Знакомые вещи [Джио Клэрвал] (fb2) читать онлайн

Джио Клэрвал Знакомые вещи

Gio Clairval — Familiar Things

© 2025 by Gio Clairval — Familiar Things

© Константин Хотимченко, перевод с англ., 2025

 https://vk.com/litskit

Перевод выполнен исключительно в ознакомительных целях и без извлечения экономической выгоды. Все права на произведение принадлежат владельцам авторских прав и их представителям. 

* * *

Анна стояла на краю причала и смотрела на спокойную гладь озера, на безмятежную, нетронутую воду. Что-то внутри нее не давало ей покоя.

В последний раз, когда они с Майло были здесь, они поссорились. Это была затяжная ссора, в которой каждое слово было как острый нож. Она обвинила его в том, что он пытается контролировать все, вплоть до того, как она расставляет книги на прикроватной тумбочке. Он сказал, что у нее паранойя и она видит закономерности там, где их нет. Когда они тогда вышли из хижины, она не ожидала, что они вернутся. И вот они здесь. Пытаются жить дальше.

Было уже слишком поздно что-то предпринимать. Анна открыла приложение авиакомпании и уставилась на свой билет на самолет. Ее младшая сестра Сара сказала, что она может остаться на столько, на сколько ей нужно, чтобы найти новую работу и жилье на первое время.

Почему она согласилась на эту последнюю поездку в домик у озера? Может быть, в глубине души она все еще надеялась, что ее брак можно спасти.

Майло поставил сумки на пол и размял затекшие руки.

— Здесь меньше места, чем я помню.

Анна огляделась. Все выглядело точно так же — вплоть до потрепанного кресла в углу и разномастных кофейных кружек в буфете.

— Вроде ничего не изменилось.

Он отмахнулся от ее слов.

— Тебе виднее.

Ваза с полевыми цветами на столе. Лилии, белые и нетронутые. Такие же, как те, что она поставила в прошлый раз. Но они должны были завянуть еще несколько месяцев назад. Майло, должно быть, позвал соседа, чтобы тот привел хижину в порядок, но они проходили мимо соседского дома, и он показался заброшенным: на заросшей травой подъездной дорожке не было машины.

Лучи заходящего солнца падали на окна под таким углом, что стекло казалось прочным и непроницаемым. Как янтарь, сохраняющий все внутри.

Она провела пальцами по кухонной столешнице, вспоминая предрассветное утро до того, как все изменилось. Она варила кофе, пока Майло спал, и наблюдала за тем, как тот самый зимородок, хозяин леса, ныряет за синежаберником. Эти простые моменты теперь казались невозможными. Ее рука зависла над подставкой для ножей. Что-то новое. Она могла бы поклясться, что они всегда пользовались старой магнитной полоской на стене. Лезвие примагничивалось почти мгновенно.

Но сейчас полоски не было.

Никаких пустых монтажных отверстий, никаких следов там, где они должны были быть, — только гладкая штукатурка, чистая, нетронутая.

Приготовив ужин, она позвала его, но он не ответил. Она увидела, как он переставляет книги на полке, методично вытаскивая и возвращая их на место.

— Позволь узнать что ты делаешь?

— Просто навожу порядок. — Он поднял книгу. — Помнишь эту? Ты читала ее в прошлый раз. Ты сказала, что она потрясающая.

В прошлый раз она не взяла с собой книг. Так ли это? Или нет. Она вспомнила, как сожалела о том, что ей нечего почитать. Воспоминания были зыбкими, как будто она пыталась удержать воду в ладонях.

Анна потерла виски. Она заметила, как что-то изменилось.

Все казалось немного другим, но постепенно различий становилось больше.

Она написала сестре:

"Мы в хижине. Что-то не так.".

Сара быстро ответила:

"Я же говорила тебе не соглашаться. Я сейчас за тобой приеду.".

"Не надо. Он разозлится".

"Ерунда...".

Экран мигнул. Затем — темнота.

Анна уставилась на телефон. Затем она взяла зарядное устройство и подключила его к сети.

