Техника комического у Гоголя [Александр Леонидович Слонимский] (pdf) читать постранично, страница - 22

не мертвые! Словом скандальозу
наделал ужасного: вся деревня сбежалась, ребенки
плачут, все кричит, никто н и к ого не п о н и м ает
(совсем как заключительная бестолковщина в «Мерт­
вых душах» или шум в городе по поводу кОвалевского носа) — ну, просто, оррёр, оррёр. оррёр!».
Обычную гоголевскую композицию можно- под­
вести под определенную формулу: в пустоте возни­
кает движение (ружье, затея Кочкарева, исчезновение
носа, «неожиданное известие» о ревизоре, пропавшая
шинель,, губернаторская дочка) — не скрещиваясь
с другими мотивами, оно стремительно развивается и
превращается в «вихрь недоразумений», образующий
восходящую линию гротеска *2)— свивает всех в коми*) Интересно, что'гротескный полет фантазии Хлестакова
создается только в редакции 1842 г. Тут впервые появляется
арбуз в 700 р., суп из Парижа и пр. В 1836 г. все гораздо
проще и естественнее: курьеров только 15, директор есте­
ственным порядком по болезни уехал в деревню и т. д.
2) На этот момент указывает Гоголь в «Заметках о
Мертвых душах», где говорится о «вихре сплетней». В «Ав­
торской исповеди» Гоголь по поводу своей «Переписки» упо­
требляет выражение, заимствованное как бы от своей ком­
позиции: «вихорь недоразумений».

—

65

—

ческий хоровод (общие старания помирить Ивана
Ивановича с Иваном Никифоровичем, смятение в «Ре­
визоре» и «Мертвых душах», шум в городе по поводу
Ковалевского носа и поисков шинели, разгон женихов
в «Женитьбе»)— с одним или парой посредине (Хле­
стаков, Чичиков, Иван Иванович'— Иван Никифорович,
Кочкарев — Подколесин) - вырастая до грандиозных
размеров, принимает пугающий, фантастический ко­
лорит («заторчал какой-то длинный, длинный...»).
В «Ревизоре» и «Мертвых душах» носителем дви­
жения, источником «вихря» является центральный
персонаж, приходящий из пространства и пропадаю­
щий в пространстве. В финале и там и тут — звон
дорожного колокольчика: «Вот он теперь по всей
дороге заливается колокольчиком!» (Хлестаков)— «чуд­
ным звоном заливается колокольчик» (Чичиков). Мо­
тив дороги и брички в «Мертвых душах», финальная
«птица-тройка», дорожная концовка в «Повести о том,
как Иван Иванович...» — все это является образным
выражением стремительной, восходящей, патетиче­
ской линии гротеска.