Жизнь Клима Самгина (Часть 3) [Максим Горький] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (137) »
Горький Максим Жизнь Клима Самгина (Часть 3)
А.М.Горький Жизнь Клима Самгина Часть третья Дома, по комнатам тяжело носила изработанное тело свое Анфимьевна. - Схоронили? Ну вот, - неопределенно проворчала она, исчезая в спальне, и оттуда Самгин услыхал бесцветный голос старухи: - Не знаю, что делать с Егором: пьет и пьет. Царскую фамилию жалеет, - выпустила вожжи из рук. Самгин попросил чаю и, закрыв дверь кабинета, прислушался, - за окном топали и шаркали шаги людей. Этот непрерывный шум создавал впечатление работы какой-то машины, она выравнивала мостовую, постукивала в стены дома, как будто расширяя улицу. Фонарь против дома был разбит, не горел, казалось, что дом отодвинулся с того места, где стоял. "Свершилось, - думал Самгин, закрыв глаза и видя слово это написанным как заголовок будущей статьи; слово даже заканчивалось знаком восклицания, но он стоял криво и был похож на знак вопроса. - В данном случае похороны как бы знаменуют воскресение нормальной жизни". Думалось лениво и неутешительно, мешали Митрофанов, Лютов, мешало воспоминание о Никоновой. "Неужели она донесла на Митрофанова?" Затем он вспомнил, как неудобно было лежать в постели рядом с нею, она занимала слишком много места, а кровать узкая. И потом эта ее манера бережно укладывать груди в лиф... Несколько часов ходьбы по улицам дали себя знать, - Самгин уже спал, когда Анфимьевна принесла стакан чаю. Его разбудила Варвара, дергая за руку с такой силой, точно желала сбросить на пол. - Проснись же! Ты слышишь? Около университета стреляли... Она была в шубке, от нее несло холодом и духами, капельки талого снега блестели на шубе; хватая себя рукою за горло, она кричала: - Ужас! Масса убитых! Мальчика... - Мальчика? - повторил Самгин. - А может быть... - Что - может быть? А, чорт! Ей, наконец, удалось расстегнуть какой-то крючок, и, сбросив холодную шубку на колени Клима, срывая с головы шляпку, она забегала по комнате, истерически выкрикивая: - И вообще - решено расстреливать. Эти похороны! В самом деле, - сам подумай, - ведь не во Франции мы живем! Разве можно устраивать такие демонстрации! В столовой голос Кумова произнес: - Какое... безумие! - Кто стрелял? - недоверчиво спросил Самгин. - Из манежа. Войска. Стратонов - прав: дорого заплатят евреи за эти похороны! Но - я ничего не понимаю! - крикнула она, взмахнув шляпкой. Разрешили, потом - стреляют! Что это значит? Что ты молчишь? И она убежала, избавив Клима от обязанности говорить. "Наверное, преувеличено", - соображал он, сидя и вслушиваясь в отрывистые выкрики жены: - Да, да... ужас! Шаги людей на улице стали как будто быстрей. Самгин угнетенно вышел в столовую, - и с этой минуты жизнь его надолго превратилась в сплошной кошмар. На него наткнулся Кумов; мигая и приглаживая красными ладонями волосы, он встряхивал головою, а волосы рассыпались снова, падая ему на щеки. - Без-зумие, - сквозь зубы сказал он, отходя к телефону, снял трубку и приставил ее к щеке, ниже уха. - Телефон же не работает! - крикнула Варвара. - Я не верю, не верю, что Петербургом снова командует Германия, как это было после Первого марта при Александре Третьем, - бормотал Кумов, глядя на трубку. - Никуда я вас не пущу, Кумов! Почему вы думаете, что он тоже пошел по Никитской? И ведь не всех, кто шел по Никитской... В столовую птицей влетела Любаша Сомова; за нею по полу тащился плед; почти падая, она, как слепая, наткнулась на стол и, задыхаясь, пристукивая кулаком, невероятно быстро заговорила: - Туробоев убит... ранен, в больнице, на Страстном. Необходимо защищаться - как же иначе? Надо устраивать санитарные пункты! Много раненых, убитых. Послушайте, - вы тоже должны санитарный пункт! Конечно, будет восстание... Эсеры на Прохоровской мануфактуре... Варвара грубо и даже как будто озлобленно перебивала ее вопросами. Вошла Анфимьевна и молча начала раздевать Любашу, а та вырывалась из ее рук, вскрикивая: - Оставьте! Я сейчас уйду... Ах, боже мой, да оставьте же... - Никаких пунктов! - горячо шепнула Варвара в ухо мужа. - Ни за что! Я - не могу, не допущу... Подпрыгивая, точно стараясь вскочить на стол, Любаша торопливо кричала: - Гогины уже организуют пункт, и надо просить Лютова, Клим! У него пустой дом. И там такой участок, там - необходимо! Иди к нему, Клим. Иди сейчас же... - Да, да, иди, Клим, - убедительно повторила Варвара, под сердитый крик Сомовой: - Отдайте мне кофту и плед! - Ну - куда, куда ты пойдешь? - говорила Анфимьевна, почему-то басом, но Любаша, стукнув по столу кулачком, похожим на булку "розан", крикнула на нее: - Вы ничего не понимаете! Вы... рыба! За Алексеем Гогиным гнались какие-то... стреляли... Анфимьевна увела Любашу, Варвара снова зашептала мужу: - Ты иди, уговори Лютова, он человек с положением, а у нас - нет, благодарю! Самгин пошел одеваться, не потому, что считал нужными санитарные пункты, но для того, чтоб уйти из дома, собраться с мыслями. Он чувствовал себя ошеломленным, обманутым и не хотел верить в то, что слышал. Но,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (137) »
Последние комментарии