Королевская семья клоунов и предателей [Виталий Панкратов] (fb2) читать онлайн

Виталий Панкратов Королевская семья клоунов и предателей

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Эта прогулка была тревожной и по-своему неприятной для нас обеих. Было страшновато, но заманчивое предложение Юли тянуло меня вслед за подругой. Мне казалось, что меня трудно чем-то напугать. До этого дня…

Мы шли мимо угрюмых надгробий прямо во тьму кладбища. Порывистый летний ветер дул прямо в лицо, и я напрасно пыталась укрыться от него рукой. Юля же сияла от счастья, словно окружавшие нас мертвецы только придавали ей уверенности. Она смотрела по сторонам, внимательно что-то изучая, я же, наоборот, старалась улететь мыслями как можно дальше от этого мрачного места…

— Здесь просто волшебно! — пропела Юля, фотографируясь на фоне очередной плиты. — Будет что родственникам скинуть!

— Ты уверена, что в свете последних событий они снова захотят увидеть это место? — возразила я, но тут же поняла, что совершила ошибку.

Лицо Юли исказилось, будто я только что зачитала ей смертный приговор.

— Что ты сейчас сказала?

Мысли смешались. Как я могла ляпнуть такое? Зачем вообще пошла

с ней на это чертово кладбище? Что теперь будет? Она разозлится?

Юля ждала ответа, и мне ничего не оставалось, как выпалить:

— Я не хотела, правда! Пожалуйста, прости, — взмолилась я. — Правда, зря я это сказала… Подруга смерила меня строгим взглядом, но в следующую минуту ее лицо просветлело:

— Ой, да не парься ты!

Сначала такая невозмутимая реакция меня удивила. Мне казалось, что упоминать ее отца сейчас — действительно не лучшая затея. И все ж я выдохнула. Главное, что Юля больше не сердится. Однако до полного спокойствия мне было еще далеко, мы все продолжали нашу зловещую прогулку. Подруга бодро шагала вперед, а я тащилась за ней. Мне совсем не хотелось попадаться ей на глаза, но и слишком отставать было страшно. К тому же я все еще чувствовала себя виноватой.

Так мы и шли, пока за очередным поворотом Юля вдруг не остановилась как вкопанная. Именно этого момента я боялась больше всего. Подруга пристально смотрела куда-то в темноту. Я подошла поближе и выглянула из-за плеча. Девушка рассматривала фотографию своего отца, резко очерченную в гранитном массиве надгробия. Мне захотелось что-то сказать ей, как-то поддержать, но язык будто онемел. На этот раз лучше не стоит… Юля поправила свежий букет и провела пальцами по камню.

— Ты бы сейчас хотел увидеть меня с золотой медалью, — я не видела ее лица, но слышала, как подрагивает ее голос, — Ты был бы счастлив, сбылась наша мечта. Я все-таки поступила на журналистику! — ее пальцы сжались в бледный кулачок.

Было тяжело наблюдать грусть близкого человека, мне хотелось что-то для нее сделать. Слова были излишни, поэтому я просто положила свою руку на ее. Юля даже этого не заметила, она будто блуждала в своем далеком мире, где не было никого, кроме нее самой.

— Ты все еще винишь себя в его смерти? — тихо спросила я.

— Но ведь это действительно я виновата! — на глазах Юли появлялись

слезы. — В тот вечер я не должна была оставлять его одного. Из-за меня его убили! Из-за меня! Из-за меня!

Юля исступленно повторяла эти страшные слова, и каждый раз они заточенным кинжалом пронзали меня в самое сердце. Я хотела помочь, понимая, что наделала — Юля, ты должна…Она резко обернулась и скороговоркой пробормотала:

— Ладно, не хочу больше грустить, — тыльной стороной ладони вытерла слезы и поспешно отошла в сторону. — Ты только представь, как хорошо умереть! Больше не будет никаких проблем! Как будто начинаешь жить заново…

Меня всегда удивляло, с какой легкостью менялось настроение подруги: минуту назад она плакала, а теперь рассуждает о загробной жизни так, будто это что-то обыденное. К добру это или к худу?

— Где гарантия того, что эта новая жизнь будет лучше предыдущей?

— Лина, ну опять ты все портишь! Такой классный момент был,

особенно после слез. Ну конечно моя жизнь в другом мире будет

гораздо лучше! Что вообще может быть хуже мира, в котором самый близкий человек может исчезнуть по щелчку пальцев? Я не вижу в этом смысла…

— Зачем ты думаешь об этом? Неужели из-за завтрашних результатов?

— Понимаешь, если я не получу высокий балл по литературе, то все старания отца будут напрасны. Я должна поступить в институт!

Как будто отмахнувшись от чего-то, Юля вздернула руку, резко повернулась и быстрыми шагами направилась прочь от надгробия. Мне было действительно жаль ее, ведь я точно знала, что подруга не сможет набрать высоких баллов. И самое ужасное — мне уже никак не удалось бы ей помочь. В замешательстве я просто смотрела на могилу ее отца, будто что-то знала о его смерти.

— Простите! — слова сами вырывались из меня, будто их произносил кто-то другой. — Я не смогла сберечь вас и вашу дочь… Юля очень талантлива, но журналистика не для нее, — говорила я, поправляя Юлины цветы. — Простите… Очнувшись, я поняла, что стою у ограды совсем одна, и тут ко мне моментально вернулось беспокойство. Я слышала голос Юли и шла на него в темноте, но расслышать, что она говорит, у меня не было никакого желания. Мне просто хотелось исправить уже совершенные ошибки и предотвратить те, что я допущу в будущем. С этими тяжелыми мыслями я шагала по ночному кладбищу.

* * *

27 февраля 2020 года.

Это был мой первый поход на кладбище. Отец как обычно разговаривал по телефону, а мама успокаивающе гладила меня по спине. Помню, было ужасно неловко ощущать сотни умерших душ совсем рядом. Я пыталась рассмотреть их все, но быстрый шаг мамы мешал сосредоточиться.

— Нам обязательно идти сюда сегодня? Почему мы не могли сходить в среду? У меня был выходной! — злился отец, застегивая куртку.

— В среду у Лины был конкурс рисования. Твоя дочь, между прочим, заняла в нем второе место, — заметила мама.

В ее словах я не чувствовала поддержки. Думаю, это было очередным поводом показать отцу, насколько талантлива его дочь. Каждый раз все заканчивалось одним и тем же:

— Второе? Моя дочь занимает второе место? Какой позор!

Мой отец был очень строг, потому что хотел для меня успешного будущего. Однако с каждой неудачей он давил на меня все сильнее.

— Как ты не понимаешь? Твоя дочь не может постоянно выигрывать, — мама улыбнулась мне, но мы обе прекрасно понимали, что в ней сквозило лицемерие. — Почти пришли.

Мы подошли к могиле брата. Он погиб в автокатастрофе больше двух месяцев назад. Мама долго винила себя в его смерти, и на это были свои причины. Очевидно, именно она тогда не уследила за ним. Отец же довольно быстро принял утрату, будто ничего в нашей жизни не поменялось. И все же это было не так. Он сурово оглядывал надпись на памятнике, укладывая телефон в карман.

— Сынок, прости, если сможешь. Я не должна была оставлять тебя одного, — мама начала плакать, в попытке ее успокоить я протянула платок. — Мы найдем подлеца, обещаю тебе!

Моего брата звали Кирилл, ему было всего восемь лет. Одним осенним днем мы всей семьей выехали на природу, чтобы отметить мамин день рождения. Такие поездки были давней традицией нашей семьи, поэтому этот праздник мы все ждали с нетерпением. Теперь все изменилось…

Все шло нормально, даже хорошо. Возможно, мы бы даже не запомнили этого дня, но все изменила одна деталь. Кирилл сбежал от нас. Просто испарился, а мы не успели спасти его… Когда мама заметила пропажу сына, было уже слишком поздно. Спустя полчаса поисков мы нашли его беспомощное, окровавленное тело на дороге. Его сбила машина.

С того момента я неделями слушала ссоры родителей. В один момент я просто устала, больше не смогла воспринимать этого. Я просто взяла кухонный нож и почти сделала что-то ужасное, но мама успела остановить меня. Она учится на своих ошибках.

— Ты говоришь это постоянно, но абсолютно ничего не происходит! Сколько денег ты уже отдала этому детективу? Где результаты? Такие деньги тратим просто так! — огрызнулся отец.

— А что мне еще остается делать? Просто смириться с тем, что какой-то пьяный наркоман сбил моего сына? Ты даже сейчас говоришь про свои ужасные деньги. Сколько можно? — мама злилась не меньше отца.

Бесконечные споры отдаляли меня от семьи. Я не любила, когда родители ругались. Тогда, на кладбище я тоже не могла и не хотела терпеть этого. Поэтому, отдалившись от них на несколько шагов, я уперлась в странную могилу. Она была полностью покрыта снегом, но рядом лежали засохшие цветы. Не похоже, чтобы кто-то следил за ней, но и брошенной ее не назвать. Хотя, чего тут странного? Я замерла на секунду, потом продолжила движение. Отчего-то мне вдруг стало не по себе, но преодолеть это было тоже не в моих силах. Возвращаться к родителям не было никакого желания.

Я не заметила, как остановилась около железных ворот. Мне стало еще хуже, будто они ведут прямиком в ад. Ведь могло быть и так, я же находилась на кладбище.

Тотчас мое дыхание стало тяжелее. От волнения или от холода? Сложно объяснить.

— Лина, ты где? — кричали родители, но я не хотела ничего отвечать. — Как ты могла уйти? Это совершенно безответственно!

Мама сделала попытку отругать меня, но как только подошел отец, злость как рукой сняло. Теперь он угрожающе смотрел на меня. Его кулак сжался. Мой тоже.

— Нам пора домой. Марина ждет документы с моей подписью, — сказал он.

— Неужели твоя Марина снова придет в наш дом? Мы же уже говорили с тобой насчет этого, — заметила мама, но отец явно не хотел ее слушать и двинулся к выходу. — Сереж, ты меня вообще слышишь?

— Лена, ты правильно заметила, что мы с тобой это уже обсуждали! Давай не будем возвращаться к этому разговору при детях.

Родители остановились и на секунду посмотрели на меня. Мне казалось, что мама уже успокоились, но слова отца вновь заставили ее плакать.

— При детях? Где ты тут видишь детей?

Отец не знал, что ответить, но он явно понимал, из-за чего начала плакать жена.

— Может хватит цепляться к каждому слову? Знала бы ты, как сильно это раздражает!

Отец удалялся в одиночестве. Это был явный намек на то, что маму предстояло поддерживать мне. Я подошла к ней и взяла за руку.

— Мам, лучше не стоит так реагировать на каждое слово, — сказала я.

— Что ты сейчас сказала? — настроение мамы резко изменилось, и она тут же разжала ладонь. — Даже не думай говорить что-то против меня!

— Что ты такое говоришь?

Вдруг, совершенно неожиданно, она размахнулась и ударила меня по лицу. Было больно. Очень больно. Я не могла подумать, что она способна на такое. Удар был настолько сильным, что покраснело все мое лицо.

— Домой доберешься сама, поняла?

Мама развернулась и стала уходить от меня все дальше и дальше, пока я в недоумении застыла на месте. Я все еще не могла осознать, что моя мама могла ударить меня и сделала это всего несколько секунд назад.

— Мама? — воскликнула я.

Помню, я стояла и повторяла это слово все громче и громче. Бесполезно, ведь ее уже не было видно. Подбежав к автобусной остановке, я посмотрела по сторонам. Куда они могли деться? Вокруг не было никого, абсолютно никого. Посмотрев наверх, я заметила звезды, которые словно были моими попутчиками в дороге к дому. Одиночество давило почти физически, но я понимала, что выпутываться придется самой. Единственным способом выбраться отсюда был долгий путь пешком по пустой снежной трассе. В ту секунду во вселенной была я одна, дорога, звезды и бесконечная зимняя белизна.

* * *

Мы с Юлей ехали к моему дому на автобусе. Юля не очень любила общественный транспорт, но денег на такси у нас не было.

Через запотевшее окно я внимательно наблюдала за прекрасной архитектурой Санкт-Петербурга. Мне всегда нравился родной город, особенно ночью. Мы часто гуляли по нему в сумерках. В такие моменты я действительно чувствовала себя свободной, словно весь мир может уместиться на моей ладони, а я могу сделать с ним все что душе угодно.

Выйдя на остановке, Юля выдохнула свободнее. Поездки на общественном транспорте всегда давались ей нелегко. Подруга сразу же сфотографировала себя и скинула кому-то в чате. Кому, сказать было сложно.

— Куда ты это отправляешь? — спросила я, но Юля сразу заблокировала экран.

— Старый знакомый, — неуверенно ответила она. — Давай поторопимся, я не хочу провести всю ночь на улице.

Я улыбнулась, и мы направились к моему подъезду. И все же переписка Юли не давала мне покоя. Кому она могла отправить свое фото? Она почти ни с кем не общалась в школе, а друзей, кроме меня, у нее точно не было. Неужели она что-то скрывает?

Юля первая переступила порог. Автоматическим движением она бросила на пол пальто и сразу направилась в гостиную. Подруга делала так постоянно, что безумно меня раздражало. По обыкновению я подняла пальто Юли и уже собиралась накинуть его на крючок, как вдруг заметила на полу карточку. Это была визитка, в центре был нарисован цирковой шатер, а снизу написан чей-то номер телефона. Тогда я не придала этому большого значения и сунула бумажку в карман пальто.

Тем временем Юля уже легла на диван и буквально сверлила потолок взглядом. Она явно не хотела ничего говорить, но мое появление заставило ее задать дежурный вопрос.

— Надеюсь, ты сейчас не будешь предлагать мне поесть?

— Даже не собиралась. Родители уехали за город и оставили совсем немного денег, которые, если помнишь, ты вчера потратила на книги. Денег на еду у нас нет.

— Снова начался этот разговор. Проходили уже! Давай тогда просто ляжем спать, как маленькие девочки, — Юля стянула свитер. — Будем обсуждать «Клуб Романтики» и новую дораму!

Оставшись в одной футболке, она накрылась одеялом, как будто собиралась спать. Я хотела сделать то же самое, но мысль, что завтра Юля получит низкий балл, никак не покидала меня.

Я зашла к себе в комнату. В кромешной темноте сняла обувь и брюки, а потом просто упала на кровать и наконец закрыла глаза.

Через минуту мы обе уснули.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Меня разбудил громкий шум в коридоре. Без сомнений, это Юля хотела приготовить завтрак, но как обычно не могла управиться с посудой. Вставать с теплой кровати мне совершенно не хотелось

— Черт! Кто вообще придумал есть утром? — злилась она. — Лина, подъем!

Хоть я и ждала именно этих слов, слышать их было неприятно. Скинув одеяло, я сразу же почувствовала, насколько холодно в комнате. И все же нужно было идти. На кухне меня поразил ужасный беспорядок, который успела навести Юля. Подруга держала в одной руке телефон с рецептом, а в другой — сковородку.

— Я уже думала звонить матери. У меня ничего не получается! — негодовала она.

— И так каждый раз. Тебя жизнь ничему не учит, я смотрю. Что ты вообще собралась готовить в этот раз? — я подошла к посудомоечной машине и заметила, что на ней лежал большой пакет огурцов. — Зачем тебе столько огурцов?

— Я хотела приготовить полезный завтрак, но все пошло не по плану… Снова! — на лице Юли отразилась глубокая печаль, но я знала, что через секунду она исчезнет. — Когда огласят результаты экзаменов, родители устроят такой праздник! Мне больше не придется возиться с этой сковородкой.

— Да, ты права…

Мне было тяжело смотреть на самоуверенность подруги, но и рушить ее мечты мне тоже было не под силу. На часах было только девять утра. Оценки придут ближе к часу. Время еще есть.

— Давай сходим в книжный? Там я хоть успокоюсь, — предложила Юля, мне оставалось только кивнуть. — Супер! Тогда собирайся, завтрак купим по дороге.

Тут она достала телефон, быстро сфотографировала остатки неудачного завтрака и снова кому-то отправила. Это насторожило меня, и все же я пошла в комнату переодеваться. Что я могла поделать? Любимый книжный магазин Юли находился на Невском проспекте, поэтому нам снова пришлось сесть в автобус. Всю дорогу Юля смотрела в окно, а я пыталась понять, кому она могла писать так рано утром.

От остановки до магазина мы шли пешком. На Невском как обычно было людно, а я никогда не любила толпы. Юля читала вслух каждую вывеску, что раздражало только сильнее.

Но вот перед нами раскрылись двери книжного. Мы любили это место, ведь тут всегда можно было найти что-то по душе. Магазин был достаточно большим, поэтому Юля уверенным шагом двигалась вперед, проходя мимо бесконечных рядов стеллажей. Мне хотелось изучить полку новинок, но мое промедление вызывало у подруги настоящий гнев.

— Что ты хочешь сделать? — спросила она.

— Я? Хочу посмотреть новинки, — неуверенно ответила я, теребя корешок первой попавшейся книги. — А что?

— Ты же прекрасно знаешь, что очень глупо останавливаться у «книжных новинок». Я лично разговаривала с продавцом на эту тему. Ты никогда не увидишь тут ничего нового. Из месяца в месяц книжные магазины будут предлагать нам или одно и то же, или низкокачественную литературу от «великих писателей», которые заплатили хорошую сумму, — Юля показала рукой на стенд и была полностью права. — «Сара и Сорок»? Серьезно? Я уверена, что каждый посетитель этого магазина прочитал эту книгу не единожды, — Юля взяла другую книгу в руки. — Саша Арктический… Это доказывает мою гипотезу!

Она так уверенно это произносила, что я не могла возразить и просто кивнула, ничего не ответив. Потом мы подошли к кассе, и я в последний раз кинула взгляд на злополучный стенд.

— Добрый день, девушка! Мы хотели бы поинтересоваться, привезли ли в ваш магазин эксклюзивное издание Достоевского? — спросила Юля у консультантки, на бейджике которой было написано имя Катя.

— Еще вчера привезли! Наконец-то кто-то заинтересовался этим изданием, — на удивление бойко откликнулась Катя. — Простите, просто в наше время трудно найти любителя классики. В основном приходят за мангой, которую я терпеть не могу!

— А я люблю мангу, — сказала я.

— Вы же должны продавать товар, а не отталкивать от него покупателей, — Юля присмотрелась к бейджику. — Екатерина, лучше покажите нам новое издание Достоевского, пожалуйста.

— Ладно… — неуверенным голосом сказала Катя.

Девушка покинула кассу, бросив на Юлю злобный взгляд. Я бы сделала то же самое. Очевидно, подруга набросилась на эту милую девушку абсолютно без повода. Интересно, из-за чего? Из-за завтрака?

Мы зашли в зал классической литературы, где было всего несколько человек. Действительно, большинство посетителей толпилось в разделе манги и комиксов. Поравнявшись с отделом, Катя презрительно глянула в их сторону.

— Пожалуйста, — консультантка указала на большой стенд русской классической литературы, большую часть которого занимали издания Федора Михайловича Достоевского. — Если понадоблюсь, я буду рядом.

— Не в отделе комиксов и манги, надеюсь? — с усмешкой заметила Юля.

Катя ничего не ответила, но ее лицо выражало явное недовольство вопросом. Мы остались вдвоем у любимого стенда. Юля была большой поклонницей классической русской литературы.

— Она же просто выразила свое мнение. Зачем ты так грубо отвечала ей? — выпалила я.

— Лина, я так и знала, что ты сейчас мне это скажешь. Ты слишком предсказуемая. Нас не должны касаться разговоры этих продавцов. В первую очередь я клиент, который не хочет выслушивать лишние рекомендации, — она взяла в руки толстую золотую книгу. — Я пришла сюда за этой книгой, ясно? Другое меня не интересует. Пойдем на кассу.

Юля медленно удалялась от меня и моих укоров. Раньше она относилась к продавцам мягче, но что-то изменилось. Снова надо мной навис неразрешенный утренний вопрос.

Часы показывали десять утра. Значит скоро придут результаты. Я точно не хотела, чтобы Юля увидела их в магазине, поэтому была рада поспешить к ней на кассу.

— Вы смогли выбрать то, что вам нужно? — Катя пробивала книгу.

— Не переживайте, я нашла, что искала. Между прочим, ради этой книги я трачу последние свои деньги, — Юля приложила банковскую карту к терминалу, оплата прошла и начал печататься чек. — Ради Достоевского, конечно!

Катя протянула книгу Юле, и та буквально выхватила ее. Я смотрела на грустное лицо продавщицы, понимая, что моя подруга испортила ей настроение на весь день.

— Лина, пойдем! — Юля уже собиралась уходить, как вдруг заметила стенд с сувенирами. — Хотя, подожди. Я сейчас!

Она подбежала к стенду и стала внимательно рассматривать каждый товар, хотя денег у нее не осталось. Девушка любовно разглядывала кружку с Петропавловской крепостью. Это был идеальный момент, чтобы извиниться перед Катей за Юлину грубость.

— Я хотела бы извиниться за мою подругу, — тихо произнесла я, а Катя удивленно поправила очки. — Юля обычно очень вежливо относится к незнакомым людям, но сегодня у нее плохое настроение.

— Не переживайте, за долгие годы на этой работе я уже столько клиентов с неудачными днями видела… Уже со счету сбилась, — вежливо ответила Катя, что заставило меня усмехнуться. — Поверьте, даже такие покупатели могут иметь хороший читательский вкус. Например, любовь к детективному жанру!

— Я просто обожаю читать детективы, особенно Агату Кристи! — ответила я, увидев радость на лице собеседницы.

— Агата Кристи? Да это же моя любимая писательница! Жаль, что у меня нет знакомых, с которыми я могла бы обсудить ее книги, — грустно подытожила собеседница и снова поправила очки.

— Если хотите, мы можем встретиться и вместе обсудить ее творчество, — предложила я.

— Правда? С превеликим удовольствием! — Катя достала из кармана визитку со своим номером и протянула мне.

— Меня зовут Лина, — улыбнулась я.

— Катя!

— Я вам не мешаю? — послышался язвительный тон Юли.

Я так увлеклась разговором с новой знакомой, что даже ее не заметила. Мне пришлось быстро убрать визитку в карман и незаметно попрощаться.

— Ты себе ничего не присмотрела? — спросила я.

— У меня все равно нет денег, чтобы что-то покупать… Теперь уже точно пойдем.

Вместе мы отправились к выходу. Я чувствовала тайное воодушевление. Наконец-то я нашла человека, который читает Агату Кристи. Юля любила только русскую классику, а в прошлом классе никто не увлекался чтением вообще.

Юля предложила прогуляться по центру, но я отказалась, сославшись на холод. На самом же деле, мне хотелось как можно скорее вернуться домой, чтобы результаты экзамена подруга узнала именно там.

До дома мы добрались без происшествий.

Однако на лестничном пролете между четвертым этажом и нашим, пятым, нам пришлось неожиданно остановиться. Юля как раз рассказывала мне очередную историю, когда вдруг я заметила открытую дверь у соседей справа.

На пороге стояла старая знакомая моих родителей, Мария Степановна. Она суровым взглядом смотрела прямо на нас.

— Здравствуйте, Мария Степановна. Вы что-то хотели? — тихо спросила я.

— Линочка, когда же твои родители уже вернутся? Мне надоели ваши посиделки! — прогремела соседка, почему-то вытирая руки о свой розовый халат.

— Через три дня. Мы разве как-то вам мешаем? — удивилась я, пока Юля пыталась спрятаться за моей спиной.

— Еще как мешаете! Вечно музыка орет из вашей квартиры. Если это не прекратиться, я позвоню твоим родителям, Лина. Отец явно разочаруется в тебе…

Мое лицо невольно отразило внутреннюю грусть, когда Мария Степановна заговорила о разочарованиях отца. Она знала меня с детства, поэтому прекрасно понимала, куда надавить, чтобы было больнее.

— Хорошего вечера, девочки!

Мария Степановна захлопнула дверь, а я так и продолжила стоять с грустным лицом.

— Какую музыку? О чем она вообще говорит? Эта старушка точно не в себе, — сказала Юля, когда на моем лице сначала появилась злость, а потом настоящий гнев.

— Не говори так о ней! — рявкнула я.

— Что такое? Я что-то не так сказала? — удивилась Юля.

— Ты даже не представляешь сколько она сделала для меня. Поэтому если она говорит, чтобы мы вели себя потише, мы так и сделаем!

Я открыла дверь и зашла в квартиру.

— Ладно, как скажешь…

Юля явно не хотела соглашаться со мной, но ей пришлось это сделать. Она закрыла дверь и в недоумении зашла в квартиру.

* * *

28 февраля 2020 года.

Эта ночь была самой тяжелой в моей жизни. Я никогда даже представить не могла, что мне когда-либо придется идти по темному лесу совершенно одной.

Пройдя половину пути домой, я упала прямо в снег. Казалось, я больше никогда не смогу двигаться. Мне было настолько плохо, что я стала всерьез задумываться, через сколько дней найдут мое тело, если я умру прямо здесь и сейчас. Я была уверена, что умру, и это бы произошло, если бы не фургон, притормозивший неподалеку.

Я перевела взгляд в сторону ярких фар. Свет ослепил меня, но я различила, как дверь кабины открылась, а потом показался молодой мужчина в легкой кожаной куртке и банданой на голове. Почему он так легко оделся в такую стужу? Задавать вопросы у меня попросту не было сил.

— Девочка, что ты тут делаешь? — спросил незнакомец.

В изнеможении я попыталась пошевелить рукой, но напрасно. Я была на грани обморожения, и незнакомец это понял. Он поднял меня на руки и отряхнул от снега. От него исходило тепло, и все же этого было недостаточно. Я ощущала такой пронизывающий холод, что сил осталось лишь на то, чтобы закрыть глаза.

Очнулась я уже в совершенно другом положении. Я была укутана в теплый плед, а рядом стоял термос с кофе, если судить по запаху.

Посмотрев в окно, я поняла, что мы находимся в городе, но мест я не узнавала. Это был точно не мой район.

— Проснулась, спящая красавица? — с улыбкой спросил незнакомец, и я повернулась к нему. Он поглядывал на меня, обеими руками держась за руль. — Как так вообще произошло, что ты совершенно одна оказалась в лесу?

Я не знала, что отвечать. С одной стороны, раз он помог мне, то имеет право знать правду. Но с другой, мне было страшно рассказывать это совершенно незнакомому человеку.

— Так получилось, — прошептала я.

— Понимаю. Ты не хочешь рассказывать, потому что чувствуешь во мне опасность. Это хорошо, на самом деле. Родители правильно тебя научили, что незнакомцам доверять не стоит, — он подмигнул мне, и я улыбнулась в ответ. — Лучше скажи свой адрес, чтобы я отвез тебя домой.

Я назвала улицу и дом, после чего он тут же развернул машину. Маршрут был изменен.

Над нами долго висела тишина, но я все же решила узнать имя незнакомца. Его звали Виталий, мне нравилось это имя, было приятно к нему обращаться.

Вскоре мы остановились, в окне показался мой дом.

— Вот мы и приехали! — радостно констатировал Виталий. — Если ты переживаешь, что я узнаю твой подъезд, то могу пообещать закрыть глаза пока ты будешь заходить туда.

— Не переживайте. Я задумалась насчет благодарности, — грустно ответила я. — Но так ничего и не придумала.

— Мне ничего не нужно от тебя…

— Лина! — уверенно представилась я, выходя из машины. — Спасибо вам за все, Виталий! Если бы не вы, то, возможно, я была бы мертва…

— Не будем о грустном. Особенно, если ничего грустного по итогу и не произошло, — ответил Виталий и завел двигатель. — Прощай, Лина!

Машина удалилась, но я успела помахать своему спасителю на прощание. Я была безумно благодарна Виталию. Настолько, что даже были мысли попросить у родителей денег, чтобы заплатить ему за помощь. Однако все еще пульсирующая щека напомнила недавний удар мамы, и эти мысли тотчас испарились.

Я медленно поднималась по лестнице, воображая предстоящий разговор с родителями. Мне пришлось долго давить пальцем на кнопку звонка, но никто так и не открыл. Отчаявшись, я решила позвонить в последний раз, как вдруг я услышала скрип открывающейся двери. Наконец у меня появилась надежда! Что если это мама? Но все мои ожидания исчезли в секунду, когда я поняла — звук шел из соседской квартиры.

— Линочка, что ты так поздно тут делаешь? — спросила Мария Степановна, протирая глаза. Видимо, я разбудила ее шумом на лестничной клетке. — Где твои родители?

Мое положение было безвыходным. Я взглянула на Марию Степановну и тут же выложила ей все. Абсолютно все.

Внезапно я почувствовала вину перед Виталием. Ему-то я рассказать побоялась. И все же эти размышления занимали меня недолго. Намного тревожнее было смотреть, как Мария Степановна мечется по своей кухне в поиске таблеток.

— Они уже совсем обалдели! Оставить ночью ребенка в таком ужасном месте? Неслыханно! — соседка методично оглядывала в каждый шкафчик и вскоре нашла успокоительное. — Пойдем к родителям. Сейчас я им все выскажу!

— Мария Степановна, может лучше не стоит? — спросила я, допивая чай.

— Как это не стоит? Там же ужасный холод, ты могла умереть! Мне даже страшно говорить такое! А если бы с тобой что-то случилось? — женщина проглотила еще одну таблетку. — Идем!

Мария Степановна стучала кулаком так сильно, что другие соседи точно должны были проснутся. И все же ее это совершенно не волновало. Перед ней стояла одна цель: поговорить с моими родителями.

— Варвары, открывайте! — орала она.

Спустя десять минут дверь действительно открылась, и на пороге появилась мама в ночном халате. Исполненным злости взглядом она посмотрела сначала на меня, а потом на Марию Степановну.

— Что происходит? Вы время вообще видели? — мама вытянула руку, чтобы продемонстрировать циферблат.

— Это я тебе должна говорить, Елена! — воскликнула Мария Степановна и оттолкнула наручные часы матери. — Как ты могла оставить свою дочь в лесу в такое позднее время?

