Елена Премудрая невеста по недоразумению (СИ) [Людмила Вовченко] (fb2) читать онлайн

Елена Премудрая невеста по недоразумению

Глава 1.

Скажем честно: Елена вовсе не собиралась становиться ведьмой. У неё были вполне земные планы — доработать контракт в институте ботаники, накопить на отпуск в Карпатах, пройти курс йоги с элементами стоунтерапии и, возможно, наконец купить себе нормальный пылесос, а не этот вечно заедающий агрегат, оставшийся ещё с тех времён, когда за Windows платили на дискетах.

Но у судьбы, как известно, свои заморочки.

Всё началось с того, что утром в понедельник, проморгав автобус, Елена решила срезать путь к метро через старый сквер. Сквер был ничем не примечателен, если не считать одну странность — посреди зарослей сирени стоял полуразвалившийся колодец, окружённый табличками «Осторожно, не подходить». Конечно, её предупредили. Конечно, она подошла.

— Сказали же: не подходи, — буркнула она себе под нос, когда камень под ногой поехал, а тело поехало вслед за ним.

Падение было долгим. Настолько долгим, что у Елены хватило времени сначала испугаться, потом возмутиться, потом вспомнить, что в сумке лежит баночка с протухшим йогуртом, а затем и вовсе расслабиться, решив, что, возможно, это всё просто сон, вызванный перееданием пельменей на ночь.

Когда она приземлилась, под ногами оказался мох. Да не просто мох — а пушистый, как будто из рекламы стирального порошка, и мягкий, как перина в гостинице с пяти звёздами.

— Ну, хоть не асфальт, — пробормотала Елена, поднимаясь.

Вокруг раскинулся лес. Но не обычный — а сказочный. Слишком зелёный, слишком яркий, слишком… пахнущий медом, свежим хлебом и чабрецом.

— Потрясающе. Кажется, я в рекламе чая, — хмыкнула она.

— Добро пожаловать, потеряшка, — сказал чей-то голос.

Из-за дерева вынырнул кот. Говорящий. С лоснящейся чёрной шерстью, глазами как две жёлтые луны и видом чрезвычайно важным.

— Ты кто такой? — спросила Елена, моргая.

— Баюн. Если совсем точно — Кот Баюн. Специалист по навигации, хронике и моральной поддержке. Ты, собственно, попала.

— Куда?

— В другой мир. Но не волнуйся, мы тут своих не бросаем. Особенно ведьм.

— Я не ведьма!

— Всё впереди, — ухмыльнулся кот. — Пошли, познакомлю с остальными.

И вот тут началось.

Сначала — избушка на курьих ножках, где проживала Баба Яга, весьма бодрая старушка с ироничным взглядом и любовью к варенью из мухоморов. Потом — лешие, которые обиделись, что Елена наступила на их мох, но простили за травяной чай. Потом — банник, который поначалу грозился запарить её заживо, но, узнав, что она умеет собирать липовый цвет, вдруг растрогался и даже предложил помочь с постройкой бани.

Елена всё это время пребывала в полуоцепенении, пытаясь хоть как-то рационализировать происходящее.

— Хорошо, допустим, у меня галлюцинация. Или кома. Или это межпространственная иллюзия, — шептала она. — Главное — не паниковать.

— Идеальный настрой, — кивнула Яга. — Поэтому тебе и повезло. Местечко одно освободилось: нужна ведьма в Блоховке. Деревенька у нас славная, но без ведуньи деревья сохнут, чай не заваривается, да и народ без присмотра мечется.

— Я не ведьма!

— Уже говорила. Не волнуйся, начнёшь с простого. Баню построишь, огород заведёшь, а там глядишь — и начнёшь зелья варить. Оно само пойдёт. У тебя аура подходящая.

— Какая?

— Цветущая, с оттенком сарказма и лёгкой склонностью к мятному чаю. Прекрасное сочетание.

— Ох...

Так, не вполне по своей воле, но с лёгким любопытством, Елена оказалась в роли новой ведьмы Блоховки.

На следующий день она получила небольшой домик с покосившейся верандой, участок, где кое-как росли крапива и одуванчики, и табличку с надписью: «Здесь живёт Елена Премудрая. Приём с утра и до заката. Без очереди не лезть!»

— Премудрая? — фыркнула Елена.

— Ну а как же иначе! Звучит внушительно. Тем более, пока ты не начала зельями людей травить — лучше, чтоб боялись с уважением, — пояснил Баюн, устроившись на подоконнике.

А вечером пришла первая посетительница — баба Агафья.

— У тебя правда чай говорящий? — спросила она, заглянув в чашку.

— Пока что только кот, — сухо отозвалась Елена. — Но если очень захотеть, то и чай заговорит.

Агафья одобрительно кивнула и принесла вязанку дров, откупаясь за настой от бессонницы.

Так началась новая жизнь. С ароматом липы, ворчанием Баюна, подозрительными ингредиентами от Яги и вечной надеждой, что завтра всё станет хоть чуточку понятнее.

Но, как вскоре выяснилось, в этом мире понятным было только одно: скучно здесь точно не будет.

Глава 2.

Глава 2

Утро в Блоховке началось с шума, гама и подозрительного скрипа, который доносился из-под окон Елены. Что-то явно пыталось соорудить себе жильё, причём — судя по звукам — без особой архитектурной подготовки. Елена, закутавшись в тёплый плед и держа в руках огромную чашку чая, выглянула в окно.

— Баюн... — протянула она с плохо скрываемым ужасом. — Что это у меня под окном происходит?

Кот, растянувшийся на подоконнике с видом философа, лениво открыл один глаз:

— Это лешие. Говорят, хотят построить тебе баню, пока погода позволяет. Зима, мол, близко, а ты всё чай пьёшь да рецепты записываешь.

— А они не думали, что меня, может, спросить надо?! — Елена накинула тёплый жилет и выбежала во двор.

Во дворе действительно суетились лешие. Трое мшистых, бородатых, в заплатанных рубахах и лаптях. Один держал плаху, другой — молот, третий сидел на куче досок и рассматривал гвоздь, как будто впервые в жизни его видел.

— Эй, зелёные! А ну, стоять! Кто разрешал?!

— Хозяйка, ну ты ж сама говорила: "Была бы баня, и жизнь наладится", — безмятежно ответил старший, поворачиваясь с очаровательной прямотой. — Вот мы и решили тебя порадовать. Подарок от всей лесной братии.

— Порадовать, значит... — пробормотала Елена, растерянно глядя на уже выровненное пятно земли и принесённые доски. — И что, вы это за один день замутить хотите?

— Мы волшебные. — Леший подмигнул. — Да у нас под руками хоть дворец влепить можно, только дров побольше.

Баюн подошёл, оглядел стройку и кивнул:

— В принципе, если они ничего не сломают, я бы не возражал. А то ты вечно под дождём — с вениками, с зельями...

Елена вздохнула:

— Ладно. Только чтобы всё по-человечески! Со сливом, с вентиляцией и, упаси Лес, без мха на потолке! И я всё проверю!

Лешие радостно закивали и приступили к делу. Один тут же полез в лес за ветками для веников, второй начал вымерять дверь, третий занялся полом.

Тем временем Елена вернулась в дом, заварила свежий чай с чабрецом и душицей, уселась за рабочий стол и открыла свой травяной блокнот. Пока строители работали, надо было использовать время с толком.

На всякий случай она отметила в блокноте:

"Лешие строят баню. Проверить, не используют ли призрачные гвозди. Уточнить: можно ли добавить духопризывные руны в печку."

— Ну что, хозяйка, — Баюн прыгнул на стол, разлегся, как ему удобно. — Может, пока они там возятся, сходим на рынок? Говорят, у травницы из соседнего леса новые снадобья, от хандры и усталости. Может, и тебе пригодится. А то ты вся какая-то... городская.

— Городская? — прищурилась Елена. — Ты сейчас намекаешь, что мне не хватает лесного шика и болотного лоска?

— Я лишь говорю, что людям в чай не вредно добавить капельку ведьмовской дикости.

Так родилась идея создать новый чайный сбор. К обеду, когда лешие уже возвели половину стены и устроили перепалку с гномом-прорабом (неизвестно откуда взявшимся и недовольным качеством швов), Елена с Баюном добрались до ярмарки.

Блоховская ярмарка была событием не столько коммерческим, сколько социальным. Здесь обсуждали все сплетни, собирали травы, покупали пирожки с непонятной начинкой и тайком заключали магические сделки. Подходя к одному из прилавков, Елена увидела знакомую фигуру в капюшоне.

— Только не он, — пробормотала она.

Но было поздно. Кощей — а это был именно он — развернулся и, заметив её, усмехнулся.

— Что, ведьма, решила прикупить немного зверобоя для снятия последствий собственных зелий?

— А ты, бессмертный, всё так же остр на язык? — она подняла бровь.

— Я практикуюсь. Особенно перед важными встречами.

— У тебя важная встреча с корзиной репейника?

— Нет. С тобой.

Баюн закашлялся, изображая вежливый хрип.

— Так и знал, что снова завертится. Сейчас-сейчас, достану пёрышко — буду пометки делать: "Флирт, уровень 1. Остроумие — на троечку."

Кощей проигнорировал кота и подал Елене бумагу с изысканной золотой печатью.

— Приглашение. Тайный бал травниц, ведьм и прочих магических элементов. Ты теперь в списке уважаемых персон. Не пренебрегай.

— А если я занята?

— У тебя строится баня. Лешими. Это не уважительная причина. — Он подмигнул. — Тем более, ты ведь знаешь, как люблю наблюдать, как ты танцуешь."

Елена, краснея, сунула приглашение в сумку:

— Посмотрим. Если к вечеру не будет пожара — может, и приду.

На обратном пути они прикупили новых трав, Баюн добыл пару леденцов, а Елена — свежую партию цветочного мыла. Возле дома, к их удивлению, стройка шла в полную силу. Домовые, привлечённые запахом выпечки, помогали лешим. В небе летали искры.

— Ну вот, — вздохнула Елена. — А я боялась, что будет скучно.

Баюн облизался:

— А теперь банька будет, чай будет, кот будет. Чего ещё надо ведьме для счастья?

Она усмехнулась:

— Осталось только найти способ не опоздать на бал. И при этом не забыть принести с собой немного ядовитого сарказма.

Баюн хмыкнул:

— В твоём случае — не проблема.

А в небе над Блоховкой медленно проплывало облако, пахнущее чабрецом. Значит, всё идёт по плану.

Глава 3.

Глава 3

Деревня Блоховка жила по своим вековым традициям: петух орёт с восходом, баба Агафья орёт с рассвета, а дед Гаврила орёт независимо от времени суток. Но сегодня даже их дежурный гвалт терялся на фоне громкого «ТУУУК-ТУУУК!», раздавшегося в дверь Елениного домика.

— Кто там с утра пораньше? — недовольно пробормотала Елена, кутая плечи в цветастый платок и вылезая из-под одеяла.

На пороге стоял... не кто-нибудь, а Кощей. В этот раз он был облачён в синий плащ до пят с вышивкой в виде замёрзших рун, за плечами — дорожный мешок, из которого выглядывали уголок карты, связка сушёной рыбы и... что-то мохнатое. Сам он выглядел бодрым и, что было особенно раздражающе в шесть утра, довольным.

— С добрым утром, ведьма Елена, — произнёс он весело. — Готовься. Пора.

— Пора — это что? — хрипло уточнила она. — Ты на часы смотрел?

— Смотрел. У тебя они всё равно отстают. А у леса — своё время. И сегодня у нас... — он сделал эффектную паузу, как ведущий волшебного ток-шоу. — Миссия. Идеальная. Почти романтическая. Или нет. В общем — увидишь.

Елена закатила глаза.

— А если я откажусь?

— Тогда мне придётся нести тебя на руках. А ты, между прочим, утренняя тяжесть. — Кощей ухмыльнулся, а из его мешка послышалось слабое фырканье. Мохнатое зашевелилось. — И не одна.

— Что там у тебя за енотовый сговор? — прищурилась Елена, наконец открывая дверь пошире.

Из мешка вывалился Баюн. То есть не вывалился — величественно спрыгнул, как это умеют только говорящие коты. Потянулся, встряхнул шерсть, осмотрел Елену снизу вверх, кивнул одобрительно:

— Жива, цела — уже хорошо. Хозяйка, у нас дело: один банник обиделся, ушёл в болота, теперь там всё паром покрывает, даже куры путаются. Петиции пишут.

— Куры пишут? — переспросила Елена.

— Ну, через бабу Маню. Но суть та же.

Елена прикрыла лицо ладонью.

— Хорошо, я иду. Но только если мне сначала дадут чаю.

— Уже поставлен, — гордо заявил Баюн. — И даже пирожок греется.

Через полчаса, напоённая, накормленная и одетая в рабочую одежду (вышитую тунику, в которой были и руны защиты, и потайной карман с перечной настойкой), Елена шагала рядом с Кощеем по направлению к зловонному болоту, что раскинулось в часе ходьбы от деревни. Баюн устроился на её плече и мурлыкал что-то о целебных свойствах болотной мяты.

— Итак, повторим, — сказала Елена, — мы идём уговаривать банника вернуться?

— Именно, — кивнул Кощей. — Без него вся система банных духов нарушается. Вода не нагревается правильно, пар не тот, люди выходят не очищенными, а просто мокрыми. Местный баланс нарушен.

— А ты не подумал, что он ушёл не просто так?

— Именно поэтому ты с нами. Ты умеешь разговаривать, уговаривать и, если надо, — подсыпать в чай нужное.

— Я тебе в чай как-нибудь и подсыплю, — буркнула Елена, уворачиваясь от ветки. — А что с банником случилось?

Баюн зевнул:

— Говорят, влюбился. В болотницу. Та ему, значит, и ушки потёрла, и веником почесала... А потом — хоп! — и утащила к себе в тину. С тех пор он отказывается возвращаться.

— Ну, хоть кто-то устроил личную жизнь, — усмехнулась Елена.

Болото встретило их зловещим бульканьем и запахом тины, смешанной с чем-то подозрительно похожим на старую редьку. Сквозь мох и коряги пробирались тени. Где-то вдали завыл лягушачий хор.

— Ты уверена, что хочешь туда лезть? — спросил Кощей, придерживая её за руку.

— Уверена, что хочу домой, — отозвалась она. — А для этого, судя по всему, надо пройти через все круги болотного свидания.

Добравшись до самого сердца болота, они обнаружили весьма пикантную картину: на полусгнившем пне сидел банник — мохнатый, в полотенце, с грустным взглядом. Рядом, окунув лапы в воду, плескалась болотница — высокая, зелёная, с глазами как жабьи пузыри, но при этом почему-то чарующе прекрасная.

— Баня — это вчерашний день, — нудил банник. — А вот тина... тина — она вечна. Здесь покой. Здесь любовь. Здесь мух мало.

— А если я тебе травяной веник сделаю? — вмешалась Елена. — С маслами, настоем душицы и шиповника?

Банник дрогнул.

— А я тебе скрабы с солью принесла. Ароматные. С козьим молоком, ручной работы.

Банник заскулил.

— И, между прочим, баня с ремонтом. Парилка теперь с окнами! Лешие застеклили!

Банник вскочил:

— Она что, правда? — повернулся к болотнице. — Ты ж мне обещала раковинное джакузи!

Болотница фыркнула:

— Сам иди, предатель вениковый.

Через пять минут банник уже вытирался полотенцем и причмокивал от восторга, обсуждая с Баюном, где лучше ставить новое ведро. Болотница бурчала в воду и запускала в них пузырями.

Когда троица возвращалась обратно, Елена не удержалась:

— У нас теперь точно будет самая духосбалансированная баня в округе.

Кощей ухмыльнулся:

— С тобой даже болото поддаётся переговорам.

— Ага. Главное, не забывать брать с собой веники... и уговоры.

— И меня! — мяукнул Баюн. — Я вообще-то весь конфликт срежиссировал.

Елена усмехнулась. Да, день выдался как обычно — неожиданно волшебный и весело-болотный. А впереди — чаи, заботы, и, судя по взгляду Кощея, возможно, даже свидание.

Глава 4.

Глава 4

Первые утренние лучи, пробившиеся сквозь кружевной туман над Чайной Гаванью, окрасили в янтарь травяной сад Елены. Воздух звенел свежестью, сладковатым ароматом мяты и едва уловимым поскрипыванием свежевыструганных досок — лешие с утра пораньше ремонтировали забор, пострадавший после ночного визита любопытной лесной нечисти.

Елена стояла на крыльце с чашкой крепкого чая, в который щедро насыпала сушёных лепестков апельсинового мака. Платье на ней было простым, но сшитым с любовью — рукава украшены вышивкой от бабы Яги, а подол скрывал кармашки с порошками «на всякий случай».

Баюн, лениво потягиваясь, спрыгнул с подоконника и уселся на плетёный коврик у её ног.

— Ну что, хозяйка, сегодня обещает быть днём без катастроф?

— Не сглазь, котик, — вздохнула Елена. — Ты же знаешь, стоит мне подумать, что можно спокойно заварить чай, как в дверь врывается либо Кощей, либо вепрь с проклятием.

Баюн зевнул, прикрыв морду лапкой:

— Или всё сразу. Помнишь, как прошлый раз Кощей влетел с вепрем наперевес?

— Помню. У меня тогда из-за испуга чабрец с валерианой смешался, гости три дня пели гимны берёзам.

Как по заказу, вдалеке раздалось:

— ЕЛЕНАААА!

Кошачьи уши вздёрнулись вверх, а сама Елена опустила чашку.

— Вот и всё, утро закончилось, — пробормотала она. — Принцессы мира не дают ведьмам поспать.

Через минуту у ворот стоял он — в полном блеске. Кощей. На этот раз в тунике цвета лесной тени, с серебряной цепью через плечо, из-за которой выглядывал мешочек с загадками — так Елена прозвала его вечный арсенал артефактов и причиндалов. На лице — выражение героя, срочно нуждающегося в помощи.

— Доброе утро, — протянул он с ухмылкой. — У нас проблема. Очень... эстетическая.

— Только не говори, что грифоны снова гнездятся в колодце, — вздохнула Елена. — Я не выдержу ещё одного гнезда с ароматом тухлой селёдки.

— Хуже. Королевский герольд. Заболел. На два дня до бала.

Баюн взвизгнул:

— Не может быть! Без герольда же всё пойдёт наперекосяк! Кто же объявит меню на пиру?

Кощей пожал плечами:

— А главное — кто пригласит на сцену Главную Гостью. То есть, тебя.

Елена чуть не уронила чашку:

— Меня?! Почему меня?

— Потому что ты теперь официальная Травница Округа, а ещё — Мастер Травяных Дипломатий. Это после болота.

— Надо же, стоило вытащить одного банника — и ты уже политическая фигура, — буркнула она.

— А ты думала, статус ведьмы не обязывает?

Баюн заговорщически фыркнул:

— Пора шить герб. Я бы туда кота добавил. И веник. И, может, чашку чая на фоне пылающего замка.

— Отлично. А девизом пусть будет: «Пока чай не остыл — ещё есть шанс», — подыграла Елена, но уже открывала шкаф, откуда доставала ту самую юбку с встроенным пояском-амулетом и мантией для «официальных выходов».

Вечером того же дня они прибыли в соседнее королевство, где на главной площади вовсю шла подготовка к балу. Повсюду бегали разноцветные гномы-официанты, феи настраивали светильники из светляков, а парочка грифонов спорила о качестве подушек в королевской ложке.

Кощей и Елена встали у входа, где их уже ждали две раздражённые дамы в роскошных платьях и с одинаковыми высокими причёсками.

— Вы и есть та самая ведьма? — спросила старшая, глядя поверх носа. — Наслышаны, наслышаны.

— А вы — те самые организаторы бала, из-за которых на афишах герольд с усами и в тапках? — спокойно отозвалась Елена.

— Это была пробная гравюра! — вспыхнула младшая.

— А я — пробный герольд, — усмехнулась ведьма. — Где сцена?

Сцена была прекрасна. Три уровня, занавес из паутинного шёлка, фейерверки на готове. Елена, переодевшись в наряд от Яги (этот переливался в зависимости от настроения: сейчас он был цвета крепкого чая с лимоном), вышла на авансцену.

— Дамы и господа, духи, тролли и уважаемые лешие! — провозгласила она. — Официально открываю бал, по совместительству — фестиваль «Настои без границ»! Желающим отведать настойки со вкусом одуванчиков в лунном сиропе — налево. Тем, кто предпочитает зелёную грозу — направо. Остальные — ко мне, у меня всё смешано, но вкусно!

Толпа зааплодировала, и бал начался.

Вечером, когда первые гости уже плавно опускались под стол, а феи танцевали с гномами, Елена сидела с Кошеем на балконе и смотрела на звёзды.

— Ну как, герольд? — спросил он, подливая ей чай из фляги с гравировкой «Только для экстренного случая».

— Думаю, я нашла своё призвание. Объявлять веселье, собирать травы и выгонять нечисть по расписанию.

— И немножко колдовать, — добавил он, — и немножко спасать мир.

— И много — заваривать чай, — закончила она, прижавшись к его плечу.

Баюн, лежавший на перилах, зевнул:

— А завтра опять всё с начала. Ставлю на то, что придёт ворон с письмом, и у нас начнётся новая сага.

— И мы её переживём, — усмехнулась Елена. — Как всегда. С юмором. С веником. И с тобой.

И где-то в воздухе снова разнёсся лёгкий аромат чабреца, мяты и приключений.

Глава 5.

Глава 5

На следующее утро после бала, который закончился всеобщим хороводом вокруг перепутанного чайного самовара, Елена проснулась поздно. И вовсе не потому, что переутомилась. Просто в Чайной Гавани по традиции следующий день после официальных мероприятий объявлялся днём отдыха, обниманий с котами и всеобщего ничегонеделания.

— Хозяйка, — пробурчал Баюн, развалившись прямо на подушке у её головы, — у нас ситуация. То есть как ситуация... Так, слегка покусывающее недоразумение.

Елена неохотно открыла один глаз. Второй категорически отказывался участвовать в утреннем процессе.

— Только не говори, что снова кто-то перепутал корень скакунца с корнем хохотника, и теперь вся деревня разговаривает с вёдрами.

— Нет-нет, на этот раз всё серьёзнее, — Баюн зевнул. — У нас трое гостей. Неожиданных. Неоткуда. И вроде бы — с претензией на богатырство.

Елена встала как по команде.

— Покажи.

---

На заднем дворе под навесом, который обычно служил складом сушёных грибов, расположились трое. И правда — были они крепкими, как дубы, высокими, как звон колокольный, и с лицами, в которых вперемешку отражались замешательство, лёгкий голод и полное отсутствие ориентации в пространстве.

— Кто вы и откуда такие надутые пирожки к нам свалились? — весело поинтересовалась Елена, опершись на косяк.

Первый — с золотыми косами и румянцем на щеках — встал.

— Я — Добрыня, сын доброй земли и честных песен.

Второй — с чёрными кудрями, глазами ясными и бровями густыми — добавил:

— А я — Алёша, крещённый в рёбрах и кулаками благословлённый.

Третий же, самый суровый, с ледяным взглядом и мечом шириной с забор, сказал:

— А я Илья. Просто Илья.

— И вы, стало быть, богатыри? — уточнила Елена, сверля взглядом меч, на котором была завязана ярко-розовая ленточка.

— Мы были, — вздохнул Добрыня. — Пока не заварили не то зелье у какой-то ведьмы.

— Попались на рекламу? — прищурилась Елена.

— Да, — Алёша уставился в землю. — Там было написано: «Ощути свою судьбу! Попади в другое измерение, стань легендой». Ну мы и...

— Стали, — мрачно закончил Илья. — Только не в том месте.

— Не беспокойтесь, — отмахнулась Елена. — Здесь как раз недоставало пары мускулистых помощников. А то лешие всё жалуются, что на дровах мозоли натирают.

Баюн фыркнул:

— Да они просто хотят почаще в баню ходить, где теперь, прости леший, аромамасла из мандарина.

Добрыня встрепенулся:

— Баня, говоришь?

— Скажи ещё, что париться любите, — прищурилась ведьма.

— Это святое! — хором воскликнули трое.

---

Спустя час троица уже мыла полы во дворе, ухаживала за грядками с огненной мятой, пугала нечисть и пробовала на вкус настойки.

Елена стояла, наблюдая за этим цирком с чашкой чая.

— Знаешь, Баюн, я ведь и правда не верила, что в наш век ещё кто-то может быть по-рыцарски глуп и честен.

— А теперь у тебя целый комплект, — мурлыкнул кот. — Надо только не перепутать их кружки. У одного — с шалфеем, у другого — с успокоительным, а третий пьёт то, от чего видно будущее.

— Это Илья, да? — хмыкнула она.

— Ага. Он видел, как у него в будущем снова болит спина. Сидит теперь, трет поясной сбором.

---

На следующий день вся деревня уже знала, что к Елене прибыли новые помощники. Некоторые подумали, что она открыла школу молодого богатыря. Другие — что это новый вид экзотических охранников.

В обед прибежала староста:

— Елена, милая, там к тебе княжич пожаловал. Просит настой от дерзости. И чтобы сильно, но безвредно.

— Пусть подождёт. У меня тут три богатыря под рукой. Может, кого ему в няньки? — фыркнула она.

Баюн зафыркал:

— Если они переживут следующую неделю, я сам им лавку поставлю.

---

Но Елена уже задумалась. Её чайный дом, лавка, баня, огород, гости из других миров, капризные князья, трое богатырей и вечно голодный Баюн — всё это начинало напоминать ей... род.

Настоящий, сильный, немного странный, но сплочённый.

А в небе проплыла чайная тучка, по форме подозрительно напоминающая кружку с дымком.

— Вот что я скажу, Баюн, — медленно произнесла ведьма, глядя в небо. — По-моему, пришло время подумать... о расширении.

— Ты про территорию?

— Я про историю, — ответила она. — Что-то мне подсказывает, мы только в прологе нашей новой сказки.

Глава 6.

Глава 6

Утро в Чайной Гавани начиналось не спеша, с ароматом свежесваренного травяного чая и звуками пробуждающейся деревни. Елена сидела на крыльце, перевязывая лентами свежесобранные цветы для своих зелий, а трое богатырей лениво растягивались на траве, с любопытством наблюдая за хозяйкой.

— Ну что, — с улыбкой произнес Добрыня, — рассказывай, хозяйка, что за чудеса нам сегодня предстоят?

— Во-первых, — начала Елена, — баня почти достроена. Лешие уже насоветовали пару чарующих рун для защиты. Во-вторых, нам надо заняться расширением чаевого дела. Потому что одна только лавка скоро не вместит всех желающих.

Илья, который уже со вчерашнего вечера пытался понять, как управлять котом Баюном, помахал мечом в воздухе:

— А как насчёт расширения территории? Чтобы не пришлось соседям жаловаться на шум и запах мёда?

Баюн лениво уронил на него свой взгляд:

— С шумом ты погорячился. А мёд — это святое.

— Хорошо, — согласилась Елена, — у нас есть план: сегодня начинаем подготовку к празднику «Зелёного лета». Будет ярмарка, выступления и, конечно, дегустация новых настоев.

Алёша с энтузиазмом хлопнул в ладоши:

— Праздник — это дело! Надо только придумать, как позвать побольше гостей.

— Для этого я и хочу открыть новую чайную школу, — добавила ведьма, — чтобы обучать молодых травников и магов чайного искусства.

Добрыня, подмигивая, сказал:

— Если нужна охрана, мы с ребятами готовы помочь. Лешие и домовые тоже подключатся.

