла, стараясь как следует запечатлеть в памяти эту сцену. Пусть ей будет очень больно, может быть, так она быстрее задушит в себе последние ростки надежды.

Максим ответил не сразу, хоть по его реакции все и так было ясно. Они обе — и Полина, и другая девушка — ждали его признания, им обеим оно было жизненно необходимо.

— Мой, — устало выдохнул он. — Судя по тесту, мой.

Максим так и не развернулся к ней лицом, он напряженно замер в пол оборота, держа на руках притихшего ребенка. Наверно, ему было стыдно. Его спутница тоже была встревожена, но Полина заметила в ее взгляде блеск отчаянной решимости.

— Наш, — поправила его девушка, а затем еле слышно добавила: — Максим, ты еще долго будешь тут? Она уже собрала вещи?

Полина удивленно вскинула брови и уставилась на своего мужа. Эта сцена становилась все более абсурдной и унизительной, но покидать ее после услышанного было унизительнее вдвойне. Максим, судя по всему, был ошарашен поведением своей новой спутницы не меньше.

— Умолкни... — процедил он ожесточенно.

— Нам уже пора укладываться, — девушка продолжала бессовестно делать вид, что Полины просто не существует, но исподволь все же бросала на нее короткие колючие взгляды.

Именно в этот момент дверь лифтового холла тихо открылась. Краем глаза Полина заметила, как высокая черная фигура шагнула в коридор и замерла за ее левым плечом. Появление Алекса уже было сложно игнорировать. По правде говоря, Полина сама до сих пор иногда пугалась, когда он возникал в поле зрения. И вот, наконец, это оружие сработало на пользу — ее соперница и муж застыли, как два каменных изваяния.

— Я загрузил все вещи в машину, — произнес Алекс.

Полина поблагодарила его и в знак прощания кивнула потерявшему дар речи Максиму, а затем перевела взгляд на девушку, которая спряталась чуть позади.

— Я смотрю, вы, наконец-то, обзавелись одеждой, — произнесла Полина и с мрачным удовлетворением отметила, как та дернулась. — Это хорошо. Хотя бы одежда теперь будет своя.

Казалось, наступил идеальный момент, чтобы уйти с высоко поднятой головой, но внезапно Алекс шагнул вперед и почти деловым тоном сообщил:

— Вы должны знать, что этот ребенок проклят. Если вам понадобится помощь, позвоните мне...

Полина в ужасе наблюдала, как он протягивает Максиму, побелевшему от шока и ярости, свою визитку. В самый последний момент она дернула Алекса за рукав кожаной куртки и потащила к выходу. Затолкав его в лифт, Полина первым делом отошла на пару шагов назад — желание придушить этого человека было слишком сильным.

— Ты спятил? — прошипела она. — Что за идиотские шутки?!

— Я никогда не шучу такими вещами, — пробормотал он обиженно. — Ты разве ничего не заметила? Это по твоей части.

Алекс выглядел до глубины души оскорбленным, и это поумерило ее пыл. Полине и в голову не приходило, что о проклятьях можно говорить серьезно, однако никаких признаков лукавства она не видела. Несколько секунд она сверлила его подозрительным взглядом, а затем призналась:

— Я вообще не смотрела на этого ребенка. Я просто не могу.

— Даже моих способностей хватило, чтобы это понять.

Лифт мягко остановился, и приятный женский голос сообщил о прибытии на первый этаж. Внутри Полины царил сумбур из невысказанных чувств, хотелось злиться и огрызаться, но она крепко сжала зубы и принялась считать до десяти. То, что произошло в самом конце, конечно, выглядело издевательством чистой воды, но с чего бы ей заботиться о чувствах Максима и его новой женщины? Тем более, если Алекс действительно что-то увидел.

— Все равно нельзя говорить такое людям внезапно, — проворчала Полина, следуя за ним на улицу. — Тебя неправильно поймут.

В ответ он только неопределенно хмыкнул.

Салон автомобиля встретил их уютной прохладой, Полина откинулась на сидении и, наконец, вдохнула полной грудью. Когда она садилась в эту машину впервые, ее сковывал страх неизвестности, сейчас же появилось странное ощущение, будто она вернулась на безопасную территорию. Если бы еще удалось выбросить из головы чертово проклятие...

— Это... могла сделать я? — спросила Полина, едва Алекс занял свое место в водительском кресле.

— Проклясть? — переспросил тот, замерев с ремнем безопасности в руке. Полина кивнула. — Сомневаюсь. Нужно очень сильно желать объекту смерти и еще иметь с ним устойчивую связь.

Ответ ничуть ее не успокоил. Смерти ребенку Полина не желала, но, положа руку на сердце, жизни не желала тоже. Для нее это маленькое существо было реальной помехой. На языке вдруг появился горьковатый привкус отвращения.

— Возможно, я хотела бы, чтобы он не родился, — выдавила она, бросив на Алекса затравленный взгляд. — Возможно, для меня так было бы лучше.

Давящая тишина будто захватила Полину в невидимые тиски. Зачем она произнесла это вслух? Чтобы он убедил ее в обратном? Полина принялась крутить обручальное кольцо на безымянном пальце, пытаясь придумать как завершить бессмысленный разговор, который сама же начала.

— Этого не хватит даже, чтобы вызвать у ребенка колики, — услышала она вкрадчивый голос. Затем Алекс развернулся к ней и добавил, опасно расширив глаза: — Я, может быть, хотел бы, чтобы твой муж никогда не рождался. И что?

От удивления у Полины приоткрылся рот, а мысли, занимающие ее разум еще несколько секунд назад, покатились как шахматные фигуры по наклоненной доске. Лишь один вопрос — «и что?» — эхом отдавался в голове. Тем временем пугающе серьезное выражение лица Алекса быстро сменилось улыбкой. Он пристегнулся и завел двигатель, а Полина по-прежнему пребывала в растерянности. Как ей следовало реагировать на такое заявление? Нужно ли было высказывать возмущение или осуждение? Поразмыслив, Полина решила промолчать. К собственному стыду, это признание произвело на нее успокаивающий эффект.

Они проехали чуть больше половины пути, когда за окном начало стремительно темнеть. Город зажигал вечерние иллюминации, а небо окрасилось в тоскливый грязно-синий цвет. Одно радовало — дорога была практически пустой. Только сейчас Полина осознала, как много времени отняли сборы, и это при том, что Алекс сам загрузил все ее вещи в машину.

— Спасибо большое, — проговорила она, бросив на своего спутника быстрый, но полный искренней признательности взгляд. — Ты очень выручил меня.

— Ерунда, — отозвался Алекс.

Этот короткий ответ почему-то смутил Полину. Возможно, Алекс не любил разговаривать за рулем, а, может, и правда не считал свой поступок чем-то особенным, но Полина просто не могла продолжать принимать его помощь безвозмездно. Она и так была обязана за спасение из деревни.

— Я могу что-то сделать для тебя? — пробормотала она неуверенно. На секунду их взгляды пересеклись, и Полина поспешила заполнить повисшее в воздухе неловкое молчание: — Может, помочь с клиентом? Или проверить кого-нибудь на встроенном детекторе лжи?

Он продолжал молчать, и Полина уже успела пожалеть, что заговорила об этом в такой неудачный момент. Стоило сначала доехать до дома и выгрузить вещи, а потом рассыпаться в благодарностях и предлагать ответную услугу.

— Ты можешь сходить со мной... на вечеринку? — так же неуверенно спросил Алекс спустя пару минут.

— Конечно, — с энтузиазмом отреагировала Полина. Она пребывала в таком взбудораженном состоянии, что готова была согласиться на что угодно.

— В понедельник будет праздник по случаю летнего равноденствия. Обычно я хожу один, но, честно говоря, не отказался бы от дружеского сопровождения.

— Сопровождение — это как раз по моей части! Я много ездила с шефом по переговорам и.., — Полина осеклась, потому что перед глазами всплыла сцена их последней с Сергеем Борисовичем встречи, но затем все же заставила себя закончить мысль: — В общем, все проходило довольно гладко.

— Так работает ведьмовской магнетизм, — усмехнулся Алекс. — Этому сложно противостоять.

— Вот как? А я все списывала на свое природное обаяние...

— По сути, это оно есть. Ведьмам нужно нравиться людям, это своеобразный защитный механизм, — произнес он, не сводя глаз с дороги. — Раньше помогал спасаться от расправы, а сейчас — просто приятный бонус.

Услышав эти незамысловатые объяснения, Полина отвела взгляд в зеркало бокового вида, туда, где смутно отражались черты ее лица. Она не была красивой в общепринятом смысле, однако никогда не страдала от недостатка внимания. Ей не составляло труда добиться симпатии понравившегося человека, будь то мужчина или женщина. Именно так Полина сблизилась с Максимом. Увидев его впервые на спортивных соревнованиях в институте, она просто взяла его на прицел и с легкостью организовала знакомство. Уже через несколько дней они переписывались так, будто были друзьями всю жизнь. А еще через месяц состоялось первое свидание.

Тогда ей казалось, что все складывалось так гладко, потому что это — судьба. Однако, реальность оказалась прозаичнее. Что, если их брак развалился именно потому, что держался исключительно на ее чарах? Любил ли Максим ее так же, как она его? Ответил бы он взаимностью, не будь Полина ведьмой?

От тягостных мыслей ей стало совсем горько, в голове будто разверзлась бездонная пропасть, которая по кусочку затягивала в себя все, что было так дорого Полине. Алекс свернул на слабоосвещенную улочку, и отражение в боковом зеркале померкло. До новой квартиры было уже рукой подать, а Полина совсем не хотела возвращаться туда. Сейчас в целом мире не было ни одного места, где она могла бы снова почувствовать себя как дома.

Шабаш

Очередное утро рабочего дня началось не слишком удачно. Полина выскочила из квартиры в спешке и прямо на лестничной площадке столкнулась с соседом, едва не сбив его с ног. Страх опоздать на автобус был слишком велик, поэтому она толком не успела извиниться, и сразу поспешила на улицу. За пару минут до выхода ей пришло сообщение от Максима, в котором тот настоятельно рекомендовал прекратить общение с Алексом и даже предлагал написать на него заявление в милицию. С трудом сдержав гнев и возмущение, Полина снова заблокировала номер мужа в телефоне. Слишком велик был риск того, что он выведет ее своими советами, и это закончится скандалом, который перерастет в реальный повод для обращения в органы.

По дороге на работу Полина написала Алексу. Она собиралась обстоятельно подойти к своей миссии по сопровождению, поэтому должна была выяснить все подробности заранее — время, место, дресскод. Узнав, что на вечеринке соберутся коллеги Алекса, Полина почувствовала себя заинтригованной и сразу же задала вопрос об одежде.

«Можешь пойти хоть в своей сиреневой форме.» — ответил он почти мгновенно.

Представив себя в рабочем вырвиглазном комбинезоне рядом с Алексом посреди торжественного зала (именно так она почему-то видела место праздника), Полина раздраженно фыркнула. Похоже, ему действительно было наплевать, какое впечатление они произведут.

«Ты будешь в привычном образе?» — аккуратно поинтересовалась она.

«Смотря что ты под этим подразумеваешь.»

Несколько минут Полина пыталась сформулировать, что конкретно она подразумевала, и в итоге отправила всего два слова:

«Темный властелин?»

Алекс прислал в ответ несколько смеющихся смайликов. На этом их странная беседа оборвалась, Полина выскочила из автобуса, чтобы сделать пересадку, и оказалась в настолько набитом салоне, что едва могла держаться за поручень. Впереди ее ждали несколько часов изнурительного физического труда в старом офисе без кондиционеров, и Полина морально готовилась к тому, что это будет очень сложный день.

К полудню в помещении, где работала их бригада, установилась невыносимая духота. Коллеги поспешили скрыться, едва настало обеденное время, а самой Полине предстояло еще одно неприятное дело — она собиралась признаться Алене, что увольняется. Первая неделя отработки почти завершилась, и тянуть с этим дальше было нельзя. Откровенно говоря, об увольнении ей следовало рассказать раньше, но всякий раз обстоятельства складывались не в их пользу. Так же произошло и сегодня.

— Алена отпросилась, — коротко сообщил бригадир, когда Полина задала вопрос про подругу. Разочарованно вздохнув, она уже собралась набрать Алене и рассказать все по телефону, но в этот момент Иван вдруг спросил: — У тебя есть минутка?

Они молча вышли во двор офисного здания и направились к припаркованному фургону «Чистофеи». Горячий ветер хлестнул Полину по лицу, отчего у нее на мгновение перехватило дыхание. Одного взгляда на сгущающиеся в небе свинцовые тучи было достаточно, чтобы понять, к чему все идет.

Забравшись в салон, Полина заглянула в свой телефон, чтобы проверить прогноз погоды. Каждая минута после работы у нее была расписана, и гроза могла сильно подпортить планы. Если из-за непогоды раньше времени начнутся пробки, то Полине и впрямь придется сопровождать Алекса в форме уборщицы. Грязной и всклокоченной уборщицы. Отпроситься она теперь тоже не могла — их бригада и так лишилась одного работника.

— Сергей Борисович сказал, что ты написала заявление на увольнение, — услышала Полина напряженный голос бригадира. С трудом оторвав взгляд от экрана телефона, она посмотрела на Ивана и кивнула. Разговор обещал быть не самым приятным. После недолгой паузы Иван продолжил: — Это окончательное решение?

— Да, — ответила Полина. Беспокойство внутри моментально сплелось с чувством вины, и она крепко сцепила руки в замок, чтобы не начать теребить телефон или одежду.

— И мы ничего не можем предложить тебе?

Эта формулировка заставила ее нервно усмехнуться. Иван в этот момент выглядел так, будто каждый формальный вопрос об увольнении стоил ему невероятных усилий, и Полине захотелось прийти ему на помощь.

— Давай просто сделаем вид, что ты сказал все, что должен был, и разойдемся?

— Давай я просто спрошу тебя в лоб? — тяжело вздохнул бригадир, вытерев проступивший на лбу пот. — Если мы предложим тебе другую зарплату или график, ты останешься? Я знаю, что Сергей Борисович уже предлагал тебе варианты...

От удивления Полина даже не сразу нашлась что ответить.

— Сергей Борисович так и сказал? — спросила она, пытливо вглядываясь в лицо Ивана. Едва ли тот знал, какие именно варианты предлагал ей шеф, иначе бы не говорил об этом таким официальным тоном.

— Он сказал, что ты отказалась от повышения.

Первой реакцией Полины был шок, а затем волна злости захлестнула ее разум. Это было вполне в стиле Сергея Борисовича — представить все так, будто ничего особенного не произошло, и его просто неправильно поняли. Вот только Полина не собиралась делать вид, что ничего не произошло.

— Прямо так и сказал? — проговорила она, вскинув подбородок. — А он не уточнял, какое именно повышение предлагал мне? Не упоминал, что собирался договориться со мной как мужчина с женщиной? — Лицо Ивана начало стремительно багроветь, но Полина не могла остановиться и выпалила буквально на одном дыхании: — Я вообще не собиралась увольняться, пока не получила его предложение о «повышении»!

В машине воцарилась гнетущая тишина. Очевидно, бригадир был совершенно не готов к такому повороту событий, однако и сама Полина не ожидала, что шеф подошлет к ней переговорщика. На что вообще Сергей Борисович рассчитывал? Что Иван уладит за него конфликт? Полину затрясло от негодования, все эмоции, которые в тот злополучный день были подавлены страхом в кабинете начальника, ожили и начали просачиваться наружу.

— Мне не нужно было никакое повышение, я попросила выдать мне компенсацию за отпуск! — ее голос дрогнул, и Полина с ужасом осознала, что вот-вот расплачется. В панике она бросила взгляд на сидящего рядом Ивана, и обнаружила, что он был испуган не меньше ее.

— Полин, успокойся. Я тебе верю.

— Я не хотела этого! — выдавила она, сморгнув первые слезы. Удивительным образом эта фраза подходила под все, что произошло с Полиной в последние недели, и от этого осознания ей стало только хуже.

— Знаешь что? Давай я отвезу тебя домой, — поспешно произнес бригадир и тут же завел двигатель. — Тебе надо отдохнуть и прийти в себя.

— А кто работать будет? — сдавленным голосом спросила Полина, пытаясь обуздать рыдания, рвавшиеся из груди.

— Придумаю что-нибудь. Говори куда ехать.

Гроза застала их на половине пути. Под звуки дождя, барабанившего по крыше фургона, истерика Полины сошла на нет, оставив после себя только чувство опустошения и неловкости. Наверно, ей следовало извиниться за свое поведение и за наполовину сорванный рабочий день, но вместо этого по прибытии Полина тихо поблагодарила Ивана и выскочила из фургона.

Она никак не рассчитывала оказаться дома так рано, да еще и по такой дурацкой причине. Чтобы заглушить гадкий голосок вины, Полина бросилась перемывать посуду, оставшуюся после завтрака, а затем и сама отправилась в душ. У нее все еще были договоренности на сегодняшний вечер, и она не могла подвести еще одного человека. Стоя посреди спальни и глядя на приготовленное заранее классическое черное платье, Полина с мрачной решимостью взяла в руки телефон и написала приятельнице, которая в прошлом году открыла салон красоты. Записываться в ее заведение следовало заблаговременно, о чем та и сказала, когда они созвонились, но Полина пошла ва-банк.

— Мой муж завел ребенка на стороне и привел новую женщину в нашу квартиру. А еще у меня угнали машину и до меня домогался начальник. Оль, мне очень-очень нужно выглядеть сегодня так, будто я собралась на праздник в преисподнюю, помоги мне!

Спустя несколько секунд молчания Оля назначила ей время. Их отношения с натяжкой можно было назвать дружбой (хотя они исправно поздравляли друг друга с днем рождения), однако женская солидарность для Оли никогда не была пустым звуком.

К шести часам вечера Полина уже была полностью готова к вечеринке по случаю летнего равноденствия. Она послушно сидела в кресле, пока Оля на телефон делала по несколько десятков фотографий в одном и том же ракурсе.

— Все? — спросила Полина, беспокойно поерзав на месте.

— Конечно, нет. Сиди смирно, — пробормотала Оля, придирчиво листая получившиеся кадры. — В прошлый раз, когда я опубликовала твои фотки, у меня нехило так прибавилось подписчиков.

— Ты не боишься, что такие фотки отпугнут твоих подписчиков? — быстро проговорила Полина и тут же закрыла рот — Оля шикнула на нее и опять навела объектив телефона.

Ответа не последовало, настолько та была увлечена своим делом. Улучив мгновение между сменой ракурса, Полина скосила глаза в свой телефон. Час назад она отправила Алексу сообщение с адресом салона, и он до сих пор на него не отреагировал. Изначально они должны были встретиться около ее дома, но прическа отняла слишком много времени, и Полина просто не успевала вернуться.

— У тебя свидание? — внезапно спросила Оля.

— Нет! Сопровождаю кое-кого... на тематическую вечеринку, — торопливо произнесла Полина.

— Жаль.

— Мне не до свиданий.

По идеально отконтурированному лицу приятельницы промелькнула тень сочувствия, однако вслух она ничего так и не произнесла. Оля даже не задала ни одного вопроса о Максиме, видимо, предоставив самой Полине право решать — говорить об этом или нет.

Закончив импровизированную фотосессию, Оля отошла к клиентке, сидящей в соседнем кресле. Мгновение спустя в арочном проходе зала появилась взволнованная девушка-администратор, и чутье Полины безошибочно определило, кто должен появиться следом.

— Это к Полине, — выговорила та неуверенно и пропустила вперед Алекса.

Едва он шагнул в зал, в помещении стало неестественно тихо — все разговоры оборвались, и даже радио будто бы приглушило свою ритмичную мелодию.

Что-то подобное Полина ожидала увидеть, однако она была совсем не готова к тому, что образ темного властелина, явившегося за ней в салон красоты, покажется ей настолько привлекательным. Она даже поймала себя на том, что несколько секунд тупо пялилась на его стройную фигуру, облаченную в черные брюки, рубашку и жилет, на котором поблескивали серебристые пуговицы. Длинные волосы, обычно пребывающие в растрепанном беспорядке, аккуратной волной спадали на плечи. Полина порывисто выдохнула — что-то странное происходило с ее предпочтениями, и это беспокоило ее не меньше, чем предстоящее мероприятие.

— Добрый вечер, — произнес Алекс, стиснув в руках зонт-трость, — Там снова ливень, и я решил зайти...

Его черные глаза быстро пробежались по всем присутствующим в зале и остановились на Полине, отчего она вдруг ощутила легкую нервозность.

— Вот оно что, — проговорила Оля добродушно. — Теперь понятно.

Многозначительный тон хозяйки салона не предвещал ничего хорошего, поэтому Полина поспешно встала со своего кресла и направилась к Алексу. Нужно было увести его отсюда как можно скорее.

— Я сейчас расплачусь, и мы можем ехать, — сказала она еле слышно.

— Может быть, джентльмен заплатит за наши услуги? — бархатным голосом спросила Оля. — Раз уж это сопровождение на тематическую вечеринку.

Осознав, что она не успела предотвратить провокацию, Полина бросила на Алекса испуганный взгляд и застыла в полной растерянности. На его лице тем временем появилась загадочная улыбка. Склонив голову набок, Алекс внимательно осмотрел ее с макушки до ног и произнес:

— Справедливо.

Кровь мгновенно прилила к щекам, а сердце будто бы сделало лихой пируэт. Полина беспомощно обернулась к Оле, но та уже направилась к выходу из зала. За этой сценой наблюдало несколько пар любопытных глаз, и Полина просто не могла позволить себе споры и недостойное поведение.

Лишь когда они с Алексом оказались на крыльце салона, она выпалила все, что вертелось на языке:

— Прости, у Оли очень странное чувство юмора! Я верну тебе все, что она с тебя содрала!

— Разве она не права? Ты ведь идешь на праздник, потому что я попросил. Скажи лучше вот что, — Алекс раскрыл зонт и шагнул к ней навстречу. — Можно тебя сфотографировать?

Всю дорогу до ресторана, который располагался на окраине города, они ехали молча, а Полина мысленно сокрушалась о том, что сама же завела себя в западню. А ведь поначалу идея примерить готический облик показалась ей блестящей — лучше способа поддержать Алекса на вечеринке просто не придумаешь! В итоге Полина была совершенно сбита с толку и с трудом сохраняла спокойствие под взглядами, которые он периодически бросал на нее. Путь показался ей невыносимо долгим.

Когда они приехали, Полина практически выскочила из машины на свежий воздух. Она жадно вдохнула бодрящий коктейль из ароматов влажной травы, земли и дыма и осмотрелась. Здесь не было высотной застройки и ярких огней, поэтому небо, усыпанное бесчисленными звездами, казалось необъятным и фантастически близким. У Полины внезапно закружилась голова, и она переключила внимание на здание, стоящее рядом. Оно было похоже на причудливый старинный терем, над массивной дверью которого горела вывеска: «Изба».

В холле Алекс любезно предложил Полине локоть, и она приняла это предложение, не раздумывая. Царящая внутри Избы атмосфера сразу же насторожила ее, а органы чувств обострились, словно в любой момент ожидали нападения. Когда слева в опасной близости от Полины вдруг выплыла темная фигура, она резко обернулась и вздрогнула, наткнувшись взглядом на незнакомое лицо с лихорадочно сверкающими глазами. Черные веки и острые стрелки делали их по-звериному пугающими, именно поэтому Полина с опозданием осознала, что смотрит в зеркало. Ощутив, как Алекс начал трястись от беззвучного смеха, она и вовсе смутилась. Ей следовало получше изучить свой образ в салоне, чтобы привыкнуть и не шарахаться от собственного отражения.

— Да, очень смешно, — пробормотала Полина, свободной рукой осторожно поправив объёмную косу, лежащую на плече. Мастерица, которая делала это плетение, настолько вдохновилась, что добавила в прическу искусственную черную прядь, и теперь Полина ощущала себя немного злодейкой.

— Прости, — отозвался Алекс, продолжая сверкать раздражающей улыбкой. — Ты мне напомнила соседскую кошку, которая любит спать на капоте моей машины. Я каждое утро вынужден сгонять ее, и вот с таким выражением она меня и встречает.

— Я ее в этом не виню.

Их перепалка немного ослабила беспричинную тревогу Полины, но, стоило им зайти в банкетный зал, как та вернулась с новой силой. Внутри было прохладно и в то же время с трудом дышалось. Деревянные стены будто давили, а грубо стесанные столы и стулья хоть и подходили под антураж заведения, но только утяжеляли общее впечатление. Играла спокойная инструментальная музыка, она смешивалась с гомоном и смехом. Присутствующая публика на первый взгляд была очень разношерстной — в дальнем углу несколько мужчин средних лет курили кальян, за громоздким длинным столом в центре ужинала шумная компания, которая выглядела так, будто справляла чью-то свадьбу, а кое-кто парами сидел за отдельными столиками, тихо переговариваясь.

— Все в порядке? — раздался голос Алекса прямо над ухом.

Полина ослабила свою хватку на его руке и ответила первое, что пришло на ум:

— Мне хочется тут убраться.

— Давай для начала что-нибудь выпьем, — предложил он, указав на бар, — что ты будешь?

— Колу со льдом.

Получив свой напиток, Полина сразу же сделала большой глоток и блаженно прикрыла глаза. Может быть, дело было в сахаре, который попал в ее организм, а, возможно, Полина просто адаптировалась, но дышать с каждой минутой становилось легче. Она повернулась к Алексу, чтобы поделиться своими ощущениями, и в этот момент недалеко раздался восторженный возглас:

— Сашенька!