Мама зло на меня глянула. Она догадалась, что вести о нашей ссоре дошли до третьих лиц. Инстинктивно я спряталась за спиной Марии Степановны, которая, казалось, не собиралась уходить.

— Произошло досадное недоразумение, я в этом уверена. Вы неправильно поняли мою дочь, вы же знаете, как она любит фантазировать. Что она вам сказала? Оставила в лесу? — мама нервно усмехнулась. — Мы ходили гулять в парк, и Лина отстала от меня. Ее отсутствие я заметила только дома и уже собиралась на поиски, но тут пришли вы — мое спасение!

Мария Степановна очень удивилась, а я осталась в искреннем недоумении. Как можно верить в этот бред? И все же маме удалось убедить ее в своей правоте.

— Если это действительно так, то… — растерялась соседка. — Вам все равно не следует оставлять ребенка одного, даже в парке. Если такое повторится снова, то я буду вынуждена обратиться в органы опеки!

— Я вас поняла. Такого больше не повторится, — мама протянула руку, но Мария Степановна не ответила взаимностью. — Доброй ночи!

— И вам…

Моя последняя надежда уходила, оставляя меня наедине с человеком, который может ударить еще раз. Как только дверь соседки захлопнулась, мама схватила меня за руку и силой затащила в прихожую.

— Как ты посмела все рассказать ей? — одной рукой поворачивая засовы, мама крепко держала меня другой так, что бежать было бесполезно.

Я уже знала, что мама будет бить меня, и она это сделала, но в этот раз с такой силой, что я не смогла сдержать крики. Я надеялась, что Мария Степановна услышит, но мама тут же заткнула мне рот, ни на секунду не прекращая побоев.

Сначала удары приходились по спине, после чего она вдруг переключилась на руку. Она била с таким остервенением, что в один момент я больше не смогла терпеть и со слезами на глазах упала на пол. Мне было еще больнее чем ночью на снегу. Я не могла говорить, я не могла двигаться. Одним глазом я смотрела на свою правую руку, на которую пришелся характерный удар кулака. Потекла кровь.

* * *

Я стояла перед зеркалом в ванной и пыталась разогнуть правую руку. На ней был огромный шрам, который остался со мной на всю жизнь. Я дотронулась до него одним пальцем и сразу же почувствовала невыносимую боль.

Я аккуратно нанесла прописанные врачом мази. Любое касание приносило безумную боль, но я терпела, ведь другого выбора не было.

После этой рутинной процедуры я вышла из ванной. В квартире царила такая тишина, что мне даже подумалось, что Юля успела уйти. Вопреки ожиданиям, я нашла ее на диване в гостиной. Она с улыбкой осматривала новую книгу.

— Она безумно дорогая, — я села на диван рядом. — Не жалко было тратить последние деньги?

— Ты говоришь прямо как моя мама. Она тоже не понимает моего фанатизма, — Юля отложила книгу и включила телевизор. — Надеюсь, сейчас не будет новостей про сама знаешь что.

Я кивнула и мельком глянула на часы. Уже пятнадцать минут второго? Как время пролетело так быстро?

— Неинтересно. Скучно. Было, — Юля переключала каналы с такой скоростью, что я даже не успевала разглядеть название передачи. — Погоди!

Я услышала вибрацию ее телефона. На лице подруги появилась улыбка.

— Оценки пришли!

Меня тут же окутала невыносимая тревога. Чтобы получить доступ к результатам, нужно ввести свои паспортные данные на специальном сайте, и Юля это делала крайне медленно. Мне удалось ввести нужный код с первой попытки, и на экране тут же высветилась зеленая цифра.

— У меня 96! — я даже подпрыгнула на диване от радости и уже хотела отправить результат учителю, как вдруг заметила лицо подруги. — Юль, у тебя сколько?

— 53…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Я знала, что Юля разочаруется в своих результатах. Она уже несколько минут обновляла сайт в надежде, что они изменятся.

— Не расстраивайся так сильно. Можно же подать на апелляцию? Вдруг твою работу оценили несправедливо? — я искренне пыталась поддержать подругу, но это было бесполезно.

— Я не понимаю… Почему такой низкий балл? Это же просто невозможно! — Юля продолжала лихорадочно обновлять страницу. — Мама… Она же разочаруется во мне!

— С чего ты взяла? Я уверена, что она тебя поймет.

На самом деле я не знала, что сказать дальше, поэтому просто молча посмотрела на подругу. Юля выключила телефон и зачем-то схватила мой. Когда до нее дошло значение зеленой цифры на экране, ее лицо исказилось, а из глаз полились слезы.

— Почему у тебя такой высокий балл? — удивленно спросила Юля и посмотрела прямо мне в глаза. — Этого балла заслуживаю я, а не ты.

Как она могла такое сказать? Я просто не могла поверить в то, что услышала. Неужели результаты экзамена так сильно на нее повлияли?

— Что ты такое говоришь?

— Это несправедливо! Это ужасно несправедливо! — Юля выбежала из гостиной к выходу. Одеваясь, она продолжала: — я целыми днями только и делала, что готовилась. И теперь высокий балл получаешь ты?

— Юля, тебе нужно… — попыталась ввернуть слово я.

— Мне нужно побыть одной! — перебила подруга.

Дверь со скрипом распахнулась, и девушка выбежала на лестничную площадку. Я все еще не могла поверить, что такой близкий человек сможет произнести подобное в мой адрес. И все же, несмотря на охвативший меня гнев, нужно было найти Юлю. Я быстро накинула куртку и выбежала на улицу.

Там никого не было.

Я оглядывалась в надежде увидеть ее синюю ветровку, но безрезультатно.

— Юля, где же ты? — прошептала я самой себе.

* * *

15 октября 2020 года.

День рождения Юли! Особенный для меня праздник. В этом году он выпал на учебный день, поэтому мы всем классом поздравляли мою лучшую подругу. Ребята решили создать настоящее торжество.

— С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! — хором кричали одноклассники с шариками в руках.

— Поздравляю, наша Юля! С днем рождения тебя! — тихо вторила я, не отводя взгляда от именинницы.

— Спасибо всем огромное, — с ее лица не сходила улыбка, в руках была большая красная коробка. — А чей это подарок?

— Мой, — с насмешкой крикнул полный мальчик в бейсболке откуда-то из-за моей спины. — Тебе понравится!

На лице Юли играла одна из самых искренних ее улыбок. Я знала, что больше всего в жизни ей нравилась распаковка подарков. Тем удивительнее для меня была перемена в ее настроении, когда красная крышка коробки упала на пол. Не знаю, что было внутри, но Юле было явно не до смеха. Там лежало нечто такое, что не оставило ей выбора: через секунду коробка тоже полетела на пол, а подруги и след простыл. Одноклассники дружно загоготали.

— Зачем вы смеетесь? — я подняла коробку и тут же уронила ее, потому что внутри лежал мертвый паук. — Вы думаете, это смешно?

В действительности у меня не было желания спорить. В поисках Юли я выбежала из класса. Ее не было ни в одном кабинете на моем пути, я даже подумала, что она убежала домой, как вдруг из подвала послышался плач.

Я толкнула старую дверь и попала в душное помещение без окон. Сплетение труб освещала одна небольшая лампочка в самом дальнем углу. Пробравшись через горы строительного мусора, я наконец увидела Юлю, скорчившуюся на полу. Она плакала.

— Не обращай внимания на… этих, — я села рядом с подругой, которая явно не хотела меня слушать. — Это просто неудачная шутка.

— Шутка? — Юля поднялась с колен. — Ты ничего не понимаешь! Раз они смеются надо мной, то они меня не уважают, а должно быть наоборот. Я лучше всех них! — выпалила она и прибавила. — И даже лучше тебя!

— Меня? — удивилась я.

— Думаешь, так просто постоянно получать лучшие оценки? Быть любимицей абсолютно каждого учителя? Я больше всех в этом нелепом классе заслуживаю наивысших похвал, а они смеются!

Мне было тяжело слушать это, ведь раньше она никогда не ставила себя выше других.

— Просто признай, что я лучше вас всех! — она яростно сверлила меня взглядом, дожидаясь ответа. — Чего ты молчишь? Отвечай!

— Ты… Лучше других?

Юля улыбнулась. Она не стала ничего отвечать, лишь погладила меня по голове.

— Я сделаю все, чтобы меня уважали, понимаешь? Любой ценой! — и тут она просто ушла, оставив меня в одиночестве.

Еще долго я в оцепенении сидела посреди школьного подвала, не в силах принять тот факт, что Юля считает себя лучше других…

* * *

Весь день я искала свою подругу, но напрасно. Юля жила в загородном доме, поэтому я потратила больше двух часов, чтобы туда добраться. Там ее тоже не оказалось. Ее мама не брала трубку, словно сегодня вся их семья решила игнорировать других людей.

Поздним вечером я зашла в наше любимое кафе. Было удивительно обнаружить там абсолютно пустой зал, ни одного человека. Обычно тут и яблоку негде упасть даже перед закрытием.

— Желаете сделать заказ? — спросила миловидная официантка. — Могу предложить новинку, изысканное пирожное, созданное по специальному рецепту нашего кондитера!

— Не в этот раз. Я буду кофе. Капучино, — улыбнулась я.

Девушка сморщила нос. Она наверняка надеялась на большой заказ и хорошие чаевые. Официантка удалилась, черкнув что-то в блокноте.

События сегодняшнего дня настолько подавили меня, что не хотелось даже проверять обновления в мессенджерах. Я просто положила смартфон на стол рядом с сахарницей и уставилась в пустоту. Единственное, чего мне по-настоящему сейчас хотелось, это увидеть Юлю.

— Капучино для вас, — официантка поставила передо мной небольшую белую кружку, тихо, но исключительно разборчиво произнеся: — Опять нищеброды…

Кофе оказался безумно вкусным, но насладиться им в полной мере я не могла. Все мысли были о Юле.

Вдруг зазвонил телефон. Я посмотрела на светящийся экран: незнакомый номер. Может быть это она? Однажды Юля позвонила мне с телефона прохожего, потому что потеряла свой. Может сейчас точно такой же момент?

Я взяла трубку.

— Юля, это ты?

— Вас беспокоит инспектор уголовного розыска, майор…

Остальное я уже не слышала. Сознание мутил страх, надежда когда-либо снова увидеть Юлю исчезла.

— Ваш номер мы нашли в списке контактов погибшей. Уполномочен сообщить о смерти Юлии Семеновой, — отчеканил инспектор. — Следствию требуются ваши свидетельские показания. Сейчас я продиктую адрес, по которому вы обязаны явиться не позже…

Я снова выпала из реальности. Юля мертва?

В это невозможно поверить. Что, если это просто неудачная первоапрельская шутка? Календарь моментально опроверг мое предположение.

Телефон выскользнул из рук. Я так ничего и не ответила следователю.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Прохожие с удивлением оглядывались, но мне было абсолютно плевать. Я бежала так быстро, как только могла. Несколько минут назад я узнала о смерти своей лучшей подруги.

Как такое вообще могло произойти?

Понятно было одно: нужно срочно добраться до морга. В моем случае автобус был лучшим вариантом. Я совершенно не следила за дорогой. Плевать, главное успеть. Внутри все еще теплилась надежда на розыгрыш, или что вдруг следователь перезвонит и скажет, что это ошибка. Что Юля не мертва, что она очнулась.

Поглощенная тревожными мыслями, я не заметила, как врезалась в человека. Мгновенно потеряв равновесие, я растянулась у его ног. Его обувь показалась мне странной, непропорционально большой, что ли. Поднявшись, я поняла, что врезалась не в очередного прохожего, а в самого настоящего клоуна. Мне стало не по себе.

На нем был зеленый клоунский костюм, лицо в гриме, на голове был красный парик.

— Извините, я вас не заметила, — попыталась извиниться я, но вместо ответа клоун встал на колени и протянул мне букет цветов, возникший будто из ниоткуда. — Спасибо, но мне не нужны цветы.

Клоун не услышал меня и продолжил стоять на коленях, протягивая букет. Он смотрел только на меня, прямо в глаза.

— Всего доброго! — тихо сказала я, заметив прибывший автобус.

Мне захотелось убежать как можно дальше от этого жуткого незнакомца. Я специально прошла в самый конец автобуса, чтобы следить за клоуном на остановке. К удивлению, мое отсутствие не стало для него причиной встать с колен. От этой картины мне стало невообразимо жутко.

Автобус тронулся, и эта сцена стала отдаляться все дальше и дальше. Вскоре клоун совсем потерялся из виду, и только тогда я выдохнула. Однако полностью выкинуть из головы произошедшее я не могла. Внутри оставалось чувство, что мы еще встретимся.

* * *

Я шла по бесконечно длинному темному коридору, каждой клеткой тела ощущая неподдельный ужас. Между кабинетами сновали странные тени людей в погонах, не обращая на меня ни малейшего внимания… Дверь под номером «349» была закрыта, рядом с ней сидела мама Юли.

— Здравствуйте, Екатерина Михайловна — сказала я, сев на соседний стул. — Как вы себя чувствуете?

— Ты еще спрашиваешь у меня? — прошипела она. — Это ты виновата в ее смерти!

Не этого я ожидала от нее услышать. Она считает, что виновата я? Казалось, она действительно верила в то, что говорила. Женщина плакала, и я вместе с ней…

— Что вы такое говорите?

— Не прикидывайся дурочкой! Все ты прекрасно понимаешь, — она встала и постучала в дверь кабинета. — Зачем ты оставила Юлю совершенно одну в таком состоянии?

В ее словах была доля правды. Мнедействительно не стоило оставлять ее в одиночестве. Если бы я была рядом, Юля осталась бы в живых? Эти мысли и так не покидали меня.

Дверь в кабинет открылась, на пороге стоял мужчина в белом халате. Его лица не было видно из-за белой маски, а волосы закрывал медицинский колпак.

— Кем вы приходитесь жертве? — спросил он у Екатерины Михайловны, что вызвало в ней новую волну слез.

— Я ее мать, — срывающимся голосом произнесла та, утирая слезы платком.

Я не стала представляться и осторожно проследовала за врачом вместе с Екатериной Михайловной. Уже на пороге мне в нос ударил сладковатый спертый запах, при этом температура в комнате явно стремилась к нулю. Идти дальше не хотелось, но пути назад не было.

— Вам нужно опознать тело. Вы готовы? — спросил врач, после чего встал перед металлическим столом, накрытым кристально белой простыней. Она прикрывала человеческое тело.

Мне стало дурно от осознания того, что через считанные секунды я увижу труп своей лучшей подруги. Врач был готов стянуть простыню, не дожидаясь нашего ответа, и сделал это.

Нависшую тишину разорвал пронзительный вопль Екатерины Михайловны. Я тоже не могла сдерживать слез. Однако, как бы мне того ни хотелось, кричать так же громко я не могла. Что-то меня останавливало.

— Юля, это невозможно! — билась в истерике Юлина мама, пытаясь достать из сумки телефон. — Сначала Женя, теперь… Я найду этих уродов, обещаю!

Екатерина Михайловна схватила дочь за руку и стала гладить холодное тело, не обращая совершенно никакого внимания на слова патологоанатома.

— Это она! ЭТО ОНА! — крик только усиливался, а слезы не останавливались. — Идите все вон! Я должна побыть с ней одна! Уйдите! УЙДИТЕ!

Я смотрела на труп подруги. Мне было страшно. Очень страшно.

Патологоанатом был не в силах слушать крики Екатерины Михайловны и отправился за стаканом воды, пока я продолжала наблюдать за ней, суетящейся над трупом дочери. Я видела ее крашеные розовые волосы, ее уши, такие непривычно голые без сережек, ее глаза, когда-то ярко-голубые, но теперь плотно закрытые веками… Все это было невообразимо страшно.

Екатерина Михайловна так и продолжила винить меня в смерти дочери, поэтому кабинет я покинула в еще большем унынии. Мне стало плохо. От резкой боли я инстинктивно схватилась за голову. Это было для меня сигналом, что пора принимать таблетки.

Достав из сумки пачку, я выдавила три капсулы и положила их на язык. Я не стала запивать их водой, это показалось лишним.

— Ты за все ответишь, — доносилось из кабинета, но желания как-то реагировать на очередное обвинение у меня не было. Не помня себя, я механически передвигалась по коридору поближе к окну. — Ты умрешь, как и она!

Я опустила взгляд вниз. Ночь за окном была очень страшной, наверное, такой же страшной, как и та, в которую я узнала о смерти бабушки. Еще тогда я поняла, как ужасно терять близких, и понадеялась, что больше испытывать такое мне не придется.

Пришлось.

В темноте за окном не было ничего необычного. Район был мне знаком, так как неподалеку находился институт, в который я должна была подавать документы.

Еще недавно я проходила мимо, читая надпись "Морг" на бетонной стене. И вот сейчас я стою внутри этого помещения и смотрю во мрак.

Клоун!

Я протерла глаза, думая, что мне просто показалось. Нет, все верно. На дороге стоял тот самый клоун, но на этот раз он держал в руке зеленый шарик. Он улыбался мне так широко, что его зубы были видны даже с такого расстояния. Или это был грим?

— Что вам нужно? — я открыла окно в надежде услышать ответ, но клоун молчал. — Вы меня слышите?

Мне не нравился этот клоун, он пугал меня. Но еще больше пугало его молчание с этой улыбкой на лице. Я решила спуститься вниз, чтобы застать его врасплох.

Когда я вышла на улицу, на этом месте никого уже не было. Только кучка подростков вдалеке, явно устроивших перекур. Они заметили меня и стали нервно распихивать сигареты по карманам.

— Тетя, что тебе нужно от нас? — спросил один из них, покачиваясь. — Лучше иди отсюда!

На скамейке чуть ближе сидели трое подростков. Табачным дымом от них несло за версту. Этот запах стал нервировать меня еще с того момента, как Юля выкурила первую сигарету. Со скамейки встала молодая девушка с бутылкой в руке и нетвердой походкой приблизилась ко мне, чтобы как следует хлопнуть по плечу.

— Дай нам денег, тетя, — выдавила она.

Я тут же отпрянула, явно дав понять, что мне противно находиться в их обществе.

— А что у нас с лицом? Не нравится такая компания, теть?

— Какая я вам тетя вообще? Мы одного возраста! — ребята на лавке загоготали, а девушка залихватски отхлебнула остаток жидкости в бутылке. — Вы не видели здесь странного зеленого клоуна?

Девчонка прямо содрогнулась от смеха, выронив бутылку из рук. Она хохотала, согнувшись пополам, друзья вторили ей с лавки.

— Колян, ты не видел тут клоуна? — сказала она, обратившись к одному из парней. — Я как раз в цирк сходить хотела!

Я не понимала, чем могла так рассмешить. Из них полился нескончаемый поток понятных только им самим шуток. Это взбесило меня окончательно, так что я осмелилась выхватить бутылку из рук одного парня и со всей силы бросила ее на землю.

Только тогда компания обратила на меня внимание. Владелец бутылки бросился на землю собирать осколки.

— Ты че натворила? Она же была почти полной! — злился он, но меня это нисколько не волновало. Их разочарование меня веселило. — Ты заплатишь за это!

— Хоть так вы услышали меня, кучка алкашей! — я развернулась в сторону морга.

— Элина, попроси денег у своей сеструхи на бухло. Нам теперь пить нечего, — сказал парень той девушке.

— Ты тупой? Я же говорила, что сестра в розыске, — ответила она.

Удаляясь, я прекрасно слышала их разговор, особенно про пропажу сестры. В тот момент я не придала этому особого значения, но невольно запомнила эти слова.

Позже, бредя по темным улицам, я думала только о Юле. Казалось бы, только вчера мы общались, надеялись на счастливую жизнь, а теперь она лежит в морге. Мне было тяжело это принять, особенно на фоне нашего разговора на кладбище, когда Юля внезапно разразилась речью о плюсах смерти.

Интересно, какова ее «новая жизнь»? Сбылось ли то, о чем она говорила?

Тем поздним вечером улицы были пусты. Тогда меня это только радовало. Не хотелось бы встретить очередного жуткого клоуна. Помимо мыслей о Юле, мою голову занимал только он. Я не хотела думать о нем, поэтому остановилась.

Оглядевшись вокруг, я поняла, что никогда здесь раньше не была. Свет от фонаря тускло освещал двор, но этого явно не хватало, чтобы рассмотреть название улицы. Я шла, оглядываясь по сторонам пока не уткнулась в большую кирпичную стену. Она появилась так внезапно, что я чуть было в нее не врезалась.

Сделав пару шагов назад, я направила на нее луч фонарика в телефоне. На стене будто материализовался постер с надписью: «Битва ясновидящих». На плакате были изображены различные шаманы и гадалки в странных костюмах. Меня это даже немного рассмешило.

Я отправилась дальше.

«Каждый день в мире происходит так называемый "обмен жизней". В эти секунды умирает довольно большое количество людей, и это никак нельзя остановить. Жизнь не бесконечна, но мы никак не можем предотвратить смерть. Иногда ты начинаешь задумываться: а зачем вообще добиваться успеха, если в конечном итоге все равно умрешь?» — такие мысли проносились в моей голове. «Мы не ценим свою жизнь, забывая, что она у нас всего одна. Мы употребляем разные вещества, совершенно не задумываясь о последствиях. Юля была такой же… Она умерла, не успев пожить… С другой стороны, каждый день рождает не меньшее количество душ. Бывает ли так, что этот "обмен жизней" выходит в ноль? Бывает ли так, что количество умерших и родившихся практически одинаково? Ведь эти родившиеся даже не представляют, какая жизнь их ждет, — размышляла я, шагая по пустынной темной улице. — Действительно ли на том свете лучше, чем здесь? Как же это понять? Мы никогда не узнаем, поэтому нужно ценить каждый момент, происходящий здесь и сейчас».

Я опомнилась у больших кладбищенских ворот. Меня обволакивал легкий ветерок, я чувствовала опасность и страх, ожидавшие меня за оградой. Мне стало не по себе.

И все же в момент, когда я решила пройти дальше, меня посетила мысль о том, что уже совсем скоро труп Юли будет лежать в этой земле. Мой брат покоится в другом месте, далеко от города, но Юлю точно похоронят рядом с отцом.

В очередной раз ощутив ужасную вину перед подругой и всей ее семьей, включая отца, я решилась снова посетить место его захоронения.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Мое сердце холодело от того, что еще совсем недавно мы с Юлей были у могилы ее отца. Мысли об этом не покидали меня. На кладбище было совсем темно, поэтому я включила фонарик на телефоне. В тот момент, когда свет распространился вокруг, я заметила перед собой странную тень. Присмотревшись, я поняла, что это сова. Впрочем, она сразу улетела, испугавшись присутствия человека.

Вскоре я подошла к этому страшному и вместе с тем необъяснимо притягательному для меня месту. Даже с фонариком невозможно было увидеть фамилию на надгробье, но это меня в какой-то степени успокаивало, ведь так я не видела этого человека…

Отца Юли звали Евгением. Он работал журналистом, и меня всегда это привлекало в нем, ведь я, как и он, собираюсь связать свою жизнь с журналистикой. Точнее, теперь уже только я. Он уже не сможет ничего сделать.

Кроме его профессии я не видела в нем никаких положительных черт. Его нельзя было назвать хорошим собеседником: на встречах он всегда молчал, если была такая возможность. Юля рассказывала мне, что он просто не любил людей, а точнее, любые взаимодействия с ними. И у меня была возможность в этом убедиться.

Я поправила гвоздики, которые лежали перед его памятником. Мне никогда не нравились эти цветы, я старалась избегать их как зловещее напоминание о смерти, но в последнее время у меня это не получалось — они словно окружали меня.

Оставаться на кладбище всю ночь не хотелось, поэтому я направилась к выходу. Внезапно мне стало так жутко, что я прибавила шаг в надежде быстрее покинуть это мрачное место. Окружающая мгла казалась непроницаемой. Как вдруг появился странный туман. Я продолжила идти вперед, но туман плотно обволакивал могилы, а в воздухе раздались странные звуки, заставляя мое сердце биться сильнее.

Я надеялась, что это сова. Пожалуйста, вот бы это была сова.

Вскоре туман начал рассеиваться, и стали видны очертания дороги. Я поняла, что до выхода осталось совсем немного. Я даже побежала, не обращая внимания на происходящее вокруг. Это было ошибкой.

Я упала.

Это был большой камень, который невозможно было заметить в таких леденящих душу условиях. Мне стало до такой степени больно, что я не могла встать. Хотелось кричать — сначала от безысходности от мыслей о своей подруге, а потом от физической боли, которую я испытывала.

Что мне делать? Я не могла пошевелить ногой, а это означало только одно — нужно вызвать скорую помощь. Взяв телефон, валявшийся на земле, я отряхнула его от земли, набрала номер и стала звонить. Но отправившись сюда, я не предполагала, что заряд телефона может «сесть». Однако именно это и случилось.

И сел он в самый неподходящий момент. Я будто нахожусь в типичном ужастике, где телефон садился у героев точно так же, как и у меня.

— Черт! Черт! Черт! — я понимала, что никто меня не услышит, но эти слова я говорила себе. — Зачем я вообще пошла на это кладбище?

Посмотрев перед собой, я увидела приближающуюся огромную фигуру. Мокрая земля словно предупреждала меня об опасности…

— Приветствую тебя, — этот голос я слышала впервые, он мне казался мрачным. — Хочешь сахарной ваты?

Мне стало настолько жутко, что я потеряла дар речи и ничего не могла ответить незнакомцу. Он протянул свою руку и дотронулся странной тряпкой прямо до моего рта. Запах был отвратительным.

Только когда он убрал руку, я поняла, что он сделал. Я начала закрывать глаза, но напоследок заметила зеленый отсвет. Это был тот самый клоун…

Мои глаза стали открываться от ужасного шума вокруг. У меня очень сильно болела голова и я просто не могла ей пошевелить, как и своей ногой. Я сразу же поняла, что еду в машине и, судя по окрестностям вокруг, меня везут в лес.

Повернувшись направо, я замерла от ужаса, ведь рядом со мной сидел клоун, который на протяжении всей этой ночи пугал меня. Я попыталась открыть левую дверь, но попытка была провальной. Прижавшись к окну, я стала пристально рассматривать места, которые мы проезжаем. Это все еще был обычный лес.

— Спящая красавица проснулась, — тихим голосом сказал тот, о присутствии которого я забыла на мгновение. — По моим подсчетам, ты должна была проснуться двадцать семь минут назад.

Я еще раз попыталась выбраться из машины, но на этот раз клоун схватил мои руки и положил себе на колени. Меня охватило неприятное чувство тревоги. Я подняла голову вверх и внимательнее рассмотрела клоуна. Грим на нем уже почти стерся и были видны некоторые элементы лица.

— Что тебе нужно от меня? — мой тон сильно сменился, и я перестала обращаться к нему на вы. — Отпусти меня!

Клоун отпустил мои руки, и я стала действовать. Замахнувшись правой рукой, я хотела ударить его по лицу, но он успел отвернуться и вновь схватил мои руки.

— Ты слишком агрессивная. Твоя агрессия неоправданна, даже в таком случае.

— Неоправданна? Меня похитил клоун на кладбище. И сейчас я еду с ним в машине. Какие эмоции у меня должны быть? — злым голосом спросила я, заметив усмешку клоуна. — Ты еще смеешься?

Клоун посмотрел сначала на меня, потом на свои руки. Он задумался, после чего снял зеленые перчатки. После этого он салфетками стер весь грим с лица. А затем и вовсе снял красный парик.

Я увидела его лицо. В машине было достаточно темно, но, даже несмотря на это, у меня получилось разглядеть его в деталях. Голубые глаза; коричневые шелковистые волосы были просто прекрасными — они были не совсем длинными, но и не очень короткими. Его ярко-розовые губы показались мне необычными для мужчины. Он рукой дотронулся до своих волос, поправив их. В этот момент я ощутила всю его привлекательность.

Только через минуту я поняла, что все это время с открытым ртом изучала его лицо. Мне стало безумно неловко, и я отвернулась.

— Ты так странно смотрела на меня. Словно изучала каждую частичку моего лица, — тихим голосом сказал он, после чего снова поправил свои волосы. — Меня зовут Марк.

Я снова повернулась к нему, но на этот раз мой взгляд оказался в его голубых глазах, в которых я словно утонула от красоты. Из-за его глаз я даже забыла, что все еще сижу в машине с незнакомым клоуном. Хотя мы уже были не так уж не знакомы — по крайней мере, я знаю, что его зовут Марк.

— Меня зовут Лина, — машинально представилась я.

— Очень приятно, Лина, — Марк смотрел в окно, не обращая на меня внимания. — Знаешь, ты так быстро забыла про свою обиду. Хочу напомнить, что ты все еще в машине с незнакомым человеком.

— Почему не знакомым? — Марк развернулся. — Я знаю, как зовут тебя, а ты знаешь меня.

Марк улыбнулся.

— Верно. Но у тебя же должны быть вопросы по поводу меня. Или тебя каждый день так похищают? — Марк засмеялся, но, заметив мое недоумение, прекратил. — Прости, я не хотел тебя обидеть. Ладно, я постараюсь объяснить тебе все…

Я улыбнулась и стала внимательно слушать Марка. Мне начинал нравиться его голос. Он был немного низким и загадочным, а когда он называл мое имя, я испытывала приятные ощущения.

— Я был другом Юли, — Марк не успел договорить, как я закашлялась от удивления. — Шок, правда?

— Ты был знаком с Юлей? Но как? — спросила я.

— Она моя старая знакомая, — Марк сказал это так спокойно, что мне на секунду стало завидно своей подруге.

Он остановился, словно сказал что-то лишнее, и с грустью посмотрел на меня, пока я пыталась сообразить, что произошло.

— Я знаю, что она умерла. Я узнал это почти сразу, — Марк продолжил говорить, а я продолжила его внимательно слушать. — Я все еще не могу смириться с этим, поэтому мне нужна твоя помощь.

— Моя помощь? — удивленно переспросила я.