В это время к дому подбежал Баюн, держа в зубах свёрток:

— Хозяйка, срочно! К тебе приехала делегация соседней деревни. Говорят, хотят на «Зелёное лето» прислать своих лучших мастеров и музыкантов.

Елена посмотрела на своих новых помощников:

— Похоже, нам предстоит настоящая ярмарка. Значит, пора перестраивать планы.

---

К полудню в деревне начали появляться первые гости. Яркие палатки, ароматные пряники, сверкающие амулеты и звуки смеха наполняли улицы. Елена, облачённая в лёгкое платье с вышивкой из листьев и цветов, гуляла среди людей, знакомясь с мастерами и проверяя, чтобы всё было готово.

— Заметила, — улыбнулась она, — что люди стали приходить издалека. Слава о наших травах и чаях растёт.

— Это потому, что ты не только травница, но и настоящая хозяйка, — сказал Кощей, неожиданно появившись рядом и подавая ей стакан с освежающим напитком из мяты и липы.

— Спасибо, — ответила Елена, беря стакан. — Без твоей поддержки многое бы не получилось.

Трое богатырей, в свою очередь, занялись организацией выступлений: Алёша организовывал конкурсы силачей, Добрыня руководил мастер-классами по народным танцам, а Илья устраивал показ боевых искусств.

Баюн тем временем мастерски управлял лавкой с редкими травами, подкладывая покупателям в подарок листочки мяты и смешные записки.

— Вот что значит команда, — с гордостью подумала Елена, наблюдая за всеми.

Вечером праздник достиг апогея. Музыка лилась рекой, огни свечей мерцали в ночи, а на лицах людей светилась радость и благодарность.

— Сегодня я точно не сомневаюсь, — тихо сказала Елена Кошею, — что мы на правильном пути.

— А я всегда знал, — ответил он, сжимая её руку, — что вместе мы — сила.

И в тот момент, когда первый звёздный свет заиграл над Чайной Гаванью, мир вокруг словно вдохнул глубокий, спокойный вздох. Ведь сказка только начиналась.

Глава 7.

Глава 7

Утро в Чайной Гавани началось с привычного шума — сотрясался дом от очередного падения Баюна, который без задней мысли пытался поймать бабочку, перебегающую через окно. Кощей, мирно потягиваясь на крыльце, с хмурым видом наблюдал за этим зрелищем.

— Если бы у тебя было чуть больше ловкости, — пробурчал он, — ты бы уже давно стал главным охотником в округе.

Баюн, уцепившись за подоконник и обрызгав прохожих слюной, только лениво мурлыкнул:

— Кошки — не охотники, а философы в движении.

Елена, сидя в кресле, потягивала ароматный чай с розмарином и лаймом. Её глаза блестели — сегодня был день, когда в Чайной Гавани должно было случиться нечто особенное.

— Сегодня, — сказала она, улыбаясь, — день первых уроков в нашей школе чаеварения и травничества.

Кощей, поднимаясь с места, поморщился:

— Ты уверена, что ученики будут в восторге от того, что им придётся пахать в саду и месить тесто?

— Конечно! — ответила она с лукавой улыбкой. — Главное — правильно подать. Магия в мелочах, и никто не уйдёт голодным или без смеха.

В этот момент в дверь постучали — на пороге стояла троица новых учеников: высокий, немного растерянный парень с корзиной полевых трав; хрупкая девушка с серьёзным взглядом и очками, явно изучающая всё вокруг, и подросток с широкой улыбкой, который уже успел запутать свои ботинки в верёвке от метлы.

— Ну что, — приветствовала Елена, — готовы окунуться в мир зелий, чаёв и не менее зелёных приключений?

Парни и девушки кивнули, а Кощей, глядя на подростка с метлой, усмехнулся:

— Пожалуй, нам нужен будет отдельный урок по технике безопасности.

Баюн прыгнул на плечо хозяйки и добавил:

— А я буду вашим главным инспектором по чаепитию. Серьёзно.

Первый урок начался с обзора трав. Елена с юмором рассказывала о каждой — как мята «делает из ворчливого соседского кота самого ласкового», а зверобой «настоящий спасатель после пятничных посиделок».

— Если вы всё это запомните, — подмигнула она, — то даже в самые дождливые дни будете чувствовать себя на вершине мира.

В процессе занятий хрупкая девушка неожиданно выдала:

— А можно ли сделать чай, который заставляет забыть, что сегодня понедельник?

— Пока не изобрела, — ответила Елена, — но у меня есть настой, который помогает понедельник пережить с улыбкой.

Тут подросток с метлой не выдержал и спросил:

— А если я забуду, зачем пришёл на урок, это считается?

Кощей хмыкнул:

— Тогда это уже работа для Баюна.

День пролетел быстро, наполненный смехом, запахом свежих трав и ароматом свежеиспечённого хлеба. Вечером, когда солнце клонилось к закату, Елена сидела у огня, наблюдая за тем, как новые ученики радостно спорят о том, какой чай лучше — успокаивающий или бодрящий.

— Кажется, школа получается, — тихо сказала она Кошею.

— И это только начало, — ответил он, прижав её к себе.

Баюн, устроившись на коленях у хозяйки, мурлыкнул:

— Главное, чтобы чай был крепким, а настроение — ещё крепче.

Глава 8.

Глава 8

На следующий день Чайная Гавань проснулась под звуки, больше подходящие для военной тревоги, чем для мирной деревушки. Кто-то с грохотом падал с лестницы, кто-то гремел кастрюлями, а кто-то (не будем показывать пальцем, но хвост у него был пушистый) пробовал играть на балалайке, при этом стоя на подоконнике.

— У кого с утра руки чешутся, тем вечером не жаловаться! — крикнула Елена, выглядывая в окно с чашкой кофе, который она варила исключительно по праздникам.

— Это мы готовимся! — раздался голос подростка с метлой, — Баюн сказал, что нас сегодня ждёт «экзамен на выживание»!

— Я? — возмутился кот, вытягиваясь в струнку. — Всего лишь упомянул, что сегодня у нас занятие на свежем воздухе. А это, знаете ли, требует подготовки! Я, между прочим, когти точу под тему безопасности.

Кощей, сидящий в углу с книгой «Современные зелья: от похмелья до полёта», хмыкнул:

— Лучше бы ты когти точил под тему "не разбуди Кощея до завтрака".

Но шутки быстро отступили на второй план, когда Елена открыла большой свиток, расписанный мелким каллиграфическим почерком.

— Сегодня у нас выездной день, — объявила она торжественно. — Мы идём в старую долину, где растут редкие растения. А заодно вы познакомитесь с одним моим старым знакомым. Он вас точно не забудет.

Баюн громко закашлялся:

— Это ты про Дуба-брюзгу? Который упрям как пятничная каша и разговаривает стихами?

— Он же! — с довольным видом кивнула Елена. — Зато если с ним подружиться, он может поделиться корнями разума. А это, между прочим, топ-ингредиент для чая, который даёт ясность мысли. Или, по крайней мере, делает глупость более осознанной.

Ученики закивали, кто-то от волнения уронил бутыль с мятой, кто-то спрятал запасное зелье от комаров. Через час вся команда двинулась в путь — Елена, Кощей, Баюн, трое учеников и тележка с сэндвичами, чаем и артефактами первой необходимости.

Путь до долины был живописен: поля с цветами, поющие кусты, которые напевали мотивы старых свадеб, и шевелящиеся грибы, которые, по слухам, пытались завести собственную партию на выборах главы леса.

— Эти грибы всегда были амбициозны, — заметил Кощей, слегка отводя одного от дороги. — Ещё десять лет назад они пытались перекричать хор мхов на празднике урожая.

Наконец, путники достигли гигантского дуба. Его ветви были похожи на толстые руки старого дядьки, а кора — на карту древнего королевства.

— Эй, древесный старикан! — крикнула Елена. — Это я, твоя любимица. Привела тебе молодёжь на перевоспитание!

Дерево издало низкий гул, и с его вершины слетел воробей в очках.

— Пароль? — щёлкнул он клювом.

— "Пыльца не та, где чайник пустой", — торжественно произнесла ведьма.

Ветви зашевелились, и древний дуб склонился к ученикам, открывая лицо в коре: два глаза, борода из мха и очень недовольный рот.

— Я знал, что ты придёшь, зельеварка ты острая. — Дуб заговорил стихами. — Кого ж ты привела ко мне? Этих троих?.. Как бы не поздно им в школу идти!

Баюн, прищурившись, прошептал:

— Сейчас начнётся "битва рифм"...

Но, к счастью, ученики не растерялись. Хрупкая девушка сделала шаг вперёд и вежливо поклонилась:

— Мудрейший дуб, в лесах ты властен. Мы здесь, чтоб получить урок прекрасный.

— А вот и рифма! — оживился Дуб. — Ладно, коли вежливы, не стану бурчать. Только пусть соберут мне сто лепестков чистого светоча — вот там, у холма. Тогда расскажу, как варить ясночай.

Пока ученики бегали по поляне в поисках лепестков, Елена уселась рядом с Дубом и заварила для него чай.

— Ты всё такой же драматург. — сказала она, протягивая кружку.

— А ты всё так же чайная ведьма. Но, признаться, скучал, — буркнул тот, отпивая.

К вечеру ученики не только собрали лепестки, но и выслушали целую лекцию от Дуба (с комментариями Баюна и ехидными вставками Кощея), научились распознавать ягоды-смехоты и даже помогли лесному муравьиному каравану найти новый мостик.

На обратном пути вся команда пела, Баюн бил лапами по бубну, Кощей притворялся, что ему это не нравится, хотя подтаптывал в такт, а Елена думала:

— Вот она, настоящая школа: травы, смех, уроки и немного волшебства.

Когда они вернулись, на небе уже высыпали звёзды. Елена наливала вечерний чай, ученики щебетали, уставшие, но счастливые, а Баюн свалился с подоконника прямо в подушку, сонно бурча:

— А вы говорите — "экзамен на выживание". Подумаешь, ветки, ягоды, стихи...

Елена засмеялась:

— А завтра, котик, у нас практика с духами воды. Так что спи крепко. Завтра тоже будет весело.

И пока ночь ласково окутывала деревушку, в воздухе витал аромат лаванды, мяты и счастливого уюта. А под деревом у дома кто-то записывал в блокнот:

"Урок первый: доверяй ведьме. Особенно, если у неё кот, зелье и чувство юмора".

Глава 9.

Глава 9

В Чайной Гавани утро началось с неожиданного визита. Причём настолько неожиданного, что даже Баюн, дежуривший на подоконнике и обычно знавший обо всех в округе до того, как они сами о себе вспоминали, удивлённо фыркнул.

— Хозяйка... Там у ворот... такое...

— Что, грибной мэр опять требует налог травами? — Елена, не глядя, помешивала в котелке настой для укрепления нервов. Себе, разумеется.

— Хуже, — прошипел Баюн. — Там богатыри.

— Какие ещё богатыри? — переспросила она, наконец отрываясь от аромата шалфея.

— Самые настоящие. Все трое. Конные. В броне. С лошадьми, от которых вибрируют стеклянные баночки с вареньем.

Елена удивлённо подняла брови и пошла к двери. На пороге действительно стояли три богатыря. Один — рыжий, глядящий искоса и чешущий бороду, другой — блондин, высокий как колокольня, и третий — крепкий, коренастый, с лопатой на плече.

— Здравствуйте, — торжественно начал самый высокий. — Мы к вам по важному делу. Говорят, у вас тут ведьма премудрая живёт.

— Ведьма — это я, премудрая — по ситуации, — кивнула Елена. — А вы кто будете?

— Алёша, Добрыня и Илья, — хором представились гости. — Нас лес направил. Говорит, мол, у вас тут нарушен баланс сил, помощь требуется.

— Лес сам к вам заговорил? — прищурилась Елена.

— Ну... скорее дуб. Говорил стихами и очень обижался на нецензурную рифму, — признался Добрыня.

— Баюн! — крикнула она. — Это ты дуба учил рифмовать?!

— Не виноватый я! — раздался голос сверху. — Это он сам попросил быть «современнее».

Гости были приглашены на чай. Богатыри чинно сели за стол, стараясь не раздавить кота, не опрокинуть самовар и не наступить на магические артефакты.

— Так что за «нарушение баланса»? — Елена разливала чай, наблюдая за их реакцией. Настой был особенный — с лепестками сна и правды. Один глоток, и человек либо засыпал, либо говорил всю правду, которую лучше бы не говорил.

— Видите ли, — начал Алёша, чешущий бороду, — по округе странное пошло. Лешие сбились с графика рассветного завывания, у болотниц мутирующий смех, а в южной части леса вообще поселилась загадочная тень.

— Не та ли, что питается пустыми обещаниями и нестиранными носками? — уточнила Елена.

— Та самая, — угрюмо подтвердил Илья. — И, как намекает местный барсук, всё это связано с нарушением ритма энергий. А у вас тут — самый сильный энергетический узел.

— Это потому что я тут чай варю, — кивнула Елена. — А где чай — там и баланс.

— И мы пришли вас охранять. Поддерживать. Или, если будет нужно, вести в бой, — бодро заявил Добрыня.

Баюн прыснул в чай:

— О, у нас теперь охрана? Тогда я требую личного телохранителя. Чтоб в три утра пел мне сказки и чесал за ухом.

— Ага, ещё и борщ варил, — усмехнулась Елена.

Тем временем богатыри начали адаптироваться. Илья построил для себя домик из дров и шишек («экологично и по-богатырски!»), Алёша организовал спортивную утреннюю зарядку для всей деревни (где бабки одолели подростков на первом подходе), а Добрыня устроил мини-кузницу у речки, куя гвозди в форме сердец — по просьбе местных домовых.

Жизнь забурлила. В деревне зазвучали песни, дети стали тренироваться на бутафорских мечах, а местные лесные духи начали проводить фестивали чаепитий в полнолуние.

Но одной ночью что-то изменилось. Луна потускнела, мята в саду увяла на один вечер, а кот Баюн резко вскочил и зашипел, глядя в сторону болота.

— Она пришла.

— Кто? — Елена схватила артефакт, похожий на чайник, но испускающий дым в форме лисиц.

— Та самая. Тень. С ней — вонь заброшенных чуланов и сквозняк незакрытых порталов.

Богатыри тут же выскочили на крыльцо, в полном вооружении, лошади — навытяжку, броня блестит.

— Мы прикроем! — заявил Илья. — Вы готовьте зелья.

Елена и Баюн заперлись в чайной. Она кинула в котёл лепестки из времён до зарождения цивилизации, баюн мурлыкал защитную мантру.

— Если получится, — сказала она, — я превращу её в мыло. Душевное, очищающее. Со вкусом кармы.

И когда Тень появилась — чернильная, скользкая, с голосом, похожим на эхо, заплутавшее в подвале — Елена вышла к ней.

— Я Елена Премудрая, и это моя земля. Уходи.

— Я пришла забрать… — прошипела тварь.

— …Свою очередь в чаепитии? Записывайся, как все.

И с этими словами Елена плеснула в неё чай из особой кружки. Листья, напитанные добротой, привязанностью и щепоткой перца чили, врезались в тень, как сотня солнечных зайчиков.

Тень завизжала. Богатыри вонзили мечи в землю, создавая круг света, кот Баюн чихнул в ритме победы, и тварь исчезла, как утренний туман после пирога с мятой.

На следующий день Елена сидела у самовара с чашкой особого сбора.

— Вот теперь у нас и защита, и гости, и даже мифическое зло повержено.

Баюн фыркнул:

— Главное — чай не остудить.

А трое богатырей за столом ели пироги, пили настои и обсуждали, как бы остаться тут подольше.

— У вас тут тепло. И как-то по-настоящему.

Елена лишь улыбнулась:

— Это потому, что в нашем чае всегда есть щепотка души.

Глава 10.

Глава 10

Прошло несколько дней с тех пор, как загадочная Тень была изгнана из Чайной Гавани. Богатыри окончательно обжились: Алёша построил баню на магическом пару, Добрыня обучал детей метанию веников с прицельной точностью, а Илья завёл кур, которых называл исключительно по древнеславянским именам.

Елена же тем временем создавала новый сбор, «Чай Победы», с привкусом мяты, лепестков роз и капелькой лунной росы, собранной в шесть утра лично Баюном (по его версии, он просто упал в росу и решил не упустить возможность).

— Надо бы расширяться, — задумчиво сказала она, рассматривая карту окрестностей. — Нам не помешает пара новых полей под травы и ещё одна чайная изба на южной окраине.

— С такими темпами ты скоро организуешь Чайное Королевство, — хмыкнул Кощей, появляясь за её спиной с ведром гвоздей и странным устройством, похожим одновременно на бормашину и колдовскую скалку.

— Главное — не забыть корону из шалфея, — усмехнулась она в ответ.

Вдруг из леса раздался странный гул. Земля задрожала, и в ворота деревни, стуча своими деревянными ногами, вкатился Страж — древний механизм, оставшийся ещё с времёнмаготехники.

— Ух ты! — воскликнул Добрыня, и тут же получил подзатыльник от Ильи. — Он ведь, может, с характером.

— Кто звал? — прохрипел Страж, вращая головой на сто восемьдесят градусов. — Кто нарушил Спокойствие Сторожевой Сферы?

— Это, наверное, Баюн. Он постоянно что-то нарушает, — хмыкнула Елена.

Кот, сидящий на подоконнике, только обиженно чихнул и повернулся к стенке.

Оказалось, что пробуждение древнего Стража — последствие недавней магической встряски. Он активировался по протоколу «Угроза Уровня Заварки» — что, по древним свиткам, означало тревогу, превышающую кипение в самоваре.

— Согласно Протоколу, я обязан проверить, всё ли в порядке. Показатели ауры нестабильны. Где магистр участка? — проскрипел Страж, наводя на всех что-то вроде антикварного радара.

— Магистр — это я, — кивнула Елена. — Аура, как всегда, прекрасна, слегка пахнет лавандой. Ты, может, чаю?

Страж замолчал, и спустя минуту из его корпуса выехала кружка. Она сама по себе поднялась в воздух и застыла.

— Подача допустима.

Елена, не моргнув, налила чай. Через пару секунд в теле Стража что-то щёлкнуло, мигнул зелёный огонёк, и он выдал:

— Одобрено. Переход в режим «Мирное Сосуществование». Назначаю вас Хранителем Точки Чая.

— Это что, новый титул? — Кощей усмехнулся.

— Это древняя должность, — пояснил Баюн, выныривая из тени. — Хранитель Точки Чая — это почти как король, только не орёт и не требует налог в шкурках.

Страж остался жить на поляне рядом с мастерской. Он оказался полезным: подметал дорожки, крутил ветряк, а иногда воспроизводил старые записи заклинаний, звучавшие как древнерусский рэп с нотками алхимии.

В деревне, между тем, началась суета — приближался Фестиваль Волшебной Заварки, ежегодный праздник, на котором маги, ведьмы и даже тётки с базара собирались, чтобы показать, кто кого заварит вкуснее.

— В прошлом году мы проиграли Зюзе из соседнего леса. Он добавил в чай огуречный пепел и бабкину тоску, — вспоминала Елена, — надо отыграться!

— На этот раз мы будем варить Настой Судьбы! — с азартом сказал Кощей.

— Или Чай Надежды, — добавил Добрыня.

— А может, просто «Деревенская Сила»? — предложил Илья. — Со щепоткой угля, чтоб бодрило.

— Предлагаю экспериментальный сбор, — сказал Баюн, вываливая из-за угла мешок с надписью «ОПАСНО. НЕ НЮХАТЬ ДО ОБЕДА».

Все отступили на шаг.

— Это будет сбор на основе тысячелетней мяты, цветков из Звёздной Лощины и... пары лепестков от растения, которое поёт.

— Поёт? — Елена насторожилась. — Ты снова лазил в сад Яги?

— Она сама дала, — оправдался кот. — Сказала: «На, пригодится, когда жизнь совсем станет весёлой».

Всё шло к тому, что Фестиваль станет незабываемым. Особенно когда выяснилось, что в этом году главной судейской гостьей будет сама Королева Самовара — сущность древняя, могущественная, и крайне привередливая.

— Она определяет вкус по вибрациям чашки, — шептали деревенские. — Если дрожит в такт, значит, понравилось.

— А если не дрожит?

— Тогда самовар взрывается.

На рассвете дня фестиваля Елена, Кощей, богатыри и Баюн отправились в путь, прихватив с собой чан чая, самовар на ножках и магический стол с автонакрытием. Путь был недолгим, но насыщенным: по дороге они спасли ежа, поймали заблудшую радугу, а Илья спорил с гномами о рецептах пирогов (и проиграл — гномы были с доказательствами и сковородками).

Фестиваль был грандиозным: палатки с зельями, баттлы между заварщиками, чайные поединки с эффектами, которые бы позавидовали театру теней.

Когда очередь дошла до команды Елены, все затихли. Она торжественно разлила «Настой Хранителя Чая», добавив в него последнюю каплю росы из флакона с гравировкой: «Только по любви».

Королева Самовара подлетела, зажужжала и зависла над чашкой. Наступила тишина. Даже сова, обычно комментирующая каждый напиток, замолчала.

Вибрация началась. Сначала тихо. Потом сильнее. Чашка задрожала, мелодично позванивая. Королева вспыхнула и... издала звук, похожий на мурлыканье довольного кота.

— Одобрено! — объявил волшебный гонг. — Победа Хранителя Точки Чая!

Толпа взорвалась в восторге. Баюн был унесён на руках, богатырей пытались обнимать все подряд, Елена стояла в центре, сияя, как чайник в полдень.

— Ну что, хозяйка, — сказал Кощей, подходя к ней, — теперь ты официально королева чаёв. Осталось только издать указ об обязательном чаепитии по пятницам.

— Указ уже готов, — усмехнулась она. — А заодно и новые планы: расширим границы, откроем филиал на болотах, и, может быть, введём институт чайных рыцарей.

— Это как?

— Ну, знаешь, такие... в доспехах, но с самоварами.

Баюн перевернулся на спину от хохота.

— Ну вот, теперь у нас есть всё: чай, титулы, враги побеждены, и даже вибрирующая одобрением чашка.

— Осталось только жить, — сказала Елена. — И продолжать варить лучшее, что у нас есть — тепло, доброту и немного перца для бодрости.

И ветер, налетевший с леса, разнёс аромат свежезаваренного счастья по всей округе.

Глава 11.

Глава 11

Прошла неделя с триумфальной победы на Фестивале Заварки. Чайная Гавань ещё долго не могла прийти в себя: дети изображали вибрирующие чашки, взрослые обсуждали рецепт «Настоя Хранителя», а лешие пытались сварить свой собственный чай и в итоге устроили небольшой взрыв на опушке.

Елена же, несмотря на всёобщее веселье, была задумчива. Она стояла у окна своей чайной лавки, листая старый травник, оставшийся ей от прабабки.

— Что-то не даёт покоя? — спросил Кощей, входя с улицы, отряхивая снег (который внезапно выпал среди лета, подозрительно только над его головой).

— Помнишь ту старую карту, что я нашла за панелью в кладовке?

— Где были нарисованы летающие чайники и надпись «Не открывать без особого настроения»?

— Вот именно. Я думаю, там указано место силы. Что-то древнее. Может, даже ещё до времён Сказа.

Баюн, уютно растянувшийся на подоконнике, лениво потянулся:

— Хозяйка, у тебя же было правило: «Не лезь в древности, пока не закончишь инвентаризацию трав». Или это правило для других?

— Это было временное правило. — Елена нахмурилась, — Но ощущение, что что-то зовёт. И не просто «ах, как интересно», а на уровне позвоночника и чайного седьмого чувства.

— Тогда идём, — кивнул Кощей. — Путь покажешь, настроение обеспечу.

Так началось их новое приключение.

---

Путь лежал через Заколдованный Ущелье — место, где всё немножко не так. Камни поют, мох танцует, а лягушки предлагают обмен: три квака на правду дня. Через ущелье проходили нечасто, и ещё реже возвращались с той же прической.

Алёша, Добрыня и Илья настояли на том, чтобы идти с ними.

— Без нас вы же опять влезете куда-то, откуда потом будем вытаскивать вас веником, — заявил Алёша, вертя в руках магический компас, который упрямо указывал в сторону ближайшей еды.

Добрыня запасся арсеналом: от зелья против магической икоты до настойки «Против лукавого ветра».

Илья же принёс с собой говорящий сундук. Тот комментировал дорогу, климат, и выбор обуви у прохожих, пока его не прикрыли одеялом.

И вот вся весёлая процессия вышла в путь: Кощей в своей вечной чёрной косухе, Елена в походном сарафане с вышитыми рунами, богатыри, Баюн, сундук и зельеварка на колёсах.

Первым испытанием стал мост через реку Пере-Так. Он вился туда-сюда, как язык лисы, и требовал от проходящих либо загадку, либо песню.

— Кто скажет — тот пройдёт, — хмыкнул мост, — а кто молчит, того соскоблю в чай.

Елена шагнула вперёд и без пауз спела:

Чай завари, да душу согрей,Мост не держи, открой поскорей.Мы не воры, не гады лесные —Мы за травкой, за тем, что живое.

Мост слегка покраснел, качнулся и выдвинул вперёд свои перила.

— Ладно, проходите. Поете красиво. Особенно вот этот в берцах.

Кощей смерил его взглядом, но ничего не сказал. Он вообще подозрительно молчал. Особенно когда речь заходила о магии древних.

---

Когда они добрались до места, обозначенного на карте, всем стало ясно — это не просто поляна. Это Центр Чая. Нет, не столица, не склад — источник самого Чая, того самого, что проявляет себя в сказках, снах и тишине зимнего утра.

Посреди поляны стоял старый каменный круг. В центре — котёл, заросший мхом, но всё ещё тёплый. Воздух вибрировал, как перед грозой, но сладко, с нотками ванили и чабреца.

Баюн замер, уши прижались:

— Что-то... древнее. Очень древнее. Мне чешется спина — признак древности.

— Это место силы, — прошептала Елена, подойдя ближе. — Тут когда-то заваривали Вечный Чай. Говорят, выпив его, можно услышать Истинное Имя своего сердца.

— Это что, романтическая байка? — фыркнул Кощей. — Или опять кто-то напьётся и начнёт разговаривать с самоваром?

— А ты попробуй, — ответила она с вызовом.

Он подошёл к котлу, опустил руку — и замер. Камень под ним начал светиться. И в ту же секунду из котла вырвался пар и начал складываться в образы. Танцы теней, лица, смех, кусочки воспоминаний...

Вдруг показалась фигура — высокая, в плаще из пара, с глазами, светящимися мягким янтарным светом.

— Добро пожаловать, Хранители. Вы пришли за Истинным Чаем. А значит, готовы услышать Истинное.

Все попятились. Кроме Елены.

— А если не готовы?

— Тогда можете уйти. Но кто приходит сюда — уже знает, что нужно остаться.

И они остались.

Чай начали варить все вместе. Травы кидались по памяти, руны активировались песней, а Кощей, на удивление, нарисовал идеальный магический круг… и впервые за долгое время улыбнулся не иронично, а по-настоящему.

Когда чай был готов, его не пили. Они просто стояли рядом, вдыхая. И каждый увидел что-то своё. Елена — свой дом, полную семью, и вечер, в котором всё спокойно. Кощей — ту самую точку, где когда-то решил не быть больше один. Богатыри — пшеницу, простор и голос бабушки, зовущей с крыльца.

А Баюн увидел себя в золотой короне. И пирог.

---

Когда они вернулись в деревню, многое стало другим. Не внешне — внутри. Травы стали расти крепче. Люди смеялись чаще. А в чайной лавке Елены появился новый сбор — без названия. Просто с подписью: «Вдохни — и вспомни, кто ты».