* * *

Ужин прошел довольно легко. Они говорили о работе и притворялись, что остались прежними. Но в ту ночь Анна проснулась с ощущением, что что-то не так. Знакомое вдруг стало незнакомым, как будто все вокруг сдвинулось на дюйм влево. Воздух в комнате стал тяжелее.

Она взяла телефон с прикроватной тумбочки. Уровень заряда был 0%. Она была уверена, что зарядила его, как только они приехали в домик, но, возможно, нет. Розетка у кровати, похоже, больше не работала.

Она села и оглядела темную комнату. Все было на своих местах. Маленькая прикроватная лампа, сложенный кардиган Майло на стуле. Но дверца шкафа была приоткрыта. Она была уверена, что раньше та была закрыта.

Воздух тоже пах по-другому — чище. На старых стенах не было ни пыли, ни запаха древесного дыма. Даже простыни казались новыми, такими жесткими, что это не соответствовало ее воспоминаниям. Тишина была слишком глубокой, как будто мир за пределами хижины отключился.

На следующий день она выбросила все мысли из головы.

Анна вспомнила их первый визит сюда до того, как они купили домик. Как Мило радовался уединению.

— Здесь идеально, — сказал он. — Только ты и я.

Тогда ей это показалось романтичным. Он говорил обо всех улучшениях, которые они могли бы сделать: поставить более надежные замки, систему безопасности, укрепить окна.

— Чтобы мы были в безопасности, — говорил он.

Она не спросила, в какой безопасности. От кого им защищаться в месте где только я и ты? Она взяла телефон с кухонной стойки. Все еще разряжен. Но она оставила его заряжаться на всю ночь.

— Не мог бы ты проверить розетку с моей стороны?

— С твоей стороны?

— В спальне. Похоже она не работает!

— Хорошо, — сказал он, читая газету трехдневной давности.

Она была уверена, что они купили вчерашний выпуск на заправке, но когда она сказала об этом Майло, он ответил, что забыл газету. Он настаивал, что купил только местный журнал о рыбалке.

Они отправились в поход, как и раньше, но Майло, казалось, был рассеян. Она в свою очередь не сводила глаз с тропы, высматривая знакомые ориентиры — расщепленный дуб, покрытый мхом валун, — но их не было. Тропа казалась незнакомой. Не то чтобы совсем незнакомой. Просто... другой.

Она остановилась.

— Это не наша обычная тропа.

Майло едва взглянул на нее.

— Конечно обычная.

Она обернулась, вглядываясь в деревья. Разве здесь не было поляны? Изгиба тропы, ведущего к хребту? Она почти могла представить себе это. Почти.

— Нет, — сказала она на этот раз более твердо. — Это другой маршрут.

— Это все та же старая дорога, Анна.

И на мгновение она ему поверила.

К тому времени, как они вернулись, Анна была без сил. Она зашла в ванную и открыла ящик, где оставила свою новую зубную щетку, но внутри оказалась другая. Той же марки. Того же цвета. Но не новая. Щетинки были примяты, ручка потускнела. Похоже, ею пользовались несколько месяцев. Но она ею не пользовалась. Или пользовалась?

Ее пальцы дрогнули, и она захлопнула ящик сильнее, чем хотела.

— Это... это ты положил сюда?! — спросила она через открытую дверь.

Не услышав ответа, она направилась в гостиную.

Когда он наконец оторвал взгляд от книги, его лицо было непроницаемым.

— Прости, что?

— Моя зубная щетка. Она старая.

Он нахмурился.

— Должно быть, так и есть. Ты оставил ее здесь в прошлый раз, когда мы приезжали.

Ее сердце екнуло. Я не делала этого. Она точно помнила, что в прошлый раз, когда они были здесь, она купила не эту щетку. Слишком жесткая щетина. От нее кровоточили десны. Она ее выбросила. Вместо этого взяла щетку Майло.

Возможно, на этот раз он это заметил и купил ей новую. Она провела большим пальцем по щетине. Мягкая. Использованная. Как будто она пользовалась ею уже несколько месяцев.

Той ночью она почти не спала. Поднялся ветер, зашумели деревья, и она снова почувствовала, как что-то не так. Как будто сама хижина затаила дыхание.