Они синхронно обернулись на оклик — от общего стола к ним спешила необъятная женщина в ярко-желтом платье. На ее широком лице сияла улыбка, и, казалось, что незнакомка всем своим телом излучает свет.

— Я уже думала, ты не придешь, — отдышавшись, произнесла она. Любопытный взгляд скользнул по лицу Полины, и женщина продолжила: — А ты пришел и даже не один!

— Эльвира Филипповна, это Полина, — представил Алекс.

— Какая прелесть, — сказала женщина в ответ на осторожное приветствие Полины. — И какая интересная энергетика! Мне кажется, я чувствую что-то знакомое... — Внезапно Эльвира Филипповна сделала энергичные пассы рукой, отчего браслеты на ее пухлом запястье мягко зазвенели. — Полина, случайно, не из Аверьевых? Такая мощная аура, прямо с ног сшибает.

Над головой женщины сплелось ажурное облако черных нитей, однако Полина была настолько ослеплена ее яркой внешностью и блестящими драгоценностями, украшающими прическу, что с трудом могла отвести от нее взгляд. Что ответить на заявления Эльвиры Филипповны, она тоже не знала.

— Нет, Полина — внучка Анны Михайловны Шуваловой, — пришел на выручку Алекс.

— Я так и знала! — радостно хлопнула в ладоши женщина. Новое облако, более темное и густое, взмыло совсем рядом. — Ну, просто копия покойной Аннушки, тот же нос и глаза.

Разговор с Эльвирой Филипповной (если его вообще можно было так назвать, потому как они с Алексом были скорее слушателями) длился минут десять от силы, но к его завершению в пространстве вокруг было столько черных нитей, что Полине на некоторое время приходилось закрывать глаза.

— А твоя матушка сегодня будет? — спросила женщина напоследок.

— Может быть, — вежливо ответил Алекс. — Ничего не знаю о ее планах

Они распрощались, и Полина сразу же потянула его в сторону от того места, где состоялась беседа. Сделав еще несколько глотков из своего бокала, она пробормотала:

— Честно говоря, экстрасенс из нее так себе. Ни одного попадания.

— Она не экстрасенс, — Алекс откинул со лба волосы и заговорил таинственным шепотом: — Она специалист по приворотам.

Полина удивленно моргнула и невольно бросила взгляд туда, где ярким пятном выделялось желтое платье.

— Она привораживает? Но это же...

— Непорядочно? — подсказал он. — Да. Здесь вообще мало кто может похвастаться высокими моральными принципами. Боюсь даже представить, как это место выглядит твоими глазами.

Когда Полина поняла, на что он намекает, то ненадолго растерялась. Обсуждать нити по-прежнему было трудно, слова просто застревали где-то по пути, а она ощущала себя рыбкой, выброшенной на берег.

— Нити появляются, только когда я слышу ложь, — выдавила Полина. — Иначе я бы уже наверно сошла с ума.

— Вот как, — отозвался Алекс, глядя на нее с нескрываемым любопытством. Та доброжелательность, с которой он интересовался ее способностями, тоже казалась непривычной. — Это радует.

— Зачем ты ходишь на такие мероприятия? Если тут настолько сомнительная публика...

На его лице появилась странная, слегка зловещая улыбка, и Полина даже оглянулась по сторонам, чтобы проверить, не услышал ли ее кто посторонний.

— Моя семья — тоже часть этой публики. Люди здесь собираются не просто поесть и выпить, они налаживают связи, консультируются друг с другом, обмениваются клиентами. Иногда договариваются о совместной работе.

Выслушав объяснения, Полина вновь обвела зал внимательным взглядом. Если закрыть глаза на тяжелую атмосферу и слишком экстравагантные наряды некоторых гостей, все происходящее вокруг напоминало обычный корпоратив. На мгновение она задумалась, каково было посещать такое мероприятие в одиночку, и поежилась. Находиться здесь было действительно... энергозатратно, и одной колы явно не хватало, чтобы восполнить эти затраты.

— Мне кажется, я ощущаю голод, — проговорила Полина и шелестящим шепотом добавила: — Такой мощный, что с ног сшибает!

Когда она повторила загадочные пассы рукой, Алекс рассмеялся, и от этого приятного звука внутри разлилось тепло. Не теряя времени даром, они нашли свободный столик и даже успели сделать заказ, но стоило официанту их покинуть, начался настоящий сумбур.

К ним то и дело начали подходить люди — в одиночку, парами и целыми компаниями — и знакомиться с Полиной, задавая попутно странные вопросы, которые ставили ее в тупик. Какую магию она практикует, где ведет прием и состоит ли в каком-то картеле. Если бы не Алекс, она бы точно ударилась в панику. У него отлично получалось отвечать на вопросы, но при этом не сообщать ничего конкретного. Когда народ схлынул, Полина еще некоторое время пребывала в шоке.

— Не думал, что будет такой ажиотаж. Извини, нужно было предупредить тебя.

— А как они поняли... что у меня есть какие-то способности? — спросила Полина. Еда на ее тарелке давно остыла, но она так и не решалась притрагиваться к ней, потому что опасалась очередного нашествия желающих познакомиться.

— Это очевидно. Твоя бабушка лечила людей, а активный дар почти всегда передается через одно поколение.

— Замечательно, — устало отозвалась она. — Значит, спонсор этого спектакля — Эльвира Филипповна. Что ж, спасибо ей за мой дебют.

Алекс мягко рассмеялся.

— Тебе тоже нужно вливаться в общество. Полезные знакомства никогда не бывают лишними. Ну, и кроме того, здесь очень не хватает людей, у которых не сбит моральный компас.

От этих слов Полина внезапно смутилась, и, чтобы скрыть свое замешательство, подхватила с тарелки первое, что попалось, и начала жевать. С чего он вообще взял, что у нее правильные представления о морали? Сама Полина в этом сильно сомневалась. Погрузившись в свои мысли, она не заметила, как наполовину опустошила тарелку, и только потом осознала, что за еда там была. Разум Полины, перенасыщенный впечатлениями и новыми знакомствами, будто бы начал притормаживать, и она даже не сразу отреагировала, когда Алекс вдруг встал из-за стола и позвал ее за собой.

— Идем, я познакомлю тебя кое с кем!

Полина без какого-либо энтузиазма проследовала за ним к бару. Около стойки находился молодой мужчина, одетый полностью в черную кожу. В целом, экстравагантным нарядам Полина уже не удивлялась, но у незнакомца была настолько впечатляющая морковно-рыжая шевелюра, что от него сложно было отвести взгляд. Волосы спадали на пушистый воротник из лисьего меха, сливаясь с ним, отчего казалось, что и воротник, и волосы составляют единое целое.

— Так и знал, что ты явишься быстрее, чем я успею заказать выпивку, — произнес мужчина, едва они приблизились.

— Я тоже рад тебя видеть, — отозвался Алекс. — Познакомься, это Полина. — Он легонько коснулся ее плеча. — Полина, это Стефан.

Полина пробормотала заезженное за сегодняшний вечер «очень приятно», однако вместо ответной любезности внезапно получила хмурый взгляд и неопределенное хмыканье. Сначала она слегка растерялась, однако тут же постаралась напустить на себя невозмутимый вид. За прошедший час Полине столько раз приходилось натягивать вежливую улыбку и придумывать бессмысленные фразы для поддержания беседы, что сейчас она уже была не против просто постоять рядом в качестве декорации.Едва прислушиваясь к беседе, она блуждала взглядом то по ассортименту бара, то по странным панно, что украшали стены.

— До сих пор не могу поверить, что среди твоих любительниц раскладов Таро ты нашел реального клиента с подселением, — донеслось до Полины. В этой фразе было что-то отдаленно знакомое, и она снова обратила внимание на Стефана.

— На самом деле, все выяснилось благодаря Полине, — произнес Алекс. Заметив ее вопросительный взгляд, он добавил: — Стефан — как раз экзорцист, это ему я передал...

— Хочешь сказать, у нее есть дар?

Его бесцеремонная реплика и тон, которым он ее озвучил, насторожили Полину. Она смерила Стефана хмурым взглядом, но тот сделал вид, что ничего не заметил. Мужчины, которые в ее присутствии умудрялись называть Полину в третьем лице, попадали в отдельный список, и, как правило, общение с ними сразу сводилось к минимуму.

— У Полины есть дар, иначе что бы она тут делала, — на удивление спокойно ответил Алекс.

— Но ты же тут что-то делаешь.

— Закаляю свою выдержку общением с тобой, очевидно.

— Чтобы пудрить мозги наивным тётушкам, не нужна выдержка. Развивай лучше фантазию!

В этот момент Полина отчетливо поняла, что она здесь лишняя. Она даже толком не могла сообразить, ругаются эти двое или просто разговаривают. Лучшим решением было оставить их на некоторое время наедине, поэтому Полина тихо сообщила Алексу, что ей нужно в дамскую комнату, и поспешно удалилась из зала.

К сожалению, на одиночество она могла рассчитывать только сидя в кабинке. Около умывальников Полину задержала чрезвычайно разговорчивая женщина, которая минут десять рассказывала о том, какой знаменитой в своих кругах была бабушка Полины, и каким уважением она пользовалась у всего сообщества. Параллельно женщина умудрялась подправлять свой макияж. Чтобы скрыться, Полине пришлось сделать вид, что ей нужно срочно ответить на телефонный звонок. Эта откровенная ложь стоила ей нескольких мгновений в ледяном оцепенении (именно холод и онемение ощущала Полина, когда говорила заведомую неправду), однако оно определенно стоило того.

Она вышла из уборной с намерением как можно скорее найти Алекса и предложить ему покинуть вечеринку. Слишком много знакомств, общения и впечатлений выпало на этот вечер. Свою миссию она добросовестно выполнила (а, возможно, даже перевыполнила), поэтому с чистой совестью могла ехать домой.

Заметив у входа в банкетный зал рыжий воротник, Полина замешкалась. Ей не очень хотелось пересекаться с этим неприятным типом снова, однако по-другому попасть в зал было просто невозможно. Стараясь не смотреть по сторонам, она двинулась вперед.

У самых дверей Стефан преградил ей путь. Тогда, у бара она не почувствовала от него ничего особенного, но сейчас вокруг буквально пульсировала энергия, бешенная и агрессивная, вынуждающая отступить и найти укрытие. У Полины даже мелькнула тревожная мысль, а не пытается ли Стефан ее изгнать.

— Значит, Шувалова, — изрек мужчина, пристально осматривая ее с ног до головы.

Поначалу она смело встретила его взгляд, готовясь в любой момент дать отпор, но светло-зеленые, почти прозрачные глаза Стефана были настолько колючими, что она не выдержала зрительную борьбу и уставилась на его воротник. Внезапно для себя она обнаружила, что у воротника есть лапки и хвост, а с противоположной стороны и вовсе свисала распоротая лисья морда. Полина внутренне содрогнулась.

— Ты что-то хотел?

— Вообще-то, да, — ответил Стефан и улыбнулся, отчего Полина еще сильнее напряглась. — Алекс сказал, ты очень одаренная. Тогда я не понимаю, что ты делаешь рядом с таким, как он?

Услышанное настолько ошарашило Полину, что она несколько секунд молча пялилась на рыжий хвост. Надежды на мирное завершение их разговора таяли, но она все равно предприняла попытку замять зреющий конфликт.

— Не понимаю, о чем ты.

— Тебе стоит найти кого-то под стать своему дару. Мы могли бы взаимовыгодно сотрудничать, — его голос вдруг стал бархатным и обволакивающим. — Зачем тебе этот щенок?

С губ сорвалось бессвязное яростное восклицание. Она уже собиралась грязно выругаться, однако на лице Стефана внезапно проявился панический испуг.

— Прошу прощения, что вмешиваюсь, — раздался хорошо поставленный женский голос за спиной. Полина резко обернулась и обнаружила смутно знакомую темноволосую женщину, — хотела уточнить, кем господин Аверьев считает меня, раз, по его мнению, мой сын — щенок?

Теперь и Полина ощутила легкую панику. Мать Алекса поравнялась с ней и остановилась поблизости, а Стефан покраснел так, как умеют краснеть только рыжие люди — феерично и одномоментно. Разрываясь между злорадством и неловкостью, Полина продолжала наблюдать за тем, как меняются эмоции на его лице.

— Я просто проверял ее, — проговорил он с усилием. — Я не считаю так.

Это признание было чистой правдой, но Полине оно не принесло никакого удовлетворения. С чего вообще этот тип решил, что вправе устраивать какие-то проверки? Злость и раздражение клубились внутри, как едкий дым над костром, и Полине даже померещилось, будто тончайшие нити взвились в пространстве между ними.

— Могу понять ваше рвение, но Саша и сам неплохо разбирается в людях, — с улыбкой сказала Ольга Васильевна. — А вам стоит быть осторожнее, общаясь с ведьмой так бесцеремонно. Неужели отец не учил вас элементарной предосторожности?

Повисло тяжелое молчание. Стефан перевел свой колючий взгляд на Полину и нахмурился. На мгновение ей показалось, что ответа не последует.

— Мне жаль, — наконец, выдавил Стефан и сжал челюсти с такой силой, что на его скулах заиграли желваки.

Судя по выражению лица, Ольга Васильевна, осталась довольна услышанным. Одарив Полину теплой, почти материнской улыбкой, она направилась в банкетный зал.

Они со Стефаном продолжали стоять друг напротив друга в полном молчании. Кто-то должен был уйти первым, однако Полина не хотела занимать позицию проигравшего.

— Есть что сказать? — с вызовом спросил Стефан.

Вся спесь слетела с него за время короткого разговора с матерью Алекса, и теперь она видела перед собой только плохо воспитанного самоуверенного мальчишку.

— Да, — сказала Полина.

— И?

Она некоторое время рассматривала его упрямую физиономию, с которой еще не до конца сошла краска, затем перевела взгляд на не менее раздражающий воротник — высохшие лапки и мордочка сиротливо лежали на дорогой коже. Слова сорвались с ее губ непроизвольно, а их смысл дошел до Полины только, когда она озвучила фразу целиком:

— Хочу похоронить твою лису.

Глаза Стефана шокировано расширились, а затем он и вовсе сделал шаг назад. Его неподдельный испуг показался Полине неожиданно забавным, и она даже не попыталась скрыть свой смешок. Скорее всего, это и стало последней каплей.

— Чокнутая, — произнес Стефан под нос, поспешно обходя ее стороной.

Дождавшись, когда его фигура скроется в дверях, Полина двинулась в банкетный зал. Она нашла Алекса в обществе Эльвиры Филипповны и еще одной женщины, имя которой не отложилось в памяти, и без всяких предисловий предложила ему отправиться по домам.

Неприятный инцидент, который произошел в холле, Полина решила оставить при себе. Она не хотела становиться причиной ссор, да и вообще сомневалась, что когда-нибудь пересечется со Стефаном снова. А, значит, проще было обо всем забыть.

— Кстати, я встретила твою маму, — сообщила Полина, когда они с Алексом вышли на улицу. После помещения ночная прохлада пробирала насквозь, и все равно снаружи находиться было гораздо приятнее. — Вы успели поболтать?

— Нет.

— Тогда, может, ты останешься? Я уеду на такси, — предложила она.

— Я не собирался с ней болтать. У нас лимит на общение, и он был исчерпан, когда я просил ее забрать тебя из деревни.

Голос Алекса звучал совершенно обыденно, а Полину настолько удивило услышанное, что она замедлила шаг. Ей впервые приходилось слышать про лимиты общения.

— Шутишь?

— Нет, — ответил тот серьезно.

На улице было уже темно, и при всем желании Полина бы не смогла рассмотреть нити, однако в этом не было никакой необходимости. Слова Алекса настолько заинтриговали ее, что Полина продолжила думать об этом даже, когда они отъехали от Избы.

— Мне показалось, что твоя мама очень любит тебя, — проговорила она, испытывая неловкость за свое настырное любопытство. — По разговору, по крайней мере.

Алекс взглянул на нее растерянно, будто давно уже упустил нить их разговора, но затем все же ответил:

— Я бы сказал даже чересчур. Настолько, что иногда устаешь.

— Ах, вот оно что, — торопливо пробормотала Полина. Теперь, когда картинка заиграла по-новому, эта ситуация казалась ей еще более удивительной. — Я просто подумала, что это она не хочет общаться, потому что...

«У нас с мамой было так», — закончила она уже про себя.

На самом деле все было не совсем так, а немного сложнее. Когда она вышла замуж и переехала к Максиму, отношения с матерью сильно улучшились. В один миг Полина из обузы вдруг превратилась в дочь, которая смогла найти мужа, а на расстоянии ее матери, видимо, было гораздо проще проявлять теплоту и искренность.

И все же, было наивно предполагать, что все семьи устроены так же.

— Слышала про гиперопеку? — спросил Алекс, криво улыбнувшись. — Моя мать зациклена на мне. Сложно ее за это винить, я рос очень болезненным ребенком, до пяти лет даже не разговаривал. Ей пришлось буквально сражаться за мою жизнь и здоровье.

От удивления Полина не сразу нашлась, что ответить. Детство Алекса, судя по всему, тоже было далеко не радужным. Наверняка оно наложило на него своеобразный отпечаток, как нити наложили его на Полину.

— Я в пятом классе осталась на второй год, — произнесла она спустя пару минут молчания, — месяц лежала в больнице, а потом еще полгода восстанавливалась. Это было ужасно.

После того случая мама не стала любить ее больше, скорее наоборот — из резерва, где хранилась материнская любовь, ресурс растратился на годы вперед. Полина поделилась своим воспоминанием из банального желания поддержать разговор, и совсем не ожидала, что за ним потянутся настолько гнетущие мысли. Непрошенные чувства хлынули на нее, как из пробитой плотины.

— Ты хотя бы ходила в школу, я сидел взаперти на домашнем обучении, — услышала она.

Бросив на Алекса удивленный взгляд, Полина моментально распознала лукавое веселье на его лице. Через мгновение она подключилась к игре:

— У тебя был дом? Ничего себе, а мы жили в шалаше.

— Зато ты наверняка быстро научилась выговаривать букву «ш», я не мог ее произнести лет до семи.

— Ладно, ты победил, — рассмеявшись, сказала Полина.

Дорога домой была быстрой. Даже слишком быстрой. Осознав это, Полина настолько оторопела, что, прощаясь, толком не смогла посмотреть Алексу в глаза. Чего ей сейчас не хватало — так это внезапных чувств к человеку, который имел неосторожность о ней позаботиться.

Дурные знамения

Когда на следующий день после работы Полина вернулась в офис, то сразу почувствовала — что-то произошло. Раньше она не знала каково это — когда за спиной шушукаются коллеги, теперь же в ее жизни появился такой опыт.

Ей недолго пришлось мучиться неизвестностью. В раздевалку (где она задержалась, чтобы забрать в стирку рабочие вещи) буквально влетела Алена, и по выражению ее лица все сразу стало понятно.

— В бухгалтерии сказали, ты увольняешься! — свирепо выпалила та. — Когда ты собиралась поделиться со мной этой новостью?

— Если честно, то я почти каждый день собиралась, — виновато проговорила Полина, подавив тяжелый вздох. — Прости.

Сегодня на объекте у нее был отличный шанс рассказать подруге обо всем. Однако, припомнив, что произошло, когда Иван заговорил с ней об увольнении, Полина трусливо дала себе отсрочку до вечера. Она опасалась, что ее снова накроет истерика, и уж точно не хотела, чтобы это произошло в рабочее время и при свидетелях.

— Я опять все узнаю самая последняя! И о том, что у тебя проблемы, я выяснила только, когда на работу явился твой муж! Хоть бы сообщение написала, вечно страдаешь в гордом одиночестве. — Алена начала свою тираду весьма воинственно, но последние слова проговорила совершенно убитым тоном, отчего Полина испытала новый укол вины.

— Прости, — повторила она и принялась аккуратно складывать свой рабочий комбинезон. Каждая складка на нем внезапно стала вызывать у нее огромный интерес. — Наверно, мне не хватило храбрости.

— По, я ведь всегда готова помочь тебе.

— Знаю. Но не хочу злоупотреблять...

В этот момент дверь раздевалки распахнулась, и Полина предусмотрительно умолкла. На пороге появилась одна из сотрудниц другой бригады, все трое обменялись вежливыми приветствиями и на некоторое время погрузились в неловкое молчание. И без того тесная комната как будто стала еще меньше. Девушка поспешно достала из шкафа сумку и уложила туда какие-то бумаги. Бросив напоследок любопытный взгляд на Полину, она вышла из раздевалки.

— Тоже, наверно, была в бухгалтерии, — пробормотала Алена, кивнув в сторону выхода. — Меня там спросили, правда ли у тебя с Сербором был роман. Я настолько растерялась, что толком даже не разругалась ни с кем.

— Роман? — переспросила Полина, шокировано замерев.

— Да. Оказывается, ты с мужем поссорилась именно из-за этого! И теперь он заставляет тебя увольняться.

Потребовалось несколько секунд, чтобы окончательно переварить услышанное. У Полины вырвался обреченный смешок, затем еще один, и вот она уже хихикала так, будто только что услышала до ужаса нелепую шутку. Кто вообще мог до этого додуматься? Неужели кто-то в здравом уме в такое поверил?

— Бред какой-то, — сказала Алена. — Это ведь связано с увольнением? Слишком странное совпадение...

Полина тоже не верила в совпадения, а, зная характер своего начальника, она бы нисколько не удивилась тому, что слух пустил лично он. Таким нехитрым образом он заранее огородил себя от обвинений.

— Помнишь, после ночевки у тебя я езила в офис, чтобы попросить компенсацию за отпуск? — Полина поспешно принялась укладывать в сумку рабочую одежду. — Сергей Борисович предложил мне стать его... музой? Вроде бы так.

На лице Алены проступил неподдельный ужас, который быстро сменился гримасой отвращения.

— С ума сойти! — выпалила она. — Какой же он гадкий. Тебе надо было сразу все мне рассказать, я бы уже прославила его на всю контору...

Боевой настрой подруги посеял в душе Полины смятение. С одной стороны, было приятно ощутить ее искреннюю поддержку, но в то же время Полина совсем не хотела устраивать разборки и чинить возмездие. Она бы предпочла просто ускользнуть.

— О таких вещах нелегко рассказывать. Сначала я была просто в шоке, а потом стало стыдно, — проговорила Полина с усилием. Встретив напряженный взгляд Алены, ей захотелось тут же опустить глаза. — Я даже думала, что, наверно, как-то неправильно себя вела...

— Как ты себя вела? Как добросовестная подчиненная? Мало того, что работала безупречно, так еще и новых клиентов приводила!

— Может, он что-то придумал себе именно из-за этого? Я не знаю, правда.

— Какая разница, что он там придумал? Подкатывать к подчиненной, которая находится в сложной ситуации, — это низко и подло! И оставлять все вот так нельзя, — категорично заявила Алена.

— Я не хочу быть частью скандала...

— По, а если он не только тебе такое предлагал? Или от безнаказанности начнет делать что-то похуже?

Тяжело вздохнув, Полина села на скамью рядом со своей сумкой. Все это, разумеется, было логично и даже вполне вероятно, но как бороться с человеком, в руках которого сосредоточена вся власть их компании, она не знала. Любой, кто пойдет против директора, просто будет уволен, а на его место найдут другого.

Когда она озвучила все эти мысли, пыл Алены заметно поугас, хотя во взгляде все еще читалась упрямая решимость. Они вместе вышли в коридор офиса, размышляя каждая о своем, и почти у дверей их нагнала помощница Сергея Борисовича.

— Полин, ты чего трубку не берешь? — спросила она тоном, в котором слышалось раздражение.

— Я телефон сегодня забыла, — ответила Полина, настороженно глядя на девушку.

— Сергей Борисович простил тебя зайти.

Эта простая фраза прозвучала как приговор. Неожиданно по телу прокатилась ледяная волна, а в животе зародилось тревожное ощущение расползающейся пустоты.

— Я тороплюсь, — проговорила Полина, перехватив ремень своей сумки. Страх перед потенциальной встречей с начальником застал ее врасплох, и справиться с ним прямо сейчас было невозможно. — Зайду завтра перед выездом к клиенту.

— Он сказал, это очень срочно.

Алена уже собиралась встрять в их разговор, как вдруг в дверях появилась плечистая фигура Ивана. Бригадир затормозил и окинул всех троих быстрым взглядом.

— Что за собрание? — поинтересовался он.

— Да вот, весь день не могли дозвониться до Полины. Директор с ног сбился, — натянуло улыбаясь, ответила девушка. — Просил ее зайти.

— Так что же он мне не позвонил? Передай Сергею Борисовичу, что вместо Полины зайду я.

Слова Ивана явно смутили секретаря, однако настаивать она не стала. Когда та ушла, он кивнул на выход, и все трое проследовали к лифту.

— Спасибо, — сказала Полина, едва за ними успела закрыться дверь.

Иван только тряхнул головой в ответ и молча уставился на табло лифта. Его хмурый вид явно не способствовал каким-то расспросам, но Алену это не остановило.

— Значит, ты в курсе, — произнесла она утвердительно.

— В курсе.

— Может, поговоришь с ним? По-мужски, так сказать, — она скрестила руки на груди и уставилась на Ивана в требовательном ожидании.

— Во-первых, соблюдай субординацию. Я — твой начальник вообще-то, — произнес Иван, смерив ее суровым взглядом. — А, во-вторых, вчера я с ним уже поговорил. Он утверждает, что ничего такого не имел в виду, это обычное недопонимание, и вообще он счастлив в браке.