— Юля мне говорила, что ты заметила наше с ней общение, — после этих слов я поняла, кто был тем таинственным человеком, которому Юля писала. — Я все узнал о тебе, поэтому мне не составило труда тебя найти.

— Но как я могу помочь тебе? И я все еще не понимаю, что тут происходит. Знаешь, веселый клоун по имени Марк имеет свойство пугать меня, — улыбнулась я. Марк сделал то же самое.

— Юлю убили. Я уверен, что ты хочешь найти убийцу своей подруги. Это так?

— Да.

— Прекрасно! Тогда я предлагаю работать вместе. Так у нас будет больше шансов найти того, кто отнял важного для нас обоих человека, — Марк протянул руку, а я не знала, что мне делать. — Что-то не так?

— Как мы сможем найти убийцу? Или ты не только клоун, но еще и детектив? — спросила я.

— Лина, я уверен, что ты не пожалеешь, если согласишься. Совместными усилиями мы найдем убийцу, — Марк говорил таким уверенным голосом, что я просто не могла отказаться. — Этот человек сядет за решетку. Я обещаю!

— Юля так много для тебя значила?

— Я готов на все ради нее! — Марк приблизился ко мне настолько сильно, что если бы я не отодвинулась, он бы поцеловал меня. — Ты в деле?

Мне стало любопытно, что из этого выйдет. Я понимала, что одна никогда не смогу раскрыть такое серьезное дело, а заманчивое предложение Марка очень привлекало.

— Знаешь… Я в деле! — сказала я, пожимая руку Марку.

— Шикарно! Остановись, — крикнул Марк водителю, и я только сейчас поняла, что все это время на переднем сидении кто-то сидел. — Вот мы и приехали.

Машина остановилась.

Посмотрев в окно, я заметила свой дом, что стало для меня большим удивлением, ведь совсем недавно мы ехали в темном лесу. Я открыла дверь и вышла из машины.

Марк с улыбкой смотрел на меня.

— Завтра я заеду за тобой. До встречи, спящая красавица, — Марк подмигнул мне.

Мне нравилось обращение Марка, я чувствовала в этом хороший знак. Не успев ничего ответить, дверь закрылась и черная машина стала удаляться все дальше и дальше, а вскоре и вовсе скрылась.

Я осталась одна. По моим ощущениям было примерно три часа ночи.

На улице была настолько теплая погода, что мне не хотелось уходить. Но слова Марка о том, что он завтра приедет, заставили меня идти домой, чтобы хорошенько выспаться.

Поднявшись на свой этаж, на лестничной клетке я встретила Марию Степановну. Я подумала, что ее вновь не устроила громкая музыка, но мое мнение изменилось, когда я увидела слезы в ее глазах.

— Что случилось, Мария Степановна? — тихим голосом спросила я.

— Линочка, это просто ужасно! Что за люди пошли? Это точно сделали те твои знакомые из школы. Они мне никогда не нравились, — Мария Степановна пыталась придумать новые прилагательные, чтобы описать моих бывших одноклассников, но я все равно не могла понять, что происходит. — Тебе нужно обратиться в полицию, дорогая!

— Я не понимаю, что происходит? — с нескрываем нетерпением спросила я.

Мария Степановна продолжала плакать, пока мне не удалось убедить ее показать, что произошло. Она отошла от моей двери в квартиру, и… лучше бы она этого не делала… На моей двери крупными буквами было написано «УМЕРЛА НЕ ЮЛЯ, А ТВОЕ МЕНТАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ».

От неожиданности и шока я уронила телефон, но даже не обратила на это внимания, ведь все еще не могла поверить в происходящее. Подойдя к двери, я дотронулась до нее — краска была свежей, эту надпись написали несколько часов назад.

Мария Степановна продолжала плакать, а я повернулась спиной к двери и упала на колени. Мне было страшно! Очень!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Эта ночь выдалась крайне тяжелой. Я долго не могла уснуть, изучая в интернете новости о смерти Юли. Меня удивляло, что каждый может легко найти так много информации о моей подруге.

Я не хотела есть, поэтому прошла в гостиную и села на диван. Совсем недавно на этом диване спала Юля, но больше такого повториться не сможет.

Когда я включила телевизор, мое настроение испортилось еще больше. Мне никогда не нравились новости, я считала их скучными и бесполезными, ведь всю эту информацию можно было найти в интернете и без ожидания эфирного времени и необходимости выслушивания порой неприятного голоса ведущей. Сегодня же слушать ее было вдвойне невыносимо:

— Ночью была убита молодая девушка в возрасте восемнадцати лет. Жестокое убийство, самоубийство? Или что стало причиной кончины молодой девушки? — говорила телеведущая, показывая фотографии Юли.

Мне было больно видеть это, и я переключила канал. На другом канале шел один из моих любимых фильмов — «Десять негритят». Я любила книги Агаты Кристи, а эта история впечатлила меня особенно сильно, ведь я не смогла угадать убийцу. Именно за такие моменты я и любила Агату Кристи — за ее загадочность и неожиданность.

Но у меня не было особого желания смотреть этот фильм именно сейчас. Я снова переключила канал, и на этот раз наткнулась на шоу «Битва ясновидящих». Я сразу вспомнила вчерашний постер, и мне стало не по себе, но, не успела я прийти в себя, как в дверь позвонили.

Я была уверена, что это Марк.

Подбежав к двери, я уже почти открыла ее, но моя рука остановилась: безопасно ли пускать в квартиру совершенно незнакомого человека, которого я знаю меньше дня? Я уже собиралась отойти от двери, но вспомнила, что все-таки у меня нет выбора — я хотела найти убийцу Юли, а одной это сделать было трудно.

Я открыла дверь.

Передо мной действительно стоял Марк. На этот раз он не был в клоунском костюме, а был в обычной повседневной одежде. Судя по его виду, он предпочитал темные цвета. Он поправил волосы своим особенным жестом и вошел ко мне в квартиру, не дожидаясь моего разрешения.

Марк сам закрыл дверь.

— Ты видела, что написано у тебя на двери? — удивленно спросил он.

— И тебе привет… Марк, — мне было немного неловко произносить его имя, и я не могла объяснить себе, почему. — Видела. Эту надпись написали вчера. Кстати, в момент нашей встречи с тобой.

— Нелепость, — Марк прошел в мою гостиную и начал внимательно рассматривать квартиру, заглядывая в каждый ее угол. Его внимание привлек телевизор. — Ты смотришь ясновидящих?

Марк рукой показывал на передачу, которую я забыла выключить.

— Смеешься? Я такой бред не смотрю, — я выключила телевизор и со странной улыбкой смотрела на парня. — Как дела?

— Мне нравятся твои вопросы сегодня, — Марк сел на диван. — Твое отношение ко мне полностью изменилось, с чем это связано?

— Мое отношение изменилось тебе так же типично, как в любом подростковом сериале про любовь. Сначала ты мне не понравился, а потом я увидела тебя с другой стороны и влюбилась. Прекрасное ощущение — любовь! — Марк изумленно смотрел на меня, не понимая, что происходит. — Если что, я просто привела пример, как могут складываться события. Ко мне это не относится. Я все еще не доверяю тебе и считаю незнакомым человеком. Ясно?

— Узнаю старую Лину.

Он запомнил мое имя.

— Ладно, не просто же так ты пришел ко мне в гости. Что мы будем делать? Как мы будем искать убийцу Юли? — я села рядом с Марком, а тот продолжал улыбаться. Он снова поправил свои волосы, и я просто не могла не сделать комплимент. — Мне нравятся твои волосы…

— Очень приятно, спасибо. Как же хорошо, что сейчас перед тобой сидит не клоун в красном парике, а прекрасный Марк. ПРЕКРАСНЫЙ! — Марк встал с дивана и сделал странную позу, будто возглавил себя правителем. — Это была шутка, если что…

Мы долго смотрели друг на друга. Я не знала, что ответить ему. На секунду мне показалось, что у Марка мания величия, но это оказалось шуткой. Неудачной шуткой.

Я хотела сказать ему об этом, как вдруг зазвонил телефон. Звонил следователь, который сообщил мне об убийстве Юли.

— Это следователь, — с улыбкой сказала я.

— Отвечай! Он должен пригласить тебя на допрос.

Я ответила.

— Здравствуйте, — тихим голосом сказала я, поставив громкую связь, чтобы Марк слышал весь наш диалог.

— Вас беспокоит следователь, который расследует дело об убийстве вашей подруги, — мы с Марком внимательно слушали его хорошо поставленную речь. — Вы сможете сегодня приехать в полицейский участок? Нам нужно побеседовать.

Марк дал мне понять, что нужно соглашаться. И я последовала его совету.

— Прекрасно. Тогда жду Вас. Всего доброго, — звонок был завершен.

— Как я и говорил, тебя вызвали на допрос, — Марк встал с дивана и направился к двери. — Скорее собирайся!

Меня немного удивила такая спешка Марка, но я понимала, что так будет лучше. Только благодаря уликам следователя наше расследование сможет сдвинуться с мертвой точки.

Я быстро оделась и вышла из квартиры. Закрыв дверь, я снова увидела ту ужасную надпись. Мне стало жутко, ведь явно эту надпись написал убийца Юли.

Убийца знает меня. Знает мой адрес. А что, если он следил за мной и Юлей и знает о нас больше, чем мы сами?

Когда мы вышли из дома, мы были буквально ошарашены: перед нами стояла огромная толпа с плакатами, на которых было написано «Убийца». Я не понимала, что происходит, пока не заметила среди толпы маму Юли.

Екатерина Михайловна сделала шаг вперед и выплюнула жвачку, после чего повернулась к толпе этих людей.

— Люди добрые, что происходит с этим миром? Вы все прекрасно знали мою дочь, мою Юлю… Но теперь ее нет из-за одного негодяя, который возомнил себя королем этого мира, раз считает, что имеет право забирать жизни других людей, — мама Юли начала плакать, а люди вокруг стали соглашаться с ней. — А ведь все могло быть иначе, если бы она не отпустила ее одну!

После этих слов все посмотрели на меня. Мне стало ужасно неловко, я попыталась спрятаться за Марка, но это не помогло, ведь недовольство людей было слишком большим.

— Как ты могла ее отпустить? Ты чем вообще думала? — сказала женщина из толпы. — Она же была твоей подругой!

— Ты должна была поддержать ее в такой непростой момент, — согласился мужчина, из-за чего начался настоящий гул. — А что если она убийца и сейчас прикидывается такой невинной?

Я не могла поверить своим ушам. Люди на полном серьезе стали кричать, что я убийца. Крики были просто ужасными, именно этого и добивалась Екатерина Михайловна.

— Я убийца? — тихим голосом попыталась я сказать на ушко Марку, после чего он схватил меня за руку. — Почему они так говорят?

— Вы просто нелепые, совершенно нелепые! — громким голосом крикнул Марк. Крики прекратились и наступила полная тишина. — Вы верите словам человека, который говорит это все из-за своих эмоций, с которыми он не может справиться?

Я почувствовала огромную поддержку в словах Марка. Мне не хотелось отпускать его руку, будто я держусь за своего ангела-хранителя, который защитит меня от всех неприятностей. Я смотрела только на уверенные глаза Марка.

— Что он несет? Какая глупость! — стали поступать слова из толпы.

— Мальчик, ты кто вообще такой? — Екатерина Михайловна задумалась, словно узнала Марка. — И почему ты защищаешь ее? Ты соучастник этого ужасного преступления?

— Я… Парень Юли!

Эти слова вызывали шок у всех присутствующих, особенно у меня. Я на секунду отпустила руку и с удивлением стала смотреть на Марка.

— Ты? Парень Юли? — Екатерина Михайловна засмеялась. — Почему я ничего о тебе не знаю? Юля все мне рассказывала, но про тебя я слышу впервые.

— Потому что Юля Вам не доверяла. И только не нужно сейчас делать удивленное лицо. Все вы знали, особенно про свои не доверительные отношения с дочерью! — Марк снова схватил мою руку, и мы стали уходить от этой толпы. — Вам нужно было больше времени проводить с дочерью, Екатерина Михайловна!

Мы стали уходить все дальше и дальше. Я пыталась краем глаза смотреть назад, но быстрый шаг Марка не оставлял мне возможности этого сделать. Единственное, что я слышала, — крики Екатерины Михайловны. Она была недовольна мной, а я была недовольна Марком и Юлей. Почему лучшая подруга не говорила мне о своем парне?

Когда показалась остановка, мы замедлили шаг. Марк смотрел вдаль в надежде увидеть автобус, а я не могла отвести взгляд от него. Я все еще не могла поверить словам, которые Марк сказал несколько минут назад.

— Где этот чертов автобус? — Марк злился.

— Ты правда встречался с Юлей? — я спросила у Марка, а тот с удивлением посмотрел на меня. — Твои слова звучали так убедительно…

— Лина, я надеюсь, ты шутишь? — мы оба смотрели друг другу в глаза, пытаясь понять смысл слов друг друга. — Я же говорил, что мы с Юлей были просто хорошими друзьями. Если бы мы встречались, Юля бы рассказала это тебе, я уверен.

Мне сразу полегчало от этих слов. Я не ревновала, а, скорее, переживала, что моя подруга скрывала от меня такую тайну. Но на этот раз пронесло и я была рада, что убедилась в верности своей подруги, хотя мысль о том, что она не рассказала мне даже об обычном друге, не покидала меня.

— Хорошо, — ответила я.

После этих слов подъехал автобус, в который мы сели. Всю дорогу я смотрела в окно и лишь иногда поглядывала на Марка, который постоянно с кем-то переписывался. Я ничего о нем не знала, поэтому мыслей о собеседнике просто не было.

— Как дела? — зачем-то спросила я.

— Странный вопрос, даже не уместный, я бы сказал, — Марк отвлекся от своего телефона и повернулся ко мне. — Я расследую дело об убийстве своей подруги. Думаю, у меня все классно?

— Мы пока никак ничего не расследуем. У нас нет ни одной улики и зацепки, — ответила я.

— Верно.

Оставшуюся часть дороги мы молчали.

Мы шли по полицейскому участку, проходя мимо разных преступников, которых сопровождали полицейские. Мы остановились возле кабинета «203». Марк сел на диван, находившийся рядом с кабинетом, а я постучалась в дверь.

— Веди себя уверенно. Попытайся достать как можно больше информации, — дал мне напутствие Марк.

Дверь открылась, и на пороге появилась странная женщина, лицо которой мне было знакомо. Она была одета в абсолютно черное платье, которое отлично сочеталось с черными кольцами на руках. Ее волосы были огненно-рыжими, притягивая взгляды своим ярким оттенком.

— Отпустите меня немедленно! — говорила она, после чего вышедший из кабинета полицейский повел ее дальше по коридору. — Я на тебя порчу наведу, вот увидишь!

— Иди ты! — с раздражением сказал полицейский, ведя женщину по коридору. — Я не верю твоему шарлатанству!

Мне было боязно заходить в кабинет, но улыбка Марка подбодрила меня. Войдя, я попала в самый обычный кабинет следователя: он был довольно маленьким и тесным. Около окна стоял небольшой столик, за которым сидел мужчина в белой рубашке. Одним глазом следователь посмотрел на меня и достал из ящика синюю папку.

— Я вас слушаю, — сказал он.

— Здравствуйте, вы меня вызывали, — тихим голосом ответила я. — Я была подругой…

— Лина? Конечно же! — воскликнул он, после чего улыбнулся и достал из ящика другую папку, но уже черного цвета. — Как я сразу не догадался? Кто же еще мог прийти ко мне после такого зверского преступления?

Мне было неприятно это слышать, ведь следователь в очередной раз напомнил о смерти моей подруги. Я села на стул и пододвинулась поближе, чтобы краем глаза попытаться рассмотреть содержимое черной папки, лежащей на столе. Следователь заметил это и взял папку в руки, скрыв ее от моих глаз.

— Моя фамилия Обломов. Я буду расследователь дело вашей подруги. Бывшей… — представился следователь, после чего открыл папку и стал листать, внимательно изучая материалы дела. — Двадцать ножевых ранений…

Я не могла поверить в эту цифру. Двадцать ножевых ранений? Это же самый настоящий монстр, как такое вообще возможно?

Обломов протянул мне фотографии, вложил их в мои руки, и в этот раз я не смогла сдержать слез. Я смотрела на фотографии зверского преступления. Следователь заметил это и предложил мне воды.

— Я… Я не понимаю, — я пыталась сделать глоток, но не получалось. — Кто мог такое сделать? У нее же никогда не было недоброжелателей.

— Мне хотелось бы выяснить это, но… — на лице Обломова появилась тоска.

— Что вы хотите сказать?

— Понимаете, мы имеем дело с невозможным решением, — Обломов снова начал листать папку. — Улик нет, свидетелей нет, убили ее во дворе, где не было камер. Это дело невозможно раскрыть.

После этих слов я уронила стакан на пол. Вода пролилась, а стакан разбился, но меня это волновало меньше всего.

— Что Вы делаете? — спросил Обломов.

— Дело невозможно раскрыть? Как мне это понимать? — злилась я.

— А что Вы от меня хотите? Я не волшебник, и такие дела не раскрываются по щелчку пальцев, — Обломов подошел ко мне и взял меня за руки, пытаясь не наступить на пролитую воду. — Другой следователь пытался оправдаться и говорить, что выход есть всегда. Но я не такой! Я не вру людям. Если я понимаю, что дело невозможно раскрыть, я так и говорю.

— Или Вы просто не хотите ничего делать?

— Лина…

Обломов хотел еще что-то сказать, но я не стала его слушать. Я встала и пошла в сторону выхода, произнося тихим голосом:

— Если правоохранительные органы бездействуют, то я сама буду расследовать это дело.

— Лина, стой! Это дело двух концах, — Обломов продолжал кричать мне вслед. — Неужели ее смерть тебя ничему не научила?

Я остановилась. Я не верила тому, что слышу эти слова. Повернувшись от удивления, я заметила, что следователь злобно на меня смотрел. Он все знает? Как он догадался?

— Что Вы сейчас сказали? — спросила я, после чего Обломов сел за свой стол и стал с улыбкой смотреть на меня. — Говорите!

— Я изучил то дело… Ты хочешь, чтобы я взялся за него? Тебе повезло, что тот следователь бросил это дело. Но мы же с тобой понимаем, кто был виновником того…

— Хватит! — Обломов не успел договорить, ведь я громко крикнула заветное слово. Я не могла предположить, как такое могло произойти. Какой косяк я могла совершить? — Я не понимаю, о чем Вы говорите…

— Все ты прекрасно понимаешь. Так вот, если ты хочешь, чтобы никто не узнал правды, дело об убийстве твоей подруги должно стать таким же тихим, — Обломов встал около окна. — Нет улик, нет свидетелей. Ничего нет!

Я не хотела соглашаться с ним, я не видела его лица, ведь он стоял ко мне спиной, но я была уверена, что он улыбался.

— Я вас поняла…

— Хорошая девочка, — не успел договорить следователь, ведь я вышла из кабинета, плотно закрыв дверь. — Минус дело. И ничего делать не пришлось.

Около кабинета меня встречал Марк, но я не обратила на него внимания и прошла мимо. Марк очень удивился и побежал за мной.

— Лина? Что произошло? — Марк попытался получить у меня информацию, но у меня не было желания с ним разговаривать. — Что сказал следователь?

— Он не будет нам помогать, — ответила я с отчаянием в голосе. — Этот противный следователь. У меня нет слов! Лучше бы он ощутил двадцать ножевых ранений.

— Что ты сейчас сказала? — Марк остановил меня и встал передо мной. — Двадцать ножевых ранений?

— Юля… У нее двадцать ножевых ранений!

Марк не мог поверить, ему было трудно воспринимать эту информацию, как и мне несколько минут назад. Он не знал, что ответить. Как только он приоткрыл рот, его руку неожиданно схватила странная женщина. Мы ее видели сегодня около кабинета следователя.

— Жива она! ЖИВА! — говорила она, сильно сжав руку Марка. — Зря вы время тратите, зря!

— Женщина, что Вам нужно? — Марк попытался отойти, но странная женщина продолжала настаивать на своем.

Она говорила одно и то же.

Вдруг подбежали двое полицейских. Они схватили странную женщину и опрокинули ее на пол. Один полицейский скрутил ей руки так, чтобы она не смогла ничего сделать, а другой стал надевать наручники.

Марк подбежал ко мне, схватив меня за руки. Мне показалось, что он сильно испугался, но могу признаться, что я тоже. Я не понимала, что говорила эта женщина, однако, внимательно изучив ее лицо, я поняла, что видела ее.

— ЖИВА! ЖИВА! ЖИВА! — полицейские уводили ее от нас, пытаясь извиниться, но страх Марка не угасал. Он продолжал держаться за мои руки.

— Я ее знаю. Я вчера видела ее на плакате «Битвы ясновидящих». Но что она тут делает? Ее поймали? — спросила я, после чего Марк отпустил мои руки и поправил прическу.

— И правильно сделали. Таких бешеных людей нужно изолировать от нормального общества, — злился Марк, а я долго думала над происходящим. — Весь день испорчен!

— Что она имела в виду, когда кричала: Жива? — спросила я, а Марк попытался найти ответ, но ничего не сказал. — Может, она что-то знает? Может, нам стоит обратиться к ясновидящим?

— А говорила, что не смотришь их…

— Я не смотрю их. Но вдруг они помогут нам? — я посмотрела на Марка с мольбой в глазах. — Вдруг не все они шарлатаны?

— Я уже заметил их шарлатанство, — Марк поправил волосы и кивнул назад. — Минуту назад.

Я задумалась. Мне было интересно, что из этого выйдет, но страх от сегодняшней встречи не покидал меня. Тяжело было забыть ту ситуацию в детстве…

* * *

Этот день был для меня особенным и крайне важным, ведь сегодня вместе с родителями мы отправились на ярмарку, на которую я мечтала попасть уже очень давно. Мечта эта появилась, когда я впервые увидела рекламу ярмарки во время просмотра семейного фильма с моими родителями. Меня всегда манило веселье, которое царило на этих ярмарках.

И вот я вместе с родителями гуляла по ярмарочным рядам. Отец не обращал внимания на происходящее вокруг, это было неудивительным, ведь его нахождение здесь — вынужденное, из-за того, что на этом настояла мама. Она пыталась создать видимость счастливой семьи, улыбаясь прохожим вокруг, но безразличие отца показывало истинное положение дел.

— Ты можешь отвлечься от этого телефона? — спросила мама, показав пальцем на меня. — Раз мы выбрались всей семьей, то тебе нужно хотя бы делать вид, что тебе интересно находиться с нами.

— Я тебе говорил…

Отец не успел договорить, как вдруг кто-то его толкнул. Когда он развернулся, сзади него стоял Кирилл с сахарной ватой в руках. Мама, увидев запачканное лицо сына, лишь посмеялась.

— Я даже не буду спрашивать, где ты достал сахарную вату, — с насмешкой сказала она.

— Мне так ВЕСЕЛО! Мы должны сходить на все аттракционы, — Кирилл развернулся и стал смотреть по сторонам, пальцем показывая на карусели. — Сначала сюда, потом на ту горку. Нет, лучше покататься на катере. Или на колесе обозрений? Я не знаю!

Мне было радостно видеть такой интерес брата, ведь его улыбка всегда поднимала мне настроение. Мама стала строить план дня вместе с Кириллом, в заметках записывая все аттракционы, которые мы должны сегодня посетить. Вскоре они немного отдалились от нас, поэтому мы с папой остались вдвоем.

Неловкая тишина провисела еще минуты три, пока отец наконец не оторвал глаз от экрана. Изучив обстановку, он понял, что мамы нигде нет.

— Черт! Где ее носит?

Отец отправился на поиски, поэтому на этот раз я осталось совершенно одна. Мне не было одиноко, ведь это было привычной для меня ситуацией. Крики людей вокруг не давали мне побыть в тишине, поэтому я решила отойти подальше от всех людей.

Зайдя за угол палатки, я увидела лишь черную кошку, сидевшую на мусорном баке. Такая компания меня весьма устраивала.

— Какая милая кошечка, или котик? — как только я потянулась погладить нового четвероногого друга, я вдруг словно услышала странные звуки позади себя. Развернувшись, я никого не увидела. — Кто здесь?

Никого не было.

Вздохнув, я решила продолжить диалог с котенком, но и его не оказалось рядом. Он словно исчез, как и моя семья, в кругах большой толпы.

— Сегодня все хотят отдалиться от меня. Почему? — я бросила на землю камень, находившийся рядом со мной, и села на колени. — И эти звуки… Почему я все еще их слышу?

— Девочка моя, ты стала проводником в мир духов!

Не сразу заметив женщину рядом со мной, я сильно испугалась. У нее были рыжие волосы и голубые глаза, которые сверкали, словно бриллианты. Она стояла напротив меня и, подняв руку, плавным жестом указала на меня. На ее руках было большое количество серебряных браслетов, которые, судя по их виду, были довольно тяжелыми.

— Кто вы? И что Вам нужно от меня? — я хотела немного отодвинуться, но женщина, поправив свое темное платье, села на колени напротив меня. Она закрыла глаза и на мгновение протянула руку в правую сторону, словно хотела что-то взять. — Что Вы делаете?

— Ведьма я. Могу предсказать твое будущее, девочка…. Лина! — после этих слов я сильно удивилась, так как не могла даже представить, откуда эта женщина знает, как меня зовут. — Марианна, мое имя.

— Откуда Вы знаете мое имя… Марианна? — с трудом выговорила я.

— Я сейчас все про тебя расскажу, слушай внимательно, — Марианна схватила мою руку, и я не стала сопротивляться. — Какая интересная линия жизни, такая наивная?

— Наивная?

— Твое доверие людям погубит тебя, как погубит! Погубит… Какое слово ужасное и у тебя это слово будет постоянно в жизни мелькать! Много смертей будет!

Я не могла поверить в эти слова, мне было тяжело воспринимать информацию, и на моих глазах проступали слезы. Я даже хотела встать, но Марианна сильно прижала мою руку.

— Сколько смертей! Много смертей! Последние дни своей жизни проведешь среди сумасшедших, среди них! СУМАСШЕДШИХ!

— ХВАТИТ! — громко крикнула я.

Отдернув свою руку, я резко встала и отправилась бежать как можно быстрее. Слова Марианны крутились в моей голове каждую секунду, словно это предписание на всю мою дальнейшую жизнь. Во время бега я попыталась повернуть голову, чтобы посмотреть, не следует ли за мной Марианна, но я была уже так далеко, что ее не было видно.

Неожиданно я столкнулась с чьей-то спиной, из-за чего упала на колени. Мужчина развернулся и тут я поняла, что это был мой отец. Никогда еще я так не радовалось его присутствию.

— Лина? Где ты была? — спросил он, после чего я встала и набросилась на него, словно маленькая девочка. — Что происходит?

— Пожалуйста, давайте поедем домой! Прошу! Я больше не могу тут оставаться, — кричала я, но отец лишь усмехнулся от этих слов. — Я что-то смешное сказала?

— Если бы ты знала, как я хочу покинуть эту нелепую ярмарку, но твоя мама, — не успел договорить отец, ведь рядом с ним появилась мама с Кириллом, — не хочет этого…

— Мы не уйдем отсюда пока Кирилл не покатается на всех аттракционах, ясно? — сердитым тоном выпалиламама, даже не собираясь выслушивать меня. — Никакие оправдания не принимаются. Я все сказала!

— Ура! Ура! — начал кричать Кирилл, но на моем лице была лишь грусть от происходящего. — А мы покатаемся на той горке? Я очень хочу!

Родители вместе с Кириллом направились дальше, а я еще раз посмотрела назад, но во всей этой толпе Марианну увидеть было невозможно.

Ее слова еще надолго оставались в моей голове. Я пыталась забыть их. Но не получалось…

* * *

Мы с Марком направились к месту назначения. По дороге мы с ним почти не разговаривали, лишь несколько раз одновременно смотрели друг на друга, но потом сразу же отворачивались.

— У нас слишком молчаливая обстановка. Не хочешь ли это исправить, спящая красавица? — спросил Марк.

— Почему ты сейчас назвал меня спящей красавицей? Я же давно проснулась и не подаю даже признаков сна, — спросила я, после чего Марк засмеялся.

— Но тебе ведь нравится, когда я так тебя называю. Так почему бы не порадовать тебя?

Я покраснела.

— Вот видишь, я был прав! — Марк ускорил шаг, а я попыталась догнать его, как вдруг резко остановилась. — Что-то случилось?

Марк взял меня за руку, но я резко отпустила его и полезла в свою сумку за таблетками. Мне словно стало не хватать воздуха, я не могла говорить и все слова, которые я попыталась сказать, превращались в странные звуки.

— Лина, что с тобой? ЛИНА! — Марк не знал, что ему делать и как мне помочь. Он уже хотел вызвать скорую, но вдруг заметил таблетки, которые я принимаю. — Это таблетки?

— Да, — смогла я ответить, когда мне стало чуть полегче. — Такое состояние часто бывает со мной, но эти таблетки приводят меня в норму.

— Это хорошо. Очень хорошо, — со странной улыбкой сказал Марк.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Мы ехали в лифте, поднимаясь на самый верхний этаж, где была студия съемок «Битвы ясновидящих». По дороге в телестудию мы с Марком больше не говорили — мне не очень хотелось поддерживать беседу с ним, особенно после его слов о спящей красавице.

Когда лифт остановился, мы оказались на съемочной площадке. Мимо нас словно бурлила жизнь, а мы были лишь ее окружением. Актеры, операторы, постановщики и многие другие сновали вокруг нас, суетливо готовясь к съемкам.

Я не знала, к кому обратиться, ведь никто не останавливался ни на секунду. Посмотрев по сторонам, я заметила в правом углу помещения парня, отдалившегося от всех. Мы с Марком отправились к нему.

— Извините, а Вы… — не успела я договорить, как этот парень кинул мне в руки стопку бумаг.

— Сценарий завтрашней серии мне совершенно не понравился. Кто вообще придумал такой бредовый сюжет про бесов? Это же совершенно нереалистично! — говорил он.