— Ну что, хозяйка? — спросил Кощей вечером, сидя на ступеньках.

— Чай получился… настоящий.

— И ты.

Она посмотрела на него и хмыкнула:

— Не переживай, ты тоже. Даже если иногда ведёшь себя как сгоревший сухарь.

— Это комплимент?

— Скорее предупреждение.

Они засмеялись, а над домом поплыл аромат нового, древнего, по-настоящему волшебного чая.

Глава 12.

Глава 12

С того самого дня, как группа вернулась из Центра Чая, в Чайной Гавани стало происходить… странное. Сначала это были мелочи: мята в огороде начинала шептаться по ночам, самовар на кухне Елены начал отказываться кипятить воду без «танца с бубном», а Баюн заявлял, что у него проснулась вторая душа и она, цитируем: «заскучала по опере».

— Хозяйка, мы что, пробудили магию? Или это просто весеннее обострение у всей округи? — спросил однажды Кощей, наблюдая, как Добрыня договаривается с берёзой о поставке берёзового сока… на бартер.

Елена, нацепив очки, читала очередной свиток, хранящийся под надписью «Проклято-но-полезное», и не отрываясь, буркнула:

— Это, милый, называется «отголосок Истинного». После таких чаёв реальность начинает играть в карты с подсознанием. Временно. Надеюсь.

— Ты уверена, что это временно? — поинтересовался Алёша, появившись в дверях с котом в венке из крапивы. — У нас гуси начали говорить цитатами из классиков. Сегодня один сказал: «Я мыслю — значит, я гогочу».

— Всё. Пора вмешиваться, — заявила Елена, откладывая свиток. — Нужно пойти к Троице Болотной.

— К кому?! — одновременно переспросили богатыри.

— К Троице Болотной. Там три сестры — Феклуша, Нюра и Ефросинья. Старые как корень репейника, хитрые как ведьмин чай, но знают многое. Они — Плетельщицы Ритма. Если в мире нарушается ткань бытия, они чувствуют первые дрожи.

— А почему мы никогда о них не слышали? — удивился Илья.

— Потому что они не хотят, чтобы о них слышали, — сказала Елена, собирая в корзину сушёные пряные листы, шарф и банку варенья. — А уважающим магам не пристало навязываться.

— А мы навяжемся? — спросил Кощей, уже надевая свою любимую брутальную косуху.

— Да. Но вежливо. С пирогами.

---

Путь на болота был… живописен. В воздухе стоял аромат цветущих ряски, мхи свисали, как пряди бороды у старцев, а комары явно перешли на тёмную сторону силы.

— Если один из них укусит меня ещё раз, я превращу его в тапок, — угрожающе пробормотал Кощей, щёлкая пальцами.

— Осторожно, а то тапки отомстят, — усмехнулась Елена.

Добрались к вечеру. Перед ними раскинулась гладь болота, на которой, к их удивлению, прямо на воде стояла избушка — не на курьих ножках, а на лягушачьих.

— Это… это живые лапы? — прошептал Алёша.

— Да. И они тикают, если входишь без стука, — предупредила Елена. — Так что все улыбаемся, машем вареньем, и ведём себя вежливо.

Она трижды стукнула посохом об край причала, и из дома высунулась голова в чепце:

— Кто там шляется по нашему болоту без приглашения?

— Хозяйка Чайной Гавани, с поклоном и пирогами, — громко произнесла Елена.

— А-а, ведьма с маркетинговым чутьём. Заходи. Остальных пусть пока обнюхают наши трясучки.

«Трясучки» оказались магическими болотными созданиями — гибридами комка мха, жабы и слегка панциря черепахи. Они шипели и обнюхивали гостей с ног до головы.

— Ну и диковинки у вас, — буркнул Кощей, поднимаясь по скрипучим ступенькам.

В доме было уютно. Камин, сушёные травы, подвесные кресла из лозы и стол, покрытый кружевной скатертью. Вокруг него сидели три старухи: одна с волосами, похожими на водоросли, вторая — с глазами, будто болотные камушки, и третья, самая старая, говорила исключительно жестами.

— Мы знаем, зачем вы пришли, — сказала Феклуша, наливая в чашки тёплый настой из чего-то пузырящегося. — Мир шатается. Ритм сбит.

— Мы выпили Истинный Чай, — призналась Елена. — Всё изменилось. Люди, звери, даже магия.

— Истинный Чай — как стук в колокол. Не всех он будит в нужное время. Некоторые просыпаются слишком рано… или не туда.

— И что делать? — спросил Кощей, не отпуская чашку.

— Надо… дозреть, — хором ответили старухи. — Каждому. И миру. Но можно ускорить процесс. Есть ритуал. Старый как сама Баба Яга, но надёжный.

— В чём суть?

— Нужно собрать три ингредиента: лепесток лунной акации, перо говорящей птицы и слезу смеющейся звезды.

Баюн фыркнул:

— О, ну конечно. А можно сразу попросить дракона станцевать чечётку?

— У нас был такой случай, — мечтательно сказала Нюра. — Но это другая история.

---

Собирание ингредиентов заняло три недели.

Лунную акацию пришлось искать в зачарованной роще, где деревья строили лабиринты и требовали отгадок на счётный стишок. Перо говорящей птицы Елена получила в обмен на мастер-класс по чайной церемонии для попугаев-мудрецов.

А вот слезу звезды они буквально ловили ночью, стоя на высокой башне с чайником. Когда звезда засмеялась, смотря, как Кощей и Добрыня танцуют румбу под аккомпанемент скрипучего сундука — капля счастья упала прямо в фарфоровую чашку.

Вернувшись к болотным, они провели ритуал: заваривая все три ингредиента в котле на середине болота, при полной луне. Весь процесс сопровождался пением трясучек и танцами лягушек в валенках.

В финале из котла вырвался пар, соткавший над болотом надпись:

"Гармония возвращена. Но следите за реальностью — она обидчивая."

---

На обратном пути их встретил новый день — ясный, спокойный, и… вполне обычный.

Гуси молчали. Травы вели себя прилично. Самовар крутил краник по первому зову. Баюн разучивал баллады, не притворяясь оперным певцом.

— Ну что, хозяйка? — спросил Кощей вечером, когда они сидели на веранде с чашкой свежего чая.

— Думаю, мы на верном пути. А то уж слишком всё стало волшебно.

— Тебе не нравится волшебство?

— Мне нравится, когда оно не прыгает на голову с кастрюлей и кричит «БУ!»

Баюн сладко потянулся, мурлыкнул:

— Главное, что теперь наш чай — не только вкусный, но и философский.

— Да. Пьёшь — и чувствуешь, как мозги тихо аплодируют, — усмехнулась Елена.

А на небе, словно в знак согласия, мигнула звезда и улыбнулась.

Глава 13.

Глава 13

Прошло два месяца с тех пор, как магия вернулась к привычному течению, и в Чайной Гавани снова установился уютный порядок. Ну… насколько порядок вообще возможен, если в твоей округе еженедельно кто-то варит зелье от скуки, лешие устраивают конкурсы «кто громче икнет», а твой муж — древний и слегка саркастичный бессмертный, который вдруг решил освоить... кулинарию.

— Кощей, ты опять поджёг кастрюлю?! — крикнула Елена с веранды, стряхивая с колен пучки сушёной лаванды.

Из кухни донёсся голос, полный важности и чуточку пепельной гордости:

— Я её не поджёг, я её закалил. Это теперь боевой чан. Непробиваемый.

Баюн вылез из-под шкафа, измазанный в муке, и пробормотал:

— А у меня подозрение, что скоро в округе появится легенда о кошмарной каше Кощея.

— Не удивлюсь, — фыркнула Елена, оборачиваясь к гостям на крыльце. — Чем могу быть полезна, люди добрые?

Перед ней стояла делегация из соседней деревни — трое мужчин в домотканых рубахах, с испуганными, но решительными лицами.

— Ведьма Премудрая, — начал старший, переминаясь с ноги на ногу. — У нас в деревне беда. Пруд… ну, наш главный… ожил.

— В смысле? — приподняла бровь Елена.

— А в прямом. Он разговаривает. Кричит. Песни поёт. Иногда предлагает сделки.

Баюн, уже удобно устроившийся на перилах, фыркнул:

— О, ну классика же! Водяной наконец пошёл в народ!

— Мы не уверены, что это водяной. Он… капризный. И матерится по-французски.

— Это не к добру, — задумчиво сказала Елена. — Хорошо, разберёмся. Но сперва обед.

— Да, — кивнул Кощей, вытирая руки о фартук с надписью «Готовлю, потому что могу». — Я приготовил фирменную жгучую похлёбку из чёрного перца, чеснока и угля.

— Ты хочешь их всех убить? — спросила Елена, забирая у него половник.

— Это… пробуждающее блюдо! После него человек готов к любым вызовам.

— После него человек лежит и переосмысливает своё детство, — прошипел Баюн.

---

К вечеру Елена, Кощей, Баюн и Добрыня — которого по дороге подхватили «на всякий случай», прибыли в деревню Камышево. Она была милой, опрятной, с покосившимися заборами и аккуратными огородами. И единственной её аномалией был пруд. Он действительно пел.

На берегу стояла толпа людей, слушающих, как из воды доносится оперный тенор:

— “Я не рыба, не амёба, я Водяной с претензией!”

Из глубины донёсся всплеск, и из воды показалась голова. Водяной был… роскошен. Седой хохолок, алые водоросли вместо шарфа, и усики, завитые в модные спиральки.

— Добрый вечер! — воскликнул он, замечая Елену. — Это вы — та самая Чайная Примадонна?

— Ведьма Премудрая, — поправила она. — А вы, судя по вокалу, обитатель водной глубины с комплексом Бельканто?

— Ах, вы льстите! Но да, я — бывший оперный певец. Проклят на сто лет водой быть за… страстный поцелуй с Жар-птицей.

— Что ж, — кивнула Елена, — стандартная ситуация.

— Меня расколдовать можно, только если три раза мне подпоют с искренним сердцем. А тут народ хоровое пение стесняется практиковать!

— Так может, и не надо расколдовывать? — вмешался Добрыня. — Ну, поплавает ещё сотню лет, а там видно будет.

— Добрыня! — шикнула Елена. — Мы помогаем всем нуждающимся. Даже очень поющим водяным.

Баюн вздохнул:

— Ох, хозяйка, и как ты думаешь убедить деревенских петь?

— Просто, — улыбнулась Елена. — Устроим фестиваль.

— ЧТО?! — одновременно сказали все, включая водяного.

— Да! Фестиваль чая, голоса и спасённых душ. Все выигрывают: я — продвижение, вы — водоём без речитативов, водяной — шанс.

— Я за! — радостно воскликнул певец. — Я даже сцену помогу построить из кувшинок и досок!

---

Подготовка шла неделю. Баюн репетировал хоры с деревенскими бабушками. Кощей делал сцену, одновременно пугая и восхищая местных своим «аристократическим» мастерством. Елена организовывала чайные столы и обучала всех азам «внутренней настройки через дыхание зверобоя».

Добрыня отвечал за безопасность и, неожиданно, за световые эффекты. Он случайно ударил молнией в старую берёзу — та теперь светилась ночами и мигала, если начиналась музыка.

Фестиваль начался на закате. Народ собрался, чай был горяч, печенье — сдобное, водяной сиял.

Когда наступил момент, толпа начала петь. Сначала робко, потом — громче, увереннее. Баюн дирижировал веточкой мяты. И вдруг, когда хор в третий раз прокричал:

“О, водяной наш, славься в пруду, но выйди ты к свету, к жизни, к труду!”

Из воды вылетел столб пара, и Водяной… стал человеком.

На берегу теперь стоял стройный старик с густыми седыми волосами, в шёлковом халате.

— Браво! — закричал он, раскланиваясь. — Я снова сухой! И снова баритон!

— Поздравляю, — сказала Елена. — Надеюсь, вы не планируете уезжать?

— О нет! Я буду петь в чайной Гавани. Устроим вечер романса.

— …Кошмар, — прошептал Баюн. — Теперь у нас будет ещё и клуб любителей арий.

---

Вечером, когда вся команда вернулась домой, Кощей поставил перед Еленой чашку чая и сказал:

— Знаешь, ты превращаешь это место в эпицентр абсурдного добра. Это опасно заразно.

— Ну так присаживайся поближе. Тут, в Чайной Гавани, вирусом волшебства заражаются с первого взгляда.

Баюн зевнул, потянулся:

— А я счастлив. Завтра репетиция детского хора. Я уже сшил им колпаки из крапивы.

— Главное — не заставляй их петь про зелья, — усмехнулась Елена.

И над домом, как всегда, разнёсся запах мяты, пирогов и свежесваренной магии.

Глава 14.

Глава 14

Где-то между паром и пером

Утро в Чайной Гавани начиналось не со зловещих раскатов грома, не с треска заклятий и не с криков «пожар!» — хотя всё это уже бывало — а с размеренного, ароматного звона: Лёпик варил чай.

— Угу-гу, — приговаривал домовёнок, ловко управляясь с самозапаривающимся котлом, — душица с медовиком, капельку мяты, щепотку цветков боярышника... и шепот доброго слова.

Он всегда нашёптывал травам что-нибудь ласковое — по его мнению, они лучше раскрывались в доброй энергетике. Иногда даже мурлыкал. Хотя, по мнению Баюна, мурлыкать может только Кот, и всё остальное — самодеятельность.

Елена в это утро проснулась от подозрительной тишины и лёгкого аромата шалфея и яблочного пирога. Пирога, который она не пекла.

— Лёпик? — она выглянула в халате, с заспанной причёской и одним носком на ноге. — Ты что, опять пробрался в мою кулинарию?

— Утро же, хозяйка! Вкусный чай с пирогом — это основа магической стабильности, — бодро ответил домовёнок, разливая напиток в кружки. — И у меня появились кое-какие новости...

— Только не говори, что опять завёл в подполе светящегося хомяка, — прищурилась Елена, вспоминая, как неделю назад вся её мастерская светилась зелёным.

— Что вы! На этот раз — письмо. Настоящее. С сургучом. И... и с гербом.

Он с важным видом подал ей плотный конверт. Сургуч действительно был настоящий, а герб выглядел подозрительно княжеским: чайник, корона и... кошачий хвост?

— Это что, новый стиль приглашений? — удивилась она. — Или скрытая угроза от Баюна?

— Открывай! — донёсся мурлыкающий голос с подоконника, где уже сидел сам Кот, размахивая хвостом. — Это зов от самого Гильдмастера Пера и Пара!

— Это кто ещё такой?

— Главный мастер баланса. Олицетворяет союз писательского слова и хорошей парилки, — важно сообщил Баюн. — Его видят нечасто. Обычно он появляется только перед важными судьбоносными изменениями. И зовёт... лучших.

— И я в их числе? — Елена фыркнула, потягивая чай. — Я вообще-то ведьма на пенсии, с баней и котом. Всё, как полагается.

— Вот именно! — воскликнул Баюн. — А ещё у тебя чай, травы, рецепты и дурная привычка лезть в любые истории, где кто-то делает что-то не по рецепту.

Елена открыла письмо. Почерк был аккуратный, каллиграфический, с лёгкой вензельной ухмылкой на каждом «е»:

Госпоже Елене Премудрой, хранительнице Трав и Паров, ведьме, зельевару, исследователю, преподавателю и создательнице Чайной Гавани — приветствие.

В связи с приближающимся ежегодным Слетом Чайных и Чарующих, прошу вас прибыть в город Паролист на представление нового Кодекса Трав и Настоев.

Ваше мнение — важнейшее. Ваши рецепты — легендарны. А ваша баня вызывает зависть даже у горных джинов.

С наилучшими пожеланиями —Гильдмастер Пера и Пара, по прозвищу Старый Запарщик.

— Запарщик, говоришь? — протянула Елена. — Это что, бал для ведьм и чайников?

— Скорее, симпозиум для волшебных практиков и мастеров ароматного пара, — уточнил Лёпик. — Там будут зельевары, поэты, парильщики, банные маги, шаманы травяной традиции и даже джинны.

Баюн закатил глаза:

— И если ты туда не поедешь, я обижусь. Потому что хочу туда. Там, между прочим, соревнуются за звание Кота Паровой Гавани!

— Ещё скажи, что тебе нужно новое звание и медаль, — фыркнула Елена.

— Именно так, — без стеснения признался Баюн. — И именной поднос с гравировкой.

---

К вечеру приготовления были завершены. Елена надела своё любимое дорожное платье с вышивкой трав, набила сумку редкими чаями, положила запас веника из чёрного полыни (на всякий случай) и, разумеется, не забыла мешочек с карамельками для подкупа фей.

Кощей подошёл к ней у калитки, одетый строго, но по-мужски элегантно — его новый плащ казался сотканным из ночного неба и слухов.

— Ты готова блистать? — спросил он, подавая ей руку.

— Я готова обжечь, если потребуется, — ответила она, улыбаясь.

— Вот и славно. Карета уже ждёт.

— Карета?

— Портал, — поправился он. — Но я зачаровал его, чтобы пахло ванилью, а не серой, как в прошлый раз.

— Заботливо, — оценила Елена. — Не ожидала.

— Я женат, Елена. На тебе. Я уже привык к стандартам.

---

Переход в Паролист оказался мягким, с нотками лимонной вербены. За порталом открывался город, похожий на сон заклинателя ароматов: дома из лаврового кирпича, дымки чабреца и базилика, фонтаны из чайного настоя, уличные музыканты на варочных котлах и витрины, где крутились венчики из шалфея.

На входе их встретил сам Старый Запарщик — седобородый колдун в халате и тапках, с глазами, сверкающими так, будто он вдохновил половину современных ведьм на бизнес.

— Елена! — воскликнул он. — Наконец-то. Без тебя этот Слет будет просто пар без чая.

— Без парилки, скорее, — усмехнулась она.

Он протянул ей медальон с эмблемой гильдии: перо, пар и чашка.

— Добро пожаловать, госпожа Елена Премудрая. Сегодня ты будешь не просто гостьей, но судьёй. И возможно, к утру — вдохновительницей новых легенд.

Баюн вспрыгнул ей на плечо:

— А я? Мне дадут шапку Судейского Кота?

— Получишь целый подиум, если не устроишь там чаепитие, — пробормотала Елена.

И, расправив плечи, шагнула навстречу приключению.

Глава 15.

Глава 15

Пар, перо и проклятый леденец

Слет Чайных и Чарующих оказался ещё грандиознее, чем Елена могла себе представить. Представители самых экзотических традиций съехались в Паролист: от кудесников с болот, варящих настой из жабьих ресниц, до мастеров травяного кунг-фу с восточных гор, у которых чай заваривался прыжком и боевым выкриком.

— А мне нравится, — мурлыкнул Баюн, устроившись в кресле судейской ложи и по-хозяйски покусывая сушёную малину. — Тут красиво, вкусно пахнет и меня все уважают.

— Потому что ты сидишь с табличкой «Судейский Кот» на груди, — фыркнула Елена, рассматривая программу.

Программа была внушительной:

1. Презентация новых сборов года.

2. Банный бой с веником.

3. Дегустация пара с наложением заклинаний.

4. Поэтическая дуэль на тему "ромашка в рюмке зелья".

5. Конкурс «Чай на выживание».

6. Финальное представление: «Мистер и Мисс Травяной Восторг».

И всё это в течение двух дней.

---

Первые участники начали выступать с восходом солнца.

На сцену выкатился маг в дымящемся халате, с веником в одной руке и самоваром в другой. Он сделал поклон, выпустил облако пара и начал танец с заваркой.

— Это банная школа «Пятки Огня», — шепнул Баюн. — У них считается, что настоящий чай можно приготовить, только когда тело прогрето до прозрачности, а разум — до состояния «плевать на всё, давай душицу».

Елена вежливо аплодировала, но по-настоящему оживилась, когда увидела знакомую фигуру среди судей — Наставницу Жужу, старую ворчливую ведьму, которая когда-то обучала её различать «душицу целебную» от «душицы коварной».

— Ещё ты жива? — с прищуром сказала Жужа. — А я думала, тебя сожгли твои настои.

— Здрасьте, Жужа, и я тоже вас рада видеть, — улыбнулась Елена. — Как паришься, старая душа?

— С уксусом и с пеной. А ты?

— С мятой и Кощеем, — парировала она.

Жужа прищурилась:

— Видела я вашего Кощея... Девки с соседнего столика на него уже три талисмана навели. Один даже с лепестками обольщения.

Елена приподняла бровь:

— А ну-ка, покажи мне этих лепестковых стратегов.

---

На сцене между тем развернулся очередной конкурс — «Чай на выживание».

Участникам выдавали по одной траве, а они должны были, используя только подручные средства, сварить не только вкусный, но и безопасный напиток. Это условие оказалось критическим: один самоуверенный эльф добавил слишком много лунного василька и теперь носился по залу, уверяя, что он дракон.

— Вот что значит — не сдал базу, — хмыкнула Елена.

— А вот и наш поворот! — объявил распорядитель с трибуны. — Следующий раунд — «Леденец судьбы»! Травники должны вытащить по одной сладости из зачарованной вазы. Вкус предскажет ближайшее событие в их жизни!

Баюн насторожился:

— Это подозрительно. Я чувствую подвох.

— Потому что ты их все съел в прошлом году, — шепнула Елена.

— Воспользовался служебным положением. Бывает.

Елене поднесли вазу. Она закрыла глаза, засунула руку и... вытащила леденец в форме совы, слегка мерцающий.

Вкус оказался... смешанным. Немного мяты, чуть-чуть печёного яблока, и странная острота в послевкусии, словно кто-то подсыпал капельку внезапности.

— Ну что? — шепнул Баюн. — Что ты увидела?

— Я... Вижу... кучу посуды. Праздник. Много детей. Смех. И... Кошей с веником и младенцем в руках?

— Проклятье, — выдохнул Кот. — Это ж... семейная магия.

— Скорее всего, просто сон на сытый желудок, — отмахнулась Елена.

Но внутри всё-таки защекотало. Что-то начинало меняться.

---

Вечером, после всех соревнований, объявили танцы.

Елена не собиралась участвовать — она вообще приехала судить и раздавать язвительные комментарии, а не плясать, как девица с лугов. Но стоило заиграть флейтам, как Кощей протянул ей руку:

— Разрешите пригласить мою жену, Мисс Травяной Восторг, даже если титул пока неофициальный?

Она засмеялась:

— Только если ты пообещаешь потом сварить мне ванну с лавандой и чабрецом.

— Договорились.

Они танцевали медленно, под лёгкий аромат паров мяты и ромашки. Всё вокруг казалось сказкой. Мягкой, уютной, с правильной долей юмора и каплей безумия.

— Ты знаешь, Елена, — сказал Кощей, — у нас с тобой всё хорошо.

— И будет ещё лучше, если ты завтра не забудешь, где у меня травы для антисмута, — прищурилась она.

Баюн, наблюдая это с балкона, мурлыкнул:

— Вот они, пара века. Ведьма и Кощей. Пар и Перо. Леденец и пряник. А у меня — персональная награда Судейского Кота.

Он вытянул лапу и торжественно продемонстрировал медаль, которую сам себе и нарисовал.

---

На следующее утро Елена проснулась с лёгкой головной болью, запахом розмарина... и младенцем, который спал в люльке у кровати. Одетый в венок из душицы и с табличкой: «Подарок от Гильдмастера. Воспитайте — пригодится.»

— Баюююн?! — хрипло позвала Елена.

— Не я! — донеслось с кухни. — Но я предлагал не тянуть этот леденец…

Глава 16.

Глава 16

Младенец с душицей и семейная стратегия

Утро в Чайной Гавани выдалось… нестандартным.

Во-первых, в спальне Елены, прямо у изножья кровати, стояла деревянная люлька, украшенная резьбой, травяными пучками и защитными рунами. Во-вторых, в этой люльке мирно посапывал младенец — пухлый, румяный, с густой копной чёрных волос и серьёзным выражением лица. На лбу у него светилась метка в виде чайного листа. А в руке он держал… прядь чабреца.

Елена, проснувшись и обнаружив подарок, не закричала. Нет. Она молча села, потянулась, огляделась, достала настой от внезапного сюрприза и выпила залпом.

— Баю-у-у-н! — позвала она голосом, в котором сочилось обещание кары, нежности и полного непонимания.

Баюн заглянул в дверь, жуя пирог:

— Ты про сюрприз? Не я! Но я предлагал не лизать леденцы судьбы. Там же написано было: «Осторожно: возможны последствия, включая младенцев, посевы и неконтролируемую тягу к борщу».

— И где ты был, когда я его лизала?

— А вот теперь как раз и выясняется, где ты была, когда он материализовался, — хмыкнул кот и уселся на подушку. — И кстати, его зовут Митька. Судя по бумажке в пелёнке, это уже решено.

Елена подняла ту самую бумажку. На ней аккуратным почерком было выведено:

«Поздравляем! Ваш мир выбрал вас для временного наставничества. Младенец отмечен знаком древнего рода Чайных Стражей. Воспитайте его, и он станет тем, кто спасёт или заварит весь этот мир. В прямом смысле. Пеленки самозаменяемые. Удачи!»

(С любовью, Гильдия Сказочных Инцидентов)

Она уставилась на листок, потом на младенца.

— Ты хоть умеешь плакать?

Младенец открыл один глаз и… зевнул.

---

Кощей застал эту картину утром: Елена на полу, вокруг травы, книги, чайники и молчащее дитя. Само воплощение сказочного кризиса.

— У нас, — сказала она, не поворачиваясь, — ребёнок. Судя по всему, пророческий. Возможно, с магической начинкой. И с пижамой, зачарованной на «самоочищение по четвергам».

Кощей моргнул. Потом сел рядом. Потом долго молчал.

— Нормально, — наконец сказал он. — Мог бы быть василиск. Или инспектор по налогам.

— Или бывшая Жужи, — буркнула Елена. — Я видела её взгляд на прошлом слёте. Как будто всё ещё злится за тот раз с лопухом.

— Это был стратегический манёвр, — согласился Кощей.

Младенец в люльке мирно закинул ногу на бок и зашевелил пальцами, выпуская крошечный пузырёк с запахом мяты и капелькой чего-то… драконьего?

— Он только что выпустил чары?

— Скорее всего, пробует себя. Маленькие маги часто играют заклинаниями, как мы в детстве — палками.

— Ты в детстве играл палками?

— Я — нет. Я сразу начал закаляться в ледяных источниках и проклинать соседей. Но я — исключение, — невозмутимо заметил Кощей.

---

Через час в доме собралась вся «основная команда». Баюн, Кощей, баба Яга (появилась из чайника, как обычно), Жужа (её пригласили по дипломатическим причинам) и два леших с веником и мешком пирогов.

— Ага, — сказала Яга, заглянув в люльку. — Это тот самый. Метка на лбу, видишь? Это знак Стража Чайных Потоков. Последний был триста лет назад и, если помнишь, он чуть не заварил озеро с русалками.

— Мы были молодыми, — сказала Жужа.

— Русалки — до сих пор на диете! — парировала Яга.

— Не отвлекайтесь, — хмыкнула Елена. — Что мне теперь с ним делать?

— Растить, — сказал Баюн, деловито. — Кормить, петь, читать сказки. Желательно не свои, а то он потом унаследует сарказм и тягу к лавровому листу.

— И ни в коем случае не показывать ему травник с секретными настойками, — вставил Кощей. — Помнишь, что случилось с моим дядей, когда он нюхнул порошок душевного просветления?

— Он женился на лягушке, — отозвался Баюн. — Доброе было время.

— Это была ведьма, — буркнул Кощей.

— Это была лягушка, — отрезала Елена.

---

К полудню Митька (он же «будущий Страж»), уже успел:

1. Оборотиться на минуту в кролика.