Полина удивленно вскинула брови. Чего-то похожего она и ожидала от Сергея Борисовича, но, услышав это от Ивана лично, внезапно засомневалась в себе.

— Я же не сумасшедшая, — неуверенно пробормотала она, посмотрев по очереди на обоих своих собеседников. — Такое невозможно... недопонять.

— Нет, он явно пытался съехать с этой темы. Думаю, что я его напугал, — поморщившись, проговорил Иван. — Я сказал ему, что впредь все, что он захочет предложить Полине, будет выполняться всей моей бригадой одновременно.

Алена прыснула со смеху, а бригадир наградил Полину совершенно безрадостным взглядом.

— Я пойду узнаю, что ему от тебя надо. Не хочется, чтобы ты уходила из нашей команды, но... Как представлю свою жену или сестру на твоем месте, становится страшно. Мало ли что у него на уме.

Прибывший лифт избавил Полину от необходимости говорить что-то в ответ. Они неловко распрощались, и с тяжелым сердцем Полина отправилась домой.

О результатах того разговора Полине стало известно только утром. Когда без десяти семь она уже стояла в прихожей, готовая выдвинуться на работу, зазвонил телефон. Иван мрачным голосом сообщил о том, что Сергей Борисович подписал ее приказ на увольнение.

— Не знаю, обрадуешься ты или нет, — вздохнул он в трубку. — После обеда можешь заехать за трудовой книжкой и расчетом. Директор обещал больше тебя не беспокоить.

— Хорошо, — ответила Полина внезапно осипшим голосом. — Спасибо.

Попрощавшись, она похолодевшими пальцами завершила вызов. Обретенная свобода оказалась горькой на вкус, в нем смешивался страх неизвестности, бессилие и обида. Эта работа была важной частью ее жизни, и лишившись этой части окончательно и бесповоротно, Полина ощутила себя как никогда уязвимой. Вернувшись в спальню, она стащила платье, рухнула на кровать и завернулась в одеяло. Нужно было составить хоть какой-то план действий, начать искать новую работу, но все, на что ее пока хватало — это неподвижно лежать под одеялом. Через некоторое время она забылась беспокойным сном.

Когда Полина приехала в офис за документами и зарплатой, выяснилось, что неприятные сюрпризы и не думали заканчиваться. В бухгалтерии ей выдали сумму в два раза меньшую, чем она рассчитывала. Сначала Полина решила, что произошла какая-то ошибка, но, получив свой расчетный листок, обнаружила в нем таинственную строчку «удержания за инвентарь».

— Это Сергей Борисович велел сделать, — сообщила бухгалтер, едва Полина подошла к ее столу. В кабинете сразу стихли все разговоры, лишь изредка раздавались щелчки мышки или клацанье клавиатуры. — Он нашел ведомости, по которым за тобой числилась всякая мелочевка, и сказал удержать все.

Впервые за долгое время Полина испытала настолько сильную вспышку ненависти. Пульс застучал в висках, а к лицу прилила кровь. Шеф прекрасно знал о ее проблемах с деньгами и решил напоследок ударить именно по этому месту. Такова была его благодарность за все поездки по клиентам и заключенные договоры, на такой ноте он решил завершить их сотрудничество.

— Он как будто счеты с тобой сводит, — испуганным шепотом проговорила женщина.

— Хрупкое мужское эго, — сказала в ответ Полина. Обуревающие ее чувства вылились в злую улыбку. — Что еще остается делать, когда получил отказ?

На лице ее собеседницы отразились удивление и испуг, а в комнате стало совсем тихо. Полина не знала, хватит ли этого, чтобы пресечь нелепые слухи об их с директором интрижке, но испытала некоторое удовлетворение, наблюдая за реакцией присутствующих.

Выйдя в коридор, Полина направилась к кабинету Сергея Борисовича. Она шла туда без какого-либо плана, не подготовив заранее никаких слов. Ей просто хотелось напоследок посмотреть на человека, благодаря которому в следующем месяце она не сможет заплатить за жилье. Дернув за ручку двери, Полина разочарованно выругалась и еле удержалась, чтобы не пнуть дорогое деревянное полотно. Ее взгляд скользнул по табличке, на которой бронзовыми буквами было написано ФИО директора. Сейчас каждое слово на ней казалось настолько отвратительным и уродливым, что в какой-то момент Полине померещилось, будто сверкающая бронза вот-вот растрескается, и из-под нее покажется настоящая сущность хозяина кабинета. Когда черные нити вдруг оплели буквы, Полина вздрогнула, но не от удивления, а от пробирающего до костей холода. Тряхнув головой, чтобы избавиться от наваждения, она поспешила покинуть офис.

Пару часов она бесцельно гуляла по городу в надежде, что жгучее летнее солнце отогреет ее внезапно закоченевшее тело. Полина еще никогда так не мерзла, находясь на тридцатиградусной жаре, это ощущалось хуже, чем ложь. Не спасла ни чашка горячего кофе, ни гамбургер, который она купила себе на обед. Судя по покрасневшим плечам, она даже успела обгореть на солнце, и только это в итоге заставило ее искать укрытие.

Вернувшись домой, Полина обнаружила, что не может открыть дверь квартиры. В замке торчал металлический обломок, будто бы откушенный каким-то острым инструментом. Сразу несколько панических мыслей пронеслось в ее голове, и самой пугающей из них была та, что касалась непредвиденных расходов. Замок придется менять, и во сколько это обойдется, Полина боялась даже представить. В какой-то момент ее нервы накалились настолько, что она готова была просто усесться на пол возле двери и заплакать от усталости и отчаяния. Но в итоге все же смогла взять себя в руки.

Связавшись с хозяйкой квартиры, Полина сразу же начала искать мастера, который помог бы вскрыть дверь. Обзванивая объявление за объявлением, Полина все меньше задумывалась о деньгах и все больше размышляла о самом инциденте. Все указывало на то, что замок пытались вскрыть прямо посреди бела дня. Это само по себе было довольно тревожным звоночком, но, когда Полина вспомнила об инциденте с деревенским домом, то внезапно увидела пугающую закономерность. Было ли это совпадением или ее действительно преследовали несчастья? Почему беды обрушились на ее голову именно сейчас? От всех этих мыслей моментально разболелся живот.

Вскоре на место прибыл мастер, а буквально через полчаса появилась и хозяйка квартиры. Первым делом они с Полиной обошли соседей по лестничной площадке. Дома получилось застать только не слишком разговорчивую женщину, которая даже не стала открывать дверь. Зато на шум подтянулась энергичная пенсионерка с верхнего этажа, и она тут же выложила свою версию происшествия:

— Здесь все утро болтался Юрка из сто двадцать четвертой! Он вечно ломится то этажом выше, то ниже. Опять в запое, надоел хуже горькой редьки...

— Думаете, пьяный смог бы обломить вот так ключ? — спросила Полина.

— Этот смог бы! — уверенно протянула женщина. — Он на все руки мастер, один раз двери с петель снял, потому что ему белочка что-то нашептала.

Удивленно переглянувшись с хозяйкой квартиры, Полина задумалась. Едва ли новость о том, что поблизости живет мужчина, способный в белой горячке разобрать дверь, была успокаивающей. Но иметь логическое объяснение происходящим неудачам было приятнее, чем мучиться догадками. Это не злой рок преследует Полину, куда бы она не приехала, это просто сосед, который чудит на фоне делирия.

Когда сломанный замок был заменен, хозяйка квартиры сама расплатилась с мастером. Полина не стала настаивать на возмещении ущерба, а, получив новый комплект ключей, даже немного воспряла духом. Однако перед самым уходом мастер все же омрачил ее настрой.

— Вам бы не помешало поставить дополнительный замок и задвижку. Тут явно кто-то работал специальным инструментом, в пьяном бреду так ключ не загонишь, — сообщил он Полине лично, давая понять, что прекрасно слышал, как проходило их небольшое расследование. — Возьмите мою визитку на всякий случай.

Эти слова преследовали ее до самого вечера, и в конце концов Полина сдалась. Лучше потратиться на дополнительный замок и спать спокойно, чем вздрагивать от каждого шороха, что раздается за дверью. Даже влезать в долги было не так страшно, как столкнуться с реальным нападением.

Проверив баланс своего счета и посчитав наличные в кошельке, Полина прикинула в уме сумму, которую нужно занять. Буквально на днях она отправила Антону деньги, которые остались от покупки подарка для мамы, и сейчас немного жалела об этом — они могли помочь временно заткнуть дыру в расходах. Однако рано или поздно ей все равно пришлось бы признаться в бедственном положении Алене или даже Максиму.

Некоторое время она собиралась с духом, чтобы позвонить Алене, на автомате листая журнал сообщений, пока одно из них не привлекло ее особое внимание. Полина уже забыла, что утром ей писал Алекс. Из-за всего, что произошло за день, она так и не ответила ему.

Всего пара простых нажатий, и из трубки уже доносились длинные гудки.

— Полин, рад тебя слышать! Я уже начал волноваться, у тебя все в порядке? — раздался голос из динамика. Ее сердце отреагировало на этот звук подозрительно бурно, и Полина тут же вспомнила момент их расставания после вечеринки. Значит, ей не показалось.

— Не совсем в порядке, — уклончиво ответила она и, чтобы избежать расспросов, тут же добавила: — У тебя случайно не появилось никакого нового клиента на примете? Меня сегодня уволили, и я бы не отказалась от подработки...

Она умолкла, испытывая ужасную неловкость. Нормальный человек на ее месте уже вовсю бы рассылал резюме, а Полина собиралась снова удариться в колдовство.

— Вообще-то появилось, — ответил Алекс после небольшой заминки, — но ты вряд ли захочешь помогать ему.

Когда до Полины дошло, про кого идет речь, то она сначала не поверила, а затем и вовсе ощутила нечто, отдаленно напоминающее ревность.

— Только не говори, что ты...

— Ребенок ни в чем не виноват. Он не выбирал, у кого родиться и не должен мучиться из-за этого. — Эти незамысловатые слова, произнесенные категоричным тоном, привели Полину в полную растерянность. Несколько долгих секунд из трубки не доносилось ни единого звука, а затем она услышала: — Но и ты не должна решать эту проблему, если не хочешь.

Пытаясь собраться с мыслями, Полина до боли сдавила виски свободной рукой. Ее голова напоминала бурлящий чан, до краев наполненный сомнениями, беззубой озлобленностью и страхом. Хотела ли она, чтобы женщина, которая увела у нее мужа, получила по заслугам? О, да. Должен ли был Максим испытать то, что пришлось испытать самой Полине? Десять раз да! Обрадовалась бы она, узнай, что его ребенок тяжело болен? Нет. Даже несмотря на то, что буквально с момента рождения этого ребенка вся ее жизнь превратилась в безуспешные попытки выбраться из круговорота неудач. Даже несмотря на то, что именно этому существу сейчас принадлежало все, что когда-то принадлежало Полине.

— Вдруг я сделаю ему хуже?

— Нет, — поспешно произнес Алекс. — Ты не способна на такое.

— Ладно, — выдохнула Полина.

Ответ вышел каким-то уж слишком твердым, ничего общего с истинными чувствами Полины он не имел. Оставалось только положиться на уверенность Алекса в ее силах.

Как только они распрощались, Полина сразу же позвонила Алене. Необходимость просить в долг временно исчезла, и теперь Полина буквально предвкушала предстоящий разговор, заранее перебирая в уме ругательства, которыми можно было бы наградить Сергея Борисовича.

— Эд, я уже в курсе сегодняшнего, — выпалила Алена вместо приветствия. В ее голосе звенела с трудом сдерживаемая ярость. — Ты там как? Этот упырь даже уволиться спокойно не дал! Чертово жадное отродье! Не знаю, обрадует ли тебя это, но сегодня его настигла карма.

— Карма? — переспросила Полина, с трудом разобрав торопливую тираду подруги.

— Да! Сербор умудрился сломать три пальца за раз.

Полину охватило нехорошее предчувствие. Стиснув телефон, она спросила:

— Как это?

— Говорят, прищемил дверью, — издав злорадный смешок, ответила Алена. При других обстоятельствах Полина бы присоединилась к ней, но сейчас ей важно было выяснить все до конца.

— Какой дверью?

— Что за вопросы, По? — удивилась подруга. — Дверью своего царского кабинета! Она же бронированная внутри.

Эта сцена нарисовалась в голове так живо, что Полину даже затошнило. Удар, хруст ломающихся костей, кровь... Из пересохшего горла вырвалось испуганное восклицание, а тело будто онемело. Она сделала несколько коротких вдохов, но это только подстегнуло панику.

— Кажется, ты пропадаешь, — донеслось из динамика. — Ничего не слышно.

— Нет-нет, я тут.

— Ты расстроилась, что ли? — обеспокоенно спросила Алена. — Все в порядке?

Теперь уже точно ничего не было в порядке. Произошло нечто ненормальное и опасное. Сергея Борисовича настигла не карма и не простая случайность. Он получил послание, которое Полина лично оставила ему перед тем, как покинуть офис.

Второй сеанс

Полина прибыла к своему прежнему дому чуть раньше, чем было оговорено. Она почти не спала ночью, не смогла заставить себя позавтракать и вообще несколько раз порывалась отменить встречу. Но в итоге все же приехала. Она чувствовала острую потребность поговорить о произошедшем инциденте хоть с кем-нибудь, и Алекс был единственной подходящей кандидатурой. Сидя на скамье у подъезда, Полина нетерпеливым взглядом провожала каждую проезжающую мимо черную машину, периодически отвлекаясь, чтобы посмотреть на часы.

Алекс приехал ровно в десять. Не дождавшись, когда он выйдет из машины, Полина поднялась со скамейки и двинулась навстречу. Она настигла его у выхода с парковки, в том месте, где на тротуар падала огромная тень соседнего дома. Солнце еще не успело прогреть здесь воздух, и Полина ощутила, как холод снова начал проникать ей под кожу.

— Что-то случилось? — спросил Алекс, остановившись в паре шагов.

— Да, — кивнула Полина. Набрав немного воздуха в грудь, она произнесла фразу, которую заготовила еще ночью: — Кажется, я вчера прокляла своего начальника.

Беспокойство в черных глазах Алекса сменилось удивлением.

— С чего ты взяла это?

— Я просто знаю, — нетерпеливо проговорила она. — Я чувствую, что это случилось из-за меня. Я со вчерашнего дня не могу толком согреться, такого еще никогда не было! Это все из-за моих мыслей, но мне и в голову не могло прийти, что так можно кому-то навредить! Тем более с помощью двери!

Какая-то часть Полины прекрасно осознавала, что несет малопонятный бред, но ничего не могла с этим поделать. Слова просто вырывались наружу, случайным образом складываясь в предложения, каждое из которых в отдельности несло важный смысл, но вместе превращалось в бессвязный поток сознания.

— Стоп-стоп-стоп, — прервал ее Алекс, нахмурившись. — Подожди.

Внезапно он развернулся и пошел обратно к машине. Полина некоторое время растерянно стояла на месте, но затем все же последовала за ним. Ей с трудом удавалось сохранять молчание, пока он искал что-то на заднем сидении своего внедорожника, а, как только Алекс развернулся, у нее на голове неожиданно оказалось нечто темное и мягкое. Выпутавшись из плотной ткани, которая пахла каким-то незнакомым кондиционером, Полина удивленно выдохнула.

— Я сама, — смущенно пробормотала она, стоило Алексу взяться за рукав толстовки, болтающейся у нее на шее. Быстро продев руки, она резким движением одернула низ и добавила: — Спасибо.

— Так что случилось с дверью?

В этот раз Полина смогла обуздать себя и последовательно рассказала о том, что случилось вчера, стараясь как можно подробнее описать ощущения, которые она испытала возле двери. При упоминании переломов, по ее телу прошла волна дрожи. Мысли о них не оставляли Полину всю ночь, она так много раз представляла себе эту картину, что начала испытывать фантомные боли в собственных пальцах. Алекс выслушал ее молча, его лицо оставалось сосредоточенным, хотя Полине мерещилось, что в любой момент на нем проступит отвращение или хотя бы испуг.

— Как это получилось? — спросила она каким-то совершенно безжизненным голосом. Легкий порыв ветра заставил ее покрыться мурашками с головы до ног, и Полина судорожно накинула на голову капюшон. — Я думала, что... Разве мой дар не в том, чтобы убираться? Стирать дурные намерения?

— У всего есть обратная сторона, — произнес Алекс, пожав плечами. — Правильный вопрос не «как это получилось?», а «что он тебе сделал?». Твой начальник ведь сделал что-то? Помимо того, что зажал половину зарплаты.

Алекс вдруг подался вперед, заглядывая ей в лицо так, будто мог прочитать по нему ответ на любой вопрос. Встретив его пытливый взгляд, Полина замешкалась. Слишком уж удобной была мысль, что Сергей Борисович получил по заслугам, слишком опасно было думать о произошедшем как о торжестве справедливости.

— Ничего такого, за что нужно расплачиваться физическими увечьями.

— Это ты так думаешь, — проговорил он, едва заметно улыбнувшись. — Но защитные механизмы срабатывают по-разному и иногда бьют очень больно. Надо быть полным идиотом без чувства самосохранения, чтобы пытаться загнать ведьму в угол.

— Откуда ему было знать, кто я? У меня на лбу не написано, — вспылила Полина. Она с трудом понимала, зачем так яростно отстаивала позиции Сергея Борисовича, но все аргументы из разряда «сам виноват» поднимали в ней волну сопротивления.

— Он пользовался твоей способностью нравиться людям — значит точно что-то понимал, — спокойно парировал Алекс. — Нельзя так просто эксплуатировать чужой дар, а потом еще и вредить его владельцу. За все приходится расплачиваться.

Услышав это, Полина поморщилась. Ее тоже посещали похожие мысли — она действительно не отказывала Сергею Борисовичу в безвозмездной помощи и не заслуживала такого отношения. Однако Полина никогда не задумывалась о расплате. Даже тогда, у двери у нее не было намерений мстить.

— Что конкретно тебя беспокоит? — спросил Алекс, слегка склонив голову вбок.

Вопрос был задан таким невозмутимым тоном, что она ощутила новый приступ раздражения. Полину беспокоило все от начала до конца, и на первый взгляд в этой мешанине чувств невозможно было найти что-то конкретное. Но затем она все же услышала отголосок тревоги, которая сдавливала грудь сильнее всего.

— Мне нужно знать... что я могу сделать, чтобы такого не повторилось.

Начальник — не единственный виновник ее бед, следующей мишенью спокойно мог стать Максим. От одной мысли, что Полина неосознанно может ему навредить, у нее участился пульс.

— Вряд есть какой-то универсальный рецепт, — задумчиво протянул Алекс, потерев подбородок. — Ты должна стараться не попадать в такие ситуации. Не давай себя в обиду, не позволяй людям пользоваться твоими слабостями, и тогда внешним силам не придется тебя защищать.

Эти простые истины, высказанные так легко и небрежно, внезапно произвели на Полину огромное впечатление. На некоторое время она ушла глубоко в себя, размышляя и осторожно взвешивая каждое слово. Все это удивительно четко вписывалось в общую картину. Не в ее характере было отвечать агрессией на агрессию (избегать конфликта она научилась в раннем детстве, когда Антон буквально свирепел, стоило Полине дать ему сдачи), однако она бы ни за что не подумала, что ее миролюбие может выйти кому-то боком.

— Почему это все не работало в детстве? — спросила она, и, поймав непонимающий взгляд Алекса, добавила: — Мне постоянно доставалось от брата, и никакие внешние силы не вступались за меня.

— Обычно эти способности приходят, когда умирает предыдущий владелец, — ответил он. — Работает как предохранитель, чтобы ребенок не наделал глупостей.

— Вот оно что, — пробормотала Полина. — Теперь понятно, благодаря чему Антон дожил до совершеннолетия...

На бледном лице Алекса проявилось искреннее сочувствие, и ей вдруг стало неловко за сказанные слова. Она и так вылила на него приличную дозу переживаний, и уж точно не хотела плакаться в жилетку о своем нелегком детстве.

— Спасибо. Когда знаешь, как все работает, становится легче, — сказала Полина, выдавив улыбку. — Поеду домой и как следует высплюсь.

— Выспишься после сеанса, нас ждет клиент.

От взаимопонимания, установившегося несколько мгновений назад, не осталось и следа. Полина смерила Алекса недоверчивым взглядом и застыла в немом удивлении. Похоже он действительно не собирался отменять сегодняшний сеанс.

— Это ведь опасно, — проговорила она, чувствуя себя до ужаса нелепо оттого, что приходится озвучивать очевидные вещи. — Ты сам сказал, что я не должна попадать в такие ситуации!

— Во-первых, я не имел в виду, что ты должна убегать, — ответил он. — Во-вторых, кроме тебя этому ребенку никто не поможет. Я пытался найти другие варианты, но безуспешно. Возможно, ты — его последний шанс.

Спокойный тон его голоса резко контрастировал со зловещим смыслом слов, и, возможно, именно из-за этого в душе Полины зашевелились сомнения.

— Хорошо, ладно, — после недолгой паузы произнесла она. — Дай мне хотя бы пару дней прийти в себя. Я соберусь с мыслями...

— Я не знаю, сколько дней у нас есть, — перебил ее Алекс. — Поэтому тебе придется собираться с мыслями, пока мы едем в лифте.

Договорив это, он внезапно взял Полину за плечи и развернул в направлении дома, а затем легонько подтолкнул вперед. Первые шаги она сделала по инерции, сомнения все еще терзали ее, однако тревожные намеки, которые только что высказал Алекс, подстегивали идти вперед. Неужели ситуация была настолько плачевной, что требовала немедленного вмешательства? Полина ведь сравнительно недавно приезжала домой и видела всю «семью» в сборе, тогда откуда такая срочность?

— Что я должна буду сделать? Найти нити и снять их? — бросила она Алексу, шагающему за спиной.

— Для начала хотя бы посмотреть. Снимать нити нельзя. Вообще ничего делать нельзя, пока мы это не обсудим.

— Мы что, идем туда просто поболтать?

— Такие проблемы за один сеанс не решаются, — Алекс поравнялся с ней и Полина моментально почуяла неладное, заметив перемену в выражении его лица. — Просто представь, что твой бывший муж пригласил нас на чаепитие.

Она распознала провокацию почти сразу, однако не смогла удержаться от нелепого возражения:

— Он — не бывший... — Полина еще не успела договорить, как черные глаза торжествующе вспыхнули.

— Это проблема, о которой пора задуматься, — произнес Алекс многозначительно.

Целый шквал противоречивых эмоций пронесся в ее и без того неспокойном разуме. Смерив его свирепым взглядом, Полина ускорила шаг.

По пути до лифта, она мучительно размышляла о его странном поведении и в итоге остановилась на том, что вся эта сцена была разыграна, чтоб отвлечь ее внимание от предстоящей встречи. Едва ли Алекс осознавал, как действует на нее. Каждая из неосторожно сказанных фраз сейчас напоминала брошенный в воду камешек — слова ударялись о поверхность и быстро шли ко дну, но волны от них еще долго расходились по некогда ровной глади.

Они молча зашли в лифт, и Полина украдкой бросила на него взгляд — Алекс продолжал смотреть на нее, улыбаясь.

— Что? — спросила она нетерпеливо.

— В этой толстовке ты похожа на пингвина. Можно я тебя сфотографирую?

— С огнем играешь, — процедила Полина. — У тебя есть лишние пальцы?

Его улыбка внезапно стала только шире, а Полина прикрыла глаза, уговаривая себя успокоиться и перестать реагировать на провокации словно ученица восьмого класса. Как назло, лифт двигался вверх со скоростью черепахи.

Когда до двери квартиры осталось пройти несколько метров, Полина и сама словно превратилась в черепаху. Гложущая тоска обхватила ее своими шершавыми руками, отчего все тело стало тяжелым и неповоротливым. Страхи, волнения и сомнения поблекли и вынужденно отступили на задний план, уступая всепоглощающему чувству утраты. Стараясь дышать как можно размереннее, Полина сама нажала на кнопку дверного звонка. Было что-то ужасно неправильное во всей этой ситуации, в том, что она явилась на порог собственного дома в роли незваного гостя.

Из прихожей донеслись торопливые шаги, а затем дверь открылась. Их встретила та самая девушка, взволнованная и перепуганная, с осунувшимся лицом и покрасневшими глазами.

— Я уже думала, вы не придете, — прошептала она, отступив. Под пристальным взглядом Полины ей было явно некомфортно — не зная куда деть руки она коснулась шеи взащитном жесте и замерла. Внезапно Полина испытала мстительное удовлетворение. При Максиме эта юная особа вела себя совсем по-другому.

— У нас возникла заминка, — произнес Алекс, шагнув через порог. — Но сейчас все в порядке.

Где-то поблизости раздался приглушенный детский плач, и девушка вздрогнула. Полина заметила, как затряслись ее тонкие руки, прежде чем та развернулась и скрылась из вида.

Сделав глубокий вдох, Полина зашла в прихожую и закрыла за собой дверь. Темная фигура Алекса словно тень последовала за новой хозяйкой квартиры, а сама Полина позволила себе минуту передышки. Ей нужно было время, чтобы окончательно принять и осознать пугающую действительность — место, которое она считала своим домом, превратилось в нечто совсем иное. Когда она собирала вещи, это не так бросалось в глаза, но сейчас перемены уже невозможно было игнорировать.

