Полтора человека (СИ) [Санёк О.] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]



  - Что ж за ироды-то! - и швырнула на пол склянку, которая разлетелась на стеклянные со звоном и едким зеленым дымом. В его клубах старушка пропала.



  А все, кому не посчастливилось в этот момент находиться в магазине, кашляя, размазывая по щекам слезы и сопли, выскочили на улицу, под мерзкий октябрьский дождь.



  Там старушку искать никто не рвался, а полиция и карета скорой помощи приехали на удивление быстро.



  Про кулёк Джай вспомнил много позже, уже дома, куда испуганная начальница разогнала буквально всех сотрудников, спешно закрыв магазин на противомагическую обработку. Приехавший полицейский, конечно, взял у всех номера телефонов и велел оставаться на связи (Джай послушно продиктовал, опять же только дома сообразив, что телефона-то у него и нет).



  Так вот, кулёк. Это на самом деле оказался мятый старушечий платочек, с вышивкой и кружевами, но изрядно, почти до марлевой прозрачности, застиранный. В платке - флакончик. В такие, наверно, разливают дорогие духи, но достоверно Джай не знал, потому что дорогих духов в жизни не видал. Этот флакончик казался хрустальным, и в нём, в совершенно шекспировском духе, плескалась янтарная жидкость. Джай повертел флакончик в руках, поразглядывал на свет, даже понюхал. Открыть не решился, поскольку старушка уже продемонстрировала своё умение составлять слезоточивые заклинания. Подумал: может, выкинуть? От греха подальше? Или отдать полиции, и пусть разбираются? Это было бы самым разумным решением.



  Джай сказал себе: завтра нужно отнести в полицию.



  Ещё повертел в руках и сунул в ящик стола.





  ***



  Ему снились голубые всполохи и тени. И будто бы над письменным столом колышутся тончайшие занавески.



  Проснувшись, Джай свои сны забыл совершенно, только осталось неловкое, тягучее ощущение тревоги.



  В магазине все только и обсуждали вчерашнее происшествие, первым вопросом любого покупателя (и просто любопытствующего) с порога был: "Так что, чёрт возьми, вчера случилось?"



  История явно успела обрасти подробностями. В частности, из неё совершенно исчез Джай, зато появились все остальные продавцы и даже начальница. Джай испытал от этого облегчение: у него болела голова, все звуки казались резкими и громкими, запах кофе Станиславы - приторно-горьким и тяжелым. Поэтому он оставил своих возбужденных и словоохотливых коллег пересказывать историю в какой-то там раз, а сам скрылся в отделе редких книг. Там всегда тихо и ровно.



  Там живут книги, и они, конечно, переживут и самого Джая. Это смущает, подавляет, но и успокаивает.



  Больше всего Джай любит небольшую книжечку в потертой обложке из буйволовой кожи (сам он он эту кожу от, скажем, коровьей не отличит, но почти наизусть знает буклет-п



  утеводитель по отделу). Эта книжечка - не книга в общем понимании этого слова. Это книжка для записей, блокнот, в котором одна юная дама конца девятнадцатого века записывала всё подряд. А сама книжка озаглавлена как "Жарко было прошлым летом..."



  Джаю довелось полистать этот занятный полудневник-полуотчёт. В нём все скопом: и цены на шляпки, перья для них, шелковые перчатки, и тут же - заметки о привычках молодого человека, к которому девица питала чувства. Или совершенно какие-то посторонние замечания, что-то вроде "За окном гуляет корова. Жует что-то, а губы у неё большие и розовые. Думала подставить ей ладонь." В общем, очаровательная книжка, Джаю она нужна была сейчас как вздух...



  Сделалось очень тихо.



  ... Оно и всегда здесь тихо, сюда редко кто заходит, но сейчас... Сейчас звуков будто вовсе не осталось. Никаких. Джай не слышал даже собственных шагов. Единственная витрина - та самая, с записной книжкой - тихо, ровно светилась в полумраке. Джай пошёл на свет. Стекла в витрине не было, книжечка лежала - руку протяни.



  Джай потянулся.





  ...Было жарко, как бывает летом в городе - пыль, духота, запах конского навоза и прочих нечистот, постоянное желание вымыть руки и лицо. Попросила принести умывальный таз и воды из колодца, чтобы ледяной, чтобы хоть немного остудить пылающее лицо. Машка заохала, сказала:



  - Как же ж, барышня, простынет горлышко!



  И воды не принесла.



  Кости корсета больно впивались в ребра. За окном извозчик шумно ругался с лавочницей, неопрятной бабищей в грязном переднике. Орал её чумазый робятенок, вцепившись в мамкин подол. Книг новых не привезли, а обещали. Может, привезут завтра.