2. Подвесить веник над полом с помощью левитации.

3. Съесть полтаблетки сахара с мятой и случайно зашептать древний язык чая.

После чего уснул.

Елена сидела рядом с люлькой, задумчиво глядя на крошечное лицо.

— Я не просила ребёнка. Я не планировала. Я даже думала, что мой максимум — Баюн и бочка ромашки на зиму.

Кощей обнял её за плечи:

— Мир не спрашивает. Он просто говорит: «Ты можешь». А потом подкидывает вот это. — Он указал на младенца, который теперь спал, светясь изнутри слабым зелёным светом.

— А если я не справлюсь?

— Тогда я справлюсь. А если мы оба не справимся — позовём всех. Даже леших с пирогами.

— Уже тут! — раздался голос с кухни.

---

Вечером, когда Чайная Гавань заливалась закатным светом, Елена вышла на крыльцо, держа Митьку в пледе. Он открыл глаза, посмотрел на небо и издал нечто между зевком и тихим «чшш».

— Ты тоже это чувствуешь, малыш? — прошептала она. — Сказка ещё не закончилась. Она только делает вдох.

Баюн прыгнул рядом, положив голову на её колени:

— Да, хозяйка. Кажется, всё только начинается. Опять.

Глава 17.

Глава 17

Один младенец, три ведьмы и квест в Подземном Чаелесе

Прошла неделя с момента, как Митька поселился в доме Елены. За это время он научился:

— Управлять температурой чая одним взглядом.— Делать вид, что спит, когда надо менять подгузник.— И, главное, свистеть так, что все домовые на районе начинали маршировать в такт.

— Он определённо растёт быстро, — буркнула Елена, когда в очередной раз собирала с потолка облепиховый чай, расплескавшийся туда после «случайной телепортации чайника». — Я только хотела тихую жизнь с лавкой и травами. Где моя лавка, Баюн?

Баюн вздохнул, оторвавшись от наблюдений за тем, как Митька левитирует ложки:

— В теории — на первом этаже. На практике — в зоне повышенной магической активности, где ложки танцуют чечётку и сахар сам карабкается в банку. Всё согласно древним пророчествам о «Пробуждении Чайного Стража».

— Где ты вообще их читаешь?

— У Жужи под кроватью целый архив. С пометками. Цветными.

Елена с силой хлопнула дверцу шкафа и решила: пора действовать. Дальше так жить нельзя. Нужна помощь. И не просто помощь — нужна… ведьмовская консилиум.

---

Они собрались на третьей луне, в бабаягинском зале, выложенном из высушенных стеблей валерианы и скамейками, которые слегка мурлыкали, если на них долго сидеть.

— Мы здесь, потому что одна ведьма не может справиться с младенцем, у которого на лбу светится чайный лист, — начала Елена, — и который превращает чай в сироп, а ложки — в балерин.

— Обычное дело, — отозвалась баба Яга, почесывая бородавку. — Я вот как-то пятерых пророческих близнецов нянчила. Правда, потом выяснилось, что они просто от соседнего гнома сбежали. Но опыт был!

— Он не просто особенный, — вставила Жужа. — Его магия меняется по дням недели. Вчера он усыплял взглядом, сегодня — заставил мои волосы петь народные сказки.

— А завтра что? — пробормотала Елена. — Плеснёт чаем в саму ткань мира?

Все задумались. Потом Яга сказала:

— Надо вести его в Чаелес. Там, в подземелье, где когда-то хранили древние самовары мудрецов, можно найти Источник Настоя — магическую точку, где судьба ребёнка проявляется во всей полноте. Или хотя бы скажет, будет ли он склонен к шалфею или к розмарину.

— Это далеко? — уточнила Елена, уже понимая, что вариантов всё равно нет.

— Ну… это подземный лабиринт, в котором время иногда идёт задом наперёд, а кое-где живут недовольные духи чайных пакетов. Но мы справимся.

— Убедила, — выдохнула Елена. — Митька, собирайся! Ты идёшь в школу жизни.

---

Путь в Подземный Чаелес занял три дня.

Первый день прошёл весело: все пели песни, Митька развлекался созданием пузырей из бергамота, Яга рассказывала истории о своём первом мотоцикле-ступе.

На второй день шли молча. Ложки устали, чай закончился, и Митька начал пищать в старинной манере: вибрацией прямо в уши.

На третий день они спустились в сам Чаелес — город, давно покинутый, но до сих пор пахнущий заваркой и шёпотом.

— Мы ищем комнату со Стеклянным Заварником, — сказала Яга, — она реагирует только на тех, кто связан с Чайной нитью судеб.

— А можно нормальный квест? Без метафор, мистики и неуместных шуток? — буркнула Елена.

— Это был бы не наш стиль, — усмехнулась Жужа.

Они шли по коридорам, усеянным каменными плитами, на которых были выгравированы рецепты: «Зверобой+чабрец=снятие тревожности», «Липа+мёд=сон богатырский».

— Тут, наверное, даже стены пахнут чаем, — прошептала Елена.

— Это стены и есть чай, — откликнулась Яга. — Спрессованный. Очень древний. Не облизывай, если что.

И тут, как водится, стена зашевелилась.

Из неё вышел Страж. Он был из фарфора. Его глаза светились янтарным светом. А голос звучал, как кипящий чайник на полной мощности.

— Кто привёл дитя с меткой?

— Мы, — шагнула вперёд Елена. — Мы пришли узнать его судьбу. И, возможно, купить несколько рецептов настоев от бессонницы и телепортации.

Страж кивнул и отступил. Дверь открылась.

---

Внутри, в зале из стекла, стоял Заварник. Огромный, сияющий, наполненный золотистым светом. Когда Митька подошёл к нему, свет внутри заиграл, закружился и вдруг — вспыхнул.

На мгновение в воздухе повисли слова:

Тот, кто заварит гармонию в хаосе.Тот, кто примирит лёд и пламя, мяту и каркаде.Рождённый под знаком Чая, он несёт в себе древнюю Силу.И будет она с ним — пока кипяток горяч, а трава свежа.

Все замерли. Потом Яга выдохнула:

— Значит, всё по-настоящему.

— Значит, он наш, — прошептала Елена, обнимая малыша, который щёлкнул пальцами и сделал себе головной убор из пены.

---

Когда они вышли наружу, солнце уже клонилось кзакату. Митька хихикал, глядя на небо, а Баюн тащил из подземелья найденный чайник с ножками.

— Он не просто ребёнок, — сказала Елена. — Он судьба. Он заварка грядущего.

— И наша новая реальность, — добавила Жужа. — С ложками, которые пляшут, младенцами-магами и вечным дефицитом ромашки.

— И с тобой, Елена Премудрая, — сказал Кощей, — которая даже в этом безумии умудряется быть… счастливой.

Елена усмехнулась и подняла чашку к губам:

— Ну что ж. Пьём за будущее?

И в воздухе снова пронёсся аромат чабреца, жасмина и только что заваренной сказки.

Глава 18.

Глава 18

Пир духа, война за лавровый лист и новый чайный клан

Вернувшись из Чаелеса, Елена рассчитывала на немного покоя. Ха! Очередная иллюзия, разбившаяся о реальность быстрее, чем чашка, упавшая со шкафа в дни полнолуния.

Слухи о пророчестве разлетелись быстрее, чем сплетни о новом рецепте мятно-лаврового настоя. Уже на следующий день к порогу Чайной Гавани потянулась вереница существ всех форм, размеров и магической принадлежности.

— Это что, ярмарка? — прищурилась Елена, выглянув за калитку.

— Я бы сказал — съезд чаеведов, провидцев и магических стариков, — отозвался Баюн, усевшись на табурет и начав щёлкать семечки. — Вот этот, например, — у него лапша на бороде, — Архидегустатор из Запредельного Ущелья. А вон та с крыльями — представительница Ароматной Долины, они, говорят, чувствуют будущие эмоции по запаху чая.

— И все они пришли к нам?

— Все. Ради одного вопроса: кто этот младенец, который заставляет мяту петь?

Елена тяжело вздохнула:

— Пора устраивать приём.

---

Во дворе расставили длинные лавки, накрыли столы травяными скатертями, и начался Великий Чайный Совет. Это было похоже на дипломатический пир… если бы дипломаты ещё и мерялись у кого крепче настой.

— Мы, ароматные, предлагаем обмениваться семенами и рецептами, — начала представительница Долины, обмахиваясь веером из лепестков лимонника. — А взамен просим вашего Митьку на учёбу. На недельку. Максимум — на век.

— У нас нет столько лаврового листа, чтобы пережить его отсутствие, — отрезала Елена. — Следующий?

— Мы хотим признать его Верховным Заварщиком! — заявил Архидегустатор. — У нас уже есть мантия с капюшоном в форме чайника!

— И кружка с надписью "Я здесь заварю весь этот бардак", — добавил его помощник.

Митька, сидевший на троне из подушек и сушёных лепестков ромашки, издал победный писк и поднял в воздух столовую ложку. Секунду спустя в чашках всех присутствующих появилась идеальная температура чая.

— Он только что синхронизировал наш коллективный настой, — прошептал кто-то. — Это… легендарно.

---

К вечеру было решено: будет учреждён Новый Чайный Клан, с Еленой во главе и Митькой в качестве Листоноши Судеб — временного титула, пока он не научится не капать сиропом на магические свитки.

— Мы даём тебе этот статус, Елена Премудрая, — торжественно сказал Архидегустатор, — и признаём твою лавку Центром Баланса Трав и Смысла.

— Честно говоря, я просто хотела продавать ромашковый сбор с мёдом, — пробормотала Елена, принимая символический заварник, инкрустированный янтарными каплями.

— И ведь получилось! — крикнула баба Яга сзади. — Теперь у тебя лавка, клан, младенец-пророк и список желающих в ученики длиной с печень.

Баюн мяукнул:

— Только ты помни, хозяйка. Как только у тебя появляется клан — где-то появляется… конкурент.

Елена нахмурилась:

— Баюн, ты хочешь сказать...

— О да, — мурлыкнул он. — В Долине Каркаде проснулся старый враг. И у него — собственный ребёнок с предсказательной настойкой и амбициями на мировое чаевое господство.

Митька чихнул. Из его уха вылетел пузырёк с надписью: «Противодействие каркаде».

Елена подняла голову, глаза её сверкнули:

— Ну что ж. Будет чайная дуэль — мы к ней готовы.

---

Ночью, когда все разошлись, и только лешие мыли чашки и наводили порядок, Елена сидела на крыльце, укутавшись в плед.

Кощей подошёл сзади, положил руку ей на плечо.

— Ты же знаешь, что всё будет не просто?

— А когда у нас было просто? — усмехнулась она.

— Просто теперь ты не просто ведьма. Ты Хозяйка Заваренного Клана.

— И мать малыша, который может вскипятить вселенную.

Кощей улыбнулся:

— Главное — не давать ему после шести лемонграсс.

— Слишком бодрит?

— Он тогда танцует. С толпой чайников.

Елена рассмеялась.

— Ну что ж… Заварим им всем.

И в воздухе, как всегда, закружился аромат: чабреца, мяты, чуть-чуть лаванды… и грядущего приключения.

Глава 19.

Глава 19

Тайна Каркаде, визит гостьи из пустыни и чайная дуэль с привкусом розового перца

Утро в Чайной Гавани началось с необычного. Во-первых, кот Баюн проснулся раньше Елены — что само по себе считалось предвестником либо великого события, либо чихотки у всей деревни. Во-вторых, на горизонте показалась верблюдица. В шёлках. С золотыми серьгами. И с седлом, на котором восседала женщина, напоминавшая смесь восточной принцессы, учительницы йоги и заклинателя штормов.

— Кто это у нас? — прищурилась Елена, подливая себе чай. — Новая поставщица фиников?

— Хуже, — прохрипел Баюн. — Это Сари-Джинна. Великая травница с Восточных барханов. Соперница. Мастер каркаде. И по совместительству — старая недо-подруга.

— Ну, здравствуй, Елена Премудрая, — произнесла та, остановив верблюдицу у самого крыльца. — Или теперь тебе звать Хозяйкой Клана Заваренных?

— Можно просто "Лена", если тебе удобнее, — хмыкнула ведьма, вставая. — Проходи. Чай попьём. Или ты пришла свои специи распылять?

Сари-Джинна сошла с седла и смерила Елену с ног до головы:

— Я пришла, чтобы вызвать тебя на Дуэль Чая.

Баюн уронил лапу.

— Что? Уже?! Мы же только лавку вымыли!

— По древним законам, — продолжала Сари-Джинна, — когда два клана претендуют на титул Центрального Источника Чаеправия, они должны состязаться. В испытаниях. На глазах мудрецов и простого люду. Вкус, аромат, вдохновение, эффект. Всё — честно. Всё — в чашке.

Елена пожала плечами:

— Ну, так бы сразу и сказала. Только предупреждаю: у меня ученики с мятным иммунитетом и малыш, который кипятит чай мыслью.

Сари-Джинна усмехнулась:

— У меня — чай, который заставляет петь лягушек на сухой земле.

— А у меня есть Кощей с луком и шрамом, который угрожающе смотрит на конкурентов.

Из-за дома действительно показался Кощей, грозно вглядываясь в гостью. На его плече сидел Митька и сосал чайную ложку.

— Принимаем вызов, — произнес Елена. — Завтра. На закате. На Центральной Поляне. Баюн, объяви народ.

— А можно не я? Можно кто-то менее пушистый и более… внушительный?

— Нет.

— Ну ладно.

---

Наступил вечер, и вся Гавань собралась на Поляне. Шатры, лавки, разноцветные флажки. Центр украсили два чайных круга: один — из трав и яблочных листьев, второй — из лепестков гибискуса и раскалённых специй.

Старейшины деревень сидели на деревянных тронах, домовые устроились на ветках, даже дух озера прислал водяное облачко с глазами.

Баюн вышел вперёд:

— Граждане! Нечисть! Друзья! Сегодня Великая Дуэль. Елена Премудрая против Сари-Джинны! Восток против Севера. Мята против каркаде. Кто кого заварит?

Толпа загудела.

Первый раунд — Утренний чай. Елена использовала белую лаванду, мяту, шиповник и каплю рассветной росы. Сари-Джинна — цитрусы, гибискус, перец и тмин.

Старейшина Гавани попробовал оба, чуть не расплакался и сказал:

— Ваш чай напомнил мне юность… и развод одновременно. Великолепно!

Раунд признали ничейным.

Второй раунд — Чай откровений. Победит та, чей настой вызовет у судей сильнейшее видение.

Елена собрала смесь из вереска, лимонника, тайных лепестков лунного сада и нескольких слов, сказанных шёпотом. Сари-Джинна — раскрыла свои снадобья, вызывавшие цветные сны.

После дегустации один судья начал рассказывать о тайных пирамидах под Мурманском, другой — признался, что умеет говорить с сыром. Победу снова присудили обоим.

Третий раунд — Чай на выбор судьбы. Участницы должны были налить чай в случайные чашки — и предложить их публике.

Елена закрыла глаза, прошептала пару слов, и её чай потянулся именно к нужным людям.

— Этот настой для тебя, уставший от жизни. Этот — для матери, мечтающей о покое. Этот — для одинокого домового.

Сари-Джинна, с ловкостью восточной танцовщицы, развела ароматы по ветру. Её напитки пахли домом, страстью, песчаными бурями и загадкой.

Когда последняя капля была выпита, толпа замерла в молчании. Потом — аплодисменты.

— Победила… дружба! — объявил Баюн, явно избегая ответственности.

— Победила — мудрость, — поправила его Елена.

— Победила — магия чая, — добавила Сари-Джинна и протянула руку.

Они пожали друг другу руки — и в этот момент с неба упала капля золотого настоя. Митька поднял её пальцем и заварил себе ещё один кубок.

---

Позже, сидя на крыльце, Елена откинулась в кресле и спросила:

— А если завтра явится кто-нибудь из Кофейного Клана?

Кощей пожал плечами:

— Тогда… пора строить оборонительное чаепитие.

Баюн зевнул:

— Главное, чтобы не из Клана Чёрной Смородины. Они… безбашенные.

Елена усмехнулась:

— Всё будет. И с малиной. И с боярышником. И с новыми историями.

А в воздухе — как всегда — витал аромат, на этот раз с ноткой розового перца и надежды.

Глава 20.

Глава 20

Кошмарный кекс, Великий пирог и Секрет Бабы Яги

Осень в Чайной Гавани была временем пирогов, шарфов, бесконечных чёрно-красных чаев и философских разговоров под шорох падающих листьев. Елена вяжет плед, Баюн учит младшего сына Кощея мяукать на разных языках, а в воздухе витает беспокойство.

— Что-то сегодня утром молоко само в чай прыгнуло, — сказала Елена, глядя в кружку.

— Это не молоко, это предупреждение, — мрачно проронил Баюн. — Сегодня в лавку явится Она.

— Кто «она»? — хором спросили дети, одновременно ковыряя пирог с тыквой.

— Пекарша Из Кошмара. Сорок лет назад её кекс едва не развалил Мировое Уравновесие. И теперь она идёт… сюда.

Дверь резко распахнулась. На пороге стояла женщина — маленькая, с лицом, словно из пергамента, в фиолетовом фартуке, усеянном мукой и загадками. В руках у неё был кекс. Он шипел.

— Ну здравствуйте, — промолвила она с акцентом, от которого чай сам вскипел. — Меня зовут Агафья Сдобная. Я слышала, вы тут пирогами балуетесь?

— Заходите, — хрипло сказала Елена. — Только... уберите кекс.

Агафья поставила шипящий кекс на прилавок. Баюн немедленно залез под лавку. Кощей вышел с луком наизготовку. Маленький Митька попытался сдуть кекс — и получил искру в нос.

— У вас… он боевой? — уточнила Елена.

— Он проснулся сегодня в 3:15 ночи. Его нельзя класть в холодильник — он обижается. Но он вкусный, честно.

Елена посмотрела на кекс, потом на Агафью, потом на воронку в полу, образовавшуюся после последнего эксперимента с чайным глинтвейном.

— Предлагаю сделать пирог Мира, — сказала она. — Вместе. Он успокоит твоего кекса и заодно накормит полдеревни.

— Только если ты дашь мне рецепт своего лавандового теста, — прищурилась Агафья.

— А ты — расскажешь, как запечь тмин так, чтобы он не начал цитировать древние заклинания, — кивнула Елена.

И пошло великое тестоприготовление.

---

На следующий день деревня гудела. В центре площади стоял Пирог. С большой буквы. Он был выше бани, длиннее лешего, вкуснее всей предыдущей выпечки вместе взятой. В нём были:

Яблоки из сада с говорящими пчёлами

Тмин, который пообещал молчать

Лаванда из дальнего склона, собранная на рассвете

Капля эликсира из столетнего чайного гриба

И щепоть тайной специи, которую добавила… Баба Яга.

— Вот и пришла, старая колдунья, — кивнула Елена, встречая её у печи.

— А как иначе? Пироги я уважаю, а тайны ещё больше. К тому же, это ваш кекс шипел на моей избушке.

— Мы с Агафьей теперь союзники, — объяснила Елена. — У нас мирное тесто.

— Это хорошо. Потому что у меня есть ещё один секретный ингредиент, — сказала Яга, доставая банку с надписью «Смех. Сушёный».

— Это как? — удивилась Агафья.

— В старину смех собирали с детей, когда те прыгали по лужам. Высушивали над костром. Очень мощная вещь. В пирог — самую малость.

Смех добавили. Пирог вспыхнул золотым светом, а потом… запел. Басом. Очень уверенно. Куплет из старинной колыбельной.

Толпа замерла. А потом зааплодировала.

— Официально, — объявил Баюн, вылезая из-под скамейки, — это лучший день в моей жизни. После того, как я однажды утащил кусок рыбы у речного духа.

Все ели пирог. Все смеялись. Даже кекс Агафьи вдруг перестал шипеть и радостно подпрыгнул, усевшись рядом с котом. Он мурлыкал.

---

Вечером, когда в небе загорелись первые звёзды, а дети пели песни, Яга осталась с Еленой на крыльце.

— Ты знаешь, зачем я пришла? — спросила она.

— Съесть пирог?

— Не только. Есть ещё одна. Попаданка. Но не как те раньше. У неё… внутри магнит. Она не знает. Её не просто сюда занесло — она сюда потянула реальность.

— Опасна?

— Нет. Но если её не найти… начнут происходить сбои. Не по злому умыслу. Просто она искажает сказку. Растягивает. Кусает за края. Всё становится... немного кривым.

Елена кивнула:

— Мы её найдём. Но сначала… ещё чаю?

— Конечно, — улыбнулась Яга. — С тем самым лавандовым. И давай кексу кусочек. Он теперь — наш.

Кекс тихо мурлыкнул.

И в тот вечер Чайная Гавань снова стала центром мира. Мира, где даже пироги могут петь, а ведьмы — дружить.

Глава 21.

Глава 21

Великий котёл, зелье правды и неожиданный гость

Утро в Чайной Гавани наступило, как всегда, с запахом свежего хлеба, дымка над крышей бани и лёгкого звона волшебного колокольчика на двери чайной лавки. Но в этот раз звон не стихал. Он звенел, как будто кто-то неустанно дёргал за верёвочку.

— Баюн! Проверь, кто там балуется! — крикнула Елена из глубины мастерской, где в огромной ступе колдовала новый рецепт — "чай на откровенность и лёгкое покраснение щёк".

Баюн, с важным видом поправив усы, спрыгнул с подоконника и открыл дверь. На пороге стояла… ведьма. Не просто ведьма — незнакомая, высокомерная, в остроконечной шляпе с перьями фазана и палкой, на которую был навинчен мини-котёл вместо набалдашника.

— Здравствуйте, — протянула она, оглядывая лавку с выражением лёгкой брезгливости. — Я прибыла по вызову Магического Совета. Меня зовут Вереника Гнусова. Я... ревизор.

Елена выглянула из мастерской, вся в мятных лепестках и каплях настоя.

— Простите, вы кто?

— Магическая инспекция. Проверка на соответствие стандартам. Неофициальные школы травничества, лавки без лицензии, подозрительные пироги, нелегальные лешие... знакомо?

Баюн выпал в осадок.

— Кто вас вызвал?! — фыркнула Елена.

— Кто-то из ваших завистников, вероятно. Вот жалоба: "Елена Премудрая, не зарегистрированная ведьма. Торгует зельями, обучает несовершеннолетних, использует домовых без трудового договора и, внимание... организовала поющий пирог."

— Ну и что?! — возмутилась Елена. — Пирог был по взаимному согласию! Он сам захотел петь!

Вереника брезгливо записала в блокнот:

"Объект не отрицает. Считает пирогов разумными. Уровень нестабильности: высокий."

— Я должна провести инвентаризацию, — продолжила ревизорша. — Где ваши котлы, лицензии, книга трав, страховка на чай и бумага об утилизации старых зелий?

— Сейчас покажу, — с ухмылкой сказала Елена. — Проходите в Великий Котёл.

---

Великий Котёл был особой комнатой. Его когда-то подарила сама Баба Яга, сказав: "Пусть ревизоры туда ходят — они там сами себе всё найдут".

Внутри была странная магия: каждый, кто входил, видел то, что заслуживал. Воры — сундуки с замками. Лгуны — зеркала. Бюрократы — бумагу. Много бумаги.

— Заходите, — пригласила Елена.

Вереника вошла... и исчезла. Буквально.

— Ну, — вздохнула Елена. — Пока она там ковыряется, давайте заварим Зелье Правды. Авось пригодится.

---

Баюн наблюдал, как в котёл падают:

капля слёз лягушки, что смотрела роман о волшебной любви,

крошка сахара с пирога, который врал о калорийности,

сухой лепесток обиды, сорванный с подушки тёщи,

и мед из улья, где пчёлы болтали без умолку.

Котёл заурчал, потом вспыхнул золотым светом, и из него донёсся голос:

— Кто пьёт меня, тот скажет то, чего сам не знал.

— Прекрасно, — кивнула Елена. — Сделаем чаепитие с откровениями.

Через пару часов из Великого Котла выбралась Вереника, вся в бумаге. Её шляпа была наклеена на какой-то протокол, глаза бегали.

— Я… эээ… вас… проверила.

— Хотите чаю? — мило предложила Елена.

— Это… это… да.

Они сели за стол. Зелье Правды уже дымилось в чашках.

— Я считаю, что ваше хозяйство образцово, — неожиданно сказала ревизор.

Баюн закашлялся.

— Правда?

— Абсолютная. А ещё… я завидую вам. Вы живёте, как хотите. Печёте пироги. Вас любят. А я… я даже кота не завела. Только этот котёл.

И Вереника заплакала. На плече у неё тихонько пискнул котёл. Он сопереживал.

— Тогда оставайтесь у нас, — предложила Елена. — Поживите, посмотрите, как тут всё устроено. Научитесь делать чай не по бумажке, а по сердцу.

Вереника кивнула. Котёл одобрительно булькнул.

---

Вечером в деревне устроили праздник: праздник Честного Чая. Все пили, смеялись, рассказывали секреты. Один леший признался, что тайком выращивает одуванчики с интеллектом. Домовой, что крал у Баюна подушки. Баюн, что тайно учился играть на лютне.

А Вереника стояла у костра, обняв свой котёл, и впервые за много лет... улыбалась.

— Ну что, хозяйка, — шепнул Кощей, подойдя к Елене, — ещё один день спасён. И ещё одна душа.

— Да, — кивнула Елена. — Потому что настоящий чай раскрывает не только вкус. Он раскрывает сердце.

А в небе засияла новая звезда — над Чайной Гаванью. Звезда Доброй Бюрократии.

Глава 22.

Глава 22

Пироги, баня и дипломатия в мшистом исполнении

Утро в Чайной Гавани начиналось предсказуемо: запах свежеиспечённых пирожков уносился над крышами, дымок от бани лениво вился в небе, а Баюн с важным видом проверял, не остался ли кто в огороде без почесушки за ухом.

Елена сидела на крыльце, завернувшись в шаль, с чашкой облепихового чая и блокнотом. В блокноте красовались чертежи новой пристройки — “Терраса для медитативного чаепития при луне с участием сов”.

— Что бы ещё добавить? Может, место для вечерних чтений или подушку для медведя? — бормотала она.

— Медведь не против, — откликнулся голос из кустов, где жил соседский Миша, бывший лесной дух, а ныне заядлый любитель мёда и философии.

— Тогда добавлю. Только без лап в варенье, договор?

Баюн лениво потянулся:

— Хозяйка, ты в курсе, что сегодня, согласно деревенскому календарю, день дипломатического конфликта с лешими?

— Что? — Елена вскинула брови. — Снова?

— Ага. Помнишь, ты прошлой осенью выкопала под их излюбленным дубом корень "сон-во-сне"? Так вот, дуб обиделся. И лешие с ним заодно.

Елена вздохнула.

— Отлично. Значит, будет разговор на мшистых тонах. Надо готовить пироги.

---

К вечеру, подойдя к лесу, Елена несла большую корзину с пирогами: с морошкой, с грибами, с капустой и один — особенный — с чесноком и лавровым листом на случай нечисти.

Баюн шёл рядом, напевая:

— А у хозяйки пирог, а у лешего урок… как не нарываться на ведьму с добрым сердцем и сковородкой.

На поляне уже собрались три леших — всё те же: Вурм, Шишкарь и Пень. Все в лаптях, с мшистыми бородами и выражением обиженной важности.

— Ты, значит, опять пришла без согласования с Советом Мха, — заявил Вурм, грозно приподняв бровь, в которой жили два жука и ёжик.

— Пирог будете? — просто ответила Елена, ставя корзину на пень.