Не разуваясь, она прошла по коридору и заглянула в спальню. Их с Максимом кровать теперь стояла в углу, а освободившееся пространство заняли пеленальный столик и детская кроватка. Очевидно, ни ребенок, ни его мать, покидать эти стены не планировали. Новая реальность, обнаруженная в этой комнате, стала для Полины настоящим сюрпризом. Пока она растеряно топталась на месте, пытаясь собрать воедино то, что осталось от ее жизни, Максим и его спутница вовсю обустраивали новый быт.

Перед глазами вдруг все поплыло, и Полина почувствовала, будто ее голову сжали невидимые тиски. Она прекрасно знала эти ощущения. Таким образом организм посылал ей сигнал — если прямо сейчас она не прорыдается как следует, то ее попросту замкнет в состоянии полной апатии на несколько дней. Одно мгновение Полина балансировала на тонком острие, готовая вот-вот рухнуть в пучину неконтролируемых эмоций, но затем каким-то чудом удержалась.

Нужно было действовать, пока хрупкое равновесие не успело рассыпаться. Она немедленно развернулась и направилась в дальнюю комнату, туда, откуда доносились голоса.

Ее не смутила ни новая обстановка, ни сцена, которую она застала. Полина, словно робот, приблизилась к Алексу и как ни в чем не бывало встала рядом.

— Обычно он так быстро не успокаивается, — проговорила девушка, с облегчением глядя на ребенка, которого Алекс держал на руках. — Вы хорошо на него влияете.

— Это не я. Скорее всего это из-за Полины, — Алекс посмотрел на нее внимательно и настороженно. Дождавшись, когда Полина ответит на его взгляд, он продолжил: — Квартира в какой-то мере замедляет распространение проклятья, поэтому старайтесь вести себя как можно корректнее в отношении ее хозяйки.

На несколько секунд в комнате воцарилось тяжелое молчание, а затем раздался еле различимый шепот:

— Простите.

Полина не знала точно, кому были адресованы эти извинения, ее внимание было целиком приковано к крохотному малышу, завернутому в пеленку с мультяшным узором. Его кожа была такой тонкой, что на маленьком покрасневшем личике можно было различить синеватые сосуды. Полина много думала о моменте, когда ей придется столкнуться с ребенком, и даже пыталась представить себе эту встречу. В ее тревожных фантазиях мальчик был точной копией Максима, с такими же густыми ресницами и большими карими глазами, один взгляд которых мог окончательно расколоть ее слабое сердце. Однако реальный ребенок оказался очень маленьким и, самое главное, слишком слабым, чтобы причинить ей какой-то вред. На него действительно было тяжело смотреть, но не потому, что он представлял собой угрозу, а из-за съедающей изнутри жалости.

— Он стал меньше плакать. Педиатр говорит, что это хорошо... Но мне кажется, что ему просто не хватает сил. Честно говоря, — в голосе девушки зазвучали истерические нотки, — я и сама думала, что с ним что-то не то. Когда вы сказали про проклятье... Кажется, я испытала облегчение.

Сиплый шепот поцарапал слух Полины, а потом до нее донеслось еще несколько полных отчаяния слов — «я ужасная мать».

Даже для ее притупившегося восприятия это был перебор. Она отвела взгляд от ребенка и уставилась на рукав рубашки Алекса. Все ее чувства снова ожили, и Полине срочно потребовалась точка опоры, которая помогла бы удержать их при себе. В этот момент ее внимание вдруг привлекло небольшое движение на черной ткани. Подняв руку, она автоматически смахнула то, что медленно ползло вверх, но тут же заметила рядом еще одно шевеление. Ей пришлось как следует напрячь зрение, чтобы рассмотреть его источник — микроскопические насекомые, похожие на паучков с короткими лапками, хаотично двигались по материалу, периодически то пропадая из вида, то появляясь вновь. Полину охватило тревожное предчувствие. Она проследила взглядом путь их следования и наткнулась на детскую пеленку, которая буквально кишела этими тварями. К горлу подступила тошнота, а желудок свело от отвращения. Подавив первый рвотный позыв, она выдавила:

— Надо снять это с него.

Алекс отреагировал моментально. Сначала он сделал шаг к дивану, но Полина схватила его за рукав и потянула в спальню. Наблюдая, как он неуклюже укладывает ребенка на пеленальный столик и разворачивает злополучную пеленку, она буквально изнывала от нетерпения, а получив ее в руки, едва не сшибла с ног стоящую на пороге комнаты мать.

Полина влетела в ванную и отшвырнула ткань в раковину. Бунтующий желудок дважды судорожно сжался, но так и не смог ничего исторгнуть. Закатав рукава толстовки, она открыла воду и оперлась на бортики раковины.

— Полин, ты в порядке? — раздался встревоженный голос Алекса.

— Да, — выдохнула она.

В поле ее зрения попала бутылка шампуня, руки сами потянулись к ней, открутили крышку и опрокинули на вымокшую под струей воды пеленку. Маленькие жучки продолжали суетливо ползать по ней, и, с трудом поборов отвращение, Полина опустила руки в раковину и начала сминать ткань.

— Одежду тоже снимите! — вырвалось у Полины, пока она боролась с пеной. Наверняка эти паразиты были и там.

«И сожгите» — закончила уже мысленно.

Отжав пеленку, она снова щедро полила ее из бутылки. Шампунь отлично мылился, а маленькие пузырьки пены захватывали жучков и уносили в слив, принося Полине странное чувство удовлетворения.

Спустя какое-то время помешательство отступило. Полина как следует отжала ткань и вышла из ванной. Ее тянуло обратно в спальню к источнику этой заразы. Переступив порог, она на секунду застыла, а затем вручила мокрую пеленку Алексу. Все трое ошарашено переглянулись, но заговорить решилась только Полина:

— Ты можешь... протереть его?

Алекс перевел настороженный взгляд на лежащего на столике ребенка, а затем снова посмотрел на Полину.

— Просто так или где-то конкретно?

Она сама не знала ответа на этот вопрос, зато ощущала приближение нового приступа своего помешательства. Полина отдалась ему без какого-то сопротивления, позволяя вовлечь себя в странный ритуал, и все начало повторяться по кругу — ребенок, пеленка, вода и пена. И снова ребенок.

Когда Полина в очередной раз вернулась из ванны и протянула Алексу чистую ткань, он замер в нерешительности, а потом все же принял ее и повесил на бортик кроватки.

— Думаю, достаточно, — произнес он, и Полина почувствовала, как его прохладные пальцы сомкнулись на запястье.

Она не стала спорить. Ее собственное поведение не поддавалось никакому внутреннему контролю. Только сейчас Полину настигло пугающее понимание — сама она не может сказать себе «хватит».

Неестественную тишину вдруг разрезал странный звук, и все трое обернулись к ребенку. Возможно, это была всего лишь игра света, но Полине почудилось, будто его кожа стала чуть менее красной. Что точно не могло ей померещиться — так это то, как активно мальчик вдруг зашевелил тонкими ручками и ножками. Поразительно синие глаза, хоть и расфокусировано, но наблюдали за происходящим вокруг, а когда над столиком склонилась мать, один уголок его рта вдруг дернулся вверх.

— Ты узнал меня? — пролепетала девушка, откидывая за спину свои светлые волосы. Она протянула к нему руки и ласково погладила по щечкам, и в этот момент малыш издал новый громкий звук. — Хочешь поговорить с мамой? Давай поговорим?

Наблюдать за ними было ужасно неловко. Эта сцена явно не предназначалась для посторонних глаз, однако Полина продолжала смотреть. Склонившаяся над столиком девушка ласково поглаживала своего сына, а Полина вдруг отчетливо осознала, что вся работа, которую она так кропотливо выполняла, прямо сейчас идет насмарку. Руки, что с такой любовью прикасались к ребенку, отравляли его неокрепшее тельце, именно на них было убежище тех тварей, что питались его жизнью.

С трудом оторвавшись от шокирующего видения, Полина обернулась к Алексу и произнесла сдавленным голосом:

— Можно тебя?

Он без лишних слов отошел от пеленального столика и проследовал за ней в коридор. Полина увела его как можно дальше, чтобы их разговор невозможно было услышать. Остановившись у входной двери, она прошептала:

— У нее что-то есть на руках.

Алекс обеспокоенно оглянулся, а затем придвинулся чуть ближе.

— Нить? — спросил он.

— Много нитей, — ответила Полина, облизнув сухие губы. На мгновение она запнулась, но затем ей на ум пришло идеальное сравнение: — Похоже на тонкую паутинку. — Пока Алекс молчал, ее мысли стремительно неслись вперед, выстраивая все новые предположения. — Мне кажется, это не ребенок проклят, а она. Если так, то нет смысла заниматься ребенком, нужно лечить мать.

— Значит, все еще хуже, чем я думал, — произнес Алекс, с усилием потерев переносицу. — Хотя можно попытаться изолировать ее, чтобы выиграть время...

— Я могу просто снять это, — перебила его она. Озвучив свои намерения, Полина вдруг ощутила себя невероятно сильной. Слова отозвались в ее теле жаром и приятным покалыванием, а в груди затеплилось предвкушение.

— Нет.

— Я чувствую, что могу это сделать!

— Нет. Ты не различаешь, где заканчиваются твои собственные мотивы, а где начинается голос дара, — терпеливо объяснял он. — Это самоубийственная затея!

— А, может, с самого начала так и было задумано? — выпалила Полина. Отчаяние вынесло из потаенных глубин ее души нечто темное и опасное, то, в чем она боялась признаться даже самой себе. Осознав это, она испуганно отвела взгляд и принялась судорожно искать слова, которые могли бы сгладить ситуацию.

В этот самый момент она услышала тяжелый вздох и запоздало заметила, как Алекс начал склоняться к ней все ближе и ближе. Когда он уткнулся лбом куда-то в область левой ключицы, Полина вздрогнула от неожиданности и замерла. Эта внезапная близость и приятный аромат, исходящий от его волос, полностью захватили ее мысли, а сердце сжалось в томительном ожидании.

— Прости, Полин, — его голос звучал глухо и вымученно. — Я не должен был тащить тебя сюда. Мне очень жаль, я думал совсем не о том...

Нужно было сказать что-то в ответ, но все, на что она была способна в тот момент — это спросить каким шампунем он пользуется. Полина осторожно подняла руку и похлопала Алекса по затылку, и в эту же секунду почувствовала, как он выпрямляется во весь рост и притягивает ее к себе. Всего один удивленный возглас успел сорваться с ее губ. Алекс приподнял ее и за пару шагов выставил за дверь.

Стоя за порогом квартиры, Полина оторопело наблюдала, как он достает из кармана брюк ключи от машины.

— Я закончу тут, а ты подожди меня внизу, — сказал он, протянув брелок.

Полина приняла его скорее автоматически и даже не успела даже открыть рот, как дверь перед ней мягко закрылась.

Побег

Первым, что почувствовала Полина, когда распахнулась дверца машины, были чертовы жучки. Ее организм получил такую передозировку этим тварями, что сейчас каждый волосок на шее сзади встал дыбом. Она без раздумий схватилась за низ толстовки и стащила ее.

— Снимай рубашку, — приказала она, как только Алекс уселся в свое кресло.

Осознав, насколько неоднозначно прозвучали эти слова, Полина замерла и покосилась на него. Алекс продолжал молчать, но на его лице уже появилась не предвещающая ничего хорошего удивленная улыбка.

— Одна неосторожная шутка, и я заблокирую все твои номера, — произнесла Полина на одном дыхании. Эта угроза, разумеется, была обоюдоострой, но ей просто нечем было больше блефовать.

— Я тебя понял, — мягко произнес Алекс.

Его длинные пальцы принялись расстегивать ворот рубашки, а Полина бросила ему на колени толстовку и отвернулась. Хотя вообще-то это была неплохая возможность выяснить, куда уходят те татуировки, что виднелись на шее. Она тряхнула головой, чтобы прогнать непрошенные мысли, и уставилась в экран телефона.

— Ты ей рассказал? — спросила Полина под тихое шуршание ткани, раздающееся сбоку.

— Разумеется.

— И как она восприняла?

— На удивление стойко, — произнес Алекс.

Дверь с его стороны снова открылась, и Полина поняла, что он пошел избавляться от рубашки. Некоторое время Полина безотчетно следила за удаляющимся силуэтом, а затем перевела взгляд на фасад своего дома. Из головы никак не выходила эта проклятая во всех смыслах девушка. Она по-прежнему вызывала множество самых неприятных чувств, среди которых теперь была и жалость. Еще больше Полину беспокоил Максим. Если он тоже жил в этой квартире, то запросто мог стать жертвой маленьких черных тварей. Погрузившись в свои переживания, она пропустила момент, когда вернулся Алекс, и пришла в себя, только когда он окликнул ее и протянул конверт.

— Вознаграждение.

Полина взяла его и не смогла удержаться от нервной усмешки. Она сразу же узнала картинку с букетом из бордовых роз и надписью «С Юбилеем!», в этот конверт Максим обычно складывал деньги на повседневные расходы. И вот он снова был в ее руках. Полина все же расхохоталась, осознав всю нелепость ситуации, а когда первая волна истерического веселья схлынула, поспешила объясниться.

— Хочешь прикол? — спросила она, развернувшись к Алексу корпусом. — Это конверт, в котором Максим оставлял зарплату. Любовница моего мужа отдала мне зарплату моего мужа!

Договорив, Полина снова рассмеялась. Алекс не спешил присоединяться к ней — на его губах хоть и играла слабая улыбка, но глаза смотрели обеспокоенно.

— Может я уже сошла с ума? Вижу каких-то бегающих тараканчиков, веду себя как помешанная, смеюсь без причины. Раньше хотя бы были просто нити! Что вообще происходит?

— Ты не сумасшедшая, — проговорил Алекс. — У тебя особо чувствительное восприятие. Оно может обостряться, когда сталкиваешься с такими тяжелыми случаями, как у Алины.

— Алина?! — удивленно повторила Полина. — Серьезно?

— Забавно, да? — пробормотал он и завел двигатель. — Ты, кстати, не обратила внимание, что вы с ней внешне очень похожи?

Полина недоверчиво взглянула на его профиль, сражаясь с внезапной вспышкой беспричинного раздражения. Лицо Алины неплохо отпечаталось в ее памяти, вот только никаких особых сходств Полина не отмечала. Разве что они обе были блондинками со светлыми глазами.

— И что это должно значить?

— Просто наблюдение, — ответил Алекс, пожав плечами, а затем добавил. — Пристегнись.

Вернувшись домой, Полина, как и планировала, сразу легла в кровать и проспала до глубокой ночи. За окном было уже совсем темно, когда она заставила себя выползти из постели. Тело ощущалось как помятый кусок ваты, а голова трещала, будто накануне она перебрала с алкоголем.

Просидев в ванной под горячим душем не меньше часа, Полина с трудом выбралась оттуда, а пока одевалась, услышала подозрительные скребущие звуки из коридора. Страх мгновенно завладел ее разумом, разгоняя по венам адреналин. Поспешно натянув футболку на еще влажное тело, Полина проскользнула к входной двери и замерла. Сердце в груди громыхало, и его звук мешал ей прислушиваться. Постояв так несколько мгновений, Полина осторожно взялась за дверную ручку и уже нащупала затвор глазка, как вдруг ее ладонь вместе с дверной ручкой поехала вниз. Панический ужас сдавил горло, отчего испуганный возглас, сорвавшийся с губ, прозвучал как писк. Полина ударила по выключателю на стене и заглянула в глазок. Крупная дрожь, сотрясающая ее тело, не давала как следует сфокусировать взгляд. На площадке в коридоре было темно, но Полина все равно заметила, как в сторону лестницы метнулась тень. Это наваждение и не думало прекращаться.

Весь остаток ночи она провела в коридоре, сидя на пледе, в компании кухонного ножа и молотка для отбивания мяса, а утром первым делом набрала номер мастера по замкам и договорилась о работе. К тому времени, как он пришел, Полина уже была совсем не уверена, с чем столкнулась ночью. Испытания последних дней так сильно перегрузили ее разум, что теперь она боялась полностью полагаться на него. То самое «особо чувствительное восприятие» запросто могло сыграть с ней злую шутку.

Только когда на двери появилась задвижка с цепочкой, она вздохнула чуть свободнее. Проводив мастера, Полина без сил упала на кровать. Ей необходима была передышка. От неприятностей, которые сыпались на нее, как из рога изобилия, от сверхъестественных проявлений, которые расшатывали нервы, и от нее самой — такой слабой и потерянной.

Еще одной проблемой, вышедшей из-под контроля, был Алекс. Полина ясно чувствовала, что стоит в опасной близости от черты, переход за которую будет трудно отыграть назад. К этой черте ее унесло слишком быстро, и она сомневалась, что отойти от нее получится так же легко, но это было необходимо. Полина все еще носила обручальное кольцо на безымянном пальце, их брак с Максимом по-прежнему находился в подвешенном состоянии, и в комплекте к этому шла огромная зияющая дыра с обожжёнными краями в сердце. Возможно, именно эта дыра и толкала ее в направлении Алекса, и она же придавала новым чувствам Полины горько-пепельный привкус отчаяния.

Ее тяжелые размышления прервал телефонный звонок. Увидев на экране имя Алекса, она испытала трепет, но быстро взяла себя в руки и отклонила вызов. Полина ожидала этого звонка — по дороге домой Алекс обмолвился, что взаимодействие с проклятьем, может сказаться на ее здоровье и обещал позвонить утром. Сочинив бодрое сообщение о том, что она прекрасно себя чувствует и сейчас занята с подругой, Полина принялась осторожно разминать онемевшие пальцы. Еще никогда ложь не ощущалась настолько паршиво. Алекс ответил через пару минут и пожелал им приятного дня, отчего к сковывающему тело холоду прибавилось и чувство вины.

Избегать проблему в надежде, что она сама собой рассосется, было в высшей степени инфантильно, но для того, чтобы решиться на откровенный разговор с Алексом, нужно было набраться смелости и сил. Эти ресурсы Полина хотела приберечь. Через пару дней ее ожидало действительно выматывающее испытание — день рождения матери, на котором Полине предстояло делать вид, будто в ее жизни ничего не произошло. И чем ближе этот день подбирался, тем отчетливее было предчувствие надвигающейся катастрофы.

Накануне дня икс Полина заставила себя выбраться из дома. Пора было начинать входить в роль счастливой и беззаботной женщины, поэтому она доехала до некогда любимого торгового центра и выбрала себе новое платье. Нежно-кремовое, с летящей юбкой и воздушными полупрозрачными рукавами — идеальное для похода на день рождения. Последнее платье, купленное на деньги мужа. Расплачиваясь за него у кассы, Полина почти не испытывала сожаления, хотя в ее положении эти деньги разумнее было приберечь.

На выходе из отдела, она как обычно перепутала направления, и в задумчивости прошагала несколько метров в ту сторону, где был тупик. Развернувшись, Полина внезапно встретилась взглядом с мужчиной, который показался ей смутно знакомым. Когда мужчина резко остановился и двинулся в обратную сторону, она насторожилась. Он не был похож на человека, который внезапно обнаружил, что идет не в том направлении. За последние несколько дней подозрительность Полины вышла на совершенно новый уровень, поэтому она, не раздумывая, последовала за мужчиной. Возможно, если ей удастся еще раз посмотреть ему в лицо, то она вспомнит, где они пересекались. Полина проследила за его силуэтом до эскалатора, но когда он спустился на первый этаж, то внезапно потеряла его из вида. Побродив немного среди отделов с косметикой и нижним бельем, Полина окончательно оставила надежду найти его и покинула торговый центр. На полупустой парковке перед магазином смутное чувство беспокойства вернулось с новой силой — ей вдруг показалось, что в любой из машин мог находиться тот подозрительный человек с Бог знает какими намерениями. Достав из сумочки мобильник, Полина нажала на иконку камеры и двинулась через паркинг.

Мамин день рождения был одним из тех праздников, которые Полина воспринимала скорее как повинность, нежели торжество. Его всегда сопровождали тщательная уборка и обстоятельная готовка, а, усаживаясь за стол, все домочадцы непременно должны были выглядеть нарядно и опрятно. Даже Антон следовал правилам этого дня, хотя, в отличие от Полины, ему никогда не доставалось столько хлопот.

Вот и сегодня Полина по привычке прибыла раньше назначенного времени. Зайдя в подъезд дома, где прошло ее детство и часть юности, она на пару мгновений застыла у лестницы. Хорошо знакомые запахи и прохлада, которая держалась тут в любое время года, вернули ее во времена, когда она часами могла сидеть на подоконнике пятого этажа, пытаясь делать домашнее задание, потому что квартиру оккупировала компания Антона. Призраки прошлого будто учуяли в Полине легкую добычу и атаковали, стоило ей ступить на их территорию. Они, словно невидимые тени, проследовали за ней вплоть до двери, а затем уступили свою жертву новому сопернику.

— С днем рождения, мам! — с улыбкой проговорила Полина, зайдя в прихожую. Бросив беглый взгляд на поджарый силуэт и загорелое лицо матери, Полина с облегчением отметила, что за год та совсем не изменилась. — Тут наш общий с Антоном подарок, попозже подарим его вместе.

— Спасибо, дорогая. Не стоило тратиться, для меня просто увидеть вас — уже подарок...

Поставив на обувщицу красиво упакованную коробку, Полина настороженно осмотрелась — никаких признаков неискренности рядом не появилось.

— Отлично выглядишь, — пробормотала она, когда мать заключила ее в короткие объятия.

— Ты тоже. Даже будто похудела. — От этого комплимента Полина внезапно смутилась, но следующая часть фразы обрушилась на нее, как ледяной душ: — Надо думать, это измена мужа так на тебя повлияла?

Сердце забилось в груди как пойманный зверь. Не зная, куда деть глаза, Полина неловко переступила с ноги на ногу и вцепилась в тонкий ремешок сумки.

— Откуда ты знаешь?

— Антон рассказал. Хотя мне хотелось бы узнавать такие новости от тебя лично, — ответила мать.

В этот момент с кухни раздался громкий писк, и она поспешила скрыться, чтобы выключить сработавший таймер. Полина сняла туфли и, словно нашкодивший ребенок, проследовала за ней. К такому повороту событий она была совершенно не готова, угрызения совести и страх перед предстоящими расспросами на некоторое время даже лишили ее голоса.

— Прости, — выдавила Полина.

Никакого ответа не последовало, но по лицу матери она поняла, что извинения только разозлили ее. Внутренняя антенна, настроенная улавливать любые перемены в настроении матери, будто наэлектризовалась от витающего в воздухе напряжения, а от духоты и нескладного букета ярких ароматов, Полину замутило. Она подошла к окну и порывисто открыла форточку.

— С чем тебе помочь? — спросила Полина, снимая с крючка у холодильника фартук.

На столе уже были аккуратно рассортированы ингредиенты для любимого салата Антона. В этом доме даже во время готовки на кухне царил неизменный порядок, и Полина до сих пор помнила, что и куда следовало класть, чтобы не получить нагоняй. Она быстро помыла руки и обернулась в ожидании распоряжений.

— Порежь помидоры с огурцами. Я хочу подать к мясу свежие овощи.

Взяв нож и пару ярко-красных томатов, Полина села за стол и принялась нарезать их на дольки, исподволь бросая настороженные взгляды на мать. Две глубокие морщины между ее бровями разгладились, им на смену пришла небольшая складка на лбу, придававшая ее смуглому лицу скорбный вид. Некоторое время на кухне раздавался только шум работающей духовки и ритмичный стук ножей, а затем Полина услышала:

— Какая-то бесконечная черная полоса. У Антона девушка погибла, а теперь у тебя брак развалился.

Подняв глаза на мать, Полина пораженно застыла.

— Я ничего не знала об этом, — пробормотала она испуганным шепотом.

— Он и мне не сразу рассказал. Она ждала ребенка, вроде и свадьбу запланировали, а в итоге все так трагично оборвалось.

Тихо охнув, Полина умолкла. Эта новость настолько шокировала ее, что все остальные переживания ненадолго покинули встревоженное сознание. Как бы она не относилась к Антону, тот не заслуживал такой судьбы, от одной мысли о его невосполнимой потере, сердце Полины болезненно сжалось.

— А ты что теперь делать собираешься? — донесся до нее требовательный вопрос.

Полина ждала его с того момента, как узнала, что ее секрет раскрылся, однако так и не подготовила ответ.

— Разводиться, — чуть помедлив, проговорила Полина, а затем посмотрела в лицо матери и добавила: — Наверно...

— Тебе нужна другая работа. Пока ты ходишь мыть полы по офисам, ни один нормальный мужчина на тебя не посмотрит, — сказала она, встав из-за стола. Полина, как загипнотизированная, следила за каждым ее движением — вот она надевает варежку-прихватку, открывает духовку, а через секунду уже ловко достает шипящий противень и ставит его на плиту. — Второго такого, как Максим, уже не найдешь, но можно еще встретить достойного...

Волна жара, хлынувшая из духовки, моментально заполнила кухню, а у Полины вдруг перехватило дыхание. Каждое сказанное матерью слово причиняло ей боль, и она не смогла сдержать отчаянный порыв:

— Я не хочу никого искать...

— Полина, тебе через полгода будет тридцать два, пора уже повзрослеть и начать планировать свое будущее. О детях, в конце концов, задуматься! Если бы у вас с Максимом был ребенок, этого всего может и не случилось! — Услышав последнюю фразу, Полина вздрогнула и бросила на мать взгляд, полный немой мольбы, однако ту уже было не остановить. — Я не понимаю, в кого ты такая. Как стрекоза из басни! Неужели так всю жизнь для себя и проживешь? — В ее голосе стальными нотками зазвучало разочарование. — Я никогда такой не была, и даже когда овдовела, сделала все, чтобы у тебя была полная семья и перспективы, чтобы ты ни в чем не нуждалась.

