Александр Мотельевич Мелихов

В последние годы А.Мелихов развивает концепцию «человека фантазирующего», рассматривая историю человечества как историю зарождения, борьбы и распада коллективных грез. «Система взглядов удивительно стройна. Выглядит тезаурус, то есть набор важнейших понятий и схема основных взаимосвязей в мелиховском мире, следующим образом. Мир разделен на реальность и мечту (грезу, сказку, химеру). Реальность без грезы отвратительна. Греза дает силы для жизни и уничтожает страх смерти. В реальности греза обозначена словом, которое всегда прекраснее явления, поскольку оно является представителем мечты в мире действительности. Грезы-сказки многообразны, но отличаются прежде всего количеством людей ими охваченных. Одна из величайших, существующая для двоих, именуется любовью. Далее идут родовые, классовые, общенациональные грезы и химеры („запас общих сказок, того единственного, что способно нас объединять“). Сбывшаяся греза называется красотой. Искусство, которое служит красоте, есть, таким образом, мост между двумя мирами: „Поэзия есть умение видеть в здешнем нездешнее“». «„Ответ“ ужасу мира в мелиховской прозе — эстетика-стилистика, иначе — красота письма. На стыке безобрáзного (предельно, безнадёжно безобрáзного, то есть безóбразного) и прекрасного, на той стадии прекрасного, которая тяготеет к совершенству, возникает синтез близких Мелихову литературных манер („поток сознания“, „эстетика безобразного“, „суровый (жестокий, жёсткий) стиль“). Вот почему отнести его к „скорбникам“ — значит дать одностороннюю оценку: он в равной мере принадлежит и „чистому искусству“, как ни странно это выглядит. Авторский язык у Мелихова есть своего рода разрешение, катарсис. „Приключения языка“, который всегда является у Мелихова одним из „внесюжетных персонажей“, по степени увлекательности соперничают с приключениями героев, а в ужасном мире обнаруживают присутствие чуда бытия». «Нерв нравственных поисков героев — „идолоборчество“» «Удивительная систематичность… Мелихова находит выражение в том, что исследование фантомов, которыми живёт человек, не ограничивается у него сферой литературы: Мелихов вполне серьёзно, со свойственной ему основательностью занимается такими проблемами, как наркомания, как жизнь умственно отсталых людей и способы их адаптации к реальности и т. п. И когда такой материал попадает из жизни в роман, обретает художественное воплощение, от этого литература выигрывает сторицей.» «Учение Александра Мелихова основано на нескольких положениях. Первое. Человека отличает от животного не умение пользоваться орудиями труда, а умение относиться к плодам своей фантазии (=фантомам, грезам, идеалам) как к реальным предметам и даже гораздо более серьёзно: „Только человек способен жертвовать во имя того, чего нет, что существует лишь в его воображении“. Второе. Все низкое в человеке — это маски чего-то высокого. Материальные, „шкурные“, да любые практические интересы и действия важны для человека только потому, что в рамках какой-то грезы становятся для него символами прекрасного, возвышенного, значительного.»