На следующее утро она проснулась от бодрящего аромата кофе. Майло сидел на террасе, закинув ноги на перила, и смотрел на озеро.

Анна вышла на улицу, обхватив себя руками.

— Ты слышал прошлой ночью шум ветра?

Майло не взглянул на нее.

— Нет. Спасибо что спросила, я спал хорошо.

Она подождала, пока между ними не воцарится тишина, и только потом заговорила.

— Мне кажется... я не знаю, как это правильно сказать. Происходит что-то странное.

Майло наконец повернулся, и выражение его лица было нечитаемым.

— Может, ты просто ищешь, к чему бы придраться.

Эти слова задели ее за живое.

— Это не так!

Он провел рукой по недельной щетине.

— Послушай, мы приехали сюда, чтобы начать все с чистого листа. Может быть, это значит, что нам нужно отпустить то, что, по твоему мнению, произошло в прошлый раз.

Она удивленно посмотрела на него. Что, по его мнению, произошло?

— О чем ты говоришь...

Воспоминания всплывали фрагментарно, как осколки разбитого зеркала — достаточно острые, чтобы порезаться. Они были здесь в октябре. Листья уже становились красными и золотыми, но вода была еще достаточно теплой, чтобы в ней можно было плавать. Тогда Майло был другим. Внимательным. Наблюдал за ней. Делал пометки в телефоне, когда думал, что она не видит.

Она нашла в его сумке пузырек с таблетками. Это был не его обычный рецепт — что-то другое. Когда она спросила, он сказал, что это для нее.

— От тревожности, — объяснил он вполне разумно. — Я поговорил с доктором Зальцманом. Анна замерла. Это было невозможно. Майло не мог поговорить с ее лечащим врачом. Это было бы незаконно — врачебная тайна.

Если только они не сговорились против нее.

Нет. Это было бы нелепо. Не так ли?

Тогда зачем Майло сказал то, что явно не соответствовало действительности?

* * *

Той ночью, в октябре, она собрала вещи, пока он спал. Она стояла у того же окна, смотрела на луну над озером, и ее сердце бешено колотилось, пока она планировала дорогу домой.

Но на следующее утро... на следующее утро все было как в тумане. Это странное головокружение. Она представила, как просыпается в их постели дома, а Майло гладит ее по волосам и говорит, что у нее была паническая атака. Что они вместе поехали домой. Что ей нужно отдохнуть. Что ей нужна дополнительная помощь. Что ей нужно меньше нервничать.

Она покачала головой, пытаясь прийти в себя. Нет. Это неправильно. Она ехала домой одна. Разве нет? Но тогда почему она не может вспомнить дорогу?

Может быть, из-за таблеток.

— Анна? — голос Майло вернул ее в настоящее. Он смотрел на нее с тем же обеспокоенным выражением лица. Терпеливым. Заботливым. — С тобой все в порядке?!

Она взглянула на озеро через окно. В этот чудесный день середины лета листья уже опадали, словно в июне тосковали по октябрю. Ветер. Прошлой ночью.

В тот день многое пошло не так. Ее книга лежала не там, где она ее оставила. Ее телефон переместился с тумбочки на кровать. Мелкие, почти незаметные изменения. Но их было много. Очень много, чтобы быть случайностью.

В ванной она нашла свой шампунь. Бутылка была наполовину пуста, на этикетке виднелись пятна от воды. Она повертела ее в руке. На крышке была трещина — как будто ее уронили и она ударилась об пол под неправильным углом. Она перевернула бутылку, и жидкость полилась слишком быстро и была слишком жидкой. Такой же водянистой консистенции, как и тогда, когда она разбавляла остатки, чтобы их хватило подольше.

Это была та самая бутылка, которую она выбросила. Неделю назад.

— Майло? — позвала она. — Ты привез мой шампунь из дома?

Сначала ответа не последовало. Затем — слишком близко, прямо у нее за спиной:

— Какой шампунь?

Она не слышала, как он подошел. Поэтому вздрогнула.

Встряхнув бутылку, она устремила взгляд в точку между его бровями.

— Я это выбросила. А ты достал?

Он нахмурился.

— Это здесь с прошлого раза. Ты снова это делаешь, Анна. Видишь то, чего нет.