— У нас есть для тебя история поинтереснее, — улыбнулся Марк. — Мы не продюсеры, поэтому по поводу сценария обращайся не к нам. Нам нужна твоя помощь, если ты, конечно, ясновидец.

— Ясновидец ли я? Вы хоть знаете с кем сейчас разговариваете? — ответа не последовало. — Меня зовут Агний, победитель двенадцатой «Битвы ясновидящих».

Агний явно ожидал другой реакции, ведь мы стояли с каменным лицами, не понимая, что он от нас хочет. Марк немного похлопал для приличия.

— Какая дурь! — легонько ударил себя по лицу Агний. — Так что вы хотите от меня?

— Мою подругу…. Убили… — мне было тяжело сказать это в слух. Марк увидел мою грусть, поэтому взял меня за руку и ободряюще улыбнулся. — Нам отказали в расследовании, и мы не знаем, что нам теперь делать. Может быть, Вы сможете нам помочь?

Агний очень удивился, словно услышал смертный приговор. Судя по его выражению лица, он не был готов к этому разговору.

— Убили? То есть это реальное происшествие? — спросил Агний.

— Да? — удивилась такому вопросу я.

— Знаете, я специализируюсь немного по другим делам. Вот если вам нужно проклятье снять, или, там, изгнать сущность, то можете обращаться. А тут… — Агний не успел договорить, ведь его прервали.

— Уже сдулся? Волшебник фигов!

К нам подошла женщина лет шестидесяти. У нее были темные, как и ее платье, глаза. Судя по ее уверенному взгляду, она слышала весь наш разговор. Я сразу же обратила внимание на ее ожерелье.

— Елизавета, что тебе нужно? — разозлился Агний.

— Для тебя я Елизавета Александровна, щенок! — ответила она, после чего посмотрела на нас с Марком. — А вы, не помню, как вас там, — вам я готова помочь. Если вам нужна помощь от настоящей ведьмы, то вы по адресу!

— Мне плевать, — Агний ушел, а Елизавета Александровна улыбнулась на прощание.

— Пока, пупсик! — прокричала она.

— Вы поможете нам? — тихо спросила я, после чего ведьма повернулась к нам и внимательно изучила собеседников. — Нам очень нужна Ваша помощь!

— За мной! — скомандовала она.

Мы отправились за ведьмой, проходя мимо других ясновидящих. В толпе мы заметила Агния, беседовавшего с какой-то женщиной, лицо которой я видела раннее на плакате.

Елизавета Александровна привела нас в свою гримерку и плотно закрыла дверь. В гримерке было довольно большое количество разных магических атрибутов, а посередине помещения стоял большой стол со стеклянным шаром. Ведьма села за стол и показала рукой на стулья, пригласив нас сесть.

Мне было немного не по себе от обилия всей этой информации, и Марк это почувствовал. Он взял меня за руку, и я почувствовала спокойствие и исходившую от него надежность.

— Вас беспокоит ваша подруга? — Елизавета Александровна протерла шар руками, после чего сильно удивилась. — Точнее, уже бывшая подруга.

Я кивнула.

— А ведь такая молодая девочка была, вся жизнь впереди… Жаль, конечно, — продолжала смотреть в хрустальный шар, не сводя с него глаз, как вдруг в ее глазах появилось изумление. — Хотя, погодите… Как такое возможно?

— Что-то произошло? — удивленно спросил Марк, но Елизавета Александровна ничего не ответила, а продолжила рассматривать хрустальный шар.

— Вы меня за дурочку тут держите? — вдруг спросила она. — Если вы думаете, что у меня так много свободного времени, то вы сильно ошибаетесь.

— Вы о чем? — спросила я.

— Жива она.

Эти слова для нас обоих стали огромным потрясением.

— Что?? — тихим голосом спросил Марк.

— Я не понимаю, как это возможно! Я ведь видела смерть, но теперь — будто совершенно другой человек. Но как такое вообще возможно? — ведьма замешкалась, не понимая, что происходит. — Подменили ее…. Жива…

Неожиданно дверь открылась, и на пороге возникла женщина в голубом костюме. Она недобрым взглядом посмотрела на Елизавету Александровну, после чего стала что-то набирать в телефоне.

— Лиза, что тут происходит? И кто эти люди? — грубо спросила она. — Часы приема у нас во вторник!

— Тут какая-то мистическая история творится, я не понимаю, что мне делать. В мертвом живого вижу, — проговорила ведьма, слова которой вызвали интерес у женщины, стоящей у входа.

— Живого в мертвом? А вот это интересно. Очень даже, — женщина подошла к нам. — Меня зовут Наталья, я продюсер. У нас сегодня как раз есть окошко между съемками, поэтому мы можем заехать к вам.

— Ты не понимаешь, тут и правда что-то мистическое. Это тебе не глупое шоу, — продолжала Елизавета Александровна, но Наталье было плевать.

После этого в гримерку зашел Агний и та самая женщина с постера. Она сразу же внимательно посмотрела на меня, после чего подошла к Наталье.

— У нас тут намечается новый выпуск? — спросила она, а Наталья кивнула. — Я уже готова представить этим людишкам работу настоящей ясновидящей Варвары.

На лице Агния была злость, но это никого не волновало. Наталья записала его в список участников испытания, после чего ушла.

— Тут что-то не так… Совсем не так, — напоследок произнесла свой вердикт Елизавета Александровна.

Я не могла поверить в происходящее. Полчаса назад мы будто были в дурдоме, где каждый хотел показать свои возможности. Мы с Марком уже стояли на улице с твердым желанием навсегда забыть ясновидящих.

— Что это вообще было? Я ничего не понимаю! — сказала я.

— А я говорил, что не нужно обращаться за помощью к этим шарлатанам. Они оказались даже хуже, чем я думал, — ответил Марк, поправляя прическу.

— Слова Елизаветы мне показались правдивыми, — сказала я, введя Марка в изумление. — Да, я понимаю, что они звучат бредово, но она так убедительно это говорила… Я смотрела на ее шар и словно была загипнотизирована.

— Спящая красавица, тебе пора проснуться. Все, что она говорила — бред! — настаивал Марк, но я не хотела его слушать. — Лучше стоит задуматься о том, что мы теперь будем делать.

— Я хочу еще раз поговорить с ней…

— Лина… Как вообще можно быть такой доверчивой? Это же совершенно смешно и нелепо. Проснись уже! — Марк злился, но вдруг успокоился. — Хотя, тебя все равно не переубедить, ведь так?

Я кивнула.

— Даже я в клоунском костюме не выглядел так смешно, как слова этой «ведьмы». Ладно, я не хочу, что бы ты чувствовала дискомфорт из-за моих обвинений Елизаветы. — Я улыбнулась, услышав эти слова. — Да и все равно мы зачем-то дали им адрес Юли. Они приедут, нам нужно подготовиться к их приезду.

— Ты лучший! — я совершенно внезапно и неожиданно для нас обоих, обняла Марка. Я тут же покраснела, ведь мои руки дотрагивались до его плеч, а лицо — до его груди. Я тут же отпустила его, покраснев. — Прости…

— Ты бы хотела, чтобы я обнял тебя в ответ? — спросил Марк.

— Меня? — не успела я ответить, как вдруг Марк обнял меня так же неожиданно. Я чувствовала, как сильно ускорилось биение его сердца. Его руки обнимали меня так крепко, словно он никогда не хотел бы отпускать меня. — Марк…

После этого он отпустил меня и покраснел, как и я.

— Тебе ведь понравилось, да? — спросил Марк, но я не знала, что ему ответить. — Мне тоже…

— Нам нужно… к Юле домой до приезда съемочной группы, — сказала я.

Марк кивнул, после чего мы отправились в загородный дом Юли.

Через час мы стояли около двери. Марк звонил в звонок, но никто не отвечал, как вдруг он постучал в дверь, и та сама открылась от небольшого прикосновения.

— Дверь была открыта? Или просто я такой сильный, что от одного моего прикосновения дверь открывается? — усмехнулся Марк.

Мы зашли в дом, где увидели просто ужасный беспорядок. Попытавшись позвать кого-то, ответа мы не дождались.

— Мы одни? — спросил Марк, заглянув в гостиную.

— Видимо, так. Это идеальный шанс, чтобы осмотреть комнату Юли. Вдруг там будут какие-то зацепки, — сказала я, и Марк с неохотой последовал за мной. — Правда, я не могу понять, что я могу найти у подруги, которую знаю от и до.

В комнате был идеальный порядок, что нельзя было сказать про состояние дома в целом. Марк подошел к кровати и, взяв в руки пушистого медведя, прослезился.

— Ты плачешь? — вдруг спросила я, как тут же Марк отпустил игрушку и вытер лицо. — Марк…

— Я не плачу, ты чего? Мужчины ведь не плачут, — Марк попытался оправдаться, но я взяла его за руку и вместе с ним села на кровать. — Ладно, я больше не хочу оправдываться. Хотя бы раз в жизни я могу… Пожаловаться о проблеме?

Я с удивлением посмотрела на Марка, ведь он с такой печалью сказал последние слова.

— Ты о чем? — поинтересовалась я.

— После ухода отца моя жизнь кардинально изменилась. Я рос обычным ребенком, не знающим про счастливые моменты в жизни. Мне было тяжело, правда… Меня упрекали за каждый поступок, чтобы я ни сделал….

— Кто упрекал тебя? — негромким голосом спросила я, не понимая, почему Марк стал так откровенно говорить со мной о своей жизни.

— Моя мама… Мой отец…

Я не могла поверить в эти слова. На лице Марка снова появлялись слезы, а я мизинчиком пыталась их убрать.

Марк продолжил.

— Нищета… Моя жизнь с мамой была именно такой. Но самая большая проблема заключалась в том, что она мешала мне жить так, как я всегда хотел, — Марк сделал существенную паузу. — Я ушел… Однажды меня приютил один добрый мужчина, который в дальнейшем стал моим путеводителем к счастливой жизни. У него была дочь и жена… Она была против моего присутствия… Его жена портила мою жизнь каждый божий день.

— Как ты нашел выход из этой ситуации? — удивленно спросила я, но Марк сжал руки в кулак от злости. — Я что-то не так сказала? Прости меня, пожалуйста!

— Я подружился с его дочкой. Мы стали лучшими друзьями. Благодаря ей, мой день приобретал смысл, это было… Невероятно! Я даже помню, как однажды она учила меня вязать. Брал нитку, затем другую и медленно создавал настоящие изделия, — на лице Марка снова появились слезы. — В ниточках все дело было, в ниточках… И после всего, что они для меня сделали, я пообещал себе две вещи: я заработаю все деньги мира, чтобы больше никогда не жить в нищете. И сделаю все для семьи, которая помогла мне. Я выполню свой долг, обещаю!

Рассказ Марка был настолько глубоким, что я на секунду потеряла дар речи. Мне было тяжело слушать всю эту историю, ведь в ней было столько боли и переживаний обычного человека. Я не знала, как помочь ему, поэтому обняла так сильно, как только могла.

— Прости меня, я не должен был жаловаться тебе. Это только мои проблемы… Но мне очень приятно, что ты выслушала меня, спящая красавица. Со мной такого еще не было, — тихим голосом сказал Марк.

— Не говори глупостей, я всегда готова выслушать тебя… Марк… — я настолько прониклась его рассказами, что не замечала ничего вокруг себя. Я словно попала в другой мир, где были только мы вдвоем. — А ведь мы знакомы с тобой…

Не успев договорить фразу, я внимательно посмотрела на стол Юли, где увидела среди стопки тетради зеленую папку.

— Ты не договорила? — спросил Марк, а я встала с кровати и подошла к столу. — Ты там что-то нашла?

— Этой папки тут раньше не было. Я точно помню, — открыв папку, оттуда выпали фотографии разных девушек. Я не могла поверить своим глазам. — Что это такое?

Марк насторожился и резко посмотрел назад.

— Что это за девушки? И зачем Юле их фотографии? — я стала внимательно изучать каждую фотографию и заметила одну закономерность. — Мне кажется, или все эти девушки чем-то похожи на Юлю? Тебе так не кажется?

Рассмотрев фотографии, Марк он очень засмущался, словно знал всех этих девушек. Перебирая фотографии одну за другой, он вдруг остановился и бросил их на стол.

— Я бы не сказал об их схожести с Юлей. Скорее, это простое совпадение, — ответил он, после чего дверь в комнату резко открылась.

На пороге стояли ясновидящие, операторы и Наталья. Я очень удивилась, ведь не ожидала, что их приход будет настолько скорым.

— Пора снять настоящее шоу, друзья! — сказала Наталья, с улыбкой посмотрев на нас.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Со слов Марка…

Моя жизнь всегда была примером настойчивости и самого настоящего упорства. Преодолевая каждое испытание на своем жизненном пути, я становился все сильнее и сильнее. Такой уверенный подход к ситуации я приобрел не так давно, после ухода отца из моей жизни…

— Как это вообще понимать? Ты нас бросаешь? — мама со страхом смотрела на записку, лежащую на столе. Пробежав глазами по столу, она стукнула кулаком. — А как же наш сын?

Мужчина, стоявший рядом с ней, был моим отцом. Его уверенный взгляд был направлен на мою маму. Пройдя мимо нее, он дотронулся до ее плеч, но сразу же в ответ получил отказ.

— Лида, ты не должна так реагировать на обычное изменение повседневности, — ответил он, после чего мама встала и истерическим смехом засмеялась.

— Обычное изменение повседневности? Это так теперь у нас называется? — она подошла к окну и достала сигарету. — Где мы теперь будем жить?

Отец никогда не любил сигареты и каждый раз пытался отучить маму от этой вредной привычки, но не в этот раз. Подойдя к ней, он попытался еще раз дотронуться до нее, и эта попытка была успешной.

На следующий вечер мы с мамой стояли с чемоданами в руках около нашего дома. Посмотрев в окно, я увидел отца, который с грустью махал нам рукой. В ответ я улыбнулся, ведь тогда мне казалось, что мы просто переезжаем на время в другую квартиру.

Мороз был довольно сильным. Я пытался согреть свои руки, пока мама пыталась вызвать такси. Это был последний вечер, проведенный во дворе, где еще неделю назад мы с родителями лепили снеговика. Улыбки на наших лицах демонстрировали благополучие счастливой жизни. Но кто бы мог подумать, что эти улыбки будут ложными…

Дорога была долгой. В кошельке мамы были последние деньги, которые она должна была отдать таксисту. Всю дорогу она смотрела в окно таким взглядом, будто сейчас заплачет, но она уверенно держалась, сжимая кулаки.

Вскоре мы приехали в небольшой городок, находящийся в Московской области. Я сейчас даже названия его не вспомню, ведь о нем почти никто не говорил. Выйдя из машины, мы отправились вперед, проходя мимо людей, задающих вопросы о нашем присутствии. Еще тогда мне показалось, что в этом городе все друг с другом знакомы, поэтому появление новых людей вызывало у общественности интерес.

— Мам, а почему папа с нами не поехал? — спросил я, вытирая сопли. — Он же говорил, что мы всегда будем путешествовать вместе.

Невинный вопрос вызвал у мамы большую боль, особенно от последних слов. На секунду она остановилась. Ее руки ослабли до такой степени, что она больше не могла держать чемоданы. Я давно не видел такого состояния мамы, такого плача и страданий. Она больше не могла сдерживать слез. Ее терпение было на исходе, а я своим провокационным вопросом лишь усложнил ситуацию.

— Мама, что с тобой? Я сказал что-то плохое? — мне было тяжело слушать плачь мамы, поэтому я обнял ее так сильно, как только мог. — Прости меня, пожалуйста! Прости!

Я совершил большую ошибку, задав маме этот вопрос. Что мне нужно было сделать, чтобы исправить ситуацию? Я не смог найти ответ на свой вопрос, поэтому единственное, что мне оставалось делать, — плакать и извиняться.

Люди, проходящие мимо нас, не понимали, что происходит. Наблюдая за картиной плачущих женщины с ребенком, они нервничали и перешептывались между собой. Одна женщина даже предложила вызывать скорую, но, когда мама услышала эти слова, она приказала ей остановиться.

— Не нужно вызывать скорую, не нужно, — плачь мамы прекратился, и я поднял голову, чтобы увидеть ее лицо, дабы убедиться, что она больше не плачет. — У нас все хорошо! Просто сегодня был настолько сложный день, что я не справилась со своими эмоциями. А мой сын всегда был очень впечатлительным, поэтому зачем-то начал плакать вместе со мной.

Люди стали расходиться, поверив убедительному оправданию моей мамы, но я понимал, что она так сказала только для того, чтобы не было вопросов у окружающих.

Собрав вещи, мы продолжили путь по небольшому городку. Вскоре мы уже стояли около нашей будущей квартиры. Мама в сумке пыталась найти ключ, в то время как я изучал подъезд и надписи на стене.

Когда мы зашли в квартиру, я сразу же пробежался по ней глазами. По первому впечатлению показалось, что в квартире всего одна комната. Сделав первый шаг, я наступил на холодный пол, мне стало не по себе. Изучив квартиру, я посмотрел на маму.

— Мы будем здесь жить? — недовольно спросил я.

— Да, — тихо ответила мама.

— Но я не хочу тут жить, здесь ужасно абсолютно все! Где будет моя комната? Или мы будем жить вместе? А кухня, ты вообще ее видела? — еще долго я продолжал говорить, но остановился, когда увидел слезы на маминых щеках. — Мам?

— Я больше… НЕ МОГУ СЛУШАТЬ ТВОИ ЖАЛОБЫ! — мама выкрикнула это так громко, что мне показалось, что даже соседи могли услышать эти слова. — Думаешь, так просто было найти квартиру с мизерной суммой денег в кошельке? Мне самой все это не нравится: этот город, квартира, люди вокруг… Эта квартира — наш единственный шанс выжить…

— А почему мы съехали со старой квартиры? И почему папа там остался, а не поехал с нами? — спросил я, как тут же мама попросила меня подойти к ней. — Что с папой?

— Я никогда не думала, что мне придется говорить тебе об этом, но… Жизни как раньше больше не будет никогда, — мама обняла меня и начала говорить тихим голосом, что мне даже пришлось прислушаться. — Вот так живешь день, второй и думаешь, что все у тебя хорошо. Утром пьешь чашечку кофе, встречая новый день, а вечером ложишься в любимую постель, не думая ни о чем на свете. Ложная жизнь была у нас с тобой, ложная…

— Что значит «ложная»? — удивленно спросил я.

— Знаешь, бывают такие ситуации, которые от нас не зависят. Мы не можем принять в них участие и изменить как-то их ход, ведь все было решено заранее, — мама стала плакать сильнее, обнимая меня. — Отец бросил нас.

Я не мог поверить своим ушам. На секунду мне показалось, что слова мамы были лишь неудачной шуткой, но как можно шутить, когда так горько плачешь?

— Б… Бросил нас? — неуверенным голосом спросил я, после чего мама кивнула. — Но как? Этого не может быть! Я НЕ ВЕРЮ В ЭТО!

— Тише, тише, сынок, — мама пыталась успокоить меня, гладя по голове, но мой гнев не уходил, а скорее усиливался. — Мы со всем справимся, я уверена в этом! Только настоящая любовь и поддержка сможет уберечь нас от жестокого мира. Мы больше не будем жить ложной жизнью, я этого не допущу!

Я плакал. Это все, что я мог сделать в этой ситуации.

После того разговора моя жизнь никогда не была прежней. Я научился испытывать эмоции, и что самое главное — настоящие. Если раньше для проявления чувств мне был нужен лишь очередной подарок отца, то теперь я получаю удовольствие совсем от других вещей…

Я забыл о том, что на праздники принято получать подарки. У нас не было возможности отмечать мой день рождения, поэтому этот день стал для нас самым обычным. Один раз я даже забыл про него и не вспомнил бы, если мама не напомнила в конце дня.

Наблюдения за счастливыми эмоциями других детей иногда вызывали у меня чувство зависти. Когда я видел, как после уроков родители забирали своих детей, мне становилось грустно, ведь такого жеста со стороны своей мамы я не видел очень давно. Она много работала. После работы она приходила настолько уставшей, что однажды даже не смогла дойти до кровати, упав на пол от сильной усталости. Но другого выбора у нас не было. Нам нужны были деньги.

— Марк, помоги с ужином, — крикнула мама.

Каждый вечер я был вынужден помогать маме на кухне, чтобы она успела перед второй работой приготовить ужин. Из-за этого я не всегда успевал сделать домашнее задание, но для меня оно не являлось приоритетным.

— Что сегодня будем готовить? — спросил я, подойдя на кухню.

— Сегодня у нас праздник: рыба будет, — мама показала рукой на соседний стол, где стояла тарелка неочищенной рыбы. — Почисти ее, только живей. Мне уже уходить скоро.

Без какого-то либо сопротивления я принялся за работу. Взяв в руки нож, я приступил к выполнению поставленной на сегодняшний вечер задаче. Раньше я не очень любил рыбу, но в последнее время это стало самым настоящим деликатесом для меня.

Окончив работу, я взял со стола тарелку рыбы и уже хотел отнести ее маме, как вдруг остановился. Мой взгляд был прикован к листовке, которая все это время скрывалась под тарелкой. Яркие картинки фокусников, акробатов и силачей говорили мне только об этом: цирк!

— Марк, ты чего там застыл? Ты уже закончил?

Не успев отреагировать, я быстро развернулся и показал маме очищенную рыбу. Слов благодарности я не ждал, ведь в нашей семье работа была общепринятым обязательством, которой не предполагало вознаграждения.

Когда мама забрала у меня тарелку, я уже собирался уходить, но та листовка не давала мне покоя. Незаметно схватив ее, я убежал в соседнюю комнату, плотно закрыв дверь.

— Дорогие друзья, у нас для вас просто потрясающая новость: в наш город из Санкт-Петербурга приезжает цирк! Представление станет вашим самым незабываемым моментом в вашей жизни, — вслух читал я информацию с листовки. — Это просто невероятно! Цирк? В наш город? Не может быть!

Моему счастью не было предела. Когда я был маленький, у нас с родителями была традиция — в последний день каждого месяца посещать цирковые представления. Каждое неизменно оставляло неизгладимое впечатление, остававшееся в моей памяти на долгое время.

В моей голове тут же созрело намерение сходить в цирк. Посмотрев на календарь, я увидел, что в день представления мама будет работать, поэтому я не смогу пойти с ней. Но эта мысль меня не расстроила, ведь я уже предвкушал атмосферу самого настоящего праздника и веселья.

— Что ты тут делаешь? — мама включила свет и зашла в комнату так неожиданно, что я даже не успел спрятать листовку. — Ты почему не делаешь уроки? И что ты вообще там прячешь от меня?

— Это… Это, — я долго колебался, но все же решился, протянув листовку вперед. — Я очень хотел бы сходить на цирковое представление… Увидев сегодня эту листовку, я вспомнил про нашу жизнь раньше…

Я начал рассказывать маме трогательным голосом разные истории, которые согревали мне душу. В один момент мне даже показалось, что мама слушает меня с таким же интересом. Но, как оказалось, я ошибся.

— Как раньше уже не будет никогда, — мама порвала листовку прямо на моих глазах, после чего подошла к окну и выбросила вниз остатки бумаги. — Мы не должны вспоминать нашу прошлую жизнь, Марк. Мы должны строить фундамент к будущему.

Медленным шагом я подошел к окну и посмотрел на разлетевшиеся кусочки листовки… У меня будто разом пропала вся моя энергия на существование. Каждый шаг становился все тяжелее, а слова мамы лишь ухудшали положение. Она говорила таким тихим и спокойным голосом, а у меня внутри был самый настоящий вулкан эмоций.

Она выбросила в окно единственный лучик света в моей темной жизни…

— Это не жизнь… Это… Темное королевство! — тихим голосом сказал я.

— Темное королевство? — мама удивленно посмотрела на меня, в то время как я развернулся и медленным шагом стал отходить от нее. — Я не понимаю тебя…

— В последнее время ты перестала понимать меня в принципе, мама, — ответил я, что вызвало у нее искреннюю реакцию удивления. — Ты мне каждый день пытаешься доказать, что мы должны жить будущим, не обращая внимания на прошлое. Но это не так… Это невозможно… Все самые счастливые моменты моей жизни были связаны именно с нашей жизнью втроем, когда мы еще были семьей…

— Мы и сейчас семья: ты и я, — сказала мама в ответ.

— Нет, мы уже не семья. Нельзя просто выдернуть из своей жизни какой-то промежуток времени, особенно если он был счастливым. Вы все так часто говорите об будущем, но при этом забываете, что будущее невозможно построить, имея только травмы в прошлом и не имея настоящего! — я остановился. — Ты можешь считать меня эгоистом, но я просто хочу жить… Счастливо….

После этого я больше никогда ее не видел. Не дав ей возможности сказать последнее слово, я убежал так далеко, чтобы больше никто не смог меня найти. Я не хотел жить будущим, которое не будет меня устраивать.

Я отправился на поиски прошлого, но вместо этого нашел семью, которая изменила мою жизнь полностью…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Мы решили провести съемки немного пораньше, это ведь не станет для вас какой-то проблемой? — Наталья посмотрела на нас с любопытством и добавила: — Собственно, я спросила из вежливости, поэтому можете не отвечать. Заходим! — скомандовала она группе незнакомых людей, которые тут же принялись изучать обстановку.

Один из них, Агний, поднял руку и начал демонстративно ощупывать ей воздух.

— Я чувствую в этой комнате дух призрака, да! Призрак! Он тут есть! — остановившись около Натальи, он тяжело вздохнул и на секунду закрыл глаза. — Труп тут был…

— Можешь не стараться, мы еще не начали снимать, — насмешливо прервала его Наталья, после чего Агний открыл глаза и с недовольным видом бухнулся на кровать, скинув пушистого медведя, которого еще недавно держал в руках Марк.

Осмотр комнаты ясновидящими мне совсем не нравился, ведь мы с Марком не успели подготовиться к их приходу. Взяв Марка за руку, я вывела его из комнаты, пообещав Наталье принести личные вещи Юли.

Буквально протолкнув его в ванную, я крепко закрыла дверь и убедилась, что около двери никого нет.

— Мы же совсем не подготовились! Что нам теперь делать? — Марк ходил по ванной комнате, не находя себе места. Было видно, что его охватило ужасное волнение. — Лина, вдруг они начнут снимать то, что Юле совсем не понравилось бы… Точнее, то, о чем она не хотела бы, чтобы кто-то узнал о ней… И мы даже не знаем, ЧТО это может быть.

— По идее, они не могут там ничего найти. Я знаю комнату Юли слишком хорошо — сюрпризов там быть не должно. Хотя… — я вдруг задумалась, вспомнив про папку на столе. — Только та самая папка не дает мне покоя…

— Ты все еще думаешь о ней? — Марк подошел к двери. — Забудь! Нам сейчас нужно беспокоиться только об этих «ясновидящих».

Я кивнула.

Наталья была настроена решительно и тщательно готовилась к съемкам с самыми твердыми намерениями набрать хороший материал для своего шоу. Изучив квартиру, она собрала вместе ясновидящих и оператора и рассказала им план дальнейших действий. После этого она пригласила нас в комнату Юли, усадила на кровать и сказала ожидать. Через несколько минут мы услышали:

— Поехали! — Наталья махнула рукой, дав сигнал оператору.

Первым в комнату зашел Агний. Он уже успел изучить помещение, поэтому сейчас на его лице не было удивления от неожиданных предметов в шкафчиках Юли.

— Очень интересное место… Такое загадочное, будто тут было совершенно… Убийство! — Марк поднял руку в сторону, показав оператору на окно. — Негативная аура, — Агний продолжал ходить по комнате, внимательно изучая пространство. Оператор с камерой следовал за ним, в то время как Наталья стояла около двери, что-то обсуждая с Елизаветой Александровной.

— Тут произошло убийство! — после этих слов Агния в комнате повисла гробовая тишина. — Жестокое убийство!

— На этом моменте мы добавим за кадром звуки удивления публики, — Наталья записывала свои мысли в блокнот. — Продолжаем.

Пока Агний продолжал говорить про убийство в этой комнате, мы с Марком удивленно смотрели друг на друга, ведь понимали, что Агний никакой не ясновидящий, а обычный актер.

Затем в комнату зашла Варвара. Уверенным взглядом она изучила комнату, сделав странный жест рукой и убедившись, что камера его сняла.

— Меня зовут Варвара. Я сильнейшая ведьма в четвертом поколении. В моих силах разговоры с духами умерших, но тут, — Варвара на секунду остановилась, одним глазам посмотрев на сигнал Натальи. — Тут что-то более жестокое…

Варвара достала из сумки толстую темную книгу и зажгла свечи. В комнате воцарилась мистическая атмосфера, а чтобы сделать картинку более красочной, кто-то выключил свет.

Камера была направлена на Варвару. Она листала свою книгу с закрытыми глазами, как вдруг остановилась. Открыв глаза, она ножом проткнула страницу. Это выглядело устрашающе, но на это и был расчет.

Еще раз проткнув ножом страницу, она встала, подошла к окну и резко открыла шторы. В комнате снова появился дневной свет, причем такой яркий, что все, кроме Варвары, инстинктивно закрыли глаза руками.

— Я не могу выйти на связь с этими духами… Они не хотят со мной связываться, но почему? — Варвара подбежала к своей книге и снова начала ее листать, на этот раз вырывая каждую страницу. — Нет! Нет! Нет! НИКОГО ТУТ НЕТ!

— Что? — еле слышно произнесла я.

Варвара развернулась и встала к камере спиной.

— Я поняла, в чем дело, — все в изумлении смотрели на Варвару, но Наталье такой эффект очень нравился. — Девочка была медиумом. Она пыталась работать с темными силами, но даже не осознавала, какой уровень ответственности на ней лежит. Она сама загнала себя в могилу. ДУХИ УБИЛИ ЕЕ!

После этого свет в комнате включился. По команде Натальи камеру выключили. Наталья с улыбкой смотрела на Варвару.

— Варвара, это просто… ГЕНИАЛЬНО! В сценарии все было так безлико, что я думала о проходном выпуске, но ты просто спасла эту скучную историю. Браво! — эти слова Натальи вызвали у нас с Марком сильное удивление. — Осталось только снять часть с Лизой, и выпуск готов.

