Почти вся жизнь [Александр Германович Розен] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (219) »
Александр Розен Повести и рассказы
Осколок в груди
Фигурная роща
1
В дивизию майор Коротков вернулся глубокой осенью, на те же места, где был ранен. Он торопился в полк, которым командовал до ранения. Но прежде он должен был повидаться с командиром дивизии полковником Виноградовым. Только начинало светать, и Коротков дожидался полковника в комнате, хорошо ему знакомой. Те же обои в цветочках, керосиновая лампа в виде фонаря, большой круглый стол с резьбой на ножках — все так же стояло и летом, и прошлой зимой, когда дивизия заняла этот рубеж. — Как себя чувствуете, товарищ майор? — спросил адъютант командира дивизии. — Отлично, — отвечал Коротков. В дверях стояли шофер полковника Гринько, молодой парень, старательно отращивающий усы, и повар Иван Иванович. Они молча смотрели на Короткова. Они видели, что Коротков изменился. И не только потому, что после ранения стал хромать на правую ногу (хромота эта не так уж была заметна), — изменился он весь почти неуловимо, и только человек, хорошо его знающий, мог это определить. Иван Иванович погасил лампу, а Гринько поднял занавеску. Холодный туман сонно сползал с изб, открывая деревушку. Черные сучья деревьев дрожали на ветру. Сразу же за деревней шло поле — все в болотных кочках и воронках от артиллерийских снарядов и мин. В ясную погоду можно было отсюда различить рощу, в которую упиралось поле. Когда в дивизию приезжали из города артисты, они обычно спрашивали: — А где фашисты? Далеко? Виноградов подводил их к окну, рукой показывал направление: — Видите рощу? В штабных донесениях немецкая оборона называлась «Роща Фигурная», а в обычных разговорах — Фигурная роща. За эту Фигурную рощу шли бои и прошлой зимой, и летом. В бою за Фигурную рощу был ранен Коротков. — Товарищ майор, к командиру дивизии! — сказал адъютант. Коротков, стараясь как можно незаметнее хромать, прошел в смежную комнату. — Товарищ полковник, майор Коротков по вашему приказанию… — Ну-ну. Вижу, что прибыл, — сказал Виноградов. — Садись, рассказывай. — Что ж, товарищ полковник, жизнь госпитальная, сами знаете… — Знаю. Значит, воевать? — Воевать, товарищ полковник. — Места старые, хорошо тебе известные, — сказал Виноградов. Если бы посторонний человек услыхал эту фразу, он бы ничего особенного в ней не нашел, но Коротков сразу же уловил невеселую интонацию. Фраза Виноградова означала: вот уже вторая зима, а мы находимся все на том же рубеже, и все та же роща Фигурная перед нами. За этой фразой вставала прошлая зима, когда этим рубежом гордились не только в дивизии, но и в армии. На этом рубеже были остановлены гитлеровцы, рвавшиеся к городу. — Последний рубеж, — говорил тогда командир дивизии, — назад ни шагу ступить нельзя. Рубеж остался нашим. Наступление гитлеровцев захлебнулось здесь осенью сорок первого. Памятен день, когда командир разведвзвода младший лейтенант Волков, стоя перед командиром дивизии в грязной и насквозь промокшей плащ-палатке, доложил: — Противник закапывается в землю. — Он что-то хотел добавить, но только еще раз повторил: — Закапывается… В этом слове был главный итог кровопролитных боев. Гитлеровцы поспешно укрепляли Фигурную рощу. Говоря о «старых, хорошо известных местах», полковник, вероятно, имел в виду и летнюю попытку взять Фигурную рощу приступом. В августе сорок второго Коротков со своим полком вклинился в глубину вражеской обороны, но другие части дивизии не смогли продвинуться, и гитлеровцы перегруппировались, подвели резервы и сами перешли в контрнаступление. Под шквальным огнем Коротков выстоял трое суток. На четвертые сутки, уже будучи раненным, он получил приказ Виноградова отойти на исходные позиции… — Заместитель твой, Егорушкин, хорошо справляется с полком, — продолжал Виноградов доверительно и подвинул свой стул ближе к Короткову. — Способный, волевой командир, товарищ полковник… — Способный, — подтвердил Виноградов. — Вот я и думаю: в связи с тем, что ты назначен начальником штаба дивизии, утвердить Егорушкина командиром полка. И Виноградов пристально взглянул на Короткова. Коротков молчал. Известие было для него неожиданным. Разумеется, новое назначение — большая честь, но жаль расставаться с полком, с которым Короткова связывало большое прошлое. Молчание затягивалось, и Коротков наконец сказал: — Я приложу все силы, чтобы оправдать доверие, товарищ полковник. — То-то же! Отправляйся сейчас в полк, повидай людей, а завтра в двенадцать ноль-ноль быть у меня. Приступишь к- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (219) »
Последние комментарии
16 минут 2 секунд назад
6 часов 6 минут назад
6 часов 14 минут назад
6 часов 24 минут назад
6 часов 29 минут назад
7 часов 58 минут назад