Она прикусила губу. Хватит говорить. Хватит говорить, надо действовать.

В тот вечер она открыла дверцы шкафа и уставилась на старый чемодан, задвинутый в угол. Она расстегнула его. Внутри была сложенная одежда — ее одежда. Не новая. Старая. Одежда, которую она забрала домой после прошлого раза. Одежда, которой здесь быть не должно. Каждая вещь лежала ровно так, как он бы ее сложил, с той точностью, на которой он всегда настаивал. С той точностью, за которую она его раньше дразнила.

Свитер в ее руках был зеленым — ее любимым цветом. Был. Она не носила зеленое уже несколько месяцев. Синий тебе больше идет как-то сказал Майло, и каким-то образом ее гардероб изменился, вещь за вещью, словно осадок, оседающий на дне озера. Когда она перестала выбирать?

Она обернулась, сердце ее бешено колотилось.

— Майло.

Он стоял в дверях и наблюдал.

— Что?

Она подняла зеленый свитер.

— Как он здесь оказался?

Майло не сразу ответил.

— Ты устала, Анна.

Ее пальцы крепче сжали ткань.

— Ты принес это сюда. Ты положил зубную щетку в ящик. Ты передвинул мою книгу. Ты...

Он медленно выдохнул.

— Думаю, тебе стоит немного поспать.

Она задремала на диване, а проснувшись, обнаружила, что лежит в кровати, укрытая одеялом, подоткнутым по-больничному, как это делала ее мать. Об этом она как-то рассказывала Майло несколько месяцев назад. Он что, переложил ее? Или она сама сюда дошла? Часы на прикроватной тумбочке показывали 13:47, но свет в окнах был таким, будто уже наступил вечер.

Пока они готовили ужин, она наблюдала, как он аккуратными движениями нарезает овощи. Все аккуратными, одинаковыми кусочками. Как робот. Например, папки, в которые он разложил ее рабочие документы, и категории, которые он создал для ее электронной почты.

— Чтобы помочь, — сказал он. — Чтобы облегчить задачу.

Она посмотрела в свою тарелку. Она не помнила, как начала есть.

Вилка казалась ей неподходящей. Слишком тяжелая. Она взглянула на столовое серебро — оно было новым, блестящим. Не то что разномастный набор, который они собирали годами.

— Когда мы это купили?

— Они у нас всегда были, Анна. — Его голос звучал терпеливо, словно он объяснял что-то ребенку. — Ты сама их выбрала в лавке возле рынка.

Так ли это? Воспоминание трепетало на краю ее сознания, как мотылек, бьющийся о сетчатую дверь. Желая проникнуть внутрь. Или выбраться наружу.

Она встала из-за стола, не обращая внимания на обеспокоенный взгляд Майло, и вышла на улицу.

С причала озеро в угасающем свете выглядело иначе. Глубже. Темнее. Раньше она доплывала до плавучей платформы, но Майло убедил ее, что плавать одной небезопасно. А вдруг у тебя сведет ногу? А вдруг меня не будет рядом? Платформы больше не было. Она не могла вспомнить, когда она исчезла. Как и многое другое — ее прежняя работа, занятия йогой по вторникам, еженедельные звонки Саре — все исчезло, одно за другим.

Она вернулась в дом, села на кухне и посмотрела на кружку, которую он наполнил кофе. Она была новой. Темно-синяя керамическая кружка, точно такая же, как те, что она купила для их квартиры в прошлом месяце. Те, что она выбрала сама. Те, на которые он смотрел с улыбкой и говорил, что они идеальны. В висках пульсировала головная боль, медленно нарастающая, как после долгого плача. Но она не помнила, чтобы плакала. Не помнила, чтобы спала. Какой сегодня день?

Ее взгляд задержался на том месте, где раньше была магнитная планка для ножей. Она подошла ближе и провела пальцами по стене. Штукатурка была гладкой, без следов предыдущего крепления. В углу, где сходились стены, она заметила едва заметное изменение цвета по шву от пола до потолка.

Безупречный. Почти такой же светло-голубой, но не совсем. Он все поменял, с педантичностью робота.