— Я отыграла просто превосходно, — Варвара кинула на пол книжку и отправилась к выходу. — Закажите мне такси, у меня больше нет желания тут оставаться.

— То есть все это было лишь спектаклем на камеру? — тихим голосом спросила я у Марка, который не знал, что и ответить. — Такое может быть?

Последней в комнату зашла Елизавета Александровна. У нее не было желания произвести какой-то эффект, даже наоборот, когда была возможность немного отойти от камеры, она этим пользовалась.

После всего, что я услышала, и поняв, что все это была постановка, у меня уже не было желания смотреть дальше. Меня охватило разочарование. Марк же отнесся к этой ситуации весьма нейтрально. Он всегда говорил, что это лишь шарлатанство и работа на камеру. А мне лишь нужно было послушать его с самого начала…

Съемки продолжались, Елизавета Александровна долго ходила по комнате в полном молчании, не обращая внимания на сигналы Натальи. Вдруг она остановилась около Марка и злобно посмотрела на него.

— Ты, — пальцем показала она на Марка, после чего камеру навели на Марка. — Зачем ты врешь?

— Я? Вы вообще о чем? — удивленно спросил Марк.

— Сложная была связь у вас в последнее время, — Елизавета Александровна взялась за голову и отошла от Марка. — Чувство долга мешало нормально общаться, сильное чувство!

— Замолчи, — тихим голосом сказал Марк, но я все равно услышала его слова. — Умолкни!

Последнее слово Марк сказал так громко, что Елизавета Александровна на секунду остановилась. Развернувшись, она удивленно посмотрела на Марка и затем на Наталью.

— Мы больше не нуждаемся в ваших услугах, — Марк показал рукой на дверь. — Уйдите. Все!

— Жива она, — тихим голосом сказала ведьма, но и эти слова я услышала, что заставило меня поднять голову. — Не там вы ищите, совсем не там…

Марк стоял с вытянутой рукой, в то время как оператор не понимал, что ему делать дальше, ведь Елизавета Александровна больше ничего не говорила вслух, однако губы ее шевелились.

— Я не поняла, почему вы прекратили? — спросила Наталья у оператора, а затем подошла к Марка. — А ты? Думаешь, тебе сойдет с рук твоя выходка? Ты срываешь нам съемки!

— Я больше не хочу, чтобы вы тут находились, — на лице Марка появилось напряжение. — Уйдите…

Злости Натальи не было предела, пальцы ее сжались до побеления, так, что карандаш, который она держала, сломался. Она уже собиралась высказать всем свое недовольство, как вдруг в комнату вбежал Агний.

— У нас тут некоторые проблемки, — тихим голосом сказал он.

— Что на этот раз?

После этих слов дверь открылась и в комнату зашла та, кого и я, и Марк ожидали меньше всего увидеть: мама Юли.

От удивления я даже перестала думать над словами Елизаветы Александровны, ведь подспудно мне было ясно, какой скандал сейчас может произойти.

— Что вы делаете в моем доме? — Екатерина Михайловна со злостью посмотрела на Наталью, а затем на меня. — Кто вас сюда пустил?

— Вы вообще кто? — с недовольством спросила Наталья, к которой тут же подбежал Агний и что-то шепнул на ушко. — Мама погибшей? Не может быть!

— Вы все еще не ответили на мой вопрос, — злость Екатерины Михайловны накалялась.

— Камеру на нее, — маму Юли начали снимать, что явно ей не понравилось, и она попыталась отстраниться. — Какие эмоции у Вас были, когда узнали о смерти своей дочери?

— Как Вы можете такое мне говорить? — Екатерина Михайловна сжала кулак левой руки настолько сильно, что оператор направил камеру на ее руки. — Уйдите…

— Вот видите, уже второй человек говорит вам это, — добавил Марк.

— Я никуда не уйду, пока не отсниму материал, — Наталья приказала направить камеру на Елизавету Александровну. — А ты почему не говоришь слова, написанные в сценарии?

Я не понимала, чем я могу помочь в этих разбирательствах, поэтому я в смятении только наблюдала за ситуацией. Марк долго возмущался по поводу слов ведьмы, в то время как Екатерина Михайловна пыталась выгнать Наталью из своего дома. Ее терпение было на исходе…

— Только попробуйте еще раз зайти в этот дом! Я вызову полицию, — Екатерина Михайловна хлопнула дверью так сильно, что оператор чуть не уронил камеру от неожиданности.

У мамы Юли получилось выгнать всю съемочную группу на улицу, так же, как и нас с Марком. Мы стояли на улице, Наталья делала тщетные попытки достучаться до Екатерины Михайловны. Но та не открыла дверь.

— Надеюсь, теперь они ничего не покажут, — мне казалось, что я сказала это довольно тихо, но Наталья услышала это и подошла к нам, направив весь свой гнев на нас.

— А вы думаете, так и будете мешать мне во съемочном процессе? — Наталья пальцем ткнула Марка в грудь. — Ты будешь платить мне штрафы, я тебе это обещаю!

— Штрафы? — удивился Марк.

— Ты такой смешной, мальчик. Мы, значит, приехали сюда, потратили свое время, а в итоге уйдем с незаконченным выпуском? — Наталья рассмеялась. — Я умею ценить свой труд. Поэтому если мы не закончим этот выпуск, то я заставлю вас выплатить мне все до единой копейки!

Голос Натальи стал настолько резким, что Марк даже опешил. Он не знал, что ей противопоставить, поэтому краем глаза глянул на меня в поисках поддержки, но и тут не нашел помощи. Тут издалека послышался выкрик Агния, собиравшегося уезжать.

— Я потратил на вас свое драгоценное время, жду гонорара, адьос…

— Они не будут ничего вам платить, — послышался женский голос сзади.

Повернувшись, я увидела нашего спасителя — человека, встретить которого здесь и сейчас для меня было полным сюрпризом. Это была Катя — та самая девушка из книжного магазина, с которой я познакомилась ранее.

Девушка подходила к нам все ближе и ближе, по пути поправляя свои очки. Марк сразу же с улыбкой посмотрел на нее, словно видел ее не в первый раз.

— Катя? — про себя спросила я.

— А ты еще кто такая? — Наталья спросила у Кати. — Подружка похитителей моего времени?

— Катерина мое имя. Я правильно понимаю, что вы сейчас хотите обмануть на деньги двух совершенно безобидных людей? — слова Кати вызвали смех у Натальи. — А своим смехом Вы лишь открыто показываете недовольство и неуважение.

— Твои «безобидные люди» испортили мне съемки, — в ответ сказала Наталья. — Пусть заплатят мне, иначе…

— Не можете ничего сказать? А знаете почему? — после этих слов возникла пауза, я с удивлением смотрела на Катю. — У Вас разве заключен договор, обязывающий выплачивать вам компенсацию в случае остановки съемок?

Этот вопрос вызвал у Натальи раздражение. Она пыталась сообразить, как возразить Кате, это было видно по ее глазам.

— Там было…

— Нет? Какая жалость… Тогда Вы ничего не можете требовать с этих людей, горе-продюсер, — Катя сказала это таким уверенным голосом, что даже Агний, стоявший неподалеку, уронил стакан с кофе от удивления. — Всего доброго. Лучше не тратьте свое время, а снимайте выпуски. У нас в городе ведь так много мистического…

Я не могла поверить своим глазам: у Кати получилось справиться с этой бестией Натальей! Наш враг был побежден!

Захватив с собой Агния, Наталья отправилась к черному автобусу, где ее ждала съемочная группа.

— Как такое вообще возможно? — тихим голосом спросила я, понимая, что меня никто не услышит.

— А вы, нелепые детишки, — процедила Наталья сквозь зубы, заходя в автобус. — Мы еще с вами встретимся, уж поверьте мне. У вас будут большие проблемы!

Автобус уехал. Марк с улыбкой махал им, а я же с восхищением смотрела на Катю. Мне все еще было тяжело поверить, что именно она помогла нам в этой ситуации.

— Я один не понял, что тут произошло? — спросил Марк, повернувшись к Кате. — Но спасибо тебе за помощь.

— Марк, познакомься. Это Катя, мы с ней встретились в книжном магазине, — я повернулась к Кате. — Катя, это Марк. Он мой… Друг…

Марк покраснел.

— Приятно познакомиться.

— Я только не могу понять, что ты тут вообще делаешь? И как ты нас нашла? — спросила я у Кати.

— Ой, это очень долгая и неинтересная история. Да и сейчас это не так важно, — Катя тяжело вздохнула. — Я слышала, что произошло с Юлей. Это просто… Ужасно, я не могу подобрать слова, чтобы описать то, о чем я сейчас думаю!

Она все знает…

— Я хочу предложить свою помощь, — эти слова вызвали у меня еще большее удивление.

— Помощь? — спросила я.

— Я знаю, что вы сейчас работаете вдвоем, но я могу сделать вашу работу более эффективной. Поверьте мне, — добавила Катя.

— Но зачем тебе это нужно? Ты ведь видела Юлю всего один раз в жизни?

— В первую очередь, я помогаю человеку, а что это за человек, меня не интересует, — Катя уверенным взглядом посмотрела на меня.

— Получается, нас теперь трое? — констатировал Марк, с удивлением посмотрев на меня.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Я даже не могла представить, что знакомство с Катей окажется таким судьбоносным. Признаюсь честно, я не планировала начинать с ней полноценное общение. Мне казалось, что тогда в книжном магазине наше знакомство являлось лишь формальностью, — про себя говорила я, смотрев в зеркало в ванной. — А сейчас Катя спасла Марка от большого штрафа.

Сделав тяжелый вздох, я посмотрела на шрам на своей руке, который был для меня памятью об одном ужасном событии из детства. Выйдя из ванной, я зашла в гостиную, где меня уже ждали Марк и Катя.

Пока меня не было, ребята развернули настоящую детективную деятельность. Катя повесила на стену большой лист бумаги с надписью «Улики». Там были все зацепки и подозреваемые, которые у нас имелись на данный момент. Разноцветные стикеры, фотографии разных людей, отрывки из газет: все это было на схеме Кати.

Марк сидел на диване, внимательно изучая содержимое схемы. Катя продолжала делать различные надписи на стикерах.

Взгляд Марка был немного загадочен, но в то же время и прост. Это было отличительной особенностью его лица: всегда можно было найти что-то простое. Меня это сильно привлекало…

— Наконец-то у нас в команде появился человек, который действительно что-то делает, а не обращается за помощью к ясновидящим, — немного поиронизировал Марк, но, увидев мое смущение, прекратил. — Прости…

Я села рядом с Марком. На секунду мне показалось, что мы сидели слишком близко, поэтому я немного отодвинулась. Наши взгляды были направлены только на Катю, но иногда пересекались друг с другом. Чтобы это не мешало нам думать, после очередного такого взгляда Марк отвернулся в сторону от меня.

— Итак, теперь настало время собрать все наши улики, — воодушевленно сказала Катя, направив указку на фотографию с Юлей. — О смерти убитой мы узнали со слов следователя, который прямым текстом сказал, что выполнять свои полномочия не намерен, так?

Я кивнула, после чего Катя задумалась и сдвинула указку на отрывок из газеты.

— Двадцать ножевых ранений… Эта цифра слишком страшна для понимания, но при этом я не исключаю факт того, что она что-то значит, — задумалась Катя.

— Ты о чем? — удивился Марк. — количество ножевых ранений от лица какого-то безумца является знаком?

— Мы не знаем, кто совершил это зверское преступление: серийный маньяк, близкий друг Юли или обычный прохожий. Это мог быть кто угодно, поэтому не рассматривать вариант символичности этой цифры недопустимо, — после этого Катя показала на фотографию Марка. — Близкий друг Юли… Хм, а этот человек подходит под описание.

— Вы меня подозреваете? — Марк с недовольством вскочил с дивана. — Вы в своем уме, зачем мне было убивать Юлю? Она… Она была моим другом… С детства…

Марк сел на диван и грустно отвернулся от нас. Катя хотела ответить ему, но я показала рукой, что этого делать не нужно. Я пододвинулась к нему, погладив рукой по коленям.

— Марк, ты чего? — реакции не последовало. — Мы не подозреваем тебя. Просто Катя захотела проверить все варианты, даже самые абсурдные.

— Я не считаю, что мои версии абсурдны! — Катя хотела продолжить, но я рукой подала ей знак остановиться. — Ладно…

— Юля была слишком близка для меня, чтобы… Убить ее? — видно было, как Марку тяжело произносить эти слова. — Я все еще не могу поверить в это, спящая красавица.

Последние слова явно были адресованы мне, но у меня не было ни малейшего предположения, как на них реагировать. Я еще раз погладила Марка по голове, после чего он развернулся и продолжил слушать речь Кати.

— Я знала про эту ведьму, но никогда не видела, как она работает, — Катя указкой показала на фотографию Елизаветы Александровны. — Что она сказала вам по поводу смерти Юли?

— Она говорила, что Юля жива, — ответила я, и мои слова вызвали у Марка мурашки по коже. — Ее слова были крайне убедительными, особенно после тех актеров.

— Но ведь ты сама понимаешь, что это невозможно, — Марк немного разозлился. — Ты же своими глазами видела труп Юли. О какой «жизни» может идти речь?

— Я понимаю всю абсурдность ее слов, но все равно не получается забыть их…

— Для того, чтобы унять это странное чувство, есть только один способ: еще раз поговорить с этой ведьмой, — Катя достала телефон и стала что-то в нем искать. — На студии нам сейчас лучше не появляться, да и ее адрес оказалось так просто найти.

— Ты нашла ее адрес?

— Нам вновь придется увидеться с ней?

Мы с Марком подскочили от таких слов Кати, задавая ей различные вопросы. С одной стороны, у меня не было никакого желания возвращаться во всю эту атмосферу. С другой же, хотелось раз и навсегда поставить точку с ясновидящими.

— Воу, полегче с вопросами, — Катя положила указку на стол, после чего присела к нам на диван. — Что у вас за странная реакция?

— Скорее, у тебя странные предложения, — Марк с недовольством повернулся ко мне. — Надеюсь, мы больше с ней не увидимся?

Я не знала, что ответить Марку. Мне было тяжело принять решение, но ровно до того момента, как увидела поникший взгляд Кати. В ее глазах я видела надежду на решение проблемы, поэтому я не могла ей отказать.

— Это будет последняя наша с ней встреча, — тихим голосом произнесла я.

— О нет! — ответил Марк, как его телефон зазвонил. — Дамы, секунду, по работе звонят…

Марк вышел из гостиной и направился в другую комнату. Мы с Катей остались одни.

— Меня все еще смешит место его работы, — заметила Катя. — В цирке больше нет клоунов, но кому-то нужно смешить деток?

— Все именно так, Катерина, — не успела я отреагировать на слова Кати, как Марк уже вернулся. — Меня вызывают в цирк.

— Даже тут угадала, — обрадовалась Катя.

— Но без тебя я никуда не поеду, — обеспокоенно сказала я, что вызвало у Марка удивление. — Я имею ввиду, что вдруг там что-то случится… Кто защитит нас?

— Я нужен тебе только ради защиты? — спросил Марк, уверенным взглядом посмотрев на меня.

— Провокационный вопрос! — ответила я.

— На который я знаю ответ, — улыбнулся Марк.

— Тогда предлагаю сначала съездить в цирк, а затем к Елизавете, — отозвалась Катя. — Как вам идея?

— Устраивает! — одновременно ответили мы.

По дороге в цирк мы с Марком часто переглядывались, но каждый делал вид, что это ничего не значит. Катя же постоянно читала новости в интернете по поводу убийства Юли. Она была слишком вовлечена в это дело.

Выйдя из автобуса, Марк протянул мне руку. В последнее время я замечала проявление знаков внимания в любом действии Марка. Меня это сильно радовало, как и, наверное, его самого.

Вскоре мы стояли рядом со зданием цирка. Марк попросил нас остаться на улице, пока он решал свои рабочие вопросы. Мы согласились и отправились в парк, находящийся неподалеку.

— Он милый, — внезапно сказала Катя, прервав молчание. — Ваши взаимоотношения довольно милые…

— О каких взаимоотношениях ты говоришь? — спросила я.

— О твоих с Марком! — Катя села на лавочку, после чего я с удивленным видом сделала то же самое. — Только не нужно сейчас делать такое лицо, будто ты не понимаешь, о чем я говорю. Ты все понимаешь, я уверена!

Вновь наступило молчание. Люди, проходившие мимо нас, добавляли в ситуацию хоть какие-то звуки, но и у них не получилось сгладить наш диалог. Я на секунду подняла голову вверх. Застыв в таком положении, рассматривая голубое небо, я не думала ни о чем на свете. Как вдруг в облаках возникли некоторые части лица: сначала нос, дальше уши, а затем и глаза. Все это напоминало мне только одного человека — Марка…

Я опустила голову и повернула ее в сторону Кати, которая все еще ждала от меня ответ.

— Ты права, — тихим голосом промолвила я.

— И тут я оказалась права, — обрадовалась Катя.

— Но я не знаю, что мне делать! — с грустью сказала я. — Мы же знакомы с ним всего ничего, откуда у меня могут быть такие чувства к нему? Что, если это лишь эмоции, которые вскоре закончатся?

— А вот тут я тебе ничем не могу помочь, — ответила Катя. — Боюсь, это можешь знать только ты.

Мне стало грустно от этих слов, и одновременно я с ними была согласна. Но я не понимала, как мне получить ответ на свой вопрос.

Катя заметила мое изменившееся настроение и попыталась помочь мне.

— Тебе нужно как-то отвлечься, — она смотрела по сторонам, как вдруг заметила тир недалеко от нас. — Точно, мы же рядом с цирком! Тут же столько развлечений, например, вот — тир!

— Тир? — мне стало не по себе, в памяти всплыла не очень приятная история из детства. — Может, выберем другое место?

Катя стала предлагать другие варианты, но я перестала ее слушать — взявшись за грудь, я поняла, что снова начался приступ.

— У тебя все хорошо? — Катя испуганно посмотрела на меня.

Боль усилилась.

Попытка достать из сумки таблетки провалилась — сумка упала на землю. Я хотела поднять их, но рука будто онемела. Единственное, что мне оставалось, это попросить Катю, но говорить у меня уже не получалось.

— Лина, что с тобой? — Катя подняла сумку и стала в ней копаться, доставая все содержимое. — Что нужно взять? Таблетки? Я не могу их найти!

Боль в груди продолжалась, но сделать с этим я ничего не могла, ведь сумка была у Кати. Через несколько секунд, длившихся, казалось, с вечность, ей удалось найти таблетки и она тут же вложила мне их в руки.

Проглотив лекарство, я почувствовала, как боль стала уходить, а у меня стало получаться дышать и полноценно говорить.

— Давай я вызову скорую, — Катя уже хотела набирать номер телефона, но я остановила ее. — Мне несложно…

— Не нужно, правда. У меня такое часто бывает, — ответила я.

— Больше не пугай меня так! — Катя обняла меня так крепко, как только могла, из-за чего мне вновь стало тяжело дышать. — Пожалуйста…

21 июня 2019 года.

Мы с Юлей гуляли по той самой ярмарке, где несколько лет назад я услышала зловещее предсказание странной гадалки. В этот раз я пыталась обходить стороной все самые странные палатки, но у Юли, напротив, было желание заглянуть в каждую.

— Тут просто невероятно! — Юля подбежала к автомату с игрушками. — Я хочу того пушистого медведя, он такой милый!

— Ты же понимаешь, что выиграть его тут маловероятно? — я подошла к Юле. — Если ты хочешь выиграть приз, то нужно выбрать место пореалистичнее. Например… тир!

Посмотрев по сторонам, мы заметили палатку с тиром, что укрепило в Юле веру в возможность выигрыша игрушки.

— Тир! Хочу! Хочу! — Юля направилась к нему, а мне оставалось лишь не отставать. — Лин, смотри! Тут тоже есть пушистые медведи!

Юля внимательно рассматривала игрушки, находившиеся около продавца. Ее внимание привлек почти такой же пушистый медведь, но только другого цвета.

— Можно мне один билет? — Юля протянула продавцу деньги, после чего пальцем показала на медведя, которого она хочет. — Я хочу его!

— А вот это уже будет зависеть от твоей меткости, — продавец передал Юле ружье.

Приготовившись, она заняла стартовую позицию. Юля держала оружие так уверенно, словно не в первый раз. Продавец махнул рукой, и Юля начала стрелять.

С первого же раза она попала прямо по дальней банке, которая была самой значимой при выборе приза. Юля могла продолжать стрелять дальше, но продавец остановил ее, объяснив, что она уже выиграла заветный приз.

— Это невероятно! — продавец протянул Юле пушистого медведя. — У некоторых взрослых даже с десятой попытки не удается попасть в цель, а у вас получилось с первого же раза. Какая меткость!

Юля ничего не отвечала, крепко обнимая свой приз. По ее улыбке на лице стало понятно, что теперь она хочет только домой. Больше оставаться здесь смысла не было, поэтому мы попрощались и отправились домой.

— Как у тебя это получилось? — по дороге спросила я.

— У меня с детства прирожденная меткость. Я уверена, что даже с дальнего расстояния смогу попасть четко в цель, — ответила Юля, обнимая медведя. — Может быть, когда-нибудь это пригодится.

* * *

Получив сообщение от Марка, мы с Катей отправились ко входу в цирк. Марка было не сложно найти в толпе, ведь его улыбка была видна издалека.

— Решил свои вопросы? — спросила Катя, на что Марк кивнул. — Прекрасно, тогда теперь можем отправляться к ведьме?

После положительного ответа наш дальнейший маршрут был построен прямо к дому Елизаветы Александровны.

Мы решили отправиться пешком, ведь она жила не так далеко от цирка. Самый короткий путь лежал через дворы. Я никогда не любила там ходить из-за ощущения опасности, но под надежной охраной Марка я чувствовала себя защищенной и спокойной.

До пункта назначения оставалось всего ничего, как вдруг наш путь преградила уже знакомая мне компания. Я уже встречала их. Единственное, в этот раз у них в руках не было бутылок алкоголя. Они заградили нам дорогу.

— А денежек у вас нет? — спросил знакомый голос, который на секунду задумался, увидев меня. — Погодите-ка, так я тебя помню!

— Это что, та чокнутая, которая про клоуна говорила? — спросил второй, рассмеявшись. — Нашла его?

Марку не понравился такой тон общения, и он уже хотел ввязаться в разговор, но я остановила его.

— Я не дам вам денег. С прошлого раза еще не поняли? — спросила я.

— Оставьте их, — тихим голосом сказала девушка, сидевшая недалеко от них с поникшей головой. — Вы все равно ни у кого ничего не допроситесь.

Посмотрев на эту девушку, я поняла, что знаю ее. Если не ошибаюсь, ее звали Эвелина. Она махнула рукой, на секунду подняла голову и тут же замерла.

Ее взгляд был прикован к Марку. Она не могла скрыть откровенного интереса к нему. Она смотрела прямо ему в глаза и, казалось, потеряла дар речи.

Вдруг она встала и подошла к Марку, оттолкнув своих друзей.

— Меня зовут Эвелина, — она протянула руку. — Приятно познакомиться.

— Не могу сказать, что это взаимно, — ответил Марк резко. — Пойдемте.

Марк схватил меня за руку и потянул за собой, Катя тоже поспешила за ними. Меня поглотили мысли об этом знаке внимания к Марку со стороны Эвелины. Неужели я ревную?

Но, уходя, краем глаза я заметила, как Эвелина с грустью смотрела на нас, словно не хотела, чтобы мы уходили. Ее друзья пытались как-то пошутить над ней, но она ничего не отвечала, пока компания не сменила тему на ее сестру.

— Нет, ее все еще не нашли, — единственное, что я успела услышать из их разговора.

Вспомнив про пропажу сестры, мои мысли переключились на нее. И мне от этого стало легче, ведь ревнивые чувства к Марку меня не устраивали.

Мы подходили к дому Елизаветы Александровны. По словам Кати, у нее уже закончился рабочий день, поэтому она должна была прийти домой с минуты на минуту.

Мы молча ждали ее около дома, но вскоре я выпалила, не сдержав любопытства:

— Что хотела та девочка? Эвелина, кажется?

— О, ты даже запомнила ее имя, — удивился Марк. — У меня, скорее, вопрос к тебе: откуда они тебя знают?

— Это совершенно неактуальная и долгая история, — попыталась я сменить тему.

— Смотрите! — Катя показала пальцем на Елизавету Александровну, которая с тяжелыми пакетами в руках подходила к дому. — Это она!

— Елизавета Александровна, мы тут! — крикнула я.

Настроение ясновидящей резко изменилось, стало понятно, что она не рада нашему появлению. Но она не могла уйти, ведь мы загораживали ей путь к дому.

Вдруг раздался выстрел…

Звук был настолько ужасным, оглушающим и неожиданным, что мы даже не успели отреагировать. Все произошло настолько быстро… Елизавета Александровна на секунду остановилась, тяжелым взглядом посмотрев вдаль. Ее руки ослабели настолько, что она уронила пакеты. Затем она сама медленно упала на землю.

Мы лишь увидели рану на ее спине, из которой шла кровь.

ОДИННАДЦАТАЯ ГЛАВА

— Скорее, уносите ее!

Я слышала медиков, которые что-то пытались мне сказать или спросить у меня. Я смотрела только на Елизавету Александровну, лежащую на носилках.

— Этого не может быть! Вызывай полицию!

Сев в машину скорой помощи, мы отправились в больницу так быстро, как только могли. В один момент мне даже показалось, что водитель превысил скорость настолько, что нарушил закон. Но мне было плевать на такие формальности, я просто хотела, чтобы Елизавете Александровне была оказана помощь, и как можно скорее.

Марк и Катя сидели вместе со мной, и по их лицам было видно, что они переживали не меньше меня. Марк взял меня за руку, но я высвободила ее, так как не смогла удержаться — слезы душили меня, и я закрыла лицо руками.

— Все будет хорошо, — Марк пытался утешить меня. — Поверь мне!

— Черт, — врач проверила пульс и повернулась к нам. — Я почти не чувствую пульса.

Я пристально смотрела на Елизавету Александровну в надежде, что она сейчас откроет глаза.

— Кем она вам приходится? — поступил вопрос от врача.

— Она знакомая моей мамы, — ответила Катя уверенным голосом, будто знала, что такой вопрос ей зададут. — Моя мама просила навестить Елизавету Александровну, но прямо на наших глазах… Это ужасно!

Посмотрев на Катю, я заметила на ее лице неподдельную грусть. Мне показалось это странным, ведь я знала, что она играет. Обратившись к Елизавете Александровне, я взяла ее за руку. Врач недовольство посмотрела на меня, но все же разрешила.

— Это все равно бесполезно, — добавила она. — Она вас не услышит…

— Мне тяжело в это поверить, — тихим голосом начала говорить я. — Потеря человека всегда для меня была чем-то неожиданным и очень неприятным…

Марк с удивлением смотрел на меня.

— Лин, ты чего? — спросил он. — Она ведь еще не… умерла?

Он посмотрел на врача, но та не стала ничего отвечать, а лишь отвернулась. Выражение лица Марка резко поменялось.

Я пристально всматривалась в лицо ясновидящей, уже не имея надежды, но вдруг на секунду мне показалось, что Елизавета Александровна открыла правый глаз. От радости я сжала ее руку так сильно, что раненная стала дышать.

— Не может быть! — с радостью вскрикнула врач.

— Елизавета Александровна! — в свою очередь закричала я. — Вы меня слышите?

— Где я? — голос ее был настолько слабым, что после произнесенных слов Елизавета Александровна стала дышать медленнее. — Это вы?

Ее взгляд пал на меня.

— Я не понимаю, как это произошло, — начала оправдываться я, — все было так быстро и неожиданно!

— Если Вы не перестанете, то мы окончательно ее потеряем, — врач дотронулась до шеи Елизаветы Александровны. — Черт, черт…

На минуту в машине скорой помощи повисла мертвая тишина. Не было ни звука, лишь иногда были слышны вздохи пострадавшей. Марк посмотрел на часы, после чего на ушко что-то шепнул Кате. Та расстроилась.

— Почему ты расстроилась? — я выжидающе смотрела на Катю, как вдруг на ее лице стали появляться слезы. — ОТВЕЧАЙ!

— Мне очень жаль, — после этих слов врача в машине раздался звук кардиомонитора. — Время смерти нужно бы записать…

Время смерти?

Я больше не могла сдерживать слез. Она умерла. Прямо на наших глазах…

— 21:07, — констатировала врач.

Снова этот морг. Недавно я уже была здесь, и отличие от прошлого раза было лишь одно: другая смерть.

Мне даже показалось, что смерти преследуют меня, ведь в последнее время их стало слишком много в моей жизни. Чем же я так провинилась, что вынуждена лицезреть чужие несчастья?

Не знаю.

Вместе с Катей и Марком мы сидели возле того самого кабинета. На часах было уже раннее утро, часов шесть. За это время я смогла буквально изучить Марка со всех возможных сторон, ведь он постоянно метался по коридору вокруг меня.

— Что нам теперь делать? — Марк прервал молчание.

— Но мы ведь не надеялись на помощь Елизаветы Александровны, ведь так? — спросила у меня Катя. — Мы же просто хотели уточнить ее слова, не более…

— Какая сейчас к черту разница? — грубо спросила я. — Вы не понимаете, что ее убили? УБИЛИ!

Я была зла.

— У нас теперь два дела? — поинтересовался Марк. — Но что мы можем узнать про Елизавету Александровну. — Она ведь… чужой для нас человек?

Вдруг дверь в кабинет открылась, и на пороге оказался человек, которого я меньше всего хотела бы сейчас увидеть: Обломов.

— Утро доброе, — с сарказмом поздоровался он. — И опять тут ты, Лина.

— Я тоже рада Вас видеть, — с недовольством ответила я. — Вы будете расследовать это дело? Или…

— Договаривай. Или, может быть, мне рассказать много интересного о тебе, дорогая? — парировал Обломов.

