История степей: феномен государства Чингисхана в истории Евразии [Султан Магрупович Акимбеков] (fb2) читать постранично

Султан Акимбеков ИСТОРИЯ СТЕПЕЙ: ФЕНОМЕН ГОСУДАРСТВА ЧИНГИСХАНА В ИСТОРИИ ЕВРАЗИИ ÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Предисловие ко второму изданию

Хотел бы представить вниманию читателя второе издание книги «История степей: феномен государства Чингисхана в истории Евразии». Первое издание вышло в самом начале 2011 года. Книга вызвала значительный читательский интерес. К началу 2015-го тираж в 3.5 тысячи экземпляров разошёлся полностью. Но спрос на эту книгу остаётся довольно высоким. Поэтому встал вопрос о втором издании.

Одновременно шла подготовка к переводу книги на английский язык. В связи с этим текст был пересмотрен с целью его некоторого облегчения. Всё-таки в первом издании текст был несколько тяжеловесным и, возможно, излишне академическим. Кроме того, книга писалась почти десять лет и отдельные её части по времени написания и, соответственно, по стилистике всё же отличались друг от друга. Мне кажется, что новый вариант будет более удобным для чтения.

Что же касается той весьма обширной проблематики, которая рассматривалась в «Истории степей», то она вызывает и ещё долго будет вызывать огромный интерес у широкой общественности на всём пространстве Евразии. Наверное, нет другой темы с таким значительным научным потенциалом. Большой интерес привлекают как отдельные части общей картины, так и вся глобальная история Евразии. Тем более что на её пространствах сегодня активно продолжаются процессы государственного строительства, а значит, и поиск ответов на вопросы, которые самым тесным образом связаны с исторической идентичностью всех тех народов, которые имеют корни в евразийской истории.

Не случайно в предисловии к первому изданию 2011 года так много внимания было уделено так называемой исторической идеологии. На первый взгляд это было чрезмерно для работы по обобщающей истории огромного региона Евразии, которая охватывала период от первого тысячелетия до нашей эры вплоть до начала XVIII века. Но как раз для этого региона история остаётся важным аспектом идеологии и, соответственно, государственной политики. По большому счёту именно государственное строительство формирует запрос на историю как важную часть идеологии.

В последние годы широкое распространение получил термин историческая политика. Это когда отношение к истории рассматривается как часть политики того или иного государства. В этой связи можно привести в качестве примера историю с 550-летием Казахского ханства, которое праздновалось в Казахстане в 2015 году. Сама концепция данного праздника, несомненно, появилась в качестве реакции на слова президента России Владимира Путина на Селигере в 2014 году, где во время выступления перед молодёжью, он отметил, что у казахов не было своей государственности.

Собственно, и выступление российского президента, и последующая реакция на его слова в Казахстане, это всё, безусловно, является проявлениями исторической политики. Очевидно, что отрицание Путиным наличия государственности у казахов имеет глубокий подтекст и отчасти снимает вопрос о том, каким образом они вошли в состав России.

Если у казахов всё-таки было историческое государство, то тогда присоединение к России связано с его ликвидацией, несмотря даже на то, что к моменту присоединения само государство находилось в глубоком кризисе и кто-то из казахских вождей, каждый в своё время, просил о союзе с Россией. В этом случае вхождение казахов в Россию не носит безусловного характера, как это происходит в случае со многими народами — например, народами Поволжья, Сибири и другими, у которых не было государственности в момент вхождения в состав России.

Дело здесь не только в том, что образование нового государства в 1991 году может рассматриваться как восстановление прежнего. Понятно, что это разные государственные образования. Вопрос в другом. Все новые независимые государства на территории Центральной Евразии появлялись в моменты кризиса большой империи — Российской империи в 1917 году и СССР в 1991-м. И здесь имеет значение, был ли этот процесс восстановлением прежней государственности или созданием принципиально нового объединения. Это было важно для отношений с бывшим имперским центром в Москве.

В первом случае слабость империи привела к воссозданию государства на его исторической территории, например, так было в случае с Польшей после революции 1917 года. Соответственно, такое государство имеет все основания на равные отношения с бывшим имперским центром, или, другими словами, метрополией. Его образование с точки зрения его населения выглядит как восстановление исторической справедливости.

Потому что его присоединение к Российской империи, как в случае с казахами, или завоевание, как в случае с Польшей, были результатом временной исторической слабости, которая была преодолена в момент ослабления на этот раз России. Тогда в этих отношениях нет ничего личного, это борьба за --">