Шишкарь потянул носом:

— С грибами?

— И с капустой. Домашние.

— Принято, — буркнул Пень. — Переходим к переговорам.

Они расселись вокруг пня. Баюн изображал протоколиста.

— Проблема номер один, — начал Вурм, — дуб наш любимый обижен.

— Я передам дубу настой от печали и обещаю посеять вокруг него семена валерианы, чтобы не нервничал, — спокойно ответила Елена.

Лешие переглянулись. Шишкарь шепнул:

— Умная, зараза.

— Проблема номер два, — не сдавался Пень. — Ваш кот запугивает нашу молодёжь, рассказывая страшные сказки.

— Эй! — возмутился Баюн. — Это просветительская программа! Я их обучаю: не ходить в болото, не тыкать палкой в гномов, не дергать кикимор за космы!

— Один мелкий леший после этого три ночи пищал, что его утащит Вареник-Пузан! — всхлипнул Шишкарь.

— Враньё. Я придумал Вареника-Пузана только вчера! — возмутился Баюн.

Елена рассмеялась.

— Ладно. Сказки от Баюна перенесу в дневной эфир. Без пугающих образов. Только про дружбу и границы личного пространства.

— И третья проблема, — тяжело выдохнул Вурм. — Мы хотим баню.

Елена замерла.

— Ещё одну?

— Мы видели, какая у тебя, — вздохнул Пень. — С ароматами, музыкой, вениками из мандариновой мяты… Мы пытались построить свою, но у нас вышел квашнёвый чулан.

— Мы готовы платить... грибами! — выдал Шишкарь, будто выкладывая главный козырь.

— А может, вы просто поработаете у меня немного, а я вам помогу? — предложила Елена. — Мне как раз нужна помощь в новой пристройке.

— С грибами в нагрузку? — уточнил Вурм.

— С грибами, — кивнула она.

Лешие переглянулись, хором:

— Договорились!

---

Позже вечером Елена сидела с Кощеем на крыльце. Он вернулся из поездки к северным ведьмам, весь в инеевых узорах и со свежей татуировкой снежинки на шее.

— Ну что, хозяйка мира и леших, — усмехнулся он, — опять дипломат?

— Лучше пирогом договориться, чем взрывным зельем, — ответила она. — Тем более, пироги у меня лучше.

— Кстати, — Кощей подал ей маленький мешочек. — Подарок от северян. Волшебная специя: ледяной шалфей. Говорят, придаёт чаю воспоминания.

Елена улыбнулась.

— Отлично. Добавим в вечерний сбор. Пусть все вспоминают, что доброе слово и кусочек пирога спасают куда надёжнее, чем любой магический кулак.

И под светом фонариков на веранде они пили чай, слушали, как лешие вдалеке распевают у бани "Ой, мята, мята мандариновая", и чувствовали, что мир — он такой, каким ты его заваришь.

Глава 23.

Глава 23

Где леший с дедом, там и дипломатия с баней

Ночь опустилась на Чайную Гавань мягко, как плед из паучьего шёлка, сотканный на заказ в горах у старых знакомых Елены. В воздухе витали ароматы кедровой смолы, сушёной мелиссы и пирожков, которые пеклись где-то неподалёку под руководством домових старших мастеров — три сестрицы, каждая с кулинарной магией на особой специи.

На крыльце ведьминого дома пылал уютный костёр. Над ним весело покачивался чайник, из которого поднимался пар с нотками мяты, жасмина и чего-то чуть-чуть дерзкого — вроде засушенного лепестка шалфея, который Елена называла «Шалфей решительных решений».

Елена, закутавшись в плед, сидела на плетёном кресле и лениво размешивала чай в чашке.

— И ведь не скажешь, что ведьма, — пробормотал Кощей, сидящий рядом на корточках и чинивший сложную магическую пряжку от сапога. — Сидит, чай пьёт, а в глазах план захвата Вселенной.

Баюн развалился на подушке, нагретой от веранды.

— А мне нравится. Наш уютный вечерок, костёр, плед, травяной… УХ, кто это?

Из тьмы леса вдруг раздался топот, шорох, сдавленное "ой!", и на поляну вывалились три леших. Вернее, два леших и один — с бородой до земли, в пыльном плаще и с явным намерением что-то декларировать.

— Гражданка Елена! — гаркнул старший, Шишкарь. — Ты у нас опять! Чего это ты у нас тут опять?

— У себя я, — спокойно отпила ведьма. — А вы, как я вижу, снова мимо бани мимоходом шли?

— Нам нужна помощь! — воскликнул леший среднего возраста по имени Мхарь. — У нас ЧП!

— Это что ж такое, Чрезвычайно-Пирожковое? — зевнул Баюн. — Или Честно-Провоняло?

— Тсс! — шикнул Шишкарь. — Это важно! Леший старший, Леший Великий, наш дед по мшистой линии, пропал!

Елена, не меняя выражения лица, отпила ещё чая:

— Пропал… в смысле?

— Ушёл в чащу и не вернулся. Следы теряются на границе трёх троп и одного старого болота, где живёт злющая кикимора.

— Она его и сцапала, зуб даю! — вставил младший леший по имени Пихтярь, у которого вместо пояса был венок из шишек. — Помнишь, как она на него глядела? С вожделением!

Баюн прыснул от смеха, Кощей фыркнул, а Елена наконец оторвалась от чашки.

— И вы подумали, что ведьма — это лучший кандидат на поиски вашего ушастого старейшины?

— Ну… да, — протянул Шишкарь. — Ты ж нас всех умнее. И у тебя… зелья есть. И Кощей.

— А я что? — возмутился Кощей.

— Ты мужественно выглядишь, — честно сказал Мхарь.

— Отлично, — вздохнула Елена. — Давайте карту. А лучше сразу — гриб, указывающий путь. У вас ведь был такой?

Пихтярь достал увядший, но все ещё пахнущий гриб.

— Вот! Он знает, где дед.

— Гриб с навигатором, — пробормотала ведьма. — Век живи — век удивляйся.

---

Через час отряд из ведьмы, Кощея, Баюна и трёх леших уже шагал по лесу.

— Осторожнее, здесь болотный зев, — предупредил Кощей, вынимая меч.

— Подумаешь, зев, — отмахнулась Елена. — У меня есть настой от неожиданного хлюпанья.

Баюн ехал на плече и тихонько мурлыкал:

— По болоту мы идём, дедушку мы там найдём… или он нас…

Вдруг впереди из тумана вышло нечто. Оно было пушистым, высоким, мшистым и крайне недовольным. Это был дед.

— Где ты шлялся?! — закричал Пихтярь.

— Где-где! С бабкой Мокрой вечер проводил! — огрызнулся тот. — Она, между прочим, образованная женщина. Слушает жабью оперу!

— И что же ты там… — начал Мхарь.

— Я учился! — рявкнул старик. — Ты думаешь, старику неприлично расширять кругозор?

Елена не выдержала и расхохоталась. Кощей тоже ухмыльнулся.

— Всё, ребятки, дед не потерян, он просто пошёл на свидание.

— Ну хоть бы записку оставил! — захныкал Пихтярь.

— А ты что, внук, мне мать? — прищурился дед. — Сказал бы ещё: “Шапку надень”.

---

Поздно ночью они вернулись в Чайную Гавань. Уставшие, но довольные. Лешие, примирённые с откровениями старшего, унеслись домой под пение Баюна:

— Дед ушёл, дед вернулся, с бабкой Мокрой сдружился…

А Елена снова уселась у костра.

Кощей подал ей чашку чая.

— Ну что, как всегда?

— Как всегда, — усмехнулась она. — Один вечер, и уже дипломатия, спасение, мораль и гриб с GPS.

— Ты не ведьма. Ты консул при лешем штабе, — хмыкнул он.

Баюн, свернувшись клубком на подушке, выдохнул:

— А главное — пироги в печке. Жизнь удалась.

Глава 24.

Глава 24

Где ведьма строит империю, а лешие становятся мебельщиками

Прошло два дня с момента спасения Великого Лешего, и жизнь в Чайной Гавани закипела с новой силой.

На утренней заре Елена, обмотанная пледом поверх ночной сорочки и с чашкой крепкого настоя из чёрного корня и мяты, стояла на веранде и наблюдала за деятельностью своих помощников. Лешие, вдохновлённые последними событиями, решили всерьёз превратиться в строительную бригаду, назвав себя пафосно: «ЗАО Лес и Мох, мастерская уюта».

Баюн потягивался на перилах, наблюдая, как Шишкарь и Мхарь в четыре руки рубят доски для нового строения.

— Ну что, хозяйка, великая стройка продолжается? К чему теперь готовимся? Третья баня? Башня для наблюдений за сорняками? Или, быть может, конференц-зал для колдунов и их котов?

Елена усмехнулась, сделала глоток чая и поставила чашку на подоконник:

— А ты как думаешь? Век ведьме — не полгода. Надо развиваться. Решила чайную мастерскую расширить. Магазин при ней будет. А ещё лавка для трав, зал дегустации, библиотека по магическим свойствам грибов и зал для чаепитий с обучением.

Баюн прищурился:

— И всё это с лешими?

— А что? Они уже построили три беседки, одну террасу, две погребницы и пристройку к бане, которую теперь ласково называют «Секретная Парилка №3». Работают быстро, но с огоньком. Правда, иногда вместо молотка используют собственные головы, но ничего.

— Ты зелье от шишек сварила хоть? — фыркнул Кощей, выходя с чердака с охапкой вереска. — Наши зелёные трудяги скоро пойдут по твоей чайной лавке как по музею боевых шрамов.

— Да сварила-сварила, — махнула рукой Елена. — У меня на всё рецепты есть. Даже на случай, если в чай случайно попадёт язык ящерицы. Вдруг баюн решит сварганить авторский коктейль.

Баюн с обиженной важностью отвернулся:

— Один раз! Один! И то эксперимент.

Тем временем во двор заехала Баба Яга. Её избушка припарковалась строго между грядкой с лимонной вербеной и клумбой с магнолией-оракулом, которая тут же начала ворчать: «Ох, опять колёса на корни!»

Яга вышла, оглядела всё, что происходило, и присвистнула:

— Ну надо же. А я только вчера вспоминала: чем там моя девочка занимается? А тут гляди — почти торговый мегаполис.

— Да какой мегаполис, — смущённо отмахнулась Елена. — Всего лишь лавка.

— Лавка, говоришь? А тут тебе уже список поставщиков, оптовиков и контракты на поставку сушёных эльфийских лепестков из долины Цветущих Снов.

— Подожди… Что? — Елена замерла с травой в руках. — Откуда у тебя это?

— Так я ж тебя записала на ярмарку Семи Гряд в столице округа. Через месяц. Там и фейны будут, и русалки, и гномы-баристы. Нужны хорошие травы и ещё лучшее лицо бренда.

Кощей приподнял бровь:

— Бренд? У ведьмы?

Яга кивнула:

— Конечно. У тебя, Леночка, узнаваемость! Все тебя знают как «ту самую, что спасла деда лешего и замуж за Кощея пошла, ещё и чай вкусный варит». Грех не монетизировать.

Баюн немедленно вмешался:

— Я за процент от рекламы. Или хотя бы миску со сливками на каждый подписанный контракт.

— Ага, и фотосессию тебе на обложку журнала «Чай и магия», — подхватила Яга.

— Подождите, подождите, — замахала руками Елена. — Я же просто хотела тихо жить. Садик, лавочка, банька…

— А теперь не просто лавочка, а центр притяжения травничества, зелеварения и чайных традиций, — торжественно объявила Яга. — Так что начинай собирать лучшие рецепты, у тебя скоро будет стажировка от фей и франшиза для гномов.

---

К вечеру, когда жара спала, на стройке начался перерыв. Лешие развалились у свежей бочки с берёзовым квасом, Баюн вытянулся на подоконнике с книгой «Ароматы и психология. Магия запаха для начинающих», а Кощей и Елена сидели на крыльце, обнявшись.

— Ну и что ты скажешь? — спросил он, поигрывая её косой.

— Скажу, что всё идёт к чертям — но очень весело, — улыбнулась она.

— Главное, не терять голову.

— А если потеряю?

Кощей подмигнул:

— Найду. У нас теперь есть целый лес помощников и половина магического мира в друзьях. Даже если голову унесёт в три девять земель — вернём.

Елена усмехнулась и уткнулась в его плечо.

— Знаешь, я ведь правда счастлива.

— Я тоже, — прошептал он. — Но если честно, я жду с нетерпением момента, когда ты придумаешь ещё что-нибудь почище этой лавки. Например, школу магических чаепитий с дуэльными конкурсами.

— О! — глаза Елены загорелись. — Это идея…

И в этот момент звёзды над Чайной Гаванью вспыхнули особенно ярко, потому что наверху кто-то явно уже знал: завтра начнётся новый виток ведьминой чайной империи.

Глава 25.

Глава 25

Бал в княжеском дворце: чай, интриги и танцы до утра

Ночь застыла за окном, но княжеский дворец сиял ярче самого солнца. Огромные люстры из сверкающих кристаллов рассыпали свет по мраморным полам, а стены украшали гобелены с изображениями древних героев и сказочных зверей. В воздухе витал аромат благовоний и свежих цветов — приготовление к балу шло полным ходом.

Елена, облачённая в платье от бабы Яги — лёгком, как дымка, с серебристыми узорами, мерцающими в каждом её движении, — ощущала, как сердце стучит в ритме музыки, раздающейся за занавесами. Кощей стоял рядом в строгом чёрном костюме с вышивкой, его длинные волосы ниспадали по плечам, а взгляд приковывал внимание каждого проходящего мимо.

— Готова? — тихо спросил он, предложив руку.

— Ну и куда деваться, — улыбнулась Елена, принимая приглашение.

Они вместе шагнули в зал, где уже собралась элита княжества: дворяне, маги, купцы и известные артисты. Тут же мелькали слухи и взгляды, а уши ловили пересуды.

— Это она! — прошептали где-то рядом. — Та самая травница, что с Кощеем связалась!

— Видали платье? — подхватил кто-то. — Похоже, сама баба Яга шила!

Баюн, устроившись на плече у хозяйки, фыркнул:

— Знаешь, хозяйка, мы сейчас как VIPы, а ты — королева бала.

Первым на танец пригласил сам князь — мужчина в золотом камзоле, с мудрыми глазами и лёгкой улыбкой. Елена поклонилась, принимая руку:

— Честь для меня — быть приглашённой к танцу.

— Говорят, у вас самый лучший чай в округе, — улыбнулся князь, ведя её в плавном вальсе.

— После танца угостите, и я расскажу пару рецептов, — ответила она с лёгкой насмешкой.

Музыка затихла, уступая место непринуждённым разговорам и переговорам. Елена ловко заводила новые знакомства, умело поддерживала беседу, а Баюн подкидывал остроумные комментарии.

— Нам нужен поставщик для новых экспедиций, — говорил один купец. — Ваши травы — это волшебство.

— И чай, — добавляла художница. — Он вдохновляет.

В центре зала появился Кощей, пригласивший Елену на очередной танец. Их движения сливались в едином ритме, казалось, весь зал застыл, наблюдая за этим магическим дуэтом.

— Ты знаешь, — прошептал он, — я никогда не отпущу тебя.

— Я знаю, — ответила она, улыбаясь.

После танца князь подарил Елене свиток — официальное разрешение на участок земли в деревне, в знак признания её заслуг.

— Построй там всё, что пожелаете, — сказал он. — Такие люди нам нужны.

Возвращаясь домой, в карете, Елена смотрела на ночное небо и думала:

«Жизнь как в сказке — и пусть так будет дальше.»

Глава 26.

Глава 26

Новые горизонты и пироги для сердца

Прошло несколько месяцев с того бала, когда Елена получила участок земли. Теперь её дом стоял на краю уже не просто деревни, а настоящей процветающей Чайной Гавани. Баня, поднимая лёгкий дымок, гордо освещала окрестности, а сад с травами и цветами наполнял воздух непередаваемым ароматом. Баюн лениво расположился на крыльце, прихрапывая и время от времени поглядывая на снующих леших, что возводили забор.

— Ну вот, хозяйка, теперь у тебя и свой угол, и своё дело, — с довольным видом произнёс кот, виляя хвостом.

Елена вдохнула аромат шалфея и мяты, улыбаясь своей маленькой империи.

— А знаешь, — задумчиво сказала она, — мне кажется, в этой земле спрятано ещё много тайн.

В этот момент на пороге появился Кощей, одетый в привычную кожаную куртку и берцы, но в руках держал корзинку с горячими пирожками.

— Думаешь, меня пирожками можно подкупить? — фыркнула Елена, встречая его взгляд.

— А вдруг? — усмехнулся он. — К тому же, у меня есть предложение.

Елена прищурилась, готовясь к очередной его хитрости.

— Не жениться случайно хочешь?

— Нет, — ответил Кощей, подойдя ближе. — Я тебя уже посватал. Просто ждал, когда сама созреешь.

— Что значит «посватал»?! — удивилась она.

— А вот смотри, — Кощей указал за баню, где лешие и домовые уже развесили гирлянды, ставили шатёр, готовили пир.

— Наши ребята считают, что пора дело доводить до конца.

Елена рассмеялась:

— Ты шутишь! Ты ведь серьёзно?

— Совсем нет, — Кощей серьёзно заглянул ей в глаза. — Ты уже всё сказала, когда согласилась на тот танец.

И, несмотря на привычный упрямый характер, Елена почувствовала, как улыбка расползается по лицу.

— Ладно, — сказала она, — но только после того, как я открою чайную лавку.

— По рукам, — легко согласился Кощей. — Но свадьба будет первой — иначе наши лешие нас и в покое не оставят.

За забором раздавались голоса и смех:

— Хозяйка, пироги в печь, бочонки на стол!

Баюн, устроившись на заборе, мурлыкал:

— Вот и славно, хозяйка. Ты переживала, а теперь всё идёт по плану.

Елена вздохнула с удовольствием:

— Ну что ж, пора сказать «да».

Она направилась к шатру, где уже начиналось веселье — с музыкой, танцами и ароматом свежей выпечки.

Глава 27.

Глава 27

Свадьба века и пирогов полон рот

Свадьба Елены и Кощея стала настоящим событием округа — все о ней говорили с утра до позднего вечера. Сообщения разлетались быстрее, чем зелья бабы Яги варятся: «Кощей женится!», «Даже лешие на свадьбе будут!» и «Где там пирогов запас?»

Погода в этот день была идеальной: ни дождя, ни палящего солнца — только лёгкий ветерок, напевавший в кронах деревьев свои сказочные мотивы.

На деревенской площади столы ломились от угощений: пироги с грибами и мясом, запечённые кабанчики, горшочки с настойками из всех известных и неизвестных трав, медовуха с искристым пузырьком и, конечно, флагманский чай от Елены — с лёгкой ноткой жасмина и мёда.

— Не думала, что мой чай станет свадебным напитком, — с улыбкой говорила она, разливая напиток гостям.

Кощей выглядел словно герцог из сказки: чёрный костюм с серебряными вышивками, волосы распущены до пояса, сверкающие снежно-голубые глаза с весёлым блеском.

— Готова? — спросил он, подходя прямо посреди веселья.

— Есть ли у меня выбор? — фыркнула Елена, но улыбка её выдавалась.

Танец начался, и весь двор, казалось, завороженно смотрел на пару. Вихри юбок, энергичные шаги, смех и выкрики гостей: «Вот это огонь!», «Поженились бы они уже!»

Баюн, устроившись на плече бабы Яги, мурлыкал:

— Свадьба века, не иначе!

Когда танец кончился, началась церемония. Домовые разложили волшебные венцы, лешие сплели венки из лесных цветов и мягких моховых лент. Воздух наполнился магией и радостью.

Кощей крепко взял руку Елены, заглянул ей в глаза:

— Я, Кощей, беру тебя, Елену, в супруги. Обещаю не морозить душу, греть чайник и охранять твой дом.

Елена рассмеялась, повторяя:

— Я, Елена, беру тебя, Кощея, в мужья. Обещаю не травить ядом, вовремя варить борщ и терпеть твой характер.

Все гости зааплодировали, и над ними взвился светящийся шар магии — знак священного союза.

— Ну вот и всё, хозяйка, — мурлыкнул Баюн, — теперь ты — главная ведьма на селе.

Елена прижалась к Кощею, и впервые она позволила себе признаться:

— Никогда не думала, что жизнь так повернётся.

— Я знал, — тихо ответил он, целуя её в висок.

Пока народ пел и плясал, они стояли вместе — начало новой жизни, полное счастья и приключений.

Глава 28.

Глава 28

Лето в Чайной Гавани разливалось словно сладкий мёд — тёплое солнце ласково согревало травяные поля, а лёгкий ветерок доносил аромат жасмина и чабреца до самого крыльца дома Елены и Кощея. Всё вокруг дышало покоем и уединением, но в этом мире, где магия переплеталась с обычной жизнью, и покой был лишь передышкой перед следующими приключениями.

Елена, как всегда, была в гуще дел: с раннего утра она осматривала свой цветущий сад, пробовала новые рецепты чаёв и устраивала первые уроки в недавно открывшейся Школе травничества и кикбоксинга — именно так она окрестила своё детище, ведь гармония тела и духа была для неё важнее всего.

Кощей, в отличие от своей жены, предпочитал наблюдать за жизнью более размеренно, с долей иронии и лёгкой усмешкой на губах. Сегодня он стоял у забора, скрестив руки на груди, наблюдая, как три сорванца его и Елены — её дети — устраивают весёлую суматоху, гоняясь за лешим, который ловко скрывался за кустами, то и дело оборачиваясь с ехидной улыбкой.

— Ха, смотри, как они стараются! — проговорил Кощей, поднимая кота Баюна, лениво скручивавшегося на крыше. — Непоседы, да и только.

Баюн, раздражённо фыркнув, спрыгнул с крыши и шмыгнул в тень цветущего лаврового куста.

В это время Елена шагала к нему, держась за сумку с травами и горстью цветущих веток. Она улыбнулась и поцеловала мужа в висок.

— Как день? — поинтересовалась она.

— Спокойнее, чем ожидал, — признался Кощей, — но только потому, что лешие сейчас заняты воспитанием этих сорванцов.

Елена засмеялась и, присаживаясь рядом, добавила:

— Всё-таки эти дети — наше настоящее чудо. А школа… что думаешь? Стоит ли увеличить количество учеников? Мне кажется, пора выходить за пределы деревни.

— Ты всегда думаешь масштабно, — вздохнул Кощей с улыбкой, — и я горжусь этим.

В тот момент Баюн, который наблюдал за ними из тени, запрыгал на колени Елены и заговорщицки промурлыкал:

— Хозяйка, а как насчёт нового задания? Вокруг пошли слухи — кто-то в лесах близко к Чайной Гавани видел странных существ. Говорят, ни зверь, ни человек, а что-то посередине...

Елена нахмурилась, задумчиво провела пальцами по веткам лаванды и сказала:

— Значит, время не только наслаждаться покоем, но и быть начеку. Приключения ещё не закончили с нами.

Кощей, услышав это, подмигнул:

— Ну что, ведьма, как всегда, наготове. Пошли выяснять, кто нарушает наш лесной мир.

Дети, услышав разговор взрослых, тут же подбежали, полный энтузиазма:

— Мы с вами! Мы тоже хотим помочь!

Елена улыбнулась:

— Хорошо, только слушайте внимательно и не бегите далеко.

И так, вся семья — Елена, Кощей, трое их детей, Баюн и даже лешие — отправились вглубь леса, где их ждали новые тайны, неожиданные встречи и забавные истории. Ветер шептал старинные сказки, а птицы подхватывали мелодии, словно заранее зная, что впереди — ещё один этап их удивительной жизни.

Глава 29.

Глава 29

Лес встретил их приветливо — лёгким шелестом листвы, ароматами сосны, грибов и чего-то пряного, будто кто-то где-то только что варил травяное зелье. Птицы переговаривались в кронах, а мох под ногами был таким мягким, что хотелось разуться и идти босиком.

Елена шагала вперёд уверенно, ведя за собой импровизированный отряд. На поясе у неё болтался мешочек с зельями и сушёными корнями, а за спиной висела плетёная сумка с травами, зельями и даже бутыль с «антивсячиной» — универсальным составом на случай непредвиденной гадости. На ходу она объясняла детям:

— Главное правило леса — уважаешь его, и он уважает тебя. Второе правило — не трогай то, что само к тебе тянется. Если какая-нибудь коряга решила, что ты её дядя, пусть себе думает, но руками не хватай. Ясно?

— Ясно! — хором ответили дети, у каждого из которых в руках была маленькая дубинка, украшенная ленточками и зубчиками чеснока «на всякий случай».

Баюн шагал рядом, то и дело нюхая воздух и фыркая:

— Лес не просто неспокойный. Он как будто… ждёт. Пахнет древним. Чем-то, что давно не шевелилось.

— Очень обнадёживающе, — проворчал Кощей, поправляя нож за поясом. — Как будто мало нам было сказаний и древностей. Давайте ещё одну старинную беду встретим — для коллекции.

И тут впереди раздался странный звук — что-то между щелчком, вздохом и тихим «пух». Дети замерли. Лешие, что сопровождали семью, переглянулись. Один из них прошептал:

— Тут раньше жили ползучие. Они давно ушли, но след остался. Может, проснулись?

— Ползучие? — переспросила Елена. — А это, прости, кто такие?

Леший чесанул затылок, вмятый от мха:

— Да кто их знает… сказки да легенды. Вроде не злые, но нелюдимые. Сами с собой, сами в земле.

Баюн поднялся на задние лапы и замер, вытянув усы вперёд:

— Стойте. Слышите?

И действительно. Из-за деревьев донёсся странный звук — как будто кто-то шуршал по земле, перебирая корни. Потом — ещё один щелчок, и из-под мха показалась… лапа.

Тонкая, с шестью пальцами, каждый палец — с когтем, который переливался, будто был стеклянным. Следом — морда. Плоская, с глазами, полными зелёного света.

— Лапочка моя, это кто? — прошептала Елена, не двигаясь.

— Я думаю, это и есть ползучие, — медленно сказал Кощей, поднимая руки ладонями вперёд, показывая, что не собирается нападать.

Существо не выглядело агрессивным. Оно наклонило голову, фыркнуло, принюхалось… и заговорило. Голос был низкий, будто шелест коры:

— Здравствуйте. Мы... спали. Теперь проснулись. Кто вы, лесные гости?

— Мы тут живём, — сказала Елена спокойно. — Я — ведьма Елена, это мои дети, муж, кот и лешие. Мы пришли, потому что почувствовали, что лес встревожен.

Существо кивнуло. За его спиной поднимались ещё несколько таких же: тонкие, почти прозрачные, с глазами-светляками.

— Мы чувствуем… перемены. Много энергии. Слишком много. Нас тревожит чай.

— Прошу прощения, — переспросила Елена. — Чай?

— Ваши настои… травы… вы пробудили глубины. Всё стало… живее. Это... не плохо. Но непривычно.

Кощей фыркнул:

— Вот уж не думал, что чайная лавка способна поднять древние силы.

— А я говорила, что чай — это магия, — заметила Елена с гордостью.

Существа начали подходить ближе. Один из них коснулся ладонью земли, и из-под мха вылезли крошечные цветы — новые, каких раньше в этом лесу не было. Елена присела, коснулась их пальцами — и тут же почувствовала отклик: будто сама земля сказала ей «спасибо».

— Мы не против вас, — сказал старший из существ. — Мы хотим понять. Жить рядом. Обмениваться.

— Вы хотите общаться? — уточнил Кощей. — Торговать? Делать визиты?

— Учиться. Делиться. Танцевать.

Елена улыбнулась.