У меня не было желания с ним спорить, поэтому я встала и прошла вперед по коридору. Я подошла к тому самому знакомому окну и села на подоконник. Глядя на улицу, я видела знакомые места, где когда-то мне показался Марк в костюме клоуна.

— Это явно был снайпер, — Обломов вместе с Марком и Катей подошли ко мне. — Очень меткое попадание.

— Разве нам поможет эта информация? — я достала из сумки таблетку и приняла ее. — Метких людей слишком много. Даже Юля могла бы попасть… Ведь она хорошо стреляла в тире?

Последние слова заставили меня задуматься. Я стала поспешно собираться домой, сделав вид, что не придала большого значения словам следователя.

Катя и Марк решили проводить меня, но разговор не клеился, так как я была занята своими мыслями. Всю дорогу к моему дому мы провели, словно незнакомцы. Вскоре я уже стояла около своего подъезда.

— Когда мы встретимся в следующий раз? — спросил Марк.

— Предлагаю послезавтра, — Катя обняла меня. — Нам всем нужно отдохнуть от очередного убийства.

Я попрощалась с друзьями и пошла к себе, очень медленно поднимаясь по лестнице — ноги мои были ватными, я почти не чувствовала их от усталости. Вдруг наверху я заметила что-то розовое, а поднявшись повыше поняла, что это халат Марии Степановны.

— Линочка, когда уже приедут твои родители? — спросила соседка. — Я очень переживаю за тебя!

У меня не было сил сейчас с кем-либо разговаривать. Я достала из кармана ключ и открыла входную дверь. Когда та открылась, я напоследок взглянула на Марию Степановну и зашла внутрь.

— Я хочу спать, — сказала я самой себе, упав на кровать. — Хочу проснуться в более светлом мире!

Разбудил меня звонок в дверь.

Открыв глаза, я посмотрела на время: было ровно девять утра. Кто-то хотел видеть меня так рано утром, но у меня самой не было никакого желания открывать дверь.

Вокруг снова стало тихо. Я закрыла глаза, но на этот раз меня разбудил звонок телефона. Мой сотовый лежал на кухне, а вставать я не хотела, поэтому еще секунд тридцать слушала отрывок из своей любимой песни.

Опять звонок в дверь.

— Достали! — меня охватило раздражение. — Мы же договаривались на послезавтра!

Встав с кровати, я направилась к двери, пытаясь догадаться, кто же это может быть и пришла к выводу: только Марк.

— Марк, что ты хочешь от меня, — я открыла дверь и, не успев договорить, замерла от неожиданности. — Мама?

На пороге стояла моя мама. На ее лице не было и намека на радость от нашей встречи.

— Как такое могло произойти с ней? Я в это не верю, — выпалила мама с порога. — Такая молодая была!

Мама прошла в комнату, и, пока я закрывала дверь, я услышала строгое:

— Лина!

В гостиной я застала маму стоящей у обеденного стола с бутылкой конька в руках.

— Это что такое? — со злостью спросила она.

— Ты будешь меня отчитывать?

— Лина, это просто… Неприемлемо, — мама поставила бутылку на стол и направилась дальше по квартире, а именно в мою комнату. — Я понимаю, что у тебя умерла… Какое слово страшное! Не хочу его произносить!.. А это что такое?

Мама была в ужасе от беспорядка в моей комнате.

— Нас с отцом не было несколько недель, а ты превратила квартиру в свинарник! — мама была зла.

— У меня не было времени на уборку, — я почувствовала странную боль в голове. — Мне нужно отойти…

Я закрылась в ванной. Таблетки, которые я принимала, были спрятаны по всей квартире, и ванная комната не была исключением.

Я смотрела на свое отражение в зеркале и видела там панику. Приняв таблетку, мой взгляд упал на шрам на руке. Тот самый шрам…

— Лин, у тебя там все хорошо? — мама постучала в дверь, после чего я открыла ей. — Что у тебя происходит? Ты не забыла про сегодняшние вступительные экзамены?

— Вступительные экзамены? — удивилась я.

— У тебя сегодня вступительные экзамены на твой факультет, ты что, забыла?

— Черт, — шепотом сказала я, закрыв дверь прямо перед матерью.

— И не забудь принять таблетки, которые я положила в твою сумочку, — вдогонку крикнула мама.

Я подходила к университету моей мечты. Легкий ветер дул мне в лицо, и эта легкая прохлада предвещала наступление комфортной для меня погоды. Я никогда не любила лето, а в этом году оно мне не нравилось особенно. Подходит к концу только первый месяц, а я уже успела испытать столько боли.

— Так, Лина, соберись, — про себя говорила я, стоя у дверей института. — Ты все знаешь, ты сможешь поступить. Неприятности в жизни не должны стать помехой на пути к мечте!

Я сделала вдох, но голоса сзади меня не давали сосредоточиться.

— Смотри, это же подруга той убитой девушки, — слышался мужской голос.

— Про нее даже в новостях говорили, — отвечала девушка.

Я поспешила войти в здание, чтобы избавить себя от выслушивания этих сплетен.

Я уже была здесь раньше на экскурсии, поэтому это чудесное здание больше не казалось мне незнакомым. Спросив у организаторов номер аудитории, я отправилась на третий этаж.

Людей в коридоре не было — видимо, экзамен уже начался.

— Извините… — осеклась я, увидев, что аудитория была пустой. — Я, наверное, ошиблась…

— Стойте-стойте, — тихим голосом сказал преподаватель, посмотрев с список на столе. — Пунктуальность, организованность и ответственность, видимо, не про вас?

— Да! Стоп, нет! Конечно, нет, — растерялась я.

— Были бы вы обычной студенткой, я бы посмеялся над вами и выгнал из аудитории, но я слышал про историю с вашей подругой, — преподаватель с грустью смотрел на свои очки в руках. — В качестве исключения я разрешу вам написать экзамен, несмотря на ваше опоздание.

— Спасибо, — неуверенно ответила я, закрывая за собой дверь. — Куда мне можно присесть?

ДВЕНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Через несколько часов я вышла из аудитории. Облегченно вздохнув, я шла по коридору. Мои переживания об экзамене были напрасными, ведь я легко смогла ответить на все поставленные вопросы.

В ожидании результатов я хотела отвлечься от всего того, что случилось со мной за последнюю неделю. В моей голове уже были планы сегодняшнего вечера, как вдруг я резко остановилась.

— Марк? — я сделала несколько шагов назад, чтобы внимательнее изучить соседний коридор, — мне показалось, что я увидела там подозрительно яркие цвета, и, как выяснилось, я не ошиблась. — Марк, что ты тут делаешь?

Марк в костюме клоуна стоял в самом конце коридора. Протянув руку вперед и не проронив ни слова, он словно намекал, что мне нужно подойти к нему.

— У тебя очень странные шутки, Марк, — я начала двигаться в его сторону, как вдруг он открыл соседнюю дверь и зашел в нее. — Ты мне объяснишь, что тут происходит?

Я зашла в ту же дверь и оказалась в небольшом кабинете с очень просторными окнами.

— Марк, ты где? — на мое удивление парня нигде не было, он словно испарился. — Все, я больше не собираюсь играть в твои странные игры, клоун!

Я дернула дверь, но она была заперта. Снова и снова, одна попытка за другой, но ни одна из них не привела к результату — я оказалась в ловушке в этой комнате.

— Как такое вообще может быть, я же только что зашла сюда, — я стучала по двери и звала на помощь, но и это не увенчалось успехом. — Марк, если это твои глупые шуточки, то я тебе такое устрою, когда выберусь!

Я решила позвонить Марку, но когда я попыталась включить телефон, он оказался разряжен.

— Вы что, издеваетесь? Это же просто канон любого ужастика, когда в самый неподходящий момент садится телефон, — я остановилась, и, развернувшись, направила свой взгляд на солнечный свет, исходивший от окна.

— Мне не нравится такой сюжет. Когда фильм закончится, я однозначно поставлю одну звезду, — я подошла к окну и открыла его. В кабинете стояла невероятная жара. — Третий этаж, я не смогу выбраться через окно…

От безысходности наклонив голову вниз, я заметила на подоконнике чей-то телефон. Я поняла, что кто-то играет со мной, и взяла телефон, чтобы позвонить Марку.

Как только я включила его, на экране появилось изображение Марка в костюме клоуна. Его уверенный взгляд и снова тот же зовущий жест вызвали у меня уйму вопросов.

— Марк, ты мне можешь, наконец, объяснить, что здесь происходит? — полным нетерпения голосом говорила я, обращаясь к его изображению. — Или ты перепутал цирк с реальностью?

— Успокойся, спящая красавица, — говорил Марк весьма странным, будто ненастоящим голосом. — Тебе нужно отдохнуть, ты ведь так устала… Я дам тебе эту возможность!

— Отдохнуть? — не успела я договорить, как вдруг ощутила сильную слабость в теле. — Я не понимаю, что…

Мои руки ослабели до такой степени, что я уронила телефон на пол. Глаза постепенно закрылись, а ноги больше не могли держать мое тело. Я упала.

И уснула.

Открыв глаза, я оказалась в незнакомом месте. Вокруг не было абсолютно ничего. Совершенная пустота.

От падения у меня очень сильно болели колени, поэтому встала я с большим трудом и тут же случайно сделала шаг назад. Сохранив, наконец, равновесие, я постаралась успокоиться и найти выход.

— Здесь есть кто-нибудь? — крикнула я, но в ответ услышала лишь свое эхо. — Нужно успокоиться: это просто сон, а точнее, ужасный кошмар!

— Ты можешь оправдываться сколько угодно, но это не изменит ситуацию, — рядом со мной появился Обломов, и я от неожиданности отошла назад. — Ты боишься меня?

Попытавшись разглядеть следователя внимательнее, я обратила внимание на весьма странную форму его лица: оно было будто каким-то мутным, прозрачным и нереалистичным.

— И вы попали в мой кошмар? — спросила я, но Обломов лишь засмеялся.

— Я же говорил, что тебе не следует лезть в это дело. Я ведь всегда могу возобновить то старое расследование, которое почему-то так легко закрыли, — следователь знал, как надавить на меня. — Преступника я знаю, а доказательства найти, поверь мне, не составит труда.

Он все знал… И я еще раз в этом убедилась.

— Я… Я НЕ ХОТЕЛА!

Я не могла больше слушать его речь, она будто огнем сжигала все на своем пути. Я протянула руку вперед, чтобы оттолкнуть следователя и убежать, но когда я дотронулась до него, он исчез.

— Почему я умер?

Этот голос… Этот детский и наивный голосок, который так много не успел сказать. Я бы узнала его из тысячи и отдала бы все, чтобы хоть раз услышать его вновь.

На месте пропавшего следователя стоял маленький мальчик в зеленой кофточке и голубых штанишках. Грусть на его детском лице была мне совершенно незнакомой, ведь я помнила только его улыбку.

— Кирилл? — со слезами произнесла я.

Я протянула к нему руки и уже хотела обнять своего брата так крепко, как только могла, чтобы никогда больше не отпускать его. Но в последний момент я остановилась, поняв, что он может исчезнуть точно так же, как и следователь. Он плакал, как и я.

— Привет, — первая произнесла я.

— Привет, — ответил Кирилл.

Мы продолжали смотреть друг на друга, не отводя взгляда. Минутная тишина не мешала нам наслаждаться этим моментом.

— Почему я больше не могу жить в твоем мире? — спросил он.

— Я не могу этого понять, Кирилл, — захватившие чувства не давали мне ясно выражать свои мысли. — Почему это произошло именно с тобой?

— Может быть, я был непослушным ребенком? — Кирилл с извиняющимся выражением лица сел на корточки.

— Нет! Не вини себя, пожалуйста, — попыталась произнести я. — Мне тяжело это слышать.

— Но ты ведь отомстила за мою смерть? — внезапный вопрос поступил из уст брата.

От удивления я даже подняла голову и несколько секунд смотрела в его искренние и добрые глаза так, будто от моего ответа будет зависеть его дальнейшая… Жизнь?

Я кивнула.

— Тогда я могу уходить спокойно, — вдруг сказал Кирилл, что повергло в меня дикий шок. — Я был рад увидеть тебя… В последний раз.

— Что? В последний раз?

Я больше не могла сдерживаться, внезапно схватила брата на руки, совершенно забыв о том, что он может исчезнуть. Именно так и произошло.

Когда Кирилл исчез, я упала на что-то твердое. У меня не было возможности подняться. Я просто рыдала. И все…

— Я не хотела, правда… Я не могла поступить по-другому, у меня не было выбора, — пыталась я оправдаться.

— А моя дочь? — мужской голос слышался сзади меня. — Почему ты не подумала о ней?

Развернувшись, я увидела того человека, которого не хотела бы видеть даже больше, чем Обломова.

Это был отец моей бывшей лучшей подруги.

— Это кошмар, самый настоящий. Что вам от меня нужно? — сказала я, после чего отец Юли стал подходить ко мне все ближе и ближе, пока не наклонился и не прошептал мне на ухо: — Ты убила меня! — эти слова были словно удар ножом по моему сердцу.

Я убила его…

— Вы забрали жизнь моего брата, а я забрала вашу. Я считаю, что это был честный обмен, — разоткровенничалась я. — Мне неприятна ваша компания, пожалуйста, уйдите…

— Тебе не кажется, что такие слова неуместны, если принимать тот факт, что ты убила меня? — спросил отец Юли.

Я вздохнула.

— Понимаю. Прощайте, — я дотронулась до него рукой, как он тут же исчез. — Я хочу вернуться в свой мир, пожалуйста…

Я открыла глаза. Мне было безумно тяжело дышать, но это было ерундой по сравнению с теми эмоциями, которые я испытала в том сне.

Что это было?

Я все еще находилась в кабинете, но на этот раз того самого телефона у меня не оказалось, а дверь была открыта.

Боль в коленях прошла, я уверенно встала на ноги и отправилась к выходу. У меня была только одна цель: найти Марка.

— Это тебе, а это тебе, — Марк в костюме клоуна раздал детям воздушные шарики возле цирка. — Так, встань в очередь. Шариков на всех хватит!

— Что ты себе позволяешь? — я схватила Марка за руку и увела его от толпы детей.

Марк не понимал, что происходит. Он пытался узнать, в чем дело, но я не отвечала, а лишь отводила его подальше, в укромное место, где не будет лишних ушей и глаз.

— Лина, что происходит? — Марк не услышал от меня ответа, зато ощутил удар моей руки по его правой щеке. — За что?

— Ты еще будешь у меня спрашивать? — я ударила его еще раз, но уже по левой щеке. — Что ты устроил в университете?

Судя по взгляду Марка, он понял, что я хочу от него услышать.

— Я хотел помочь тебе, — Марк попытался дотронуться до меня, но воздушные шарики в правой руке мешали ему это сделать. — Ты неправильно все поняла…

— Клоун запирает меня в кабинете и показывает странные сны, — начала говорить я. — Да, я неправильно все поняла. Верно!

— Я заметил, что ты часто принимаешь какие-то таблетки, и мне стало интересно, не наносят ли они тебе на самом деле вред, — попытался оправдаться Марк, после чего я проверила содержимое сумки. — Я не нашел в них ничего опасного.

— Не ври мне.

— Ты должна верить мне, если мы хотим найти убийцу Юли…

— Такими действиями ты побуждаешь меня прекратить общение с тобой, — я отвернулась от Марка и уже хотела уйти, как вдруг он схватил меня за руку. — Я больше не поведусь на твои «эксперименты» с таблетками.

Воздушные шарики полетели вверх.

Марк держал меня за руки, не сводя с меня взгляд. На секунду он отпустил меня, чтобы снять парик и стереть с себя грим. Я увидела его глаза, которые всегда привлекали мое внимание.

— Я должен был сделать это еще очень давно…

Не дав мне времени отреагировать на эти слова, Марк поцеловал меня в губы.

Поцелуй был настолько неожиданным, что в первые секунды я и не сообразила, что происходит. Тепло, исходящее от губ Марка, согревало мою душу. Поцелуй продлился чуть меньше минуты. Я отпрянула от Марка.

— Тебе понравилось, как и мне, — тихим голосом произнес Марк, но я не нашлась, что ему ответить.

— А я говорила, что вы еще ответите за срыв съемок! — издалека послышался голос Натальи.

Наталья вместе с двумя сотрудниками полиции стояли недалеко от нас и со злорадством смотрели на нас. Она держала в руках ручку, которую вдруг специально уронила.

— Ой, упала. Прямо как и вы сейчас, — крикнула она, показав пальцем на нас. — Взять их!

ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА

В мамин день рождения мы всей семьей традиционно отправились в лес. Этот праздник всегда объединял всех членов семьи.

Мы ехали на машине, проезжая мимо деревьев и кустарников. Кирилл без умолку болтал, ведь каждое дерево на пути вызывало у него интерес, и он постоянно спрашивал у родителей, прислонившись к окну машины:

— Мам, а что это за дерево? Мам, а это?

Такие вопросы задавались маме на протяжении всей поездки, поэтому они ей изрядно поднадоели.

— Кирилл, стоп! — резко остановила его мама, когда Кирилл хотел задать очередной вопрос. — Можно мне оставшуюся часть дороги побыть в тишине, прошу…

— Тебе больше не придется это слушать, — прервал ее отец, как тут же машина остановилась. — Мы приехали!

Кирилл выбежал на улицу и отправился изучать территорию. По его лицу было видно, что если бы была возможность, он изучил бы каждый кустик этого леса. Но фраза мамы «не уходите далеко!» запрещала ему это сделать.

Я тоже вышла из машины.

Не могу сказать, что я была большой поклонницей таких вылазок, но все же лес меня успокаивал, и я почувствовала это в первые секунды. Глубоко вдохнув аромат леса, я внимательно посмотрела вокруг: была абсолютная тишина, рядом с нами никого не было.

— Мам, а что это такое? — послышался голос Кирилла.

— Этот ребенок меня доведет до белого каления, — пробурчала мама, помогая отцу достать мангал из багажника.

Вскоре мы организовали небольшой пикник. Мама очень любила шашлык, отец же предпочитал фрукты и овощи. Он явно сидел на диете в то время.

— Мам, а можно я погуляю вот там? — Кирилл пальцем показал вдаль, где виднелась большая поляна, а позади нее — дорожное шоссе. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

— Надеюсь, там не ты не будешь доставать меня своими вопросами, — улыбнулась мама.

Кирилл убежал.

— Здесь просто чудесно, — говорил отец, выпивая бокал шампанского. — Знаете, мне кажется, что нам нужно выезжать сюда чаще, чем раз в год.

Все проходило замечательно, пока мы не услышали крик моего брата:

— МАМА!

— Кирилл? — мама вскочила и как можно быстрее побежала на детский крик. — Кирилл, я бегу! Я рядом!

Отец достал из кармана телефон и срочно начал кому-то набирать. Я не знала, что мне делать. Сидеть без действий мне хотелось, поэтому я пошла за мамой.

Вдруг я остановилась возле дороги. Уезжающая машина с окровавленным бампером сильно напугала меня, мне стало ясно, что происходит что-то ужасное. Машина резко остановилась, и мне даже показалось, что водитель хотел выйти, но через секунду автомобиль резко двинулся вперед.

Эта секунда промедления помогла мне запомнить эту машину, не полностью, но довольно четко: размер, цвет и даже часть номера. Как оказалось в дальнейшем, эта информация мне пригодилась.

Окровавленное тело моего брата лежало на дороге, а рядом с ним с нечеловеческим криком, злостью и бессилием рыдала моя мама. Этот плачь был самым громким, который я когда-либо слышала. Отчаяние матери, у которой отняли самое дорогое.

Я не могла подойти ближе, поэтому остановилась и смотрела в одну точку — на дорогу. Этой машины уже не было видно, но я продолжала смотреть и верить, что все обойдется.

Не обошлось.

* * *

Этот день был сложным для нашей уже неполной семьи. Поминки проходили дома, но это, скорее, усугубляло ситуацию, ведь каждый метр этой квартиры напоминал о брате.

С того момента слезы мамы не прекращались, она не могла пережить смерть сына. Отцу тоже это бремя давалось нелегко, но, как мне показалось, он потихоньку смирялся с произошедшим.

— Это я виновата в его смерти! — мама стукнула кулаком по столу и уже десятый раз за вечер произнесла эту фразу. — Зачем я разрешила ему отойти от нас?

Мария Степановна и Екатерина Михайловна пытались успокоить маму, но у них ничего не выходило. Она продолжала винить себя вслух.

Отец взял в руки стакан, но когда увидел, что в нем ничего нет, сильно расстроился. Он внимательно осмотрел стол, и его грусть только усилилась, ведь на столе не было ни одного алкогольного напитка.

— Лин, сходи, пожалуйста в гараж отца Юли и принеси небольшой синий контейнер, — любезно попросил отец.

— Гараж? — удивилась я.

— Я покажу его тебе, пойдем, — Юля схватила меня за руку, и мы отправились на улицу.

Гараж находился недалеко от нашего дома. Через несколько минут мы были в пункте назначения.

Открыв ворота, мы зашли внутрь.

— Странно, — Юля с удивлением посмотрела вокруг. — Здесь такой порядок.

— Тебя это удивляет? — я была тут в первый раз, поэтому старалась аккуратно идти, ничего не трогая.

— Мои родители очень редко здесь бывают из-за дальнего расположения, — Юля положила руку на большую машину, занимавшую большую часть гаража. — Только иногда папа оставляет тут свою машину.

Это была та самая машина… Я не могла поверить своим глазам. Когда Юля положила свою руку на эту машину, мое сердце стало биться с такой скоростью, что дышать становилось все тяжелее и тяжелее.

Сперва я подумала, что мне только показалось, но чем больше я присматривалась к машине, тем больше убеждалась в том, что это действительно была она: совпадал и цвет, и даже цифры номера, которые я успела запомнить.

— Лин, все хорошо? — спросила Юля.

— Да… Все хорошо, — неуверенным голосом ответила я.

Это была та самая машина…

* * *

После того дня я очень тщательно собирала информацию, ведь не в моих принципах обвинять человека без каких-либо доказательств. Узнав больше об отце Юли, о его образе жизни и месте, в котором он был в тот роковой день, я вынесла вердикт — это был он.

Отец моей лучшей подруги убил моего брата. Звучит как самый невероятный кошмар…

Я долго думала, как такое могло произойти и почему он уехал. Наблюдая за отцом Юли, я пришла к выводу, что алкоголь он не употреблял, значит, версию о нетрезвом вождении можно отбрасывать. Но что же тогда послужило причиной такого зверского убийства? А может быть, в этом замешан кто-то еще?

— Так, подожди! Это уже становится похоже на Битву ясновидящих. Нужно прекратить говорить такими загадками, — упрекала я саму себя.

Я рассматривала вариант, что Кирилл сам выбежал на дорогу, а водитель просто не успел затормозить. Но я не могла быть уверена в этом, пока не получу хоть какое-то подтверждение.

И желание мести при встрече с убийцей за совершенное преступление только росло.

Я пыталась справиться с собой, но в конечном итоге не смогла…

Жажда отмщения была сильнее.

— Не успели мы отойти от смерти маленького мальчика в Ленинградской области, как в Санкт-Петербурге произошло новое зверское преступление: в своей квартире был убит мужчина средних лет. Следователей удивляет наличие двадцати ножевых ранений, — говорила телеведущая, после чего репортаж переключился на следователя, расследовавшего это дело. — Следователь по этому делу расскажет о ходе расследования и ответит на волнующий всех вопрос: «Что делать обычным людям, если окажется, что это убийство совершил опасный маньяк?».

— Страшно это все очень, — говорил следователь, пытаясь ответить как можно быстрее. — Видимо, мы имеем дело с опасным преступником: двадцать ножевых ранений говорят сами за себя. Мы примем все возможные меры и будем надеяться, что это никакой не маньяк.

Мы вместе с родителями смотрели эти новости по телевизору.

— Какое горе сразу на две семьи, за что нам все это, — мама облокотилась на отца и стала плакать. — Юля, бедная девочка… Как же она теперь без отца будет?

Отец попытался успокоить маму, а я смотрела телевизор уже глазами не маленькой девочки, а самого настоящего убийцы. И что самое удивительное, мне не было страшно это признавать.

— Я убила саму себя, — однажды сказала я, что оказалось правдой.

ЧЕТЫРНАДЦАТАЯГЛАВА

Двое полицейских вели нас по уже знакомому коридору. У меня не было ни малейшего представления, по какой причине мы оказались в полицейском участке, но, судя по всему, это было связано с Битвой ясновидящих.

— Отпустите меня, — злился Марк, но сделать ничего не мог, ведь его руки были в наручниках. — Дайте мне позвонить своему адвокату!

Дверь открылась. В кабинете сидел Обломов вместе с Натальей. По лицу женщины было видно, что она настроена против нас.

Я ничего не сказала, зайдя в кабинет, а лишь следовала указаниям Обломова: села на стул рядом с Марком, который к тому времени уже перестал возмущаться.

— И вот ты снова здесь, — обратился ко мне Обломов.

— Здравствуйте, — поникшим голосом поздоровалась я.

— Дорогой следователь, сегодня я обратилась к вам не просто так, — Наталья достала из папки листок бумаги и протянула его следователю. — Как Вы знаете, моя работница была убита…

— Это ужасно, — тихим голосом сказал Обломов.

— Так вот, у меня есть основания предполагать, что в преступлении приняли участие эти люди, — Наталья показала пальцем на нас, что вызвало у нас неподдельное удивление. — Именно после сорванных съемок Елизавета Александровна и была убита!

Обломов со злостью посмотрел на нас.

— Вы серьезно? — сильно удивился Марк, взяв меня за руку. — Как мы могли сделать это, если она была убита прямо на наших глазах?

Обломов посмотрел на Наталью в ожидании ответа.

— Это ничего не значит, — парировала Наталья. — Вы могли нанять киллера!

— Бред, — злился Марк.

Слова Натальи казалась мне такими смешными, пока та не начала тыкать пальцем в этот самый листок. Она тихим голосом что-то говорила, а Обломов лишь кивал ей в ответ.

— Он не поверит в такой бред, — шепнул мне на ушко Марк, но я не могла согласиться с ним, ведь очень хорошо знала безответственное отношение Обломова к работе. — У Натальи ничего не выйдет.

Обломов встал с кресла и подошел к окну. Наталья внимательно следила за каждым его шагом, не давая ему даже посмотреть в нашу сторону. Она была настроена решительно.

Следователь сел обратно в кресло и тяжело вздохнул, еще раз посмотрев Наталье в глаза. Та улыбнулась.

— Слова Натальи звучат крайне убедительно…

— Что-о-о? — одновременно сказали мы. — Как Вы можете верить в такой бред?

— Они еще пытаются уйти от ответственности, — засмеялась Наталья. — Какие же они наглецы!

Дверь в кабинет вновь открылась. На секунду мне показалось, что там стоит полицейский, который уже собирался посадить нас в тюрьму, но на мое удивление там оказался единственный человек, который мог нам помочь.

— А ты что тут делаешь? — Наталья не обрадовалась пришедшему гостю. — Или ты тоже соучастница?

— Не трогайте Марка и Лину, они ни в чем не виноваты. Это я наняла киллера, — сказала Катя, опустив голову вниз.

Эти слова вызвали у нас с Марком еще большее удивление, Наталья же ненадолго задумалась, но тут же подпрыгнула на стуле и показала пальцем на Катю.

— Точно! Как же я сразу не догадалась? — Наталья подошла к Кате и сказала так тихо, чтобы никто не услышал: — Ты сорвала мои съемки, а теперь я сделаю все, чтобы ты поплатилась за это.

— Что ты делаешь? — в сердцах спросила я, но в ответ получила лишь подмигивание подруги. — Можете оставить нас наедине, пожалуйста? Нам нужно поговорить…

Марк задумался.

— Нет! Нет! Нет! — Наталья подбежала к следователю. — Мы же не знаем, о чем они будут тут разговаривать.

— Пожалуйста, — тихим голосом произнесла я.

Обломов сначала задумался, а потом махнул рукой и попросил всех выйти, кроме меня и Кати.

Наталья не могла с этим смириться, поэтому даже из коридора были слышны ее недовольные реплики.

— Это вынужденная мера, — обратилась ко мне Катя. — У меня нет даже малейшего предположения, как Наталья смогла убедить следователя.

— У меня тоже, — ответила я.

— Но вы не можете сесть за решетку и ждать решения суда, — в глазах Кати стали появляться слезы. — Я, кажется, нашла путь к убийце Юли…

Моему удивлению не было предела, но тут в дверь постучали со словами о том, что пора заканчивать.

— О чем ты?

— У меня не осталось времени объяснять, — Катя взяла меня за руку. — Книжный магазин, склад. Там ты найдешь всю необходимую информацию, и вам останется лишь сложить все кусочки этого дела, как пазл.

Дверь открылась.

— Время вышло, — Наталья первая зашла в кабинет.

Катя обняла меня, после чего оттолкнула со слезами на глазах. Я, как и она, больше не сдерживала слез, ведь не могла поверить, что ее могут посадить в тюрьму.

— Я готова ответить за свой ужасный поступок…

Обломов снял с меня наручники и попросил выйти из кабинета. Я медленным шагом направилась к выходу, оборачиваясь, чтобы еще раз взглянуть на Катю.

— Мы еще увидимся… наверное… — тихим голосом сказала Катя, после чего дверь закрылась.

Я не успела увидеть лицо, с которым Катя говорила мне эти слова. Напоследок я запомнила лишь ее слезы…

— Что мы теперь будем делать? — спросил Марк неподалеку от полицейского участка. — Мы должны освободить Катю.

Облокотившись на плечо Марка, я заплакала, не обращая внимания на посторонних людей, проходивших мимо нас. Марк легонько гладил мои волосы, и мне даже показалось, что он вновь хотел поцеловать меня, но в этот раз что-то его остановило.

Подняв голову, я нечаянно устремила свой взгляд на доску с фотографиями пропавших людей. Эти фотографии всегда вызывали у меня тревогу, потому что я осознавала, что в данный момент с этими людьми может происходить что-то ужасное.

