И камни заговорили [Рэй Дуглас Брэдбери] (fb2) читать постранично, страница - 3

заставы:

— Тысячи пезо хватит?

— Нет, — ответил часовой. — Скажи ему, пусть идет жалуется!

— Да, — сказал пограничник, поворачиваясь к Уэббу. — Идите жалуйтесь. Пусть меня увольняют со службы. Меня уже один раз уволили из-за вас.

— Нет, это был не я.

— Запишите мое имя. Карлос Родригес Изотл. И теперь уходите.

— Так, понимаю.

— Нет, пока вы еще не все понимаете, — сказал Карлос Родригес Изотл. — Давайте-ка сюда ваши две тысячи пезо.

Джон Уэбб достал бумажник и вынул деньги. Карлос Родригес Изотл под застывшим голубым небом своей родины, поплевав на палец, медленно пересчитал деньги. А в это время полуденные тени густели и зной становился все нестерпимее, поднимаясь неведомо откуда. Наступая на собственные тени, люди тяжело дышали, изнемогая от жары.

— Ровно две тысячи пезо, — сказал он и спокойно положил деньги в карман. — А теперь поворачивайте вашу машину и поищите другую заставу.

— Да пропустите же нас, черт побери!

Пограничник посмотрел на него:

— Поворачивай!

Они молча глядели друг на друга, и солнечные блики играли на металлических частях винтовки часового. А потом Джон Уэбб повернулся и медленно побрел к машине, прикрыв лицо рукой. Он опустился на сиденье.

— Куда же теперь? — спросила Леонора.

— Не знаю. Попробуем добраться до Порто-Белло.

— Нам нужен бензин, нужно починить колесо. Возвращаться по этим дорогам!.. На этот раз их, возможно, завалят бревнами и…

— Я знаю, я все знаю. — Он потер руками глаза и затем какое-то время сидел, уткнувшись лицом в ладони. — Мы здесь одни, Боже мой, совсем одни. Помнишь, в какой безопасности мы всегда себя чувствовали? В безопасности! Останавливались в самых больших городах, где непременно имелись американские консульства. Помнишь, как мы любили шутить: «Куда ни поедешь, везде слышишь шелест орлиных крыльев»^[3]? А это всего лишь шелестели доллары? Я уже сам не знаю. Господи, как быстро образовалась пустота. На чью помощь могу я теперь рассчитывать?

Она помолчала немного, а потом сказала:

— Должно быть, только на мою. Увы, это не так много.

Он обнял ее.

— Ты держишься молодцом. Ни истерики, ни слез.

— Сегодня, как только мы найдем крышу и постель, если только мы найдем их, я, возможно, буду биться в истерике.

Он дважды поцеловал ее в сухие растрескавшиеся губы. Затем медленно откинулся на спинку сиденья.

— Прежде всего надо раздобыть бензин. Если нам это удастся, мы направимся прямо в Порто-Белло.

Трое пограничников продолжали разговаривать и смеяться. Машина отъехала.

Спустя минуту Джон Уэбб тихонько засмеялся.

— Что ты? — спросила жена.

— Я вспомнил старинный негритянский спиричуэлс. Вот, послушай:

— Я тоже помню эти слова, — сказала она.

— Они подходящие для создавшейся ситуации, — сказал он. — Я спою тебе его весь, если вспомню. И если мне захочется петь.

Он еще сильнее нажал на стартер.

Они остановились у заправочной станции, и, когда никто не вышел, Джон Уэбб нажал на кнопку сигнала. Но он тут же отдернул руку и посмотрел на нее с таким отвращением, словно это была рука прокаженного.

— Мне не следовало делать этого.

В темном провале двери появился человек. За ним вышли еще двое.

Все трое обошли вокруг машины, разглядывая и ощупывая ее.

Лица их были цвета пережженной бронзы. Они щупали упругие шины, вдыхали густой запах нагретого металла и суконной обивки.

— Senior, что угодно? — наконец спросил хозяин заправочной станции.

— Мы хотели бы купить бензин, если можно.

— Бензин весь вышел, senior, — ответил хозяин.

— Ваши баки полны, это видно даже отсюда.

— Бензин весь вышел.

— Я уплачу вам по десять пезо за галлон.

— Gracias, не надо.

— У нас так мало бензина, что мы никуда не сможем добраться. — Уэбб посмотрел на стрелку бензобака. — Осталось меньше четверти галлона. Придется оставить машину здесь и дойти пешком до города. Может, там достанем.

— Я присмотрю за вашей машиной, senior, — сказал хозяин заправочной станции. — Если вы оставите ключи.

— Мы не можем сделать этого! — воскликнула Леонора. — Как же тогда?..

— У нас нет иного выхода. Или оставить ее здесь, или бросить на шоссе, где ее подберет каждый.

— Здесь будет лучше, — сказал владелец бензиновой колонки.

Они вышли из машины. Они стояли и смотрели на нее.

— Это была хорошая машина, — сказал Джон Уэбб.

— Очень хорошая, — согласился владелец бензиновой колонки, протягивая руку за ключами. — Я присмотрю за ней.

— Но, Джон…

Леонора Уэбб открыла дверцу машины и стала вытаскивать чемоданы. Он видел яркие наклейки — целый каскад цветов и красок на потертой коже чемоданов — следы множества путешествий, совершенных в десятки стран, остановок в дорогих отелях.

Обливаясь