Из любви к искусству (СИ) [Норлин Илонвэ] (fb2) читать постранично

========== Глава 1. Высшее общество города Тириона ==========

Что такое жизнь, как не ряд безрассудных поступков?

Вот повод для них найти труднее. Никогда не упускай

случая: он подворачивается не каждый день.

Бернард Шоу, «Пигмалион»

Тут был, однако, цвет столицы,

И знать, и моды образцы,

Везде встречаемые лица,

Необходимые глупцы…

А.С. Пушкин, «Евгений Онегин»

Обед во дворце был назначен на шесть часов вечера. В доме достопочтенного мастера Махтано в это время обычно ужинали, чтобы затем, до отхода ко сну, успеть собраться еще раз — на традиционный вечерний чай. Между ним и ужином время проходило по-разному: иногда в гостиной обсуждали домашние дела, иногда каждый погружался в свою книгу, либо что-то читали вслух; леди Нинквэтиль часто играла на фортепиано, сам мастер периодически засиживался с бумагами и тетрадями. Нэрданель любила рисовать.

Впрочем, подобный порядок установился в доме даже до ее рождения, но, конечно, сообщать о нем королеве было неуместно. Поэтому, изменив на один вечер своим привычкам, семейство пожаловало во дворец к половине шестого.

— Никакой лишней торжественности. Никакого ужина, переходящего в бал на всю ночь. Просто скромный обед в узком кругу, — так сказал король Финвэ, когда на прошлой неделе заглянул к ним с приглашением — на словах и на красивой карточке с личной монограммой королевы. — Индис, правда, настаивала именно на бале, но это была бы катастрофа. Верно, красавица?

— По всей вероятности… — не нашлась, что еще ответить Нэрданель.

— Вот и я говорю, — подмигнул ей король и поднялся с кресла. — Через неделю в шесть. Ждем.

Любому было бы ясно: «скромный обед» по королевским меркам — не совсем то, что для обыкновенного городского семейства, пусть и во главе с достопочтенным мастером и по совместительству старинным другом короля. Приготовления во дворце наверняка заняли если не всю оставшуюся до торжества неделю, то уж несколько дней точно. Нэрданель заранее ожидала увидеть роскошно обставленную столовую, накрытый дорогущим сервизом стол и нарядных гостей. И заранее пообещала себе не покраснеть, когда кто-нибудь в порядке вежливости похвалит ее собственное платье, или туфли, или украшения… Или фигуру. Нет, не то чтобы мастер Махтано не мог позволить себе нарядить дочь подобающе визиту во дворец, наоборот. Но все эти обнаженные по моде торчащие локти, костлявые плечи, лезущие из прически рыжие кудельки и, главное, вездесущие, неистребимые, ужасные веснушки!.. Нэрданель давно привыкла к себе и вроде бы смирилась с очевидным уродством, но все же трудно было находить удовольствие от высшего общества, когда собственный контраст с ним был настолько велик.

По-хорошему, ей вообще не стоило ехать. Тем более, в открытке королевы было сказано только про «достопочтенного мастера Махтано». Да и «обед в узком кругу» явно не подразумевал их с мамой присутствие, а, главное, сам повод для визита был дурацкий. Но, разумеется, спорить с королем было невозможно.

— Куруфинвэ будет счастлив вас увидеть, — заверил Финвэ уже на пороге и, снова подмигнув, удалился.

«Куруфинвэ». Последние две недели это слово звучало повсюду: Куруфинвэ вернулся в Тирион! его видели на улице! говорят, он объехал весь Валинор! говорят, за ним прибыли целые подводы с диковинками! Он пишет о своем путешествии книгу! Он прочтет лекцию в Собрании мастеров! Он устроит благотворительный аукцион из своих находок! Он, он, он…!

Кто-то хвастался, будто уже столкнулся с ним на площади. Кто-то послал цветы или собирался со дня на день нанести визит вежливости. Кто-то расфантазировался о всегородском празднике. А кто-то собственными ушами слышал рассказ соседа одного из мастеров, чей племянник проболтался, будто видел виновника переполоха еще год назад в темном переулке, но пообещал помалкивать… Весь Тирион гудел: «Куруфинвэ-Куруфинвэ-Куруфинвэ», и Нэрданель откровенно надоело это нездоровое воодушевление.

— Вообще-то это ему следовало навестить тебя, — уже перед самым выходом из дома она не удержалась от ядовитого замечания.

— Он заглядывал на кафедру, куколка, — рассеяно ответил отец, не обратив внимания на тон. Он озирался по сторонам и похлопывал себя по карманам, проверяя, не оставил ли чего важного.

— Ты не говорил.

— Забыл, наверное. Пару дней назад… Милая, мы взяли подарок?

— Да, идем, — поторопила их Нинквэтиль. — Время. Извозчик ждет.

На этом обсуждение прервалось, толком не начавшись. Но почти всю дорогу до дворца Нэрданель продолжала ворчать про себя. Ей не хотелось идти на светское мероприятие, не хотелось вести там светские разговоры и не хотелось делать светский вид, будто бы она рада