В самом верху висела фотография старенькой бабушки, а справа от нее — маленькой девочки. Такие разные люди, но их объединяло одно — они пропали, и никто не знает, что с ними.

Я уже собиралась уходить, как вдруг мое внимание привлекла фотография девушки, которая показалась мне очень знакомой.

— Марк, подойди сюда, пожалуйста, — Марк выполнил мою просьбу. — Тебе не кажется знакомой эта девушка?

Марк присмотрелся к фотографии и покачал головой.

— Нет…

— Она очень похожа на… Юлю! — мои слова вызвали у Марка удивление. — Я вспомнила! Фотографии в комнате Юли, там же была эта девушка!

— Да?

— Это кажется очень странным, — я задумалась и отошла. — Нам пора посмотреть, что подготовила для нас Катя.

* * *

В последний раз я была в этом книжном магазине с Юлей. Я не могла скрыть грусть, которая отражалась на моем лице. Марк, заметив это, пытался отвлечь меня, показывая разные книги на пути к кассе.

За прилавком стоял молодой человек, на бейджике которого было написано имя Максим. Он показался мне довольно доброжелательным.

— Добрый день, чем могу вам помочь? — обратился к нам Максим.

— Здравствуйте, нам нужно на… — я остановилась, так как поняла, что Максим не пустит нас на склад так просто. — Я очень большая любительница классики и недавно я услышала, что в ваш магазин привезли новое подарочное издание Достоевского. Это так?

— Да, конечно, — Максим начал искать что-то в компьютере. — Вы первый человек на моей памяти, который интересуется этим изданием. Только в магазине его нет… Но я могу посмотреть на складе, там должны быть экземпляры.

— Если Вам не сложно, — улыбнулась я.

Мы отправились вслед за ним на склад в служебное помещение. Максим ненадолго оторвался от нас, но вскоре он вышел со склада и очень удивился нашему присутствию в рабочей зоне.

— Я нашел, — Максим протянул мне книгу Достоевского.

— Спасибо большое, но на кону раскрытие убийства, — Максим не понял, что я имела в виду, как вдруг я ногой ударила его по колену и толкнула так, что он упал. — Простите нас, пожалуйста.

Я тут же закрыла дверь, услышав в ответ крики Максима о том, что он вызовет полицию.

— Что ты делаешь? — удивился Марк, не до конца понимая мой план. — Мы же только из полицейского участка, ты хочешь обратно?

— Лучше помоги мне найти информацию от Кати, — ответила я.

Склад представлял из себя большое темное помещение. И если бы Марк не нашел выключатель, нам пришлось бы ходить в темноте, ударяясь о каждую коробку.

Я не знала, как найти подсказки Кати, ведь склад был просто огромным. Мы с Марком проверяли каждый книжный ящик и полку, но ничего не могли найти.

— И как мы найдем подсказки Кати? — не выдержав, спросил Марк.

— Я не знаю. Нужно подумать, где Катя могла их оставить, — я задумалась и стала вспоминать самую первую встречу с Катей. — Это как найти иголку в стоге сена. Будто читаю роман Агаты Кристи и не понимаю, как найти убийцу…

Сделав несколько шагов, я резко остановилась и посмотрела на Марка.

— Агата Кристи… Ну конечно!

Пробегая мимо книжных стеллажей, я искала полки с детективами. Найдя их, я сдвинула отдельно стоящую стопку книг Агаты Кристи, как вдруг на пол упал небольшой синий конверт.

— Мы нашли? — спросил Марк.

— Мы нашли! — с гордостью в голосе ответила я, поднимая конверт.

Я села за стол и, включив книжную лампу, стала открывать конверт. В конверте оказалась одна бумажка, на которой крупными буквами было выведено: «ОНА ЖИВА!»

— Жива? — удивилась я.

Марк начал немного нервничать.

На обратной же стороне был сплошной текст и фотография той самой девушки из полицейского участка, которая очень похожа на Юлю. Я начала читать:

«Если ты читаешь это письмо, значит, скорее всего, я не успела сказать тебе это лично… Помнишь тех самых девушек в комнате Юли, которые так сильно были на нее похожи? Я стала изучать каждую из них. Вроде бы, ничего интересного. Самые обычные девушки, за исключением одной — имя ее Виктория. Эта девушка числится пропавшей уже больше месяца. Полиция ничего не может сделать, а ведь у этой девушки есть родители и сестра, которые неоднократно просили принять меры по ее поиску…»

Я тут же вспомнила Эвелину с пропавшей сестрой. Ведь именно Эвелина вместе со своими друзьями просили в тот день у меня деньги, а потом мы встретились с ними перед убийством Елизаветы Александровны…

«Я изучила информацию обо всех клиниках города, и, как оказалось, Виктория за месяц до пропажи делала пластическую операцию на лице. У меня не получилось достать информацию о ее новой внешности, но я уверена, что она стала точной копией Юли!»

С каждым предложением в записке Кати мне становилось все труднее принять то, что он написала. Подозрения и раздумья начали заполнять мои мысли.

— Получается, была убита не Юля, а Виктория. Пластическая операция настолько изменила внешность Виктории, что никто не смог отличить ее от Юли. Она стала ее полной копией… Но я не могу понять, зачем она пошла на такие меры, и почему была убита…

Дальше читать я не смогла, от ужаса выронив листок на пол. Сердце бешено забилось, и я почувствовала, как страх сжимает мое горло. Когда листок приземлился на пол, мне стало страшно повернуть голову влево. Необычное напряжение заполнило комнату. Я осознала, что меня ждет…

— Прости меня, — тихим голосом сказал Марк. — У меня нет другого выбора…

Марк кулаком ударил мне по лицу с такой силой, что из носа у меня пошла кровь. От удара меня охватило головокружение, и я была не в состоянии произнести ни слова. Я пыталась бежать, но каждый шаг становился все тяжелее, а Марк подходил все ближе.

В конечном итоге я не смогла больше идти и упала на пол. Еще через несколько минут я потеряла сознание.

ПЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Я проснулась от капли воды, упавшей мне на голову. За ней вторая, третья, и это продолжалось бы до тех пор, пока я не убрала голову. В первые мгновения у меня не было ни малейшего предположения, где я нахожусь, но затем я заметила слева от себя машину отца Юли.

Я была в их гараже.

Я попыталась подняться на колени, но мои ноги дрожали, и я опять упала на пол. В моей голове все еще не уложилась информация Кати, поэтому я всячески пыталась доказать себе обратное.

Дверь открылась. Луч света на секунду озарил это темное помещение, но уже через секунду исчез. В полумраке было плохо видно пришедшего, но я сразу поняла, кто это. Яркий цвет его костюма невозможно было скрыть даже в такой темноте.

— Спящая красавица проснулась, — сказал Марк в костюме клоуна.

Марк коснулся моего лица своей рукой, но я мгновенно отвернулась, демонстрируя открытое презрение. Мой жест вызвал у него лишь ухмылку.

— Отпусти меня, — тихим голосом взмолилась я. — Что тебе нужно от меня?

— А знаешь, при нашем поцелуе мне даже показалось, что я влюблен в тебя, — засмеялся Марк, вновь дотронувшись до меня. — Но как же я рад, что ошибся!

Эти слова усилили мое отвращение к нему.

— Я не понимаю тебя…

— Значит, таблетки стали действовать, — Марк достал из кармана пачку таблеток, которые я принимаю. — Смотреть на твое состояние сейчас — одно удовольствие.

— Зачем ты их взял?

Марк сел на колени и бросил пачку таблеток в сторону, после чего рукой смыл с себя грим. Я увидела его глаза, но теперь они не казались мне такими волшебными, как раньше.

— Пока она не пришла, мне нужно извиниться перед тобой, Лина, — Марк наклонил голову. — Если бы мои услуги не были такими высокооплачиваемыми, я бы познакомился с тобой по-настоящему и, думаю, искренне хорошо относился бы к тебе…

— Искренне?

— Мне даже стало как-то неловко сейчас, — Марк встал и отошел от меня. — Ты думаешь, мне нравится обманывать людей? Притворяться кем-то другим для получения собственной выгоды?

Марк замолчал. Я не знала, что ответить, поэтому сидела с каменным лицом и молчала.

— Ты ведь и правда хороший человек, Лин, — наконец сказал он. — Но у меня нет другого выбора. Я должен этой семье слишком много…

Дверь в гараж снова открылась.

Это была она…

Как только она зашла в гараж, Марк быстро подбежал и поцеловал девушку. После этого он взял ее руку и помог подойти ко мне.

— Привет, лучшая подруга, — ее голос никак не изменился с нашей последней встречи. — Вот мы и увиделись.

— Как это возможно? — я не могла поверить собственным глазам. — Юля?

Хоть внешность Юли за это время никак не изменилась, но одну изменившуюся черту я в ней заметила, это был ее взгляд. Еще она немного прикусывала губы, чего раньше я за ней не замечала. И смотрела она меня не как на лучшую подругу, а как на злейшего врага.

— Она самая.

Юля села на корточки и пальцами стала трогать мое лицо. Мне было крайне неприятно, но я выразила свой протест только тогда, когда Юля своим ногтем задела мой глаз.

Она встала и подошла к Марку. Тот улыбнулся, но его выражение лица изменилось, когда Юля показала рукой на выход.

— Выйди, — злобно сказала она.

— Что? — не понимал парень.

— Я хочу поговорить с ней наедине, — Юля продолжала показывать рукой на выход. — Третий лишний нам здесь не нужен.

По лицу Марка было видно, что он не хотел уходить, но не мог возразить Юле. Медленными шагами он побрел к выходу, и вскоре мы с Юлей остались одни.

Юля развернулась ко мне и, убрав руки за спину, стала с улыбкой смотреть мне в глаза. Меня это пугало…

— Очень долго я ждала встречи с тобой, ведь мой план требовал тщательных и последовательных действий, — начала говорить Юля, — которые привели к долгожданному результату.

— Я не понимаю тебя, — пыталась сказать я, вытирая слезы.

Юля вновь подошла ко мне и села на корточки.

— Я всегда знала, что это ты убила моего отца.

Слова Юли стали еще большей неожиданностью, чем факт того, что передо мной стоит та, которая объявлена мертвой. Я в панике стала думать о том, как она могла догадаться, но ничего не приходило в голову.

— Молчишь, да? — Юля рукой ударила меня по лицу. — А он кричал при двадцати ножевых ранениях!

Я со страхом вспоминала тот ужасный для всех вечер. Подробности зверского убийства лишь усугубляли ситуацию.

В глазах Юли заблестели слезы.

— Он убил моего брата, — вдруг произнесла я, сделав глубокий вдох. — Я забрала его жизнь, так же, как и он отобрал у нас жизнь Кирилла…

— Это ненормально, Лин, — Юля заплакала. — Я понимаю всю ответственность поступка, который совершил мой отец. Он в тот же вечер рассказал нам с мамой о том, что сделал…

Я продолжала слушать рассказ Юли.

— Но кто ты такая, чтобы распоряжаться чужими жизнями? — Юля вновь ударила меня. — Он бы сейчас сидел в тюрьме, а затем он бы вышел оттуда. Он был бы жив… Со мной…

— Мне было тяжело контролировать свои действия. Мной руководила не справедливость, а жажда мести, — ответила я.

— Месть… Теперь ты познаешь, что такое месть, — Юля встала и отошла от меня на несколько шагов. — Ты ведь уже знаешь, что я инсценировала свою смерть, убив ту девушку.

— Получается, что ты тоже забрала чужую жизнь, — вставила я.

Юля не стала на это отвечать.

— Она была такой глупой! Купилась на эти жалкие бумажки, как и этот клоун, — эти слова были про Марка. — Марк… Каким бы хорошим он ни был, он навсегда останется продажным человеком, который сделает все ради собственного благополучия.

Высказывание про Марка не оставило меня равнодушной, ведь, признаюсь, я была влюблена в этого человека, по крайней мере, до сегодняшнего вечера. Мне действительно было с ним комфортно и интересно, и казалось, что наш поцелуй останется со мной навсегда. Но теперь мне уже было ясно, что это ни к чему не приведет.

— Любой концерт должен иметь последний акт, и твоя история — не исключение, — Юля обратилась ко мне. — Ты проведешь остаток своих дней там, где тебе самое место: в психиатрической больнице. Я не позволю тебе больше убивать людей…

После этих слов я тут же вспомнила про ужасную надпись на своей двери, что умерла не Юля, а мое ментальное состояние. Я с еще большим страхом смотрела на то, как уверена в своих словах была Юля.

— Ты ведь моя лучшая подруга, — попыталась я разжалобить ее, но в ответ получила еще один удар в лицо. — Ты не можешь так поступить со мной…

— Мне сейчас тяжело контролировать свои действия. Мной руководит не справедливость, а жажда мести, — Юля повторила мои слова и направилась к выходу. — Месть! Месть! Месть!

Я громко закричала, пытаясь позвать кого-то на помощь.

Но это мне не помогло.

Дверь в гараж закрылась.

ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Прошел месяц…

Из-за пикающего аппарата и странного запаха я с точностью смогла определить место своего пребывания. Открыв глаза, я окончательно убедилась, что оказалась в больнице.

Рядом со мной была капельница, а позади нее стояли родители. Они не сразу заметили мое пробуждение, ровно до тех пор, пока папа не отвлекся от телефона. У него, видимо, села зарядка. Он тут же легонько стукнул маму по бедру.

— Лина! — мама мигом подбежала ко мне и поцеловала мне руку. — Мы так волновались, ты так долго не приходила в себя!

— Ты не смогла поступить, — донесся до меня голос отца.

Я расстроилась.

— Не сейчас, — тихим голосом сказала мама.

— Хорошо, — я отпустила мамину руку и отвернулась. — Какой сейчас месяц?

— Конец июля, дорогая, — ответила мама. — Насчет университета не переживай, ты поступишь в следующем году, я уверена!

— Юля жива, — зачем-то произнесла я, не обращая внимания на утешение мамы.

Родители посмотрели друг на друга с удивлением.

— Что ты сейчас сказала? — спросила мама.

— Моя бывшая лучшая подруга жива, — ответила я, но по лицам родителей стало понятно, что их удивление никуда не исчезло. — Юля жива! Юля жива! Юля жива!

— Врач предупреждал нас, что у тебя будут некоторые проблемы с головой, пока ты не придешь в норму, — сказала мама, снова взяв меня за руку. — Но не такие же…

Мама гладила мою руку, как вдруг я ее резко убрала, ведь она дотронулась до шрама. Мне стало больно, и мама явно это заметила.

— У меня нет слов, — отец вышел из кабинета.

— Юля жива, — вновь повторила я.

— Поправляйся, — мама медленным шагом пошла вслед за отцом, но, подойдя к двери, остановилась и посмотрела на меня. — Прости меня…

Дверь закрылась.

Я осталась одна.

Прошла неделя…

— Несколько дней назад меня выписали из больницы. Я не сразу отправилась домой, ведь у меня было три незавершенных дела: найти Марка, тем самым выйти на Юлю и освободить Катю. Ни один из этих пунктов мне не удалось выполнить, — говорила я про себя. — В цирке никто не смог рассказать мне о Марке, словно они никогда и не слышали о нем. В полицейском участке же я узнала, что Обломов уволился, а другой следователь даже не стал меня слушать. Дела продвигались ужасно…

Я открыла дверь в свою комнату. Первое, что мне бросилась в глаза, — невероятная чистота, которой раньше у меня никогда не было. Проходя в комнату, я замечала все больше перемен. Все фотографии с Юлей исчезли со стен, а моего письменного стола в комнате больше не было.

— Где мои вещи? — крикнула я, и тут же в комнату вбежала мама. — Что вы сделали с моей комнатой?

— Неужели ты про фотографии с Юлей? — мама стала ходить по моей комнате, медленно подходя к окну. — Наша семья больше не общается с ее мамой, она прекратила общение… А фотографии будут напоминать тебе о человеке, которого больше рядом нет. Зачем тебе такой стресс?

— Сколько можно тебе повторять, Юля жива! — я вновь стала доказывать свою точку зрения.

Мама разозлилась, но не стала ничего отвечать. Она достала из кармана пачку таблеток и протянула их мне.

— Прими их, тебе станет легче, — сказала она.

Я не могла смотреть на эти таблетки, в голове всплыли слова Марка. Схватив таблетки, я мигом подбежала к окну и выбросила их на улицу, не обращая внимания на крики мамы.

— Что ты делаешь? — мама смотрела в окно, пытаясь увидеть таблетки, но с шестого этажа это сделать было проблематично. — Эти таблетки тебе прописал врач. Ты должна их принимать!

— Для своей же безопасности я больше никогда не приму таблетки из твоих рук, мама, — я отвернулась и пошла прочь.

— Она точно не в себе, — шепотом сказал отец в соседней комнате, но мне удалось услышать его слова.

* * *

— Чувствую похищение, — говорил Агний в новом выпуске Битвы ясновидящих, который я зачем-то смотрела. — Ужасное дело и без единого ключа разгадки…

— Ты прав, Агний, — сказала Варвара, смотря на карты, которые она держала в руках. — Даже мои карты не могут дать нам четкий ответ…

Передача вызывала у меня только отвращение и стыд за этих ясновидящих, ведь я действительно знала, что же случилось с Викторией. Только спустя десять минут после просмотра, я смогла понять, кого мне не хватает: Елизаветы Александровны. И ведь, судя по всему, в ее убийстве была замешана Юля. Больше некому…

Ее убили ни за что. Она была просто жертвой случайных обстоятельств. Такая несправедливая смерть…

Вдруг раздался стук в дверь. Не успела я повернуть голову, как на пороге уже стояли родители. Мама улыбалась и держала в руках какие-то яркие бумажки, отец же смотрел на меня с нескрываемым презрением.

— Вы что-то хотели? — начала я разговор.

— Мы решили, что тебе следует отвлечься от всех этих ужасных событий, произошедших с тобой за последнее время, — мама протянула мне те самые яркие бумажки, это были билеты в цирк. — Цирк! Цирк! Цирк! Как же давно мы там не были…

Сначала мне захотелось отказаться от такого предложения, ведь у меня не было ни малейшего желания куда-то сейчас идти. Но тут я вспомнила, что я так и не смогла найти Марка. А цирк был тем самым местом, где я могла бы его увидеть с большой вероятностью.

И я передумала. Я должна была найти его.

— Ладно, — грубым голосом ответила я.

Мама с улыбкой на лице обняла меня, но меня такое ее действие не устроило, поэтому я сразу же показала шрам на своей руке. Она тут же отпустила меня. Настроение резко изменилось и у меня, и у нее.

— Собирайся, — напоследок сказала мама, после чего они с отцом вышли.

Сделав тяжелый вдох, я повернулась к зеркалу и стала смотреть на свое отражение. В своих глазах я видела огонь, который совсем скоро должен разгореться еще сильнее.

— Я найду тебя… Марк, — сказала я своему отражению.

* * *

Это здание было мне слишком знакомо. Мы сидели в первых рядах, поэтому сцену было прекрасно видно. Рядом с нами сидело большое количество детей, которые несколько раздражали меня свое возней и мешали мне следить за сценой. Один раз я даже сделала им замечание, но в ответ лишь получила жалобы от мамы одного из детей.

Казалось, представление тянулось вечность, хотя на деле прошло чуть больше часа. У меня появилось чувство, что я зря пришла, ведь клоуна все не было и не было…

— Тебе нравится? — спросила мама, но я не услышала ее вопрос из-за речи ведущего.

— А сейчас вам придется попытаться сдержать смех, ведь выходит гвоздь нашей программы, — сказал ведущий, уходя за кулисы. — Кто же это?

— Клоун! — радостно начали кричать дети в первом ряду.

— Правильно, клоун! — напоследок крикнул ведущий и скрылся.

На сцену вышел тот, кого я ожидала увидеть весь сегодняшний вечер. У него был такой же наряд, как у Марка… Я стала вглядываться ему в глаза, пытаясь найти общее с тем, кого я ищу. Мне было плохо видно его лицо, поэтому я приподнялась с места, загородив вид тем, кто сидит сзади.

— Эй, что происходит? Сядь! Ты нам мешаешь, — стали кричать люди сзади меня.

— Лина, что ты делаешь? — мама пыталась посадить меня обратно, но я продолжала пытаться разглядеть лицо клоуна. — Немедленно сядь!

— Какое позорище, — сказал отец, на секунду отвлекшийся от телефона.

— Я должна проверить…

Я резко повернулась в правую сторону и, наступая на ноги других людей, рванула на сцену. Охранники пытались меня остановить, но мне удалось проскользнуть через них, и уже через несколько секунд я стояла на сцене.

Все прожекторы, как и внимание людей, были направлены только на меня. Мне было очень страшно что-либо делать, но другого варианта не было.

— Что ты делаешь? — тихим голосом спросил клоун, настолько тихим, что мне не удалось распознать его голос. — Охрана! Охрана!

— Марк, — ответила я.

Услышав это имя, клоун развернулся и уже хотел убежать, но ему не удалось этого сделать — я схватила его, повалила на пол и попыталась схватить его за руки, чтобы он не смог выбраться. Как у меня вообще получилось повалить мужчину? Видимо, чувство мести было настолько сильным…

Клоун пытался сопротивляться, но я не отпускала его ни на секунду, ведь я видела, как ко мне приближаются охранники. Я стала рукой стирать его грим, но вдруг резко остановилась, посмотрев на его лицо.

Это был не Марк…

У него был другой цвет глаз… Я сняла с него колпак — и цвет волос тоже был не Марка. Это был совершенно другой человек…

— Я перепутала… — охранники схватили меня и пытались увести подальше от клоуна, который не мог даже встать. — Простите меня…

После моего представления нас, естественно, попросили уйти из цирка. Мама пыталась уладить ситуацию и, видимо, у нее это получилось.

Мы стояли около здания цирка.

— Что за цирк ты строила в этом цирке? — спросила мама полным негодования голосом. — Мне еле удалось отвертеться от приезда полицейских!

— Я ошиблась, — у меня плохо получалось оправдаться.

— Такое поведение просто недопустимо! — мама ходила вокруг меня и отца и явно очень злилась. — Я даже не могла представить, что будут такие последствия твоих проблем с головой.

— Она сумасшедшая, я же говорил, — влез отец.

Мне, правда, было плевать на слова отца.

— Я больше не собираюсь терпеть такое, — мама резко набрала чей-то номер телефона. — Доброе утро, точнее, день, вечер… Извините, у меня голова не соображает вообще! Последствия оказались более серьезными, чем я думала. Можно мы приедем?

Я со страхом слушала разговор мамы, ведь понимала, что он целиком и полностью относится ко мне. Положив трубку, она подошла ко мне и схватила за руку прямо в том месте, где был шрам.

Мне было больно, а ей было плевать.

— Даже не смей притворяться, гадкая девчонка, — мама делала мне все больнее. — Врачи должны осмотреть тебя! Я отправлю тебя в психиатрическую больницу, поверь мне!

— Что? — других слов и эмоций у меня не было…

СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Прошло две недели…

— Я схожу с ума с каждым днем. Это место настолько ужасно, что никакими словами невозможно его описать. Люди, окружающие меня здесь, не то что раздражают, они пугают меня, — говорила я сама себе.

В этой комнате не было ничего, кроме кровати и небольшого стола. Стены были белыми, как и моя повседневная одежда.

Моим родителям удалось отправить меня на лечение в психиатрическую больницу. В день поступления в больницу я прошла обследование врачей. Я уверена, что ничего плохого у меня не нашли, ведь я была абсолютно здорова. Но я заметила конверт, который мама положила на стол врачу. Это означало только одно: они решили избавиться от меня.

И у них это получилось… Слова Юли сбывались, и осознание этого каждый день все больше давило на меня.

— В последние дни единственное, чего бы мне хотелось, — навестить Катю, но в текущих условиях это сделать невозможно. Однажды я спросила у врача, как долго я здесь пробуду, но ответа не получила. Видимо, мама заплатила слишком большую сумму, — продолжала я разговаривать сама с собой.

На прошлой неделе мне удалось найти небольшой игрушечный мячик на полу. Для меня это было самым настоящим спасением от скуки, ведь в палате не было ничего, чем можно было бы себя занять. Я рассматривала этот мячик так внимательно, что запомнила каждый его миллиметр.

Каждый день у нас проходит проверка палат, и каждый день я живу в страхе, что этот единственный источник радости могут у меня забрать. Я хорошо за ним слежу и никогда не выпускаю из рук, даже во сне.

В дверь постучали.

Вскочив с кровати, я кинула мячик под подушку и мигом подошла к двери. В двери было небольшое окошко, которое открывалось, когда приносили таблетки и еду.

На этот раз за дверью была тишина.

— Открывайте, я есть хочу, — я начала стучать по двери, чтобы скорее открыли окошко.

И окно открылась.

Я по привычке высунула руку, но никакой ответной реакции не последовало.

— Чего вы ждете? — спросила я, застучав сильнее. — Я ХОЧУ ЕСТЬ!

— Приветствую тебя, лучшая подруга, — вдруг раздался голос.

Это была Юля… Я не могла увидеть ее лицо или даже руку, но я узнаю ее голос из тысячи — голос бывшей лучшей подруги.

— Что ты тут делаешь? — я стала стучать еще сильнее. — Помогите, скорее сюда!

— Можешь кричать сколько угодно, — говорила Юля, явно довольно улыбаясь. — Но тебя никто не услышит, как и тогда моего отца…

— У него не было возможности кричать, — зачем-то сказала я. — Все прошло довольно тихо…

— Черт, — на этот раз по двери стукнула Юля, уже со своей стороны. — Не смей так говорить в моем присутствии… Подруга!

Я отошла от двери.

— Почему я такая уродливая? — я сказала эти слова таким тихим голосом, что Юля едва их услышала.

— Я не слышу тебя. Подойди ближе, — переспросила Юля.

— Почему я такая уродливая? — я вновь высунула руку в окошко, но в этот момент получила сильный удар со стороны Юли, прямо по шраму. — ПОЧЕМУ Я ТАКАЯ УРОДЛИВАЯ?

— Я не понимаю тебя, — отвечала Юля.

— Вот скажи мне. Ты не уродлива. Ты талантлива, умна и у тебя есть способность сделать этот мир лучше, — настаивала я, но Юля долго молчала, ничего не отвечая мне. — Скажи, пожалуйста. Ты единственный человек, который навестил меня за это время. Мне так не хватает… комплиментов…

— Ты никогда не сделаешь этот мир лучше, — судя по дрожащему голосу, Юля начала плакать. — Ты сделала его только хуже. И, как я и говорила, ты проведешь остаток своей жизни тут.

— Стой! — начала кричать я, услышав стук каблуков. — НЕ УХОДИ! Я НЕ УРОДЛИВАЯ, СКАЖИ МНЕ ЭТО, ПОЖАЛУЙСТА! Я НЕ УРОДЛИВАЯ!

Я стала громко кричать, но это не изменило ситуации, ведь Юля ушла, оставив меня одну.

ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Со слов Юли…

Выйдя из психиатрической больницы, я с удивлением посмотрела вокруг. Меня должен был встречать человек, который почему-то не явился на встречу.

— Где его носит? — я уже хотела достать телефон из сумки, как вдруг кто-то подошел ко мне сзади, закрыв руками мои глаза. — Ты опоздал, дорогой!

— У меня был заказ на очень кругленькую сумму, — Марк убрал руки, после чего поцеловал меня в щеку. — Если ты мне заплатишь, такого больше не повторится.

Мне не понравились его слова про деньги.

— Да, я заплачу, — я попыталась выкрутиться. — Пойдем.

Мы вместе пошли к машине, которая стояла недалеко от психиатрической больницы.

Марк заводил мотор, а я с улыбкой смотрела в лобовое стекло. У меня была лишь одна мысль в голове: мне удалось воплотить в жизнь план, который я так долго вынашивала. Теперь я могу поставить галочки ко всем его пунктам. Но вся моя уверенность моментально улетучилась, когда из сумки я достала фотографию человека, о котором не хотела бы вспоминать.

— Мы сейчас едем к тебе? — Марк повернулся ко мне, но вдруг резко замолчал, тоже увидев эту фотографию. — Только не говори, что нам придется освободить ее…

— Она слишком много знает, — я с грустью смотрела на фотографию. — Но у нас нет выбора…

Марк рукой ударил по рулю.

Медленными шагами мы подходили к тюремной камере. Освещение было настолько плохим, что мы сначала даже не заметили человека внутри камеры.

— Вы очень долго, я даже думала, что вы не придете, — Катя встала со стула и подошла к нам.

Нас разделяла решетка.

Я ключом открыла клетку, после чего Катя вышла наружу.

— Привет, — тихим голосом поздоровался Марк, но Катя ничего не ответила ему. — Я не пытался уговорить ее не ехать за тобой, честно!

— Сделаем вид, что я поверила, — рассмеялась Катя и проследовала к выходу.

Мы вышли на улицу. Катя жадно вдыхала свежий воздух после того, как она больше двух недель провела в тюремной камере. Спустя минуту она развернулась к нам и с улыбкой посмотрела мне в глаза.

— Спасибо тебе за доверие, — сказала она.

— Напомню, что вся сумма за оказанные услуги тебе уже заплачена, поэтому нас больше ничего не связывает, — мне почему-то страшно было говорить ей это. — Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.

Катя вновь улыбнулась.

— Кто знает. Вдруг ты опять придешь ко мне в книжный магазин и на листочке предложишь сумму. Я думаю, не откажусь, — Катя рукой погладила Марка по плечам. — Хотя я теперь могу ни в чем себе не отказывать.

— Воспользуйся этим, — ответила я.

— Где сейчас Лина? — спросила Катя. — Там, где и должна быть?

Я кивнула.

— Теперь я могу уходить, — Катя повернулась. — Прощайте!

Она уходила все дальше и дальше без остановки. Марк хотел сделать то же самое, но я остановила его, приказав смотреть за Катей, пока она не ушла так далеко, что видеть ее было невозможно.

