Мальтийский крест [Олег Матвеевич Борушко] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (105) »
3
За два месяца до описанных выше событий Екатерина II, закончив утренний прием, прошла в кабинет в сопровождении Потемкина. Князь отъезжал назад к армии, к Очакову, где Суворов в его отсутствие проявлял излишнюю инициативу. Светлейший с недавнего времени не находил в душе прежнего боевого задора. Так воин после ампутации ноги чует иногда в ступне ноющую боль. Однако есть ли задор, нет ли — светлейший понимал: с турками пора кончать. Иначе насмарку все его таврические подвиги, Херсон и первый русский Черноморский флот. Потемкин ждал последних напутствий, заранее морщась: голова после вчерашнего напоминала чугун с сырой картошкой. Раньше матушка избегала высокопарных слов, а просто говорила: «Давай-ка, Гриша». Теперь принимала все более официальный тон. «Очаков будет взят, не извольте беспокоиться, ваше величество, — подбирал он сухую ответную фразу. — К Рождеству Христову и возьмем. Интересно, как она Зубова напутствует? «Давай-ка, Платоша»? Не звучит», — думал Потемкин, глядя, как Екатерина грузно усаживается за столик. Крошечное бюро с откинутой крышкой работы Брамса едва вмещало чернильницу с песочницею и лист в одну четвертую. «Чтобы лишних бумаг не наваливалось», — поясняла царица. На бюро лежал незапечатанный пакет. Выйдя с утра в приемную залу, императрица сразу, поверх круговерти придворных, отметила: светлейший — в нервно-отрицательном духе. То есть бодрый и раздраженный. — Возьми-ка, Гриша, почитай, — ласково сказала Екатерина, взяла с бюро и протянула ему пакет. Она подперла голову рукою и тихо глядела на поседевшего князя. «Все красивый, — грустно думала она. — Хоть и кривой на один глаз…» — Мальта? — удивился Потемкин, пробежав первые строки. «Даже крошки бисквитные не смахнула, — неприязненно думал он. — Письмо писала за кофе, часов около шести. Вечно в такую рань ее на идеи развозит. На кофе не пригласит, хоть ты накануне ее до истерики долюби». — Так, — сказал он, мучительно пытаясь вникнуть в смысл документа. «За каким мне эта Мальта перед отъездом? — вертелось в голове. — Очаков — вот о чем думать». — Да ты куда улетел-то? — спросила Екатерина. — Матушка, на кой хрен мы просим у них капитана? — встрепенулся Потемкин. — Тоже мне наставник! Посла им всучить, этого… Волконского — я еще понимаю. Хотя Ушакова туда с эскадрой, а не посла с картиною! — Да они посла-то ведь не примут, Гриша, — сказала Екатерина. — Посол православного двора при католическом ордене — ты соображаешь? Потемкин потряс головою — похмельный туман со вчерашнего никак не хотел рассеиваться. «И как это Безбородько{2} с похмелья указы выдумывать умудряется? — думал князь. — Пьет как лошадь, потом девок тройку пропустит, потом с утра — шлеп! — ноту его величеству королю шведскому». Потемкин вспомнил вчерашних сестричек-турчанок, сервированных Безбородькой под слоем крема на огромном майсенском блюде. «Торт «Босфор и Дарданеллы!» — объявил Безбородько. — России требуется прямой проход!» Турчанки на блюде хлопали глазами и непрофессионально улыбались. Лежать на блюде было неудобно. «Босфор был не так живописен, как Дарданеллы», — смутно припомнил князь. — Да за каким бесом нам эта Мальта, матушка? — Потемкин выпростал из мысленного кавардака единственный вопрос, хоть как-то относящийся к делу. И обвел мутным глазом кабинет — нет ли где бутылочки портеру. Он об настоящем деле думает, а она все только кружева плетет. А ведь была — боец! Стареет. Екатерина позвонила. — Портеру, — коротко сказала она камер-лакею. — Гриша, — она повернулась к Потемкину, — да ты газеты французские давно ли читал? Потемкин жалобно- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (105) »
Последние комментарии
7 часов 54 минут назад
12 часов 58 минут назад
20 часов 47 минут назад
23 часов 17 минут назад
23 часов 25 минут назад
2 дней 10 часов назад