Каждое новое слово вырывало у Полины частичку души, а под шквалом упреков мысли окончательно рассыпались, словно мелкие песчинки от дуновения ветра. Она вдруг осознала, что начала задыхаться. Уткнувшись взглядом в разделочную доску, Полина начала делать короткие вдохи через рот, но кислород просто отказывался поступать в легкие.

В этот момент по ножу в ее руке начали стремительно расползаться нити. Полину сковал ужас, она наблюдала, как черный узор расчерчивал блестящую металлическую поверхность, и не знала, что делать. Ее будто парализовало, взгляд испуганно заметался по кухне в поисках любого спасения, но вместо этого наткнулся на раздраженное лицо матери. Та хорошо понимала, как подавить ее волю, а сама Полина была единственным человеком в семье, который никогда не мог дать ей отпор. Но теперь все изменилось — те силы, что недавно наказали ее начальника, уже нашли новую цель. Полина ощущала их воздействие по холоду, что пробирался под кожу.

— Ты не ради меня это делала, — заплетаясь, пробормотала Полина.

Слабая попытка защитить себя самостоятельно, кажется, сработала — мать хмуро посмотрела на нее, а затем бросила:

— Тебе-то откуда знать?

— Ты делала это ради себя, потому что хотела найти нового мужа. А я просто... была обузой, которая усложняла тебе эту задачу, — выговорила она. Нити на лезвии начали медленно таять, а Полина, осмелев еще больше, выпалила: — Если я была такой обузой, то отдала бы меня бабушке. Бабушка меня по крайней мере любила...

— Так любила, что ты чуть не умерла, пока гостила у нее! — взвилась мать. Увидев, как побелело от ярости ее лицо, Полина вдруг испугалась, что ее сейчас ударят. — Станешь сама матерью — и поймешь! А пока будь добра закрыть рот и помалкивать. И так уже испортила весь праздник.

Полина больше не могла позволить себе помалкивать. Оставаться на этом «празднике» тоже было опасно. Когда здесь появится Антон, ситуация может только усугубиться, а количество жертв — увеличиться. Порывисто вскочив, Полина сорвала висящее около раковины полотенце и завернула в него нож, а затем прошмыгнула в прихожую и начала обуваться.

— Уходишь? Вот так, значит, ты меня поздравляешь?

Этот выпад уже не мог достичь своей цели. Полина сняла фартук и бросила его рядом с подарком. Вся ее жизнь в этом доме была таким подарком: снаружи — красивая упаковка, а внутри — то, до чего ее матери не было особого дела.

— Я не хочу детей не потому, что я стрекоза, — проговорила она, задыхаясь. — А потому что всегда боялась стать такой как ты, мам.

Один вид ее ошарашенного лица заставил Полину содрогнуться от отвращения к себе самой. На мгновение ей показалось, что та вот-вот занесет руку для удара, и даже покорно прикрыла глаза, но ничего не произошло. Развернувшись, Полина выскочила из квартиры.

Подъезд родительского дома она покинула бегом. Вырвавшись на улицу, Полина уже не могла остановиться — ноги несли ее дальше от этого места и от этой женщины. Ее восприятие сузилось до бушующих внутри эмоции, а слух и зрение притупились. Перебегая дорогу, ведущую из двора, она едва не угодила под колеса машины. Скрип тормозов разрезал тишину, и от этого звука у нее подогнулись колени, а сердце чуть не выскочило из груди. Бросив перепуганный взгляд на водителя, Полина не поверила собственным глазам — за рулем был Антон. Его ошарашенная физиономия только подстегнула ее бежать дальше, а оклик, раздавшийся за спиной, сработал как удар хлыста.

Способность четко мыслить вернулась к Полине не сразу. Когда она окончательно выбилась из сил, то первым делом почувствовала боль в ногах. Доковыляв до автобусной остановки, Полина присела на скамью и устало склонила голову к коленям. После всего, что она сегодня наговорила матери, их отношения вряд ли станут прежними. Возможно, та больше никогда не захочет ее видеть. И все же, лучше уж не иметь возможности встретиться со своей матерью, чем когда-нибудь случайно покалечить ее. В руках Полина до сих пор сжимала завернутый в полотенце нож, и у нее не было ни одной идеи, что с ним делать. Безопасно ли везти его домой? Или стоило выбросить как можно скорее? Вдруг нити навредят какому-нибудь бедолаге, что случайно обнаружит его в мусорном баке? Полина тряхнула головой и крепче стиснула рукоятку. Некие очертания плана уже начали обрисовываться в ее голове, и в первую очередь для ножа необходимо было найти надежную упаковку. Ей предстояло проделать долгий путь с этим оружием.

Правда или действие

Полина с трудом выбралась на обочину дороги и осторожно пошагала к знаку автобусной остановки. Мелкий гравий под ногами делал эту задачу невероятно сложной, но Полине казалось, что ей все по плечу. Только что она успешно завершила свою миссию — закопала потенциально опасный предмет в канаве примерно в десяти километрах от города.

Добравшись до импровизированной остановки, где стояли две бабушки с пестрыми тряпичными авоськами и корзинками, она достала из сумочки влажные салфетки и принялась вытирать запылившиеся туфли. Последние две салфетки из пачки ушли на то, чтобы оттереть грязь с пальцев рук, и Полина с сожалением выбросила пустую упаковку в урну. На улице стремительно холодало. Дорогу с обеих сторон обрамлял невысокий пролесок, и, казалось, что именно оттуда выползала вечерняя прохлада вместе с ароматами смолы и влажной листвы. Полина подняла взгляд на затянутое облачной пеленой небо и поежилась. Немного солнечного тепла сейчас ей бы не помешало.

Одна из бабушек, стоящих поблизости, то и дело подозрительно косилась на нее, и Полина поспешила выдавить дружелюбную улыбку.

— Не подскажете, как часто ходят автобусы? — спросила она вежливо.

— Как повезет! Если из Анкудиновки не приедет, то только через час...

Поблагодарив ее, Полина отошла на пару шагов назад. Косые взгляды, конечно, добавляли дискомфорта, но по крайней мере она не стояла на сельской трассе в одиночестве.

Мысли о часовом ожидании действительно причиняли Полине боль. От переутомления у нее ломило мышцы, а лицо как-то подозрительно горело, в то время как остальное тело потихоньку замерзало. Она достала свой мобильник (вырубить который пришлось из-за назойливых звонков от Антона) и зажала кнопку включения. Изначально Полина не собиралась его включать вплоть до завтрашнего утра, но только так можно было вызвать такси в это Богом забытое место.

Стоило экранной заставке прогрузиться, как телефон завибрировал. От неожиданности она едва не подскочила на месте и случайно сбросила входящий вызов. Осознав, кто ей только что звонил, Полина схватилась за голову. А когда следом пришло сообщение, сердце в груди учащенно забилось.

«Ты в порядке?»

Она напрочь забыла о том, что в районе восьми вечера Алекс в очередной раз должен был справиться о ее самочувствии. Прошло уже четыре дня с их поездки к проклятому семейству, но он продолжал каждый вечер проверять Полину как по расписанию. Его настойчивость сбивала с толку, однако Полина подозревала, что все это могло быть связано с теми неосторожными словами, которые вырвались у нее в коридоре бывшей квартиры.

Пока она раздумывала, что написать в ответ, телефон снова зазвонил. Полина медленно выдохнула и приняла вызов.

— Полин, ты в порядке? — Голос Алекса звучал как обычно мягко, но в интонации отчетливо слышалось волнение. — Телефон весь вечер был недоступен.

— Ох, я просто... — Запнувшись, она растерянно умолкла, и только через несколько секунд смогла договорить: — Сегодня у мамы день рождения, и я закрутилась!

Эта простая фраза далась ей нелегко. Полина ощущала себя так, будто идет по минному полю, тщательно выверяя каждый следующий шаг. Любая ложь сейчас могла заморозить ее до состояния окоченения, но неосторожная правда запустила бы цепочку стыдных признаний, способных вскрыть лишние подробности ее жизни. Все что, касалось отношений с матерью, Полина предпочитала держать при себе.

— Ты не заболела? Как-то странно разговариваешь...

Полина открыла было рот, чтобы ответить, но в тот же момент осознала, что не уверена в своем состоянии. Горячие щеки и лоб был явным признаком высокой температуры, ровно, как и озноб. Прочистив внезапно осипшее горло, Полина переспросила:

— В каком смысле?

— Будто заторможенная, — ответил Алекс. — Ты где-то у трассы?

Очередным вопросом он опасно близко подкрался к ее разоблачению. Нужно было завершать этот разговор. Полина внутренне собралась, готовясь выдать бодрое и непринужденное «Да, прости, мне пора!», но внезапный порыв ветра внес свои коррективы. От холодного дуновения каждая мышца в ее теле судорожно сократилась, а с губ сорвалось одно слово:

— Д-д-да...

— Полин, все точно хорошо?

Мысли в голове заметались в поисках правильного ответа. Да? Нет? Сбросить звонок? Чтобы справиться с мелкой дрожью, Полина присела на корточки, но зубы продолжали стучать даже после этого.

Из трубки донесся тяжелый вздох.

— Где ты сейчас? — услышала она мрачный и одновременно обманчиво-ласковый голос. — Если не ответишь, я подниму на уши всех экстрасенсов-поисковиков и найду тебя раньше, чем ты успеешь положить трубку.

Полина нервно рассмеялась. Сначала она хотела спросить Алекса, зачем он разговаривает, как маньяк, но такие длинные фразы были сейчас непозволительной роскошью, поэтому выдавила только название остановки.

Черная тойота остановилась на обочине где-то спустя пятнадцать минут. Обе бабушки, что до сих пор составляли компанию Полине, опасливо прижались к противоположному краю остановки, а сама Полина на трясущихся ногах перебежала дорогу и села в машину. В салоне было ощутимо теплее, и она с облегчением вздохнула.

— Я заинтригован, — произнес Алекс вместо приветствия.

Очевидно, он ждал объяснений, но Полина старалась оттянуть этот момент как можно дальше. Некоторое время она делала вид, будто была слишком занята ремнем безопасности, а затем подняла на Алекса взгляд и застыла. Даже дрожь в теле на несколько мгновений унялась. Его лицо внезапно показалось ей чужим, и это испугало Полину до чертиков.

— Как ты тут оказалась одна? Что произошло? — продолжал он.

Полина опустила глаза и коснулась своего лба — кожа была обжигающе горячей. Когда их взгляды вновь пересеклись, она осознала, что конкретно ее насторожило — черные глаза Алекса вдруг стали серо-голубыми.

— Меня, похоже, глючит, — пробормотала она, прикладывая руку по очереди то к одной щеке, то к другой. — У тебя другие глаза...

По его лицу пробежала тень. Он быстро вытянулся и заглянул в зеркало заднего вида, а затем снова посмотрел на нее, отчего Полина напряглась еще сильнее.

— Я просто снял линзы. Не думал, что куда-то соберусь сегодня, — пояснил Алекс. Ему явно было неуютно, и Полина эти чувства разделяла. Светлые глаза на его лице казались чем-то неправильным и даже чужеродным. — Так что ты тут делала? Не шашлыки ведь жарила?

Его новый облик и настойчивые расспросы вдруг заронили в душу Полины подозрения. С каждым следующим взглядом на его лицо она все больше и больше сомневалась, что села туда, куда было нужно. Что перед ней был именно тот, кто нужен. Голова шла кругом.

— Скажи что-нибудь, что знаю только я и Алекс, — выпалила Полина. Язык немного заплетался, будто не поспевал за мыслями. Они стремительно вспыхивали и сплетались в новые предположения, рассыпая семена сомнений и страха по ее воспаленному разуму.

— Ты шутишь?

Его глаза удивленно расширились, а брови поползли вверх. Полина с замиранием сердца следила за постепенной сменой эмоций, все больше убеждаясь, что рядом с ней сидел не Алекс.

Теперь он знает, что его раскусили. Но зачем он приехал? И почему они по-прежнему стоят на месте? Полина вдруг почувствовала себя загнанным в ловушку зверем. Задыхаясь от шквала противоречивых эмоций, она пролепетала:

— Я не скажу, где закопала нож...

— Какой нож? — прошептал мужчина, напряженно всматриваясь в ее лицо. На миг Полине показалось, что его истинная сущность вот-вот покажется наружу, но вместо признания услышала: — Похоже, тебя действительно глючит.

Когда он протянул к ней руку, Полина отпрянула, испуганно вжавшись в кресло. Сердце колотилось как бешеное, в ушах шумело, но у нее не было сил, чтобы сражаться. Пару секунд он смотрел на нее в полном недоумении, а затем медленно произнес:

— Король тентаклей.

Она не сразу сообразила, что означают эти странные слова, а, когда поняла, то внезапно смутилась. Невероятная теория подмены личности, которая успела выстроиться в ее перегретой голове, рассыпалась за одно мгновение. Полина бросила на Алекса извиняющийся взгляд и устало прикрыла глаза. Жар ощущался на них так же отчетливо, как и на коже. В этот момент на ее лоб легла холодная ладонь, даря кратковременное чувство облегчение, а затем Полина услышала:

— У тебя наверно тридцать девять. — Едва она успела открыть глаза, как Алекс сунул ей в руки бутылку с водой и сказал: — Пей. Сейчас заедем куда-нибудь за жаропонижающим.

Когда машина тронулась с места, у нее закружилась голова. Алекс задавал ей какие-то вопросы, но она вяло реагировала. Вся энергия уходила на то, чтобы иногда делать глоток воды и удерживать хрупкую связь с реальностью, которая установилась благодаря королю тентаклей. От мелькающей за окном картинки болели глаза, и, даже когда Полина закрывала их, все равно продолжала видеть яркие всполохи света и расплывающуюся полосу горизонта. На нее то и дело накатывали странные видения, они утягивали Полину в те далекие уголки, где правит неконтролируемое безумие, но всякий раз чьи-то ледяные прикосновения возвращали ее обратно в собственное тело.

***

Пробуждение было очень странным. Ее сознание еще не успело толком заработать, но Полина уже поняла — что-то не так. Одеяло было слишком тяжелым, подушка — слишком мягкой, а вокруг царила такая тишина, будто звуки просто выключили. Полина медленно перевернулась на спину и уставилась в незнакомый потолок. Несколько секунд ушло на то, чтобы восстановить в памяти вчерашние события, и еще меньше — чтобы догадаться, где она находилась.

Да, это была именно та квартира, в которой она однажды убиралась.

Полина закрыла ладонями лицо и прислушалась к участившемуся биению сердца. Если бы прямо сейчас кто-нибудь предложил ей исполнить одно желание, то она загадала бы телепортацию на другой конец планеты. Но рассчитывать на это не приходилось.

Полина тяжело вздохнула и откинула одеяло. Второй вздох вырвался следом, как только она обнаружила, во что была одета. Полина совсем не помнила, чтобы сама переодевалась в просторную черную футболку, и сразу запретила себе развивать эту мысль дальше. Нужно было просто выбраться отсюда и вернуться домой.

Выскользнув из спальни, она сначала прислушалась к абсолютной тишине, и только потом проверила кухню и вторую комнату. Квартира была пуста, Полина даже не нашла нигде записки. Быстро умывшись, она приступила к поискам своего платья — меньше всего ей хотелось, чтобы, вернувшись, Алекс застал ее бегающей по квартире в таком виде. Она распахнула сначала высокий шкаф в прихожей, затем вернулась в спальню и заглянула в гардероб. Платье висело там. В компании черных рубашек и футболок оно выглядело так, будто оказалось здесь по нелепой случайности.

Полностью одетая, Полина снова прошла по квартире, на этот раз спокойно и без какой-либо цели. С ее первого визита тут мало что изменилось — минимум мебели, светлые стены и много воздуха. Если не считать той комнаты с пентаграммой на ковре, это место казалось совершенно безликим. Как и в прошлый раз, Полина заглянула в черную комнату и обнаружила там только пустой стол.

Звук открывающегося замка застал ее зарассматриванием пентаграммы. Стряхнув нерешительность, она проследовала в прихожую и едва не столкнулась с Алексом на повороте.

— Ты что, уже собралась уходить? — спросил он, удержав Полину за плечи. Одна рука привычным движением легла ей на лоб, вызвав волну приятных мурашек, которые побежали вверх по голове. Прежде, чем Полина успела что-то ответить, Алекс обошел ее и скрылся на кухне.

— Хочешь есть? — услышала она. — При высокой температуре советуют есть что-нибудь легкое, и я купил пару йогуртов...

Полина очень хотела есть, однако гораздо больше ее сейчас занимал не голод, а сам Алекс. Непонятно почему он вдруг решил вести себя так, будто она живет у него не первую неделю. Пройдя следом на кухню, Полина остановилась у стола, на который он уже успел выставить бутылку с питьевым йогуртом и мюсли, и замерла, вцепившись в спинку стула.

— По поводу вчерашнего...

— Я уже примерно в курсе, что произошло. Ночью ты пару раз просыпалась и разговаривала, — сообщил Алекс. Полина испугано вытаращилась на него, и он поспешно добавил: — Не волнуйся, ничего шокирующего или такого, о чем я сам бы не догадался. Поставить чайник?

От его бодрой тирады стало только хуже. Алекс благородно избавил ее от необходимости что-то объяснять, но вместо этого наградил Полину фантастическими подробностями прошлой ночи: они спали вместе, а она при этом что-то ему рассказывала. Смущение и стыд захлестнули ее мгновенно, из-за чего Полина с трудом выдавила ответ:

— Мне жаль, что... тебе пришлось...

— Не надо, — перебил Алекс. Полина оторопело умолкла, а он продолжил как ни в чем не бывало доставать чашки из подвесного шкафчика. Только когда он, наконец, перестал двигаться, она заметила на его лице тень вымученной улыбки. — Тебе стало плохо, потому что я не справился. Это я потащил тебя к Алине, и я не остановил вовремя. Моя самоуверенность привела к этому.

— Нет, ты здесь не при чем, — удивленно произнесла Полина. Его рассуждения совершенно застигли ее врасплох, и Полина снова потеряла дар речи. — Это не твоя... ответственность.

— Дело не в ответственности, а в доверии. Ты пошла со мной, потому что поверила мне, а я твоего доверия не оправдал. Не удивительно, что после этого ты начала меня избегать.

Услышав последнюю фразу, Полина неловко отвела взгляд. Она действительно старалась меньше общаться с Алексом, но только потому, что опасалась завязнуть в своей привязанности еще сильнее. Те выводы, что он сделал, внезапно отозвались в ее сердце болезненным уколом.

— Все не совсем так, — пробормотала Полина. Она по-прежнему была не готова сознаваться в своих чувствах, но в то же время не хотела оставлять его плутающим в мучительных заблуждениях. — Нет никаких проблем с доверием. Я и без тебя наделала глупостей. Устроила дома скандал, уехала на ночь глядя не пойми куда закапывать нож...

— С ножом ты как раз все правильно сделала, — услышала Полина. — Только тебе нужно было позвонить мне. В следующий раз ты позовешь меня с собой... закапывать нож?

Этот вопрос вызвал у нее улыбку, и Полина даже успела придумать остроумный ответ, но, встретившись с Алексом взглядом, застыла. Его черные глаза сверлили ее внимательно и сосредоточенно, будто от ответа зависело что-то очень важное. Полина растеряно моргнула и произнесла:

— Да...

Стоило этому короткому слову сорваться с губ, как ее охватил необъяснимый трепет. Полина вдруг почувствовала, будто расстояние между ними начало стремительно сжиматься, и ничего не могла с этим поделать. Алекс склонил голову вбок и неуверенно улыбнулся.

— Да? — уточнил он.

Полина крепче сжала спинку стула и повторила свой ответ:

— Да. — Этот обмен короткими репликами показался ей немного двусмысленным, поэтому Полина добавила: — В следующий раз закопаем что-нибудь вместе. Надеюсь, это будет не дверь.

Алекс рассмеялся, а по ее щекам вдруг разлилось предательское тепло. Все благоразумие, которое она прилежно копила последние дни, рассыпалось за пару минут, проведенных рядом с ним.

Осознав свой провал, Полина с трудом подавила вздох и присела за стол. После вчерашней лихорадки в теле поселилась болезненная слабость, и она вышла на первый план, как только улеглись первые эмоции. А еще Полина отчаянно хотела помыться и переодеться во что-нибудь более удобное и чистое.

— Хочу домой, — вырвалось у нее вдруг. Она устремила на Алекса умоляющий взгляд и, на удивление, тот сразу согласился.

Перед тем, как покинуть кухню, Полина все же прихватила с собой йогурт, а, проходя по коридору, еще раз бросила взгляд на приоткрытую дверь черной комнаты.

— Откуда у тебя ковер с пентаграммой? — полюбопытствовала она.

— Это подарок на день рождения, — улыбнулся Алекс. — От Стефана.

Пока он обувался, Полина перевела подозрительный взгляд обратно на дверь и задумалась. Зачем экзорцисту дарить кому-то ковер с пентаграммой? Зная дурацкие манеры этого рыжего типа, вполне можно было бы предположить, что это своеобразная шутка, но все же...

— Вы ведь никого в этой комнате не вызывали?

— Нет, — ответил Алекс, усмехнувшись. — Я просто хранил там свои трофеи — вещи клиентов, на которых есть плохие отпечатки. Черный цвет неплохо оттягивает негативную энергетику.

Полина удивленно вскинула брови, а затем и вовсе открыла рот. Теперь в облике Алекса она видела гораздо больше смысла. Темный властелин неспроста был темным!

— Линзы! — озвучила она свою следующую догадку.

— Ношу их больше по привычке, — кивнул он.

— Значит, я могу еще раз увидеть тебя без них?

— Конечно, — тут же отозвался Алекс. По одному только тону его голоса Полина поняла, что ее не ждет ничего хорошего. Бросив на нее выразительный взгляд, Алекс проговорил: — В любой день с девяти вечера до семи утра.

Желание продолжать расспросы как-то резко угасло. Полина порывисто шагнула к выходу и растерянно осмотрелась в поисках своей обуви.

— Ах, точно, — услышала она почти над ухом, — твои туфли остались в машине. Подожди тут, я мигом.

Алекс вышел из квартиры, как только договорил. К счастью для Полины, он не мог слышать, как она вымученно застонала. Оставалось надеяться, что последние нервные клетки доберутся вместе с ней домой в целости и сохранности.

***

Этим же вечером у Полины снова поднялась температура, и она, не дожидаясь прихода новой серии галлюцинаций, сразу приняла лекарство. Ночью ей мерещились странные звуки и смутные силуэты, подкрадывающиеся к постели, но, когда Полина просыпалась, то все растворялось в темноте, словно зыбкий мираж. Проходя грань между сном и пробуждением, она успевала рассмотреть чьи-то лица, склоняющиеся к ней в безмолвной угрозе, и эти видения заставляли ее сердце замирать от ужаса. Это была первая за долгое время болезнь, которую Полина переживала в одиночестве. Возможно, именно поэтому она справлялась с ней так тяжело.

Когда в районе пяти вечера следующего дня ей позвонила Алена и загадочным голосом напросилась в гости, Полина с радостью согласилась. Она не знала точно, являются ли болезни, спровоцированные порчей, заразными, однако не смогла упустить возможность повидаться с подругой. Алена приехала к ней с целым пакетом фруктов и с порога огорошила неприятной новостью.

— У тебя на лестничной клетке какой-то странный мужик трется... — сообщила она, скидывая кроссовки в прихожей. Полина стремительно подбежала к двери и выглянула в коридор. — Поздно, я его спугнула.

— Как он выглядел?

— Ну-у... Как отсидевший Леонардо Ди Каприо, — медленно ответила Алена. Пока Полина пыталась представить себе это лицо, та спросила: — А что такое?

— На прошлой неделе кто-то пытался вскрыть мою дверь.

Эта новость внезапно произвела на Алену сильное впечатление, настолько, что та даже порывалась обойти все этажи, а потом еще некоторое время закидывала Полину вопросами по поводу произошедшего. И только потом позволила уйти на кухню, чтобы поставить чайник.

Полина разливала по чашкам кипяток, когда Алена вдруг появилась рядом и достала из своего рюкзачка небольшую пачку купюр, а затем как ни в чем не бывало начала пересчитывать их, укладывая стопкой на стол.

— Это что? — спросила Полина, бросив на нее любопытный взгляд.

— Т-с-с, не сбивай. — Алена раздраженно тряхнула головой, собрала деньги и начала все заново. Закончив, она удовлетворенно кивнула сама себе и повернулась к Полине. — Это, — Алена зажала стопку сверху указательным пальцем, — искренние извинения Сербора в твой адрес.

Полина едва успела поставить чайник обратно на плиту. Услышанное застало ее врасплох, она шокировано уставилась на самодовольное лицо подруги и выпалила:

— Ты что, ограбила его?!

— Господь с тобой, По, — ухмыльнулась Алена. — Он отдал мне это по доброй воле. И не только мне. После твоего увольнения я потихоньку обошла всех девочек в офисе и поспрашивала... Помнишь Марину из отдела продаж? Она уволилась в январе. — Полина коротко кивнула, и та продолжила: — Сербор на новогоднем корпоративе предлагал ей встречи в обмен на повышение до руководителя. И еще одна девушка из первой бригады рассказала, что он вызывал ее к себе несколько раз и приглашал на ужин. Она даже слила мне их переписку. Это, в общем, и стало решающей уликой. Сербор испугался, что она утечет к его жене и согласился выплатить всем компенсацию.

