«Если», 2015 № 05 [Александр Николаевич Громов] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

разговаривать на равных. Да и вопрос, нужно ли нам будет что-то от инопланетных товарищей, тоже не столь очевиден. Хотя, как показывает история Земли, от бус, зеркалец и одеял некоторое время был какой-то толк…

А может быть, искусственный разум появится на Земле. За последние годы работы в области систем искусственного интеллекта совершили гигантский скачок. Уже сейчас подозрительно разумные программы пишут биржевые новости, говорят с нами из смартфонов, определяют, что нам показывать в социальных сетях. А к 2030 году мы совершенно естественным образом обнаружим себя в окружении разумной (или квазиразумной. сточки зрения пользователя разница будет незаметна) техногенной среды. В этой ситуации, внезапно проявившиеся инопланетяне будут рассматриваться по категории «и прочие мелкие трудности». Похожая ситуация описана в комиксе «Трансметрополитан», где пришельцы, высадившиеся-таки на Земле далекого высокотехнологичного будущего, после локального всплеска медийного интереса, оказались совсем никому не нужны и не интересны и вынуждены были торговать своим геномом.

Впрочем, когда речь идет о мечтаниях, любые рациональные аргументы бессильны. Человечество продолжает смотреть на звезды и надеяться, что когда-нибудь на горизонте обязательно мелькнет долгожданный солнечный парус и наш мир категорически изменится. Разумеется, к лучшему.

Раджнар Ваджра
«ТРОЙНОЕ СОЛНЦЕ»: история времен Золотого Века


/фантастика

/инопланетные цивилизации


В бар вошли серебряный венерианец, золотой марсианин и житель Земли.

Звучит как в анекдоте, да? А вот и нет. Вообще-то это была совсем не смешная ошибка, которую наша троица допустила тем пятничным вечером. От первой испытательной миссии нас отделяли лишь выходные. Нас — трех молодых кадетов, проходивших обучение в поисковой службе ЭР и отправившихся в незнакомый город в поисках относительно невинных развлечений.

Я была тем самым жителем Земли. По всем признакам женщиной. И поскольку мою кожу не изменяли для лучшей совместимости с неземными условиями, она лишь отливала охрой — наследием родителей-иранцев — и бронзовела от загара, оставленного пробирающимся под солнцезащитный крем ультрафиолетовым излучением с SPF-200.

Большинство называет сотрудников ЭР «космическими рейнджерами», но если говорить официально, мы «экзопланетные разведчики». Еще у нас есть клички. Одной пользуемся даже мы. «Импы» — это от «импульс» — показывает, как далеко от Земли мы забираемся. И до нашей эскапады в Сан-Диего я никогда не слышала, чтобы это слово использовалось как ругательство.

Ну так вот, два моих кореша и я завалились в бар. И поскольку у нас не хватило ума задать уличному разносчику вопрос поконкретней, чем «где тут ближайшая пивнушка для космачей?» — мы угодили в совсем неподходящее питейное заведение.

Плюсы: парящие в воздухе голограммы пивных кружек с шапками пены, голографические окна с неоновой подсветкой, обшарпанный деревянный пол с любопытной коллекцией пятен, фальшивый чад и вполне натуральная барная стойка из красного дерева с хромированным поручнем, отражающим разноцветные светильники и угрюмые физиономии завсегдатаев. Здесь даже запах был правильный — пива и кой-чего покрепче, перемешенный с парами этого самого «покрепче». И не слишком навязчивое амбре того, что Приам называет «космическим пердежом» — душок разваренного риса, побочный продукт употребления средства для сохранения мышц и костей «Рекнит». Необходимая пищевая добавка для тех, кто много времени работает в условиях пониженной гравитации.

Минусы: из четырех десятков или больше человек в форме ни одного офицера или кадета со знаками различия ЭР. Разносчик не солгал, но здешние пропойцы были настоящими бычарами, космодесантом, или небесными котиками, без намека на золотую или серебряную кожу. Нас тренировали отдельно от этих домоседов, и, конечно, у нас из головы вылетело, что поблизости от космопорта город ими так и кишит.

Нам следовало сразу дать задний ход, но тут Мика с треском наступил на что-то — возможно, чей-то выбитый зуб, и все головы развернулись к нам. Нельзя сказать, чтобы тут было тихо, но когда Мика Абрахам Коэн, наш медик и техник-сержант, наступает на что-нибудь, этому «чему-нибудь» уже никогда не встать. Серебряный буйвол весит на Земле где-то около четверти тонны, и то, что он раздавил, взорвалось с грохотом хлопушки.

— Прошу прощенья, — промычал он своим утробным басом, — Пожалуйста, не обращайте на нас внимания.

На нас уставилось несколько десятков налившихся кровью глаз. Я потянула товарищей за руки, отступая к двери. Затем какая-то дюжая бабенка с интендантскими нашивками зажала нос и замахала на нас рукой. Приам Галанис, наш астрогатор, юный гений и самый драчливый сучок в группе, воспринял это как приглашение ввязаться в совершенно ненужную потасовку. Он ринулся к