Новый Браунинг [Дмитрий Львович Быков] (epub) читать постранично

Книга в формате epub! Изображения и текст могут не отображаться!

Данный материал (книга) создан автором(-ами) «Дмитрий Львович Быков» выполняющим(-и) функции иностранного агента. Возрастное ограничение 18+

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]


Новый Браунинг. Дмитрий Быков. Иллюстрация 1

Новый Браунинг. Дмитрий Быков. Иллюстрация 2

№ 55

Дмитрий Быков

НОВЫЙ

БРАУНИНГ

Freedom Letters

Итака

2023

От автора

Большая часть этих стихотворений и поэм написана в 2022–2023 годах. На многих заметно влияние Роберта Браунинга, чей роман в стихах «Сорделло» я по собственному заказу перевожу на досуге. Впрочем, слово «браунинг» имеет и другой смысл, который мне тоже нравится.

Дмитрий Быков,

Сан-Рафаэль, октябрь 2023

+++

В искупленье своих довоенных грешков —

О невинная шалость! —

Каждый выдал по сотне слезливых стишков,

Упирая на жалость,

Хор девиц голосил, провожая дружков,

Толпы беженцев шли, умоляя божков,

Для героев уже не хватало мешков,

Но война продолжалась.

Цифрой в десять нулей обернулся урон,

Производство ужалось,

Не осталось людей у обеих сторон,

Несмотря на державность,

Вместо неба колышется туча ворон,

Не отыщешь селения без похорон,

В неоплаченный отпуск просился Харон,

Но война продолжалась.

По полям расплылась первобытная грязь

И болотная ржавость,

Не рулила ничем озверевшая власть,

Пол-орды разбежалось,

Раскалился процессор, обрушена связь,

Застрелился профессор, кухарка спилась,

Надорвался агрессор, и жертва сдалась,

Но война продолжалась.

Черно-белое, глухонемое кино

Без героев и жанров.

Не осталось вообще ничего, никого,

Но война продолжалась.

То с вершины ледовую шапку смело,

То уходит под землю пустое село…

Потому что она тут была до всего,

И она продолжалась.

Потому что мы все для нее рождены,

Чтобы лопала бездна,

У нее ни конца, ни венца, ни цены,

И она безвозмездна;

Для нее отделяется муж от жены,

Свет от тьмы, род от рода, страна от страны,

Твердь от вод, плоть от духа, — но мир от войны

Отделять бесполезно.

+++

При встрече с чистым злом не то чтобы робею —

В мои полсотни лет

Смешно уже робеть российскому еврею, —

Но аргументов нет.

Ни хлесткой ругани, ни пламенной сатиры —

И это странно мне:

Ведь репутация нахала и задиры

Заслуженна вполне.

При встрече с чистым злом я несколько теряюсь,

Поскольку, как дурак,

Понять его хочу, назвать его стараюсь,

Но надо же не так.

При встрече с чистым злом пейзанину пристало

Не звать других пейзан,

Не разводить базар, а сразу бить в ебало,

Как Гамлет доказал.

Памяти Белля

К столетию

Настанет день — и ветераны

Станут за одним столом

Припоминать, как их тираны

Гнали в драку с двух сторон.

Я знаю: только пацифиста

К ним за стол не позовут.

Чего ты, скажут, прицепился?

Обойдемся без зануд.

Для нас Отчизна — über alles,

Два титана, две орды,

Но нынче мы навоевались,

Наигрались и горды.

Хоть вы дрались, как леопарды,

Но и мы дрались, как львы,

И если вы неправы, падлы, —

Мы солдаты, как и вы.

Герои мы, и вы герои,

Кто напал — вопрос второй,

Теперь плевать, как после Трои,

Кто там более герой.

Они обнимутся в застолье,

Их сплотит любовь к войне,

В сравнение с коей все пустое, —

Ну и ненависть ко мне.

Солдат не любит пацифиста,

Тилигента в стиле рюсс:

Мне будет к ним не подступиться,

Я тем более не рвусь.

И я боюсь, что, умирая,

Не войду ни в рай, ни в ад —

Я слишком холоден для рая,

А для ада скучноват.

И лишь в чистилище, пожалуй,

Я нашел бы идеал:

Господь на всякий на пожарный

Для себя его ваял.

Там пастырь стада, сборщик кофе

И с мотыгою феллах,

Христос распятый на Голгофе,

Рядом Будда и Аллах —

И все вообще крутые профи

В увлекательных делах.

А рай и ад — кругов по девять —

Заняла святая рать,

Что лишь одно умеет делать —

Убивать и умирать.

2017

+++

Нет, не на честных и подлых делятся люди живые:

Есть поселенья оседлых,

Есть племена кочевые.

Мы же из горьких, из третьих,

Чуждых окрестному люду:

Только теперь рассмотреть их время, когда они всюду.

Прежде мы жили оседло, но из пустыни на город

Ринулось черное кодло, выгнало в холод и голод —

И побрело по дорогам в сумраке сером и сиром

Племя оставленных Богом и вытесняемых миром.

Беженцы! Сколько их ныне! Пыльные их вереницы

Прут по дорогам Волыни, Кракова и Катовицы.

Племя лишившихся крова, всех, кто в убожестве хижин

Мнил, что рожден для другого, а оказался унижен,

А оказался бредущим по продуваемым чащам,

По облетающим кущам

В виде своем настоящем.

Плачемся новым соседям на монотонные нужды.

Странникам и домоседам мы одинаково чужды.

Бродим, незваные гости, в вечном позоре изгнанья,

В прахе, парше и коросте. Что же, не знал я? Да знал я.

Правила кармы коварны. Ветер грядущего режущ.

Сыну ли эвакуантки веровать в прочность убежищ?

Вот они, деды и внуки, в дреме ночного вокзала:

Всех

--">