Несколько секунд Полина в немом восхищении смотрела на Алену, а потом выдохнула:

— Ну ты даешь!

— Я была права — он кошмарил не только тебя, — проговорила Алена, явно наслаждаясь тем эффектом, что произвела. — Но теперь он знает, что подкаты к подчиненным плохо заканчиваются.

— Это лучшее, что я слышала за последнее время! — воскликнула Полина. — Даже захотелось вернуться на работу, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Нам, кстати, еще и зарплату подняли.

— Совпадение?

Алена загадочно пожала плечами, села за стол и потянулась к своей чашке. Почти час они бурно обсуждали подробности этого блестящего расследования, но потом телефон Алены зазвонил, и она вынуждена была уехать, чтобы забрать сына от родителей.

Оставшись в одиночестве, Полина еще долго не могла успокоиться. Возможно, мятежный дух Алены передался ей и придал уверенности, а, может, Полину настолько вдохновил успех подруги, но она вдруг ощутила себя способной сделать нечто не менее сумасшедшее. Или хотя бы попытаться. У Полины не было свидетелей, с которыми она могла бы поговорить, из зацепок имелось только описание подозрительного мужчины и несколько фотографий с парковки торгового центра (которые она сделала под влиянием момента, просто потому что машины показались ей подозрительными), но она уже почти не сомневалась, что некий человек за ней следит. Снова.

Первым делом она переписала на листок номера всех машин, что смогла рассмотреть на фотографиях. Если интуиция ее не подвела, то какая-то из них могла принадлежать сталкеру, а, может быть, даже стояла сейчас где-то вблизи ее дома. От этих размышлений у нее моментально вспотели ладони, а пульс подскочил. И все же Полина решилась проверить свою теорию.

Она приступила к делу немедленно, опасаясь, что любая отсрочка развеет ее боевой настрой. Полина вытащила с верхней полки шкафа бабушкин кардиган и старые серые джинсы. Прихватив волосы резинкой, она заправила хвост под одежду, а на голову надела бейсболку. Перед тем, как выйти из квартиры, она некоторое время прислушивалась к шумам из коридора, а затем прошмыгнула на лестничную площадку. Все тело покалывало от волнения и страха. У площадки, где местные парковали свои машины, она замедлила шаг и достала телефон.

Шпионская игра завершилась провалом — когда Полина, сверила фотографии со списком, то не обнаружила ни одного совпадения. Сначала она хотела сдаться, но затем на ум пришла еще одна мысль. Окна ее квартиры выходили на противоположную от парковки сторону. Будь Полина сталкером, то непременно устроила бы пункт наблюдений там, откуда были бы видны окна.

Она обошла дом, пристроившись к шумной компании подростков, периодически оглядываясь, чтобы оценить траекторию и расстояние, и обнаружила еще один подходящий «карман» с припаркованными машинами у соседней девятиэтажки. Полине даже не понадобилось доставать свой список — как только она приблизилась к этому месту, то сразу увидела серебристый фольксваген с запоминающимся набором букв и цифр. Свернув под козырек ближайшего подъезда, Полина с замирающим от волнения сердца достала телефон и сфотографировала машину. Самое страшное предстояло впереди — она собиралась дождаться водителя.

Никогда в жизни Полина бы не подумала, что быть сталкером так утомительно. Она прождала у подъезда около двадцати минут, а затем сменила место дислокации на крохотную детскую площадку и просидела на лавочке еще полчаса. Только спустя час владелец фольксвагена объявился. Как только он приблизился к машине, Полина узнала его лицо — именно этот мужчина встретился ей в торговом центре, он же периодически попадался ей по утрам, когда Полина уходила на работу, и, да, этот человек действительно отдаленно напоминал Леонардо Ли Каприо. Сомнений не осталось.

Полина снова сделала фото, а потом поднялась с лавочки и двинулась в сторону фольксвагена. Возможно, ей следовало более разумно использовать свое преимущество, но она так хотела нанести ему удар, что едва сдерживалась, чтобы не перейти на бег. Когда их разделяло всего несколько шагов, мужчина будто почувствовал ее приближение и обернулся. Полина сделала еще одну фотографию и успела произнести фразу: «Какого черта вам от меня надо?», как вдруг ее жертва рывком открыла дверцу автомобиля и спряталась внутри. Это поведение только больше разозлило Полину. Она стукнула ладонью по стеклу и выругалась. Машина тем временем завелась и начала сдавать назад. Прежде чем фольксваген скрылся, Полина сделала еще несколько смазанных фотографий. Ее трясло от злости и от собственной дерзости, но в то же время в душу потихоньку начал заползать страх. Она совершенно не представляла, что ей делать дальше.

Убежище

Когда Полина вернулась в квартиру, то первым же делом принялась собирать сумку с вещами первой необходимости. Она еще толком не знала, куда отправится — в милицию, в отель, в аэропорт — но четко осознавала, что ночевать будет где-нибудь подальше от этого места. По дороге домой она несколько раз пересмотрела сделанные фотографии — физиономия преследователя на одной из них вышла на удивление четко — но так и не смогла вспомнить, встречала ли этого человека до переезда в съемное жилье. Сейчас она уже ни в чем не могла быть уверена на сто процентов. Полине казалось будто она упускает нечто важное, что-то, лежащее на поверхности, но никак не могла понять что.

Закончив сборы, Полина некоторое время беспомощно металась по квартире, прежде чем окончательно решилась на телефонный звонок. Ее проблема никак не касалась сверхнеестественных сил и совершенно точно не являлась очередным ножом, который требовалось закопать, однако первым человеком, о ком Полина подумала в критический момент, был Алекс. И он ответил ей практически сразу.

— Возьми такси и езжай в мой офис, — отрывисто произнес он, когда Полина выложила ему свою проблему. — Я сейчас не в городе, но вернусь так скоро, как только смогу.

Четкие инструкции помогли ей немного собраться с мыслями и обрести видимость контроля над ситуацией.

Около восьми вечера такси высадило Полину возле здания офиса. Взбежав по ступенькам крыльца, она внезапно ощутила странное напряжение, сковавшее мышцы, а взявшись за дверную ручку, и вовсе поежилась от нахлынувшего ни с того ни с сего чувства отвращения. В холле было пусто, но инстинкты кричали Полине о том, что поблизости притаилось нечто... дурное. Не будь это место офисом Алекса, она бы наверняка сразу же развернулась на выход.

Из соседнего помещения выглянула приветливая девушка.

— Добрый вечер! Могу я вам помочь? — спросила она, а затем будто бы узнала Полину и добавила смущенно: — Сегодня Александра нет в офисе, он на выезде.

— Мы договорились встретиться тут, — неловко объяснила Полина. Часть ее сознания была по-прежнему поглощена странными сигналами, что так отчаянно посылал ей организм, поэтому она не сразу разобрала обращенный к ней вопрос.

— Может быть, присоединитесь к нашему чаепитию? Одна наша клиентка только что принесла очень вкусный тортик... — повторила девушка.

Полина сделала несколько шагов вглубь холла и шокировано застыла напротив открытой двери. Именно на кухне она и обнаружила причину своего странного самочувствия — за столом с чашкой в руках сидела Алина. Полина перевела взгляд с ее испуганного лица на торт и на две тарелки с недоеденными кусочками, и сразу же почувствовала подступающую тошноту. Даже с такого расстояния она видела слабое шевеление на розовой поверхности крема. Вот кто принес в это место заразу.

— Я бы не советовала вам это есть, — проговорила она медленно.

Развернувшись, Полина прошла мимо ошарашенной девушки-администратора и уже ступила на лестницу, как вдруг ее окликнули по имени. Этот звук будто вонзился ей в спину отравленным клинком и пригвоздил к полу. Полина обернулась и настороженно проследила за тем, как Алина вышла из кухни и приблизилась к ней.

— Спасибо, — проговорила та сбивающимся голосом. — Тёма начал набирать вес. Он сейчас у родителей Максима, и, надеюсь... Похоже, это работает.

Несколько мгновений Полина молча сверлила ее взглядом, пытаясь понять, какие чувства в ней вызвала эта информация, а затем произнесла:

— Хорошо.

Алина так и не сдвинулась с места. Она нервно сцепила руки перед собой и выглядела так, будто никак не решалась задать какой-то важный вопрос. Тонкие запястья по-прежнему покрывал едва заметный узор из нитей, но теперь на ее коже появились еще и взбугрившиеся красные пятна. Глядя на ее руки, Полина испытывала отвращение. И все же, желание убрать нити было ничуть не меньше.

— Это не заразно, — пробормотала Алина, заметив пристальный взгляд. — Врач сказал, это просто аллергия.

А вот Полина не была так в этом уверена. Еще несколько секунд они молча смотрели друг на друга, а затем девушка вдруг выпалила:

— Вы хотите вернуть Максима?

Полина не сразу уловила суть ее вопроса. Кому вернуть и зачем? Она даже обменялась недоумевающими взглядами с другой девушкой, что все это время стояла поблизости. Та вдруг схватилась за телефон и быстро отошла к своему рабочему столу. Тем временем Алина будто бы осмелела и продолжила:

— Вы будете пытаться его вернуть? Хотите быть с ним?

— С чего бы мне вдруг обсуждать это с тобой? — спросила Полина, нахмурившись. Странные расспросы вызвали в ней острую вспышку раздражения.

— Я хочу бороться за него! — неожиданно твердо сообщила Алина, хотя в ее голосе сквозили нотки отчаяния. — Я буду пытаться. Максим нужен нам с Тёмой... Пожалуйста...

— Пожалуйста что? — переспросила Полина, не веря собственным ушам.

— Если вы не станете... — Алина в очередной раз запнулась и заломила руки. — Если вы не будете пытаться его вернуть, мы сможем стать семьей. Он любит Тёму и сможет полюбить меня! — Что-то в выражении лица Полины ее, видимо, напугало, потому что девушка вдруг отшатнулась. — Для нас Максим — единственный шанс...

— Максим не оставит своего ребенка, — проговорила Полина угрожающе. — Кем бы не была его мать.

— Я знаю! Но нам нужна семья.

— Это не мои проблемы.

Терпение Полины подходило к концу. Она развернулась к лестнице с четким намерением уйти от этого дурацкого разговора, как вдруг Алина выпалила:

— Я могу рассказать вам кое-что про Антона! Если вы пообещаете, что не станете мешать...

Обернувшись, Полина метнула на нее свирепый взгляд. Возмущение вместе с совершенно неуместным истерическим весельем быстро заполнило ее разум. Эта девчонка смеет предлагать ей сделки!

— Про Антона? — переспросила Полина, зло усмехнувшись. — Я и сама могу столько рассказать про него, что ты устанешь слушать и начнешь просить пощады! Давай я дам тебе один бесплатный совет. — Полина сделала шаг навстречу, и Алина испуганно вздрогнула. — Перестань считать Максима козлом на веревочке, он — не объект для торга и не дурачок, который пойдет туда, куда его позовут. И учись быть благодарной не просто на словах, а на деле. Если хочешь прямо сейчас отблагодарить меня за лечение сына, то скройся с моих глаз и не появляйся здесь больше никогда.

По ошарашенному лицу Алины проскочила тень какого-то совершенно ребяческого упрямства, и это окончательно вывело Полину из себя.

— Если не хочешь делать это из благодарности, то уходи ради собственной безопасности. Я порчу людям здоровье даже быстрее, чем лечу, а самое страшное то, что я никак это не контролирую.

Алина отступила на шаг и неуверенно развернулась. Прежде чем двинуться к выходу, она бросила на Полину один полный отчаяния взгляд, от которого та почувствовала себя просто отвратительно.

Когда спустя час в офис влетел Алекс, Полина сосредоточенно подметала пол. Мелкие паучки, которых повсюду рассыпала Алина, с трудом поддавались ворсу швабры, но трогать их руками Полина больше не решалась.

Прежде чем Алекс успел открыть рот, она выпрямилась и произнесла:

— Расслабься. Жертв нет.

Его как будто не впечатлил этот краткий анонс, черные глаза продолжали тревожно исследовать лицо Полины, словно искали там признаки неискренности.

— Я не думал, что Алина явится сюда, — проговорил Алекс и двинулся навстречу. Застыв в паре шагов от Полины, он спросил: — Как ты?

— Нормально, — кивнула она. — Никаких новых эксцессов с нитями. Похоже, они действительно не появляются, если я защищаю себя сама…

— Честно говоря, больше всего я боялся, что ты попытаешься снять ее проклятье под влиянием внутреннего зова, — произнес он, напряженным жестом откинув со лба волосы.

Полина задумчиво отвела взгляд. Она действительно чувствовала на себе воздействие этого самого зова, но он затерялся среди прочих эмоций, как только Алина заговорила о Максиме. Не исключено, что их ссора в итоге удержала Полину от неосмотрительных действий.

— Нет, я не пыталась.

— Я попрошу ее не приезжать сюда, — сказал он твердо, а затем отошел к стойке администратора и принялся изучать записи на разноцветных стикерах, оставленных у компьютерного монитора. — И еще поставлю в известность администраторов, чтобы такого больше не повторилось.

Услышав это, Полина смутилась.

— С таким подходом к клиентам, ты быстро обанкротишься, — неловко отшутилась она.

Алекс поднял на нее удивленный взгляд, а затем вдруг подозрительно прищурился. Что-то в его выражении лица насторожило Полину, и она крепче сжала пластиковый черенок швабры.

— Вообще-то, мой клиент в данном случае — это ты. С чего бы мне защищать интересы Алины? — вкрадчиво спросил он. Не дождавшись никакого ответа, Алекс продолжил: — Я думал, мои намерения довольно очевидны, а теперь даже стало любопытно — как ты все это воспринимаешь?

— В каком смысле? — переспросила Полина. Беспокойство на мягких лапах начало прокрадываться в ее душу.

— Мое отношение к тебе — как ты его видишь? Сострадание? Бизнес-сотрудничество? — На пару секунд он задумался. — Исследовательский интерес?

Эти вопросы всерьез заставили ее занервничать. Абсолютно безопасный до этого момента разговор вдруг свернул на неизведанную почву, и Полина сомневалась, что сможет на ней выстоять. На ум не приходило совершенно ничего оригинального, все мысли внезапно стали вязкими и бестолковыми. Она облизнула пересохшие губы и сказала:

— Да.

— Нет, — тут же отреагировал Алекс. — То есть, на какую-то малость — да, но нет.

От взгляда, которым он ее наградил, сердце Полины будто бы споткнулось и кубарем ухнуло вниз, прихватив с собой заодно и способность дышать. В комнате стало неестественно тихо и очень жарко, и с каждой секундой молчания напряжение только нарастало. Безмолвное признание, повисшее в воздухе, сорвало и без того хлипкую броню Полины, оставив ее совершенно беспомощной перед шквалом хлынувших наружу чувств и эмоций. И он не мог их не видеть. Полина поняла все по тому, как вспыхнули его глаза — ее раскусили.

— Мне стоит говорить дальше? — спросил Алекс тихо. Его голос звучал мягко и в то же время многообещающе, он будто убаюкивал, усыплял бдительность. — Или ты... еще не готова это услышать?

И здесь он тоже видел ее насквозь. Над хрупкой взаимностью, которую Полина неожиданно обрела, нависала мрачная тень, сотканная из страхов, отчаяния и несвободы. Ее раненное сердце не ликовало, оно то трусливо сжималось в ожидании нового болезненного укола, то ударялось об ребра в томительном предвкушении чего-то большего, чем просто взгляды. Некоторое время Полина собиралась с мыслями, а затем хрипло проговорила:

— Нет. Пока нет.

В этот момент какая-то ее часть завопила от разочарования и недовольства, однако именно такое решение казалось сейчас единственно верным. Искушение было слишком велико, и, чтобы не передумать, Полина опустила взгляд себе под ноги.

— Тогда отложим, — услышала она. — Давай я заварю нам чай, и ты расскажешь поподробнее как вышла на этого сталкера.

Рядом раздались шаги, Полина неуверенно кивнула и проводила его высокий силуэт напряженным взглядом. Больше всего на свете она сейчас боялась того, что этот неловко закончившийся разговор повлияет на их взаимопонимание. Все мужчины, которым Полина когда-либо отказывала, вели себя одинаково — отстранялись и отворачивались от нее, и она всякий раз испытывала по этому поводу только облегчение. Но в случае с Алексом такой поворот казался катастрофой.

На кухне они так и не задержались — после Алины это место стало слишком опасным и отталкивающим — и в итоге устроились на диване в комнате на третьем этаже. Полина в деталях рассказала о том, что произошло около дома, а затем показала фотографии, сделанные на телефон.

— Для заявления в милицию скорее всего этого будет недостаточно, а сломанный замок сюда вообще не пришьешь, — задумчиво сказал Алекс, листая изображения.

— Мне не стоило нападать на него, — сокрушенно пробормотала Полина. — Надо было продумать все сначала.

— Знаешь, это не очень похоже на бесцельное наблюдение за понравившейся девушкой. Напоминает профессиональную слежку. Он ездил за тобой и ходил по торговому центру... — Алекс вернул ей телефон и скрестил руки на груди. — Для этого ведь нужно сидеть в машине наготове, ждать, когда ты сядешь в автобус...

— А если он — экстрасенс-поисковик? — предположила Полина, поежившись. — Может, он увязался за мной после того корпоратива?

Алекс бросил на нее виноватый взгляд и нехотя проговорил:

— Не существует никаких поисковиков. Тогда по телефону я просто придумывал на ходу, чтобы выяснить, где ты. Извини.

От этого признания Полина внезапно почувствовала себя полной идиоткой. Ей явно не хватало знаний о сверхъестественной изнанке мира, однако в той суматохе, что творилась вокруг, она не успевала даже задуматься об этом. Когда-нибудь, когда ее голова будет способна усваивать новую информацию, Полина обязательно составит список вопросов для Алекса. Некоторые из них даже успели прийти ей на ум, но его голос отвлек ее от размышлений:

— Скинь мне фотографии, я попробую пробить что-нибудь по номеру машины. Может быть, что-то прояснится, если мы узнаем его имя. — Пока Полина отправляла изображения, Алекс вдруг спросил ее: — А твой муж не мог установить за тобой слежку?

— Максим? — она удивленно вскинула брови, и тут же выпалила: — Нет, он не способен на такое.

Несколько секунд Алекс сверлил ее пристальным взглядом, а затем примирительно улыбнулся.

— Хорошо, — произнес он и поднялся на ноги. — Даже если не получится дотянуться до этого типа законными способами, всегда есть запасной план в виде порчи и сглаза.

Полина нервно усмехнулась и мельком глянула на часы — время уже перевалило за полночь. Наступил тот момент, когда ей предстояло снова просить Алекса об убежище, и она опять чувствовала себя ужасно неловко.

— После Алины тут осталось кое-что... вредное. — Полина решила зайти издалека, аккуратно подбирая каждое слово, однако почти сразу заметила в его глазах понимание. — Я могу прибраться, чтобы никто из клиентов случайно не пострадал. Ничего если я здесь заодно и переночую?

— Составить тебе компанию? — прозвучал встречный вопрос.

Совершенно застигнутая врасплох, Полина кивнула.

— Отлично. Тогда я сгоняю в круглосуточную аптеку, а ты пока закончишь уборку, — бодро проговорил Алекс и двинулся на выход. Полина последовала за ним, на ходу соображая, не совершила ли только что ошибку. — Кстати, телевизор тут ловит вай-фай, и можно поискать какой-нибудь сериал, чтобы не было совсем скучно...

Он еще не договорил, а Полина уже начала паниковать. Когда Алекс упомянул аптеку, ее охватили серьезные сомнения, но стоило ему заговорить про сериал, Полина едва не схватилась за голову. Во времена учебы в институте именно «на сериал» приглашал ее Максим, когда его родители уезжали на дачу.

Спустя еще несколько секунд судорожных размышлений Полина все-таки решила, что нужно прояснить это недоразумение.

— Я, наверное, буду долго убираться, — произнесла она неестественно громко, пока они спускались по лестнице, — но ты можешь в это время поспать наверху!

Затормозив на пару ступенек ниже ее, Алекс обернулся и окинул Полину проницательным взглядом. Она тоже застыла, направив все усилия на то, чтобы сохранить спокойное выражение лица.

— Ты что-то там нафантазировала, да? — спросил он, сощурившись. Полина покачала в ответ головой, но Алекс выразительно выгнул бровь и добавил: — Мне нужно купить раствор для линз. Если я вдруг усну в них, то на утро пожалею об этом.

— Хорошо, — отозвалась Полина и тут же осеклась — слишком явно в ее ответе звучало облегчение.

Тем временем Алекс прошел через весь холл и у самой двери снова остановился.

— Я закрою тебя, чтобы с улицы никто не зашел. Через полчаса вернусь. — Полина кивнула, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не видеть его улыбающуюся физиономию. — Кстати, — услышала она и непроизвольно подняла на Алекса взгляд, — я не собираюсь отдавать тебе свою девственность, пока не увижу свидетельство о расторжении брака. Поэтому извини, сегодня между нами ничего не будет.

Дверь с тихим щелчком закрылась, а Полина огорошено застыла на месте.

— Я вообще не претендую на твою девственность... — оскорбленно пробормотала она в пустоту. И тут же поежилась от холода, пробравшего ее насквозь. Вернувшись в комнату, где она оставила свои вещи, Полина достала из сумки теплую кофту. На подлокотнике дивана она обнаружила пушистый плед и, не раздумывая, завернулась еще и в него.

***

Полина проснулась оттого, что кто-то ласково коснулся ее волос. Это прикосновение разлило по голове покалывающее тепло, настолько приятное, что не хотелось открывать глаза. Полина замерла, боясь спугнуть это ощущение, и в следующий миг почувствовала, как чьи-то прохладные пальцы осторожно заправили ей за ухо прядь. В мягком полумраке комнаты она без труда узнала стройный силуэт, склонившийся над ней, и с тихим стоном приняла его в свои объятия. Эта близость ощущалась восхитительно правильной и до головокружения необходимой, все — от приятной тяжести его тела до дыхания, которым он опалял ее кожу — вызывало сладкий трепет и желание. Полина запрокинула голову, отдаваясь во власть его неспешных прикосновений, и порывисто вздохнула, когда он прихватил зубами чувствительную кожу на шее. Еще раз. И еще. Дышать вдруг стало слишком тяжело, и в ее распаленный разум начало закрадываться беспокойство. Взглянув в нависающее над ней лицо, Полина вздрогнула — черные глаза были широко распахнуты и в них плескался ужас.

— Полин, проснись, а то сгоришь...

Страх ужалил ее мгновенно, а сердце забилось оглушительно и тревожно, разгоняя остатки сонного морока. В комнате пахло едким дымом и плавящейся проводкой, пронзительно пищала сигнализация. Полина вскочила с дивана и, запутавшись в пледе, рухнула на пол. Колени прострелила острая боль, но животный ужас заставил ее подняться на ноги и выбежать в коридор. Добравшись до лестницы, Полина уже с трудом сдерживала раздирающий горло кашель. Часть холла была объята пламенем — оно охватило мебель, что располагалась у входа, окно и проход до самой двери.

Ей не выбраться. Она сгорит тут заживо!

Жалобно вскрикнув, Полина взлетела по лестнице и подскочила к окошку в коридоре второго этажа. Оно не открывалось, но гораздо страшнее было то, что снаружи окно надёжно защищала фигурная решетка. Полину затрясло от паники. Не чувствуя собственных ног, она поднялась обратно в комнату, где спала, и в этот момент отчетливо услышала, как об оконное стекло ударилось что-то тяжелое. Распахнув шторы, Полина первым делом увидела еще одну решетку. Она не сразу заметила под окном огонек, а когда разглядела мечущийся внизу темный силуэт, едва не заплакала от отчаяния — там был Алекс, и он указывал ей на свой телефон.

Полина метнулась от окна в поисках мобильника. Где-то совсем рядом раздавалась его мерная вибрация, но подсветка не горела. В комнате было темно, поэтому Полина принялась судорожно ощупывать подушки дивана. Обнаружив телефон, она едва не выронила его, прежде чем ответить на звонок.

— Полин, слушай внимательно, — раздался задыхающийся голос. — Запасной выход около лестницы, прямо за туалетом, он открывается изнутри... Слышишь меня?

— Да, — выдохнула она. В голове все моментально перепуталось, но Полина двинулась в сторону лестницы, пытаясь одновременно прикрывать рукавом нос и рот. — У лестницы?

— На первом этаже между туалетом и лестницей проход. Ты можешь туда пробраться?

Вместо ответа она закашлялась, но все же смогла утвердительно промычать. Весь первый этаж был затянут дымом, от него кружилась голова и слезились глаза. Балансируя на грани обморока, Полина уперлась в дверь запасного выхода.

— Заперто, — прохрипела она, отчаянно нажимая на металлическую ручку двери. По телу прокатилась волна крупной дрожи, когда она осознала, что единственный выход заблокирован.

— Нет, там засов, — быстро проговорил Алекс. — Нужно стукнуть по нему снизу, слышишь?

Оторвав мобильник от уха, она нащупала металлическую балку и попыталась сдвинуть ее вверх. Та поддалась, но застряла где-то посередине, и тогда Полина что есть силы ударила по ней телефоном. Дверь распахнулась. Она шагнула наружу и запнулась об порог, но тут же оказалась в крепких объятиях. Алекс гладил ее по голове и говорил что-то, но Полина совсем не разбирала речи. Все, что она могла слышать сейчас — это оглушительное биение его сердца.