— Тогда добро пожаловать в Чайную Гавань. У нас как раз освободилось несколько комнат в доме леших, а в школе есть вакансия по древней ботанике. Курс лекций по дыханию земли подойдёт?

Существа переглянулись. Один из них заулыбался — неожиданно мило.

— Мы начнём завтра.

И вот так, неожиданно для всех, в лесу у Чайной Гавани появился новый народ — ползучие, или, как позже выяснилось, корерожденные. Они не пили чай (в основном — впитывали влагу через корни пальцев), не любили прямой свет, но умели играть на странных деревянных инструментах, от звуков которых зацветали кусты.

Дети были в восторге, лешие — слегка насторожены, а Баюн поначалу шипел и забирался повыше. Но через неделю он уже налаживал бартер с двумя корерожденными — обменивал песни на сушёные хвостики мышей.

А Елена сидела на крыльце своего дома, пила чай с лавандой и смотрела, как в её мире появляется всё больше волшебства. Она вздохнула:

— Похоже, придётся школу расширять. И чайную тоже. И баню. Хотя бы подземную.

Кощей рядом с ней усмехнулся:

— Ты ведь этого и хотела — жизни. Магии. Сказки.

— Да, — кивнула она. — Только теперь этой сказке точно не будет конца.

И ветер, пробегая по крыльцу, принёс с собой запах мокрой коры, мёда и новых, ещё неизведанных трав.

Глава 30.

Глава 30

Осень в Чайной Гавани наступила не спеша, как будто и сама не верила, что лето закончилось. Листья на деревьях не столько опадали, сколько с достоинством снимали с себя яркие наряды, будто после бала. Воздух наполнился ароматом яблок, дыма и поздних трав — терпких, упрямых, таких, что даже иней с них соскальзывал.

У Елены на крыльце стояли три корзины: одна — с сушёной мятой, вторая — с корнями, а третья — с письмами. Много писем. От соседей, от ведьм, от странствующих мудрецов, от одной загадочной совы, что присылала послания на бересте. Писали все. Кто просил рецепты, кто приглашал на шабаш, кто просто жаловался на вросший клевер на огороде.

— Народ распробовал твои чаи, хозяйка, — прокомментировал Баюн, устроившись на подоконнике. — Теперь без письма — как без подушки. Всё через тебя.

— А я что? — Елена пожала плечами. — Пусть пишут. Хоть не забуду, как перья держать. Вот только почтовая магия опять шалит.

— Ещё бы! — отозвался Кощей, появляясь в проёме. — Ты же её на котелок для варки яблочного варенья перезаписала.

— Потому что мне важнее варенье, чем телепортация писем. Люди без чая могут, а без варенья — ни за что, — с улыбкой отрезала она.

Кощей фыркнул, но спорить не стал. Он вообще в последние месяцы стал каким-то особенно мягким. Не то чтобы прямо добрым — но что-то в нём изменилось. Может, это волосы, которые он теперь не заплетал, а носил распущенными. Может, то, как он мял пирожки на кухне, помогая детям готовить «по особому семейному рецепту».

— А как там наши корерожденные? — спросила Елена, отложив письмо, написанное на лепестке. — Не убежали обратно в мох?

— Они, похоже, пустили корни в прямом смысле. Один из них врос в крыльцо. Теперь каждое утро поёт «Оду липовому чаю». Очень проникновенно.

— Ага. Я его вчера попыталась подстричь — так он мне в ладошку свою веточку положил. Типа «не надо, я красивый».

Баюн зевнул:

— Вообще-то это не он был, а она.

— Вот ты мне скажи, как ты вообще их различаешь? У них же лица — как у берёзовой коры.

— У меня нюх на чувства. А ты слепа к любви, хозяйка, — назидательно ответил кот.

— Прекрати, Баюн, ты уже шестой раз за неделю кого-то сватаешь. Вчера ты пытался сосватать мою ученицу за самогонный аппарат, утверждая, что у них «искрит».

— Ну а что? Искрит же. Это знак!

Пока вся троица препиралась, во двор вошли трое богатырей. Да-да, те самые. Всё это время они жили в соседнем селе, тренируя молодёжь и периодически заезжая на чай, пироги и словесные баталии.

— Ну что, хозяйка! — громко воскликнул Илья, вытирая сапоги о коврик. — Мы с братцами тут подумали: может, школу откроем? Боевое искусство, кодекс чести, уроки по завязыванию шнурков одной рукой — всё, как ты любишь.

— И чаепитие с пирогами после занятий, — добавил Алёша, подмигивая.

Добрыня в это время уже заглядывал в котёл на кухне.

— А что, идея здравая, — сказала Елена. — У нас школа трав, медитации и кикбоксинга, почему бы не расшириться?

Кощей приподнял бровь:

— Вы хотите сказать, что в нашей деревне появится Чайная Академия? С отделением древнего боя и факультетом... шнурков?

— Именно, — кивнула Елена. — А ты будешь читать курс по «Молчаливой угрозе и харизме».

— Прекрасно. Ещё немного — и мне выдадут профессорскую косуху.

Баюн уже что-то чертил на бумаге:

— Надо схему корпусов. В одном — занятия. В другом — баня. В третьем — столовая. Обязательно с отдельной полкой для пирогов и котов.

— И зал с подиумом, где будем демонстрировать боевые позы под музыку, — мечтательно добавил Алёша.

Елена кивала, делая в уме расчёты. Место было. У людей — энтузиазм. У детей — энергия. У неё — мечта.

— Всё. Решено. Открываем. Придумайте название, а я пока травы для бодрости сварю.

— А как насчёт… «Академия Чайных Искусств и Пирогов»? — предложил Добрыня.

— Слишком буквально, — отрезал Баюн. — Надо что-то с изюминкой. Или хотя бы с лавандой.

Спор продолжался добрых полчаса, пока не пришёл леший, объявивший, что в ближайшую лощину прилетела делегация фей на переговоры. Говорят, они ищут партнёров по фестивалю магических напитков. А ещё у них есть конкурс на лучшую кружку года.

— Пошли. Там феи, пироги и, возможно, почётный диплом, — сказала Елена, поправляя накидку.

— Вот это уже по-нашему, — подытожил Кощей.

И всей шумной, слегка сумасшедшей, но ужасно родной компанией они отправились навстречу новым историям.

Сказка продолжалась. И, похоже, собиралась только разгоняться.

Глава 31.

Глава 31

С утра в Чайной Гавани происходило нечто странное. Нет, не мистическое и не тревожное. Скорее — восхитительно сумасшедшее.

На главной площади прямо между чайным павильоном, мастерской пирогов и школой кикбоксинга стояла... кастрюля. Огромная. Высотой в двух леших. С крышкой на цепях, и табличкой на боку:«Фестиваль Великого Варева. Открытие — сегодня вечером. Проводится один раз в сто лет. Пропустить нельзя. Безумие приветствуется».

— Кто-то, видимо, решил удивить, — протянул Кощей, поправляя перчатки. — Но, по-моему, мы уже участвовали в чем-то подобном. Или это был шабаш с танцами на самоваре?

— Танцы были на чайнике, — напомнил Баюн. — А тут, кажется, официальное безумие. И, между прочим, магическое. Эта кастрюля... дышит.

— Это не кастрюля, это Хозяйка Варева, — раздался мелодичный голос.

На площади появилась женщина в плаще из варёных трав и гроздьев шиповника. Глаза — янтарные, губы — как наливные вишни. За ней шли два румяных гнома с черпаками и крылышками. За спиной у каждого — крошечная бочка.

— Я — Амара Бульбулия, главная жрица фестиваля, — объявила гостья. — И я пришла призвать вас участвовать. Чайная Гавань должна выставить своих мастеров.

— Мы не против, — кивнула Елена. — У нас тут каждый второй — маг-кулинар, каждый третий — ведьма, а каждый первый — леший с идеями.

— Отлично. Вам предстоит приготовить Великое Варево. Ингредиенты любые, главное — душа и сумасшествие. Победитель получит Кубок Вечнозелёного Вдохновения и годовой запас сливочного корня.

— Это что, тот самый, который превращает любую похлёбку в эликсир счастья? — уточнил Баюн.

— Он самый.

---

Подготовка началась незамедлительно. Лешие побежали собирать папоротник, который «вчера разговаривал с радугой», домовые тащили секретные специи с чердака, а дети Елены устроили в подвале лабораторию по разработке «Топпинга Сногсшибательного».

Баюн лежал на полке и командовал:

— Больше имбиря! Где чеснок? Кто уронил перец в зелье? А, нет, так и оставь, красиво шипит.

Елена была в ударе. Она смешивала чайные настои с настоями на лунном свете, добавляла капли «успокаивающего дыхания» и горсточку лепестков флоксов, собранных в час между сном и пробуждением.

Кощей, глядя на её работу, сказал:

— Я всё жду, когда ты случайно создашь философский камень. Или как минимум эликсир полёта без побочных эффектов.

— Не хочу разочаровывать, но вчера один гном улетел после моего имбирного компота. Правда, на соседскую крышу.

---

Когда настал вечер, площадь превратилась в светящийся котёл праздника. Вокруг кастрюли-алтаря выстроились команды: эльфы с лепестками ночных роз, оборотни с пыльцой пижмы, маги в колпаках с банками солнечного мёда.

Чайная Гавань вышла в составе:Елена — Верховный Варщик,Баюн — Тонкий Нюх и Дегустационный Надзиратель,Кощей — Главный по Закалке вкуса,Трое детей — Команда сумасбродов,Повар из школы — Маг по гренкам и тостам.

— Начинаем! — провозгласила Амара.

Огни зажглись. Чары закружились. Кастрюли бурлили. Пар поднимался над фестивальной площадью, окрашиваясь в оттенки зелени, сирени и румяных закатов.

В момент наивысшего кипения Елена крикнула:

— Сейчас, сейчас... добавляю главную ноту!

И бросила в варево:

1. лепесток из первого букета, подаренного Кощеем,

2. слезу лешего (добровольную),

3. ложку мёда из улья, где жила ведьма-диджей,

4. веточку шалфея, на которую случайно чихнула баба Яга.

Бульк. Всплеск. Пых! Котёл вспыхнул фиолетовым и начал петь. Не метафорически — буквально.

Он исполнял что-то между балладой, джазом и колыбельной.

---

В конце Амара провозгласила:

— Победитель — Чайная Гавань! За вкус, за сумасшествие, за аромат, от которого даже каменные феи расплакались!

Баюн мёртвым голосом сказал:

— Мы сделали варево, которое вдохновляет. Но меня пугает, что теперь кастрюля зовёт меня «мурлыком».

— Всё нормально, Баюн, — хмыкнула Елена. — Она просто тебя полюбила.

— Это и пугает, — буркнул кот.

---

Когда все разошлись, под покровом магически звёздной ночи Елена и Кощей сидели на крыльце, укутанные в один плед, пили чай с мятой и смотрели на мерцающий Кубок Вдохновения.

— Знаешь, — сказала она, — я всё думаю: а может, ещё одну теплицу построим? Для особо буйных трав. А рядом — пруд для русалок.

— Хочешь ещё безумия?

— А куда ж без него?

Он поцеловал её в висок:

— Тогда впереди нас ждёт целый год сказочной дурости. И я, кажется, не против.

А вдалеке кастрюля-Хозяйка пела себе колыбельную. Для всей деревни.

Глава 32.

Глава 32

Утро в Чайной Гавани выдалось особенно туманным. Не тем, где сырость проникает в уши и носки, а сказочным — плотным, белоснежным, с лёгким запахом бергамота и загадки. И с каждым вдохом этот туман шептал: «Скоро будет нечто. Готовься».

— Ну вот, опять что-то назревает, — пробормотала Елена, выглянув из окна. — Только чайник почистила, а уже мир шалит.

Баюн, разлёгшийся на её подушке, открыл один глаз:

— А может, это просто утро. Обычное. С волшебным налётом. Ну, как ты по воскресеньям.

— Ха. По воскресеньям у меня налёт исключительно из травяного пилинга и шоколадного зелья для настроения, — буркнула ведьма, натягивая халат и закалывая волосы шпилькой в форме совы.

Внизу, у калитки, уже собирались какие-то люди — кто с чайниками, кто с травами, кто с вопросами. Обычный день, если бы не один маленький нюанс: у всех изо рта шёл пар... даже у тех, кто не дышал. Даже у портретов на стене лавки.

— Баюн! У нас... гости.

— Серьёзные?

— Непонятные.

— Отлично. Пойду надену свой ошейник с гравировкой «Не трогать без спроса».

---

На пороге лавки стоял... пар. Плотный, закрученный в человеческую фигуру, с глазами, похожими на две капли нефрита.

— Простите, — сказал он, — но мне срочно нужно вдохнуть вашу чайную философию.

Елена прищурилась.

— Ты кто такой, чтобы вдыхать? Может, сначала выдохнешь?

— Я — дух Забытого Перехода. Меня выдули из портала между мирами сто тридцать лет назад. С тех пор я ищу чай, который вернёт мне форму, вкус и имя.

Баюн спрыгнул на прилавок:

— Мы сегодня определённо не скучаем.

— Хорошо, — кивнула Елена. — Садись. Будем восстанавливать тебя по листочкам.

---

Чаепитие длилось полдня. Дух пробовал один настой за другим — мятный, с пижмой, с лепестками утреннего мака, с «жабьим язычком» (на самом деле это была мята, но Баюн наставил на мистику).

— Я помню... дождь, — шепнул дух, пробуя смесь с астрагалом. — И женщину с глазами как вороний мёд...

— Это ты о бабе Яге, что ли? — фыркнул кот.

— Нет. Она была доброй. Или казалась.

— Определённо не Яга, — кивнула Елена.

Постепенно фигура из пара сгущалась. Проступили черты — тонкое лицо, волосы как дым, пальцы длинные, как у музыканта.

— Я когда-то был библиотекарем Межмирной Полки. Но в день Пролива Чаёв потерял себя.

— Что за Пролив Чаёв? — прищурилась Елена.

— Это когда семь магов попытались вскипятить Источник Времени. Получился суп из будущего, прошлого и несбывшегося. Меня затянуло туда.

— Словами Баюна — «Ого-гошеньки».

— Именно, — серьёзно кивнул дух.

---

К вечеру он уже почти полностью стал человеком. Звали его Орий. И он прекрасно знал языки, запахи редких трав и как заваривать чай в чашке из янтаря так, чтобы сны приходили точные и приятные.

— Можешь остаться, — предложила Елена, глядя, как он учит её младшего сына варить чай по методу луговых племён.

— Я бы хотел. Пока не вспомню, как найти Межмирную Полку.

— У нас есть библиотека. Правда, там в основном кулинария и руководство по укрощению леших.

— Подойдёт.

---

На следующий день с востока прилетела ворона с вестью:

«Госпожа Елена. Срочно. Мастера Вкуса собираются в Долине Гортензий. Приглашены только достойнейшие. Принесите три настоя, один безумный рецепт и хорошее настроение. С ув. — Организаторы Великого Купажа».

Елена закатила глаза:

— Баюн, пакуй чемодан. У нас командировка.

— А кто лавку прикроет?

— Орий. Он уже научил чайник петь колыбельную и ребёнка — рисовать пар на окнах в форме грибов. Он справится.

Кощей, входящий с мешком грибов и корзиной пирогов, спросил:

— Куда едем?

— В долину, где решается судьба вкуса. Возьмём пару экспериментальных настоев. И летающий самовар.

— Я возьму плащ с вышивкой «Не пей это без спроса». Вдруг пригодится.

---

Так снова началось приключение. Чайная Гавань осталась под присмотром Ория, леших и домовых. А ведьма, Кощей, Баюн и двое сорванцов с термосами магического варева двинулись навстречу новым вкусам, забавам и, возможно, очередной попытке спасти мир... с помощью чая.

Аромат чабреца витал над деревней. Потому что где Елена — там все гда пахнет счастьем, горячим напитком и безумной добротой.

Глава 33.

Глава 33

Долина Гортензий встретила гостей как подобает месту древних традиций и современных безумств: аркой из парящих листьев чая, под ногами — тропа, выложенная цветами, а в воздухе вились запахи мяты, лаванды, дыма и чего-то, напоминающего карамель на ветру.

Баюн высунулся из дорожного мешка, прищурился:

— Либо я сплю, либо кто-то тут подсыпал в атмосферу полынь с блажью.

— Это просто магия вкуса, — улыбнулась Елена, поправляя дорожный плащ. — Здесь каждый вдох — как дегустация.

Кощей, облачённый в длинный плащ цвета заваренного улун-чая, шагал, будто по ковру славы. Его взгляд был спокоен, но искорка озорства в глазах не ускользнула от Елены.

— Смотри, сколько странных... чайных энтузиастов, — пробормотал он, оглядывая гостей долины.

И действительно. По поляне сновали существа всех мастей: зелёные кикиморы с чайными шапками, летающие кентавры с чашками на спине, гномы в халатах с листьями на груди, и даже величественный змей-дракон, обвившийся вокруг самовара в три обхвата.

— Это фестиваль? — спросил старший сын Елены, обнюхивая воздух. — Или ярмарка чая?

— Это… святое безумие, дитя моё, — ответил Баюн. — Тут, если улыбнёшься не теми мышцами, попадёшь в конкурс на лучший чайный танец.

---

— Госпожа Елена Премудрая, — прозвучал знакомый голос. Из густой гортензийной арки вышел седобородый маг в костюме из чайных листьев, с серьёзной кружкой в руке. — Я — Хранитель Вкуса. Вы приглашены как одна из лучших создательниц настоев. Просим к участию в Испытании Трёх Чаш.

— Звучит как начало чего-то глупо-героического, — заметил Кощей.

— А это и есть, — усмехнулся маг. — Вам предстоит:

1. Заварить чай, способный вызвать слёзы у тролля.

2. Подобрать ингредиенты, чтобы вспомнить сон, которого не было.

3. Сварить напиток, что убедит любого соперника в том, что он… кот.

— Я знаю только одного, кто уже считает себя котом, — усмехнулась Елена, глядя на Баюна.

— Я не «считаю». Я — кот. В этом и весь секрет.

---

Первым был чай тролля.

На поляне возвышался огромный, мохнатый и печальный тролль. Он с тоской смотрел на заварочный стол.

Елена достала самую старую траву — «листья памяти», которые она хранила с самой своей первой ночи в этом мире. К ним она добавила слезу смеха (её дети помогли, рассказав невероятно глупую шутку), ложечку мёда из улья, который охранял сердитый гном, и каплю настоя из лепестков «сердечного мака».

— На вдох — тоска, на глоток — тепло, на послевкусие — слёзы, — прошептала она, протягивая чашку.

Тролль отпил. Помолчал. Затем медленно вытер щеку.

— Она... она напоминает мне о лужайке, где я однажды не упал.

Баюн довольно кивнул.

— Работает.

---

Вторым испытанием был сон, которого не было.

— Мне нужен не чай, а история, — сказала Елена, — чтобы вкус стал проводником.

Она взяла:

веточку мирта (для забытого),

щепоть пыльцы ночной сирени (для невозможного),

сушёную вишню, которую подарил ей Кощей десять лет назад и которую она берегла «на крайний случай».

Заварила в прозрачной колбе на закате.

— Выпейте, — сказала она жюри, — и вспомните тот сон, где вы стали кем-то, кем никогда не были, но всегда хотели.

Маги отпили — и у каждого на лице промелькнуло что-то странное: один шептал про дельфинов, второй — про свадьбу с феей, третий расплакался, говоря: «Я был кочаном капусты, и мне было хорошо».

— Ну… это была победа, — хмыкнул Кощей. — В капусту превратить мага — это тебе не просто чабрец.

---

Третье испытание — зелье кота.

— Я готов, — фыркнул Баюн. — Только чур не по-настоящему.

— Не волнуйся, я просто усилю твои флюиды, — подмигнула Елена.

Она сварила настой из мяты-хамелеона, корней игры, хвоста марьиного сна (безвредно!) и добавила туда… его собственный ус.

— Зачем ты меня облизываешь? — возмутился Кощей, когда ей пришлось проверить эликсир.

— А я теперь… кот? — медленно выговорил он.

— Временно, — улыбнулась Елена. — Теперь иди, поймай свою тень и мурлыкай жюри.

---

Испытание окончено. Елена одержала победу. Но вместо трофея она получила предложение:

— Откройте филиал вашей Чайной Гавани здесь, в долине. Мы дадим вам место, воду, редкие травы. А вы — свой вкус.

— А я дам шоу, — добавил Баюн. — И веду вечерние посиделки.

Елена подумала. Оглянулась на семью. На Кощея, который облизывался на чашку. На детей, резвящихся с драконёнком из жасминовой кроны.

— Хорошо. Но только один день в неделю. Остальное время — дома.

---

Так в долине появился новый павильон: «У ведьмы на чай». Люди и нелюди приходили туда за сном, правдой, шуткой, заваренным настроением и мудростью, которую можно размешать ложечкой.

А Чайная Гавань осталась такой же: уютной, полной трав, пирогов, шороха крыльев, криков леших и мягкого смеха Елены, у которой теперь было чуть больше учеников и гораздо больше тайн.

Потому что жизнь ведьмы — это чай без сахара: терпкий, глубокий, но с каждым глотком всё вкуснее.

Глава 34.

Глава 34.

«Пироги, порталы и прочие происшествия»

---

Прошло два года с того самого бала, где Елена и Кощей вальсировали среди магии и свечей, где вся округа напевала про "самую огненную пару леса". За это время Чайная Гавань превратилась в нечто большее, чем просто поселение — она стала легендой.Теперь сюда приезжали за советом, за зельем, за рецептом борща и, что особенно приятно Елене, за лучшим чаем во всей Волшебной Руси. У Елены была чайная мастерская, отдельная лавка с настойками, баня, которую теперь звали «Святыней пара», и уютный дом с видом на пруд, где летом плавали ленивые русалки, а зимой катались на льду домовые в валенках.

— Удивительно, — сказала Елена, поправляя шалинку и глядя в окно, где дети соревновались, кто громче заорет, катаясь с горки. — Всего-то пару лет назад я понятия не имела, как жить в этом мире, а теперь меня зовут "Премудрая" с почти официальной интонацией.

— Почти? — удивился Баюн, потягивая уши на печи. — После того как ты отказалась стать министром магического чая в княжьем совете, я бы сказал: «сильно официально».

— Да уж, — протянула она. — Хорошо хоть Яга меня понимает.— Понимает — и подбрасывает по ночам снадобья для проверки. Это она по-дружески.— Ну да, — усмехнулась Елена. — Типа "держу в тонусе".

На кухне пахло тмином, чабрецом, тёплым тестом и далёкими странами — вчера Кощей принёс из очередного путешествия редкую корицу, которая сама выбирала, с чем ей сочетаться.

Кощей, между прочим, стал чем-то вроде… косого рогатого единорога в мире этих земель. Он был и охранником, и советником, и "тем самым, кто умеет подчинять ледяных духов только взглядом". Но в домашней обстановке он просто шёл мимо с мешком картошки, ругался на Лёпика, если тот опять положил в борщ лавровый лист по диагонали, и таял при виде своей жены в облепиховом фартуке.

— Ну что, любимая, у нас гости, — сообщил он в этот день, входя в кухню. — Причём не просто гости, а…

В дверь постучали. Сначала как-то... интеллектуально, потом стучание стало напористее, и наконец, с улицы раздался голос:

— Я требую дипломной защиты! И чашку чая!

На пороге стояла женщина в рваном деловом костюме, в грязных кедах и с растрёпанной копной волос, на которой болтался веночек из хмеля и конфетных фантиков.— Простите, — добавила она уже тише. — Я… это… в камышах портал разошёлся. Кажется, я на защите кандидатской уснула, а проснулась тут. Можно к вам?

Елена кивнула с лёгкой, почти будничной усталостью:— Опять.

---

Новоприбывшую звали Ира. Она была преподавателем экологического дизайна в одном университете где-то на Земле, но теперь пыталась осознать, почему ей предложили на ужин жареные лопухи с магическим соусом из лягушачьей капли.

— Скажу честно, — призналась Ира, — я слегка... как бы это... в ахуе.— Нормальное состояние, — успокоила её Елена. — У всех так. Особенно у тех, кто в это всё не верит, даже стоя посреди баньки с хороводом домовых.

Ира оказалось с юмором. Уже на второй день она пыталась обучать русалок элементарной гидрологии, а на третий — организовала встречу "городских ведьм", в которую добровольно записались все местные, включая одного суслика.

Кощей сдержанно наблюдал за происходящим, иногда высказывая теории о мультивселенной, иногда ворча:— Тоже мне, ведьмы-гиперорганизаторы. Сейчас школу построят, академию, регистр аккредитации заведут. Где та романтика дикого чаща?

— Вон там, в кладовке с черничным вареньем, — хмыкнула Елена. — А сейчас — у нас новый сосед. И это ещё не всё.

---

Через пару дней на хуторе появился ещё один странный гость. Высокий, молчаливый, с лицом человека, который потерял родину, нашёл её в булочной, но булочную забрали демоны налоговой.

— Зовут Добрыня, — представился он. — Пришёл по зову. Был на границе между мирами. Там ворон шепнул: «Иди в Гавань, там чай и разумные люди».— Ну разумные — спорно, — заметил Баюн. — А чай — есть.

Добрыня, как оказалось, был тем самым богатырём, исчезнувшим лет десять назад в неудачном походе на Змия Гордыныча. Елена даже писала на него магические ориентировки, но потом махнула рукой — авось всплывёт.

И вот — всплыл.

— Князь спрашивал, не видели ли мы ещё двух богатырей, — сказал он, откусывая пирог. — Кажется, где-то в Пространственном Пузыре они осели. Один открыл кузню, второй женился на лешачихе.— Ну, хотя бы живы, — пожала плечами Елена. — Надо будет сходить, разведать.

---

Так в Чайной Гавани появились:— кафедра неофициальной экологии и магии,— комната для временно прибывших странников,— лекторий по грибным зельям,— и, конечно, кикбоксинг от Елены для ведьм всех возрастов.

А в один прекрасный вечер, когда вечернее небо окрасилось персиковыми красками, а Кощей подстриг кусты в форме грифонов, Елена села на крыльцо и вздохнула:

— Вот теперь, кажется, началась вторая глава. Или третья. Или уже десятнадцатая?

Кощей подошёл, сел рядом, налил ей чай из самовара, который теперь пел оперу.

— Какая бы ни была — я в ней останусь твоим героем.

Она усмехнулась и поцеловала его в висок:— Ну что ж, герой. Пойдём — у нас вон Добрыня с Ирой спорят, из чего лучше делать утеплённые крыши для изб летающего типа.

Баюн перевернулся на подоконнике:— Только не забудьте, что завтра у нас собрание Совета Чайных Ведьм. И ты, хозяйка, на повестке дня.— Ой, — сказала Елена. — Опять?

А в воздухе, как всегда, витал аромат жасмина, пирогов и ещё не рассказанных сказок.

Глава 35.

Глава 35

"Травы, тайны и чай с предсказаниями"

В Чайной Гавани утро начиналось неторопливо. Тёплое солнце заливало деревню золотым светом, ветерок осторожно шевелил листья в саду Елены, и аромат чабреца, лаванды и сушёной мяты поднимался над крышами, словно сама природа решила попить чай.

Елена стояла у прилавка своей лавки, аккуратно раскладывая новые саше с осенними сборами. Каждый мешочек был расписан вручную — у одного изображён лис с чашкой, у другого — веточка шалфея и надпись «Спокойная голова». Всё это было придумано ею — и всё работало. Люди приходили сюда не только за зельями, но и за тем, чтобы поговорить, умыться у колодца с заколдованной водой, послушать мудрость хозяйки и, конечно, выпить лучшего чая на всем Сказочном Востоке.