— Теперь нам нужно держаться вместе, — тихим голосом сказала я, взяв Марка за руку. — Мы не знаем, что она сделает…

— Я буду твоим, когда ты заплатишь мне за оказанные услуги, — Марк не прекращал говорить про деньги, но меня это не удивляло. — Ты прекрасно знаешь мои условия.

— Я тебя поняла, — вынужденно ответила я. — Поехали.

Поздним вечером мы стояли в моей гостиной. Марк рукой показал на сейф, что означало только одно: мне придется ему заплатить.

У меня не было особого желания платить ему, но я понимала, что у меня будут большие проблемы, если я этого не сделаю. Я подошла к сейфу и стала вводить код.

Марк попытался разглядеть комбинацию цифр, но я закрыла их рукой. Через считанные секунды сейф был открыт.

Я подошла к Марку и сказала, махнув рукой в сторону сейфа:

— Твои деньги там. Теперь ты будешь со мной?

Марк одним глазом увидел содержимое сейфа, после чего вновь поцеловал меня, на этот раз уже в губы.

— Конечно, спящая красавица, — Марк продолжать целовать меня, ему это нравилось, как и мне. — Или как ты хочешь, чтобы я тебя называл?

— Ты ведь Лину так называл, — раздался голос из-за моей спины.

ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Со слов Кати…

— Ты ведь Лину так называл, — с пистолетом в руках сказала я.

Марк и Юля явно не ожидали увидеть меня здесь. Они надеялись избавиться от меня навсегда, но я бы в любом случае напомнила им о своем существовании. Просто я не стала тянуть с этим.

— Черт, — тихим голосом сказала Юля, обратив внимание на мой пистолет. — Ты хочешь убить нас?

Я кивнула.

— Убить? — Марк оттолкнул Юлю и схватился за голову. — Как это, убить? Нет, такого не может быть… У меня ведь столько денег, столько планов!

Он всегда раздражал меня.

У меня не было никакого желания слушать его крики, поэтому я направила пистолет на его левую ногу и выстрелила прямо в колено. Звук был ужасающим, Марк упал и стал кричать от боли все громче и громче.

— МОЯ НОГА! — он рукой дотронулся до колена, которое было в крови. — А ты чего стоишь, помоги мне. Вызови скорую и полицию, нужно избавиться от этой больной!

Юля даже не сдвинулась с места.

Я направила пистолет уже на его сердце. На этот раз выстрел был не таким однозначным, ведь я на секунду задумалась, но все же решилась.

— СПАСИТЕ! ПОМОГИТЕ! МОЯ НОГ…

Марк не закончил предложение. Он никак не успел отреагировать на новый выстрел. Его глаза моментально закрылись, и он распластался на полу, ударившись головой.

Стало тихо.

Юля сдерживала слезы, хотя по ее лицу было понятно, что ей это дается с трудом. Она хотела помочь Марку, но, увидев вытекающую кровь, передумала.

Она отошла от него на несколько шагов и остановилась, глядя в упор на меня.

— А знаешь, почему ты отошла от него? — спросила я, но не получила ответа. — Ты его не любишь. Он был лишь твоей марионеткой для исполнения собственной цели. Ты сейчас будешь пытаться оправдаться, но этому клоуну нужны были только твои деньги.

Юля не стала сопротивляться.

— Стреляй, — со слезами на глазах сказала она.

— Когда-нибудь ты признаешься в этом самой же себе, — напоследок сказала я.

Я выстрелила ей прямо в сердце, как и Марку.

Юля упала на моих глазах, как в прямом, так и в переносном смысле. Она навсегда осталась черным пятном в моей памяти.

— Буду ли я жалеть о содеянном? — спросила я у самой себя. — Нет…

Я направилась к сейфу, проходя мимо двух трупов своих бывших «друзей». Около сейфа лежала большая черная сумка, которую явно подготовил Марк, чтобы унести в ней деньги.

Я вытащила все деньги из сейфа и скидала их в сумку. Когда я закончила, я закрыла сейф и направилась к выходу, перешагнув через два трупа.

Около выхода я остановилась и, оглянувшись, увидела большую лужу крови и ногу Марка. Эта картина не вызвала у меня ни сожаления, ни каких-либо других эмоций, ведь я понимала, что они должны были ответить за свои поступки.

— Вы это заслужили, — я закрывала входную дверь. — Я тоже должна лежать рядом с вами, но пока не нашелся ни один доброволец с пистолетом. Поэтому пока я прощаюсь, а что будет дальше, мы никогда не узнаем.

Я закрыла входную дверь.

На следующий день я сидела в кабинете декана университета, в который планировала поступать Лина.

Мужчина средних лет перебирал разные бумаги у себя на столе в поисках моих документов.

— То есть вы будете учиться вместо той девушки… Лины, если не ошибаюсь, — декан наконец нашел нужные бумаги и протянул их мне. — По документам все верно.

— Все верно, — повторила я. — К сожалению, Лина не сможет учиться здесь из-за переезда в другую страну. И как только я узнала об этой грустной новости, я сразу же прошла вступительные экзамены. По баллам я прохожу.

— Знаете, я почему-то вижу в вас перспективную студентку, — меня удивили слова декана. — Правда, не смейтесь. Да и если по баллам вы проходите, то я не могу не зачислить вас на факультет журналистики. Поздравляю, Катерина!

— Я вас не подведу! — улыбнулась я.

Выйдя в коридор, я вздохнула с облегчением, ведь теперь все, что я задумала, было исполнено. Я подошла к окну, чтобы полюбоваться на прекрасную летнюю погоду, и внезапно услышала мужской голос позади себя.

— Привет! Ты теперь тут учишься?

Повернувшись, я заметила перед собой незнакомого парня. У него были темные волосы, зеленые глаза и интересная форма губ. Обычно я пытаюсь рассмотреть глаза незнакомца, но в этот раз я смотрела только на его губы ярко-алого цвета.

— Да, — ответила я.

— Тогда я могу провести тебе экскурсию по нашему вузу, — парень взял меня за руку. — Меня, кстати, Марком зовут.

— Марк? — удивилась я. — Какое интересное совпадение. Моего бывшего друга звали так же.

— А почему бывшего? — спросил парень.

— Знаешь, там долгая и неинтересная история, — я взяла его под руку. — Может, приступим к нашей экскурсии?

— С удовольствием!

Вообще говоря, я была в этом университете больше десяти раз, поэтому прекрасно знала его, но отправилась на экскурсию с Марком не для того, чтобы узнать это место еще больше, а для того, чтобы понять, подойдет ли этот парень для моих дальнейших целей.

ДВАДЦАТАЯ ГЛАВА

Вновь Лина, но на этот прошло больше двух месяцев.

Я продолжала замечать, что схожу с ума от одиночества с каждым днем. За это время ко мне так никто и не приехал. Сначала мне было трудно принять это, но потом я смирилась, и даже довольно быстро.

Каждый день в два часа дня всех пациентов выводили в большую комнату без какой-либо мебели, за исключением телевизора. Я очень любила эту часть дня, ведь телевизор был моим единственным спасением от окончательного безумства.

— Интересно, что мы сегодня будем смотреть? — раздавались голоса вокруг меня.

— Я хочу посмотреть мультики! Да, да, да! Мультики, — слышался громкий женский голос.

В комнату зашел врач. Он быстро пересчитал всех больных, после чего включил телевизор.

У нас никогда не было права выбора — на каком канале врач включит телевизор, ту передачу мы и будем смотреть. Девушка сзади меня вздохнула, ведь на экране было интервью, а не мультики.

Моему удивлению не было предела, когда я увидела на экране Катю.

— Катя? НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! — я подскочила и стала кричать, но тут же резко села, увидев кулак врача.

Я стала с улыбкой на лице смотреть интервью.

— Вы ведь такая молодая, но уже добились таких результатов, — говорила телеведущая. — Это же просто невероятно! Расскажите, в чем секрет вашего успеха?

— Мне очень приятно слышать от вас такие лестные слова, — Катя засмущалась. — Пользуясь случаем, напомню, что я открыла три книжных магазина в Санкт-Петербурге и не планирую останавливаться.А ведь когда-то я работала обычным продавцом…

— Насколько мне известно, одновременно с работой вы учитесь в университете? — телеведущая задала вопрос.

— Да, конечно. Я получаю образование по направлению «Журналистика», мне очень нравится совмещать работу и учебу, — Катя улыбнулась. — Вы, наверное, хотите услышать слова напутствия от меня. Я могу пожелать всем людям не останавливаться, а идти только вперед и добиваться поставленных целей. И помните самое главное: вы всегда должны оставаться человеком…

Интервью не успело закончиться, как врач выключил телевизор, после чего подал знак рукой, что нам пора уходить.

Все стали уходить, а я продолжала смотреть на выключенный телевизор, не сводя с него глаз. Вдруг, вопреки указанию врача, я подбежала к телевизору и стала крепко его обнимать.

— Катя, я горжусь тобой! Ты моя подруга! Катя! Катя! — стала кричать я. — Тебе удалось добиться таких успехов даже с твоей судимостью, это ведь невероятно!

— У нее приступ, скорее заберите ее, — лечащий врач направил в мою сторону двух медсестер, которые забежали в комнату, услышав крики.

— Я ГОРЖУСЬ ТОБОЙ, КАТЯ! КАТЯ! КАТЯ! — кричала я.

Медсестры схватили меня за руки и начали оттаскивать от телевизора, но это не мешало мне гордиться своей подругой. Я продолжала кричать так громко, что остальные пациенты начали повторять за мной, думая, что так и нужно делать.

Как оказалось, мы все вместе гордились моей подругой Катей!

ЭПИЛОГ

Рядом со станцией метро «Гостиный двор» в последние годы сложилась очень интересная традиция: каждый день в шесть вечера каждый желающий мог услышать выдуманную историю от рассказчика, имя которого за несколько лет так никто и не узнал.

У людей не было необходимости знать, как зовут человека, который украшал каждый вечер своими выдуманными, но в какой-то степени и поучительными историями.

Этот вечер не был исключением. Было без пятнадцати шесть, и так как все знали, что рассказ обычно начинается чуть раньше, желающие уже начали собираться.

Мужчина средних лет, несмотря на осенний холод, сидел на лавочке рядом с более чем шестьюдесятью слушателями. Там были все от мала до велика. И каждому было одинаково интересно послушать рассказчика и попытаться представить то, что он сегодня им расскажет.

— Сегодня нас с вами ждет необычная встреча, ведь я подготовил вам сказку про одно семейство, жившее в период Средних веков, — с улыбкой на лице говорил рассказчик, наблюдая за увлеченными лицами окружающих. — Может показаться, что эта история до жути нелогична и забавна, но не смейте смеяться, пока не дослушаете до конца. Обещаете мне?

Рассказчик пытался сосчитать людей, которые кивали головами, но уже на двадцати он сбился. Тогда он устроился поудобнее, сделал глубокий вдох и стал с выражением рассказывать новую историю.

— В одном королевстве правила семья: отец (король), мать (королева) и две дочери: София и Кристина. Скажу сразу о том, что король никогда не хотел себе дочь, а тем более еще и двух. Он мыслил, как и любой другой правитель: в его интересах было рождение наследника. Когда его первенцем оказалась девочка, он не мог с этим смириться и приказал жене родить еще одного ребенка…

— Дайте я угадаю, ничего у них не получилось, — влез в повествование мальчик в толпе.

— Конечно, не получилось, — ответила девочка, сидевшая в первом ряду. — В самом начале же было сказано, что родилось две девочки!

— После второго «неудачного», по мнению короля, ребенка королева должна была забеременеть в третий раз, но этого у нее не получилось… Причину этого не знаю даже я, хотя, как поговаривают люди, злая волшебница навсегда заколдовала королеву, чтобы рожденная принцесса взошла на трон и развалила государство. Но сейчас речь не об этом, друзья мои, — рассказчик поправил свои очки. — Долго отходил король от новости этой, но, поняв, что ничего не сможет сделать, стал готовить к престолу старшую дочь Софию. София была девушкой умной: с самого детства интересовалась науками, искусством и спортом одновременно. Иногда королю даже казалось, что она станет достойной ему заменой, но глубоко в душе он готовился к нападению других государств при смене верховного лидера.

— А почему король и злая волшебница считали, что девушка развалит государство? — поинтересовалась та самая девочка с первого ряда. — Разве успешность правителя не зависит от самого человека, а не его пола?

— Правильные вещи ты говоришь, конечно, — рассказчик улыбнулся. — Боюсь, эта тема может повлечь за собой долгую дискуссию, и нам придется уйти в те еще дебри.

На лице девочки появилась печаль, но это не помешало ей продолжить внимательно слушать рассказчика.

— Годы шли, а принцесса София и морально, и физически готовилась к престолу. Ее мать всячески поддерживала дочь, чего нельзя было сказать про Кристину. С раннего детства она была полной противоположностью сестры: у нее не было каких-то интересов, разве что, кроме стрельбы из лука. Отец часто ругал Кристину, сравнивая ее с сестрой, — рассказчик на секунду остановился и задумался. — На самом деле, неправильно это, конечно, друзья мои. Именно из-за таких сравнений у детей и появляются комплексы. Я уверен, что и ваши родители в наши дни сравнивают вас с вашими сверстниками.

Публика соглашалась с рассказчиком.

— Но продолжим нашу историю. Кристина сильно завидовала сестре, ведь у нее и самой было желание стать королевой. Родители относились к этому желанию дочери с недовольством и даже презрением, поэтому некому ей было пожаловаться на эту несправедливость, разве что высказать немного за ужином и то не всегда, — рассказчик посмотрел на карманные часы и продолжил историю. — Однажды встретились две сестры на ферме. София очень любила животных, поэтому посещение подобных мест приносило ей радость и умиротворение. Кристина же не испытывала желания смотреть на животных, однако позже она приняла решение сопроводить свою сестру. Надо сказать, Кристина всегда носила с собой меч в ножнах, и этот случай не стал исключением.

— Какая-то скучная история в этот раз, — перешептывались люди в толпе.

— Если вы думаете, что я не слышу ваши разговоры, вы сильно заблуждаетесь! А вместо того, чтобы болтать, лучше бы слушали дальше, — сделал замечание рассказчик и продолжил. — София и Кристина рассматривали разных животных. Пока вдруг не наткнулись на маленького поросенка. Обеим девочкам этот поросенок сразу показался довольно привлекательным. Но кто бы мог подумать, что он станет причиной их раздора… Не смогли сестры поделить животное. Каждая захотела забрать его себе. София потянула свою руку за поросенком, и ей казалось, что он был настолько близко, что она уже могла считать его своим. Кристина не могла этого допустить, поэтому, оттолкнув сестру, достала меч и одним ударом разделила поросенка на две части…

Последние фразы привели к волнению публики. И невозможно было точно определить, было ли оно вызвано страхом или удивлением.

— Кристина посчитала, что если этот поросенок не достанется ей, то он не должен достаться никому. Поэтому она решилась на такой серьезный шаг. Но она даже не могла подумать, что совершила, оттолкнув сестру от животного. Повернувшись к Софии, Кристина увидела ее лежащей на земле без сознания, — рассказчик вновь остановился и посмотрел на реакцию публики. — Она пыталась как-то помочь сестре, но, видимо, когда она толкнула сестру, та не смогла устоять и упала прямо на острый камень.

— Какая ужасная история…

— А что было дальше? — спрашивала уже другая девушка. — Кто же стал правителем королевства?

— Лекари долго боролись за жизнь наследницы, но, к сожалению, у них ничего не вышло… София умерла… Для родителей, да и для всего королевства это было ужасной новостью, ведь умерла единственная наследница престола, — продолжал рассказчик.

— Как это единственная? — поинтересовался молодой человек в толпе. — А как же Кристина?

— После того случая Кристина стала самым настоящим врагом народа. Она больше не смогла выходить из замка, ведь каждое ее появление на публике было причиной беспорядков, которые учиняли простые жители королевства, — на этот раз рассказчик посмотрел по сторонам. — Шли годы, а неприглядная участь Кристины оставалась неизменной. До одного вечера, после которого все переменилось. В замок пришла странная женщина, которую в народе прозвали злой волшебницей.

— Это та самая волшебница, которая заколдовала королеву? — спросил кто-то в толпе.

Рассказчик кивнул.

— У этой женщины было необычное предложение к королевской семье. Она начала свой рассказ издалека — долго говорила о трудной жизни Кристины, и в конце предложила следующее: она заберет Кристину к себе и научит ее магии защиты, чтобы больше никто не смог обидеть ее, даже слова ей сказать, — рассказчик следил за реакцией публики. — Королева сразу же согласилась, даже не спросив согласия дочери. Король же, в свою очередь, долго сопротивлялся, ведь, несмотря на все трудности, она была его единственной дочерью.

— Я надеюсь, он не согласился, — сказала бабушка в толпе. — Он же ее отец…

— Он сопротивлялся ровно до тех пор, пока злая волшебница не предложила ему большой мешок денег. И он сразу же поменял свою точку зрения, увидев этот мешок…

— Но ведь он же король, зачем ему деньги? — публика стала задавать вопросы, на которые рассказчик уже готовился отвечать.

— Вы не поверите, но королевская казна была такой пустой, что не в его интересах было отказываться от такого предложения. Да еще и давление жены, которая сразу твердо дала свое согласие. Могу добавить, что король всю жизнь был очень мелочным человеком, который, даже несмотря на свой статус, мог торговаться за каждую копейку.

— А что было дальше? — спросила та самая девочка, задавшая самый первый вопрос. — Что стало с Кристиной?

— Злая волшебница забрала Кристину… А что было с ней дальше, никому не известно, — с печалью сообщил рассказчик, что вызвало неодобрение публики. — Подводя итог всей этой сказки, могу сказать вам, друзья мои, что эта история про разных людей, каждый из которых имеет свою проблему. Король был зависим от денег, поэтому смог продать за них даже свою дочь… Можете ли вы в это поверить?

Публика отказывалась соглашаться.

— Меня еще смутила королева, которая сразу же согласилась отдать свою дочь, — послышалась новая мысль. — Во всей этой истории мне понравилась только принцесса София. Мне ее так жаль…

— Хотелось бы мне с вами согласиться, но понимаю, что София — повод для следующей встречи. К сожалению, не все так прозрачно и однозначно, как нам кажется. Да и в жизни так: столько неожиданных вещей мы узнаем о близких нам людях.

Рассказчик хотел продолжить говорить дальше, но вдруг остановился, заметив странный шум со стороны публики. Люди стали расходиться в разные стороны, пропуская девушку, которая шла к рассказчику с целью задать ему вопросы.

Читатель, скорее всего и не вспомнит ее, ведь на протяжении романа она появилась всего несколько раз. Поэтому потребуется пояснить, что это была Эвелина, но на этот раз она была не в компании своих друзей, а в полицейской форме и с папкой бумаг в руках.

— Что случилось? Кто это? — стали говорить в толпе.

— Всем доброго вечера! Вынуждена вам сообщить, что гражданин… — Эвелина не успела договорить, ведь рассказчик прервал ее.

— Стойте, не говорите мое имя, прошу, — он в панике подбежал к Эвелине. — Я лично Вам все объясню, только не здесь, не на публике!

Люди удивленно наблюдали за происходящим. Эвелина же задумалась, но вскоре согласилась и кивнула.

— Я не понимаю почему Вы пытаетесь скрыть свое имя, но это не мое дело, — Эвелина показала рукой на полицейскую машину, стоящую недалеко от станции метро. — Пройдемте со мной.

Эвелина уводила рассказчика от публики, которая еще долго не могла прийти себя от происходящего, причем неизвестно, от чего больше: от истории или от появления полицейских.

— Мам, а что случилось с рассказчиком? — со слезами на глазах спросила маленькая девочка у своей мамы, когда полицейская машина растворилась за горизонтом. — С ним все будет хорошо?

— Конечно, доченька, — мама крепко обняла свою дочь, — мы будем в это верить!

У Эвелины так и не получилось найти пропавшую сестру. Когда перед ней встал вопрос о будущей профессии, она без раздумий выбрала работу в правоохранительных органах для того, чтобы самой докопаться до разгадки.

Читателю необязательно знать, что дальше произойдет с тем самым рассказчиком, ведь никакой роли он больше не играет. Единственное, что стоит отметить, что еще несколько недель люди приходили на то самое место в надежде услышать новую историю. Но место это пустело с каждым днем, и в итоге больше там никого не было. И никто не мог узнать, что же случилось с рассказчиком, ведь никому не было известно даже его имя.

Тем самым вечером Эвелина поднималась по лестнице в свою квартиру. День был крайне тяжелым для нее, было большое количество вызовов.

Войдя в квартиру, она с печалью посмотрела на фотографию сестры в коридоре. Эта фотография висела здесь уже больше года и каждый день напоминала Эвелине о ее главной цели.

— Марк, ты дома? — спросила она, снимая обувь. — Я сегодня очень устала, надеюсь, ты приготовил ужин?

Эвелина прошла на кухню и поцеловала парня, сидящего за столом. На столе лежало три пачки купюр, на которые Марк пристально смотрел.

В тот роковой для Марка и Юли день казалось, что история закончится самым грустным образом. Но на звуки выстрелов прибежала соседка, и одного человека из двоих удалось спасти. Этим человеком был Марк.

Он лежал в коме больше четырех месяцев, и у врачей не было надежды на его спасение. Но все изменилось, когда его стала навещать Эвелина.

Марк понравился ей с самой первой встречи, но вот были ли эти чувства взаимными? Трудно сказать, ведь мы достаточно хорошо знаем характер Марка и его страсть к деньгам.

— Я заказал нам ужин, — Марк показал рукой на холодильник. — На деньги, которые ты оставила утром.

— Спасибо, — зачем-то поблагодарила Эвелина.

У нее не было сил сегодня разговаривать с Марком, поэтому она хотела взять свой ужин и уйти в комнату, но парень помешал ей это сделать.

— У меня завтра будет встреча. Ты же не против, если я уйду?

— Встреча? — удивилась Эвелина. — С кем?

— Старая знакомая, — тихим голосом ответил Марк.

Эвелина кивнула и ушла в свою комнату. Может показаться странным, почему Марк спрашивает разрешения, но с того момента, как его выписали из больницы, он поселился в квартире Эвелины. Девушка сильно переживала за его здоровье, поэтому лишний раз не выпускала его из дома.

Марка устраивал такой подход, ведь девушка полностью обеспечивала его.

Рандеву у Марка было с тем человеком, которому он когда-то сломал жизнь. Это была Лина.

Совсем недавно Марк и Лина случайно встретились в темном переулке. Они не успели выяснить отношения, поэтому договорились встретиться снова и обсудить все еще раз.

Марку было страшно идти на эту встречу, ведь ему придется встретиться с главным своим врагом. Хотел ли он этого? Очевидно, нет. Но он понимал, что выяснить с ней отношения раз и навсегда не помешает.

На следующий день Марк стоял на том самом месте, где недавно встретился с Линой. Он не любил опоздания, а Лина задерживалась, что его возмущало.

Но вдруг он услышал шаги и, присмотревшись внимательнее, заметил приближавшуюся девушку. Сначала он не узнал Лину — у нее поменялся цвет волос, она стала брюнеткой. По ее глазам было видно, что она была сильно уставшей.

Они долго молчали, пока Марк не начал:

— Привет, Лина…

— Привет, Марк, — тихим голосом ответила девушка. — Как у тебя дела?

— Ты так просто спрашиваешь это у меня?

— А почему нет? — Лина удивилась и сделала несколько шагов назад. — Моя жизнь исковеркана, и дороги назад уже нет.

— И ты не хочешь отомстить мне?

Лина покачала головой.

— Нет, у меня не получится это сделать. Ни у кого не получится, — Лина засмеялась. — Представь, в психиатрическую больницу попали Агний и Варвара. Я сначала даже не могла в это поверить… Мы стали друзьями, и они мне все рассказали, они действительно обычные актеры, которых тоже посчитали сумасшедшими.

— Они всегда казались мне странными, — Марк включился в диалог.

— И знаешь, ты потеряешь близкого человека, — Лина стала отходить еще дальше. — Но ты не ценишь этого человека, поэтому для тебя это не будет большой потерей.

Марк с удивлением посмотрел на девушку.

— Близкий человек? — Марк задумался. — О ком ты? О моей маме?

— А что с ней сейчас? — поинтересовалась Лина. — Я думаю, речь не про нее.

— Я так и не смог увидеть ее, — грустным голосом ответил Марк.

— Я тебя поняла, Марк, — Лина развернулась, чтобы уйти, но продолжала говорить по дороге. — Ты когда-то дал мне надежду своим поцелуем, но и это я было ложью… Я не буду тебе мстить, мы больше никогда с тобой не увидимся, обещаю.

— Лина, стой! — девушка остановилась на секунду и повернулась. — Я не буду искренне просить прощения, но для вида извинюсь… Прости меня.

— Это было необязательно, Марк…

На этот раз Лина ушла, не оборачиваясь. У Марка остались неоднозначные впечатления от этой встречи.

На обратном пути Лина заглянула в дом Юли, чтобы поговорить с Екатериной Михайловной, но, когда она постучала в дверь, ей открыла другая женщина. Как выяснилось, Екатерина Михайловна продала этот дом и уехала в другую страну.

Лина попрощалась с девушкой и направилась теперь к дому своих родителей, но и там ее ждала неудача. Никто не ответил на звонок в дверь, поэтому она стала звонить Марии Степановне, но и та не открывала. Она лишь приоткрыла дверь и сразу же плотно закрыла, увидев Лину.

По поводу дальнейшей судьбы Лины говорить трудно, ведь она неизвестна никому. В последний раз Лину зафиксировали камеры видеонаблюдения в аэропорте.

Неизвестно, куда она направлялась. Одной из версий было стремление Лины найти своих родителей. Она определенно хотела увидеть их и узнать причину их ужасного поступка, из-за которого ее жизнь больше не могла быть прежней.

* * *

— Подожди меня здесь, — сказала Катя своему парню, которого тоже звали Марк. — Тебе не нужно быть там…

Катя и Марк приехали на то самое кладбище, о котором шло повествование в самом начале произведения.

Катя шла мимо угрюмых надгробий прямо в глубину кладбища. Порывистый осенний ветер дул прямо в лицо, и она напрасно пыталась укрыться от него рукой.

Вскоре она подошла к могиле, на которой было написано очень знакомое ей имя. Там был человек, который на этот раз умер по-настоящему. Она положила цветы рядом с могилой и уже собиралась уходить, но вдруг остановилась.

— Мне нужно пожалеть тебя? — спросила Катя. — Я не стану этого делать.

После этих слов Катя вернулась к парню, с которым она уже несколько лет была в крепких отношениях.

Хоть изначально Кате и казалось, что Марк будет лишь ее инструментом для осуществления ее замыслов, впоследствии жизнь расставила все на свои места.

Она была успешной девушкой без каких-либо проблем, и скорее всего, она единственный счастливый человек в этой истории. Иногда в памяти у нее возникали воспоминания о том, каким путем она добилась всего этого, но это были не больше, чем мысли за завтраком.

Катя продолжала открывать книжные магазины и говорить в интервью о важности оставаться человеком при любых жизненных трудностях. Недавно она даже заключила контракт с Натальей о том, что книги ясновидящих будут продаваться в ее магазинах.

Какая неожиданная новость…

Закончится эта история случаем, произошедшим спустя шесть лет совместной жизни Марка и Эвелины. Девушка ни дня не жила без мысли о своей пропавшей сестре.

Каждая тайна всегда становится явной (за исключением тайны Кати), и эта не была исключением. Спустя такой большой промежуток времени Эвелине удалось узнать всю правду о своей пропавшей сестре, включая то, что и Марк был причастен к этому делу.

— Я не понимаю, зачем мы сюда пришли? — говорил Марк, переступая через кирпичи на полу.

Последний разговор с Марком Эвелина решила провести на заброшенной стройке. Она пространным образом объяснила парню причину прихода сюда, но, на ее удивление, тот поверил.

Марк и Эвелина стояли на самом верхнем этаже. Марк подошел к самому обрыву и посмотрел вниз — это был пятнадцатый этаж.

— Ты хочешь сделать мне какой-то сюрприз? — волосы Марка так красиво развевались на ветру. — Сразу скажу, что обстановка мне не слишком понравилась.

— Нет, клоун! — вдруг произнесла Эвелина.

Когда Марк услышал это слово, его охватил страх. Он не понимал, откуда Эвелина могла узнать про его бывшую профессию. Ему хотелось отойти, но сзади был обрыв. Он был в ловушке.

— Клоун? — пытался оправдаться Марк. — Я не понимаю, о чем ты говоришь…

— Все ты понимаешь, убийца, — Эвелина стала подходить к Марку. — Мне удалось разгадать тайну спустя столько лет. Ты ведь уже думал, что то былое никогда не всплывет, но я хочу огорчить тебя… Ты убил мою сестру!

— Эвелина, что ты такое говоришь? — Марк не знал, куда себя деть, поэтому пытался выдумать оправдание. — Твоя сестра пропала, о каком убийстве ты говоришь?

Глаза Эвелины наполнились слезами.

— Не смей врать мне! — Эвелина дотронулась до Марка. — Передавай ей привет!

Марк не успел отреагировать. Эвелина резко толкнула его, и он с криками ужаса полетел вниз.

Слезы девушки высохли, когда она увидела, как Марк все ближе и ближе приближается к земле. Через считанные секунды на стройке была полнейшая тишина. Видимо, Марк уже приземлился…

Эвелина посмотрела вниз на результат своих действий. После этого она достала из сумки кнопочный телефон и набрала номер полиции.

— Здравствуйте, помогите, пожалуйста, — говорила она в телефон. — На заброшенной стройке около станции метро «Старая деревня» я услышала крики. А что, если там кто-то упал? Приезжайте скорее!

Эвелина выключила телефон, после чего тоже бросила его вниз к Марку.

Еще несколько минут она смотрела вниз, после чего с чувством выполненного долга поспешила уйти, чтобы не застать приезд полиции.

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ОДИННАДЦАТАЯ ГЛАВА

ДВЕНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ПЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ШЕСТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ВОСЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

ДВАДЦАТАЯ ГЛАВА

ЭПИЛОГ