Дьявол

Пожарные машины уехали от здания офиса где-то в пять утра, скорая помощь — еще раньше. Врач померил Полине давление, дал какие-то таблетки и прописал покой и обильное питье. Если со вторым никаких проблем не было (в руках Полина крутила наполовину опустошенную бутылку холодного чая с лимоном), то о покое нельзя было даже мечтать.

Она сидела на пассажирском сидении тойоты, свесив ноги на улицу, и пыталась хоть как-то собраться с мыслями. Перед глазами до сих пор мелькали жуткие видения — темнота, пламя, оконные решетки и почерневший от огня фасад. Пульс частил, горло саднило, но физические последствия казались ей ничтожными по сравнению с тем моральным грузом, что лежал сейчас на плечах. Полина прекрасно понимала, что именно она навлекла беду на офис Алекса. Этот пожар произошел исключительно из-за нее.

С неба начал крапать мелкий дождь, и такая скорбная погода очень подходила этому утру. Полине вдруг вспомнилось одно дождливое лето, которое она провела в деревне у бабушки. Это были ее вторые школьные каникулы, но вместо того, чтобы купаться в речке и загорать, Полина целыми днями сидела с соседскими ребятами в шалаше на дереве, а бабушке буквально криками приходилось загонять ее домой. По странному совпадению этот шалаш сгорел в тот день, когда за Полиной из города приехали мама и Антон, а дождь и дым после этого еще долго вызывали у нее неконтролируемую тревогу.

Полина обернулась и бросила через окно короткий взгляд на фигуру Алекса, стараясь не смотреть при этом на обгоревшее здание позади. Тот стоял недалеко в компании других мужчин, и в одном из них Полина узнала Стефана. Похоже, этих двоих действительно связывала крепкая дружба, раз экзорцист примчался в такую рань. Не исключено даже, что прямо сейчас он говорил Алексу что-нибудь вроде: «а я тебя предупреждал!».

Тяжело вздохнув, Полина развернулась и вздрогнула от неожиданности — прямо перед ней вдруг материализовалась темноволосая женщина. Мать Алекса тоже прибыла на место. Они обменялись неловкими приветствиями, и некоторое время молча смотрели друг на друга.

— Это был поджог. Саша сказал вам? — после паузы произнесла Ольга Васильевна. Полина ничего не ответила, лишь виновато опустила голову. — Хотя вы и так уже знаете.

— Да, — тихо отозвалась она.

— Полина, вы мне очень нравитесь, — заговорила женщина вкрадчиво. Эта интонация удивительно походила на манеру самого Алекса, отчего Полине стало не по себе. — Но я слишком дорожу своим ребенком, чтобы закрывать глаза на такие происшествия. Вы понимаете меня?

— Да, — повторила Полина.

Она подняла на Ольгу Васильевну глаза, ожидая увидеть на ее строгом лице угрозу или хотя бы укор, но вместо этого наткнулась на сочувствующий взгляд.

— У вас есть предположения, кто мог это сделать? — спросила та, бросив выразительный взгляд на фасад здания. И прежде, чем Полина успела ответить, продолжила: — Вижу, что есть. Но вы почему-то боитесь в эту сторону думать.

От удивления Полина на мгновение потеряла дар речи. Наглядная демонстрация способностей этой женщины действительно внушала трепет, и Полина почувствовала себя ужасно уязвимой, находясь с ней один на один. Существовал ли хоть какой-то способ спрятать от нее свои мысли?

— Вам не меня надо бояться, — мягко проговорила Ольга Васильевна. — Я хочу только помочь.

— Честно говоря, я не знаю, можно ли мне помочь...

— Для таких упаднических настроений вы обладаете непозволительно большой силой, — сказала женщина, улыбнувшись уголком губ. — У вас есть все, чтобы остановить происходящее. Сделайте это, прежде чем пострадает мой сын, иначе я не смогу больше оставаться в стороне.

Угроза, прозвучавшая в ее голосе, заставила Полину снова отвести взгляд. Она и сама теперь боялась того, что на пожаре всё не закончится. Все ее мысли сковывал парализующий ужас, стоило Полине представить Алекса на своем месте прошлой ночью. Конечно, он бы нашел пожарный выход гораздо быстрее ее, но кто знает, что еще могло произойти.

Прежде чем уйти, Ольга Васильевна еще раз торопливо улыбнулась Полине, и та сразу поняла причину ее спешки — в их сторону мрачный, как грозовая туча, направлялся сам Алекс.

— Что она тебе наговорила? — спросил он напряженным голосом, остановившись напротив.

— Ничего такого, о чем бы я сама не думала, — ответила Полина, наблюдая как его мать садится в свою машину. — Она волнуется за тебя.

— Дай угадаю, — его лицо вдруг расчертила кривая улыбка. — Она просила тебя перестать со мной общаться?

— Нет!

— Угрожала?

Полина запнулась, а затем подняла на Алекса взгляд, полный праведного негодования. Ей вдруг стало обидно за ту заботу, что Ольга Васильевна проявляла по отношению к нему.

— Твоя мать не хочет, чтобы ты пострадал! И я тоже не хочу! — выпалила Полина, тряхнув головой. — Все, что произошло ночью — моя вина. У тебя сгорело пол офиса! Ты мог тоже там оказаться... — выговорив это, Полина почувствовала, как жар начал заливать ее глаза, и часто заморгала, стараясь спугнуть непрошенные слезы. — После такого тебе стоило бы самому разорвать со мной все связи, потому что... я этого сделать уже не смогу.

Это отчаянное признание вырвалось у Полины совершенно спонтанно, и все же она совсем о нем не жалела. Не было смысла разыгрывать перед Алексом благородную жертву. Упиваясь собственными страданиями, она ничего не исправит. Полина бросила бутылку с чаем на сидение рядом и с тихим стоном уронила лицо в ладони, а через мгновение почувствовала, как его рука мягко опустилась ей на макушку.

— Все хорошо, — услышала Полина. — Офис можно отремонтировать, страховка все покроет. Я предполагал, что такое может произойти. — Она резко вскинула голову, и Алекс, убрав руку, отступил на шаг назад. — На самом деле карты меня предупреждали о потерях. Я не знал как и когда это произойдет, но, можно сказать, был готов.

— Как это? — шокировано прошептала Полина. — Почему ты... ничего не сказал?

На его лице проявилась виноватая растерянность, а затем Алекс и вовсе пожал плечами.

— Это было сразу после нашей встречи тут, когда ты упала с лестницы, помнишь? Я не хотел тебя еще больше пугать. — Полина открыла было рот, чтобы поспорить, но Алекс продолжил с нажимом: — Ты и так сбежала из офиса, сверкая пятками, когда я рассказывал тебе про Таро. К тому же мы договорились больше не делать никаких раскладов на будущее. Я теперь жалею, что послушался — может быть, тогда я не запер бы тебя собственноручно в этом месте...

Страдание в его голосе причиняло боль самой Полине. Она с усилием потерла лицо, будто желая избавиться от дурного наваждения, которое кружило вокруг, а затем спросила:

— А сейчас ты можешь сделать расклад? Я могу узнать... виноват ли в этом человек, на которого я думаю?

Алекс долго и пристально на нее смотрел, прежде чем кивнуть.

— Только обе мои колоды остались в офисе. Боюсь представить, в каком они состоянии, — вздохнул он, а затем посмотрел на наручные часы. — Придется подождать, когда откроются магазины.

***

После недолгого спора, они с Алексом все же решили разъехаться по домам. Сидеть и дальше у офиса было бессмысленно, а ждать у Алекса дома открытия магазинов Полина наотрез отказалась — не хватало навлечь беду еще и на его жилье.

Когда она вернулась в свою квартиру, то первым делом сняла с себя всю пропахшую дымом одежду и сразу запустила стиральную машинку. Запах пожара действовал на нее как затянутая на шее удавка — он снова и снова поднимал в Полине панические мысли, возвращая в миг, когда онадумала, что все кончено. Уходя из дома прошлым вечером, Полина и представить не могла, что впереди ее ожидает что-то куда более страшное, чем преследования.

Получив небольшую передышку, она вдруг почувствовала, что ее тревога только увеличилась. Полина совсем не ощущала в себе той силы, о которой говорила мать Алекса, наоборот, ей казалось, что в одиночку справиться с предстоящим испытанием просто невозможно. В этот раз она не имела права действовать опрометчиво. Достав из сумки свой телефон, Полина некоторое время задумчиво водила указательным пальцем по паутинке разбитого экрана, а потом разблокировала номер мужа и нажала кнопку вызова.

Максим ответил после третьего гудка.

— Не разбудила? — спросила Полина, прежде чем он успел что-то произнести.

— Нет, — тут же ответил Максим. Звук его голоса показался Полине совсем чужим. — Я рад, что ты позвонила. Честно говоря, я уже не знал куда деваться от беспокойства...

Полина неловко замолкла. Все это время она вспоминала о Максиме только как об отце чужого ребенка и ни разу — как о близком человеке, который переживает трудности. Да, он создал себе эти трудности сам, но это никак не отменяло его личных тревог и волнений.

— Ты сегодня будешь на работе? — спросила Полина, стараясь звучать как можно ровнее.

— Да.

— Возможно, я заеду к вам в офис.

— Хорошо, — проговорил Максим растерянно. — Хорошо, я буду на месте.

Попрощавшись с ним, Полина побрела в душ. В те моменты, когда она ничего не могла поделать со своим эмоциональным состоянием, Полина старалась уделять больше внимания физическому. Еда, сон, спортзал, горячая ванна — что-то из этого всегда помогало ей выбраться из замкнутого круга переживаний, но сейчас этого было ничтожно мало для восстановления даже видимой стабильности.

Полина как раз заканчивала сушить волосы, когда Алекс позвонил ей и сообщил, что едет к ее дому. Она сразу же назвала ему конкретные координаты места встречи и бросила трубку, не дожидаясь ответа. А уже через десять минут пряталась за высоким кустом акации в ожидании черной машины.

Заметив, как Алекс паркуется возле крохотного цветочного ларька, Полина несколько раз осмотрелась, прежде чем выйти из своего убежища.

— Что за шпионские игры? — спросил Алекс, когда она запрыгнула на заднее сидение автомобиля. — Не уверен, что мне такое нравится...

— Оно и не должно тебе нравиться. Главное, что это убережет тебя от лишнего внимания, — пробормотала Полина, скинув с головы черную бейсболку.

Кажется, в зеркале заднего вида она заметила, как Алекс закатил глаза, но он тут же открыл дверь и, прихватив с соседнего сидения бумажный пакет, пересел к ней. Полина нервно сцепила руки и уставилась на него в ожидании.

Алекс привез сразу несколько колод Таро. Они все были разные по цвету и стилю оформления, и Полина на некоторое время залипла, разглядывая причудливые изображения на коробках.

— Я подумал, что первая попавшаяся может не подойти, поэтому купил шесть, — объяснил Алекс, распаковывая черную коробку с узором в виде золотого солнца. Быстро перемешав колоду, он достал из нее карту и тут же разочарованно отбросил в сторону. — Не то.

Отложив карты в пакет, он принялся распаковывать новую коробку, а Полину настолько захватили его действия, что она уселась на край сидения боком и подалась вперед.

— Может, ты попробуешь выбрать? — предложил Алекс после очередной неудачи.

Полина быстро пробежалась глазами по оставшимся коробкам и ткнула наугад в ту, что выглядела самой блеклой среди остальных. Вместо притягивающих взгляд узоров на ней была простая надпись. Но, когда Алекс достал из этой колоды первую карту, Полина моментально поняла, что выбрала верно.

— Жрица?.. — выдохнула она, подняв глаза на Алекса.

Они обменялись взволнованными взглядами, и тот принялся осторожно перемешивать колоду. Движения его рук были настолько гипнотизирующими, что Полина совсем забылась, наблюдая за ними, и опомнилась только, когда Алекс выложил на сидение перед ней три карты. Сначала она попыталась увидеть что-то в изображениях сама, но быстро поняла, что это бесполезно, и перевела нетерпеливый взгляд на задумчивое лицо Алекса.

— Что там?

— Ну, судя по всему, развод, — проговорил он и многозначительно улыбнулся.

Полина сначала не поверила своим ушам, а потом и вовсе разозлилась. Сейчас было не самое удачное время для подобных шуток.

— А если серьезно?

— Я серьезно! Вот правосудие и смерть...

— Смерть?! — испуганно воскликнула Полина.

— Имеется в виду перерождение и новые начинания, в Таро карта смерти никогда не предсказывает саму смерть...

— Ладно, это неважно, — перебила его Полина, откинув волосы за спину. Они ужасно нервировали тем, что спадали на лицо и мешали рассматривать изображения. — Меня интересует конкретный человек...

— Тогда постарайся задать им вопрос точнее, — терпеливо произнес Алекс.

Полина кивнула, а он снова принялся тасовать колоду. В этот самый момент одна из карт выскользнула и упала сначала на сидение, а затем Полине под ноги.

— Стоп! — услышала Полина, стоило ей потянуться вниз. — Тебе нельзя их трогать, помнишь?

— Ох, точно.

Выпрямившись, она тут же подняла ладони вверх, будто не доверяла собственным рукам, и послушно застыла. Когда Алекс придвинулся ближе, Полина выдавила вежливую улыбку, но, стоило ему нависнуть над ее коленями, способность сохранять лицо начала потихоньку испаряться. Каждое его движение было аккуратным, словно отмерянным по линейке, — ни единого преднамеренного или случайного касания — и все равно Полина непроизвольно затаила дыхание. Прежде чем окончательно отодвинуться, Алекс обернулся к ней и проговорил:

— В кино на этом моменте обычно целуются.

Легкая насмешка в его голосе неожиданно задела Полину за живое. Если и было что-то действительно раздражающее в Алексе — так это его периодические попытки смутить ее в самый неподходящий момент. Каждая такая попытка до сих пор достигала своей цели, но в этот раз Полина собиралась обороняться. А, возможно, даже нападать.

Когда она потянулась к его лицу, Алекс будто бы стушевался. Воспользовавшись этой растерянностью, она быстро обхватила его голову и повернула, чтобы запечатлеть короткий поцелуй на щеке. Полина с опозданием заметила, как его губы изогнулись в будоражащей улыбке, и уже не смогла остановиться, когда он развернулся и встретил ее невинное касание своими губами. Всего пару мгновений он был пластилином в руках, обманчиво послушным и мягким, однако секунду спустя Полина почувствовала, как его пальцы зарываются в ее волосы на затылке, запрокидывая голову, и поняла, что угодила в самое сердце всепоглощающей бездны. Она попыталась отстраниться, откинувшись на спинку сидения, но Алекс двинулся следом, не позволяя разорвать их спонтанный поцелуй. От первого прикосновения его языка по позвоночнику пробежала искра возбуждения. Полина порывисто выдохнула и прикрыла глаза, инстинктивно размыкая губы и подаваясь навстречу еще более откровенной ласке. Ее тело отзывалось на каждое движение тысячами электрических импульсов, которые рассыпались по коже мурашками. Неконтролируемыми. Фантастически приятными. Когда дыхание окончательно сбилось, Полина судорожно вздохнула и уткнулась Алексу в шею. От него пахло чем-то едва уловимым и волнующим, но, стоило ей нащупать хрупкую точку опоры, как тот резко отодвинулся. Полина толком не успела осознать свою потерю, потому что сразу ощутила, как одна его рука обвилась вокруг ее талии, а вторая проникла под колени. Когда Алекс вдруг потянул ее на себя, Полина издала удивленное восклицание и вцепилась ему в плечи. Еще один рывок — и она уже сидела у него на коленях. Его прохладные ладони моментально пробрались под футболку и проскользили вверх по спине, заставляя Полину выгнуться, а губы снова накрыли ее. Застигнутая врасплох собственными бурными реакциями, она тихо застонала и обвила его за шею. В этот момент в ее сознание проник первый сигнал тревоги — Полина ощутила, как его пальцы переместились сначала вперед на ребра, ненадолго застыв там, а затем двинулись выше. Когда он обеими руками обхватил ее грудь, низ живота залила волна жгучего жара, а голову прострелила мысль — «что происходит?!». Кто-то из них двоих должен был остановиться, и, судя по тому разгону, который взял Алекс, он этого делать не собирался. Полина вцепилась в его волосы и с силой потянула назад. Он не издал ни звука, но, когда его голова запрокинулась, черные глаза недовольно полыхнули.

— Стоп-стоп-стоп. Что... — ей пришлось перевести дыхание, прежде чем закончить мысль: — Что за кино ты смотришь, раз там показывают такое?

Алекс тихо рассмеялся каким-то совершенно незнакомым Полине смехом, а затем поправил ее футболку и откинулся на спинку кресла. Вместо ответа он на несколько секунд прикрыл глаза, а когда снова открыл их, Полина не увидела и следа того безумия, что творилось минуту назад. Если бы не очевидная эрекция, которую Полина ощущала своим бедром, она бы купилась. Тем временем Алекс подцепил лежащую на сидении карту и пробормотал:

— Рыцарь жезлов...

Полина напрочь забыла об упавшей карте. Она была совсем не настроена обсуждать Таро, сидя у него на руках, поэтому попыталась сползти, но Алекс обхватил ее другой рукой и теснее прижал к себе.

— Кстати о жезлах... — проговорила она, бросив на него возмущенный взгляд. — Для человека, который хочет блюсти свою девственность, ты какой-то слишком резвый и твердый.

— Я не думал, что придется так тяжело, — снова рассмеялся Алекс, а затем все же помог Полине пересесть.

Отголоски возбуждения еще не успели покинуть ее тело, и, оказавшись на прохладном сидении, она вдруг почувствовала себя... осиротевшей.

— Что означает рыцарь жезлов?

— Скорее всего, меня, — ответил он и принялся собирать рассыпавшиеся веером карты. — Перестань волноваться обо мне и настройся на того человека.

В этом и была главная проблема — Полина боялась формулировать свой запрос. Это приближало ее к моменту, когда придется встретиться лицом к лицу с главным страхом ее жизни, и естественной реакцией была попытка этот момент отсрочить. Полина перевела хмурый взгляд на свои руки, лежащие на коленях, пытаясь успокоить трепыхающееся сердце.

— Хорошо.

Изображение, мелькнувшее перед ее глазами, было скорее карикатурным, чем пугающим, но при виде его у Полины побежали мурашки по спине. Багровая кожа, глумливый оскал, короткие наросты-рога — все было при нем. Теперь сомнений не оставалось.

— Полин, я не хочу, чтобы ты ходила к этому человеку одна, — услышала она тихий голос. Рядом с картой дьявола появились еще две, но Полина даже не решалась спрашивать их значение. — Давай что-нибудь придумаем...

— Пока я не приду к нему лично, это не закончится, — выдохнула она. Предложение Алекса звучало действительно соблазнительно, но в то же время слишком уж наивно. Если Полина продолжит прятаться, то это только подстегнет ее мучителя. Так было всегда. — В конце концов, в этот раз я просто не стану закапывать свой нож.

С трудом оторвав взгляд от изображений, Полина посмотрела ему в глаза и вымученно улыбнулась.

— Поделись со мной? — прошептал Алекс, придвинувшись, и Полина ощутила его легкое прикосновение на своих похолодевших руках. — Я помогу тебе.

Она покачала головой и произнесла:

— Нет, это только мое дело. Я расскажу, когда все будет позади.

***

Прежде, чем открыть тяжелую дверь офиса, Полина в очередной раз нащупала в карманах просторной толстовки телефон и перцовый баллончик. Едва ли в грядущем противостоянии ей придется обороняться физически, но просто знать о том, что у нее есть оружие, было приятно. Коридор офиса пустовал, и Полина двинулась вперед, по пути отсчитывая двери кабинетов.

Около доски для объявлений она ненадолго остановилась. Здесь канцелярскими кнопками были прикреплены листы с какими-то списками, поздравительное стихотворение именинникам июня и фотографии лучших сотрудников. Чуть ниже висело еще несколько фотографий с корпоратива. Полина сразу поняла, что сняты они были зимой, — Максим на них красовался в белом свитере с оленями, который она подарила ему перед самым новым годом. Казалось, что те счастливые времена принадлежали какой-то прошлой, давно забытой жизни. Пробежавшись глазами по улыбчивым лицам, застывшим в пойманном кадре, Полина обнаружила уже знакомую ей светловолосую девушку. Фотограф будто застиг Алину врасплох — она выглядела испуганной и растерянной на фоне царящего веселья.

Пройдя дальше по коридору, Полина замедлила шаг около кабинета Максима и легонько постучала пальцами по дверному стеклу. До нее донесся шум отодвигаемого кресла, а через пару секунд дверь открылась. Выражение лица Максима заставило ее сердце пропустить удар, но прежде, чем он успел что-то сказать, Полина приложила палец к губам и схватила его за запястье.

— Мне нужно, чтобы ты подстраховал меня, — прошептала она, потянув за собой.

К последней двери в этом длинном коридоре.

Лицом к лицу

«Войдите».

Лицо Антона озарила удивленная полуулыбка, когда Полина шагнула через порог.

— Надо же, какие люди, — проговорил он, поднимаясь с рабочего места. — Чем обязан?

— Привет. — Полина выдавила ответную улыбку и напряженно проследила за тем, как ее брат подхватил со стола пачку сигарет и отошел к настежь открытому окну. — Зашла узнать, как дела. И спросить... про маму.

Закурив, Антон смерил ее скептическим взглядом.

— Она плачет каждый раз, когда я ей звоню. Ты вообще собираешься что-нибудь с этим делать? — Услышав эти слова, Полина почувствовала, как вина вонзила в нее свои острые ядовитые когти. Сейчас ей никак нельзя было отвлекаться на посторонние чувства, но Антон будто знал, на что давить: — Неужели так сложно просто позвонить ей и сказать то, что она хочет услышать?

Полина отвела взгляд в сторону. Их разговор начался совсем не так, как она планировала. Нельзя было отдавать ему инициативу в расспросах, поэтому Полина снова подняла на него глаза и, набрав немного воздуха в грудь, произнесла:

— Она рассказала мне, что у тебя погибла беременная девушка. Ты сам-то в порядке?

Брови Антона взлетели вверх. Он пожал плечами, сделал очередную затяжку и тонкой струйкой выпустил дым в окно.

— Как видишь.

Ни выражение его лица, ни сам ответ не дали Полине никакой новой зацепки. Прежде чем продолжить, она некоторое время собиралась с духом.

— Ее, случайно, звали не Алина? — спросила она, чувствуя, как удары ее сердца становятся все более тяжелыми и частыми.

— С чего ты взяла? Какая вообще разница, как ее звали?

Полина возлагала много надежд именно на этот вопрос, рассчитывая, как минимум, увидеть нити, но Антон опять ускользнул от прямого ответа. Он смотрел на нее со смесью раздражения и удивления, отчего Полина вдруг совсем растеряла свой настрой.

— Девушку, которая родила ребенка от Максима, зовут Алина, и она тут работала...

Ее голос под конец словно растрескался. Устраивать допрос человеку, в чью сторону она в детстве боялась даже косо смотреть, оказалось совсем нелегко. Полина до сих пор чувствовала некую черту, выше которой ей нельзя было подниматься, и эта черта по-прежнему заставляла ее трусливо втягивать голову в плечи.

— Вот это теория! Я вообще без понятия, кто залетел от твоего мужа... — насмешливо произнес Антон. В этот же миг над его лицом всплыло черное облако нитей, спутанных и неряшливых, клубящихся как сигаретный дым. — Ты пришла поговорить о ней? Хочешь, чтобы я выяснил про нее что-нибудь? Или чтобы наказал?

Полина испуганно дернулась и по его глазам увидела, что именно такой реакции он и добивался. Раньше это было любимым развлечением Антона — доводить ее до панических состояний и наблюдать, как она захлебывается страхом и слезами. Та, маленькая Полина не могла ничего противопоставить старшему брату, не могла получить защиту у матери, однако Полина нынешняя была уже не настолько беспомощной.

— Я хочу, чтобы ты перестал отыгрываться на мне за то, что... мой муж увел твою женщину.

— Полин, ты под какими-то веществами что ли? — Лицо Антона озарило веселое удивление, но густое темно-серое полотно, возникшее за его спиной, слишком явно сигнализировало о неискренности. Антон неспешно затушил свою сигарету и бросил ее в стоящую на подоконнике пепельницу, а затем обошел стол и присел на край, вытянув ноги. — Есть еще какие-нибудь упоротые истории?

— Есть. Я сегодня чуть не сгорела заживо, — проговорила Полина, слегка задыхаясь. На миг ей показалось, что деланное спокойствие с Антона все же слетело, поэтому продолжила: — Я могла умереть, но ты же не этого хотел? Если бы хотел убить меня, то уже давно бы сделал это. Тем более, с теми связями, что остались от отца.

— Ты спятила... — устало произнес Антон, однако рваные жесты, которыми он поправил манжеты рубашки, выдали его нервозность. — С чего бы мне хотеть твоей смерти? И где ты вообще шляешься по ночам, раз...

Он осекся, а Полина шумно выдохнула, осознав, что только что произошло. В горле пересохло от волнения, но она все же выпалила:

— Почему ты мстишь мне, а не Максиму? Просто... по привычке? Потому что над сестрой проще измываться?

— Ты мне не сестра, — отрезал он, смерив ее тяжелым взглядом. И тут же брезгливо добавил: — Ты... ребенок сожительницы моего отца.