— Хозяйка, у нас проблема, — прокатился над улицей голос Баюна. Он плюхнулся на подоконник, распушив хвост, и глубоко вздохнул. — В лесу опять кто-то что-то напортил. Птицы молчат, трава чёрная, и корень валерианы теперь убегает, как только к нему кто-то приближается.

— Только не снова, — отозвалась Елена, не поднимая головы. — Кто на этот раз? Гоблины, местные недотролли, а может, молодняк колдуний-бездельниц?

Баюн покосился:

— Похоже на самодельную магию. Или на студента из Академии Заколдованных Невнятностей. У них недавно практиканты пошли в самоволку.

Из задней двери выглянул Кощей — в рубашке, подвёрнутых рукавах, с глиняной кружкой, из которой шёл пар.

— Уже и утро не дадут спокойно попить? — спросил он. — Я же только варенье на подоконник поставил. А они снова корни портят?

Елена закрыла коробку с травами и стянула с крючка поясную сумку.

— А что делать. Я-то думала, сегодня день посадок. Хотела с лешими поработать в огороде. А теперь, значит, снова в лес.

— Я с вами! — раздался тонкий голос, и с крыши лавки спрыгнула девочка лет десяти — младшая из троих детей Елены. У неё были глаза матери, а в характере — сразу трое бабок-ведуний.

— Никаких лесов, Агафья, — строго произнесла Елена. — Ещё одного «полевого опыта» нам хватило. Ты мне лешего прошлый раз как выкурила, он до сих пор в берлоге отлеживается.

— Ну мам, я же просто хотела, чтобы он почувствовал силу новой смеси против грызунов!

Баюн закашлялся:

— Он почувствовал. И больше не выходит. Он теперь кустом прикидывается, мы мимо него три раза проходили.

Елена надела жилет, сунула за пояс нож для сбора и зашла за угол, откуда вынырнули два уже подготовленных мешка с снадобьями, свитками и отваром на случай магической истощённости.

— Значит, снова в путь. Кощей, следишь за садом. Если вернусь и увижу, что мои глицинии попортили, сдам тебя бабе Яге в рассаду.

Он коротко усмехнулся:

— Не боюсь. Яга говорит, что я у неё как декоративный тмин — неприхотливый и полезный.

---

В лесу было странно. Тишина звенела так, что уши закладывало. Воздух был густым и плотным, как крепкий кисель. Елена чувствовала: здесь не просто шалость, тут кто-то по-настоящему вторгся — возможно, не из этого мира.

Она обошла чахлую рощицу и вдруг замерла. На поляне стояла девочка. Совсем юная, в странной одежде — не сказочной, не деревенской, не лесной. В её руках дрожал планшет с треснувшим экраном, а из рюкзака торчал пакет с надписью «Акция. Йогурт 1+1».

— Эй! — крикнула Елена.

Девочка вздрогнула и подняла глаза.

— Я… Я не понимаю, где я! Это какая-то игра? Или розыгрыш? Я шла в магазин за хлебом, а потом… потом всё потемнело, я упала… — голос её сорвался. — А потом проснулась тут. И всё странное. Люди — не люди. Кусты разговаривают!

Баюн скользнул рядом:

— Новая? Опять попаданка. Эх, хозяйка, нам теперь, кажется, чай с инструкциями надо варить.

Елена подошла ближе, присела на корточки и протянула девочке фляжку:

— Выпей. Это мята с лавандой. От паники помогает. Успокаивает разум и иногда включает логическое мышление. Если у тебя оно, конечно, было.

— Я... Я Арина, — прошептала девочка.

— А я — Елена Премудрая. Но можно просто Елена. Я тут за главную. По части попаданцев тоже.

Она выпрямилась и скомандовала:

— Идём. У меня как раз есть свободная комната, кружка с бортиком и кошка, которая не любит, когда кто-то орёт.

— А можно я... домой?

Елена вздохнула:

— Можно. Если найдёшь дорогу. Но сначала нужно восстановить силы, а потом понять, почему тебя сюда принесло. Магия просто так не берёт. У каждой сказки — свои ворота, и ты, похоже, уже через них прошла.

---

Вернувшись в Чайную Гавань, Елена устроила Арину в комнате на втором этаже своей лавки. Девочка сидела, завернувшись в плед, смотрела на заварочный чайник и пыталась осознать, как в нём поёт ромашка.

Баюн в это время настраивал глиняный радиоприёмник:

— Так, посмотрим, что нам эфир принесёт. Может, кто-то ещё появился с порталом.

Елена записывала травы в журнал, но вдруг подняла голову:

— Нам надо будет подготовить её. Обучить. У неё внутри — потенциал. Тот самый. Как и у меня когда-то. Она не просто гость. Она — ключ.

Кощей зашёл, глядя на новенькую с интересом.

— А ты уверена?

— Я чувствую. Она не уйдёт. Её сказка только начинается.

Он сел рядом и тихо сказал:

— Тогда у нас будет ещё одна ученица. И ещё одна история. Надо только сварить ей первый чай.

Баюн лениво перевернулся на спину и довольно замурлыкал:

— И вот так снова начнётся веселье...

---

А в этот момент где-то в глубине леса кто-то шептал древние слова, вызывая к жизни старые пророчества. Книги начинали шевелиться на полках, травы меняли цвет, и в воздухе витало предчувствие большого приключения.

Сказка не закончилась. Она только набирала силу.

Глава 36.

Глава 36

"Школа, шалости и чаепитие с судьбой"

В Чайной Гавани утро начиналось как обычно — с запаха свежего хлеба, звона колокольчиков на входе в лавку Елены и негромкого урчания Баюна, который дежурил на своём подоконнике, как начальник охраны мироздания. Но сегодня в воздухе витало нечто особенное. Легкая вибрация, словно сама магия щекотала стены дома.

— Подъём, юная магичка! — провозгласил Баюн, сиганув прямо на подушку Арины. — Новеньких у нас по утрам не балуют!

— ААА! — выдохнула девочка и спрыгнула с кровати, запутавшись в пледе. — Опять ты! Кошак!

— Не кошак, а личный ассистент преподавателя травомагии. Так что шевелись. Сегодня у тебя первое занятие. Елена не любит, когда ученики опаздывают. Особенно если они ещё не знают, как отличить мяту от манящей дурман-травы.

Арина натянула одежду, которую ей подобрали местные портные: простая льняная рубашка с вышивкой, удобные штаны с множеством карманов и жилет с пришитыми крошечными амулетами. Выглядела она как волшебная школьница из сказочной сельхозакадемии.

Внизу, в большом зале, пахло выпечкой и чем-то цветочным. Елена уже ждала у длинного стола, на котором были разложены десятки баночек, трав и деревянных табличек с названиями: «Огнецвет», «Сон-трава», «Ушастик лесной», «Пижма упрямая».

— Доброе утро, Арина. Садись. Сегодня будем знакомиться с основами. Главное правило школы Елены Премудрой — не глотать, не нюхать и не тыкать пальцем в непонятное.

Арина села, поудобнее устроившись на табурете. Баюн улёгся на край стола, навострив уши.

— Итак, травы бывают лечебные, усыпляющие, колдовские, взрывчатые и те, которые поют песни в полнолуние. Мы начнём с простых. Вот это — зверобой. Простой, полезный, обидчивый. Если его недоварить, он закатает тебе истерику. А если передержать — укусит.

— Он… укусит? — осторожно уточнила Арина.

— Как кошка. А теперь смешай его с душицей и мятой. Ровно одну щепотку каждого. И попробуй заварить чай. Только не перепутай с вон той баночкой — это «пижма-оборотень», она превращает язык в хвост, если добавить слишком много.

Баюн хмыкнул:

— Мы однажды дали такой настойку Кощею. Он двое суток говорил наоборот. Весело было, но опасно.

Арина, стараясь не дрожать, взяла травы, смешала и залила горячей водой. Над чашкой поднялся аромат, который напомнил ей дачу, лето, покой…

— Хорошо, — кивнула Елена. — У тебя чувство меры есть. А это уже полдела.

---

В это время Кощей был занят строительством новой пристройки к лавке. Он работал с завидной точностью: заклинал доски так, чтобы они вставали в пазы, словно магнитом тянуло. С ним трудились два домовых, хмурый леший по прозвищу Мох и пара учеников из соседнего села.

— Так, здесь будет класс зелий, — бормотал Кощей, сверяясь с чертежами. — Там лаборатория, а здесь… библиотека. И чайная! Без чайной никуда.

Мох шумно фыркнул:

— Лавка у вас, конечно, премудрая… но вы чайную школу строите или крепость?

Кощей усмехнулся:

— А разве это не одно и то же?

---

К обеду в деревне появился гонец с письмом, запечатанным сургучом с гербом Академии Магических Искусств. Елена вскрыла письмо, перечитала — и прищурилась.

— Что там? — поинтересовался Баюн.

— Академия просит принять троих учеников на практику. Ходят слухи, что наша деревня теперь официально считается «образцовым магическим поселением».

— Ишь ты, — хмыкнул кот. — Надо вывеску новую делать: "Чайная Гавань — столица разумной магии и чабреца".

---

Вечером Арина сидела у костра вместе с детьми Елены. Они слушали истории о первой ведьминой свадьбе, о том, как Баюн спас деревню от заколдованной тыквы, и как Кощей в одиночку строил баню, по ошибке оживив топор.

— Я думала, что сказки заканчиваются, — прошептала Арина, разглядывая звёзды. — Но тут я в одной живу.

— Сказки не заканчиваются, — ответила старшая дочь Елены. — Просто они иногда меняют героев.

Арина улыбнулась. Впервые за долгое время — искренне.

И в тот же миг, на краю леса, вспыхнула золотая искра. Старая дубовая дверь приоткрылась сама собой. Кто-то шел по следу Арины.

А значит, следующая история уже начиналась.

Глава 37.

Глава 37

"Гости из-за граней и пирог с предсказанием"

Утро выдалось бурным. В Чайной Гавани редко случались землетрясения, но сегодня в воздухе всё дрожало — будто кто-то за сценой сказки переворачивал страницы. Из кладовки выпал чайник, в травяной теплице взвыла фиалка-предсказательница, а Баюн слетел с подоконника прямо в кадку с лавандой.

— Что за неладное? — возмутился кот, выкарабкиваясь с мятной веточкой в ухе. — Это, скажу я вам, не к завтраку. Это к событию!

И событие не заставило себя ждать. Из самой глухой чащи, откуда ещё ни один деревенский леший не выбирался без рюкзака заклятых грибов, вышли… трое. Не просто гости — пришедшие из-за грани.

Первый — высокий, бледный юноша с глазами цвета ледяного меда. Второй — рослая женщина с кожей цвета корицы, на плечах у неё сидела сова, полная сарказма. А третий… ну, третий был с рогами. Настоящими. Скрученными. И с папкой в руках.

— Мы из Лаборатории Межсказочных Переходов, — начал он бодро. — Нам поступила информация, что в этом регионе зафиксированы скачки аномальной магии, совпадающие с перемещением межмировых единиц.

— Говорите проще, рогатик, — проворчал Баюн. — Мы тут поутру чай пьём, а вы — сразу с межмировой бюрократией.

Елена, выйдя на крыльцо, прищурилась и спокойно произнесла:

— Перемещённая у нас действительно есть. А вы кто ей будете? Комитет по контролю за попаданками?

— Почти, — кивнул рогатый. — Мы сопровождающие. Проверяем стабильность мира после прибытия новых элементов.

Арина, выглянув из-за косяка, испуганно прошептала:

— Это из-за меня?

Елена кивнула ей ободряюще:

— Не бойся. Если что, скажу, что ты моя двоюродная племянница по линии белорусских водяных.

— Мы обязаны её протестировать, — настойчиво проговорила женщина с совой. — Магический резонанс может нарушить баланс.

— А мы обязаны накормить вас пирогом, — спокойно ответила Елена. — Так у нас заведено. Кто в дом с порога — того на чай с вишнёвым.

---

За столом накрыли как на свадьбу: травяной чай, пироги с грибами, печенье с предсказаниями. Рогатый деловито листал бумаги, сова с подозрением изучала настой с розмарином, а ледяной юноша откровенно таращился на Арину.

— Ты, значит, попала сюда случайно? — спросил он.

— Случайно — это упасть в яму. А я… — Арина замялась. — Я скорее перескользнула.

— Скользящие типы интересны, — пробормотал он, делая пометки в блокноте.

— А вы сами? — спросила Елена, наливая чай. — Вы тут с какими намерениями?

— Нам важно лишь убедиться, что всё стабильно, — ответила женщина. — Если нестабильно — мы обязаны эвакуировать объект.

Арина побледнела. Но в этот момент Баюн прыгнул на стол, опрокинул пирог, и из его развалившейся корочки вывалилась бумажка-предсказание. Он прищурился.

— «Ты найдёшь своё место там, где не искала. Там, где твоя душа помнит корни, даже если разум не верит».

Елена подхватила:

— Пророчество через пирог — это серьезнее, чем вашибумажки.

— Мы обязаны провести испытание, — настаивал рогатый.

Елена встала. Магия вокруг неё собралась плотным полем — теплым, как хлеб, и острым, как перец. Голос её был спокоен, но в нём звенела сила:

— Она — под моей защитой. И в этом мире она уже пускает корни. Хочешь испытание? Пусть проявит себя в школе. Выйдешь против неё сама — по правилам Гавани. Без бумаги, без протоколов, по-честному.

Рогатый отодвинулся. Ледяной юноша усмехнулся.

— Вот это я понимаю. У вас тут порядок. Осторожно-честный.

— Осторожно-сказочный, — поправил Баюн.

---

И на том договорились. Арина должна пройти испытание: в течение трёх дней она будет ученицей на полных правах. Пройдёт — останется. Нет — провалится обратно туда, где камеры, соцсети и отсутствие чабреца.

Первый урок был уже завтра. А пока вечер медленно опускался на деревню, и золотая дымка окутывала лавку, теплицы и крышу, где уже устроился Баюн с довольным видом.

— Ну вот, хозяйка, началась новая история. С пирога и угроз. Всё как обычно.

Елена, глядя на лесную тропу, кивнула:

— Всё как должно быть. А значит, продолжаем.

И в этот момент в саду расцвёл редкий цветок — розовато-фиолетовая «Надежда сквозь чащу». Он цвёл только тогда, когда в Гавани появлялась новая душа, нашедшая свой путь.

Сказка продолжалась.

Глава 38.

Глава 38

«Утро, котлеты и подозрительные грибы»

Утро в Чайной Гавани начиналось не с кофе. Оно начиналось с громкого топота босых ног по деревянному полу, шуршания трав в чайнике, возмущённого Баюньего фырканья и стрекота волшебного будильника в виде петуха на колёсиках, который каждый раз удирал под шкаф, чтобы его не выключили.

— Мам, он опять ускакал! — вопила младшая, Аграфена, выныривая из вороха подушек.

— А ты догоняй, — спокойно ответила Елена, заваривая чай прямо в большом кувшине. — Кто поймает будильника — тот сегодня главный помощник.

— Это несправедливо! — заорали в унисон старшие близнецы, Арсений и Лука. — Он всё равно Груньке даётся!

— Потому что она с ним дружит, — фыркнул Баюн, не открывая глаз. — А вы с ним как с врагом.

Кощей уже успел спуститься, причесаться, надеть рубашку с закатанными рукавами и… ничего не делать. Он стоял у окна с кружкой чая и видом философа, готового если не к войне, то к распитию сладкого чая с мятой.

— Я вот думаю, — протянул он, — а не устроить ли нам пикник?

— Слушай, ты говорил это ровно неделю назад, — прищурилась Елена. — И чем закончилось? Мы искали твою потерянную берцовку в болоте. А я так хотела просто на травке полежать.

— А зато нашёлся тот ведьмин гриб! — воскликнул Арсений. — Который потом три дня рассказывал анекдоты!

— Только половина из них была приличной, — пробормотала Груня, ловя сбежавшего будильника.

— Ладно, — вздохнула Елена, — пикник так пикник. Но только в пределах цветущей поляны. Без болот, без мхов с зубами и без внезапных порталов в царство великанов.

Баюн открыл один глаз.

— А что, жаль, я бы портальчик открыл. У них там мёд восхитительный.

— Мёд — да, — Кощей хмыкнул. — А вот угощения на "оставайся на закуску" — это уже совсем другой разговор.

---

Сборы заняли не час и не два, потому что Елена не умела просто "выйти на пикник". У неё всё было серьёзно: чай в термосах — по виду, по настроению и по знаку зодиака каждого члена семьи. Пироги с начинкой на выбор. И, конечно, «котлеты с предсказаниями».

— Мам, как ты в них бумажки засовываешь? — шептала Груня, пока лепила котлету.

— Не бумажки, а травяные капли памяти, — ответила Елена с гордостью. — Они активируются, когда человек жует. Ну, если не проглотит раньше, чем вдохновится.

— А вот это уже магия! — воскликнул Лука. — В прошлый раз мне попалось: "Не бери пирожок без спроса". Это было жутко конкретно.

— А ты взял? — спросил Кощей, откусывая сырник.

— Взял. И поперхнулся.

— Вот и работает, — фыркнул Баюн. — Мог бы и без магии понять: не лезь без спроса.

---

Поляна встретила их цветущим ковром. Всё расцвело: от туманных колокольчиков до ласковых лютиков. Где-то на краю располагались добрые мхи, которые по ночам пели колыбельные жабам. На них никто не садился — они щекотались.

Дети разбежались: кто к озеру, кто собирать светящиеся шишки. Баюн забрался на плед и заявил:

— Я здесь главный по контролю еды. Всё, что будет падать — моё. Даже если случайно.

— Ага, — Елена разложила сервиз. — Только чайник не сгрызи, как в прошлый раз.

Кощей лежал, сложив руки за головой.

— Вот и сказка. Солнышко, дети не орут, пироги не сбежали…

— Пока, — заметила Елена. — Они же с начинкой из спелых чудо-ягод. Эти любят подрывать тесто изнутри.

И действительно, один пирог шевельнулся. Но Баюн успел лапой прижать его к блюду.

— Не выдумывай, лежи. Сегодня ты мой.

---

Пока дети носились, взрослые пили чай. Елена достала своё любимое вязание — носки для Баюньих лап. Кощей, как всегда, устроился рядом, вполглаза поглядывая на неё.

— А помнишь, как всё начиналось? — тихо спросил он.

— Конечно. Я была усталая, ехала к бабушке, хотела уединения. А получила кота, Кощея, баню и леших в нагрузку.

— И не пожалела?

— Ни на минуту, — ответила Елена, не отрываясь от вязания. — Хотя пироги, которые пытаются убежать, — это, конечно, излишество.

— Я всё ещё удивляюсь, как тебе удаётся совмещать магию и быт.

— Это просто. Я помню, кем была — и не забываю, кем стала. В этом вся магия.

Кощей подался ближе, обнял её за плечи.

— Знаешь, я хотел сказать тебе...

— Гром! — заорали дети из кустов. — С неба падает корова!

— Что?!

---

В небе, и правда, что-то приближалось. Но, слава всем духам, это была не корова, а крылатая тыква. С магической запиской от бабы Яги:

«Детей не балуй слишком. Школу открывать пора. И да, у тебя скоро гости. Особые.PS. Не пускай Баюна к воронке с земляникой. Унесёт, как в прошлый раз».

Баюн обиделся. Дети захлопали. Елена вздохнула:

— Ну вот, обычный пикник...

Кощей улыбнулся:

— Да уж. Обычный.

И всё-таки это было идеальное семейное утро. Со взрывами, пирогами, шишками и носками для кота. А солнце, как и вс егда, мягко касалось их плеч, обещая, что впереди будет ещё немало таких дней.

Глава 39.

Глава 39

«Тёщин день, или Баба Яга наносит визит»

Утро в Чайной Гавани выдалось на редкость прохладным. Воздух пах свежескошенной мятой, дымком от костра и… тревожным ожиданием. Елена стояла у окна, глядя, как по дорожке бодро скачет ведьмина ступа.

— К нам летит, — сообщила она, не оборачиваясь.

— Кто? — спросил Кощей, выныривая из-под пледа, где прятался от детей, требовавших читать им вслух про «Тридцать три подвиги деда-Корнея».

— Кто-кто. Баба Яга. Твоя почти-тёща.

— О-о-о… — Кощей драматично застонал. — Только не сегодня. Я ещё не оправился от последнего визита. У неё носогрейка сама по себе ругалась!

— А мне нравится, — Елена улыбнулась. — С ней всегда весело. И вообще, она просила позвать её, когда у нас пойдут яблоки.

— Но у нас груши.

— Значит, почувствовала, что пора.

---

Ступа приземлилась с глухим «пух». Крышка открылась, и оттуда выпорхнула Баба Яга, в новом цветастом платке, с корзинкой и самодовольной ухмылкой.

— Ой, вы посмотрите на эту идиллию! — воскликнула она, щёлкая Кошея по лбу. — Всё живы, никто не в бочке, пироги не взбесились — чудо!

— Мы стараемся, — буркнул он, потирая лоб.

— Я, между прочим, в гости по делу, — сказала Яга, вваливаясь в дом. — Устроим-ка «Тёщин день». Пора показать, кто тут старшая ведьма.

— А мы что, соревнуемся? — удивилась Елена.

— Неа. Мы учим! — торжественно заявила Яга. — Сегодня я хозяйка дома. Ты, Елена, на покой. Пошла отдыхать, чаи пить, маски делать.

— Это ловушка? — спросил Баюн, глядя на котомку, из которой выглядывала живая щётка.

— Нет. Это обряд. Семейный. Глава ведьминского рода должна уметь отдыхать, иначе сойдёт с ума и начнёт разговаривать с грибами.

— Она и так разговаривает! — воскликнула Груня.

— Только с разумными, — парировала Елена, но послушно сняла фартук. — Ладно, тёща, твори. Только дом не сожги.

— Обещать не могу. Но постараюсь, — подмигнула Яга.

---

С этого момента началось настоящее шоу.

Яга носилась по кухне, наговаривая рецепты, угощения, заговоры и советы вперемешку. Варила борщ с лунными каплями, лепила вареники с предсказаниями, пекла «тёщины булочки», которые при укусе задавали неудобные вопросы.

— Мам, а можно ещё один? — спросил Лука.

— Только если не боишься, что булочка спросит, куда ты прячешь пряники.

Он всё равно съел. Булочка спросила. Он покраснел. Все хохотали.

---

Пока на кухне творился ароматный хаос, Елена впервые за долгое время откинулась в кресле-качалке с книгой и чашкой чая. Маска из лепестков роз и сока яблоневого дерева стягивала щёки.

Кощей подошёл, осторожно поднёс к губам чашку с ещё более ароматным чаем.

— Приятно, да?

— Как в санатории, — выдохнула Елена. — Только лучше. Тут ещё ты и Баюн.

— Ой, я — обязательный компонент всякого уюта, — хмыкнул Баюн, развалившись на подоконнике.

В это время из кухни раздался вопль:

— Кто сунул голову в варенье?! Это магический джем, а не снадобье для ушей!

— Это не я! Это варенье меня укусило! — взвизгнул Арсений.

---

К вечеру стол был заставлен угощениями, а двор — следами магических экспериментов. Все были сыты, довольны и слегка зачарованы. Один из пирогов всё ещё пытался сбежать, но Баюн периодически его притормаживал лапой.

— Ну как тебе отдых? — спросила Яга, разваливаясь на лавке.

— Потрясающе. Давай так раз в месяц.

— Договорились. Только в следующий раз я с собой ещё парочку бабушек приведу. Устроим клуб.

— Клуб ведьмопенсионерок? — прищурился Кощей.

— Нет. Клуб тех, кто вас всех переживёт.

— Принято.

---

Когда Яга улетала обратно в ступе, махая на прощание веником с автопилотом, Елена выдохнула:

— Ну что ж, теперь я понимаю, каково это — ничего не делать. Прелестно.

— Только тебе не надоело? — уточнил Кощей.

— Не-а, — зевнула она. — Но завтра я снова в деле. А ты — на кухню.

— Что?

— Твоя очередь. Я слышала, ты хотел научиться печь блины с сюрпризом.

Кощей сжал кулаки:

— Ну что ж. Примем вызов.

Баюн фыркнул:

— Я в это не вмешиваюсь. Но блины я проверю. Лично.

А на дворе вечерело. Чайная Гавань погружалась в мягкое, тёплое спокойствие. И если в воздухе пронёсся странный аромат хрена, гвоздики и счастья — никто не удивился. Просто Баба Яга побывала в гостях.

Глава 40.

Глава 40

«Чайный чемпионат и подозрительный самовар»

С утра в Чайной Гавани витало что-то необычное. Сады благоухали цветами, пчёлы жужжали деловито, как будто собирались составить собственную профсоюзную ячейку, и даже Баюн выглядел подозрительно энергичным.

— Что за подозрительный настрой? — спросила Елена, наблюдая, как Кощей без понуканий сам подмёл двор.

— Сегодня же день Чайного Чемпионата! — напомнил он, бросив в неё веником. — Тот самый, что ты придумала, а потом решила забыть.

Елена хлопнула себя по лбу.

— Точно! Турнир по лучшему настою среди всех деревень округи... С гномами, лешими, домовыми, болотницей и, если не сбежал, одним хитрым кикимором.

Баюн важно надел бандану и сообщил:

— Я, между прочим, главный судья. И да, я взяток не беру. Только угощения. И комплименты. И массаж спинки. Ну... почти не беру.

---

Двор Елены превратился в ярмарочный зал. Длинные столы ломились от кувшинов, чайников и замысловатых чашек. Гномы приволокли древний, пузатый самовар на колёсах, больше похожий на боевую машину.

— Этот самовар варил нам чай ещё до основания гор! — с гордостью сказал гном Стукарик. — Его зовут Мурлыкыч.

— Почему? — удивилась Елена.

Самовар в этот момент заурчал, забулькал и пустил пар сердечком.

— Вот почему, — хором ответили гномы.

Домовые выставили линейку элегантных чайников в виде домашних животных. Один напоминал сову, другой — ежа, третий неожиданно мяукал.

— Мы за эстетику! — важно сказал домовой Архип. — И за тонкий аромат бузины.

Лешие, как обычно, отличились: их чай был подан в выдолбленных из тыкв чашках, украшенных мхом. Пахло елью, дымом и чуть-чуть... борщом.

— Это у нас «Чай Лесного Откровения». После него люди начинают слышать деревья, — загадочно сказал старший леший.

— Или видят, как деревья на них смотрят, — добавил младший и хихикнул.

Кикимор не было. Но болотница выдвинулась с гордым видом, волоча за собой нечто, шипящее и испускающее пузырьки.

— Это наш болотно-клюквенный настой с добавлением звёздной росы. Я лично собирала с кувшинок.

— Это ты в озере лицом спала, что ли? — фыркнул Баюн.

— Это медитация! — фыркнула в ответ болотница и всплеснула лилией.

---

Чаепитие шло полным ходом. Баюн важно обнюхивал, отпивал по капле и записывал что-то в свою книжицу, периодически подмигивая домовой делегации.

Кощей, в красивом льняном сюртуке и безупречно выглаженной рубашке, стоял у своего чайного стенда. На нём был всего один чайник, один сорт чая — травяной настой из яблочной кожуры, зверобоя и сушёной малины.

— Это же твой фирменный рецепт, — с удивлением сказала Елена. — Ты его никому раньше не давал.

— Сегодня особый день. Надо же когда-то побеждать, — пожал он плечами.

Баюн отпил, замер, замурлыкал, вытер глаза, открыл рот — и вдруг… исчез.