Тогда-то она и поняла. Он хочет свести ее с ума. Он хочет упечь ее в психушку.

* * *

Пока Майло был в душе, она взяла его телефон и написала сообщение сестре. Она дважды роняла телефон.

"Приезжай, пожалуйста. Сейчас!!!"

"Забери меня пожалуйста!".

Шум воды в душе прекратился, и она удалила сообщение. В голове у нее был туман. Положив телефон в карман его куртки, она не была уверена, что правильно удалила переписку.

Он вышел из ванной в полотенце, с безмятежным выражением лица, и принюхался.

— Бекон!

— Последние запасы. У нас еще и яйца закончились. — Она отвернулась от него и потянулась за сумочкой. — Я съезжу в магазин.

Голос Майло был спокоен.

— Анна...

Ключа от машины не было в маленькой медной тарелке возле дверей.

— Где ключ?

Майло посмотрел на нее пустым взглядом.

— Я взял его.

Она уставилась на синюю кружку в его руке. Разве она не разбила такую же? Или это было что-то другое? Тарелка? Рамка для фотографий? Майло стоял прямо перед ней с открытым ртом и поднятыми в недоумении руками.

— Что ты делаешь? Ты устала, тебе надо поспать.

Она прижала ладонь ко лбу. Нет, это неправильно. Да, они поссорились. Из-за хижины, из-за доверия, из-за того, как она всегда все переворачивала с ног на голову — его слова. Но разве она разбила кружку? Разве?

Пол под ее ногами зашатался.

Она с трудом сглотнула.

— Почему?

— Что почему?

— Почему ты забрал ключи от машины?

Он прислонился к стойке и отхлебнул кофе.

— Тебе нужно время, чтобы подумать. Ничто не должно тебя отвлекать.

У нее сдавило грудь.

— Это не смешно.

Он поставил кружку на стол с тихим стуком и улыбнулся.

— Я этого не говорил. — Затем, после паузы. — Будет дождь. Тебе лучше остаться здесь.

Его голос звучал мягко. Тем же тоном он предлагал ей сделать перерыв в работе в прошлом году. Когда настаивал на том, что ей нужно больше отдыхать. Когда объяснял, почему ее друзья не звонят уже несколько недель. Даже твоя сестра со мной согласна, — сказал он. Все знали, что Анне нужно спокойствие.

Она оттолкнула его и рывком распахнула дверь. Холодный воздух обдал ее, словно пощечина.

Подъездная дорожка была пуста. Ни одной машины.

Анна выбежала на улицу и обошла дом. Старый мотоцикл должен быть в сарае.

Вот машина, которую она никогда раньше не видела. Что-то новое? Или старое? Блестящая краска цвета лесной зелени.

Водительское сиденье было в темных пятнах. Она прижала пальцы к обивке — та была влажной. Жидкость просочилась глубоко в наполнитель и осталась под поверхностью. Когда она убрала руку, к коже прилипло что-то липкое.

Ключ торчал в замке зажигания.

Анна потянулась к нему, и ее пальцы коснулись кожаного футляра, висевшего на связке ключей. Имя — выцветшее, почти стертое. Она прищурилась, но буквы были размытыми, неразборчивыми.

Она поскребла поверхность. Коричневатые пятна раскрошились и стали хрупкими. То, что оставило пятна на футляре, быстро высохло на тонкой коже.

Появилась буква «А». Затем буква «Н».

А – Н –

Анна отступила назад, и ключ, брелок и футляр выскользнули у нее из рук.

С головокружением и дрожью в ногах она повернулась к озеру.

Вода плескалась о что-то прямо под поверхностью — что-то длинное, что она не могла разглядеть. Игра света.

Погруженное в воду бревно или что-то похожее на него.

Она знала, что это такое. Она просто не могла позволить себе в это поверить.

Если не приглядываться, можно было сделать вид, что ничего не произошло. Что все нормально.

От внезапного порыва ветра предмет в озере закачался. И она увидела что это что-то было одето в зеленый свитер.

Анна улыбнулась. Теперь у нее точно будет время подумать.

Ожидание.

Оглавление

Джио Клэрвал Знакомые вещи