Внезапно Полину охватило лихорадочное возбуждение — она могла бы многое отдать за то, чтобы эту фразу из уст Антона услышала ее мать. Которая боготворила несчастного покинутого мальчика, не знавшего материнской любви. Которая спускала ему с рук даже самые отвратительные поступки.

— Ты называешь эту сожительницу матерью!

— Плевать, как я ее называю! Я никогда не считал тебя... — Резкая мелодия телефонного звонка оборвала его на середине, и Антон раздраженно схватил свой телефон со стола. Сбросив звонок, он отшвырнул его обратно. — Бесит.

От громкого звука удара Полина чуть не подскочила на месте. Уже несколько лет она не видела Антона в ярости, и сейчас он, кажется, был близок к тому, чтобы впасть в нее. Это пугало. Полина чувствовала, как ноги будто прирастают к полу, а сердце распухает в груди. И все же, она должна была продолжать. Нельзя было сдаваться на полпути.

— Ладно, ты... не обязан относиться ко мне хорошо, — проговорила она, настороженно вглядываясь в его потемневшие глаза: — Но я не виновата в том, что случилось. Я — такая же жертва этой ситуации, мне тоже изменили.

— Именно об этом я и подумал, Полин. Ты просто, как всегда, все неправильно поняла, — отозвался Антон спокойным тоном. От такой резкой смены настроения Полине стало не по себе. Серое полотно из нитей почти растворилось, а нового так и не появилось, и это сбивало с толку.

— Тогда объясни мне.

Она умолкла, ожидая чего угодно, — насмешек, попыток уйти от разговора, оскорблений. Но Антон вдруг посмотрел на нее, как на несмышлёного ребенка, и тяжело вздохнул.

— Мне уже давно плевать и на твоего мужа, и на Алину. Эта маленькая потаскушка вообще умерла для меня вместе со своим выродком, — проговорил он. Ошеломленная его признанием и резкими высказываниями, Полина попросту окаменела. Вокруг Антона начало проявляться столько нитей, что она не знала куда деть глаза. — Что такое? — Он подался вперед, криво усмехнувшись. — Я уверен, что ты ненавидишь ее не меньше. Хотя нет, наверно, все же, меньше. Это ведь не тебе она несколько месяцев врала, что ждет твоего ребенка.

Антон в очередной раз обманывал — ему было не плевать. Каждое его слово сочилось ядовитой ненавистью и смертельной обидой. Они не были направлены на Полину, но кровь в ее жилах стыла от одной мысли, что она могла стать их целью. Как Алине вообще удалось уйти от него живой после такого? В следующий миг ее настигла страшная догадка — та ушла не совсем живой. Он проклял ее.

Полина отвела взгляд в сторону, чтобы ожесточенное лицо Антона не задушило в ней остатки решимости, и с усилием произнесла:

— В этом тоже нет моей...

— Замолчи, — оборвал он раздраженно. — Я знаю, что виноват сам. Сам вытащил эту дрянь из мусорной ямы. Хотя поначалу она казалась мне лучшей версией тебя, только смотрела на меня с обожанием, а не как дикий волчонок. — Чудовищный смысл этих слов обрушился на Полину ледяной волной, лишив способности четко мыслить. — Дошло теперь? Когда я узнал, что она умудрилась запрыгнуть на член к твоему мужу, то невольно даже восхитился такой рокировкой. Я даже был готов простить ей все, — проговорил Антон с каким-то воодушевлением и резко умолк. Воцарилась вязкая тишина, а затем он оттолкнулся от стола и двинулся на Полину. — Я был уверен, что ты придешь в итоге ко мне за защитой, нужно только создать условия...

Полина уже едва вслушивалась в слова, вместо этого она настороженно следила за каждым его движением — Антон застыл в паре шагов с выражением жадного нетерпения на лице. И она прекрасно понимала, что именно страх и растерянность подпитывают тот опасный огонек, что теплился в его глазах. Сердце билось в отчаянном ритме где-то в районе горла, а дыхания катастрофически не хватало.

Сделав глубокий вдох, Полина с ожесточенностью загнанного зверя произнесла:

— Ты... чуть не сжег меня. Я едва не умерла!

— Тебя не должно было быть там. Это ошибка.

— Ты совсем не в себе, да?..

— Наоборот. — На его губах появилась улыбка, и Антон сделал еще один шаг навстречу. Склонившись ближе, он заговорил пугающе ласковым низким голосом: — Мне кажется, что с тобой я как будто становлюсь собой. И только ты можешь справиться со мной настоящим, Полин. Другие ломаются. — Когда он протянул руку, чтобы коснуться ее щеки, Полину сковал неконтролируемый животный ужас. Окутанная удушливым запахом сигарет и ароматом горьковатого парфюма, Полина стояла, словно тряпичная кукла, не в силах даже уклониться от его прикосновения. — Я точно знаю, за этим образом жертвенной овечки есть что-то еще. Я чувствую это...

Его ладонь соскользнула на шею, к тому месту, где бешено пульсировала артерия, а затем лицо Антона начало приближаться к ее лицу.

В этот момент Полина ощутила, как ее правую руку будто насквозь прошило ледяными иглами. Боль ослепила ее на пару секунд, а с губ сорвался сдавленный стон. Даже Антон замер и удивленно заглянул ей в глаза. Лицо ее мучителя было так близко и так уязвимо. Она не могла позволить ему просто так уйти. Сжав в кулак онемевшие от боли и холода пальцы, Полина вскинула руку и направила в удар все отчаяние, что он годами взращивал в ее душе.

Кожу обожгло, стоило только Полине коснуться его лица. Вскрикнув от неожиданности, она проскользила кулаком по его щеке и отшатнулась. В этот момент дверь позади распахнулась и рядом мелькнула фигура Максима. Он моментально оттеснил ее себе за спину и напряженно замер.

— Я же говорил, — услышала Полина сдавленный хриплый голос.

Сначала она даже не поняла, кому он принадлежал. Полина буквально заставила себя сделать шаг в сторону и увидела, как Антон выпрямляется, отнимая ладонь ото рта. Его глаза возбужденно сверкали, а под носом растекалась широкая алая дорожка. Кровь была везде — и на его руках, и на рубашке.

— Что тут происходит? — отрывисто произнес Максим, обернувшись.

Некоторое время он беспокойно осматривал ее лицо, а затем развернулся обратно к Антону. Полина тоже не понимала, что происходит. Пальцы правой руки сводила мучительная судорога, а сердце бухало в груди, словно чугунный молот. Каким-то образом ей удалось дать Антону отпор, но все произошло слишком стремительно, чтобы хоть что-то осознать. Она опустила глаза на свою ноющую руку и тут же дернула рукав, чтобы спрятать ее от посторонних — прямо под кожей проступал хаотичный узор из черных нитей. Именно они превратили ее в обоюдоострое орудие. Стоило Полине мельком увидеть их, как она ощутила слабую пульсацию и нетерпение — крови, которую получили нити, было недостаточно.

— Полин, в следующий раз приходи одна, — услышала она насмешливый голос. — Зачем нам третий лишний?

По всему телу выступил холодный пот — то ли от слов Антона, то ли от того, что она мгновение назад разглядела под собственной кожей. Полина не могла не уловить скрытое послание в этой фразе, и точно знала, что сегодняшнее происшествие лишь сильнее распалит его садистскую натуру. С Антоном можно было разговаривать только на одном понятном ему языке — на языке насилия и угроз.

— Если ты в-вынудишь меня снова прийти к тебе, — проговорила она тихо и отчетливо, — я буду считать, что ты готов умереть.

Максим резко обернулся к ней, но Полина продолжила сверлить Антона взглядом, полным безысходной решимости. Тот беззвучно смеялся. Его окровавленная физиономия действительно внушала ужас, и Полина все же отступила к двери. У нее просто не было больше сил находиться рядом с этим человеком.

Когда они с Максимом зашли в лифт, Полину начало трясти мелкой дрожью. Все было позади, но она не испытывала облегчения. Полина даже не могла с уверенностью сказать, произвели ли ее последние слова должное впечатление. От Антона можно было ожидать чего угодно.

— Что между вами произошло? — раздался рядом встревоженный голос Максима. — Снаружи вообще ничего не было слышно, я пытался заглядывать сквозь жалюзи, но боялся, что меня заметят. Еще и коллеги подходили и спрашивали, зачем я стою под дверью. Услышал только, когда ты закричала...

Полина подняла на него глаза и замерла в нерешительности. Несмотря на то, что она до сих пор доверяла Максиму, ей вдруг стало страшно рассказывать все подробности.

— Этот псих следил за мной. Он решил, что вы с ним можете обменяться... женщинами. Ты знал, что Алина была с ним до того, как... то есть во время вашей связи?

На лице Максима отразилось сначала недоверие, а затем шок и отвращение. Он молча покачал головой, а затем закрыл руками лицо и с усилием потер его.

— Прости, Полин, — простонал он вымученно. — Я понятия не имел...

Лифт остановился на первом этаже, и Полина шагнула наружу. У самой двери лифтового холла Максим вдруг окликнул ее и попытался взять за руку, но Полина испуганно дернулась.

— Нет, это опасно, — прошептала она, бросив на мужа встревоженный предостерегающий взгляд. На всякий случай она даже отвела правую руку за спину. Тупая боль в пальцах до сих пор давала о себе знать, но гораздо хуже было то, что Полина понятия не имела, как нити могут дальше себя повести.

Всего секунду в глазах Максима горело замешательство, а затем он сделал шаг на встречу и притянул Полину к себе.

— Я не боюсь, — услышала она над ухом.

Мимо них прошли какие-то люди, но Полину совсем не трогали любопытные взгляды и удивленные улыбки. Это все было совершенно не важно. Ее тело мгновенно узнало его прикосновения. То, как двигались ладони Максима по ее напряженной спине, было похоже на прекрасную гармоничную мелодию — ни единой фальшивой ноты или внезапной смены тональности. Прижимаясь к его груди, Полина физически ощущала, насколько хорошо их тела подходили друг другу, будто два кусочка мозаики, которые непременно должны стоять рядом.

— У нас еще есть шанс? — хрипло спросил он.

У нее не было ответа на этот вопрос. Полина просто не хотела об этом думать. В его объятиях унялась мелкая дрожь, и даже боль в правой руке начала стихать. Максим был для нее антидотом, который излечивал и успокаивал.

— А ты смог бы? Смог бы простить и принять меня с ребенком... от другого?

Гулкие удары его сердца отсчитывали последние мгновения хрупкого единения. Затем Максим вздохнул и проговорил:

— Не знаю.

Выскользнув из кольца его рук, Полина вымученно улыбнулась. Она была благодарна Максиму за честный ответ, за поддержку и за утешение. Она видела отражение своих чувств в его глазах, и, возможно, именно поэтому, несмотря на раздирающую грудь тоску, могла дышать ровно и спокойно. Их брак был тихой гаванью и надежным убежищем, но он рассыпался под натиском суровой действительности, и пересобирать все заново просто не имело смысла.

— Тебе лучше вернуться, — произнесла Полина.

— Сегодня у меня последний день тут, — отозвался Максим, копируя ее слабую улыбку. — Работать под начальством этого говнюка было не очень приятно. Хоть и очень выгодно.

Это внезапное откровение отозвалось уколом вины в ее сердце. На том, чтобы пристроить Максима в фирму Антона, когда-то настояла ее мать, а сама Полина не решилась ей возразить.

— Мне жаль, — прошептала она.

— Я сам согласился на это, — покачал головой Максим. — Вернусь и поговорю с ним с глазу на глаз. У меня есть кое-какой компромат, посмотрим, насколько получится его вразумить. — Полина кивнула и уже развернулась к выходу, как вдруг Максим снова окликнул ее: — А как ты умудрилась разбить ему нос? Столько кровищи было…

В ответ она лишь пожала плечами. Едва ли Максим поверил бы в то, что все это время был женат на ведьме.

***

Через день она получила от Антона первый косвенный намек на перемирие — Полине позвонили из милиции и сообщили, что ее опель находится на штрафстоянке в соседнем городке, недалеко от деревни. Первым делом Полина рассказала об этом Алексу — она хотела, чтобы тот подтвердил ее догадку раскладом Таро.

— Не понятно, что у него на уме. Угрозы я пока тоже не вижу, — сообщил тот по телефону и тут же спросил: — Так, когда мы поедем за твоей машиной?

Они выехали за ней на следующий же день, ранним воскресным утром. Полина очень хотела заскочить по пути в деревню, чтобы перевесить замок на входной двери своего дома, но боялась не успеть из-за пробок. В итоге дороги оказались практически пустыми, а им с Алексом даже удалось перекусить на заправке перед поворотом на Михайловку.

Последние пара километров до деревни всегда вызывали в душе Полины трепет, и сейчас, глядя на очертания домиков, вереницей раскинувшихся на холме впереди, она ощущала себя как никогда свободной. Безоблачное небо казалось прозрачным, как лазурное стекло, а зелень под ним была именно того оттенка, который бывает только в разгар лета, — насыщенного, сочного и теплого.

С трудом оторвавшись от созерцания пейзажа, Полина опустила взгляд и в очередной раз осмотрела свою правую руку. Она довольно быстро пришла в норму и лишь иногда давала о себе знать легкой покалывающей болью. Но Полина продолжала то и дело проверять ее, будто опасалась, что, если перестанет это делать, то под кожей вновь появятся уродливый черный узор. Глядя на свои руки, она невольно вспоминала запястья Алины, покрытые воспаленными пятнами и тонкой паутинкой. Эта девушка теперь казалась ей не столько соперницей, сколько еще одной жертвой Антона. Матерью, которая не может приблизиться к собственному ребенку, не навредив ему. К неприязни и жалости добавилось совсем неуместное чувство вины — не будь Алина так похожа на нее саму, он не превратил бы ее жизнь в ад. Так или иначе они обе пострадали от его неконтролируемой жестокости.

— Как ты думаешь, я смогу снять с Алины проклятье? — спросила она у Алекса. Тот бросил на нее короткий удивленный взгляд, и Полина тут же добавила: — Если вдруг я все же захочу это сделать.

— Думаю, сможешь. Постепенно, — ответил он после раздумий. — Надо как следует поработать над твоей защитой.

— Каким образом?

Алекс снова ненадолго повернул голову в ее сторону и неуверенно улыбнулся.

— Например, набить пару усиливающих татуировок.

Взгляд Полины непроизвольно скользнул по его предплечьям, покрытым абстрактным рисунком из плавных линий. Ей нравились руки Алекса. Жилистые, но в то же время аристократически тонкие, с изящными запястьями и длинными пальцами. Обманчиво хрупкие. Полина очень хорошо помнила, как эти самые руки усадили ее на колени и едва не лишили воли. Она тут же тряхнула головой, чтобы отогнать эти мысли и произнесла:

— Хорошо, я не против, если это поможет. — Алекс удивленно распахнул глаза, и от такой реакции Полина почувствовала себя ужасно неловко. — Подумаешь, татуировкой больше, татуировкой меньше.

— У тебя вроде пока их нет.

— Тебе-то откуда знать? — фыркнула она. — Может, у меня вообще бабочка набита на копчике.

— Не набита...

Алекс резко умолк, а Полина смерила его тяжелым взглядом. Он мог узнать об этом только в тот день, когда она слегла с лихорадкой. И только одним способом.

— Значит это ты снял с меня платье... — подытожила она мрачным тоном.

— Помогал, — уклончиво ответил Алекс.

Вспорхнувшие между ними нити сплелись в полупрозрачную черную ленту, которая тут же начала опадать, растворяясь в воздухе. Тяжело вздохнув, Полина проговорила:

— Ты врешь.

Алекс бросил на нее любопытный взгляд, в котором не было ни капли раскаяния, и спросил:

— А если бы я сам верил в то, что говорю, ты бы распознала ложь? — Он снова отвернулся к дороге и продолжил: — Например, если бы я верил в теорию плоской земли и утверждал бы, что она — плоская?

Он слишком очевидно пытался перевести тему разговора, но сейчас Полина была даже не против. Гораздо легче было говорить о нитях, чем о том, как он ее раздевал.

— Если человек сам обманывается, то я вряд ли это увижу. Главное, как ты воспринимаешь то, что говоришь.

— Занятно. В этом, как будто, есть лазейка, — отозвался Алекс задумчиво. — А если я говорю одно, но имею в виду немного другое и верю в это? Если значение слов отличается от смысла, который в них заложили?

Полина уставилась на его профиль в полном недоумении.

— Например? — спросила она, нахмурившись.

— Например... — Алекс на пару секунд задумался, а затем обернулся, скользнув по ее лицу обжигающим взглядом. — Я хочу тебя сожрать.

К щекам моментально прилила кровь, и Полине вдруг стало нестерпимо жарко в абсолютно комфортном кондиционируемом салоне. Алекс продолжал периодически поглядывать на нее в ожидании вердикта, и она выговорила с явным усилием:

— Действительно хочешь.

Шокирующая откровенность Алекса в коктейле с поразительным хладнокровием продолжали ставить ее в тупик. Тем временем машина подъехала к развилке, и Полина принялась объяснять дорогу дальше.

Когда они остановились возле бабушкиного дома, Полина сразу вышла из машины и полной грудью вдохнула свежий деревенский воздух. Здесь пахло как-то по-особенному — нагретым деревом и пьянящим разнотравьем. Беззаботным детством. Открыв заднюю дверь, Полина достала с сидения увесистый рюкзак, в котором лежал новый замок и связка ключей.

— Тут травы по колено! — услышала она удивленный комментарий Алекса, и тут же бросила беглый взгляд на дорожку, ведущую к калитке. Травы и правда было полно, но Полина не видела в этом препятствия. — Ты ведь в курсе, что в ней живут клещи?

— Да, не волнуйся, — усмехнулась она. — Возле дома моей бабушки даже клещи лечебные. Можешь посидеть пока в машине, я быстро.

Полина зашагала к калитке, но через несколько секунд все же услышала, как позади хлопнула дверца машины. А затем за спиной раздалось мерное шуршание травы. Она не стала оглядываться, но на губах сама по себе появилась предательская улыбка.

Пробравшись на крыльцо, Полина достала из рюкзака ключи и ловко отперла навесной замок.

— У меня такое странное чувство... будто мы тут с тобой уже были, — проговорила она, положив замок на пол, а затем обернулась на стоящего позади Алекса. — Хочешь, покажу тебе дом перед тем, как поедем дальше?

Он кивнул, и Полина распахнула дверь.

Начало

Полина шагнула в прохладные сени и скинула свои шлепки. Бабушка обещала сходить вместе на речку после четырех, но, похоже, ее снова отвлекли гости. У входа стояли бежевые туфли-лодочки и детские сандалии, дверь в избу была закрыта.

— Полина, это ты? — раздался бабушкин голос.

— Нет, это полтергейст! — прокричала в ответ она, зачерпывая кружкой воду в эмалированном ведре. Сделав несколько жадных глотков, Полина выдохнула и внезапно обнаружила рядом испуганного ребенка. Маленькая девочка в джинсовом комбинезоне и ярко-желтой футболке сидела на полу и таращила на нее пронзительные серо-голубые глаза, в которых плескался испуг. Полина почувствовала себя виноватой и поспешила объясниться: — Я пошутила. Полтергейстов не существует.

Слова как будто не убедили гостью, она так и продолжила сидеть, не сводя с Полины глаз. На вид ей было года четыре или пять, темные волосы, обрамляющие бледное лицо, и густые ресницы делали ее похожей на Белоснежку. Полина не могла не заметить болезненную худобу, и сразу же испытала прилив жалости к этому ребенку. Всякий раз, когда к бабушке приводили детей, она старалась уходить в огород или забираться на чердак, потому что с трудом переносила чужие страдания.

— Хочешь пить? — неловко спросила Полина, показав на свою кружку.

Та помотала головой и наконец отвела взгляд. На полу рядом с малышкой стоял большой игрушечный джип — блестящий, черный, почти как настоящий. Сколько стоила такая игрушка, Полина даже представить себе не могла. Некоторое время она жадно рассматривала ее, а затем присела на пол рядом.

— У него открываются двери? — полюбопытствовала Полина. Ей ужасно хотелось подержать эту машину в руках, но воспитание не позволило посягнуть на чужое. — А багажник?

Гостья бросила на нее быстрый взгляд и вместо ответа по очереди распахнула каждую из четырех дверей и багажник. Восторженный вздох Полины, немного развеселил ее, но улыбка моментально спряталась за упавшими на лицо волосами.

— Смотри, что у меня есть. — Полина пошарилась в кармане шорт и достала оттуда миниатюрную фигурку кошки, которая выпала ей вчера из киндер сюрприза. — Подвезешь Мурзика?

Малышка, не раздумывая, взяла фигурку из ее рук и посадила за руль. Сделав обстоятельный круг по ковру, она высадила Мурзика и выжидающе уставилась на Полину.

— Деньги за поездку, — пробормотала она, вытащив из другого кармана помятый фантик.

Пока гостья рассматривала фантик, Полина внезапно заметила нечто странное у нее под подбородком. Сначала она приняла это за обычную веревочку, но, присмотревшись получше, поняла, что перед ней был узелок из тех самых нитей. По телу пробежала волна неприятных мурашек. Такого ей еще не приходилось видеть — нити всегда появлялись рядом с тем, кто говорил неправду. Этот ребенок до сих пор не произнес ни слова. Наклонившись ближе, Полина попыталась рассмотреть узел, но малышка тут же испуганно вжала голову в плечи.

— Не бойся. Покажи, что у тебя на шее, а я тебе Мурзика подарю.

В ответ та отчаянно замотала головой и даже отсела подальше, отчего Полину охватила вспышка раздражения. Ладони нестерпимо зачесались. В какой-то момент она даже хотела схватить ребенка за голову, но не решилась — если поднимется плач, то ей знатно прилетит от бабушки. Нужно было придумать другой способ.

Внезапно Полину осенило. Вскочив на ноги, она повернулась спиной к гостье и задрала свою футболку.

— Смотри какой у меня шрам, — она нащупала рубец сбоку и повернула голову, чтобы убедиться, что та смотрит куда нужно. — Остался после операции на почке. Я сильно болела, но потом врач вырезал то, что мешало, и.… теперь все хорошо.

Демонстрация произвела на ребенка совсем не то впечатление — голубые глаза смотрели испуганно и недоверчиво, и Полине пришлось признать свое поражение.

— Ты же знаешь, что этот узел мешает, — обвиняющим тоном пробормотала она, усаживаясь на пол. Зуд в ладонях никак не унимался и Полина принялась расчесывать их по очереди. — Как он вообще у тебя появился?

Некоторое время она сидела молча и размышляла, стоит ли рассказать об этом бабушке. Разговоры о нитях в их семье были под строгим запретом, но бабушка во всем была исключением. Гостья тем временем едва заметно пошевелилась, а затем подвинулась ближе. Когда Полина подняла глаза, то обнаружила, что та задрала голову вверх. Худые плечи были все еще напряжены, но шею она тянула с восхищающим усердием. Наклонив голову вбок, Полина еще раз внимательно рассмотрела узел, и убедилась, что ей не показалось. Нить в нем была иссиня-черная, плотная и слегка бугристая. Она без раздумий ухватилась за один конец и осторожно потянула. Прежде ей не приходилось прикасаться к нитям, потому что они пропадали, стоило к ним приблизиться, но конкретно эта была совершенно реальной на ощупь. Узел поддался на удивление легко. Едва он слетел с шеи ребенка, веревочка ожила и начала извиваться, словно червяк. От отвращения волосы на затылке встали дыбом, Полина резко отбросила ее подальше и принялась судорожно вытирать ладони о шорты.

— Фу, ну и гадость, — пробормотала она, содрогнувшись.

Рядом раздался жалобный всхлип, затем еще один. Полина в ужасе уставилась на ребенка, который пытался хватать ртом воздух. В больших глазах стояли слезы, которые вот-вот готовы были пролиться на лицо. Только этого сейчас и не хватало! Вскочив, Полина схватила стоящую на столе кружку и зачерпнула воды.

— Попей, — испуганным шепотом проговорила она, поднеся кружку к ее рту. Когда малышка начала пить, страх немного отступил. — Вот молодец. Умница!

Слезы скатились по бледным щекам, и Полина тут же неловко стерла их, бросив осторожный взгляд на дверь, ведущую в избу. Если прямо сейчас бабушка и ее посетительница выйдут в сени, ей влетит по пятое число. Где это видано — одиннадцатилетняя девица обижает маленьких!

— Как тебя зовут? — спросила Полина наигранно бодрым голосом. Нужно было отвлечь ребенка любой ценой, но под рукой, как назло, ничего кроме Мурзика не было.

Малышка перехватила кружку покрепче, а затем ни с того ни с сего улыбнулась ей.

— Саса, — ответила она.

Угроза истерики, похоже, миновала. Полина с облегчением выдохнула и произнесла в ответ:

— А меня Полина.

В этот момент из избы донеслись торопливые шаги, и этот звук вдруг заставил Полину снова вскочить на ноги и метнуться в сторону крыльца. Едва она успела забежать за распахнутую настежь дверь, как в сенях раздался мягкий женский голос:

— Пойдем, сынок. Тетя Аня заварила нам вкусный чай.

Полина растерянно коснулась ладонью лба и выглянула из своего укрытия — похоже, сегодня она провела на солнце слишком много времени.

Конец

Оглавление

Странный владелец странной квартиры

Тройка мечей

Пиковая дама, крестовый валет

Казенный дом

Первый сеанс

Проклятое дитя

Шабаш

Дурные знамения

Второй сеанс

Побег

Правда или действие

Убежище

Дьявол

Лицом к лицу

Начало