— Э-э… — сказала Елена.

Баюн появился в воздухе, вращаясь, как пушистый волчок, потом мягко приземлился на подушку.

— Это… это было… чайное просветление, — хрипло выдал он. — Я видел, как меня гладят по пузу ангелы.

— Ты перебрал зверобоя, дружок, — хмыкнул Архип.

— Нет, Архип, это было настоящее. Кощей, ты… ты победил.

— Победа? — удивился тот. — Я просто хотел удивить жену.

— Ну так тебе и вручим кубок Великого Заварника! — торжественно объявил Баюн, притащив расписной чайник, похожий на яйцо с короной.

— Смотрится… гламурно, — хмыкнула Елена. — Почти как ты.

— Только без бороды, — уточнил Кощей.

— Ну подожди, — пообещала она. — Я тебе в борщ что-нибудь особенное подсыплю.

---

Когда гости разъехались, кубок торжественно стоял на полке, а в доме пахло мятой и смородиной.

— Знаешь, — сказала Елена, прижимаясь к мужу, — этот день был как-то особенно правильный.

— Потому что ты ничего не сожгла?

— Потому что все были вместе. И всё было по-настоящему.

Баюн зевнул:

— И по вкусному. Это важно.

— Ну что, устраиваем чемпионат ежегодно? — спросил Кощей.

— Только если ты снова приготовишь чай.

— С условием: ты в жюри. И у тебя — право последнего глотка.

И Елена с улыбкой подумала, что счастье иногда пахнет именно так — травами, дымком и чуть-чуть зверобоем.

Глава 41.

Глава 41

«Когда печка упряма, а у кота философский кризис»

Утро в Чайной Гавани начиналось как обычно: запах жареных пирожков, сонный крик петуха (который почему-то кричал «Ни дня без подвига!»), и Баюн, который уныло сидел на подоконнике, обложенный травниками, как философ средневековья.

— Баюн, у тебя что, кризис среднего возраста? — спросила Елена, месившая тесто в большой глиняной миске.

Кот тяжело вздохнул, не отрывая взгляда от тома под названием «Зельеварение и бытие».

— Я вот подумал, хозяйка… мы живём, пьём чай, варим настои, спасаем заблудших странниц, устраиваем свадьбы и чаепития… А где же моё личное предназначение?

— Может, тебе книжку написать? — подбросил Кощей, протирая окна с видом на сад.

— Подумаешь, книжку! — обиделся Баюн. — Я — не просто кот. Я — образ. Символ. Фигура!

— Фигура у тебя, конечно, округлилась, — поддакнула Елена. — Сколько ты там съел пирогов на прошлой неделе?

— Я не пироги ем, а идеи! — торжественно провозгласил Баюн и с важным видом слез с подоконника. — Всё, ухожу в лес на поиски смысла жизни. Не ждите.

— Только шарф надень, философ, — крикнула Елена. — Там ветрено.

— И не спорь с ёжиками, — добавил Кощей. — Они теперь после осеннего настоя слегка агрессивны.

---

Баюн ушёл, оставив после себя пушистую ностальгию. А в доме внезапно начались странности. Нет, не катастрофы — именно странности. Например, печь отказывалась разжигаться.

— Не буду! — глухо доносилось из топки. — Я устала. Где уважение к личному пространству?

— Ты с ума сошла? — выдохнула Елена, прижимая веник к груди. — Ты — печь!

— Я — творческая натура! — фыркнула печь. — У меня выгорание. Пять лет подряд грею пироги без премий и благодарностей. Всё! Я в отпуске.

— Слушай, — подключился Кощей, — если ты не хочешь, я могу поставить походный костёр. На дровах. С треском. И, возможно, с дымом в кухню.

— Шантаж! — возмутилась печка. — Хорошо, хорошо! Только с массажем кирпичей после смены.

— Спа для печи, — кивнула Елена. — У нас точно начинается волшебное безумие.

---

Баюн вернулся вечером, весь в паутине и с торжествующим видом.

— Я нашёл смысл жизни! — объявил он, драматично запрыгивая на стол. — Я буду... котом-куратором.

— Это как? — одновременно спросили Кощей и Елена.

— У каждого мудреца должен быть ученик. Я нашёл ученика! Котёнка. Заблудыша из болот. Маленький, полосатый, вечно чихает.

— Ты... взял на себя ответственность? — прищурилась Елена.

— А что я, не кот, что ли?! — возмутился Баюн. — Я теперь наставник. Он будет учиться мурлыкать с философским подтекстом и лежать на книгах, будто понимает их.

— Значит, у нас теперь два хвоста в доме, — пробормотал Кощей. — Я бы лучше завёл кур.

— Не вздумай, — шепнула Елена. — Куры — это власть. Они в глаза смотрят, как будто знают, кто ты в прошлой жизни.

---

К вечеру всё наладилось: печь урчала от удовольствия, получив массаж из берёзового веника, котёнок засыпал у Баюна на хвосте, а Кощей, устроившись на крыльце, читал книгу «Скромный муж ведьмы: инструкция по выживанию».

— Вот скажи, любимая, — обратился он к Елене, — ты же не планировала такую жизнь?

— Ни одного дня, — честно призналась она. — Но я бы ни на что её не променяла.

— Даже на дворец, поданных и личную охрану из оборотней?

— Даже на утренний кофе в постель. Потому что мне и так хорошо.

Баюн, не открывая глаз, пробурчал:

— Потому что мы — команда.

И это была правда. Пусть странная, пушистая, шумная, с философствующими печками и котами-наставниками — но настоящая команда.

И где-то в лесу ёжики тихо обсуждали, кто такой Баюн и почему он теперь ещё и философ.

Глава 42.

Глава 42

«Когда чай закипает с характером, а домовые требуют собрания»

В Чайной Гавани всё шло своим чередом: травы росли буйно и ароматно, дети бегали с лешими наперегонки, а Кощей с утра пытался завести самозаводящийся самовар, который упорно отказывался «вставать на службу».

— В прошлый раз ты мне обещал не фыркать кипятком в лицо! — рассерженно сказал Кощей, стуча по металлическому боку устройства.

— А я не фыркал! — обиделся самовар. — Я творчески выразил протест против твоего способа чистки на щётке с солью!

— Ну извините, граф! — фыркнула Елена, проходя мимо с корзинкой шалфея. — Может, тебе ещё концерт скрипичный перед каждой варкой устраивать?

— А можно? — оживился самовар.

— Нет, — хором ответили все в доме, включая Баюна и печь.

С утра Елена уже успела заварить настой для феи соседнего озера (у той случилось, как она выразилась, «эмоциональное перенапряжение от зеркального отражения»), пересадить куст мятного феникса (очень редкое растение — при правильной подрезке могло запеть), и, разумеется, разрулить ссору между домовыми и лешими.

— Мы, как законные духи дома, требуем введения расписания пользования баней! — возмущённо говорил главный домовой, по имени Тимофей Печкич.

— А мы требуем, чтобы перестали пить наш настой прямо из вёдер! — в ответ вопил один из леших.

— Хватит! — Елена хлопнула в ладоши. — Созываю общее чаепитие с повесткой!

Через полчаса за длинным столом у террасы собрались все, кто считал себя важной частью Чайной Гавани. Лешие, домовые, два лукавых гнома из соседней деревни, Баюн с учеником-котёнком (по имени Пшик), даже старый говорящий сундук, в котором хранились старые рецепты и… однажды — летучая мышь.

— Итак, повестка дня, — сказала Елена, наливая чай. — Первое. Пользование баней.

Домовые поджали губы. Лешие обнялись.

— Второе. Разграничение запасов настоев и расписание чаепитий. Третье — борьба с утренней вороной, которая каждый день орёт над печной трубой "Подъём!" ровно в шесть утра.

— Я за то, чтобы перевоспитать ворону! — поднял лапу Баюн. — В смысле — мягко и с душой. Сказками.

— Она вчера назвала меня "мохнатым пеналом", — мрачно сказал один из леших.

— Ладно, — Елена сделала глоток чая. — Значит так: баню делим по дням. Понедельник — домовые, вторник — лешие, среда — общий день с музыкальной программой. Пятница — день экспериментов с настоями и ароматами. Суббота — семейная. Воскресенье — закрыто на магическую уборку.

— А ворона? — не выдержал гном.

— Кощей её уговорит, — отмахнулась Елена.

— Я? — Кощей поднял бровь. — Почему я?

— Потому что ты единственный, кто умеет разговаривать с существами, которые считают себя слишком важными, чтобы слушать других.

— Это был комплимент? — спросил он.

— Почти, — усмехнулась она.

---

После «совета старейшин» атмосфера в деревне заметно потеплела. Настой «Примирение и печенье» разливался литрами, баня парила по расписанию, а ворона, после ночного разговора с Кощеем, стала будить народ песней про пироги.

Баюн сидел у камина с котёнком Пшиком и шептал:

— Вот видишь, как хозяйка ведёт дела? Ни тебе палки, ни огня — а все слушаются. Мудрость! Запоминай. А ещё — никогда не спорь с ведьмой, у которой три вида мяты и один взгляд на выживание.

Пшик чихнул, облизался и попытался украсть кусочек сушёного мяса у гнома, но получил по носу и задумался о философии непротивления.

---

На следующий день в Чайной Гавани появился незнакомец. В длинном зелёном плаще, с посохом, из которого рос папоротник.

— Я слышал, вы здесь умеете исцелять не только тело, но и душу, — произнёс он, снимая капюшон. — Мне бы чай… от памяти. Я слишком многое хочу забыть.

Елена внимательно посмотрела на него, почувствовав: за этим визитом — не просто просьба, а начало нового витка.

Она кивнула.

— Сначала чай. Потом разговор.

И вновь на огне запел котелок, в доме зашевелились травы, а за окном зашелестел ветер. Потому что каждая чашка чая — это начало новой истории.

И здесь, в Чайной Гавани, ни одна история не проходит бесследно.

Глава 43.

Глава 43.

Там, где дым от бани и запах пирогов — дом.

Утро в Чайной Гавани начиналось с запаха хлеба, щебета птиц и лая сторожевых кикимор. Едва солнце поднималось над холмами, как деревня оживала: кто шёл за травами, кто — к печникам, а кто — прямиком к Елене Премудрой, с просьбами, вопросами и просто на чашечку утреннего чая.

Дом Елены и Кощея давно стал местом паломничества не только травниц и деревенских старушек, но и мудрецов, колдунов и даже одного слегка потерянного дракона-старшего, который по секрету приходил варить с ней варенье из голубики и жаловался на давление.

— Ты понимаешь, — ворчал дракон, поднимая чашку двумя когтями, — раньше жгли деревни и строили сокровищницы, а теперь… суставы скрипят, хвост ломит.

— Это ты просто не разогрелся, — с хохотом отвечала Елена, растирая ему хвост мазью из зверобоя и лягушачьей желчи. — Подумаешь, сто лет на пенсии.

Кощей, проходя мимо, хмыкал и шептал:— Скажи спасибо, что твой хвост вообще ещё есть. Вон у некоторых и того нет.

Дети тем временем взрослели. Старшая, Дарёна, увлеклась магией и поставила в саду лабораторию из тыкв и фиалок. Средний, Горынчик, объявил себя кузнецом, выковал уже три ножа и дважды подпалил сарай. А младший, Лешенька, собирался стать шеф-поваром: варил кашу с клевером, маком и… гвоздикой. После чего вся семья несколько часов сидела на крыше, любуясь небом и философствуя о смысле жизни.

— Слушай, Лешенька, — морщилась Елена, — давай ты пока только чай заваривай. А гвоздику... ну, отложим на особый случай.

Баюн стал ещё круглее, но это не мешало ему устраивать утренние обходы деревни и собирать слухи.

— Говорят, в соседнем лесу завелась ведьма-конкурентка, — сообщил он однажды с важным видом. — Варит настои, принимает по средам и… не угощает пирогами!

— Не угощает? — Елена подалась вперёд. — Всё. Это война.

На следующий день она собралась, надела свой самый устрашающий платок в ромашках, взяла корзинку с подарками — чай, мёд, пирог с облепихой — и отправилась «в разведку». Вернулась через два часа довольная:

— Миловидная девушка. Только молодая и чай пересушивает. Я её в ученицы позвала.

Кощей покачал головой:

— Вот так войны у нас и заканчиваются: пирогами и наставничеством.

Он, кстати, тоже не сидел без дела. После свадьбы он построил не только кузню и магическую мастерскую, но и небольшой зал для тренировок.

— Ты посмотри, какой у нас бизнес-инкубатор, — шутил Баюн. — Она варит, он кует, дети строят… А кот ведёт хроники.

— Хроники? — прищурилась Елена.

— Конечно! — гордо заявил кот. — Я уже написал семь глав. Первая: «Как хозяйка меня не слушалась, но всё равно всё вышло хорошо».

Так прошли недели и месяцы. Однажды в деревню пришло письмо, отпечатанное на золотой бумаге:

«Высокочтимая госпожа Елена Премудрая,В связи с тем, что вы и ваш супруг внесли вклад в развитие окрестных земель, Совет Сказочного Единства постановил:

1. Даровать Чайной Гавани статус официального независимого очага магии.

2. Назначить Елену Главной Ведьмой Округа.

3. Выделить дополнительные земли под выращивание трав и обучение подмастерьев.С искренним уважением,Председатель Совета — Баба Яга (почётно ушедшая на покой).»

— Ну вот, хозяйка, теперь ты официальная ведьма с титулом и дипломом, — урчал Баюн. — Осталось только портрет повесить над камином.

— Повешу, — усмехнулась Елена. — И под ним напишу: «Женщина, которая пришла с чаем — и всех построила».

В тот же вечер они всей семьёй собрались за большим столом. Кощей жарил грибы, дети месили тесто, домовые носились с самоварами, а лешие устанавливали праздничную арку из берёзовых веток.

— Мы что, снова женимся? — удивился Кощей.

— Нет. Просто отмечаем то, что у нас есть. А это… — она обвела рукой дом, сад, весёлых детей, смеющихся духов и даже слегка сварливого кота, — и есть настоящее счастье.

Когда стемнело, все вышли во двор. В небе расцвели магические огни, а из леса вышли гости — старые друзья, союзники, бывшие враги, ставшие теперь почти роднёй. Зверолюди, мудрецы, герои, даже Три Богатыря, которых Елена когда-то выручала из липкой ситуации с чарующим сиропом.

— Ну и ну, — сказал Илья Муромец, пожимая ей руку. — А ты, сестрица, всех нас переплюнула. Мы вот мечами махали, а ты — веником и самоваром мир покорила.

Елена только рассмеялась:

— Кто сильнее — меч или пирог с лавандой? Вот и думай, богатырь.

Пир продолжался до самой ночи. Танцы, песни, байки. И даже звезда упала с неба — прямиком в самовар, вызвав взрыв радости и столб света.

— Это к счастью, — сказал Кощей, обняв Елену за плечи.

— Это будет позже — улыбнулась она в ответ.

И действительно. История не заканчивалась. Она продолжалась в чае, в песнях, в разговорах у костра. И кто знает — может, завтра на пороге снова появится странница, попаданка или… дракон в поисках совета.

Но это будет уже в другой истории. А пока…

Дом дышал. Жил. Любил.И пах мятой, пирогами и теплом.

Глава 44.

Глава 44

«Когда баня — храм, а пирог — священен»

— …А я говорю, пирог с грибами — это не просто еда, это философия! — Елена поставила поднос на стол и грозно глянула на домового Ваську, спорившего с лешим третий день подряд.

— А я тебе говорю, хозяйка, — важно произнёс леший, ковыряя берёзовой щепкой в зубах, — что грибной пирог хорош только тогда, когда сверху — сеточка из теста, а внутри — побольше лисичек, и не дай бог мяты туда сунуть!

— Слушай ты, берёзовый эксперт, — вмешался Баюн, удобно устроившийся на подоконнике, — если бы не моя мята, ты бы сейчас в кустах икал, а не философствовал.

На кухне пахло тестом, чабрецом и вечерним покоем. За окном гудел самовар, дети носились по саду, а Кощей чинно ковал подкову для единорога, который решил остаться в Чайной Гавани на зиму.

— У нас будет зоопарк или питомник? — спросил он, вытаскивая очередную искру из подковы.

— У нас будет жизнь, — отозвалась Елена с кухни. — Такая, как мы сами захотим.

Богатырь Добрыня в этот момент как раз протискивался в двери, держа на плечах огромный мешок с яблоками.

— Принёс урожай с дальнего сада, Еленушка. У тебя дети — как ураган, все яблони уже клонятся. Надо спасать!

— А ты откуда знаешь, что мои дети — ураган? — Елена прищурилась.

— Так я же у вас неделю жил! — пожал плечами Добрыня. — После этого и дракону на пенсии не страшно.

В комнату вошла Дарёна, старшая дочь Елены, с книгой под мышкой и крапивой в волосах.

— Мама, а если я соединю порошок из волчьей ягоды с настойкой чертополоха, я случайно не вызову голема?

Елена, не отрываясь от пирога, кивнула:

— Нет, дорогая. Голем получается, если ты туда добавишь сердолик и щепоть семейной истерики. Остальное — просто лёгкое отравление.

Кощей засмеялся в кузнице.

— И всё это — до завтрака, — сказал он.

— Конечно, — подтвердила Елена. — У нас день не начинается без одного проклятия и двух пирогов.

Баюн, жмурясь от уюта, подытожил:

— А ведь были времена — ты, хозяйка, по лесу бродила, травы искала, людей боялась… А теперь посмотри — у тебя тут и баня, и лавка, и орда родственников с магическим уклоном. Да ты, можно сказать, не ведьма, а мэр волшебного муниципалитета.

— Баюн, ты кот или пресс-секретарь? — прищурилась Елена.

— И то, и другое. И немного поэт.«Где чай и пироги,Там нету враги.А если и пришли —Будут в борщи».

Домовой захлопал:

— О! Да вы слагатель стихов!

— Ещё бы, — важничал кот. — Я тут скоро начну выпускать хроники: «Записки чайной империи», том первый: «Как ведьма победила всех с помощью укропа и терпения».

Тем временем в саду дети накинулись на яблоки, а единорог деликатно топтался возле водоёма, где Лешенька уже пытался его уговорить встать на задние ноги ради фото на бересте.

К вечеру вся семья собралась в бане, которую теперь называли «святыней пара». Лешие с осторожностью подливали воду, чтобы пар был идеальный. Кощей, облачённый в полотенце и иронию, пытался объяснить младшему сыну, зачем веник из полыни лучше берёзового. Елена, расслабившись на полке, наблюдала за всем этим с доброй полуулыбкой.

— Как думаешь, — спросила она у мужа, — мы вообще когда-нибудь устанем от всего этого?

— Если устанем — пойдём в паломничество по другим мирам, — усмехнулся он. — Скатерть возьмём, самовар и Баюна. Пусть рассказывает истории у костра.

— И пироги! — донеслось из угла, где дети уже обсуждали, как запустить в печь новый вид запеканки с мёдом и лепестками фей.

— Вот видишь, — Елена вздохнула. — Нам не надо приключений. У нас они дома.

Ночь спустилась на деревню мягко, как старый плед. Звёзды светились, чайник пел, а над Чайной Гаванью медленно поднимался аромат счастья — из печки, из чашки и из самого сердца.

Елена прислонилась к Кощею:

— Знаешь… я бы ничего не изменила.

Он обнял её крепко:

— А я всё это задумал, когда увидел, как ты впервые заварила мяту. И даже тогда понял — эта ведьма ещё всех спасёт. И себя в том числе.

Глава 45.

Глава 45

«Тот, кто варит борщ, может спасти мир»

С утра всё было идеально. Не то чтобы волшебным — просто идеально по-домашнему.

Самовар уже гудел на террасе, из окна кухни доносился аромат свежих пирожков с капустой и яйцом, а Баюн, полновесный и удовлетворённый жизнью, ворчал с крыши:

— Если я ещё хоть раз услышу слово «диета», я кому-то на подушку чесоточный мох подложу!

— Мох от бабушки или с болотца? — ехидно уточнила Дарёна, лениво поливая мяту у крыльца.

— Авторский, — гордо ответил Баюн. — Вызывает зуд совести.

Дети Елены уже давно перешли в тот возраст, когда шутки становились оружием, а споры — искусством. Старший сын, Алексей, недавно придумал травяной напиток, после которого человек на пять часов терял дар вранья. Пришлось срочно переписывать протокол семейных собраний.

Кощей, как всегда, с утра на ковалне. Говорил, что это медитация. На деле — точил подставку для котелка, потому что младший, Ванюша, снова умудрился её поджарить во время эксперимента с магическим костром. Тот, правда, вышел в виде фейерверка, от которого вся округа ахнула.

— Ну что, ведьма моя огнеуправляющая, — проговорил Кощей, присаживаясь к завтраку, — у нас сегодня важный день.

— О, неужели кто-то нашёл в лесу грибы, которые разговаривают? — спросила Елена, подливая в чашку настой с вереском.

— Почти. К нам едет делегация из Велесовой Гривы. Говорят, хотят заключить союз и… — он сделал паузу — …попросить помощи.

Елена подняла брови.

— Интересно, с чего бы вдруг? Ещё пару лет назад они называли нас «психи с пирогами».

— А теперь, когда у нас мир, порядок, школа магии, чайный рынок, банный союз и собственное издательство — решили, что стоит с нами дружить, — усмехнулся он.

— Кто бы мог подумать, что магия настоев будет сильнее мечей, — протянула она с лёгкой иронией.

В тот же день на деревенскую площадь въехали трое верховых, все при полном параде. Их кони были украшены лентами, броня — гравировкой, а выражения лиц — опаской.

— Мы прибыли с миром, — сообщил самый старший, сняв шлем.

— Отлично, — сказала Елена. — Тогда начнём с ужина. У нас борщ с душицей и пирог с малиной. На сытый желудок легче заключать договоры.

За столом царила такая атмосфера, что даже самый угрюмый из гостей начал улыбаться, а младший из прибывших — и вовсе утащил рецепт солений.

— Сколько же у вас детей? — осторожно спросил один из гостей.

— Четверо, — ответил Кощей. — Плюс трое, что живут в лесу у Яги, но числятся нашими, и один ученик, который сбежал от эльфов, но заварил у нас чай и остался.

— У нас тут принимают по вкусу настоя, — пояснила Елена. — Если завариваешь как бог — тебе место в семье найдётся.

Когда солнце клонилось к закату, а пироги сменились зефиром и травяной наливкой, делегация торжественно поднялась.

— Мы не ожидали, что найдём здесь… настоящий дом.

— Дом — это не стены, — тихо ответила Елена. — Это когда все за одним столом. Даже те, кто с другого берега мира.

После отъезда гостей семья долго сидела на лавочке, глядя, как над садом летают светлячки.

— Мы ведь правда изменили этот мир? — спросила Дарёна, прислонившись к плечу отца.

— Нет, — ответил Кощей. — Мы просто сделали его… нашим.

— А я, между прочим, нашёл портал в старую сказку! — воскликнул Ванюша. — Там нет электричества, но зато есть говорящий фонарь!

— Принеси его на следующий ужин, — сказала Елена. — Пусть расскажет тост.

Семья рассмеялась.

И в тот момент стало ясно — они уже стали не просто героями своей сказки. Они стали её хранителями.

Глава 46.

**Эпилог

«И жили долго, весело… и с чаем»**

Прошло много лет. В Чайной Гавани всё шло своим чередом, как в доброй сказке, которая не заканчивается, а просто перелистывает страницы.

Дом Елены и Кощея теперь возвышался не просто над деревней — он стал сердцем всего округа. Вокруг него раскинулся чайный сад, где росли редчайшие травы со всех уголков волшебного мира: синие лепестки, шепчущие в сумерках; кора лунного тиса, придающая ясность снам; мята, что отгоняет тревоги. Там же стояли беседки для медитаций, мастерские для настоев и большая круглая площадка для семейных чаепитий.

Баюн, хоть и стал солиднее в возрасте и весе, не утратил ни капли ехидства и хитрости. Теперь он преподавал в Школе Живой Мудрости, рассказывая юным ведьмочкам и волшебникам о том, как не быть идиотом, даже если у тебя восемь жизней и хвост пушистый. Он носил очки на кончике носа (чисто ради солидности) и часто, мурлыча себе под нос, писал мемуары:«Как я вырастил Кощея. И не сошёл с ума».

Дети Елены — взрослели. Кто-то ушёл путешествовать, кто-то открыл свою чайную лавку в Сумрачном Перевале. Один, средний сын, влюбился в дочь дракона-кузнеца и теперь вместе с ней строил летающие бани. А младшая — Марья — вообще начала писать песни, от которых заунывные русалки вдруг просыпались и начинали устраивать пляски.

Но главное оставалось неизменным: по вечерам за большим столом собирались все. Домовые, лешие, соседи, ученики, гости из других миров. Они ели пироги, пили чай, рассказывали истории. А потом Елена вставала, чокалась с Кощеем своей кружкой, и говорила:

— Ну что, жить дальше будем?

Кощей, слегка поседевший, но всё такой же харизматичный, отвечал:

— Обязательно. Нам ещё пир с кентаврами готовить, свадьбу внука справлять и найти ту сказку, где Баюн был богом.

— Я уже нашёл! — гордо воскликнул кот с крыши. — Но не скажу. Мне там поклоняются, приносит молоко и тёплые тапки. Я туда только в отпуск.

И все смеялись.

Иногда, во время особо тихих вечеров, Елена выходила в сад одна. Садилась на качели, что висели на плетёной иве, заваривала любимый чай с чабрецом, душицей и капелькой яблочного сиропа — и смотрела на закат.

— Вот ты какая, сказка, — шептала она. — Не про спасение мира. Не про великие войны. А про тёплый дом, горячий чай и то, как важно иметь с кем этот чай пить.

Иногда в сад заходили гости из других миров — молодые, растерянные, с глазами полными недоумения. У них были странные штаны, футболки с надписями вроде «Don’t panic» и чёткое ощущение, что это всё — съёмка пранка.

— Ты новенькая? — спрашивала Елена.

— Я… я из Саратова. Или теперь уже была…

— Значит, теперь ты отсюда. Добро пожаловать. Я — Елена. Просто Елена. Или Премудрая, если тебе так спокойнее.

— Я… не знаю, кто я теперь.

— Зато знаю я. Ты — очередная сказка. Только ещё не рассказанная. Садись. Чаю хочешь?

И именно в такие моменты сказка продолжалась. Не громко, не пафосно, а как лёгкий дымок над чашкой — тёплый, невесомый, волшебный.

---

И если когда-нибудь ты окажешься на перекрёстке миров — в месте, где запахи трав плывут по воздуху, а коты цитируют древние трактаты, — знай: ты почти дошёл.

Просто подойди к воротам с надписью «Чайная Гавань», постучи и скажи:

— Мне бы… чашку чая. И немного волшебства.

И кто-то с рыжеватыми волосами и мудрым, озорным взглядом обязательно тебе ответит:

— Заходи. У нас как раз начинается новая история.

Конец.

Оглавление

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5.

Глава 6.

Глава 7.

Глава 8.

Глава 9.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.

Глава 14.

Глава 15.

Глава 16.

Глава 17.

Глава 18.

Глава 19.

Глава 20.

Глава 21.

Глава 22.

Глава 23.

Глава 24.

Глава 25.

Глава 26.

Глава 27.

Глава 28.

Глава 29.

Глава 30.

Глава 31.

Глава 32.

Глава 33.

Глава 34.

Глава 35.

Глава 36.

Глава 37.

Глава 38.

Глава 39.

Глава 40.

Глава 41.

Глава 42.

Глава 43.

Глава 44.

Глава 45.

Глава 46.