Михаель Кольгаас [Генрих фон Клейст] (pdf) читать постранично, страница - 2

Клейста,
глубокий перелом, характерный для всего молодого
поколения: от индивидуалистических и эстетических
стремлений эпохи личной культуры к историческим,
национальным и общественным проблемам. Клейст
сближается в Берлине с представителями националь­
ной реакции против наполеоновского режима, он
издает «Берлинские Вечерние Листки» (1810), близкие
к идеологии этих кругов. Его последние драмы
«Битва в Тевтобургском лесу» и «Принц Гомбургский» возникли из актуальных национально-полити­
ческих переживаний—борьбы против Наполеона;
последняя драма изображает проблематику отрече­
ния от индивидуализма во имя сверхличного мораль­
ного закона, воплощенного в идее государственного
и национального целого. Однако, лично для Клейста
такое отречение от воспитавшей его индивидуалисти­
ческой культуры эпохи Гете и романтизма оказалось,
невидимому, не по силам. В трудную минуту нераз­
решимого жизненного конфликта он находит исход
в самоубийстве вместе с любимой женщиной (1811).
Рассказы Клейста, по своему художественному
замыслу, возвращают нас к старинным, строгим

1 Драмы имеются в русском
«Всемирной Литературы».
8

переводе,

изд.

формам европейской новеллистики (Бокаччьо, Серван­
тес): новелла, как литературный жанр, первона­
чально обозначает рассказ о необыкновенном случае.
Поэтому события, происшествие, «сюжет» в узком
смысле, главенствует в рассказах Клейста над ха­
рактерами: можно сказать, что персонажи, по су­
ществу незначительные и ничем не выделяющиеся
(маркиза, Густав и Тони в «Обручении», Иероним
и Иозефа) становятся героями под тяжестью собы­
тий, случайно возложенных на них судьбой. В раз­
витии сюжета Клейст приближается к авантюрному
жанру; он умело пользуется традиционными прие­
мами возбуждения внимания, сюжетного напряжения:
в начале—тайна, загадка, затем—постепенное ее
разрешение («Маркиза»), иногда даже—в обнаженной
форме судебного разбирательства («Поединок»; ср.
аналогичное построение в комедии «Разбитый Кув­
шин»); или «бегство и преследование», волнующие
перипетии надвигающейся опасности, во время ко­
торых мы до конца находимся в полной неуверен­
ности, какая судьба ожидает героев («Обручение»,
отчасти—«Землетрясение в Чили»). Короткая экспо­
зиция в одной или нескольких фразах сразу вводит
в исходную ситуацию, полную драматического на­
пряжения, иногда даже предвосхищает (как в распро­
страненных заглавиях старинных новелл) в кратком
и сухом итоге последующие происшествия, заинте­
ресовывая читателя необычными и загадочными
симптомами. При этом события рассказа нередко
развиваются на фойе грандиозной и эффектной
9

1

исторической катастрофы: восстание негров на
острове Сен-Доминго, в которое вплетается рассказ
о любви Густава и Тони («Обручение»), землетря­
сение в Чили, играющее решающую роль в судьбе
Иеронима и Иозефы, осада крепости, сближающая
маркизу и графа («Маркиза О.»), чума, которая
вводит приемыша в дом Антонио Пиакки. Однако,
оригинальность Клейста по сравнению с авантюрной
новеллой заключается в том, что на фоне необы­
чайных внешних происшествий развертываются
столь же необычайные события мира морального.
Развитие внешнего действия приводит к парадо­
ксальной душевной ситуации, как случай с маркизой,
не знающей, когда и как она стала матерью, или по­
ложение невинной Гильдегарды, осужденной божьим
судом («Поединок»), или Тони, вынужденной обма­
нуть возлюбленного, чтобы спасти его от смер­
тельной опасности («Обручение»). Морально-психо­
логическая
проблематика
подобных положений
интересует автора не меньше, чем внешние события
рассказа. Они как бы намечают руководящую тему
повествования, основное содержание описываемого
автором «случая», и делают для нас человечески
значительными и занимательными те происшествия,
которые развертываются в новелле. Впрочем, Клейст
нигде не задерживается на так наз. «психологи­
ческом анализе», т. е. на подробном описании
и расчленении переживаний действующих лид—
он показывает их в действии, как элементы разви­
тия сюжета.
10

В выборе тем, в самом пристрастии Клейста
к психологически-необычному и морально-проблема­
тическому, проявляются его романтические вкусы.
Однако, по сравнению с современными ему новел­
листами-романтиками (как молодой Тик, Эйхендорф
и др.), он выделяется отсутствием эмоционально­
лирического отношения к предметам повествования.
Герои Клейста никогда не выступают перед чита­
телем в ореоле романтической идеализации, харак­
терной для той эпохи: к своим героям и их поступ­
кам Клейст подходит с необычайной простотой
и прямотой, с клиническим бесстрашием собирателя
моральных курьезов и холодного сердцеведа. Даже
романтически-чудесное (напр. в «Легенде о св. Це­
цилии» или в